Тор (ЛП) [Александр Ирвин] (fb2) читать онлайн

Художественно-литературное издание

Кинематографическая вселенная Marvel:

Первая фаза

ТОР

Адаптация Элизабет Рудник, Александра Ирвина

Пролог

НА ПРОТЯЖЕНИИ всего своего существования человеческая раса не раз задавалась вопросами: что находится за облаками, какие силы управляют жизнью на Земле, существуют ли во Вселенной иные миры... И мало кто знает, что много тысяч лет тому назад существа из других измерений и впрямь посещали нашу планету, но люди принимали их за великих богов, поклонялись пришельцам и молились им.

А то, чему небожители научили землян, открытые ими истины о бескрайнем космосе и об обитаемых чужих мирах, а также подвиги и приключения инопланетных гостей – все это и многое другое отложилось в памяти человечества лишь в виде невероятных легенд…

Одна из них посвящена могучему Тору – повелителю грома и молний и лучшему из воинов волшебного царства Асгард.

И это история о нем…

Опасения Одина

КАЖДОЕ УТРО великий царь Один Всеотец вставал засветло, выходил из покоев и, улыбнувшись яркому солнцу, встречал рассвет. Ему было о чем вспомнить: в свое время Один сразил сотни монстров и остановил десятки иноземных вторжений, не забывая в то же время поддерживать мир и порядок внутри своей страны. Каждый новый день был очередным символом триумфа царя.

Лучи восходящего солнца озарили Асгард, и он засиял, словно все здания здесь были из чистого золота. Последние несколько недель жители волшебного царства находились в ожидании всеобщего праздника, и вот наконец настал тот день, которому суждено было войти в историю.

Всеотец многое повидал на своем веку. В бесчисленных войнах с вражескими захватчиками он потерял всех братьев и тысячи лет нес бремя правления в одиночку, пока не женился на Фригге. Когда рядом с Одином появилась мудрая и сильная царица, ему наконец нашлось с кем разделить тяжесть своих обязанностей. А со временем правитель Асгарда начал свыкаться с мыслью, что однажды передаст корону достойному наследнику и сможет уйти на заслуженный отдых.

И вот этот миг пришел. Сегодня должна была состояться коронация его сына – громовержца Тора. Но почему-то с каждой минутой Одину становилось все тревожнее. Сын давно успел проявить себя как могучий воин, одержавший во имя Асгарда немало побед, но Всеотца не покидало ощущение, что Тор еще не готов стать царем. Бог грома и молний был очень вспыльчив и часто выходил из себя из-за сущих мелочей. Разве такому правителю под силу сохранить мир между Асгардом и его соседями? С годами Тор, конечно, мог бы набраться мудрости и познать терпение, но, к сожалению, время работало против Одина. Царь заметно составился: он чувствовал безграничную усталость, а волосы Всеотца покрылись сединой. Скоро ему предстояло впасть в магический сон, восстанавливающий силы. Никто не знал, сколько времени это займет. И все те долгие месяцы или годы, пока Один будет заряжаться новой энергией, кому-то предстояло следить за порядком в Асгарде.

Войдя в свои покои, Всеотец встретился взглядом с женой. Со дня их знакомства прошли века, но Фригга ничуть не изменилась и была все так же прекрасна.

– Как ты думаешь, он готов? – спросил царь. Сейчас он как никогда нуждался в поддержке верной супруги.

Та уверенно кивнула.

– Тор унаследовал твою великую мудростью, – произнесла царица. Возможно, она говорила сейчас именно то, что Один хотел услышать. – К тому же наследнику Асгардского трона не придется править в одиночестве. Рядом всегда будет его брат Локи, который в случае необходимости поможет советом.

Локи был младшим сыном в царской семье и в отличие от Тора не имел прав на престол. Всеотец хотел видеть во главе своей страны могучего воина, каким и являлся громовержец, а вот не закаленному в боях Локи доставалось гораздо меньше отцовской любви. Он находил утешение лишь у матери. Фригга надеялась, что когда-нибудь супруг разглядит в младшем сыне его истинный потенциал. Локи и впрямь не был бесстрашным бойцом, но зато он обладал даром великого мыслителя и стратега. Такие качества пригодились бы любому справедливому приятелю.

Один протянул руку к Фригге, намереваясь погладить ее по щеке, но вдруг ладонь царя сильно задрожала.

– Мое время на исходе, – вздохнул он. – Но силы еще есть, я смогу потерпеть…

– Ты слишком долго откладывал целительный сон, – с тревогой ответила царица. – Я за тебя очень переживаю.

Всеотец улыбнулся.

– Я убил сотни демонов и других монстров, бесстрашно рушил целые миры… А ты до сих пор обо мне волнуешься?

– И никогда не перестану, – ласково ответила Фригга.

Этот разговор придал Одину уверенности. Он наконец смирился с происходящим и приготовился передать бразды правления в руки старшего сына.

Через пару минут могучий Тор сменит своего отца и станет новым царем Асгарда. Все внимание будет приковано к нему, как ему и хотелось. Никто не заметит младшего брата Тора. Никто не заметит ловкача Локи. И это именно то, что Локи нравилось больше всего.

Локи остановился за плотными шторами, направляясь к главному залу. Сейчас здесь было тихо, не было никаких признаков больших толп Асгардцев, которые скоро заполнят это место. Здесь находился только он, Локи. На голове у него был большой шлем, два рога которого поднимались вверх, а затем изгибались. Он был одет в свою лучшую одежду, поверх был накинут его фирменный зеленый плащ. Он погрузился в молчание и на мгновение представил, что это он идет по проходу, чтобы преклонить колени перед Одином и взойти на трон Асгарда. Он представил себе громкие аплодисменты и увидел, как его мать сияет от гордости, когда он встает, готовый править.

Услышав звук громких шагов, он стряхнул с себя наваждение и обернулся. Его брат шагал к нему по длинному коридору. Возвышаясь даже над самым высоким из Асгардцев, с широкой грудью и прямыми плечами Тор шел, держа Мьёльнир в руке, а его длинный красный плащ развевался позади него. Даже Шлем Тора казался более мощным, чем у Локи, его “крылья” ловили солнечные лучи и выглядели идеально поверх его золотых локонов.

– Нервничаешь, брат? – спросил Локи, когда Тор остановился перед ним. Его глаза дразнили.

– Ты когда-нибудь видел, чтобы я нервничал? – рассмеялся Тор. Локи прекрасно знал, что Тор никогда не нервничал.

– Однажды в Нордхейме, – продолжал дразнить он брата.

– Это были не нервы, брат. Тогда была боевая ярость. – Тор был в шикарном настроении. – А иначе как бы я пробился сквозь сотню воинов и вывел нас оттуда живыми?

– Насколько я помню, это я создал дымовую завесу, чтобы облегчить нам отход. – Напомнил Локи.

– Да. Кто-то сражается, а кто-то фокусничает.

Затем, к удивлению Тора, он повернулся к слуге, проходившему мимо с Кубком, полным вина. Вино превратилось в рой извивающихся угрей, которые поползли вверх по руке слуги. Слуга вскрикнул и выронил кубок, который со звоном упал на землю. Угри мгновенно исчезли, и их место заняло пролитое вино.

– Локи! Это была пустая трата хорошего вина. – рассмеялся Тор, успокоившись.

– Немного повеселились. Правда, мой друг? – Локи был обманщиком и фокусником. Он не хотел быть царем. Затем Локи заговорил, подтверждая мысли Тора.

– Я ждал этого дня так же долго, как и ты, – сказал он серьезно. – Ты – мой брат и мой друг. Иногда я завидую, но никогда не сомневайся в моей любви к тебе.

– Спасибо! А теперь серьезно, как я выгляжу? – спросил Тор. Он поправил свой красный плащ и провел рукой по доспехам. Может, он и не нервничал, но хотел убедиться, что выглядит идеально. Он ждал этого дня много лет. Теперь ничто не могло его испортить.

– Как царь, – ответил Локи, сверкая глазами.

Тор вопросительно посмотрел на него. Ответ Локи был честным, но в его тоне был намек на что-то, чего он не мог понять. Ревность? Гнев? Зависть? Младший брат всегда был для него загадкой. В то время как Тор стремился расправить крылья, сражаться в битвах и отправиться в великие приключения, Локи всегда был более нерешительным. Правда, он прикрывал спину Тора, но часто только по необходимости. Так с чего бы Локи ревновать сейчас? Он ведь не может желать трона для себя, не так ли?

Как будто почувствовав колебания Тора, Локи улыбнулся, стирая огонь в его глазах и заменяя его любовью.

Начало церемонии приближалось, Тор в нетерпении мерял шагами трапезный зал.

– Нервничать – это нормально, – пыталась успокоить его мать, появившаяся, казалось бы, ниоткуда.

– Почему все твердят одно и то же? – Тор был удивлен, что все видят его как облупленного. – Я не нервничаю.

– Ты можешь обмануть любого в Асгарде… – продолжала Фригга.

– Да, но только не тебя. Я знаю, мама.

– Тор, просто помни, что у тебя есть нечто такое, чего не было даже у великого Одина.

– И что же это?

– Меня. Не заставляй отца ждать!

Вскоре во дворце раздался звук горна. Настало время для начала церемонии. Все Асгардцы собрались в главном зале, чтобы воздать почести прежнему царю и поприветствовать нового. С высоких потолков развевались церемониальные знамена, а слуги раздавали красиво одетым гостям золотые кубки, наполненные сладкими напитками. В зале царила праздничная атмосфера, люди тихо переговаривались друг с другом и с нетерпением ожидали прибытия царской семьи.

По ковровой дорожке прошли Фригга и Локи. Длинные волосы Фригги прикрывали ее плечи, спину, пока не переходили в локоны, которые были под стать ее золотому платью. Лучшие друзья и соратники Тора – храбрейшие воины: Вольштагг, Фандрал, Огун и могучая леди Сиф – встали рядом с троном.

Плотный ряд стражников расступился, и глазам приглашенных предстал Всеотец, сидящий на золотом троне. На голове у него был большой шлем, а в руке он сжимал могучее копье Гунгнир. Его лицо выражало гордость и, возможно, намек на печаль, когда он окинул взглядом комнату. Локи почувствовал острую боль, задаваясь вопросом, смотрел ли когда-нибудь Один так на него. Отбросив эту ненавистную мысль, он снова сосредоточился на двери.

– Где же он? – Локи услышал бормотание Вольштагга. – Я умираю с голоду. И Один будет недоволен задержкой.

Повернувшись, Локи посмотрел на него. Огромный воин всегда был голоден.

– Я бы не беспокоился по этому поводу, – мягко сказал Локи. – Отец как всегда простит его. Он всегда его прощает.

Оглядев комнату, Один глубоко вздохнул. Даже несмотря на то, что он правил десятки тысяч лет, ему казалось, что всего лишь вчера его отец короновал его на церемонии, подобной этой. Теперь он задавался вопросом, испытывал ли его отец те же сомнения относительно него, что и он относительно Тора. Сожалел ли он о том, что ему пришлось отойти в сторону, чтобы молодое поколение взяло верх? Был ли он тогда таким же импульсивным, как Тор сейчас? Значит ли это, что со временем Тор тоже станет мудрым царем?

Мысли Одина были прерваны еще одним вздохом толпы, затем зал взорвался аплодисментами. В противоположном конце тронного зала, высоко подняв над головой молот, стоял брат Локи, будущий царь Асгарда, Могучий Тор.

Тор поднял Мьёльнир, молот, который мог поднять только достойный, высоко над головой и был встречен аплодисментами. Его тело было покрыто боевой броней с большими металлическими дисками на передней нагрудной пластине. Его крылатый шлем сидел на голове, а длинный красный плащ по-прежнему развевался позади него. И пусть несколько мгновений тому назад все считали Одина самым могущественным правителем, который когда-либо был у них, появление Тора заставило их усомниться в этом. Стоя тут, в центре зала, он выглядел настоящим царем.

Когда аплодисменты стихли, Тор, наконец, зашагал по ковровой дорожке с самодовольной улыбкой на лице. Очевидно, заботы отца не беспокоили его. Громовержец чувствовал себя более чем готовым править Асгардом. Он много лет наблюдал за тем, как это делает его отец, и решил, что теперь пришло его время. Он доказал, что является одним из лучших воинов, когда-либо живущих в Царстве. Теперь он докажет, что является одним из лучших ее царей.

Пока Один смотрел, как его сын идет к нему, серьезность ситуации не ускользнула из его внимания. Хоть Тор иногда и бывал дерзким и безответственным, он вырос прекрасным молодым человеком. А теперь он собирался занять трон в качестве нового правителя Асгарда. Один вспомнил все счастливые моменты: как Тор был еще совсем мальчишкой, когда он смог впервые овладеть мечом, или, когда он впервые смог поднять Мьёльнир. Как молот, который теперь казался маленьким в его больших руках, едва не свалил Тора!

Теперь Один улыбнулся, вспоминая тот день. Научиться быть царем – все равно, что научиться ездить верхом. Тор не хотел бы идти к этому медленно, и пусть он много раз упадет, но эти трудности послужат ему ценным уроком. По крайней мере, на это надеялся Один. Он мог только благодарить судьбу за то, что в царстве воцарился мир, и уже давно. Несомненно, Тор был хорошим воином – но был ли он воином-царем? Это уже другая история. Этому ему еще предстояло научиться.

Наконец Тор оказался перед своим отцом. Он кивнул матери, брату и друзьям, а затем опустился на колени, склонил голову и стал ждать. Локи наблюдал за Тором с непроницаемым выражением лица, когда тот опустился на колени перед Одином. Сегодня все изменится. К лучшему это или к худшему, он не мог сказать. Будет ли Тор хорошим царем? Мудрым царем? Или он будет опрометчивым и глупым? Были времена, когда Локи сомневался, что Тор был готов – он никого не слушал и скоропостижно принимал решения. Выиграет ли Асгард от такого лидера? Глядя на него сейчас, когда один произносил слова, которые его собственный отец говорил ему тысячи лет назад, Локи должен был признать, что Тор выглядел как царь.

В толпе воцарилась тишина, все ждали долгожданного момента.

– Новый день настал для нового царя, чтобы овладеть своим собственным оружием, – начал Один, его глубокий голос эхом разнесся по комнате. – Сегодня я доверяю тебе священный трон Асгарда. Ответственность, долг, честь. Они необходимы каждому солдату и каждому царю.

Когда Всеотец заговорил, Тор поднял глаза, чтобы посмотреть на него. Один хотел, чтобы эти слова подействовали на его сына, достучаться до него. Потому что, начиная с сегодняшнего дня, он будет предоставлен самому себе.

– Тор, сын Одина, мой наследник, мой первенец, тебе вверил я могучий молот Мьёльнир, выкованный предками из ядра звезды. По силе ему нет равных в разрушении или в созидании. Он верный спутник царя. – Один продолжал, повторяя слова, сказанные ему много лет назад его отцом. – Я защищал Асгард и жизни невинных в Девяти Мирах. Клянешься ли ты охранять Девять Миров? Клянешься ли ты оберегать в них мир? Клянешься ли ты откинуть в сторону корыстные амбиции и действовать во благо этих миров?

Он был уже в самом конце своей речи, когда почувствовал холод, пронизывающий комнату и заставивший людей неуверенно вздрогнуть. Сердце Одина бешено заколотилось. Он уже чувствовал этот холод раньше, на Йотунхейме. Асгард вел долгую и жестокую войну с ледяным царством. Но перемирие было заключено много лет назад. У Одина не было причин думать, что Йотуны будут в Асгарде. Снова…

Локи наслаждался этим моментом, он сидел и потирал руки. Стряхнув с себя чувство страха, Один продолжил.

– Тогда сегодня я, Один Всеотец, венчаю тебя…

Он как раз собирался произнести последние слова, которые сделают Тора царем, когда свисающие с потолка знамена внезапно покрылись льдом. Этого нельзя было отрицать.

– Ледяные великаны, – прошептал Один.

Холодные отношения

И ПОКА ОДИН и все остальные были потрясены происходящим, Тор вскочил и выбежал из зала. Трое воинов и леди Сиф последовали за ними. Вздохнув, Один последовал за ними. Локи повернулся и посмотрел на мать.

– Что происходит? – спросил он.

– Понятия не имею, – ответила Фригга. – Но полагаю тебе нужно пойти и все выяснить.

Один приказал стражникам быть настороже, а сам последовал за холодом, исходящим из комнаты. Тор был впереди него, направляясь вниз к подземелью, глубокому лабиринту, где хранились величайшие сокровища Асгарда и самые страшные угрозы... под охраной Разрушителя. Он хорошо понимал, что понадобилось ледяным великанам в Асгарде. Они пришли за ледяным ларцом. Ларец позволял любому, кто держал ее в руках, создать бесконечную зиму. Лафей, царь Йотунов, хотел использовать ларец, чтобы превратить все царства в замороженные ледяные земли, которыми он мог бы править. Много лет назад Один забрал ларец, чтобы быть уверенным, что им никогда не смогут воспользоваться. Для безопасности всех Девяти Миров он поместил его в своем хранилище. Несмотря на то, что оно находится под круглосуточной охраной, кто-то сумел подобраться к нему.

Когда Один прибыл в хранилище, его предположения подтвердились. Он нашел там Тора, леди Сиф и трех воинов, которые смотрели на остатки великой битвы. Два Асгардских часовых лежали на полу, застыв на месте. Над ними возвышался Разрушитель, самое смертоносное оружие Одина. Это были доспехи, в три раза больше человеческого роста, оживленные мистической силой Одина. Когда чувствовалась угроза Одину или Асгарду, Разрушитель просыпался и с силой Одина уничтожал все, что попадалось ему на пути. Йотуны, которые нашли вход в хранилище, не смогли из него выйти. Теперь Разрушитель держал в руках ледяной ларец.

Тор повернулся, и его глаза встретились с глазами его отца. В то время как глаза Одина были обеспокоенными и смиренными, глаза Тора пылали безудержной яростью. Это был акт войны! В то время как наверху, в зале, полном важных жителей Девяти Миров, праздновали, хранилище было взломано и двое часовых убиты. Весь Асгард может оказаться в опасности. Надо было что-то делать.

Один наблюдал, как на лице его сына играли различные эмоции. Он знал, что Тор был зол и хотел отомстить. Часть его тоже хотела этого. Если Лафей послал ледяных великанов, это означало, что он больше не дорожит перемирием. С другой стороны, если Лафей не посылал их, и Йотуны-негодяи действовали самостоятельно, тогда Один своей местью развязал бы ненужную войну. Для Одина более важным был вопрос, как Йотуны попали в Асгард. Со всевидящим Хеймдаллем, хранителем Радужного моста (Биврёста), соединяющим Девять Миров, никто не смог бы пройти незамеченным.

– Йотуны должны заплатить за содеянное! – крикнул Тор, прерывая мысли отца.

– Они заплатили, – тихо сказал Один. – Своими жизнями.

Тору было все равно. Он горел желанием отомстить за оскорбление, нанесенное Асгарду.

– Это объявление войны!

Царь печально покачал головой. Он надеялся, что Тор понимает последствия своего поспешного решения.

– Я заключил перемирие с Лафеем, – напомнил Один Тору.

– Он только что нарушил его первым, – сказал Тор. – Мы должны действовать!

Один повернулся к друзьям Тора.

– Оставьте нас, – приказал он. Оставшись наедине с сыном, он спросил: – И что бы ты предпринял?

Тор выпятил грудь. Он точно знал, что будет делать.

– Пошел бы на Йотунхейм, как ты когда-то сделал, и преподал бы им урок.

– Ледяной ларец принадлежал раньше Йотунам. Они верят, что это их право от рождения, – сказал тяжелым голосом Один.

– А если бы он у них был, они бы уже опустошили все Девять Миров!

– Это была военная акция. Это одиночки, обреченные на верную смерть, – сказал Один. – Мы найдем брешь в нашей обороне и закроем ее.

– Как царь Асгарда, – начал Тор, и Один потерял терпение.

– Ты еще не царь! – взревел он. Отец и сын долго смотрели друг на друга. Один знал, что Тор считает его слабым, но Один должен был заботиться о благополучии Асгарда. Тор думал только как воин. Ни при каких обстоятельствах Один не позволит Тору отправиться в Йотунхейм. Это ничего бы не решило и наверняка привело бы царства к войне. Тор не был готов к такой войне, и Один боялся, что он слишком стар, чтобы довести ее до конца. Тор выглядел так, словно собирался бросить вызов своему отцу. Его лицо было суровым, а глаза сверкали от гнева. Но ничего не сказав, он повернулся на каблуках и вышел из хранилища.

Оставшись наедине с мертвыми часовыми и телами воинов Йотунхейма, Один почувствовал, что его конечности начинают дрожать. Он был встревожен и не уверен в будущем Асгарда, как и в своем собственном здоровье, и это его пугало.

Тор вбежал в банкетном зале после спора со своим отцом. Нет, он еще не был царем, но это было его право от рождения. И он не собирался позволить нескольким словам на церемонии встать между ним и защитой Асгарда.

