Вечное "люблю" (СИ) [Смешинка] (fb2) читать онлайн

- Вечное "люблю" (СИ) 1.48 Мб, 394с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - (Смешинка)

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

====== Глава 1 ======

Я знаю, что это неправильно. Знаю, что поступаю, как, пардон, девушка легкого поведения, но эта песня… Мы с Федерико поем мою песню, а внутри меня происходит такое…

В голове пронеслось все, что связано с этим парнем. То неведомое доселе и незнакомое чувство, когда я впервые встретила Федерико Гонсалеса. То невероятное ощущение, когда мы в первый раз пели вместе. То, что я забыла обо всем во время второй песни, включая Леона и Томаса. Те бабочки в животе, когда я обнимала его…

Черт возьми, да я влюбилась! Влюбилась в каждую черточку лица Федерико, в каждую нотку его голоса и в каждую черту его характера. Когда он появился, чувства к Леону и Томасу начали постепенно уходить. И теперь их нет вовсе. Есть только он…

А почему же тогда я оттолкнула его, когда он пытался меня поцеловать? Ответ прост. Я испугалась. Хорошо помню то, что тогда чувствовала. Федерико сказал, что я потрясающая. И мне это понравилось. Но я не понимала, что происходит. У меня ведь есть Леон! Так почему так приятно от слов Федерико?! Но вот, он потянулся ко мне, и внизу живота запорхали бабочки, по телу прошла волна электричества, в груди загорелся огонь, а сердце запело. А вот почему я оттолкнула его… Мне стало стыдно. И страшно. У меня есть парень, а я чувствую что-то еще к другому! Уму непостижимо! Без того, с Томасом все так сложно, а у меня появляется третий…

Однако, проходило время, а чувства к Федерико только крепли. Уходили чувства к Леону и Томасу. Я все больше восхищалась Федерико, все сильнее к нему привязывалась. Процесс был необратим, да мне и не хотелось его обращать. И никто не знал о том, что происходит. Я почему-то считала это слишком личным даже для самых близких мне людей.

И вот, сейчас, во время этой песни, у меня в голове все КАК стало на место! Я поняла, что люблю Федерико. Поняла, что он для меня теперь – весь мир. Музыка всегда творила чудеса. Сейчас она навела порядок в моей голове, но одновременно сподвигла на то, чего я, наверное, не должна была делать.

Но в тот миг мне было все равно. Чувства взяли верх над моим существом. Последние нотки песни отзвучали, и тогда я… поцеловала Федерико. В губы. По-настоящему. И, клянусь, это был первый НАСТОЯЩИЙ поцелуй в моей жизни. С Леоном все было не так. Только сейчас я поняла, что такое настоящий поцелуй. Это, когда ты ощущаешь любовь человека каждой клеточкой души и тела. Когда губы горят огнем. Когда хочется полностью раствориться в человеке. Когда ты стремишься к нему всем своим существом. Когда сердце колотится, словно колибри в клетке. Когда по телу пробегает приятная дрожь. Когда не хочется отстраняться. И когда ты чувствуешь полное единение с сердцем того, с кем целуешься…

Долю секунды Федерико не двигался, явно не понимая, что происходит. Затем, он торопливо ответил на поцелуй. Ответил с такой горячностью, что у меня закружилась голова. Гитара полетела на пол, а руки итальянца обхватили меня и даже оторвали от пола. Напрочь потеряв контроль над собой, я повисла у него на шее, желая лишь одного – чтобы этот поцелуй длился вечно… Дыхание Федерико сводило меня с ума, вызывало дрожь где-то внизу живота…

Я поняла, что именно сегодня нашла свою судьбу. Именно сегодня у меня начинается новая жизнь. Жизнь, в которой я буду точно знать, кто мне нужен. Это не Леон и не Томас. Нет. То, что было с ними, было ненастоящим. Мне теперь даже понятно, почему я металась между ними. Потому что не любила ни одного, ни второго. Ну, а сейчас я точно знаю, что целуюсь с парнем, которого по-настоящему люблю. Люблю до последнего вздоха…

Но вот, послышалось чье-то ехидное покашливание, и мы отскочили друг от друга. Честное слово, я уже тогда готова была растерзать того, кто решился нам помешать. Каково же было мое удивление, когда на пороге оказалась Анжи. Она стояла и смотрела на нас с изрядным весельем.

- Ты откуда взялась? – невольно покраснев, спросила я.

- Вошла через дверь, – хмыкнула моя гувернантка. – А Вы, ребята, были так заняты, что даже не заметили.

Взгляд ее скользнул по нашим с Федерико вспыхнувшим до корней волос лицам и задержался на упавшей гитаре.

- Как у вас все запущено, – заметила женщина.

Я торопливо подняла инструмент и сунула обратно под кровать. И дело было даже не в конспирации. Я боялась посмотреть в глаза парню, с которым только что целовалась. Боялась увидеть в них отвращение…

Хотя, стоп! О каком отвращении может идти речь, если он так страстно ответил на мой поцелуй? Нет, невозможно ТАК притворяться! Я ощущала его любовь каждой клеточкой своего существа, и это было по-настоящему.

Поэтому, выпрямившись, я все же посмотрела в любимое лицо. Наши взгляды встретились. И я увидела то, что заставило мое сердце сделать сальто в груди. Любовь. Очень и очень сильная любовь. А значит… Боже…

Он тоже любит меня! За какой-то головокружительный миг я поняла, почему Федерико пытался тогда меня поцеловать. Потому что он тоже в меня влюблен. А я, идиотка, оттолкнула его! Впрочем, неважно. Теперь уже неважно. Теперь мы вместе. Навсегда.

Но что происходит? Федерико вдруг неожиданно схватился за голову, потер руками лоб и пулей вылетел из комнаты, едва не налетев на Анжи. Что с ним такое?

Я хотела, было, рвануть за ним, но моя гувернантка закрыла дверь и ехидно поинтересовалась:

- Это что такое было?

До меня даже не сразу дошел смысл вопроса. Но пылающие огнем губы быстро навели на нужную мысль. И тогда мне стало так легко… Мы поцеловались! Я поцеловала Федерико, а он ответил! Наша с ним любовь расцвела, как цветок! Только это – вечный цветок. Он никогда больше не завянет…

Я коснулась рукой своих губ, не в силах поверить, что всего около минуты назад целовалась с любимым человеком. Любимым по-настоящему, а не как с Леоном. Счастье так переполнило меня, что я затанцевала, кружась по комнате, как волчок и смеясь.

- Вилу! – окликнула меня Анжи, пройдя чуть дальше. – С тобой все в порядке?

Но меня не волновал ни вопрос, ни то, что гувернантка всерьез забеспокоилась. Я просто была счастлива. Так счастлива, что хотела обнять весь мир. Но, поскольку последнее невозможно, я ограничилась тем, что крепко обняла саму Анжи.

- Ой! – воскликнула она. – Ты сейчас меня задушишь!

Пропустив реплику мимо ушей, я отошла от обалдевшей женщины и упала на свою кровать лицом вверх, по-прежнему счастливо смеясь.

- Да что с тобой? – допытывалась Анжи. – Ты как будто даже счастлива!

- Не как будто! – отмахнулась я. – Действительно, во всем мире нет человека счастливее меня!

- Угу, – саркастически фыркнула Анжи. – Тебя бросил парень, ты не хочешь возвращаться в «Реалити», Леон из него уходит, Федерико лезет целоваться – я ничего не пропустила?

- Кое-что пропустила, – возразила я. – Ты ведь сама только что видела. Мы поцеловались!

Последние слова я буквально пропела и, как кошка, растянулась на кровати, вспоминая вкус любимых губ…

- Видела, – согласилась моя гувернантка. – Но почему ты так…

Она осеклась, потому что, кажется, начала понимать, что происходит. Охнув, женщина присела на краешек кровати и спросила у меня:

- Он тебе нравится?

- Бери выше! – рассмеялась я.

- Только не говори, что…

- Да, Анжи. Я в него влюбилась.

- Давно?

- Трудно сказать, – нахмурилась я. – Наверное, это началось еще в тот день, когда я впервые встретила его. Потом начала все больше к нему привязываться, и сама не заметила, как влюбилась до одури.

- Вилу! – застонала Анжи, уткнувшись лицом в ладони. – Господи, ты меня убиваешь! Сначала Томас, потом Леон, а теперь еще и Федерико…

- Нет, Анжи, – возразила я с улыбкой. – Теперь ТОЛЬКО Федерико. Видишь ли, мне теперь понятно, почему я не могла выбрать между Леоном и Томасом. Потому что чувства к ним были ненастоящими. Они не идут ни в какое сравнение с тем, что я испытываю к Федерико. Теперь я знаю, что такое настоящая любовь!

- Ого! – восхитилась Анжи. – Тяжелый случай!

- Не вижу ничего тяжелого, – рассмеялась я. – Ведь Федерико ответил на мой поцелуй!

- Дело не в том, – возразила моя гувернантка. – Просто… все это так неправильно… Ты не должна в него влюбляться, понимаешь?

- Нельзя контролировать свои чувства.

- А ты объясни это своему отцу.

Я замолчала. Дьявол! Ведь папа, и в самом деле, не одобрит эти отношения! По крайней мере, он не позволит Федерико дальше жить с нами.

- Ладно, – вздохнула я. – Эту проблему мы решим. – Пока что папе обо всем этом знать необязательно. Во всяком случае, до конца «Реалити». Потом мы с ним поговорим, объясним, что любим друг друга…

- А ты уверена, что он тебя любит?

- Загляни в его глаза – и сама все увидишь, Анжи. Так вот, мы поговорим с папой, и все выясним.

- Виолетта! – вскричала женщина, потрясся меня за плечи. – Не витай в облаках! Спустись на землю! Почему ты так уверена, что твой отец все поймет?! А что ты будешь делать, если НЕ поймет?!

- Разберемся, – отмахнулась я, не переставая улыбаться. – Настоящая любовь все преодолеет. От тебя пока требуется немного. Просто не говори ничего папе. Мы с Федерико сами поставим его в известность, когда придет время. Так не скажешь?

- Как будто у меня есть выбор! – возвела Анжи глаза к потолку. – Не скажу, конечно. Но ты должна!

- Скажем, когда придет время, – отмахнулась я. – А теперь, пожалуйста, оставь меня.

Женщина кивнула, поднялась и заявила напоследок:

- Все-таки мне кажется, это неправильно. Влюбиться в парня, который и в Аргентине-то находится только временно…

- Можно подумать, Леон и Томас постоянно! – фыркнула я. – Один из Мексики, другой из Испании.

- Но ведь Федерико скоро уедет обратно!

- Да. Но, если мы любим друг друга, то сможем поддерживать отношения на расстоянии.

- О, боже! – схватилась за голову Анжи. – У тебя, по-моему, от поцелуя мозг расплавился! Ты не воспринимаешь реальность!

- Может быть, – согласилась я. – Но ты уже ничего не можешь сделать.

- Посмотрим, – ответила Анжи и вышла из комнаты.

Возможно, мне следовало испугаться последнего слова гувернантки. Это ведь похоже на угрозу. Но в тот момент я могла думать лишь об одном человеке. Да и то, не совсем точно. Я лишь воскрешала в памяти наш поцелуй и представляла его рядом. Федерико… Нет, теперь для меня есть только он! Навсегда!

====== Глава 2 ======

Мне снился Федерико. Мы гуляли по берегу моря. Он обнимал меня за талию, а я прижималась к нему, вдыхая приятный запах его тела. Что-то легкое, ненавязчивое и едва уловимое. Но именно поэтому я так любила аромат тела Федерико. Он самый лучший на свете. И мне никто не нужен. Только этот прекрасный во всех отношениях парень.

Я проснулась с мыслью, что хочу снова поцеловать его. Или, чтобы он меня поцеловал. В общем, хочу, чтобы наши губы снова встретились. А для этого, ясное дело, нужно привести себя в порядок. Не целоваться же с любимым парнем прямо в пижаме, честное слово!

Я вскочила и рванула, было, в ванную. Но на выходе из комнаты внезапно увидела сложенный вдвое листок бумаги. Странно. Я, вроде, вчера ничего никуда не бросала. Может, со стола прилетел, когда мы с Федерико…

Невольно покраснев, я подняла листок, развернула и ахнула. Это был почерк моего возлюбленного. Точно. Я его из тысячи узнаю. И сверху стоит мое имя. Что за ерунда? Я с удивлением начала читать:

“Вилу!

Когда ты это прочтешь, я буду уже очень далеко. Наверное, на полпути в Италию. Ты, конечно, понимаешь, что, после вчерашнего поцелуя, в Аргентине мне оставаться нельзя. Нет, я ни в чем тебя не виню. Если бы вчерашний вечер можно было прожить дважды, я бы ничего не захотел менять. Но ты, разумеется, жалеешь о том, что сделала. И я тебя понимаю. Ты поцеловала меня, поддавшись внезапному порыву. Пожалуй, я бы тоже мог списать все на этот самый порыв. Но не могу врать ни тебе, ни самому себе. Я ответил на твой поцелуй, потому что люблю тебя. Возможно, ты об этом уже догадываешься, но я просто не могу уехать, не сказав тебе этого. Я люблю тебя, Виолетта Кастильо! И именно поэтому уезжаю. Потому что ты меня не любишь. А я не смогу больше спокойно смотреть на тебя. И вот, поэтому сейчас я улетаю домой. Может быть, там станет легче. Одно, впрочем, греет мне душу – твой поцелуй на моих губах. Пусть ты и поцеловала меня, так сказать, в порыве, я никогда не забуду тех мгновений. Вот и все. Мне пора. Желаю тебе и Леону счастья. Прости меня за все. За то, что был излишне самоуверен, порой надоедлив. Прости за то, что чуть не рассказал Герману про «Студию». Прости за то, что пытался поцеловать (как полный идиот, на что-то надеясь). И самое главное, прости за то, что ответил на твой поцелуй, хотя прекрасно понимал, что ты никогда меня не полюбишь! Постарайся как можно реже обо мне вспоминать. Ни тебе, ни мне от этого легче не станет. Мне, правда, легче в любом случае, не станет никогда. Ну, да ладно. Прощай, Вилу! И знай: я ни о чем не жалею. Я уезжаю с твоим поцелуем на губах, а больше мне от этой жизни ничего не нужно. Прости!

Федерико”

Я выронила листок, стоя, как статуя. Шок. Боль. В голове только одна мысль: уехал. Уехал. Все. Кончено. Федерико. Уехал. Нет, не верю!

Я подняла письмо и еще раз прочитала. Но легче от этого, конечно, не стало. Из глаз потекли слезы. Одна, вторая, третья… Забыв обо всем, бросаюсь на кровать, зарываюсь в подушку и плачу. Навзрыд. Сердце вопит от боли. Его как будто разрывают на тысячи кусочков. Медленно и мучительно. Уехал. Навсегда.

Скоро лицо у меня опухло от слез, а подушка промокла. Но мне уже все равно. Я не хочу вставать. Не хочу приводить себя в порядок. Не хочу идти в «Студию». Не хочу участвовать в «Реалити». Не хочу никого видеть. Не хочу ни с кем говорить. Не хочу жить…

Так может, мне, действительно, не стоит дальше жить? Есть ли смысл, если рядом больше не будет любимого человека? Может, и впрямь, наложить на себя руки? Повеситься? А где взять веревку? Спрыгнуть из окна? Нет, там невысоко. Только руки-ноги переломаю. Наглотаться таблеток? А каких и в какой дозе? Утопиться? Где? В ванной что ли? Порезать вены? Хм… А это можно. Правда, папа с детства не переносит вида крови…

Проклятье! Папа! Что же будет с ним, если однажды он найдет меня мертвой? Его ведь удар хватит! Нет, я просто не могу так с ним поступить! Но и жить с вечной болью тоже не могу…

Ладно, сейчас мне нужен человек, с которым можно поговорить. Анжи? Нет, она ведь вчера так восприняла новость о том, что я влюбилась в Федерико… Она, в этой ситуации, мне не поможет. Хорошо, тогда позвоню Франческе. Уж она-то меня не осудит.

С трудом подавив рыдания, беру прикроватного столика телефон, набираю номер подруги и слушаю длинные гудки. Один, два, три… Но вот, прошел и пятый гудок, и шестой. Наконец, связь автоматически оборвалась за отсутствием ответа. Дьявол! Ладно, позвоню Камилле.

Набираю номер второй подруги. Один гудок, второй… И вот, на другом конце провода послышалось:

- Алло?

Я сразу поняла, что Камилла сейчас в прекрасном настроении. Она хихикала, а на фоне ее ответа слышался смех Бродвея. Эти двое явно вместе.

- Ками, – позвала я, с трудом сдерживая слезы. – Привет.

- Ой, прости, Вилу, я перезвоню позже! – немедленно затараторила девушка. – Не могу говорить.

Не дожидаясь ответа, Камилла отключилась. Но прежде, чем связь оборвалась, я успела услышать их с Бродвеем общий смех.

Ну, вот, что это такое, в самом деле?! Одна не берет трубку, другая отмахивается, едва услышав слезы в моем голосе! Тоже мне, подруги! Хоть Людмилу зови, честное слово!

Стоп! А ведь в моем окружении есть еще одна девушка! И эта самая девушка даже может меня понять в гораздо большей степени, нежели Франческа и Камилла. Ведь она подружилась с Федерико!

Да, я имею в виду Нати. Ну, и что, что раньше она была подругой Людмилы? Ведь теперь мы с ней в одной компании! Кроме того, Федерико отлично общался с Нати, а я доверяю ему… Доверяю, как себе, потому что люблю! Господи, ну, почему же он не понял этого?!

Из груди снова вырвались рыдания, и я снова уткнулись в подушку. Слезы, боль, истерика – все вместе. Проклятье! Я больше не могу терпеть! Сердце разрывается, и все равно мысли только о нем… Каждая клеточка души отчаянно зовет любимого, и все существо требует немедленно броситься на поиски. Но куда? И кто меня отпустит?

Так что, мне до конца своих дней лежать, рыдать и плакать? Или все же попытаться хоть что-нибудь предпринять, стиснув зубы и сдерживая боль? Первое, может, и было бы наиболее привлекательным, но тут я подумала… А что бы сделал на моем месте сам Федерико? Нет, хоть мы и общались не так много, а я успела увидеть в его глазах скрытую силу. Определенно, он бы не сдался. Этот парень – борец до мозга костей. Я видела это. И все сильнее влюблялась… Что ж, теперь я влюблена в Федерико по уши, а если это так… Все, хватит! Слезами горю не поможешь! Пусть боль кипит внутри, я должна быть сильной! Должна терпеть все это ради любимого… Я все стерплю и верну его!

Хм… Но, для начала, мне нужна помощь. И понимание. Что ж, теперь я точно знаю, кому нужно позвонить. К сожалению, номера самой Нати у меня нет, но зато есть номер одного очень милого паренька, который может мне в этом помочь… Только бы он не поступил, как Камилла…

Хотя, глупости. Уж этот-то парень меня не бросит. Он надежный, добрый, чуткий и отличный друг. Кроме того, он тоже дружил с Федерико… О, господи! Стоит мне даже мысленно произнести имя любимого, как боль в груди разгорается с новой силой! А Анжи еще говорит, что я должна вернуться на землю... Какая здесь земля, если одно только имя Федерико возносит меня выше неба?! А теперь, когда его нет рядом, заставляет меня испытывать невыносимую боль…

Так, все! Пора действовать! Я должна быть сильной ради него! То есть, ради того, чтобы найти его и вернуть! Я сделаю это, чего бы мне это ни стоило! Найду и объясню ему, что мой поцелуй вовсе не являлся последствием какого-то порыва. Разумеется, нет! И я не жалею о нем. Я поцеловала Федерико, потому что, наконец, разобралась в своих чувствах. Разобралась и не смогла сдержать. Все это нужно рассказать Федерико…

Господи, если мне так больно, то что же с ним?! Я даже представить боюсь! Он ведь еще и думает, что я его не люблю! Как ему, наверное, плохо… Нет, мне просто необходимо найти его! Найти, все объяснить и вернуть! Все! Пора начинать! Боль и слезы запираю в отдаленный уголок души. Вперед! Я сильная! Я справлюсь! Ради Федерико…

С этими мыслями, я набрала еще один номер, молчаливо моля небо о том, чтобы его владелец взял трубку и не бросил ее, едва услышав мой охрипший от слез голос.

- Алло? – раздался, наконец, знакомый голос на другом конце провода.

- Макси, – позвала я, – привет.

- Привет, Виолетта, – слегка удивленно отозвался паренек. – Что с тобой? Ты плачешь?

- Так заметно? – роняя очередную слезу, спросила я.

- Еще бы! Так что случилось?

- Это не телефонный разговор, Макси. Ты мне очень нужен сейчас.

- Именно я? Не Камилла и Франческа?

- Да, именно ты. Дело касается Федерико, поэтому…

- Понял. Куда прийти?

- Прямо ко мне. И, Макси, у тебя ведь есть номер Нати? Она мне тоже нужна…

- Зачем номер, если мы вместе? Сейчас будем. Ты мне только скажи: с Федерико ничего серьезного?

- Ничего из того, о чем ты подумал. Просто… Макси, он уехал! И уехал из-за меня!

С этими словами, я не выдержала и снова разрыдалась.

- Так, тихо, тихо! – вскричал Макси. – Не плачь! Мы сейчас придем! И будет здорово, если до этого ты не впадешь в истерику!

- Ладно, – сквозь слезы пробормотала я и отключилась.

====== Глава 3 ======

Через минуту мне, однако, удалось уговорить себя стать на ноги. Я приняла душ, оделась, собрала волосы в хвост, чтобы не мешали. Краситься не стала – все равно скоро снова разревусь. Ну и что, что лицо опухло? Ну и что, что глаза уже не красные, а какие-то синеватые? Без Федерико я больше не вижу смысла в том, чтобы хорошо выглядеть.

Итак, минут через пятнадцать в дверь позвонили. Я спустилась и сама открыла. На пороге, действительно, стояли взволнованные Макси и Нати.

- Давайте за мной, – велела я друзьям и повела их к себе в комнату.

Но на лестнице нам преградила дорогу Анжи. Она приветствовала меня, но нахмурилась, вглядевшись в мое опухшее лицо.

- Вилу, в чем дело? – спросила женщина.

- Потом, – отмахнулась я.

Мне, наверное, впервые не хотелось посвящать гувернантку в свои проблемы. И вовсе не потому, что я перестала доверять ей. Просто мне не хотелось снова выслушивать ее возражения против моих чувств к Федерико. Я и сама знаю, что, по всем правилам, не должна в него влюбляться. Но ведь сердцу не прикажешь! А Анжи этого не понимает. Хотя, ей и самой явно нравится папа. Странно.

Анжи явно обиделась, но все же пропустила нас, на ходу поздоровавшись с Макси и Нати. Я провела гостей в комнату и предложила им сесть прямо на кровать, да и сама присела туда же.

- А с каких это пор ты перестала доверять Анжи? – полюбопытствовал Макси, усаживаясь рядом со мной.

- Кстати, да, – подхватила Нати, занимая место с другой стороны. – Вы ведь раньше такими подругами были… Или она уже в курсе?

- Нет, не в курсе, – отвечала я. – И слава богу. А доверять я ей перестала с тех самых пор, как она устроила мне разнос за вчерашний поцелуй с Федерико.

Макси и Нати, как по команде, разом раскрыли рты. Затем, парень осторожно спросил:

- Он поэтому уехал?

Я кивнула. Что-либо сказать мешали слезы, вновь подступившие к горлу. Нати, казалось, это почувствовала, потому что осторожно обняла меня за плечи.

- И ты чувствуешь себя виноватой в том, что он уехал? – не понял Макси.

- Если бы! – застонала я, вновь расплакавшись. – Если бы все было так просто!

- Да что… – начал, было, парень.

- Какой ты непонятливый! – хмыкнула Нати, погладив меня по спине. – Разве не видно, что она влюблена в Федерико?

- Стоп! – воскликнул Макси. – Тогда почему ты, Вилу, его оттолкнула, когда он пытался поцеловать тебя в «Студии»?!

- Откуда ты знаешь? – опешила я.

- Мне Камилла рассказала, – отмахнулся тот. – А ей рассказала Франческа. Так почему?

- Я тогда еще не понимала, что к нему испытываю, – призналась я, немного успокоившись. – К тому же, я боялась тех чувств, которые он во мне вызывал. А вчера… Вчера мы пели вместе. И во время этой песни у меня в голове все как будто стало на место. Я поняла, что не люблю ни Леона, ни Томаса. Что теперь мне нужен только Федерико. И тогда я поцеловала его…

- Ты? – одновременно вырвалось у Макси и Нати.

- Сама? – спросила девушка.

Я кивнула.

- А он? – подхватил парень.

- Ответил, – выдохнула я и, вспомнив те прекрасные мгновения, снова разрыдалась.

- А потом уехал? – нахмурилась Нати.

- Идиот, – фыркнул Макси. – Я прекрасно знаю, что он влюблен в Виолетту.

- Не ты один, – вставила его девушка, крепче меня обхватив. – Хоть Федерико никому об этом не говорил, мы – его друзья – прекрасно все видели.

- Верно, – согласился Макси. – Но здесь что-то определенно не так. Вот, смотрите, девочки. Федерико без памяти влюблен в Виолетту. Ему кажется, что она к нему ничего не испытывает. А тут эта самая Виолетта его целует. Он отвечает. А потом? Вспоминает о том, что его чувства безответны? После поцелуя, я бы, например, в это с трудом поверил.

- Да, ты прав, – кивнула Нати. – И, между прочим, такие скоропалительные решения не в его стиле.

- Вот именно, – поддакнул Макси. – Говорю вам: что-то здесь не так. Я даже знаю, что.

- Что? – одновременно спросили мы с Нати.

- Сам Федерико в жизни не принял бы столь сумасбродного решения, – пояснил паренек.

- Хм, – задумчиво протянула Нати, – Вилу, а откуда ты знаешь, что он уехал именно из-за твоего поцелуя?

Я, молча, протянула им записку любимого, которая до этого лежала на подушке. Макси взял бумагу, внимательно прочитал и протянул Нати. Поэтому минуты две в комнате царила тишина, нарушаемая лишь моими всхлипами, шуршанием листка и нашим дыханием. Прочитав письмо в свою очередь, Нати снова протянула его своему парню и спросила:

- Какие соображения?

Тот еще раз пробежал письмо глазами и уверенно заявил:

- Я по-прежнему утверждаю, что все это очень не похоже на нашего Федерико. Не мог он самостоятельно взять – и сбежать, будучи неуверенным в отсутствии у Виолетты чувств к нему. Но письмо навело меня на одну мысль…

- Какую? – одновременно допытывались мы с Нати.

- Сам Федерико, конечно, не мог принять такого решения, но что, если какой-то… кхм… «добрый человек», – он изобразил в воздухе кавычки, – помог ему?

- Каким образом? – не поняла Нати.

- Ну, к примеру, сказал, что Виолетта поцеловала его только из жалости или что-то в этом роде, – пожал плечами Макси. – Проще говоря, навешал ему лапши на уши. А Федерико ведь тогда был в шоке и не понимал, что происходит, вот и повелся.

- Но кто мог так поступить?

- Людмила, – встряла я.

- Вот, она как раз и нет, – покачал головой Макси. – То есть, могла, конечно, но… Во-первых, Людмила не знает про поцелуй. А во-вторых, Федерико прекрасно знает, что она за фрукт, поэтому просто не поверил бы ей.

- Да, верно, – добавила Нати. – Он, хоть и горячий, а все-таки совсем не глупый.

Тогда я, вообще, ничего не понимаю. Да, конечно, ребята правы. Но ведь выходит, что обвести Федерико вокруг пальца мог только человек, который был более или менее близок к нему, и который знал о поцелуе… Стоп! Но ведь никто не знал о нем! Никто, кроме… Нет! Не может быть! Она не могла! Ведь это же глупости!

А вдруг не глупости? Больно, конечно, подозревать столь близкого человека, но еще больнее мне будет, если я не найду Федерико. И, если нужно, я готова перенести все. Но как она могла?! Конечно, ей не понравились мои чувства к Федерико, но ведь не до такой же степени! А если до такой?

- Боже, – только и смогла выдавить я.

- Что? – одновременно спросили Макси и Нати.

- О нашем с Федерико поцелуе знал только один человек, – произнесла я, уставившись в стену напротив. – Вчера вечером Анжи зашла ко мне и увидела случайно… А больше я после этого ни с кем не говорила.

- И она устроила тебе разнос за этот поцелуй? – допытывался Макси.

- Не то, чтобы совсем разнос, – ответила я. – Но она ясно дала понять, что появление у меня чувств к Федерико ее не устраивает. Говорила, что это неправильно, что я не должна в него влюбляться. Нет, с одной стороны, мне понятно, почему Анжи так возражала. Все-таки Федерико был здесь только временно, да и жил с нами в одном доме…

То, что о пребывании моего любимого где-то рядом пришлось говорить в прошедшем времени, окончательно добило меня. Сердце снова наполнилось болью, и я разрыдалась, уткнувшись в плечо Нати.

- Ну-ну, – шепнула девушка, обнимая меня. – Не нужно доводить себя до такого состояния!

- Я понимаю, – выдавила я, – это противоречит всем моральным и этическим нормам… Но ведь сердцу не прикажешь! Так почему Анжи так поступила?!

- Спокойно! – воскликнул Макси. – Мы ничего не можем утверждать со стопроцентной уверенностью! Нам нужно найти этого доверчивого идиота и у него самого все спросить!

- Господи, Макси, где же его теперь искать?! – застонала я.

- А письмо на что? – хмыкнул парень. – Здесь ведь написано, что он уехал домой, в Италию.

- Верно, – согласилась Нати. – Вот только есть одна деталь… Италия – страна довольно большая. Как там найти одного-единственного мальчика? Мы ведь даже не знаем, в каком городе он живет…

- А здесь, боюсь, придется перейти к радикальным мерам, – продолжил Макси. – И сделать это придется Виолетте.

- Мне? – опешила я, поднимая голову и поворачиваясь к другу.

- Тебе, – кивнул тот. – Для начала, скажи, почему Федерико жил здесь, у вас?

- Мой отец давно знает его мать, – пояснила я. – Федерико говорил, что он часто к ним заезжал.

- Вот! – воскликнул Макси. – Слушай, что ты должна сделать…

====== Глава 4 ======

Я в жизни никогда так не нервничала, как в этот вечер. Сейчас мне предстояло воплотить в жизнь план Макси. Проще говоря, добровольно взорвать такую бомбу…

План, который придумал наш с Федерико общий друг, поначалу ввел и меня, и Нати в ступор. Это какие же суицидальные наклонности мне придется проявить! Да он просто рехнулся! Но, все обсудив, мы пришли к единому мнению: другого варианта у нас все равно нет и, если мы хотим вернуть Федерико, придется рискнуть.

Поэтому вечером того же дня я стояла перед дверью своей комнаты, пытаясь набраться смелости и повернуть ручку. Итак, пришло время взрывать бомбу, что называется. И все бы ничего, но мне предстоит оказаться в эпицентре этого самого взрыва. Ох, ладно, ведь это делается ради него – ради Федерико. А для того, чтобы его вернуть, я готова сделать абсолютно все.

Подумав о любимом человеке, открываю дверь, выхожу, спускаюсь вниз по лестнице и окидываю взглядом гостиную. Еще днем я попросила всех обитателей дома собраться здесь в это время. Поэтому сейчас на меня вопросительно смотрели папа, Анжи, Ромальо, Ольга, Джейт и даже Матиас. Лица моего они не видели – я заранее прикрыла его распущенными волосами. Собрав волю в кулак, сажусь в свободное кресло и заявляю:

- Я собрала вас здесь не просто так. У меня есть, что сообщить папе, а все остальные, надеюсь, помогут сдержать его гнев.

- Ушам своим не верю! – хмыкнула Джейт. – Ты все-таки решила рассказать отцу про…

- Могла бы ты не вмешиваться? – возведя глаза к потолку, спросила я.

- Ладно, молчу, – пожала плечами невеста моего отца.

- Давай, рассказывай, что ты натворила? – нахмурился этот самый отец.

- Пойми меня правильно, пап, – неуверенно начала я. – Это даже не моя вина. То есть моя, но… В общем, я влюбилась.

Однако, должного эффекта эти слова не произвели. Папа лишь слегка приподнял брови, Ромальо с Ольгиттой недоуменно переглянулись, а Джейт и Матиас откровенно скучали. Только Анжи явно была повергнута в шок. Наверное, думала, что я сдамся, когда она убедит Федерико уехать. А вот хрен ей (извиняюсь за выражение)!

- Мы все в курсе про вас с Леоном, – заметил папа.

- Да, – согласилась я. – Но дело в том, что я влюбилась не в Леона.

Вот, теперь мой отец начал злиться. Брови его сошлись на переносице, а руки непроизвольно вцепились в подлокотники кресла.

- Только не говори, что влюбилась в этого… Томаса! – пробурчал он.

- Не скажу, – парировала я. – Нет, это не Томас и не Леон. У меня были чувства к ним, но постепенно они сошли на нет, когда в моей жизни появился еще один парень…

- О, господи! – застонал папа. – Еще только третьего жениха тебе не хватало!

- А он и не будет третьим, – покачала головой я. – Нет. Он будет первым и единственным. Мой выбор сделан, но не в пользу Леона или Томаса.

- А в пользу кого?! – опешил Герман Кастильо.

- Сиди и не падай, пап, – посоветовала я ему. – И постарайся меня не убить. Я влюбилась… в Федерико.

Этой фразой я ввела всех присутствующих в полнейший ступор. Все, включая Джейт и Матиаса, как по команде, разинули рты. Что касается Анжи, она его и не закрывала. В гостиной воцарилось предгрозовое молчание. Нарушил его мой отец секунд через тридцать. И то, голос его звучал очень тихо и неуверенно.

- В кого?

- Ты верно услышал, – почувствовав себя смелее, заговорила я. – Это Федерико. Когда он появился, чувства к Леону и Томасу у меня начали постепенно уходить. А к нему я испытывала то, чего, вообще, никогда ни к кому не испытывала. Эти чувства меня поначалу пугали. Но время шло, а я все сильнее привязывалась к Федерико и все сильнее влюблялась в него. А вчера вечером я внезапно осознала, что ни Леон, ни Томас мне не нужны. Что теперь место в моем сердце есть только для Федерико. И тогда… Не знаю, что тогда на меня нашло, но я… поцеловала его.

- Что?! – взревел мой отец.

- Спокойно, сеньор Герман! – воскликнула Ольга. – Что Вы кричите, не разобравшись? Может, Виолетта имеет в виду безобидный чмок в щеку!

- Нет, – заявила я. – Не безобидный. Я поцеловала его в губы. По-настоящему.

- С языком что ли? – ляпнула Джейт.

Все удивленно на нее уставились. Женщина покраснела, пробормотала что-то нечленораздельное и поспешно замолкла. Однако, наверное, мне следовало сказать невесте своего отца «спасибо». Хоть ее никто и не понял, она невольно разрядила обстановку.

- Ладно, – тихо произнес Герман Кастильо через пару секунд. – Но сейчас ты понимаешь, что поступила неправильно?

- Может быть, – отвечала я. – Но мне слишком плохо, чтобы об этом задуматься.

По щекам моим снова потекли слезы. Никто, конечно, их не видел, а всхлипы я подавила, несмотря на боль. Волосы надежно прикрывали лицо. А вот дрожь в голосе мне спрятать не удалось.

- Из-за того, что Федерико уехал? – тихо спросила Ольга.

Этими словами она сделала мне еще больнее. Лишний раз напомнила, что мой любимый человек уехал неизвестно, куда. И попала в точку, поэтому я кивнула, роняя слезы на юбку.

- Сбежал он, а не уехал! – встряла Анжи. Я последней его видела. Прости, Вилу, но он сказал, что не хочет ранить твои чувства, поэтому уезжает. Он не любит тебя.

Я посмотрела на гувернантку. Господи, да где раньше были мои глаза?! Она ведь нагло врет сейчас! Хотя, не знай я правды, могла бы и поверить. Но одного Анжи не учла: Федерико гораздо умнее, чем она думала. Ну, сейчас я ей устрою!

- Неужели? – холодно заговорила я. – А что ты на это скажешь?

С этими словами, я развернула письмо Федерико, встряхнула его и начала читать вслух. Голос мой дрожал, по щекам катились слезы, но я не замокала, пропустив только тот фрагмент, где мой любимый просил прощения за то, что чуть не рассказал папе про «Студию» и что пытался меня поцеловать (а то этот самый папа убил бы его).

- Это письмо я нашла сегодня утром у своей двери, – заявила я, завершив чтение. – И ты, Анжи, все еще утверждаешь, что видела Федерико? Хочешь, я тебе скажу, что на самом деле произошло? Вчера вечером ты случайно увидела наш поцелуй и была очень встревожена тем, что я, в разговоре с тобой, не воспринимала твои доводы. И ты решила, что нет Федерико – нет проблемы. Поэтому ты, поговорив со мной, зашла к нему и сказала, что я его не люблю, а поцеловала просто под воздействием какого-то импульса. Все верно?

Гувернантка, округлив глаза, смотрела на меня. Но только она еще не все видит. Вот, сейчас… Я откинула волосы назад так, чтобы стали заметны мои слезы, опухшее лицо и красные глаза.

- Вот это все, – заявила я, – все, что ты сейчас видишь на моем лице – последствия отъезда Федерико. Ты думала, что чувства к нему мне только мерещатся. Будь это так, я бы не стала ни плакать, ни рассказывать что-либо папе, правда? Но я рассказала. Более того, я весь день не просто плакала. Нет. Я рыдала и билась в истерике, а виновата в этом ты!

- Минутку! – привлек всеобщее внимание мой отец. – Это что выходит?! Моя дочь влюбилась в сына моей подруги, Анжи это не понравилось, она решила всех обмануть, а теперь из-за нее Виолетта в таком состоянии?!

- Да, папа, – ответила я.

- Вилу, – тихо сказала Анжи, – я… я хотела, как лучше!

- А получилось так, что ты причинила мне боль! – отрезала я.

- Но ты же знаешь, я не к этому стремилась! Я не думала, что у тебя все настолько серьезно!

- Именно! – огрызнулась я. – Ты НЕ ДУМАЛА! В этом все дело! А насчет Федерико, да, все серьезно, а не как с Леоном и Томасом!

- А ты уверена, что с его стороны все так же серьезно?! – напрямик спросила Анжи.

- Да, уверена, – парировала я. – Чтобы ты знала, Федерико чуть ли не самого нашего знакомства пылинки с меня сдувал! Ни один парень не относился ко мне так!

Я снова расплакалась, вспомнив его ласковые взгляды и нежные улыбки. То есть, конечно, дело не в воспоминаниях. Они-то вызывали у меня химические реакции в организме и приятное головокружение. Причиной моих слез являлось то, какими далекими кажутся эти самые воспоминания теперь, когда Федерико уехал…

- Кстати, Анжи, Виолетта права, – вставил Ромальо. – Я однажды видел, как эти двое беседовали. Их взгляды, жесты – все так и было преисполнено любовью.

- Вот именно, – выдавила я сквозь рыдания. – Я сердцем чувствую, что это все серьезно, и…

- Нет! – вскричал мой отец. – Ты еще мала для серьезных отношений!

- А для несерьезных? – хихикнула Джейт.

- Тем более! – отрезал Герман Кастильо. – Ты еще ребенок, Виолетта! Я запрещаю…

- Что запрещаешь?! – вступился Ромальо. – Влюбляться?! Извини, но сердцу не прикажешь!

- Я запрещаю даже близко подходить к Федерико! – отмахнулся тот.

- А смысл, если он уже уехал? – изогнул бровь Ромальо.

- И вообще, – неожиданно подала голос Джейт, – тебе, дорогой, не мешает поучиться женской психологии. Даже если ты запрешь все двери, Виолетта сбежит к своему возлюбленному через окно!

- А что мне делать? – развел руками Герман Кастильо. – Моя дочь влюбляется в сына моей подру…

- Вот именно! – вскричал Ромальо. – Прислушайся к собственным словам! Она влюбилась не в кого-нибудь, а в сына твоей подруги, то есть, в человека, которого ты хорошо знаешь и которому доверяешь! Это ли не везение?!

- Но не в семнадцать же лет!

- А ты бы предпочел, чтобы она в тридцать втрескалась по уши в какого-то проходимца? Мой отец помолчал секунд пять, а потом уже спокойнее произнес:

- Пожалуй, нет.

- Правильно! – встряла Ольга. – А теперь, посмотрите еще раз на Виолетту!

- Неужели твое сердце не разрывается от боли, когда ты видишь ее опухшее лицо и заплаканные глаза?! – подхватил Ромальо.

- Они правы! – неожиданно подал голос Матиас. – Страдания Виолетты здесь увидели все! Я, Джейт, Ольга, Ромальо, Анжи… Неужели ты не видишь их?!

- Точно! – ввернула Джейт. – Герман, твоей дочери плохо!

- Она страдает, Герман! – заключил Ромальо. – Так вместо того, чтобы кричать, не лучше ли попытаться помочь ей?!

Мой отец обвел присутствующих взглядом и задержал его на мне. Поняв, чего он ждет, я робко заговорила:

- Ну, пожалуйста! Ты ведь знаешь, где он живет! Просто скажи мне адрес, а все остальное я сделаю сама!

Герман Кастильо задумался. Я с замиранием сердца ждала вердикта. Именно от моего отца зависело то, увижу ли я снова своего любимого человека. Папа еще раз окинул взглядом всех присутствующих, вздохнул и, наконец, спросил:

- Ромальо, у нас завтра нет никаких важных дел?

- Нет, – покачал головой тот. – Только встреча с финской делегацией, которой ты собирался отказать.

- Отлично, откажешь им завтра сам, – заявил Герман Кастильо и обратился ко мне. – Вот, что, Виолетта. Точного адреса Гонсаллесов я не помню, но дорогу знаю. Поэтому завтра мы летим в Италию.

Мое сердце зашлось. Завтра я увижу Федерико! Уже завтра! Через каких-то несколько часов мы поговорим и все выясним! В радостном порыве я подбежала к отцу, крепко обняла его и чмокнула в щеку. Тот рассмеялся, но тут же смутился.

- Слушай, – слегка отстранив меня, произнес он, – ты не обижайся, но, если Федерико завтра увидит тебя в таком виде, он испугается.

Я густо покраснела. Да, могу себе представить, на кого сейчас похожа! Хотя, нет. Даже представить боюсь.

- Не волнуйся, милая, – неожиданно тепло улыбнулась мне Джейт. – Я помогу тебе оправиться.

Я удивилась, но все же кивком поблагодарила будущую мачеху. А мой отец тем временем обратился к Анжи:

- Что касается Вас, Вы сами себя наказали. Я очень сомневаюсь, что в будущем моя дочь снова начнет Вам доверять. И все-таки хочу предупредить: если Вы еще раз причините ей боль, я Вас уволю.

Анжи сидела, опустив голову, как провинившаяся школьница. И мне впервые в жизни не было ее жаль.

- А сейчас, – подытожил мой отец, – будьте добры, найдите садовника и передайте, чтобы он помыл мою машину. А после этого проследите, чтобы он сделал это качественно.

Женщина вздохнула и вышла на улицу.

- Ты что, на машине собрался в Италию ехать? – спросил Ромальо, когда за ней закрылась дверь.

- Нет, – улыбнулся Герман Кастильо. – Просто решил ее спровадить, чтобы не крутилась под ногами. У нас дел невпроворот, а лично я Анжи ничего важного доверять больше не могу.

Мы все дружно понимающе кивнули. Самое интересное, что мне и сейчас не было жаль свою гувернантку. Она пыталась разлучить меня с любимым, и вполне заслужила такую участь. А папа тем временем торопливо заговорил:

- Итак, нам нужно спешить. Ольга, займитесьужином. Ромальо, пойдем в кабинет, я дам тебе указания насчет завтрашнего дня. Джейт, милая, когда приведешь Виолетту в порядок, помоги ей собраться, пожалуйста. Матиас, не сочти за труд, позвони в аэропорт и закажи два билета на ближайший рейс до Рима.

После этого, все поспешили разойтись. Ольга – на кухню, папа с Ромальо – в кабинет, Матиас – к стационарному телефону, а мы с Джейт – к ней в комнату.

====== Глава 5 ======

У Джейт была своя ванная, куда она меня и отвела. Я послушно шла за будущей мачехой, но в голове у меня висел вопрос: почему эта мегера вдруг стала так хорошо ко мне относиться?

- Не бойся, Виолетта, – улыбнулась Джейт, придвигая стул к раковине, – я приведу тебя в порядок.

- Правда, приведешь? – приподняла бровь я.

- Обижаешь! – рассмеялась невеста моего отца. – Я за час сделаю из тебя такую красотку, что родной отец не узнает!

- Знаю, знаю, – отмахнулась я. – Мне непонятно, зачем ты это все делаешь? Ты ведь, вроде как, на дух меня не переносишь!

- Да нет, – пожала плечами Джейт. – То есть, ты мне не очень-то нравилась, но дело все в твоей истории. Я тебя очень хорошо понимаю, и это несколько меняет мое к тебе отношение.

- То есть, у тебя было нечто похожее? – уточнила я.

Джейт кивнула, перестав улыбаться. И тогда я увидела то, что невольно вызвало у меня сочувствие. Боль. Страдания. Было заметно, что невесту моего отца до сих пор мучают те события. В ту секунду между нами возникла некая связь. Мне внезапно захотелось узнать, что произошло.

- Расскажешь? – спросила я.

- Если пообещаешь, что об этом никто, кроме нас двоих, никогда не узнает, – ответила Джейт.

- Клянусь, – кивнула я.

Мы вернулись в саму комнату. Невеста моего отца присела на кровать и жестом пригласила меня занять место рядом.

- Так что произошло? – тихо спросила я, усаживаясь.

- Я была, примерно, в твоем возрасте, – начала Джейт, отрешенно уставившись в противоположную стену. – Училась, ходила на дискотеки, сплетничала с подругами. Словом, была обычным подростком. Тогда и появился он. Парень на год старше меня. Он приехал из Мексики по программе обмена. Его звали Шанди. Он был таким красавцем… Все девочки тут же начали строить ему глазки, а выбрал он одну меня. Начал за мной ухаживать, но я решила чуть-чуть построить из себя недотрогу. Зря. Пока Шанди пытался добиться меня, моя двоюродная сестра Саритта быстренько его окрутила. История, конечно, очень популярная. Такие ситуации встречаются сейчас на каждом шагу. Но мне от этого не легче. Очень больно, когда тебя предают близкие люди. Вот так. Меня предала двоюродная сестра, а тебя – гувернантка, которую ты считала подругой.

Я молчала. Сердце мое наполнилось сочувствием и пониманием. Впервые мне стало искренне жаль Джейт. И, посмотрев на нее, я впервые осознала, что она гораздо старше меня. А еще, я невольно прониклась доверием к этой женщине. Поняла, что могу не думать о том, о чем с ней говорю.

- Вот такая история. О ней знает только Матиас, а теперь и ты. А, когда ты сегодня рассказала о том, что произошло с Федерико, я очень хорошо тебя поняла. Поэтому и решила помочь тебе. Анжи так с тобой поступила, потому что не смогла понять. А вот я поняла. И не хочу, чтобы ты повторяла мои ошибки. Я ведь сдалась тогда, отступила в сторону. А кто знает – вдруг Шанди и был моей судьбой?

Не отдавая себе отчета, я обняла Джейт. Она тоже обхватила мои плечи и даже чмокнула в макушку.

- Мы могли бы стать подругами, как думаешь? – тихо спросила невеста моего отца.

- Наверное, – ответила я. – Но сейчас мне важно только одно: найти и вернуть Федерико.

- Понимаю! – рассмеялась Джейт, отпустив меня.

И вот, как будто щелкнул выключатель, передо мной оказалась та женщина, которая только что завела меня в комнату. Веселая и оптимистично настроенная. И добрая.

- Тогда чего мы ждем? – смеясь, спросила она. – Ты ведь не можешь встретиться со своим принцем в таком виде, правда? Но не бойся, ты попала в хорошие руки. Сейчас я сделаю из тебя такую красотку… Мы твоего Федерико просто сразим!

- Он и так с меня пылинки сдувал, – заметила я, невольно все же улыбнувшись.

- И будет сдувать, – продолжала невеста моего отца. Не волнуйся, мы вернем его.

С этими словами, она схватила меня за руку, завела в ванную, посадила на стол и объявила:

- Сначала займемся волосами!

- А что с ними не так? – занервничала я, рассеянно потянув за прядь.

- Все так, не волнуйся, – успокоила меня Джейт. – Просто на встречу с любимым человеком лучше ехать с идеально-чистой головой, не находишь? К тому же, на завтра у меня огромные планы по поводу прически. Твой Федерико упадет еще до того, как ты начнешь что-то ему объяснять!

Она посмеялась, а затем, велела мне откинуть голову назад, опустила мои волосы в раковину и включила теплую воду. Следует признать, эта женщина знала, что делала. Ее пальца проворно втирали шампунь в мою голову. И это было совсем не больно. После тщательной промывки, мои волосы подверглись такой же тщательной сушке феном.

Так, – подытожила невеста моего отца. – Теперь лицо. Герман прав, если я ничего с ним не сделаю, твой Федерико испугается.

Признаться, я не верила, что любимый человек испугается моего опухшего лица. Нет. Его хватит удар, когда он поймет, что это все произошло со мной из-за его отъезда. Не думаю, что ему так уж важен внешний вид девушки. Тем не менее, не став спорить, я позволила Джейт нанести на мое лицо какой-то прохладный гель, который пах травами.

- Теперь ждем пять минут, – распорядилась моего отца. – А пока, я немного подпилю твои ногти. Ты не возражаешь?

- Нет, – отвечала я.

Секунды через три мою руку взяли, и я почувствовала, как по ногтям забегала пилка. Признаться, мне никогда не нравился этот звук, поэтому я решила завести разговор.

- Джейт, а помнишь, я сказала, что сама поцеловала Федерико?

- Помню.

- Ты меня не осуждаешь?

- Разумеется, нет! Более того, я всецело тебя поддерживаю! Понимаешь, мужчины во всем любят точность. Вот, пока не скажешь им всю правду прямо в лоб, они будут молчать и никаких намеков не поймут. Поэтому я считаю, что ты правильно сделала, поцеловав Федерико. Это уже Анжи во всем виновата. Не вмешайся она, утром вы бы все обсудили, и…

Она хмыкнула, давая понять, что монолог закончен, и перешла к другой руке. А я вдруг почувствовала необычайное доверие к ней. Поэтому решилась рассказать кое-что еще.

- Слушай, если я тебе поведаю то, о чем не сказала никому, ты сохранишь это в секрете?

- Обещаю. Давай.

- Однажды Федерико уже пытался меня поцеловать. А я его оттолкнула, да еще и накричала.

- Почему?

- Ну, тогда я еще не разобралась в своих чувствах к нему. И, когда он приблизился, мне стало стыдно. Я ведь еще встречалась с Леоном…

- А сейчас? Вы расстались?

- Да, расстались. Точнее, это он меня бросил. А мне вдруг как-то все равно стало. И Томас как будто больше ничего для меня не значит…

- Это нормально. Леон и Томас просто тебе нравились. А вот в Федерико ты влюбилась. Но любовь эта зарождалась постепенно, поэтому ты, испугавшись, собственных чувств, оттолкнула его.

- Да, верно, – вздохнула я. – Ты права. Так это наш секрет?

- Как и то, что я рассказала тебе, – ответила Джейт. – Теперь давай смоем маску.

Когда мое лицо снова было чистым, я посмотрела в зеркало. Опухоль спала, но краснота оставалась.

- Это еще не все, – улыбнулась невеста моего отца. – Подожди минутку.

С этими словами, она намочила какой-то жидкостью два ватных диска и, приказав мне закрыть глаза, аккуратно приложила их к ним.

- Нужно еще немного подождать, – услышала я ее голос. – А пока, можно кое о чем тебя спросить?

- Давай, – пожала я плечами.

- Ты говорила, что сама поцеловала вчера Федерико. А что же он?

Сердце мое зашлось, когда я вспомнила реакцию любимого. Вспомнила, как от его пыла у меня закружилась голова. Вспомнила, как он оторвал меня от пола. Вспомнила его такой родной запах. Вспомнила вкус его губ…

- Он… ответил, – призналась я. – Ответил так, что я чуть с ума не сошла.

- А это был короткий поцелуй? – полюбопытствовала Джейт. – Просто короткое соприкосновение или что-то еще?

- Не знаю, – честно ответила я. – Помню только, как наши губы встретились, как у меня внутри все пылало огнем… А потом вошла Анжи.

Джейт замолчала, но теперь любопытство ощутила уже я.

- Слушай, помнишь, когда я сказала, что вовсе не в щеку чмокнула Федерико, а поцеловала в губы?

- Помню.

- Ты тогда задала какой-то странный вопрос… Что значит «с языком»?

- Кхм… Тебе лучше не знать. Пока, по крайней мере.

- Нет, скажи!

- Тебе еще рано это знать!

- Ты прямо, как папа! Просто объясни в двух словах, что это такое?

- В двух словах? Это такая форма поцелуя.

С этими словами, она освободила мои глаза и велела еще раз умыться. Я снова посмотрела на себя в зеркало и приятно удивилась. Никакой красноты! Джейт взяла полотенце и принялась аккуратно промокать мое лицо. Интересно, что она еще задумала? Но больше всего меня волновало любопытство, которое так и не было удовлетворено.

- А чем обычный поцелуй отличается от этого… с языком?

- Ой, прекрати! – поморщилась женщина. – Твой отец меня убьет, если мы будем общаться на такие темы!

- А мы ему не скажем, – состроив умоляющую мину, заканючила я. – Ну, пожалуйста!

- Ладно, ладно, – рассмеялась Джейт. – Расскажу подробнее. Поцелуй с языком по-другому еще называют французским поцелуем. Суть его заключается в том, что ты касаешься партнера не только губами, но и языком.

- Это как? – опешила я.

- Ну, смотри. Ты, во время поцелуя, немного разжимаешь зубы и касаешься языком языка партнера.

- И все?

- Нет, почему? Настоящий французский поцелуй подразумевает всякое там поглаживание языков друг друга, переплетение этих самых языков… Да все, что угодно!

- А есть, вообще, какие-то ограничения?

- Только нормы элементарного приличия. На улице, к примеру, лучше с языком не целоваться, а то не всем прохожим приятны такие зрелища. Но, вообще, если вы вдвоем и уверены, что вас никто не потревожит… Тогда можно творить с языками что хотите. Можно даже перейти к легким покусываниям. Тут самое главное – не засовывать язык слишком глубоко в рот партнеру, а то можно и рвотный рефлекс вызвать.

- А ты целовалась с языком?

- Да. Два раза в жизни. Сначала в семнадцать лет – на спор, а потом, через два года, когда встречалась с французом.

- И как это?

Я сама себе поражалась. Наверное, услышав о сплетенных языках, я должна была испытать отвращение. Все-таки это – полное пренебрежение к правилам гигиены. Но в тот момент, я, вообще, об этом не думала. Нет. Мне почему-то стало очень любопытно. И даже очень захотелось попробовать. Но только с Федерико. Только с ним одним, потому что мысль о французском поцелуе, к примеру, с Леоном и вправду, вызывает жуткое отвращение. А вот стоит мне подумать о таком виде поцелуя с участием меня и Федерико, как внутри разгорается странное и неведомое доселе ощущение. Это похоже на… Хотя, нет. Это ни на что не похоже. Чувство, которое невозможно описать словами. Химические реакции, которые невозможно выразить. С уверенностью могу сказать только одно: я никогда ничего подобного не испытывала. Это было новое чувство, которое мне нравилось.

- Честно говоря, отвечала на мой вопрос Джейт, – ощущения от поцелуя с языком гораздо ярче, чем от обычного. Особенно, если ты целуешься с тем, кого по-настоящему любишь… Стоп! А зачем это тебе?!

- Да просто интересно, – невинно пожала плечами я, хотя мысленно все еще представляла наши с Федерико сплетенные языки.

- Смотри у меня! – шутливо погрозила мне пальцем Джейт. – Герман будет в ярости, если узнает, что ты целуешься с кем-то по-французски! А что он сделает со мной, если узнает, КТО тебе об этом рассказал, я, вообще, молчу!

- Не волнуйся, – кивнула я. – Он ни о чем не узнает. Пойдем собирать вещи.

Я не случайно перевела разговор на другую тему. И не случайно ответила именно так. Мне хотелось верить, что однажды мы с Федерико испытаем этот поцелуй с языком. Но сначала нужно его найти и поговорить с ним. Я объясню любимому ситуацию, и все будет хорошо! Мы встретимся уже завтра! Не могу дождаться! Клянусь, если бы не Джейт, я считала бы минуты. Скучаю по Федерико всем своим существом. И люблю его всем сердцем. Я верну тебя, родной мой!

====== Глава 6 ======

Утром я проснулась в диком волнении. Накануне Джейт уговорила меня лечь пораньше, но я все равно всю ночь ворочалась, думая о том, что скоро смогу поговорить с любимым человеком. Очень скоро я все ему объясню! Поэтому, наверное, по всем биологическим законам, я должна чувствовать себя разбитым градусником. Однако, это было не так. Нет. Я чувствовала только приятное тепло в груди и волнение перед встречей с любимым. А еще, сердце мое билось несколько чаще обычного, приближая долгожданный миг…

Набрав в грудь воздуха, я тут же выдохнула и поднялась. Мы с Джейт еще вчера вечером обсудили весь мой образ, поэтому, приняв душ, я быстро надела нежно-розовое платье чуть выше колен, браслет и кулон. Впрочем, стоило мне застегнуть последний аксессуар, как в комнату вошла Джейт с выражением шального предвкушения на лице.

- Ну, что, готова сразить своего Федерико наповал? – весело спросила она, немедленно схватив расческу.

- Немного волнуюсь, – призналась я. – А вдруг он не захочет меня слушать?

- Не говори глупостей, – отмахнулась невеста моего отца. – Если любит, обязательно выслушает и все поймет!

- А вдруг его просто нет в Италии? – не унималась я. – Вдруг он поехал не домой?

- Тогда его мать должна быть в курсе, где он, – успокоила меня Джейт. – И Герман сможет это у нее выпытать.

- А вдруг он не захочет возвращаться?

- Виолетта, он ведь влюблен в тебя! Поэтому последует за тобой куда угодно! Короче говоря, если любит, вернется.

- А вдруг…

- Слушай, перестань себя накручивать! – рассмеялась Джейт, причесывая меня. – Дождись встречи с Федерико, а там посмотришь! Все будет хорошо, ясно?

- Ясно, – сдалась я.

Невеста моего отца, расчесав мне волосы, выпрямила их, а затем, снова накрутила. В результате вышли очень красивые локоны, которые, в сочетании с типом моего лица, смотрелись очень мило.

- Отлично, – изрекла Джейт, заливая прическу лаком для волос. – Все просто превосходно! Сейчас нанесем легкий макияж – и ты будешь полностью готова.

Макияж, действительно, был легким – лишь немного водостойкой туши и румян. Сильно меня красить Джейт не рискнула, ведь я могу, при встрече с Федерико, не выдержать и разревется. Когда я нанесла последний штрих в виде духов, в дверь постучались.

- Войдите! – одновременно воскликнули мы с Джейт.

Это оказался мой отец. Он окинул меня невольно восхищенным взглядом и сказал:

- Ну, вот, теперь это снова моя красавица-дочь! Джейт, ты умница!

Мы сего невестой переглянулись и в один голос спросили:

- Когда самолет?

- Через полтора часа, так что давайте поторопимся, – ответил Герман Кастильо. – Завтрак уже готов.

Мы втроем поспешили вниз. Ромальо и Анжи уже сидели за столом, а Ольга расставляла тарелки. Гувернантка бросила на меня виноватый взгляд, но я лишь холодно ей кивнула. Ничто уже не сможет заставить меня снова начать ей доверять. Теперь уже поздно.

- Как ты, Виолетта? – осторожно спросил Ромальо.

- Немного волнуюсь, но в целом неплохо, спасибо, – отвечала я, усаживаясь за стол.

- Перво-наперво, запомни, – вмешалась Ольга. – Когда вы с Федерико встретитесь, обязательно улыбнись ему. Тогда разговор пойдет лучше.

- Могла бы и не предупреждать, – заметила я. – На свете есть только один человек, который одним своим присутствием заставляет меня улыбаться. И именно к этому человеку я сейчас лечу.

- Тебе так кажется, потому что ты любишь Федерико, – мягко возразил Ромальо. – Наверное, так думают все влюбленные.

Я пожала плечами и взялась за завтрак. Правда, мне кусок не лез в горло от волнения. Все-таки, что ни говори, а я нервничала в достаточной степени для того, чтобы внутри все дрожало. Папа, казалось, это почувствовал, потому что скоро поднялся и провозгласил:

- Все, нам пора.

Не теряя больше ни секунды, я вскочила, как ужаленная, и первой почти побежала к выходу.

- Я завезу вас в аэропорт по дороге на встречу, – сказал Ромальо, направившись следом.

Через десять минут мы втроем уже отъезжали от дома. Джейт, Ольга и Анжи махали нам из окон. Я неуверенно улыбалась в ответ, гадая, вернусь ли сюда с Федерико или нет. Интересно, а если он предложит мне остаться с ним в Италии? Нет, папа этого не допустит! А если мать Федерико его уговорит? Готова ли я бросить родной город, друзей, «Студию»? Черт подери, да я, действительно, готова! Это все мне не нужно без него! Я готова оставить семью, друзей и даже музыку. Хотя, пожалуй, с музыкой я погорячилась. То есть, я готова бросить ее ради Федерико, но абсолютно точно знаю, что он никогда не поставит меня перед выбором. Никогда. Потому что любит.

Итак, вот и аэропорт. Отец быстро разобрался с билетами, и еще минут через сорок мы сидели в самолете. Мое сердце колотилось все чаще, стремясь скорее увидеть любимое лицо. Но я вытерплю. Теперь уже вытерплю. Осталась всего какая-то пара часов… Стоп! А когда я увижу Федерико – сразу после приземления или…

- Пап, а ты предупредил мать Федерико о том, что мы приедем? – спросила я у отца.

- Нет, – весело улыбнулся тот. – Мы устроим ей и самому Федерико сюрприз.

- Почему? – опешила я.

- Сама подумай, – пожал плечами Герман Кастильо. – Федерико – парень неглупый. Узнав, что мы с тобой приедем, он, конечно, поймет наш нехитрый план вернуть его. А поскольку он все еще уверен в правдивости слов Анжи, может решить, что ты это делаешь из жалости к его чувствам.

- Но ведь это не так!

- Знаю. Но Федерико не знает. И может надумать себе непонятно, чего.

Я задумалась. Мысль о том, что любимый мною человек накручивает себя и занимается самобичеванием, причинила невыносимую боль. Нет, лучше уж я еще пару часов потерплю. Пусть лучше мне будет больно и плохо без него, чем он будет терзать себя!

- Да, ты прав, – согласилась я. – А далеко от аэропорта до дома Федерико?

- Около получаса, – успокоил меня отец. – Они с матерью живут в центре Рима. Переехали туда три года назад. А вообще, они всегда жили в Пескаре. Это в пяти с половиной часах езды от Рима. Чувствуешь разницу?

- Чувствую, – кивнула я.

В груди полыхал огонь. Полчаса… Всего полчаса после приземления – и я смогу увидеть ЕГО! Смогу поговорить с ним, смогу все ему объяснить… Всего какие-то полчаса после приземления… Ох, ладно. До этого самого приземления нужно еще дожить. А пока, я точно знаю, чего хочу…

- Пап, ты ведь давно знаешь мать Федерико? – спросила я.

- Да, разумеется, – отвечал мой отец. – И Мария тоже ее знала. Но это уже через меня. Мы с Аврелией…

- С кем?

- Так зовут мать Федерико. Мы с ней познакомились в университетские годы. И это даже смешно. Жили в разных уголках Земли, на разных материках, а потом нас обоих отправили на стажировку в Мадрид. У меня тогда была подружка – Елена. У нее – жених, Агустино. И так получилось, что во время стажировки Елена бросила меня, а Агустино – Аврелию. И это произошло в один день. Наверное, судьба. В общем, помню, иду я, весь такой расстроенный по улицам Мадрида и вижу в окне одного тамошнего кафе девушку в слезах. Стало интересно. Вошел. Подсел к ней. Мы разговорились, поддержали друг друга… Короче, так все и началось.

Мы продолжали общаться и после стажировки. Аврелия стала для меня очень близким другом. Она мне, как сестра. После встречи с твоей матерью, я познакомил с ней Аврелию, и они тоже подружились. Но все равно связь между мною и ней всегда оставалась. Аврелия поддерживала меня, когда мы с Марией ссорились. Она всегда находила слова утешения и направляла мои мысли в правильное русло. Наверное, если бы не она, тебя и на свете бы не было.

Именно Аврелия не дала мне погрузиться в полную депрессию после того, как Мария… Ну, в общем, ты поняла. Она, в общем-то, ничего не говорила. Просто обняла и дала почувствовать свою поддержку. Но в тот момент, для меня это было лучшим лекарством. Да и вообще, Аврелия – удивительный человек. Она ухитряется простыми словами и поступками лечить мою душу.

- А, так это у Федерико наследственное? – слегка улыбнулась я.

- Тоже заметила? – фыркнул мой отец. – Да, этим он пошел в мать.

- А что с его отцом? – поинтересовалась я. – Федерико как-то раз случайно обронил, что мать вырастила его одна.

Улыбка сползла с лица Германа Кастильо. Стало ясно, что эта тема была ему неприятна. Тем не менее, он хмуро проворчал:

- Да ничего с ним не произошло.

- Но ты ведь знал его? – допытывалась я.

- Имел такое несчастье, – согласился мой отец. – Да и ты, наверняка, о нем слышала. Его зовут Энрике Иглессиас.

- Испанский певец?! – охнула я. – Ну, тогда понятно, откуда у Федерико такой талант!

Отец удивленно приподнял брови.

- Я однажды слышала, как он поет, – быстро выкрутилась я. – Это было сказочно. Но почему Федерико ничего никогда не говорил о своем отце?

- А о ком говорить? – невесело рассмеялся Герман Кастильо. – Да он его видит-то только по телевизору и в журналах. Для Иглессиаса Аврелия была лишь одной из многочисленных интрижек на стороне. Он провел с ней две недели, когда приезжал в Пескару на гастроли. Я говорил Аврелии, что добром это не кончится. Даже приезжал к ней, пытался вразумить. Но она была влюблена по уши, и не хотела меня слушать. Тогда я попытался поговорить с самим Иглессиасом, но он просто отмахнулся. Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что зря не дал тогда ему в морду – не так обидно было бы. Но нет. Я просто пригрозил, что, если он причинит Аврелии боль, ему конец. А потом… В общем, так получилось, что она забеременела. Позвонила Иглессиасу – он тогда уже уехал…

- А он?

- А что – он? Классический случай. Сказал, что это не его ребенок, и вообще… Аврелия была в отчаянии. Мы с твоей матерью ее буквально из петли вытаскивали. Она даже аборт хотела сделать…

- Что-что?

- Ну, это операция, когда зародыш достают из организма. Пара часов под наркозом – и все проблемы решены.

- А ребенок?

- Его извлекают только на ранних сроках беременности, поэтому он не способен жить.

О, господи! Это что получается?! Я едва не потеряла возлюбленного еще до его рождения?! Боже! Во что бы тогда превратилась моя жизнь? Нет, если бы я, вообще, не знала Федерико, могла бы жить. Но я бы, наверное, никогда не познала настоящей любви. Когда взгляд любимых глаз заставляет все внутри плавиться. Когда сердце трепещет от прикосновений к любимому телу. Когда ты забываешь, как дышать, от поцелуев любимых губ.

- Но Аврелия все же не решилась на столь радикальные меры, – продолжал тем временем мой отец. – Наверное, всему виной печальная статистика. Аборт – процедура опасная, и никто со стопроцентной уверенностью не может сказать, будут ли у тебя после него дети. Поэтому Аврелия решила, что лучше одна вырастит ребенка, чем умрет в одиночестве.

- Это правильно, – заметила я.

- Абсолютно, – кивнул Герман Кастильо. – А сколько у них с Марией было радости, когда через полгода мы узнали, что и твоя мать тоже беременна…

- А что же этот Иглессиас?

- А что – Иглессиас? Аврелия позвонила ему, когда Федерико родился. Сказала, что даже анализ ДНК не нужен, чтобы узнать, кто отец. Что сын на него очень похож. Иглессиас в ответ заявил, что этого ребенка он не примет и попросил оставить его в покое. Ну, а Аврелия – женщина гордая, своенравная и духовно сильная. Сказала: сама вырастит, воспитает и поставит на ноги.

- А сам Федерико, вообще, в курсе, кто его отец?

- Разумеется. Аврелия никогда не рассказывала ему сказок про папу-космонавта и папу-летчика. Когда он лет в пять начал спрашивать, почему у него нет отца, она честно рассказала, что отец их бросил. Даже фотографию показала.

- Но ведь это – большая травма для ребенка! – испугалась я.

Мой отец расхохотался.

- А ты не очень хорошо знаешь Федерико! – выдавил он.

- Я знаю его, – пробурчала я. – Знаю настолько, насколько, вообще, можно узнать человека за такой короткий промежуток времени. А биографии своей он мне не рассказывал.

- И не расскажет, – перестав смеяться, заявил мой отец. – Слава богу, характером в мать пошел. Хотя, пожалуй, здесь надо восславлять не создателя, а эту самую мать.

- Что это значит?

- То и значит. Аврелия очень злилась на Иглессиаса после того, как он отказался признать Федерико. Поэтому она делала все, чтобы сходство между отцом и сыном оставалось чисто-внешним. И у нее это получилось.

- Ты его с самого рождения знаешь?

- Да, конечно. Я никогда не забывал заезжать к ним, приезжая по делам в Италию, и наблюдал за Федерико с детства. Ты, наверное, хочешь узнать о нем побольше?

- Если можешь, расскажи то, о чем он сам не расскажет.

- А он ни о чем и не расскажет. Федерико из тех людей, которые предпочитают молчать о себе.

- Почему?

- Я тоже задал ему однажды этот вопрос. И ответ, который он произнес, мне запомнился на всю жизнь. Могу даже процитировать. Федерико тогда сказал: «Мне не нужно чье-либо сочувствие и, уж тем более, жалость». Видишь ли, Федерико – борец. Борец до мозга костей. Вся его жизнь – бесконечный бой. С тем, что отец его бросил, с тем, что двоюродная сестра не верит в его талант…

- У него есть двоюродная сестра?

- Есть. Но, честно говоря, лучше бы ее не было.

- Ты и с ней знаком?

- Ну, да. Я приезжал однажды, когда она заходила к ним в гости. Будучи на два года старше, она вечно напоминает об этом Федерико. К тому же, Виктория (это ее имя) учится в консерватории и является ярой поклонницей классической музыки. Соответственно, то, что поет ее брат, она считает пустым шумом. И все бы ничего, но она еще и говорит ему об этом без конца! А уж что эта девчонка заявила, когда он уезжал… Федерико с ней по-братски поделился радостью, а она говорит: «Не опозорь там нашу фамилию своей дурацкой музыкой для одноклеточных».

- Для кого?! – задохнулась я от возмущения.

Нет, ну, это уже ни в какие ворота! Честное слово, мне уже не нравится эта Виктория! Да сама она – одноклеточное!

- Да, именно такого мнения она о его музыке, – продолжал Герман Кастильо. – К тому же, Виктория всегда рада возможности поддеть брата тем, что у него нет отца.

- Что?!

- Да. Бьет, что называется, по самому больному. Но, к чести Федерико, он никогда не позволял себе остро реагировать на такие подначки. Ни одна черточка не дергается на его лице, и он молчит. Хотя, я понимаю, что ему неприятно любое упоминание об отце.

- Ты хотел сказать, что такие упоминания причиняют ему боль?

- Нет. Ему именно неприятно. Знаешь, о чем мечтает Федерико? Он однажды сказал, что главная мечта в его жизни – дать папаше по морде.

Я невольно хихикнула. Да уж, мой любимый человек эту самую мечту определенно однажды осуществит! С него станется!

- И, тем не менее, – вырвалось у меня, – он пошел по его стопам.

Тут уж настала очередь папы хихикать.

- Ты смотри, ему об этом не скажи! – выдавил он. – Я однажды имел такую неосторожность – чуть врагом номер один не стал!

- И все-таки, почему Федерико выбрал именно пение? – недоумевала я.

- Сам не знаю, – пожал плечами папа. Может быть, назло Иглессиасу, а может, просто потому, что любит музыку. В любом случае, на этот вопрос точно тебе может ответить только один человек – Федерико.

- А почему ты никогда не спрашивал его об этом?

- С меня и отцовских стоп хватило! Он тогда посмотрел на меня так, что я теперь, вообще, стараюсь не задавать ему вопросов!

- Боишься?

- Честно говоря, да. Федерико – боец не только в моральном, но и в физическом смысле этого слова. Он до пятнадцати лет учился в школе спецназа, – прибавил папа, поймав мой недоумевающий взгляд.

Больше никто ничего не говорил до самой посадки. Моему отцу нечего было говорить, а я переваривала информацию. Вот тебе и раз! Федерико – мой милый, добрый, честный, удивительный, родной и любимый человечек – ко всему прочему, обладает гордостью, смелостью и силой! Интересно, а у него, вообще, есть какие-то недостатки? Нет, теперь я уж определенно никому его не отдам! Мой и только мой! Навсегда!

Комментарий к Глава 6 Я хочу сказать, что Энрике Иглессиас здесь абсолютно ни при чем. К его творчеству я отношусь с должным уважением. Давайте примем его, как косвенного героя данного фанфика, и не начнем люто ненавидеть многоуважаемого сеньора Иглессиаса.)))

====== Глава 7 ======

Уж не знаю, как дожила до посадки. То есть, не дожила, а досуществовала. Жить в полном смысле этого слова я теперь могу только рядом с Федерико. А этот состояние в ожидании встречи жизнью можно назвать с очень большой натяжкой.

В любом случае, сердце мое трепетало, когда самолет приземлялся. И это не имело никакого отношения к легкой встряске, которая тогда возникла. Нет. Это имело отношение только ко мне и самому Федерико.

Я знала, что сразу после приземления не увижу его. Знала. Но все равно испытала невольное разочарование, увидев на парковке машину папиной фирмы и угрюмого бородатого водителя.

- Все будет хорошо, – словно, почувствовав это, сказал мой отец. – Еще минут двадцать – и мы прибудем на место.

И верно. Очень скоро водитель остановился возле огромного здания. Неприметного серого многоэтажного строения, если быть точным. Но сейчас это не играло такой уж важной роли. Мое бедное сердце билось, как у колибри, предчувствуя скорую и долгожданную встречу. Интересно, на каком этаже находится нужная квартира? В смысле, сколько еще ждать?

Когда мы с отцом вошли в лифт, он нажал кнопку самого верхнего – пятнадцатого этажа. Что ж, значит, придется потерпеть. А это, между прочим, нелегко, потому что, помимо бешеных ритмов сердца, мой желудок, словно, завязывался узлом, а дыхание сбилось.

- Не нервничай так, – снова приободрил меня отец. – Сейчас вы поговорите. Если Федерико, конечно, дома.

Сердце мое упало.

- А его может не быть? – испуганно спросила я.

- Вообще, вряд ли, – покачал головой Герман Кастильо. – Сегодня воскресенье, а в это время он всегда дома. Но, учитывая его состояние…

Он замолчал, потому что лифт, наконец, доехал до пятнадцатого этажа. Меня снова начало трястись от волнения. Мы вышли на лестничную площадку. Мой отец спокойно шагнул в сторону двери с номером 258 и уверенно позвонил. Ох, мне бы его уверенность!

Спустя пару секунд, щелкнул замок. Сердце мое ушло в пятки, но всего на мгновение. Дверь открыл не Федерико. Скорее всего, это и была его мать. Красивая, подтянутая, стройная, темноволосая и загорелая женщина, примерно, возраста моего отца. Блестящие карие глаза ее сначала удивленно расширились, но тут же весело сверкнули.

- О, какие люди! – прозвучал ее энергичный голос. – Привет!

Они с моим отцом по-дружески обнялись. Честно говоря, было несколько странно наблюдать за тем, как папа вот так запросто улыбается и обнимается. Но больше всего меня волновало другое. И, кажется, мой отец это понял, потому что, отстранившись, спросил:

- Авра, а где Федерико?

Улыбка сползла с лица женщины. На смену ей пришла тревога.

- У себя, – ответила она. – Герман, что происходит? Мой сын внезапно возвращается домой без всяких предупреждений. Я вижу, что ему очень плохо, но что-либо объяснять он отказывается наотрез. Что…

- Тише, тише! – остановил ее мой отец. – Я тебе сейчас все расскажу. Но и наши дети тоже должны поговорить. Как видишь, я не один.

Он отступил в сторону, давая матери Федерико возможность поприветствовать меня.

- Здравствуйте, сеньо… – начала, было, я.

- Аврелия, – оборвала меня женщина с улыбкой. – Просто Аврелия.

- Хорошо, здравствуйте, Аврелия, – поправилась я. – Меня зовут Виолетта. И, боюсь, Федерико плохо из-за меня. Мы немного друг друга не поняли…

- Здравствуй, – ласково поздоровалась со мной Аврелия. – Ты стала прямо-таки настоящей красавицей. Когда я в последний раз тебя видела, ты еще ходить толком не умела… Ну, что ж, проходите.

Она посторонилась, и мы вошли в квартиру. Прихожая представляло собой довольно тесное пространство, в котором помещались вешалки для одежды, полки для обуви и столик, на котором стоял телефон. Но даже здесь было довольно уютно. Чувствовалась легкая атмосфера и почти полное отсутствие разногласий между членами семьи. Мать Федерико проводила нас в просторную светлую гостиную, откуда вели три одинаковых бежевых двери.

- Его комната здесь, – указала она на правую крайнюю дверь. – Поговорите, а мы пока пойдем на кухню.

С этими словами, она схватила моего отца за запястье и вывела в тот проем, в который только что завела. Сердце мое забилось еще быстрее, когда я поняла, что мне осталось лишь постучать. Живот сводило от волнения, воздуха не хватало… сейчас… еще секунда – и я увижу его! Итак, я подошла к двери и робко постучала.

- Мам, я занят! – раздался изнутри его отклик.

Родной, любимый голос! Наконец-то я его слышу! И скоро увижу родное, любимое лицо! В груди уже потеплело от этого звука, и теперь я не отступлю. Стучусь снова, на этот раз, более требовательно.

- Ладно, заходи, – отвечал Федерико.

Я почти не дышала, когда открыла дверь и увидела ЕГО. Он сидел на подоконнике, согнув ноги в коленях и положив на них голову. Но заметить это мне удалось лишь на мгновение. Прежде, чем Федерико с него свалился.

Наверное, было бы смешно смотреть, как парень торопливо поднимается, не сводя с меня офигевших глаз. Наверное. Но мне, в тот момент, было не до смеха. Все мое существо заняла одна мысль. Наконец-то я вижу его! Наконец-то передо мной предстал любимый человек! Я так скучала по этим вот глазам, по этой прическе, по этой линии губ… Прошли всего сутки, а я уже так соскучилась! Так хочется прямо сейчас броситься к нему! Но нет. Сначала нужно все объяснить.

- Привет, – залившись краской, пробормотала я.

Федерико, наконец, выпрямился и стоял, как громом пораженный. А я не могла найти нужных слов. Ну, вот, что это такое, в самом деле?! Я рвалась к нему. Отчаянно рвалась. А теперь стою и молчу, как дура! Куда подевалась моя решимость все объяснить?! Нужно сказать хоть что-то! Но Федерико меня опередил. Он опустил глаза и тихо, с болью в голосе, произнес:

- Зря ты это.

- Что? – не поняла я.

- Зря приехала, – пояснил Федерико.

Меня словно током пробило. Он не хочет, чтобы я приезжала?! Нет, не может быть! О, мое бедное сердце! Оно как будто разорвалось на кусочки. Я почувствовала себя такой одинокой, такой загнанной… Глаза наполнились слезами. Плевать, что все усилия Джейт насмарку. Хотелось убежать подальше, закрыться где-нибудь в уголке и рыдать. Я. Ему. Не нужна. Стоп! Разве не потому Федерико уехал, что сделал поспешные выводы?! Нет уж, я не двинусь с места, пока все не выясню! Хуже-то не будет – куда уж…

- Ты… ты не любишь меня? – сорвалось с моих губ.

Федерико поднял на меня глаза. И, господи, какая же в них была боль! Я сразу поняла, что на пустом месте она бы не возникла. Нет. У него определенно есть ко мне хоть какие-то чувства…

- Люблю, – отвечал он. – К чему скрывать теперь?

От этих слов сердце мое зашлось. Он любит меня! Любит! И я люблю его! Все теперь будет хорошо! Теперь я точно знаю, что делать! А то, как ведет себя Федерико – так это вполне естественно, после выходки Анжи. Ясное дело, ему теперь кажется, что я его не люблю. Только как подоходчивее объяснить ему, что он ошибается?

- Но что это меняет? – продолжал Федерико после небольшой паузы.

- Ничего себе! – возмутилась я. – Да это все меняет! Ты…

- Не надо, Вилу! – застонал парень, снова опустив голову. – Мне не нужно ни сочувствие, ни, тем более, жалость. Особенно, от тебя.

Я невольно рассмеялась – до того знакомой показалась мне эта фраза. Видимо, папа достаточно хорошо знает Федерико, чтобы повторять его почти слово в слово.

- Что? – не понял тот.

- Какой ты глупый! – мягко улыбнулась я. – Жалость здесь ни при чем!

- Не понял, – констатировал Федерико.

- Скажу одно: Анжи тебя обманула, – отвечала я.

- Что?

- Да. Она ничего не знала о причинах того поцелуя. Но знала о… о моих чувствах к тебе.

Секунду Федерико просто смотрел на меня с несколько одурелым видом. А я, переборов смущение, просто ждала.

- Ты, наверное, хотела сказать, что Анжи знала об отсутствии у тебя чувств ко мне? – тихо спросил он, наконец.

- Я сказала то, что сказала, – покачала головой я. – И не нужно ничего выдумывать.

- Ничего не понимаю!

- Я тоже поначалу не понимала, почему с тех пор, как ты появился, мои чувства к Леону и Томасу начали изменяться, и теперь ушли вовсе. Я тоже не понимала, почему медленно, но верно начала испытывать гораздо более сильные чувства к тебе. Я боялась этих чувств, но избавиться от них не могла. Мне казалось неправильным испытывать такое по отношению к тебе. Но я уже ничего не могла поделать. Да и не хотела, если честно. Знаешь, какая самая большая ошибка в моей жизни? Это вовсе не позавчерашний поцелуй. Нет. Моя главная ошибка заключается в том, что я не позволила тебе поцеловать себя тогда, в «Студии». Я испугалась. Испугалась собственных чувств и того, как мне хотелось, чтобы ты все же меня поцеловал. А позавчера… я сама не поняла, какой импульс заставил меня… Но я ни о чем не жалею. Я люблю тебя, Федерико! Тебя одного!

Парень стоял, как статуя. В глазах его застыл немой вопрос типа: «Какого черта?». Он был, как громом поражен. Ну, это ничего. Главное, чтобы поверил.

- Это… это невозможно, – только и смог выдавить он через минуту.

Я вздохнула. Ну, что это такое, в самом деле! Бывают же настолько упрямые люди! Говоришь ему, что все хорошо, он это переворачивает с ног на голову. Но, собственно, наверное, за это я его и люблю. И теперь точно знаю, что делать. Мгновение – и я, подступив на шаг, хватаю парня за грудки и прижимаю свои губы к его.

Поцелуй… Я забыла, как дышать. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, а по телу пробежала волна приятного электрического тока. О, как это было волшебно! Даже учитывая то, что поцелуй длился всего пару секунд. Все равно я так скучала, что была рада даже этому.

Но вот, я отстранилась. Федерико остолбенел. А мне внезапно стало как-то неловко. Снова поцеловала его сама. Не подумает ли он, что я – какая-то девушка легкого поведения?

- Теперь веришь? – опустив глаза, смущенно прошептала я.

Горячая волна крови хлестнула по щекам. Черт! До чего, наверное, вульгарно прозвучал этот вопрос! Вот, кто меня за язык тянул?! Однако, придя в себя, Федерико внезапно нежно улыбнулся и сказал:

- Почти. Можно?

Не дожидаясь ответа, он робко потянулся ко мне сам. Сердце мое запело в предвкушении, и я позволила ему себя поцеловать… О, боже, это было невероятно! Все внутри меня, словно, пылало огнем, а мозг полностью отключился. На миг исчезло все вокруг. Остался только Федерико, только его руки на моей спине, только его затылок под моими руками, только его губы на моих губах и только попросту непередаваемые ощущения от поцелуя…

Секунд через десять мы отстранились друг от друга, но продолжали стоять в обнимку. Разъединились только губы. И то, не полностью. Наши лица оставались в миллиметрах друг от друга. Мы не могли заставить себя их разделить. Не могли – и все тут.

- Я люблю тебя, Вилу! – выдохнул Федерико мне в губы. – Люблю больше всех на свете! Не знаю, когда это началось, да и не хочу знать! Важно одно: ты навсегда останешься хозяйкой моего сердца!

Мгновение – и мы переплелись в страстном объятии. Да, именно в объятии. И не в крепком, а именно в страстном. Оно выражало все то, что мы чувствовали во время этой разлуки. Пусть, она и не была такой уж длинной, мы успели очень сильно соскучиться! Никто не знал, что будет дальше, но одно было ясно: теперь мы вместе, а значит – пройдем через все. Пронесем наши чувства через любые испытания. Мы всегда будем любить друг друга, и пусть все враги лопнут от злости! Вместе. Навсегда.

====== Глава 8 ======

Однако, идиллия скоро закончилась. Секунд через тридцатьФедерико вдруг громко заявил, не выпуская меня:

- Мама, Герман, вылезайте, я вас вижу!

- Кто бы сомневался, – пробурчал мой отец, входя в комнату вместе с Аврелией Гонсалес.

Мы с Федерико, конечно, вынуждены были отстраниться друг от друга, но, скорее, из тактических соображений. Родители даже не думали возражать против наших объятий. Если точнее, они оба улыбались и, казалось, едва сдерживали смех.

- Федерико, – стараясь говорить серьезно, заявил Герман Кастильо, – можно поговорить с тобой наедине?

Тот кивнул. И тогда мне даже стало немного страшно. Кто знает, о чем папа собирается говорить с моим возлюбленным? А вдруг он будет его запугивать? Правда, из его же слов я поняла, что Федерико не так просто запугать, но все-таки…

- Не волнуйся, Виолетта, – вмешалась Аврелия Гонсалес. – Пока эти двое поговорят, мы с тобой тоже побеседуем, хорошо?

Хм… Вот, теперь я ничего не понимаю. Что, вообще, происходит?! Как в кино, честное слово! Тем не менее, отказываться было бы невежливо, поэтому я вышла из комнаты, вслед за матерью Федерико.

Она присела в гостиной на диван, жестом предложила мне место рядом, а, когда я его заняла, серьезно спросила:

- Ты любишь Федерико?

- Конечно, – ответила я, обескураженная вопросом в лоб.

- Нет, ты сначала подумай, – возразила Аврелия Гонсалес. – Готова ли ты быть только с ним, быть ему спутницей по жизни…

Я послушно задумалась. Наверняка, эта женщина имеет в виду не просто подростковую любовь. Нет, она говорит о чем-то гораздо большем. О том, что будет через пять, через десять, через двадцать лет. Забавно. Встречаясь с Леоном, я почему-то не могла представить нашего с ним совместного будущего. Списывала это на возраст, думала, что еще мала для таких фантазий. Но тогда почему сейчас я так легко могу представить Федерико в роли своего будущего мужа?! Почему мое воображение рисует картины, на которых мы с ним, уже седые, нянчим внуков?! Да, если это – не любовь, то я уж не знаю…

- Готова, – кивнула я. – Если и он меня любит так же.

- А для того, чтобы это узнать, пойдем-ка со мной, – подмигнула мне подруга моего отца.

С этими словами, она поднялась на ноги и подошла к двери комнаты сына, жестом поманив меня за собой. Я послушно стала за ее спиной. Аврелия Гонсалес приложила ухо к двери. Поняв, что она хочет сделать, я последовала ее примеру.

- Но ведь ты понимаешь, что вечно эти отношения продолжаться не могут? – послышался оттуда серьезный вопрос моего отца, очевидно, в ответ на какую-то фразу.

- Понимаю, – согласился Федерико. – Знаю, что скоро вернусь сюда, а отношения на расстоянии – штука недолговечная. Но беда в том, что я не могу ничего с собой поделать. Я люблю Виолетту, и буду с ней, пока нужен.

- Да ведь это глупо! Рано или поздно она скажет тебе, что полюбила другого, или начнет метаться между тобой и, к примеру, Леоном…

- Может быть. Но мне все равно. Я знаю, что Виолетта никогда не полюбит меня так, как я ее. Только мне этого и не нужно. Я просто хочу, чтобы она побыла со мной хоть немного. Для меня это – сказка. Когда она рядом, я, кажется, могу взлететь в небо. Пожалуйста, Герман, не прерывайте волшебство!

В комнате повисло молчание. Я чувствовала тепло не только в груди, но и во всем теле, мечтая только об одном – оказаться в объятиях Федерико прямо сейчас. А на отца я даже злилась. Какого он, однако, низкого мнения о собственной дочери! Но, впрочем, это все неважно. Федерико так меня любит…

В этот миг я поняла, что отныне и навсегда связана только с ним. Наши судьбы навеки переплетены, словно макушки деревьев в старом лесу. Мы всегда будем любить только друг друга. И, клянусь, больше для меня не будет существовать ни одного парня, будь он хоть сотню раз талантливым и симпатичным. Теперь у меня есть любовь всей моей жизни! Единственная любовь…

- Ты мазохист, Федерико, – заметил мой отец через минуту. – Ты в курсе?

- В курсе, – отвечал тот. – Но мне все равно. Я просто хочу, чтобы это продлилось еще хотя бы немного. Хочу, чтобы девушка, которую я люблю больше всего на свете, побыла со мной.

Мое сердце воспарило. Да и я, казалось, почти взмыла в небеса. Для полного счастья мне, в тот момент, не хватало лишь одного…

- Дурак ты, – вздохнул мой отец. – Но дурак, влюбленный в мою дочь. Поэтому ладно. Хотите встречаться – встречайтесь. Но в пределах разумного.

- Это само собой, – хмыкнул Федерико. – У меня ничего такого и в мыслях не было.

- Надеюсь, что это так, – согласился Герман Кастильо.

И вот тогда Аврелия подтолкнула меня вперед. Через мгновение мы с ней стояли на пороге комнаты. Еще пара секунд – и сбылось мое последнее желание – я очутилась в нежных объятиях Федерико.

Наверное, на этом история должна была благополучно завершиться. Я счастлива от того, что возлюбленный рядом. Он счастлив от того, что я рядом. Папа счастлив от того, что я в надежных руках. Аврелия счастлива от того, что Федерико любим… Что ж, похоже, мне оставалось сказать только одно:

- Люблю только тебя! – шепнула я Федерико. – Навсегда люблю!

Глаза моего возлюбленного сияли. Я испытывала сильные чувства, которых раньше не знала. Потоки эмоций, дрожь где-то внизу живота, тепло в груди, электрический разряд из позвонка в позвонок… Все смешалось в бесконечном счастье. Счастье, которое, наверное, уже никто и ничто не способно разрушить…

- Два идиота, – фыркнул мой отец. – Вы хоть ради приличия при мне не целуйтесь!

- Ты сомневаешься в моем сыне? – рассмеялась Аврелия.

- Нет, – пожал плечами Герман. – Но ты же понимаешь – подростки.

- Да все с Вашей дочерью будет в порядке! – отмахнулся Федерико. – Без ее разрешения я до нее даже не дотронусь!

- А если она разрешит?! – испугался папа.

- Герман прекрати! – отмахнулась Аврелия Гонсалес. – Ты ведь помнишь, как в возрасте тринадцати лет Федерико поклялся, что никогда не станет брать пример с отца! И поклялся он не как-нибудь, а на крови!

- На крови?! – ахнула я.

- Ну, да, – ответил за подругу мой отец. – Разрезал руку и произнес эти слова.

- Зачем? – недоумевала я.

- Затем, что Герман однажды сказал, будто гены – штука постоянная! – возмущенно пробурчал Федерико. – Мол, никаким воспитанием его не уничтожить!

- Дурак был, – хмыкнул тот. – Я уже не раз за это извинялся.

- Согласна, – кивнула я. – Ты, пап, тогда сказал большую глупость. Федерико никогда не поступит так, как его отец! Хотя бы из банальной гордости.

- Не-а, – мягко улыбнулся Федерико. – Гордость здесь ни при чем. Просто я тебя слишком люблю.

Дыхание у меня перехватило от счастья. Поцеловать бы его в губы… Но, увы, папа здесь.

- Я тебя тоже, – шепнула я в ответ.

- Ладно, ладно, – вмешался мой отец. – Я вам верю, ребята. Встречайтесь себе на здоровье.

С этими словами, он потянул Аврелию за рукав, и они вместе вышли. В комнате остались только мы с Федерико. Только я и моя единственная любовь…

Заглянув друг другу в глаза, мы поняли, что эти отношения надолго. Очень надолго. А может быть, и навсегда. Вечно быть с ним – что может быть прекраснее?

====== Глава 9 ======

- Ты ведь вернешься теперь в Аргентину? – тихо спросила я.

Дело было в той же комнате. Мы сидели на кровати, опершись спинами о стену и не выпуская друг друга из объятий. Однако, после этих слов, Федерико сразу как-то сник.

- Что с тобой? – испугалась я. – Ты не хочешь возвращаться?

- Хочу, – вздохнул мой возлюбленный. – Но надолго ли это? Сама подумай: после «Реалити» я вернусь сюда, а ты останешься в Аргентине… Пойми меня правильно, Вилу. Я люблю тебя и выдержу любое время. Но не хочу подвергать и тебя такой же участи, связывать какими-то обязательствами… В смысле, я не знаю, что будет дальше!

Я слушала его с улыбкой. В груди становилось все теплее и теплее. Он любит меня и переживает за меня! Его сомнения связаны только со мной! Он просто боится, что я не выдержу разлуки!

- Какой ты у меня глупый! – рассмеялась я. – Вот, скажи: ты меня любишь?

- Конечно! – воскликнул Федерико.

- И я тебя люблю! Ты не хочешь заставлять меня переживать разлуку? Но что изменится, если ты останешься сейчас, а я уеду? Мне будет намного хуже. Вчера проверила.

- О чем ты?

- Ну, когда я увидела твою записку, мне стало так плохо… Знал бы ты, что тогда было… Если бы не Джейт…

- Джейт? Я думал, ты ее не любишь.

- Не любила. До вчерашнего вечера. Она сотворила чудо: привела мое бледное, опухшее и заплаканное лицо в божеский вид. Если бы не она, ты бы, наверное, испугался, увидев меня сейчас.

Тут уж настала очередь Федерико смеяться.

- Глупая! Я люблю ТЕБЯ, а не просто твое лицо! Хотя, признаться, и его тоже. Но для меня важнее, что выражают твои глаза, что ты говоришь, что чувствуешь и о чем думаешь!

- А сказать, что я сейчас чувствую?

- Скажи.

- Очень многое. Главным образом, любовь. А еще, мне тепло от твоих слов. И, хоть меня приводит в ужас мысль о новой разлуке, я знаю, что выдержу ее. Потому что люблю тебя.

- Но ведь это будет не один день! Недели, месяцы…

- И я уверена, что выдержу. Конечно, будет трудно. Но все же легче, чем вчера, когда я, вообще не понимала, что произошло и увижу ли тебя снова.

Меня передернуло от воспоминаний о вчерашнем дне. Но, стоило Федерико крепче прижать меня к себе, все тут же прошло. Теперь он рядом, а значит, все будет хорошо…

- Но я не хочу тебя мучить, Вилу, – робко возразил мой возлюбленный.

- Ты и не будешь, – отвечала я. – Если вернешься, не будешь.

- Но, когда уеду…

- Да, мне будет плохо. И тебе тоже. Но беда в том, что нам обоим будет куда хуже, если ты, вообще, не станешь возвращаться.

Подумав, Федерико вздохнул и произнес:

- Хорошо, я вернусь.

В груди у меня затеплилась радость. Он вернется! Мы будем вместе! Все теперь хорошо! Все просто замечательно…

Однако, Федерико на этом не остановился. Он заглянул мне в глаза (от чего все внутри как будто расплавилось), нежно улыбнулся (от чего у меня зачастил пульс) и шепнул:

- Я вернусь. Но с одним условием.

