Пророчество без букв (СИ) [Skazka569] (fb2) читать онлайн

========== 1. Случайно ==========

Когда-то Ниварна был небольшим портом, где любой мог найти приют на ночь или подкрепиться перед дальней дорогой. Никто не смотрел на расу и внешность, не осуждал веру. И сейчас никто не обратит внимания на это, да вот только не по доброте душевной, а из безразличия. Ниварна превратился в паршивый город с паршивыми жителями, где важно лишь то, сколько золота у тебя в кармане. Если бы не весть о том, что на одном из постоялых дворов этого гадкого городишка остановился знаменитый искатель сокровищ, нога Валанди не ступила бы в ворота. Однако шанс выведать какую-нибудь информацию о богатых тайниках из первых уст был слишком уж соблазнительным. Девушка уже который вечер скиталась от одной таверны к другой, но пока её поиски не увенчались успехом. Вот и сегодня ничего не изменилось, она уже начала сомневаться в правдивости слухов. Но и в походах по тавернам были свои плюсы: Валанди играла с посетителями в карты на деньги, и её пояс на сегодняшний день оттягивал полный кошель. Только игрой в азартные игры много не заработаешь, она мечтала однажды найти древнюю сокровищницу, полную золота и драгоценных камней, и стать знаменитой охотницей за сокровищами. Конечно, можно было бы вломиться в логово какого-нибудь дракона, но такое предприятие слишком опасно, чтобы совершить его в одиночку, а Валанди не любила делиться добычей. Поэтому и собиралась найти искателя, чтобы тот рассказал ей все секреты профессии.

Покинув очередную таверну, в которой также не оказалось искомого человека, Валанди совсем расстроилась. Это было последнее заведение в центре города, осталось осмотреть только таверны в доках, но там хозяева не отличались чистоплотностью. Девушка забавно поморщила носик, представляя вонючие помещения, заполненные грубыми мужиками. Решив, что проверит только одну и закончит на сегодня, она поправила кинжал на поясе и направилась в порт. Накинула капюшон, чтобы не привлекать внимание к себе, и старалась избегать столкновений на узких проулках, ведь чем дальше от центра, тем больше карманников можно встретить.

По дороге пустой желудок Валанди требовательно заурчал. Денег у неё было предостаточно, чтобы оплатить себе шикарный ужин, но ей подумалось, что вдруг придется делать ставки по-крупному, и она решила для начала попробовать другой способ. И как раз на её пути появилась таверна, Валанди скинула капюшон и слегка взлохматила волосы, ослабила завязки на рубашке. Стоило ей переступить порог, как повеяло на удивление аппетитным запахом жаркого из кухни, который перекрывал разнообразные ароматы помоев.

Как только дверь таверны открылась, все взгляды обратились к ней. Нет, солнечные эльфы были не редкими гостями в Ниварне, они самая распространённая раса после орков и людей и селились повсеместно, но Валанди выделялась даже среди сородичей. Копна её светлых локонов сияла золотом в лучах заходящего солнца, которое напоследок решило заглянуть в открытую дверь. А проследовав вглубь помещения к трактирщику, Валанди на ходу ловила своими голубыми с золотыми вкраплениями глазами восхищённые взгляды собравшихся мужчин, решивших устроить себе вечерний выпивон. Она знала, что является красавицей, и без зазрения совести пользовалась этим. Выбрав среди гостей потенциального спонсора, она решительно направилась к прилично одетому подвыпившему мужчине, что сидел в одиночестве за ближайшим столом. Присела напротив, перекинув ногу на ногу, из-за чего полы дорожного плаща открылись, представляя на обозрение соблазнительно обтягивающие бёдра кожаные штаны и довольно глубокий вырез светлой рубашки, стянутой под грудью корсетом. Она забрала прядку волос за длинное ушко, чтобы та не лезла в лицо, и нагнулась ближе к мужчине, чем сильнее привлекла его внимание к открывающейся ложбинке на груди, и тихо, почти шёпотом попросила угостить её ужином, на что тот без раздумий согласился, активно закивав головой.

Валанди довольно часто проворачивала такой трюк, поэтому плавно и не вызывая подозрений избегала любых попыток мужчины прикоснуться к ней, но в то же время не отпускала его глазами, не позволяя ему сорваться с крючка. Он даже не сразу заметил официантку, подошедшую узнать, чего желали гости. Но не успел новый ухажер Валанди сделать заказ, как в таверну ввалилась шумная толпа. По ним сразу было видно, что люди из той профессии, о которой не говорят в приличном обществе, а именно пираты. Ее охватило плохое предчувствие. Интуиция ещё ни разу не подводила Валанди, и она, взглянув на компанию морских разбойников, шепнула мужчине, чтобы тот уходил — уж очень ей приглянулся этот парень, да и жалко — молодой ещё. Её серьезное выражение лица, в котором не осталось ни капли от той игривости и кокетства, заставили послушаться. Молодой мужчина поднялся с места и скрылся из виду вместе с другими посетителями, пожелавшими уйти, пока не поздно.

Сама же Валанди, проходя мимо громко говорящих пиратов, замерла, так как её слуха коснулся разговор о кладе. Вот что-что, а сокровища всегда привлекали Валанди, и когда любопытство пересилило здравый смысл, она резко повернулась в сторону компании, откинув полы своего плаща, и, покачивая бедрами, приблизилась к шестерым мужчинам.

Разбойники выбрали столик почти у самого выхода, и как только дрожащая от страха официантка принесла им выпивку, принялись играть в карты и громко шуметь, будто были одни во всём заведении. Хотя народу и правда поубавилось, но Валанди не собиралась отступать, даже то неприятное предчувствие не могло заставить её отказаться от возможности разузнать о золоте пиратов. Подсев на широкую лавку к одному из них, она кинула на стол увесистый кошель и спросила:

— Этого хватит, чтобы сыграть с вами?

***

Но в таверне этим вечером находился ещё один представитель семейства эльфийских рас. Только он был не из дружелюбных простаков солнечных, а самый настоящий звёздный. За всё время существования его сородичи прослыли самой кровожадной расой. Они не щадили никого на своём пути, а особое удовольствие им доставляло убийство. Поэтому другие расы и по сей день избегают любых контактов с ними, страшась за свои жизни.

Что же представитель звёздных эльфов делал в таком многолюдном месте? Прятался. Он был изгоем, как среди других рас из-за славы своих сородичей, так и среди звёздных эльфов — из-за своих убеждений, которые расходились с убеждениями остальных. Его нежелание бесконтрольно убивать всех, кто ему попадется, вызывало смех и презрение даже у самых близких родственников. А отказ участвовать в миссии по убийству небольшой группы кочующих солнечных эльфов стало последней каплей в чаше терпения короля. Закнеыл вынужден был бежать, чтобы спасти свою жизнь. Но и среди других рас ему места не нашлось. Уж очень быстро в нём узнавался звёздный эльф. И если длинные чёрные волосы можно отрезать, а уши спрятать, то болезненную бледность кожи и чёрные, почти без белков глаза, что светятся красным в темноте, не скроешь так легко. Даже в этом городе, который, казалось бы, принимал в свои объятия всех путников, независимо от расы и вероисповедания, он боялся открыться, и поэтому сидел в самом дальнем углу таверны с глубоко натянутым капюшоном плаща.

Когда в таверну вошла солнечная эльфийка, неся с собой последние лучи заходящего солнца, Закнеыл презрительно фыркнул, наблюдая за её манерой торговать телом за еду. Сбежав из подземных пещер и расторгнув все связи со своими сородичами, он надеялся найти лучшую жизнь здесь, на поверхности. Но все его мечты разбились вдребезги о суровую реальность этого мира. И Ниварна был ярким примером, что ужасы, которые творили звёздные эльфы, не хуже тех, что происходили в этом городе. Порт кишел наёмниками и пиратами, готовыми перерезать друг другу глотки за пару звонких монет. Женщины продавали себя за хлебные крошки, и даже дети здесь готовы воровать и убивать. Чем же это отличается от обычной жизни его клана, где с малых лет учили идти по головам ради достижения любых, даже самых корыстных целей? Ему не нравился город, но через Ниварну лежал кратчайший путь до Сильверсана — города дальше по течению реки Серебрянка, где, по слухам, все обитатели жили в мире и согласии. Он услышал о Сильверсане и правительнице Силейз не так давно и не поверил. Город показался ему утопией для всех рас мира. А когда изгой оказался один среди не знакомого ему мира, его постоянно пугались, стоило приблизиться к городским воротам. Последней надеждой стало призрачное место далеко на севере, которое могло и не существовать вовсе.

Закнеыл погрузился в мечты, представляя, как войдёт в город с высоко поднятой головой. Ему больше не придется прятаться в тени капюшона, а окружающие не станут с криками разбегаться в разные стороны. Красавица Силейз встретит его с улыбкой, и у него наконец появится дом, в который он сможет всегда вернуться.

Двери таверны снова распахнулись, впуская внутрь пару представителей ещё двух рас эльфов. И если парень не скрывал своей принадлежности к туманным: ни серебряные волосы, ни манеру гордо держаться на людях; то лунную девчонку выдал звериный запах. Любой другой бы и не заметил, но развитые чувства Закнеыла позволяли ему безошибочно распознавать даже слабые запахи. Он поймал на себе заинтересованный взгляд парня и оскалился, крепче сжимая рукоять одного из своих клинков под плащом, но туманный просто внимательно осматривал обстановку и не останавливал надолго глаза. Всё равно, даже будучи полностью уверенным, что его нельзя рассмотреть под низко опущенным капюшоном, ему вдруг стало не по себе от проницательного взгляда.

И пиратская шайка, ввалившаяся в таверну следом, окончательно разрушила все надежды на спокойный вечер. Он мог бы незамеченным покинуть заведение, но что-то заставило его остаться. Какое-то любопытство и природный инстинкт, присущий его расе, вынуждали стремиться к опасности.

***

Гинтар приоткрыл глаза и, устало вздохнув, в десятый раз осмотрел нижнюю палубу, на которой он помогал своей спутнице справиться с морской болезнью. Кажется, она всё-таки умудрилась уснуть, приложив голову к его плечу и спрятав лицо под капюшоном плаща. Ему ничего не оставалось делать от скуки, как лениво изучать людей и это место. Несколько часов были пыткой не только для подруги, но и для него самого: отвратительный смрад пьяных представителей разных рас — от шумных людей до неповоротливых гномов. Чудо, что ещё орков да гоблинов сюда не пустили. Но также было чудом, что за такие деньги капитан согласился перевезти парочку с богами забытой Хейды до Ниварны — портового городка на севере, где чаще чем где-либо собирались всевозможные расы. «Поездка на такой посудине да и с такими пассажирами должна быть бесплатной!» — возмущалась сначала Кая. Гинтар был согласен с этим мнением. Но либо так, либо вплавь.

Поймав на спящей Кае похотливый взгляд одного хмельного мужика, Гинтар поморщился и сильнее натянул капюшон девушке на лицо. Заметил ли это пьянчуга или нет, но через миг его затрясло от рвотных позывов. Эльф ненавидел алкоголь. Раньше выпивал, но когда открыл для себя большой мир и стал чаще видеть вот таких вот… омерзительных личностей, перестал.

Через какое-то время Гинтар услышал голос капитана сверху и топот десятки ног матросов. Они приплыли! Но он не торопился будить спящую подругу и дождался, когда корабль окончательно пришвартуется, что случилось через несколько мучительно долгих минут.

— Кая, — тихо, словно песенку напевая, позвал спящую Гинтар. — Мы приплыли. Просыпайся, — она несколько секунд недовольно ворочалась, а когда до неё дошёл смысл слов, подняла голову и сняла капюшон. Гинтара встретило сморщенное от боли лицо, на которое забавно упали грязные каштановые волосы. — Шея?

— Угу.

— А я говорил тебе, ложись на пол, подложи под голову рюкзак, — усмехнулся он, вставая на ноги и протягивая подруге руку.

— В лесу спать чище, чем здесь.

Прежде чем опереться о протянутую руку, Кая потёрла шею и осмотрелась. Она отреагировала на открывшуюся перед ней картину так же, как и Гинтар — с чувством отвращения и брезгливости, и поторопилась убраться отсюда, вставая на ноги. Рядом с двумя эльфами лежали две пары кинжалов, спрятанных в ножны, меч и тот самый рюкзак. Он был плотно набит, но при этом оказался очень лёгким, и потому девушка без особых усилий натянула его на плечо и вышла с нижней палубы первой, пока Гинтар удобнее прикреплял к поясу своё оружие.

Когда он поднялся, то с улыбкой увидел, как Кая с глубоким наслаждением смотрит на город. О, нет, она не была счастлива оказаться здесь, но была безумно рада земле после нескольких часов плаваний в море. Подойдя к ней сзади, мужчина дружески положил свою ладонь на её свободное от рюкзака плечо и прошептал:

— Мы уже близко. Ниварнские источники в пятнадцати километрах от города.

— Может, сначала в таверну зайдём?

Гинтар хотел было запротестовать, ведь сегодня полнолуние, но, вспомнив, что подругу в пути стошнило и завтраком, и обедом, промолчал. Да, ей нужно было подкрепиться и восстановить силы.

— Хорошо. Здесь есть одна. Как раз рядом с причалом, но не рассчитывай, что она будет отличаться чистотой от нижней палубы.

Кае было всё равно. Она поторопилась сойти на землю, подгоняемая сильными порывами ветра. Он развевал её длинный, почти до земли плащ, изредка открывая прохожим её дешевую старую рубаху и порванные в нескольких местах штаны. Гинтар сначала убрал свои серебряные волосы в высокий хвост и только потом пошёл за ней следом.

Пока он вёл подругу вдоль относительно чистых улиц по каменной мостовой, Кая вроде как и пыталась спрятать своё лицо под капюшоном, но изредка выглядывала, чтобы осмотреть мимо проходящих мужчин и женщин. Здесь были как и люди, так и эльфы: солнечные, туманные и лунные. Вот третьих Кая как раз и опасалась, хотя сколько Гинтар ей повторял, что зря она в каждом видит шпиона её бывших соратников. А вот звёздных эльфов тут не было вовсе. Ещё бы. Каждый знал, что эти эльфы — жестокие и кровожадные убийцы, которые живут в пещерах или под землёй. Их отличительными чертами были бледная кожа и чёрные волосы. Но Гинтар путешествовал по миру слишком долго, чтобы понять, что всегда есть исключения. Вот он сам, например — принадлежал к туманным эльфам. Живут они далеко на острове и отличаются надменностью и самовлюблённостью, но Гинтар был не таким. По крайней мере, он надеялся на это.

Иногда мимо пары пробегали гномы, и даже пару гоблинов удалось увидеть. Но эти глупые существа были скорее носильщиками — рабочей силой, нежели обычными жильцами города или путешественниками. Такое — редкость, но, в отличие от Каи, Гинтара это не удивило.

— Ты говорил, что уже был тут, — уточнила вдруг она. — Давно?

— Лет восемь назад. Признаться, город заметно расширился, как численностью зданий, так и живущих здесь.

— Тоже к источникам ходил?

— Нет, о них я тогда узнал случайно.

— И ты уверен, что они мне помогут?

— Не всё сразу, Кая, — усмехнулся Гинтар, и как раз в этот момент на его глаза попалась таверна, о которой он говорил. Указав на неё рукой, лунная эльфийка помедлила на полшага, чтобы оказаться позади Гинтара. Всё из-за окружающей таверну толпы людей. О, нет, она их не боялась. Тут стояли обычные люди: пьянчуги, разбойники, наёмники. Но оба они понимали — ей лучше с ними не контактировать. Да и самому Гинтару было неприятно, когда на легко одетую эльфийку пялились так… открыто. Сам-то он ещё мог внушить чувство опасности, но вот Кая…

Сейчас люди были заняты разговорами о каком-то богатстве и карте — Гинтар не особо прислушивался. Но подойдя ближе, он разобрал в одной группе пиратов. Самых настоящих, коих было много в порту. Но они хотя бы прятались от стражи города, что же эти-то так открыто тут стояли? Гинтар бросил на них косой взгляд, задумался над этим вопросом, но Кая грубо толкнула своего друга в таверну, и тому ничего не осталось, кроме как открыть дверь и впустить даму первой.

Как он и предсказывал — место такое же, как нижняя палуба того корабля: отовсюду зловоние помоев и рвоты. Если бы не Кая, он бы в жизни сюда не вошёл и не посмел притронуться к здешней пище, но она была не так брезглива. Да что говорить о той, которая может питаться сырым мясом?

Гинтар провёл Каю к свободному столику, сам отыскал официантку и, сделав заказ, вернулся обратно, не желая оставлять подругу надолго одну.

— Ты прав, место отвратительное, — под капюшоном не видно, но почему-то он представил, как она скуксила нос в своей излюбленной манере.

— Потерпи немного. Ты точно можешь нормально есть?

— Да, я уже отдышалась. Не беспокойся, деньги зря не будут выброшены, — засмеялась Кая.

— Это хорошо, потому что деньги кончились, — довольно серьёзно сказал Гинтар, но… Кая, как и ожидалось, лишь плечами пожала:

— Заработаешь. Тебе так проще всего. Покажешь детишкам пару фокусов.

— А может, ты поможешь стражникам в поисках преступников? — усмехнулся мужчина. — Да и вообще, ты со своим нюхом заработаешь больше, чем я с моими… «фокусами». Или тебе напомнить, что деньги в первую очередь нужны тебе на одежду?

— У меня в рюкзаке одежды на семь превращений. Думаю, хватит.

Гинтар тяжело вздохнул и, решив, что спорить с ней бесполезно, отвернулся и выжидающе взглянул на официантку. Она выслушивала какого-то мужчину… человека. Но молодого, для своих лет, он был уже изрядно подвыпившим, и его обхаживала солнечная эльфийка. Гинтар не стал больше заострять своё внимание на них, так как в таверну вошла та самая толпа пиратов, которые стояли у входа. Вошли они шумно, громко о чём-то смеясь, словно уже нашли свои сокровища. Их было шесть человек, здоровые и явно натренированные годами драк, грабежей и путешествий по морям. Как-то сразу стало очень тесно. Несмотря на то, что два эльфа пристроились чуть ли не в самом углу.

— Возьмём заказ и уйдём отсюда, — услышал Гинтар слова подруги. Обратив на неё взор, он с братской любовью улыбнулся на то, как девушка сильнее натянула капюшон. Уже и подбородок скрылся.

— Хорошо. Но до тех пор постарайся проделать ту технику, о которой я тебе говорил.

— Медитировать? Здесь? Очень смешно, Гин, очень.

Вошедшая толпа беспокоила не только их, но и во всей таверне стало как-то тихо. Шум доносился только от пиратов. Конечно, все боялись. Пираты — всегда не к добру. Особенно столь многочисленные компании. Кто-то даже рисковал пройти мимо мужчин на выход, пока один из морских разбойников не отыскал взглядом молодую девушку-официантку и не подозвал её. Гинтар не слышал, что требовали от девушки, но когда здоровяк довольно-таки сильно шлёпнул уходящую работницу по ягодицам, он стерпеть не мог. Уже приготовился выскочить из-за стола, но сильная хватка за запястье остановила его — Кая приподняла капюшон и строгим, диким взглядом зелёных глаз посмотрела на него.

— Даже не думай, — одними губами прошептала она.

Но Гинтар не мог не думать. Ладно, может, она права. Пока ничего ещё серьёзного не случилось, а из-за одного грязного шлепка не стоило нарываться на проблемы. Эх, был бы он один, без Каи, не чувствовал бы себя сейчас так сковано. Если он полезет на рожон, Кая не оставит его одного, тогда придётся ей превращаться. С лунными эльфами тут было очень строго. Никаких превращений в городе.

Но, кажется, всё успокоилось. Пираты нашли себе столик и словно были в этом заведении совсем одни — сами говорили громко, развязно, стали играть в карты, а остальные боялись и рты раскрывать. «Вот те, кто убежал, неужели было трудно отыскать стражу?» — думал Гинтар. Из-за страха таверна работала только на пиратов. Уж неизвестно, сколько прошло времени, но официантка будто забыла про других гостей — еду и выпивку несла только им.

Гинтар бы плюнул на всё и увёл подругу, но деньги, заплаченные за обед, действительно были последними. Приходилось терпеть и ждать. Кая делала вид, что дремала, Гинтар осматривал таверну. Здесь было несколько солнечных эльфов, больше всех людей, две группы гномов, которые затихли, пряча хмельные лица за кружками эля, один подозрительный тип в дальнем углу и два туманных эльфа, которые уже собирались на выход.

Все входившие в таверну немедленно покидали её, не только чувствуя, но и видя напряжение, что поселилось в этом месте.

— Гин, — неожиданно позвала его спутница. — Плевать на деньги. Пошли уже. Я себе зайца поймаю. Здесь и правда противно.

Было очень жаль, что ее положительные впечатления о Ниварне были так быстро растоптаны. Ему ничего не оставалось, как только кивнуть подруге и, поднявшись со стула, галантно протянуть ей руку.

Что дало толчок — неизвестно. Либо резкое шевеление в таверне, либо один из пиратов заметил, что под плащом Каи была такая старая, дырявая (легко снимаемая и рвущаяся) одежда, но судя по всему главарь оскалился в омерзительно жёлтой улыбке парочке и поманил их к себе.

— Слышь, туманник, не присоединишься ли к игре?

— Прошу простить, но мне с дамой пора уходить, — учтиво ответил Гин и ощутил, как больно Кая вцепилась в его руку коготками. Порой, она ненавидела его манеры.

— Озолотиться не хочешь, иль мы не ровня твоему собрату? — продолжал пират строить из себя добрячка. — Ах да, я забыл, с кем говорю, — он встал, возвышаясь над своими товарищами, перекрывая дорогу Гинтару и Кае к выходу. Пара остановилась. Кая пряталась под капюшоном, сильнее опуская голову, а Гинтар хотел было завести её за спину, да только не успел — разбойник наклонился к ней и, схватив её за подбородок, поднял лицо на себя. — Туманным эльфам никто не ровня, они высок… О, так ты не из них, цыпочка? Это хорошо. Вот не скучно ли тебе с этим высокомерным отребьем гулять? Давай, лучше с нами посиди, с нормальными мужиками.

— Вам, парни, меня одной мало? — обиженно надула губки солнечная эльфийка. И когда она успела переключить своё внимание на пиратов? Гин так зациклился на происшествии с официанткой, что пропустил момент, как девушка сменила лёгкую добычу на эту опасную компанию.

Но подумать над этим он не успел, Гинтар услышал глухой рык, исходящий из горла подруги — всё! Её уже не остановить!

— Кая, нет! — но было поздно — девушка бросилась в лицо мужчины своим лицом, раскрывая рот, и в секунду ее тело стало нечеловеческим, послышались звуки рвущейся ткани, клочки и без того драных рубахи и штанов полетели в разные стороны, а на лице пирата сомкнулась челюсть чёрного зверя.

Разбойник только и успел, что издать пронзающий до боли крик. Оборотень отпрыгнул от него, отрывая кусок лица, а он моментально завалился на спину, трясясь от ужаса и боли. Все собравшиеся повскакивали со своих мест, включая оставшихся пиратов. Кто-то, объятый паникой, побежал прочь из таверны — в двери, в окна, через чёрный ход. Но самые храбрые решили на месте судить того, кто осмелился нарушить закон: эльфам-оборотням нельзя обращаться в зверя в городе.

Гномы, несколько людей и пираты окружили зверя. Теперь это была не странная девушка-эльфийка, а огромная пантера, достающая головой до груди Гинтара. Кая скалилась, размахивала хвостом в разные стороны, готовая нападать на каждого, кто сделает к ней шаг.

Гинтару ничего не оставалось, кроме как достать меч и броситься на защиту подруги. Нельзя ей убивать, нужно попытаться сбежать, и он бросился на одного из пиратов, который стоял как раз рядом с всё ещё пребывающим в шоке товарищем и заодно загораживал выход.

***

Вот же ж напасть… Валанди поняла, что что-то должно произойти, когда заметила нездоровый взгляд одного из пиратов в сторону пары туманных эльфов. Она всячески пыталась отвлечь его и удерживать внимание всей компании на себе, но этому, похоже, втемяшилось в голову, что он должен пристать к тем двум. Она ещё не успела узнать достаточно, лишь мелкие обрывки информации о пиратском золоте. И даже ее попытка вновь завладеть вниманием пирата не сработала: захмелевшего разбойника интересовала только лунная эльфийка. И это была его ошибка.

Когда она обратилась, Валанди обречённо выдохнула и с горечью распласталась по столу. Её руки упали на монеты, которыми делали ставки, и вдруг её посетила идея. Она мигом сгребла все деньги — хоть что-то должна забрать у пиратов, раз так и не удалось выведать о кладе — и отпрыгнула к окну, чтобы сбежать. Дождавшись, пока один из гномов перевалил свои окорочка через подоконник, Валанди уже приготовилась сбежать сама, когда её слуха коснулся жалобный рёв кошки. Она повернула голову в сторону звука и увидела, что пантеру ранили, а парень из туманных эльфов отчаянно пытался пробиться к подруге — его оттеснили ближе к выходу и отрезали путь к пантере.

Нет, это не её дело… Валанди отмахнулась от ненужных мыслей, закинула ногу на подоконник и уже перенесла вес на неё, но обернулась в последний раз на схватку. Пусть будет проклята сестрица, что воспитала её, вбив в голову правила добродетели и взаимопомощи. Валанди послала ещё одно проклятье уже в свою сторону, что именно сегодня решила оставить лук в комнате, которую сняла на время пребывания в городе, и вынула единственный кинжал из-за пояса. Плащ, чтобы не мешал, она сбросила и кинулась на помощь беднягам.

Напав сзади на одного из пиратов, что теснили туманного эльфа, Валанди воткнула ему кинжал в горло. Она успела прикончить ещё одного таким же колющим ударом прежде, чем оставшиеся бандиты поняли, в чём дело, и развернулись к ней. Но туманный эльф тоже был далеко не новичок в сражениях, он воспользовался моментом, когда солнечная эльфийка отвлекла внимание противников, и нанёс рубящий удар по ближайшему человеку. Вдвоём они гораздо легче справились с оставшимися пиратами и людьми, что решили помочь им. Валанди отбивалась от последнего, когда из грудной клетки того вырос окровавленный клинок. Противник замер и удивлённо опустил голову, будто проверял, правда ли умер, и повалился, открывая глазам туманного эльфа, стоящего позади него. Он благодарно улыбнулся ей, и в этот момент что-то толкнуло его сзади. Он не смог удержать равновесие и повалился прямиком на Валанди, та еле успела отвести кинжал, чтобы он не напоролся случайно. Она больно ударилась головой о деревянные половицы, когда туманный припечатал её к полу. Перед глазами появились искры и рассеялись, только когда над ней навис топор одного из гномов, что остались убить оборотня. К счастью, виновник их падения перехватил удар, а то слегка контуженная солнечная вряд ли успела бы защититься. Он пнул гнома в грудь и резким движением поднял Валанди на ноги, потянув её за руку. Удар оказался настолько сильным, что гном отлетел к стене, сбив на пути стол, и отключился.

Казалось бы, всё могло закончиться хорошо, ан нет, раненая пантера продолжала отбиваться. Окруживших её противников меньше не становилось. Она бросалась то на одного, то на другого, однако никак не могла нанести большого вреда из-за раны в боку. Ей удалось откинуть ещё одного гнома от себя, который полетел в сторону выхода на кухню и попал точно в трактирщика, который при падении забавно замахал руками и случайно сорвал плащ с помогавшего ему убраться отсюда… звёздного эльфа. Его длинные черные волосы рассыпались по спине, а когда он обернулся, все увидели его глаза — чёрные глаза страшных звёздных эльфов. Все были настолько шокированы тем, что видели представителя его расы, так и замерли, кто с занесённым для удара топором, кто с крепко сжатыми мечами.

За секундной паузой последовал страшный крик — Валанди, не помня себя от ужаса, бросилась на представителя злых эльфов, выставляя единственный кинжал перед собой, который был жалкой зубочисткой против звёздного, если верить всем слухам о мастерстве их фехтовальщиков. Это стало толчком для возобновления драки, только все уже начали кидаться друг на друга без разбора. Выжившие пираты вновь бросились на эльфа-оборотня, гномы, охваченные паникой, пытались пролезть к выходу, но люди, такие же обезумевшие от страха, их то и дело отталкивали, завязалась новая драка, туманный эльф вроде бы бросился помогать своей подруге, а трактирщик и гном, что свалил его, ползком выбрались в кухню. Но Валанди не видела всей этой возни. Для неё мир сузился до точки в виде звёздного. Перед глазами всплыли воспоминания из далёкого детства, когда ещё её родители были живы, и звездный эльф, что предстал перед ней, виделся ей смеющимся над телами её родичей. Она целилась коротким кинжалом ему в сердце, чтобы убить одним ударом это жуткое отродье, но звёздные не зря славились самыми опасными существами в мире. Он с лёгкостью увернулся от прямого удара и выбил оружие из рук. Но даже так Валанди не собиралась сдаваться, она накинулась на кровного врага с голыми руками, колотя по груди кулаками. Если бы это был не Закнеыл, а любой другой звёздный, все бы в этой таверне давно отправились к прародителям. Но этот представитель эльфов был другим. Он даже не доставал свои парные клинки, а просто схватил беснующуюся солнечную и прижал её к себе так, чтобы она не могла двигаться и не причинила вреда ни ему, ни себе.

А в это время у выхода образовался затор, и чтобы спасти свою жизнь, молодой паренёк, только-только начавший изучать магию, произнес заклинание. Оно сработало, однако совсем не так, как предполагалось…

========== 2. Вместе порознь ==========

Задолго до происходящих событий, когда ещё эльфы были одним народом — никто уже не упомнит те времена, даже сами долгожители эльфы — существовал город под названием Андорал. Он был столицей эльфийского королевства и самым прекрасным местом в мире. Шпили его белоснежных башен тянулись высоко в небо и сверкали на солнце золотом, улочки были украшены разноцветными флажками — казалось, будто каждый день на улицах царил праздник. Блеска столице прибавляли многочисленные речушки и каналы, что пронизывали город насквозь, то и дело соединяясь и переплетаясь друг с дружкой.

Население города было самым разнообразным — от мудрых правителей и благородных рыцарей до простых купцов и крестьян. Некоторые умели обращаться в зверей — они составляли стражу. Другие хорошо видели в темноте — им доставалась самая сложная, но не менее почётная работа в шахтах. А третьи могли дышать под водой и становились богатыми торговцами рыбой или жемчугом. Но несмотря на все их различия, они жили в мире и согласии на протяжении веков, пока однажды не появился на свет ребёнок с магическим даром, превосходящим любого по силе. Он рос в любви и заботе, и все восхищались его талантом. Однако, когда он пожелал обучиться магическому ремеслу, пятёрка советников нашептала королю предостережения, и тот запретил мальчику изучать магию. Это и стало той трещиной, разрушившей целый народ.

Сильный маг был выходцем из низкого сословия, отец его был простым шахтёром, а мать тоже из тех, у кого есть ночное зрение. Тогда их ещё не делили на разные расы, но если говорить современным языком, они были из звёздных эльфов. А правил тогда король солнечных.

Спустя сотни лет маг набрал достаточно знаний и союзников, чтобы поднять восстание. Настал век кровопролития. Главной боевой силой каждой стороны были лунные. Они рвали глотки друг другу, пока в один прекрасный миг не поняли, что их попросту используют обе стороны. И тогда они ушли. Их заклеймили предателями и в догонку послали морских. Начался новый век катаклизмов. Реки и озера разливались, без конца шёл дождь — весь материк страдал.

Закончилось это тоже внезапно. Морские просто исчезли, оставив в покое лунных, а заодно и весь мир. Солнечные и звёздные не отступали, и их битва продлилась ещё век, пока они не истощили друг друга. И тогда их обоих предали. Туманные, дождавшись идеального момента, когда обе стороны ослабнут, ударили по ним, чтобы самим захватить власть. Однако они просчитались, и этот бой затянулся ещё на столетие.

Другим, не эльфам, измученным их непрекращающейся бойней, пришлось искать поддержки у высших сил. Все расы, преимущественно люди, собрались далеко-далеко, высоко-высоко на белоснежной горе, чтобы молить о помощи богов. И были услышаны. Наказание последовало жестокое. Боги отняли самое сильное и самое ценное у эльфов — их магию, ставшей причиной раздора. Но и даже после того, как сражаться стало уже нечем, обида, что нанесли друг другу отдельные кланы, была столь велика, что забыть её и вновь объединиться в один народ они не могли. Поэтому каждый пошёл своей дорогой, и с годами стёрлись все воспоминания об Андорале.

Только небольшой группе людей было поручено хранить память об этих страшных веках войны. Они образовали Белых магов и обязались поддерживать хрупкий мир, дарованный богами. Но боги не всегда жестоки (хотя это можно посчитать жестокой насмешкой), они сохранили шанс эльфам на объединение и возвращение магии, оставив пророчество, которое гласило: «Когда пять эльфов объединятся против общего противника, только тогда они будут прощены, и их магия вернётся». Однако никто не верил, что оно когда-либо сбудется… До сегодняшнего дня.

***

Видение захватило их целиком, заставляя видеть картины прошлого. Закнеыл наблюдал, как его народ поднял восстание, и ещё больше возненавидел сородичей. И когда он услышал слова пророчества, гулким эхом раздающегося в голове, звёздный лишь рассмеялся. «Они» и «объединятся»? Да никогда! И даже если сам он этого желал всей душой, то ни за что не позволил бы вероломным звёздным вновь стать частью эльфийского народа.

Когда призраки отпустили присутствующих в таверне, Закнеыл обнаружил, что всё ещё крепко держит в своих объятиях солнечную, и поспешил отпустить, пока она не решила, что он что-то замышляет против неё.

Валанди очнулась от толчка. Ей ещё некоторое время мерещилось лицо солнечного короля, который в угоду своим амбициям и из-за страха запретил юному звёздному эльфу изучать магию. Она не верила, что кто-то из её сородичей способен на такой поступок, ведь это звёздные должны быть плохими. «Нет-нет, они начали восстание. Всё верно, они — причина распада эльфов на отдельные расы», — убеждала она себя. С ненавистью взглянув на звёздного, Валанди вновь рискнула наброситься на него с кулаками, однако странная тишина и неподвижность во всей таверне заставили её притормозить.

Пытаясь осмыслить, что сейчас произошло, девушка оглянулась по сторонам. Все замерли, будто время остановилось, кроме него! Звёздный использовал какое-то гнусное заклинание? Но у эльфов нет магии, она видела только что, как боги лишили их этого дара… Тогда у него есть помощник! Она оглянулась в поисках пособника и увидела, что кроме них могут двигаться ещё двое: туманный эльф и оборотень. И она помогала этому парню! Гнев с новой силой захлестнул её, но когда она встретилась с серыми глазами эльфа, прочла в них неподдельное удивление. А ведь и правда, они только что стали свидетелями страшной трагедии, случившейся с их народом. Неужели это всё правда, и пророчество не лжёт? Но их здесь всего четверо, а говорилось о пятерых… Нет, не сходится… И вообще, это всё звёздный виноват! Не тратя больше время на размышления, она накинулась на темноволосого эльфа, который уже успел поднять с пола свой плащ, набросить его, и сделал шаг к выходу.

— Стоять! Ты никуда не пойдёшь, пока не ответишь за всё! — Валанди схватила его за капюшон и дёрнула на себя ткань, заставляя эльфа остановиться.

***

Гинтар ещё долго не мог отойти от того видения, которое наблюдал. Он ездил по миру, прочёл много книг, но даже в самых старинных свитках не было и половины написано, как это происходило на самом деле. Но Гин больше размышлял не о том, что увидел, ведь и так знал историю… по крайней мере, её частичку. Он думал о словах пророчества. Пятеро? Его взгляд невольно упал на звёздного и солнечную. Он не видел, как девушка неожиданно набросилась на своего «временного союзника» во время битвы. Сейчас же они все в шоке смотрели куда-то в пространство. Потом он обратил взгляд на:

— Кая! — его подруга никогда не сталкивалась с видениями — она была напугана, и Гин никогда не видел её такой: шерсть на загривке стояла дыбом, хвост поджат, а уши прижаты к голове. Зрачки расширены до предела, а верхняя губа в оскале показывала острые зубы зверя, но та не готова была нападать — она словно хотела удрать как можно быстрее из этого проклятого места. — Всё хорошо, обратись, это просто иллюзия.

Послушала ли она или нет, но Гинтар уже дёрнулся, чтобы отыскать рюкзак с одеждой, однако замер на месте — таверна застыла. Все люди, находившиеся там, были заморожены, даже те, кто, казалось бы, вот-вот должен был упасть. Отмахнув от себя наваждение, эльф подскочил к рюкзаку, достал почти такую же рваную рубаху и штаны, какие были на лунной до этого, и подбежал к Кае. Девушка пребывала на последней стадии обращения — сидя на коленях и обхватив себя руками, она прятала уродливое лицо полуэльфа, которое постепенно превращалось в нормальное, а с обнажённого тела падала на пол шерсть.

Только сейчас Гинтар увидел её рану на боку, и вместо того, чтобы помочь ей одеться, стал рубахой затыкать кровоточащий порез, постоянно оглядываясь, вдруг таверна опять оживёт. Но этого не происходило. Его серые глаза вновь упали на двух других эльфов, и в его взгляде читался немой вопрос: «Вы это тоже видели?»

И вместо ответа Гинтар увидел странную реакцию эльфийки. Он даже оторопел на секунду. Кая же из-за своего неведения о произошедшем посчитала, что во всём, что случилось, действительно виноват звёздный. Они с Гином бросились к паре одновременно, но если та просто упала на колени, прикрывая тело рубахой, «баррикадируя» выход собой, то её друг грубо отдёрнул солнечную от звёздного и встал между ними.

— Успокойтесь! — сдержанным, но властным тоном произнес он, смотря сначала на девушку: — В чём он виноват? В том, что иллюзию сделал? Это не он! — потом взглянул на мужчину: — После произошедшего ты просто так собрался взять и уйти?

— У него наверняка есть союзник! Испугался, что я могу навредить ему, и заморозил всех вокруг. Да только на нас это не сработало, — Валанди гордо вздёрнула носик и поправила рубашку, за которую так нелюбезно её потянули, открывая грудь больше, чем ей хотелось бы.

Закнеыл лишь бросил презрительный взгляд на солнечную, посчитав, что лучше проигнорировать это глупое создание, и ответил туманному:

— Тебе самому не смешно? Кто в здравом уме воспримет всерьёз иллюзию? Да ещё и такую… Эльфы едины? Ха-ха три раза!

— Гинтар, а если это правда? — подала голос лунная после слов эльфийки. — Я столько слышала про таких, как он…

— Кая, не лезь. Всё это глупости. Произошедшее сейчас — не чей-то розыгрыш и… Ради богов, оденься уже!

Переведя взгляд с насупившейся подруги на мужчину, Гин тяжело вздохнул, стараясь собраться с мыслями. Сумасшествие, просто сумасшествие, но…

— Почему нет? — тихо спросил уже звёздного. — Я вижу перед собой тёмного эльфа. Здесь — в городе! Судя по спокойствию жителей, в порту ты явно не разбойничал, иначе о тебе кричали бы на каждом шагу. На тебя напала эльфийка, но она до сих пор жива, и ты даже не попытался её ударить. Почему ты считаешь, что это невозможно, если ты сам живое доказательство того, что мы можем измениться?

— Ты серьёзно?! — не веря своим ушам, прокричала Валанди. Но тем не менее, капля сомнения закралась к ней в сознание: «А ведь и правда, он меня не тронул». Однако одного взгляда на звёздного было достаточно, чтобы возродить ненависть и отмести эту мысль. — Может, это их коварный план. Маленьких кланов им стало недостаточно, и они решили уничтожить целый город. Должно быть, сейчас отряд окружает эту и другие таверны, чтобы нанести удар.

— Что за чушь? — пробормотал звёздный на очередную глупость, которую сморозила солнечная. Он провёл рукой по своим волосам, собирая их вместе, и надел капюшон. Сверкнув красным из-под ткани на туманного, бросил последнюю фразу: — Лучше возьми с неё пример, и держитесь от меня подальше.

Тёмный развернулся, чтобы уйти, потому что он почти согласился. Этот эльф увидел в нём не только лишь кровожадного звёздного, и ему на самом деле отчаянно хотелось доказать и всем остальным, что он не такой, как его сородичи. Но… он единственное исключение. Закнеыл не верил, что звёздные захотят объединиться, а если они вернут магию — это будет катастрофа. Однако, сделав шаг, всё же обернулся.

— Ты правда веришь, что мы можем измениться?

Гинтар повернулся спиной к девушке полностью, более не боясь, что она попытается напасть. Хотела бы — даже слушать никого не стала. А звёздный уже накинул свой плащ, но… остановился? Из-за Каи, которая, морщась от боли, встала на ноги и оскалилась, как бы намекая, что проход ещё закрыт.

А, нет.

Гин мысленно пожалел этого юношу. Ему не могло показаться — он хочет измениться, хочет изменить быт своих собратьев. Забавно… Сколько бы раз туманный ни твердил своей подруге, что нельзя никого судить лишь по слухам, сам был весьма поражён тем, каким этот эльф был… другим. И почему-то осознание его собственных слов пришло именно сейчас. Да, он не просто сказал, он поверил в это сам!

— Меня зовут Гинтар, — с этими словами он протянул руку эльфу. — И да. Я верю.

— Очень мило, — вновь оскалилась Кая, но скорее от боли. Рубаху она уже успела надеть, та едва доставала до колен, а ткани сбоку продолжали окрашиваться в красный цвет. — Но таверну заморозили не для того, чтобы мы тут перезнакомились. Что делать-то? Так это всё было правдой? Гин, ты говорил, что это лишь легенда, не более того!

— Да вы, верно, шутите? — Валанди вышла из-за спины Гинтара, недовольнаятем, что её напрочь проигнорировали и вдобавок совсем исключили из разговора. Она ещё раз с неприязнью посмотрела на звёздного, но сама уже поняла, насколько детскими выглядели её нападки. — Я всё равно ему не доверяю. Прежде чем поверить в это… пророчество, нужны доказательства его невиновности. Да и вашей тоже.

Солнечная сделала несколько шагов в сторону от трёх эльфов, отходя на безопасное расстояние. Появление звёздного чуть ли не в центре города, внезапное обращение лунной и последовавшая за ним драка — всё это и ещё тот факт, что за последние пару дней она нечестно выиграла кругленькую сумму, делали её слегка параноиком и заставляли видеть вокруг врагов.

— Между прочим, это вы… — она вытянула руку и обвинительно указала на Гинтара, — вы до сих пор владеете магией, в отличие от других представителей эльфов.

Повисла секундная пауза, во время которой Валанди успела сообразить, какой идиоткой опять себя выставила. Она взглянула на кончик своего пальца, который всё ещё указывал на туманного и почти касался его носа, густо залилась краской и присела на корточки, хватаясь обеими руками за голову и бормоча проклятья на всех и каждого.

Так и не получив от звёздного рукопожатия или хотя бы имени, Гин лишь пожал плечами, выслушал речи девушки и не мог не улыбнуться. Это было… мило. Нет, правда, она показалась ему маленькой девочкой, которая топает ножками и кричит, чего хочет. Так и хотелось на её слова о магии брызнуть струйкой воды в её носик — зуб за зуб.

— Гинтар… — взволнованный голос Каи в миг обратил всё его внимание на неё. Девушка с мрачностью осматривала таверну, и он проследил за её взглядом. Всё вокруг стало оживать медленно, но постепенно нарастая.

— Надо уходить, — чёрт знает, были ли люди и гномы свидетелями их разговора или пророчества, или они всё ещё думали, что сражались. «Уж лучше второй вариант». Подхватив рюкзак и подругу под руку, юноша обернулся в последний раз на пару. — К северу от порта за еловой рощей есть горячие источники. Мы с Каей будем там всю ночь. Это спокойное место, чтобы всё обсудить.

***

Закнеыл тенью выскочил в сгущающиеся сумерки из таверны. Ему не составило труда смешаться с толпой, всё ниже натягивая капюшон. Но вдруг он резко замер, что следом идущий наткнулся на него и нелестно выругался. «А что дальше?» — осознание случившегося ударило его по голове, как кувалда. Да, туманный поверил в него. Это было настолько необычно, что вызывало ощущение эйфории в животе. Кто-то смог взглянуть на него не как на кровожадного убийцу. Он поднял руку, которую так и не осмелился протянуть, чтобы ответить на рукопожатие, сжал её в кулак и на минуту позволил себе поверить, что всё может закончиться хорошо. Но лишь на мгновение, а после его вновь окружили суетящиеся даже после заката жители города, которые, если вдруг он решит сбросить свой плащ, не задумываясь, прикончат его.

Он ускорил шаг, стараясь ни с кем не сталкиваться, свернул в проулок, где поменьше людей, и окольными путями отправился на север искать еловую рощу.

К счастью, долго бродить ему не пришлось — Закнеыл заметил Гинтара и его подругу и на расстоянии стал следовать за ними. Он бесшумно крался, скрываясь в тенях деревьев, слушал их рассуждения о магии и сам задумался. Вернуть магию… Сколько несчастий может принести эта сила? Может и правда, она не нужна? Пусть останется всё, как есть. Закнеыл даже притормозил, но когда случайно потерял из виду пару, занервничал. И это было ответом ему — он в деле независимо от исхода.

***

—…Возможно, из-за того, что мой народ решил выйти из игры, а в последствии и погубил меньше жизней, нам оставили немного магии, — размышлял юноша, нанося последний слой целебных трав на бок подруги.

Кая во второй раз слышала легенду о той битве, которая разделила эльфов. Но если в первый раз она слушала её как сказку, то теперь старалась сопоставить все факты из его слов и из увиденного. Когда Гин закончил как с разговорами, так и с раной, он подал подруге руку и помог встать на ноги.

— Что ты об этом думаешь? — спросил он.

— Не знаю, — пожала девушка плечами, но вспомнив картины, как оборотни-эльфы бьются между собой; наблюдая в видениях, как брат рвёт на части брата; как верещат щенки и женщины… Она зажмурилась и помотала головой, пытаясь отогнать воспоминания. — Никогда бы не подумала, что мои собратья были не более, чем пушечным мясом для остальных.

— Это всё в прошлом, — поспешил заверить её Гинтар и, взяв за руку, повёл по лесу. — Ты подумай о другом. Пророчество — не сказка. Мы можем получить нашу магию вновь!

— А зачем она нам? — усмехнулась эльфийка. Гин удивился. — Я не знала магии, пока не встретилась с тобой. Никто из моей стаи не сталкивался с ней. И думаешь, нам было плохо? Ты думаешь, плохо той солнечной эльфийке или звёздному, что они были без магии? Ты на себя-то посмотри! Ты ею даже в битве не пользовался, так зачем она тебе?

Гинтар сначала нахмурился, а потом резко выпрямился, сложив руки на груди и как-то надменно взглянул на подругу. О нет, это не значило, что именно это чувство он испытывал, но такой вид он принимал, только когда злился. Туманный эльф словно не умел кричать, ругаясь, как это делала Кая. И из-за этого с ним было даже неинтересно ссориться!

— Просто ты не знаешь. Магия — не только боль и разрушение. Это лечение обычным ручейком; это тепло, чтобы вырастить дерево; это энергия, делающая нас сильнее…

— И опаснее, — отрезала подруга. — Ты, я, тот звёздный — хорошо, мы все исключение из правил. А что остальные? Где гарантии, что твои собратья не возжелают расширить территории, а звёздные не начнут насиловать и убивать всех направо-налево?

На этом их разговор был закончен. Гинтар так ничего и не сказал, а Кая отказывалась менять своё мнение. Им не нужна магия! Зачем? Если та битва и те слова в видении были правдой, то она не хотела быть повинной в новой многовековой войне. Хватит с неё её собственных войн.

Кстати о них. Через полтора часа усталые эльфы таки нашли источники. Это была огромная поляна на окраине елового леса. Красивое место, тёплое, несмотря на прохладный вечер. Подняв голову к небу, Кая хмуро отметила, что из-за нахлынувших событий, день прошёл слишком быстро. Был поздний вечер, а значит, на подготовку к медитации не будет времени. Или хотя бы на охоту. И словно прочитав мысли подруги, Гин приобнял её за плечи и проговорил:

— Ты готовься, погрузись в источник и делай то, что я тебе говорил. Если всё будет хорошо, то у тебя даже желания не появится обращаться или злиться без причины. А я пока на охоту схожу, — Кая довольно улыбнулась и потёрлась головой о его плечо. Правда, потом хотелось его ударить: — А что касается пророчества… Нам всё равно потом некуда пойти. Давай сходим в Таккоум? Там гигантская библиотека, поспрашиваем у старцев, как быть с этим пророчеством.

— Даже если двое других не придут?

— Мы с тобой хотя бы попытаемся что-то разузнать. Если ничего не получится, наша совесть будет чиста.

— Твоя, Гин. Твоя.

Кая повернулась к другу спиной и через голову стала стягивать с себя рубаху, медленно, с кошачей грацией, повиливая бёдрами (специально ли?), тем самым заканчивая разговор. Гин что-то позади пробубнил, и Кая уже слышала удаляющиеся шаги друга. Медленно погружаясь в источники, она думала о том, что произошло. Ей магия не нужна. Даже в том видении оборотни не особо ею пользовались. Зачем, когда есть верные клыки и когти, которые ни одни боги не отнимут?

Через ещё полчаса вернулся Гинтар с тушкой куропатки. Он разжёг костёр, общипал птицу, выпотрошил её, стал готовить… Какая к чёрту медитация, когда рядом жарится нежная, мягкая, вкусная птичка? Но она упрямо продолжала сидеть в источнике, время от времени ощущая, как струйки воды приятно ласкают её шею и лицо, подобно змеям — Гинтар таким способом помогал расслабиться. И это у него получалось очень хорошо.

— Да когда эта чёртова роща кончится уже? — прервала их спокойствие Валанди, неожиданно появившись из-за деревьев.

Солнечная долго сомневалась, стоит ли ввязываться в дела с пророчеством. Сидя в своей комнате на постоялом дворе, вспоминала, как с самого детства она была окружена магией благодаря сестрице, что приютила изголодавшегося ребёнка, у которого не осталось ни родителей, ни других родственников. Хоть Силейз очень часто использовала магический дар, она всегда учила Валанди, что эти способности крайне опасны, особенно в неопытных руках. Но на секундочку представив, что она сможет творить все те чудеса, что так любила показывать ей сестрица, Валанди не заметила, как ноги сами её понесли в еловую рощу. Только и успела прихватить свои вещички, потому что, как подсказывала ей интуиция, сюда она уже вряд ли вернётся.

Напугав двух эльфов своим шумным появлением, она сама не готова была, что так скоро найдёт их, хоть и шла на огонь, поэтому опешила при виде обнажённой Каи в воде и сидящего рядом Гинтара.

— Привет, — только и смогла выдавить Валанди, смущённо улыбнувшись и помахав рукой.

Не зная, куда деть глаза, она резко отвернулась и налетела на звёздного. Тот подхватил её под локоть, потому что солнечная потеряла равновесие от столкновения, но Валанди оттолкнула его руку и, выставив перед собой кинжал, яростно зашипела:

— Не смей прикасаться ко мне, выродок.

Кая оглянулась, смотря на появившихся через плечо, наполовину сидя в воде, мысленно прорычала и отвернулась — вот тебе и медитация. Настолько погрузилась, что напрочь забыла о нюхе, который у неё всегда был включён. Девушка бросила косой взгляд на Гинтара, и отвернулась, давая понять, какое имеет мнение обо всём этом.

Но туманный не особо обратил внимания на это. Куда она денется с тонущего корабля? Вновь станет одиночкой при том, что не умеет вести такой образ жизни?

Встав на ноги и проходя мимо источника, бросил Кае тихое: «Не отвлекайся» и подошёл к паре. На этот раз руку он никому не протянул, а мягко обхватил кисть враждебно настроенной эльфийки и попытался опустить её руку с кинжалом, ласково приговаривая:

— Солнышко, нападать кому-то на безоружного я не позволю. Если вы с этим парнем знакомы, то прежде уладьте свои дела не при мне, — и улыбнулся так обворожительно, как только умел. Нет, не выделывался, пытался сгладить края. Однако на звёздного он взглянул уже серьёзно. — И что вы решили?

«Солнышко? Солнышко?!» — Валанди была настолько шокирована таким фамильярным обращением, что просто широко открыла рот в возмущении и позволила опустить её руку.

— Я же пришёл, — ответил звёздный, опять проигнорировав нападки в свой адрес, решив, что так будет лучше. Он уже давно привык к такому обращению и обычно молча уходил, но сейчас ему во что бы то ни стало хотелось остаться, однако, не знал, как повести себя с солнечной, ведь она считает его заклятым врагом. Тёмный прижал руку к груди под плащом, не решаясь протянуть её, да и нужно ли, поэтому просто тихо представился: — Я Закнеыл.

— Своё имя я уже назвал, — в ответ лишь кивнул Гинтар, отпустил руку эльфийки и указал взглядом на оголенную спину лунной. — Её зовут Кая. Она должна медитировать, так что прошу не обращать на неё внимания.

«Чтоб на тебя внимания не обращали», — мысленно прорычала лунная. Она уже не медитировала, а внимательно слушала своего друга и пришедших гостей, но упорно делала вид, что «занята». Хотя как же хотелось обернуться и тщательно изучить эльфов. Если с солнечными ей удавалось видеться, то со звёздными она никогда не сталкивалась и хотела лично проверить все слухи, которые про них ходят. У них правда чёрные глаза? А они правда едят пауков и червей? А правда, что своих слабых детей они жарят на костре? Но и пощупать золотые волосы солнечной тоже руки чесались. Так необычно!

— А твоё имя мы ещё не знаем, — между тем продолжил общение Гинтар, смотря на незнакомку-эльфийку.

— Валанди, — бросила солнечная, убирая кинжал за спину. Как бы ей ни было мерзко находиться в обществе звёздного, она признавала необходимость его присутствия здесь. В пророчестве чётко сказано о пяти эльфах. — Кстати, кто пятый?

Услышав этот вопрос, Кая едва заметно дёрнулась, но это вряд ли кто увидел. Да и Гинтар не торопился говорить о тайне подруги, но если не сказать, то парочка вряд ли захочет остаться здесь, ссылаясь на какую-то ошибку.

— Кая наполовину морская. Думаю, этого хватило для пророчества, — тихо проговорил Гин и поторопился сменить тему: — Мы думали о том, чтобы отправиться в библиотеки Таккоума. Там должна быть хоть какая-то информация о том, что с нами произошло. Вы с нами?

— У меня есть предложение получше, — Валанди уселась к костру, проверяя готовность куропатки, и собралась рассказать свой план.

***

В белоснежных горах, за лесами и островами, защищённый разными тварями, был воздвигнут замок. Уж сколько лет ему — никто и не припомнит. Независимо от погоды, он всегда, словно шалью, был укутан туманом, а путь к нему тернист и опасен. Величественный и волшебный замок был символом света, ибо все знали, что там живут лишь добрые Белые маги. Они хранили сотни тысяч тайн; знали столько же легенд и самых разных историй. Было поверье, что если тебе посчастливилось встретить на своём пути Белого мага, то дорога сулит быть спокойной и безопасной, а если уж ты понравился ему, то он обещал исполнить твои самые сокровенные желания.

И не было никакого подвоха. Те колдуны, что обитали в горах, служили верой и правдой королям и простым людям. Они готовы были до последней капли крови защищать королевства; истощали свои запасы, лишь бы только год был процветающим, плодородным и богатым. Белых магов любили, в них верили и их почитали.

Но сегодня что-то не так. Над Белым замком сгущались тучи, а туман плотнее окутал старые кирпичные стены. Где-то над парапетами грохотал гром, и не поймёшь сразу — то ли маги повинны в буйстве природы, то ли сами боги гневались на них.

Расарис — старейший и почитаемый колдун, опираясь на свой дубовый посох, расхаживал нервно взад-вперёд и изредка поглядывал на собравшихся в пыльной библиотеке собратьев. Усаженная за овальный стол дюжина людей разделяли волнение своего старейшины и думали над сложившейся проблемой. Оковы векового забвения дали трещину — одно из пророчеств начало сбываться.

— Пять эльфов объединились, — уже в пятый раз повторил Расарис в свою густую бороду, громко ударяя посохом о мраморный пол замка. — Не могу поверить!

— Даже если кто-то из звёздных эльфов обуздал свою жажду убивать, — размышлял один из дюжины, — то как морской эльф мог объединиться с кем-либо? Их не бывает на суше, их никогда не видели в городах. Не верю!

— Но знак видели все, — вскочил со своего места самый младший колдун. Он с вызовом взглянул на Расариса. — Старейшина, мы должны что-то предпринять! Эльфам нельзя получить магию назад!

— Усмири свой страх, Локейт, — сосед слева взял молодого за рукав и пригласил вновь сесть за стол, но старейшина не разделял его спокойствия:

— Локейт прав в своём страхе. Мы — ничто, по сравнению с эльфами, когда в их жилах течёт магия. Даже туманные, сохранившие лишь каплю волшебства в своём теле, способны навредить любому из нас. Нет, нельзя допустить, чтобы пророчество сбылось!

И дело было не в страхе перед серьёзной конкуренцией. Старейшина знал — ему передавали из уст в уста, через всевозможные видения о той кровопролитной войне, когда все эльфийские расы схлестнулись между собой. Были убиты тысячи… сотни тысяч… И не только их собратьев. Под горячую руку прекрасных существ попали все: люди, орки, гномы, кентавры и пегасы… Их магия была столь разрушительной, что добралась даже до Совершенных — драконов, которых в мире и так оставалось меньше полусотни. А та война отняла добрую половину Совершенных.

Расарис закрыл глаза и стал гладить свою бороду. Это действовало успокаивающе, словно бы он гладил спину кота. Колдуны ждали его вердикта. Сколько слов брошено за последний час, сколько предложений сделано, но они оставались в тупике. С пророчеством нельзя бороться — это знал каждый, но ведь можно попытаться! Мир между расами эльфов слишком шаток — между солнечными и звёздными идёт война, лунные из-за вырубки лесов вынуждены перебираться в города или ближе к ним, но из-за их природы происходит слишком много конфликтов. Морские эльфы порой лишь от одной только прихоти затопляют корабли, целые флотилии! Только от туманных не было проблем, но сколько это продлится? Когда их высокомерие перейдёт на новый уровень, когда они решат, что «не достойны жить на одной земле с „жалкими расами“?».

Эльфы не должны получить магию! Слишком велик шанс повторить ту войну.

— Нам придётся отыскать эту пятёрку, — прошептал Расарис. Честно — ему было больно произносить эти слова, ведь то, что он задумал, противоречило всем идеалам Белых магов.

— И что нам делать? Заточить их, пока они не состарятся и умрут?

— Туманный со своими крупицами магии сможет справиться с любым замком — магическим и нет. Если уж перечеркнуть дорогу этой пятёрки к цели, то без права на новую попытку, — колдуны внимательно осмотрели старейшину. — Призовите Кошмаров и пустите на поиски эльфов.

— Кошмаров? — ахнул Локейт. — Старейшина, вы же не собираетесь?..

— Это единственный путь, мальчик мой, — скорбно опустил голову Расарис и прикрыл глаза. Ему правда было больно принимать это решение. Маги должны защищать! Но он не мог допустить новой войны. — Единственный путь.

========== 3. Центр мира ==========

По предложению Валанди они отправились в Сильверсан. С тех пор, как солнечная была здесь последний раз, город заметно вырос. Жителей стало настолько много, что пришлось воздвигать дома за пределами крепостной стены, а через реку полным ходом шло строительство моста. Это даст возможность добираться до города не только по реке или через Ниварну и откроет новые торговые пути.

Удивительно было, что сюда стекалось столько народу, ведь город стоял практически на окраине Мертвой равнины. Это обширные бесплодные земли во владении орков. Если вдруг они вздумают напасть на людей, Сильверсан будет первым на их пути. Видимо, политика Силейз привлекала куда больше, чем считала Валанди. Ей не нравилось, что сестрица разрешает пускать в город все расы, будь то полуорки или даже звёздные эльфы. Пусть оружие и было запрещено внутри стен, но все же они оставались злобными расами.

Возвращаться в город, в котором выросла, для Валанди было обычным делом. Каждые пять-семь лет она прерывала свои путешествия, чтобы проведать сестрицу, хотя в этот раз прошло больше времени. Наверняка получит взбучку от Силейз за такое долгое отсутствие. Чем ближе к Сильверсану они подходили, тем сильнее она нервничала, но и в то же время хотела скорее увидеться с сестрой и рассказать ей о случившемся. Она надеялась, что та скажет, что это все чья-то злая шутка, и ей больше не придется находиться в компании звёздного. Хоть остальные и приняли его, поверив в добрые намерения темного, Валанди не собиралась так легко покупаться на это. Она не выпускала из рук кинжал ни днём, ни ночью, и практически не спала за все время дороги.

В свою очередь Закнеыл держался в стороне от остальных и ни с кем не говорил, лишь коротко отвечал, если обращались к нему. Даже на любезное приглашение туманного присоединиться к ним за ужином, с благодарностью принял еду, но за общий костер не сел. Он с трепетом ожидал прибытия в Сильверсан — город его мечты, где он сможет снять с себя плащ и предстать перед всеми, не скрываясь. Всю дорогу он думал об этом моменте, представлял реакцию окружающих и не раз ловил себя на мысли, что уходил глубоко в себя на неопределенное время, но зато дорога пролетала незаметно. Хотя периодически он все же поглядывал на солнечную, чтобы не упустить момент, если она вдруг опять решила бы накинуться на него с оружием.

Гинтар и Кая шли всю дорогу молча. Если первый осматривал старые добрые дороги, по которым когда-то ходил, то Кая предпочитала идти позади всех, прислушиваясь к природе и к окружению, то и дело готовая оповестить всех о приближающейся опасности. Дело было в привычке. Даже когда они с Гинтаром путешествовали вдвоём, именно она была в их группе глазами и ушами. С её-то природой.

Гинтар долго пытался успокоить подругу, но, потеряв надежду, просто стал осматривать своих спутников. Глупо врать, что он был спокоен. Эльф научился доверять всем, но на десять процентов своего доверия он всё же был настороже. Как и сейчас со звездным. Однако, чем ближе они подходили к городу Сильверсану, тем спокойнее он становился — сколько было шансов у звездного незаметно напасть на ту же Валанди, которая явно обидела его своим поведением. Даже ночью! Но Закнеыл молча шёл поодаль и не предпринимал никаких попыток.

— Вы должны сдать оружие, прежде чем войти в город, — приказал пожилой стражник у ворот, задерживая четверку. Он даже не поднял глаза на них, выполняя обычную процедуру пропуска.

И вот перед ними стены. Гинтар остановился, чтобы вдоволь насладиться местом, о котором столько слышал, но так никогда не видел — не было необходимости. Стены были высокие, величественные, внушали доверие. Да и на заявление о сдаче оружия он уже был готов отдать его, как услышал прелюбопытнейший диалог стражников, чему не мог не усмехнуться.

— Постой, ты разве не знаешь, кто это? — испуганно проговорил второй стражник. Первый нахмурился и более внимательно взглянул на группу разномастных эльфов. Его глаза округлились, когда он посмотрел на солнечную.

— Госпожа Валанди! — вскрикнул он и поспешил выказать ей уважение поклоном. — Прошу простить, не признал сразу. Вас так давно не было. Хочу заметить, что Вы очень похорошели. Правительница Силейз будет рада видеть Вас.

— «Госпожа Валанди»? Вы явно что-то нам не договорили, госпожа, — подойдя ближе к Валанди, Гинтар тихо и насмешливо шепнул на ухо.

Кая лишь натянула капюшон неразодранного из-за превращения плаща на самый нос и фыркнула на любезность друга.

От горячего дыхания Гинтара у Валанди пробежали мурашки по шее, и она почувствовала, как щёки запылали. Это было странно — обычно она не подпускала мужчин к себе, и, хоть и часто пользовалась внешностью для своей выгоды, всегда пресекала любые попытки прикоснуться или вот так нагло влезть в её личное пространство без разрешения.

— Силейз — моя старшая сестра, — не поворачиваясь, чтобы не показать свое смущение, проговорила Валанди. А предугадывая следующий вопрос, добавила: — Мы не кровные родственники, она меня вырастила.

Солнечная сделала пару шагов к стражникам и обернулась. Поймав на себе все еще удивленный вгляд Гинтара, поняла его так:

— Даже не спрашивай, почему при таком воспитании я ненавижу звездных, — Валанди бросила незаметный вгляд на укутанного в плащ не хуже Каи эльфа и повернулась к стражникам. — Рада видеть тебя в добром здравии, Бодор. А ты постарел.

— Так двадцать лет прошло, не больше, не меньше, — добро улыбнулся стражник на шутку.

Гинтар открыл рот, чтобы съязвить по поводу толерантности к другим видам, но тут же получил ответ на свой вопрос и улыбнулся, взглянув на Закнеыла, потом на Каю. Хотел было и на её счёт пошутить, но решил промолчать. Зато не смолчала она:

— Мне кажется, у тебя ещё будет время поболтать со старыми знакомыми. Может, уже двинемся дальше? Раз уж у тебя тут связи, давай направимся сразу к твоей… сестрице.

Скрылось ли её беспокойство или нет от других, но Гин услышал его в голосе, подошёл к ней и приобнял.

— Здесь никого из твоей стаи быть не может. Хватит переживать, — тихо-тихо шепнул он ей на ухо, попытался снять капюшон, на что та лишь грубо отпихнула парня от себя и натянула его сильнее. — А даже если и есть, сомневаюсь, что они посмеют напасть на тебя в этих стенах.

Валанди нахмурилась, но с лунной она была согласна — чем скорее разберутся с этим странным пророчеством, тем быстрее она избавится от их компании. Однако перспектива остаться без оружия в присутствии звёздного совсем не воодушевляла.

— Может на этот раз разрешите мне и моим друзьям оставить оружие при себе? — попыталась уговорить стражника Валанди, применяя свою самую обворожительную улыбку. — Мы совсем недолго задержимся в городе.

— Вы же знаете правила, госпожа, — стражник отрицательно помотал головой.

Ничего не оставалось, кроме как сдать оружие, если они хотят войти. Да и в каком свете предстанет Силейз, если её младшая сестра не подчинится правилам? С тяжёлым вздохом, будто расставалась с детьми, Валанди сняла со спины свои лук и колчан со стрелами, отцепила кинжал от пояса и с неохотой передала стражнику.

Кая спокойно осталась стоять на месте, смотря как спутники вынужденно отдавали свои средства для защиты. А чего ей беспокоиться? Всё её оружие всегда при ней — клыки да когти.

Гинтар же, наверное, единственный, кто отдал оружие без зазрения совести. А что? Если не давали поблажки даже таким высокопоставленным людям, значит, можно не переживать, что город хоть чуть-чуть похож на Ниварну.

Закнеыл тоже не стал препираться. Он аккуратно вытащил из-под плаща парные мечи и трясущимися руками передал их. Он подумал: «Пора ли уже открыть лицо?» — но на секунду замешкался и в итоге так и не решился откинуть капюшон.

— Тебе плохо? — спросила оборотень звездного. Не то что бы она беспокоилась за него, но уж больно его тряска бросилась в глаза. А вдруг ему свою кровожадность приходится силой удерживать, и он уже теряет контроль без вида крови?

— А Ваше? — Закнеыл не успел ответить, как стражник обратился к Кае, вытянув руку, чтобы принять ее оружие.

Лунная даже не сразу поняла, что обращаются именно к ней. Плащ облегал спину, что указывало на то, что сзади ничего не скрывала; рваная рубаха, под которой было голое тело и штаны без пояса. Она только сняла капюшон и резко расправила плащ, показывая, что под ним ничего не хранится.

— Она лунная, — сказал за девушку Гинтар, показывая второму стражнику содержимое рюкзака, где были только вещи. — У неё нет оружия.

— Я надеюсь, в городе на нас намордники не надевают? — спросила она то ли стражника, то ли солнечную. — В этом случае я вас тогда здесь подожду.

Валанди хотела съязвить в ответ, но стражник её опередил:

— Что Вы, сударыня? Правительница Силейз основала этот город, чтобы любой мог найти приют в этом мире. Население очень разнообразное, и чтобы все могли сосуществовать в мире и не причиняли друг другу неприятности, в Сильверсане есть ряд правил, которые вы должны соблюдать. Первое — никакого оружия в стенах города. Второе — не оскорблять никого из-за расовой принадлежности. Если увидите, что кто-то пытается на этой почве устроить конфликт, незамедлительно сообщите стражам порядка. Третье — пользоваться боевой магией и способностями, которые могут причинить вред окружающим, строго запрещено. Это же относится и к превращениям оборотней. Добро пожаловать в Сильверсан, мы рады приветствовать вас, — напоследок стражник сладко улыбнулся Кае.

На что та тоже улыбнулась мужчине в ответ. Оскалом. Ей от Гинтара хватает вот этой сладости в речах. Туманный только поблагодарил стражников и, дабы подруга больше не испытывала терпение окружающих, подтолкнул её вперёд, невольно заставляя входить в город вместе с Валанди, а сам поравнялся с Закнеылом.

И вот Гин здесь. В Сильверсане. Огромный, светлый город с самыми разнообразными жителями, с самыми приятными запахами; облагорожен так, будто каждое здание являлось маленьким замком. Он привык не обращать внимания на то, как на него смотрели, и потому не особо заметил, что… на него не смотрели вообще! Он — самый обычный, такой же как все, хоть и не такой.

Было довольно шумно, все куда-то торопились, говорили, пытались перекричать других, но то не было хаосом. Просто город жил в своём ритме, живом и быстром. Гин умел приспосабливаться, и уже через несколько минут толпа людей и нелюдей не доставляла ему дискомфорт, чего нельзя сказать о Кае. Девушка была напугана, для неё это было слишком много, слишком дико и шумно. Они с ней побывали во многих городах, но ещё ни разу в таком большом. Схватив девушку за руку, он притянул её к себе и натянул на лицо капюшон, дабы она хоть немного, но чувствовала себя защищённой.

— А ты здесь бывал когда-нибудь? — воодушевлённо спросил он Закнеыла. — Эй, Валанди, погоди, не торопись! — нет, всё же к ритму города он не до конца привык.

— Нет, не бывал, — тихо проговорил Закнеыл, но не был услышан, так как туманный перешел на быстрый шаг, чтобы догнать «госпожу». Хотя ему было все равно, он осторожно выглядывал из-под капюшона, чтобы рассмотреть окружение, но не поднимал его больше нужного. Хоть при таком ярком солнце он видел хуже, зато его чуткий нос ловил тучу самых разнообразных запахов. Он с упоением втягивал новые ароматы и не верил, что наконец-то оказался здесь.

Валанди притормозила, только когда ее одернул Гинтар. Она не подумала, что ее временные компаньоны впервые в городе и захотят осмотреться.

— У вас будет еще время, чтобы полюбоваться достопримечательностями, — резко бросила солнечная отстающим, встав, чтобы дождаться, когда все ее нагонят. — Сначала разберемся с делами.

— Да нет, просто… — но вместо слов Гин указал взглядом на вечно ударяющуюся о прохожих Каю и на осматривающего горожан звёздного. — Не торопись. Одной здесь не по себе, да и второму непросто.

И словно в доказательство его словам, Гинтар увидел, как какой-то полуорк (явно случайно), куда-то торопясь, толкнул плечом оборотня. Кая могла бы поймать равновесие, но вместо твёрдой земли, она наступила кому-то на ноги и просто стала падать, а Гин дёрнулся вперёд, дабы если уже не поймать, то хоть поднять.

Однако его опередил Закнеыл, который шел рядом с лунной и вовремя заметил, как та начала падать. Он подставил руки, чтобы поймать ее и не допустить падения.

— Ладно, — вздохнула Валанди, понимая правоту Гинтара. Как бы ей ни было противно признавать, сейчас они в одной лодке… идущей на дно. Солнечная уже тронулась дальше, как ее окликнули:

— Госпожа Валанди? — полная дама в фартуке вышла из пекарни и, заметив эльфийку, узнала ее. Однако та смотрела на женщину с непонимаем. — Я Френья.

— Ублюдок, чтоб тебя шакалы ночью загрызли, — опираясь о руку Закнеыла, Кая пыталась взглядом найти своего «обидчика», но его уже давно поглотила толпа. Подняв глаза на звездного, она отпустила его руку и пробубнила: — Это не тебе. Спасибо, Закнеил.

Услышал он или нет, но внимание эльфов привлекла дама. Гинтар тут же улыбнулся незнакомке и поприветствовал ее, в то время как Кая предпочла остаться подальше от этой… лучезарной троицы.

— Френья? — удивилась Валанди в хорошем смысле. Когда-то она работала в замке поварихой и разрешала Валанди таскать булки с кухни, однако солнечная ее помнила совсем молодой девушкой. — Тебя не узнать.

— Так сколько времени прошло? — она с доброй улыбкой приблизилась. — Двое детей и работа с выпечкой вредны для фигуры, — она похлопала себя по бокам, весело рассмеявшись. — А вот ты совсем не изменилась. Может, зайдешь? Угощу тебя и друзей пирогом.

— Нам нужно повидаться с сестрой. Прости, это не терпит отлагательств, — и распрощавшись, Валанди все-таки пошла дальше, только уже медлее, следя за тем, чтобы остальные поспевали за ней.

Когда они двинулись в путь вновь, Гинтар продолжил идти рядом с Валанди, время от времени смотря на Каю, но, благо, её было кому поймать — так считал туманный.

— Очень приятная леди, — между тем попытался завязать диалог Гин. — Да и город — просто чудо. Не понимаю, почему ты его покинула.

Он бы мог предположить, что солнечная просто гуляла по окрестностям, но уж больно не прогулочное на ней было обмундирование.

— Не могу усидеть на одном месте, — на этом Валанди хотела закончить разговор, но взглянула на Гинтара, и то, с каким интересом он ее слушал, заставило говорить дальше. — Вся эта суета не для меня, — она обвела руками вокруг, указывая на торопливо бегающих туда-сюда жителей. — Я всегда хотела путешествовать и стать знаменитой искательницей сокровищ. Это очень увлекательно! Знаешь, был у меня случай… — глаза Валанди загорелись, когда она начала рассказывать историю.

Гинтару было интересно слушать. Правда. Он любил слушать! Он обожал получать новые знания, новую информацию, даже если она никоим образом его не касалась. И это желание действительно отражалось в его глазах. А когда Валанди делала паузы, он позволял себе вставлять слова:

— У нас на островах не так много народу, так что я не привык к такой толпе, но не скажу, что она меня беспокоит. Напротив, помогает чувствовать, что ты не так одинок, — не то что бы он вообще когда-то это ощущал. — …Тогда, если с нашей ситуацией всё уляжется, я тебе желаю удачной дороги. Слышала когда-нибудь о небольшом городке Дасмор на севере? Рядом с ним частенько можно встреть стадо кентавров, но они дружелюбные. Так вот, вино там делают лучше, чем гномы, это я тебе зуб даю! Обязательно попробуй, — пока Валанди говорила, он осматривал пейзажи, зацепился взглядом за рыбную лавку (а как житель островов, рыбку он любил), но предпочёл оставить это на потом, да и солнечная вновь сделала паузу: — Что за случай?

— Если однажды меня занесет в Дасмор, обязательно попробую местное вино, — Валанди улыбнулась эльфу, отметив, что с ним легко говорить, и продолжила рассказ: — Слышал о Тиросе — королевстве на западе от Гор Слёз?

— В Тиросе был проездом, так что историю не слышал, — и он молча слушал её рассказ. К этому времени он уже стал видеть замок Силейз. Несмотря на то, что эльф внимательного его изучал взглядом, ушами и мыслями он всё ещё был со спутницей.

— Тамошней принцессе из соседнего королевства послал подарок жених — красивейшее и очень дорогостоящее ожерелье из сапфиров. Люди, которым приказали доставить драгоценность, додумались сократить путь через те самые горы. Вот идиоты — все знают, что там живёт великан! — Валанди сделала паузу, чтобы Гинтар лучше представил картину происшествия. — Естественно, они попались, и ожерелье потерялось. Я услышала от двоих искателей, что они решили найти его, чтобы получить вознаграждение, и напросилась с ними. Тяжёлое было путешествие в компании двух мужчин. Хуже всего был великан, в пещеру которого мы вломились. Еле ноги унесли, — Валанди опять перевела дыхание, вспоминая их побег. — Ребята получили свое вознаграждение, а я вынесла из закромов великана достаточно золота и свой кинжал, — она осеклась, чтобы случайно не выболтать тайну о магических свойствах клинка, перевела тему: — А ты, получается, с островов? Подруга твоя тоже?

Вновь поймав её секундное молчание, он спросил:

— Значит, ты из охотников за сокровищами. Странно это слышать от второй хозяйки города, — понятное дело, что хозяйка она не по крови, но Гинтар сомневался, что она являлась обделённой деньгами личностью. — Прости, я этого не понимаю. Если бы ты искала приключения ради артефактов или редкостей — это одно, но ради денег… Всё равно, что если бы обезьянка жила в доме, заполненном бананами, но ходила их собирать к пруду, где живут крокодилы, — через мгновенье до парня дошло, что он ляпнул: — Прости-прости, я не имел ввиду что ты обезьянка, но, надеюсь, мою мысль ты поняла. Что же касается Каи — нет. Она раньше жила в стае, в лесах, как раз за Горами Слёз. Но позже мы стали путешествовать вместе, — Гинтар отвернулся от Валанди, переведя взгляд на замок, тем самым намекая, что подробности о Кае он просто не в праве разглашать. Но сам рискнул спросить о втором члене их группы: — А ты… Ты с Закнеылом всё-таки знакома? — спросил он тихо-тихо, мельком оглянувшись на Каю и звёздного.

Его комментарий сильно задел Валанди. Считает ее какой-то принцессой, раз она росла в замке! Да он хоть знает, что Силейз взяла ее к себе, когда город только-только основали, и похож он был больше на деревню. К тому же то, что человек, пусть и маг, приютил бедную эльфийскую девочку, оставшуюся без родителей и клана, — неописуемая удача. А искательницей сокровищ она стала далеко не из-за денег. Она ищет приключения ради самих приключений, все остальное — приятный бонус или способ выжить.

— Сидеть в замке и наряжаться в платья? Вот тогда я бы точно походила на обезьянку, — фыркнула Валанди и злобно стрельнула глазами в эльфа. — Ты же тоже путешествуешь, и должен знать, что в дороге деньги быстро заканчиваются. И как ты, возможно, успел заметить, дома я не часто появляюсь, — она замолчала, не собираясь дальше оправдываться. И вообще, зачем она что-то доказывает ему? Больше ни слова не произнесет. Однако, на вопрос о звёздном всё-таки ответила, выпалив с жаром: — Не знала, и знать не хочу! Как только мы разберемся со всем, я его убью.

— Прошу, не обижайся, я никак не хотел тебя обидеть, — ласково, нежно, слащаво, но искренне произнёс юноша, стойко проглотив её слова. Но и сам не удержался от ответа: — Да, действительно, негоже убийце блистать на балах и наряжаться в бесподобные платья, которые бы подчеркивали золото в волосах, — и в отличие от первого ответа, этот содержал в себе лишь холодный тон и привычную его расе надменность. А кому понравится, когда такая милая девушка вдруг заговорит об убийстве незнакомого ей эльфа?

— Ты понятия не имеешь, что они со мной сделали, — также холодно, смотря прямо в его серые глаза, произнесла Валанди, вложив всю свою ненависть в эту фразу. Она разорвала зрительный контакт и ускорила шаг. «Кем он себя возомнил, что смеет осуждать меня?» — злилась солнечная, она забрала свои слова о том, что с ним легко говорить, и хотела как можно скорее прекратить этот спор. Ей ещё больше захотелось избавиться от их компании, а замок был уже совсем близко.

Но Гинтар не торопился так скоро заканчивать спор. Хотя бы даже потому, что он был против несправедливости. Черт знает — может она действительно захочет убить Закнеыла — которого не знает! Жалко парня, тем более, если он действительно тот, за кого себя выдаёт. Туманный с лёгкостью нагнал солнечную, но не настаивал на зрительном контакте, просто шёл рядом быстрым шагом.

— «Они», милая госпожа. А «он»? Ты хочешь убить того, кого, как я понял, в принципе не знаешь. Я не хотел бы говорить тебе, но, думаю, ты сама знаешь, как это называется.

Кая шла от пары в пяти метрах позади, осматривалась, старалась держаться ближе к звёздному, чтобы уж точно не потеряться, но в одно из этих оглядываний она не заметила, как парочка впереди резко ускорила шаг. Когда же она вновь попыталась отыскать взглядом Гина, его уже и след простыл. Девушка, для которой всё это окружение было чуждым, ускорила шаг, пробиваясь через нелюдей, ища глазами серебряные или золотые волосы, но… Их тут была тьма.

Закнеыл заметил, как всполошилась лунная и бросилась сквозь толпу совсем не в ту сторону. Он не сразу сообразил, зачем она это сделала, но оглянувшись, понял, что тоже остался один. Хоть он и плохо видел из-за солнца, но не заметить дворец было невозможно, а значит, и потеряться. Однако Кая побежала немного не туда, и он поспешил за ней, пытаясь разобрать ее запах, который хорошо запомнил ещё в той таверне, среди обилия городских ароматов. И нашел. Ему пришлось схватить ее за шиворот, чтобы остановить, потому что она выскочила из потока спешащих горожан на площадь и чуть не попала под проходящую мимо телегу.

— Смотри, куда прешь! — крикнул извозчик в их сторону.

Кая даже вскрикнуть не успела, как её схватили за плащ, да так, что пуговица больно врезалась в горло. В секунду она хотела резко развернуться и полоснуть когтями по лицу наглеца, но как-только перед носом проехала телега, девушка испуганно распахнула глаза и вжалась то ли в столб, то ли в кого-то.

Закнеыл отпустил перепуганную девушку и молча указал рукой на другой конец площади, где почти у самых дверей замка стояли их компаньоны и о чем-то горячо спорили. Медленно повернув голову в указанном направлении, она облегченно вздохнула и косо взглянула на своего спасителя. Точнее на его капюшон.

— Спасибо… Ещё раз, — чувствовать себя такой бесполезной обузой было для неё слишком. Повернув в сторону замка, они направились к спутникам, но не услышав уже второй раз слов на свою благодарность, Кая вновь косо взглянула на звёздного. — Ты же вроде умел разговаривать? — не заговорила бы, но Гинтар (какого-то чёрта!) предпочел быть с солнечной, а разговоры хоть немного успокаивали в этом хаосе.

— Я Закнеыл, — сказал звёздный.

— Что? — не поняла Кая.

— Ты неправильно назвала мое имя. Закнеыл, — повторил он ещё раз для верности. Потом замялся и, слегка заикаясь, добавил: — Меня впервые благодарят, я не знаю, что нужно говорить в таком случае.

Если бы на нем не было капюшона, перед окружающим предстало бы его смущенное лицо.

— А я как сказала? — искренне удивилась девушка. — Закнеил, — хотя, его последние слова и Каю смутили. В смысле, действительно, а что бы он сказал? «Не за что», «Пожалуйста»? Но, дабы совсем дурой не выглядеть, просто пробубнила: — Хоть что-нибудь да сказал. Хотя, я смотрю, ты вообще не большой любитель поговорить. Не бойся, я не кусаюсь.

Хотела пошутить, что, мол, только по полнолуниям, но на самом деле, она мысленно представила, что эти словасказал ей сам звёздный. Разные сказки про этих эльфов ходят. И только нездоровый бы не опасался таких после услышанного. Вот и Кая. Хотя, её волнение то и дело перебивало любопытство. Что же там под капюшоном? Как-то, если он вдруг его снимал, Кая вечно смотрела куда-то в сторону или не обращала внимания. А теперь шла и изредка, надеясь, что он не заметит, едва поворачивала голову и пыталась разглядеть хотя бы цвет его кожи, его подбородок… да хоть что-нибудь!

— Закнеыл, — выговаривая каждую букву, повторил своё имя звёздный, но потом как-то обречённо вздохнул: — Зови меня просто Зак. И… — он запнулся и подумал, не обидят ли его слова лунную, но все же сказал: — И я тебя не боюсь.

Он повернулся, чтобы пойти ко входу в замок, но сделав шаг, остановился и посмотрел на Каю.

— Идёшь? — спросил он ее. Ему подумалось, что надо бы пропустить лунную вперёд, чтобы можно было вовремя заметить, если она вдруг опять свернёт не туда.

— А чего тогда заикаешься?

Девушка, не дожидаясь ответа, подошла к нему, но с места не сдвинулась. Это было десятисекундное непонимание обоих, но в конце эльфы всё же пошли рядом. Кая не очень-то любила подставлять свою спину незнакомцу, да и привыкла ходить последней.

Когда же Гинтар оторвался от спора, то встретился взглядом со своей подругой и тот гнев, с которым она взглянула на него, обескуражил парня, но он решил тактично промолчать и обратился к Валанди:

— Отложим наш спор.

— И покончим с этим пророчеством, — раздраженно добавила лунная. — Веди нас уже к Силейз.

— Можно подумать, это из-за меня мы плелись, — Валанди бросила разгневанный вгляд сначала на подошедших эльфов, а потом на Гинтара, хмыкнув, демонстративно отвернулась от него и приказала стражнику открыть двери.

***

Валанди провела всех в комнату рядом с личными покоями Силейз. Она всегда приходила сюда, чтобы встретиться с сестрой. Схватила яблоко со стола, устроилась на кушетке у окна и стала ждать, не сказав никому ни слова. Лишь порадовалась, что и они не горели желанием поговорить. Наверняка Силейз уже доложили о ее появлении, и когда она освободится, сразу придет сюда.

Так и случилось. Спустя несколько минут тягостного молчания двери в комнату открылись и вошла она — прекраснейшая из всех человеческих женщин. Даже по меркам эльфов она считалась красавицей. «Все дело в магии», — подшучивала над ней Валанди всегда. Правительница мельком оглядела присутствующих, ничуть не удивляясь их нахождению здесь, и, раскрыв руки, бросилась обнимать свою воспитанницу.

— Ну, хватит этих нежностей, — скривилась Валанди после короткого объятия и отстранилась.

— Мы так давно не виделись, — притворно надула губки женщина, но тут же улыбнувшись, протянула руку, чтобы взъерошить волосы солнечной. — Я соскучилась по моей маленькой Валанди.

— Прекрати, — Валанди, сильно смущаясь, стала отбиваться от сестрицы. — Мне уже скоро сотня, не называй меня маленькой.

— Для меня ты всегда останешься малюткой, — Силейз любовно ущипнула Валанди за покрасневшую щечку и повернулась к остальным. — Рада видеть вас в Сильверсане. Вы друзья Валанди?

Кая не оценила вошедшую, а вот Гинтар… Не сказать, что он «влюбился с первого взгляда», но по достоинству оценил красоту человеческой женщины. И, кажется, единственный, кто помнил о манерах:

— Приветствую Вас, госпожа Силейз, — сказал он и склонил голову, терпеливо ожидая, когда закончатся приветствия сестёр, которые его явно позабавили.

Кая стояла на месте, словно боялась пошевелиться. Это место казалось ей обычной ловушкой с кучкой стражников и странной компанией, и потому не удивительно, что на вопрос Силейз она ответила грубым тоном:

— Нет!

За что и получила несильную затрещину от Гинтара. Рискнув взять на себя роль переговорщика, он подошёл к женщине ближе, но с уважением к её личному пространству.

— Госпожа, мы пришли к Вам за советом. Дело в том, что мы все встретились при случайных обстоятельствах в таверне Ниварны. И в это время произошла странная вещь… — Гинтар в подробностях рассказал о происшествиях прошлого дня. Когда история была окончена, он с надеждой на правдивость того пророчества взглянул на Силейз. — Я читал об этом много легенд и историй, но даже убедившись в реальности, я всё равно не могу понять, что это могло бы значить.

— Можно сказать, что мы действительно объединились в тот день, — немного умерив раздражение, подала голос Кая, — но что-то магии у нас не наблюдается.

— Может быть, Вы сможете помочь нам советом, госпожа Силейз?

— Да, я уже слышала об этом, — с губ правительницы сорвался короткий смешок, когда лица присутствующих вытянулись в удивлении. — У меня ещё остались друзья в Белой башне, — пояснила она.

— Тогда получается, что все это правда? — разочарованно протянула Валанди. Она до последнего надеялась, что пророчество окажется пустышкой.

— Боюсь, что так, — Силейз сочувственно погладила расстроенную Валанди. Затем вновь обратилась к остальным. — Могу я прежде узнать ваши имена?

— Моё имя Гинтар, госпожа. Мою подругу зовут Кая, а звездного эльфа — Закнеыл, — вспомнив о том, что спросили всех, туманный виновато взглянул на звездного и мысленно попросил прощения. — Ну, Валанди Вы и так знаете.

— Просто скажите, что нам делать? Нам же можно плюнуть на всё и разойтись своими тропами?

— Конечно, можете, — Силейз снисходительно посмотрела на произнесшую эти слова Каю, а затем обратилась сразу ко всем, — но подумайте вот о чем… Если я узнала, что пророчество пришло в действие, то кто ещё мог об этом разведать? И поверьте, им не составит труда выяснить, кто те пятеро, — Силейз одарила каждого эльфа в комнате выразительным взглядом, чуть задержав глаза на Кае. Ее выражение лица на мгновение стало печальным, будто она только что узнала о каких-то трагических событиях в жизни лунной, но она тут же отвернулась. — Советую каждому хорошенько подумать, а тем, кто согласится, я расскажу, что делать дальше.

— Отлично, тогда я умываю руки, — обида, что нанёс ей сегодня туманный, все ещё была сильна, и Валанди поднялась с кушетки, намереваясь уйти и наконец распрощаться с попутчиками, но Силейз сгребла ее за шею:

— Я кому сказала подумать? Противный ребенок, никогда не слушаешься.

Кая аж поёжилась от пристального взгляда Силейз и на душе как-то противно стало, тоскливо, но это чувство она отмела из-за осознания одной маленькой детали:

— Одну секунду! — невольно повысила девушка тон, обращая на себя всеобщее внимание. — Что значит: «не составит труда выяснить…»? На нас, что, будут охотиться?

До Гинтара тоже не сразу дошёл смысл слов женщины, а услышав вопрос Каи, он взволнованно посмотрел на Силейз.

— Кто-то против исполнения этого пророчества? — предположил он.

— Вы же видели, что случилось в прошлом, — Силейз отпустила брыкающуюся Валанди и серьезно посмотрела на всех. — Многих может испугать возможность повторения истории, и они захотят избавиться от вас — единственных, кто может вернуть магию эльфам и объединить их. Однако, я верю, что боги не зря оставили этот шанс для вас. Возможно, пришло время доказать всему миру, что эльфы — величайшая цивилизация, которая достойна прощения.

Кая и Гинтар переглянулись и долго смотрели друг на друга, воспроизводя беззвучный диалог, который понимали лишь они. Если первая по природе своей — боец, который не желает возвращаться к преследованиям, к играм «охотник и жертва», то Гинтар знал лишь как защитить себя, но он не был таким хорошим фехтовальщиком, как, например, звёздные. Но на его стороне была магия. И в каждом из них происходила внутренняя борьба. Туманный взвешивал — рискнуть всем, но дать своему народу шанс пользоваться магией на все сто процентов или довольствоваться теми крупицами, но жить спокойно.

Кая не хотела этого вовсе. Она довольствовалась путешествиями и ролью ученицы Гина. Этого было достаточно для счастья и большего она не хотела. Справедливо будет отметить, что счастливая жизнь для неё началась именно с появлением Гина. И всё так круто менять ради того, что ей не нужно? Она против.

— Гинтар, — уже готова была отказать не самой Силейз, а именно ему, тому, в чьих глазах читалась решимость, но друг её перебил.

— Прошу, подумай! У нас есть время, останемся наедине, всё обсудим.

— Но…

— Кая, ты даже не пытаешься разглядеть имеющиеся для нас возможности! Отбросим магию! Если эльфы станут единым народом — ты больше не будешь изгнанницей. Тебе будут рады на островах, в лесах, в горах и в пещерах! Мы перестанем быть врагами друг другу и сможем найти дом и семью там, где хотим!

Он знал, что можно легко сослаться на то, что жизнь в этом городе и так напоминает всё то, о чём он говорит, но Гинтар знал, что Кая в таком месте жить не сможет. Она уже думала жить на островах, но туманные бы её не приняли. А если эта вражда, наконец, закончится?

— Родная, я прошу тебя лишь подумать.

Тяжело вздохнув, Кая в последний раз взглянула сначала на Валанди, потом на Закнеыла и решила, что эта парочка ещё один минус, но всё же готова дать шанс Гинтару. Она обернулась к Силейз:

— У нас же есть время? Мы же не обязаны вот сейчас здесь, в этих стенах давать свой ответ?

— Конечно, я дам вам время на раздумья. Когда решитесь, приходите ко мне, — слова Силейз Валанди восприняла как разрешение идти и собралась первой покинуть комнату, но правительница окликнула ее в дверях. — Валанди, покажи друзьям комнаты в гостевом крыле, а я распоряжусь приготовить купальни.

— Почему я? Есть же слуги, — возмутилась солнечная.

— Делай, — строго сказала Силейз. Валанди знала, что, если с губ сестрицы пропадает улыбка, с ней лучше не спорить, поэтому без дальнейших пререканий позвала всех за собой.

Кае тоже хотелось поправить женщину по поводу друзей, но вовремя подошедший Гинтар схватил подругу за голову и насильно опустил её перед Силейз, склоняя заодно и свою:

— Большое Вам спасибо за гостеприимство, госпожа, а также за помощь.

Только после этого, проигнорировав злобный взгляд спутницы, он вышел вместе с ней за Валанди, вновь поравнявшись с ней, оставляя Каю идти позади. За что он услышал рык.

— Валанди, я понимаю, что скорее всего превышаю лимит доброты твоей сестры и лично твоей, но могу ли я попросить для нас с Каей общую комнату? Ты можешь её не показывать, просто скажи направление. Мы бы хотели сначала прогуляться по городу.

— Она сказала, чтобы я показала эти чёртовы комнаты, так что заткнись и иди за мной, — огрызнулась Валанди и, показывая, что не намерена больше с ним говорить, прибавила шаг.

Гинтар вздохнул, но решил промолчать. Как взаимодействовать с этой девушкой, пока она в таком расположении духа, он не знал. Да и надо подумать лучше над тяжелым разговором с Каей.

Закнеыл выходил последним, поэтому только он слышал, как Силейз произнесла:

— Рада тебя видеть вновь, Закнеыл.

— Мы разве встречались? — удивился звёздный. Он бы точно запомнил встречу с правительницей, о которой столько мечтал.

— Тогда я выглядела иначе, — улыбнулась красавица и махнула рукой перед собой сверху вниз. Магия превратила ее роскошный наряд в замызганную одежду простой крестьянки, волосы — в растрепанную копну седых волос, а лицо стало заметно старше. Закнеыл ахнул, когда признал в ней старуху, которой передал на воспитание спасенную им девочку.

— Получается, Валанди… — он не смог договорить предложение до конца.

— Пусть это останется нашим секретом, — иллюзия испарилась, и Силейз снова стала молодой и красивой правительницей Сильверсана. Она приложила пальчик к губам и подмигнула звёздному. — Ей пока рано узнавать правду. Но ты можешь не прятаться больше под плащом, только не в моем городе. Поспеши, а то они уйдут без тебя.

Но Закнеыл пока не рисковал открываться, и, последовав совету Силейз, быстро нагнал ушедших вперёд эльфов.

Лунная, пройдя достаточное расстояние, чтобы ничего не слышать, оглянулась и встала на месте, и лишь когда позади показался Закнеыл, а потом и вовсе поравнялся с ней, она пошла следом. Даже в этих стенах, когда этот наглый, самовлюбленный выскочка шел впереди, а не рядом с ней, как полагается, Кая не чувствовала себя в безопасности. Со стороны это ожидание звездного выглядело… странно или даже как-то назойливо.

Но то, что его ждали, несомненно обрадовало Закнеыла. Сегодня произошло столько всего, что даже в голове не укладывалось. Он задумался, проходя мимо девушки, и не заметил, что та не пошла рядом с ним, а пристроилась сзади. И вернулся в реальность, только когда догнал Валанди и Гинтара, ждущий у дверей в одну из комнат. Его разместили первым. Оно и понятно — достаточно одного взгляда на солнечную, чтобы увидеть, как ненавистно ей находиться с ним рядом, а уж остаться наедине она точно не рискнула бы.

Кая была следующей, но в комнату она не вошла, а, забавно топая ножкой, стала ждать Гинтара на прогулку.

— Большое спасибо, Валанди, — остановив девушку мягким обхватом ладони, он развернул её к себе и даже не поцеловал, а лишь едва коснулся губами девичьей руки, воспользовавшись замешательством солнечной. — Если я тебя всё же обидел, прости меня. Возможно, я слишком сильно отстаивал своё мнение. До встречи.

Вот так быстро, дабы она не успела накричать на него, развернулся и, схватив Каю под локоть, поторопился с ней свалить от возможной бомбы.

— А меня ты никогда так не целовал! — могла услышать Валанди кусочки диалогов уходящей пары.

— А тебе напомнить, как ты меня полоснула когтями за это?

— Мог бы попытаться ещё!

— Хорошо, милая, впредь буду более к тебе внимателен, — вскоре утонули и слова, и смех туманного эльфа.

========== 4. Даже чайки замолкают ==========

Когда Кая осталась наедине с Гином, она молчала до тех пор, пока они не оказались подальше от дворца. Лишь тогда в центре толпы на улице она смогла тяжело вздохнуть, схватить друга за руку и больно дёрнуть на себя, плача, как ребёнок.

— Гинтар, мне это всё не нравится! И что нам теперь делать? В лучшем случае, если мы с этой парой расстанемся тут, а если Силейз, или как там её, скажет, что нам нужно идти куда-то ещё?

— Я не понимаю твоего беспокойства, — усмехнулся друг и, взяв девушку за руку, пошел с ней по городу, осматривая здешние красоты. Ему тут нравилось. Честно, если наступит день, когда он захочет залечь на дно, отдохнуть от путешествий, то обязательно сделает это здесь. Ему казалось, что даже солнце светило ярче, чем обычно. Жители улыбались друг другу, и не было ни тени неприязни к тем или иным расам. Наверное, это его рай.

А вот Кае не до любований. Как только Гинтар заключил её руку в крепкую хватку и насильно повёл гулять, она тут же сгорбилась, натянула капюшон чуть ли не до подбородка и шла исключительно благодаря своему «поводырю».

— Чем они тебе так не нравятся? — спросил туманный. — Дело же не только в страхе перед неизвестностью. Хоть ты и говоришь, что многого боишься, но в бой всегда идёшь первая. Значит, ты переживаешь об остальных? Валанди — очень милая девушка. Чем-то на тебя похожа — видит в каждом врага, — с этими словами он ехидно улыбнулся и щелкнул пальцами по капюшону девушки, ровно попадая в нос.

— Ай!

— А на звездного мне очень приятно смотреть. Признать, я мало того, что давно не видел представителей его расы, так ещё с такими идеалами. Это вселяет в моё сердце надежду. И разве не это доказательство того, что эльфы могут вновь получить магию и, возможно, объединиться?

С каждым его словом Кая лишь больше злилась. Он будто стал одержимым после той странной штуки, которая случилась с ними. Сначала просто получение магии, теперь ещё и объединение эльфов. Что?!

— Вот вернись к ним и попляши в честь этого какой-нибудь танец, а я в вашем дурдоме не участвую!

Гинтар тяжело вздохнул и остановился. Кая же тоже, повернувшись к нему всем корпусом. Она знала этот взгляд — сейчас начнутся нравоучения.

— Вот что тебе в них не понравилось? Тебя пытались убить? Тебе грубили? На тебя вообще внимания не обратили, разве не этого ты вечно желаешь? — спокойно поинтересовался эльф.

— Меня они просто раздражают! — невольно сорвалась на крик девушка, привлекая внимание окружающих. Благо, здешние были достаточно умны, чтобы пройти мимо. — Звездный весь провонял камнями и сыростью своих пещер, мне вечно хочется чихать! А эта солнечная — обычная девка — ты, может, не заметил, а я вот видела, как она рядом с теми пиратами ошивалась, в носы им свои прелести пихала. Это недостойно женщины! А тем более, если верить её словам, что она названная сестрица Силейз. Так должна себя вести сестра правительницы, Гин?!

— Кая, хватит думать, как одна из лунных, — горделиво задрал нос Гинтар, делая шаг к подруге. — Здесь, за пределами твоих старых земель, всё иначе. Ты не знаешь, что подвигло Валанди быть в тот день в таверне. Здесь мало у кого есть «стая». Здесь приходится выживать в одиночку, и, знаешь, когда жизнь висит на волоске, люди готовы идти на любые жертвы!

— А чего это ты только её защищаешь?

— Господа, — парочка не заметила, как к ней подошли два туманных эльфа-стражника, патрулирующие территории. Гинтар сразу сделал к ним шаг навстречу, прикрывая собой девушку. — Вы создаёте беспокойство. Мужчина, не могли бы усмирить свою леди?

— Я прошу у Вас прощения, — искренне ответил эльф. — Да, мы немного повздорили. Обещаю, будем тише.

Стражники не особо-то поверили эльфу, бросив взгляд на капюшон невидимой «леди», но решили дать парочке ещё один шанс, кивнули в знак согласия и пошли патрулировать дальше. Гинтар тяжело вздохнул, будто все эти вежливости отнимали у него много сил. Да нет, он просто сам немного устал. Это Кая нежилась в источнике, а он проводил беседу с эльфами, охотился, потом они шли сюда…

— А! Подожди-подожди, — заговорила вдруг Кая каким-то подозрительно радостным голосом. Ну, хоть не орала, и то хорошо. — Я, кажется, поняла. Да ты положил глаз на эту девицу!

— Ч-что? — даже воздухом поперхнулся.

— Ну точно. Вон как на неё пялился всю дорогу! А что это было: «Госпожа Валанди»? Ты серьёзно?

— Ещё никогда ты не говорила большей чуши, чем сейчас, — потерев глаза, Гинтар осмотрел подругу и, решив, что спорить с ней бесполезно, схитрил, перенаправив нить разговора: — А может, ты просто ревнуешь?

— Да, Гинтар, я ревную! — эти слова заставили эльфа удивленно распахнуть глаза, а Кая, дабы смотреть в них, резко сняла капюшон, показывая нечеловеческие зубы в оскале, и сделала пару шагов к нему, приговаривая: — Я ревную наше путешествие; я ревную, что теперь я не одна, с кем ты делишь дорогу. Гин, хватит думать об этих глупостях, ты обещал мне показать свои острова, горы Хатора, города, которые при закате становятся красными! Бросим этих двоих и пойдём дальше!

И сколько мольбы было в этих глазах, сколько отчаянья и страха вновь остаться одной. Она была как маленькая брошенная собачка, которую когда-то оставили хозяева. И теперь, найдя нового, эта собачка больше всего на свете боялась того же самого. Гинтар тяжело вздохнул, но уже с неким облегчением. Теперь он понял истинную причину её злости и раздражения на Валанди и Закнеыла — действительно, это была просто ревность. И мысль об этом льстила туманному эльфу. Он был близок к тому, чтобы согласиться. Да, он почти согласился. Кая была дорога ему. Она стала не просто его подругой, а самой настоящей сестрой, которой у него никогда не было, и за счастье в её глазах он готов был отдать всё что угодно.

Эльф подошёл к ней, открыл рот, чтобы дать своё согласие, но в эту же секунду:

— Я-то думал, мне послышалось, но этот запах я узнаю везде! — Гинтар и Кая одновременно обернулись на голос и увидели, как двое больших мужчин с каштановыми волосами стали подходить к паре и насмешливо смотреть на девушку. Судя по тому, как напряглась спутница, Гинтар понял — лунные. Страхи Каи встретить своих не были напрасными. — Русалочка, ты, что, жива ещё?

— Ты, что, теперь с туманниками дружишь? И что, ходить подле этих высокомерных ублюдков лучше?

— А чего ты удивляешься? Предательство у неё в крови. Да, Русалочка?

То слово не было комплиментом. С каким же ядом было произнесено это прозвище, что Гину самому стало не по себе. Он резко встал между мужчинами и Каей. Один из оборотней хотел что-то ответить, но его взгляд упал на неотданное оружие, которое висело в ножнах на поясе туманного эльфа. Просто проигнорировав этот жест, оборотень вновь обратился к девушке:

— Что, серьёзно? Кая, я раньше тебя хоть уважал за то, что ты ничего не боялась, а теперь за спины других прячешься?

На эти слова оба лунных засмеялись, а Гинтар не успел и слово вставить, как подруга резко обошла его и вновь встала перед обидчиками.

— Перед ними твоя забота — мой позор, — едва слышно сказала она Гину и обратилась уже к мужчинам: — Что вы сами тут делаете? Шарк, где стая?

— Всё там же. Старик сдох три года назад, Лука занял его место, стал вожаком и… В общем, там много новых правил теперь.

— Неужели вас тоже изгнали? — усмехнулась девушка.

— А ты не скалься. Нас-то не за убийство изгнали. Лука нещадно тренирует молодняк, на подростков и молодых спихивает самую тяжелую работу. Кто не справляется, того гонят прочь из стаи, — ответил Шарк.

— Поговаривают, что он собрался расширять территории за счет войн с соседствующими с нами городами. Дети мрут от тренировок, половина из старых членов ушли, а сам Лука непонятно откуда приводит новеньких — настоящих выродков.

Гинтар слушал всё это и не мог поверить в услышанное. Это совсем не походило на тех лунных, с которыми встречался. Эльф знал как оборотней, которые живут в лесах, так и тех, кто решил «очеловечиться» и уйти в города, но никому из них не была присуща такая жестокость по отношению к собственной семье или стае. Кая же выслушала молча, и ни один мускул не дрогнул на лице. Гинтар надеялся, что это было маской. Он не хотел верить, что Кая до глубины души ненавидела свою старую семью.

— А что моя мать?

— За женщин не переживай. Лука их не трогает. Твоя потаскуха-мать ни на йоту никому не сдалась.

Гинтар среагировал раньше Каи и успел наброситься на девушку до того, как она сделала выпад в сторону оборотней. Она не обратилась — ей было плевать, в каком виде она будет драть глотку своим бывшим товарищам, и это помогло Гинтару крепко схватить девушку, заключив в кольцо из своих рук. Но та продолжала вырываться, в то время как лунные оскалились и приняли оборонительные стойки:

— Пусть бросается, отпусти её!

— Ну давай, Русалочка, выйдем за стены города, и мы напомним тебе, как надо драться.

— Да мы тебя в этом облике уделаем!

Гинтар никак не ожидал, что Кая попытается как-то избавиться от его рук, а зря. Тогда бы он успел уйти от её удара затылком в нос. Увы, он оторопел от этого и от боли ослабил хватку, Кая вырвалась и уже неслась на обидчиков, приняв форму полузверя, но неожиданно упала, будто споткнулась обо что-то. Гинтар сначала ничего не понял, но, увидев, как её ноги обвили странные тоненькие лианы, понял, что они попали.

— Именем Силейз, я приказываю немедленно остановиться! — закричал стражник, который не так давно просил Гина успокоить свою «леди».

***

Первым делом после расставания с эльфами Валанди зашла в свою комнату. Она ничуть не изменилась за двадцать лет, даже пыли не было, будто слуги убирались здесь каждый день. Только стеклянных фигурок драконов, которые дарила ей Силейз на каждый её день рождения, заметно прибавилось, Валанди подошла, чтобы рассмотреть их внимательнее. В ней вновь вспыхнула неподдельные любовь и благодарность к сестрице, а на глаза навернулись слезы — даже в столь долгое отсутствие Силейз не забывала о ней.

Спустя несколько минут угрызений совести из-за продолжительной отлучки Валанди сняла пыльный дорожный плащ и умылась. Отправиться в купальни она решила после заката, дождаться сначала, когда там наверняка никого не будет, поэтому открыла шкаф, чтобы просто переодеться в чистое. Большую часть ее гардероба Силейз заменила на ненавистные платья, в которые всегда мечтала наряжать Валанди. Солнечная выругалась и стала искать что-то не такое вычурное. Штанов она, к сожалению, ни одних не нашла, но зато на полках лежала пара рубашек. Выбрав одну из них — из лёгкого шёлка, доходящую до середины бедра, с открытыми плечами и длинными, слегка расклешенными рукавами, на воротнике которой была изящная вышивка золотой нитью, — она сняла корсет и грязную, пропахшую потом рубаху и накинула свежую, сменила походные сапоги на высокие закрытые туфли, найденные все в том же шкафу. Расчесала спутанные волосы, ещё раз взглянула на пополнение в армии блестящих драконов и отправилась к Силейз, чтобы пообщаться наедине.

В этот раз пришлось подождать немного дольше. Валанди устроилась на той же кушетке и смотрела в окно на площадь, где суетились горожане.

— Прости, у меня сегодня много важных дел, — извиняясь, вошла Силейз. — Ты ещё не ела? Хочешь, поужинаем вместе?

Правительница пригласила Валанди к себе в кабинет и послала слугу на кухню. Нечасто эльфийке доводилось бывать здесь, и каждый раз она удивлялась всяким непонятным штукам, которых было огромное количество. Какие-то металлические шарики хаотично кружились относительно друг друга; на маленьком столике в дальнем углу стояли стеклянные сосуды с разноцветными жидкостями, из одного шел пурпурный дымок; рабочий стол и кресло рядом с ним были завалены книгами и разнообразными свитками; также на столе лежала чаша с переливающимися самоцветами.

Устроились они за небольшим столом, за которым обычно и трапезничала правительница. Дождались, когда им принесут первое блюдо, и приступили к ужину.

— Как твое путешествие? — нарушила тишину Силейз. — В этот раз ты долго отсутствовала. Случилось что?

— Нет, все в порядке, — поспешила успокоить сестрицу Валанди. — Слишком далеко меня занесло. Дошла до самого Драконьего камня.

— Действительно далеко, — усмехнулась правительница. Она внимательно разглядывала свою воспитанницу, которая уплетала жареного цыпленка за обе щеки, забыв о всех манерах. Валанди аж поперхнулась, заметив её взгляд. — Ешь медленнее, цыпленок от тебя не убежит.

За время путешествия у Валанди редко выпадал шанс отобедать в приличном обществе, чаще всего приходилось есть в пути у костра, где нет ни стола, ни приборов, и она привыкла хватать еду руками. Вытерев жирные пальцы, солнечная взяла вилку и нож и стала есть аккуратно, как когда-то учила ее Силейз. Правительница тоже взяла в руки приборы и присоединилась к ужину.

За разговорами время летело быстро, пока Валанди воодушевленно рассказывала о своих приключениях, о местах, в которых побывала, о людях, с коими познакомилась. Не забыла упомянуть и о найденном артефакте — кинжале, что всегда возвращался в ножны сам по себе. Силейз ей поведала, что таких клинков пять, и вместе они называются «Когти Бальзура» в честь огромного бурого медведя, живущего в Забытом лесу. И как-то незаметно разговор перешёл на обсуждение последних событий.

— Он тебе нравится? — внезапно спросила Силейз, когда Валанди начала возмущаться по поводу того, что Гинтар назвал ее обезьянкой.

— Нет! — аж взвизгнула солнечная. — Ты из ума выжила? Совсем старой стала?

— Мне он показался приятным молодым эльфом, — продолжала правительница гнуть свою линию. — Знаешь, я надеюсь дожить до того момента, когда ты приведешь в дом жениха.

— Во всяком случае это будет точно не туманный эльф! — горячо воскликнула Валанди. Силейз в ответ лишь рассмеялась.

Пока девушка возмущённо бубнила себе под нос, Силейз позвала слуг, чтобы те убрали со стола, и, вернувшись, спросила:

— А что насчёт другого? Закнеыл, кажется?

— Будь моя воля, он был бы уже мертв, — на полном серьёзе произнесла Валанди.

— Я учила тебя смотреть вглубь, а не на оболочку, — вздохнула Силейз.

— Он же звёздный! — и сестра туда же… Что к ней все пристали с этим парнем? — Один из тех, кто убил всю мою родню!

— Ты вспомнила тот день?

— Только отрывками… Но я хорошо помню эти красные глаза и их смех.

Силейз не стала расспрашивать дальше, чтобы не вызывать плохие воспоминания у сестрички. И как раз в это время самоцветы на столе ярко засияли.

— Прости, мне нужно отлучиться, — сказала она Валанди и встала из-за стола, виновато погладив воспитанницу по голове. — Можешь подождать меня здесь, если хочешь.

Валанди кивнула, и Силейз поспешно покинула кабинет.

В ожидании сестрицы солнечная эльфийка подошла к книжной полке и достала толстый манускрипт на непонятном языке. Внутри были рисунки диковинных растений с подписями, но так как язык был незнакомый, пролистав несколько страниц, она убрала книгу на место. Потянулась за другой, и в кабинет постучали.

— Войдите, — пригласила посетителя Валанди, чтобы сообщить, что сестры нет на месте, и ее придется подождать.

— Прошу прощения за беспокойство, — внутрь вошёл туманный эльф, одетый в доспехи стражников Сильверсана. Заметив Валанди, он слегка замешкался. — Госпожа Валанди? Где госпожа Силейз?

— Она вышла по срочному делу. Что-то случилось?

— Нет, просто… — договорить он не успел, следом в кабинет правительницы вбежал обеспокоенный Гинтар.

— Валанди, — начал он и замешкался. Она и так была на него в обиде, и можно только представить, в каком гневе будет из-за случившегося. Юноша долго не смел и рта раскрывать, боясь, что их с подругой просто вышвырнут из города. — У Каи беда. Она… Она не сдержалась, — глупо было уточнять.

— Что произошло? — неожиданно серьезно спросила эльфийка, сведя брови к переносице. Если она правильно успела понять, лунная просто так, ради развлечения, не стала бы обращаться, а как она догадалась, произошло именно это.

— Мы схватили эльфа-оборотня при попытке обращения, — не дал Гинтару объяснить стражник.

— Где она сейчас?

— Мы заключили её под стражу в темницах замка.

— Отведи меня туда, — попросила Валанди стражника.

— Но я должен доложить госпоже Силейз о нарушении, — замешкался мужчина.

— Я сама разберусь, — и не дожидаясь ответа, быстро вышла из кабинета сестры и направилась в подвалы. Стражник последовал за ней.

Гинтар так и стоял с открытым ртом, готовый отвечать на каждый вопрос, но его постоянно опережали. Как только Валанди сорвалась с места, он тут же поравнялся с ней и спешно пытался оправдать подругу:

— Валанди, я понимаю, правила для всех, и не в праве просить за неё, но я клянусь — то было самой настоящей провокацией! Она встретила своих бывших членов стаи и…

Кая сидела в самом углу камеры на корточках, обхватив свои колени. Спину и голову, подобно одеялу, укрывал плащ, а мыслями девушка была далеко не здесь. Она боялась маленьких комнат и камер. Нет, стены не давили, но страх быть запертой вводил её в панику, с которой более-менее научил бороться Гинтар. Но его не было, а непонятный страх медленно охватывал это тельце. Она старалась не видеть, не чувствовать, не слышать и не нюхать. Кто там был? Что говорил? Неважно. Есть она и её мысли. И чувство безысходности, которое рвалось на поверхность.

Стражник открыл двери в подземелье перед Валанди и впустил ее, остановив, однако, Гинтара в проходе.

— Пусть идёт, — крикнула она через плечо, спеша увидеть пленницу.

Всю дорогу до темницы она думала, что же с ней делать. Изгнать? Это был бы отличный шанс избавиться от нее и Гинтара. Оставить сидеть в клетке на несколько дней? Это хорошенько бы проучило и туманного за его длинный язык, и оборотня за дерзость и эти её постоянные взгляды с неприязнью — она думала, что Валанди не замечала? Но стоило ей увидеть свернувшуюся в калачик в углу камеры Каю, как все мысли о мести показались детскими и глупыми. Правильно Силейз назвала ее противным ребенком. Валанди улыбнулась этой мысли, но сообразив, что сейчас неуместно радоваться, вновь приняла серьезный вид.

— Где другие двое? — спросила она стражника — Гинтар успел рассказать в подробностях о происшествии.

— Наверху, с другими стражами, — доложил туманный эльф. — Они не превращались, поэтому мы не стали их запирать.

— Приведи их сюда, — велела Валанди.

— Да, госпожа, — и стражник, поклонившись, ненадолго вышел.

Гинтара впервые впустили сюда, и он сразу нашёл свою подругу.

— Кая, — тихо-тихо позвал туманный. Он не стал больше с ней говорить, не рисковал выводить из мира, который он сам научил её создавать. Но просто сел рядом с клеткой, протянув руку через железные прутья, и стал дожидаться вердикта Валанди.

Лунных было двое: Шарк — мужчина явно возрастом старше самой солнечной, накаченный и длинноволосый брюнет, а второй был не только моложе Валанди, но и намного меньше своих собратьев, хотя и походил на столетнего эльфа.

На вошедших они не обращали никакого внимания, просто разговаривали между собой с полной уверенностью в своей правоте.

— Из-за этой дряни мы ещё тут должны торчать, — закончил какую-то гневную тираду Шарк.

— Хоть в чем-то Лука был прав — надо было загрызть эту убийцу до её изгнания, — соглашался второй.

Валанди услышала голоса и обернулась. «Убийца», «изгнание»? И Гинтар ещё смел читать ей нотации по этому поводу, а сам все это время путешествовал с такой! Обида и гнев снова нахлынули на солнечную, но уже не в такой степени, как раньше.

Она внимательно изучила сначала одного представителя лунного, затем второго. Заводила — явно тот, что крупнее, да и умом, похоже, не блещет.

— Согласна насчёт дряни, но это не даёт вам повод устраивать беспорядки в городе, — произнесла Валанди, отчасти чтобы расположить к себе этих двоих и вывести на разговор, отчасти чтобы укольнуть Гинтара, оскорбив его подругу. — Я хочу услышать вашу версию случившегося.

Лунные одновременно обернулись на Валанди, потом переглянулись и вновь посмотрели на девушку. Отчасти такая реакция была из-за того, что они вообще не поняли, что эта золотая мошка вдруг с них что-то требует. Но сами по себе мужчины не были хамами или кем-то ещё, так что не видели смысла не рассказывать.

— Гуляли мы с Фейро по городу, шли к пекарне на углу у фонтана. Учуяли знакомый запах, а там…

— Вообще не понимаю, только полоумный разрешил бы пускать в город всякое отребье! — неожиданно добавил комментарий мелкий. На его наглость Шарк никак не отреагировал, позволяя выговориться.

— Девка эта раньше была членом нашей стаи. Сами мы с юго-востока. Ну, слово за слово, мы ей припомнили пару её грешков, вот она и набросилась.

— Может, мы и были грубы, — добавил Фейро, но уж больно по-крысинному у него глаза забегали, — но Русалочка была изгнана за весьма тяжкие преступления. И мы не видели ничего зазорного в том, чтобы пристыдить её.

И сколько уверенности было в их голосе. Казалось бы, что правду говорят. И они действительно правду говорили, да только у них было время продумать эту правду так, чтобы сами они казались «просто мимо проходящими».

— А то, что она не сдержалась, леди, доказывает, что Русалочка всё ещё опасна! — добавил Шарк, как бы ставя точку.

Пока двое мужчин рассказывали свою историю, Валанди с деланным интересом их слушала, участливо кивала и продолжала мило улыбаться, будто ей действительно важно их мнение, а сама в это время обдумывала размер штрафа, который выпишет им. А если они умудрятся ляпнуть какую-нибудь гадость, то ещё и на принудительные работы пошлет. И тут один из них додумался оскорбить политику Силейз. Сама она сколько угодно могла возмущаться по поводу того, что сестра пускала в город всех подряд, но говорить такое другим она никогда не позволит.

Парни не заметили как Валанди изменилась в лице и продолжили говорить. Это было большой ошибкой с их стороны. Помимо того, что они втоптали в грязь идеалы Силейз — её драгоценной сестрицы — так ещё и оплевали союзника, пусть временного, пусть Кая ей даже не нравилась, но так отвратительно тыкать в происхождение эльфа… Этого Валанди стерпеть не смогла.

— Ну-ка… Как ты назвал ее? — солнечная сделала шаг в сторону здоровяка, будто не расслышала слово и прислушивалась.

— Русалочка, — повторил Шарк, не ощущая угрозы, исходившей от неё.

Стражник, что привёл парней, ничего не подозревая, стоял рядом, и он никак не ожидал, что Валанди выхватит его меч и припрет мужика, который почти вдвое больше нее, к стенке. Только и успел ахнуть, схватившись за опустевшие ножны.

— Ещё раз скажешь это слово, и я вырву твой язык, а его заставлю сожрать, — она указала на второго лунного остриём, как бы намекая, чтобы тот тоже не двигался.

Шарк замер, но не от страха, а от неожиданности, от наглости этой незнакомки. Он выразительно посмотрел на стражника, но тот не собирался предпринимать никаких шагов в сторону защиты потерпевшего. Значит ли это?..

— Что ты себе позволяешь, дрянь? — второй лунный резко отскочил в сторону, дабы и стража, и незнакомка были в его поле зрения. Он хотел превратиться — это было видно по позвоночнику, который выгнуло неестественной дугой, отчего ткань затрещала по швам, а вместо стиснутых от злости зубов на всеобщее обозрение показались острые клыки. Но оборотень себя контролировал, не позволяя перейти черту. — Вот что из себя представляет Сильверсан? Солнечным можно…

— Заткнись, Фейро, — до Шарка сразу дошёл тот факт, что эльфийка перед ним — не простая горожанка. Может, глава стражи, может, ещё чего, но ясно одно — если она так открыто проявляет враждебность и стражники ничего не делают, значит шишка деваха высокая. — Я вас понял, леди. Но примите совет: оставьте Каю в своих темницах до конца её дней, — как можно спокойнее прошипел Шарк. То ли он сам был зол из-за несправедливости и безнадёжности, то ли всё-таки испугался за свою шкуру, то и дело бросая взгляд на остриё меча.

Валанди отпустила оборотня и отошла от него на несколько шагов, но продолжала угрожающе держать меч перед собой.

— Убирайтесь отсюда, — не сулящим ничего хорошего тоном проговорила Валанди. — И да помогут вам боги, если я вас снова увижу.

Она опустила меч и головой указала в сторону выхода, давая понять, что другого шанса у них не будет.

Фейро, до сих пор ничего не понимающий, был схвачен своим другом за шкирятник и выброшен из помещения. Только потом Шарк последовал за ним, переходя с быстрого шага на бег.

— А что с заключённой, госпожа Валанди? — подал голос стражник. — Преступление было совершено, да и надо второго оштрафовать за ношение холодного оружия…

Валанди снова подошла к клетке бросая испепеляющий взгляд на Гинтара, мол, и до него очередь дойдет, позвала Каю, наверное, впервые по имени:

— Кая, слышишь? Подойди ближе.

Потребовалось время, чтобы девушка начала двигаться, словно медленно выходя из этого состояния. Гинтар заметил взгляд солнечной, но сейчас его больше волновала судьба подруги. Сам он встал, и словно зеркальное отражение, встала и лунная. Тяжело вздохнув, она повернулась к Валанди и медленно подошла к клетке, обхватывая ладошками железные прутья. Сверху на них легли руки Гинтара. Он слышал разговор с оборотнями и сразу попытался вновь оправдаться:

— Валанди, не верь им. Ты многого просто не знаешь.

— Да успокойся уже сам, — без злобы, наконец, заговорила Кая и посмотрела на солнечную. — И как долго меня тут продержат?

— Я услышала достаточно, — безэмоционально ответила Валанди Гинтару и оттеснила его в сторону, чтобы встать напротив оборотня. Она прямо посмотрела на девушку и, резко выбросив руку вперёд, схватила её за воротник плаща и с силой притянула к себе так, что та врезалась в прутья. Своё лицо она придвинула почти вплотную к лицу пленницы.

— Строишь такую грозную, а на деле позволила спровоцировать себя двум придуркам, — выплюнула Валанди. — Они тебя оскорбили? И что? Перестань быть эгоисткой и умерь свою гордыню! — перешла на крик солнечная, отпуская хватку. — Ты не единственная, кто может пострадать из-за твоей выходки. Повезло, что стражники успели остановить до превращения, иначе тебя тут же изгнали бы, и ни я, ни Силейз не смогли бы ничего с этим поделать. Ты подумала о Гинтаре? Ему пришлось бы уйти с тобой… нам всем. Потому что мы в одной, мать ее, лодке! Мы все связаны. Случись что с одним, достанется всем.

Валанди отошла от клетки подальше и вернула меч стражнику, не ручаясь за свои действия. Она упёрлась двумя руками в противоположную стену и опустила голову, тяжело дыша, пытаясь успокоиться.

Наконец-то Кая смогла сдержать себя. Обратилась бы, честно, будь на свободе, но дух зверя просто не видел смысла показываться. Да и разум сейчас вникал в слова солнечной, сильноударяя в самую глубину души болезненным колом.

— Ты дала своё согласие? А, может быть, это была я? — только плюнула лунная, сжав челюсти, будто готовая к удару, но его не произошло. Вместо этого Валанди уже переключила внимание на Гинтара.

— А ты… — она резко обернулась к парню. — Весь такой из себя правильный… Какого черта? — Валанди в два шага преодолела расстояние, разделяющее её и эльфа, и резко потянула за пояс, к которому было прикреплено оружие. Не найдя больше слов, она издала нечленораздельный вопль и оттолкнула Гинтара.

Он и подумать не мог, что оборотни вспомнят пожаловаться на его спрятанные ранее кинжалы, и потому только хлопал глазами в ответ и, не устояв на ногах, повалился на каменную землю, больно ударяясь копчиком, но смолчал.

— Ты не понимаешь, это как раз на случай, если Кая… — вновь оправдания, оправдания… Это всё что он мог в сегодняшней ситуации. Но на этот раз ему не дали договорить. Это был тихий голос из клетки, настолько тихий, что невольно сам замолкаешь, лишь бы расслышать то, что говорят:

— Силейз — грязная самовлюблённая девка, на деле ничего из себя не представляющая.

Гинтар в парализотическом шоке открыл рот и… он просто застыл. Застыла и Валанди. Не веря ушам своим, она повернула голову в сторону лунной, чтобы удостовериться, не ослышалась ли она. Но та тяжело дышала и гневно смотрела на неё.

— Открой, — еле сдерживая ярость, произнесла солнечная.

— Но, госпожа…

— Я приказываю тебе открыть эту клетку, — она никому раньше не приказывала. Никогда. Но эта шавка коснулась святого. И она ещё её защищала, вступилась, когда те двое назвали ее Русалочкой из-за крови морских в ней. Ей не жить. — Повтори мне это в лицо.

Когда стражник открыл дверь и поспешно отскочил, давая Валанди пройти, она вплотную приблизилась к Кае. Ей было все равно, в какой опасности она оказалась, стоя один на один с оборотнем в тесной камере. Все её нутро вопило, чтобы она развернулась и бежала как можно дальше, но она не могла спустить это с рук.

— Кая, думай своей б…

Гинтар осёкся и сам невольно заразился страхом стражника. Да и что-то ему подсказывало, что в женские дела лучше даже не лезть. Об одном молился, чтобы Кая это сказала не из-за психоза.

Сама же оборотень вскинула голову так, что даже капюшон упал на плечи, тем самым вставая с солнечной наравне.

— Силейз — грязная самовлюблённая девка, на деле ничего из себя не представляющая, — громче, но не срываясь на крик, повиновалась Кая.

В тот же миг по всей камере раздался звонкий хлопок, а лунная ощутила, словно к её щеке приложили раскалённое железо, и держали… Долго держали, даже когда эхо от пощёчины утонуло в глухой тишине. Тогда и только тогда Кая позволила вновь повернуться к Валанди и прошептать так, чтобы слышала лишь она:

— Строишь такую грозную, а на деле позволила спровоцировать себя горделивой эгоистке, — повторила лунная недавние слова сестры Силейз. Дождавшись, когда в глазах солнечной потухнет пламя гнева, она добавила: — Они не меня оскорбили, Валанди.

И это тоже было впервые, когда вторая девушка также обратилась к «союзнице». Больше она ничего не говорила и ждала, поймёт ли солнечная, что до неё пытались донести, или Кая подписала себе приговор на новое изгнание.

— Однако, ударив тебя, я не нарушила ни один запрет города, — Валанди отвернулась, чтобы уйти. Она больше не кричала, не злилась. Казалось, будто последние силы из нее выкачали. Переступив порог клетки, она остановилась. — Однажды ты попадешь в беду, и кроме меня, никто не сможет прийти на помощь. Тогда ты горько пожалеешь о своих словах, — и Валанди направилась к выходу.

— Госпожа Валанди… — стражнику было страшно обращаться к ней после той сцены, свидетелем которой он стал, но долг требовал. — Что нам с ними делать?

— Оставьте их, — равнодушно бросила солнечная через плечо и с разочарованием посмотрела на Гинтара и Каю. — Пусть делают, что им вздумается.

Этим вечером больше никто не видел эльфийку в замке. Она вышла через главные двери в город и смешалась с толпой, и ни один стражник не успел даже заметить, в какую сторону она пошла.

Гинтар вошел в клетку и обнял свою подругу, но отдачи от неё никакой не было. Он предложил её сопроводить до купален, а потом в комнату, на что та отказалась идти в замок вовсе. Сослалась на желание переночевать в лесу, на что тот согласился. Он видел, ей нужно было побыть один на один с собой, с тем, кому она не давала вырваться.

Сопроводив её до ворот и на короткий взгляд стражников объяснив ситуацию с оборотнем, Гинтар вернулся в замок. Он воспользовался всеми благами, которыми одарила их Силейз, надолго застряв в купальнях. Но там он больше думал, нежели наслаждался. Всё меньше и меньше было шансов на возвращение магии. Нет, он не собирался менять свою дружбу с Каей на это, но ему было очень горько от того, что его надежда медленно летела в пропасть.

***

Единственным эльфом из их четверки, который не доставлял проблем, оказался звёздный. Все это время он сидел в своей комнате и металася между тем, чтобы выйти без плаща и предстать перед людом, или же всё-таки остаться в нем. Выбрав наконец первый вариант, он решительно направился к выходу, но схватившись за ручку двери, так и замер. Годы, проведенные в страхе раскрыть свою внешность, сыграли с ним злую шутку, выработав сильную привычку скрывать и даже стыдиться того, кем он являлся. Закнеыл так и просидел взаперти до позднего вечера, дождавшись, когда сменятся последние караульные, и только после этого тенью выскочил из комнаты и аккуратно пробрался по темным коридорам в купальни.

Как он и ожидал, любителей понежиться в теплой водичке среди ночи не нашлось. За все время его скитаний он, наверное, впервые принимал горячую ванну. Обычно ему приходилось довольствоваться реками или озёрами, редко когда получалось освежиться в бадье, сняв комнату на каком-нибудь постоялом дворе. Поэтому он быстро смыл с себя дорожную грязь и долго наслаждался, просто лёжа в горячей воде.

Когда Закнеыл вернулся в комнату, перевалило уже за полночь. Он преспокойно собирался лечь на боковую, когда в дверь постучали.

Вот кого-кого, а её он точно не ожидал увидеть на пороге своей комнаты. Валанди, чуть пошатываясь, стояла в коридоре, упираясь одной рукой в дверной косяк, и расфокусированным взглядом смотрела на звёздного. Закнеыл открыл рот, чтобы поинтересоваться, что она здесь делает, как та сделала шаг и повалилась вперёд, а ему пришлось ее подхватить. Он почувствовал резкий запах алкоголя, исходящий от девушки.

— Закнаил… Нет. Закнейл… Нет, тоже не так, — бормотала солнечная. Она искала опору под ногами, поддерживаемая звёздным, а когда наконец нашла, весело и довольно громко произнесла: — Дружище Закни! Ты мой оживший кошмар, но ты пока единственный, кто меня не подвел.

Она полезла обниматься к нему, бормоча ещё какие-то глупости, а ошарашенный звёздный не мог пошевелиться. Несколькими днями ранее Валанди пыталась его убить, а тут такое… Он протер глаза, проверяя, не примерещилось ли. Солнечная эльфийка никуда не пропала и завела какой-то странный разговор.

— Послушай, вы же, звёздные, ненавидите нас, солнечных, — опираясь одной рукой на плечо Закнеыла, второй она помогала себе изъясняться жестами. — Так давай решим этот спор раз и навсегда. Сразимся! — выкрикнула Валанди и, оттолкнувшись от эльфа, подняла руки, сжатые в кулаки, на уровень глаз. — Подеремся прямо здесь и сейчас. На кулаках.

Все ещё шатаясь, она замахнулась и слабо ударила Закнеыла в грудь. Не поняв, нанесла ли она урон, стукнула его ещё раз, тоже несильно. Под руку ей попались волосы звёздного.

— Красивые, — Валанди отделила одну прядку, поднесла ее ближе к лицу, чтобы рассмотреть, и засмеялась. Она оторвала взгляд от черных волос и вновь приняла оборонительную стойку. — Так мы будем драться?

Удивлению Закнеыла не было предела. Не успел он отойти от шока, что она вообще находилась с ним наедине, так ещё и драку предлагает. Он, конечно, часто видел пьяных в тавернах, но они никогда не касались его лично, и звёздный совсем растерялся, не зная, что ему делать с захмелевшей девушкой.

— Ну, давай, — тем временем Валанди не унималась. — Убьешь меня, и дело с концом, — почти что молила она.

После этой фразы ему стало совсем не по себе. Она хочет, чтобы он ее убил, хочет умереть? Нет, сам он здесь не разберётся — нужна помощь. Закнеыл подхватил Валанди и, перекинув её через плечо, вынес из комнаты. Солнечная начала брыкаться, но положительный ответ на вопрос: «Несёт ли он ее убивать в какое-то специальное место?» успокоил ее.

А принес он Валанди в соседнюю комнату, куда поселили Гинтара и Каю.

Гин как раз в это время переодевался после купален. Из-за мокрых и лезущих в глаза волос он видел пару, но не видел состояние Валанди.

— Неужели вы всё-таки помирились?

Но стоило ему убрать волосы назад, как он увидел любопытную, нет… Пугающую картину. Он и слова сказать не успел, как Валанди набросилась на него со своими обвинениями.

Вновь оказавшись на твердой поверхности, она огляделась. Глаза её нашли Гинтара, и последовал возмущённый крик:

— Зачем ты меня сюда принес? Не хочу его видеть, он плохой, — солнечная замотала головой из стороны в сторону, но потеряв равновесие, опять зашаталась и обвинительно ткнула в сторону туманного пальцем, будто и в этом был виноват он. Затем ее внимание вновь переключилось на Закнеыла. — Отнеси меня обратно.

— Что мне с ней делать? — с мольбой о помощи в глазах звёздный обратился к Гинтару, пытаясь удержать на расстоянии девушку, которая намеревалась сама забраться к нему на плечи.

— Подожди, подожди! Ко мне-то её зачем привёл? У меня Кая может вернуться и… Где её сестра, почему не к ней?

— Я слышал, как стражники говорили, что Силейз покинула город по срочным делам. Что нам делать? — Заком уже почти целиком завладела паника. Ему не страшно было выйти один на один против могучего медведя, сражаться против армии врагов и даже противостоять своим сородичам, но пьяная девушка пугала его до чёртиков. Точнее он просто не знал, как её успокоить, не причинив вреда.

— Закни, и ты против меня, — тем временем мыслительный механизм Валанди сделал новый поворот. — Все против меня. Пускаешь их в свой дом, а они срут тебе в лицо и плюют на порог! Или нет… наоборот? — она задумалась и почесала голову, взъерошив волосы.

Гинтар тяжело вздохнул и почесал макушку, не зная даже, как и что делать. Он сочувственно посмотрел на Закнеыла, почти не слушая треп пьяной эльфийки. Нет, Кая тоже любила приложиться, но к ней Гин хоть не боится притрагиваться, а тут… Сама падает в его руки. В прямом смысле.

Оставив попытки достать Зака, солнечная сделала шаг в сторону от него, но неудачно поставила ногу, и каблук подвернулся — Валанди полетела на пол. Гинтар мягко схватил её за талию и помог удержаться на ногах. Сильные руки, обхватившие ее, заставили на мгновение замолчать. Она сосредоточила вгляд на лице сереброволосого эльфа и дотронулась пальцем до его щеки.

— А ты мне даже понравился. Симпатичный… И пахнешь приятно, — Валанди забавно повела носиком и, оттолкнувшись от туманного, сделала пару шагов назад, из-за чего напоролась на Закнеыла и внезапно вспомнила, зачем приходила. — Мы драться будем?

Слушая её, Гин не мог не улыбнуться. А что? Приятные слова. Да и от такого милого создания. Да и, если они будут путешествовать, теперь знает, как над ней поиздеваться. Правда, от второй части её слов улыбка сразу спала.

Звёздный же никак не реагировал и Валанди подняла кулачки, намереваясь довести свою задумку до конца.

— Давай, закончи то, что начали твои сородичи почти сотню лет назад. Вот сюда, прямо в спину, — она попыталась задрать кофту, чтобы облегчить «убийце» задачу, но Закнеыл перехватил ее руки, за что она больно пнула его в коленку. — Я так больше не могу, — захныкала Валанди. — Закрываю глаза и вижу красные огни в темноте, открываю — снова они под твоим капюшоном. За какие такие прегрешения я попала в ад наяву? Потому что я тогда выжила?

Закнеыл не мог ничего сказать и просто держал солнечную, которая начала яростно вырываться и брыкаться.

Прежде, чем девушку охватили эмоции, Гинтар положил ладонь на её затылок, отчего рука едва заметно засветилась слабым зелёным светом, дарующим временный покой усталому разуму.

Подействовало моментально, и вот она уже потрусила к кровати.

— Как здесь жарко, — отходя от двух парней, Валанди скинула туфли и всё-таки стянула кофту, представляя на обозрение изуродованную шрамами спину. Она повалилась на кровать лицом вниз, и после короткого бормотания: «Мне никто не нужен, я и сама справлюсь», послышалось негромкое сопение.

— Ладно, Закнеыл, разберусь с ней. Спасибо, что не оставил одну в таком состоянии, — хотел было уже закрыть дверь, но вспомнив, что тут не только Кае было не по себе, все же спросил: — Как ты тут?

— Стараюсь никому не показываться на глаза, — с лёгкой усмешкой проговорил звёздный эльф. — Возможно, попробую с утра выйти на улицу. Позаботься о ней, — кивнул на Валанди, которая в этот момент опять что-то пробурчала и свернулась калачиком, прижимая к груди одеяло. И оставляя их одних, отправился к себе.

Гинтар закрыл дверь, повернулся к этому бренному телу, которое нарушило его покой, и вновь почесал затылок. Эх, была бы она трезвая, Гин все бы высказал. А ему было что!

Слова безграничной благодарности.

Она была зла на него и Каю — каждый нарушили по одному правилу её любимого города, её дома! Лунная эльфийка, стараясь что-то доказать, сильно оскорбила Валанди, но… Несмотря на это, девушка с золотыми волосами не только не изгнала их, но и дала свободу. Это больше, чем мог дать кто-либо. Надеяться на пророчество Гинтар перестал (точнее, не думал о нём), просто подумывал о запасном плане когда-нибудь переехать в Сильверсан. И эта охмелевшая девушка сохранила ему этот шанс.

Гинтар подошёл к окну и приоткрыл его, а вернувшись к кровати, накрыл шёлковой простыней девушку, тихо прошептав:

— Спасибо, госпожа Валанди, — его лицо озарила улыбка, и Гинтар поднялся на ноги, быстро переоделся и покинул свою временную опочивальню, задумываясь над странными словами Валанди об ударе в спину, о войне… Это была интересная загадка её прошлого, а загадки Гин любил. Кая была вся изучена и разгадана, теперь мозги требовали новых тайн чужого прошлого.

***

Кая ушла достаточно далёко от замка, почти за границы территории Сильверсана, но на земли Мёртвых равнин не ступала. Здесь, когда деревья стали редеть, а сочная трава сменилась жухлой и неприятной, Кая разделась догола, сложила вещи под деревом и, обратившись в черного зверя, убежала прочь. Несколько часов она бегала кругами, дабы устать до такой степени, чтобы сон окутал разум мгновенно, не позволяя голове думать о разных гадостях и несчастьях.

Так она уснула недалеко от того дерева, где и оставила ранее вещи.

Снов не было вовсе, да и нужны ли они сейчас? Главное, что пантера проснулась с более-менее свежей головой и с ясными мыслями, но в замок не торопилась уходить. Не хотела вновь попадаться Валанди на глаза. Во-первых, всё равно было стыдно. Она была на её земле, где приняли оборотня — без преувеличения — с распростёртыми объятиями. Город неплох, была бы лунная к нему приспособлена. И правда повелась на этих… ублюдков. Тем не менее, она надеялась, что Валанди поймёт, что можно пропустить всё, но не когда трогают твоих любимых. Поняла ли солнечная или нет, но стыд за нарушение её правил не прошёл. С этими мыслями зверь надеялась найти реку, чтобы напиться. Но стоило ей подойти ближе к городу…

«Из-за тебя, Русалочка, нам пришлось отменить свои планы и просидеть в этом проклятом подвале», — она услышала передаваемые ей мысли, но запах пришедших не позволил взять её неожиданностью. Пантера повернула голову в сторону идущих на неё оборотней.

Шарк имел форму здорового серо-белого волка. Он и в стае всегда считался опасным противником, но, как показалось Кае, он стал ещё больше, ещё матёрее. Фейро же был щуплым оборотнем. Форма кота, но цвет шерсти бурый, со светлыми узорами вокруг глаз. Оба лунных шли на Каю, медленно окружали её и скалились, вздыбив шерсть на загривке.

Было ли страшно? Возможно, немного, но слова, брошенные ей вчера, приглушали страх, меняя его на злость; на звериную ненависть, пробуждённую с тех времён, когда она была ещё в стае.

«Всё-таки хотите драться?» — вздыбила загривок и пантера, медленно пятясь от них и ища положение, чтобы видеть обоих вместе, но сколько ни пыталась, Фейро всё равно оказался сзади, время от времени издавая рёв, играя на нервах противника.

«Ты убила моего брата. Я уже давно жду дня, когда оболью землю твоей кровью», — и это были последние слова, брошенные Шарком. Фейро издал рык, на который пантера оглянулась вновь, и тем воспользовался второй нападающий. В один прыжок он добрался до Каи, вцепился в лопатку, но, преимущество оборотней-кошек было в когтях, которые Кая немедленно всадила в плечо Шарка, проводя лапой вниз и орошая траву первой кровью.

Фейро бросился сзади, стал вгрызаться в тазовые кости. Лунная, воспользовавшись криком боли Шарка, извернулась и вцепилась когтями в шею щуплого оборотня. Его тело не защищала такая густая шерсть, как у оборотней-волков, и он, не прошло и пяти минут боя, получил первое серьёзное увечье.

Уже через несколько секунд эльфы-оборотни превратились в один здоровый верещавший ком из когтей и клыков, разбрызгивающий в разные стороны струи крови. Если Фейро Кая смогла вывести из строя в ближайшие минуты, то Шарк не давал себя даже серьёзно поранить, будучи защищённым не только шерстью — на его стороне десятилетия опыта и сотни прошедших битв и дуэлей. Он брал не укусами и когтями — он давил своей мощью и размерами. Один серьёзный удар в один из бросков был способен сломать ребро, а обычного человека — убить. Пантера даже пыталась бежать, но попытку немедленно пресекли — пытаясь встать на лапы и продолжить бой, Фейро, прежде чем получить последний укус в голову, провёл когтями по коленном суставу задней лапы лунной. Она только и могла, что вжиматься в дерево, подобно загнанной мыши, и бросаться каждый раз, когда Шарк либо потеряет бдительность, либо неудобно встанет.

***

Очнулась Валанди в незнакомой комнате. Было ещё совсем рано, и первые лучики солнца только-только начали появляться над горизонтом. Оглядываясь вокруг, она пыталась сообразить, как здесь оказалась, и узнала одну из гостевых комнат — ту самую, в которой ещё вчера самолично разместила Гинтара. К счастью, самого туманного эльфа здесь не было. Восстановить цепочку событий удалось только вплоть до момента, когда она на спор выпила несколько кружек хмельного напитка. Дальше — ничего. Она не помнит, как добралась до замка и почему оказалась не в своей комнате. Неожиданно сильная головная боль заставила ее обхватить череп руками, и в этот момент она заметила ещё одну странность — она почти голая! О, боги… Только не говорите, что она сама залезла к мужику в постель! Нет, штаны на месте, белье тоже. Валанди мигом вскочила с постели, нашла недостающие части одежды и бегом вылетела из комнаты, не горя желанием встретиться с её временным владельцем.

Находясь в своей комнате, она толком не успела привести себя в порядок, как к ней постучали. Валанди вздрогнула, боясь, что за дверью стоял Гинтар, и им предстояло поговорить о произошедшем вчера, но это оказался всего лишь стражник. Солнечная выдохнула с облегчением, однако обеспокоенный вид мужчины заставил ее вновь напрячься.

— Госпожа Валанди, тут такое дело… — начал он. — Когда Ваша вчерашняя спутница покидала город, нам показалось, что за ней увязались два подозрительных типа. Это не в наших владениях уже, но мы решили всё-таки сообщить Вам.