Тор расхаживал взад и вперед, его длинные шаги отдавались эхом от стен, как раскаты грома. Троица воинов и леди Сиф только что вошли в комнату, их лица были обеспокоены, когда внезапно Тор подошел к длинному столу, который был накрыт для его праздничного обеда, и перевернул его так, словно он весила не больше перышка. Еда и питье разлетелись в разные стороны, тарелки с грохотом упали на пол, а стаканы разбились вдребезги. В комнате воцарилась тишина.

– Сколько еды, – вздохнул Вольштагг, разглядывая остатки большого пирога. – Такой невинной. А теперь на полу. Мое сердце разбито.

Тор бросил на него такой холодный взгляд, что Вольштагг сделал шаг назад, как будто его ударили. Оглядев комнату, Вольштагг перевел взгляд на Локи. Он кивнул Локи, словно говоря: "Пожалуйста, сделай что-нибудь с гневом своего брата".

Локи сомневался, что он мог сказать или сделать что-то такое, что успокоило бы Тора. Его сила убеждения была известна всему Асгарду, но Тор знал его слишком хорошо, чтобы понять, когда Локи искренен, а когда нет. И все же он чувствовал, что должен попытаться. Он подошел и протянул руку, чтобы успокоить Тора.

– Находиться сейчас в моем обществе неразумно, брат, – огрызнулся Тор.

– А кто сказал, что я разумен? – пытался успокоить брата Локи.

– Этот день должен был стать моим триумфом, – продолжал Тор.

– Он придет, твой триумф.

Локи уже видел свет в глазах Тора. Он знал этот взгляд. Это означало, что Тор не будет удовлетворен без боя. Это было не хорошо. Совсем не хорошо. В то время как Тор, возможно, и был готов рискнуть навлечь на себя гнев царя, Локи не был столь нетерпелив.

– Если тебя это утешит, то я думаю, что ты прав, – произнес он. – Насчет ледяных великанов, Лафея, всего. Раз однажды смогли пробить оборону Асгарда, кто сказал, что они не попытаются сделать этого снова? Но только теперь с целой армией?

– Ну конечно, именно так! – воскликнул Тор. Он был рад, что брат согласился.

– Но ты ничего не сможешь сделать, не ослушавшись отца, – заметил Локи.

Тор обдумал это. Он посмотрел в окно банкетного зала на великолепие Асгарда. Затем он посмотрел на Мьёльнира. Локи увидел, как Тор сверкнул глазами. Такой блеск он получал, когда видел возможность для битвы.

– Нет, нет, нет! – ответил Локи. – Только не это! Я знаю этот взгляд!

– Это единственный способ защитить наши границы, – сказал Тор. – Мы идем в Йотунхейм.

– Это опасно, – воскликнул Локи, привлекая внимание остальных, которые стояли в стороне от братьев.

– Опасно? Что именно опасно? – спросил Вольштагг.

– Ничего, – ответил Локи, стрельнув в брата взглядом. – Тор просто пошутил.

– Безопасность нашего мира – это не шутка, – сказал Тор, подходя к своим товарищам-воинам и рассказывая им о своем плане. – Мы идем в Йотунхейм.

Фандрал обычно был готов ко всему, что предлагал Тор, но эта идея ошеломила его.

– Что?

Сиф была более серьезна.

– Тор, из всех законов Асгарда именно этот тебе нельзя нарушать.

– Если ледяные великаны не убьют тебя, то это сделает твой отец! – добавил Вольштагг.

Но Тору было все равно. Он знал, что поступает правильно.

– Мой отец пробился в Йотунхейм, разбил их армии и забрал их ларец! Мы просто поищем ответы.

– Но это запрещено! – предупредила Сиф.

Пока Тор пытался убедить остальных, Локи отошел в сторону и прислушался. Почему он всегда попадал в неприятности из-за своего старшего брата? Разве он не должен был быть мудрее его? Один категорически запретил им входить в Йотунхейм. И все же Тор не в первый раз совершал что-то безрассудное. И уже не в первый раз Локи был бессилен остановить его. Гнев пронзил его насквозь. Неужели Тор не понимает, что может случиться, если их поймают? Или еще хуже, если они действительно отправятся в Йотунхейм и будут разбиты ледяными великанами? Они будут далеко отсюда. Кто их спасет?

Локи уже привел в действие свой собственный план, чтобы спасти Асгард от угрозы Йотунов. Он не мог допустить, чтобы Тор разрушил его. Может быть, ему следует воспользоваться другим своим даром – силой иллюзий, чтобы заставить людей увидеть то, чего нет, и ослепить их?

– Пока рано, – подумал он. – Еще слишком рано.

Вздохнув, он снова включился в разговор и услышал, как Тор сказал:

– Друзья мои, поверьте мне. Мы должны это сделать.

Затем он повернулся к Локи и поднял бровь, как бы говоря: "ты же пойдешь со мной, брат?" Выбора не было.

– Я не позволю своему брату идти в Йотунхейм одному, – поддержал Локи Тора. – Я пойду вместе с ним.

– И я, – сказал Вольштагг.

– И я, – кивнул Фандрал.

Огун, немногословный воин, кивнул тоже.

– Троица воинов сражается вместе.

– Боюсь, что мы еще пожалеем об этом, – сказала Сиф.

Вольштагг закатил глаза.

– Если нам повезет.

Локи наблюдал за всем, что происходило в Асгарде. Возможно, у него и не было дара Хеймдалля, но он знал, что происходит в этом царстве. Он видел и слышал много такого, чего не видели другие, и строил собственные планы. Он мог наблюдать незамеченным, потому что был вторым сыном, забытым сыном. Все глаза в Асгарде следили за Тором. Локи также слышал и видел вещи немного иначе, чем другие Асгардцы, потому что это был его дар – изменять другим восприятие мира. Назовите это иллюзией, назовите это убеждением, в любом случае, Локи всегда был уверен, что обладает информацией, которой нет у других асгардцев. Это была его истинная сила, так же как истинная сила Тора заключалась в его безграничном мужестве и отваге.

Он обдумал все, что произошло с момента обнаружения попытки Йотунов захватить ледяной ларец. Один ясно дал понять: Тор не должен действовать против Йотунов. Но Локи знал, что его брат не послушается этого приказа. Тор был не из тех, кто терпеливо ждет, как он ясно дал понять, пронесшись через банкетный зал прежде, чем Локи и трое воинов смогли его успокоить.

Локи принял решение. Правда, он не мог диктовать брату свои действия, но это не означало, что он не мог продолжать строить собственные планы. Пока остальные проверяли и перепроверяли, есть ли у них все необходимое для путешествия в Йотунхейм, Локи ускользнул.

Когда Локи присоединился к остальным, они уже направлялись в обсерваторию. Огун бросил на него любопытный взгляд, но тот проигнорировал его. То, что он сделал, их не касалось.

– Сначала мы должны найти способ миновать Хеймдалля, – сказал Тор.

– Это будет непросто, – заметил Вольштагг, пытаясь поудобнее устроиться на лошади. – Говорят, что страж ворот может увидеть, как капля росы падает с травинки за тысячу миль отсюда.

Локи старался не закатывать глаза. Хеймдалль был далеко не так силен, как утверждал Вольштагг. Это невозможно, иначе как Йотунам удалось проскользнуть мимо него? Для этого нужен человек, обладающий истинной силой. Именно такого человека должен был бояться Вольштагг. Фандрал, казалось, согласился с мыслями Локи.

– Да, и как сверчок пускает газы в Нифльхейме, – сказал он, поддразнивая его.

– Не смейся, он все слышит, – зашептал Вольштагг испуганно.

– Брось, сейчас должно быть просто пройти мимо него, раз ледяные великаны прокрались у него под носом, – не сдавался Фандрал.

– Прости его! – воскликнул Вольштагг, поднимая глаза к небу. – Он не хотел тебя оскорбить!

Остальные все еще смеялись над суевериями большого человека... кроме Тора, который не обращал на них внимания. Брат Локи был целеустремлен. Все, о чем он мог думать, это как преподать Йотунам хороший урок. Через несколько мгновений они въехали в высокие ворота, окружавшие царский город. Перед ними маячила обсерватория. За ним расстилался открытый космос, черное море мерцающих огней, отчего куполообразное здание казалось парящим в небе.

Когда они прибыли, Хеймдалль уже ждал их. Как наблюдатель за Биврёстом, он поклялся быть верным Одину. Если Всеотец запретил путешествие в Йотунхейм, Хеймдалль помешает Тору и его друзьям совершить это путешествие.

Но Тор должен был попасть в Йотунхейм. Локи хотел взять инициативу в свои руки и убедить Хеймдалля разрешить их путешествие, но у Тора не было терпения ждать. Когда они подошли к воротам обсерватории, где Хеймдалль нес свою бесконечную службу, Тор шагнул первым.

– Предоставьте это мне, – сказал Локи, глядя на устрашающего мужчину, чье лицо было почти скрыто золотым шлемом. – Славный Хеймдалль, позволь нам пройти?

Хранитель Биврёстом поднял руку, заставляя его замолчать.  

– Ты надеялся, что сможешь обмануть меня? – спросил он, и Локи невольно сделал шаг назад. Как много знает Хеймдалль? Он открыл было рот, чтобы возразить, но охранник продолжал: – Я тот, кто может почувствовать взмах крыльев бабочки в космосе!

Вольштагг окинул всех взглядом, как бы говоря "что я говорил…". Повернувшись к Локи, он поддразнил его: – Что молчишь? Язычок присох к нёбу?

Локи пристально посмотрел на него.

– Уберите меня с этого моста, пока он не треснул под вашей тяжестью, – возразил он.

Хеймдалль снова поднял руку, призывая их к молчанию.

– Ты недостаточно тепло одет, – сказал он, заставив Локи вздохнуть с облегчением. Так вот, что знал Хеймдалль, что они собираются напасть на ледяное царство Йотунхейм. Хеймдалль, должно быть, слышал о нападении в подземелье и хотел выяснить, как великаны проскользнули мимо них. – Веками я охранял Асгард и оберегал его от тех, кто мог причинить ему вред. Никогда ни одному врагу не удавалось проскользнуть мимо меня до сегодняшнего дня. Я хочу знать, как это произошло.

Тор кивнул. Это была хорошая новость. Хеймдалль пропустил бы их, даже если бы это было против правил Одина.

– Только никому не говори о том, куда мы ушли, пока мы не вернемся, – сказал Тор.

Тор прошел мимо Хеймдалля. Остальные последовали за ним. Локи выглядел расстроенным из-за того, что у него не было возможности заговорить. Вся группа рассматривали обсерваторию, как будто видели ее впервые. Ее потолок представлял собой большой купол, покрытый резьбой и сверкающий неестественным бронзовым светом. Пока все смотрели на него, Хеймдалль подошел к большой панели управления, стоявшей в центре комнаты. Он поднял свой меч и глубоко вонзил его в устройство. Комната внезапно наполнилась пульсирующей, вибрирующей энергией – Биврёстом. Повернувшись, Локи увидел большое отверстие в стене обсерватории. За ней простирался космос.

Хеймдалль еще глубже погрузил свой меч в устройство, и энергия Биврёста ускорилась, сливаясь в вихрь вращающегося радужного света. Он выстрелил в темноту, создавая связь с Йотунхеймом.

– Будьте осторожны, – предупредил Хеймдалль, когда группа прошла мимо него. – Я не отступлю от своей клятвы хранителя врат защищать этот мир. Если ваше возвращение будет угрожать Асгарду, Биврёст останется закрытым для вас. – Он дал им время подумать над этим.

Если Биврёст не откроется для них, они будут брошены умирать во льдах Йотунхейма, окруженные огромной армией разъяренных Йотунов. Эта мысль отрезвила их всех. Кроме Тора.

– Я не собираюсь сегодня умирать, – сказал он.

Хеймдалль не улыбнулся.

– Никто этого не знает, – сказал он.

Хеймдалль вставил свой меч в замок, который контролировал Биврёст, открывая и закрывая пути в Девять Миров. Огромная обсерватория, сфера часового механизма, которая направляла энергию Биврёста, начала вращаться.

– Все готово, – сказал Хеймдалль. – Можете идти.

Тор, Локи, Сиф и трое воинов поднялись на платформу в центре обсерватории. Скоро там появится Биврёст, что позволит им мгновенно переместиться в любой из Девяти Миров. Снаружи обсерватории был длинный узкий конус. Он повернулся и нацелился на Йотунхейм. Луч радужной энергии вырвался из него через пространство и стал радужным мостом.

– А ты можешь просто не закрывать мост для нас? – спросил Вольштагг. Он явно нервничал. Он всегда был таким перед каждым сражением.

– Держать этот мост открытым означало бы высвободить всю энергию Биврёста и уничтожить Йотунхейм, – сказал Хеймдалль.

Биврёст мог оставаться открытым только до тех пор, пока группа людей не пересекла бы его. Его энергия была слишком мощной, чтобы сдерживаться, если он оставался открытым слишком долго.

– Что ж. Тогда поступай как знаешь, – сказал Вольштагг.

Тор направился к Биврёсту. На краю моста он остановился и, ухмыляясь, оглянулся на своих друзей.

– Ну же! – крикнул он. – Не стоит бояться!

Планы Локи

ЛОКИ НЕНАВИДЕЛ путешествия по Биврёсту. То, как портал засасывал и разрывал тебя на части, пока ты не начинал бояться, что не придешь в себя. Шок и холод, когда тебя засасывало между мирами. И знание того, что, когда Биврёст закроется за тобой, он может больше никогда не открыться, заманивая тебя в ловушку, далеко от дома. И все же у него не было выбора. План был в действии, и эта поездка была его частью.

Когда Тор шагнул вперед и исчез в водовороте, Локи остановился и оглянулся через плечо, как будто он мог увидеть дворец. Повернувшись, он подошел к порталу и глубоко вздохнул. Еще один шаг, и его засосет в кружащуюся радугу. Они направлялись в Йотунхейм. И то, что произойдет, когда они доберутся туда, было не в руках судьбы, а в руках его импульсивного брата и его друзей-воинов. Локи не сможет манипулировать событиями там. Он должен был верить, что приготовлений, которые он сделал, будет достаточно, чтобы они все выжили.

Сила трех

НИКОГДА В ЖИЗНИ Вольштаггу не было так холодно. Или голодно. Это было неестественно. Он не чувствовал своего носа, губ, рук и даже глаз. И уж конечно ему было неестественно слышать, как урчит его желудок под завывание ветра. Нет, это было совершенно неправильно. Как и это богом забытое путешествие в Йотунхейм, в которое он и его товарищи отправились следом за Тором.

Обычно, Вольштагг был согласен на любую авантюру. Его гигантские размеры тела соответствовали столь же большому аппетиту к еде, и возбуждение. И он был рядом с Тором во всех его приключениях. Это было его законное место как члена воинской тройки. Он, Фандрал лихой (который, по мнению Вольштагга, был слишком привязан к зеркалам и собственному отражению), и Огун мрачный (который, безусловно, был мрачен, и с этим не поспоришь) были знамениты во всех Девяти Мирах. О могучей банде искателей приключений в Альфхейме были написаны стихи. Пели песни об их приключениях в Мидгарде, рассказывали истории о многочисленных завоеваниях, и о землях за пределами царства, и о женщинах. И все они были правдой, по крайней мере, большинство из них. Ну хотя бы те, что рассказывали другие люди. Сам Вольштагг считал, что немного приукрашивания может иметь большое значение. Но, к сожалению, сейчас он ничего не приукрашивал. Было холодно. И он не хотел быть здесь.

Слегка приподняв голову, Вольштагг почувствовал ледяной укол на щеках. Он изо всех сил смотрел на Тора, который шел впереди него, казалось, не обращая внимания на температуру. Вольштагг попытался приподнять бровь, но брови его застыли, и вместо этого он замерзал. Они не должны быть здесь. Один Всеотец категорически запретил своему сыну отправляться в Йотунхейм. Но Тор никогда не подчинялся приказам. И уж конечно ему не нравилось, когда в его дом вторгались. Что Йотуны и сделали в тот самый день, когда Тор должен был стать новым царем Асгарда.

Йотунхейм медленно разрушался, пока не превратился в мир тающего и трескающегося льда, населенный злыми и жестокими ледяными великанами. Тем не менее, их царь был силен, и Асгард не мог рисковать начать войну с ними. Вот почему Один запретил Тору пытаться отомстить, даже если ему не нравилось, что его царство было захвачено. Они не могли рисковать войной.

Тор бушевал, разъяренный тем, что его держат на коротком поводке. Если бы все шло по плану, сегодня он стал бы царем. И как царь, он должен был принимать решения.

Вольштагг мог бы предсказать, что произойдет дальше: Тор начал молиться, чтобы Боги помогли им.

– Друзья мои, – обратился он к трем воинам, леди Сиф и Локи, когда они собрались в одном из больших пиршественных залов, – неужели вы забыли все, что мы делали вместе?

Тор повернулся к Огуну, не испугавшись его мрачного выражения лица и скрещенных рук. Тор привык видеть молчаливого мужчину с хмурым выражением на красивом лице. В то время как другие дрожали при виде воина, который всегда держал свою большую шипастую булаву рядом с собой. Тор никогда не был напуган, даже в тех случаях, когда он должен был быть. Например, сейчас. И все же он продолжал: – Кто дал тебе познать ратные подвиги и славу? – спросил он Огуна, который в ответ сдержанно кивнул.

Тор подошел к Фандралу, который наслаждался собственным отражением.

– Кто обеспечил тебе теплый прием самых экзотических красавиц Иггдрасиля?

Фандрал сверкнул своей обаятельной улыбкой.

– Это был ты, мой принц, – сказал Фандрал, гордясь своими подвигами.

Затем Тор подошел и обнял Вольштагга. Ему пришлось протянуть руку, поскольку Вольштагг был одним из немногих Асгардцев, которые были выше Тора. Другой рукой Тор похлопал Вольштагга по большому животу.

– А кто дарил тебе лакомства, вкусив которые ты думал, что попал в Валгаллу?”

– Ты, Тор, – сказал Вольштагг, его желудок заурчал в ответ.

Тор самодовольно улыбнулся. Наконец он повернулся к леди Сиф. Она, как всегда, носила длинный меч за спиной, и он слишком хорошо знал, что в ее броне было спрятано еще больше оружия. Хотя она была одной из самых красивых женщин во всех царствах, ее красота была сравнима с мастерством владения мечом. Никто не смел с ней связываться. Никто, кроме Тора.

– И кто посрамил тех, кто смеялся над самой мыслью о том, что юная дева может стать одним из самых яростных воинов? – спросил он.

Она приподняла одну идеально изогнутую бровь, и уголок ее рта приподнялся в легчайшем намеке на улыбку.

– Это я, – ответила она просто. Остальные нервно рассмеялись, когда Тор кивнул.

– Хорошо, – согласился он. – Но я тебя поддержал.

Затем он повернулся к остальным членам группы.

– Друзья мои, поверьте мне. Мы должны это сделать.

Так они и поступили.

Кусок льда ударил Вольштагга в щеку, резко вернув его к действительности. Он еще раз проклял ледяных великанов за то, что они сделали это путешествие необходимым.

Рядом с ним Фандрал выглядел не менее расстроенным ситуацией. Очаровательный воин ненавидел находиться там, где ему нужно было прикрывать лицо. И ему действительно не нравилось находиться вдали от женщин и хорошей кружки эля. Огун шел чуть впереди. Вольштагг не мог сказать, как он себя чувствует, так как человек выглядел таким же мрачным, как и в самый солнечный день в Асгарде. Тор все еще был раздражающе весел.

– Это приятно, правда? – крикнул он через плечо. – Мы снова вместе, отправились в другой мир на встречу приключениям.

– Это то, что мы сейчас делаем? – отозвался Фандрал.

– А как бы ты это назвал? – спросил Тор с искренним недоумением в голосе.

– «Холодная» война, – ответил Фандрал.

– Умираю с голоду, – не удержался Вольштагг.

Пока они шли по замерзшей пустоши, над группой повисла тишина. “Как могло что-то опасное прийти из этого царства?” – Размышлял Вольштагг на ходу. Йотунхейм казался совершенно заброшенным. Иногда они проходили мимо того, что могло быть домом или маленькой деревушкой. Но здания давно пришли в негодность, и сквозь лед иногда можно было разглядеть лишь самый слабый остаток каркаса. Вольштагг почувствовал невольную дрожь, которая не имела ничего общего с холодом. Это царство когда-то было одним из самых могущественных и страшных врагов Асгарда. Но теперь оно казалось жалким. Неужели именно Один привел его в такое опустошение? Ледяной ларец казался ценной роскошью, которую жаждал бы заполучить любой, живущий в этом царство сейчас. Возможно, ледяные великаны были правы, желая вернуть его.

Вольштагг стряхнул с себя эти мысли. Это было не его дело – удивляться. Он был здесь, чтобы помочь Тору противостоять Лафею. И казалось, что это вот-вот произойдет. Они прибыли на центральную площадь Йотунхейма.