- С каким? – только и смогла выдавить я, пытаясь удержать под контролем эмоции.

- Ты тоже вернешься в «Реалити», – прошептал Федерико. – Без тебя я участвовать не стану!

Возможно, будь все иначе, я бы возмутилась. Сказала, что не приму жертву Леона. Особенно, теперь, когда осознала, что на самом деле не люблю его. Возможно. Но все так, как есть. Я не могу даже возразить. Самое интересное, что Федерико вовсе не оказывает на меня давления и не стремится к этому. Просто под его взглядом мои мысли куда-то блаженно плывут. Как мороженное тает в жаркую погоду, так и я таю в руках этого парня. Он один способен так меня волновать…

- Ладно, – сдалась я, будучи не в силах сказать ничего другого.

А потом… После такого потока эмоций, нежный поцелуй в губы, подаренный Федерико, окончательно лишил меня рассудка. Внутри как будто растеклась горячая лава, сердце зашлось от счастья, по телу побежал приятный огонь, а дыхание сбилось. Это нечто невероятное! Я так его люблю… Не хочется отстраняться. В секунды наших поцелуев весь мир живет для нас двоих. Не хочу, чтобы это прекращалось. Вот бы мы могли целоваться вечно!

Но, увы, небеса устроили все так, что нам – людям – нужно дышать. Пришлось отстраниться, дабы перевести дух. И, клянусь, когда наши губы разъединились, в глазах Федерико я увидела такое же немое сожаление. Сердце мое запело. Ему тоже не хотелось прерывать поцелуй! Это прекрасно! Он любит меня так же сильно, как я – его!

Так мы и сидели – обнимаясь и глядя друг другу в глаза. Я видела отражение собственных чувств – нежность, забота, тепло и безграничная всепоглощающая любовь. Его сердце принадлежит мне, а мое – ему. Теперь мы вместе, и я чувствую, что это надолго. Очень надолго. А может, и навсегда…

Однако, и в этот раз нашу идиллию прервали. И снова это оказался мой отец. Он деликатно заглянул, осмотрелся (видимо, пытаясь определить, не целуемся ли мы), а затем, робко вошел и заявил:

- Вот, что ребята. Сейчас мы вместе вернемся в Аргентину. Но я зашел даже не совсем за этим. Я хочу узнать, Федерико, у тебя есть планы на лето?

- Нет, – пожал плечами тот.

- Так и думал. У меня есть предложение. Виолетта, почему бы тебе не приехать сюда на летние каникулы?

Я ошарашено посмотрела на отца. Он что, шутит?! Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Сюда?! На все лето?! К Федерико?! Быть с ним целых два месяца?! Да это же мечта моей жизни!

Минутку! А если он не хочет, чтобы я приезжала? Однако, посмотрев на возлюбленного, я выругала себя за эти сомнения. Глаза его сияли от счастья. Как и мои, кстати. Поэтому я снова перевела взгляд на отца и сказала:

- Конечно! Спасибо, папа!

- Это наша с Аврелией совместная идея, – заметил тот и вдруг погрозил нам пальцем. – Только в разумных пределах! Вам ясно?

- Да ясно, ясно, – возвел Федерико глаза к потолку. – Виолетта будет возвращена Вам в целости и сохранности. Обещаю.

Кивнув и даже как-то смущенно порозовев, мой отец вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Мы дождались, пока его шаги стихнут, и только потом с радостным смехом обняли друг друга еще крепче.

- Ура! – ликовала я. – Мы все лето будем вместе!

- Да! – подхватил Федерико. – Два месяца! Даже не верится!

- Ну, что? – шепнула я. – Теперь в Аргентину?

- Через секунду, – выдохнул мой возлюбленный.

С этими словами, он снова нежно поцеловал меня в губы. И тогда мне стало понятно, что, пока он рядом, я буду видеть все вокруг в розовом цвете. Вот, как сейчас. Пока наши губы соединены, мне хочется верить, что все вокруг замерло для нас двоих. Все вокруг, казалось, дает возможность бабочкам странствовать по моему животу, крови – закипать в жилах, сердцу – колотиться с удвоенной частотой… Я забыла, как дышать и едва не забыла собственного имени. Хотя, в такие моменты, наверное, очень даже могу забыть. Когда мы целуемся, со мной может произойти все, что угодно.

А еще, наверное, я в жизни никогда не была так счастлива…

Комментарий к Глава 9 Извините за задержку. У меня сессия в универе. Встаю в 4:00 утра, выезжаю в 6:00, а домой приезжаю около 22:00… Чудовищно не высыпаюсь, а тут еще фикбук накрылся... Простите!

====== Глава 10 ======

- Что мы скажем другим ребятам? – тихо спросил Федерико.

Вы не поверите, но дело было уже в Аргентине. Мы полулежали на моей кровати. Только не подумайте! Мы просто обнимались и иногда целовались! Ничего больше! Мой возлюбленный слишком благороден!

В общем, так мы и лежали. Рука Федерико вычерчивала какие-то узоры на моей спине, а моя – на его груди. Две другие наши руки были крепко сплетены.

С момента нашего возвращения в Буэнос-Айрес прошло несколько часов. Джейт, Ромальо, Ольга и даже Анжи с энтузиазмом восприняли возвращение моего возлюбленного. Гувернантка немедленно перед ним извинилась. Ольга и Ромальо сказали, что он дурак, раз не видел моих чувств к нему. Джейт лишь улыбнулась и подмигнула мне.

И вот, мы наконец-то одни в моей комнате. Обнимаемся, целуемся, говорим о том, что любим друг друга… И, честное слово, мне впервые в жизни все равно, что подумают другие ребята из «Студии», поэтому я шепнула:

- Правду.

- Какую именно правду? – поддразнил Федерико.

- Такую, что я разлюбила Леона и Томаса. Что люблю одного тебя. И что мы теперь вместе.

- Ты, действительно, хочешь все рассказать?

- А ты – нет?

- Хочу. Но ведь у ребят может сложиться неправильное мнение о тебе, о нас…

- О чем ты?

Я искренне не понимала, почему он не хочет сказать правду нашим друзьям. Мы ведь любим друг друга, правда? Так почему об этом не могут узнать те же Макси и Нати, к примеру?

- Ну, сама подумай, Вилу, – вкрадчиво произнес Федерико. – Вы с Леоном расстались всего пару дней назад. А тут ты заявляешь, что у тебя новая любовь. Да они могут столько всего надумать, что просто жуть!

Да, я не могла не согласиться с ним. Ребята, действительно, могут подумать черте-что. К примеру, что я пудрю мозги Федерико только ради мести Леону. Что встречаюсь с ним от безысходности. А некоторые, вообще, могут счесть меня девушкой облегченного поведения, которой все равно, с кем встречаться.

Да, это было так. Но мне впервые все равно. Впервые мне абсолютно наплевать на них. Главное – ОН рядом, и мы счастливы вместе…

- Это все неважно, – улыбнулась я. – Пусть думают, что хотят. Мы знаем, что любим друг друга, и потому справимся со всем.

- Ты уверена? – обеспокоенно спросил Федерико. – Не хочу, чтобы из-за меня страдала твоя репутация.

- А что еще мы можем сказать? – нахмурилась я.

- Мы можем, вообще, ничего никому не говорить. Просто не будем прятаться. Пойми, если мы объявим о нас, все решат, что мы хотим привлечь к себе внимание. А так, меньше знаешь – крепче спишь.

Я задумалась. И вправду, может, имеет смысл, вообще, помалкивать о наших с Федерико отношениях? Может, просто не лезть на рожон? Мы ведь не какие-нибудь выскочки, чтобы объявлять на всю «Студию», что вместе? Да, лучше просто молчать. Франческе и Камилле я, после всего произошедшего, доверять вряд ли смогу. Людмилу, так или иначе, перекосит от злости. Брако, Напо и Бродвею, вообще, все равно, с кем я. Макси и Нати без того все знают. А Леона с Томасом эта ситуация волновать уже не должна.

- Ты прав, – согласилась я. – Мы просто не станем никому ничего объяснять. Кроме, может быть, Макси и Нати.

- А при чем здесь они? – опешил Федерико.

- При том, – ответила я, – что только эти двое откликнулись на мою мольбу о помощи, когда ты…

- Понял, – кивнул мой возлюбленный, дав мне возможность пропустить эту часть. – А куда же делись Франческа и Камилла?

- Кто куда, – пожала я плечами. – Им обеим было не до меня. А Макси и Нати тут же пришли.

- Обязательно пожму Макси руку при встрече, – улыбнулся Федерико. – Уважаю!

- И мы расскажем им с Нати про нас?

- Конечно! Они заслужили право знать! А другие пусть гадают!

- Да! – Представляю их лица!

Мы вместе рассмеялись. И дело было не только в ребятах (хотя, представляя их обалдевшие глаза, и впрямь, становилось очень весело). Я смеялась еще и от счастья. Мне было так тепло рядом с Федерико… Не знаю, как это объяснить, но впервые в жизни я была по-настоящему счастлива.

Серьезно! Не скрою, с Леоном мне нравилось. Да и с Томасом тоже. Но не так. С Федерико я забыла обо всем. Мне кажется, сейчас весь мир остановился для нас двоих. Меня больше не волнует ничего. Я просто хочу, чтобы этот вечер в объятиях возлюбленного не заканчивался. Хочу, чтобы мы вместе вот так лежали, целуясь и обнимаясь…

- Люблю тебя! – шепнула я Федерико. – Очень сильно!

- А уж как я тебя люблю! – с нежной улыбкой прошептал он и тут же поцеловал меня в губы.

Исчезло все. Весь мир растворился в нашем поцелуе. Я ответила и прижалась к Федерико настолько сильно, насколько могла. В эти мгновения мир жил для нас. Для того, чтобы мы могли вот так целоваться, обниматься, переплетать пальцы…

Меньше всего на свете, в ту секунду, мне хотелось прерывать поцелуй. Но это пришлось сделать, потому что в дверь негромко, но требовательно постучали. Так стучать мог только один человек. Поэтому мы с Федерико торопливо отстранились друг от друга и сели на кровати, приняв целомудренную позу. Нет, мы, конечно, не собирались ничего такого делать, но ведь папа-то об этом не знает. Еще надумает себе невесть что…

- Входи! – крикнула я.

Таким образом, открыв дверь, пап не увидел ничего из ряда вон выходящего. Мы с Федерико сидели друг напротив друга на расстоянии сантиметров в двадцать и просто держались за руки.

- У вас все в порядке, ребята? – поинтересовался Герман Кастильо, ступив на порог.

- Как видишь, – улыбнулась я в ответ. – Ты чего-то хотел?

- Да ничего особенного, – пожал плечами мой отец. – Просто стало интересно, чем вы здесь занимаетесь.

- Мы не занимаемся ничем, так сказать, из ряда вон выходящим, – отрезала я. – И, пожалуйста, пап, усмири свою парнойю! Ты что, не доверяешь Федерико?

- Доверяю, – торопливо заверил меня отец. – Просто, как говориться, «доверяй, но проверяй».

- Проверил? – прохладно спросила я. – Теперь можешь идти.

- Ухожу, ухожу, – вздохнул Герман Кастильо. – Вы только глупостей не делайте!

- Да не сделаем мы ничего! – возвел Федерико глаза к потолку. – Ничего из того, о чем Вы сейчас подумали!

- Смотрите у меня! – то ли в шутку, то ли всерьез погрозил нам пальцем тот. – Я вас, подростков, знаю! Вы еще дети!

- Иди уже! – рассмеялась я. – Все с нами будет хорошо!

Все же через пару секунд мой отец вышел из комнаты, а мы с Федерико, не выдержав, расхохотались.

- Нет, ну, ты видел это пришествие?! – я веселилась я.

- Еще бы! – подхватил мой возлюбленный. – Похоже, кое-кто пересмотрел мелодрам!

- Вот-вот! – добавила я. – Серьезно! У него паранойя!

- Да! Мы, конечно, подростки, опрометчивые поступки – не наша стихия, правда?

- Ну, я бы поспорила насчет себя, – почти промурлыкала я прежде, чем поцеловать возлюбленного.

Да, вы все правильно поняли. Я хотела совершить опрометчивый поступок. Но только с Федерико. Каждый раз, когда он касается, а уж тем более, целует меня, я чувствую, что хочу быть только с ним. Всегда. Мечтаю принадлежать лишь ему одному. Ни с Леоном, ни с Томасом, я никогда об этом не думала. Но Федерико – это совсем другое. Мне уже давно стало понятно, что чувства к нему нельзя сравнивать с чувствами, которые были к тому же Леону. Федерико вытеснил все и вся. Теперь я люблю его одного.

И вот, сейчас, когда мы целуемся, обнимаемся… Не хочу, чтобы он останавливался. Рядом с ним я готова на самые рискованные поступки, потому что знаю: Федерико не даст меня в обиду. Он рядом – и мне тепло. Он улыбается – и мое сердце бешено прыгает в груди. Он касается меня – и по телу проходит волна приятной дрожи. Он обнимает меня – и все внутри плавится. Он целует – и меня уносит в небеса на волне нашего счастья. Мы счастливы вместе, а большего нам и не нужно.

Вот и все. Моя неопределенность осталась позади. Теперь есть только один парень, которого я люблю всем сердцем и к которому тянусь всем своим существом. Я всегда буду любить только его… Леон и Томас? Может быть, они станут моими друзьями, но не более того. Отныне и навсегда я люблю только Федерико Гонсалеса. Он – моя жизнь и моя судьба…

Не знаю, сколько времени мы вот так сидели и целовались. Да и не хочу знать. Главное – мы вместе. Казалось, мир остановился для нас. Были только губы Федерико, только его руки, только его тело под моими руками, только наша любовь… Это было просто сумасшествие какое-то. Мы не могли остановиться. За одним поцелуем последовал второй, третий… Ласки Федерико были такими нежными, такими робкими и одновременно такими страстными… Сам того не понимая, он сводил меня с ума. Но мне это нравилось.

- Люблю тебя! – выдохнула я в губы возлюбленному во время короткого перерыва между поцелуями. – Тебя одного!

Снова наши губы встретились. Снова меня унесло в море счастья. В мир, где нет никого, кроме нас с Федерико. В страну нежности, любви и бесконечных поцелуев… Мое дыхание сбилось и стало прерывистым, а внутри все как будто плавилось… Но вот, мы на мгновение оторвались друг от друга, чтобы набрать в легкие воздуха, и мой возлюбленный прошептал:

- Я тоже люблю тебя! Больше всего на свете!

От этих слов сердце мое окончательно взлетело в небеса. Да и сознание тоже. Тем более, что затем Федерико сам нежно и одновременно страстно поцеловал меня. На этот раз, внутри меня словно полыхал огонь. Смешалось все – робость, любовь, нежность, страсть, пыл… Все самые прекрасные чувства мира соединились в этом поцелуе. Да и сам Федерико… В нем чудесным образом сочетается робость Томаса и пыл Леона. Именно поэтому я металась между ними. Мне нужно было что-то среднее. И вот, это самое «среднее» целует меня. А я понимаю, что отныне и навсегда буду принадлежать только Федерико. Я готова перенести любую разлуку, лишь бы при встречах мы всегда вот так целовались, вот так обнимались и вот так признавались друг другу…

К сожалению, нам пришлось снова прервать поцелуй, чтобы глотнуть воздуха (дурацкая человеческая физиология!). И в то мгновение, я мечтала еще раз услышать самые прекрасные слова в моей жизни…

- Повтори, пожалуйста! – шепотом попросила я возлюбленного.

Тот улыбнулся так, что я едва не задохнулась от захлестнувших меня чувств. В животе порхали бабочки, сердце билось, как у колибри… Все вместе. А Федерико шепнул:

- Я…

Поцелуй в лоб.

-… люблю…

Поцелуй в нос.

-… тебя!

Поцелуй в губы, на который я просто не могла не ответить. И снова в мире не осталось ничего. Только мы, наша любовь и наше счастье. Уж не знаю, было ли это счастье от слов Федерико, от поцелуя или просто от любви. Не знаю. Да и не хочу знать. Факт в том, что рядом с возлюбленным я готова взлететь в небеса…

====== Глава 11 ======

Сказать честно? Какая-то безрассудная часть меня мечтала эту ночь провести с Федерико. Тем не менее, я сумела эту самую часть остудить. Не без труда, но сумела. Во-первых, мы знакомы всего ничего, не говоря уж о том, что с момента первого поцелуя едва прошло два дня. Во-вторых, хоть папа уже и досадил словами о возрасте, в одном я не могу с ним не согласиться: мне рано начинать… В общем, понятно. В-третьих, дом моего отца – не самое правильное место. Ну, а четвертый аргумент звучит несколько некрасиво и даже пошло. Я понятия не имею, что нужно делать и как это все будет выглядеть. Мама умерла слишком рано, и говорить на подобные темы мне было просто не с кем. Из нескольких романтических фильмов я узнала, ЧТО происходит между мужчиной и женщиной помимо поцелуев. Но ведь не смотреть же совсем откровенные фильмы, честное слово!

Однако, наверное, все эти аргументы полетели бы к черту, не прерви поцелуй сам Федерико. Его глаза блестели, а щеки покрылись румянцем, но не от смущения, а, скорее, от возбуждения. И у меня было то же самое. Мне очень хотелось наплевать на все. На возраст, на отца… В конце концов, ведь папа далеко, на первом этаже, а в двери есть замок…

Но нет. Федерико отстранился, сказал, что пора спать, легко поцеловал меня в губы и убежал к себе. И вот, сегодня я проснулась с мыслями о нем… Самое интересное, что вчера я, действительно, была готова и хотела… Да и сейчас, если по правде, мало, что изменилось. Просто вчера я, вообще, отказывалась прислушиваться к доводам разума. Сегодня все эти доводы резко меня остудили. Нет, больше таких мыслей лучше не допускать! Тем не менее, где гарантии, что разум не расплавиться, как вчера, при первом же поцелуе?

Как бы мне хотелось, чтобы рядом была женщина! Женщина, которая помогла бы, дала совет. Женщина, с которой можно было бы поговорить на самые откровенные темы, не боясь, при этом, выглядеть девушкой легкого поведения… Раньше такой женщиной для меня была Анжи. Но после ее омерзительного поступка что-то ей рассказывать… Нет уж, увольте! Еще подумает, что я ее простила! А я не простила. И никогда не прощу.

Но все же сейчас мне необходимо с кем-то посоветоваться. Хоть с кем-то… Минутку… О, господи, что я торможу?! Ведь есть Джейт! Да, раньше у нас с ней были довольно натянутые отношения. Не спорю. Но ведь теперь мы подруги. Может, я ошибаюсь, но думаю, что Джейт можно доверять. Сейчас она, конечно, еще спит, но до вечера нам точно нужно будет поговорить. А иначе, я определенно совершу сегодня опрометчивый поступок.

Хотя, нет. Не совершу. Федерико остановит меня, если будет нужно. Он слишком благороден. Тем не менее, я все равно должна посоветоваться с Джейт. До вечера. Еще не хватало, чтобы мой возлюбленный решил, что я со всеми так себя веду!

Как бы то ни было, нужно вставать. Пора в «Студию». Ха! Вот, будет весело, когда другие ребята увидят наши с Федерико сплетенные пальцы! Да их всех, наверное, дружно хватит удар! А, хотя, мне все равно. Камилла и Франческа это заслужили, Макси и Нати мы все расскажем, Леон с Томасом наконец-то перестанут из-за меня ссориться, Бродвею, Брако и Напо, вообще, все равно, Андреас просто ничего не поймет, а Людмила… Это просто Людмила. Ее разозлит все, что связано со мной, если только это меня не скомпрометирует. Интересно, она и Федерико решит к рукам прибрать? Ну, уж нет! Теперь я никому его не отдам! Буду бороться за него до конца! Бороться за наше счастье и за нашу любовь! За нас… Да и сам Федерико без боя не сдастся.

С этими мыслями, я поднялась, приняла душ, оделась, привела себя в порядок, вышла из комнаты и охнула. Мы с Федерико почти столкнулись. Я почувствовала, как сердце пропустило несколько ударов, а потом забилось, как сумасшедшее. Это все от того, что я увидела своего возлюбленного.

- Привет, – поздоровался он, протянув мне руку.

- Привет, – ответила я, переплетя наши пальцы.

Все. Больше нам никакие слова были не нужны. Я видела в его взгляде такую любовь, что необходимость что-либо говорить отпала. Наши руки сплетены, как и наши судьбы. Вместе. Навсегда.

И вот, мы, все так же держась за руки, спустились в столовую. Там уже были папа, Ольга, Анжи и Ромальо. Я улыбнулась отцу, который невольно косился на наши сплетенные руки, приветствовала Ольгу с Ромальо и лишь холодно кивнула гувернантке. Анжи вздохнула, но ничего не сказала, опустив глаза.

После завтрака мы, конечно, вынуждены были идти в «Студию» втроем (папа думал, что сегодня утром у меня занятия по истории музыки). Но я упорно молчала, глядя перед собой и цепляясь за руку возлюбленного. Только рядом с ним мне хорошо, спокойно… Все страхи куда-то пропадают, стоит тому лишь невзначай прикоснуться ко мне. Не хочу, чтобы это заканчивалось…

- Ребята, – робко начала Анжи, поняв, очевидно, что ни я, ни Федерико не собираемся с ней говорить, – неужели вы меня никогда не простите?

Я задохнулась от возмущения. Эта женщина причинила боль и мне, и Федерико, а теперь еще хочет, чтобы мы ее простили?! Ну и наглость! Она вынудила моего возлюбленного уехать, сделала ему больно… Она пыталась нас разлучить! А что теперь?! Мы должны все простить и забыть?! Ну, уж нет!

- Никогда, – кивнула я, справившись с собой и даже не взглянув в сторону гувернантки. – Лично я – никогда. Ты поступила отвратительно.

- Вот именно, – подхватил Федерико. – И дело даже не в том, что Вы заставили меня уехать и причинили мне боль. Вы еще и самой Виолетте сделали больно! Вы знаете, что ее слезы – Ваша и только Ваша вина!

От слов возлюбленного у меня потеплело в груди. Он так заботится обо мне… Очень здорово сознавать, что на свете есть человек, который никогда не допустит, чтобы мне было плохо, всегда пожалеет, прижмет к себе, согреет своим теплом… Да, все-таки что-то мне подсказывает, что у нас есть будущее. А прошлое без него мне теперь кажется до того пустым и нелепым… Леон, Томас – это все мое глупое детское прошлое. Федерико – мое настоящее и, наверное, будущее.

Теперь мне понятно, почему я никогда не заглядывала в будущее, когда встречалась с Леоном и сохла по Томасу. Я просто этого будущего не видела. С Федерико все иначе. Не знаю, с чем это связано, а только именно его я невольно представляю на месте своего будущего мужа, отца своих детей…

- Знаю, – вздохнула Анжи тем временем. – Но я уже извинилась за это. Я хотела, как лучше!

- У Вас получилось, – отрезал Федерико. – Ваши благие намерения привели к тому, что Виолетта чуть ли не в истерике билась. Ей пришлось в одиночку все рассказывать отцу. Пришлось срывать человека с работы. Пришлось преодолевать полмира, чтобы найти меня. И Вы знаете, чья в этом вина!

- Знаю, – снова согласилась моя гувернантка. – Но постарайся понять. Я думала, что Виолетте просто мерещатся чувства к тебе. Я видела, как она мучилась осознанием того, что запуталась и не знает, кто ей нужен: Леон или Томас. А когда она сказала, что влюбилась в тебя… Пойми. Виолетта и так постоянно мечется между двумя парнями. Я не хотела добавлять туда и тебя тоже.

- А ты бы и не добавила, – заметила я. – Я тебе еще тогда сказала, что теперь для меня есть только Федерико.

- Но я подумала, что это все – твои эмоции после поцелуя. Надо было видеть твое лицо, когда ты произносила эти слова. Ты как будто даже не понимала, что говоришь! Откуда мне было знать…

- Вот именно! – отрезала я. – Откуда тебе было знать, что я чувствую на самом деле?! А ты все равно влезла! Не разобралась толком, но решила, что все знаешь лучше меня!

- Но я думала, что забочусь о тебе! – воскликнула Анжи.

- Ну, вот, и сама видела, к чему эта забота привела! – заявила я.

- Но я думала…

- Именно! – оборвал мой возлюбленный женщину на полуслове. – Вы НИ О ЧЕМ не думали! И давайте начистоту. Вы просто хотели, чтобы Вам жилось спокойно! Чтобы не было скандала в доме. Чтобы Вы могли дальше незаметно строить Герману глазки!

- Да как ты смеешь?! – возмутилась Анжи. – Что ты такое говоришь?!

- Говорю то, что думаю! – отрезал Федерико. – Вам порядком надоело утешать Виолетту по поводу ее чувств к Леону и Томасу. И совсем не улыбалось утешать ее еще и по поводу меня. Вы не для Виолетты старались, Анжи. Вы старались для самой себя.

Анжи хмуро посмотрела на него, но, похоже, поняв, что дальше изображать невинную овечку бессмысленно, гневно вскричала:

- Да! Да, это правда! Мне до смерти надоело, что ты, Вилу, вечно ноешь не по поводу Леона, так по поводу Томаса! И вовсе не хотелось выслушивать добавку про Федерико! Вот, я и решила его спровадить! Думала, ты забудешь его, как только он уедет!

- Не получилось, – парировала я. – Невозможно забыть того, кого искренне любишь!

- Так ведь я же не знала, что все так серьезно! – в сердцах воскликнула Анжи.

- Знаю, – отмахнулась я. – Но ты сделала больно и мне, и Федерико. А за это я не смогу тебя простить.

- Но я ведь не хотела…

- Какая разница, чего Вы хотели, а чего нет?! – вмешался Федерико. – Факт в том, что Вы сделали нам больно, а за это простить почти невозможно!

- Но это несправедливо! – вскричала гувернантка.

- А что, справедливо было отправлять в Италию парня, виноватого лишь в том, что между нами возникла любовь?! – встряла я. – Нет! Тогда ты не думала о справедливости, и теперь мы о ней тоже не подумаем!

- Вот именно! – поддакнул Федерико. – Простите, Анжи, но мы Вам больше не верим!

Гувернантка внезапно смерила моего возлюбленного уничтожающим взглядом (уже за это мне хотелось залепить ей хорошую оплеуху) и пробурчала:

- А твоего мнения, подкаблучник, никто не спрашивает!

- Что?! – вскричала я, останавливаясь.

- Что слышали! – огрызнулась Анжи, став напротив меня. – Он все время с тобой соглашается, а свое мнение выдвинуть не может!

- Уж не думаете ли Вы, что это самое мнение будет в Вашу пользу? – ухмыльнулся Федерико, остановившись между ней и мною. – К Вашему сведению, я не стал говорить о своем мнении только потому, что полностью согласен с Виолеттой.

- Да, ты только и можешь с ней соглашаться! – отрезала Анжи.

- Не смей его оскорблять! – встряла я, уперев руки в бока. – Федерико просто любит меня!

- Ну, да, и поэтому просто тебе поддакивает! – отрезал Анжи.

- Думайте себе, что хотите! – заявил Федерико. – Мне все равно. Я просто согласен со всем, что говорит Виолетта. Может быть, потому, что это на самом деле так. А может быть потому, что люблю ее. Сам не знаю. Но факт в том, что я с ней согласен.

- А теперь, нам больше не о чем говорить! – отрезала я. – Всего наилучшего.

С этими словами, я схватила Федерико за руку и повела дальше по дороге, обгоняя гувернантку. Изнутри меня сжигала злость. Подкаблучник?! Федерико?! Она что, серьезно?! Убить ее за это мало! Она не смеет оскорблять Федерико! Не смеет! И он не подкаблучник! Он просто любит меня!

- Вилу! – осторожно позвал меня Федерико.

- Да?

- Ты уверена, что не хочешь мириться с Анжи?

- Я не просто не хочу с ней мириться, – отрезала я, – а знать ее не желаю. Вечером обязательно попрошу папу ее уволить.

- Вот это ты зря, – заметил Федерико. – А вдруг Герман возьмет в качестве новой гувернантки какую-нибудь мымру? Мы хотя бы знаем, чего, примерно, ожидать от Анжи. А та еще неизвестно, кем окажется.

- Да, ты прав, – вздохнула я. – Пусть лучше будет эта гадина, чем неизвестно, кто.

- А еще, Вилу, ты уверена, что мы не должны какое-то время скрывать наши отношения?

- Да, уверена, – заявила я. – Мы никому, кроме Макси с Нати, ничего объяснять не будем, но и прятаться тоже не станем! И мне все равно, что подумают ребята!

- А люди, которые смотрят «Реалити»? Им может не понравиться, что мы…

- Федерико, это наша жизнь! И нашим поклонникам придется смириться!

- А ты не боишься испортить себе репутацию?

- А ты что, боишься?

- Нет, разумеется. Но боюсь испортить твою.

- Не бойся. Главное – мы вместе. А значит – все хорошо. Я люблю тебя!

- А я тебя!

И вот, держась за руки, мы ступили на порог «Студии». Ни я, ни Федерико не знали тогда, что нас ждет. Да мы и не хотели знать. Мы не боялись ни гнева ребят, ни недовольства поклонников. Пока наши руки сплетены, а сердца тянутся друг к другу, нам не страшно ничего…

====== Глава 12 ======

В кабинет танцев мы вошли, все так же держась за руки. И сказать, что наши друзья были впечатлены – это не сказать ничего. Да и Маротти от неожиданности чуть не выронил микрофон. Бетто, который стоял рядом, замер с поднятой рукой – видимо, только что говорил, активно жестикулируя. А с Григорио (вот, потеха!) слетел парик.

Пока директор «Студии», красный, как рак, поднимал и отряхивал свой головной убор, а все остальные пытались прийти в себя, мы с Федерико, не разнимая рук, прошли к Макси и Нати. Вот, уж эти двое удивленными не выглядели. Напротив, они радостно улыбались.

- Ну, что? Теперь у нас образовалась новая парочка? – съязвил парень.

- Определенно, – захихикала я. – Забавно, правда? Я всего несколько дней назад рассталась с Леоном, и вдруг…

- Никто не знает, когда встретит настоящую любовь, – заметила Нати и крепче прижалась к Макси.

- Да неужели?! – раздался за моей спиной возмущенный возглас.

Мы с Федерико разом круто обернулись. Эти слова произнес Леон, стоя за нами и скрестив руки на груди. Странно. Раньше я бы непременно оробела под этим грозным взглядом. А теперь мне стало как-то все равно.

- Да, все именно так, – заявила я. – И какое тебе до этого дело?!

- Перестань ломать комедию, Виолетта! – фыркнул Леон. – Мы оба прекрасно знаем, что ты МЕНЯ любишь! А этот цирк с Федерико, я так понимаю, твоя маленькая месть?

Я вздохнула. Нет, ну, где раньше были мои глаза?! Как я могла так долго встречаться с этим напыщенным самовлюбленным эгоистом?! Да ведь я еще и думала, что испытываю к нему какие-то чувства! Ужас! Какая же я идиотка! А Леон – моя ошибка! Тоже мне, пуп Земли выискался!

- Что тебе нужно? – устало спросила я. – Скажи, что ты хотел, и уходи!

- Я хотел, чтобы ты перестала делать из меня дурака! – заявил мой бывший.

- Никто из тебя дурака не делает! – огрызнулась я. – Природа уже без нас постаралась! Да, мы с Федерико встречаемся. И, да, я его люблю!

- На днях ты говорила, что не знаешь, кого любишь!

- Так это было на днях! А буквально позавчера я поняла, что по-настоящему не люблю ни Томаса, ни тебя, дружок! Нет! Теперь есть только Федерико!

- Прекрати этот цирк, Виолетта! Ты ведь оттолкнула его, когда он попытался тебя поцеловать всего неделю назад! Так что изменилось теперь?!

- Очень многое. Главным образом, то, что до меня наконец-то дошло, кого я на самом деле люблю! И это – не ты и не Томас! Я так сильно увлеклась, решая, кто из вас двоих мне нужен, что чуть, было, не потеряла свою настоящую любовь. А что до попытки Федерико меня поцеловать, дура была, поэтому оттолкнула его.

- Не верю ни одному слову! Ты просто хочешь мне отомстить!

- Не кричи на нее! – вступился Федерико, став передо мной и надежно заслонив от бывшего.

- Дурак ты! – огрызнулся тот. – Она использует тебя, чтобы отмстить мне, а ты ей веришь! Да она бросит тебя, не сомневаясь, если я к ней вернусь!

Забавно. Если раньше перспектива возобновления наших с Леоном отношений обрадовала бы меня, то теперь она не вызвала ничего, кроме усталого вздоха.

- Может, я и дурак, – отвечал тем временем Федерико, – но вот, тебе явно нужно поработать над своей самооценкой! Она у тебя, знаешьли, немного раздута! Мир, дружок, не вертится вокруг тебя одного! А что касается Виолетты, можешь считать меня кем угодно, но я верю ей! Я знаю, что она никогда не станет меня использовать! Это, знаешь ли, скорее, удел Людмилы. А Виолетта на такое попросту не способна!

- Да неужели?! – изогнул бровь Леон.

- Да, не способна! – вставила я, выглянув из-за спины Федерико. – Особенно, когда речь идет о нем!

- А чем это он отличается от других?! – возмутился Леон.

- Тем, что я его люблю! – воскликнула я.

- Неужели?! – изогнул бровь мой бывший. – А кого еще?!

- Никого! – отрезала я. – Теперь уже никого. Я поняла, что девушка может любить всего одного парня и быть счастливой!

- Ага, – саркастически фыркнул Леон. – И ты поняла это, встретив Федерико?! Да не смеши меня!

- Это правда, дружок, – подал голос Макси. – Позавчера мы с Нати вместе приходили к Виолетте и говорили об этом. Она, и вправду, влюблена в Федерико.

- Да что вы говорите?! – не верил Леон. – А он что же?!

Парень бросил на моего возлюбленного пронизывающий взгляд.

- Люблю, – признался Федерико. – Люблю так, как только можно любить человека.

Мое сердце зашлось от счастья. Нет, я знала, что он меня любит. Но признаться вот так, при всех… Да еще и смотреть, при этом, на моего бывшего с холодной яростью…

- Вот именно! – согласился Леон. – Ты любишь ее, я это видел уже довольно давно. Но вот, Виолетта либо думает, что любит тебя, либо просто пудрит тебе мозги, как и нам с Томасом!

- Я никогда никому мозги не пудрила! – возмутилась я. – У меня, действительно, были к вам какие-то чувства. Но, с появлением Федерико, они начали постепенно сходить на нет, освобождая место для чего-то более значительного!

Тут Леон, похоже, сдулся. Он перестал кричать и лишь спросил у меня:

- Минутку. Ты что, все это серьезно?! Чувства к Федерико у тебя сильнее, чем ко мне?!

- Поправка, – хмыкнула я. – Сильнее, чем БЫЛИ к тебе. Их больше нет. И к Томасу, кстати, тоже нет. Но, вообще, ты прав. Я сердцем чувствую, что Федерико – это всерьез.

- А я что?! – пробурчал Леон. – Мимолетное увлечение?! Ошибка?!

- Прости, – вздохнула я. – Но я все яснее начинаю понимать, что это, действительно, так.

Леон постоял еще немного, а потом, понурив голову, отошел. Мы с Федерико едва успели повернуться обратно к друзьям, как меня тронули за плечо. Обернувшись, мы увидели Франческу и Камиллу с потрясенными лицами. Мои бывшие подруги.

- Что? – холодно спросила я.

- Вилу, что за цирк ты устроила? – подала голос Франческа. – Ты ведь не любишь Федерико на самом деле!

- Кто сказал?! – изогнула бровь я. – Вы ничего об этом не знаете!

- Так расскажи! – вскричала Камилла. – Мы ведь подруги!

- Да неужели?! – огрызнулась я. – Конечно, подруги! Особенно, когда у меня все хорошо! А когда плохо, одна не отвечает на звонки, а другая не хочет отрываться от Бродвея! Ничего я вам рассказывать не стану!

- Ну, прости, Вилу! – вскричала Франческа. – Я вчера ушла помогать Луке в «Ресто» и забыла телефон дома! А, вернувшись вечером, решила уже не перезванивать!

- И меня прости! – добавила Камилла. – Сама не знаю, что на меня нашло! Мне нет оправдания!

- И вы думаете, что простыми извинениями сможете все исправить?! – изогнула бровь я. – Думаете, что просто попросив прощения, разрешите все проблемы?! Нет, девочки! Это не так-то просто!

- Ну, что нам сделать, чтобы ты простила?! – воскликнула Франческа.

- Боюсь, что уже ничего, – пожала я плечами. – Вы оставили меня, наверное, в самой сложной ситуации, которая только могла быть. Я больше не доверяю вам.

- А кому доверяешь?! – фыркнула Камилла. – Ведь у тебя должны быть друзья!

- Да, верно, – согласилась я. – И такими друзьями для меня стали Макси и Нати.

- Эта парочка?! – возмутилась Франческа. – Им есть дело только до себя!

- Не делай выводов! – встрял Макси. – Уж мы-то не бросаем друзей в беде!

- И, чтобы ты знала, – добавила Нати, – позавчера мы гуляли вместе и даже почти поцеловались, когда позвонила Виолетта. Тем не менее, мы все бросили и побежали ее утешать!

- Вот именно! – заключила я. – А где в это время были мои лучшие подруги?! Меня предали все. Вы, Анжи…

- Минутку! – нахмурилась Камилла. – При чем здесь Анжи. И что, вообще, произо…

- Ага, так я вам все и рассказала! – фыркнула я. – Все, девочки, до свидания! У меня есть друзья, с которыми я могу поделиться!

Камилла перевела взгляд на Макси и пробурчала:

- Предатель!

- Предательницы здесь – вы! – отрезал тот. – Это не я бросил Виолетту в беде!

- Ах, значит, для тебя важна Виолетта?! – вскричала Камилла. – А то, что мы с тобой с детства дружим – это как?! То, что ты называл меня сестрой, тоже неважно?!

- Важно, и еще как! – возразил Макси. – Но это вовсе не означает, что я всегда должен быть на твоей стороне! Тем более, сейчас ты, действительно, не права!

- Да, конечно, я – монстр, а Виолетта – святая!

- Я не говорю, что ты – монстр. Просто, в данной ситуации, виноваты вы с Франческой. Я всегда поддерживаю тебя, но сейчас мне кажется, что тебе лучше признать свои ошибки, пока ты не наворотила еще чего-ни…

- Я поняла, ты выбираешь ее! – выпалила Камилла и в гневе вылетела из кабинета.

- Кам! – выкрикнул Макси ей вслед, но было поздно.

Парень опустил голову и вздохнул. Нати погладила его по плечу и тихо произнесла:

- Ты ведь понимаешь, что она сама виновата?

- Понимаю, – ответил Макси. – Но мне от этого не легче. Что ни говори, а Камилла очень много значит для меня. Я люблю ее, как сестру. Понимаете, я буду общаться с вами, но для нее тоже должен находить время. Потому что она мне очень важна.

- Тогда беги за ней, – решила Нати.

- Ты уверена? – опешил Макси. – Пойми меня правильно. Если придется выбирать между тобой и дружбой с Камиллой, я выберу тебя. Но…

- Но такое решение причинит тебе боль, – закончила за него Нати. – А я этого не хочу. Так что беги.

И Макси подчинился. Он поспешно рванул за дверь, выкрикивая имя своей подруги.

- Ух, ты! – восхитилась я. – Нат, ты просто умница!

- Точно! – подхватил Федерико. – Я тобой горжусь!

- Мы гордимся! – поправила я.

- Вы, правда, считаете, что это было правильным поступком? – занервничала Нати.

- Абсолютно! – подтвердила я. – Ты показала, что доверяешь Макси. А доверие – очень важная часть отношений.

Нати улыбнулась. Франческа все еще стояла рядом.

- Мы можем тебе чем-то помочь? – хмуро спросил у нее Федерико.

- Да нет, ты уже помог! – огрызнулась та и, развернувшись на каблуках, отошла в другой конец кабинета.

Ну, что ж, первая часть разборок, во всяком случае, прошла без сучка и без задоринки. Но впереди, наверное, еще немало приключений. Вон, Томас все никак не может прийти в себя, глядя на нас с Федерико. Но самое пугающее – Людмила смотрит с откровенной злобой. Уж не знаю, что она там задумала, но явно ничего хорошего.

Одно, впрочем, я знаю наверняка: мы с Федерико преодолеем все. Пока он рядом, и любовь пылает в наших окрыленных сердцах, опасаться нечего. Теперь я понимаю, почему Людмила так легко разбивала мои отношения с Леоном и Томасом. Потому что любви, как таковой, и не было. С Федерико у нас все по-настоящему, и даже она не сможет этого изменить. Вместе нам не страшно ничего…

====== Глава 13 ======

Сцена продолжалась после занятий. За это время произошло мало нового. Разве что, Анжи выглядела подавленной (да мне и без разницы – она сама виновата). А еще, Макси помирился с Камиллой. Правда, он все равно больше общался с нами, а к своей подруге уходил лишь изредка. Но и это хорошо.

Итак, когда закончились все занятия, к нам подошел Томас. Вид у него был несколько смущенный. Но теперь мне почему-то от этого ни жарко, ни холодно. Да и обращался он не ко мне, а к Федерико.

- Я так понимаю, до тебя, наконец, дошло, что ты любишь Виолетту?

Мы с Федерико выпали в осадок. Он что, знал о наших чувствах?! Так, теперь понятно, почему парень не подошел вместе с Леоном. Напрашивается другой вопрос…

- Откуда… – начал, было, Федерико этот вопрос озвучивать.

- Да я это давно знаю, – с улыбкой оборвал его Томас. – Наблюдая за вами, ребята, любой дурак поймет, что у вас друг к другу чувства совсем не дружеские.

- Тогда почему этого не понял Леон? – вырвалось у меня.

- Он это видит, – пояснил Томас. – Просто отказывается признавать из-за упрямства и самовлюбленности. Он не желает мириться с тем, что ты любишь не его.

Бросив на меня короткий взгляд, он снова обратился к Федерико.

- Я, конечно, тоже не в восторге от того, что Виолетта выбрала не меня. Но не стану уподобляться Леону и кричать на тебя. Тем более, ты хороший парень. Тем не менее, позволь тебя предупредить. Если я узнаю, что ты причинил ей вред, боль или чем-то расстроил, будешь иметь дело со мной.

Раньше меня бы, наверное, обрадовала такая забота. Сейчас, однако, мне стало… смешно. Федерико может меня расстроить?! Он что, серьезно?! Да мой возлюбленный в жизни никогда этого не сделает! Во всяком случае, по своей воле, никогда! Я с трудом сдержала смех. Однако, ни Томас, ни Федерико даже не улыбнулись.

- Я понимаю, – очень серьезно обещал мой возлюбленный. – И, если Виолетта по моей вине хотя бы расстроиться, я сам себе этого не прощу. Веришь?

- Верю, – кивнул Томас. – И, ребята, мой вам совет: держите ухо востро. Никому не доверяйте. Людмила явно настроена серьезно. А вы ее знаете. Так что будьте осторожнее.

- С каких это пор ты знаешь, что она может сделать? – захихикала Нати, которая вместе с Макси стояла за нашими спинами. – Ты ведь раньше ее чуть ли не боготворил!

- С таких, что Федерико открыл мне на нее глаза, – улыбнулся Томас. – И я ему поверил, потому что знаю: этому парню можно доверять.

Он протянул Федерико руку, и тот от всей души ее пожал. А я стояла и думала, насколько меня изменила любовь. Теперь все, что я чувствую к Томасу – дружеская симпатия. Он стал мне другом, как Нати и Макси. Федерико изменил мою жизнь. Но, клянусь, мне это нравится. Я, наконец, поняла, кого люблю на самом деле и всем сердцем. Федерико – все, что мне нужно в жизни!

И вот, Томас отошел. Точнее, его подозвал Напо, чтобы о чем-то спросить. Напоследок ободряюще улыбнувшись нам, парень направился к нему. Но наши с Федерико приключения на этом вовсе не закончились. Нет. Подошла сама Людмила. И вид у нее был такой, что сразу становилось понятно: сейчас будет скандал.

- Что? – осторожно спросил Федерико, на всякий случай, заслонив меня собой.

- А ничего! – огрызнулась Людмила. – Вот, решила поближе рассмотреть новую жертву нашей Виолетты.

- Рассмотрела? – фыркнул мой возлюбленный. – А теперь, пожалуйста, будь любезна, выйди из зоны моего личного пространства.

Людмила, действительно, стояла к нему несколько ближе, чем нужно. Хотя, признаться, меня он даже касался некоторыми участками спины. Но ведь я – его девушка, в конце концов!

- А что, это только Виолетте позволено?! – изогнула бровь Людмила.

- Это позволено тем, кто мне дорог, – отрезал Федерико, – в число которых ты, пардон, не входишь!

- Зато, как я вижу, входит моя лучшая подруга! – огрызнулась блондинка, кивнув в сторону Нати.

- Ой-ой-ой, как мы заговорили! – встрял Макси. – «Лучшая подруга»… Неужели ты, в кои-то веки, вспомнила, что у тебя была подруга! А мне казалось, была только девочка на побегушках! И то, заметь, БЫЛА!

- А твоего мнения здесь никто не спрашивает, чучело в кепке! – рявкнула Людмила.

- Не смей его оскорблять! – взвизгнула Нати. – И оставь меня в покое! Я выбрала свою сторону!

- Быть на стороне проигравших?! – фыркнула ее бывшая подруга. – Весьма удачный выбор для ничтожества, вроде тебя!

- А кричать на нее – весьма НЕудачый выбор для стервы вроде тебя! – отрезал Макси.

Людмила задохнулась от возмущения. Она, разумеется, не знала, что все мои друзья давно называют ее паучихой. Хотя, еще неизвестно, что обиднее: стерва или паучиха. Но, наверное, это был первый случай, когда Людмилу по-настоящему обозвали. В лицо, да еще и при всех. Ой, кажется, нашему другу конец! Пора вмешаться.

- Слушай, Людмила, – мгновенно сориентировался Федерико, – ты зачем, вообще, подошла?! Нати оскорблять или что?!

- Нужна мне она! – отмахнулась Людмила. – Это ей без моего таланта придется туго!

- Ага, – хмыкнул Федерико. – Особенно, если учесть то, что у нее своего таланта более, чем достаточно, в отличие от некоторых!

- Ты на меня намекаешь?! – рассердилась Людмила.

- Да боже меня упаси! – рассмеялся мой возлюбленный. – Я не намекаю, а прямо говорю, что замашек у тебя гораздо больше, чем реального таланта.

- Да моего таланта на двоих хватит!

- Ты хотела сказать, самомнения!

- Прекрати меня унижать!

- А ты прекрати унижать моих друзей! И вообще, ты ведь не за этим подошла, правда?!

- Верно! – огрызнулась Людмила. – Я подошла спросить, действительно ли вы с Виолеттой встречаетесь?

- А это, пардон, не твое дело! – отрезал Федерико. – Тебя не должно волновать ни то, что с ней происходит, ни то, с кем она встречается!

- Значит, это правда?! Ха! Влип ты, парень! Влип по-крупному!

- Конечно, пока ты рядом, мы все влипли!

- Да нет, дружок. Я о нашей Вилу! Ты думаешь, она тебя любит?! Черта-с-два!

- Не тебе рассуждать о любви! И не смей называть меня дружком! Я могу быть другом кому угодно, но только не тебе!

- Это почему еще?!

- Потому что мы с тобой говорим на разных языках, Людмила! И дело вовсе не в том, что я – итальянец! Ты никогда не узнаешь, что такое дружба, привязанность, любовь…

- О, ну, конечно! Зато наша Вилу это все отлично знает! Особенно, любовь!

- Да уж получше некоторых! – огрызнулся Федерико.

- Ты думаешь, она тебя любит?! – возмутилась блондинка. – Да она в принципе на это не способна!

- Ну, знаешь! – рассердился Федерико. – Это уже переходит все границы! Иди-ка ты, куда шла!

- Я шла, чтобы вправить тебе – влюбленному дураку – мозги!

- А я, может, не хочу, чтобы мне их вправляли! Да, я – влюбленный дурак! Но, клянусь, меня это устраивает!

- Но ведь она тебя скоро бросит! Мне тебя жалко, идиот!

- Не обзывай его! – выкрикнула я из-за спины Федерико. – И не рассуждай о том, чего не понимаешь!

- А что это я должна понимать?! – прищурилась Людмила. – То, что ты поиграешь с бедным пареньком, а потом, когда Леон к тебе вернется, выбросишь его! Ведь раньше ты уже так поступала! Пофлиртовала с Томасом, а, когда появился Леон, отбросила бедного мальчика в сторону, как ненужную вещь! И хорошо, что я была рядом и помогла ему подняться на ноги! А теперь, нашла себе новую жертву, да?! Поняла, что Федерико в тебя влюблен, и теперь хочешь запудрить мальчику мозги, чтобы потом так же бросить?! Давай, действуй! Только Федерико будет страдать гораздо больше Томаса, потому что любит тебя! По-настоящему любит! Но ему не поможет никто!

Блондинка замолчала, скрипя зубами и глядя на меня с ненавистью. А я просто кипела от злости. Как она говорит?! Поиграю?! С Федерико?! Брошу его?! Ах, она была рядом с Томасом?! Ах, я хочу запудрить Федерико мозги?! Все, стерва белобрысая, сейчас я тебе выскажу!

- Отойди, – обратилась я к возлюбленному, неосознанно разминая кулаки.

- Вилу, не надо, – покачал он головой.

- Отойди, – повторила я.

- Ладно, – сдался тот. – Только подожди немного.

Он снова повернулся к Людмиле, которая яростно буравила нас глазами и грубовато спросил:

- Ты все сказала?

Блондинка, почти рыча от ярости, кивнула.

- Тогда послушай меня, – процедил сквозь стиснутые зубы Федерико. – Я, конечно, не знаю, что там у вас произошло с Томасом, но глубоко убежден: Виолетта и тогда ни в чем не была виновата! Она, в отличие от некоторых, никогда не пытается выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Она всегда была со мной честна. Может быть, наши с Виолеттой отношения не навсегда. Может быть. Только мне все равно. Я просто хочу, чтобы это продлилось еще хоть немного. И, знаешь, из всего своего монолога, из всех своих жалких попыток нас задеть, ты попала в цель всего один раз. Я люблю Виолетту. И, что бы ни случилось, эта любовь не изменится. Поэтому даже не пытайся ставить нам палки в колеса. Сэкономь свое время.

Я молчала, не в силах отвести от Федерико влюбленного взгляда. Никогда раньше я не была так счастлива. Осознание того, что он так сильно меня любит, и ответная любовь в собственном сердце вместе давали мне ощущение полета. Непередаваемое ощущение.

- Ну, уж нет! – вскричала тем временем Людмила. – Я не успокоюсь, пока твоя драгоценная Виолетта не покинет «Студию»!

- Дело твое, – пожал он плечами. – Скажу одно: ты зря потратишь силы и станешь еще более неприглядной личностью в глазах других. Хотя, если подумать, тебе это уже не грозит. Ты уже и так опустилась ниже плинтуса с точки зрения всех моральных и этических норм.

- Не учи меня жить! – отрезала блондинка.

- И не подумаю, – хмыкнул Федерико. – Поздно уже. Такой злюке, как ты уже ничего не поможет. Разве что, могила.

С этими словами, он шагнул в сторону, пропуская меня. И вот, тогда я дала волю своей злости на Людмилу. Как она смела так говорить?! Все, сейчас полетят клочки по закоулочкам!

- Слушай, ты, стерва крашенная…

- Чтобы ты знала, это – мой натуральный цвет волос! – возмутилась Людмила.

- Да без разницы! – отмахнулась я. – В общем, заруби себе на носу: я никогда никому ничего не пудрила! И уж тем более, не собираюсь этого делать с Федерико. Кстати, из тебя плохой психолог! Ты увидела, что он в меня влюблен. Но не заметила еще одного. Того, что я тоже люблю его!

- Ха! – фыркнула блондинка. – И давно?! Леон, Томас, а теперь еще и Федерико. Не много ли любви для одного человека?!

- Ты права, многовато, – согласилась я. – Именно поэтому с появлением Федерико у меня исчезли все чувства к Леону и Томасу. Остался только он один. Федерико, а не кто-либо другой – моя настоящая любовь. И, поверь, если ты попытаешься ставить нам палки в колеса, тебе же будет хуже! Я не собираюсь обманывать Федерико, потому что люблю его! А что касается случая с Томасом, не забывай, из-за чего, а точнее, из-за кого мы с ним тогда поссорились!

Секунду Людмила стояла, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу. Бедная, не может даже найти подходящих слов. Смешно даже смотреть. Но вот, блондинка пришла в себя, презрительно фыркнула, развернулась, взметнув волосами, и в гневе вылетела из кабинета. Забыла даже сказать свое фирменное «Людми уходит».

Впрочем, нам с Федерико было уже все равно. Мы снова посмотрели друг другу в глаза и осознали: что бы ни задумали завистники и недруги вроде Людмилы, это не сумеет уничтожить нашу любовь. Пусть враги хоть повесятся от злости, это ничего не изменит. Пока мы вместе, и пока наши сердца бьются в унисон, все будет хорошо. Никакое зло в мире не разъединит нас. Никогда.

====== Глава 14 ======

Вечером того же дня я решила все-таки поговорить с Джейт о моих, мягко говоря, излишне взрослых мыслях и желаниях, которые возникают от прикосновений губ Федерико. Поэтому скоро мы сидели в ее комнате на кровати.

- Итак,- подытожила невеста моего отца, – что тебя тревожит?

- Не совсем тревожит, – поправила я. – Скорее, удивляет и несколько пугает… Вчера, когда мы с Федерико целовались, я вдруг поняла, что… В общем, я хотела, чтобы мы…

Я вспыхнула, как томат, и замолчала, невольно все-таки жалея о своем решении рассказать все Джейт. Ведь она – невеста моего отца! Я даже представить боюсь, что будет, если Джейт все ему расскажет! Впрочем, женщина все поняла сама, потому что со смехом воскликнула:

- О! Плохо дело!

- Сама знаю, что плохо! – отмахнулась я. – Если так дальше будет продолжаться, то через годик быть папе дедушкой!

- А вот это вряд ли, – возразила Джейт. – Ты не забывай, что твой возлюбленный – весьма и весьма благородный юноша! Он уехал, потому что не хотел причинять тебе боль, как ему тогда казалось. И я не думаю, что теперь он позволит себе что-то… такое. Понимаешь?

- Понимаю, – вздохнула я, – но проблема в том, что я… я хочу, чтобы он позволил…

- Знаю, – мягко возразила моя будущая мачеха. – Но ты должна понять, что придется подождать.

- Не хочу! – захныкала я.

- Ну, в любом случае, Федерико не даст тебе наделать глупостей, – улыбнулась Джейт. – И тебе придется с этим смириться.

- Верно, – согласилась я. – Но надо ведь что-то с этим делать! А то он подумает, что я – какая-то девушка легкого поведения, которая сама вешается на шею всем парням!

- Не подумает, – покачала головой Джейт. – А знаешь, почему? Потому что любит тебя. И ты не можешь этого отрицать, Вилу.

- Не могу. Но мы так и не добрались до главного. Что мне делать с этими, мягко говоря, слишком взрослыми желаниями?

- Ничего. Просто расслабься и позволь Федерико заботиться о себе. Он ведь сам первым отстраняется?

- Как ты догадалась?

- Просто сопоставила его отъезд со всем остальным. Он благородный и влюбленный. Гремучая смесь.

- И что, мне просто ничего не делать?! Продолжать пытаться расстегнуть пуговицы на его рубашке и почти лезть вон из платья?! Ничего не предпринимать?!

- Ну, как будущая мачеха, я бы посоветовала тебе держаться в рамках приличия. Но, как женщина, понимаю, что это невозможно. Особенно, когда тот, кого ты горячо и искренне любишь, находится рядом.

- Но как-то ведь можно взять себя в рамки?

- Можно.

- Так подскажи, как это сделать!

- Здесь бессильны подсказки, Вилу. Взять себя под контроль можешь только ты. Сама.

- Но что для этого нужно?!

- Понять. Ты просто должна понять, что это потом не исправить, что вы оба еще не доросли… Будет больно и, боюсь, это поможет лишь временно. Но поможет.

- Ладно. А есть какой-нибудь способ избавиться от таких желаний надолго?

- Только хирургическое вмешательство. Ты пойми, вы – подростки. И такие желания для вас нормальны, потому что происходит половое созревание. А у вас с Федерико оно еще и с первой настоящей любовью совпало…

- Но почему это только у меня? Ведь Федерико не намного старше!

- А кто сказал, что только у тебя? Лично мне кажется, что с ним происходит то же самое, но он сознательно себя сдерживает, чтобы не наломать дров и не потерять тебя.

- Но он меня и не потеряет!

- Не скажи. Вдруг все изменится после этого? Вдруг ты убежишь? Вдруг он сделает тебе больно? Вот, чего боится Федерико. И, я думаю, что сдерживать себя ему гораздо сложнее, чем тебе. Тем более, сейчас он вынужден параллельно и тебя от глупостей удерживать.

- Но хоть что-то ты посоветовать можешь?

- Ну, как будущая мачеха, я бы посоветовала тебе свести к минимуму все физические контакты. Но, опять же, как женщина, понимаю, что это невозможно. И все же, у меня есть совет. Каждый раз, когда вы целуетесь, и тебя начинает, так сказать, уносить не в ту сторону, напоминай себе о последствиях. Подумай о реакции Германа, о том, что тебе будет в первый раз больно, о том, что…

- Стоп! Во-первых, не вздумай говорить папе о моих желаниях. А во-вторых, что значит «в первый раз больно»?

- Ну, ты ведь никогда не проводила с парнем ночь. А значит, ты – девственница.

- Кто?

- Ну, смотри. Есть такая штука. Называется она девственная плевра. Это что-то вроде стеночки из мягких тканей. И, когда ты в первый раз впускаешь парня внутрь себя, она прорывается. Это больно. Правда, только в первый раз, но все-таки… Только давай и это тоже сохраним в тайне, а то твой отец меня убьет.

Я кивнула, невольно задумавшись. Странная выходит ситуация. Даже теперь, после рассказа Джейт, я все равно не могу перестать мечтать о том, как мы с Федерико… Нет, перспектива болезненного разрыва этой самой девственной плевры меня, конечно, несколько пугала. Но, раз без этого не обойтись… Пусть лучше это сделает Федерико. Я ему доверяю. И потом, больно будет только в первый раз. А потом все будет хорошо. Я уверена, что мой возлюбленный сделает для этого все. Да и я тоже.

- Вилу! – позвала меня Джейт.

- А? – встрепенулась я.

- Ты молчишь уже несколько минут, – улыбнулась невеста моего отца. – О чем задумалась?

- О том же, о чем и раньше, – призналась я, смущенно порозовев.

- О, боже! – застонала Джейт. – И тебя совсем не пугает…

- Пугает, – отвечала я. – Но ведь это неизбежно. Что сейчас, что года через три, мне все равно будет больно. К тому же, я хочу, чтобы это сделал именно Федерико.

Джейт расхохоталась. Но это был не просто смех. Нет. Она просто залилась истерическим хохотом. Другого слова не подобрать. Я даже подумала на минутку, что ей плохо. Серьезно! Уже хотела бежать за водой и за папой! Но тут моя будущая мачеха сама перевела дух и выдавила:

- О, господи! Подумай головой! Тебе семнадцать лет! И Федерико ты знаешь без году неделю! Остановись! Тормозни, пока не поздно!

- А что ты можешь сделать для этого? – спросила я.

- Ты права, ничего, – вздохнула Джейт. – Сделать что-то можешь только ты. И поэтому я тебя прошу: остановись! Тебе же будет меньше проблем!

- Да. Но я почему-то этих проблем не боюсь. Совсем. Вместе мы с Федерико преодолеем все. Главное, чтобы он был рядом.

- Вот именно! Он рядом! А разве это – не счастье?! И для этого вовсе не обязательно раньше времени взрослеть! Подумай, Вилу. У вас с Федерико впереди вся жизнь. Возможно, даже жизнь вместе. Но не нужно совершать опрометчивых поступков. Они могут пагубно отразиться на вашем совместном будущем. Поверь моему опыту.

Я вздохнула. Нет, уж лучше сейчас себя сдерживать, чем потом жалеть о своем поступке. Ведь я не знаю, что будет дальше. Здесь Джейт права. Вдруг ранняя физическая близость уничтожит нашу с Федерико духовную связь?

Нет. Нужно доказать, что меня тянет к нему не просто на физическом уровне. Определенно нет. Оглядываясь сейчас назад, я понимаю, что раньше представляла собой лишь половину целого существа. Второй половинкой стал для меня Федерико. Не Леон и не Томас. Именно Федерико. Я чувствую сердцем, что именно он – моя судьба. Моя вечная любовь. И для того, чтобы доказать это, нам вовсе ни к чему переступать через какие-то моральные и этические принципы. Достаточно простого слова «люблю». Искреннего слова.

И, кажется, я придумала надежный способ нейтрализовать тягу к опрометчивому поступку. Нужно во время поцелуев не думать, как сумасшедшая, только о нем, а сосредоточиться на нашей любви. На том, до какой степени эта самая любовь глубока и безгранична. Тогда в голове у меня будет не пусто и горячо, а приятно тепло. Нежно и приятно. Что ж, теперь пора применить теорию на практике. Попробуем…

====== Глава 15 ======

Тот вечер мы с Федерико снова провели вместе. Но, как ни странно, сегодня мне было намного проще. То ли потому, что моя идея сработала, то ли потому, что мы больше разговаривали, чем целовались.

- Вилу! – позвал меня мой возлюбленный, когда мы сели на мою кровать, и я положила голову ему на плечо.

- М-м? – откликнулась я.

- Ты, действительно, больше не любишь Леона? – с тревогой переспросил Федерико.

Он боялся! А мне вдруг стало… смешно. Неужели он еще ничего не понял? Дурачок мой любимый!

- Не люблю,- отвечала я с нежной улыбкой. – И вообще, ты уже должен был догадаться! По-настоящему я люблю одного тебя! Клянусь!

- Я тебя тоже очень люблю! Тебя одну! – шепнул Федерико и легко поцеловал меня в губы.

И снова я почувствовала тепло в груди. Сердце забилось, как сумасшедшее, а ритм дыхания вдвое участился. В животе что-то перевернулось, появилось ощущение полета. Честное слово, только в его объятиях я вот так летаю в поднебесье безо всяких крыльев! Хотя, наверное, правильно говорят, что любовь окрыляет. Может быть, поэтому мне сейчас так хорошо.

Но, к сожалению, этот поцелуй длился совсем не долго. Он, скорее, напоминал легкое соприкосновение. Легкое и нежное. Именно от этой нежности вкупе с любовью мне хотелось летать. Когда же наши губы разъединились, у меня возникло явное ощущение того, что Федерико специально не продлевает поцелуй, чтобы меня не атаковали изнутри взрослые желания. И это наводило на мысль о том, что его тоже тянет ко мне, просто он понимает – для таких поступков еще рано. Ведь наши отношения только-только зародились. У нас еще будет время. Возможно, даже целая жизнь…

- Леон, похоже, все равно не поверил, что ты встречаешься со мной не из желания ему отомстить, – заметил Федерико после небольшой паузы.

- А ты веришь? – улыбнулся я.

- Конечно!

- Тогда не бери в голову. Мне все равно, что думает Леон, и вообще, все равно, что думают другие. Главное, чтобы ты верил. А правда в том, что я тебя люблю!

- Нет, Вилу. Правда в том, что мы любим друг друга!

Снова легкий поцелуй. Эмоции, химические реакции в организме… Это, наверное, навсегда. Но, клянусь, я никогда не буду против. Мои чувства к Федерико – это что-то такое, чему мне совсем не хочется сопротивляться. Не хочется, потому что я люблю его всем сердцем и стремлюсь ему навстречу всем существом. Так будет всегда. Во всяком случае, я на это очень надеюсь.

- А Франческа с Камиллой? – спросил Федерико, когда поцелуй прервался. – Ты уверена, что не хочешь с ними больше общаться?

- Абсолютно, – кивнула я.

- Но ведь они, и в самом деле, не виноваты в том, что произошло, – возразил мой возлюбленный. – Во всяком случае, Франческа точно не виновата.

- Это только в том случае, если она не врет, чтобы себя оправдать. Возможно, здесь есть и моя вина. В последнее время, я звонила Франческе только с одной целью: поплакаться в жилетку. Может, ей просто надоело выслушивать мое нытье, и она решила просто не брать трубку?

- Возможно. Но, будь она настоящей подругой, не сделала бы этого.

- Вот, и я о том же. Может быть, Франческа, действительно, забыла дома свой телефон, а может, просто не взяла трубку. В любом случае, мы не знаем, как было дело. Поэтому я вижу один выход: перестать с ней общаться, чтобы не думать всю жизнь об этом.

- И ты совсем не будешь скучать?

- Наверное, буду. Но только после того, как ты уедешь. А сейчас я по определению не могу по кому-то скучать, потому что ты рядом.

На этот раз, я сама его поцеловала. Получилось намного более несдержанно, чем два предыдущих поцелуя. Это было уже сложно назвать легким поцелуйчиком. Скорее, горячим поцелуем, грозящим перейти в нечто большее…

Стоп! Я ведь люблю Федерико не только телом, но и душой! И что теперь?! Целую его, как последняя девушка легкого поведения?! Нет! Я докажу, что он для меня – не просто телесная тяга!

Отстраняюсь. Больно, но необходимо. Привожу в порядок всколыхнувшиеся эмоции, успокаиваю сердце и восстанавливаю дыхание. Впрочем, и Федерико, казалось, не хотел отстраняться. Когда поцелуй прервался, с его губ даже сорвался вздох. Но так надо.

Тем не менее, я не могла не обнять его. Наши руки переплелись, и я почувствовала, как эмоции вновь захлестнули меня с головой. Не знаю, сколько времени мы так просидели. Да и не хочу знать. Время остановилось для нас. Хотелось воспарить в небеса и летать над Аргентиной, взявшись за руки. Не хотелось отстраняться. Чувства были невероятными. Голова кружилась от счастья.

Да, я счастлива. Счастлива от того, что любимый человек рядом. Что ж, наверное, пора признаться себе: я никогда не была так счастлива, как в последние дни. И если это – не любовь, тогда я уж не знаю…

Когда мы все же отпускали друг друга, сердце мое протестующе ныло. Но ведь нельзя же сидеть так вечно. И все же мы не смогли полностью отстраниться. Федерико продолжал обнимать меня одной рукой, а я тоже обхватив его одной рукой, положила голову ему на плечо. Две другие наши руки были крепко сплетены.

Вот так. Мы даже не совсем отстранились. А если бы совсем? Ну, уж нет! Я не могу совсем не касаться Федерико! Не могу. Мне постоянно нужно убеждаться в том, что он рядом. Что это – не иллюзия! Что мое счастье мне не мерещиться. Что Федерико, действительно, здесь, со мной, и он любит меня. Что мы любим друг друга. И это осознание наполняет мою жизнь счастливым смыслом. Я счастлива и готова закричать об этом на весь мир!

- Ты не боишься того, что может устроить Людмила? – спросила я после продолжительной паузы.

- С какой стати я должен ее бояться? – рассмеялся Федерико. – Слишком много чести для нее, не находишь?

- Но ведь мы не знаем всего, на что она способна ради достижения своей цели! – возразила я. – Хотя, одно, пожалуй, можно сказать точно: что бы она ни задумала, ничего хорошего от этого ждать не приходится. И…

- Вилу, посмотри на меня! – горячо оборвал меня Федерико.

Я послушно подняла глаза на возлюбленного. А он наклонился так, чтобы наши лица разделяли всего каких-то полсантиметра. И в его глазах я увидела такую любовь, такую искреннюю нежность и преданность, что мне сразу стало спокойно. Не знаю, почему, но я больше не боялась потерять его.

- Послушай, – почти шепотом заговорил Федерико. – Да, ты права. Людмила способна на многое. Она, несомненно, хитрее и коварнее нас. Но ты ведь понимаешь, что побеждает всегда не хитрость и коварство, а доброта и любовь? И так не только в сказках бывает. Людмила, конечно, опасный противник. Но даже у нее есть своя слабость. Ей неведома дружба, доверие, привязанность, любовь. И поэтому нам следует ее пожалеть. Ведь у нас есть то, что во стократ сильнее коварства, хитрости, злобы и ненависти. То, что защитит нас от всего плохого в мире.

- Что? – спросила я, почти лишившись рассудка от теплых слов и близости любимых губ.

- Любовь, – коротко ответил мой возлюбленный.

Мое сердце воспарило. Федерико даже не нужно было ничего больше говорить. Я поняла его без слов. А он еще немного наклонился и прошептал:

- Я люблю тебя! И никакая Людмила не сможет этого изменить!

- Я тоже тебя люблю! – только и смогла вымолвить я, будучи во власти его глаз и его голоса.

А потом мы снова поцеловались. И в этом поцелуе было все: любовь, нежность, счастье… Полный букет. Он любит меня! Я люблю его! Мы любим друг друга! И все у нас будет хорошо!

Когда же поцелуй прервался, мы все равно продолжали сидеть в объятиях друг друга, не находя слов от переполнявшего нас счастья. И я тоже чувствовала, что это счастье меня прямо-таки распирает…

Наконец, Федерико каким-то странным голосом спросил:

- А тебя совсем не тронули слова Томаса?

- Тронули, но только в дружеском плане, – призналась я. – Даже странно. Хотя, если подумать, теперь так и должно быть.

- И ты точно больше не любишь ни его, ни Леона? – осторожно поинтересовался Федерико.

- Точно, – недоумевала я, и тут только до меня дошло. – Минуточку! Ты что, ревнуешь?

Да, это, кажется, было так. В голосе Федерико звучала самая настоящая ревность! Неужели он, и в самом деле…

- Прости, – смутился Федерико. – Я знаю, что не должен…

- Не должен?! – возмутилась я. – Мы ведь встречаемся! И ревность – это нормально! Скажи прямо: ты ревнуешь?

- Да, – признался мой возлюбленный, опустив глаза.

Я чуть не взлетела. Он ревнует! Он, действительно, ревнует! Господи, какое счастье! Просто удивительно. Будь на месте Федерико Леон, я бы разозлилась и возмутилась. А теперь меня распирает радость от того, что парень так меня любит…

- Глупенький! – рассмеялась я, обхватив возлюбленного за шею обеими руками. – Мне теперь никто, кроме тебя, не нужен! Клянусь, у меня больше нет чувств ни к Леону, ни к Томасу! Люблю одного тебя! И так будет всегда! Поверь!

- Верю! – шепнул Федерико и снова нежно поцеловал меня.

Это стало последним штрихом на нашем прекрасном вечере. Я так счастлива, что словами не описать. Мы с Федерико, наконец, нашли друг друга, и теперь ни за что не отпустим! Конечно, скоро он будет вынужден уехать в Италию, но никакие расстояния не помешают нам любить друг друга! Теперь я была в этом абсолютно уверена!

Комментарий к Глава 15 Извините за задержку, мои дорогие!))) Учеба – дом, дом – учеба.))) Теперь я вернулась на работу, и буду пытаться выкладывать проду почаще.))) Можете поздравить меня с удачной сдачей сессии.)))

====== Глава 16 ======

- Не хочу тебя отпускать! – призналась я.

- Знаю, Вилу, – тихо ответил Федерико. – Да и я не хочу уезжать. Но так нужно.

- Кому нужно?! – воскликнула я со слезами на глазах. – Тебе?! Мне?!

- Организаторам «Реалити», – пожал парень плечами.

Я, молча, прижалась к возлюбленному и расплакалась. Дело было после объявления результатов «Реалити». Федерико, конечно, победил. В этом я и не сомневалась. Но то, что произошло потом… Выяснилось, что мой возлюбленный должен уехать, чтобы снять видеоклип. И вот, тогда я не выдержала и увела его. Мы закрылись в кабинете танцев, и теперь стоим, боясь подумать о разлуке…

- Ну, ну! – прошептал Федерико, обняв меня и погладив по волосам. – Мы ведь понимали, что я должен буду уехать!

- Но не так скоро! – воскликнула я. – А тут, как на войне, в двадцать четыре часа из города! Это просто бесчеловечно!

- Но ведь они о нас не знают, – напомнил Федерико. – Мы ведь официально не объявляли о наших отношениях.

- Нет, – согласилась я. – Но и не скрывались особо. Неужели трудно было дать тебе еще хотя бы пару дней?!

- А что бы это изменило? – вздохнул мой возлюбленный. – Мне бы все равно пришлось уехать. Не плачь! Мы ведь скоро увидимся! Ты прилетишь на лето, и…

- Но до лета еще целый месяц! Мне будет так тебя не хватать…

- Знаю! Мне тебя тоже! Но давай не будем опускать руки! В конце концов, мы ведь не навсегда расстаемся! И потом, знаешь… Если на расстоянии двое влюбленных… Они как бы чувствуют друг друга. Если плохо одному, второму тоже плохо. Во всяком случае, так говорит моя мама. У нее были одно время отношения на расстоянии.

- И долго они продлились? – испугалась я.

- Полтора года, – отвечал мой возлюбленный. – А расстались они уже после возвращения Армандо. Ты считаешь, мы не выдержим?

- Выдержим, – вздохнула я, вытирая слезы. – Любовь выдержит все. Ты сам об этом говорил.

- Вот именно, – кивнул Федерико. – Рад, что помнишь.

- Дурачок ты! – рассмеялась я сквозь слезы. – Я помню каждое твое слово! Ты скоро улетаешь?

- Сначала нужно позвонить в аэропорт и спросить, когда ближайший рейс до Рима.

С этими словами, он осторожно и мягко отстранил меня от себя, достал из кармана телефон, набрал номер, поднес аппарат к уху и уже через секунду заговорил:

- Здравствуйте. Я бы хотел узнать, когда вылетает ближайший рейс до Рима. Понял. Тогда забронируйте, пожалуйста, один билет на фамилию Гонсалес. Да, я в курсе. Спасибо. До свидания.

- Что? – спросила я, глядя, как возлюбленный с понурым видом убирает телефон.

- Самолет вылетает уже через три часа, – вздохнул тот. – Я и не думал, что так быстро улечу.

- О, боже! – застонала я. – Так скоро…

Мы снова обнялись. И в этом объятии было все – любовь, нежность, тоска… Честное слово, не представляю, как проживу этот месяц! У нас было так мало времени… И остатки этого времени упрямо ускользают, как песок сквозь пальцы… Но ведь нельзя же вечно вот так стоять в обнимку. Нужно хотя бы оставшиеся часы провести вместе.

- Пойдем, – решила я, отстранившись. – Помогу тебе собраться.

Мы взялись за руки и поспешили домой. Кстати, ведь нужно будет еще Ольгитте, Ромальо, Джейт и папе сказать. Они тоже, наверняка, захотят попрощаться с Федерико. Но это позже. Для начала, мне самой нужно свыкнуться с мыслью, что он скоро улетит…

Миновав толпы поклонников, мы вышли на улицу, через которую лежал кратчайший путь к дому. Эти самые поклонники, конечно, были в восторге. До нас еще долго доносились их радостные вопли. Они и наши с Федерико сплетенные руки восприняли как-то очень спокойно. А к нашим общим фотографиям, как это ни удивительно, не было оставлено ни одного плохого комментария. Напротив, все писали, что мы милые и здорово смотримся вместе. Среди них были как те, кому нравился Леон, так и те, кому нравился Томас. Многие высказывали сожаление по поводу того, что я выбрала не их кумира, но тут же добавляли, что Федерико тоже отличный парень. Было создано много микроблогов типа: «Виолетта и Федерико встречаются?». И, что меня удивило, никто не усомнился в искренности наших чувств. Кроме, разве что, Леона, который все еще весьмаскептически к ним относился. Ну, и Людмилы, которая, по словам Томаса, решила не плести пока против нас с Федерико интриг, а предоставить всю работу предстоящей разлуке. Думает, что мы не сможем пронести свою любовь через расстояние. Наивная.

И сейчас я не сомневалась в наших чувствах. Ни в коем случае. Нет. Я просто не хотела отпускать возлюбленного. Сердце мое отчаянно сопротивлялось каждой своей клеточкой. И потому, я не могла сдержать слез. Мысль о том, что еще целый месяц я не смогу посмотреть Федерико в глаза, взять его за руку, прижаться к нему или поцеловать его, меня ужасала. Целый месяц друг без друга…

Зайдя домой, мы не обнаружили там ни папы, ни Ромальо. Ольгитта сказала, что у них деловая встреча. Что ж, с одной стороны, это даже хорошо. Мы с Федерико поднялись в комнату, где он жил, и вместе начали собирать его вещи. А пока шли сборы, я решила получше узнать его.

- А ты, правда, учился в школе спецназа?

- Откуда… Ах, ну, да! Герман!

- Он самый.

- У него язык, как помело.

- Я знаю. Так что же?

- Ну, да. Я учился там до пятнадцати лет. А потом поговорил с мамой. Она меня поняла и перевела в школу с музыкальным уклоном. Правда, некоторые науки я все равно не бросил.

- Какие, например?

- Ну, к примеру, я до сих пор занимаюсь рукопашным боем.

- Правда? И как? Успешно?

- Не знаю, мне трудно судить. Но я счастлив уже потому, что занимаюсь тем, чем люблю заниматься – музыкой и рукопашным боем.

Я помолчала, переваривая услышанное. Музыка и рукопашный бой. Гитара и кулаки. Ноты и кровь. Забавно. Никогда не думала, что можно любить это одинаково. И тут мне вспомнился стиль одежды Федерико. Да и сейчас на нем были обычные синие джинсы (правда, узкие), черная с белым спортивная футболка и его любимый ярко-зеленый пиджак. Последний элемент мог бы смотреться несколько странно на любом другом парне, но Федерико не портил абсолютно. Так может, сам по себе представляет собой сочетание не сочетаемого не только в одежде? Может быть, за это я его так люблю? Не знаю. А только факт в том, что я не могу без него.

- Даже представить боюсь, как долго для меня будет тянуться этот месяц! – вздохнула я.

- Для меня тоже. Но мы справимся.

- Почему?

- Потому что мы любим друг друга, правда?

- Еще какая правда! Я очень-очень тебя люблю!

- И я тебя!

Последние слова мы произносили уже стоя в обнимку. А затем, последовал поцелуй. Нежный, мягкий, легкий поцелуй, в который мы вложили все то, что не смогли выразить словами. Мы будем так скучать друг без друга! Мы так любим друг друга!

Когда сборы были завершены, мы с Федерико спустились вниз. Ольгитта вытирала пыль в гостиной, но прервала свое занятие, увидев Федерико с вещами.

- Ольга, мне пора домой, – обратился он к нашей экономке. – Рад был познакомиться. До свидания.

- Взаимно, – ответила женщина. – Ты еще вернешься?

- Думаю, что да, – пожал плечами Федерико. – Но сейчас мне нужно вернуться в Италию. Если Вам не сложно, попрощайтесь, пожалуйста, от меня с Германом, Ромальо… А где Джейт?

- Они с Матиасом ушли в гости к какой-то общей знакомой, – пояснила Ольгитта.

- Тогда и с ними тоже, – улыбнулся Федерико. – А сейчас, мне пора. До свидания.

- Удачи тебе, – улыбнулась в ответ женщина.

Мой возлюбленный кивнул в знак благодарности, и мы вместе вышли из дома. Я цеплялась за руку Федерико, как утопающий за соломинку. Но это было, скорее, бессознательно. Я понимала, что никакая сила не удержит Федерико от выполнения долга. Просто хотела, чтобы наши последние секунды продолжались как можно дольше. То есть, не последние, конечно! Нет! Но за этими самыми секундами последует целый месяц разлуки. И это будет страшно.

- Ну, мне пора, – подытожил Федерико, когда подъехало заранее вызванное такси.

Я неосознанно еще крепче вцепилась в его руку.

- Тише, тише! – воскликнул он, заглянув мне в глаза. – Это ведь ненадолго!

- Знаю! – вздохнула я, вновь заливаясь слезами.

Федерико высвободил руку, но лишь затем, чтобы обнять меня. О! Как мне будет не хватать этих химических реакций в организме, этого чувства полета…

- Помни, Вилу, – шепнул Федерико, – что бы ни случилось, я всегда буду любить тебя!

- А я тебя! – выдохнула я в ответ. – И именно поэтому так не хочу тебя отпускать!

- Боюсь, придется, – вздохнул мой возлюбленный. – Мне тоже не хочется уезжать. У меня сейчас все внутри протестует. Но иногда приходится забывать о чувствах и просто делать то, что мы должны делать.

- Почему? – захныкала я.

- Потому что у нас есть определенные обязательства, – мягко пояснил Федерико. – И никого не волнует то, что нас связывает.

- Это нечестно!

- Знаю. Но «Реалити» все решило. И мы здесь бессильны. Зато победительницей признали тебя, Вилу.

- Мне не нужна эта победа без тебя! Я бы, скорее, согласилась на последнее место, лишь бы ты остался!

- Вилу…

Тут таксист выразил свое недовольство сигналом. Бедняга, наверное, уже устал ждать.

- Пора идти, – шепнула я, крепче прижимаясь к Федерико.

- Пора, – согласился он, сильнее меня обнимая.

- Не хочу тебя отпускать, – в очередной раз призналась я.

- Я тоже, – вздохнул мой возлюбленный. – Но придется.

- Не влюбись там ни в кого!

- Да что ты! Ты для меня – одна на свете! И, кстати, у меня к тебе та же просьба!

- Чтобы я ни в кого не влюбилась?! На это я даю тебе не просто обещание. Я клянусь, что теперь ты у меня единственный, родной и любимый! А можно, я попрошу тебя пообещать еще кое-что?

- Конечно!

- Обещай, что будешь ревновать меня к каждому столбу! Так я буду чувствовать, что ты меня любишь.

– Ну, если ты сама меня об этом просишь… Хорошо, обещаю. А можешь ли ты пообещать то же самое?

- Конечно! У меня и так в глазах темнеет всякий раз, когда на тебя смотрят другие девушки!

- Я люблю тебя!

- А я тебя! И можно последний поцелуй?

Федерико не заставил просить себя дважды. Не успели эти слова слететь с моих губ, как их накрыли теплые мягкие, но одновременно сильные губы моего возлюбленного. Я ответила на поцелуй, и тогда исчезло все. Такси, улица, дом, самолет… Нам просто хотелось вот так вечно стоять и целоваться. Стоять, испытывая огромные эмоции, в которых учащенное сердцебиение – лишь частичка.

Водитель такси снова оглушительно засигналил, и мы оторвались друг от друга. Тогда только я сумела найти в себе силы отпустить Федерико. Он осторожно отошел и направился к машине. А я все равно цеплялась за воздух, пытаясь дотянуться до возлюбленного. Федерико сел в машину и, уезжая, крикнул из окна:

- Я тебя люблю!

- Я тебя тоже! – закричала я в ответ.

Затем, такси скрылось за поворотом. И до меня только тогда дошло слово: «уехал». Все. Теперь, чтобы вновь его увидеть, нужно ждать целый месяц… Так долго… Федерико уехал, оставив в моем сердце только любовь и тоску по нему… Даже не знаю, как я этот месяц переживу…

====== Глава 17 ======

Не буду даже пытаться выразить словами, как я весь этот месяц скучала. Не буду, потому что это невозможно. Особенно заметной эта тоска становилась по вечерам. Ну, впрочем, здесь как раз ничего удивительного нет. Днем я хотя бы в «Студии» с ребятами. А вот по вечерам…

Макси и Нати поддерживали меня, как могли. Они почти не оставляли меня одну и даже на выходных приглашали куда-нибудь. Самое интересное, что я никогда не чувствовала себя с ними третьей лишней. Наверное, потому что они искренне меня любят.

Но даже Макси и Нати ничего не могли поделать с тоской, которая съедала меня. Каждый день и, особенно, каждый вечер растягивался для меня на целую вечность. Иногда даже всерьез не верилось, что я переживу этот месяц.

Хотя, признаться, мне было бы куда хуже, если бы не сам Федерико. Мы ни на минуту не прерывали общения. Переписывались по sms, болтали вечерами по скайпу, перед сном говорили по телефону. Тем не менее, вы ведь понимаете: этого всего ничтожно мало. Мне хотелось, чтобы возлюбленный был рядом, хотелось обниматься с ним, целоваться…

И все же были минуты, когда я была особенно счастлива. Когда папа узнал о «Студии», я все рассказала Федерико по sms. Он ответил коротко: «подожди минутку», а потом, как я понимаю, связался с папой. Не знаю, о чем они там говорили, но минут через пятнадцать Герман Кастильо с таким видом, словно разжевал лимон, объявил, что я могу сама решать, чем заниматься по жизни. И вот, тогда я была счастлива. Почти так же, как при реальной встрече с возлюбленным. Он на такое готов ради меня… Боже, как я его люблю!

Когда Томас решил уехать, я вздохнула, но отметила, что мне грустно лишь в дружеских пределах. Испанец стал мне другом, но после появления Федерико ни на что большее рассчитывать не мог. Как и Леон, кстати. С той лишь поправкой, что последний мне даже другом не стал.

И верно. Мой бывший вел себя очень некрасиво. Во всеуслышание называя меня чуть ли не девушкой легкого поведения, он еще добавлял, что Федерико – глупый слепой влюбленный идиот. И вот, тогда мне было обидно. Не за себя, а за возлюбленного. Как он его назвал?! Вот, ведь… Я никогда не пудрила мозги Федерико и никогда не использовала его в качестве орудия мести! Этот парень не из тех, кем можно легко манипулировать! А Леон так говорит просто потому, что не знает Федерико! И, наверное, определенную роль играет его упрямство. Хотя, какое мне до этого дело?

При чем здесь Леон, когда речь идет о нас с Федерико? Пусть он думает, что хочет. Рано или поздно ему все равно придется смириться. Придется, потому что нас с Федерико не разлучит уже ничто в мире. Разлукой нас не возьмешь, а раз так, все будет хорошо. Все эти интриги и прочее – всего лишь мелкие неприятности на пути большого счастья. Нашего счастья. Ничто не помешает нам быть вместе!

Единственное, что меня добивало, – это разлука. Нет, я знала, что мы справимся, но, конечно, было бы гораздо легче, не растягивайся для меня каждый день в вечность. Иногда я даже начинала всерьез думать, что мои часы стоят. Как долго и как мучительно это ожидание…

Мы говорили каждый день. И каждый день на одну и ту же тему: «люблю, скучаю». Нет, конечно, мы всегда интересовались, как прошел день, но ответ у обоих всегда был одинаковым: «долго». Каждое утро я просыпалась с мыслью: «сейчас он пожелает мне доброго утра». И верно: через минуту мне на телефон приходило нежное послание, от которого становилось тепло в груди. Я отвечала ему, примерно, в том же направлении, и эти слова шли не из головы, а из самого сердца. Я отправляла ему частичку своей безграничной любви. И вот, с этого наша переписка начиналась. Телефон не замолкал. Каждые несколько минут Федерико присылал что-нибудь теплое, нежное… Что-нибудь, что не позволяло мне даже на мгновение забыть о его любви. Я не могла сдержать нежной улыбки всякий раз, когда читала очередное послание. И готова поклясться, что, читая ответы, он тоже улыбался.

Только во время общения с ним я могу радоваться жизни. Все остальное давно потонуло в пучине беспросветной тоски. Тоски по любимому. И пусть Макси с Нати не обижаются, но даже они не могут эту самую тоску развеять. Нет. На это способен лишь один человек, до которого сейчас многие тысячи километров, не говоря уже об Атлантическом океане…

В целом и в общем, могу сказать только одно: этот месяц был самым долгим в моей жизни. Оглядываясь назад, я диву даюсь, как нам удалось его пережить, да еще и сохранить отношения. Но, тем не менее, даже этот кошмар однажды закончился.

Я проснулась утром и сразу же вспомнила, что сегодня последний день в «Студии». А значит – уже сегодня вечерним рейсом я полечу в Рим! Господи, даже не верится!

Мы с Федерико, лежа в постелях, вчера весь вечер считали время до встречи в часах и минутах по телефону. Но есть один минус. И минус существенный. Именно сегодня у нас выпускной концерт. Более того, мне еще предстоит на нем петь свою новую песню «Te creo». Федерико, конечно, эту самую песню услышал первым. Я пела ему ее по скайпу. Но дело не в этом. Просто будет как-то неуютно выступать, когда в голове как будто включен таймер, отсчитывающий часы до долгожданной встречи с возлюбленным.

А, ладно, как-нибудь справлюсь. На праздничный фуршет я все равно не останусь. Спою свою песню – и вперед, собираться. Папа уже заказал билет. Он даже согласился не лететь со мной в этот раз. Правда, только после того, как взял с Федерико торжественное обещание встретить меня в аэропорту.

Федерико… Еще какие-то двенадцать часов – и мы, наконец, встретимся! Наконец, я увижу возлюбленного живьем, а не в мутноватом изображении веб-камеры! Наконец, я услышу его голос в реальности, а не тихое подобие в трубке телефона! Наконец, я смогу обнять его, прижаться, вдохнуть знакомый любимый запах и поцеловать мягкие теплые губы… Двенадцать часов – и наша разлука закончится! Осталось только пережить эти длинные часы…

Дзинь! Это пришло утреннее приветствие Федерико. Я это уже знаю, не открывая сообщения. Губы мои сами собой расплываются в нежной улыбке. Открываю глаза, нажимаю «просмотр» и понимаю, что не ошиблась.

«Доброе утро, милая! Всего двенадцать часов осталось до встречи! Вот только, как их выдержать – не знаю…»

«Привет, любимый! Да, осталось совсем немного. Но, наверное, правильно говорят: последние часы самые тяжелые…»

«Ничего. После месяца разлуки меня не так просто напугать.»

«Меня тоже.»

Переписка, как всегда, окрыляет меня. Отправив последнее сообщение, я решительно поднялась и начала собираться. Не ко времени вспомнилось предупреждение Томаса о том, что Людмила пока тупо будет ждать. Паучиха, наверняка, думала, что мы с Федерико не выдержим разлуки. А вот шиш ей! Уже сегодня мы с возлюбленным, наконец, увидимся, и все у нас будет хорошо! А эта стерва пусть хоть лопнет от злости! Тоже мне…

Минут через сорок я чистая, одетая, причесанная и накрашенная вышла из комнаты. На лестнице мой телефон снова издал короткий звонок. Уже заранее улыбаясь, я снова достала его.

«Удачи на выступлении, солнышко! Все будет хорошо!»

«Нет, родной! Все будет хорошо только тогда, когда я тебя увижу! Но за пожелание спасибо!»

Удачи ему я желать не стала, потому что в Риме выпускной концерт состоится только завтра. Кстати, Федерико тоже участвует. Он уже закончил работу над видеоклипом и теперь только репетировал целыми днями свое выступление на концерте.

С той же улыбкой, я спустилась завтракать. В столовой уже были папа, Ромальо и Ольгитта. Герман Кастильо взглянул на выражение моего лица и, как обычно, произнес:

- Опять sms?

- Именно, – как обычно, ответила я, усаживаясь за стол.

- Вы сегодня увидитесь, – напомнил Ромальо, не отрываясь от газеты.

- Знаю, – ответила я. – Но до этого нужно еще дожить. Ведь вылет только вечером. А так долго мы просто не можем не общаться.

- Двенадцать часов – не так уж долго, – вмешалась Ольгитта, поставив передо мной завтрак.

- Для кого-то – может быть, – возразила я. – Но не для тех, кто искренне любит. Для нас каждая минута – вечность.

- Я сделаю вид, что не слышал, – заметил мой отец. – Но хочу предупредить: не совершай в Италии опрометчивых поступков. Прежде, чем что-то сделать, десять раз подумай.

Я возвела глаза к потолку. Опять он завел свою шарманку! Ну, вот, что ты будешь делать! За последнее время, эта тема поднимается чаще, чем темы «Студии» и папиной свадьбы, которая, к слову, все-таки состоялась. Но меня это совсем не огорчило. Папа и Джейт собираются в свадебное путешествие сразу после моего отъезда. А пока, у него есть возможность лишнюю сотню раз напомнить мне про одно и то же.

- Да ничего со мной не случится! – ответила я с нескрываемым раздражением. – Ты ведь знаешь Федерико! Он, без моего согласия, до меня даже не дотронется!

- Вот, это согласие меня и пугает! – не унимался Герман Кастильо.

Я застонала и приложила руку ко лбу. Честное слово, он меня доведет! То есть, признаться, у него есть повод для беспокойства. Я не уверена, что смогу сдержать себя. Тем более, у нас с Федерико будет целое лето. Но зато я абсолютно точно знаю, что мой возлюбленный не позволит себе ничего ТАКОГО.

- Да все будет хорошо, пап! – пробурчала я. – Федерико честный, благородный… Он не пойдет на поводу у своих инстинктов!

- И ты тоже, будь добра, держи себя в руках! – заключил папа.

- Герман, перестань, – выглянув из-за газеты, осадил друга Ромальо. – Не мешай девочке завтракать своими взрослыми разговорами!

- Ромальо прав, сеньор, – вмешалась Ольгитта. – Тем более, у Виолетты сегодня важный концерт!

- Я в курсе, спасибо! – ответил ей папа. – Мы с Джейт тоже идем.

К несчастью, эта новость застала меня как раз тогда, когда я делала глоток апельсинового сока. Думаю, всем понятно, что произошло дальше? На случай, если кто-то не понял: я поперхнулась. Вот это номер!

- Да, дорогая, мы решили пойти! – разнесся по столовой звонкий голос Джейт, которая быстро спустилась и похлопала меня по спине.

- А… а меня предупредить? – пропыхтела я, откашлявшись.

Новоиспеченные супруги переглянулись.

- Я думала, ты сказал, – нахмурилась Джейт.

- А я думал, ты, – пожал плечами мой отец.

- Начинается семейная жизнь, – констатировал Ромальо из-за газеты.

- Очень смешно, – парировал Герман Кастильо и обратился ко мне. – А ты что, против нашего присутствия?

- Да нет, – пожала я плечами. – просто неожиданно. – И еще, я хотела уйти сразу после своего выступления. Иначе, не успею собраться до вылета.

- Так мы поэтому и идем на концерт, – улыбнулся папа. – Заберем тебя после выступления, привезем домой, а, когда соберешься, я отвезу тебя в аэропорт. Согласись, так будет быстрее.

- Правда? – обрадовалась я. – Здорово! Спасибо!

- Так, напомни, во сколько начнется концерт? – спросила Джейт.

- В два, – ответила я. – Мое выступление первое, но, пока суд да дело… В общем, освобожусь часам к трем.

- А самолет в пять, – кивнул мой отец. – Думаю, успеем. Только дольше не задерживайся. Жаль, конечно, что тебе не выйти на поклон…

- Ничего, переживу, – кивнула я.

- Тебе не терпится увидеть Федерико? – понимающе спросила Джейт.

- Конечно!

- И вы, разумеется, уже пообщались?

- Да. Сегодня по sms и вчера вечером по телефону.

- Подожди! – воскликнул папа. – Вчера вечером – это понятие растяжимое. Во сколько?

- Ну, когда я ложилась спать, – не поняла я. – В начале одиннадцатого.

Мой отец вытаращил глаза и переглянулся с Ромальо, у которого тем временем выпала из рук газета. Секунду оба молчали, глядя друг на друга обалдевшими глазами. А затем, они почему-то… расхохотались. Серьезно! Оба прямо корчились от смеха!

- Эй, вы чего? – опешила я.

Ни отец, ни Ромальо меня как будто не слышали, продолжая хохотать. Я же ничего не понимала.

- Да что происходит?! – вскричала Джейт, которая тоже явно была удивлена странным поведением мужчин.

Подошла и Ольгитта. Мы наперебой пытались спросить, что их так рассмешило. Но все было тщетно. Только переведя дух, мой отец сумел выдавить:

- Буэнос-Айрес… Рим… пять часов… время… часовые пояса… я умру… от смеха…

- Стоп! – воскликнула я. – Какие пять часов?! Какое время?! Какие пояса?! Что…

Но тут я осеклась. Меня внезапно осенило. Ведь Рим находится чуть ли не на обратной стороне Земного Шара, а значит, там другой часовой пояс! Я напрягла свои познания в географии и вспомнила, что разница между Аргентиной и Италией, действительно, составляет пять часов. То есть, если у нас девять утра, то в Риме уже два часа дня! Дьявол! А я совсем про это забыла!

Так, минуточку! Это что же выходит?! Когда у нас десять вечера, в Риме три часа ночи?! И в такое время Федерико болтает со мной весь этот месяц?! О, боже ты мой!

- Да что, вообще, здесь творится?! – вскричала Ольгитта.

- Успокойтесь, Ольга, – осадила ее я. – Творится следующее: Федерико, на протяжении всего этого месяца, просыпался среди ночи, чтобы поговорить со мной, потому что разница во времени между Буэнос-Айресом и Римом – пять часов. То есть, когда здесь десять вечера, там три часа ночи!

