Конец ток-шоу [Ольга Романовна Арнольд] (fb2) читать постранично, страница - 2

не сомневалась, что Глаша за себя и за меня постоит.

До Таисии я и не представляла, что внешность может так соответствовать внутренней сущности человека. Ей было лет девятнадцать, и была она некрасива какой-то подростковой девичьей некрасивостью: костлявая, вся состоящая из острых локтей, коленок и углов, востроносая, с остреньким подбородком и таким же колючим взглядом; двигалась она тоже некрасиво, резко, в ее походке не было и намека на женскую мягкость и плавность. Ходила она обычно в длинной бордовой шерстяной кофте с капюшоном, которая не прибавляла ей обаяния.

Когда я пришла работать на телевидение, то прекрасно представляла себе, что там царит бардак.

Но какой именно бардак - я поняла только тогда, когда непосредственно с ним столкунулась. Однако в общий, присущий тут всему хаос властно вмешивались дополнительные разрушительные мотивы, и общий беспорядок усугублялся братоубийственными интригами. Причем чем меньше телекомпания, тем больше в ней было интриг, а объединение «Прикосновение», в котором я подвизалась на поприще ведущей собственной программы, было совсем маломощной фирмой, поэтому шаг в ее стенах было трудно ступить без опаски, что под тобою провалится пол. Собственно говоря, со мной уже такое однажды случилось - и во время прямого эфира! А Таисия, несмотря на молодость, плела сети интриг так искусно, как будто училась у пауков.

Но Глашу нашла, увы, не она - собаку поймал и привел ко мне оператор Олег Варзин, милейший молодой человек, которого я не могла ни в чем обвинить, и к тому же красивый блондин, а потому была очень рада, что его руки остались целы и невредимы - новых врагов в этих стенах мне наживать не хотелось, и так неприятелей здесь было предостаточно. Интересно, Тайка решила меня дезинформировать сама или ее кто-то надоумил?

Но выяснять это сейчас было некогда - Оксана принесла черное бархатное платье прямо в гримерку, и я переоделась у всех на глазах; правда, всем на это было наплевать, а мне - в самой высокой степени. После этого она чуть ли не силком поволокла меня в студию, а мальчик-гример мелкими шажками семенил за нами, что-то подправляя на ходу. Перед священной дверью нам пришлось снизить темп, дабы не поломать ноги о какие-то валявшиеся посреди паркета железные трубы.

«Экономят, сволочи, на освещении», подумала я мимоходом - лампочки в коридоре горели тускло, как в карманном фонарике. Наконец, чихая - если бы кто знал, какая тут царит пыль! - я добралась до своего места на подиуме и только тут разглядела, что передо мной сидит не поп-дива, а приятная, слегка испуганная женщина, давно разменявшая пятый десяток, которая была записана в моем кондуите на сегодня как собеседница номер три.

- А где же Настена? - в недоумении захлопала я ресницами.

- Не моргай, а то тушь на щеки сыплется, - услышала я низкий прокуренный голос продюсерши и увидела перед своим лицом ее руку с носовым платком; она тщательно протерла мне нижнее веко. - Теперь все в порядке. А Настена и ее агент еще не соблаговолили явиться, но с дороги сообщили, что едут.

Если бы я могла себе позволить, то скрипнула бы зубами от досады, но я этого сделать не могла, дабы помада не попала на мои недавно выбеленные у стоматолога зубы. Вместо этого я вздохнула и спросила своим обычным голосом:

- А где укротительница гепардов, номер два?

- Лежит дома с тяжелым гриппом. Но ты не волнуйся, студийное время не пропадет, Женя отснимет две свои программы.

Только этого мне не хватало! Я уже не сомневалась, что и телефонный звонок Таисии, и опоздание Настены, и даже грипп укротительницы гепардов - все это происки Евгении Котовой, в одном лице художественного руководителя студии, директора программ и основной ведущей.

Если бы это было в ее власти, она не только бы вырезала меня отовсюду и лишила эфира, но и уничтожила бы физически!

Только не думать сейчас об этом, иначе провалишь передачу!… Я с трудом отогнала от себя образ ненавистной Женьки и улыбнулась милой даме, сидевшей передо мною в кресле:

- Ирина Васильевна? Можно я буду называть вас просто Ирина?

И получив согласие, завела разговор вроде бы на совсем посторонние темы, даже рассказала ей полу-приличный анекдот, на что она натянуто улыбнулась. Мне эта натянутость была вовсе ни к чему, а потому я заговорила о детях - я знала, что у нее недавно родился внук, - и Ирина растаяла, на щеках у нее появились ямочки, а глаза потеряли настороженный блеск. Наконец-то! Когда перед тобой сидит человек, много раз появлявшийся на телеэкране, он обычно легко может отрешиться от камеры, но тот, кто не избалован вниманием телевидения, неизбежно зажат.

Раскрепостить собеседника - одна из основных задач ведущего, во всяком случае, я так считаю. Теперь можно было начинать съемку, но, когда установили наконец свет, я поняла: что-то не в порядке.

- Готова? - донесся до меня откуда-то из темноты голос режиссера Толь Толича.

- Нет, подожди… Тая! Оксана! Срочно сюда!

Но и Тая, и Оксана куда-то исчезли, а