Как только они вышли на площадь, ветер стих, и лед перестал бить им в лицо. Они осторожно сняли капюшоны, которые давали им некоторую защиту, и подняли глаза, чтобы осмотреть окрестности. Каждый воин держалтвердую руку возле своего оружия на случай засады.

Но они, казалось, были одни. Единственный звук, который исходил от стен и окружал их, – это был звук затрудненного дыхания Вольштагга. Фандрал бросил на него быстрый взгляд.

– Не мог бы ты не сопеть? – спросил он. – Или ты хочешь, чтобы они точно знали, куда метать свои ледяные копья?

– Им достаточно увидеть твои блестящие волосы, чтобы понять, куда целиться, – огрызнулся Вольштагг. – Сколько времени ты провел, расчесывая свои прекрасные локоны сегодня утром? Десять минут? Целый час?

– Тише, – прошипела леди Сиф. – Вы оба. Мне кажется, мы здесь не одни.

И она была права. Вольштагг почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом, когда из тени и из-за осыпающихся колонн появились ледяные великаны. Их голубая кожа выглядела такой же холодной, как и вся остальная планета, и они были очень, очень большими. Даже Вольштагг рядом с ними казался крохотным. Когда они вышли на свет, он заметил, что у каждого великана было разное телосложение. У одного из них был большой, широченный лоб, в то время как у другого одна рука была длиннее другой и сужалась в очень узкую ладонь.

– Что вам здесь нужно? – прошипел один из великанов.

Тор сделал шаг вперед, и в хореографическом движении великаны тоже сделали шаг вперед, сжимая круг вокруг асгардцев.

– Я буду говорить только с вашим повелителем, – сказал Тор, и его сильный голос отразился от стен.

– Тогда говори, – ответил другой голос из тени балкона над ними.

Вольштагг прищурился, пытаясь разглядеть говорившего. Он мельком увидел длинного, худощавого великана, медленно пробиравшегося на передний план. Он слегка сутулился, что говорило о том, что он, возможно, стар, но голос его все еще был полон решимости. Это, должно быть, и был повелитель ледяных великанов.

Словно в подтверждение мыслей Вольштагга, великан выступил вперед из тени.

– Меня зовут Лафей, – сказал он, – я – повелитель этого мира. – Его голос потрескивал, когда он говорил, как лед, который растаял и раскололся вокруг них.

Вольштагг слышал много историй о знаменитом царе ледяных великанов, в основном от Тора и Локи, которые слышали истории от Одина, когда росли. Он знал, что царь не боится битвы. Его яростный стиль боя уступал только Одину, и за эти годы он потерял много Йотунов в битвах между различными царствами. Увидев царя, он понял, что все рассказы правдивы. Несмотря на состояние своего царства, Лафей выглядел благородным и слишком гордым, чтобы показать, что великаны вообще пострадали.

– Отвечай, как твои приспешники сумели проникнуть в Хранилище Асгарда? – потребовал Тор. Похоже, его нисколько не смущали ни возраст Лафея, ни его боевой опыт. – Я знаю: это ты послал их туда!

– Гм… Думаешь, гибель твоего царства на руку лишь мне одному? – усмехнулся злодей. – В чертогах Одина полно предателей!

Асгардцы обменялись смущенными взглядами. Что за чушь несет Лафей? В их мире сроду не водилось предателей!

Тор подумал о том же. Крепко сжав в руке Мьёльнир, он сделал еще один шаг навстречу владыке Ледяных Великанов.

– Не оскверняй имя моего отца своей гнусной ложью! – воскликнул он.

На устах Лафея заиграла змеиная улыбка. Неискушенный в интригах, наследник Всеотца первым произнес оскорбительные слова – а значит, дал повод к драке. Теперь никто не посмеет обвинить Йотунхейм в том, что он спровоцировал войну! Конфликт начал Тор!

– Зачем ты пришел сюда? – Риторически спросил Лафей. – Чтобы установить мир? Ты жаждешь битвы, мечтаешь о ней. – Судя по выражению лица царя, Вольштагг догадался, что великан будет рад услужить ему.

Как по команде, в поле зрения появилось еще несколько ледяных великанов. Это было нехорошо. Леди Сиф, казалось, чувствовала то же самое. Она бросила взгляд на Локи, надеясь, что тот поймет в ее взгляде призыв к действию. Еще оставался мизерный шанс избежать кровопролития, но если кто-то и мог спасти ситуацию, то только Локи, который до этого момента хранил молчание. Он подошел и предостерегающе положил руку на плечо брата.

– Одумайся, брат, остановись, – сказал он, пытаясь урезонить своего вспыльчивого брата. – Посмотри вокруг. Мы в меньшинстве.

Тор отвел свой пристальный взгляд, который был прикован к Лафею. Стряхнув руку брата, он огляделся. Казалось, он впервые заметил ледяных великанов. Возможно, его брат был прав. Возможно, было бы разумнее уйти сейчас. И все же... он пришел сюда сражаться. Оглянувшись, он увидел трех воинов и леди Сиф. Они все качали головами, и он легко мог прочитать их взгляды, они тоже хотели уйти.

Бросив последний взгляд на Лафея, Тор вздохнул и повернулся, чтобы уйти. Позади него вздохнул Вольштагг: “Слава Иггдрасилю”. Фандрал тихо рассмеялся. Возможно, именно это имел в виду отец Тора, говоря о мудрости и терпении, подумал Вольштагг. Правда, они не отомстили, но и непоправимого ущерба не нанесли. И тут заговорил один из ледяных великанов.

– Беги домой, принцесса, – сказал он.

“Всего несколько минут”, подумал Вольштагг. Почему этот гигант не смог подождать еще несколько минут?

Вольштагг увидел, как Тор поднял свой могучий молот. Медленно и тяжело вздохнув, Вольштагг вытащил топор, Огун схватился за булаву, а леди Сиф вытащила свой острый меч. Фандрал неохотно потянулся за мечом и выставил его перед собой. Вольштаггу пришлось подавить смех, когда он поймал своего друга, рассматривающего свое отражение в гладком металле клинка. Затем Асгардцы образовали круг вокруг Тора. Прежде всего, они будут защищать принца.

Похоже, Йотуны были полны решимости защитить и своего царя тоже. Они наклонились и коснулись луж холодной воды у своих ног. Мгновенно вода поползла вверх по их конечностям и телам, превращаясь в различные виды оружия. Вольштагг увидел великана, которого заметил раньше, с узкой рукой. Лед застыл на его тощей конечности, превратившись в острое копье. У великана с круглой головой теперь был молоточек в форме молота, которым он мог таранить предметы или воинов Асгарда. Другой встал перед Фандралом и сотворил из воды меч и шипастую броню. Лед опасно поблескивал и искрился.

– Надеюсь, это просто декорация, – сказал Фандрал.

Но это было не так, сражение продолжалось. Звук бьющегося металла и льда заполнил площадь, когда ледяные великаны и Асгардцы столкнулись лицом к лицу. Вольштагг вздохнул. Двухголовый великан с молотом мчался на него. Вольштагг лишь в последний момент отступил в сторону, его противник пробежал мимо него и врезался в стену. Дворец содрогнулся от удара.

– Может быть, в следующий раз, – весело сказал Вольштагг, прежде чем повернуться к другому приближающемуся великану. Рядом с ним Фандрал пригибался и извивался, его меч со свистом рассекал воздух, когда он уверенно уничтожал великана за великаном. Несмотря на подавляющее большинство соперников, он, казалось, хорошо проводил время. Даже Огун выглядел довольным. По крайней мере, немного менее мрачным. Краем глаза Вольштагг наблюдал, как Огун столкнулся лицом к лицу с одним из великанов. Огун явно выигрывал, когда гиганту вдруг удалось прижать его спиной к одной из стен. Он отвел руку с мечом назад, готовясь нанести удар. Огун поднял булаву высоко над головой и воткнул ее в стену над головой. Когда великан ринулся вперед, Огун вскочил и перемахнул через него. Затем в воздухе он вытащил булаву из стены и приземлился позади великана. Одним быстрым движением он отбросил потерявшего сознание Йотуна в сторону.

Но Йотуны продолжали прибывать. Вольштагг знал, что с этим надо заканчивать. Чем дольше продолжалась битва, тем хуже становились шансы. Коварные ледяные великаны превосходили их числом. Чтобы догнать их, Асгардцы должны были сделать что-то смелое, что-то дерзкое, что-то такое, на что способны только троица воинов. Фандрал, казалось, был на той же стороне, что и Вольштагг, когда он его окликнул. Вольштагг отступил в сторону от приближающегося Йотуна, а затем использовал свой гигантский живот, чтобы сбить его с ног.

– Я предлагаю использовать месть Норна, – крикнул он в ответ.

– С такого близкого расстояния? – спросил Фандрал, стряхивая замерзшую руку с одного из гигантов. – Я думал, что выпад Альфхейма – более удачная тактика.

Вольштагг промолчал. Выпад Альфхейма. Это может сработать... возможно. Но это было довольно давно. И они сделали это только один раз. Как только его мысли начали возвращаться в тот день, порыв холодного воздуха заставил Вольштагга вернуться в настоящее.

Выпад Альфхейма, как окрестили его троица воинов по возвращению в Асгард, был действительно полезным трюком. Но они были в самом разгаре жаркого сражения. Казалось, что сейчас не время. Вольштагг как раз собирался попросить Фандрала еще об одной идее, когда мимо него промчался Огун.

– Заткнитесь! – приказал он. – Нужно сражаться!

Вольштагг непроизвольно отступил назад, и ему пришлось пригнуться, когда ледяной гигант замахнулся на него большой глыбой льда. Огун никогда не говорил в бою. Это было одно из его правил. Так что, если он нарушил его сейчас, они были в гораздо большей опасности, чем думал Вольштагг. Развернувшись с мечом в руке, Вольштагг отправил великана в глубокую расселину. Затем он повернулся, держа оружие наготове.

На другой стороне дороги Фандрал продолжал уворачиваться от выпадов Йотунов. Прямо за пределами площади леди Сиф отбивалась своим собственным щитом от нападений, а меч свистел взад и вперед так быстро, что почти невозможно было видеть. Оглянувшись, Вольштагг увидел, что Тор тоже занят своей битвой. Вокруг него образовался круг великанов, словно он был на арене, и каждый из них ждал своей очереди, чтобы сразиться с ним. Его молот выписывал пируэты, потрескивая от света и энергии.

Пока что прилив силы был на их стороне. Но это могло измениться в любую минуту. Великаны продолжали наступать, а у Асгардцев не было подмоги. Это был трудный бой.

Повернувшись к Йотунам перед собой, Вольштагг издал могучий рев и бросился в бой. Нет, сейчас не время для выпада из Альфхейма. Эта тактика для другой битвы, в другое время. Сегодня они просто должны были выжить.

Нелегкое бремя Одина

ОДИН ПРОВЕЛ беспокойную ночь, наутро он чувствовал себя не лучше. Он не видел Тора с последнего их спора в хранилище. В пиршественном зале раздавались крики, когда Тор рассказывал друзьям о случившемся, но с тех пор Один ничего не слышал о нем. Фригга пыталась заверить его, что Тор успокоится и все пройдет, но Один знал его лучше. Его сын уже чувствовал себя царем, независимо от того, завершилась церемония или нет. Он примет меры. Такова была его природа. Один надеялся только на то, что это действие не вызовет больших проблем, чем их решения.

В этот момент к нему подбежал стражник, и опасения Одина подтвердились. Тор взял своих друзей и отправился в Йотунхейм. Один почувствовал, как в нем вспыхивает яростный гнев. Тор намеренно не подчинился его приказу. Так же, как и Хеймдалль, который не должен был пропускать никого на Биврёст, особенно военный отряд, направляющийся в Йотунхейм.

– Скажи хозяину амбара, чтобы он немедленно оседлал Слейпнира и приготовил мое боевое снаряжение, – приказал он стражнику. Прошло много лет с тех пор, как Один в последний раз видел замерзшее царство Йотунхейм, но, очевидно, судьба уготовила ему еще одно путешествие в это царство. Он надеялся, что он успеет вовремя, чтобы спасти Тора от его собственной глупости.

Мгновение спустя Один мчался по Радужному мосту верхом на своем восьминогом коне. Один был прав, что беспокоился. Тор вместе с Локи, тремя воинами и леди Сиф-нарушил перемирие и вошел в Йотунхейм, тем самым подвергнув их всех опасности.

Ветер хлестал Одина по лицу, но он этого не замечал. Его гнев сменился страхом. Теперь Йотунхейм превратился в ледяную пустошь. Его поверхность постоянно трескалась и раскалывалась, оставляя все меньше и меньше пространства. А ледяные великаны были свирепыми воинами, способными создавать оружие изо льда, острое, как лучшие Асгардские клинки. Он не хотел думать о том, что сейчас предстоит пережить Тору и его отряду из пяти человек. Он заставил свою лошадь скакать быстрее.

Один ощутил знакомое ощущение того, как его тело вытягивают и растягивают, а затем с внезапным толчком все его молекулы с грохотом возвращаются на место. Мгновение спустя раздался громкий треск, и перед ним открылась дыра. За ней он мог разглядеть белый лед Йотунхейма и Тора. Его сын и другие воины были полностью окружены ледяными великанами!

Остановившись, Слейпнир встал на дыбы, его мощные передние лапы рассекли воздух. Прибытие Одина остановило всех на его пути, давая Одину возможность промчаться прямиком к Лафею. Один остановил Слейпнира рядом с повелителем Йотунов и сказал достаточно тихо, чтобы только Лафей мог услышать: “Останови все это”.

– Твой мальчишка сам нарвался, – сказал Лафей. Он обратился к Одину с уважением, но без страха. Они оба были царями в своих собственных царствах, поэтому Лафей никого не боялся.

– Ты прав. Это поступок мальчишки, не более того, – сказал Один. – Мы можем положить конец этой драке и большому кровопролитию.

Лафей смерил Одина взглядом, Всеотец постарел, но все еще был силен. Один увидел в своем коллеге-Йотуне тоже самое. Синяя кожа Лафея постарела и сморщилась, но в его позе все еще чувствовалась гордость и сила. Он покачал головой.

– Дипломатия осталась в прошлом, Всеотец, – ответил Лафей. – Он получит то, за чем пришел, – войну и смерть.

Взглянув на своего сына, Один увидел, что тот выглядит избитым и измученным, как и все остальные. Фандрал был тяжело ранен в плечо. Он пошатнулся, едва держась на ногах. Вольштагг тоже был ранен, он хватался за почерневшую, обмороженную руку. Один также увидел, что Лафей начал формировать ледяной клинок в своей правой руке. Повелитель Йотунов не хотел прощать обиду Тора. Один знал, что с двумя ранеными товарищами Тора и численным превосходством противника любая полномасштабная битва может закончиться проигрышем. Он знал, что надо делать. Лафей сделал свой ход, подняв ледяной клинок и сделав выпад в сторону Одина. Но Всеотец был готов к этому. Он поднял свое могучее копье Гунгнир высоко над головой и вонзил его в лед. Мощный удар отбросил наступающих ледяных гигантов назад, заставив лед треснуть и расколоться. Затем Один незамедлительно призвал Биврёст. Еще одна дыра разорвала небо, и прежде чем Лафей или другие ледяные великаны успели отреагировать, Один вытащил себя и других Асгардцев из Йотунхейма.

На данный момент они были в безопасности. Но Лафей не забудет оскорбление, нанесенное ему Тором. Будет война с Йотунами. И теперь Одину придется наказать Тора за непослушание.

Как только они вернулись в обсерваторию, Один отослал леди Сиф и трех воинов обратно во дворец. Фандрал и Вольштагг нуждались в исцелении, а то, что должен был сказать Один, не предназначалось для чужих ушей. Повернувшись к своему старшему сыну, он надеялся увидеть раскаяние Тора в своем поступке. Один хотел, чтобы Тор понял, что его поступок был совершен смелым и высокомерным мальчишкой, а не будущим царем. Но Один не увидел ничего такого, даже когда сказал Тору, что он был неправ, отправившись в Йотунхейм, и что он почти разрушил мир, длившийся уже много лет. Даже после всего этого Тор твердо стоял на своей позиции.

– Йотуны должны научиться бояться меня, как когда-то они боялись тебя, – сказал Тор.

– Тщеславный гордец, а не мудрый предводитель! – выкрикнул Один. – Ты забыл все, чему я тебя учил! А как же терпение воина?

– Твое терпение вызывает во всех Девяти Мирах только смех! – закричал Тор. – Асгард падет. А ты, наверное, все будешь выступать со своими речами!

Гнев Тора разжег гнев Одина.

– Ты тщеславный, жадный, жестокий мальчишка! – прорычал он, и слова обожгли его язык.

– А ты – старый дурак с больной головой! - крикнул в ответ Тор.

Один почувствовал, как на него нахлынула страшная усталость. Путешествие через Биврёст отняло у него больше сил, чем он мог себе позволить, и слова сына окончательно добили его.

– Да, – сказал он с горечью в голосе. – Я – дурак, потому что думал, что ты готов занять трон.

Один не действовал бездумно. Он долго обдумывал события последних дней. Он знал, что должен сделать, даже если это означало потерять сына навсегда. Тору нужно было научиться быть настоящим царем. Ему нужно было научиться состраданию, смирению и терпению, а здесь, в Асгарде, он не мог этого сделать. Тора нужно было лишить божественной силы и отправить в царство, где он будет истекать кровью и страдать, как смертный. Он должен был научиться ставить нужды других выше своих собственных, чтобы иметь возможность сделать то же самое для своего народа. Другого выбора не было. Тора нужно было отправить в Мидгард, царство смертных, чей народ называл его другим именем – Земля.

Шагнув вперед, Один встал перед панелью управления Биврёстом. Он погрузил свое копье в устройство, и обсерватория начала гудеть от энергии. Повернувшись, он подошел к своему старшему сыну, младший с ужасом посмотрел на него.

– Ты недостоин этого царства! – сказал он, срывая диск с нагрудной брони Тора. – Недостоин своего титула! – он сорвал с Тора плащ. – Ты умер для тех, кто любил тебя! – Голос Одина дрогнул от волнения, когда он продолжил. – Я лишаю тебя твоей силы! – Он протянул руку, и Мьёльнир влетел в нее.

Глаза Тора расширились, когда он осознал реальность ситуации. Но отец еще не закончил.

– Именем моего отца, – продолжал Один, – и отца моего отца… я, Один Всеотец, изгоняю тебя! – Воскликнул он.

Биврёст ярко засветился, и одним быстрым движением Один толкнул Тора в открывающийся портал. Через несколько мгновений его сын исчез в пучине.

Затем, посмотрев вниз на молот, который он все еще держал в руке, Один тихо добавил: – Кто бы ни взял этот молот, если он достоин, будет обладать силой Тора. – Собрав последние силы, он швырнул молот в портал и увидел, как тот исчезает.

Затем Одина охватила сильная дрожь. Время истекало, а на карту было поставлено многое. Будет ли Асгард снова воевать с Йотунхеймом? Сможет ли Тор когда-нибудь усвоить этот урок и найти дорогу домой? Помирятся ли когда-нибудь отец и сын? И, что самое важное, когда Тор в изгнании, а Один спит, кто будет управлять царством?

Один не действовал бездумно. Но когда глубокий сон поглотил его, он испугался, что его продуманные действия на этот раз могут означать конец Асгарда…

Прибытие на Землю

ВОЗДУХ БЫЛ СУХИМ и безветренным. В Пуэнте-Антигуо, штат Нью-Мексико, магазины были закрыты на ночь, а в домах было тихо. Местные жители, укрывшись внутри, ужинали и смотрели телевизор. На главной улице, проходившей с севера на юг через центр города, был припаркован старый, потрепанный внедорожник. Дарси Льюис, студентка колледжа, работающая над новым исследовательским проектом Джейн Фостер, сидела на водительском сиденье, просматривая сообщения в социальных сетях на своем телефоне. Наставник и друг Джейн, доктор Эрик Селвиг, просматривал разные документы на своем ноутбуке, сидя рядом на пассажирском сиденье.

В задней части фургона сидела сами Джейн перед рядом компьютерных мониторов и разнообразного научного оборудования. Почти все в машине, включая ее саму, переживали не лучшие дни. Мониторы были скреплены изолентой, а часть оборудования на несколько поколений отставало от самых последних моделей, хотя Джейн удалось раздобыть несколько очень высокотехнологичных машин. Являясь астрофизиком, изучающим звезды в поисках признаков пространственных аномалий, у нее не было никакого финансирования для исследований или для покупки соответствующего оборудования. Но все могло измениться в ближайшее будущее. Она была в этом уверена. Ее работа здесь приближала ее все ближе и ближе к реальным результатам. И если сегодняшние показания были хоть частично верными, то должно было произойти что-то серьезное. Что-то очень большое.

– Поехали! – сказала Джейн. Дарси убрала телефон и завела мотор.