Ольгитта и Джейт удивленно переглянулись, а потом присоединились к моему отцу и Ромальо.

- Ве-верно! – с трудом выдавил тот. – Ну… Федерико! Ну… балбес! Ой, не могу!

Ромальо в ответ решил вступиться за моего возлюбленного. И, хотя сам держался за бока от хохота, ухитрился выдавить:

- Да ведь… он просто… влюблен… в Виолетту!

- Да! – сквозь смех поддержала его Ольгитта. – Он ведь… хотел… как лучше… Ой, держите меня!

- Знаю, – почти простонал от смеха мой отец. – Ваш… Федерико… влюбленный… балбес…

- А я дура! – схватилась за голову я. – Ну, вот, как так можно?! Забыть о разнице во времени!

- Успокойся! – выдавила Джейт. – Это… могло произойти… с каждым! Ты просто… слишком… по нему… скучала!

Я не могла не согласиться с новоявленной мачехой. Да, я скучала по Федерико, еще как скучала. Но, похоже, он этим воспользовался.

Честно говоря, в некотором смысле, мне даже приятно от того, на что возлюбленный пошел ради меня. Но такие радикальные меры… Как же он, бедный, наверное, все это время не высыпался! Нет, нужно серьезно с ним поговорить, чтобы больше так не делал!

Наконец, папа, Ромальо, Ольгитта и Джейт более или менее успокоились, перестав корчиться от истерического смеха.

- Ну и ну! – приговаривал Герман Кастильо, утирая слезы, выступившие на глазах. – Не думал, что на свете еще остались такие романтики!

- Виолетта, – все еще хихикая, обратилась ко мне Джейт, – можно дать тебе совет?

Я кивнула.

- Береги эти отношения, – выпалила жена моего отца. – Таких парней, как Федерико, сейчас мало.

- Каких – таких? – выдохнул Ромальо, промокая глаза салфеткой.

- Таких, которые будут Виолетту обожать, – пояснила Джейт. – А Федерико ее не просто обожает, но и боготворит.

- Вот именно, – подхватил мой отец. – И теперь я абсолютно уверен, что все у них будет хорошо.

- Значит, я могу надеяться, что теперь ты перестанешь предупреждать меня касательно… ну, опрометчивых поступков? – с надеждой спросила я. – Говорю же, Федерико для этого слишком благороден!

- Ладно, ладно, замолкаю, – уступил папа. – А теперь, тебе, кажется, пора.

- Да, верно, – спохватилась я, встав из-за стола. – Пока всем.

Впрочем, на крыльце я немного задержалась, чтобы отправить Федерико вот такое сообщение:

«Ну, я тебе задам! Я тебе такое устрою! Если ты никогда не видел девушку в истерике, готовься!».

Комментарий к Глава 17 В этой главе автор ржал, как конь!))) Рада поделиться смехом!)))

====== Глава 18 ======

Федерико, похоже, искренне не понимал, что происходит. Пока я шла в «Студию», он забросал меня вопросами. Но я твердо заявила, что мы поговорим об этом при встрече. Пояснила только, что люблю его. Это чтобы он понял: нашим отношениям ничто не угрожает.

Нет, конечно, ссориться с возлюбленным из-за того, что он меня любит, я не собиралась. Это было бы глупо и больно для нас обоих. Нет, я не стану затевать ссору. Но все же нужно провести с ним воспитательную беседу, чтобы в следующий раз неповадно было.

В «Студии» я поделилась новостью с Макси и Нати, и они тоже долго смеялись. Впрочем, нельзя сказать, что мои друзья были удивлены. По их словам, от Федерико можно и не такого ожидать. Да, возможно, мой возлюбленный просто хотел доказать свою любовь. Но такие методы…

День прошел весьма и весьма скучно, как и большая часть других дней в этом месяце. Скучно и очень долго. Я считала минуты до концерта, впервые в жизни почти совсем не волнуясь. Скорее бы спеть свою песню и уехать, а через час улететь…

Наконец, я отправилась в гримерную. А пока визажисты колдовали над моим лицом, думала о том, что очень скоро, наконец, увижу ЕГО… Скоро мы встретимся и даже сможем коснуться друг друга. Сможем взяться за руки, обняться и, может быть, еще поцеловаться… Господи, дай мне сил пережить эти длинные часы!

Вот и все. Пора на сцену. Конферансье, роль которого исполнял Пабло, объявил мою песню, и я вышла. Передо мной были десятки лиц, многие из которых я уже знала. Вот, из середины зала мне улыбнулись папа, Джейт, Ромальо и Ольгитта (не думала, что последние тоже придут). Вот, в первом ряду я увидела бабушку и Анжи…

Кстати, теперь я знаю, что гувернантка – моя тетя. Но особого впечатления на меня это не произвело. То есть, конечно, сначала я, мягко говоря, удивилась. Но Анжи, похоже, тогда подумала, что для нее это – шанс вернуть нашу дружбу. И это очень возмутило меня. Нет уж, дудки! После такого предательства, ей даже кровные узы не помогут! И Федерико, когда я все ему рассказала, со мной согласился. Правда, он за меня очень беспокоился, но я быстро объяснила, что все хорошо. Действительно, одна только мысль о том, что любимый человек волнуется за меня и с тревогой двадцатый раз за день спрашивает, как я, придавала сил. Поэтому я, не моргнув глазом, пришла к отцу, все ему рассказала, и уже через час Анжи покинула наш дом. А мне не было ее жаль. Она это заслужила. Правда, к сожалению, не в моей власти совсем вычеркнуть новоявленную тетушку из своей жизни. Ведь в «Студии» мне все равно приходится с ней встречаться.

А, неважно. Сейчас я, проигнорировав взгляд тети, преспокойно начала петь. Песня была легкой и нежной, но чем-то цепляла за душу. Я видела улыбки на лицах папы, Джейт, Ольгитты и Ромальо. Чувствовала восхищение в глазах других. Но от всего этого мне не было ни тепло, ни холодно. Взгляд Федерико – вот, что для меня по-настоящему важно. Его глаза, его улыбка… Скорее бы уже попасть в самолет! Тогда будет проще.

На протяжении всей песни я представляла любимое лицо, которое увижу всего через какие-то несколько часов. Представляла наши переплетенные пальцы, объятия и поцелуи. Главное, в потоке эмоций, которые вызывали во мне все эти мысли, не забыть слова песни!

Но вот, музыка стихла, и мой голос вместе с ней. Поклонившись, я быстро ушла за кулисы. Так. Теперь осталось только смыть макияж, переодеться и бежать к отцу. Еще совсем немного – и я увижу ЕГО!

Тут внезапно дорогу мне преградила чья-то широкая фигура. Быстро подняв глаза от ступней к лицу, я сообразила, что это всего лишь Леон. Очень-очень злой Леон. Я попыталась обойти бывшего, но тот не пропустил меня, делая шаги в сторону вместе со мной.

- Пропусти, пожалуйста, – вздохнула я, поняв, что разговора не избежать.

- Пабло сказал, что ты не останешься до конца, – начал Леон, проигнорировав мою просьбу. – Куда это ты собралась?

- А почему это тебя так интересует? – не поняла я.

- Куда ты собралась? – не отступал мой бывший. – Уж не к этому ли скользкому подозрительному итальянцу с дурацкой прической?!

Тут уж я не выдержала. Да как он смеет оскорблять Федерико?! Да мой возлюбленный самый лучший! Я допускаю, что Леон может со мной не соглашаться, но ему следует проявлять больше уважения к тому, что я люблю. А люблю я все – лицо Федерико, его улыбку, его глаза, его движения, теплоту его рук, вкус его губ… Люблю зарываться пальцами в его волосы, когда он меня целует… И никто не может остановить меня на пути к возлюбленному!

- Даже если это и так, почти зарычала я, уперев руки в бока, – с некоторых пор, тебя не должно это волновать! То, с кем я встречаюсь и чем с ними занимаюсь, больше не твоя проблема! А теперь отойди в сторону, не то я закричу!

Леон стоял пару секунд, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу. Похоже, у бедняги иссяк словарный запас. Затем, с видом обиженного ребенка, который вызвал у меня лишь смех, мой бывший сделал шаг в сторону, пропуская меня.

Тихо удивляясь самой себе, я устремилась к гримерной. Нет, ну, надо же, на какие чудеса способна настоящая любовь! Если бы раньше кто-то сказал мне, что я вот так отвечу Леону, мне было бы смешно. А теперь это произошло на самом деле, и мне ни капельки не жаль бывшего. Он сам во всем виноват.

Кхм… А я стала решительнее. Не злее, а именно решительнее. Я никому не желаю зла, но больше никому не позволю оказывать на себя давление. Моя любовь предопределена небесами, и это – Федерико. Только ради него я научилась дерзить, отстаивать свою точку зрения и отличать настоящих друзей от поддельных. Только ради него бьется мое сердце!

Быстро смыв с лица грим, я сделала новый макияж, распустила волосы и вышла в зрительный зал. Папа, Джейт, Ромальо и Ольгитта уже ждали меня у выхода. Макси и Нати помахали мне и взглядами пожелали удачи. Они-то прекрасно знали, куда я собираюсь.

Помахав друзьям в ответ, я подошла к своей семье. Без лишних слов, мы побежали к машине. Нужно было поторопиться, потому что до самолета оставалось не так уж много времени. Но мне от этого только лучше. Ведь это значит, что совсем скоро я увижу Федерико!

- Помочь тебе собраться? – предложила Джейт, когда машина тронулась с места.

- Да нет, я уже давно сложила сумку, – отвечала я. – Но все равно спасибо.

Достав из сумочки телефон, я начала новую переписку с возлюбленным:

«Скоро мы встретимся, и я не могу дождаться этих мгновений! Жди меня!»

«Конечно. Вот только я боюсь, что раньше сойду с ума! Люблю тебя и скучаю!»

«Я тоже! Если ты не обнимешь меня при встрече, я тоже сойду с ума!»

На самом деле, мне хотелось гораздо большего, чем просто объятий. Хотелось горячих поцелуев, нежных прикосновений и… О, господи, опять я не о том думаю! Но тут от Федерико пришел ответ.

«А поцеловать можно?»

Мое сердце запело. Он тоже хочет поцелуев! Ему тоже их не хватало! И ему не хватало меня! Я просто таю! И дрожащими пальцами пишу:

«Еще как, можно!»

Наконец, мы приехали домой. Быстро приведя себя в порядок и схватив уже заранее собранную сумку, я рванула вниз. До вылета оставалось не больше полутора часов. Но в столовой Ольгитта заявила, что не отпустит меня голодной и почти силой усадила за стол.

- Ладно, ладно, – сдалась я и торопливо отправила в рот ложку овощного рагу.

За тем же столом сидела и Джейт.

- А где папа? – спросила я у новоявленной мачехи.

- Они с Ромальо в кабинете, – пояснила та. – Герман дает ему необходимые указания на время нашего свадебного путешествия.

- А, кстати, – спохватилась я. – Куда вы едете?

- В Мексику, – ответила Джейт. – Вылетаем завтра утром. Я бы могла пообещать напомнить ему позвонить тебе, но, думаю, он сам оборвет все телефоны.

Мы одновременно прыснули.

- А ты, что же, не дашь мне напутствия в дорогу? – спросила я.

- О чем ты? – не поняла жена моего отца.

- Ну, чтобы я вела себя хорошо и, цитируя папу, не совершала опрометчивых поступков, – пошутила я.

- А разве от этого будет хоть какой-то прок? – захихикала Джейт. – И потом, ведь Федерико не позволит тебе таких поступков совершить. Он так тебя любит…

- А я его что, не люблю?! – возмутилась я. – Да он для меня – счастье всей жизни! Да если бы ты знала, что я чувствую, когда вижу его…

- Знаю, знаю, – мягко возразила моя мачеха. – И это нормально. Я имела в виду, не только любит и боготворит, но и бережет тебя. Так что позволь ему заботиться о себе. Уверяю, ты об этом не пожалеешь!

Она проказливо мне подмигнула. И тут как раз в столовую вошли папа с Ромальо.

- Ты готова? – спросил у меня Герман Кастильо.

- Еще бы! – воскликнула я, поднимаясь.

Мы вышли из дома. Папа погрузил мою сумку в багажник и велел садиться. Он в мгновение ока проводил меня до аэропорта и сам проводил к посадочной полосе. На прощание я обняла отца и пожелала им с Джейт хорошо отдохнуть. А он поцеловал меня в макушку и пожелал того же. Удивляюсь, как он не добавил чего-нибудь эдакого по поводу опрометчивых поступков.

Наконец, я села в самолет и откинулась на спинку кресла, представляя себе, как очень скоро мы с Федерико, наконец, встретимся. Я так скучала по нему! Скучала по его пальцам, переплетенным с моими. Скучала по его рукам на своем теле. Скучала по его губам на своих губах. Скучала по его влюбленным взглядам, которые отзывались теплом в моей груди. Скучала по его нежной улыбке, от которой у меня подгибались колени. Скучала по его нежным прикосновениям, которые сопровождались бабочками в животе. И, конечно, мое сердце каждой клеточкой тянулось к любимому человеку… Господи, что этот парень со мной сделал?! Я теперь даже не могу представить рядом с собой никого другого. Я люблю Федерико всем сердцем, и больше мне никто не нужен!

Вообще, наша с Федерико любовь – это что-то удивительное. Никогда ничего подобного не испытывала. Только с этим парнем я поняла: в настоящей любви есть два аспекта – физический и душевный. О последнем я знала и думала, что те слабые отголоски чувств к Леону и Томасу – это любовь. Но, когда появился Федерико, все стало понятно. Только к нему сильнейшие душевные чувства у меня соединились с огромным и странным физическим влечением. В результате, получилось нечто сумасшедшее и одновременно нежное. Это нечто, как сладкий яд, проникло в мою кровь, взбудоражило каждую клеточку и поразило в самое сердце. Конечно, все произошло не сразу, а постепенно. Но в тот момент, когда я впервые поцеловала Федерико, уже почти сошла с ума. Моя любовь к нему сильнее всего на свете…

====== Глава 19 ======

К тому времени, как самолет приземлился, сердце мое отбивало бешеные ритмы в волнительном предвкушении. Еще пара минут – и я увижу ЕГО! Интересно, он поцелует меня прямо в аэропорту или подождет, когда мы окажемся в более укромном месте? Лично я двумя руками за первый вариант. Не хочу больше ждать ни секунды, и плевать, что скажут люди! Но Федерико, помимо всего прочего, отличается еще и редкостным благородством. Надеюсь, сегодня оно будет молчать.

Спускаясь с траппа, я дрожала от волнения, но торопилась, как могла. Вот и коротенький коридорчик. О, боже! Я вижу его! Вот он, стоит почти у самой двери во всем своем великолепии! Наконец-то! Все! Теперь я собственными руками придушу любого, кто посмеет меня остановить!

С этими мыслями, я перешла на бег. Несколько секунд – и нас уже не разделить. Наши тела так переплелись, что со стороны, наверное, даже сложно было понять, где чьи руки. А уж если учесть то, что после моего эффектного прыжка в его объятия, возлюбленный оторвал меня от пола и закружил…

Впервые за весь этот месяц я была по-настоящему счастлива. Наконец-то! Наконец-то мы вместе! Наконец-то я прильнула к такой знакомой и такой любимой груди! Наконец-то я провела рукой по таким знакомым и таким любимым волосам! Наконец-то я вдохнула такой родной и такой любимый запах! Наконец-то…

Цветы в руке возлюбленного я заметила только тогда, когда он поставил меня на пол и протянул их. Белые орхидеи. Как он догадался? Их было пять, а это, насколько я помню из одного старого журнала, уже серьезно. Любовь – вот, количество цветов в букете. Федерико пытался сказать этим, как сильно любит меня. Но это и не нужно. Его любовь я чувствую безо всяких букетов. Дрожью в организме, теплом в груди, бабочками в животе, бешено колотящимся сердцем. Но сейчас мне нужно еще кое-что…

- Спасибо, – поблагодарила я, приняв цветы. – А поцеловать меня ты не хочешь?

- Ну, не здесь же! – рассмеялся Федерико.

Сбылись мои худшие опасения.

- Почему? – упрямо спросила я, по-детски насупившись. – Ты что, совсем не скучал?

- Ну, о чем ты говоришь?! – ласково спросил мой возлюбленный, посмотрев на меня с огромной нежностью. – Если бы ты знала, КАК я скучал! Я места себе не находил! Этот месяц стал чуть ли не кошмаром всей моей жизни! А знаешь, почему? Потому что без тебя время тянется не быстрее улитки! Я так скучал и так ждал встречи…

- Тогда почему ты не хочешь меня поцеловать? – капризно допытывалась я.

- Кто сказал, что не хочу?! Вилу, поверь, мне ничего сейчас не хочется больше, чем снова почувствовать твои губы! Я хочу тебя поцеловать! Очень! Просто, понимаешь, в Риме не все адекватно относятся к поцелуям в общественных местах, и…

- Тебя волнует, что скажут люди?

- Меня волнуешь только ты. Мне просто не хочется, чтобы люди плохо думали о тебе. А вдруг среди них есть те, кто тебя знает, да еще и с фотокамерой под рукой? Представляешь, завтра все социальные сети и сайт «Ю-Микса» будут пестреть записями типа: « Виолетта целовалась с парнем на глазах у многотысячной толпы». И никого не будет волновать, сколько мы не виделись и как соскучились. Я не хочу, чтобы пострадала твоя будущая карьера.

Мне вспомнились слова Джейт о том, что нужно позволить Федерико заботиться о себе, и я об этом не пожалею. Он уже показал мне свою любовь – объятием, нежным влюбленным взглядом, букетом и горячим монологом (от которого сердце мое воспарило). Я уже почти полностью счастлива. Ну, что стоит подождать немного?

- Ладно, – согласилась я, – пойдем.

Переплетя пальцы, мы прошли к дорожке, по которой проезжали чемоданы. Я хотела, было, сама взять свою сумку, но Федерико меня опередил.

- Моя принцесса никогда не будет самостоятельно поднимать ничего тяжелее цветов, – шепнул он мне в ухо, когда мы уже выходили из аэропорта.

Я залилась краской, чувствуя, как сердце поет от счастья. Как он меня назвал? «Моя принцесса»… Ну, не знаю, что насчет принцессы, а только в одном он прав. Я всегда буду принадлежать только ему. Даже если завтра все закончится (одна мысль об этом уже наводит ужас), мое сердце и душа навечно останутся с этим удивительным итальянцем. Я принадлежу ему. Навсегда.

Когда мы вышли на улицу, там оказалось уже совсем темно. Но, несмотря на это, Федерико быстро поймал такси, и через пару минут мы уже сидели на заднем сидении машины. Водитель, к счастью, попался молчаливый. Когда мой возлюбленный сказал ему адрес, он просто коротко кивнул и тронулся с места. Мы на заднем сидении были предоставлены сами себе. Федерико даже робко обнял меня за талию одной рукой и прижал к себе. Я с удовольствием прильнула к его груди и почти замурлыкала от удовольствия. Мне так тепло рядом с ним…

С водительского сидения послышалось ворчание на итальянском. Нечто вроде «чертовы подростки».

- Что, простите? – нахмурившись, окликнул его Федерико (тоже перейдя на родной язык).

- Не слишком ли вы молоды для подобного рода отношений? – напрямик спросил мужчина, обернувшись на пару секунд.

Ему было около сорока пяти лет. Полноватый с залысинами и осунувшимся лицом, он не производил особого впечатления. Но его ярко-синие глаза смотрели, как два прожектора.

- Мой отец тоже так думал, – заметила я, когда тот отвернулся. – Но так уж все сложилось. И потом, мы просто очень долго не виделись, вот со стороны, наверное, и кажется, что у нас все так по-взрослому.

- Моя старшая дочь говорила то же самое, – спокойно отвечал таксист. – А в восемнадцать лет объявила, что беременна.

- Нам жаль Вашу дочь, – возразил Федерико. – Но у нас все совсем не так.

- Это ты сейчас так говоришь, парень, – вздохнул водитель. – А если вдруг что… Отец ребенка моей дочери сбежал, когда она ему сказала.

- Синьор, – железобетонным голосом заговорил мой возлюбленный, – так бывает сплошь и рядом в разных возрастах. Дело не в возрасте, а в ответственности перед своими близкими людьми и перед самим собой. Если некоторые люди способны бросить своего ребенка, это их дело. Но я так не смогу.

- Очень надеюсь, что это так, – вяло вздохнул таксист.

Я была счастлива, теснее прижимаясь к Федерико. Нет, я и раньше понимала, что все у нас будет хорошо. Но услышать такое вслух – ощущение непередаваемое. Теперь я не боюсь ничего. Рядом с ним мне ничего не страшно, потому что мы любим друг друга.

А вот и многоэтажка, в которой живет Федерико и его мать. Мой возлюбленный расплатился с таксистом, снова взял мою сумку одной рукой, а другой – мою ладонь. Мы вместе вошли в подъезд, поднялись на нужный этаж и остановились возле двери квартиры. Федерико отпустил мою руку, чтобы достать из кармана ключи.

- А разве Аврелии нет дома? – удивилась я.

- Нет, – покачал головой Федерико. – Она позвонила, когда я уже ехал в аэропорт. Сказала, что у ее приятельницы серьезные проблемы, и она побежала помогать. Ночует там.

Я едва не завизжала от восторга. Всю ночь мы будем вдвоем! Всю ночь в квартире только я и он! В нашем распоряжении вся ночь! Очень надеюсь, что сегодня мой возлюбленный все-таки потеряет контроль над собой…

Но меня кое-что удивило. О том, что на всю ночь квартира полностью в нашем распоряжении, Федерико говорил абсолютно спокойно. Он как будто не видел в этом никакой особой возможности. Единственное, что еговыдало, – слегка дрогнувшая рука, когда парень поворачивал ключ в замке. Интересно, это как-то связано с предстоящей ночью?

Федерико пропустил меня вперед и запер за нами дверь. Конечно – ведь мы никого больше сегодня не ждем. Затем, парень убрал ключи в карман, снова взял меня за руку и провел в одну из комнат. Она находилась по соседству с его спальней, да и обставлена была похоже. Стол у окна, шкаф, стеллаж для книг, кровать и столик рядом с ней, на котором красовался светильник.

- Эта комната для тебя, – пояснил мой возлюбленный.

Я кивнула, хотя, надеялась, что эта кровать мне не пригодится. Во всяком случае, сегодня. Федерико же, молча, поставил мою сумку рядом с этой самой кроватью, повернулся ко мне и спросил:

- Устала?

- Нет, – быстро ответила я. – Нам еще нужно кое-что обсудить.

- Ах, да, истерика, – со смехом вспомнил мой возлюбленный. – Ладно, пойдем в гостиную.

Через несколько минут мы уже сидели на диванчике перед столиком с чашками чая в руках. А Федерико как будто даже искренне не понимал, что могло меня разозлить.

- Скажи мне, пожалуйста, – медленно заговорила я, – кем нужно быть, чтобы просыпаться в три часа ночи для разговора со мной?!

Секунду парень удивленно на меня смотрел, а потом вдруг весело рассмеялся.

- А я все думал, что происходит, – произнес он, наконец. – Герман поделился?

- Можно и так сказать, – отвечала я, вспомнив утро. – Но, по большей части, мне достаточно было напомнить про часовые пояса – и я сама обо всем догадалась. Ты не ответил на вопрос.

- Кем нужно быть? – хмыкнул Федерико, все еще улыбаясь. – Не знаю. Наверное, просто влюбиться.

Я хотела сказать что-то еще, но голос мой куда-то делся. Улыбка возлюбленного полностью обезоружила меня. Вот, дьявол! Только этот парень так может! И мне это нравится…

- А я думал, ты будешь сердиться, – заметил он, отставив свою чашку.

- На тебя? – рассмеялась я, последовав его примеру. – Издеваешься? Просто больше так не делай, хорошо?

- Ничего обещать не могу, – возразил Федерико. – Ты ведь понимаешь: я ставил будильник на три часа ночи, чтобы иметь возможность успокоить тебя перед сном. Я всегда все буду делать ради тебя, Вилу. И, если для этого нужно будет чудовищно не высыпаться, я готов.

Нет, ну, вот, как на это можно рассердиться?! Я пыталась, честно! Но не смогла. Слишком была счастлива от таких слов. Он так меня любит! Я сейчас взлечу! Собственно, и моя любовь к нему не слабее. И от этой самой любви мы сейчас оба воспарим в небеса. Хотя, впрочем, не хватает еще одного…

- Ладно, сдаюсь, – вздохнула я. – Просто в следующий раз постарайся избирать менее радикальные меры. Я ведь тоже за тебя переживаю! Не забывай, что не ты один из нас влюблен! Я тоже очень тебя люблю, и мне невыносима мысль о том, что ты все это время не высыпался!

- Но я потому и не высыпался, что люблю тебя больше всего на свете, – возразил Федерико. – Ну, хорошо, если тебя это успокоит, я обещаю больше так не делать! Конфликт исчерпан?

- Это не конфликт! – воскликнула я. – Ни в коем случае! Не хочу с тобой ссориться никогда! Это было просто маленькое разногласие! И, да, оно исчерпано. А теперь, ты, кажется, еще днем получил разрешение поцеловать меня…

Федерико обезоруживающе улыбнулся, как бы признавая свое поражение, подвинулся ближе, робко обнял меня одной рукой, а второй нежно погладил мою щеку.

- Можно? – осторожно спросил он.

Я уже давно почти порхала в поднебесье. Его прикосновения, влюбленный взгляд, улыбка, от которой у меня потеплело в груди, нежность в каждом движении…

- Целуй, иначе, я сойду с ума!

Федерико робко потянулся ко мне. Я тоже подалась навстречу. Сердце мое, словно сальто в груди выделывало, неистово стуча по ребрам. Тело сотрясали приятные разряды тока. Голова же, и вовсе, совсем отключилась, дав место всего одной мысли: «хочу принадлежать только ему сегодня и навсегда».

О, что я почувствовала, когда наши губы, наконец, соприкоснулись! Как будто внутри меня взорвался фейерверк, и искры от него дошли до каждого органа, до каждой клеточки тела… А эпицентром этого самого взрыва стало мое сердце. В груди бушевал самый настоящий пожар. Я обхватила Федерико за шею, отчаянно не желая, чтобы он останавливался… Хотелось позволить ему перейти все границы! Я тянулась к нему каждой клеточкой души и тела…

Поцелуй, тем временем, стал еще горячее. От него кровь закипала в жилах, и хотелось чего-то более существенного. Но пока Федерико лишь целовал меня. Одна его рука лежала на моей спине, а другая – на затылке, притягивая меня еще ближе. Да я и не сопротивлялась, с удовольствием прижимаясь к нему и отвечая на поцелуй. Только бы сейчас его благородство снова не активизировалось!

Да, я снова испытывала эти взрослые желания. И никакие мысленные оклики не помогали. Я пыталась внушить себе, что нам еще рано переходить к столь взрослому этапу отношений. Честно пыталась. Но чувства вытеснили все. Ощущение от поцелуя, наша любовь, половое созревание – все соединилось в один сплошной поток, который не давал мне думать. Я хотела лишь одного: принадлежать Федерико полностью, без остатка. И, наверное, после разлуки отдаться ему было бы даже правильным…

Вот, о чем я думала, когда осторожно, едва касаясь, провела пальцами вдоль линии ворота рубашки возлюбленного и, легонько сдвинув его в сторону, коснулась того места, которое было под ним. Федерико охнул и отстранился, глядя на меня с немым вопросом.

А я испытывала сразу несколько самых разных чувств. Во-первых, мне было неприятно от того, что мы перестали целоваться. Просто не хотелось прерывать физический контакт. Особенно, теперь, когда мы, наконец-то, вместе после месяца разлуки. Я постоянно хотела ощущать его рядом. И, честное слово, все равно, как. Что угодно, лишь бы мы были вместе!

Итак, во-вторых, я боялась, что Федерико не испытывает того же, что и я. Ну, еще бы! Ведь, если это так, то он не так сильно любит меня, как я его! Но что, если мой возлюбленный сознательно себя остановил, чтобы не переступить запретную черту? И как теперь узнать, чем он руководствовался, разрывая физический контакт между нами?

В-третьих, было неловко и даже немного стыдно за саму себя. Теперь, когда в груди не так бушевали эмоции, я, наконец, смогла нормально думать. И вот, теперь мне стало стыдно. Я сама, первой, начала проявлять инициативу, да еще и в эту сторону! Как девушка легкого поведения, я почти лезла из платья! Весело… А хуже всего то, что мне, действительно, этого хотелось. Хотелось принадлежать только ему. Хотелось, чтобы он тоже принадлежал только мне. Но мой возлюбленный, конечно, не такой. Да и не надо ему быть таким. Я его не за это люблю. Хотя, нет, не так. Я ПРОСТО его люблю. Не за какие-то определенные черты, а просто так. Но любовь эта сильнее всего на свете.

- Извини, – залившись краской, пробормотала я. – Мне не следовало…

- Все хорошо, – улыбнулся Федерико.

Он обнял меня, прижал к себе и откинулся на спинку дивана. Я с удовольствием прильнула к его груди и положила голову на любимое плечо. Счастье – вот мое чувство в тот момент. Он любит! Теперь можно просто насладиться теплом его объятий и потоками эмоций, которые эти объятия вызывают! Люблю его! До безумия! Его одного! Навсегда!

Федерико не стал допытываться о мотивах моего поступка. Наверное, потому что прекрасно их понимал и сам испытывал то же самое. И, казалось, ему было куда сложнее отстраниться, чем я думала. Но тут его благородство сделало свое дело. А я не стану спорить. Всему свое время.

Комментарий к Глава 19 Пока страданий нет.))) Но скоро будут!))) Ждите!)))

====== Глава 20 ======

Не знаю, сколько времени мы просидели в гостиной. Помню только, что немного поболтали, пообнимались и еще несколько раз поцеловались. А потом Федерико показал мне, где ванная, и мы решили отправляться спать.

Проснувшись утром, я даже не сразу поняла, где нахожусь. Потом вспомнила те прекрасные мгновения в объятиях возлюбленного и лишь тогда окончательно проснулась.

Моя открытая сумка так и стояла возле кровати. Нужно будет ее разобрать, поскольку здесь мне предстоит провести не так уж и мало времени. Но это позже. После того, как я подарю Федерико нежный утренний поцелуй…

Однако, выходя из комнаты, я увидела на столике в гостиной лист бумаги, которого вчера не было. На этом листе крупными буквами было выведено:

«Вилу, прости, но я был вынужден уйти пораньше. Сегодня у нас концерт, и меня попросили помочь с украшением зала. Мама заедет за тобой в половине третьего, и вы вместе поедете посмотреть на то, что получилось. Очень тебя люблю, родная! Буду искать в толпе зрителей одни только твои глаза! И помни: все, что я буду делать на сцене, до последнего движения посвящено только тебе!»

Сердце мое зашлось от счастья. Содержание записки почти лишило разума. От каждого предложения, каждого слова и каждой буквы веяло такой любовью, что у меня свело дыхание. А душа наполнилась ответными чувствами – любовью, нежностью и многими другими. Всего, что я испытывала, словами не описать. Нет. Можно лишь почувствовать.

Я вздохнула и посмотрела на часы. Ох, надо же! Почти полдень. Не припомню, чтобы раньше я спала до такого времени. Хотя, если принять во внимание часовые пояса…

Стоп! Так ведь, если вчера я села в самолет в пять часов по аргентинскому времени, то в Риме было уже десять вечера! Плюс многочасовой перелет и поездка на такси… Дьявол! Мы сидели до глубокой ночи! И Федерико снова из-за меня не выспался! А у него ведь сегодня концерт! Господи, какая же я дура! А он? Неужели трудно было… Хотя, собственно, о ком я говорю? О человеке, который ради меня не высыпался целый месяц! Он готов свести землю с небом! Но я люблю его не за это. Нет. Я просто люблю. Без причины. Люблю – и все. Но эта любовь сводит меня с ума, заставляет почти порхать от счастья…

Тем не менее, нужно будет еще раз поговорить с возлюбленным по поводу его излишнего альтруизма. Не знаю, поможет ли это, но для порядка лучше будет сделать ему еще одно внушение. Хотя, толку от этого, скорее всего, не будет. Федерико достаточно лишь поцеловать меня – и я тут же таю, как снег под солнцем.

Итак, я прошла по квартире. Она была, конечно, не такой большой, как наш дом в Аргентине, но тоже немаленькой. Гостиная представляла собой своего рода проходной пункт между всеми тремя спальнями – Федерико, его матери и гостевой. Это было самое большое помещение в квартире. Точно напротив двери в комнату моего возлюбленного находилась еще одна – прихожая. Но, если выйти туда, то, повернув налево, можно увидеть небольшой коридор, который вел на кухню. По правую же сторону этого коридорчика располагались стены в туалет и ванную комнату.

Изучив квартиру, я решила почистить зубы. Затем, выходя из ванной и на ходу вытирая мокрое лицо, я услышала, как хлопнула дверь. Через мгновение в коридоре показалась Аврелия Гонсалес.

- Привет, – тепло улыбнулась мне женщина. – Извини, что не смогла встретить. Моя приятельница вынуждена была срочно уехать по делам в Милан, и попросила меня посидеть с ее трехлетним сыном, пока из Мексики не прилетит его бабушка.

- Ничего, Аврелия, – ответила я. – Нам с Федерико по определению не может быть скучно. Мы нашли, чем заняться.

Мать моего возлюбленного в ответ окинула меня странным взглядом, и только тогда я поняла, ЧТО сказала. Нет, ну это же надо! После таких слов, даже у человека с полным отсутствием фантазии невольно возникали плохие ассоциации!

- То есть мы совсем не занимались тем, о чем Вы сейчас подумали, – быстро поправилась я. – Мы до этого еще не доросли! Просто сидели в гостиной, говорили…

- И все? – недоверчиво спросила Аврелия.

- Ну… поцеловались пару раз, – густо покраснев и опустив глаза, выдавила я. – Но этим дело и ограничилось. Федерико не позволил бы мне… то есть… я хочу сказать… Вы воспитали удивительно благородного мальчика, и…

- Да расслабься! – весело воскликнула Аврелия. – Я тебе не Герман, чтобы читать нотации. Он-то, небось, в Аргентине тебе уже все мозги проел по поводу ранней половой жизни?

Я лишь смущенно кивнула.

- Как это в его стиле! – рассмеялась мать Федерико. – Он всегда слишком ревностно оберегает тех, кто ему дорог, нередко перегибая палку. Ладно, успокойся. Нотаций не будет, и Герман тоже ни о чем не узнает. Только и ты ему ни о чем не говори по поводу того, что сегодня ночью вы были вдвоем. Это наш маленький секрет, хорошо?

Я, наконец, подняла глаза и увидела, как женщина проказливо мне подмигивает. Она открыто, безо всяких внутренних эмоций, смотрела на меня и ласково улыбалась. Да, нутром чувствую: мы поладим. Да и не собиралась я ни о чем рассказывать отцу, потому что лекцию о морали и о вреде ранней интимной связи можно и по телефону устроить. Пожалею его нервы и свои уши.

- Конечно, – улыбнулась в ответ я. – Кстати, Федерико уже на репетиции.

- Я в курсе, – кивнула женщина. – Только что ему звонила. Они заканчивают украшать зал. Должны как раз успеть провести генеральную репетицию прежде, чем начнется сам концерт. Ты еще не завтракала?

Я отрицательно покачала головой.

- Сейчас что-нибудь соображу, – пообещала Аврелия и прошла на кухню.

Я же быстро сбегала в комнату, оделась, причесалась, сделала макияж и вернулась на кухню уже в полной экипировке. Готовая к походу на концерт и влюбленному взгляду Федерико, которым он, наверняка, наградит меня, вычислив в толпе зрителей.

На завтрак Аврелия приготовила омлет с овощами, а через несколько минут мы уже сидели за столом. Некоторое время царило молчание. Затем, женщина тихо произнесла:

- Можешь, если захочешь, перебираться по ночам в комнату Федерико. Я – современная мать и понимаю, что вас, подростков, все равно не остановить. Пусть лучше это произойдет здесь, в хорошей обстановке, чем где-нибудь в кустах.

Я слушала, как завороженная, не донеся вилку до рта. Нет, наверное, я сплю! Мать Федерико сама предлагает мне отдать ему свою девственность? Глупость! Бред! Абсурд! Но ведь вот она – сидит и мирно улыбается, как будто не сказала ничего особенного!

- Ты удивлена? – заметила она. – Понимаю. Тебе кажутся странными такие слова. Но я понимаю, что рано или поздно вы все равно… Ваши отношения очень серьезны, и просто поцелуями вы по определению не сможете ограничиться.

- Скажите это своему сыну, – вырвалось у меня. – Его благородство родилось раньше него.

Аврелия удивленно приподняла брови. Я же мысленно ругала себя на чем свет стоит. Ну, вот, скажите, что я несу?! То есть, это, конечно, правда, но кто меня за язык тянул?! Теперь она подумает, что я – какая-то девушка легкого поведения, которая пристает к ее сыну, вешается ему на шею и склоняет к ранней интимной близости!

- Ты уже пыталась? – полюбопытствовала мать Федерико.

Тут уж настала моя очередь удивляться. И дело было даже не в словах женщины, а в интонации, с которой они были произнесены. В голосе ее не звучало ни упрека, ни сердитости. Только дружелюбный интерес. Честное слово, я как будто говорю с подругой. И потому, забыв на мгновение, что передо мной сидит мать возлюбленного, а не та же Джейт, к примеру, я кивнула и опустила глаза.

- А он что? – почти хихикая, спросила Аврелия.

- Он, кажется, тоже это чувствует, но сознательно сдерживает себя, чтобы не причинить мне вреда, – вздохнула я.

Женщина весело рассмеялась. Нет, не надо мной. Это был добродушный смех. И означал он вовсе не то, какая я дура, а то, что эта ситуация, действительно, весьма комична. Я тоже понимала, но мне смешно не было. Нет. Было страшно. А что, если я ошибаюсь, и Федерико вовсе ничего не испытывает? Что, если он не хочет… Хотя, его взгляды, его взгляд, исполненный недвусмысленных чувств, когда он отстранялся…

- Я боюсь, – произнесла я, решив быть уж совсем откровенной.

- Чего? – мгновенно посерьезнела Аврелия.

- Того, что его не так ко мне тянет, – пояснила я. – И, как вывод, я боюсь, что он не так сильно меня любит.

- Ну, что за глупости? – снова рассмеялась женщина. – Я видела, как он мучился весь этот месяц. Слышала, как он звал тебя во сне почти каждую ночь. Да достаточно было просто взглянуть на его лицо, когда он сбежал из Аргентины после твоего поцелуя.

- Откуда… Ах, ну, да. Папа.

- Именно. Но речь не о том. Когда Федерико приехал, я снова увидела его таким, каким он давно не был. Мой мальчик уже года полтора, как научился прятать свою боль за улыбкой. Но тогда я увидела сына прежним. Я не понимала, что произошло. Не понимала, пока вы с Германом не приехали. Поверь, Федерико любит тебя. Любит так, как только можно любить человека.

- Тогда почему он так поспешно отстраняется, стоит мне только слишком сильно прижаться к нему?

- Ради тебя же. Мой сын, как ты уже верно заметила, очень благороден. К тому же, он обожает и боготворит тебя. Слияние всего этого образовывает в нем желание защищать тебя даже от самого себя.

- То есть, если бы он меня так не любил…

- … давно поддался бы на твои намеки. А то, что у вас до сих пор ничего не было, делает ему честь и говорит о неограниченной глубине его чувств к тебе.

Мое сердце снова запело от счастья. Любит… Федерико любит меня! Любит так сильно, что боится даже самого себя ко мне подпускать! И осознание этого факта заставляет меня летать.

- Но что мне делать? – спросила я, наконец. – Ждать, пока его паранойя уйдет сама?

- А она и не уйдет, – покачала головой Аврелия. – Эта, как ты сказала, паранойя, вызвана любовью Федерико к тебе. Она бесконечна и безгранична. Соответственно, паранойя тоже. Пока у меня будет только один совет. Подумай. Не сердцем, а головой. Только головой. Подумай и реши, действительно ли ты готова к переходу ваших отношений на новый уровень. Просто подумай, а потом скажи мне свое решение.

- Хорошо, – кивнула я. – А как Вы думаете, Федерико… готов?

- Я не думаю, а знаю, Виолетта, – улыбнулась женщина. – Это стало ясно очень скоро после того, как он встретил тебя. Его чувства к тебе – это больше, чем просто подростковое увлечение. Намного больше. Наверное, даже больше, чем просто любовь. Кроме того, Федерико и сам по себе очень рано повзрослел.

- Что Вы имеете в виду? – напряглась я.

- Не то, о чем ты сейчас подумала, – успокоила меня Аврелия. – Просто он уже довольно давно осознал, что должен быть для меня другом, защитником, надеждой и опорой. И он стал им. Я знаю, что мой сын всегда будет на моей стороне. Наверное, отчасти в этом виноват Герман. Он все время говорит Федерико, что тот должен быть сильным.

- Да, я понимаю, – тихо сказала я. – Папа рассказывал мне историю рождения Федерико. Его отец…

Я осеклась, потому что Аврелия вдруг стремительно переменилась в лице. Оно внезапно ожесточилось. Серьезно. На мгновение женщина даже, казалось, постарела. Когда же она заговорила, в голосе ее послышался металл.

- А отца, считай, у твоего парня, вообще, не было, – отчеканила Аврелия Гонсалес.

- Простите, – быстро извинилась я.

Мгновение прошло. Как будто щелкнул выключатель. Мать Федерико снова стала самой собой – ласковой, милой и доброй.

- Ну, что, – решила она, взглянув на часы. – Я сейчас приведу себя в порядок, и мы можем ехать на концерт. Как раз успеем к началу.

Она ушла в ванную, а я осталась сидеть на кухне, гадая, как можно так внезапно измениться, пусть даже был упомянут человек, о котором ты знать не желаешь…

====== Глава 21 ======

Мы в молчании доехали до школы Федерико на серебристой машине Аврелии. Я чувствовала, что женщина на меня вовсе не сердится, но завести новый разговор боялась. Вдруг снова мимоходом задену больную тему?

- Я, наверное, напугала тебя? – неожиданно спросила Аврелия, когда мы уже парковались.

Я смущенно взглянула на нее, но ничего не сказала.

- Не отвечай, вижу, что напугала, – сама же и отвечала мать Федерико. – Просто не упоминай больше о НЕМ, и все будет хорошо.

В то мгновение я впервые услышала в голосе этой удивительной жизнерадостной женщины боль. И тогда все стало понятно. Ее до сих пор мучает боль, которую причинил Иглессиас. И это нормально. Странным здесь можно назвать лишь то, что Аврелия Гонсалес осталась доброй, веселой, открытой, улыбчивой и жизнерадостной женщиной. Некоторые черты ее характера, к слову, унаследовал и сын.

- Хорошо, – согласилась я, наконец. – Еще раз простите меня. Больше такого не повторится.

- Все в порядке, дорогая, – ласково улыбнулась Аврелия. – Это ты меня прости. Зря я сорвалась…

- Это нормально, – возразила я. – После всего, что мне рассказал об этом папа, это абсолютно нормально. Я, вообще, удивлена, что Вы не замкнулись в себе, а остались таким же замечательным человеком, воспитавшим, к тому же, замечательного сына.

Женщина ласково погладила меня по плечу, и я, как это ни удивительно, почувствовала что-то знакомое. Что-то, что очень давно не чувствовала. Как будто какое-то ощущение из детства.

Лишь тогда, когда мы вышли из машины возле трехэтажного белого здания, я вспомнила. То же самое я чувствовала в далеком детстве, когда меня обнимала мама. Почему-то именно Аврелия Гонсалес смогла дать мне то же ощущение. Именно она ассоциировалась у меня теперь со словом «мама». Странно. Хотя, наверное, все дело в том, что она – мать человека, которого я люблю больше жизни.

Наконец, мы подошли к дверям. В холле уже толпился народ. Несколько человек поздоровались с Аврелией, и та кивнула в ответ. Тут в коридоре показалась какая-то девочка. Невысокая, чуть ниже меня, и красивая. Прямые угольно-черные волосы блестели, отражая свет их окон, и ниспадали почти до пояса. Карие глаза смотрели с озорством, а одета она была просто – в джинсы и черную футболку с синим орнаментом. Тем не менее, выглядела эта девушка весьма эффектно. Она напомнила мне гимнастку из цирка – такая же тонкая, стройная и гибкая.

- Уважаемые гости! – звонко воскликнула она. – Мы просим вас пройти в зал. Концерт скоро начнется.

Толпа понесла нас в актовый зал. Мы с Аврелией вместе сели на третий ряд. А я вдруг поймала себя на мысли, что переживаю за Федерико больше даже, чем вчера за саму себя. Нет, я ни в коем случае в нем не сомневаюсь. Просто, если что-то пойдет не так, он расстроится, а для меня это невыносимо.

Но вот, зазвучали фанфары, и на сцену вышли позвавшая нас девушка и незнакомый парень. Высокий, статный юноша, примерно наших лет. Темноволосый, с маленькими почти черными глазами, очень крупным носом и округлым лицом.

- Добрый день, уважаемые гости! – провозгласил этот самый парень в микрофон.

- Мы рады приветствовать вас на нашем отчетном концерте! – вторила ему девушка.

- Этот концерт имеет большое значение для всех студентов нашей академии, – добавил парень.

- Особенно это важно для нас – первокурсников, – продолжила девушка.

- Сегодня мы впервые продемонстрируем свои таланты открыто.

- И мы – ваши конферансье…

- …Мартино…

- … и Глория…

- … с радостью представляем вам одну из наших восходящих звезд.

- Без преувеличений, она – королева восточного танца!

- У нее волшебный голос!

- Ее бедра – гордость нашей академии! – с нехорошей ухмылкой добавил парень.

- И почти все мальчики тайно в нее влюблены! – пробурчала девушка.

- На сцене первокурсница Деянира…

… с вокально-танцевальным номером «Мечта».

Заиграла восточная музыка. Конферансье ушли, а на сцену выплыла (по-другому не скажешь) девушка. Нет, не просто девушка, а очень-очень красивая девушка. Знойная брюнетка с очень длинными и очень пышными волосами, карими глазами, сверкающими, как топазы, тонкими чертами лица и точеной фигурой. Но меня поразило не это. Во-первых, лицо девушки покрывал такой толстый слой косметики, что, казалось, от резких движений он может разбиться, как стекло. Еще у этой самой Деяниры были очень сильно подведены глаза. Серьезно! Стрелки она вывела почти до висков, а толщина подводки была видна даже с третьего ряда. Во-вторых же, Деянира была почти обнажена. Босая, в сверкающей голубой юбке с разрезами выше бедер. Сама юбка была длинной, но два разреза по бокам ноги открывали. Таким образом, прикрытым тканью (да и то, почти прозрачной) оставалось только то, что находилось между ног. Бедра девушки были увешаны цепочками и бубенчиками, которые звенели при каждом движении. Верхняя часть тела тоже была почти обнажена, если не считать прозрачного топа, едва прикрывавшего грудь, который тоже был увешан различными бубенцами.

Потом Деянира начала петь. Голос у нее был мелодичным и даже приятным. Но сама песня… Я честно пыталась вслушаться и уловить хотя бы общий смысл. Обычно, люди пишут о том, что чувствуют. Но в этой песне абсолютно не было никакого смысла, никакой души и никаких чувств. Просто глупо зарифмованные строчки, положенные на посредственную музыку.

Зато танцевала Деянира отлично. Вся мужская часть зала, как зачарованная, смотрела на ее колыхающиеся бедра и грудь. Хотя, на мой взгляд, все это было несколько пошлым. Но меня волновало другое: действует ли это на Федерико. Относится ли он к числу парней, которые с ума по Деянире сходят? Нет, его, конечно, можно понять. Ведь она, и впрямь, очень красива. Но в груди у меня все равно вспыхнула ревность. Несмотря ни на что, я видела, до чего она красива и до чего прекрасно двигается. И мне казалось, что на ее фоне я сильно проигрываю.

Наконец, выступление закончилось. Зрительный зал взорвался аплодисментами и разочарованными криками. Мужская часть зрителей не хотела отпускать Деяниру. Даже странно. Абсолютно бессмысленная песня, исполненная без души. Удивительно, какую большую роль играет внешность. Мужчины…

Тем временем, Деянира ушла, а на сцену вернулись конферансье – Мартино и Глория.

- Всецело разделяю восторг зрителей! – провозгласил Мартино. – Сам до сих пор не пришел в себя!

- А теперь, я обращаюсь к женской части зала, – продолжила Глория. – Для вас тоже есть приятный подарок. Пока ваши мужчины приходят в себя, мы порадуем вас.

- Некоторые отправятся в такой же экстаз, как мы от Деяниры, – добавил Мартино.

- Итак, – подытожила Глория, – на сцене, без лишней лести, самый лучший парень во всей академии!

- Вот, спасибо! – деланно обиделся Мартино. – Обласкала!

- Констатация факта, – отмахнулась Глория. – А еще, он – самый добрый, самый вежливый, самый талантливый… В общем, самый-самый!

- Но главной отличительной чертой этого парня является другое, – встрял Мартино. – При всех своих замечательных качествах, он – единственный, кого абсолютно не трогают танцы Деяниры.

- Более того, – добавила Глория. – Он – единственный, за кем Деянира бегает сама, а парень даже смотреть на нее не хочет.

- Да за ним, вообще, все девушки без исключения бегают, – фыркнул Мартино.

- Итак, на сцене первокурсник Федерико с песней «Убит»!

Я на секунду даже подумала, что ослышалась. Но, когда на сцену во всем своем великолепии вышел мой возлюбленный, стало понятно, что все было услышано верно. Федерико никогда не бегал за Деянирой! Ура!

Стоп! Но ведь это значит, что это за ним бегают многие девушки! А если он с кем-то флиртует? Хотя, откуда такие мысли?! Мой возлюбленный просто не может мне врать! Он уже не один раз доказывал, что любит меня до безумия. И я не стану в нем сомневаться. Нет. Просто спрошу сегодня вечером, что у него со всеми этими девушками. Врать он не умеет, что я уже поняла.

Наконец, заиграла музыка. Медленная, грустная и очень трогательная. Каждая нотка была пропитана такой болью, что наворачивались слезы. Еще до начала самой песни мне хотелось убить того, кто причинил Федерико эту самую боль. А потом, когда он начал петь, мне сразу стало ясно: винить нужно не кого-нибудь, а саму себя. Я поняла: эту песню мой возлюбленный написал, когда вернулся сюда после нашего первого поцелуя в моей комнате и обмана Анжи. Это я виновата. Из-за меня ему было так больно. Ведь он так любит меня, а тут поцелуй и потом слова Анжи…

В песне было все. Вся печаль Федерико. Вся боль. Все страдания. Все мрачные мысли. Он пел о том, как хотел бы забыть поцелуй, но не может. Пел о том, что мой образ все время всплывает у него перед глазами, и он ничего не может с собой поделать. О том, как ему без меня плохо. О том, что не хочет жить (от этих слов меня обуял ужас, и я негромко ахнула). Сама песня носила несколько неясный характер. На протяжении ее, Федерико, словно говорил с кем-то. Он как будто общался с человеком, которого ему не хватало, делился с ним своими переживаниями и звал его, называя другом. Что бы это значило? Заканчивалась песня куплетом о том, что, как бы жестоко я с ним ни поступила, он будет любить меня всегда.

Федерико замолчал и нашел меня глазами. На миг наши взгляды встретились, и я только тогда поняла, что сижу в слезах. Мы посмотрели друг на друга. По моему телу прошла волна жара, потому что взгляд парня был полон любви и нежности. Мой тоже. На миг зал перестал существовать. Остался только Федерико и его взгляд, от которого кружилась голова. Я даже почти не слышала громовых аплодисментов от женской части зала. В себя пришла только тогда, когда парень скрылся за кулисами, а на сцену снова вышли ведущие.

- Итак, пока некоторые приходят в себя после выступления Федерико… – ехидно начал Мартино.

- Да ну тебя! – огрызнулась Глория и снова обратилась к зрителям. – Не знаю, как вам, а мне хочется пристрелить того, кто причинил нашему Федерико такую боль.

«А я хочу застрелиться сама, – пронеслось у меня в голове, – и Анжи с собой захватить».

- Итак, сейчас выступит еще одна девушка, – провозгласил Мартино. – Моя боевая подруга детства…

- Отличная певица! – добавила Глория.

- Непревзойденный композитор! – подхватил Мартино.

- Великолепный поэт!

- Замечательная танцовщица!

- И просто хороший человек!

- Габриэлла с песней «Не удивляйся»!

На сцену вышла девушка, которую и девушкой-то можно было назвать с натяжкой. Она больше походила на девочку-подростка, чем на шестнадцатилетнюю девушку. Короткие темные волосы ежиком торчали из-под серой бейсболки. Одета она была в мешковатые шорты и футболку. На ногах же красовались черные кеды. Однако пела Габриэлла, и впрямь, отлично. Да и танцевала здорово. Интересно, а как Федерико относится к ней?

В общей сложности, на этом концерте выступило около дюжины самых разных парней и девушек. Юношей, правда, было не так уж и много. Зато девушек порядком. И к каждой из них я невольно ревновала Федерико. Знаю, я ненормальная. Но почему-то каждая девушка казалась мне намного красивее меня самой. Возлюбленный не давал мне поводов, но что, если какая-то из этих девушек ему хотя бы нравится? Даже едва уловимо и несерьезно? Мысль о том, чтобы делить любовь Федерико с кем-то еще (кроме, разумеется, его семьи), меня ужасала. Он только мой. Навсегда.

====== Глава 22 ======

Комментарий к Глава 22 Внимание! Читая данную главу, автор настоятельно не рекомендует что-то есть или пить – можете поперхнуться! Я вас предупредила! За последствия не ручаюсь!

Когда концерт закончился, все выступившие студенты вышли на поклон. И вот, тогда мое терпение подверглось серьезному испытанию. Федерико стоял между Глорией и Деянирой. Вторая все время вилась вокруг него и пыталась тереться о его плечо. Мой возлюбленный, к его чести, отодвигался от нее дальше и дальше. Но проблема в том, что он очень приблизился к Глории. И, что странно, их это, казалось, вовсе не смутило. Напротив, девушка что-то спросила у Федерико, а тот кивнул.

Сердце мое опалила жгучая ревность. Они стоят так близко, да еще и шепчутся о чем-то! Да что эта идиотка себе позволяет?! И как Федерико – мой любимый, родной и единственный – может так поступать со мной?! Я не могу на это смотреть! На глаза навернулись слезы. В груди полыхало адское пламя. Не такое, как при объятиях и поцелуях с Федерико. Нет. Это пламя было злым. Оно сжигало все на своем пути.

Конечно, у моего возлюбленного с Глорией могли быть и чисто-дружеские отношения. Но ведь Мартино говорил, что за Федерико бегают все девушки без исключения. А значит, и Глория тоже. Нет. Здесь не просто дружба. То есть, конечно, мой любимый человек не стал бы меня обманывать. Возможно, он не знает о чувствах девушки. Или знает, но не говорит об этом, чтобы не ранить ее. Одно, впрочем, ясно: Глория общается с ним специально, чтобы когда-нибудь завоевать его сердце. Но уж этому не бывать! Сердце Федерико, как и он сам, принадлежит только мне! Навсегда!

Зрители начали расходиться. Мы с Аврелией тоже поспешили к выходу. Я все еще кипела от ярости, но машинально шла в нужном направлении.

- Мы подождем Федерико возле машины, – пояснила мать моего возлюбленного. – Он сам подойдет, как только примет поздравления от педагогов.

Ох. Значит, мы скоро увидимся. От этой мысли стало чуть легче. Но, конечно, ревности, кипевшей в груди, это нисколько не убавило. Честное слово, если эта крыса еще раз подойдет к моему возлюбленному, я за себя не ручаюсь! Кстати, интересно, а Аврелия в курсе, кто такая эта Глория и стоит ли ревновать к ней Федерико?

- А кто та девушка? – спросила я, когда мы, наконец, оказались возле машины. – Ну, которая была конферансье?

- Федерико сам тебе все расскажет, – уклончиво ответила Аврелия.

Я видела: эта женщина что-то знает. Но, раз Федерико сам должен мне все рассказать, настаивать не следует. Тем более, что гораздо удобнее слушать самого возлюбленного, чем его мать.

- А про Деяниру тоже расскажет? – уточнила я.

- Да нет, – улыбнулась Аврелия. – Здесь тайны никакой нет. Деянира, вместе с родителями, приехала сюда из Марокко, поэтому отлично танцует восточные танцы. Представители ее национальности, как правило, отличаются целомудрием. Но это не про Деяниру. Наверное, дело все в том, что она привыкла к повышенному вниманию со стороны противоположного пола. Весь Рим в курсе того, что она уже давно не девственница, и через нее прошло немало парней. Деянира одно время встречалась с сыном моей коллеги и, по ее словам, раздвинула ноги на третий день отношений. Федерико же увидел в ней не красивую оболочку, а душу. И ему стало понятно, насколько она пропащая.

- Но он понравился Деянире, – возразила я. – Ведь она так и вьется вокруг него.

- Может, понравился, – согласилась Аврелия, – а может, ей просто обидно. За ней все парни бегают, а он один смотреть на нее не хочет. Говорят, она заключила пари со своими подругами, что закрутит с ним роман.

- Да, и благополучно его проиграла! – со смехом произнес сзади знакомый голос.

Мы с Аврелией дружно обернулись. За нашими спинами, действительно, стоял Федерико собственной персоной. На мгновение я забыла обо всем и просто бросилась ему на шею. Мой возлюбленный оторвал меня от земли и крепко прижал к себе. Положив голову ему на плечо, я закрыла глаза. Господи, даже за какие-то несколько часов я так соскучилась! И теперь так счастлива, что он снова рядом!

Но вот, я открыла глаза и почти зарычала от возмущения, выпутываясь из объятий Федерико. Сердце протестующе ныло, но голова твердила, что нужно во всем разобраться. Потому что за спиной моего возлюбленного стояла Глория. Интересно, а что эта швабра здесь делает?! Федерико только мой!

Я отстранилась, скрестила руки на груди и хмуро посмотрела на девушку. А та преспокойно обратилась к… матери Федерико:

- Здравствуйте, Аврелия. Вы не возражаете, если я поеду с вами? Нам с Федерико нужно кое-что обсудить.

- Привет, Глория, – поздоровалась та. – Конечно, я не против.

Меня всю трясло от ярости и ревности. Хотелось порвать на куски эту… Глорию! Это что же выходит?! Она знает Аврелию?! У них с Федерико что, настолько близкие отношения?!

- Ну, что, тогда поехали? – пожал плечами мой возлюбленный.

- Погоди, – рассмеялась Глория, внезапно посмотрев на меня в упор. – Сначала давай объясним ситуацию твоей спутнице. А то она меня, похоже, сейчас меня на мелкие кусочки порвет!

Я задохнулась от возмущения. Нет, ну, это уже совсем ни в какие рамки! Она еще и смеется надо мной! Все, сейчас я ей выскажу!

Но все эти мысли повылетали из моей головы, когда любимые руки мягко обняли меня, а любимые губы нежно поцеловали складку, залегшую между моими нахмуренными бровями. Весь мой гнев куда-то испарился. Почему-то в объятиях Федерико я всегда уверена в том, что все у нас будет хорошо. И никакая Глория не сможет этого изменить.

- Ну, я сейчас вас познакомлю, и вы сами все поймете, – произнес мой возлюбленный.

Еще раз поцеловав меня в лоб, Федерико обратился к Глории:

- Я думаю, ты уже поняла, кто это.

- Поняла, – кивнула та, окинув меня оценивающим взглядом. – Так вот, из-за кого Федерико весь последний месяц был таким дерганным.

- Да не был я дерганным! – возмутился тот.

- Ну, да, всего-то пару раз грохнулся со стула, когда на телефон пришло очередное сообщение, – весело возразила Глория.

У меня возникло несколько странное ощущение. Ощущение, будто Федерико Глории, как парень, вовсе не нравится. Хоть она и окинула меня оценивающим взглядом, но, казалось, вовсе не видела во мне соперницы. И, тем не менее, она знает, кто я. Не думаю, что мой возлюбленный стал бы на каждом шагу рассказывать обо мне. А значит, Глория, как минимум, его хорошая знакомая.

Но тут Федерико, крепче обняв меня, кивком указал на девушку и сказал совсем уж неожиданную фразу:

- Вилу, это Глория, моя единокровная сестра.

Я остолбенела. Несколько секунд мой взгляд ошалело скользил с возлюбленного на Глорию и обратно. Да, я ожидала чего угодно, но только не этого! И, клянусь Богом, мне даже стало казаться, что эти двое чем-то друг на друга похожи!

- Но как… – только и смогла выдавить я.

- А ты думаешь, у Иглессиаса не было других интрижек на стороне? – изогнул бровь Федерико. – У него внебрачные дети почти по всему миру.

- Я не о том, – отмахнулась я. – Как вы нашли друг друга?

- Долгая история, – встряла девушка. – Давай поговорим об этом дома. Это мы уж так: чтобы ты меня не придушила.

Посмеиваясь, она первой села на пассажирское сидение. Аврелия уже сидела за рулем. Мы с Федерико вместе заняли задние места и смогли сидеть там в обнимку.

Ехали, молча. Я была счастлива. Все хорошо! Глория – просто сестра моего возлюбленного! А Мартино… Может, он просто не знает об их родстве, вот и причислил ее к остальным его поклонницам!

Вот и дом, в котором жили Федерико и Аврелия. Но, высадив нас, женщина сказала, что через полчаса у нее важная встреча, и уехала.

- Не хочет снова слушать об Иглессиасе,- с ходу определил Федерико, пока мы поднимались на лифте. – Для нее это нелегко.

- Знаю, – вздохнула Глория. – Жалко ее.

- Точно, – подхватил мой возлюбленный.

- Да, я сегодня утром как-то, сама от себя не ожидая, упомянула о нем, – виновато призналась я. – Чуть врагом не стала.

- С тобой все в порядке? – занервничал Федерико.

- Да, все хорошо, – кивнула я. – Аврелия просто как-то переменилась в лице.

- Ты сильно испугалась? – все еще беспокоился мой возлюбленный.

- Немного, – призналась я.

Федерико снова чуть приобнял меня и поцеловал в висок. По моему телу снова прошелся приятный электрический разряд. Сердце снова забилось, как колибри в клетке. И снова я подумала о том, что все у нас будет хорошо.

Наконец, мой возлюбленный открыл дверь, и мы прошли в квартиру. Федерико провел нас в гостиную, а сам сбегал и поставил чайник. Скоро мы пили чай с конфетами.

- Итак, – подытожила я, – рассказывайте, как вам удалось вычислить, что у вас один отец?

- Мы познакомились, когда поступили в эту академию, – начал Федерико. – Ребята как-то мне сказали, что Глория никогда не видела своего отца. Я тогда не придал этому особого значения. Пока не попал к ней домой.

- Домой? – изогнула бровь я, снова ощутив толчок ревности.

- Спокойно! – рассмеялась эта самая Глория. – Это не то, о чем ты думаешь! Просто я как-то раз заболела, а ребята всей группой решили прийти, навестить меня.

- Да, – подхватил Федерико. – Я, вообще, обалдел, когда увидел на столике с фотографиями знакомую физиономию!

- Он спросил, кто это, а я сказала, что единственное напоминание об отце, – добавила Глория. – И вот, тогда мы все поняли.

- Странно, – вздохнула я, обращаясь к возлюбленному. – Папа говорил, что ты никогда не хотел иметь с отцом ничего общего.

- И сейчас не хочу, – пояснил тот. – Но почему я не могу принять свою сестру? Она ведь ни в чем не виновата! Тем более, Иглессиас и ее не признал!

- Вот именно! – подхватила Глория. – Папаша у нас, конечно, не дай боже. Именно поэтому мы – его внебрачные дети – должны держаться вместе. Это делает наше существование болееили менее осмысленным.

- Ты что говоришь такое?! – возмутилась я, крепче вцепившись в руку Федерико.

И в самом деле, что она несет?! Существование?! Федерико существует?! Да если бы не он, это я бы, наверное, не жила, а существовала, как было до встречи с ним! Именно он вдохнул в меня жизнь и научил любить по-настоящему! Существует… В жизни не слышала ничего глупее!

- Спокойно, спокойно! – рассмеялся мой возлюбленный, нежно целуя меня в щеку. – Она просто шутит!

- А с тобой мы еще поговорим по поводу того, что ты ничего мне не рассказал о своей сестре! – в шутку погрозила я возлюбленному.

- Боюсь, что это моя вина, – возразила Глория. – Это я попросила Федерико ничего пока тебе не говорить. Прости. Но уж очень хотелось посмотреть на выражение твоего лица!

- Кстати, да, – поддакнул ее брат и мой возлюбленный. – Я хотел рассказать, но Глория очень просила молчать.

Я улыбнулась и крепче прильнула к нему. А тот вдруг посерьезнел и обратился к сестре:

- Так, с этим мы разобрались. Теперь давай, выкладывай, о чем ты хотела поговорить?

- О Мартино, – тоже перестав веселиться и горестно вздохнув, изрекла та.

- Минутку! – спохватилась я. – Так вы об этом на сцене шептались?

- Да, – пояснил Федерико. – Глория сказала, что ей нужно со мной поговорить. Правда, о чем, я не знал.

- И что же с этим Мартино, если не секрет? – полюбопытствовала я.

Глория густо покраснела и принялась иступлено расправлять несуществующие складки на своей футболке.

- Он ей уже давно нравится, – ответил за сестру Федерико. – Но увивается за этой идиоткой, Деянирой.

- Вот-вот! – подхватила Глория. – Я вижу, что на самом деле она ему не нравится – это все воздействие ее обаяния. Но Мартино просто не видит или не хочет видеть того, кто она на самом деле. И того, что он мне нравится.

- Слепой идиот, – заключил Федерико. – Как и большинство парней в нашей академии, между прочим. Что они находят в Деянире – непонятно.

- Наверное, то же, что и в тебе – большинство девушек! – поддразнила Глория.

Меня снова обожгла ревность. Такая, что я непроизвольно крепко вцепилась в руку Федерико. Он, конечно, это почувствовал и со смехом нежно поцеловал меня в висок.

- Успокойся! – тоже рассмеялась Глория. – Он не одну из них в упор не видит! Особенно, после того, как вернулся из Аргентины!

- И влюбился там до предела! – заключил парень, отпустив мою руку лишь для того, чтобы обнять за плечи.

Я прильнула к нему крепко-крепко, чувствуя себя абсолютно счастливой. Он только мой! Навсегда! Никому его не отдам!

- Ну, то, что до предела, я в курсе! – хмыкнула Глория. – Надо было видеть твое лицо, когда ты, ни с того, ни с сего, приехал раньше положенного.

Это она, наверное, про тот случай с поцелуем. Видимо, в то время, Федерико нужна была поддержка, которую Глория ему предоставила. Может, ее даже стоит поблагодарить. Но сначала не мешает кое-что выяснить…

- Это он в своей песне случайно не к тебе обращался? – спросила я.

- Нет, – пробурчала та. – Я тоже пыталась выяснить объект его обращений, но он сказал, что не хочет об этом говорить.

- Ты, наверное, за него очень переживала? – сочувственно вздохнула я.

- Конечно, – согласилась Глория. – Когда он приехал, Аврелия позвонила мне, потому что не понимала, что с ним, а он не хотел рассказывать. Она видела только, что ему очень плохо. Я тут же пришла и едва узнала своего брата. Сказать, что ему было плохо, – это не сказать ничего. Он был полностью сломлен и морально истощен. Я смотрела ему в глаза и не видела ничего. Совсем. Федерико был похож на ожившего мертвеца. Глаза пустые, лицо белое, как мел… Но и это не самое страшное. Он как будто утратил волю. Волю к победам, волю к приключениям. Мне даже показалось, что он жить не хотел.

- Не показалось, – мрачно заявил Федерико.

Меня охватил леденящий ужас. Я чуть не потеряла его! Господи, а что было бы, не прилети я к нему?! Даже думать об этом боюсь! И все из-за выходки Анжи! Ненавижу ее! И никогда не прощу!

- Даже думать об этом больше не смей! – вскричала я, обращаясь к возлюбленному.

- Пока мы вместе – ни за что! – рассмеялся тот, крепче обняв меня. – Теперь ты – моя жизнь!

Нет, ну, вот, как, после таких слов, можно не успокоиться?! Поэтому я вздохнула и положила голову ему на плечо. Так тепло и хорошо – словами не описать!

- Ну, ладно, – подытожил Федерико. – Теперь давай, Лори, рассказывай, что там у тебя с Мартино.

Я сразу поняла, что Лори – это сокращение от Глории. Вполне понятно, что брат сокращает имя сестры. Я даже почти не ревновала.

- Да ничего, – пробурчала девушка. – В этом вся проблема! То есть, он на меня смотрит, но этим дело и ограничивается! То ли он чего-то боится, то ли стесняется – не знаю! Как мне все это надоело!

- Но ты ему нравишься, и это видно, – заметил Федерико. – Теперь самое главное – заставить этого придурка сделать первый шаг.

- Можно спросить? – подала голос я, потому что меня внезапно осенило.

- Конечно, – улыбнулся Федерико.

- Мартино и остальные ваши в курсе того, что вы брат и сестра?

- Нет, – отвечала Глория. – Мы решили сохранить это в тайне до поры, до времени.

- Это хорошо, – заметила я. – Мне кажется, я знаю, что делать. Во время концерта я заметила, что Мартино, кажется, немного ревнует тебя, Глория, к Федерико. Думаю, вам нужно проводить больше времени вместе – и он поймет, что, если не пошевелится сейчас, его опередят.

Вот так. Именно эта идея и пришла мне в голову. Может быть, так Мартино быстрее наберется мужества. И я не буду ревновать. Во-первых, потому что сама их на это подговорила, а во-вторых, потому что знаю об их родстве.

- А ведь верно, – задумчиво протянула Глория. – Он увидит нас пару раз вместе, начнет злиться, приревнует, и это придаст ему решимости.

- А потом мы скажем ему правду, – заключил Федерико. – Но только после того, как он сделает первый шаг!

- Виолетта, ты гений! – воскликнула Глория.

- Точно! – подхватил Федерико, еще раз поцеловав меня в висок.

- Только ты уж сама постарайся не ревновать! – добавила его сестра.

- Постараюсь! – рассмеялась я.

Нет, все-таки, что ни говори, а Глория мне нравилась. И я хотела с ней подружиться. Милая, добрая, веселая и интересная девочка. Но, пожалуй, самыми замечательными ее качествами являлось то, что она была сестрой Федерико, влюбленной в другого парня…

====== Глава 23 ======

После того, как Глория ушла, мы с Федерико еще долго сидели в гостиной, обнявшись и прильнув друг к другу.

- Ревность успокоилась? – мягко спросил Федерико.

- Нет, – хмыкнула я. – То есть, успокоилась, но только в отношении Глории. Деянира и другие девушки, которые, как выяснилось, бегают за тобой, все еще под вопросом.

- Ты не доверяешь мне? – изогнул бровь мой возлюбленный.

- Что ты! – рассмеялась я, крепче обхватив его за шею и притянув к себе. – Я доверяю тебе, как никому другому, потому что люблю тебя!

- И я люблю тебя! – почти шепотом произнес Федерико.

Поцелуй. Меня как будто током пробило. Сердце забилось, как у колибри, по телу пробежало что-то очень приятное и очень горячее, кровь закипела… Впервые за этот день, мы смогли по-настоящему поцеловаться, и я только тогда поняла, как мне не хватало его губ на своих…

- Я тебе доверяю, – прошептала я, когда поцелуй прервался. – Я не доверяю им. Особенно, этой Деянире.

- Вилу, – с мягкой улыбкой начал Федерико, – ты – единственная девушка, которую я вижу рядом с собой. Мама и Глория, понятное дело, не в счет. Они – моя семья. А ты – моя жизнь. И я люблю одну только тебя.

Мое сердце воспарило. Он сказал! Все хорошо! Ему не нужна никакая Деянира! Он мой! Да, теперь я в этом абсолютно уверена. А что до Глории, так это нормально. И ревновать парня к сестре просто глупо. Он любит ее, но совсем другой любовью. Как и свою мать.

- Но ты ведь не станешь отрицать того, что Деянира красивая? – только и смогла вымолвить я.

- Не знаю, – пожал плечами Федерико. – За всей этой оболочкой я вижу столько плохого, что внешние достоинства, если они и есть, теряют смысл.

- Как же ты сумел увидеть то плохое за ее оболочкой? – не поняла я. – Ведь для этого нужно заглянуть человеку в душу.

- Для этого нужно заглянуть человеку в глаза, – возразил мой возлюбленный. – Души некоторых людей можно видеть сквозь глаза, как сквозь лупу. А для того, чтобы увидеть, насколько Деянира плохой человек, не нужно даже присматриваться.

- А я? Мою душу ты тоже видишь?

- Вижу. Но это – самое прекрасное, что я видел в жизни!

Снова поцелуй, на который я с удовольствием откликнулась и позволила унести себя в удивительную страну под названием любовь. Честное слово, если есть на свете что-то, от чего я не смогу устать, то это только поцелуи Федерико. Даже от музыки устаешь поневоле. Но когда тебя вот так целуют и прижимают к себе, это нечто непередаваемое…

- Ладно, – сдалась я, когда наши губы разъединились. – Убедил. Но что же с другими твоими поклонницами? Ведь среди них, наверняка, есть хорошие люди!

- Наверняка, – согласился мой возлюбленный. – Только я их не знаю. Я просто не вижу их лиц. Не хочу видеть. А даже если бы и захотел, не смог. Потому что уже очень давно для меня существует всего одна девушка! И она – самая лучшая.

- Льстец! – рассмеялась я, смущенно краснея.

- А вот и нет! – почти шепотом возразил Федерико. – Это абсолютная правда. Для меня, во всяком случае.

Нет, ну, как на такое можно что-либо ответить?! Особенно, когда он смотрит мне в глаза с такой любовью и нежно убирает пряди моих волос, упавшие на лицо. А уж когда он нежно-нежно поцеловал меня в губы…

Не хочется отстраняться. Просто потому что ОН рядом, я готова воспарить в небеса. И тогда я, отвечая на поцелуй, решила сделать кое-что, неведомое доселе. Когда наши губы соединились, я приоткрыла рот и осторожно продвинула язык. Никто из нас ничего не успел понять, а этот самый язык уже тронул язык Федерико. Стало очень жарко. По телу пробежала дрожь, и я поняла – вот оно, слабое место Федерико. Язык. Его нужно целовать с языком, чтобы он потерял над собой контроль. Вот и сейчас, язык возлюбленного несмело и неумело прошелся вдоль моего, вызывая невероятные ощущения…

Скоро исчезли все преграды. Поцелуй стал настолько глубоким, насколько мог быть. И это было серьезно. Я сердцем чувствовала, что, если мы не остановимся, произойдет то, к чему я стремлюсь. Интересно, как мне, не прерывая поцелуя, затащить его в спальню? Не на диване же, в самом деле, этим заниматься!

Тут рука Федерико робко и осторожно скользнула мне под блузку. Дыхание мое сбилось, а руки крепче обхватили его за шею. Неужели все произойдет именно сегодня? После стольких моих попыток затащить его в постель, все решит один-единственный поцелуй? Забавно. Но, наверное, даже правильно. Я мысленно улыбнулась и одной рукой проведя вдоль основания шеи Федерико, расстегнула верхнюю пуговицу на его рубашке.

В те секунды я молила небо о том, чтобы он не отстранился. И мои молитвы, вроде, были даже услышаны. Похоже, мой возлюбленный все-таки потерял контроль над собой. Но это было лишь мгновением.

Интересно. Как все, однако, странно порой складывается. Когда кто-то пытается осуществить мечту, ему непременно что-то мешает. Возникает какая-то дурацкая случайность и все портит. Я думала, так только в кино бывает. Оказалось, нет.

Впоследствии я думала, что, возможно, просто время еще не пришло. Но в тот момент, когда Федерико неожиданно резко отстранился, могла только мысленно клясть эту дурацкую двери и того, кто ей хлопнул, на чем свет стоит.

- Ребятки, я дома! – раздался из прихожей голос Аврелии.

Мы с Федерико ошеломленно переглянулись и торопливо начали приводить себя в порядок. Хоть эта женщина и не против нашей близости, наверное, не стоит показываться ей на глаза в таком виде – с блестящими глазами, красными лицами и в помятой одежде.

- Хорошо, мам, – крикнул ей в ответ Федерико, быстро застегивая рубашку.

Я слышала легкую взволнованную хрипотцу в его голосе и понимала: он чувствовал то же, что и я. А это значит, рано или поздно мы все равно…

- Прости меня, – шепнул Федерико, пока я расправляла блузку и приглаживала волосы. – Мне не следовало…

Я не дала ему договорить, приложив пальцы к любимым губам. Он замолчал, глядя на меня с возрастающим недоумением.

- Все хорошо, – ответила я. – Здесь нет ни правых, ни виноватых. К тому же, меня это нисколько не расстроило. Я недовольна лишь тем, что нам помешали.

Оставив возлюбленного переваривать мои слова, я вышла на кухню, помочь Аврелии с ужином. Вот так-то, Федерико. Скоро ты сдашься, никуда не денешься! Очень надеюсь, что сегодняшняя ночь станет поворотной точкой в моей судьбе. Хотя, нет. В НАШЕЙ судьбе. Теперь есть только наша судьба, а не моя и его. О чем говорить, если моя судьба – он, а его – я?! Мы вместе, и это переплетает наши судьбы в одну…

====== Глава 24 ======

Тем вечером Федерико, вообще, старался больше до меня не дотрагиваться. Я честно пыталась дать ему понять, что это не нужно, но, похоже, мой возлюбленный не понимал.

Однако, почему-то именно сегодня все складывалось очень удачно. Как будто сами небеса говорили: сегодня самое время. Для начала, через полчаса после ужина Аврелия с извинениями убежала и сказала, что дома ночевать не будет. Чуть позже позвонил мой отец. Спросил, как дела и сообщил, что сегодня больше звонить не сможет – у них с Джейт романтический ужин, который, как я поняла, должен плавно перейти в романтическую ночь.

Затем, по видеосвязи с нами связались Макси и Нати. Они явно находились у кого-то из них дома и сидели возле веб-камеры в обнимку. Оба так светились, что сразу было ясно: они только что целовались. Как минимум.

- Привет, ребята! – помахал им Федерико.

- Смотрю, у вас все хорошо? – рассмеялась я, усаживаясь рядом с возлюбленным.

- О, да! – хмыкнула Нати. – Все замечательно! Вы, ребята, не поверите, но даже Камилла вроде как смирилась с тем, что не только она дорога Макси.

- А что, кто-то может не смириться? – вскинул брови Федерико. – Ни за что не поверю! Вы ведь отличная пара!

- Скажи это Людмиле! – захихикал Макси. – Она против нас конкретный такой зуб точит!

- Да, – подхватила Нати. – Даже смешно было наблюдать за ее жалкими попытками нас рассорить.

- Ну, хотя, признаться, некоторые из них не были такими уж жалкими, – заметил Макси.

- И, возможно, добавила Нати, – если бы ты, Вилу, вовремя не объяснила мне, кто такая Людмила и не стала бы моей подругой, я могла бы и попасться. Но после того, как мы с Макси вместе помогли вам, ребята, обрести друг друга… Вы дали мне понять, что такое настоящая дружба и настоящая любовь.

- Так что, – подытожил Федерико. – Теперь, что называется, полный хэппи-энд?

- Да нет, – вздохнул Макси, внезапно посерьезнев. – Мы вообще-то связались с вами не просто так. Хотели предупредить.

- О чем? – не поняла я.

- Людмила знает о том, что ты в Риме, – выпалила Нати. – Мы слышали, как после концерта она говорила об этом с Леоном.

- Может, это он ей и выболтал? – предположил Макси.

- Да нет, – возразила я. – Леон не знает. Когда я убегала с концерта, он преградил мне дорогу и попытался выяснить, куда я направляюсь. Но внятного ответа добиться так и не смог.

- Но ведь кто-то же ей сказал, – пожала плечами Нати. – Могу сказать, что это точно не я. Людмила давно не имеет на меня влияния, и мне это нравится. Снова становиться марионеткой – да ни за что!

- И не я тоже, – добавил Макси. – Сами понимаете, ребята, я друзей не предаю. Никогда.

- Мы как бы в вас и не сомневались, – заметил Федерико. – Но вы мне объясните кое-что. Вот, Людмила знает, где Виолетта. И что? Здесь-то она ее все равно не достанет.

- Но ты ведь не станешь отрицать, что ей будет выгодно, если она там и останется, – возразил Макси.

- Что за бред? – не понял мой возлюбленный. – Герман ни за что не позволит ей остаться. И потом, она сама этого не захочет. Ведь ее дом там, с вами, в Аргентине.

- Уже нет, – мирно улыбнулась я. – Давай разберемся. Что такое дом? Это то место, где тебе спокойно, правда? А мне теперь даже в Аргентине не спокойно, если там нет тебя. Мой дом везде, где есть ты.

Федерико обнял меня, прижал к себе и нежно поцеловал в лоб. Я почувствовала, как сердце пропустило несколько ударов, а дыхание зашлось. Мой любимый и единственный. Навсегда.

- Ты не бросишь музыку, Вилу, – прошептал Федерико. – Я не позволю. И не позволю бросить своих друзей. Потому что для тебя это важно.

- Так, ребята, давайте вы потом будете нежничать, – встрял Макси. – Мы вообще-то вас предупредить собирались!

- Мы поняли, – обратился к нему Федерико. – Людмила хочет сделать так, чтобы Виолетта осталась здесь. Но как она может это сделать? И главный вопрос: что должны сделать мы, чтобы этого не произошло?

- Мы понятия не имеем, что она задумала, – ответила Нати. – Они с Леоном говорили только о том, чтобы вынудить Виолетту остаться в Риме.

- Вот, что, – решил Макси. – Раз Людмила советовалась с Леоном, он, скорее всего, в курсе ее плана. Я попробую что-нибудь…

- Ага, так он тебе все и рассказал, – съязвил Федерико. – Не глупи, Макси. – Ведь Леон в курсе, что ты на нашей стороне и против Людмилы.

- Да, – кивнул паренек с ухмылкой. – Но я не собираюсь подходить к нему самостоятельно.

- Что ты задумал? – напрягся мой возлюбленный.

- Да есть у меня одна мыслишка, – загадочно пропел Макси.

- Из твоих уст эти слова звучат весьма и весьма пугающе, – заметил Федерико.

- Ладно, за меня не волнуйся, – беззаботно махнул рукой паренек. – Вы, двое, главное, держитесь вместе, и все будет хорошо.

- Верно, – добавила Нати. – В конце концов, Людмила здесь, а вы там, так что помешать ей можем только мы.

- Ох, ну, хорошо, – сдался Федерико. – Только смотрите, в пределах разумного!

- Ты, чем за нас переживать, лучше побереги ваши отношения, – рассудительно заметила Нати, кивнув в мою сторону. – Людмила может и разбить их – с нее станется. Не позволяйте этого ей.

На этой ноте мы попрощались и прервали связь. Федерико, казалось, только тогда понял, что все это время обнимал меня за талию. Он хотел, было, убрать руку, но я крепко обхватила его за шею, заглянула в глаза и воскликнула:

- Тебе вовсе не нужно избегать соприкосновений со мной! Ты делаешь больно нам обоим. Так какой в этом смысл?

- Такой, что я пытаюсь уберечь тебя, Вилу, – вздохнув, ответил мой возлюбленный.

- От самого себя? – приподняла брови я.

- И это тоже, – кивнул Федерико. – Не пойми меня неправильно. Я люблю тебя больше всего на свете. Но не хочу, чтобы мы переступали через какие-то моральные и этические черты, еще толком не узнав друг друга. К тому же, тебе всего семнадцать лет, а мне – восемнадцать. Не так много, согласись.

Да, раньше я бы непременно сочла все эти аргументы глупыми. Мало времени знакомства, возраст… Да я и считала таковыми эти аргументы, когда сама думала о них. Но теперь, когда их озвучил Федерико, да еще и глядя на меня с такой любовью, я сумела смириться и даже согласиться с ними. Действительно, ведь у нас будет еще много времени впереди. Если мы пронесем свою любовь через все испытания, у нас будет все, включая и это. А пока, можно не торопиться.

- Ты прав, – вздохнула я. – Мой верный и благородный рыцарь снова поставил меня на путь истины!

Нежно улыбнувшись, Федерико крепче прижал меня к себе и поцеловал в уголок губ, от чего все внутри потеплело.

- Твой рыцарь всегда все сделает ради своей милой, родной, любимой и единственной принцессы! – прошептал он.

Сердце мое заходилось от счастья при каждом слове возлюбленного. Оно все пылало от любви. И любовь эта разгоралась еще сильнее от осознания того факта, что Федерико тоже меня любит. Наша любовь сильнее всех препятствий, и мы обязательно их пройдем. Вместе. Да и чего еще нам бояться? Испытание разлукой мы уже выдержали, и, наверное, даже сможем выдержать снова, когда это лето закончится (правда, одна мысль об этом приводит меня в ужас). А чего еще бояться? Чем бы это ни было, я знаю одно: мы любим друг друга. И это знание не просто окрыляет, а еще и внушает веру в возможность нашего совместного будущего.

- Не понимаю, как когда-то могла принимать какие-то глупые чувства к Леону и Томасу за любовь, – выдохнула я в губы возлюбленному. – Как можно быть такой идиоткой? Неужели я не понимала, что по-настоящему любить можно только одного человека? Этот человек для меня – ты!

- Больше никому не отдам тебя! – вторил мне Федерико. – Ни Леону, ни Томасу – никому!

- А я и не хочу никому уходить! Ни за что на свете! Леон и Томас – мое прошлое, ты – настоящее. И будущее.

- Мое сердце рвется к тебе, Вилу! Только к тебе!

Мгновение – и мы снова целуемся. Причем, на этот раз, все быстро переходит к поцелую с языком. Как рассказывала Джейт, мы ласкали рты друг друга, переплетали языки и даже нежно покусывали друг друга. Теперь, однако, все стало намного проще. Я больше не заморачивалась по поводу физической близости и пустила все во власть времени. Судьба знает, когда нам следует… А пока, мы просто будем наслаждаться нашим счастьем и этими поцелуями.

Комментарий к Глава 24 Вот так.))) Я выложила главу с рабочего компьютера, и он меня не убил током!))) Феноменально!))) Теперь главное, чтобы мой золотой начальник не убил!))) И ведь убить он меня может не за то, что я рабочим компьютером в личных целях пользовалась, а за то, что так часто прикасалась к этому самому компьютеру, рискуя получить разряд!)))

====== Глава 25 ======

В ту ночь мне приснилось нечто ужасное. То есть, вначале все было очень хорошо. Солнце, море, побережье, Федерико… Мы с возлюбленным гуляли по песку и держались за руки. Удивительно, но даже во сне мой организм реагировал на это учащенным сердцебиением. Словом, все было замечательно.

Но вот, к нам бежит насмерть перепуганная Глория. Она что-то кричит Федерико. Я ничего не слышу, потому что внезапно поднимается сильный ветер. Но мой возлюбленный вдруг отпускает мою руку и со всех ног бежит за своей единокровной сестрой. Я – за ним.

Мгновение – и мы уже не на пляже, а в городе, возле какой-то дороги. Даже не могу сказать, в Италии это или в Аргентине. Да это и неважно, потому что весь мир рушится, стоит мне взглянуть на дорогу.

Уже не знаю, во сне это или наяву. Из груди рвутся рыдания. Сердце как будто обрастает ледяными сосульками. В голове одна мысль: «НЕТ!». Федерико… Только не он! Нет! Боже, что происходит?! Я не могу вот так внезапно все потерять! Он лежит на асфальте в луже крови? Бред! Но ведь вот он – мой возлюбленный с разбитой головой и разодранной щекой… А рядом стоит Глория, которая вдруг превращается в Деяниру…

Захожусь в диком крике. Внезапно становится темно. Или я закрыла глаза? Да нет же, веки подняты. Но ничего не видно. Неужели я ослепла?! Но вот, комнату озаряет вспышка. Ослепительная вспышка молнии. Гроза. С детства панически боюсь грозы. А уж гроза ночью… Бр!

Но сейчас больше всего на свете я боюсь за Федерико. В голове только его имя и то, что я сейчас видела, – его кровь и… Нет, не могу об этом думать! Мой любимый человек… Я не могу его потерять! Господи, а что, если он, и в самом деле…

Я потеряла ориентацию в пространстве и времени. Все, чего мне хотелось, – убедиться, что Федерико в порядке. Я уже не понимаю, сон это или нет. Просто вскакиваю и со всех ног бегу к возлюбленному. Сердце стучит, как бешеное, что к грозе никакого отношения не имеет. Грудь сковывает леденящий ужас, а в мозгу тупо стучит имя любимого человека. Боже, я не переживу, если с ним что-то случится…

Но вот, я налетела на кого-то в гостиной. Вспышка молнии осветила его лицо, и я закричала от облегчения. Он цел и невредим! Все хорошо! И я мгновенно оказалась прижатой его надежными сильными руками!

- Тише, тише! – шепнул он мне в ухо. – Не бойся!

Дрожа всем телом, я прильнула к его теплой обнаженной груди. Господи, родной мой, как же я счастлива, что все это оказалось просто дурным сном! Наверное, все дело в грозе…

Гроза. Как только первостепенный страх (то есть, страх за Федерико) спал, дал о себе знать второстепенный – боязнь грозы. Но все это вкупе стало уже чересчур для меня. На мгновение я утратила ориентацию в пространстве. У меня подкосились ноги, и я упала бы, не подхвати меня надежные руки возлюбленного. Он осторожно взял меня на руки, отнес куда-то и положил на кровать. Затем, он, кажется, попытался отодвинуться, но я в панике крепко обхватила его за шею и вскричала:

- Не уходи!

- Тш! – прошептал мой возлюбленный. – Ну, куда я от тебя денусь?

- Ты, правда, никуда не исчезнешь? – выдохнула я ему в губы.

- Правда, правда, – вторил мне мой возлюбленный.

Я еще крепче прижалась к нему. Так крепко, что парень не удержал равновесия и упал на меня.

- Прости, – смутился он, пытаясь подняться.

Тут в небе грянул новый оглушительный раскат грома, и комнату осветило молнией. Меня хлестнул ужас, и я вцепилась в шею возлюбленного, шепча:

- Нет! Нет! Прошу, останься со мной! Мне страшно!

Секунду Федерико не шевелился, а затем, к моей радости, вздохнул, лег на спину и позволил мне положить голову себе на плечо. И вот, тогда я, действительно, почувствовала себя лучше. Страх и дрожь начали отступать. Лежа рядом с Федерико, я забыла обо всем. О том, что гроза еще идет. О том, что мы находимся в, мягко говоря, очень странном положении. О том, что, если Аврелия увидит нас утром в одной постели, решит несколько не то. А уж если расскажет папе… Хотя, она, конечно, ничего не расскажет, но все равно.

Однако, в тот миг, я могла думать лишь о том, как мне все-таки хорошо в его объятиях. Я чувствую себя в полной безопасности, не говоря уже о тех эмоциях, которые вызывают соприкосновения с ним. И именно поэтому мне стало куда спокойнее, когда он обнял меня. Я уже не так боялась. Ни грозы, ни за него.

Кстати, интересно, как Федерико оказался в гостиной? Он, кажется, уже спал в это время. Неужели я так громко кричала? Или его просто разбудили раскаты грома? Но зачем он тогда выскакивал из комнаты, полуобнаженный?

- Как ты оказался в гостиной? – спросила я, наконец, устав ломать голову.

- Услышал твой крик, – ответил мой возлюбленный. – Вскочил и рванул к тебе. А тут ты. Сильно испугалась?

- Чего? – не поняла я.

- Грозы. Герман говорил, ты ее с детства панически боишься.

- Испугалась, – тихо призналась я. – Очень сильно испугалась. Но не грозы. Честно говоря, я ее сначала даже почти не заметила.

- Не понимаю, – опешил Федерико, приподняв голову.

Вспышка молнии осветила его лицо, и я увидела в этих удивительных глазах тревогу. Он волновался за меня. И осознание этого факта дарило мне ощущение полета.

- Мне приснился кошмар, – вздохнув, начала я. – То есть, сначала все было прекрасно. Мы с тобой гуляли по пляжу, ты держал меня за руку. А потом вдруг появилась Глория. Она что-то тебе сказала, ты побежал за ней. Я – за тобой. И вдруг мы оказались на дороге, а ты…

Я содрогнулась, вспомнив это зрелище. Но не оно испугало меня. Нет. Меня приводила в неописуемый ужас одна только мысль о том, что с ним что-то произойдет…

- Что я сделал? – обеспокоенно спросил Федерико.

Он думает, что сам в этом сне чем-то меня напугал? Это даже почти правда, но напугал меня вовсе не Федерико. Нет. Меня напугало то, что я потеряла его. Даже на мгновение. Даже во сне.

- Ты – ничего, – ответила я, крепче обняв парня. – В этом-то все и дело. В следующую секунду, я увидела тебя на асфальте в крови…

Перед глазами снова возникла жуткая картина, и я разрыдалась, уткнувшись в плечо возлюбленного.

- Тише, тише, тише! – воскликнул тот, погладив меня по спине. – Все хорошо! Видишь, я рядом, здесь, с тобой!

Он чуть вытянул шею, отнял мое лицо от своего плеча и осыпал нежными поцелуями. Его губы коснулись каждого участка кожи. Лоб, виски, щеки, нос, подбородок… Все это горело огнем, как и сердце. Это было новое непередаваемое чувство. Оно мне нравилось.

- Я здесь, – выдохнул Федерико мне в губы. – И мы вместе! Все будет хорошо!

И вот, тогда только я начала успокаиваться. Дрожь отступила и дыхание выровнялось. Мы легко поцеловались, и я вдруг почувствовала что-то. Нет, это были не просто эмоции от поцелуя. То есть, конечно, сердце снова зашлось от переполнявших чувств, в животе снова что-то шевельнулось, а по телу словно прошло электричество. Но было и что-то еще. Какое-то поистине детское любопытство.

Серьезно! Вот, Федерико знает обо мне все, вплоть до чуть ли не самых интимных подробностей. Ну, это понятно. Здесь нужно сказать «спасибо» папе. Но почему тогда Я почти ничего не знаю О НЕМ?! Это нужно исправить! Прямо сейчас!

- Как я могу тебя успокоить? – очень кстати спросил мой возлюбленный.

- Расскажи мне что-нибудь, – попросила я.

- Что, например? – не понял тот.

- О себе. Расскажи о своем прошлом.

Никогда прежде Федерико не вздыхал так тяжело…

====== Глава 26 ======

- Какой именно раздел моего прошлого тебя интересует? – спросил он после небольшой паузы.

- Все, – заявила я. – От рождения до настоящего времени.

- Ну, во-первых, это очень долго рассказывать, – снова тяжело вздохнув, ответил Федерико. – А во-вторых, некоторые этапы моей жизни… мне бы не хотелось рассказывать о них тебе перед сном.

- Твоя жизнь была такой сложной? – тихо спросила я.

- Ну, не совсем, – признался мой возлюбленный. – Но некоторые ее этапы будут покруче любого триллера.

- Расскажи, пожалуйста! – взмолилась я. – Прошу! Мне хочется узнать о тебе побольше! И, честное слово, плевать, насколько жуткими будут эти истории!

- Но, если я начну с самого рождения…

- Ладно. Тогда давай, я буду задавать вопросы, а ты отвечай. Только честно.

- Вилу, ну, ты же знаешь: я ненавижу ложь. И, тем более, для меня физически невозможно соврать тебе. Задавай вопросы.

- Признаться, сначала мне хотелось спросить о его прежних подружках, но я решила действовать в хронологической последовательности.

- На сколько ты старше меня?

- Примерно, на полгода. Я родился в феврале, а ты – в августе того же года.

- А какого числа твой День Рождения?

- Только не смейся, ладно?

- Обещаю!

- Мой День Рождения пришелся точно на четырнадцатое февраля – Валентинов День. А самое обидное, что точное время моего рождения – 23:55! Родился бы на пять минут позже – и днем моего рождения считалось бы пятнадцатое февраля. Не так обидно было бы.

- Над тобой смеялись?

- Нет. Я с самого начала отбил у всех желающих эту странную привычку.

- Это как?

- Сразу объяснил окружающим, что со мной шутки плохи. Кому-то достаточно было злого взгляда, а кому-то пришлось дать в глаз при всех. В этом случае, они тут же затыкались. Но, опять же, без необходимости я кулаками предпочитаю не махать. И тогда так же было. Я пускал в ход физическую силу только в одном случае: когда требовалось защитить либо самого себя, либо кого-то из слабых.