— Какое мне дело, что случится с этой паршивкой? — разозлилась Валанди, вспомнив нанесенное оскорбление. Она не собиралась больше помогать неблагодарной лунной. — Доложите об этом сестре.

— Понимаете, госпожа Силейз ещё вчера покинула город и пока не вернулась, — замялся страж.

Черт бы их побрал, у неё и так голова болит страшно с похмелья, а тут эта оборотень умудряется доставлять неприятности даже после своего ухода. Нет, она не станет вновь лезть в её проблемы, пусть сама разбирается!

— Приготовьте коня, — велела Валанди, покидая комнату. — И расскажите остальным о случившемся.

Ждать парней времени не было. Если её преследовали ещё вчера, то сейчас уже могло оказаться поздно. Валанди вскочила на коня и с криком «Разойдись!» погнала его по улицам города к главным воротам.

На выходе она остановилась, чтобы забрать своё оружие на посту. Приделав лук и колчан к седлу, а кинжал — к поясу, обратилась к двум стражникам на дежурстве:

— Вы видели, как уходила лунная эльфийка? Куда она пошла?

Стражники указали ей направление. Заметив в руках одного мех, Валанди попросила его.

— Что там, вода? — она требовательно вытянула руку. Стражник неуверенно передал его. Принюхавшись, Валанди почуяла терпкий запах красного вина — так оно даже лучше. Залпом осушив почти половину меха, она, поморщившись, вернула его назад. — Напомните мне увеличить вам жалование, чтобы вы не пили такую дешёвку. Это я возьму с собой, — Валанди показала отвязанную от сосуда верёвку, вновь устроилась в седле и поскакала в указанном направлении.

У солнечной эльфийки не было ни обостренного нюха, ни чуткого слуха, как у лунных и звездных, но зато Валанди хорошо умела читать следы. Ей пришлось проехать почти весь лес, прежде чем она нашла, где человеческие следы сменялись на кошачьи. Она спрыгнула с коня и пожалела, что не надела походные сапоги — каблуки туфель проваливались в рыхлую землю. Привязав коня к дереву, она оставила рядом с ним неудобную обувь, прикрепила колчан к спине и забрала лук с седла. В месте, где появились ещё два следа, Валанди достала позаимствованную верёвку и забрала длинные волосы в высокий хвост. Спустя ещё несколько метров она услышала рычание и скулеж и наложила стрелу на тетиву, приготовившись при необходимости стрелять.

В первую очередь Валанди могла увидеть кровь, разбрызганную по всей площади небольшого участка. На другой стороне окровавленной поляны можно было разглядеть тело, в нем она узнала одного из вчерашней парочки лунных. Чем ближе она приближалась, тем громче становились рёвы и визги. Кая и Шарк за прошедший час успели оттесниться ближе к Мертвым равнинам, оставив труп Фейро далеко позади.

Кая из последних сил продолжала бросаться на здорового волка, неустанно метя в шею, но клыки и когти просто утопали в длинной шерсти. Сама она уже была на последнем издыхании. Всё тело теперь сверкало в лучах восходящего солнца из-за крови. Раны были по всему телу оборотня — начиная от надорванного уха и заканчивая подломанным в середине хвостом. Но больше всего бросались в глаза четыре рваные раны на боку. Именно они в большей степени сковывали тело лунной. Ей самой казалось, что вся её левая часть туловища онемела; через каждый бросок припадала к земле, не в состоянии удержаться на поражённых болью лапах.

Она больше не чувствовала ни страха, ни злости. Просто пыталась выжить, просто предпринимала любые попытки вырваться из ловушки. Кая слышала, как Шарк упивался каждой каплей её крови, напрочь забыв, что в нескольких десятках метров лежит бездыханное тело его друга. Он видел лишь свою добычу, а Кая видела лишь своего охотника. Лунная только чудом продолжала стоять на лапах и делать ответные выпады. Кровь, льющаяся из ряда неглубоких дыр в голове, застилала глаза; время от времени боль полностью сковывала тело, чем спешно пользовался Шарк, но тем же чудом он просто не мог или не успевал нанести последний удар. Оборотни давно выдохлись, но одного толкало желание мести, вторую — желание жить.

Бесшумно ступая босыми ногами по влажной земле, Валанди медленно двигалась на звук. И наконец из-за деревьев показалась волчья шерсть. Найдя удобное место, откуда хорошо просматривалась сцена схватки, солнечная подняла лук и прицелилась, однако выстрелить не могла — пантера то и дело бросалась на обидчика, и Валанди боялась, что случайно заденет её. Пришлось ослабить тетиву и искать другую позицию для стрельбы. Но послышался жалобный визг, принадлежащий пантере, и солнечная поняла, что больше нельзя медлить. На свой страх и риск она выпустила стрелу, и та угодила в бедро волку. Это отвлекло его от пантеры, но привлекло внимание к Валанди. Она наложила ещё одну стрелу, но Шарк слишком быстро приближался, несмотря на его ранения, и следующий выстрел прошел мимо цели. Подумала достать кинжал, но что она сделает таким маленьким ножичком против огромной псины? Точно же! Это всего лишь безмозглая собака, пусть и большая.

Пока у неё ещё оставалось время, Валанди закинула лук на плечо и схватилась за ближайшую ветку, чтобы подтянуться на дерево. Забравшись на высоту, где ее не сможет достать оборотень, она вновь взяла лук и прицелилась. Однако волк, поняв, что прыжками он не достанет добычу, с размаху врезался в дерево. Оно опасно пошатнулось — это какой силой нужно обладать, чтобы заставить толстый ствол ходить из стороны в сторону? Валанди вцепилась в ветки, чтобы не упасть, при этом уронила стрелу. Благо лук она держала крепко, а со стрелами проблем у нее не будет благодаря зачарованному колчану, в котором всегда было ровно двадцать стрел.

Если так продолжится, она не сможет стрелять! Валанди нашла глазами пантеру, которая оставалась все на том же месте и не двигалась. Только бы она не померла. Раздался ещё один удар, и дерево вновь зашаталось.

Выхода не было, солнечная крепко обхватила ногами ствол и откинулась назад, до предела напрягая все свои мышцы, чтобы сохранить вертикальное положение и при этом натягивать тетиву. Она направила лук вниз и выпустила стрелу. В этот раз она попала в спину волку, стрела вошла почти наполовину своей длины и, кажется, перебила хребет, оборотень повалился на землю.

Валанди подождала какое-то время наверху, проверяя, не захочет ли враг двинуться. Но так и не заметив шевеления с его стороны, рискнула спуститься. Она приблизилась к огромной туше волка, чтобы удостовериться в его смерти. Однако стоило ей коснуться его, как оборотень щёлкнул челюстями и попытался подняться, чтобы достать отскочившую эльфийку. Только Валанди замешкалась всего на секунду, после чего выхватила кинжал и перерезала все ещё лежащему зверю глотку. Он ещё какое-то время дёргался, потом замер, и постепенно его шерсть начала отпадать, а тело изменяться обратно.

Но солнечной все это было неинтересно. Она подбежала к недвижимой пантере и упала перед ней на колени.

— Кая, — позвала ее Валанди. — Прими нормальную форму. Я не знаю, как помочь животному.

Услышала лунная ее или нет, но Кая начала изменяться так же, как перед этим Шарк. Валанди успела запаниковать, не умерла ли она случаем, но потом заметила, как её грудь слабо вздымалась при дыхании. Эльфийка была сильно изранена, тут ни повязки, ни травы не помогут, нужны зелья или магия. Но ни того, ни другого у Валанди не было — она так торопилась, что забыла свою сумку в комнате.

— Что же делать? Что же делать? — приговаривала она, пока пыталась придумать выход из ситуации.

И вспомнила: у неё есть одно зелье, запрятанное в колчане. Очень редкое и дорогостоящее, ей пришлось отдать за него все золото, что она раздобыла в пещере великана, но зато оно по свойствам превосходит обычные целебные отвары и способно в миг вылечить любое существо, находящееся на пороге смерти. Валанди осторожно приподняла голову Каи и влила ей в рот содержимое бутылочки. Прямо на глазах раны начали затягиваться, а дыхание выровнялось.

Однако рано Валанди обрадовалась — воздух вокруг резко наэлектрезовался до такой степени, что на пустом месте появлялись искры, поднялся гул и все нарастал. Это пугало до жути, но Кая ещё не пришла в себя, а Валанди не сможет её перенести в другое место. Когда шум достиг пика, высоко в небе появилась вспышка и быстро начала падать в то место, где находились эльфийки. Белый свет ослепил Валанди, и последнее, что она успела сделать — это схватить Каю за руку и порадоваться, что они умрут вместе. Нет, это не значило, что она желала смерти лунной или хотела забрать ее на тот свет с собой, просто она боялась остаться в этот момент совсем одна.

Прошло несколько долгих, мучительных секунд ожидания, и ничего не произошло. Валанди открыла глаза, а вокруг как будто и не было никакого света, только Силейз появилась перед ними с вытянутыми вверх руками. Они у неё тряслись, будто правительнице приходилось держать тяжесть. По воздуху пробежалась разноцветная рябь, и барьер исчез. Правительница с облегчением опустила руки и подбежала к девушкам:

— Теперь вы в безопасности.

— Что это было? — ошарашенно спросила Валанди.

— Магический удар, и, кажется, я знаю, кто его послал, — слова Силейз прозвучали зловеще.

========== 5. Позолоти ручку ==========

В свой кабинет Силейз перенесла с помощью магии кушетку из соседней комнаты, чтобы устроить лунную эльфийку на ней. Она прикрыла нагую Каю простыней и подложила подушку под голову. На ткани проступили пятна крови, но то было уже не от ран — они зажили благодаря зелью. Оборотень все ещё оставалась без сознания, поэтому две сестры тихо пили лекарственный чай в ожидании ее пробуждения. То и дело, нарушая их покой, приходили донесения о волнениях в городе из-за появления в стенах представителя звездных эльфов. Гинтар и Закнеыл, услышав о случившемся, рванули в догонку за Валанди и даже не дождались, чтобы им приготовили лошадей. Так получилось, что Зак вышел без плаща и напугал горожан. Хоть это и был мирный город для всех, но звездных здесь видели впервые, а помня, какая слава о них ходит, многие пришли в ужас и чуть не устроили панику — стража еле сдержала перепуганных жителей. Сейчас эти самые стражники разыскивали двух эльфов, чтобы привести их в кабинет правительницы.

— Выглядишь ещё более уставшей, чем вчера, — завела разговор Силейз.

— А сама-то? — усмехнулась в ответ Валанди. — Куда отправилась на всю ночь?

— Расскажу, когда соберутся все, — уклончиво произнесла она. Наклонившись к солнечной, она втянула воздух и скривила нос. — Напилась, что ли? Обязательно посети купальни после разговора.

— Какой «напилась», сестра? — удивилась Валанди, однако тон у нее получился слишком фальшивый.

— Мне уже рассказали, как ты перепила Айнора. Жена с беднягой все утро носится, никак в чувство не приведет, — Силейз строго взглянула на неё, но в глазах играли веселые искорки, выдавая ее истинные чувства. А Валанди осталось только удивляться, когда сестрица успела все разузнать.

Через пять минут после состоявшегося разговора, в дверь постучался стражник и объявил приход Гина и Зака. Первый, не став слушать разрешения, вошёл в покои и, сделав спешный поклон, огляделся. Как только его взгляду предстала Кая, глаза юноши расширились от ужаса — ран не было, но оборотень была перепачкана кровью так, что можно было лишь догадываться, как проходила битва.

Он подскочил к девушке и упал перед ней на колени, судорожно выискивая хоть какие-нибудь раны, спрашивая дрожащим голосом:

— Как она? Что произошло?

И словно близость друга придала сил — она поморщилась и начала приходить в сознание, пока Гин, убедившись в целостности Каи, просто нежно стал гладить ее по голове. Сколько страха и паники было в его серых глазах; невооружённым глазом было видно, как юноша задрожал и побледнел.

Стоило Гинтару услышать от стражников о происшествии, он потерял себя, а чувство вины больно сжало сердце. Если бы он только настоял, чтобы она осталась в комнате! Если бы только предложил погулять в лесу вместе! Но нет. Вместо этого туманный довольствовался уютом купален и мягкой кроватью в таверне.

— Проходи, Закнеыл, — пригласила войти последнего Силейз. На что тот, виновато потупив глаза, переступил порог и занял дальний угол кабинета. А в это время правительница обратилась к Гинтару: — С ней все будет в порядке благодаря «Ангельским слезам», что так удачно оказались у Валанди. Где ты их раздобыла? Это очень редкое зелье.

— Выкупила в Тиросе на великанье золото, — отмахнулась та, будто это какой-то пустяк, и не она отдала практически незнакомке элексир, стоящий свыше двухсот золотых. А это немаленькие деньги! — Лучше расскажи, куда ты отлучалась ночью.

— Терпение, Валанди, — правительница на этот раз действительно строго взглянула на свою воспитанницу и повернулась к очнувшейся лунной эльфийке. — Как ты себя чувствуешь?

— Будто по мне стадо оленей пробежало, — приходя в себя, Кая все слышала, и оттого нет смысла тратить время на удивление.

— Это были те двое?

— Да. Одного я убила, а второй… — Кая вдруг вспомнила о своих соседях и, привстав на локтях повернулась к Валанди, едва заметно склонив голову. — Спасибо. Я твой поступок никогда не забуду, — звучало сухо, но Гинтар знал, была бы сейчас подруга в лучшем состоянии, вложила бы в голос всю свою искреннюю благодарность. Оборотни таких вещей не забывали. Он тоже хотел выказать солнечной благодарность за спасение подруги, как Кая заговорила: — Я только помню Ваши слова, Силейз. Что значит: «Магический удар»? На нас уже начали охоту? Мы ведь даже не согласились…

Гинтар удивленно взглянул на правительницу с чувством, что проспал полвека.

Валанди никак не отреагировала на скупую благодарность, она делала вид, что вообще не замечает лунную. Вопреки своим словам она ее спасла, но это не значило, что обязана с ней разговаривать. Уж очень свежа и сильна была обида, нанесённая Каей.

— Не думала, что они так скоро узнают… — начала было Силейз своим обычным всепонимающим тоном, но вдруг её брови резко нахмурились и она с чувством выпалила, неожиданно став похожей в этот момент на Валанди: — Чертов предатель! Выманил меня из города, а сам…

Правительница оборвалась и тяжело задышала, стараясь вернуть контроль над эмоциями. Когда у неё это всё-таки получилось, она продолжила:

— Простите, это моя вина, — она смиренно опустила голову, готовая принять любые обвинения в её сторону. — Мы с Аврелианом дружили, ещё когда были учениками в Белой Башне, сейчас он один из старейшин. Это он рассказал мне о том, что оковы забвения спали и пророчество начало сбываться. Но я даже подумать не могла, что он решит через меня узнать о вас, а затем нанесет удар, — она сочувственно посмотрела на собравшихся. — Я хотела, чтобы вы решили сами, но теперь, боюсь, у вас нет выбора. Пока вы находитесь внутри стен города, вы в безопасности, но я не смогу долго противостоять в одиночку Белым магам.

Гин силой удержался, чтобы не распахнуть рот. Он и представить себе не мог, что говорит сейчас не просто с женщиной, а с… Белым магом! Те самые маги, которые желали удачи и предвещали добрую дорогу, если посчастливилось с ними встретиться! И Силейз была одной из них?

Насколько долго он пребывал в шоке и как долго осознавал, что врагами стали именно маги, сказать было трудно. Нет! Он не верил! Это невозможно! В смысле… Эти люди — служители народа, верные и благородные! Они не могут обратиться врагами.

— Значит, мы всё-таки должны объединиться, — вывел его из шока голос Каи. Лунная медленно обвела глазами сначала Валанди, потом Закнеыла, и остановилась на Гинтаре, спрашивая взглядом: «Что нам делать?»

— Хорошо, — попытался взять себя в руки туманный. Он всё равно не верил. Наверное, кто-то просто подставляет Белых. — Как нам тогда вернуть магию, госпожа? Вы сказали, что всё расскажете.

— Я подготовила карту, — оживилась Силейз. Она щёлкнула пальцами: мебель из центра комнаты попрыгала к стенам, а на свободном пространстве появилась объемная карта, на которой горело несколько красных точек. — Вспомните пророчество. Там говорилось о пяти расах эльфов, здесь я отметила основные места, связанные с вашими народами. Больше чем уверенна, вам придется посетить каждое из них, но для начала советую отправиться в Забытый лес на земле солнечных эльфов. В глубине его есть Холодное озеро, посреди которого возвышается башня. Когда-то это была величайшая библиотека, в ней собрано знаний больше, чем в библиотеках Таккоума. Так как пророчество древнее любого из существующих ныне городов, думаю, и ответы искать нужно в древних местах.

— Разве за прошедшее время книги не должны были испортиться или превратиться в пыль? — с сомнением протянула Валанди.

— Деточка моя, эльфы были величайшими магами. Даже старейшина Расарис — по сравнению с ними новичок в магии, — заверила ее Силейз. Затем вновь обратилась к карте, подсветив Ведьмины острова. — Сложности вас будут поджидать у морских эльфов. Никто точно не знает, на каком из островов находится их поселение, но в этом районе с кораблями происходят странные вещи. Смею предположить, что это проделки морских.

Кая единственная, кто так и не встала с места, лишь изучала эмоции на лице Гинтара. Да и куда ей вставать с одной простынёй из одежды?

Гинтар же подошёл к карте и внимательно принялся изучать ее. После того, как Силейз перестала говорить, он приложил палец к отмеченному на карте городу — Сильверсану. И от него медленно повел пальцем вниз, на юг, к территории солнечных эльфов.

— Предлагаю вернуться в порт и сесть на корабль.

— Почему?

— Я бы не хотел идти через земли звёздных эльфов, — посмотрел ли на него Закнеыл или нет, но туманный эльф предпочёл не обращать на это внимания — в его голове кипела бурная деятельность: — С солнечными и лунными эльфами проблем не будет. Со своим народом я тоже не предвижу сложностей, но вот…

— Что я слышу? — усмехнулась Кая. — Наш милый «Я-Всем-Доверяю-Плохих-Не-Бывает» Гинтар подумал о том, что звёздные эльфы могут на него напасть? Ах, это же нонсенс!

— Не смешно, Кая. Война между солнечными и звёздными не угасла — они сейчас могут быть особенно агрессивными. С ними я хотел бы встретиться в последнюю очередь.

— А мне как быть? Мне на земли лунных вход закрыт!

— Я уже подумал об этом. Мы оставим тебя в Тиросе или Дасморе. Можно к гномам тебя отправить в город Блушфул… Нет, тогда, получается, мы сделаем большой круг… Ребята, а у вас какие идеи?

— Я согласна с Гинтаром, — подключилась к обсуждению Валанди. — С кем, с кем, а с ними точно не хотелось бы пересекаться.

— Я тоже так считаю, — вмешался Закнеыл, который до этого молчал. — Моих сородичей лучше обходить по возможности. А с остальными будем разбираться по ходу действия.

— Отлично. Если возражений больше нет, я пошла собираться, — солнечная выжидательно посмотрела на всех.

Возражать никто не стал, и Силейз провела рукой над картой, сделав ее плоской и уменьшив в размере, однако отметки сохранила и ту линию, которую нарисовал Гинтар, с их предположительным маршрутом. Свернув в трубочку, передала бумагу Валанди.

— Встречаемся у главных ворот после обеда, — и солнечная эльфийка первая покинула кабинет, желая как можно скорее снять испачканные в крови вещи и наконец-то хорошенько вымыться. Ну, ещё она хотела избежать неудобных разговоров после вчерашнего… да и сегодняшнего.

Гинтар коротко кивнул Силейз и, подойдя к Кае, взял её на руки, попутно укутывая в простынь плотнее. Ему было не до мыслей о Валанди или Закнеыле. Он продумывал план и беспокоился о состоянии подруги. Но, судя по её недавним комментариям, ей явно стало лучше.

Он быстро вышел из покоев правительницы и отправил Каю умываться и отдыхать перед дорогой, в то время как сам предпочёл найти возможность подзаработать хоть немного денег. Надо же чем-то оплатить места на корабле, а сидеть на шее у девушки или плохо знакомого эльфа не хотел. Так, ни с кем не разговаривая, он ушёл из замка, и где был до самого обеда — неизвестно.

***

Впервые в Белой башне собрание всех волшебников происходило так рано после первого. У Расариса были плохие новости для младших братьев, и прежде чем войти в библиотеку, он расхаживал перед дверьми и размышлял. Старейшина знал, что это не будет так просто, но чтобы первая попытка была немедленно провалена!..

Тяжело вздохнув, он раскрыл двери и, не смотря на рассаженных за стол собратьев, начал говорить:

— Плохие известия, друзья. Попытка Аврелиана была не только провалена, но Силейз теперь узнала, что он пытался покончить с одним эльфом из пророчества. Боюсь, наш последний шанс на то, чтобы разобраться с этим быстро, провалился.

— Но мы же знаем их в лицо! — резко вскочил со стула один из магов, словно уже был готов к таким речам Расариса. — Или Аврелиан не следил за ними?

— Следил, мой мальчик. Как только тот, через чьи глаза он наблюдал, был убит, Аврелиан попытался прикончить двух эльфиек, но Силейз слишком рано поняла, что её дурачат. Он просто не успел, — вновь вздохнув, старейшина подошёл к книжным полкам, словно пытался в корешках книг найти ответ, что делать дальше. Время от времени он гладил свою бороду, собратья просто сидели и молча ждали, не смея подать голос, покаРасарис был в размышлениях. — Благодаря тому, что нам стали известны их лица, мы теперь можем наслать кошмаров, но я бы не надеялся на этих демонических созданий. Нам нужен запасной план, друзья мои.

Взяв книгу наугад, Расарис прочитал: «Гномьи изобретения и гномья алхимия». И на что он надеялся? Что высшие силы сами бросят ему книгу со всеми ответами? Нет. Увы, но нет. А как бы хотелось… Мысль о том, что Белым магам нужно запятнать честь и обагрить руки чужой кровью, пугала больше всего. Расарис был стар, но он мог поддерживать в себе жизнь многие века. И всё равно боялся, что однажды придётся совершить поступок, за который ему будет не видать загробного покоя. Неужели именно этот? Или же это какое-то испытание, которое он должен пройти, чтобы заслужить место в Небесной Башне — святилище, куда дозволено зайти не каждым душам.

— А что, если… — Расарис резко развернулся, молясь услышать гениальный план, в котором никто не умрёт, но встретившись с задумчивым и неуверенным лицом Локейта, разочарованно провёл пальцами по бороде.

— Говори, мой мальчик.

— Мы можем воспользоваться отчисленными, — так называли тех волшебников, которые не только не могли похвастаться своими магическими способностями, но и, дабы достичь более высокого уровня, обращались к плохой, черной магии. Белые их не любили, презирали, а особенно буйных — лишали магического дара. Но была у старейшины одна знакомая… — Всё равно мы не сможем наслать на них кошмаров, пока эльфы в городах — могут пострадать невинные. А отчисленные что-нибудь придумают.

— Вот ты этим и займёшься! — решил Расарис, удовлетворённый выходом. — Свяжись с Глаской. Опиши ей ситуацию. И пусть она обойдётся без кровопролития.

— Гласка — это хорошая идея, — послышался голос среди собравшихся. Да, Гласка была неплохой колдуньей. Из Белой башни была выгнана из-за мелочи (но серьёзной), а в тёмную магию никогда сильно не углублялась. У неё наверняка должно быть что-то на примете. — Нам известно что-то о том, куда пойдёт пятёрка?

— Четвёрка, — поправил его Расарис. — Одна — полукровка, но этого хватило, чтобы пророчество заработало. Я бы на их месте отправился на юг за Мутные горы. Никто не знает, что им надо сделать, чтобы вернуть магию. А у солнечных эльфов должны быть ответы.

— Считаете, старейшина, что они пойдут через горы?

— Сомневаюсь. Хоть с ними по какой-то странной причине ходит звёздный, я бы не стал говорить с уверенностью, что остальные тёмные эльфы их не тронут. Хотя, если кланы узнают, что они — четвёрка из пророчества, то, может, и не посягнут на их жизни… — Расарис резко встал со стула и мягко протянул рукой в сторону собравшихся, ожидая их предложений. Один шанс на миллион. Гласка в двух местах не сможет быть. Либо она будет их поджидать в горах звёздных, либо уже в порту Сендинал на территории солнечных.

— Я бы не рисковал, — подал голос один.

— Согласен! Они поплывут на юг.

— А я думаю, что пойдут! Они, что, дураки, круги наворачивать?

— Вот именно! Поговорят со звёздными, потом с солнечными! Мало ли чего у тёмных эльфов есть! Может, они прячут книги древнее, чем наша башня!

Все были по-своему правы. Расарису пришлось принять решение самому, отталкиваясь от логики и удачи. «Небеса, не позвольте эльфам вновь завладеть столь разрушительный силой. Молю, помогите нам», — мысленно взмолился старейшина и резко повернулся к своим собратьям, готовый огласить решение.

***

Путь от Сильверсана до Ниварны они проделали в тишине. Никто так и не рискнул завести разговор о произошедшем за эти два дня. Валанди не собиралась прощать лунную и все ещё ждала извинений от нее, и даже если та умрет — это не станет причиной прекращать на неё злиться. Солнечная довела себя до такой кондиции, что готова была устроить ей хорошую взбучку, и осторожные взгляды, которые бросала на неё Кая, только подогревали это состояние. Лишь присутствие Гинтара останавливало — Валанди так и не вспомнила, что произошло той ночью, и почему она оказалась в его комнате, поэтому ей было бесконечно стыдно просто смотреть в его сторону, не говоря уже о том, чтобы предпринять какие-то действия по отношению к нему или Кае. К тому же ее сильно нервировал звёздный, который почему-то решил не надевать плащ и щеголял перед ними во всей своей звёздной красе.

К счастью, Закнеыл додумался спрятать свою чересчур заметную внешность, прежде чем они вошли в портовый город. Валанди не составило труда найти для них приличное судно, капитан которого согласился перевезти четырех пассажиров. Однако капитан оказался не промах, и как истинный торгаш, выбил дополнительную плату за риски, связанные с нахождением оборотня на корабле, и за то, чтобы он не задавал вопросов о парне в плаще.

Гинтар и Кая шли к порту вместе. На билеты для двоих он кое-как, но заработал, хотя не думал, что придётся пользоваться физической силой, а не магией. Как оказалось — туманных тут было достаточно, чтобы вдоволь пользоваться их услугами. А вот рабочей силы всегда не хватало. Денег едва набралось на то, чтобы прикупить несколько бутербродов и яиц в дорогу.

С другими эльфами они не общались, только по делу, когда встал вопрос о поисках судна. Кая морально готовилась к тому, что ей придётся не один день бороться со своей морской болезнью, и она никак не рассчитывала, что придётся сесть на корабль так скоро.

Только оказавшись на корабле, Валанди смогла вздохнуть с облегчением. Стоило судну выйти из бухты, как Каю начало мутить, и Гинтар повёл ее на нижнюю палубу. Зак тоже предпочел лишний раз не высовываться и нашел себе темный угол, в котором смог скрыться от посторонних глаз. Стоя на баке*, Валанди с наслаждением подставляла лицо ветру и солнцу, втягивала носом солоноватый запах моря, и предвкушала очередное интересное приключение. Ещё компания подобралась бы более приятная.

Даже устроившись на корабле, Гинтар своим присутствием и магией поддерживал состояние Каи, которая бегала на верхнюю палубу лишь для того, чтобы опорожнить желудок, а когда засыпала, сам Гинтар выходил, чтобы полюбоваться ночной красотой небес и моря. Корабль этот провозил всех желающих попасть на территории к солнечным эльфам, исключительно держа путь вдоль берегов — это была единственная безопасная дорога, чтобы попасть к ним. Либо так, либо идти через горы звёздных убийц.

Гинтару было легче всех, наверное. Когда он не был связан оковами няньки для плохо чувствующей себя Каи, он с лёгкостью заводил разговоры с другими пассажирами, множество из которых были как раз солнечные, плывущие домой. Он убивал время за картами, за разговорами, за историями. Для него путь был лёгок и даже интересен. Ему нравилось. Он… надо признать, он скучал по дому. Он скучал по своим островам и окружающим их водами. Скучал по бризу, по солёному запаху и виду, который открывался на горизонт. После этого «паломничества» он обязательно посетит семью! Писем матери было недостаточно. Она требовала видеть сына! И ему этого тоже не хватало.

Именно об этом думал Гинтар, стоя на верхней палубе ночами. Когда же, спустя пять дней в море, наконец-то показалась земля, Кая впервые вышла из трюма и выглядела очень отвратительно. Для неё это было слишком долгое плаванье. Зелёная, исхудавшая и обезвоженная девушка, едва покачиваясь на ногах, спустилась на землю и сразу схватилась за Гинтара. Он мысленно всегда смеялся: «В крови вроде морской эльф есть, а так не переносит плаванье». Но если сказать это вслух — прощай его милое лицо.

Порт Сендинал был самой крупной стоянкой для кораблей на Королевском лугу — территории солнечных эльфов. В нем и пришвартовался их корабль. Валанди опять находилась на баке, наслаждаясь приятным деньком, когда показался берег. За всю свою осознанную жизнь она ни разу не бывала на земле своих сородичей. По рассказам Силейз, ее родители и клан предпочитали кочевой образ жизни и обитали в лесах вблизи Мутных гор, пока не… случилось то, что случилось. Сама Валанди этого не помнила, и ей было тяжело слушать о гибели семьи, поэтому никаких подробностей она узнавать не хотела. Однако, увидев землю своих предков, она затрепетала. Ее охватило волнение от предстоящей встречи с сородичами, что она даже на мгновение забыла обо всем на свете. Она немного себя поругала за такой детский восторг: «Будто солнечных никогда не видела!» Но тем не менее, интерес увидеть простой быт ее народа никуда не пропал.

В порту ее не ждало разочарование. Хоть Сендинал и был крупным торговым центром, куда съезжались многие купцы и торговцы, население все равно преимущественно состояло из солнечных эльфов. И они были именно такими, какими их описывают — приветливые и добродушные. Валанди аж передёрнуло от этой приторности и сладости, коей были наполнены речи эльфов. Они улыбались друг другу, приветственно махали и обнимались при встрече, обязательно спрашивали о самочувствии и на прощание желали всех благ. Пройти пару улиц ей оказалось достаточно, чтобы в полной мере «насладиться» видом солнечных эльфов, и чтобы захотеть как можно быстрее покинуть город.

Сначала Гинтар с подругой шёл по городу сзади своих спутников, но постепенно, как-только к Кае возвращалось нормальное состояние, Гинтар позволил себе отойти от неё и больше не придерживать. А вот девушка напротив — стоило ему или Закнеылу (Валанди впереди всех) уйти слишком далеко, как она тут же бросалась вперёд, боясь потеряться вновь. Нюх оборотня был полностью отбит после такого плаванья, она чувствовала себя слепой. Да и запахи солнечных… У них были запахи лесов, даже здесь, в городе! Казалось, что эти мостовые, дома, улицы — всё это иллюзия, а на их месте здесь просто лес. Он опьянял ум эльфийки, заставлял вспоминать те далёкие времена, когда она бегала со своими собратьями на крупную дичь или просто гуляла меж деревьев. Такого у Сильверсана не было. Там другие леса, более… очеловеченные. А здесь — Кая почему-то была уверена — за городом их будет ждать настоящая дикая чаща. Такая ею любимая.

— Чувствую, чувствую!.. Поинтереснее — крепкая душа, нерушимая сила! — Гинтар услышал какое-то карканье прежде, чем увидел того, кто его издавал. Этот неприятный старческий голос особенно бросался в уши по сравнению с дивным звучанием голосов солнечных эльфов. Как оказалось, к Валанди подбежала уж больно прыткая для своих лет бабушка, стоявшая в форме буквы «Г», очень неприятная на вид, хоть и улыбчивая, с каким-то безумным выражением лица. Гинтар нахмурился, смотря, как бабушка запрыгала вокруг солнечной эльфийки, приговаривая: — Жаль, что дух этот будет погублен… Ан нет! Вижу, вижу, что-то спасёт тебя! Да… любовь твоя…

Бабулька резко сделала к ней шаг вперёд, пытаясь схватить ладонь. Валанди легко бы увернулась от хватки, будь то обнаглевший мужик, от которых у нее уже есть целая тактика «как не дать себя облапать», но вид прыткой старухи сбил ее с толку. А странные речи окончательно вывели из равновесия: «Чей дух погублен? При чем тут любовь?» Так она и пропустила момент, когда ее ладонь оказалась в скрюченных руках.

Не сразу Гинтар ощутил в старушке магию. Он как бы невзначай подошёл к ней ближе и убедился — на голове не седина была, а серебряные волосы туманных эльфов. А эта женщина, видать, судя по странному поведению и словам, была слегка чокнутой предсказательницей. Ну-ну. Ему интересно, что она там Валанди нагадает. А сам пока стал за ней наблюдать. Гинтар-то не имел способностей к предсказанию. Его специализация — стихии. И то на низшем уровне.

У старушки было очень маленькое, непропорциональное лицо и очень выпирающий подбородок, на кончике которого была светлая, но большая родинка. При внимательном рассмотрении можно заметить, что один глаз был немного закрыт веком, отчего казался меньше второго. Зрачки уж больно нервно дёргались в разные стороны, будто женщина не раз получала по голове. Но впрочем, несмотря на отпугивающее поведение и неопрятную и некрасивую внешность, ничего плохого от неё явно ждать не стоило.

Она очень тщательно водила острым ногтём по ладони девушки, смотря на её линии и пытаясь заглянуть куда-то под кожу, считать судьбу с крови — по крайней мере, так казалось Гинтару.

— О да, как заразительно, как удивительно! После того, что они с тобой сотворили, ты сильна и жива… И тебя продолжает обижать один… Очень расстраивает твоё молодое сердце, — вдруг старуха резко взглянула на Валанди едва касаясь своим подбородком её лица, — и ты будешь… Да! Это он спасёт тебя! Тот, который причиняет тебе страдание, спасёт тебя. Станет твоим! Только стоит тебе пальцем поманить!

Кая распахнула глаза и медленно повернулась в сторону Закнеыла: «Я хочу это увидеть!»

— Чего? — пришла в себя Валанди и одернула руку. Слова гадалки словно гипнотизировали, но стоило ей произнести последнее, как солнечная очнулась. — Сумасшедшая старуха.

Она также повернулась к звёздному, потом перевела глаза на Гинтара и, пробормотав: «Да ни в жизнь», — намеревалась пойти уже дальше. Закнеыл же предпочел промолчать. Он не воспринимал Валанди в таком свете, да и вообще, все это время ему было не до любовных игр. Кто в здравом уме захочет связать свою судьбу со звёздным, кроме самих звездных, конечно? Поэтому он просто помотал головой из стороны в сторону, а заметив заинтересованный взгляд Каи, сделал это ещё раз. На что лунная больно неприятно улыбнулась, а Гинтар на эти действия лишь засмеялся. А что ему было делать? Реакция каждого его рассмешила.

— Ладно, пойдёмте дальше.

— А ты, юноша, свое будущее не хочешь узнать? — прокаркала старушка, не успела компания и шагу сделать.

— Нет, добрая женщина, — покачал головой Гин.

— Ты его уже знаешь?

— Нет. Меня оно просто не интересует.

— Гинтар, — не успел юноша пойти дальше, как его окликнула Кая. — Пусть погадает. Мне интересно, что нас ждёт.

Хотел было сказать, мол, попроси её погадать тебе, раз интересно. Но натянутый на нос капюшон напомнил ему лишний раз, что Кая просто боится знать своё будущее. Смерть? Непринятие в других местах? Одиночество? Всё это она страшилась услышать. А так хоть будет знать приблизительно. Если у Гина будет всё хорошо, значит и у неё.

— Ну что ж, давай, добрая женщина, — усмехнулся он и протянул свою руку. Но та покачала головой.

— Нет, милок. Руки твоей мне мало. Серебро, дай своё серебро! У нас — последних магов — сильная защита от таких, как мы! Нужно серебро!

Если Кая изумлённо уставилась на старуху, готовая возмутиться большой цене, то Гин сразу понял, о чём шла речь. У туманных так называли волосы. Не принято говорить: пепельные, перламутровые или просто белые. Надо же как-то показать, какие туманные особенные!

— Только немного, — усмехнулся эльф и наклонился к старушке, дабы она дотянулась до волос.

Лёгким движением рук и непонятно откуда взвившимися ножницами она ловко отсекла тоненькую прядь с головы эльфа и медленно, внимательно изучая их, завертела в руках. Гин к этому относился скептически как-то, а вот Кая, словно бы это ей гадали, чуть приподняла капюшон и смотрела на сие действо, как и Закнеыл, стоявший с ней рядом. Одна Валанди неожиданно почувствовала что-то странное, когда старуха отрезала прядь Гинтару, но объяснить суть этого ощущения не могла. Обычно интуиция легко определяла опасность или что-то другое, но в этот раз было действительно странно. Она списала все на магию, может, в гадалке ещё остались ее крохи.

Это было долго. Очень долго. Минут пятнадцать точно. За это время и оборотень с Заком потеряли всякий интерес, и Гинтар заскучал, а Валанди затопала ножкой от нетерпения. И вот! Она выдала:

— Ничего не понятно, ничего не вижу.

Туманный эльф сокрушительно вздохнул, а со стороны лунной послышалось рычание:

— Шарлатанка! Вот только посмей ей монетку бросить, я тогда твои вещи надену, когда запаска кончится, понял?!

— Довольны? А теперь пошли. Не нравится мне это место, — получилось слишком резко. Поняв это, Валанди попыталась сгладить углы, переведя тему. Ни к чему им вновь ссориться сейчас. — Насколько эта старуха должна быть древней, если она эльф, а выглядит такой сморщенной? — брякнула она первое, что пришло в голову, даже не подумав, что это может обидеть старушку.

Гинтар бросил короткий взгляд на Валанди, и, вместо того, чтобы ответить ей, обратился к старухе:

— Не сердитесь на них, добрая женщина.

Тут уже скорее не вежливость, а уважение к представительнице своей расы, да ещё и в таком возрасте. Она взглянула на него безумным взглядом и ушла куда-то, засунув руку в рваные карманы. Только когда она скрылась в толпе, Гинтар нагнал солнечную и заговорил:

— Дело в нашей расе. Магия требует плату — жизненную энергию. Туманные стареют быстрее, но скрывают это той же магией. Видимо, у этой старухи не хватает её даже на то, что бы поправить внешность, а на предсказания такого уровня, который она нам показала, требуется ничтожная капля.

Он не заметил, как вновь шёл с Валанди впереди, а Кая последней, следуя прямиком за Заком. Но Гинтар был ослеплён желанием вновь как-то помириться с девушкой. На самом деле, те несколько предложений, что они бросили друг другу перед ссорой, ему очень понравились. Хотелось бы как-то вернуть это:

— Ты у Силейз никогда не интересовалась о магии вообще? — попытался завязать он разговор.

— Ну, — Валанди смутилась, но продолжила, — в детстве я просила ее научить меня магии. Сестра пыталась объяснить, что у меня не может быть таких способностей, но я ей не верила, пока не поняла, что мы с ней не родные. Больше я не спрашивала.

Валанди почувствовала, как краснеют ее уши. Она рассказала ему нечто очень личное и сильно стеснялась этого, но ей также хотелось помириться ним. А ещё её так и подмывало спросить о той ночи, но она никак не могла решиться и даже удивилась, когда это она стала такой робкой. Мысленно отругав себя за трусость, она собрала всю свою смелость, чтобы задать вопрос.

— А той ночью… Ну, помнишь, когда я… — нет, она не могла произнести это вслух. Закрыв лицо руками, она буркнула в ладони: — Забудь.

А Гинтар-то понял… Понял, что она хотела спросить. И, растянув улыбку до ушей, задумался, говорить правду или оставить шансы для подшучивания? Только во втором случае она может вновь обозлиться, но он рискнул:

— Той ночью? Какой? — игриво спросил он и нагнулся к самому её уху (явно нарочно). — Когда ты сказала, что я симпатичный и вкусно пахну?

— Чего? — сказать, что Валанди удивилась, — это сильно преуменьшить. — Я-я-я… — прозаикалась она, — и правда так сказала?

Солнечная повернула голову в его сторону, и они чуть не столкнулись носами. Валанди залилась краской и отпрянула.

— А ты не помнишь? — вновь наигранно удивился Гинтар, делая шаг в сторону, дабы дать ей отдышаться. Опустив голову и с той же «прекрасной актерской игрой» эльф приложил палец к губам и промычал. — Надо же… Значит, я был недостаточно хорош. Странно, обычно меня запоминают…

— Эй! — послышался голос Каи сзади. Мысленно, но по-доброму отругав подругу, Гинтар обернулся. Кая встала посреди толпы и указывала взглядом на таверну. — Мы пойдём туда или в лесу переночуем? Сомневаюсь, что путь близкий.

— Что?! — голос Валанди перешёл на писк. Она была настолько шокирована догадкой, что пропустила окрик лунной мимо ушей.

Нет, но она же была одета… почти. Но если он говорит правду… Постойте. «Да он издевается!» — поняла Валанди, разглядывая его смеющееся лицо. Раз так, сейчас она ему задаст! Пока Гинтар отвлекся, солнечная больно ущипнула себя за кончик носа, чтобы вызвать слезы, опустила голову и затряслась, изображая рыдания.

— Как ты мог? — она обхватила себя руками. — Воспользовался несоображающей девушкой. Извращенец, — добила она его последним словом, и оставляя стоять в недоумении, быстро подошла к Кае, схватила её под руку и утащила в таверну.

Гинтар усмехнулся, повернулся к Валанди и…

— Эй, Валанди, стой! — смеялся он, почти уже ухватил её за руку, но поймал только воздух. Сначала он испугался, но видя, что эльфийка не убежала, а «спряталась», успокоился. Он ещё извинится. Будет время. Хотя, вот за её слезы… Не-е-е-ет… Вот не поверил он в слезы. Он знал, что девушка, которая приставала к пиратам (по словам Каи), могла так неспокойно отреагировать.

Но бежать за ней было поздно. Он лишь подошёл к Закнеылу и почесал макушку.

— Не против прогуляться по городу? — предложил он. Как-то было неправильно идти в таверну сейчас. Пусть Валанди успокоится. А может, с Каей даже помирится?

— Эй, ты чего делаешь? — грубо спросила Кая, когда ее дёрнули в таверну. А кому понравится такое отношение? Уже в помещении, которое выглядело намного лучше таверны в Ниварне, она скинула с себя руку Валанди и уже хотела было нагрубить, но вовремя прикусила язык: «Так, считалочка, считалочка. Раз, два, три, мы с тобой в гору пошли…» Надо признать, замкнутые помещения с кучей народу действовали на неё не очень хорошо. — Что случилось? — уже спокойнее спросила она. — Что опять Гинтар сделал?

— Ничего, — спокойно произнесла Валанди, вытирая с влажных щёк фальшивые слезы. — Хотела немного его проучить.

Солнечная игриво подмигнула и поманила за собой Каю. Она подошла к трактирщику, чтобы узнать, есть ли свободные комнаты, и договорившись на две последние, заказала себе похлёбку из рыбы и яблочный пирог, а на запивку выбрала кружку эля.

— Ты что будешь? — поинтересовалась она у лунной.

Не сразу заметила девушка, что Валанди смахивает слезы, но не успела вопросов задать, как та уже начала скрываться в толпе. Надо признать, здесь было людно, а судя по запаху, еда была если уж не первой, то явно не последней свежести. Это воодушевило Каю, место хоть было не таким павшим, как последняя таверна.

Нагнав Валанди, посмотрела на трактирщика и прислушалась к ощущениям. Нет, после моря пока она есть не может.

— Тоже эля, — когда трактирщик кивнул, девушки прошли к свободному столику, который, о удача, таки тут был! Разместившись спиной к выходу, Кая, приподняв капюшон, с интересом посмотрела на солнечную:

— И что, проучила? Надо признать, сделать это тяжелее, чем кажется.

— Вряд ли, конечно, — засмеялась Валанди. — Но как он подшутил надо мной, так и я подыграла.

Официантка принесла им кружки, и солнечная переключила свое внимание на выпивку. Нет, она не собиралась вновь напиваться, хватит с нее и одного позора, да и общество лунной ее не тяготило больше. За эти пять дней морской ветер выдул все её обиды, а поговорив с Гинтаром, Валанди готова была дать шанс им всем, даже звёздному, на если не дружбу, то хотя бы честное партнёрство. Хотя она до конца не понимала, почему короткий разговор с ним так на неё повлиял. Может, это их шутливый тон или… Она правда назвала его симпатичным? Валанди с громким стуком поставила кружку на стол, заставив подпрыгнуть лунную.

Кая действительно дёрнулась, даже слишком сильно, ибо в таком месте она была перенапряжена, тем более без Гинтара. Резко откинувшись назад, она толкнула спиной мимо проходящего солнечного.

— Ой, простите, — наспех бросила в ответ и удивленно посмотрела на Валанди.

— Тут такое дело… — внезапно серьезным тоном начала солнечная. — Свободны только две комнаты, вы согласитесь переночевать «девочки в одной, мальчики в другой»? Это только на одну ночь, завтра мы уйдем в лес, где тебе привычнее, — она отпила из кружки, и до нее дошло, что сейчас ляпнула. — Ты не подумай, это место мне тоже не нравится. Слишком здесь все дружелюбные — выглядит фальшиво. Уж лучше лес.

Сначала Кая хотела усмехнуться, мол, чего это она для нее на такую жертву идёт, а дослушав вторую часть, глотнула эля. А вот ей, кстати, очень хотелось бы напиться.

— Я была бы не против переночевать в лесу и сегодня, но Гинтар из хорошей семьи — он не говорит, но я знаю, как он не любит ночевать на природе. Просто не привык. Но так-то, да, я не против с тобой разделить комнату.

Нет, она была против! Ей нужен Гинтар, ей нужен под боком тот, кому она могла доверять и с кем поговорить! А о чём ей говорить с Валанди? С тех пор, как принесли заказ, они не обмолвились ни словом. Но капюшон хорошо скрыл лживые нотки на лице.

— Хотя, на вашу посиделку с Закнеелом я бы посмотрела, если бы мы были в одной с Гинтаром, — вот не могла удержаться от комментария. Не могла.

Валанди только фыркнула в ответ. И как с такой дело иметь? Пытаешься вести себя тактично, а ей бы только шпильки втыкать. Не зная, с какой стороны ещё подступиться к «колючке», она молча принялась за свою похлёбку.

— Не злись, — сама того не понимая, сказала фразой своего друга. — Давай лучше подумаем о деле. Ты знаешь, что за библиотека, и куда нам вообще идти?

— Без понятия, честно говоря, — чуть не подавилась Валанди, но прожевав, ответила. — Никогда не слышала об этой библиотеке, но раз сестра сказала, значит она там есть. На карте осталась отметка, но нам стоит поспрашивать у местных, чем я и собиралась заняться, доев.

Она запихнула себе в рот ещё одну ложку и оглянулась по сторонам: таверна битком была заполнена солнечными. Можно было задавать вопросы любому, однако Валанди сомневалась, что простые работяги что-то знают о древних постройках в глуши. Было бы неплохо найти кого-то из искателей сокровищ — они-то побольше знают о таких вещах.

Кая кивнула, а-ля, всё ясно, и продолжила не спеша попивать напиток, вновь убеждаясь, что с ней говорить ей не о чем. Остальное время прошло в молчании, и как только девушки стали доедать, в таверну вошли Гинтар и Закнеыл. Первому Кая послала нелестный взгляд.

— Прости милая, я виновен, — прошептал он ей на ухо и лукаво взглянул на Валанди, проверяя её реакцию. — Больше оставлять тебя не буду.

— Этой ночью девочки ночуют в одной комнате, мальчики в другой, — не обратила внимания на его извинения оборотень.

— Почему так?

— Их было только две. Тебя что-то не устраивает?

— Я могу переночевать с Валанди, — ещё один лукавый взгляд в сторону солнечной и испытание её реакции. А вот Кая сначала вопросительно взглянула на Закнеыла и, решив, что ещё верит в сказки, что эти питаются мозгами своих жертв, перевела взгляд на друга.

— Ты головой стукнулся по пути? Чего это такой довольный?

— Не злись. Просто город очень понравился. Мы с Заком прошлись, у меня остались хорошие впечатления, — и дабы это подтвердить (или продолжая третье испытание), добавил уже Валанди: — Но моё предложение в силе.

«Значит, хочешь продолжить игру? А что ты сделаешь, если я соглашусь?» — Валанди стрельнула глазами в туманного поверх своей кружки и открыла рот, чтобы ответить, но её опередили.

— Думаешь, ее опять придется успокаивать? Ну, после… — наивно брякнул Зак и указал на кружку спиртного в руках солнечной. — В ту ночь у тебя неплохо получилось.

Валанди так и осталась сидеть с открытым ртом: «И он в курсе? Почему все знают, что произошло тогда, кроме меня?» А Закнеыл, не обратив внимания на её реакцию, продолжил:

— Я могу спать на крыше, мне не впервой, — он повернул капюшон в сторону Каи, ожидая от нее ответа.

Кая же… она просто… Она просто уставилась на Гинтара и сопоставила все факты: Зак указал на алкоголь; они говорят о каком-то «неплохом успокоении»; Гинтар бросал странные намёки в сторону Валанди… Сначала она хотела обвинить друга в том, что он редкостный ублюдок. Как раз ясно, отчего солнечная плакала. Но от оборотня не утаился и лукавый взгляд Валанди, что означает…

— Извращенцы, — рыкнула лунная. — И когда только успели?

Как раз Валанди оставалась в образе распутной девушки, который ещё сохранился в голове Каи. Ладно уж, пусть друг расслабится.

А вот Закнеыла стало жалко. На крыше? Ему приходилось ночевать на крыше? И что же, он пожертвует удобством ради неё и ради секса остальных?

— Ладно уж, пошли, — решила она согласиться на ночь… со звёздным. В крайнем случае, спать всё равно не хотелось — будет бдительна. — Меня совесть замучает, если ты на крышу полезешь.

А Гинтар просто в шоке стоял. Вроде и спасибо Заку за то, что его маленькая игра продолжается, а вроде… А чего теперь-то?! И Кая уже согласилась, и как-то отступать из принципа не хотелось.

— Так, а ну-ка все притормозили, — Валанди медленно поднялась с места, чтобы возвышаться над сидящими. — Вы, двое, сговорились? Ничего не было, ведь правда? — она с искренней надеждой посмотрела на Гинтара.

Это зашло слишком далеко. Сейчас ей по-настоящему хотелось расплакаться, она ведь не шлюха какая-то, чтобы лезть в объятия первого встречного! И уж тем более она не хотела прослыть девушкой лёгкого поведения в их компании, им же ещё предстояло довольно долго «наслаждаться» обществом друг друга.

И Гинтара купил её взгляд. Да и мнение Каи было важно, а она такого не одобряет. Он тяжело вздохнул, присел за столик рядом с лунной и покачал головой, посмотрев в глаза солнечной.

— Да нет, не было ничего.

— А что тогда…

— Валанди. Ничего. Не было. Просто ближе к ночи Закнеыл привёл тебя ко мне. Ты была сильно пьяная, несла всякую чушь, — и говоря это, Гинтар не мог сдержать улыбки. — Я к тебе не притронулся. А что касается твоего верха — ты сама его сняла и легла в кровать. Зак тут же ушёл, а я через пару минут позже. Ночевал в таверне, — и неизвестно почему, он побоялся, что Валанди могла сделать ещё одно предположение, так что решил опередить: — И Закнеыл к тебе тоже не прикоснулся.

— Тебе делать нечего, Гин? — на его удивление, Кая взбесилась больше, чем могла Валанди. Теперь она тоже вскочила из-за стола. — Так шутить, ты в своём уме? Это смешно?

— Но Кая!..

— Каким же ты бываешь редкостным дебилом! — да, она очень не любила такие вещи. И даже не дожидаясь ответа, она выскочила из-за стола и растворилась в толпе.

— Я найду её, — вызвался Зак. — С моими чувствами так будет быстрее.

— Что это с ней? — когда звёздный покинул заведение, Валанди снова опустилась на стул и залпом допила свой эль. — Не с ней же так поступили, — она одарила Гинтара испепеляющим взглядом.

Гинтар хотел было сказать по поводу эля, но в связи со сложившейся ситуацией, решил промолчать.

— Хорошо, — ответил туманный и обратился уже к солнечной. — Просто она не любит ложь, и когда играют или издеваются над чувствами других, — спешно отмахнулся от этой темы и, виновато потупив взгляд, почесал макушку. — Правда, прости, что так вышло. Я не удержался.

Видя его виновато опущенную голову, ей самой стало стыдно. Она тоже виновата в случившемся — могла сразу потребовать ответ, ещё наедине, но не стала.

— Я не злюсь на тебя, и с Каей я поговорю. Пойдем, взглянем на тот ужас, что они называют комнатами для гостей.

На предложение осмотреться, Гин встал и протянул даме руку, лукаво улыбнувшись:

— Но ты правда назвала меня симпатичным и приятно отозвалась о моём запахе, — и прежде чем Валанди ответила, он подмигнул ей и тут же сменил тему: — Мы, пока с Заком гуляли, спрашивали людей. Они мне указали дорогу в Забытый лес. А вот с озером сказали, что искать надо будет своими силами. Пока Зак пошел за Каей, можно изучить карту и составить план пути.

Валанди не стала больше спорить, потому что… от него действительно чертовски приятно пахло — этого она отрицать не могла. Согласившись на его предложение, она подала руку и улыбнулась в ответ, заключая таким образом перемирие с ним.

Ближе к ночи, когда они уже улеглись спать, Валанди услышала шорох — за дверью раздались приглушённые голоса лунной и звёздного, после их короткого прощания, Кая тихо пробралась в комнату. По звуку она поняла, что лунная разделась и забралась в постель.

— Не надо так обо мне переживать, — произнесла Валанди в темноту. — Я большая девочка, сама о себе позабочусь. В случившемся есть и моя вина, не злись так на Гинтара, — зачем-то добавила она, будто извинялась.

Но никто больше не нарушил тишину. Не то чтобы она рассчитывала на ответ.

Комментарий к 5. Позолоти ручку

* Бак - передняя часть палубы.

========== 6. Не верьте, дети, другу своему ==========

Несмотря на то, что Гинтара Кая разбудила очень грубо, внаглую войдя в «комнату мальчиков», он всё равно был в хорошем настроении. Любил спать на мягких матрасах, в четырёх стенах, под шумы людей. Сразу видно — кипит жизнь! И вместе с ней хотелось кипеть самому.

Как оказалось, девушки проснулись раньше и были готовы выступать, как-то не особо подумав, что мальчикам надо позавтракать. Кае не терпелось уйти из города, да и Валанди тут не нравилось. На последние деньги он купил пару бутербродов для себя и Зака, и четверка вновь двинулась в путь.

Очень удачно, что они с Валанди потратили время на построение пути. Да, это не значило, что они тут же найдут то, что им нужно. Но теперь у них была цель и выбранная дорога.

За городом действительно находился лес. Не такой дикий, как предполагала Кая. Да и вообще, после территорий между Сильверсаном и Ниварной это место было тяжело назвать лесом — он был небольшим, с редкими деревьями, но очень уютным! Вот почему по земле эльфов Гин любил ходить больше, так это из-за их уважения к природе. Особенно на землях солнечных и лунных. Животных здесь было много, эльфы, если таковые в лесах встречались, были улыбчивы и приветливы, и у них всегда можно было спросить дорогу, чем путешественники и пользовались.

Всего через пару часов они вышли из леса, и далее путь их проходил через поля. Здесь ветер гулял свободно, то и дело скидывая капюшоны двух самых скрытных товарищей, а вот Гинтару нравилось. На берегах его родного дома ветер тоже был всегда сильным и порывистым. Это навевало ностальгию.

Частенько им встречались работяги, которые проводили свои дневные часы именно на этих полях. Также неоднократно встречались и деревушки с немногочисленными домиками, на крыльце которых либо носились детишки, либо женщины занимались рукоделием, наслаждаясь чудной погодкой. Благодаря их доброте и внимательности, путники не только могли позволить себе напиться из колодцев, но и получали довольно ценную информацию.

Кая постепенно оживилась и, скинув капюшон окончательно, наслаждалась природой, напрочь забыв о неудобствах городов. Она осмеливалась иногда идти впереди компании, но, когда рядом не было трудяг или домов, возвращалась на прежнее место и внимательно следила за окружением. Гинтар на это лишь издевался над ней, но мысленно.

Второй их скрытный спутник, наоборот, скидывал плащ, когда в округе никого не было, и поля оставались пустыми, покуда видел глаз. Но стоило на горизонте появиться чужой фигуре, как Закнеыл тут же заворачивался в плащ и опускал капюшон до самого подбородка.

Эльфы шли большую часть времени в тишине, очень редко обмениваясь парой-тройкой фраз. Но ближе к ночи, когда солнце почти скрылось за горизонтом, а жилые деревеньки остались в нескольких милях позади, Гинтар предложил сделать привал. Ему не льстила мысль спать в полях (в лесах было привычнее), но отчего-то чувствовал, что дальше идти можно ещё очень долго, пока они доберутся до более закрытых мест.

— Кая, как думаешь, сумеешь что-нибудь поймать? — спросил он, скидывая рюкзак на землю.

— Боюсь, тут только крысы да полёвки. Но я постараюсь, — и радостно улыбнувшись, потёрла плечи, разминая их. — Надо признать, я соскучилась по охоте.

«Всего пара-тройка дней прошли», — усмехнулся он и посмотрел на Валанди.

— Мы с Заком сходим и поищем что-нибудь для костра. Сможешь лежанки смастерить? Мы не так давно прошли полынь. Я думаю, её вполне можно нарвать.

— А плащей недостаточно? Уляжемся на колосьях, чтоб помягче было, — но увидев неодобрительный взгляд Гинтара, Валанди решила не спорить. — Сделаю. Где там, говоришь, полынь видел?

Она чуть отошла от места, где они побросали сумки, и сощурилась, силясь разглядеть вдалеке знакомую траву, не заметила, как Гин подошёл совсем близко. Он положил одну руку ей на плечо, и чуть пригнувшись, второй указал направление. Валанди снова охватил его запах, сейчас к нему примешивался аромат свежей травы и слегка пота, но это был тот самый, который почему-то продолжал ее преследовать. Наверное, все дело во вчерашней шутке. Она постаралась отогнать эти мысли.

— Хорошо, — наконец разглядела полынь и поспешила отстраниться. — Недалеко, я смогу присмотреть за поклажей оттуда, так что вещи можем оставить здесь.

Гинтар поторопился ненавязчиво увести отсюда Закнеыла, и когда девушки остались вдвоём, Кая разделась догола, мысленно посчитала, сколько запасных вещей осталось и быстро трансформировалась. Появившийся вместо лунной зверь даже не взглянул на эльфийку, поднял нос, принюхался и, несмотря на свои размеры, бесшумно скрылся в высокой траве.

Оставшись одна, Валанди скинула и свою сумку, отцепила лук и колчан, взяв только кинжал, направилась к зарослям полыни.

***

За полем обнаружились небольшие посадки, и Гинтар с Заком разделились, направившись каждый в свою сторону, чтобы побыстрее набрать веток. Закнеыл уже дошёл до конца ряда деревьев, когда его вдруг нагнал туманный эльф. Звёздного немного смутило, что он практически не слышал и не почуял, как Гин подобрался к нему.

— Слушай, — сразу начал Гин. — Я извиниться хотел за девчонок. Мне жаль, что ты это всё услышал, но я рад, что ты понимаешь, как это важно, — и как бы явно ожидая начала разговора, невзначай пошел рядом с темным, попутно собирая ветки.

— О чем ты? — не сообразил Зак. Он так и замер с охапкой хвороста в руках, пытаясь вспомнить, что наговорили девушки в его присутствии. Это из-за их ссоры?

— По поводу звёздных. Мы говорили о тебе, и я предположил, что ты не просто так ушёл из дома и прячешься под капюшоном даже здесь, в лесах. Тебя же ищут, не так ли? Я мало знаю о звёздных, но Кая говорила, что слышала, что у вас примерно так же, как у её стаи — других не любят. А ты явно не такой, как они. И… — Гинтар резко посмотрел на эльфа, будто бы осознал, что спросили его не просто так. — Подожди, так ты ничего не слышал?

— Нет, не слышал, — звёздному не понравилось, что его обсуждали за спиной. Он-то думал, что наконец нашел честных товарищей. Хотя не мог отрицать, что им, должно быть, страшно спрашивать такие вещи у него самого. Но ни разу не подавал им повода усомниться относительно его намерений. Почему-то это его сильно задело. — Что ещё вы говорили?

— Проклятье, как-то неудобно получилось, — задумчиво проговорил Гинтар и вздохнул. Бросив неаккуратно ветки, которые удалось собрать, он подошёл к Закнеылу ближе, показывая своим видом, какой он белый и пушистый праведник, пытающийся направить звездного на путь истинный. — Зак, ты должен понять. На наши плечи возложена особенная миссия, которая поможет вернуть нам то, что мы давно утратили. Если Силейз права, и если нам всё же придётся пройти через каждую землю, то, дабы обезопасить проход через Мутные горы, было принято решение отдать тебя звёздным, — Гинтар, видя секундное замешательство на лице эльфа, воодушевляюще положил руку на его плечо. — Это будет великая жертва с твоей стороны, и мы её никогда не забудем!

— Что? — не поверил своим ушам Зак. Он им доверял, а они его сдать решили. Откуда они вообще узнали, что звёздные за ним охотятся? Он бросил ветки на землю и оттолкнул руку туманного. — Я думал, вы мне верите. Ты сам сказал это, что ты веришь, что мы можем измениться. Если вы так поступаете с товарищами, то я не хочу принимать в этом участие.

И Закнеыл развернулся, чтобы уйти. Он оставил некоторые вещи в лагере, подумал, что надо бы их забрать, ведь там и все его сбережения были. Но тут на его плечо вновь легла рука Гинтара.

— Стой! Я верю, что ты изменишься! Но никто не говорил, что это будет так просто. Надо чем-то жертвовать, — рука сжала плечо сильнее, и он резко развернул собеседника к себе лицом. — С тобой или без тебя, я не могу позволить рисковать девчонкам. Если есть хоть ничтожный шанс, что твои сородичи после твоей сдачи им нас не тронут, я готов им воспользоваться, — Гинтар отпустил плечо Закнеыла, сделал два шага назад и положил ладонь на рукоять меча, тихо договорив, — даже если придётся воспользоваться силой.

— Ты из ума выжил, если решил скрестить меч со звёздным, — Закнеыл тряхнул головой и попытался снова уйти.

Однако Гинтар не шутил — он вытащил меч и атаковал, а Заку ничего не оставалось, кроме как защищаться. Увернувшись от первого рубящего удара, он достал свои парные клинки и парировал очередной выпад туманного.

Как давно он не слышал звона собственных мечей. Сталь пела, соприкасаясь с металлом врага. Закнеыл не нападал, а лишь отражал атаки противника. Остановив очередной удар, он отвёл руку Гинтара и резанул по ней свободной рукой. Не сильно, только для того, чтобы он выпустил меч. Что он и сделал, но в ту же секунду взмахнув той самой рукой, Гинтар обрызгал своей кровью лицо звёздного, применив ещё и магию, распыляя по всей коже — крови было достаточно, чтобы ослепить врага. Гинтар дёрнулся вперёд, выхватывая из-за пояса кинжал, которым обучал Каю, но неожиданно резко остановился. Что было во взгляде звёздного — непонятно. Он вроде как и прислушивался, а вроде очём-то задумался. Всматриваясь в лицо Зака, он увидел в нём, быть может, зарождающееся сумасшествие, присущее звёздным? Этого ли он испугался? Непонятно. Но постояв так пять секунд, Гинтар убрал кинжал обратно в ножны, поднял с земли меч и убежал, быстро скрываясь во тьме полей.

Закнеыл не мог пошевелиться. Нет, это была не магия туманного эльфа. Его заставила замереть кровь, ее запах такой пьянящий, такой манящий. Он облизал верхнюю губу, чтобы почувствовать ее горячий вкус. На лице звёздного заиграла безумная улыбка, а движение Гинтара привлекло его внимание. Да, если бы он сейчас попытался напасть с этим жалким ножичком, Закнеыл вдоволь искупался бы в его крови. В нем проснулись инстинкты, которые он подавлял на протяжении всей жизни. Жажда крови охватила его, заполняя сознание только ее металлическим запахом. А видя, как удаляется спина Гинтара, его первым порывом было нагнать и вонзить свои клинки в теплую плоть. Он сделал шаг, ещё один… Но остановился, силясь подавить желание и в этот раз. Давно с ним не случалось подобных приступов. Испугавшись, что действительно может кому-то навредить, Закнеыл выпустил клинки и попытался стереть кровь с лица. Нет, он не будет убивать — никогда!

***

Быстро темнело, но когда Кая вернулась с двумя птичьими тушами в пасти, лагерь был ещё пуст. Другого она не ожидала — ей никогда так не везло на охоте, уж больно скоро поймала. А может, дело было в том, что зверей у солнечных слишком много? Главное, что вернулась во временный лагерь с хорошим настроением. Да, и такое бывает.

Обратившись в человека и быстро переодевшись, девушка стала общипывать птиц. Не очень повезло — две совы. Мяса не так много, как хотелось бы, но на четверых хватит. Если уж доберутся до леса, лапы сломает, но наловит достаточно, чтобы можно было не думать о еде ещё пару дней. Хотя… нравилось ей охотиться.

Не успела она и четверть птицы общипать, как услышала неестественный шелест травы, а позже показалась родная фигура.

— Эй, Гин! — радостно вскрикнула она, поднимая сову вверх. Картина, правда, была не самая милая — окровавленной рукой лунная держала общипанную и с переломанной спиной птицу, из которой оставшиеся перья торчали в разные стороны. — Смотри! Целых две совы за раз! Я уж на лучшее, чем на кротов, не надеялась.

Но Гинтар не улыбался, хотя всегда готов был порадоваться за подругу. Кая не сразу заметила, что он пришёл без дров, за которыми обещал сходить.

— Что-то случилось? — настороженно спросила она. Гинтар подошёл к ней словно зомби какой-то — уставший, поникший, и странно, словно он подрался и проиграл, покачиваясь из стороны в сторону. Дойдя до лунной, он упал перед ней на колени, лёг на землю, а потом медленно устроил голову на её ногах. — Гинтар, ты меня пугаешь!

— Нужно было послушать тебя и свалить от этой компании сразу, — мертвецким голосом произнёс он.

— Я не понимаю… Ты же…

— Закнеыл про тебя такие плохие вещи говорил. Я еле сдержался, чтобы не ударить его, — Кая удивлённо похлопала глазами и попыталась вспомнить, когда она могла обидеть звёздного эльфа. Вчера, когда он её отыскал, оборотень успела успокоиться и даже не огрызалась на него. Они поговорили о какой-то ерунде и всё! Стоп! Да плевать! Она хотела возмутиться, но Гин ещё не закончил: — А Валанди? Мне казалось, она ясно поняла, что у тебя есть места в душе, которых лучше не касаться. Так нет же… Как только тебя нет рядом, она смеётся и называет Русалочкой… — пока Кая пребывала, мягко говоря, в застывшем состоянии, даже ещё не понимая истинный смысл слов, Гинтар прикрыл глаза и, взяв её ладонь, свободную от птицы, приложил к губам и тихо прошептал: — Прости, я не должен был говорить и расстраивать тебя. Но я не выношу лицемерия. Хотел, чтобы ты знала и не обманывалась.

Кая стала осознавать. До разума эхом доносились слова друга во второй раз, в третий, десятый… И каждый раз, как первый, больно били. Хлыстом по спине. Драли больнее, чем укусы сородичей. Не то что бы она полюбила звёздного и солнечную. Но они, как Гинтар, смотрели на неё! А не на кровь. Сколько уже туманный говорил, что такие странные предрассудки только у лунных, но для Каи каждый раз было непонятно, как кто-то мог просто забыть о том, что она полукровка? И благодаря этой забывчивости ей нравилось, что если на неё злятся, то злятся на поступки и слова! Но не на то, в чём она не виновата.

А тут оказывается…

— Родная, мне больно.

Девушка опустила пустой взгляд на Гина. Как оказалось, она немного трансформировала руку, и когти глубоко впились в кожу эльфа.

— Прости, — встряхнув руку и увидев уже человеческую ладонь, Кая резко поднялась. — Я хочу уйти от них! Немедленно!

— Нельзя, — сразу поднялся туманный и, будто боясь, что подруга может убежать, обнял. — Кая, теперь за нами ведётся охота. Мы вдвоём не выстоим, если нас захотят убить. А так, может, они не будут защищать наши спины, но хотя бы могут отвлекать врагов на себя. Пока мы вместе — это наш шанс выжить. Потерпи. Быть может, всё закончится как раз на этих территориях, — почувствовав расслабление девичьего тела, Гинтар отпустил её и заглянул в лицо. Кая была зла, но в то же время из глаз тоненькой дорожкой стекали слёзы: «Ладно Валанди. Я её обидела сильно и сама смела подшутить вчера, но Зак-то за что? Что я им такого серьёзного сделала?» Словно прочитав её мысли, Гинтар обхватил лицо лунной ладонями и прошептал: — Найди в себе силы, Кая. Это скоро закончится, и мы вновь продолжим путешествовать вдвоём, слышишь? Только ты и я. Я тебе обещаю, — она кивнула, но как-то неуверенно. А может, это ладони туманного заставили её кивнуть? — Я отойду обработать руку, скоро вернусь, хорошо? — вновь кивок, но теперь её личный.

Гинтар исчез так же быстро, как и появился. Оборотень ещё долго всматривалась в высокую траву, надеясь, что Гин вернётся и посидит с ней, но, наверное, она сделала его руке слишком больно, и он просто не хотел показывать. Что ж, пусть так. Кая опять опустилась на колени перед мёртвой совой и продолжила щипать. Но теперь сие действо она проводила слишком злобно, слишком безжалостно. Труп птицы — единственное, на что она могла без последствий выплеснуть гнев.

***

— Подумаешь, помяли бы немного урожая, с них не убудет, — ворчала себе под нос Валанди, срезая очередной стебель. — Вон какие плантации.

Хоть солнце уже зашло, все равно стояла жара. В дороге было проще, дул приятный прохладный ветерок, а сейчас и его не было. Насобирав приличную кучу ростков, Валанди собралась оттащить ее к месту ночлега, как услышала подозрительный шорох позади. Обернулась и увидела Гинтара, который медленно приближался к ней.

— Быстро вы управились, — она не придала значения, что в руках его было пусто, решив, что скорее всего прозевала, когда парни вернулись в лагерь. — Поможешь мне отнести?

— Ребята ещё не вернулись, — отмахнулся он, подойдя к ней ближе. — Я поговорить хотел, — ещё один шаг. Потом ещё и ещё, и так до тех пор, пока Гин не подошёл к Валанди почти впритык. Его рука обхватила её ладонь, которая, держала охапку трав, а вторая коснулась её скулы. Гинтар, словно сам завороженный, следил за её лицом, за тем, как подрагивали её губы, сам не греша облизывать свои. — Я соврал… Мы были вместе. И если я этого не повторю, то сойду с ума.

Просто не позволял Валанди опомниться. Не позволял дать задний ход. Последним барьером было его лицо, опустившееся к шее. Обдав её горячим дыханием, Гинтар провёл языком по сонной артерии девушки и замер в ожидании.

— Гин, что ты… Ах, — уронив свою ношу, Валанди не сдержала вздоха, когда он коснулся ее шеи, оставляя влажную дорожку на коже. Свободной рукой она вцепилась в его рубашку на груди. Его аромат, казалось, сейчас ещё более сильный, опять проник ей в нос, щекоча рецепторы и вызывая лёгкое головокружение. Однако слова о вранье запали ей в душу, она собрала всю свою волю и попыталась оттолкнуть его. — Прекрати, ты врешь.

Но Гинтар, вместо того, чтобы отпрянуть, прижался к ней сильнее всем телом, одной рукой обхватывая талию, а второй продолжая гладить щеку.

— Даже если и вру, — едва уловимый поцелуй в шею, — а правда в том, — губы под ухом, — что не могу прекратить о тебе думать, — жаркие слова, опаляющие мочку, щеку, нос и губы. Проводя эту невидимую дорогу к сокровенному, он не переставал смотреть в её глаза с желанием, которое вот-вот перейдёт в безумие. — Ещё в тот день, когда Зак принёс тебя ко мне… Я едва мог удержаться. Неужели я не заслужил хоть немного за свою сдержанность?

— Гинтар… — его дыхание на коже сводило ее с ума, его взгляд опалял жарче солнца. Валанди чувствовала его учащенное сердцебиение под рукой, и ее собственное отправилось вскачь после его слов. Она хотела это остановить, пока её воля окончательно не сломалась, и мозги не перестали соображать. Что, если их увидят здесь? Кая точно придет в ярость. Эта мысль позволила ей тихо прошептать, слишком тихо: — Прекрати…

— За что ты так со мной? — спросил он одновременно с этим слабым «Прекрати». — Ты говорила, что я нравлюсь тебе. Скажи, это так?

Он хотел слышать один ответ, и именно его он услышит — не целуя, держа губы на достаточном расстоянии от неё, он пользовался языком — кончиком он очертил дорожку по нижней губе, словно представлял её своей марионеткой, заставляя говорить только «да».

— Ты чувствуешь это, — не только её лицо, но и низ живота, в который упирался возбужденный орган, не был обделён вниманием. Гинтар тёрся, делал едва уловимые движения взад-вперёд, и обжигал ртом: — Что ты мне нравишься. Я могу это показать, но от тебя прошу лишь слово, милая Валанди. Прошу и молю, стань моей госпожой хотя бы на одну ночь, — рука с талии медленно, дразняще, соскользнула вниз, но остановилась не на ягодицах, а ровно между ними, надавливая пальцами на штаны, катаясь по шву на них вверх-вниз…

Валанди приоткрыла рот, поддаваясь импульсу, который толкал ее ответить на игру языками, но Гинтар вновь заговорил, не давая ей сделать это. О, боги, как его прикосновения возбуждали! Она подалась всем телом к нему. Он ей нравился? Конечно, нравился! Сейчас она поняла, что его запах, все время преследующий ее, мурашки при его прикосновениях были ничем иным, кроме как реакцией тела на возбудитель. Он ей чертовски нравился!

Она второй рукой обняла его за шею и прошептала ему в самые губы:

— Да.

— Хорошая девочка, — горячо прошептал он ей и наконец поцеловал, жадно, неустанно, больно, но утоляя жажду в телах обоих.

Целовал долго, трогал руками везде, где можно и нельзя, но осторожно, целомудренно, пока он не услышал первый стон. Это было его «зелёным светом». Отпрянув от губ, Гинтар оторвался от тела солнечной лишь на несколько секунд, дабы быстро снять с неё верх, чтобы она даже не успела понять.

Её тело для него было лёгким, туманному не составило труда взять девушку под коленями и грубо уронить на траву. Он не думал, что она могла протестовать, что ей больно. Он получил добро на сие действо и просто делал. Губы сомкнулись на одном соске, второй больно сжала рука, а другая с гибкостью и скоростью змеи уже оказалась в штанах, на половых губах Валанди. Сделано было всё быстро, ювелирно, опытно. И самое главное — жадно и по-собственнически.

И это было больно. Солнечная и ахнуть не успела, как он повалил ее на землю и непозволительно распустил руки.

— Нет, прекрати, — запротестовала она. Возбуждение как рукой сняло. Это было неправильно. Его поведение, его… грубость.

Но Гинтар и не думал останавливаться. Его рот и руки выделывали такое, заставляя тело Валанди откликаться, но головой она уже понимала, что его нужно остановить. Она попыталась помешать ему, но он лишь грубо отпихивал ее руки. Тогда Валанди начала извиваться, стараясь выбраться из-под него или хотя бы найти удачное положение, чтобы пнуть его в пах и немножко остудить пыл. Но Гинтар слишком сильно прижимал ее к земле.

— Перестань, мне больно! — закричала она и предприняла ещё одну попытку вырваться, но безуспешно. — Ты не можешь так поступить, только не ты. Гинтар, которого я знаю, так не поступил бы!

Не отвечал. Какие ответы, когда его губы были заняты делом? Всё, что теперь он мог, — это запрещать: запрещал укусами, больно сжимал пальцами кожу или выворачивал руки, а когда понял, что стал уставать от всего этого, хотел было ударить девушку. Но выпрямившись, дабы сделать это, он подставил себя под удар. Валанди под руку попался кинжал, который она уронила вместе с травой. Крепко схватив его, она направила острие к Гинтару и полоснула его по руке, что удерживала ее, затем ещё раз замахнулась и воткнула ему клинок в бок, но не задев важные органы.

Гинтар вскрикнул, но боль придала ему больше ярости, сил, которые наполняют тело умирающего для последнего боя. Туманный всё ещё сидел на ней, отчего солнечная не могла отползти. Мужчина схватил её руку с кинжалом, вывернул так, что оружие упало, а Валанди издала крик, разлетевшийся эхом по всему полю.

Кажется, Гинтар что-то крикнул, наверное, оскорбление. Он повалился на девушку, обхватив руками шею, но не успели пальцы сжать её, как тут же обмякли, а Валанди обрызгало кровью. Нет, не из раны в боку. Что-то длинное, как кинжал, но тонкое, влетело в шею обезумевшего, прошло насквозь и вышло с другой стороны.

Гинтар продолжал сидеть на ней скорее на рефлексе, но по глазам видно — мёртв. Умер мгновенно, а ровно через три секунды его тело повалилось набок.

— Валанди! — голос Гинтара, но губы мертвеца не шевелились. Голос был откуда-то позади. Быстрые шаги, крепкие руки на плечах девушки и резкий рывок вверх, который высвободил от тяжести мертвеца. — Всё хорошо? Как ты?

Это был… Гинтар?

— Нет, отпусти! — защитная реакция все ещё работала, и Валанди вырвалась из сильной хватки эльфа и дрожащими руками пыталась прикрыть себя, защитить как-то. Он позволил ей это, понимал, что она напугана. Но до нее сразу дошло, что перед ней настоящий Гинтар. Она видела это по его растерянному лицу, по обеспокоенному взгляду. И бросилась ему на шею, ища защиту. На глаза навернулись слезы, и испуганная Валанди не сдержала рыданий.

— Это я, всё хорошо, — шептал он, хотя Валанди уже поняла. Обнял солнечную крепко-крепко, обвив руками и обнаженные плечи, и заледеневшую талию. Повернулся так, чтобы спиной эльфийка была к трупу, а сам в это время изучал его. Сначала Гину издалека показалось, что это темнота играет с воображением, но нет… На земле действительно лежал он сам, но… не он. — Всё закончилось, — шептал туманный. Стало бы жутко, смотреть на собственный труп, но, услышав крики Валанди, Гинтар и сам испугался, что показывало его бешено бьющееся сердце. — Нужно отсюда уйти. Отпусти на секунду.

Не дожидаясь её реакции, оторвал от себя сам, но лишь для того, чтобы снять плащ, укутать эльфийку и прижать обратно с большей силой. Он долго что-то шептал, взял девушку на руки и понёс с этого проклятого места. Валанди могла заметить, что вокруг них летали семь длинных и острых, как стилеты, льдинки, готовые полететь в нового врага, который осмелился бы появиться в поле зрения туманного эльфа.

***

Услышав крики Валанди, Кая немедленно бросилась в сторону солнечной. Да, она была зла, обижена, и честно, порвала бы её при первой возможности, но… Кая ещё не забыла, кто спас ей жизнь там, у стен Сильверсана. Ни совесть, ни воспитание просто не позволяли бросить Валанди с её проблемами после спасения. Ведь сама солнечная не бросила, хотя обещала это в тюрьме!

И Кая бежала. Она с подозрением огляделась, ведь поле словно умерло: никто из птиц не издавал звуков; грызуны все попрятались в норы, по которым бежала лунная. И что-то было в этой тишине не то. Тишина природы — это не к добру.

Позже девушка поняла, что волнение не было напрасным — запах крови, сильный и резкий. А Валанди больше не кричала. Нет, что же могло случиться? Не могла солнечная так просто дать себя убить! Если только это не маги… Или Закнеыл. Она так часто нарывалась, что Кая не удивилась бы, если бы мужчина сорвался.

И всё же, правда была страшнее предположений. Об труп Гинтара она практически споткнулась, выискивая золотые пряди в траве, но никак не серебряные. Сначала не верила. Нет, как так-то? Не может сейчас Гинтар лежать мертвым, но… Нет! Невозможно поверить в то, что твоего самого дорогого друга, который украсил твою жизнь; научил любить жизнь; научил радоваться и смеяться… Нельзя поверить в то, что такие дорогие могут умереть!

И Кая не верила. Она долго всматривалась в безжизненные пустые глаза Гинтара, пытаясь отыскать в них хоть тень жизни, хоть какую-нибудь надежду на то, что его можно спасти. Но не было блеска в серых зрачках. Была лишь кровь. Вся шея и торс были облиты его кровью. Она больше не текла из ран, просто кончилась.

Кая упала перед трупом на колени. Ей показалось, она закричала, а может, этот крик был лишь в её голове.

— Гин… Гин… — шептала она, дрожащими руками обхватывая лицо туманного эльфа. Но разум уже понял — всё! Да вот только сердце понять не могло: «Надо позвать кого-нибудь». Да, надо позвать! У Валанди должна быть та самая сыворотка! Или Зак поможет. Плевать чем, но хоть что-то она должна сделать!

Побежала обратно в лагерь, молясь, что кто-то уже вернулся. Вот только по пути до сознания доходило, что всё, нет её дорогого и любимого Гинтара. Ничто и никто не сможет вдохнуть в тело жизнь и зажечь его глаза как свечу. И с осознанием этого приходила злость. Лютая ненависть на того, кто посмел отнять у оборотня его друга. Кая не осознавала, что бежит уже на четырёх лапах; она не заметила, как зверь, сын луны, овладел телом и головой. Он жаждал мести, крови, расплаты. Врагов в полях нет — Кая бы почувствовала их запах. Мог ли это кто-то сделать из своих? Валанди? Не-е-ет… Ей нет смысла убивать Гина, он всегда пытался быть с ней милым и вежливым. Закнеыл?..

«Он звёздный, он убийца; они не знают ни семьи, ни дружбы, ни жалости, ни заботы. Только кровь, безумие, страсть к убийствам, любовь к пыткам. Они — чудовища», — непонятно, откуда разум вызволял эти воспоминания, но каждый, кто когда-то рассказывал Кае о звёздных, отчего-то повторил свои слова в её голове. Не узнает, пока не увидит Зака лично.

***

Поборов до конца желание убивать, Закнеыл поднялся, подобрал мечи, стёр кончиком плаща с них ненавистную кровь, чтобы она хоть на них не была, и спрятал клинки в ножны. Делать было нечего — ему нужно вернуться в лагерь за вещами, поэтому он медленно поплелся туда, надеясь, что ещё никто не вернулся.

И поначалу все шло хорошо. В сгущающихся сумерках ему было проще видеть, поэтому он с лёгкостью разглядел сброшенные ими сумки. Рядом никого не было, и даже Валанди, которая не должна была отходить слишком далеко. Однако что-то все же было не так. Он услышал… ничего. Это и было странностью — ни пения ночных птиц, ни шуршания в траве, как будто бы и ветер перестал шуметь. После приступа его чувства должны были сильнее обостриться, а не наоборот. И только они и спасли его, когда из высокой травы на него выскочила огромная черная кошка.

Когда Кая увидела его, попыталась вновь взять контроль над разумом, но запах… Запах того, кто лежал там, в поле… Звёздный источал этот запах, а когда повернулся, словно оглядываясь, Кая увидела на его лице кровь. Неужели… Просто безумные мысли, которые ни с того ни с сего пришли в голову, оказались верными. Он убил Гинтара!

Кая даже не стала играть в охотника — оборотень быстрыми, но тихими шагами подошла ближе и рванула вперёд, в один прыжок доставая до цели. Увы, она была замечена, и Закнеыл ушёл от острых когтей.

«Убийца!» — кричали мысли, но из пасти вырывался лишь рык. Пантера поднялась на задние лапы и хотела навалиться на него сверху, вцепляясь зубами в голову, но звёздный был слишком быстрым, он слишком чётко видел каждое её движение. Он умел спасти себе жизнь.

Броски не увенчались успехами, Кая слепо пыталась бить его лапами, в надежде, что рано или поздно Зак напорется на коготь.

Звёздный еле успевал уворачиваться, а достать мечи он не решался — боялся поранить лапы пантере, защищаясь, а уж напасть самому и подавно желания не возникало. Ему приходилось использовать всю свою ловкость и рефлексы на полную, лишь бы не дать ей себя поймать. Стоит один раз попасть под когти, как он уже не спасётся. Неужели они правда хотят отдать его сородичам, чтобы без проблем пройти через Мутные горы? Они настолько наивны?

— Глупцы, — тихо прорычал он. Сдаваться без боя он не собирался.

Последний прыжок почти увенчался успехом — когти пронеслись слишком близко, и Заку пришлось снять плащ и набросить его на голову Кае, чтобы отвлечь и сбить с траектории. Но второго плаща у него не было. Если так пойдет дальше, у него не будет выбора… Он обхватил рукоятки мечей.

Лунная гневно зарычала и отпрыгнула назад, пытаясь снять с морды плащ, одновременно с этим продолжала размахивать лапами, боясь, что её заминкой воспользуются. Зацепила когтем край ткани и разодрала её, сорвав с морды, Кая увидела готового к атаке звёздного. Понимая, что ничем хорошим это не закончится, она решила идти до конца.

Раскрыв широко пасть, показывая своё лучшее оружие и издавая боевой клич, пантера побежала на эльфа, готовая к любым последствиям от атаки лоб в лоб, но…

Она и трёх прыжков не сделала, как её лапы неожиданно провалились в землю, словно она бежала не по твердой земле, а в пустыне, и угодила в зыбучие пески. Это остановило её.

— Прекратите немедленно! — Гинтар слишком хорошо знал Каю и не верил, что подруга набросилась бы просто так. Значит, Закнеыл был инициатором, и те самые ледяные шипы были направлены на него и в опасной близости двигались перед носом, пока Кая пыталась выбраться из западни, отчего проваливалась в пески только глубже. — Успокойтесь!

Кая была заложником своего зверя, и потому не сразу поняла, кому принадлежит голос. Обернувшись и издав предупреждающий рёв, она напоролась взглядом на испуганного Гинтара, который держал на руках укутанную в его плащ заплаканную Валанди. Гинтар. Он. Жив. Но… Она же видела! Он был там! Она его трогала, чувствовала кожей холод его лица.

— Кая, ты меня слышишь?

Слышала, слышала. За его голос, за последнюю надежду жить счастливо она готова была слушать что угодно. Прижав уши к голове, она боялась, что это сон. Зак убил её? Пусть так. Если ей будет суждено вечность прожить с Гинтаром, пусть будет смерть, только… «Не исчезай», — взмолилась она этой иллюзии. Земля отпустила её, лапы вновь стояли на твёрдой поверхности. Шаг за шагом пантера подошла к туманному эльфу и с облегчением поняла, что, да, это его запах! И нет ни капельки запаха крови. Ничьей!

— Закнеыл, что случилось? — видя, что подруга перестала находиться во власти эмоций, Гинтар обратился к звёздному, стараясь сдерживать нервозность. Да что за чертовщина вообще на этих полях творилась?! Льдинки могли усугубить дальнейший разговор, потому туманный медленно опустил их, но контролировать не переставал.

Кая уже подошла к нему и уткнулась носом в его бок. Если бы не занятые его руки, она бы обратилась, бросилась в его объятия и не отпускала бы.

— Ещё спрашиваешь? — Закнеыл, наверное, впервые так сильно разозлился. Он с плохо сдерживаемой яростью тряхнул головой, откидывая длинные волосы с лица, и с громким лязгом спрятал оружие обратно в ножны. Достать он их всегда успеет. — Я ухожу.

И звёздный нагнулся, чтобы поднять свои вещи с земли. Плащ был безвозвратно испорчен, он найдет себе новый в ближайшем поселении. И он действительно собрался уйти, потому что не намерен был находиться в компании предателей, которые при удобном моменте подставят его.

— Закнеыл, стой! — Гинтар честно ничего не понимал. Он быстро опустил Валанди на землю и рванул к звездному эльфу, хватая его за плечо рукой, которую тот не так давно ранил. Точнее, он ранил не совсем эту руку. — Что случилось? Это Кая напала?

Пантера издала странный звук, похожий на чих. Гин повернулся к ней и увидел, как на земле, прикрываясь руками, сидела уже девушка, возмущённо смотря на друга.

— Я? Я думала, он убил тебя! Я видела твоё тело там, в поле! А на его лице твоя кровь!

Звёздный опять недовольно потёр лицо, пытаясь оттереть кровь рукавом, но безуспешно. Казалось, что алая жидкость въелась в кожу из-за магического трюка Гинтара. Бросив это дело, он схватил руку туманного на своем плече и собирался скинуть ее, но заметил странность — предплечье было цело, будто бы он и не ранил его вовсе. Закнеыл с подозрением взглянул на Гинтара, все ещё удерживая его за руку. Мог ли он излечить себя с той магией, что у него есть? Вряд ли. Целительство требует слишком много энергии, ни один туманный эльф не сможет её применить с их жалкими крохами магии. Но это и не иллюзия, ведь запаха крови на нем действительно не было.

— Двойник… — тихо произнесла Валанди, привлекая к себе внимание. — Это был двойник. Настоящий. Я его чувствовала, я его… — обречённо застонав, она сильнее укуталась в плащ. На ее глазах снова проступили слезы. — Идиотка, можно было сразу понять, что Гинтар не стал бы… — и она оборвалась, подавившись всхлипом.

Ошарашенный известием Зак выпустил руку Гинтара. Сразу все стало на свои места — проделки магов. Пытались стравить их, чтобы они поубивали друг друга, и у них это почти получилось. Смотря на заплаканную Валанди, ему вдруг захотелось обнять ее, прижимать к груди и защищать от любой напасти, решившей сделать ей больно. Как когда-то давно…

Гинтар дернулся явно в испуге, когда Зак схватил его, но позволил звёздному осмотреть себя. Он молча выслушал слова эльфов, а услышав плач женщин, обнял одну, опустился с ней на колени и обнял вторую, мысленно извиняясь перед Каей, что не был внимателен к её чувствам: она ведь думала, что он умер! Гинтар даже представить боялся, что она испытала в этот момент.

Он сидел в окружении обнаженной и полуобнаженной эльфиек и думал. Создать копию? Это требует больших знаний и усилий. Ингредиентом для этого служила частичка оригинала, но… Была ли та женщина просто замаскирована под туманную?

Несмотря на то, что обратился ко всем, сам же смотрел только на Зака:

— По одному больше не ходим. Если с кем-то заговорят — не отвечаем. Кая, это касается и охоты, — лунная что-то проплакала ему в шею, но Гинтар понял: — Нет. Валанди может стрелять из лука, а Зак, я уверен, непревзойденный следопыт. Все согласны? — обратился Гин уже опять ко всем.

Закнеыл мрачно кивнул, бросил свои вещи обратно и уселся сверху. Сходили по дрова, называется. Он взглянул на эту тройку, и не знал, сочувствовать Гинтару или завидовать — всё-таки обнимается с двумя хорошенькими девушками, хоть и рыдающими. Вся эта ситуация крайне негативно отразилась на всех.

Как только Гинтар закончил, Валанди отошла от него и, плотнее укутываясь в плащ, отыскала в своих вещах сменную рубашку. Ей нравилась та, в которой она была, к тому же ее подарила Силейз. Внезапно солнечную охватила такая злость: на старуху, что пристала к ним в порту — Валанди считала ее виноватой в случившемся; на Гина за то, что он так легко попался на уловку с волосами. Но больше всего она злилась на себя, потому что она ведь почувствовала что-то странное тогда, но не предотвратила события. Если бы не Гинтар… Даже думать не хотела, что произошло бы в том случае.

Переодевшись, Валанди повернулась лицом к остальным и увидела, как Кая не отлипает от Гинтара. Ревность подкралась к ней незаметно и больно ужалила в грудь. Она провела в объятиях туманного, даже не настоящего, всего ничего, но уже так остро реагировала. Должно быть, злая магия все ещё действовала на неё, иначе это не объяснить. Они не могли нравиться друг другу, Гинтар заботился только о Кае, а Валанди и думать не хотела об отношениях. А их лёгкий флирт — всего лишь безобидная игра. Так почему ей невыносимо видеть его, обнимающего другую женщину?

Однако Кая не отпускала Гина не потому, что не хотела, просто не могла отойти — её плечи не прикрывали ни плащ, ни что-либо ещё.

— А теперь давайте успокоимся, и каждый расскажет, что случилось после того, как мы разделились.

За время разговора Валанди разожгла костёр, туманный эльф подготовил лежанки, а Кая и Закнеыл разделались с совами — поесть-то надо. Гинтар хмурился, после рассказа звёздного. Больше всего дураком он почувствовал именно себя. Вот надо же было так довериться незнакомой старухе и не придать значения её действиям! Но, в своё оправдание надо сказать, что ему до сих пор было трудно поверить, что Белые маги ополчились против них.

— На этот случай нам даже пароль не придумать, — размышлял туманный. — У копий все те же воспоминания, что у оригинала… Ладно, подведём итоги. Кая, — сказав это имя, голос эльфа стал в миг таким заботливым, таким добрым. А главное, уверенным: — Родная, я костьми лягу, но тебя одну не оставлю, договорились?

— Хорошо, — сразу повеселела она.

— Зак, мы… — Гинтар сбился. Из рассказа звёздного он понял, что копия каким-то образом угадала его прошлое — он был не простым путешественником, который не похож на своих сородичей, а за ним также велась охота. Гинтару было интересно, как и с прошлым Валанди, но решил, что сейчас не то время, чтобы поднять этот вопрос, — что бы у тебя ни было раньше с твоими собратьями, мы никогда не поставим чью-либо жизнь и безопасность выше задания. Я клянусь тебе.

Ну, а Валанди… Она единственная, кто молчал всё время, но Гинтар и без слов знал, что с ней произошло. А что ей сказать? «Я тебя никогда не изнасилую»? Вообще даже вспоминать не хотелось то состояние, в котором она пребывала. Солнечная только-только успокоилась, не стоило ворошить этот неприятный инцидент.

Этой ночью мало кто смог спокойно сомкнуть глаза. Мысли терзали сознание каждого, бередя воспоминания о прошлом и заставляя задуматься о будущем.

========== 7. Первые ростки ==========

На утро было принято решение немного свернуть с маршрута и мельком заглянуть в столицу солнечного королевства, чтобы сделать покупки. Валанди не желала ходить в одной и той же рубахе все время, да и Заку нужен был новый плащ. На завтрак они доели остатки от вчерашних сов и выступили в путь. К счастью, до города по прямой было всего два часа пути от места, где они остановились, но чтобы выйти на дорогу, эльфам пришлось вернуться в деревушку, которую они проходили ранее.

Шли в полной тишине. Инцидент с двойником ни разу не способствовал сплочению команды. Валанди, которая и до этого не особо ладила с другими, теперь даже от Гинтара старалась держаться подальше. Закнеыл чувствовал себя крайне неуютно без плаща, а другие держались обособленно: Кая косо посматривала на спины спутников, а туманный… единственный, кто пытался сгладить края, но чувствуя отчужденность от Валанди и сильную сдержанность в общении Зака, Гинтар забросил попытки исправить ситуацию и просто тихо переговаривался с подругой. Складывалось впечатление, что все вернулось к моменту их первой встречи.

— А мы можем обойти деревню? — когда на горизонте появились домики, Закнеыл заметно занервничал.

— Да, так будет лучше, — согласилась Валанди, посмотрев на Зака.

Бедный звездный не знал, как лучше повернуть голову, чтобы яркое солнце не так сильно било по его глазам. Солнечная подумала, что он мог бы сойти за своего в каком-нибудь большом человеческом городе, если опустил бы голову пониже и закрыл глаза. Но здесь его длинные черные волосы уж очень сильно выделялись среди золотых голов солнечных эльфов, и точно привлекли бы внимание окружающих куда сильнее, чем просто фигура, закутанная в плащ. Особенно на фоне войны со звёздными. Тем не менее, сейчас они могут обойти стороной поселение, но чем ближе будет город, тем больше путников они встретят на дороге, а значит, и шансов раскрыть звёздного. Стоит попытать счастье в этой маленькой деревушке — вдруг у них окажется плащ нужного размера, иначе придется кому-нибудь из них одолжить.

— Я попробую раздобыть тебе накидку у местных, — произнесла Валанди и хотела было уже уйти, но Гинтар ее остановил:

— Подожди! Мы договорились же не разделяться.

Да, точно. Она и забыла. Тот разговор прошел мимо нее: сквозь ту гамму чувств, что она ощущала в тот момент, слова до неё не долетали. Как быть? Пойти с Каей и мучиться вопросом, с чего начать разговор? Или остаться наедине с Гинтаром и вспоминать прикосновения его копии? Ей не дали решить: по направлению к их компании шла телега из деревни.

— Быстро, кто-нибудь, отдайте свой плащ, — заметалась Валанди.

Стоило ей всё-таки оставить свой плащ, хоть он и был сильно испачкан в крови, а не выкидывать его, но что сделано, то сделано, а пока Кая и Гинтар копошились со своими, телега уже подъехала. Они одновременно бросили плащи в Зака, но те столкнулись между собой в полете, переплелись и, не достигнув цели, упали на землю. Поднимать их уже было поздно.

— Опусти голову и отвернись, — только и успела шикнуть Валанди, как телега поравнялась с ними.

— Приветствую, добрые путники, — сказал с широкой улыбкой мужчина, который правил повозкой, и притормозил. — Аль заблудились? Подсказать вам дорогу?

— Не нужно, спасибо, — попыталась отвязаться от него Валанди.

Но солнечный эльф не собирался так легко уезжать. Он предлагал им и довезти, и дать чего с собой в дорогу — уж очень горел желанием помочь. Пока он пытался навязать свои услуги путникам, из телеги высунулись две маленькие светлые головы. Мальчишки — наверное, сыновья мужчины — были примерно одного возраста. Они внимательно разглядывали всех четверых прохожих, а особенно их привлёк Закнеыл. В этой глубинке никогда прежде и не видели кого-либо с темными волосами, поэтому двое непосед, пока отец не видит, спрыгнули с воза и тайком подкрались к звёздному.

— Смотри, смотри. У него черные волосы, — говорил один, подначивая второго потрогать их.

— Дяденька, а почему Вы такой бледный? Вам не здоровится? — подойдя ближе, спросил один из них.

Уж очень Заку было интересно взглянуть на маленьких эльфят, что, позабыв об отсутствии плаща, он слегка повернул голову на мальчишек, которые участливо смотрели на него. Зря он это сделал. Стоило детям увидеть его глаза, как они, закричав, в испуге убежали к отцу.

— Звёздный! Он страшный звёздный! — вопили они на всю округу.

— Что? О ком вы? — спросил их отец, сам испугавшись.

— Тот дяденька — звёздный, — указал старший мальчик на Зака.

Солнечный эльф, спрятав за собой детей, потребовал, чтобы он повернулся лицом к нему. Валанди цокнула языком: «Только этого не хватало».

— Эй, никакой он не звёздный, — попыталась она разрулить ситуацию. — Стала бы я, солнечная, ходить в компании темного эльфа?

— Дамочка, Ваша компания будет постраннее любой, какую мне только доводилось видеть. Если он не звёздный, то может спокойно повернуться. Мы ничего ему не сделаем.

— Мы не обязаны раскрывать свои личности, если не хотим, — Валанди все больше распалялась.

Кая сделала шаг вперёд, наверняка уже показала зубы и приготовилась высказать солнечным всё, что о них думает, как получила тычок в спину от туманного.

— Эй! Я еще ничего не сделала!

— Я слишком хорошо тебя знаю, — шепнул он подруге и взглянул на незнакомца: — Мы просто уйдем сейчас, и больше вас не потревожим, — постарался сгладить ситуацию Гинтар.

— Почему мы…

— Тихо, Валанди, давай просто пойдем дальше, — Гин схватил ее за руку и повел подальше от солнечных. По дороге бросил Заку: — Уходим, скорее.

Очнулась Валанди, только когда деревня давно скрылась позади. Гинтар все ещё продолжал держать ее за руку, а Кая и Зак шли следом, о чём-то тихо переговариваясь. Как же ей в этот момент хотелось сжать ладонь Гина в ответ, но она лишь выпуталась из хватки со словами:

— Можешь отпустить, я не собираюсь ввязываться в неприятности.

Туманный молча взглянул на девушку и, ничего не сказав, продолжил идти.

— Почему… — спустя какое-то время Валанди решилась задать мучивший ее в последнее время вопрос. — Почему злой Гинтар пытался всех поссорить, распустив грязные слухи, а только со мной сделал такое?

Гинтар вновь взглянул на Валанди и промычал в вопросительном тоне. Ответил не сразу. Прежде он оглянулся на плетущуюся парочку позади, дабы удостовериться, что они далеко и не слышат.

— Кая бы сразу поняла, что это не я. А сделав это с тобой, думаешь, ты бы ко мне продолжала нормально относиться? Если взять во внимание психологию, ты и к Кае стала относиться бы ещё хуже, а с Закнеылом тебя ссорить нет смысла, — Гинтар в третий раз посмотрел на Валанди и, переживая, что эта тема в принципе расстроит ещё сильнее, тихо добавил: — Да и ты очень красива. Грех не воспользоваться случаем, — на этих словах подмигнул ей.

Ее озадачил ответ Гинтара. В голове сразу закипела бурная деятельность, выдавая вопросы один за другим, и на все она хотела получить ответы. Но выбрав только самый волнующий, тоже обернулась на парочку позади и выдала:

— Значит, с Каей у вас не такие отношения? Я думала, вы… Ну, ты понял… Вместе, — и Валанди подняла глаза на Гинтара, боясь услышать ответ.

— Нет, мы не вместе. Мы с ней близки. Даже очень близки, но не пара. Наверное, так может показаться из-за моего общения с ней, но такая манера. Я рос в холодной, хоть и любящей семье, и ласково со мной и братом разговаривала только мать. Она очень любит вместо имён использовать «родной» или «милый», — на этих словах Гинтар впервые за весь этот день улыбнулся так тепло и искренне. — Как-то невольно перенял её слова и привычки.

Не передать, как обрадовалась Валанди этим словам. Она невольно залюбовалась им и сама не смогла сдержать улыбки в ответ. А ещё он назвал ее красивой. Будь сейчас Валанди одна, она бы визжала от восторга, как маленькая девочка. Остальные вопросы просто вылетели из головы, и только мысль, что они с Каей не пара, перекатывалась туда-сюда и открывала простор для действий. У Валанди уже созрез план по завоеванию сердца Гинтара, как пришла другая мысль, окатив ее холодной водой: «С каких это пор она рассматривает туманного в романтическом свете? Ну, подумаешь, смазливое личико; подумаешь, запах его тела так и манит; подумаешь, он хорошо целуется… Если копия и правда переняла всё от него. Так, стоп! Вот оно! Это магия продолжает действовать, так и есть». И пока внутри Валанди продолжался спор, вдалеке показался город, а на дороге появились первые путники.

— Ну вот, ты и заулыбалась, — можно сказать, даже пропел Гинтар. — Всё утро этого добивался.

И кто знает, что значили его слова. Он просто отвернулся от девушки и принялся всматриваться вдаль.

Одновременно с туманным Кая заметила впереди идущих и исподлобья посмотрела на Закнеыла. Мысленно о чем-то споря сама с собой, она потянулась к тесёмкам плаща. Не хотелось с ним расставаться в населённом пункте, но, раз уж он ей не помог скрыться от Шарка и Фейро, то смысл в нём отпадал, если лунные, которые тут могут оказаться, помнят её по запаху. Да и… она же плащ Зака разодрала!

В этот момент Гинтар тоже снял с себя плащ, повернулся к эльфу и застыл — одновременно с ним звёздному протягивала свой плащ и Кая. Закнеыл сначала взглянул на Каю, которая была ниже его на целую голову, затем перевел взгляд на Гинтара, и прикинув, что по размеру больше подойдёт плащ туманного, потянулся к нему, однако, поблагодарил их обоих.

— Плащ нам не поможет, — серьезно проговорила Валанди. Но видя непонимание в глазах спутников, пояснила: — Я ещё в порту удивилась, почему нас не стали проверять, ведь королевство находится в военном положении. Думаю, в столице такой ошибки не допустят. Стража может попросить вас снять капюшоны на входе, как это делают в Тиросе.

— Тогда я могу обойти город и ждать вас на выходе с той стороны, — кивнул Зак, надевая плащ Гинтара. — Но плащ я одолжу на время. Хотя бы скроюсь от случайных прохожих.

«Мне же лучше», — подумала Кая, накидывая свой плащ, но… Но вот чисто по-женски стало обидно.

— Я же сказал, не разде… — Гинтар прикусил язык и мысленно согласился с безвыходностью ситуации. Он несколько раз обвёл взглядом путников. — Если только два на два не разделиться. Сомневаюсь, что в городе будет неспокойно, а вот снаружи… — Гинтар, не спрашивая остальных, уже всё решил. Он отдал Кае рюкзак и негромко начал что-то объяснять. Ребята вряд ли слышали, да и не особо их касалось. А потом обернулся к Валанди. — Вы с Каей — в город, я с Заком — в обход. Помнишь, что я говорил? Ни с кем посторонним не разговаривать. Сделали дело и быстро уходите.

— А чего это ты с ним? — возмутилась лунная, кивая на Закнеыла. — Давай мы с тобой в город, а они в обход!

— Кая, я решил! — строго сказал Гинтар. Та недобро сощурила глаза и уже готова была завестись, как туманный подошел к ней и крепко обнял. — Милая, если кто-то узнает в Закнеыле звёздного, то, возможно, придётся драться. Уж лучше врагом солнечных выступлю я, чем Валанди, ты понимаешь?

— Понимаю…

— Тогда будь хорошей девочкой, и просто закончите все дела в городе быстро.

— Договорились. Идём, — Валанди вполне устраивал такой план.

Разделившись, каждая группа направилась в свою сторону. Как и предполагала Валанди, на входе стражники попросили Каю показать свое лицо.Лунная могла возмущаться, сколько угодно, но снять капюшон ей пришлось. Стражники слегка удивились компании их сородича, но вопросов задавать не стали, хоть и косо посмотрели на Валанди.

Солнечные эльфы не стали долго думать и назвали столицу Королевским лугом — так же, как и всю свою территорию. Сам город был не такой живой, как Сильверсан, да и редко встречался кто-то не из солнечных эльфов, но зато был такой же роскошный. Отыскав рынок, они пошли медленнее, чтобы не пропустить нужного торговца.

В отличие от Гинтара, Кае были противны эти сладкие лица солнечных. Она к такому не привыкла, её сородичи никогда не скрывали чувств под масками этих приторных улыбок.

— Будто уголки губ к ушам привязали, — промолвила она сама себе.

Но, что странно, если в Сильверсане она чувствовала себя неуютно из-за большого скопления множества рас, то здесь, видя почти только одних солнечных, ей становилось спокойнее. Мысли, что где-то тут могут быть свои, улетучивались с каждой пройденной улицей. Под конец она и вовсе почувствовала себя расслабленно. Почти.

Гуляя по рынку, Кая наткнулась взглядом на бедную торговку, которая ничем, кроме как драными одеждами, похвастаться не могла. Помедлив, лунная сняла рюкзак и насчитала четыре комплекта. «Пожалуй, ещё хватит», — с этими мыслями она пошла дальше.

Вот рынки ей нравились. Столько всего интересного, волшебного, заморского можно увидеть! А какие цвета у тех или иных изделий! А картины! Глаза разбегались. Валанди приходилось то и дело либо ждать, либо поторапливать лунную.

В одну из таких задержек, когда Валанди ещё не успела подумать о том, чтобы оглянуться, на неё наткнулся человек. Совсем старичок, дряхлый, худой, слепой и морщинистый, но хорошо одетый. Как наткнулся на Валанди, так сразу и упал, потеряв свою единственную опору — палочку, на которую опирался.

— Простите, — еле слышно простонал он, ползая по земле и пытаясь отыскать палку, откатившуюся всего на пару метров. Он не мог встать, опираясь на руки, ноги его также были слабы. А посмотришь на них — непонятно, как они вообще могли передвигать на себе старика. Такие худые и немощные, будто та палка была толще их.

Вспоминая, как они попались на уловку старой ведьмы, Валанди помедлила, прежде чем помочь старику. Однако он был настолько дряхлый и немощный, что солнечная просто не могла оставить его валяться на земле. Подобрав его бадик, она подошла к нему и попыталась поднять.

Старик не был таким же безумным или странным. Нет, он просто осторожно взял девушку за руки и, карабкаясь по ним, если можно так выразиться, стал подниматься. Когда же он схватил её за плечо, чтобы выпрямиться настолько, насколько мог, неприятно воткнул в него ноготок. Казалось бы, можно и значения не придать — старик стоял, опирался о палку и с виноватым видом раскланивался перед Валанди.

— Простите, простите, я плохо вижу… Спасибо вам…

В этот момент к Валанди сзади подбежала Кая, но лунная не видела того, что произошло, лишь проводила старика косым взглядом, и, хотела было возмутиться, мол, ты что, слова Гина не помнишь? Но решила, что тогда она точно ничего не получит:

— Валанди, у тебя можно одолжить пару сребреников? Обещаю, как только мы с Гином найдём работёнку, я тебе сразу отдам.

— Да, конечно, — растерянно пробормотала Валанди, потирая плечо. Его как огнем обожгло, когда старик прикоснулся, но она почему-то не придала значения этому. Она вообще стояла как потерянная, будто на неё морок навели.

Кая же, не заметив изменения в знакомой, взяла деньги, убежала и вернулась через минуту. Купленное она положила в рюкзак, так что для Валанди это так и осталось секретом.

Девушки более не тратили время на всякую ерунду (особенно Кая), быстро прошлись по рынку. Глаза лунной разбегались, но просить ещё денег она не смела, и потому просто смотрела по сторонам. Через какое-то время она заметила, что Валанди вела себя тихо… слишком тихо. Не то что бы Кая придала этому значение — солнечная и до этого не блистала словесными эпитетами, но сейчас с ней было что-то явно не то. Но ближе к концу их похода Валанди более или менее пришла в себя. Она даже умудрилась поспорить с торговкой рубашек и выбить себе скидку на покупку сразу трёх вещей. А также она притормозила у прилавка с какими-то безделушками и очень долго рассматривала их, чем нервировала Каю.

— Вот тебе эта бижутерия прямо необходима в пути! — фыркнула лунная.

Купив всё нужное, девушки вышли из города и встретились с парнями в ранее назначенном месте. Перекресток, где они договорились встретиться, был довольно оживлённым, поэтому они ушли дальше в поля, чтобы не привлекать к себе внимание, и только после достали обновки.

— Ну замечательно, — распаковав свою сумку, Валанди вдруг обнаружила, что купила только один плащ. Она подняла глаза на Зака, который уже вернул Гинтару его плащ и ожидал получить новый. В панике она уже готова была отдать свой, соврав, что не хочет париться в такую жару под несколькими слоями одежды.

Кая в этот момент сняла рюкзак и вытащила плащ, подошла к Закнеылу и думала, что сказать. Просто почувствовала себя как-то некомфортно, думая, что нужно будет что-то «дарить» тому, с кем была всего пара диалогов, и кого она вчера пыталась убить. Гинтар вообще по-хорошему просил её перед ним извиниться, но как-то момента не было. «Закнеел, помнишь, я тебе вчера… Да, конечно, помнит. Нет, не так. Закнаел, я порвала тебе плащ, а вот взамен… Нет, слишком длинно. Закнеил, вот плащ. Как-то глупо звучит. Вот твой плащ. Да, нормально. Вот плащ. Вот плащ. Вот…»

Она встала перед ним, посмотрела на него, и как-то все слова из головы вылетели. Что она там должна была сказать?

— На.

Гинтар кашлянул в кулак, но было видно, как он пытался сдержать хохот. А Валанди только улыбнулась и мысленно поблагодарила Каю за предусмотрительность.

— Спасибо, — скупо поблагодарил ее Закнеыл, принимая плащ. Он зарылся в своей сумке. — Сколько я за него должен?

— Нисколько. Считай, это подарок и… извинения, — и, дабы поскорее переключить всеобщее внимание, обратилась к Гинтару. — У вас всё хорошо было?

— Да, думаю, можно спокойно продолжить путь. А у вас всё нормально прошло? — спросил уже Валанди.

— Да. Кажется, да, — ответила она, чуть замешкавшись, ведь что-то странное всё-таки произошло, но она не могла вспомнить, что именно. Откинув эти ненужные мысли, она подумала об их основной задаче. — Если со всем разобрались, предлагаю отправиться дальше, чтобы успеть до захода солнца войти в лес.

И она поднялась, готовая выступать в путь. Гинтар смолчал. Но заметил. Только лишь принял у Каи рюкзак, и четвёрка вновь двинулась в путь. Им навстречу частенько шли солнечные, но больше, чем косого взгляда на странную компанию не бросали. И то редко.

Гинтар всю дорогу смотрел в спину Валанди, и его посещали разные мысли. Первое — шрамы. Он до сих пор помнил её спину, когда она впервые перед ним разделась. Вообще, хорошо было бы у Зака спросить, что он знает про войну между их расами лет эдак… Хм, а сколько Валанди лет? Ещё он думал о её уверенности, которая отсутствовала в ответе на его вопрос. Что-то явно случилось в городе, но Кая, по её словам, ничего такого не заметила.

— Только больно тихая была, — едва слышно сказала лунная. За свою невнимательность получила от Гина много шуток по поводу её смущения и плаща.

Добравшись до леса, Валанди предложила устроиться на ночлег. Как и в прошлый раз они разбрелись (теперь уже парами). Кая и Валанди на охоту, Гинтар и Закнеыл занимались костром и лежанками.

Кая быстро отмела своё недовольство по поводу двуногого помощника — с помощью Валанди они с лёгкостью убили оленёнка — пантера погнала его на солнечную, а та пристрелила.

Постепенно, за разделыванием добычи, за жаркой мяса, эльфы разговорились наконец-то. Точнее, говорили больше Гинтар и Кая, вспоминая разные смешные моменты из своего путешествия, но по улыбкам остальных заметно — их явно слушали.

— Это ещё что! — воодушевлённо продолжал Гинтар. — Вы бы видели, у кого Кая получала первые уроки танцев!

— Нашёл, что вспомнить…

— У гномов! Вы представьте! Выходит такой низкорослик к ней, — Гинтар встал с земли и проковылял к Кае на согнутых ногах. Та аж засмеялась от такой картины, — говорит ей: «Ты, шоб мужиков арканить, двигаться как баба должна! А танцевать и того лучше! Дай покажу!» — Гинтар схватил Каю за бёдра, та решила подыграть и, встав, положила руки на его плечи. И тут началось… Уж что изображал Гинтар, никто понять не мог. Но выглядело это очень смешно, особенно, когда он добавлял разные комментарии, имитируя низкий голос гномов. — «Ты попой в стороны, попой в стороны крути!» — и постепенно, наверное, от боли в мышцах, он таки выпрямился и затанцевал с подругой вокруг костра уже нормально: — Я потом неделю переучивал её после тех сумасшедших плясок.

Смеясь, он то и дело закручивал улыбающуюся подругу, наклонял её, обнимал, а потом, ведомый желанием заразить всех тем весельем, что охватило его, в последний раз закружил Каю и отпустил, а сам повернулся к Валанди и подал ей руку, приглашая к танцу.

Настроение их было очень заразительно, поэтому Валанди, весело смеясь, приняла приглашение Гинтара на танец.

Туманный эльф делал всё как полагается: руки на талии, плотное соприкосновение тел, быстрый темп… Он не просто танцевал, а веселился, как не делал этого уже очень давно.

— Улыбайся так почаще, — и зачем сказал? Просто захотелось. Он не лукавил, говоря о красоте солнечной, но когда она улыбалась… Лишь ради двух женщин он готов был делать всё, что угодно, лишь бы их уста не искажались в грусти или печали: мама и Кая. Теперь к этому списку он присоединил и Валанди. Пусть их пути когда-нибудь разойдутся, но до этого времени он будет стараться теперь для обеих девушек этой компании.

Кая смеялась, сначала присела на своё место и смотрела на пару, но уж больно долго они танцевали… Явно не собирались останавливаться, а ей становилось скучно. Настрой был на действия! Хотелось говорить, хотелось убить время, чем-то занимаясь. Она посмотрела на Закнеыла и… «А почему бы и нет?» Кая, не вставая, почему-то уже готовая получить отказ, протянула ему ладонь и кивнула в сторону танцующих, предлагая сделать то же самое.

На протянутую руку Закнеыл сначала посмотрел с непониманием, но быстро сообразил, что от него хотят. С радостью поднявшись, он взял руку Каи и потянул за собой. Зак умел танцевать только как звездные, а у тех были своеобразные движения, больше направленные показать сексуальную сторону танцующего. Но Зак очень долго наблюдал за обычными людьми и эльфами, поэтому примерно знал, какие движения нужно делать. Он закружил Каю и, подхватив ее за талию, медленно закружился вместе с ней. Пусть немного неуклюже, но он честно старался показаться хорошим танцором.

Этот вечер сгладил заострившиеся края прошедшей ночи. Танцевали эльфы долго, хотя им казалось, прошло несколько минут. Была секунда… всего одна скоростная секунда, когда Гинтару захотелось сделать этот вечер для себя ещё лучше, но… Может, он испугался, что Валанди его хватило до конца жизни (точнее копии, но сути не меняет), или боялся испугать её, но не стал переходить невидимую черту, что пока была между ними. Просто настроение было хорошим, а свет от огня так красиво танцевал на скулах Валанди… А она смеялась и смеялась весь вечер.

Кая просто получала удовольствие от танца. Говорить ничего не хотелось. Она и сама была временами неуклюжа, что лишь забавляло танцующих. Закнеылу понравилось просто танцевать, когда никто не смотрел на него оценивающим взглядом, где не нужно было показывать себя во всей красе, демонстрируя гибкость и ловкость тела, как это было принято у него на родине. Поэтому он наслаждался вечером, упиваясь каждой минутой спокойствия.

Позже было покончено с ужином, на остатки мяса была пожертвована одна из рубах Каи — его завернули и убрали в рюкзаки. Закнеылом было предложено, чтобы ночью всегда кто-то был на стороже. Все согласились с этим решением, Гинтар предложил караулить первые три часа.

Кая и Закнеыл уснули быстро — Гинтар слышал их мирное посапывание, а вот ровного дыхания от Валанди так дождаться и не мог. Но продолжал молча сидеть рядом с лагерем спиной к эльфам и смотреть вдаль.

Валанди не спалось совсем. Она долго ворочалась, не могла найти удобное место на жёсткой земле, несмотря на сооруженные лежанки. Когда ей надоело так лежать, она подошла к Гинтару, который сидел на краю их лагеря. Тем более, она кое-что ему хотела отдать.

— Никого не видно? — присев рядом с Гинтаром, начала разговор Валанди.

— Не видно и не слышно, — пожал плечами в ответ и только потом повернул голову в сторону девушки. — Тебе нужно отдохнуть.

— Не могу уснуть, — отмахнулась она от него и завела другой разговор. — Знаешь, в городе сегодня мне попалась на глаза интересная лавка со всякими безделушками, и я увидела одну, которая мне сразу напомнила о тебе, вот и прикупила.

Она достала откуда-то из кармана серебряную брошь в виде веточки, которая огибала по кругу ровный серый камень, и на раскрытой ладони показала его Гинтару.

— Цвет камня, как у твоих глаз, — Валанди улыбнулась ему. — Прими в благодарность за мое спасение. Можешь использовать ее как застёжку для плаща.

Гинтар удивленно смотрел то на брошку, то поднимал взгляд на Валанди и сначала даже слов не мог вставить. Это было приятно, тем более от неё. С неким благоговеньем он принял этот подарок и еще долго смотрел на него, прежде чем приколоть его не к плащу, а к рубахе, к сердцу.

— Так точно не потеряется, — улыбнулся он, взял солнечную за руку и едва ощутимо, как-то даже боязно, страшась напугать её после клона, коснулся губами. — Это очень приятно. Ты могла бы и не заботиться об этом.

— Могла, но мне хотелось. Не знаю, выбралась бы я из этой передряги, если бы ты не появился, — Валанди мягко сжала его руку. Она действительно была ему благодарна.

И сейчас, когда они держались за руки, смотрели друг другу в глаза, время как будто замерло. Она ждала, сама не знала чего, но ждала. Прошло мгновение, два… И момент был упущен. Разорвав их контакт, она поднялась.

— Попробую всё-таки уснуть.

Гинтар не стал убеждать её в том, что она бы справилась — нанесённая рана копии была смертельна. Через какое-то время он бы просто ослаб, и она бы выбралась, но… Приятно было чувствовать себя в чьих-то глазах героем. Это не Кая, которая может (думает, что может) о себе позаботиться; которая не способна показать себя слабой, как женщина.

— Если тебе будет спокойно, можешь прилечь рядом со мной, — когда самооценка повышается, невольно и вести себя стараешься соответственно. Вот и сейчас тайно даже для себя возомнил себя героем.

Немного подумав, она решила, что в такую жару необязательно ютиться у костра, поэтому притащила свою лежанку и устроилась рядышком с Гинтаром. Повернувшись к нему лицом, она тайком подглядывала за ним, притворяясь спящей, пока на самом деле не уснула.

Но Гинтар до самого конца слушал её дыхание и прекрасно знал, когда она не спала. А дождавшись сего момента, усмехнулся и положил руку на её голову, поглаживая и играясь с золотыми волосами солнечной. Изредка он оглядывался и смотрел, как там подруга. Кая спала свернувшись в позу эмбриона и сладко посапывала под своим плащом. Обычно, это её волосы занимали пальцы Гинтара, но сегодня замена была очень приятной. Спустя полчаса он решил, что спать не очень-то хочет, и следующего часового можно не будить. Пусть все отдохнут, завтра их ждал тяжелый день.

***

«Прекрасный день только-только подошёл к концу, солнце скрылось за горизонтом, уступая место на небе яркой луне и мерцающим звёздам. Валанди и Кая вернулись с охоты, принеся в лагерь пару кроликов и молодого оленёнка. Погоня за добычей удалась на славу, их тандем охотниц с каждым разом приносил все больше еды, а ещё, кажется, отношения между девушками потихоньку налаживались, благодаря общему занятию. Сегодня, например, Валанди учила Каю ставить силки, хотя для большой пантеры не составит труда поймать зайца, но зато они смогли, не отвлекаясь на мелких зверьков, поймать добычу покрупнее.

Парни оставались в лагере разжигать костер и готовить лежанки. Гинтар встретил вернувшихся девушек с улыбкой, Каю он похвалил за успешную охоту, потрепав по макушке, а к Валанди подошёл и обнял её за талию, притягивая к себе и нежно целуя. За все время их путешествия солнечная чувствовала себя самой счастливой, находясь именно в объятиях туманного эльфа, и даже компания звёздного перестала ее тяготить. Вокруг лес, рядом любимый мужчина, впереди интересное приключение, и уже больше суток их никто не пытался убить — ну, как тут не поверить, что всё может закончиться хорошо? Вот и Валанди верила в успешный исход их мероприятия.

Приготовив на огне мясо, эльфы поужинали и разбрелись по лагерю. На карауле остался Закнеыл, а остальные, немного потрепавшись, разошлись спать. Вдоволь набегавшись сегодня, Кая уснула быстро, а Валанди с Гинтаром долго ещё ворковали между собой, лёжа в обнимку. Их разговор плавно перешёл в близость.

Обжигая Валанди поцелуями, Гинтар занял позицию сверху, слегка приподнялся, чтобы помочь солнечной снять рубашку, как в этот момент из его горла показалось острие клинка, орошая девушку потоком горячей крови. Валанди в испуге закричала, подумав, что опять оказалась в компании двойника, и настоящий Гинтар появился спасти ее. Но это было не так. Резким движением в сторону убийца откинул тело туманного эльфа, и она увидела, как над ними возвышался Закнеыл с окровавленным клинком в руке.

Проснувшаяся от крика Кая сразу сообразила, что к чему, и не долго думая, обернулась пантерой и набросилась на Зака. Но тот с лёгкостью расправился и с ней. В руках Валанди каким-то образом оказался лук, и оставшись один на один с Заком, она направила оружие на него. Глаза звёздного горели красным, а в темноте деревьев вокруг то и дело появлялись новые огни. Она закружилась, пытаясь выцелить каждую пару красных точек, но их было слишком много. На поляну из-за деревьев выходило все больше звездных эльфов, растянув свои рты в оскалы, они смеялись, и этот смех грохотом разносился в тишине по округе. Они приближались медленно, сжимая с каждым шагом круг, а впереди всех шел Закнеыл.

— Глупые, глупые эльфы. Я убил их всех, как твоих родителей. Теперь пришла твоя очередь, — слова слетали с его губ вместе с громким хохотом, а Валанди осталось только кричать.

Последнее, что она увидела перед смертью — как звёздный замахнулся мечом, и почувствовала острую боль в левом плече».

Очнулась Валанди от того, что её сильно тряс Гинтар, пытаясь разбудить. Поначалу она с криками пыталась защититься от него, все ещё видя окруживших её звездных эльфов, но когда он ее отпустил, а боль в плече не прошла, она бросилась сдирать с себя рубашку, чтобы увидеть причину. Растянув воротник, она оголила плечо, и глазам предстал странный знак, будто ей только что нанесли клеймо. А выглядело оно как три спирали, которые выходили из одной точки в разные стороны.

— Что это за чертовщина? — Валанди, немного отойдя от переживаний во сне, взглянула сначала на свое левое плечо, а затем подняла глаза на обеспокоенного Гинтара, будто искала ответ у него.

Не сразу она заметила, как на её крики проснулись и остальные — Закнеыл находился дальше всех и взволнованно смотрел на происходящее, а Кая наполовину обернулась, порвав рубаху и штаны по швам, но видя, что то было криком из-за сна, возвращалась в человеческое обличье.

— Валанди, тихо-тихо! — пытался как-то добраться до сознания эльфийки Гинтар, но увидев причину её странного поведения, подполз ближе и внимательнее осмотрел рисунок. Если бы не её странный взгляд, подумал бы, что это просто татуировка, сделанная по собственной воле, но Валанди смотрела на неё явно в первый раз. Гинтар коснулся кожи — она горела под пальцами. — Ты знаешь, откуда она появилась? — серьёзно спросил эльф.

— Нет, — растерянно пробормотала в ответ. — Кажется, в городе я подставила плечо старику, чтобы тот поднялся. Не могу вспомнить… — она вновь посмотрела на знак, на Гинтара. — Гин, во что я опять вляпалась?

— Я же просил, Валанди! — к ней Гин так еще никогда не обращался — вот теперь он поистине был как туманный эльф: холодный, высокомерный, смотрящий на солнечную как на букашку. — Ни к кому, ни с кем!

— Успокойся, — рыкнула Кая, подходя к паре. — Ты бы видел того старика, если это тот, о ком я думаю. Сам бы мимо пройти не смог.

— Зная, что меня могут убить одним прикосновением, я бы его там добил.

— Да что с тобой? — неожиданно рявкнула оборотень. — Или на тебя тоже кто-то или что-то воздействует?

Гинтар отпрянул от солнечной и потёр лицо руками, словно пытаясь снять маску своих собратьев. Он, если признать, был напуган. Ему что, приятно думать, что врагом может оказаться любой, даже маленькая девочка? Кая права, говорить легко, но вот был бы на месте Валанди… Да, что-то он сорвался. Устал, наверное. А солнечную всю трясло, и она испуганно смотрела на него.

— Простите, — обратился к обеим и вновь посмотрел внимательнее на знак, обводя его пальцами. — Я читал про это, но клеймо может означать что угодно — по нему нас могут выследить; оно может приносить беду; приманивать к нам каких-нибудь тварей. Оно может означать что угодно, я не могу его снять магией — не мой уровень.

— Если не поможет магия, я применю силу, — разозлившись на саму себя, Валанди достала откуда-то из-за пояса кинжал и приставила его к плечу, готовая срезать этот проклятый знак.

Так как Закнеыл стоял за спиной солнечной, он первым заметил клинок, но не успел подскочить и остановить руку, которая уже начала резать кожу.

— Дура! — а вот Кая с Гинтаром были к ней очень близко. Первая схватила руку, а второй выхватил кинжал.

— Возможно, придётся срезать, — повысил голос туманный, — но не так же варварски! — отбросив клинок, Гинтар отобрал у Каи руку солнечной, взял вторую и… протянул их Закнеылу. — Присмотри, чтобы она глупостей не сделала. Кая, набери нужных трав.

— Если тут такие будут, — фыркнула лунная и быстрым шагом скрылась во тьме леса. Туманный же подошёл к почти истлевшим углям, выпустил в них немного огня из ладони и, достав один из своих кинжалов, вложил в них.

— Закнеыл, прости за вопрос, но… У твоих сородичей углублённое изучение физиологии, — поняв, как глупо прозвучал вопрос, Гинтар прокашлялся. — Сможешь… аккуратно это сделать?

— Нет! Только не он, хватит мне шрамов от звездных, — попыталась вырваться Валанди, но Зак ее крепко держал.

— Я могу, — попытался перекричать ее Закнеыл. — Только это не поможет. Я уже видел раньше такое. Знак насылает плохие сны, сводящие носителя с ума. Мои сородичи часто прибегали к услугам магов, чтобы они клеймили подобными знаками их соперников или врагов. У моей семьи есть связи, можем воспользоваться ими, чтобы связаться с магом, но тогда они сразу меня обнаружат. Или попробуем поискать способ в книгах в той библиотеке.

Он отпустил брыкающуюся Валанди, и та по инерции отлетела от него, упав на колени. Она шокировано уставилась перед собой, осознав, что ей предстоит либо мучиться от кошмаров, либо не спать вовсе. В любом случае она обречена на безумие.

— Идиотка, — она согнулась пополам и схватилась за голову. — Чтоб я ещё раз кому-то протянула руку помощи? Да никогда!

Гинтар вытащил кинжал из углей и, вздохнув, потушил кострище водой, выкаченной из растущих рядом растений.

— Плохо… Кая! Слышишь меня? Возвращайся! — несмотря на то, что ответа не последовало, Гинтар подошёл к Валанди и, приподняв, обнял, прижимая к себе спиной. Как и в Сильверсане, он положил ладонь на её макушку, и рука засветилась слабым светом. Он должен был принести немного спокойствия и умиротворения. Не поможет избавиться от плохих мыслей, но поможет с ними бороться. — Милая, успокойся. Я погорячился. Это хорошо, что даже в такой ситуации ты желаешь помогать страждущим. Просто так получилось. Не думай о плохом, — «Где, интересно, Каю в этот момент носило?» Кстати о ней. Гинтар посмотрел на Закнеыла: — Кая тоже не сможет пойти на земли своих сородичей. Её оставим недалёко от земель лунных, то же сделаем и с тобой. Если ответов в библиотеке не найдём, пойдём своим ходом в горы, а ты отправишься в порт и сядешь на корабль. Встретимся на Мёртвых равнинах… Ещё придумаем, но в Мутные горы ты с нами не пойдёшь.

— Обсудим это после того, как поймём, что нам делать дальше, — Закнеыл не стал спорить, но не был намерен убегать, как трус, поджав хвост, от встречи со своими соплеменниками. Кто как не он лучше всех знает их привычки и обычаи? Тем более в темноте у звездных будет преимущество, ребята просто погибнут без него. — Где Кая? Пойду верну ее.

Когда Закнеыл ушёл, Гинтар взглянул на Валанди сверху вниз и погладил по волосам.

— Как ты? — голос был виноватым, свечение с руки не проходило, и эта магия медленно растекалась по телу. Ладонь замерла на шее и медленно покатилась ниже, остановившись на спине, где были страшные шрамы. — Так это сделали звёздные?

— Помню, они окружили меня после того, как покончили со взрослыми, и все, — тихо произнесла Валанди. Глаза ее были закрыты, а ресницы дрожали, будто слезы были готовы сорваться с них, но магия действовала успокаивающе. Она облокотилась на Гинтара, положив голову ему на плечо. — Во сне они так же окружили меня после… — тут она осеклась. Приподняв ресницы, она взглянула на эльфа, развернулась и обняла его. — После того, как убили тебя. И Каю, — добавила она, после короткой заминки.

— А судя по тому, что ты умолчала о Заке, его либо не было, либо он был среди них, — догадался туманный, позволяя девушке быть к себе настолько ближе.

Более того, он взял её ноги под коленями, развернул к себе и уложил на своих ногах словно маленько ребёнка. Она уткнулась носом ему в шею и кивнула, подтверждая его догадку.

— Это был только сон. К сожалению, они будут продолжаться, пока мы не найдём выход, а до тех пор я буду стараться их отгонять или… — Гинтар о чём-то ненадолго задумался, после чего засмеялся и продолжил: — У Каи тоже были кошмары сначала. Правда, тогда они были не магического характера. Знаешь, что я посоветовал? Попытаться во сне увидеть врага без белья. Как правило, сознание во сне делает то, о чём мы думаем. Если же в твоих кошмарах кто-то остался без белья — знай, это всего лишь сон.

— Представить толпу звездных без белья? — слабо рассмеялась Валанди. — Боюсь, так мне станет только страшнее. Ну, или я умру от хохота, как вариант.

Она совсем уже успокоилась и перестала дрожать. Плечо больше не горело, и та царапина, которую она успела себе нанести, не болела. А близость Гинтара умиротворяла. Вспомнив, как они были счастливы в начале ее сна, она наконец-то окончательно убедилась в своих чувствах к нему. Не хотела отпускать, но его доброта больно резала сердце. Он так добр, потому что он добр со всеми, а не потому что что-то чувствует к ней. Уж это она понимала и не питала ложных надежд, однако, сердце безумно желало, чтобы эти мысли были ошибочны.

— Попытайся уснуть, родная, — тихо прошептал Гин и вновь положил руку на её макушку, мысленно настраиваясь на то, что бессонные ночи будут не только у Валанди.

Кая, услышав шаги позади себя, выпрямилась, держа в руке разные пучки трав и повернулась к Заку:

— Да, я слышала. Просто решила, что в пути травы всё равно могут пригодиться. Подумала собрать немного.

— Дельная мысль, — одобрил Зак и подошёл ближе. — Покажи мне, какие травы нужны, я помогу собирать. С моими глазами ловчее выйдет.

— Не ты один хорошо видишь в темноте, — улыбнулась Кая, но травы ему всё-таки отдала. — Только не перепутай. Вот у этих листок круглый, а у ложного — ядовитого — овальный, — ткнув пальцем в одно из растений, она пошла дальше в лес. Ходить в молчании было неуютно, особенно, когда спутник ходил практически бесшумно, Кая, спустя какое-то время, обернулась к нему: — Хотела спросить ещё тогда, когда к таверне шли… А из тех слухов, что про твой народ ходят, что именно правда?

— Ты про какие именно? Что мы младенцев жарим на кострах и откусываем головы летучим мышам? — улыбнулся Зак. Он присел, чтобы получше разглядеть растение, но услышав вопрос, повернул лицо к говорившей. — Про младенцев враньё, а вот мыши… — но увидев, как вытянулось лицо Каи, он рассмеялся и не смог договорить. — Шутка. Конечно, про стремление убивать и то, что у моих сородичей с фантазией все в порядке, — правда, но в основном — все глупые выдумки.

— Значит, черви, пауки, как десерт на обед — тоже? — заметив, как того забавляют эти предположения, усмехнулась. — Что ж, тогда это упрощает дело, — Кая подошла к нему, дабы проверить работу и, опустив уголки губ, задумалась о кое-каких словах, которые она услышала от Зака. Точнее, на тот момент он Валанди пытался перекричать — тут попробуй не услышать. — Ты сказал, что тебя обнаружат. Ты что, в бегах? От своих же?

— Когда я уходил, натворил делов. Теперь меня хотят казнить, а за голову назначена награда, — Зак тоже перестал веселиться и мрачно кивнул. — Периодически им удавалось находить мое местоположение через различных информаторов — сами-то звездные не полезут в город — но почти за сотню лет я научился вычислять таких людей и умею скрываться от них. Так что не беспокойся, я не приведу их по нашему следу.

Кая молча смотрела на него сверху вниз, а когда он закончил, присела рядом на корточки и в некой задумчивости зацепилась руками за шею, взглянув куда-то вперёд.

— Я и сама… — долгая пауза. Кая Гинтару-то так быстро о себе ничего не рассказывала, а тут сразу, да ещё и с тем, с кем не общалась нормально. Наверное, её подкупила схожесть их ситуаций. Кая перевела взгляд на Зака, вспомнила его поведение за прошедшую неделю, и да, действительно, не врал, а вёл себя как тот, которому есть от кого прятаться. И когда его взгляд встретился с ней, она решила тоже поделиться: -…от своих в бегах. Так что новые преследования меня не сильно страшат.

— Подобралась компания, — усмехнулся Зак. — Звёздные, лунные, Белые маги… Кому ещё мы не угодили своим существованием? — он вздохнул, поднялся и подал руку Кае, как обычно делал это Гинтар. — Пойдем, нас, наверное, заждались уже.

— Надеюсь, скоро всё закончится, — Кая взяла его за руку, поднялась тоже и забрала его травы. По пути к лагерю она их тщательно пересмотрела и довольно улыбнулась: — Молодец, Закнаэл. Все нужные.

А вот увидев Гинтара и лежащую на его руках Валанди… Друзья многозначно переглянулись, но друг другу ничего не сказали. Зато прекрасно поняли всё, что хотели сказать. Кая бросила травы в рюкзак, легла на своё место спиной к Гину и попыталась уснуть.

— Вот же ж… Просил ее называть меня просто Зак, — проворчал звёздный, бросив недовольный взгляд на Каю, когда она опять неверно произнесла его имя.

Обошел он остальных так, чтобы не попасться на глаза Валанди. Бедной девочке ни к чему его видеть, он прекрасно догадывался, какой кошмар должен был ей присниться. Не будь он звёздным, сейчас на месте Гинтара оказался бы он, но свое происхождение они не выбирали. Зак бросил ещё один взгляд на пару и тоже отвернулся, укладываясь спать.

Кая проснулась раньше всех и с удивлением заметила, что Гинтар так и не ложился. Только уложил Валанди на её лежанку, прилёг рядом и гладил по волосам, всё ещё используя магию, что отразилось на его измождённом лице. Она не могла скрыть злобу в глазах, что не утаилось от туманного. С чувством «как же вы меня все достали» Гинтар тихонько встал и жестом пригласил Каю прогуляться, на что получил отказ.

— Тебе явно есть, что мне сказать, — настаивал Гинтар.

— Да ты запал на неё, — недовольно шепнула Кая. — Ты знаешь, как я к этому отношусь, так что мне тебе добавить больше нечего.

Но Гинтара этот ответ не устроил. Он подошёл к подруге, взял за капюшон и потащил в лес. Далеко уходить не стали, но туманный следил, чтобы их хотя бы не услышали, а когда выбрал нужное место, отпустил Каю.

— Я тебе тысячу раз говорил, что этот бред про чистокровие только у твоих лунных. Ты сама видела, что в городах…

— Да мне плевать! — перебила подруга. — Хоть с тролихой сношайся, мне всё равно. Но что ты будешь делать, когда мы разойдёмся? — Гинтар открыл рот, явно хотел что-то сказать, но смолчал. А может, слов не находил? — Да, Гин, я тебе открою маленькую тайну. Это путешествие не навсегда! И когда-нибудь, я надеюсь, скоро, мы вновь разбежимся.

— А если я не захочу?

— Что?

— Если я захочу остаться с Валанди? Я захочу, чтобы она была с нами; чтобы разделила с нами дорогу…

— А моего мнения ты спрашивал? — повысила голос Кая. Гинтар потёр глаза. Уставший, желающий только спокойного сна, он чувствовал, как нарастает его раздражение. И честно, он не собирался сдерживаться:

— А почему ты думаешь, что мой мир крутится вокруг тебя? Представь себе, Кая, я могу желать чего-то большего, чем просто дружбу. Валанди мне очень симпатична, и если наши пути с ней будут переплетены сильнее, чем есть сейчас, я этим воспользуюсь. Не будь такой эгоисткой!

Кая раскрыла было рот, но вместо слов вырвалось шипение, медленно переходящее в рычание. Она сделала шаг к нему и стала ниже ростом — спина медленно выгнулась дугой, а тело приготовилось к трансформации, но она ещё держала себя в руках.

— Ты знаешь мою жизнь, Гин. Она — не сахар.

— А у Валанди…

— И всё, чего я прошу у богов — не быть одной. Одно единственное желание, Гин. Эгоизм? Ты обещал мне быть рядом, не оставлять одну. И так легко готов променять на другую, которая обещает тебе любовь, отличающуюся от дружеской.

— Твоё желание для тебя стоит выше, чем чужое счастье. Это, Кая, эгоизм. Разве я сказал, что брошу тебя?

— А как ты себе это представляешь? — взревела оборотень. Гинтар подскочил к ней, хотел закрыть рот, дабы ребята не проснулись, но она отскочила от него в сторону и продолжила: — Даже сейчас ты не в силах уделять внимание нам обеим одновременно. А что, когда ты захочешь семью, например? Я стану вашей комнатной собачкой?

— Что за шум? — сонно потирая глаза, Валанди поднялась со своего места.

— Гинтар и Кая поругались, — сообщил ей Закнеыл, который тоже проснулся из-за них, но гораздо раньше, и поэтому слышал весь разговор с самого начала.

— Поругались? Из-за чего? — удивилась солнечная. Она попыталась разглядеть за деревьями фигуры эльфов, но не смогла и повернула лицо опять к Заку.

— Из-за тебя, — как-то слишком резко сорвались слова с его уст. Но извиняться он не стал, а лишь раздражённо принялся засыпать кострище землёй. Валанди не поняла, чем опять успела досадить всем и каждому здесь, поэтому просто перевела взгляд вновь на лес.

Гинтар взбесился. Это было высшей точкой, и он просто отказался вести этот диалог дальше. Махнув на подругу рукой, он обогнул её и быстрым шагом вернулся в лагерь. Он был уверен в своей правоте. Никому ничего плохого не сделал, да и лунная завелась лишь от того, что другому эльфу стало плохо, и Гин просто провёл ночь рядом с ней.

Кая же ещё долго оставалась в том месте. Чем она занималась — никто не знал. Может, дала волю зверю, пустив бегать по лесу. Может, стояла и рыдала всё утро. Но в лагерь она вошла с высоко поднятой головой.

После утреннего завтрака четвёрка двинулась в путь, но можно было невооруженным взглядом заметить, как Кая остро смотрит в спину Гинтара. На этот раз останавливаться более им не пришлось — путники достигли своей цели.

========== 8. Чудная библиотека ==========

Деревья расступились неожиданно. Густая чаща оборвалась настолько резко, что четверка эльфов выскочила на поляну, будто в другой мир попала. Складывалось ощущение, что кто-то вырезал ровный круг в самом центре Забытого леса. Там, где заканчивались деревья, начиналась мягкая ровная трава без единого лишнего ростка, который выбивался бы из общей картины. А в центре этой поляны раскинулось ровное круглое озеро, посреди которого возвышалась башня. И не было ни мостиков к ней, ни лодки на берегу не видно.

Гинтар смотрел на это зрелище раскрыв рот. Он толком и поразиться не успел, не смог восторженно сказать, как тут прекрасно, как вдруг ляпнула Кая:

— Ну блеск, и что теперь? Я плавать не умею.

— Сказала дочь морского, — тихо, чтоб подруга не слышала, буркнул Гин.

Но услышала Валанди, потому что остановилась рядом. Она прыснула и звонко рассмеялась на этот комментарий. Напряжение, которое с самого утра возникло внутри компании, как рукой сняло.

— Прости, я не хотела тебя обидеть, — обратилась она к Кае, боясь, что та могла принять ее смех на свой счёт. — Я туда лезть тоже не хочу. Мало ли, какие гады в нем водятся.

Это хорошо, что Кая не слышала, нечего ей расстраиваться с утра. Она просто посмотрела на Валанди и подумала, что она смеётся над тем, что та плавать не умеет.

Бросив сумку на землю, солнечная подошла к краю озера и опустилась на колени, вглядываясь в черную гладь воды. Ей захотелось проверить температуру, и она выставила руку перед собой, чтобы окунуть ее в воду. Но сильная хватка звёздного остановила ее порыв.

— Не трогай. Что-то с ним не так, — Закнеыл откинул капюшон и повел носом, пытаясь разобрать, что за странный запах он почуял. Да и вообще, это место вызывало у него неприятные ощущения — казалось, что за ними следят тысячи глаз.

— Можешь понять, что именно? — заинтересовавшись странным поведением Зака, настороженно спросил Гинтар, подходя к воде ближе, он мысленно позвал ее, дабы проверить магию на ней.

— Не знаю, — отпуская руку Валанди, пробормотал Зак. — Просто чувство, что кто-то следит за нами, и запах серы, слабый совсем, но есть. Возможно, вовсе и не от воды.

Вобрав в себя воздух, он вновь попытался разобраться в своих ощущениях, но так ничего и не поняв, помотал головой.

— Нет, не могу объяснить.

Внимательно наблюдая за ним, Валанди поднялась, но поскользнулась на мокрой траве и, смешно замахав руками, чуть не плюхнулась прямиком в озеро. К счастью, Зак успел ее подхватить под локоть и рывком притянул к себе.