Они направились в темную пустыню. Некоторое время слышался только шум ветра в открытых окнах и редкие гудки компьютера. Наконец, примерно в двадцати милях от города, фургон остановился. Они прибыли к месту назначения.

Джейн сняла панели с крыши фургона и положила магнитометр на крышу. Это даст ей представление о том, где произойдет ближайшее астральное событие. Внизу раздался глухой удар, это Селвиг вылез из машины. Затем он поднял голову и встал рядом с Джейн.

– Так как же должна выглядеть твоя аномалия? – спросил он.

Джейн забралась на крышу и устроилась поудобнее.

– Каждый раз все немного по-другому, – сказала она. – Когда-то это выглядело, ну не знаю, как расплавленные звезды, собирающиеся в углу неба. Но на прошлой неделе это была раскатистая радужная лента.

– Скачки вокруг Ориона? – Поддразнил ее Селвиг. – Я всегда говорил тебе, что лучше бы ты увлеклась стихами.

Он был коллегой и другом отца Джейн и знал, что ее потенциал безграничен. Он просто хотел, чтобы она выбрала область исследований, которая была бы легче принята остальной частью научного сообщества. Хоть он всегда и верил в нее, он боялся, что ее идеи могут идти слишком далеко вперед относительно своего времени. Размышления Селвига были прерваны писком одного из устройств Джейн. Гудки усилились, и Джейн снова посмотрела на магнитометр.

– Ну вот... – сказала она с волнением в голосе, глядя на небо. Селвиг присоединился к ней. – Через три... два... один ... прямо сейчас!

Но ничего не произошло.

– Подожди, – сказала Джейн.

По-прежнему ничего. Высунувшись из окна, Дарси посмотрела на Джейн.

– Можно мне включить радио? – спросила она. Там, в темноте, было довольно скучно. Джейн бросила на нее быстрый взгляд.

– Нет, – отрезала она.

Расстроенная, Джейн опустилась обратно в фургон. На лице Селвига отразилось сочувствие. Он знал, как много эта ночь значила для Джейн. Он наблюдал, как она открыла блокнот, полный вычислений. Она никуда не ходила без этой записной книжки. Это была работа всей ее жизни. Что в данный момент казалось бесполезным. Если она не сможет доказать Селвигу, который верил в нее, что у нее есть реальные данные, которые могут что-то изменить, – как она тогда докажет это остальным? Это был ее последний шанс.

– Последние семнадцать раз это явление происходило с точностью до секунды, Эрик! – воскликнула она. Она провела рукой по своим светло-каштановым волосам, ее обычно красивое лицо было искажено напряжением. – Я просто не понимаю.

Снова повернувшись к мониторам, она начала повторять вычисления, ища ошибку в своих расчетах, что-то, что угодно, чтобы объяснить, почему ничего не произошло. Сосредоточившись на экранах, она не заметила странных светящихся облаков, которые образовались в небе. Они появились из ниоткуда, их края были окрашены в слабые цвета радуги. Дарси первая заметила это.

– Джейн? – позвала она через плечо.

– Что? – Крикнула та в ответ. Сейчас не время разговора о музыке, о том, умеет ли Дарси красить ногти, или еще о чем-нибудь в этом же духе.

– Должна же быть переменная, которую я не учла, – бормотала она сама себе под нос. Дисплеи на ее оборудовании начали мигать и показывать явно неверные показания. – Или проблема с оборудованием? – Она постучала по одному из мониторов, на тот случай, если проблема заключалась в слабом соединении, которое она могла таким образом вернуть на место. Но тут весь фургон затрясло.

– Я не думаю, что с твоим оборудованием что-то не так. – Тон Дарси был серьезным, поэтому Джейн подняла голову и посмотрела в окно.

У нее отвисла челюсть.

Перед ней было нечто, не похожее ни на что из того, что она видела раньше. Казалось, что созвездия опустились с неба и собрались в огромную кучу. Радужный свет становился все ярче, освещая пустыню под висящим облаком.

– Это и есть твоя утонченная Аврора? – Спросил Селвиг. Он выглядел изумленным.

– Нет, точнее да! Поехали! – крикнула она Дарси, прежде чем повернуться и схватить фотоаппарат.

Пока они мчались сквозь ночь, Джейн снова высунулась из-под крыши и начала снимать. Ее разум лихорадочно перебирал возможные варианты того, что это могло быть. Финансирование не будет проблемой, как только люди увидят эти кадры. Это было невероятно. Затем она нахмурилась. Было ли это слишком невероятным?

– Ты ведь тоже это видишь, верно? – спросила она Селвига. – Я не сумасшедшая?!

Высунув голову из-под крыши, он ответил: – Спорное мнение! – Его слова потонули в шуме надвигающейся бури. Джейн расслабилась. Если Селвиг шутил с ней, это значит, он ей поверил. Он становился серьезным только тогда, когда что-то спрашивал.

Ветер становился все сильнее. В центре облаков темная масса начала вращаться все быстрее и быстрее, образуя торнадо. Странный радужный свет стал еще ярче.

– Мы должны подобраться поближе! – крикнула Джейн Дарси как раз в тот момент, когда огромная молния прорезала облака и ударилась об землю. Фургон раскачивался на колесах, и Дарси изо всех сил старалась удержать его на ровном месте.

– Вот именно! – воскликнула она. – С меня хватит! Я не собираюсь умирать ради каких-то зачетов! – держа руль обеими руками, она попыталась повернуть фургон. Но Джейн не могла этого допустить. Прыгнув вперед, она потянулась к рулю и попыталась схватить его. Они боролись за контроль над машиной, в то время как ветер снаружи хлестал и завывал. Фары фургона прыгали по пустыне, выхватив фигуру крупного мужчины!

Человек, спотыкаясь, выбирался из бури, его одежда была изодрана в клочья, а глаза затуманены. Подняв глаза, Джейн успела лишь на мгновение заметить смущение в его поразительно голубых глазах. Крутанув руль, она попыталась увернуться от него, но… БАМ! Удар! Фургон отбросил мужчину в сторону, перекинув через капот.

Автомобиль остановился, и тишина заполнила все пространство. Джейн, Дарси и Селвиг посмотрел друг на друга, а затем перевели взгляд на валяющееся тело на земле. Придя в себя после шока, они все выскочили из фургона, Джейн опередила их всех. Она подбежала к мужчине и опустилась на колени в надежде, что он жив и дышит. Но она никак не ожидала увидеть самого красивого мужчину из всех, кого она когда-либо встречала. Его лицо выглядело так, как будто оно было вырезано из мрамора. У него была широкая грудь и мощные плечи. Его длинные светлые волосы спокойно свисали, несмотря на ветреную погоду, и у Джейн было непреодолимое желание запустить в них свои руки. “Я попала в неприятности”, – подумала Джейн, все еще смотря на него. Она понимала всю ответственность своего поступка.

– По закону это ты виновата! – сказал Дарси.

У Джейн не было времени спорить об этом.

– Быстро неси аптечку! – приказала она. Дарси побежала обратно к фургону. Джейн наклонилась к мужчине и прошептала: “Давай, большой парень, сделай мне одолжение, не умирай, умоляю!”

При звуке ее голоса мужчина застонал, и его веки затрепетались. Его глаза уставились на Джейн таким глубоким взглядом, что Джейн на мгновение растерялась.

– Его глаза... – мечтательно прошептала она.

– Такие мечтательные, – закончила Дарси. Она вернулась с аптечкой первой помощи, но сейчас даже не думала об этом.

Покачав головой, Джейн покачнулась на каблуках. Ей нужно было взять себя в руки. Обычно она была более уравновешенной, чем сейчас. Очевидно, события этого вечера сделали ее немного более эмоциональной, чем она была обычно. И стресс от удара этого парня заставлял ее чувствовать симпатию к нему, не более того. Она была ученым. Не какая-то глупая девчонка, влюбившаяся в незнакомца.

– Да, – подумала она, – сегодняшняя ночь заставляет меня делать глупости.

– Надо отвезти его в больницу, – сказал Селвиг.

Джейн вздохнула.

– После того, как мы завершим наши исследования, – предложила она.

Но ночное небо успокоилось, ветер также стих, превратившись в обычный пустынный ветерок. Если бы Джейн сама не была в гуще событий, она бы никогда не поверила в то, что видела. Неужели, подумала она, все эти явления связаны с этим человеком, лежащем перед ней? Посмотрев на него сверху вниз, она зажмурила глаза. Откуда он здесь взялся?

Прошло несколько тревожных мгновений прежде чем мужчина, лежавший на земле перед Джейн, резко сел, напугав ее этим. Шатаясь, он поднялся на ноги, посмотрел на свою одежду, потом на небо и снова на Джейн, которая все еще сидела на песке пустыни. Споткнувшись о камень, незнакомец посмотрел на них взглядом полным разочарования и отвращения.

– Ты в порядке? – спросила Джейн, понимая, что это был довольно глупый вопрос, так как он был явно в порядке, хотя и немного дезориентирован. Блондин не ответил. Вместо этого он продолжал осматриваться вокруг.

– Молот! – сказал он наконец.

Джейн не знала, что на это ответить. Она уже собиралась ответить, когда краем глаза заметила странные знаки, выгравированные на песке рядом с тем местом, где приземлился мужчина.

– Мы должны действовать быстро, пока ничего не изменилось, – сказала она, ее прежнее возбуждение вернулось. Джейн набрала полные пригоршни образцов почвы, надеясь провести серию тестов, когда они вернутся в лабораторию. Потом она поняла, что было бы неплохо все записать, и потянулась за блокнотом.

На самом деле Джейн была так поглощена своей работой, что не заметила, как Селвиг и Дарси странно посмотрели на нее. Наконец заговорил Селвиг: – Джейн, – мягко сказал он, – надо отвезти его в больницу. – Он кивнул в сторону большого мужчины, который бродил вокруг с потерянным и печальным взглядом. Джейн покачала головой и опустилась на колени, чтобы взять еще один образец почвы.

– Посмотрите на него, – рассеянно ответила она. – Он в порядке, вы же видите.

– Отец! Хеймдалль! – закричал человек, воздевая руки к небу. – Я знаю, ты слышишь меня! Открой Радужный мост!

Похоже, он все-таки был не в порядке. Но Джейн не собиралась тратить время на то, чтобы везти психически больного в больницу, когда здесь без этого было полно работы.

– Вы с Дарси езжайте в больницу, – сказала она. – А я останусь здесь.

Пока она говорила, мужчина подошел к Дарси.

– Ты! – сказал он, его голос гремел в тихой пустыне. – Что это за мир? Альфхейм? Дорнхейм?

– Э-э... Нью-Мексико – сказала Дарси, приподняв бровь. Что было с этим парнем? Возможно, он и был самым сексуальным из всех, кого она когда-либо встречала, но он и вправду был сумасшедшим.

Внезапно он резко обернулся с разъяренным выражением лица. Дарси невольно отступила на шаг и полезла в карман за оружием, которое всегда носила с собой. Держа его перед собой, она пыталась унять дрожь в пальцах.

– Ты смеешь угрожать мне, Тору, таким ничтожным оружием? – не успел он закончить свой вопрос, как Дарси ударила его электрошокером. Тор упал на землю, корчась от электрического тока. Через мгновение он потерял сознание.

Посмотрев на лежащего на земле мужчину, а затем на Дарси, Джейн вздохнула. Похоже, она все-таки поедет с ними в больницу.

Пуэнте-Антигуо был малолюдным даже в середине дня. Но в глухую ночь это был практически город-призрак. Окружная больница ничем не отличалась от остальных больниц. Несколько горожан бродили по приемному покою. Дежурные медсестры и врачи не обращали на них никакого внимания. По-видимому, сегодняшняя ночь ничем не отличалась от всех предыдущих. Чего не случалось каждую ночь? Так это чтобы сюда приводили такого человека, как Тор. С большим трудом Джейн, Селвигу и Дарси удалось вытащить его из фургона и уложить на каталку. Оставив остальных присматривать за ним, Джейн направилась в приемный покой. Молодая медсестра сидела за столом и подпиливала свои ногти. Джейн прочистила горло. Подняв глаза, медсестра улыбнулась ей. Затем, в свойственной ей манере, которая могла быть описана только как кропотливая, она начала процесс регистрации Тора.

– Имя? – спросила она, держа пальцы на клавиатуре.

– Он сказал, что его зовут Тор, – ответила Джейн.

Медсестра печатала каждую букву только одним пальцем.

– Т-О-Р. Так. Кем ему приходитесь?

– Я никогда его раньше не видела, – призналась Джейн честно.

– Пока не сбила машиной, – услужливо добавила Дарси.

Джейн бросила на нее быстрый взгляд.

– Задела зеркалом. А она его оглушила, – быстро добавила Джейн, стараясь, чтобы это прозвучало хуже, чем удар ее машины.

– Мне Ваше имя и контактный телефон, – сказала медсестра, слишком усталая или недостаточно умная, чтобы беспокоиться о том, что Джейн только что призналась, что сбила мужчину своей машиной. Пока Джейн произносила свое имя, медсестра снова медленно печатала каждую букву. Щелк-щелк-щелк. Джейн почувствовала, как напряглись ее плечи, и уже готова была закричать, когда Селвиг подошел и протянул сестре свою визитку.

– Вы можете связаться с нами в любое время, –сказал он просто. Затем повернулся и вышел из приемного покоя, Джейн и Дарси последовали за ним. Они сделали для Тора все, что могли. Больше они ничего не могли поделать. Теперь он был в надежных руках.

“Тогда почему, – думала Джейн, когда они уходили, – я чувствую, что не должна оставлять его здесь?” Вздохнув, она отбросила эту мысль. Ей нужно было просмотреть куча данных и проверить образцы почвы. У нее и без того хватало забот с этим странным, хоть и красивым мужчиной. Пора было возвращаться в офис и приниматься за работу.

Когда Джейн приехала в Пуэнте-Антигуо, свободных офисных помещений для сдачи в аренду было немного. Поэтому она остановилась на том, где привыкла работать раньше – заброшенном автосалоне, который пустовал в течение многих лет. Старая вывеска с надписью "Смит Моторс" все еще красовалась на фасаде здания, напоминая о лучших временах, когда город процветал. Ранним утром следующего дня Джейн сидела, сгорбившись, над рабочим столом. Солнце поднималось над далекими горами и заглядывало в большие окна позади нее, заставляя их блестеть и искриться. Джейн ничего этого не замечала. Она была занята пайкой какого-то оборудования, в то время как принтер выдавал снимки, сделанные ею во время вчерашней бури.

– Дарси, отнеси эти образцы грунта профессору Майерсу в геологию, – попросила Джейн. Она снова накрыла монитор бумагой и включила его. Он загорелся, показывая график перекрывающихся волнистых линий под заголовком “Алгоритм анализа”. Джейн изучала его, ожидая, когда на нее снизойдет озарение, и в то же время ожидая, когда снимки закончатся печататься.

Селвиг вошел в лабораторию с двумя чашками кофе в руках. Он поставил одну чашку перед Джейн и отпил из своей.

– Мы могли бы провести спектральный анализ, – мягко предложил он.

Джейн удивленно подняла голову.

– Мы? – повторила она. Ей хотелось завизжать от возбуждения, но она сдержалась.

– Зачем я прилетел сюда?! – продолжал Селвиг, небрежно пожав плечами. – Я надеялся, что буду тебе здесь полезен.

– Знаешь, что было бы действительно полезно? – предположила Джейн. – Если бы у Вас все еще был бы друг в обсерватории... они могли бы уловить гравитационные волны от этого... события.

– Ты же не думаешь, что это была просто обычная магнитная буря? – спросил Селвиг.

– Эти аномалии могут означать что-то большее, – сказала она, указывая на изображение на мониторе. Он показывал гигантское облако, которое они видели прошлой ночью. Когда изображение изменилось, облако исчезло, и на его месте появился похожий на пузырек объект. Он выпирала наружу, как воздушный шар, и казался усыпанным звездами. Джейн подождала, пока Селвиг осмыслит увиденное, и снова заговорила: – Я думаю, что оптические искажения по краям объекта характерны для моста Эйнштейна-Розена.

Дарси, которая что-то чертила в своем блокноте, ожидая, пока напечатаются все фотографии, подняла голову и смутилась.

– Червоточина, – объяснила Джейн на языке непрофессионалов. – Туннель, мост, связывающий две точки пространственно-временного континуума. Кротовая нора. Звезды. Но это не наши звезды.

Чего она точно не сказала, так это того, что червоточина, если это была действительно она, открылась в месте, неизвестном ни одному ученому или астрофизику. Созвездие звезд, которое они увидели, было совершенно новым. Его не было ни в одном небе, которое можно было бы увидеть с Земли. Мгновение спустя в мысли Джейн ворвался голос Дарси: – Эй, зацените-ка, – сказала она.

Джейн повернулась, собираясь отчитать Дарси за то, что она перебила ее, но слова застыли у нее на губах. Дарси держала в руках фотографию воронкообразного облака звезд. И там, в самом центре, на фоне неба и молний безошибочно угадывался образ человека. Тора. Все трое молчали, пытаясь понять, что это значит.

– Кажется, я забыла кое-что в больнице, – вымолвила наконец Джейн.

Бросившись к двери, она надеялась, что Тор все еще там.

Один стоял на балконе своих покоев, обдумывая, правильно ли он поступил.

– Как ты мог так с ним поступить? – Фригга буквально влетела на балкон, пылая от гнева.

– Ты понимаешь, что он привел в движение? – Один был непоколебим. – Из-за него мы на пороге войны.

– Но изгнание? – Царица была на грани нервного срыва. – Ты хочешь потерять его навсегда? Он же твой сын!

– А как бы ты поступила? – оправдывался Всеотец.

– Я бы не отправила его в мир смертных, лишив сил, чтобы он страдал в одиночестве. Я бы не была бы такой бессердечной. – Фригга была готова разрыдаться.

– Вот почему именно я – царь, – Один не был бессердечным, как его считали. Но он должен был сохранять беспристрастность. – Меня тоже опечалила потеря нашего сына. Но некоторые вещи даже я не в силах изменить.

– Но ты можешь вернуть его домой, – почти упрашивала Фригга.

– Нет! – отрезал царь. – Теперь его участь в его собственных руках.

Когда они приехали, номер 102 был пуст. Кровать была перевернута, а капельница валялась на полу. Очевидно, Тор решил покинуть это место. Вздохнув, Джейн вернулась на стоянку.

– О, Боже! – воскликнула она. – Кажется, я только что потеряла самую важную улику.

– И что теперь? – спросила Дарси, увидев, что Джейн выходит одна.

– Мы найдем его, – ответила Джейн.

– Ты видела, что он там сделал? – запротестовал Селвиг. – Не уверен, что он нам действительно нужен.

Джейн было все равно.

– Наших данных, к сожалению, не хватает, чтобы понять суть этого феномена. Он нам нужен.

Этот Тор, кем бы он ни был, был самой важной частью информации, которой располагала Джейн. Она ни за что не позволит ему просто исчезнуть. Конечно, это не имело никакого отношения к тому факту, что он был невероятно красив и заставлял ее сердце бешено биться. Нет, это не имеет к этому никакого отношения. Все дело было в науке.

– Значит, мы проведем остаток дня, разыскивая его? – спросил Селвиг. Голос его звучал скептически.

– Столько, сколько потребуется, – ответила она и рывком открыла дверцу машины.

Сев за руль, она дала задний ход, нажала на газ и бац! Она ударилась обо что-то снова. Со стоном она посмотрела в зеркало заднего вида. Тор! Одетый в больничный халат, он лежал на земле в позе, до жути похожей на ту, что была прошлой ночью. Выскочив из машины, она подбежала к заднему сиденью и опустилась на колени.

– Простите меня! – воскликнула она. – Клянусь, я не нарочно Вас все время сбиваю.

С минуту Тор молчал. Он просто смотрел на солнце, которое теперь стояло высоко в небе, его лучи согревали землю.

– Голубое небо, яркое солнце, – тихо сказал он, затем застонал. – О нет, это ведь Земля, верно?

Правда Одина

ЛОКИ НЕ МОГ ОТОРВАТЬ ВЗГЛЯДА от своей руки. Сейчас это выглядело нормально, но во время битвы с Йотунами был момент, когда их ледяная голубая окраска распространилась по его телу. Не как инфекция, но как будто прикосновение одного из воинов-Йотунов Лафея пробудило в Локи что-то, что помнило только его тело. Синий цвет и холод, который прошелся по его телу, исчезли, как только Йотуны разорвали физический контакт с Локи. Он никому ничего не сказал.

– Надо было его удержать, – сказал Вольштагг. Его обычное буйное настроение сменилось унынием.

– Его было не остановить, – сказала Сиф.

Фандрал согласился.

– Хорошо, что он только изгнан, а не мертв. А нас бы перебили, если бы охранник не донес Одину, где мы.

– Откуда охранник вообще узнал? – спросил Вольштагг.

Последовала пауза. Тогда Локи произнес: – Я сказал ему.

