Warning! No love in prison! (СИ) [Detox just to retox] (fb2) читать постранично, страница - 3

- Warning! No love in prison! (СИ) 329 Кб, 34с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - (Detox just to retox)

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

ним, знать его. Я хотел лишь думать о том, как свободно его сердце, как ему не приходится мучиться от ядовитой влюбленности. Мне нравилось представлять, почему он никогда не влюблялся. Возможно ли, что он ненавидел все это так же сильно, как и я?

Ответ на этот вопрос я узнал ближе к осени. Луи уже несколько месяцев провел в нашей тюрьме. От него, наконец, отстали, и он держался все чаще возле парней из блока В и А. Иногда начальник тюрьмы вызывал его к себе и он, возможно, делал для него какую-то работу, потому что с нами на отработки он ходил редко.

Это не удивительно, большинство здесь из низшей, максимум, из средней прослойки. Никто из нас не ездил в школу на тачке за сотни тысяч фунтов, ни у кого в доме не было батальона слуг, и лишь некоторые здесь закончили колледж. Луи же учился в Королевском университете Лондона, успешно закончил его и, вероятно, стал бы кем-то получше, чем «парнем с судимостью».

Но он не стал.

Иногда я ловил его взгляд во время прогулок, когда Найл развлекался игрой в баскетбол, а я ждал его возвращения на лавке с каким-нибудь дешевым романом в руках. Он смотрел на меня не более заинтересованно, чем на других заключенных, но мне казалось, что мы понимаем друг друга.

Однажды Найл пропустил обед из-за вывихнутой лодыжки, и провел утро и день в больничном крыле. Тогда, я помню, возле меня кто-то сел. И впервые за все долгое время я узнал голос Луи.

— Прекрати на меня пялиться.

Это все, что он сказал в тот день.

***

Видимо, я правда не замечал, что смотрел на него слишком часто. И я правда не замечал то, что он это замечал.

Возможно, мое внимание было ему неприятно, возможно, он, как и парни из блока В, не любил, когда на него смотрят. Но мне казалось, он просто меня ненавидел.

Я убедился в этом, когда назло смотрел на него целый день. Найл странно косился на меня, но ничего не говорил, и ничего, казалось, не изменилось. Зато после, за двадцать минут до отбоя, когда я в очередной раз драил следы на моем теле, к горлу мне приставили натянутую проволоку. Она еле ощутимо надавливала мне на кожу, зато затылок мой сзади обожгло чужое дыхание.

— Я сказал тебе не пялиться.

Он произнес это словно заученно. Так, будто ему нужно было так сказать. Нужно было так поступить. Я не психолог, и я не берусь проводить над ним психоанализ, но я был почти уверен, что он не хотел этого делать.

— Я не пялюсь, — улыбнулся я. — Лишь любуюсь.

Удивительная черта всех мужчин в тюрьме — ненавидеть гомосексуальность как явление, но наслаждаться гомосексуальным сексом в стенах этого места.

Луи рыкнул и толкнул меня, отчего я не удержался и упал вперед, выставив руки и облокотившись на них. Хорошо, что я сидел на коленях, и толчок не был слишком сильным.

Проволоку с моей шеи он уже убрал, и сам смылся сразу же. Но я сидел и обвивал пальцами невидимый след на теле оставленный железкой и его дыханием.

***

Я по природе был не очень влюбчивым.

Возможно, мне просто никто не нравился настолько сильно, чтобы на моем теле нарисовалась отметка, а возможно, я просто был не готов пережить такого рода чувство.

Когда мне исполнилось двадцать два, я переехал в Лондон из нашего маленького городка. Я только-только закончил местный колледж и благодаря двум работам на полставки накопил денег на первое время.

Я снял комнату на окраине и устроился барменом в один из клубов. Там я и встретил Ника.

Он был старше меня, одетый в дорогой дизайнерский костюм и с запахом сексуальности и многообещающего будущего. Я не знаю, как так вышло, что я влюбился. Я просто был молод, и я все еще носил глупые рубашки, в которых выглядел мило. А Ник был обворожительным, уверенным, и заботился обо мне. У него была грациозная походка и непробиваемое сердце.

В день, когда на мне появилась тату с его рукой, он набил ответную татуировку, и лишь спустя два года, когда мне зачитали приговор на суде, я узнал, что тату была фальшивкой. Он просто сделал её сам. Он никогда не любил меня.

Ник занимался недвижимостью, а еще торговал наркотиками в самых престижных клубах. Второе, обычно, помогало ему в первом.

Он купил нам дом почти в самом центре. Подарил мне пса по имени Коут* и постоянно тыкал мне в грудь своими вытянутыми двумя пальцами, похожими на пистолет, повторяя «я поймал тебя, детка. Сдавайся». После этого он звонко смеялся и целовал меня, а иногда и трахал, пока я не терял голову от звуков его голоса и действия его запаха.

А потом пришла полиция.

Они накрыли его «бизнес номер два», но он удачно откупился от них, однако меня они связали по полной. Он говорил «малыш, я что-нибудь придумаю, это ошибка», а потом, на суде, сказал, что я торговал наркотиками с тех пор, как приехал в