— Осторожно, — буркнул он ей, придерживая двумя руками.

— С-спасибо, — выдавила солнечная, не веря, что благодарит звёздного. Она подняла глаза на Закнеыла — его лицо и пугающие глаза были слишком близко. Неуютно поежившись, она выпуталась из его хватки и сделала несколько шагов подальше от кромки воды.

— Я могу проверить окрестности, — предложила Кая.

— Сколько раз говорить — не разделяться! — вскочил на ноги Гинтар и резко посмотрел на подругу своим «тумановским» взглядом.

— Что-то ты не особо помнил об этом, когда оставлял меня утром одну! И я не заметила, чтобы ты меня искал, — оскалилась Кая.

Гинтар просто решил не спорить с ней. Да, надо бы им помириться, он это понимал, но разговаривать с ней было невозможно. И думая об этом, Гин понял, что подруга давно не медитировала, а стресс, испытанный в последние дни, так и вытягивал её вспыльчивую натуру наружу. «Ладно, подумаю об этом позже».

Кая же приняла молчание за согласие. Точнее, оно ей, по сути, не было нужно. Она просто ушла от тройки обратно в лес, дабы обратиться. Не могла не увидеть, как принюхивался Закнеыл. Что же такое может быть, что чувствует он, но не чувствует она?

Когда Кая скрылась, Гинтар виновато обвёл взглядом спутников.

— Простите за эту сцену.

— Обойду озеро. Может, на той стороне найдется лодка или хоть что-то, что нам пригодится, — сказал Зак и, так же не дожидаясь согласия остальных, направился вокруг.

— Твой план полетел к чертям, — усмехнулась Валанди, когда они с Гином остались наедине.

Наблюдая за его вялыми попытками выдавить улыбку, она не могла не заметить, каким уставшим он выглядел. Бессонная ночь никому бы не пошла на пользу, а он вдобавок использовал магию, чтобы дать ей спокойно уснуть. Помня о его словах, что магия туманных забирает жизненную силу, ей стало не по себе. Было приятно принимать его заботу, но в то же время стыдно. Наверное, из-за этого они с Каей и поругались с утра.

— Гин, — обратилась к нему Валанди, подходя ближе. Она бросила на его изможденное лицо обеспокоенный взгляд, — не надо использовать магию, чтобы помочь мне. Только не во вред себе, договорились? Я смогу справиться с этим.

— Так же, как и в этот раз? — усмехнулся туманный, припоминая, в каком состоянии проснулась девушка. — Всё хорошо, не стоит обо мне беспокоиться, ладно? Тем более это временно.

Так, чисто ради поддержки, Гинтар подошёл к солнечной ближе и приобнял за плечи, но мысленно это было не просто «так». Ему и самому нужна была поддержка, её (хоть чья-то) забота.

— Я все равно буду беспокоиться, — буркнула себе под нос Валанди, надеясь, что он не услышит. Она ответила на его объятия, положив одну руку ему на спину. О ссоре друзей так и не решилась спросить.

Через минут десять вернулась и Кая. Не бросив и тени взгляда на пару, она подошла ближе к берегу и села наземлю, в задумчивости смотря на башню.

— Запахи только странные, — как бы невзначай бросила она. — Но опасности я не увидела.

И даже когда она пришла, Гинтар не стал отпускать Валанди. Не потому, что хотел насолить. Просто не хотел, вот и всё.

— Осталось дождаться Зака и надеяться, что он нашёл выход.

— Эй, сюда! — послышался голос звёздного. Он бежал с другой стороны озера и махал руками, привлекая внимание к себе. — Я нашел верёвку там. Гинтар, посмотришь?

Все из троицы тут же подняли головы в сторону звездного и быстрым шагом пошли к нему… Гинтар уже не держал Валанди за плечи, но крепко стискивал её ладонь. Наверное, привычка Каю держать.

— Здесь, — Закнеыл подвёл их к самому берегу, где из воды торчал конец веревки. — Я попробовал потянуть, но ничего не произошло.

Повернувшись к остальным, он наткнулся глазами на сцепленные руки Гинтара и Валанди. Почему-то его это обеспокоило, он нахмурил брови и строго посмотрел на туманного. Однако смолчал.

Ни Гинтар, ни Валанди не увидели взгляда Зака — их внимание привлекла та самая верёвка. Туманный взял её, прежде чем потянуть, долго осматривал и хмурился. Ох, как-то странно это было. Он окунул ладонь в воду, но ничего не произошло.

— Предлагаю переплывать. Кая, будешь держаться за веревку, хорошо? Или мне тебе помочь?

— Да я-то справлюсь, но что делать с орудиями вашими? Вы со столькими железяками на дно пойдете.

— Вдруг там пиявки? — по телу Валанди пробежались противные мурашки.

— Вот именно! — поддержала солнечную про пиявки лунная, на что Гин закатил глаза: «Женщины… Что воины, что звери — женщины!»

— Оружия не так уж и много, — Зак осмотрел свои два клинка. Не хотелось бы ему с ними расставаться. Неизвестно, какие опасности их могут поджидать в заброшенной башне.

Зато у Гина было два меча и два спрятанных кинжала. Но он уверен, что, держась за веревку, ко дну не пойдёт.

— Не далековато ли плыть? — солнечную не радовала перспектива лезть в холодную воду, даже если там никто не водится. — А где другой конец этой веревки? Привязан к основанию башни?

— Нам бы с помощью этой веревки хоть до середины добраться, но… — туманный с каким-то волнением посмотрел на лунную. Ладно, будет её страховать. А что с Валанди: — Ты как держишься на плаву?

— Возьму один кинжал, с луком там все равно будет не развернуться, — вслух обдумывала она, а услышав вопрос Гинтара, ответила ему: — Нормально, только сниму лишнее. Мокрая одежда тяжелее железа окажется.

И она принялась скидывать лук, плащ, корсет и все, что могло ей помешать плыть, оставшись в одной рубашке и неизменных кожаных штанах. Подумав, Валанди вернула сапоги обратно на ноги и повернулась к остальным. Будто что-то вспомнила, нагнулась к плащу и оторвала от него верёвку, собрала свои длинные волосы на макушке и закрепила. В этот момент она, наконец, заметила, что другие не двигаются, и вопросительно на них посмотрела.

— Что не так?

— Да так, — загадочно улыбнулся Гин, слыша сбоку фырканье Каи. Он же снял только плащ и к вещам Валанди положил свои мечи. То же сделали остальные. Лунная так и осталась в рубахе и штанах, так что… её вид никого не удивил.

Гинтар решил не оттягивать момент и сразу вошёл под воду. Вынырнул быстро и с такой же скоростью, без помощи веревки стал плавать вдоль берега, пробуя воду на безопасность.

— Вроде нормально, — сказал остальным. Давайте, заходите.

Следующим нырнул Зак. А когда его макушка показалась над водой, он был уже на середине пути.

— Проверю тот берег, где лучше выйти, — крикнул он и поплыл к башне.

Валанди заходила долго по колено, привыкая к холодной воде, а потом плюнула и быстро погрузилась по самую шею. Осторожно поплыла к Гинтару, стараясь не замочить волосы и следя за возможными гадами в воде.

— Давай руку, я тебе помогу, — и не дожидаясь ответа, Гин подплыл к солнечной ближе, подвел её к верёвке и, придерживая за плечо, стал плыть подле.

— Только быстрее, — пробурчала Кая, хотя её вряд ли кто услышал. Она подошла к воде, прошлась немного, намочив ноги, ягодицы, поясницу… Оглянулась на оставленный рюкзак и просто стала ждать Гина. Одна она точно не полезет. Хотя было трудно бороться внутри себя: хотелось показать, какая она самостоятельная, что сама может до веревки добраться, но… Без Гинтара не могла даже этого сделать. Обидно. И очень стыдно.

— Дальше я справлюсь, спасибо, — перебирая руками по верёвке, Валанди быстро подтягивалась к противоположному берегу, где их уже ждал Зак.

Добравшись до конца, она увидела протянутую ей руку и схватилась за нее, позволяя звёздному помочь. Он подтянул ее на бортик — пологий берег на этой стороне так и не нашел. Она вновь сдержанно поблагодарила его, но он не ответил. Валанди, конечно, не придала этому значения, ведь звёздный — тот ещё молчун, а вот Зак просто потерял дар речи, увидев ее рубашку, которая промокла, и сквозь ткань просвечивалась грудь солнечной.

Гинтар же вернулся обратно, взял подругу и, придерживая её, поплыл обратно. Наконец, встав на берег, Гин сначала подсушил магией одежду Каи, потом Валанди, более сдержанно отнесясь к её облегающей рубахе, и только потом себя и Закнеыла.

— Всё оказалось не так плохо, — воодушевляюще сказал туманный, смотря на спутников. А если учесть, что совсем недалеко от них был вход в библиотеку, так вообще прекрасно всё складывалось.

— Предлагаю закончить с этим делом побыстрее, — буркнула Кая, но уже спокойнее, чем прежде. — Я вот думаю, может, мне тут остаться? — но заметив взгляд Гина, подняла руки. — Да, да, не разделяемся. Просто я там вам обузой буду.

— В случае чего, учуешь опасность.

— На это у тебя, вон, — кивнула в сторону звёздного, — Закнеал есть.

Ему не понравилось, с каким нажимом она сказала «у тебя», но Гинтар решил смолчать на её счёт. Он просто ещё раз обвёл глазами башню, потом вход в неё и первым рискнул войти. Валанди нырнула в дверной проем вслед за ним, а Зак чуть притормозил и задержал Каю. Он навис над ней, загораживая собой проход.

— Зак, просто Зак. Повтори, — потребовал он. Он был на взводе, не понимал, почему так реагирует на Валанди, и что вообще с ним происходит. И, кажется, раздражение Каи перекинулось и на него.

Гинтар остановился, видя, как странно себя повёл звёздный, но вмешиваться пока не стал. Кая же шла вперёд, и не сразу подметила такую ма-а-а-аленькую помеху, отчего врезалась носом в грудь мужчины.

— Ай, чего встал? — удивилась она, а услышав слова, просто подавилась его наглостью, что немедленно отразилось на лице. И неудивительно, что она принципиально ответила: — Не буду.

— Научись уже правильно произносить мое имя, — выдохнул Зак. Он помотал головой, поняв, что добиться от нее чего-либо сейчас просто невозможно, поэтому махнул рукой на свою затею и повернулся, чтобы идти дальше.

А что, Кае разве хоть раз кто-то сказал, что она произносит неправильно? Вот хоть одна душа? Может, ей намекали? Да вроде нет, и потому девушка уставилась в спину звёздного с таким видом, будто на неё снизошло озарение чего-то такого глобального и великого. Будто осознала смысл жизни. Но это был первый порыв. Второй же: «Пф, тоже мне…» — и стоило ли это задержки… из-за которой…

— А где Валанди? — спросил Зак, вглядываясь в темноту помещения. В коридоре стоял только Гинтар, а вот второй девушки и след простыл.

— Ты что, её потерял? — рявкнула на Гина подруга.

Туманный, бедный, резко развернулся, потом ещё раз, и ещё, пока вокруг себя пару кругов не сделал. Он и сам не понял, как такое могло случиться — она же была тут! Рядом!

— Пошли быстрее. Коридор пока один — может, догоним, — обойдя мужчин, оборотень подняла голову и стала принюхиваться. Уж запах этой солнечной она на всю жизнь запомнит. И сейчас он был вполне свежим.

В конце коридора Валанди заметила открытую дверь, в проёме были видны высокие стеллажи, заполненные книгами. Она поспешила туда, обгоняя Гинтара, но стоило ей переступить порог, как дверь за ней захлопнулась и… пропала, оставив голую стену.

— Гин! — забарабанила она по холодному камню. — Ребята, кто-нибудь!

Именно к этой стене и привёл запах солнечной. Кая сначала не поняла, да и Гинтар с подозрением посмотрел на оборотня с «поломанным» нюхом, но ошибки быть не могло. Кая долго ходила вдоль этой стены туда-сюда, но потом остановилась и с удивлением показала парням пальцем на стену.

— Серьёзно? — без слов понял её туманный, подошёл и приложил ухо к стене. Постучал — стена была толстой, удары были звонкие, но… Всё же за ней было пусто. — Валанди!

Но ему никто не ответил. Да и вряд ли бы кто услышал.

— А тут не безопаснее, чем снаружи, — сказала Кая. — Нужно не спускать друг с друга глаз.

— Эй, ты куда? А… А Валанди?

— Удачи проломить толстую стену головой, — раздраженно фыркнула Кая, идя дальше. Нет, она волновалась, правда! Но сейчас просто не видела смысла оставаться и пытаться до нее добраться.

Закнеыл поддержал лунную: стоять на месте — не выход. Наверняка им удастся найти другой проход. Он обострил все свои чувства, чтобы не пропустить ничего.

Устав стучаться в глухую стенку, Валанди решила немного осмотреться. Книги, пыль и паутина — вот и вся обстановка. Она пробежалась глазами по нескольким корешкам. А какая, собственно, книга им нужна? Стряхнув паутину с одной, она сняла ее с полки и открыла. Это оказался справочник по растениям, похожий на тот, что был у Силейз в кабинете. Захлопнув, она водрузила его на место.

Оставаться в одной комнате смысла не было, поэтому Валанди рискнула выйти в другую дверь и пойти на поиски товарищей, при этом не забывая оглядывать помещения с книгами.

Спустя пять минут медленных хождений по коридору, Гинтар зажёг в руке небольшой огненный шар — окон не было, а висящие настенные факелы, казалось, вот-вот потухнут — от них было катастрофически мало света.

Впервые за всё время их путешествия Кая шла впереди, в нужде отыскать запах солнечной эльфийки, но ничего, кроме запаха вековой грязи и пыли не было.

Когда она хотела было что-то сказать, под её ногой резко и как-то угрожающе провалилась на пару сантиметров плита. Кая замерла и с испугом прислушалась к тому, как начали действовать древние механизмы.

Услышав странный звук, Зак сразу определил, откуда он и что означает. Клинки в одно мгновение оказались у него в руках, он обогнул Каю, вставая перед ней, и закружился в опасном танце с мечами, отбивая летящие в них стрелы. Руки его мелькали с такой скоростью, что обычным глазом и не разглядишь движений, пока последняя стрела не была остановлена и он не замер.

Для Каи всё было, словно время замедлилось — она стояла и смотрела на спину эльфа как завороженная, раскрыв рот. Такой скорости и такой… красоты в движениях, если признаться, она никогда в своей жизни не видела. И только сейчас пришло осознание, насколько звездные опасны. Если тогда ночью Гинтара не было рядом — Зак убил бы Каю, когда та на него напала.

«Ух ты! Как здорово! Спасибо! Это было потрясающе!» — хотелось что-то сказать из этого. Что-то такое, что смогло бы описать её восхищение и благодарность, но вместо этого лишь стояла с разинутым ртом.

— Ты в порядке? — зато было что сказать Гинтару. Он подскочил к подруге и быстро осмотрел на наличие ран. — Тебя не задело?

— Н-нет, всё хорошо, — пролепетала она, всё ещё смотря на Закнеыла.

В свою очередь, он спрятал мечи обратно в ножны и тоже обернулся, чтобы удостовериться самому, что ни одна стрела не пролетела мимо его клинков.

— Нужно внимательно смотреть под ноги, — хоть это и могло прозвучать грубо, но Закнеыл не пытался упрекнуть Каю в том, что она расслабилась или что-то в этом роде, а, наоборот, хотел предупредить, чтобы дальше она… они все были аккуратнее.

Он повернулся, чтобы пойти спереди теперь самому, но первая же плита под ногой громко скрипнула и провалилась. Совсем. За ней в неизвестность попадали и несколько ближайших плит, образовав большую дыру в полу. Зак только и успел, что бросить удивленный взгляд на товарищей, а затем наблюдал, как стремительно они удаляются в высоте — он падал.

— Зак! — что есть мочи, закричала Кая, бросаясь к пропасти вместе с Гинтаром. Оба они упали на колени у самого края и пытались отыскать хоть какой-то свет в пропасти, но…

— Не очень глубоко, — с облегчением выдохнул Гин. Кая с испугу не сразу догадалась, что это он понял от удара при столкновении с землёй. — Закнеыл, слышишь меня? Ты в сознании? — с этим вопросом Гинтар бросил свой огонёк вниз, дабы тот осветил тьму как им, так и свалившемуся.

— Гинтар, мне это не нравится, нужно валить отсюда!

— Я цел! — поспешил их успокоить Зак. Хотя по ощущениям он словно вечность падал, успел уже проститься с жизнью. Повезло, что он просто упал на этаж ниже, а не в поджидающую его внизу яму с копьями. — Попробую отыскать лестницу, не ждите. Снаружи башня показалась не большой, лестница может стать ориентиром — наверняка она здесь только одна.

— Хорошо!

Гинтар взял Каю за руку и поднял на ноги. Та явно с неохотой продолжила свой путь, постоянно озираясь по сторонам и на этот раз она приглядывалась, куда ступать, даже несмотря на то, что Гинтар шел впереди.

— Мне это всё не нравится, я хочу в лес, я говорила, что мне нужно было остаться там, я…

— Милая! — резко перебил её туманный, повернувшись к ней. — Я тоже боюсь. И я тоже взволнован. Но мы уже начали. Сейчас нам с тобой надо хотя бы найти остальных. Как только найдём, вернёмся на улицу и продумаем всё хорошенько, ладно?

Кая закивала головой, а Гинтар подбадривающе обнял её, тихо шепнув, что всё будет хорошо. Туманный эльф снова пошёл вперёд. Идти пришлось недолго, он отпустил руку лунной сразу, как только увидел вдалеке знакомые волосы.

— А вот и Валанди, — облегченно выдохнул он. — Валанди, стой! Мы тут!

Гинтар побежал вперёд, пока Кая пыталась рассмотреть из-за его спины, где там солнечная, но… она видела лишь темноту.

— Гинтар, стой, это… — побежала за ним, но и двух шагов не сделала — со всей силы впечаталась носом в новую, непонятно откуда выросшую стену. Это уже не грудь звёздного — из носа от удара хлынула кровь, а изо рта оборотня матные проклятья.

— Идиот, кусок дурости и… — и что теперь делать? — Гинтар! — что есть мочи, закричала Кая, да так звонко, что ещё долго её голос гулял эхом по коридорам этого проклятого места. — Собака!

Она обернулась. Идти обратно? Она вполне могла по собственному запаху, но… А если будет новая ловушка? А если там появилась новая стена, и ей просто уже не выйти? Надо найти хоть кого-нибудь. Попытать счастье с Закнеылом? Так он за это время уже ушёл, наверное, от дыры в потолке. Но больше идти Кае просто некуда.

Девушка быстро вернулась на место, где провалился пол.

— Закнеел! Ты ещё здесь? — крикнула она, наклонившись к пустоте пропасти. И как назло, кровь из носа хлынула ручьем. Огонь Гинтара уже погас, она даже не могла разглядеть дна.

***

— Сколько я ещё буду бродить? Все комнаты одинаковые. И где остальные? — бубнила себе под нос Валанди, выходя из очередной комнаты-копии. В них даже книги были одинаковые, она несколько раз проверяла тот самый томик о растениях. Не может быть, чтобы она все время заходила в одно и то же помещение. И вот, выходя из очередной повторяющейся комнаты, она услышала знакомый голос. Но и пары шагов не успела сделать, как из-за поворота на неё налетел Гинтар.

— Ай-ай-ай, больно. Ты что здесь носишься? — запричитала она, потирая плечо, которым имела счастье встретить туманного.

Толкнув что-то маленькое по сравнению с собой, Гинтар по инерции схватил Валанди, дабы та не упала, но почувствовав, как эльфийка крепко стоит на ногах, отпустил.

— Я до тебя минуту не мог докричаться и… — обернувшись и не увидев Каю, туманный, кажется, понял, что сделал не так. Хотя, с другой стороны, Валанди отыскал. — …И теперь я потерял Каю. Прости, тебе больно? — Гинтар посмотрел на комнату за спиной солнечной и, судя по тому, что она выходила из неё не в настроении, ловить там нечего. — Как ты тут без нас?

— Если тут вся библиотека состоит из одинаковых комнат, то нам пора валить, — проворчала Валанди. — Что-то странное творится, как в петлю попала. Вон ту комнату видишь? — она ткнула себе за спину. — Я в ней уже раз сорок была, хотя открывала разные двери.

— Я согласен с тобой, — нахмурился туманный. — Предлагаю всех отыскать и выйти на улицу. Там всё решим, — с этими словами он взял девушку за руку и повёл в сторону, откуда пришёл. «На этот раз я ошибку не повторю», — подумал он, стиснув руку Валанди крепче.

По пути попались ещё три двери. Гинтар сначала забавно мотнул головой, ведь, когда он бежал за Валанди (за ней ли?), их не было. Зашёл в одну, несмотря на предупреждения спутницы. Запомнил её, потом в следующую… И действительно, они были одинаковы. Даже паутина была в тех же углах и той же формы. Что ж, зато пол пока не проваливался, да и стрелы не летели. Кстати о них:

— Когда мы разделились, у тебя всё было хорошо? У нас на пути две ловушки были, и из-за одной мы потеряли из виду Зака.

— Не считая одинаковых комнат, все вполне мирно. Я думала, что уснула, и метка кошмар наслала, а твоим советом не воспользоваться, потому что раздевать некого, — она стиснула ладонь Гинтара в ответ. — Что за ловушки? Ты не поранился?

Заставив его остановиться, Валанди с беспокойством оглядела его в неверном свете, но видимых ранений не нашла.

— Даже не знаю, что тебе предложить на этот счёт… Нет, со мной всё хорошо. Вот если бы Зак не среагировал, то меня можно было бы принять за подушку для иголок, — и дабы Валанди не расстраивалась или пугалась из-за этого, он тут же улыбнулся и, поведя девушку дальше, добавил: — О, если во сне никого нет, тогда представляй голой себя, — обернулся, подмигнул, улыбнулся шире… И, ненамеренно, уж больно хищно получилось. Хотел было ещё какой-нибудь остринки добавить, но на его глаза попался проход направо. Завернув туда, туманный обнаружил лестницу, ведущую как вниз, так и наверх. — По-хорошему, надо бы сначала вниз сходить, — задумчиво сказал он скорее себе, нежели спутнице. — А если мы каким-то образом нашли выход из ловушек? Наверх или вниз?

Валанди хотела съязвить по поводу нового совета и его ухмылки, да только лестница и ее отвлекла. Она крепко задумалась, прежде чем решить.

— Наверх. Там хотя бы окна должны быть. В подвал уж как-то совсем не хочется спускаться. Вдруг там мокро, или крысы?

— Знаешь, об этом бы я беспокоился в последнюю очередь.

И последовав совету Валанди, Гин повёл её наверх. На лестнице он был особенно осторожен, что и спасло паре жизнь — наступив на одну из ступенек, он услышал механизм и рефлекторно отступил назад, заводя девушку за свою спину. Как раз в этот момент из стены в их сторону выскочило копьё, а потом ещё и ещё, и так они по очереди выскакивали на каждой последующей ступеньке. Благо лишь по одному разу.

Гинтар не на шутку испугался. Прежде чем идти вперёд, он вернулся с Валанди в одну из комнат, взял там несколько книг и, вернувшись обратно, стал бросать их на каждую последующую ступень на случай, если этот механизм приводят в действия другие части лестниц. Но, благо, запускало это лишь та, на которую они ранее наступили.

— Пойдём, вроде чисто.

И вновь девушку вёл строго позади себя, на всякий случай наступая именно на книги, а не на каменные лестницы, чего посоветовал и Валанди.

На втором этаже коридор был немного шире, и действительно были окна, но, несмотря на день на улице, отчего-то здесь было всё равно темно и неуютно.

— Что такого хранили здесь древние эльфы, что напихали столько ловушек? — Валанди до жути испугалась и пыталась скрыть это за злостью и возмущением. Весь подъем она что-то бубнила себе под нос, как бабка-ворчунья, а когда они наконец попали в коридор, шокировано застыла. — Мы весь день уже по этим коридорам ходим?

— Скорее всего, — согласился Гин, выглянув в окно. Снаружи было всё, как обычно. Зря эльф не присмотрелся к лесу. Увидел бы там странную черную дымку, медленно ползущую к башне. — Пойдём. Мне уже осточертело это.

Он злился. Пытался скрыть это, и пока получалось неплохо, но мысль, что они тут могли быть заперты навсегда (хотя, можно из окна вылезти), или что путешественники не найдут того, чего ищут, вгоняли в депрессию.

В этом коридоре уже не встречались ни ловушки, ни двери. Зато сам он постоянно изгибался и заворачивал то в одну сторону, то в другую. Башня казалась небольшой, но с коридорами здесь точно творилась какая-то чертовщина.

Наконец, спустя полчаса, Гинтар и Валанди таки подошли к двери. И она была одной единственной, к которой и привёл их этот коридор.

— Держись позади, — шепнул он и открыл старую, но довольно толстую дверь. Петли давно заржавели — пришлось применить немного силы, а когда она поддалась, туманный на всякий случай сделал с солнечной пару шагов назад, и рассматривал помещение с безопасного расстояния.

Вцепившись ему в плечо, Валанди выглянула из-за его спины. Ей тоже было интересно, что за той дверью. Наконец-то настоящая библиотека? Очередная странная ловушка? Груда сокровищ? У нее была масса предположений, но увидели они вполне обычную комнату.

Помещение было куда просторнее того, в котором ей довелось столько раз побывать. Пол был выложен мозаикой с изображением схемы звёздного неба. На противоположной стороне и по бокам располагались высокие окна, которые в дневное время должны были пропускать много света внутрь. Сейчас же за ними была непроглядная тьма, а мрак в комнате разгоняла большая люстра, свисающая с высокого потолка, с огромным количеством свечей. По кругу у стен стояли стеллажи, уходящие в высь и заканчивающиеся где-то под сводами башни. Они доверху были забиты самыми разными книгами. Но вот что больше привлекло их внимание, так это стоящая в центре кафедра, на которой лежала громоздкая книга в открытом виде.

Гинтар сначала долго не решался входить в комнату, и пристально наблюдая за каждым углом, боясь, что выскочит на них что-нибудь… нехорошее. Или ловушки какие-нибудь. Как раз ещё не было большого шара, который бы катился на них, или отравленных стрел. Начитался сказок на свою голову.

Но ничего не происходило. Даже Валанди стала смелее. Гинтар вошел и уж больно с подозрением смотрел на эту мозаику. А вдруг нельзя на неё наступать? Не успел об этом сказать солнечной, как она прошествовала по ней совершенно спокойно. Да и если так подумать, ловушки были только в коридорах. Гинтар рискнул войти глубже и осмотреться. На удивление, казалось, что это единственное помещение, в котором кто-то живет. Здесь было солнечно, даже в какой-то степени уютно, чисто. Грудью дышалось легко и хорошо, через приоткрытое окно воздух постоянно циркулировал, не застаивался.

— Если здесь ничего не найдём, — решил туманный, — мы идём искать остальных.

***

Подвал был странным. Ни запаха затхлости, ни сырости, которые обычно сопровождали подземелья, не оказалось. Одно радовало — крыс и какой-либо другой живности тоже не было. Закнеыл давно уже удалился от огонька, оставленного Гинтаром, но в темноте он чувствовал себя комфортнее, нежели под ярким солнцем. Хотя такие закрытые помещения без окон он не любил, они напоминали о пещерах и подземных ходах его родины.

Несколько раз он замечал плиты на полу, которые выбивались из общей картины. На них наступить Зак не решался и обходил стороной или перепрыгивал. Таким образом он избежал новых ловушек, но бродить ему пришлось довольно долго, сворачивая во всевозможные коридорчики, пару раз возвращаясь назад, прежде чем он наконец нашел лестницу, ведущую наверх.

Закнеыл поднялся на один пролет и стал ждать, как они и договорились с остальными. Но прошло какое-то время, а никто так и не объявился. Через ещё минут двадцать, он услышал, как его зовёт Кая, и какой-то странный булькающий звук, сопровождавший ее крик. Перепугавшись за нее не на шутку, он побежал на голос, надеясь, что не заденет ни одной ловушки по пути.

Резко затормозив перед тем самым провалом, в который он имел неосторожность свалиться, увидел Каю на той стороне и кровь на ее лице.

— Что с тобой? Угодили в ловушку? Где Гинтар? Почему ты здесь? Вы не нашли обход? — завалил Зак лунную вопросами, потому что слегка запаниковал.

Кая от неожиданности чуть сама туда не упала. Поднявшись на ноги и утерев лицо рукой (отчего лишь больше размазала кровь).

— Я потеряла его, — крикнула в ответ, но скорее от испуга, а не из-за злости. — Он побежал за Валанди, а я не успела его догнать — в стену впечаталась. Я не знаю, что мне делать. Ты там нашел какой-нибудь выход? Я не знаю, я боюсь возвращаться, а впереди тупик.

Зажав нос, она вновь посмотрела на Зака. Но постойте… Как он пришел сюда, если там была стена? «Надо было проверить ещё раз».

— Так, для начала успокойся, — как можно увереннее произнес он, чтобы интонации его голоса не пугали ее ещё больше. — Нужно остановить кровь, — на этом слове его глаза вспыхнули красным сильнее, но лишь на мгновение. Запнувшись, он быстро поборол инстинкт хищника, и тряхнув головой, вновь обратился к Кае: — Опусти голову и зажми ноздри. Если не поможет, найди, что затолкать себе в нос. Лестница у меня прямо за спиной. Сможешь перепрыгнуть дыру в полу?

— Если бы было чем заткнуть, я бы тут не размазывала её по лицу, — буркнула она, опять отпустив нос, получив новый фонтан и вновь его размазав по лицу. Кая подошла к краю и мысленно прикинула. Будь она в облике зверя, на раз-два бы перепрыгнула, но ради этого раздеваться, потом опять одеваться… Нет, она слишком переживала за Гинтара, чтобы вот так разбрасываться секундами.

Без предупреждения или счета она отошла от провала и, разогнавшись, прыгнула на ту сторону ровно на Закнеыла, на случай, если нужно будет подстраховаться. Но нет, приземлилась она как раз на краешке обрыва. Ещё бы пару сантиметров…

Зак вытянул было руки, чтобы поймать ее при необходимости, но она так ловко перескочила пропасть, что его помощь не понадобилась. Он ещё раз примерил расстояние от края до края и лишь подивился ее… силе ног, что ли. Она, конечно, дикий зверь, но в обличии хрупкой эльфийки такой прыти он от нее не ожидал. И потому взглянул на нее с неким уважением или даже восторгом.

— Ты уже поднимался по лестнице? — сразу отмела разговор о своём носе — ну, нечем заткнуть и нечем остановить. И потому даже голову не хотела этим забивать.

— Нет, я ждал вас. Но потом услышал твой крик и… — он кашлянул, отчего-то смутившись.

Можно было подумать, что он прибежал сюда, испугавшись за Каю (а это было именно так), но Зак не знал, обидит ли это сильную девушку. Да, столько лет наблюдать за людьми — не то же самое, что общаться с ними. В этом плане у него все ещё были проблемы.

— Пойдем вместе, я там приметил несколько ловушек, пока бежал. Так что не выходи вперёд, но и не отставай, чтобы не получилось нас разделить.

Кая кивнула и стоило Закнеылу повернуться к ней спиной, как Кая тут же схватила его за рубашку — скромненько так, буквально двумя пальцами. Это так, на всякий случай, хватит с нее этих непонятно откуда взявшихся стен.

Вот так и шла позади, тихо, с настороженностью оглядываясь. Изредка смотрела на спину звездного эльфа и думала. А ведь прибежал. И так быстро. Да и вообще, если так подумать, пусть по мелочи, но он её уже несколько раз выручал, а в ответ получил лишь нападение и постоянное коверканье его имени (ну кто ж знал?). Почувствовав себя виноватой перед ним, Кая опустила голову, отчего вновь хлынула кровь, зажала нос и тихо проговорила:

— Я не хочу называть тебя Заком, потому что мне нравится твоё полное имя, — звучало, будто ребёнок оправдывается перед злым родителем.

Он с удивлением обернулся и чуть было не наступил на плиту с ловушкой, заметив её в самый последний момент, резко остановился. Кая врезалась ему в спину, и ее бедный нос выдал очередную порцию алой жидкости.

— Ты так умрёшь от потери крови, — на полном серьёзе выдал Зак. — Давай остановимся и подождем, пока она перестанет течь.

Взяв Каю за плечи, он заставил ее сесть, а сам устроился напротив. Внимательно наблюдал, как она зажимает нос, как поток крови медленно останавливается. Ему польстило, как отозвалась лунная о его имени, хотя она столько вариаций уже придумала на этот счёт.

— Валанди тоже не может правильно произнести, не расстраивайся, — усмехнулся Зак, вспоминая забавный момент, когда нетрезвая солнечная пыталась обратиться к нему по имени. И повторил его по слогам для Каи: — Зак-не-ыл. Попробуй произнести медленно.

Было трудно наблюдать за его губами во время произношения — рука на носу мешала.

— Вот тебе принципиально, да? — спросила она беззлобно, скорее с усмешкой даже. Повторять сразу не стала, только когда почувствовала, что может спокойно опустить голову без новых ручьёв. — Зак-не-ыл, — повторила она. — Я же так и говорила! — возмутилась девушка.

— Сейчас получилось правильно, — он довольно улыбнулся. — Там в конце сложный слог, в спешке ты его все время путала.

Кая вообще разницы не видела, но постарается, что уж тут поделать. Раз так просит, да без того недавнего «Повтори».

— Дай посмотрю, — Зак взял ее руку и отнял от лица, второй рукой он осторожно дотронулся подбородка Каи и чуть приподнял, приблизив свое лицо и всматриваясь в нос.

— Вроде, целый. Не сломала, — он кивнул в подтверждение своих слов и отстранился.

— Да не надо, сейчас пройдёт, — Кая нервно дёрнулась, когда Зак взял её за подбородок и сразу же стала отодвигаться, стоило тому приблизиться лицом. Не то что бы противно, но… К ней так близко из мужчин приближался только Гинтар и… Она даже не знала, как себя повести. Чужое лицо рядом было для неё непривычным и некомфортным, и девушка поторопилась встать, разрывая этот внимательный взгляд его глаз. — Я же сказала, нормально всё, — буркнула она уже тише. — Пошли ребят искать.

Сделала шаг, потом второй, вспомнила, что лучше идти позади, вернулась и вновь взяла Зака за рубашку, смущенно опустив голову. И казалось бы, чего смутилась?

Вновь он повел ее за собой, предупреждая о ловушках. До лестницы оставалось совсем чуть-чуть, и за следующим поворотом уже показались ступени.

— Пришли, — произнес Зак и подвинулся, указывая на лестницу, чтобы Кая тоже увидела ее. — Поднимемся или будем ждать остальных?

Девушка подошла ближе и повела носом из стороны в сторону. Кровь прекратилась идти, но из-за нее запахи она всё равно перестала чуять.

— Ну, это явно тут не просто так, — указала она взглядом на лежащие почти на каждой ступеньке книги. — Думаю, Валанди или Гин так проверяли на ловушки. Пошли вперёд, ведь книги лежат, а трупов нет. Значит, всё проверено и безопасно.

Кая наступила на ступеньку… которая как раз приводила ловушку в действие.

Услышав щелчок, Закнеыл понял, что не успеет, как со стрелами, отбить летящее в Каю копьё. Уж больно резво она прыгнула на ступеньку, оставив его в стороне. У него не было другого выхода, кроме как оттолкнуть лунную с линии удара, но немного не рассчитал силы и впечатал ее в стену своим телом. Копьё пролетело позади в миллиметре от спины, задевая длинные черные волосы. С секунду он продолжал ее удерживать в ожидании: не полетят ли ещё орудия? И как в первый раз эти копья стали подниматься всё выше и выше, пока последнее не выскочило на самом верху лестницы.

— Ты цела? — прежде чем отпустить, спросил Закнеыл. Он осторожно отодвинулся, давая девушке вздохнуть.

До Каи тоже дошло, в чём дело, но сделать она уже ничего не успела. Если бы не Закнеыл… Запах которого сильнее, чем его толчок ударил в нос, и тут уже не помогли ни запахи крови, ни боль в носу. Смесь пещер и земли, пота и его собственного тела. А в голове лишь нервная мысль: «Он приносит мне неудачи».

— Спасибо, — шепнула ему в грудь. — Я цела, — да она так никогда из долгов не вылезет, если за каждое спасение или извинение будет ему плащи покупать. — Иди вперёд. Что-то я…

Она не договорила. Из-за его тела ей самой мало того, что стало слишком мало места, так ещё и нечем дышать. Его запах был чем-то хуже дыма от огня. Нет, не противный, но такой резкий, что просто не вздохнуть. Кая только и могла, что ненавязчиво отодвинуть от себя звездного рукой.

— Давай, лучше я пойду первым, — и он обогнал ее, перешагнув через ступеньку.

Больше ни один механизм не сработал. Они осторожно поднялись этажом выше и оказались в длинном извилистом коридоре. Закнеыл выглянул в первое попавшееся окно и недовольно нахмурился. Было темно, да, но даже в такой тьме он должен был разглядеть хотя бы очертания деревьев или блики озера. Однако он не видел ничего. И опять его охватило чувство, что из темноты за ним наблюдают, а в нос ударил запах серы, сейчас выделявшийся более отчётливо.

— Нехорошо, — тихо произнес Зак. Ему все это очень не нравилось.

Дабы не беспокоить своими подозрениями Каю, надолго задерживаться у окна он не стал и повел ее дальше. Спустя поворотов двадцать, они наконец-то упёрлись в дверь. Благо она была открыта уже, и в проёме виднелись Гинтар и Валанди.

— Гин! — радостно воскликнула девушка. Юноша обернулся и с безграничным облегчением взглянул на подругу. Она, забыв о ловушках, побежала к нему и кинулась на шею, на что туманный лишь засмеялся и крепко обнял её. А когда отпустил, то испуганно стал обтирать пальцами засохшую кровь.

— Что у тебя с лицом? Кто-то всё-таки напал?

— Если бы одна серебряная бошка внимательнее следила за мной, а не за своим объектом воздыхания, — причем, говоря эти слова, Кая отнюдь не шептала, — то она бы увидела, что между нами образовалась стена, в которую я впечаталась. Спасибо Закнаелу, я всё ещё жива только благодаря ему.

Говорила девушка без злобы. Какая злоба, если главное, что сам Гинтар после этих ловушек ещё жив. Но вот смотрела на него с укоризной, а туманный виновато опустил голову. Ему было стыдно. Честно и искренне. Он поднял голову на Зака и кивнул ему в знак благодарности.

— Кроме этой комнаты ничего не нашли? — спросила Кая Валанди. — Обыскали её?

Закнеыл кивнул в ответ и прошел следом за Каей, бросив на неё недовольный взгляд. Он обвел круглую комнату глазами и остановился на Валанди, которая почему-то не отвечала на вопрос. Она увлеченно читала какую-то книгу, и было похоже, что солнечная даже не заметила появления остальных из их компании. Зак рискнул подойти к ней ближе и заглянул через плечо в страницы.

— Что читаешь? — вопрос прозвучал над самым ухом, и Валанди подскочила на месте от неожиданности. Захлопнув увесистый том, она поспешила убрать его на место, но Зак успел прочитать «Магические клинки. Часть 2. Кинжалы» на обложке.

— Ничего, — быстро произнесла она и отошла от стеллажа. — Ничего стоящего, — ответила уже Кае. Она всё-таки слышала, но не подала виду, хотя сердце ее выпрыгивало из груди.

— Тогда предлагаю вам начать поиски, — сказала лунная. Гинтар кивнул, и все стали ходить меж полок и стеллажей.

Кая теперь шла только с ним, и в отличие от других, на полки не смотрела вовсе. Гинтар к этому относился равнодушно, только частенько поглядывал, чтобы она была рядом. И сейчас до него наконец дошёл смысл слов Каи: он хотел быть с Валанди, искать нужную книгу вместе с ней, но так же он не желал больше покидать подругу. И с кем бы ни остался, чувство вины начинало медленно царапать душу. Он не мог быть с ними одновременно. И сейчас, успокоившись, задумался, а что будет дальше? Если вдруг, каким-то чудом, Валанди согласится разделить с ними дорогу, как быть с Каей? Да, она будет рядом, но всё равно будет брошена; либо наоборот, когда, как сейчас, Гинтар предпочтет общество Каи. Все это было сильно преувеличено в его голове, и туманный это знал, но факт оставался фактом: вместо того, чтобы искать книгу, Гинтар смотрел то на Каю, то на Валанди, боясь потерять из виду хоть одну.

Лунная же, напротив, забыла обо всём на свете: ловушки, обиды, спутники… Есть только он, дорогой друг, на которого она смотрела с неким обожанием. Его запах был наравне с материнским — самым родным; его лицо и улыбка — самая точная гарантия того, что она будет в безопасности. И в светлых мыслях была лишь одна тень — Валанди. Кая ревновала к ней, да, хотя против солнечной ничего не имела. Но видя эти взгляды Гинтара в ее сторону, Кая расстраивалась. Лишь из-за пережитого беспокойства она не начинала новую «семейную» сцену. Просто была подле, не обращала на книги внимания и сторожила своё место подле туманного эльфа.

Валанди тоже было не до книг. Она переваривала слова Каи о «предмете воздыхания». Гинтар говорил о ней так? Хотелось спросить напрямую, но не при всех же! Улыбка так и норовила поселиться на лице при мысли о том, что она нравится ему. И она позволила ей появиться лишь однажды, когда поймала взгляд Гинтара, улыбнулась ему.

Вскоре она дошла до той книги о клинках и снова взяла ее в руки. И забыла обо всем, потому что нашла то, прочтению чего помешал Зак, а именно справку о «Когтях Бальзура» — пяти клинках, к которым относился ее собственный.

Закнеыл честно искал что-то полезное. Он часто снимал книги с полок и пролистывал в поисках нужной им информации. Видел, что остальным, похоже, вообще было не до этого. Гинтар постоянно отвлекался, Кая даже не пыталась делать вид, что что-то ищет, а Валанди опять достала ту книжку. Тяжело вздохнув, он захлопнул очередную «пустышку» и взял следующую. Она оказалась куда интереснее. Автор-маг описывал знаки, которые он изобрел, чтобы насылать всяческие благословения или проклятья. Каких тут только не было: и перевёрнутая звезда, обещающая защиту от порчи, и трилистник… Зак так и не смог понять, что он означает. Какое-то единение, но звёздный не стал забивать себе этим голову. Ему попадались и знакомые символы, которые он часто встречал на родине — одни проклятья. В итоге он нашел, что искал — три спирали, как на плече Валанди.

— Смотри, что нашел, — подошёл он к ней и показал рисунок. Та сразу же отвлеклась от своего чтения и вцепилась в книгу Зака.

— Это же тот самый символ! — воскликнула она. — Здесь написано, как от него избавиться?

Она лихорадочно начала бегать глазами по строкам, выискивая способ стереть проклятый знак. Даже не обратила внимания, что Закнеыл стоял так близко к ней, что они касались плечами, и поддерживал тяжёлый манускрипт.

Заметив волнение, Гинтар и Кая тоже быстро подошли к эльфам. Туманный встал по другую руку от солнечной и забегал глазами по строкам. Он читал очень быстро, особенно когда не вслух, и только и успевал говорить:

— Переворачивай… Дальше… Здесь история…

Кая смотрела на книгу словно в первый раз. Она сразу поняла о чем речь, что там было в этой книге — лишь непонятные для неё иероглифы.

— И что тут написано? — спросила она туманного.

— Здесь о способе наложения. Валанди, переворачи… Вот! Стой!..«Тот, кто наложил, может…» Ну, это-то понятно, а самостоятельно? — под конец уже говорил просто сам с собой. — Резануть всё равно придётся, но можно не срезать целиком. Здесь сказано, что нужно собрать травы и их наносить в течение трёх дней на открытую рану. Кая, знаешь эти травы… — Гинтар сам не заметил, как книга уже оказалась в его руках. Он протянул её эльфийке, на что та одарила его взглядом, а-ля «ты смеёшься?». — Ах да, прости… Корень лактуры, цветы ма… майсо…

— Цветы майсаосинатарна.

— Да. Дымок Белый и стебель базикулы.

Оборотень нахмурилась, прикладывая пальцы к губам и задумалась. Надолго задумалась. Гинтар решил же, что один лист таскать легче, чем весь справочник — он вырвал страницу с рецептом, закрыл книгу и вернул Закнеылу.

— Редкие. Дымок можно найти у торговцев, но он дорогой. Базикула у воды растет. Вот на твоих островах его в избытке. Лактура растёт в каменной местности. А вот майсаосинатарна… С ней трудно. Этот цветок под землёй растет. Цветки даёт лишь после дождя, и то, буквально на несколько часов.

— Может просто найдем старика и заставим убрать это? — протянула Валанди. Такой вариант ей показался гораздо проще, чем искать майса… травы эти, в общем. — Или вернемся к сестре просто. Она поможет.

— Удачи, — ответила Кая на предложение по поиску старика. — Если учесть, что я ни его запаха не запомнила, ни его лица не видела. А как ты будешь по городам шастать и в лица всем заглядывать — я на это посмотрю.

— Тем более, — добавил Гинтар, — он мог и облик сменить.

После солнечная задумалась. Нет, в Сильверсан возвращаться не хотелось бы. Там больше небезопасно, их сразу найдут, да и Силейз не желала подвергать опасности.

— Значит, как мое имя произносить, так не может, а майса… Тьфу! — проворчал Зак. Он слышал, что даже после того, как он ее научил, она все равно исковеркала его. Да только никто не заметил его реплику.

— А остальныенельзя купить? — обратилась Валанди к Кае. — Деньги — не проблема. Если моих не хватит, в этом лесу живёт огромный бурый медведь. За его шкуру прилично выложат золотишка, если знать, кому продать.

— На медведя мы сходим, — между тем продолжала Кая, — нам с Гином деньги всегда нужны. А что касается покупки — половина этих трав используется для обрядов, а не в качестве лечения. Даже лунные ими пренебрегают. Среди эльфов-купцов их точно нет смысла искать.

Про медведя-то Валанди, не подумав, ляпнула. Судя по тому, что о нем рассказывают, он просто огромных размеров и очень древний. Не зря его именем назвали кинжалы. Ну никак не ожидала, что они согласятся на эту затею.

— Ладно, все возможное купим, а что до остального… Постараюсь не сойти с ума, пока мы ищем их.

Гинтар продолжал их слушать, но решил время даром не терять, и вновь пошел искать другие книги. Тут он не советчик и не помощник — как ребята решат, так он и поступит.

— Мы можем помолиться на купцов. Но я бы не теряла надежду. Самое проблемное — это как раз цветы. Лактуру можно отыскать у Мутных гор, Дымок — это подобие папоротника, но его очень легко спутать с ним. Да и сам очень редкий. Купцы любят продавать вместо него именно папоротник. Его как раз выгоднее купить. Я отличить смогу, так что проблем не будет. Базикула…

— Ребят… — вдруг перебил девушку взволнованный Гинтар. Тот уже находился совсем в другой части помещения. — Мне кажется, я нашел, — не стал уточнять, что именно.

========== 9. Шаг вперёд и два назад ==========

Комментарий к 9. Шаг вперёд и два назад

Вот и обещанная прода)) У меня есть маленькая просьба: по возможности, обратите, пожалуйста, особое внимание на боевую сцену и как следует покритикуйте её! Удается ли нам боевка вообще? XD

— «Когда пять эльфов объединятся против общего противника, только тогда они будут прощены, и их магия вернётся», — начал цитировать туманный. — Но тут есть оговорка, что будет дан лишь шанс вернуть магию. «Пять частей одного целого нужно соединить и орошить честью, преданностью и жертвенностью». Пять частей одного целого? — нервно усмехнулся туманный. — Кто-нибудь понял это?

— Может, нужно найти что-то сломанное на пять частей и… воссоздать в первозданный вид? — спросила Кая.

«Это-то понятно, но что именно?» — но вслух Гинтар решил промолчать, только бросал вопросительный взгляд то на звёздного, то на солнечную.

Зак пожал плечами. У него идей вообще никаких не было.

— Хрень какая-то, — выразила свое экспертное мнение Валанди. Но вдруг её осенило. — У солнечного короля в видении был посох! Может, это оно?

— Точно! — воскликнула Кая. — Гинтар, ты мне как-то рассказывал легенду, что у какого-то правителя был магический посох, который был разобран, и его частички достались эльфам. Я тебе ещё тогда сказала, что в моей стае есть предание, что Священное дерево на нашей территории выросло как раз из посоха.

— Точно! Кольца Стихий достались звездным, камень Созерцания — солнечным, древко Мыслей — лунным, древние символы хранятся у туманных, и магическая сила для посоха — у морских. Всё сходится! — Гинтар заулыбался, как безумец, но он был счастлив! Вот он ключ к магии — нужно заново собрать посох и всё! Но…

— Значит, мы всё ещё в самом начале? — простонала Кая, утыкаясь головой в грудь туманного. — Это нам всё-таки придётся идти в каждую землю? Гинтар, ты же мне обещал… Я хочу опять, чтобы только ты да я… — эльфийка не кричала, не гневалась, она просто хныкала в его рубаху, разочаровавшись в этом проклятом пророчестве и их путешествии до сюда.

— Тогда не вижу смысла тормозить, — сказал он, но лишь бы только подругу успокоить. Сам же он посмотрел сначала на Валанди и Закнеыла, и… в его взгляде можно было прочитать, что он, напротив, был только рад побыть дольше в этой компании. Ему нравилось с Каей, но с этой парочкой стало ещё веселей… хоть и опасней.

Валанди лишь презрительно фыркнула на слова Каи. До недавнего времени именно солнечная больше всех хотела, чтобы их совместное приключение закончилось как можно скорее, но сейчас мысль, что она расстанется с Гинтаром, и они больше никогда не увидятся, пугала ее гораздо сильнее перспективы быть уничтоженной на месте Белыми магами. Она настолько поразилась своим размышлениям, что просто замерла на месте. Быть не может, чтобы какой-то мужчина занял ее мысли и сердце так крепко.

— Раз уж мы у солнечных, то можно начать с них, — Закнеыл перешёл сразу к делу. Он тоже был рад, что ещё какое-то время не будет один. Однако это никак не отразилось на его лице. Он лишь бросил взгляд на ребят, задержавшись на Валанди. — Тебе плохо?

— Нет, нет, — поспешила она отвести от себя внимание. — Так значит эти… штуки есть у всех эльфийских народов. Давайте поищем подсказку, где именно они могут быть. Например, я понятия не имею, что это за камень у солнечных, и где он может быть.

— Наверное, это что-то большое и значимое, — предположил Гинтар. — Взять хотя бы эти письмена. Отец говорил, что у нашего старейшины хранится листочек с волшебными иероглифами, которыми туманные никак воспользоваться не могут. И у Каи в стае часть посоха у всех на слуху. Подумайте, может, и среди ваших есть какие-то легенды или артефакты? Зак, может у каких-нибудь ваших старейшин, я не знаю, кто у звездных главный, есть какие-нибудь кольца или слухи?..

— А с солнечными не вижу смысла волноваться, — подала голос Кая, так и не отлипнув от Гина. — Мы же на их территории. Пойдём к их королю и спросим прямо.

— Кольца Стихий… — Зак недовольно нахмурился. — Да, я знаю, у кого они.

Его совсем не обрадовала идея забрать эти кольца, ведь он знал их хранителя. Очень хорошо знал и не хотел никогда с ним встречаться.

— Отлично, тогда сначала к королю, — заключила Валанди. — Слышала, он красавчик и молод ещё, — сама не знала, зачем сказала это. Но произнося слова, она посмотрела на Гинтара, стоящего в обнимку с Каей, и ждала его реакции.

И реакция последовала незамедлительно — Гинтар бросил на Валанди заинтересованный взгляд, но голос Каи его отвлек от язвительного комментария:

— Тогда не понимаю, чего ждём. Уходим, пока мы тут до утра не досидели. Хочу переночевать в лесу, а не в этой богами забытой библиотеке, — и не просто повела, а потащила Гинтара к выходу. Туманный только оглянулся, чтобы удостовериться, что все пошли следом. Книга была поставлена на место… на всякий случай.

Стоило им покинуть комнату, как страница книги, что находилась в центре, перевернулась, и на чистом листе появились буквы. Они складывались в слова, слова — в строки, записывая новую историю эльфийского народа. И если бы кто-то хоть одним глазком заглянул в раскрытую книгу, он отчётливо увидел бы имена четырех эльфов, выведенные красивым каллиграфическим почерком, на плечи которых легла судьба всей расы.

***

О чудо! Больше их ни одна ловушка не встретила. И даже путь к выходу показался короче. Кая увидела знакомую дверь, поторопила Гинтара. Она распахнула створки и приготовилась вдохнуть свежего воздуха после всей этой пыли, но с первым же вздохом она резко согнулась пополам и закашляла.

— Что за вонь?

— Вонь? — удивился туманный. Он принюхался и почувствовал запах серы, но не так остро, как Кая. — Может, ветром принесло, — сделав это предположение, эльф сочувствующе погладил подругу по спине и подвёл ближе к воде. Но следом выскочил Закнеыл с оружием в руках. Это была не просто вонь, звездный только сейчас понял, где мог раньше чувствовать запах серы. Давно, в одном из ритуалов его отец призывал себе слуг с помощью мага.

— Существа из Загробного мира, — прошипел он. — Скорее на тот берег.

Он схватил Валанди, которая последней вышла из здания, и подтолкнул к воде.

— Постой, что за существа? — запротивилась она.

— Нет времени объяснять, мы должны бежать. Как можно быстрее, как можно дальше.

— Существа из… — Гинтар быстро сопоставил все факты и с ужасом взглянул на Закнеыла — Кошмары.

— Чего?

Но вместо ответа он схватил Каю и, не обращая внимания на её крики и возмущения, бросился в воду и быстро поплыл вперёд.

Позади них, на другой стороне озера, наконец показались они — пять огромных вороных жеребцов, вместо гривы, хвоста и на месте щеток у них полыхало пламя. Даже отсюда можно было увидеть, как горят их глаза. Казалось, что за роговицей там была настоящая лава. Лошади бежали, хрипели и с силой ударяли копытами по земле, оставляя после себя лишь выжженную траву и эхом разносившийся грохот и ржание.

Кая увидела их и застыла от ужаса в руках Гинтара. Эльф почувствовал, как плыть ему с каждым метром становится тяжелее — лунная медленно трансформировалась, разрывая одежду в клочья.

— Кая, не сейчас!

Но она не слышала. Руки, вцепившиеся в его шею, превратились в огромные лапы, когти которых глубоко вонзились в кожу туманного, но он стерпел. Он стойко выдержал это и таки добрался до места, когда Кая сможет стоять на ногах. Спустив на землю полузверя, он бросился бежать к оставленным вещам.

Придя в себя, зверь вздыбила шерсть, смотря на этих созданий, которые так быстро к ним приближались.

— Закнеыл, быстрее! Кая, ты с ними не справишься, уходи, быстро! — кричал Гинтар.

Валанди и Зак ничуть не отставали. И когда Гин бросился к вещам, солнечная была подле него, подбирая свои лук и стрелы. А Зак был готов прикрывать их спины.

— Им ещё нужно обойти озеро, но в лесу они нас нагонят, — запаниковала Валанди. Она закинула вещи на плечо и подняла плащи, намереваясь приделать их все к сумке, чтобы нести самой, ведь парням, если придется драться, удобнее будет без них, а она может прикрывать издалека.

— Просто бежим, — поторопил Зак.

— Ну же, ну же! — подгонял их Гинтар, подталкивая Валанди.

Да и Кая, наконец включив мозги, принялась грубо толкать головой то Гина, то Закнеыла. Всё, что хотела сделать Валанди, уже приходилось делать на бегу, и так получилось, что она бежала впереди всех, пока парни прикрывали её спину, а Кая — их. Иначе никак не могла, эльфы бежали так быстро, как могли, но ей приходилось бежать иноходью.

Вместе с приближением Кошмаров, эльфов стал окутывать удушливый запах серы. Температура становилась выше, всю влагу из воздуха словно выкачали, и если бы не лес, то можно было бы с уверенностью сказать, что они оказались в пустыне.

Как предсказывала Валанди, в лесу их уже стали нагонять. Гинтар знал, что будет, и вытащив мечи, приготовился отбиваться.

— Валанди, при первой возможности забирайся на дерево и отстреливай их!

Эти слова были для Каи сигналом. Она резко развернулась и пошла в лобовую атаку на Кошмаров, бросаясь в грудь самого ближайшего. Конь встал на дыбы и гневно заржал, пытаясь отбиться от оборотня копытами, но Кая, не первый раз сталкиваясь с копытным, отпустила его, но тут же бросилась выше, подобравшись к горлу. К счастью, пламенная грива была не так длинна, чтобы обжечь её своими языками, но тело Кошмара было горячим, словно это существо действительно вышло из самого ада. И несмотря на боль в пасти, на губах от жара, Кая не отпускала существо, пытаясь повалить его, словно медведя.

Две лошади бросились на Закнеыла и Валанди, а другие остались помочь своему собрату, вставая на дыбы и бешено размахивая копытами в воздухе в попытках проломить оборотню череп, но Гинтар был рядом и, бросив кинжал в одного коня, он сам набросился на другого, пытаясь всадить мечи в его тело.

Останавливаясь, Закнеыл приготовился встретить врага. Мечи его были наготове, и стоило двум лошадям подойти ближе, как он бросился сначала к одной, проходясь острыми клинками по ноге. Тем самым замедлил его и сразу же переключился на другого Кошмара, не давая тому погнаться за Валанди. А в это время солнечная ловко взобралась на дерево, и заняв удобную позицию, приготовилась стрелять.

В самой опасной ситуации оказалась пантера. Кинжал Гинтара не причинил особого вреда существу, и пока туманный эльф разбирался с одним, тот снова встал на дыбы и собирался ударить по Кае. Не дожидаясь этого, Валанди выстрелила в голову того Кошмара, которого держала оборотень. Завалившись на бок, он потянул ее за собой, тем самым спасая от копыт собрата.

Пока Валанди выжидала удобный момент, чтобы выстрелить в Кошмара, с которым сражался Гинтар, Кая занялась оставшимся из тройки. Он то и дело вздымался на дыбы или пытался ударить оборотня задними копытами, а та кружилась вокруг него и при каждом удобном случае бросалась ему на бока, кусая и царапая плоть.

Тот, с кем сражался Закнеыл, был изувечен до неузнаваемости. На нем нельзя было найти место, на котором не осталось глубоких порезов. Однако, тварь оставалась жива и оказывала сопротивление. Один раз ей удалось хорошенько так припечатать звездного к дереву — выходя из очередного пируэта, Зак не рассчитал расстояние и оказался позади лошади в досягаемости удара, а отскочить не успел, потому что та махнула своим огненным хвостом и на мгновение ослепила Закнеыла.

Второй конь, которого он поранил в самом начале, довольно быстро пришел в себя. Он помчался на свою первоначальную цель — Валанди, и ударил копытами по дереву, заставляя его покачнуться. Стрела, что в этот момент пустила солнечная, слегка отклонилась из-за толчка и попала в круп лошади вместо ее головы, чуть не задев Гинтара. А после второго такого удара по стволу, который последовал сразу за первым, Валанди потеряла равновесие и, не успев схватиться за ветки, больно упала на спину. Кошмар навис над ней, готовый нанести смертельный удар.

Он поднялся на дыбы, и как раз в эту секунду на его спину прыгнула пантера, подставляя себя под пламя, но зато конь опустился не на эльфийку, а возле, давая ей шанс выскользнуть. Это всё, чем могла помочь Кая — помимо серы в центре этого действия пронёсся запах палёной шерсти. Кая не могла скакать на чудовище слишком долго, тем более он сразу стал брыкаться и пытаться скинуть седока. Спрыгнув с него, оборотень побежала на противника Закнеыла. Бросившись ему на шею и вновь обжигая губы и пасть через укус, она стала драть и без того ослабленного коня, душила его и валила на землю. Этот почти готов.

Лошадь, с которой же сражался Гинтар, также сильно ослабла после стрелы Валанди. И пусть она его не добила, это всё же позволило Гинтару закончить дело — в миг, когда жеребец заржал от боли, вскакивая на задние копыта, Гин рискнул подойти к нему на опасно близкое расстояние, чтобы воткнуть меч в грудину лошади. За чем последовал душераздирающий вопль адского зверя и глухой удар тела об землю. Следующий готов.

Туманный эльф не стал проверять помер тот или нет. Он осмотрелся и решил, что больше всего помощь нужна именно Валанди, на которую нацелился тот, с пораненными ногами. Обогнать его он конечно не мог, но успел полоснуть по задним ногам мечами, замедляя Кошмара. А Валанди, отскочив назад на достаточное для выстрела расстояние, натянула тетиву и пустила стрелу прямо в грудь адской твари. Последний Кошмар пал.

Тяжело дыша, Валанди нашла в себе последние силы, чтобы подбежать к Гинтару. И только проверив, что он не сильно ранен, осела на землю. Закнеыл прошёлся по всем поверженным врагам и сделал каждому контрольный удар, вонзая клинок в черепа лошадей. Только после этого обернулся к остальным. Поймал взгляд пантеры и кивнул ей, благодаря таким образом.

Даже после смерти тварей воздух так и остался накалённым, несмотря на то, что солнце уже скрылось за кронами деревьев. Гинтар, тяжело дыша и вытирая пот со лба, подошёл к Валанди и молча осмотрел её, потом к Заку, проверяя глаза, по которым ударил хвост Кошмара. Потом к Кае. Возле подруги он стоял дольше всех, ощупывая её обожженную пасть и грудь.

— Переоденься, я обработаю, — как мог, выдавил из себя ласку, после чего пантера, взяв в зубы рюкзак, ушла в лес. — Вроде все целы, — вынес он вердикт. — Мне не хотелось этого говорить, но… чем быстрее мы покончим с этим пророчеством, тем быстрее прекратится весь этот ужас.

Что означало, что их пути разойдутся, но и жить так тоже невозможно. Гинтар столько слышал и читал о Кошмарах, но увидеть их! А что дальше? Маги на них натравят драконов? Личей?

— Собирайте вещи, до ночи отыщем место для ночлега, а с утра двинемся к королю.

Гинтар говорил тихим, уставшим голосом. Туманный был озадачен, удивлён и… напуган. Только теперь он познал истинный ужас происходящей ситуации. Лишь сейчас до него дошёл этот факт: их хотят убить. Тех, кого маги даже не знают. Всего лишь за то, что они случайно оказались рядом в ненужное время и в ненужном месте.

Ещё никогда Гинтар не чувствовал себя таким разбитым и потерянным. Может, дело в Кошмарах, но сейчас из него словно все соки выжали: не хотелось ни улыбаться, ни радоваться победе.

— Они вернутся, — мрачно произнес Закнеыл, чем ещё больше вверг в отчаяние остальных. — Тварей из Загробного мира нельзя убить. Если их призовут вновь, они придут ещё сильнее.

— Но они не нападали, пока мы были в городах. Может, если мы будем останавливаться только в населенных местах, они не придут? — в голосе Валанди было столько надежды, но сама она не верила в то, что говорила. Какое мирное население, если их путь лежал к звёздным? С громким стоном она улеглась на землю совсем, требуя минуту отдыха.

— Возможно, так и есть, — согласился Гинтар с Валанди. — Белые маги вряд ли бы поставили под удар мирных, ни в чём не повинных жителей.

Но на этом они замолчали. Через две минуты вернулась и Кая, морщась и держась за грудь. Уидев её, туманный эльф тут же подскочил к ней, и осторожно взяв за подбородок, осмотрел губы.

— Ох, милая… Долго заживать будет? — выкачав влагу из выжившей после этого чудовищного происшествия травы, Гинтар стал ласкать ею рот девушки, изредка поглаживая ожоги.

— Думаю, до завтра пройдёт, — вновь поморщилась. — Твою ж… Даже говорить больно.

— Тогда помолчи, — натянул улыбку туманный. Не прекращая обволакивать губы водой, Гинтар расстегнул на рубахе Каи верхние пуговицы и чуть оголил грудь. — Здесь кожа пострадала сильнее. Идти сможешь?

— Я же не ноги обожгла.

— Тогда пять минут отдыха, и двинемся в путь.

— Давайте, пока подумаем, как нам попасть к королю, — предложила Валанди, поднимаясь на локтях. — Нельзя просто так взять и заявиться во дворец с вопросами, тем более… ему, — она ткнула в звёздного.

Все задумались. По сути, в городе были только она и Кая. От лунной Валанди не ожидала светлых идей, поэтому выложила свои мысли.

— Я могу пойти одна, а ночью, когда будут сменяться караулы, скину верёвку, и вы переберетесь за стены. А дальше… ещё не придумала.

— Сказала та, которая больше всех попадает в неприятности, — усмехнулся Гинтар. Перестав контролировать воду, Гин приобнял Каю, подвёл её к остальным, опустился с ней на землю и свободной рукой приобнял Валанди. — Одной тебе никуда нельзя. Я могу пойти с тобой — Кая в последнее время плохо себя контролирует.

— Хватит… ай!.. говорить так… ай… будто меня тут нет, — почти сквозь губы сказала она, несильно ударив Гина. Ну не будет же туманный говорить, что переживает, что Валанди так и останется — как там она говорила? — с молодым и красивым королём.

— Либо ищем другой план, — подругу он будто проигнорировал.

Кая задумалась над этим планом и нахмурилась. Она не хотела терять Гинтара. А если, как он сказал, у ворот они встретят солнечных, и всё-таки будет драка, если они увидят в Заке звёздного? Кстати о нём. Кая подняла голову на эльфа. Он, бедный, стоял такой, один-одинёшенька… А они тут втроём обнимались. Кая усмехнулась и протянула руку, как бы приглашая на это… воссоединение?

— И всё-таки, — между тем продолжал Гинтар, — я думаю, с королём можно договориться. Солнечные — мирные, если не считать войну со звёздными. Я не думаю, что они будут против возвращения магии.

Зак аккуратно присел рядом, не так близко, как все остальные друг к другу, но чтобы Кая могла положить руку ему на плечо.

— Думаете, нужно всем ему показаться, чтобы он поверил? — спросил звёздный. Он сам-то не очень горел желанием идти туда, где его все будут ненавидеть и при удобном случае всадят нож в спину.

— Я думаю, да, — Валанди поднесла руку к подбородку, потерев его. — И я думаю, что мы сможем договориться.

Она лукаво улыбнулась. Похоже, в ее голове созрел очередной «гениальный» план, который, скорее всего, грозил им неприятностями.

— О нет, — вдруг заговорил Гин. — Нет, нет, я знаю, что значат эти улыбки на женских лицах. Что ты там придумала?

— Я просто очень хорошо попрошу его, — и она близко-близко нагнулась к Гинтару, невесомо касаясь грудью его плеча. — Это я умею, — в самое ухо прошептала она и, рассмеявшись, откинулась назад. — Да ладно, все будет нормально.

Поднявшись с места, Валанди хорошенько потянулась и принялась разбирать вещи, возвращая их законным владельцам.

От неожиданности Гин дар речи потерял, когда девушка к нему так приблизилась. Он почувствовал это едва ощутимое прикосновение столь сладким для мужчины местом, и остальные могли услышать, как туманный сглатывает ком в горле. Вот ведь… Не то что бы он никогда этого не чувствовал, но… Чтобы вот так вскружить ему голову за пару секунд и одним лишь голосом и прикосновением грудью?

Кая видела всю эту картину и только фыркнула, хотела было вставить едкое слово, но заметив выражение лица Гинтара, обиженно надула губы. Вот хоть бы раз, пусть по пьяни даже… Но вот один бы единственный раз на неё так посмотрел! Чисто по-женски обидно стало. Она резко вскочила, взяла у Валанди свой рюкзак и, набросив его на плечи, облокотилась о дерево, ожидая остальных.

— Так, подожди! — когда голова (и тело) Гинтара всё-таки остыла, он подошёл к солнечной, принимая свои вещи, и покачал головой. — Я не позволю, если ты о том способе, о котором подумал.

— Успокойся, я и пальцем не дам ему прикоснуться к себе больше необходимого. И пусть он будет хоть король мира, распустит руки — получит по яйцам, — она улыбнулась Гину, демонстрируя свой боевой настрой. А затем, чтобы чуточку позлить его, добавила: — Ну, только если он и правда красавчиком окажется.

Она показала ему кончик языка и, смеясь, отбежала к Заку, чтобы передать вещи. Звёздный принял сумку и плащ из ее рук, но не спешил вставать. Да и взгляд, которым он одарил Валанди, был похож на… смесь обожания и ревности. Солнечная часто ловила на себе такие от мужчин, которые хотели ее, но не могли получить, однако видеть его у Зака было страшно. По коже даже мурашки пронеслись, и она поежилась, делая шаг назад. Но выяснять ничего не стала.

Гинтар поймал себя на мысли, что как же ему хотелось укусить этот похабный язычок.

— Хоть по голове, хоть по яйцам, — буркнул туманный, — он король, его слово — закон. Ты, может, и успеешь его ударить, но у него там стражи под сотню и больше. Я против таких методов.

И пока они говорили, Кая с удивлением смотрела на Зака, потом на Валанди. Она узнала этот взгляд. Что, оба? Вот так оба попали в её женские силки? Да что она такого сделала? И выглядит обычно. Симпатичная мордашка, коих много у солнечных, но… даже треклятый звёздный!

Кая хмуро опустила голову и незаметно для всех осмотрела себя — ну что в ней нет такого, что есть у Валанди? Грудь нормальная, талия, ноги… вот никогда об этом не задумывалась. Влюблялась в стае, да, обожглась и более ни с кем, кроме Гина, тесно не общалась. А тут так вышло, что Кае эти хищные мужские взгляды просто в нос утыкались. Может, она лицом не вышла? Или ещё чего? Может, действительно двойная кровь как-то отталкивает?

— Кая, всё хорошо? — заметил её негодование Гинтар.

Та ничего не ответила, лишь на губы указала, мол, болят. А сама с завистью посмотрела на солнечную. Она тоже хотела, чтоб хоть раз на неё так посмотрели! «Вообще не о том думаю», — решила оборотень, но… мысли-то остались.

— Доберёмся до города, — говорил что-то там туманный. — Попросим аудиенции у короля и всё расскажем. Дальше — будь, что будет. И никаких «хорошо его попрошу», ясно, Валанди?

— Ясно. Но если твой способ не сработает, в ход я пущу свою магию, — и она повела рукой, как иногда делала Силейз при колдовстве.

***

Эльфы решили уйти от того места как можно дальше, дабы запахи серы им не напоминали о неприятной встрече с магическими созданиями. Ближе к полуночи они нашли небольшую лесную полянку, где и решили устроиться. На еду время не тратили, как только Гинтар разжёг костёр, они сразу начали строить планы своего пути и отмечать на карте дороги, по которым легче попасть к королю. Кая в этих разговорах не участвовала. Она до сих пор внимательно изучала реакцию Гинтара на Валанди. Его к ней тянуло, туманный то и дело пытался как-то невзначай до неё дотронуться. Да и Закнеыл смотрел пусть и изредка, но тем же самым взглядом.

Кая задавала себе один и тот же вопрос: «И что в ней такого?» Если бы только Гин запал на Валанди, но ведь и Закнеыл! Звездный эльф — враг всех солнечных! На ту, которая его убить пыталась! И всё равно… Может, у солнечных тоже какая-то магия осталась?

Думая об этом, оборотень лишь больше расстраивалась, то и дело принижая себя и втаптывая свою самооценку. Была одна надежда — может, просто себя не так ведёт? А как узнать? Спросить у того, кто ведёт себя «так».

Из-за того, что Валанди хотела дать Гинтару хоть немного поспать, ибо он напрочь отказывался оставлять ту один на один со страшными снами, солнечная вызвалась первой нести караул. Остальные даже не стали искать лежанки — кто-то подстелил плащ под себя, кто-то им укрылся. Кая только сделала вид, что засыпает, но на самом же деле искала момент, чтобы спросить Валанди. Вот честно, не думала бы об этом вообще и никогда, но эта мысль теперь так плотно засела в голове, и от неё никак не избавиться! Либо «переболеть», либо искать ответы. А чем ещё заняться? Спать всё равно не хотелось — рот болел, грудь горела…

Лишь когда оборотень услышала ровное дыхание мужчин, она тихохонько выскользнула из-под своего плаща и подошла к Валанди, которая устроилась недалеко от лагеря. Сидела и, облокотившись на локти, смотрела куда-то — не то в небо, не то в кроны деревьев.

— Валанди, — прозвучало как-то… смущенно. Да, если признаться, задавать такие вопросы вообще было некомфортно и как-то… странно. — Можно с тобой поговорить по… по-женски?

Вопрос застиг солнечную врасплох. Она не слышала, как Кая подкралась к ней и подскочила от неожиданности, когда она заговорила. Тот ещё караульный из нее.

— Напугала, — Валанди перевела дыхание и села прямо. Она с удивлением посмотрела на лунную. Вот чего-чего, а такой просьбы точно не ожидала от нее. Поначалу даже дар речи потеряла. Похлопав по земле рядом с собой, пригласила ее сесть и усмехнулась. — Хочешь обсудить мальчиков?

Удивившись, как сразу та догадалась, Кая залилась пунцовым румянцем и попыталась как-то спрятать своё лицо, отвернув его в противоположную сторону.

— Ну да, — буркнула эльфийка. — Как у тебя так получается? Одна неделя, а Гин уже на тебя слюнями давится. Ещё и Закнаиил на тебя поглядывать стал, — говоря это вслух, Кая ощутила, как помимо расстройства из-за этого, на неё ещё накатило возмущение: — Я, конечно, не красавица, но Гинтар даже близко на меня так не смотрел! И это учесть, что он со мной несколько лет без… без женщины! И даже пьяный лишь сказки свои рассказывал! Не то что бы я хотела, но… Как ты это делаешь?

— Чего? — Валанди просто рот раскрыла и во все глаза уставилась на Каю. Она-то думала, что они сейчас посплетничают, и всего-то, а тут… чуть ли не с наездом. Она тряхнула головой, приводя мысли в порядок и переосмысливая ее слова. Потом вдруг сама залилась краской и спросила, прикрывая лицо: — Гинтар и правда на меня так смотрит?

Отчего-то она так глупо заулыбалась. И никак не могла вернуть серьёзный настрой, а ведь Кая пришла к ней за советом. Так, стоп! У нее есть чувства к Гинтару? Валанди с подозрением воззрилась на лунную. Когда дело касалось Гинтара, весь ее мыслительный процесс отражался на лице. Но Валанди успокоила себя тем, что Гин ее заверил, что у них не такие отношения. Тогда для чего она спрашивает?

— Не думала, что ты беспокоишься о таком, — смогла наконец выговорить Валанди.

— А сама не видела? — печально усмехнулась оборотень. — Я с ним говорила — ты и правда ему очень нравишься. Даже слишком, — последнее добавила почти про себя. Вот только Кая удивилась, что Валанди об этом ещё и спрашивает. Или они с туманным… просто так флиртуют без уверенности в их чувствах? Тогда это смешно и бессмысленно. — Я по-твоему не могу хотеть того же?

Впервые за весь разговор Кая посмотрела на Валанди. Спросила без грубости или чего-то еще, но с сильным желанием быть понятой, тем не менее, вряд ли бы это как-то отразилось на лице лунной.

— Хотя, если подумать, — немного помолчав, добавила Кая, — я действительно об этом не задумывалась, но после того, что я увидела сегодня… Как-то невольно в голову лезут мысли: «а почему у тебя не так же?»

— Не обманываешь? — с прищуром спросила Валанди, но на лице у нее играла счастливая улыбка, да и сама она как будто светилась вся изнутри.

Услышав о том, что она очень нравится Гинтару, действительно обрадовалась. Сердце ее бешено заколотилось, а на щеках выступил румянец. Она издала какой-то странный звук, похожий на писк, ещё чуточку поулыбалась каким-то своим мыслям, и только после этого вернулась к теме разговора.

Смотря на вот эту наиглупейшую улыбку влюблённой дурочки, Кая поняла, что Валанди испытывает к Гину схожие чувства. Для приличия надо бы порадоваться за друга, но отчего-то ей было всё равно. Не объяснить, почему. Просто не это волновало.

— Хорошенькая, — внимательно изучив оценивающим взглядом Каю с ног до головы, подвела итог Валанди. — Для начала не ходи с грязной головой. Волосы для женщины должны быть даже важнее лица, — солнечная выпрямилась и наставническим тоном принялась учить Каю, как той стать более привлекательной. — Потом, твоя одежда никуда не годится! Драная и грязная, а мешковатая форма прячет все твои прелести.

Кая взяла пару локонов и посмотрела на них. Ну да, грязненькие… По сравнению с золотыми волосами Валанди они были не только грязными, но жирными, и… по цвету не очень.

— По поводу одежды — ты хоть представляешь, сколько раз в месяц я невольно раздираю эти тряпки? А цены видела на хорошую? — возмущения возмущениями, но Кая пристыженно опустила голову, понимая смысл сказанного. Ей и самой, если подумать, неприятно общаться с эльфом, который явно бездомного напоминает. А из хороших вещей был лишь тёмно-зелёный мамин плащ. — Ладно… Я поняла.

— Хм… — Валанди задумалась. А ведь и правда, оборотню трудно сохранить одежду целой, а с их жизнью и подавно. — Не думала носить платья? Скинула и превратилась. Хотя, в них не очень удобно в дороге.

Валанди ещё немного поломала голову. Борясь с внутренним скрягой, она поделилась с ней другой идеей:

— Если переживаешь из-за денег, я могу помочь с этим. Нет, загонять в долги я тебя не собираюсь, хоть мне и не жалко. Могу научить тебя легко добывать золото. Эй, ты о чем подумала? — видя, как брови Каи поползли к переносице в возмущении, Валанди захотелось хорошенько взгреть ее. — Я, вообще-то, о ценностях. С твоими умениями, ты бы стала отличной искательницей сокровищ, — с капелькой зависти промолвила солнечная.

— Платья? — фыркнула Кая, но в тот же момент ей словно шишка на голову упала. А почему бы и нет? Легко в дороге… Да, трудно при беге, но. — Я попробую, — громко сказала оборотень, с благодарностью глянув на Валанди. — А с деньгами… Я приму, только если в долг. Мы с Гинтаром, на самом деле, нормально зарабатываем, но всё зависит от города, в который попадаем. Вот у людей или гномов больше всего прибыли было — там и звериная сила всегда нужна, и магия Гинтара. Просто в Сильверсане не повезло — там и без нас туманных да лунных много было. Так бы мы там хорошо затариться смогли.

Но Кая ещё не забыла про мишку, за шкуру которого дают много денег. Если Валанди на него не претендует, то для Каи и Гинтара это была бы хорошая возможность хотя бы несколько недель не жить на чьей-нибудь шее.

— Ладно, посмотрю, какие платья нынче в моде у солнечных.

«Это вообще я сказала?» — Каю передёрнуло от своих же слов, но прежде чем уйти от Валанди, она улыбнулась ей и негромко произнесла:

— Большое тебе спасибо.

— Вот! — неожиданно крикнула солнечная, но не так громко, чтобы разбудить кого-то. — Всегда так мило улыбайся и не хмурь свои очаровательные бровки.

Валанди проводила ошарашенную Каю взглядом и снова повернулась, устремляя глаза в темноту ночи. Кажется, с последним она перегнула.

***

На следующее утро четвёрка двинулась в путь. Валанди так и не смогла разбудить Гинтара, и потому поплатилась за это своими кошмарами. Туманный эльф дал ей за это по лбу… Во всех смыслах.

Ближе к вечеру они увидели на горизонте столицу королевства солнечных эльфов. За воротами, которые тщательно охраняли стражники, не было видно города, но зато были парапеты замка, облагороженные золотом. Всё в стиле солнечных. Но то не было знаком их высокомерия или чего-то ещё — солнечные эльфы, это добрые создания, которые любят красоту как внешнюю, так и внутреннюю. И сами ворота были не из страшного серого камня, а из белого, дорогостоящего, но очень красивого. Когда солнце падало на них, казалось, что весь этот город словно светился; был вторым солнцем.

Четверка так и не вышла из леса, но эльфы долго спорили о том, кто должен идти в город, дабы потом для остальных скинуть верёвки.

— Гинтар, я всё понимаю, но хоть раз давай мы с тобой вместе останемся, — возмущалась лунная.

— Кая, не глупи. Мы это задумали, чтобы Закнеыл смог ночью попасть в город. Тогда смысл нам разделяться, если ты предлагаешь ему и так сопроводить туда Валанди.

— Тогда назови хоть одну причину, почему с ней идёшь ты, а не я, — она хоть и знала ответ на этот вопрос, но не задать его не могла. Гинтар открыл было рот, но… так ничего и не сказал. Только смотрел на задранный носик и сложенные на груди руки лунной.

— Ты сможешь затащить двух мужиков на стены, не превращаясь, если вдруг там не к чему будет привязать веревки? Я лично помогать в этом не собираюсь, — привела веский довод Валанди. Ей надоел этот их вечный спор «кто с кем пойдет». — Или идём сейчас, или остаёмся ждать здесь, когда маги пошлют очередное проклятие на наши головы.

И не дожидаясь ответа, она пошла по направлению к городу. Гинтар кивнул на доводы Валанди, а-ля подпевало, и быстрым шагом направился за ней. Кая показала их спинам язык и села на землю в позе лотоса, обиженно смотря по сторонам.

Валанди обернулась, к счастью, уже после выходки Каи. Она пальчиками прикоснулась к уголкам рта и растянула его в улыбке, намекая лунной на ночной разговор. А сама уже придумала, какой второй урок ей преподаст.

Сказать-то проще, чем сделать. Если Кая таки выдавит из себя улыбку, то смотреться это будет не очень. Хотя… Валанди напомнила оборотню об одной маленькой мелочи, и уголки рта поползли вверх сами собой. Вскочив на ноги, Кая пошла обратно в лес.

— Я пойду искать Дымок. Плюс, мы ещё речку проходили — заодно и стебли Базикулы поищу, — и прежде, чем Зак успел что-то сказать, она убежала.

***

Гинтар и Валанди прошли в город без каких-либо проблем. Его, правда, долго осматривали и проверяли на наличие контрабанды; долго читали ему свод правил для туманных, и только после этого пропустили в город.

Королевский луг был прекрасен. Даже лучше Сильверсана. Но тут дело скорее в возрасте города — этот достаточно старый, у него было время придать себе столь прекрасный и величественный вид. Каждый дом — это произведение искусства. Не зря говорят, что солнечные — лучшие скульпторы да художники. Всем пытались подчеркнуть дневное светило — желтые цветы возле каждого порога, золотые надписи на домах, одежды, сочетающие песочные, желтые и белые тона. А самое главное, они это сочетали так искусно, что глаза не болели и в них не рябило — город был не ярким пустым камнем, а теплым и живым местом со счастливыми жителями и добродушными соседями. И почему именно с ними звездные развязали войну?

Гинтар шёл медленно. Он не мог налюбоваться красотой этого места, не мог не улыбнуться каждому прохожему, который улыбался ему. В этом городе от него отходили все печальные мысли, будто свет этого места отгонял все невзгоды. Туманный эльф забывался здесь как в Сильверсане. Был только он, прекрасный город и его спутница. Ах да… теперь это не Кая. Гинтар опустил голову и выражением своего лица сказал, как ему тут нравится.

— Что-нибудь чувствуешь? — негромко спросил он. — Всё-таки твоя родина.

— Я здесь никогда не бывала до этого, — Валанди осмотрела окружение. — Сестрица Силейз рассказывала, что мои родители были из клана, который кочевал в лесах южнее Мутных гор. Наверное, поэтому я не чувствую родства с Королевским лугом. Но если представить, я бы умерла со скуки здесь. Ты только посмотри на все эти светлые головы и приторные улыбки, — она широким жестом обвела улицу. — В этом городе ничего не происходит, сюда даже война не добралась. Максимум, что может случиться, это если телега случайно на кого-то наедет. В Сильверсане и то веселее, хотя бы народ разнообразный.

Ее носик презрительно скривился при взгляде на двух солнечных, которые вели неспешную светскую беседу недалеко от них. Затем она перевела взгляд на Гинтара, и что-то заставило ее сказать:

— Ты не подумай, я не осуждаю их. Наверняка полно тех, кому нравится такая спокойная жизнь.

Сзади что-то толкнуло Валанди в плечо, она слегка покачнулась вперёд и повернулась, чтобы отчитать виновника, а им оказался стражник.

— Простите, простите, — начал раскланиваться он. — Я Вас не заметил. Не ушиблись?

— Все в порядке, — отмахнулась Валанди.

— Спасибо. Ещё раз извините, — он вновь поклонился и повернулся к напарнику. Они продолжили свой обход улиц, разговаривая: — И зачем Его Высочеству понадобилось устраивать этот бал? Там же все будут в масках, не поймёшь, кто преступник. А вдруг решат совершить покушение?

— На то мы ему и нужны, чтобы стоять на страже покоя, пока горожане будут праздновать.

— Сегодня какой-то праздник? — Валанди спросила шепотом у Гинтара, когда стражники скрылись за поворотом.

Гинтар лишь плечами пожал.

— Что взять с королей? Делают балы, когда хотят. Постой-ка… — туманный опустил голову, приложил пальцы к подбородку и нахмурился. Было видно, что эльф явно что-то обдумывал. То резко посмотрел на стены города, то развернулся и глянул вдаль, где виднелся замок короля… к слову, такой же, как и стены — прекрасный белый замок. — Если мы не только выполним ночью задуманное, — негромко заговорил он, — но и проберёмся в замок, как гости… вместе с Заком. Они же сказали про маски? Маскарад?

Гинтар резко выпрямился и хлопнул в ладоши, ведомый счастливым порывом. Да быть не может, чтобы так всё было просто!

— Сами боги хотят, чтобы магия вернулась к нам, Валанди. Ты смотри, как всё удачно совпадает! Мы сейчас снимем в таверне комнату, подготовим четыре наряда, ночью поднимем ребят и двинемся в замок под масками простых гостей! Там-то мы и поговорим с королём!

— Чудесно! — Валанди тоже понравилась эта идея. И хоть платья она не любила, как бы Силейз ни пыталась ее наряжать дома, сейчас она видела прекрасную возможность подобраться к королю. — Тогда вперед, за нарядами. На рынок туда, — она схватила Гинтара за руку и потащила за собой на центральную площадь.

Если присмотреться, то и правда можно заметить, что улицы выглядели иначе, чем когда они были здесь с Каей. Цветов было больше, разноцветные ткани местами протянуты над узкими улочками, да и солнечные суетились куда воодушевленее обычного.

Жизнь на рынке кипела, в прочем, как и в любом другом крупном городе. Торговцы, перекрикивая друг друга, предлагали свои товары каждому встречному. На каждом углу продавали самые разнообразные яства, а среди лавок со всяким барахлом, Валанди наконец отыскала торговца с вполне приличными нарядами. Все ещё держа Гина за руку, она пробралась сквозь толпу к прилавку.

— Смотри, какие платья. О! А вот это шикарно подойдёт Кае, — она указала на прямое платье глубокого зелёного цвета. — Что скажешь?

— Кае? — он правда очень старался сдержать смех, но как-то не получилось. — Ну что ж, платья — это по твоей части. Выбирай, а я тут пока пройдусь.

Ведь пока они пробегали, Гинтар видел знахарку, впихивающую солнечным всякие травки. Подходя к ней, Гинтар достал лист, вырванный из библиотечной книги, и протянул торговке.

— Добрая женщина, такое продаёте?

Та сразу приметила, что Гинтар не разбирается в травах, раз не соизволил произнести названия вслух.

— Да, милок. Вот как раз вчера Дымок собрала, — туманный даже не заметил, откуда она вытащила целый куст жухлого папоротника и всучила Гину. — Но сам знаешь,редкий. Могу уступить за пятьдесят золотых, уж больно ты мне понравился.

Гинтар помнил о словах Каи про то, как любят врать торговцы с Дымком. Решил схитрить, сделав вид такого умного и всезнающего:

— Вы же понимаете, что это не он, — усмехнулся эльф, на что солнечная торговка и ухом не повела.

— Милок, коль решил повыделываться, ступай прочь, а ко мне приведи того, кто дал тебе этот список. Он-то тебе докажет, что перед тобой Дымок!

— А остальные растения из списка?

— Это иди к цветочницам. Я такими бесполезными травами не занимаюсь. Ну так что, брать будешь? Они все скоро пропадут — их сезон почти закончился.

Туманный поискал глазами Валанди. Вот и тупик. И что делать? Рискнуть попросить на это денег? Но это огромная сумма! А ночью торговка уже вряд ли тут будет, чтобы Кая проверила.

— Гинтар, вот ты где, — Валанди пробралась к нему, осторожно держа в руках свёрток так, чтобы его не помять. — Я ещё кое-что прикупила к наряду. Пошли теперь вам с Заком подберём костюмы, — и тут она заметила знахарку, протягивающую ему траву. — А это что за папоротник она тебе сует?

— Говорит, Дымок.

— Подожди, у меня тут есть кое-что, — и она передала свёрток с платьями ему, а сама зарылась в сумке, выуживая оттуда тот самый справочник по травам. — Хотела сжечь его, но вдруг пригодится.

Найдя нужное растение в нем, она показала рисунок Гинтару. Он взял книгу, пока знахарка медленно убирала папоротник. Внимательно прочитав о Дымке, туманный помахал той рукой, мол, давай сюда, проверю.

— Да, не он, — разочарованно сказал эльф, с укоризной смотря на торговку. Та смолчала, но вид у неё был, словно Валанди — это один из вестников апокалипсиса. — Ладно, пойдём.

Конечно, он расстроился, но всё равно поинтересовался у подруги, удачно ли прошли покупки. Судя по её довольной улыбке, девушка осталась удовлетворена обновками, хоть и не для неё самой.

— Ладно, милая, пойдём. Мне будет интересно, что ты там себе прикупишь… для короля, — с этими словами он хитрюще посмотрел на девушку, но быстро отвлёкся.

Гинтар обратил внимание, что многие прохожие вдруг стали смотреть в небо, тыкать друг друга локтями и показывать пальцами куда-то вверх. Туманный, разумеется, тоже взглянул в небо и сначала удивлённо распахнул глаза, а потом радостно улыбнулся. В небе летела птица, но не простая. Чем ближе к земле она летела, тем отчётливее становилось её оперение. Бумажное. Это была бумажная птичка, которую Гинтару могла послать лишь одна женщина — мать.

Маленькое волшебное создание знало, к кому лететь. Оно неспешно стало приземляться, а когда вытянутые к небу руки Гинтара коснулись бумаги, птичка в секунду изменила форму и превратилась в самый обычный лист бумаги. Боковым зрением заметив удивление Валанди, Гин, не поворачиваясь к ней, сказал:

— Письмо из дома.

На его слова о короле Валанди немного обиделась, ведь она покупала наряд, думая совсем о другом мужчине. Но говорить она ничего не стала, да и волшебное письмо отвлекло все его внимание.

Расправив лист, он огляделся, увидел скамейку возле портной и поспешил туда, читая письмо набегу. С каждой строчкой его лицо становилось всё счастливее, а под конец уже улыбался как маленький ребёнок. Прочитав последнее «С любовью. Мама», Гинтар опустил письмо и задумался. А ведь это неплохой шанс подготовить родителей к их приезду и попросить отца, чтобы он выведал информацию о заклинании, которое хранилось у старейшин. Но вот только… Он два года готовил их к знакомству с Каей — туманные особенно недолюбливают лунных, считая их варварами и дикарями, а тут к ним завалятся и солнечная со звездным. Родителям это не понравится. Ладно уж, не страшно, главное, чтобы его просьбу выполнили, а то, с каким презрением они будут смотреть на спутников сына, не имеет значения.

— Добрые вести? — спросила солнечная, подходя к нему и кивая на бумагу в руках Гинтара.

— Да просто вести. Люблю их получать. Мама в добром здравии, у отца дела как всегда хорошо, — и дабы внести ясность, повернулся к Валанди и добавил: — Отец успешный купец, да и весьма приближён к нашему старейшине. А брат, — взглянув ещё раз в бумагу, туманный усмехнулся. — Брата всё пытаются женить на нашей соседке, но он хочет заполучить… — Гинтар резко замолчал. — Неважно. Прости, я что-то с этим письмом о тебе забыл, — натянутая улыбка явно давала понять, что воспоминания, которые посетили Гинатра, были не самыми приятными. Засунув письмо в карман и встав со скамейки, туманный взял руку Валанди и повел к торговцам. — Мы ведь ещё не закончили.

Дабы не ворошить плохие воспоминания, Валанди не стала ничего больше спрашивать, хотя ей было до жути интересно узнать о его семье, о семье вообще. Каково это, когда у тебя есть мать, отец и брат? Она бережно прижимала к груди новое платье, смотрела на затылок Гинтара и крепко держала его руку. У нее ещё будет шанс все узнать.

Хорошие мужские костюмы нашлись на другом конце площади. Валанди долго и придирчиво рассматривала их, щупала ткань, а выбрав несколько, обратилась к Гинтару:

— Вот у этого и этого ткань приятная, а вон у того мне фасон понравился. Ты какие предпочитаешь?

— Родная, я в этом не разбираюсь. Выбери, что, считаешь, подойдёт каждому.

— Зря Вы так, — подошла к ним милая женщина. — У Вашей избранницы замечательный вкус, я вам советую…

Она что-то там ещё говорила, но Гинтар услышал лишь «избранница». По-хорошему, надо бы перебить торговку, сказать правду, но… Гинтар хитро так улыбнулся и посмотрел на Валанди, ожидая её реакции на это слово. Ему вот, например, понравилось такое слышать, и не было никакого желания ставить в неловкое положение и разочаровывать эту милую женщину.

На оговорку торговки Валанди среагировала совсем неожиданно: она зарделась и смущённо опустила ресницы. А чтобы скрыть это, отвернулась к прилавку и затараторила, выспрашивая у торговки всякие ненужные подробности об одежде. Выбрав в итоге два — полностью черный для Зака и белый фрак для Гина, она повернулась к спутнику.

— Остались ещё маски. Видела их на той стороне, — Валанди боялась смотреть в глаза туманному. И чего ведёт себя так по-детски? Вроде бы выяснила уже, что нравится ему, но самой признаться в ответных чувствах было неловко. А она, считай, призналась — тем, что не стала отрицать.

Гинтар довольно заулыбался, ясно видя её реакцию на всё это, и, как последний подлец, решил подлить масла в огонь:

— И какую же маску предпочитает моя избранница? — сделав акцент на последнем слове, Гинтар подошёл почти вплотную к Валанди, нарочно соприкасаясь плечами. Пару раз даже осмелился сделать пару шагов дальше, дабы случа-а-айно задеть локтём грудь. — Ой, прошу прощения! — а что? Надо же припомнить эту её выходку.

И у Валанди в голове как переключатель щёлкнул. Он затеял с ней игру? Хорошо, она ему ответит. Сложив руки под грудью, как бы приподнимая ее, она заговорчески так приблизилась и, смотря снизу вверх, хлопая своими длинными ресницами, сказала:

— Мне нравятся драконы.

— Это будет маска для меня или… — ну конечно его глаза упали именно на грудь. Он искренне пытался смотреть на девушку, но удалось это, только когда приблизилась. «Посмотрим-посмотрим. В прошлый раз ты сдалась первая», — мысленно улыбнулся туманный. — А мне нравятся медведи, — Гинтар понизил голос и сам стал опускаться к девушке, говоря всё тише и тише, давя на неё и вынуждая сдать позиции: — Такие большие, сильные, напористые…

— Но мне не идёт коричневый! — невзначай она чуть отодвинулась и уперла руки в бока, сильнее раздвигая полы плаща. И когда ее рубашка успела развязаться, открывая взору соблазнительную ложбинку? — Может, лучше что-то с серебром? — она вытянула руку, касаясь кончиков его волос.

— Золото с коричневым цветом очень хорошо сочетаются, — его взгляд снова упал на грудь и на эту ложбинку… Ох, эта проклятая ложбинка. Она и стала последней каплей туманного эльфа. Долго он терпел этого прекрасного сорванца, но предел есть у всего.

Перехватив её руку своей, а второй схватив девушку за талию, Гинтар резко притянул её к себе, прижимаясь всем, что ниже пупка. Он понимал, она могла испугаться, но ничего не мог с собой поделать. Скажет — отпустит; убежит — побьётся головой об камни в наказание, но пока она разрешает…

— Я играю с тобой словами, — прошептал он в её схваченную ручку, после чего попробовал своё дыхание, лизнув кожу на кисти солнечной, — а ты провоцируешь меня действиями, — и дабы придать большего эффекта, Гин опустил голову к её уху и томно прошептал: — Ещё один ход, моя госпожа, и я возьму тебя прямо здесь.

От руки Валанди по всему телу пробежала сладкая дрожь, а близость его тела, его запаха… Сводили с ума. Она уперлась свободной рукой ему в грудь, давая себе последний шанс на побег. Но мгновением позже обвила шею Гинтара.

— Не при всех же, — так же прошептала она. Черт возьми, она растерялась! Обычно Валанди — ведущая, но с Гинтаром у нее не получалось занять эту роль. Его запах — соли и свежести — проникающий во все уголки тела и души, обволакивал целиком, туманил рассудок. Ещё немного, и она сама отдастся ему, если он продолжит дразнить.

— Я скрою тебя под своим плащом, — улыбнулся он, чуть прикрыв глаза от наслаждения — она его обняла. Приятно. Такая маленькая, такая… почти его. Но только лишь почти. — Когда всё закончится, когда мы получим магию, я хочу, чтобы ты осталась со мной и Каей. Я не прошу тебя отвечать сейчас, но ты подумай.

Гинтар медленно и нехотя выпустил Валанди из своей хватки, немного удивлённый своим словам. Но секундой позже он решил, что правильно сделал. Пусть лучше ответ будет сейчас — стоит ли дальше увлекаться этой солнечной или лучше всё задавить в себе прежде, чем их пути навсегда разойдутся. И ещё больше он не хотел всё это время думать и гадать — что будет дальше. Нет, пусть она даст ответ! В ближайшее время!

И хоть голос его прозвучал строго, Гинтар попытался сгладить края — он поцеловал руку эльфийки, не отрываясь от её глаз, и тихо прошептал:

— Моя госпожа.

Она хотела… Она безумно хотела остаться с ним, но… Кая портила все. Зачем? Зачем он спросил ее? Что она должна ответить?

Забрав руку, она посмотрела на него с капелькой разочарования.

— Зачем думать о будущем, которое может не наступить? — серьезно спросила она его и нервно рассмеялась. — Как скоро я сойду с ума? Как скоро маги примутся за нас всерьез? Мне все равно, что будет после, если это после вообще наступит. Я хочу быть с тобой сейчас, а не потом. Сколько смогу…

И она резко развернулась, уходя к прилавкам с масками. Она сказала это. Черт, она призналась! Не видя ничего перед глазами, она схватила первую попавшуюся ей маску, оплатила ее и направилась на стены. Просто чтобы погрузиться в дело, чтобы отогнать мысли.

Гинтар так и остался стоять с открытым ртом и с замершей в воздухе руке. Что она сказала? Таки сказала? То есть… Гинтар, конечно, подозревал, но…

— Валанди, стой! — он нагнал её, только когда девушка уже отходила от прилавка. Взяв её за руку и, возможно немного грубовато, развернул к себе. Неважно, брыкалась она или не хотела смотреть в глаза — он должен был высказать, раз она первая перешла черту. — Ты спрашиваешь, зачем думать о будущем? Потому что оно будет, слышишь? Наступит завтра, послезавтра, следующий месяц, год… Для нас всё будет, только нельзя думать в таком ключе, в котором думаешь ты, — а потом он улыбнулся ей. Так нежно и ласково. Рукой прикоснувшись к лицу эльфийки, Гинтар заставил ту посмотреть в свои глаза. — Я тоже хочу быть с тобой. Но не только сегодня. Не только сейчас.

После этих слов Гинтар наклонился к Валанди вновь, но теперь не для простого лепета. Он хотел наконец-то прикоснуться к этим глупеньким губам, которые любили говорить не то, что нужно. На миг он замер перед ними, ища в глазах солнечной разрешение на сие действо; вдыхая аромат девичьего тела и любуясь порозовевшими щёчками. Руки туманного целомудренно скрепились на её талии, но они позволяли своей пленнице выбраться, если та того пожелает. «Нет, не хочу. Пусть не желает».

— Не говори мне больше, что будущее может не наступить, — прошептал он. — Я люблю Каю, я люблю свою семью, я люблю жизнь, Валанди. Я не хочу даже думать о том, что могу это потерять. Я хочу верить, что завтра я вновь буду подшучивать над Каей; что через месяц поцелую мать и обниму отца. Я не смею пока утверждать о любви, но ты мне стала очень симпатична, Валанди. И я хочу верить, что через год, или лучше ещё раньше, я смогу признаться, что люблю тебя.

Он был с ней честен насчет любви — это всё, что он мог сделать с солнечной эльфийкой. Любовь — слишком серьёзное чувство и слишком большое признание. Он боялся поторопиться с этим, но он был честен, что Валанди заняла в его сердце не последнее место. Напротив, одно из первых за столь короткое время. И он признался в этом.

Поначалу Валанди хотела вырваться и сбежать, но после его слов, после признания, лишь с трепетом замерла. Ее сердце бешено колотилось, хотелось сказать: «Да, Гинтар, я буду с тобой всегда», но… Какой же он наивный. Видит мир через призму своего оптимизма. Встреча с Кошмарами его ничему не научила. Пусть они победили в этой битве, но впереди ещё столько препятствий. И не только от магов стоит ждать опасности. А ещё остаётся Кая. Лунная не примет ее. Гин не сможет разорваться между ними, а Валанди не хотела заставлять его выбирать. Нужно прекратить это сейчас, пока не стало слишком поздно, пока не произнесено слово «люблю», пока ещё будет не так больно…

Она невесомо коснулась его губ своими. Хотела хоть раз почувствовать, какие они, настоящие. Прижалась к нему и крепко обняла, выражая все чувства этим. Пыталась отдать ему их все, чтобы они ушли с концом, но их не становилось меньше, а, казалось, даже росли. Тогда она резко отстранилась и помотала головой из стороны в сторону, не произнося: «Нет, мы не можем», ушла. Просто ушла, оставив его у лавки с масками.

========== 10. Если бы Золушка не потеряла туфельку ==========

Грязная, вся мокрая Кая сидела на земле, облокотившись о дерево, зато с таким довольным видом, что аж противно. И ни холод, который заставлял бегать мурашки по коже, ни голод не расстраивали её. Она нашла Дымок! Но не это главное — сорвавшись в реку (неглубокую) и измазавшись в грязи, она таки достала Базикулу, и теперь оба этих растения покоились в её рюкзаке, а Кая была довольна, что хоть чем-то может отплатить Валанди за жизнь и за помощь.

Недалеко от нее сидел Закнеыл и чистил свои мечи. После боя с Кошмарами было не до этого, но клинки нужно содержать в чистоте и заботе, поэтому он выделил время для ухода за ними, пока Кая бегала где-то по лесу. Он бросал на ее довольное личико вопросительные взгляды и чувствовал, как нарастала неловкость. Казалось, минуты текли мучительно долго, пока Зак придумывал, с чего начать разговор. Он начал медленно сходить с ума от такого продолжительного молчания — настолько привык к постоянным разговорам спутников.

— Что-то хорошее случилось? — рискнул всё-таки спросить Зак.

— Два компонента из того, что нужно Валанди, я таки достала, — гордо заявила девушка. — Дымка даже больше, чем нужно, так что за него мы с Гином ещё и денег получить можем. А если учесть, что у меня осталась последняя рубаха, этот вопрос стоит остро. Не очень-то хочется среди вас зверем бегать или ходить голышом, только плащом и прикрываясь.

Хотела что-то ещё добавить, но песня огромного кита — урчание в животе Каи — перебила эльфийку. Прокашлявшись, словно это был совершенно посторонний звук, Кая с интересом посмотрела на мечи Закнеыла.

— Ещё до того, как с вами встретились, Гинтар начал давать мне уроки по драке на мечах. Кстати, то что ты вытворял с Кошмарами — это было впечатляюще.

— Спасибо, — Закнеыл тоже кашлянул, делая вид, что не заметил красноречивого звука. — Ты тоже молодец, буквально спасла меня из-под копыт смерти. Хорошо он меня приложил, — он потёр свои ребра, которые немного побаливали после той схватки.

— Ну, по сравнению с тем, сколько раз ты меня выручал…

Больше Кае нечего было сказать. Неловкая ситуация так и осталась неловкой. Эльфийка честно пыталась найти тему для разговора, но всё ей казалось глупым и неинтересным. Это ещё одна причина, почему она хотела быть с туманным — даже с Валанди легче язык найти. Кстати, о ней. Кая понимала, что не имеет права спрашивать, ибо это вообще не её дело, но так как тема касалась Гина, смолчать не смогла:

— Так Валанди тебе тоже нравится?

Зак аж замер, так и не доведя точильный камень до конца клинка. Вопрос вогнал его в некий ступор. Нравится ли ему Валанди? Бесспорно. Он знал ее совсем маленькой, спас ее и чувствовал, что несёт ответственность за этого сорванца. Она выросла в красивую женщину, и Зак хотел защищать ее. Но какое он имел право, если она даже не помнит его и ненавидит? Зак нахмурился, обдумывая свой ответ. Он поднял глаза на Каю и попытался понять, почему она спрашивает. Но по её выражению лица не смог догадаться.

— Какое это имеет значение? — попытался он увильнуть от ответа.

Ну, не говорить же, что он сам не знает; что такие, да и любые светлые чувства он никогда раньше не испытывал. У звездных приветствуются только алчность и злоба, а когда он сбежал, ни с кем не контактировал так тесно.

— Если ты беспокоишься о Гинтаре, то я не помешаю ему. Я вижу, как они смотрят друг на друга, — добавил Зак, чтобы успокоить её. А сам нахмурил брови, как строгий папашка, который не одобряет выбор любимой дочурки.

— Я просто спросила. По мне, так лучше, чтобы она переключила внимание на кого-то другого. Так что, если попытаешься побороться за неё, буду только благодарна, — фыркнула девушка, отворачивая лицо.

А потом подумала: а ведь точно! Если бы Валанди запала на кого-то другого, то тогда Гинтару не осталось бы выбора, как только забыть её. Кая вновь задумчиво посмотрела на Зака. Попросить его приударить за Валанди? Глупый вопрос, но чего только не сделает маленький эгоистичный оборотень, который не желает делиться своим другом. Нет, глупо как-то. Осталось молиться, чтобы король солнечных был таким красивым, чтобы Валанди голову потеряла.

— Ладно, пойду ополоснусь, что ли, — лениво встав на ноги, Кая поежилась от холода, но и в город она не хотела идти в таком виде. Сменить грязную рубаху и штаны, и если уж вид будет не приличным, то хотя бы сносным. Её как-то не особо сейчас волновало, что стало темнеть; о Кошмарах как-то быстро забыла. Просто хотелось смыть проклятую тину и избавиться от водорослей в волосах.

— Это их выбор. И мы должны уважать его, — тихо проговорил Зак. А немного обдумав ее слова, усмехнулся: — Да она мне нож меж ребер всадит, если я к ней притронусь.

«Что и требовалось доказать», — прыснула мысленно Кая. Уж не стала говорить, что она там думает про его первые слова.

— А ты не притрагивайся. Помаши ей ручкой, пошли воздушные поцелуи, — и дабы продемонстрировать «как надо», Кая подмигнула, а потом и послала этот поцелуй. Правда, мысленно представив, как это делает сидящий перед ней звёздный, не могла удержаться от смеха.

Каково же было ее удивление, когда Зак попытался повторить за ней этот жест. Он поднес руку к губам, а потом подул на неё в сторону Каи. Приподняв одну бровь, он внимательно всматривался в пальцы, потом поднял глаза на девушку и спросил:

— И как это работает?

Но… она же… пошутила! Оборотень всегда себя считала немного… отчуждённой, но она и представить себе не могла, насколько таким был Закнеыл. Даже смеяться перестала.

— Только не делай так больше, — усмехнулась лунная. Выглядело страшно, но… получилось мило. Позабыв как-то про речку, она подошла к звёздному и села рядом с ним, обхватив колени и тяжело вздохнув. — Если честно, понятия не имею, работает или нет. Просто видела, как так делают. Но мне, например, было приятно.

Зак опустил руку, отложил мечи и повернулся к Кае, уделяя всё внимание разговору с ней.

— Мне довелось однажды видеть, как пара показывала друг другу вот такой жест, — он соединил указательные и большие пальцы, образуя сердечко, и показал его Кае. — Это тоже что-то вроде воздушного поцелуя?

Кая долго смотрела на это сердечко, и отчего-то оборотень представила себе, что это показывают ей. А почему бы и нет? Нельзя пофантазировать?

— Нет, — тихо сказала она, все ещё смотря на его бледные пальцы. — Это что-то вроде «я люблю тебя». Иногда воздушные поцелуи посылают… — Кая не знала, как объяснить, чтобы не звучало глупо, а проделывать это ей казалось ещё более нелепым вариантом, но… говорить об этом она смущалась.

Лунная поцеловала свои пальцы и мимолетно коснулась ими щеки эльфа, стесняясь в этот момент смотреть в его лицо.

— …Вот так.

Почти неосязаемое касание обожгло щеку. Зак дотронулся до этого места своими пальцами, удивлённо смотря на Каю. Она отвернулась, скрывая свое стеснение, от чего он тоже смутился.

— Действительно приятно, — невольно на его лице заиграла легкая улыбка. Он подумал, что бы такого сделать в ответ, но других знаков он не знал, а повторяться не хотел. И тут вспомнил, что она училась фехтованию. — Хочешь, я тоже преподам тебе несколько уроков по обращению с мечом?

— Я бы с удовольствием, но… — а что «но»? Гин именно заставлял её учиться на случай, если нельзя будет обратиться. И Кая не любила это делать, но чем бы тогда ещё заняться? Тем более, по сравнению с Гинтаром, Закнеыл бился красиво, хотелось именно так же, а не как туманный — только блокам учил и тыкать воздух. — А давай!

Вскочив на ноги, Кая взяла уже очищенный клинок и встала в позу защиты. Разумеется, неправильную и, как бы сказал любой звёздный, смехотворную. Ну, что Гин знал, тому и учил.

— Давай, Закнэел, научи, — и прежде, чем он сказал что-либо, Кая хитрюще улыбнулась и подмигнула ему. Что? Что бы это значило? Возможно ли, она… нарочно коверкает?!

— Отлично, — воодушевился Зак и тоже поднялся с места, держа второй меч наготове. — За каждый раз, когда ты будешь произносить мое имя неправильно, я буду отыгрываться на тебе во время тренировок.

И он первым ринулся в атаку, нанося рубящий удар справа, чтобы показать, как слаба ее защита в этой стойке. Естественно, бил тупой стороной и несильно.

За тренировкой день пролетел незаметно. Они забыли о голоде, о том, что Кая грязная, и им было весело. Закнеыл давно не проводил время так приятно. Он обучил лунную нормальной защитной стойке и показал пару несложных приемов, которые она сразу попыталась применить на нем. Но как только солнце стало клониться к горизонту, пришло время заканчивать. Необходимо было выдвигаться к городу, чтобы вовремя встретиться с остальными.

К вечеру Кая не знала, что некоторые части её тела могут болеть. Первые полчаса она и думать забыла, чтобы вообще с ним когда-нибудь ещё тренироваться, но когда у неё начало получаться, оборотень и не заметила, как ей стало весело. Это был не нудный Гин, рассказывающий о каждом шаге, это был Зак, который обучал на примерах и показывал все куда понятнее. Бил несильно, но нещадно. И если так воспитывают и учат звёздных с детства, то теперь понятно, почему они такие сильные.

И хоть к стенам города Кая шла уставшая, но зато очень довольная. Из-за разгоряченного тела она перестала чувствовать холод, одежда высохла, а мысленно лунная желала повторить это.

— Спасибо, Закнеел, — перед уходом прошептала она, игриво ткнув звёздного локтем в грудь, как бы коверканьем прося о новой тренировке. Не зря же сказал, что будет мстить.

У стен было пусто, Кая и Зак не выходили из леса лишний раз, но парапеты им были хорошо видны. Осталось только дождаться Гина и Валанди.

Веревка не заставила себя долго ждать. Стоило последним лучам солнца скрыться за горизонтом, а городу загореться праздничными огнями, Гинтар и Валанди пробрались на стены. Им сильно повезло — большая часть стражи сегодня была собрана во дворце и следила за порядком на маскараде, поэтому на стенах осталось всего несколько редких часовых. Они нашли место, которое не просматривалось ни с одной стороны, и Гинтар подал условленный сигнал.

Завидев огни на парапете, Закнеыл и Кая быстро подобрались к основанию стен. Веревка уже была там. Зак дёрнул ее, чтобы проверить на прочность, и уступил Кае подниматься первой.

— Хочешь на мне проверить, не оборвется ли верёвка? — весело шепнула Кая, но полезла вперёд.

Взбиралась она, конечно, долго — уж больно мало практики было, но Гинтар помог, поднимая верёвку вместе с эльфийкой. Не успела та почувствовать под собой твёрдую поверхность, как тут же была заключена в крепкие объятия друга.

— Я волновался.

— Да неужели? — прыснула лунная, но всё равно крепко обняла Гина. Вот это уже он — её самый дорогой друг. — У нас всё было хорошо, правда.

Гинтар бросил верёвку обратно и, следя за звёздным, чтобы в случае чего подстраховать, спросил:

— Точно? Ты вся грязная.

— Потому что не вы одни делом занимались, — Кая повернулась к Валанди и, раскрыв перед ней рюкзак, указала взглядом на два запихнутых туда растения — папоротник и тёмно-зеленый, почти черный стебель. — Я нашла два ингредиента для клейма. А как у вас тут всё прошло?

— Как ты пойдешь в таком виде на бал? — встретила ее вопросом солнечная. Она в ужасе смотрела на Каю, на всю эту грязь. А волосы! Ей показалось, что она увидела кусочек водорослей в них. Валанди протянула руку и брезгливо вытащила их из грязного пучка свалявшихся волос.

— Она для тебя старалась, — Зак уже поднялся и слышал последнюю часть разговора.

На его замечание Валанди пристыженно опустила глаза и пробурчала благодарности.

— А ты напомни-ка мне, зачем я должна идти на бал, — когда Кае показали водоросли, эльфийка вдруг вспомнила, что в речку так и не зашла. Да и потом от неё теперь пахнет, наверное.

На этот вопрос ответил Гинтар. Он предложил остальным поспешно спуститься отсюда, и начал рассказ с самого начала. По пути и во время разговора трое из компании окружили Закнеыла, дабы того не было видно (даже несмотря на капюшон), а когда Гинтар закончил, эльфы подошли к уютной большой таверне.

— …Валанди заказала две комнаты. Мы можем там подготовиться, перекусить и всё обсудить. Там Кая может привести себя в порядок, кстати.

— Да, давай скорее, у нас много работы. Попросим принести ужин наверх, — Валанди подгоняла Каю. Она положила ей на плечи руки сзади и повела к лестнице. — Я сделаю из тебя конфетку, — шепнула уже ей на ухо.

— Звучит, как угроза, — испуг в голосе лунной был искренним.

С улыбкой на лице Гинтар сложил руки на груди и проводил взглядом девушек.

— У вас там точно всё хорошо прошло? — спросил он хоть и с улыбкой, но напряжение в голосе было явным. — Запах серы или сами Кошмары не появлялись?

— Нет, все было спокойно, — заверил его Зак и усмехнулся. — Мы отлично провели время за тренировкой.

— Тренировкой? — туманный медленно повернул голову в сторону Закнеыла и с трудом удержал рот, чтобы он не распахнулся от удивления. — Мне приходится её целый день уговаривать, чтобы вечером либо учить драться, либо учить читать. И она так быстро согласилась с тобой?

Но сердце Гина вздохнуло спокойно — зря он за них переживал и за их времяпрепровождение.

***

Закончив омовение, Кая вышла из-за ширмы, делившей комнату на купальную часть с деревянной бадьей и спальное место, и с задумчивостью посмотрела на платья, которые Валанди разложила на кровати. Это был серьёзный шаг для неё, и, честно, платье было красивым, по-настоящему праздничным. И было страшно увидеть себя в нём совсем… не такой красивой, как она себе представляла.

— Ладно, — выдохнула она. — Даже если платье не подойдёт, я натёрла волосы так, как никогда в своей жизни. Если они не завоюют солнечных своей пышностью и красотой, то я уже и не знаю, что делать.

— Ты будешь в нем просто красоткой, — подмигнула ей Валанди. — И не смотри, что оно такое открытое, такое тело скрывать — преступление! Главное — спину прямо держи.

Она всучила зеленую ткань Кае и отправила ее переодеваться. Когда лунная эльфийка вновь показалась из-за ширмы, Валанди ее даже не признала. Длинное прямое платье сидело на ней шикарно, обтягивая ее подтянутые формы. Глубокий вырез демонстрировал соблазнительную ложбинку, а жемчужная полоска под грудью выгодно подчеркивала округлости. Руки и спина были целиком открыты и притягивали взгляды. Валанди вынула из свёртка жемчужный браслет и тонкое ожерелье с длинной цепочкой, которая должна свисать до середины спины, передала их Кае.

— И для завершения образа нужны туфли, — в ее руках откуда-то появились две лодочки под цвет жемчужин. — Не знала, умеешь ли ты ходить на каблуках, поэтому взяла на плоской подошве. Надевай скорее.

Кая же в первую очередь думала, не как она выглядит, а как ей в нём. Вроде как было свободно, но в то же время всё-таки чувствовала себя скованно. Прежде чем надеть туфли, Кая выпрямилась, походила, пытаясь привыкнуть, и поняла, что целый вечер точно не сможет так ходить — любители горбиться её поймут. Но нужно было завершить эксперимент! Да, именно экспериментом она решила счесть своё преображение. Если же дело только в нём, то она разочарована в других эльфах, которые смотрят на одежду и опрятный вид. Но… хочешь жить, как говорится.

— Спасибо, ты очень предусмотрительна, — на каблуках, конечно, ходить не умела. Но туфли были удобнее её походной обуви, даже слишком. Подошва в меру большая, она всё ещё могла чувствовать пол под собой, пятку держали хорошо — туфли не соскальзывали.

Только после последнего штриха Кая подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Волосы благодаря жаркой погоде высыхали достаточно быстро, да и пока Валанди всё поправляла, рассказывала, показывала… Кая не могла не признать — чистые, а не просто ополоснутые волосы выглядели очень красиво. Они словно ожили, стали на ощупь шелковистыми и пышными. Кая даже представить себе не могла, что может выглядеть вот так. Нравилось ли ей? Ну… с той эльфийкой, что смотрела на неё из зеркала, сначала нужно хорошенько познакомиться. Что-то в этом было, да. Но оборотень чувствовала себя немного дискомфортно от того, что просто не узнавала себя.

— Ты ведь могла так не стараться, — не отрываясь от своего отражения сказала Кая. — Это здорово, правда! И я тебе очень благодарна, но… стоило ли таких трудов лишь несколько часов ради встречи с королём?

— Я нарядила тебя не для мужиков! — возмутилась Валанди и ткнула в зеркало. — Ты только посмотри, какой красавицей можешь быть. Разве тебе не нравится видеть себя такой? — и солнечная улыбнулась ей в отражении. — Ещё не была бы такой злюкой…

Последние слова она проговорила в полголоса, но была уверена, что лунная ее слышала. Оставляя Каю перед зеркалом, она вернулась к кровати, где были разложены вещи, и взяла второе платье.

— Ну, теперь моя очередь.

Копалась Валанди дольше, но и снимать ей нужно было не только рубаху да штаны. А когда вышла на свет, предстала перед Каей в сказочном голубом платье. Оно было примерно такого же фасона — прямое с открытыми руками — только у Валанди спина и левое плечо были закрыты, и с плеча свисала лёгкая полупрозрачная ткань почти до самого пола. В дополнение она выбрала себе только один серебряный браслет, а на груди покоился кулон, ее ноги украшали голубые туфли, отделанные серебряными цепочками, на высоком тонком каблуке. Она также достала две длинные заколки, и с их помощью собрала волосы в красивую прическу.

— Все мужики попадают, увидев нас, — подошла она к Кае и встала рядом, смотрясь в зеркало.

— Ты же сказала, что это не для мужиков, — с прищуром посмотрела на Валанди, но потом засмеялась.

Надо признать, что все эти девчачьи дела заряжали какой-то игривостью, веселым настроением. Да, Кае всё же нравилось, кем она стала. Как знать, если бы её просто прогнали из стаи и не пытались убить, она бы поселилась в городе недалеко от леса, стала бы жить, как выражаются лесные лунные, очеловеченным эльфом. Покупала бы такие же наряды, научилась бы готовить, стирать, читать…

«Мне и так неплохо», — задрав носик и выпрямив спинку, Кая предложила Валанди пойти и показаться мальчикам. На кровати остались ещё две вещи: маски. Одна из них — морда пантеры, прикрывающая лишь пол-лица, а макушка была украшена длинными зелёными перьями, которые должны ложиться на волосы и придавать им ещё более пышный вид. Глупый бы не догадался, кому предназначалась эта маска. Вторая же простенькая, но не менее красивая — серебряная маска-очки, украшенная вензелями. Но особенно почему-то Кае понравился кулон Валанди. Это был красивый дракон, завязанный в узел.

— Какой милый, — не могла не сказать лунная. — Тоже сегодня купила?

— Это подарок Силейз. Она дала мне его перед нашим уходом, — Валанди с любовью погладила драгоценного дракончика. — Ладно, идём. Нас, наверное, уже заждались.

— Спасибо тебе, — прошептала оборотень с искренней радостью и благодарностью взглянув на солнечную. Даже если всё пройдёт плохо, эти сорок минут она никогда не забудет.

Надев свою маску и протянув вторую Валанди, Кая посмотрела на дверь. Она почувствовала волнение… Интересно, понравится ли Гину?

Парни поджидали девушек у выхода из таверны. Закнеыл стоял, облокотившись о стену. Черный костюм сидел на нем идеально. Из рукавов пиджака торчали широкие манжеты рубашки с оборкой, а на груди выделялось пышное жабо. Волосы его были зачесаны назад и собраны в хвост черной лентой. А маска представляла собой птичий череп. Она так же скрывала половину лица, но за счёт длинного клюва почти не было видно и остальную часть.

Рядом за столиком сидел Гинтар. Весь в белом он сильно контрастировал с Заком. Рубашка его не была такой вычурной, но сам костюм выделялся. Короткий спереди пиджак имел длинные узкие фалды сзади. А вместо бутоньерки Гинтар прикрепил ту самую брошь, что ему подарила Валанди. Пояс и галстук-бабочка были серые, под цвет камня. Лицо его скрывала полумаска в виде дракона с четырьмя рогами и серебряными узорами.

Гинтар знал, в каких платьях выйдут дамы. И потому, увидев боковым зрением нужную расцветку, он тяжело вздохнул и явно разозлённым голосом произнёс:

— Дамы, сколько можно ждать? Мы с Заком… — и он посмотрел на них. Это… это их девчонки? Ну, Валанди, кажется, да, но… Кая ли это? Это маленькое дикое существо — его Кая? Да быть не может. Как преобразилась-то, как похорошела! Гинтар открыл рот, выговаривая лишь какие-то непонятные слова, хотя правда пытался похвалить, восхититься, но столько слов рвались выйти сразу…

Девушки подошли к эльфам и переглянулись. Валанди с чувством собственного… нет. Просто как королева, ибо выглядела она именно таковой, посмотрела на Гинтара, ожидая его оценки своей работы. Да и Кая сначала смущенно переступала с ноги на ногу, но потом, вдруг что-то вспомнив, подняла голову и выпрямила спину подобно солнечной. Нет, это не Кая. Это опять какие-то шутки магов. Не может это милое создание быть его оборотнем.

— Ну не молчи, — разбудила лунная его своим взволнованным голосом.

— Ты прекрасна, — только и выдавил он. Заметив горделивый взгляд Валанди, Гинтар посмотрел на неё, потом на Каю, потом ещё раз на неё: — Вы обе просто бесподобны. Для меня честь сегодня быть одним из ваших спутников.

После этих слов Гинтар опустился на одно колено перед девушками и поцеловал руку сначала Каи, потом Валанди, на особенно долгое время задержавшись на коже солнечной. Поймав её взгляд, он подмигнул и сказал тихо-тихо:

— Ты сотворила чудо. Я не могу найти слов, как вы обе сегодня прекрасны, — Кая смутилась ещё больше, но под маской её губы расплылись восторженной улыбкой, которая лишь ещё больше украсила лицо оборотня. — Милая, будь такой всегда.

— Помрёшь мне платья покупать постоянно, — но мысленно Кая пообещала себе, что хотя бы начнёт уделять волосам больше внимания.

Она получила то, чего хотела от Гинтара, и ей того было достаточно, но всё же она поинтересовалась реакцией Закнеыла, переведя на него свой взгляд. Надо признать, что в плаще и в походной одежде он нравился ей куда больше, чем в столь парадной форме — Гину, по мнению Каи, это шло больше. И всё же, он тоже был красив. Вот только минус: Закнеыл стоял, приоткрыв рот, тоже постоянно бегая глазами то по оборотню, то по солнечной. И его маска ей очень не нравилась. Какая-то она… страшная?

Он был восхищен, заворожен Валанди. Мог ли он много лет назад, спасая маленькую девочку, подумать, что спасает столь прекрасную женщину? Нет. Эльф никогда не был многословен, но тогда, когда он желал высказать всё, что думает по поводу спутниц, то просто не находил слов. Красиво? Прекрасно, как сказал Гинтар? Восхитительно? Волшебно? Любой синоним этим словам просто мерк перед блистательностью Каи и Валанди. Казалось, он застыл подобно статуе, и лишь черные глаза выражали все, что он хотел сказать.

— Может, тоже как-нибудь оценишь? — слова Гинтара не только повысили уверенность Каи, но и вытащили наружу такие женские черты, как кокетливость, с коей она сделал шаг к Заку и повернулась к нему полубоком, показывая оголённое плечо.

— Кхм, — Закнеыл прочистил горло, прежде чем начать говорить что-то. — Не могу найти слов, чтобы выразить свой восторг от столь чудесного зрелища. Солнце меркнет перед красотой и яркостью Валанди, а луна стыдливо скрывается за облаками, стоит таинственной и обворожительной пантере выйти под звёздное небо.

Кажется, это была самая длинная его речь за все время, в конце которой он так же, как и Гин, поцеловал руку Каи — осторожно, чтобы не сбить свою маску. Однако к Валанди он не рискнул притронуться, только бросил на неё восхищённый взгляд.

Кая замерла от этих слов и от жеста Закнеыла. Это были самые прекрасные слова, которые она когда-либо слышала, даже Гин с его приторностью выдавал что-то не столь… возвышенное. И это были вторые мужские губы, которые касались её кожи. Кая всегда думала — губы у всех одинаковые, но… Нет, это точно был не Гинтар.

— Дамы, почему бы нам не двинуться в путь?

Весь плохой настрой Гинтара вмиг ушёл после созерцания девушек. Он подал руку Валанди и пошёл с ней в сторону замка, часто, даже очень часто, бросая на неё восхищенный взгляд. Эта девушка станет его — это он себе пообещал ещё тогда, когда губы Валанди таки прикоснулись к нему. И сейчас его желание лишь укрепилось. Маленькая глупая девочка, уж непонятно, что она там себе напридумывала, но туманный эльф ясно почувствовал, что её к нему тянуло. Так что же солнечная брыкалась? Неважно, главное — это поправимое дело.

— Вы, к слову, тоже прекрасно выглядите, — подала голос Кая. — Гинтар, выглядишь, как истинный наследник своей семьи.

— Увы, теперь только благодаря одеждам я могу себя представлять таким, — усмехнулся тот.

Ещё до встречи с Каей и Заком Валанди решила, что будет вести себя, как ни в чем не бывало, как будто сегодня ничего не произошло. Она приняла руку Гинтара, и шла с ним рядом, но старалась не обращать внимания на него. Но… он выставил напоказ ее подарок! Когда она увидела брошь на самом видном месте, у нее чуть ноги не подкосились. И он таки купил маску дракона. Вот гаденыш, делал все, чтобы привлечь её взгляд. Или, может, это она не в состоянии смотреть ни на кого другого? Валанди радовалась, что под маской сейчас не видно ее выражения лица.

Закнеыл рискнул предложить Кае свою руку, и когда она осторожно положила ладонь ему на локоть, повел ее рядом с другой парой. И хоть сейчас с ним шла поистине прекрасная спутница, он продолжал бросать в сторону Валанди и Гинтара обеспокоенные взгляды. И ведь главное — переживал, не потому что солнечная шла под руку не с ним, а что она была именно с туманным. Он поймал себя на мысли, что чересчур опекает Валанди, и постарался переключить внимание на другую девушку.

— Ничего не болит? — тихо спросил он Каю. — А то я пару раз сильно задел тебя.

— Только немного устала, а так… — лунная хоть головой об стену убьётся, но ни за что не скажет, как болит её локоть после очередной попытки блокировать удар звездного. — По сравнению с когтями и клыками, твои удары не так страшны.

От неё не могли утаиться его взгляды, ведь сама Кая смотрела только на него. Не так, как можно подумать. Просто изучала. Стоя близко и просто спокойно идя, ей наконец-то предоставился шанс разглядеть звёздного эльфа. Под маской с её стороны ничего не видно, но Кая заметила, куда был направлен клюв этой маски. Что ж, эксперимент пока не удавался, что слегка огорчило лунную. Ладно. Посмотрим, как будет на балу с другими мужчинами. А пока она решила помочь Заку с его переживаниями:

— Гинтар, ты же подаришь мне первый танец? Вы ведь не собираетесь так сразу идти к королю, верно?

— Конечно, — с охотой сказал Гинтар. — Я и сам хотел предложить тебе быть моей первой партнёршей по танцу. Если я упущу шанс потанцевать с тобой такой, то никогда себе не прощу.

Он говорил правду, но лишь её часть. Вторая же часть была направлена на Валанди — для начала,хотел убедиться, правда ли Валанди к нему что-то чувствует или то — не более чем лёгкое увлечение. Если таки заревнует… хоть немного…

Даже при этих словах Гинтар не мог отказать себе в удовольствии посмотреть на макушку солнечной.

— Вы ведь не против, моя госпожа?

Слушая их разговор, Валанди сжимала челюсти, а свободная рука невольно сложилась в кулак. «Ах так? Тогда она на первом же танце пойдет к королю!» Но когда он обратился к ней, она мило улыбнулась ему.

— Конечно. Тебе не обязательно спрашивать моего разрешения.

Стража открыла перед парами двери в большой зал, где уже танцевали солнечные эльфы. Это было прекрасно — девушки не могли сдержать восторженных вздохов. Прекрасный позолоченный зал, стены которого были выстроены из белого камня и украшены разными чудаковатыми рисунками. Свет от канделябров, прикреплённых к стенам и потолку, создавали эффект дня; повсюду слышались стуки каблучков, будто подыгрывающих музыкантам. Женщины были все, как на подбор. Одно не понравилось Гину и Кае — они были какими-то… одинаковыми, а эту схожесть пытались исправить лишь маски. Но по крайней мере для Гинтара теперь существовала одна солнечная, не похожая на других.

— Могу ли я Вас пригласить? — немедленно включился в игру Гин, отпуская Валанди и подавая руку Кае.

Та не могла не улыбнуться ему. Надо бы короля поискать, хоть бы взглядом — а найти его легко, ведь его трон не мог увидеть только слепой, но ведь это был такой редкий шанс для четвёрки хоть ненадолго забыть об их миссии. И им хотели воспользоваться все.

— Конечно, — взглядом извинившись перед Закнеылом, Кая отпустила его, взяла Гина, и оба они скрылись в толпе.

— Не привлекай к себе особого внимания, — шепнула Валанди звёздному, подходя ближе. — Я поищу пока короля Роулена. Посчитай выходы и стражников на случай, если придется бежать.

От глаз звездного не утаилось ее раздражение, он обратил внимание на то, каким тяжёлым взглядом солнечная проводила пару, и дабы ещё больше не усугублять ее настроение, Закнеыл согласно кивнул и пошел вдоль стен огромного зала. А Валанди повернулась к трону, который стоял на возвышении в глубине помещения. Он оказался пуст, в прочем, она и не ожидала, что будет легко. Хотя…

В самом центре танцующих находился один солнечный. Он громче всех веселился, его окружало больше всего дам, да и корона на голове лучше слов говорила о его статусе. Король Роулен не скрывал лицо под маской, и Валанди, подобравшись ближе, рассмотрела его: он действительно был красив собой. Вроде бы лицо типичное для солнечных, но даже Валанди засмотрелась на тонкие правильные черты. Длинные светлые волосы струились по спине, сливаясь с такими же светлыми одеждами. Ладно, времени разглядывать его нет. Валанди подобралась, поправила наряд и маску, и дождавшись, когда музыка затихнет, походкой от бедра направилась к королю Роулену. Толпа перед ней расступалась, словно какая-то неведомая сила разрезала морские волны перед эльфийкой. Валанди поймала его заинтересованный взгляд на себе и зацепилась за него, не позволяя отвести глаза.

Танцуя с Гинтаром, Кая иногда прикрывала глаза, представляя себе, что ничего плохого с ними не произошло. Они просто решили навестить знакомых гномов, потанцевать в их обществе. И даже когда открыла глаза, возвращаясь в суровую реальность, всё равно видела лишь своего лучшего друга.

— А ты правда сегодня очень красива, — прошептал он, закружив лунную.

— И ты очень красив. Валанди выбирала?

— Да.

— Она молодец. Я уже и забыла о вашем плане. Хочу сказать ей спасибо, что подарила нам столь замечательный вечер.

— Я с тобой согласен.

Несколько минут они танцевали молча. Гинтар время от времени бросал взгляд на свою солнечную, да и Кая искала в толпе Закнеыла, чтобы просто убедиться, что он хоть хорошо время проводит. Ага, сейчас, как же… Ходит, скучает.

— Кстати, — вдруг отвлёк её туманный. — Я получил от матери письмо.

— Правда? — ожила подруга. — Ну и как они? Как Сектар?

— Всё ещё убеждает родителей Манари, что он — лучшая кандидатура, чем я.

— А её родители, разумеется, хотят, чтобы дочь вышла за того, кого любит, — догадалась Кая, усмехнувшись.

— Верно. Мама пишет, что отец всё ещё готов простить меня и принять как члена семьи, если я женюсь на Манари, — Кая прыснула, прижавшись в танце к Гинтару, и немного неуклюже пританцовывала вокруг него, держась за руку. По печальному взгляду Гинтара было понятно, что он всё равно не связал бы свою судьбу с туманной, которую навязывала семья. Она решила немедленно сменить тему:

— Ты им ответишь?

— Я решил, что напишу им правду. Мне нужно, чтобы отец расспросил старейшину о магических знаках. И предупрежу, что вернусь домой не один.

— Твои родители будут в ярости, — расстроилась она.

— Да. Обидно. Я два года их морально готовлю к твоему появлению, а тут привезу всю компанию. Не очень хочется, чтобы после моих родителей у вас были плохие впечатления.

— Гин, они — туманные эльфы. Мы все знаем, как они наглы и высокомерны. Думаю, нам просто стоит прийти, забрать всё, что нам надо, и уйти.

— Ты права.

Гин скупо улыбнулся подруге и обнял её, замедляя танец. И всё же, обидно. Отец почти уже одобрил его дружбу с оборотнем. Если бы они остались один на один, то встреча могла пройти очень хорошо, но родители будут в гневе, что сын приведёт чужих, причем из нелюбимых рас. А что делать? Кая тоже расстроилась этому факту. Гинтар видел даже под маской. И дабы как-то поднять её настроение, он поцеловал девушку в щеку аккуратно так, целомудренно. Часто так делал, но сейчас он не мог не посмотреть в этот момент на Валанди.

— А вот и король, — Гин еще помнил, как хотела Валанди привлечь его внимание. И судя по походке эльфийки, она была настроена серьёзно.

— А он и правда симпатичный.

— Ч… — аж поперхнулся туманный. — Ты серьёзно?

— О, так ты уже на стадии ревности? — не могла удержаться Кая. — Плохо. Девушка тебя конкретно на крючок взяла.

Слишком резко Гинтар прекратил танцевать. Он злился, о чём сказало его беспристрастное выражение лица. Кая на это лишь язык показала и, решив, что туманный более не желает продолжать, ушла от него. Оборотень решила просто ждать, когда их всех позовут на встречу. И, наблюдая за солнечной, она мысленно отмечала, как она двигается, что делает, какие эмоции показывает. Но со временем она просто стала скучать.

Гинтар же поправил свою маску и, делая вид, что любуется красотами, неспешно двинулся к Валанди. Ревность ревностью, но он также волновался за неё. Чёрт знает этих королей… Тем более, если это — молодые и необузданные души.

— Ваше Величество, — Валанди сделала изящный реверанс, приветствуя короля. Уроки Силейз не прошли даром.

— Что за чудесный цветок я вижу? — король Роулен сделал шаг к подошедшей, кивком головы принимая ее приветствия. После короткой паузы музыканты заиграли вновь, в этот раз была неспешная мелодия, и солнечный король, улыбнувшись, протянул руку Валанди. — Подарите ли Вы мне танец, о прекрасная незнакомка?

Конечно, ради этого она и подошла! Валанди улыбнулась ему в ответ и легко вложила свою руку в его ладонь. Эльфийки, окружавшие Роулена, разочаровано выдохнули и устремили свои колючие взгляды на Валанди, укравшую из их общества короля. Она позволила увести себя в центр зала, где ещё недавно кружились пары в танце. Сейчас они остановились и освободили место, желая посмотреть на танец короля.

— Он впервые за сегодня танцует.

— Кто эта девушка с ним?

— Король весь вечер отказывался танцевать.

Шепот разносился по толпе. Всем было интересно, почему король изменил свое решение и вышел на паркет.

А тем временем Валанди невесомо положила руку на плечо Роулена, он взял ее за талию, и когда грянула музыка, закружил в вальсе. Все замерли, наблюдая эту картину. Казалось, гости даже перестали дышать от восторга. Движения пары были настолько совершенны, насколько это вообще возможно. Складывалось ощущение, что они всю жизнь танцевали вместе. Валанди не отрывала глаз от короля, она улыбалась ему, заставляя смотреть только на неё.

Прозвучал финальный аккорд, на танец вышли и другие пары, а король все не желал отпускать свою партнёршу. Он закружил ее в новом танце, более быстром. Но за ними уже не было такого пристального внимания, никто их не услышит, и Валанди заговорила:

— Вы прекрасно танцуете, Ваше Величество.

— То же могу сказать и о Вас. Вы взбудоражили этот скучный вечер.

— Зачем было устраивать бал, если Вы на нем скучаете? — проявила интерес солнечная.

— Наверное, чтобы на нем появились Вы, — он нагнулся к ней чуть ближе, одаривая сладкой улыбкой.

И в эти долгие и томительные минуты Гинтар стал превращаться в одного из своих. Сам того не понимая, он стал думать, какие же отвратительные эти солнечные, все! Кроме одной, разумеется. Показалось ему или нет, но эльф словно стал выше всех на целую голову, ведь он смотрел на них сверху вниз, как на букашек. Нет, только на одного.

Он знал, что ему будет неприятно это видеть, но даже не подозревал, насколько. Права Кая — Гинтар не просто был на крючке, он проглотил его. И лишь ради плана он оставался стоять среди этих жалких солнечных эльфов, смотря на Валанди и презрительно морща нос при взгляде на короля, чьё имя он так и не услышал.

Король Роулен и Валанди ещё долго танцевали, шептались о всякой ерунде. Солнечная позволяла ему наклоняться к самому уху, и в такие моменты ловила массу завистливых взглядов в свою сторону. Но один раз ей попался на глаза Гинтар. Он не злился, во всяком случае на его лице, той части, которую не скрывала маска, не было злобы. Она заметила лишь презрительно выгнутые губы. Её улыбка сразу пропала. Она перестала слышать, что говорил ей Роулен. Сейчас она хотела оказаться совершено в других руках, танцевать с тем среброволосым драконом. Пришло время переходить к их основной цели, почву она уже достаточно подготовила. Она вновь обратила все свое внимание на короля.

— Мне всегда было интересно, что за камень Созерцания хранится у нашего народа, — спросила она, сразу переходя к самому важному.

— Так вот же он, — Роулен неопределенно махнул куда-то в сторону. — Я прощу Вам Ваше незнание, потому что Вы не из этих мест. Пройдем, покажу его вблизи, если пожелаете.

— С удовольствием взглянула бы.

Король остановился, и предлагая Валанди руку, повел ее к трону. В этот драгоценный стул и был инкрустирован камень Созерцания. Верх его спинки изображал солнце, в центре которого красовался нужный им артефакт.

— Гинтар! — Кая, как оказывается, тоже следила за Валанди, и как только солнечные подошли к трону, оборотень оказалась возле своего друга. — Это он?

— Кажется, да.

Кая удивлённо посмотрела на мужчину, ведь ей не показалось — этот голос, обжигающий льдом, говорил лишь об откровенной ярости туманного эльфа. Лунная невольно сделала шаг назад, предпочитая с таким Гином вообще не сталкиваться.

— Я пойду поищу Закниала, — прошептала она и скрылась в толпе.

Информация дошла до туманного немного с опозданием, и когда он опустил голову, чтобы что-то сказать подруге, его взгляд тут же потеплел, но вот подарить его было некому.

Спустя несколько минут к королю подошёл один из стражников, и Роулен был вынужден распрощаться с Валанди. Она сделала ещё один реверанс, а он поцеловал ее руку. Валанди еле сдержалась, чтобы сохранить на лице милую улыбку, а так и хотелось брезгливо скривиться.

Когда король наконец удалился, Валанди отыскала глазами Гинтара и быстрым шагом приблизилась к нему.

— Я договорилась, чтобы Роулен принял нас завтра без посторонних, — сходу сообщила она новость.

— Тогда не вижу смысла здесь больше оставаться, — мило проворковал Гинтар, будто бы не он думал, что все в этом зале лишь жалкие тараканы, и как хотелось бы всех раздавить. — Или вы хотите с кем-нибудь ещё потанцевать?

— А знаешь?.. Хочу! — и с чего вдруг она-то разозлилась? Но Валанди надула губки и отвернулась в сторону. Все это время ей хотелось танцевать только с одним мужчиной — с Гинтаром.

— Тогда, почему бы Вам, моя госпожа, не провести этот вечер… — Гинтар наклонился к самому уху солнечной и нарочно касаясь губами кожи, добавил: — …хорошо?

Туманный эльф резко выпрямился и, развернувшись, быстрым шагом пошёл к выходу.

— Гин, я не могу найти… — Кая выскочила из толпы говорящих между собой пар, но его резкие движения смутили ее. Девушка остановилась и удивлённо посмотрела сначала на проходящего мимо Гинтара, который даже ей ничего не сказал, потом с вопросом в глазах посмотрела на Валанди.

Но солнечная видела только его удаляющуюся спину. Он взбешён — она поняла. Перегнула палку с королем? Вроде, нет. Он не опускал руки ниже положенного, не прикасался к ней, лишь изредка наклонялся к уху. Но этот анализ ей ничем не поможет, с каждым шагом он становился все дальше от нее, не только физически.

Так же проигнорировав Каю, она бросилась за ним и поймала за руку уже почти у самого выхода.

— Не уходи, — тихо произнесла она.

— Почему? — как приторно, аж бесит. И эта лживая улыбка… Один вопрос: специально ли издевается или искренне пытался подавить в себе истинное лицо туманного? — Почему я должен остаться, если ушла ты? — явно намекая на вечер этого дня. Гинтар таки повернулся к девушке всем корпусом, ожидая ответ, позволяя всё же оставить последнее слово за ней.

А ведь он прав. У него есть все причины, чтобы уйти. Валанди не хотела его отпускать, но и не знала, что сказать, чтобы остановить его. «Прости, я была не права»? Гордость ей не позволит произнести эти слова.

Она отпустила его руку, и он ушел. Просто повернулся и ушел, ни разу не посмотрев назад, как сделала это она ранее на площади.

У Валанди потекли слезы из глаз. Она продолжала стоять на том самом месте и смотреть невидящим взглядом в темноту за открытыми дверями, а по щекам горячим потоком стекала соленая влага. Она почувствовала, как кто-то обнял ее за плечи, прижал к груди и молча гладил по голове. Но она никак не могла успокоиться и продолжала реветь в эту черную рубашку.

Кая осталась стоять на своём месте и просто не понимала, что сейчас происходило. Вернее, понимала, но что ей делать? Хотя, ясное дело, что. Бросив последний взгляд на спутников, которые остались здесь, Кая побежала догонять своего друга.

***

Была глубокая ночь, когда Расариса разбудило послание от Гласки. Бумажная птичка прилетела и расправила свои крылья, показывая на них не воодушевляющий текст. Волшебница провалилась. Она писала, что всё, что она смогла сделать — это оставить метку на солнечной эльфийке. Старший маг прикрыл глаза, призывая Кошмаров, но ни цокота копыт в большой опочивальне мага, ни запаха серы не появилось. «Что? — Расарис не мог скрыть удивления. — Эльфы одолели Кошмаров? Пять демонических лошадей проиграли? Как такое возможно?»