– Что? – Фандрал был потрясен.

– После нашего ухода он должен был идти к Одину, – сказал Локи. – Причем быстро, чтобы мы не успели дойти до Йотунхейма.

Вольштагг рассердился.

– Ты рассказал охраннику?!

– Я спас наши жизни! – сказал Локи. – И жизнь Тора. Я даже представить не мог, что отец прогонит его за то, что он сделал.

Сиф, как всегда, уже нашла решение проблемы.

– Локи, теперь ты единственный, кто может помочь Тору, – сказала она. – Ты должен пойти к Всеотцу и убедить его изменить свое решение!

– А если мне это удастся, что тогда? – спросил Локи. – Я люблю Тора больше, чем каждый из вас, но вы же его знаете. Он опасен. Он безрассуден и заносчив. Видели, что он натворил сегодня? Этого ждет Асгард от своего царя?

Никто из них не хотел этого признавать, но Локи был прав. Он ждал, что они что-нибудь ему скажут. Когда они этого не сделали, он вышел из комнаты. Сиф и трое воинов смотрели ему вслед.

– Хоть он и говорит о благе Асгарда, сам же все время завидовал Тору, – сказала Сиф.

– Верно, но я все равно ему благодарен. Он спас наши жизни, – заметил Вольштагг.

Тогда заговорил Огун, который говорил крайне редко.

– Лафей сказал, что в чертоге Одина есть предатели.

– Почему каждый раз, когда ты решаешь заговорить, это должно быть что-то темное и зловещее? – пожаловался Фандрал.

– Повелитель магии мог легко провести трех Йотунов в Асгард, – продолжал Огун.

Остальные трое посмотрели на него, понимая, что он имеет в виду. Локи без проблем мог это сделать. У кого еще в Асгарде было больше причин? Но эта мысль была невыносима.

– Нет, конечно же нет, – мотал головой Вольштагг.

– Локи всегда был озорником, но сейчас ты говоришь совсем о другом, – добавил Фандрал.

Сиф была склонна согласиться с Огуном.

– Кто еще мог ускользнуть от взгляда Хеймдалля с помощью магии света и теней?

Вольштагг подумал о другом.

– Церемония была прервана как раз перед тем, как Тор был назван царем. Это было подозрительно вовремя.

– Мы должны пойти к Всеотцу, – решилась Сиф.

– И что мы ему скажем? – поинтересовался Фандрал. – Что его сын предал трон? Да, и кстати, Вы должны вернуть из изгнания Тора только потому, что мы этого хотим?

– Это наш долг, – настаивала Сиф. – Если наши подозрения верны, то весь Асгард в опасности.

Внизу, в подземелье, Локи начал понимать, о чем говорили Сиф и троица воинов. Они давно уже заподозрили его. Они никогда не доверяли ему. Мало кто из Асгардцев верил, что Локи заботится о благе царства, но они его не знали. Он всегда хотел угодить только Одину и доказать, что достоин трона.

Ледяной ларец стоял на пьедестале перед стальными воротами, за которыми скрывался Разрушитель. Локи подошел к пьедесталу и обхватил его обеими руками.

Когда он это сделал, синий цвет, который он впервые увидел в Йотунхейме, распростерся по его руке. Он ощутил глубокий холодок в своем теле, как будто что-то внутри него проснулось от прикосновения к ларцу.

Ворота, скрывающие Разрушителя, начали приоткрываться. Разрушитель выступил вперед, его пламя силы Одина начало пылать. Локи не обратил на это внимания. Он почувствовал, как холод распространяется по всему телу, вместе с синим цветом кожи. Он дошел до его лица, и Локи почувствовал, как что-то изменилось в нем, его глаза вспыхнули.

– Стой! – раздался повелительный голос из дальнего конца комнаты.

Локи обернулся и увидел отца. Позади себя он услышал, как Разрушитель остановился и отступил за ворота. Он снова появился перед воротами, прячась за ними. В глазах Одина была боль и сожаление.

– Я проклят? – спросил Локи. Ему нужны были ответы. Что с ним происходит?

– Нет, – ответил Один. – Поставь ларец на место.

Локи так и сделал, водрузив его назад на пьедестал. Когда он отпустил его, то почувствовал, как тепло снова разлилось по его телу. Он увидел, как синева исчезает с его кожи.

– Кто я такой? – спросил он.

– Ты мой сын, – ответил Один.

– А кто еще я кроме этого? – требовал ответа Локи. Он думал, что знает правду, но ему хотелось услышать ее от Одина. Но Один не мог ответить. Локи должен был сделать это за него.

– В тот день ты забрал из Йотунхейма не только ларец, не так ли?

Один посмотрел Локи прямо в глаза.

– Нет, – ответил он. Один вздохнул, понимая, что ему придется рассказать всю историю. Опираясь на Гунгнира для поддержки, он начал:

– Когда битва закончилась, я вошел в храм и нашел там ребенка. Маленького для отпрыска великанов. Покинутого, страдающего, брошенного умирать. Это был сын Лафея.

Локи был ошеломлен этим открытием. Он был не просто Йотуном, а сыном царя Йотунов. Того самого царя, с которым он торговался за жизнь своих друзей?

– Сын Лафея. – повторил он, как будто, произнеся это вслух, он мог начать понимать смысл сказанного. – Зачем? Ты был по колено в Йотунской крови. Ты победил на войне. Зачем ты забрал меня с собой?

– Ты был невинным ребенком – сказал Один, но Локи, столь искусный в искусстве убеждения и лжи, знал, что это еще не все.

– Нет, ты взял меня с определенной целью, – сказал он. – С какой именно?

Один не ответил.

– Скажи мне! – Закричал Локи, умоляя узнать правду. Все, что, как ему казалось, он знал о себе и Всеотце, рушилось.

– Я думал, что однажды мы сможем объединить наши царства, создать союз, установить вечный мир с твоей помощью, – сказал Один. – Но эти планы больше не имеют значения.

– Значит, я всего лишь еще одна украденная реликвия, – с горечью произнес Локи. – Запертый здесь до тех пор, пока я тебе не понадоблюсь?

Один покачал головой.

– Почему ты искажаешь мои слова?

– Ты мог бы с самого начала сказать мне, кто я такой. Почему ты этого не сделал? – спросил Локи.

– Ты мой сын. Моя кровь. Я хотел всего лишь уберечь тебя от правды.

Охваченный гневом и обидой, Локи спросил:

– Потому что я одно из чудовищ, которым родители пугают своих детей?

– Перестань, не надо, – попросил Один.

– Теперь мне все ясно. Поэтому ты все эти годы благоволил Тору – сказал Локи. Он шагнул к Одину, все больше и больше распыляясь от гнева. – Потому что сколько бы ты не говорил, как сильно ты любишь меня, ты бы никогда не допустил ледяного великана на трон Асгарда!

Один начал дрожать. Локи знал, что Один слаб, но сейчас ему было все равно. Он был обманут. Он был пешкой Одина всю свою жизнь. Он даже не был настоящим Асгардцем.

"Очень хорошо", – подумал Локи. – “Теперь я знаю правду. Достаточно скоро об этом узнает весь Асгард. Но сначала мне нужно к этому подготовиться”. Он прошел мимо отца к двери, которая вела вверх из хранилища.

– Послушай меня! – крикнул Один позади него. – Локи!

Локи услышал глухой удар. Он обернулся и увидел, что Один прислонился к стене. Он соскользнул по стене и растянулся на лестнице, ведущей к двери. Странные полосы света кружились с каждым его движением, верный признак того, что глубокий сон начался. Локи подбежал к нему, весь его гнев внезапно сменился страхом. Он любил Одина. Даже несмотря на то, что Один лгал ему, эта любовь все еще была сильнее его боли. Он опустился на колени рядом с Одином и обнял спящего Всеотца.

– Стража! – закричал он.

Один лежал в кровати, глубокий сон накрыл его. Фригга и Локи сидели рядом с его постелью.

– Я с самого начала просила его быть честным с тобой, – начала царица. – В нашей семье не должно быть секретов.

– Так почему он лгал? – спросил Локи.

– Он скрывал от тебя правду, чтобы ты не чувствовал себя не таким, как все, – пыталась оправдать Одина в глазах Локи Фригга. – Ты – наш сын, Локи, а мы – твоя семья. Ты должен это знать. Ты можешь поговорить с ним. Он может видеть и слышать нас даже сейчас.

– Сколько это продлится?

– Не знаю. На этот раз все по-другому. Мы не были готовы, – сказала Фригга со вздохом.

– Я не привык его видеть таким. Самый могущественный человек во всех Девяти Мирах лежит беспомощно, пока его тело восстанавливается.

– Он так долго откладывал этот сон. Что я боюсь, как бы… – Фригга не могла сдержать слез. – Ты – хороший сын. Не будем терять надежды, что твой отец вернется к нам. Как и твой брат.

–  Тор еще может вернуться?

–  Все поступки твоего отца преследуют какую-то цель. Возможно, Тор найдет дорогу домой.

Локи был поражен. Он считал, что Тор изгнан навсегда.  Он не мог допустить его возвращения.

Внезапно двери в покои Одина распахнулись и стража склонилась перед младшим сыном. Один из них вышел вперед, держа в руках копью Гунгнир, склонился на колено перед Локи и протянул ему его. Фригга все поняла сразу.

– Тор изгнан. По порядку преемственности следуешь ты. До пробуждения Одина Асгард теперь в твоей власти. Пусть твой отец гордится тобой. Мой царь.

Закончила Фригга с улыбкой. Локи же до сих пор не мог поверить в происходящее.

Познание земных наслаждений

ВЕРНУВШИСЬ В СВОЙ ТРЕЙЛЕР позади лаборатории, Джейн порылась в ящиках, надеясь найти что-нибудь, что могло бы подойти Тору. Она схватила старые джинсы и футболку, принесла их в лабораторию и вручила Тору. Кивнув через плечо, она сказала ему, что он может переодеться на заднем сиденье. Затем она подошла к Дарси.

Мгновение спустя Тор вернулся в основную часть лаборатории, с обнаженной грудью и рубашкой в одной руке. У Джейн пересохло во рту.

– Знаешь, для чокнутого бомжа он довольно неплохо сложен, – заметила Дарси, весело переводя взгляд с Тора на Джейн. Она работала на Джейн совсем недолго, но никогда не видела, чтобы ее босс вела себя подобным образом. Это делало ее менее похожей на сверхразум и более похожей на человека.

Подойдя, Тор поднял рубашку. Наклейка на груди отслаивалась. Там было написано: “Здравствуйте, меня зовут доктор Дональд Блейк”. Джейн покраснела и быстро сорвала наклейку.

– Мой бывший, – объяснила она. – Другой одежды я не нашла.

Тор забрал рубашку и надел ее через голову. Полностью одевшись, он принялся расхаживать по лаборатории, рассматривая различные схемы и чертежи, прикрепленные к чертежным доскам и стенам. Он остановился перед коллекцией фотографий из "бури", которую Дарси выложила в сеть.

– Что ты там делал? – спросила Джейн, подходя и указывая на картинку в центре. Очертания Тора были отчетливо видны в середине облака. Тор присмотрелся внимательнее и пожал плечами.

– А что вообще делают в Биврёсте? – спросил он пренебрежительно.

Биврёст? Джейн записала это слово в блокнот. Почему оно звучит так знакомо? И почему Тор вел себя так, будто в этом не было ничего особенного? Кто же он такой? Она почувствовала, как внутри у нее все сжалось, как будто ответ смотрел ей прямо в лицо. Но она лишь пожала плечами. Наверное, ей просто нужно немного поспать. Тор же наоборот, был бодр и голоден.

– Моя смертная оболочка ослабла, – сказал он.

Вскоре все четверо сидели за столиком единственной в городе закусочной. Тор не шутил. Он действительно был голоден. На столе перед ним было достаточно еды, чтобы накормить всю группу. Там стояло блюдо с бифштексом и яйцами, высокая стопка блинов и дюжина бисквитов, покрытых соусом. Тор набрал полный рот яиц и запил их большим глотком кофе.

– Этот напиток, – сказал он, – мне нравится.

Затем он швырнул кружку на пол, разбив ее вдребезги и заставив других посетителей подскочить на своих местах.

– Еще неси!

Джейн посмотрела на хозяина закусочной и виновато улыбнулась.

– Прости, Иззи, – сказала она. Затем, повернувшись к Тору, она прошипела:

– Что это было?

– Это было вкусно, – сказал Тор. – Еще хочу.

Он говорил как капризный ребенок.

– Тогда надо было так и сказать, – наставляла она, смущенная необдуманным поведением Тора.

– Я так и сделал, – ответил Тор, выглядя смущенным.

– Надо было культурно попросить, – сказала она.

Когда Тор откусил еще один кусок от своих блинов, двое местных жителей вошли в закусочную и сели за стойку. Джейн видела их повсюду. Джейк и Пит. Они были известны в Пуэнте-Антигуо тем, что проводили слишком много времени, развлекаясь. Однако в данный момент они казались спокойными. Улыбнувшись Изабелле, они заказали по чашке кофе.

– Ты все пропустила. У воронки было так весело, – сказал Джейк достаточно громко, чтобы Джейн услышала. Пит взволнованно кивнул.

– А теперь говорят, что в пустыню свалился какой-то спутник.

При упоминании о “спутнике” Селвиг оживился.

– На что он был похож? – спросил он, вставая и подходя к ним.

– Я ничего не знаю о спутнике, – ответил Джейк, – но он был тяжелый! Никто не смог его поднять.

Услышав это, Тор вскочил на ноги, гремя посудой, отчего Джейн чуть не подавилась кофе. Его глаза были дикими, когда он подбежал и уткнулся лицом прямо в Джейка.

– Где он? – спросил он.

Джейк судорожно сглотнул и попытался отодвинуться от странного человека, стоявшего перед ним.

– Примерно в пятидесяти милях к западу отсюда, – сказал он дрожащим голосом.

Тор усмехнулся. Джейк и Пит выглядели так, словно выражение его лица напугало их еще больше.

– Но я бы советовал поторопиться, – сказал Пит. – Когда мы уезжали, туда стягивалась чуть ли не вся армия.

Повернувшись, Тор вышел из ресторана.

– Куда это ты собрался? – спросила Джейн, бросаясь за ним. Этот парень вел себя все более и более странно. Но она не могла позволить ему снова уйти. Он все еще мог ей помочь.

– Чтобы забрать то, что принадлежит мне по праву, – сказал Тор. Затем он резко остановился, как будто только что осознал, что он понятия не имеет, куда идти. Он посмотрел на Джейн.

– Отвези меня туда и ты узнаешь то, что хочешь.

Джейн приподняла бровь.

– Все?

– Ты получишь все ответы, как только я верну себе Мьёльнир.

– Мьёльнир? – тихо повторила Джейн. Что такое Мьёльнир, и почему это звучит так, будто Селвиг бормочет что-то, когда сердится?

Словно прочитав ее мысли, Селвиг отвел Джейн в сторону.

– Ты слышишь, что он несет? – настаивал Селвиг. – Он говорит о Торе, Биврёсте, Мьёльнире. Мне все эти сказки в детстве рассказывали. Скандинавская мифология.

Джейн переводила взгляд с одного мужчины на другого. Что ж, Тор мог бы ответить на все ее вопросы, но Селвиг никогда ее не подводил. Возможно, он был прав, возможно, это была глупая затея. Может быть, этот "Тор" был просто бредящим странником, который считал себя великим Викингом.

– Мне очень жаль, – сказала она наконец. – Но я не могу отвезти тебя.

– Понимаю, – сказал Тор. – Тогда здесь мы и попрощаемся.

Взяв ее руку, он нежно поднес ее к губам и, поклонившись остальным, ушел. Джейн смотрела ему вслед и впервые за долгое время задумалась, что сильнее: ее сердце или голова?

– Ну что ж, – сказал Селвиг. – Давайте вернемся в лабораторию. У нас много работы.

Да здравствует царь!

СИФ ПОВЕЛА троих воинов в тронный зал, где они ждали, пока элитные стражники Эйнхерджара откроют дверь и впустят их внутрь. С должным почтением посмотрев вниз, они приблизились к возвышающемуся трону и преклонили колени.

– Всеотец, – молвила Сиф. – Нам нужно срочно с тобой поговорить.

Они посмотрели на трон и застыли в шоке.

На троне, в своем церемониальном шлеме с большими изогнутыми рогами, сидел Локи. В правой руке он держал могучее копье Одина, Гунгнир.

– Что происходит? – Вольштагг был ошарашен.

– Мои дорогие, – начал Локи. – Вы что, не слышали? Теперь я правитель Асгарда.

– А где Один? – спросил Фандрал.

– Мой отец впал в глубокий сон, – печально сказал Локи. – Мать опасается, что он никогда больше не проснется.

Сиф сменила тактику.

– Мы хотим поговорить с ней, – сказала она, взглянув на троих воинов, как бы говоря им, чтобы они позволили ей вести разговор. Но Локи покачал головой.

– Она отказывается отходить от кровати моего отца, – сказал он. – Вы можете изложить свое дело мне, как царю.

– Мы хотели бы попросить тебя положить конец изгнанию Тора, – просто сказала Сиф. Она понимала, что шансов на успех мало, но все же спросила.

– Мой первый приказ не может отменять последний приказ Всеотца, – сказал Локи. – Мы на грани войны с Йотунхеймом. Люди должны чувствовать себя в безопасности. Вот почему так важна преемственность власти.

Ничего не могло быть хуже этой новости. Если бы только они могли поговорить с Одином, рассказать ему о своих подозрениях относительно Локи... но теперь этот шанс был упущен. Как друзья Тора, троица воинов и леди Сиф, теперь сами будут под подозрением, особенно если Локи поверит, что они знают, что он позволил Йотунам проникнуть в Асгард и попытаться украсть ледяной ларец.

– Все мы должны сплотиться во благо Асгарда, – сказал Локи. Он смотрел на них, ничего не говоря, но они знали, что он имел в виду. Он говорил им, что он главный и что он не потерпит никакого сопротивления.

– Конечно, – сказал Фандрал, прежде чем более вспыльчивые Вольштагг или Сиф успели что-то сказать, что разозлило бы Локи.

Группа склонила головы и покинула тронный зал. Никто из них не произнес ни слова, пока они не отошли достаточно далеко, опасаясь, что Локи услышит их слова. Теперь они могли сделать только одно. Это было опасно и неопределенно, и это вряд ли бы сработало. Но единственной альтернативой было сдать Асгард его врагам.

В поисках ответов

ЖИЗНЬ ДЖЕЙН ФОСТЕР перевернулась с ног на голову за одну ночь. Во-первых, она обнаружила человека посреди пустыни. Мужчину, который, судя по фотографиям, сделанные ею самой, упал на Землю из Радужного торнадо. Во-вторых, он вел себя неадекватно, отвечал не менее странно на все ее вопросы, а затем поцеловал ее руку и скрылся в поисках упавшего “спутника”.

Но все это даже близко не стояло с тем, чтобы по возвращению в свою лабораторию в “Смит Моторс” обнаружить, что в ней копаются какие-то правительственные агенты. Мужчины вытаскивали оборудование из ее служебного автомобиля прямо на автостоянке, перенося все это в большие черные фургоны. Еще несколько агентов вышли из лаборатории с кучей коробок и папок с документами в руках. Джейн бросилась вперед и ворвалась в лабораторию, ее сердце бешено колотилось, а кулаки были сжаты.

– Что здесь, черт возьми, происходит?! – потребовала она объяснений.

Один из мужчин шагнул к ней. Он был худощав, с редеющими каштановыми волосами и теплым, дружелюбным лицом. Он протянул руку.

– Мисс Фостер, я – агент Коулсон, – представился он, – служба “Щ.И.Т.”.

Щ. И. Т.? Что это, черт возьми, такое? Может быть, это какая-то часть ФБР или ЦРУ, которую они прятали, как в тех телевизионных полицейских шоу? У Джейн возникло неприятное ощущение, что это как-то связано с прибытием Тора. Или это слишком большое совпадение.

– В связи с угрозой национальной безопасности, – продолжал Коулсон, – мы изымаем ваши записи и данные наблюдений за атмосферой.

– Говоря “изымаете”, вы их просто крадете? – рявкнула Джейн. Как будто не было очевидно, что они берут все, что захотят, будь на то разрешение или нет. – Я на грани какого-то необычайного открытия, и все, что сне известно, находится в моей лаборатории или в этом блокноте, – продолжала она, демонстрируя свой блокнот в качестве доказательства.

Коулсон наклонился и поднял коробку, стоявшую у его ног. Затем, протянув руку, он выхватил блокнот из рук Джейн и положил его сверху.

– Благодарим за сотрудничество, – сказал он и повернулся в сторону выхода из лаборатории. Через мгновение ушли и остальные агенты. Пока Джейн, Селвиг и Дарси осматривали нанесенный ущерб, в комнате воцарилась тишина. Там не осталось ничего, кроме нескольких маленьких клочков бумаги, спрятанных под кнопками, и пары разрозненных листов бумаги для принтера, валяющихся на полу.