- Это все у тебя пошло с рождения или со школы спецназа?

- Нет. Там нас учили совсем другому. Говорили, что мы не должны бояться убить человека, если это нужно для нашего дела. Там во мне смогли воспитать только упорство и выдержку. А уж то, кого и от чего защищать, я решал сам.

- А что это, вообще, за школа? Не знала, что такие есть.

- А их и нет. Формально. Хотя, фактически такие школы есть почти в каждой стране. Сама подумай: если детей учить с малолетства, толку будет куда больше.

- Выходит, школы должны прятаться, чтобы власти их не заметили?

- Не власти. Власти, вообще-то, и дают распоряжения создавать такие школы. Из страха друг перед другом правительства разных стран создают особых солдат, коими воспитанники таких школ и являются. Но это – строжайшая тайна. Не дай бог, шпионы других стран что-то заметят! Представляешь, что тогда будет? Вот, к примеру, мою школу маскировали, как обычный кадетский корпус. И никто даже не догадывался, что за высокими стенами готовили почти боевые машины…

- Ты поэтому оттуда ушел?

- Именно. Когда мне сказали, ЧТО я должен сделать для получения последнего уровня…

- Какого уровня?

- В нашей школе было несколько ступеней обучения. Четыре, если быть точным. Каждой ступени соответствовал номер уровня. Когда ребенок только начинает учиться, он находится на четвертом уровне. Затем, когда преподаватели решают, что пришло время, он проходит испытание, после которого получает третий уровень. Затем, в процессе дальнейшего обучения, преподаватели принимают решение организовать для него очередное испытание, пройдя которое, ученик получает второй уровень. Ну, а затем, третье испытание и первый уровень.

- А что это за испытания?

- Для каждого уровня есть свой тип испытания. В общем виде, это огонь, вода и…

- Медные трубы? – захихикала я, вспомнив старую сказку.

Федерико расхохотался.

- Не поверишь, но я предположил то же самое, когда директор озвучивал эти самые испытания на моем собеседовании. Он ответил: «вроде того», и на этом тема была закрыта.

- Постой. Если эта школа, а точнее, ее специализация – такой уж супер-секрет, то как ты туда попал?

- Хороший вопрос. Я сам толком до сих пор не пойму. Знаю только, что, когда в возрасте семи лет, я влез в драку с третьеклассниками…

- В какую драку?

- Шел однажды по улице и увидел, как пятеро довольно больших мальчишек задирают девчонку лет четырех. Ну, сама посуди: кто бы на моем месте не вмешался?

- Не скажи. Бывают и такие, которые прошли бы мимо. Впрочем, я уже давно поняла, что ты не из их числа. Так что же тогда произошло?

- Сам не пойму. Так получилось, что драка происходила прямо под окнами у одного из преподавателей школы. Он услышал шум, выглянул... Хоть убей, не пойму, почему он выделил именно нас… то есть меня. Та драка закончилась стандартно – моей разбитой физиономией. Я дрался до последнего, пока ребята сами не устали и не убрались восвояси. Но это, конечно, ерунда. Короче, понятия не имею, почему именно я, но факт остается фактом: через неделю меня пригласили на собеседование.

Я внимательно прислушивалась к интонации возлюбленного, но слышала лишь искреннее недоумение. Забавно. Он, действительно, не понимает, что благородство и смелость тогда решили его судьбу. Боже, какая скромность! Но я не стану об этом говорить. Так будет лучше. Мне подсказывает интуиция.

- И что же? – подытожила я. – Ты пришел, поговорил с директором…

- Да, верно. И началась учеба. Клянусь, все это мне нравилось. Ведь спецназ занимается тем, что защищает мирных людей. Я выдержал и огонь, и воду. Вот только последнее испытание оказалось мне не по зубам. Слава богу.

- Почему?

- Потому что, как выяснилось, школа должна была не просто подготовить нас к работе в спецназе. Нет. Из нас пытались сделать профессиональных убийц.

- Что?!

- Да. Третьим испытанием было убить человека. То есть, сначала мы все принимали участие в их задержании. Это оказались мужчина и женщина. Их обвиняли в убийстве собственного ребенка. Да, это ужасно. Но от нас потребовали убить обоих после суда. На этом суде мы, конечно, присутствовали. Я слышал, как мужчина клялся, что они с женой тогда были в состоянии наркотического опьянения. Видел, как рыдала и звала своего ребенка женщина. Тогда я еще не знал, чем все это закончится, поэтому был полностью согласен с приговором суда о смертной казни через расстрел. Но когда нас отвезли на полигон, дали автомат и велели привести приговор в исполнение, мы поняли, что не можем этого сделать.

- Кто – мы?

- Ну, то есть я. Я понял, что это мне не по силам.

- Знаю. И это нормально.

По правде говоря, я с трудом сдерживала дрожь. Просто не хотела пугать возлюбленного. Но этот рассказ наполнял сердце ужасом. Боже, сколько он пережил!

- И что же ты сделал? – спросила я после небольшой паузы.

- Я? Я бросил автомат к ногам преподавателя, заявил, что не стану никого убивать, повернулся и ушел. До города добрался пешком – благо, было не так уж и далеко. Вот, после этого мы с мамой поговорили и решили, что больше, чем боевые искусства, я люблю только музыку. Но в Пескаре не были школы с таким уклоном. К тому же, не все бывшие соратники адекватно восприняли мой уход.

- Не поняла, – удивилась я. – При чем здесь они? Тебе было так важно их мнение?

- Да нет, – рассмеялся тот. – Мне было все равно, что и кто думает. Я просто счел ненужным кому-то что-то объяснять. Но ребята меня в покое не оставили. Они решили, что я – трус, который не справился с заданием.

- Это же не так! – возмутилась я. – Ты отказался убивать людей, потому что слишком добр и благороден для этого!

- Возможно, – согласился Федерико. – Тем не менее, я понимал, что у ребят, в общем-то, имеются основания для подобных заявлений. И вот, тогда мы с мамой перебрались сюда. Здесь все пошло по-другому. Я, наконец, получил возможность раскрыться во всех интересных мне сферах. Пел, сочинял песни, осваивал новые музыкальные инструменты. Это было реализацией моей тяги к музыке. А по вечерам гулял по городу, реализовывая стремление к дракам, адреналину и защите слабых.

- Подожди! – не поняла я. – При чем здесь прогулки и защита слабых?

- Ну, я ведь не гулял, где попало. Только в особых местах. Ты, конечно, не знаешь, но в некоторых кварталах Рима, вообще, лучше не выходить на улицу после заката, если только у тебя нет определенных боевых навыков и ножа в рукаве.

- И ты специально совался в такие кварталы?!

- Да. С друзьями. Оказалось, что нас – охотников за адреналином – не так уж и мало.

- Но ты ведь понимал, что поступаешь безответственно и глупо? А если бы в одной из таких драк тебя…

Я не договорила. Вспомнила свой сон, всхлипнула и крепче обхватила возлюбленного. Я едва его не потеряла…

- Ну, что ты! – горячо зашептал Федерико, целуя меня в макушку. – Все это давно закончилось. Я так ходил только в первый год. Потом…

- Что? – не унималась я.

Мой возлюбленный снова тяжело вздохнул. Но, на этот раз, с огромной почти физической болью…

====== Глава 27 ======

Комментарий к Глава 27 Внимание! Настоятельно советую перед прочтением этой части запастись салфетками и валерьянкой, потому что даже я, когда это писала, обрыдалась горькими слезами. Так что... А, пофиг, вы же все равно не послушаете и почти наверняка этот бред не читаете.))) Ну, удачи.)))

- Потом произошло очередное столкновение, в котором мне не удалось увернуться от ножа, а одного из моих друзей, и вовсе, насмерть убили, – произнес Федерико после продолжительной паузы.

- Тебя ранили? – охнула я.

- Не бойся, – шепнул Федерико. – Все давно позади.

- Расскажи подробнее, – попросила я.

- А что рассказывать? – вздохнул мой возлюбленный. – Мы тогда с друзьями гуляли, как обычно. Было нас четверо. Я и еще трое парней: Эрнесто, Деметрио и Франко. Мы никогда в драки первыми не лезли. Ну, почти никогда. Только если пытались кого-то спасти. В тот вечер все было спокойно, пока прямо навстречу нам не выскочила странная и очень наглая компания. Их восемь, нас четверо. Силы не равны. По двое на каждого. И все с ножами. Я начал драться с одним из них, но тут услышал крик Эрнесто. Ему повезло меньше других. На него налетели сразу трое. Двое отвлекли, а третий пырнул в грудь. Эрнесто издал короткий изумленный вскрик и упал. Я метнулся к тому гаду, который его… Тут и меня кто-то полоснул. К счастью, сознания я не потерял. Сумел приложить одного из тех гадов кулаком по голове и ударить по шее ребром ладони второго. Третьего и четвертого Деметрио и Франко взяли на себя. А я кинулся к Эрнесто. Минуты три он еще был жив, но к приезду «неотложки» уже умер. У меня на руках. Мне до сих пор иногда снятся его последние секунды. И вот, после этого я сказал ребятам, что эти вылазки в погоне за адреналином пора прекращать, а то, не ровен час, нас всех перережут.

- Мудрое решение, – почти не дыша, заметила я. – Тебе было больно?

- От чего? – не понял Федерико. – От того, что потерял своего лучшего друга, или от раны.

- И то, и другое.

- Да нет, от собственной раны мне почти не было больно. Точнее, эта боль отошла на второй план. А что касается Эрнесто, да, мне было очень больно. И еще хуже становилось при мысли о том, что я не сумел ему помочь. К тому же, на него напалодин из тех ребят, которые, по идее, должны были напасть на меня. Да, Вилу, мне было плохо.

- Федерико, но ты ведь не мог этого предвидеть! – воскликнула я. – Не вини себя! Я знаю, если бы ты мог, непременно спас бы своего друга. Но такой возможности просто не было.

Господи, он еще терзается чувством вины из-за того, что не принял на себя участь друга?! Да случись с ним что-нибудь… Нет, даже думать об этом боюсь! Теперь уже я, вообще, не представляю жизни без него, даже если бы никогда его не знала! Не могу без него! Люблю его больше собственной жизни! Его одного! Навсегда!

- Эрнесто много для тебя значил? – решила я сменить тему.

- Да, – признался мой возлюбленный. – Он был моим лучшим другом на протяжении всей жизни.

- Постой! – удивилась я. – Ты ведь сказал, что…

- Я не врал. Видишь ли, мы с Эрнесто познакомились еще в детстве. В Пескаре живет его бабушка, к которой он иногда приезжал. Нам было года по полтора. И, знаешь, мы как-то сразу почувствовали, что у нас одна судьба. Потом Эрнесто убедил мать перевезти его в Пескару совсем. Впрочем, она не очень и возражала. Эрнесто – ее сын от первого брака, а она тогда уже повторно вышла замуж. И Эрнесто с отчимом особо не ладил. Вот, с этого все и началось. Мы с Эрнесто всегда были вместе и, вообще, никогда не ссорились. Во всем друг друга поддерживали, все делали вместе. Вместе нас и взяли в школу спецназа. Мы и там держались вместе. Эрнесто был единственным, кто поддержал меня в решении уйти из школы. Нам ведь обоим вместе дали автоматы. И мы, не сговариваясь, одновременно отказались убивать людей.

- Но почему выбрали именно вас?

- Потому что мы лучше, чем кто-либо, справлялись с предыдущими испытаниями. Именно мы, а не кто-то конкретно. Мы все делали вместе, помогая друг другу, не бросая в беде и рискуя жизнями друг ради друга. Из любой переделки мы выходили вместе и категорически отказывались признавать, кто же все-таки победитель. Победы были нашими общими. Ты не поверишь, нас даже за близнецов принимали.

- А что, вы были похожи?

- Все коренные итальянцы в какой-то степени друг на друга похожи. Но это пошло от того, что нас с Эрнесто никто не мог представить порознь. Пару раз нас пытались рассорить – не выходило. Наверное, все дело в том, что мы, действительно, в каком-то смысле братья. А братские узы не так легко разрушить.

- Знаю. И тем тяжелее было потерять его, правда?

- Верно. Тяжело, еще как. Помню, когда врачи в больнице говорили, что его не удалось спасти, им пришлось заранее привязать меня к кровати, на которой я лежал, пока мне обрабатывали порез. Думаю, Франко с Деметрио предупредили их, чтобы отошли от меня, на всякий случай.

- И что же ты?

- Ну, для начала, замер. Потом до меня постепенно начал доходить весь кошмар сложившейся ситуации. И тогда началась самая настоящая истерика. Я очень долго метался по кровати, выкрикивая имя Эрнесто. Врачи даже вынуждены были вколоть мне сильнодействующее снотворное.

Я провела рукой по его груди, пытаясь таким образом выразить свою поддержку. Боже, мой бедный мальчик! Он через столько прошел в свои восемнадцать лет! И я так говорю не из банальной жалости. Нет. Это слишком просто. Причина в том, что я люблю его, и мне больно от того, что ему было больно. Нет, больше я не позволю ему чувствовать подобное! Никогда! Жаль, что не в моей власти избавить его от тоски по лучшему другу…

- Ты скучаешь по нему? – тихо спросила я после небольшой паузы. – По Эрнесто.

- Конечно, – вздохнул тот. – Даже словами не передать. Я, в первые три-четыре дня, вообще, из комнаты не выходил. Лежал и смотрел в одну точку. А перед глазами проносилось все то, через что мы вместе прошли. Снова и снова. Я, честное слово, не понимал, как жить дальше без моего лучшего друга.

- Понимаю, – шепнула я.

Хотя, это было сказано не совсем честно. То есть я, конечно, понимала чувства возлюбленного. Но в голове у меня была некая нестыковка. Я никак не могла провести параллель между тем, кем Федерико был раньше, и тем, кем он стал, когда мы познакомились. Это же два совершенно несовместимых образа! Тот милый, обаятельный, жизнерадостный мальчик, которого я видела изначально, и вот этот сильный, смелый, благородный юноша, прошедший через множество смертельно опасных испытаний и потерявший своего лучшего друга. Бред, абсурд! Чтобы два таких разных типажа скрывались внутри одного человека... Хотя, для меня и спецназ с музыкой – понятия несовместимые. Как бы то ни было, моя любовь к Федерико от этого меньше не стала. Я люблю его в любой импостасии. Он – самый родной для меня человек. Он такой один!

- О чем ты думаешь? – спросил мой возлюбленный, когда пауза затянулась.

- О том, что, оказывается, совсем тебя не знала, – шепнула я.

- И теперь думаешь, что лучше бы так и оставалось? – испуганно спросил Федерико.

Я задохнулась от возмущения. Это он так думает о собственном прошлом или обо мне?! Да я никогда в жизни не пожалею о том, что узнала, кто такой Федерико Гонсалес! Потому что люблю его без памяти! А что до его прошлого – оно лишь подкрепляет мою любовь огромным восхищением. Я восхищаюсь им! Восхищаюсь его поведением в подобных ситуациях. Не каждый парень бросил бы оружие, отказавшись убивать. Не каждый, потеряв лучшего друга, прошел бы через это с высоко поднятой головой. И не каждый стал бы прятать свою боль за улыбкой.

- Нет! – вскричала я. – Как ты можешь такое говорить?! Я рада, что узнала тебя лучше, Федерико! Потому что все сильнее осознаю: ты – моя жизнь!

- Я люблю тебя! – прошептал он, расслабившись.

- А я тебя! Просто не говори мне такие вещи больше никогда!

- Прости! Я был не прав. Просто иногда меня самого пугает мое прошлое. Давай больше не будем о нем говорить.

Не скрою, мне хотелось закрыть эту тему. Но не раньше, чем я выясню еще одну особенно важную для меня деталь…

====== Глава 28 ======

- Не пойдет, – захихикала я, вычерчивая узоры на груди возлюбленного. – Мне нужно узнать еще один факт из твоей биографии.

- Какой? – не понял парень.

- У тебя раньше были девушки? – не стала тянуть я.

Да, именно это меня тревожило. Не школа, не друзья и даже не опасности (хотя, это тоже волновало меня, и еще как). Бывшие девушки. Были ли они? Сколько их было? Что у них было с моим возлюбленным? Просто прогулки за ручку или что-то большее?

В ответ на этот вопрос Федерико мог обидеться или возмутиться. Я была подсознательно готова ко всему. Ко всему, кроме этого. Мой возлюбленный вдруг весело рассмеялся. Вот уж, чего я точно не ожидала!

- Не думал, что после моего рассказа тебя это заинтересует! – веселился он.

- Но заинтересовало, – без тени улыбки заявила я. – Ты не ответил на вопрос.

- Ой, Вилу, перестань! – все еще посмеиваясь, отмахнулся мой возлюбленный. – Ты – первая девушка, в которую я по-настоящему влюбился! Только ты всегда будешь для меня любимой, родной и единственной! Мое сердце принадлежит тебе! Только тебе!

С этими словами, он нежно поцеловал меня в губы. Лишь слегка прикоснулся, но и этого оказалось достаточно для того, чтобы почти свести меня с ума. И вот, скажите, как можно после такого еще настаивать на своем?! Как, если сердце уже зашлось от счастья, а в голове тупо стучит: «он любит меня одну»?! Однако, мой возлюбленный, похоже, и сам уже хотел ответить на вопрос.

- Пожалуй, было одно приключение, Вилу, – выдохнул он мне в губы. – Мне тогда лет четырнадцать было. А ты же понимаешь, в таком возрасте мы все идиоты.

До меня не сразу дошел смысл его слов. Какое там, Если все тело сотрясают волны тепла, а сердце неистово стучит по ребрам?! Но потом я, конечно, все поняла. И тогда во мне начал закипать гнев. Гнев и ревность. У него была девушка! Какая-то особа ходила с ним за ручку, обнималась и, может быть, даже целовалась! Честное слово, она мне уже заранее не нравится!

Впрочем, мой возлюбленный тут же и успокоил меня нежным поцелуем в ухо, чем сбил мое дыхание и вызвал невероятные химические реакции в организме. Честное слово, только от его слов все внутри меня как будто сводит судорогой!

- Ревнуешь? – шепнул он мне прямо в ухо.

От таких эмоций я часто-часто дышала. Голова у меня кружилась, а ритм сердцебиения, вообще, не определялся – настолько был сильным. Естественно, в таком состоянии, какое к черту вранье?!

- Дико ревную, – сорвалось с моих губ. – Кто она такая?

- Вилу, ведь это было задолго до встречи с тобой! – рассмеялся Федерико, захватив губами мочку моего уха.

- Ответь на вопрос, – настаивала я, пытаясь не сойти с ума под его ласками.

- Хорошо, – не отрываясь от моего уха, прошептал парень. – Ее звали Нина. Коренная итальянка. Мы познакомились в Риме на городском празднике. Как-то все сразу завертелось, а потом так же сразу и сошло на нет.

- Ты любил ее?

- Нет, что ты! То есть, тогда я принимал это за любовь. А сейчас даже смешно вспоминать, о чем я думал. Мне казалось, что все – любовь до гроба.

- А что это было на самом деле?

- Думаю, банальное подростковое раздолбайство. Эрнесто говорил мне, что это так. А я не слушал – дурак был. Жаль, что понял это слишком поздно.

- А что случилось?

- Ничего из того, о чем ты сейчас подумала, – рассмеялся Федерико.

- А что же?

Мой возлюбленный тяжело вздохнул.

- Смерть Эрнесто. Потеря лучшего друга, перед которой все меркло, бледнело и теряло смысл. Нине он никогда не нравился. Наверное, потому, что сам Эрнесто о наших с ней отношениях говорил с большим недоверием. Тогда я обижался, а теперь понимаю, что он во всем был прав. Но Нине-то этого было не объяснить. После гибели Эрнесто ее бесили мои переживания. И она поставила мне ультиматум: либо я перестаю хандрить, либо между нами все кончено. А мне вдруг как-то все равно стало. Нина еще говорила, что я, мол, нашел, из-за кого переживать. Что, зато у меня осталась она. И вот, это вывело меня. Я сразу порвал с ней. И не жалею об этом.

- Не обижайся, но твоя Нина – дура! – возмущенно воскликнула я. – Неужели она не понимала, как тебе больно?!

- А я и не собираюсь обижаться, Вилу, – шепнул мой возлюбленный. – Ты абсолютно права. Теперь я это понимаю. Особенно, после того, как встретил свою настоящую любовь.

- Слушай, – робко начала я, – а с Ниной у тебя были серьезные отношения? Ну, в смысле, что между вами было?

- Смотря, что понимать под серьезными отношениями. Но думаю, что нет. Так, погуляли за ручку да пару раз пообнимались.

- И все? Я имею в виду…

- Нет, Вилу, только с тобой у меня был настоящий поцелуй. То есть, не буду врать и строить из себя ангела, с Ниной мы однажды поцеловались. Но это было совсем не так. Я, вообще, почему-то ничего не почувствовал.

- Значит, – медленно произнесла я, снова испытывая дикую ревность, – вы все-таки целовались?!

- Ну-ну! – рассмеялся Федерико. – Перестань! Я же, в конце концов, не ревную тебя к поцелую с Леоном!

Я замолчала. Что ж, ладно, он меня подловил. Ведь и я тоже целовалась с другим до него. Но, представив, как губ моего возлюбленного касаются чьи-то еще… Одна мысль об этом доводит почти до смертельного ужаса…

- Хорошо, хорошо, – сдалась я. – Просто поцелуй меня – и мы все забудем.

Федерико не заставил просить себя дважды. Он нежно-нежно коснулся моих губ своими, а потом осторожно углубил поцелуй. Я ответила, обхватив его за шею и запустив руки в жесткие волосы.

Исчезло все. Гроза, страх, ревность… Какая разница, с кем там мой возлюбленный целовался раньше? Главное – сейчас мы вместе, и уже никому никогда не отдадим друг друга! Мир исчез на время этого поцелуя. Растворился в нашей любви. Остались только мы, любовь и эмоции, потоки которых вызывал поцелуй…

Мгновение – и встретились наши языки. Это было даже более волшебно, чем сам поцелуй. Мое тело пронзило электричество. Я прижалась к возлюбленному еще крепче, хотя, крепче, казалось, некуда. Сердце отчаянно колотилось о ребра, грозя их сломать. Каждой клеточкой души и, чего греха таить тела, я хотела лишь одного: быть как можно ближе к любимому человеку. И неважно, что будет дальше…

====== Глава 29 ======

Несмотря на всю, казалось бы, серьезность ситуации, этой ночью между нами ничего не было, кроме пары поцелуев. Федерико сознательно не давал себе воли. А я, после всего, что узнала, это понимала и давить на него просто не могла. Хотя, признаться, мои желания не изменились.

И все же, эту ночь мы провели вместе, в одной постели, обнимая и лаская друг друга. Вне всякого сомнения, это – самая прекрасная ночь в моей жизни. Пока, во всяком случае. Гроза меня больше не волновала. В объятиях Федерико я чувствовала себя под надежной защитой, и это было замечательно.

Ночью я даже несколько раз просыпалась от самого прекрасного на свете ощущения – от того, что руки любимого человека во сне притягивали меня к себе ближе. О, как я была счастлива в эти мгновения! Он даже во сне хочет быть рядом со мной! Я – самая счастливая девушка на свете, потому что у меня есть ОН! В очередной раз, подумав об этом, я томно вздыхала, с улыбкой теснее прижималась к Федерико и снова засыпала. Так хорошо…

Утром я проснулась от того, что плечо, на котором лежала моя голова, шевельнулось. Едва заметно, но я сразу это почувствовала. Открыла глаза и мгновенно поймала на себе нежный взгляд любимого человека, от которого в животе запорхали бабочки.

- Привет, – шепнула я, не в силах сдержать улыбки.

- Доброе утро, – тоже улыбаясь, ответил мой возлюбленный. – Как спалось?

- Прекрасно, – честно ответила я. – В твоих руках мне даже гроза не страшна!

Федерико в ответ нежно поцеловал меня в лоб и крепче прижал к себе. Я охотно помогла ему, теснее сжав руки за шеей возлюбленного. Меня переполняло огромное счастье. Просто огромное. Даже кричать от него хотелось. Это было… словами не описать.

- Так не хочется вставать! – призналась я, мечтательно вздохнув. – Мне кажется, мы с тобой сейчас находимся в другом мире.

- В мире без боли, предательства и прочего негатива, – подхватил Федерико.

- В мире, где никто никогда не врет.

- В мире, где нет никаких специализированных школ.

- В мире, где есть только я и ты.

- Вместе!

- Навсегда!

Уж не знаю, сколько мы так полежали. Да и нам было без разницы. Счастливые часов не наблюдают, что называется. Но, клянусь, я могла лежать вот так вечно. Лишь бы ОН нежно прижимал меня к себе и гладил по волосам.

Но тут идиллия оказалась прервана. В прихожей довольно громко хлопнула дверь. Затем, раздалось сердитое:

- Тихо! Дети спят!

Это явно говорила Аврелия.

- Дети? – насмешливо спросил грубый мужской голос. – У тебя, насколько я знаю, один сын. Или ты за три года успела второго родить?

- Нет, просто к Федерико приехала невеста из Аргентины. Она – дочь моего давнего друга. А теперь, пожалуйста, пойдем, поговорим на кухне, а то ты сейчас всех перебудишь!

- Да, – весело протянул ее собеседник. – Запустил себя твой сынок! А помнится, в школе подъем был в пять утра и шестьдесят секунд на сборы! Федерико и его друг были тогда в числе лучших.

- Ну, ты мне еще здесь свое военное прошлое вспомни! – пробурчала Аврелия. – Мой сын давно из вашей школы ушел и правильно сделал! Людей он убивать не станет! И, кстати, Армандо, настоятельно советую тебе не упоминать Эрнесто в разговоре с Федерико.

- Это почему? – опешил этот самый Армандо. – Неужели наши неразлучные близнецы все-таки разбежались?!

- Если бы! – вздохнула Аврелия. – Ладно, пойдем, расскажу.

Затем, на кухне закрылась дверь. Мы с Федерико все еще лежали, не двигаясь. От прежнего покоя не осталось и следа. Мой возлюбленный весь напрягся, да и у меня появилось плохое предчувствие. Не сговариваясь, мы быстро поднялись, и я неслышно шмыгнула в комнату, где должна была спать. Хорошо, что в душ сходила накануне вечером. Бегать перед посторонними в пижаме – ни за что!

Собирая волосы в хвост, я отчетливо услышала, как дверь комнаты Федерико открылась и снова закрылась. Затем, шаги и снова звук открываемой двери, на этот раз, на кухне. Спустя мгновение, тот незнакомец воскликнул:

- Федерико! Здравствуй, боец!

- Здравствуйте, синьор Бернарди, – сдержанно отвечал мой возлюбленный, тоже перейдя на итальянский.

- Ты что, курсант Гонсалес, Устав забыл? – насмешливо фыркнул сеньор Бернарди.

- А я больше не курсант и имею право не обращаться к Вам, как к офицеру-воспитателю, – парировал Федерико.

- Формально – да, – согласился тот. – Но фактически, кто хоть день проучился в нашей школе, тот спецагент навсегда. А ты, по счастью, намного дольше там учился.

- Ну, да, тот-то я смотрю, мне после Вашего счастья целый год кошмары снились!

- Федерико, выбирай выражение! – приструнила сына Аврелия. – Перед тобой все-таки офицер!

- Который дал мне в руки оружие и приказал убить тех двоих несчастных!

Дальше стоять на месте я не стала. Последние слова возлюбленного сподвигли меня немедленно выскочить из комнаты и рвануть на кухню. Хотелось посмотреть в глаза этому, так называемому, офицеру, который пытался заставить моего родного и любимого человека убивать людей.

Через секунду я стояла рядом с возлюбленным и разглядывала нежданного гостя. Армандо Бернарди был крепко сколоченным мужчиной лет под сорок. Лицо его было абсолютно обыкновенным, как будто специально созданным для спецагента. Что-то в нем невольно заставляло отводить глаза. Он преспокойно сидел за столом напротив Аврелии и пытливо смотрел на Федерико.

- Ты сам мечтал стать воином, помнишь? – со скучающим видом протянул он. – Помнишь, с каким восторгом смотрел на старших агентов в школе? Или музыка эту мечту вытеснила, а, курсант Гонсалес?

- Бывший, прошу заметить, – отрезал мой возлюбленный. – Это во-первых. А во-вторых, испытание кровью держалось в строгой тайне. А знай я о нем, ни за что бы не пошел в вашу школу.

- Может быть. Но, как я уже сказал, тот, кто однажды стал курсантом, спецагент навсегда. Ты же им, наверное, даже родился. Это – весьма ценное качество. Так что прекращай свои глупые капризы и включи уже свой острый ум, а то я чувствую себя немного неуютно, общаясь с мальчишкой.

Поначалу, я хотела, было, возразить. Мол, Федерико – и есть мальчишка. Но, взглянув на возлюбленного, поняла, что имел в виду Бернарди. Казалось, в обычной жизни Федерико задействует только несколько сотых процента своих способностей. На остальные у него как будто устанавливается некая заглушка. А теперь он ее снял. Короче, теперь в глазах моего возлюбленного появилась какая-то скрытая ранее сила. Затем, он задал один-единственный вопрос:

- Итак, зачем мы с Эрнесто понадобились школе?

- Вот, таким ты мне нравишься больше, – улыбнулся Бернарди. – Парнем, до которого самому Шерлоку Холмсу расти и расти. Только при чем здесь Эрнесто? Он ведь…

- Я знаю, что произошло с моим лучшим другом, спасибо! – отрезал Федерико.

- Извини, – немедленно пошел на попятную Бернарди. – Но почему ты упомянул его имя?

- Потому что не было в школе ни одной ситуации, куда мы с Эрнесто влипали по отдельности. И выпутывались мы тоже всегда вместе.

- Это верно, – согласился офицер. – Но я думал…

- Что я настолько слаб, и буду не в состоянии произнести имя погибшего друга?! – закончил за него Федерико. – А как же остальные ребята, которых с нами уже нет?! Мауриссио, Неро…

- Они ведь не были тебе близкими друзьями, – возразил Бернарди.

- А это неважно. Они тоже погибали у меня на глазах. Некоторые – на руках.

- И что ты хочешь этим сказать?

- Вы сами учили нас мириться с потерями и терпеть удары судьбы. Да, смерть Эрнесто отличается ото всех смертей, что я видел прежде. Но я не настолько слаб, чтобы бояться произнести его имя.

Да, голос моего возлюбленного звучал попросту железно. Однако на самом деле все было не так просто. И знала об этом только я, потому что Федерико, упоминая лучшего друга, взял меня за руку и мягко сжал ее. И тогда только стало понятно, как ему, на самом деле, больно…

- Так что? – подытожил мой возлюбленный. – Зачем мы с Эрнесто Вам понадобились?

- Ладно, – вздохнул Бернарди, признавая свое поражение. – Слушай. Ты помнишь то сражение под Миланом?

- Сражение? – хмыкнул тот. – Как у вас все просто! Хотя, да, Вы ведь в этом не участвовали и не видели соотношения сил. Так вот, я Вам озвучу. Сто сорок вооруженных до зубов террористов против тридцати недоучек с короткими кинжалами. Чувствуете разницу?!

- Минутку! – воскликнула я, обращаясь к Бернарди. – Синьор, вы что же, выставили подростков против целой армии?!

- У меня не было выбора, – развел руками тот. – На город напали сразу с четырех сторон. Людей катастрофически не хватало. Власти требовали помочь бороться с этими террористами.

- И поэтому Вы решили выставить на линию огня недоученных агентов? – изогнул бровь Федерико. – Отличный план. Кстати, до сих пор не понимаю, почему Вы выбрали только подростков от двенадцати до шестнадцати лет, не затронув выпускников?

- Потому что подростки лучше усыпляют бдительность, – отрезал Бернарди. – Террористы, наверняка, решили тогда, что мы в совсем безвыходной ситуации, раз посылаем детей, и расслабились. Только рано.

- Конечно, расслабились! После того, как вырезали почти всех наших! Тоже мне, обманку нашли… Вы бы еще первокурсников послали, чтобы уж наверняка!

- Первокурсники навели бы на противников подозрения.

- И тем не менее, Вы называете сражением то, что фактически именуется самой настоящей резней! Или Вам напомнить, сколько ребят выбралось оттуда живыми?!

- Я пока на память не жалуюсь, Гонсалес, – отмахнулся Бернарди.

- Тогда Вы должны помнить, что нас тогда в живых осталось всего двое. Из тридцати человек. Двое. Вы хоть понимаете, что это – даже не десять процентов?!

- Понимаю. Остались вы с Эрнесто. Сидели в окружении тел и зажимали друг другу раны, когда все закончилось.

Признаться, представив это зрелище, я даже внутренне содрогнулась. Трупы, кровь… Бр! Но всю основную часть занимал леденящий ужас. Раны. Федерико тоже был ранен! И, кажется, довольно серьезно!

- Итак, – подытожил мой возлюбленный. – Чего Вы хотите?

- Ладно, – сдался Бернарди. – После того сраже… Хорошо, хорошо! После той резни под Миланом террористы заметно присмирели, поскольку вашими, ребята, стараниями, сбежать удалось немногим. Но некоторые все-таки сбежали. И вот, сейчас они начали набирать силу.

- И что? – не понял Федерико. – У Вас должно быть достаточно людей для того, чтобы…

- Знаю. И я бы не стал тебя искать, но есть кое-что… Помнишь того здоровенного парня, который на суде орал громче всех?

- Вроде бы. Кажется, его звали Керо?

- Он самый. Так вот, оказалось, что у него есть родной брат, которому удалось бежать. Он возглавил новое террористическое движение. А ты ведь в курсе, что произошло в тюрьме с его братом?

- Кажется, его приговорили к пожизненному заключению, а через сутки он был найден мертвым в камере.

- Именно. Как выяснилось, Керо страдал клаустрофобией, а его посадили в одиночную камеру. Теперь, пожалуйста, вспомни, кто не дал тогда ему бежать вместе с братом?

Федерико поморщился.

- Я ударил его ребром ладони по шее и отправил в нокаут.

- Правильно. И с твоей головы тогда…

- … слетел капюшон.

- Точно. А, поскольку других людей, виноватых в заточении своего брата тот парень не знает, властям был поставлен ультиматум: мы даем ему возможность встретиться с тобой в единоличном поединке, а он расформировывает движение.

- И что, Вы ему поверили?!

- Нет. Но тебе все равно придется с ним сразиться, потому что… он скоро будет здесь.

Я похолодела. Поединок? Единоличный? Мой родной и любимый мальчик должен будет сразиться с тем террористом наедине?! Господи, только не это!

- Я так понимаю, у меня нет выбора? – осведомился Федерико.

- Прости, – вздохнул Бернарди. – Я изначально был против. И мы даже отказали тому парню. Кстати, его зовут Фабиан. Но он быстро вычислил, где ты сейчас, и уже направляется сюда.

- И зачем Вы приехали? Поставить меня перед фактом, или что?

- Предупредить и проверить, сможешь ли ты в одиночку с ним справится.

- А если он откажется участвовать в ваших изощренных играх?! – подала голос я.

Глаза Бернарди гневно сверкнули.

- Тогда всем конец, – почти порычал он. – Через сутки или того меньше сюда ворвутся десятки террористов, вооруженных до зубов. Я так думаю, Гонсалеса Фабиан возьмет на себя, а его приспешники растянут Вас, девушка, прямо здесь и по очереди, неторопливо…

- Хватит! – вскричал Федерико.

Затем, он осторожно взял меня за руки и шепнул:

- Не бойся! Я не дам тебя в обиду!

- Я не боюсь, – покачала головой я. – За себя не боюсь.

- Что ты решил, Гонсалес? – подал голос Бернарди. – Я не буду ждать вечно. И кое-кто за дверью тоже не будет.

- Кто еще? – напрягся Федерико, обернувшись к нему.

- Не волнуйся, это друг, – успокоил его Бернарди. – Видишь ли, я решил, что идти на такой риск в одиночку для тебя будет равносильно самоубийству. Но кого попало ты с собой не возьмешь.

- Я не возьму с собой никого. Это будет нечестным по отношению к памяти Эрнесто. Он всегда был рядом со мной, даже в самых сложных и опасных переделках. И мы оба воспринимали это, как само собой разумеющееся явление. И, хоть Эрнесто погиб, его место навсегда останется пустым!

- А ты, оказывается, философ! – весело пропел чей-то голос со стороны входа.

Все присутствующие, кроме Бернарди, разом подпрыгнули от неожиданности. Сам Федерико резко обернулся и громко ахнул. В коридоре стоял парень, примерно, ровесник Федерико с традиционно-итальянской внешностью. Угольно-черные волосы, карие глаза. Смуглая кожа. Он был одного роста с моим возлюбленным и таким же худым. Руки паренька были скрещены на груди, губы изогнуты в насмешливой улыбке, но глаза были полны слез. Он смотрел только на Федерико и почти плакал.

- Пресвятая Дева Мария! – только сумела произнести Аврелия. – Неужели это…

- Да, это он, – с улыбкой воскликнул Бернарди. – Я встретил его в аэропорту. Он рвался к вам, но я попросил подойти через час. И не смотрите на него так. Это не призрак и не оживший мертвец. Он живее всех живых. Я лично проверил!

Воцарилось молчание. Все ждали, что скажет Федерико. Но он молчал, точно громом пораженный. Лишь секунд через тридцать мой возлюбленный открыл рот и едва слышно с удивительной теплотой произнес:

- Эрни…

Паренек улыбнулся чуть шире, но из глаза его вытекла слеза. Он плакал. Плакал он счастья.

- Да, это я, – отозвался незваный гость, неуверенно протягивая руки. – Обнимешь?

Помедлив еще долю секунды, Федерико в мгновение ока преодолел расстояние между ними и, действительно, крепко обнял паренька. Точнее, они одновременно обняли друг друга и замерли.

- Объяснит мне кто-нибудь, что происходит?! – начала я терять терпение.

- Вилу, – все еще будучи в шоке, произнесла Аврелия, – познакомься с Эрнесто, лучшим другом Федерико.

Вот тебе и раз!

====== Глава 30 ======

Дальше началось самое настоящее сумасшествие. Федерико и Эрнесто, отстранившись, рассмеялись и начали хлопать друг друга по плечам, спинам, и вообще, по всему, до чего могли дотянуться. Аврелия тоже поспешила к ним, обняв Эрнесто, как родного сына, и разревевшись ему в плечо.

Я же стояла и в шоке смотрела на семейную (по-другому это не назовешь) встречу. Что происходит?! Эрнесто жив? Но как? Ведь он умер на руках у Федерико! Ничего не понимаю!

Наконец, эйфория спала, и наступило относительное молчание, не считая смешков Эрнесто и моего возлюбленного. Они закинули руки друг другу на плечи и в один голос, не сговариваясь, спросили у Бернарди:

- Что мы должны сделать?

- Скрутить Фабиана, – просто ответил тот. – Так зовут брата Керо. Он скоро будет здесь, и вам нужно быть готовыми.

- А я думал, этот Фабиан захочет сразиться только со мной, – заметил Федерико. – Один на один.

- Да, верно, – кивнул Бернарди. – Но он будет полным идиотом, если не приведет с собой дружков, которые, в случае его поражения, порежут тебя в капусту. Кто-то должен прикрывать тыл.

- Одну секунду, – заявил Федерико.

Он отошел от друга и куда-то вышел. Вернулся черед минуту с двумя складными ножами в руках. Он протянул один Эрнесто со словами:

- Возьми. Я специально держал его у себя. Как чувствовал.

- Спасибо, – улыбнулся тот, взяв нож. – А о том, ЧТО ты чувствовал, мы еще поговорим после того, как выберемся из этой переделки.

Они одновременно разложили ножи и точными одинаковыми движениями прокрутили их между пальцев. Какая ловкость и синхронность! Просто поразительно!

- Ну, что ж, – подытожил Бернарди, – вижу, форму ни один, ни второй не растеряли. Мы назначили Фабиану встречу на центральном стадионе Рима. Мои ребята позвонят, как только он выйдет из самолета. А пока, у вас есть время, чтобы потренироваться. Фабиан все-таки – взрослый и очень опасный боец. Мне, конечно, тоже интересно, как Эрнесто выжил, но у вас, ребята, еще будет время все обсудить.

- Если только этот самый Фабиан их не убьет! – вырвалось у меня.

Тут только Эрнесто меня заметил. Они с Федерико одновременно убрали ножи и подошли.

- А Вы, девушка, простите, кто? – настороженно спросил Эрнесто.

Впрочем, его вопрос остался без ответа, потому что Федерико тут же обнял меня и поцеловал в висок. Сразу стало понятно, кто я такая. Эрнесто расхохотался и обратился к лучшему другу:

- Ну, ты даешь! Значит, теперь становишься порядочным ловеласом?

Впрочем, все прекрасно видели, что он вовсе так не думает, а просто хочет поддеть друга.

- Не знаю, как насчет порядочности, – фыркнул мой возлюбленный, – но ловеласом точно не стану!

- А это что? – веселился Эрнесто. – Ты ведь вроде два года назад…

Он осекся и многозначительно посмотрел на меня.

- Виолетта знает, – пояснил другу Федерико. – Я ей все рассказал.

- Подожди! – нахмурился Эрнесто. – Виолетта… Это случайно не…

- Да, дочь Германа, – ответил мой возлюбленный. – Я потом тебе все расскажу, Эрни. Обещаю. Ты ведь знаешь, у меня никогда не было от тебя секретов. Вообще. Ты ведь мне тоже расскажешь, что с тобой было эти два года.

- Расскажу, конечно, – хмыкнул Эрнесто. – Куда я денусь с подводной лодки?

- Уж верно! – рассмеялся Федерико, хлопнув своего лучшего друга по плечу.

Тут у Бернарди в кармане зазвонил телефон.

- Простите, – пробормотал мужчина, доставая аппарат и отвечая на звонок.

Все взоры обратились к офицеру. Тот послушал пару секунд, а затем спросил:

- Сколько их? Понял. Нет, думаю, этих двоих вполне хватит. Да. Значит, слушай мою команду: глаз с них не спускать. О малейших изменениях в ходе операции немедленно докладывать мне. Значит, так надо! Не задавать вопросов! И еще: как только эти ребята сойдут с самолета, я должен сию же секунду об этом узнать. После посадки им на хвост сядут другие. Мало ли – вдруг тебя засекут. А ты – прямиком в Пескару. Приготовишь там все. Да, уверен, если только ты и твои ребята не напортачите! Все понял? Тогда до связи.

Он убрал телефон и обратился к Федерико с Эрнесто:

- Вот, что, ребята: Фабиан и шестеро его спутников уже в самолете. Если все пройдет, как надо, у вас есть пара часов. Советую вам выйти во двор. А я буду здесь ждать звонка. В нужное время Аврелия позвонит тебе, Гонсалес.

- А разве тебе, мама, не нужно на работу? – удивленно спросил у матери Федерико.

- Нет, – ответил за нее Бернарди. – Сегодня она нужна здесь. Я уже договорился с ее начальством.

Мой возлюбленный взял меня за руку, и мы вместе с Эрнесто поспешили к выходу. И даже сейчас я видела, с какой удивительной синхронностью двигаются лучшие друзья. Они нигде не мешали друг другу и даже шли в одну ногу.

- Слушай, – вдруг замялся Эрнесто, когда мы спускались на лифте вниз, – а ты общаешься с…

- Да, я звонил ей перед отъездом в Аргентину.

- А туда зачем попал?

- По обмену.

- Расскажешь потом?

- А куда я денусь?

- И все же возвращаясь к…

- Прости, брат, но она уже через две недели полюбила другого. Сейчас встречается с парнем по имени Пабло.

- Да ничего, все перегорело. А что с…

- Я был у нее три дня назад. Все хорошо. А они знали?

- Нет, только бабушка.

Я слушала и ничего не понимала. О чем они, вообще? О какой-то девушке? Об общих друзьях? Или о ком?

- Вы всегда так общаетесь? – потеряв терпение, спросила я, когда мы выходили из лифта.

- Ох, прости! – воскликнул Федерико, обнимая меня. – Я не подумал о том, что в твоем присутствии нам лучше…

- Так о ком вы говорили?

- Сначала о моей бывшей подружке, – ответил за друга Эрнесто. – А потом – о матери, отчиме и младшей сестре.

- И вы всегда так с полуслова друг друга понимаете? – полюбопытствовала я.

- Ну, да, – слегка удивившись, ответил Федерико.

- А что, бывает по–другому? – добавил Эрнесто.

- Бывает, но не у нас, – хмыкнул мой возлюбленный.

- Ну, что, Феде? – подытожил Эрнесто, когда мы оказались на площадке. – Вспомним молодость?

- Как ты его назвал? – не поняла я.

- Ну, ты ведь слышала, как он обратился ко мне, когда увидел? – хмыкнул Эрнесто.

- Кажется, Эрни?

- Правильно. Он сокращает мое имя. И вполне очевидно, что я тоже сокращаю его. Согласись, было бы глупо дружить столько лет и называть друг друга полными именами.

- Ну, да.

- Если хочешь, – вмешался Федерико, – ты тоже можешь называть меня Феде.

- О! – расхохотался Эрнесто. – У вас все так серьезно?

- Ты ведь и сам понимаешь, – кивнул Федерико без тени улыбки.

- Да, я это с самого начала понял, – веселился Эрнесто. – Вы так друг на друга смотрите, что в обратном сомневаться не приходится.

Федерико лишь крепче прижал меня к себе и снова поцеловал в висок. Да и я была совсем не против. Особенно, если учесть то, какие эмоции во мне вызывали его прикосновения…

- Ну, что, брат? – подытожил Эрнесто. – Начнем?

- А смысл? – захихикал мой возлюбленный. – Мы ведь оба прекрасно знаем, что силы равны. Я знаю все твои секретные приемы, и наоборот.

- Эй, вы ведь два года не виделись, – вмешалась я.

- Она права, – согласился Эрнесто. – Давай, брат.

- Ну, раз тебе так не терпится кулаками помахать, – сдался Федерико, отходя от меня и принимая боевую стойку.

Так называемая, тренировка превзошла все ожидания. Нет, конечно, я понимала, что Эрнесто и мой возлюбленный всерьез драться не станут, но такое… Ни один из них не мог даже дотронуться до другого, потому что этот самый другой, заранее предугадывая его движение, уклонялся. Ребята действовали абсолютно синхронно, понимая друг друга без слов. Казалось, Эрнесто точно знал, что, в следующую секунду, сделает Федерико, и наоборот. Мне стало понятно, почему мой возлюбленный настолько скептически отнесся к перспективе такой тренировки. Драться с Эрнесто для него было все равно, что драться с собственной тенью. Да и для самого Эрнесто тоже.

Но, тем не менее, я не могла не заметить поразительного мастерства обоих парней. Как ловко они двигаются, как уверенно делают выпады! А еще, было заметно, что удары у них не были беспорядочными, как это, обычно, бывает в драках. Нет. Каждый выпад был рассчитан с точностью до сотых миллиметра. И все равно, соперники предугадывали каждое движение друг друга. Забавно.

В конечном итоге, и мой возлюбленный, и Эрнесто просто сели на траву, смеясь и вытирая взмокшие лбы. Никакой напряженности после драки. Они, казалось, о ней даже не думали.

Я смотрела на этих двоих и понимала, что передо мной настоящая крепкая дружба. Как в книгах. Они готовы порвать кого угодно друг за друга, помогают друг другу, без слов понимают друг друга. Их дружба вечна. И, как выяснилось, она даже сильнее смерти.

====== Глава 31 ======

После такой тренировки становится понятно, почему Федерико изначально не хотел вступать в поединок с лучшим другом. А этот самый друг, отдышавшись, подытожил:

- Ну, что ж, формы мы с тобой не растеряли, а друг друга победить нам никогда не удавалось. И что-то мне подсказывает, что дальнейшие тренировки уже бессмысленны.

- Да, верно, – согласился мой возлюбленный.

- Слушай, – спохватился Эрнесто. – Давай, пока есть время, дойдем до моих!

- Пойдем, – кивнул Федерико, поднимаясь.

Эрнесто тоже встал на ноги, я подошла к возлюбленному, и мы все направились по тротуару.

- Случалось за эти два года что-нибудь из того, о чем я должен знать заранее? – спросил Эрнесто у своего друга.

- Ну, я думаю, твоя сестра тебе сама расскажет, – смутился Федерико.

При этом он сделал такое лицо, что я невольно заподозрила самое худшее. Я даже не знала, сколько лет сестре Эрнесто, и какова она из себя, но уже ревновала к ней возлюбленного. Нет, так не пойдет!

- Ты что с ней… – начала, было, я, – у вас что-то…

Меня оборвал дружный смех Федерико с Эрнесто. Очень веселый смех. Я явно сказала что-то такое, о чем они никогда даже не думали, но это казалось им крайне забавным.

- Да что ты! – веселился Эрнесто. – Да Федерико на Юми даже не смотрел, в этом плане, никогда!

- Вот именно! – переведя дух, выдавил мой возлюбленный. – То есть, не скрою, я люблю ее, как сестру и как надежного друга. Но больше…

- Он ее с годовалого возраста знает! – подхватил Эрнесто. – И все время говорит, что моя сестра – его сестра!

- Мы вместе защищали ее от старшеклассников, заботились о ней, встречали из школы, – продолжал Федерико. – Как Эрнесто мне брат, так и она мне сестра! Ничего больше никогда не было, нет и быть не может!

Я молчала, чувствуя себя до крайности неловко. Ну, что это такое, в самом деле?! Надо же было так опозориться! Теперь Эрнесто будет думать, что я – какая-то ревнивая истеричка! А мне нужно наладить с ним отношения, потому что Федерико важно его мнение!

- Простите, – смущенно пробормотала я, залившись краской.

Федерико вместо ответа на ходу обнял меня за талию одной рукой, нежно поцеловал в скулу и шепнул:

- Как я люблю, когда ты краснеешь!

После такого, я, конечно, успокоилась окончательно. Сердце тут же запело сладкозвучные трели, дыхание участилось, а по телу побежали приятные мурашки. То есть, конечно, я не совсем даже успокоилась. Просто ревность перестала обжигать изнутри. Но сам Федерико волновал меня. Волновал совсем в другом смысле. В более… взрослом.

- А я думала, ты МЕНЯ любишь! – почти промурлыкала я.

- Совершенно верно, – выдохнул возлюбленный мне в ушко. – Люблю больше всего на свете! Люблю в тебе все. Абсолютно. В том числе, и то, когда ты краснеешь!

Его губы запечатлели поцелуй на мочке моего уха, от чего я едва не сошла с ума. Это было нечто. Наверное, ни один электрический удар и ни один горячий душ не сравниться с тем, что было внутри меня, в те мгновения. Нечто такое, что даже словами нельзя описать.

- Да! – вернул меня к действительности веселый смешок Эрнесто. – У вас ТОЧНО все серьезно!

- А ты сомневался? – захихикал мой возлюбленный, не переставая обнимать меня.

- Ты ведь знаешь…

- Знаю, знаю. Расслабься.

- Вы снова говорите на непонятном мне языке! – напомнила я.

- Он имеет в виду, – перевел Федерико, – что осознает всю серьезность наших с тобой отношений и видит нашу любовь. Просто ему приятно лишний раз убедиться, что у меня все хорошо.

- И ты все это понял без слов? – удивилась я.

- Многолетняя дружба, – встрял в диалог Эрнесто. – Он понимает меня, а я – его. И ничего с этим не поделаешь. Вы, голубки, главное, при моей сестре от поцелуйчиков воздержитесь! Ведь она – еще ребенок!

- Твой ребенок в этой области больше любого взрослого понимает! – пробурчал Федерико. – С недавних пор.

- С каких это?! – возмутился его лучший друг.

- Ну, я думаю, об этом лучше рассказывать в присутствии самой Юми, – пожал плечами Федерико.

- Странное имя для итальянки, – заметила я.

- А она и не итальянка, – ответил мой возлюбленный. – То есть, итальянка, но только на материнскую половину.

- Мой отчим родом из Токио, – подхватил Эрнесто.

class="book">- А сколько Юми лет? – поинтересовалась я.

- Тринадцать, – вздохнул Федерико. – Тем грустнее наблюдать, как она взрослеет, а в ее голове появляются новые, дурные мысли.

- Ничего, сейчас мы их оттуда вытащим, – хмыкнул Эрнесто.

- А ты бы, дружок, подождал этажом ниже, – спохватился Федерико. – Сам понимаешь: не каждый день брат с того света возвращается!

- Ой, верно, – согласился тот. – Ты ее подготовишь, а мы с Виолеттой подождем.

- А почему я не могу пойти с ним? – удивилась я.

- Просто Юми – человек пугливый, – пояснил Эрнесто. – Кроме самых близких, она мало, кого к себе подпускает. Может испугаться.

- Верно – кивнул мой возлюбленный. – Ко мне она уже давным-давно привыкла, а вот тебя ни разу в глаза не видела. Прости.

- Все в порядке, – улыбнулась я. – Подождем – в чем проблема?

Мы вошли в подъезд дома, который находился всего метрах в двуустах от того в котором жили Федерико и Аврелия. Такое же высотное здание из белого кирпича. В лифте Эрнесто нажал кнопку восьмого этажа.

- Значит, так, – решил мой возлюбленный, пока кабина поднималась. – Юми, наверняка, затащит меня в квартиру, а вы постойте минуты три и тоже заходите.

Так и сделали. Мы с Эрнесто остались на восьмом, а Федерико поднялся на девятый этаж. Мы слышали, как он подошел к нужной двери и нажал кнопку звонка. Через несколько мгновений дверь открылась, и мы услышали звонкий девичий голосок:

– О, Феде! Привет!

Раздался тихий шорох. Очевидно, они обнялись. Что ж, это вполне нормально. Если они как брат и сестра, нормально. Я даже почти не ревновала.

- Привет, Юми! – со смехом поздоровался Федерико.

- Входи, скорее! – воскликнула та. – Сейчас поставлю чайник.

Дверь захлопнулась. Что ж, теперь оставалось только ждать.

- Не вздумай только ревновать Федерико к Юми, – попросил меня Эрнесто. – Они всегда так общаются.

- В смысле, обнимаются? – не поняла я.

- И это тоже, – отмахнулся парень. – Просто моя сестра ему доверяет. Она с детства привыкла к нему так же, как ко мне. Даже долгое время считала нас обоих своими братьями. И потом, она все время до него дотрагивается. То обнимает, то голову на плечо положит, то ноги через колени перекинет, а то, и вовсе, в щеку поцелует. Не знаю, что происходило за эти два года, но, по-моему, их отношения не изменились. И такие прикосновения для Юми – нормальное дружеское явление. Да и для Федерико тоже. Так что ревновать не надо.

- Думаешь? – вздохнула я, чувствуя все же некоторую ревность.

- Знаю, – кивнул Эрнесто. – Юми, конечно, много значит для Федерико. Он ее очень любит. Но как сестру, не больше. Там, где заканчивается дружба и начинается нечто большее, у них установлена тяжелая стена. И потом, мой друг тебя слишком любит. Я это вижу. Ну, а ты любишь его?

- Я очень его люблю, – призналась я. – Он для меня – все. Раньше у меня к парням были какие-то вялые отголоски чувств, которые я принимала за любовь. Но теперь мне понятно: моя настоящая любовь – Федерико. Только он один.

- Любишь, – согласился Эрнесто. – И он смотрит на тебя, как на неземное чудо. Вы давно вместе?

- Чуть больше месяца, – ответила я. – Не так уж много, но…

- Но уже достаточно для того, чтобы определиться с чувствами, – согласился паренек. – Ладно, нам пора заходить.

Мы направились в квартиру. Я шла в несколько обескураженном состоянии. Конечно, Эрнесто очень любит своего друга, и для него важно его счастье. Вот только я до сих пор не уверена, устраиваю ли его в качестве невесты друга…

====== Глава 32 ======

Юми оказалась темноволосой девочкой-подростком с чуть узкими карими глазами (все-таки, не стоит забывать о том, что ее отец – японец), тонкими губами, миниатюрным красивым лицом и загорелой кожей. Ее фигурка уже обзавелась выпуклостями в нужных местах, что девочка, собственно, умело подчеркивала облегающей одеждой. Сегодня на ней была белая футболка с замысловатым узором на груди и голубые джинсы.

Конечно, когда мы с Эрнесто прокрались на кухню, сказать, что Юми была удивлена – это не сказать ничего. Она вскочила из-за стола, за которым они с Федерико сидели друг напротив друга, и очень долго смотрела на своего внезапно воскресшего брата.

Но затем, девочка сделала такое, чего от нее не ожидал никто. Вместо того, чтобы обнять Эрнесто, она… бросилась на него с кулаками, дико вопя:

- Эрнесто… Феранди… ты… козел!

- Ой-ой! – воскликнул тот. – Юми, успокойся!

Секунды три мы с Федерико ошалело наблюдали за этой «теплой» встречей. Потом мой возлюбленный встал и оттащил упирающуюся девочку от лучшего друга. А она все не унималась, норовя вырваться из его хватки и крича брату:

- Где ты шлялся эти два года?! Мы на твоих похоронах столько слез пролили! Мама, по твоей милости, почти полностью поседела! А сколько я за эти два года пережила – вспомнить страшно! А тут он, понимаешь, является! Да ты…

- Юми! – воскликнул Эрнесто. – Прошу тебя, остынь! Ты имеешь полное право на меня злиться, но, поверь, я эти два года тоже не на курорте провел! Меня такими отварами поили…

- Нет, Феде, ты слышал?! – язвительно прищурилась. – Он пил горькие отвары! Бедненький! А что было с нами за эти два года, не напомнишь?! Ах, да, кажется, несколько дней после похорон ты, вообще, от меня не отходил, потому что я билась в истерике! Потом мама с папой от горя начали сильно пить, и отец однажды даже ударил меня! А ты увидел синяк, выяснил правду и увел меня к себе! Недели три я жила у вас с тетей Аврелией, правда?! А через полгода уже я пошла кривой дорожкой, связавшись с твоими дружками – Деметирио и Франко! Кажется, эти двое несколько месяцев таскали меня на пьяные вечеринки, верно, Феде?! А ты меня оттуда вытаскивал и убеждал, что так нельзя, правда?! А чем все дело закончилось, не напомнишь?! Ах, да, припоминаю! Кажется, эти двое и еще человек пять на одной из таких вечеринок решили со мной поразвлечься все разом! И, если бы ты, Феде, вовремя не появился, им бы это удалось! А тебя, кажется, в той стычке, ножом пырнули в спину, верно?! И ты месяц потом валялся в больнице, едва не отправившись на тот свет! А я почти не отходила от тебя, умоляя простить свое поведение! Вот так, кажется, дело было, да, Феде?! Уже и вспомнить трудно! И, разумеется, все это не идет ни в какое сравнение с тем, что наш бедный Эрнесто неизвестно где пил горькие отвары! Вот это – настоящий кошмар, да, Феде?!

Мы с ее братом просто стояли с обалдевшими лицами. Вот вам и пугливая девочка! Хотя, признаться, в тот момент, меня волновало участие возлюбленного в этой истории. И постепенно внутри снова зародился ужас. Он был ранен! Ножом! В спину! Господи, какая трусливая тварь это сделала?! Да и вообще, сколько мой возлюбленный натерпелся за эти два года… Ведь он проходил через все испытания вместе с Юми и утешал ее. Но собственную боль заглушить не мог…

А этот самый возлюбленный, все еще надежно обхватывая бьющуюся девочку, выглядел смущенным. Он явно не испытывал особого желания говорить о тех событиях и вспоминать, сколько раз спасал Юми. Вместо этого парень воззвал к здравому смыслу девочки:

- Успокойся, успокойся! Я ведь говорил тебе за минуту до того, как Эрнесто вошел! Я говорил, что он никуда и не уходил! Говорил, что он жив, пока в наших сердцах жива память о нем! Эрнесто не бросал нас!

- Да уж, конечно! – не унималась Юми. – Что-то тебе эта память не сильно помогала, когда ты, в очередной раз, рисковал головой, вытаскивая меня с пьяной вечеринки!

- А она тогда и не должна была мне помогать, – спокойно ответил Федерико. – Но, благодаря ей, я и лез тебя защищать!

- Нет, Феде, – потихоньку успокаиваясь, пробурчала Юми. – Ты полез бы, даже не зная меня. Это же – неотъемлемая часть твоего характера, а вовсе не память о моем братце!

- Пусть так, – не стал спорить мой возлюбленный, – но, возможно, без этого самого братца, я бы, вообще, не стал тем, кем стал. Понятие о чести – это не то, что дается от рождения. Оно приобретается с годами. И мое счастье, что я рос вместе с твоим братом!

Эти слова, вроде бы, успокоили Юми. Хотя, она, похоже, все еще сердилась. Но через минуту Федерико все же отпустил ее. Девочка, с насупленным лицом, опустилась на место, скрестив руки и ноги.

- Ну, и что?! – сердито спросила она у брата. – Может, расскажешь, где шлялся эти два года?!

- Не раньше, чем услышу в подробностях, что тем временем происходило с тобой, – ответил Эрнесто.

- С нами, – пробурчала Юми. – Федерико через все это проходил вместе со мной.

- И ты прекрасно знаешь, что о своих особенно смелых и благородных поступках он предпочитает молчать, – хмыкнул Эрнесто. – Так что, сестренка, давай, рассказывай.

- Да я, собственно, все уже и рассказала, – пожала та плечами. – Что конкретно ты хочешь знать?

- То, что ты билась в истерике, а Федерико тебя утешал, я понял, – заявил Эрнесто. – За это мне следует сказать ему спасибо. Но объясни, как получилось, что мама и Юзуру начали пить?

- Для начала, сядь, – угрюмо буркнула Юми.

Ее брат послушно сел. Федерико же подошел ко мне и приобнял за плечи. Ах! Снова сердце предательски заколотилось, а по спине побежали мурашки.

- А, здравствуй, Виолетта, – спохватилась Юми, сразу улыбнувшись. – Не обращай внимания, просто небольшая семейная разборка. Я наслышала о тебе. За последний месяц, Федерико только в разговорах со мной пятьдесят три раза произнес: «я люблю Виолетту». Серьезно! Я считала ради интереса!

Федерико густо покраснел, а у меня все внутри как будто вспыхнуло приятным огнем. Теперь исчезли даже мало-мальские намеки на ревность к этой девочке. Ведь, если мой возлюбленный так часто говорил с ней о своих чувствах ко мне, это означает, что он, и впрямь, любит меня одну! Вот, теперь я точно знаю, что, по крайней мере, Юми мне не соперница!

- Ты присаживайся! – засуетилась девочка, вскакивая. – Я сейчас и тебе тоже сделаю чаю!

- И мне! – встрял Эрнесто, пока мы с Федерико усаживались.

- Ладно, так уж и быть, – вздохнула Юми.

Похоже, она уже не была так зла на него. Хороший знак.

Комментарий к Глава 32 Ладно, ребята, порадую вас двумя главами за день, пока есть возможность. Ибо я на работе, а делать все равно нечего.)))

====== Глава 33 ======

Минуты через три, когда все сидели за столом с чашками ароматного чая, Юми тяжело вздохнула и начала рассказ:

- После того, что с тобой произошло, Эрни, мама очень долго не могла прийти в себя. Папа утешал ее, как мог. А потом… уж не знаю, кому первому пришла в голову идея заливать травму спиртным. Их обоих уволили с работы, но они все равно пили. Однажды я подошла и попросила прекратить это. Но, видимо, не вовремя. Папа рассердился и ударил меня по щеке. Остался синяк. Вечером пришел Федерико. Он увидел этот синяк и спросил, откуда. Я сперва не хотела рассказывать, но Федерико настоял. А, выслушав, он просто попросил собрать вещи. Я не поняла, зачем, но привыкла во всем доверять ему, поэтому послушалась. И не зря. Федерико немедленно забрал меня к себе. Тетя Аврелия приняла, как родную дочь. И, кажется, именно там я начала приходить в себя. Родители хватились меня только недели через три. Но Федрико вернул меня им лишь тогда, когда они окончательно бросили пить, убрали квартиру и вернулись на работу.

- Правильно сделал, – кивнул Эрнесто. – Он все сделал абсолютно правильно. Хотя, я бы еще папаше твоему в глаз дал!

- Ты даже не представляешь, как мне тогда хотелось это сделать, – встрял мой возлюбленный. – Я с трудом себя остановил, потому что не хотел еще больше пугать и травмировать Юми.

- И за все, что ты сделал, я должен сказать тебе второе спасибо, – улыбнулся его друг.

Он похлопал Федерико по плечу, а затем, снова нахмурился и обратился к сестре:

- А как вышло, что ты начала вести такой образ жизни через полгода?

- За это ты должен благодарить своих дружков – Деметрио и Франко, – пробурчала она. – Эти двое давно на меня поглядывали. А тогда, похоже, решили перейти в наступление. Они вдруг стали проявлять ко мне чрезмерное дружелюбие, оказывать знаки внимания… Я даже поверила им. Федерико, конечно, предупреждал, что добром это не кончится. Он даже с самими ребятами разговаривал – объяснял, чтобы держались от меня подальше. Но толку не было. В общем, как-то раз Франко пригласил меня на вечеринку. А Федерико тогда уехал на День Рождения своей тети, в Мехико. И я согласилась.

- Черт подери, Юми, неужели нельзя было отказаться?! – возмутился Эрнесто.

- Сама от себя в шоке, – призналась я. – Но, когда Федерико уехал, мне вдруг стало очень грустно. Вот, я от безысходности, наверное, и согласилась. Поначалу мне там не понравилось. Сигаретный дым, повсюду бутылки… Но Деметрио дал мне попробовать пива, и тогда стало хорошо. Я не знаю, чем бы закончился тот вечер. Возможно, Деметрио с Франко уже тогда наметили меня в жертвы. Но дело все в том, что с непривычки я отключилась. А тут очень вовремя приехал Федерико.

- А он-то как там оказался?! – опешил Эрнесто.

- Юми звонила мне, – ответил за девочку Федерико. – Рассказала про эту вечеринку, и я немедленно выехал. Как чувствовал…

- Деметрио и Франко потом рассказывали, что он влетел в дом, как орел. Глаза его метали молнии. Он никому не сказал ни слова. Просто нашел меня, подхватил на руки и унес оттуда.

- Третье спасибо моему почти-брату, – констатировал Эрнесто.

- Да, – грустно вздохнула Юми. – Он нам почти что брат. И теперь я никогда об этом не забуду.

- А что, забывала? – удивился Эрнесто.

- Боюсь, что да, – виновато потупилась его сестра. – Понимаешь, после той вечеринки, у меня как будто крышу снесло. Я начала всюду таскаться за Деметрио и Франко. Одевалась и красилась, как девушка не самого тяжелого поведения. Федерико пытался меня остановить, но я ничего не желала слушать. Он обижался, но все равно без малейших колебаний бросался за мной на эти вечеринки и уводил меня с них. Наутро я снова кричала на него, а он снова убеждал меня, что такой образ жизни ни к чему хорошему не приведет. Эти разговоры, конечно, тоже не давали никаких результатов. Однажды он снова вывел меня с вечеринки в почти неадекватном состоянии. Серьезно! Я тогда, вообще, ужасно перепила! Залезла на стол, танцевала развратные танцы, задирала юбку… Если бы Федерико не увел меня, я, вообще, не знаю, чем бы это все закончилось.

- Четвертое спасибо ему, – пробормотал Эрнесто.

- Да, – вздохнула Юми. – Но тогда я об этом не думала. Точнее, в тот вечер, мне, вообще, было не до всяких там мыслей. Федерико почти на руках донес меня до ближайших кустов и ждал, пока мой желудок перестанет очищаться. А утром я снова разозлилась на Федерико за то, что увел. И вот, тогда я наговорила ему…

- Чего наговорила? – нахмурился Эрнесто.

- Я сказала ужасную вещь, – почти плача, произнесла его сестра. – По-настоящему ужасную. Боюсь даже представить, как больно ему было это услышать…

- Перестань, – улыбнулся Федерико, погладив девочку по руке. – Это было сказано сгоряча, и на самом деле ты так не думала, правда?

- Конечно, не думала, – согласилась Юми. – Но тебе от этого не легче, верно?

- Верно, – вздохнул тот. – Но ведь ты уже извинилась, и не один раз.

- Я должна была извиниться, Феде, – возразила Юми. – А вот ты не должен был так легко прощать мне те ужасные слова.

- Да что такого ты ему сказала?! – начал терять терпение Эрнесто.

Юми опустила голову. По щеке ее покатилась слеза. Она с трудом произнесла:

- Я сказала, что он – друг моего брата, и только. Что мне он никто.

- Юми! – вскричал ее брат с осуждающими нотками в голосе.

- Но ведь это правда, – позволила себе вмешаться я.

Мне, и правда, было непонятно, с чем связаны такие эмоции. Ведь Юми не оскорбила Федерико, не сказала, что ненавидит, не обозвала. Она просто озвучила кровные узы, а точнее, их отсутствие.

- Нет, Виолетта, – покачала головой девочка. – Это уже далеко и давно не правда. Это перестало быть ею лет двенадцать назад.

- Верно, – хмуро обратился к сестре Эрнесто. – Федерико всегда, с раннего детства, заботился о тебе вместе со мной. И, когда меня не было, он не позволял тебе попасть в беду. А ты говоришь ему в лицо такие вещи!

- Кстати, в перепалке и твое имя прозвучало, – тихо призналась Юми. – Федерико, в ответ на мою фразу сказал: «Может быть. Но я был лучшим другом твоего брата, и, умирая у меня на руках, он попросил не давать тебя в обиду!» А я на это сказала такое… Чудовищные слова. Я спросила, уверен ли он, что был тебе лучшим другом.

- Что?!!! – вскричал Эрнесто, прямо-таки подскочив на месте и расплескав чай.

- Прости, – вздохнула Юми. – Я знаю, что это не так.

- Да это даже близко не так! – возмущался ее брат. – Федерико был, есть и будет моим лучшим другом! Более того, мы с тобой можем спокойно считать его братом!

- А ты что, не считаешь? – изогнул бровь мой возлюбленный.

- Конечно, считаю, – отмахнулся Эрнесто. – Я имею в виду, что это – абсолютная правда! И даже на секунду не смей в этом сомневаться!

- Я и не сомневался, – успокоил друга Федерико. – То есть было, конечно, очень неприятно услышать такие слова от Юми, но я знал, что, действительно, был тебе лучшим другом. Клятвы на крови просто так не даются.

- На крови? – опешила я.

- А ты не знала? – нахмурился Эрнесто. – Это произошло еще в тот день, когда нас приняли в школу спецназа. Мы тогда разрезали себе ладони, взялись за руки и одновременно сказали: «братья навек». Мы как бы… смешали свою кровь искусственным путем. И, по счастью, ни я, ни он никогда в этом решении не сомневались.

- Так вот, – продолжала Юми. – Эти слова Федерико ввели в некоторое шоковое состояние. Он сказал: «Ух, ты. Вот, мы куда уже приехали.» И ушел. А я заплакала. Вот, тогда, наверное, у меня начало спадать это помутнение в голове. Тем не менее, Деметрио и Франко уговорили меня пойти на еще одну вечеринку. Я оказалась там единственной девушкой, и потому все те парни решили со мной… Я сопротивлялась, отказывалась… Один даже полез мне под блузку. Я была абсолютно уверена, что, после моих ужасных слов, Федерико не придет мне на помощь. Но он пришел. Более того, он раскидал всех этих ребят. Никто не ушел тогда целым и невредимым. А потом Деметрио, убегая, внезапно всадил ему в спину нож. И все произошло так быстро…

Я молчала, чувствуя, как краска отливает от лица, а в груди прокатывается что-то холодное. Ножом. В спину. Моего Федерико.

- Вот урод! – почти прорычал Эрнесто. – Встречу – убью! Трус несчастный! В спину еще…

- Верно, – кивнула Юми. – И вот, тогда я пришла в себя. Нет, не от того, ЧТО те ребята хотели сделать. От того, что близкий мне человек упал раненным. И все из-за меня. Потом начались больницы, врачи. А, когда он очнулся, я пришла к нему и очень долго просила прощения, хотя, получила его почти сразу. Федерико просто улыбнулся мне и сказал: «люблю тебя, сестренка». Но сама я себе тех страшных слов не прощу, наверное, никогда. Вот и вся история.

Секунды три царило молчание. Каждый переваривал информацию, а Эрнесто явно о чем-то задумался.

- Эй, брат! – окликнул его Федерико. – Перестань уже считать, сколько раз меня благодарить! Это абсолютно излишне! А…

Он осекся, потому что у него в кармане зазвонил телефон. Мой возлюбленный достал аппарат, поднес к уху и отозвался:

- Алло? Да, понял. Встречаемся на стадионе.

Пока Федерико убирал телефон, я молила небо о том, чтобы это было не самое страшное. Только не…

- Выходим? – просто спросил Эрнесто.

Мой возлюбленный кивнул. И это было для меня хуже смертного приговора. Нет! Господи, не забирай его у меня! Прошу!

- Что случилось? – спросила Юми.

- Потом, – отмахнулся Федерико. – Мы должны сейчас уйти ненадолго. Может Виолетта пока остаться здесь?

- Конечно, – кивнула девочка.

- Нет! – воскликнула я. – Мне не высидеть здесь, пока ты рискуешь головой! Прошу, возьми меня с собой.

Возлюбленный нежно обнял меня, заглянул в глаза и тихо произнес:

- Не могу, Вилу. Прости. Я не могу подвергать тебя опасности. И не хочу, чтобы ты это видела. Просто побудь здесь, и мы обязательно вернемся! Все будет хорошо!

Я вцепилась в него так сильно, как только могла, и поцеловала в губы. Мне было все равно, кто находится в комнате. Я хотела лишь одного: раствориться в этом поцелуе, чтобы не было больше никаких проблем…

Но мгновение прошло. Мы отстранились друг от друга, и с трудом разжали объятия. Я чувствовала, что Федерико это далось так же тяжело. Что ж, во всяком случае, я уверена в его любви…

- Люблю тебя! – сорвалось с моих губ, пока они с Эрнесто поднимались.

- И я люблю тебя! – искренне ответил Федерико.

- Будь осторожен! – попросила я.

- Как всегда, – улыбнулся он и нежно поладил меня по щеке.

Его прикосновение, конечно, как и любое другое, вызвало фонтан эмоций, Эмоций, которые остались со мной даже после того, как Федерико и Эрнесто покинули квартиру. Боже, сохрани ему жизнь! Прошу! Умоляю! Не забирай смысл моей жизни!

Комментарий к Глава 33 Всем большое спасибо за ожидание! Я все еще болею, но, слава богу, температура спала! Люблю вас!

====== Глава 34 ======

Я, наверное, сошла бы с ума, не будь рядом Юми. Но она была, и мы даже начали общаться. Серьезно! С этой девочкой мне было намного проще. Как там говориться? Вместе и бояться не так страшно. Вроде того. Я, конечно, очень беспокоилась за Федерико. Очень. Но Юми меня очень здорово отвлекала от мрачных мыслей. И за это я была ей очень благодарна.

- Любишь его? – спросила девочка через несколько секунд после того, как за ребятами закрылась дверь.

Мне не нужно было переспрашивать, чтобы понять, кого Юми имеет в виду. Уж определенно не своего брата.

- Конечно, люблю, – отвечала я. – Больше всего на свете. И беспокоюсь за него.

- Понимаю, – кивнула девочка. – И вижу, что ты не врешь. Он тоже очень тебя любит. А ты случайно не ревнуешь его ко мне?

- Первое время немного ревновала, – призналась я. – Теперь вижу, что зря.

- Еще как, зря! – хмыкнула Юми. – Нет, конечно, тебя можно понять. Мы с Федерико так близки, что, наверное, это наводит на не совсем правильные мысли. Да, мы любим друг друга. Но совсем не той любовью, к которой тебе следует ревновать.

- По-братски? – догадалась я.

- Именно, – кивнула девочка. – Ты ведь уже знакома с Глорией?

- Да, – ответила я. – Ты тоже?

- Да, Федерико познакомил нас еще полгода назад, как только они нашли друг друга. Сказал, что две его сестренки должны быть хотя бы знакомы.

- И что ты хочешь сказать?

- Ты ведь не ревнуешь Федерико к Глории, правда?

- Сейчас – уже нет. А, когда еще не знала, кто она такая, хотела ее разорвать на кусочки.

- Какая ты, однако, ревнивая!

- Ну, ведь правильно говорят: если ревнуешь, значит, любишь. Или ты считаешь, что я не подхожу твоему почти-брату?

- Ну, что ты! Подходишь! Федерико ведь тоже ревнивец жуткий!

- Правда? Я не заметила.

- А ты и не могла заметить, потому что не давала ему поводов. Но можешь мне поверить: он жутко бесился от, того, что там, в Аргентине, рядом с тобой постоянно этот твой бывший. Он мне уже весь мозг вынес!

Сердце мое сделало сальто в груди. Он ревновал! Ревновал меня к Леону! И не получил повода! Я показала себя образцовой девушкой!

- А расскажи побольше о его прошлом! – попросила я, внезапно ощутив потребность в этом. – Ты ведь очень давно с ним знакома, правда?

- А разве ты не его должна об этом просить? – удивилась Юми.

- Спрашивала, – вздохнула я. – Он рассказывал, но только в общих чертах, и…

- Да, я поняла, – рассмеялась девочка. – Это же Федерико! Более скрытного человека, чем он и Эрнесто, найти сложно!

- Они, вообще, не любят говорить о себе? – полюбопытствовала я.

- Да нет, – вздохнула Юми. – Просто оба имеют одну удивительную особенность. Они могут что-то о себе рассказывать и не врать. Но, при этом, за ними остается еще много интересного, о чем они не рассказывают. И это неизменно такие части историй, где Федерико и Эрнесто представлены в свете смелых, добрых и благородных людей, коими они, собственно, и являются. То ли это у них обоих такой тип скромности, то ли годы учебы в школе спецназа делают свое дело – не знаю. Ну, не любят эти двое рассказывать о своих самых смелых, самых благородных и самых геройских поступках! Исключениями друг для друга являются только они сами. А так, даже я мало, что знаю. Вот, смотри: ты ведь о моем существовании узнала только по дороге сюда. Я угадала?

- Верно. Но как…

- Просто со мной у Федерико связано столько случаев его геройства, что он, вообще, предпочитает молчать обо мне. Так надежнее. И, наверное, он не хотел заставлять тебя ревновать.

- Юми, а расскажи, пожалуйста, что-нибудь из таких историй!

- Ладно. Федерико мне за это, конечно, спасибо не скажет, но… В общем, мы с ним познакомились, когда я была еще совсем маленькой. Мама привезла меня в гости к бабушке, в Пескару, но мне так понравилось с мальчиками, что бабуле удалось уговорить маму оставить там и меня тоже. Мы с Федерико и Эрнесто росли вместе. Я даже лет до шести считала, что у меня не один, а два брата и искренне не понимала, почему Федерико живет не с нами. Потом мама объяснила мне, что он – просто лучший друг Эрнесто. Но для меня это уже особого значения не имело, потому что я сама крепко к нему привязалась. В семь лет я пошла в школу, и тогда случилась эта история. Федерико и Эрнесто всегда оберегали и защищали меня, как могли. Они готовы порвать за меня любого. И вот, однажды на меня напали старшеклассники. Они начали меня дразнить, задираться… Тут эти двое очень вовремя подоспели. Они быстро раскидали моих обидчиков. Но тут один все-таки схватил меня в охапку и попытался причинить вред. Это он сделал зря. Федерико первым его засек, сделал в воздухе грандиозный кувырок и приземлился точно перед нами. А дальше моему обидчику остается лишь посочувствовать. Вряд ли с таким лицом на него когда-нибудь какая-нибудь девочка посмотрит! Федерико так эффектно и внезапно ударил его в лицо… Тот парень, конечно, выронил меня, а Федерико поймал у самой земли, обнял, спросил, все ли в порядке… Тут Эрнесто подоспел, и мы все вместе ушли. Кстати, ты видела этих двоих в деле?

- Что ты имеешь в виду? – все еще не придя в себя после истории, спросила я.

- Ну, ты не видела, как они дерутся? – допытывалась Юми.

- Видела только тренировку, – отвечала я. – Когда они дрались между собой.

- Ну, тогда считай, что, вообще, не видела. Потому что их тренировки всегда больше напоминают юмористическое шоу, чем что-то серьезное. Как они, хохоча, махаются, а дотронуться друг до друга не могут – меня это всегда только веселило.

- Они не могут всерьез драться, потому что не хотят причинить друг другу вред?

- Да нет. Они оба прекрасно знают, что не дотронуться друг до друга. А не дотронуться именно потому, что слишком долго дружат. Почти с рождения. А те два года до знакомства ни один из них толком, конечно, не помнит. И оба знают все обманки, все стили ударов, все выпады друг друга. Они предугадывают все движения друг друга, улавливают малейший импульс в глазах друг друга. И, наверное, такие тренировки так всегда и будут заканчиваться ничьей. Другого исхода, при таком удивительном взаимопонимании, быть не может.

- А Федерико и Эрнесто дрались когда-нибудь со взрослыми опытными людьми?

- Наверняка, дрались, только это было не при мне. И рассказывать ни один из них не стал бы. А так, наверняка, что-то подобное было.

- Почему меня это не утешает? – задала я риторический вопрос сама себе.

Комментарий к Глава 34 Наверное, это последняя глава, которую я выкладываю перед отпуском.))) С 1-го сентября постараюсь выкладывать почаще!)))

====== Глава 35 ======

Мы с Юми перебрались в гостиную, обставленную почти в том же стиле, что в квартире Федерико и Аврелии. Такой же диван, несколько кресел, журнальный столик и телевизор. Вот только, если в квартире Гонсалесов стены украшали картины с пейзажами, то здесь везде висели японские композиции с иероглифами.

Я рассказала Юми о том, что ждет наших ребят, и мы уже начали, было, обсуждать, как в этой драке им может помочь многолетняя дружба. Но тут в дверь громко и требовательно забарабанили.

- Странно, – удивилась Юми. – Для ребят слишком рано, да и не стали бы они так стучать. А больше мы никого не ждем.

На всякий случай вооружившись ракетками для бадминтона, которые стояли в углу, мы подкрались ко входной двери.

- Кто там? – опасливо спросила Юми.

- Откройте! – орал кто-то за дверью. – С вашими ребятами беда!

Надо сказать, меня уже тогда напряг голос этого человека. Была в нем какая-то наигранность. Вскоре мне предстояло в этом убедиться. Но в тот момент меня сковал ужас. В голове клином стало имя возлюбленного. Господи, что с ним?! Я не могу без него! Только не…

Юми тут же открыла дверь. На пороге стояли четверо парней – ровесников Федерико, плюс-минус год. Все хмурились и тяжело дышали.

- Что произошло? – в один голос спросили мы с Юми.

- Некогда объяснять, – отозвался тот, что стоял ближе всех. – Пойдемте с нами. Быстро.

Взгляд его скользнул по ракеткам в наших руках, и он насмешливо фыркнул. Не могу сказать, что эти ребята произвели на нас хорошее впечатление, но и воинственных намерений они, вроде бы, не проявляли. Поэтому мы с Юми отложили ракетки и поспешили выйти. Наши проводники подождали, пока девочка запрет дверь, и направились к лифту. Мы – за ними.

- Куда мы идем? – спросила я, пока лифт ехал вниз.

- В безопасное место, – коротко ответил другой парень.

- А что с Федерико и Эрнесто? – не унималась я.

- Пока ничего, – ответил тот, кто заговорил с нами первым. – Но нам поручено спрятать вас.

- Да кто вы, вообще, такие?! – воскликнула Юми.

- Меня зовут Винченцо, – представился тот первый паренек.

- Я Марио, – добавил второй.

- Я Луиджи, – продолжил еще один.

- А я Джузеппе, – заключил последний.

- Бывшие одноклассники этих двух дебилов, – пояснил Винченцо. – Вынужденные теперь снова стать с ними на одну сторону баррикады.

- Ты помолчал бы! – осадил его Джузеппе, пока мы выходили на улицу. – Все знают, что ты этих близнецов терпеть не можешь потому, что тебя все время сравнивают с ними!

- Не просто сравнивают, – добавил Марио. – Ставят в пример.

- Вот именно! – огрызнулся Винченцо. – Мне ставят в пример ребят, которые струсили на последнем испытании!

- А я вот в это не верю, – подал голос Луиджи. – Эрнесто и Федерико никогда не были трусами. И тогда, согласись, они не сбежали, поджав хвост. Нет. Они ушли красиво и с достоинством.

- Но я… – начал, было, Винченцо.

- Но у тебя хватило жестокости, чтобы прикончить тех двоих! – огрызнулся Марио. – И козырять тут нечем!

- Вот именно! – подхватил Джузеппе. – Да, после того, что произошло в лесу, ты поднялся на ступень выше, стал особо важной персоной. Но напомнить тебе, сколько народу после этого изъявили желание забрать документы?!

- Например, вы, трое! – заявил Винченцо.

- И мы этим гордимся! – не унимался Джузеппе. – Да если бы администрация школы не разрешила нам выпуститься со вторыми уровнями, духу бы нашего там не было! Верно я говорю, парни?

- Абсолютно, – заявил Луиджи, пока Марио согласно кивал. – Да, Вин, ты выше нас. Но назови мне хотя бы одного человека из курсантов, который уважал бы тебя за это. Не можешь? Вот именно. А теперь вспомни, какой авторитет был у скромных курсантов второго уровня – Гонсалеса и Ферранди. Их все уважали и любили. Не за то, что они отлично справлялись со всеми испытаниями, хотя, это, действительно, было так. Даже не за то, что были назначены командовать первым и вторым отделениями. Нет. За это их, конечно, тоже уважали, но основной авторитет у них появился гораздо раньше.

- Потому что они – конкретные ребята! – подхватил Джузеппе. – Смелые, отчаянные, порывистые, импульсивные! И, в то же время, добрые, великодушные и благородные! А вспомни, сколько раз они, рискуя головами, спасали других! И тебя, кстати, тоже!

- Их никто не просил! – пробурчал Винченцо.

- Ой, какие мы гордые! – ощетинился Джузеппе. – А тогда, оказавшись под завалами в здании, которое нас отправили разгребать, ты не больно-то возражал! Ты не возмущался, когда они вдвоем ту глыбу сдвинули и тебя выпустили!

- У Федерико и Эрнесто свои жизненные принципы! – подхватил Луиджи. – И то, что, когда им в руки дали автоматы, они этими принципами не поступились, только делает им честь!

- Федерико и Эрнесто есть, за что уважать, – заключил немногословный Марио. – А тебя не за что.

Винченцо замолчал, поняв, очевидно, что остался в меньшинстве. Хотя, выражение его лица красноречиво говорило о том, что ничего хорошего он ни моему возлюбленному, ни его лучшему другу не желает. Заодно стало понятно, кто прокричал из-за двери наигранную фразу о том, что с ними беда. Конечно, Винченцо был бы лишь рад этому. Честное слово, он мне сразу не понравился!

Зато к остальным я теперь прониклась определенной чисто-человеческой симпатией. Хотя бы потому, что они уважают Федерико и Эрнесто. Я уже тогда видела, что за люди эти трое оставшихся ребят. Самый общительный – Джузеппе – был еще и самым улыбчивым. Он чем-то напоминал самого Федерико. Или Эрнесто, что, в данном случае, одно и то же. В его глазах тоже мелькали искорки веселья, и они лучились добротой. Однако, во время спора с Винченцо, лицо Джузеппе изменилось до неузнаваемости. Ожесточилось, в глазах появился холод, а в голосе – металл. Очевидно, Джузеппе, как Федерико и Эрнесто, человек эмоциональный.

Луиджи был более спокойным. Хотя, с Винченцо тоже явно любил поспорить. Да и смотрел он на него с не меньшим презрением, чем товарищи. Он улыбался значительно меньше, чем Джузеппе, да и искорок в его глазах я не видела. Но в них, также, была доброта. А еще, по его речам было заметно, что он здесь – главный философ. Он определенно любил рассуждать, что несомненно было хорошей чертой и сдерживало импульсивного Джузеппе.

Марио был, пожалуй, самой загадочной личностью из всех этих парней. Молчаливый, спокойный и хмурый. Но он не был пугающе странным. Нет. Было заметно, что бояться его незачем. По крайней мере, если ты – добрый человек. К сожалению, все, что я могла точно сказать о Марио – то, что он на стороне Федерико и Эрнесто. А за это его уже стоит уважать.

Мы дошли до пешеходного перехода, и ребята повели нас с Юми на другую сторону. В тот момент, я задумалась о том, что сейчас с моим любимым и единственным человеком. Не ранен ли он, не больно ли ему… Что с ним сейчас происходит?

Может быть, поэтому, когда мы перешли улицу, я споткнулась о бордюр. Марио и Джузеппе с двух сторон удержали меня за руки. И вот, когда я выпрямилась, началось. Полетели два коротких складных ножика.

Комментарий к Глава 35 Извините за задержку, мои дорогие!))) Просто ваша Смешинка ( не смейтесь слишком громко!) только что вернулась из больницы, ухитрившись сломать ногу в первый день отпуска...

====== Глава 36 ======

Марио и Джузеппе едва успели отскочить в разные стороны. Оба ножа с силой вонзились в асфальт (это какую же силу нужно иметь!) в тех местах, где всего доли секунд назад были ноги парней. Очевидно, тот, кто их метнул, вовсе не рассчитывал убивать или калечить их. Он просто хотел задержать.

Мы все разом обернулись, и сердце мое радостно запело. К нам на полной скорости неслись Федерико и Эрнесто. Очевидно, они-то ножи и метнули. За ними столбами поднималась пыль, а расстояние между нами все сокращалось.

Я едва не рассмеялась во весь голос. Все хорошо! Федерико жив! Он здесь! Боже, как я счастлива! Мой возлюбленный жив, и он сейчас снова окажется рядом! Все будет хорошо!

Но вот, они подбежали ближе и остановились, как вкопанные, метрах в трех от нас, в шоке разглядывая наших проводников. И, конечно, все это, как всегда, происходило синхронно.

- С ума сошли?! – первым подал голос Джузеппе, переводя удивленный взгляд с ножей на бывших соратников.

К слову, наши проводники тоже явно не ожидали увидеть этих двоих. И уж точно не ожидали, что в них начнут метать ножи.

- Откуда вы взялись?! – пробормотал обалдевший Эрнесто.

- И куда ведете Виолетту с Юми?! – возмущенно добавил Федерико.

Я же просто бросилась в объятия возлюбленного. Тот, конечно, прижал меня к себе и осыпал лицо пылкими поцелуями. О! Это было волшебно! Я чувствовала, что он устал, видела на его лице легкий пот. Но ощущения от этого, разумеется, менее яркими не стали.

Но вот, я обратило внимание на кое-что еще. Щеку Федерико чуть ниже левого глаза рассекали три грязных кровоточащих пореза. Меня снова охватил ужас. Он ранен! Господи, а если что-то серьезное?! Никогда не боялась вида крови, но ЕГО кровь – это особая статья!

- Все в порядке, – словно, прочитав мои мысли, шепнул мой возлюбленный. – Просто царапина. Не о чем волноваться. Все хоро…

Конец его фразы заглушил рев двигателя и визг тормозов. Секундой позже рядом с нами остановилась машина Аврелии, из которой выскочили она сама и Бернарди. Очень злой Бернарди.

- Идиоты! – заорал он на Федерико с Эрнесто. – Слушать нужно нормально! И желательно дослушивать до конца!

- До конца?! – огрызнулся в ответ мой возлюбленный, освободив одну руку. – Вы сказали, что люди Фабиана следили за нами и направляются в дом Ферранди!

- Как бы Вы поступили на нашем месте?! – подхватил его лучший друг.

- Но вы не дослушали! – не унимался Бернарди. – Ведь за вами следили не только его люди! Я сразу велел этим четверым увести Виолетту и другую девочку!

- Мы заодно и тех парней по дороге перехватили, – добавил Винченцо. – Связанные мирно отдыхают в ближайшем скверике.

Услышав это, Бернарди достал свой телефон, что-то пощелкал, снова убрал аппарат и обратился к Федерико с Эрнесто:

- А вы, как два реактивных самолета, с места сорвались – только пыль столбом поднялась!

- Вот именно! – недовольно пробурчал Винченцо из-за спин товарищей. – Да еще и с ножами сразу! Вы нас покалечить могли, между прочим!

- Особенно, тебя! – заметил Марио, бросив на него презрительный взгляд.

- А чего вы Виолетту за руки хватаете?! – огрызнулся Федерико.

- Мы думали, вы ее куда-то тащите! – добавил Эрнесто.

- А лиц ваших мы тогда не видели, пардон! – заключил мой возлюбленный.

- Ты угомонился бы, Ателло-недоросток! – снова подал голос Винченцо.

- Между прочим, я выше тебя, так что угомонись-ка, дружок, сам! – осадил его Федерико.

- А вот и не выше! – взвился тот. – За три года я вырос!

- Ну, мы-то тоже на месте не стоим, – хмыкнул Эрнесто.

- А давай померимся! – выступил вперед Винченцо.

- Брось, мы что, первоклассники? – захихикал Федерико.

- Ха! – фыркнул Винченцо. – Что, как был трусом, так и остался?

- Легче на поворотах! – вступился Джузеппе. – Не забывай, ты, как и многие другие, этому «трусу» жизнью обязан!

- Ладно, – огрызнулся Федерико, отходя от меня. – Давай посмотрим.

Они стали спиной к спине, и все, конечно, заметили, что Федерико, даже не учитывая волос, превосходит Винченцо почти на полголовы. А со своим фирменным чубом, казался еще выше.

- Ты проиграл, Вин, – со смехом произнес Джузеппе.

- Конкретно проиграл, – весело добавил Эрнесто.

Ребята разошлись. Федерико снова обнял меня, а я с удовольствием прижалась к нему. О, мой любимый! Мой единственный!

- Смотрю, роста и самомнения в тебе гораздо больше, чем смелости и ума! – огрызнулся обиженный Винченцо.

- Зато у тебя, похоже, природа недостаток роста компенсировала переизбытком самомнения! – парировал мой возлюбленный.

– А про ум и смелость, вообще, забыла! – добавил его лучший друг.

- Это не я три года назад трусливо бежал с полигона! – заявил Винченцо. – Нет. У меня хватило смелости прикончить тех двоих.

- Хватило хладнокровия, ты хотел сказать! – отрезал Федерико. – Поздравляю! А мы ушли, потому что кровавые уровни нам не нужны!

- О, да, конечно! – ядовито прошипел Винченцо. – Давайте сейчас еще в благородство поиграем! Вот, что я вам скажу: со мной у вас этот фокус не пройдет! Я-то знаю, кто вы на самом деле!

- О чем ты? – опешил Федерико.

- А ты из себя невинную овечку не строй! – огрызнулся Винченцо. – Знаю я, что на самом деле произошло с той малолетней шлюхой, которая врезала по башке родному папаше и стащила его бумажник! Ты тогда умело всех вокруг пальца обвел! Всех, кроме своегодружка, разумеется. А я вот видел, как на следующий день вы двое, синьорита Гонсалес и еще кто-то садились в машину, а приехали только в воскресенье вечером и втроем!

Эрнесто и Федерико переглянулись. И, в ту секунду, мне показалось, они, и вправду, что-то знают. В глазах их было нечто такое, что заставляло сомневаться в их непричастности к этому инциденту. Но это продолжалось лишь долю секунды, и было замечено мною лишь потому, что я стояла очень близко и уже неплохо изучила своего возлюбленного. А в следующее мгновение двое лучших друзей одновременно возвели глаза к небу.

- Тебе самому не наскучила эта пластинка? – осведомился Федерико. – Ты эту историю двадцатый раз повторяешь.

- И мне все равно никто не верит! – пробурчал Винченцо.

- А ты представил неопровержимые доказательства, чтобы тебе поверили?! – изогнул бровь мой возлюбленный.

- Ты видел лицо человека, которого мы выводили? – подхватил Эрнесто.

- Нет, – хмыкнул Винченцо. – Вы тупы, но не настолько. На этом человеке был плащ в пол с глубоким капюшоном.

- Верно, – кивнул Федерико. – А почему на ней был плащ? Потому что шел дождь.

- Мы можем повторить историю еще раз, нам нетрудно, – заявил Эрнесто. – Та девушка, что была с нами, стоит за твоей спиной. Это моя сестра, Юми.

Все взоры устремились к девочке, и она кивком подтвердила слова брата.

- Они пришли очень рано утром субботы, поэтому ты их не видел, – продолжил Федерико. – Ездили мы к их матери в Рим, и вернулись, действительно, только в воскресенье вечером, потому что нет смысла убивать пять часов на дорогу, если быть там мало времени. Логичнее было бы там же и переночевать, правда? Мы ездили отвезти Юми на неделю к родителям. А самолетом не полетели, потому что мама их панически боится.