Старейшина вскочил с кровати и, взяв посох, дабы опираться на него, измождённый волнениями старик заходил по комнате, нервно дёргая себя за бороду. Эльфы ещё живы, они посетили библиотеку на территории солнечных. Значит, они знают, как вернуть магию.

— Sailusta van’ura! Maspozarum et u qillaeu, a ut ran gasduillja, — прошептав заклинание, маг раскрыл ладонь, в которой замерцали сиреневые лучики, соединившиеся между собой и создавшие странного черного зверька, похожего на шерстяной комочек, но с кожистыми крыльями и хвостом, как у ящерицы. Зверёк долго не двигался, но потом он задышал и стал озираться по сторонам. Когда увидел призвавшего, прыгнул в его ладони и распахнул крылышки. — Ты знаешь, куда лететь. Найди их и слушай всё, что они скажут. Не возвращайся, пока не узнаешь, куда они идут.

Зверёк издал странный писклявый звук, замахал крыльями, пока не поднялся в воздух. Секунда! И его уже не было. Но Расарис не мог закончить дело на этом. По-хорошему, он должен был собрать совет, но не мог позволить себе взволновать сердца собратьев. Хватит. Он — старейшина! Он — верховный Белый маг. Это его беда и головная боль. Он в ответе за безопасность мира. И если придётся, он должен принять судьбу и обагрить руки эльфийской кровью, если это будет означать безопасность мира.

Прихрамывая, маг подошёл к своему столику, смахнул с него стопку бумаг, на которой ранее проводил исследование и, выудив новый лист, сел за стол. Забавно, теперь его исследования, над которыми он кропотливо работал последние десять лет, стали такими ничтожными перед нависшей бедой. Уже прошло больше недели, а Маги ни на сантиметр не приблизились к положительным результатам. Надо хотя бы сейчас узнать, где та четвёрка и куда они идут. Тогда будет легче.

А пока Расарис будет придумывать новое заклинание. На этот раз оно должно убить, а не проклясть.

Комментарий к 10. Если бы Золушка не потеряла туфельку

Следующие две недели у меня будет отпуск, я улетаю в далёкие дали. Но не расстраивайтесь! Мы заготовили заранее две главы, они выйдут по расписанию, чтобы вы не сильно томились в ожидании))

========== 11. А не пошли бы Вы, Ваше Величество?.. ==========

Прежде чем пойти туда, куда предложила Кая, пара прошлась по городу. Им повезло — средь веселой толпы туманный узнал ту самую знахарку, которая пыталась впарить им папоротник. Как оказалось, она была только рада заполучить Дымок, но за своё враньё ей пришлось неплохо раскошелиться.

По пути Кая таки узнала, что творилось на душе у Гинтара, и просто сказала:

— Ты такой тупой.

Что ж, Гинтар хоть за последний час прогулки по городу развеселился. И он не отказывался от своих слов заполучить Валанди. Вот сейчас, например! Она была у него в руках! Но он был зол… Конечно, он не наговорил бы ей гадостей или не стал бы оскорблять, но просто знал, что если остался, своим поведением расстроил бы ещё больше.

— Я удивлён, что ты уже не реагируешь так остро на это, — вдруг сказал Гин.

Кая только плечами пожала. Дело было как в хорошем настроении, так и в том, что она теперь надеялась, что ей больше не будет скучно. По крайней мере, если верить Заку, что тренировка была не последней. Пусть друг с солнечной развлекается, но ровно до тех пор, пока есть с кем развлекаться Кае.

— Не знаю, как ты, а Валанди убила на меня сегодня слишком много времени. Я не хочу торопиться со снятием наряда.

— Должен признать, и я хочу видеть тебя такой подольше. У тебя есть идеи?

— Давно мы с тобой не расслаблялись, — и сказав это, Кая заметила, что туманный эльф резко остановился.

— Нет! — нахмурился он. — Ты давно не медитировала. Если что случится, тебя невозможно сдержать в пьяном состоянии!

— Да сделаем как в прошлый раз, — отмахнулась лунная. — Как только видишь, что я злюсь, хватаешь на руки и уводишь.

Ещё пятнадцать минут Гинтар пытался запретить Кае сие действо, но что он получил в ответ? Махание рукой, а-ля, пошёл ты куда подальше. И хоть идея ему не нравилась, всё же быть рядом с ней в этот момент он обязан.

Сначала, смотря на то, как Кая давится элем в таверне, Гинтар хотел применить на неё какое-нибудь заклинание, но, выпивая сам и разговаривая, почувствовал, что действительно стал расслабляться. Кая не обращала ни на кого внимания — не злилась лишний раз; ей льстили взгляды, посылаемые в таверне на её персону, и, кажется, настроение её улучшалось.

— Вот смотри! — покачиваясь на стуле, Кая уже в хорошеньком состоянии указала пальцем на себя. — Валанди — как я, судя по твоему рассказу. Она боится будущего. Почему бы тебе с ней не поступать так… так, как со мной?

— Я как-то об этом не подумал, — улыбался он.

— Потому что ты дурак, Гинтар. Надо было тебе взять и сделать, как Закна-а-а-е-ил…

— Закнеыл, — поправил девушку туманный. — И как?

— Подошёл сзади и обнял! — Гинтар засмеялся, но когда Кая рассказала ему, что она видела после его ухода, уже не был так весел. Серьёзно? Зак стал успокаивать Валанди, а та не отбрыкивалась?

— Вот он умный. А ты тупой, ясно? Вроде был тоже умным. Со мной. А с любовью своей стал тупым.

— На то она и любовь, Кая, — ласково проговорил туманный.

— Тогда сука эта ваша любовь. Никогда не влюблюсь.

— Тогда я тебе искренне посочувствую.

— Вот вы где, — Закнеыл материализовался рядом так неожиданно, что оба, и Кая, и Гинтар, подпрыгнули на стульях. Он присел к ним за стол и тоже заказал себе кружку хмельного.

— О, а вот и умный пришёл, — довольно заулыбалась Кая, отодвигаясь ближе к Гинтару. — Кстати, Закнаыл… — на последнем слове туманный ударил себя по лбу. — А завязывай хвост почаще. Гин, и ты себе хвостик сделай. Тебе бы пошло.

— Как она? — решил не обращать внимания на подругу туманный. Знал, что это чревато, но состояние Валанди его волновало больше.

— Долго не могла успокоиться. Я отвел ее в таверну, где мы комнаты сняли, и дождался, когда она уснет, — доложил Зак. Он многое хотел высказать туманному, но просто недовольно поджал губы. Нет, он не полезет, пусть сами разбираются. Но когда он увидел слезы на лице Валанди, он захотел убить Гинтара, лишь бы больше ее глаз никогда не касалась печаль.

— Да ладно вам, успокою её завтра… Ещё эля!.. Пройдусь с ней завтра по лавкам. Мы столько выручили за половину Дымка… Я ей и за одежду долг смогу отдать и завтра её чем-нибудь порадовать. Вот думаю. Платье ей купить или холодное оружие? Хм…

Гинтар же долго смотрел на Зака и отчего-то в нём поселилось чувство, что он должен перед ним отчитаться. Непонятно, почему, но звёздный эльф так пристально на него смотрел.

К этому моменту Заку и Кае принесли кружки, за одну из которых Кая тут же схватилась.

— И вам подарки завтра куплю. На память, — улыбалась во все зубки лунная.

Ещё какое-то время Закнеыл смотрел на Гинтара, а потом отвёл глаза и взял кружку. Он попытался отпить, но маска ему мешала, пришлось ее слегка приподнять.

— Думаешь, платьем можно залечить сердце? — серьезно спросил Зак Каю.

— Тогда клинки? — наивно предположила лунная. — А вообще, это проходит, главное отвлекаться. С каждым разом всё больше и больше.

— Из личного опыта? — усмехнулся Гин.

— Вообще-то, да. Был у нас в стае один эльф. До чего красивый! По нему, наверное, по сей день девчонки сохнут. Ну и он прознал, что мне тоже нравится. Месяц меня за нос водил, а потом устроил с другими мальчишками тёмную. Благо вожак кровь почуял. Не знаю, что бы тогда было, — это явно произошло очень давно, ибо Кая об этом говорила слишком спокойно. Зато Гинтару стало не по себе. Он поморщился и попытался скрыть свою неприязнь от услышанного за кружкой. — И ничего. Отвлеклась потихоньку. Потом забыла. Да и вообще! Я правильно поняла? Валанди тебе отказала, пофлиртовала с другим, а потом разрыдалась… — Кая резко взглянула на Закнеыла и вскинула носик. — И где тут разбитое сердце? Если только она сама себе его не разбила, что является слабоу…

— Вот сейчас лучше помолчи, — серьёзно вставил Гин.

— А что? Я не права? Зак, я не права?!

— Она запуталась, — просто сказал Закнеыл. Он отпил из кружки и продолжил: — Ну, вот представь: она красивая, всегда могла заполучить кого угодно. Мы это сами сегодня видели, сам король повелся, а ведь у нее даже пол лица скрыто было! Но я не об этом, — он снова промочил горло. — Значит, когда появляется мужчина, который ей по-настоящему небезразличен, она знает, как его привлечь, завоевать, но как удержать — не знает. Потому что никогда раньше ей это не нужно было. Да и она из тех, кто живёт сегодняшним днём, не думая, что будет завтра, — он усмехнулся и хлебнул ещё эля. — Думаете, эльф, который заботится о будущем, полезет в логово великана?

Он обвел товарищей глазами. Что-то этот эль больно быстро ударил в голову. Он посмотрел в кружку, допил остатки и ещё раз обратился к Гинтару и Кае:

— Понимаете, что я хочу сказать?

— Ух ты… — раскрыла рот Кая. Пока его слушала, даже попивать забывала, не открываясь, смотрела только на маску звёздного. Гинтар ему в ответ кивнул, а потом посмотрел на Каю, ожидая от неё похвалу в сторону эльфа, но она выдала: — Это твой самый длинный монолог, который я когда-либо от тебя слышала.

— Кая… — простонал туманный, но та и ухом не повела.

— А коль она запуталась, так, может, поможешь распутаться, раз она тебе нравится?

— Она тебе нравится? — тут же переключил своё внимание туманный с подруги на второго спутника. Не то что бы он видел в Закнеыле соперника, но… это во многом усложняло дело. И сейчас он только молился, чтобы эти слова были не более, чем бредни охмелевшей эльфийки. Но нет, она ещё и масла подливала:

— Да, Гин, представь себе, ты у нас тут не единственный сексуальный мужчина, — говоря это, лунная подвинулась к Заку вплотную, облокотилась на его бок и руку, и, не отрывая хитрого прищура от туманного, едва касаясь погладила шею Закнеыла, как бы подтверждая свои слова поведением.

— Речь не обо мне же шла, — Зак повернул голову к Кае.

Подивившись ее странному поведению, списал все на алкоголь. Валанди тоже лезла к нему, когда запьянела. Он заказал себе ещё кружку у проходящей мимо официантки.

— Ну, нравится, — всё-таки ответил. Алкоголь и его разговорил. — Но не так. Я думаю, что хочу о ней заботиться, потому что спас ее когда-то давно. Чувствую ответственность, понимаете?

На то, что он её спас, Кая и Гинтар обменялись взглядами, но решили тему эту не трогать. Зато туманный заметно расслабился.

— Значит, ты решил в папочки заделаться, — подвела итог эльфийка, забыв немного отстраниться от бедного Зака.

— Тогда раз у тебя такое к ней чувство… Кая, отлипни от него!.. тогда я считаю должным уверить тебя в том, что ничего плохого ей не сделаю.

— Тогда почему ты до сих пор здесь? — строго спросил Зак, громко стукнув кружкой по столу. Он уставился на ничего не понимающего Гинтара. — У нее кошмары, забыл? Иди, наколдуй ей… Что ты там делаешь? — он махнул рукой в воздухе.

А вот тут-то Гинтару впервые за вечер стало так стыдно, что готов был сквозь землю провалиться. Забыл! Он забыл! Как последний дурак! О любви там что-то распинался перед лунной, а сам тут действительно, как она сказала, проявлял верх глупости.

— Как я мог заб… — оставшуюся часть предложения эльфы уже вряд ли услышали, так как она была произнесена, когда туманный выскочил из таверны.

Кая распахнула глаза и долго хлопала своими ресничками, пытаясь въехать, что сейчас произошло. И вот когда до охмелевшего разума дошло, что опустевшее место за столом уже никем не восполнится, она подняла голову, ударяясь лбом о клюв маски, и сердито посмотрела в отверстие для глаз.

— Ну спасибо тебе, Закнэел. Кошмары никого не убивают, а меня ты избавил от спутника на вечер. Вот теперь бери и развлекай меня.

— Тогда допивай, и пошли, — он залпом осушил остатки кружки, поднялся и протянул руку Кае, ожидая ее решения.

— Если поведёшь меня в комнату, я тебе никогда не прощу, — но вставать так не хотелось.

Причем её телу тоже. Стоило Кае встать, как ноги тут же подкосились. Хорошо, додумалась его за руку сначала взять. Допив свою кружку стоя, лунная позволила вести себя. Оплатив эль, пара вышла на улицу. Кая продолжала держаться за Закнеыла, постепенно контроль над ногами был взят, но она забыла отпустить его руку.

— А куда мы идём? Собираешься мне мстить за то, что имя твоё не так назвала? Хотя… нет. Вроде так. А я тебя впервые Заком назвала, а ты даже не заметил! Значит, не так тебе важно, как я тебя называю. Так что нечего мне мстить. Похвалить, наоборот, надо. Вот возьму и… — и она всё говорила, говорила. Это было даже как-то… мило? Кая, как ребёнок, рассказывала что-то, говорила, не позволяя слова вставить. А под конец даже забыла с чего начала: — Так куда ты меня ведёшь?

— Пришли, — Закнеыл привёл Каю на восточную стену.

С этой стороны не было леса, а лишь бескрайние поля. На горизонте уже светлело. Первые лучи солнца окрасили утреннее небо в розовый. Медленно ярко-желтый диск поднимался над полями, принося с собой новый день. Почти век Закнеыл провел вне пещер, и каждое утро он старался находить время, чтобы посмотреть на восход. Это напоминало ему, что он больше не связан со звездными. Но сегодня он был особенно прекрасен, потому что Зак наблюдал за ним не один.

Кая встала рядом с ним и медленно повернула голову из стороны в сторону, осматриваясь, любуясь, улыбаясь. Лица эльфов освежал утренний прохладный ветер, и, если приглядываясь посмотреть вниз, то можно сказать, что земля стала звёздным небом — появившаяся за ночь роса впитывала падающие лучи солнца и словно светилась изнутри.

Это приносило Кае далёкие воспоминания из детства, когда мама, дабы поднять дочери настроение, будила её до рассвета и выводила в поле, чтобы вот так же встретить рассвет. Могла ли она подумать когда-нибудь, что после изгнания кто-то подарит ей такое же прекрасное утро.

— Спасибо, — прошептала девушка. Не хотелось говорить, за что именно. Не хотелось касаться детства. Только лишь мысленно. Кая подошла к самому краю стены, дабы сесть на неё, свесив ноги, и, оперевшись на руки, откинуться назад. Она явно не собиралась отсюда уходить в ближайшее время.

Закнеыл проследил за её действиями и подошёл ближе на случай, если она сорвётся. Он не понял, за что она его поблагодарила, но сказал «спасибо» в ответ — за то, что она рядом.

Кая посмотрела на него снизу вверх, взяла за руку и заставила сесть рядом. Кажется, она стала рассказывать какую-то историю, которую ей когда-то поведал Гинтар. О легенде про то, почему солнце окрашивает небо в разные цвета при восходе и закате. Говорила воодушевлённо, возбужденно, энергично жестикулируя, но под конец рассказа становилась всё более вялой, хоть улыбка и не сходила с её лица до самого конца.

— …Интересно, будет ли ещё случай так же посидеть? Что нам ещё маги подготовили, интересно, — закончила она свой рассказ этими словами. Впервые за всё это время посмотрела на Закнеыла и чему-то усмехнулась. — Какую глупую маску она тебе всё-таки купила, — и внаглую сдёрнув её за клюв, девушка положила голову на плечо Закнеыла.

О чём она думала в этот момент — неизвестно. Поддалась ли мимолётному порыву, или этот жест был добавкой к благодарности за утро?.. Или ещё проще — она до сих пор была охмелевшей. Лунная поцеловала свои пальцы, подняла их в воздух на уровне щеки Зака и замерла.

Хотела вновь ему послать тот воздушный поцелуй, но… это было как-то скучно и уже пройдено. И, судя по всему, звёздный вообще не знал о таких вещах, так почему бы ему не показать ещё одну?

Кая опустила руку. Вместо этого приподнялась чуть-чуть и прикоснулась губами уже к щеке Закнеыла. Мимолётно так, осторожно и едва касаясь. Её голова почти сразу же вернулась на плечо, а опьянённый элем разум стал медленно отключаться, пока глаза любовались небом.

Удивление — вот первая эмоция, настигнувшая Зака, когда он почувствовал несмелое прикосновение на щеке. Он скосил глаза на Каю, а она, как ни в чем не бывало, продолжала смотреть вдаль. Тут он совсем растерялся. И как прикажете реагировать? Он должен сделать то же самое в ответ?

Пока Зак ломал голову, она задремала у него на плече. Он тихо вздохнул: «Вот они, пьяные девушки… Жаль у меня не может засветиться рука, как у Гинтара, чтобы успокаивать их». Придерживая Каю, он осторожно слез с парапета и спустил девушку. Аккуратно освободив из ее рук маску, спрятал под ней лицо, поднял Каю на руки и отнес в таверну отдыхать.

***

Ближе к полудню, когда все поели и Кая проспалась, четвёрка двинулась обратно во дворец. Всю ночь, пока Гинтар был с Валанди, он не отходил от неё ни на шаг, навевая, отгоняя все кошмары, поглаживая её золотые локоны; щечки, по которым заставил течь слезы; любовался на светлые черты лица… Но когда он заметил её пробуждение, немедленно скрылся из комнаты, не желая омрачать своим видом утро. Встретились они за завтраком, и туманный был с ней так же вежлив и галантен, как с любой другой. Делал вид, что вчера ничего не произошло. Однако Валанди держалась прохладно и отстраненно.

Кая же проснулась мало того, что с болью в голове, так ещё и со всеми воспоминаниями. Нажравшись разных трав, которые она собрала ранее, дабы избавиться от похмелья, девушка вернулась в свой старый образ, накинула плащ и натянула капюшон до самого подбородка. В общем, вернулась в свой старый стиль. Ей было просто стыдно. Именно перед звёздным. Она всячески старалась его избегать, садилась как можно дальше и вообще не смотрела в его сторону. Казалось бы, чего такого? Ну чмокнула в щёчку, потрогала шею, улеглась спать на плечо… Но половину из этого она даже с Гинтаром не проделывала!

Улучив момент, когда Валанди и звёздного нет рядом, Гинтар спросил о причине её тихости. Кая поведала, на что туманный только смехом залился.

— А я тебе говорил, нельзя пить!

— А чего, знала, что он к нам придёт? А ты, сволочь, мало того, что не остановил, но ещё и убежал!

— Подумаешь, поцеловала его, — этот подлец даже вины своей не чувствовал, за что и получил удар ногой в голень. — Ай!

— Какая же я дура! — простонала Кая, ударяясь лбом в стол. — И о чём я тогда думала?

— Ну, Закнеыл весьма симпатичный мужчина. Я вполне могу предположить, что ты себя так повела из-за симпатии… Ай! Кая, хватит, это больно!

— Глупости не говори, — прорычала девушка. Да что бы она? Ярая ненавистница межрасовых пар, да и чтоб ей звездный понравился? Чушь!

На этом они прекратили говорить, когда вернулись остальные, Кая вышла, ссылаясь, что болит голова, а в таверне шумно. Гинтар в этот момент залился смехом, но остальным ничего не рассказал.

Сразу после трапезы, как и было оговорено с королём, четвёрка пошла с ним на встречу. На этот раз стражи было больше в городе, но меньше во дворце — Закнеылу пришлось продолжать гулять в маске. И даже когда они вошли в тронный зал, маска всё ещё была на нём.

— О, отрада моих очей! Со вчерашнего вечера я считал минуты до нашей встречи! — увидев солнечную, вошедшую в зал, король Роулен дождался, пока она подойдёт ближе, поднялся со своего трона и приветствовал Валанди поцелуем руки. — Без маски ты ещё прекраснее.

— Благодарю, Ваше Величество, — она сделала реверанс, хотя в обычном снаряжении он выглядел не так изящно. — Я обещала Вас познакомить с моими товарищами по несчастью — вот они, — Валанди указала на остальных и назвала их имена по очереди.

— Рад принимать вас у себя. Надеюсь, город и бал вам пришлись по душе, — чисто ради соблюдения приличий проговорил король. По нему было видно, что не терпится остаться в обществе одной лишь солнечной.

— Мы смиренно просим Вашей помощи, мой король, — Валанди опустила голову в поклоне.

— Для тебя все что угодно, радость моя, — тихо произнес Роулен.

Изящными длинными пальцами он коснулся подбородка Валанди и поднял её голову. На лице солнечной не дрогнул ни один мускул, хотя в этот момент она пожалела, что не является лунной. Она бы с радостью обратилась и отгрызла эту ненавистную руку, что посмела тронуть ее на глазах у Гинтара.

Но она продолжала играть свою роль. Так как визит был официальным, король быстро вернулся на свое место и с возвышения спросил:

— Чем же я могу помочь вам, добрые путники?

— Ваше Величество, — сделал шаг вперёд Гинтар и так же поклонился перед солнечным. — Доводилось ли Вам слышать о пророчестве, в котором говорится о возвращении эльфам магии?

— Нет, — Роулен нахмурил брови. — Я слышал лишь то, что раньше эльфы владели этим даром и… Ах, поэтому ты спрашивала о камне Созерцания? — догадался он, и на его лице вновь расцвела улыбка. — Есть легенда, что королями древних эльфов всегда были солнечные, и в их руках хранился могущественный артефакт, способный усилить любое заклинание в десятки… нет, сотни раз!

Король двинулся в сторону, открывая взглядам гостей камень в центре солнца на спинке трона.

— Это лишь часть правды. Могущественный артефакт был, но сейчас он разделён. И этот камень — лишь часть могущественного посоха, — Гинтар сделал еще шаг, потом еще, пока он не встал подле Валанди, надеясь, что король постесняется прикоснуться к ней, пока так близко другой мужчина. Хотя… король же. Что хочу, то и ворочу…

Но подошёл к нему, дабы также рассказать о пророчестве и о том, как четвёрка эльфов решили узнать больше об этом пророчестве. О том, как их путь был окончен у библиотеки, и там же начался новый.

— …Мы желаем вернуть эльфам магию, Ваше Величество. Но для этого мы должны собрать посох. Первая его часть принадлежит Вам.

Король надолго задумался, осмысливая рассказ туманного. Он осмотрел каждого из присутствующих эльфов, особенно надолго задержав глаза на Закнеыле и его маске.

— Ты привела ко мне в дом звёздного? В самое сердце Королевского луга! — в голове Роулена сложились два и два. Он в ярости вскочил и в один шаг оказался перед Валанди. Она только и успела шепнуть Гинтару, который хотел загородить ее собой, чтобы он не двигался, а сама сделала шаг вперёд и упала на колени перед королем.

— Прошу прощения, мой король. Я честно пыталась его убить с самого начала, как и полагается любому солнечному, пока мудрейшая Силейз не уверила меня, что он совсем не такой, как его сородичи. И звёздный не раз доказывал это на деле. Вы же слышали историю, мы вынуждены находиться вместе, — она оправдывалась и привирала, искусно выделяла слова интонацией, делала все, чтобы Роулен поверил ей.

— Ну все, хватит, — и король купился. — Не подобает такой красивой девушке стоять на коленях.

Он помог ей подняться и вернулся на трон. С минуту размышлений, Роулен вновь обратился к Валанди:

— Хорошо. Я позволю вам забрать камень, но с одним условием, — на лице короля расплылась плотоядная улыбка. — Ты станешь моей женой, а артефакт будет моим свадебным подарком.

Гинтар подумал, что не расслышал. Он оглянулся, посмотрел на то, как лунная стояла раскрыв рот и опять посмотрел на короля. Да он серьёзно! Земля ушла из-под ног туманного, в глазах как-то потемнело, но не от боли или какого-то удара… Нет, от удара, в самое сердце. А если эта дурочка согласится?

— Боюсь, Ваше Величество, с этим будет трудно, — Роулен перевёл взгляд на Гинтара с явным желанием заткнуть тому рот. Тому, кто смеет говорить за девушку. Но юноша не мог иначе: — Это путешествие мы должны закончить все вместе.

— Я не согласна, — выпалила Валанди, почти что перебивая Гинтара, чтобы он ещё чего не наговорил. Хотя одним этим она уже завершила игру. С лица ее пропали какие-либо признаки наигранного восхищения, а в глазах пылал лишь праведный гнев. — Как и сказал Гинтар, я не могу оставить этот путь. К тому же, за нами ведётся охота, я не хочу подвергать опасности ни город, ни Вас, Ваше Величество, — попыталась она отвертеться, но в этих словах не было ни капли искренности, даже фальшивой.

— Да брось ты это дело. Кому нужна магия? — король не принял ее отказ. — Я так понял, получат ее все эльфы, и звёздные в том числе. У нас только все успокоилось на границах, новый всплеск насилия нам ни к чему. Если ты останешься со мной, будешь под защитой. Не думаю, что Белые маги посмеют напасть на короля, даже если бы я поверил в вашу историю касательно их намерений.

— Гинтар, — туманный обернулся на голос лунной. — Думаю, здесь нам ловить уже нечего.

Да, она права, только больше раззадорят короля, а его намерения касательно Валанди будут только укрепляться. Но что же тогда делать? Этот камень им нужен! Но не красть же его, в конце кон… Точно!

— Тогда боюсь, Ваше Величество, мы зашли в тупик, — склонил голову туманный. — Дайте нам день обдумать это. Ведь Вы правы. В первую очередь, мы можем вернуть себе не только силы, но и опасное оружие звёздным. Я как-то не подумал о том, что под удар в первую очередь попадут Ваши границы, а помощь от лунных и туманных может прийти нескоро. Позвольте нам откланяться, дабы провести нашей компанией последнюю ночь вместе. А там половина из нас покинет эти земли, — с последними словами он указал на себя и обвёл взглядом двоих эльфов позади.

Гинтар подошёл к Валадни, взял её за руку и, не поворачиваясь спиной к королю, сделал несколько шагов назад месте с девушкой, как бы отступая от Роулена.

— Даю вам время до завтра. Если вы не уберетесь из города, я прикажу вас казнить за измену, — он указал на Закнеыла, ясно давая понять, о чем он говорит. — Что касается тебя, прекрасная дева, мое предложение ещё в силе. Только долго не раздумывай.

Эта «прекрасная дева» еле сдерживала ярость. Гинтар мог почувствовать, как её трясет от гнева, но она лишь невозмутимо поклонилась, остальные последовали ее примеру. Дождавшись, когда король отпустит их, она почти бегом вылетела из дворца.

— Да как он посмел? — негодовала она, остановившись на пороге. — Предлагать такое мне! Да ни вжизнь! С этим слащавым придурком… Да меня тошнит от одного его вида. А эта улыбочка!..

Она ходила взад-вперёд вдоль дворцовой стены и возмущалась вслух. Замерев на мгновение, Валанди с чувством пнула ненавистные стены, представляя на их месте короля Роулена, но скиривившись от боли, запрыгала на одной ноге.

— И не говори, — с отвращением сказала Кая. — И этого выскочку я вчера посчитала симпатичным? Фу! Перегрызть бы ему морду.

— Дамы, дамы, предлагаю шанс ему отомстить, — заулыбался Гинтар, подошёл к Валанди, взял её под руку, дабы при скакании на одной ноге она не грохнулась. Дождавшись заинтересованных взглядов, Гинтар продолжил: — Есть у меня одна мысль. Безрассудная. И смертельно опасная, но… другого выхода я не вижу.

— Гин, я на тебе сейчас отыгрываться буду. Говори давай, — буркнула лунная.

— Пока у стен есть уши, мои губы на замке. Предлагаю вернуться в таверну.

— Скажи, что нам придется побрить его налысо при этом! — воодушевилась Валанди.

— Я согласен, — Зак ехидно усмехнулся и сверкнул лезвием меча по плащом.

— Я бы с радостью, но заклинаниями разума в лучшей степени владеет мой брат. Я не смогу его усыпить, а так рисковать вам не позволю, — однако Валанди он подмигнул, довольный такой идеей. Приглашая Каю и Зака идти впереди, Гин поравнялся с солнечной и не мог удержаться от комментария: — Хотя вчера с этим слащавым придурком ты неплохо ворковала.

— Да, кажется, я перестаралась.

***

Эльфы затаились в комнате мальчиков, куда Гинтар даже запер дверь и окна… на всякий случай. Девочки сели на кровать рядом друг с другом, а Зак возвышался над ними, и глаза каждого были устремлены на Гинтара.

— Как я уже сказал, идея безрассудная. Я предлагаю этой ночью выкрасть камень.

— Что?! — вскрикнула Кая, чьё возмущение сорвалось на писк, настолько она была удивлена. — Ты же святой! Как можно такое вообще предлагать?

— Хотя бы сейчас можно удержаться от шуток, милая?

— Нет, Гин, нельзя. Ты хоть представляешь, как это будет? Даже если нам чудом удастся пробраться через всю охрану, как ты предлагаешь нам вырваться из города? Я сомневаюсь, что пропажу не обнаружат — мы просто можем не успеть добраться до ворот! Всё перекроют! Я не удивлюсь, если тронный зал будут охранять десятки стражников!

— А что, идея хорошая, — поддержала Валанди. — Стражников в тронном зале я смогу спровадить, сказав, что король хотел побыть со мной наедине. Но остальных вам придется самим обходить.

— Нет, — строго сказал туманный. — Опасно. Я не позволю тебе рисковать. Мы с Закнеылом всё сделаем во дворце, а вы с Каей будете ждать нас на стенах с готовыми для спуска верёвками.

— Что? — рявкнула Кая, вскакивая с кровати. — Гин! Так вы туда ещё и вдвоём собираетесь идти? Я против!

— Кая, речь о серьёзных вещах. Можно хотя бы сейчас обойтись без ссор по поводу кто с кем идёт?

— Да я сейчас слала «кто с кем идёт»! Я за вас волнуюсь, — «Вас?».

Гинтар тяжело вздохнул и, потирая лоб, подошёл к возмущенной девушке. Нет, на этот раз она действительно волновалась — туманный эльф видел далеко не злобу или обиду, а страх в её зелёных глазах. Обняв подругу крепко-крепко и поцеловав её в лоб, он тихо зашептал:

— Я владею магией, Закнеыл — звёздный, и этим всё сказано. Да, нас могут засечь, но у нас больше шансов выйти из замка живыми. А вот если Валанди наткнётся на разумного или совестливого охранника, то может подняться шумиха, и её мы уже не увидим. Ты это понимаешь?

— Понимаю, но…

— Тогда прекрати, родная, хорошо? — Кая нахмурилась, но всё-таки кивнула. — Ты умница, — он поцеловал её в лоб ещё раз и прижал к себе, ожидая реакции на его план теперь от остальных.

— Нет, так не пойдет, — запротивилась на этот раз Валанди. — Ты забыл, кто я? Искательница сокровищ. Камушек тот драгоценный, а ты хочешь лишить меня удовольствия украсть его из-под носа короля.

В ее руках появился кинжал, которым она заиграла. А потом резко направила его на Гинтара.

— Я иду — это не обсуждается.

— Нет, я тоже против, — Закнеыл наконец подал голос. — Если пойдем толпой, привлечом слишком много внимания.

— Тогда ты пойдешь с Каей, — не унималась солнечная.

— Если придется убивать, то пусть лучше это сделаю я.

— Трое против одного, Валанди, — отпустив лунную, Гинтар подошел к эльфийке и, скрестив руки на груди, посмотрел на неё подобно строгому папочке. — Вы с Каей ждёте нас на стенах, — и под конец улыбнувшись, он наклонился к её уху и сказал так тихо, как только мог: — Не заставляй меня связывать тебя. Поверь, я получу от этого только удовольствие.

— Я вам это ещё припомню. Вам обоим.

Валанди резко поднялась со своего места и подошла к двери.

— Идём, — позвала она Каю и вышла.

***

Когда наступила ночь, мальчики оставили эльфиек у той стены, по какой вчера взобрались Кая и Закнеыл, решив, что бежать в лес будет безопаснее, чем в поле. Отставив им длинные верёвки, туманный и звёздный отправились во дворец.

Благодаря своей скрытности, Закнеыл проверял путь, а Гинтар, если надо было, отвлекал с помощью магии. Уж очень хотелось обойтись без убийств. Собственно, до тронного зала они добрались без проблем, а вот у дверей его стояло два стражника, а также патрулировали коридор ещё двое.

Спрятавшись за углом, Гинтар старался сотворить сонное заклинание, но ни один из четырёх стражников не поддался — максимум был только зевок.

— Давай я.

Закнеыл вытащил один из клинков и тенью подобрался на максимально близкое расстояние к страже у дверей. Резко выпрыгнув, он ударил одного из них рукояткой меча в затылок, а второго — в висок. Оба стражника упали без сознания. В тот же момент в головы оставшихся патрульных со всей силой влетело два куска льда — потеря сознания была моментальной.

— Спрячем их? — Зак повернулся к Гинтару и пожал плечами.

— Я займусь этим, а ты давай в зал за камнем.

Приоткрыв двери, Закнеыл заглянул внутрь — никого. На открытом пространстве он чувствовал себя не очень уютно. В зале не было ни колонн, за которыми можно спрятаться, ни углов и теней, которые скрыли бы звёздного.

Он осторожно крался к царскому сидению, не забывая оглядываться по сторонам. Но к счастью, в такое время суток никто не собирался здесь объявиться.

Аккуратно вынув камень Созерцания из трона с помощью клинка, он бросил его в маленький мешочек и, закрепив на поясе, поспешил на выход в поисках Гинтара.

Туманный осторожно вошёл в зал, прикрыв за собой дверь, и наблюдал за тем, как Закнеыл проделывал сие действо.

— Я здесь, — шепнул он и радостно показал зубы. Даже проще, чем могло показаться с самого…

— Тревога! Тревога! — раздался крик снаружи. — Посторонние в замке!

У Гина аж в глазах потемнело. Неужели именно сейчас пришла другая смена? Четверых стражников в пустом коридоре было трудно спрятать, неужели его старания были напрасны?

Попытались открыть дверь в зал, но так как Гинтар стоял, облокотившись на неё, с первого раза этого не удалось сделать. Эльф прижался к двери сильнее, но он и подумать не мог, что стражники предпочтут ранить того, кто придерживал её — через секунду дверь была проткнута наскоззь, и только чудом клинок не прошёл через тело Гина. Почти…

Гинтар скривился от боли и резко отпрыгнул от двери, сразу же бросая в вбежавшего стражника кусок льда. Боль пронзила туманного насквозь, он прижал руку к боку, ибо боль распространялась по телу именно оттуда. Рука сразу же окрасилась в кровавый цвет.

— Гинтар! — крикнул Зак и стрелой понёсся на стражников, которые уже успели войти в зал.

Отбив одну атаку, звёздный крутанулся на месте и заблокировал удар с другой стороны. Оттолкнув стражника, он отскочил назад, чтобы видеть всех четырех противников перед собой. Они атаковали слаженно, по двое, часто меняясь местами. Было видно, что тактика группового боя у них максимально отточена, причем именно против звездных. Закнеылу с трудом удавалось уворачиваться и останавливать смертельные удары.

Стражникам почти удалось оттеснить его к Гинтару, когда Зак решил сменить тактику. Резко припав к полу и позволяя двум противникам скрестить мечи у него над головой, звёздный вытянул руки вперёд между ними и развел в разные стороны, разрезая остро заточенными клинками доспехи и плоть. Не теряя ни секунды, он бросился вперёд на двух оставшихся врагов и круговым движением полоснул каждому по горлу. Не прошло и минуты, как он зачистил проход, вернувшись к Гинтару, подставил ему плечо.

— Идти можешь?

— Могу, — но за плечо всё же взялся. Рана была глубокой, но несерьёзной. Он как мог, превозмогая боль, держался за бок, дабы хоть как-то затормозить кровотечение. — Быстрее, сейчас на ушах будет весь город!

Вокруг эльфов вмиг стало сухо, что казалось, любой вздох царапал горло — будто они оказались в пустыне. Зато их окружила вода, плавно передвигающаяся в воздухе, но медленно замерзающая и разделяющаяся на семь кривых, острых льдинок. Обычно Гинтар создавал их за секунду, но сейчас, из-за боли и сосредоточения на деле, туманный не мог позволить себе создать их с той же скоростью. Магические охранники закружили вокруг эльфов, готовые полететь в первых попавшихся стражников.

Кая и Валанди сидели на корточках, дабы две возвыщающиеся фигуры не привлекали внимания патрулирующих улицы стражников. Лунная то и дело проверяла прочность верёвки, хрустела костяшками пальцев, подходила к лестнице и всматривалась вдаль — делала всё, что раздражало Валанди. Но она не могла иначе, боялась, чувствовала, что что-то должно пойти не так.

— Слишком долго, — нервно шептала она. — Их нет уже слишком долго.

— Дай им время, — в который раз оборвала ее Валанди. — Они не абы куда проникли, а во дворец, полный стражи.

Не успела она договорить, как караульные на стенах начали перекрикиваться, что в городе нарушители.

— Вот черт, — цокнула солнечная.

Услышав это, Кая поднялась на ноги, явно готовая рвануть вперёд, но что-то её всё же удержало. «Мы тут не просто так», — подумала она. Нужно сидеть на месте.

— Приготовься стрелять, если за ними будет погоня, — шепнула лунная.

— А ты сядь на место, — Валанди резко рванула Каю за руку, заставляя пригнуться. Но лук приготовила, однако накладывать стрелу раньше времени не стала.

Валанди внимательно следила за городом внизу и лишь надеялась, что стражники не пустят патрули по стенам, а решат сконцентрироваться на воротах.

— Идут, — вдруг произнесла она, завидев двух эльфов. Ей не понравилось, что они были окружены ледяными иглами и шли медленно, поддерживая друг друга, а не бежали. — Что-то не так.

— Ещё бы не так, кто-то ранен, — прошипела она, чуя кровь даже на таком расстоянии. Опять поднялась и вновь опустилась. Если стражники, видящие эту картину, приметят, что пара бежит не к главным воротам, а к стенам — им конец.

Иногда на глаза попадались стражники, бегущие на воров, или оказавшиеся позади них — льды тут же летели им в головы. На стене поднялся гул, магическое оружие Гина скрылось из вида, и лишь по танцу Закнеыла Кая поняла, что в них стали запускать стрелы. Пока один отбивался от них, Гинтар убивал лучников. Валанди не рискнула помочь ребятам, чтобы не выдать точку, в которую они направлялись, но была наготове при необходимости открыть стрельбу.

Когда с ними было покончено, а мужчины приблизились, можно было заметить, как льдинки по одной попадали на землю и разбились, ибо контроль над ними ослабевал. Тогда-то Кая и поняла, кто именно из них был ранен.

Совсем рядом с местом, где укрылись девушки, устроилась ещё одна группа лучников. Валанди бросила взгляд на мужчин: Закнеыл опять подбежал к Гинтару и помог ему идти. Они просто не видели новую угрозу, поэтому не готовы отбить новое облако стрел. И тогда солнечная поднялась. Она пускала стрелу одну за другой, точно попадая в прорези доспехов стражи. Некоторые полетели со стены вниз, оставшиеся же, раненные не смертельно, повернулись в сторону нового нападающего и достали мечи.

Закнеыл и Гинтар воспользовались прикрытием в виде солнечной эльфийки и ускорили свой шаг. Оказавшись на стене, Гинтар бросил последние силы на оставшиеся три куска льда и швырнул их точно в шеи трём стражникам. Кая забрала у Зака своего друга, и пока звёздный отбивался от преследователей вместе с Валанди, помогла Гинтару спуститься по верёвке, стараясь и его придерживать, и самой не грохнуться.

Лишь когда они оказались на твердой земле, туманный упал на одно колено, держась за рану, но всё равно попытался что-то сделать магически, о чём говорило его сосредоточение, но Кая не позволила ему тратить силы. Схватив за плечо, она чуть ли не поволокла его в лес, где деревья смогут прикрыть их от лучников. Бросив туманного за поваленное бревно, девушка побежала обратно к верёвке, готовая подстраховать остальных.

Увидев, что Кая спустилась с Гинтаром вниз, Закнеыл схватил Валанди за талию и, скользя по верёвке, быстро последовал за ними. Однако почти в самом низу стрела попала ему в руку чуть выше локтя. Зак вскрикнул и отпустил верёвку — они оба упали, неприятно ударившись о землю.

Валяться им было некогда, солнечная подскочила и возобновила стрельбу, хотя снизу вверх пускать стрелы было крайне тяжело. Подталкивая Зака, она побежала за ним. По дороге они встретили Каю, та помогла Заку быстрее скрыться в лесу. И только после этого Валанди сама нырнула под защиту деревьев.

— Нужно уйти глубже в лес. Там они нас не станут преследовать, — сказала она, отдышавшись.

— Я с Гином уйду вперёд, а вы догоняйте, — сказала Кая и тут же обратилась, разрывая одежду на сотни маленьких кусочков.

Подбежав к Гину и цапнув его за руку, она помогла ему взобраться на себя и, не отпуская руку, быстрой трусцой побежала вперёд. Каждый раз, замечая удобное место, Кая притормаживала, но боясь, что стражники могут их нагнать, бежала вновь.

Окончательно её заставила остановиться река, но только лишь потому, что запах крови стал просто нестерпимым. Она встала, но туманный не подавал никаких признаков жизни — он не пытался с неё слезть. Тогда оборотню пришлось неаккуратно свалить его с себя, а обратившись, она разорвала его рубаху в месте раны и поморщилась от резко ударившей в её нос вони.

— Дурак, дурак, какой же ты дурак, — шептала она, снимая с его спины рюкзак. Руки тряслись, сердце бешено колотилось в груди от страха, и было одно успокоение — он дышал. Кажется, даже один раз пришёл в сознание, едва улыбнулся подруге и вновь закрыл глаза.

Из рюкзака Кая выудила иглу и нитки, которые всегда носила с собой на такой случай. Стоило сделать первый прокол, как Гинтар поморщился, и оборотень окончательно взяла себя в руки — он в сознании.

— Какой же ты идиот, — шептала она. — Я говорила, тебе, Гин, говорила…

— Я тоже рад, что с тобой всё в порядке, — вымученно улыбнулся он и тут же скривился — Кая делала новый шов.

И так, шов за швом, края кожи соединились, а кровотечение уменьшилось в несколько раз.

Смыв грязь и алую жидкость с тела Гина, Кая нашла растения, которые ей помог собрать Закнеыл. Половину из них она отправила в рот, тщательно пережевывая, и лишь когда они превратились в тёмно-зелёную кашицу, эльфийка аккуратно нанесла её на рану толстым слоем. Гинтар скривился от боли пуще прежнего и даже попытался подняться и согнуться, но подруга быстро пресекла эту попытку.

— Будет жечь лишь полчаса.

— Полчаса? — слабо возмутился мужчина. — Может, по-старинке? Прижжёшь рану огнём?

— Заодно и твою глупую голову, — рыкнула эльфийка. Гинтар улыбнулся. Он понимал, что она говорит так только из-за жуткого беспокойства и страха. С закрытыми глазами он нащупал щеку девушки и погладил её. Кая растаяла, смахнула накопившиеся в уголках глаз слёзы и приобняла его. — Я так боялась.

— Всё хорошо, правда. Не думаю, что умру к утру… Ай! Кая, меня ранили, можно со мной нежнее?

— Умоляю, скажи, что это было не зря.

— Закнеыл вытащил камень. Он у нас.

Оборотень облегчённо вздохнула, но тут же напряглась. Точно… Когда Зак и Валанди бежали ей навстречу, она учуяла кровь и от него. Его ранили? Тоже? Был порыв броситься обратно за ними — она не видела, куда его ранили, но не могла оставить Гинтара одного. Хоть с раной и кровотечением покончено, туманный всё равно был в опасности. Оставалось только ждать. Переодевшись в запасную драную рубаху и штаны, Кая присела рядом с Гинтаром и, держа его за руку, стала всматриваться вдаль.

***

— Сильно задело? — спросила Валанди Зака.

— Нет, но при падении, кажется, подвернул ногу, — он скривился, переступив с ноги на ногу.

— Идти сможешь?

Зак кивнул в ответ, и они поспешили за убежавшим оборотнем, насколько смогли. Звёздный вел Валанди в темноте, ориентируясь на свои слух и нюх. Солнечной пришлось полностью положиться на его чувства, потому что сама она ничегошеньки не видела в темноте. И чем дальше они углублялись, тем темнее становилось.

— Достали камень? — чтобы не идти в тишине, спросила Валанди. Вовремя, конечно, она вспомнила об этом.

— Да, он у меня.

И опять тишина. Они прошли так ещё несколько минут, пока Валанди не начала сходить с ума от беспокойства.

— Гинтар сильно ранен?

— Ему хорошо досталось. Но вроде не смертельно, — попытался успокоить ее Зак. Получилось не очень.

— Надо было дать им зелье, — цокнула языком солнечная. — У меня осталось четыре штуки. Не такие сильные, как-то, что я давала Кае, но помогло бы.

— Лучше приберечь их на случай, когда они действительно понадобятся, — Закнеыл скривился, когда случайно задел обломком стрелы ветку.

— Давай вытащу, — Валанди остановила его.

— Все в порядке, — попытался он отстраниться.

— Нет, не в порядке.

Она всё-таки заставила его остановиться. Разорвав рукав рубашки, Валанди осмотрела рану. Кость не задета. Закнеыл наблюдал за её действиями, за сосредоточенным лицом. Она отломила острие и посмотрела ему в глаза.

— Готов? — не дожидаясь кивка, выдернула обломок из руки.

Зак вскрикнул, но устоял на ногах. Хотя в глазах потемнело от боли.

— Это все, что могу сделать, — Валанди перевязала его оторванным концом рукава. — У Каи должны быть травы, чтобы наложить на рану.

— Тогда поторопимся, — выдавил Зак и повел солнечную дальше. — Почти нагнали.

Услышав крик Закнеыла, Кая уже не могла оставаться на месте. Взяв рюкзак, она побежала вперёд, то и дело оглядываясь на Гинтара. Но когда она увидела идущих впереди, замедлила свой шаг и выдохнула. В порядке. Слава богам, они в порядке.

— Ранен? — подбежала она к паре и в первую очередь посмотрела на прихрамывающую ногу, но крови там не было — она капала с руки. — Валанди, Гинтар впереди, у реки. Нужно развести костер, он потерял много крови.

— Поняла, — и Валанди побежала вперёд, по пути собирая веточки, которые можно пустить на костер.

Гинтара она нашла быстро. Бросив свою ношу, она подошла к нему и села рядом. Туманный находился без сознания или спал — глаза его были закрыты. Валанди нежно провела рукой по его волосам, переместила ладонь ему на щеку. Он был таким бледным, потерял много крови и потратил много энергии на магию. Отрывая руку, солнечная закопалась в своей сумке и выудила оттуда маленький бутылек. Она сжала его в руке и задумалась: дать ли зелье Гинтару?

— Не стоит, — нет, он был в сознании и наблюдал за действиями Валанди из-под полуопущенных ресниц. Медленно подняв руку и обхватив ею ладонь Валанди с зельем, он отчего-то догадался, что это за вещь. — Мы добыли лишь один артефакт из пяти. Нам это может понадобиться на землях лунных и звездных.

— Но… — хотела было запротестовать Валанди, но он был прав, как и Зак — зелья им ещё пригодятся. Она накрыла его руку второй ладонью и поднесла к своему лицу, прижимаясь щекой к его пальцам. — Хорошо. Тогда я разведу огонь, а ты отдыхай.

Отпуская его, Валанди поднялась и сложила ту кучку хвороста, которую успела собрать, в костер и принялась чиркать огнивом. Туманный повернул к ней голову и не отрываясь следил за каждым её шагом, а когда она села рядышком, тихо прошептал:

— Я рад, что с вами всё хорошо, — на этом Гинтар закрыл глаза.

— О себе беспокойся, дурак, — буркнула Валанди, но новое нежное прикосновение к его волосам говорило, что она вовсе не злится. Она устроилась поудобнее, уложила голову Гинтара к себе на колени и ещё долго гладила его серебряные волосы.

***

— Я в порядке, Валанди уже вытащила стрелу, — Закнеыл не хотел показать слабину, поэтому поднял руку, чтобы продемонстрировать повязку, но скривился от боли из-за резкого движения.

— Вытащить и собака может, — фыркнула девушка и взяла его руку, рывком сдирая повязку. Конечно, лучше, чем у Гинтара, но рана сквозная. — Глупцы, оба… — бурчала она, отпуская его руку и вытаскивая из рюкзака оставшиеся травы. — С ногой что?

— Подвернул, когда упал со стены, — тихо пробурчал он, будто стыдился этого факта. Он опустил глаза и отвернул лицо в сторону.

Сделав ту же кашицу и наложив таким же толстым слоем, Кая оторвала от низа своей рубахи длинный кусок и крепко перевязала рану. Растения тут же вступили в реакцию со слизистой, и Закнеылу могло показаться, что в его рану забрались сотни муравьёв и одновременно стали пробираться через мышцы и кости, выгрызая себе дорогу.

— Сейчас сядешь у костра и не будешь двигаться. Я найду Шауские лопухи — они снимут боль в ноге, — сделав последний узел, Кая посмотрела на свою рубаху, которая более не прикрывала живот, и решила сменить её позже, отвернувшись, чтобы уйти в лес.

— Так и должно жечь? — Закнеыл зашипел, смотря на свою руку. Он уставился на оголенный пупок Каи, которая обернулась на его вопрос. — Ладно, я пошел к костру.

И он быстро смылся, даже не обращая внимания на боль в ноге. И чего вдруг смутился при виде женского живота? Он потёр лицо здоровой рукой, отгоняя эти мысли подальше.

— Да, полчаса. Только не ной, как Гин, — усмехнулась Кая ему в спину и ушла.

========== 12. Смерть и похоть ==========

Комментарий к 12. Смерть и похоть

Не ожидали? А вот вам подарочек к празднику ^^

Любителям НЦы посвящается)) А то почти 200 стр, а у нас до сих пор ничего не было XD

На следующее утро Кая проснулась раньше всех и разбудила Валанди, которой вновь, судя по выражению лица, снились кошмары. Она предложила ей сходить на охоту, мысленно прикинув, что так всё же будет быстрее.

И действительно, справились они еще до того, как проснулись мужчины. Пока Валанди разжигала костёр, Кая потрошила двух кроликов. Естественно, под такое копошение спать уже было невозможно, но угрожающий рык Каи и строгий взгляд Валанди дали понять эльфам, что в их состоянии двигаться было запрещено.

Гинтар выглядел намного лучше. Порозовел, выспался, отдохнул, но изредка кривился от боли.

— С мясом закончу, осмотрю ваши раны, — объявила оборотень.

— Нам нужно быстрее уходить отсюда. Солнечные могут нас искать, — впервые за утро подал голос Гинтар. Да, даже голос его звучал бодрее, что очень успокоило лунную.

— Так глубоко они не пойдут, а даже если и захотят нас искать здесь, то не они самая большая опасность в этой части леса, — спокойно произнесла Валанди, принимая одну кроличью тушку из рук Каи. — Здесь живёт Бальзур — старый огромный медведь.

— Откуда ты знаешь? — спросил Зак, усаживаясь у костра так, чтобы не сильно напрягать ногу.

— Король Роулен слишком много болтал в тот вечер, — отмахнулась солнечная. — Я бы не хотела, чтобы этот зверь нашел нас. Нужно поскорее выбраться с территории солнечных.

— Я кому сказала не двигаться? — Кая замахнулась рукой, чтобы дать затрещину Закнеылу, но вовремя опомнилась, что перед ней не Гинтар. «Ай, чёрт с ним», — вместо этого лишь протянула звездному еду и отошла к Гинтару, снимая слой зелени с раны. — Нас четверо: оборотень, звездный, маг и… — Кая искренне пыталась как-то отвести важную роль Валанди в этой группе, честно! Но как-то не вышло. — …и просто искательница сокровищ. Вы серьёзно беспокоетесь об обычном медведе?

Валанди сверкнула глазами на лунную. Не будь ее руки сейчас заняты, она бы показала ей, какая она «просто искательница».

— Согласен, — кивнул туманный. — Медведя можно не бояться. Я вот о чём беспокоюсь: путь к порту нам закрыт. Нас сейчас будут искать везде.

— А это значит?.. — не поняла Кая.

— Я слышал про Бальзура, — встал на сторону солнечной Закнеыл. — Говорят, он одной лапой может разорвать человека в клочья, а челюстью — перекусить пополам. Хотя он довольно стар уже, может, и не такой агрессивный больше.

— Да, в его честь даже кинжалы назвали, — Валанди обрадовалась, что хоть кто-то воспринял всерьез ее предупреждение, и показала Заку свой кинжал.

— Это о них ты читала в библиотеке?

Они отвлеклись, совсем забыв о том, что начали говорить, куда им идти дальше. А ведь этот вопрос был не последней важности.

— Это значит, что наш путь лежит только через Мутные горы, — Кае Гинтар всё-таки ответил. Она закончила с его раной, пока двое других говорили о кинжалах. О медведе она не беспокоилась, а вот о встрече со звёздными… Как и Гинтар, и ему не нравилось, что другие об этом не особо-то и думают.

Кая подошла к Закнеылу и, не разговаривая с ним, стала колдовать с его рукой. Гинтар же, дождавшись, когда между Заком и Валанди наступит пауза, позвал солнечную:

— Можно тебе кое-что сказать? — спросил он, подзывая девушку ближе. И уж больно сладко улыбаясь.

— Конечно, — Валанди дожевала последний кусочек, вытерла руки и подсела к Гинтару. — Что такое?

Гинтар мягко взял рукой шею Валанди и, так как ему было больно приподниматься, он подтянул девушку к самой своей шее, дабы прошептать в ушко:

— Если я ещё раз услышу из твоих уст хоть какое-то упоминание о короле солнечных, я уложу тебя к себе на колени и буду шлёпать так долго, пока каждая частичка твоей попы не станет красной, — а в конце — хищная улыбка. Что бы это с ним могло случиться? Или он настолько соскучился по издевкам над бедной девушкой?

Не сказать, что Валанди напугала его угроза, наоборот, раззадорила. Она фыркнула ему в шею и с улыбкой чуть повернула лицо, чтобы ее губы оказались у его уха.

— Когда тебе станет лучше, я обязательно это проверю, — шепнула она и немного отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза, одаривая такой же улыбкой.

— А за провокацию ты получишь надбавку, — это он уже прошептал ей в самые губы, с вызовом смотря в глаза. Обычно, Гинтар не был грубым в интимном плане, но отчего-то с ней хотел попробовать всё. Сейчас, например, было неописуемое желание взять эту нахалку, повалить…

— Ребят, вы тут пока ещё не одни, — рявкнула Кая. — Валанди, дай его ране затянуться, а потом кувыркайтесь, где хотите, но от меня подальше, — Гинтар на это заявление только засмеялся, а Кая состроила ему гримасу. Вновь наложив повязку на руку Закнеыла, лунная, так же молча, даже не взглянув на звёздного, отошла к костру и легла рядом с ним.

Валанди улыбнулась ещё шире и бросила на Гинтара кокетливый взгляд, прежде чем подняться. Она была рада, что их отношения вернулись в прежнее русло. А если Кая так реагирует, может зря она волновалась на ее счёт? В любом случае, она права — сейчас не время и не место для подобных игр.

— Он сможет идти дальше? — подскочила солнечная к Кае. — Куда мы направимся, в Мутные горы?

— Да ему хоть ноги оторви — пойдёт, куда захочет…

— Я всё слышу!

— …Но да, мы идём в горы, а там нам может понадобиться вся сила. Его рана может открыться, да и Закнаалу я запрещаю ходить до тех пор, пока нога не придёт в норму. Если придётся бежать — даю хвост на отсечение — именно в этот момент он свалится.

— Я тоже все слышу, — проворчал Зак.

— А если идти медленно? — но осуждающий взгляд лунной остудил запал Валанди. — Ладно, переждем день, но потом нужно идти дальше.

— Хорошо, это приемлемо, — Кая приподнялась на локтях и посмотрела сначала на друга, потом на звёздного. Взгляд сразу стал серьезным, но делать нечего — не сидеть же им на этих землях неделю. Но как же не хотелось пускать Гинтара с такой раной. — Один день. Завтра в полдень уходим.

— Тогда я попробую расходиться, — но стоило Гинтару приподняться, он даже поморщиться не успел, как лунная вскочила с места:

— Если не хочешь, чтобы тебе проломили череп, Гин, не смей двигаться. Иначе я на тебе испробую те самые травы.

— О нет, только не они!

— Ты знаешь, что я это сделаю!

Туманный насупился, но покорно вернулся на место:

— Ладно, ладно… Но чем нам тогда заняться весь день?

— До полудня можно поиграть или пообщаться, — пожала плечами Кая. — А там мы с Валанди снова пойдём на охоту. Ближе к вечеру я уйду травы собирать — надо бы запастись. А потом ужин. И спать.

— Что за травы? — заинтересовалась Валанди. Ей было любопытно узнать, что так может повлиять на Гинтара, чтобы в дальнейшем тоже этим пользоваться. Она бросила хитрющий взгляд на туманного.

— Форсик Лунный — редкостная дрянь. Сначала суточная чесотка, потом жжение, а под конец ещё и сильное слабительное, — от Каи не утаился взгляд Валанди, и она поняла, что той нужен какой-то рычаг на туманного. Кая, смотря на взволнованного Гинтара, сказала: — Но я тебе советую использовать для него смесь из Ячигана и Сакодки. Они… Как бы так сказать? — Гинтар напрягся. Он не знал этих трав, и дабы оставить его в неведении, шепнула Валанди уже на ухо: — Скажем так, вы с Гином будете не в состоянии выйти из постели. Он — из-за аппетита, а ты… Ну, надо же ему этот аппетит кем-то удовлетворять.

От её слов Валанди вся залилась краской. Она отвернулась ото всех, чтобы привести мысли в порядок, и повторяла про себя: «Ячиган и Сакодка, Ячиган и Сакодка», — чтобы запомнить. Потом она посмотрит их в справочнике, который всё-таки решила сохранить. И вдруг ей пришла в голову мысль: «Значит ли это, что Кая одобрила их отношения?» Валанди с удивлением повернулась к лунной, но промолчала. Спросит на охоте тет-а-тет.

Когда Валанди от неё отошла, лунная продолжила смотреть в облака, положив руки под голову.

— Кая-я-я, — настороженно протянул Гинтар.

— М?

— Что ты ей сказала?

— О, не беспокойся, милый, — передразнила парня оборотень, — так, лёгкие травки от температуры тела.

— Но, Кая…

— Гинтар, отвали от меня, я устала. Это не ты сегодня на охоте бегал и с перевязками маялся. Уж постарайтесь — вы, оба! — чтобы труды не прошли даром!

***

Для эльфиек этот день стал адом, вот честно. Разогревать воду, поддерживать костёр, патрулировать окрестности, дабы ни медведь, ни люди не застали их врасплох; готовка, охота, создание лежанок… Валанди даже вызвалась помочь Кае собрать трав, за что та была ей очень благодарна.

Лунная и подумать не могла, какой же вклад вносили эльфы в их путешествие. Вообще, сами виноваты — мужчинам запрещалось даже вставать, чтобы завтра они со спокойными сердцами пошли дальше.

И вот наступил вечер. Кая и Валанди, неся в руках тушки куропатки и зайца, возвращались в лагерь. Обе были уставшие, но, наверное, впервые за день, они просто шли, не думая ни о чем.

— Слушай, пока мы не вернулись, я хотела поговорить с тобой, — начала Валанди разговор. На щеках у нее вновь выступил румянец, она смущённо опустила глаза, но все равно спросила: — Значит, ты не против, если мы с Гинтаром… ну, будем вместе?

Кая посмотрела на Валанди, а потом резко остановилась. Сначала она была удивлена вопросом, а потом его причине. А ведь точно, если подумать, она вдруг ни с того ни с сего не только прекратила внимание на них обращать, так ещё и «помочь» Валанди хотела с этим делом. С чего вдруг?

Быть может, как она сама думала, из-за Зака? Ей было на кого обратить внимание, пока Гин занят, да и к Валанди она привыкла. Точно!

— Просто я к тебе привыкла, — отмахнулась оборотень. Это была лишь правда отчасти, но и лукавить она не собиралась: — Я не знаю, как поведу себя, когда нам придётся расстаться. Я слышала о намерениях Гина взять тебя в нашу компанию… Не знаю, говорил ли он тебе или нет, но… — оборотень продолжила путь и посмотрела на спутницу. — Врать не буду — как я буду на это смотреть потом, я не знаю. Но пока, да. Я не против. Он хоть… стал счастливее…

— Если не считать вечера на балу, когда он меня убить готов был. Если бы мог это сделать взглядом, от меня бы только пепел в руках короля остался, — еле слышно проворчала солнечная, но в душе обрадовалась. Какая разница, что будет потом? Но… — Учти — я буду драться за него.

И хоть слова ее прозвучали как угроза, Валанди одарила Каю счастливой улыбкой.

— Тогда и ты учти — подмигнула лунная в ответ, — я знаю более ста ядов, а тебе ещё долго питаться пойманной мною дичью.

На этом девушки закончили, но каждая осталась довольна. Правда, пока они в лагерь не пришли. Кая тяжело вздохнула, видя, как костёр почти погас. А тут ещё и Гинтар встал на ноги.

— Милая, позволь мне хоть по нужде сходить, — взмолился туманный.

— Валанди, — устало позвала эльфийка солнечную. — Проследишь, чтобы он по пути не грохнулся, и чтобы рана не открылась? А я пока туши разделаю, потом за дровами схожу.

— Кая, ну зачем мне…

— Значит под себя сейчас сходишь, понял?

— Ладно, ладно. Но мы можем и хворост заодно собрать!

— Тебе не то что ходить, нагибаться нельзя! А Валанди за тобой следить должна.

— Мне кажется, ты перегибаешь палку, — настороженно сказал Гинтар.

Нет, она просто волновалась! Один день для его раны — это ничто! А они сейчас пойдут в самое опасное место на свете. На друга только рукой махнула, мол, вали уже.

Валанди не разделяла волнения Каи — уж в кустики он и один мог сходить — но дабы не злить лунную ещё больше, согласилась пройтись по лесу ещё раз, только в компании поприятнее.

— Я говорил, что надо было со мной идти, пока их не было, — вставил свою фразочку Зак, но увидев строгий взгляд Каи, поперхнулся своими же словами.

Гинтар в ответ лишь плечами пожал и, дождавшись Валанди, пошёл с ней в лес.

— Ну коль сходил, значит и за дровишками сходишь, — буркнула Кая Заку. Ну, с ним она может и погорячилась — рана-то не такая серьёзная. — Но недалеко!

Гинтар же, уйдя от лагеря как можно дальше, тихо прошептал:

— Если честно, я просто пройтись хотел. Вы хоть поладили?

— Более или менее, — неопределенно ответила Валанди. Она скосила глаза на его рану и задала, наверное, наиглупейший вопрос: — Болит?

— Нет, я немного применил магию… Только Кае не говори, — усмехнулся он и долго молчал с загадочной улыбкой. Для приличия нужно хоть раз спросить — а в порядке ли она сама? Быть может, её тоже ранили, пусть и несерьёзно. Но отчего-то спокойная девушка внушала доверие, и Гин верил, что с ней всё хорошо. Тем более в голову всё равно лезли другие мысли. — Так, эм… А что там тебе Кая нашептала? Что это за растения?

— Секрет, — Валанди показала ему язычок и хитро улыбнулась, но при воспоминании о словах Каи на ее щеках выступил румянец, который не утаился от взгляда туманного.— Но они не вызывают диарею — это точно.

— Я умею выпытывать секреты, — томно прошептал Гинтар, касаясь талии Валанди, медленно скользя по пояснице и хватая уже с другой стороны.

— Ну что ж, попробуй, — и она замерла в ожидании его дальнейших действий.

Гинтар остановился и встал напротив солнечной, прижимая её за талию плотнее к себе.

— А не боишься?

Вот она, вновь в его руках! Он боялся, что она начнёт петь песню Каи, но, слава богам, Валанди приняла его игру. Наконец-то он вновь её касается. Так же, как и в городе.

И на этот раз он не собирался её отпускать. Нет, хватит. Отпустил на балу, хотя она была уже его. Больше такого не допустит. И дал себе обещание, коснувшись губами её шеи.

Валанди на мгновение напряглась, вспоминая двойника и все те сны, которые в последнее время преследовали ее, но нет, он настоящий. Она ощущала его сердцебиение под рукой, плавно перемещая ладонь ему на плечо, чувствовала его горячее дыхание на шее и влажное прикосновение губ. Постепенно расслабилась, вдыхая запах его волос.

— Я думаю, эти травы нам не понадобятся, — шепнула она ему с улыбкой на губах.

Она могла почувствовать усмешку Гинтара в её шею, пока ладони нежно пожимали талию. Туманный зазывающе толкнулся бёдрами в Валанди, но это движение тут же отдалось болью, что даже магия не смогла заглушить. Разумеется, на его лице ничего не отразилось, но эльф разочарованно лизнул шейку эльфийки. Ничего… Он ещё сделает её своей, а пока…

— Я хочу извиниться перед тобой за то, что расстроил там, на балу, — прошептал он вновь и, игнорируя любые вопросы, повернул девушку спиной к себе, прижимая вновь. Руки стали гулять от талии к бёдрам, оттуда вверх, ложась на груди, а губы не отрываясь ласкали шейку. Кажется, он ясно дал понять, как именно хочет извиниться.

— Я тоже виновата в том, что там произошло, — шепнула Валанди и откинула голову назад, кладя ему на плечо. Она подняла руку и положила ему на голову, зарываясь пальцами в серебро волос.

Как же было приятно наконец оказаться в его руках, принимать ласку, но ей хотелось немного другого. Она заставила его оторваться от шеи и приподнять голову. Облизав свои губы, она нерешительно стала приближаться к его губам. На последнем сантиметре она остановилась и подняла ресницы, чтобы заглянуть ему в глаза, увидеть, что он тоже этого хочет.

Но глаза ничего не успели рассмотреть, так как, заметив её остановку, Гинтар немедленно преодолел то расстояние, закрывая глаза от блаженства. Он слишком долго этого ждал. И да, мог напугать, отчего тут же его прикосновения стали целомудренее, невесомее, но губы… Губы жадно вбирали этот поцелуй, терзали, кусали. В них была давно копившаяся жажда. Он и просил, и требовал отдачи, останавливался, дразняще отдаляясь, но сам, не выдерживая отсутствия Валанди на своём лице, впивался вновь.

И она отвечала ему тем же, жадно глотая его дыхание, кусая за губу, если он смел отдаляться, устраивала охоту за его языком. Не могла насытиться, даже когда дыхание в лёгких заканчивалось.

Поиграв с Валанди ещё какое-то время, Гинтар осмелел — его ладони с ещё большим напором, чем прежде, стали ласкать тело солнечной эльфийки, но это быстро наскучило ему. Ткань на её теле мешала, бесила, раздражала… Ах, как жаль, что Валанди не умела ни в кого обращаться — каждый раз, когда она бы возвращала себе человеческую форму, вставая перед ним совсем нагой, он бы брал её, каждый раз… нещадно, без устали…

Пальцами он ловко задрал её рубаху и сжал грудь, неустанно трогая её, обводя соски, приподнимая и любуясь на них сверху вниз… Второй рукой же нежно поглаживал низ эльфийки, через какое-то время без приглашения проникая в штаны и быстро находя самое сокровенное для него.

Из груди Валанди вырвался тихий стон. Она закрыла глаза от наслаждения и вновь положила голову на плечо Гинтару, шумно втягивая воздух носом. Но ей не хотелось только принимать, хотелось дарить такое же блаженство и ему. Осторожно просунув руку за спину, она аккуратно положила ее ему на живот и повела вниз. Наконец нащупав вулкан желания, она принялась поглаживать его своими изящными пальцами сначала несмело, но постепенно движения ее руки становились все энергичнее.

Гинтар громко выдохнул, опять дёрнулся вперёд, навстречу рукам, и опять волна боли. Как бы он хотел овладеть этой женщиной, а она ещё и подливала масла в огонь.

— Нет, родная, — прошептал он, чувствительнее проводя пальцами по клитору, но при этом отодвигаясь от девушки пахом. — Я не смогу тебя порадовать этим. Позволь сегодня просто подарить удовольствие, — он поцеловал её в ушко, прикусил его и, не позволяя протестовать, поцеловал её губы, не разрешая отвернуться от себя, кусая за любые попытки.

Один раз он разорвал поцелуй — превозмогая боль в боку, он наклонился к её груди и облизал её, запечатав грубый поцелуй на соске, после чего снова вернулся к лицу.

Пусть сегодня будут только его пальцы, но они ясно дадут ей понять, что её ожидает в будущем. Нещадно лаская её, Гинтар добивался лишь одного — её голоса. Стоны для него — лучший показатель того, как ей хорошо, и он искренне пытался доставить ей удовольствие.

И он дождался. У Валанди больше не оставалось сил сдерживаться. Где-то после очередного поцелуя, когда ее губы освоболились, из них вырвался стон удовольствия, и она уже больше не могла остановиться. Одной рукойона вцепилась ему в шею, а другой в ту самую руку, больно впиваясь ноготками. Она уже была на грани, ещё одно движение его пальцев и… Она вознеслась. Сладостная дрожь прокатилась по всему телу, неся с собой наслаждение волна за волной. Все закончилось вместе с последним, самым протяжным стоном.

Облокотившись всем телом на Гинтара, Валанди никак не могла отдышаться. Это было лучшее, что с ней происходило в последнее время. И она отблагодарит за этот подарок, ой как отблагодарит. Она пообещала себе, что он будет извиваться под ней, молить не останавливаться, и ни одна богиня любви с ней не сравнится.

***

Кая сначала подумала, что ей показалось. Услышав первые стоны, она оторвалась от мытья рук после разделывания тушки, но поняв, что это был не крик, а стон, нахмурилась, чувствуя приближающуюся злость. Это Валанди так следит за ним? Ну если после их утех у него откроется рана — одному голову оторвёт, второй такую же поставит.

— Развратники, — буркнула оборотень и села у почти потухшего костра. Закнеыл так и не вернулся, и по-хорошему, Кае сейчас следовало бы тоже уйти, дабы не слышать эти… откровенные стоны. Иногда слух — это какое-то проклятие. Но вот только…

Это так сильно отличалось от того, что она слышала ночами в зашарпанных тавернах, где стоны девиц вызывали отвращение; где они извергали некрасивые, похотливые и наигранно-громкие стоны. Но Валанди говорила о своей любви красиво, мелодично, а главное — нельзя не поверить, что ей было очень хорошо.

И Кая впервые заинтересовалась этим. Впервые она почувствовала странное ноющее чувство в теле. То ли было возбуждение? И оно наступило лишь от того, что она послушала чужие стоны? В голове оборотня поднялась настоящая буря из чувств и вопросов. Что же это такое, что заставляет женщин стонать? Правда ли, что это бывает настолько приятно?

Она слушала, замерев. Просто слушала и терялась в догадках, в любопытстве от языка собственного тела. Почему оно так реагирует? Почему так возгорелся низ живота? Почему тело так требует прикосновений? Почему… почему Кая касается себя, и оно вдруг стало таким чувствительным?

Оборотень потрогала свою грудь и, что странно, это было новое неведомое чувство. Хотелось ещё, хотелось сильнее, не через одежду… Лунная пошла на поводу у своего тела, пробуя и исследуя это что-то новенькое. Она понимала, что может вернуться Закнеыл, и потому прислушивалась к каждому шороху в лесу, но слышала только стоны солнечной эльфийки и шум собственной крови, бьющей в ушах.

Это было приятно. Собственные касания были словно в первый раз. И самое ужасное, что поняла Кая — она не могла остановиться. Прикосновениями лишь сильнее раззадоривала тело, оно требовало больше, лунная не могла отказать ему. Эльфийка легла на траву, забираясь под рубаху и лаская свою грудь с большим усердием. И чем больше это делала, тем сильнее жгло внизу; жгло и зудило, требовало внимания к себе.

Неуверенно, сантиметр за сантиметром она опустила вторую руку к своим штанами и скользнула под них, касаясь половых губ иначе, чем при мытье — нежно, осторожно, надеясь унять требования тела, но становилось лишь хуже; этого было слишком мало! Но как же понравилось. Стоны Валанди будто стали ещё громче, лунная задержала дыхание, боясь пропустить как свои новые ощущения, так и стоны солнечной. Фантазия рисовала ей мужчину без лица, но с прекрасной фигурой. Почему оно так делало? Почему хотелось, что бы вместо её рук были руки этого мужчины? Почему ноги невольно раздвигались шире, позволяя пальцам проникнуть глубже, а спина выгибалась при каждом остром ощущении?

Кая увереннее провела пальцами по половым губам, проникла глубже, касаясь клитора, и блаженно закрыла глаза. Это происходит с ней? Нет, это просто сон, какой-то сон… Но какой приятный сон. Не понимая, почему и зачем, оборотень стала ласкать себя быстрее, усерднее, больно сжимая грудь, но боль меркла по сравнению с удовольствием.

Теперь ясно, зачем нужны поцелуи в процессе — она не заметила, как учащалось дыхание, когда она переставала задерживать его. Тело жгло, во рту всё пересохло, губы жадно требовали, чтобы их увлажнили, язык требовал с кем-то схлестнуться в бешеном танце, но она была одна.

***

Закнеыл бродил по округе, подбирая ветки, пригодные для костра. Несмотря на то, что Кая злилась на него, он был рад наконец-то размяться, а то за день затекло все тело от сидения на месте. Благодаря Шаускому лопуху нога болела меньше, хотя он все же старался несильно ее нагружать. Один раз он попробовал сделать несколько выпадов и прыжков, но наступив на поврежденную ногу, скривился от боли. Должно пройти ещё немного времени, прежде чем он сможет нормально сражаться. Вот надо было так неосторожно свалиться? А ведь они сейчас направляются в самую гущу тьмы — к нему домой.

Дом… Закнеыл никогда не считал то место своим домом. Он вспомнил о сорока годах своего взросления и представил, что ему вновь придется встретиться с теми ужасами. Неожиданно стало плохо. В таком удручающем настроении он побрел обратно в лагерь. Однако уловил непонятные звуки где-то слева, и узнав голос Валанди, ринулся в ту сторону.

Стоны, что издавала солнечная, были совсем близко, сквозь деревья он уже видел фигуры двух эльфов, а подойдя ближе, Зак понял, чем они занимаются. Быстро спрятавшись за ближайшим стволом, чтобы они его не заметили, опустился на землю и отдышался. Он так спешил, что не обращал внимания на боль в ноге. Надо же было перепутать песню наслаждения со стонами умирающего. Совсем не похоже. Звуки, которые издавала Валанди, были красивыми, возбуждающими. Зак вскочил, и дабы не нарушать интимного уединения пары, поспешил свалить.

Однако, вернувшись к костру, он застал преинтереснейшую картину. И что это на всех нашло? Опасность, что ли, влияет на мозги? Чертыхнувшись про себя, Зак думал и отсюда уйти, но не смог себя заставить. Да и куда идти?

Он осторожно выглянул из-за дерева. Лицо лунной в этот момент было таким безмятежным. Все ее тревоги отошли на второй план, строгая складка между бровями разгладилась, ресницы на закрытых глазах дрожали, а приоткрытый ротик так и манил прикоснуться к губам. Он поймал себя на мысли, что представляет, как это его руки гладят тело Каи, и к его мужскому органу прилила кровь, заставляя член стоять колом. Зак резко отвернулся, привалился к дереву и соскользнул на землю, беззвучно положив рядом с собой кипу хвороста. Он схватился за голову, заставляя себя успокоиться. К счастью, стоны Валанди прекратились, но лицо лунной продолжало стоять перед глазами, а воображение подкидывало ему образ Каи тем вечером, на балу солнечных.

***

— Милая, так быстро? — с издёвкой спросил он. — О нет, я намеревался сбежать от нашей компании на еще большее время.

Гинтар развернул дрожащую девушку к себе лицом, коротко поцеловал и медленно опустился на колени, попутно приспуская её штаны. Он не терпел отказа, если только она не отойдёт от него, но тогда упадёт на землю из-за спущенного белья, и после она уже точно никуда не денется.

— Смерти моей хочешь? — усмехнулась Валанди. — Хотя это будет самая приятная смерть.

Она тоже опустилась на колени, и обхватывая его лицо руками, прильнула в поцелуе.

— Слишком долго отсутствовать тоже нельзя, — оторвавшись от его губ, прошептала Валанди. — Нас могут искать. И к тому же, ты помнишь, что у тех двоих слух обостренный? А я больше точно не смогу скрывать, как мне хорошо.

— Пусть учатся, — хихикнул Гинтар, но с девушкой согласился, разочарованно скуксив нос. — Хорошо.

Встав на ноги и подняв за собой Валанди, туманный поправил на ней волосы, заботливо пригладил рубаху и подал руку, за которую солнечная тут же взялась. Так пара неспешно пошла в лагерь.

Где Кая, готовая уже испытать пик сего действия, поняла, что кроме собственного тяжелого дыхания и стука сердца в ушах она ничего не слышит, как испуганно, словно её застукали с поличным, села. Неужели они закончили? Так быстро? Она огляделась, ощущая дикое, сжигающее неудовлетворение.

***

Когда вернулись Валанди и Гинтар, Кая усердно мыла свои руки в реке… Даже как-то стервозно, втирая в них речной песок. Туманный спросил, всё ли с ней хорошо, на что девушка рявкнула так громко, что друг решил немедленно от неё капитулировать.

«Она нас слышала», — понял туманный и стыдливо опустил голову. Вообще, он не стеснялся этого. Никогда не стеснялся. Но вот было стыдно перед подругой. Она этого в принципе не любила, уж мог бы и не идти на поводу у своих желаний заставлять партнёршу стонать.

— Где Закныал? — рычала Кая. — Почему так долго? Костёр уже совсем потух.

Она и сама не могла объяснить, отчего была злой. Но вот чувство, что она явно не закончила, просто драло душу. Желание никуда не ушло, но теперь она не могла его удовлетворить даже сама — слишком много свидетелей. И… никак не могла отделаться от мыслей, что всё, что она делала — плохо, грязно, пошло… Но так приятно.

— Закнеыл, — поправил звёздный, выходя из-за деревьев с огромной охапкой хвороста. Чтобы успокоиться и привести мысли в порядок, он бродил по округе и подбирал ветки, пока не остыл окончательно.

— Не многовато ли? Ты тут решил устроить пожарище? — поддела его Валанди, на что Зак лишь одарил ее осуждающим взглядом. — Я же пошутила, — буркнула она.

— Вы поссорились? — а какое ещё мог сделать предположение Гинтар, если оба они были явно не в духе?

— Лучше займись делом, — Кая же забрала охапку веток у звездного и неаккуратно бросила на угли. Но поймав на себе подозрительный взгляд туманного, она опустила голову и долго думала, чего бы такого соврать — не отстанет же. — Я просто беспокоюсь! — придумала она. — Да. Мы же идём в горы. А ещё так и не узнали, у кого эти кольца, — с этими словами она многозначительно посмотрела на Закнеыла, не обратив на сказанное им имя никакого внимания.

Гинтар поверил. Или, сделал вид, что поверил. Но не стал выпытывать. Только посмотрел на Валанди и, уложившись на свою лежанку, стал оттуда запускать тоненькие струйки пламени в кострище. Лёг с самого края, явно надеясь, что кто-то разделит с ним место.

— Не используй это, — шепнула Гинтару Валанди, присаживаясь рядом, — а то она тебя укусит.

Она не стала ложиться, потому что ей ещё нужно помочь Кае с готовкой, но не отказала себе в удовольствии взять за руку Гина, чтобы он перестал применять магию.

— Кольца у моего отца, — сказал Зак, устраиваясь подле костра и вытягивая натруженные ноги. Скрывать дальше не было смысла, поэтому он все им выложил. — Он… король звездных. Я так понял из видения, что звёздные выбрали короля в противовес солнечным, тогда как у остальных правят старейшины.

— Ого! Получается, ты потомок того звёздного, что начал восстание? — подумала Валанди, раз уж речь зашла о видении. — Постой, ты, что, сбежавший принц?

Гинтар и Кая, также осмыслив это, резко замерли. Если туманный поразился тому факту, что Закнеыл — потомок того самого, то Кая, как и солнечная, поняли лишь «принц».

— О, Валанди, глянь-ка, — не могла промолчать Кая. — Второй король за последние пару дней — у тебя появился ещё один шанс, — оборотень сразу отвернулась к костру, помогая ему разгореться, дабы не видеть лица солнечной на эту «шутку».

— Мы ещё не решили, что с тобой делать, — серьёзно начал Гинтар. — Я не хочу, чтобы ты заходил на земли звёздных. Как я и говорил, будет лучше, если мы тебя оставим здесь и… — туманный замолчал, бросив загадочный взгляд на Валанди, а потом на спину Каи. — …я бы и девчонок здесь оставил.

— Что? — вскочила лунная.

— Тебя по голове не задели случайно? — сладким голосом пропела Валанди, а затем болезненно заломила ему руку, которую держала. — Если и в этот раз меня за бортом оставишь, я сама тебя пырну, чтобы ты двигаться вообще не мог.

— Ай, ай! Валанди, меня же ранили! Где забота, где любовь? — Гинтару ничего не оставалось, как только заморозить свою руку настолько, чтобы солнечная отпустила её, обжигаясь появившейся корочкой льда. — Больно же!

— Ты подожди, — оскалилась Кая. — Это я ещё тебе не добавила.

— Зак, ну хоть ты вразуми их!

— Я бы хотел, чтобы вы все не ходили, — сказал Зак.

— И ты туда же! Хочешь, чтобы я тебе и вторую ногу свернула? — возмутилась Валанди.

— Тебе больше всех нельзя к звёздным, — он пристально на неё посмотрел, будто пытался телепатически ей что-то передать, да только способностей таких не имел.

— Предлагаю им обоим ноги поломать и пойти вдвоём, — нарочно громко шепнула лунная Валанди, наконец-то взявшись за готовку еды. Все эти переживания и споры отнимали слишком много сил. Да и… она-то знала, что пойдёт точно. И неважно, запретят ей или нет. Отчего-то было ощущение, что эльфийка того же мнения.

— Закнеыл прав, Валанди. Ты — солнечная. Ты для них, как красная тряпка. Я сомневаюсь, что мы сможем переговоры начать, если будешь рядом. А ты, Кая, против звёздных сделать ничего не сможешь. В форме пантеры станешь лишь ещё более лёгкой мишенью.

— Да я их…

— Ну нападёшь ты на одного, ну укусишь второго, а в это время они окружат тебя и всадят клинки в тело так быстро, что ты даже опомниться не успеешь.

— Можно подумать, вы много успеете сделать, — буркнула Валанди. Она подсела ближе к Кае, обиженная на парней, и с особой жестокостью принялась помогать с едой.

— Им нужен только я, — Закнеыла не очень волновало, как остальные будут справляться с его сородичами. Он знал — никак. Поэтому был намерен уговорить их не идти. — Меня они не убьют, по крайней мере сразу. А я уже сбежал от них однажды, сбегу снова.

— Я правильно поняла? — с наигранной заинтересованностью начала лунная. — Ты планируешь пробраться в центр вашего… я не знаю, что там у вас в горах. Вашего королевства. Незаметно, причем. Так же незаметно подобраться к своему папочке-королю, у которого — хвост на отсечение даю — толпа охраны. И незаметно стянуть колечки с его руки. Я ничего не упустила? — Кая долго буравила Закнеыла взглядом, который не особо оценил её шутку, но прежде чем он успел слово вставить, Кая тяжело вздохнула и повернулась к Валанди. — Неси топор, будем ноги им отрубать.

— Теперь я согласен с Каей, Зак, — почувствовав уставленную на него усмешку со стороны эльфиек, добавил: — Я не про рубку ног и рук. Закнеыл, ты собираешься идти туда, где тебя хотят убить. Ты с ума сошёл? Мы начали это путешествие не для того, чтобы вот так рисковать жизнями. Я предлагаю самый дельный план — ты останешься у гор, будешь охранять девчонок. Ко мне у звёздных никаких претензий, я смогу попросить аудиенцию у короля, сославшись на то, что его помощь даст возможность ему и его народу получить безграничную власть.

Разумеется, Гин умолчит, что власть будет у других эльфов тоже, и те будут готовы остудить пыл звёздных раньше времени. Туманный хотел добавить что-то ещё, но Кая вновь вскочила на ноги.

— Ты дурак, Гин! Может, я тебе открою маленькую тайну, но вас, туманных, тоже не очень-то любят повсеместно.

— Кая…

— Да плевала я на то, кто останется, а кто пойдёт, — рявкнула лунная, привлекая к себе всеобщее внимание, — но ты предлагаешь мне и Валанди сидеть здесь, зная, что твоя жизнь и жизнь Закнеела под угрозой. А ты бы стал с этим мириться, если бы я также пошла в свою стаю? — Гинтар молчал. Кажется, он стал потихоньку понимать, что именно двигало эльфийками. Не принципы. Далеко не они. — Не знаю, как Валанди, но я боюсь за вас. Обоих! — с этими словами она перевела взгляд на звёздного.

— Угу, угу, — поддакивала Валанди, пока Кая произносила речь, но дослушав до конца, опомнилась. — Чего? Нет, вот за него не боюсь. Ну, разве что самую малость, — она бросила скромный взгляд на Зака. — Кстати, с меня новые перчатки взамен тех, что ты испортил при спуске со стены.

— Спасибо, — ухмыльнулся тот. — И за беспокойство тоже, но…

— Так мы ни к чему не придем, — перебила его Валанди. — Предлагаю отложить это на потом, когда доберёмся до Мутных гор, там и решим.

— Хорошо, я уже знаю, как начать этот разговор, — ох недобро улыбнулся Гинтар. Пока Кая проверяла мясо на готовность и, убедившись в нём, пошла к Закнеылу, вручать его, а вот Валанди могла ощутить, как что-то её стало щекотать — это невесть откуда взявшиеся корни, выползаемые из земли подобно червям, стали медленно обвиваться вокруг её рук и ног, связывая и обездвиживая.

— Что за гадость? — возмутилась было она, но сразу догадалась, кто виновник происходящего, и повернулась к нему, попыталась. — Что ты… Эй, я не могу двинуться!

— Вот так, родная, я и заведу с тобой разговор, — подмигнув девушке, Гинтар посмотрел на подходящую к нему Каю с куском мяса в руках.

— Гин, не смешно, отпусти её уже.

— Как? Так скоро? Я ведь даже с тобой ещё не разобрался!

Услышав это, лунная хотела было отпрыгнуть от него, уже зная, что может последовать за словами, но туманный эльф был быстрее — схватив её за руку и повалив на колени, обнял, не позволяя девичьим рукам отбрыкиваться. Но на этом Гинтар не закончил — на лицо девушки стали градом сыпаться поцелуи… Даже просто чмоки. У него бывали такие приливы нежности, но так редко, что это казалось почти сумасшествием со стороны туманного.

— Ай! Гинтар, прекрати немедленно! — хотела кричать злобно, но было щекотно, да и веселость туманного заразительна. — Нет! Что на тебя нашло? Рана, Гин! У тебя может открыться рана! Валанди, помоги!

Как? Ведь корни продолжали удерживать её.

— Я бы с радостью, — она попробовала ещё раз вырваться, но безуспешно. Постепенно начинала злиться из-за этого. — Нечестный ход! Как только освобожусь, отрежу эти губы, чтобы они не смели касаться других женщин, — ревниво промямлила солнечная.

Закнеыл лишь улыбнулся на эту картину. Для себя он решил, что ни за что не даст эту троицу в обиду.

***

Как и было запланировано, четвёрка ушла с того места в полдень. Гинтар в тайне от всех не спал, несмотря на то, что ему разрешили не вести караул. Наверное, только Валанди была в курсе — ведь её не побеспокоил ни один из ночных кошмаров. Утром мужчина усердно пытался делать вид, как ему хорошо; что он бодр и весел. Но постоянные отставания от компании говорили об обратном. Он быстрее уставал, бледнел, и эльфам пришлось делать привалы чаще, во время которых от Каи ему не хило перепадало. Ближе к вечеру они прошли лишь полпути. Чем ближе подходили к горам, тем пасмурнее было настроение каждого. В эту ночь они почти не разговаривали.

К вечеру следующего дня, когда небо затянули тучи и собиралась гроза, Закнеыл остановил группу, ссылаясь на то, что дальше идти было опасно. Им нужно было разработать план и всё-таки решить дальнейшие действия. Лес заканчивался через сотню километров, а за ним начиналась каменистая местность — серая и пугающая. Помимо запаха смерти, который был в этих горах с незапамятных времён, на каждом шагу встречались кости какого-то зверя или… эльфа. Казалось, что здесь даже солнце никогда не светило — настолько мрачным и безжизненным было это место. Зато поле от леса до гор было практически открытым, и лишь иногда можно было увидеть огромные валуны или иссохшие деревья.

Ребята решили уйти обратно в лес, чтобы столь неприятный вид не омрачал их. Зак попросил у Валанди карту. Он показал три точки вокруг гор, объясняя, что это известные ему безопасные входы в пещеры. Один из них находился со стороны Мертвой равнины — этот вариант сразу отмели, другой, ближайший к ним, был самым охраняемым, потому что выходил на границу с солнечными, а третий был на южной стороне и выходил в лес. Закнеыл предложил потратить ещё день, но пробраться именно к тому ходу.

Гинтар согласился за всех, хотя никто не спорил. Кая была лишь рада оттянуть момент встречи со звёздными. Это она перед ребятами так храбрилась, но если бы не они — её бы туда никто не затащил.

Гроза настигла их, когда эльфы уже приближались к нужному месту. Гинтар предложил остановиться и переждать её. С помощью магии он прикрыл кронами деревьев четверку от дождя, Закнеыл разжег костёр, а Кая и Валанди пошли на охоту. А что делать? Ну промочатся, однако путникам нужны силы.

Обратившись недалеко от лагеря в зверя, Кая пошла своей дорогой, а Валанди своей. Они уже давно решили, что так лучше — оборотень выступает в роли загонщика, а солнечная добивает.

Вот и сейчас. Правда, у Каи не было никакого желания охотиться — в такой ливень она ничего не чувствовала, шерсть неприятно прилипала к коже, что создавало ощущения чего-то инородного по всему телу. Больше гуляя по лесу, чем ища добычу, лунная осматривалась в поисках… Да просто осматривалась! И ведь не зря!

Из-под мокрой земли она заметила знакомый сиреневый цвет. Подойдя к нему, она осторожно смахнула с этого странного кусочка чего-то землю и довольно заурчала — цветы майсаосинатарна! Они раскрылись, и как удачно, что один из них рос так близко к поверхности — никогда бы не подумала, что он будет расти в такой ужасной местности, как рядом с Мутными горами.

Кая обратилась в человека и осторожно выкопала растение вместе с корнем. Потом проверила ещё землю, потом ещё и ещё… Её внимание было полностью переключено на эти цветы, и чем больше она соберёт, тем лучше. Наконец-то она сможет полностью вернуть долг Валанди! Осталось найти последний ингредиент, но в горах с ним проблем не будет.

Так прошло какое-то время. Даже дождь уже стих и лил редкими каплями. Лунная знала, что Валанди будет просто в ярости за то, что она её оставила и ничего не сказала. Но ведь не зря же от неё ушла!

— Валанди! — кричала через весь лес Кая, бежа в сторону, где должна была выжидать добычу солнечная. — Ты не поверишь, что мне удалось найти!

Но Валанди нигде не было. Лунная осмотрела всё — каждый уголок, каждый след обнюхала. И вот отпечатки сапог солнечной, уже почти смытые и непонятные, но едва заметный запах всё-таки проскальзывал. Он уходил вперёд к горам, но Кая не придала этому значение.

«Обиделась», — уверенно подумала оборотень и вернулась к спрятанной одежде. Надев мокрую рубаху и штаны, лунная была уверена, что Валанди пошла прогуляться по краю леса, и сейчас уже, судя по старости следов, она должна быть в лагере, куда и направилась Кая.

Однако, мужчины встретили её с озадаченными лицами.

— Я нашла цветы майсаосинатарна! — радостно воскликнула она, бросая их рядом с рюкзаками и упала перед костром. А сами попробуйте голышом побегать под грозой и потом мокрую одежду надеть. Замёрзла! — Валанди, что, обиделась? Где она?

***

Добыча сама нашлась. Пока Валанди ждала пантеру, заметила молодого оленя. Она выстрелила в него, но прыткий зверь почуял ее раньше и убежал. Из-за ливня солнечная совсем расслабилась, забыв, что у животных слух более обостренный. Увлеченно преследуя цель, она не заметила, как удалилась от Каи и приблизилась к горам. Ее мысли занимала только добыча, а если она поймает оленя в одиночку, сможет какое-то время поиздеваться над лунной.

Но вдруг олень прямо перед ней упал замертво. Валанди замерла, прячась за деревом. Ещё один охотник? Но к туше так никто и не вышел.

— Так-так, кто у нас тут? — раздался незнакомый голос за ее спиной.

Валанди подскочила на месте, развернулась, натягивая тетиву, и пустила стрелу. Однако сзади никого уже не было. Солнечная закружилась на месте, готовая в любой момент выстрелить. Она испугалась до жути, ведь это было то самое место! В её сознании всплыли некоторые давно забытые воспоминания. Такой же лес у подножия Мутных гор и красные глаза, смотрящие прямо на неё.

Валанди выпустила ещё одну стрелу — не помогло. Фигура в черном слишком быстро приближалась, поэтому она отбросила лук и вынула кинжал из-за пояса. А толку-то? Она отбила первый удар, ей даже удалось увернуться от второго, ещё один задел руку. У противника клинок был длиннее, подставившись специально под следующий удар, который пришелся на левый бок, Валанди схватила руку звёздного эльфа, в которой он сжимал оружие, и наотмашь резанула его кинжалом по горлу. Пустилась бежать, только расстояние преодолела небольшое — звёздный был не один.

***

— Ты оставила Валанди? — Закнеыл схватил Каю за плечо, разворачивая к себе. — Где? — но не дожидаясь ответа, сорвался с места и побежал вглубь леса. Если они ее найдут, будет плохо, очень-очень плохо. Словами не передать, какие пытки ее ждут. Он ведь не все им рассказал.

Бежал и бежал, бежал до тех пор, пока не нашел ее лук и кинжал, и кровь на траве. Только самой девушки нигде не было, как и следов того, кто забрал ее.

— Я сколько раз повторял, Кая, что нам нельзя разделяться! — вскочил со своей лежанки Гинтар. Лунная же не только испугалась странной реакции Зака, но и не на шутку встревожилась от вида Гинтара и попыталась как-то оправдаться:

— Но… мы всегда разделяемся на охоте, или просто нет…

— Ты дура! — Гинтар побежал за звёздным эльфом.

Лунная же так и осталась сидеть возле огня, непонимающе хлопая глазками. Она сейчас пыталась осознать свою ошибку. И когда до разума дошло, где именно они разделились, оборотень встала с места и побежала за эльфами. Но ведь они всё сделали как всегда. И обе решили, что так будет правильнее. Да, оборотень отвлекалась, но даже если бы и нет… Да что уж теперь говорить — если с Валанди что-то случится, вина ляжет исключительно на плечи лунной, и она это понимала. Она уже сейчас ощущала это болезненное чувство. Но она и близко не была к тому состоянию, в котором пребывал сейчас Гинтар.

Нагнала она туманного, как раз когда тот осматривал место происшествия. Кая замедлила шаг и опустила голову, с распахнутыми глазами смотря на оружие Валанди и мысленно проклиная себя, почему она не смогла найти этого раньше.

— Она там, — не спросил, но констатировал факт Гинтар. Лунная видела в нём решимость и злобу, которую он редко когда показывал. Он словно не переживал, он знал, что с ней уже не всё в порядке. И не дожидаясь чьего-либо ответа, он пошёл вперёд, выходя из леса на каменистую равнину.

— Они не убьют ее, — остановил его Зак, положив руку на плечо. — По крайней мере не сразу. Если ей повезло, и они нашли ее шрамы… Хотя, везением это не назовешь. Порой смерть бывает предпочтительнее.

Он потупил глаза, понимая, что этими словами не успокоил туманного, а, похоже, наоборот.

— Если они нашли ее шрамы, — продолжил Зак, — через Валанди они выйдут на меня. Я не рассказывал это раньше, но причина, почему звёздные преследуют меня, — это Валанди. Я сам не знал, пока Силейз мне не рассказала.

И он поведал им историю о том времени, когда он был выпускником академии фехтовальщиков. Их группа выделилась на курсе, а так как Закнеыл ещё и сын короля, в качестве выпускного экзамена им поручили найти и убить солнечных эльфов. Тогда ещё существовал обряд: из группы солнечных выбиралась одна жертва, которой каждый должен был нанести глубокий порез, а самый сильный — завершить мучения последним ударом. Это было своеобразное посвящение в воины, и «честь» нанести завершающий удар выпала Закнеылу. Но он не смог. Когда он подошёл к маленькой измученной эльфийке, у него просто не поднялась рука. Зато она поднялась против собратьев. Зак перебил ничего не подозревавших звездных и сбежал с маленькой солнечной на руках.

Гинтар после завершения рассказа смотрел на Закнеыла взглядом, полным разочарования. Почему-то в голову вбилось, что Зак был с рождения не таким, как все. И сейчас, смотря на притихшего звездного, Гин убеждался, что перед ним — монстр. Пусть одомашнен, но монстр. Отчего-то туманный в миг забыл все свои принципы и идеалы — он стал собой. А перед ним — глупая дикарка и жестокий убийца.

— И ты смел ещё не доверять Валанди мне? — это был не крик, не шёпот. Это был спокойный, пропитанный холодным безразличием голос. Кая, непонятно чем ведомая, отступила на шаг. Перед ней был не Гин. Это был страшный, холодный эльф, давящий одной только своей надменностью.

Произнеся эти слова, Гинтар выпрямился. И пусть он был ниже Закнеыла, лунной показалось, что сейчас он стоял на две головы выше него. Воздух вокруг них накалился, и это не означало скандал — Кая и звёздный действительно могли ощутить, как вокруг них повысилась температура.

— Гин, не испульзуй магию, — боязливо прошептала Кая. — Тебе понадо…

— Заткнись, — впервые он обратил на нее взор, и, о боги, лучше бы он этого не делал. — Не тебе говорить о чужой безопасности.

Кая пошатнулась, словно её ударили, и молча поглотила эти слова вместе с комом, вставшим в горле. Голова лунной виновато опустилась, и эльфийка просто ждала, когда те примут решение.

— Перестань, сейчас не время грызться между собой, — осадил его Зак.

Звёздного ничуть не испугал вид разгневанного Гинтара, но он был готов в любую секунду выхватить мечи, если придется.

— Мы вернём ее, я тебе обещаю. Ты же знаешь, что Валанди всегда попадает в неприятности, Кая здесь ни в чем не виновата, — сделал он ещё одну попытку пробиться через стену надменности и чувства превосходства туманного.

— Ни в чем не виновата? — усмешка, потом косой взгляд на макушку Каи, благо, она не видела того презрения, что пыталось прожечь в ней дыру. — Я говорил тебе, Кая, — услышав свое имя, эльфийка заметно вздрогнула, — что вечер мы можем обойтись без еды. Но ты ведь рогом уперлась. А ты, Зак, — медленно подняв лицо на звездного, Гинтар сделал шаг к нему, отталкивая оборотня, — я говорил, чтобы ты с ними обеими остался там. Нет, вам приспичило идти дальше.

Гинтар фыркнул звёздному в лицо и резко развернулся к горам, отказываясь продолжать диалог. Лишь спросил:

— Куда её могли повести?

— В темницы на втором подземном уровне. Сам ты ее не найдешь, я пойду с тобой, — Зак вновь схватил его за плечо.

— И я… — пискунла снизу Кая.

— Вернёмся в лагерь, и я расскажу, как устроено подземелье. Придумаем план спокойно, — он продолжал удерживать Гинтара, стойко снеся оскорбление.

— Рассказывай здесь, — строго произнёс Гин. — За это время, я боюсь представить, что с ней могут сделать, — но туманный всё-таки повернулся, однако лишь для того, чтобы ещё раз принизить свою подругу. — И что ты там делать собралась? Ты уже помогла, тебе не кажется?

— Гинтар, ты же понимаешь, что я не хотела.

Руки эльфа медленно сжались в кулаки. Неужели он собрался её ударить? Непонятно, пока он лишь застыл ледяной глыбой, но магический жар, окружавший их, медленно стал спадать. Слишком спадать. Туманный даже не контролировал то, что делал, он просто позволял этому случаться.

— Успокойся сначала, — Закнеыл загородил собой Каю и угрожающе положил ладони на рукоятки мечей. — Нельзя соваться в осиное гнездо, если ты даже не можешь контролировать свои способности. Ты убьешь нас.

— Я повторяю еще раз: говори здесь. Тебе ли не знать, что с ней могут сейчас там делать. Но ты тратишь время на разговоры, — однако, взгляд туманного прояснился. Лишь на секунду, и то, это было похоже на дуновение ветерка… такого слабого. Температура стала нормализоваться.

Закнеыл тяжело вздохнул. Похоже, его не вразумить. Он снял один меч с пояса и начал чертить им схему на земле, рассказывая обо всех закоулках пещер, что помнил.

Спокойный и рассудительный голос Закнеыла постепенно заражал Гинтара, но до конца он в себя всё же не пришёл. Кая была поражена, насколько обширные пещеры внутри гор, хотя так и не скажешь. А главное — запутанные. Уже через пять минут она забыла, через какие проходы нужно идти, дабы отыскать темницу. Да и дождь постоянно смывал рисунок. Ладно, будет по запаху искать.

— Тогда каков план? — спросила под конец лунная. — Мы должны ведь ещё и кольца забрать как-то.

— Вы пойдете за Валанди, а я к отцу. Так и внимание от вас отвлеку, — подытожил Зак. — Потом встретимся в коридоре на первом уровне, — он ткнул куда-то в рисунок. — По нему мы выйдем на Мертвую равнину.

— Один? А если что-то… случится?

После того, что тут устроил Гинтар, Кая была тиха и напугана, но скорее из-за Валанди и состояния туманного. Больше не было того возмущения в голосе, когда она смотрела на Закнеыла.

Услышав план и поняв свою задачу, Гинтар быстрым шагом пошёл обратно в лагерь, чтобы забрать как оставленные мечи, так и рюкзаки.

— Возьми, — Зак передал оружие солнечной Кае и кивнул на Гинтара. — Не отходи от него, он сам не свой из-за случившегося. Я пойду первым.

И он тоже ушел, только в другую сторону — на встречу с прошлым.

Эльфийка что-то хотела сказать, но слова застряли у неё в горле вместе с комом, который поднимался с каждой секундой. Она осталась стоять на месте, дожидаясь туманного. Вскоре, подошёл и он и, не бросив на лунную и тени взгляда, пошёл к горам, попутно создавая вокруг себя свои излюбленные льдины.

Если бы хоть кто-то из них удосужился ещё раз оглянуться, он бы заметил средь веток деревьев странного зверька, который уже на протяжении нескольких дней следует за ними, подглядывает и подслушивает. Сейчас он издал писк и вспорхнул, улетая к хозяину.

========== 13. Дом, милый дом ==========

Вход охраняло всего двое, Закнеыл не ошибся. Снаружи их и не заметить, но расположение стражи даже не изменилось за сотню лет, поэтому Зак легко обнаружил часовых. Он спокойно вышел из-за деревьев, и не скрываясь, медленно приблизился к ним.

— Я Закнеыл Алеантлар, сын короля Калантара, — представился он насторожившимся дозорным. — Отведите меня к отцу.

— Мы знаем, кто ты, — ответил ему один из них, недобро усмехнувшись.

— Предатель, — обнажил оружие второй.

— Великий Калантар захочет сам с ним разобраться, — осадил его первый, но с такой неохотой. Он бы и сам с радостью разделался с Заком.

Когда его повели к отцу, Закнеыл не сопротивлялся. Они шли протяженными коридорами и специально заходили в общие комнаты, чтобы как можно больше звездных видели, что их беглый принц наконец попался. Но он не ощущал должного позора, как предполагали стражники, а лишь сжигающее беспокойство за Валанди и группу спасения. «Да, покажите меня большему числу воинов, чтобы отвлечь их», — только и было в мыслях. К счастью, как и предполагал Зак, ни один звёздный не хотел пропустить это зрелище, поэтому чем глубже в пещеры они проходили, тем больше народу собиралось.

Оказавшись перед тронным залом, его стражи как триумфаторы открыли двери и вошли внутрь, представая перед королем победителями, будто они сами поймали беглеца. Зака поставили в центре просторного зала, ничуть не походившего на тронный зал во дворце солнечных. Это было мрачное помещение, которое почти не освещалось, каменные стены не украшали ни роспись, ни золотая отделка, а лишь несколько грубых глыб, похожих на статуи демонов. Трон возвышался на помосте, и Зак поднял глаза на собравшихся там звездных эльфов. Их было всего четверо, больше никого в зал не допустили, кроме двух стражей, сопровождавших беглеца.

Отец ничуть не изменился, в том числе и его манера держаться. Король возвышался над всеми не только благодаря трону и короне, но и своей аурой. Он будто заполнял собой все пространство вокруг, а сила, что исходила от него, не терпела неподчинения. Только взгляд изменился — в нем больше не было восхищения успехами сына, а лишь разочарование и презрение.

По правую руку от короля находился Кварагх — сильнейший после короля воин. Сколько Зак себя помнил, звёздный эльф всегда носил тот титул. Он задавался вопросом, почему Кварагх ни разу не попытался сместить отца с трона и захватить власть в свои руки, и единственным ответом, который приходил ему в голову, было то, что даже звёздным не чуждо понятие чести. А полученные знания о прошлом теперь добавляли к этому заложенное почитание крови Алеантлара — «освободителя» от гнета солнечных.

С другой стороны стояла Ливафейн в одежде служительницы Тали — их самой почитаемой богини. Ее Закнеыл знал хорошо и был удивлен, что она поднялась так высоко. Боялся представить, какими уловками она заняла пост высшей жрицы в таком юном, по меркам эльфов, возрасте. Она высокомерно смотрела на Зака и самодовольно улыбалась, мол, посмотри, от кого отказался.

А у ног короля, где по праву должна была находиться жена Калантара и мать Закнеыла, сидела полуобнаженная звёздная эльфийка и льнула к ноге своего повелителя. Ее тело было взмокшим от пота, будто Зак своим появлением прервал их акт соития на самом интересном месте, и она томно постанывала, так и норовя то прикоснуться к себе, то дотянуться до промежности короля, но он пресекал все её попытки. Эта картина не сказать, что сильно огорчила Зака, но он расстроился. Убегая, даже не подумал, что тем самым подписал смертный приговор своей матери. Хоть он и не испытывал к ней каких-либо родственных чувств, ведь с детства его воспитывал отец или учителя в академии, все равно было неприятно осознавать, что ещё одна жизнь угасла по его вине.

Для полной картины не хватало только главного палача, но Зак неприятно догадался, где он сейчас был. Мысленно взмолился, чтобы Гинтар успел спасти Валанди, пока ей не был нанесен непоправимый урон.

Век, что Закнеыл провел вне пещер, не прошел даром. Он копил мощь и знания не только звездных, совершенствовал свои умения владеть мечами, а также воспитывал в себе эмоции и чувства, присущие добрым расам, превращая их в силу, которой он позволил вырваться сейчас. Он гордо вскинул голову и без страха посмотрел в глаза королю. Их взгляды столкнулись в немой схватке, накаляя окружающий воздух. Аура в зале в разы потяжелела, будто на каком-то неосязаемом уровне тоже шла битва. И Зак ни на грамм не собирался уступать.

— Только посмотрите, мой блудный сын вернулся, — голос короля как мечом разрезал напряжение, царившее в зале. — Ты наконец решил достойно умереть?

— Ваше Величие, позвольте мне принести его в жертву Тали, — вмешалась Ливафейн. — Он должен долго мучиться на алтаре за нарушение порядка проведения ритуала.

Она одарила Зака плотоядной улыбкой и схватилась за рукоятку меча, желая прямо сейчас приступить к казни. Но король резким движением руки пресек ее речь и посмотрел на эльфийку так, будто она нарушила какой-то закон.

— Ливафейн, не смей прерывать слова Великого, — Кварагх тоже бросил в нее неодобрительный взгляд, на что она покорно опустила голову и отступила на шаг.

— Вы получили мой подарок? — рискнул тихо заговорить Закнеыл, привлекая к себе внимание. Увидев в их лицах непонимание, он ехидно оскалился. — О, я вижу, вы не в курсе. Позовите своего палача и спросите, кого они поймали сегодня.

Калантар одним взглядом спросил у стражей, что они об этом знают.

— Ганрил сегодня действительно доставил в темницы солнечную эльфийку, — припадая на одно колено, доложили стражи.

— Позовите Антала сюда, — приказал он им.

От этого имени Зака всего передёрнуло. Неужели Антал стал главным палачом? Этот скользкий тип был основным соперником за первенство в академии для Закнеыла. Он использовал омерзительные приемы, а к этому времени мог усовершенствовать навыки пыток, раз уж занял такой пост. Не повезло Валанди попасть ему в руки.

— Думаешь, притащив сюда одну солнечную, ты искупишь свои грехи? — с издёвкой спросил король. Он развалился на троне, широко раздвинув ноги и позволяя наложнице забраться к нему на колени. Заметив, с каким отвращением смотрит на это его сын, спросил: — Почему не спрашиваешь, где твоя мать?

Закнеыл молчал. Он уже знал ответ. Но король Калантар хотел ударить правдой в сердце сына.

— Я убил эту шлюху за то, что она породила такого отброса, как ты! — он громко рассмеялся, и его смех подхватили все остальные.

Закнеыл хотел было сказать, что от отброса в нем только отцовское, но опять смолчал. Все равно бы его слова потонули в диком смехе, а он лишь приблизил свою смерть. Проглотил это оскорбление. Ждал, когда король вдоволь насмеется, ведь вскоре у него больше не будет такой возможности — будет смеяться Зак, когда погрузит свой клинок ему в сердце. Да, он намеревался выпустить внутреннего монстра и убить их всех, но позже.

— Это не все, что я принес с собой, — заговорил Зак, когда зал вновь погрузился в тишину. — Солнечная нужна, чтобы задобрить нашу темнейшую богиню, — он улыбнулся жрице, одарил ее обжигающим взглядом.

Ему нужно ее расположение, и он знал, что получит его, стоит намекнуть на их былую связь, видел это по красной вспышке в глазах, по соблазнительным движениям Ливафейн.

— Отец, ты знал о пророчестве, что обещает магию эльфам? — вернулся он глазами к королю. — Прими меня назад, и я принесу тебе эту магию на подносе. Только для нас, для звездных.

— Почему мы должны верить твоим словам? — ответил за короля Кварагх. Но Закнеыл молчал, он смотрел только на отца и ждал его решения.

— Отвечай, — приказал король Калантар сыну.

— Уверен, ты слышал, — подчинился Зак после его слов. — Я много путешествовал, многое узнал, в том числе и о нашей истории. Наш род Алеантлар самый древний и берет свое начало от звёздного, сокрушившего правление солнечных. Он был сильнейшим магом, и солнечному королю не помог дажевеликий посох против него. Мы — его наследники, а я — тот, кто был избран, чтобы вернуть эту величайшую силу нам.

Замолчав, Зак наблюдал за реакцией присутствующих. Отец подался вперёд, увлеченно слушая его слова, не обращал никакого внимания на эльфийку, что извивалась у него на коленях. Жрица Ливафейн обхватила себя руками, уже предвкушая, какие пытки и ритуалы сможет устраивать, и возбуждалась от этих мыслей. И лишь Кварагх с сомнением покачивал головой. Оно и правильно, ведь с магией, он может и не стать уже величайшим воином, а может, этот титул и не нужен будет вовсе.

— Великий, Вы правда верите ему? — попытался он поставить под сомнения слова Закнеыла.

— Стал бы он приходить сюда в ином случае? — король Калантар верил. Во всяком случае хотел верить в эту силу, в возможность ее получения. Тогда он сможет наконец покончить с солнечными раз и навсегда, а дальше пустится захватывать остальной мир. Но он пошел на уступки своему воину. — Мы можем проверить его слова. Ливафейн, у тебя ещё осталось то зелье?

— Да, Ваше Величие.

Жрица спустилась с помоста, выуживая из карманов пузырек с прозрачной жидкостью. Она обошла кругом Зака, пожирая глазами каждый кусочек его тела.

— Ты все ещё помнишь? — шепнул Зак, только для ее ушей. — Я не забывал ни на минуту о тебе.

Оказавшись опять перед ним, Ливафейн прильнула к его груди, поерзала вверх-вниз, выпрашивая больше.

— Я помню каждый изгиб твоего тела, каждую чувствительную точку на нем, — Зак незаметно провел рукой по её пупку, вызывая дрожь у жрицы. — Помню, как ты поила меня вином и танцевала обнаженной после.

— Мы сможем это повторить после того, как ты ответишь на вопросы, — томно прошептала она, медленно подтягивая руку с зельем.

— Сделай это сейчас, — он опустил руку ниже ее живота, касаясь через штаны возбужденных губ. У жрицы вырвался тихий стон, и она залила зелье себе в рот и прильнула в страстном поцелуе к губам Зака.

Этого он и добивался. Как минимум половина зелья останется во рту у Ливафейн, а вторая прольётся мимо, что скроется от посторонних глаз.

— Ливафейн, отпусти его уже, — недовольно проворчал Кварагх, когда этот поцелуй затянулся. — Он в любом случае попадет к тебе, ещё наиграешься.

Жрица недовольно отпустила Зака — в этот момент он незаметно смахнул влагу с подбородка — и потеревшись о его пах бедром, отступила обратно к трону, соблазнительно двигая тазом при походке.

— Ну что же, если ты сказал нам правду, сейчас ты повторишь все то же самое, — довольно произнес король, вновь расслабляясь и притягивая к себе наложницу.

***

Валанди очнулась в темной пропахшей отходами камере. Руки ее затекли, а кисти сильно болели. Не сразу она поняла, что прикована цепями к потолку, а лишь попробовав пошевелить руками. Она твердо встала на ноги, чтобы хоть немного ослабить давление кандалов. И тут же ее настигла сильная головная боль, а от яркого света, вспыхнувшего в темнице, глаза мучительно жгло.

Через какое-то время к ней вернулось зрение, и Валанди увидела перед собой двоих звездных: тот, что схватил ее, и незнакомец. На лицах обоих играли зловещие улыбки.

— Я обещал тебе, что следующую добычу принесу поиграться, — проговорил один из них, оскалившись.

Второй продолжал молчать и внимательным взглядом осматривал Валанди с ног до головы.

— Я доволен, — заключил он. — А то в последнее время мне приносили полудохлых солнечных. С ними было неинтересно.

— Оставь мне немного, когда закончишь. Эта сучка убила моего напарника, я бы тоже не отказался с ней поиграть, — и вышел, запирая за собой дверь.

Валанди наблюдала за оставшимся звёздным. Что ни говори, а он так сильно отличался от Зака. Был более худым, даже тощим, лицо его сильно вытянуто, а впалые глаза отчётливо выделялись на нем. И то, как эти черные точки следили за ней, очень не нравилось солнечной.

— Чем мы с тобой займёмся сначала? — звёздный приблизился к Валанди и дотронулся её подбородка. Она с отвращением отдернула лицо, на что тюремщик только сильнее оскалился. — Строптивая, так даже интереснее.

— Не прикасайся ко мне, ублюдок, — выплюнула эти слова ему в лицо Валанди.

— А вот со словами поосторожнее, — он больно схватил ее лицо, не позволяя больше вырваться. — Иначе я отрежу этот острый язычок.

Она плюнула ему в лицо, за что получила увесистую пощечину. Ей было страшно, ужас проник в каждую клеточку тела, но именно этот страх призывал ее сопротивляться. Надежды выбраться самой не было, но она верила, что её спасут. Гинтар придет, нужно только продержаться.

— Не хочешь по-хорошему… — тюремщик вытер лицо. В его руках появился кинжал, и он плотоядно усмехнулся.

Лёгким движением руки он срезал всю одежду с Валанди, не задев ни разу кожу. Звёздный пошел в обход, чтобы осмотреть ее с каждой стороны, пока эльфийка находилась в онемении — настолько быстро и четко он сделал это.

— Что это у нас тут? — останавливаясь за ее спиной, проговорил звёздный. Он собрал золотые волосы со спины, чтобы видеть всю картину целиком. Валанди пыталась отстраниться, почуяв его пальцы на спине, однако цепи мешали ей это сделать. — Неужели Закнеыл тоже здесь? — шепнул он ей на ушко, отчего Валанди только сильнее съежилась.

— Отойди от меня, — попыталась она его пнуть, но промахнулась.

— Зверюшка нашего беглого принца выросла, — рассмеялся тюремщик.

— О чем ты? — у Валанди образовалось плохое предчувствие. Откуда он узнал, что она знакома с Заком?

— О, так ты не в курсе? Становится все веселее, — он никак не мог остановить свой жуткий смех. — Ганрил, похоже, даже не понял, какое сокровище попало ему в руки.

— Объясни, — потребовала Валанди. Она совсем не понимала сути слов говорившего, но беспокойство сжирало ее изнутри. Как она связана с Заком, кроме пророчества? Возможно ли, что остальные сейчас в опасности из-за него?

— Какое милое выражение лица, — звёздный вновь встал перед ней. — Я расскажу тебе, если ты будешь хорошей девочкой.

Он коснулся ее щеки и повел руку вниз на шею, ключицу. Лицо Валанди скривилось в отвращении, но она ничего не могла поделать. Лишь когда его рука легла на грудь, она дернулась в сторону от него, за что поплатилась болью.

— Мы же договорились, что ты будешь вести себя хорошо, — елейным голосом пропел тюремщик.

— Я не позволю тебе прикасаться ко мне, — с вызовом бросила Валанди, хотя сама не верила в это. Она находилась в плачевном положении — заперта в камере, а руки прикованы цепью к потолку; без какого-либо оружия в одной комнате с палачом звездных.

— Это мы ещё посмотрим.

Он опять положил руку ей на грудь. Валанди рванулась в сторону, и на коже остались неглубокие царапины. Тогда звёздный переместился к ней за спину, хватая сразу за обе груди и шепча на ухо, прижался сзади.

— Признайся, Закнеыл тоже играл с тобой после спасения? — его сладкий голос вызывал омерзение, а от прикосновений хотелось погрузиться в воду и долго тереть мылом их места.

— Зак не такой как вы, — Валанди вновь попыталась вырваться, но безуспешно.

— Да, он был лучшим из нас, — засмеялся тюремщик, отпуская солнечную. — Мы были соперниками в академии, — он проговорил это с каким-то восхищением. — До сих пор не понимаю, что заставило его спасти тебя тогда.

Для звездных назвать кого-то соперником было выражением наивысшего уважения и даже дружбы. Он с презрением взглянул на дерзкую солнечную, и в порыве ударил ее по лицу, разбивая губу. Валанди не удержалась на ногах, повиснув на цепях, но мгновением позже она снова встала и, сплюнув кровь, подняла на звездного глаза, в которых пылала нескрываемая ярость.

— Я покажу тебе, каким должен быть настоящий звёздный, — прошипел тюремщик и достал клинок.

Он резал ее нежную кожу, оставляя замысловатые узоры из ранок. На любые попытки солнечной отстраниться и нарушить кровавый рисунок, он вонзал острое лезвие в плоть, но так, чтобы она не умерла, а продолжала мучиться. Когда же Валанди переставала кричать, он вливал ей в рот целебное зелье и начинал все заново, методично вырезая завитки на коже.

Он смеялся над ее страданиями, слизывал кровь с лица, груди, живота… И получал от этого извращённое удовольствие. Когда же Валанди окончательно обессилела и морально, и физически, звёздный нажал на рычаг у двери, и цепи вытянулись, из-за чего солнечная опрокинулась на пол грязной камеры.

— Как хорошо, что тебя нельзя убивать, — он приближался к недвижимой жертве. Он знал, что она в сознании, но не сможет больше сопротивляться. — Знаешь, мы чтим традиции — последний удар тебе может нанести только Закнеыл. Так что я с тобой ещё долго смогу забавляться, прежде чем он появится здесь.

Пока палач подходил, снимал с себя одежду, а последние слова шептал уже на ухо. Он повернул Валанди лицом вниз и грубо взял ее сзади. Последняя мысль, которая проскочила у нее, прежде чем волна боли, отвращения и жалости к себе захлестнула ее, была: «Гинтар, твой способ не работает — кошмар не развеялся».

***

Кая и Гинтар без происшествий добрались до нужного входа. Быть может, окрестности из-за дождя не патрулировали — уж хоть один звездный должен был попасться. Или неужели эту пещеру совсем не охраняют? В любом случае вошли они без последствий, и у лунной тут же защекотало в носу. Теперь понятно, почему Закнеыл пах такими запахами — внутри было сыро, темно и холодно. Запахи мокрого камня и влажной земли неприятно защипали нос, но не это было худшим — помимо этих запахов Кая даже здесь, у самого выхода, чуяла кровь и гниль добитых эльфами жертв.

От одного только представления этих разлагающихся трупов и кубков с кровью у каждого звёздного в руке (так она это себе воображала) по коже пробежали мурашки. А вот Гинтар ни на что не обращал внимания: ни на запахи, ни на подругу. Он уверенно шагнул в темноту, и лишь изредка в его руке загорался маленький огненный шарик, дабы осветить путь. Когда слух лунной улавливал шаги, она касалась спины туманного, и тот всё понимал. Они тут же прятались за ближайшую груду камней или сталактитов, магические льдины испарялись. Враги проходили дальше, и пара оставалась незамеченной. Так медленно, но верно продвигались к темницам. Когда наступала развилка, оборотень останавливалась и доверяла Гинтару, ибо сама уже не помнила, куда надо идти. Где-то на третьем он застопорился сам — забыл, куда надо. Но собравшись с мыслями, он всё же выбрал правильный путь, судя по тому, как рассказывал Закнеыл.

Вскоре тесные и влажные пещеры превратились в огромные залы с каменными стульями, столами — это был верный признак того, что пара вышла на более заселённые части гор, но это значило, что шанс быть замеченными становился выше.

Кая, которая видела не так, как звездные, но всё равно лучше, чем Гинтар, узрела страшные картины в этих залах — на стенах, как трофеи, были вывешены аккуратные отбелённые черепа. Кая видела не только эльфийские кости, но гномьи, черепа кентавров… Каждый сталактит или сталагмит представлял из себя образ страшного демона, будто специально высеченный. Запахи становились невыносимыми — сотни звездных побывали здесь, а некоторые даже недавно — Кая вновь положила ладонь на плечо, на что Гинтар сразу спрятался за ближайший сталактит.

Им приходилось выжидать очень долгое время, чтобы те, кого учуяла Кая, вышли из-за поворота и прошли мимо. Туманный терял терпение. То и дело Кая ловила себя на мысли, что ей необычайно жарко или холодно, но Гинтар честно пытался не выходить из себя. Он всё ещё был зол на подругу, не видел никакой иной цели, кроме как вызволить Валанди.

Безусловно, и Кая беспокоилась за неё. Гин несколько раз ей сказал, что именно она повинна во всём этом, и оборотень стала в это верить всем сердцем.

Она боялась не только за Валанди, но и сердце болело за Закнеыла. Если с Валанди её просто грызла неизвестность, то, что касается звездного, лунная знала, что он просто пошёл на верную смерть. Один. И опять — всё из-за неё.

Пара продолжила свой путь. Наверное, спустя часы — Кая не могла понять, она не ощущала времени — оборотень стала чувствовать отвратительные запахи, настоящую вонь, которую ей везло никогда не чуять раньше — запахи смерти, насилия, крови и слёз. Были и другие запахи — пота, естественных выделений… Каю охватил настоящий ужас, ведь половина из этих запахов были настолько свежими… Это был верный признак того, что темницы рядом. Смрад был таким сильным, что даже Гинтар его почувствовал и ускорился, забыв о своей безопасности. Его засекли четыре бледные фигуры, стоящие на страже темницы. Но они не успели подать сигнала или броситься на врагов — в затылок каждого со всей скоростью понеслись ледяные иглы, выходящие уже из глаз, орошая пещеру потоком крови. Обычно Гинтар мог атаковать лишь двумя или максимум тремя льдинами, в то время как остальные держались рядом или летали недалеко от других врагов, но сейчас… Магические силы туманного возросли в несколько крат, что не могло не напугать лунную.

Ещё в лесу было понятно, что с ним что-то не так, но оборотень и подумать не могла, что Гин открыл в себе резервы из-за гнева. Что, разумеется, плохо скажется на его здоровье. И она ничего не могла с этим сделать.

Гинтар хотел было дёрнуться в темницу, но Кая остановила его, слыша приближающихся звёздных. Учуяв кровь, вражеские эльфы ускорили свой шаг и

вот они уже были в зале, где лежали их мёртвые товарищи. Врагов было шестеро: четыре эльфа и две эльфийки в достаточно открытых одеяниях, обнажающие бёдра и большую часть груди. Туманный не успел взять контроль над нужным количеством ледяных шипов — трое умерли мгновенно, а вот двое из них побежали на Гинтара, женщина — на Каю. Оборотень только и успела, что отпрыгнуть в сторону, но тем самым врезалась в каменную стену. Если бы не Закнеыл, который в первую и последнюю тренировку научил Каю, как следует отбивать атаку — она бы уже легла в этом страшном месте трупом. Воспользовавшись кинжалом Валанди, она блокировала атаку звёздной. Но у той было два клинка, а у лунной во второй руке — лук солнечной. И обратиться не могла — у неё были вещи Валанди и её рюкзак — она не могла позволить себе потерять эти вещи, а возвращаться за ними…

В общем, это ей и аукнулось — пока Кая отбивала кинжалом одну атаку, эльфийка воткнула второе оружие в стену пещеры. Метила в сердце, но лунная предвидела этот ход и увернулась, как только могла — клинок вошёл в камень, но лезвие прошло по плечу оборотня, ювелирно рассекая кожу и мясо. Кая скривилась от боли, и если бы не влетевший в затылок звёздной ледяной шип, та бы воспользовалась её оцепенением и добила.

Кая, тяжело дыша, отошла от стены и огляделась — противники Гинтара были мертвы, и она даже поверить не могла, как он смог справиться со звёздными без единой царапины? Туманный стоял спиной к Кае, а вокруг него с бешеной скоростью кружили семь… Нет, уже девять ледяных шипов. Его сила быстро росла.

Кая постаралась осмотреть его бок на наличие открывшейся раны — не видно. Вдохнула воздух, но в нос ударил не его запах крови, а её собственный. Стоило осознать, как боль от нанесённого пореза тут же охватила всю правую руку. Зашипев и схватившись за плечо, роняя всё оружие Валанди, Кая осмотрела порез: хоть рана была небольшой, но очень глубокой, и кинжал задел пару крупных сосудов.

Гинтар так и не взглянул на свою подругу, а подошёл к дверям темницы, бесчувственно переступая через трупы звёздных. Кае ничего не осталось, кроме как схватить здоровой рукой лук и надеть на себя, взять кинжал и пойти за ним.

Ощущая тянущую боль в низу живота и пустоту внутри, Валанди лежала, свернувшись в калачик, на холодном полу темной камеры, окружённая грязью и мерзкими выделениями. У нее не было ни сил, ни желания подняться и попробовать выбраться, ведь звёздный, закончив с ней, молча ушел и даже не потрудился закрепить цепи. Он сломал ее, убил бы, если бы она не нашла глубоко в себе крошечный уголочек счастья, в котором она смогла спрятаться. И поэтому никак не реагировала, когда камеру осветил спасительный свет и прозвучал родной голос. Она думала, что её зовёт тот Гинтар, в объятиях которого она спряталась где-то далеко в своем сознании.

Увидев бледное тельце, лежащее в клетке, Кая зажала рот рукой, боясь вскрикнуть от ужаса. Валанди? Это Валанди? Это маленькое, теперь уже не похожее на полную жизни эльфийку, та самая Валанди? Лунная выронила всё оружие, что у неё было в здоровой руке и опёрлась ей о стену, чувствуя, как подкашиваются ноги от увиденного.

Гинтар тоже долго смотрел на эльфийку прежде, чем сделать к ней шаг. И с каждым шагом его охватывали потерянность, скорбь и страх. Животный страх увидеть её ближе во всей «своей красе».

— Валанди… — это был не его голос. Кого угодно, но только не Гинтара.

Когда же до солнечной дошло, что голос тот был не воображаемый, она сжалась ещё сильнее: «Нет, Гинтар, не смотри!»

Гинтар бросил мимолётный взгляд на камеру. Клетку даже не удосужились закрыть, уверенные, что пленница просто не сможет сбежать. Наивные. Наивные смертники, которые умрут в ближайшие десять минут. Да как они смели? Как они смели прикасаться к ней? Как смели резать её чудесную кожу? Как смели пускать кровавую жидкость из её ран?

— Прости меня, — глухо прошептал Гинтар, входя в клетку и попутно снимая с себя плащ. — Я опоздал… Прости… Опоздал…

Ещё несколько раз он повторял эти слова, пока бережно заворачивал это искалеченное тельце, смотря только в её лицо, пытаясь разглядеть в этих глаза жизнь, блеск, что-нибудь, что бы успокоило его. Кая что-то жужжала над ухом, про какие-то зелья в рюкзаке, но Гинтар не слышал. Он только чувствовал, какая злость его охватывает. Кая сначала подумала, что это её просто затрясло от увиденного, но когда сверху на неё посыпалась пыль и мелкие камушки, лунная резко перевела свой взгляд на Гинтара. Мужчина держал в руках солнечную. Он медленно встал с ней и обернулся, совершенно на себя непохожий. Его глаза скрывала будто какая-то пелена, вокруг тела с бешеной скоростью летали маленький ледяные шипы, но их было намного больше, чем девять штук. Туманный эльф смотрел куда-то в пустоту, а камни сверху стали падать чаще.

— Гинтар, прекрати! — что есть мочи закричала Кая, надеясь дозваться до друга. — Ты нас убьёшь!

Но он не услышал. Кае ничего не оставалось, кроме как подбежать к нему и встать рядом, пока туманный медленно пошел к выходу из темницы, держа солнечную на руках. Прячась за его спину, Кая с облегчением увидела, что снаружи ничего не разваливалось, но на них тут же выскочили невесть откуда взявшиеся трое звёздных эльфов. Они и порога не успели переступить — шипы, все, как один, метнулись в лица врагов, немедленно умерщвляя их.

Кае стало не просто не по себе — она была в ужасе. От жестокости, от сумасшествия, которое овладело Гинтаром, но она молчала. Молилась лишь об одном — лишь бы Гин не принял Закнеыла за врага.

— Нам нужно найти Зака, — всё что смогла она из себя выдавить.

Но Гинтар помнил место встречи со звёздным эльфом, и вместо выхода он вошёл в другой коридор.

Кажется, больше пещеры не содрогались от магической силы туманного, но эти шипы и сильные порывы ветра, исходящие от Гинтара, говорили, что он всё ещё не в себе и даже не собирается брать над собой контроль.

========== 13,5. Темный принц ==========

— Гласка, я запрещаю тебе, — разрезав воздух длинным рукавом при взмахе рукой, Расарис отвернулся от проекции черноволосой ведьмы, но на свои запреты услышал лишь звонкий смех за спиной.

— Ты просишь меня о помощи, но связываешь руки. Я не просто так не являюсь Белым магом, Расарис. У меня другие методы. Которые, стоит отметить, гораздо действеннее твоих.

— Ты хочешь причинить вред невинным, оно того не стоит!

— Не стоит? — вскрикнула женщина, заставляя мага обернуться к прозрачному силуэту женщины. Глаза отчисленной загорелись красным сиянием, а лески волос взмыли вверх неприятными страшными локонами, словно их поднимал сильный поток воздуха. — Под угрозой все расы, Расарис! — взревела женщина. — Если эльфов не остановить, вместо нескольких умрут тысячи! Или ты давно не перечитывал летописи?

Расарис опустил голову, раздраженно дергая себя за бороду. Он понимал, что она права, но рисковать мирными жителями? Он не мог на это пойти, хоть и знал, на что шёл, прося о помощи Гласку. Он уже хотел было отключить связь с отчисленной, но ведьма вновь подала голос всё тем же тоном:

— Я буду делать всё, что в моих силах, Расарис. Если нужно будет — я начну убивать, но хотя бы один из этих эльфов не дойдёт и до третьего артефакта!

— Гласка, нет! — но выкрикнул он уже в пустоту. Ведьма исчезла, но неприятный осадок, который она оставила своими словами, никак не проходил.

— Расарис… — главный маг обернулся на голос. В дверях его лаборатории, которая находилась в самой высокой башне, показался Лакейт. Юноша обеспокоенно осмотрел своего наставника и сделал шаг в помещение. — Мы все беспокоимся о тебе. Ты не ешь и не спишь…

— Всё хорошо, мой мальчик. Не стоит волноваться обо мне, когда под угрозой спокойствие мира, — старший маг медленно подошел к юноше, пока тот отчаянно избегал его взгляда. Ему больно было видеть могущественного Расариса в облике дряхлого старика, в которого тот превратился в последнее время. Даже магией себя не поправлял. Лакейт осматривал высокие книжные стеллажи, которые ломились под весом томов в тысячи страниц. Он посмотрел на запылённый телескоп, к которому маг уже давно не подходил; небольшую алхимическую лабораторию, на которой были свежие ингредиенты для зелий… Он даже пытался сконцентрировать внимание на летающей в лунном луче пылинке. Но Расарис уже был перед ним и положил тяжелую руку на молодое плечо.

— Всё будет хорошо. Мы справимся.

— А вы уверены в том, что это действительно принесёт крах? — неуверенно спросил Лакейт. Бедный, глупый мальчик. Он не видел правды: не видел кровожадности в глазах звёздных, гнева в мордах лунных, жадности в лице туманных и отчаянье в устах солнечных. Нет, эльфы были слишком несчастны, чтобы спокойно принять дар и так же спокойно жить дальше. На вопрос мальчика тот лишь покачал головой.

— Новая война неизбежна, Лакейт. И я не могу думать о сне и еде, пока не буду уверен, что эльфы из пророчества остановлены.

— Может, я могу вам чем-нибудь помочь?

Расарис улыбнулся и хотел было покачать головой, но сколько надежды и желания было в этих глазах помочь старику. Пусть почувствует себя важным в этом деле. Ему полезно будет чувство собственной значимости.

— Я послал магического следопыта на поиски эльфов. Следи время от времени. Если он вернётся, немедленно сообщи мне! У меня для него есть другое задание. А когда…

— Этот?

Расарис повернул голову в сторону открытого окна, через которое переваливался телескоп, и действительно в него влетело маленькое создание. Сиреневая птичка опустилась на голову старшего мага и превратилась в пыльцу, которая тут же засосалась в ухо Расариса. Пробыла там несколько секунд, передавая воспоминания, и вернулась обратно на голову в форме всё той же птички.

— И как? — с нетерпением спросил Лакейт.

— Нам может повезти, — правда, сам маг в эти слова не верил, — и звёздные эльфы сделают за нас всю работу.

— Они пошли к Мутным горам?

— Верно, — на старческом лице появилась грустная улыбка. Плохо желать кому-то смерти, но лучше они, чем сотни жизней. Расарис подставил свою ладонь к птичке, и та перепрыгнула с головы на неё, ожидая новых приказаний. — А ты, мой маленький друг, будешь следить теперь за другим человеком. Докладывай мне о каждом шаге Гласки, где она и что планирует.

Птичка открыла ротик, но никакого звука не выдала. Только взмахнула крыльями и вылетела обратно в окно. Расарис видел во взгляде Лакейта вопросы, но молодой маг не рисковал спрашивать. Кто он такой, чтобы спорить? Но вот отчего старейшина поставил действия Гласки под сомнения — это вопрос.

— Иди отдыхать, мой мальчик. Ты сегодня хорошо потрудился на призыве мантикоры.

— А когда мы сможем снять с неё барьер?

— Это мы сделаем только в том случе, если эльфы подберутся слишком близко к нам. Я надеюсь, до этого не дойдёт. А пока… — Расарис ещё раз похлопал молодого мага по плечу и ненавязчиво повернул лицом к выходу: — А я пока попробую использовать накопленные силы на магический удар, — но, поймав на себе вопросительный взгляд, отвечать не стал. Не хотел старик падать в газах молодого мага. Не должен он знать, что Расарис хотел одним махом попытаться справиться как с ужасными звёздными, так и с пророческими эльфами. Как он и говорил — грех за убийство должен лечь на его плечи, как ответственного за спокойствие этого хрупкого мира. И если нужно — он обагрит свои руки.

***

В тронном зале уже активно обсуждались перспективы, которые открывала перед звездными магия, ведь Закнеыл успешно прошел повторный допрос. Он слушал их жуткие планы, и в жилах стыла кровь. Одно предложение Ливафейн пробудить вулкан в горах Хатора, чтобы он выжег подземный город гномов, заставило его содрогнуться. Хорошо, что все были настолько увлечены беседой, что не заметили этого движения.

— Закнеыл, а что бы первым сделал ты, заполучив эту силу? — вдруг обратился король к сыну.

«Уничтожил бы всех звездных», — хотелось прокричать ему, но он оскалился и открыл рот, чтобы выдать очередную ложь, когда от этого его избавила распахнувшаяся дверь: палач наконец почтил своим присутствием короля.

— Почему так долго, Антал? — рявкнул на вошедшего Кварагх.

— Солнечная попалась стойкая, пришлось повозиться, чтобы сломить ее волю, — довольно произнес палач и со злобной улыбкой повернулся к Заку. — Я не поверил, услышав, что ты добровольно вернулся. Даже решил оторваться от твоей игрушки.

— Рад, что угодил тебе, — Закнеылу приходилось выдавливать из себя слова. — Передай ее потом Ливафейн, мы должны будем умилостивить нашу богиню.

— Не так быстро. Я еще много чего хочу ей показать, — Антал с безумным взглядом предался мечтам. — Помнишь, на двенадцатом году обучения нас посвящали в основы жречества и ту церемонию?

— Ах, позволь мне участвовать в этом, — с нездоровым желанием влезла в разговор Ливафейн.

— Как я могу не исполнить просьбу высшей жрицы? — покорно склонил голову палач, но смотрел только на своего заклятого соперника. Другие не заметили, но Антал слишком хорошо знал Закнеыла и видел в его взгляде злость и презрение. Как же он скучал по этому! По тому, чтобы доставать его: — Если хочешь, тоже присоединяйся. Чем больше нас будет, тем веселее.

Как же Закнеыл хотел стереть мерзкую ухмылку с лица Антала. Он убьет его только за мысли сотворить такое с Валанди. Слишком хорошо помнил, какими отвратительными могут быть звездные в своей похоти, и тот ад, что творился на любой их церемонии.

— Кто бы мог подумать, что мой сын вернется с отличными вестями, — король привлек внимание. Казалось, что в его взгляде на Зака вновь промелькнула гордость. — Антал, ты слышал, что Закнеыл собирается вернуть нам магию?

— Магию? Как интересно, — палач с досадой повернулся к королю Калантару. Он-то рассчитывал увидеть мучения Зака, его казнь, а не… это. — И каким образом?

— Ты пропустил допрос с пристрастием, — Ливафейн прильнула к Заку, беря его под руку. Антал посмотрел на это действие с презрением, однако скрыл свой взгляд от жрицы. Он всегда хотел заполучить ее себе, не только назло ему, однако, даже после предательства, она липнет к принцу.

— Твоя солнечная такой бойкой оказалась, я повеселился на славу. Сам тренировал ее? — кольнул Антал.

— Нет. Нашел ее недавно. Не мог же я вернуться без подарка, — Зак притянул к себе Ливафейн, зная, что это взбесит палача.

Антал презрительно зашипел, но это скрылось за звонким смехом эльфийки. Однако и ее смех вскоре перекрыли громкие стоны наложницы. Она таки добилась внимания от короля, он жёстко насаживал ее на себя, терзая округлые груди зубами. Продлилось это недолго. В последний раз он с силой вжал ее в себя, подаваясь вперёд сам, и кончил в нее, после чего грубо скинул с колен и попросил убрать использованную эльфийку отсюда.

Наблюдавшая за этим действом, Ливафейн закусила губу и одной рукой принялась гладить через штаны Закнеыла, желая, чтобы он сделал с ней то же самое. Но ему было противно наблюдать за отцом, и даже если бы захотел, у него не встал бы. Кварагх спокойно поднял наложницу на руки и удалился вместе с ней из зала. Это был самый удобный момент, чтобы заполучить кольца.

— Что-то не так? — слишком самодовольно произнес Антал, и это сбило с толку Зака. — Ты ведь пришел сюда не за прощением, я прав? Выражение твоего лица говорит о другом.

Закнеыл не заметил, как скривился от отвращения, не знал, что кто-то наблюдал за ним в этот момент, но и отрицать уже не было смысла. Резким движением оттолкнув от себя Ливафейн, он вытащил клинок и всадил его под ребра палачу, прижимая его к себе. Тот и не успел толком отреагировать, хоть и ожидал такого поворота событий, но Зак всегда был быстрее, просто никогда не стремился убить соперника. Поэтому палач и не рассчитывал на такой скорый исход их борьбы. Даже спустя сотню лет Антал не мог сравниться с Заком.

— Это за Валанди, — последнее, что он услышал в этой жизни, и почувствовал, как провернулся клинок у него в груди, доставляя невыносимую боль. Он ещё находился в сознании, пока падал, ощущал покидающую его тело жизнь вместе с теплом и кровью. И только в момент соприкосновения с полом его сердце остановилось, и глаза перестали видеть, запечатлев на сетчатке изображение недосягаемой спины принца.

— Я так и знал, сопливое ты отродье! — зашипел Калантар.

Король поднялся с трона, готовый казнить сына сам, здесь и сейчас. Но Зак и здесь оказался быстрее. Что заставило двигаться его с такой неестественной скоростью, неизвестно. Но факт был в том, что он преодолел все мыслимые законы бытия, оказавшись подле трона в считанные мгновения. «Великий» не успел и меча вытащить из ножен, как на его руку упал клинок Закнеыла, срезая кольца вместе с пальцами. Схватившись за искалеченную руку, король оглушительно завопил, и Зак прервал бы его страдания одним точным ударом, если бы не вмешалась Ливафейн. Своим хлыстом она оплела занесенную для удара руку и рванула на себя, заставляя принца повалиться на пол. Вторым клинком он перерезал кнут, и схватив отделенные пальцы отца, метнулся к выходу.

Но жрица не могла его так легко отпустить. И пока король истошно кричал, пытаясь дозваться Кварагха, она вытащила свой меч, преграждая путь Заку.

— Отойди, Ливафейн, я не хочу тебя убивать, — предупредил ее Закнеыл.

— Как жаль, живой ты принес бы мне больше пользы, но твоя смерть от моей руки вознесет меня на вершину славы, — безумная, она даже не видела опасности перед собой и бросилась на Зака.

Он правда не хотел причинить ей вреда. Она была по-своему дорога ему, не одно десятилетие они провели вместе. За свою жалость Зак и поплатился. Он осторожничал, старался просто вырубить жрицу, не причинив ранений, но она пыталась его убить, безжалостно принести в жертву злой богине. Поэтому ей и удалось достать Зака: зачарованный меч рассек грудь принцу до кости, тут же прижигая рану. Боль была адской, мало того, что она глубоко порезала его, так ещё и магия в лезвии жгла. Закнеылу с трудом удалось отвести второй удар раскаленного меча. Ему приходилось сражаться одним клинком, потому что во второй руке держал драгоценные пальцы.

Поняв, что если продолжит беречь Ливафейн, живым не выберется, он сделал выбор в пользу спасения. Ведь на кону сейчас была не только его жизнь. Но и здесь ему помог случай — по неизвестной причине стены пещеры содрогнулись, как от землетрясения, коих в этих землях никогда не было, и с потолка посыпалась мелкая крошка, один из камушков которой задел жрицу, отвлекая ее внимание. Зак воспользовался этим и проскользил клинком по длинному лезвию меча, отталкивая у самой рукояти в сторону. Ливафейн, чтобы не потерять оружие, пришлось развернуться за ним и открыться с правого бока. Она не успевала с размаху нанести удар, хоть он и получился бы сильным, будь у нее больше времени, но Зак не тот противник, который не воспользуется выигранным преимуществом. Сильно пнув жрицу в колено, он с громким хрустом сломал ей ногу, заставляя с криком повалиться. И кинулся бежать со всех ног, чтобы успеть покинуть зал, пока не вернулся Кварагх с подкреплением.

***

Закнеыл несся по коридорам, преследуемый всеми звездными, что находились подле тронного зала. Он вилял из одного поворота в другой, пытаясь сбросить хвост, но неизменно стремился к месту встречи. По дороге успел надеть кольца на себя и теперь мог сражаться в полной мере. Часто натыкался на неожиданно выскакивающие мелкие отряды звездных, но рядовые воины не могли ничего с ним поделать — принц был слишком силен, и у него была цель куда важнее. Он не неуязвимый — Зак получал в этих стычках ранения, но они были настолько незначительны, что он их и не замечал, хотя весь уже покрылся кровью. Неизвестно, правда, чьей больше: врага или своей?