– Годы исследований пошли…, - сокрушалась Джейн. – Они забрали все резервные копии! Даже резервные копии резервных копий.

Селвиг протянул руку, чтобы успокоить ее, но она стряхнула ее. Он ничем не мог ей помочь. И никто не мог. Потом она посмотрела в окно, и в ее глазах расцвела надежда. На другой стороне улицы она увидела Тора. В конце концов, он еще не добрался до кратера. Улыбаясь, она выбежала на улицу. У нее появилась идея. Тор мог помочь ей вернуть все ее исследования.

Через несколько минут они с Тором уже сидели в фургоне. Солнце уже садилось, и на вечернем небе собирались грозовые тучи. Джейн сосредоточилась на дороге по пересеченной местности, но краем глаза украдкой поглядывала на Тора. Он выглядел взволнованным, как будто собирался в бой. Джейн, с другой стороны, была расслабленной и потерянной.

– Я никогда раньше не делала ничего подобного, – сказала она, нарушая молчание.

– А ты, похоже, храбрая, раз решилась на это, – ответил Тор, взглянув на нее. Впервые с тех пор, как она ударила его, он искренне улыбнулся ей.

– У меня просто украли работу всей моей жизни. Мне теперь нечего терять, – сказала Джейн.

– К тому же ты умная, – сказал Тор. – Гораздо умнее, чем многие в вашем мире. – Она бросила на него смущенный взгляд. – Думаешь, что я странный? – спросил он.

Джейн уловила смех, который она с трудом подавляла в себе. Странный? Это еще мягко сказано.

– Так кто ты такой? – спросила она, пытаясь сменить тему или хотя бы начать получать ответы. Тор кивнул.

– Скоро увидишь, – ответил он, глядя вперед.

Джейн проследила за его взглядом, и ее глаза расширились. Они нашли “спутник”. Припарковав фургон, Джейн и Тор подошли к краю долины и легли на живот. Достав бинокль, Джейн посмотрела вниз. Долина была освещена яркими огнями, которые освещали всю ограниченную зону. Также были установлены сторожевые вышки, внутри которых сидели вооруженные люди, а другие мужчины и женщины бегали по земле. В центре станции стоял штабной трейлер со стеклянными стенами, и Джейн едва могла разглядеть что находится за ним. Там было что-то небольшое и темное, частично зарытое в землю. Спутник! По всей территории тянулись огромные трубы и провода, которые вели туда и обратно, судя по всему, во временные офисы. На стене одного из зданий Джейн увидела слово “Щ. И. Т.”, написанное жирными белыми буквами. Она повернулась и посмотрела на Тора. Казалось, то, что она искала, и то, что искал он, находились в одном и том же месте. Поднявшись на ноги, Тор сбросил куртку и протянул ее Джейн.

– Тебе это пригодится, – сказал он.

– Погоди. Зачем? – спросила Джейн. Словно в ответ, по пустынному небу прокатился гром. Джейн могла бы поклясться, что Тор приказал грому сделать это.

– Оставайся здесь, – сказал он, игнорируя ее вопрос. – Как только я заберу Мьёльнир, я верну тебе все, что они у тебя отняли. – Он посмотрел пристально ей в глаза. – Договорились?

– Нет! – закричала Джейн, удивив и ее, и Тора. – Посмотри на них! Думаешь, ты сможешь просто так войти, собрать свои вещи и спокойно уйти?

– Нет, – согласился Тор, и Джейн почувствовала, как расслабились ее плечи. А потом добавил: – Я собираюсь оттуда улететь.

Повернувшись, он ушел, оставив Джейн лежать с открытым ртом. Когда он скользнул в долину, начали падать первые капли дождя.

Щ.И.Т.

ТОР МОГ БЫ НЕЗАМЕТНО добраться до внешних стен комплекса, но сверкнувшая молния показала его часовым. Он только что пробрался через внешнюю ограду, оторвав ее от Земли. Он отбился от первых охранников и побежал к зданию, целясь в открытую дверь с пандусом, ведущим к ней. Когда он вошел внутрь, оттуда как раз выходил еще один солдат. Тор сбил его с ног и отобрал оружие. Оно было длинным, черным и плохо сбалансированным. Тор не был уверен, что лучше сделать: бросить его или попытаться им отбиваться. Свет фар выхватил его фигуру в ночи, Тор обернулся и увидел машину, движущуюся в его сторону. Дождь усилился, что было видно по каплям, стучащим по крыше автомобиля.

Тор отобрал у ближайшего солдата оружие и ударил им по проезжающей мимо машине, которая была похожа на машину Джейн Фостер, только поменьше. И у нее не было сверху крыши. Оружие разбило стекло, водитель попытался увернуться от осколков. Машина потеряла управление и врезалась в стену. Часть туннеля обрушилась на нее. На помощь товарищу подоспели другие солдаты. Тор быстро отошел от них, направляясь к центру огромной ямы, где находилось главное сооружение. Из дыры, оставленной сверху, сверкнула молния. Тор знал, что Мьёльнир находился там внутри.

Он был уже почти на месте, когда огромный солдат вышел из-за угла и сильно ударил его в челюсть. Тор упал, но тут же вскочил на ноги и бросился на солдата. Они вместе пробили стену туннеля и снова оказались под дождем. Когда они ударились о землю, их раскидало в разные стороны. Тор поднялся на ноги первым. Затем его примеры последовал солдат. Он был таким же большим, как Вольштагг, но еще и на целую голову выше Тора.

– А ты мощный, – усмехнулся Тор. – Но не для меня.

Он боролся с огромным смертным, отбиваясь и нанося удары, как только мог. Это была настоящая битва, не такая, как другие. Этот человек мог противостоять Тору, по крайней мере в его смертной форме, практически на равных.

Но Тор не проигрывал ни одного сражения ни в Асгарде, ни в Йотунхейме, ни в Мидгарде, и тем более он не проиграет это сражение. Он сбил огромного смертного с ног и рванул назад к дыре в стене, но какой-то солдат схватил его за лодыжку. Тор обернулся и нанес мощный удар локтем в живот державшему его мужчине. Тот закашлялся, когда удар выбил из него дух, а Тор вскарабкался обратно в здание. Он проломил стену, которая была сделана из какой-то жесткой ткани, через которую он мог видеть все, что происходит за ней. Она отделилась от досок, поддерживающих конструкцию, и он отбросил ее в сторону.

Наконец-то он увидел Мьёльнир!

Тот торчал из земли, наполовину зарывшись в грязь, и прожекторы освещали его сквозь пелену дождя. Энергия, яркая и голубая, притягивала Тора к нему, а вверх потрескивали молнии. Дождь усилился, превращая все вокруг в грязь. Тор наконец приблизился к Мьёльниру, широкая улыбка расплылась на его лице. Возможно, его уже окружает целый отряд одетых в черное солдат, но Тор знал, что это не будет иметь значения, когда Мьёльнир окажется в его руках.

Он наклонился и нащупал кожаную рукоятку древнего боевого молота Уру. Она удобно сидела в его руке, как будто была создана специально для него. Тор улыбнулся и поднял руку…

Мьёльнир не сдвинулся с места.

Потрясенный, он потянул сильнее. Мьёльнир принадлежал ему! Он был подарен ему отцом! Но он отнял его там, в обсерватории, когда они вернулись из Йотунхейма. “Нет”, – подумал Тор. – “Нет!” Он напрягся изо всех сил, мускулы проступили на его руках и плечах... но его смертная оболочка не могла сдвинуть могучий молот с земли. Прожектор выхватил его из темноты. Тор упал на колени. Мьёльнир отказался от него. Он больше не подчиняется ему. Всеотец и молот считают его недостойным.

Тор не сопротивлялся, когда одетые в черное солдаты захватили его в плен.

Наблюдая за происходящим из-за забора, Джейн должна была принять сложное решение. Она не могла спасти Тора... только не сейчас. “Свобода важнее сейчас, чтобы нанести удар позже”, – подумала она.

И побежал к своему фургону.

Темные времена

ВСКОРЕ ФУРГОН С ВИЗГОМ въехал на стоянку у “Смит Моторс”. Джейн выскочила из машины и бросилась внутрь.

– Я не могу его там бросить! – заплакала она, увидев Селвига и Дарси.

Эти двое пытались навести порядок после визита агентов Щ.И.Т. Дарси потянулась за детской книжкой с картинками, которую те проигнорировали. Листая ее, она вполуха слушала, как Джейн рассказывает Селвигу о том, что произошло в пустыне. Внезапно ее внимание привлекло слово, написанное на одной из страниц.

– Эй! Смотрите! – крикнула она. Это слово было ужасно похоже на то, которое Тор постоянно повторял. А над словом было изображение молота.

Джейн подошла и выхватила книгу у Дарси.

– Где вы это нашли?

– В детской энциклопедии, – ответил Селвиг. – Я хотел показать вам, как глупо звучат рассказы Тора.

– Но вы сами всегда учили меня учитывать любые возможности и альтернативы! – запротестовала Джейн. – Но если мост Эйнштейна-Розена действительно существует, то значит на другой его стороне есть жизнь. Продвинутые существа могли спокойно его преодолеть как... “Как Тор и его молот”, – добавила она про себя.

Какое-то время все сохраняли молчание. Джейн никогда раньше не осмеливалась бросить вызов своему наставнику, но было слишком много признаков, указывающих на то, что Тор, кем бы он ни был, не был с Земли. А теперь он попал в ловушку агентов, намеренных скрыть его существование. Наконец первым заговорил Селвиг:

– Я не знаю, что все это значит, Джейн, – сказал он. – Но я помогу тебе, потому что ты не просто мой коллега, ты – мой друг.

Селвиг не хотел, чтобы Тор оставался в Пуэнте-Антигуо. Это было слишком опасно... для всех них. Но он также знал, что Джейн нужна информация от Тора. И, несмотря на все свои сомнения, он знал, что Джейн в конце концов заставит его помочь ей. Селвиг скорчил гримасу Джейн, которая облегчено вздохнула.

– Спасибо, Эрик, – сказала она тихо.

Он кивнул и пошел звонить. Теперь ей оставалось только ждать и надеяться, что план Селвига сработает.

Тор сидел в кресле, пока один из солдат разговаривал с ним. Маленький человечек, спокойный, не угрожающий, он задавал Тору вопросы о местах, о которых тот никогда не слышал. Он обвинил Тора в преступлениях, и тот не потрудился ответить. Все это не имело значения. Тор не мог поднять Мьёльнир, он был недостоин подарка своего отца. Ему было все равно, что с ним будет. Допрашивая его, казалось, всю ночь, маленький человек ушел. Тор опустил голову.

– Я думал, он никогда не уйдет, – произнес знакомый голос.

Тор удивленно поднял голову. Локи сидел напротив него!

– Локи? Что ты здесь делаешь? Что-то произошло? Говори. Йотунхейм? – Тор знал, что поступил опрометчиво. Он надеялся, что сможет искупить свою вину. Но то, что сказал следом Локи, шокировало его до глубины души.

– Отец мертв.

Тор потерял дар речи. Локи продолжал:

– Изгнание тебя, угроза новой войны с Йотунами... это было слишком тяжело даже для него.

“Это моя вина”, – подумал Тор. Это я сделал. Я убил своего отца, Всеотца Асгарда, потому что был слишком глуп, чтобы его слушать. В его глазах стояли слезы.

– Ты не должен винить себя, – сказал Локи. – Я знаю, что ты любил его. – Он помолчал и затем добавил: – Теперь бремя царства лежит на моих плечах.

Локи правил Асгардом. Тор понимал это. Это имело смысл. Это также дало ему небольшой проблеск надежды.

– Можно мне вернуться домой? – спросил он.

С явной печалью на лице Локи покачал головой.

– Ты будешь в изгнании, пока действует перемирие с Йотунхеймом. Мать запретила тебе возвращаться.

Тор был изгнан из Асгарда. Навсегда. Он опустил голову. Неудивительно, что Мьёльнир отказался от него. Он был недостоин даже называться Асгардцем.

– Я пришел попрощаться, брат, – сказал Локи. – Мне очень жаль.

– Нет, – сказал Тор. – Это мне очень жаль. Локи... спасибо, что пришел сказать мне все это.

– Ничто не могло остановить меня, – ответил Локи.

Затем он исчез, а маленький человечек из Щ.И.Т. вернулся в комнату.

– К вам посетитель, – сказал он.

За его спиной в комнату вошел пожилой мужчина, который был другом Джейн Фостер.

– Донни, Донни, вот ты где!

“Кто такой Донни?” – удивился Тор. И тут он вспомнил про бейджик с именем на рубашке из шкафа Джейн.

– Все будет хорошо, мой друг, – сказал Селвиг. – Я отвезу тебя домой.

Тор позволил доктору Селвигу вывести себя из здания. По пути они миновали груду инструментов и оборудования на столе. Тор заметил записную книжку Джейн и поднял ее, когда они проходили мимо. Он не был вором, он возвращал ее законному владельцу.

Когда Локи покинул своего брата, он не вернулся сразу в Асгард. Вместо этого он посетил другое царство. В последний раз, когда он был здесь, он сражался на стороне Тора против подавляющего числа врагов-Йотунов. Теперь он шел один по ледяным ландшафтам Йотунхейма, зная, что хоть он и не мог понять или принять... но он был дома.

Он нашел дорогу к разрушенному храму, все еще разрушенному после последней войны. Внутри было темно, если не считать лучей бледного света, падавших через дыры в поврежденном потолке. Йотуны появились из темноты, окружая его, но он не обращал на них внимания. Он прошел вглубь храма. Вот где Один нашел его. Именно здесь его жизнь свернула с намеченного пути. Он был ребенком войны, беженцем, лишенным своего истинного наследия. Теперь Локи сможет исправить все это.

Впереди него появился Лафей, красные глаза которого горели в темноте. Локи шагнул к нему и поднял голову, чтобы встретиться взглядом с ним.

– Скажи мне, почему я не должен убивать тебя? – спросил Лафей.

– Я пришел один и без оружия, – ответил Локи.

– С какой целью?

– Чтобы сделать тебе еще одно предложение, – сказал Локи.

Лафей вздернул подбородок, поняв, в чем дело.

– Так это ты впустил нас в Асгард? – спросил он.

Локи позволил себе легкую улыбку.

– Это было даже забавно…

Но Лафей был не в настроении шутить.

– Мои люди мертвы, а ларца у меня так и нет, – прохрипел он. – Ты – обманщик.

Локи уже слышал это раньше. Лафей протянул руку и схватил Локи за горло. Локи не сопротивлялся. Это тоже было частью его плана.

– Ты понятия не имеешь, кто я такой, – сказал он, чувствуя, как холод его Йотунской натуры распространяется от цепких пальцев Лафея по всему телу.

Лафей в шоке уставился на преображение Локи. Остальные Йотуны, собравшиеся в храме, беспокойно зашевелились и забормотали. Теперь Локи усмехнулся. Все шло точно по его плану.

– Здравствуй, отец, – сказал он.

– А-а, – протянул Лафей. – Я думал, что Один убил тебя. Именно так я бы и поступил. Он так же слаб, как и ты.

– Больше не слаб. Теперь я правлю Асгардом, пока Один не проснется, – сказал Локи. Он ждал, что его слова оценят собравшиеся Йотуны. Затем он добавил: – Возможно, тебе не следовало так беспечно покидать меня.

Лафей сделал паузу, чтобы обдумать его слова.

– Или, возможно, это был самый мудрый выбор, который я когда-либо делал. Я тебя слушаю.

Настало время заключить сделку. Локи начал с той части своего предложения, которая была бы наиболее заманчивой для Лафея.

– Я могу обеспечить тебе и отряду твоих воинов скрытый проход в чертог Одина, и вы наконец убьете его прямо в постели, – сказал он. – Я сохраню трон, а ты получишь свой ларец.

Лафей изучал лицо Локи. Повелитель Йотунов был мудр и хитер. Он знал, что Локи многого не договаривает.

– Зачем тебе это нужно? – спросил он.

– Когда все будет сделано, между нашими двумя мирами установится постоянный мир, – провозгласил Локи. – Этим я добьюсь того, чего не смогли добиться ни Один, ни Тор.

Лафей был доволен.

– Это великий день для Йотунхейма. Асгард наконец-то будет наш.

И именно здесь Локи должен был немного прояснить ситуацию. Он не собирался отказываться от трона Асгарда, когда только начал править.

– Нет. Асгард – мой, – сказал он. От гнева мускулы на лице Лафея напряглись, но Локи продолжал: – Остальные Девять Миров будут твоими, если ты сделаешь то, что тебе скажут.

Было довольно смело говорить с повелителем Йотунов таким образом, особенно в его собственном храме. Локи знал это, но он также знал, что шанс убить Одина будет слишком лакомым кусочком для Лафея, чтобы упустить его. После долгой паузы Лафей едва заметно кивнул.

– Я согласен, – сказал он.

Локи повернулся, чтобы уйти. Его дела в Йотунхейме были завершены, но в Асгарде еще предстояло многое сделать.

Когда Локи вышел из Биврёста в обсерватории, он почувствовал на себе пристальный взгляд Хеймдалля.

– Что тебя тревожит, хранитель? – спросил он.

– Я обратил свой взор на тебя в Йотунхейме, но не мог нигде тебя не увидеть, не услышать, – сказал Хеймдалль. Его глаза не отрывались от Локи. – Ты укрылся от меня, подобно тем ледяным великанам, которые вторглись в наше царство.

Локи прекрасно знал, что Хеймдалль обвиняет его в сокрытии Йотунов, но сейчас у него не было желания вступать с ним в конфликт. Он предпочитал действовать тайком и манипулировать людьми.

– Возможно, твои чувства ослабли после стольких лет службы, – сказал он с сочувственным видом.

Хеймдалль не оставил эту мысль без внимания.

– Или, может быть, кто-то нашел способ сокрыть от меня то, что он не хочет, чтобы я увидел, – сказал он.

“Возможно, здесь потребуется более прямой подход”, – подумал Локи.

– Ты обладаешь великой силой, Хеймдалль, – сказал он. – Скажи мне, Один когда-нибудь боялся тебя?

– Нет, – ответил Хеймдалль.

– А почему?

– Потому что он мой царь, и я поклялся повиноваться ему.

– Вот именно, – сказал Локи. – Он был царем. А теперь ты подчиняешься мне. Верно?

В течение долгого времени, Хеймдалль не отвечал. Локи был безоружен, а руки Хеймдалля сжимали двойную рукоять его огромного меча. Это было неподходящее время для сражения. Но чувство верности Хеймдалля, его роль хранителя Асгарда, взяло верх над подозрением к Локи.

– Да, это так, – неохотно согласился он.

– Хорошо, – сказал Локи. – Никому не открывай Радужный мост, пока я не устраню ущерб, нанесенный моим братом.

С этими словами он покинул обсерваторию, но почувствовал на своей спине всевидящий взгляд Хеймдалля. У Локи было сильное чувство, что это не в последний раз, когда он и хранитель Биврёста вступают в конфликт.

Неожиданные союзники

ДЖЕЙН НЕ ЗНАЛА, что замышляет Селвиг и сможет ли он вытащить Тора из той неразберихи, которую тот устроил, незаконно проникнув на пост Щ.И.Т. Что он им скажет? Что, если они арестуют и Эрика, и оставят его вместе с Тором? Каждый раз, когда дул ветер или мимо лаборатории проезжала машина, Джейн вздрагивала. Наконец, Дарси отправила ее в трейлер отдохнуть, настояв, чтобы она сообщила ей, когда Селвиг и Тор вернутся.

Как раз в тот момент, когда Джейн погрузилась в беспокойный сон, раздался громкий стук в дверь. Вскочив, она распахнула ее и увидела Тора, который стоял перед ней, а Селвиг был перекинут через его плечо. Рука Джейн схватилась за сердце, и она испустила громкий вздох.

– О, господи. Что случилось? – спросила она. – Он как? Живой? – все ее страхи наполнили ее.

Но тут Селвиг застонал и пробормотал что-то о богах грома и царств, и она уловила безошибочный запах. Похоже, Селвиг и Тор отправились праздновать побег Тора из Щ.И.Т. Она должна была догадаться.

Наконец Джейн отступила в сторону, чтобы Тор мог войти. В нем было что-то необычное. Он казался более спокойным, менее уверенным в себе. Интересно, что произошло после того, как она покинула базу, чтобы заставить его так себя вести? Тор осторожно положил Селвига на кровать и погладил старика по щеке. “Да”, – подумала Джейн, – “должно быть, что-то случилось”.

Затем она поняла, что Тор больше не смотрит на Селвига, а осматривает пустые коробки из-под пиццы, старые газеты и обертки от печенья.

– Пойдем на улицу? – предположила Джейн.

Тор кивнул, и они вышли из трейлера и направились в лабораторию. На крыше Джейн поставила несколько стульев, подзорную трубу и несколько одеял.