- Пока ты здесь, можешь еще раз опросить мою мать и отчима, – заявил Эрнесто. – Я не думаю, что ты узнаешь много нового, но нам с Федерико скрывать нечего! И…

- Тихо, тихо, ребята! – с легкой насмешкой успокоил их Бернарди. – Успокойтесь! Я вам верю, как и все, включая директора школы.

- Но я… – начал, было, Винченцо.

- А ты, курсант, не бросайся направо и налево рискованными обвинениями! – отрезал Бернарди, бросив на паренька колючий взгляд. – После того случая, ты долго распинался перед директором, чтобы тот наказал этих двоих. Но где хоть одно неопровержимое доказательство? Только твои голословные заявления. А ведь все знают о твоем агрессивном отношении к Федерико и Эрнесто!

- Да, конечно, эти двое всегда были Вашими любимчиками! – пробурчал обиженный Винченцо.

- Курсант, выбирай выражения! – рявкнул Бернарди. – Ты говоришь с офицером!

- Простите, – мгновенно поправился парень. – А могу я поехать в Пескару не с вами? Например, поездом?

- Это будет отлично, – кивнул Бернарди. – Сейчас поездом как раз повезут Фабиана и его дружков. Присоединишься к конвою. Чем больше вас будет, тем лучше. Иди в тот сквер, где вы оставили задержанных. Скажи Леонардо, что я велел тебе ехать с ними.

- Есть, – вяло отозвался Винченцо и ушел,

- Жалко парня, – констатировал Луиджи, когда его товарищ скрылся из виду.

- Что?! – взвился Джузеппе. – Тебе жаль этого гада?!

- Да я не про Винченцо, – отмахнулся тот. – Мне жаль Леонардо. Он ведь – хороший парень. А теперь ему предстоит пять часов общения с этим уродом.

- Да ладно, – встрял немногословный Марио. – Главное, он больше не будет крутиться у нас под ногами.

- Вот именно, – ответил Бернарди. – Ну, что? Сегодня все закончилось благополучно?

- Да! – подала голос Аврелия. – А пойдемте к нам все вместе пить чай!

- Признаться, я, после погони за этими двумя супер-бегунами, не отказался бы и от чего-нибудь покрепче! – рассмеялся Бернарди.

Комментарий к Глава 36 Извините за задержку, мои дорогие!))) Сессия приближается, а у меня еще с контрольными и курсовыми конь не валялся!((( Еще одногруппники звонят по пять раз на дню, просят помочь! И ведь никому отказать не могу! Моя доброта меня погубит!(((

====== Глава 37 ======

Примерно, через полчаса вся наша разношерстная компания смеялась в гостиной квартиры Гонсалесов. Я, Федерико, Эрнесто и Юми расположились на диване, а для всех остальных мой возлюбленный и его лучший друг принесли из кузни стулья. И даже молчун Марио сейчас смеялся не хуже других.

- Нет, ну это же надо было! – веселился Джузеппе. – Принять нас за похитителей! Ребята, вот, честно: так только вы могли!

- Точно! – подхватил Луиджи. – И ножи сразу полетели! В ноги! Ой, не могу!

- Да! – добавил Марио. – Я даже испугался!

- Я тоже! – выдавил Джузеппе. – Но вот ваши офигевшие глаза, ребята, когда вы поняли, что это мы, – их надо было видеть!

- Вот-вот! – почти простонал Луиджи. – Вообще, я не понимаю, как вы могли о нас такое подумать? Вы же знаете: мы мухи не обидим!

После этих слов все, вообще, почти упали от хохота. У меня на глазах даже выступили слезы. Ученики школы спецназа не обидят мухи? Уже смешно.

- Ну, да, – выдавил Эрнесто. – А из сквера выносили следы вашей безобидности!

- Или вы дружков Фабиана интеллектом взяли? – прохихикал мой возлюбленный.

- Можно подумать, ты его самого без кулаков одолел! – парировал Луиджи.

- Кстати, да! – спохватился Джузеппе. – Мы, конечно, знали, что ты, мягко говоря, неплохой боец. Но не до такой же степени! Как тебе удалось положить Фабиана на лопатки так быстро?

Федерико с Эрнесто переглянулись и дружно прямо-таки покатились от смеха. Долгое время ни один из них не мог произнести и слова. Я же, Юми и ребята, напротив, постепенно успокоились. Я смотрела на своего возлюбленного и просто таяла. Он здесь, рядом, целый и невредимый (если не считать тех маленьких царапин на щеке.), заливисто смеется, держа мою руку… Да, теперь все хорошо!

- Так, – весело подытожила Юми. – Когда эти двое хохочут, это не к добру. То, что им кажется настолько смешным, как правило, представляет собой нечто довольно-таки жуткое.

- Да, ребята, – обратился к ним Луиджи. – Вы, давайте, заканчивайте! А то мы еще подумаем невесть что!

- Кончайте ржать! – вдруг заявил Марио. – Что там с этим Фабианом?

Федерико и Эрнесто все же сумели постепенно успокоиться. Затем, мой возлюбленный, все еще посмеиваясь, произнес:

- Ну, скажем так: слухи о его боевых навыках оказались преувеличенными.

- Сильно преувеличенными, – добавил Эрнесто.

- Он что, совсем драться не умеет? – не понял Луиджи. – Тогда зачем всю эту дуэль затевал?

- Рассчитывал на своих дружков, – пояснил Федерико. – И, как мы теперь поняли, на тех, кого вы, ребята, обезвредили.

- А сам оказался грандиозным слабаком? – захихикал Джузеппе.

- Ну, не совсем, – встрял, появившийся в дверях, Бернарди. – Просто он, видимо, считает, что сила есть – ума не надо. Должен сказать, эта драка представляла собой весьма забавное, хоть и короткое, зрелище. Вот, представьте: Фабиан замахивается для удара в лицо, а Федерико – раз – и уже стоит за его спиной. Фабиан оборачивается, пытаясь ударить снова, а Федерико уже с другой стороны. Фабиан снова разворачивается и снова пытается ударить, а Федерико опять – раз – и перебежал. Да еще и в живот своего противника по пути ударил. Вот только однажды вышла осечка. Когда Федерико ловко уходил от очередного удара, Фабиан сумел-таки подставить ему подножку. Он упал и немного приложился о землю. Но, конечно, тут же сделал подсечку снизу и через секунду уже придавил Фабиана к земле.

Я восхищенно смотрела на возлюбленного. Мой супер-герой! Он у меня самый-самый! Самый сильный, самый честный, самый красивый, самый благородный и вообще, самый лучший! И только мой!

- Вообще-то это только громкие слова, – пробормотал Федерико. – На самом деле, все было вовсе не так эффектно.

- Ну, и упал ты, брат, тоже не немного! – фыркнул Эрнесто, обращаясь к другу. – Я думал, ты шею себе сломаешь!

При этих его словах, меня охватил ужас. Я снова едва его не потеряла! А что было бы со мной теперь, когда я узнала его?! Разве смогла бы я смириться с потерей своего родного, любимого и единственного?! Нет! Никогда! Без него я жить не стану! Ведь он – и есть моя жизнь.

Я крепче сжала руку возлюбленного. Тот почувствовал это, улыбнулся, нежно чуть-чуть коснулся моих губ своими и шепнул:

- Все хорошо! Я здесь! Я рядом! Никуда я не денусь! И все со мной в порядке! Не нужно так пугаться!

- Я, собственно, зачем зашел? – спохватился Бернарди, обращаясь к своим курсантам. – Ребята, вы, давайте, заканчивайте разговоры. Нам скоро на самолет. У вас еще десять минут.

Он ушел, а Марио печально вздохнул:

- Вот и все. Прощаемся.

- Да, – подхватил Джузеппе. – Даже и пообщаться толком не успели.

- Ребята, – неуверенно обратился к ним Федерико, – я тут хотел кое-что узнать. Когда три года назад мы с Эрнесто бросили оружие и ушли, никто из вас после этой выходки мне даже не звонил. А теперь оказывается, что вы все были на нашей стороне…

- Что за удивительная метаморфоза с вами произошла? – добавил Эрнесто. – Мы думали, вы стали на сторону руководства и уже ждете, когда кого-то из вас выберут новыми командирами отделений…

- Да не было никакой метаморфозы! – рассмеялся Джузеппе. – Мы бы и сами в школе не остались, не позволь администрация нам выпуститься со вторыми уровнями!

- Ну, я думаю, у них и выбора-то не было, – заметил Марио. – Не могли же они потерять почти целый курс.

- Это верно, – согласился Луиджи. – Так вот, ребята, будь на то наша воля, мы бы ни за что не прерывали с вами общения. Но директор школы, похоже, этого очень хотел.

- Короче, было вынесено специальное постановление, – пояснил Джузеппе. – Согласно ему, тот курсант, который будет уличен в контакте с вами, подлежит дисциплинарному наказанию, а его имя – записи в список предателей. А вы ведь знаете, что это фактически равно кресту на карьере.

- Знаем, знаем, – успокоил их Федерико. – И мы на вас не сердимся, ребята.

- Ну, ничего себе, директор охоту на нас открыл! – добавил Эрнесто.

- А вы оставили его с носом! – хмыкнул Джузеппе. – Переехали – и дело с концом.

- Говорят, вы теперь у нас крутые музыканты? – добавил Луиджи. – Неудивительно. Вы всегда музыку любили.

- Ну, ладно, нам пора, – подытожил Марио.

- Да, – согласился Луиджи. – Пора возвращаться в школу. Надеюсь, нам дадут посмотреть, как будут привозить Фабиана и его соратников.

- Я тоже надеюсь, – хмыкнул Джузеппе. – Очень уж хочется посмотреть на рожи этих ребят! Да! И надо будет обязательно выразить сочувствие невольным попутчикам старины-Винченцо!

Через минуту мы прощались со всеми в прихожей.

- Пока, ребята, – улыбнулся бывшим соратникам мой возлюбленный. – У нас раньше не было возможности вам об этом сказать, но вы – молодцы!

- Передавайте от нас привет всем, кто уважает наше решение, – добавил Эрнесто. – Скажите: мы каждого помним по именам.

- Ну, раз уж такая откровенность пошла, – заявил эмоциональный Джузеппе, – мы хотим вам обоим сказать: вы были лучшими командирами отделений, каких только можно себе представить. Других таких уже не будет.

- Точно, – подхватил мудрый Луиджи. – Вы научили нас всему, что мы знаем. Самое главное, вы научили нас понятиям о чести, достоинстве, благородстве и настоящей дружбе. Если бы не вы, мы никогда бы не стали теми, кем стали.

- Спасибо за все, – добавил немногословный Марио. – И пока.

- Ребята, – обратился к бывшим курсантам Бернарди, – а может, вы вернетесь? Я договорюсь, вам тоже разрешат закончить учебу со вторыми уровнями. Зато какие перспективы…

- Нет, синьор, – одновременно заявили друзья.

При этом Федерико обнял меня за плечи, и я поняла, что он предпочитает прежней жизни новую. Жизнь с музыкой и со мной…

====== Глава 38 ======

- Ну, брат, теперь рассказывай, – заявил мой возлюбленный, когда, проводив гостей, мы вернулись в гостиную.

- О чем? – хмыкнул Эрнесто, решив, похоже, для порядка немного поломаться.

- Эрни! – предупреждающе пропел Федерико.

- Да расскажу, конечно, – рассмеялся тот. – Куда я денусь? Просто хотел чуть-чуть повредничать.

- Я тебе повредничаю! – со смехом показал ему кулак мой возлюбленный. – Давай, рассказывай, как тебе удалось выбраться живым из царства мертвых, и в какую авантюру мы влипли на этот раз?

- Ну, если уж на то пошло, я и не был в царстве мертвых, – возразил Эрнесто.

- Ты что, издеваешься?! – изогнул бровь Федерико. – Я тебя на руках держал! Мне твои глаза до сих пор в кошмарных снах снятся!

- Знаю. Именно поэтому я до сих пор жив. Но сейчас не о том. Ты помнишь, что за врач дежурил, когда меня привезли?

- Молодой какой-то, – ответил Федерико. – Лет двадцать или чуть больше. Хотя, по правде говоря, я его не рассматривал – знаешь ли, немного не до того было! Но откуда ты…

- Сказали, – продолжил Эрнесто. – Короче, этот врач ошибочно решил, что я умер. Меня отправили в морг, а там дали опровержение. До матери дозвониться не смогли. Позвонили бабушке. Она, в тот момент, уже приехала из Пескары. В морг вызвали более опытных врачей, они осмотрели меня и сказали, что я, вроде как, жив, но почему-то не могу прийти в себя. Официальная медицина, в таких случаях, бессильна, но бабушка не сдалась. Она связалась с моим отцом.

- С кем?! – в один голос выкрикнули Федерико и Юми.

- С отцом, с отцом, – спокойно пояснил Эрнесто. – Не забывайте: он у меня все-таки был, хоть и ушел от мамы.

- И за четырнадцать лет не было от него ни слуху, ни духу, – пробурчала его сестра.

- Так где он сейчас? – спросил Федерико.

- Сиди и не падай, брат, – хмыкнул Эрнесто. – Потому что мой папаша живет среди тибетских монахов.

- Пресвятая Дева Мария! – вскричала Юми.

- Куда его, однако, занесло! – присвистнул мой возлюбленный. – И что, ты все эти два года провел на Тибете?

- Именно. У них, правда, таких случаев еще не было, но они согласились попробовать меня вылечить. Правда, по их условиям, никто не должен был об этом знать. В гроб положили восковую фигуру мертвого меня, которую изготовили те же монахи. А я в это время уже был в их храме. Но, как те ни старались, они не могли меня излечить. То есть, я был. И меня как будто не было. Раны вылечились, но меня как бы что-то не пускало, понимаешь? И я находился между мирами. Мир мертвых не принимал меня, потому что мое время еще не пришло, а мир живых – потому что ему нужен был мощный толчок. Мне это все потом монахи объяснили.

- Уж не обратили ли тебя эти самые монахи в свою веру? – изогнул бровь Федерико.

- Да что ты! – возмутился Эрнесто. – Наши с тобой общие взгляды, брат, из меня уже не вытравить!

- Так что же случилось? – продолжил мой возлюбленный. – Что впустило тебя в мир живых?

- Ты, брат, и впустил, – напрямик ответил его лучший друг. – Я чувствовал, что раньше ты меня звал. Но силы было недостаточно. А чуть больше месяца назад тебе было очень плохо, и ты мечтал оказаться со мной в царстве мертвых, правда?

Упоминание о том времени мучительно укололо меня. Я до сих пор боялась того, ЧТО могло произойти, опоздай мы с папой на пять-десять минут.

- Ну, было, – признался Федерико. – Но откуда…

- Ты позвал меня. Не вслух, а подсознательно. Ты нуждался во мне, как никогда. Твое подсознание возродило меня, брат. Тогда у меня откуда-то появились силы. Я испугался за тебя. Вскочил, выкрикнул твое имя, и только через минуту до меня дошло, что я жив.

- Ты что, решил в сентиментальности поиграть? – захихикал мой возлюбленный.

- Ой, верно, – согласился Эрнесто. – Что-то меня не в ту степь понесло. Похоже, общение с монахами свое дело сделало. Так вот, эти парни прямо-таки ошалели, когда я вскочил. Но меня, в тот момент, интересовало, как скорее добраться до Рима. Естественно, так просто меня не отпустили. Еще больше месяца прыгали вокруг, как обезьяны возле пальмы.

- Ну, весело, – фыркнула Юми. – У тебя, братец, эти два года тоже интересными получились.

- Особенно, под конец, – желчно ответил тот. – Когда я рвался сюда, не зная, жив ли еще мой лучший друг, а меня не пускали! Я только сегодня приехал. Прости меня, брат! Я, правда, рвался к тебе на помощь, когда был нужен. Но ведь не пускали, гады!

- Все нормально! – рассмеялся Федерико. – Да ты бы и не успел, в любом случае. Дорога от Тибета до Рима – это тебе не шутка.

- Так, а теперь ты мне расскажи, что, собственно, тогда происходило? – заявил его друг. – То, что дело было в Виолетте, я уже понял. Но хотелось бы.

- Знаю, – кивнул Федерико. – Но начать лучше издалека. Недавно канал «Ю-Микс» проводило реалити-шоу в Аргентине. А меня тогда пригласили по программе обмена. Герман, которого ты знаешь, любезно предложил мне пожить это время у него. Я познакомился с Виолеттой и очень скоро понял, что влюбился до одури.

Я счастливо прильнула к возлюбленному. Если он не боится признаться своему другу в любви ко мне, значит, он очень серьезно настроен! Значит, стоит жить!

- Постепенно и мне стало понятно, что я влюбилась в него, – добавила я, целуя Федерико в щеку.

- Но со мной это произошло раньше, – возразил тот, нежно обняв меня. – Я сначала боялся, нервничал. Однажды даже, как идиот, нагло полез целоваться.

- Идиот, – согласился Эрнесто. – Еще какой.

- Нет, это я идиотка, – встряла я. – Я тогда его оттолкнула, испугавшись собственных чувств. К тому же, у меня тогда был официальный парень. Но, уже расставшись с Леоном, я окончательно поняла, что моя настоящая любовь – Федерико. И поцеловала его сама.

- Ну, и после этого у вас все наладилось? – спросил Эрнесто.

- Нет, – вздохнул Федерико. – После этого началось самое страшное. Вот, сейчас ты точно назовешь меня легковерным идиотом.

- У меня была гувернантка, Анжи, – пояснила я. – Потом она еще и тетей моей оказалась, но сейчас не об этом. В общем, Анжи увидела наш поцелуй, а потом навешала Федерико лапши на уши. Сказала, что я его не люблю и поцеловала под влиянием импульса, ну, и тому подобное.

- И ты, брат, как первоклассник, повелся? – пожурил друга Эрнесто. – Нас ведь учили в школе спецназа распознавать ложь!

- Знаю, – вздохнул тот. – Но тогда…

- Понимаю, – оборвал его Эрнесто. – И что было дальше?

- Я улетел в Рим, – отвечал Федерико. – Ты ведь и здесь меня понимаешь, правда?

Эрнесто просто кивнул и хлопнул его по плечу.

- Думаю, тогда я тебя и звал, – продолжал мой возлюбленный. – Очень долго и очень громко. Правда, лишь мысленно. Ты ведь…

- Знаю, знаю. Я все это чувствовал.

- А потом мне удалось уговорить отца привезти меня сюда, – подхватила я. – Мы все выяснили, поцеловались пару раз, а потом ухали обратно в Буэнос-Айрес, чтобы закончить с «Реалити». Там, кстати, твой друг победил.

- Молодец, брат, – похвалил того Эрнесто.

- Тяжелее всего нам было, когда мы разъехались, – продолжила я. – Меня весь этот месяц на части разрывало.

- Меня тоже, – шепнул Федерико, целуя меня в висок.

О, эти чувства! Они просто волшебны! Приятной волной пробегая по моему телу, они заставляли меня забывать обо всем!

- Но теперь вы снова вместе, и у вас все хорошо, – заметила Юми.

- А ваш дружок, между прочим, весь месяц специально вставал в три часа ночи, чтобы поговорить со мной! – наябедничала я.

Юми, похоже, не сразу поняла, о чем речь, а Эрнесто весело рассмеялся.

- Ах, да! – выдавил он. – Часовые пояса! Между Аргентиной и Италией пять часов разницы!

- Да-да! – согласилась я. – А твой друг воспользовался тем, что я про это забыла!

- Уже хватит об этом! – смущенно произнес Федерико. – Я ведь уже сказал: больше не буду!

- Конечно, не будешь! – хмыкнула я. – Особенно, с учетом того, что теперь я точно не забуду про разницу во времени!

- Да уж, брат! – веселился Эрнесто. – Так можешь только ты!

- Но зато мы, и впрямь, теперь вместе, и у нас все хорошо! – ловко ускользнул от темы мой возлюбленный, обняв меня за плечи и нежно поцеловав в уголок губ.

Ой, все! Я таю! Серьезно! Сейчас растекусь по полу разгоряченной жижей! Кровь так бурлит в жилах, что, кажется, сейчас все тело просто сгорит! Впрочем, я и не против. Хочу угодить в огонь нашей любви и сгореть в нем без остатка! Сейчас я могу с уверенностью сказать, что счастлива. Мы вместе и любим друг друга. И мне кажется. Наша любовь пройдет через любые испытания. Она не погаснет. Никогда.

Комментарий к Глава 38 Извините за задержку.))) Были некоторые неполадки.)))

====== Глава 39 ======

Я хотела спросить у Федерико кое-что еще, но тут Аврелия вошла в гостиную и заявила:

- Так, герои! Вы бы пообедали. Воинам тоже нужно есть.

Мы все, наверное, только тогда осознали, что весь день ничего существенного не ели и жутко проголодались. Поэтому быстро пошли мыть руки, а я еще заставила возлюбленного промыть царапину, полученную в драке.

- Она грязная, – настаивала я. – Ты ведь на землю упал. А вдруг там какая-нибудь инфекция?

- Ну, перестань, Вилу! – со смехом проворчал он. – Подумаешь, слегка содрал кожу! Ерунда какая!

- Федерико Гонсалес! – рассердилась я, уперев руки в бока. – Промой. Сейчас же. Царапину.

Мой возлюбленный рассмеялся еще громче, но подчинился под дружный хохот Эрнесто и Юми.

- Все, все, – нежно улыбнулся он, вытирая лицо и руки. – Промыл. Не сердись.

С этими словами, он обнял меня обеими руками за талию и легко поцеловал в губы. Ну, вот, как после такого можно сердиться?! Когда сердце так и рвется наружу, кровь закипает в жилах, а по телу бегут приятные электрические разряды… Разумеется, я тут же ответила на поцелуй.

Что меня удивило – так это то, что Федерико не постеснялся присутствия своих друзей. Хоть поцелуй и представлял собой лишь короткое соприкосновение губ, мой возлюбленный не побоялся поцеловать меня при Эрнесто и Юми. А это, наверное, еще раз доказывает, что я для него – не просто приключение. Как и он для меня.

- Пойдемте уже, – возвел глаза к потолку Эрнесто. – Хватит целоваться.

Однако, судя по тому, как он весело хлопнул Федерико по плечу, ему вовсе не было неприятно. Я посмотрела на Юми, и та мне подмигнула.

- Ох, тетя Аврелия! – воскликнул Эрнесто, когда мы садились за стол. – Как же я соскучился по Вашей стряпне! Даже вкус Вашего фирменного грибного супа, кажется, забыл!

- Ничего, сейчас вспомнишь, – улыбнулась женщина, поставив перед ним тарелку. – Сегодня я именно его и приготовила.

- Вы прелесть! – восхитился друг Федерико. – А то эти тибетские монахи кормили меня исключительной дрянью типа меда акации.

- Знаю, знаю, эти два года для тебя были непростыми, – кивнула Аврелия, разливая суп всем остальным. – И про монахов знаю, и про Тибет. Пока мы ждали Фабиана, мне звонила твоя бабушка. Кстати, очень просит тебя самого ей позвонить. Волнуется, как ты долетел.

- Ладно, позвоню, когда приду домой, – отмахнулся Эрнесто. – Я так понимаю, она еще ничего не говорила ни маме, ни, тем более, Юзуру?

- Как ты догадался? – рассмеялась Аврелия.

- Элементарная логика, – пояснил парень. – У нас с мамой отношения, конечно, натянутые, но, думаю, даже она, узнав о том, что сын жив, все бросила и прибежала бы.

- Здесь ты прав, – согласилась Аврелия, усевшись. – Но не будь к ней слишком строг. Да, она позволила тебе жить у бабушки и, чего греха таить, почти забыла о тебе. Но я уверена, что в глубине души…

- В глубине души, тетя Аврелия, ваша семья значит для меня гораздо больше, чем моя собственная. Юми и бабушка – единственные исключения. Почему я и рванул сразу именно сюда.

- Послушай, Эрнесто, – вмешалась Юми. – Не спеши судить маму. Говорю тебе: после твоих похорон она почти полностью поседела. А как плакала…

- Игра на публику, – мрачно покачал головой паренек. – Как и все остальное. Я всегда был, есть и буду для нее ошибкой молодости.

- Он прав, – поддержал его Федерико. – Я говорил с ней после похорон. Никогда не думал, что мать, потерявшая сына, может так спокойно рассуждать. Нет, она, конечно, переживала, плакала. Но, как по-моему, у тебя Юми, все происходило гораздо сложнее. А ты все-таки сестра. Не мать.

- Вот именно, – подхватил его друг. – И этот запой, я уверен, она начала специально, чтобы показать людям, какая она бедная-несчастная!

- А ты думаешь, мам, я не слышал, как ТЫ ночами рыдала в подушки, чтобы я ничего не узнал?! – повернулся к матери мой возлюбленный. – Не видел, как ты поспешно вытирала слезы, когда я входил в комнату?! Я все видел и слышал. Только сделать, увы, ничего не мог, потому что сам не знал, куда от себя деваться.

- Честное слово, тетя Аврелия, – подытожил Эрнесто, – будь у меня выбор, я бы выбрал своей матерью Вас, а не ее.

Женщина рассмеялась, обняла обоих мальчиков (она сидела между ними) и воскликнула:

- Вы оба одинаково любимые мною сыновья! Что ты, Эрнесто! Помнишь, я всегда ходила в школу на родительские собрания, как ваша общая мать? Все еще удивлялись, почему у тебя другая фамилия.

- А сеньора Ферранди – наша общая бабушка! – воскликнул Федерико.

- И я – ваша общая сестра! – добавила Юми.

- Похоже, только я здесь принадлежу конкретно одному из вас, – скромно заметила я.

- И меня это устраивает! – захихикал Эрнесто, когда объятие распалось.

После такой теплой семейной сцены, обед пошел быстрее. И минут через двадцать я, Федерико, Эрнесто и Юми уже снова сидели в гостиной.

- Эрнесто, – робко начала я, – ты злишься на свою мать за то, что она позволила тебе переехать к бабушке?

- Да нет, – возразил тот. – Туда я сам просился. Все гораздо сложнее. Смотри. Мы с ней никогда особо не были связаны. Я не понимал ее, а она – меня.

- Мать Эрнесто – подобие вашей Людмилы, – пояснил мне Федерико.

- Кого? – не понял его друг.

- Эта девушка учится со мной, – ответила я. – Она красивая, и, пожалуй, совсем не глупая, но такая стерва…

- Людмила переступит через кого угодно для достижения своей цели, – подхватил мой возлюбленный. – Чувства других для нее – мусор. И чем ты ближе к ней, тем больше у тебя риска быть втоптанным в грязь. Она врет на каждом шагу и, если ей это выгодно, может разыграть такую драму на ровном месте…

- Вот, и моя мать такая же, – согласился Эрнесто. – Разве что, для Юми и Юзуру – моего отчима – всегда делала исключения.

- А вдруг она сейчас увидит тебя – и исправится? – предположил Федерико.

- Ты сам-то в это веришь? – изогнул бровь Эрнесто.

- Пожалуй, нет, – рассмеялся мой возлюбленный. – А ты должен.

- С чего это? – не понял его друг.

- Ну, она ведь тебе все-таки мать, – подхватила Юми. – И тебе, и мне. Мы должны верить в лучшее, связанное с ней.

- Мне что-то не верится, – хмыкнул ее брат. – По-моему, наша мать попросту не способна любить кого-то еще, кроме себя.

- Но она ведь любит моего отца, – возразил Юми. – И меня. И твоего отца, наверное, любила.

- Да уж, моего отца она ТОЧНО любила! – расхохотался Эрнесто. – Аж до потери сознания!

- Ты о чем? – не понял Федерико.

- Я говорил с ним, – пояснил его лучший друг. – Он рассказал, что они с мамой встречались еще до того, как он ушел в монахи. Потом, когда узнал, что она беременна, мой отец пришел и предложил ей выйти за него замуж. Но мама заявила, что, мол, никто ей не нужен. Особенно, он. Хорошо, что отец додумался оставить свои координаты моей бабушке – своей несостоявшейся теще.

- Да уж, весело, – вздохнул Федерико. – Становится понятно, почему она никогда не стремилась самостоятельно тебя воспитывать.

- Угу, – пробурчал Эрнесто. – И понятно, почему не дала попасть под трибунал, когда мы помогли Хельге сбежать.

- Кому помогли? – опешила я.

Двое лучших друзей переглянулись. Да, похоже, я не знаю чего-то еще!

Комментарий к Глава 39 Простите, мои дорогие! Совсем я с этой учебой замоталась! Продохнуть некогда! И, если бы я еще за одну себя училась, все было бы гораздо проще!

====== Глава 40 ======

- Хельга – это та девушка, о которой говорил Винченцо, – пояснил мой возлюбленный. – И мы, действительно, помогли ей.

- Стоп! – растерялась я. – Вы ведь говорили, что…

- Мы знаем, что говорили, – заявил Эрнесто. – Но иногда приходится врать. Хотя, мы оба это дело ненавидим.

- Я заметила, – съязвила я, погладив Федерико по щеке. – Кто уверял меня, что врать – это плохо?

- А когда родной отец называет тебя девушкой легкого поведения и распускает руки – это хорошо?! – возмутился тот.

- В смысле? – опешила я.

- Ладно, – подытожил мой возлюбленный. – Мы расскажем тебе всю историю, чтобы ты все поняла.

- За год до нашего ухода из школы спецназа к нам пришел вызов от полиции, – начал его друг. – Они иногда прибегали к помощи курсантов, когда не хватало людей. Вот, и в тот раз попросили найти одну девушку. Не знаю, почему выбрали именно наши отделения. Наверное, банальное совпадение. Выяснилось, что дочь одного известного политика дала папаше по голове и сбежала. Мы быстро ее нашли. Она была в заброшенном здании за чертой города.

- Я подошел к ней первым, – подхватил Федерико. А тут прямо за моей спиной бетонная глыба взяла – и рухнула. Видимо, кто-то слишком сильно топнул, а там и без того все держалось на честном слове. Короче, нас замуровало в комнате. А пока все остальные вызывали подкрепление, эта девушка все мне рассказала. Три месяца назад она возвращалась вечером от подруги. Ее поймала группа каких-то пьяных парней и…

Он осекся, но я все поняла без слов. Поняла и не смогла сдержать невольной жалости. Бедная девушка! Быть изнасилованной – это, наверное, ужасно! И уж конечно, я не могла понять отца, который так поступал по отношению у дочери.

- Ужасно, – констатировала я.

- Вот и у меня была такая же реакция, – продолжал Федерико. – Но худшее было впереди. Через несколько недель Хельга обнаружила, что беременна. Ты понимаешь, насколько это все паршиво? А тут еще родной отец начал вести себя, как самая настоящая свинья. Он называл ее ужасными словами, которые я даже повторять не хочу. Грозился, что запрет ее вместе с ребенком в клетке на всеобщее посмешище.

- Это омерзительно! – воскликнула я. – Этот папаша… даже слов не могу подобрать!

- И я тоже не мог, – согласился Федерико. – Поэтому назвал Хельге адрес своего дома, велел подождать меня возле него, а потом специально сильно ударил себя камнем по голове.

- Дурак, – констатировал Эрнесто. – Неужели нельзя было прикинуться?! Нет, нужно было обязательно выбивать из себя дух!

- Прости, – вздохнул мой возлюбленный. – Я не подумал.

- Ты не подумал, – согласился его друг. – А меня чуть инфаркт не хватил. Да если бы ты прикинулся бездыханным, никто, кроме меня, обмана бы не заметил! А я не такой дурак, чтобы говорить!

- Знаю, – ответил Федерико. – Ты бы сразу все понял.

- Стоп! – привлекла я всеобщее внимание, когда ужас немного отступил. – Ты сам отправил себя в нокаут?!

И в самом деле, ЧТО он сделал?! Подставил под удар собственное здоровье! Причинил себе вред! Господи, почему при одной мысли о том, что ЕМУ больно, мою грудь сковывает ледяными оковами?!

- И ты туда же! – застонал Федерико. – Да ерунда это все! Я даже почувствовать ничего не успел! И без последствий обошлось! Ну, серьезно! Как будто больше не о чем рассказывать!

- Не делай так больше! – заявила я. – Обещаешь?

- Обещаю, обещаю, – рассмеялся мой возлюбленный. – Больше никаких ударов по самому себе!

- Так что же было дальше? – подытожила я.

- Ну, мы с ребятами разобрали завал и нашли в той комнате бездыханного Федерико, – продолжил Эрнесто. – Я, конечно, здорово перепугался и сразу привел его в чувства. Он сказал, что девчонка ударила его и выпрыгнула в окно. Естественно, Федерико сразу отправили домой, лечить голову, и…

- Голову? – захихикала Юми, оборвав брата на полуслове. – Да уж, головой его не мешало заняться! Ты сам понял, ЧТО сказал?

- Знаешь, – съязвил Эрнесто, – в случае с головой Федерико, может помочь только высококвалифицированный психиатр. И то, вряд ли. Но сейчас не об этом. Я говорю о ссадине, которую этот сумасшедший набил на своей пустой голове! Так вот, я вызвался ему помочь, потому что знал: простой девчонке не вывести его из строя. Нет. Он бы обязательно засек удар и смог его блокировать. Это оказалось правдой. Федерико все мне рассказал по дороге домой. Я тоже понял ситуацию, в которой оказалась Хельга, и, ясный пряник, не мог бросить друга. Дальше мы действовали уже вместе.

Федерико все это слушал с абсолютно спокойным лицом. И я сразу поняла: такие реплики друзей касательно его психического здоровья – не более, чем шутки. На них не стоит обращать внимания.

- Хельга ждала нас возле моего дома, – продолжил этот самый Федерико. – Она, конечно, сначала испугалась присутствия Эрнесто, но я убедил ее, что это абсолютно безопасно. Мы провели ее в дом, объяснили ситуацию моей маме, и она согласилась на время приютить Хельгу. Мы вместе стали думать, как с ней быть дальше. И тут она сказала, Что изначально хотела бежать в Рим, к матери. Ее родители развелись, когда ей было четыре года, и отец ухитрился отсудить дочь.

- Вы хотите сказать, – нахмурилась я, – что подозрения Винченцо оправдывают себя?

- Да, – вздохнул Эрнесто. – Как это ни ужасно, но факт остается фактом.

- Да, мы врали, – тихо сказал Федерико. – Я не стану оправдываться и говорить, что у нас не было выбора. Но мы врали не ради себя. Просто, если отец Хельги узнает, что мы ей помогли, он сразу поймет, где она. Тем не менее, если хочешь, Вилу, можешь считать меня лже…

Я не дала ему договорить, зажав рот поцелуем. Какой он у меня глупый! Ну, неужели я могу разочароваться в нем лишь на том основании, что он соврал ради спасения невинного человека?! Да, конечно, мой возлюбленный не раз говорил, что ненавидит ложь. Но тем больше я им восхищаюсь. Чтобы спасти Хельгу, он переступил через себя, сделал то, что ему было противно.

К тому же, теперь я была абсолютно уверена в том, что Федерико никогда не станет врать мне. Для него вдвойне мерзко обманывать тех, кого он любит. И, раз он рассказал мне про Хельгу, его любовь ко мне – не просто слова.

Боже, когда я до конца это осознаю?! Когда окончательно поверю в искренность возлюбленного?! Я ведь уже столько раз в ней убеждалась! И все равно никак не могу поверить своему счастью. Я люблю его. Безумно. Без памяти. Безоглядно. И никак не могу поверить, что каждая нотка моих чувств взаимна в сердце Федерико.

Сейчас, когда я целую его, а он нежно и трепетно отвечает, я чувствую не только силу своей любви к нему. Нет. Я чувствую силу НАШЕЙ любви. И сила эта безгранична Я чувствовала это и раньше. Чувствую постоянно. Особенно, в моменты физического контакта между нами. Он любит меня. Я это ощущаю. Но никак не могу поверить. Ведь кто ОН, и кто я? Он – идеал парня. В нем есть все. Доброта, смелость, благородство, мужество, нежность, сила духа… Парень-загадка. И этот самый идеальный юноша влюблен в меня – в доверчивую и наивную заядлую лгунью? Бред. Тем не менее, Федерико снова и снова уверенно доказывает мне обратное. Каждым своим поступком он выражает, как сильно любит меня. И я верю ему. Но все равно боюсь. Вдруг все это – какой-то сладкий сон? Вдруг в один момент я проснусь – и окажется, что ничего этого не было? Я до жути боюсь потерять возлюбленного. Не могу без него. Люблю – и этим все сказано!

Комментарий к Глава 40 И снова простите меня, ребята! Я теперь учусь, поэтому все еще хуже... Да и к тому же, меня так разозлили некоторые отзывы к предыдущей главе, что я только сейчас нашла в себе силы сесть и набрать проду. Хоть, она и маленькая, но все же... Еще раз простите!))

====== Глава 41 ======

- Э! Э! – окликнул нас Эрнесто. – Я, конечно, рад, что у вас все хорошо, но вы вообще-то целуетесь на глазах у моей сестры!

Мы неохотно отстранились друг от друга. Сердце мое протестующе ныло. Но зато возлюбленный тут же нежно обнял меня и прижал к себе. Боже, почему же внутри так тепло? Мы ведь просто обнимаемся! Впрочем, я и не хочу отвечать на этот вопрос. Лишь бы эти объятия не распадались…

- Так что? – подытожила я. – Вы отвезли Хельгу к матери?

- Так на нашем месте поступил бы каждый, – пожал плечами Федерико.

- Вот именно, – подхватил Эрнесто. – Но я до сих пор в шоке от того, что моя мама тогда согласилась соврать по поводу нашего визита к ней. Хотя, наверное, это было даже не ради меня.

- А ради кого? – встряла Юми.

- Не знаю, – пожал плечами ее брат. – Может быть, она просто не хотела, чтобы я возвращался в Рим.

- Да, скорее всего, так оно и есть, – согласился Федерико. – Ты ведь все время скандалил с Юзуру. Наверное, она просто не хотела, чтобы это начиналось снова.

- Знаешь, Эрни, ты – плохой сын, – заявила Юми. – Нельзя позволять себе таких слов в адрес родной матери. Да, она у нас – не подарок. Но не надо забывать об основной ее заслуге: она произвела нас на свет. Мы должны быть благодарными ей хотя бы за это.

- Ну, да, произвела и бросила у бабушки, – пробурчал Эрнесто.

- А тебя это не устроило?! – возмутился Федерико. – Ты ведь сам ее об этом просил!

- Нет, что ты! – возразил его лучший друг. – Ведь я был рядом с тобой, брат! Потому и просил оставить меня там. Я говорю к тому, что мама в Пескару почти не приезжала. Спихнула нас на бабушку и…

- Да расслабься, я пошутил! – рассмеялся мой возлюбленный.

Из всего этого мне стало понятно, что весь этот диалог ребята устроили исключительно ради нас с Юми. Вдвоем они бы даже поднимать эту тему не стали, потому что понимают друг друга без слов и сходятся во всех мнениях. Наверное, это и есть вечная дружба. Но меня волновала совсем другая тема.

- А вы сейчас общаетесь с этой Хельгой? – спросила я.

Федерико, посмеиваясь, обнял меня крепче одной рукой, а второй нежно погладил по щеке. Уже от этого по коже пробежали приятные мурашки. Невероятные эмоции! Но на этом мой возлюбленный не остановился. Он приблизил свое лицо к моему, заглянул мне в глаза и спросил:

- Снова ревность?

Его дыхания и нежные прикосновения так сводили меня с ума, что соврать или даже схитрить было просто невозможно. Хотя, вообще, я все чаще ловлю себя на мысли, что в принципе не могу ему врать. Уж не знаю, с чем это связано, а только факт остается фактом.

Да, я снова ревновала Федерико. На этот раз, к Хельге. Конечно, я ей сочувствовала, но все равно настолько боялась потерять любимого, что поневоле задумывалась… А что, если то же сочувствие породило в сердце Федерико нечто большее? Нет, я знала, что он бы не стал меня обманывать. Он ведь рассказывал только о Нине. Но не было ли у него каких-либо чувств к Хельге – это уже вопрос другого характера.

- Немножко, – призналась я.

- Со-о-о-олнышко! – со смехом пропел мне в губы Федерико. – Ну, что ты! Я люблю одну только тебя! И не нужна мне ни Хельга, ни кто-либо еще!

Я медленно сходила с ума от счастья. Как он меня назвал? Солнышком? О, боже, как это прекрасно! То есть, если бы раньше кто-то другой так ко мне обратился, я бы возмутилась. Но услышать это слово из уст Федерико – моего родного, любимого и единственного парня – это совсем другое дело! И уж конечно, после таких слов я просто не могла ему не поверить!

- Люблю тебя! – сорвалось с моих губ прежде, чем губы возлюбленного накрыли их нежным поцелуем.

О, это было прекрасно! Слова, обращение и поцелуй – все это до конца уверило меня в искренности Федерико. В том, что он, действительно, любит меня…

Поцелуй был коротким, но даже его было достаточно, чтобы из моего сердца ушли все намеки на ревность, уступив место химическим реакциям, ощущениям от прикосновений Федерико и теплу от его слов… Только он способен так меня волновать. На свете он такой один. И мой. Только мой. Навсегда.

- Кхе-кхе! – деловито прокашлялась Юми. – Я, вообще-то, все еще здесь!

Мы с Федерико разъединили губы, но из объятий друг друга все равно не выпустили. Может быть, поэтому я была так счастлива. А может, просто потому, что любимый человек любит только меня одну…

- Прости, Юми, – обратилась я к подруге Федерико. – Постараемся больше при тебе не целоваться.

- Уж пожалуйста, сделайте милость! – пробурчала девочка. – А то я чувствую себя несколько неловко. Да и Эрнесто, наверняка, тоже.

- Вот, я как раз и нет, – покачал головой тот. – Я чувствую, что мой лучший друг счастлив, и от этого тоже счастлив.

- Я восхищена вашей дружбой, – заметила я. – Вы понимаете другдруга не просто с полуслова, а даже, наверное, вообще, без слов. Улавливаете чувства, настроения друг друга… Ребята, а у вас случайно нет индивидуального телепатического канала? Ну, чтобы говорить мысленно?

- Нет, – рассмеялся Федерико. – Да нам это и не нужно. Мы и так знаем, о чем каждый из нас думает.

- Но как? – недоумевала я.

- Видишь ли, – встрял Эрнесто, – в обычных случаях мы всегда стараемся прятать свои мысли и чувства в дальние части мозгов.

- Мы всегда прячем свою боль за улыбкой, – подхватил Федерико. – Нас этому научили в школе спецназа. Но иногда нужно давать всему этому выход.

- Единственным человеком, который видел мои страдания, для меня является Федерико, – добавил Эрнесто. – А для него – я.

- У нас никогда не было друг от друга секретов, – заметил мой возлюбленный. – Собственно, их и не могло быть по определению. Мы всегда делили все на двоих. И вот, сейчас, когда мы останемся вдвоем, я обязательно перескажу ему мельчайшие подробности этих двух лет. И обижаться на меня из-за этого не нужно.

- Я и не обижаюсь, – согласилась я. – Каждому человеку нужен друг. Тот, которому можно безоговорочно доверять. И я просто счастлива, что он у тебя есть. Что вы есть друг у друга.

- А я счастлив, что у него есть ты, – заявил Эрнесто.

- То есть? – опешила я. – Ведь у меня поведение иногда, как у ревнивой истерички!

Вот уж не ожидала, что, после всего произошедшего, у лучшего друга моего возлюбленного сложится обо мне хорошее мнение!

- Возможно, – согласился тот. – Но именно такая девушка и нужна Федерико. Та, которая настолько будет бояться потерять его, что приревнует даже к Юми. Та, которая будет переживать за него до истерики при малейшей опасности. Та, которая будет любить его до потери сознания. И та, которую он будет так же любить. Все это я сегодня увидел между вами. Поверь, Виолетта, мой брат всегда будет с радостью успокаивать твою ревность и твои истерики! Вот, как сейчас.

Ох, слава богу! Мне удалось понравиться лучшему другу возлюбленного! Ведь для Федерико, конечно, очень важно его мнение. И то, что я сумела завоевать доверие Эрнесто, дорогого стоит!

====== Глава 42 ======

Ближе к вечеру Эрнесто и Юми ушли домой. Лучший друг моего возлюбленного, хлопнув его по плечу, пообещал прийти завтра утром.

- Эх, жаль, я не могу пойти с ними, – хмыкнул Федерико, закрыв за друзьями дверь. – Просто потому, что уже поздно.

- А почему жаль? – поинтересовалась я.

- Очень хочется посмотреть на обалдевшие лица матери и отчима Эрнесто, – пояснил мой возлюбленный. – Хотя, он мне завтра все равно их опишет в подробностях.

Мы со смехом вернулись на диван в гостиной и обнялись. Я чувствовала себя прекрасно. Мой возлюбленный рядом, обнимает меня и прижимает к себе. Он снова рядом, и никакое сражение ни с каким Фабианом не смогло этого изменить!

- Я так переживала за тебя весь день! – сорвалось с моих губ, когда смех стих.

- Из-за встречи с этим Фабианом? – догадался Федерико. – Ну, как видишь, она оказалась не такой уж и опасной. Нет, Вилу, так просто ты теперь от меня не отделаешься!

- О, горе мне! – рассмеялась я, услышав веселье в последней фразе возлюбленного.

Федерико тоже рассмеялся и нежно поцеловал меня в висок. Ах! Это было невероятное ощущение, словно по телу пробежал огонь, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

- Больше никуда тебя не отпущу! – вздохнула я, крепче прижимаясь к возлюбленному. – Особенно, ни на какую разборку!

- Все ведь благополучно закончилось, – возразил Федерико.

- Да, – кивнула я. – На этот раз, да. Но, знаешь, пока мы с Юми умирали от страха и ждали вас, я поняла, как легко могу тебя потерять. В одночасье. Из-за такого вот Фабиана. Пожалуйста, пообещай, что, если подобное случиться снова, ты возьмешь меня с собой! Так мне будет спокойнее!

- Зато МНЕ не будет, Вилу! – заявил Федерико. – Прости, но я не стану давать тебе таких обещаний. Могу дать другое. Если над нами снова нависнет угроза, я сделаю все, чтобы ты была в полной безопасности. Как я понял, оставлять тебя в доме Эрнесто было очень глупо с моей стороны. Больше такого не повториться. Я никогда не допущу, чтобы ты пострадала. Никогда.

Он обнял меня крепче и осыпал поцелуями мои волосы. А я? Как я могла сопротивляться, когда в груди так горячо, а сердце стучит в пять раз сильнее обычного? Но его слова… Он пообещал совершенно не то, что просила я. Даже нечто противоположное этому.

- Я не хочу, чтобы ты рисковал из-за меня! – прошептала я.

- Это все равно будет, – упорствовал Федерико. – Я всегда буду защищать тебя от всего и вся. Никто ничего не сможет с этим поделать!

Дальше я уже не могла возражать, потому что возлюбленный поцеловал меня в губы нежным и в то же время горячим поцелуем. Внутри у меня все как будто закипело. Я с жаром ответила на поцелуй, в котором исчезло все. Весь этот кошмар, через который мы прошли, словно сгорел в этом соприкосновении наших губ. А как я была счастлива, когда язык Федерико осторожно прошелся по внутренней стороне моей верхней губы!

Весь день мы даже поцеловаться нормально не могли, не говоря уже о поцелуе с языком. Поэтому я тут же приоткрыла рот и переплела наши языки в страстном танце.

Это было нечто. Теперь я гораздо ярче ощущала любовь Федерико. Даже почти поверила в то, что он любит меня так же, как я люблю его. Не знаю. Одно скажу точно: сильнее, чем я его, он меня любить не мог просто потому, что сильнее уже некуда. Наконец, я это поняла.

Как бы мне ни хотелось, чтобы этот поцелуй никогда не прерывался, в один миг мы были вынуждены отстраниться друг от друга, так как кислород – штука невечная. Федерико вздохнул, еще крепче прижал меня к себе и шепнул:

- Даже представить боюсь, ЧТО могло с тобой произойти, если бы не ребята! Какой же я идиот! В следующий раз…

- Ты думаешь, что еще не все неприятности нас накрыли? – испугалась я.

- Чисто-теоретически – не все, – пояснил мой возлюбленный. – Мне, к примеру, слабо вериться в то, что Людмила просто так зароет боевой топор. Особенно, после того, что мы узнали от Макси и Нати. Так вот, в следующий раз перед тем, как выходить на линию огня, я обязательно позабочусь о том, чтобы ты была в безопасности, Вилу. А если кто-то все равно попытается причинить тебе вред, я его собственными руками на части порву!

- Знаю, – рассмеялась я. – В этом уже на собственном опыте убедились Марио и Джузеппе!

Вспомнив летающие ножи, мы дружно расхохотались.

- До сих пор не пойму, – выдавила я, – как вы с Эрнесто ухитрились метнуть свои ножи с такого дальнего расстояния, да еще и с такой силой!

- Нас учили этими ножами с пятидесяти метров сбивать со стены спичечную коробочку, – пояснил Федерико. – Но, признаться, мы не рискнули сегодня бросать их на такое расстояние – боялись случайно попасть в тебя. Бросили всего с двадцать метров, чтобы уж наверняка.

- Надо было видеть лица этих двоих, когда они отскакивали в стороны! – заметила я. – А когда я увидела вас Эрнесто, мне даже показалось на минуту, что вы их сейчас растерзаете!

- Мы за этим вообще-то и бежали, – отсмеявшись, заявил Федерико. – Нас остановило только то, что мы узнали этих четверых, и они уж точно не могли быть террористами.

- Вы хорошо их знали? – поинтересовалась я.

- Ну, по крайней мере, на том уровне, на котором, вообще, могут знаться соратники. За исключением, пожалуй, Винченцо.

- Да, я заметила. У вас с ним, кажется, не очень дружелюбные отношения?

- Это еще мягко сказано, – фыркнул мой возлюбленный. – Винченцо – человек очень внушаемый. Он привык во всем прислушиваться к начальству. У него никогда не было собственного мнения. Собственно, эту черту характера в нашей школе особо и не стремились развивать. Сама понимаешь: если у каждого воина будет свое мнение, это чревато крупными неприятностями вроде нашей с Эрнесто выходки. Вот и Винченцо вырос человеком, которого нужно вести. Он будет слепо подчиняться воле начальства, вели оно ему хоть с собой покончить.

- Поэтому он вас так ненавидит, – догадалась я. – Потому что вы пошли против начальства.

- Возможно, – согласился Федерико. – А может, дело в том, что он никого особо не любит. У него нет друзей, потому что, помимо всего прочего, он является добровольным стукачом администрации школы и вечно строчит доносы. Ну, в общем, ты уже, наверное, поняла, почему он так упорно твердит, что мы с Эрнесто помогли Хельге.

- И здесь ваш Винченцо в чем-то прав, – заметила я.

- Не в чем-то, а практически во всем, Вилу, – признался мой возлюбленный. – Все, что он видел, было на самом деле. А вот нам пришлось врать напропалую.

- Знаю, ты это терпеть не можешь, – возразила я. – Но ты ведь спасал Хельгу от папаши-тирана. А это дорогого стоит.

- Любой бы на моем месте так поступил, – пожал плечами Федерико. – Кроме, разве что, самого Винченцо.

- Не скажи, – заметила я. – Любой не стал бы подставлять под удар себя и рисковать собственным будущим ради абсолютно посторонней девушки. Кстати, что тебе грозило, если бы все раскрылось.

- Не мне, а нам с Эрнесто, – поправил меня возлюбленный. – Он бы не позволил мне одному идти под трибунал.

- А что это такое?

- Это пятно на всю жизнь, – просто ответил Федерико. – Когда на площади тебя на глазах у многотысячной толпы лишают звания курсанта и называют предателем. Ведь мы поступились принципом беспрекословного подчинения начальству, хоть и спасли Хельгу.

- Она тебе, наверное, по гроб жизни благодарна, – заметила я, не до конца все же сумев скрыть нотку ревности в голосе.

Федерико, похоже, эту самую нотку услышал, потому что рассмеялся, запрокинул мне голову и выдохнул в губы:

- Вилу, перестань! Говорю же, мне никто, кроме тебя, не нужен!

- Она, правда, тебе никогда не нравилась? – тихо спросила я.

- Никогда, – отвечал мой возлюбленный, все больше сближая наши лица. – Я помог ей, потому что мне стало, по-человечески, ее жаль. Больше у меня никаких причин не было. Клянусь. И вообще, знаешь, ревновать меня к Хельге – все равно, что ревновать к Глории или к Юми. Ты ведь не ревнуешь меня к Юми, правда?

- Нет, – отвечала я. – Уже нет.

- Уже? – захихикал мне в губы Федерико.

- Ну, прости, – вздохнула я, уже самостоятельно подавшись ему навстречу. – Это было только изначально. А я… я просто ненавижу, когда в твоей жизни оказывается любая другая девушка.

- Мое маленькое ревнивое чудо! – прошептал Федерико и, наконец, поцеловал меня.

Его слова и поцелуй лишь укрепили мою веру в то, что я принадлежу только ему одному. И хочу, чтобы так оставалось вечно. Хочу всегда смотреть только на него. Хочу, чтобы только он ко мне прикасался, вызывая потоки эмоций. Хочу, чтобы только он говорил мне «люблю». Хочу только ему отвечать тем же. Хочу, чтобы только он целовал меня вот так, почти лишая разума. Чтобы только его губы так нежно касались моих, чтобы только его руки с такой любовью гладили меня, чтобы только его язык так осторожно сплетался с моим. Хочу любить только Федерико и чувствовать взаимность. Всегда.

- Мне нужна одна-единственная девушка – ты! – горячо прошептал мой возлюбленный, когда мы остановились, чтобы набрать в легкие воздуха. – Я люблю одну тебя! Ты – любовь всей моей жизни! Только ты…

Мгновение – и мы снова слились в страстном, но одновременно нежном поцелуе. Слова Федерико заставили мое сердце воспарить. Голова кружилась, абсолютно и блаженно опустев. Я позволила унести себя в море любви. В море без берегов…

====== Глава 43 ======

Ту ночь мы провели вместе. Нет, между нами, конечно, ничего не было, кроме пары поцелуев в кровати. Но и этого было достаточно для того, чтобы окрылить меня на весь последующий день.

Как получилось, что мы снова спали вместе? Ну, признаться, это было моей инициативой. Когда вечером мы с возлюбленным собирались расходиться, я поняла, что теперь уже не смогу заснуть без его теплых и нежных объятий, сводящих с ума. Поэтому, вцепившись в шею Федерико, я крепко поцеловала его в губы (сама, между прочим, едва с ума от эмоций не сошла) и шепнула:

- Не уходи!

И он не ушел. Уж не знаю, что на него подействовало больше – мой поцелуй, просьба или то, что он, как и я, понимал, что не заснет без меня. Не знаю. Да это, в принципе, не так уж и важно. Главное, что эту ночь мы снова провели вместе.

Несколько последующих дней особым разнообразием не отличались. Каждое утро приходил Эрнесто и уходил только ближе к ночи. Но я ничего не имела против него. Единственное, что меня расстраивало, – это, когда с ним приходила Юми. Нет, эта девочка просто прелесть. Но дело все в том, что она каждый раз уводила меня в другую комнату, где мы вели сугубо женские разговоры. А Федерико с Эрнесто за дверью вели свои разговоры – сугубо братские. Нет, конечно, я не против того, что они общаются. Разумеется, нет. Просто для меня невыносимо расставание с любимым даже на такой короткий промежуток времени.

- Ты должна быть рада, – убеждала меня Юми всякий раз. – Эти двое счастливы. То есть, конечно, Федерико счастлив с тобой. Он любит тебя. Но не забывай, что и Эрнесто он любит по-своему. Они всегда были связаны какими-то незримыми и непонятными узами. А когда Эрнесто… ну, вроде как погиб, Федерико чувствовал страшную боль. Я это видела, но ничего не могла поделать. Потом в его жизни появилась ты. И я снова увидела того мальчишку, которого знала раньше. Но все равно иногда в его глазах появлялась та боль. Как оказалось, даже настоящая любовь не способна помочь пережить потерю лучшего друга.

- Это был камень в мою сторону?! – возмущалась я.

- Это, вообще, не было камнем, – терпеливо отвечала Юми. – Все-таки не стоит забывать: лучший друг Федерико, который был рядом с раннего детства и которого он называл братом, умер у него на руках. После такого чудо, что он, вообще, смог влюбиться. А теперь этот самый друг снова появился в его жизни. Они очень скучали друг без друга. К тому же, Эрнесто был, есть и будет единственным человеком, от которого у Федерико нет секретов, и наоборот.

Признаться, эти слова меня немного задевали, хоть я и понимала, что существуют чисто-мужские секреты, в которые девушек просто не принято посвящать. Но я не могла не завидовать Эрнесто. Он знает о Федерико все, в отличие от меня…

Впрочем, нельзя сказать, что время, которое я проводила с Юми, было неприятным. Она оказалась отличной собеседницей. Мы рассказывали друг дружке свои секреты, сочувствовали, давали советы. Юми, к примеру, едва не расплакалась, услышав мой рассказ о дне, когда Федерико уехал из-за Анжи. Она с упоением слушала подробности наших отношений и говорила, что они напоминают ей средневековые любовные романы. В общем, мы с Юми стали близкими подругами, и я даже понимала, почему Федерико называет ее сестрой. Она имела удивительное свойство осторожно западать в душу и невольно всем своим видом внушала симпатию.

В один из таких дней мы, как обычно, сидели в комнате, предназначенной для меня, а Эрнесто с Федерико расположились в гостиной. Как обычно, оттуда доносились их приглушенные голоса и веселый смех. День уже клонился к вечеру, когда я услышала звонок мобильника Федерико.

- Как думаешь, кто это может быть? – спросила я у Юми.

- Да кто угодно, – пожала плечами та. – Глория, к примеру. Может, по братику соскучилась. Или кто-то из дальних родственников. Хотя, чего гадать? Пойдем, сами спросим.

Мы поднялись и вышли из комнаты. Федерико слушал то, что ему говорили по телефону, все больше бледнея. У меня уже тогда появилось плохое предчувствие. И оно только усилилось, когда мой возлюбленный заявил своему собеседнику:

- Так, успокойся! Не истерии! Мы ее найдем. Все будет хорошо. Нет, никто мне в помощь не нужен. Значит, так надо! Ой, ну, почему сразу самоубийца?! Слушай, я тебя когда-нибудь подводил?! Вот! Так что доверься мне! Я сейчас приду. Все, жди.

- Что случилось? – тут же спросила я, пока мой возлюбленный убирал телефон.

И тут снова бросилась в глаза удивительная синхронность каждого движения друзей. Они, не сговариваясь, одновременно вскочили с дивана и посмотрели друг на друга.

- Наша Ариана пропала, – сказал мой возлюбленный, ни к кому в особенности не обращаясь.

Эрнесто деловито нахмурился, готовый действовать в любую секунду, да и сам Федерико повторял его позу. Юми, вскрикнув, прижала ко рту ладони. А я… снова почувствовала внутри себя обжигающую ревность. Ведь услышала еще одно женское имя! А вдруг это одна из поклонниц Федерико?! Вдруг он с ней дружит, а она его потихоньку соблазняет?!

- Кто такая Ариана? – спросила я, не до конца сумев скрыть нотку обиды в голосе.

Федерико просто подошел ко мне, обнял и легко поцеловал в губы. Ах! Я почти взлетела в небеса, а вся ревность тут же испарилась. Я так счастлива, когда он рядом и касается меня!

- Вилу, – выдохнул Федерико мне в губы, – ревновать меня к Ариане еще глупее, чем к Юми. Ей три с небольшим года!

Я снова почувствовала себя глупо. Ну, что это такое, в самом деле?! Это уже не просто ревность, а самая настоящая паранойя! Все, пора лечиться! Это надо же было! Развела тоже трагедию, Отелло в юбке! Может, эта Ариана – родственница Федерико. Да мало ли! А я тут, понимаешь, пустилась… И вообще, честно говоря, я обожаю детей!

- Кто она? – тихо спросила я, обхватив возлюбленного за шею под громкий смех Юми.

- Дочь Хельги, – ответил парень. – Той девушки, о которой мы тебе рассказывали. И к ней меня тоже ревновать не надо.

- Знаю, – вздохнула я. – Мне ее жаль. А что случилось с Арианой?

- Я пока сам толком ничего не понял, – пожал плечами Федерико. – Хельга в истерике мне позвонила.

- Феде, пойдем, – поторопил друга Эрнесто.

- Вы к Хельге? – спросила Юми.

- Конечно, – кивнул Федерико. – Ей, кроме нас, больше не на кого рассчитывать.

- Мы с вами, – засуетилась я, пытаясь выпутаться из объятий возлюбленного.

Но тот меня не отпустил. Он мягко приподнял мой подбородок, заглянул мне в глаза и тихо сказал:

- Нет, Вилу. Вы с Юми останетесь. Я не хочу подвергать вас опасности. Вдруг Ариана попала в беду?

- Тогда я, тем более, должна пойти с тобой! – воскликнула я. – Как ты не понимаешь: я не переживу, если с тобой что-нибудь слу…

- Тихо! Тихо! – прервал меня возлюбленный. – Я все понимаю, милая! Но пойми и ты меня. Если ты пойдешь с нами, я поминутно буду отвлекаться, чтобы убедиться в твоей безопасности. Буду, и здесь ничего не поделаешь.

- Вообще-то, в некотором смысле, Виолетта права, – встрял Эрнесто. – Здесь их с Юми и будут искать, в случае чего. А с Хельгой их решительно ничего не связывает. Может, мы возьмем их с собой, и пусть побудут пока у нее?

Федерико подумал немного и, наконец, вздохнул:

- Ладно. Ты прав. Так для них будет безопаснее.

Он отпустил меня и позволил взять из комнаты кофту – вечер был прохладный. Мне, конечно, совсем не улыбалась перспектива сидеть у Хельги, пока мой возлюбленный будет бегать неизвестно где, но я была благодарна Эрнесто уже за то, что дал мне возможность находиться хоть немного ближе к нему…

====== Глава 44 ======

Хельга оказалась невысокой миловидной девушкой с мелкими темными кудряшками, ниспадающими ей чуть ниже плеч. У нее было немного вытянутое лицо, едва заметный нос, смуглая кожа, стройная фигура, четко очерченные губы и большие карие глаза, которые в минуту нашего знакомства были полны слез.

Федерико не преувеличивал. Хельга, действительно, мягко говоря, была в несколько неадекватном состоянии. Но это нормально. Ведь у нее пропал ребенок. Я даже почти не ревновала, когда, открыв нам дверь, девушка повисла на шее у моего возлюбленного и разрыдалась ему в плечо. Тот подождал секунд десять, рассчитывая, очевидно, что она сама успокоится. Когда же этого не произошло, он деликатно отстранил от себя подругу, заглянул ей в глаза и начал убеждать, что все будет хорошо, и он обязательно найдет Ариану.

Правда, никакие переживания не помешали Хельге выпасть в осадок, когда она увидела Эрнесто. Ребята пообещали рассказать ей историю его возвращения позже, после того, как найдут и вернут девочку.

Мы вошли в квартиру. Помимо самой Хельги и Арианы, здесь жила мать девушки, Инес. Но она уехала в командировку в Мексику на две недели, и Хельга решила, что нет смысла ее пока вызывать.

- Так, – подытожил Федерико, когда мы разместились в гостиной. – Теперь, пожалуйста, Хельга, успокойся и расскажи нам все по порядку.

Хельга сделала глубокий вдох, затем, медленно выдохнула и заговорила уже без истерик:

- Она попросила отпустить ее на детскую площадку. Это прямо перед домом, и раньше, она уже не раз ходила туда одна, поэтому я отпустила. Потом, где-то через час, я вышла, хотела позвать ее на ужин, но не нашла. И никто ее не видел! Никто!

Девушка снова разрыдалась, уткнувшись лицом в плечо Федерико. Тот осторожно приобнял ее за плечи. Но я не ревновала. Я видела привязанность между ними, но, скорее, как у брата и сестры. И, конечно, вполне естественно, что Хельга в моем возлюбленном видит своего благородного бесстрашного спасителя. Он ведь когда-то вытащил ее из крайне сложной ситуации, даже соврал товарищам и администрации школы. Рискнул своим будущим ради нее. Привязанность Хельги вполне объяснима.

- Не волнуйся, мы ее найдем, – ободряюще сказал мой возлюбленный. – Как давно Ариана ушла?

- Часа… часа три назад, – прорыдала Хельга. – Вы… вы, правда, ее найдете?

- Обязательно найдем, живой и невредимой, обещаем! – встрял Эрнесто. – А теперь нам пора на поиски.

- Ты не против, если Виолетта и Юми останутся здесь, – спросил Федерико.

- Мы пойдем с вами! – вскричала я.

Сердце мое отчаянно ныло, предчувствуя разлуку и тревогу за любимого человека.

- Нет, – твердо сказал тот. – Вы с Юми останетесь. Еще нам не хватало за вас волноваться.

- Но я-то буду за тебя волноваться! – возразила я.

- Знаю, знаю, – заявил мой возлюбленный, отойдя от Хельги и притянув к себе меня. – Но так будет безопаснее для тебя. И для меня тоже.

- А он прав, – уже спокойнее заметила Хельга. – Толпой вам там делать нечего. Да и Ариана никого, кроме Федерико, к себе не подпустит. Так что, Виолетта, вам с Юми, и впрямь, лучше остаться у меня.

Я вздохнула. Да, похоже, выбор у меня невелик. Но, как это ни прискорбно, доля правды в словах Хельги была. В конце концов, я не могу не признать, что Федерико любит меня и, если я пойду с ним, он будет поминутно поворачиваться ко мне, чтобы убедиться в моей безопасности. А это уже опасно для него самого.

- Ладно, – сдалась я. – Но пообещай, что будешь держать нас в курсе дела! Звони при любом изменении ситуации. И будь осторожен, хорошо?

- Конечно, – шепнул в ответ мой возлюбленный и нежно поцеловал меня в губы.

Поцелуй, конечно, был коротким – ведь рядом стояли и Юми, и Хельга. Но все равно внутри снова запорхали бабочки, а сердце снова пустилось в пляс. Только от его поцелуев я так счастлива!

Наконец, лучшие друзья вышли из квартиры, оставив меня молить бога о том, чтобы с моим возлюбленным все было хорошо. Господи, пусть он вернется целым и невредимым! Я не смогу без него! Умоляю!

- Все будет хорошо, – приободрила меня Юми. – Эти двое еще не из таких переделок вылезали.

- Да, но раньше от них зависели только их собственные жизни, – возразила я. – А сейчас они отвечают еще и за Ариану.

- Кто тебе сказал, что они раньше ни за кого не отвечали? – изогнула бровь Хельга, которая вытирала слезы платком, глядя вокруг с безразличным видом.

- Да, эти двое почти всегда все делали вдвоем, – добавила Юми. – Но это отнюдь не значит, что они сражались только за самих себя!

- Случаи, когда это было на самом деле так, можно пересчитать по пальцам, – заметила Хельга.

- Они всегда сражались за правду, защищая других и неся за них ответственность, – продолжала Юми.

- В школе спецназа эти двое командовали отделениями, и в любом общем сражении отвечали за своих соратников.

- А во время той жуткой резни под Миланом, о которой тебе уже говорил Бернарди, на них, вообще, лежала ответственность за всю страну.

- И когда Федерико не дал вернуть меня отцу, он тоже отвечал не только за себя!

- Да и вообще, если вдуматься, они всегда за кого-то отвечали. Друг за друга. И я думаю, сейчас они тоже справятся, – заключила Юми.

- Да, – вздохнула я, не до конца убежденная. – Наверное, да.

- В любом случае, мы можем только переживать за них, – сказала Хельга. – Помочь им, увы, не в нашей власти.

- Да, ты права, – согласилась Юми. – Тут уж все сводится к тому, доверяем ли мы Федерико и Эрнесто.

- Конечно, доверяем! – воскликнула я. – Ведь правда?

- Разумеется, – кивнула Хельга. – Эти ребята спасли меня от ужасной судьбы. Меня и мою еще не рожденную дочь. Поэтому сейчас я обратилась за помощью именно к Федерико. Потому что доверяю жизнь Арианы только ему.

- Они всегда были готовы сражаться за тех, кто им дорог, – добавила Юми.

Я смотрела на этих двух девушек, и в голове у меня назревал весьма странный для этой ситуации вопрос. Не знаю, почему, но меня это заинтересовало. Поэтому я тут же и спросила:

- Вы что, знакомы?

- Ну, не сказать, что очень близко, – пояснила Юми. – Но все-таки достаточно неплохо друг дружку знаем.

- Вас ребята познакомили? – догадалась я.

- Они самые, – кивнула Хельга. – Это было уже после их переезда в Рим.

- Ты, после своего спасения, хорошо с ними общалась? – полюбопытствовала я, снова испытывая некоторую ревность.

- Конечно, – удивленно посмотрела на меня Хельга. – Хотя, признаться, отношения с Федерико у меня всегда были несколько ближе, чем с Эрнесто.

- А вот это ты зря, – чуть усмехнувшись, встряла Юми. – Очень зря.

Ревность ужасной силы обожгла меня изнутри. У моего возлюбленного были и, наверное, есть сейчас, близкие отношения с Хельгой! Все, я за себя не ручаюсь!

- И насколько близкими были ваши отношения?! – почти прорычала я.

- Тише, тише, – засуетилась Хельга. – Ты не так поняла! Мы с Федерико просто…

- Я сама разберусь, что и как понимать, спасибо! – сердито оборвала ее я. – Запомни: он МОЙ! Только мой! И…

- И я очень рада за вас, – осадила меня девушка. – Ничего вашей любви не угрожает! По крайней мере, не с моей стороны!

- А ваши близкие отношения?! – огрызнулась я. – Только не говори, что ты не это имела в виду!

- А я, действительно, имела в виду вовсе не то, о чем ты сейчас подумала. Да, у нас с Федерико отношения несколько ближе, чем с Эрнесто, но лишь потому, что именно он протянул мне руку помощи. Он стал ассоциироваться у меня с надеждой, которую дал мне вместе со своей помощью. Но мы просто добрые друзья – и все. И нас обоих это устраивает. Я никогда не смотрела на него, как на парня, а он на меня – как на девушку.

Я вздохнула и начала постепенно успокаиваться, снова ругая себя. Вот, опять моя ревность вышла из-под контроля! Ну, что это такое, в самом деле?! Я веду себя, как полная идиотка и истеричка! Такими темпами против меня скоро ополчаться все друзья моего возлюбленного, с которыми мне нужно наладить отношения! Нутром чувствую, что Хельга входит в список тех, чье мнение важно для Федерико!

- И вообще, – несколько поморщилась девушка, – Федерико рассказывал, что со мной произошло до нашего знакомства, и почему я была беременна?

- Да, кивнула я. – Тебя изнасиловали.

- Верно, – тихо согласилась Хельга. – А теперь скажи: какой нормальный парень теперь посмотрит на меня – испорченную девушку, да еще и с ребенком на руках?

- Не убедила, – парировала я. – Сердцу не прикажешь. К тому же, Федерико знал, что это – не твоя вина.

- Возможно, – согласилась Хельга. – Но дело вот еще в чем: после того, что со мной сделали эти ублюдки, я поклялась, что никогда больше не подпушу к себе ни одного мужчину дальше уровня друга. Никогда. И Федерико об этом знает. Его все устраивает.

Вот, тогда я точно почувствовала себя еще глупее. Ну, как можно быть такой ревнивой?! Федерико никогда не нравилась Хельга – теперь я в этом определенно уверена. А он никогда не нравился ей, иначе, она давно забыла бы про свою клятву и попыталась его завоевать. Все, спокойно!

- Ладно, – подытожила я. – Убедила. Прости.

- Ну и ревность, – констатировала Хельга.

- Да она, вообще, ревнивая до жути, – заметила Юми. – Не поверишь, до чего эта ревность доходит!

- Ты настолько ему не доверяешь? – удивилась Хельга, обращаясь ко мне.

- Нет, что ты? – возмутилась я. – Доверяю, конечно! Другой вопрос в том, что я этим девушкам не доверяю. Федерико ведь у меня такой замечательный и такой вежливый! Он не может даже Деянире сказать, чтобы отстала!

- И поэтому ты ревнуешь его к каждому женскому имени, которое он произносит! – захихикала Юми. – Могу себе представить твою истерику, когда ты услышала про Деяниру – красивую девушку, которая строит ему глазки! Хотя, нет. Даже представить боюсь.

- Да нет, особо я не истерила, потому что он не давал мне поводов, – призналась я. – К тому же, в тот день я познакомилась с Глорией…

- О, боже! – застонала Юми. – Только не говори, что ты и к родной сестре его ревновала!

- Пока не узнала, что она – его сестра, – пояснила я.

- И на том спасибо! – фыркнула Юми. – Я, вообще, удивляюсь, как ты меня терпишь!

- Ты тоже исключением не стала, не волнуйся! – заявила я. – До тех пор, пока вы втроем не убедили меня в том, что у вас исключительно братские отношения.

- Ой, да о чем я спрашиваю! – поморщившись, отмахнулась Юми. – О чем речь, если ты Федерико изначально даже, блин, к Ариане приревновала?!

Бедная Хельга поперхнулась воздухом. Откашлявшись, она посмотрела на меня обалдевшими глазами и чуть слышно прошептала:

- К Ариане?! К моей трехлетней дочери?!

- Я ведь тогда не знала, сколько ей лет и кто она, – смутилась я. – Просто услышала имя…

- Да, Юми права, – возвела Хельга глаза к потолку. – Отелло отдыхает!

А я что… – начала, было Юми, но осеклась, потому что у нее зазвонил телефон.

Девочка быстро достала аппарат, посмотрела на экран, нахмурилась и быстро ответила:

- Да? Ну, что там? Господи, да вы просто молодцы! Да, у нас все в порядке! Что? Так, стоп! Я сейчас включу громкую связь, и ты поговоришь со всеми.

Она что-то щелкнула и положила телефон на стол.

- Все, можешь говорить, – окликнула девочка своего собеседника.

- Значит, так, – раздался из трубки голос моего возлюбленного, – на детской площадке никто Арианы, действительно, сегодня не видел. Зато соседка снизу заметила, как она лезет в подвал дома. Конечно, ей незачем было туда лезть, но, поскольку других версий нет, придется проверить эту. Вот только говорят, что ваш подвал, как Бермудский Треугольник. Там много, кто пропадал, в ночи перед полнолуниями.

- Ты хочешь сказать, что Ариану уже не спасти? – с ужасом спросила Хельга.

- Нет, что ты! – воскликнул мой возлюбленный. – Я затем звоню, чтобы вас, девочки, попросить: следите за подвалом. Если увидите дым внизу, срочно звоните в полицию.

- Ну, да, и они как раз к утру раскачаются, – съязвила Юми.

- Вообще, ты права, – согласился Федерико. – Тогда ладно. У меня есть одна идея. Не хотелось к ней прибегать, но…

- А что же вы с Эрнесто собираетесь делать? – нахмурилась Хельга.

Что-то мне подсказывало, что за этими словами последует нечто ужасное. Нечто, что будет для меня хуже, чем ножом по сердцу. И я не прогадала.

- Попытаемся подняться в подвал, разумеется, – зазвучал из трубки родной и любимый мною голос, заставляя плохое предчувствие холодным ядом пронзить мою кровь.

Комментарий к Глава 44 А вот и прода, мои хорошие!))) Простите, что задержала!))) Вышла на работу и тут же заболела... Еле ползаю.)))

====== Глава 45 ======

Федерико не позволил никому себя переубедить. Просто добавил по-испански, что любит меня, и отключился. С минуту мы втроем сидели в шоке, не в силах пошевелиться. Я же, и вовсе, впала в забытье. Даже нежное признание возлюбленного не могло избавить меня от гнетущего страха за него…

Дальше я уже не обращала внимания ни на что. Возможно, Юми с Хельгой о чем-то еще говорили, но я не слушала. Все, на что хватало моих сил, – это сидеть, смотреть в оду точку и беззвучно молить небеса о том, чтобы любимый человек выбрался из этого подвала… Я не могу без него! Он – моя жизнь, моя судьба и мое счастье! Без него мне жизнь не мила!

Да, все верно. Не знаю, чем закончится вся эта история. Да и никто не знает. Одно могу сказать точно: если с Федерико (не приведи господи) что-нибудь случится, я последую за ним при первой возможности! Вскрою себе вены, прыгну с крыши, наглотаюсь таблеток… Не смогу жить без него! Ни за что!

Этот вечер был для меня, наверное, одним из самых тяжелых в жизни. Казалось, хуже быть уже не может. Наверное, самое ужасное на свете ощущение – это знать, что любимый человек в опасности, но понимать, что ничем не можешь ему помочь. Правда, позже я убедилась, что худшее впереди. Но тогда просто трепетала в ожидании минуты, когда из подвала пойдет дым. Стемнело, но уличные фонари отлично освещали весь двор. Мы с девочками поминутно подходили к окну, но никакого дыма не было видно.

Около десяти, поняв, что скоро ребята точно не отделаются, Хельга позвонила Аврелии и матери Эрнесто – сообщила, что мы, вчетвером, останемся у нее. Обе женщины известие восприняли на удивление спокойно. И я снова почувствовала ревность, дура.

- Федерико что, уже оставался здесь раньше? – подала голос я.

- Ой, только не надо начинать все заново! – отмахнулась Хельга. – Не оставался он здесь никогда! Просто его мать – мудрая женщина. Она понимает, что, раз ее сын остался у меня, значит так надо.

- Она настолько ему доверяет? – опешила я.

- Она хорошо его знает, – поправила Юми. – И понимает, что он никогда не сделает ничего без видимой на то причины. Я хочу сказать, ничего необычного или неправильного.

Хельга согласно кивнула. Снова воцарилось тягостное молчание. Я ругала саму себя. Дьявол, нашла время для ревности! Федерико уже часа два, как в подвале, и неизвестно, что с ним! А я тут, понимаешь, развела трагедию!

Часам к одиннадцати Юми не выдержала бдения и заснула прямо на диване в гостиной, положив голову мне на колени. И внезапно я почувствовала странную привязанность к ней. Наверное, нечто подобное чувствует мать по отношению к своему ребенку. Или старшая сестра. Да, похоже, у меня начинает работать материнский инстинкт.

В общем, уж не знаю, что там у меня заработало, а только я ласково погладила девочку по голове и даже грустно улыбнулась. А та, похоже, не увидела в моем поведении ничего странного. Или была слишком усталой, чтобы увидеть. В любом случае, она просто вздохнула, свернулась клубочком и подложила ладони под щеку.

Мы же с Хельгой просто не могли заснуть. Я пыталась закрыть глаза, но всякий раз воображение рисовало жуткие сцены с участием моего возлюбленного. Нет, заснуть я не смогу при всем желании. А после того, как Юми заснула у меня на коленях, я даже не могла бегать к окну и смотреть на подвал. Хельга, хвала небесам, делала это за нас обеих.

Время ползло не быстрее улитки. Я даже пару раз проверяла, не остановились ли мои часы. Казалось, прошла целая вечность с момента звонка Федерико. А на самом деле – всего четыре с половиной часа. Было уже без двадцати два, когда Хельга, в очередной раз подойдя к окну, вдруг завопила:

- Ой, смотрите!

Юми тут же проснулась, и мы одновременно вскочили, как ошпаренные. Пулей метнувшись к окну и посмотрев вниз, я испытала огромное облегчение. Из подвала дома валил дым, заметный даже с высоты шестого этажа, на котором мы находились. Значит, ребята смогли! Значит, они живы!

А потом началось самое настоящее сумасшествие. Как будто крик Хельги за закрытым окном был сигналом. Внезапно завыли полицейские сирены, и дом оцепило сразу несколько десятков машин. Все вокруг озарялось мигалками, как будто двор обратился в танцпол ночного клуба. Из машин выскочило несколько полицейских с пистолетами наизготовку и блокировали вход в подвал. Остальные (их было добрых четыре десятка) стали вокруг дома, окружив его живым кольцом.

Хельга чуть приоткрыла окно, чтобы лучше слышать. Это вряд ли могло навести подозрения – все остальные жители дома давно высунули из окон свои всклокоченные головы. Да и весь двор тоже последовал их примеру.

- Внимание! – прозвучал мужской голос из громкоговорителя. – Всем жителям просьба сохранять спокойствие. Всем, кто находится в подвале, приказываю немедленно выйти. Сопротивление бесполезно – дом полностью блокирован. Выходим по одному – и без фокусов. Даю вам тридцать секунд на размышление. В противном случае, мы будем вынуждены применить оружие.

Похоже, те, кто были в подвале, смелостью не отличались. Не успел голос затихнуть, как вышел первый человек. Но, боже мой, на кого он был похож! Весь в черном, волосы отпущены по пояс и ужасно спутаны. Все лицо незнакомца покрыто какой-то краской белого и кроваво-красного цветов. А еще, огромное количество пирсингов, шипов и прочего. Кошмар какой-то!

Парня (если это был парень) быстро скрутили и запихнули в фургон, припаркованный рядом. Тот почти не сопротивлялся, горланя какую-то абсолютно неразборчивую песенку. Что-то мне подсказывает, что он либо сумасшедший, либо не совсем трезвый.

- Сатанисты, – констатировала Хельга, пока парня сажали в машину.

- Кто? – переспросила я.

- Это такое направление. Типа секты. Жуткие ребята. Говорят, у них убийство считается не преступлением, а священным обрядом.

- Ужас какой-то! – передернулась Юми. – И откуда они взялись у вас в подвале?

- Ходят слухи, что они в нем каждую ночь собираются, – призналась Хельга. – Но это было всего лишь слухами. До этого момента.

А из подвала выходили все новые и новые жутковатые сатанисты. В общей сложности, набралось человек пятьдесят или больше. Федерико почему-то нигде не было видно, и это заставляло меня еще больше нервничать. Вдруг что-то пошло не так, и мой возлюбленный… Нет, даже думать об этом боюсь! Не представляю жизни без него!

Наконец, сатанисты перестали выходить. Несколько полицейских, подняв пистолеты, вошли внутрь. Все замерли в безмолвном ожидании. А потом из подвала вышли Эрнесто и Федерико. На руках у моего возлюбленного, обхватив его всеми конечностями, сидел ребенок – наверное, это и была Ариана. А, неважно! Наконец-то я вижу ЕГО! Наконец-то я убедилась в том, что мой любимый человек жив! Какое счастье! Боже, я сейчас взлечу!

Но что это? Из одной машины вышел лысеющий высокий худой мужчина лет под сорок в костюме с галстуком, подошел к моему возлюбленному и… похлопал его по спине. Этот жест был настолько дружелюбным, что сомнений не возникало – он знал Федерико. Странно. Очень странно. Хотя…

О, господи, еще я возлюбленного к мужчинам не ревновала! Все, пора лечиться! Я серьезно! Хотя, вслед за мужчиной вышла девушка приблизительно наших лет. А это уже выбило меня из колеи. Но девушка эта, даже по моим меркам, не была красивой. Всклокоченные кудрявые темные волосы образовывали на ее голове нечто вроде помойки. Смуглая кожа имела явный желтоватый безобразный оттенок, да и сами черты лица были грубыми. Ко всему прочему, девушка была плоской, как доска. Серьезно! Если у меня были хоть какие-то выпуклости, то эта походила на мальчишку, если не считать того факта, что была одета в синее короткое легкое платье-сарафан. А ноги ее – страшно смотреть! Удивляюсь, как эта девушка их еще открывает! Это же просто Колесо Фортуны какое-то!

В общем, из машины вышла самая настоящая дурнушка. На такую мой возлюбленный не посмотрит. Да и такая не будет тешить себя надеждами в плане моего красавчика. Но вот, Юми рядом со мной заерзала и констатировала:

- Ой, кажется, нам всем сейчас мало не покажется! Верно, Виолетта?

- Ты о чем? – опешила я.

Девушка во дворе тем временем, к моему удивлению что-то сказала Федерико, а он лишь коротко кивнул. Не поняла юмора! Это что значит?! Они знакомы?! Так! И теперь мне интересно, насколько близко! Все, ревность активизировалась!

- А ты что, не знала? – удивилась Юми. – Это Нина, бывшая девушка Федерико, и ее дядя.

Вот это номер!

Комментарий к Глава 45 Простите. если что-то будет не так! Я набирала эту главу с кипящим мозгом и натянутыми нервами, поэтому не удивляйтесь! Видите, я уже не могу четко сформулировать мысль? Простите!

====== Глава 46 ======

Ощущение было несколько двояким. С одной стороны, я была восхищена возлюбленным. Ведь некрасивая бывшая означает, что внешность для него не важна.И меня совсем не задевал тот факт, что у Федерико была такая дурнушка.

Но с другой стороны, меня просто выводило из себя то обстоятельство, что сейчас Федерико обратился за помощью не к кому-нибудь, а к своей бывшей. Хотя, возможно, ему просто не к кому больше было обратиться. Не знаю. А, ладно, потом спрошу. Все равно сейчас меня больше волнует, в порядке ли мой возлюбленный. А потом уже можно будет и закатить ему истерику. Только уже наедине. Я хочу знать наверняка, не осталось ли у него чувств к Нине.

- Что-то не так, – захихикала Юми, когда я никак на ее заявление не отреагировала. – Где истерика? Где ревность? Где дурацкие вопросы?

- Это все будет, не сомневайся, – пробормотала я, не сводя глаз с окна. – Только после того, как я его поцелую.

- А мне позволишь тоже его в щечку поцеловать? – тихо спросила Хельга. – Ведь он спас мою дочь. Ты не думай, ничего такого!

- Ну, уж нет! – возмутилась я. – Обнять его, так и быть, разрешаю! Но вот, губы свои к нему даже не приближай!

И в самом деле, какого черта?! В щечку она его, понимаешь, хочет поцеловать! Ни за что! Ничьи губы, кроме моих, больше никогда не коснуться этого совершенного лица! То есть ладно, если его в щечку поцелует Аврелия, Глория или Юми (уже даже я ее воспринимаю, как сестру). Но посторонняя девушка, пусть даже связанная с Федерико дружескими отношениями… Нет, нет и еще раз нет!

На улице тем временем столпотворение начало рассасываться. Полицейские машины разъезжались, да и Нина со своим дядей уже садились в машину. А Федерико, с Арианой на руках, и Эрнесто уже вошли в дом.

Я поспешно метнулась ко входу в гостиную – очень хотелось скорее увидеть возлюбленного. Время, на протяжении которого эти трое поднимались и добирались до двери, показалось мне бесконечным.

Наконец, шаги на площадке и звонок в дверь. Хельга, на правах хозяйки, впустила ребят и тут же бросилась обнимать дочь, которая никак не желала отпускать Федерико. Бедняжка, наверное, очень напугана…

Собственно, я смотрела только на возлюбленного. Он стоял передо мной, такой красивый и такой родной… Как бы я хотела прямо сейчас броситься к нему на шею… Увы, это трудно сделать из-за Арианы, которая, дрожа, цеплялась за него, как обезьянка за пальму. Это была маленькая девочка с прямыми угольно-черными волосами до плеч. Лица ее я не видела, потому что малютка была повернута ко мне спиной. Одета она была просто – в серую футболку и джинсовый комбинезон. Обычная прогулочная одежда.

Но вот, на свет вышел Федерико, и я сразу же громко вскрикнула от ужаса. Левый висок моего возлюбленного украшала кровоточащая ссадина, а струйки этой самой крови почти застелили глаз.

- Боже! – охнула Юми. – Где это ты так?

- Или КТО тебя так? – добавила Хельга.

- Сам виноват, – отмахнулся тот. – Надо было смотреть, куда становлюсь.

- Очень больно? – робко спросила я.

Меня отчаянно тянуло подойти, обнять любимого человека, дотронуться до ссадины, поцеловать парня в губы… Ему, казалось, тоже хотелось оказаться ко мне ближе, потому что он осторожно отстранил от себя Ариану и передал Хельге. Пока та обнимала и целовала своего ребенка, мой возлюбленный метнулся ко мне.

Мгновение – и его надежные сильные руки обхватили меня, оторвали от пола и несколько раз повернули вокруг своей оси. О, какое это было счастье: после стольких часов страха за любимого человека оказаться, наконец, в его объятиях! Я обожаю наши соединенные тела, потому что они заставляют меня почти сходить с ума! Как прекрасно ощущать его любовь каждой клеточкой души и тела! Я ощущаю эту самую любовь бешено колотящимся сердцем, бабочками в животе, мурашками по коже…

Но вот, мой взгляд падает на ссадину, и боль Федерико отдается в моей душе. Одна мысль о том, что ЕМУ больно, заставляет меня невыразимо страдать. Поэтому я осторожно, чтобы не сделать хуже, легко касаюсь раны пальцами. Сбившееся дыхание возлюбленного дает мне понять, что его тоже атакуют эмоции. И от этого мне становится тепло. Пальцы мои нащупывают только кровь, а это может означать одно…

- Тебе нужно промыть рану, – заявила я.

- Брось, – начал, было, мой возлюбленный. – Это просто…

- Федерико! – воскликнула я твердо. – Тебе. Нужно. Промыть. Рану.

- Ладно, – со смехом сдался тот. – Хорошо, сейчас промою.

Он попытался отстраниться, но я не позволила. Мое трепещущее сердце не дало мне этого сделать. Оно заныло, стоило мне чуть ослабить хватку. Нет, не могла я отпустить любимого человека. Просто так – не могла.

- Одну секунду, – попросила я и поцеловала парня в губы.

Мне было все равно, что в комнате друзья Федерико, не говоря уже о маленькой девочке. Наплевать, что сейчас не лучшее время для поцелуев. Лишь бы только это соприкосновение наших губ длилось подольше! Лишь бы только подольше мое сердце заходилось от счастья! Лишь бы подольше тело будоражили электрические разряды! Лишь бы подольше голова кружилась от фонтанов чувств! Поцелуй, словно глоток воды в пустыне, стал для меня огромным счастьем. Даже такое легкое и поверхностное соприкосновение губ почти лишило меня разума. Он жив! Все хорошо! Федерико снова со мной, и мы снова целуемся!

- Эй! – привлек всеобщее внимание Эрнесто. – Ладно, Юми вы не стесняетесь, но здесь же Ариана, в конце концов!

Как бы мне ни претило отстраняться, сделать это все-таки пришлось. Эрнесто прав. У бедной девочки, вон, и без того, шок. Итак, после этого поцелуя, я все-таки отправила Федерико в ванную и обратилась к Хельге:

- Аптечка есть?

- На кухне, крайний ко входу навесной ящик, верхняя полка, – сказала та, не переставая обнимать дочь.

Я послушно прошла, открыла нужный ящик и почти сразу обнаружила эту самую аптечку. Тут как раз и Федерико вышел из ванной. А Хельга объявила:

- Ребята, давайте спать, а? Завтра все обсудим. Я уже договорилась с вашими матерями. Эрнесто, ляжешь в гостиной, хорошо? Ты, Юми, ложись со мной и Арианой. Ну, а вы, влюбленные, пожалуйте в комнату мамы. Я так думаю, раз ты, Виолетта, живешь в доме Гонсаллесов, вместе спать вам не в первой? Поможете постелить постели?

Через полчаса мы с возлюбленным вместе ушли в комнату матери Хельги. Там была одна двуспальная кровать, застеленная свежим бельем, которое мы только что и постелили. Хельга дала нам с Юми по своей футболке, в которые мы переоделись после душа. Однако, прежде, чем лечь спать, нужно сначала кое с чем разобраться. А именно: с раной Федерико.

Вскоре мы, уже переодетые, сидели на краю кровати. Я осторожно намочила ватный диск обеззараживающей жидкостью и осторожно начала протирать все еще кровоточащую рану. Надо сказать, промытой она выглядела уже не так страшно. Просто была разорвана верхняя часть кожи. Но для меня даже легкая царапина возлюбленного была пыткой… Федерико сначала охнул. Я испуганно убрала руку и шепнула:

- Извини! Больно? Я не хотела!

- Да нет, все в порядке, – улыбнулся мой возлюбленный. – Щиплет немного, вот и все.

- Обязательно скажи, если будет очень больно, – попросила я и снова начала обрабатывать рану. – Слушай, а почему ты обратился за помощью именно к Нине, когда нужно было быстро привести полицейских?

- Откуда… Ах, да. Юми. Но, Вилу, пойми: у нас с Эрнесто не было других вариантов! Я понимаю, тебе было неприятно видеть мою бывшую. Но Нина могла сильнее, чем кто-либо повлиять на полицию. Ее дядя там весьма крупная шишка. Поэтому я и позвонил ей. Только поэтому. Для меня, это, вообще, ничего не значит. А…

- Стоп! – воскликнула я, отбросив вату и скрестив руки на груди. – Так у тебя остался ее номер?!

- Спокойно, Вилу! – рассмеялся Федерико. – Я специально оставил его и занес в черный список, потому что в первые две-три недели она мне беспрерывно звонила! Я просто не хотел больше с ней общаться.

- И позвонил ей, когда попал в беду, чтобы это доказать?! – огрызнулась я.

- Ну, что ты! – зашептал мой возлюбленный, порывисто притянув меня к себе. – Я позвонил ей только потому, что нам больше не к кому было обратиться. Нужна была помощь со стороны полиции. Очень быстрая помощь. К сожалению, в нашей стране ее можно получить только через знакомых. И, к сожалению, среди моего окружения, только у Нины есть там родственник.

- У вас с ней все было настолько серьезно, что ты был знаком с ее семьей? – спросила я, понемногу остывая в его объятиях.

- Да нет, я даже ее родителей не знал, – покачал головой Федерико. – Просто был один случай. Словом, гуляли как-то я, Нина, Эрнесто и его тогдашняя подружка в парке. А тут на нас налетели какие-то отморозки. Ну, и полезли к нашим девушкам, посчитав, видимо, нас недостойными соперниками. Это, конечно, было те так, что мы с Эрнесто им и доказали. А тут, когда мы вырубали последнего, откуда ни возьмись, полиция. Нас под руки – и в участок. А там как раз дежурил синьор Медиси, дядя Нины. Он, конечно, изначально тоже разбираться не хотел. Велел бросить нас в камеру предварительного заключения, чтобы угомонились, а сам начал звонить матерям. И вот, когда дело стало принимать для нас скверный оборот, пришла Нина и рассказала дяде, как все было на самом деле. Он, конечно, ее послушал, разобрался, велел отпустить нас и даже выразил благодарность за то, что спасли его племянницу. Вот так и познакомились.

Я вздохнула. Да, мой возлюбленный кругом прав. Зная его благородство, понимаю, что он бросился бы на защиту своей девушки при любом раскладе. И уж точно не его вина в том, что в полиции дежурил именно дядя Нины.

- Ладно, – сдалась я, обхватив его за шею. – Но скажи еще одно: у тебя точно не осталось чувств к своей бывшей?

- Вилу, ну о чем ты? – захихикал Федерико, приблизив свое лицо к моему. – Конечно, нет! Из всех девушек на планете я люблю одну тебя!

- А как же Аврелия, Глория, Юми…

- Ну, ты сравнила! Это ведь совсем другая любовь – родственная! И…

- Поняла, – рассмеялась я. – Это шутка!

В ту ночь, мы заснули быстро. Я только успела услышать, как возлюбленный шепчет мне в ухо:

- Спи, любовь моя! Клянусь, мое сердце будет принадлежать тебе! Только тебе! Ты – моя единственная любовь!

Может быть, поэтому я засыпала в таком прекрасном настроении. Он сказал! Он поклялся в своей верности! Он пообещал, что всегда будет любить только меня! Назвал меня своей единственной! Боже, я так счастлива!

Конечно, моя ревность на этом не закончится. Она все так же будет трепать мои нервы и нервы Федерико. Но ведь, как гласит народная мудрость одного великого государства (кажется, России), «если ревнует, значит любит». Да, я люблю. Люблю без памяти, поэтому так жутко ревную. При этом, я безоговорочно доверяю возлюбленному. Я не доверяю лишь тем девушкам, к которым ревную…

====== Глава 47 ======

Тем утром я снова проснулась от того, что тело возлюбленного шевельнулось в моих руках. Я инстинктивно крепче обхватила его за шею и прижалась к любимому плечу.

- Куда ты? – сорвалось с моих полусонных губ.

- Отдыхай, Солнышко! – шепнул в ответ мой возлюбленный. – Я пойду, поболтаю с Эрнесто.

- Ни за что! – сладко потягиваясь, молвила я. – Без тебя мне не заснуть!

- Ладно, – рассмеялся Федерико. – Тогда просто побудь здесь. Или можешь пойти на кухню – я слышал, как Хельга туда проходила.

- Избавиться хочешь? – поддразнила я.

- Ну, что ты! – воскликнул мой возлюбленный. – Просто неудобно будет переводить тебе наши разговоры без слов! И потом, понимаешь, у нас Эрнесто есть…

- Знаю, знаю! – вздохнула я. – У вас есть свои секреты – на то вы и являетесь лучшими друзьями. Я все понимаю. Просто… я скучаю даже тогда, когда ты уходишь в другую комнату!