В это время Кая не отходила от Гинтара ни на шаг. Сам он шёл относительно медленно. Видимо, остатки разума верно кричали ему, что если он будет неожиданно выбегать из-за углов, какой-нибудь скрывающийся там звёздный успеет проткнуть его раньше, чем тот успеет воткнуть льдину ему в лоб.

Сама же лунная словно была слепа — от грохота, создаваемого трясением и падающими с потолка камнями, она ничего не слышала, а Гинтар убивал звёздных кучами, и запах крови, сырости и камней перебивал всё вокруг.

Когда Гинтар открыл ещё одну дверь, Кая выглянула из-за его спины и увидела большой холл, в котором было множество дверей. Быть может, звёздные тут отдыхали и перекусывали, так как по периметру были столы с разными блюдами, стулья, а на полу нарисованы какие-то странные символы. Кая даже не хотела думать, чем они были сделаны.

И пока Гинтар делал шаг, а оборотень осматривалась, противоположная дверь распахнулась, и в комнату влетел звёздный. Гинтар даже взгляда на него не бросил — во врага тут же полетели все его иглы. Но Кая успела среагировать быстрее туманного, и она истошно заверещала, признав во враге Закнеыла:

— Гинтар, нет!

Увидел ли или услышал, но иглы остановились в сантиметре от его лба.

Закнеыл чисто на рефлексе поднял клинки перед собой, загораживаясь от угрозы. Но так как атаки не последовало, он рискнул опустить мечи и, медленно обходя замеревшие льдины, приблизился к союзникам. Даже спросить не успел, что случилось, лишь увидел сжавшийся комочек с золотыми волосами на руках у Гинтара, как со всех сторон повылезали отряды звездных.

— Закнеыл, будь ты проклят, предатель! Я знал, что тебе нельзя верить, — раздался над всеми громкий голос Кварагха, и сильнейший звёздный эльф вышел вперёд. Он перехватил поудобнее копьё двумя руками и оскалился. — Займитесь остальными, принца я беру на себя.

Как по приказу, звёздные сорвались с места, но первые же шевельнувшиеся поймали ледяные иглы. Однако противник превосходил числом, и сколько бы Гинтар ни убивал, врагов меньше не становилось.

Да и мысленно туманный с лунной уже попрощались с миром — Гинтар стал атаковать только тех, кто переходил невидимую черту, но он просто не успевал. Из-за свей ноши он не мог схватиться за мечи, да и всё равно с ними бы получил один из первых смертельных ударов. Кая не рисковала выходить из-за спины друга — она просто не могла уследить за льдинами и отчего-то была уверена, что Гин сейчас просто слеп. Но и его силы стали слишком быстро уходить.

Стены и пол пещеры содрогнулись вновь так, что почти все потеряли равновесие и упали, но это уже была не вышедшая из-под контроля магия туманного — об этом говорил его шокированный взгляд. Кая только и успела схватиться за торчащий в стене камень, дабы не упасть, а тем временем откуда ни возьмись посыпался большими хлопьями снег.

Закнеыл не сразу заметил это странное явление, все его внимание было приковано к Кварагху. Тот хоть и был крупнее, но не менее поворотлив, а копьём орудовал так ловко, что у Зака практически не выпадало шанса контратаковать, не то что попытаться помочь остальным. Ему пришлось уйти в глухую оборону, и лишь изредка удавалось подобраться к сильнейшему звёздному, чтобы провести атаку, которая разбивалась, однако, о многовековой опыт воина.

А помимо непонятно откуда взявшегося снега происходила ещё одна странность: кулон Валанди, который чудом сохранился на ней, засиял ярким светом, лучи которого пробивались даже сквозь плотную ткань плаща, в который завернул Гин солнечную.

И пока все приходили в себя — кто-то озирался по сторонам, кто-то был готов отбить новую атаку — далеко-далеко от того места в небе происходила другая битва. Высоко-высоко, рассекая воздух своими острыми крыльями и сотрясая кроны деревьев громким кличем, в небесах парил призрачных орёл. Он был огромен, и взмахом своих крыльев мог накрыть небольшой домик. Его перья имели голубой цвет, из-за чего проходящие внизу люди или работающие в полях не могли его заметить на фоне того же лазурного неба. Но он был не один в этих бескрайних просторах. Впереди него летела белоснежная призрачная горлица, которую многие могли спутать с быстро плывущим облаком. Когда орёл настигал её, горлица резко взмывала в облака и бросалась на грозного магического хищника сверху, раня его крылья и пытаясь затормозить.

Но магические существа не чувствовали боли, у них была лишь одна цель — добраться до своего пункта назначения первыми, и лучшее, что они могли сделать, это затормозить противника. Орёл, если и настигал горлицу, то только успевал клюнуть в спину, но молодая голубка была слишком проворна — она ловко уходила от его когтей, и свою медлительность по сравнению с ним она восполняла прыткостью.

Так магические птицы добрались до Мутных гор, и когда орёл потерял всякий интерес к своей добыче, он камнем стал падать вниз, желая только добраться до своей добычи первым. Горлица понимала — не успеет. Не сумеет найти их, не успеет спасти. Пока орёл будет рассекать камни своими крыльями, она будет искать их и потеряет слишком много времени. Но не может опоздать!

Сложив крылья и начав падать камнем вместе с орлом, голубка засветилась изнутри и распалась на несколько ослепительных лучей. Каждый из этих лучей отыскал в горах входы в пещеры звёздных и проникли внутрь, пока орёл выбрал лишь один вход.

Гибкими струями света горлица проникла вглубь страшного места, озаряя всё вокруг и ослепляя испуганных от этого звёздных. Но чем ближе она приближалась к цели, тем больше становилось бегущих вперёд звёздных. Они замирали, оглядывались, кричали, слепли от нескончаемого потока света, что проходил сквозь них.

Последняя преграда — холл, где бились эльфы. Свет со всех дверей ворвался внутрь, заставляя звёздных, да и эльфов из пророчества, зажмуриться от яркого света. Лучи соединились над солнечной эльфийкой, и теперь над ними вновь возвышалась прекрасная горлица, обхватившая своими полупрозрачными крыльями их и Закнеыла, толкнув к своим союзникам.

В эту же секунду с оглушительным кличем в холл влетел призрачный орёл и, издав ещё один боевой клич, он врезался головой в свою противницу, взрываясь и сокрушая ударной горячей волной всё и вся. Такого удара стены пещеры не могли пережить, и большими камнями, валунами начали разрушаться, насмерть придавливая звёздных. Всех!

Но сквозь тело прекрасной белоснежной птицы не могли пройти ни взрыв, ни рушившийся потолок.

Это продлилось недолго, но эльфам казалось, что целую вечность. Особенно Гинтару, который вроде как и боялся к себе прижать Валанди, но из-за тряски, из-за страха, что на них всё-таки что-то обвалится, прижимал как можно крепче. Кая боялась открыть глаза — как только произошёл взрыв, она прижалась к чьей-то спине и зажмурилась, мысленно молясь, чтобы это все быстрее закончилось.

И лишь когда наступила полная тишина, когда даже перестали валиться мелкие камешки с насыпанных гор, эльфы рискнули поднять глаза. Пещера была завалена на полметра; от врагов остались лишь торчащие из-под завала конечности: ноги, руки, головы.

Горлица медленно расправила крылья, выпуская спасённых из светового щита, и, бросив на них зазывающий взгляд, метнулась в одну из приоткрытых дверей, через которую ещё можно было выбраться из завала. Так, разбрасывая невидимой силой преграду в виде трупов, валунов, камней, горлица вывела их на улицу, где растворилась с белоснежном сиянии.

Они не стали задерживаться на этих проклятых землях, а решили идти вперёд, как можно глубже в леса. Был лишь один привал — чтобы осмотреть состояние Валанди. Никаких костров, никаких перекусов — передохнули, напоили её зельями, осмотрели и двинулись в путь. Гинтар ни с кем не разговаривал — он всё ещё был зол, был не в себе. Его взгляд был обращен только на солнечную; теплота и беспокойство во взгляде, если такое проскальзывало, было дарено лишь ей.

Кая шла позади всех.Она воспользовалась этим привалом, лишь чтобы скрыться с глаз остальных и в лесу зашить свою рану. Но признать, что ей было тяжело и больно, не смела. Всё ещё искренне веря в то, что это её вина, было просто стыдно задерживать группу вновь, да ещё и пока они здесь. Стиснув зубы, оборотень сделала три шва и побежала нагонять остальных, даже не перевязав.

Вряд ли кто-то заметил её рану — старалась прикрыть плечо плащом. Оно было темно-зеленого цвета, и впитанная кровь была не так ярко видна. Шла она позади группы, как обычно, что мало могло вызвать подозрений. По-хорошему, было бы здорово ещё и травы наложить на рану, но у неё просто не было времени.

Поздно ночью, когда только сам Гинтар был уверен в том, что они в безопасности, туманный предложил сделать привал на ночь. Наконец-то Кая могла вздохнуть спокойно и подойти к Закнеылу для обработки его ран, до которых не могла добраться ранее.

Гинтар чуть ли не упал на землю, не в силах даже костра разжечь — наконец-то его магические силы иссякли, и задействовалась больше жизненная. Он высох в прямом и переносном смысле, но с какой же любовью его глаза смотрели в лицо Валанди. С любовью и с таким глубоким чувством вины, что просто не передать. Он молчал. Он не хотел с ней говорить; понимал, как ей сейчас плохо, и всё, что мог сделать туманный, — это просто быть рядом.

Несмотря на то, что все её раны вылечились, Валанди за все время пути ни разу не пришла в себя. Разум погрузился в глубокую спячку и исцелял сам себя. Лишь на короткое мгновение, когда Гинтар уложил ее на землю и сам устроился рядом, был проблеск. Она уткнулась ему в грудь лбом и крепко сжала рубашку кулачками.

Когда Кая подошла к звёздному, Зак позволил осмотреть себя. Он был ранен много, но в большинстве несущественно, только на груди, где его коснулся меч Ливафейн, зиял глубокий порез, рассекший в одном месте мышцы почти до кости.

— Почему ты сразу не попросил зелья? — тихо спросила Кая, вытаскивая иглу и нитку. — Я ж позади иду — не вижу. Снимай верх.

Девушка повернула голову в сторону Гинтара, хотела предложить ему выпить зелья или что-нибудь, но побоялась к нему вообще обращаться. Хотя сам он был в сознании, взгляд хоть и искрился любовью, но он стал слишком быстро тухнуть. Только губы шевелились — он что-то шептал своей любимой, но оставался глух ко всему.

— Бывало и хуже, — выдавил Зак, морщась при попытке раздеться, и механически поинтересовался: — Сама-то в порядке? Я чую твою кровь.

Честно, он взглянул бы на нее с беспокойством, и, возможно, в голосе было бы больше нежных ноток, но встреча с отцом словно вытянула из него все хорошее, оставив лишь тягучий осадок самого ужасного в нем — безразличия.

— Задели один раз — совсем не страшно. Завтра корочка уже будет… Ляг.

Но вспомнив о своей руке, Кая ощутила, как рана стала жечь, чего обычно не бывало. Засунув эту мысль куда подальше и пообещав себе наложить трав позже, оборотень помогла Заку лечь на землю, после чего стала медленно протыкать кожу.

— Как всё прошло? — рискнула спросить девушка и с надеждой посмотрела в глаза звёздного. — Кольца?..

Зак снял перчатку и показал руку Кае. На его пальцах красовались четыре толстых перстня с замысловатыми рунами. На каждом была своя надпись.

— Одно было у меня с самого начала, как у наследника, — объяснил он, показав кольцо на среднем пальце. — Остальные я отнял. Укоротил руки отца на пару пальцев, — и чересчур довольная, пугающая улыбка поселилась на его лице.

Кая как завороженная смотрела на эти перстни, и с её губ вырвался вздох облегчения.

— Слава богам, всё это было не зря, — прошептала она. Лунная не стала долго маяться с его раной — сделала буквально пару швов, дабы не причинять ему боль лишний раз. Потом закопошилась в своём рюкзаке в поисках трав. — Я… — замолчала. Как странно, Гинтару бы это было сказать — раз плюнуть, но здесь отчего-то нужно было заставить себя. Не потому что не хотелось… Хотелось. Дабы пауза не была совсем уж глупой, она затолкала в рот травы и долго тщательно пережевывала. Лишь когда стала наносить, добавила: — …рада, что ты жив, — и дабы не почувствовать себя глупой (а именно такой она себе сейчас казалась) спросила: — Так твой отец жив? Или ты его убил?

— Такого не убьешь, — и Зак рассмеялся, нервно и как-то даже безумно.

И только сейчас он понял, каким был идиотом, насколько глупыми смотрелись его потуги стать хорошим. Он сбежал от звездных, но от себя самого не сбежишь. Слова Гинтара, хоть и брошенные в гневе, дошли до него. Он убийца, всегда им был и будет. И даже Кая считает его монстром. Он не хотел, чтобы она так думала.

— Я тоже рад, что ты… что вы все выбрались оттуда, — он положил руку без перчатки поверх ладоней Каи, которая заканчивала наносить смесь, и прикрыл глаза.

Лунная как-то странно дёрнулась, и замерла, будто бы боясь пошевелить ту руку, что легла на неё. Она долго буравила взглядом то его пальцы, то его лицо — благо, он не видел этого.

— Отдыхай, — только прошептала она и, мягко выдернув свою ладонь, встала и отвернулась от эльфа. Теперь для неё было самое сложное: туманный. — Гин, — позвала девушка друга, но тот никак не отреагировал. — Гин, я могу осмотреть тебя? — вновь молчание. Могло показаться, что он спал, но нет, его глаза были полуоткрытыми, зрачки уставлены на лицо Валанди, а рука, гладящая девушку по золотым локонам, светилась, отгоняя все кошмары. — Давай я тебе хотя бы травы дам для сил, Гин.

— Не трогай меня, Кая, — сквозь зубы проговорил туманный, так и не взглянув на девушку. Оборотень вновь дёрнулась, но теперь словно от удара. Лучше бы действительно ударил, не так больно, как брошенные слова.

— Тогда отдыхайте. Я схожу на охоту.

— Я помогу, — Зак приподнялся, но боль сдавила грудь, к тому же травы вступили в реакцию, нещадно жгли кожу и проникали внутрь, заставляя его повалиться обратно.

— Мой герой, — скептически обратилась она к звёздному. — Я и сама справлюсь. Приду, костёр тоже сама разожгу, не смей вставать.

Был бы сейчас Гин в другом настроении, она бы его заставила помочь, но подходить к туманному лишний раз не хотела.

========== 14. Глупость — не порок ==========

Ещё ночью Кая проснулась от сильного жжения в руке. Открыв рану, она недовольно поморщилась и пошла в лес, набрать обезболивающих трав, половину из которых съела сразу. Хотя было бы лучше их заварить, но в лесу выбирать не приходилось. Когда она вернулась, то увидела недремлющего Гинтара. Кажется, он так и не двинулся с самого ужина, к которому так и не притронулся. Кая смолчала и легла спать, ещё долго ворочаясь от боли, прежде чем уснуть.

Гинтар же стал медленно приходить в себя. Когда он понял, что стал замерзать от пережитых «приключений», в голове туманного, словно в замедленной съёмке, воспроизвелись события, когда он себя не контролировал. Он вспомнил все гадости, какие сказал Кае и Заку, и зажмурился от ужаса. Он понял, что с ним произошло, но до конца не хотел верить. Однако, прокручивая всё это раз за разом, осознал: магия брата перестала действовать — Гинтар вновь становился неуравновешенным.

Это было страшно. Он помнил, какие ужасы творил в своей семье. И надо же было разрушить столь сильную защиту брата одним лишь страхом и гневом. Думая об этом, Гинтар не понял, как уснул от усталости и морального истощения.

Ему ничего не снилось, лишь раз за разом он видел лица: опустошенное лицо Валанди, испуганное — Каи и взволнованное — Закнеыла. Но спал он чутко, ведь в его руках было дорогое ему сокровище, которое он очень боялся упустить.

На утро Валанди наконец очнулась. Она проснулась от нового кошмара. Осторожно выбралась из объятий Гинтара, тихо нашла свою сумку, и чтобы никого не будить, устроилась на краю лагеря, завернувшись обратно в плащ Гина. Ей было стыдно, ей было больно, она не знала, как будет смотреть в глаза окружающим, и хотела сбежать, просто исчезнуть, но не смела даже пошевелиться. Почему ее сознание не может заблокировать эти воспоминания, как и в детстве? Она невидящим взглядом смотрела в точку перед собой и пыталась уложить кашу в голове, от чего ей становилось только хуже.

Поняв, что его руки больше ничего не удерживают, Гинтар вскочил и огляделся в испуге. Нет, всё хорошо, Валанди рядом… Но как от него далеко. Туманный поторопился сократить это расстояние. Он сел рядом с ней, сбоку, обнял так крепко, как только мог и, не говоря ни слова, поцеловал в висок, извиняясь взглядом, прикосновениями… Кая виновата? Закнеыл виноват? Он сам виноват. Нужно было настаивать, чтобы солнечная осталась ещё в том лагере. Он также виноват, что подверг всех опасности со своей магией.

— Валанди, — тихо, с безграничной нежностью нашептал ей на ухо. — Я не уследил. Прости.

Она никак не отреагировала, погруженная глубоко в свои мысли, она даже не заметила, что он сел рядом. Гинтару ничего не оставалось, кроме как тихо сидеть рядом и крепко обнимать свою солнечную.

Спустя несколько минут в небе появилась бумажная птичка и стремительно спускалась к ним. Гин нахмурился, решив, что это очередное письмо из дома, но… Так скоро? Он вытянул одну руку, не желая выпускать Валанди до конца, чтобы поймать птицу, однако та ловко увернулась и, ударившись о золотую макушку, упала рядом.

Взгляд Валанди прояснился, и она вытянула руку, подбирая бумагу. Тогда она и почувствовала на себе сильные, но нежные руки Гинтара. Она с благодарностью прижалась к нему и развернула письмо, чтобы он тоже мог прочесть:

«Дорогая малышка, прости, что пришла так поздно. Мне нет оправдания. Надеюсь, что тот приятный туманный эльф сейчас рядом с тобой. Ты не одна в своем горе. Крепитесь. Твоя любящая сестрица Силейз».

Гинтар прочитал, но на это ничего не ответил. Он не обратил внимания на эти приятные слова о себе, не осознал, кто именно это писал. Какой смысл? Ведь уже всё произошло.

— Валанди, — вновь позвал эльф солнечную. — Я могу тебе хоть чем-нибудь помочь? — но всё же он сжал девичью руку с письмом и прижал к своему сердцу, неотрывно смотря в печальные глаза эльфийки.

Она ответила не сразу. Боясь поднять на него глаза и увидеть в них разочарование, Валанди открыла было рот, но закрыла обратно. Крепко сжав его руку, она слабым голосом промолвила:

— Я… отвратительна. От меня одни проблемы.

— Ты прекрасна! — не дав ей и последнего слова договорить, сказал Гинтар. Он коснулся ладонью её щеки и медленно повернул к себе. — Ты прекрасна, что бы с тобой ни случилось, — эльф с охотой, без тени презрения и отвращения потянулся к её губам, но остановился, спрашивая разрешения.

Несмело, будто прося прощения, что забирает слишком многое у него, она ответила на этот поцелуй. Но он ей был нужен, нужен Гинтар, весь целиком и только он. Даже то письмо от Силейз — единственного родного человека — не вызвало у нее никаких эмоций.

Гинтар целовал долго, словно доказывая свои слова, что ему было все равно. Но целовал невесомо, боясь сделать больно, пробудить воспоминания о вчерашнем кошмаре слишком резкими движениями.

— Ты никогда не будешь мне отвратительна, Валанди. А любой, кто посмеет коснуться тебя без твоего разрешения, умрёт. Но он никогда не изменит тебя для меня, ты веришь мне?

— Верю, Гин. Спасибо, — и впервые после случившегося она позволила слезам катиться из глаз. С ними уходила вся боль, принося облегчение.

— Поплачь, милая, поплачь, — прошептал Гинтар, крепко прижав к себе эльфийку.

— Валанди, — никто из них не обратил внимания на то, как проснулся третий эльф. Кая, придерживаясь за плечо, словно маясь и волнуясь перед разговором, неслышно подошла к паре и опустилась позади солнечной на колени, — прости. Если бы я не потеряла тебя из виду, этого не произошло. Я так виновата…

Валанди покачала головой из стороны в сторону, мол, не считала виноватой Каю, и сильнее прижалась к Гинтару, пряча лицо. Она сейчас не хотела, чтобы кто-то еще видел ее такой, такой слабой и сломленной.

А в это время к ним подошел еще один эльф. Зак положил руку на здоровое плечо оборотня и тихо промолвил:

— Оставь. Пусть они побудут одни, им это нужно сейчас, — и добавил, уже обращаясь к солнечной: — Валанди, мы все виноваты перед тобой. Прости, если сможешь.

Он развернулся и отошел, призывая Каю последовать за ним. Но солнечная не считала никого из них виноватым, она сама погналась за тем оленем в попытках доказать что-то себе и окружающим. Сама в это вляпалась, впрочем как и всегда. Только в этот раз ей не повезло выйти победителем. А с Заком… она еще поговорит. Ей есть, что сказать ему, что спросить. Только не сейчас, не сегодня.

Гинтар оглянулся, чтобы бросить виноватый взгляд на Каю, но лунная уже повернулась к нему спиной. Он извинится перед ней тоже. На коленях будет прощение вымаливать. И перед Заком. Но позже.

— Если есть желание, мой брат умеет стирать воспоминания. Мы всё равно сейчас пойдём к туманным. Но, если хочешь, можем заскочить в Сильверсан.

— Нет, не нужно, — ответила Валанди, имея в виду заход в Сильверсан.

А насчет воспоминаний она еще подумает. Скорее всего оставит их себе в наказание, чтобы больше не быть такой самоуверенной.

— А возвращать воспоминания он умеет? — вдруг спросила она, подумав, что хочет сама узнать, что же произошло в тот роковой день.

— Не знаю, как возросла его сила, — честно признался Гин. — Запирать легче, чем отпирать, но, думаю, он сможет. А пока нам неплохо было бы найти реку.

Кая же присела в полметре от звёздного и, пряча под плащом руки, погладила больное плечо. Она проснулась-то именно от боли, что её сильно волновало — корочка так и не образовалась, а ведь должна была! Место возле ранения было горячим. Кая хотела разжечь костёр, дожарить вчерашние остатки птичьего мяса, но чувствовала — рукой пользоваться просто не могла.

— Я отойду пока, — сообщила она Заку.

— Помощь нужна? — спросил он ее.

Но разумеется, Кая и Зак слышали разговор Гина и Валанди — сидели не очень далеко. И вот лунная как раз нашла видимую причину не присутствовать рядом с ними.

— Вот! Точно, я реку поискать как раз хотела, — она поднялась на ноги и бросила мимолётный взгляд на рану звёздного. — Не беспокойся, я ненадолго.

И она так и ушла, провожаемая взглядом туманного. Он-то ложь почувствовал, но сомневался, что она будет настолько глупой, чтобы уходить далеко.

— Я вчера услышал, что кольца у нас, — сообщил Гин Валанди. — Родителям тоже вчера ещё по пути письмо отправил. Я… я хотел бы вам сразу рассказать о некоторых правилах, которые должны соблюдаться на островах, — и с этими словами он многозначно посмотрел на солнечную. — Это не обязательно, но чем лучше родители к нам отнесутся, тем с большей охотой отец поможет с письменами.

Валанди только молча кивнула, соглашаясь с его доводами. А Закнеыл заметил, что Кая странно ведет себя, но подумал, что это из-за чувства вины, поэтому не придал особого значения.

— Хорошо, — Зак приготовился слушать. — Теперь обратного пути точно нет. Надеюсь, хоть дальше будет легче.

— С моей семьей проблем не предвижу, — сказал Гин, но, нервно усмехнувшись, добавил: — Если только я с Сектаром сцепиться могу, но это семейное. Женщины у нас стоят намного ниже мужчин, однако своих — туманных — мужчины уважают. К чужим же могут отнестись очень плохо. Валанди, запомни некоторые правила — если говорят мужчины — ты молчишь. За столом глаза выше подбородка не поднимаешь. Даже на других женщин. Говоришь только тогда, когда тебя попросят. И… — Гинтар оглянулся, чтобы говорить не только солнечной, но и Заку: — Я могу начать вести себя с вами грубо или так же, как остальные. Вы это заметите. Повторюсь — отцу не нравится, каким я стал, но если он будет к нам благосклонен, то проблем не будет. В ином случае нас могут просто выгнать. Кая-то об этом знает, но, думаю, нужно её ещё подготовить морально и…

Валанди, слушая его речь, подумала, что она и так не сможет еще долго на кого-либо поднять глаза, а тем более заговорить. Она усмехнулась своим мыслям. Как легко ее было сломить… похоронить ту уверенную в себе девушку. И от этой мысли ее личность начала собираться по крупинкам вновь.

Гинтар перевёл взгляд со звёздного на небо и мысленно о чём-то задумался. Он что-то считал, и ответ на это его явно не порадовал, что отразилось на хмуром лице:

— Луна начала расти. Нам надо бы успеть до полнолуния на острова, — и немного помолчав, посмотрел на Валанди и нежно коснулся губами её виска. — Забавно. Мы с вами уже где-то две недели вместе.

— А столько всего произошло, — усмехнулся Зак. — Как будто целую жизнь прожили. Ладно, я понял. А что мне делать? Не думаю, что мне будут рады где-либо. Как думаешь, насколько быстро во мне узнают звездного?

— Хоть мы и маги, но у каждого при рождении своя… специализация, — объяснил Гин. — Я, например, больше по стихиям, хотя водная мне удаётся лучше всего. Брат мой — по разуму. Мы можем друг друга чему-то научить, но много по не своей специализации сделать не сможем. Среди туманных есть и поисковики, и ищейки… Тебя сразу узнают, просто нужно не выделяться, да и… Пока вы рядом со мной, на вас напасть не смогут, — и чуть улыбнувшись, тихо шепнул на ухо Валанди, в надежде хоть как-то её развеселить: — Ты у нас тут не единственная госпожа.

У него получилось вызвать ее улыбку, пусть и короткую. Она фыркнула ему в грудь и буркнула:

— Не дождешься, чтобы я тебя называла господином.

— Наконец-то, узнаю нашу солнечную, — Зак тоже улыбнулся. Он поднялся с места, чуть скривишись от боли в груди — рана еще беспокоила. — Что-то Каи давно нет, поищу ее.

— Да кто просит? — он почувствовал движение губ и то, как они мимолётно улыбнулись. Надеясь ещё раз повторить их жест, добавил: — Мне нравится, что ты сверху.

Это было сказано в одно время с Закнеылом, но слишком тихо, Валанди могла не услышать. На слова звёздного Гинтар резко огляделся и нахмурился.

— Горе-кошка, — буркнул он.

— Я уже здесь! — плотно укутавшись в зелёный плащ, из-за деревьев выбежала лунная. Речку она нашла, что было видно по чистоте её кожи, мокрым волосам и… обнаженному телу. — Закнаел, немедленно ляг! Вот тебе помыться не срочно. Ещё и в рану дрянь занесёшь! Валанди, тут небольшое озеро, буквально в пятнадцати метрах, просто в кустах спрятано. Можешь там ополоснуться.

«Почему же она обнаженная?» — такое предположение сделал Гинтар, когда Кая села на корточки перед рюкзаком, и из-под плаща высунулись чистенькие голые ножки. Она выудила чистую рубаху и штаны. Сначала один комплект… Потом второй. Ах да, Гинтар как-то даже успел забыть, что одежды Валанди изорваны и остались у звёздных.

— Милая, пока походишь в её одеждах, хорошо? — и чего спрашивал солнечную? Выбора-то нет.

— В этом тряпье? — прежняя Валанди возвращалась все быстрее. — Я же покупала… только рубашки, ну конечно. Блеск.

Она скуксилась и плотнее завернулась в плащ, бормоча что-то о том, что не хочет разгуливать в подобном виде.

— Ну вот, опять она меня заругала, — буркнул Зак, повесив голову, но уселся на место. Вот кто изменился даже больше Валанди. Казалось, что та уверенность, которую звездные отняли у нее, передалась Закнеылу. Он стал более разговорчив и позволял себе отпускать шутки.

— Кстати, Гин. Я же все ингредиенты собрала… — всё ещё с опаской обратилась Кая к туманному. — Почитай мне потом, что там с пропорциями и как делать.

— Хорошо, но давай этим займёмся вечером? — спросил Гин и улыбнулся, слушая возмущения солнечной. — Думаю, нам ещё нужно прийти в себя.

Кая не ответила. Обиделась. Той тут одежду предлагают, а эльфийка ещё и нос воротит. В рюкзаке оборотень также увидела то самое зелёное платье. Хотела предложить Валанди, но оно было ей мало.

Пока Гинтар улыбался, всё не отрывал взгляда от своей возлюбленной… Да, пожалуй, в душе он уже с уверенностью говорил это слово. В это время Кая вновь убежала в лес, но лишь для того, чтобы переодеться.

Вернулась она, пережёвывая травы, уже непосредственно к Закнеылу, перед которым опустилась на колени и здоровой рукой стала наносить кашицу. От неё пахло травами… даже слишком резко, явно не теми, что она наносила.

— А вас, мужчин, перестанешь ругать, как помрёте быстрее, — неуверенно улыбнулась лунная, таки решив ответить на последний комментарий.

Закнеыл с подозрением взглянул на лунную. Нет, тут точно было что-то нечисто. И дело вовсе не в чувстве вины — нос ведь его не подводил. Он схватил Каю за руку и притянул ближе к себе, дабы задать вопрос так, чтобы другие не слышали.

— С тобой точно все в порядке? — он не скрывал своего беспокойства.

Это было так неожиданно, что Кая испуганно дёрнулась и опёрлась второй рукой о его живот, поморщившись.

— Да что могло случиться-то? — делая из себя дурочку, эльфийка попыталась выдернуть руку, отводя взгляд — уж больно близко был Зак.

Он не стал удерживать ее силой, позволяя убрать руки, но внимательного взгляда не отвел.

— Тебе незачем со всем справляться самой, — он не знал, как правильно донести до нее свою мысль, поэтому больше не стал развивать эту тему. Зак позволил ей спокойно закончить перевязку.

Вскоре четвёрка вновь двинулась в путь. Гинтар настоял на том, чтобы нести Валанди на собственных руках несмотря на запреты со стороны Каи.

— Я поел, силы ко мне вернулись. Не переживай.

Гинтар всю дорогу пытался отвлечь Валанди от случившегося. Он задавал ей разные банальные вопросы, которые действительно его интересовали: какой любимый цвет? А любимый цветок? А какое хорошее воспоминание она помнила из детства… Так они и разговаривали, но время от времени он давал ей отдохнуть.

Кая вновь шла позади всех, но она чувствовала, что с ней стало твориться что-то не то. Всю дорогу она очень хотела пить. Руку жгло просто невыносимо, да ещё и пульсация в ране добавилась. Стоило до неё дотронуться, так всё тело пробивала острая боль. Но она молчала, всё же проигнорировав слова Закнеыла, надеясь, что сможет подобрать лечение сама.

— Родная, я должен поговорить с Каей, — вдруг прошептал Гинтар, крепко целуя солнечную в висок. — Я на две минуты оставлю тебя, не больше.

Кая же при этих словах как-то даже испуганно посмотрела на Гинтара, но повиновалась, когда эльф встал и пригласил её отойти глубже в лес, подальше от остальных.

Когда они ушли на достаточное расстояние, Гинтар остановил Каю, осторожно взяв за край плаща, а когда она развернулась, туманный медленно встал перед ней на колени и низко склонил голову. Он не постеснялся бы это сделать при Заке и Валанди — ему было не стыдно просить прощение, но это слишком личное.

— Прости меня, — не поднимая головы сказал Гинтар. — Я не знаю, что тогда… Нет. Я знаю, но…

— Всё нормально, — отмахнулась оборотень. Ей, конечно, было неудобно от такого уязвимого вида туманного, но она смолчала и просто отвернулась от него.

— Нет, Кая. Я наговорил тебе гадостей. А ты ещё и поверила мне, глупенькая. Ты не виновата. Ни ты, ни Зак. Я… Помнишь, я три года назад рассказывал тебе о том, что в детстве был…

— Неуравновешенным? — таки перевела на него взгляд Кая.

— Именно. Боюсь, магия Сектара дала слабину. Да и маленьким брат был, когда накладывал на меня это заклинание. Это единственное, как я могу объяснить своё дикое поведение, — Гинтар чуть поднял голову, но его глаза всё равно не смели подниматься выше живота подруги. Он ненадолго замолчал, что-то обдумывая, потом добавил: — Я подозреваю, это началось ещё на балу. Я помню, что тоже стал странно себя вести, когда Валанди… заплакала из-за меня.

Кая долго пыталась просверлить взглядом в друге дыру, будто испытывая на ложь, ища хоть какой-то подвох в его словах. Неизвестно зачем. Может, в плохое просто всегда верится легче? Гинтар не смел подниматься с колен до тех пор, пока Кая не позволила. Но вместо разрешения, она опустилась перед ним точно так же и, обняв здоровой рукой, уткнулась в шею.

— Ты всегда принимал меня такой, какая я есть, не жалуясь на раны и укусы; никогда не обижаясь на те слова, которые я говорила тебе. Я не имею права поступить иначе, Гин.

— Спасибо, — едва слышно прошептал туманный и крепко обнял подругу.

Они бы долго так просидели, но всё же, несмотря на все слова, у Каи остался неприятный осадок, и никакое понимание или осознание причин никак не избавляли от этого чувства. Слова были сказаны, они резанули, теперь оставалось только ждать, когда ранки затянутся.

Вернулись к остальным они с невесёлыми лицами. Гинтар чувствовал себя истощенным — пережевания за Валанди перемешались со страхом за себя, за то, что с ним происходило. Ничего… Нужно лишь некоторое время потерпеть, медитировать с Каей на пару. А там они доберутся до острова туманных эльфов, и Гин вновь попросит брата поколдовать с его разумом.

Они делали лишь две остановки, во время которых Кая втайне наедалась трав, а Гинтар осматривал Валанди… Кстати, это уже дошло до маразма.

— Как ты? Ты устала? Хочешь привал подольше? А есть?

И только к вечеру, когда они были близки к равнинам, эльфы сделали привал на ночь.

— А сам ты как? — тихо спросила Валанди, когда Гинтар опять начал вокруг нее суетиться. — Устал, наверное, нести меня все время. Я могу идти, честно. Мое тело полностью здорово.

— Ты лёгкая, — отмахнулся туманный. — И со мной всё хорошо тоже. Правда.

Ага, тоже врун. Сколько он там ночей нормально не спал? Да и после истощения такого масштаба одним куском мяса точно не восстановишься. Однако, то ли магией, то ли умело это скрывал, но выглядел он весьма здоровым и свежим.

— Кая, тебе нужно помочь с охотой? — спросил Закнеыл, подходя к оборотню. — Или оставим это до завтра?

Звёздный всю дорогу не сводил с нее глаз, наблюдая за состоянием девушки. Ему не нравилось то, что она иногда отставала, а лицо кривилось от боли. Она точно была не в порядке, но не хотела в этом признаваться. Зак рассчитывал отвести ее от остальных подальше и всё-таки разузнать, что происходит.

— Думаю, до завтра, — неуверенно сказала девушка.

Она тут же поймала на себе удивлённый взгляд Гинтара. Ну да, конечно, она же любит охоту. А тут «до завтра». Но она чувствовала, что не сможет поймать кого-то на трёх лапах. И дабы как-то сгладить края, она улыбнулась.

— Я просто устала. Согласитесь, дорога дальняя. А до ближайшего города ещё идти очень долго. Встану пораньше и поймаю что-нибудь. Я первая в карауле, ладно?

Последним предложением она подвела черту разговора и, сев ко всем спиной, уставилась вдаль, но слухом она всё ещё следила за ними.

Попросив Гина прочитать рецепт, оборотень, пока все отходили ко сну, начала готовить кашицу для клейма Валанди. Готовить его оказалось несложно, но нужно было всю ночь настаивать, так что ранку Валанди можно сделать утром. Смешивала одной рукой и когда услышала ровное дыхание каждого — Гинтар таки не смог не уснуть, поддерживая добрые сны у солнечной, — лунная впервые за день посмотрела на своё плечо и ужаснулась.

Всё плечо до локтя было опухшим и красным, словно в него накачали воздуха — один раз ткнуть и рука просто лопнет. Такого с ней никогда не было — регенерация оборотней убивала любую инфекцию и в скором времени залечивала рану, но тут… Скорее всего, на том клинке был яд, но какой именно? Для организма? Или просто не дающий природе лунных эльфов делать своё дело с ранами? Если так, то, скорее всего, с иглами и нитками Кая занесла какую-то дрянь в рану… Но что делать? При любом удобном случае она сбегала в лес и ела не только обезболивающие травы и ягоды, но ускоряющие регенерацию, но они… не помогали.

Лунная испугалсь. Очень сильно, ведь она никогда такого не ощущала. Да и в стае ни с кем такого не происходило! А что если… руку придётся отрезать? А если эти боли не пройдут?

Кая подцепила один из швов и потянула его, как тут же через маленькую образовавшуюся ранку потёк струйкой гной. Быть может, из-за него всё? Эльфийка обхватила руку ниже раны, нажала на неё, и из всего пореза волной полился тот самый гной, а её руку пронзила такая боль, что задрожали даже кончики пальцев на ногах; ей пришлось постараться, чтобы не издать звука от боли. Стоило руку отпустить, так к ней сразу же присоединилась невыносимая пульсация.

Кая оглянулась — все тихо и безмятежно спали. Сначала она никому не хотела говорить про рану из-за волнения, что её обвинят в торможении. Утром она просто была уверена, что справится сама, но сейчас нужно кому-то сказать! Но она не решилась. Теперь же было страшно услышать приговор и укор за молчание.

Так! Она справится! Да, она не знает медицину, но она знает травы! Сейчас нужно просто избавиться от гноя, а там ещё раз обработать травами. А что бы больше ничего через рану не попало… прижечь.

Думая об этом, лунная поёжилась, но она не находила другого выхода. Не знала, что можно иначе, ведь всегда и везде слышала — после серьёзной раны нужно прижечь место. Что ж, это лучше, чем беспокоить остальных после пережитых ужасов.

Кая встала на ноги и бросила взгляд на подходящее оружие. У мужчин клинки были в ножнах, а те плотно прижимались к их телам — разбудит, если возьмёт. Зато клинок Валанди… Он лежал рядом, ведь просто не к чему было его приделать — в штанах лунной не было поясов для этого. Тихонько подойдя к клинку, Кая взяла его и скрылась в лесу.

Выбрав достаточно далёкое место от лагеря, дабы не разбудить остальных своими возможными криками, Кая развела небольшой огонь, всунув в него кончик лезвия. Пока кинжал раскалялся, девушка прошлась по лесу в сборе многих трав, половину из которых она тут же съела, а из половины делала какие-то кашицы. Вернувшись к кинжалу, она села у костра, прижавшись спиной к дереву и, взяв кончик своего плаща в зубы, стала надавливать на руку, выпуская гной через рану. Его было много, он был по всему плечу. У Каи помимо искр из глаз полились слёзы, но она стойко терпела боль, не издав даже мычания. Лишь изредка останавливалась, дабы отдышаться и взять контроль над трясущимся телом.

Стало необычайно жарко, лицо девушки покрылось испаринами, с висков она чувствовала тонкие струйки пота, и была минута, когда она готова была оставить свой замысел, но мысль, говорившая, что другого выхода нет, а что может быть завтра — только чёрт знает, упорно не покидала сознание. Всхлипывая, беря ткань в зубы удобнее, она продолжила вновь, по сантиметру поднимаясь от локтя к ране, выпуская гной. И лишь когда вместо него стала течь по грязной руке алая кровь без примесей экссудата, Кая дала себе небольшую передышку, тяжело дыша и мысленно проклиная ту звёздную, которая резанула её.

Задержав дыхание, Кая взяла клинок и, морально готовясь, смотрела на раскаленный кончик оружия, озаряющий своим светом её мокрое от слёз и пота лицо. Зажмурившись, она поднесла кинжал к ране.

— Ты что творишь? — подскочил к ней Закнеыл.

Он проснулся, и обнаружив пропажу Каи, тут же пошел ее искать. Завидев небольшой огонек в темноте, Зак направился к нему и не прогадал. А поняв, что она делает, в один прыжок преодолел расстояние, разделяющее их, и схватил ее руку, прежде чем она успела навредить себе.

Лунная вскрикнула, но скорее даже от испуга, нежели от чего-либо другого. Не сразу её глаза сфокусировались на лице звёздного, а стоило поймать его взгляд, как Кая отвела глаза. Уже хотела было найти оправдание, что-то соврать, но смысл? Увидел уже всё, да и первый заподозрил, что что-то не то.

— Прижигаю рану, — ответила оборотень и вяло попыталась скинуть его руку. — Она не заживает, пришлось прибегнуть к этому. Уходи, не хочу, чтобы кто-то видел.

— Твоя регенерация не справляется? — он забрал кинжал у неё из рук и не намерен был позволять продолжать ей сие действо.

Он нагнулся понюхать рану и скривился — настолько ужасен был запах. Из-за гноя он не мог разобрать, что за яд попал в организм оборотня, но был уверен, что это именно его действие.

— Надо было раньше мне сказать, — разозлился он. — Я же спрашивал, я бы помог.

— Что? Что бы ты сделал? — в ответ разозлилась она. — В травах ты не разбираешься. Эту дрянь травы не берут — я уже весь лес перепробовала. Или есть антидот на территории звёздных? И ты бы побежал обратно? Так я тебе и позволила!

С каждым словом она повышала свой голос, срываясь практически на крик, но не более, чем просто из-за испуга. Вид Закнеыла встревожил её ещё сильнее, и Кая только и могла теперь представить, что с её рукой могут сделать. Или… что она с ней сделает.

— Что, так всё плохо? — попыталась взять себя в руки эльфийка.

— Я бы смог определить яд, — он отпустил ее и немного отошёл, успокаиваясь. Ей страшно, нельзя ещё и кричать на неё. Он обдумал возможные варианты и решил расспросить подробнее, чтобы хотя бы сузить круг возможных ядов. — Как ты получила рану? Какое было оружие? Какие первые симптомы?

— Когда мы с Гином искали Валанди, на нас напали. На меня звёздная. Она метила в сердце, но я увернулась. Обычный кинжал, — Кая вытерла ладонью лицо, смахивая пот и слезы, и наблюдала за Закнеылом. — Симптомы простой инфекции. Боль сначала была. Утром рука просто опухла, а сейчас… — пожала плечами, мол, и сам всё видишь. — И пить хотела весь день. До сих пор хочу, — она тоже встала на ноги и прижалась к дереву, пряча под плащом рану. — Только не говори Гинтару, — почти шёпотом попросила Кая. — Не хочу чтобы он… злился и волновался.

— Хорошо, я не скажу остальным, — Зак вновь подошёл, чтобы осмотреть рану, и пока он это делал, осторожно касаясь руки, продолжал говорить. — Им ни к чему лишнее беспокойство. А если Валанди узнает, что ты тоже пострадала из-за нее, расстроится. Она и так считает себя виноватой во всех бедах.

Закнеыл сосредоточился на ране. Он всё никак не мог вспомнить, что это за яд, ведь никогда не пользовался ими. Обычно у звездных мужчины редко пользуются таким оружием. Яд определенно опасен, Кая молодец, что выдавила гной, но нужно было сказать раньше. Возможно, Зак смог бы определись компоненты по запаху, и они быстро нашли бы антидот. Сейчас же это было невозможно.

— У меня есть одна мысль, что это может быть, — сделал он предположение. — Похоже на яд подземного ящера, только слабая его версия. Тот не только лишает возможности регенерировать, но ещё и парализует. В этом могли использовать какую-нибудь выдержку, чтобы жертва сопротивлялась ещё какое-то время, а то лёгкая победа неинтересна.

— Хочешь сказать, что меня рано или поздно парализует? — она, конечно, двигала рукой меньше, но чтобы чувствовать онемение — нет. — Ай, ай, легче!

Кая выдернула руку, но только из-за того, что даже такие слабые и осторожные прикосновения причиняли боль. Слова звёздного её успокоили в том плане, что хотя бы известно было, что именно случилось. Ну, как известно? Предположение. Вот только итог сего, напротив, испугал сильнее. Кая почувствовала себя такой дурой. Виновато опустила голову и до боли прикусила нижнюю губу.

— Я не хотела говорить, потому что сначала нам было не до этого, — попыталась оправдаться лунная. — А потом… потом просто испугалась. Только не говори мне, что я умру, умоляю… — эльфика резко вскинула голову, и Закнеыл мог увидеть её испуганные глаза, заполненные слезами, которые она старалась сдержать. — Я не хочу умирать.

— Ты не умрёшь, мы найдем противоядие или зелье, — он положил руку ей на здоровое плечо. Хотел обнять, но почему-то сомневался. А как ещё выразить поддержку?

Он не хотел видеть её слёзы, боялся увидеть их на лице этой сильной девушки. Зак осторожно притянул Каю к себе, приобняв со здоровой стороны одной рукой, вторую положил ей на макушку и тихо произнес:

— Обещаю, мы найдем способ. Вместе, — и поддаваясь импульсу, Зак коснулся губами ее макушки между своими пальцами.

«То есть, если не найдём, то умру», — ответила она сама себе в мыслях. Впереди их ждала равнина — пустая и голая, где нет растений. А рана за сутки становилась всё хуже, как и состояние Каи. Осознание этого было последним, что дало толчок слезам. Благо, Зак приобнял её, а она, дабы скрыть слёзы, которые даже Гину не позволяла видеть, уткнулась в его грудь, подрагивая в его руках при каждом всхлипе.

— Спасибо, — сказала она. За поддержку, за то, что никому не скажет, за эти слова — благодарила за всё. Гинтара нет, и лунная никогда бы не подумала, что ей всё равно будет кому довериться. А Закнеылу она стала доверять. Может, из-за осознания того, что Гинтар теперь принадлежит Валанди, а не ей? И у Каи просто не было выбора довериться кому-то ещё. Поймав себя на этой мысли, оборотень отмахнула её, ведь… она чувствовала, что прильнула к звёздному сейчас не из-за необходимости почувствовать рядом с собой хоть кого-то. Просто… хотела.

Обняв мужчину, Кая плотнее прижалась к нему и закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но отчего-то здравый смысл говорил, что ничего «хорошо» уже не будет.

***

Гинтар проснулся от ярких лучей солнца. С первой же мыслью о том, что он уснул, эльф вскочил и огляделся. Ни Каи, ни Зака рядом не было. Вещи их были тут, а костёр тонкими языками ласкал воздух, что означало, что его продолжали поддерживать всю ночь — значит, с ними всё хорошо, но…

Гин разозлился, что он не только уснул, но его не разбудили на караул. Что ж, может, Кая пошла на охоту с Заком? Вот придёт, он ей всё выскажет, а пока…

Ему на глаз попался лист лопуха, лежавший у костра. Там была та самая смесь, которую Кая готовила перед их сном. Уже утро, значит, можно наносить.

— Валанди, — ласково позвал он девушку, которая покоилась на его руке под боком. — Милая, уже утро.

Она заворочалась сначала с неохотой, а потом открыла глаза, радуясь своему пробуждению. Под утро ей опять снился кошмар, но, к счастью, и без того измождённый мозг не мог выдать что-то такое эдакое.

— Ты хоть немного поспал, — легко догадалась Валанди. Ей не нравилось, что Гин тратил свои силы на неё, но она была бесконечно благодарна ему за это. Прижавшись плотнее, она крепко обняла Гинтара.

— И из-за этого у тебя были кошмары, — буркнул он, обнял её, но коротко. После чего встал и, подойдя к костру, взял лекарство. — Валанди, я не хотел начинать это с самого утра, но чем раньше мы разберёмся с клеймом, тем лучше.

Он подошел к ней, вернулся на своё место и, поцеловав плечико девушки, положил лопух с кашицей перед ней.

— Надо сделать надрез. И, несмотря на то, что эти уроды с тобой сделали, я хочу сказать: Закнеыл — не они. И лучше, если надрез сделает он, — Валанди открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Гин остановил её: — Милая, я просто не могу причинить тебе боль. Даже не проси.

— Хорошо, — она была недовольна, но все же согласилась. Сама себя не сможет правильно порезать, а Гин не станет, поэтому выбора особо и не было. Она оглянулась в поисках их спутников. — А где все?

— Кая обещала сходить на охоту утром. Думаю, Зак с ней, — он не мог не заметить, как испортилось её настроение, и потому туманный взял девушку на руки, как маленького ребёнка и посмотрел в глаза. Смотрел долго и с такой блаженной улыбкой. Вот честно, любовался бы на лицо солнечной всю свою жизнь. — Какая же ты у меня красивая.

«У меня», «Моя»… Эти слова вызывали трепет каждый раз, когда он произносил их. Гинтару казалось, что он влюблялся в эти очи с каждым днём всё сильнее. Наверное, это глупо, ведь они знакомы всего ничего. Но эльф был не в силах препятствовать этому.

— Только моя внешность и привлекает? — Валанди надула губки, но глаза ее улыбались, и даже спина чуть выпрямилась — все же приятно было слышать комплимент от него.

С каждым днём, с каждым часом Валанди понимала, что пропадает все сильнее. Она погружалась в эти чувства все глубже, а после случившегося окончательно перестала замечать кого-либо, кроме Гинтара.

— Она тоже, — подмигнул ей юноша, скользя руками к её спинке и ненавязчиво заставляя не только выпрямиться, но и выгнуться. — Ты сексуальна, красива, ты умеешь привлечь мужчину, но… Ты также умна, я бы даже сказал, что хитра. У тебя душа авантюристки, и мне это очень нравится. Ты не носишься за модой, но при этом, ты умеешь одеваться лучше любой королевы. А ещё… — Гинтар нагнулся и коснулся губами её носика, держа её за поясницу, он настойчивее «попросил» выгнуть спинку, прижимая её животик к своему телу: — У тебя просто обворожительный смех и самая яркая улыбка, которую я когда-либо видел.

Напрашиваясь на комплимент, она никак не ожидала услышать так много. Чем больше он говорил, тем сильнее на лице выступал румянец, а улыбка становилась шире. Валанди не верилось, что она это слышит, ведь сама считала себя грязной и омерзительной после того, что с ней сделал звёздный. Но Гин смог вернуть ей веру в себя одной лишь этой речью. Какое счастье, иметь мужчину, который смотрит влюбленно, говорит приятные слова, несмотря ни на что.

— Спасибо, Гин, — прошептала Валанди, но не было таких слов, которыми она могла выразить всю ту благодарность ему. Поэтому она просто нежно поцеловала его.

— А ещё… — но договорить ему не дали. Закрыв глаза,эльф переместил свою руку ей на лицо и, нежно поглаживая щеку и волосы, медленно и боязливо стал углублять поцелуй. Оторвался лишь один раз, и прежде чем что-то сказать, долго смотрел на её лицо. Но это было не просто любование. Он явно хотел что-то сказать, но мялся, переживая о её чувствах после услышанного. — …знала бы ты, как я хочу тебя.

Ещё с того момента в лесу, когда ему не дала овладеть эльфийкой проклятая рана. С того дня, и не считая моментов со звёздными, он думал о ночи с Валанди, желал её и грезил о ней, когда отгонял кошмары. Но сейчас было так страшно признаться в этом. Ведь солнечная могла подумать, что он с ней только из-за тела, но это не так. Ох, как же это было не так.

И ей хотелось… Боги — свидетели, как Валанди желала этого парня, но…

— Не знаю, смогу ли я… — робко прошептала солнечная.

Отказать ему было выше ее сил, но она боялась, что их воссоединение могли омрачить воспоминания о звёздном. Валанди не хотела, чтобы прикосновения Гинтара у нее ассоциировались с тем, что творил палач. Она хотела посвятить себя ему целиком и полностью. Но стоило подумать об этом, как перед глазами вставало страшное лицо, а тело непроизвольно сжималось.

— Милая, я не прошу этого, — затараторил он. — Ни здесь, ни сейчас, ни когда я хочу! — Гинтар отстранился от девушки, соприкасаясь лишь с её руками, которые тут же стал целовать, вымаливая прощение за свои наглые слова и за то, что она подумала об этом. — Я просто хотел быть честен, что ты будоражишь меня; что ты для меня очень желанна… И если когда-нибудь мне представится честь провести ночь с тобой, то лишь тогда, когда пожелаешь этого ты!

От его слов у Валанди на глаза навернулись слезы. Она была так счастлива, что у нее есть Гинтар. Никогда не сможет выразить всю благодарность, всех денег Сильверсана не хватит, чтобы расплатиться с ним. Она бросилась ему на шею, постоянно повторяя «спасибо». Хотела рассказать все, что у нее на душе, но другие слова не шли.

Гинтар улыбнулся от её реакции, обнял крепко-крепко, целомудренно целуя её шейку, которая так удачно подставилась под его губы.

— И раз речь зашла о честности, я хотел бы ещё тебе кое-что рассказать до того, как мы придём к туманным. Это причина, по которой я ушёл из дома…

Но Гинтар замолчал, ведь услышал, как к ним кто-то шёл. Сначала из-за деревьев вышел Закнеыл, а за ним Кая, натянувшая капюшон до самого носа. Гинтар встревожился, видя низ её лица: красная, взмокшая от пота кожа; тяжёлое дыхание, которое было видно невооруженным глазом — всё это испугало туманного.

— Кая, ты…

— Здесь ничего нет, — не давая ему договорить огрызнулась оборотень. — Даже мышки! Мы слишком близко к равнинам — я ничего не смогла поймать!

Гинтар мысленно усмехнулся и с облегчением опустился обратно. Вот оно в чём дело. Ей было неприятно от неудачной охоты, вот и скрывалась за тканью зелёного плаща.

— Ничего страшного, родная, — попытался как-то поднять ей настроение друг. — Это и предполагалось, учитывая наше местоположение.

Кая вернулась на свою лежанку, на которую плюхнулась спиной ко всем. Гинтар думал, что она устала так долго выслеживать дичь, но он и не подозревал, как девушке сейчас было больно. Утром вновь пришлось выпускать гной; рука болела пуще прежнего, и прежде чем вернуться, она вновь наелась трав, чтобы уменьшить боль и воспаление.

— Тогда, если не возражаете, предлагаю двигаться дальше, — сказал Закнеыл, бросив на Каю взгляд. Он хотел дать ей отдохнуть, но чем скорее они доберутся до города, тем лучше. Спросив у Валанди карту, он долго изучал ее. И только когда выбрал приемлемый маршрут, заговорил. — Мы можем пересечь Мертвую равнину по кратчайшему пути, а там сообразить, как перебраться через реку. Я хотел бы зайти в Доусон, там живёт кузнец, он один из немногих, кто умеет работать со сплавом, из которого сделаны мои мечи. После заварушки со звездными мне требуется их починка.

Зак придумал эту историю на ходу и надеялся, что прозвучала она правдоподобно. Осталось только убедить пару, что Кая должна пойти с ним. Он посмотрел сначала на Гинтара, поймав его взгляд, выразительно перевёл глаза на Валанди и закончил:

— Кая может пойти со мной. Заодно я помогу ей выбрать оружие для тренировок, чтобы у нее было своё, — добавил он для верности.

Гинтар долго слушал спутника, и ему не нравился этот план. Хотя бы даже потому, что они опять разделятся. Тем более…

— Но мы с Валанди решили, что ты будешь помогать с клеймом. Я не могу сделать надрезы ей, а тормозить с этим делом — неприемлемо. Да и так ли тебе важны клинки? Уверен, в Сильверсане есть не менее лучшие кузнецы.

— Гинтар, мы так время сэкономим, — не поворачивая головы сказала Кая. — Я считаю, Валанди было бы неплохо повидаться с Силейз после случившегося. И дабы потом не возвращаться в Доусон всем вместе, мы отправимся туда, а вы с ней вдоль леса в Сильверсан.

— Я против! — повысил он голос. — Опять разделение? Вы предлагаете вас отпустить на Мёртвую равнину одних? Там же орки! А если Кошмары?

— Эти клинки изготовили специально для меня, вторых таких нет. Нам ещё не раз придётся сражаться, я не хочу, чтобы в самый неподходящий момент меня подвело оружие, — настаивал Зак. — Что касается опасностей, поджидающих нас на Мертвой равнине, с ними проблем не будет. Мы с Каей учуем орков за километр, уйти от них не составит труда.

Гинтар открыл было рот, но не мог поспорить с тем фактом, что на равнине их четверых засекут быстрее. Он посмотрел на Валанди, ища в её глазах поддержку, но она смотрела куда-то в пустоту.

— Гинтар, да всё с нами будет хорошо, — он не заметил, как лунная оказалась перед ним. Кажется, успокоившись после неудачной охоты, она выглядела лучше.

— У меня ещё к тебе вопрос: зачем тебе клинки, если ты тренироваться отказываешься? — ну это уже была совсем глупая попытка туманного.

— А ты учитель отвратительный, как оказалось, — разозлилась Кая. — Вот с Закнеалом мне интересно, между прочим. Да и… ты был прав. Моя большая туша в форме зверя — действительно цель легче. Я не могу всегда полагаться на эту форму.

Ну да, кажется, его убедили. И время действительно займёт меньше, и Валанди надо увидеться с сестрой — он был уверен, что, даже если солнечная в этом не признаётся, это было нужно.

— Хорошо, — неуверенно сказал он. Кая чуть улыбнулась, что ещё больше забеспокоило Гина. И чего это она довольная от того, что разделяется с ним?! Что-то было тут нечисто, и этот подозрительный взгляд он направил на звёздного. — Кая мне очень дорога. Если ты её не убережёшь, я не буду сдерживаться.

— Поверь, после того, что я увидел у звездных, мне не хотелось бы стать твоим врагом, — ухмыльнулся Зак. Он был доволен, что его затея удалась, хоть и понимал всю опасность ситуации. Но им надо было спешить, а Валанди их задерживает, пока пребывает в таком состоянии. Он бросил извиняющийся взгляд на солнечную, а затем перевёл глаза обратно на Гинтара, добавив: — И по той же причине я доверяю Валанди тебе.

— Не тебе говорить… — Гинтар осёкся. Напоминания о том, что случилось в пещерах, опять слегка вывели его из себя — он это почувствовал. — Прости. Правда, прости. И за то, что я наговорил тебе тогда…

— Мальчики!.. — обратив внимание на Каю, Гинтар опустил голову и мысленно выругался. Как сама его извинения слушать, так пожалуйста, а перед другими не даёт.

— Ладно. Только будь любезна, к нашей встрече выучи его имя, в конце концов!

На что Кая состроила ему гримасу и удалилась на свою лежанку. Обычно, это означало «да пошёл ты…» Ох, не так туманный хотел распрощаться. Совсем не так.

— Зак, могу тебя попросить тогда Валанди сделать первый разрез? — с этими словами он приобнял солнечную, как бы поддерживая. Ладно. Придётся себя пересилить и сделать два других самому, но… сейчас не мог, видя её состояние.

Закнеыл молча согласился, и пока они с Гинтаром делали то, что нужно, Кая отправилась в лес, собирать себе травы в дорогу.

Валанди стойко снесла всю боль и жжение от трав, не произнося ни слова. Туманный поддерживал её, шептал, какая она у него умница, и сидел до тех пор, пока солнечная не перестала морщиться от неприятных ощущений. Только тогда он подошёл к Закнеылу и, как бы смешно это ни звучало, принялся давать советы по поводу Каи. Нет, он не боялся за звёздного, но очень переживал, как лунная будет без него. Они впервые расстаются, и он не мог скрыть удивления, что Кая вообще согласилась на это. И… надо признать, это сильно ударило по его самолюбию.

Когда Кая вернулась с травами, он прощался с ней недолго. Отчего-то оборотень была зла и неразговорчива, но Гин вновь смахнул это на неудачную охоту и… ревность. Он давно заметил, как та смотрит на Валанди, но, честно, ничего не мог с этим поделать. Солнечной он был сейчас нужен куда больше.

— У меня остались заговоренные письма, — обратился Гин к Закнеылу, попутно наблюдая, как Кая собирает вещи. Сам же он протянул звёздному три небольших пустых листочка. — Я их уже заколдовал. Напишешь что-нибудь, свернёшь, и оно меня найдёт само. Они последние — от нас вестей ждите не раньше, чем когда мы прибудем в Сильверсан.

Так они и расстались, идя каждый своей дорогой. И хоть Кая не показывала, как ей трудно разлучаться с Гином, она ещё долго провожала взглядом его спину, пока он и Валанди не скрылись за деревьями, а их запахи не унесли порывы ветров.

========== 15. Демон страсти, кто не мечтал быть заколдованным тобой? ==========

Пока Гинтар отдыхал, Валанди нашла всё-таки во что переодеться. Она беспощадно искромсала голубое платье, купленное для бала, чтобы сделать из него приемлемое для долгого похода снаряжение. Когда она закончила, получилось простое короткое платьице, юбка которого доходила до середины бедра. Она вышла из-за деревьев, чтобы показаться Гинтару.

— Ну, как я тебе? — спросила Валанди, кокетливо повернувшись на месте. Определенно, без Закнеыла она чувствовала себя лучше.

Гинтар же был задумчив и, лёжа под деревом, не сразу отреагировал на Валанди, да и когда это сделал, реакция явно не впечатлила девушку.

— Мне нравится, — лишь ответил он, но прежде, чем её лицо стало меняться, Гин потёр глаза руками и вымученно улыбнулся. — Прости, милая. Ты бесподобна, и явно желаешь помучать меня этим видом, но… Я головой сейчас не здесь.

— Беспокоишься за Каю? — догадалась Валанди. Она присела рядом и накрыла ноги плащом. — Ничего я не мучаю тебя, — пробурчала себе под нос. Подумала, как бы подбодрить его, но ничего в голову не шло.

— Да, мне кажется подозрительным, что они ушли… вместе. Не то, чтобы я не доверяю Заку, но Кая же как ребёнок, — чувствуя, как сам себя начинает накручивать, туманный смешно встряхнул головой, посмотрел на Валанди и улыбнулся уже живее. Его рука медленно и нежно коснулась щиколотки и погладила её, явно намекая на: — И ты считаешь, что, показывая мне свои ножки, не мучаешь? Ах, милая Валанди, знала бы ты, как это не так, — и, усмехнувшись, он чуть опустил плащ, но лишь чтобы поцеловать её коленку, специально щекоча.

— Ну, не в лохмотьях же ходить, не в обиду Кае, — Валанди тихонько засмеялась. — А ты не думал, что они тоже могли… подружиться?

Она взъерошила ему волосы в отместку и нежно перевела ладонь на щеку, внимательно следя за его лицом.

— Нет, не думал, — честно ответил юноша. — Мне её доверие приходилось завоёвывать несколько месяцев, а тут пару недель и… — на этих словах он засмеялся и, поправляя волосы обратно, усмехнулся своей мысли, которую тут же озвучил девушке. — Если всё так, как ты говоришь, то я буду сильно ревновать. И, надо признать, мне это бы не сильно понравилось. Да и… всё равно страшно, если её обидит.

Гинтар перехватил девичью руку и в своей манере коснулся её губами. Любил он её ручки. Хоть они умели держать лук и мечи, они были до боли приятны и… чем-то даже напоминали шелковистые руки матери, которые так любил целовать Гин.

— Только не подумай лишнего, — прежде чем она вообще успела подумать, сказал туманный. — Она мне просто как сестра. Но очень любимая сестра. И, наверное, во мне просто говорит ревнивый брат.

— Знаешь, опасность сближает, — Валанди подмигнула ему. От руки опять пробежала приятная дрожь, но на мгновение ее сковал страх. Не дольше секунды лицо звёздного, как вспышка, пронеслось перед глазами. Она прогнала эту мысль подальше. — А я ведь тоже могу приревновать. Если почую, что кто-то хочет отнять тебя у меня, я этого так не оставлю. Мы говорили уже об этом с Каей… — будто вспомнив что, она перескочила на другую тему. — О, и не волнуйся так за нее, она девочка сильная, сможет постоять за себя. А если Зак ей что-то сделает, надеюсь, тогда ты мне разрешишь его убить?

Валанди ощутила, как ладонь Гинтара стала каменной, да и сам весь он замер, словно статуя. Он долго смотрел куда-то сквозь Валанди, явно пытаясь успокоить себя, а потом, переведя на неё взгляд, спросил тихо, но серьёзно:

— Ты понимаешь, что Закнеыл рисковал жизнью, чтобы спасти тебя? Он отвёл от нас с Каей большую часть звёздных и… Это из-за того, что он спас тебя когда-то, его изгнали. И ведь он не жалеет об этом.

— Я знаю, — стушевалась Валанди. — Но и ты меня пойми, он — звёздный! И палач… — она с трудом произнесла это слово, — рассказывал мне эту историю снова и снова, пока издевался. Говорил, что делает это со мной из-за Зака. Лучше бы… — она осеклась, не в силах продолжить. Вздохнула, отвернулась и закончила фразу: — Лучше бы он убил меня на этом гребанном ритуале.

— А я туманный — самая высокомерная тварь, которая только может быть на свете, — пожал плечами Гинтар. — Ведь это так, судя по твоей логике. Знаешь, Валанди, он спас мне жизнь. И пусть ты никогда не испытаешь к нему благодарность за спасённую свою жизнь, не говори так о нём более при мне, — а услышав последние слова, больно, не контролируя себя, сжал её ладонь. — И эти слова никогда не смей произносить. Не будь тебя, я не ощутил бы жизнь. У каждого происходят неприятности, Валанди. Но через них надо переступать. Хотя бы ради других, — наконец, он отпустил её руку и с печалью отвернулся от девушки. Конечно, а кого ещё обрадуют такие слова? — Знаешь, ты во многом лучше Каи. Ты сдержанна, опрятна… Но у неё есть очень важная черта, которую я очень люблю, — Гинтар повернулся к солнечной, обхватил её лицо руками и прошептал: — Она любит жизнь, несмотря на всё то, что в ней плохого произошло. И это самая лучшая в ней черта. Прошу, научись и ты, милая Валанди.

Солнечная опешила от его заявления. Она не любит жизнь? А ведь и правда, если вспомнить все, что с ней происходило, просматривается определенная тяга к саморазрушению. Она захлопнула рот, с которого чуть было не сорвалось возмущение, и погрустнела. И как, спрашивается, научиться любить жизнь? Она любит приключения, но сейчас даже не хочет ввязываться во что-то необдуманное. Так что в ее жизни осталось, что может заставить ее жить дальше?

— Гинтар… — прошептала она. Ответ сам нашелся и испугал ее. Получается, что она… влюбилась?

Валанди положила свои ладони поверх его рук, её взгляд потеплел, а губы приоткрылись, чтобы тихо произнести:

— Кажется, у меня есть то, за что любить жизнь.

— Мне льстят твои слова, родная, — в ответ и потеплел его голос. — Но я — этого мало. Живи ради воспоминаний. Помнишь, в наши первые дни ты рассказывала о своём приключении с великаном? С каким энтузиазмом ты тогда о нём говорила. А сестра? Её любовь и забота не заслуживают твоей жизни? Ты готова кинуть ту, в сердце которой занимаешь не последнее место?

Гинтар наконец-то отпустил её личико и поднялся на ноги, помогая встать и девушке. Он накинул на плечо рюкзак, приготовившись вновь двинуться в путь, но разговор на этой ноте не торопился заканчивать:

— Сейчас твои дурные мысли лишь из-за того, что случилось в горах. Но это станет прошлым. Это уже прошлое. Дай настоящему подарить тебе моменты, ради которых стоит жить.

И он так неожиданно подскочил к девушке, хватая её за руки и закруживая в танце, смеясь:

— Например, танец с эльфом, которому ты подарила краски в жизни. А когда будем в Сильверсане, мы с тобой пройдёмся по улицам. Только ты да я. Я хотел бы поближе познакомиться с твоей сестрой и на её правах опекуна выказать ей своё желание быть подле тебя. Я получу согласие. Обязательно получу, я добьюсь его! Потом я познакомлю тебя со своей семьёй, — на этих словах Гинтар забавно скривился, и вновь крутанул эльфийку. — Они тебе, конечно, не понравятся, но это неважно. А потом мы закончим это опасное приключение и двинемся в новое, не менее интересное!

Гинтар остановился и обнял красавицу за талию, мечтательно смотря в её глаза. Хотел было добавить, что это приключение будет называться семьёй, но он не только боялся напугать Валанди этими словами, да он сам испугался от одной мысли об этом. Но… а почему бы и нет?

— Ты веришь мне, моя госпожа?

— Звучит заманчиво, — Валанди заразила его мечтательность. — Пожалуй, ты прав. Раз уж мы не можем по одиночке создать себе приятные воспоминания, то почему бы не попробовать сделать это вместе? И начнем сегодня же! Танец, который ты мне так и не подарил на балу…

Она отстранилась и присела в реверансе, демонстрируя ему свое платье. Это же то самое платье, пусть она его и укоротила.

— Господин Гинтар, я знаю, Вы страстно желаете пригласить меня на танец, — она подала ему руку, ожидая его хода.

Туманный с радостью принял правила игры. Он довольно заулыбался, преклонился перед дамой и в поклоне поцеловал эту самую ручку.

— Вы бы знали как, моя госпожа, — томно прошептал он и, притянув к себе Валанди, как полагается, положил руку на талию, второй крепче обхватил её ладонь и повёл в танце, недовольно скуксив нос: — А Вы порушили мои планы, госпожа.

— Как я посмела? — притворно ахнула Валанди. — Вопиющее безобразие! Что за планы такие?

— Кто-то обещал, что меня господином не назовёт, — загадочно улыбнулся он. — И я запланировал множество пыток для тебя, дабы заставить произнести это. Но… — театрально выдохнув, он отпустил солнечную, покружил под своей рукой и прижал к себе вновь. — Теперь это теряет всякую ценность.

— Ну вот, а я думала, порадую тебя, назвав так, — Валанди надула губки. — Кстати, раз уж вспомнили о твоей семье, ты собирался что-то рассказать…

— Меня порадуют пытки, приготовленные мной, — улыбнулся Гин, но улыбка была его недолгой. Он медленно остановил танец и просто взял девушку за руку, уводя глубже в лес и продолжая свой путь к Сильверсану. — Ах да. Я хотел рассказать тебе одну вещь. Видишь ли, у туманных очень строгая иерархия. Глава семьи — самый старший представитель мужчин. И именно он должен решать судьбу сына или дочери.

— Так, начало мне уже не нравится, — Валанди нахмурилась, но приготовилась внимательно слушать. Это может быть важно, чтобы понравиться его семье.

— Так вот. Мои родители очень богаты и известны на нашем острове. И, разумеется, они хотели бы выбрать нам с братом достойную партию. И меня сосватали с Манари — дочкой винодела. Я отказался жениться не по любви, и это было последней каплей, которая подтолкнула меня уйти из дома, — Гинтар замолчал, переведя взгляд с пути на Валанди, ища в её взгляде хоть какую-то эмоцию. — Я хочу предупредить тебя об этом, чтобы попытки моих родителей вновь связать меня с Манари не шокировали тебя. Я всё равно ничего не изменю в своём решении.

— Теперь я понимаю, почему ты не хотел говорить о них, — молвила Валанди, выдавливая улыбку. — Скажи им, что я отличная партия. В моем приданном целый город — уж получше винодельни будет.

И хоть губы ее были растянуты в улыбке, в глазах не было и следа весёлости. Внутри пылала ревность невиданной силы, которую она не ожидала. И это она только услышала о потенциальной невесте. Что будет, когда она увидит ее рядом с Гинтаром? Хоть он и говорит, что ничего не изменится, но все может пойти наперекосяк — иначе у них и не бывает.

— Их это не волнует, — грустно покачал головой туманный. — Им нравится Манари, её родителям нравлюсь я… Вот только надеюсь, что Сектар всё же сумеет её в себя влюбить, тогда родители поменяют свой выбор.

Воспоминания о брате и о том, что писала о нём мать в последний раз, заставили эльфа засмеяться, хоть и было похоже, что он посмеялся над своими словами.

— Может, мне тогда лучше не ходить? — вдруг спросила Валанди, переставая притворяться. — Я не знаю, как могу отреагировать. Я не смогу молча стоять в стороне, пока они обсуждают твою свадьбу с другой, а ты говорил, что у вас такое поведение для женщины неприемлемо.

Она реально оценивала свои шансы понравиться родителям Гина. Какой бы сногсшибательной красоткой она ни была, солнечная — не туманная.

— Да? — фыркнул Гин. — И что тогда предлагаешь делать? Тебя и кого-то ещё оставить в порту? Нет, хватит с меня. Это первый и последний раз, когда мы вот так разделились. И, Валанди, если уж Кая сможет держать себя в руках, то уж и ты постарайся. Мы говорим об очень важной и значимой реликвии острова. И я очень уважаю старейшину и свой дом. Если родители будут против — я не стану воровать записи. Ты же понимаешь, что перед старейшиной нам следует предстать всем?

— Да, ты как всегда прав, — понурила она голову, и с каждым шагом энтузиазма и хорошего настроения становилось все меньше и меньше. А перспектива остаться в Сильверсане и никогда больше не выходить из комнаты выглядела все привлекательнее.

— А если уж ты так беспокоишься о Манари, — Гинтар не мог не заметить резко переменившееся настроения подруги. Он притянул её к себе, обнял сзади и вот таким образом пошёл вперёд, забавно переставляя ноги, дабы на неё не наступить. — То, если уж она и красива, зато безвольна и скучна. А меня такие не интересуют. Ещё одна причина, по которой я бы никогда не связал свою жизнь с туманной, которая родилась и выросла в наших законах и правилах, — и дабы окончательно поставить точку, Гин поцеловал девушку в макушку.

Она согласилась с ним, пока что. Но все равно сомнения продолжали ее одолевать. Трудно было предсказать свое собственное поведение после происшествия, но она постарается. Ради Гинтара.

***

Кая шла позади Закнеыла, но уже не по привычке — она просто не могла держать темп, заданный высоким эльфом. Хоть он постоянно ждал её, но звёздный не мог решиться — либо быстрее добраться до места, либо дать ей передохнуть и набраться сил. Мёртвые равнины были пусты и безжизненны, и даже простой валун был редкостью в этой местности — здесь было пусто. Словно один из кругов ада, где нет ничего. Только ты и пустота.

Солнце раскалило безжизненную землю, и путешественникам казалось, что они шли по выжженной пустыне — настолько было жарко. Кая уже давно сняла с себя плащ и бросила в рюкзак. Травы, которые собрала в лесу, кончились ещё к полудню — она ела их, не переставая, всё надеясь, что они уменьшат боль, но… Рука лишь сильнее опухла, гной набирался в ране быстрее, а пульсация во всей конечности сводила девушку с ума, но она молчала.

Когда день катился к вечеру, Кая бросила взгляд на один из тех редких камней, что были тут и, подойдя к нему, присела, упав и запрокинув голову, тяжело дыша.

— Прости, Закнаэл, — хрипло прошептала она. — Но больше я идти не могу.

И свалила её не боль, а банальная жажда, которая усилилась из-за яда. Губы эльфийки были сухи и уже успели потрескаться. Она провела по ним языком, но он так и не оставил влажную дорожку на них — в глотке всё пересохло. Обычно Гинтар выкачивал воду из воздуха, если была влажная пора, или из растений, дабы напоить спутников. Один раз посчастливилось напиться нектаром. Но сейчас не было даже дичи, чьей кровью могла бы утолить жажду оборотень.

— Я видел недалеко кактусы, но от них могут появиться галлюцинации. В твоём состоянии не стоит… — он не договорил, присаживаясь рядом, но и заканчивать фразу было незачем — все и так понятно. Зак бросил на Каю обеспокоенный взгляд. — Онемение не появилось? Если вдруг почувствуешь, что не можешь шевелить рукой или ещё чем, обязательно скажи.

Он осторожно осмотрел состояние Каи. Чем помочь, он не знал. Разве что выследить орков и отнять их пищу — ведь должны они как-то выживать в этой пустоши — но и оставлять оборотня одну он боялся. Они прошли только треть пути, такими темпами она быстрее умрет от жажды.

Кая подняла руку на несколько сантиметров вверх, сжала пальцы — вроде всё нормально.

— Ты думаешь, стоило нам идти в другом направлении? Мы ведь могли и в Сильверсан с ними пойти, а потом просто… — лунная задумчиво пожала здоровым плечом. — Не знаю. А зачем нам в Доусон? У тебя правда проблемы с клинками?

— Ты не хотела, чтобы остальные узнали, вот я и придумал историю, — Зак виновато потупил глаза. Возможно, он сотворил глупость, пойдя у нее на поводу, но… — В Доусон ближе, чем в Сильверсан. И я действительно знаю там хорошего кузнеца, который выкует твое первое оружие, пока мы будем лечить тебя.

Закнеыл попытался ободряюще улыбнуться, но получилось неестественно. Он подумал, что, наверное, стоит посвятить ее в план целиком, поэтому продолжил:

— У них в городе есть гномья цитадель, а эти ребята бьются со звездными в подземельях чуть ли не дольше солнечных. Уж они-то наверняка должны знать, как справляться с нашими ядами, — правда, не очень воодушевляюще вышло.

— А ведь знаешь, ты так и не провёл мне второй урок, — измученно улыбнулась лунная. На самом деле, его слова давали надежду. Её первое оружие… Значит, он верил, что её можно излечить, и это оружие ей понадобится. Да и надежда на гномьи знания… Тем более, Кая знакома с этой расой, они забавные. Было бы здорово встретить там своих знакомых.

Смотря куда-то вперёд, в пустоту, Кая почти на ощупь отыскала руку звёздного и накрыла её своей ладонью.

— Спасибо тебе, — прохрипела она. — И… если вдруг меня не станет, беги так далеко, как только возможно. К черту пророчество. Гинтар ведь не шутил, — говоря это, она очень пыталась перевести все в шутку, повысив настроение как себе, так и Закнеылу, но… вышло слабо.

— Ты не умрёшь, слышишь? — он сжал ее ладонь.

Ее слова пугали, но боялся он не Гинтара, а действительно потерять Каю. Он правда хотел научить ее сражаться на мечах, хотел узнавать от нее новые вещи такие, как, например, воздушные поцелуи.

— Если придется, — он решительно на неё посмотрел, — оставшийся путь я понесу тебя. Но ты не умрёшь, не позволю.

— Может ещё и кровью напоишь, воду из воздуха выкачаешь?

Слабо улыбнулась она и отвернулась от звёздного. Уж сколько красивых слов говорил Гинтар, но вот так её растрогать… Это было приятно, и даже слишком слабо сказано! И не сами слова даже тронули её сердце, а то, с каким чувством и уверенностью говорил Зак.

Лунная незаметно смахнула накатившую на глаз слезинку и, чему-то усмехнувшись, положила голову на плечо звёздного.

— Спасибо, — но, как это обычно бывает, стоит слово сказать, как слезы уже не остановить. — Прости, просто… Я этого никогда не забуду, — и отчего-то почувствовала себя как-то странно после этих слов… Кажется, даже боль отступила на некоторое время. Почувствовав это, Кая поднялась на ноги, но руку эльфа так и не отпустила. — Мне уже лучше. Пойдём.

Закнеыл поднялся за ней и предложил понести ее рюкзак, ещё раз осведомился о самочувствии, и только получив положительный ответ, более или менее успокоился. Он повел ее дальше, намеренный нести ее, когда она уснет, лишь бы поскорее найти спасение.

Они шли ещё некоторое время, пока Кая вновь не стала валиться с ног, но на предложение понести её, она отказывалась, смущаясь и даже как-то стыдясь своего состояния.

Надеясь как-то отвлечься от боли, она пыталась завести с ним разговор о разных мелочах, как например история звёздных, правила, обычаи… Она привыкла, что Гинтар всегда что-то рассказывал, и идти в молчании ей очень не хотелось.

— А что ты будешь делать, когда всё это закончится? — спросила она, когда солнце стало садиться, а прохладный ветер принёс хоть какое-то облегчение.

— Не задумывался об этом, — Зак приложил одну руку к подбородку и всерьез обдумал этот вопрос. — Наверное, буду изучать магию. Если я и правда наследник того звёздного из пророчества, мне должно хватить сил, чтобы сдерживать своих сородичей от начала новой войны. А ты что думаешь?

— Это будет очень благородно с твоей стороны, — улыбнулась лунная. — А я продолжу путешествовать с Гином и… — Кая забавно скуксила носик, — Валанди. И… — она подняла голову на спутника, — с тобой?

Это был вопрос, который она задала ему, пусть и не напрямую. Но, судя по его словам, у него были уже намечены другие планы, и Кая даже не думала, что услышит согласие, отчего отвернула от него лицо.

Зато вместо ответа ветер принёс ей жуткий смрад чего-то гниловатого и палённого, но особо не придала этому значение, ведь кто только мог не сдохнуть под таким дневным солнцем?

А вот Закнеыл напрягся, и выдало его то, что он сильнее сжал руку Каи. Ее вопрос он либо вообще не услышал, либо решил пока проигнорировать.

— Ты чуешь? — спросил он оборотня. — Похоже на орков. Как думаешь, чем они питаются здесь? Я слышал историю о племени каннибалов, — его аж передёрнуло, когда он представил, как орки поедают себе подобных. — Лучше обойти их.

Кая только хотела возмутиться на сильное сжатие, как сразу прикусила язык, слушая звёздного.

— Это орки так воняют? Надо же. А в городах… — и вновь она вспомнила о том, что надо помалкивать. Лунную передёрнуло вместе с ним, так как и она представила себе эту картину, но… Мысль о том, что у них может быть вода. Нет, нельзя об этом думать! Был бы один орк, тогда ладно, но запах ясно говорил, что их там не менее трёх, а то и больше.

Она ничего ему не ответила, но сжала руку в немом согласии, и пара двинулась дальше, но уже медленнее и осторожнее.

Довольно быстро они отыскали этих орков, но стоило Кае их увидеть, как она замерла, и будь на ней сейчас шерсть, она бы встала дыбом. Как же эти твари отличались от тех, что были в городах. Огромные, зелёные, украшенные разными костями, и лишь чья-то шкура прикрывала их пояса.

— Видишь у них на шее амулеты из костей? — еле слышно шепнул Зак в самое ухо Кае. — У моего отца три сотни таких в рабах. Они сильные, а этот отряд ещё и большой. Не каннибалы, не пугайся, — попытался он ее успокоить, видя как она оцепенела. — Могу попробовать достать их воду, но, возможно, придется бежать. Справишься?

Вот ещё и зловещего шёпота не хватало в ухо. Каю смешно передёрнуло от его дыхания, она хотела от него отойти, но услышав последнее, взяла его за плащ и прижала к своему телу. Вот честно — на рефлексе.

— Даже не думай, — прошептала она. Если ещё перед его словами она могла задуматься, то теперь категорическое «нет» в ответ. — Не рискуй. Я постараюсь продержаться без воды. В крайнем случае, попью сока кактуса. Потерпишь мой бред, не страшно. И… я не боюсь! — ну да, эти слова звучали особенно смешно. — Пойдём отсюда быстрее.

Закнеыл ещё с секунду сомневался, но принял решение Каи и, снова взяв ее за руку, повел от группы орков в обход. Его позабавило то, как она храбрится. Эта черта почему-то ему больше всего нравилась в ней, делала ее милой.

Отойдя достаточно далеко, Зак позволил себе немного расслабиться. Он повернулся к Кае, окинул взглядом её больную руку, иссохшие губы и предложил остановиться.

— Давай попробуем кактус отыскать. Я бы и сам не отказался, но если они действительно имеют побочные эффекты, то хотя бы один из нас должен находиться в здравом уме.

— Ты серьёзно? — но выбирать не приходилось. — Ты только заранее меня прости за… — Кая хотела пошутить, но вместо этого она вспомнила, какую чушь и что вообще позволяла себе во время последнего выпивания. — Кстати, прости за то, что я тогда поцеловала тебя… Надеюсь, до такого больше не дойдёт.

Зак и думать забыл о том случае. Думал, что и она, как Валанди, ничего не вспомнит после. А тут… И почему-то именно сейчас в его сознании всплыл не только тот мимолётный поцелуй в щеку, но и… Кая на поляне, ласкающая себя. Кровь ударила ему в лицо, в низ живота… Да во все, до чего могла добраться, лишь бы поставить его в неловкое положение! Он резко отвернулся, чтобы скрыть все это и успокоить разгулявшееся воображение.

— Я… Это… было приятно, — буркнул он, не оборачиваясь, и замахал руками, мол, все в порядке. — Пойду искать кактус, жди здесь, — и растворился в темноте, оставляя Каю наедине с её удивлением.

Кая же изумлённо уставилась ему в спину, и слова эхом бились в голове: «это было приятно», «приятно»… Лунная отчего-то прикоснулась к своим губам и улыбнулась, как дурочка. Она могла делать приятно! Она это все-таки умела! Это странная радость, но если учесть, что эльфийка в принципе стала задумываться об этом в последние дни…

Кая ещё долго провожала его взглядом, ловя себя на том, что ей это… тоже было приятно и хотелось бы ещё. Именно… его. Но как же?.. Как же её ненависть к симпатии между другими расами? Почему-то эта мысль ушла очень далеко, и была лишь спина Зака.

Но боль в руке вернула её в реальность и, сев на землю, она стала его ждать.

Зак бродил по близости, боясь отойти слишком далеко. Поиски этого дурацкого кактуса ничуть не помогли отвлечься, а даже наоборот. Он умудрился и в нем найти ассоциацию с Каей: кактус зелёный — зелёное платье на балу. Он чертыхался про себя, пиная землю, но стоило ему обнаружить колючку, как он, радостный как маленький ребенок, сорвал его и понёсся к лунной, чтобы скорее подарить растение.

— Нашел, — тихий голос из темноты в тишине показался криком. Зак сам вздрогнул от неожиданности, но быстро подсел к Кае, а на его лице была по-идиотски радостная улыбка. Он с трепетом передал росток.

— Ты чего орешь? — живее улыбнулась лунная, видя в его руке своё спасение. Правда, приглядевшись, её постигло разочарование — много ли в этом будет жидкости? Не более, чем просто подразнить организм. — Спасибо тебе, — но благодарность в голосе была большая. Что ж, зато от этого точно эффекта будет немного. А повезёт, так вообще ничего не будет. Кая в кактусах не разбиралась — все они для неё на одно лицо. Потому, доверившись звёздному, она согласилась на этот вариант.

Закнеыл помог избавиться от колючек и кожицы, ибо лунная решила его съесть, а не выпить содержимое. Но стоило взять это в рот, так понадобилось много усилий не выплюнуть.

— До чего вяжущая дрянь! — скривилась она.

— Почуешь неладное, скажи, — обеспокоенно произнес Зак, и только после понял, что ляпнул. Ей и так невесело, не хватало ещё и кактусом отравиться. Поэтому он решил перевести все в шутку. — Вдруг этот кактус — неизвестное лекарство от всех болезней?

— Как это было бы чудесно. Ну, главное, чтобы я не спутала его с ячиганом и сакодкой, иначе будет весело, — поймав на себе вопросительный взгляд звездного, лунная объяснила: — Ладно ячиган, но вот сакодка на кактус сильно похожа. Там её лишь по корням различить можно.

М-да, шикарно объяснила.

— Ну что, пошли?

Зак в ответ лишь нервно рассмеялся. Он поднялся, помог встать Кае, и они продолжили путь. На ночлег договорились не останавливаться — им нельзя терять время, да и место слишком опасное, чтобы расслабиться. И прошли бы они так ещё долго, если бы Зак не заметил, что Кая начала совершать странные действия.

Через каких-то полчаса ей вновь стало жарко, хотя ночь здесь обещала быть холодной. Жар был не только на коже, но… внутри. И приятное, уже знакомое томление, заставляющее дышать чаще, глубже, ртом.

— Зак… — девушка позвала его, но то ли он не слышал, то ли обернулся, но вместо вопроса странно смотрел на неё изучающим взглядом.

Ещё бы. Здоровая ладонь то и дело потирала место, ниже пупка, пытаясь отогнать это чувство, отвлечься от него, но тело требовало прикосновений больше и нежнее. И не собственных.

— Это… — вместо обычного голоса была волна томности и страстного шепота. Девушка остановилась, закрыла глаза и вместо прекрасного мужчины пыталась рисовать противных орков. Но как, если мужчина, который может утолить желание, стоит рядом? — Это была сакодка… Ты должен немедленно уйти.

— Подожди, что это значит? — не понял Зак. Она же так и не рассказала, что это за сакодка такая. Он расслышал изменения в ее голосе и разволновался пуще прежнего. Зак подошёл ближе, чтобы разобраться во всем и как-то помочь.

— Не подходи! — рявкнула лунная, и на тот крик ушли все её силы. Она опустилась на колени и обняла себя рукой, запрещая себя касаться; касаться того, кто был так близко. — Зак, уходи, оставь меня! То, что я съела, мощнейший афродизиак, и если ты не уйдешь…

Кая подняла лицо, думая, что смотрит на него с мольбой, но в лице была лишь безудержная похоть и желание, поедавшее тело звездного эльфа… Такого красивого, высокого… Большого и сексуального.

Ловя эти мысли, Кая вновь зажмурилась. Рука не трогала её, зато лунная, сама того не ведая, стала тереть бедра друг о друга, разжигая себя ещё больше.

— Кая… — позвал ее Зак, удивляясь поведению. А когда она упала на колени, схватил за здоровое плечо, но она так вздрогнула, что он ее отпустил, испугавшись, что сделал больно. И потом она взглянула на него… так, как он хотел недавно, как он, сам того не осознавая, представлял с того дня, когда увидел ее на поляне. У него сложилось ощущение, что это он съел тот чертов кактус — его член немедленно налился кровью от одного ее взгляда. Он опустился перед ней на колени, аккуратно беря за руку.

— Кая, я не могу оставить тебя, — он запнулся, боясь продолжить, ведь его предложение могло быть неправильно понято. — Если я могу помочь…

— Тогда свяжи меня и заткни рот, — взмолилась она. Рядом. Он рядом! Его запах обволакивал её, и если когда-то он даже раздражал, то сейчас, если она не будет дышать им — умрёт. — Всё что угодно…

И она сдалась. Кая попросила его, и это всё, что она могла сделать, но он медлил. Быть может, напором испугает его? Но тогда она не сможет остановиться. И пусть. Он сильный, он с ней быстро совладает.

— Закнеыл… — и впервые это имя было произнесено правильно, без поправлений, без просьб. Просто томное, сорвавшееся с губ имя; поднятые глаза Каи и рывок к его лицу. — Да, ты можешь помочь… — взяв его шею и как бы подтягиваясь к нему, лунная приблизилась к его губам и в последний раз смогла взять себя под контроль. — Стань моим первым.

Каким бы сильным Закнеыл ни был, он оставался здоровым мужчиной, у которого не было женщин около сотни лет. Его как бы не сильно это и интересовало, но отчего-то Кая вызывала в нем желание, с которым он не мог справиться. А после того, как наконец он услышал свое имя из ее уст, и не хотел справляться.

— Прости, что это вышло именно так, — прошептал он ей в губы извинения за то, что такой чудесный момент произойдет в этой мертвой пустыне, с нелюбимым мужчиной и навеяно дурманящей травой. Но ничего не мог с собой поделать.

Он жадно впился в её губы, увлажняя их своей слюной. Он не сдерживался, положив одну руку ей на затылок, а второй обвив талию, прижал девушку к себе.

Зак оторвался от Каи лишь на мгновение, чтобы сбросить плащ и уложить на него лунную, при этом не забывая о ее ране. Он поцеловал ее ключицу, шею, вновь вернулся к губам и принялся страстно водить руками по телу Каи.

И как же… как же сладко было. Каждое его прикосновение пропитано сладостью. Эльфийка отвечала на них; отвечала губами, касаниями. Она не знала что и как делать, просто забылась и делала всё, что хотела. Это всё было выше той боли, что причиняла конечность. Быть может, сакодка действовала как обезболивающее, а может, мозг был включен лишь на одну волну — желание, которое нужно срочно удовлетворить. Откинув недееспособную руку в сторону, эльфийка зарывалась здоровой ладонью в его волосы. Его прикосновений было мало, его поцелуев мало! Каждый раз, когда он отрывался, Кая возмущенно мычала в губы, облизывала их, давясь вкусом его уст.

Он был так близко, но так далеко. Она хотела его сейчас, в себя; но звёздный был заботлив, осторожен, хоть и тоже нетерпелив. Её рука то водила по его телу, ощупывая каждую мышцу, представляя, как в следующий раз она каждую из них поцелует, обведёт языком… Но вместо этого лунная лежала под Закнеылом, такая маленькая, такая нетерпеливая, раздирающая свою рубаху на части. Так хотелось взять ситуацию в свои руки, но могла лишь заставлять его действовать быстрее, приподнимая ягодицы и сильнее раздвигая ноги, потираясь о его член; запуская руки вниз в свои штаны, лаская саму себя.

Зак старался быть нежным, но постепенно терял контроль, а движения Каи, ее нетерпеливые стоны и покусывания только подогревали желание. Он помог Кае разобраться с рубахой, с восторгом обвел глазами ее грудь и обхватил соски губами по очереди. И пока он играл с ними, схватил непослушную руку девушки, завел ей за голову и сам принялся ласкать ее внизу пальцами.

Для него все вокруг пропало. Больше не существовало ни Мертвой равнины, ни опасности привлечь орков своими голосами. Он видел только Каю перед собой, чувствовал её запах, ощущал руками и всем телом. Он проник пальцами внее, заставляя издавать неприличные звуки. Задвигал ими внутри, буквально вынуждая срываться стоны с её губ при малейшем шевелении. И когда Зак почувствовал, что она вот-вот кончит, вынул руку и зашептал:

— Нет, милая, ещё рано, — он снова накрыл ее губы своими, ловя разочарованный выдох. Затем отстранился, сорвал остатки одежды с девушки, обводя ее фигуру восхищенными глазами. Да, он не ошибся в этих ножках — сильные и такие желанные. Он провел ладонью по внутренней стороне бедра, упиваясь ощущением на пальцах, раздвинул их шире и прижался членом к половым губам Каи. Несмотря на несдерживаемое возбуждение, Зак помнил, что она сказала про первый раз, поэтому не торопился. Он снова прильнул к ее губам, зашептал какие-то глупые нежности, но Кая, непослушная девчонка, так и шевелилась под ним, переполняя чашу терпения. Его глаза вспыхнули красным, и Закнеыл вошёл на полную в нее, одним движение превращая девушку в женщину.

Но если боль и была, лунная не ощутила её, по крайней мере, не так, как это должно быть. Она под кайфом, под действием сакодки, и, быть может, так даже лучше. Боль придёт к ней, но не сейчас. Сейчас это было лишь долгожданное, новое чувство заполненности, которое так требовал её организм.

Кая привыкала к нему, привыкала к чему-то новому внутри себя, и как же это было хорошо. Чувство быть единым с кем-то, будто тебя стало в два раза больше, и удовольствие, что приносили новые ощущения, теперь было разделено также надвое.

Об одном просила Кая, сжимая его руку — не торопиться, дать прочувствовать его, дать насладиться. Вновь и вновь обводя взглядом каждую частичку его тела, до мельчайших подробностей изучить лицо — какое оно, когда он внутри; что сам он чувствует в этот момент. Но, как оказалось, чувства их не особо отличались. Лишь желание продолжать.

Отчего-то ей и самой захотелось ему что-то шептать. Какую-то несуразную чушь о том, как ей хорошо, и что она ни о чём не жалеет, но слова застревали в глотке, и вместо них вырывался лишь бессвязный стон — такой скромный, неумелый, но и такой искренний. Хотела ещё, хотела больше. Даже когда Закнеыл позволял себе наращивать темп, потребность Каи никуда не уходила — нужно ещё, больше, быстрее…

Её губы вновь иссохли, опять во рту засуха, но на этот раз ей было благодаря кому утолить это. Получая, но не умея отдавать, Кая приподнималась лишь для того, чтобы соврать с приоткрытого рта звёздного новые и новые поцелуи, жадно кусая, требуя, как маленький изголодавшийся и избалованный ребёнок.

Уже в третий раз за свою жизнь она вновь почувствовала, как вся заряженная процессом энергия внутри тела стала плыть по коже и обжигать в эту холодную ночь, концентрируясь в одной точке, там, внизу, именно куда входил член эльфа. Лунная мысленно пообещала себе, если и сейчас ей не позволят узнать, что будет после — перегрызёт всех и вся.

И её молитва была услышана — что-то внутри будто взорвалось, заставляя эльфийку выгнуться, зажмуриться и громко простонать, ведь это было нечто смешанное из не только удовольствия, но даже боли… приятной боли. Это медленно растеклось по телу, пока Кая замерла на несколько секунд, прислушиваясь к себе. Она не замечала, как по ногтям её потекла кровь звёздного, который до сих пор держал её руку, но ничего не могла поделать. Чувствовала лишь свой оргазм, сотрясаясь от него и прижимаясь плотнее к горячему телу Закнеыла.

Звёздный повалился рядом, чувствуя лишь приятную пульсацию в паху и бесконечное чувство вины, что воспользовался положением. Он прогнал в голове кучу самоуничижительных мыслей, даже представил, как Гинтар убивает его, узнав обо всем. Но одного взгляда на лицо Каи было достаточно, чтобы разогнать эти глупости. И тогда он понял, что если бы она попросила его просто так, не из-за трав, он бы согласился. Он бы повторял с ней это снова и снова, только бы видеть страсть и желание на ее лице, обращённые к нему. Зак осторожно притянул её к себе и поцеловал нежно, без намека на новый всплеск страсти. Боялся, что она не ответит, был готов принять любые удары с её стороны, но проверить был обязан: ответит или прогонит?

Увы, рано он стал проверять.

— Если не хочешь ещё раз или не можешь — уходи, — дрожащим голосом прошептала эльфийка, но прежде чем Закнеыл успел подумать о чём-либо лишнем, добавила: — Эффект сакодки будет длиться всю ночь.

Не то что бы она была против, хоть и выбора особого не было, но если один раз забирает столько сил, пусть и за равноценную эйфорию, что же будет утром после целой ночи?

— Ты думаешь, я настолько слаб? — усмехнулся Зак. Он заглянул ей в лицо, будто спрашивал разрешения остаться, перевёл взгляд на вздымающуюся грудь, положил руку ей на живот и повел вниз, к бедрам. Ощутив, как его орган снова твердеет, вернулся глазами к лицу и прошептал ей в ушко: — С утра ещё будешь просить остановиться.

И эти слова возродили новое желание быть с этим мужчиной. Да такое жгучее, а он еще и добавлял своими прикосновениями и жарким шепотом. Раздвинув для его руки ноги, Кая, не отрывая взгляд от черных глаз, коснулась ладонью его лица и приподнялась, дабы подарить ему легкий поцелуй. В нём была собрана вся благодарность за его «помощь» и извинения за то, что из-за её невнимательности они оказались в таком положении. Лунная не думала, что он искренен. В смысле — тело то да, это понятно. Но делал это он чтобы помочь или всё же?..

Поцелуй слишком быстро сменился на страстный и требующий продолжения.

***

Уснула пара лишь под утро, когда солнце только-только вступало в свои права, но спали они недолго.

Что разбудило Закнеыла в первую очередь — неизвестно. Либо это был уже знакомый отвратительный запах серы приближающийся со стороны Доусона, либо слабый голос Каи:

— Закнеыл… кажется, это всё…

Ночь не прошла для неё без последствий. Разгоряченная кровь и скорость её передвижения по венам усилила действие яда. Кая лежала на здоровом боку и стеклянным взглядом смотрела куда-то сквозь звёздного эльфа. Её рука опухла до предела, поблёскивая в лучах взошедшего солнца. Она была красная, словно ошпаренная кипятком и, что ещё хуже, краснота перешла на всю левую сторону тела — от живота до шеи.

Кае было больно не только чувствовать себя, но даже дышать — левое лёгкое словно было проколото в нескольких местах. И вместо нормального дыхания были лишь быстрые и короткие вздохи.

Проснувшись от дикой боли и понимая, что она не может пошевелить рукой из-за онемения, лунная просто подумала, что всё. Она не дотянет.

Прерывистое дыхание Каи напугало Закнеыла не на шутку. Он с беспокойством осмотрел ее, боясь притронуться и сделать больно.

— Прости, это моя вина, — повторял он все время, смотря на лунную с искренним сожалением. Ему было стыдно за все: и за предложение пойти с ним вдвоём, и за тот чертов кактус, и за то, что случилось ночь.

Зак помог Кае одеться. Заметив, что она не может двигать больной рукой, забеспокоился пуще прежнего. У них больше нет времени, а тут ещё этот запах серы снова. Зак лихорадочно соображал, что им делать дальше, пытаясь не поддаваться панике.

Кая ничего не отвечала. Она была жива, но у неё просто не было ни сил, ни возможности ответить.

Слишком быстро запах серы превратился в нечто больше, чем просто запах. На горизонте показались три огромные фигуры, и если прислушаться, равнина чётко передавала эхом демоническое ржание лошадей. Они рысью мчались на своих жертв, а видя, что цель явно стоит на месте, один из Кошмаров встал на дыбы и перешел на галоп.

— Идти можешь? — спросил Зак и тут же отругал себя за такой вопрос. Ей и дышать больно, не то что двигаться.

Снова извиняясь, он подхватил Каю на руки и побежал прочь от Кошмаров. Они слишком быстро их нагоняли, неся с собой удушливый запах смерти, напомнивший звёздному об орках. Ему пришла в голову идея, и Зак решил ее тут же озвучить:

— Надеюсь, вчерашние орки ещё на месте. Попробуем стравить наших врагов между собой, но мне нужно, чтобы ты бежала. Боюсь, я не смогу держать тебя и отбивать атаки одновременно. По крайней мере без ран мы так не выберемся.

Кая слышала его, и лишь когда он закончил говорить, подняла на него затуманенный взгляд. Через пару секунд Закнеылу стало тяжело нести девушку на руках, а ещё через три он чуть не упал, так как с рук его спрыгнула полутрансформированная пантера. Обратившись полностью, Кая ещё некоторое время стояла, качала мордой, будто пыталась взгляд сфокусировать, но позже, уже скорее идя на запах, она сравнялась со звёздным эльфом. Даже на трёх лапах оборотень умудрялась бежать на одном уровне со спутником, но то и дело её шатало из стороны в сторону, иногда даже чудом избегала столкновение с Заком.

— Молодец, девочка моя, — с нежностью подбодрил оборотня Зак. — Потерпи чуть-чуть, как только мы выберемся из этой заварушки, обещаю нести тебя до самого Доусона.

Лагерь орков уже виднелся вдалеке. Завидев бегущих на них эльфа и пантеру, орки подняли тревогу. А поняв, что к ним приближается звёздный эльф, они ощетинились оружием.

— Держись ближе ко мне, — сказал Зак и тоже достал свои клинки. — Мы справимся, верь мне.

Закнеыл прокричал что-то оркам про рабство и вихрем кинулся на первую линию их защиты. Кае хоть и было тяжело сосредоточиться, а любое движение приносило боль, она все же последовала словам Зака и старалась далеко не отходить. Лишь раз ей пришлось толкнуть одного орка, к которому звёздный не успевал повернуться. Все же орочий отряд был довольно многочисленный. Но как только появились Кошмары, начался настоящий хаос. Орки носились из стороны в сторону, не зная, кого пытаться прикончить раньше. Зак быстро прорубил себе и Кае путь в центр толпы и всячески отбивался от кривых копий и тупых тесаков свинорылых. При этом ему приходилось следить, чтобы пантеру тоже не задели. Иногда перепрыгивал через нее, чтобы отбить очередную атаку в её сторону, но постепенно внимание орков переместилось на более опасного врага.

Кошмары не смогли сразу проскочить за эльфами, орки их окружили. И хоть адские кони с лёгкостью размазывали головы своими копытами, однако справиться со всеми не выходило. Послышалось ржание одного из них, когда чьё-то копьё вошло в круп, и увидев эту картину, Закнеыл понял — это их шанс.

— Кая, за мной! — крикнул он и, снося голову врагу перед собой, повалил его, оттолкнув тем самым ещё одного, он прорубил им путь к спасению.

Бежали они ещё долго, пока запах серы и смерти не остался далеко позади. Зак постоянно оглядывался, боясь увидеть на горизонте лошадиные силуэты. И только заметив, что пантера совсем плохо перебирает лапами, остановился.

— Кажется, получилось, — он опрокинулся на землю и попытался отдышаться.

И действительно, только благодаря Заку до оборотня не добрался ни клинок, ни копыто. Остановившись в десяти метрах от упавшего звёздного, Кая сама завалилась на бок, тяжело дыша и медленно обращаясь. Казалось бы, обращается по желанию, но нет — тело само трансформировалось сразу, как только лунная потеряла сознание.

Увидев, что она просто упала, так и не дойдя до него, Зак подскочил к Кае и в панике принялся искать признаки жизни.

— Нет, только не умирай, — бормотал он. — Мы сбежали от орков, от Кошмаров — это наша очередная победа. Не смей умирать здесь, не оставляй меня, слышишь?

Но ответа ему не было. Зак нащупал слабый пульс, дождавшись, когда она окончательно трансформируется, завернул в её плащ и поднял на руках. Он понесет ее в Доусон, как и обещал. Он найдет лекарство, как и обещал. Он не позволит ей умереть, как и обещал.

И вот, через сорок минут, казалось бы, спасенье! На горизонте что-то стало мелькать, прямо им навстречу. Закнеыл сначала насторожился, что это Кошмары, ведь впереди точно была лошадь! Его тонкий слух уловил звук колёс, но при таком ярком свете он не мог разглядеть, что ехало навстречу.

— Слышь, выродок! Бабу отпусти! — послышался голос мужика.

— Бармог, не лезь, это же звёздный! — завизжала низким басом женщина.

— Один, мама, мы его порвём! Ты что, сука, не слышал, что сказали? Бабу отпустил немедля! — голос второго мужчины.

Это была телега, с которой повыскакивали три гнома с готовыми к бою топорами и молотами. Они боялись подойти — это видно по неуверенным коротким шажкам в сторону Закнеыла, но «спасти даму» были настроены серьёзно.

Поводами правила гномка, схватившая смешной, по сравнению с молотами, кинжалик, но она больше была готова погнать коня, чем прийти на помощь мужчинам.

— Нам нужна помощь, — взмолился Зак. Он был готов передать им Каю, лишь бы они помогли.

Гномы могут, у них телега, успеют… Он повалился на колени, руки его налились чугунной тяжестью, но он продолжал бережно прижимать Каю к себе.

— Я не причиню вреда, только помогите ей, — сделал он ещё одну попытку дозваться гномов. Из-за волнения он не мог толком объяснить ситуацию. — Ее ранили. Там яд… Могу рассказать все.

— Полож её на землю и отойди! — взревел, судя по седине в бороде, глава семьи — Бармог. Он резко подбежал, размахивая топором, но все равно остановился в трёх метрах от пары. Он боялся на Каю опустить взгляд, следил лишь за звездным.

— Что там? — спросила гномка.

— Говорит, отравлена, — ответил один из вооружённых. Он подошёл к отцу и посмотрел на лунную. Он заметил, что она была нага под плащом: — Да он её трахал! Батя, убьем его! Насильник треклятый, ваших шлюх вам мало, так на обычных…

— Да погоди ты! — рявкнул на него то ли брат, то ли друг. — Да это ж вроде эльфка, а не человек. Оборотниха!

— Одно другому не мешает! Ты че, не слыхал, ублюдок? Отпустил её и отошёл на сто метров!

«Трахал», «насильник» — слова больно резали по нему. Зак опустил голову, прижался ко лбу Каи. А ведь они правы, если бы не сакодка, то она бы ни за что не стала с ним делать это. Однако, сейчас не это было главным. Он должен спасти ее любой ценой.

Бережно проведя рукой по волосам и лицу лунной, он последний раз крепко обнял ее и опустил на землю, как просили гномы.

— Дайте мне рассказать о яде, — он попятился от них. Как же не хотелось оставлять ее одну! Но другого выхода нет. — Ей срочно нужен антидот от яда подземного ящера, у нее уже начался паралич. А ещё она не может регенерировать. Я точно не смог определить яд.

Отойдя на сто метров, он вновь опустился на колени.

— Пожалуйста, спасите ее! — Зак опустился в глубоком поклоне, моля за лунную.

Взгляд гномки явно изменился, наблюдая за этой картиной, и она рискнула спрыгнуть к своим мужчинам. В это же время один из них вернулся к телеге и ловко вскочил на неё, копаясь в соломе.

— Батя, где эта хрень зелёная?

— В смысле, где эта хрень? Ты болван? Мы собрались к солнечным, надо проходить мимо Мутных гор! Неужели ты не взял склянки?

— Да я взяла! — вмешалась в разговор женщина и, вернувшись, быстро нашла какой-то пузырёк с зелёной жидкостью, но помимо него взяла ещё три со светло-голубой. — А ты воды донеси.

Глава семейства подошёл к лунной, обошёл её, прикрывая собой, и всё так же покачивал топором, не отрывая взгляда от звёздного. На него не произвели впечатление ласки Зака. Старый Бармог знал одно — звёздные не знают ни любви, ни жалости.

Гномиха подошла к Кае и, расправив плащ, открывая себе голое тело, резко провела кинжалом от ключицы до самой кисти лунной. Гной, копившийся в руке, фонтаном хлынул из открывшейся раны, и женщина настойчиво продолжила его выдавливать, пока не пошла чисто красная жидкость.

— Долго без противоядия, — бубнила она. — Может, и не подействует…

— А с этим выродком чё делать? — спросил второй гном, подбежавший к лицу лунной с водой и, заливая её в глотку, посмотрел на Зака с отвращением.

Зак наблюдал за всем этим действом, чуть приподняв голову. Он был готов вернуться на защиту Каи в любой момент и было дернулся, когда гномка полоснула лунную по руке, но увидев гной, просто сжал кулаки и остался на месте, продолжая только смотреть. Услышав ее слова о том, что противоядие может не помочь, Зак все же рискнул выпрямиться, но остался на коленях. Он пытался разглядеть лицо Каи за старым гномом, который загораживал обзор. Если это правда, он хотел бы вновь коснуться ее, просто обнять и прижать к груди, как делал это ночью. Почему? Почему он раньше не замечал этих чувств? Это не его опека над Валанди, это нечто более сильное, более глубокое. У него сердце разрывалось видеть её такой и знать, что не может даже прикоснуться. Потому что, если он сейчас шевельнется, то подпишет смертный приговор и себе, и, возможно, Кае.

«Нет, она не умрет!» — убеждал себя Зак. Он закрыл глаза и помотал головой, чтобы отогнать те нерадостные мысли.

— Я отдам все оружие, — услышав слова одного из гномов, сказал Зак, — позволю себя связать. Можете даже ранить меня, только разрешите остаться с ней.

— Вот ещё, червяк пещерный! — наглость Закнеыла разозлила одного из сыновей, и он аж обогнал своего отца, дабы пригрозить звёздному. — Вали отсюда, пока кости целы! Хватит с тебя мучений этой бабы! Мы её спасём не для того, чтобы ты вновь её изуродовал!

— Да-да! — поддержала его женщина. Она была с телом Каи груба, но счёт шёл на часы, если не минуты. Лунная дышала, но чтобы увидеть это, нуждно было хорошенько присмотреться к груди — настолько слабо было её дыхание. Лицо быстро охватывала болезненная белезна от сильной потери крови, но, показалось ли? Ей не так больно стало дышать. — Небось сам ранил и смотрел, как она мучается!

— Замолчите все! — рявкнул Бармог. А вот ему явно понравилась идея Закнеыла с ранением. — Они с магами на одной ноге, — выплюнул он. — Небось, захочет на нас выйти, чтоб потом всей толпой напасть, как на солнечных. Отомстит, сука.

— И че предлагаешь?

— Свяжем его, вернёмся с эльфкой в Доусон, а там пусть она сама его судьбу решает.

— Доусон? — возмутилась гномка, вливая жидкости в рану. — У нас продукты стухнут! Зря шоль закупались?

— Если мы эту дрянь к солнечным притащим, Роулен вообще нас головы лишит! Эй, — вновь обратился глава семьи к звёздному. — Оружия выброси, руки вместе. И не дадут боги тебе шевельнуться, сука!

Один из братьев опять подскочил к телеге и взял оттуда непонято для чего приготовленные верёвки. С опаской, шажочек за шажочком он пошел к Закнеылу.

Ради Каи пришлось стерпеть все эти оскорбления и подчиниться. Он не стал разубеждать их в том, что она в таком состоянии не из-за него, но и не сопротивлялся. Зак покорно снял пояс с клинками и откинул его в сторону, вытянул руки вперёд, предлагая их связать, и застыл.

Секунды, что гном с веревкой шел к нему, были похожи на вечность. Закнеыл даже не думал, что они просто напросто могут прикончить его. Все мысли были только о Кае, о ее спасении, и он хотел быть рядом с ней, когда она очнётся.

Долго шёл гном, долго связывал, но связывал на совесть — крепко, больно, от самых кистей до локтей. Даже ноги — от щиколоток до колен. Только тогда к нему подвели телегу и трое гномов забросили тело звёздного, как мешок картошки, на сено.

С Каей после всех манипуляций были нежнее, да и не в телегу её положили, а усадили рядом с гномкой, которая приготовилась править поводами. С другой стороны, дабы лунная не упала, сел муж, а сыновья окружили звёздного. Один из них, правда, долго рассматривал клинки Зака, раздумывая о их цене, а потом копался в рюкзаке Каи, лишний раз убеждаясь, что она лунная.

Так они и поехали в Доусон.

Комментарий к 15. Демон страсти, кто не мечтал быть заколдованным тобой?

На правах держателя работы хочу поздравить своего дорого соавтора с Днём Рождения! Моя милая Sayar, знакомство с тобой было одним из лучших событий в моей жизни! Я искренне желаю тебе успехов во всем, счастливой жизни и преданных читателей))

========== 16. До сих пор я ещё не жил ==========

Путь до Сильверсана не принес каких-либо сюрпризов Гинтару и Валанди. Они спокойно добрались до города. За эти пять дней их не преследовали ни звёздные, ни Кошмары, маги не обрушали на головы смертельные проклятия, да и слежки замечено не было. Валанди даже подивилась, что так легко дошли, а то в последнее время их преследовали неприятности одна за другой.

— Только в этот раз сдай все оружие, — стоя у ворот, строго сказала Валанди и одарила Гина взглядом, говорившим, что если тот опять выкинет подобный номер, она помогать не станет. Гинтар на это только улыбнулся и продемонстрировал свободный пояс.

Как бы Валанди ни хотелось как можно скорее убраться к себе в комнату, чтобы не видеться с сестрицей в таком виде, мечтам ее не суждено было сбыться: Силейз ждала у самых дверей замка.

— Ох, родная моя, — стоило ей завидеть Валанди, как она бросилась обнимать ее, попутно извиняясь за все подряд.

Когда же правительница со слезами на глазах закончила это приветствие, она сама проводила их по комнатам и попросила о встрече за ужином, чтобы они могли спокойно ей рассказать о случившемся.

Стоя перед гостевой комнатой, которую предложили Гинтару, Валанди замялась. Ей не хотелось расставаться с ним даже на такое короткое время, но и привести себя в порядок наконец не помешает.

— Если что-то нужно будет, обращайся. Моя комната — дальше по коридору последняя у окна, — Валанди указала направление. Замолчав, она продолжила стоять на месте, будто ждала чего-то.

Но Гинтар ничего не сделал. У него была работа, которую он сам возложил на свои плечи, и о которой решил по пути сюда. А для этого нужно срочно встретиться с прекрасной Силейз, чью руку он так и не поцеловал в приветствующем жесте.

— Хорошо, — ласково сказал он Валанди и чуть приобнял. А что? Сказал же, торопить не будет. Во всех смыслах! Хотел, честно! Хотел поцеловать на прощание, но они всё равно встретятся через несколько часов, да и голова была забита более важными делами. — Отдохни как следует. А покои твоей сестры там же, где была Кая после нападения лунных?

— Это ее кабинет, большую часть времени она проводит там, — ничего не заподозрив, просто ответила Валанди.

Так как больше никто ничего не сказал, она ушла к себе. В комнате она устало упала на кровать и только спустя немного времени нашла в себе силы, чтобы позвать служанку и попросить приготовить купальни и найти приемлемую одежду — что-то кроме платьев.

А Гинтар пошел в указанном направлении. Он вежливо склонял голову в знак приветствия всем, кто проходил мимо — слугам, стражникам…

Когда же дошёл до нужной двери — трудно было найти, он тут был-то три недели назад и то пару раз — туманный постучался и почти сразу получил приглашение войти, будто его уже ожидали.

— Госпожа Силейз, — улыбнулся он, заглядывая в кабинет.

Женщина была там, стояла рядом со своим столом и действительно будто ждала его, пригласив рукой пройти. Гинтар подошёл к ней и опустился перед женщиной на одно колено.

— Я хочу просить у Вас Вашего прощения. Я не уберёг Валанди в тот день, и мне очень жаль, что всё так вышло.

— Что ты? Встань, пожалуйста! — вытянула к нему руки Силейз, явно не ожидавшая такого от него. — Ты тут не виноват. Никто не виноват. Это случилось, и все тут. Нужно прожить просто. Валанди сильная. Сильнее, чем кажется, сильнее, чем сама думает. Она справится. Просто будь рядом с ней.

Она мягко взяла туманного под руку, заставляя подняться. Предложила ему присесть в кресло и вернулась на свое место.

— Прошу, не вини себя, иначе это навсегда встанет между вами, — Силейз одарила его доброй улыбкой.

Гинтар улыбнулся ей с такой безграничной благодарностью, какую только мог подарить взглядом. Присев на предложенное место, он спрятал улыбку, смотря на женщину уже серьёзно.

— Моя госпожа, это не единственная причина, по которой я пришёл к Вам. Вас могут напугать мои слова, но прошу не забывать, что я туманный эльф и рос по правилам и законам своего народа. То, что я хочу просить у Вас, у нас просят чуть ли не в день рождения эльфиек. Разумеется, я не собираюсь никуда торопиться, но хотел бы уладить этот вопрос незамедлительно.

Не говоря уже о том, что, пусть Гин любит жить, но это может стать неплохим стимулом для того, чтобы пытаться выжить на протяжении всего их нелёгкого путешествия.

Он обдумал это решение. Правда обдумал и очень хорошо, пока они с Валанди шли сюда. Смотрел на неё, всё взвешивал. И да! Он хочет и готов спросить Силейз об этом.

— Я тебя внимательно слушаю, — правительница тоже стала серьезной, видя такой настрой у Гинтара. По-видимому, вопрос действительно важный. Она не сильна в традициях туманных, поэтому даже немного забеспокоилась, когда он заговорил о них.

— Как у нынешнего опекуна, я хочу просить у Вас руки Валанди, — громко, чётко, а главное смело произнёс Гинтар, будто бы уверенный в благосклонности Силейз. — Я потерял своё наследство, но клянусь Вам, что Ваша сестра не будет ни в чём нуждаться. Я буду защищать её ценой своей жизни, и целью моей жизни станет сделать её жизнь прекрасной.

У Силейз аж челюсть отвисла. Она не поверила своим ушам, но тут же на ее лицо вернулась искренняя улыбка.

— Дорогой мой, ты хорошенько подумал? — строго спросила правительница. — С этим беспокойным ребенком столько проблем, ещё пожалеешь, что решил забрать ее себе.

Но по ней было видно, что она шутит. Это подтвердилось, когда Силейз вновь встала с места и сердечно обняла туманного.

— Тебе не обязательно было спрашивать у меня, я бы приняла любой выбор Валанди. Но я искренне рада, что это именно ты, что в жизни моей сестрички появился такой милый эльф. Может, хоть ты ее научишь манерам, — буркнула она уже отходя от Гинтара.

— Я постараюсь, моя госпожа. Вы уж поймите, я не мог не спросить, — сказал он после того, как тоже обнял женщину не менее тепло, чем она. — А то, что это, как Вы выразились, ребенок так… хм… активен, мне только нравится. Уж поверьте, таких скучных и монотонных эльфиек, как туманные, Вы вряд ли сыщите.

Гинтар опустился обратно на стул. Что ж, он спросил, добро получил, но вот так сразу было бы некрасиво уходить, и ему понадобилось несколько секунд, чтобы придумать следующие слова:

— Я не стану предлагать ей помолвку. Не раньше, чем когда мы закончим свой путь.

— Это уже тебе решать. Только напиши мне письмо, чтобы я успела приготовить город к празднеству, — подмигнула правительница Гинтару.

***

В это время к прекрасным вратам замка медленно подходила странная фигура. Этот человек (а может, эльф?) отличался от всех других странной аурой. Здесь много было таких — тщательно спрятанных в плащи, с низко опущенными головами, дабы никто не разглядел лица идущего. Он был таким же, но… что-то было не то с этим странным типом. Низкие люди, гномы или дети могли разглядеть безмятежную улыбку на бледной, почти голубой коже и таких же мертвецки голубых губах. Иногда, если приглядеться, можно было увидеть босую ногу, идущую по мостовой.

Незнакомец остановился у ворот и, не поворачивая головы в сторону стражников, сказал тихим приятным голосом, со странным акцентом, будто его заставляли говорить с набитым ртом.

— Могу ли я попросить аудиенции с сухой по имени Валанди?

— Конечно. Позвольте, я Вас провожу, — предложил один из стражников, с подозрением посмотрев на пришедшего, но все же повел его в комнату для приема гостей, где обычно Силейз встречала посетителей. — Ждите здесь, я приглашу госпожу Валанди.

Стражник оставил подозрительного гостя одного. Он постучал в комнату младшей сестры правительницы и, получив приглашение войти, сообщил о посетителе Валанди.

— Ко мне? — удивилась она.

Эльфийка выглядела так, будто ждала кого-то, а увидев за дверью стражника, расстроилась. Пока служанка ищет ей подходящую одежду, она нарядилась в одно из платьев, которыми забила ее шкаф сестрица. Валанди выбрала шифоновое темно-синее платье в пол с закрытой спиной и длинными рукавами.

Войдя в комнату, где ее ожидал гость, она внимательно рассмотрела его, насколько позволял плащ. Собственно, ничего и не увидела из-за него. Это даже чуточку пугало, поэтому Валанди попросила стражника остаться.

— Вы хотели встретиться со мной? — спросила она подозрительного типа.

За это время гость успел несколько раз выйти из комнаты и просить мимо проходящих стакан воды, который осушил буквально за пару глотков. Когда же вошла Валанди и принялась разглядывать его, незнакомец смотрел в сторону стражников. Он явно хотел просить тех удалиться, но долго что-то обдумывал, сказал:

— В связи с последними событиями, я понимаю, почему Вы хотите, чтобы встреча наша была не с глазу на глаз. Что ж, пусть так, но тогда я прошу взять со свидетелей клятву о неразглашении моей персоны.

С этими словами гость снял с себя капюшон, и перед эльфийкой предстал представитель расы, которую уже много веков никто не видел — морской эльф. Об этом говорила не только бледная голубоватая кожа, но и чешуйки — не такие большие, как у рыб, но красиво покрывающие лицо гостя, сформировывая забавные рисунки. На шее были тонкие полоски, которые при ближайшем рассмотрении оказались жабрами. Уши больше напоминали длинные растопыренные плавники дивной рыбки, а пепельные волосы, не привыкшие к сухости, некрасиво топорщились в разные стороны, но имели шелковистый вид.

— Моё имя Орлоно, — представился гость, скромно опустив голову. — Я советник короля морских эльфов Гайзила. Прошу меня простить за невежество, но я не знаю, что принято делать у сухих при знакомстве. Кажется, я должен поцеловать Вашу руку?

— Позови Гинтара, — сказала Валанди стражнику, не отрывая глаз от морского эльфа, махнула рукой.

Сказать, что она удивилась, — это не выразить ровным счётом ничего. Перед ней стоял представитель морских эльфов! Живой! Да быть не может… Должно быть, это обман зрения, чья-то иллюзия. Валанди впервые в жизни видела своими глазами морского и просто не верила в это. Хотелось дотронуться до него, проверить, что он настоящий, но было боязно. Да и невежливо это. Кстати, о вежливости.

— Не нужно. Прошу, присаживайтесь, — засуетилась Валанди. — С ума сойти, морской эльф… Могу Вам что-то предложить? Может… э-э, воды?

— Ох, это было бы чудесно, — на изнемождённом лице улыбка стала шире, и гость присел на предложенное место. — Гинтар, я так понимаю, один из пророчества?

Прежде чем ответить, Валанди высунулась из комнаты, чтобы кликнуть служанку и попросить графин воды.

— Да, так Вы поэтому здесь? Тоже будете уговаривать нас остановиться?

Она присела напротив, оказавшись по другую сторону невысокого столика. Как бы ни был интересен ей гость, а чужак оставался чужаком. Морские — не звёздные, конечно, но о них тоже много всего говорят. Что они топят корабли, воруют женщин с берега, а мужчин — с лодок. Так что предосторожность не помешает.

— В этом нет нужды. Ещё ни одно пророчество не было не исполнено. Нет смысла останавливать. О вас уже ходят слухи, сухая. Мы, морские, много что слышим с кораблей, плывущих по нашим водам, оттого и узнали, что пятеро эльфов начали свой путь, дабы вернуть магию, — Орлоно было неуютно, это было видно невооруженным глазом.

То и дело он пытался найти удобное положение в слишком мягком для него кресле. Не найдя такого, он просто встал и остался стоять рядом с ним, изучая взглядом собеседницу. У него не было век, что не сразу могло броситься в глаза. Лишь иногда тонкая плёнка, имитирующая моргание, увлажняла взор мужчины. Как у звёздного, его радужка не была видна (или её не было вовсе). Лишь голубовато-серое яблоко.

— Во времена, когда мой народ владел магией, мы могли управлять морями и океанами. Мы могли останавливать бури и штормы, которые, вопреки мнениям, мешают и нам, подводным обитателям. Мы спасали рыб и дельфинов; мы спасали всех тонущих… Но с той самой войны у нас более нет власти над водами. Они стали нам не более, чем просто домом, но не другом. Надеюсь, теперь Вы можете понять, почему я пришел к Вам? Мой король хочет убедиться, что эльфы пророчества закончат своё дело и вернут нам магию.

К окончанию слов Орлоно больше хрипел, чем говорил. Вовремя в комнату вошла служанка, принёсшая графин воды, к которому, потеряв контроль над самообладанием, подскочил морской и, напугав женщину, схватил графин. Даже не наливая в стакан, он стал пить воду так, с горла, обливаясь, но расцветая на глазах.

Валанди тоже перепугалась за служанку, уж больно резво морской подскочил к ней. Она встала, готовая в любой момент защитить свою подданную, хоть у нее не было с собой ни кинжала, ни другого оружия, но своих слуг она в обиду не даст.

Однако морскому нужна была лишь вода. Он пил и никак не мог остановиться, пока не осушил графин целиком. Зато он как будто стал моложе лет на двести.

Эта выходка полностью сбила весь опасливый настрой Валанди. Она улыбнулась и отпустила служанку, попросив ещё воды. Но все же его слова заставили задуматься. Есть что-то странное в том, что они сами предложили помощь, да ещё и советника отправили. Так, чему там ее учила Силейз, рассказывая, как вести переговоры?

— Значит, мы можем рассчитывать на вашу помощь? — приняв деловой вид, спросила Валанди. Она выпрямилась, чуть закинула голову назад. Ей не нравилось, что приходится смотреть на собеседника снизу вверх, но и вставать она не собиралась, чтобы не показать, как ей некомфортно в его присутствии. — В том числе и на помощь в сдержании звездных, если наше путешествие окончится успешно?

— Я бы не назвал это помощью, — сказал Орлоно, поворачиваясь к эльфийке. — Меня послали сказать Вам, что мой король будет ждать вашу пятерку на острове Хэтога. Вы ведь не собирались бороздить океаны и моря, рассчитывая, что мы тут же приплывем на ваш зов? — сначала могло показаться, что морской оскорбился, но потом он улыбнулся, показывая остренькие, как у обычных рыб, зубы. — А также предостеречь. А о какой помощи Вы говорите?

Валанди не понравились слова о предостережении, а от его улыбки по спине пробежались мурашки, но она не подала виду.

— Если мы правильно расшифровали пророчество, нам необходимо собрать посох эльфийского короля, что был разделен на пять частей, которые достались каждым представителям наших народов, — объяснила солнечная, не вдаваясь в детали и тем более не рассказывая о уже добытых двух артефактах. — Насколько я знаю, морским досталась запечатанная магическая сила для него. Если вы действительно желаете возвращения магии, прошу вас пойти на сотрудничество.

Говорить об этом было рискованно, но шанс без проблем достать ещё один артефакт она обязана была использовать. Хотя бы попытаться. Однако существовала и обратная сторона: морские могли отказаться и усилить охрану предмета, зная об их целях.

— Ах, Вы об этом, — смех был ещё страннее — это была чистая имитация голоса дельфина, только ниже на полтона. — Для того король и желает встретиться с вами на Хэтоге. В центре острова вы увидите небольшой райский уголок с водопадом. Наш народ любит там бывать. Это единственное место, где мы можем насладиться не только водами, но сухой природой. Как только вам удастся попасть туда, обитающие там немедленно пошлют за королём. Лишь он в праве придать магическую силу посоху. Скажите, как много у Вас частей? Куда Вы собираетесь сейчас?

— Мы ждём наших товарищей из Доусона, после чего поплывём на Туманные острова. Нам осталось забрать только магические символы и древко у лунных.

— Ох, это вы лишь в середине пути… — морской опустил голову, и его глаза прикрылись плёнкой, делая их ещё более мутными и некрасивыми. Казалось, он просто «закрыл глаза» и раздумывал. — Жалко. Мы-то думали, все компоненты собраны… Но просить Вас сначала отправиться за самим посохом и только потом к нам — рискованно, слишком много опасности на вашем пути. Думаю, король даст магическую силу письменам, но волшебным станет лишь пергамент, на котором будут надписи. Лучше было бы, если сначала нанести их на посох, а потом зачаровать, но… Может, сами слова всё равно останутся магическими? Или магия перекинется от пергамента к куску дерева? Хм… надо спросить у короля.

Он словно говорил сам с собой и даже забылся, принимаясь расхаживать по помещению, не особо заботясь о взволнованной Валанди.

— Хорошо, я передам Ваши слова остальным, — поднялась Валанди, чтобы выпроводить морского.

Она оскорбилась его словами. Мало артефактов, видите ли, они собрали. Ещё и месяца не прошло, а они не раз побывали на краю гибели из-за этого пророчества. Даже умудрились чудом сбежать от звездных. Вспомнив о них, Валанди опять стало плохо. Ноги ее подкосились, и она вынуждена была сесть на место. Благо Орлоно был увлечен своими мыслями и, кажется, не заметил этого.

— Я не знаю, сколько мы пробудем на островах туманных. Сами понимаете, путь туда неблизкий, но со старейшинами проблем не предвещается, — привлекла его внимание солнечная. Она потерла лоб, желая как можно скорее остаться одна и обдумать все спокойно.

«Где Гинтара носит в такое время?» — злилась она, однако подняла глаза на морского и с вежливой улыбкой продолжила:

— Мы встретимся с вами после. Желаете задержаться в городе или мне попросить кого-нибудь приготовить все необходимое в дорогу?

В этот момент в комнату вошёл Гинтар и… так и застыл в дверях. Его ноги явно подкосились от удивления, ибо он как-то странно схватился за дверной косяк, и смотрел только на лицо Орлоно.

— А этого сухого я знаю, — улыбка тут же пропала с лица морского. — Туманный. Точно, вы же тут называетесь не просто сухими. Туманный, — кивнул он на Гина, перевел взгляд на Валанди и, недолго думая, выдал: — Солнечная. Должны быть ещё морской, лунный и ночной… Нет, звёздный!

— Кая умрёт от зависти, — не услышал его слова Гинтар.

— Если она одна из вас, то, надеюсь, что нет, — а Гинтар явно не нравился морскому. На него он бросил взгляд лишь один раз — когда тот вошёл в комнату.

— Валанди, всё хорошо? — всё ещё не отрывая глаз от любых движений морского, Гин подошёл к эльфийке и встал перед ней, как бы прикрывая от гостя. — Это магия? Вновь Белые маги? Или он… настоящий?

Но морской предпочёл не отвечать на эти слова самостоятельно.

— Вы очень добры, Валанди, но я самостоятельно могу добраться до реки, оттуда уже выплыву домой, — он уже хотел было удалиться, как, вспомнив кое-что, вновь повернулся к собеседникам. — Сколько мужчин в вашей компании?

— Похоже, что настоящий, — ответила она Гинтару и, приняв его помощь, всё-таки поднялась со своего места. Она подошла ближе к морскому, все так же разглядывая его, как в первый раз. Столик их уже не разделял. — Двое: Гин и звёздный. С какой целью интересуетесь?

— Хэтогу охраняют сирены. Они не трогают нас, но околдовывают всех других мужчин. Сначала предаются сладким утехам, после чего убивают их. Увы, морские не в силах запретить им это делать — они не под властью моего короля. Советую Вам, Валанди, оставить сухих мужчин на Туманных островах.

Орлоно вновь укутался в свой плащ, накинул на голову капюшон и, немного согнувшись, пошёл прочь из комнаты, оставляя пару эльфов одних.

— Надеюсь на скорую встречу, — это были последние слова морского эльфа.

— Ну конечно, могло ли быть иначе? Хоть раз у нас обойдется без трудностей? — Валанди повалилась в кресло, которое предлагала морскому и положила голову на руку, облокотившись о подлокотник. Она перевела глаза на Гинтара и пересказала ему весь их разговор. — Что думаешь об этом? Они действительно нам помогут?

Гинтар возвышался над Валанди весь разговор, а после вопроса переместился за её спину и, усмехнувшись, стал разминать плечи эльфийки. Его позабавили слова о трудностях. И он был согласен! Почему нельзя вот просто спокойно взять и дойти до нужного пункта? А ещё никто не сказал, что делать после сбора посоха. Может, он один будет иметь силу? И что же, за него вновь будут идти кровопролитные войны?

Но туманный быстро откинул эти мысли, возвращаясь к тому, что у него под руками.

— В его словах есть истина — море действительно более им не подвластно, и они хотели бы вернуть эту власть. Значит, им выгодно, чтобы мы исполнили свою миссию. Да и он так плохо выглядел — наверняка не просто так король пожертвовал одним из своих подчиненных, дабы сказать нам место встречи. Да ещё и разрешил показаться другим людям… Но меня взволновали его слова о сиренах. А если среди морских тоже есть сирены, но мужчины? Слышала истории, как морские женщин в воды утаскивают? Я бы не хотел отправлять тебя и Каю одних на остров.

— Я сама не хочу идти туда без тебя, — она погладила одну его руку и подняла голову вверх, чтобы взглянуть на туманного. Она о чем-то напряжённо думала, о чем говорила складка между сведенных бровей. Вдруг серьезно выдала: — Не отдам тебя сиренам. Волосы им повыдергиваю, уши пообрываю, стрелу в за… Неважно, — она отвернулась, смущаясь своей ревности. Вот уж не ожидала от себя такого. — Кстати, где ты был? Я послала стражника за тобой, как только встретила морского.

Гинтар только засмеялся, невольно представляя себе прекраснуюобнаженную деву, которая бегает и верещит от боли со стрелой в за… Неважно.

— Говорил с твоей сестрой об одной… — Гинтар усмехнулся, наклонился к голове Валанди и заставляя руками поднять на себя личико, поцеловал в носик, — сделке купли-продажи. Я уже как раз выходил из кабинета твоей сестры, когда он нашёл меня.

— М-м, — неопределенно промычала Валанди. Она обвила его шею руками, заставляя опуститься чуть ниже, и поцеловала его в губы. — И как? Удачно?

— Очень даже удачно, — прошептал эльф в её губы и поцеловал еще раз, но более углубленно, хоть и быстро. — Могу с уверенностью сказать, что в этой сделке я выиграл.

— Надеюсь, ты приобрел действительно стоящую вещь, — Валанди не стала выпытывать у него, что именно он купил. Она отпустила его и поднялась. — Купальни должны были приготовить уже, хочешь помыться перед ужином? И если нужны свежие рубашки, я просила одну из служанок принести нормальную одежду. Тоже должна уже была вернуться. Хочу сменить это жуткое платье на что-то более удобное.

— Ты даже не представляешь, насколько стоящую, — дав солнечной спокойно подняться, туманный отошёл от кресла, но стоило тому освободиться, тут же упал в него. Правда, услышав о купальнях, поднялся. — Ты даже не представляешь, как я мечтаю помыться. С той самой реки не был в воде. Вот только…

Недобрая хитрица проскользнула в глазах эльфа. Он быстро преодолел расстояние между ними и, опустившись на колени, как в лесу, стал поглаживать её ножки, нагло запустив руки под подол. Но, надо отдать ему должное, выше икр он не поднимался.

— Может, ты останешься в том самом, которое было на тебе до этого? — надул губки Гин. — Удобно перемещаться, не нужно штаны снимать каждый раз, когда хочется ополоснуть ноги или сходить по нужде, — и обняв своих любимые ножки, Гинтар, улыбаясь, поднял голову на солнечную и стал смотреть на неё такими щенячими глазами…

— Но оно же ни капли не защищает! — возмутилась было Валанди, но увидев этот взгляд, растаяла. — Ну, я подумаю об этом.

Она смущённо отвернулась, а в голове уже нарисовала картину своего нового снаряжения. Ей ещё предстоит придумать, как защитить ноги, но для себя она решила, что обязательно исполнит просьбу Гинтара. Бедную служанку придется снова отправить за покупками.

— Ты сделаешь мне чудесный подарок, — таки поднялся с колен эльф и предложил даме руку, дабы сопроводить до купален. Когда же пара вышла из комнаты для приёма гостей, улыбка с лица туманного пропала, что сразу заметила солнечная. Он не стал томить её ожиданиями: — Мы были в пути пять дней. Три дня назад Закнеыл и Кая должны были быть уже в Доусоне, но он мне до сих пор не написал. Я переживаю.

— Может, в пути им пришлось задержаться? Там же орки, они не дураки, чтобы идти напролом. Скорее всего обходят какое-то племя, поэтому опаздывают, — попыталась его успокоить Валанди, хотя сама мало верила в свои слова. Беспокойство и ее потихоньку захватило. Она переживала за Каю, которая осталась один на один со звёздным. — Они сильные. Должны справиться.

— Надеюсь, что так, — но и он не верил в эти слова. — После купален я отправлю им письмо. Желаешь что-нибудь передать? — и почему-то в голове сразу предстал образ Валанди, которая диктовала Гинтару о том, какой Закнеыл плохой, да чтоб он там провалился и так далее.

— Да. Пусть Кая держится подальше от Зака, — не разочаровала его солнечная. — А как только у нее появится оружие — всегда держит его при себе и остаётся настороже.

Она смешно нахмурила брови, обдумывая, что бы ещё такого напутственного передать Кае.

— Я тебя понял! — засмеялся Гинтар. — Напишу, что ты тоже за них переживаешь.

К этому моменту пара уже дошла до купален, где туманный отпустил руку эльфийки, намекая на расставание.

— Я зайду через два часа. Этого времени тебе хватит, чтобы привести себя в порядок?

— С лихвой, — улыбнулась она ему, отпуская. — Спасибо, и за понимание тоже, — улыбка ее стала извиняющейся и печальной.

Она смотрела, как он уходит, а внутри шла настоящая борьба. Желание и все теплые чувства к туманному пытались побороть яркие вспышки воспоминаний о звёздном, что издевался над ней. Хоть Гин и обещал ждать, но он мужчина. Сколько ещё продержится? Она вспомнила тот вечер в лесу, как они приятно провели время вдвоём. В голове заменяла жестокие истязания на нежные прикосновения любимого эльфа. Ей хотелось снова ощутить его сильные руки на себе, чтобы они окончательно стёрли все следы звёздного.

— Гинтар! — окликнула его Валанди, пока тот не завернул за угол. Она боялась произнести следующие слова, но ещё больше ее пугало не сказать их. — Может, составишь мне компанию?

Она робко улыбнулась ему, уже готовая услышать отказ.

А он ждал. Что-то ему подсказывало, что ждать оставалось недолго. Может, самоуверенность туманного, уверенность в «шарме» и прикосновениях? В любом случае, он не удивился вопросу и явно понял намёк, который таился в этих словах.

— Пойми меня правильно, моя госпожа, — улыбнулся он, — я не смогу просто купаться с тобой. Не в моих силах будет устоять перед телом столь прекрасной солнечной. А если слова, брошенные тобой, сказаны через силу и без намёков на спокойное времяпрепровождение, так знай, я не жду от тебя жертв. Я готов ждать.

Ага, готов ждать. Как же… А чего ж тогда стал медленно и так же робко идти на солнечную?

— Я хочу попробовать, — тихо и неуверенно произнесла Валанди. — Нет, я смогу! Ожидание бессмысленно. Пожалуйста, сотри эти жуткие воспоминания с меня и напомни, что такое удовольствие.

Гинтар к этому момент подошел к ней вплотную, и когда были произнесены заветные слова, он, словно бы на танец её приглашал, склонил голову и прошептал:

— Как прикажете, моя госпожа.

Но и после этих слов он не набросился на неё, хотя, надо признать, хотел. Только поднял девушку на руки и, осторожно толкнув дверь ногой, вошёл в купальню. Не видел смысла раздеваться прямо здесь — туманный, успокаивающе целуя Валанди в шею и щеки, зашел с ней в воду, сам прислонился спиной к бортику, а Валанди опустил спиной к себе, тихо и нежно нашептывая:

— Ничего не делай. Просто расслабься. Закрой глаза и лишь чувствуй.

Он не торопился, был сдержан и не отпускал себя из рук. Целомудренно его ладони катались по телу солнечной, по самым нежным точкам, но слишком далеко они не заходили. Солнечная же в этот момент могла почувствовать, как вода стала колыхаться. Словно обзаведясь разумом, она лёгким течением ласкала ноги эльфийки, пока губы и язык Гина проводили влажную дорожку по её шее.

Валанди пыталась расслабиться, честно. Но её тело просто замерло в одной позе, не желая двигать ни одним мускулом. И лишь мысли, что это не звёздный, а Гинтар, он не сделает ей больно, чуть успокаивали. Под его нежными ласками ей действительно удалось расслабиться, хоть и не до конца.

Она закрыла глаза и сосредоточилась на прикосновениях, чувствуя возвращающееся возбуждение и приятные мурашки на шее.

— Ты красивая, — томно шептал он ей на ухо, нарочно касаясь губами, как когда-то там, в лесу. Как только он чувствовал, что Валанди по чуть-чуть расслаблялась, туманный позволял себе всё более смелые движения. Когда пальцы коснулись груди, прошептал: — Желанная.

Не только водой и руками, но даже словами, своим голосом, пропитанным желанием этой женщины, он пытался возбудить её. И, кажется, у него получалось. Пока ладони разминали грудь, к сокровенному он не смел прикасаться. Лишь усиленное течение воды ласкало солнечную между ног. Когда же он больше не мог сдерживать себя, а его член настойчиво стал упираться в ягодицы Валанди, Гинтар рискнул создать эффект гейзера, струя которого не больно, но ощутимо устремлялась между ног прекрасной эльфийки.

У Валанди сбилось дыхание в этот момент. Она резко открыла глаза, и тело чуть было не сковалось обратно, но… ощущение было приятным, хоть и странным. Она откинула голову назад и позволила себе до конца расслабить ноги, полностью отдаваясь во власть Гинтара и его магии.

— Если будет что-то не так, скажи, не бойся, — это были последние слова Гинтара за весь процесс.

Доверяя языку её тела, туманный сделал этот гейзер ещё раз, потом вновь… пока вода просто не стала бурлить. Ее дыхание сводило Гинтара с ума, и с каждым разом оно становилось всё увереннее. Туманный посчитал, что она готова к более тесной близости, и потому его ладони, долго лаская сначала спину, расстегнули платье и опустили намокшую ткань в воду. Помогая Валанди выбраться из него, он отогнал течением все ненужные элементы одежды, приспустил штаны и более его член не упирался в ненавистные в данный момент ткани. Но только на ягодицах он оставался — туманный не предпринимал никаких попыток войти в девушку, ожидая, чтобы она привыкла к нему, чтобы возбудилась до такой степени, когда сама взмолится о моменте их единения.

Ждать этот момент Гинтар не собирался, а сам подталкивал Валанди к этому, запуская одну руку к её клитору и лаская его вместе со струёй воды, пока вторая бережно мяла грудь, отгоняя воспоминания о звёздных, но напоминая о том вечере в лесу.

И у него это выходило. Валанди целиком погрузилась в ощущения, в воспоминания их короткой и неполной близости тогда.

Облизывая пересохшие губы, она повернула голову к Гину, требуя поцелуя. С них сорвался первый тихий стон прямо ему в ухо, обжигая горячим дыханием. Она вновь положила одну руку ему на голову, как тогда, зарываясь пальцами в серебро волос, а второй вцепилась в его руку, но не останавливая, а лишь желая держаться за него, трогать.