– Я иногда прихожу сюда, когда не могу заснуть, – объяснила она. – Или когда пытаюсь упорядочить новые научные данные. Или когда Дарси сводит меня с ума. – Она замолчала, когда улыбка появилась на лице Тора. – Я очень часто сюда прихожу, если задуматься.

Тор ничего не сказал. Вместо этого он просто смотрел в ночное небо, как будто оно могло дать ему ответы. Джейн снова поразило ясное ощущение, что Тор, которого она знала этим утром, отличался от этого Тора. Этот Тор казался более человечным, несмотря на впечатляющие мускулы. Наконец он заговорил, и его глубокий и мрачный голос в ночной тишине поразил Джейн.

– Ты была так добра ко мне, Джейн, – сказал он. – Жаль, что я не могу отплатить тебе тем же.

– Ну, а еще я тебя пару раз стукнула своей машиной, так что квиты, я думаю, – поддразнила его Джейн.

Тор усмехнулся и кивнул. Затем он полез в карман брюк и вытащил записную книжку Джейн. Он протянул ее ей.

– Это все, что я смог достать, – сказал он извиняющимся тоном. – Не так много, как я обещал. Извини.

Джейн взяла блокнот и осторожно открыла его, как будто боялась, что он снова исчезнет. Он понятия не имел, насколько важна эта тетрадь. Это означало, что ей не придется начинать все с нуля. Что она все еще может доказать свою гипотезу. Это было самое большое, что он мог получить обратно.

– Спасибо, – тихо сказала она.

Затем ее лицо омрачилось.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросил Тор.

– Щ.И.Т., или как их там называют… – ответила она. – Сделает все, чтобы это мое исследование никогда не вышло в свет.

– Тебе все равно надо довести начатое до конца.

– Но зачем? – спросила Джейн, удивленная настойчивостью его тона и уверенностью в себе.

– Потому что ты права, – просто ответил он. – У ваших предков ушло столько времени, чтобы добраться до этой точки. А ты уже почти на месте. Тебе просто нужно, чтобы кто-то показал тебе, насколько ты близка к правде на самом деле.

Пока он это говорил, Тор подошел к ней поближе. Сердце Джейн заколотилось в груди, когда он протянул руку и взял у нее блокнот. Открыв ее на изображении того, что он называл Биврёстом, он улыбнулся. Он собирался показать ей, насколько она близка к правде на самом деле. Он нарисовал Иггдрасиль, Мировое Древо, от которого произошли все эти вещи. Его ветви тянулись к Девяти Мирам.

– Ваши предки называли это магией, – сказал он. – а ты называешь это наукой. Я пришел из места, где наука и магия это одно и то же по сути. Ваш мир – это Мидгард – всего один из девяти миров космоса, связанных друг с другом ветвями Мирового Древа.

Он посмотрел на нее. Она внимательно слушала. К тому же она была очень красива, мелькнуло у Тора в голове. Он продолжал говорить, рассказывая историю, просто чтобы она смотрела на него и слушала.

В банкетном зале Вольштагг сделал то, что делал всегда. Он ел. Он очищал тарелки от еды, отбрасывая одну за другой в сторону и переходя к следующей. Сиф стояла, глядя в окно, чувствуя себя неловко, пытаясь придумать способ вернуть Тора в Асгард без вмешательства Локи. Огун и Фандрал смотрели на Вольштагга, как всегда пораженные егобесконечным аппетитом. Наконец Фандрал не выдержал:

– Наш лучший друг изгнан, Локи на троне, Асгард на грани войны, а ты тем временем ухитряешься умять четырех кабанов, шестерых фазанов, кусок говядины и два бочонка Эля. Устыдись! – закричал он. – Неужели тебе нет дела?

Он стащил со стола последнее блюдо Вольштагга прямо из его рук. Тот в бешенстве выхватил свой меч.

– Не путай мой аппетит с апатией, – предупредил он.

Сиф все поняла. Вольштагг любил поесть, но прямо сейчас он ел, потому что это помогало ему чувствовать себя хорошо, несмотря на безвыходность ситуации.

– Прекратите, вы оба! – крикнула она. – Мы все знаем, что должны делать. Нельзя больше ждать!

Это позорило их всех. Это было правдой. Они колебались, потому что боялись. Такого рода страх был недостоин Асгардца.

– Нам пора, – сказал Огун. – Мы должны найти Тора.

– Это измена, Огун, – запротестовал Фандрал.

– Не говоря уже о том, что это самоубийство, – добавил Вольштагг.

– Тор сделал бы то же самое для нас, – тихо сказала Сиф.

Трое воинов замолчали. Это было правдой. Они были в долгу перед своим другом и перед Асгардом.

Но прежде чем они успели что-либо предпринять, в пиршественный зал вошел стражник Эйнхерджар. Леди Сиф и трое воинов напряглись. Был ли это тот момент, когда Локи выступит против них?

– Хеймдалль требует вас к себе, – сказал стражник.

Вольштагг снова нахмурился. Он думал о том же, о чем и все остальные: если Хеймдалль слышал, как они обсуждают измену, то у них могут быть очень серьезные неприятности.

– Мы обречены, – сказал он.

От вызова Хеймдалля никто не отказывался. Они нашли его стоящим на своем посту, перед пультом управления обсерватории. Он долго смотрел на них, пока все четверо окончательно не выбились из колеи и не занервничали. Наконец Вольштагг заговорил, просто чтобы кто-то мог что-то сказать.

– Славный Хеймдалль, позволь объясниться…

Хеймдалль тут же прервал его:

– Вы собрались ослушаться нашего царя Локи? Нарушить все присяги и пойти на измену ради возвращения Тора?

Все четверо посмотрели друг на друга, потом снова на Хеймдалля. Что они могли сказать? Вольштагг кивнул Сиф, пытаясь заставить ее что-то сказать. Это она обычно говорила все то, чего они боялись сказать. Она сердито посмотрела на него, потом перевела взгляд на Хеймдалля.

– Да, – сказала она, – но...

Теперь настала ее очередь быть прерванной Хеймдаллем.

– Хорошо, – сказал он.

На мгновение они были уверены, что неправильно поняли его. Но больше он ничего не сказал. В конце концов, Вольштагг задал вопрос, который все они хотели задать.

– Значит, ты нам поможешь?

– Я дал царю честное слово, поэтому не могу открыть вам Биврёст, – сказал Хеймдалль.

Это было разочарование. Сиф и троица воинов снова пришли в замешательство. Затем Хеймдалль прошел мимо них, оставив их одних в обсерватории.

– До чего же сложный товарищ! – через некоторое время заметил Фандрал.

Вольштагг ждал другого момента. Он все еще боялся, что его подслушают. Затем он спросил:

– Ну и что же нам теперь делать?

Сиф осматривала обсерваторию, разочарованная тем, что находится так близко к Биврёсту, но все еще не в силах помочь Тору. И тут она кое-что увидела.

– Смотрите!

Остальные обернулись и увидели то, на что она указывала. Они все заулыбались друг другу. Хеймдалль покинул обсерваторию, но он также оставил свой меч в пульте управления. Послание было ясным: он позволил им использовать Биврёст, подвергая себя большой опасности. Теперь все, что им нужно было сделать, это открыть туннель и отправиться на поиски Тора.

Хеймдалль занял свое место возле обсерватории, когда Сиф и троица воинов ушли. У него снова был меч, и он боялся, что придется пустить его в ход... потому что Локи приближался к нему по короткому отрогу Радужного моста, соединявшего обсерваторию с самим Асгардом.

– Скажи мне, Локи – начал Хеймдалль, когда Локи остановился в нескольких футах от него. Он нес копье Одина, Гунгнир. – Как ты провел Йотунов в Асгард?

Локи не стал отрицать обвинения.

– Ты думаешь, что Биврёст – это единственный путь в царство и обратно? – сказал он с ухмылкой. – Между мирами существуют тайные тропы, увидеть которые даже ты не в силах. Но и я в них больше не нуждаюсь, ведь я теперь царь.

Потом он серьезничал еще больше.

– И я объявляю, что за свою измену ты освобождаешься от обязанностей хранителя врат и перестаешь быть гражданином Асгарда.

– Тогда я больше не обязан тебе подчиняться, – усмехнулся Хеймдалль и поднял меч.

Он знал, что этот момент настанет. Он ударил Локи, но тот двигался чуть быстрее. Направив Гунгнир на Хеймдалля, он вызвал ледяную бурю. Лед собрался на доспехах Хеймдалля, замедляя взмах его меча. Хеймдалль рванул вперед изо всех сил, с усилием стиснув зубы. Его огромный меч все еще двигался, но все медленнее и медленнее. Кожа Локи посинела, а глаза приобрели красный цвет его истинного отца, Лафея. Хеймдалль был грозным воином, но даже он не был достаточно силен, чтобы преодолеть объединенную силу магии Гунгнира и Локи. Он застыл на месте, острие его меча было в нескольких дюймах от горла Локи. Локи молчал. Постепенно Йотунская синева покинула его кожу, и глаза вернулись к своему обычному зеленому цвету. Это было опаснее, чем он рассчитывал. Он отстранился от меча Хеймдалля и повернулся на каблуках. Оставалось выполнить еще одно, последнее задание.

В хранилище было тихо. На пьедестале стоял ледяной ларец. Локи обошел вокруг пьедестала и махнул на ворота, сдерживающие Разрушителя.

Ворота сложились сами по себе, и разрушитель шагнул вперед.

– Сделай так, чтобы мой брат не вернулся, – сказал Локи. – Уничтожь  там все!

Новая история для рассказа

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО Джейн проснулась и потянулась. Потом она открыла глаза и улыбнулась. Тор спал рядом с ней, восходящее солнце окрашивало его светлые волосы в золотистый цвет. Они провели снаружи всю ночь, обсуждая Радужный мост, Биврёст и Девять Миров Иггдрасиля, включая Асгард, откуда был родом Тор, и Мидгард, или Землю. Ее мозг был переполнен информацией, но в то же время она чувствовала странное умиротворение. Тор открыл Джейн глаза на многие вещи, а она рассказала ему про свою жизнь. Интересно, что это будет значить для их будущего?

Вдруг Тор издал тихий вздох, а затем его глаза затрепетали и открылись. Взглянув на нее, он улыбнулся.

– Позавтракаем? – предположил он.

Через полчаса запах бекона и блинов заполнил лабораторию. Джейн сидела за столом с Селвигом и Дарси, пытаясь объяснить им все то, что ей рассказал Тор. У кухонной раковины Тор с улыбкой на лице пытался помыть посуду. Джейн с удивлением посмотрела на него.

– Это красивая теория, Джейн, – сказал Селвиг, глядя на новые заметки в ее блокноте. – Но тебе никогда не удастся убедить в ней научное сообщество, если не будет веских доказательств.

Джейн уже собиралась ответить, когда вошел агент Щ.И.Т. Раздался стук в дверь, прежде чем агент вышел за порог, и все они увидели трех мускулистых и опасных на вид мужчин, а также женщину, которая выглядела еще более опасной, чем любой из мужчин.

– Друзья мои! – воскликнул Тор, и на его лице появилась довольная улыбка.

Забыв о завтраке, он поспешил впустить группу. Первым вошел самый широкий из группы. У него была длинная борода и большой живот, и он носил странные доспехи, которые выглядели древними и футуристическими одновременно. Из их разговора прошлой ночью Джейн предположила, что это были воины Асгарда, пришедшие спасти Тора. Следующие слова большого человека подтвердили ее мысли.

– Леди Сиф и троица воинов, – сказал он веселым голосом. – Вы, конечно, слышали истории о Огуне мрачном, Фандрале лихом и мне, Вольштагге стройном?

Джейн подавила смешок, а Селвиг поднял бровь и посмотрел на живот Вольштагга.

– Возможно, с тех пор, как я был здесь в последний раз, я немного прибавил в мышцах, – сказал он немного обиженно.

– Это было тысячу лет назад? Северная Европа? – спросила Джейн, глядя на Дарси и Селвига, как бы говоря: “я же вам говорила”.

Вольштагг смотрел на нее с восторгом и восхищением.

– Вот именно! – сказал он, улыбаясь.

Тор был странно спокоен с тех пор, как прибыла леди Сиф и троица воинов. Теперь он подошел к Вольштаггу и обнял его за плечи.

– Друзья мои, – повторил он, – я никогда не был так счастлив, как сейчас. Но вам не следовало сюда приходить.

Воин по имени Фандрал выглядел смущенным.

– Мы пришли за тобой, чтобы забрать тебя домой, – сказал он.

– Но вы же знаете, что я не могу вернуться домой, – сказал Тор. – Мой отец скончался по моей вине. Я должен оставаться в изгнании.

Сиф и трое воинов озадаченно переглянулись.

– Тор, – воскликнула Сиф. – Это не так. Твой отец жив!

Джейн увидела, как на лице Тора промелькнула боль. Он не все рассказал ей о событиях, которые привели его на Землю. Но он сказал, что его действия заставили его отца, Одина, изгнать его и лишить его божественных сил, сделав его смертным. Ее сердце болело за него. Она почти шагнула вперед, чтобы успокоить его, но остановилась.

В небе сверкнула молния, и раздался отдаленный раскат грома. Но это была не буря-это был Биврёст. Что-то последовало за леди Сиф и тремя воинами в Мидгард. Что-то гораздо более страшное.

Небо потемнело еще больше, и ветер завывал, заставляя мусор летать по улицам и заставляя людей прятаться в зданиях в поисках укрытия. Джейн почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. Она была напугана, но решила не показывать этого, особенно перед Асгардскими воинами.

– Что происходит? – спросила она.

Тор выглядел мрачным.

– Не знаю, – ответил он грустно. – Возможно, это еще один урок отца, который я просто не понимаю. – Его глаза внезапно вспыхнули, показывая решимость поступить правильно. – Джейн, вам нужно сейчас же уехать.

Она покачала головой.

– Что ты собираешься делать? – спросила она.

Прежде чем он успел ответить, вперед выступил Вольштагг.

– Он, конечно, будет биться вместе с нами!

Плечи Тора опустились, и он повернулся к своим друзьям.

– Не сегодня, – тихо сказал он. – Я всего лишь человек. – Затем, как бы смирившись со своей судьбой, он добавил: – Вы должны остановить это сами. Я останусь в стороне и помогу увести людей в безопасное место. Но нам понадобится время.

– Ты его получишь! – ответил Вольштагг.

Оставив людей с Тором, они вышли из лаборатории в усиливающийся шторм. Как только они ушли, Тор и остальные бросились в бой. Выбежав на улицу, Джейн принялась грузить людей в разные машины с указаниями, как можно дальше уехать из города. Поначалу некоторые горожане упирались, но, увидев вдали грозу, кинулись заводить машины. Тем временем Селвиг вывел всех людей из закусочной Изабеллы, а Дарси помчалась на автовокзал, чтобы указать водителям, куда ехать.

Вскоре это место стало практически пустым, больше похожим на город-призрак, чем когда-либо прежде. Довольные тем, что им удалось всех эвакуировать, Джейн, Тор и остальные собрались в задней части лаборатории. Они слышали звуки битвы, и Джейн увидела, как Тор вздрогнул, когда один из его друзей издал крик.

Тор больше не мог этого выносить. Он выскочил из лаборатории на главную улицу. Джейн, Дарси и Селвиг последовали за ним. То, что они увидели, поразило их. Центр города Пуэнте-Антигуо уже лежал в руинах. Вокруг горели костры и были перевернуты машины.

А посреди всего этого стоял Разрушитель.

Как Локи получил контроль над ним? Он должен был отвечать только на угрозы Асгарду! Должно быть, он действительно поверил ему, царю Асгарда, когда Всеотец погрузился в сон Одина.

Победить Разрушителя было почти невозможно, даже для самых могучих воинов Асгарда. В своей смертной форме Тор не мог даже представить, чем он может помочь. Но он был полон решимости найти выход.

После того как Локи отправил Разрушителя через Биврёст в Мидгард, он остался ждать в обсерватории. Хеймдалль, все еще застывший на своем посту, наблюдал за его действиями.

– Каково это, Хеймдалль, знать, что происходит, и ничего с этим не делать? – спросил Локи.

Только глаза Хеймдалля двигались.

– Какая жалость, – сказал Локи. Он переключил управление обсерваторией и снова открыл Биврёст. Появились Лафей и еще двое Йотунов.

– Приветствую тебя, отец, – сказал Локи.

В квартале от главной улицы Тор наблюдал, как Фандрал выполнил боевой прием, который Вольштагг назвал "летающая Гора". Это выглядело практически также, как и звучало. Вольштагг подбежал к Фандралу, который опустился на колени и сложил руки для трамплина. Вольштагг шагнул на него, и Фандрал подкинул его в сторону Разрушителя. Это был сокрушительный, неотвратимый шаг, даже несмотря на то, что он был опасным для спины Фандрала. Ни один враг не мог устоять против несущейся массы Вольштагга. Кроме разрушителя, который отмахнулся от него, как от насекомого. Он кувыркнулся в воздухе и рухнул на капот припаркованной машины. Пламя Разрушителя начало разгораться. Еще мгновение и он испепелит оглушенного ударом Вольштагга на месте.

В самую последнюю секунду леди Сиф спрыгнула с крыши ближайшего здания, держа копье обеими руками. Она вложила всю свою силу в удар, вонзив острие копья в затылок Разрушителя и направив его прямо на улицу. Разрушитель обмяк и замер, когда Сиф приземлилась за его спиной, выровнявшись. Вольштагг был недоволен. Она уже не в первый раз спасала ему жизнь. Она всегда старалась помогать своим друзьям.

Они расслабились лишь на мгновение... а затем Разрушитель снова начал нападать. Его голова начала крутиться в разные стороны, совсем как у совы, ленты доспехов закрутились и переориентировались так, что через несколько секунд воткнутое копье оказалось спереди, а не сзади. Печь внутри шлема пылала, и рев собирающегося огня заставил Сиф отскочить в сторону, как раз вовремя, потому что выстрел пришелся на место, где она только что находилась.

Разрушитель медленно подтягивался вверх, пока не освободился от пронзившего его копья. Он снова повернулся и прошелся по улице огнем. Повсюду летали машины, так же как и Сиф с тремя воинами, когда их охватило непреодолимое пламя Одинфорса. Тор должен был действовать.

– Давай! Вперед! Беги! – крикнул он Джейн.

Она так и поступила, вместе с Дарси и Селвигом. Тор тоже побежал, но в другом направлении, туда, где упала Сиф.

– Сиф, – сказал он, когда она попыталась встать. – Ты сделала все, что могла.

– Нет, – процедила она сквозь зубы. – Я умру смертью воина. Об этом дне сложат легенды.

Тор остановил ее от того, чтобы броситься к Разрушителю.

– Живи и будешь сама их рассказывать, – сказал он. – Теперь уходи. Вы должны вернуться в Асгард. Нужно остановить Локи.

– А как же ты? – спросила Сиф.

– Не волнуйтесь обо мне. – Тор оглянулся на Разрушитель. Он искал их на другом конце главной улицы. – У меня есть план.

Пока его друзья, как Асгардиане, так и смертные, отступали к заброшенному зданию “Смит Моторс”, Тор шел по центру главной улицы. Разрушитель приближался с другой стороны, вырисовываясь сквозь дымящиеся обломки и отбрасывая в сторону машины. Джейн крикнула остальным, чтобы они оставались в стороне.

– Что он делает?

– Брат, – обратился Тор. Он говорил с Разрушителем, но знал, что Локи его слышит. – Что бы я ни сделал тебе плохого, что бы ни заставило тебя пойти на это, прими мои извинения. Но эти люди ни в чем не виноваты. Отняв у них жизни, ты ничего не приобретешь.

Он остановился, глядя на Разрушителя, который тоже остановился. Их разделяло меньше десяти футов. Передняя часть шлема Разрушителя открылась, и огонь внутри с ревом ожил. Неустрашимый Тор продолжал. За время, проведенное на Земле, он кое-чему научился. Истинная доблесть была не в простой битве. Она заключалась в том, чтобы знать, когда не нужно сражаться, и знать, когда нужно рисковать своей жизнью ради друзей.

– Забери мою жизнь, но останови все это. – попросил Тор.

Прошло долгое мгновение. Тор приготовился к всепоглощающему взрыву огня, который, как он был уверен, должен был последовать. Но затем Разрушитель отключился. Он повернулся и сделал шаг назад к тому месту в пустыне, куда Биврёст принес его на Землю.

Тор перевел дыхание. Что бы ни стояло между ним и Локи, они все еще оставались братьями. Именно об этом он и думал, когда Разрушитель остановился, развернулся и изо всех сил ударил Тора наотмашь. Тор пролетел по воздуху и рухнул обратно на главную улицу более чем в квартале от этого места, без движения.

– Нет! – закричала Джейн. Она подбежала к нему, остальные друзья Тора последовали за ней.

Разрушитель зашагал прочь, прочь от Пуэнте-Антигуо, обратно в пустыню.