Федерико порывисто крепко поцеловал меня в уголок губ. Ах! Почему же эмоции так бьют через край? Так тепло…

- Я тоже скучаю, Вилу! – воскликнул мой возлюбленный. – Честно говоря, я не беру тебя с собой на время разговоров с Эрнесто только потому, что он, похоже, сам немного ревнует!

- Ревнует? – удивилась я, приподняв голову.

- Знаю, это звучит странно и даже смешно, – пробормотал мой возлюбленный. – Но мой почти-брат уже однажды упрекнул меня. То есть лично к тебе он претензий не имеет, но его возмущает тот факт, что с твоим появлением я почти перестал уделять ему время. А так, он видит, что ты меня любишь, и что я тебя люблю.

- Понимаю, – кивнула я. – Ему обидно. Да и любому было бы обидно, если вдуматься. Ладно, иди к своему лучшему другу, а я на кухню к Хельге.

Федерико нежно, едва касаясь, поцеловал меня в губы. И опять сердце мое запело от счастья, стуча в несколько раз чаще, в груди потеплело, а в животе запорхали бабочки. Непередаваемые ощущения!

- Не скучай, – отстранившись, шепнул мой возлюбленный.

Мы вместе поднялись, оделись (Федерико добропорядочно отвернулся), привели себя в порядок и вышли из комнаты. В гостиной Эрнесто, действительно, проснулся и уже заправлял диван. Умывшись, Федерико присоединился к другу, а я – к Хельге на кухне. Девушка уже колдовала над завтраком.

- Привет, – поздоровалась я.

- О, привет, – тепло улыбнулась мне молодая мама. – Как спалось? Хотя, наверное, глупый вопрос. Ты ведь спала в объятиях своего парня.

- Вот именно, – согласилась я, улыбнувшись. – Хотя, иногда я все-таки просыпалась. Но просыпалась лишь от того, что его руки во сне притягивали меня к себе ближе.

- Как все запущено! – хмыкнула девушка. – Да ты проходи, садись. Кофе будешь?

- Не откажусь, – призналась я, зевнув. – Спать хочу.

- Так спала бы еще, – заметила Хельга. – Юми, вон, еще и не думает просыпаться.

- Но Федерико уже поднялся, – возразила я. – А без него мне точно не заснуть.

- Ты мне сейчас напомнила Ариану. – захихикала подруга моего возлюбленного. – У нее есть плюшевый тигренок – кстати, подарок Федерико. Без него она никогда не спит и не может. Даже вчера, пережив весь этот кошмар, она не заснула, пока не обхватила этого самого тигренка. У нее целая куча игрушек. Многие дарила я, моя мать и даже Аврелия. Но почему-то Ариана больше всего любит игрушки, которые дарил Федерико.

Может быть, потому что он ее любит? – предположила я. – Может, через эти игрушки твоя дочь чувствует его любовь и защиту?

- Ты знаешь, возможно, – задумчиво протянула Хельга. – Федерико всегда очень любил Ариану. Он готов порвать за нее любого.

- Неудивительно, – сказала я. – Он такой добрый! Да и детей любит. Это заметно.

- Верно. А ты знаешь, что твой парень приходится крестным отцом Ариане?

- Нет.

- Да, является. Когда мы с мамой крестили ее, я решила, что крестным отцом должен стать тот, кому она обязана жизнью.

- И Федерико, конечно, справляется со своими обязанностями?

- Естественно. Я тебе больше скажу: однажды он станет замечательным отцом. Это, конечно, при условии, что вы не разбежитесь в течение ближайших лет пяти. Потому что, кроме тебя, он никого никогда не полюбит – я это вижу.

- Правда? – почти шепотом переспросила я.

- Чистейшая! – отвечала Хельга, поставив передо мной чашку кофе. – И ты тоже любишь его, правда?

- Конечно, – согласилась я. – Вот только боюсь, в один прекрасный день моя ревность близкая к паранойе, окончательно достанет Федерико…

- Это вряд ли! – рассмеялась его подруга. – Такой уж он человек – любит, когда его ревнуют.

Мне вспомнились слова Эрнесто о том, что Федерико, собственно, и нужна девушка вроде меня. И вот тогда я увидела наше с Федерико совместное будущее. Увидела, как после окончания своих учебных заведений мы женимся, увидела, как еще через годик у нас появляются дети… Даже увидела, как мы вместе встречаем старость.

Да, я готова провести всю жизнь рядом со своим возлюбленным. Хочу стать его женой, вырастить наших детей и состариться вместе с ним! Он – моя судьба! Теперь я в этом уверена!

- Слушай, если не трудно, сходи, позови этих двух балбесов завтракать, – попросила Хельга.

Я послушно поднялась и направилась в гостиную. Но у входа замерла, потому что Федерико и Эрнесто были заняты весьма необычным для себя делом. Они спорили.

- Нет, нет, и еще раз нет! – возмущался Федерико. – Я отказываюсь посвящать Виолетту! Она только еще больше начнет за меня бояться, а толку от этого не будет!

- Но ты ведь не станешь ей врать, – возразил Эрнесто. – Сам же понимаешь.

- Понимаю, – согласился мой возлюбленный. – Но зачем ей знать такие подробности?! Да и другим тоже! Ничего ведь не произошло!

- Это пока! Мы оба прекрасно знаем!

- Знаем. Но то, что произошло, это только моя проблема!

- Наша!

- Нет, брат. На этот раз, моя. Это я засветил свою физиономию. Я свалял дурака. Я полез на эти трубы и упал оттуда.

- Слушай сюда, крутой! Ты помнишь, мы с тобой когда-то поклялись, что никогда не оставим друг друга?! Никогда, ни при каких обстоятельствах! Я всегда и во всем на твоей стороне, но сейчас мне кажется, что нам лучше все рассказать Виолетте и другим! Сам подумай: чем меньше она будет знать, тем сильнее испугается, когда тебя попытаются найти и прикончить! А мы знаем, что это произойдет рано или поздно!

- Да, но…

- Федерико Гонсалес! – вскричала я, будучи уже не в силах прятаться. – Если ты мне сейчас же все не расскажешь, я за себя не ручаюсь!

Лучшие друзья разом подскочили от неожиданности, но мне было все равно. Я просто стояла в дверях, уперев руки в бока, и ждала, пока мне объяснят, что угрожает моему возлюбленному.

- Попали, – констатировал Эрнесто.

- Еще как попали! – пробурчала я. – Пойдемте завтракать, а потом вы оба расскажете ВСЕ!

Комментарий к Глава 47 Извините за задержку!))) Дом – работа – дом.))) Забегалась.)))

====== Глава 48 ======

Забавно, до чего бывает обманчива внешность. Вот, взять хотя бы Федерико. Он производит впечатление добродушного дружелюбного мальчишки, обычного среднестатистического подростка с вечной улыбкой и смешной прической. Никто и представить не может, как этот мальчик сражается, как уверены его движения и какой силой он обладает.

К чему я это говорю? К тому, что впечатление обо мне тоже может быть обманчивым. Я, конечно, по большей части, очень дружелюбна и открыта. Но, если рассержусь, не поздоровится всем, кому только можно. Вот и сейчас, после завтрака я велела всем разместиться в гостиной, чтобы Федерико с Эрнесто могли рассказать о событиях вчерашнего вечера.

И только попробуйте соврать! – грозно обратилась я к ребятам.

- Ну, что ты! – рассмеялся Федерико. – Разве могу я тебе соврать?! Да никогда в жизни!

- Тем не менее, ты хотел что-то скрыть от меня! – огрызнулась я, не дав возлюбленному себя обнять.

- Вилу, я просто не хотел тебя пугать! – вскричал тот. – Твое душевное состояние для меня – все!

- Ты должен мне доверять! – заявила я. – И рассказывать обо всем, что с тобой происходит! Иначе быть не может, понимаешь?

- Ладно, – сдался Федерико. – Слушайте. Все началось с того, что мы случайно стали свидетелями разговора ваших, Хельга соседок. Со стороны это казалось обычными сплетнями. Но мы услышали имя Арианы и подошли ближе. Ну, и узнали, что она туда залезла и пропала. Мы пообщались с этими женщинами, и те сказали, что подвал давно называют Бермудским. Мол, мало, кто из него выходит живым. Мы, конечно, к этому отнеслись скептически, но поняли: что-то там нечисто. Вот и решили позвонить Нине, чтобы она привлекла дядю.

- Ну и полезли в подвал, – подхватил Эрнесто. – Первым, что мы почувствовали, был тошнотворный запах. Не как в обычном подвале. Нет. Там ужасно воняло смертью, кровью и трупами. А потом мы услышали голоса из глубины. Пробрались туда, а там тьма этих треклятых сатанистов. На стене изображена их дьявольская эмблема, и все размалеваны по самое не могу. А их главняк залез на бочку и стал что-то заливать про жертвоприношение, про ребенка, которого они, типа, должны преподнести Люциферу. Мы сразу поняли, что пахнет убийством, и стали выжидать. Сатанисты разошлись на время, и это дало нам возможность занять более выгодные позиции.

- Вот здесь я и облажался, – продолжал Федерико. – Влез по стене наверх, стал ногами на трубу и не проверил, достаточно ли она крепкая.

- Ну, перестань, – возразил Эрнесто. – С десятиметровой высоты это не так легко сделать.

- С КАКОЙ высоты?! – охнула я и обратилась к возлюбленному. – Так вот, откуда ты упал!

- Упал, только несколько позже, – согласился тот. – Где-то через полчаса сатанисты снова сошлись, и на этот раз двое держали Ариану. Они начали эту жуткую церемонию. Вот, тогда-то труба и не выдержала.

- А эти ребята свидетелей оставлять не привыкли – добавил Эрнесто, – ну и налетели. Я рванул на помощь Федерико, но опоздал. Его лицо уже заметили, а один, кажется, даже узнал, потому что выкрикнул его фамилию. Ну, вот тогда он схватил Ариану, и они нырнули в ближайшую нишу, откуда их не могли достать. А я бросил в угол дымовую шашку и присоединился. Тут полиция и подоспела. Только вы не думайте, что всех сатанистов поймали. Некоторые как-то ухитрились сбежать и, если среди них есть тот парень, который узнал Федерико, то, боюсь, ему придется худо.

- Думаешь, сатанисты попытаются найти и уничтожить его, как лишнего свидетеля? – охнула я, автоматически схватившись за руку возлюбленного.

- Возможно, – кивнул Эрнесто. – Или просто отомстить за то, что сорвал обряд.

- Ох, Феде! – воскликнула Хельга. – Ты должен быть очень-очень осторожен! Не ищи себе неприятностей!

- Я их и не ищу! – огрызнулся тот. – Это они меня ищут!

- Но одно преимущество, по крайней мере, у нас есть, – заметил Эрнесто. – Моего лица сатанисты не видели и не знают, что мы с Федерико друг за друга насмерть будем стоять. Проще говоря, им придется сначала через мой труп переступить.

- Нет уж, дружок, через твой труп однажды уже переступили! – отрезал Федерико. – Больше я этого переживать не хочу!

- А, кстати! – спохватилась Хельга. – В самом деле, что с тобой, Эрни, происходило в течение этих двух лет? Тебя ведь убили! Я точно знаю, потому что лично Федерико после похорон утешала.

- Вас послушать – так все вы друг друга утешали, – пробурчала я, не сумев скрыть нотки недовольства в голосе.

Да, да, я снова ревновала. Знаю, я дура, но ничего не могу с собой поделать. Мало того, что Хельга сокращает имена обоих парней – это я еще могу пережить – она и моего возлюбленного подбадривала, а может быть, даже обнимала!

- Тише, тише! – со смехом обняв меня, заявил Федерико. – Я тебе еще вчера сказал, что мне никто, кроме тебя, не нужен!

- Вообще, все сложилось весьма забавно, – заметила Хельга. – Все, после того случая, как будто перевернулось с ног на голову. Федерико утешал Юми, а его – я. Он боялся отойти от нее, а я боялась его одного оставить.

- Но это была дружеская поддержка! – подхватил Федерико. – Что ты! Я и не смотрел, в этом плане, на Хельгу никогда!

- И меня это устраивает! – захихикала та. – Не хочу портить те прекрасные дружеские отношения, которые есть между нами!

- И я! – хмыкнул мой возлюбленный. Тем более, теперь, когда нашел девушку своей жизни!

Я постепенно успокаивалась в объятиях любимого человека. А уж его последние слова… От них голова у меня закружилась, а сердце запело. И снова перед глазами замелькали видения нашего с ним совместного будущего. Снова я почувствовала, что это самое будущее у нас есть…

Федерико смотрел на меня с такой любовью, что перехватывало дыхание. О, как я хотела его поцеловать! Как хотела… Но, увы, этому желанию не суждено было осуществиться. Потому что дверь одной из комнат распахнулась, и из нее выбежала Ариана. Выбежала и с размаху приземлилась точно на колено моему возлюбленному. Он весело рассмеялся и обнял девочку. Та ответила и даже чмокнула его в щеку. И это был один из тех редких случаев, когда я не ревновала.

- Привет, Хвостик! – воскликнул мой возлюбленный.

- Как-как ты ее называешь? – захихикала я.

- Хвостик, – ответила за друга Хельга. – Потому что ходит за ним хвостиком.

Тут только мне бросилось в глаза, что все, с появлением Арианы, поспешно перешли на итальянский. Мне это, признаться, нисколько уже не мешало, просто резкий переход немного напрягал. Но, к счастью, за время, проведенное в Риме, я настолько усовершенствовала свой итальянский, что почти не видела разницы, на каком языке говорить.

Вообще, за последние дни, с языками наблюдалась явная неразбериха. Аврелия говорила со мной только по-испански, а вот некоторые другие люди… Нет, Эрнесто отлично владел испанским, в чем я убедилась еще при знакомстве с ним. А вот у Юми он изрядно хромал. Девочка все понимала, но говорила почему-то плохо. В итоге, мне надоело слушать, как она причудливо мешает испанские слова с итальянскими, и я начала общаться с ней исключительно на родном языке своего возлюбленного.

С Глорией никто даже не пытался говорить по-испански. Как позже объяснил мне Федерико, этот язык для нее, вообще, темный лес. Такая штука, по его же словам, для коренного итальянца, не редкость. Но вот, Хельга, к примеру, отлично владела обоими языками.

Что же касается самого моего возлюбленного, он, конечно, свободно говорил на обоих языках. Но, разумеется, ему, как коренному итальянцу, проще было общаться на родном. Поэтому они с Эрнесто между собой говорили по-итальянски. Хотя, при мне Федерико всегда старался переходить на испанский.

Короче, пока не появилась Ариана, вся наша компания говорила по-испански, а теперь все дружно перешли на итальянский. Наверное, потому, что девочка еще не знает испанского – слишком мала. Но мне почему-то только тогда бросилось в глаза другое.

- Слушай, Хельга! – не стала тянуть я. – А откуда ты так хорошо знаешь испанский?

- Моя мама родом из Бразилии, – пояснила та. – А там ведь официальный язык – испанский. Мой отец привез маму в Италию уже после свадьбы. Но она всегда говорила со мной на родном языке – хотела, чтобы я его знала, или просто ей так было привычнее.

- Вообще, в Италии не так уж и много людей, свободно владеющих испанским языком, – добавила Юми, появившаяся в дверях комнаты Хельги. – В основном, его учат те, кому это нужно. К примеру, те, кто часто бывает в испаноговорящих странах. И вообще, Виолетта, ты бы лучше спросила, откуда вот эти двое знают испанский!

- А, кстати, да! – спохватилась я, повернувшись к возлюбленному и его другу. – Ладно, допустим, Федерико выучил из-за моего отца. Но ты, Эрнесто, откуда знаешь испанский, да еще и так свободно?

- Ну, начнем с того, – ответил за него Федерико, – что Герман здесь абсолютно ни при чем. Он прекрасно владеет итальянским, хоть и предпочитает говорить на родном языке.

- Нас просто в школе спецназа учили владеть всеми основными языками мира, – вставил Эрнесто. – Испанским, английским, немецким, французским…

- Ничего себе! – восхитилась я. – Да вы – прямо полиглоты какие-то! Это сколько же, в общей сложности, языков вы знаете?

Пару секунд Федерико и Эрнесто молчали с сосредоточенными лицами. Затем, мой возлюбленный произнес:

- Семь. Те, которые Эрнесто уже озвучил, плюс родной итальянский, да плюс еще два мертвых языка – латинский и греческий.

- А эти-то два зачем? – опешила я.

- Подразделения спецназа иногда используют один из этих языков в качестве шифров, – пояснил Эрнесто.

- Кошмар! – констатировала я. – Как шпионы какие-то! А у детей головы пухнут!

- Нет, – рассмеялся Федерико. – Там головы особо не распухнут – регулярные физические нагрузки не позволят.

- Что, удивлена? – весело спросила Юми, усаживаясь рядом со мной. – Я тоже все удивлялась, как так можно было. Но для этих двоих такая учеба была делом обычным.

- Конечно, обычным, – захихикал Эрнесто. – Ведь мы к ней с детства привыкли и, вообще, не знали, что бывает по-другому!

- А вам никогда не хотелось все бросить и перейти в обычную школу? – полюбопытствовала я.

- Никогда, – уверенно ответил мой возлюбленный. – За исключением, конечно, того случая, когда нам дали в руки автоматы.

- Ну, это понятно, – ответила я.

- А ты кто? – спросила Ариана, повернувшись ко мне.

Личико у нее было очень милое, круглое, обрамленное волосами чуть ниже плеч, с румяными пухлыми щечками, большими карими глазками и узким лобиком.

- Не бойся, Хвостик! – рассмеялся Федерико. – Она тебя не обидит.

- Конечно, не обижу, – улыбнулась я и протянула ей руку. – Здравствуй. Меня зовут Виолетта.

Наверное, Ариана почувствовала, что я искренне хочу с ней подружиться, потому что тоже улыбнулась и дала мне свою маленькую хрупкую ручонку. Наши взгляды встретились, и я вдруг поняла, что мы можем подружиться. Действительно, можем.

====== Часть 49 ======

Мы еще долго сидели у Хельги. Эрнесто поведал ей историю своего возвращения, а потом мы еще раз рассказали про приключения ребят в подвале, для Юми. Также, нами было принято единогласное решение родителей не посвящать. Они только панику на ровном месте поднимут.

Мне чрезвычайно понравилась как сама Хельга (особенно, теперь, когда я убедилась, что ей не нравится Федерико), так и малышка Ариана. Эта девочка – просто прелесть! Само обаяние! Она даже под конец перелезла ко мне на колени.

А еще я заметила, что между Арианой и Федерико существует даже некая братская привязанность. Он помнит каждую царапинку девочки, каждый порез и каждую ссадину. Она же цепляется за него, как обезьянка за пальму. У меня даже возникло чувство, что девочке так не нужна мать, как крестный отец. И, глядя, как он щекочет Ариану, играет с ней, я подумала, каким же мой возлюбленный будет замечательным папой, когда у него будут свои дети. Как же я мечтаю, чтобы это были НАШИ дети!

Наконец, уже около двух часов дня, мы всей компанией двинулись домой. По пути мы заскочили к Ферранди, чтобы Юми с Эрнесто могли переодеться, а потом снова все вместе направились к Гонсалесам. Был четверг, поэтому дверь Федерико открыл своим ключом. И вот, мы, как и в любой другой день, разошлись по комнатам: Юми и я ушли в одну из спален, а ребята остались в гостиной.

Снова полетели дни в старом режиме. Теперь я не жаловалась, потому что возлюбленный объяснил, почему остается с лучшим другом. И мне были даже понятны чувства Эрнесто. Он хотел, чтобы его почти-брат проводил с ним больше времени, но лично ко мне претензий не имел.

В таком режиме прошло еще дней десять. А затем, двадцать первого июля наступил мой шестнадцатый День Рождения. Хотя, признаться, я не так уж и ждала этого дня. Какое там! Я и безо всяких праздников счастлива до потери сознания! Ведь мой возлюбленный со мной, у нас все хорошо, мы каждую ночь проводим вместе (даром, что просто спим) и любим друг друга до безумия!

Так что я, может, и забыла бы про День своего Рождения, но сам Федерико не дал мне такой возможности. Накануне он до глубокой ночи отвлекал меня нежными словами и поцелуями. Я спрашивала, что с ним такое, и только утром до меня дошло, что это делалось специально. Я проснулась от того, что Федерико зашевелился, медленно и осторожно выпутываясь из моих объятий.

- Ну, куда ты? – пробормотала я, не открывая глаз.

- Спи, солнышко, – шепнул возлюбленный мне в ушко. – Я сейчас вернусь.

«Наверное, в туалет», – подумала я и отпустила возлюбленного. Постель теперь казалась очень пустой. Федерико поднялся, нежно погладил меня по щеке (с губ моих, при этом, сорвалось мурлыканье, а мозг начал обратно засыпать) и зашептал на ухо то, что вчера меня усыпило: признания в любви на всех языках, которые мой возлюбленный знал. От этого я заснула окончательно, счастлива улыбаясь, поэтому не слышала, как парень ушел.

Однако, прошло довольно много времени. Мне даже успело присниться, как мы с Федерико, переплетя пальцы, летим по небу на крыльях. Красота! Но вот, я услышала, как на подушку опустилось что-то шуршащее, источающее легкий приятный аромат. Естественно, от такого я тут же открыла глаза.

Первое, что я увидела, – огромный букет моих любимых орхидей. Так замечательно! Но откуда они здесь? А вот, я увидела лицо возлюбленного. Он сидел на краю кровати и с любовью изучал меня взглядом. Это… это…

- С Днем Рождения, любимая! – прошептал Федерико, нежно улыбаясь.

О боже, как он меня назвал? Любимая! В жизни не была так счастлива!

- Спасибо! – воскликнула я, понюхав цветы. – Это самый приятный сюрприз, который я когда-либо получала!

- И он еще не закончен! – шепнул Федерико, протягивая мне плоскую коробочку.

Я осторожно взяла подарок, открыла и ахнула. Внутри лежал красивый медальон в форме сердца, каждый миллиметр которого был украшен камнями и переливался всеми цветами радуги. Так прекрасно! А на медальоне красовалась серебристая цепочка.

- О, боже! – только и смогла вымолвить я, вытягивая украшение из коробки.

- Открой его, – попросил мой возлюбленный.

То ли от волнения, то ли от счастья пальцы плохо слушались меня, когда я поднимала крышку медальона. На дне его оказалась наша с Федерико фотография, а на обратной стороне крышки – надпись на итальянском: «Мое сердце принадлежит только тебе!».

Потрясающе! Великолепно! У меня даже слов не хватало, чтобы описать свое состояние! Я не просто готова была взлететь, а как будто уже парила в небесах лучше любой птицы! Сердце билось, как заведенное, а в груди было не просто тепло, а жарко! Интересно, а есть на свете человек счастливее, чем я сейчас?

- Нравится? – нежно спросил Федерико, правильно истолковав мой восхищенный взгляд. – Я писал слова сам. Ты – мое счастье!

Его слова вовсе отправили мое сердце в полет и заставили все внутри запеть. Он сказал, что я – его счастье! Господи, да у меня такие эмоции, каких в жизни никогда не было!

- Даже… не знаю, что сказать, – выдохнула я.

- А ничего и не нужно говорить, – произнес мой возлюбленный. – Лучше любых слов для меня будет твоя улыбка!

Тут я придумала, как поблагодарить возлюбленного и за подарок, и за нежные слова. Конечно! Это будет лучше любого, даже самого нежного «спасибо»!

Я села на кровати, убрала цветы на другую сторону, обхватила Федерико за шею и промурлыкала:

- Ну, по-моему, ты заслужил не только улыбку!

С этими словами, я крепко поцеловала его в губы, а когда он ответил, мы начали целоваться с языком. У меня кружилась голова, по телу проходил ток, бежали мурашки… Все вместе. Я стала еще счастливее, хотя, счастливее, казалось, некуда. Федерико – мой самый любимый на свете человек!

- Я люблю тебя! – сорвалось с моих губ, когда мы остановились, чтобы перевести дух.

- И я люблю тебя! – шепнул в ответ он.

Мое сердце воспарило. Мгновение – и мы слова целуемся. Снова по телу проходят химические реакции. Снова по телу проходят химические реакции, а в груди полыхает счастье. Счастье от того, что возлюбленный рядом и любит меня!

Но в этот раз поцелуй длился не так долго, как мне хотелось бы. И прерван он был не по нашей инициативе. Нет. Просто в дверь позвонили. И, честное слово, тогда я хотела просто-напросто убить того, кто так не вовремя пришел!

- Не торопись, – произнес Федерико со вздохом. – Я открою.

====== Глава 50 ======

Минут через двадцать я – чистая, свежая и приведенная в порядок – вышла на кухню. Там, как я и ожидала, сидели Эрнесто, Юми и сам Федерико.

- С Днем Рождения, Виолетта! – едва увидев меня, восторженно закричала девочка.

Она немедленно вскочила с места и крепко обняла меня.

- Спасибо! – рассмеялась я, обняв ее в ответ.

- Да, с Днем Рождения! – поддержал сестру Эрнесто, тоже поднявшись и протянув мне белую коробочку. – Это тебе от нас обоих.

- Спасибо! – поблагодарила я, отстранившись от Юми и взяв подарок.

В коробке оказалась заколка, инкрустированная сияющими камнями. И цвет этих камней навел меня на одну мысль…

- Вы сговорились! – весело воскликнула я, указав на лучших друзей. – Камни в ваших подарках идеально подходят друг другу!

- Ну, откровенно говоря, да, – признался мой возлюбленный.

- Эй! – возмутилась Юми. – А я подарка Федерико в глаза не видела! Вам не кажется, что…

- Успокойся! – рассмеялась я. – Пойдем, покажу!

Мы вместе набрали в вазу воды для цветов и вернулись в комнату, где я спала (точнее, с недавних пор, спали мы с возлюбленным). Я поставила букет в вазу, а саму вазу – на стол.

- Шикарный букет, – заметила Юми. – И на языке цветов это означает что-то вроде: «ты – самое лучшее, что у меня есть».

- Ты так хорошо разбираешься? – удивилась я.

- Папа научил, – пояснила девочка. – В Японии есть такое понятие, как язык цветов. И Федерико его знает. Он хотел сказать именно это.

Мое сердце зашлось. Интересно, а будет ли у меня, пока я с ним, когда-нибудь плохое настроение? Наверное, никогда. Возлюбленный не даст мне загрустить. Он все больше радует и восхищает меня. А я становлюсь все счастливее.

- Так покажи его подарок!- сгорая от любопытства, поторопила меня Юми.

Я быстро взяла с прикроватного столика кулон и продемонстрировала его подруге.

- Ничего себе! – восхищенно пропела она. – Как красиво! А камни, и впрямь, один в один, как на заколке!

Она открыла медальон и ахнула, увидев его содержимое.

- Вот видишь! – воскликнула девочка. – Он только одну тебя любит! В этом я уверена! И ты, давай, будь хорошей девушкой, надень подарок!

- Конечно, – кивнула я, снова взяв украшение. – Сейчас.

Юми помогла мне застегнуть цепочку – и вот, на моей шее символ любви Федерико, где он, наверное, останется до скончания веков.

В прихожей снова зазвонил дверной звонок. Странно. Те двое, которые, обычно, приходят, уже здесь. Так кто это? Охваченные любопытством, мы с Юми поспешили выйти. Федерико как раз открывал дверь. На пороге стоял незнакомый молодой человек лет девятнадцати, темноволосый кареглазый смуглый прыщавый худой и нескладный. В одной руке он держал картонную коробочку, а в другой – ручку и раскрытую папку, от которой не отрывал глаз, когда монотонно со скучающим видом говорил:

- Которая из вас здесь Виолетта Кастильо?

- Я, – отозвалась я, выступив вперед.

- Распишитесь, – пробурчал паренек, протягивая мне ручку и папку. – Вам посылка от Германа Кастильо.

- Я быстро поставила подпись напротив своей фамилии. Паренек забрал папку, отдал мне коробочку и был таков. Интересно, что это мне прислал папа?

Открыв подарок, я хмыкнула. Это оказался мобильный телефон последней модели, который я несколько раз видела в рекламе. Что ж, папа оказался верен себе. Вся его фантазия ограничивалась просмотром первого попавшегося рекламного ролика и походом в ближайший магазин. Видимо, он не посоветовался с Джейт или Ромальо. А зря.

Я, молча, отнесла мобильник в комнату, сунула прямо в коробке в сумку и вернулась на кухню, где уже снова сидели Федерико, Эрнесто и Юми.

- Вилу, садись, – сказал мой возлюбленный с нежной улыбкой, похлопав по месту рядом с собой. – Мама оставила завтрак.

Я послушно села и приступила к трапезе. Во время еды я несколько раз ловила его счастливый взгляд на своей шее. Значит, он, и впрямь, рад, что я надела кулон. А это значит, что он любит меня!

Проклятье! Сколько раз мне нужно убеждаться в силе его любви, чтобы смириться с ней?! Сколько он еще должен мне эту самую любовь доказывать, чтобы я поверила своему счастью?! Федерико любит меня! Любит так же, как я люблю его! Когда же я к этому привыкну?!

- Ну, что? – прервал Эрнесто всеобщее молчание. – Какие у нас планы?

- Только не говори, что снова весь день будешь с ним беседовать! – пробурчала я, оторвавшись от еды. – Сегодня я хочу, чтобы он был со мной! Имею я право на такое желание в собственный День Рождения?!

- Конечно, имеешь, – отмахнулся Эрнесто. – У меня и в мыслях не было разлучать вас! Особенно, сегодня! Но, я надеюсь, против нашего с Юми общества ты возражать не станешь?

- Да что ты! – рассмеялась я. – Ведь мне тоже не хочется вас разлучать!

- Тогда что сегодня будем делать? – спросила Юми. – Нужно как-то отметить День Рождения Виолетты!

- Верно, – кивнул мой возлюбленный. – Поэтому я предлагаю аттракционы, кафе, кино… На выбор.

- Что скажешь, Виолетта? – подытожила Юми.

- Сегодня твой день, и выбор за тобой, – добавил Эрнесто.

- Я никогда не была на аттракционах, – со стыдом призналась я.

- Тогда вперед! – весело воскликнула Юми. – Мы тебе сейчас такие аттракционы покажем – закачаешься!

- О, да! – рассмеялся Эрнесто, пока мы все поднимались. – Большего специалиста по аттракционам, чем моя сестренка, найти сложно!

- Ну тебя! – обиделась Юми. – Вот, сейчас возьму – и, вообще, никуда не пойду!

- А я возьму – и обижусь! –встряла я.

- Шучу! – рассмеялась девочка, и мы вместе двинулись в парк аттракционов.

Я шла рядом с возлюбленным, он держал меня за руку, и я чувствовала, что этот День Рождения будет лучшим в моей жизни! Во всяком случае, пока…

====== Глава 51 ======

Вечером мы возвращались домой усталые, но счастливые. День на аттракционах превзошел все ожидания. Так было здорово… Даже домой после такого не хочется возвращаться. В дом Гонсалесов меня звало только одно: ночь, которую мы с Федерико, как всегда, проведем вместе.

Федерико… Именно мой возлюбленный стал одной из причин, по которой этот день столь прекрасен. Когда наши пальцы переплетены, я и то чувствую себя лучше, чем обычно. Что уж говорить про нежные слова, признания на разных языках, объятия, поцелуи… А это все, между прочим, сегодня почти не прекращалось.

Серьезно! Именно Федерико обхватил меня за талию, когда я едва не упала, впервые ступив на батут. Именно он однажды все-таки упал вместе со мной на этот самый батут. Именно с возлюбленным мы катались по надувной резиновой громадине, смеясь и иногда даже слегка целуясь. Именно Федерико сел рядом со мной в «пещере ужасов» и всю дорогу обнимал, шепча на ухо слова любви, чтобы мне не было так страшно. Именно мой возлюбленный подхватил меня на руки и отнес к ближайшей лавочке, когда я, покачиваясь, сошла с карусели. Именно он с обеспокоенным лицом потом долго обнимал меня и покрывал нежными поцелуями мое лицо.

Но самое прекрасное происходило на колесе обозрения. Мы с возлюбленным сели в двухместную кабинку, нежно обнимаясь.

- Не боишься высоты? – спросил Федерико, пока нас поднимали.

- Не боюсь, – покачала головой я. – Не считай меня трусихой!

- И в мыслях не было! – воскликнул он. – Просто беспокоюсь!

Наконец, мы оказались достаточно высоко, чтобы я смогла оценить всю красоту открывшегося пейзажа. Было нечто потрясающее! Не зря Рим считается курортным городом! Здесь все было просто замечательно. Старое так интересно гармонировало с новым… Знаменитый Колизей с небоскребами, и прочее. Поразительно! А еще, день уже клонился к закату, и горизонт, окрашенный в розовый цвет, невольно внушал мысли о парне, который обнимал меня. Романтика!

Не удержавшись, я поцеловала возлюбленного. В губы. С языком. И он горячо ответил, лаская руками мою спину. Это было прекрасно! Когда мы целуемся, я все время счастлива, но сейчас почему-то особенно. И в тот миг, клянусь, я мечтала лишь об одном: никогда и никого, кроме Федерико, не видеть. Мне очень стыдно за эти мысли, но они и впрямь были. Я хочу быть рядом возлюбленным! Только он один мне в этой жизни нужен! Навсегда!

Вот, поэтому, когда вечером мы вчетвером возвращались домой, я была в таком прекрасном настроении. Из-за таких вот соприкосновений с Федерико, объятий, поцелуев… Но, главное, от любви. Сегодня я каждой клеточкой души тела ощущала его любовь. Сильную. Нежную. Безграничную. Бесконечную. Наше совместное будущее я уже видела, но сейчас вижу его еще ярче. И это делает меня еще счастливее. Вместе. Навсегда.

В квартире Гонсалесов нас всех ждал сюрприз. Аврелия ухитрилась наготовить кучу всякой всячины и испечь большой сливочный торт. И это за полтора часа, которые прошли с того момента, как она вернулась с работы!

- С Днем Рождения, Виолетта! – с порога закричала женщина, подбежав и вручив мне еще одну коробку.

- Спасибо! – поблагодарила я, приняв подарок.

Внутри оказались красивые наушники белого цвета. Неплохо. Уж во всяком случае лучше, чем мобильный телефон от папы. В знак благодарности я обняла женщину. Клянусь, она мне с каждым днем все роднее и роднее!

Я быстро отнесла наушники, и мы вместе сели за стол. Я, как всегда, рядом с возлюбленным. Эрнесто – по другую руку от него. Меня это уже давно не раздражает. То, что лучший друг Федерико не желает оставлять нас одних в своем присутствии, теперь кажется мне само собой разумеющимся явлением. Эрнесто просто боится. Боится, что однажды лучший друг и почти брат забудет о нем. Забудет ради меня. Но этого не произойдет, потому что мне самой такого не нужно. Я никогда не поставлю возлюбленного перед выбором. Никогда. Потому что люблю. Ему будет плохо без Эрнесто, а я никогда не причиню любимому такой боли!

За столом меня поздравляли, желали всего самого лучшего. Но я просто улыбалась и иногда поглядывала на молчаливого Федерико. Тот, и в самом деле, почти ничего, в тот вечер, не говорил, но смотрел на меня с такой любовью, что слова были не нужны. Один его взгляд – и я понимала: пока мы вместе, все будет хорошо безо всяких пожеланий.

В целом, вечер вышел довольно приятным. Стряпня Аврелии, конечно, была выше всяких похвал. А позже по скайпу позвонил папа, тоже поздравил меня и сообщил, что скоро они с Джейт возвращаются в Аргентину. Моя новая мачеха тоже поздравляла меня из-за папиной спины и извинялась за дурацкий подарок.

Чуть позже по тому же скайпу позвонили Макси и Нати. Я все еще не могла привыкнуть к тому, как эти кудряшки-милашки здорово смотрятся, сидя вдвоем за одним компьютером. Сначала оба удивленно посмотрели на Эрнесто и Юми. Но мы с Федерико быстро объяснили, кто это. Вот тут-то я и столкнулась с тем, что называется ревностью друга. Макси так посмотрел на Эрнесто, что даже мне стало страшно.

- Что-то мне Федерико ничего про тебя не рассказывал! – пробурчал паренек.

- Я тебе о многом не рассказывал, – возразил мой возлюбленный.

- Привет, Макси, – как ни в чем ни бывало, весело поздоровался Эрнесто. – Привет, Нати. Очень рад познакомиться с вами лично!

- Значит, Федерико тебе о нас рассказывал, а нам о тебе – нет?! – насупился Макси.

- Успокойся! – осадила его Нати. – Мы, вообще-то не ругаться звонили.

- Да, верно, – спохватился Макси. – Мы позвонили сказать: с Днем Рождения, Виолетта!

- Да, Вилу, с Днем Рождения! – подхватила его девушка.

Дальше уже пошли поздравления, пожелания и прочее. В общем, неловкий момент был успешно замят. Итак, быстро попрощавшись, ребята отключились.

- Слушай, Эрнесто! – захихикала я. – Вот, Макси начал волноваться, когда понял, что у Федерико есть другой друг. А ты разве не…

- Нет, – уверенно покачал головой тот. – Потому что я – не просто друг Федерико, а ЛУЧШИЙ друг. Это большая разница. К тому же, я слишком хорошо его знаю, поэтому доверяю.

Да, верно. Я вижу, как эти двое доверяют друг другу. Эрнесто – единственный человек, от которого у моего возлюбленного, вообще, нет секретов, и наоборот. Я понимаю это и даже не завидую. Почти.

Итак, вечером мы помогли Аврелии убрать со стола, а потом, когда Эрнесто с Юми ушли, разбрелись по комнатам. Когда же Аврелия легла спать, Федерико, как всегда, тихонько прокрался ко мне.

- Оставаться сегодня с тобой? – как всегда, робко спросил он, остановившись в дверях.

- Только попробуй не остаться! – воскликнула я, схватив его за руку и затащив в комнату.

Через минуту мы уже были в постели. Федерико положил мою голову себе на грудь, обхватил за талию и нежно поцеловал в лоб.

- Как тебе День Рождения? – тихо спросил он.

- Он самый лучший в моей жизни! – призналась я. – Ты позволил мне почувствовать себя самой счастливой девушкой на свете!

- А что, в остальное время ты себя таковой не чувствуешь? – испугался мой возлюбленный. – Я стараюсь делать все, чтобы ты постоянно была…

- Знаю, знаю, – шепнула я. – И ценю это. Да, я все время счастлива. Особенно, здесь, с тобой. Но сегодня утром я была просто на седьмом небе! Ты сделал меня самой счастливой во Вселенной!

- Я люблю тебя! – выдохнул Федерико. – Больше всего на свете!

- И я люблю тебя!

Мгновение – и наши губы соединились. Долю секунды спустя, к делу подключились языки. Мы целовались долго. Я была готова взлететь в небеса от прекрасных эмоций. Клянусь, нет в мире большей радости, чем ощущать губы и язык возлюбленного. Сознавать, что он только мой… Надолго и, быть может, даже навсегда…

- Ты ведь нарочно вчера мне всю ночь не давал спать? – спросила я, когда поцелуй прервался.

- Прости, – захихикал Федерико. – Очень уж хотелось сделать тебе сюрприз!

- Но ты сам, при этом, не выспался, – возразила я. – Так что спи, любимый!

Последнее слово сорвалось с моих губ на автомате. Но как же я была счастлива, когда возлюбленный, в знак благодарности, запечатлел легкий и нежный поцелуй на моих губах! Это было прекрасно!

В ту ночь, я заснула с тем же ощущением невероятного счастья, которое не покидало меня весь день. И дело было вовсе не в дне моего рождения, а в том, с кем я этот самый день праздновала. С человеком, которого люблю больше жизни, и любовь которого ощущаю каждой клеточкой!

====== Глава 52 ======

В безоблачном и безграничном счастье прошло еще дней двенадцать. Начался последний месяц летних каникул. О, как же я боялась той минуты, когда мне придется улететь домой! Ну, зато я была спокойна за возлюбленного. Эрнесто теперь с ним. Но как буду скучать я…

Однажды, в первых числах августа, я, Федерико, Эрнесто и Юми, как обычно, сидели в гостиной и болтали, как вдруг раздался громкий и требовательный звонок в дверь. Недоуменно пожав плечами, Федерико пошел открывать.

Из прихожей донесся щелчок замка, который был почти сразу заглушен громкими всхлипами какой-то девушки. И это была не Хельга.

- Лори? – раздался ошеломленный вопрос Федерико.

Хм… Это имя кажется мне знакомым. Да, точно! Это же Глория, единокровная сестра Федерико! Интересно, что же с ней случилось?

- Ты… ты один? – выдавила девушка.

- Нет, но со мной только проверенные люди, – ответил мой возлюбленный. – Что случилось, Лори?

Глория вместо ответа, кажется, обняла своего брата и разрыдалась сильнее.

- Так, ладно, – решил Федерико. – Пойдем.

Хлопнула дверь, а пару секунд спустя мой возлюбленный завел в гостиную рыдающую Глорию. Он осторожно приобнимал ее за плечи, а она цеплялась за него обеими руками. Лицо ее опухло от слез. О, бедняжка!

Но вот, что странно: увидев Эрнесто, Глория как-то резко затихла и посмотрела на него. Парень тоже поднял на нее глаза. Так вот они и смотрели дуг на друга, словно охваченные непонятным волшебством. Ни он, ни она не могли произнести ни слова. Ой, кажется, это любовь с первого взгляда!

Но вот, Федерико все же удалось усадить сестру на диван подле меня и самому сесть рядом. Девушка вздохнула и снова расплакалась, хотя, признаться, уже куда тише.

- Так, – подытожил мой возлюбленный. – Теперь, пожалуйста, успокойся и расскажи все по порядку. Кто довел тебя до такого состояния?

- Мар… Мартино! – всхлипнув, выдавила девушка. – Он позвонил мне вчера, предложил погулять. Я пришла, а он…

Глория замолчала и со слезами уткнулась в плечо брату. Тот явно злился, судорожно сжимая и разжимая кулаки. Да и мне, признаться, хотелось стереть этого Мартино в порошок. Что бы он ни сделал, я была готова его растерзать!

- Что – он, Лори? – медленно спросил Федерико. – Что он сделал?

- Он… он пытался… меня изнасиловать! – почти прошептала Глория, мелко дрожа.

- Что?! – дружно ахнули я, Федерико, Эрнесто и Юми.

- Вот, урод! – почти прорычал мой возлюбленный. – Где он сейчас?!

- На… наверное, уже дома, – выдохнула Глория. – Я еле ноги от него унесла! Мне так страшно было…

Почувствовав, как дрожит сестра Федерико, я мягко погладила ее по плечу. И самое удивительное, что она, казалось, начала приходить в себя.

- Так, ну, и чего мы ждем?! – воскликнул Эрнесто. – Феде, ты знаешь, где живет этот… Мартино?

- Конечно, – кивнул мой возлюбленный. – И в самом деле, что мы сидим?! Пойдем-ка, объясним ему, что к чему!

Надо сказать, такого сурового выражения на любимом лице мне еще не доводилось видеть. Но я все равно любила каждую его черточку. Больше жизни любила. А такое выражение лишь подчеркивало благородство Федерико. Ведь он хотел отомстить за сестру, а это – святое дело. Мартино я бы, на его месте, вообще, убила. Вон, Глория из-за него какая бледная!

- Ты со мной? – помедлив пару секунд, спросил у лучшего друга мой возлюбленный.

- Мы пойдем, или ты так и будешь задавать глупые вопросы? – парировал тот. – Конечно, с тобой – куда я денусь!

- А ты, вообще, кто? – встряла Глория.

- Обсудим это позже, – отмахнулся Федерико, пока оба парня поднимались.

- А вы бы, ребята, туда не совались, – заявила его сестра. – Мартино сейчас злой. Может запросто и в драку полезть.

- Ну, мы с ним как бы тоже не в шахматы идем играть, – возразил Эрнесто. – И никакая злоба твоему Мартино не поможет.

Я понимала, что парень прав. Понимала, что, насколько бы хорошо этот Мартино ни дрался, со спецназом его навыки даже рядом не стояли. Понимала, что двое лучших друзей разобьют ему лицо быстрее, чем он закричит «мама». Я все понимала, но все равно ужасно переживала.

- Будьте осторожны, – попросила я ребят, тоже поднявшись.

Федерико вместо ответа обнял меня и запечатлел легкий поцелуй на моих губах. По моему телу прошла приятная волна тепла.

- Все будет хорошо, услышала я нежный шепот возлюбленного, когда наши губы разъединились.

После того, как ребята ушли, Юми подсела к нам ближе. Поскольку в присутствии Глории все перешли на итальянский, ей стало куда проще.

- Сделать тебе чаю? – осторожно спросила я у сестры своего возлюбленного.

Не знаю, как это объяснить, но мне почему-то вдруг захотелось сделать ей что-нибудь хорошее. Да и нравилась мне Глория, как подруга.

- Да, я буду тебе очень благодарна, – согласилась та.

Я быстро сбегала на кухню и минут через тридцать уже ставила перед Глорией чашку. Та, поблагодарив, отхлебнула горячего напитка, похоже, даже не замечая, что именно глотает.

- Одного не могу понять, – задумчиво протянула Юми. – Ваш Мартино, конечно, всегда увивался за Деянирой, но, чтобы попытаться кого-то изнасиловать… Не думала, что он на такое способен!

- Я тоже не думала, – вздохнула Глория. – Потому и не испугалась, когда он вчера, ни с того, ни с сего, позвонил. Мы договорились встретиться сегодня в парке. Я не ожидала от него никаких плохих поступков. То, что едва не произошло, стало для меня такой же неожиданностью…

- Сильно испугалась? – участливо спросила Юми.

- Конечно, – отвечала та. – Когда он на меня набросился, у меня вся жизнь перед глазами пронеслась.

- И как же ты вырвалась? – полюбопытствовала я, усевшись с другой стороны от нее.

Впервые, за все время разговора, на заплаканном и бледном лице Глории появилась тень улыбки. Слабая и совсем не веселая, но все же тень. А это – уже кое-что.

- Я ухитрилась извернуться и ударить его коленом в живот, когда он уже затащил меня в кусты. Попала точно в солнечное сплетение. Повезло.

- Может быть, – согласилась Юми. – А может, тебя спас твой ангел-хранитель. Мой отец верит, что в самых сложных ситуациях ангел никогда тебя не бросит.

- Да нет, ангел-хранитель – это ерунда, – возразила я. – Без обид, Юми. Но, если бы он существовал, Хельгу бы не изнасиловали. И моя мать была бы жива. Не может быть никаких ангелов-хранителей. Нет. А вот то, что МЫ ее никогда не бросим, – это факт. И он может играть куда более важную роль.

- Возможно, ты и права, – задумчиво протянула Юми. – Но…

- Девочки, не ссорьтесь! – взмолилась Глория. – Без ваших разборок тошно, ей богу!

- Прости, – извинилась я. – Мы просто пытаемся тебя отвлечь.

И вот, потянулись долгие минуты томительного страшного ожидания. Снова пришлось переживать за возлюбленного, потому что он снова пустил в ход кулаки… Я не знаю, как вытерпеть эти длинные минуты, когда в каждую их них меня посещает все более жуткая мысль… Боже, сделай так, чтобы ОН вернулся живым и невредимым! Умоляю! Он – моя жизнь!

Комментарий к Глава 52 Дорогие читатели!))) Поздравляю всех с Новым Годом и дарю две главы!))) А также, сообщаю, что фанф затягивается, как минимум, до конца января.)))

====== Глава 53 ======

Господи, что происходит?! Почему Федерико и Эрнесто так долго не выходят на связь?! С момента их ухода прошло уже больше часа, но вестей по-прежнему нет! А если что-то случилось?! Боже, какая страшная мысль!

Параллельно мы с Юми рассказали Глории об Эрнесто. Та была в шоке, но все равно густо краснела всякий раз, когда речь заходила о нем. К тому же, как выяснилось, Федерико даже ей ничего не рассказывал о своем лучшем друге. И это вполне естественно. Ведь он потерял своего почти-брата, и это причиняло ему невыносимую боль. Он даже мне о нем рассказал с неохотой. По крайней мере, так было до возвращения вышеупомянутого друга.

Наконец, уже часа через два, когда ожидание стало совсем невыносимым, мой телефон зазвонил. Мы все разом подпрыгнули от неожиданности. И было, от чего: звонил Федерико.

- Да? – выкрикнула я в трубку.

- Вилу, бегите! – раздался испуганный и запыхавшийся возглас моего возлюбленного. – Бегите оттуда! Ловушка! Ловушка!

- Подожди! – воскликнула я. – Что случилось? Какая ловушка?

- Сатанисты! – пыхтел Федерико. – Это их… ловушка! Они идут… за вами! Бегите! Бе…

Дальше говорить он уже не смог, потому что раздался звук удара и вскрик любимого мною голоса.

- О, боже! – завопила я. – Не бейте его! Не надо! Не…

Но связь уже оборвалась. Несколько секунд я просто сидела и смотрела в одну точку. По лицу моему покатились слезы. Ему больно! Его ударили! Господи, да это хуже, чем нож в сердце!

- Что случилось? – взволнованно спросила Юми.

Я помедлила еще немного. Но, в итоге, первоначальный шок спал. Осталась только боль от того, что ЕМУ больно, и леденящий страх за НЕГО. А вместо шока возникла мысль: раз Федерико велел бежать, значит, так надо. Нужно немедленно выполнять приказ.

- Бежим! – воскликнула я, вскакивая с места. – Это ловушка!

- Какая еще ловушка? – опешила Глория.

- Не знаю, – отрезала я. – Но здесь как-то замешаны сатанисты! В общем, хотите жить – побежали!

Обалдевшие девочки все же поднялись, и мы вместе рванули к выходу. Хвала небесам, на лестнице нам никого не попалось. Наскоро заперев дверь, мы прямо по лестнице сбежали вниз и помчались по тротуару.

- Куда мы? – на бегу спросила Юми.

- Туда, где сатанисты не додумаются нас искать, а Федерико и Эрнесто, напротив, легко найдут! – решила я.

- У меня есть идея! – воскликнула Глория. – За мной!

Она вырвалась вперед и бегом повела нас в нужном направлении. От нас с Юми требовалось лишь не отставать. Мы бежали довольно долго, пока не остановились возле большого многоэтажного дома, куда и вошли.

- Кто здесь живет? – спросила я, попутно переводя дух, когда мы входили в лифт.

- Двоюродная сестра Федерико, Виктория с семьей, – пропыхтела Глория, нажав на кнопку шестого этажа. – Она, конечно, противная, но все-таки…

- Выбор невелик, – отмахнулась Юми.

Минут через пять Глория уже нажимала на кнопку звонка. Дверь быстро распахнулась. На пороге стояла полноватая девушка с длинными прямыми темными волосами, собранными в хвост на затылке. В чертах ее лица присутствовало что-то от двоюродного брата, но весьма отдаленное. Если бы я не знала, что они – родственники, даже ревновать бы начала. Хотя, впрочем, наверное, нет. Слишком волновалась за Федерико. Слишком переживала.

- Глория? – удивленно спросила открывшая дверь девушка. – Что ты здесь делаешь? Где Федерико?

- Вляпался наш братец по самое не могу, Виктория, – отвечала девушка. – Я, правда, пока сама не до конца поняла, как именно, но что-то мне подсказывает…

- Ну, проходите, не стойте на пороге, – засуетилась Виктория.

Она пропустила нас в квартиру, закрыла дверь и проводила гостей в свою комнату.

- Так, Юми ты знаешь, – подытожила Глория, усаживаясь на диван. – А это Виолетта, девушка Федерико.

Виктория окинула меня оценивающим взглядом, но ничего не сказала. Однако, мне почему-то сразу показалось, что я ей не понравилась. Ее взгляд как будто обжег меня острой неприязнью.

- Так что же все-таки произошло? – подытожила двоюродная сестра Федерико, когда все расселись.

Минут двадцать у нас ушло на то, чтобы объяснить ей ситуацию, в том числе, и рассказать о последнем звонке моего возлюбленного. Еще минут пять все дружно утешали меня, потому что, рассказав об этом самом звонке и вспомнив удар, я впала в самую настоящую истерику. Эти минуты выпали из моей памяти. Все заполнили тупая боль, слезы, крики…

Мне даже показалось, что на пару мгновений я потеряла сознание, потому что, очнувшись, увидела Юми, обмахивающую меня мокрым полотенцем.

- Ладно, в любом случае, изменить мы уже ничего не можем, – подытожила Виктория, пока я с трудом возвращалась в сидячее положение. – Скажу только, что вы, девочки, удачно выбрали место. Уж сюда-то ваши сатанисты сунутся в последнюю очередь, а вот Федерико, напротив, так будет проще. Кстати, с кем там он?

- Только не падай, – заметила Юми, не сводя с меня встревоженных глаз. – С ним Эрнесто.

- Чего?! – охнула Виктория. – Так ведь он… того…

- Как выяснилось, все-таки не того! – возразила Юми. – Для нас это стало таким же сюрпризом, как и для тебя!

- Но как это возможно? – потрясенно моргала девушка. – Я ведь точно помню, как мой братец метался по больничной кровати и звал своего дружка. Кошмарное было зрелище.

- Знаю, знаю, – кивнула Юми. – Но нет в этой жизни ничего невозможного. Так вышло и здесь.

- Понятно, – ответила Виктория, недовольно сдвинув брови. – И что, теперь эти двое снова вечно вместе?

- Тебе не нравится Эрнесто? – догадалась я.

- Такой же придурок, как и мой братец! – заявила та. – Одноклеточные существа нашли друг друга!

Я едва не зарычала от ярости. Да как она смеет?! Федерико – придурок?! Одноклеточное существо?! Да сама она одноклеточное! Только одноклеточное может вот так бессовестно оскорблять своего брата! Нет, все-таки папа был прав, когда говорил, что лучше бы у моего возлюбленного и не было никакой сестры! Это же просто ужас! А если еще учесть то, что прямо в эту самую минуту Федерико угрожает опасность и неизвестно, увидим ли мы его снова…

О, боже, что за мысли?! Нет, он жив! Я должна в это верить! Вот, совсем скоро откроется дверь и войдет мой возлюбленный! Все будет хорошо! Но, увы, это – лишь мечты. Дверь не открывается, Федерико по-прежнему нет. А я сижу и возношу молчаливые молитвы всем святым, каких только знаю. Молитвы о том, чтобы мой любимый на все времена человек был жив. Чтобы мой единственный вернулся ко мне. Чтобы с моим суженным все было в порядке…

====== Глава 54 ======

Снова потянулось томительное ожидание. Такое томительное, что я готова была просто сойти с ума. Время ползло не быстрее улитки, а в комнате, как и во всей квартире, царила напряженная тишина. Это самое напряжение висело в воздухе и мешало нормально дышать.

Впрочем, кого я обманываю? Какое дыхание, когда возлюбленный неизвестно где, неизвестно, что с ним… Господи, да если с ним что-нибудь… Нет, нельзя об этом думать! Мысли – они ведь материальны! Но как можно не думать о худшем и невольно не рисовать в воображении жуткие картины?!

«Господи, убереги его!» – эту молитву я мысленно повторяю уже, наверное, в тысячный раз за день. Но толку нет. И как же мне достучаться до небес, объяснить, что Федерико для меня – все?! Я ведь просто умру без него…

Но прошел час, другой – ничего. Ребята больше не звонили и никак не выходили на связь. А звонить самостоятельно мы не решались – как бы не сделать хуже.

Наконец, уже около шести вечера, мой телефон снова ожил, а на экране появилось имя возлюбленного. Мы все снова подпрыгнули от неожиданности, но я тут же схватила трубку и выкрикнула:

- Да?

- Вилу, – раздался на другом конце провода усталый, но уже более спокойный, а главное, любимый голос. – Мы все уладили. Все хорошо. Где вы?

- У Виктории, – отвечала я. – Феде, с тобой точно все в порядке?

- Волноваться не о чем, – уклончиво ответил тот. – Мы скоро будем.

Я даже рта не успела раскрыть, а он уже отключился. Что ж, хотя бы жив – это главное. Раны я как-нибудь залечу. Главное, что жив…

- Что такое? – немедленно в один голос спросили Юми, Глория и Виктория.

- Он сказал, что все уже хорошо, – пояснила я чуть дрожащим голосом. – По крайней мере, сказал, что волноваться не о чем. Они скоро будут.

- Так, – подытожила Юми. – Если Федерико говорит, что волноваться не о чем, значит, поводов для беспокойства более, чем достаточно.

- Что это значит? – опешила я.

- То и значит, – пробурчала Глория. – Наши ребята, в лучшем случае, серьезно ранены.

Меня как будто окатило ледяным душем. Нет, конечно, я понимала, что невредимым мой возлюбленный не остался, но услышать это вслух… А если перелом или ножевое ранение? Боже, как ему, наверное, больно! А ме больно от того, что ЕМУ больно!

Время, прошедшее со звонка до прихода ребят, показалось мне еще большей вечностью. Я жутко нервничала и не могла не думать о возможных ранах Федерико. Чем дольше мы ждали, тем более ужасные картины возникали в моем влюблено-испуганном воображении.

Мое сердце сделало сальто в груди, когда тишину пронзил дверной звонок. На правах хозяйки, открыла Виктория, но мы с девочками столпились за ее спиной. Это, действительно, были Федерико и Эрнесто, но, господи, что они собой представляли!

У Эрнесто была рассечена губа, а на лбу красовался порез. Однако, сразу становилось заметно, что этот парень сатанистам был вовсе не нужен. Они просто отразили так его попытки защитить друга.

А вот мой возлюбленный выглядел гораздо хуже. Взглянув на него, я почувствовала такой ужас…И дело даже не в том, что рубашка Федерико была разорвана в клочья. Нет. Все было гораздо серьезнее. Тут и там тело моего возлюбленного украшали жуткие кровоточащие раны. И это было страшно.

- Боже! – охнула Юми.

- Ничего себе! – подхватила Глория.

- Ну и кровище! – заключила Виктория.

Я же просто стояла и с ужасом смотрела на раны любимого человека. Господи, как ему, наверное, больно! Но, собственно, почему я до сих пор стою на месте?! Моему единственному больно!

Чтобы хоть как-то облегчить его страдания, я подошла к Федерико и нежно обняла его. Он ответил, но как-то очень слабо, боясь, похоже, испачкать меня своей кровью. Какие глупости! Я, молча, сама прильнула к нему, как могла, и шепнула:

- Пойдем домой. Там я приведу тебя в порядок.

- Ну, если хотите довести тетю Аврелию до инфаркта, валяйте, – встряла Виктория.

- Не доведем, – отмахнулся Федерико. – Она звонила. Сказала, что сегодня останется у подруги.

- И ты поверил? – изогнула бровь его сестра. – Она у тебя, по-моему, уже давно завела подругу противоположного пола.

- Я в курсе, спасибо, – отрезал мой возлюбленный. – Но она – взрослый человек, и вполне может сама разобраться в своей личной жизни. К тому же, она – красивая, незамужняя и совсем еще не старая женщина. Для нее это нормально.

Виктория замолчала и просто выпустила нас из квартиры. Выражение лица у нее было немного обиженным. Все-таки мы услышим историю о том, что произошло, а она – нет.

- Я позвоню тебе вечером и все расскажу, – пообещала ей Глория.

- Не забудь, – пробурчала та.

Мы ушли. Эрнесто, к моему ужасу, перекинул руку Федерико через свои плечи, а тот оперся на своего лучшего друга. Это означало одно: раны у моего возлюбленного еще более серьезны, чем я могла предположить.

После недолгих обсуждений было принято решение до дома Гонсалесов доехать на такси. Федерико сопротивлялся и заверял всех, что в порядке. Но никто его даже слушать не стал. Когда дело касается здоровья близкого человека, нужно уметь быть бескомпромиссным.

Мы быстро оказались в квартире, где ребята были немедленно отправлены в ванную, умыться. Минуты через три оба вышли уже не в таком пугающем виде. Хотя, учитывая то, что Федерико снял рубашку (вернее, то, что от нее осталось), и теперь можно было оценить глубину каждого пореза на его прекрасном теле… Зато было уже не так много крови.

Юми быстро принесла аптечку с кухни, а мы с Глорией, не сговариваясь, одновременно усадили на диван она – Эрнесто, а я – Федерико. Дальше началась обработка ран. То есть Глория довольно быстро обработала разбитое лицо Эрнесто (и дело пошло бы еще быстрее, не красней эти двое, как идиоты, при каждом прикосновении), а вот с Федерико процесс затянулся. Раны были, к счастью, по большей части, поверхностные. Но их было много. Я насчитала на теле возлюбленного семь порезов и еще две довольно серьезных раны. Это было ужасно…

- Тебе бы в больницу, – неуверенно произнесла я.

- Нет, – отрезал Федерико безаппеляционным тоном.

При этом, они с Эрнесто как-то многозначительно переглянулись, но почему-то не сочли нужным озвучивать свои общие мысли. И меня это разозлило.

- Но раны серьезные! – воскликнула я. – Большая потеря крови! Что за капризы?! Я о тебе забочусь!

- Я знаю, прости, – вздохнул Федерико. – Но беда в том, что нам с Эрнесто просто нельзя в больницу. И вообще, нельзя некоторое время светиться. Таково условие нашего договора с сатанистами. А иначе…

- Вас убьют?! – ахнула Юми.

- Если бы! – вздохнул Эрнесто. – Если бы нас! Но нет. Они угрожают убить вас с Глорией. Благо, про отношения Федерико с Виолеттой, похоже, ничего не знают.

- Не знают, – согласился Федерико. – Но факт остается фактом. Привлечь врачей – значит, привлечь полицейских. Мы не будем светиться. По крайней мере, пока все не уляжется.

Я вздохнула, понимая, что спорить с возлюбленным бесполезно. Он готов на все ради того, чтобы защитить своих близких. Может быть, он иногда проявляет слишком большую жертвенность. Но я люблю его. Несмотря ни на что, я всегда буду принадлежать только ему…

Комментарий к Глава 54 По ходу, все дружно на меня забили.))) Я уже начинаю подумывать о том, чтобы удалить эту работу – какая-то она вышла неудачная.))) Тем не менее, вот вам еще одна глава.))) А там посмотрим.)))

====== Глава 55 ======

Наконец, когда я обработала все раны Федерико и перевязала самые глубокие, мы все начали требовать от ребят подробного рассказа о произошедшем.

- В конце концов, имейте совесть! – вскричала Глория в ответ на их общий протест. – Это ведь все из-за меня! Вы по моей вине пошли бить морду Мартино! И чем все закончилось?! Вашей кровью!

- Вот, поэтому мы и не хотим рассказывать, – возразил Федерико. – История, хоть и не заурядная, но довольно кровавая. Вам не нужен такой стресс, девочки.

- Давай мы сами решим, что нам нужно, а что – нет! – огрызнулась Юми. – Рассказывайте!

- С места не двинемся, пока не расскажете! – добавила я.

Атаки со всех сторон парни не выдержали, поэтому оба одновременно вздохнули и начали рассказ.

- История довольно банальная, – сказал Федерико. – Когда мы нашли Мартино возле его дома, он сразу заорал сатанистам, чтобы вылезали. Ну, и из-за кустов выпрыгнула целая толпа с ножами.

- То есть, он был в сговоре с ними? – опешила Глория. – Но зачем ему это понадобилось?!

- Я тоже сначала думал, зачем, – ответил мой возлюбленный. – А потом выяснилось, что их главарь – его родной брат. Мартино знал, что я приду выяснять отношения, посмей он что-то тебе сделать. Хотел насолить мне.

- Вот только никто не предполагал, что нас будет двое, – продолжил Эрнесто. – Мы, конечно, тут же выхватили ножи и приняли бойцовские позы. Сатанистам явно был нужен именно Федерико, поэтому мне предложили отойти и не мешать. Ясное дело, я не тронулся с места.

- А мог бы, – встрял Федерико. – Я же сразу сказал тебе: не лезь, беги. Ты мог раз в жизни…

- Не мог, – отрезал его лучший друг. – И ты, брат, знаешь это не хуже меня.

- Знаю, знаю, – кивнул мой возлюбленный. – И на твоем месте я бы тоже сражался за тебя.

- Так что же было дальше? – допытывалась Юми.

- Ну, сатанисты набросились на нас, – продолжил Федерико. – Точнее, только на меня, но Эрнесто, конечно, вступился. Его пару раз ударили, чтобы сбить гонор, но результата это не дало. Я отражал удары, уворачивался, отбрасывал сатанистов назад. Но их было слишком много, и они продолжали наступать. А потом один их них мимоходом шепнул другому, что, мол, запасной отряд уже отправлен на мой домашний адрес. Ну и, естественно, я тут же позвонил Виолетте. Вас нужно было спасать.

- Но как же вы сами оттуда выбрались? – сгорая от любопытства, спросила Глория.

- Все очень даже просто, – улыбнулся Эрнесто. – Когда сатанисты немного подустали, и им наскучило кромсать Федерико, вперед вышел главарь – тот, кого Мартино назвал братишкой.

- И именно этот главарь узнал меня тогда, в подвале, – подхватил Федерико. – Сейчас, при дневном свете, я тоже его узнал.

- Да и я, – добавил Эрнесто. – Это был Гаспар Лучано – наш одноклассник. Отношения у нас не заладились с тех самых пор, как мы переехали сюда.

- А уж если учесть одну весьма забавную историю! – захихикала Юми. – Я помню, вы мне рассказывали!

- Ой, не напоминай! – отмахнулся Федерико.

- А что случилось? – тут же спросила я.

- Когда Федерико с тетей Аврелией переехали в Рим, Гаспар встречался с одной девушкой, – ответила за ребят Юми. – Кажется, ее звали Джулианна. Ну, а тут появился этот вот красавчик. Да и поселились они, как выяснилось, рядом. Джулианна и посейчас живет буквально через дорогу. Тогда она встречалась с Гаспаром, и…

- Стоп! – воскликнула я. – Она что, тоже из этих?

- Нет-нет! – встрял Эрнесто. – Да и сам Гаспар тогда еще был нормальным. Это он, наверное, после того случая, с горя в сатанисты подался.

- Ну, да, – подхватил Федерико. – Почему я и не узнал его тогда, в подвале. В последний раз мы виделись в школе, когда он еще не был так разукрашен. Хотя, признаться, его искаженное ненавистью лицо я запомнил надолго.

- Да что ты ему такого сделал? – не унималась я.

- Не он сделал, – встряла Юми. – Это само собой произошло. В общем, Гаспар и Джулианна были парой. А потом, когда пришел Федерико, она возьми – и втрескайся в него по уши!

- У меня и в мыслях не было уводить Джулианну у Гаспара, – добавил мой возлюбленный. – Однако, он решил, что было.

- Да и она тоже, – пробурчал Эрнесто. – Хотя, тут свою роль сыграла и вежливость моего дружка.

- Это как? – не поняла я.

- Был один случай, – вздохнул Федерико. – Я как-то поздно вечером возвращался домой. Уже стемнело. Тут вижу – Джулианна несет тяжелые пакеты. Ну, я подошел, помог, донес пакеты до квартиры. Она пригласила меня внутрь, попить чаю, а я из вежливости не смог отказаться.

- И что произошло? – дрогнувшим голосом спросила я.

Меня обжигала ревность. Он был в гостях у какой-то девчонки! Он пил с ней чай, наверняка болтал… Боже, а если они еще и целовались?! Страшная мысль. Стоп! Они ведь были в квартире! У них вполне могло произойти кое-что еще! Нет! Господи, нет!

- Ничего из того, о чем ты сейчас подумала, – рассмеялся Федерико, нежно целуя меня в висок. – Джулианна просто познакомила меня со своими родителями и старшим братом. К слову, с этим самым братом мы довольно неплохо поладили. Да и с самой Джулианной, если по правде. Она хорошая. Но нет у меня к ней чувств. Нет, и не было. Мы неплохо повеселились за чаем. В общей сложности, я провел у Джулианны часа четыре. На следующий день мы с ней случайно встретились по дороге в школу. Ну, и я, опять же, из вежливости взял ее портфель. А прямо перед кабинетом она сказала что-то смешное и схватилась за мое плечо, чтобы не упасть. Так что в класс мы вошли, смеясь, да еще и на достаточно близком расстоянии друг от друга. Можешь себе представить реакцию Гаспара?

- Могу! – захихикала я, представив это зрелище. – Да он, наверное, просто озверел!

- Это мягко сказано! – тоже рассмеялся Эрнесто. – Я был с ними и видел эту сцену. Но, наверное, все было бы не так плохо, не следи Гаспар накануне за Джулианной. Как потом выяснилось, он сопровождал ее тайком сначала от школы до дома, а вечером – от дома до магазина и обратно. Он видел, как Федерико зашел вместе с Джулианной в подъезд, но не видел, как тот вышел обратно, потому что убежал, покрутившись там часа полтора. Можешь себе представить, ЧТО он подумал, увидев их вместе утром?!

После этих слов мы все прямо покатились от смеха. Да уж, весело вышло! У некоторых людей такая бурная фантазия! Нет, ну все-таки, как этот Гаспар мог подумать, что мой возлюбленный увел бы у него девушку?! Это ведь самый благородный человек на свете!

- Так что же этот Гаспар? – спросила Глория. – Он бросил Джулианну?

- Конечно, – кивнул Федерико. – Мы с Эрнесто довольно долгое время пытались их помирить, но сделали только хуже.

- Хуже – это насколько? – не поняла я.

- Настолько, что Гаспар бросил школу, – пояснил Эрнесто. – В один момент он, вообще, перестал там появляться. С тех пор, мы его не видели.

- Но сейчас это точно был он, – добавил Федерико. – Голову даю на отсечение. Я надолго запомнил его прожигающий взгляд.

- Да, это он, – поддакнул Эрнесто. – Абсолютно точно.

- И что вы сделал? – допытывалась я.

- Единственно-разумный, на тот момент, поступок, – развел руками Федерико. – Попытались с ним договориться. И, как это ни удивительно, нам удалось. Мы заключили что-то вроде сделки. Он и его ребята оставляют в покое как нас самих, так и всех, кто с нами связан, а также, перестают приносить детей в жертву. Но только при условии, что мы с Эрнесто будем молчать об этой истории и, тем более, не станем посвящать полицию.

- И это было еще по-божески, если учесть то, что нас хотели порезать в мелкий винегрет, – добавил Эрнесто.

- Ладно тебе прибедняться! – захихикала Юми. – Можно подумать, вы бы постоять за себя не сумели!

- Сумели бы! – признался ее брат. – Но испугаться-то мы имеем право?

- А у тебя, вообще-то был выбор, – заметила я. – Ты мог, вообще, не лезть в эту резню.

Эрнесто и Юми посмотрели на меня, как на спятившую. Федерико захихикал. Глория же явно не понимала, что я такого сказала. Да и мне самой это было непонятно.

- Нет у меня никакого выбора, – заявил Эрнесто. – Если он и был, то лет четырнадцать назад. И это был выбор: дружить с Федерико или нет! Все остальное было предрешено!

- Ну, ты еще обними меня для пущего эффекта! – расхохотался мой возлюбленный.

- А ты что же, убежал бы на моем месте? – изогнул бровь его лучший друг.

- Нет, конечно! – от возмущения поперхнулся смехом Федерико. – Думай, что говоришь! Я бы тоже с места не тронулся!

- Вот, и я о том же! – подвел черту Эрнесто. – Так что заткнись и иди, надень уже футболку, а то, ей богу, на твои раны смотреть больно!

Эта перебранка стала лишним доказательством того, что дружба этих двоих вечна. Они спорили, но по их лицам было заметно, что каждый уже знает, что друг скажет. Это, наверное, и называется дружбой сродни братству. Они, как близнецы, словно, читают мысли друг друга. И эта перебранка с провокационными вопросами прозвучала исключительно для того, чтобы разрядить атмосферу. На самом деле, ребята прекрасно знали, что никогда нигде не бросят друг друга и будут сражаться до последнего. Они – друзья навеки.

Комментарий к Глава 55 Пусть меня сейчас Аня не закидывает тапками и тухлыми помидорами. Здесь описаний чувств немного. Зато нет всяких там объятий-поцелуйчиков. Почти. Но пусть вышеупомянутая Аня не боится. Следующая глава будет полностью выделена под эти вот розовые сопли!)))

====== Глава 56 ======

Остаток дня прошел уже куда спокойнее. Мы просто сидели в гостиной и болтали. А я несколько раз засекала странные взгляды Эрнесто и Глории. То он на нее исподтишка посмотрит, то она на него. А когда их взгляды встречались, оба сначала замирали, а потом одновременно краснели и отводили глаза. Да, похоже, закручивается в этой компании еще один роман!

К вечеру все, конечно, разошлись. Остались только я и мой возлюбленный. Наедине. На всю ночь. Меня бы это, может, и смущало, но я хорошо знала Федерико. Он бы не позволил себе ничего лишнего. И потом, у него достаточно серьезное ранение, поэтому рисковать не позволю уже я сама. Ведь кровь снова может хлынуть.

Наверное, мой возлюбленный и сам это понимал, потому что после ужина, когда мы разместились в гостиной, просто обнял меня и прижал к себе. Я с теплом внутри услышала, как бешено заколотилось его сердце от прикосновений ко мне. Да и мое сердце тоже билось в такт. Это было прекрасно…

- Тебе не больно? – тихо спросила я.

- Нет, – рассмеялся Федерико. – Когда я касаюсь тебя, мне по определению не можетбыть больно. И дело совсем не в ранах.

От таких слов мне стало еще лучше, хотя лучше, казалось, уже некуда. Все, теперь точно некуда! Я так счастлива! Мой возлюбленный жив, он рядом, Обнимает меня и фактически признается в любви! А еще, наши сердца бьются в унисон!

- Как же я за тебя волновалась! – воскликнула я, обхватив парня за шею и положив голову ему на плечо.

- Прости! – шепнул он в ответ. – Ведь все это не от меня зависело. Сейчас думаю, что, возможно, зря тогда позвонил именно тебе. Ты сильно испугалась, услышав мой вскрик?

- Сильно, – призналась я. – Но позвонил ты мне не зря. Если бы не этот звонок, я бы, наверное, с ума от страха сошла. А так, хотя бы услышала твой голос.

Федерико хмыкнул и нежно поцеловал меня в нос. И снова мое тело накрыло горячей волной. Как же все-таки прекрасно всем своим существом ощущать взаимную любовь между нами! Вместе. Навсегда.

Наверное, эти мысли сподвигли меня самостоятельно поцеловать возлюбленного в губы. Мгновение – и он ответил. Еще секунда – и робкий поцелуй перешел в очень страстный, с языком. Не хочется отстраняться. Не хочется, чтобы наши губы и языки разъединялись. Не хочется, чтобы выравнивалось сердцебиение и останавливался поток эмоций. Ох уж это дурацкое кислородное голодание!

- Я люблю тебя! – прошептала я, когда поцелуй прервался.

- И я люблю тебя! – отвечал он, крепче прижимая меня к себе.

Я снова положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Было ощущение огромного счастья и умиротворения. Оно накрывает меня лишь только с ним…

- Твоя сестра, похоже, в порядке, – заметила я.

- Которая из них? – не понял мой возлюбленный.

Ох, дьявол! Я и забыла, что в событиях сегодняшнего дня принимали участие две его сестры! Да и Юми он тоже таковой считает!

- Глория, – пояснила я. – Она выглядит адекватно для человека, которого всего несколько часов назад пытались изнасиловать. Я бы, на ее месте, наверное, в истерике билась.

- Ты никогда не окажешься на ее месте, Вилу! – вскричал Федерико. А даже если и… Да я в порошок сотру любого, кто только коснется тебя против твоей воли!

- Знаю, – согласилась я, почти сходя с ума от счастья. – А если по моей воле?

- Ты ведь не станешь изменять мне? – испуганно спросил Федерико. – Для меня это будет хуже, чем нож в сердце!

- Конечно, не стану! – рассмеялась я. – Ты теперь для меня один во всем мире! И все-таки чисто теорети…

- Я даже чисто теоретически об этом думать не могу! – оборвал меня Федерико. – Ну… наверное, просто спрыгну вот с этого самого окна.

- Самоубийство? – поперхнувшись собственным смехом, ошалело спросила я.

- Да, наверное, это будет единственным, что я смогу сделать, – уже более уверенно отвечал мой возлюбленный.

- Нет! – вскричала я, крепко вцепившись в него. – Ты этого не сделаешь! Хотя бы потому, что я никогда тебе не изменю! Никогда!

- Верю, верю! – рассмеялся Федерико, обняв меня в ответ. – Прости, что напугал! Ну-ну, успокойся! Все хорошо! Я ведь не собираюсь прыгать прямо сейчас! Ни за что не оставлю тебя, пока ты сама этого не захочешь!

Мой возлюбленный замолчал, но лишь для того, чтобы осыпать мое лицо пылкими поцелуями. Все внутри как будто плавилось…

- Знаешь, чего я хочу больше всего на свете? – прошептала я, прикрыв глаза и прильнув к любимому плечу. – Чтобы мы всегда были вместе! Вечно!

- Вечно! – эхом отозвался Федерико. – Для меня это будет самым большим счастьем в жизни!

- И для меня тоже! Но смотри! Жизнь рядом со мной опаснее, чем десяток столкновений с сатанистами!

- Значит, как раз по мне!

Мгновение – и мы снова целуемся! Снова наши языки переплетаются. Снова голова у меня кружится от неописуемого счастья. Снова по телу пробегают пламенные разряды! Снова сердце готово выскочить из груди! И от всего этого я никогда не устану!

- А ты заметил, как странно себя ведут Эрнесто и Глория? – спросила я, когда поцелуй прервался.

- Помилуй, ты говоришь с человеком, который знает своего друга лучше, чем самого себя! – рассмеялся Федерико.

- Это должно что-то значить? – полюбопытствовала я.

- Должно, – спокойно отвечал тот. – Мне даже смотреть на Эрнесто не нужно, чтобы знать наперед каждое его слово, каждое движение. И то, что они с Глорией друг другу понравились, вовсе не стало для меня сюрпризом.

- Они настолько похожи? – нахмурилась я.

- Ну, а мы с тобой сильно похожи? – изогнул бровь мой возлюбленный. – Нет, Вилу, любовь строится вовсе не на похожести.

- А на чем?

- На чувствах. Любовь – это настолько непредсказуемая штука, что заранее предугадать ее довольно сложно.

- Но ведь ты предугадал, что Эрнесто и Глория понравятся друг другу!

- Это потому, что я хорошо знаю свою сестру и, тем более, друга. Между мною и Эрнесто существует поразительная связь, понять которую сложно. Которую даже мы сами не до конца понимаем.

- Типа телепатии?

- Да нет, Вилу. Больше, чем телепатия. Мы с ним не просто читаем мысли друг друга. Мы улавливаем каждое чувство. И предугадываем его. Мне сложно сказать, что будет со мной в следующую секунду. Но я точно знаю, что, в эту самую секунду, будет с Эрнесто. И, когда сегодня я привел Глорию, мне даже смотреть на своего лучшего друга было не нужно, чтобы все понять.

- Да, – вздохнула я. – У вас просто удивительная дружба. Вечная.

- Мы знаем, – согласился мой возлюбленный. – И всегда знали.

- Вы всегда знали, что будете дружить вечно? – не поняла я.

- Почти, – рассмеялся Федерико. – Поначалу мы не могли сказать этого с такой уверенностью. Но уже скоро убедились: мы всегда будем дружить. Несмотря ни на что.

- И ты не против их с Глорией возможных романтических отношений?

- Конечно, не против! Более того, с удовольствием окажу своему лучшему другу посильную помощь в завоевании расположения моей сестры! Правда, боюсь, эта самая сестра мне за это «спасибо» не скажет.

- Откуда такая уверенность?

- Ну, она ведь, наверняка, еще не отделалась от чувств к Мартино!

- Ох, Феде! Ты, конечно, отлично знаешь Эрнесто, но, когда дело касается кого-то другого, становишься таким непонятливым!

- Почему?

- А потому! Не знаю, что там у Глории было к Мартино, а только Эрнесто ей явно понравился!

- Ты уверена?

- Абсолютно! Мы, девушки, всегда это чувствуем! И знаешь, что? Давай поможем им вместе!

- Ага, и они нас потом вместе растерзают! Нет, Вилу, если, как ты сказала, у них все взаимно, лучше нам с тобой не вмешиваться. Максимум – я поговорю об этом с Эрнесто. Все сложится само собой.

- У нас с тобой ничего бы не сложилось, не привези меня папа, – напомнила я.

- Ему бы не пришлось тебя привозить, не навешай мне твоя тетушка лапши на уши, – возразил Федерико. – А так, все бы началось с поцелуя в твоей комнате.

- Ну, вообще, да, – согласилась я. – А вот ты помнишь свое испуганное лицо, когда мы отстранились друг от друга?

- Помню, – кивнул мой возлюбленный. – Но утром мы бы с тобой все выяснили, правда?

- Конечно, – вздохнула я. – А, неважно! Главное – сейчас мы вместе! И никто нас уже не разлучит! Никакое зло и никакая зависть! Никогда!

- Никогда! – повторил Федерико и нежно поцеловал меня в губы.

Я была абсолютно счастлива, когда отзывалась. Мы любим друг друга – это главное! А все остальные проблемы решаемы! Пока мое тело отзывается фонтаном чувств на каждое прикосновение любимого, нам ничего не страшно! Все будет хорошо!

====== Глава 57 ======

Проходили дни. Летние каникулы неумолимо заканчивались. А так не хотелось уезжать… Нет, я, конечно, соскучилась по отцу, по дому и по «Студии». Но все это бледнеет, если рядом не будет так горячо любимого мною человека.

Но вот, уже двадцатое августа, а на тридцатое папа заказал мне билет до Буэнос-Айреса. Я отчаянно хотела растянуть последние дни настолько, насколько это было возможно. Вот только как это сделать, если часы, казалось, сошли с ума и летели, словно минуты?!

Федерико, казалось, тоже не хотел меня отпускать, потому что обнимал и целовал больше обычного. Мне так не хотелось, чтобы он останавливался… Да, да, я снова хотела, чтобы мы перешли на новый уровень в своих отношениях. Ну, вот, что мне с собой делать, а?! Почему мне так хотелось отдать Федерико свою девственность?! Хотя, было ясно: он не допустит столь опрометчивого поступка с моей стороны. Нет. Мой возлюбленный так просто не пойдет на поводу у своих инстинктов. Может быть, поэтому я не устаю им восхищаться. Люблю, восхищаюсь – все вместе!

Но вот, двадцатого августа нас разбудил звонок мобильного телефона Федерико, прорезавший утреннюю тишину и заставивший нас подпрыгнуть от неожиданности.

- Да? – произнес в трубку сонным голосом Федерико.

Несколько мгновений он слушал, а я пыталась проснуться. Но это было просто, потому что тело моего возлюбленного внезапно стало напрягаться. Звонок явно встревожил его. И верно – секунд через пять он воскликнул:

- Винченцо, псих ненормальный! Ты там что, окончательно двинулся?! Что за шутки – семь часов утра?!

Послушав еще немного, мой возлюбленный внезапно содрогнулся и начал быстро подниматься, крича:

- Что?! Да ты… Да я… Да я тебя… Ты труп, Винченцо! Ясно тебе?! Ты – труп! Читай все молитвы, которые знаешь, чтобы соответствующие инстанции нашли тебя раньше меня, потому что я не в состоянии оставлять тебя в живых, трус несчастный!

Отключившись и отбросив телефон, парень быстро выпутался из моих объятий (не делая мне больно) и сел на кровати.

- Что случилось? – испуганно спросила я, поднимаясь вслед за ним. – Кто звонил?

- Помнишь того парня – Винченцо? – уточнил Федерико, торопливо одеваясь.

- Того, который все время на вас с Эрнесто наезжает? – удивилась я. – Помню.

- Они с Юми у него в плену! – воскликнул Федерико с болью в глазах. – Он поймал их!

Я не на шутку испугалась. Похитить Юми и Эрнесто?! Нет, Винченцо мне, конечно, не понравился сразу, но чтобы он оказался еще и похитителем?! Господи, а что будет с Федерико, если с ними что-то случится?! Ведь к нему только что вернулся лучший друг! Да и Юми ему, как сестра! Нет, ну, что этот Винченцо за урод?! Бьет, что называется, по самому больному! Сволочь!

- О, боже! – воскликнула я, тоже поднимаясь. – И что ты намерен делать?

- Для начала – убедиться, что дома их нет, – ответил мой возлюбленный, наскоро проводя по волосам расческой (он постригся пару дней назад, чтобы больше не возиться с прической, потому что на самом деле терпеть не мог это занятие).

- А потом? – спросила я.

- Посмотрю по обстоятельствам, – пожал плечами мой возлюбленный. – У меня плана пока нет.

- Снова полезешь в самое пекло? – нахмурилась я.

- Это уж как получится, Вилу, прости, – отвечал Федерико, быстро зашнуровывая кеды. – Ты ведь понимаешь, я никогда не брошу этих двоих.

- Понимаю, – кивнула я прежде, чем убежать к себе, одеваться. – Но, пожалуйста, будь осторожен!

Закончив сборы, мой возлюбленный подошел, обнял меня, легко коснулся губами моих губ и тихо шепнул:

- Все будет хорошо, Вилу! Я вернусь живым и невредимым! Постараюсь, по крайней мере!

Боже, как у него получается такими простыми действиями сводить меня с ума?! Как он может лишать меня разума одним коротким поцелуем?! Как получается, что уже от таких легких прикосновений у меня кружится голова, учащается сердцебиение и учащается дыхание!

- Кстати, собирайся поскорее, – заявил Федерико, отстранившись.

- Мы идем вместе? – опешила я.

Вот уж не думала, что на такое опасное дело мой возлюбленный возьмет меня с собой! Нет, я не боюсь. Напротив, мне будет гораздо легче, если не придется столь томительно, долго и страшно ждать. Просто немного неожиданно.

- Разумеется, нет! – испуганно воскликнул Федерико. – Я не стану подвергать тебя опасности! Нет! Просто ты должна быть в безопасном месте. Ведь Винченцо мог выяснить, где я теперь живу, и попытаться причинить тебе вред. Я этого не допущу!

Ну, мой возлюбленный в своем репертуаре. Только он меня так бережет. И мне это нравится. Люблю его до одури! Его одного! Лишь поэтому я послушно побежала собираться. До меня донесся шум воды (очевидно, Федерико, умылся и почистил зубы), а потом – хлопок холодильника.

Когда я вышла на кухню, – умытая накрашенная, одетая и причесанная, возлюбленный протяну мне сок и сказал:

- Прости, придется выпить это по дороге.

- Ничего, – быстро ответила я, принимая пачку. – Пойдем.

Мы почти бегом выбежали из квартиры. Пока Федерико запирал дверь, я вызвала лифт. Мы быстро спустились и рванули по улице. Я еще не настолько освоила Рим, чтобы знать, куда меня ведет возлюбленный. Но минут через тридцать мы поднялись на четвертый этаж многоэтажки и позвонили в дверь под номером тридцать шесть.

Через несколько секунд нам открыла удивленная Глория. Очевидно, она только недавно проснулась, потому что в руках у нее была расческа. Она смотрела на нас широко раскрытыми и еще не накрашенными глазами.

- Что случилось? – спросила единокровная сестра Федерико.

- Лори, пусть Виолетта побудет пока у тебя, хорошо? – обратился к ней тот. – У нас проблемы. Я потом все объясню.

- Да я сама могу рассказать о том, что произошло, – вызвалась я.

- Буду тебе очень благодарен, Вилу, – кивнул Федерико. – А вернусь – расскажу все остальное.

Он не сказал «если вернусь», но я почувствовала это слово. И оно заставило меня прильнуть к возлюбленному, отчаянно пытаясь дать ему свою защиту. Увы, это невозможно. Я все так же переживаю за любимого человека и не знаю, вернется ли он невредимым. Да и вернется ли, вообще…

Стоп! Нельзя об этом думать! Мысли – они ведь материальны! Нельзя! Все, хватит! Федерико вернется! Обязательно! Все будет хорошо! Но это было лишь самовнушением. Подсознание мое все равно все равно рисовало самые ужасные картины…

====== Глава 58 ======

Комментарий к Глава 58 А как вы скушаете вот такой поворот сюжета?)))Только чур не убивать меня сразу!)))

Когда Федерико ушел, снова потянулись долгие часы ожидания. Мне снова было страшно. А вдруг он пострадает? Вдруг что-то пойдет не так? Понимаю, конечно, что лучше об этом не думать, но ничего не могу с собой поделать. Лезут мне в голову эти мрачные мысли – и все тут!

Мы с Глорией прошли на кухню, где она поставила чайник и, извинившись, отошла закончить утренний туалет. Я осмотрелась. Квартира была, примерно, одних размеров с квартирой Гонсалесов, стандартной планировки. Обставлена она была не очень богато, но, несомненно, со вкусом. На кухне, к примеру, стены были выложены белой плиткой, а шкафчики сияли глянцевым фиолетовым цветом. Мебели немного, но зато она вся чистая.

- Не дворец, – смущенно произнесла Глория, вернувшись уже полностью готовой, – но жить можно.

- Здесь очень уютно, – заметила я. – Вы здесь живете с матерью?

- Да, – кивнула сестра Федерико, расставив на столе чашки. – Отца у меня, как ты знаешь, нет, а мама замуж так и не вышла. Я бы тебя с ней познакомила, но она на работе.

- А где работает, если не секрет? – полюбопытствовала я.

Вскипел чайник. Выключив его, Глория начала разливать чай, параллельно отвечая на мой вопрос:

- Не секрет. Она врач. Кардиолог, если быть точной.

- Нужная профессия, – заметила я.

- Да, наверное, – отмахнулась Глория, усаживаясь напротив меня. – А теперь рассказывай, что стряслось.

- Сиди и не падай, – вздохнула я. – Утром Федерико позвонил Винченцо, его бывший соратник из школы спецназа. Он, вроде как, похитил Юми и Эрнесто.

Бедная Глория поперхнулась чаем, в мгновение ока побелев, как полотно. О, господи! Вот, я дура! Ведь ей нравится лучший друг ее брата. Как бы я отреагировала, скажи мне кто-нибудь, что Федерико похитили?! Это – вполне нормальная реакция.

- Прости, – смутилась я. – Уверена, с ними все будет в порядке.

Тем не менее, мы обе понимали, что никаких гарантий этому нет. А значит – теперь волновались обе. Мне даже неловко было спросить сестру своего возлюбленного о чувствах к Эрнесто. Теперь уже и ежу понятно, что они есть. Иначе она бы так не волновалась.

Минут на двадцать воцарилась тишина. Каждая из нас думала о своем. И каждая боялась. Я – за Федерико, а Глория – за Эрнесто. Хотя… Нет, остальные двое нам, конечно, тоже не чужие (особенно, если учесть кровные узы Глории и Федерико), но больше тревожились мы все равно за парней. А вдруг…

Наши размышления были прерваны резким и громким звонком в дверь. На мгновение мне даже подумалось, что это ребята. Но ведь не могут же они так быстро со всем разобраться. Бред, абсурд. Тем не менее, в прихожую мы с Глорией направились вместе.

Впоследствии, я долго ругала свою интуицию. Точнее, ее отсутствие. Могла хотя бы знак подать! Но тогда просто перестала что-либо понимать. Вот, Глория открыла дверь – и вдруг я оказалась схваченной чьими-то грубыми руками. Рот мне тоже зажали, поэтому я даже закричать не могла.

Что происходит?! Куда нас тащат?! Да, нас. Глория тоже барахтается где-то рядом. Но ребята попались крупные, и на наше сопротивление, казалось, даже внимания не обращали. Их было около шести человек. Все здоровенные и с масками на лицах.

Нам с Глорией заклеили рты скотчем, перекинули через плечи и куда-то понесли, игнорируя протесты. Мне оставалось лишь молотить здоровяка кулаками и ногами. Господи, да что же это?! Что происходит?! Винченцо показалось мало Эрнесто с Юми?! А если и так, как он узнал, где я?!

Наконец, меня сняли с плеч и засунули на заднее сидение джипа, стоявшего у дома. Но там мне тоже не дали покоя, мгновенно заломив руки за спину (я закричала от боли) и туго связав запястья (новый крик). Рядом таким же манипуляциям подверглась Глория.

Тем временем машина тронулась с места. Ехали мы около часа. Впереди сидело двое здоровяков, а еще двое – по бокам от нас с Глорией. Оглянувшись назад, я увидела, я увидела, что за нами едет еще один такой же джип. Наверное, остальные там. Внезапно один из похитителей грубо схватил меня за волосы, развернул к себе и с размаху ударил по щеке ребром ладони. Я снова сдавленно закричала. Голова, казалось, сейчас расколется надвое. Из глаз брызнули слезы.

- Не вертись, цыпочка! – больно потянув меня за волосы, прошипел здоровяк. – А то глаза выколю! Сиди смирно!

Больше ни я, ни Глория на такие эксперименты не решались. Наконец, нас привезли в полуразвалившееся здание на отшибе города. Краска давно облетела с некогда синих стен и местами висела ошметками. Половина окон была разбита, а тяжелая деревянная дверь держалась на одной петле.

Меня выволокли из машины и хотели снова перекинуть через плечо, но я, изловчившись, пнула здоровяка точно в промежность и ринулась бежать. Конечно, меня тут же схватили, но я успела заметить то, что искала: старую облупившуюся вывеску, надпись на которой с трудом угадывалась. Присмотревшись, я все же прочитала: «Средняя школа города Рим №11». Затем, меня поймали, обозвав «чертовой куклой» и для ума несколько раз ударили.

Однако, все это – пустяки. Теперь я знала, где находилась и могла передать это Федерико. Он бы не стал сидеть, сложа руки, и я не стану! Теперь главное – чтобы у меня не забрали телефон. Звонок, допустим, я совершить не смогу – слишком опасно. А вот набрать смс…

Нас заволокли внутрь, где витал запах отсыревших стен и плесени. Не понимаю, как это здание до сих пор не снесли! Мы поднялись на третий этаж по лестнице без перил. Точнее, поднимались наши похитители, а нас тащили на плечах. Итак, на этом самом этаже меня забросили с размаху в один из классов. Я успела прочитать и запомнить номер: 326. Но затем, меня сильно приложило головой о бетонный пол, и мне уже в который раз показалось, что череп сейчас расколется.

До моих ушей донесся сдавленный крик Глории – очевидно, ее бросили в другой кабинет, чтобы мы не могли общаться. Хотя, как можно что-то говорить со скотчем на губах – не знаю. А вот, ко мне подошел один из ребят и, к моему ужасу, забрал из моего кармана сотовый телефон.

- Потом верну, красавица, – с нехорошей интонацией сказал он. – А то полицию вызовешь. Или, еще хуже, своего женишка. Вот, выполнит он условие нашего друга – вернем мы тебе твой телефончик. Нам чужого не надо.

Он вышел и запер дверь. А я просто разревелась. От боли, от страха, от ужаса и от безысходности моего положения. Все! Кажется, моя песенка спета! Как я теперь сообщу возлюбленному о своем местонахождении?! Да никак! Руки связаны, но, будь телефон в кармане, я бы справилась. Достала бы аппарат из заднего кармана и набрала сообщение вслепую. Благо, мобильник у меня все еще был старый, а уж у него я знала дисплей с точностью до миллиметра. Но теперь… Все. Федерико не сможет мне помочь, а сама я отсюда не выберусь! Боже, помоги мне! И ему! Помоги нам!

====== Глава 59 ======

Минут через двадцать, однако, замок снова щелкнул. Но вошел человек, которому я, даже со связанными руками, мечтала выцарапать глаза. Винченцо самодовольно улыбался, глядя в мое заплаканное лицо. О, как бы я хотела высказать все, что о нем думаю! Увы, мешал скотч.

- Ну, здравствуй, Виолетта, – обратился ко мне парень. – Хотя, нет, не здравствуй. Зачем желать здоровья, если оно тебе скоро может, вообще, не понадобиться?

Пугает. Зря. Моей смертью меня напугать довольно сложно. Лишь бы только он не трогал Федерико! А на то, буду я жить или нет, мне, честное слово, наплевать. Жаль только, что перед смертью я не успею еще раз посмотреть в любимое лицо и шепнуть, как сильно люблю…

- Что ж, пора позвонить твоему женишку, – с гаденькой улыбкой заявил Винченцо, доставая телефон.

Он быстро набрал номер, включил громкую связь, и мы все дружно стали слушать гудки. Наконец, на другом конце провода послышался отклик любимого мною голоса:

- Да?

- Ну, что, Гонсалес, нашел своего дружка? – злорадно захихикал Винченцо.

- Тебе кажется, что это смешно, да? – огрызнулся Федерико. – Ну, погоди, доберусь я до тебя!

- Как страшно! – закатил глаза его недруг.

- А ведь ты меня боишься, Винченцо, – заметил мой возлюбленный. – Виду не показываешь, но боишься. Все тявкаешь исподтишка. А один на один со мной сразиться что, слабо?

- Эх, Гонсалес, глупый ты мальчишка! – покачал головой тот. – Как раз в открытую дураки и выступают. А умные находят кнопочки, на которые нужно нажать у соперника.