И с каким же остервенением Гинтар впился в её губы, но быстро взял себя в руки, превращая поцелуй во что-то более нежное, осторожное. Добился, наконец-то добился того, чего хотел, и чего хотела она. Её тело, каждое её движение говорило о том, что она всё-таки засунула те ужасные воспоминания куда подальше, что очень льстило самому Гинтару. Внутреннее эго ликовало, а на губах через поцелуй вырисовывалась самовлюблённая улыбка.

Недолго он пытал свою солнечную — не мог терпеть уже сам, так давно её желал. Он думал — сам ли стал таким горячим, или невольно повысил температуру воды? А может, и сама Валанди возбудилась и накалилась до такой степени, что в купальнях стало необычайно жарко? Неважно, этот жар лишь раскалял желание, жажду этой красавицы, которая теперь принадлежит ему. Его! Его! Одно только это слово вскружило голову туманного эльфа.

Издеваясь, раскаляя эльфийку, Гинтар прекратил все действия — магические, физически… Он медленно и с неохотой отстранил свои руки от неё, отодвинул девушку от себя, но лишь за тем, чтобы повернуть её лицом и с большей жадностью поцеловать эти соблазнительные раскрасневшие губы. Без резких движений он подхватил девушку на руки, приподнял выше и посадил себе на живот. Скоро он овладеет ею, сделает своей и будет любить весь день, не просто отгоняя — вышибая из золотой головы этих треклятых звёздных. Нет их! Никогда не было! Только он! Только туманный, который станет всей её жизнью. Он добьётся этого; уже добивается, ожидая от неё той самой сокровенной просьбы… Нет, даже приказа, чтобы он мог ей телом доказать свою любовь.

Валанди прижималась к нему всем телом, пару раз ей удалось перехватить инициативу в поцелуе, затеивая соблазнительную игру языком. Когда ей стало невыносимо ждать, а ведь его руки покинули те места, гладя лишь спину и иногда переходя на бедра, она зашевелила тазом, ища столь долгожданного наслаждения. И именно в этот момент она поняла, что хотела его всегда. С того самого вечера, когда увидела его в той треклятой таверне, их судьба была предрешена — это случилось бы рано или поздно, и неважно, соединило бы их жизни пророчество или нет.

— Ах, Гинтар… — нехотя разорвав страстный поцелуй, Валанди простонала его имя и взглянула полными желания глазами. — Сделай это. Сейчас.

Произнеся эти слова, она снова накрыла его губы поцелуем и с силой подалась вниз бедрами, наконец уткнувшись в желанную головку.

С огромной силой он удержал себя от шутливого комментария, испугавшись, что красавица может разозлиться или чего еще хуже — перегореть. Нет, это был её пик, надо пользоваться.

Он удостоил её лишь лукавой улыбкой, после чего опустил девушки ниже и медленно вошел в неё, не сдержав стона наслаждения. Какая горячая внутри, какая тугая, плотно обхватывающая его член. Гинтар наслаждался этим сполна, медленно выходя и с тем же темпом входя, смакуя, как мышцы солнечной плотно катаются по его стволу.

Но также он боялся причинить ей вред. Пусть прошло много времени, но он не знал, как именно над ней издевались, что именно с ней делали кроме обычных плотских утех. Гинтар был осторожен; совмещал тягучее удовольствие с беспокойством за состояние Валанди.

Он усердно держал глаза открытыми, томно смотря на солнечную, ловя каждую её эмоцию, чувства… Но то и дело закрывал их, стоило той напрячь мышцы внизу. Любые попытки взять инициативу он наказывал, выходя из девушки и оставляя внутри лишь головку, а её вновь приподнимая. Любил её инициативу, но не сейчас. Он главный! Его просили об удовольствии! Он к нему ведёт! Но покорность он вознаграждал, позволяя показать ему, как она хочет.

Каждый раз, открывая глаза, она ловила его взгляд, но потом он делал ещё одно движение, и Валанди невольно выгибалась и закрывала их от наслаждения. Пусть он сейчас главный, пусть сделает все сам. Лишь иногда она позволяла себе намекнуть на ускорение темпа или качнуть бедрами из стороны в сторону, чтобы ему было так же приятно, как и ей.

Лицо звёздного, стоящее до этого перед глазами, совсем пропало. Сейчас перед ней был Гинтар, был в ней. Только он, один, только ее! Она заглядывала в его глаза и видела в них желание. Он хотел её, она упивалась этой мыслью и сама хотела его ещё больше. А каждое движение внутри приносило умопомрачительное удовольствие.

Ни капли не стесняясь своих стонов, Валанди прислушивалась к его быстрому дыханию, мечтая повторения услышанного в самом начале стона. Она была близка к пику, но хотела продлить этот долгожданный момент их единения, поэтому кусала его за шею, чтобы он наказал ее за это и почти вышел. Но это только сильнее сводило с ума.

Но туманный был не железным, и своими покусываниями она лишь больше раззадоривала его, приближала к пику. Он чувствовал, как Валанди близка к оргазму и нарочно подводил её к нему как можно быстрее, не желая проигрывать первым в этой маленькой сладкой битве. И лишь когда девушка в последний раз выгнулась в его руках, он вошел на неё до предела и томно простонал в её губы, содрогаясь одновременно с солнечной. Он слишком долго ждал её, не мог порадовать длительным процессом.

— Прости, — дрожащим дыханием Гин прошептал Валанди в губы. — Я исправлюсь…

Он не позволил ей перевести дыхание, не позволил это сделать и себе, намереваясь закончить то, что начал ещё в лесу. Тем более сейчас, когда Валанди полна сладостных соков. Усадив солнечную на бортик, Гинтар, не принимающий никаких протестов — да и не в состоянии эльфийка была сейчас что-либо понять — раздвинул её ножки, половые губы и провёл языком по всей промежности. Один только раз, после чего поднял глаза, наблюдая за её реакцией.

Только-только последняя волна оргазма спала, как она почувствовала это прикосновение между ног, которое заставило ее вновь содрогнуться. Не удержавшись, она откинулась назад на руки и запрокинула голову с громким стоном. Ноги ее предательски сжались, но Гинтар держал их крепко.

Переведя дыхание, Валанди опустила голову обратно к Гину и кивнула, позволяя продолжить. Поддерживая себя только одной рукой сзади, второй она гладила волосы эльфа, то накручивая прядки на пальчик, то распуская.

Она была благодарна Гинтару, что он не собирался останавливаться на этом. Слишком долго они ждали друг друга, слишком долго что-то препятствовало им. И теперь, когда, наконец, это случилось, Валанди собиралась получить все возможное от акта соития, взамен подарив ему всю свою любовь — именно любовь, она больше не боялась подумать об этом — до конца своих дней.

Получив добро на продолжение, лицо Гинтара скрылось, и язык эльфа с завидным напором стал ласкать солнечную. Он слизывал её соки, посасывал клитор и иногда помогал Валанди достичь нового пика блаженства пальцами, то просто поглаживая её, то проникая внутрь, изучая стенки влагалища.

Вскоре ноги ничего не удерживало — Гинтару льстило, что ей было настолько хорошо, что тело закрывалось от него, сжимая голову бёдрами, лишь бы «перевести» дух. Но самое интересное, что ему нравилось — это когда Валанди брала себя в руки и сама раздвигала перед ним ножки как можно шире. В эти секунды он останавливался и похотливо смотрел на прекрасное зрелище, которое сводит мужские головы и члены с ума. Вдоволь насмотревшись, он вновь продолжал ласкать её, изучая языком каждый уголок, порой даже проникая внутрь и имитируя толчки.

Стоны и выгибания красавицы возбудили его очень быстро, член налился кровью и упирался головкой в холодную стенку. Обхватив его рукой, Гинтар задвигал ей, мысленно представляя, что мышцы эльфийки обхватывали не его язык, а вновь располагались на его стволе.

Валанди уже сбилась со счету, сколько раз она кончила. Но ей все было мало, все не то. После очередной волны наслаждения, она сжала его волосы, стараясь не причинить ему боль, но ничего не могла поделать с собой. Она вернулась в сидячее положение и заставила поднять лицо к ней. Она поцеловала его в губы, ощущая свой вкус на них, и спрыгнула с края купальни, прижимаясь к нему всем телом. Свободной рукой она обхватила его член и энергично задвигала по нему.

— Если я сейчас же не почувствую его снова внутри себя, сойду с ума и умру, — оторвавшись от поцелуя, предупредила Валанди и, вновь поцеловав, запретила любой протест.

Но Гинтар и не собирался сопротивляться. Потеряв последний контроль над собой, он толкнул ее на стенку бассейна и вошёл целиком одним движением.

Они предавались утехам до самого ужина. Если бы не намеченная встреча с Силейз, до завтра вряд ли бы кто-то смог попасть в купальни.

========== 17. Не такой он и страшный ==========

Кая проснулась и словно бы вынырнула из глубоко озера, в котором тонула — вскочила и сделала резкий глубокий вздох — именно этого ей не хватало всё бессознательное время — безболезненного вздоха, который она впитала в себя, подобно материнскому молоку для ребенка.

Вздох, снова, снова, ещё, ещё… Не больно! Какое счастье, не больно! И рука… она ей двигает. Лунной было плевать, где она, почему земля такая мягкая, почему солнце светит так слабо. Оборотень посмотрела на себя. Краснота спала совсем! Рука и грудь перевязаны, болело, сильно, но не так, как после яда. Её вылечили. Какое счастье! Она не могла сдержать радостной улыбки. Знакнеыл смог, он дотащил её, как и обе… Но постойте, где он? Где вообще Кая? В Доусоне?

Кая находилась на трёх кроватях одновременно. Они были маленькие, что подсказало ей, что она у гномов. Здание было тёмным, деревянным, окна грязные, отчего солнце и было таким тусклым. Комната тоже была маленькая — всё было маленьким!

— Всё-таки проснулась, — Кая отвлеклась на низкий женский бас. Она повернулась к метровой выходной двери и увидела толстую гномку в грязном обычном сарафане песочного цвета. В руках женщина держала поднос с тарелкой и кружкой. — Мы уже думали, помрёшь тем же днём. Нет, ты смотри-ка. Три дня боролась.

— Здравствуйте, — голос лунной сильно охрип. Она проследила за тем, как женщина подошла к кровати и поставила поднос на рядом стоящий стол. — Я в Доусоне?

— Да, моя семья увидела, как тебя по Мертвой равнине звёздный эльф тащил. Вот мой муж и кинулся на защиту, — ох, не к добру это было сказано. Кая испуганно посмотрела в лицо женщине, но та истолковала этот испуг иначе. — Ой, не бойся. Он в клетке и больше вреда тебе не причинит.

— Нет, он… — оборотень запнулась, даже не зная, как его назвать-то после всего. Сначала подошло бы просто «друг», но если учесть, что было ночью… А что? Он же поступил как друг — не бросил её в беде! — Он мне жизнь спас. И мы с ним вместе. Где он? Он в порядке?

— Я-то сначала думала, что он нам бошки пудрит, — задумчиво проговорила гномка. — Но как вспомню, как он тебя обнимал, аж дрожь по телу…

— Как? — спросила скорее на рефлексе.

— Будто ты — весь его мир, — на что Кая лишь усмехнулась и повела бровью, намекая, что она думает о словах гномихи. — Ладно. Расскажи-ка мне свою историю, девочка. Как тебя зовут-то?

***

Гномка привела её в темницу Доусона. Неприятное место: мрачное, вонючее, сырое… Кае стало стыдно — из-за неё он оказался в этом ужасном месте.

— Он сейчас один, — говорила Даргона по пути, — иди, порадуй его, а я поговорю со стражниками.

И Кая пошла. Она разделилась со своей спасительницей и быстрым шагом стала выискивать запах Закнеыла, который запомнила на всю жизнь. Особенно после той ночи.

К счастью, Даргона поверила каждому слову Каи. И ещё она сказала, что недавно стали ходить слухи о четвёрке эльфов, которые ищут способ вернуть магию. Для всех это были сказки, но услышав из уст лунной подтверждение, гномка долго молчала, потом куда-то убежала на целый день, а когда они с Каей пошли по улицам, на них бросали удивленные взгляды все! Что ж, зато согласилась выпустить звёздного.

Вскоре, Кая увидела одну единственную заполненную клетку. Она была маленькая для Зака — каких-то полтора метра. Эльф сидел и прижимал к себе ноги, чтобы хоть как-то не упираться в эти грязные решётки. Его посещала только Даргона, чтобы принести ломоть хлеба и стакан воды. И то, делала это без разрешения своего мужа и охранника. Но даже в эти минутные встречи она молчала и не говорила, что же случилось с Каей в итоге. Его как засунули сюда в первый день, так он тут и сидел.

— Зак! — радостно вскрикнула Кая, подбегая к клетке. Сама не ожидала, что будет так рада его видеть. Ещё бы! Толпа незнакомцев, а тот, кому она доверяет, томится в клетке в центре Доусона.

Сначала он подумал, что примерещилось. Сколько времени он тут просидел — не знал. Что случилось с Каей — не знал. Но это был точно ее голос, такой родной, такой желанный — жива!

— Кая! — Зак ловко, хоть и болезненно, перепрыгнул на ноги и попытался высунуться из клетки, хватаясь за прутья. — Ты жива. Как я рад. Спасибо… Спасибо, что выжила.

Он был счастлив ее видеть настолько, что не мог остановиться и перестать благодарить ее. А будь он не в клетке, схватил бы, закружил и крепко прижал к себе, обнимая и целуя без остановки.

— Тебе спасибо, что сдержал обещание, — она в миг оказалась перед клеткой и обхватила его руки своими. При ближайшем рассмотрении лунная ясно увидела, в каком плохом состоянии был звёздный. Если раньше был просто бледный, то сейчас эта бледность казалась мертвецкой, из-за чего ярко вырисовывались синие круги под глазами. Радостная улыбка сменилась на взволнованный лепет и судорожное касание его лица. — Ты такой холодный. Как ты? Они били тебя?

— Да никто его не трогал, — пробубнил подходящий гном-стражник. Вместо того, чтобы открыть клетку, он вручил ключи гномке, которая меньше кого-либо боялась звёздного. Боялась, но не так. Открыв клетку и отойдя на всякий случай, Даргона бросила ключи охраннику и скупо улыбнулась:

— Да всё с ним нормально. Откормим, не переживай. Тебе всё равно здесь ещё день или два сидеть, пока регенерация не заработает.

— Я в порядке, правда. Ты как себя чувствуешь? Болит где? — освободившись, Зак выполз на четвереньках из клетки и подскочил к Кае, не обращая внимания на боль в затекших мышцах, засуетился вокруг нее, осматривая рану.

Рука всё так же была плотно перевязана от самой груди до кисти. Но всё равно лунная спокойно двигала ею, поднимала, и когда Зак оказался перед ней, Кая кинулась на его грудь, крепко обнимая и выплёскивая все те переживания, которые накопились за прошедшее время.

— Всё хорошо, — радостно прошептала оборотень. — Правда.

— Ладно, дети, — к эльфам подошла гномка и, взяв обоих за плащи, повела к выходу. — Нечего нам тут больше делать. Тебя, мальчик, накормить надо, пока муж не пришёл. Он ничего уже тебе не сделает, но мне хотелось бы избежать напряжения за ужином. Да и надо решить, что с тобой делать дальше.

Закнеыл покорно поплелся за гномкой. Ему приходилось сильно пригибаться, чтобы не биться головой о потолок. Но он так рад был видеть Каю, что не замечал этой мелочи. Он бы ещё столько же просидел в тесной камере, лишь бы увидеть ее живой и здоровой. По пути он то и дело бросал на неё взгляды, чтобы убедиться, что это и правда она идёт рядом.

— Прикрой его, — обратилась гномка к Кае. — Нечего другим беспокоиться.

Лунная всё-таки примерила на звёздном свой зелёный плащ, осторожно, словно он стал фарфоровым после пребывания в клетке, укутала его и, встав на цыпочки, накинула капюшон на лицо. В эту секунду она встретилась с ним взглядом и, почувствовав некое смущение, сразу отвела глаза.

Путь до дома Даргоны прошёл без последствий. Это был старенький двухэтажный деревянный дом на окраине Доусона. И пусть путь к тем же рынкам был не близок, зато территория была большой. Гномья семья выстроила рядом с домом стойло, в котором ржала старая кобыла. В нескольких метрах от неё стояла телега, а в неё были заброшены все нужные для запряга лошади вещи. С другой стороны от дома был дровяник и огород, но последний был заброшен и давно порос сорняками и травой.

Внутри было маленьким всё: потолок, двери, мебель. Для Даргоны было идеально, но даже невысокой Кае приходилось время от времени сильно нагибаться, чтобы пройти. Стоило всем войти в здание, как женщина недовольно цокнула.

— Не успели. Бармог уже с сыновьями вернулся.

И в доказательство её словам в прихожую тут же вбежали четверо мужчин, один младше другого. Бармог остановил свой взгляд на укутанном в плащ звёздном, но благодаря росту он понял, кто скрывался под тканью.

— Ты его ещё и в дом привела? — взревел глава семьи. Кая рефлекторно прикрыла собой спутника. Уж на неё вряд ли нападать захотят.

— А ты не ори, бестолочь! — в тон ему ответила жена. — Это не простые эльфы, а те, из пророчества!

— Да пророчество у тебя в башке вместо мозгов! Это ты сплетни у уличных собрала? Я-то думаю, чё гномы, как с ума посходили, хрень всякую несут!

— Тармолог, отведи гостей на кухню! — гномка бросила строгий взгляд на младшего гнома, а мужа и старших сыновей стала толкать на второй этаж этого маленького здания.

Гномик, чья борода ещё не успела покрыть весь подбородок, с ужасом посмотрел на звёздного, но всё же указал рукой в сторону кухни.

— П-прошу за м-мной.

Кая здесь тоже была в первый раз. И если с её ростом она как-то могла лавировать среди маленькой мебели и не биться головой об потолок, то Закнеылу тут приходилось туго. Стулья тоже были маленькие, эльфам вряд ли можно было на них сидеть спокойно, а вот стол был не только большим, но и ломился под разными вкусностями, начиная от большого жаренного фазана, заканчивая толсто нарезанными кусками хлеба.

Стол был накрыт лишь на членов семьи, но, будто боясь прогневать звёздного, Тармолог тут же освободил на столе место для двоих гостей и поставил на него две тарелки и вилки. Хорошо, что гномы много ели — хоть посуда крупная.

— Спасибо, — Зак взглянул на младшего гнома из-под плаща. И попытался улыбнуться ему, но вышло чересчур зловеще. Бедный гном чуть не взвизгнул от этого зрелища, а Кая прыснула рядом.

Зак перевел на неё глаза, желая спросить, что смешного он сделал, но увидел ее улыбку и пропал. О боги, как она прекрасна сейчас.

Он подошёл ближе, взял ее за руку и, смотря в глаза, произнес:

— Больше не рискуй так собой.

А у той пробежали мурашки по всему телу, стоило Закнеылу взять её и так приблизиться. Это было не то, когда она на радостях обняла его или коснулась рук. Сейчас это был более интимный момент, который вновь заставил девушку смутиться. Она плохо помнила то, что произошло утром, но ту ночь не забудет никогда. И сейчас проклинала её. Неужели эти образы будут вечно преследовать, стоило только звёздному посмотреть на неё? Она так не хотела, но время уже было не вернуть.

— Х-хорошо, — заикнувшись, ответила она, опуская голову, разрывая зрительный контакт. — А ты прости за сакодку… Понимаю, тебе пришлось и…

Всё, что Кая сейчас говорила, ей казалось такой неимоверной глупостью. Слова ещё сильнее выжигали воспоминания, и разум постоянно накидывал образы: он просто смотрел на неё сейчас? Почему бы не вспомнить, с каким желанием он смотрел на неё в ту ночь? Кая опустила взгляд и теперь смотрела на его грудь? Почему бы не вспомнить, каким обворожительным было его тело без одежды? Закнеыл коснулся её руки? А почему бы не вспомнить, как его руки блуждали по девичьему телу, разжигая пламя страсти, сильнее добавляя эффекта от сакодки?

И последний образ особенно тщательно мелькал перед глазами. Эти руки… эти пальцы… Кая выдернула свои ладони из его и, натянуто улыбнувшись, сказала:

— В общем, этого больше не повторится.

И что она имела в виду? Сакодку? Риск жизнью? Секс?..

— Хорошо. Я понял, — что он понял? Зак просто отвернулся и сел на предложенный стул.

Он подумал, что ей неприятны его прикосновения, и поэтому пообещал больше к ней не притрагиваться. Хоть он и знал, что Кая провела с ним ту ночь под действием сакодки, но то, что она воротила нос от него, больно ударило по самолюбию Зака. Он схватил первый попавшийся кусок, и не разбирая, что это, принялся молча жевать его. Больше не смотрел на лунную.

Кая же так удивленно на него и уставилась, перекручивая эти пару секунд раз за разом и думая, чем она его обидела. Ведь невооруженным взглядом можно было увидеть его резко изменившийся настрой. Но поняла слишком поздно:

— Ох, Зак, я не это имела в виду. Я смущена и не знаю… — начала было лунная, присаживаясь рядом и кладя руку на его плечо, но на кухню вошёл старый Бармог, а за ним всё его семейство.

— Значит, детки пророчества, — фыркнул гном в свою бороду. — Даргона сказала, что тебе у нас гостить до тех пор, пока регенерация не задействуется.

— Да, господин, — лунная, копируя Гинтара, опустила голову перед главой семьи и проговорила: — Я очень благодарна Вам и Вашей жене за спасение. Простите, что мы с другом доставляем Вам неприятности, но если как-то можем отплатить…

— Да, вообще, можете…

— Бармог! Тебе не стыдно?

— А что? Из-за возвращения в Доусон наши припасы сгнили. Мы уже в убытке! Или ты думаешь, что я с мальчиками должен воздухом питаться? — жена то ли смолчала, то ли просто не успела возразить мужу, но тот уже обратился к лунной: — Тягать телеги можешь?

— Да.

— А ты руками работать умеешь? — спросил Закнеыла. К нему, правда, обратился грубее. — Или только кишки выпускать солнечным?

— Бармог, да что ты в конце концов?..

— А что? Крышу пусть починит, лошадь искупает, брёвен наколет. Если до последнего у меня руки не доходят, то для первых двух работ нужен мужик с ростом выше, чем метр со шляпой!

Закнеыл поднялся, чтобы сбросить руку Каи, и обратился к главе семейства.

— Я сделаю все, что попросите, в благодарность за спасение Каи, — он сдержанно опустил голову ещё ниже, чем ему приходилось, тем самым выказывая благодарность. — Могу я только попросить вернуть мои вещи?

Каю этот жест совсем выбил из колеи, но она молча проглотила это.

— Вот ещё! — фыркнул гном. — Девкин рюкзак мы вернули, а твои кинжалы отдадим не раньше, чем вы уйдёте отсюда, — тут даже Даргона не стала спорить с мужем, только бросила на звёздного взгляд, мол, так будет лучше. — Ладно уж. Чего разглагольствовать? Давайте есть, коль за стол сели. Потом и спать. Утром с работы начнём.

— Мы для Каи все кровати сыновей вместе сдвинули на втором этаже, — заговорила гномка, присаживаясь с мужем за стол. — Так что ютитесь там, как хотите.

— Ты что, сбрендила, старуха? — не успел Бармог сесть, как тут же вскочил. — Мы только её излечили от…

— Да не он её траванул, дурья башка! Иль его в таверну предлагаешь отправить? Шоб весь город на уши встал? Зуб даю, его там же во сне и прикончить захотят. Да и вообще! Он на неё так смотрел, что точно плохо не сделает!

Она явно намекала на ту сцену, которую наблюдала в тюрьме, но Кая, увы, последнюю фразу не услышала. Она уставилась на тарелки казалось бы с грустью, но нет. Лунная рассердилась на Закнеыла. И чего взбесился? Это она, между прочим, потеряла… Эх, неважно.

— Я могу в таверну уйти, — бубня, предложила лунная. — Меня-то точно не тронут.

— Тогда верните только зачарованную бумагу, мне нужно написать письмо нашим товарищам, иначе они будут беспокоиться, — все равно настаивал Зак. — А если мое присутствие беспокоит вас, могу предложить уйти за город и ждать Каю там. Меня никто не увидит, скрываться я умею.

— Они тоже в моём рюкзаке, — буркнула Кая, не давая гномом и рта раскрыть. — Куда «за город»? А как же не разделяться? А если Кошмары?

— Полно тебе, — махнула на звёздного гномка. — Коль такое дело, ты нас не беспокоишь, — жена заметила, как муж рот открыл, дабы сказать что-то, но кулак, появившийся перед его носом, заставил рот его закрыться. — Да и нам будет спокойнее, если ты будешь перед глазами.

— Не уж-то тоже хотите, чтобы пророчество исполнилось? — скептически спросила лунная.

— Конечно! — возмущенно вскрикнул гном, отрывая ножку птицы. — Роулен обезопасит Доусону дорогу к солнечным от этих звёздных. Должен, по крайней мере.

— Тем более, я слышала, что он уже послал лунным письмо с просьбой о союзе, как только пророчество исполнится.

— Что? — услышав это Кая забыла обо всём на свете и удивленно уставилась на Даргону. — Это правда? А что лунные?

— Не знаю, — пожала плечами гномка, разливая гостям сока. — Слышала только, что Роулен не собирался искать тех, кто украл у него камень. Предпочёл заранее искать поддержку. А что там оборотни ответили — не знаю. Может, письмо до них и не дошло ещё.

— Вот он удивится, у кого камень, — пробормотал Зак, усаживаясь на место. Артефакт он отдал Валанди, как солнечной, а кольца оставил себе. — Он ее так и правда в жены возьмёт, если схватит, только теперь в наказание, — пошутил он, глядя на Каю. Таким образом хотел разрядить обстановку, однако он все ещё дулся, хотя и решил не нагнетать обстановку дальше.

Только Кае уже было не до него. Она взволнованно опустила голову и задумалась о своём будущем. Хорошо было бы, если Лука о ней и не вспомнит. Но если к поиску ещё и солнечных подключит?

— Дорогая, всё хорошо? — не утаилось её волнение от гномки.

— Не так давно я узнала, что новым лидером лунных стал очень нехороший оборотень, — проговорила эльфийка. — Он не захочет помогать кому-либо просто так. В лучшем случае — потребует себе новые земли. В худшем — попросит военную помощь для развязки войны.

И, честно, если бы не мать и её положение, Кая и не задумывалась бы об этом. Стая — давно не её семья, а просто чужаки, с которыми ей пришлось расти. Она подняла голову и увидела несколько пар глаз, уставленных на неё, и в них стало зарождаться то же беспокойство.

— Простите, я не хотела вас пугать. Это не более, чем просто домыслы, — соврала девушка и спрятала своё лицо за чашкой. — Замечательный сок, госпожа Даргона. Сами делали?

— Нет, — коротко ответила гномка, не особо-то веря в желание лунной поговорить о соке, но приняла его. — Что ж, хватит разговоров. Бармог прав. Давайте уже поедим.

Пока они поглощали пищу, Зак успел о многом подумать. Ну и что, что Кая его отвергла, он все равно не перестанет за ней приглядывать. Возможно, он больше никогда не притронется к ней вновь, больше не проведет рукой по волосам, не почувствует ее горячую кожу пальцами, но это не означало, что Зак не должен беспокоиться о лунной. Он всё так же волновался, а видя ее задумчивое лицо, хотел, чтобы вновь на нем расцвела прекрасная улыбка.

— Не волнуйся так, мы со всем разберемся, — шепнул Зак Кае в конце ужина, имея в виду ситуацию с лунными. — Я же говорил, что ты больше не одна, что я не оставлю тебя.

— Ах, теперь ты решил быть милым, — огрызнулась она в ответ. Да, а кто говорил, что с лунными просто? Но на самом деле, она просто беспокоилась и думала об этом пророчестве, а так же и о том, к чему оно могло привести. Может быть… они только развяжут новую многовековую войну! Зачем им эта магия? Всё и так хорошо, жизнь народов устаканена, пусть все и живут в холодной войне. Ну и да, она всё ещё, пусть немного, была разозлена на его внезапно возникшую холодность до обеда.

Кая давно поела и просто ждала разрешения выйти из-за стола. Нет, оно не требовалось, но как-то было невежливо поесть и свалить. Только когда Бармог довольно постучал себя по пузу и расхвалил еду жены, Кая не поскупилась на комплиментах повару и, извинившись, ссылаясь на боль в руке, попросила разрешения уйти наверх, отдохнуть.

То, что Закнеыл рано или поздно поднимется — она была уверена. Волшебные листочки-то в рюкзаке, а тот под кроватями. Но стоило ей войти в комнату, как её ждал гость. Точнее, этот маленький бумажный гость пытался ворваться в комнату через закрытое окно. Кая, уверенная, что это записка от Гинтара, подбежала к окну и открыла его, сразу ловя бумажную птичку. Её поймал не адресат, так что пришлось самой разрушать магию, расправляя её крылышки.

«Закнеыл, пишем вам уже из Сильверсана. Мы добрались без происшествий, как прошла ваша дорога? Ты до сих пор не написал письмо, мы беспокоимся. Как там Кая? Вы ещё не порвали друг друга? Знаю, она бывает вспыльчивой, тем более, через полторы недели полнолуние. Прояви к ней терпение, обещаю, я возмещу тот моральный ущерб, что она могла тебе нанести. Как ты сам? Понимаю, то что произошло у звёздных, повлияло не только на Валанди, но и на тебя. Наверное, в несколько крат сильнее. Я не интересовался тобой и твоим самочувствием, был полностью поглощён Валанди, за что искренне прошу прощения. И за те слова, что я бросил, когда был… вне себе. Валанди передаёт вам всем привет, она тоже волнуется. Напиши мне пожалуйста, я беспокоюсь за вас. С уважением, Гинтар».

Почерк туманного был красивым, каллиграфическим, как и положено выходцу из богатой семьи. Кая сразу узнала этот почерк, но с печальными глазами опустилась на кровать и аккуратно положила письмо на подушку.

Закнеыл хотел последовать сразу за Каей, но Бармог его остановил и принялся очень долго рассказывать, что ему завтра предстоит сделать, как класть крышу и тому подобное. И только когда Даргона зачем-то позвала мужа, Зак смог сбежать наверх.

Войдя в комнату, он увидел грустную лунную. Ему сразу стало стыдно за его срыв, ведь он решил, что она из-за него печальная. За что и отругал себя: «Идиот, мир не вокруг тебя вертится».

— Прости, что вспылил на тебя, я не хотел обидеть, — извинился Зак, присев на пол и облокотившись на кровать рядом с Каей. — Давай напишем письмо ребятам вместе.

У Каи же было достаточно времени, чтобы остыть, и когда Закнеыл заговорил, она легла на живот, свисая головой с кровати как раз рядом со звёздным.

— Гин уже что-то прислал, почитаешь мне? — она протянула бумажку и смущенно улыбнулась. Ей было всегда стыдно признавать или показывать, что не знает букв, но вот учиться никак не могла себя заставить. — А что же касается того, что внизу было… И ты прости, но я так и не поняла, чем обидела тебя.

— Давай просто забудем обо всем, — сказал Зак, тяжело вздыхая.

Ему с трудом дались эти слова. Он не хотел забывать, не хотел, чтобы и она забывала, но так будет лучше для них обоих. Он взял листок и зачитал вслух строки.

— Нет, давай поговорим, чтобы больше не было…

Но Закнеыл уже начал читать письмо, словно бы и не услышал лунную.

— Валанди, наверное, беспокоится только за тебя, — прокомментировал он и усмехнулся. — Наверняка сказала что-то вроде: «Пусть Кая держится от него подальше».

Как же точно он угадал ее слова. Ещё раз перечитав письмо про себя, он повернулся к Кае и почти столкнулся с ней лицом. Как близко она была к нему и как недостижима. Он тихо втянул воздух, окружающий ее, чтобы почувствовать аромат трав, что вечно витает рядом с ней. Прикрыл глаза, наслаждаясь им.

Постепенно Кая всё-таки отвлеклась, представляя перед собой Гинтара, который пишет это письмо и смеётся на строках о моральном ущербе. Рядом с ним стояла Валанди и диктовала что-то вроде: «Нет-нет, пиши: а Валанди убьёт тебя сразу, как только увидит. Так она пообещала». Изобразив себе это в воображении, Кая улыбнулась. Хотела сказать о представленном звёздному, повернулась к нему, и вот они всё-таки столкнулись носами.

Кая замерла, смотря на его лицо. Как же он изменился с их первой встречи. Стал разговорчивым, лицо больше не было таким суровым и скрытным. Он не боялся показать глаза, по крайней мере их компании. А может, ей так казалось после Мутных гор? Ведь именно тогда он стал меняться… Нет. Даже после солнечных.

Закнеыл отчего-топрикрыл глаза, и лунная позволила себе взглянуть на его губы… Нежные губы, которые спасали её в ту ночь, увлажняли, дарили покой и гасили воспламенявшее желание. Хотелось… ещё?

Это была проклятая дверь, запертая на дюжину замков. Закнеыл открыл для Каи эту дверь, ломая каждый замок. Дверь открылась, за ней был рай. Настоящий рай, в котором нет ничего, кроме наивысшего удовольствия. И телесного, и душевного, в котором забываются все беды, и уходят невзгоды. И эта дверь теперь была вечно открыта. Она манила, этот проклятый рай зазывал вновь и вновь, и никакая сила больше не была способна запереть эту дверь. Нужно было только учиться сдерживаться и не заглядывать в неё, но Кая не могла, не хотела, не любила учиться.

И эти губы были на пути к этому раю. Лунная тяжело вздохнула и, пользуясь, что Закнеыл не видит, прикоснулась к его губам. Так невесомо, будто дуновение ветерка пробежалось по ним. Она и сама-то толком не успела ничего почувствовать, но жар от губ эльфа напугал её. Эльфийка тут же отвернула голову мысленно истязая себя за несдержанность и молясь на понимание и большой опыт звёздного.

— Прости, — виновато прошептала лунная. — Я просто не могу не думать об этом; о той ночи. Вновь и вновь возвращаюсь туда… Я понимаю, ты был вынужден из-за сакодки, но… Я не знаю. Я ничего не понимаю.

Зак не дал ей дальше оправдываться. Он повернул ее лицо к себе, ласково кладя руку на щеку девушки, и поцеловал осторожно и нежно, чтобы не спугнуть. Сам он уже не понимал, что происходит, почему она себя так ведёт, и что он творит. Лишь знал, что хочет быть с ней, прикасаться вот так, ощущать ее любым способом.

— Я тоже не могу не думать о тебе, — прошептал он Кае, отстраняясь и смотря в глаза, ища ответы в них. — Гинтар точно убьет меня, — он отпустил лунную и, смеясь, запрокинул голову на кровать, прижимаясь к плечу Каи.

У Каи от его касаний так смешно покраснели ушки, да и щеки загорелись здоровым румянцем. И эта глупая улыбка… Почему она никак не сходит?

— Думаешь, ругаться будет? — усмехнулась Кая, неуверенно касаясь виском его макушки. — Скорее, мне лекцию читать будет. Ведь я всю свою жизнь ненавидела мать за то, что она связалась с морским. А потом и была против отношений Гинтара и Валанди. А теперь… — приподнявшись на локтях и переместившись так, чтобы лицо Закнеыла было точно под её лицом, даже как-то грустно улыбнулась. — Теперь сама не могу перестать думать о звёздном.

Но причину того ещё не понимала. Приятно было с ним, да. Его поцелуи были так нежны, так ласковы — у Каи такое было впервые, и это стало каким-то наркотиком. Даже сейчас, в такой позе, она несознательно просила его поцеловать вновь. Но зависимость это от прикосновений? Или всё-таки симпатия к нему? На этот вопрос ответить не могла.

— Я вообще рассчитывал провести всю жизнь в одиночестве, — он ответил ей такой же грустной улыбкой. — Кто в здравом уме захочет связаться со звёздным?

Зак сообразил, что только что ляпнул, и поспешил заверить ее, что она вовсе не чокнутая, раз думает о нем. Смешно так замахал руками и подскочил, но врезался лбом Кае в подбородок. Несильно, но поспешил расцеловать место ушиба и извиниться.

— Давай всё-таки напишем ответ. Мы и так с ним опоздали, ребята переживают, — он все же поднялся и искал глазами место, где можно устроиться поудобнее, чтобы писать.

Кая засмеялась на это, хоть секунду назад действительно хотела укусить кое-кого за нос за здравый ум.

Пока Закнеыл пристраивался за низким столом (просто усаживался на колени перед ним), лунная выудила из рюкзака один зачарованный листочек и протянула его Закнеылу.

— Но о нас давай всё же умолчим, — попросила девушка, садясь рядом. «О нас». Интересно, а были ли в понимании Зака эти «нас»? «Мы»? Ей правда не очень-то хотелось слушать нотации Гинтара. И так перед матерью хотелось бы извиниться, так ещё и его бубнежа не хватало. — От меня можешь ничего не передавать. Да и о ране тоже лучше умолчать, — и пару секунд задумавшись, Кая просто махнула рукой: — Соври, что у нас тоже был лёгкий путь, и мы гостим у гномов.

Зак согласно кивнул головой. Он услышал это «о нас» и заулыбался при мысли, что Кая считает его… Как бы выразиться, чтобы не преувеличить? Кусочком своей жизни? Уложив эту мысль в голове, Зак принялся выводить аккуратные буквы на белом листе.

«Гинтар, мы тоже в порядке. В дороге проблем не было, однако в городе из-за меня возникло небольшое недопонимание, поэтому не мог написать сразу. Но уже все хорошо. Оказывается, о нас и о пророчестве здесь уже все знают. С Каей все хорошо. Как и обещал, в обиду ее никому не даю. И мы вполне неплохо ладим», — на этих строчках он усмехнулся. Ещё как неплохо ладят! — «Нас приютила хорошая семья гномов, правда их долго пришлось убеждать, что я не опасен. Насчёт меня не волнуйся, я прекрасно себя чувствую, будто наконец освободился от тяжкого груза. И за те слова не извиняйся, отчасти ты был прав. Передавай Валанди, что она может не беспокоиться за Каю, я ее не трону», — здесь он опять остановился и перечитал написанное. Не тронет, как же… Поздно уже. На его лице появилась печальная улыбка, но он тут же отмёл плохие мысли и закончил письмо. — «Надеюсь с клеймом тоже прошло все благополучно. Мы задержимся в Доусоне на несколько дней, нужно решить кое-какие дела. Закнеыл».

Он зачитал содержимое Кае и с её одобрения отправил птицу к хозяину.

— Мне кажется, вышло даже больше, чем нужно, — усмехнулась эльфийка. Она повернула лицо к кровати и, странно промычав в вопросительном тоне, посмотрела на Зака. — Так что… Будем спать вместе?

В лесу это не было так интимно — кроватью была одна большая земля, а тут… Узкие кровати, которых для Зака ещё и мало было — ноги свисать будут.

К этому времени Зак совсем осмелел, у него было игривое настроение, поэтому он поднялся, подхватил Каю и, закружив, осторожно положил на сооруженную гномами кровать. Сам пристроился сзади, поджимая ноги, чтобы не торчали, и обнял лунную, сильнее притягивая к себе.

— Вот так удобно, — он зарылся носом ей в шею, щекоча своим дыханием.

— Эй! Ай! Что ты делаешь? — вот этими словами сопровождалось сие действо. Но, надо признать, ей понравилось, хоть вид был такой, мол, что это сейчас было.

Да и в объятиях Зака она даже не знала, как себя вести. Просто замерла в одной позе… Хорошо, что хоть не видел её пунцовое лицо. С другой стороны, когда, как не сейчас, обсудить… «их»? Кая долго молчала, прислушиваясь к его дыханию, думая, может он что-то скажет, но Зак молчал, заставляя чувствовать лунную ещё неуютнее.

— Закнеел… А что теперь с нами? Разве это была не просто… помощь? — намекнула она на ночь.

Закнеыл дёрнулся от этих слов, как от пощёчины. Он-то думал, что они вроде как всё выяснили, что он объяснил ей все тем поцелуем. Но раз она хочет услышать, то он произнесет это вслух.

— Нет, не просто «помощь». Надеюсь, ты тоже так думаешь. Я хочу быть с тобой не только под действием сакодки, — он приподнялся, чтобы заглянуть ей в лицо, покрасневшее милое личико. — И теперь у меня есть ещё один способ наказывать тебя за то, как ты произносишь мое имя. Это уже тридцать шестой раз, я веду счёт.

И с каждым словом она становилась всё краснее и краснее. Особенно в голову впились эти слова «быть с тобой». Эхом отбиваясь в мыслях и доставая до самого сердца, согревая его. Она не привыкла, что её могут любить, хотеть быть с ней. Каждый, кто показывал ей свои чувства, потом жестоко смеялся, но она не хотела ему рассказывать. Почему так просто не может поверить его словам? Один раз по пьяне рассказала и хватит.

Нагнувшись к ней, Зак укусил ее за ушко. Не больно, лишь слегка прикусил и сразу же лизнул это место.

— Ай! — скорее от неожиданности пискнула она, и Закнеыл мог ощутить, как по её телу прошлась волна то ли мурашек, то ли просто чего, а потом сильное напряжение — ей понравился этот укус. — Тогда у меня больше причин делать в нём ошибки, — но сказано это было специально тихо, чтобы кое-кто не услышал. Хотя… Тут было так тихо, что вряд ли можно пропустить мимо ушей. — Я… я не умею «быть вместе», — хоть в чем-то она решила с ним быть откровенна. — И, раз мы решили скрывать это от Гина, то как ты себе это представляешь? Ведь будем всё время на виду.

— Сейчас их здесь нет, а потом… — он задумался, но выдал самое логичное решение, которое пришло ему в голову. — Я могу ходить с тобой на охоту вместо Валанди. Или будем устраивать тренировки почаще, уходить дальше в лес. У них же нет такого слуха, как у нас, — почти мурлыкал ей на ухо Зак. — Знаешь, я тоже не умею быть вместе. У нас, звездных, это происходит совсем иначе, чем у других. Но я хочу попробовать с тобой, хочу посылать тебе воздушные поцелуи, показывать все те милые знаки, выражающие без слов чувства, вот так хоть иногда касаться тебя.

Он опять прижался к ней, сильнее обнимая, положил свою щеку на щеку Каи. Зак прикрыл глаза и улыбнулся, наслаждаясь моментом. Он был с ней осторожен, нежен, чтобы не напугать, но даже если она побоится, он ее все равно не отпустит.

Потом, потом… А что будет после потом? Хотела она спросить, но его слова так красиво звучали, так много обещали. Чего-то нового, приятного.

Когда девичью щеку обожгло прикосновениям, она вновь вздрогнула и напряглась, но это оцепенение проходило быстро, с каждым его умиротворенным вздохом. А… почему бы нет? Кае разве плохо? Больно? Неприятно? Нет, все было очень даже наоборот, и когда до глупой головки дошёл этот факт, она медленно расслабилась в его руках, после чего даже повернулась лицом к Закнеылу, чтобы уткнуться в грудь носом и неуверенно, даже как-то боязно, положить руку ему на ребра в неком обнимании. Ногам в этот момент было особенно тесно — коленки эльфов так и наровились кольнуть друг друга, и Кая просто, в наглую, положила свою коленку на его, делая их телесный контакт ещё ближе и плотнее.

— Спокойной ночи, Зак…нэал, — он мог почувствовать её усмешку; как плечи вздрогнули от смешка… Он мог услышать спокойный, будто избавляющий от всех ее неприятных мыслей выдох и маленькое согласие в этих словах.

Утром их разбудила Даргона. Они вновь разделили еду с гномами, и старый Бармог сразу после завтрака схватил Зака и повел работать. Выдал ему инструменты и долго, очень долго объяснял, что нужно сделать с крышей, а стоило звёздному приняться за дело, так гном не раз ещё окликивал его, поправлял и указывал, что Зак все не так делает. Однако, он перекрыл эту чёртову крышу так, что даже ворчливый старик не нашел к чему придраться.

Во второй половине дня Закнеыла отправили в стойло, чистить лошадь. Там ему наконец удалось пересечься с Каей, пока она помогала Даргоне разбираться с телегой. Зак не отказал себе в удовольствии подойти к ней и чуточку пощекотать, пока руки лунной были заняты. Только за эту выходку он получил тычок под коленку и грубое ворчание «Не отвлекайся!» от Бармога. Тем не менее, все время, что он надраивал бока лошади, пытался поймать взгляд Каи и послать ей улыбку. Старик к тому моменту раздобыл где-то палку и каждый раз, когда Зак имел неосторожность отвлечься, проходился ему по спине.

Последнее задание на сегодня было наколоть дров. Естественно делал это Зак аж под двойным присмотром, так как топор мог стать грозным оружием в руках звёздного. Но у него и в мыслях не было ничего подобного. Закнеыл уже порядком устал и хотел как можно скорее покончить с делами. Он вспотел, рубаха неприятно липла к телу, поэтому он ее снял и щеголял оголенным торсом на заднем дворе.

Каю же в основном просили помогать лошадям тягать что-либо. Ей это было неплохой практикой — хоть лапа и болела, но она была рада её размять, да и… Когда гномка перевязывала её днём, Кая с радостью заметила, что регенерация пришла быстрее, чем она ожидала.

— Куда хоть потом собираетесь? — спросила Даргона.

— Сначала в Сильверсан — там возьмём друзей и по реке поплывём к туманным.

— Тогда смотри — вечером прибывает корабль с припасами из Ведьменных островов. Утром он отбывает как раз на острова туманных. Может, на него сядете?

Кая только улыбнулась ей, пообещав договориться с Заком, но… Знаете, что-то в этом было. Весь день работаешь, вечером тебе накрывают самый вкусный стол (причём, вкусный он именно от того, что по-настоящему заслуженный), и, любуясь на прекрасное тело… Стоп, что?

Когда Кая помогала Даргоне нести покупки с рынка, то увидела прелюбопытнейшую картину: стоял звёздный высокий эльф, весь вспотевший, капельки пота так соблазнительно катались по его торсу, груди, катились вниз, к паху… впитывались штанами. Поймав себя на мысли, что лунная дико завидует этим каплям, смущенно отвернулась. Но краска-то на лице её выдавала с головой.

— Эй, эй! — раскричалась Даргона. — Ты нам на всю жизнь дров решил наколоть? Хватит с тебя, молодец, мальчик. И так сделал больше, чем мой муж за всю свою жизнь!

— Я всё слышу, женщина! — был ответом крик из дома.

— За стойлом колодец, мальчик, иди ополоснись.

А Кая уже видела, как он держит это проклятое ведро с водой, как напрягается каждая его мышца… Да что это такое? Все люди и эльфы становятся такими похотливыми после первого раза? Это уже ненормально!

Зак с удовольствием отбросил топор, втыкая его в пень. Завидев Каю, он помахал ей рукой и отошёл к колодцу. Какое счастье было освежиться после рабочего дня. Да он так не упахивался с академии, когда их целыми днями гоняли на тренировках! Достав одно ведро, полное воды, он разом вылил его все на себя и запустил в колодец за новой порцией. Пока крутил верёвку, думал, какой клинок подойдёт Кае, ведь его нужно купить в доказательство, что именно за этим они сюда прибыли. Сам не заметил, как начал разглядывать лунную, представляя ее то с одним мечом, то с кинжалом, то с парными изогнутыми клинками, как у него. Его пристальный взгляд, похоже, смутил ее — она покраснела. Зак улыбнулся на это и, вылив второе ведро на себя, подошёл к ней.

— Нужно купить тебе клинок, — сразу перешел к делу. — Я тут подумал, что могут подойти или тонкий одноручный меч, или длинный кинжал. Нужно смотреть, что из этого удобнее в руку ляжет.

Стоило ему подойти, как эльфийку обдало таким сильным жаром… Даже жалко стало — он за неё так отпахивает, в то время как она вообще практически не вспотела.

— Кстати, о клинках… — задумчиво проговорила она, занося продукты в дом вместе с Даргоной. — Я тут подумала, а нужны ли они мне? Это же постоянно пояс будет рваться при обращении.

— А мы тебе хорошие ремни сделаем! — влезла в разговор гномка. — Шоб растягивались, но и держали!

— А что с горизонтальным положением? — не унималась лунная. — Они же выпадать будут, стоит мне на лапы встать.

— Ты думаешь, они в ножнах просто так болтаются? Да чтобы меч вытащить, нужно тоже силы применить!

Вот ведь… На самом деле Кае просто было лень идти за клинками. Если утром Закнеыл согласится уйти, это сейчас опять на рынок топать? Хотя… лучше, чем выслушивать от Бармога всякие гадости.

— Тогда я хочу кинжалы! — решила она. — Небольшие. Красивые!

— Есть у вас тут торговцы зачарованным оружием? Или клинками из сильверита или обсидиана? — поинтересовался у гномки Зак. — Понимаю, что такое оружие встречается редко, и мало кто умеет с ним обращаться, но все же, если брать кинжалы, то хорошие. Отлично было бы найти из «Когтей Бальзура», как у Валанди. Ты знала, что они сами по себе в ножны возвращаются? — вот о мечах он мог говорить вечно, как и Валанди.

— Ты уж нас, гномов, за бездарей-то не принимай, а то так и в лоб прилететь может! — фыркнула женщина, раскладывая продукты. Вот точно — огурец, который она держала в руках, очень хотела об его голову треснуть. Кая от этой картины хихикнула в кулак, но постаралась тут же принять серьёзный вид. — Это он мне тут про металл спрашивает. Дружочек, ты вообще-то в гномьем городе, разумеется у нас есть кузнецы и торговцы! На рынок дуйте. Вот, Кая как раз видела… Помнишь этого красавчика рыжего? Вот он лучше скажет, где клинки достать.

«Красавчик рыжий?» — он резко посмотрел на Каю, наблюдая за её реакцией на это высказывание. Улыбается, смеётся. Ей нравятся рыжие? Он даже и не обратил внимания на угрозу получить по голове.

— Что? — спросила Кая Зака, улыбаясь на слова гномки.

— Ладно уж, идите. Вы оба молодцы, чтобы этот старый хер ни говорил. Погуляйте, посмотрите на кинжалы, глядишь, выберете что-нибудь.

Дважды повторять не пришлось — Кая подхватила звёздного за руку и, чуть не ударяясь лбом о потолки и дверные косяки, выбежала на улицу. Только тут она сняла свой плащ и набросила на голову эльфа, касаясь его плеч как бы невзначай.

— Пошли, пока не стемнело.

— Значит, рыжие, да? — бормотал себе под нос Зак. Всю дорогу он был очень задумчив, и отвечал на вопросы односложно. И только подойдя к лавкам с оружием, оживился.

Даргона их не обманула. Столько разного оружия было представлено на рынке! У Зака глаза разбегались. Но то, чем торгуют в обычных лавках, не стоит внимания. Им нужна кузница. И на глаза попалась одна, звёздный схватил Каю за руку, натянул поглубже капюшон и пошел по рядам. Раз она хочет кинжал, он выберет лучший для нее.

Зак долго и очень придирчиво разглядывал каждый, взвешивал его на руке, давал подержать Кае, задавал ей вопросы вроде: «Удобно? Не тяжёлый? Попробуй взмахнуть им». Но все варианты отметал. Он стал ночным кошмаром каждого торговца на этой площади.

Кая сначала хотела допытать его, что же опять не так, чем его обидела? В отличие от неё, свой день он рассказал очень сухо и коротко. Ну ладно, просто устал. Но вот потом она его прокляла. Это Гинтар скучный и нудный бывает?! Да этот просто сущий кошмар. Если сначала ей было интересно и она больше смотрела на красоту клинка, то под конец уже хотела каждым зарубить своего спутника. Даже замахивалась, когда он просил, именно в его сторону.

— Я устала! — стонала оборотень. — Я хочу есть, я хочу обратно! — но Закнеыл был непреклонен. — Мы же завтра на корабль так не сядем! Мы проспим!

Но нет, он был одержим, чтобы найти самое лучшее для Каи. Увы, лунная не могла по достоинству оценить эту жертву.

— Ну пошли хоть к Хартону, — буркнула она и повела звёздного к одной кузнице, которая из-за своих маленьких размеров просто затерялась в красотах лавок и других, более крупных мастерских. — Эй, Хартон! — крикнула она в здании. — Я опять пришла!

— О, привет-привет! Слушай, вот ты мне металла притащила, так у меня и работа быстрее пошла. Ещё раз большое спасибо! — из кузницы вышел красный от жара, толстый, но мускулистый в руках гном с ярко рыжими волосами и бородой. Похоже, это и был тот самый «красавчик». — Чего это опять заскочить решила?

— Мой друг настроился мне кинжал найти. Может у тебя есть чего интересного? Закнеал, что ты там для меня хотел? — она с наимилейшей улыбкой посмотрела на спутника. Он уже столько сегодня наперечислил, что у оборотня просто голова шла кругом. Она его даже не слышала, просто оценивала рисунки и сталь предлагаемых оружий.

Если бы Зак мог убивать одним взглядом, он это бы сделал. Какое счастье, что под капюшоном не было видно его глаз, только на мгновение вспыхнул красный огонек и тут же пропал. Но почти сразу внимание звёздного привлёк один очень интересный экземпляр.

Кинжал был изготовлен из сильверита, но с прожилками, поблескивающими красным на свету. Должно быть, сплав с рубидием, но так искусно сделать это нужно уметь. Рукоять его идеально ложилась в руку, а украшал ее огромный рубин с золотой отделкой. Закнеыл вертел его в руке, проверяя балансировку. Подкидывал и ловил, ловко перебирая пальцами. И только после одобрительно хмыкнул и передал Кае.

— Вот этот подойдёт.

— У Вас замечательный вкус, господин! — ахнул Хартон, выходя ближе к звёздному. — Этот клинок был сделан ещё при великом Мартаундисе, во времена…

— Зак, — тихо шепнула Кая, пока кузнец забылся в истории и расхваливании. — Он очень дорогой, им сегодня уже интересовался один гном. Может, что-то проще? Ну, я же не мечник. Какой смысл так стараться?

— С плохим или неподходящим кинжалом можно только серьезнее пострадать, чем вообще без него. А я научу тебя таким приемам, что Валанди с её грациозными прыжками и рядом стоять не будет, — шепнул в ответ Зак. — А за деньги не волнуйся. Видишь красный отлив в металле? При Мартаундисе не умели добывать рубидий, а уж тем более обрабатывать его — так что пусть он не распинается о его древности. И такую огранку камней стали использовать совсем недавно. Как минимум за это можно получить скидку.

— Ты хуже Гинтара, — буркнула эльфийка и сложила руки на груди, наблюдая, как Закнеыл лихо ставит гнома на место. Правда, тот ясно дал понять, что свою благодарность за её труд он забирает обратно.

Но, врать не надо — Кая, присмотревшись как следует к подарку, всё же оценила его. Самое главное — ей нравилось, что это не просто голый скучный клинок, да и красный она любила.

— Спасибо, — искренне сказала девушка, когда они возвращались домой. «Но, наверное, когда вы — пара, одного спасибо мало?» — так подумала эльфийка и, остановившись, взяла Закнеыла за руку. Тот непонимающе посмотрел на лунную, проследил, как её рука осторожно хватает прядь его волос и тянет вниз. А всё для того, чтобы она поблагодарила его лёгким касанием губ в щечку. Как тогда, на стенах в солнечном городе. — Мне он очень понравился, — и смущенно опустила лицо. Для неё это было как-то странно, необычно, но приятно. — Пошли домой быстрее, а то гномы нам ничего не оставят!

Да и для Закнеыла это было тоже непривычно. Как и тогда, он почему-то сильно удивился ее жесту, даже скорее тому, что она первой сделала шаг к нему, ведь после той ночи именно ему приходилось идти к ней навстречу. Он был приятно удивлен и с довольной улыбкой наблюдал за удаляющейся эльфийкой. Поймал себя на мысли, что смотрит, как ее бедра качаются из стороны в сторону при ходьбе, и почувствовал непреодолимое желание взять ее прямо здесь и сейчас. Но это напугало его — именно такое мышление у звездных. Или это происходит со всеми, когда они видят предмет обожания? Зак отогнал эти невесёлые мысли и побежал за Каей, подхватывая ее за талию.

— Это ещё не всё. Сегодня же опробуем его на тренировке, — воодушевленно произнес он и нагнулся к самому уху лунной. — Будешь отрабатывать все свои ошибки.

— Да откуда у тебя силы берутся? — возмутилась Кая. — Я же не врала, когда сказала, что устала! — и она всё ещё не могла поверить, что он считает разы, когда его имя неправильно произносила. Сколько там было? Тридцать с чем-то? Если бы это вот такие укусы, как вчера, то она готова была хоть сотню тысяч раз называть его неправильно, а если… — Стой, подожди? На тренировке отрабатывать? Но ты же говорил, что у тебя теперь другой способ наказывать меня!

О боги, как же это звучало. Она покраснела и вырвалась из его рук, отбегая на несколько метров вперёд, кукся нос. Ещё бы чуть-чуть, и язык показала бы в дразнящей форме.

— Я против! Я не хочу тренировку именно сегодня! И наказания на ней не хочу!

— Значит, хочешь второй способ? — он хищно улыбнулся.

Если вспомнить, что Зак — звездный, то это было страшно. Он догнал ее и схватил сзади. Кая пискнула, когда он побежал за ней, а потом и когда схватил. Так они и остановились посреди дороги, благо сейчас она была почти безлюдна — гномы предпочитали не пропускать ужин.

— Просто когда я вижу тебя, во мне закипает энергия, и если я не найду, куда ее девать… — зашептал он ей с улыбкой. — Ты уже знаешь, что я и без сакодки могу всю ночь напролет.

Его слова… его дыхание… Всё обдавало и было пропитано таким жаром, такой горячестью и страстью. Кая заряжалась ей, его шепот раз за разом возвращал в ту волшебную ночь, которую хотелось повторять вновь и вновь, без устали, без остановки. Будто бы она стала воспроизводить кадры того дня, будто бы возбуждалась от одних только мыслей. Будто бы? О, нет, совсем по-настоящему. Но вот только…

— Я боюсь, — честно произнесла она. И чего — сказать не могла. Да, она уже женщина, но… как бы это сказать? Она стала ею благодаря сакодке. Её тело и разум ей не принадлежали. А сейчас, пусть и хотелось, но нужно было пройти через это свежей головой… Разум был всё ещё той самой девственницы.

— Прости, — Зак резко ее отпустил. Он никак не подумал даже, что ей может быть страшно. Верно, она ведь делала то с задурманеным разумом. Должно быть, первый раз для нее — это действительно пугающе. — Я не хотел давить на тебя. Уже говорил, что у звездных совсем по-другому все, для меня это тоже впервой. Если делаю что-то не так, скажи мне обязательно.

Зак осторожно взял Каю за руку и с беспокойством заглянул ей в глаза, боясь услышать приговор.

— Знаешь, самое обидное, — начала лунная, подходя к Закнеылу ближе и в конце вовсе обнимая его, — я хочу повторить всё то, что было тогда. По сути, всё уже случилось, бояться-то нечего. Да и я на тебя стала реагировать… И хочется, — на этом слове хоть ушки Каи и загорелись красным цветом, но она как-то нервно усмехнулась и добавила: — До трясучки хочется. Но, почему боюсь, не знаю. Прости.

За всё извинялась. И за то, что такая вот… недотрога, или как её можно ещё назвать? За то, что сама не знает чего хочет. Даже за свой страх. Но то, что просила прощения от чистого сердца, это да.

— Тебе незачем извиняться, — Закнеыл обнял ее в ответ. Он опустил голову, чтобы коснуться ее макушки губами. — Мы разберемся с этим вместе. Я не сделаю тебе больно, обещаю, и не позволю никому причинить тебе боль. А ещё… я тоже очень хочу тебя.

Последние слова он сказал на выдохе, будто из последних сил сдерживал свои желания. Но ему и правда было трудно удерживать самообладание рядом с Каей.

Ох, это проклятое раздвоение личности. Вот честно — не были бы в центре этого проклятого городка, Кая бы сейчас лежала под ним. Настолько сильно, казалось бы, такие обычные слова, но такая буря эмоций, такой жар внизу живота. Наверное, Закнеыл даже увидел это в её поднятых к нему глазах.

— Я… — и что хотела сказать? Глупость какую-нибудь или нечто важное? Но забыла. Просто забыла, всматриваясь в его чёрные глаза и, словно играя, пыталась отыскать в них красную радужку. Нет, надо что-то сказать. О! — Так, что, завтра садимся на корабль? Тогда стоит предупредить Гина, чтобы они на него тоже сели.

— Да, наверное, нужно, — рассеянно произнес Зак. Его мысли сейчас вообще в другом месте витали, а никак не рядом с Гинтаром и кораблем. Но ее слова отрезвили. Он с неохотой отпустил Каю, взял за руку и повел домой. — Пойдем, а то гномы и правда все съедят.

========== 18. Добрые намерения — самый быстрый путь в пекло ==========

Даргона встретила своего мужа и сыновей, накрыла стол и ушла вновь на рынок, так как думала, что хлеба у неё ещё полно, но, как оказалось… А без хлеба что же это за стол такой? Тем более ещё на практике женщина поняла, чем больше народ съест хлеба, тем меньше он опустошит стол, и тем больше останется на завтра. А если учесть, что у них проживают два новых рта…

Нет, Даргона была рада этим ртам. Она всегда хотела иметь дочку или сына, которые не были бы так похожи на своего отца. Гномка души не чаяла в Бармоге, но порой он бывал таким неотёсанным, как и пристало гномам. А звёздный — вот удивительно! — был вежливым и терпеливым. Даже супруг о нём неплохо отзывался вечером. Вон, говорит, как крышу на совесть сделал! А Даргона Рыськой, своей кобылой, налюбоваться не могла. До чего чистой стала, аж помолодела! Да и два этих рта ели мало, по сравнению с маленькими, но прожорливыми гномами.

Даргона хотела, чтобы эта парочка осталась. Сколько от них помощи! А какая была бы защита при походе в те или иные города! Но нет. Сегодня они проведут последнюю ночь в этом доме, но эту странную парочку Доусон ещё не скоро забудет.

Когда Даргона вернулась домой, то застала его в необычной тишине. Всегда за ужином Бармог хвастался тем, как мужиков перепил или нос кому-то разбил. Или, в кой-то веки, поработал лучше всех. Да и сыновья притихли.

— Эй, неужели я наконец-то дождалась, когда дом не ходит от ваших воплей? — рявкнула Даргона, чтобы хоть как-то избавиться от этой непривычной тишины. Но её голос смолк, и всё вновь погрузилась в эту неприятную для неё атмосферу.

Она сделала шаг к кухне, рассчитывая, что все уже молча обедали, просто рассорились. По пути к ней гномиха чуть не упала — она почувствовала, что наступила на что-то мягкое, но явно не лоскут какой-то ткани. Опустила голову и прикрикнула в ладонь. Перед ней лежала странная, разрубленная топором, птичка. Но явно необычная: у неё были фиолетовые перья, а вместо крови из тельца выходил странный, сверкающий, будто в звёздах, дымок. Тварь была какой-то магической, и, видать, напугала своим видом одного из сыновей — тот её и убил. «И правильно сделал!» — мысленно кивнула Даргона. Не то чтобы она не доверяла магии или боялась её, но вот магических созданий не любила — мало ли чего они принести могут.

Она пошла дальше, в святую святых дома, где ожидала увидеть и пришедших Закнеыла с Каей, и своих дорогих мужчин, но… стоило войти на кухню, как гномка тут же уронила хлеб — её муж и дорогие сыновья, любимые и прекрасные…

Все они сидели за столом. Но сидели трупами.

Даргона упала на колени и издала негномий рёв, не веря, что посиневшие лица и безжизненные стеклянные глаза гномов принадлежали именно её дорогим мужчинам.

— О, не плачь, — раздался из тени кухни приторный голос, за которым вышла красивая человеческая женщина в темно-малиновом платье и с вьющимися жёсткой леской чёрными волосами. Она была спокойна и красива, хоть ей было далеко за тридцать. Но эта улыбка… Пусть она не обманывает вас, то было оскалом кровожадного зверя. — У тебя ещё есть шанс их спасти.

— Что ты с ними сделала? — взревела Даргона, судорожно катая ладони по полу, словно искала кинжал, нож… что угодно, что можно было кинуть в эту ведьму. — Кто ты?!

— Моё имя тебе неважно знать, но в узких кругах меня называют Глаской, и я та, которую такие, как вы, зовете отчисленными, — промурлыкала женщина. — Опусти глаза на пол — рядом с тобой нет спасения для тебя.

— Что они тебе сделали? Что ты сделала с моими мальчиками? — гномка не слышала её, лишь своё разрывающееся от боли сердце и душу, которую выворачивало наизнанку, стоило глазам вновь упасть на синюю кожу Бармога. Нет. Стойте, она не могла так сильно посинеть! Значит, они под каким-то действием? Гласка увидела прояснение в гномьих глазах и, вальяжно подошла к самому младшему сыну, похлопала в ладоши:

— Какая умница, догадалась. Но вот только спасти их можно, ответив лишь на один вопрос, — впервые улыбка с лица ведьмы исчезла, и та с какой-то садистской ноткой посмотрела на Тармолога. — Куда собрались те эльфы?

Закнеыл и Кая? Она спрашивала о них? Даргона поняла, эта женщина, которая с такой лёгкостью травит других, — не друг её гостям! Она хочет их смерти?

Гномку поставили перед невозможным выбором! Это её семья, любимые дети и возлюбленный муж! Но Закнеыл и Кая были добры к ним! Звёздному ничего не стоило заставить помочь лунной, но он… Он! Опустился перед ними, жалкими гномами, которых давно перестали воспринимать всерьёз, на колени! Ставить их жизнь под удар не только пошло, но и невозможно! Так нельзя!

Но и семья, которая была её опорой, которая окружала любовью, пусть и не такой, какая бывает у более прекрасных рас. Нет. Пусть Даргона возненавидит себя, пусть боги ей будут судьями, она примет любое наказание. Но семья была ей дороже.

— Они завтра уплывают на Туманные острова, — обреченно, ненавидя себя за это, прошептала Даргона.

— Значит, они ещё вернутся в этот дом, — по-детски, но в её случае это выглядело отвратительно, приложила палец к губам и устало хмыкнула.

— Мои муж и сыновья, — плача напомнила Даргона. — Верни их, оживи!

— Ах да! Конечно-конечно! — наигранно обрадовалась ведьма. И по её тону до разума гномки дошло, что ничего эта женщина делать не будет. Но сердце надеялось, внутренний голос молился, а глаза требовали, чтобы могучий Бармог очнулся и прогнал ведьму! Но муж даже не дышал. Смотря на него, Даргона не заметила, как женщина подошла к ней. Она не видела, как её рука сделала замах, а на холодной стали блеснул огонёк свечи. Даргона лишь ощутила её холод в своей спине, и хоть ей показалось, что она ослепла от острой боли, перед глазами ещё мелькали лица Бармога и сыновей. И голос… теперь уже противный, ненавистный голос, подобно злым раскатам грома, смеялся, заставляя стынуть кровь. — Ах, до чего эти Белые маги глупы. Вот сделал бы Расарис по-моему и уже давно бы поймал этих эльфов. Нет же! «Мы должны оберегать людей, Гласка. Ты ничего не понимаешь, Гласка!» Тьфу, старый пень! И много твоя хренова птичка принесла? Один раз на глаза попалась — сразу зарубили! Тьфу! Маразматик херов!

Даргона долго слышала удаляющийся наверх голос ведьмы, как бы она ни хотела оглохнуть. Она не могла решить, чего желает больше: умереть, дабы избавиться от боли в сердце и в спине, или же молиться, чтобы оставаться в сознании до прихода Каи и Закнеыла, дабы предупредить, молить о прощении старой глупой гномки!

Но силы быстро покидали тело Даргоны. Она умерла с желанием о прощении и с именами своих любимых мужчин на устах.

Эльфы всё-таки опоздали на ужин. Закнеыл хотел как можно дольше побыть с Каей наедине, поэтому шел медленно, прислушиваясь к ее дыханию, запоминая тепло ладони и впитывая запах трав. А над домом словно сгущались тучи. Поначалу никто и не обратил внимания, что с порога не слышно громких голосов, но стоило им почуять кровь — к тому же не было понятно, кто из них первым ощутил этот металлический привкус в воздухе — Зак резко завел Каю себе за спину.

— Куда Бармог дел мои мечи? — напряжённо спросил он, пытаясь расслышать опасность в доме.

Кая одновременно с ним замерла, поднимая голову и принюхиваясь. Кроме как крови она ничего не чувствовала. Даже того, кто мог бы… пустить эту кровь? Нет-нет, нельзя даже думать, что их могли убить!

— Я не знаю, — ответила она на вопрос. — Когда проснулась, мне только мой рюкзак показали. Думаю, у Бармога в комнате, — Кая, несмотря на протесты Зака, таки вышла из-за его спины и осмотрела помещение. — Ты же не думаешь, что они…

— Мертвы, — безжалостно закончил Зак. — В доме запах смерти. Нужно уходить, быстро.

Заку было жалко эту семью, он винил магов за их гибель. Они помогли им и поплатились за это. Должно быть, мерзавцы выследили их и здесь, но как? И зачем было убивать добрых гномов? Раньше они не позволяли себе причинять вреда непричастным к пророчеству. Но он подумает об этом позже, сейчас нужно сохранить хладнокровие и спастись.

— Забираем вещи и садимся на любой корабль, идущий в сторону Сильверсана.

— Он только один. Даргона сказала, что он сейчас пришвартован, но завтра отплывёт, — Кая сделала пару медленных шагов в дом, чуть пригнулась, готовая в любой момент обратиться. Лунная, чувствуя запахи лишь знакомых гномов и крови, думала, что это убили их из-за того, что те укрывали звёздного. Ну, запах явно не магического характера, а разве маги убивали бы холодным оружием вот так просто? — Зак, я боюсь, что нам опасно сейчас идти на корабль. Если наше присутствие может спровоцировать убийцу на новые…

— Думаешь, их убили из-за меня? — перебил её звёздный. Он вновь схватил Каю за руку, не позволяя отойти от него далеко, и посмотрел с таким волнением. Вот такой вариант почему-то не пришел ему в голову, он сразу свалил вину на магов, но если… это он во всем виноват… Все эти мысли отразились на его лице.

Слишком Зак расслабился после появления этой тройки в его жизни. Он поверил, что однажды его и правда смогут принять на поверхности, и так радовался, что Кая испытывает к нему… А что, собственно, она чувствует? Просто влечение? Случившееся выбило его из колеи, и он потерял всю собранность, поэтому не увидел и тельце магической твари на полу.

Кая повернула к нему голову, но не сразу заметила то, что он испытывал; то, что передавал ей взглядом. А когда увидела, усмехнулась и, сжав его руку крепче, подошла ближе.

— Я не думаю, что это из-за тебя, — прошептала Кая. — Но мне кажется, что кому-то просто могло не понравится, что здесь прикрывают звёздного.

Кая хотела быть честна с ним. И прежде чем на его лице отразилась хоть какая-то эмоция, лунная заметила боковым зрением то, что сильно выделялось на этом полу — странная фиолетовая тварь.

— Нет, это маги, — была бы у неё шерсть, она бы встала дыбом — оборотень не могла спокойно смотреть на странный магический дым. И не могла поверить! Маги? Маги убили обычных жителей? Но Гинтар говорил… Нет! Так же нельзя! — Комната Бармога там, — махнула она рукой в сторону двери. — Я на второй этаж за рюкзаком, — и, не давая Закнеылу прийти в себя после слов, метнулась наверх.

Пара заметила тело Даргоны, и, будь другое время, они бы конечно отдали почести старой гномке хотя бы словами, отблагодарили её за теплоту и добро, которое она преподнесла им, но не сейчас. Их жизни были в опасности. Жизни тех других, кто может их окружать, были в опасности!

Забирая рюкзак, Кая с замиранием сердца подумала о Гинтаре. А если и до него добрались? Нет. Он сильный. Он маг. Да, в подмётки не годится Белым, но он точно сможет хоть как-то защититься! Забрав свои вещи, Кая спустилась вниз и, дожидаясь Зака, бросила последний скорбный взгляд на тело доброй гномки. Убийство произошло недавно — где-то полчаса назад.

Собрав свои вещи, они с тяжёлыми сердцами покинули дом. Следов убийцы там не было, но опасность все ещё присутствовала.

— Переночуем за городом, — подал голос Зак, когда наконец пришел в себя. — Вы успели договориться с капитаном судна?

— Даргона сказала, что отсюда мало кто отплывает — места будут, деньги у меня есть. Можно и утром в последние минуты зайти на борт.

С этими словами пара, бросив последний печальный взгляд на добрых гномов, удалилась.

***

Было принято решение уйти как можно дальше от города, дабы на пустошах как они смогли заметить опасность, так и чтобы были маневры на отступления. Шли эльфы молча, и пока Закнеыл играл роль ведущего, Кая то и дело печально оглядывалась назад. Она знала смерть, уже была с ней знакома, но чтобы вот так… холодно и просто так, лишь потому, что они были рядом с «пророческими эльфами».

Чем ближе они подходили к более скалистой местности вдоль реки, тем отчётливее до носа Закнеыла стал доходить запах… Запах Каи и крови, но он был где-то впереди…

Он резко остановился, почуяв это. Не понял. Обернулся — Кая здесь, цела и невредима уже. Вновь посмотрел вперёд и принюхался. Запах свежей крови. Но этого не может быть, вот же она, в его руке. Какой-то обман? Опять магия?

— Ты чуешь что-нибудь? — решил он проверить, спросив у самой Каи, чей нюх не уступал его.

— Кровь, — напряженно ответила она. Принюхалась ещё раз. Лунная поняла, что могло смутить Закнеыла. Она тоже себя чувствовала! — И… я там сегодня не ходила, — но запах был! Он был таким же чётким, как и она сама рядом. Она ли? — Может, не пойдём в ту сторону?

— Это явно ловушка, — подтвердил Зак. — Какой идиот мог такое придумать? Мы точно туда не пойдем, — и развернулся, чтобы уйти.

— Я тоже так считаю! — уверенно произнесла лунная и приготовилась уйти вместе с ним. А то вдруг бы он подумал, что её подменили! Ведь столько было возможностей. Хотя бы даже там, наверху дома. — Тогда куда лучше уйти?

А между тем ветер донёс слабый болезненный стон… Каи. Но он был так тих, что сама лунная за своими словами и не услышала его.

Зато услышал Зак и опять остановился, оглядываясь в сторону звука. Все же его терзали сомнения. В доме он был так рассеян. А что, если Кая, которая рядом с ним, не настоящая? Что, если это как тогда с Гинтаром? Сможет ли он отличить двойника? Зак напряжённо вглядывался в лицо Каи и размышлял, пытался найти какой-либо изъян, вспоминал каждую ее черту. Совпадали ли они?

Но если она была копией, то вторая лунная сейчас в беде. А если маги смогли так идеально наколдовать даже её голос и запах, то так же хорошо они могли и наколдовать её черты лица. Сама же Кая лишь рядом стояла и ловила эти странные взгляды спутника.

— Ты мне не доверяешь? — возмутилась лунная. — Ну пошли, посмотрим! Хотя уверена, если там какая-то моя копия, то она будет не лучше Гинтаровской.

Обиженная Кая взяла звёздного за руку и повела в сторону запаха. Или… в ловушку?

— Подожди, я не говорил, что не доверяю, — попытался Зак остановить ее, но лунная была непреклонна в своем решении проверить странные запахи и звуки. — И как я должен отличить копию по-твоему? Если Гинтара тогда даже ты не признала. Он говорил, что воспоминания тоже одинаковые, не проверить никак.

За все время пути Закнеыл все больше впадал в панику. Он почуял, что обидел ее своими подозрениями. Ему бы и самому было неприятно, если Кая не верила бы его словам, но… Как же быть?

Кая молчала. Ей было очень стыдно тогда, что собственного друга не признала, но сейчас было иначе — она-то знает, что это она! Просто перегрызет гадине хребет! Закнеыл даже опомниться не успеет.

Стоны смолкли, но запах становился все сильнее, и луннаяпросто поразиться не могла, что не получается свой же запах отличить от этого. И вот вдалеке появилась фигура. Сначала эльфы напряглись, но, видя, что фигура спокойно лежит на земле, двинулись дальше. И чем ближе они подходили, тем яснее видели, кто это был.

Да, это Кая. Копия или нет, но она была прикована короткими цепями, ведущими от ошейника, как у какой-то собаки, к камню. Кая была слаба, а все из-за множества порезов и ударов по лицу, о чем говорили синяки и ссадины. Она лежала обнажённой на сухой земле, видимо, пытаясь обратиться. Тяжёлое рваное дыхание выходило из окровавленных губ, и лишь слабый блеск в глазах говорил, что она ещё готова бороться.

Та, что была подле Зака, замерла — не каждому приятно видеть себя в таком состоянии, но стоило прийти в себя, как эльфийка попыталась броситься на неё, вынимая свой новый кинжал:

— Ах ты дрянь! — гортанно прорычала Кая, но раненая смотрела лишь на Зака с затуманенным от страданий взглядом.

— Это… Та самая… старуха, — прошептала она, указывая на здоровую лунную, — из… порта…

— Стой! — Зак перехватил руку с кинжалом, правда, сам не понял, зачем. — Она не причинит нам вреда, только взгляни на ее состояние.

Он указал на раненую Каю. Так, стоп! Кинжал был совсем новый, так что скопировать его бы не успели, только если уже после убийства, но в доме он не почуял чужих, хоть и не очень внимателен был. В голове он прикинул все «за» и «против» и пошел на риск. Если Кая, которая сейчас с ним, не настоящая, она попытается его убить, потому что он хотел полностью открыться. Зак отпустил ее руку и обнял, разворачивая от жуткого зрелища.

— Не смотри, — зашептал он ей. — Ты настоящая, я верю.

И хоть он все ещё сомневался, смотря на измученную лунную перед ним, молил всех богов, чтобы не ошибиться сейчас. Потому что иначе они оба погибнут.

— Нет, я её… — лунная не успела даже договорить, как оказалась в объятиях звёздного. Ей это не понравилось, вот к чему сейчас эти объятия? Почему не убить её сейчас? — Вот именно поэтому её нужно сейчас же прикончить! — не унималась Кая, но из объятий вырваться не пыталась.

— Она хочет… чтобы ты привёл её… к остальным, — эти слова раненой дались особенно тяжело. Она зажмурилась, содрогнулась в странном импульсе и словно стала бы меньше. Собрав силы, что остались, эльфийка приподняла лицо и с такой болью посмотрела на спину Каи, словно завидовала, а может, приняла это как проигрыш. Эти слова могли объяснить, почему та не собиралась сейчас убивать звёздного. Ну точно, какой смысл, если есть ещё два других эльфа? — Умоляю, не верь ей… Это я… Я! Та, с которой ты провёл ночь из-за сакодки, с который ты договорился хранить тайну перед Гинтаром.

— Нет! — та, что была подле звёздного, естественно всё это слышала и стала пугаться, что Закнеыл действительно может ей поверить. Сделав от него шаг назад, чтобы посмотреть в глаза, она судорожно замотала головой. — Нет, это я настоящая!

— Тише, тише, — продолжал шептать Зак своей Кае. Он улыбнулся ей, чтобы выглядеть убедительнее.

Да, он принял решение, сделал выбор. Зак не обладал той потрясающей интуицией как у Валанди, не мог распознать подделку. Он просто доверился своему сердцу, а уж та, что лежала, прикованная цепью, больно сильно пыталась доказать свою правоту, в отличие от Каи, которая просто все отрицала. Наверное, это и сыграло решающую роль.

— Я верю. Прости, что не поверил сразу. Не стоило нам идти сюда, — он бросил взгляд на раненую, затем перевёл глаза обратно к Кае. — Ты же не убийца. Давай просто уйдем. Двойника за ненадобностью сотрут.

Кая облегчённо улыбнулась и сделала к нему шаг, чтобы вновь обнять, на этот раз с благодарностью, но раненая не унималась.

— Закнеыл, умоляю, она убьёт тебя, она убьёт Гинтара!.. — впервые её голос обрёл силу ровно настолько, сколько она могла вложить в них. Приподнявшись на локтях, плача и звеня цепями, Кая попыталась подползти к паре, но оковы и десяти сантиметров не дали преодолеть: — Она убьёт вас…

— Его зовут Закнаил! — вздёрнула носик оборотень, окончательно доказывая свою оригинальность. Внешность внешностью, воспоминания воспоминаниями, а вот поведение не скопируешь. Кая, непонятно даже почему довольная собой, подошла к звездному и, приложив подбородок к его груди, заглянула в глаза. — Пойдём отсюда?

— Впервые радуюсь, что ты неверно произносишь мое имя, — Зак действительно был счастлив в этот момент. В порыве чувств он приподнял Каю и поцеловал. — Оставайся всегда такой.

Но как же рано они стали праздновать победу. Копия лунной наконец-то приняла своё нормальное обличье — на ногах в одну секунду стояла та самая женщина, которая убила семью гномов, а в её руке, вместо цепей, появился искрящийся магический хлыст, который она тут же применила, метя в спину лунной.

Реакция Закнеыла сработала безукоризненно. В тот же миг, когда он заметил это изменение, развернул Каю и сам подставился под удар. Боль пронзила его по всему телу, он вскрикнул, отталкивая лунную от себя и, не удержавшись на ногах, припал на одно колено.

Оборотень же чудом удержалась на ногах, сначала не поняв, что происходит, но когда услышала его крик, тут же посмотрела в сторону врага. Женщина улыбнулась омерзительным оскалом, играясь с хлыстом, как с маленькой верёвочкой. Замах рукой — он понёсся в сторону лунной, но Кая успела отскочить и тут же рванула на Гласку, разрывая одежду и обращаясь в зверя. Хлыст со свистом пронёсся рядом с её ухом, оставляя глубокий отпечаток на сухой, почти каменной земле. Чем ближе она приближалась к ведьме, тем легче той было задеть её. И когда оставалась пара прыжков, ведьма, не теряя хладнокровия, ударила не по спине зверя, но по лапам, обжигая магическим пламенем ещё незатянутую рану.

Но объятая гневом за звёздного, Кая, издав рёв, оттолкнулась задними лапами от земли и прыгнула на вскрикнувшую женщину, и то было последним, что ведьма сделала в своей жизни. Недооценив противника, Гласка упала, придавленная весом оборотня, и острые зубы впились в её лицо, разрывая и раздирая кожу ведьмы, впитывая её крики вновь и вновь.

— Кая… — прохрипел Зак. Он попытался подняться, но боль снова пронзила его. Удар пришелся на правую сторону, не мог пошевелить ни плечом, ни рукой. Кое-как развернулся, чтобы видеть, что происходит, он сильно удивился, наблюдая, как оборотень разрывает противника. И не может остановиться. Ведьма уже давно была мертва, по крайней мере, если то была ее настоящая проекция.

С огромным усилием Закнеыл заставил себя встать и подойти к Кае. Он чувствовал её кровь, теперь настоящую. Она опять поранилась.

— Просил же… не рисковать, — выдавил звёздный улыбку. — Кая, все кончено, идём.

Он подошёл ближе, но не удержался на ногах и снова упал.

Кая услышала и его голос, и падение. Она сразу пришла в себя. К счастью, это был не тот день, когда зверь брал разум под свой контроль.

Она отпрыгнула от тела и, прихрамывая к звёздному, гортанно рычала, но не от злости, а с извинениями. Кая с печалью посмотрела в его глаза и потерлась головой о его шею, медленно превращаясь в некрасивую, с окровавленным лицом эльфийку.

— Прости, — обнимая его за шею и оставаясь также под его головой. — Надо было сразу тебя послушать.

— Нет, это я должен был тебя послушать с самого начала, — виновато произнес Зак. Он смог подняться, но обнимающая девушка не позволяла ему встать до конца. — Мне больно…

— Прости, — Кая сразу отпрянула от него и посмотрела на рану. Хлыст рассёк кожу, а что в нём была за магия — непонятно. Саму её хоть немного, но всё же защитила толстая шкура на лапе, но даже сейчас она больше чувствовала его боль, чем свою. Резко выпрямившись и оглядевшись, она попыталась отыскать хоть какой-то зелёный клочок земли, найти хоть какую-нибудь небесполезную траву. Но здесь было пусто, а то, что было в рюкзаке, давно съедено. — Я сбегаю в город за зельями. Ты подождёшь здесь?

— Подожди, не уходи, — остановил ее, пока не убежала. — Помоги мне встать. Уйдем от этого места подальше, и тогда поищешь травы, зелья — все, что захочешь, — Зак протянул ей руку.

Дважды просить не пришлось — эльфийка тут же взяла его за руку и потянула наверх, насколько это было возможно с их габаритами, обняла со здоровой стороны, но лишь поддерживающе. Она даже боялась представить, насколько ему сейчас больно — он не стал говорить, таких банальных фраз вроде «всё хорошо», «я в порядке». Да даже когда ему стрела руку пробила насквозь, он и то старался геройствовать!

— Понимаю, глупо звучит, но, может, нам лучше дождаться утра в доме Бармога? — это лучше, чем опасные пустоши. Хоть и мысль, что нужно провести ночь с трупами не внушала радости.

— А с утра нас обвинят в их гибели, и весь город будет рад нас вздернуть на площади, — нерадостно проговорил Зак. Но идей лучше у него не было, поэтому в итоге он все равно согласился. — Ладно, пошли… Черт! Кажется, у меня начала отказывать нога, — он рассмеялся, но скорее нервно. Ему пришлось облокотиться на Каю. — Боги, я вижу твое прекрасное тело и ничего не могу сделать, — усмехнулся Зак ей в шею, но сразу поморщился. — Из чего был тот хлыст? С тобой все в порядке?

Он ещё разок попробовал наступить на ногу, и на удивление ему это удалось.

— Двигаюсь. Странно…

Кая небольно дёрнула его за прядь волос по поводу обнажённого тела, мол, нашёл, когда шутить, но при этом и руку опробовала. Только боль, но… никаких признаков онемения.

— Нет, я в порядке, — обеспокоенно ответила Кая. — Я лишь видела, что он… светился или будто роился. Какой-то магический, — и на этих словах её голос дрогнул. Ну нет, хватит с неё магии! Если эта дрянь и с того света им напакостит… — Зак, мне это не нравится. Давай останемся тут! — и Кая остановилась, не позволяя ему двигаться дальше. Он всё ещё был в её плаще на голый торс. Расправив его, она вновь посмотрела на рану.

— Твой плащ испортила, гадина, — расстроился Зак. Думал совсем не о своей ране и странной реакции, по сути, просто порез и тот неглубокий. Он провел рукой по лицу… Той, которая не двигалась минуту назад. Он повертел ею перед собой. — Ничего не понимаю. Может, слабый заряд молнии был? Временный паралич вызвал?

— В любом случае, об этом инциденте Гинтару мы всё-таки расскажем. Он должен знать, — «Он же всё знает». Всё ещё не отпуская звёздного, Кая попыталась стереть с лица кровь, только сильнее её размазывая, правда, вновь двинулась в путь. Нет, после всех приключений она не может поверить, что после такого не будет последствий. — За плащ не переживай, его постираю и зашью. А что насчет тебя… как бы теперь ты так же не слёг, — теперь и лунная нервно усмехнулась, но, всё же, постепенно, но напряжение после случившегося спадало.

— Ни дня спокойного, — проворчал Зак. Он уже более или менее оклемался и шел почти без поддержки. Он бы смог и самостоятельно перемещаться, но так не хотел отпускать Каю, не хотел на корабль с утра. Но поджидающая за каждым поворотом опасность заставляла двигаться вперёд.

Перед тем, как войти на территорию города, Кая переоделась, а Закнеыла вновь укутали плотнее. В доме Даргоны всё-таки Кая не смогла ночевать, и было принято решение отпустить их лошадь и заночевать на сене в стойле. У обоих уже не было сил ни на еду, ни на поиск трав или зелий, да и звёздный уверил, что ему уже намного лучше. Сил хватило лишь на короткую записку Гинтару: «Утром садимся на корабль». Он один всего до Сильверсана — не перепутают и сразу поймут, на каком они.

Утром они сели на него без происшествий. По привычке отдали деньги за две каюты, которые вновь разделятся на «мальчики и девочки». По крайней мере Кая сомневалась, что Гинтар будет настолько эгоистичным, чтобы спать со своей эльфийкой, а подругу заставить ночевать с совершенно чужим мужчиной… по его мнению. Это были последние дни, когда эльфы могли спокойно провести время вместе, и лунная очень хотела насладиться этими моментами, но стоило кораблю двинуться вперёд, как она тут же скрылась в одной из кают — морская болезнь решила поломать её планы.

***

Получив письмо, Гинтар не торопился бежать к Валанди. Он раз за разом перечитывал его и не мог перестать улыбаться. Наконец его сердцу стало спокойно. С ними всё хорошо, с Каей всё хорошо. Слова Закнеыла были очень приятны, но чувство вины поселилось в туманном слишком глубоко. Об одном жалел: забыл упомянуть о клейме. Да, в четвёртую ночь после первого пореза и он, и Валанди наконец-то смогли выспаться, и спали чуть ли не до самого вечера. Зато какими отдохнувшими проснулись!

В десятый раз перечитав письмо и в тот же раз посмеявшись на то, как Закнеыл всё-таки угадал со словами солнечной, Гинтар лениво поднялся с кресла и вышел из комнаты. Надо признать, он очень соскучился по удобствам. Вся эта лесная грязь, деревья, сон на земле, есть то, что сам поймал, голыми руками, без излишеств. Это сначала туманный как-то романтизировал такую жизнь. Теперь же, гостя в этом замке, он и не мог представить, как ему этого не хватало. Точно! Потом же ещё домой вернётся, там тоже всё на высшем уровне! Если не считать Сектара и мать с отцом, которые вряд ли смолчат на ту ораву, которую он приведёт. Ну ладно. Никогда не жалел, что ушёл, но не скрывал, что скучал.

— Валанди! — увидев знакомую спину, вышедшую из-за угла и идущую прочь от него, Гинтар позвал девушку и побежал к ней прежде, чем она обернулась. — Ты от Силейз? Она смогла сделать снадобье от морской болезни? — но не успела красавица и слова вставить, как он радостно показал ей письмо. — Закнеыл написал! У них всё хорошо.

— Ещё бы он написал, что не все хорошо, — съязвила Валанди, но в сердце обрадовалась, что они оба в порядке. — Нет, к сестре зайду позже. Я попросила ребят из стражи потренироваться со мной, иду переодеваться. Хочешь посмотреть?

— На тренировку или на то, как ты переодеваешься? — Гин приобнял ее за талию и притянул к себе, но Валанди упёрлась руками ему в грудь.

— На тренировку, конечно! — она чуть приблизилась. — Если ты будешь смотреть, как я переодеваюсь, до площадки не доберусь, — смеясь, Валанди высвободилась из его объятий.

Когда Гинтар нашел тренировочную площадку, Валанди была уже там. И больше походило, что это не её тренируют стражники, а она нещадно гоняет мальчишек. В тяжёлых доспехах они никак не могли угнаться за ее скоростью, а солнечная ещё и подначивала их:

— Да старик Бодор вас левым мизинцем прихлопнет.

— Но он сколько лет уже в страже! — возмущалась молодежь.

— Эй, вы воины или кто? — пристыдила их Валанди.

— Отстать от новичков, Валанди, — окликнул ее стражник. Он был из туманных эльфов — тот самый, который ранее схватил Каю. В полном обмундировании он прошел на площадку. — Давай, лучше я с тобой смахнусь.

Доспехи у него были облегченные: несколько металлических пластин прикреплены к кожаному нагруднику, а из оружия он выбрал копьё.

— Отлично. Покажи им, каким должен быть настоящий стражник, — оживилась Валанди.

Прежде чем страж атаковал, солнечная успела только перехватить кинжал поудобнее. Он атаковал стремительно и целился в горло, успела увернуться. Последовало ещё несколько точечных колющих ударов, от которых Валанди вынуждена была убегать. Но под последний она нырнула вниз, резко сокращая расстояние, нацелилась кинжалом в противника. Однако туманный воин был далеко не новичок и знал, как не подпустить к себе врага. Под ногами солнечной из земли появились ростки, стремящиеся опутать ноги, поэтому ей пришлось отпрыгнуть в сторону, вновь отдаляясь.

— Нечестно! — возмутилась Валанди.

— В бою все средства хороши, — усмехнулся страж.

Они снова приняли боевые стойки и схлестнулись в новом раунде. На этот раз солнечной удалось однажды приблизиться, но она получила подсечку древком и опрокинулась на землю, а к её горлу тут же приставили острие.

— Ещё раз! — потребовала реванш Валанди, даже не успев отдышаться, но заметила у забора Гинтара. — Гинтар, ты пришел всё-таки, — обрадовавшись, подскочила к нему.

— Я не мог пропустить столь замечательное зрелище, — эльф подмигнул Валанди и с почтением склонил голову перед стражниками. — Тебе не кажется, что с ним нужно заниматься чаще? — издевательски спросил он подругу. — У нас впереди такой путь… Было бы неплохо научиться как следует защищаться от магии.

— В стрельбе мне здесь нет равных, — гордо вздернула носик солнечная, однако сразу повесила его, — а вот ближний бой… Сам видел. Поэтому и попалась — слишком близко подпустила звездных.

Настроение ее тут же испортилось, но тем не менее, она без дрожи уже могла говорить о том инциденте. Что не могло не радовать. А за вечер в купальнях Гинтару удалось вернуть ей остатки уверенности в себе, вернуть настоящую Валанди.

— Можешь присоединиться, если есть желание, — подмигнула она Гину. — Позовем ещё туманных, если они не заняты в патрулировании, устроим командные бои.

— Нет уж, уволь, — засмеялся эльф. — Мне хватило драк с братом. Младший, а никогда не проигрывал, — и говоря это, он забавно морщил нос, словно одни только слова вызывали ту боль из далёких воспоминаний, когда он дрался с братом. — Хотя у него и сила такая… Со стихиями не сравнима. Нет, Валанди, мне больше нравится, как тебя бьют, — и до чего он противно улыбнулся. Секунда, и по ягодицам солнечной ударила длинная травинка, непонятно откуда взявшаяся из земли в этом месте.

— Эй! — возмутилась солнечная. — Ну, держись у меня. Закончу с ним, примусь за тебя.

Встав на нижнюю перекладину забора, Валанди перегнулась через него, чтобы легко поцеловать Гина, но в последний момент отклонилась с траектории и укусила шею. И чтобы он не успел предпринять каких-либо ответных действий, ускакала обратно на площадку для нового спарринга.

— Это ты здесь такая храбрая, — проводил её голос Гина, который с плохо прикрытой похотью смотрел на её грудь, как бы намекая на что-то. — А что будет, когда мы останемся наедине?

Но ответа он не ждал, лишь вновь стал наблюдать.

Несмотря на игривый настрой, Валанди со всей серьёзностью подошла к тренировкам. Она выжимала из себя все возможное, и только одолев наконец туманного стража, позволила закончить. Нет, все было по-честному, стражник ни разу не поддался. Довольная собой, солнечная отправилась в купальни, смыть с себя пот и пыль.

Гинтар смотрел за ней до самого конца, и когда она закончила, искренне похвалил за старания. За Валанди не пошёл, хотел дать ей отдохнуть, да и у самого было пару вопросов, на которые могла ответить лишь Силейз. Туманный вернулся к её кабинету, постучал, но никто не ответил. «Отдыхает», — решил он и остаток дня провёл в библиотеке. Его интересовало всё то же пророчество. Они почти наполовину собрали посох, но что с ним делать дальше? Ничего и нигде не сказано. Ни буковки.

— Господин, — от наскучившего переворачивания сухих страниц его отвлекла служанка, тихонько заглянувшая в библиотеку. — Ужин подан, господин. И Вам пришло письмо.

— Письмо? — Гинтар вскочил с места и быстрым шагом подошёл к девушке, протягивающей ему клочок магической бумаги. Птичка не смогла попасть в закрытую библиотеку, и, видимо, вместо того, чтобы открыть для неё дверь, служанка развернула бумагу, прочла адресата (если не всё письмо) и лишь потом открыла дверь. Это не понравилось эльфу, но недовольство он выразил лишь взглядом. После чего, забрав бумагу, он вышел из библиотеки в небольшую столовую, где ужинал лишь узкий круг лиц. Обычно это Валанди с сестрой и их гости, в данном случае — Гинтар.

— Прошу простить, дамы, я опоздал, — вежливо преклонившись перед сестрами, Гин глубже засунул письмо в карман, которое оставил на потом, и сел слева от Силейз, но напротив солнечной. — Я прервал ваш разговор? — спросил сразу у обеих.

Валанди странно посмотрела на Гинтара. Нет, он не был в чем-то виноват, но когда она шла в столовую, то два раза ловила до омерзения насмешливые взгляды служанок. А один раз услышала такую фразу:

— Госпожа Валанди выходит замуж! Наконец-то!

И… солнечная явно чего-то не понимала.

На протяжении половины ужина она напряжённо поглощала первое блюдо и молча стреляла глазами в присутствующих. Но никто будто бы этого не замечал: Силейз и Гинтар веди светскую беседу между собой ни о чем. Когда Валанди это надоело, она громко ударила приборами по столу.

— Сестра, что все это значит?

— Не понимаю, о чем ты, — невинно произнесла Силейз. Она и правда не понимала, о чем спрашивает Валанди, да ещё и таким тоном.

— Что это за слухи о моей свадьбе? Все служанки судачат об этом.

— Я ничего никому не говорила, честно! — как-то по-детски оправдалась правительница перед Гинтаром. А Валанди только и могла, что, открыв рот, уставиться на них.

Гинтар так и застыл на это заявление, не донеся вилку с салатом к открытому рту. Только и успевал глазами стрелять в сестёр по очереди, но когда же до него дошёл смысл перепалки, туманный нахмурился, смотря на правительницу.

— Госпожа, Вы же понимаете, что я тоже ничего не говорил? Более того, об этой информации знаете лишь Вы, — и эти слова явно говорили, что он видит лишь одну виновницу сплетен.

Такое впечатление, что сама Валанди будто выпала из этого помещения — на неё вообще внимание не обращали.

— Мне кто-нибудь всё-таки объяснит, что происходит? — пыталась выпытать солнечная.

— Если ты не говорил, и я не говорила… — Силейз с каждым словом становилась все более хмурой. Казалось, над ее головой вот-вот образуются тучи и грянет гром. — В моих владениях завелся шпион? — правительница серьезно разозлилась. — Нужно немедленно проверить, какая информация ещё могла просочиться за стены моего кабинета. Это может быть… неприятно.

Но за этим словом скрывалось «смертельно опасно». Силейз вскочила с места и стрелой вылетела из обеденного зала.

Гинтар тоже вскочил, но за Силейз не побежал. Во-первых, он не хотел оставлять Валанди одну — если правительница подозревает какую-то неприятность, то здесь могут быть замешаны Белые маги. Но и с другой стороны… распускать слухи о том, что Гинтар собрался делать солнечной предложение? Это уже совсем не по… злодейски. Какой прок в этом для магов? Чем эта информация может им помешать?

Пока Валанди что-то возмущенно говорила под ухом, туманный задумался. Знает лишь Силейз. И Сектар — брату Гинтар не так давно послал письмо и… О, кстати, письмо! Может, это от него пришло, а не от Закнеыла, как он подумал изначально?

Выудив бумажку, Гинтар развернул её и стал читать. Да, действительно, это было от брата.

«Я получил твоё письмо. Хорошо, что отец его не успел перехватить! Ты сумасшедший. Нет, серьёзно. Я был на твоей стороне, даже когда ты решил уйти из дома!»

«Ага, — подумал Гин, — просто моя комната стала твоей комнатой»

«Смолчал, когда ты отказался от своего наследства».

«Интересно, почему?»

«Но влюбиться в солнечную? В это вечно улыбающееся, как дура, создание? Каждый день лицезреть эти режущие глаза волосы? Отвратительно, тебе солнца мало? Ладно, боги с тобой, Гинтар, но этого решения я не приму. Никогда. Если это создание хоть когда-нибудь назовет меня деверем, я сделаю с её сознанием такие мерзкие вещи, о которых ты даже не подозреваешь! Кстати, о разуме… Я догадывался, что моя защита рано или поздно спадет, но ты всегда казался верхом самообладания, и я не думал с возрастом усилить её. Когда приедешь, я создам для тебя стрессовую ситуацию, даже не думай к ней готовиться. Я должен видеть, что происходит с тобой, когда тебе начинает сносить крышу. Обратно поставить защиту — не проблема, не переживай. Но я должен знать, что её может сломать, дабы усилить с нужной стороны. Ах да… Солнечная… Если её воспоминания не заблокированы магическим методом, то я вполне могу их вернуть. Но с тебя должок».

Впервые за все строки Гинтар напрягся. Знает он, как можно влететь, будучи должным Сектару.

«Эх… Сделать предложение солнечной… Туманный и солнечная. Фу, меня тошнит даже во время написания. Буду надеяться, что она хоть красивая. Ладно, жду тебя. Ах да, если ты украдешь у меня возможность разозлить отца, рассказав, на ком ты решил жениться — до конца дней своих будешь не в состоянии своей солнечной доставить удовольствие. Я ясно выразился?»

«Что? Твою ж!..» — Гинтар читал последние строки с округлившимися глазами, что казалось, вот-вот выпадут из орбит.

— Догони Силейз, — комкая письмо проговорил он Валанди. — Это не шпионы, а очень плохие служанки, которые не знают ничего о приличии! — последнее он не просто сказал — плюнул.

— Ладно, но потом ты мне все объяснишь! — до Валанди так и не дошло, что происходит. Она строго взглянула на Гина и вышла вслед за сестрой.

Нашла она ее в кабинете, где Силейз магически проверяла защиту.

— Гинтар сказал, что это не шпионы, — успокоила она её. — Винит во всем служанок, которые прочитали его письмо.

Но правительница никак не реагировала на ее слова.

— Нет-нет, хорошо, что проверила, — выдала Силейз спустя несколько минут. — Видишь эту трещину в барьере? Ещё немного, и мою защиту пробили бы. Кто бы это ни был… Наверняка маги знают, что вы снова у меня, и хотят выяснить, куда направитесь дальше.

Она все рассуждала и рассуждала, не замечая, что Валанди это все неинтересно.

— Вернёмся к ужину? — махнула она рукой на сестрицу.

— Да, да. Я присоединюсь к вам позже, — отмахнулась Силейз, а Валанди вернулась к Гинтару.

— Все же нашла трещину, — буркнула ему солнечная. — Исправит и вернётся.

Она вновь села за стол и принялась за еду, не задавая больше вопросов. А смысл? Захочет, сам расскажет, а биться в стенку больше не собирается.

С той служанкой Гинтар поговорит. Ох как поговорит. Так, что она до конца своей жизни будет этот разговор помнить. Гин не злой, никогда им не был, но вот таких вещей терпеть не мог. Пока не было Валанди, он раз за разом перечитывал письмо. Где-то усмехался, где-то хмурился. А когда вернулась солнечная и сказала про защиту, совсем поник. Да что за жизнь-то такая стала? Ни дня спокойного! Ладно, спасибо хоть, его красавица не допытывает, но… Наверняка обо всём уже догадалась. А что? Только дурак не поймёт. Но тему всё-таки решил начать другую:

— Если твои воспоминания о прошлом не были запечатаны кем-то, то Сектар может их вернуть, но… Ты хочешь этого? Всё ещё?

— Не знаю, — честно призналась Валанди, откладывая вилку в сторону. — Может, сначала поговорить с Заком? Пусть он все расскажет. Правда ли то, что мне говорил палач?

Она спрятала лицо ладонью, вновь переживая самые неприятные моменты своей жизни. Они все так же резали, но уже не могли навредить.

— Вдруг я смогу сама все вспомнить? — она все ещё не была уверена, что хочет вспоминать. Но думала, что ей это нужно, чтобы посмотреть иначе на Зака, чтобы в его присутствии она могла чувствовать себя более непринужденно.

Видя её состояние, Гинтар вышел из-за стола и сел уже рядом с ней, обнимая за плечи и прижимая к себе, нежно целуя в висок.

— Моя злая Валанди хочет поговорить с Закнеылом? Кто ты и что ты сделала с моей эльфийкой? — но прежде, чем та даже успела на него посмотреть, Гинтар весело щелкнул её по носу и сказал более серьёзно: — Всё будет так, как ты захочешь, родная. Захочешь вспомнить — брат сделает. Захочешь — он скроет другие воспоминания, и никто уже не сможет их отыскать. А хочешь, можем пройтись по городу, — последнее было сказано так неожиданно, что не сразу понимаешь, что тема сменена. — Мне показалось, тебе понравилось выбирать Кае платья. Почему бы не купить им какие-нибудь сувениры? А может, ты хочешь что-нибудь приобрести себе? — и говоря это, Гинтара будто озарило. Ведь Валанди так хотела понравиться его родителям. Пусть это и бесполезно. Почему бы не направить её энергию на это? — Точно! А давай мы подготовим тебя ко встрече с моими родителями? Я помогу тебе выбрать подходящий наряд!

— Я и правда хотела кое-что прикупить, — оживилась Валанди. — И мне очень интересно, какой наряд может понравиться тебе, ведь тогда у солнечных ты предоставил выбирать все мне.

— Хм… Какой наряд нравится мне? — наигранно приложив палец к губами, Гинтар поднял глаза к потолку, потом медленно перевёл взгляд на солнечную… потом на её грудь… Облизнув палец, эльф поддел край её рубахи у груди и медленно стал тянуть вниз, оголяя для себя грудь девушки сантиметр за сантиметр. А губы горячо прошептали на её ушко: — Я вообще не люблю наряды! Я просто ненавижу их, особенно на тебе.

— Не думала, что ты такой похотливый, Гинтар, — усмехнулась солнечная. Она облизала губы — как этот жест ее возбудил! Но сейчас они были не в том месте и не в то время. Она остановила руку Гина. — Не могу же я ходить все время нагишом. К тому же, в девушке должна быть загадка, вещь, которая должна заставить мужчину желать ее даже больше, чем обнаженную.

— Это ты делаешь меня таким похотливым, — всё так же шептал, но руки убрал. Только попытался своим языком её поймать, когда она соблазнительно коснулась своих уст. — Обещай мне, что когда мы найдём какую-нибудь пустошь с одиноким домиком, ты неделю будешь ходить при мне голенькая.

В его глазах действительно читалось это желание, и он искренне надеялся услышать её «да», уже вообразив, какой же насыщенной станет та неделя. А пока ждал, встал и подал Валанди руку, приглашая пройтись по рынку. Не просто же так предлагал!

— Только если ты тоже так сделаешь, — и прежде чем поправить рубаху, она быстро сама ее чуть опустила, демонстрируя соблазнительные изгибы, и кокетливо подмигнула, давая свое согласие на его план. И только после подала руку.

— Ну нет, голый мужчина не так красив, как женщина. Да и кто же меня будет раздевать? — подмигнул он скорее открывшейся ключице, чем самой девушке.

На этой ноте пара вышла из замка, так и не предупредив Силейз. Да и надо ли? Она все понимала. Из замка они вышли молча, как-то Гинтару не хотелось говорить рядом со стражниками или мимо проходящими служанками, которые ещё смели оборачиваться и мило хихикать им в спину. Гин не понимал, что это они солнечной радовались. Да и ей было не очень-то приятно.

Сильверсан встретил их приятным рыжим закатом и теплым освежающим ветерком. Людей становилось всё меньше, но то и дело рядом с домами можно было встретить бегающих детишек или соседок, мило щебечущих о разных житейских вещах. На рынке же было более людно, но вот уже четверть лавок закрывалась, продавцы зелий и трав собирали свои вещи в мешки, довольные жители возвращались с покупками домой. Везде слышался смех, виделись улыбки, но не такие приторные или словно наигранные, как у солнечных. Да и прав в чём-то Сектар — слишком много золотых голов сильно били по глазам. А вот одна голова всегда могла заменить солнышко. Особенно, если эта голова такая любимая.

— Платья? Сувениры? Я-то Кае точно хочу что-нибудь интересное подарить. Да и Зака хочется порадовать. Есть мысли что им можно купить? — спросил Гин, проходя мимо украшений из заморских земель. С одной стороны ему действительно было важно, если эльфийки подружатся, и Валанди примет участие в поиске подарка. А с другой стороны он также надеялся, что вот из-за таких мелочей, шаг за шагом, но Валанди сможет иначе взглянуть на Закнеыла, а тот перестанет её избегать.

— Хм, даже не знаю, — задумалась солнечная. Она постучала пальчиками по подбородку, осматривая лавки в округе. — Кая хотела стать более женственной, может, ей заколку какую купить? Или ещё одно платье. Ты с ней дольше знаком, как думаешь, что сможет показать ее как женщину? — обратилась она к Гину. Хотя понимала, что скорее всего этот вопрос ей придется решать самой. Из туманного тот ещё помощник.

— Манер, — тяжело выдохнул друг, на удивление всё-таки ответив на вопрос. — Я, когда с ней только познакомился, вообще думал на месяц к родителям отправить, дабы ей манеры привили. Наверное, лишь после встречи с ней понимаю, отчего туманные так лунных не любят.

Но хоть он и говорил такие нехорошие вещи, на лице всё равно сияла приятная улыбка. Ему понравилась идея с заколкой — у лунной волосы всё время были распущены, а так хоть какой-то аккуратный вид будет придавать.

Гинтар подошёл к прилавку с разными украшениями — дорогими и не очень. Долго выбирал только взглядом, игнорируя любые слова со стороны торговки. После чего всё-таки вытянул симпатичную, пусть и дешевую зелёную резинку, украшенную более тёмными зелёными камнями.

— Вот эту, — решил он.

— Отлично, мне она тоже понравилась, прямо под цвет глаз, — одобрила Валанди выбор Гина. Она ещё раз окинула взглядом представленные на продажу украшения, но глаз больше ни за какое не зацепился. Пока Гин расплачивался, она пошла дальше, раздумывая над подарком Закнеылу. Да, она прислушалась к словам и подумала, что действительно не помешает и ему что-то купить, ведь… надо будет с чего-то начать разговор. Только вот что может понравиться звёздному?

Гинтар отсутствовал долго. Валанди заметила, что он отошёл к уходящей торговке с цветами, долго с ней о чём-то говорил, деньги отдал, но… к солнечной вернулся без цветов.

Он заметил задумчивое выражение лица Валанди и почему-то догадался, о чём она размышляла.

— Помнится, ты Заку что-то про перчатки говорила, — как бы напомнил Гин. — А вообще, он так о своих клинках заботится, что аж захотел с ними в другой город пойти. Может, стилет какой-нибудь?

— Точно! Перчатки. Спасибо, что напомнил, — заулыбалась она. Валанди ему и правда задолжала за тот раз, да и с плащом до этого напортачила. А вот насчёт стилета… — Нет. Раз клинки у него персональные, то и другое оружие пусть лучше сам подбирает, а вот что-то по уходу за ними можно прикупить. Масла или точильные камни, например.

Задумавшись, она не заметила, как начала разглядывать кинжалы в ближайшей лавке, которая ещё не закрылась. Она всё ещё питала надежды найти оставшиеся «Когти Бальзура», хотя прекрасно помнила из книги в библиотеке, что они были далеко отсюда, и достать их не представлялось возможным. Даже как-то опечалилась при этой мысли.

— Пошли, пошли, — смеялся туманный, уводя эльфийку от холодного оружия. — А то мы так до ночи их рассматривать будем.

Он-то не знал про её тайные желания. Думал, просто рассматривает. Вот они и подошли к строгой гномке, которая торговала походными вещами: как раз от плащей до перчаток и сапог. Вот купить себе новые сапоги Гинтар не поскупился — эти уже пришли в негодность. И пока Валанди выбирала перчатки, сам он отошёл к дому с вывеской «Рыбья Игла». Он поспешил зайти туда, лишь бросив Валанди сухое:

— Я сейчас.

Но это его сейчас растянулось на очень долго… Этот лживый поганец, оказывается, весьма неплохо разбирался в одеждах! Просто не любил это делать. И в «Рыбьей Игле» на злость торговкам выводил их из себя, словно Закнеыл в кузнице. Он, как и обещал, готовил наряд для Валанди, чтобы хотя бы чуть-чуть она могла понравится если уж не отцу, то хоть матери, а она, будучи первой красавицей острова и всей любовью Майнсета, отца Гина, вопреки правилам, негласно главенствовала в доме. Она сможет повлиять на отца, но только если постараться. И Гинтар из кожи вон лез, в поисках того, что может подойти.

А Валанди успела купить за это время не только перчатки для Зака. Она присмотрела несколько ремней для ее нового снаряжения, которое должно было готовиться к утру у портнихи, а также ей понадобился новый пояс для кинжала. Закончив с покупками, она обернулась в поисках Гинтара, но его нигде не было видно. Она вернулась на то место, где последний раз видела его, и стала в ожидании.

И всё равно ей пришлось выждать ещё минут пятнадцать. Зато Гинтар вышел полностью удовлетворённый собой. Даже не заметил, что солнце почти скрылось, и улицы освещали пока ещё светлые облака. Работать осталось лишь десять процентов торговцев.

В руках он нёс аккуратно завёрнутые три свертка — один большой, в нём явно было платье. Во втором обувь, а в третьем украшения.

— Тебе оно явно не понравится, — сразу предупредил туманный. — Но моя матушка должна оценить. Ой… я долго, да?

Услышав фразу о матери Гинтара, Валанди напрочь думать забыла, что начала злиться на его нерасторопность. Она с интересом посмотрела на свёртки, пытаясь по одному их виду распознать, что там внутри.

— Сгораю от любопытства. Дай скорее посмотреть, — она подпрыгнула к нему и хотела вырвать обновки из рук, однако Гин ловко увернулся, и Валанди впечаталась в него, практически обняв.

И держа свёртки над головой, он быстро поцеловал эльфийку в макушку и отошёл.

— Не так быстро. В замке. Платье было велико на тебя. Женщины наскоро сделали пометки, где раскроить, где укоротить… Работы немного, завтра уже сможешь на него посмотреть, а вот…

Два небольших свёртка он всё же протянул. В одном были стеклянные (нет, не хрустальные) туфельки, которые больше годились для украшения комнаты. Но симпатичные, на маленьких каблучках.

— Я их зачарую, чтобы тебе было удобно, — и дабы красавица не взглянула на него как на умалишенного, добавил: — Моя мама обожает всё, что связано со льдом, стеклом и с синим цветом. Думаю, в толпе ты бы её узнала сразу.

Во втором же было простенькая цепочка с голубым полудрагоценным камнем, который больше напоминал сапфир в форме слезинки. Два браслета-цепочки и кольцо с таким же камнем.

— Красивые, — завороженно промолвила Валанди. Она вдруг засмеялась. — Кажется, у нас с твоей мамой будет, что обсудить. Мне тоже нравятся такие холодные цвета: голубой, синий и… серый, — она заглянула ему в глаза. Его серые глаза, которые безумно ей нравились.

— Увы, вкусы в цветах — это еще не всё, — улыбнулся туманный, наклонившись, чтобы поцеловать солнечную в носик. — Я еще буду учить тебя сидеть за столом, ходить, говорить. Я знаю, как сестра правительницы, ты всё это умеешь, но различия всё же есть. Если уж не понравиться моим родителям, то хотя бы постараемся сделать так, чтобы они придраться не смогли.

— Опять уроки этикета, — Валанди скуксила носик, вспоминая ненавистные уроки сестрицы. — Зачем мне все это, если я буду молчать и глаз от пола не отрывать?

Она расстроенно отпустила его и направилась в сторону замка. Все эти знатные манеры она ненавидела больше всего. Зачем они, когда ты большую часть времени носишься по лесу за добычей или играешь в карты на деньги с бандюками? То, как держать вилку за столом, ей ещё ни разу в жизни действительно не пригодилось

— Нет, милая, никакого этикета. Ты основы знаешь, а семья у меня не царская, чтоб настолько блистать знаниями о правилах держания ножа и вилки, — забрав у неё свои свёртки в одну руку, второй он приобнял её за талию и, задавая неспешный темп, начал свой первый урок: — Глаза не в пол. Ты же не слуга. Обычно, наши женщины смотрят в область сердца. Если твой взгляд опустится ниже пояса, это будет знаком, что ты не проявляешь уважение, а ставишь себя ниже. Осанка при этом ровная, голова чуть опущена, — и дабы продемонстрировать, остановился и показал. Ну да, выглядело действительно не так, будто он раб какой. Больше напоминал в таком положении застенчивого скромника. — Даже если останешься с моей матерью наедине без мужчин, на правах хозяйки заговорить первой должна она. Если она разговора не начнёт, значит… — а он сам не знал, что это значит. С Манари она всегда разговаривала. — Ладно, просто не буду вас одних оставлять. Ах да! И ещё — при моём брате весь этот спектакль можно не изображать. С ним будь собой, но ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах, без моего разрешения не смотри ему в глаза!

— Хорошо, я постараюсь. Ради тебя, — она улыбнулась ему одними уголками губ. — Твой брат такой страшный, что ему нельзя смотреть в глаза?

— О нет, мой брат, как мать, — один из самых красивых эльфов на острове, — но взгляд его говорил что-то вроде: «Только попробуй взглянуть на него как на мужчину!» — Но он сильный маг. Один из сильнейших. И если учесть, что он непредсказуем, я бы не рисковал.

========== 19. Для поддержания разговора ==========

В замке Гинтар пошёл в комнату Валанди, но лишь затем, чтобы показать платье. Оно было длинное в пол, голубое, с редкими тёмно-синими рисунками на пышном подоле и с прозрачным длинным шлейфом позади. Хоть рукава были до самых пальцев, плотно охватывая руки, спина же была открыта, и купольный вырез на груди, дабы можно было украсить кожу каким-нибудь украшением.

— Тебе оно совсем не идёт, — поморщился Гинтар, смотря на переодетую солнечную. — Но в таком маме ты должна понравиться.

— Оно ужасно! — в сердцах воскликнула Валанди. Она ни в коем случае не хотела никого оскорбить этим, но… — Ладно подол, с этими бесконечными слоями ткани ещё можно смириться, но спина! Ты только посмотри — все мои шрамы на виду, — она покрутилась перед зеркалом, разглядывая эту неприятную картину. Валанди была готова вытерпеть любое платье, но при условии, что её спина никому не будет видна, но здесь все жуткие белые полосы были открыты, их не скрывала даже полупрозрачная ткань. — Ты уверен, что в этом я смогу понравиться хоть кому-то?

— Я уже подумал об этом! — поторопилсяуспокоить её Гинтар. — На островах купим тебе подходящий плащ — в той лавке ничего не нашлось. Мы живём слишком близко к воде, и родители не заподозрят, что вам всем будет немного холодно!

Но он не мог не засмеяться на её реакцию. Эх, знала бы Валанди, что это — ещё лучший вариант! Платье было отправлено портнихам, а Гинтар ушёл в свою комнату.

Уже перед сном туманный получил записку, что Закнеыл и Кая сели на корабль. Он тут же побежал будить Валанди, и они вместо сна готовились к отплытию, ведь по расчетам корабль должен был идти пару дней, а записка долетела за полтора. Плыть до острова предстояло почти неделю, и большую часть времени пара, да и Силейз им помогала, собирали еду и воду на четверых. Валанди всё-таки не забыла спросить у сестры средство для Каи от укачивания, чему Гинтар был очень благодарен — никак и нигде не могли найти такое снадобье.

Уснули где-то в три часа ночи в комнате Валанди, пока упаковывали подарки. Утром же бежали в порт. Почему бежали? Потому что проспали, хорошо старшая сестрица разбудила. Правительница предложила проводить их, но Валанди в своей манере лишь отмахнулась от неё и поторопилась закончить с растянувшимися прощаниями как можно скорее.

С корабля уже сошли все те, кто приплыл в Сильверсан. Отправляться на Туманные острова мало кто желал, и потому через толпу пробиваться не нужно было. Лишь купцы да сами туманные, уехавшие из родного дома на мир посмотреть или судьбу отыскать.

Гинтар и Валанди поднялись на палубу последними. Гин не успел даже дух перевести, как к нему тут же подбежала лунная, крепко обнимая своего друга. Да и туманный в долгу не остался — вдохнув знакомый и любимый запах лунной, он поднял её на руки и, покрывая щечки и макушку поцелуями, закружил. Как же волновался, как же беспокоился и как же хотел скорее увидеть. Даже и не подозревал, насколько привязался к этой дикарке.

— Гин, меня сейчас стошнит! — заверещала оборотень. Туманный засмеялся и опустил подругу, всё ещё крепко обнимая в своих руках.

— Скажи Валанди спасибо — она принесла самый лучший для тебя подарок!

Кая, как будто вспоминая, что она с Гином и Заком не одна, посмотрела на солнечную и сдержанно ей кивнула с улыбкой. Нет, она уже давно была хорошего о ней мнения, но… Они же не подруги, не обниматься же им тут. Стоит отметить, что лунная выглядела позеленевшей и явно ослабевшей от постоянных позывов. Ну, не переносила она плаванья!

— Держи. Это тебе от сестрицы, чтобы ты не умерла от качки за эту неделю, — Валанди с усмешкой ей протянула пузырек с густой зеленоватой жидкостью. — Знаю, оно выглядит подозрительно, но Силейз уверила, что должно помочь.

Отмахнувшись от благодарностей, которые лунная и не собиралась отвешивать, Валанди ушла на свое любимое место на корабле — бак. Ну, не могла она смотреть, как Гин любезничает с другими девушками. Она понимала, что так он проявляет дружбу к Кае, но все равно ей было не по себе от таких нежностей к другой. Дабы не доводить до конфликта, она решила просто избавить себя от этого зрелища. Да и присутствие Зака все ещё действовало на неё угнетающе, как бы она с этим ни боролась.

К тому же Валанди расстроилась, что Гин ничего не сказал по поводу ее нового снаряжения. Конечно, на это не было времени, но мог бы и обмолвиться словечком. Она ведь практически по его просьбе сменила любимые кожаные штаны на короткую юбку, а точнее облегающее платье. Ножки ее защищали высокие сапоги, а выше колена — чулки из тонкой, но прочной кожи, оставляя лишь малую часть бедра открытой. Кинжал висел на новом поясе, а колчан со стрелами крепился ремнями, сцепленными на груди. Левое плечо и всю руку скрывали длинная карга и наплечник, прикрывая в том числе и новый шрам в коллекции солнечной. Конечно, всю эту красоту скрывал тёмно-серый походный плащ — ещё одна причина, почему Гин мог промолчать. Однако, настроение не задалось, и солнечная не хотела своим хмурым видом портить его всем окружающим.

Кая проводила Валанди взглядом, как и Гин, и лишь после его одобрения выпила зелье. Конечно, сразу оно не помогло, так что пока она просто наслаждалась пришвартованным кораблём в объятиях туманного.

— У вас всё прошло хорошо? — взволнованно спросил он подходящего к паре Закнеыла, да и не просто спросил, но и протянул руку. — А это что такое?

Второй вопрос был адресован Кае, когда Гинтару попался на глаза шрам. Да, последствия яда всё-таки оставили некрасивый шрам от ключицы до самой кисти.

— Сейчас всё хорошо, — мило улыбнулась лунная. Всё равно для этого шрама придумали милую сказку, что это действие того кнута Гласки. — Разговоры можно оставить на вечер, разве нет?

— Нас немного потрепало перед отплытием. Мы все расскажем в подробностях позже, — поддакнул Зак. — У вас все обошлось?

Он ответил на рукопожатие. Как и договорились, звёздный и лунная делали вид, что между ними ничего не произошло. Зак старался даже не смотреть на Каю, чтобы в его взгляде ненароком не проскочила нежность, которую могли заметить, да и не нарушал установленную дистанцию.

— Да, у нас тоже всё хорошо. Мы с Валанди проспали немного — не позавтракали. Как насчет того, чтобы всем вместе собраться, подкрепиться и обговорить всё?

— Мы с Закныалом две каюты приобрели, можно там и собраться.

— Кая…

Гинтар устало потер лицо, но даже по её коверканью имени соскучился. Но он правда надеялся, что Зак хоть ей за это подзатыльники давать будет. Лунная пошла показывать каюты, подталкивая звёздного, мол, давай-давай, иди. А сама, уверенная, что Гин не видит, провела ладонью по руке Закнеыла в неком прощании.

Несмотря на большой корабль, каюты были маленькие, с двумя висящими друг над другом гамаками.

— Эта девичья, — открыла Кая дверь. — Соседняя — ваша с Заком.

— Хорошо, — отдав звёздному сумку с продовольствиями, Гинтар махнул паре рукой. — Я отыщу Валанди и мы всё обговорим, а вы пока разложите еду.

Сам-то он, конечно, удивился, что солнечная так быстро пропала, но он не мог разорваться — хотелось хоть несколько секунду побыть с Каей. Её поиски с его «нюхом» проходили забавно:

— Солнечную эльфийку видели? Солнечная! Вот такого роста, в милом платье?

— Я здесь, Гин! — крикнула ему Валанди с носа корабля, заметив в толпе. Она махала ему рукой, пока он не приблизился. — Закончили с приветствиями уже? Я специально дала время тебе побыть с Каей, без меня, — не без удивления спросила она.

Устроившись на баке, Валанди наблюдала за слаженной работой матросов и капитана, отдающего приказы. Корабль вот-вот должен был отшвартоваться, поэтому работа на нем кипела полным ходом, а солнечная предвкушала время, когда они наконец выйдут в открытое море, и она вновь почувствует морской бриз на лице и в волосах. Даже немного воодушевилась перед предстоящим путешествием, несмотря на опасности и, возможно, не очень радушную встречу с туманными.

— Но моя встреча с Каей не обязательно должна проходить без тебя, — туманный подошел к ней сзади и, положив ладонь на её макушку, грустно усмехнулся. — Я понимаю, тебе должно быть тяжело, что я мечусь между двумя эльфийками. Но уверяю тебя, мои чувства к ней не более, чем братские.

Хотя, конечно он знал, что она это понимала. Тогда… может дело в другом?

— Или ты всё-таки из-за Закнеыла ушла?

— Все вместе, — честно призналась солнечная и усмехнулась, хотя улыбка получилась больше грустная. — Я все понимаю, но ничего не могу поделать с собой. Ревную, хотя, казалось бы, чтобы уйти от меня к другой, нужно быть полнейшим глупцом, — а у нее и правда самоуверенности прибавилось, самооценка вознеслась почти как до происшествия. — А против Зака, кажется, у меня выработался инстинкт на подсознательном уровне, — она фыркнула сама на себя, недовольная этим заключением. — Что в нем такого, что отличает его от звездных? Ну, кроме того, что он подчинил их тягу к насилию?

Гинтар от всего сердца посмеялся на её слова об уходе к другой. Ах, знала бы она, как туманный был с ней согласен. Это явно подняло ему настроение, и после слов солнечной, он взял её на руки и закружил, как несколько минут назад лунную.

— Назови меня слишком самоуверенным, — при этом говорил он, — но он не только подчинил эту тягу, а ещё и вырастил в себе такое чувство, как дружба. Да, назови меня идиотом, но мне кажется, мы ему небезразличны. Он мог с нами не идти. Он мог нам не помогать. Он мог не вносить свой вклад, когда мы устраивали лагерь. Каю мог с собой не брать и мог не рисковать своей жизнью ради каждого из нас, но… — только во время этой паузы Гинтар поставил эльфийку на ноги. — Но он это делал, моя милая Валанди.

Ее звонкий смех на это действие привлек слишком много внимания, и она немного смутилась, когда Гин поставил ее на ноги, спряталась за ним от любопытных взглядов.

— Тут ты прав, — буркнула она ему в грудь. — Продолжу дальше искать в себе силы, чтобы… принять его. Пойдем в каюту.

— Насильно не полюбишь так же, как и насильно мил не будешь, — с умным видом сказал Гинтар. На взгляды он гордо вскинул голову, а туманные пассажиры лишь косо глянули на своего собрата, который ошивался в такой дурной компании. — Если он тебе не нравится — ну и ладно. Но избегать тоже не следует.

Взяв эльфийку за руку, туманный повёл её в уже указанную каюту, попутно рассказывая о том, где будет ночевать она, где мальчики. Зак и Кая уже во всю уплетали сделанные бутерброды — им-то вообще в тот день не до покупок провизии было.

— Ну, рассказывайте, — сказал Гин и, взяв один из бутербродов, в наглую улёгся на гамак, пока остальные — кто на полу, кто на одном стуле, собрались вокруг сумок.

В основном рассказывал Закнеыл, даже не позволяя кому-то усомниться в правдивости его слов. Они с лунной нашли прибежище у семьи гномов, которую потом убила одна магичка. Кая с гордо задранным носом объявила, что на одного врага теперь у них меньше.

— Судя по словам моей копии, это была та самая ведьма, которая и клеймо Валанди поставила, и твою копию создала, Гин.

— Надеюсь, она мучилась, — вставила Валанди, но как-то боязливо покосилась на Гина — он же не любит, когда она говорит о таких жестоких вещах.

— Кая ее на клочки разорвала, — непонятно, то ли с гордостью, то ли с досадой произнес Зак. С одной стороны, они покончили с сильным врагом, который досаждал им на пути, а с другой… он не хотел, чтобы Кая становилась кровожадной убийцей. Бросив на лунную взгляд, он продолжил: — Но мы все-таки сделали то, зачем шли в Доусон. Покажи им, — намекнул Зак на обновку.

Да и самой лунной не особо нравилось, когда о ней говорят вот… так. За что Закнеыл и был удостоен неодобрительного взгляда. Вот только заметил ли он? Ведь стоило услышать о клинке, как она сразу воодушевилась. Под гамаком, на котором лежал Гинтар, был её рюкзак. Рукоять меча торчала из него, и лунная с лёгкостью достала его, сразу же протягивая Гинтару. Тот, будучи не особым любителем холодного оружия и принимающий их лишь как обязательство, недолго осматривал его. Но по глазам видно — понравился. Красивый. Вместо лунной, он протянул его посмотреть Валанди.

— Это же рубидий? — спросил туманный звёздного. — Дай угадаю, за этот клинок заломили большую цену, верно?

— Ещё какую! — взбунтовался Зак, он помнил, как долго ему пришлось спорить с гномом, который ни в какую не хотел уступать.

Валанди же оценила по достоинству кинжал. Для нее он выглядел, как настоящее произведение искусства. Она завороженно рассматривала тонкие красные прожилки на металле, осторожно проводила пальцами по ним, а рубин вызвал неподдельный восторг.

— Сокровище, — признала заслугу мастера она. — Его ещё зачаровать — цены бы не было, — она вернула его владелице с улыбкой.

— Я надеюсь, вы его хотя бы не за назначенную цену приобрели? — спросил Гин.

— Нет, конечно! — а вот Кая с гордостью посмотрела на Зака. — Я там замёрзнуть успела, пока он спорил с тем гномом. В общем, думаю, о нас он много чего хорошего подумал, благо говорить вслух не стал, — забрав свой подарок, Кая с такой любовью посмотрела на него. — Теперь точно буду тренироваться.

— Точно? — не мог скрыть усмешки Гинтар.

— Я тебе уже говорила, что из Зака учитель лучше, чем из тебя. А это дорогого стоит!

— Вот пусть тебя ещё и читать научит.

— Бухромку тебе в чай, — уже тише прошептала лунная. Но что это значило — знала лишь она.

— Раз уж мы заговорили о подарках… — Гинтар таки соизволил встать с гамака и долго копался в карманах штанов, после чего протянул Кае ту самую резинку. — Это тебе, милая, — улыбнулся он, правда… посмотрели на него как на умалишенного.

— Теперь ты к моим волосам придираться будешь?

— Просто попробуй завязать хвост. Уверен, тебе самой понравится.

Кая взяла резинку и долго смотрела на неё. Ей она показалась очень красивой. Она бы её даже как браслет носила, настолько чудесной она была. Да и к глазам и плащу подходила. Но вот волосы убрать? Это их каждый раз надо причесывать, укладывать. Да и какой хвост? Кая взяла волосы почти у шеи, но не перевязала их, а просто прислушалась к своим ощущениям. Нет, не нравится: шею щекочет. Взяла выше — у самого затылка. Не почувствовав дискомфорта, она их завязала. Да, нерасчесанные, торчащие в разные стороны, хоть и помытые. А знаете, даже красиво выглядело. Создавался вид этакой уютной домашней суматохи. Сильно не перевязывала: петухов на голове не было, но вот то, что несколько прядей немного выбивалось…

— Вроде удобно, — надула губки эльфийка. А чего ей не нравилось? Не хотела признавать, что ей всё-таки это очень даже понравилось.

— Красиво, — не удержался Зак, но быстро опомнившись, отвёл глаза в сторону. Проклял себя за несдержанность — а вдруг кто что заподозрит?

— Тебе идёт, — перебила Валанди, прежде чем кто-то заострил внимание на словах Зака. Она продолжала смотреть на Каю с улыбкой и предложила свою помощь. — Если захочешь научиться какие-нибудь прически делать, смело обращайся.

Но тут она опомнилась, что Заку нужно тоже отдать подарок. Она с укором взглянула на Гина — была ещё не готова к этому шагу — но пересилила себя и, вытащив перчатки из сумки, протянула звёздному.

— А это тебе, я же обещала, — не смотря ему в глаза, буркнула Валанди. Затем она смутилась и совсем отвернулась в сторону, нехотя обронив: — Ещё я хотела с тобой поговорить. Наедине, — выдавила она, наконец заставив себя посмотреть на звёздного.

Закнеыл сильно удивился такой просьбе, но подарок принял с благодарностью. Он предложил пройти во вторую каюту, и на выходе Валанди оглянулась на Гина, ища поддержки. Он ободряюще кивнул, и это придало ей смелости.

В соседнюю каюту Закнеыл вошел первым, предоставив возможность Валанди остаться у выхода и чувствовать себя больше в безопасности. Она долго не решалась начать разговор, а Зак не торопил.

— Расскажи мне, что случилось в тот день, — наконец она подала голос. Валанди надеялась, что ей не придется объяснять, что она имеет в виду, и не ошиблась.

Зак ей все рассказал: как отправился на поверхность с отрядом, как они нашли клан солнечных, что с ними сделали. Не утаил ничего, в том числе и о своей роли на том задании.

— Тебя повернули ко мне, и я увидел в этих маленьких глазах больше смелости, чем во всех солнечных вместе взятых, надежду в столь плачевном положении, — закончил он свой рассказ. — Ты плакала, да, но от боли, а не от страха. А с маленьких губок слетело короткое «спаси», и одно это слово ударило по мне лучше самого заостренного лезвия. Как ножом перерезало пуповину, связывающую меня со звездными — я понял, как ужасно мы живем, какими отвратительными являемся.

Он замолчал, переводя дыхание. Не смел молить о понимании, но надеялся, что смог донести до нее свои мысли о том, как маленькая эльфийка изменила его. Затем он завершил свою речь историей о встрече с Силейз и больше не проронил ни слова.

— Так сестра все знала? — только спросила Валанди. — И когда ты впервые пришел в Сильверсан, ты тогда все понял или еще раньше?

— Силейз мне все рассказала. Она просила молчать. Думала, что ты еще не готова.

— В своем стиле. Всезнающая старуха, думает, что понимает, что для меня лучше, — она разозлилась, что все всё от нее скрывали.

— Она заботилась о тебе.

Повисло напряженное молчание. Валанди пыталась переварить полученную информацию, а Закнеыл просто ждал ее реакцию. Прошло еще какое-то время, прежде чем она заговорила.

— Спасибо, что рассказал все честно, — впервые за разговор она посмотрела ему прямо в глаза.

— Позволь спросить, зачем тебе это было нужно? Оставалась бы в неведении.

— Палач мне столько раз твердил о твоем предательстве. Я хотела знать, какой ты на самом деле, чтобы… меня не бросало в дрожь от одного твоего вида, — Валанди тоже не стала ничего утаивать от Зака.

— И как? Стало легче?

— Нет.

Оттолкнувшись от стены, о которую облокачивалась, она подошла к выходу, намереваясь уйти, но в самом конце обернулась.

— Но оставим прошлое в прошлом, — заключила она, покидая каюту. — Сейчас ты другой, ты не похож на тех звездных. Со временем я смогу довериться тебе.

Гинтар же с Каей говорили только о том, что произошло в Доусоне. Кая врала так же хорошо, как и Зак. Более того, она вообще не говорила о том, что происходило до попадания в город.

Когда же пара вернулась, эльфы сидели на гамаке, тесно прижимаясь друг к другу и говоря какие-то нежности, типа:

— А ведь тебе правда хорошо с хвостиком. Даже Закнеыл оценил.

На что Кая заулыбалась как дурочка, пряча лицо, смотря на клинок, лежащий на коленях. Когда же вошла Валанди, Гин встал с гамака и с настороженностью спросил:

— Как всё прошло?

— Ну, я же его не убила, а это значит, что хорошо, — она натянула на лицо улыбку, не желая больше говорить об этом, перевела тему на серьёзный лад: — Думаю, нужно рассказать о встрече с морским эльфом остальным и спланировать наши дальнейшие действия.

— Что? — вскрикнула оборотень, удивленно смотря на Гинтара. — Вы видели морского?

— Валанди… — виновато прошептал туманный. — Я хотел с Каей об этом сначала наедине поговорить.

— Прости, — Валанди виновато опустила голову и сложила ладони у макушки в молебном жесте. — Я не знала.

— Мог бы об этом упомянуть в письме! — лунная вскочила с места и забегала глазами от друга к солнечной, даже не зная, с чего начать. Она так хотела увидеть морского… Все эти мамины истории, вообще вся эта история о её любви с морским эльфом никогда не укладывалась в голове, а тут… — Как он выглядел? Он был симпатичным или?.. Или они уроды круглые? А что он говорил? Кто это был?

Солнечная уронила руки вниз и вновь выпрямилась, удивлённая реакцией Каи. Вопрос ее насмешил. А Зак сзади только нахмурился на это: «Зачем она спрашивает, симпатичные ли морские? Или это как с рыжими, я чего-то не понимаю?» К счастью, его в этот момент никто не замечал.

— Ну… — задумалась Валанди над ответом, приложив пальцы к подбородку. Раздумывала она слишком долго, что и Кая, и Гин успели занервничать. — Я бы не сказала, что он красавец, но и уродом не назовешь. Странный — это точно, но когда выпил воды, прям расцвел весь. Зрелище пугающее и завораживающее одновременно.

— Тогда не понимаю, как мать могла связаться с одним из них, — ответ её явно не удовлетворил. — Я бы всё поняла, будь морские эльфы неписанными красавцами, но… — только сейчас она поймала на себе удивленные и один недовольный взгляды, после чего попыталась взять себя в руки. — Ладно, простите. Ну и что там с ним?

На этот раз чести рассказывать удостоилась Валанди, ведь она с ним была от самого начала и до конца. Гинтар больше передавал его странные слова о сиренах и слухах. На последние, кстати, особенно задумалась Кая.

— Значит, мы уже весьма известны…

Гинтар заметил её волнение, даже испуг, и поторопился обнять её.

— Я сомневаюсь, что лунные знают о тебе. Даже тот морской думает, что нас пятеро, а не четверо. Небось, так же думают и оборотни. Мы просто оставим тебя в городе, как и договаривались. А Луке… так же его зовут? Скажем, что лунный ушел с морским нам дорогу пробивать. Вот и всё.

Как же Закнеылу хотелось быть на месте Гинтара, обнимать обеспокоенную Каю, но нельзя. Он разочарованно отвернулся. Скрывать все для него оказалось куда сложнее, чем он думал изначально.

— Верно, — ворвался в его мысли голос Валанди. — Морскому мы тоже ничего не сказали о тебе. Только не говорите, что я одна к ним пойду! — вдруг до нее дошла эта истина. Мужчинам нельзя плыть на остров из-за сирен, а Кае… Неизвестно, как её примут там, узнав, что она полукровка.

— Ты про отца вообще ничего не знаешь? — спросил Гин лунную.

— Нет. Когда я поняла, из-за чего на меня ополчилась стая, я о нём даже слушать что-либо отказывалась.

— Ладно, но я сомневаюсь, что морские агрессивные. Да и им не выгодно ополчаться против нас, раз царь так хочет вернуть магию. Думаю, Кая пойдёт с тобой. Да и я бы не хотел вас отправлять туда одних. Мы с Закнеылом можем просто быть на воде, а к острову не приближаться. А вдруг с сиренам там будут эти… которые женщин под воду утаскивают? Я против! — с этими словами Гинтар посмотрела на Зака, ища в нём поддержку.

— Я тоже, — с большим жаром, чем от него ожидали, вступился Зак. Поймав на себе удивлённые взгляды, поспешил дать разумное объяснение своей реакции. — Как мы на дно спустимся, если вас утащат? Это вам не к звёздным в пещеры залезть. А если мы уши заткнем? Я слышал, что сирены только голосом влияют, — обратился он уже к Гину.

— Да я этим сиренам… — начала было Валанди, но посмотрев сначала на Гина, вспомнила о последней тренировке с туманным стражником и ее не радужных результатах, потом на Зака — тот вообще звёздный, стушевалась. Если они встанут на защиту обворожительниц, одна она не справится, а Кая в воде ей не помощница. В общем, любые варианты совсем не внушали доверия.

— Да, мы можем и уши заткнуть! Я спрошу у родителей о какой-нибудь защите. Ничего, мы выберемся. Мы победили Кошмаров, уж с толпой голых девиц точно справимся!

Гин молчал. Молчали все. Но когда до него дошло, что он ляпнул и как это звучало, взорвался смехом. Чудо, что на гамаке удержался. Ан нет, Кая всё-таки не оценила его шутку и столкнула с гамака. Теперь, смотря на то, как он валяется с запрокинутыми на сетку ногами, смеялась уже она.

— Очень смешно, — буркнул Гинтар, стараясь встать. — Вот за медитацией и посмеешься.

— Что? — возмутилась лунная. — Но Гинтар, хорошо же сидим!

— Нет. Я посчитал — в доме моих родителей мы будем в полнолуние. И я не хочу сюрпризов, так что всю поездку ты будешь медитировать, ясно? И начнешь сейчас!

Кажется, он больше её заставлял из-за обиды за толчок. Но как бы то ни было, туманный был непреклонен.

Валанди, смеясь, подошла, чтобы помочь Гинтару подняться, но стоило ему недовольно забурчать, как она сама толкнула его обратно, завалившись сверху. Из такого положения крикнула Кае:

— Беги, я его держу, — и снова залилась громким смехом, пока Гин копошился под ней.

— Ах ты предательница! — вновь забурчал туманный уже на Валанди. — Да я тебя!.. Всё припомню!.. Ну попадись мне только сегодня ночью!..

Для Каи же это был момент, когда она наконец-то могла хоть немного, но побыть с Заком. И как это выразилось? Она не побежала из каюты, а спряталась за спину звёздного эльфа. Положив ручки ему на лопатки, она, пользуясь своими маленькими размерами по сравнению с ним, из-за чего её вовсе не было видно, поцеловала ровно в середину спины. Да, всего лишь одежду, но она уверена, Закнеылу было приятно.

— Кая, а ну иди сюда! Я не шучу, тебе нужно усмирить зверя к полнолунию! — бубнил всё ещё валяющийся Гин.

И пока двое эльфов забавлялись под гамаком, для Закнеыла это было испытанием воли. Ему пришлось собрать все свое самообладание, чтобы не развернуться и не прижать Каю к стенке. Эта маленькая дикарка играла на тонких струнах контроля звёздного. Конечно, он почувствовал ее прикосновение к спине, и по всему телу пробежались мурашки от этого места. Боги, дайте ему терпения…

Дольше Валанди не стала испытывать терпение Гинтара. Шутки шутками, а опасность, связанную с полной луной, она прекрасно осознавала.

— Только не злись, мы же шутим, — ласково проворковала она, одарив туманного нежной улыбкой. Она скатилась с него на бок и обратилась уже к лунной: — Прости, Кая, но я сдалась под напором его очарования и больше не могу сдерживать.

— Ладно, ладно, — сдалась и оборотень. — Но при условии, что если я найду пустое место. Корабль-то не пустой, а кают всего две.

И с этими словами, последний раз коснувшись спины звёздного и вдохнув его запах, она удалилась в каюту мальчиков. Лень ленью, а сама-то понимала, чем всё могло обернуться. Гин же проводил её со взглядом не только благодарности, но и гордости за её ответственность. Но зато теперь его не будет мучить совесть за то, что он проводит время только с одной. Кстати о ней. Он, что, зря долго упрашивал одну торговку о нескольких семечках?

— Одну секунду.

Сказав это Валанди, он долго копался в своей сумке, где была не только провизия, но и одежда. И, как оказалась, горстка семян, из которых в его руке тут же выросла настоящая красота из всевозможных полевых цветов. Букет играл красками и ароматами, свежестью и нежностью лепестков. Вообще, планировал дарить по букетику каждый вечер на протяжении всей поездки, но… Гин же не врал, когда хвалил улыбку солнечной. И сейчас, видя, как она смеялась, как улыбалась, он хотел продлить это, заставить быть счастливой настолько, насколько это возможно, принося вот такие радости.

— Это тебе. Я ведь так и не успел похвалить тебя за красивый наряд. Пусть это будет моим извинением.

Увидев эту картину, Закнеыл тактично вышел из каюты, оставляя пару наедине. Но за Каей не пошел. Если он сейчас останется с ней один на один, то точно совершит какую-нибудь непоправимую глупость, поэтому, оказавшись на палубе, взглядом нашел более или менее неприметный угол и поспешил в нем скрыться от лишних взоров.

— Они чудесны, Гин, — воскликнула Валанди, увидев огромный букет. Взяв его в охапку, она зарылась в цветки лицом, глупо улыбаясь и радуясь, как маленькая. Оторвавшись от него, она заключила в объятия Гинтара. — Спасибо.