Джейн опустилась на колени рядом с Тором. Его глаза открылись. Он был тяжело ранен.

– Ну вот и все, – сказал он. Ей казалось, что ему было тяжело говорить. Неужели он умирает? Этого не может быть.

– Это еще не конец, – сказала она.

– Я имею в виду, что вы в безопасности, – сказал Тор. Он угасал.

– Нет, – плакала Джейн. Слезы также стояли на лицах Сиф и троих воинов. Они и представить себе не могли, что Тор погибнет в бою.

Внезапно они все что-то услышали. Это было похоже на звук падающей ракеты. Или звук грома. Они посмотрели в небо и увидели, как что-то летит в сторону Тора, быстрее, чем они могли видеть.

– Джейн! – воскликнул Селвиг. Он пытался оттащить ее от Тора, но она не хотела уходить.

В последний момент, перед тем, как летящий предмет рухнул на Тора... его рука дернулась и поймала его! Вокруг Тора вспыхнула молния, коснувшись, но не причинив вреда ни смертным, ни Асгардцам. Она потрескивал вокруг Тора, и они увидели, как он изменился. Его одежда исчезла, ее заменили сверкающие доспехи. Когда он сел, на его плечах красовался красный плащ, а голову прикрывал крылатый шлем. В правой руке он держал Мьёльнир.

Всем им показалось, что они слышат чьи-то слова, как будто голос говорил где-то далеко в их головах: “Кто бы ни взял этот молот, если он достоин, будет обладать силой Тора”.

Тор встал и огляделся, его раны затянулись, и его истинная Асгардская природа впервые проявилась на Земле. Пожертвовав собой ради друзей, он снова доказал, что достоин ее.

– О, боже... – выдохнула Джейн.

Тор улыбнулся ей, но на краю Пуэнте-Антигуо Разрушитель почувствовал, что Тор по-прежнему жив. Он повернулся и бросился на него.

С боевым кличем Тор швырнул Мьёльнира в Разрушителя, сшиб его с ног. Он восстановился, и взрывы огня ударили по всему Тору, когда Мьёльнир вернулся к его руке. Крутанув его над головой, Тор поднялся в воздух. Вокруг него собралась буря, становясь все более интенсивной по мере того, как Мьёльнир создавал вихри. Разрушитель оторвался от Земли. Снова и снова он стрелял в Тора, и каждый раз он блокировал его огонь Мьёльниром.

Когда Разрушитель поднялся выше, Тор нырнул вниз сквозь вихрь, чтобы встретить его, держа Мьёльнир перед собой и заставляя огонь Разрушителя отражаться от него. Мьёльнир заблокировал отверстие в шлеме. Огонь рос внутри Разрушителя, пока огромный взрыв не ослепил всех на земле. Они отпрянули в сторону.

Когда вспышка угасла все смогли увидеть, как Разрушитель рухнул обратно на Землю, приземлившись с грохотом и обездвиженным.

Тор приземлился через несколько секунд, успех битвы все еще ясно читался на его лице. Джейн и раньше нравилась его внешность, но теперь она по-настоящему была им очарована.

– Так вот как ты обычно выглядишь? – спросила она.

Тор пожал плечами.

– Вроде того.

Она восхищалась им все больше и больше.

– Очень даже круто.

Они замерли лишь на миг, прежде чем Тор понял, сколько еще ему предстоит сделать.

– Нам нужно к Радужному мосту, поговорить с братом, – сказал он.

Троица воинов и Сиф приготовились идти вместе с ним. Прежде чем они успели уйти, к ним подъехала большая черная машина, и из нее вышли несколько агентов Щ.И.Т., включая маленького человека, который допрашивал Тора прошлой ночью.

– Прошу прощения! – сказал он.

Тор повернулся, чтобы посмотреть, что он скажет. Когда мужчина приблизился, он заметил новую внешность Тора и сказал:

– Дональд, я не думаю, что Вы были откровенны со мной.

Тор слышал имя этого маленького человека в зданиях, окружающих то место, где Мьёльнир упал на Землю: Коулсон.

– Запомни, сын Коула, – сказал Тор. – Мы с тобой служим одной цели – защите этого мира. С этого дня можешь считать меня своим союзником... если вернешь все вещи, что украл у Джейн Фостер.

– Не украл, – сказал Коулсон. – Одолжил. Вы получите свое оборудование обратно, – сказал он Джейн. – Оно понадобится Вам для продолжения исследований.

– Я, получу... что? – переспросила она.

– Ваши исследования очень важны, – сказал ей Коулсон, он все еще наблюдал за Тором и другими Асгардцами.

Тор больше не мог ждать. Пора было возвращаться в Асгард.

– Хочешь увидеть мост, о котором мы говорили?

– Э-э... да, конечно, – с радостью ответила Джейн.

Через несколько минут они стояли у большого круга, начертанного в пустыне. Это было место, где должен был открыться Биврёст. Тор посмотрел в небо и крикнул:

– Хеймдалль, открывай Радужный мост!

Но ничего не произошло.

– Он не откликается, – заметил Фандрал.

– Значит, мы застряли здесь, – сказал Огун.

Тор не был готов сдаваться.

– Хеймдалль, ты нужен нам сейчас!

В обсерватории Хеймдалль изо всех сил боролся со своей ледяной тюрьмой. Он слышал голос Тора, но магия Локи крепко держала его. Асгард нуждался в нем. Неужели сейчас, в этот решающий момент, силы покинут его? Нет! Он разбил ледяные оковы и ударил Йотуна-охранника, ожидавшего возвращения Лафея. Холод начал покидать его тело, и он почувствовал, что силы возвращаются к нему. Грядет битва... но сначала он должен ответить на зов Тора.

За пределами Пуэнте-Антигуо небо раскололось на радужные цвета. Селвиг и Джейн ахнули. Наконец-то они увидели мифический Биврёст!

– Я должен вернуться в Асгард, – сказал Тор Джейн. – Но я даю тебе слово, что скоро вернусь за тобой. Обещаю!

Она ответила ему поцелуем. Сердце Тора затрепетало. Он никогда не представлял себе, что может испытывать чувства к смертной женщине. Девять Миров таили в себе множество тайн.

– Я буду ждать, – ответила Джейн, когда они оторвались друг от друга.

А потом пришло время уходить.

Расплата

В КОМНАТЕ, где Всеотец лежал глубоко во сне, Фригга сидела у постели мужа. Она и раньше видела, как он поддавался глубокому сну, но этот был глубже и неожиданнее, чем обычно. Она была сильно обеспокоена и боялась за него. Теперь, когда Тор был изгнан, а Один спал, Асгард был уязвим для своих врагов.

Снаружи она услышала крики стражников и лязг оружия. Двери распахнулись, и в комнату ворвался Йотун. Фригга схватила меч, лежавший рядом, и ударила им его. Лезвие глубоко вонзилось в его плечо и отбросило ее в сторону. Она ударилась о стену и упала оглушенная.

За ним появился другой, гораздо более крупный Йотун... а за ним – Лафей. Повелитель Йотунов подошел к Одину и приподнял веко его единственного глаза. Глаз не реагировал. Один был слишком глубоко погружен в сон, чтобы реагировать.

– Говорят, ты все еще можешь слышать и видеть все, что происходит вокруг тебя. Я надеюсь, что это правда, и ты меня узнаешь. Узнаешь руку Лафея. Руку, которая принесла тебе смерть. – проговорил он. В одной руке он держал ледяной клинок. Лафей медленно поднял его, наслаждаясь моментом.

Внезапно взрыв энергии ударил Лафея в спину, разбив ледяной клинок и повалив повелителя Йотунов на пол. Он поднял голову и увидел нападавшего. Это был Локи! Он стоял с копьем Одина, Гунгниром, направленным на раненого Йотуна. Вокруг кончика Гунгнира потрескивала яростная энергия.

– А тебе принес смерть сын Одина, – сказал Локи и выпустил еще один заряд.

Лафей замер неподвижно. Огромный Йотун, сопровождавший Лафея, бросился на Локи и хотел прикончить его, но остановился, открыв рот от удивления. Он двигался медленно, приближаясь к Фригге и держа перед собой меч, который он использовал для атаки на нее. Локи бросился к Фригге, видя, что она ранена.

– Клянусь тебе, мама, они заплатят за то, что сегодня сделали.

– Мама! – крикнул знакомый голос у двери.

Локи обернулся и увидел в дверях Тора, который с изумлением наблюдал за происходящим.

– Тор! – окликнула его Фригга.

Она подбежала к нему и обняла.

– Я знала, что ты вернешься к нам.

Локи увидел, что Тор держит Мьёльнир. Он не знал, как это случилось, но понимал, что это плохо для него.

– Нашел дорогу обратно домой, как и должно было быть, – сказал он Тору, кивая на молот.

– За это надо тебя поблагодарить, – ответил Тор.

Фригга переводила взгляд с одного сына на другого.

– Может, расскажешь ей, как ты послал Разрушителя убить моих друзей? – спросил он Локи. – И меня?

– Наверное, он выполнял последнее распоряжение отца, – уворачивался Локи, но ни мать, ни брат ему не поверили.

– О, а ты искусный лжец, брат, – наступал Тор. – И всегда им был.

Локи улыбнулся при этих словах. Это был не тот комплимент, которого он ожидал, но это была правда.

– Я рад, что ты вернулся, – сказал он. – А теперь прошу меня извинить.

Он поднял Гунгнир и выпустил заряд энергии, который пронес Тора сквозь стену и выкинул далеко во двор. Фригга закричала, но Локи уже выходил из комнаты Одина.

Локи убил Лафея. Теперь оставалось только позаботиться об остальных Йотунах. Он должен был закончить грядущую войну до того, как она начнется.

Тор поднялся на ноги и увидел Локи, мчащегося через отрог Биврёста к обсерватории. Мгновение спустя обсерватория сконцентрировала энергию и приготовилась к открытию моста. Ее энергия высвободилась, и луч радужной силы устремился в пространство ... указывая на Йотунхейм.

Тор поднял Мьёльнир вверх и полетел в сторону отрога Биврёста. Управление обсерваторией представляло собой огромную версию Иггдрасиля, Мирового Древа. Он был полностью сделан изо льда, и его густые корни удерживали рычаги управления на месте. Тор не смог бы сломать его, не разрушив при этом и систему управления.

– Тебе это не остановить, – сказал Локи гордо. – Радужный мост будет расти, пока не разрушит Йотунхейм.

– Зачем ты это делаешь? – крикнул Тор, перекрывая звук нарастающей энергии Биврёста.

– Чтобы доказать отцу, что я его достойный сын! – ответил Локи. – Он придет в себя и увидит, кто спас ему жизнь, кто уничтожил расу ледяных великанов. Я стану истинным наследником трона!

– Ты не можешь уничтожить целую расу! – Тор не мог поверить, что Локи способен на такое. Биврёст скоро уничтожит Йотунхейм, а вместе с ним и всех ледяных великанов. Это было немыслимо.

– Откуда у тебя эта любовь к этим монстрам? – удивился Локи. – Ты мог голыми руками истребить их всех.

– Я изменился, – ответил Тор просто.

Это было правдой. В момент своего изгнания из Асгарда он все еще был слаб и глуп. За то короткое время, что он провел на Земле, он многому научился. Локи усмехнулся.

– И я тоже, – сказал он и ударил Тора по лицу Гунгниром. Это был мягкий удар, предназначенный для того, чтобы спровоцировать Тора.

– Бейся со мной, – потребовал Локи.

Но Тор сдержал свой гнев.

– Стоит ли трон того, что ты сделал? – спросил он.

– Мне не нужен был трон! Я всего лишь хотел быть тебе равным. – Локи снова ударил его. – А теперь бейся со мной!

Тор сдержался.

– Я не буду с тобой биться, брат!

– Я тебе не брат! И никогда им не был.

Тор не мог понять, как Локи стал настолько поглощен ревностью.

– Локи, это безумие! – сказал он.

– Безумие? Точно?! Что с тобой случилось на Земле, что ты так… размяк?

Выражение лица Локи изменилось.

– Но не говори, что это все из-за женщины! – ухмыльнулся он. – Может быть, когда мы тут закончим, я тоже нанесу ей визит?

Тор пытался сдерживаться, но угроза Джейн была последней каплей, которую он мог вынести. Он приготовил Мьёльнир, и на этот раз, когда Локи напал на него, Тор отбивался. Они сражались молотом и копьем под сверкающими ветвями ледяного дерева. Локи ударил Тора Гунгниром, зачарованный наконечник которого мог пробить даже броню Тора. Тор ударил его в ответ Мьёльниром. Локи скользнул по Биврёсту и соскочил с края! Он едва держался на ногах.

– Брат, пожалуйста, прошу! – вскрикнул он от страха.

Тор потянулся, чтобы помочь своему брату... но это была иллюзия! Локи был на самом деле позади него и ударил его так сильно, что Тор сам чуть не упал с моста. Тор восстановил равновесие и развернулся. Его окружали двадцать копий Локи. Все смеялись и издевались над ним. Локи создал иллюзии самого себя!

“Достаточно”, – подумал Тор. Он поднял Мьёльнир и призвал им удар молнии. Взрыв сбил все копии Локи с ног. Иллюзии исчезли, оставив только настоящего Локи.

Прежде чем Локи смог подняться, Тор положил Мьёльнир ему на грудь, пригвоздив его к месту. Поскольку никто, кроме Тора, не мог поднять Мьёльнир, Локи не мог ни сдвинуть молот, ни выбраться из-под него. Затем Тор подошел к ледяному дереву, борясь с волной энергии Биврёста и пытаясь подобраться достаточно близко, чтобы дотянуться до управления и повернуть луч подальше от Йотунхейма. Времени у него оставалось не так уж много. Скоро Йотунхейм будет уничтожен.

– Посмотри на себя! – Локи насмехался над Тором, хотя сам лежал, придавленный Мьёльниром. – Могучий Тор! В тебе столько силы, только какой тебе от нее сейчас прок? Ты ничего не сможешь сделать!

Но Локи ошибался. Тор мог сделать только одно. Он протянул руку и призвал к себе Мьёльнир. Рукоять молота сильно ударила Тора по ладони. Он поднял Мьёльнир к небесам. Над Асгардом грохотали молнии, и из молота Мьёльнира вылетела одна. Тор ударил молотом по Радужному мосту. Удар был подобен землетрясению, сотрясшему все, начиная от обсерватории и заканчивая сводом, глубоко под землей, под тронным залом Асгарда. Локи с трудом поднялся на ноги.

– Разрушив мост, ты больше никогда ее не увидишь! – закричал он.

Тор проигнорировал его. Локи подхватил Гунгнир и побежал на Тора, но тот снова поднял Мьёльнир.

– Прости меня, Джейн! – сказал он и снова ударил молотом.

Удар разнес мост на миллионы сверкающих осколков. Взрывная волна вырвалась из точки разрыва, прокатилась по обсерватории и разнесла ее на куски. Огромный круг, питающий Биврёст, медленно вращался внизу. Луч Энергии, вылетевший из него в сторону Йотунхейма, исчез.

Взрыв отбросил Тора и Локи назад, сбросив их обоих с края моста. Тор ухватился за край и повис на нем, но Локи был слишком далеко. Вытянувшись как можно дальше, Тор протянул другую руку и схватил Гунгнир. Он держал копье с Локи, свисающим с другого конца над бесконечным пространством, которое простиралось между Девятью Мирами. Хватка Тора начала ослабевать. Он попытался удержаться, но тут сильная рука схватила его за предплечье. Он поднял глаза и с удивлением увидел... Одина! Очнувшись от глубокого сна, он выглядел моложе, сильнее, жизнерадостнее, чем когда-либо. Поток радужной энергии, хлынувшей из разбитого моста, все еще бушевала.

– У меня бы все получилось, отец! – крикнул Локи, перекрывая рев. – Ради тебя! Ради всех нас!

– Нет, Локи, – сказал Один. Он не повышал голоса, но каким-то образом он все равно пронесся над ними. Печаль, сожаление и разочарование отца ясно читались на его обветренном лице. Тор задавался вопросом, чему же Всеотец говорит “нет”. Но он так и не узнал этого, потому что Локи видел выражение лица их отца. Тор перевел взгляд с Одина на своего брата как раз вовремя, чтобы увидеть, как Локи осознает, что он наделал: он предал отца, который вырастил его, он впустил врагов в Асгард, он почти уничтожил другое царство, он почти убил своего брата. Бремя этого было слишком тяжело для Локи. Тор видел, как Локи сделал свой выбор.

– Нет! – крикнул Тор, но, возможно, Локи не услышал его. Или, возможно, это не имело никакого значения. Локи отпустил копье и провалился в пространство, поглощенный бесконечными пространствами между Девятью Мирами и унесенный бурлящей энергией, льющейся из разбитого моста.

Один вытащил Тора на мост. Тор пошатнулся и упал на своего отца. Он уронил Гунгнир, а потом и Мьёльнир.

– Все кончено, – сказал Один.

Эпилог

ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ в Асгарде был большой пир. Война с Йотунами была предотвращена! Один пробудился от глубокого сна быстрее, чем кто-либо мог ожидать! Тор вернулся, его изгнание было закончено!

Только предательство Локи нависло над празднеством... и, конечно же, его смерть. “Ведь он наверняка мертв, вряд ли он выжил” – по крайней мере так думала Сиф.

Она видела, что Фригга тоже так думает. Царица смотрела на пиршество из угла банкетного зала, тихого места, вдали от основной компании.

– Моя царица, – сказала Сиф. – Я соболезную вашей утрате.

Фригга кивнула. Сиф тоже выглянула в окно и увидела, что царица наблюдает за своим мужем и оставшимся в живых сыном. Один и Тор стояли вместе на разрушенном отроге Биврёста, глядя на Асгард. За ними она увидела Хеймдалля, стоявшего на вечной службе у самого края разрушенного моста.

– Как он? – спросила Фригга. Конечно, она спрашивала о Торе.

– Он скорбит по брату... и скучает по ней, по смертной, – ответила Сиф.

Фригга снова кивнула. Все они понесли потери из-за Локи.

– Ты будешь мудрым царем, – сказал Один. Он планировал завершить церемонию в ближайшее время. Пришло время передать трон Асгарда его сыну.

– У нас никогда не будет царя мудрее, чем ты, – сказал Тор. – И отца лучше тебя. Мне еще многому надо научиться. Теперь я это осознаю. И надеюсь, когда-нибудь ты сможешь мною гордиться.

Один повернулся к нему и положил руку на плечо.

– Я уже тобой горжусь.

Затем он оставил Тора, и тот подошел к сломанному краю Биврёста. Хеймдалль стоял рядом. На мгновение Тор посмотрел на звезды.

– Значит, земля для нас потеряна навсегда, – сказал он.

– Нет, – ответил Хеймдалль. – Надежда есть всегда.

– Ты ее видишь? – спросил Тор.

Тор знал, что Хеймдалль мог видеть все, что происходит в Девяти Мирах. Он надеялся, что Джейн Фостер думает о нем так же, как и он о ней.

– Да.

– Как она там?

Хеймдалль сделал паузу, словно обдумывая, что сказать.

– Она ищет тебя, – ответил он.

Тор не мог удержаться от улыбки. Он увидит ее снова. Как сказал Хеймдалль, надежда есть всегда.

Земля

Селвиг идёт по лаборатории.

– Доктор Селвиг, – окликнул его кто-то.

– Так значит, вы за всем этим стоите? – Селвиг идет на свет к человеку, позвавшего его. – Шикарная лаборатория. А я уж подумал, что меня ведут сюда вниз, чтобы убить.

– Я наслышан об этом эпизоде в Нью-Мексико, – на свет выходит Ник Фьюри, директор Щ.И.Т. – Ваша работа произвела большое впечатление на массу людей.

– Там еще столько всего… – скромно ответил Селвиг. – Теория Фостер, переход в другое измерение… Все это беспрецедентно. Не так ли?

Ник Фьюри повел Селвига к серебряному кейсу.

– Легенды рассказывают нам об одном, истории – совсем о другом. Но время от времени мы находим нечто, относящееся и к тому, и к другому.

Он открывает его и показывает профессору светящийся куб, к которому подключено множество датчиков.

– Что это? – спрашивает Селвиг удивленно.

– Это – энергия, доктор, научимся ее извлекать, и, возможно, она станет неиссякаемой.

Ник Фьюри усмехается. В отражении зеркала рядом с Селвигом появляется Локи и говорит:

– Что ж, я думаю, на это стоит взглянуть.

Селвиг послушно повторяет слова Локи.

* Из будущих книг мы узнаем, что данный куб – это Тессеракт (Камень бесконечности, а именно Камень пространства).

Оглавление

Художественно-литературное издание

Пролог

Опасения Одина

Холодные отношения

Планы Локи

Сила трех

Нелегкое бремя Одина

Прибытие на Землю

Правда Одина

Познание земных наслаждений

Да здравствует царь!

В поисках ответов

Щ.И.Т.

Темные времена

Неожиданные союзники

Новая история для рассказа

Расплата

Эпилог