- Поздравляю, ты их нашел, – отмахнулся Федерико. – А что, нажать силенок не хватило? Эрнесто и Юми целы.

- Верно, – кивнул Винченцо. – Только вот, знаешь, ловить твоего дружка было бы довольно хлопотным делом. Но есть ведь кое-кто еще, ради кого ты землю с небом сведешь.

С этими словами, он подал знак ребятам, и один из них сорвал скотч. Было такое ощущение, что с губ содрали кожу, и я закричала от боли.

На другом конце провода сначала повисла мертвая тишина. Потом послышался такой звук, словно кто-то задыхается. Обычно, так бывает, когда человек захлебывается в собственном гневе.

- Ты… – выдавил, наконец, Федерико. – Ну, все, готовь себе гроб! На этот раз, тебе никакие молитвы не помогут! Я найду тебя, порву в клочья и разделаю на органы! Я…

- Тихо! – раздался в трубке голос Эрнесто. – Погоди пока!

Послышался глубокий вдох, медленный выдох и тихий вопрос Федерико:

- Чего ты хочешь?

- Вот, это уже другой разговор, – удовлетворенно кивнул Винченцо. – Значит так, Гонсалес. Я даю тебе сутки на то, чтобы выдать ту беременную девчонку, которую ты спас тогда. А ты ее спас, Гонсалес. Мы оба это знаем. Итак, если через сутки она и твое чистосердечное признание в пособничестве не окажутся в Пескаре… О! Виолетта дорого заплатит!

- Ты что, спятил?! – возмутился Федерико. – Из-за возмущенной гордыни похищать…

Он не закончил, потому что, повинуясь очередному жесту Винченцо, один из здоровяков ударил меня, и я вскрикнула. В глазах запрыгали звездочки.

- Стой! – вскричал Федерико, услышав звук. – Тронешь ее – я тебя…

- Ты не в том положении, чтобы угрожать, Гонсалес, – заметил Винченцо. – Или мне прямо сейчас прикончить твою подружку?!

Тут он сам с силой потянул меня за волосы. Я застонала.

- Остановись! – воскликнул мой возлюбленный. – Я… я все сделаю.

- Вот, когда сделаешь, тогда и остановлюсь, – загоготал Винченцо. – Но, если в течение суток я не узнаю о том, что ты все рассказал, мы твою подружку прямо на этом пыльном жестком полу все вместе, неторопливо…

- Я понял! – прорычал Федерико. – Но сначала дай мне поговорить с Виолеттой.

- Ха! – отмахнулся Винченцо. – Я тебе не идиот, Гонсалес! Она сейчас возьмет – и скажет тебе шифр какой-нибудь. Короче, жду. А иначе…

Он еще раз ударил меня. Я со слезами упала на пол, крича:

- Федерико, не надо!

- Все будет хорошо, Вилу, – сказал мой возлюбленный. – Все будет хорошо! Не бойся! Я вытащу тебя оттуда!

- Как трогательно! – глумливо загоготал Винченцо. – Я прямо сейчас разревусь!

- Тебе не понять, что это такое! – отрезал Федерико. – Одно скажу: если с Виолеттой хоть что-нибудь случится, не будет для тебя спасения ни в одном уголке мира. Я тебя предупредил.

Он отключился. На лице Винченцо отразился испуг. И, хоть он быстро взял себя в руки, это позволило мне заметить:

- Федерико прав. Ты его боишься.

Ответом мне был очередной резкий удар ребром ладони по лицу и крик:

- Заткнись, дура! Тебя не спрашивают! Сиди себе и лей слезы по своему Гонсалесу!

Затем, пока я возвращала себе ориентацию в пространстве, паренек обратился к товарищам:

- Заклейте ей рот. Она мне надоела. И пойдемте, придумаем, как потом избавиться от самого нашего «друга».

- Нет! – завопила я с ужасом. – Не трогайте его! Пожалуйста! Прошу! Умо…

Но тут я вынуждена была замолчать, потому что на губы снова наклеили скотч. В груди у меня медленно расползался ужас. Они хотят убить его?! Нет! Только не это! Господи, сбереги моего возлюбленного.

Впрочем, никто на мои вопли внимания не обращал. Все просто вышли из комнаты и закрыли за собой дверь на замок.

- А, знаете, она ничего, – заметил один из ребят. – Красивая. Только зря связалась с этим Гонсалесом.

- Любовь зла, – хмыкнул его товарищ.

Посмеиваясь, они ушли. А я снова разревелась. Вот и все. Теперь мне никто не поможет! Я не сумела зашифровать нашего местоположение, и теперь никто не знает, где мы! А даже если Федерико и сунется сюда, его сразу… Нет, я не могу так рисковать! Лучше уже пусть убьют меня…

Комментарий к Глава 59 Глава маленькая, но, по ходу, уже и она не будет никому интересна. Не знаю, для кого пишу, стараюсь. Ладно, неважно. Кому интересно, почитаете. Ох, потеряла я свои способности... Исписалась.

====== Глава 60 ======

Время ползло не быстрее улитки. Казалось, прошла целая вечность прежде, чем горизонт окрасился в розоватый цвет. А от Федерико все еще не было никаких известий. Я не знала, что и думать. Где он? Вдруг что-то случилось?

Да, наверняка, случилось. Вдруг Федерико уже нашел это место, и внизу его тихонько… О, боже, какая страшная мысль! Нет! Не может этого произойти! Во-первых, меня бы тогда здесь уже не держали – смысла не было. Во-вторых, мой возлюбленный не дал бы себя убить так просто. Я бы услышала звуки сражения, в которое он бы непременно вступил. Ну, а в-третьих… не знаю, с чем это связано, но я просто ЧУВСТВУЮ, что Федерико жив. Чувствую, что пока с ним все в порядке…

Лишь, когда солнце уже наполовину спряталось за горизонт, в здании началось какое-то движение. В коридоре гулко раздались шаги, а затем, дверь открылась. Это был Винченцо и его компания. Меня подняли с пола и куда-то потащили, не говоря ни слова. Краем уха я слышала, как то же самое сделали с Глорией. Я не понимала, что происходит, но шла, понимая, что этот путь вполне может вести к моему возлюбленному. Тем более, что Винченцо явно выглядел испуганным.

Нас вывели на улицу, где – о, счастье! – действительно, стоял Федерико. Рядом с ним, конечно, был Эрнесто. Мое сердце, еще недавно умирающее от страха, мгновенно успокоилось, почувствовав сердце любимого человека. Все хорошо! Федерико здесь!

- Ну, и как ты меня вычислил, Гонсалес? – выкрикнул Винченцо.

Он явно хотел казаться по-прежнему самоуверенным, но руки его слегка подрагивали, а в глазах время от времени мелькал страх. Федерико в очередной раз его превзошел.

- Ты никогда не был хорошим конспиратором, – заметил Федерико. – И сотрудничество с террористами этого недостатка не исправило. Позвонил мне дважды с одного номера, да еще и после этого не избавился от него. Не знаю, то ли ты настолько самоуверен, то ли просто глуп. Местонахождение объекта легко отследить при помощи современных технологий.

- Да ну? – хмыкнул Винченцо. – Ну, в любом случае, это ничего не меняет.

Он сделал своим ребятам знак, а через мгновение к моему горлу прижалось что-то холодное. Нож. И вот, тогда в глазах Федерико мелькнул ужас.

- Один мой жест, Гонсалес – и твоя подружка умрет! – заявил Винченцо, похоже, осмелевший от этого ужаса.

- Стой! – вскричал Федерико. – Я сделал, о чем ты просил! Отпусти ее!

- И поверить тебе на слово? – изогнул бровь его недруг. – Мне нужны доказательства, Гонсалес. Я – не дурак.

- Я тоже, – кивнул Федерико. – Какие доказательства тебе нужны?

- Как насчет объявления в газете о том, что ты – предатель? – предположил Винченцо.

- А личное свидетельство представителя администрации школы тебе не подойдет?! – раздался из тени смутно знакомый голос.

Мгновение – и из-за деревьев вышел Бернарди собственной персоной. Стоп! Они что, его привлекли? Очень умный ход. Вон, Винченцо сразу как-то весь сник!

- Так, – жестко заговорил мужчина. – Значит, в преступность решил удариться. Помощь террористам при побеге, похищение человека, незаконное лишение свободы, шантаж, нанесение телесных повреждений, как я вижу… Знаешь, Винченцо, мне редко бывает стыдно за своих учеников. Но сейчас – один из таких случаев.

- А как насчет того, что Гонсалес помог преступнице?! – огрызнулся парень. – Или он Вам не рассказал?!

- Конечно, рассказал, – отвечал Бернарди. – Ведь это было частью вашего уговора, не так ли? А Гонсалес – человек слова. В отличие от тебя. Поэтому он все мне рассказал и даже познакомил с самой девочкой. Это – один из тех редких случаев, когда мне стыдно за самого себя. Я позволил ввести себя в заблуждение и направил вас тогда по неверному пути. Нужно было арестовывать не саму девочку, а ее папашу. И Гонсалес оказался совершенно прав. За исключением того, что врал все это время. Но и это было ложью во спасение.

- О, конечно! – закатил глаза Винченцо. – Ваш Гонсалес – ангел с крылышками! И его дружок тоже!

- Ангел – не ангел, а условия я твои выполнил, – отрезал Федерико. – Что делать с тобой дальше, решать уже не мне, да это в договоре и не значилось.

- Теперь, – добавил Эрнесто, – если у тебя и твоих дружков остались хоть какие-то понятия о чести, отпусти девочек!

Секунд тридцать Винченцо размышлял, а потом, очевидно, не найдя иного выхода, подал короткий жест соратникам, и нас с Глорией грубо толкнули вперед. Я полетела лицом вниз, но, конечно, сильные надежные руки возлюбленного не дали мне упасть. Федерико тут же подхватил меня и крепко прижал к себе. Я, наконец, оказалась в теплых объятиях любимого человека. Боже, какое счастье! Снова я ощутила его любовь каждой клеточкой души и тела! Любовь с очень сильную тревогу.

С минуту Федерико не отпускал меня из объятий, как будто желая соединить нас в одно целое. Да и я была совсем не против такого горячего приветствия. Как же я сама за него переживала! Когда первоначальный всплеск немного отхлынул, парень чуть отстранил от себя мое лицо, внимательно осмотрел его, задержав взгляд на синяках, и шепнул:

- Не бойся! Больше тебя никто не тронет! Обещаю!

Затем, он поднял глаза на Винченцо с его ребятам и заявил:

- Не прижимайся она сейчас ко мне, я бы вам, гады, отомстил за каждый синяк, за каждую слезинку на ее лице!

- И я! – поддакнул Эрнесто, осторожно развязывая руки Глории.

Федерико мягко коснулся моего лица, а потом нежно, стараясь не сделать мне больно, снял скотч со рта.

- Ты здесь, – наконец, сумела прошептать я.

- Ну, конечно, здесь! – горячо воскликнул мой возлюбленный. – Как же иначе?! Конечно, я здесь!

Достав из кармана свой нож и разложив его, он перерезал веревки на моих запястьях. Я потерла их, разгоняя кровь. Но почти сразу Федерико взял эти самые руки в свои, провел пальцами по синякам от веревок, заглянул мне в глаза и спросил:

- Может, все-таки дать Винченцо по морде?

- Не надо! – воскликнула я, крепко прильнув к груди возлюбленного. – Пожалуйста, не надо! Хватит с меня на сегодня потрясений!

Дело было вовсе не в жалости. Мне совсем не было жаль своих похитителей. Я беспокоилась за Федерико. Их много, он один (ну, или двое, если Эрнесто успеет присоединиться к другу). Не могу допустить, чтобы ему причинили вред.

И, крепко обхватив любимого человека за шею, я сказала себе, что больше никуда его от себя не отпущу. По крайней мере, сегодня. И, по-моему, он тоже не хочет увеличивать расстояние между нами. Судя по тому, как крепко его теплые руки обнимают меня…

- Боже, как я за тебя волновался! – шепнул Федерико, поглаживая меня по волосам. – Боялся опоздать на долю секунды! Солнышко мое, как ты? Они ничего не успели тебе сделать?

- Все в порядке! – шепнула я в ответ. – Со мной все хорошо! Но я тоже очень за тебя волновалась! Ты так долго не появлялся…

- Прости-прости-прости! – горячо зашептал мой возлюбленный. – Мы долго ждали Бернарди! Прости, что заставил тебя ждать!

Мы обнимались, как сумасшедшие. Все, что было между нами раньше, бледнело рядом с этим. Никогда мы не прижимались друг к другу так тесно, никогда не гладили друг друга так горячо, никогда наше дыхание не было таким прерывистым…

Федерико сводил меня с ума. Может быть, поэтому, будучи в огне чувств, я не заметила, как обезумевший Винченцо метнул мне в спину длинный нож.

Увы, это заметил мой возлюбленный…

Комментарий к Глава 60 А вот вам интрига! Хотя, пожалуй, убить Феде будет гуманнее, чем изнасиловать Вилу, правда?

====== Глава 61 ======

Дальнейшие события почти полностью стерлись из моей памяти. Я помню только, как Федерико мгновенно выпутался из моих объятий, быстро (но осторожно, чтобы не причинить боль) толкнул меня за спину и принял нож, брошенный Винченцо, на себя. Помню свой крик, когда этот самый нож вонзился в грудь моего возлюбленного. Помню, как он упал, кашляя кровью. Помню, как упала на колени рядом с ним. Помню, как рядом, дико крича, тоже на колени плюхнулся бледный Эрнесто.

Все остальное для меня обратилось в какое-то сумасшествие. Настоящей была только одна мысль: «нет, не верю». И в самом деле, я не понимаю, как такое возможно. Только что любимый человек обнимал меня, а теперь лежит, не подавая признаков жизни, в луже крови и с ножом в груди! В одночасье мир остановился. Вокруг все бегали и суетились, но я ничего не видела, сидя возле распростертого на земле тела возлюбленного.

Я даже почти не заметила, как Эрнесто и Бернарди вдвоем занесли Федерико в машину последнего и положили на заднее сидение. Просто на автомате бежала следом, а потом села на это же сидение, положив голову возлюбленного себе на колени. Прошу, только не умирай! Умоляю!

Вот и больница. Врачи сразу увезли Федерико в операционную, с трудом оторвав от него меня. Мы все остались ждать в коридоре, сев на скамейку. Мы – это я, Эрнесто, Глория и Бернарди. Никто не выглядел адекватным. Даже бывший учитель моего возлюбленного. Он исступленно проворачивал мобильник между пальцев и вздрагивал от любых посторонних звуков. Глория, опустив голову, нервно до крови кусала губы. Об Эрнесто и говорить нечего. Он сидел рядом с сестрой Федерико, вытянувшись в струнку, и, не мигая, смотрел на дверь операционной. О том, что парень жив, говорили только его вздымающаяся грудь и руки, нервно сжимающиеся в кулаки и снова разжимающиеся.

Ну, а я просто сидела с другой стороны от Глории, дрожа с головы до ног и вознося молчаливую молитву всем святым в мире. Боже, если есть на свете какая-то высшая сила, прошу, не забирай моего возлюбленного! Умоляю, только не его! Лучше меня! Все равно без этого парня моя жизнь рухнет. И это будет уже не жизнь. Нет. Существование. Хотя, даже не так. Без Федерико я просто умру. Теперь, узнав настоящую любовь, я не смогу жить без любимого человека. Поэтому, господи, умоляю, не забирай у меня мое счастье, мою судьбу и мою жизнь! Я не прошу ничего особенного. Просто хочу, чтобы Федерико был со мной, вот и все. Не хочу его терять – разве это много?!

Казалось, прошла целая вечность прежде, чем дверь операционной открылась. Вышел врач с кровью на руках и тяжело вздохнул. Мы все разом повскакали с мест. Мое сердце тяжело колотилось где-то на уровне горла. Боже, только бы не услышать фразы, которой я больше всего боялась!

- Как он, доктор? – первым подал голос бледный как смерть Эрнесто.

- Не буду скрывать, ранение тяжелое, – устало заговорил врач. – Но не безнадежное. Пареньку повезло. В целом, операция прошла успешно. Мы извлекли из грудной клетки мальчика нож и предотвратили кровоизлияние в легкие. Так что, можно сказать, жизнь его сейчас вне опасности.

- Так «можно сказать», или «вне опасности»? – уточнил Бернарди.

- Вне опасности, – ответил врач.

- А сами легкие не задеты? – спросил Эрнесто.

- Незначительно, – кивнул мужчина. – Нам пришлось отсечь от левого легкого небольшую пораженную часть, но они довольно быстро регенерируются. Причем, как я понял, для парня это – не первое подобного рода ранение?

- Правильно поняли, – воскликнул из другого конца коридора знакомый голосок.

Мы все, как по команде, повернули головы и увидели, что к нам со всех ног бегут Аврелия, Хельга и Юми. Последняя эту фразу и произнесла. У всех троих вид был, мягко говоря, взволнованный. Аврелия все время шмыгала носом и вытирала заплаканные глаза, лицо Юми тоже опухло от слез, а Хельга вся дрожала и кусала губы.

- Вы нам скажите, – обратилась к врачу Глория, – будет жить мой брат или нет?!

- Будет, – успокоил ее тот. – Сейчас его состояние стабилизировалось. Он самостоятельно дышит, и скоро выйдет из наркоза. Тогда вы сможете навестить его. А сейчас, извините, я должен привести себя в порядок.

Он удалился. Я стояла, тяжело дыша и не смея поверить, что все обошлось. Хвала небесам, мой возлюбленный жив! Господи, есть ты все-таки на свете! Все хорошо! Федерико спасен! Теперь все будет хорошо!

- Так, – выдохнула Аврелия, когда они с девочками оказались рядом. – Что мы пропустили?

- Он будет жив и здоров, не волнуйтесь, – сказала Глория. – Врач говорит, все в порядке. Теперь его жизни ничто не угрожает.

- Кроме меня, – пробурчал Эрнесто. – Я еще устрою ему разнос, чтобы больше меня так не пугал» Сначала обниму, а потом врежу хорошенько, чтобы в следующий раз неповадно было!

- И толку от этого не будет, – заметила Глория. – Федерико все равно считает, что был прав, потому что спасал Виолетту. И будет спасать дальше, что бы ты ему ни сделал.

- Знаю, – отмахнулся Эрнесто. – Но он мог просто отойти в сторону вместе с Виолеттой, и нож благополучно пролетел бы мимо! Так нет – нужно было обязательно вперед прыгать и принимать удар на себя!

- Любовь, – развела руками Юми.

- У него любовь! – не унимался Эрнесто. – А у меня такими темпами скоро будет инфаркт!

- Должен сказать, Гонсалес – чрезвычайно храбрый парень, – заметил Бернарди. – Не у всякого хватит сме…

- А ты помолчал бы! – сердито оборвала его Аврелия со слезами. – Это все из-за тебя! Вечно моего сына втягиваешь в какие-то опасные приключения!

- Да нет, тетя Аврелия, – возразил Эрнесто. – На этот раз, он здесь ни при чем. Более того, если бы не он, все могло быть гораздо хуже. Это мы его вызвали, когда Винченцо похитил Виолетту и Глорию.

Дальше я уже абстрагировалась от всего и вся. Рассказать о произошедшем ребята могли и без меня. А я все уже сама поняла. И, должна признать, поставить в известность Бернарди было чрезвычайно мудрым решением со стороны Федерико и Эрнесто.

Федерико… Он все-таки жив! С ним все будет хорошо! Слава богу! О, как я за него переживала! Даже подумать боюсь о том, что когда-нибудь потеряю его! Нет! Никогда этого не допущу!

Теперь, однако, когда стало ясно, что жизнь Федерико вне опасности, я вполне разделяла гнев Эрнесто.Любовь у него… ну, знаете ли! Любовь любовью, а нужно со мной считаться! Я не смогу без него – как можно до сих пор этого не понять?!

Тем не менее, я понимала, что открыто высказать все это Федерико не смогу. Одной его фразы «я тебя люблю» будет достаточно для того, чтобы я оттаяла. Нет. Все, что я могу, – зацеловать его до полусмерти, что сделаю с превеликим удовольствием!

Комментарий к Глава 61 Ладно уж, я все-таки над вами сжалилась. И над собой заодно. Но только в этот раз.

====== Глава 62 ======

Радости моей не было предела, когда врач вышел из палаты, куда перевезли моего возлюбленного после операции, сообщив, что тот очнулся и первым делом попросил привести меня. Я, робко ступила в палату, но, увидев любимые глаза, перешла на бег и в мгновение ока очутилась на стуле у нужной кровати.

Федерико был чуть бледнее обычного, и под глазами у него залегли тени, но, увидев меня, он нежно улыбнулся, от чего мне сразу стало легче. Я осторожно коснулась руки возлюбленного, которая лежала поверх одеяла. Тот сжал мою ладонь, а через секунду наши пальцы тесно переплелись.

- С тобой все в порядке? – сорвался с губ Федерико слабый вопрос.

- Ну, это ведь не я лежу, пораженная ножом своего бывшего соратника, – возразила я. – Все со мной в порядке. Отделалась парой синяков.

- А мне ведь от этого не легче, – заметил мой возлюбленный. – Пусть Винченцо только еще раз попадется мне на глаза!

- Конечно, теперь он понял, что с тобой связываться опасно, – успокаивающе погладила его по волосам я.

- Издеваешься, – констатировал Федерико.

- Ну, о чем ты?! – рассмеялась я. – Как можно после такого над тобой издеваться?! Тем более, я просто физически этого делать не могу и не хочу!

- Я знаю, – улыбнулся мой возлюбленный. – Я тоже тебя люблю!

- Что значит – тоже? – не поняла я. – Я ведь не говорила пока, что люблю тебя. Хотя, это и правда.

- О, я тебя уже неплохо изучил, – тихо рассмеялся Федерико. – С тобой точно все в порядке.

- Да, точно! – ответила я. – Лучше скажи, как ТЫ?

- Бывало лучше, – признался мой возлюбленный. – Но и хуже тоже бывало. Так что жить буду. А теперь, не сочти за труд, позови Эрнесто.

- И выйти? – догадалась я.

- Если тебя это не обидит, – смутился Федерико.

- Не обидит, – рассмеялась я. – Он – твой самый близкий друг. С моей стороны, будет просто эгоистичным требовать оставить его ради себя. Я еще зайду.

С этими словами, я отпустила его руку, чмокнула в щеку, вышла из палаты и позвала:

- Эрнесто, твоя очередь. Он хочет видеть тебя. Только не убивай его сразу.

- Ничего обещать не могу, – пробурчал тот, поднимаясь.

Он зашел в палату, оставив щелку. В коридоре почему-то больше никого не было. И тут мне в голову пришла дикая-предикая мысль. Федерико никогда не скажет мне всего, чтобы не пугать. Возможно, говоря о своем самочувствии, он сказал не все. Что, если… Конечно, это глупо и грозит большими неприятностями, но ради любимого человека можно рискнуть.

Я осторожно, на цыпочках, подкралась к щелке, оставленной Эрнесто, и прислушалась. Сначала не было слышно ничего, кроме звуков тишины. А потом я различила едва слышный вопрос лучшего друга Федерико:

- Как ты себя чувствуешь?

И в голосе его было столько ужаса, тревоги, неподдельной заботы… Стало ясно, почему мой возлюбленный называет его братом. Потому что они – и есть братья.

- Более или менее, – отвечал Федерико. – На меня, наверное, смотреть страшно?

- Ну, знаешь, не страшнее, чем весь этот день, – захихикал Эрнесто.

Оба друга тихонько рассмеялись. Когда же смех стих, Федерико осторожно спросил:

- Ну?

Это вызвало еще одну порцию смеха.

- Да вот, прямо не знаю, – веселился Эрнесто. – И то, и другое сейчас как-то…

Федерико опять расхохотался, поняв друга без слов. Когда смех стих, наступило некоторое затишье. А секунд через тридцать начался довольно забавный диалог, начатый фразой Эрнесто:

- Может, зря ты это?

- Не зря.

- А ты не мог?

- Не мог, ты знаешь.

- Знаю. Но ты...

- Знаю.

- Но?

- Да.

- Знаю.

- Эрни…

- И ты.

Они снова ненадолго замолчали, а я мысленно чертыхалась. Вот, ведь придумала! Подслушать разговор парней, которые понимают друг друга почти без слов! Да это все равно, что слушать китайскую речь без переводчика! Вот, я лично из всего этого диалога не поняла ровным счетом ничего!

- Виолетта, заходи уже! – внезапно окликнул меня Эрнесто.

Я не на шутку испугалась. О, нет! Меня засекли! Но как? А, хотя, зачем спрашивать?! Ведь речь идет о бывших учениках школы спецназа! Ну, все. Мне точно крышка! Главное, чтобы Федерико не рассердился!

Робко зайдя в палату, я замерла на пороге, опустив голову, красная, как помидор. Наверное, со стороны это выглядело весьма комично, потому что и мой возлюбленный, и его друг весело рассмеялись.

- Ну, какие выводы ты сделала из того, что услышала? – выдавил Эрнесто.

- Такие, что подслушивать вас бесполезно, – призналась я.

- А мы тебе говорили, – заметил Федерико. – Но скажи: зачем тебе это понадобилось?

- Я подумала, – тихо призналась я, – что уж Эрнесто ты скажешь всю правду о том, как себя чувствуешь.

- Вилу, но ведь я никогда тебе не врал! – возмутился мой возлюбленный. – Ты сомневаешься во мне?!

- Нет, что ты! – воскликнула я. – Просто мне показалось, что, при нашем разговоре, ты не все сказал, чтобы не пугать меня. Я была не права, признаю. Эрнесто ты сказал и того меньше.

- Потому что мы на эти темы и не говорим, – пояснил Федерико. – Он все видит в моих глазах. Но, пожалуйста, не подслушивай нас больше. Во-первых, подслушивать и подсматривать – удел людей типа Людмилы. Во-вторых, в нашем случае, как ты уже убедилась, это бесполезно. Ну, а в-третьих, мы тебя тут же засекли.

- Обещаю, – выдохнула я, радуясь, что так легко отделалась. – Но, может, вы переведете то, о чем говорили?

- Ладно, – сдался Федерико. – С чего начать?

- Что имел в виду Эрнесто, когда говорил, что смотреть на тебя сейчас не страшнее, чем весь день? – сразу спросила я.

- А ты не догадываешься? – изогнул бровь друг моего возлюбленного. – Как думаешь, из-за чего, а точнее, из-за кого тот парень так дергался, психовал и переживал, пока мы ждали Бернарди?

Тут только до меня дошло, а в груди потеплело. Он волновался! Он боялся за меня! Ох, ну, конечно! Какая я глупая! Ведь он любит меня! Я так счастлива!

- Поняла, – залившись краской, ответила я. – А дальше? Почему Эрнесто не знал, что делать?

Оба друга снова рассмеялись.

- Это, вообще, отдельная история, – выдавил Федерико. – Просто, когда он вошел, я сразу по его взгляду понял: он решает, как быть. Типа, обнять меня сначала или врезать хорошенько.

На этот раз, смеялись мы втроем.

- А из последующего диалога ты, наверное, вообще, ничего не поняла? – выдавил Эрнесто.

- Абсолютно, – подтвердила я.

- Ну, что, брат? – весело обратился Эрнесто к своему лучшему другу. – Проведем курс нашего взаимопонимания для чайников?

Оба внезапно замолчали, сделали серьезные лица, а Эрнесто, сдерживая смех, спросил:

- Может, зря ты заслонил Виолетту собой?

- Не зря, потому что я ее люблю, – чуть смутившись, ответил Федерико.

- А ты не мог просто отпрыгнуть в сторону вместе с ней?

- Не мог, потому что это не гарантировало ее безопасности. Ты ведь знаешь, я не позволю нависнуть над ней даже самой малой угрозе.

- Знаю. Но ты должен быть осторожнее. Я не хочу терять своего лучшего друга.

- Знаю, прости.

- Но ты все равно будешь защищать Виолетту любой ценой?

- Да, и здесь уже ничего не поделаешь.

- Знаю.

- Эрни, прости, что напугал тебя.

- И ты меня прости, что задавал эти идиотские вопросы, на которые знал ответы с самого начала!

Они, наконец, повернулись ко мне, и я увидела, как покраснел мой возлюбленный. Лицо его напоминало томат. Ну, а я сходила с ума от счастья. Он любит меня! Так сильно! О, боже, никогда не устану радоваться тому, что этот удивительный итальянец только мой! Навсегда…

Я очень хотела подойти и поцеловать возлюбленного прямо в губы. Очень хотелось сказать, что тоже очень сильно люблю его. Меня бы и не смутило присутствие Эрнесто. Но, увы, тут в палату ворвались Аврелия, Бернарди, Глория, Хельга и Юми. Это явление, понятное дело, не позволит нам с Федерико уединиться в ближайшие несколько часов. Минимум.

Комментарий к Глава 62 Извините за задержку! Я скоро с этими курсовыми с ума сойду! Сессия на носу, а у меня еще конь не валялся! А еще, подозрваю, что за эту главу Аня меня по стенке размажет.))) Но Эрнесто есть и будет.)))

====== Глава 63 ======

Каким бы прекрасным ни было для меня это лето, все в жизни имеет свойство заканчиваться. Так закончилось и оно. Как было обговорено ранее, тридцатого августа я сидела в самолете «Рим – Буэнос-Айрес», уже скучая по возлюбленному.

О, как мы не хотели расставаться! Как мы всю ночь накануне почти до утра целовались! Как я едва не опоздала сегодня на самолет, потому что мы с Федерико не могли отлипнуть друг от друга!

Но Рим, мой возлюбленный, Эрнесто, Юми, Глория, Хельга, Ариана, Аврелия – все остались далеко за Атлантическим океаном. Как и все неприятные персонажи этого лета типа Винченцо и сатанистов. Кстати, если кому-то интересно, моего похитителя с его приспешниками все-таки поймали. Оказалось, что Винченцо при перевозке людей Керо в Пескару помог им бежать в обмен на оказание помощи в одном деле. А делом этим для паренька почти с детства являлось стремление обойти моего возлюбленного хоть в чем-то. Этого он и попытался добиться, похитив нас с Глорией. Сейчас террористы, помогавшие ему, в полиции ждут суда, а самого Винченцо с позором выгнали из школы спецназа и навсегда официально запретили выезжать за пределы Пескары. Око за око, зуб за зуб…

Но для меня все это значения не имело. Важно было лишь то, что я снова улетаю от возлюбленного. Снова увеличивается расстояние между нами, которое так добивало нас ранее. Конечно, я и теперь абсолютно уверена, что мы справимся, несмотря ни на что. Знаю, что мы пронесем свою любовь через все расстояние, все интриги, всех недругов и даже через смертельные опасности. Знаю. Но легче от этого не становится. Ведь впереди долгие месяцы тяжелой и беспросветной тоски, которую не способны растворить ни родные, ни друзья, ни Аргентина, ни «Студия», ни даже музыка. Я буду так скучать! Да что там, я уже скучаю! А что будет через два-три дня?! Подумать страшно!

Честное слово, иногда мне кажется, что я не переживу этих мучительно-долгих месяцев! О чем говорить, если для меня адом обернулся уже последний месяц перед каникулами?! Я не просто буду скучать по возлюбленному. Нет. Нутром чувствую: это будет самым тяжелым временем в нашей жизни.

И, хоть папа и пообещал, что это будет нашей последней долгой разлукой, легче мне от этого не становится. Ведь эту самую разлуку нужно еще пережить. На огромном расстоянии. Друг без друга. Два любящих сердца. Две половинки целого. Нет, конечно, наша любовь выдержит. Но напрашивается другой вопрос: выдержим ли мы сами, не умрем ли от тоски? И на него никто не даст внятного ответа.

Наше с Федерико общение началось еще в самолете с сообщения, которое гласило:

«Я тебя люблю!»

«И я тебя! Уже скучаю!» – торопливо написала я.

«Мы выдержим, родная!»

Да, именно так Федерико всегда отвечал, когда речь заходила о предстоящей разлуке. Но в газах любимого человека я всегда видела невыразимую грусть. Интересно, а что мелькнуло в них, когда он набирал это сообщение сейчас? В любом случае, мне еще очень долго не удастся посмотреть в эти прекрасные пленительные глаза. Боже, помоги нам пережить разлуку!

Когда самолет приземлился, я немедленно сообщила об этом Федерико по смс. Он сам попросил сообщить ему, когда прилечу. Волнуется. И от этого становится все-таки чуть легче. Намного проще пережить долгую разлуку, если знаешь, что тебя любят и боятся потерять.

В аэропорту меня встретили Джейт и Матиас. Новоявленная мачеха поспешила обнять меня и, казалось, даже ее брат был обрадован моим возвращением.

- А где папа? – спросила я, когда мы загружались в машину.

- У него важная деловая встреча, – пояснила Джейт. – Он обещал вернуться ближе к вечеру.

Матиас погрузил мою сумку в багажник, и мы с его сестрой уселись на заднее сидение.

- Итак, – произнес мужчина, сев вперед рядом с водителем. – Как прошли каникулы? Понравилась Италия?

- Перестань! – со смехом одернула брата Джейт. – Виолетту, наверняка, больше интересовала не сама страна, а ее обитатели. Точнее, один конкретный обитатель.

Я покраснела и опустила глаза. Не то, чтобы мне было стыдно. Нет. Я стыдилась пошлых мыслей, которые невольно возникали в моей голове всякий раз, когда наши с Федерико губы соединялись, а языки сплетались в тесном танце. Но, увы, теперь эти воспоминания остались далеко за океаном.

- О! – еще громче расхохоталась Джейт, заметив выражение моего лица. – Плохо дело! Как у вас с Федерико? Все хорошо?

- Да, все отлично, – вздохнула я. – Но мне даже думать страшно о предстоящей разлуке. Как я без него буду?

- Так же, как и он – без тебя, – ответила Джейт. – Сложно, но вы справитесь. Искренней любви расстояние – не помеха.

- Думаешь, я смогу прожить эти месяцы без него? – с сомнением спросила я.

- Уверена, – кивнула моя мачеха. – Ты его любишь, он тебя любит, а значит – все будет хорошо.

- Думаю, первые недели будут самыми тяжелыми, – пробормотала я. – И дело вовсе не в том, насколько мы любим друг друга. То есть, конечно, эта любовь границ не знает, но со временем она никуда не денется. Просто я еще и привыкла к тому, что мы с Федерико все время вместе. Поначалу мне будет тяжело ходить по улицам без сплетенных с ним рук, сидеть без наших объятий и поцелуев, засыпать и просыпаться в одиночестве…

Тут я увидела ошалевшее лицо Джейт, а потом поняла, ЧТО сказала. Ой, мамочки! Кажется, мне конец! По крайней мере, серьезного разговора с отцом точно не избежать! Ну, вот, кто меня за язык тянул?! Болтушка! Идиотка! Ведь никто не поверит, что у нас с Федерико ничего не было!

Однако, вместо того, чтобы хоть немного рассердиться, Джейт, хмуро посмотрев на водителя (которому, казалось, вообще, было все равно, о чем мы говорим), заявила:

- Если хоть одно слово, произнесенное здесь, дойдет до сеньора Германа, я Вас уволю!

Затем, она перевела такой же взгляд на брата со словами:

- А ты вылетишь из дома быстрее, чем успеешь закричать «мама». Всем все ясно?

Мужчины испуганно переглянулись и торопливо уставились перед собой. А Джейт заулыбалась и начала засыпать меня вопросами:

- Когда все произошло? Как было? Больно или не очень? Кровь была? Тебе понравилось? Сколько раз было? Ты…

- Эй, эй! – замахала руками я. – Остынь! У нас ничего не было! По крайней мере, ничего из того, о чем ты подумала!

- То есть как это? – опешила моя мачеха. – Ты ведь сказала…

- Я знаю, что сказала! Но проблема в том, что мы просто спали вместе – и все! Так что сделай глубокий вдох и расслабься!

- Как это – спали?! Просто спали?!

- Ну, да! Максимум – пару раз поцелуемся. Ну, и еще, мы спали в обнимку. Но мне и этого хватало, чтобы сходить с ума от счастья. Каждое прикосновение Федерико, каждый его поцелуй отправлял меня в поднебесье. В его руках я была так счастлива, что словами не описать! А какое было прекрасное чувство, когда я просыпалась ночью от того, что руки любимого человека во сне притягивают меня к себе ближе! Непередаваемо! И мне вполне хватало тех чувств.

- Но ведь вы – подростки! – вскричала Джейт. – У вас гормоны играют со страшной силой! Неужели вы ни разу даже не пытались переступить запретную черту?!

- Федерико – нет, – вздохнула я. – Он не только ни разу не позволил мне усомниться в его благородстве, но и меня отговаривал, когда я… Ну, словом, иногда у меня сносило крышу, и я почти лезла из одежды.

- И у Федерико хватало благородства отстраняться?! – вскричал с переднего сидения Матиас. – При этом, будучи подростком с бурлящими гормонами?! Так. Либо у него проблемы со здоровьем в этом плане, либо мне следует пожать ему руку при встрече.

- Обязательно пожми, – парировала я. – Потому что все у него с этим в порядке. Я видела, как ему было тяжело сдерживать себя. Он фактически держал свою сущность в ежовых рукавицах ради меня.

- Вот это я понимаю – сила воли! – восторжествовал Матиас. – Уважаю! Кстати, сестричка, ты проиграла. Так что вечером готовься лезть под стол и квакать!

- Вы что, поспорили? – опешила я.

- Ну, да, – пробурчала Джейт. – Вынуждена признать, я оказалась не права. Мне казалось, Федерико рано или поздно все-таки не сумеет с собой совладать.

- А я говорил, – встрял ее довольный братец, что он слишком любит тебя, Виолетта! За все время каникул, твой жених, наверное, без твоего согласия до тебя даже не дотронулся?

- Ты удивительно догадлив, – заметила я и снова погрузилась в свои мысли.

Джейт с Матиасом, конечно, веселые, забавные и даже несколько смешные. Но даже они не способны развеять грусть, заполнившую мое сердце. Грусть по любимому человеку, который находится почти на другой стороне земного шара. И я сильно сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме самого Федерико, вообще, теперь сможет эту грусть развеять…

Комментарий к Глава 63 Как видите, здесь нет Эрнесто.))) Посмотрим, как на это отреагирует Аня.)))

====== Глава 64 ======

Потянулись долгие часы, утомительные дни, бессмысленные недели и дурацкие месяцы проклятой разлуки. Надеюсь, пояснять, почему я в таком скверном настроении, не нужно?

Я безумно скучала по Федерико и каждую ночь просыпалась от кошмаров с его участием. Мне все время снилось, как он попадает в очередную переделку и получает травму. Будучи не в силах ничего с собой поделать, я постоянно в разговорах с возлюбленным по телефону или скайпу не уставала предостерегать его быть осторожнее.

Надо сказать, такие предостережения не были лишены почвы. За время каникул, я усвоила, что Федерико и Эрнесто обладают поразительной способностью без каких-либо усилий влипать в неприятности. И, наверное, стоит благодарить небо за то, что эти двое всегда вместе, готовые умереть друг за друга.

Впрочем, как это ни удивительно, за все эти месяцы ничего серьезного с ребятами не происходило, так что мои предостережения Федерико выслушивал, неизменно возводя глаза к потолку. Ведь они с Эрнесто просто учатся в академии (им каким-то образом удалось договориться того, чтобы оказаться в одной группе), поют и танцуют. К слову, лучший друг моего возлюбленного тоже обладал отличными вокальными данными, да и танцевал здорово. А уж как их голоса звучали вместе…

У нас в «Студии» тоже были кое-какие изменения. В группу пришли несколько новичков. Эмма, дочка мэра, сразу мне чем-то понравилась. Обаятельная и совсем не глупая девушка обладала, к тому же, еще и симпатичным лицом. Многие парни, наверняка, не обошли бы ее вниманием, но смотрела Эмма только на Андреаса. Да и сам бедняга тоже влюбился до одури.

Второй новичок – Марко – тоже был неплохим парнем. Я, правда, с ним не общалась, но глаза у него были добрыми. К слову, когда я сказала об этом Федерико, он устроил мне сцену ревности. И это было так прекрасно… Тогда я почувствовала, что он любит меня еще сильнее. Ну, а сам Марко втрескался во Франческу, и вскоре они уже встречались.

Был еще один новичок. Очень неприятная личность по имени Диего. Более противного человека я еще не видела. Напыщенный, самовлюбленный, эгоистичный идиот, который сам толком не представляет из себя ничего путного, – вот его подробный психологический портрет. И, что самое скверное, он сразу же начал оказывать мне знаки внимания. Неприятные мне, противные знаки. То начнет говорить дурацкие комплименты типа «эй, крошка, красивая грудь». Ну, сами подумайте, кому это может понравиться?! Уж точно не девушке, у которой есть молодой человек! А однажды у этого Диего даже хватило наглости полезть целоваться! Я, конечно, с отвращением его оттолкнула, но факт в самой попытке.

Конечно, о домогательствах Диего я тоже говорила Федерико, и он уже тогда хотел приехать и побить этого идиота. Но я отговорила возлюбленного. Мне, конечно, безумно хотелось увидеть его, но одна мысль о том, что тот влезет в драку, пугала гораздо больше. А вдруг мой единственный и любимый парень пострадает?! Нет, уж лучше терпеть!

Но вот, когда Диего полез целоваться, у Федерико, похоже, лопнуло терпение. Приезжать он не стал (спасибо Эрнесто), но нашел другой способ воздействовать на хама. А именно: он нашел его страничку в интернете. Не знаю, что он там ему присылал, но после этого Диего, завидев меня, переходит на другой конец аудитории. И меня это более, чем устраивает.

Старожилы «Студии» вроде как присмирели. Даже Людмила. Наверное, дело все в том, что она снова начала встречаться с Леоном (слава богу, и мой бывший от меня отцепился). Они всюду ходили вместе и ничего вокруг не замечали. Правда, оба подозрительно много общались с Диего, но вроде ничего не затевали.

Я по-прежнему почти не общалась ни с кем, кроме Макси и Нати. Только эти двое хоть изредка могли заставить меня улыбнуться. Ну, и еще Джейт с Матиасом. К слову, моя мачеха периодически таскала меня по магазинам. Она же предложила мне подрезать волосы, на что я с энтузиазмом согласилась. И получилось вроде неплохо.

Что касается Франчески и Камиллы, я подчеркнуто игнорировала обеих. Почти. Однажды мы все-таки немного поговорили. Я тогда шла по коридору «Студии», с глупой улыбкой набирая очередное сообщение Федерико. Франческа меня нагнала и спросила:

- Слушай, а тебе не нравится этот новенький, Диего?

- Что это с тобой? – опешила я.

- Ну, просто скажи!

- Разумеется, нет! Мне плевать на этого идиота! И на Леона, кстати, тоже! Я любила, люблю и буду любить только Федерико! А ваш Диего мне абсолютно не нужен! Теперь я могу идти? Спасибо.

Уж не знаю, что заставило мою бывшую подругу заговорить со мной и, тем более, задать столь странный вопрос. Да мне это и неинтересно. Главное – я от нее отделалась. Больше ни она, ни Камилла не делали попыток заговорить со мной, и это меня устраивало.

Но основную массу моего существа все равно занимала едкая кислота тоски по любимому человеку. Боже, как я по нему скучала! Вновь и вновь прокручивая в памяти все особенно счастливые моменты прошедшего лета, я не могла сдержать слез. Слез от того, что эти прекрасные дни закончились, и теперь мой возлюбленный находится так далеко…

Мы с Федерико, как и в прошлый раз, почти не прерывали общения, переписываясь по смс, созваниваясь вечерами по телефону и иногда болтая через веб-камеру. Но всего этого было так ничтожно мало…

Я уже начинала думать, что не доживу до приезда возлюбленного. Но вот, в один прекрасный день он позвонил и сообщил, что вылетает ближайшим рейсом. Радости моей не было предела, и я немедленно поставила в известность отца. Тот сразу же распорядился подготовить для моего возлюбленного комнату.

Утром следующего дня я, однако, проснулась с весьма скверным предчувствием. Не знаю, как это объяснить. Просто внутренний голос раз за разом твердил: «сегодня случится что-то ужасное». Я поначалу не придала этому значения. Но предчувствие это не уходило, не покидало меня. Хуже всего почему-то стало, когда от Федерико пришло смс, сообщившее, что он скоро вылетает. В тот момент, меня, вместо радостного предвкушения, почему-то охватил ужас. Я искренне не понимала, что происходит, поэтому ужас этот проигнорировала. А зря.

Ситуация вырисовывалась, мягко говоря, странная. Я с таким нетерпением ожидала приезда возлюбленного, а теперь этот самый приезд меня так пугает – почему?! Нет, я по-прежнему люблю Федерико больше собственной жизни! По-прежнему кровь закипает в жилах при мысли о нем! Но, похоже, я боюсь не приезда возлюбленного, а именно перелета. У меня есть предчувствие того, что во время него что-то произойдет. О, боже! Нужно немедленно написать Федерико! Но ведь со времени вылета прошло уже больше часа!

Так, ладно, нужно успокоиться и подумать о чем-нибудь приятном! В конце концов, мое предчувствие вполне может оказаться обманчивым! Может, ничего не случится! Вечером откроется дверь, войдет мой возлюбленный, я брошусь к нему на шею, целуя его щеки, нос, губы…

Но с момента приземления проходит час, два, три – а Федерико не приходит и никак не дает о себе знать. Я сижу в гостиной, гипнотизируя входную дверь, но тщетно. Все, кто открывал эту самую дверь сегодня, – мой отец и Ромальо. Федерико все нет.

Ближе к ночи мое волнение достигло точки кипения. Я позвонила возлюбленному – абонент недоступен. Ничего не понимаю! Если он уже прилетел, то должен был хотя бы включить телефон! Точно что-то случилось! Даже от Рима до Буэнос-Айреса самолет не может лететь на протяжении шестнадцати часов!

- Виолетта, – вернул меня к действительности оклик отца.

Я вздрогнула и обернулась. Тот стоял метрах в двух от меня и нервно кусал губы. Господи, а с ним-то что?!

- Да? – осторожно отозвалась я.

Но Герман Кастильо, словно язык проглотил. Он явно силился мне что-то сказать, но в последний момент сдувался.

- Что случилось? – занервничала я.

- Включи телевизор, – только и смог произнести мой отец.

Ничего не понимая, я послушно щелкнула пультом. По круглосуточному каналу шли ночные новости.

- Оставь, – хрипло попросил папа.

По телевизору некоторое время рассказывали о смерти какого-то старого политика. Я не понимала, в чем дело, но папа выглядел до такой степени странно, что у меня просто не хватало духу спросить, в чем дело. Неизвестно, зачем, с другой стороны подошла Джейт со слезами на глазах. В друге моя мачеха держала стакан воды. Да что происходит?!

Но вот, картинка сменилась. Диктор с экрана заговорил:

Сегодня в двадцать два сорок пять, при попытке посадки на территории Аргентины, потерпел крушение пассажирский самолет, следующий по маршруту «Рим – Буэнос-Айрес». По предварительным данным, в авиакатастрофе погибло шестьдесят два человека. Еще двадцать четыре госпитализированы. Из них одиннадцать находятся в крайне тяжелом состоянии.

Эти слова были последним, что я помню об этом дне…

Комментарий к Глава 64 Честно говоря, я не очень хотела сильно внедрять в сюжет старых персонажей. Мне они уже надоели по сериалу. Так что... Да, и простите за задержку. Учеба просто выносит мне мозг. Писала эту и последующие главы, обливаясь слезами, но индивидуальность дороже, что называется... Как я уже писала, есть несколько вариантов развития сюжета: со смертью Федерико и без нее. Какую выберу я, пока сама не знаю. О судьбе Федерико читайте в следующей главе, которую постараюсь выложить побыстрее, ибо сессия уже заканчивается.)))

====== Глава 65 ======

Очнулась я уже в своей комнате, одетой, на заправленной кровати. Очевидно, меня уложили сюда папа и Джейт. А что произошло до этого? Федерико, папа, телевизор, «Новости», авиакатастрофа…

О, боже!

- НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!! – громко кричу я, пытаясь дать хоть какой-то выход страшной боли, обрушившейся на меня вместе с осознанием произошедшего.

Крепко сжимаю кулаки. Ногти больно впиваются в кошу – ну и пусть. Может быть, так станет хоть немного легче…

Хотя, кого я обманываю?! Не станет мне легче, пока я не узнаю, что с Федерико! О, господи, а если он… Нет, нельзя об этом думать! Нельзя. И что делать?! Как мне заставить себя искать его, если я даже подняться не могу? Боль придавила меня к кровати и почти парализовала. Нет! Только не Федерико! Только не мой родной, любимый и единственный на все времена человек!

Дьявол, почему жизнь – такая несправедливая штука?! Почему из сотен самолетов разбился именно тот, на котором летел мой возлюбленный?! Почему?! Для чего мы оба мучились разлукой на протяжении почти шести месяцев, если так и не увидимся?! Неужели нам мало страданий?! Господи, за что нам это?!

Нам ведь от этой жизни ничего не нужно! Мы просто хотим быть вместе! Ну, почему нужно обязательно все так усложнять?! Неужели нельзя просто позволить нам быть счастливыми?! Мы никогда не просим ничего большего! Просто тревожимся друг за друга! Нам не нужны ни деньги, ни слава. Лишь бы только иметь возможность быть рядом.

И вот, теперь мой возлюбленный неизвестно где, и неизвестно, вообще, жив ли… Господи, а если… Какая страшная мысль! Не могу перестать об этом думать – хоть вы меня убейте! Но что же делать, черт возьми?!

Я и сама не заметила, как по щекам потекли слезы. Не имея возможности бежать сверху вниз, мокрые дорожки тянулись от глаз к вискам и ушам. Но мне было все равно. Мне, вообще, на все было наплевать. Я хотела лишь одного: умереть.

Господи, ну, почему именно Федерико?! Почему всегда все самое плохое выпадает на его долю?! Почему именно мой родной, любимый и единственный человек всегда подвергается подобным испытаниям?! Это жестоко не только по отношению к нему, но и ко мне, ибо я не вижу своего будущего без него!

Ну, что же делать? Что делать? Как выяснить, что с моим возлюбленным? Позвонить в аэропорт? Глупо. Там никто ничего не знает, да и слушать меня не станут. Обзвонить все больницы и (вообразить страшно) морги? Нет, тоже отпадает. Я даже не знаю, в какой больнице искать Федерико. К тому же, на весь обзвон понадобится очень много времени. А у меня его нет. Вдруг именно в эту секунду мой возлюбленный отчаянно зовет меня?!

Но тогда я, вообще, не представляю, что делать! Совершенно. Да и сил для этого нет. Даже подняться не могу. Чтобы сделать хоть что-то, мне нужна какая-то мотивация. Но ее нет, как нет рядом с Федерико. Увижу ли я его снова? На этот вопрос внятного ответа у меня нет, что причиняет мне невыносимую боль…

Открылась дверь. Я с надеждой приподнялась и повернула голову. Но на пороге стояла всего лишь Джейт.

- Уйди,- попросила я, упав обратно на кровать. – Не хочу никого видеть.

- А придется, – послышался из-за спины моей мачехи чей-то недовольный голос. – Потому что я не позволю тебе опустить руки.

Я, не став поворачивать голову, перевела взгляд к двери. Джейт прошла дальше в комнату, давая дорогу Макси и Нати.

- Мы все знаем, – дрожащим от слез голосом произнесла девушка. – Смотрели вчера новости. Я весь вечер проплакала…

- Но какой от этого толк? – встрял Макси. – Нужно действовать, а не предаваться всяким там бесполезным «охам» и «ахам»! И уж точно не стоит вот так лежать в слезах, Вилу!

- А что вы предлагаете, ребята? – убито вздохнула я. – У меня нет жизненных сил даже на то, чтобы подняться с кровати.

- В этом случае, советую их найти! – не унимался Макси. – Вспомни о Федерико. Сдался бы он в подобной ситуации?

Я задумалась. Да, мой возлюбленный без сомнения очень сильный человек. Другой вопрос: сдался бы он на моем месте? Тут все зависит от того, насколько сильно он меня любит…

- Не знаю, – ответила я. – Но одно скажу точно: он гораздо сильнее меня.

- И ты должна быть такой же сильной, Вилу! – воскликнул Макси. – Мы должны действовать, а не сидеть, сложа руки, как не пойми что!

- Если бы это было так просто! – выдохнула я.

- Вилу, – начала, было, Нати.

- Подожди, – осадил свою девушку Макси. – Я сам все решу. Оставь нас, пожалуйста. И Вы, Джейт, не сочтите за грубость…

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – заметила моя мачеха. – Вчера вечером она буквально в истерике билась.

- В истерике? – не поняла я. – Не помню никакой истерики.

- А ты и не должна ее помнить, – пояснила Джейт. – Ты так билась, корчилась, брыкалась, кричала и рыдала, что дошла до беспамятства. В конце концов, Ольга вколола тебе сильное снотворное.

- А что, собственно, вчера происходило? – виновато спросила я. – Помню только «Новости» – и все. Темнота.

- Это потому, что ты отключилась, – ответила моя мачеха. – Просто взяла – и рухнула в обморок. А когда мы привели тебя в чувство, сразу впала в истерику.

Я вздохнула. Жаль, что из-за меня весь дом так переполошился. Но, увы, контролировать этого я не могу. Это все равно, что пытаться контролировать свою любовь к Федерико, – бесполезно. Тем не менее, извиниться за вчерашнюю истерику не помешает.

- Прости, – вздохнула я. – Вы, наверное, все перепугались…

- Еще как, – призналась Джейт. – Но, в целом, такая реакция была вполне нормальной для влюбленной девушки. Ладно, мы с Нати оставим вас.

Они, действительно, вышли, закрыв за собой дверь. Мы с Макси остались вдвоем. Паренек присел на краешек кровати и уверенно заговорил:

- Я тебя понимаю. Проще простого в такой ситуации сложить крылышки, лежать в апатии и рыдать. Не знаю, как бы я сам поступил на твоем месте. Но речь не об этом. Я хочу поговорить с тобой не как твой друг и жених Нати, а как друг Федерико. Несмотря на то, что он не был мне лучшим другом, я успел его неплохо изучить. Во всяком случае, уверен: он бы не сдался, попав в подобную ситуацию. Ни за что. Он боролся бы за тебя, Вилу, до последнего.

- Говорю же: он сильнее меня, – вздохнула я. – Мне же так больно, что даже пошевелиться трудно…

- Да не имеет значения, кто сильнее, а кто слабее! Все дело в любви! Федерико любит тебя, поэтому не позволил бы отчаянию взять над собой верх! И ты его любишь, поэтому сейчас поднимешься и начнешь искать способ найти своего жениха! Давай, вперед!

- Но что ты предлагаешь? – слегка заинтересованно спросила я. – Как выяснить, что с ним?

- Пока не знаю, – отвечал Макси. – Но мы обязательно что-нибудь придумаем. И начнем, пожалуй, с того, что обзвоним все больницы Аргентины.

- Но кто нам что скажет? – не поняла я. – Да и обзванивать долго.

- Во-первых, нас трое. Звонить можно одновременно с трех телефонов. Во-вторых, если нам не дадут информацию, мы объедем каждую больницу. Все лучше, чем сидеть и ждать у моря погоды. Нельзя вот так опускать руки, Вилу! Мы найдем Федерико только в том случае, если ты будешь бороться за него. Ну же! Ты справишься! Мы справимся! Поверь мне!

И я поверила. Действительно, какой смысл лежать, рыдать и плакать? Федерико никогда не опустился бы до этого. Он сильный и любит меня. А я люблю его, поэтому тоже должна быть сильной. Распустилась тут…

Все, хватит! Макси прав. Я не должна сдаваться. Слезы оставляю на потом. Сейчас главное: узнать, что с моим возлюбленным. Найду его, чего бы мне это ни стоило! Держись, родной, я уже в пути!

Комментарий к Глава 65 Эта глава пока общая.))) Разделение впереди, так что готовьтесь либо прыгать от радости, либо падать (не знаю, куда и откуда) от горя.)))

====== Глава 66 ======

- Итак, с чего начнем? – подытожила я.

Дело было все в той же моей комнате через полчаса. За это время я привела себя в порядок, приняла душ и переоделась. Мы с Макси и Нати разместились за моим столом, который я освободила от всего, что ранее на нем находилось. Сейчас перед нами лежала только подробная карта Аргентины.

- С больниц, конечно, – развела руками Нати в ответ на мой вопрос.

- Это понятно, – заметила я. – Но в Аргентине несколько десятков больниц. С каких именно мы начнем поиски?

- Сейчас разберемся, – решил Макси, роясь в рюкзаке.

В следующее мгновение, на столе оказался его планшет.

- Для начала, – говорил Макси, набирая какой-то текст, – следует определить район, в котором разбился самолет.

Пощелкав что-то еще, паренек маркером ткнул в точку на карте со словами:

- Так. Это место здесь. Теперь нужно узнать, сколько больниц находится в радиусе… ну, для начала, десяти километров.

Он обвел кругом точку авиакатастрофы.

- Зачем? – не поняла я.

- Было бы глупо везти пострадавших дальше, – пояснил Макси. – Сначала обзвоним эти больницы, а там посмотрим. Это – единственный способ как-то систематизировать поиски.

С этими словами, он снова что-то пощелкал на планшете, и через минуту заявил:

- В радиусе десяти километров находится три больницы и военный госпиталь. Последний пока трогать не будем, но если заглохнем на всем трех больницах, позвоним и туда.

- И как же Федерико окажется в военном госпитале? – изогнула бровь Нати.

- Очень просто, – пояснил ее жених. Судя по количеству пострадавших, в больницах могут банально не найти места для всех. И, если есть пострадавшие, которых далеко перевозить рискованно, госпиталь вполне может предоставить несколько палат. Я слышал, иногда так бывает.

- А что делать, если Федерико нет ни в одной из этих больниц, ни в госпитале? – занервничала я.

- Для начала, перевести дыхание, – хмыкнул Макси. – Ведь это значит, что повреждения, которые он получил, не такие уж тяжелые. Иначе, его бы не рискнули перевозить дальше. Потом возьмем больницы следующих десяти километров и далее по очереди. Не волнуйся. Мы найдем его.

Мы распределили между собой больницы и начали набирать номера.

Больница Святой Марии, слушаю Вас, – услышала я, спустя пару длинных гудков.

- Здравствуйте, – неуверенно начала я. – Скажите, не поступал ли к вам после авиакатастрофы подросток шестнадцати лет? Его имя – Федерико Гонсалес.

- Одну секунду, я посмотрю.

Послышалось несколько щелчков клавиатуры, а затем, женщина сказала:

- Нет, к сожалению, к нам он не поступал. Скажите, а почему бы Вам сразу не обратиться в итальянское посольство. Насколько я знаю, там есть полная информация о том, кто из пострадавших куда поступил.

- Правда? – удивилась я. – Мы не знали. Спасибо вам огромное за совет!

Положив трубку, я оглядела комнату. Макси и Нати уже закончили разговоры и с надеждой смотрели на меня. Значит, у них тоже ничего не получилось.

- Поиски отменяются, – заявила я. – Мне посоветовали обратиться прямо в итальянское посольство.

Макси немедленно защелкал на планшете, а Нати свернула карту.

- Пойдемте, – подытожил паренек через минуту. – Я нашел адрес.

- А разве не проще позвонить? – опешила я.

- Знаю я эти посольства, – отмахнулся тот. – Пока лично не явишься, никто не пошевелится. Вперед.

Мы вышли из комнаты и спустились вниз. В гостиной я столкнулась с отцом. Он взволнованно оглядел меня и спросил:

- Как ты?

- В истерику больше не впаду, – ответила я. – Пока, во всяком случае.

- Аврелия уже вылетела, – проинформировал меня отец. – А с ней еще один парень, но я забыл, как его зовут.

- Эрнесто, – сообразила я.

- Да, да, он самый, – спохватился Герман Кастильо. – Они прилетят ближе к вечеру.

- Поняла, – кивнула я. – Ладно, пап, мы немного торопимся.

Не дожидаясь ответа, я вывела друзей из дома. Меня нисколько не удивил тот факт, что Эрнесто приедет. Могу себе представить, как он перепугался, услышав о катастрофе.

- Нам на проспект Сан-Мартин, – сказал Макси.

Шли в молчании. Я была переполнена решимостью найти Федерико, во что бы то ни стало. Даже если в посольстве нам данных не смогут предоставить, я буду искать другие пути! Так просто рук не опущу! Макси прав. Нужно сражаться за свою любовь, как бы тяжело это ни было. Федерико бы не сдался на моем месте. Не сдамся и я.

Вот и здание посольства Италии. Тут мы столкнулись с первым препятствием. На входе стоял охранник с оружием. И было очевидно: троих подростков он не пропустит.

- Ну, вот, – вздохнула я. – И что делать?!

- У меня есть идея! – воскликнула Нати. – Подождите меня в парке!

С этими словами, она стремглав куда-то умчалась. Мы с Макси переглянулись. Кажется, и он тоже ничего не понял. Тем не менее, мы послушно вошли на территорию парка неподалеку.

Нати вернулась через полчаса. Но в каком она была виде! Вызывающий макияж, облегающая кофточка с глубоким декольте, мини-юбка в складку, чулки в сетку, босоножки на высоченном каблуке… Честное слово, не знай я, кто такая Нати, приняла бы ее за девушку легкого поведения!

- Это что еще за разврат?! – ощетинился Макси.

- Успокойся, – отмахнулась Нати. – Это вынужденная мера. Охранника нужно отвлечь. Этим займусь я. Вы с Виолеттой тем временем прошмыгнете внутрь, а потом, когда все там сделаете, выйдете, и ты изобразишь бурную ревность.

Подумав, Макси, очевидно, тоже не нашел способа лучше, поэтому просто погрозил своей возлюбленной пальцем со словами:

- Только в пределах разумного! Не вздумай с ним заигрывать, а то в посольстве станет на одного охранника меньше!

-Ладно, ладно, мой неудержимый Отелло! – рассмеялась Нати. – Я пойду первой, а вы дождитесь, пока охранник отойдет от двери и бегом туда!

Так мы и сделали. Нати, грациозно виляя бедрами, пошла мимо здания, одарила охранника улыбкой и сделала вид, что уронила сумочку. Парень (ему было не больше двадцати) уже тогда восхищенно вытаращил глаза. А уж когда Нати повернулась к нему спиной и наклонилась за сумочкой… Вот, тогда охранник не выдержал. Украдкой бросив опасливый взгляд на дверь, он подбежал к девушке и спросил:

- Могу я помочь Вам, прекрасная сеньорина?

Тут я схватила рычавшего от ярости Макси за руку, и мы бегом шмыгнули в здание. Охранник даже ничего не заметил, потому что именно в этот момент Нати выпрямилась и, как оказалось, ухитрилась, поднимая сумочку, расстегнуть на кофточке еще одну пуговку…

- Нет, ты видела?! – зашипел Макси, когда мы оказались в вестибюле. – Как он пялился на мою девушку! Да я его…

- Знаю, знаю, – понимающе кивнула я. – Но давай займемся этим позже, хорошо? Нас могут обнаружить.

Мы огляделись и почти сразу увидели длинную стойку, за которой сидела белокурая загорелая девушка лет шестнадцати (наверное, практикантка из какого-нибудь колледжа). Она поднялась, когда мы приблизились, и, окинув нас удивленным взглядом, спросила:

- Могу я вам чем-нибудь помочь?

- Да, сеньорина, если Вас это не затруднит, – кивнул Макси.

- Просто Карла, – поправила его секретарша.

- Хорошо. Скажите, Карла, у Вас ведь есть полная информация о жертвах вчерашней авиакатастрофы?

Девушка нахмурилась и сказала:

- Я не могу Вам ее предоставить. Мой начальник сказал давать информацию только с его разрешения. Обстоятельства того происшествия еще не выяснены, и есть подозрения на теракт, поэтому глава посольства велел всех запрашивающих информацию направлять к нему. Но его сейчас на месте нет. Поэтому я ничем вам помочь не могу.

Мое сердце упало. Макси тоже ненадолго растерялся, но тут же взял себя в руки.

- Да бросьте, – обезоруживающе улыбнулся он девушке (вот уж, они с Нати нашли друг друга!) – Неужели я произвожу впечатление террориста? Кстати, меня зовут Максимиллиано. Но для Вас просто Макси.

- О-очень приятно, – запнувшись и порозовев, пробормотала Карла. – Но я…

- Никогда не поверю, что такая очаровательная девушка, как Вы, может отказать в такой скромной просьбе! У Вас прекрасные добрые глаза! Ну же, прошу!

Комплименты заметно выбили секретаршу из колеи. Она как-то стушевалась, торопливо поправила волосы и тихо произнесла:

- Но меня же уволят…

- Что Вы! – испугался Макси. – Я лично сломаю руки тому, кто решит это сделать! Уволить такую прекрасную девушку! Ни за что! И потом, кто об этом узнает? Моей сестре, – он кивнул в мою сторону, – нужно местонахождение всего одного человека. Мы его перепишем и немедленно уйдем. Никто никогда не узнает, от кого мы эти данные получили. Пожалуйста, Карла! Моей сестре нужно найти своего жениха, который был вчера в том самолете!

- Я сочувствую, но…

- Скажите мне хотя бы, жив он или нет! – взмолилась я.

- Простите, но я не уверена, что…

- Карла, есть у Вас человек, которого Вы любите больше всего на свете? – напрямик спросила я.

- Да, сеньорита, – призналась та. – Мой младший брат. Наши родители пропали без вести два года назад. Я одна его воспитывала.

- А теперь представьте: Ваш брат сел в самолет, который потом разбился, Вы не знаете, жив ли он, а Вам отказываются предоставить информацию об этом! Что бы Вы делали?!

Карла поколебалась еще секунд десять, но потом быстро села за компьютер, что-то пощелкала и шепотом сказала:

- Мне нужны имя и фамилия Вашего жениха.

Комментарий к Глава 66 Только не убивайте меня! Эта глава тоже относится к обеим ответвлениям сюжета. Зато она последняя перед этим ответвлением. Дальше два варианта: умрет Феде или нет. А вот следующая глава напрямую будет зависеть от моего настроения, которое сейчас так себе...

====== Глава 67 ======

Через пару минут мы с Макси вышли из здания. В моей руке была крепко зажата крохотная надежда. Маленький листок бумаги, на котором аккуратным почерком Карлы был выведен адрес больницы. А значит, мой возлюбленный жив. Может быть, не совсем здоров. Может быть, даже в очень тяжелом состоянии. Но он жив. Осознание этого факта уже давало мне силу для дальнейшей борьбы.

Охранник и Нати мило беседовали. Девушка все время ослепительно улыбалась и по-дурацки хлопала ресницами. А заметив, что мы выходим, она так соблазнительно облизала губы, что бедный паренек едва не рухнул в обморок.

Макси не без явного удовольствия сдержал свое слово касательно ревности. Мы обошли ребят с другой стороны, чтобы создать видимость появления с улицы, а потом паренек метнулся к охраннику, схватил его за плечо и почти прорычал:

- Так, я не понял! Что это за пиявка прилепилась к моей девушке?! Ты что, служивый, страх потерял?! Думаешь, форму надел – так сразу самый крутой и можешь с чужими девушками заигрывать?!

- Милый, я тебе сейчас все объясню! – торопливо залепетала Нати. – Ты все неправильно понял!

- Да не надо мне ничего объяснять! – отрезал Макси. – Ты сейчас же пойдешь домой, переоденешься в нормальную одежду и смоешь эту идиотскую раскраску! Еще моя девушка в таком виде по улицам не разгуливала! А ты, – он зло зыркнул на охранника, – получишь у меня по самое не хочу!

Парень явно растерялся. Размерами превосходя Макси почти вдвое, он поспешно заговорил:

- Честное слово, у меня и в мыслях ничего такого не было! Просто девушка красивая! Я ведь не знал, что у нее есть парень!

- Знаю я, ЧТО было у тебя в мыслях! – огрызнулся Макси, угрожающе разминая кулаки.

- Ладно, ладно, – замахал руками охранник. – Я дурак. Признаю. Прости.

- Вот так, – хмыкнул парень Нати. – И чтобы на километр к ней не приближался!

Охранник быстро достал из кармана клочок бумаги, передал его Нати и сказал:

- Мне проблемы не нужны.

После чего, парня и след простыл. Он даже не стал на порог здания, а шмыгнул внутрь.

- Ну, и что это?! – хмуро спросил Макси у своей девушки. – Что еще за тайная переписка?!

- Эй, Отелло, выйди из образа! – смутилась Нати. – Это… это номер телефона!

- ЧТО?!!! – возмутился ее парень.

- Да расслабься! – рассмеялась девушка. – Я неправильно написала последнюю цифру!

- И на том спасибо, – пробурчал Макси. – Стояла тут, заигрывала…

- Это было необходимостью, а то бы он вас засек! – огрызнулась Нати.

- И обязательно было демонстрировать ему белье?! – возмутился ее возлюбленный. – Я не хочу, чтобы на тебя так смотрел кто-то, кроме меня!

- Ну, Макси! – рассмеялась Нати. – Не ревнуй! Я ведь ТЕБЯ люблю!

- Ты слишком откровенно с ним заигрывала! – не унимался тот.

- А ты заигрывал с секретаршей, чтобы получить информацию, – встряла я.

Нати в мгновение ока преобразилась, уперев руки в бока и грозно посмотрев на бойфренда. Соотношение сил изменилось. Теперь девушка наступала, а парень – защищался.

- Ну, и как я должна это понимать?! – почти прорычала Наталия.

- Все, все, мы квиты! – сдался Макси. – Я просто пару раз ей улыбнулся и сделал пару притянутых за уши комплиментов! Она даже близко с тобой не сравнится, Нати!

- А я открою вам секрет, – вздохнула я. – Вы оба избираете настолько радикальные меры, что просто жуть. Вот, поэтому вы созданы друг для друга. Но давайте выясним отношения позже. Сейчас нужно найти Федерико.

- Кстати, да, – поспешно спохватилась Нати. – Вам удалось что-то выяснить? Он ведь…

- Жив, слава Богу, – кивнула я. – Пойдемте скорее. У нас есть адрес.

Дорога прошла в молчании. Я думала о том, что наконец-то скоро увижу своего родного, любимого и единственного человека. Наконец-то, после стольких месяцев ожидания! Конечно, перспектива увидеть его раненным меня пугает. Но очень хочется просто заглянуть в любимые глаза и увидеть ответное чувство…

Больница находилась недалеко, поэтому скоро мы уже входили в вестибюль. За стойкой сидела молодая девушка в белом халате. Она поднялась нам навстречу и спросила:

- Чем могу помочь?

- Нам нужно, чтобы Вы назвали палату, в которой лежит Федерико Гонсалес, – сразу заявила Нати. – Он поступил к Вам вчера после авиакатастрофы.

- Той, где подозревают теракт? – нахмурилась девушка. – Простите, но пока нам запретили пускать кого-либо к ее жертвам.

- Вы не можете пускать к ним подозрительных лиц! – заявил Макси. – Но неужели трое подростков на таких похожи?! Не смешите меня! Вы сейчас же назовете номер палаты, и моя сестра, – он указал на меня, – сейчас же пойдет к своему жениху, коим является этот самый Федерико Гонсалес!

- Я попросила бы не хамить мне, молодой человек, – холодно отвечала девушка. – И Вы требуете от меня нарушить приказ. Мы не можем допустить Вас до пострадавших в этой авиакатастрофе.

Макси почти уже собирался высказать медсестре все, что о ней думает, но я жестом остановила его. Это лишь приведет к лишним проблемам. Да и сама девушка ни в чем не виновата. Она просто выполняет приказы начальства.

В груди у меня медленно расползался холод. Господи, только не это! Я столько боролась, и все впустую?! Мы с ребятами дошли до самого посольства, Макси и Нати чуть не поссорились, и вот, теперь, когда мы так близко, оказывается, что надежды нет?!

Не верю! Выход должен быть! Не бывает тупиковых ситуаций! Особенно, когда дело касается любящих сердец! Я не сдамся! Я обязательно увижу его! Что-нибудь придумаю…

Минутку! Есть одна идея. С самой медсестрой скандалить бесполезно. Она – простой рядовой сотрудник, который выполняет указания начальства. А что, если…

- Ладно, – заявила я, обращаясь к медсестре. – Допустим, Вы не можете назвать мне номер палаты моего парня. Но номер кабинета главного врача назвать, надеюсь в состоянии?

Комментарий к Глава 67 Дорогие читатели! Поздравляю вас с годовой годовщиной даного фанфика. Ну, то есть написан он уже давно, а вот первая глава выложена, и впрямь, ровно год назад.))) И в честь этой годовщины я решила сделать вам вот такой подарок!))) Только вы не думайте, что на этом приключения закончатся.))) Более того, моя подруга, которая читала обе версии еще в рукописном варианте (с трудом разбирая мои каракули не без помощи словаря), говорит, что гуманнее было бы Феде убить.))) Ну, раз вы меня так коллективно просили этого не делать, не говорите потом, что я вас не предупреждала.))) И запасайтесь перед следующими главами лошадиными дозами валерьянки.))) Эта глава очень мизерная, но без сомнения емкая.))) Читайте!))) И пишите отзывы!)))

====== Глава 68 ======

В кабинет я вошла одна, потому что сама попросила Макси и Нати побыть в холле. Трудно сказать, почему. Внутренний голос мне подсказывал что ли! За столом сидела женщина лет тридцати пяти. Темные до плеч волосы были лишь слегка тронуты сединой, а карие глаза смотрели ясно и спокойно. Она поздоровалась, внимательно посмотрела на меня и спросила:

- Чем обязана?

- Здравствуйте, – кивнула я, закрывая за собой дверь. – Меня зовут Виолетта. Мне нужно с Вами поговорить.

- Жаннин, – кивнула врач. – Присаживайтесь сеньорита Виолетта.

Я послушно села и заговорила:

- Вчера недалеко отсюда разбился самолет «Рим – Буэнос-Айрес». Там был мой жених, Федерико Гонсалес. Мы не виделись в течение шести последних месяцев. Он летел ко мне. Но авиакатастрофа не дала встрече произойти. Я, при помощи наших общих друзей, начала искать его. Позвонила в одну из больниц, где мне посоветовали обратиться в посольство. Вот, там-то мы и узнали о запрете выдавать информацию без согласования с начальством. Но мы все же ухитрились ее добыть. Федерико здесь. И вот, когда я уже у цели, Ваша медсестра отказывается назвать нам номер палаты. Я понимаю, что она выполняет приказ – Ваш или чей-то еще. Но очень прошу Вас, Жаннин, пойти на это нарушение. Пожалуйста, постарайтесь меня понять. У Вас добрые глаза, и я вижу, что Ваше сердце любит кого-то так же сильно, как я люблю своего жениха. А теперь представьте: Вы не видели любимого человека шесть долгих месяцев, а потом он вдруг попал в беду, и Вам не дают даже увидеть его. Поймите: я не прошу ничего больше. Мне нужно просто увидеть Федерико. Я чувствую, что он зовет меня. Ему плохо, и он просит меня помочь. И знайте, сеньора: я не остановлюсь ни перед чем. Если понадобится, обойду каждую палату Вашей больницы, загляну в каждое лицо. Ради своего жениха я сведу землю с небом. Прошу, помогите мне!

Еще секунд десять после моего монолога врач сидела, неотрывно глядя на меня прямо-таки пронизывающим взглядом. Уверена, попытайся я солгать, это не укрылось бы от нее. Но каждое мое слово было искренним, и шло из самого сердца. Казалось, сеньора Жаннин это поняла, потому что поднялась и сказала:

- Следуйте за мной, сеньорита Виолетта.

Я послушно встала и направилась за ней. Главный врач вывела меня в холл, где сидели Макси, Нати и медсестра.

- Вероника, – строго обратилась к последней сеньора Жаннин, – если ты через пять секунд не найдешь номер палаты Федерико Гонсалеса, то через десять будешь искать новую работу.

На мой взгляд, это было немного грубо. В конце концов, девушка просто добросовестно делала свое дело. Но угроза подействовала. Медсестра быстро защелкала мышкой.

- Палата номер триста двадцать шесть. Озвучила медсестра через пару мгновений.

- Какой лечащий врач за ней закреплен? – спросила сеньора Жаннин.

- Доктор Молфессо.

- Позови его сюда. Немедленно.

Через пару минут в холл спустился высокий худой мужчина лет сорока двух, подтянутый и улыбчивый.

- Скажите, доктор Молфессо, – сразу обратилась к нему Жаннин, – Вы помните по именам всех своих пациентов?

- Ну, во всяком случае, всех, кого сейчас наблюдаю, – кивнул тот.

- Тогда напрягите память и вспомните, – заявила Жаннин. – После крушения самолет «Рим – Буэнос-Айрес к Вам поступил…

- Позвольте! – жестом остановил ее врач. – Это ведь…

- Секретная информация, – закончила за него Жаннин. – Знаю. И Вы ни в чем не будете виноваты. Если что, валите все на меня. Я потом Вам все объясню.

Э-э, ладно, – слегка замялся врач. – Какой там пациент?

- Федерико Гонсалес, – сказала Жаннин.

- А, этот мальчик, – вздохнул врач. – Мне как раз только что прислали его историю болезни. Я читаю ее и диву даюсь.

- Вы скажете, как он? – встряла я, чувствуя, как сердце норовит выскочить из груди.

- Ну, в обычных случаях, я говорю, что все не так плохо. Всего лишь перелом ключицы с кровоизлиянием. Но сегодня ночью я лично провел операцию, и скоро рука полностью восстановится. Помимо этой травмы, у мальчика рассечение головы, сотрясение мозга и множество ушибов.

Каждый диагноз, поставленный врачом, отдавался нестерпимой болью в моем сердце. Болью от того, что ЕМУ больно. Господи, за что это моему возлюбленному?! Это несправедливо! Он заслуживает совсем другого! А именно: быть со мной. Вечно. Все, как только он отсюда выйдет, я больше никуда его от себя не отпущу! Никогда!

- Вот, поэтому я удивляюсь, – заметил тем временем врач. – В истории болезни мальчика нет никаких записей о ранее полученных сотрясениях. Однако все указывает на то, что их было, как минимум, пять.

- Сколько?! – поперхнулся воздухом Макси.

- Пять, – повторил доктор Молфессо. – И это в самом лучшем случае. Как бы то ни было, могу с уверенностью сказать: еще два-три сотрясения – и пареньку конец.

Я содрогнулась, представив жизнь без Федерико. Это будет так страшно… Хотя, нет. Пытаясь представить свое будущее без возлюбленного, я не вижу ничего. Совсем. Не смогу без него! Чего бы мне это ни стоило, я больше не дам ему получать сотрясения!

- Но самое страшное даже не это, – продолжал врач. – Я не могу сделать никаких прогнозов, касательно здоровья паренька.

- Почему? – опешила Нати. – Ведь травмы его совместимы с жизнью!

- Совместимы, – кивнул доктор Молфессо. – Но главная его травма, как я думаю, заключена в душе. По каким-то ему одному известным причинам, паренек сам как будто стремится умереть.

- Что?! – охнула я.

Просто не верю! Федерико, мой милый, родной и любимый на все времена человек, хочет умереть?! Нет! Так просто он меня не оставит! Я не отпущу его! Боже, что могло так повлиять на моего улыбчивого и доброго парня?! Если выясню, кто сотворил это с ним…

- Да, – кивнул врач. – Он до сих пор в коме и не может прийти в себя. Что-то не пускает его в мир мертвых, а он себя не пускает в мир живых.

- Я могу… его увидеть? – сдерживая ком в горле, спросила я.

Доктор Молфессо посмотрел на Жаннин и, получив утвердительный кивок, обратился ко мне:

- Пройдемте.

- Побудь с ним, – добавила Нати.

- Мы подождем тебя дома, – заключил Макси.

Я благодарно кивнула и зашагала вслед за врачом вверх по лестнице. К возлюбленному. Наконец-то. Доктор Молфессо провел меня на третий этаж, еще по двум коридорам и, наконец, остановился возле палаты номер триста двадцать шесть. Сердце мое отбивало бешеные ритмы, когда он повернул ручку и толкнул дверь.

Палата была одиночная. Прямо напротив входа стояла единственная высокая кровать. А на ней… Я все же не смогла сдержать облегченного вздоха, хоть и понимала, что сейчас он не к месту. Какое там облегчение, когда мой возлюбленный лежит, не подавая признаков жизни, опутанный проводами, как рождественская елка?! Тем не менее, мне стало немного лучше уже от того, что я, наконец, могу подойти к Федерико и даже коснуться его. А со всем остальным я справлюсь. Костьми лягу, но верну его!

- Смотрите! – внезапно воскликнул доктор, указав в сторону экрана, на котором отображался пульс Федерико. – Будь я проклят, если всего секунду назад ритм не был реже!

Я послушно перевела взгляд на аппарат. Ну, не знаю, что там насчет секунды назад, а сейчас приборы пищали странно часто. Да еще и в такт с ударами моего собственного сердца.

- Он почувствовал мое присутствие, – прошептала я, внезапно все поняв. – Ведь мы любим друг друга.

- Это невозможно, – покачал головой доктор Молфессо. – С медицинской точки зрения, это можно объяснить…

Но я, не став слушать, быстро подошла к возлюбленному и нежно коснулась его щеки. Ах! Пальцы как будто обожгло приятным огнем. И как же это было прекрасно – наконец, дотронуться до него! А самое замечательное, что пульс Федерико зачастил так же, как и мой. Приборы запищали, как сумасшедшие! Доктор Молфессо замер в немом удивлении, раскрыв рот.

- А что Вы на это скажете? – изогнула бровь я.

- Признаться, думал, что такая любовь только в книгах бывает, – впечатлено пробормотал врач. – Ладно, оставлю вас.

С этими словами, он вышел и закрыл за собой дверь. И вот, я присела на стул возле кровати возлюбленного, сжала его руку и дала, наконец, волю слезам. Из груди рвались рыдания. Он не хочет жить! Эти слова снова и снова проносились у меня в голове, порождая самые нелепые страхи. Самой ужасной мыслью, конечно, было то, что он больше меня не любит. Но как же тогда объяснить его зачастивший пульс?! Ничего не понимаю…

- Господи, Федерико, что с тобой происходит?! – простонала я сквозь слезы. – За что ты так со мной?! Я не смогу без тебя! Я в жизни никого никогда так не любила и не полюблю! Вернись! Умоляю!

Но слова, как и рыдания, падали в пустоту. Мой возлюбленный не подавал признаков жизни…

Комментарий к Глава 68 Следующую главу выложить могу не раньше 4-го мая, ибо, в связи с уходом сменщицы в отпуск, работаю почти без выходных...

====== Глава 69 ======

Не знаю, сколько я просидела возле кровати возлюбленного, рыдая и зовя его. Не знаю, сколько времени прошло, а только к действительности меня вернул звонок телефона.

- Алло? – отозвалась я, даже не взглянув на экран.

- Виолетта, что с тобой? – раздался на другом конце провода испуганный голос Эрнесто. – Неужели все так плохо?!

- Пока непонятно, – хрипло отозвалась я. – Врач говорит, что проблема не в травмах, а в самом Федерико.

- То есть? – не понял Эрнесто.

- Ну, он еще не пришел в себя, и, по словам врача, причина кроется в его же голове.

- Этот врач пусть сначала свою голову проверит! – огрызнулся лучший друг моего возлюбленного. – А у Федерико с мозгами все в порядке!

- Он и не говорит, что не в порядке. Просто, по его словам, Федерико не может очнуться, потому что сам жить не хочет…

- Чего?! – охнул Эрнесто. – Таааааак! Приехали! Ну, сейчас я этому врачу Клятву Гиппократа заново прочитаю!

- Эй, спокойно! – воскликнула я. – Не горячись! Вдруг он прав, и…

- Нет, Виолетта, даже думать об этом не смей! – отрезал парень. – Федерико всегда, даже в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях, находил силы подняться и идти дальше! Тем более, если бы он не хотел жить, я бы об этом знал! А он был абсолютно счастлив, когда мы вчера виделись в последний раз!

- Ты уверен? – уточнила я.

- Помилуй, я его с детства знаю! – отмахнулся Эрнесто. – Уж я бы заметил, будь с моим лучшим другом что-то не так!

- Тогда я, вообще, ничего не понимаю, – вздохнула я. – Врач говорит…

- В общем, так, – оборвал меня паренек. – Я, Макси и Нати сейчас придем, а там будет видно.

- Хорошо, жду, – ответила я и положила трубку.

Вот, как. Может быть, врач ошибается. Почему-то за все время, проведенное здесь, мне ни разу не пришла в голову такая мысль. А она, между прочим, гораздо реальнее того, что Федерико ни с того, ни с сего разочаровался в жизни.

Как бы то ни было, через полчаса на телефон пришло сообщение от Нати: «Спустись вниз, есть разговор». Я послушно вышла. Моему возлюбленному нужно помочь, и, раз ребята меня вызвали, у них есть идеи. И я не стану плакать! Нет. Я сделаю все, чтобы помочь Федерико! Не отпущу его так просто! Все! Слезы оставляю на потом! Самое главное – он жив, а значит, имеет смысл бороться! Держись, любимый мой! Все будет хорошо!

Внизу на диванах, действительно, расположились Эрнесто, Макси и Нати. Медсестра (кажется, ее зовут Вероника) говорила с кем-то по телефону, но жестом остановила меня, когда я попыталась пройти к друзьям. Через пару секунд она положила трубку и сказала мне:

- Хорошие новости, девушка. Только что звонили из посольства. Никакого теракта не было. Бортмеханик признался, что слишком поздно заметил отказ второго двигателя. Словом, теперь Вы или какие-то еще гости могут беспрепятственно навещать Вашего жениха.

- Спасибо, – кивнула я и направилась к друзьям.

Первым делом я пересказала им распоряжение посольства, что чрезвычайно обрадовало Эрнесто.

- Здорово, – сказал он. – Значит, мне не нужно будет выяснять отношения с главврачом, чтобы навестить Федерико.

- А ты разве не побежишь сейчас же к нему? – удивилась я.

- Да нет, – со вздохом покачал головой тот. – Сейчас это ни к чему. Сначала нужно сделать все, чтобы ему помочь.

- Итак, какие будут соображения? – подытожила Нати.

- Ну, я подумал, – начал Макси, – даже в том случае, если врач прав…

- Маловероятном случае, хочу отметить, – вставил Эрнесто.

- Но отработать нужно и эту версию, – огрызнулся Макси. – Тем более, других у нас все равно нет! Итак, даже в том случае, если врач прав, причины нужно искать уже в самолете. Потому что, по словам Эрнесто, Федерико еще перед вылетом летал от счастья не хуже бабочки. Это, конечно, если он правильно истолковал поведение друга.

- Чтооооооо?! – ощетинился тот. – Да он бы мне первому сказал, тревожь его что-нибудь! И потом, я знаю его лучше, чем самого себя! Я…

- Хватит! – чуть повысив голос, остановила перебранку Нати. – Вы, как дети, честное слово! Если будете так лаяться, мы далеко не продвинемся!

- Вот именно! – поддакнула я. – Так что вы думаете по этому поводу?

- Нужно найти кого-то из экипажа самолета, – спохватился Эрнесто. – Идеальный вариант – стюардесса. Она точно видела Федерико.

- Ну, и как мы ее найдем? – изогнул бровь Макси. – Мы не знаем ни ее имени, ни того, как она выглядит… Да ничего!

- Извините, – робко произнесла Вероника из-за стойки. – Я тут ненароком подслушала ваш разговор, и, кажется, могу помочь.

Мы удивленно уставились на девушку. В холле было пусто, поэтому она могла спокойно нас услышать, но чтобы еще и предложить помощь…

- Каким образом помочь? – спросил Эрнесто. – Вы знаете нужную нам стюардессу?

- Нет, – ответила то. – Но знаю, что капитан экипажа здесь и даже в сознании.

Мы немедленно повскакали с мест. Вот это удача! Пару секунд спустя, Вероника назвала нам номер палаты, и мы со всех ног рванули наверх. Найти нужную дверь особого труда не составило, и скоро Макси уже стучался.

- Войдите, – раздался изнутри слабый, но уверенный отклик.

Когда мы подчинились, сразу увидели молодого мужчину лет тридцати, темноволосого и бледного. Хотя, возможно, эта самая бледность объяснялась травмами (у него на шее был лангет, а левую руку охватывал гипс). Он удивленно уставился на нашу процессию.

- Здравствуйте, – уверенно поздоровался с ним по-итальянски вышедший вперед Эрнесто. – Простите за неожиданное вторжение, но это не Вы случайно командовали экипажем разбившегося вчера самолета?

- Да, я, – отозвался мужчина. – А что?

- Дело в том, что нам нужна стюардесса, которая обслуживала самолет. Вы ведь знаете ее имя?

- Да, знаю, – кивнул капитан. – Ее зовут Элиса Вокано. Моя сестра. Она жива и находится этажом выше. Палата номер четыреста двенадцать. А зачем она вам?

- Возможно, она знает кое-что об одном из пассажиров, – отвечал Эрнесто. – Спасибо Вам. Скорейшего выздоровления.

Мы бегом метнулись наверх и скоро уже стучали в нужную дверь.

- Войдите! – отозвался женский приятный голос.

На сей раз, в постели лежала молоденькая женщина. Не старше двадцати шести-двадцати семи лет, очень похожая на брата. Лоб у нее был замотан бинтом, а правая нога – загипсована.

Поначалу стюардесса, как и брат, удивилась, но почему-то, увидев Эрнесто, просияла.

- Какая встреча! – радостно воскликнула женщина. – Один из благородных спасителей моей дочери!

- О, боже! – вскричал Эрнесто. – До чего же тесен мир! Здравствуйте, Элиса! Как там Марлена?

- Прекрасно, спасибо, – кивнула та. – В этом году переходит во второй класс.

- Вы знакомы? – опешила я.

- Немного, – кивнул Эрнесто. – Однажды мы с Федерико шли с занятий и услышали крики. Горел дом, а в одной из квартир осталась маленькая девочка. Пожарные пока не приехали. Что еще оставалось? Мы ее вынесли оттуда. А Элиса – мать этой самой девочки. Не думал, что мы еще увидимся!

- Я тоже не думала! – рассмеялась Элиса.

Тут она неожиданно осеклась и ахнула.

- Погоди! Так ведь в нашем самолете был твой друг! Что с ним? Он жив?

- Потому я и здесь, Элиса, – вздохнул Эрнесто. – Федерико еще жив, но в коме, и врач говорит, что он не может очнуться, потому что не хочет жить.

- Хм, – задумчиво прикусила губу Элиса. – Знаешь, я не удивлена после всего, что было с ним в самолете.

- А можно с этого места поподробнее? – встрепенулся Эрнесто. – Что было?

- Ну, сначала все было нормально, – ответила женщина. – Он поздоровался, улыбнулся, спросил, как Марлена… А незадолго до вылета у него засигналил телефон. Федерико что-то пощелкал, потом немного послушал через наушники. И вот, тогда у него началась самая настоящая агония. Убрав телефон, когда этого потребовала техника безопасности, он обхватил руками голову и всю дорогу ерзал в кресле так, словно оно было электрическим. Я несколько раз подходила, спрашивала, в чем дело, но он как будто не слышал. А потом…

Ох, боже ты мой! Я была в шоке, как и все остальные. Никто из нас еще не знал, что происходит, но одно ясно: мы на верном пути.

Комментарий к Глава 69 Привет всем, кто еще это читает.))) Простите за задержку! Я знаю, что обещала выложить проду еще вчера, но как раз, когда я ее набрала и уже собиралась выкладывать, у меня упал интернет... Простите меня! И приятного прочтения! Всех люблю!)))

====== Глава 70 ======

Быстро попрощавшись, мы вышли из палаты и остановились в коридоре.

- Так, – значимо и весомо произнесла Нати. – До утра мы уже ничего не сделаем. Я предлагаю расходиться по домам и вернуться сюда завтра.

- Нельзя оставить Федерико одного! – возразила я.

- Не волнуйся, – успокоил меня Эрнесто. – Я оставил на всякий случай медсестре свой номер. Если, не дай бог, что-то произойдет, мы немедленно об этом узнаем. Я тебе обещаю. Пойдем. Ты еле на ногах держишься. Нужно отдохнуть.

Что ж, он прав. До утра я уже ничего не смогу сделать для возлюбленного. Да и поспать нужно хоть немного. Мы вышли из больницы, остановившись, впрочем, чтобы поблагодарить за помощь Веронику.

- Ну? – подытожил Эрнесто, когда вся наша компания оказалась на улице. – Поняли, что означают слова Элисы?

- Что ты не так уж хорошо, оказывается, знаешь Федерико? – поддразнил Макси.

- Пусть так, если для тебя возмущенная гордыня дороже друга! – с легким раздражением ответил Эрнесто. – Но я сумел сделать другие выводы.

- Какие? – спросила я.

- Чтобы найти ответы на наши вопросы, нужно найти мобильник Федерико, – развел руками тот. – А иначе – ничего не выйдет.

- Зачем? – не поняла Нати.

- Разве не ясно? – удивился Эрнесто. – Ведь Элиса говорит, что он сильно расстроился, когда телефон засигналил. Вполне очевидно, что и жить он не хочет по той же причине. Во всяком случае, других поводов у него просто не было.

- Это ты так думаешь, – ввернул Макси, но, скорее, уже из вредности.

- А значит, – продолжил Эрнесто, пропустив реплику мимо ушей, – ему прислали нечто ужасное. Нужно найти мобильник и посмотреть, что именно.

- Гениальное умозаключение, – снова встрял Макси. – Вот только маленькая деталь: что мы будем делать, если мобильник разбился?

- А как, по-твоему, он может разбиться в рюкзаке? – огрызнулся Эрнесто.

- Откуда ты знаешь, что он именно в рюкзаке?!

- Оттуда, что я хорошо знаю Федерико. Он редко кладет мобильник в карман – только тогда, когда за плечами нет рюкзака. А я собственными глазами видел, что после проверки багажа он забрал рюкзак с собой, в самолет.

- Ну, да, конечно! Знаешь ты его! Так знаешь, что даже не понял, почему твой лучший друг жить не хочет!

- Отстань от него, Макси! – вступилась я.

- А ты его не защищай! – не унимался тот. – Стоит он, статусом своим кичится!

- Прекрати! – прикрикнула я. – Ты переходишь все границы!

- Да я, вообще, сомневаюсь, так ли сильна их дружба с Федерико! – заявил Макси.

Мы с Эрнесто одновременно задохнулись от возмущения. Ладно, на самого паренька наезжать – это он еще может вынести. Но, как я уже успела убедиться, их с Федерико дружба – это святое!

- А это уже слишком! – тихо произнес лучший друг моего возлюбленного и убежал, далеко обогнав нас.

- Эрни! – крикнула я вдогонку, но тот уже не слышал.

- Что на тебя нашло?! – напустилась на бойфренда Нати.

- А чего он умничает! – пробурчал Макси. – Как будто больше всех знает! Я хотел просто поставить его на место!

- У тебя получилось, поздравляю! – отрезала Нати. – Твое желание привело к тому, что ты обидел человека!

- Обидел?! – взвилась я. – Теперь это так называется?! Да ты, Макси, его просто уничтожил! Они с Федерико друг за друга кого угодно в бараний рог свернут! Они друг друга называют братьями! Их дружба – это святое! Ты причинил Эрнесто боль! А значит – и Федерико! А значит – и мне!

- Но я же не знал, что все так серьезно! – развел руками Макси.

- Теперь знаешь! – отрезала я. – И потому, если еще надеешься остаться моим другом, завтра же извинишься перед Эрнесто! Возражения не принимаются!

- Что?!!! – возмутился Макси. – Я не стану перед ним извиняться!

- Еще как станешь! – парировала я. – А иначе, можешь, вообще, забыть о том, что дружил со мной и Федерико!

- Не решай за него! – вскричал паренек.

- Я и не решаю. Просто знаю, что между тобой и Эрнесто Федерико выберет его! Причем, без колебаний!

- Откуда такая уверенность?!

- Я наблюдала за их дружбой там, в Риме. Никогда не видела такой крепкой душевной связи. Они понимают друг друга не просто с полуслова. Я часто видела их разговоры без слов, вообще. Их дружба вечна. И знаешь, в чем между вами разница? Ты готов поставить Федерико перед выбором, а Эрнесто никогда этого не сделает, потому что не может и не хочет причинять боль своему лучшему другу.

- Ну, конечно! – пробурчал Макси. – Эрнесто – ангел, а я – сволочь!

- Не волнуйся, Вилу, – встряла Нати. Я сейчас сама с ним поговорю. Уже завтра все будет хорошо. Иди домой. Поспи.

Я все-таки кивнула, помахала друзьям и послушно повернула домой. Туда, где скрылся Эрнесто. Вот только спать я пока не собиралась. Еще предстояло утешить лучшего друга своего возлюбленного, который, наверняка, после таких слов очень переживает.