— Ты их переоцениваешь, ведь они — лишь подобие красоты, в то время как ты — её символ, — блаженно прошептал туманный, обнимая эльфийку и приподнимая её над полом.

— Ты мне льстишь, — однако Валанди не могла скрыть улыбки, да и не хотела. Но если так пойдет дальше, они из этой каюты не выйдут до конца плавания, а тогда Кае или Заку придется спать, где попало. Сделав над собой усилие, она оторвалась от Гина. — Проверь, как там Кая, а я пока прогуляюсь до бака. Хочу подышать воздухом, а то тут становится жарко.

Определив цветы у своего гамака, она подошла к двери.

— Её сейчас вообще лучше не трогать. Она почти месяц не практиковалась, и, наверное, не сможет сконцентрировать внимание на все сто процентов. Я лучше посмотрю, как там Закнеыл, а то мы его, кажется смутили, — и не то чтобы Гинтар переживал за нежное чувствительное сердечко звёздного. Напротив, это было… мило.

— Тогда идём.

Но не успела она открыть дверь, как её чуть не сбил какой-то человек.

— Валанди, я так и знал, что это ты! — радостно воскликнул незнакомец и кинулся было обниматься без разрешения. Но солнечная чисто рефлекторно выставила руку перед собой, упирая ее в подбородок посетителю, что тот по инерции сделал ещё шаг нижней частью тела и чуть не упал из-за этого.

— Фрид, а ты что здесь делаешь? — удивилась Валанди, увидев здесь кого-то из искателей. Она оттолкнула его с дороги, и дождавшись, когда Гин выйдет за ней, закрыла дверь.

— Нужна твоя помощь, — затараторил мужчина. — Помнишь то дело у Мирта? Мы с братом крупно влипли после него…

— Стоп, — прервала его солнечная. — Дай мне минутку, потом я тебя выслушаю, — она обернулась к Гинтару и объяснила: — Это мой приятель из искателей сокровищ. Я чаще всего имела дело с ним и его братом, Треном. Если они вляпались во что-то, это может касаться и меня, так что я разберусь здесь, а ты иди пока к Заку. Встретимся позже.

Гинтару пришлось проявить верх своей сдержанности, чтобы не запустить в голову этого наглеца чего-нибудь тяжелого, но услышав, что это её знакомый, расслабился. Немного.

— Мне стоит тебе напомнить, что всё, что касается тебя, теперь касается и нас? — строго поинтересовался Гинтар, но ответа не стал дожидаться. Лишь кивнул её словам и вышел на верхнюю палубу. Будучи в зелёном плаще Каи, звёздный был более заметен, да ещё и в светлое время суток — туманный нашёл его сразу и подошел к нему.

— Не потревожу?

— Не ждал тебя так скоро, — соизволил подшутить Зак над появившимся наверху Гинтаром. Он хлопнул рядом с собой по доскам, приглашая его присесть. — Какое-то дело ко мне?

— А ты ожидал, что мы там до ночи просидим? — ну не станет же он говорить, что на этот исход и рассчитывал. С радостью присев рядом, Гин посмотрел куда-то вперёд, но на вопрос только плечами пожал: — Да нет. К Валанди какой-то знакомый пришёл. Я так понял, нужно дела старые обсудить. А куда самому податься — не знаю.

— Я там видел, как на нижнюю палубу грузили ящики с вином. Думаю, если мы умыкнем одну бутылку, никто не заметит, — с неким азартом предложил Зак, делая характерное движение рукой. Ему хотелось хоть немного расслабиться после жутких событий последних дней. Да и стресс сбросить не помешает. — Что скажешь на это? Плыть нам ещё долго.

— Никогда бы не подумал, что ты воришка, — усмехнулся Гинтар и уже открыл рот, чтобы отказать, ведь это никак не укладывалось с его устоями и внутренними правилами — воровство! Но… он мог понять. После общения с Каей он понимал, что иногда значит успокоить голову, дать ей и телу отдохнуть после трудного дня. А звёздному и лунной ещё и не повезло так, как ему с Валанди. Уж разок можно на правила свои и забыть ради успокоения душ товарищей. — Хочешь вдвоём или с девчонками?

— Это не воровство, а приватизация в лечебных целях. Можем даже денег оставить, — усмехнулся звёздный. Подумав немного о компании девушек, решил, что в таком случае одной бутылкой не обойдется, поэтому отрицательно качнул головой. — Они заняты: Кая медитирует, а у Валанди свои дела.

— Ну что ж, тогда ступай. Я могу привлечь внимание, в отличие от тебя. Да и умысел твой, — не то чтобы Гинтар вообще хотел этим заниматься и пить, но одну бутылку одному эльфу было бы слишком круто. — А я пока за закуской.

Для вина замечательно подходил сыр, за которым Гинтар и ушел в девичью каюту, где оставил свою сумку. Валанди, да и того парня он по пути не встретил. Должно быть, ушли либо в другую часть корабля, либо в свою каюту. В любом случае, если Гин и беспокоился, то не сильно. С уплывающего корабля далеко не уйти, а Валанди была сильной девочкой — тот парень не казался опасным для неё соперником.

На место он вернулся уже с небольшим куском хорошего сыра. Жалко было его тратить, но он бы слишком быстро засох и потерял свою значимость уже через пару дней. Так почему бы не получить от него удовольствие сейчас?

Закнеыл тенью прошмыгнул в трюм и так же незаметно оказался на месте. Он широко улыбнулся Гинтару (хотя, как обычно, эта улыбка казалась зловещей) и выудил из-под плаща заветный пузырь. Зубами выдернув пробку, он первым сделал глоток и передал вино товарищу.

— Ух, хорошо, — взбодрился он, почувствовав жар внутри. Кажется, содержимое было крепче вина.

— Я тебя ещё с этой стороны не видел, — улыбнулся ему Гинтар. Тот вечер в таверне был не в счет. Он пил скорее за компанию. Взяв бутылку и отпив немного меньше звёздного, Гинтар поморщился от резкого вкуса. Нет, было очень приятно, но когда во рту с утра был кусок хлеба и ветчины, а тут такая резкая перемена, что аж во рту защипало. — Действительно неплохо. Кстати, а что с твоим плащом? Ну, с тем, что тебе Кая купила?

— Я так и не нашел, куда его дели гномы, — печально произнес Зак. — А мешочек с деньгами с боем пришлось отбивать, чтобы Кае купить тот кинжал. Представляешь, они меня заставили крышу им перекладывать, — пожаловался он Гину, но в душе был рад на самом деле, что семья приняла его, пусть и не сразу. Это давало надежду, что однажды и ему найдется место под солнцем. Но он вспомнил, что произошло тем же вечером, и помрачнел. Забрав бутылку, сделал большой глоток со словами: — За хороших гномов.

— Как это похоже на них! — засмеялся туманный. — Я уже рассказывал, как мы к гномам угодили? Ну, помнишь, история с танцами? Так вот, тогда нас сильно потрепало: долго в пустыне бродили, денег совсем не было. Тоже семейка приютила. Так они торговали свининой. И меня заставили вычистить стойло! Ты можешь представить? Двадцать отборных свиней в одном небольшом стойле? Это был просто ужас! — Гин потянулся за бутылкой и, приняв её, отпил больше первого раза. Гномы хорошие. За них грех не выпить.

— Значит, это я ещё легко отделался? Всего лишь крыша, да кобылу вымыл, — усмехнулся Зак. — Раньше я всегда избегал гномов, им ведь досталось не хуже солнечных от моей расы. Так что я был удивлен их гостеприимству. Да и если подумать, я открыто ходил по рынку с оружием, а от меня даже не шарахались.

Этот факт только сейчас дошёл до него и приятно удивил. Да, он был в плаще Каи, но не сильно следил, видно ли его под капюшоном. Кажется, он начинал привыкать к такой жизни.

— Ну, если тебе не приходилось бороться с кобылой за право находиться в её стойле, то да, ты ещё отделался легко, — а уж как потом на нём Кая отвязалась, он решил умолчать. Ещё бы, пришёл в комнату весь грязный, плохо пахнущий, в помоях и потрохах… Обычно пара спала вместе, но в тот день Кая предпочла спать на улице, ибо никакое мыло не помогло смыть вонь. — Вот чем хороши гномы — глуповатые и незлопамятные. По крайней мере не как эльфы. Вот взять хотя бы эту войну. Сколько лет прошло? А до сих пор все грызутся. Хотя, если солнечные объявят о союзе с лунными, может, и звёздные станут спокойнее? Им-то помощи не у кого просить.

Была одна мысль, что они могли бы объединиться с туманными, но как-то это слабо походило на правду. А Гин между тем вошел во вкус, и в третий раз уже присосался к бутылке надолго. После чего впервые вспомнил о сыре и, отломив немного, протянул всё звёздному.

— Очень на это надеюсь, — он тоже отпил и закусил, положив после все между ними. — Надеюсь, хотя бы гены нашего предка так и останутся в спячке после возвращения магии. Вряд ли они размылись за эти века. Как бы это мерзко ни звучало, но королевская семья заключала браки только с кровными родственниками, следя за чистотой крови Алеантларов. Это получается, я последний чистокровный представитель — у меня нет сестёр, а отец убил мою мать, — жуткие вещи он рассказывал, а когда это дошло до него, он с извинениями посмотрел на Гинтара. — Прости, завел такую тему… Она совсем не подходит к этому дню.

— Нет, что ты, — улыбнулся туманный. — Я рад, что ты делишься со мной. И позволь спросить о последней, наверное, не самой приятной теме для разговора. У Валанди я не рискнул при вас всех спросить. Как прошел разговор? Между вами хоть что-то изменилось?

— Да кто ж разберёт этих женщин, — проворчал Зак, запивая свои же слова. — Мы решили что-то вроде начать с чистого листа, забыв об общем прошлом. Надеюсь, ей от этого станет легче. Мне самому не нравится, что мое присутствие делает ей больно.

— Стерпится-слюбится, — и мгновенно Гинтар поймал на себе один из этих страшных взглядов звёздного. Резко подняв руки, он усмехнулся: — Я шучу-шучу! Но правда, дай ей к себе привыкнуть. Самое страшное уже произошло, в Сильверсане она оправилась, — закинув в рот ещё немного сыра и запив его, Гинтар почувствовал, как в голову ему уже вдарило вино. Причем ощутил это как-то мгновенно. Сразу же отодвинув от себя бутылку, он встал, потянулся и улыбнулся: — А что касается продолжения рода… Мы найдём тебе хорошенькую эльфийку, — так, всё, его уже понесло не в ту степь. — Уверен, найдётся какая-нибудь более или менее спокойная звёздная, которую кто-то приютил так же, как и Валанди. Да, она будет строптивой, быть может чересчур сердитой… Или хочешь человеческую женщину? Слышал, они весьма страстные особы.

— Жизнь человека слишком коротка для нас, — алкоголь и ему вдарил в голову, и Зак чуть было не ляпнул про то, что нравится ему одна дикарка, но вовремя прикусил язык, в прямом смысле — закусывая очередной глоток, он неудачно схватил кусок сыра. Прокашлявшись, он продолжил: — Не хочу как со звездными женщинами. Для них отношения — это одно удовлетворение желаний тела, не более. Вот у вас с Валанди все по-другому. И, честно признаться, я тебе завидую, — внезапно он подумал, а испытывает ли Кая к нему такие же сильные чувства, или для нее это тоже только удовлетворение потребностей, а он сам? Способен ли любить, не зная, что это такое?

— Осторожнее, — засмеялся туманный на его прикусывание. Гинтар на долгое время замолчал, обдумывая, а стоит ли Заку говорить о своих планах, касаемо Валанди? Не так давно он понял, что звёздный очень дорожил безопасностью солнечной, и, возможно, видел себя в роли брата или отца, или… ещё кого. Но это было слишком личное, и Зак всё-таки никем для Валанди не являлся. Оттого Гин решил, что ничего не скажет. — Пока что у нас всё двигается спокойно. Если завидуешь тому, как мы друг на друга смотрим, то, уверяю тебя, это всё придёт и к тебе.

Ох, как же он хотел продолжить на эту тему философствовать, доказывать, но вовремя прикусил язык. До еще трезвой частички мозга доходила мысль, что Заку может быть просто неприятно это говорить. Гинтар помолчал немного, посмотрел на бутылку, борясь с желанием вновь насладиться терпким вкусом молодых виноградин. Почему-то подумал о Кае. Ну да, узнает, что тут без нее расслабляются — убьёт. И как-то само собой пришло, что нужно было сказать сейчас Закнеылу:

— Я в тебе не сомневался, но всё равно спасибо, что позаботился о ней в дороге, — на этой фразе его веселость пропала. Была лишь безмятежная улыбка, тихий, но пропитанный искренностью и душой голос, и какой-то покой на лице.

Звёздный задумчиво посмотрел на него. Интересно, как отреагирует Гин, узнав о них с Каей; о том, что они совершили на Мертвой равнине? Он нахмурился, но постепенно до его опьяненного мозга дошло, что его тут, вообще-то, поблагодарили, и надо ответить.

— Не стоит, — махнул рукой он Гину. — К тому же проблемы в основном из-за меня были.

Они молчали какое-то время. Зак опять вернулся к самоанализу, под градусом лезли странные мысли. В нем боролись желание рассказать все Гинтару, спросить совета, и будь что будет, и страх перед его гневом. Он потёр лицо, сбрасывая эти мысли.

— Знаешь… Я многое могу понять о других, но когда дело касается самого себя, кажется, становлюсь слепым, — Зак невесело усмехнулся. И зачем сказал это? — Как ты понял, что Валанди значит для тебя много больше? И что она думает о тебе так же? — испугавшись, что туманный его не так поймет, быстро добавил: — Это я к тому, чтобы не упустить момент, если вдруг получится.

— Даже не знаю… — задумчиво протянул собеседник. — Это обычно происходит незаметно. Когда мы гуляли по Сильверсану первый раз, мне она очень понравилась внешне. Удивительно, правда? — засмеялся Гинтар, отпивая вино и надолго замолчав. Он правда даже сам для себя пытался вспомнить тот момент, когда просто симпатия перешла в желание сделать Валанди своей женой. Мысли он озвучивал вслух, но говорил будто с собой: — Помню, на первом же нашем разговоре мы поссорились. Потом были лёгкие флирты. Что с её стороны, что с моей. Но мне они так понравились, что я желал ещё, и ещё… И её внешность хорошо подзаряжала на это. А потом я сам не заметил, как заревновал её к тому королю. Я любил в своей жизни много раз. Но каждый раз чувствовал всё одно и то же: тепло, когда пара рядом. Желание касаться к ней и видеть только улыбку. И, знаешь, жгучую ревность, которая граничила с безумием. Даже сейчас вспоминанию, как она танцевала с Роуленом, так в дрожь бросает. Быть может, я эгоист и собственник, но хочу, чтобы объект моей любви был всегда подле. Были бы сейчас времена До Восходящего Солнца, когда эльфы держали рабов, я бы напичкал Валанди разными татуировками, но чтобы каждый знал, что она занята.

Слова были страшные, хоть и говорил их спокойный с виду улыбающийся эльф. Он ни в коем случае не намекал, что сделал бы Валанди свой рабыней, но мозг уже был не в состоянии нормально объяснять свои мысли. Просто говорил, что чувствовал; что думал; что хотел. Зато честно. Валанди его! И пусть хоть какая-то тварь посмеет с ним поспорить.

— У тебя такие чувства были? — наконец обратил он взор на звёздного.

Закнеыл задумался, вспоминая все моменты, которые он провел с Каей, и не мог поймать тот день, когда впервые обратил на нее внимание как на женщину. Просто в один прекрасный момент она заняла все его мысли. Не было этого постепенного нарастания от безобидного флирта до желания заклеймить ее своей. Но вот тепло было, да. Желаниеприкоснуться и сейчас не отпускало. А от улыбки Каи ему самому всегда хотелось улыбнуться. Да и чего таить, ревность тоже была. Значит, все это и есть… любовь?

— Нет, — соврал Зак и тут же почувствовал, как совесть вцепилась в него своими острыми зубами. Гинтар перед ним, можно сказать, душу открыл, а Зак вынужден скрывать все от него. Но не мог же он сказать: «Да, твоя подруга вскружила мне голову под действием сакодки, и теперь я намерен сделать ее своей. Где там мой смертный приговор, я подпишу?» — Спасибо. Думаю, теперь я понял и, если однажды встречу милую сердцу девушку, не упущу ее.

Но после этих слов он чувствовал себя паршиво, будто совершил предательство. Отпил еще вина, чтобы заглушить внутренний голос, пиливший его.

— Ничего, ещё будет, — махнул рукой туманный, протягивая ему сыр. Хотел поднять другую тему для разговора, но о чем же ещё поговорить двум охмелевшим эльфам, как не о женщинах? А тут, кстати, он не ответил на второй вопрос звёздного. — А что же касается Валанди… Я не знаю, как понять, что это ответно, честно. Просто чувствуется. Помимо простой физической близости, Валанди мне очень доверяет. Как мне кажется. И ревности она не скрывала. Думаю, от этого я отталкиваюсь, считая, что это взаимно.

Приняв бутылку, Гинтар допил остатки и всё же подумал, что даже на двоих одной было мало. По крайней мере, он хотел продолжить, но понимал, что нельзя. Вино, зараза, хорошее, но вот последствия могут быть непредсказуемыми.

— Ты сейчас чем будешь заниматься?

— Я бы не отказался вздремнуть, — потянулся Зак. От такого крепкого вина его потянуло в сон. Да и он хотел подумать обо всем один, — но Кая заняла нашу каюту. Как думаешь, если я тихо прокрадусь к гамаку, помешаю ей медитировать?

— Да можешь её прогнать, я тоже планировал скоро подойти. Поищу Валанди пока, — чуть не добавил «дабы выплеснуть всё то, что мне алкоголь навеял». Но вот после всех этих разговоров про любовь и всё такое… Вот очень надо было сейчас обнять своё солнышко. Просто до трясучки. — Ты иди. Я позже подтянусь. Сыр доем…

— Только ведите себя потише, а то нас в Ниварне выкинут с корабля, — подшутил Зак, намекая на громкую демонстрацию их любви. Он поднялся, еще разок потянулся, сильнее надвинул капюшон и ушел.

Как и обещал, в каюту прошмыгнул очень тихо, боясь нарушить концентрацию Каи. Он осторожно устроился на гамаке, с которого было видно лицо лунной и, наблюдая за неподвижной девушкой, пытался разгадать ее мысли.

Она сидела в позе лотоса по всем законам жанра. Сидела, молчала, терпела… А потом как распахнёт глаза:

— Значит, пока я тут делом занимаюсь, вы выпиваете? А чего нас с Валанди не позвали? Я тоже хочу! Нет ещё полной луны, и злить меня некому. Чего ты так смотришь?

Ай, Зак совсем забыл, что у лунной нюх отменный — естественно, она учуяла запах алкоголя, исходящий от него. Он улыбнулся на ее слова и, спрыгнув на пол, подполз на коленках к Кае, устраиваясь перед ней.

— А не полезешь целоваться, как в тот раз? — он приблизился, смущая ее пристальным взглядом. Медленно тянулся к ее губам, но в последний момент просто быстро чмокнул ее в щечку и, улыбаясь, сел обратно. — Вот так.

А она… А он! А… Эльфийка уже приготовилась ощутить ту гамму вкуса, предвкушая смесь его губ и остатков вина, который, судя по запаху, был просто отменный, а он… Нет, если бы не обманул ожидания, всё было бы хорошо, но Кая сейчас, неуверенно опуская глаза, ждала совсем не этого.

— Что за дела? — возмутилась лунная, сложив руки на груди. — Ни поцелуя нормального, ни выпивки! И вообще! — хочет поиграть? Ладно. Давно она хотела с ним порезвиться (в нормальном смысле), но все эти дни из-за морской болезни она провалялась в каюте и даже говорить была не в состоянии. А желание касаться его, как тогда, в Доусоне, лишь нарастало. — Ты смотри, я ведь так тоже умею.

И месть не заставила себя долго ждать. На четвереньках, как кошка, повиливая «хвостом», она подползла к нему, и даже когда уткнулась в грудь, надавила, заставляя звёздного лечь на пол. Оказавшись сверху, хотела остановиться, ведь как-то это уже… неправильно. Но мысль и чувство, что она владеет ситуацией, что она «над ним» будоражили, даже… возбуждали. Даже если бы и по-настоящему хотела остановиться — не могла. Вместо этого, ползя по звёздному, она коснулась языком его подбородка и провела вверх, к губе. И стоило почувствовать то, чего Кая так ожидала при первом несостоявшемся поцелуе, тут же выпрямилась и села на живот Зака, как бы говоря «всё».

— Я ведь не железный, — он резко сел и выпрямился, подхватил Каю под талию, не давая ей свалиться с него, прижал к себе. — Если ты продолжишь меня провоцировать… — он опустил одну руку на ее «хвостик», а губами прижался к шее, ведя дорожку из поцелуев к ее губам. Оказавшись напротив них, он мягко поцеловал Каю, не переходя черту, иначе тогда он точно не остановится.

— Ничего не могу с собой поделать, — томно прошептала она, выпячивая шейку ему на каждый поцелуй, и с каким же разочарованием выдохнула, вновь получив не тот поцелуй, который ожидала. — Мне нравится себя так вести.

Кая положила руки на его плечи и заглянула в глаза. Наверное, это был первый раз, когда она вот так просто сидит и смотрит в них, рассматривает, изучает. А ей нравилось. Что-то было притягательное в том, что они черные и такие страшные, но… сейчас они излучали тепло. Всё равно, что если бы скрыться от всех бед под одеялом. Под ним ведь тоже тепло, зато всегда так спокойно, а ведь вокруг под ним только темнота.

— Знаешь, я тут не только медитировала, но и думала… — прошептала лунная, касаясь его лица пальчиками, водя по нему, по каждому изгибу, всё так же изучая. — Если у нас будет такой же момент, как сейчас, но при этом, что нас точно никто не потревожит… Что бы я ни говорила, как бы ни выражала своё «нет», не останавливайся. Больше не жди моего согласия. Ты его можешь не дождаться, но это не значит, что я не хочу. Напротив… когда ты так касаешься… я молю лишь о том, чтобы ты продолжал; молю повторить ту ночь в пустыне, но губы всё равно шепчут «нет».

— Ты просишь меня применить силу? Я сделаю так, что ты никогда мне не скажешь «нет», — в его глазах вспыхнула опасная красная вспышка, но тон был игривым. Он возбудился только от одной мысли, что она дала добро на любые действия с ней. Если бы они сейчас и правда оказались одни, он показал бы всего себя, но увы. Нехотя Зак отпустил ее, предоставляя самой слезть с него.

Вообще, это ненормально, когда женщинам такое нравится, но… О чёрт, как же ей понравились его первые слова. Может, из-за тона. А может… из-за смысла? В любом случае, на этот вопрос она сказала:

— Да, прошу.

И хоть больше лунную не держали, она даже не подумала слезать с Закнеыла. А что? Ей нравилось. Мягко и удобно. Вот только с опозданием она услышала знакомые шаги, и как ошпаренная вскочила со звёздного эльфа. В этот момент в каюту вошёл Гинтар и застал странную картину: Зак лежал у гамака, лунная стола рядом. Но стоило взглядам друзей встретиться, как она оскалилась:

— Что, тебя тоже ещё раз с гамака скинуть? Достали! Нигде покоя нет! Сами же просили медитировать, а тут являются и выгоняют, что за чёрт? — она ещё долго плевалась оскорблениями, которые больше были на Гинтара направлены, а тот лишь сочувственно посмотрел на Закнеыла. Подошел и помог встать.

— Прости, не думал, что она так разозлится.

========== 20. Добро пожаловать, ничтожные твари ==========

Спустя пару дней корабль наконец-то вышел в море. Кая вовсе пропала от глаз всех — во время завтрака и ужина, когда вся четвёрка соединялась, говорила лишь, что нашла очень тихое место, где и скрывается ото всех. На протяжении этих двух дней Гинтар каждое утро оставлял букет ароматных цветов у гамака Валанди, пока та спала. Кая, которую будили его шаги и запахи, смотрела на это и только улыбалась к удивлению Гина. Он решил это скинуть на то, что подруга окончательно приняла их отношения, что не могло не радовать.

Заку нравилось перемещаться по кораблю, но своими неожиданными появлениями то тут, то там пугал народ. Среди матросни даже начали поговаривать, что на борту поселился злой дух Келпи, пока капитан не прикрикнул на них:

— Идиоты, разве он похож на лошадь?

А вот Валанди с каждым днем становилась все мрачнее, и только букеты Гинтара поднимали ей настроение и давали силы не показывать беспокойство. История, которую ей рассказали браться-искатели, не на шутку ее разозлила. Эти два глупца додумались украсть карту сокровищ у знаменитых в восточном море пиратов, тем самым отняв у них добычу. Разяренные разбойники объявили охоту на Фрида и Трена, назначив приличную награду за их головы. Услышав об этом, Валанди хотела тут же выкинуть эту парочку за борт, но чуть остыв, понадеялась, что в эти воды пираты не сунутся, да и плыть им не так уж долго, авось обойдется. Даже не стала рассказывать ничего остальным.

Но сейчас, сидя на баке и вертя в руках один из цветков Гинтара, пожалела о своем молчании. Плохое предчувствие ее посетило, и даже свежий морской ветер не смог его отогнать. А после случая со старухой, она пообещала себе доверять интуиции. Вскочив на ноги, Валанди пошла искать своего туманного эльфа.

Гинтар же был в девичьей каюте. Сначала он искал Валанди, ведь той сегодня не было за завтраком, но зацепился языком с Каей и, сидя на полу, смотрел, как подруга качается на верхнем гамаке, рассказывая какую-то байку из прошло:

— А он взял и напал на Кайтоса! Ты представляешь? Ребёнок меньше метра решил, что справится с нашим лидером. Мальцу тогда поблажку сделали, что он из города — не знает никого из стаи в лицо, да и все дети нашей расы слишком безбашенные, а… О, вот и Валанди.

Гинтар тут же перевел взгляд с подруги на солнечную, вскочил на ноги и подошёл к ней.

— Доброе утро. Ты сегодня не завтракала. Всё хорошо? — обеспокоенно спросил он.

— Да, правда, не знаю, надолго ли… — неуверенно промямлила она, виновато отводя глаза. — Дело во Фриде и Трене. Я знаю, ты просил рассказать, если это будет касаться меня или нас всех, но это только их проблемы. Однако, чем больше я думаю об этом, тем отчетливее понимаю, что нахождение этих ребят с нами на одном корабле грозит крупными неприятностями.

Валанди прошла глубже в каюту, вернула цветок в букет и уселась рядом. Гин и Кая терпеливо ждали объяснений, поэтому она продолжила:

— Они нашли какие-то упоминания о сокровищах на острове туманных эльфов, где-то на самом южном берегу, и просили помочь с поисками, потому что увидели меня в компании с туманным. Им очень нужны эти деньги, чтобы откупиться от шайки пиратов, которым умудрились перейти дорогу.

— И чем нам-то опасны их проблемы? — фыркнула оборотень.

— Тем, что пираты могут напасть на корабль, если им известно, что эта парочка здесь, — объяснил Гинтар Кае, а на Валанди же он посмотрел самым своим строгим взглядом. — Милая, о чём ты думала, умолчав об этой проблеме? Нам ещё пять дней плыть — риск быть атакованными слишком велик! Ты понимаешь, что молчанием ты подставила под удар не только нас, но и всех тех, кто на корабле?!

— Гинтар, спокойнее! — рявкнула на того лунная. Туманный замолчал. Да, точно. Он опять начинает психовать. Лучше подумать. Так, так… Корабль кишит туманными эльфами. Пираты им не страшны, если только там не маги-люди или такие же туманные эльфы. Им бы добраться до середины пути, а там, на территориях туманных, шанс встретить пиратов меньше. Да и… какой шанс, что головорезы в курсе, кто на корабле? — У нас и так времени в обрез, чтобы тратить его на помощь Фриду и… Как там его? — вместо этого начала Кая.

— Но если они друзья Валанди, я не могу не помочь и… — кстати, о солнечной. Гинтар посмотрел на девушку и, вздохнув, дабы успокоиться, спросил: — Сама-то ты что думаешь?

— Они мне не друзья, мы просто работали пару раз вместе, — отмахнулась Валанди, но грустно повесила голову. Ну, она ожидала, что он разозлится на нее, но пусть лучше так, чем на них действительно нападут, а они будут к этому не готовы. — Те пираты орудуют на востоке, шанс, что они окажутся в южных морях, ничтожно мал, но меня не покидает неприятное ощущение, что мы, как обычно, вытянули «счастливый» билет.

Она невесело усмехнулась и подняла глаза на Гинтара, готовая принять любой удар с его стороны, выслушать любые упреки.

— Ну да, если учесть тот факт, что ты явно в своей жизни зеркало разбила, то нам обязательно должно «повезти», — намекнул он на именно её удачливость, но на этот раз уже спокойнее сказал эту фразу. Кажется, его успокоили слова солнечной. Чуть-чуть.

— И кто в той шайке может быть? — спросила Кая. — Из рас я имею в виду.

— Кстати, да. Если там обычные люди да гномы с тролями, то беспокоиться совершенно не о чем. Такую атаку этот корабль отобьёт быстро.

— Эй! До встречи с вами у меня не было подобных проблем! — возмутилась Валанди. Она хотела добавить что-то еще, но вспоминая все ее приключения, и как она в них впутывалась, захлопнула рот. — Ну, подумаешь… Зато есть что вспомнить, — буркнула она, прежде чем вернуться к серьезной теме. — Пираты Безумного Драуга не просто так себе сыскали славу. Наверняка у них есть какой-то козырь: маг или зачарованное оружие, может, даже артефакты. Попробую разузнать подробнее у братьев.

— Собака! — выругалась Кая.

— Валанди!.. — нет, это не в какие рамки не лезло. Её дружки ещё и не обычным пиратам дорогу перешли. Ну блеск! Замечательно! — Я надеялся, что это будут первые семь дней, когда мы сможем прожить спокойно.

— Лучше давайте думать, что нам делать, если таки нападут, — спрыгнув с гамака, Кая задумчиво стала бродить по каюте. С Заком она так и не позанималась — на ней лишь физические лобные атаки. На корабле туманные — пусть защиту сделают какую-нибудь. — Нужно оповестить капитана о возможном нападении пиратов. Да и пассажиров — всех туманных просить быть готовыми. Нет, ну, а что? Нам четверым это на себе тащить? Вообще, предлагаю просто эту парочку отдать пиратам. Быть может, откупимся от проблем с ними?

— Пираты сначала убивают, а потом задают вопросы. Или ты предлагаешь кидаться теми двоими во все проходящие мимо корабли? Такой вариант мне нравится, — улыбнулась Валанди. Первой ее мыслью тоже было избавиться от искателей. Но если трезво судить, то это не выход. — Можно предупредить только капитана, иначе вызовем панику, и тогда ребятам точно не поздоровится. О! А может, покажем пиратам Зака, и они сами сбегут?

— Говорите обо мне? — как раз в этот момент звездный открыл дверь, напугав своим неожиданным появлением всех присутствующих. — Чего такие серьезные? Случилось что?

Гинтар в подробностях передал суть разговора звёздному, а также и не забыл ответить на замечание обеих дам:

— Валанди. Сейчас речь о серьёзных вещах, давай отложим неприязнь друг к другу? Кая, если судить по твоей логике, я должен был бросить тебя ещё в Хафлафе в клетке, разве нет? — оборотня он пристыдил сразу. — Отдавать ребят — это не выход. Каждый мог ошибиться. Кто-то что-то не то сделал, кто-то кому-то так ничего и не рассказал… — не стоило говорить, в чей огород был брошен камень.

— Не, ну, а что? Звездных все боятся, вдруг и против пиратов сработает? — вставила свои слова Валанди, но стыдливо опустила глаза, когда он намекнул на ее молчание.

— Может, мы рано паникуем? Пока ничего не случилось, — наивно предположил Зак. — И, кстати, мой вид скорее распугает весь наш корабль, чем пиратов, — добавил он специально для солнечной, ничуть не обидевшись на ее предложение.

Пройдя в центр комнаты, он немного пораскинул мозгами — надеялся выудить полезную информацию, которую мог когда-либо услышать. Однако ничего про Безумного Драуга не вспомнил.

— Мне не доводилось бывать дальше гор Слез, так что я ничего не знаю о наших возможных врагах, — всплеснул он руками с досадой.

— Кстати, Закнеел прав, — как бы случайно оказалась рядом с ним Кая. — Мы уже два дня в пути. Пока что тишь да гладь. Корабль напичкан туманными… Единственное, мы сами можем как-то подготовиться, но как?

— Может, вы и правы, — кивнул Гинтар. — Валанди, мы с тобой сейчас идём всё докладывать капитану. И не дадут боги тебе ещё раз умолчать о таких «мелочах». Я прозрачный намёк тебе дал?

— Поняла… — она поднялась и понуро поплелась за туманным, однако на выходе оживилась. — А это правда, что у вас на острове зарыт клад размером с эту комнату? — в глазах искательницы загорелся нездоровый огонек.

— Иди, горе луковое! — ох уж эти искатели приключений и золота. Гинтар несильно подтолкнул её, даже не собираясь отвечать на вопрос. Сам не знал — может, где и зарыт. Но вот давать этому ходячему несчастью повод искать клад не собирался. Только услышал позади себя насмешливый голос Каи в сторону Зака прежде, чем закрыть дверь:

— Ну здравствуй, морская лошадка.

Да, слухи о Келпи — дело страшное.

Не успели эльфы и подняться на палубу, как услышали крик смотрящего, а за ним последовали быстрые шаги засуетившихся моряков. Капитан громко начал отдавать приказы, и Валанди с Гинтаром поспешили вылезти из трюма. Отыскав глазами капитана у рулевого, они побежали туда.

— Что происходит? — сходу спросила Валанди.

— Судно без флага идет к нам, — ответил старый моряк.

— Пираты, — больше утвердительно сказала солнечная и переглянулась с Гинтаром.

Краем глаза она заметила странное движение и, обратив внимание на это, увидела двух виновников поднявшегося кипиша. Фрид и Трен пытались прокрасться мимо незамеченными и спрятаться на нижних палубах, но Валанди не собиралась их так легко отпускать.

— А ну стоять! — накинулась она на одного из искателей, а второй в испуге нелепо упал рядом сам. — Думали отсидеться внизу? Не так быстро. Выкладывайте все, что знаете о Безумном Драуге.

— Держи их, я соберу туманных! — попытался перекричать весь этот шум Гинтар и тут же скрылся в толпе.

В это время Кая и Закнеыл одновременно подняли головы вверх, слыша весь тот топот даже здесь, внизу. Они вместе поднялись наверх, и представление, показавшиеся их взору, не нуждалось в представлении. Закнеыл сразу же увидел вдалеке корабль без флага и указал на него оборотню.

— Сглазили, — рыкнула лунная и осталась стоять на месте, просто ожидая либо приказов, либо время, когда можно было бы поточить когти.

Гинтар же забегал по кораблю, но большинство туманных были обычными пассажирами, которые просто не способны сражаться, они просто бежали вниз, прятаться. В эту секунду Гин потерял всякую надежду. Он видел туманных, но не подумал, что они были обычными эльфами, которые едут домой к своим семьям. Никто из них не искал приключений, никто не хотел сражаться, да и не каждый обладал хоть какой-то боевой магией.

Но были исключения! Пятеро туманных мужчин помогали пассажирам убраться на нижние палубы. Они кричали: «Без паники! Проследуйте сюда! Сначала женщины и дети». И в них Гинтар увидел поддержку.

Валанди скрутила двоих искателей, и когда они закончили краткий рассказ о пиратах, толкнула их к Кае, попросив подержать их пока. Сама же солнечная кинулась обратно к капитану, чтобы узнать, на что способна его команда.

— Вы с ума сошли? Мы пассажирский корабль, перевозим только живых и небольшие грузы, — возмутился капитан. — Откуда у моих ребят боевая подготовка в доселе спокойных водах?

— Ну хоть из лука они стрелять умеют? — не теряла надежды она. А вражеский корабль все приближался. А у них нет ни орудий, ни бойцов. Цокнув языком, Валанди побежала на поиски Гинтара.

Но и здесь её надежды не оправдались: Гин нашел только пятерых туманных, которые были способны и согласны дать отпор в случае необходимости.

— Мы покойники, — подвела невесёлый итог она. — На головном корабле Безумный Драуг держит при себе человеческого мага, а тот творит какие-то страшные дела. Ребята так и не смогли внятно объяснить, чем он так страшен. Говорят, будто выжившие после встречи с этими пиратами все время твердят о каких-то демонах.

Она вновь посмотрела вдаль и… заметила странность: корабль один, а у пиратов Безумного Драуга не меньше трёх. Пытаясь разглядеть на горизонте остальные корабли, Валанди подошла к краю, схватилась за канат и залезла на бортик. Ей удалось разглядеть ещё кое-что, выбивающееся из общей картины — тонкие струйки дыма поднимались над бортом, но источник определить на таком расстоянии не могла.

— Видишь что? — спросила она Зака, который тоже стоял тут.

— Слишком светло. Мои глаза бесполезны при таком ярком солнце, — недовольно ответил Зак.

— И толку-то от тебя? — брякнула Валанди, силясь самой что-то увидеть.

— А вот это обидно было, — проворчал звездный.

Но Валанди его уже не слышала. Она перебежала на другой конец корабля, ближе к носу. Долго вглядывалась в точку, которая становилась все больше по мере приближения.

— Ничего не понимаю… — ворчала солнечная. — Иллюзия, или там и правда никого нет?

На всякий случай она приготовила лук. Все затаили дыхание в ожидании. Гинтар и его туманные были готовы в любой момент отразить атаку, Закнеыл и Кая, которая продолжала удерживать искателей, тоже находились в напряжении — их способности пригодятся, когда начнется абордаж. Остальные же, хвала их выдержке, молча ждали приказов.

Когда корабль оказался на расстоянии выстрела, Валанди пустила стрелу в его сторону. Она воткнулась в мачту, никого не потревожив. Не пропала, картинка не дернулась, не последовало реакции вообще — значит, не иллюзия. Но тогда что?

Гробовое молчание сопровождало встречный корабль, пока он проходил мимо. На его борту не было ни души. Даже тел, которые, казалось бы, должны остаться после нападения на корабль. Его пассажиры и команда будто исчезли в один миг, и только оставленные неубранными канаты и ведра с тряпками свидетельствовали о том, что на нём не так давно кто-то был.

— Что за чертовщина? — сплюнула Валанди.

— Призрак? — предположил Гинтар, хотя сам он в это верил слабо. По телу пробежал какой-то мертвецкий холодок, но туманный отогнал страшные мысли. Только запустил огненный шарик на палубу непонятного корабля. Шарик летал, летал… Но ни одна живая душа не отреагировала, даже когда корабль стал плыть прямо мимо них. — Никого.

— Как-то жутко от этого становится, — поежилась солнечная, убирая лук.

Все смогли спокойно выдохнуть, только когда корабль-призрак оказался вне досягаемости. Однако страх, зародившийся глубоко внутри, не позволял расслабиться ни на минуту до конца пути.

***

Ещё несколько дней в пути. И для каждого они были невыносимыми. Кая ныла от скуки, но её каждый раз отсылали медитировать в одиночестве. Нельзя было ни с Заком повидаться, ни с Гинтаром пообщаться. Второй всё не замолкал о своих островах. Но вечерами он был хмур. Всем говорил, что всё ещё оставался беспокойным из-за пиратов, но на самом деле, хоть пираты тоже занимали его мысли, он был взволнован встречей с семьёй. Да и вообще, всё своё свободное время отдавал только Валанди. А Закнеыл скитался в одиночестве по кораблю, лишь изредка позволяя себе найти Каю и тайком за ней наблюдать, пока она погружалась в медитацию. Но, всё-таки, плыли они дальше в спокойствии.

И вот он — Туманный остров. Что Гинтар, что Кая — оба проснулись в наилучшем настроении. Если первый был просто рад ощутить воздух дома, родную землю и знакомые лица, то Кая же ощутила огромный прилив энергии, который тут же расстроил её — полнолуние. Что ж, будет молиться, чтобы всё прошло хорошо. Валанди заметно нервничала перед встречей с семьёй Гина, хоть и пыталась не показывать это, а Зак… Звёздный, как обычно, держался скрытно и старался не высовываться, чтобы не привлекать лишнее внимание. Туманные эльфы — не гномы, они не посадят его в клетку, пока будут спорить, что с ним сделать, а просто уничтожат его на месте, а вместе с ним и всех, кто встанет на его защиту. И это очень беспокоило его.

Как оказалось, природный туман лишь окружал остров, но стоило путникам сойти с корабля, как им открылась совершенно ясная погода в дивном городе. Как и во многих другие городах, возле порта их встречали таверны, разные лавки, коих здесь было очень много — благодаря хорошо расположенной местности, туманные эльфы выращивали очень качественные фрукты и ягоды, и самое лучшее вино принадлежало именно туманным эльфам.

Здесь у берегов было свежо, даже ветрено. А чем дальше шли в город, тем душнее становилось. Город был большим, чем глубже в него заходить, тем богаче и больше становились здания. Повсюду бегали детишки, облачённые лишь в майки и трусики; девочки и девушки в лёгкие сарафаны, мужчин часто можно было встретить без верхней одежды вовсе. Туманные были намного загорелее Гинтара, но тот просто давно перестал нежиться в лучах солнца на берегу. Сам он сошел с корабля первым, готовый выступить в роли проводника.

Справедливо будет отметить, что он, наверное, единственный, кто с гордостью и уважением относился к месту своего рождения. Ему было приятно осознавать, что путникам может быть интересно тут; что они могут остаться под приятным впечатлением от местности, ведь она так отличалась от других городов и островов. Почти у каждого дома свод держали исключительно колонны, отделаны дома были из белого мрамора — еще одна гордость туманных эльфов. Дома были двух-или даже трёхэтажными, но первый этаж каждого занимала лавка. Очень много продавали цветов, из-за чего порт встречал всех дивными ароматами. У каждого здания также рядом с дверями или на заднем дворе росли влаголюбивые растения; стройные и упругие пальмы покачивали на ветвях своими листьями, как бы помахивая руками.

Как и у солнечных золотоволосые, здесь в большей степени преобладали эльфы с серебряными волосами. И они, в отличие от собственного острова, плохо встречали приезжих. На Каю, Закнеыла и Валанди никто не обращал внимания, словно они были пустым местом. Хотя нет, на Закнеыла смотрели даже хуже, чем на рвотные массы в Ниварне. Зато Гинтара здесь явно знали и любили.

— Здравствуй, Гин!

— О! Это же Гинтар вернулся!

— Гинтар, какими судьбами?

И никто не поинтересовался о его спутниках. Их просто не было.

— Высокомерные ублюдки, — выплюнула Валанди так, чтобы не слышал Гинтар, который был опять занят приветствиями с прохожими. Ей не нравилось у солнечных? Здесь было в разы хуже! Она бросала испепеляющие взгляды в ответ на презрение, и если бы в ней была хоть капелька магии, всех прохожих тут же поразила бы молния.

— Оставь, — осадил ее Зак. — Здесь тебе не Сильверсан. Убить не пытаются — уже хорошо.

— Гинтар, конечно, предупреждал, но я не ожидала увидеть в красивой обёртке столько дерьма, — Валанди честно старалась запихать свою гордость куда подальше. Ее могли не любить, ненавидеть, желать убить и проклинать, но чтобы её смешали с грязью одним только взглядом — это стерпеть было сложно. Она натянула капюшон поглубже, чтобы хотя бы так скрыть все свое негодование.

— Добро пожаловать в мой мир, — усмехнулась Кая вообще игнорируя все эти взгляды. Уже в стае привыкла. А может, у неё настроение было хорошее? Точнее оно сегодня такое изменчивое и непредсказуемое. Почему бы не сослать хороший настрой на это?

Зато Гинтар был весел и счастлив со всеми пообщаться. Когда улицы стали более или менее пусты, он показал друзьям на таверну:

— Предлагаю перекусить, да и Валанди стоит перео… А чего вы такие злые?

Солнечная одарила его тяжёлым взглядом из-под плаща и прошествовала мимо, гордо задрав носик и фыркая на каждом ходу. Но через пару шагов, будто что-то вспомнив, остановилась, опустила голову и ссутулилась. Подойдя к таверне, она обернулась и угрюмо уставилась на компанию, ожидая их у входа.

— Надеюсь, смертная казнь у вас на острове запрещена как наказание… — намекнул Зак, что рано или поздно они обязательно во что-то вляпаются. Настрой даже у него был не очень, несмотря на его слова Валанди.

— К ней прибегают, — не понял намёка туманный.

В этот момент из таверны вышел какой-то взрослый мужчина, здоровый, что даже еле в дверь пролез. И неудивительно, что своими плечами он задел солнечную. Кажется, он хотел извиниться, но стоило его взору заметить золотую копну волос из-под ткани, как он тут же плюнул рядом с её ногами:

— Смотри, куда прёшь, шалава лесная!

— Она со мной! — сказал Гинтар не своим голосом — таким же… даже не холодным, скорее, безразличным, словно сказал: «этот таракан в моём доме». Зато эти слова дали эффект — мужчина, стоило ему поднять голову, как тут же смягчил взгляд и улыбнулся.

— О, старший сынок Майнсета! Как давно не было тебя видно! Семейка Стаугаров только о тебе и говорит!

— Да? — скучающие усмехнулся туманный. — А что Сектар?

— Да кто захочет свою дочь этому психу отдавать? Ой, прости, но ты же знаешь, он же…

— Он мой брат! — рявкнул на того Гин, и в незнакомца прилетел такой сильный порывистый ветер, что тот едва устоял на ногах. Кажется, он зашептал что-то о прощении, но посчитал, что выгоднее уйти, нежели добиваться милости.

Гинтар злобно проводил его взглядом и возненавидел себя. Его возлюбленную оскорбили! Его брата оскорбили! А он, будучи сыном не последнего эльфа, должен молча это заглатывать. Нет, хорошо, что он ушёл отсюда! В своих странствиях он понял, что такое развязанные руки, когда на каждое слово можно было немедленно поставить оскорбляющего на место. Физически! Ибо слова мало когда доходят до глупых голов.

— Простите, — обратился он уже к товарищам, но больше к Валанди. — Давайте сразу пойдём домой. Я передумал насчет таверны.

Как хорошо, что Гинтар сразу вмешался, иначе солнечная расцарапала бы лицо этому мерзавцу. Ее рука уже метнулась за пояс к кинжалу, но слова и тон Гина напомнили ей, что здесь нужно держать себя в руках. Она молча стерпела это оскорбление, направив весь свой гнев на того туманного, на которого могла — она послала Гинтару взгляд, полностью выражающий ее мнение об этом острове и его жителях.

— Хочешь, я прирежу его ночью? — шепнул Зак, поравнявшись с солнечной.

— Я тебе помогу, — ответила Валанди, и ее губы растянулись в усмешке, так похожей на оскал звёздного. Хотя оба они знали, что ничего подобного не сделают.

— Не стоит, — покачал головой Гинтар. — Он не виноват, что его таким воспитали. Пойдём.

Но настроение ему безвозвратно испортили. Постепенно он становился разговорчивее, стоило только ступить на земли богатых эльфов, которые владели не просто домами, но землями.

— Вот там мы с Сектаром любили яблоки воровать!.. А вон там…

Кажется, постепенно, но он вновь стал возвращать себе любовь к этому месту. Точнее эта была только любовь к своим воспоминаниям, когда он не знал ни других эльфов, ни другой жизни. Только он и семья. Любимая и единственная. Шли они достаточно долго. Дома стали редеть, пока не пропали вовсе. И лишь облагороженная статуями, фонтанами и причудливыми растениями местность говорила, что эти земли ещё как обитаемы.

Перед четвёркой предстал трёхэтажный особняк, украшенный мраморными колонами, придерживающие односкатную оранжевую крышу. Их встречал парадный вход, к которому вела кирпичная дорога, по бокам которой стояли несколько маленьких фонтанчиков в виде рыб. Сам же двор был украшен кустами самых разнообразных цветов, а также пальмами, под которыми находились несколько скамеек. Если приглядеться, можно было увидеть край бассейна на заднем дворе.

Этот особняк сильно выделялся на фоне тех, которые эльфы прошли ранее. Этот не знал меры скромности, пестрил своим величием, возвышался над всеми другими зданиями. В общем, он был символом туманных эльфов и гордостью Гинтара.

— Добро пожаловать, — улыбнулся он друзьям и, плавно проходя по каменной дорожке, вошёл в дом первым.

— Надо было все же переодеться, — проворчала Валанди, разглядывая все это богатство. — Мне во дворец не так стыдно входить в дорожном снаряжении, как в этот особняк.

— Ещё не поздно вернуться на корабль, — поддержал ее Зак.

— Нет, он уже вошёл, — солнечная указала на скрывшегося за дверью Гинтара. Картинно вздохнув, она последовала за ним. На одно лишь надеялась — у нее будет возможность переодеться в приличное платье до встречи с родителями Гинтара.

Ах, если бы сбывалось всё, что мы хотим… Гинтар отошел от спутников, дабы представить им свой дом изнутри. Особняк внутри был не менее величественен. В отличие от улицы, здесь было свежо и прохладно, однако, если снаружи преобладали тёплые тона, то внутри он был холоден и словно сделан из льда — тёмно-голубые стены выглядели подобно льду, если где-то и были столы, то только из полупрозрачного стекла гномьей работы. В цветах занавесок также преобладали холодные оттенки синего. Дверь сразу вела в холл, а в нём, помимо лестницы вверх было две двери. Но что было за ними?

— Мой милый, — раздался приятный женский голос. Эльфы подняли головы на него, и их взору предстала причина того, почему холл был таким синим. С лестницы вниз плыла богиня ветра. Никак её иначе назвать было нельзя — это была прекрасная стройная эльфийка с мягкими чертами лица, скромным опущенным, но счастливым взглядом, устремленным на сына. А глаза те были даже не голубого, а глубоко-синего, яркого цвета, который очень хорошо выделялся на фоне бледного лица и серебряных волос. Её тело облегали дорогие шелка, полупрозрачные в руках и в спине; позади неё тянулся лёгкий прозрачный шарф, сиреневого цвета.

— Прости, Валанди, — не могла удержаться от комментария Кая. — Но ты с ней и рядом не стояла.

Ох, она покажет этой занозе! Так и хотелось заплевать желчью лунную за это высказывание — на себя бы посмотрела! Валанди хотя бы не в рванье ходит. Только боги знают, скольких усилий стоило солнечной, чтобы сдержаться от ответной колкости. Да, медитация и ей бы сейчас не повредила. Она сделала глубокий вдох, затем медленный выдох. Прилепила на лицо улыбку и зафиксировала взгляд на уровне плечей женщины, как и учил ее Гин.

— Мама! — радостно воскликнул Гинтар, идя навстречу своей матери. Но он не обнял её, как полагается любящему сыну, а встал на одно колено и прикоснулся губами к её нежной бархатной ручке.

— Я так рада тебя видеть, родной мой, — и лишь после этих слов она обняла его первая. Она почувствовала на себе взгляды ещё трёх пар глаз, но… ничего удивительного — на них даже не взглянула. — Столько долгих лет. Как же ты изменился.

— А вы всё так же чудесны, матушка.

Они обнимались относительно долго. В этот момент из-за одной двери выглянула серебряная макушка молодого эльфа. Кая сразу догадалась, что это был тот самый Сектар — младший брат Гина. Он с ехидной улыбкой глянул на брата, но вот на пришедших посмотрел с таким пренебрежением. Это был очень красивый юноша, даже намного краше старшего брата. Несмотря на то, что он был младше его, Сектар был на полголовы выше Гинтара и имел красный рисунок на щеке. Чего именно? Разглядеть не удалось. Он не поздоровался, не дал понять, что увидел брата — просто скрылся, задержавшись взглядом на Валанди и Кае. До чего противный взгляд. Даже неясно, чем он был пропитан. Но точно ничем хорошим.

Заку очень не понравился его взгляд и эта ухмылка. Сделав пометку, присматривать за ним, он вернулся глазами к хозяйке дома. Да, звёздный оценил ее красоту, но… это не Кая, и даже не Валанди. Белая кожа туманной эльфийки не выдержала бы и дня под палящим солнцем в пути, а хрупкое тело сломалось бы от неосторожного прикосновения. Ног он ее не видел, но был уверен, что они никогда не сравнятся с сильными и соблазнительными ножками Каи. Подумав об этом, Зак бросил на лунную похотливый взгляд, но, к счастью, его никто не заметил.

Ну как никто? Лунная, например, пусть редко, но бросала на него взгляды. И сколько было там тоски — почти неделю не видеться нормально, после того, что они вместе прошли. Это было пыткой. Ни Гина как друга, ни Зака, как… А кто он всё-таки? Стоило об этом подумать и посмотреть на него, как лунная тут же опять спрятала глазах, утыкаясь взор в свои ноги. От такого взгляда аж в жар бросило. И о чём он только думает в этот момент?

— И кто из них та самая Кая? — спросила туманная, отпуская сына. Гинтар улыбнулся ещё шире и… В жар оборотня бросило дважды. Подойдя к друзьям, Гин указал на них рукой:

— Матушка, позволь представить: это Кая. Её зовут Валанди, а это Закнеыл. Ребята, это моя мать — Заринти.

— Звёздный, — фыркнула эльфийка, поднимая голову, дабы показаться выше двухметрового Зака, но… это не особо удалось. Вместо этого она решила просто игнорировать гостей.

Удивительно, но больше всех взбесило это фырканье именно Валанди. И если бы не рука Зака, которая схватила её под локоть, она бы высказала, какой из него звёздный. Всё-таки расизм она ненавидела куда больше, чем самих звездных — спасибо Силейз за это — а после их разговора Валанди решила не видеть больше в нем представителя его расы. К тому же, терроризировать Зака из-за его происхождения можно только ей! А он стерпел, да ещё и склонил голову перед… этой фифой! Одно радует — Зак так и не научился улыбаться и продемонстрировал свой оскал, от которого мурашки по коже. А может, он специально?

— Зак! — шикнул туманный. Увидив, как расширились глаза матери от ужаса, Гинтар посмотрел на друзей и увидел этот оскал. Они тут за тем, чтобы не бесить и не пугать свой шанс спокойно забрать письмена, что он творит?!

— Я с таким трудом уговаривала твоего отца принять в нашем доме дикарку. Ты хоть представляешь, в какой он был ярости после твоего письма? — между тем эльфийка постаралась сделать вид, что ничего не произошло.

— Мама, я же всё объяснил. Это для дела.

— Только потому Майнсет ещё не спустил на твоих гостей собак.

— Кстати, где он?

— Мы сегодня идём на званный ужин к старейшине. Как раз для твоего… «дела». Майнсет готовится к нему. Будем рано утром, но, думаю, супруг не откажет себе в «удовольствии» разделить несколько часов с твоими гостями.

Гинтар тяжело вздохнул, но промолчал, бросив вопросительный взгляд на спутников, мол, как вы?

Кая спрятала лицо за волосами и явно старалась отвлечься, дабы не наворотить дел. Ведь… к чёрту слова, брошенные Валанди пару минут назад! Валанди — святая, по сравнению с этой тварью в ангельском обличии! С каким презрением она говорила всё, что касалось спутников Гинтара! Она даже не смотрела на них, когда говорила. Если с ними себя так ведёт женщина, которые стояли тут ниже мужчин, Кая боялась даже представить, что из себя представляет глава семейства.

Валанди из последних сил сдерживалась, чтобы тоже не нажить проблем. Она даже покраснела от натуги, и казалось, что ещё чуть-чуть, и из ее глаз выстрелят раскаленные лучи и спалят весь этот остров к чертям.

А Закнеыл лишь невинно пожал плечами, мол, вообще не при делах, и это не он только что до смерти напугал мать семейства.

— Я слышу Гинтара? — откуда-то сверху раздался мужской, очень низкий и неприятный голос.

— Да, родной, — и хоть это было сказано с такой нежностью, вторая часть слов была пропитан ядом: — И с ним его знакомые.

Перед ними непонятно откуда материализовался мужчина. Красивый, но он и рядом не стоял с красотой его жены или старшего сына. Кая даже мысленно отметила, что сыновья взяли свою красоту именно от матери. Но вот взгляд… Такой взгляд был только у Сектара — наполненный надменностью и горделивостью, на уровне греха. Глава семейства имел высокий рост, даже выше Закнеыла, из-за чего Кае было намного проще скрывать свою враждебность к этим эльфам.

Глава семейства не показывал никаких эмоций, кроме высокомерия, присущего туманным. На троицу он бросил короткий взгляд, но в нём они могли прочитать всё, что он думал о них.

— Я ожидал чего-то большего, — фыркнул отец Гина при взгляде на эльфов. — Но ты не писал в письме, что это будут… — Майнсет подошёл к шеренге путешественников и, смотря на их макушки, стал медленно идти вдоль них, приговаривая: — мало что из себя представляющий звёздный… Пф, и это представитель самой опасной эльфийской расы? Я разочарован…

«А ты попробуй к нему ближе подойти, павлин набитый», — мысленно рыкнула Кая. Отчего-то с другого помещения послышался смешок Сектара.

«Так, ладно, забираю все свои слова назад, которыми успокаивал Валанди. “Мало что из себя представляю”? Да я последний чистокровный прямой потомок самого!.. Да я ему!.. Альбинос хренов, выпущу тебе кишки и добавлю цвета твоей надменной морде!» — Зак взорвался внутренним негодованием, и теперь Валанди приходилось его держать. Звёздный с трудом подавил желание снести белобрысую голову, но глаза, запылавшие алым, скрывать не стал.

Кая вновь бросила на него взгляд, дабы оценить состояние. М-да, даже его из себя вывести успели. В отличие от жены, Майнсент даже любоваться на это зрелище не стал — подошёл к Валанди и бросил на неё взгляд короче, чем на Закнеыла. Кая ревностно указала взглядом звёздному на руку солнечной, держащую его кисть.

— Какая вульгарность и в тоже время безвкусица. За одно даю аплодисменты — сочетатьтакие вещи просто невозможно, но вам, леди, удалось. Я ожидал от дивных эльфов лесов чего-то более… изысканного, — тем временем говорил мужчина.

— Отец, — этого Гинтар уже стерпеть не смог. — Что тебе не нравится? Валанди — одна из самых красивых представительниц…

— Твоя мать — одна из самых красивых представительниц, а это… — ох, как же неприятно он сказал «это» опуская глаза на солнечную. — если ты мне скажешь, что это лучше, чем моя жена и твоя мать, я приму это как оскорбление.

Гинтар замолчал. Он не мог сравнивать этих женщин, но и перечить отцу тоже не смел, дабы тот остался доволен. Хотя… он уже в принципе не доволен.

Валанди замерла, просто застыла, глупо уставившись перед собой невидящими глазами. Если бы не держалась за звёздного, точно упала бы. Всю ее злость как рукой сняло, оставив лишь шок. «Вульгарно»? «Безвкусица»? Она так долго выбирала этот костюм, теперь понятно, почему Гинтару она нравится больше без одежды — весь в папашу.

— Больно, — шикнул Зак, отрывая руку солнечной от себя. Он перехватил ее ладонь поудобнее, позволяя ей и дальше сжимать ее, и бросил извиняющийся взгляд на Каю — Валанди сейчас нужна поддержка, которую от Гина она получить не сможет.

А тем временем Майнсет подошёл к Кае, и Гинтар напрягся.

— А это та самая пресловутая Кая, твоя подруга?

— Да, отец.

— От дикарей я другого не ожидал, — фыркнул мужчина, брезгливо беря прядь волос девушки. Гинтар расширил глаза. «Милая, только держись. Умоляю, только терпи». Перед глазами всплыл момент, когда к ней вот так же приблизился пират в Ниварне.

«Раз, два. Черная вдова. Три, четыре, ты в паутине. Пять, шесть, хочу тебя съесть. Семь, восемь, добавки просим», — как мантру повторяла про себя страшилку Кая, дабы хоть как-то отвлечься, игнорировать, что до неё прикасается такой неприятный тип.

— Мешковатая одежда, неухоженный вид, — между тем проверял её на сдержанность Майнсет. Именно проверял, ведь возле неё он стоял особенно долго и нарочно растягивал слова. Наклонялся к ней всё ниже, заставляя прятать глаза. — И на это пугало ты променял Манари? — вот это оскорбление молча уже не могла снести. Мало того, что по больному ударил, так ещё… — Рычишь? А как нормальный эльф выражаться не можешь?

Скажет что-то — конец. Продолжит рычать — тот только продолжит насаживаться. Кая зажмурилась, но подавила в себе всю жажду убить этого ублюдка.

— Что ж… — наконец-то глава семейства отошёл от Каи и остальных к своей жене. — Она хоть умеет себя контролировать. Да и воспитанностью вы все отличились. Лучше, чем то, что я встречал в городах, — но не успел Гинтар с облегчением выдохнуть, как отец сверкнул взглядом в его сторону: — Уверен, эта вежливость — твоя работа. Столкнулись бы мы в городе, они бы сразу забыли, на чьих землях находятся.

— Скот… — Валанди не успела договорить — на ногу ей больно наступил Зак, заставляя подавиться этим словом.

— Тихо, мы почти выдержали это, — зашипел он ей в ухо.

— Гинтар, переодень этих бездомных к обеду. Убедись, чтобы солнечная была хоть немного симпатичнее, чем сейчас, а лунная не имела блох. Ужин будет в семь. Тогда и поговорим. Но недолго. Нам с Заринти ещё нужно посетить старейшину.

— Спасибо, отец, — наконец-то этот ужас закончен. Гинтар повернулся к товарищам и указал им рукой на лестницу. — Прошу, я покажу вам ваши комнаты, — как же ему не терпелось убраться подальше от родителей. Точнее убрать друзей от них. Он приобнял Валанди и Каю, и девушки почувствовали даже через одежду, насколько заледенели от волнения его руки. Да, он старался вести себя стойко, не показывать слишком ярко выраженных эмоций, но лично до Каи только сейчас дошло, каких трудов ему это стоило. Они гости — не могут ничего сказать. Но он — полноправный член семьи и такой же хозяин дома, обязан был проглатывать оскорбления в сторону его друзей.

— Я согласился усадить твоих друзей за наш семейный стол, — вдруг повысил голос Майнсет, да так неожиданно, что это было сродни с громом, — но я не выделял им гостевые комнаты.

— Отец, но не в таверне же им ночевать.

— Как раз именно там! Или, как хочешь, умещай эту ораву в своей комнате.

Гинтар одарил своего отца неприятным взглядом, но смолчал. Ладно. На троих там вполне будут места, а сам либо у брата заночует, либо в той же гостевой. Но в таверну их не отправит. Им просто будут врать, что нет мест.

Отец бросил испепеляющий взгляд на троицу и, предложив жене руку, поднялся с ней наверх. Наконец-то! Гинтар расслабленно расправил плечи и выдохнул.

— У нас есть время до ужина? — мертвым голосом спросила Валанди. Ей не хотелось ни минуты больше находиться под крышей этого дома. И ночевать здесь она не собиралась. Как только выдастся момент, сбежит в сад, найдет тихий угол и изобьет какой-нибудь чертов куст, чтобы выпустить пар. Как же остальные были с ней солидарны.

Зато Кая не стеснялась в выражениях. Она подскочила к Гину и, взяв его за ворот, потянула к себе:

— Это ты мне обещал?! Это что за чёрт сейчас был? Пугало? Да я…

— Вот! — из соседней двери, в которой прятался младший брат, вышел Сектар и театрально захлопал в ладоши. — Именно этого представления я и ждал!

— Не смешно, Сек.

— Нет, это было бы очень смешно! — младший смеялся, а Гинтар, пусть неискренне, но улыбнулся ему, и братья обнялись. — Что это за представление выдрессированных собачек было?

Так и не получив ответа на свой вопрос, Валанди просто развернулась, чтобы уйти. Она вдруг осознала ту пропасть, что разделяла ее и Гинтара. И она ещё на что-то надеялась? Даже смешно стало.

— Ты куда? — но Зак ее остановил. И обратился к Кае, пытаясь и ее успокоить: — Ты вовсе не пугало.

— А ты не лечи меня! — рявкнула лунная уже на звездного. Она была зла не только на этого павлина, но и на Зака. У Валанди теперь был Гин! Это его работа её успокаивать! А Зак с ней и за ручки держался, и сейчас не отпускает. Это Кая была на грани убийства!

— Нам нужно добро отца, — между тем рассказывал Гинтар брату. Он увидел Валанди, хотел её остановить, но просто не успел.

— Тогда этот идиот вас просто за нос провел, — засмеялся Сектар, говоря остальным. — Отцу все равно на вас, но за магию он сам готов унижаться.

— Что?!

— Не слушай его, Кая. Это не так.

— Зря ты, братишка, ох зря. Это мне приходится с ним жить, так что поверь, я его знаю уже лучше, чем ты.

Тихий смех прервал их всех. Он медленно нарастал, пока не стало понятно, что это смеялась Валанди.

— Получается, что этот индюк оплевал нас всех, а сам готов в ногах валяться, лишь бы мы закончили этот путь? — она подняла глаза на Гинтара, и в них он увидел долю безумия. Она скинула капюшон, гордо задирая голову, откинула полы плаща, демонстрируя свой «безвкусный» наряд. — Я вторая правительница Сильверсана, мне поклоняется любой мужчина, как только я захочу. Если хоть ещё одно оскорбление в сторону меня или моих друзей слетит с ваших грязных языков…

— С ума сошла, балбесина? — Зак отвесил солнечной хорошую затрещину. — Без их помощи мы далеко не уйдем.

— Эй! Ты сам готов ему кишки выпустить, — возмутилась она.

— О, поверь, я ещё отыграюсь за каждое его слово, но позже, — нехорошая тень проскользнула по лицу звёздного.

— Успокойтесь все! — поднял голос Гинтар. — Сектар не может этого знать на сто процентов! И кстати… Это Сектар, мой брат.

— Его высочество снизошел до представлений, — но комментарий туманного остался без ответа.

— Сек, отведи Валанди в купальни, которые на втором этаже. Кая, ступай с ним, а я Зака отведу на пером этаже, потом покажу комнату. Кстати, у тебя можно будет переночевать?

— Да, конечно. Я всё равно планировал быть сегодня не здесь, но… — ох, как-то странно его глаза блеснули на звёздном. — Можете пользоваться моей комнатой, но, предупреждаю, узнаю, что кто-то там занимался не тем, чем надо…

— Не переживай, этого точно не будет, — махнул на него рукой Гинтар. И не потому что не хотел, но уж больно болезненно он воспринял слова Валанди по поводу любого мужчины, что отразилось на его взгляде в её сторону. Лунная же совсем намека не поняла. Зато заметила, что младший туманный вновь смотрит на неё.

— Хотя, если это будут женщины, — усмехнулся он, — то им можно заниматься на моей кровати всем, чем пожелают.

— А ты будешь подглядывать? Или собрался нюхать простыни после, извращенец? — Валанди как с цепи сорвалась. Она долго терпела, и теперь с её языка было готово сорваться все что угодно. Однако она помнила о предупреждении Гинтара и не смотрела в глаза его младшему брату, даже обращаясь к нему.

— Кая, у тебя есть трава, способная ее заткнуть на пару дней? — вымученно обратился Закнеыл к лунной. Он потерял все надежды утихомирить разбушевавшуюся солнечную и искал поддержки у остальных.

— А что скрывать? Я люблю запах голых женщин по утру, — пожал плечами брат так сладко улыбнувшись, что Каю аж передёрнуло, пока она предпочитала игнорировать звёздного. Но любезность Сектара быстро спала с лица. Он не желал такого обращения в свою сторону терпеть, да ещё и в своём доме. — Но тебе, крошка, я бы посоветовал следить за словами и тем более, кому ты произносишь их. Здесь не Сильверсан. У тебя нет ни имени, ни власти. Молчи, коль не знаешь, что сказать, и не думай, коль в чём-то можешь ошибаться…

— Сектар, не вздумай делать это вновь! — Гинтар слишком неожиданно материализовался между ним и Валанди, прикрывая эльфийку собой. Брат лениво поднял на него глаза. — Не читай её мысли. Если ты мне и эти отношения разрушишь…

— Я даю ей совет, дабы ваши отношения имели хоть какое-то будущее. И первый совет, дорогая моя, — как оказалось, младший был и физически сильнее старшего — ему не составило труда отодвинуть от солнечной туманного, дабы сказать: — Не сравнивай Гинтара с отцом. Будь ты хоть самой Силейз, он бы нашёл, до чего докопаться. Ты ему нравишься без одежды, не потому что отвратительно одеваешься, а потому что…

— Что? — это было тихое слово, настолько, что любой крик не мог ударить по ушам так больно. Гинтар удивленно повернулся к Валанди и… какая же обида прочиталась в тех глазах. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но смолчал, отвернувшись от неё. — Сектар, просто покажи им купальни, а потом мою комнату.

«Ещё и мысли читает, поганец! Да, тогда слушай: мерзавец, отвратительный червяк, помет тролля…» — и ещё много-много оскорблений она перечисляла в своей голове, надеясь, что гаденыш их слышит. Она заметила эту обиду в глазах Гина, но была слишком зла, чтобы чувствовать стыд за свои мысли. И вообще, это же ее мысли!

— Веди уже, — бросила она, когда поток ругани в её голове исчерпался.

«И ты называешь себя второй правительницей? Позоришь как себя, так и того, кто воспитывал тебя. Я предупредил», — послал он ей ответную мысль после её замечательной тирады, которую он слушал в полуха.

Он махнул рукой, приказывая идти за собой, оставляя двух эльфов внизу.

— Прости за всё это, — искренне извинился перед Закнеылом Гин. — Пойдём.

Сектар вывел дам в такой же большой холл, но этот уже вёл в два разных крыла здания. Идя по правому коридору, изредка, но чаще всего молча, туманный показывал эльфийкам комнаты:

— Это моя… Следующая — Гинтара. Родители в левом крыле, так что встретиться с ними шанс мал. Но из комнат лучше не вылезать. Эй, лунная, хватит трястись, уже всё позади.

— Да пошёл ты…

— Дикари, — фыркнул в ответ Сектар.

========== 21. Проще быть мстительной сволочью ==========

В доме Гинтара были слуги, хоть они могли не сразу попасться на глаза — вели себя как мышки, стоило кому-то из хозяев войти в то или иное помещение, как те сразу убегали. Так Гинтар привёл спутников в столовую, где уже был накрыт стол, поданы самые разнообразные, но преимущественно морские блюда.

Как и было наказано, все выглядели в лучшем виде. Кае пришлось нарядиться в то самое зелёное платье, и она вновь превратилась в милую эльфийку, да ещё и с высоким хвостиком. Но вот только настроение от этого не прибавилось. С самого утра Закнеыл не видел эльфиек — с ним носился Гинтар. Лишь ближе к вечеру он махнул рукой, мол, будешь собой. Ну не шли ему одежды туманных!

Родители братьев решили ещё попытаться оскорбить гостей. Но такому оскорблению те были рады — Майнсет и Заринти отужинали раньше, а когда пришли гости, встали и, распрощавшись с сыновьями, в упор не видя остальных, ушли. «Что ж, так даже лучше», — решил Гинтар, как полагается джентльмену, помог сесть сначала Валанди, потом Кае. Правда, последняя этот жест не оценила.

Вся четвёрка сидела напротив одного Сектара, так что ему очень хорошо было видно лицо каждого. И дабы этот оболтус не выдал новую партию гадостей, Гинтар начал вести с ним непринуждённую беседу о своих странствиях.

Все остальные молча пережевывали пищу. Валанди думала, что даже еда у этих туманных отвратительная, а вот Зак действительно наслаждался обедом. Когда ему ещё доведётся попробовать такие деликатесы? Точно не в дешёвых забегаловках. А в перерывах между движениями челюстей он поглядывал на Каю и наслаждался ее видом в этом красивом платье.

— Ну, а потом — я тебе писал — мы пошли сначала к солнечным, потом у звёздных побывали, — между тем закончил говорить Гинтар. Брат же его словно не слушал — то и дело смотрел сначала на одну эльфийку, потом на вторую. Если уж в Валанди его привлекала красота и платье, которое ему, например, очень понравилось, то в оборотне был скорее экзотический интерес. — Сектар, я с тобой говорю.

— Да я уже всё ваше путешествие просмотрел, когда только тебя увидел, — скучающе произнёс младший. И будто для себя что-то решив, он откинулся на спинку стула и последний раз оценивающе посмотрел на Валанди. — Я знаю, в путешествии довольно трудно без денег. Да и вообще, нелегко тебе пришлось…

— Да что ты знаешь о нелёгкой жизни? — усмехнулся старший.

— Ну не скажи. Пока ты бегал по лесам и болотам, отец заставил меня отслужить старейшине в королевской страже.

— Правда? И как всё прошло?

— Всё, как обычно, — отмахнулся он. — Я показываю себя, меня повышают, остальные считают, что я магией пользуюсь. Ну не в том суть. Я хочу дать тебе десять тысяч золотых за ночь с этой солнечной.

Поперхнулась Кая. Поперхнулся Гинтар.

— Чего? — из рук Валанди выпала вилка, которая так и не поднялась ко рту.

Как хорошо, что Гинтар заставил Зака оставить клинки, иначе он прирезал бы зарвавшегося юнца на месте.

— Отказываюсь, — но Валанди не нужна была ничья защита. После того случая она ни за что не позволит кому-либо притронуться к себе без разрешения. Лучше умрет.

Но её мнение не интересовало Сектара — он смотрел лишь на брата.

— Ты смеешься?

— Твоя женщина очень красива, — наконец-то удостоив солнечную взглядом, туманный улыбнулся: — Я не принимаю тебя за шлюху. Я хочу заплатить за удовольствие, но не тело. И не будь она твоей, Гин, я бы не то что денег, даже мнения твоего не спросил, однако…

— Вот именно, Сектар, она — моя. Я не позволяю тебе даже думать о ней в том ключе!

— Хорошо, хорошо, — отказ ни сколько не оскорбил туманного. Лишь прошептав что-то вроде «Очень жаль», он посмотрел на лунную. — А что насчет неё? Только за неё даю не более пяти тысяч, уж не сочти за оскорбление, но ей и близко не стоять подле солнечной.

Часы медитации не прошли даром. Лунная не напала, даже слова не сказала. А может, Кая просто была поражена наглости и тому, как в этих местах относятся к женщинам: как к товару! Да эти ублюдки даже хуже звёздных — те хоть не скрывают того, какими мразями являются. Ну и… как женщина, она была оскорблена до глубины души за эту «скидку».

— Она же ничья, — забил последний гвоздь Сек.

— А ещё все нас считают самыми отвратительными эльфами, — спокойно проговорил Зак, надкусывая очередную креветку. — Мои сородичи хотя бы не прячутся за всей этой дорогой мишурой.

Он отбросил вилку и завертел в руках столовым ножом, недвусмысленно намекая, что ему хватит и его для убийства.

— Мне наскучило здесь. Вечер, где не проливается кровь, слишком унылый, — он воткнул этот тупой нож в стол, вгоняя в дерево почти по самую рукоять. — Кая, не желаешь потренироваться? Счёт уже за сорок перевалил, когда отрабатывать думаешь?

— А также звёздным манеры не писаны, — ответил Закнеылу младший, не позволил вставить Кае «да». — Пока хозяин не встанет, гости сидят, тем более… ты испортил любимый стол моей матушки.

Поймав взгляд Сектара, Закнеыл ощутил ужасную головную боль, которая не то что думать, не позволяла даже стоять — туманный эльф залез ему в голову и очень грубо стал просматривать воспоминания, неаккуратно выдёргивая их из глубин подсознания. Какие-то воспоминания он нарочно замедлял, чуть ли не пихая в нос их обладателю.

Схватившись за голову, Зак с трудом сохранил сидячее положение. Сектар откапывал самые жуткие воспоминания в его голове, но на этом он решил и сыграть. Усилием воли он сам выудил в памяти кошмары, что он творил в академии, и бросил их в туманного. Хотел сломать его страшными картинами? Так пусть теперь сам наслаждается просмотром кровавого пира, пусть видит, с кем связывается.

Глаза Закнеыла горели красным, а из носа, кажется, пошла кровь, но он продолжал эту ментальную схватку, не желая отступать.

— Гинтар, останови его, — прошептала Валанди, прикрывая рот рукой.

— Сектар, немедленно прекрати! — в один голос с Валанди вскрикнул старший, но тот, не отрывая взгляда от Закнеыла, махнул рукой, останавливая брата. Гин боялся подойти — он переживал, что резкая остановка этой магии может кончиться слишком чревато.

— И ты этим хвастаешься? — мурлыкал Сек. Противясь, звёздный делал лишь себе больнее. — Да, мне очень страшно. Просто трясусь, звёздный. Мне это не интересно, — надавив на разум, Сектар стал искать свою цель. Он делал всё это не просто так, но, как и обещал, всё для Гинтара.

— Сволочь, немедленно останвоись! — Кая вскочила с места, испугавшись за стояние Закнеыла, обняла, как бы пряча его голову за своим телом, но Сектару то было не помехой — он увидел его глаза, и он мог продолжать делать всё, что хочет.

— Какая симпатичная звёздная, — мурлыкал он время от времени, на каждое предложение вынимая нужное воспоминание. — Ливафейн… Красивое имя. Да и тело прекрасное, хоть и звёздная. Так, это не интересно. Надо же… Да ты всей душой желал спасти солнечную? Забавно, ведь она вряд ли поймёт, на какие жертвы ты для неё пошёл. Она даже не помнит, как ты на неё смотрел в этот момент. О, лунная, а ты сексуально мастурбируешь…

«Что? — распахнула глаза от удивления, Кая, не отпуская голову Зака, застыла, чувствуя, как лицо заливается краской. — Он… видел?»

— Да после такого я бы сам не удержался от того, чтобы с ней переспать, — между тем продолжал показывать моменты из жизни звёздному.

— Что ты сказал? — настала очередь удивляться Гинтару. Не просто удивляться… До него быстро дошло сказанное, и юношу просто затрясло, но вот вопрос: отчего?

— Более того, так грязно воспользоваться её одурманенным состоянием? Ах, звёздные, такие звёздные.

А того это лишь забавляло. Он получал эстетическое удовольствие от вида Закнеыла и от того, как сейчас смотрели на него его друзья.

— И что с того? — невозмутимо спросила Валанди. — Он же звёздный, чего от них ещё ожидать? А я ведь предупреждала вас на его счёт, — упрекнула она остальных. И слова ее звучали искренне, и мысли были такими же. — Эй, а вытащишь из Гинтара грязные мыслишки? Хочу узнать о его бывших подружках. Может, что-то о Манари?

Закнеыла отпустило так же резко, как и схватило, не оставив даже легкого ощущения болезненности. Оба брата одновременно посмотрели на Валанди. Гин был уверен, что после услышанного вообще реальность откажется воспринимать, но её вопрос как пощечина…

— А я тебе и так расскажу, — и вновь улыбка младшего спала. Для него же вообще будто ничего не произошло, как сидел вальяжно, так и остался. — Все его бывшие подружки любили только его статус и деньги. Что же до дочери виноделов, она единственная, кто полюбила его не за это, но вот только его сердцу она не мила. А что касается тебя…

— Сектар, не смей! — секунда, и перед лбом брата образовалась тонкая льдина, готовая нанести увечье. Вторая секунда — перед лицом Гинтара образовалась такая же. — Хватит лезть в мои отношения.

— Если бы не я, сейчас бы либо Махалей, либо Отария спали в твоей кровати. Но не с тобой, а с твоими деньгами. Ты хоть раз мне спасибо за это сказал?

Кая воспользовалась моментом и помогла Закнеылу встать со стула. Не смотря на него, стала подталкивать к выходу, предлагая покинуть столовую.

Валанди бросила взгляд на звёздного, убеждаясь, что её план сработал, и Кая увела его подальше отсюда.

— Что касается меня… — вернулась она к братьям. — Деньги мне не нужны, у меня их и так полно. Статус — то же. Я люблю Гинтара, и все тут. Просто за то, что он есть, — она шагнула в ту пропасть, что образовалась между ними по большей части по её вине, надеясь встретить внизу его или разбиться. — Скажешь, что такая грязная потаскуха, обесчещенная звездными, должна радоваться, что на нее хотя бы взглянул такой, как Гинтар, и я не стану это отрицать — я безумно рада, что он на меня смотрит. Наслаждаюсь каждой минутой, проведенной с ним. И подари мне хоть золотого дракона, я ни за что не променяю Гинтара на ночь с тобой или кем-либо ещё.

Сектар всё это время неотрывно смотрел на Валанди, будто забыв, что в нескольких сантиметрах от лба парила смерть. С каждым её словом, с каждым предложением улыбка на лице туманного становилась шире, но, в отличие от любых других раз, она была… тёплой?

— Что ж вы все такие правильные? — усмехнулся он. Льдина у лица Гинтара упала и разбилась, а вслед за ней и растворилась Гинтаровская. Стрессовой ситуации сделать не получилось. Зато он удостоверился в искренности чувств этой солнечной. — Она хороша. Я одобряю твой выбор.

— Будто мне нужно твоё одобрение, — фыркнул старший.

— Нет, но тебе нужна забота. Этой я, пожалуй, могу доверить своего непутёвого старшего брата.

И как ни в чём не бывало, Сектар принялся поглощать еду. Вот так просто, не было тут будто ничего! Гинтар же повернулся к Валанди. Он слышал её слова. Каждое слово так приятно вбивалось в его сердце, которое не желало отпускать их. Хоть всё ещё где-то он был злым, но уже на звёздного — с ним будет отдельный разговор — он обнял свою любимую так крепко, как только мог.

— Прекрати вспоминать тот день, — молящим голосом прошептал он на ухо. Хотя, Сек всё равно всё слышал. — Его не было, слышишь? Ты для меня самая чистая и самая прекрасная эльфийка на свете. Ясно? Я не знаю, как тебе это доказать. Скажи, как? У меня не осталось сил тебя просить и говорить, что всё, что было у звёздных — меня не трогает. Ты моя, слышишь? Только умоляю, забудь тот день. Вспоминаешь ты, воспоминаю и я. И мне не описать словами, как больно раз за разом осознавать, что я не уберёг тебя, — как и сейчас. Уговорил бы он их тогда остаться! Не отпустил бы на ту глупую охоту в таких опасных землях! Пришел бы пораньше! Но нет… ничего не сделал. И правда, пока не вспоминает Валанди, не помнит и он.

— Знаешь, что мне сказала сестрица? «Мы должны брать из прошлого огонь, а не пепел», — прошептала Валанди слова Силейз, сказанные ей при последней встрече. — Я стала сильнее, в том числе благодаря тебе. Ты починил меня, ты вернул обратно любовь к жизни, и теперь мы справимся со всем вместе. Именно поэтому я хотела вернуть свои воспоминания. Хочу узнать, что увидел Зак во мне, что заставило его измениться. Не ради него, ради себя… ради нас. А в том, что случилось у звездных, нет твоей вины. Рано или поздно я бы все равно к ним попала, чтобы все выяснить. Одно время даже искала артефакт, который позволяет изменять внешность, надеясь, что таким образом смогу пробраться в пещеры. Это же я — бедовая Валанди — Фрид и Трен меня так прозвали. И признайся, тебе было бы скучно со мной, не попадай я постоянно в неприятности, — она тихонько засмеялась. — Обещаю, больше не буду напоминать, если тебе больно это слышать.

— Мне больно это слышать, — прошептал он, но ответил на её улыбку своей, после чего поцеловал нежно так, мягко.

— Слушай, Гинтар, а ты когда собрался ей делать пр… — вот надо было ему вставить своё слово, вот надо было! Благо Гинтар успел схватить что-то со стола и швырнуть в брата. Это оказалась его кружка. Любимая, между прочим. От которой увернулся Сек, и та разлетелась вдребезги. — Намёк понял. Молчу.

— Мне ещё нужно поговорить с Закнеылом, — прошептал в губы Валанди Гин. — Если ты ещё хочешь вернуть воспоминания о прошлом, останься с Сектаром, он поможет.

— Предлагаешь мне остаться с ним наедине? После всего, что я наговорила? — Валанди в ужасе округлила глаза. Он смерти ее хочет! С Заком и она бы поговорила — кинжалом с его печенью — но она понимала, что им нужно разобраться по-мужски. А она ещё хорошенько врежет Кае за то, что подпустила к себе звёздного. — Ладно, иди и наподдай ему. От меня дважды!

Гин только улыбнулся ей. Он правда хотел обойтись без рукоприкладства, но… Почему у него кулаки чесались? Казалось бы, чего такого? Но был не просто секс, а, если верить брату, так она еще и одурманена была.

Всё дальше отходя от столовой и возвращаясь в свою команту, куда, он уверен, ушла пара, Гинтар каждый раз прокручивал слова Сектара в своей голове. И злился всё больше. Он ему доверил не просто друга! Почти сестру! На несколько дней! И что тот с ней сделал сразу, как только представилась возможность? Руки тряслись всё сильнее, он чувствовал, как вновь начинает поддаваться своему сумасшествию, которое настигло его у звёздных.

Да, пара была в комнате. Кая нервно ходила взад вперёд, а Закнеыл просто сидел в кровати, обхватив голову руками. Стоило увидеть туманного, как лунная тут же нахмурилась и открыла было рот, но Гин опередил её:

— Оставь нас.

«Ага, сейчас, разбежался», — оборотень прислонилась к шкафу и сложила руки на груди, гордо подняв голову, как бы намекая, что она думает о его приказе.

— Может, сами выйдем? — предложил Закнеыл, поднимаясь с кровати. Его ещё слегка пошатывало после удара Сектара, но он ясно понимал, что этот разговор откладывать нельзя. Нельзя было скрывать все с самого начала. — Я думаю, для разговора нам понадобится комната побольше, — в его руках был пояс с мечами.

Гинтар если и думал о драке, то ходя бы кулачной. Не то чтобы он струсил, но был крайне удивлён полному обмундированию Звёздного. Что ж, если он хочет драться…

— Тогда следуй за мной.

Но всё же туманный ещё не боялся повернуться к нему спиной. Кая там сзади возмущенно стала кричать: «Не игнорируйте меня! Я сказала, убери кинжалы!» Но когда дело доходит до мужского разговора, женщины как-то сразу забываются.

Гинтар привёл Закнеыла на задний двор дома. Здесь было просторно — недалеко находился пруд, всё также местность украшали фонтаны.

— Как ты мог? — наконец повернулся к нему лицом туманный. — Как ты мог так со мной поступить? Я оставил на твоём попечении…

— Гинтар, всё не так, как рассказал тебе…

— Кая, заткнись! — рявкнул туманный, сжав руки в кулаки. А психоз нарастал…

— Кая, уйди, — спокойно проговорил Зак. Он надеялся увести Гинтара подальше от нее, чтобы не задело, а мечи ему нужны были только для защиты — он не намеревался нападать. Видел, что туманный эльф опять на грани, и пусть он обратит гнев только на него. — Я не собираюсь оправдываться. Сделал то, что считал нужным, и ничуть не жалею об этом. Ты не сможешь быть с Каей как раньше — теперь тебе нужно заботиться только об одной женщине. А я буду защищать ее до конца жизни. Если ты не хочешь ее мне доверять, решим все как у звездных — поединком. Я заберу ее силой, — он рывком вырвал мечи из ножен и приготовился к любой реакции Гинтара.

— И нужна она тебе будет за тем, зачем звёздным женщины, — это было скорее утверждение, нежели вопрос, и на лезвие Гинтар отреагировал, как на красную тряпку — из пруда тут же вышли девять его любимых льдинок, остриём направленные на Зака. — Или ты мне втирать про любовь будешь?

— Да вы с ума посходили? — повысила голос оборотень. Ей было с одной стороны страшно, но с другой… Вся эта ситуация её настолько сильно разозлила. Опять же, может, из-за полнолуния, но сам факт того, как Гинтар с ней нянчился, просто не укладывался в голове. Одно дело, если бы он проверял покушала ли она, тепло ли одета… Но до драки из-за чего?! Лунная подскочила к туманному, трясясь от ярости. Взяв его за ворот опять, она заставила его посмотреть в своё медленно трансформированное лицо:

— Слушай, Гинтар. Закнеыл может спать со мной когда и где хочет. Он может трогать меня чем и как хочет. А знаешь, что самое прекрасное? Это вообще! Тебя! Не касается! Кем ты себя возомнил? Стоило появиться Валанди, так ты сразу хвостом в её сторону завилял, про меня забыв. А теперь ещё смеешь права качать?

— Эм… Кая, — Зак замешкался от такого настроя лунной.

Нет, с одной стороны он был рад, что она вступилась, потому что был не в состоянии увернуться от первой же атаки Гинтара, но с другой — это их мужское дело. Хотя все его силы уходили на то, чтобы просто стоять, однако за Каю он был готов бороться до последнего.

— Кая, — он сделал шаг к туманному, — уйди, — ещё один шаг заставил его пошатнуться, — мы сами разберёмся, — он сделал усилие, чтобы усмехнуться. — Что я за мужчина, если не могу постоять за свою женщину?

Каждое движение отдавалось болью в голове, но он будет стоять. Пока не докажет, что достоин ее.

— Да вы поубиваете… — и она замолчала, впав в ступор из-за его последней фразы. Это звучало так… странно, особенно по отношению к ней. Она чья-то. Её хотят забрать, пусть силой, и пусть не у двуглавого дракона, но… Как-то всю злость сняло рукой. Было только медленное осознание его слов. Значит, для него всё настолько серьёзно? Она его. Но мысли сразу ушли на второй план, ведь с ним… что-то было не то. Боится? Нет, к Закнеылу это не может относиться. Но нет привычной уверенности в его движениях, что-то происходит. — Зак, ты…

Не успела она сказать — Гинтар, который вовсе перестал кого-либо слушать, воспользовался её минутным ступором и, спокойно отодвинув в сторону, сделал шаг к Закнеылу. В ту же секунду льдины полетели в звёздного.

— Гинтар, нет!

Закнеыл бы с лёгкостью увернулся, будь в лучшем состоянии, но паршивец хорошо потрепал его мозги. Координировать движения было трудно из-за невыносимой головной боли. Ему бы спокойно лежать сейчас, а не отстаивать мужскую честь.

Отбив один осколок, Закнеыл увернулся ещё от двух, с трудом он разделался ещё с несколькими, но два из них достигли своей цели, вонзившись в плоть. Заку удалось только отвести их от жизненно важных точек, поймав их оба рукой. Он тут же выронил клинок, но устоял на ногах. Алая кровь брызнула из ран и неприятно окрасила траву у ног звездного.

— Зак! — новый крик Каи, она рванула вперёд. Непонятно, то ли Гинтар перестал совсем себя контролировать, то ли действительно хотел убить звёздного, но оставшиеся льдины полетели на него. Точнее уже на оборотня, которая обняла Зака, прикрывая с собой.

Гинтар и Кая одновременно посмотрели на эти маленькие колья, и только сейчас до Гина стал доходить смысл произошедшего, правда, не успел он остановить свою магию — не долетев до цели, льдины расстаяли в воздухе, лишь обрызгав лунную.

— Этого мне было достаточно, — к ним навстречу бежал Сектар, а за ним и Валанди. — Гинтар, спи!

И тот уснул. Прямо вот так, стоя на ногах, которые тут же подкосились, и туманный упал на землю.

— Это я должен тебя защищать, а не наоборот, — разозлился Зак на Каю. Хотел было оттолкнуть, но только сильнее прижал к себе.

— Идиот… — прошипела ему на ухо Кая, вцепляясь когтями в плечи, но скорее от испуга. Вообще от всего! Её дурманил запах крови звёздного, злил, и в то же время пугал. Куда там в него попали, что с ним сделали? — Оба. Не делай так больше.

— Гинтар! — вскрикнула Валанди, когда он упал. Быстро подбежав к нему, она осела на колени рядом и проверила наличие ран. — Я просила проучить его, а не убить, — ворчала она. — Что ты с ним сделал? — солнечная грозно воззрилась в грудь Сектара, проклиная, что не может просверлить прямо его глаза.

— Я просто его усыпил, — махнул рукой Сектар на солнечную, игнорируя пару вообще. Подошел к телу брата. Ловко подняв его на руки и закинув на своё плечо, он поманил Валанди, мол, пошли за мной, а сам смотрел на Закнеыла.

— Идите в его комнату и не вылезайте. До трёх ночи он проспит, но что дальше — не знаю. Медиков позвать? — сухо спросил он.

— Твоего гостеприимства мне хватило, — зло бросил Зак и без предупреждения рванул первый осколок из руки, даже не вскрикнув. Зато в глазах потемнело. Он схватился за второй чуть ниже, но побоялся, что потеряет сознание, если повторит это прямо сейчас.

Валанди вскочила на ноги и беспокойно затанцевала рядом с мотающимся на плече Гинтаром. Она бросила неодобрительный взгляд на Зака, говоривший: «С тобой я разберусь позже».

— Прекрати так делать! — угрожающе прошипела лунная, перехватив его руку. — Надо было же додуматься, силой меня забирать! — бурчала она, оглядываясь в поисках трав. Сейчас скорее даже сама с собой бубнила, откинув свою панику: «Нужно ему помочь. Обезболить! Да! Но чем?» Здесь столько много диковинных незнакомых трав, а знакомых почти не видно. — Будто я вообще бы осталась с кем-то из вас, поубивай вы друг друга. Идиоты, олухи… Вот поправишься, я тебе руку отгрызу. И ногой Гина закушу.

— Уверен, моя вкуснее будет, — пошутил Зак. — Давай вернёмся в комнату.

Если он сейчас же не сядет, то свалится и больше будет не в состоянии двигаться какое-то время. Пока есть силы, нужно доковылять до какого-никакого убежища.

— Очень смешно! А знаешь, мне сейчас вообще не до шуток! — но его она услышала. Взяв под руку, лунная помогла ему вернуться сначала в само здание, потом на второй этаж, в ранее указанную комнату. Она тут же усадила его на кровать, а сама побежала в купальни — благо, они были совсем близко с его комнатой. Разорвав полотенце и намочив куски ткани, лунная вернулась в комнату. — Закатай рукава или раздевайся, — на бегу бросила оборотень, садясь рядом со звёздным.

Кое-как он снял рубашку, давясь болью. Весь побледнел, что сделало его кожу ещё более болезненного оттенка, а на лбу выступила испарина. Он прикладывал массу усилий, чтобы оставаться в сознании. Как только Кая закончит обрабатывать раны, он обязательно отдохнёт.

— Закнаэл, нам нужны медики, — если сначала она смотрела лишь на его раны, в одной из которых льдина просто стала таять и вытащить её было легче, то сейчас, видя его состояние, Кая серьёзно взволновалась. — Это всё из-за того, что он залез тебе в голову?

Ведь он, порой, получал и более страшные ранения, но состояние не было даже в половину таким плохим. Она помогла ему прилечь, но вместо вытирания крови, она осторожно стала обмакивать его лоб.

— Он перемолол в фарш все мои воспоминания, — тихо проговорил Зак, поднося здоровую руку к лицу. — Выпотрошил сознание, что до сих пор в себя прийти не могу. Голову как раскаленным обручем сжали.

Пожаловался Закнеыл, прежде чем глупая гордость заставила бы его промолчать. Он ласково положил ладонь на руку Каи и заглянул в её обеспокоенные глаза.

— Все будет в порядке, — успокоил он ее. — Мне просто нужно отдохнуть.

— Если что не так, обязательно скажи, — прошептала эльфийка. — Умолчишь — я тебе отомщу… Эта вещь с воспоминаниями покажется тебе сказкой.

И выражение лица ясно давало понять, что она не шутила. Но в последний момент её взгляд смягчился, и Кая наклонилась к звёздному, чтобы поцеловать его в лоб. Далеко лицо не убирала — заглянула ему в глаза. Даже как-то… влюбленно. Да, а почему нет? Он взял её своей лаской и шутками, пусть и с прошлыми наклонностями, заботой и… Он был рядом, теперь, когда не было больше Гина.

— Кая… — с придыханием пролепетал Зак, притягивая ее к себе ближе. — Перевяжи меня, чтобы я не умер от потери крови, пожалуйста.

Сбил весь трепетный настрой суровой реальностью. Он отпустил ее и почти в полудрёме уже пробормотал:

— Только не уходи никуда…

— Да, да, конечно, прости, — Кая вернулась к своей задаче и окончила, только когда он уже спал. Взволнованно проверив сердце и дыхание, Кая взобралась на кровать и легла к нему под бок, свернувшись калачиком. Так и уснула, убаюкиваемая его дыханием.

***

Комната Сектара была очень богата, но в то же время пуста. Женщины были здесь частыми гостьями, о чем говорили духи, косметика, даже приоткрытый шкаф с женской одеждой. Такая же в холодных тонах. Да и двуспальная кровать, мягкая, как облако, была застелена светло-голубыми простынями и одеялом. Того и глядишь, может показаться, что семейка живёт во льду.

Брата он уложил на кровать и тут же сел у изголовья, опустив руки на его лоб. Ладони туманного засветились, и он неотрывно смотрел в веки Гинтара. Старший выглядел таким спокойным, таким безмятежным. Будто не пытался никого убить несколько минут назад.

— Так что, — как-то без интереса обратился он к Валанди, не отрываясь от брата. — Ты не договорила. Возвращать тебе память?

— Не думаю, что ты сделаешь это по доброте душевной. Что ты хочешь взамен? — съязвила солнечная. Она стояла в ногах кровати, с беспокойством следя за действиями Сектара. Хотела присесть и взять Гина за руку, но боялась тем самым нарушить хрупкий баланс магии. — Могу я?.. — она указала на край кровати, спрашивая разрешения мага.

— Об этом просил меня Гинтар, а не ты, — но его позабавило то, какое у эльфийки сложилось мнение о нем. Он единожды оторвал взгляд от лица Гинтара, смотря на причину вопроса, после чего усмехнулся: — Я с его головой работаю, а не с руками. Делай с ним, что хочешь, но только громко не разговаривай. Я отвлекаюсь.

В этот момент Гинтар нахмурился во сне, но тут же каждая его морщинка разгладилась, будто что-то укололо эльфа. Предугадав новый вопрос Валанди, Сектар обратился к ней:

— Не беспокойся. Запирать не так сложно, как отпирать, но в первом случае это всегда насилие над мозгом. Ему несильно больно.

— А то, что ты сделал с Заком? — она всё-таки присела и сразу схватила руку своего возлюбленного, всматриваясь в его черты лица. — После такого зрелища я не хочу, чтобы ты залезал мне в голову.

— Я просто смотрел его воспоминания и вырывал ему на показ. Это можно делать как грубо, так и… — хотел сказать «нежно», но ему показалось, что это будет неуместно. Точнее, девица не так поймёт, — аккуратно. Я не собираюсь просматривать всю твою жизнь. Только отопру для тебя кусок этой жизни и всё.

Всё звучало очень красиво и понятно. Да и когда Сектар был сосредоточен на деле, он уже не выглядел таким ублюдком, каким показался за ужином. В расслабленном состоянии его лицо было хмурым, словно всю свою жизнь он был вечно чем-то недоволен.

— Я подумаю, — так и не решившись, сказала Валанди. Все равно было что-то, что тревожило ее. Вдруг он залезет не туда или сам воткнет лишнее? Доверять ему свои мозги она пока не собиралась. После непродолжительного молчания, она снова тихо заговорила: — А что ты сейчас с ним делаешь? Долго ещё?

— Ты про его отклонения знаешь? — вопросом на вопрос спросил Сек.

— Нет, ничего такого он не рассказывал, — нахмурилась она. Мысль, что Гин что-то скрывал от нее, очень не понравилась ей.

— Гинтар родился с очень большим запасом магических сил. Больше, чем у многих туманных. В детстве был эмоциональным ребёнком. И научиться контролировать их так и не сумел. Зато магия им овладевала сразу, стоило Гинтару ощутить сильный всплеск эмоций, будь то радость или печаль. Я запечатал большую часть его магии, но она, грубо говоря, сломала печать. Сейчас я делаю то же самое, только ставлю защиту сильнее. Сегодня он чуть не убил звёздного. А в прошлом письме писал, что мог прикончить как его, так и оборотня, даже не понимая, что творит, — и словно в такт его словам сияние стало то усиливаться, то уменьшаться. Но во время последнего слова оно прекратилось вовсе, а Сектар встал с кровати и больно сжал свои виски.

— Я и забыл, как это трудно, — устало выдохнул он, скорее больше к себе обращаясь. — Всё равно, что копаться в головах лунных.

— Тебе это нравится, да? — тон Валанди заметно похолодел. — Заглядывать в чужие мысли, наблюдать за их страданиями, копаться в чужой грязи, будто своей тебе мало, — если бы не просьба Гинтара, она бы одарила его самым своим высокомерным взглядом, что ни один туманный и рядом не стоял. Но ей приходилось старательно отводить глаза. — Тебе, наверное, здесь совсем скучно. У местных эльфов навряд ли много интересных воспоминаний. Тебе понравилось в голове Зака? В моей, может, и не так весело, но хочешь посмотреть, из-за чегосорвался Гинтар?

И впервые она позволила себе поднять глаза на младшего туманного. У него были странные, медового оттенка глаза. Без тени страха она заглянула в них, бросая своеобразный вызов.

— Любишь боль? — усмехнулся туманный, садясь на стул возле кровати, задумчиво осматривая солнечную, словно решая, залезать в её голову или нет. Но… так неинтересно! Неинтересно брать то, что дают. Тем более, что, он насилия не видел? Ему воспоминаний Зака хватило. — Ты перед кем похвастаться хочешь? Ты в этом доме не больше двенадцати часов, а уже два раза напомнила о своём изнасиловании. Знаешь, такое впечатление, что ты либо хвастаешься, либо желаешь, чтобы тебя каждый пожалел. Обычно о таком даже стыдятся вспоминать, не то что говорить.

Что же касается первых слов, Сектар не стал оправдываться, что всё это было нужно для дела и… Его никто не понимал или не пытался понимать, но он помогал эльфам говорить друг другу то, что на душе. Чем бы кончилась история Зака и Каи, если бы они продолжили скрывать отношения? Может быть, чем-то хорошим. Но не всю же жизнь им скрываться от Гинтара. А что, если они бы и после пророчества остались бы вчетвером? Чем дольше это бы тянулось, тем хуже. То же самое и с прошлыми девушками Гинтара. Брат ни разу его не поблагодарил за то, что младший избавил его от лживой любви. Но разве это объяснишь солнечной? Объяснишь ей, что смотреть чужие воспоминания — это единственная его отрада, ибо своих хороших просто нет. Напротив, он решил не объяснять, а сделать то, что хотел Гинтар: Валанди почувствовала лёгкую боль в голове и головокружение, но не сильное, не такое страшное, как у Закнеыла. А потом вспышка перед глазами, разные кадры, боль из прошлого… и черные глаза, которые смотрели на неё.

Четырнадцать звездных эльфов уже оставили на ней свои кровавые следы, остался только он — тот, кто завершит ее страдания. Но маленькая Валанди смотрела на него совсем без страха, будто знала, что он не причинит ей вреда. А если и причинит, она выживет, вопреки всему. Желание жить било в ней ключом, а глаза говорили: «Только тронь, и сгоришь». И Закнеыл увидел это пламя, способное уничтожить его душу. Он сам не понял, что это было, но в тот момент невидимый огонь окружил его, отрезая от мира тьмы, заполняя все пространство светом. А в маленькую солнечную проникла темнота, меняя и ее мир тоже.

Когда все закончилось, Валанди ощутила будто толчок в груди. Она отшатнулась от Сектара и некоторое время смотрела в одну точку перед собой, пытаясь осмыслить увиденное.

— Безумие не только внутри Гинтара живёт, — послышался ее тихий смешок. — Да, ты чертовски прав — я мазохистка. Мне нравится переживать самые ужасные моменты моей жизни. Я всегда лезу в самое пекло, чтобы ощутить, что жива. Потому что я давно умерла внутри, сгорела, а от души только пепел остался. И где в этой сухой пустыне Гин откопал любовь?

Сектар нахмурился. Он желал показать ей то, от чего отказался ради неё звёздный; чтобы она проявила к нему хоть немного благодарности. Но нет, видимо, она решила смотреть на другую картинку. Что ж, пусть так, это ей решать. И всё же на вопрос он её ответил. Но опять воспоминаниями: он показ ей смеющуюся Валанди. Ту самую девчушку, которая в поисках золота села к пиратам. Он показал живой огонь в глазах, вопреки тому, что она тут про себя говорила. Он показал ей влюбленного Гинтара, который смотрел, как та улыбается. Валанди видела первую связь с Гином, их первый поцелуй. И вместе с тем это приносило не боль, а некое тепло. Созданное ли Сектаром? Или то тепло он передавал от Гинтара? Неизвестно.

— Эгоистка, думаю только о себе всегда, — она наклонилась к Гинтару, укладываясь на его грудь, и отвернула лицо, чтобы Сектар не видел ее слёз. Нет, она ни за что не скажет этому говнюку спасибо, но он уже наверняка услышал это в её мыслях.

— Не за что, — был ей ответ. Тихий, спокойный. И доносился он откуда-то уже из-за дверей. Она тихонько закрылась, оставляя пару один на один со своими мыслями.

***

Как и предсказывал Сектар, Гин проснулся где-то в три часа ночи. И то, больше от тяжести на своей груди. Он хотел приподняться, отодвинуть эту тяжесть, но в голове сразу образовалась такая острая боль, что он даже выдохнуть сразу не мог. Одна отрада — знакомый и любимый запах волос, который действовал как бальзам на эту боль.

— Валанди?

Солнечная не заметила, как сама уснула прямо в таком положении: на груди у Гинтара. И пробуждалась тяжело, ещё бы, после такого… Она замычала, потерла глаза и повернула лицо на звук. Сообразив, что придавливает собой эльфа, тут же вскочила.

— Прости, тяжело, наверное, — засуетилась она, пытаясь собрать мысли в кучку. Она потерла лицо и пригладила волосы, после чего улыбнулась Гинтару. — Как себя чувствуешь?

— Голова раскалывается… — но эта фраза заставила его улыбнуться. Значит, Сектар выполнил просьбу и запер его психозы заново. Хорошо, очень хорошо, но… — Что произошло?

— Ты не помнишь? — Валанди нахмурилась.

Кажется, Сектар говорил, что он не всегда осознает, что творит из-за магии. Замявшись, она не знала, как рассказать ему, боялась его реакции на это.

— Вы с Заком немного повздорили, — мягко говоря! Чтобы не сильно ранить его чувства, она увильнула от прямого ответа. — Не беспокойся, он переживет.

— Точно… Припоминаю… Как в тумане, — помнит, что они выходили, помнит, что они дрались, помнит испуганные глаза Каи. А вот и ответ из-за чего повздорили. — Ублюдок, — прошипел Гинтар, принимая сидячее положение и утыкаясь в свою ладонь.

— Эй, потише, — Валанди схватила его за плечи, поддерживая. — Тебе не рано ещё вставать? И знаешь… Мне показалось, что Кая его защищала от тебя. Не думаешь, что это было взаимно у них?

Не верила, что говорит такое, но Закнеыл не такой. Он не воспользовался бы бедной девушкой.

— Ты сам убеждал меня в наилучших намерениях Зака, разве нет? — припомнила она Гину. — Мы не знаем всей ситуации, Сектар мог исказить все в свою выгоду, чтобы спровоцировать тебя.

— Он никогда не коверкает, говорит всё прямо, — но смысл слов Валанди он услышал. Да, точно. Кая же бросилась его прикрывать. И если бы не Сек, льдины бы настигли и её. — Взаимно? — усмехнулся он. — Не верю. Кая терпеть не может межрасовые связи. Я не поверю, что она, спустя столько лет, раз! И изменила своё решение. И меня расстраивает сам факт того, что он с ней был.

Гинтар знал, что она была невинна. И знал, как ей не везло в отношениях в прошлом. И было очень обидно, что её сделал женщиной именно звёздный, в любви которого Гинтар ох как сомневался.

— Сек сказал, что она была одурманена, — интересно только, чем?

— Мы, что, поменялись ролями? Это ты должен меня отговаривать от его убийства, а не наоборот, — она весело засмеялась, смотря с хитрым прищуром на туманного. Она потянулась и улеглась ему на ноги, обхватывая за талию. — Мы с Сектаром пообщались немного. Он хороший, хоть и хочет казаться отъявленным мерзавцем, — вставила свое мнение, но вела разговор совсем не к этому. — Если что, он сам мне вернул воспоминания, я не просила — ты ничего ему не должен за это!

— Я не собираюсь его убивать, — его аж оскорбляли эти слова! Но мимолётная улыбка говорила, что он понял намёк и шутку оценил. И ещё больше ему стало приятнее от того, что Валанди поговорила с братом. — Он правда хороший, просто ему в жизни не повезло. Все его считают мерзавцем, и он не находит ничего лучше, чем быть таковым, нежели пытаться доказывать обратное. Да и… я ему и так ничего не должен за это.

Вот на последнем Гинтар проснулся окончательно и посмотрел на подругу, как на умалишенную. Вот это сейчас вообще к чему было сказано? Или он опять свои шутки выбрасывал?

Увидев его взгляд, Валанди только улыбнулась. Она крепче прижалась к нему, вспоминая те картинки, что показывал ей Сектар о чувствах Гина. Не расскажет ему, слишком стыдно.

— Извини, что была такой противной все время, — вместо этого буркнула она. — Ты не подумай. То, что я сказала Сектару о Заке, было уловкой, чтобы он его отпустил. И я вложила остатки своей ненависти в слова, только чтобы он не заподозрил обмана и в мыслях. Ну, это к тому, что я больше не виню Зака во всех грехах звездных. Ну, и он спас меня, дважды. Я благодарна… Самую малость, вот прям так масенько! — она сжала два пальчика и зажмурила один глаз, чтобы рассмотреть то микроскопическое расстояние между указательным и большим пальцами — вот настолько она была благодарна. Конечно, много больше, но ни за какое золото не признается.

— Я очень рад этому, правда, — Гинтар притянул эльфийку к себе и обнял вновь, глубоко вдыхая запах прекрасной женщины. Настроение намного взлетело вверх, и хоть мысли были о Кае, он не мог не принять во внимание, что его Валанди стало легче. Неужели наконец-то этот ужас останется в прошлом для неё? Неужели она наконец-то примирилась со своими воспоминаниями?

Гинтар отпрянул от неё, но чтобы заглянуть в эти прекрасные глаза. Опустил взгляд ниже, на голубое платье, оно ему все же нравилось. Правда, на мать немного была похожа. Самую малость! Вот так, как она показала.

— А что это там за история о том, что на отца похож, желая видеть тебя только без одежды? — вот не мог не уколоть. И видно — он не гневался, напротив, игривая улыбка блестела на лице.

Щеки Валанди вспыхнули на этих словах, но больше от стыда, вот сейчас ей стало действительно неловко.

— Когда твой отец сказанул о моей одежде, тут-то я и подумала, что… — она застенчиво опустила глаза. — Забудь об этом, я была зла, — она смешно замахала руками, будто старалась этим движением стереть все воспоминания о той противной встрече.

— Дабы ты никогда так больше не подумала, — гордо вздёрнул нос Гин, — я больше никогда не попытаюсь тебя раздеть. И на голую тебя никогда не посмотрю.

И вроде говорил серьёзно, но огонёк в серых глазах давал понять, что он ждал реакции на эти слова. И чтобы реакция его удовлетворила полностью.

— Но… Как же… — у Валанди челюсть отвисла на это заявление. — А наши планы о домике в глуши? Раз так, я щас сниму с себя это платье и буду ходить всю жизнь без одежды, пугать нежные сердца окружающих! Мы ещё посмотрим, как ты выдержишь такое, и чтобы даже не взглянуть…

И она на полном серьёзе потянулась к завязкам на спине, бессовестно задрала подол в попытках снять это чёртово платье. А этот мерзавец слушал её, улыбался, ждал, ощущая, как возбуждается от одного только представления её тела, от этих смешных попыток. И масла подливать стал:

— Вот вообще не взгляну! — и отвернулся. Но… надолго его не хватит, он это чувствовал. — Если есть мизерный шанс, что мои пожирающие голое тело глаза намекнут тебе на то, что я похож на отца — я не посмотрю!

— Не похож. Ни разу! — Валанди заерзала ещё активнее, но запуталась окончательно в этих оборках и бесконечных тканях. Она посмотрела на Гина и жалобно протянула: — Не могу справиться сама. Ненавижу платья.

— Что? Ты намекаешь, чтобы я помог тебе снять его? — ахнул Гин, продолжая над ней издеваться. — Тогда… это будет прямым доказательством, что это так! Но с другой стороны, я не могу оставить даму в беде! Эх, что же выбрать?

Как же игриво он смотрел, как же горели эти серые глаза лукавством. Он долго выдерживал её взгляд, прежде чем помочь снять платье. Ну как помочь? Медленно, больше по телу гуляя, нежели ища удобный хват на платье.

— Знаешь, а я ведь тоже не умею с ними разбираться! — вдруг выпалил он. — Как же его снять? За что потянуть?

Да он откровенно измывался над ней. Валанди блеснула глазами и, подыгрывая ему, пропела:

— Как же быть? Я на веки вечные останусь пленницей этого платья! — она картинно откинула голову назад и приложила руку ко лбу, делая вид, что вот-вот упадет в обморок. — И мой возлюбленный больше никогда на меня не взглянет.

— Не печалься, моя дева! Ты для меня хороша даже в этом платье! — и он сдался, ведь этим жестом она так аппетитно выпятила грудь, к ткани на которой туманный тут же прикоснулся, обхватывая осторожно зубами место, где под синим шелком должен находиться сосок, оставляя мокрый след своего преступления. Эта ласка была недолгой — Гинтар отпрянул, чтобы посмотреть на Валанди, но тёмно-синий след на таком месте и так хорошо выделяющийся заставлял оставить новый — на противоположной стороне.

— О, нет, я зачахну, если никогда боле не смогу ощутить твоих ласк на открытой коже, — она громко ахнула и окончательно повалилась на кровать, утягивая Гинтара за собой, что он оказался сверху.

— Я не дам тебе зачахнуть, — томно прошептал он, ложась на эльфийку и целуя её шею, изредка вычерчивая языком разные забавные фигуры, то тянущиеся за ушко, то спускающиеся к декольте. Одна рука, будто Валанди и другого было мало, ощутимо начала гладить её между ног через подол платья, дразня и выводя из себя.

Плевать на то, который сейчас час. Плевать на то, кто сейчас дома и в соседних комнатах, но сегодня Гинтар возьмёт Валанди. Вновь. Хватит. Он долго терпел. В одном только плавании сюда она ему снилась почти каждую ночь, а он продолжал остужать свою голову разными манипуляциями (медитацией, например) вместо того, чтобы попросить или даже взмолиться об удовлетворении его потребностей. Но хватит. После всех этих игр, что бы Валанди ни сказала, он овладеет ею. Но прежде пусть сама об этом попросит.

— Сектар просил в его комнате не… — начала было Валанди, но осеклась. Какого черта она думает о просьбах того наглеца? Нет, они просто обязаны сделать это в его комнате!

Она поддалась на его ласки, обнимая и зарываясь пальцами в волосы. Если бы могла, потянулась ниже, но его пах был только в досягаемости бедра. Она осторожно им шевельнула, задевая чувствительный орган.

— Мой рыцарь, — трепетно зашептала Валанди, — освободи меня от оков одеяния, и я обещаю, что сегодня весь дом услышит, как я тебя люблю.

— Нет, — прошептал он, толкнув её пахом в ответ. — Ты будешь в одежде, и это твоё наказание, — неожиданно резко прекратив гладить и целовать, туманный повалился на спину рядом с девушкой и похлопал себя по животу: — Ложись на меня спиной.

Но Валанди не собиралась так легко подчиняться. Она перестала играть роль девы, попавшей в беду, и выпустила на первый план госпожу. Привалившись грудью к Гинтару, она из-под полуопущенных ресниц посмотрела на него и неприлично улыбнулась.

— Думаешь, попросил и все? Заставь меня, если получится, — это был маленький бунт за нежелание избавлять ее от треклятого наряда.

— Что за саботаж? — нахмурился туманный. Благо, руки длинные — он дотянулся, чтобы как следует шлепнуть по этой наглой попе. — Я такого не потерплю, моя госпожа. Либо делай по-моему, либо развлеки меня.

Вот наглец! Присутствие брата явно пошло ему не на пользу. Вот каких гадостей нахватался. А может, это и раньше в нём было?

— Хочешь развлечений? Я тебе устрою, наслаждайся.

В глазах её сверкнул голодный огонек. Она медленно переместилась на Гинтара и плавно заскользила вниз, задирая его рубашку. Поцелуй за поцелуем она спускалась всё ниже по животу, пока её ловкие пальчики развязывали штаны.

Наконец Валанди добралась до того, что искала, и ее нежные губы коснулись головки затвердевшего члена. Сначала осторожно, мимолётно целуя, затем она обвела круг язычком, проводя им влажную дорожку к самому основанию и возвращаясь обратно. Закончив эту короткую игру, она обхватила ртом всю головку и медленно начала двигаться, постепенно наращивая темп и подключая руки, чтобы доставить как можно больше удовольствия своему мужчине.

Он не просто с интересом, с ожиданием наблюдал за тем, как она спускается. Даже не поленился приподняться, опираясь на свои локти. И когда это произошло, Гинтара словно током ударило — таким слабым, но таким разрушительным. Больше всего он старался не упасть на кровать обратно от той волны наслаждения, смотря на то, как она играется с его членом, какие фокусы с ним проводит. Один вид всего этого доставлял не меньшее удовольствие, чем сам процесс.

Очень быстро на лице Гинтара отразилось его возбуждение и желание к этой женщине; его страсть и желание вести более серьёзную, дикую игру. Он желал взять копну этих волос в кулак и самому показать тот темп, с которым он желает, но это слишком грубо — Валанди того не заслуживает. Туманному только и оставалось, как смотреть на неё пристально и неотрывно, и толкаться бёдрами в её маленький, грязный, но такой сексуальный ротик.

И какие только выкрутасы она не вытворяла этими губами и языком. С каждым движением у нее все лучше получалось вбирать его целиком, все быстрее. Ловила каждое движение его бедер, подстраиваясь под темп и ускоряясь тогда, когда это нужно. Она чувствовала его нарастающее возбуждение, хотела довести его до экстаза своим ртом. Оставалось совсем немного, она оторвала одну руку от игр с шарами и опустила ее себе вниз, касаясь промежности сквозь ненавистную ткань. Сама была готова кончить от того, что делала с ним.

И это движение не ускользнуло от его глаз. Ну нет, ей позволено кончать только от его рук и от его члена, но никак не от собственных пальцев! Что ж это за мужчина такой? Тем более… каким бы хорошим ни был её ротик, он не сравнится с жаром и мышцами ее лона.

Всё-таки сделал, как хотел — схватил копну прекрасных волос, но не грубо оторвал от себя. Поймав удивленный взгляд, он попытался объясниться, но не мог. Дыхание никак не восстанавливалось, а её губы будто до сих пор находились на его головке. Как же… хорошо. Но может быть еще лучше. Теперь никаких игр — так, как хочет сам! Рывком повалив на себя эльфийку и, как хотел, перевернул на спину, задрал ненавистный подол и раздвинул ножки красавицы своими, не давай возможности не то что сжать их, даже вырваться из такой хватки.

Член быстро нашел свою цель, и со сладостным стоном в ушко солнечной, Гинтар вошел в неё. Но и этим он не ограничился. Хотела пальчиками? Будут ей пальчики — помимо стимуляций на мышцы внутри, Гинтар заиграл с её клитором, томно постанывая на ухо от долгожданного обволакивающего чувства.

Валанди только и успела, что вскрикнуть от неожиданности. Но как же было приятно почувствовать его внутри! А эти сладостные стоны — музыка для ее ушей. Валанди быстро потеряла контроль над ситуацией, особенно когда его длинные пальцы оказались у нее между ног, доставляя массу удовольствия сверх того, что она уже получала.

Его голос, его руки, его член сводили с ума. Валанди беспрерывно стонала, то и дело сбиваясь с дыхания, но не в силах была удержать их внутри. Казалось, ещё немного, и ее сердце не выдержит — остановится.

А её стоны лишь больше приближали пик неописуемого удовольствия. Гин даже не пытался отсрочить его — он просто излился в девушку, свободной рукой не только обнимая её крепче, но и насаживая до предела. На несколько долгих томительных секунд он замер, тяжело дыша и обдавая эльфийку горячим дыханием, изредка лаская её язычком за ушком вместо каких-либо слов.

Когда тело под Валанди перестало содрогаться в экстазе, мужские пальчики заработали с удвоенное силой, пока член всё еще находился внутри, и Гинтар даже продолжил двигать им, не намеренный оставить свою красавицу без награды.

И ее пик не заставил долго себя ждать, придя почти сразу следом за его. Не успел он до конца извергнуться в нее, как тело содрогнулось первой волной наслаждения. Ощущение его семени внутри приносило столько удовольствия и необъяснимой радости. Но уже начав успокаиваться, она почувствовала, как его пальцы снова заработали, вызывая новую волну наслаждения. Все мышцы непроизвольно сокращались, заставляя извиваться тело. Дрожь нарастала, и она давно забыла, как дышать. Была близка к тому, чтобы потерять сознание, и даже желала этого забвения. Но оргазм пошел на спад, оставляя после себя лишь приятную слабость.

— Валанди… — предоставив ей пару секунд на отдых, Гинтар позвал её тихим уставшим шепотом.

В ответ она лишь сползла с него, не в силах отдышаться, чтобы говорить. Повернувшись на бок, солнечная положила свою золотую голову ему на плечо и обняла так крепко, насколько позволяли трясущиеся руки.

— Валанди… — позвал ещё раз, но она молчала. Гинтар улыбнулся и приобнял её, посмотрел в глаза и ещё тише, чтоб только её сердечко услышало: — Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Гинтар, — слабым голосом проговорила солнечная. Она кашлянула и уже с хрипотцой засмеялась. — Кажется, я голос сорвала. После такого мне точно понадобятся травы Каи.

И какой бы сказочной ни была ночь, а о реальности забывать нельзя. Лунный чай в борьбе с маленькими эльфятами точно не помешает. Но об этом она подумает завтра, а сейчас хотелось как можно дольше продлить такой редкий в их жизни момент настоящего счастья.

========== 22. Камень преткновения всех мужчин ==========

Сектар вернулся домой очень рано, когда ещё солнце не поднялось. Он устало потёр глаза и мысленно проклял старейшину со всей его свитой. Нужно бы, наверное, предупредить брата, что за артефакт придётся побиться, за тем он и пошел в свою комнату, но что он там увидел? Вроде одетые Валанди и Гин, но эти запах пота и внешний вид эльфов он узнает из тысячи.

— Просил же, — одними губами прошептал он и, подойдя к Валанди, почти неощутимо коснулся её лба. Будет знать, каково ослушаться его. Зрительного контакта не было, но ему было и прикосновения достаточно, чтобы солнечная, если вдруг захочет вспомнить эту ночь, вместо Гинтара будет видеть только его. И как бы ни старался её мозг подставить лицо Гина, ублажал её именно Сектар. Его руки касались её, его губы лобзали шею. Это не было фальшивым воспоминанием — Валанди знает, с кем она была этой ночью, но мозг будет рисовать другого мужчину.

Это было его маленькое наказание. Усмехнувшись, смотря на старшего брата, Сектар вышел из комнаты и пошёл проверить другую парочку. Оборотень лежала, свернувшись калачиком у тела звёздного, но не спала. Её глаза тут же блеснули в темноте, стоило туманному открыть дверь.

— Зачем ты это сделал? Ему теперь плохо!

— А как ты себе представляла вашу дальнейшую жизнь? — сухо спросил туманный.

— Но зачем так грубо?

— Я не люблю, когда кто-то ставит себя выше меня в моём же доме.

На это Кая ничего не ответила, но поднялась на кровати, принимая сидячее положение. Она не хотела с ним говорить. Сколько Гин его нахваливал, но из-за него пострадал звёздный! Разве такому можно доверять?

— Мне нужно было, чтобы Гин вышел из себя, — зачем-то сказал Сек.

— И ты решил это сделать за счет других?

— Ты ему очень дорога, — пожал плечами тот. — Он тебя воспринимает как сестру, а для нас, туманных, очень важно заботиться о женщинах в своей семье. Мы выбираем им спутников и не терпим, если кто-то осмелится покуситься на их честь. Ты была самым лучшим вариантом.

— У нас с ним и так из-за Валанди отношения натянуты, а ты…

— Я сделал то, что вы должны были сделать ещё в самом начале — всё ему объяснить. Теперь он думает, что звёздный тебя изнасиловал.

— А потому что ты переврал все воспоминания Закнеала! — оскалилась оборотень, вскакивая с кровати.

— Разве соврал? — театрально удивился тот. — Ты не была одурманена? — Кая гортанно зарычала, но смолчала. — Я сказал то, что выдала мне голова Закнеыла. Разбирайся с ним.

Кая повернулась к звёздному. Она думала, что бы такого ответить, куда бы послать этого туманного, и пока его слова эхом отдавались в голове Каи, до неё стал доходить смысл сказанного им.

— Хочешь сказать, что, по его мнению, это было… насильственно с его стороны?

Закнеыл заворочался на постели, просыпаясь. И первое лицо, которое он увидел перед собой, принадлежало Сектару.

— Ты… — зашипел он на него.

Но и слова сказать не успел, как в комнату влетела разъярённая Валанди и без предупреждения накинулась на туманного эльфа. В прямом смысле. Пока она шла от двери, произнося свою пламенную речь, хотела дотянуться до его лица и расцарапать, схватить за волосы или плечи, чтобы опустить его на уровень своего лица.

— Ты — мелкий, противный… — никак не могла подобрать слово. — Пакостник! Что ты сделал? Верни все как было!

Увидев его лицо вживую, ночные картины предстали ещё ярче с его мордашкой вместо Гинтара. Валанди завопила, не в силах выдержать это, зажмурила глаза.

— Подожди, доберусь до тебя… — она подобрала юбки поудобнее и решительно двинулась на Сектара, намереваясь отыграться за всё. И все равно, что он выше ее, сильнее, и опасный маг. — Уши откручу… Попрошу сестрицу проклясть тебя, чтобы ни на одну девушку у тебя не вставал, кроме троллих! — она остановилась почти впритык к нему, гневно сверля грудь глазами. Придумывала, что ещё такого сказать обидного, но подняла глаза на его лицо, и оно опять вызвало воспоминания. Резко отвернувшись, Валанди закрыла глаза руками. — Это слишком жестоко!

Увидев открытые глаза Зака, Кая вернулась на кровать, прикрывая собой от лица Сека, но тому был неинтересен звёздный. Он с довольной улыбкой смотрел на Валанди, как она кричит, как злится — потрясающее зрелище. Можно было с лёгкостью понять, чем она зацепила Гина. Она живая по сравнению с несостоявшейся невестой.

— О чем ты говоришь, милая? — попытался изобразить голос Гина. Но, так как у Сектара тембр был ниже, не вышло. Потому стал брать улыбкой: — Тебе что-то не понравилось этой ночью? — Кая подавилась. — Мне казалось, ты была счастлива, когда я входил в тебя, — Кая не выдержала и вскрикнула «Что?!». Но Сектар на это не то что не отреагировал, а нежно провёл по талии Валанди ладонью.

Вот не хотела доводить до рукоприкладства… Хотя нет, хотела. С громким шлепком Валанди ударила по руке Сектара, чтобы даже не смел притрагиваться к ней.

— Руки держи при себе, — угрожающе произнесла солнечная. Она без страха взглянула в его глаза своими искрящимися от гнева очами — хотел бы навредить ей, сделал бы это ещё вчера. — Ты залез мне в голову и испортил воспоминания о лучшей ночи в моей жизни, но опорочить меня — не позволю.

Повисла недолгая пауза, во время которой лицо Валанди изменилось со строго на обеспокоенное.

— А что если теперь каждый раз, когда мы с Гинтаром… я буду видеть твое лицо? — проскочила страшная мысль у нее. — Убери это! — она снова попыталась несильно то пнуть его, то ткнуть пальцами в бок.

— Будешь, моя родная, ещё как будешь, — до чего противно сладко сказал он. — Более того, когда вы с ними будете этим заниматься, ты будешь видеть не моего брата — меня.

Если уж от пинка он смог убрать ногу, вовремя заметив её рвение, то от пальца даже не пытался. Даже успел этот палец перехватить, притянуть девушку к себе и прошептать на самые губы, возбуждая те воспоминания вновь и вновь.

— Я не портил твои воспоминания. Я же сказал, что запрещаю заниматься непотребством в моей спальне. Там могут заниматься сексом либо две девушки, либо я. Но никто иной. Ладно брат глупый, но не думал, что ты будешь настолько неблагодарной, чтобы пойти против моей просьбы. Значит, ты была там со мной, — как бы намекнул Сектар, за что она сейчас страдает.

— Может, уберётесь? — недовольно пробурчала Кая, поняв, о чем шла речь, но слушать это дальше было неприятно.

— Я назло тебе же, вредина ты такой, — она таки наступила болезненно ему на ногу и вырвалась из хватки.

Сектар снял магию в тот же момент, когда она сделала это. Громко прошипев, туманный приготовился вылить на неё новую порцию таких мыслей, о которых она даже не подозревала, но солнечная уже разговаривала с оборотнем. Голос Каи привлек ее внимание:

— А вы двое!.. Это что такое было вчера? Я, конечно, заподозрила, что тебе не хватает мужского внимания, когда ты пришла спросить совет, но чтобы Зак? — она строго воззрилась на лунную и медленно приблизилась к ней, неодобрительно качая головой. Наклонилась к самому ее уху, чтобы прошептать: — И как он? Слышала, звёздные знают толк в этом деле. Научишь меня потом паре штучек, которые он тебе покажет?

Улыбаясь ошарашенному лицу Каи, Валанди выпрямилась и снова обратила свой взор на брата Гина.

— Мы с тобой ещё не закончили, — она строго пригрозила ему пальчиком и направилась к выходу, чтобы пожаловаться Гинтару, может быть. Но решить этот вопрос нужно как-то.

А Кая уже за секунду приготовила такую тираду по поводу, что это не её дело, чтобы шла Валанди подальше со своими советами, но так и осталась сидеть, смотря на её спину выпученными глазами.

Сектар проводил глазами солнечную, бросил прощальный взгляд лунной и с гордым видом удалился из комнаты.

— Я не понял, чему она просила ее научить? — спросил Закнеыл после всего этого представления. Самыми наивными глазами, какие только могли быть, он взглянул на Каю.

— Разным… штукам… в плане интима, — буркнула лунная, отводя взгляд. А ей-то откуда знать, какие там штучки у звёздных? Один раз-то всего было. Отмахнув эти пошлые мысли, оборотень взволнованно взглянула на Зака. — Как ты себя чувствуешь?

— Жить буду, — коротко ответил Зак. Он потёр рукой лоб — вроде, не болит больше. — Рука только ноет, — кивнул он на неё, — но и это пройдет.

Он поднялся, усаживаясь позади Каи и обнял ее здоровой рукой, положил голову на плечо.

— Как думаешь, Гинтар снова попытается меня прикончить? — как-то обречённо спросил он. И цокнув языком, проворчал: — А я всё ещё не в лучшей форме.

— Думаю, что нет. Он не убийца и к драке в нормальном состоянии старается не прибегать вовсе, — Кая прижалась щекой к его щеке и как-то грустно посмотрела на пол. А ведь в какой-то степени Сек прав: а как бы они жили дальше, прячась от Гина? Ей и самой уже осточертело вечно от него прятаться без права коснуться Закнеыла. Но… и сейчас как-то при нём боязно это делать. — Я поговорю с ним. Всё объясню. Утром.

— Если придется, я надеру ему зад, — серьезно произнес звёздный. Он отстранился и повернул Каю к себе. — Ты моя, и мне плевать, что он об этом думает.

Одобрение Гинтара было важно для Зака, но он не собирался отказываться от Каи из-за него. Что и хотел донести до лунной.

— И думаешь, если ты с ним подерешься, я вдруг твоя стану? — повысила голос лунная, разозлившись на его слова. Но, испугавшись, что он мог обидеться, добавила: — Я и так уже твоя… Подожди! Это правда, что ты… Ну… — а если она это скажет, то может обидеть ещё больше. Но лунная переживала, ведь если Сек говорит правду, то звёздный себя терзал душевно… из-за её неосмотрительности. Чёрт, но и сказать смущалась, о чем выдал румянец. — Ты думаешь, что между нами было насильственно? Ну, та ночь…

Сначала Зак не понял, о чем она, и нахмурился, но когда до него дошло, стал ещё смурнее. Он опустил руку, державшую ее и отвернулся.

— Это ведь моя вина, — выдавил он. — Я нашел тот дурацкий кактус. Если бы не он… Нет, я знаю, что его действие давно закончилось, а ты все ещё не сбежала от меня при первой же возможности. И все равно я не хотел, чтобы первый раз для тебя был таким, но не смог остановиться.

— Дурак, Зак. Какой дурак, — улыбнулась Кая, теперь уже сама, взобравшись на кровать с ногами, обняла его сзади, кладя голову на плечо эльфа. — Сакодка дала мне забвенье от боли на целую ночь. И пусть у неё такой своеобразный побочный эффект, это был самый лучший эффект в моей жизни. Тем более… — улыбнувшись озорнее, Кая ощутимо, но не сказать, что очень больно, укусила его за шею, — я же житель лесов. Где, как не на природе заняться этим в первый раз?

— Но не в мертвых же землях, — возмутился Зак, но уже повеселел от её слов. Повернувшись боком, он обнял ее здоровой рукой и крепко прижал к себе, вдыхая запах ее волос. — Мне нравится, когда ты так выглядишь, почаще надевай это платье.

На душе его стало чуточку спокойнее, но Закнеыл ещё думал, что разговор с Гинтаром всё-таки состоится, и он будет не из лёгких

— Но оно жутко неудобное, — буркнула лунная и, воспользовавшись таким удобным положением, вырвалась из хватки, но только затем, чтобы лечь головой на его колени и всматриваться в черты лица, которые, казалось бы, уже давно изучены. Но изучена была лишь внешность, и мысль об этом спрятала улыбку Каи. — Я, наверное, сильно расстрою тебя, начав этот разговор, но мне интересно, каким ты был звездным. Что делал, что любил? Ведь ты первый из своей расы, которого я увидела, но знаю о вас лишь слухи. Расскажи мне о своём прошлом.

Она подняла руку и тыльной стороной погладила напряженную от её слов щеку, как бы говоря: «Услышанное мною все равно ничего не изменит».

— Но если ты не хочешь вспоминать, то не отвечай. Я смогу жить и без правды, — тихо добавила она. Нет, не сможет. Уж слишком сильно было это любопытство. На задворках сознания скользнула мысль просить Сектара показать, но мысль была такой мимолетной, что Кая не успела за неё схватиться.

— Тебе тоже может не понравиться, что ты услышишь, — предупредил он ее.

Закнеыл все рассказал, без кровавых подробностей конечно. Ну, и без деталей. Рассказ получился сильно урезан, но он не хотел, чтобы Кая слышала всю ту грязь. Особенно умолчал в том, что касалось Ливафейн и его отношений с ней. Не забыл упомянуть академию и соперничество с уже бывшим палачом, и ту злополучную ночь, когда они нашли клан солнечных. Потом было ещё пятьдесят лет скитаний по безлюдной местности, и только последние сорок лет Закнеыл рискнул пойти в города. Там-то он и услышал о Сильверсане и направился к нему, когда их настигло пророчество.

Кая слушала молча, и это не нравилось. Что именно? Она не могла не понять, что Закнеыл её слишком уж оберегает… в обычном разговоре. Черт возьми, она оборотень! Она жрёт сырое мясо и ежедневно убивает себе оленей, зайцев и птиц. То, как он избегает подробностей, уж очень не нравилось. Он сейчас к ней отнесся… то ли как к человеку, то ли как к какой-то неженке. Все чувства Каи немедленно отразилось на ней, но она молчала. То, что он делится с ней, уже о чем-то да говорит.

— А кто такая Ливафейн? — словно прочитала его мысли Кая, но решила сделать вопреки его желанию, хотела услышать о ней. Раз не желал говорить о страшных вещах, так может, о прекрасных? Неспроста же Сектар, просматривая его мысли, упомянул это имя. Значит… оно важно?

— Мы с ней были… любовниками, — нехотя он все же пояснил. — Быть любовницей принца считалось почетным делом, каждая вторая молодая звёздная мечтала стать моей, но Ливафейн умело убирала конкуренток. Когда я понял, куда пропадала любая эльфийка, недвусмысленно посмотревшая на меня, мне это только польстило. Она делала так, чтобы я не видел никого, кроме нее, и я действительно никого не замечал. Мы проводили время, доставляя друг другу удовольствие, и я бы даже назвал это некой формой эмоциональной близости, — он поморщился, вспоминая звёздную. — Конечно, она не стала бы моей женой — я не мог выбирать себе пару, наш род пристально следит за чистотой крови — но она умело извлекала пользу для себя из наших отношений, быстро поднимаясь по иерархии. В итоге она стала высшей жрицей.

И кто её за язык дергал? Но с другой стороны… Кая подумала, а готова ли она своих конкуренток убирать? Были бы они у неё… Хотя нет! Как же вчера выбесило видеть, что Закнеыл держал руку Валанди, а не её! Да, в тот момент Кая очень возжелала прикончить солнечную. И Зака. Ибо нечего! Он до сих пор за это не извинился, а вспомнив об этом, Кая поняла, что всё еще достаточно зла на него. Обида до сих пор неприятно царапала сердце. И представлять, как он жестко берёт себе подобную, ей было не просто противно — это гневало, злило… Возможно, эти эмоции даже отразились на лице лунной, но она постаралась немедленно разгладить их, ляпнув первое, что пришло в голову:

— Значит, я теперь любовница принца… — Кая не договорила. Да нет. Какая из неё любовница? Нету ничего. Но звучало это очень красиво, и даже как-то внутри оборотень почувствовала некую гордость, важность. Ну и что, что принц уже не принц? Зато по крови, а её уже ничем не смоешь. И что ему сказать на эту историю? Да в общем-то нечего. — Ясно. Спасибо, что рассказал.

— Ты куда больше, чем просто любовница, — он опустил голову ниже и завис над ней, что черные волосы, выбившись из-за уха, щекотали щёчки и нос лунной. — Больше нет никакого принца, тот звёздный умер на глазах у Валанди. Я больше не подчиняюсь традициям и законам своей расы. Они не знают, что такое дружба, симпатия и любовь, а я знаю, — он нежно провел ладонью по её щеке, обвел пальцами губы, а после нырнул рукой в волосы, приподнимая голову Каи за затылок, чтобы поцеловать.

Ну вот надо было ему Валанди вспомнить! Вот просто необходимо! Но уровень агрессии оборотня быстро снизился. И от его слов, которые так тепло обволокли душу, и его волосы… Кая любила его волосы. Наверное, из-за их длины и непривычного черного цвета, но вот трогать их, когда они так щекочат, попробуй тут злиться дальше.

— Не-а, — скорее игриво шепнула Кая в свою руку, которая так неожиданно стала преградой на пути к её губам. — Я на тебя всё ещё злюсь.

— Я знаю, как это исправить, — лукаво улыбнулся Зак, и в его глазах сверкнул озорной огонек, выдавая себя красным блеском.

Выпрямившись, он осторожно поднял Каю с колен, заставляя ее принять сидячее положение. Одну руку положил ей на талию, вторую пропустил под коленями, чуть скривившись, когда пришлось напрячь больное плечо, и встал вместе с ней. Не обращая внимания на ее возмущение, понес ее к стене, где ещё вчера приметил за тяжёлыми шторами выход на балкон.

— Эй, ай! Что ты… Немедленно отпусти! Закнаэл, плечо! Дурак, немедленно!..

А самой-то нравилось. Вцепилась в его шею, прижалась и только голосила, но не предприняла ни одной попытки слезть. Можно, конечно, списать на то, что она боялась сделать ему больно, но… Мы-то знаем.

Только оказавшись за дверью, он поставил ее на пол и, снова обняв сбоку, прижал к себе и указал вдаль, где восходящее солнце окрашивало небо в диковинные цвета.

Отсюда не было видно моря или берега. Да и не так высоко, но лучи солнца проходили сквозь необычные деревья, окрашивали их края и заставляли светиться. Небо раскрасилось в самые разнообразные цвета, и Кая просто несколько минут молча и завороженно смотрела вдаль.

Он помнит. Только мысль о том, что Зак помнит, как ей это понравилось в первый раз, заставило сердце биться так быстро, как только возможно. От переизбытка эмоций на мгновенье даже спёрло дыхание, а тело прижалось к Закнеылу сильнее.

Вернулась в реальность, только когда цвета поблекли, а солнце слепило глаза. Нет, нечестно будет, если такими действиями он будет вечно оказываться победителем. Но она ему была благодарна. Даже за это банальное «потому что помнит».

— Но ты даже не знаешь, за что я злюсь, — прошептала лунная, повернувшись к Закнеылу лицом и облокотившись о перила, зазывающе выпятила грудь. Не специально, честно! — Но так уж и быть, я тебя прощу, если простишь мне все сорок с чем-то неправильных имён.

— Всегда называй меня неправильно, — он тоже облокотился о перила, положив руки с двух сторон от лунной, тем самым беря ее в кольцо. Медленно приближая свое лицо к ее, продолжил говорить: — Разве не это я тебе сказал после встречи с двойником?

Его взгляд упал на открытое декольте платья, на ямочку между грудями, что так и просила прикоснуться к ней губами. Поддаваясь этому зову, Зак нагнулся сначала к шейке Каи, затем проследовал к ее ключице, одновременно кладя руки на талию и заставляя поглаживаниями ее выгибаться сильнее. Он таки нырнул в углубление, выводя языком кружочки то на одной груди, то на другой.

— Но тренироваться ты у меня все равно будешь, — усмехнулся звёздный, отрываясь от ласк.

Не давая возможности ответить, он накрыл ее губы своими, тут же проник языком в приоткрывшийся возмущённый ротик. А что? Сама же просила не замечать её попытки отказа. И пока она не успела опомниться, его руки скользнули ей на бедра, чтобы подсадить на перила. Крепко прижимая ее к себе, он ни за что не позволит ей свалиться.

Вскрикнув от неожиданности в его рот, Кая прижалась к нему, обхватывая ногами тело звёздного, но не думала о том, что делает, просто было страшно упасть. Ей не позволяли что-то сказать в ответ — просто грубо заткнули рот. Грубо, но так приятно… И снова даже как-то долгожданно чувствуя Закнеыла между своих ног, пусть лишь живот, но как это возбуждало. Эльфийка выгибалась от каждого его прикосновения, терлась грудью о грудь, углубляя поцелуй, рискуя исследователь каждый его уголок, нагло отказывая его языку в контакте. Дразня, при этом сводя саму себя с ума, Кая зарылась пальцами в его волосы, и пока ещё какая-то долька сознания присутствовала, оторвала лицо Зака от себя, жарко шепча в губы:

— Внизу слуги, нас могут увидеть. И Гин… он может войти.

И вот то самое «нет», о котором она говорила. Нет там никого, но намерения Закнеыла были ясны, и Кая взволнованно посмотрела на его лицо, ища остатки сознания в его глазах. Но тело просило о продолжении, забыв, что его рука серьёзно ранена, что ему вообще-то отдых положен! Нет, отказывалась понимать. Внизу от трения с его животом стало мокро, как-то неприятно, но горячо, будоражаще. Да и всё это утро было пропитано каким-то знойным жаром.

— Закнеыл… — зачем-то сказала она. Просила ли опродолжении? Или пыталась дозваться до него, заставить поверить в своё «нет».

— Нет, — шикнул он и укусил в шею в наказание. И пусть понимает это «нет», как хочет.

И снова с ее уст сорвалось правильное имя, и звук его возбуждал ещё сильнее. Здоровой рукой он сжимал лунную за талию, удерживая в шатком положении, а больную не мог поднять высоко, поэтому водил ей по бедрам, задирая подол все выше. Хотелось больше исследовать ее тело, но было слишком опасно здесь, на такой высоте. К тому же Закнеыл желал упираться сейчас низом живота в жаркое лоно Каи, а не в эти деревянные перила, поэтому, сделав усилие, он приподнял и спустился с ней на прохладный пол. Холодный мрамор обжёг девичью спину, но Зак согревал горячими поцелуями, разогревал тело жгучими прикосновениями.

— Но он правда… Ах… — эльфийка сжалась от холода, прижимаясь к звёздному, ища в его теле защиту от этого пола, греясь о его губы и горячую грудь. Только сейчас Кая поняла всю прелесть платьев — его даже не нужно было снимать — подол задрался и уже лежал на животе, открывая Заку её неконтролируемые ножки, которые невольно согнулись в коленях и старались дать партнёру больше свободы, раздвигаясь шире настолько, насколько позволяла растяжка. — Он может…

Но лунная всё не унималась. Сейчас даже пугала не связь, а факт того, где они это делали. Комната Гинатара — как это было отвратительно с её стороны заняться любовью в комнате того, кто готов был вчера порвать обоих за эту любовь. Стыдно. И этот стыд вступил в настоящую битву с Закнеылом; с тем, как он возбуждал, отгонял эти неприятные мысли. «Да, шейку… Целуй, кусай, сильнее, больнее! Да, вот так…»

— Зак, не здесь… — почти бесшумно взмолилась оборотень. Не здесь и не сейчас, когда звёздному приходилось опираться о больную руку. У самой ничего не болело, но словно кто-то внедрил иллюзию того, что это не его, а её рука ранена. И это ей было больно.

