Вход в систему

Что такое OpenID?

Последние комментарии

Последние публикации

Круг. Альманах артели писателей, книга 5 [Борис Леонидович Пастернак] (fb2) читать постранично, страница - 3

- Круг. Альманах артели писателей, книга 5 (а.с. Антология классической прозы -1925) (и.с. Круг. Альманах писателей-5) 800 Кб, 220с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Борис Леонидович Пастернак - Андрей Белый - Георгий Иванович Чулков - Сергей Антонович Клычков - Иван Сергеевич Рукавишников

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

колотиться об земь головой.
Висит и так на волоске поэма.
Да и забыться я не вижу средств:
Мы без суда осуждены и немы,
А обнесенный будет вечно трезв.
* * *
За что же пьют? За четырех хозяек,
За их глаза, за встречи в мясоед,
За то, чтобы поэтом стал прозаик
И полубогом сделался поэт.
В разгаре ужин. Вдруг, без перехода:
«Нет! Тише! Рано! Встаньте! Ваши врут!
Без двух!.. Без возражений!.. С Новым Годом!!»
И гранных дюжин громовой салют.
«О, мальчик мой, и ты, как все, забудешь,
И, возмужавши, назовешь мечтой
Те дни, когда еще ты верил в чудищ?
О, помни их, без них любовь ничто!
О, если б мне на память их оставить!
Без них мы прах, без них равны нулю.
Но я люблю, как ты, и я сама ведь
Их нынешнею ночью утоплю.
Я дуновеньем наготы свалю их.
Всей женской подноготной растворю.
И тени детства схлынут в поцелуях.
Мы разойдемся по календарю.
Шепчу? — Нет, нет. — С ликером, и покрепче.
Шепчу не я, — вишневки чернота.
Карениной, — так той дорожный сцепщик
В бреду за чепчик что-то бормотал».
* * *
Идут часы. Поставлены шарады.
Сдвигают стулья. Как прибой, клубит
Не то оркестра шум, не то оршада,
Висячей лампой к скатерти прибит.
И год не нов. Другой новей обещан.
Весь вечер кто-то чистит апельсин.
Весь вечер вьюга, не щадя затрещин,
Врывается сквозь трещины тесин.
Но юбки вьются, и поток ступеней,
Сорвавшись вниз, отпрядывает вверх.
Ядро кадрили в полном исступленьи
Разбрызгивает весь свой фейерверк,
И все стихает. Точно топот, рухнув
За кухнею, попал в провал, в Мальстрем,
В века… — Рассвет. Ни звука. Лампа тухнет
И елка иглы осыпает в крем.
* * *
Когда рубашка врезалась подпругой
В углы локтей и без участья рук,
Она зарыла на плече у друга
Лица и плеч сведенных перепуг,
То не был стыд, ни страсть, ни страх устоев,
Но жажда тотчас и любой ценой
Побыть с своею зябкой красотою,
Как в зеркале, хотя бы миг одной.
Когда ж потом трепещущую самку
Раздел горячий ветер двух кистей,
И сердца два качнулись ямка в ямку,
И в перекрестный стук грудных костей
Вмешалось два осатанелых вала
И, задыхаясь, собственная грудь
Ей голову едва не оторвала
В стремленьи шеи любящим свернуть,
И страсть устала гривою бросаться,
И обожанья бурное русло
Измученную всадницу матраца
Уже по стрежню выпрямив несло,
По-прежнему ее, как и вначале,
Уже почти остывшую как труп,
Движенья губ каких-то восхищали
К стыду прегорько прикушенных губ.
* * *
До лыж ли тут! Что сделалось с погодой?
Несутся тучи мимо деревень,
И штук пятнадцать солнечных заходов
Отметили в окно за этот день.
С утра на завтра с кровли, с можжевелин
Льет в три ручья. Бурда бурдой! С утра
Промозглый день теплом и ветром хмелен
Точь в точь как сами лыжники вчера.
По талой каше шлепают калошки.
У поля все смешалось в голове.
И облака, как крашеные ложки
Крутясь, плывут в вареной синеве.
На третий день, при всех, Спекторский бойко,
Взглянув на Ольгу, говорит, что спектр
Разложен новогоднею попойкой
И оттого-то пляшет барометр.
И так как шутка не совсем понятна
И вкруг нее стихает болтовня,
То, путаясь, он лезет на попятный
И, покраснев, смолкает на два дня.
* * *
Метель тех дней! Ночных запойных туч,
Встав поутру, ничем не опохмелишь.
И жалко сна, а состраданье — ключ
К разгадке самых величавых зрелищ,
Леса с полями строятся в каре
И дышит даль нехолостою грудью,
Как дышат дула полевых орудий,
И сумерки, как маски батарей.
Как горизонт чудовищно вынослив!
Стоит средь поля, всюду видный всем.
Стоим и мы, да валимся, а после
Спасаемся под груду хризантем.
Нет, я рехнусь! Он