Я, действительно, очень злилась на Макси. В дружбе их он, видите ли, сомневается! Да как так можно, вообще?! Эрнесто и Федерико – они, как воздух и растение. Одно не может существовать без другого. Если их разъединить, ничего хорошего из этого не выйдет. Поразительная связь. А Макси говорит Эрнесто в лицо такие вещи! Идиот!

Ссора этих ребят сделала, по крайней мере, одно доброе дело. Я отвлеклась от мрачных мыслей и саднящей тревоги за возлюбленного. Но именно отвлеклась. Избавиться от нее я не могу по определению. Во всяком случае, пока этот самый возлюбленный в коме.

Итак, я зашла в дом. Из столовой доносились приглушенные голоса, вперемешку со всхлипами Аврелии. Моего прихода никто не заметил, и это хорошо. Мне, признаться, в ту секунду, меньше всего хотелось отвечать на вопросы взрослых. Фактически, пока и говорить-то нечего.

Эрнесто я нашла в комнате, где раньше спал Федерико. Он сидел на кровати, обхватив руками голову. Что ж, похоже, я угадала. Слова Макси его, и впрямь, очень больно ранили. Вон, даже моего появления не заметил.

- Привет, – робко начала я, входя и закрывая за собой дверь.

- Со мной все в порядке, – не меняя позы, ответил Эрнесто, из чего я сделала вывод, что он услышал меня еще из коридора, просто не подал виду.

Я присела рядом с другом своего возлюбленного, не зная, с чего начать диалог. Как объяснить то, что сама еще не до конца понимаю?

- Не обращай внимания на Макси, – произнесла, наконец, я. – Он тебя не знает.

- Зато знает Федерико, – убито ответил парень.

- Не знает, – покачала головой я. – Федерико настоящий только с тобой. Ты один знаешь его таким, какой он есть на самом деле. Маска жизнерадостности и напускного веселья распространяется на всех, кроме тебя. Ты – его лучший друг, Эрни.

- Да я бы уступил Макси свое место в его жизни! – простонал тот. – Пусть бы он был лучшим другом Федерико, если тот будет здоров! Я на все готов, лишь бы спасти его!

- Знаю, – кивнула я. – И этим ты не похож на Макси, понимаешь? Важно не то, кто ты для Федерико, а то, насколько ты его ценишь. К тому же, мы с тобой прекрасно знаем, что он никогда не примет от тебя такой жертвы. Ты навсегда останешься одним из самых дорогих для него людей.

Эрнесто поднял голову и посмотрел на меня с некоторой надеждой. Это придало решимости. Я поняла, что на правильном пути, и продолжала:

- Эрни, я наблюдала за вами в Риме и видела огромную разницу. То, как Федерико общается с тобой, и как здесь общался с Макси, – это небо и земля. Он доверяет тебе больше, чем самому себе. Он любит тебя, как родного брата. Ваша дружба для него очень ценна. А ты его любишь?

- Да, конечно, – кивнул Эрнесто. – Он мне очень дорог. Потому я и прилетел сюда. Не могу сидеть в Риме, когда мой лучший друг в опасности. Да какой там друг?! Брат!

- Вот именно, – согласилась я. – Вы – братья. И это – понятие вечное. Ваша связь просто поразительна. Но и наша с Федерико любовь от этого не страдает. Он по-братски любит тебя, и по-другому – меня. Поэтому я никогда не стану ревновать его к тебе, как иногда бывает с другими девушками.

- Ты мудрая, – заметил Эрнесто. – Кажется, я начинаю тебе доверять. Мы ведь никогда не заставим Федерико выбирать между нами, правда?

- Никогда, – согласилась я. – Давай просто любить его вместе, каждый по-своему. Ты – как брата, а я – как парня. Будем жить дружно.

- Да мы вроде и не ссоримся, – улыбнулся Эрнесто. – Я больше скажу. Ты – лучшее, что я могу пожелать для Федерико.

- Поверь, это взаимно, – ответила я. – А Макси не слушай. Он просто не понимает вашей дружбы, вот и завидует. Потому что ни ты, ни Федерико никогда не скажете «я никому не нужен». Вы нужны друг другу.

- Да, – кивнул Эрнесто. – И потому, я буду бороться за его жизнь!

- Мы вместе будем бороться! – согласилась я. – Все будет хорошо.

Не знаю, почему, но, в тот момент, я в это, действительно, поверила. Что бы ни случилось, мы не сдадимся и вытащим Федерико! Он будет жить!

- Меня кое-что еще мучает, – признался Эрнесто, опустив голову.

- Что? – занервничала я.

- Как мог Федерико не захотеть дальше жить?! – застонал паренек. – Почему он не принял во внимание того, что мы его любим?! Что сподвигло его опустить руки?! Он всегда был борцом. Борцом до мозга костей. Так почему же сейчас сдался?!

- Эрни, мы ведь не знаем, что прислали ему на телефон, – напомнила я. – Вдруг это, действительно, что-то ужасное?

- Да чем бы это ни было, – не унимался Эрнесто. – Раньше ничто не могло сломить в Федерико волю к жизни и лишить его сил для борьбы!

- В любом случае, мы не сможем ничего понять, пока не найдем его мобильник, – вздохнула я. – Мне тоже непонятно, что стало с нашим Федерико. Но, увы, все, что мы сейчас можем – это ждать утра. А завтра мы снова вступим в борьбу, и, на сей раз, не успокоимся, пока не достигнем нужного результата!

- Спасибо тебе, – благодарно улыбнулся Эрнесто. – Мне было очень плохо, а сейчас намного легче.

- Мне тоже, – призналась я. – Давай, наверное, расходиться. Завтра предстоит трудный день.

На прощание мы обнялись. По-дружески, крепко и подбадривающе. Это было, конечно, не сравнить с прикосновениями Федерико. Все, что я почувствовала, – поддержку. Да и вообще, Эрнесто симпатичен мне, как человек. И теперь он – не просто лучший друг моего возлюбленного, но уже и мой друг. Это здорово.

Да уж, сегодня мы с ребятами проделали поистине титанический труд. За один день мы ухитрились найти Федерико и даже частично выяснить, что сподвигло его пожелать смерти. Сумеем ли мы проделать такой же объем работы завтра – вопрос, конечно, спорный. И, главное, поможет ли это Федерико?

Как бы то ни было, я не сдамся, пока не выведу его из комы. Не сдамся, потому что не могу без него! Люблю. Спасу. Верну. Все будет хорошо, родной мой! Все будет хорошо…

Комментарий к Глава 70 Вот вам новая глава. На отсутвие отзывов не обижаюсь – все понимаю. Конец учебного года плюс огороды и прочее. Да и фанфик этот – не фонтан. Никаких штампов даже. Обращаюсь к тем, кто еще это читает – следующую главу ждите 10 – у меня работа.

====== Глава 71 ======

Утром мы с Эрнесто встретились в коридоре и потихоньку, стараясь не разбудить взрослых (еще только допроса с пристрастием нам не хватало) поспешили вниз. Быстро взяв из холодильника по пачке сока (было еще семь утра), мы покинули дом.

Больница находилась совсем недалеко, и дойти до нее было делом десяти-пятнадцати минут. Вот мы с Эрнесто и пошли, прихлебывая сок.

- Как будем искать телефон Федерико? – подала голос я.

- Обычно, в таких ситуациях, вещи отправляют туда же, где находятся их владельцы, – пояснил Эрнесто. – Значит, рюкзак Федерико тоже где-то в больнице. Нужно поговорить об этом с врачом.

- Мы ведь во всем разберемся, правда? – с надеждой спросила я.

- Конечно, – отвечал тот. – А даже если что-то пойдет не так, мы отыщем другой способ найти телефон Федерико или хотя бы сделать распечатку с его номера.

- И что это даст? – не поняла я.

- Мы хотя бы узнаем, кто прислал ему это, – пожал плечами Эрнесто, – и поймем, мог ли этот кто-то пожелать ему зла.

- Типа Людмилы?

- Именно. Вот, тогда уже будем разбираться с ними самими.

- Но поможет ли это Федерико – кто знает, – вздохнула я.

- Поможет, – обнадежил меня Эрнесто. – Говорят, в коме люди всеслышат, просто не могут ответить. Я уверен, он все поймет. По крайней мере, его подсознание перестанет блокировать инстинкт самосохранения.

Я не стала спорить. Наверняка, у этой уверенности есть причины. Я доверяю Эрнесто. Так же, как доверяет и сам Федерико. Да и потом, вот уже и больница. Мы вошли, и в дверях едва не столкнулись с выходящей усталой Вероникой. Очевидно, она сдала смену и шла домой. А за стойкой сидела уже другая медсестра – женщина лет тридцати восьми. Но она не проявила к нам никакого интереса, лишь кивнув.

- Здравствуйте, – поздоровался с ней Эрнесто. – Скажите, а доктор Молфессо уже на месте?

- Да, он прошел около пятнадцати минут назад, – ответила медсестра, не отвлекаясь от разбора каких-то бумаг.

- А не подскажете, где находится его кабинет? – спросила я.

- Номер триста сорок девять, – отвечала женщина, – но там его можете не искать. Обычно, с утра с утра он сразу идет к своим особо тяжелым больным.

- И где его найти? – поинтересовался Эрнесто.

- Просто обойдите коридоры третьего этажа, – пожала плечами медсестра. – Скорее всего, он где-то там.

Поблагодарив женщину, мы быстро поднялись наверх и начали обследовать третий этаж. Там оказалось довольно много коридоров. Они шли зигзагом друг за другом.

Но вот, Эрнесто, который шел впереди, остановился, как вкопанный, глядя внутрь одной из палат. Дверь была открыта, и, подойдя ближе, я поняла, почему паренек остановился. Это была палата Федерико. Я, конечно, тоже не могла отвести глаз от застывшего и спокойного лица возлюбленного, поэтому очень хорошо понимала чувства его лучшего друга.

Но самое главное, перед Федерико стоял врач и что-то строчил в своей папке прямо на весу. Эрнесто кашлянул. Доктор Молфессо от неожиданности чуть не выронил папку.

- Простите, – смутился Эрнесто. – Я подумал…

- Все в порядке, – кивнул врач. – И с пареньком тоже все нормально. Вы его родственник?

- Это его брат, – заявила я, не дав тому и рта раскрыть. – Как Федерико, доктор?

- Без изменений, – вздохнул мужчина. – Я потому и записывал это. Исключительный случай в моей практике. Травмы вполне совместимы с жизнью, но душа хочет умереть.

- Потому мы и здесь, – сказал Эрнесто. – Доктор, Вы не знаете случайно, куда отнесли рюкзак моего брата?

- Так, – решил тот. – Пройдемте ко мне в кабинет.

Вслед за врачом мы преодолели еще пару коридоров, и через минуту уже закрывали за собой дверь. Кабинетом оказалась небольшая комната, в котором едва помещались картотечные шкафы, стол, кресло и пара стульев.

- Присаживайтесь, – велел врач, заняв место за столом и указав на стулья.

Мы с Эрнесто послушно сели.

- Для начала, давайте познакомимся, – обратился врач к пареньку. – Меня зовут доктор Молфессо.

- А я Эрнесто, – сказал лучший друг моего возлюбленного. – Просто Эрнесто.

- Хорошо, Эрнесто, – кивнул врач. – Так зачем Вам понадобился рюкзак Вашего брата?

- У нас есть основания полагать, что именно там кроется причина его нежелания жить, – напрямик ответил парень,

- Надо думать, весомые основания? – уточнил доктор Молфессо.

Эрнесто кивнул.

- Ну что ж, – вздохнул врач. – Я не вижу причин для отказа. Рюкзак Вашего брата находится в камере хранения вместе с его багажом. Или Вам нужен только рюкзак?

- В принципе, я могу забрать весь багаж, – кивнул Эрнесто, – чтобы он не занимал у вас места.

- Сторож будет Вам благодарен, – отвечал доктор Молфессо. – Но могу я задать Вам вопрос? Так, из чистого интереса. Кто из вас старше? Просто Вы выглядите ровесником моего пациента.

- Они близнецы, – ввернула я.

- Разнояйцовые, – уточнил Эрнесто.

- Это отлично, – кивнул врач. – Вы не могли бы, в таком случае, кое-что прояснить? Вы ведь наверняка всегда вместе с братом.

- Скажу все, что знаю, – согласился тот.

- В истории болезни Федерико Гонсалеса, которую мне прислали из Рима, не было никакой информации о полученных им ранее сотрясениях мозга. Более того, если верить документам, он был в больнице всего трижды – и все три с ножевыми ранениями. Однако, в результате исследований, я обнаружил у парня следы, как минимум, пяти сотрясений и куда больше шрамов, чем должно было быть. Вы, может, знаете…

- Конечно, знаю, – ответил Эрнесто. – В документах Вы ничего не найдете. Дело в том, что мы живем в Риме всего три с небольшим года. Раньше жили в Пескаре и учились в кадетском корпусе, где нас лечили в лазарете, не передавая данных в больницы. Так что, даже если Вы попытаетесь искать их в том городе, ничего не найдете.

- Но, быть может, Вы согласитесь удовлетворить мое любопытство? – не унимался доктор Молфессо. – Просто я ведь должен выбирать лечение, исходя из ранее полученных травм.

- Да, конечно, – кивнул Эрнесто. – Так, если мне не изменяет память, Федерико получал восемь сотрясений мозга…

- Сколько?! – одновременно вскричали доктор Молфессо и я.

- Кадетский корпус, чего же вы хотите? – развел руками Эрнесто, выразительно глядя на меня. – Если вас это успокоит, у меня их было семь.

Какой кошмар! Восемь сотрясений мозга! Бедный мой возлюбленный! Сколько он в жизни натерпелся, а теперь еще и это! Ну, ничего. Теперь я позабочусь о том, чтобы больше он никогда не чувствовал боли!

- Кхм… – неуверенно заговорил доктор Молфессо. – Одно могу сказать точно: еще два-три сотрясения – и мозг Вашего брата может не выдержать.

- Да, мы в курсе, – кивнул Эрнесто. – Еще, если я правильно помню, однажды он ломал левую руку, шесть раз его ранили ножами, еще два раза – из огнестрела. Ну, и еще он часто ломал ребра.

Чем дальше он говорил, чем больше становился ужас, разраставшийся в моей груди. Господи, как же моему возлюбленному было тяжело! Даже представить боюсь! Все! Теперь я его уже никуда от себя не отпущу! А то, не ровен час, он еще куда-нибудь полезет – с него станется…

- Часто – это насколько часто? – уточнил доктор Молфессо. – И по сколько ребер?

- Ну, как минимум, по два-три, – поморщился Эрнесто. – По одному редко. А что касается количества переломов, то здесь я, к собственному стыду, вынужден признать, что после второго десятка сбился.

Я не сдержала вскрика ужаса. Двадцать раз ломать по нескольку ребер! Боже, мой бедный мальчик! Не переживу, если с ним еще что-то произойдет…

- Кошмар, – констатировал врач. – Ну у вас там и кадетские корпусы!

- Какие есть, – развел руками Эрнесто. – Но справедливости ради стоит заметить, что в Риме, когда мы уже ушли из корпуса, жизнь нас тоже не пощадила. Три ножевых, а меня чуть, вообще, на тот свет не отправили. Так что, я могу забрать вещи брата?

- О, да, конечно, – засуетился врач, поднимаясь из-за стола. – Пройдемте.

Он повел нас вниз по лестнице, мимо поста медсестры, за большую железную дверь. Там оказалось просторное, но тускло освещенное помещение, вдоль стен которого стояли шкафы. Посредине располагался стол, за которым сидел пожилой человек лет шестидесяти. Доктор Молфессо о чем-то поговорил с ним, и минут через десять мы уже вышли в холл с рюкзаком и дорожной сумкой Федерико.

- Теперь куда? – спросила я у друга.

- Домой, – решил он. – Здесь мы только глаза персоналу мозолим. Занесем вещи и посмотрим, что там с телефоном.

- А ничего, что взрослые сразу забросают нас вопросами? – нахмурилась я.

- Рано или поздно все равно забросают, – пожал плечами Эрнесто. – А бродить по больнице с такими сумками – глупее не придумаешь.

На том и порешили. Однако, стоило нам выйти из больницы, как у меня зазвонил телефон. На дисплее высветилось имя Нати.

- Да? – отозвалась я.

- Ты где? – спросила девушка.

- Мы с Эрнесто уже нашли вещи Федерико, – ответила я. – Несем их домой. Ты с Макси?

- Да, – сказала моя подруга. – Хорошо, мы тогда идем прямо к вам, чтобы не терять времени.

- Да, идите, – согласилась я и отключилась.

- Эти двое сейчас придут? – мрачно спросил Эрнесто.

- Да, прямо домой, – ответила я. – Извини, они тоже переживают за Федерико.

- Знаю, знаю, – кивнул паренек. – Но, если Макси не перестанет на меня нападать, я его точно ударю.

- Ударь – вдруг поумнеет, – заметила я. – Но Нати вчера пообещала с ним поговорить. Надеюсь, ее он послушает.

- Кстати, – спохватился Эрнесто. – А почему ты сказала врачу, что я – брат Федерико?

- Потому что другу он бы его вещи не отдал, – пояснила я. – И вообще, ты ведь прекрасно справился с этой ролью. Потому что вы – и есть братья. Слушай, неужели у Федерико и в самом деле были такие травмы?

- Я говорил абсолютную правду, – сказал он. – К сожалению. Кроме специализации школы разумеется. Мы всегда старались защищать друг друга, но даже так все равно нередко получали травмы.

- Ужас какой, – вздохнула я.

Вот и дом. Возле забора нас уже ждали Макси и Нати. Первый заметно скривился при виде Эрнесто и, с таким лицом, будто пытается разжевать лимон, пробурчал:

- Извини, что вчера наговорил лишнего.

- Все в порядке, – отмахнулся тот. – Главное, теперь вещи Федерико у нас в руках. Пойдемте скорее в дом.

- А там, кстати, никого нет, – заметила Нати. – Мы буквально только что видели, как сеньор Кастильо, Джейт, Ромальо, Ольгитта и еще одна женщина садились в машину и куда-то уезжали.

- Какая удача! – хмыкнула я. – Пойдемте скорее, пока они не вернулись.

Мы быстро направились ко входу. Дверь, конечно, была не заперта – ведь Матиас-то остался дома. Он мирно сопел на диване в гостиной, но, стоило нам войти, вскочил, как ужаленный.

- Спокойно, это мы, – осадила его я. – А куда делись остальные?

- Поехали по больницам, искать Федерико, – расслабившись, ответил мужчина.

- Идиоты, – возвела я глаза к потолку и быстро набрала номер отца.

- Алло? – отозвался Герман Кастильо, спустя два гудка.

- Ну, и куда вы рванули всем семейством? – вяло осведомилась я.

- Искать Федерико, разумеется, – заявил тот. – Мы решили, что проще будет объехать все больницы вместе с рыдающей Аврелией и Ольгиттой, вооруженной скалкой. По телефону мы такого давления не окажем.

- Не поздно ли вы приняли такое решение? – изогнула бровь я. – Что вам вчера вечером мешало?

- Вчера мы надеялись, что Аврелии хоть кто-то позвонит.

- И никто не позвонил, да?

- Никто.

- Это потому, что мы уже нашли Федерико.

На другом конце провода раздался визг тормозов. Долю секунды спустя, мой отец закричал в трубку.

- Дьявол, Виолетта! А что, нельзя было сразу сказать?!

- Так мы как раз за этим и пришли сейчас! – воскликнула я. – Значит, так. Пока никуда не лезьте, возвращайтесь домой. Мы сами все уладим. У нас есть план, ясно?

- Ты просто скажи, что с Федерико, – не унимался Герман Кастильо. – Он хоть жив?

- Жив, жив, – успокоила я отца. – А теперь, пожалуйста, вернитесь домой, не то спутаете нам все карты!

- Да что такое?! – возмутился мой отец. – Может, чем-то помочь?!

- Нет, пап, у нас все под контролем, – отмахнулась я. – Просто доверься мне хотя бы раз в жизни! Со мной Макси, Нати и Эрнесто. Мы так просто не сдадимся.

- Ладно, – согласился мой отец. – Аврелия говорила, этот Эрнесто – парень толковый. Хорошо. Мы возвращаемся.

Когда разговор был закончен, я, Эрнесто, Макси и Нати занесли вещи Федерико наверх и расселись прямо в гостевой комнате. На правах лучшего друга (хотя, Макси презрительно вздернул нос, когда речь зашла об этом), Эрнесто сам открыл рюкзак. Он безошибочно распознал по привычкам Федерико нужный кармашек и победно вскинул руку с мобильником.

- Ребята, ура! – воскликнул парень. – Я не ошибся!

Он сел между мной и Нати, включил отключенный аппарат, с первой попытки угадав пароль, открыл последние вызовы и почти сразу нашел mms с неизвестного номера. Судя по времени, оно пришло буквально за три-четыре минуты до взлета. Все сходилось. Эрнесто, молча, нажал кнопку «Открыть», и мы все всмотрелись в экран.

Это оказалось видеозаписью со мной в главной роли. Никто и ахнуть не успел, как из динамика послышался мой сердитый голос.

- Мне плевать на этого идиота! И на Диего, кстати, тоже. Я любила, люблю и буду любить только Леона! А ваш Федерико мне абсолютно не нужен!

На этом видео закончилось. Мы еще с минуту сидели и тупо смотрели на телефон. Я ничего не понимала. Что происходит?! Когда была снята эта запись?! Тысячу лет назад?! Нет, ведь тогда еще не было Диего. Значит, это было недавно. Но тогда, вообще, ничего не понятно. Чтобы я сказала такое о своем любимом, родном и единственном? Бред! Но что же тогда…

Господи, и это все услышал Федерико?! Ужас! Какую же страшную боль он тогда испытал! Понятно, почему мой милый мальчик сломался! Я бы на его месте… Нет, даже представить боюсь! Но что это, вообще, было?! Я бы никогда этого не сказала! Я люблю Федерико больше собственной жизни! Как могло возникнуть это видео?!

- Виолетта, – хрипло обратился ко мне Эрнесто, – скажи, что это – монтаж, а!

И тут меня осенило. Вот оно! Монтаж! Я никогда не говорила подобного о Федерико, но ведь можно было просто смонтировать видео, переставив, например, имена. Стоп! Так ведь я и говорила подобное недавно! Только имена там стояли совсем по-другому. Я говорила о своей любви к Федерико и неприязни к Леону и Диего! А переставили все с точностью до наоборот! И кому я это говорила?!

- Франческа! – воскликнула я, скрипя зубами от ярости.

- Виноват? – опешил Эрнесто.

Вместо ответа я подорвалась с кровати и заявила:

- Идите в больницу. Побудьте с Федерико. А я сейчас прикончу одну стерву и присоединюсь!

Никто и рта раскрыть не успел, а я уже спускалась по лестнице, рыча от ярости. В гостиной Матиас, похоже, испугавшись моего разъяренного вида, благоразумно отошел подальше от входной двери.

«Ну, все! – думала я, выскакивая из дома и шагая в нужном направлении. – Сейчас будет МОРЕ крови!»

Комментарий к Глава 71 Извините за задержку и спасибо за ожтдание!))) Вот вам новая большая глава!)))

====== Глава 72 ======

Я была так зла, что даже не заметила, как оказалась в «Студии». Так, если верить расписанию, ребята сейчас на занятиях у Бетто. Удачно. Он непременно все расскажет Пабло. Вот и нужный кабинет.

- Франческа Кавилья! – закричала я, распахнув дверь с такой энергией, что задрожали стекла в окнах. – Я тебя сейчас на органы разделаю!

Все, кто находились в кабинете, разом подпрыгнули от неожиданности и удивленно уставились на меня. У Бродвея с головы слетела шляпа, Камилла выронила тетрадь, Андреас, и вовсе, упал на пол. Но я, не обратив на это внимания, прошествовала к бывшей подруге. Она стояла, скрестив руки на груди, и хмурилась.

- Отдай мне настоящую запись немедленно! – прорычала я, уперев руки в бока.

- Какую запись? – старательно изображая дурочку, спросила Франческа.

- Ты прекрасно знаешь, какую! – отрезала я. – Или хочешь, чтобы подробности стали известны всем?!

Франческа лишь презрительно фыркнула. Ах, так! Ну, сама напросилась!

- Ты ведь специально подошла ко мне и спросила о Диего! – закричала я. – Уж не знаю, кто снимал это, но факт остается фактом. Я сказала, что мне плевать и на него, и на Леона, а люблю я только Федерико. А ты смонтировала видео, представив все с точностью до наоборот, и выслала моему жениху! А знаешь, чего ты этим добилась?!

- Догадываюсь, – скривила губы Франческа. – Твой драгоценный Федерико тебя бросил.

- Будь это так, я бы не стояла здесь, а уже давно вскрыла себе вены! – отрезала я. – Потому что для меня немыслима жизнь без него!

Сказать, что моя бывшая подруга была впечатлена, – это не сказать ничего. Она еще с полминуты стояла, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу.

- Ты готова умереть из-за него? – произнесла она, наконец.

Я не колебалась ни секунды. И, откровенно говоря, мне уже стало ее жаль. Глупая. Она не понимает, что такое настоящая любовь. Думает, что ее так легко убить. Но нашу с Федерико любовь я буду защищать! Ничто и никто нас не разъединит!

- Да, готова, – заявила я. – А ты, наверное, слишком глупа, чтобы это понимать. Или просто не любишь Марко.

Надо сказать, я ожидала от нее возмущения, но та лишь хмуро на меня посмотрела. Похоже, я попала в точку.

- Почему ты молчишь, Франческа?! – спросил из-за ее спины этот самый Марко. – Ты ведь говорила…

Но тут он осекся, побледнел и произнес упавшим голосом:

- Ты использовала меня, чтобы разлучить Виолетту с Федерико.

- И у тебя получилось, – подхватила я. – Чтобы ты знала, твое mms застало Федерико в самолете «Рим – Буэнос-Айрес, который позавчера потерпел крушение. Теперь мой жених в коме и не может очнуться, потому что из-за твоего видео не хочет жить!

Франческа остолбенела. Такого она точно не ожидала. А тут как раз обалдевший Бетто подал голос:

- Ребята, мне кажется, без Пабло здесь не обойтись. Камилла, не сочти за труд, приведи его.

Девушка помотала головой, стряхивая оцепенение, и торопливо выскочила за дверь.

- Не ожидала? – прорычала я, глядя на временно лишившуюся дара речи Франческу. – Ты хотела нас разлучить, а в результате отняла у моего жениха силы для борьбы! И, если с ним что-то произойдет, я тоже долго не проживу!

О, господи! – возвела Франческа глаза к потолку. – Ты ненормальная! Как будто на одном твоем Федерико свет клином сошелся, честное слово!

- А он и сошелся, – отрезала я. – Впрочем, тебе этого и не понять. В твоей жизни нет ничего, кроме ненависти, зависти и холодного расчета!

- Да ну?! – огрызнулась Франческа. – Но если я – такая тварь, почему ты со мной дружила все это время?! Почему называла своей лучшей подругой?!

- Дурой была! – воскликнула я. – Не видела твоего истинного лица. А оно, между прочим, пострашнее, чем у Людмилы!

- Эй, что за наезды?! – возмутилась блондинка, которая вместе с Леоном стояла неподалеку. – Я, между прочим, вообще, здесь ни при чем! И даже не знала об этой ситуации!

- Но если бы знала, с удовольствием помогла бы Франческе! – не унималась я. – Молчи уж!

- Виолетта, успокойся! – вступился Леон. – Ты на нервах, но на нее-то зачем кричишь? И вообще, я не уверен, что ты в такой ярости из-за большой любви.

- Ну, конечно, ты никогда не поверишь, что любить можно кого-то, кроме тебя! – саркастически фыркнула я. – Но, поверь, это более, чем возможно. Я провела в Риме у Гонсалесов все лето и ни разу не вспомнила о тебе, дружок. И все эти полгода я думала только о Федерико, каждой клеточкой рвалась только к нему. Я в жизни больше не подпущу к себе ни одного парня ближе дружеской дистанции. Мне нужен только Федерико. И, если ты попробуешь до меня дотронуться, я тебя ударю!

- Не буду, не буду, – торопливо отступил Леон. – Но я все равно уверен, что, если твой Федерико сейчас откинет копыта, ничего с тобой не…

- Конечно, не будет! – закончила за него я. – Потому что меня самой не будет! Мне все равно, что ты думаешь, и я абсолютно уверена, что не смогу без Федерико!

Леон хотел, было, еще что-то возразить, но тут вернулась Камилла в сопровождении Пабло.

- Что случилось? – немедленно спросил директор «Студии».

- Федерико в коме, понятно тебе?! – выкрикнула я, чувствуя, как горло обжигают слезы. – И все из-за того, что Франческа решила нас с ним разлучить!

- Поправочка! – возмутилась та. – Самолет разбился не по моей вине!

- Но именно из-за твоих фокусов Федерико не может прийти в себя! – огрызнулась я. – Повторяю: отдай мне настоящую запись, а то тебе же будет хуже!

- Да неужели?! – издевательски прищурилась моя бывшая подруга. – И что же ты сделаешь?!

- Она – может, и ничего! – встрял Пабло. – А вот я вполне могу наказать вас обеих, если вы немедленно не объясните, что здесь происходит! Где Федерико, что с ним и в чем виновата Франческа?!

- А все очень даже просто, – заявила я. – Ты слышал, что позавчера при посадке разбился самолет «Рим – Буэнос-Айрес»?

Пабло кивнул.

- Так вот, в этом самолете летел Федерико, – продолжила я. – Каким-то образом ему удалось остаться в живых. Но он в коме и не может из нее выйти. А все из-за Франчески. Пару недель назад она подошла ко мне и спросила о чувствах к Леону, Диего и Федерико. Естественно, я сказала, что мне плевать на первых двоих, и что люблю я только своего жениха. Так вот, оказалось, что все это снималось на видео. Потом Франческа смонтировала его таким образом, словно я, наоборот, выказываю свое пренебрежение к Федерико, и отправила ему. Теперь мой жених сам не хочет жить, поэтому находится до сих пор в коме! А виновата в этом она!

На последних словах мой голос сорвался и я расплакалась. Но вот, уверенная рука Пабло легла на мои плечи, а затем, раздался его успокаивающий голос.

- Не плачь. Сейчас разберемся. Все будет хорошо. Я обещаю.

Он легонько погладил меня по волосам, а потом обратился к Франческе совсем другим голосом. Таким, от которого всем вокруг поневоле становится страшно.

Я жду объяснений. Зачем ты это сделала?! Как ты могла так поступить со своей подругой?!

Франческа молчала, скрестив руки на груди и насупившись. Детский сад…

- Ладно, – решил Пабло. – Мы с тобой разберемся отдельно. Сейчас отдай Виолетте настоящую запись. Немедленно.

- Я что, должна ее с собой таскать?! – огрызнулась та. – И потом, она уже давно удалена!

Сердце мое упало. Она удалила настоящую запись. Все кончено. Я не смогу спасти Федерико. Все. Конец.

Стоп! Нельзя опускать руки! Вдруг я все-таки сумею словами убедить его в том, что мне нужен только он один? Маловероятно, но шанс есть. В любом случае, стоять здесь и слушать увертки Франчески – это выше моих сил.

С этими мыслями, я выпуталась из объятий Пабло и убежала. Рванула в больницу, к Федерико. Нужно побыть с ним, дать ему почувствовать свое присутствие. В этом моя последняя надежда. Если будет нужно, я готова сутками сидеть рядом с ним. Пока есть возможность вернуть его, я не сдамся! Ни за что!

Вот и больница. Я, пыхтя и отдуваясь, вошла в холл. При виде моего взмокшего лица, медсестра, было, поднялась, но я просто отмахнулась и побежала по лестнице.

Уже перед палатой, когда я могла слышать пищание аппарата, измерявшего пульс Федерико (дверь была приоткрыта), меня остановила чья-то рука. Я резко обернулась и увидела Марко. Он стоял, неловко переминаясь с ноги на ногу.

- Ты откуда здесь? – опешила я.

- Бежал за тобой от самой «Студии», – признался паренек.

- Вот как? – не поняла я. – И что же тебе нужно?

- Для начала, хочу извиниться, – сказал Марко. – Я не знал, что у вас все так серьезно. Вот и поддался на уговоры Франчески. А она просто использовала меня.

- Знаешь, у меня нет времени выслушивать твои жалобы, – огрызнулась я. – Если хочешь поговорить, найди себе другого психолога.

- Прости, – смутился тот. – Понимаю, тебе сейчас несладко. Поэтому я и здесь. Дай мне свой телефон.

- Зачем? – опешила я.

- Увидишь, – отмахнулся Марко. – Просто дай – и все.

Я не понимала, что, собственно, вообще, происходит, но послушно протянула ему свой мобильный. Паренек достал свой, что-то пощелкал, подождал немного, а затем, вернул мне мой телефон со словами:

- Держи. Я снимал на камеру телефона, и настоящее видео у меня осталось. Я только что перекинул его тебе. А теперь смотри.

Он подошел ближе, чтобы я могла видеть экран его телефона, и при мне удалил запись.

- Мне она больше ни к чему, – пояснил он. – К тому же, Франческа может попытаться использовать меня еще раз, а я не уверен, что сумею ей противостоять, понимаешь? Не хочу делать людям гадости, но, раз уж сделал, то хотя бы попытаюсь все исправить, как смогу.

Я не могла поверить в произошедшее. Видеозапись? Настоящая видеозапись с моими настоящими словами? Она теперь у меня? О, господи, неужели это правда? Неужели теперь я могу продемонстрировать ее, объяснив таким образом Федерико, что мне никто не нужен, кроме него? Боже, да это просто прекрасно!

Не знаю, что за импульс двигал мною в тот момент, а только я сгоряча обняла Марко. Просто по-дружески. Ведь как человек он мне нравился, да и я была ему благодарна. Ведь он почти спас Федерико. Все-таки неплохой мальчишка…

Однако, стоило нам отстраниться друг от друга, как все мысли разом повылетали из моей головы, потому что пищание приборов в палате Федерико внезапно изменилось. Вместо обычного редкого пищания, послышался один сплошной монотонный сигнал. Что-то определенно не так. И верно. Долю секунды спустя, из палаты раздался вопль Эрнесто:

- Помогите!!! У него сердце остановилось!!!

Комментарий к Глава 72 Вот так. Простите мне мою жестокость, но это – очередная развилка.Есть два варианта: со смертью и без. И то, какую выберу я, зависит от ваших желаний и от стремления читать эту работу. У вас есть время до 18-го.

====== Глава 73 ======

Я как будто впала на мгновение в транс. Мои руки соскользнули с плеч Марко, а в голове все совершенно опустело. Остался только крик Эрнесто, разрывающий в клочья сердце. Боже, что происходит? Почему все так носятся вокруг? Разве не должен мир рухнуть в ту секунду, когда сердце Федерико сделало последний удар? Так почему врачи целой толпой метнулись в палату Федерико?

«Его еще можно спасти, – произнес слабый голос здравомыслия в моей голове. – Это не смерть, а остановка сердца. Но ты нужна ему!».

- НЕТ!!! – завопила я и, повинуясь голосу, бросилась в палату.

Но, увы, уже в дверях меня остановили. Если точнее, я на кого-то налетела. Это был бледный как полотно Эрнесто, которого врачи бесцеремонно выталкивали из палаты. Короче, нас не пустили. Все, что нам оставалось, – это замереть в дверях, глядя, как врачи торопливо подключают свое оборудование.

- Скорее, скорее! – командовал доктор Молфессо. – Этот больной на редкость непредсказуем! Может прямо сейчас отправиться на тот свет!

Наконец, все провода были подсоединены, и доктор начал выкрикивать:

- Разряд!

К обнаженной груди моего возлюбленного приложили два округлых предмета, послышался треск, тело Федерико все изогнулось на мгновение, а потом безвольно упало на подушки.

- Нет пульса, констатировала медсестра, следившая за приборами.

- Еще разряд! – скомандовал доктор Молфессо.

- Что они делают? – едва слышно спросила я, в ужасе глядя, как тело Федерико снова выгибается и падает.

- Пытаются заставить его сердце снова работать, – пояснил подошедший Марко. – Это – единственный способ, в такой ситуации.

- Попробую поспособствовать, – заявил Эрнесто.

Он резко выдохнул, прикрыл глаза, потом снова открыл их, отрешенно уставился в пространство и обратился к пустоте:

- Феде, я знаю, ты где-то здесь. Прошу, вернись! Знаю, тебе сложно. Но ты ведь не бросишь меня одного!

- Без изменений, – снова констатировала медсестра.

- Давай еще! – кричал доктор Молфессо.

- Ладно, – решил Эрнесто. – Давай начистоту. Знай: я никогда не скажу тебе этого, когда ты будешь в сознании, потому что назовешь меня тогда сентиментальным идиотом. Но сейчас я скажу тебе то, что чувствую. Ты, конечно, все это и так знаешь. Помнишь, как мы познакомились? Нам тогда года по два было, правда? Помнишь, я тогда упал с качелей, и все вокруг рассмеялись. Все, кроме тебя. Ты один подошел, подал мне руку и спросил, все ли в порядке. Именно твоя протянутая рука стала для меня тогда символом дружбы. Я посмотрел тебе в глаза и понял: вот мой друг на все времена. Сам не знаю, как это понял, а только день за днем убеждаюсь, что не ошибся. И я никогда не перестану благодарить небеса за то, что однажды они свели нас. А помнишь нашу клятву? Мы клялись, что всегда будем вместе, несмотря ни на что, правда? Наверное, эта клятва и удерживала меня на этом свете все те два года, что я провел у монахов. А потом ты позвал меня. И вот, сейчас я зову тебя, брат. Вернись! Прошу! Ты нуден мне! Не подпускай к себе смерть, наша дружба сильнее ее! Черт подери, Феде! Борись! Ради матери! Ради своих сестер! Ради меня!

- И ради меня! – решила я последовать его примеру. – Ради нас!

- А вот ты сейчас лучше помолчи! – отрезал Эрнесто, обернувшись ко мне. – Я никому не позволю издеваться над своим братом.

Он с яростью посмотрел на меня. И в глазах лучшего друга Федерико я увидела слезы. Одна уже катилась по щеке. Да и я сама запоздало сообразила, что давно плачу. Мы оба плакали, будучи не в силах помочь человеку, которого любим.

- Феде, прошу! – не унимался Эрнесто, снова обратив взгляд перед собой. – Знаю, тебе плохо из-за предательства Виолетты, но ты не можешь просто так взять – и бросить тех, кто любит тебя! Давай, брат! Ты ведь боец! Я знаю, ты справишься! Ну же!

И вот, после очередного удара током, прибор снова слабо запищал, а медсестра констатировала:

- Есть пульс. Восстановлен синусоидный ритм.

В груди у меня все как-то ослабло. Он жив. Все хорошо. Федерико жив! Жив! Боже, какое счастье! Теперь я ни за что от него не отойду! Чувство облегчения охватило меня так, что я пошатнулась и упала бы, не подхвати меня Эрнесто. Голова моя кружилась. Не верилось, что всего несколько секунд назад я едва не потеряла любовь всей своей жизни…

- Что с тобой? – настороженно спросил Эрнесто, усаживая меня на ближайшую лавочку.

- Не знаю, – отозвалась я. – Наверное, от радости…

- Да ну? – изогнул бровь паренек, выпрямившись, скрестив руки на груди и окинув меня холодным взглядом.

Тут только до меня дошло. Ведь Эрнесто все еще не в курсе ситуации, поэтому считает меня… Короче, нужно все ему объяснить.

- Эрни, ты все не так по… – начала, было, я.

- А как я должен был понимать вот это?! – оборвал меня тот, демонстрируя мне телефон своего друга, который сжимал в руке. – Интересная вырисовывается ситуация! Невеста моего брата, проведя с ним все лето, заявляет, что…

- Не так все было! – встрял Марко.

- А ты еще кто?! – с подозрением обратился к нему Эрнесто.

- Меня зовут Марко, – представился паренек. – К сожалению, то, что чуть, было, не произошло с Федерико, – отчасти и моя вина. Потому я и здесь. Хочу как-то исправить свои ошибки.

- Неужели?! – изогнул бровь Эрнесто.

- Эрни, послушай! – воскликнула я. – Понимаю, ты заботишься о Федерико, это нормально! Но ни я, ни Марко, не хотим ему навредить! Я люблю его!

- И с такой же любовью ты его предала! – отрезал лучший друг моего возлюбленного.

- Не предавала она никого! – снова встрял Марко. – Видео, которое было в телефоне Федерико, смонтировано!

Эрнесто обалдел. С минуту он просто стоял, открыв рот и выпучив глаза. Затем, его руки судорожно сжались в кулаки, лицо ожесточилось, и он буквально прорычал ему в ответ:

- Твоя работа?!

- Отчасти, – признался Марко.

- Да я тебя… – угрожающе воскликнул Эрнесто, надвигаясь на паренька.

- Не надо, Эрни! – вмешалась я, поднявшись. – Он ведь все осознал! И, более того, отдал мне настоящее видео!

- Франческа, моя девушка, попросила меня заснять на мобильный телефон ее разговор с Виолеттой. – пояснил Марко. – Потом она что-то переставила, придав видеозаписи совершенно иной смысл, и отправила ее Федерико. Франческе нужно было, чтобы они с Виолеттой расстались. А я, как полный идиот, ей помог! Вот, в чем моя вина!

С полминуты Эрнесто не двигался. Затем, медленно выдохнул, расслабился немного и осторожно произнес:

- Ладно. Так что, мы можем увидеть настоящую запись?

- Можем, – ответила я за Марко, доставая телефон.

Через несколько секунд мы втроем вглядывались в дисплей. Картинка была та же, но из динамика прозвучало:

- Мне плевать на этого идиота! И на Леона, кстати, тоже! Я любила, люблю и буду любить только Федерико! А ваш Диего мне абсолютно не нужен!

- Ну, это еще похоже на правду, – констатировала я, убирая телефон. – Выговаривает он мне…

- Прости, – смутился Эрнесто. – Ведь все указывало на то, что ты… Нет, я даже оправданий не буду искать! Как я мог усомниться в тебе?!

- Все в порядке, – искренне кивнула я. – Твоя реакция была вполне объяснимой. Ты заботишься о своем брате и не хочешь, чтобы его обманывали. Это нормально.

– Мне одно непонятно, – задумчиво протянул Эрнесто. – Почему у этого самого брата ни с того, ни с сего остановилось сердце?

И тут меня осенило. Ведь остановка произошла ровно в тот момент, когда… Боже! Все, Теперь я точно влипла! Не знаю, как объяснить Федерико, находящемуся в коме, видеозапись и, тем более, не знаю, как объяснить это…

- Наверное, дело в том, – нервно выдохнула я, – что, когда Марко отдал мне запись… в общем, я его обняла.

-Чтооооооо?! – возмутился Эрнесто.

- Это было по-дружески и сгоряча! – быстро затараторила я. – Ты ведь понимаешь, Марко отдал мне то, что может спасти человека, которого я люблю больше всех на свете!

- А ты объясни это… – начал, было Эрнесто.

Но оставшиеся слова его потонули в крике медсестры, которая в палате Федерико наблюдала за приборами.

- Доктор! – завопила она. – Скорее, сюда! Мальчик открыл глаза!

Комментарий к Глава 73 Извините, что так поздно. Целый день убиралась дома – устала очень, но до ноута, как видите, доползла, чтобы над вами сжалится (и над собой заодно).

====== Глава 74 ======

Доктор Молфессо, направившийся, было, к выходу из палаты, резко развернулся и в два прыжка очутился рядом с кроватью. У меня же внутри все напряглось и задрожало. Очнулся… открыл глаза…господи, только бы это оказалось правдой! Неужели небеса услышали-таки мои молитвы? Очнулся…

- Добро пожаловать обратно в наш мир, молодой человек, – тепло заговорил врач. – Как себя чувствуете?

Федерико в ответ лишь закашлялся.

- Отключите вентиляцию легких, – приказал подчиненным доктор Молфессо. – Отсоедините аппарат. Теперь больной может дышать самостоятельно.

Послышался шорох и облегченный вздох моего возлюбленного.

- Где я? – слабо и хрипло спросил он, наконец (родной, любимый голос!).

- В Аргентине, – отвечал ему доктор Молфессо. – Ваш самолет разбился при посадке. Что Вы помните?

- Посадку, – прохрипел Федерико. – телефон… видео… ужас… боль… отчаяние… долгий перелет… очень долгий… Больше ничего.

- Какое такое видео? – опешил врач.

- Такое, – крикнул Эрнесто, – которое прислала одна особа, а этот идиот и поверил!

Я молчала, будучи не в силах говорить от душивших меня слез счастья. Он жив! Все хорошо! Мой возлюбленный открыл глаза! Жив…

- Эрни… – тихо сказал Федерико. – Где ты?

Тот прошел в палату. Хоть его голос звучал уверенно и даже сурово, я отчетливо видела радость в полных слез глазах. Ему не верилось, что его лучший друг жив. Нет. Даже не просто друг, а брат. Именно поэтому я не боялась, что мой обман раскроется. По тому, как эти двое общаются, их нельзя принять ни за кого, кроме как за близнецов. Я последовала, было. За Эрнесто, но тот обернулся, жестом остановил меня и сказал:

- Подожди. Дай сначала мне с ним поговорить. Подготовить.

Я кивнула, поскольку предложение паренька не было лишено логики. Однако, изнутри меня ело нетерпение. Я полгода не видела любимого человека, полгода не смотрела в любимые глаза, полгода не целовала любимые губы! А мне даже не дают подойти! Тем не менее, Эрнесто прав. Лучше подождать несколько лишних минут, чем потерять возлюбленного.

Из палаты донесся шорох и тихий стон Федерико. Ему больно! Снова я едва не рванулась к двери, но была в этот раз остановлена рукой Марко, которую тут же и стряхнула – не хватало еще, чтобы у Федерико снова приключилась остановка сердца!

- Не надо, – тихо, но твердо сказал мой парень кому-то. – Я сам.

До меня дошло, что происходит, и из груди вырвался вздох. В этом весь Федерико. Он никому не позволит себе помогать, хоть и будет стонать от боли, саживаясь на кровати. Такой вот сильный и независимый, но только мой. На свете есть всего несколько человек, помощь от которых Федерико не воспримет в штыки. Один из них только что пошел в палату. Послышался еще один шорох – очевидно, Эрнесто присел на край кровати, и друзья обнялись.

- Ты сумасшедший, брат, – дрожащим голосом констатировал Эрнесто. – Ты в курсе?

- С кем поведешься, – не остался в долгу Федерико.

- Если ты вздумаешь еще раз меня так напугать, – пробурчал его лучший друг, – я… я…

- Понял, – сказал мой возлюбленный. – Но ты ведь…

- Знаю. Просто…

- Да. Прости. Я слышал…

- Да.

- Может…

- Заткнись!

Ха! Эти двое снова говорят на только им понятном языке. Спорю на что угодно, все эти врачи сейчас тоже ровным счетом ничего не поняли!

- Э-э, – неуверенно вмешался доктор Молфессо, подтверждая мою догадку. – Давайте-ка дадим братьям поговорить наедине.

- Да, идите, – согласился Федерико. – Если что-то будет не так, вас позовут.

Персонал толпой покинул палату, закрыв за собой дверь. Жаль. Хотя, попробуй я подслушать, это бы не помогло. Во-первых, меня мгновенно засекут. А во-вторых, я все равно из их диалога мало, что пойму. Случай в Риме – отличное тому свидетельство. В общем, наверное, никто и никогда не узнает о том, что Эрнесто объяснял Федерико. А только через пару минут парень выглянул и обратился к нам с Марко:

- Видео наизготовку и заходите.

Наконец-то! Наконец-то я смогу подойти к Федерико! Наконец-то посмотрю в его глаза! Господи, сделай так, чтобы до него все-таки дошли слова Эрнесто, и он не злился на меня! Однако, войдя в палату, я сразу поняла: выяснение отношений неизбежно. Судя по взгляду Федерико, он еще даже сам не знает, верить мне или нет. Я отчетливо видела, как отчаянно ему хочется все простить, понять и снова утопить меня в головокружительном поцелуе. Тем не менее, умом он понимал, что не может поверить на слово. Сердце мое одновременно радовалось встрече с возлюбленным и разрывалось от боли. Что же Франческа своей видеозаписью сделала с ним, раз он так терзает себя?! Ее убить мало!

- Марко, ты первый, – распорядился Эрнесто.

Паренек выступил вперед и неуверенно заговорил:

- Я здесь, собственно, для того, чтобы загладить свою вину. Моя излишняя доверчивость едва не привела к смерти человека или гибели вашей любви, что, в принципе, одно и то же. Я не знал, кому можно доверять, не знал, насколько у вас все серьезно. Я ничего не знал, и, тем не менее, помог Франческе. Вот, в чем моя вина, и за что я прошу прощения. Надеюсь, что возвращенная вам настоящая видеозапись хоть как-то эту вину искупит.

- Все нормально, – кивнул Федерико. – Забудем об этом. И, знаешь, ты – отличный парень. Хотел бы я иметь такого друга.

Марко благодарно склонил голову.

- Виолетта, – обратился ко мне Эрнесто, – теперь ты покажи этому идиоту настоящую запись и поговори с ним. А мы пойдем.

С этими словами, он схватил Марко за локоть, вывел в коридор и закрыл дверь. В палате воцарилось тягостное молчание. Я понимала, что достаточно нажать всего одну кнопку – и все снова будет хорошо. Но почему-то боялась. А вдруг он не поверит? Вдруг что-то пойдет не так?

Хотя, что за глупости? Федерико уже смотрит на меня так, словно готов поверить во что угодно, лишь бы я оказалась ближе. И что может пойти не так? Ведь мы любим друг друга! Мы столько уже прошли! Пройдем и это. Вместе.

По лицу моему катились слезы радости, когда я осторожно приближалась и садилась на краешек кровати Федерико, а рука дрожала, когда я нажимала нужную кнопку. По мере просмотра маленького ролика, глаза моего парня все расширялись, а брови ползли выше. И вот, когда он завершился, Федерико еще с минуту вглядывался в экран офигевшими глазами. А я тогда почему-то внезапно осмелела. Осторожно взяв в руки любимое лицо и вынудив Федерико посмотреть мне в глаза, я сквозь слезы счастья шепнула:

- Как ты только мог даже подумать обо мне такое?! Я люблю тебя! Тебя, а не Леона и, тем более, не Диего! Только ты один есть в моей жизни! И будешь всегда! Поверь: мне никто не нужен, кроме тебя!

Долю секунды Федерико молчал, просто глядя мне в глаза. А потом вдруг здоровой рукой (другая вместе с ключицей была загипсована) обнял меня и впился в губы горячим поцелуем. Это стало окончательным штрихом на картинке моего счастья. Наконец-то! Наконец-то мы снова вместе! Наконец-то любимые губы касаются моих! Наконец-то голова кружится от потока эмоций, которые способен вызвать во мне только Федерико!

О, как яскучала! Как волновалась за него! Как панически боялась потерять любовь всей своей жизни! И как все-таки прекрасно – после такого испытания снова очутиться в объятиях любимого человека! Как же я его люблю! Каждая клеточка моей души, моего сердца и (извиняюсь за пошлость) моего тела рвется только к нему! А как меня сводят с ума прикосновения Федерико! Это нечто просто невероятное! Один только его взгляд, полный любви и нежности, уже вызывает волну мурашек по всему телу. Его улыбка заставляет бабочек порхать по моему животу. Что уж говорить о любых, даже мимолетных, прикосновениях?!

Эти руки, от которых как будто волнами исходят приятные электрические разряды! Эти губы, властные, но очень и очень нежные, дарующие потоки эмоций, головокружение и удивительную легкость во всем теле! О, как же я хочу снова ощутить вкус языка Федерико! Но, когда я попыталась углубить поцелуй, Федерико отстранился и шепнул:

- Я люблю тебя, Вилу! Очень люблю! Прости, что сомневался в тебе! Я тысячу раз готов просить за это прощения! Лишь бы ты меня любила! Родная моя, как я тебя люблю!

Мое сердце воспарило. Он сказал! Он любит меня! Он назвал меня своей родной! Боже, я так счастлива! Новая порция слез радости брызнула из моих глаз. Ох, на кого я, наверное, похожа! Впрочем, мой внешний вид, на данный момент, интересовал Федерико меньше всего. Он начал покрывать нежными поцелуями каждую клеточку моего лица, попутно стирая соленые капли со щек и шепча:

- Не надо плакать! Мы вместе, и все у нас будет хорошо! Больше никто в мире не сумеет нас разлучить! Никто и никогда! Я люблю тебя!

- Это слезы счастья, глупый! – отвечала я, тяжело дыша под его поцелуями. – Я тоже так тебя люблю! Тебя одного! Извини, я, наверное, сейчас выгляжу ужасно! Просто в последние дни я очень много плакала, сам понимаешь…

- Ты прекрасна, Вилу! – шептал Федерико в перерывах между поцелуями. – Ты – самая красивая девушка на планете! Я люблю только тебя! Единственное, что меня тревожит, – твои слезы! Одно могу пообещать: больше ты никогда не будешь плакать – я не позволю! Это были последние слезы в твоей жизни! Теперь, если ты когда-нибудь заплачешь, то только от радости, Вилу! Вот, как сейчас!

Он покрыл пылкими поцелуями мои щеки, виски, лоб, нос, подбородок и, наконец, снова завладел губами. Сказочное ощущение! И вызвать его может только Федерико. Я всегда буду принадлежать только ему. Какой там Леон?! Какой там Диего?! Мое сердце принадлежит только одному парню, с которым я сейчас целуюсь!

Да, наверное, нам предстоит еще не одно испытание. Да, есть еще люди, которым наша любовь может помешать. Но мы справимся. Пусть все враги и завистники хоть повесятся от зависти. Мы выдержим любые испытания, потому что любим друг друга. Всегда будем вместе и пронесем свою любовь через все невзгоды. Лишь бы только он чаше вот так обнимал, нежно и одновременно страстно целовал! Есть чувства, которые никогда не уйдут, и одно из них – наша любовь…

Комментарий к Глава 74 Вот и новая глава из розовых соплей! Наслаждайтесь! Когда будет прода, точно сказать не могу. Моя сменщица уволилась, и теперь я даже не знаю, сколько дней буду работать... Простите!

====== Глава 75 ======

Не знаю, сколько времени мы целовались. Да и не хочу знать. Важно лишь то, что мой возлюбленный, наконец, рядом, обнимает, нежно гладит, целует меня и шепчет на ухо, как много я для него значу. Ощущения, которые он вызывал во мне, были сродни полноценному урагану. Какое там время, если я даже удары собственного сердца не могла сосчитать!

Где то за моей спиной кто-то нарочито громко прочистил горло, и мы отпрянули друг от друга. Ох, как я в это мгновение ненавидела того, кто решился нам помешать! Но на пороге, с трудом сдерживая смех, стояла Нати.

- Ребята, – обратилась она к нам, – мы, конечно, рады, что у вас, типа, все хорошо, и так далее, но, может, ты, Федерико, и с Макси поговоришь? А то он сейчас убьет Эрнесто.

- Ну, кто кого убьет, пожалуй, вопрос спорный, – хмыкнул Федерико. Но, впрочем, ладно. Зови.

Через минуту рядом с кроватью стоял Макси с самым обиженным выражением лица.

- Почему меня никто не позвал, когда у Федерико произошла остановка сердца?! – первым делом обратился он ко мне.

- Не до того было, прости, – развела руками я. – А вы с Нати, собственно, где пропадали?

- Снимали стресс после того видео, – парировал Макси.

- Чего? – опешила я.

- Кофе внизу в буфете пили! – возведя глаза к потолку, пояснил паренек. – Заодно обсуждали, могла ли ты на самом деле такое сказать, и решили, что не могла. Я так понимаю, не ошиблись?

- Попали в точку, – фыркнула я. – Эрнесто уже устроил мне разнос.

- А можно с этого места поподробнее?! – подал голос Федерико. – Он не кричал на тебя?

- Нет, что ты, – удивилась я. – Но лучше бы кричал – такая холодность звучала в его голосе. Просто он очень переживал за тебя, ощущая твою боль, как свою.

- Знаю, он никогда не оскорбил бы тебя, – кивнул Федерико. – Но и без внимания эту ситуацию тоже оставить не мог. Ты молодец, что правильно все понимаешь. Он еще довольно плохо тебя знает, но за меня готов горло перегрызть.

- Неужели?! – тихо, но довольно различимо пробурчал себе под нос Макси.

- Что, прости?! – вскинулся Федерико.

- Не обращай внимания, – пояснила я. – Макси почему-то невзлюбил Эрнесто. А вчера, между прочим, пообещал, что больше не будет его доставать!

- Ох, боже ты мой! – застонал Макси. – Дался вам всем этот выпендрежник! Кичится своим положением лучшего друга Федерико, а толку…

- Чтооооооо?! – задохнувшись от возмущения, вскричал мой возлюбленный.

- Да, да, все именно так, – высокомерно продолжал паренек. Я говорил ему, что он заблуждается, и пытался поставить его на место. Говорил, что…

- Он сомневался в вашей дружбе! – наябедничала я.

- ЧЕГО?! – возмутился Федерико, подскочив на кровати. – Да я… Ой!

Забывшись, он сильно дернул загипсованной ключицей и поморщился от боли. Сердце у меня так и екнуло. Не могу спокойно смотреть на его боль!

- Тише, тише! – воскликнула я, осторожно погладив гипс на плече возлюбленного. – Все нормально!

- Нет, не нормально, – заявил Федерико. – Если тебе не сложно, позови, пожалуйста, Эрнесто.

Я послушно поднялась, подошла к двери, приоткрыла ее и выглянула наружу. К счастью, мне даже не пришлось далеко уходить. Паренек беседовал с Нати прямо напротив двери.

- Эрни! – окликнула его я.

Тот отвлекся от разговора, резко повернулся ко мне и встревожено спросил:

- Что такое?

- Ничего серьезного, – торопливо заверила его я. – Просто Федерико зовет тебя.

Эрнесто немедленно все бросил и вошел в палату. Я тоже вошла и закрыла за нами дверь. Меня уже начинало грызть сомнение. Правильно ли я поступила, наябедничав на Макси? Вдруг такая встряска окажется для моего возлюбленного чрезмерной? Вдруг у него не хватит сил устроить скандал?

Впрочем, на данный момент, Федерико уверенно сидел, сверля Макси яростным взглядом своих прекрасных глаз. Эрнесто же, каким-то только ему известным способом поняв, что происходит, занервничал и положил руку на здоровое плечо моего возлюбленного. Наверное, пытался таким образом дать ему понять, что рядом и никуда не денется. Уж не знаю, подействовало это или нет, а только Федерико прямо-таки железным голосом обратился к Макси:

- Значит, так, дружок. Запомни все, что я тебе сейчас скажу, потому что подобных выходок в будущем больше не потерплю. Эрнесто – мой лучший друг. Мы с детства вместе. Соратники, друзья и братья. Я доверяю ему, как себе, и…

- А почему ты, в таком случае, никогда о нем не рассказывал?! – сердито оборвал его Макси. – Раз он тебе так дорог…

- Вот, поэтому и не рассказывал, – отрезал Федерико. – Дело не в нем, а в тебе. Это ТЫ недостаточно близок мне, чтобы знать о таком. Тем более, мне тогда было тяжело думать об Эрнесто.

В его голосе я явно различила отголосок той боли, которую мой возлюбленный испытывал на протяжении двух последних лет, когда его лучшего друга не было. И это было страшно для него. Тупая, монотонная, холодная пустота. Ужас!

- Вот! – вскричал Макси. – Вы ссорились, а значит – не такие уж вы…

- Не рассуждай о том, чего не понимаешь! – заявил Федерико. – Мы с Эрнесто вместе прошли через такие испытания, которые тебе и не снились! Тогда нас легко могли прикончить, но никому не удалось разъединить! Да и кто тебе сказал, что мы ссорились?!

- А почему тебе тогда было тяжело о нем думать? – выпалил Макси.

Федерико как-то сразу обмяк, глубоко вздохнул и произнес с огромной горечью:

- Потому что я считал его погибшим.

- Чего?! – охнул Макси.

- Что слышал! – встряла я. – Чтобы ты знал, во время очередной поножовщины, в которую вляпались эти двое, Эрнесто получил серьезную рану. Настолько серьезную, что врачи решили, будто он умер. Но нет. Его забрали на лечение тибетские монахи, о чем не знал никто. А Федерико все это время думал, что его лучший друг погиб!

Эти слова слетели с моих губ сплошным потоком. Уж не знаю, с чем это было связано. Наверное, с тем, что я не могла видеть, как страдает мой возлюбленный от этих воспоминаний. Да еще вдобавок в голове возникла мысль: «какого черта?!». И верно. Какого черта мы должны разводить церемонии и вспоминать о том, что причиняет Федерико боль?! Макси оскорбил их дружбу с Эрнесто! Вот, пусть он и мучается! Я выпалила ему всю историю единым духом, и пусть теперь сам решает, как ее воспринять! Нечего с ним церемониться! Лучше лишний раз поберечь нервы Федерико. Ему было бы гораздо хуже, если бы он все рассказывал сам.

Макси мои слова явно впечатлили. Он даже рот открыл. Я же просто стояла, скрестив руки на груди и недовольно глядя на него.

- Вот так, – подхватил Федерико. – А ты говоришь, мы не такие близкие друзья! Хотя, мы не просто друзья. Мы – братья. И, если ты еще раз позволишь себе грубое замечание в его адрес, я тебя просто по стенке размажу! Уяснил?

Судя по недовольному лицу, ультиматум у Макси, мягко говоря, восторга не вызвал. Но он, похоже, не нашел другого выхода, кроме как покорно кивнуть и сказать:

- Ладно. Хорошо. Больше не буду. Извините меня.

Что ж, похоже, перебранки Макси с Эрнесто закончились. Вряд ли жених Нати после такого ультиматума решится на новое хамство. Хоть он и не любит лучшего друга Федерико, а все-таки ему, наверняка, совсем не улыбается перспектива потерять друзей. Что ж, уже легче.

Комментарий к Глава 75 Глава, конечно, не большая, но, что вышло, то вышло.))) Следующая будет, к сожалению, только в первых числах июня.))) Выходные у меня с 1 по 3.))) Ожидайте!)))

====== Глава 76 ======

В больнице Федерико провел довольно долгое время. Целых полтора месяца, пока не сняли гипс. И дело было даже не в серьезности травмы. Просто доктор Молфессо боялся отпускать моего возлюбленного.

- Ваш жених не похож на других пациентов, – пояснил он мне. – Он много времени провел в коме, что само по себе плохо. Особенно, при его травме. Я просто не могу рисковать.

Логика в словах доктора присутствовала, и я не возражала. Но, господи, хоть раз нормально поцеловать Федерико! Так, чтобы нас не прервали. В палату все время кто-то вламывался. Особенно, после того, как мы рассказали обо всем родителям. Впрочем, что ни говори, а выбирать между нашими поцелуями и здоровьем возлюбленного я не собиралась. Этот выбор очевиден.

Время, которое Федерико провел в больнице, не было особо интересным. В «Студии» Франческе, конечно, здорово досталось от Пабло. Более того, он ее наказал. Отстранил от занятий на целую неделю. Ребята на нее обиделись. Даже Камилла, в этот раз, не нашла оправданий для своей подруги. Марко, конечно, ее бросил, а Нати познакомила его со своей сестрой Еленой, и теперь у них вроде что-то наклевывалось. Так что с Франческой теперь никто не разговаривал. А ребята еще и Луке все рассказали. Он даже звонил мне, извинялся за сестру и обещал, что, в ближайшее время, так завалит ее работой в «Ресто-Баре», что она даже вздохнуть не сможет. Думаю, теперь моя бывшая подруга успокоится. Поймет, что пытаться нас разлучить – себе дороже.

Дни я проводила в «Студии», а по вечерам сразу уходила в больницу к Федерико. Аврелия, пробыв у нас еще пару дней после того, как ее сын пришел в себя, улетела. А вот Эрнесто остался, игнорируя все протесты лучшего друга. И я его понимала. Юми, Глория и Хельга звонили по десять раз на дню, интересуясь, как здоровье Федерико, а Макси с Нати постоянно таскались в больницу вместе со мной.

В общем, рядом с нами постоянно кто-то крутился, не давая нам даже нормально поцеловаться. Это меня изрядно напрягало. Но зато я приняла два, наверное, самых важных решения в своей жизни. И при этом совершенно не сомневалась в их правильности. Знаете, как бывает? Когда ты совершенно точно знаешь, что права, и ничто не может убедить тебя в обратном. Интуиция мне подсказывала что ли!

Я понимала, что эти решения изменят всю мою дальнейшую жизнь. Понимала, и все-таки не сомневалась. Я была готова. Готова во всех смыслах. И не спрашивайте, как я это поняла, – сама не знаю. Это трудно объяснить, но что-то внутри говорило мне: сейчас самое время. Поэтому в один прекрасный день я собралась с духом, вошла к отцу в кабинет и озвучила первое из двух принятых решений:

- Папа, я хочу переехать в Рим!

Надо сказать, я очень боялась его реакции и даже подсознательно была готова к грандиозному скандалу. Однако, Герман Кастильо отреагировал на мое заявление поразительно спокойно. Более того, он посмотрел на меня, как на дуру, и сказал:

- Это само собой. Я, к сожалению, переехать туда не могу – есть дела. Да и Джейт здесь нравится. Но заставлять тебя снова переживать разлуку с Федерико было бы очень жестоко. Мы с Аврелией видели, как вы мучились все эти полгода, поэтому приняли такое решение.

Я остолбенела. Не поняла юмора! Что все это значит?! Я что, теперь буду жить в Риме? Если так, то счастливее меня не будет никого! Господи, только бы все это не оказалось прекрасным сном! Да, да. Именно таким было первое принятое мною решение. Я больше ни дня не хотела жить без Федерико. Он должен быть со мной, хотя бы на расстоянии километра от меня. Не тысяч километров. Нет. Только рядом. Только вместе. Навсегда. Больше разлуки с ним я просто не выдержу. И у меня есть сильное подозрение, что он тоже. Тем не менее, я рассердилась на отца. Решение они с Аврелией, видите ли, приняли! Ну, знаете! Терпеть не могу, когда что-то решают за меня!

- Нормально! – огрызнулась я. – А меня спрашивать не обязательно, да?!

- Скажем так, – вздохнул Герман Кастильо, – я предвидел, что ты не будешь против.

Я молчала. Нет, конечно, с моим желанием отец попал в точку. Но эта его самоуверенность… Стоп! О чем я, собственно, думаю?! Ведь все так хорошо! Все просто отлично! Если только папа не шутит…

- Так что? Неуверенно спросила я. – Когда мне переезжать?

- Как только Федерико выпишут из больницы, – улыбнулся Герман Кастильо. – Надеюсь, тебе понравится в колледже, где он учится. Более того, я решил не стеснять Гонсалесов и купил тебе квартиру.

- Что? – опешила я.

Честное слово, не думала, что буду так счастлива! Музыкальный колледж! Вместе с Федерико! Отдельная квартира! Да я, наверное, сплю!

- Только не говори, что надумала бросить музыку! – поморщился мой отец. – Я уже отправил чек!

После этих слов я не выдержала и кинулась ему на шею. Господи, какой прекрасный день! Все просто замечательно! Я перееду в Рим к возлюбленному! Буду учиться вместе с ним и жить отдельно! А, если смогу уговорить, то Федерико останется со мной – все равно Аврелии сутками дома не бывает!

Подумав, я решила пока ничего не говорить Федерико. Пусть будет сюрприз. А пока мы с Джейт поговорим по душам. Я хотела поделиться с мачехой вторым своим решением. Нет, не для того, чтобы узнать ее мнение. Я уже все решила. Мне просто нужен был совет, как это лучше сделать. Таким образом, через пару дней я пришла к ним с папой в комнату и закрыла за собой дверь. Было утро субботы, поэтому моя мачеха еще валялась, но уже не спала. Я прилегла на кровать рядом с ней.

- Что с тобой? – удивленно спросила Джейт, еще не до конца проснувшись. – Ты вроде в это время давно в больнице.

- Хочу спросить совета, – призналась я. – Личного. Даже интимного.

К моему удивлению, Джейт рассмеялась.

- Предвидела это, – выдавила она. – Особенно, после того, как мой благоверный купил тебе квартиру. У меня к тебе сразу вопрос. Как думаешь, зачем Герман это сделал, когда мог просто поселить тебя у Гонсалесов? Аврелия приняла бы тебя, как родную, да и со стеснением аргумент не катит. Так как думаешь, зачем?

- Не знаю, – удивленно ответила я.

- Не знаешь, – согласилась Джейт. – А я знаю. Он посчитал, что, если вы с Федерико и будете заниматься сексом, то лучше, чтобы это было в нормальной обстановке, а не где-нибудь в кустах.

- Но с чего он взял, что мы непременно…

- А ты разве не это пришла со мной обсудить? – улыбаясь, напрямик спросила Джейт. – Вилу, у вас с Федерико такая любовь, какую даже ранняя интимная близость не способна испортить. И Герман это прекрасно понимает. Цитируя его, удивительно, как, при столь сильных чувствах, вы еще не…

Я офигевшими глазами смотрела на мачеху. Она, наверное, шутит…

- Ну, что смотришь? – рассмеялась женщина. – Ведь Герман уже поставил в Ваше гнездышко персональную звукоизоляцию. Вас, даже при желании, никто не услышит. А квартиру они с Аврелией купили, между прочим, вместе, в складчину, так что Федерико будет там на таких же правах, как и ты. И, кстати, отец попросил меня подготовить тебя.

- Ты ведь уже говорила, что в первый раз бывает больно, – на автомате ответила я.

- Знаю, – отмахнулась Джейт. – Но это – лишь ничтожная доля того, что тебе нужно понять. Кроме того, тебя нужно подготовить не только морально. Секс – это, в первую очередь, тесный контакт тел. Твое тело должно выглядеть идеально. Поэтому сейчас мы пойдем в салон красоты, а потом – по магазинам. Мы сделаем твою кожу нежной, как шелк, и подберем такое белье, что твой Федерико тут же и отправится в экстаз.

- Куда отправится? – не поняла я.

- Потом расскажу, – хмыкнула Джейт. – Давай, собирайся.

С этого дня начались приготовления к, наверное, самому важному событии в моей жизни. Не скрою, было немного жутковато. Но я не сомневалась, что поступаю правильно, собираясь отдать девственность именно Федерико. Я люблю его и хочу связать нас всеми возможными способами. Я готова. Не знаю, что ждет нас впереди, но уверена, что все будет хорошо. Все будет замечательно!

Комментарий к Глава 76 Привет, мои дорогие!))) Вот вам прода.))) Небольшая, но все-таки.))) А проду, скорее всего, выложу в понедельник.))) Раньше не могу.))) Завтра у меня еще одно задание (участвую в одном челендже), а потом три дня работаю.)))

====== Глава 77 ======

Начались приготовления, за которыми я, впрочем, не забывала и заходить в больницу. Федерико шел на поправку. Он упорно пытался восстановить функции руки, превозмогая боль, за что регулярно получал подзатыльники от Эрнесто или истерики от меня – в зависимости от того, кто заставал его за упражнениями. И все же, спустя полтора месяца, доктор Молфессо объявил, что завтра оформляет выписку. Мое сердце воспарило от этих слов. Завтра! Уже завтра мы будем вместе! Уже завтра мы, наконец, уедем! Завтра все должно произойти…

Клянусь жизнью, я совсем не боюсь. Знаю, что именно сейчас мы должны это сделать. На подсознательном уровне. Интуиция это или что – понятия не имею. А только уверена лишь в одном: я готова и хочу этого. И все у нас будет хорошо.

Утром того дня я проснулась в состоянии приятного волнения. Живот сводило, а сердце тяжело бухало в груди. Но это было приятно. Я не сомневалась в своем решении. Нисколько. А волнение – это нормально. Через час я стояла перед зеркалом, любуясь своим отражением. Заранее продуманный образ определенно удался. Накрученные волосы, естественный макияж, короткое кремовое платьице с лаковым ремешком и браслет в тон. На шее неизменно висел медальон, который Федерико подарил мне на День Рождения. А что он тогда сказал? «Ты – мое счастье»… Эти слова, по сей день, окрыляют меня.

Серебристые босоножки прекрасно дополняли образ. Я раньше не носила шпильки, но Джейт быстро научила меня ходить на них так, чтобы не выглядеть глупо. Единственное, что смущало, – новое белье, которое мы с мачехой купили на прошлой неделе. Нет, ничего развратного в нем не было. Никакой кожи, латекса, чулок с подвязками и прочего (Джейт рассказывала о таких видах белья и даже заводила меня в специальный магазин, откуда я выскочила красной, как томат). Мое новое белье выглядело, скорее, нежно и маняще, чем развратно. Тем не менее, кружева на нем было больше, чем самой ткани, благодаря чему мне все время казалось, что я голая. Но, наверное, так и надо.

Убедившись, что все в порядке, я надела на плечо белую лаковую сумочку (все мои вещи, уже упакованные, папа отправит с курьером), бросила на комнату прощальный взгляд и вышла. Я абсолютно не жалела о том, что оставляла здесь. Все эти воспоминания были воспоминаниями глупой девочки, Виолетты. Теперь будет любящая и любимая девушка Виолетта Кастильо. Возлюбленная Федерико Гонсалеса, принадлежавшая только ему одному.

В гостиной меня уже ждали папа, Джейт, Ромальо, Ольгитта и Матиас. Все они поспешили ко мне. Мачеха первой обняла меня и поцеловала в макушку.

- Спасибо тебе за все, Джейт! – шепнула я.

Не за что! – ответила та. – Позвонишь завтра?

- Конечно! – сказала я.

Когда мы с Джейт отстранились друг от друга, меня обнял Ромальо.

- Береги себя! – сказал он. – Не отходи от Федерико, он не даст тебя в обиду.

- Знаю, – ответила я. – Поэтому и переезжаю в Рим.

Затем, я оказалась объятиях Ольгитты.

- Не забывай нас, моя девочка! – всхлипнув, попросила она. – Мы будем очень по тебе скучать!

- Я тоже! – призналась я.

Когда объятие распалось, Ольга торопливо вытерла слезы ладонью. А ко мне шагнул Матиас.

- Удачи тебе! – сказал он, в свою очередь, заключив меня в объятия.

Наконец, подошел папа. Обняв его, я шепнула:

- Люблю тебя, пап!

- И я люблю тебя, Виолетта! – ответил он. – Что бы ни случилось, ты навсегда останешься моей маленькой дочуркой, которую я когда-то выносил из роддома!

Во дворе ждал водитель, который, собственно, и довез меня до больницы. Федерико и Эрнесто уже стояли на крыльце. Я тут же вышла и бросилась на шею возлюбленному, радуясь тому, что он, наконец-то может обнять меня двумя руками.

- Вилу, может, скажешь, куда мы едем? – со смехом спросил Федерико, прижимая меня к себе.

- Сюрприз! – хитро улыбаясь, прошептала я, вдохнув любимый запах.

- То же самое сказал и Эрнесто. – недовольно пробурчал мой возлюбленный.

- Ты сам все поймешь, когда мы прибудем на место, – пообещала я, отстранившись. – Пойдем.

С этими словами, я взяла его за руку и повела к машине. Попутно мы с Эрнесто обменялись улыбками. Паренек, конечно, знал, ЧТО я собираюсь делать. Он даже оказал мне помощь. То есть, позвонил Юми, чтобы они с Глорией приготовили нашу новую квартиру. Дорога до аэропорта прошла в молчании. Федерико как будто подсознательно понимал, к чему все идет, поэтому просто всю дорогу обнимал меня.

- Мы летим в Рим? – опешил он, когда мы прошли регистрацию. – Вместе?

- Да, вместе, – подтвердила я. – Теперь мы всегда будем вместе. Я никуда больше тебя от себя не отпущу. И не надейся.

- О, горе мне! – рассмеялся Федерико, обхватив меня одной рукой за талию и чмокнув в висок.

Ах! Это было прекрасно! Волшебное чувство, когда наши тела соприкасаются! Только с ним я так трепещу! Только он заставляет меня сходить с ума от потоков эмоций! Только в его объятиях я забываю обо всем! Перелет тоже прошел в молчании. Мы с Федерико просто сели в кресла и обнялись. Я положила голову на плечо возлюбленного и задремала. Нас окутывала пелена спокойствия. Мы вместе, и ничто в мире нам не страшно! Я даже не помню, что мне снилось. Знаю только, что скоро меня разбудил нежный поцелуй возлюбленного. Конечно. Ведь только его губы заставляют мое сердце так неистово стучать!

- Вилу, просыпайся, – тихо шепнул он. – Мы приземляемся.

И вот, через полчаса мы вошли в здание аэропорта Рима. Там нас встречали Юми, Глория и Хельга с Арианой на руках. Впрочем, последняя тут же спрыгнула и в мгновение ока очутилась на шее у Федерико. Остальные тоже поспешили обнять его. После горячего приветствия мы сели в такси и довольно быстро добрались до нужного дома. Он представлял собой двадцатиэтажное строение, и наша квартира находилась на самом верхнем. Адрес отец мне сообщил еще на прошлой неделе, а мы с Эрнесто передали его Юми.

Вся эта компания, как мы и договаривались, заходить не стала, сославшись на необходимость именно сегодня быть дома. Впрочем, мы особо и не настаивали, прекрасно понимая, чем закончится этот день. В лифте мы вдруг сообразили, что остались наедине почти впервые, за последние два месяца, и начали целоваться. Это, само по себе, возносило выше неба. А уж когда к делу подключились языки… Мы не целовались с языком уже больше полугода. Я и забыла, как мне, в такие мгновения, бывает хорошо. В груди словно плавился шоколад, пульс бился в три-четыре раза сильнее обычного… Все вместе.

Но вот, лифт остановился, и поцелуй пришлось прервать. Достав из сумочки ключи, я подошла к нужной двери и открыла ее. Внутри было уютно и красиво. Честно говоря, я сразу почувствовала себя дома. И поняла, что эта квартира станет им надолго. Очень надолго. Но сейчас меня волновало другое. Мой возлюбленный все еще обнимал меня за талию. Я снова ощутила, как от волнения свело живот, но все равно нисколько не сомневалась в своем решении. Теперь оставалось самое трудное: убедить его сделать это прямо сейчас. Дать ему понять, что готова.

Так. Все ли сделали девочки. Портьеры в спальне задернуты, пульт от стереосистемы лежит на видном месте, постель застелена сиреневыми атласными простынями (Джейт говорила, что с них потом легче отстирывается кровь, которая может пойти от разорванной девственной плевры). Вдобавок, на прикроватном столике лежит несколько презервативов (о них я тоже знала от мачехи).

Я на мгновение выпуталась из объятий возлюбленного, чтобы включить стереосистему. Заиграла тихая нежная мелодия. То, что нужно. Дальше ни я, ни Федерико себя уже не контролировали. Мы приблизились друг к другу вплотную. Руки возлюбленного обхватили меня за талию, а я соединила свои пальцы в замок на его затылке. С минуту мы просто стояли, изучая лица друг друга. Сердце мое тяжело стучало в груди, внутри все напряглось, и почему-то стало тяжело дышать. Я волновалась. Волновалась, но не боялась. И все равно была уверена в своем решении. Это было так правильно. Именно сейчас. Именно в этот момент. А потом я посмотрела в глаза Федерико и почувствовала себя гораздо смелее. Он смотрел на меня с такой любовью, что мое сердце воспарило. Нет, конечно, было заметно, что мой возлюбленный тоже нервничает. Но он явно хотел дать мне почувствовать свою любовь, тем самым успокаивая.

- Чего ты хочешь? – чуть охрипнув от волнения, спросил Федерико.

Впрочем, это был, скорее, риторический вопрос. И так было ясно, ЧЕГО я хочу. Также, мы оба прекрасно знали, что этому вечеру суждено перейти в бурную ночь. Я была очень благодарна возлюбленному за то, что первым нарушил молчание. Это придало решимости. Поэтому я снова заглянула ему в глаза и тихо заговорила:

- Знаешь, пока ты был в коме, я все острее понимала, что могу тебя потерять. В одночасье. Кровавая разборка или банальная авиакатастрофа будет тому причиной – неважно. Главное, я поняла: без тебя мне не жить. Когда мне сказали, что ты не можешь очнуться, потому что хочешь умереть, весь мир пошатнулся. А что со мной было, когда у тебя остановилось сердце! Ужасно. Пусто. Холодно. И умереть хотелось. Но ты очнулся, и я чуть с ума от радости не сошла. Без тебя у меня нет будущего. Мне не нужно от жизни ничего. Я просто хочу прожить ее рядом с тобой. Я сердцем чувствую, что у нас одна дорога – вместе. Вместе идти по жизни или вместе отправиться на тот свет – неважно. А только сейчас я отчетливо понимаю, что не хочу ждать больше ни минуты!

Несколько мгновений Федерико молчал, ошеломленно глядя на меня. Я словно чувствовала, как растет его счастье. Растет вместе с моим.

- Вилу, – хрипло произнес он, наконец. – Я люблю тебя больше всех на свете! Ты – моя жизнь! И для меня нет большего счастья, чем вечно быть рядом с тобой! Я всегда буду любить тебя! Но, может, ты еще…

- Я думала! – твердо оборвала его я. – Думала чуть ли не на протяжении всего того времени, что мы встречаемся! Я готова к этому! Никогда в жизни я ни в чем не была так уверена! А ты? Ты готов?

Федерико снова помолчал несколько секунд, а потом вдруг тяжело вздохнул и произнес:

- Сказать тебе честно, Вилу? Я мечтал об этом уже очень давно. Просто не хотел торопить тебя. Вдруг ты пожалеешь потом, а исправить уже ничего будет нельзя? А еще… Хельга однажды сказала… В общем, я очень боюсь сделать тебе больно, понимаешь?

Он посмотрел на меня, красный, как помидор.

- Да, мне будет поначалу больно, – тихо сказала я, проведя пальцами по щеке возлюбленного. – Но что изменится через неделю, через месяц, через год? Да ничего. Мне в любом случае будет больно. К тому же, я уверена, что хочу этой боли. Сейчас. С тобой. И только попробуй возразить что-то еще! Феде, я люблю тебя и на двести процентов уверена в том, чего хочу. И ты хочешь того же, я ведь знаю!

Мой возлюбленный еще несколько мгновений смотрел мне в глаза, но, видимо, не прочитав ни малейшего намека на сомнение, сдался. С губ его сорвалось нечто среднее между стоном и рычанием, а потом он поцеловал меня так, как никогда не целовал раньше. В этом поцелуе было все, что мы так долго сдерживали. Пыл, страсть… Но все это шло на фоне безграничной и бесконечной любви. Нашей любви.

Мы целовались долго, склеив губы и переплетя языки. Изредка поцелуи прерывались, но лишь на доли секунды, чтобы мы могли делать вдохи. Я, казалось, даже от этого могла сойти с ума. Но все равно решительно начала стягивать с Федерико пиджак. Отставив на секунду руки назад, чтобы деталь одежды могла свободно упасть, парень начал расстегивать ремешок на моем платье. Когда он полетел на пол, теплые руки скользнули к молнии на спине. По коже побежали мурашки.

Вот и платье упало к моим ногам. В ту же секунду мы с Федерико, синхронно избавившись от обуви, упали на кровать. Я оказалась снизу, а он – сверху. Это было удобно, и я тут же потянула вверх его футболку. Поцелуй на долю секунды прервался, но лишь затем, чтобы с тела моего возлюбленного исчезла футболка. Затем, он вдруг перекатился так, что я оказалась сверху. Но мне это было на руку – так проще расстегивать его джинсы, что я немедленно и начала делать, оседлав Федерико.

Пальцы возлюбленного тем временем нащупали крючки на моей спине и неумело начали их расстегивать. Вскоре мой бюстгальтер полетел в сторону. А вот у меня вышла заминка. Тугая пуговица на джинсах Федерико никак не желала поддаваться. Чуть усмехнувшись, парень вдруг перекатился обратно, снова оказавшись сверху, и прижался к моей обнаженной груди. О, что я почувствовала, когда наши тела коснулись друг друга! Это было волшебно! Между нами словно разгорелся огонь. Не простой огонь, а какой-то очень приятный. И от этих чувств мне еще больше хотелось принадлежать Федерико Гонсалесу. Полностью. Без остатка.

Возлюбленный оторвался от моих губ, но тут же начал покрывать поцелуями шею, постепенно опускаясь ниже. С губ сорвался стон. По позвоночнику протекал электрический ток. О, как это прекрасно! Я забыла, как дышать, и просто делала беспорядочные громкие вдохи. Из-за потоков эмоций легкие отказывались работать нормально. Но, черт возьми, мне это нравилось! Когда губы Федерико опустились ниже, к плечам, что-то внутри сказало мне: он должен оказаться еще ниже. И, кажется, любимый понял даже это подсознательное желание моего тела. Он осторожно, словно исследователь, погладил рукой мое тело. Наверное, проверял, куда еще меня можно поцеловать, чтобы сделать хорошо.

И вот, его рука, наверное, даже случайно, прошла по моей груди и задела сосок. Ах! Это было поразительно прекрасное чувство! Какое-то острое непередаваемое ощущение сотрясло на мгновение все тело и заставило снова застонать. Даже громче, чем раньше. Я не контролировала себя, когда поймала руку Федерико и вернула себе на грудь. Впрочем, мой возлюбленный, казалось, и сам все понял, потому что осторожно обвел сосок большим пальцем и нежно надавил. Он старался не сделать мне больно и не сделал. Напротив, я вдруг почувствовала, как от этой точки к промежности прошло странное непередаваемое ощущение. Как будто между этими частями тела существовала прямая связь.

- Еще! – простонала я.

Снова поняв меня без слов, Федерико начал нежно играть с моим соском, параллельно губами опускаясь к нему все ниже. Я стонала от удовольствия, чувствуя, как тело сотрясают новые и новые ощущения. И вот, мой возлюбленный, отпустив грудь, навис над соском. Я понимала, что он хочет сделать, и заранее готовилась к новой волне удовольствия.

- Ты не против? – хрипло спросил у меня Федерико.

Ах! Он еще спрашивает!

- Давай! – выдохнула я в ответ.

Губы парня сомкнулись вокруг моего соска, и он робко начал играть с ним ртом. Я громко стонала и выгибалась ему навстречу. Волны огня проходили от груди до низа живота, вызывая приятное тепло. В промежности внезапно стало мокро, а кровь бурлила в жилах. В один момент, оторвавшись от моей груди, Федерико снова припал к губам, лаская языком мой приоткрытый рот. Но это был уже не просто поцелуй – он просил большего. И, словно прочитав мои мысли, он снова перекатился на спину так, чтобы я сидела сверху, одновременно целуясь с ним.

Я точно знала, чего сейчас хочу. Желание обжигало меня изнутри, словно в тело ввели раскаленный свинец, путь которого лежал из сердца в промежность. Снова предпринимаю попытку снять с возлюбленного эти дурацкие джинсы. Я хочу его – теперь ясно, что означает эта фраза. Проклятая пуговица снова не поддалась, и я протестующе заскулила. Со смехом разорвав на секунду поцелуй, Федерико помог мне, и скоро джинсы вместе с носками благополучно полетели в сторону.

Мы снова целовались, а мне вдруг стало очень любопытно. Все еще пребывая сверху, я осторожно провела рукой по торсу возлюбленного, обведя пальцами кубики пресса. Теперь ниже. Вот и кромка его трусов. Никакой реакции с его стороны, кроме горячих поцелуев и рук, скользящих по моей спине. Но ведь как-то я могу сделать ему приятно! А что, если… Осторожно приподняв кромку, я залезла рукой Федерико в трусы, почти сразу наткнувшись на что-то твердое и очень горячее. В это мгновение мне показалось, что дыхание парня стало чуть громче. Я решила проверить и неуверенно провела рукой по препятствию. Я не видела, к чему прикасаюсь, поэтому исследовала орган вслепую. Нет, из книг я, конечно, знала, что это – и есть то, что называют половым членом. Но не думала, что он может быть таким… твердым и горячим. А может, он стал таким из-за ласк? По типу того, как намокли мои трусики?

Я продолжила исследование, погладив половой член рукой и задев странную шишечку на самом кончике. Федерико застонал. Ага, кажется, я на верном пути! Следующим моим действием было ощупать рукой и нежно сжать в ладони эту самую шишечку. Не прерывая поцелуев, Федерико издал низкое гортанное рычание. И это было так страстно! Особенно, когда, с этим звуком, парень снова перевернулся так, чтобы я оказалась снизу. Мои руки оставили в покое его трусы и начали поглаживать спину, а ноги обхватили его бедра. Впрочем, мой возлюбленный тут же выпутался из хватки и лег рядом, продолжая целовать. Я ничего не понимала до тех пор, пока не почувствовала, как его рука скользнула по моему животу вниз. Ох, если он сейчас сделает то, о чем я подумала…

- Можно? – робко прошептал парень, на секунду оторвавшись от моих губ.

- Да! – не контролируя себя под волной страсти, ответила я.

Мы снова слились в поцелуе, а рука Федерико осторожно скользнула мне под трусики, накрыв промежность. Мое тело загорелось сильнее, и с губ сорвался очередной стон. Мой возлюбленный принялся боязливо и неумело поглаживать эту самую промежность. В один момент он случайно задел какой-то особенно чувствительный участок, от чего меня как будто пробило током. Я громко застонала и выгнулась навстречу ласкам. Не знаю, какую там точку задел Федерико, но прикосновения к ней просто сводили меня с ума. Сам парень, казалось, все понял, потому что остановился на этой самой точке и начал нежно ее ласкать. Когда он осторожно, боясь сделать мне больно, надавил на нее, перед моими глазами запрыгали звездочки, накрыв еще более сильной волной желания. Клянусь, если оно немедленно не будет удовлетворено, я с ума сойду!

Это мой возлюбленный тоже понял без слов, потому что отбросил в сторону мои трусики, но потом вдруг оторвался от моих губ. Удивленная, я открыла глаза и увидела, как парень окидывает меня всю влюблено-восхищенным взглядом.

- Вилу, ты такая красивая! – шепнул он.

Я смущенно порозовела, но лишь снова обхватила возлюбленного ногами. Однако тот не торопился, хотя глаза его горели огнем. Он робко спросил:

- Ты уверена?

- Как никогда! – выдохнула я и снова поцеловала его.

Дальше уже стало не до разговоров. От трусов Федерико мы избавились вместе, дрожащими то ли от волнения, то ли от возбуждения пальцами. Затем, мы одновременно потянулись к столику за презервативом. Надеть его оказалось делом нехитрым, с чем мы довольно быстро справились. И вот, мы, обнаженные, трепеща от желания, прижимаемся друг к другу. Федерико прервал поцелуй и тихо прошептал:

- Я спрашивал у Матиаса, как причинить тебе меньше боли. Прости, но она все равно будет…

- Знаю! – простонала я, охваченная пламенем страсти.

Федерико меня понял. Еще раз нежно поцеловав меня, он разъединил наши губы и резко дернулся, стараясь не входить слишком глубоко. Острая боль пронзила все тело. Из глаз потекли слезы, и я не смогла сдержать громкого вскрика. Впрочем, даже эта боль была особенной. Сладкой. Никогда не думала, что может быть и больно, и приятно. Но именно сейчас все так и было. А моего возлюбленного очень напугал крик. Он осторожно вышел и начал покрывать поцелуями мое лицо, хрипло шепча:

- Прости меня! Прости! Ты в порядке?

- Да, да, все хорошо! – отвечала я, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям.

Во второй раз Федерико вошел уже очень осторожно и мягко, больше всего на свете боясь снова сделать мне больно. И ему это удалось. Вместо боли я почувствовала волну удовольствия и счастья. Мы принадлежим друг другу! Без остатка! Дальше мы уже себя не контролировали. Толчки стали сильнее и быстрее. Мое тело как будто пылало в огне, сотрясаемое волнами удовольствия. Губами Федерико ловил мои стоны, и как-то еще я чувствовала приближение пика наслаждения. Еще несколько толчков – и мы вместе задрожали. Меня накрыла такая волна удовольствия, что я закричала еще громче. Внизу живота как будто расцветали бутоны, а в кровь ударило огромное количество эндорфинов. Это так прекрасно! А самым лучшим было, пожалуй, то, что Федерико застонал вместе со мной, и закончили мы одновременно.

Через минуту мой возлюбленный уже лежал на спине, а я – положив голову ему на грудь и прижавшись всем телом. Еще с минуту времени у нас ушло на то, чтобы нормализовать дыхание, а потом мы снова поцеловались. На этот раз, без языка, но с огромной нежностью, как бы говоря друг другу, что все хорошо. Очень успокаивающий поцелуй.

- Вилу! – тихо обратился ко мне Федерико, когда наступило молчание.

- М-м? – отозвалась я.

- Ты не жалеешь о том, что произошло?

- А ты слышал, о чем я тебе говорила раньше? Нет, не жалею. И никогда не пожалею.

- Хорошо. Но, может, ты все-таки объяснишь, где мы и почему в Риме?

- Объясню. Понимаешь, я очень скучала по тебе. Эти месяцы обернулись для меня адом в потоке сплошной неразборчивой тоски. И я поняла, что просто не смогу больше тебя от себя никуда отпустить. Поэтому поговорила с папой, и он перевел меня в твою академию. А еще, они с твоей мамой купили эту квартиру, потому что сами понимали: простыми поцелуями мы уже не обойдемся. Так что теперь ты от меня не отделаешься!

Шутка в конце не удалась. Федерико явно был удивлен. Лишь через пару минут он неуверенно спросил:

- Так что, теперь ты будешь жить в Риме?

- Верно, – подтвердила я. – И учиться вместе с тобой. Заодно и ревновать буду меньше. Но, если какая-то фурия на тебя хотя бы посмотрит, в академии произойдет первое убийство.

Чуть усмехнувшись, Федерико, однако, быстро стал серьезным и спросил:

- А ты уверена, что…

- По-моему, я только что ответила на этот вопрос, – напомнила ему я. – Тебя напрягает то, что я буду все время с тобой?

- Шутишь? – рассмеялся мой возлюбленный. – Да япросто счастлив! Знала бы ты, как мне плохо без тебя!

- Я знаю только, как МНЕ плохо без тебя! А в Аргентине меня уже ничто не держит.

- Почему? Ведь ты была там счастлива!

- Может быть. Но это было до того, как я встретила тебя. Теперь мое счастье – это ты. Я счастлива только рядом с тобой.

- А как же Герман, Ольга, Ромальо и Джейт?

- Мне пора отвыкать от них. И потом, мы ведь все равно будем хоть изредка приезжать в Аргентину, правда? Только уже вместе.

- А Макси, Нати и другие друзья?

- Других друзей у меня уже нет. А между теми, которые есть, и тобой выбор очевиден.

- Но…

- Что – «но», Феде?! – вскинулась я, приподняв голову. – Что ты предлагаешь?! Сидеть по разным городам и ждать, что еще выкинут наши завистники?! Ведь некоторые из них так просто не отступят! Это очевидно! Очевидно то, что мы не можем друг без друга! Очевидно, что тебя в Италии удерживает гораздо большее, чем меня – в Аргентине! Да и я привязалась к тем, кто тебе дорог! И вообще, что за возражения?! Я готова бросить все, а тебе еще что-то не нра…

Договорить я не могла, потому что Федерико зажал мне рот нежным поцелуем. Даже после всего произошедшего между нами, эти поцелуи по-прежнему вызывали во мне потоки эмоций и сводили с ума. Удивительно! И прекрасно!

- Феде, – прошептала я, когда поцелуй прервался, – я люблю тебя больше всех на свете! И знаю, что ты тоже любишь меня. Как я уже говорила, у нас одна дорога. Не знаю, куда, но вместе. Ты – моя жизнь! А я – твоя! Друг без друга мы не живем, а лишь существуем, правда?

- Правда! – тихо сказал Федерико. – Нам суждено быть вместе. И, что бы ни происходило, какие бы еще препятствия нас не ожидали, с тобой всегда будет мое сердце! Мое вечное «люблю»!

- А с тобой – мое! – отозвалась я.

Снова поцелуй. И на этот раз, сквозь потоки эмоций я все-таки смогла подумать. Подумать о нас. Да, мой возлюбленный прав. От любых напастей нас защитит наша любовь. Мы предназначены друг для друга судьбой, и будем вместе всегда! Нутром чувствую, что все теперь у нас будет хорошо! Что бы ни случилось, мы справимся. Особенно, теперь, когда я переехала к Федерико. Мы – одно целое и останемся им!

Простое слово: «люблю». А сколько в нем смысла! И смысла этого не хватает, чтобы описать всю силу наших чувств друг к другу. Нет. Мы не просто любим. Мы любим вечно. Федерико прав. Это не изменится ни через десять, ни через двадцать лет. Мы всегда будем вместе! И с нами наше вечное «люблю»!