Blind love (СИ) [Detox just to retox] (fb2) читать постранично, страница - 2

происшествия. Перед ним, сжавшись в маленький комочек, стоит парень, возможно, на год-два младше, с огромными несуразными очками на носу, с прилизанными волосами, в дурацкой вязаной жилетке, и, стойте-ка, это подтяжки? Худое личико бледнеет от страха, а глаза в испуге расширяются до невероятных размеров. Мальчик закрывается от Луи подносом, как щитом, и его одежда выглядит не лучше, но одно дело, когда это рубашка за сто фунтов, а другое — жилетка из бабушкиного сундука.

— Ты что, совсем слепой? — огрызается Луи, оттягивая грязную рубашку. — Очки протри, урод!

Мальчик скукоживается под грозным взглядом серых глаз и, заикаясь, пытается извиниться:

— П-прости, я не хотел…

— Да мне побоку, чучело. Чтоб на глаза мне больше не попадался, ясно?

Мальчик испуганно кивает, словно болванчик, и Луи, оттолкнув его, выходит из столовой, все ещё скорбя по рубашке и покрывая урода на чем свет стоит.

***

— Мистер Томлинсон, я уже сказала вам, что оценку исправлять не собираюсь.

Луи сжимает челюсть, чтобы удержать себя и не наговорить этой престарелой выскочке лишнего, а сказать у него есть что, это точно.

— Но я ведь все переписал, сами посмотрите, глубокий анализ персонажей и все такое.

Профессорша снисходительно смотрит на него сквозь свои старомодные очки, которые купила явно на барахолке. И ладно, может, Луи и погорячился, когда мысленно назвал её престарелой, в конце концов, она одного возраста с его матерью. Но, ей-богу, придирается она как мерзкая старуха.

— Мистер Томлинсон, этот доклад написали вы?

— Разумеется, — возмущается он.

— Тогда не вижу смысла его читать. Сомневаюсь, что такой человек как вы, Луи, способен действительно оценить произведение и понять героев. Научитесь видеть других людей. Видеть не только глазами, но и сердцем.

Папка с листами А4 в его руке сворачивается в трубочку и демонстративно отправляется в мусорное ведро.

Что возомнила о себе эта ведьма? Луи отлично умеет видеть и глазами, и сердцем. И даже если Зейн, Лиам и профессор Вестман так не считают. Просто он не хочет зацикливаться на этом. По крайней мере, не сейчас. Он видит в людях ровно столько, сколько хочет видеть. И, если ему достаточно милого лица и третьего размера груди, это только его дело, не надо учить его жизни.

Он хмыкает на неодобрительный взгляд преподавательницы и покидает её кабинет без лишних слов.

***

Утром Луи просыпается позже обычного, да еще и не в своей квартире. Вчера ночью он отвязно повеселился, но он даже не помнит, с кем. Собственно, именно это он и называет «отвязно». Ему требуется несколько минут, чтобы прийти в себя и осознать, что он безвозвратно опоздал на первую пару. Еще минуту он дает себе, чтобы осмотреться. Чья-то комната выглядит довольно мило и по-девчачьи. Уютная обстановка, нежные тона, а с кухни до него доносится ароматный запах сладких блинчиков.

Он потягивается и рыщет на полу в поисках штанов, но ничего не находит, ровно до того момента, пока не смотрит на тумбочку, где вся, мать его, одежда лежит ровной стопочкой и похоже даже благоухает лавандой.

С жуткой головной болью он выплывает из комнаты, уже предварительно одевшись, чтобы побыстрее свалить, но натыкается на очаровательную маленькую блондинку, сервирующую стол. Она неловко вздрагивает, когда видит его, и ставит на стол две чашки кофе.

— Ой, ты уже проснулся, а я только собиралась тебя разбудить.

Она мнется у стола, и Луи неловко улыбается ей. Что ж, девушка очень красивая, явно не из стандартов Томлинсона, потому что красота её какая-то средняя между привлекательной женской и очаровательной детской. Милое личико со славным вздернутым носиком и темно-карие глаза. Она напоминает ему одну из его маленьких сестер, и Луи даже нашел бы это забавным, если бы они вчера не переспали.

— Да… Так. Я, пожалуй, пойду, уже и так очень опаздываю на пары.

Она смущенно кивает.

— Может, хочешь кофе? Я сделала завтрак.

Луи изо всех сил хочет отказаться, потому что завтракать с девушками на одну ночь — это отстой. Они обязательно свяжут это с чем-то большим, а одно из его священных правил гласит о том, что связываться с девушкой надолго можно только лишь в том случае, если у нее грудь, дарованная Богом, и ноги длиннее, чем весь Луи. Но в итоге живот Томлинсона скручивается в спазме, и он кивает, соглашаясь остаться.

Они завтракают в неуютной тишине, и еда девушки просто божественна. Признаться честно, Луи давно не ел чего-то подобного, потому что многие из его девушек, что задерживались дольше обычного, готовить не умели, а если и умели, то на вкус это было как горелая яичница или заказанная пицца.

— Слушай, — вдруг прочищает горло Луи, — ты