— Здесь, — он потянул ее сосок (и когда успел растянуть ворот до такой степени?), — и здесь, — вернулся к шее, чтобы ее облизать по направлению вверх и укусить за мочку уха после, — а ещё здесь, — Зак впился в губы, которые то и дело пытались отказать, за что он их кусал и оттягивал. — И здесь могу войти только я.

На этих словах он проник внутрь Каи. Осторожно, как будто делал это в первый раз с ней, но настойчиво продвигаясь на всю длину. Сколько усилий ему стоило сделать именно так, и где он их только нашел? Она такая тугая там! У Зака просто мутнело перед глазами от удовольствия находиться в ней. Но он сдерживал себя и внимательно наблюдал за состоянием партнёрши. А так хотелось жёстко взять ее… Она спрашивала о том, каким он был звёздным? Показать это на ней… Но не сейчас.

Его слова вскружили голову, лунная уже не помнила, что хотела сказать, отказать ли собиралась? Что-то там… Нет, ничего не было. Его слова. Только он. И страшные мысли, что она его собственность, такие дикие и ненормальные, но, чёрт возьми, почему от них кружилась голова, почему понимание этого прожигало душу, но это была приятная смерть от самых прекрасных поцелуев и движений.

Увы, реальность напомнила Кае, что это происходило уже без сакодки и без болей, которые заглушали всё остальное. Она больно вцепилась в его плечо и сжалась от вхождения. Почему теперь-то это неприятно и болезненно? Почему, если это было не впервые? Он смотрел на неё, жёг внимательным, но всё ещё заботливым взглядом, и это помогло Кае успокоиться, попытаться думать о тех горящих местах, до которых касались его губы.

Она привыкала. Звёздный был терпеливым, давал ей свободу действий, за что словно в аду горел — лунная была слишком медленная, сликшом неуверенная, не желая хотя бы немного потерпеть боль. Сантиметр за сантиметром она двигалась сама, привыкала, и как только колкость уходила, она прикусывала губу и с таким блаженным видом запрокидывала голову, подставляя Заку свою шейку, требуя новых касаний, чтобы он вновь возбудил её. И так раз за разом, пока сама она не стала смотреть на него с тем желанием, с каким смотрела тогда, под травой. Но теперь… это было искреннее желание.

Хотела, чтобы ему передалось, как ей стало хорошо; почему-то было чувство, что приятно было только ей, а он сам лишь работал на её благо. Хотелось ответить, но лунная просто не знала как. Неумело, даже как-то забавно она то и дело приподнималась на локтях, покрывая его губы жаркими поцелуями, кусала их и шею, копируя его действия, но сама сходила от этого с ума.

Когда Зак почувствовал, что Кая перестала сжиматься, задвигался сам. Ему нравились эти её неуклюжие движения. Да, она не Ливафейн — та была настоящей жрицей любви — но с этой неумелой дикаркой ему было намного приятнее, а остальному научится.

Он посмотрел в лицо Каи, и оно тут же смыло все остальные образы. Даже не верится, что он когда-то мог желать кого-то другого. Для него существовала только одна женщина, и она была сейчас под ним, в его власти. И он закрепит свое право владеть ей. Толкнувшись сильнее, Зак принялся наращивать темп. Его движения становились грубее, он перестал заботиться, что Кае, должно быть, больно от каменного пола. Но сам того не осознавая, старался защитить ее и от этого. Прожигая ее багровым взглядом, он просунул руки ей под лопатками и обхватил плечи снизу. Таким образом сделал своеобразную преграду, чтобы при толчке ее тело не так сильно отталкивало. И устроившись так, Зак с удвоенным рвением задвигался, помогая себе руками, будто насаживал девушку на себя. От этого его член проникал ещё глубже, и казалось, что он продолжал увеличиваться.

— Закнеыл, — томно позвала его оборотень. Могло показаться, что она как бы в порыве страсти зовёт его, но она хотела просить медленнее. Не привыкший организм не мог позволить терпеть такое, было больно, неприятно, но… что-то в этом было.

Вместо того, чтобы вскрикнуть, просить, дать понять, что ей не нравится, Кая вцепилась ему в плечи не ногтями — когти зверя от переизбытка чувств вонзились в его плечи, разрывая рубаху и кожу. И запах крови ударил в нос, придавая сексу что-то новое, что-то неправильное и дикое, но такое приятное.

— Больно… — таки выговорила… нет, прорычала Кая, но отчего же она сама не останавливалась? Не может. Нравится! Нравится дикость, нравится боль, которая была терпимой, и которая мешалась со вкусом крови, животного секса. Ненормального для всех, но нормального для них.

— Мне тоже, — прошептал Зак, и с его губ сорвался стон, когда его и так раненому плечу стало ещё больнее. Но запах крови и его пьянил, вызывая на поверхность саму сущность звёздного.

Нет, нельзя, он и так уже сделал ей больно, но как же хотелось! Одна мысль, что он закинет ее ноги себе на плечи или перевернет ее и возьмёт сзади по-звериному, подводила его к концу. Гоня эти мысли подальше, Зак пообещал себе, что обязательно попробует с ней всё, постепенно.

Закнеыл уже не мог остановить заданного темпа, но постарался заглушить эту боль страстными поцелуями, горячим шепотом ее имени на ушко. Ещё немного и он не выдержит.

Кая зажмурилась не то от ощущений, не то от того, что ей стало странно приятно. Лунная возвращала ему эту боль через укусы, но его все же услышала… Будто ладонь ошпарили — она тут же убралась от больной руки, и, не зная, куда деть, Кая запрокинула её за голову, царапая мрамор, создавая неприятные звуки, которые сама же заглушала рыками, даже стонами, то и дело сменяющими друг друга.

Приподнявшись, партнёрша жадно стала слизывать кровь, непонятно какими порывами ведомая. Она просто хотела. Это её добыча, а она — его. И делают они друг с другом, что хотят. Как нежности превратились во всё это — для Каи осталось загадкой. Она заметила его красные зрачки, которые вроде для неё были обычными, родными, но сейчас они были какими-то… нездоровыми, страшными. Наверное, только сейчас пришло это осознание — над ней был звездный эльф — один из садистов и убийц, чьи черты он глубоко прятал внутри себя. Но он был им, и Закнеыл показывал Кае себя настоящего. Было ли страшно? Нет. Она просто приняла его таким. Да, звёздный, но этот звёздный — её мужчина, такой же зверь, хоть и не оборотень. Лунная, как бы говоря это, переместила руку с его плеча на затылок, сильно сжимая волосы в кулак и запрокидывая голову Закнеыла, дабы впиться в его шею страстным поцелуем, оставляя яркую отметину, украшенную царапинами от клыков. Не клеймо, но этот знак, что он принадлежит ей, Кая готова была оставлять каждый день. Назло Гинтару, на зависть этой Ливафейн. Закнеыл слишком резко дернулся вперёд, может, из-за протеста столь грубому действию, а может, понимая и одобряя это. И толчок тот стал для Каи последним шагом в волны удовольствия.

Оргазм лунной был неожиданным и сильнее, чем все оргазмы той ночи вместе взятые. Она вонзила когти в свою ладонь, пронзая кожу; ноги оборотня резко обняли эльфа за спину и толчком прижали к себе, заставляя проникнуть до самого конца. Кажется, Кая что-то выкрикнула, но сама не поняла что. Все было сконцентрировано на том, как мышцы пульсируют, сжимая его член; как запах крови бьёт не меньше, чем пульсация по всему телу. И боль от оргазма. Такая странная, длительная, мощная… Да, идеальный экстаз.

Все слилось воедино: ее стоны, содрогание тела и то, как плотно она прижалась. Закнеыл, как мог, держался, но его выдержку добил болезненный поцелуй в шею. Он подался вперёд, и в этот момент она сама сжала ногами его так плотно, а когда ее внутренние мышцы сократились, он кончил следом за ней, замирая, наслаждаясь сладостными мгновениями. Это было прекрасное, лучшее — а ему есть с чем сравнивать.

Что с ним сотворила эта девчонка? Он не собирался заходить так далеко, по крайней мере в комнате Гинтара, из уважения к нему, но в итоге она вытащила на свет глубоко запрятанные инстинкты.

Выходить из нее было подобно мучению. Трение о стенки все ещё чувствительного члена вызывало дрожь, и у него даже перехватило дыхание. Наконец выдохнув, он лег рядом на бок, и подложив руку под голову, уставился на Каю. Она была великолепна: с блёстками пота на теле, часто вздымающейся грудью. По мере разглядывания он поправлял платье на ней. Наверное, надо что-то сказать, но зачем слова, когда тело уже все показало само?

Кая медленно повернула к нему голову, и первое, на что упал взгляд — его плечи. Когда наступил холод, ведь больше никто, подобно одеялу, не накрывал её, мозги стали вставать на место. И знаете… стало стыдно. Нет, даже не за плечи, хоть за них ей было особенно неприятно. А то, во что она превратилась в эти минуты. Это вообще была не лунная. И будь то полнолуние, она бы поняла свой порыв, но… Почему желала сделать ему больно? Почему так голову снесло? И ведь не понимала, что это могло даже понравиться.

— Прости, — виновато прошептала она, поднимаясь на дрожащих руках и, возвышаясь над ним, виновато опустила голову и поцеловала ранку на плече. — Не знаю, что на меня нашло… Я сейчас перевяжу, — и она приготовилась вскочить.

— Подожди, — он успел схватить ее за руку и притянул обратно к себе, прижимая к груди и зарываясь носом в шейку. — Посиди так ещё минутку.

Не хотел, чтобы этот чудесный миг заканчивался. Желал ощущать ее как можно дольше, как будто сейчас она встанет и упархнет, как бабочка.

— В следующий раз точно идём на тренировку — ту, что с мечами, — отвесил едкий комментарий Зак, отстраняясь.

— А это-то сейчас причем?

Но с ним всё равно осталась. Тем более лишние движения отдались резкой болью внизу живота. Даже нет… неприятным жжением. Лунная этого никак не показала, лишь переместилась на его грудь, кладя голову в область сердца и вымученно наблюдала за ним, играя пальчиками с волосами… правда, только кровью их пачкала, но это уже неважно.

— Да так, в голову пришло, что, если мы продолжим в том же духе, я могу причинить тебе вред, — с грустной улыбкой произнес звёздный. — Очень больно было?

Он нежно провел рукой по лицу Каи и опустил её вниз, гладя животик.

— Глупый вопрос. Это я ведь тебе кровь пустила. Да и мне… даже понравилось, — ещё никогда ей не было стыдно что-либо признавать, как вот это. — Это… ненормально, да?

Но Кая не успела услышать ответ, не успела накрыть ладонью его. Пара, увлеченная друг другом, не услышала шаги за дверью, и в эту же секунду она распахнулась, громко ударяясь ручкой о стену. В дверном проёме стоял Гинтар. Он был зол. Нет, это слишком слабое слово. В бешенстве? Уже похоже. Это не отражалось на его лице — был холоден и непроницаем, но энергия, витающая вокруг него была именно гневом.

— Я надеюсь, ваша совесть не позволит вам продолжить это делать в моей комнате?

Туманный шёл сюда с одной целью — пока что просто извиниться перед Закнеылом за то, что не смог себя контролировать. Но когда услышал стоны… Если бы Сектар не поработал с ним — убил пару на месте. Обоих. И лишь из-за того же уважения и всё ещё сохранившегося в нём такта не позволил прервать процесс. И как дурак, сидел, слушал их, злился и ждал.

— Закнеыл, я могу с тобой поговорить, или ты осмелишься продолжить?

Звёздный подорвался в тот же момент. Как ужаленный подскочил и, оказавшись на ногах, выпрямился по струнке. Как нашкодивший ребенок. Сообразив, что тем самым грубо отпихнул Каю, с извинениями помог ей подняться. Но все же строгий взгляд туманного выдержал.

— Мечи мне понадобятся? — просто спросил он. И чтобы Кая снова не встала между ними, силой завел ее себе за спину.

Гинтар видел, как морщилась оборотень. Он видел кровь на плечах Закнеыла. И, кончено, для нормального эльфа это всё выглядело двусмысленно. К счастью, в его голове не успела родиться мысль об изнасиловании (после происшествия с Валанди в Мутных горах о звёздных он уже не мог думать иначе) — сразу за ним материализовался Сектар и, отпихнув брата, вошел в комнату:

— Не переживай, это по обоюдному согласию.

— Гинтар, никаких драк, — попыталась таки выйти из-за спины звёздного Кая, но на её плечо легла рука Сека, и она тут же почувствовала некое облегчение внизу.

— Если ты не дашь им разобраться, это будет преследовать вас до конца пути, — спокойно сказал младший и, отодвинув лунную от Закнеыла подальше к кровати, кинул головой, мол всё хорошо. Но кому? Заку, чтобы не беспокоился о Кае, или Гину, что доверяет ему этот разговор.

— Нет, не понадобятся, — ответил на вопрос Гинтар и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты. Он знал, что тот за ним пойдёт. И Зак пошёл. Последнее, что они слышали, это слова Сектара оборотню:

— Девочка, головой-то надо думать. Заниматься сексом второй раз так грубо и с партнёром, который настолько больше тебя — это может иметь нехорошие последствия. Если ты чувствуешь что-то не то — скажи ему. Нечего терпеть и переходить за грань.

То ли на случай плохой защиты Сектара, то ли просто хотел, чтобы слышали все финал этой истории, Гинтар просто вышел из комнаты и закрыл дверь. Лунная с её слухом всё слышала. Да и не подумал Гинтар закрыть дверь в комнату, где отдыхала Валанди. Повернувшись к Закнеылу, Гинтар сложил руки на груди и посмотрел на него, как туманные смотрели на всю тройку — никак.

— Я против этого. И хочу, чтобы ты отошёл.

— Гинтар, я уважаю твое мнение, — Закнеыл встал напротив него. Он не принимал защитную стойку, но был настороже, потому что-то, что он собирался сказать, наверняка не понравится Гинтару, — но в этом вопросе оно не имеет значения. Прости, что не сказали раньше. Мы знали, что ты не одобришь это. Но это случилось, так что прими или смирись.

Не хотел грубить, но иначе не знал, как сказать.

— Да, я звёздный, — выплюнул он эти слова, — и со мной всегда опасно, независимо откуда придет угроза. Себя я научился сдерживать, а от других буду защищать Каю до последнего вздоха.

Понимал, что слова его звучат неубедительно. Но отступаться Зак не намерен, он докажет Гину, что достоин сопровождать Каю на всем жизненном пути.

— Ты меня неделю назад спрашивал, что чувствуешь, когда влюблен, — в тон ему ответил туманный. — Что даёт мне право предполагать, что ты даже её не любишь. Об этом не спрашивают, если любовь есть. Ты её уже чувствуешь и сам понимаешь, что это оно. С чего вдруг это вспыхнуло? После того, о чем мне сказал Сектар? Тогда это не любовь, Закнеыл. Это страсть и не более того. Она сгорит, и пеплом станешь не ты, а Кая. Хватит с неё разочарований в мужчинах.

И всё же младший брат действительно на него повлиял — говорил Гинтар хоть и резко, но всё же спокойно, и поза его не была показателем желания напасть, не сгущался воздух и не электризовался от магии. И Гин не хотел отступать. Он был уверен в своих словах, он думал о них, когда Валанди вернулась из комнаты Каи (Гин не стал спрашивать, что она там делала).

— Да, спрашивал… Для того, чтобы удостовериться, что я чувствую к ней именно это. Как я мог понять, что это любовь, если я никогда не знал ее? У звездных даже слова такого нет, — выдохнув, Зак продолжил. — Я много думал об этом и могу заверить тебя, что это не мимолётное увлечение. А разочаровываешь здесь её пока только ты. Когда ты перестал замечать, что с ней не все в порядке?

«О чем он?» — хотел спросить, но это он тут играет роль старшего братика! И ему задавать вопросы!

— Мы сейчас говорим о тебе. Зачем тебе она? Я буду требовать, чтобы она была счастлива, но что ты ей можешь дать? Только не говори мне, что счастье может быть и в лесу под кустиками. Я хочу, чтобы у неё была крыша над головой, чтобы она ни в чем не нуждалась. Ты можешь ей это дать? — конечно, Гину ничего не стоило просто давить на то, что Закнеыл её не любит, но смысл, если звёздный будет петь одну и ту же песню? — Кая ненамного старше Валанди, зачем тебе этот ребёнок?

— Пищу она добывает лучше нас всех вместе взятых, а крыша над головой — не всегда счастье, иначе почему ты ушел из дома? Я не богат, но серебряники в кармане найдутся. Покинув дом, чтобы изменить свою жизнь, я потерял все. И Кая — первое сокровище, которое я нашел здесь, — он искренне пытался донести до Гина, что у него серьезные намерения.

Да, он не мог предложить ей ничего, кроме самого себя. Он устал, устал быть один все время. Зак хотел иметь близкого, с которым может поделиться переживаниями, и который сможет его понять. Он помотал головой из стороны в сторону, осознавая, что Гинтар просто не хочет отпускать от себя подругу, ему ничего не объяснишь.

— Кая давно не ребенок. Изгнанник просто не выживет, если будет смотреть на мир как ребенок.

Нет, он правда готов был отдать Каю, но лишь тому, кому сам будет доверять на все сто процентов. И кто, по его мнению, действительно сделает её жизнь счастливее. Пока что, если уж не под первое, то под второе Закнеыл не подходил.

— Ты ведь о ней ничего не знаешь, — грустно усмехнулся туманный. — Жизнь ставлю на кон, но она тебе даже ничего не рассказала о себе.

И Гинтар не мог отделаться от мысли, что Закнеыл всё-таки в ней увидел лишь симпотичную мордашку. А как он отреагирует, если оборотень в порыве злости оцарапает его? С Гином был неудачный опыт, но он принял это. А звёздный готов будет терпеть такое обращение? Нет, Зак ей ничего не сделает — Гинтар верил в это, но… Сам не знал, но он искал причины!

— Когда-нибудь ты услышишь, что она убила нескольких оборотней из своей стаи, которые к ней зла не питали. Просто так. Хотела пробить путь к власти. И ты примешь это? Для тебя это будет номальным?

— Посмотри на меня, — невесело усмехнулся Зак. — Кого ты видишь? Ты знаешь мою историю. Думаешь, после того, что я творил, могу упрекать кого-то другого? Но это все в прошлом, и пусть там и остаётся.

— Я смотрю на тебя, Закнеыл. И ищу хотя бы одну причину, которая убедит меня в том, что ты достоин её, — грустно ответил Гин.

***

В это время в особняк вошли истинные хозяева. Майнсет был зол и недоволен. Он всю дорогу держал раздражение в себе, и стоило слуге закрыть за ним дверь, как он взмахнул руками, выкрикивая:

— Проклятье!

— Успокойся, милый, — ласково привлекла его внимание жена. — Старейшину тоже можно понять.

— Нам выпал шанс сделать сказку былью, — не унимался супруг. — Мы можем заполучить могущество! А не иметь эти жалкие подачки магии.

— Майнсет, ты несправедлив. Мы — единственные, кто имеет магию. Даже морские эльфы не способны управлять водами, хоть там и живут. Нам повезло намного больше, чем другим.

— Но мне этого мало. Мы больше не могущественная раса, а подобие людей! — мужчина тяжело вздохнул, будто эти слова отняли его последние силы. Заринти подошла к супругу и, обхватив его лицо ладонями, заставила посмотреть на себя:

— Я не понимаю, почему ты переживаешь? Наши сыновья смогут. Гинтар сильный мальчик — он пройдёт испытание, а верность старейшине Сектара не будет поставлена под удар — он не даст поблажки брату на испытаниях. Неужели ты не доверяешь им?

— Я не доверяю этим пришедшим… — поморщился Майнсет, но выражение его лица заметно смягчилось, стоило заглянуть в прекрасные глаза жены. Он медленно опустился перед ней на колени и, перехватывая руки, поцеловал их. Да, он был высокомерным туманный эльфом; он был не последним эльфом у старейшины. Он был суров и воспитывал сыновей так же. Но в первую очередь он был влюбленным мужчиной, чья любовь не угасала со временем к этой прекрасной женщине. Готов был стоять только у её ног на коленях, только от неё он был готов терпеть любое унижение. Заринти… Прекрасная Заринти на зависть всем принадлежала именно ему, и была настоящей гордостью в доме Майнсета. — Это они не пройдут испытания.

— Ты слишком строг к ним, дорогой. Гинтар описывал оборотня как сильную и волевую женщину. Солнечная тоже дала понять, что, пусть и не по крови, является достойной принцессой Сильверсана. Звёздные в принципе не умеют проигрывать. Они пройдут испытания. А если нет, то один из них должен, а старейшине и этого достаточно.

— Может, ты и права, — совсем успокоился Майнсет. Бросив проходящему мимо слуге «Подай завтрак», Майнсет с неохотой отпустил руки жены, поднялся и предложил свой локоть, дабы сопроводить к сыновьям. — Ты сегодня была бесподобна.

— Да? Я боялась, ты будешь ругаться, что я позволила себе немного вольностей, начав спор со старейшиной.

— Ты же знаешь, тебе можно всё, любовь моя. Да и, надо признать, видеть лицо старейшины в этот момент мне было очень приятно. Однако… — эльф остановился, и лукавая искорка промелькнула в его серых глазах, — мне придётся тебя за это наказать.

— Отлично, — ярче улыбнулась жена и одарила мужа не менее ярким огоньком. — Значит, ты мне купишь такие же туфли и платье?

— Я уложу тебя на кровать и буду… Что? Заринти, подарки — это не наказание, — возмутился эльф. Супруга весело засмеялась и, надув губки, красивым голосом пробубнила:

— Но у этой солнечной такое красивое платье было. А туфли! И где она их только нашла? Майнсет, я хочу такие же!

— Ах, Заринти, — влюбленно проговорил супруг. Будет. Всё ей будет. И туфли отыщет, и платье сам сошьёт, и мир захватит. Всё для неё!

— Ты обещал! — подмигнула ему жена и, надев маску безразличия, пошла с мужем наверх.

Они сразу наткнулись на странную картину, где между комнат братьев стояла парочка эльфов и нехорошо друг на друга смотрела. Можно было услышать, как Майнсет хмыкнул, явно мысленно делая ставку на своего сына.

— Гинтар, оставь ты его уже. Это их личное дело… Вот черт! — Валанди выскочила из комнаты, потому что ей насточертел уже этот разговор, который ни к чему не вел, но увидев родителей Гина, она быстренько запрыгнула обратно и захлопнула дверь за собой.

Закнеыл, бедный, остался один противостоять семейству туманных.

Нехорошо отец посмотрел на эту пару. Он только хотел позвать младшего сына, как тот тут же вышел из комнаты старшего, где… Майнсет увидел Каю. Не в самом подобающем виде. Эльф поперхнулся от наглости этих «гостей», но чем раньше он даст им информацию, тем быстрее они выполнят то, что следует. И тем быстрее уберутся. С Гином было жалко расставаться — отец ещё тешил себя надеждами, что сын согласится на женитьбу и примет дело отца. Но… на его плечи сейчас возложена куда большая миссия.

— Старейшина согласился отдать пергамент с символами. Но только тому, кто пройдёт испытания на чистоту души.

— Что это? — нахмурился Гинтар и вопросительно посмотрел на брата. А тот с видом «я тут не при делах», присвистнул и отвернулся. — Ты знал?!

— Я узнал только к утру, но ваши величественные задницы либо спали, либо… — он бросил сухой взгляд на Закнеыла, но промолчал.

— Только не говорите, что это то испытание, которое для эльфов… — взволнованно спросил Гин отца, и на его испуг тот кивнул.

— Да, как наркотик.

— У старейшины есть свита из двенадцати сильнейших магов-эльфов, — как какой-то учитель заговорил Майнсет. Он стал ходить по холлу, смотря куда угодно, только не на двоих чужих эльфов. И кому, называется, рассказывал? — Но семь из них сильны именно в воздействии на разум. Они и проводят это испытание, которое так и называют: «Семь смертных грехов». Вас выведут из этой реальности. Вы забудете, кто вы и что вы, зачем живёте и что хотите. И эльфы будут вас соблазнять на грех. Как правило, один из десяти не покупается на это, но половина из испытуемых испытывают такое наслаждение, находясь в той реальности, что сходят с ума и молятся лишь о дне, когда вновь попадут в этот мир, — ненадолго замолчав, отец бросил суровый, но с примесью какой-то безумной гордости, взгляд на младшего сына. — В большинстве случаев именно Сектар сводит с ума.

Золотая макушка опять показалась из дверного проема, и оттуда же послышалось недовольное ворчание. Зак же с неприязнью взглянул на Сектара, понимая, что он ещё с ним встретится в этой неравной схватке.

— Старейшина будет готов вас принять в любое время, — продолжал глава семейства. — Гинтар, предупреди нас. Мы с твоей матерью хотели бы присутствовать.

И впервые в этих глазах промелькнула не то забота, не то сильное переживание. А Заринти… Она как-то странно смотрела на Закнеыла — глаза распахнуты, белки выпучены, и какая-то была не такая. Замерла, словно стояла в ужасе, но чего же ей бояться Закнеыла теперь?

— Отлично, чем скорее мы с этим покончим, тем лучше, — буркнул Зак. Хотел было уйти, но заметил этот странный взгляд. Он вопросительно посмотрел на нее, затем перевёл глаза на Гинтара, надеясь, что тот сможет объяснить, потому что интересоваться напрямую у его родителей не смел. Но и с Гином говорить сейчас не было возможности из-за их натянутых отношений.

Но Гинтар смотрел только на своего отца. Кажется, между ними даже происходил какой-то диалог — туманные не замечали странного поведения Заринти, но вот Сектар…

«Матушка?»

Она не ответила, но мгновенье — и её глаза уже смотрели на дверь в комнату старшего сына.

«Матушка, видение? О Гинтаре?»

«О звёздном, — прошептала она мысленно. В эту же секунду глаза женщины потеплели, и она оторвала их от двери, часто моргая, словно попала песчинка. Это произошло слишком быстро, вряд ли кто-то заметил, кроме тех, кто наблюдал за этим странным действием. — Грядёт беда. Ты передашь ему мои слова?»

А между тем Майнсет плотнее прижал к себе жену и с искренней брезгливостью посмотрел на Валанди.

— Как ты там сказала? Достойная принцесса Сильверсана? — фыркнул он, поворачивая жену спиной ко всем. — Очень достойная… Я вижу…

Гин намёк отца сразу понял, хоть и не догадывался, о чём тот говорил. Ясно дав понять, что думает о его словах, Гин встал между дверью в комнату Сектара и своим отцом. Не впечатлил. Совсем. Майнсет, не теряя достоинства перед сыновьями, пошёл прочь из этого крыла.

— Вот коз… какой хороший, предупредил нас, — чуть не оскорбила отца Гина Валанди, но вовремя остановилась, ведь нехорошо говорить так, он всё-таки отец ее возлюбленного. Но и вторую часть предложения произнесла точно неискренне.

Только когда глава семейства со своей женой скрылся из видимости, солнечная целиком вышла в коридор. Разборки ещё не закончились, напряжение продолжало витать в воздухе. Завидев внешний вид Каи, она догадались, что произошло, и из-за чего Гин так зол. Однако Валанди только улыбнулась. Она проскользнула мимо мужчин и обняла лунную одной рукой.

— Это ты ему плечи расцарапала? — с хитрой улыбкой спросила она. — Надо было спину, им такое нравится, — говорила Кае, а смотрела на Гинтара. — А ещё делай так… — она зашептала на ушко Кае, как сделать приятно Заку, но до тонкого слуха звёздного долетали обрывки фраз и заставляли краснеть, хотя по нему этого не видно было. В конце она закончила: — Уверяю тебя, после этого Зак будет носить тебя на руках.

Каю Валанди напугала. Во-первых, чего бы той помогать? Никогда же подругами не были. Уже второй раз лунная ожидала чего угодно, но никак не её советов или, напротив, просьб об этих советах. Каждый раз, когда солнечная приближалась, Кая мысленно готовила целую речь, а в итоге… стояла, как дура, не зная, что на это сказать. Да и вообще как-то было странно говорить на такие темы с кем-либо. Это же… личное, нет? Хотя, с другой стороны… Конечно, хотелось Закнеылу сделать приятное, а то только она получает, а он остаётся с кровавыми ранами. И хоть благодарность в глазах Каи была, но больше было смущения. И за то, что её следы после секса так открыто говорили о их похождениях. Наоборот, ей было стыдно и неловко. На лице, в отличие от звёздного, краснота выдала её с головой, и это не мог не заметить Гинтар.

— Валанди, не смей одобрять это! — он подошёл к ней и осторожно взяв под локоть, отодвинул от лунной, не забывая и ей выделить внимание: — А с тобой у меня тоже состоится серьёзный разговор!

— И ты думаешь, я тебя буду слушать? После всего, что ты сделал? — неловкость быстро сошла на нет, стоило услышать этот наглый голос. Оборотень видела, как пошатнулся Гинтар, будто бы от удара.

— Я шел, чтобы просить прощения… — хотел он было оправдаться за свой поступок вчерашним вечером, но Кая и рта ему не дала раскрыть:

— Ничто и никогда не загладит твою вину, Гин. Ты мне никто, чтобы выбирать спутника, ясно?

Вновь дёрнулся, но вместо виноватого вида он надел маску туманного, взглянув на Каю с таким безразличием, с такой холодностью. Могло показаться, что всё это время он играл какую-то роль. Но Кая знала — Гин был либо зол, либо её слова ударили по нему куда сильнее, чем того хотелось. Пусть так. Всё равно пути назад нет. Они уже никогда не станут прежними, и вряд ли их отношения смогут восстановиться после такой серьёзной раны.

— Кая! — тем временем Валанди прикрикнула на лунную. — Гинтар искренне о тебе переживает, не будь так строга к нему. Да, он немного переборщил с заботой, но он правда желает тебе лучшего.

— А я с солнечной согласен, — как бы между делом дал о себе знать Сек. Поймав взгляд Валанди, он сделал толчок бедрами в её сторону, не стесняясь показывать, что ее мысли сильно завели его. Черт, да он завидовал брату с такой женщиной! И наверное только сейчас до него дошло, что именно искал Гинтар в эльфйиках других рас. Это тебе не покорные туманные, которые будут молчать, терпеть, искать защиту на стороне, но сами никогда не способны за себя постоять. Взять ту же коллегу в кругу старейшин Махитраен — могущественная магичка, молодое дарование, второй после Сектара гений, как её величают другие, но если на неё совершится нападение толпой туманных мужчин — она ничего не сможет сделать. Не имеет права. И хоть вряд ли бы эльфы этой расы на такое решились, но факт остается фактом. Туманные эльфийки — безжизненные куклы по сравнению с девушкой Гинтара. Теперь Сектар готов был с гордостью говорить в будущем, что это — член его семьи. Не стыдно за такую женщину.

— Сектар! — рявкнул на него брат. — Держи свои шутки при себе!

— Ладно-ладно. Лучше скажите, когда вы будете готовы к испытаниям?

В этот момент солнечная себя чувствовала единственным скрепляющим компанию звеном. Она даже смогла примириться со звездным по просьбе Гинтара — ну, и Сектар в этом очень помог — а они решили устроить беспредел, поссорившись. Какая разница, кто с кем спит? Кае тоже не нравилось поначалу, что между Валанди и Гином завязались отношения, но теперь она успокоилась. Так чего же Гин возмущался сейчас? Да, звездный — не лучший выбор, но это же Зак!

— Да ладно тебе, твой братишка просто завидует, — пихнула Валанди под ребра Гинтара, когда он повысил голос на брата.

Она сразу сообразила, что младший туманный развеял свою пошлую магию, и тогда солнечная почувствовала, что между ними образовалась некая связь, можно сказать, в какой-то степени даже родственные отношения. По крайней мере Валанди воспринимала его уже почти как члена семьи. И даже подумывала подыскать ему хорошую подружку — была у нее на примете одна безбашенная девушка, хоть и человек. Но они совсем отвлеклись от темы…

— До нас еще кто-то проходил эти испытания? — серьезно спросил Зак.

— Множество раз, — ответил Сектар, пока Гин и Кая недобро сверлили глазами: Кая — Валанди, Гин — Каю. — Но как и сказал отец, пройти их трудно. Я не имею права рассказывать вам, что и кто будет показывать, и в какую реальность вы можете попасть. Ваша задача — не купиться на то, что мы вам показываем.

— Звучит просто… — сказала лунная.

— Да, просто, если знать, что ты в нереальности, — усмехнулся Сектар. — Но в том мире мы стираем вашу память. Есть только вы и грех, к которому вас попытаются склонить. Каждый из семи магов будет олицетворять грех. Это происходит в большом зале прямо перед старейшиной, но видеть другой мир будете только вы, — туманный эльф задумчиво обвёл каждого взглядом, будто сканировал. По крайней мере, Кае показалось, что он её стал раздевать. Не на физическом уровне. — Гинтар, как туманный, ты можешь попасться на гордыне. Лунная, тебя почти сто процентов победит гнев. Солнечная, ты алчная, а звёздный завистлив. Это ваши слабости, и вы должны научиться контролировать их прежде, чем пойти на испытания. На вашей стороне численность — старейшина готов отдать письмена, даже если пройдёт только один.

— Алчная?! — возмутилась Валанди. — Да я… Ну нет же… Правда, что ли?

Хотя, если подумать, не просто так она стала искательницей сокровищ. Пусть ей не нужно было золото, но она жаждала другого — приключений, опасностей, адреналина. А вот Закнеыл задумался на самом деле. Зависть… Наверное, так и есть. Он всегда наблюдал за жизнью обычных людей и эльфов, как они с легкостью могут общаться с другими, жить, не скрываясь. Именно этот грех подходил ему больше остальных. Как же с ним справиться? Сектар дал отличную подсказку им, и все равно, для Зака, он оставался врагом, которого нужно победить.

— Я бы дал тебе похоть, но из-за случившегося с тобой, ты уже не так… похотлива. Осторожна, что ли, — пожал плечами Сектар и вновь обвёл глазами эльфов. Он был доволен, что звёздный серьёзно отнёсся к его словам, в то время как лунная печально опустила голову. Она уже знала, что не пройдёт задание. Несколько лет понадобилось на то, чтобы вполовину усмирить зверя внутри себя. Больше не было столько времени. Гинтар же… Брат знал о своей проблеме, хотя он немного удивился, рассчитывая, что гнев будет его грехом. — Я так понимаю, прямо сейчас вы не готовы идти?

— А можешь нам ещё как-то помочь? — с надеждой спросила лунная.

— Я не имел права даже ваши слабые места говорить, — недовольный, что его работу не оценили, Сектар скрестил руки на груди и высокомерно взглянул на лунную. — Может, мне ещё за вас всё пройти?

— Ладно, ладно. Чего психовать-то?

— Думаю, Сек, нам всем нужно сначала привести себя в порядок и позавтракать, — решил за всех Гинтар. — а там… не знаю.

— Хорошо. Я распоряжусь, чтобы завтрак принесли в комнаты. Не стоит им вновь попадаться отцу на глаза.

— Согласен, — усмехнулся старший. — Никто не против такого плана?

— Конечно! Все лучше, чем… Э-э, просто лучше, — Валанди опять чуть было не ляпнула про их родителей гадость, но Сектар наверняка понял, что она хотела сказать. Хотя он должен был оценить, с каким старанием она пытается сдерживать себя в выражениях относительно их родичей.

Гинтар тоже все понял. И про отца он ведь услышал это недоговорённое обзывательство. И сейчас просто не мог не улыбнуться на её старания. Он понимал, как это сложно, правда. Но его улыбка тут же сошла на нет, когда рот открыл Закнеыл:

— Пожалуй, сначала посещу купальни, — согласился Зак. — Нужно смыть кровь и… — он посмотрел на Гинтара и заткнулся. Они так и не договорили, но выяснять отношения дальше при всех Закнеыл не хотел. Да и бесполезно это было. Тяжело вздохнув, он просто предпочел убраться из коридора.

— Я перевяжу тебя, — и уже пошла следом, как туманный успел схватить её за руку.

— Нет, ты за ним не пойдёшь.

— Да как ты смеешь?.. — поперхнулась от его наглости лунная. Да и Сектар, если честно, этого не ожидал.

— В купальнях есть слуги — они его перевяжут. Ты пойдёшь в другое крыло и приведешь себя в порядок там. А потом сядишь за медитацию.

— Что?! Но полнолуние!..

— Если есть хоть один шанс, что это поможет тебе пройти задание старейшины, уж лучше этим воспользоваться.

Кажется, тем самым Гинтар ясно дал понять, что пойдёт по иному пути — просто не будет оставлять их наедине. Могло показаться, что Сектар хотел прийти ей на помощь, но не стал этого делать. Просто младший принял то, что Гин ощущает её своей сестрой. А для туманных такое поведение — норма.

Но тут помощь пришла с неожиданной стороны. Валанди подхватила оборотня под руку, вставая между ней и Гинтаром.

— Я пойду с Каей, ты ведь не против? — она слишком мило улыбнулась, чтобы он не мог ей отказать. — Теперь я же могу переодеться во что-то более… привычное?

И подталкивая лунную, она пошла ко вторым купальням, лишь бы поскорее развести всех в разные стороны, чтобы они не сцепились снова. А по дороге придумывала, как можно сгладить ситуацию.

Гина такой вариант устраивал. Он проводил взглядом эльфиек, потом Закнеыла, и сам не заметил, как остался один на один с братом. Сектар долго сверлил старшего сверху вниз, а потом выдал:

— Придурок.

— Козёл.

========== 23. Семь грехов ==========

Комментарий к 23. Семь грехов

Глава получилась очень крупной, но мы не хотели разделять все испытания.

Постарались правильно передать все грехи. Если вдруг найдете косяк, скажите нам, пожалуйста! Приятного чтения)

Кая молчала до тех пор, пока не окунулась в воду, блаженно выдыхая — это был первый звук, который она издала за весь путь и переодевание. И как по дороге из ушей пар не пошёл, настолько она была зла. Вот Гинтар и узнал, а смысл? Он теперь лично будет следить за каждым её шагом?

Но тут глаза упали на входящую в воду обнаженную Валанди, и Кая едва заметно улыбнулась. Подождите, но у неё же был верный союзник!

— Мой вопрос прозвучит странно, но могу я тебя попросить держать Гина от нас с Заком подальше? — лунная очень сомневалась, что у Валанди с этим будут проблемы. Глупо не признать, но завести мужчину та умела… судя по советам, нашептанным на ушко.

— Именно этим я собиралась заняться, — улыбнулась в ответ солнечная. Она погрузилась в воду и счастливо вздохнула — наконец-то спокойствие. Вся эта ситуация изрядно вымотала ее, начиная с выходки Сектара и заканчивая пререканиями Закнеыла и Гинтара. Но была еще одна важная нерешенная проблема: — Ты же разбираешься в травах, сможешь приготовить лунный чай?

Валанди открыла глаза и пристально посмотрела на Каю, надеясь, что та понимала важность ее вопроса.

— Лунный? Лунный, лунный, лунный… Что-то знакомое, — Кая приложила затылок к бортику и громко выдохнула. В путешествии ей точно не приходилось таким заниматься, но раз знала, значит, знакомилась с этим чаем ещё в стае, но когда? Кажется, лунные эльфийки его часто готовили, чтобы… — Ой, — дошло до оборотня. А когда она подумала о своей связи с Заком, выкрикнула уже громче: — Ой!

Вот что было бы, если Валанди не напомнила о такой ма-а-аленькой детали? Не, рано или поздно Кая бы вспомнила. Точнее, уже когда было бы поздно. Свежи ещё были слухи в голове, что звёздные пожирали своих детей, несмотря на то, что Зак опроверг эти глупости. Ладно, мысль об этом скорее была нервной шуткой.

— Я приготовлю нам к вечеру… Тебе, — сразу поправила себя оборотень, но Валанди и так всё поняла. Стыдливо опустив голову, Кая, скрывая красноту на лице, погрузилась под воду, оставляя на поверхности лишь смущенные глаза.

— Ты правда хочешь быть с Заком? — вдруг спросила солнечная. — Если это так, я помогу. Но ты должна хорошо все обдумать. Он принц звездных, за ним охотятся в два раза больше, его будут гнать из большинства городов. Ты готова пойти за ним и разделить его судьбу?

Кая нахмурилась и нырнула под воду. Валанди уже подумала, что это было своего рода отказом от разговора, но когда лунная вынырнула, отвела взгляд от солнечной и серьёзно задумалась над ответом.

— У нас всё неплохо, — ну, если можно так выразиться. Они были вместе несколько дней, потом неделя врозь, и вот ещё один день. И всё время плаванья она хотела быть с ним. Может, искала замену Гинтару, его обществу. Но к этому добавлялосьещё и то, что он ей действительно нравился. Ещё в библиотеке, она помнила, как, когда он её спас от кольев, в нос ударил его запах. Сначала когда-то раздражающий, в тот день Кая иначе взглянула на него. Всего лишь запах, но для лунной он был очень важен, и лишь потом внешность. И пусть она была специфичной, непривычной. Но может, именно это и завлекло?

— А что мне ещё остаётся? — усмехнулась оборотень. Слова прозвучали двусмысленно, будто она с ним из-за жалости к себе и безнадёжности, но это не так. — Я тоже стараюсь не светиться в городах. И на одном месте мне сидеть нельзя, так что… будем бежать от всех вместе, — Кая попыталась улыбнуться, но как-то грустно. Бежать, бежать… Только это им остаётся. Что ж, зато теперь в этом не одиноки. Ответив на вопрос Валанди, оборотень решила, что надо бы свернуть на более позитивную тему. Она что-то там говорила о помощи? Ну-ну, и что же скажет опытная эльфийка? — А… помимо того… — но она не подумала, что так некомфортно будет спрашивать об этом, — что ты говорила мне… Что ещё может понравиться мужчинам?

— Честно говоря, даже не знаю, что может понравиться звездному. Опыт общения с ними у меня не очень хороший, — Валанди задумалась, и ее лицо просветлело. С улыбкой на устах она произнесла: — Был у меня один мужчина — только Гинтару не говори — он с ума сходил от того, что его топчут. Прям упрашивал, чтобы я на него наступила. Это был самый странный случай, который мне встречался. На самом деле опыта у меня не так много в этом плане. Я училась соблазнять мужчин, не доводя до постели.

В отличие от лунной, Валанди говорила о таких вещах без тени стеснения. Для нее это было то же самое, что обсудить наряд на вечер.

— Кстати, как тебе родители Гина? Я убить их готова, держусь только из-за него. Хотя Сектар оказался не таким уж плохим. Хороший парень, хоть и пытается показать себя плохишом.

Кае до конца казалось, что она не поняла смысла. Может, какой-то вид «топтания» вроде массажа? Но как только Валанди стала разъяснять, до неё дошло. Это как, если бы женщина была… «главной»? Совсем-совсем главной? Для неё это, конечно, было очень странным, но… звёздные грубые. Интересно, а Закнеыл такое пробовал? И понравилось ли ему? Ей-то ничего не стоит по нему походить. По крайней мере, спину расцарапать она ему боялась — вон до чего плечи довела.

И хоть ей было очень интересно продолжить, пусть и смущалась от этого, но в какой-то степени рада была прекратить. Хотя тему Валанди выбрала не радужную.

— Я думала, Майнсету лицо изуродую, когда он меня коснулся в первый раз, — аж передёрнуло от воспоминаний. — Но мне ещё повезло. Гинтар давно хотел позвать меня в гости, и давно обрабатывал родителей на мой счёт. Думаю, сейчас я попала под горячую руку. Что же касается Сектара, Гинтар говорил, что он очень одинок из-за своих способностей. Нет друзей, и даже отец не хочет передавать ему дело после ухода Гинтара, — говоря это, Кая отыскала глазами мыло, валяющееся на углу купален, и, подтянувшись к нему, стала обтирать тело, особенно отдавая предпочтение волосам и ногам. — Мне даже доводилось с ним переписываться, но после того, что он натворил, я уже более низкого мнения о нём, и ничто его поступок не оправдает.

— Это нужно было для дела, — однако Валанди встала на сторону туманного эльфа. — Со мной у него не получилось спровоцировать Гинтара, и он переключился на тебя. Но для меня тоже стало шоком услышать о вас с Заком. Поначалу так же хотела прикончить его, — она засмеялась, вспоминая свой порыв познакомить печень звездного со своим кинжалом. И все же задачка перед ней стояла непростая: как заставить Гина принять отношения пары? Задумавшись над этим вопросом, она оборвалась на середине разговора.

— Спровоцировал, но сделал только хуже с нашими отношениями, — буркнула Кая, отдавая мыло Валанди. Сама-то она не собиралась тут засиживаться, хотела быстрее уйти на завтрак. — Как думаешь, по каким комнатам расходиться? Гин с Заком вряд ли в одной будут, если поделимся на мальчиков и девочек. А к нему Гинтар меня просто не пустит.

«И ушёл ли Сектар? Или решил остаться в своей комнате с Гинтаром и Валанди?»

— Иди к своему, — принимая мыло, посоветовала Валанди. — Думаю, Гинтар скоро успокоится и свыкнется. Или я заставлю Сектара вправить ему мозги, снова…

«Своему» — а как же это слово грело душу. Интересно, у Валанди так же? Если да, то это просто здорово, когда одно только слово заставляло чувствовать такое. И пусть на Гина была зла, всё равно от всего сердца надеялась, что и ему с солнечной знакомо это чувство.

На предложение Валанди Кая улыбнулась как-то по-дурацки, но именно так обычно улыбаются девочки, предвкушая что-то… просто хорошее.

— Спасибо.

Через какое-то время Кая облачилась в шелковый халат на голое тело, предложенное слугами. Она долго искала своё платье, но, судя и по отсутствующим вещам солнечной, оба платья унесли. Лишь бы в стирку, а не на помойку.

Уходя, Кая встала у двери и ненадолго задумалась. Хотелось как-то отблагодарить Валанди за поддержку этих отношений. Она была очень важна хоть от кого-то. И было стыдно перед солнечной так же, как и перед матерью. Сколько негатива лунная бросила в неё, когда она стала «красть» Гинтара. А что Валанди сейчас делала в ответ? Мстила? Припоминала? Нет, помогала.

— Прости за сравнение с мамой Гина, — но это всё, чем она смогла отблагодарить: — Ты намного красивее этой стервы.

Выйдя из купален, Кая тут же наткнулась на одного слугу, которого, видимо, послал кто-то из братьев, ибо уж очень ласков был этот туманный с гостьей.

— Вы что-нибудь ещё желате?

И Кая воспользовалась этим бедным рабочим. Продиктовав все нужные травы, которые, по сути, должны были продаваться повсеместно, и послав его по лавкам, лунная вернулась в самую ужасную, но, в то же время, самую прекрасную комнату этого дома — Гина.

Зак уже был там, к счастью, один. Он сидел темнее ночи и о чем-то размышлял. Скорее всего о предстоящем испытании. Похоже, он единственный, кто воспринял его всерьез. Им нужно было пройти, но чтобы это сделать, необходимо побороть в себе пороки. Только как это сделать?

Завидев Каю, он улыбнулся ей одними уголками губ. Это было тяжело для него. Зак находился на грани. Он был истощен морально и физически, и испытание могло его добить окончательно. Забив на все, он подошел к оборотню и, нагнувшись, обнял ее, утыкаясь носом в плечо, просто чтобы вдохнуть ее запах. Ничего не нужно — лишь бы она была рядом. К черту эту магию, может, им просто сбежать? Но он не мог так поступить с остальными.

Жаль, она бы согласилась. Тем более скоро ей предстояло отправить всех их на землю лунных, а самой трястись где-нибудь за их жизни.

— Прости, что из-за меня тебе приходится со всем этим мириться. Как руки? — она мгновенно обняла его за шею, шепча вопрос тихо-тихо, не просто видя, но чувствуя, как ему нехорошо.

Отпустив его и не дожидаясь ответа, Кая подвела Зака к кровати и усадила, а сама взобралась на неё и устроилась сзади, чтобы успокаивающе гладить по вороным волосам, расчесывая и даже что-то пытаясь заплести. Просто на неё это всегда хорошо действовало, да и не знала, как ему ещё можно помочь. Смотреть на него такого было просто больно.

Ему были приятны ощущения ее рук на волосах. Звёздный наслаждался этим, закрыл глаза и постепенно выгонял все плохие мысли из головы.

— Когда все это закончится, давай поселимся где-нибудь в городе гномов, — тихо заговорил Зак. — Я устроюсь кровельщиком или буду чистить лошадей, ты могла бы помогать местным, как Даргоне, а по вечерам мы вместе ходили бы за покупками на рынок.

Просто хотелось спокойствия, чтобы смерть не преследовала их по пятам. Жить и никому не мешать своим существованием.

— Мне нравится эта идея, — улыбнулась Кая, и как бы доказывая, что это от чистого сердца, она поцеловала его в затылок, и вновь вернулась к плетению. — Только уплывём на восток. Там где-то целый гномий остров. Нас никто и никогда не будет там искать.

Её руки переместились к нему на плечи, но на безопасное от царапин расстояние. Пальцы стали нежно сжимать и разглаживать кожу в неком массаже, без каких-либо эротических намёков. Она чувствовала, как его мышцы постепенно расслаблялись под её пальцами, и хотела расслабить его полностью.

— Только… Кровельщик или чистильщик лошадей? Ты серьёзно? Доусон на тебя плохо влияет. Тебе под стать быть кузнецом. Ты только представь, какие очереди будут выстраиваться к тебе за качественным оружием или за советом! А я бы научилась готовить, ждала тебя вечерами с пойманной дичью и с маленькими…

Хотела сказать «детьми», но осеклась и прикусила язык. Обычно, такое можно сказать просто так, без каких-либо намёков. Но ох уж эта Валанди с её чаем. А вот если бы она не сказала? А вот если бы Кая не подумала? И был бы у них с Закнеылом… ребёнок. Даже звучало глупо. Её, конечно, интересовало, как бы звёздный отнёсся к этому неожиданному подарку, но больше её волновало, что ребёнок с такой родословной будет из себя представлять. Будут ли жабры от деда? А может, это будет оборотень, но с черными волосами и глазами? Почему-то Кае на ум только монстрики некрасивые приходили.

— Для кузнечного дела нужны сильно развитые мышцы, я же больше жилистый, — усмехнулся Зак, хотя идея эта ему тоже пришлась по душе. — Так и сидел бы вечность под твоими руками.

То были просто мысли вслух. Конечно, Закнеыл понимал, что этим планам, если и суждено сбыться, то крайне нескоро, но так приятно было помечтать. Представить уютный дом, любимую женщину в нем и… детишек? Да, наверное, и их тоже. Отец убил бы его за эти мысли. Подумать только, что наследник чистой крови спутается с лунной эльфийкой! Да его бы удар хватил. А что, вдруг сработает, и короля звездных настигнет смерть от шока? Эти мысли развеселили Зака, и он наконец улыбнулся по-настоящему. Жаль, что это были только мечты.

А Кая его как раз в этот момент пыталась уложить на кровать, давя на плечи. А когда он всё-таки положил голову на её колени, радостно на него взглянула.

— Ну вот ты и улыбнулся, — придерживая мокрые волосы за ушами, она наклонилась и невесомо его поцеловала. — Всё будет хорошо. Нам осталось заполучить три артефакта. Один у нас почти в кармане. За вторым далеко ходить не надо. От силы потратим ещё месяц-полтора. А после уплывём отсюда, обещаю.

В этот момент дверь в комнату открылась, и Кая уже заранее напряглась и даже гортанно зарычала, предупреждая Гинтара выйти отсюда. Но то был лишь слуга с серебренным подносом, который он поставил на тумбочку рядом с кроватью. Завтрак был скуден, но так и завтракали на туманных островах: варёные яйца, несколько красиво нарезанных фруктов и бокалы какого-то фруктового напитка. На подносе также был небольшой мешочек, размером с кулак. Кая вопросительно глянула на него и перевела взгляд на туманного.

— Травы, как вы и просили.

— Так быстро?

Но слуга решил, что на гостей было потрачено и так слишком много времени, и молча вышел из комнаты. Видимо, Валанди действительно нашла хороший способ не пускать сюда Гинтара. Надо будет её поблагодарить. Причем, нормально.

***

Сами же Гин и Сек воспользовались купальнями сразу после Зака. Разговор вели спокойный, непринуждённый. Вообще, говорил больше Сектар, ибо всё, что хотел рассказать брат, он уже знал наперёд. Чаще всего младший просто подшучивал над старшим. Одно дело читать о том, как Гинтар на свиньях катался, а другое дело это видеть через его память.

В комнату они вошли уже, когда Валанди расчёсывала свои прекрасные волосы, на которые Гин невольно залюбовался. Но заметив, что в комнате было слишком свободно, нахмурился:

— Где Кая?

— Я отправила ее к Заку, — легкомысленно произнесла Валанди, не отрывая взгляда от отражения. В зеркало она увидела, как Гинтар нахмурил брови, но не дала ему и слова сказать. — Послушай, дай ей свободу. Она уже большая девочка, может сама выбирать мужчин. Между прочим, это ты мне всю дорогу жужжал, какой Зак хороший, и как я к нему несправедлива, чего же теперь наседаешь?

Она опустила расчёску на столик, покрутила несколько склянок с кремами и маслами, которых было слишком много для мужской комнаты, и только после повернулась к туманным.

— Ты бы видел, какая она милая, когда говорит о нем, — улыбнулась Валанди. — Похоже, он ей действительно нравится.

Гинтар уже собрался было идти за ней, но голос Валанди остановил его, и туманный просто плюхнулся на кровать брата, которую, к слову, уже успел перестелить.

— А с чего это ты вдруг на его стороне? — хмуро бросил он.

— Милая, — зато Сектар тут же навис над Валанди и подвинул на край столика несколько тех самых склянок. — Очень советую вот эти.

— Не ты ли просила написать, чтобы Кая держалась от него подальше?

— Просто я ей показал, что не такой уж он и плохой.

— А ты вообще в наши отношения не влезай, Сектар! Валанди, вот представь, что у тебя есть лучшая подруга. Самая-самая лучшая. И ты знаешь, что за всю жизнь она настрадалась от мужиков по горло. Неужели ты бы продолжила доверять её выбору, несмотря на то, что этот выбор может стать последним? — намекнул он о полной пропаже доверия к противоположному полу. Сектар в это время взобрался на кровать и, сев в позе лотоса напротив Валанди рядом с братом, больно толкнул его в плечо.

— Вот к Сектару я бы ее не подпустила, — ткнула она в него и скорчила смешную рожицу. Но над словами Гинтара задумалась. — Ну и что ты предлагаешь тогда? Как, по-твоему, мы их разделим? Зак не намерен отступать, да и Кая будет всячески тянуться к нему. А не оставлять их наедине — не оставаться наедине и самим. И опять мы пришли к варианту убить Зака, который ни ты, ни я теперь не приемлем.

Валанди открыла одну баночку и сморщила носик от резкого запаха жасмина. Нет, такие она не любит, а вот вторая оказалась немного приятнее. Раз уж хозяин разрешил, она намазала руки и шею, и теперь от нее пахло ирисами.

— У нас только лютые извращенцы готовы спать с оборотнями, — поморщился Сек на слова солнечной.

— Ты сам мне за неё деньги предлагал.

— На меня плохо влияют эти твои «другие расы ничем не лучше нас», — в ответ усмехнулся младший и лёг на свою кровать. Его, например, очень радовал тот факт, что обе пары будут разделены из-за оборотня и звёздного — никто больше не будет заниматься непотребством там, где в праве этим заниматься только он. — Давайте лучше поговорим о вас. Гинтар, ты писал, что с вами связался морской. Так как он собирается заколдовать письмена? Он назначил место встречи?

Валанди тоже забралась на кровать, нагло отпихивая ноги Сектара, чтобы пробраться к Гину.

— Меня больше волнует, как нам пройти мимо сирен, — произнесла солнечная.

— Сирен? — распахнул глаза туманный. Он скептически посмотрел на жалкие попытки солнечной себя отпихнуть, но, потеряв терпение, схватил её за ногу и в наглую посадил к себе на колени, крепко сжимая в руках.

— Сектар! — конечно, такое старшему не очень-то нравилось, но он не бесился так, как из-за короля солнечных. Наверное, здесь играл факт полного доверия к младшему. Дальше вот таких рукоприкладств это не дойдёт.

— А ты своей даме, будь добр, объясни правила нахождения на островах! Так о чём это я… Ах да! Сирены? Вы с ума сошли? И как вы себе представляете поход к ним?

— Как раз хотели тебя о помощи попросить. Нет ли какого-то заклинания или… — начал было Гинтар.

— Боги, нет конечно! Магия сирен — это их природа, от этого нет защиты! Всё равно, что я буду пытаться защититься от руки, которая меня захочет ударить!

— Но от руки можно поставить щит…

— Но рука осязаема, идиот! Вы чем думали, соглашаясь идти на остров Хэтога? — Сектар был не только удивлён в глупости этих путешественников, но и зол на их глупый поступок, что выражалось в его «объятиях».

А Валанди затеяла эту возню специально. Конечно, играла с огнем, но почему-то ей казалось, что Сектар не причинит вреда, прониклась доверием к нему, как к младшему брату Гина. Да и это должно отвлечь их от Каи.

Однако, оказавшись в объятиях не того туманного, Валанди пискнула и сделала несколько попыток выбраться — неудачно. По мере разговора Сектар сильнее сжимал руки на ее рёбрах.

— Сломаешь, — сдавленно предостерегла Валанди, когда он начал причинять ей настоящую боль. Мысленно она уже принялась проводить рассчет, куда лучше врезать, чтобы Сек ее отпустил, а пока вцепилась в пальцы туманного, стремясь оторвать их от себя.

— Сломаю, дура, ещё как сломаю. Ты мне показалось сначала разумнее всей этой тройки вместе взятых, — угрожающе заговорил он ей в макушку. — Ты куда смотрела, соглашаясь на это? Или солнечные, живя в лесах, не знают, кто такие сирены? Так я тебе скажу. Они затрахают, что твоего Гинтара, что того звёздного, до смерти. И им очень повезёт, если они не понравятся им в постели. В этом случае их убьют на месте.

— Сектар, я всё понимаю, но… — опять Гину и слова не дали вставить:

— Что ты понимаешь? Туманные моряки сотнями гибнут, если их случайно течением заносит к этим островам!

— Они предупредили, чтобы мужчины к ним не совались, — рыкнула Валанди, тоже начиная злиться. — Если нет никакого способа защититься, тогда я пойду одна. Орлоно пришел ко мне с этим предложением, значит, мне и разбираться с ним.

А представив, как морские демоницы используют Гина для своих плотских утех — уж он им понравится — Валанди чуть с ума не сошла. Определенно, его она к острову не подпустит.

Надоело, что Сектар ее держит. Схватив его за плечи и найдя опору ногами, она резко подтолкнула себя вверх и извернулась так, чтобы оказаться лицом к Сектару. Однако это движение повалило их обоих на кровать, и Валанди просто распласталась, лёжа на младшем туманном сверху.

— Валанди, мы это уже обсуждали. Одна ты не пойдёшь! Если мы… Эй, а ну хватит! — Гинтар попытался вырвать эльфийку за шкирятник от брата, но тот тут же обнял её ещё крепче — в таком-то положении точно не выберется. — Сектар, немедленно отпусти её, мне это не нравится!

— Она сама повалилась на меня, — пожал плечами младший, но Валанди не отпустил. Напротив, с такой зловещей улыбкой посмотрел прямо в её глаза, и прошептав: — Не думал, что я тебе настолько понравился, что ты аж прыгаешь на меня, — стал колдовать.

Валанди была во тьме. Она видела только темноту и ничего вокруг. Нет, стойте… Там что-то показалось. Сектар! Голый… Внушительный… Красивый… Нет, стойте! Это он ей такие эмоции наколдовывал? Или…

— Ну вот мы и одни… — томно прошептал он.

Вспышка, и туманный уже ласкал обнаженное тело солнечной, которая не могла двигаться из-за магии. Ещё одна — Сектар ласкал её напряженную грудь языком, а пальцами водил внизу, возбуждая, заставляя течь. Вновь вспышка — Валанди на лице Сектара и принимала его оральные ласки. Такие нежные, горячие… прекрасные… Между каждой вспышкой проходило по меньшей мере минут пятнадцать. Последняя вспышка показала, как солнечная скакала на младшем брате своего возлюбленного, похотливо сжимая свои груди ему на радость.

Но когда солнечная открыла глаза, она сидела в полуметре от братьев, а те, словно прошла одна минута (словно ли?) вели диалог:

— Мы решили, что девчонки пойдут на остров, а мы с Заком на лодке будем ждать их в море. Я думаю, мне хватит сил чтобы хоть немного течение не прибило нас к берегу, — говорил Гинтар, пока Сектар с видом полной заинтересованности кивал.

— Убью гада, — буркнула Валанди и пошла искать свой кинжал в рюкзаке.

Какие, к черту, морские, когда самая большая угроза сидела рядом с её возлюбленным и, нагло смотря в его глаза, пихала такие мысли ей в голову? Родной брат ещё…

В руки ей попался лук вместо кинжала, и она, не мешкая, чтобы Сектар не успел засечь ее мысли, пустила стрелу, которая пролетела перед самым носом младшего брата и воткнулась в подушку.

— Ещё раз залезешь ко мне в голову, и я не промахнусь, — Валанди бросила гневный взгляд на братьев и, со злости откидывая лук в сторону, сделала шаг к выходу.

Лицо Сектара нужно было видеть. Эти распахнутые глаза, открытый рот и медленный поворот головы в сторону пришедшей угрозы. Потом лицо медленно исказилось такой злобой и презрением, какую Валанди ещё не видела в лице туманных.

— Да как ты посмела, дрянь?

— Сектар, что ты с ней сделал? — резко вскочил с кровати Гин, прикрывая собой уходящую солнечную. — Я просил же тебя…

— Я один из испытателей, — рявкнул Сек в спину Валанди, игнорируя брата. — И поверь, я тебе припомню это. Боль звёздного покажется тебе всего лишь щекоткой! Ты… — Сек замолчал, видя, как перед его лицом вновь летал острый маленький шип. Оскалившись, он перевёл взгляд на старшего. — Если ты не покажешь ей, где её место, это сделаю я.

— Не знаю, что ты опять ей показал, но ты это заслужил, — в ответ показал зубы старший.

— Я в своём доме. Какого чёрта я должен терпеть это? Может, ты и стал неженкой в своих приключениях, но это не распространяется на других. Ещё одна выходка с её стороны — и солнечная будет считать себя оборотнем, ясно? Будет рвать на себе одежду и бегать на четвереньках голой по городам, если ты её не приструнишь! И не смей мне угрожать, ты знаешь, чем обычно наши драки заканчиваются!

Покидая комнату, Валанди пообещала себе, что как только получит магию и разберётся с её природой, первый же, кого она навестит, будет Сектар. Громко хлопнув дверью, она осторожно выбралась из особняка в поисках места, где ее никто не потревожит.

***

Спустя два часа перепалок с братом, они всё-таки пришли к единому мнению — один будет готовиться к испытаниям, второй найдёт Валанди. И вопреки мнениям, готовиться будет Сектар, а Гин пошёл за своей подругой — Сек быстро вычислил её местоположение и отправил туда старшего.

Да и нетрудно было найти — слуги то и дело жаловались, что не могут навести порядок в саду из-за неприятной особы, которая там засела. Туда и пошёл туманный.

— Валанди… — тихо позвал её эльф, заметив золотую копну волос среди кустовых цветов. — Прости. Мне правда очень стыдно за него.

— Ну и мерзкая у него сила, — проворчала солнечная. За это время она немного успокоилась, но неприятный осадок остался. — Если будем в Тиросе, там живёт один торговец амулетов, среди его вещей есть несколько кулонов, которые защищают от ментальных атак. Знала бы, приобрела ещё в прошлый раз себе, — она цокнула языком и расстроенная повернулась к Гину. — Он нормальный парень, с ним даже можно вести дела, но такие вещи терпеть не намерена. Я понимаю, что он не уважает женщин, но должны быть какие-то рамки!

— У него нет рамок, — покачал головой Гин, обходя Валанди сзади и обнимая её со спины. — Только одна — я. Поверь, если бы я не написал о своих намерениях к тебе — этой бы ночью была в его кровати. И поверь, добровольно.

— Не дождется, — проворчала она, кладя руки поверх ладоней Гинтара.

Конечно, ему и самому было неприятно говорить это, но в какой-то степени он хотел показать, что у Сектара есть какое-то уважение. Если уж не к женщинам, то к родственникам. К матери, например, он ни разу в жизни это не использовал.

— Я теперь переживаю, как бы он не отыгрался на тебе на испытаниях за это…

— Я опять все испортила? — грустно улыбнулась она. — Теперь у меня нет ни шанса пройти их. Есть какой-нибудь способ сопротивляться ему?

— Нет, милая, ты ничего не испортила. Будет чудом, если вообще кто-то сможет пройти эти испытания, — честно ответил Гинтар. — Нужно только молиться, чтобы никто не подсел на то, что будут показывать. Помню одного туманного эльфа — он часами сидел у дома старейшины, моля, чтобы его вновь переместили в иллюзию. Его грехом было обжорство. В итоге он так и умер от голода. Испытатели залезают слишком глубоко в голову. Порой, зависимость даже не излечишь. Противостоять им никак нельзя. Ни амулетами, ни заклинаниями. Да и если кто-то почувствует это - автоматический провал.

— Будем надеяться, что случится чудо. Пойдем? Чем скорее закончим с этим, тем скорее уберемся. Прости, но я не хочу надолго задерживаться у тебя дома.

— Как бы в это было не трудно поверить, но я тоже, — и прежде чем они куда-то пошли, Гинтар взял руку Валанди и, дернув на себя, обнял, скрепляя на её губах жадный поцелуй. — Моя маленькая сочная эльфийка, — улыбнулся он. Сочная? Или солнечная? Да какая разница, когда на тебя смотрят такими влюбленными глазами?

***

Пятёрка молодых эльфов предупредила Майнсета и Заринти об уходе, и Сектар повёл их к старейшине. Как оказалось, вокруг особняка Гинтара было не так пусто. Если пройти пять километров, то можно было увидеть ещё один… Ну, не замок или особняк, но что-то схожее с часовней. Это было красивое массивное здание всё из того же белого сверкающего мрамора. Здание было больше обычных часовен, и ребята посчитали, что это и есть дом старейшины.

— Нет, здесь проводятся разные обряды и советы, — ответил на мысленные предположения спутников Сектар. — Сам же старейшина живёт скромно на другой части острова. Но с каждым годом ему всё тяжелее проходить этот путь. Бывает, тут и ночует. Или за ним присылают телегу.

Внутри было светло. Слишком светло. Будто маги нарочно сделали стены здания настолько ослепительными, что всё равно если бы в этих стенах скрывалось само солнце. Справа и слева от входа были скамьи в несколько этажей, и каждое место было заполнено. Более того, стоило подойти к дверям, как Сектар скрылся, сославшись, что ему нужно подготовиться к испытаниям, а когда Гинтар со своими спутниками вошёл в здание, все туманные, пришедшие сюда как зрители, повскакивали со своих мест и громко закричали, приветствуя пророческих эльфов. Слух о том, что на островах появились спасители эльфийской магии распространился быстрее, чем что-либо, и, засунув своё высокомерие подальше, обычные жители видели в путешественниках каких-то героев.

— Это они!

— Эльфы из пророчества!

— Они уже нашли два артефакта!

— Вперёд! Вы справитесь!

— Верните нам магию!

Кая, не привыкшая к такому вниманию, и из-за отсутствия плаща, прижалась к Закнеылу, будто каждый туманный держал в руке лук и целился в них. Для неё было слишком шумно, слишком много незнакомцев. Слишком противно.

Сам звёздный отреагировал на это спокойно. Он привык к повышенному к его персоне вниманию. Где бы он ни находился, у звездных или в поселениях на поверхности, всегда был в центре внимания, если не скрывался. Если на родине всех заставлял смотреть его высокий статус в иерархии, то в городах — само происхождение. Он только насторожился, чтобы не пропустить, если вдруг их попытаются убить.

Для Валанди же это было как бальзам на душу, после ужасного приема в доме туманных. Ей нравилось, когда ее почитают, когда ей восторгаются, а после встречи с семьёй Гина, ей было достаточно, чтобы относились просто не как к отбросам.

Гинтар сначала долго осматривался, искал глазами своих родителей на трибунах. И да! Вот они! На самых первых местах в другом конце зала, почти напротив места, где всё будет происходить. Мать сдержанно улыбалась, но взглядом она поддерживала своего сына. Как и отец. В его глазах была гордость. Один сын достоин чести стать частью пророчества, а второй считался лучшим магом острова. Об одном он беспокоился: если Сектар даст слабину, его выгонят, а Гинтар автоматически проиграет.

Трон (а иначе это назвать было нельзя) возвышался на пьедестале у стены, противоположной к входной двери. На нём сидел эльф. Кая никогда не видела старых эльфов. Настолько старых. Он был больше похож на человека: сгорбленный, голова вжата в плечи, а нижняя челюсть как-то странно выпирала вперёд. Его длинные, белые, а не серебряные волосы касались пола, укрывая плечи и руки старейшины, как шаль. Глаза были скрыты за густыми седыми бровями, а морщины на лице и делали его похожим на человеческого старца. Это был дряхлый старик, и не вызывал чувство уважения так, как должен эльф с таким статусом — старейшина! Даже когда Кая ушла из стаи, её вожак, хоть и был старым, но напоминал сорокалетнего человеческого мужчину, но никак не девяностолетнего. Хотя может их так уродовала магия?

Справа и слева от трона стояли по три разные фигуры, облачённые в красивые серые плащи. Капюшоны скрывали в них всё! Глаза, лицо и даже подбородки — непонятно, кто там мог быть. Длинные пышные рукава заканчивались дальше от пальцев на десять сантиметров, ног тоже не было видно. Полная конфиденциальность. А пока четверка путешественников, ведомая Гинтаром, шла через кричащую толпу к старейшине, к фигурам присоединился ещё один неизвестный, но все сразу поняли — этот эльф, возвышавшийся над своими коллегами благодаря росту, был никем иным, как Сектаром.

Валанди глубоко вздохнула, заведомо зная, что обречена на провал. Да и Закнеыл не очень был воодушевлен. Помня, как поиздевался над ним Сектар, он готовился к самому худшему.

Заметив настрой Валанди при виде брата, Гинтар очень хотел обнять её, как-то поддержать, но не мог. При старейшине — не мог. Лишь едва заметное касание его пальцев руки эльфийки, и Гинтар вышел к пьедесталу:

— Старейшина, я рад видеть Вас в добром здравии, — Гинтар опустился перед стариком на одно колено.

— Гинтар, сын Майнсета, — а голос старика! О боги, это был пусть и громкий, но до чего омерзительно скрипучий голос! — Мы сначала расстроились, что столь хороший эльф решил пренебречь теми подарками жизни, которые готов был передать тебе твой отец. Но как всё удачно сложилось. Ты можешь сделать для своей семьи куда больше, чем вести дела Майнсета.

Через каждое предложение старик делал длительную паузу и тяжело дышал, словно говорить ему приходилось на одном только выдохе. Для спутников не стало секретом, что ему сейчас очень тяжело даже просто находиться среди такой толпы.

— Твои родители уже рассказали тебе об испытании? — спросил старик.

— Да, старейшина. Я и мои спутники готовы их пройти.

— Хорошо, хорошо. Я надеюсь, ты понимаешь, что я не могу отдать тебе столь важную вещь, практически символ острова, не будучи уверенным, что вы достойны не только быть избранными, но и способны завершить свою цель?

— Да, старейшина. Я всё понимаю.

— Тогда… Да начнутся испытания. Я не стану вам объяснять суть. Надеюсь, твой брат уже всё рассказал. Так кто же готов пройти его первым?

— Я пойду, не будем с этим тянуть, — шепнула Валанди Гинтару. — Пусть Сектар бросит все силы на меня, может, вам поменьше от него достанется.

— Удачи, — шепнул ей Гин и указал взглядом на неё старейшине. Тот кивнул и махнул рукой одному из испытателей.

— Давай, нужно чтобы хоть один прошёл, — шепнула ей Кая. Себя-то она уже заранее завалила.

Вперёд вышел один из испытателей. Он задрал рукав до кисти и указательным пальцем коснулся лба эльфийки. Да, они не могли колдовать без зрительного контакта, но Валанди уже знала, что хватало прикосновения. Перед глазами вспыхнула яркая вспышка, поглотившая всю комнату, всех зрителей, а когда свет медленно растаял, унося все воспоминания Валанди, она увидела вокруг себя красивые столы, на которых была её самая любимая еда со всех мест, где бывала: жаренные курочки, свинина, рыба, украшенная лимонами и зеленью, орехи в меду, запечёные яблоки — всё! Комната была светлой, приятной и уютной. Валанди знала кто она, обрывками помнила своё прошлое, но тут она оказалась, потому что бежала от великана, у которого пыталась украсть сокровища. Она была голодной и уставшей, и по счастливой случайности попался дом с этой красотой. Столы ломились под количеством этих яств, запах всего вкусного, чего только есть на свете, обволакивал солнечную, заставляя давиться слюной. В её мире никого не было — Гинтара, Каи, Зака. Не было прошлого с пророчеством. Было её настоящее, где она — всё такая же искательница, бойкая и отважная. И сейчас она очень хотела есть.

Какой же голодной она себя чувствовала! Но было что-то подозрительное в этом. Дом, полный еды, и никем не охраняется, в таком опасном месте, как горы. Чего тут скрывать, у Валанди был порыв схватить ближайший пирог и унести ноги подальше. Однако тяжелые шаги, которые послышались снаружи, заставили ее сорваться с места быстрее.

Стоило Валанди открыть дверь, как её тут же поглотил яркий свет, выводящий всё в тот же зал. Гинтар и Кая испугались, что закончилось всё слишком быстро — испытатель не успел продержать свой палец у её лба более, чем три минуты, а уже отрывает. Неужели…

— Солнечная прошла испытание. Она чиста от греха Чревоугодия, — громко сказал неизвестный туманный, и толпа вновь повскакивали со своих мест, даруя громогласные аплодисменты Валанди. Гинтар хотел было подскочить к ней, но уже шел второй испытатель. Он только и успел, что сказать:

— Ты молодец! Ещё шесть!

Прежде чем второй туманный эльф прикоснулся к ее лбу, она успела обрадоваться, что это не Сектар. И вновь ее поглотил свет, унося к следующему испытанию.

Прикосновение ко лбу переместило Валанди в страшную реальность. Её насиловали. Опять. Толпа звёздных эльфов окружила бедную солнечную, прикованную к клетке по рукам и ногам. Под ней был тот самый палач, насаживающий пленницу на свой член. Сзади пристроился ещё один, грубо входя уже там, третий стоял у лица солнечной и заставлял ублажать его ртом. Целую ночь звёздные меняли друг друга, неустанно насилуя, разрывая Валанди. Сколько так прошло времени — она не знала. Но бывали моменты, когда её оставляли тут одну, лежать и задыхаться от запахов, от неуходящего чувства заполненности всеми этими омерзительными… Слова звёздных даже сейчас отдавались эхом по пещере:

— Тебя никто не спасёт.

— Мы не дадим тебе умереть. Ты будешь веками ублажать нас.

— Мы будем делать с тобой всё, что хотим!

— Оставь надежды убежать.

И вот, её оставили тут снова. Одну, в ледяной клетке, со своими мыслями.

Но вопреки ожиданиям ее обуяла страшная злость: «Сколько можно уже?» Разве она мало настрадалась? Собрав последние силы, она поднялась. Сначала на четвереньки. Разбитые в кровь коленки нещадно саднили. На трясущихся ногах она смогла выпрямиться. А за дверью ее клетки уже слышны были шаги палачей. Без оружия, без какой-либо надежды на спасение она готова была броситься на них с голыми руками. И либо сбежит, либо погибнет, но спасётся из этого ада.

Всё как в прошлый раз: дверь открылась, на миг ослепив эльфийку, а перед глазами тут же было взволнованное лицо Гинтара. Он знал второго эльфа, тот всегда давил на больные точки, и мысленно взмолив Сектара показать, что творится у неё в голове, туманный был в шаге, чтобы прекратить её метания.

— Милая, ты как? — наплевав на толпу и на туманных, Гинтар отпихнул испытуемого и обхватил лицо своей красавицы. — Всё хорошо, это было неправдой, я тут.

— Гинтар… — после второго раза было сложнее осознать, что все произошедшее было ложью. Тяжело дыша, сдерживая слезы — нет, перед толпой эльфов она ни за что не заплачет на потеху туманным — Валанди обхватила любимые руки и выдавила улыбку. — Все нормально, я справлюсь.

А в голове понимала, что уже сейчас была близка к провалу. Если бы не разговор с Сектаром ночью, ее бы точно захлестнула жалость к себе, ввергая в уныние.

— Ты у меня большая молодец, слышишь? Остальные грехи не такие страшные.

Кая и Закнеыл не понимали, что там ей показывали, но услышав «Она прошла через Уныние!», Кая подпрыгнула к Валанди, готовая обнять её, но… как-то они не подруги… Да и не так тесно общались. В общем, это вылилось лишь в радостную улыбку и прихлопывания по плечу.

Третьей была женщина. Коснувшись Валанди, она показала ей горы Слёз. Солнечная с двумя своими коллегами по поискам сокровищ пряталась от саблезубого льва, который рыскал в этих окрестностях. Они ушли чудом и решили попытаться украсть у живущей здесь банды головорезов сокровище немного позже, когда у них будет достаточно сил справиться с метровой кошкой.

И вот, спрыгивая с очередного выступа, Валанди остановилась. В нескольких метрах от неё на полметра выше виднелась пещера. Быть может, здесь они смогут переждать опасность? Большой кошке будет трудно взобраться по столь крутому обрыву, но ловкому эльфу и двум людям не составит труда. Однако в пещере их ждал сюрприз.

Она была уже занята старой гарпией. Огромная отвратительная голая женщина с мертвецкой серой кожей и с пахучими вороными перьями по всему телу и вместо волос. Вместо рук были крылья, а вместо ног — вороньи лапы. Она спала, укрыв себя крыльями, но прямо позади неё были клинки. Те самые! «Когти Бальзура», обложенные прекрасными драгоценными камнями: рубинами, алмазами, сапфирами и горсткой золотых монет!

— Валанди! — взволновано крикнул один из мужчин. Заметив гарпию, товарищи тут же спрыгнули обратно, но, видя, что Валанди не торопилась, тихо окликнули её.

— Валанди, это опасно! Мы не справимся с гарпией! Ты её разбудишь!

— Убираемся отсюда!

Но они были прямо перед ней. Клинки, что она так долго искала, лежали в нескольких шагах от нее, только руку протяни. Валанди знала каждый изгиб лезвий, каждый камушек в рукояти и магические свойства. Вон тот с рубином препятствует сворачиванию крови, и жертва, кому не посчастливилось получить рану от него, умирала от кровотечения. Кинжал с изумрудом мог отравить, а с желтым топазом оставлял страшные ожоги. Но самым смертоносным был кинжал с алмазом. Стоило его погрузить в жидкость, как он в мгновение ока превращал ее в лёд, так и с телом противника. И завершал коллекцию ее кинжал с бирюзой, который чаровал все ножны, чтобы в них возвращалось оружие само по себе.

— Мне нужны они, — одними губами произнесла Валанди. — И я их получу.

Осторожно, стараясь ступать бесшумно, чтобы не разбудить гарпию, солнечная эльфийка двинулась в обход спящей. Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром она продвигалась к своей цели, внимательно следя за мерным дыханием чудища. На всякий случай она приготовила кинжал и в любой момент готова была к опасности.

Но снаружи раздался рёв горного льва, разочарованного пропажей своей добычи. Гарпия вскинула голову, прокаркала возмущенно что-то в ответ, но на её глаза-бусинки попалась незваная гостья. Вскочив на лапы, чудовище захлопало крыльями и кинулось на солнечную, оберегая своё сокровище. Клинки сверкнули, ослепляя воровку и хранительницу, но стоило прозреть, как наступила мёртвая тишина — ни гарпии, ни ветра, ни рёва льва, ни восторженной толпы.

— Солнечная провалила испытание Алчности, — был приговор.

— Собака! — только вскрикнула Кая, но она не могла не одарить восхищенным взглядом солнечную. Три испытания. Это чего-то да стоит.

Толпа не освистала солнечную. К ней отнеслись с неким уважением, ведь не каждый туманный и до второго-то добирался. Валанди даже не дали прийти в себя — к ней вновь подошёл Гинтар и, обняв, тихо прошептал:

— Ты всё равно молодец. Я тобой горжусь.

— Черт, они были почти у меня в руках, — разочарованно бросила Валанди. Расстроилась, что то было иллюзией, но больше ее огорчило, что она повелась на неё. Переведя дыхание, она обняла Гина в ответ и прошептала ему: — Прости, уж очень я хочу заполучить «Когти Бальзура», — она усмехнулась ему в грудь. — Ну, зато Сектар остался без удовольствия помучить меня.

Красавица могла услышать облегченный вздох Гинтара. И пусть она могла подумать, что это из-за младшего брата, но старший был рад, что Валанди не так сильно расстроилась из-за этого испытания. Так вот что ей там показали! Эти клинки! Это ж до чего она мечтает их заполучить-то?

— Убьюсь, родная, но помогу тебе их отыскать, — прошептал он ей на ушко.

— Кто следующий? — пронёсся по толпе голос старейшины.

Почему-то Кая вдохновилась маленькими победами Валанди. Она, преодолевая страх перед толпой, вышла вперёд и бросила напряженный взгляд на испытателей. У оборотня было чувство, что она здесь стояла не только ради магии, но также представляла свой народ — лунных эльфов, которых так не любили туманные. Она пройдёт! Она справится! Она была уверена в себе!

Но Кае просто не повезло.

К оборотню вышел следующий. Они не начинали с первого, просто продолжали с того испытателя, который должен был идти за ним. Когда он коснулся её лба, оборотень вернулась в свои леса. Она никуда не уходила, её не изгоняли, но смерти почему-то уже были. Кажется, Лука пока не распространил слухи. Она гуляла по лесу в поисках тихого места, но то и дело ей попадались члены стаи:

— Эй, Русалочка!

— Иди отсюда, от тебя рыбой воняет!

— Кая, я бы на твоём месте со своей матерью уже ушла отсюда!

И Кая хотела уйти, но она знала, что с матерью в одиночку не сможет выжить. Слишком привыкла к жизни в месте, где хоть кто-то о ней заботится. Пусть лишь жалкими подачками.

— Эй, смотрите! Дакота вновь в драку ввязалась!

Услышав это, Кая тут же побежала на шум, попутно обращаясь в зверя. Знала она, как мама в драку ввязывалась — на неё просто нападали со спины. И сейчас былтакой же случай. На здоровую пантеру, всю покрытую шрамами, набрасывались три волка и одна серая кошка. Дакота больше оборонялась, пыталась убежать. Увидев эту картину, Кая вне себя от ярости побежала маме на выручку, вцепляясь в морду одного из волков когтями и отдирая от матери. Завидев «Русалочку», нападающие отпрыгнули, а Кая, вздыбив шерсть и избивая себя хвостом по бокам, рычала, пятилась к матери.

«Русалочка, пошла прочь!» — фыркнул рыжий волк.

«За что на этот раз? — рыкнула оборотень. — Дорогу вам перешла? Принесла больше добычи, чем вы?»

«Кая, иди отсюда, иначе тебе тоже достанется», — послышались слабые мысли сзади. Матери хорошо досталось — от неё так и разило кровью, а на морде, помимо четырёх уродующих её шрамов, были теперь и красочные точки от укусов.

Один вид матери выбесил Каю. За что? Её-то за что? Дакота росла с этими оборотнями, играла с ними и делила пищу. За что к ней-то столько ненависти? За то, что она предпочла морского какому-либо оборотню? И лишь за это на неё обязательно нападали раз в неделю, стоило только той задеть чувства членов стаи.

«Нет, пусть Русалочка смотрит, что бывает с такими шлюхами, как ты, Дакота!» — рыкнула серая кошка.

Кая резко развернулась к ней и набросилась, не помня себя от ярости. Она даже не попыталась сдержать свой гнев. В стае нельзя быть слишком нежным, а ярость всегда делает клыки и когти острее. На неё одновременно напали остальные, но Кая этого не чувствовала — она концентрировала внимание лишь на звуках рвущейся шкуры и рёва от боли. Никому не позволит так говорить о её матери! Всех перебьёт, но мать не даст в обиду! Уроды! Шкуры! Собаки!

В пылу битвы Кая почувствовала под клыками виски серой кошки и сжала их. Послышался хруст, и вместе с ним вспыхнул белый свет, который и перенёс её в реальность.

Кая стояла в облике зверя перед молчаливой толпой, смотревшей на неё с презрением. Она тяжело дышала, била себя хвостом и озиралась по сторонам в поисках врагов. Но отовсюду слышалось: «Дикари! Дикари! Какие же лунные омерзительные дикари». Да, туманные солнечных, можно сказать, любили, по сравнению с оборотнями. Голоса их и запахи рядом стоящих путников медленно возвращали Кае воспоминания. Точно, нет стаи, уже давно нет. Она должна была пройти испытание и…

— Лунная провалила испытание Гнева, — объявил испытатель.

Оборотень сжала зубы в оскале и издала рёв, всё равно, что она вскрикнула бы: «Проклятие». Опустив печально голову, она медленно обратилась в эльфа, сидящего на коленях. Прикрыв грудь и стыдливо опустив голову, лишь пролепетала:

— Простите, — но даже сейчас её обуревала дикая ярость уже на саму себя. Хотела показать себя, хотела показать, что она, если уж не выше Валанди, то хотя бы ровня. На деле же… не прошла и первого испытания. Стыдно. Противно. Чувство гордости упало ниже некуда.

— Эй, все в порядке, ничего плохого не случилось. Подумаешь, глупые испытания… — обняла ее Валанди. У нее не возникало вопросов по поводу их дружбы. Она просто видела, что Кае нужна поддержка, и давала ее ей. Был бы у нее плащ с собой…

Хотел бы на месте солнечной быть Зак. Но при Гинтаре лишний раз не нужно тыкать их отношениями, не в такой ответственный момент.

— Ты тоже молодец, милая, — попытался подбодрить её Гин и укрыл своим плащом.

— Да пошёл ты… — был рык в ответ, но туманный не обиделся. Он думал, что она была зла за свой проигрыш, и это было отчасти так.

Гинтар был следующим и сам подставил свой лоб под прикосновение подошедшего. Он увидел ту же вспышку, всё забыл. Помнил, что он очень устал. Он долго шёл без денег, несколько дней работал у каких-то свинопасов и загонщиков лошадей. Он устал. Мышцы болели, и вот-вот он готов был упасть, лишь бы только немного отдохнуть. И вот чудо! Перед ним был гамак. Сам он потерпел кораблекрушение и несколько километров плыл, лишь бы попасть на какую-нибудь сушу. Всё так свалилось на него. Этот месяц был просто невыносим. И вот остров, над которым светило солнце. Вот гамак, который так соблазнительно покачивался на ветру. Хотелось на него лечь… А почему бы и нет? Ведь вот он зовёт туманного! И Гинтар лёг, ощущая, как болезненно, но приятно расслаблялись его мышцы, как приятный ветерок сушил его волосы и одежду, и все беды ушли прочь.

По меркам нереальности прошло несколько часов и… Гинтару стало скучно. Он разрывался — ему было лень вновь возвращаться в тяжелой жизни, но вот так лежать было… скучно. Слишком быстро туманный привык к своим приключениям, слишком быстро адреналин стал если уж не наркотиком, то чем-то неотъемлемым. Поиск денег стал чем-то тяжелым, но интересными. Ведь каждый раз он встречал новых знакомых, хороших и не очень. Он узнавал новые истории, легенды. Он чему-то учился.

Лениво, но с чувством, что ему это не надо, он встал с гамака. Ощутив накопившуюся силу в теле, Гинтар пошёл вперёд, и с каждым его шагом становилось всё светлее и светлее, пока этот свет не поглотил эту реальность, а перед ним не оказалась фигура в плаще.

Осознание всего пришло к нему неожиданно. Толпа туманных ревела, а его спутники взволнованно таращились на него.

— Он прошёл через Лень! — громко объявил маг женским голосом и вернулся на своё место. Толпа счастливо взревела, а с плеч Гина будто скала свалилась. Он удивленно, постепенно возвращая к себе свои собственные воспоминания, осознавал произошедшее, после чего радостно улыбнулся спутникам. Один из семи! Готов! Ещё бы немного продержаться!

Обжорство он прошел как и Валанди. В своё время он уже наелся слишком много вкусностей и сейчас они были не более, чем просто приятное воспоминание, которое будоражило ностальгию. Но чтобы есть всё это, утоляя вкусовые желание — нет. Он прошёл через это ещё в детстве, когда молодой эльф впервые пробовал то, что было любо его языку.

Он не тратил времени на принятие поздравлений, просто ждал, когда это всё закончится. Алчность он тоже прошёл. В его жизни было слишком много злата и того, чего он хотел — Гин не страдал этим недугом.

Но вот подошёл и четвертый. Он коснулся его лба.

— Гинтар прошёл все семь испытаний! — раздался голос Сектара. — Он чист от грехов! От имени старейшины провозглашаю его достойным!

Толпа вскочила с мест, взревела от восторга! Туманный их не подвёл лишь ещё раз доказав гостям, кто здесь лучший! Сначала сам Гин смущался, прятал глаза в счастливых лицах спутников, но, как это часто бывает, они заражали его счастьем. Повсюду слышалось одно: «Туманный! Туманный!» И пусть их путь был пройден лишь на середину, Гинтар ощутил, что это победа была слишком велика для него. Проклятье, он стал своего рода героем для острова! Эльфом, который стал частью пророчества, должен вернуть ни что-то там, а магию! Самую настоящую магию, которая делала эльфов всемогущими! И сейчас он стоял среди друзей, любимой, самой лучшей девушки! По сравнению со спутниками, у него была самая лучшая семья — любящая мать, гордый отец, готовый защитить брат! Он мог гордиться своей жизнью!

— Туманный провалил испытание Гордыни!

— Что? — но падать с такого пьедестала было очень больно. Он подумал, что над ним подшутили, стал удивленно озираться по сторонам. На него печально смотрела Кая — их шансы получить артефакт с каждым разом таяли всё сильнее. На него с разочарованием смотрел отец. Брат в плаще послал ему образ: Сектар больно ударил себя ладонью по лицу с криком: «Идиот!» — Я не… Я…

— Остался звёздный! — был разочарован и старейшина в представителе своего народа. Он даже не дал тому прийти в себя.

Закнеыл вышел вперёд. Все остальные провалились, и ответственность легла тяжким грузом на него. Если и он не пройдет эти проклятые испытания, то весь их путь окажется напрасным.

К шокированному Гинтару подбежала Валанди, обнимая и уводя в сторону. Вот кто сильнее всех воспринял поражение, так это Гинтар. Ей пришлось долго приводить его в чувства, возвращая к жестокой реальности: остался один лишь Зак.

Честно говоря, никто не питал надежд, что звёздный сможет пройти испытания. Если не алчность, то похоть завалит. Заведомо рассчитывая на провал, они смотрели на Закнеыла с толикой грусти. Неужели на этом их путь закончится?

Даже Кая, стыдно признать, была уверена в его провале. Да и толпа тоже не верила в чистоту звёздного. Острый слух Закнеыла ловил, как туманные даже делали ставки, на чем он завалится: гнев, похоть или алчность.

Но вот к нему подошёл один из них — непонятно, по какому принципу испытатели выбирали, какой грех будет слудующим, но Закнеылу показали тот самый набитый вкусностями стол, а сам он пришёл в домик с далёкой голодной дороги.

Да, он хотел есть, но также он знал, что если задержится в чьем-то доме, то навлечет беду. К тому же он не доверял пышно заставленным столам. Обычно в таких местах скрывается подвох — либо отравят, либо ещё что… Закнеыл прошел мимо, покидая дом. Лучше сам отловит живность — так спокойнее.

Победу в испытании обжорством приняли холодно. Ну да, молодец, а вот солнечная и туманный тоже смогли. Второй грех был вновь ленью с тем же эпизодом, что и у Гинтара.

Да, чуточку отдохнул. Но опять же, если надолго задержаться, можно попасть в неприятности. Зак знал не понаслышке, что если долго оставаться на одном месте, кто-нибудь обязательно обнаружит. И вот тогда жди беды.

Зная о том, что звёздные любят только себя, туманных уже больше впечатлило, что он прошел следующий тест. Пусть сухо, но ему даже аплодировали. Третий эльф показал ему пещеры звёздных. Закнеыл был на казни. Своей собственной. За то, что он сделал с королём, за ним началась настоящая охота. Гинтара, Валанди, Каю — всех убили, а его доставили сюда, чтобы сам владыка узрел казнь сына.

Прикованный к алтарю Тали, Закнеыл был обездвижен. К нему подходила жрица, готовая провести казнь.

— У тебя больше ничего не осталось! — послышался голос откуда-то сбоку. — Стоило ли оно того, беглый принц?

— Я прожил отличную жизнь, что ни одному из вас не суждено понять, — ответил он ей. — Вы ограничены своей злобой. Не видите ничего дальше этих подземелий, но в мире столько прекрасного. Я уйду из этой жизни, зная, что прожил ее хорошо.

И он действительно был готов умереть, и не жалел ни об одном из своих поступков.

Как только кинжал в его тело вонзился, волна света вернула его обратно. Закнеыл увидел искривленные от злобы губы — испытатели злились из-за того, что уж больно просто он проходил их испытания.

— Уныние пройдено, — сухо оповестил туманный. В сердцах пророческих затаилась надежда, а эльфы в плащах не хотели давать ему передышку. К нему тут же подошел четвертый и показал следующую иллюзию.

Перед ним была Кая. Точнее, он сам скрывался почему-то в кустах и видел, как она целовалась с неизвестным ему типом. И с такой страстью, с такой любовью, которую Закнеылу никогда не показывала.

— И каков я после звёздного? — игриво спросил эльф.

— Тихо, он может услышать! Конечно, ты лучше! О боги, он мне так больно делал… Мои крики никак его не вразумили. Я его даже до крови оцарапала, а он ни в какую! — дабы быстрее стереть воспоминания, Кая обняла любовника ногой, приглашая к постели, что так неожиданно показалась сзади, но с ней хотели поговорить:

— Дорогая, да порви ты уже с ним! — возмутился неизвестный.

— Если он узнает, что я загуляла на стороне, он нас убить может! Ты этого хочешь? Да ладно уж, я почти привыкла к его отвратительному лицу, — Кая сняла с себя рубаху, показывая эльфу груди и томно прошептала: — Хватит разговоров! Возьми меня так, как ни один звездный не умеет!

Первой мыслью Зака было и правда пойти и убить их обоих, но… Спустя мгновение, Закнеыл осознал, что и правда вредил Кае. Он плохо контролировал себя в порывах страсти, причинял ей боль. Да, обидно; да, больно. Но это ее выбор. Только бы она рассказала ему все сразу, он бы отпустил. Он слишком ее любил и желал лишь счастья. Пусть не с ним, но с другим. Однако, если этот мерзавец причинит ей вред, он его прикончит. Даже после их расставания Зак будет оберегать свою лунную эльфийку.

— Испытание Гнева пройдено!

А испытатели действительно злились. Кая, Валанди и Гинтар удивленно смотрели в спину звёздного, им было так стыдно. Еще чуть-чуть! Закнеылу не дали поймать поддерживающего взгляда от спутников — к нему уже молниеносно подошёл следующий и больно нажал на лоб.

— Закнеыл, молодец! — хлопнул его по плечу гном.

— Химеру от нас спровадил, ай да мужик! — похвалил его второй.

Вот уже пару месяцев Зак жил в подземельях гномов. Он не только прославил себя как хороший мечник и специалист в клинках, но стал настоящим защитником гномов от разных тварей. И сегодня, вернувшись с победой над опасным существом, он увидел, что гномы готовили ему сюрприз. Уже неделю на площади от его глаз скрывали какую-то строящуюся статую, и вот, ткань скинули… Гномы отблагодарили своего любимого звёздного настоящим памятником. Гномы его очень любили.

Закнеыл с открытом ртом всматривался в кусок камня с его изображением. В полный рост! Это очень польстило звёздному. Он никак не ожидал, что найдет дом у гномов. Наконец-то он чувствовал себя нужным кому-то. Он выполнял заказы — его хвалили. Получал благодарность за убийство, а кроме как убивать, ничего не умел. Можно сказать, нашел свое призвание здесь, но все равно пещеры оставались пещерами. А сердце его рвалось всегда на поверхность, к солнцу. Встречать рассветы, наблюдать за людьми и другими эльфами. Вот бы его восприняли так наверху. И как бы здесь его ни почитали, а жить он хотел под солнцем. Так что, рано или поздно он распрощался с гномами, чтобы найти свое место в большом мире.

Вспышка, и теперь уже никто не объявлял о его победе — испытатель просто ушёл! Зато туманные зааплодировали громче.

— Еще два!

— Всего два!

— Помоги вернуть нам магию!

— Закнеыл… — это был удивленный выдох Гинтара. Он… он просто не мог поверить! Звёздный уже сделал больше, чем все они!

Но Заку не дали насладиться маленькой победой. И вот он… Сектар. Будто специально шел медленно, поднимал напряжение. Эльф специально поднял голову, чтобы Зак увидел его улыбку. Наконец-то туманный оттянется. Он коснулся лба звездного, но вместо вспышки была тьма. Это что-то странное, не похоже на иллюзию… будто бы… Сектар просто вновь залез в его голову.

— У меня есть пять секунд, пока другие не поняли изменения в магии, — эхом раздался голос Сектара. — Матери было видение. Держись ближе к лунной, иначе она не доживёт до следующего полнолуния.

— Кая в опасности? — мысленно спросил Зак. — Но как?.. Что произойдет?

Он хотел выяснить хоть какие-то подробности. Зак не знал, началось ли уже испытание, или Сектар и правда хотел его предупредить, но пять секунд вышли, и больше он ничего не услышал по этому поводу. Темноту разорвала вспышка света.

Закнеыл был в очень красивой комнате, облагороженной черными и красными шелками, с огромной кроватью, а на ней были богини любви. Страстная Ливафейн и нежная Кая. Две красавицы стояли на коленях друг перед другом в сексуальном белье, которое чуть-чуть прикрывало самые сокровенные места. Они обнимали друг друга, ласкали, страстно целовались и касались самых чувствительных мест друг друга. Они долго наслаждались обществом друг друга, пока Кая не выгнулась в спинке под умелыми пальчиками Ливафейн, громко постанывая, а звёздная в этот момент обратила свой взор на Закнеыла.

— Мы ждали тебя, — томно и голодно прошептала она и, подойдя к краю кровати, взяла Закнеыла за руку, ведя на мягкие покрывала и лаская его ладонь измазанными соками Каи пальчиками.

Придя в себя, оборотень помогла звёздной повалить на кровать Зака, привязывая его руки к спинке, нарочно качая своими грудями перед лицом мужчины. Пока Ливафейн, царапая его живот, двигалась к члену язычком, Кая ласкала его шею и зазывающе терлась грудью о его тело.

О боги, как это было приятно. Две женщины, которые вызывали сильнейшие эмоции в жизни Закнеыла были сейчас с ним. Ливафейн была единственной звёздной, с кем Зак мог забыться, потерять счёт времени и заботам и просто наслаждаться жизнью. И Кая… Его милая Кая, которая с недавних пор возродила в нем надежды на то, что его жизнь не обязательно должна проходить в одиночестве.

Они делали все, что он желал. Не успел подумать, что хочет видеть их снова целующимися, как Кая спустилась к низу его живота и оторвала Ливафейн от дела. Затем они обе принялись ласкать его стояк своими языками, водя при этом друг другу руками по груди. Две прекрасные девы возбуждали одним только видом своим, но… это было неправильно. Ливафейн ни за что бы не потерпела конкурентку в постели Зака, а Кая — она должна быть единственной. Он желал слышать, как она одна произносит его имя, опять коверкая его окончание; хотел принимать ее неуклюжие ласки, когда она не знает, куда деть руки. Ему была нужна одна настоящая девушка. Он почти повелся, возжелав их обеих, однако ни одна звёздная не способна удовлетворить его так, как Кая. А Кая ни за что бы не разделила его с другой. Гоня их от себя, он начал брыкаться, извиваться, а в голове держал лишь образ своей лунной, такой невинной и такой любимой.

Сектар не стал мучить Закнеыла. Как только он отказался от предложенного, туманный вернул его обратно, показывая удовлетворенную улыбку.

«Молодец. Остался твой потаённый грех. Держись», — послал он мысленно и с гордостью объявил, будоража толпу на настоящее ликование:

— Звёздный прошёл испытание Похотью!

А пройти испытание Сектара — это что-то да значит.

— Пойди прочь, — пытаясь перекричать толпу, один из испытателей выбежал вперёд, отталкивая брата Гина. — Я не позволю звёздному быть лучше, чем туманный!

Это был не просто тычок, а удар пальцем в лоб. И впервые это принесло какую-то боль.

Эта зима была холоднее, чем многие предыдущие. И суровее. Добыча в лесу либо передохла, либо попряталась. Закнеыл смотрел с холма на кипящую жизнью деревню. Никто никого не боялся, все друг друга знали. Эльфы были богато одеты, им тепло… Не то что Закнеылу и Кае — подруга ждала под деревом, дрожа от холода. Оба они ждали тьмы, чтобы спокойно пойти в гости к Гину и Валанди. Они не хотели говорить о своих проблемах, не хотели напрашиваться; Кая не желала покидать звёздного в холоде и голоде, и терпела невзгоды с ним. Она больше не могла добывать деньги — не так давно подскользнулась на охоте и серьёзно повредила ногу. Закнеыл из кожи вон лез, чтобы накопить денег на тёплую одежду и на пропитание. Деревня была слишком людная. И они не рисковали выходить в столь светлый день.

А вот и Гинтар с Валанди вышли из дома — их хорошо было видно с холма. На Валанди была дорогая тёплая одежда, дорогие украшения, и вообще она выглядела счастливой. Гинтар подбежал к ней, схватил на руки и закружил. И вслед за ними из дома выбежал мальчик. Это было настоящее чудо природы — от такого кровосмешения сынишка друзей был просто прекрасен и обещался стать красивым юношей.

— Закнеыл, тебя могут увидеть. Спрячься. Нам ещё восемь часов ждать, — дрожащим голосом прошептала Кая. У неё не было настроения и сил даже на коверканье имени. Ещё бы… На ней была только рубаха да плащ. Да и Зак не был одет по погоде. Свой плащ он отдал любимой, но он не согревал её.

Восемь часов холода, голода и вид печальной возлюбленной не приносили радости. Закнеыл оскалился в сторону деревни. И почему они с Каей вынуждены скрываться, тогда как не сделали ничего плохого? Чем они хуже остальных? Они такие же эльфы из пророчества, ничуть не менее важные, чем Гинтар и Валанди. Однако одни живут в богатстве и достатке, а другие в холоде и голоде. Черт бы побрал его происхождение! Зак ударил кулаком по ближайшему дереву, разбивая костяшки в кровь.

Если бы не его темные волосы, не эти проклятые глаза и бледная кожа, он бы мог дать Кае всё: спокойную жизнь в тепле и уюте, горячую пищу и самое главное — безопасность. Но он был тем, кем являлся, и не мог изменить этого. Она пошла за ним, она выбрала его вопреки здравому смыслу, а что он? Стоит и размышляет тут о всяких «если бы»!

Отогнав эти нерадужные мысли куда подальше, Зак повернулся к любимой. Обнял ее дрожащее тельце, поцеловал в замёрзшие щёчки. Сейчас он разведет огонь, и плевать, что из заметят — Зак защитит свою единственную от любой напасти. Вечером они сытно поедят у друзей, и пусть его загрызет совесть из-за того, что им приходится просить о ночлеге. А на утро он сгорит от стыда, но одолжит денег, чтобы отправиться с Каей на юг. В лепешку разобьется, но найдет место, где их примут как в Доусоне, лишь бы Кая была счастлива.

На небе озарился яркий свет, вся иллюзия стала в нём таять, а к Заку приходить воспоминания, но это немедленно пропало. Всё по новой: холод, голод…

— Я видела, как ты смотрел на их ребёнка, — прошептала Кая, пытаясь найти хоть какое-то тепло в теле. — Мне жаль, что я не могу подарить тебе его.

Опять вспышка, но свет ушёл быстрее, чем в первый раз. В голову Закнеыла пришло воспоминание, что Кая подхватила какую-то болезнь. Уже год чахнет, но никакое лечение не помогает. Она медленно умирала.

— Хватит! — непонятно откуда раздался голос. Кажется, знакомый, но в этой реальности Закнеыл никогда не видел старейшину туманных. — Зависть, хватит! Одна иллюзия, одна попытка! Он прошёл седьмой грех!

Закнеыл моргнул, и вот уже без вспышек он почему-то лежал на полу, а в голове было странное чувство, что кто-то взял голову и долго тряс её. Перед ним корчился от боли седьмой испытатель, а над ним возвышался Сектар.

— Я понял! Понял! — кричал эльф в плаще. — Всё, я уже не колдую! Уберите его от меня! Уберите!

— Похоть, отпусти его!

И лишь громкий приказ старейшины заставил Сектара отойти от провинившегося. А между тем к звёздному испуганно подбежала Кая, а Гин и Валанди с нетерпением смотрели на старейшину. Он, разгневанный за неподобающее отношение, вскочил со своего места и объявил:

— Звёздный прошёл седьмое испытание!

— Черт возьми, он сделал это… Зак прошел испытания! — не веря своим ушам, глазам и вообще всем чувствам, Валанди вцепилась в стоящего рядом Гинтара и затрясла его, желая убедиться в том, что все происходило по-настоящему.

Приподнявшись с пола, Закнеыл обхватил раскалывающуюся голову руками. Трудно было осознать, где реальность, а где иллюзия. Ему и вздохнуть не давали между вспышками разных событий. Кая в порядке? Где Ливафейн? А сынишка Валанди и Гина? И спутав все реальности, он нашел лишь одно соединяющее их звено — Каю. Обнял ее крепко-крепко и слышал только ее шепот:

— Ты справился, ты смог, — хотя все ещё не до конца осознавал, что это значило.

Толпа ревела от радости. Честно, им было плевать на звёздного, но он был их шансом на возвращение магии! Они кричали, поздравляли, хлопали.

— Похоть, нельзя так резко останавливать испытание! — накинулся эльф в плаще на Сектара.

— Заткнись, Лень. Предлагаешь мне это стерпеть?

— Чревоугодие, помоги ему! У него всё перепуталось.

— Сама помоги. Я не так силён, как…

— Лохи, — фыркнул Сектар и, подойдя к звёздному, грубо отпихнул от него Каю, обхватив его лицо руками, делая контакт как можно более сильным. Он по полочкам расставил всё, что творилось в его голове: реальность, реальность, а это из иллюзий. Это реальность, опять иллюзия.

— Сек… — хотел было позвать Гинтар, чтобы спросить о Заке, но его остановил рёв старейшины:

— Конфиденциальность, Гинтар! — в это время младший, вроде как приведя голову в порядок, отошёл от звёздного, давая ему понять, что случилось. Гинтар же смотрел, тоже не веря в своё счастье, в успех спутника, смотрел, как старейшина выставил руки, и в них из образовавшегося света, появился старый пергамент. — Это шаг на пути к исполнению пророчества. Сбереги заклятие, мальчик. И… ты молодец. Это от сердца.

Толпа взревела с большей силой, а Кая, мысленно коря себя за неверие в него, вновь прижалась к звездному, но обняла уже сама.

Когда в голове наконец прояснилось, Закнеыл ещё раз осмотрел всех вокруг. Он прошел, он правда справился. Сам не верил, что это все по-настоящему, но Кая слишком сильно сдавливала его, чтобы считать происходящее сном.

Старейшина протягивал ему письмена, и Зак принял их. Поддавшись порыву, он поднял их над головой, и толпа возликовала ещё громче, чествуя победителя. Еще на шаг ближе к исполнению пророчества — больше половины сделано.

========== Бонусная глава. Грешные эльфы ==========

Комментарий к Бонусная глава. Грешные эльфы

Внимание! Это небольшой бонус. Глава не несёт особой смысловой нагрузки, а нужна лишь для отдыха и расслабления)) Никак на сюжет не влияет, так что можно даже не читать. Ну а любителям НЦы - приятного прочтения!))

Майнсет не был таким ублюдком, каким мог показаться в самом начале. Он мало того, что отогнал от уставших испытуемых восторженную толпу, но послал письмо в дом, чтобы слуги устроили настоящий пир. Снаружи их ждала карета, в которую он любезно пригласил своих гостей. Сейчас он засунул высокомерие куда подальше — его переполняла благодарность и даже благосклонность и уважение к звёздному. Да у всех! Даже у Гинтара.

Он правил поводами, а при матери Гина никто не рисковал открыть рот. Ну, только сын с матерью переговаривался. А в доме всех отправили готовиться к обеду, слуг заставил переодеть в самые лучшие одежды. Вот что значит, когда Майнсет доволен.

Все были переодеты в синие и голубые тона. Ну не мог он тут не вспомнить о своей жене и о её любви к этому цвету. Валанди и Кае было позволено самим выбрать одежду. И если вторая ничего не знала — её переодели слуги, то Валанди разошлась.

Да и в купальнях их продержали достаточно долго, предлагая самые дорогие, но качественные мази и мыла. Дамы со своими кавалерами не встречались до обеда. Всех их переодевали, мыли, даже восхваляли. Кая была молчалива — она слишком сильно винила себя как в провале на первом же испытании, так и в том, что посмела не верить в Закнеыла. Вот он бы наверняка в неё верил! А она! Хороша подруга…

Каю переодели в шёлковое платье, которое открывало всё: плечи, ключицы, спинку, но полностью закрывало ножки. Оно было очень простым — порезанная и аккуратно сшитая дорогая ткань, но как шёлк красиво скользил по её ножкам и бедрам во время ходьбы. Как был симпатичен высокий аккуратный хвост, локоны которого были чуть завиты на концах. Ей даже дали бусы из белого жемчуга, подчеркивающие её сильную, но такую нежную шею. Нет, всё-таки права Валанди: её бы только намыть и переодеть.

Из предоставленных Валанди платьев выбора особого не было. Нет, они были прекрасны, но либо спина открытая, либо плечи, а ей очень не хотелось оставлять свои шрамы у всех на виду. Поэтому выбор ее пал на сапфировое платье, с глубоким декольте и короткой юбкой спереди, которая постепенно становилась длиннее и уже сзади оканчивалась шлейфом. Пояс и полупрозрачные рукава украшала алмазная вышивка. Если эти мелкие камушки и правда окажутся драгоценными, Валанди ни за что не снимет его! Долго провозившись с прической и выбором туфель под стать, она наконец вышла к столу.

Гинтар, увидев Валанди, не стеснялся открытого рта перед родителями. Пусть смотрят. Пусть уже знают. Хватит. Надоело! Как только получит согласие от Валанди на замужество — а он его получит! — лично скажет отцу о своих намерениях. Как она была прекрасна. И всё же, золотые волосы выдавали в ней солнечную, хоть цвет кожи и такая одежда доказывали обратное. И это прекрасно! Гинтар видел в ней некую борьбу, в которой побеждал живой характер возлюбленной Валанди. Эти изящные руки — Гинтар обожал её руки. И любил её вид, когда она знала своё место — гордо поднятый носик вопреки всему, горделивый взгляд — её место выше любой женщины этого мира! И она это знала! И это заводило Гинтара. Его королева. Его госпожа!

«Красиво выглядишь сегодня, — не мог не согласиться и Сектар, посылая ей свои мысли. — Очень жаль, что я так и не добрался до тебя. Но я готов это исправить немедля!» — ну и зловещая же у него была улыбка.

Бросив неодобрительный взгляд на Сектара и мысль «Не лезь ко мне!», Валанди подошла к Гину. Приняла его ухаживания, выраженные отодвинутым стулом, когда она присаживалась за стол, и была очень рада, что он сел рядом. А вот Сектар напротив портил всю картину.

Зато он-то был как доволен — будто всё для него, всё для него. Заринти между тем вопросительно посмотрела на своего супруга. Между ними прошёл мысленный диалог, после чего тот кивнул, а туманная посмотрела на солнечную.

— Валанди, а где ты купила те чудесные туфельки? Которые стеклянные.

И вот именно во время ответа эльфийки, невидимая рука коснулась поясницы Валанди. Но… у Гина руки были на столе. Валанди хватило выдержки не подать вида и спокойно ответить на вопрос матери Гинтара:

— В Сильверсане, госпожа, — как и учил Гин, не поднимала глаза выше положенного. Задумалась, стоит ли упоминать, что это его заслуга или нет, просто сказала: — Гинтар заколдовал их для меня, чтобы было удобно ходить. Рада, что они Вам понравились, — и одарила женщину своей лучшей улыбкой.

— Весьма-весьма. Если найдёте такие же, передайте через моего сына. Уж очень они мне приглянулись.

Интересно, это был намёк на то, что её тут видеть не желала? Или просто, чтобы не ждать их, сын магией переслал?

«Хорошая девочка, — улыбался ей в мыслях Сек. — Это будет моё личное испытание. Интересно, достойна ли ты Гинтара? Советую молчать, золото, если не хочешь, чтобы Гин забыл, что такое любовь к тебе».

Что? И чёрт его знает, блеф или нет. Любовь — сильное чувство, которое даже магия не берёт. Но и Сектар тут славился сильным магом.

Валанди не давали думать: её грудь нежно обхватила чья-то ладонь. Её не было! Даже складки на платье не оказалось, но ведь чувствовала! Нет! Это обман! Просто игра с мозгом! Но… Рука была, и мяла она так нежно…

«Подлец!» — шипела мысленно Валанди. И что ей делать? Ни уйти, ни сказать Гинтару нельзя. Ощущение рук на груди сильно стесняло, а они были ещё и чужими. Вытерпит, сколько сможет, а потом найдет способ уйти.

«А ты моя маленькая красавица, — томно прошептал голос, ощутимее сжимая грудь. Вторая рука легла на вторую грудь, но не сжимала, а гладила ее, особенно тщательно соприкасаясь ладонью с соском.

— Так откуда Вы? — о, еще и Майнсет захотел поговорить.

«Зак, Кая, кто-нибудь, заговорите их», — молила Валанди, но товарищи были теми ещё молчунами.

— Я много путешествую, — пришлось ей самой брать все в свои руки, потому что пауза затянулась. — Бывала почти везде между Сильверсаном и Горами Слез.

Она отрезала кусочек от стейка, поданного как первое блюдо, и подавилась им, когда Сектар вновь зашептал на ушко комплименты. Пришлось запить вином. Она бы оценила этот сладкий нектар, если бы не находилась в такой ситуации.

— Зак в пути гораздо дольше меня, так что может рассказать много больше интересного, — взяв себя в руки, продолжила Валанди. «Давай, Зак, ты герой сегодня, пользуйся этим!»

Но он сухо промямлил что-то о скитаниях в пустошах и набил рот едой. Да и Кая расстроенная витала в своих мыслях. Зак на неё вообще не глянул сегодня, туманные ни на каплю к ней отношение не изменили — это видно, так как для них она оставалась пустым местом.

«Никто тебя не спасёт, моя маленькая нежная девочка», — продолжал быть в голове горячий шёпот. Неожиданно что-то коснулось солнечной внизу. Опять что-то невидимое, но… это были никак не пальцы или руки. Что-то горячее, что-то… влажное.

— Мне кажется, со стейком сегодня постарались на славу, — обратил на себя внимание младший сын. Почувствовав на себе взгляд Валанди, он намекнул, что это было, медленно облизнул языком свои губы. — Аппетитное мясо! Да и выглядит бесподобно. Думаю, я даже попрошу ещё одну порцию, — касание произошло вновь.

— Ты всегда был настоящим хищником, — улыбнулась матушка.

«Подонок, ненавижу тебя», — как же Валанди была зла на него. И ведь ничего не может противопоставить ему! Ее ментально насиловали, а она должна была делать вид, что ничего не происходит. Но ведь и правда ничего не происходило, Сектар только внушал ей это.

Неуютно поежившись, солнечная пыталась пережевать этот чертов стейк, продолжала улыбаться и говорить о ерунде вроде, какой прожарки мясо.

«Через полчаса ты запоёшь иначе, моя радость», — этот шепот был прямо над ухом, хоть никого позади не было. Сектар бросал ей разные образы того, как она вместе с ним занимается сексом. Она, такая нежная, но сильная, взяв весь контроль процесса на себя, медленно и изящно то опускалась на его член, то приподнималась, волнообразными движениями живота дразня младшего сына. А он, довольный, с таким отчаянным желанием пожирал это тело, изредка приподнимался, чтобы поиграться языком с её сосками. В то время как невидимый язычок продолжал с ней тайную пытку.

— За… Закнеа… Закнеыл, — Майнсет всё-таки решил обратить взор не только на солнечную. Ему она всё-таки показалась скучной. И ведь действительно, почему не поговорить с героем? — Как Вам удалось пройти испытания? Понимаю, вопрос довольно глупый, и всё же Вы должны понять, что звёздные, по сравнению с другими расами, особенно грешны, — и думай теперь, оскорбляет или просто факты говорит.

«О да, Валанди… Какой сладкий грех», — этот поганец любое слово на свой лад переворачивал.

Бедная солнечная до такой степени сжала вилку и нож, что побелели костяшки пальцев, а ногти больно впились в ладони. Как могла, гнала эти отвратительные образы от себя, представляя Гинтара рядом с собой, но лицо Сектара настойчиво вставало перед глазами.

— Не знаю, я думал о других, когда мне показывали видения, — тем временем рассказывал Зак. Он взглянул на Каю, вспоминая, что прошел последнее испытание только благодаря ей. А потом он вспомнил похоть и стыдливо отвернулся.

— Уникальный кадр, — сухо бросил Майнсет, но, честно, такие слова да и от представителя такой расы очень сильно врезались в душу, даже коснулись сердца.

— Это похвально, — влезла в разговор Заринти. Ей тоже хотелось внести свою лепту в похвалу к спасителю магии — так теперь тут считали Зака. Но, несмотря на то, что она просила Сека предостеречь звёздного, слишком свеж был оскал Зака. Прекрасная туманная побаивалась его.

Весь этот разговор Сектар неустанно мучил Валанди. Иллюзии того, что вместо языка в неё упёрлось что-то другое, не делал. Это уже было слишком. Но можно было приступать ко второй части плана. Туманный встал из-за стола.

— Прошу простить. Помнишь, матушка, тебе понравился мой чай, который я купил у Хастоарога?

— Да, ты говорил, он кончился.

— Я соврал, и извиняюсь за это. Если честно, приберёг его для гостей. Ты же не обидишься, если остатки я разолью им?

— Мог бы и не спрашивать, родной. Это твой чай.

— Его лучше пить холодным, — обратился туманный уже к гостям. — Как раз к десерту он и остынет.

И хоть младший скрылся в доме, иллюзии продолжали держать бедную солнечную. Да и мысли Зака от него не утаились:

«Хочешь, я ей покажу, через что тебе пришлось пройти?» — усмехнувшись, спросил он уже из дома.

«Только попробуй… — рыкнул Зак в сторону ушедшего туманного. — Разве у вас там не все на секретности держится?»

«Только наши лица. А уж что там мы в голове показываем… Хм, а может, твоей девочке бы понравилось?» — и хоть голос его был тих и почти не слышен, но мысли ещё долетали до звёздного.

— Гин, мы можем уйти? Я плохо себя чувствую, — выдавила Валанди, тяжело дыша.

Ей правда стало дурно от всего этого. Она была близка к тому, чтобы воткнуть вилку в глаз Сектару или начать ублажать себя перед всеми. И как бы она ни отрицала, но то, что с ней делал младший туманный, заставляло мокнуть между ног.

— Вам не понравились деликатесы? — нехорошо спросил Майнсет, явно оскорбившись.

— Отец! — зло сверкнул в него глазами Гинтар, но тут же посмотрел на Валанди. — Что случилось? Это из-за испытаний?

«Избавь меня от твоей «помощи», как и от твоего общества», — бросил в Сектара Зак и, возвращаясь к разговору, произнес с улыбкой (как всегда неудачной):

— Очень вкусно, — и для наглядности опять набил рот остатками со своей тарелки.

Завидев это, Валанди бы посмеялась, но была не в том положении.

— Не хочу никого оскорбить, — она больно вцепилась в руку Гинтара, — но, боюсь, мне необходимо удалиться на некоторое время.

Бедная Заринти. Она так пыталась дать друзьям Гина шанс, а тут Зак опять улыбнулся.

— Да, хорошо, — сам же старший помог Валанди подняться и, извинившись вместе с ней перед родителями, повёл её обратно в дом, потом в свою комнату, откуда выгнал слуг, перестилающих его кровать. Усадив на стул, он наклонился над ней и приложил ладонь ко лбу. — Что такое?

Сектар же, будучи увлечённым своими планами, не почувствовал, как мысли брата и солнечной удалились из сада. И потому, стоя с подносом и четырьмя фарфоровыми чашечками чая, он недовольно похлопал глазами, смотря на пустое место Валанди: «М-да. Долго она не продержалась. Ну ладно». Зато купилась не на него, а сразу пошла искать помощь у старшего.

— Валанди стало нехорошо, — заметила его взгляд Кая. — Она с Гином ушла в дом.

— Что ж, тогда… — идя к столу, ловко держа поднос с четырьмя чашками в одной руке, Сектар пристально посмотрел Кае в глаза, и, судя по всему, между ними происходил какой-то диалог.

Закнеыл с недоверием посмотрел на вернувшегося туманного. Ему очень не понравилось, как он смотрел на Каю.

***

Стоило последней служанке прикрыть за собой дверь, Валанди перехватила руку Гинтара, уводя ее себе за спину и поднимаясь.

— Гин, — зашептала она, облизывая губы. — Твой брат, я убью его, честное слово, — нервный смешок сорвался с губ. Она обняла его, и такой любимый запах обволакивал ее, настоящий, Гинтара, а не того похотливого мерзавца. Но она слишком долго терпела дразнящие атаки. — Возьми меня, или я за себя не отвечаю.

— Ч-что? Что он сделал? — взволнованно спросил туманный, но когда он внимательнее осмотрел её, её взгляд; когда до него дошли слова солнечной, он мысленно поблагодарил брата. А что? Его любимая сейчас просила взять её! Плевать на место и время, Гинтар обнял девушку за плечи и, что бы там ни сделал и ни навеял ей Сектар, он не мог не побыть гадом. Это семейное. — А что мне за это будет? — с хитрецой спросил он.

— Негодяй… Вы точно родные братья, — она прильнула к нему грудью и потерлась вверх-вниз. Переступая с ноги на ногу и желая унять этот зуд, Валанди была готова пообещать что угодно, лишь бы он избавил ее от мучений. — Что ты хочешь?

Гинтар даже не думал смотреть ей в глаза — смотрел только на эти пикантные, соблазнительные груди, которые поднялись и округлились, стоило им прижаться к нему.

— Даже не знаю, — противно медленно протянул он, то ли дразня, то ли, наоборот, желая как-то помочь, Гинтар стал приподнимать подол платья, медленно скользя по ноге, по бедру, пока пальцы не коснулись её белья. Боги, да она вся мокрая. Сектар, ублюдок, что он там ей говорил или показывал? Но… Гин подумает об этом позже — сейчас эта влага напрочь отключила его мозги. Его госпожа была голодная, неудовлетворённая. А так дело не пойдёт. — С тебя будет желание. Пообещав, что исполнишь, можешь взять меня.

В смысле «взять его»? Вот ведь!.. Это его, вообще-то, попросили о таком. Ещё и одолжение делает. Сам же хочет! Вон как глаза загорелись.

— Идет, — и она в то же мгновение толкнула его на кровать, взбираясь сверху. Она грубо тянула его за пояс, чтобы добраться до желаемого, и будь чуть сильнее, точно порвала бы его. Но изящные и ловкие пальчики сейчас тряслись от нетерпения и никак не могли справиться с застёжками. Гортанно рыкнув от недовольства, она наконец высвободила его стоящий член и, не теряя больше ни секунды, оседлала его. И чуть не кончила от одного только ощущения его внутри.

Плавно, медленно, волна за волной Валанди двигалась на нем, то приподнимаясь, то опускаясь обратно, как показывал ей Сектар, будь он проклят. К черту, сейчас под ней был Гинтар, и пусть иллюзии его младшего брата запудрили мозги, она возьмёт от них по максимуму.

Гинтар ожидал всего, но… Хоть каких-нибудь прелюдий, ласк. Однако, чёрт возьми, видеть такую голодную Валанди было высшим наслаждением. Будто маленькая наркоманка готова была продаться за несколько минут секса: сколько страсти, сколько желания. И как старательно она удовлетворяла все свои потребности. Гинтар, изредка запрокидывая голову от наслаждения быть внутри неё, быть под её властью, обхватил ладонями её талию. Прикрывая глаза, он считывал каждым сантиметров своей кожи каждый совершенный изгиб этого тела.

— Как ты прекрасна, — полустоном, полушёпотом произнёс Гинтар, приподнявшись и впившись жадно губами в её сосок, грубо, под стать ей, всасывая в себя сладостный бугорок. — Моя маленькая богиня, — нехотя оторвавшись, он поднял лицо к возвышавшейся над ним сейчас солнечной, жадно впитывая еёстрасть, не стесняясь стонов и жгучих громких выдохов в её грудь.

Страстная, властная, Валанди наслаждалась каждым движением, каждым прикосновением. Она закатывала глаза, запрокидывала голову, гладила собственную грудь, пока это не начал делать Гинтар, принося ей вдвое больше удовольствия. Она смотрела на него сверху вниз, подчиняя себе одним взглядом. Наблюдала, как он облизывает ее грудь, и из приоткрытого ротика вылетало рваное дыхание наравне со стонами. Вцепившись в серебряные волосы, солнечная рванула их назад, заставляя Гинтара запрокинуть голову сильнее, и впилась в эти пошлые губы, с которых так часто слетало ее имя. А оторвавшись от них, она обвила шею туманного, прижимая его к груди, ускорила темп, доводя и его, и себя до исступления.

С такой стороны он её ещё ни разу не видел, и, надо признать, тому, кто любил и привык подчинять, нравилось подчиняться. Только ей, только одной. Он молчал, когда ему было больно — даже не посмел взять всё в свои руки или сделать сильный толчок. Ему нравилось. Пусть подчиняет, пусть властвует. Он будет делать всё, что она хочет. Прижала к груди? Так Гинтар покорно впился в неё с новой силой и с новой страстью, чувствуя свой пик. Она превращала секс во что-то агрессивное, и он перенимал это — кусал, сжимал то всю грудь, то только сосочек, оттягивая его на себя. Он ускорился лишь когда ощутил сокращение мышц Валанди на своём стволе. Он позволял ей прочувствовать пик власти над своим мужчиной, терпеливо ждал, когда её волна наслаждения пройдёт. Только после этого, обхватив её за талию и приподняв над собой, Гинтар забился в неё так быстро, как только мог, надавив пальчиком на анальное отверстие для более острых ощущений. Он вбивался в неё, удар за ударом, входя до самого основания, кусался, ставил красные отметины на груди.

И когда туманный сделал последний толчок, изливая своё семя вновь в эльфийку, Гинтар с силой шлёпнул Валанди по ягодице, оглушая себя звонким хлопком по упругим мышцам. Ничего не мог с собой поделать — это была маленькая награда для него самого за то, что позволил своей госпоже по-настоящему быть госпожой.

Рвано выдыхая Валанди в грудь, Гинтар не торопился выходить из неё и не позволял Валанди сделать этого, крепко удерживая в сидячем положении. Еще немного… А лучше — весь день. Всю жизнь. Вот так… Прилипая мокрыми от пота телами друг другу, чувствуя, как её мышцы, пусть слабо, продолжают сокращаться, приятно сжимая его член вновь и вновь, словно обнимая, прося ещё…

***

Не ясно, о чём они говорили, но вот Кая время от времени хмурилась, родители вообще делали вид, что ничего не происходило. Сектар же мило улыбался, будто строил из себя какого-то учителя, который что-то ей разъяснял. Он встал рядом с Каей, словно специально, дабы мысли лучше доходили, и стал подавать чашки на стол, каждому на его место, даже для отсутствующих.

Кая отправила кусок мяса в рот, Сектар явно что-то сказал в её голове, после чего бедняжка распахнула глаза и аж подавилась. Сектар усмехнулся, хотел было подать чашку, которую ей поставил перед тарелкой, но та, что была на подносе — ближе. Кая схватила первую попавшуюся и выпила всё содержимое в три глотка.

— Ваша добыча уже мертва, — заговорил Майнсет, не смотря на оборотня. — Куда вы торопитесь, лунная?

— Простите, — хрипло прокашляла она, ставя чашку перед собой. Она злобно посмотрела на Сектара и хотела было высказать ему всё, что она думает по поводу его мыслей, которые он ей в голову отправил, как тут же язык проглотила — с каким-то могильным ужасом Сектар сейчас смотрел на неё.

— Что? — оскалилась лунная.

— Да так… — уж больно быстро он успокоился. А, нет, вот опять хитрюще заулыбался, поганец. Пустую чашку вернул на поднос, а остальные разложил до конца, после чего сел на своё место и с любопытством не отрывал взгляда от Каи.

«Вот только попробуй опять деньги предложить».

«Да нет, что ты… Я просто так… Посижу, посмотрю на тебя».

Как только ушли Гинтар и Валанди, атмосфера за столом стала совсем невыносима. Закнеыл честно пытался вспомнить хоть что-то уместное из его опыта придворной жизни, но по большей части у звездных были кровавые пиры, заканчивающиеся оргией, на которых он имел счастье не присутствовать.

На вопросы отвечал односложно, разговор как-то не задавался. И о чем говорить с почтенными туманными? Были бы они хотя бы его возраста. А так он мог только внимательно слушать и наблюдать, особенно за Сектаром.

Майнсету и Заринти было совершенно неинтересно разговаривать со звёздным, а вот Сектар, время от времени, задавал ему разные вопросы. Обычные. Мол, как там были дела в Доусоне. С Каей тоже не разговаривал… на словах. Зато, видя её скуку и даже злость от такого «пира», пытался развеселить — время о времени на её лице показывалась улыбка.

— Сектар, это невежливо. Мы сидим здесь все вместе, — строго посмотрел на сына отец. — Так какой смысл общаться мысленно, если мы одни?

Закнеыл дико ревновал на эти улыбочки. Взял чашку, понюхал ее, с подозрением глянул на Сектара, чуть отхлебнул — сразу не умер, уже хорошо.

— Вы что-нибудь знаете о кольцах Стихий? — обратился он к главе семьи, надеясь, что разговор о магии их немного увлечет, и этот пир не войдёт в историю как катастрофически скучный. — Отец мне рассказывал легенду, что с их помощью можно направлять магию. Это правда?

На этом вопросе Майнсет посмотрел на младшего, но тот лишь стыдливо опустил голову. Он-то ожидал, что сын хоть что-нибудь об этом знал. Надо же, Сектар умеет стыдиться. Но это не помешало ему вновь продолжить с Каей общение.

— Так и знал, что мозгами ты никак не растешь, — фыркнул отец. — Да, это так. Более того, кольца во сто крат увеличивают ту стихию, которой управляют. Говорят, с помощью кольца Огня можно заставить извергаться вулканы. А с Водой образовывать настоящие тайфуны, которые коснутся не только нас, но даже повредят морским эльфам. Ведь приятно, что ты знаешь об этом. Обычно магией увлекаются только те, кто ею и владеет.

— Звёздные часто прибегают к помощи человеческих магов, — пояснил Зак. — Я, конечно, больше доверяю мечам, но так как в последствии хранителем колец должен был стать именно я, отец вбивал знания о них в мою голову. А можно ли их как-то использовать, не имея способностей?

Майнсет округлил глаза и с таким странным выражением лица посмотрел на жену — она пребывала в таком же состоянии.

— Ты сын короля звёздных? — выдохнул он. И пришлось туманному посмотреть на Зака по-новому. Но не становился его взгляд уважительнее — ничего не говорило в Заке о его статусе в обществе: ни осанка, ни взгляд. Вот манеры лучше, чем у лунной, но этим и солнечная могла похвастаться. — Твой отец со своими воинам принёс много бед моим эльфам, — и зачем сказал? — Ну да чёрт с ним. Нет, мальчик, без магии они лишь безделушки. Хотя, в легендах говорится, что «их может подчинить сильный духом, и духом творить магию в них». Но я в это не верю.

С этими словами туманный отпил немного вина и посмотрел на Заринти. Та старалась избегать взгляда звёздного, и не потому что принято было держать взгляд женщинам внизу, а потому что она продолжала бояться увидеть его улыбку. Или, чего ещё хуже, оскал.

Сектар продолжал сверлить взглядом Каю, да и она отвечала тем же. Скучая на этом обеде, она была рада с кем-то поговорить, не скрывая своей сути.

«А потом Гинтар месяц ходил лысый. А я ему говорил, нечего к клею лезть», — на этих мыслях Кая еле сдержалась, чтобы не засмеяться в голос.

«Это сколько ему было тогда?».

«Лет пятьдесят. Я сам не помню — мне родители рассказывали. Но, судя по его воспоминаниям, день был очень веселый», — Кая, представив себе лысого маленького Гинтара, засмеялась в кулак, за что получила не самый лестный взгляд от главы семейства. Но он понимал, виноват-то младший. Это он с ней разговаривает.

Смеясь, Кая почувствовала настоящий жар. О нет, ничего такого. Просто иногда ты понимаешь, что стало как-то… душно. Она это показала лишь сильными взмахами ладонью перед лицом, но всем могло показаться, что это из-за смеха.

— Ну да, принц… был, — смутился Зак. Никак не хотел, чтобы разговор привёл к его родословной. Хорошо, что Майнсет не стал заострять внимание на этом и вернулся к кольцам. Жаль, конечно, что он не мог их использовать.

Жест Каи привлек внимание Зака. Он вопросительно и даже обиженно взглянул на нее, мол, оставила одного поддерживать беседу.

— Что? — с улыбкой спросила она соседа, пребывая явно в более хорошем настроении, чем ранее.

— Ничего, — буркнул Зак Кае. Он вздохнул.

Хитрые Гин и Валанди, нашли предлог, чтобы свалить. Может тоже прикинуться больным? Он-то, в отличие от остальных, всеми семерыми испытателями был атакован.

А Заринти как раз хотела возмутиться, мол, раз наследник, то можно и дела кое-какие решить, но Закнеыл опередил её с ответом. Она отказывалась вести или принимать другие диалоги, в особенности с лунной. Они и потом поговорить могут.

— Что значит «был»? Ты оставил престол? Но ты мог бы все изменить, если сидишь перед нами не в маске!

— Я уже давно ушел от звездных, — ответил Зак Заринти. — А после того, как отнял кольца, меня убьет первый же встречный темный. Если сможет, — и опять улыбнулся, да ещё и зловеще обычного. Завидев, как из-за этого дернулась хозяйка дома, тут же стёр с лица оскал и понурил голову. — Простите.

— Так эти кольца у тебя? — Майнсет же не знал, что именно они считались артефактами. Аж со стула приподнялся, взирая на перчатки звёздного, пытаясь разглядеть под ними неописуемую власть. Он был близок к тому, чтобы предъявить на них права, как маг. Но… благо разум быстро ударил по глупым мыслям.

Заринти, услышав искренность в его извинениях, попыталась пристыдить Зака взглядом. Что ж, хотя бы действительно не хотел её пугать, и на том спасибо. Но в мужской разговор более не лезла.

Кая только плечами пожала и повернулась к Сектару. А тот уже, ишь, умница какой, спешил на помощь:

«Он недоволен, что ты со мной общаешься», — и эти мысли возмутили эльфийку.

«Он первый с самого прихода сюда меня игнорировал! Вот и нечего злиться, что я нашла себе более интересную компанию! Так и передай!» Что Сектар и сделал, передав не только голос и слова, но даже возмущённый тон.

Почувствовав себя неуютно под пристальным взглядом Майнсета, Зак убрал руки со стола, будто учуял опасность. Но тут в мысли ворвался сердитый голос Каи, перекрывая его собственные.

Нет же! Он оценил и платье, и прическу, но ему не дали и шанса сказать об этом, сразу повели сюда. Зак лишь успел бросить восхищённый взгляд в её сторону, который остался незамеченным. Он виновато посмотрел на нее, покачал головой, имея ввиду, что сейчас не время и не место вести себя так легкомысленно.

— Да, кольца у меня, — вернулся он к разговору. — Жаль, я думал, получится их использовать против Белых магов ещё до объединения в посох.

— Одними стихиями ты справиться не сможешь, — покачал головой туманный. — Стихии опасны, но это не самая сильная магия. Как бы ты защитился от воздействия на разум? — с этими словами он указал взглядом на Сектара. — А как бы ты справился с защитными полями? Что бы ты сделал против заклятий? — а ведь Закнеылу удалось заинтересовать беседой Майнсета. Тот даже вовсе отложил от себя столовые приборы и постепенно погружался в разговор. — Мой отец всегда считал стихийную магию одной из самых слабых. По этой причине Гинтар считается слабейшим магом в нашей семье.

Кая поперхнулась, опять словив недовольный взгляд главы семьи, но он решил обратить всё своё внимание на собеседника. Кая же была возмущена мыслями Закнеыла, которые так любезно передал Сектар.

«Вот и нечего тогда на меня так смотреть! — рявкнула она, но собеседник передавать этого не стал. Лишь усмехнулся на её реакцию. — Легкомысленно?! Я-то думала, что всё изменится, и он уже не будет перед Гином скрываться далеко от меня. А ничего не изменилось!».

«Это не тот тип эльфов, которые кричат о своих чувствах», — попытался достучаться до её головы Сектар. Хотя, видя, как у Каи краснеют кончики ушей, что, судя по воспоминаниям Закнеыла и домыслам Сектара, было прямым сигналом к её возбуждению, туманный развалился на стуле, скрестив руки на груди. Интересно, как скоро она догадается?

Кая же, верно, почувствовала лёгкую щекотку в животе. Она взяла бокал вина, осушила его, так как в горле как-то вмиг всё пересохло, а сердце постепенно ускоряло свой ритм. Но она молчала, всё ещё скидывая это на духоту.

— Понимаю, — серьезно кивнул Закнеыл. — Видел множество проклятий в действии. Но то, что творил Гинтар в подземелье, я бы не назвал слабой магией. Толпа звездных в ужасе бежала от него.

Говорил Зак с уважением и неким восхищением о Гинтаре. Он признавал его силу.

— Ты о моменте, когда магия захлестнула его? И что хорошего в силе, которая может убить близких? — разумеется папочке обо всём было доложено. Сектар не хотел, правда, но он должен был подготовить родителей на случай, если при его провокации Гин, как в детстве, половину дома разрушит. — Вам просто повезло, что он вас спас тогда. В детстве от его силы пострадало три ребёнка.

Подземелье… Это страшное слово, страшные воспоминания, но почему-то это слово напомнило не о дне спасения Валанди, а о том, что было до него. То, что испытывала лунная, слушая стоны солнечной и…

«Сектар, ублюдок, это ты?» — до неё дошло, что творилось с телом.

«Это правда случайно вышло, — пожал плечами туманный. — Та чашка должна была быть не твоей».

«Что ты подсыпал в этот чай?»

«Экстракт ячигана. Но ты не беспокойся — там малая концентрация. Потерпи три часа».

«Три часа?!» — она застонала даже мысленно. И ведь возбуждение не стояло на одном месте — оно нарастало, становилось невыносимым. Да, то, что концентрация меньше — это точно. Чашечка чая несравнима с целой сакодкой, но… О боги, какая же у Сектара красивая шея.

— Это на самом деле было страшно, — признался Зак, немного расслабившись.

Наконец получилось спокойно говорить со старшими туманными. Он повернулся к Кае, чтобы что-то спросить у нее, но увидел, как она смотрит на Сектара с неподдельным желанием. Так она смотрела только на него, Зака!

— Что ты сделал? — напряжённо спросил он у Сектара.

— А что сразу я? Мне кажется, у неё небольшое осложнение после испытаний, — как ни в чем не бывало ответил Сек. — Это же лунные — у них такой слабый разум.

«Она выпила… кое-что… Я не собирался ей давать, честно», — вот только по голосу, с которым он передавал мысли, что-то не слышно раскаяния.

— Да, похоже на то, — поморщился отчего-то Майнсет. Только с каким именно предложением он согласился с сыном? Наверное, со вторым. — Сектар, отведи её в комнату, посмотри, сможешь ли облегчить состояние.

О да, он-то может. Кая очень хотела, чтобы ей облегчили состояние. Но, было легче… Намного легче прошлого раза. Лунная встала из-за стола даже не взглянув на родителей. Ей, честно, было плевать, кто её проводит. На Зака обижена, хотя… Вот так смотреть на него, сверху вниз, и представлять, как он на этом уровне ласкает… Так! Комната! Ей просто надо остаться одной и переждать!

— Мне пойти с тобой? — он ни на грамм не доверял Сектару, но раз она обижается, может, и не хочет видеть его. Поэтому она смотрит на туманного? Что ж, пусть так, пусть идёт с ним. Но Зак не отрывал взгляда от лунной, ожидая ее решения, приговора.

— Да, — к счастью, этот стон Майнсет принял за стон от боли.

— Сектар поможет справиться с проблемой, — настаивал глава семьи.

— О, нет, отец. Я бы не стал лишний раз лезть ей в голову, раз она только от одного испытания стала чувствовать такой дискомфорт. Отлежится и пройдёт, я уверяю тебя. Такое уже было.

Майнсет долго буравил взглядом гостей, но дал своё согласие уйти. Когда же лунная и звёздный закрыли за собой дверь дома, отец тяжело вздохнул и посмотрел на сына:

— Что ты сделал?

— Мне казалось, вам с матерью хотелось побыть наедине, — пожал плечами младший. Подонок, ну любую ситуацию сделает себе выгодной. И не прогадал, говоря эти слова, так как матушка сразу одобрительно улыбнулась и посмотрела на мужа. — Раз угадал, то не буду вас отвлекать, — встав из-за стола, Сектар поцеловал материнский лоб, похлопал отца по плечу и ушёл куда-то в темень сада.

Заринти и Майнсет действительно были рады хоть на время избавиться от гостей. Но… звездный стал нравиться туманному. Он бы не отказался продолжить с ним беседу.

***

Закнеыл впустил Каю в комнату, и пока стоял у двери, лунная подошла к кровати и грохнулась на неё спиной, тяжело дыша. Его запах по пути с ума сводил, и она готова была его прямо на лестнице взять, и лишь проходящие мимо слуги остужали её рвение.

— Этот козёл кого-то из нас хотел напоить подобием сакодки, — прошептала Кая, закрывая лицо руками. Но она знала и чуяла, что в дверях стоит обворожительный, её любимый мужчина. Нет, она сдержится! Надо на что-то надавить в себе. Пока что это была обида! Да… И не только за игнорирование.

— Ты смотрела на него, — тихо произнес Зак. Он не хотел даже лицо поворачивать в её сторону, опустил глаза куда-то себе под ноги. Обида гадкой слизью опустилась в лёгкие, затрудняя дыхание. — Ты хочешь его?

— Зак, я под этой дрянью! — оскалилась лунная, приподнимаясь на локтях. Хотела посмотреть на него злобно, хотела докричаться, вбить в голову, что она сейчас себя не контролирует, но эти руки, этот торс… Как же ему шли облегающие живот и плечи вещи. Вместо злости в глазах было только желание. Она хотела любого, кто мог бы удовлетворить её. — Уходи, — томно прошептала эльфийка, опуская пальцы вниз, к низу живота. Пальцы коснулись лишь подола, но это уже заставило тело задрожать от нетерпеливого восторга. — Если ты не заметил, то сейчас выяснять отношения я не намерена и даже не способна.

Почему же не попросит его? Почему не скажет «Возьми меня»? Чтобы он опять убивался? Чтобы опять думал, что сегодня пара часов с ним была лишь из-за дурмана? Нет… Уж лучше сама. Тем более в первый раз это было не так уж и плохо.

— Нет, — решительно заявил Зак и посмотрел на изнывающую от желания эльфийку. Она уже трогала себя, опять какой-то дряни съела. И ладно бы сразу к нему обратилась, так нет, смотрела на туманного. Он был так зол на неё, и действительно ушел бы, если бы эта злость не заставила его сделать противоположное.

За несколько шагов Закнеыл оказался у кровати и навис над Каей, хватая за руки. Будет мучить ее, пока не попросит сделать это.

— Я заставлю тебя смотреть только на меня. В любом состоянии, под любой травой, — он обжёг ее своим дыханием, приближаясь к ушку. — Если ты ещё раз так взглянешь на другого мужчину… — угрожающий шепот и касание кончиком языка мочки, — запру тебя и стану твоим миром. Буду только я и мои прикосновения.

Дразняще, Закнеыл повел языком по шейке вниз.

— Нет, я тебе не позво-о-о… — но вместо запрета лунная выгнула шейку навстречу языку, заставляя не просто касаться — впиваться в неё. Но так не хотелось уступать ему. Нет, слишком просто. Она сильная; её разум сильный вопреки словам туманных.

Ноги попытались сжаться, но вместо этого она сильно прижала свои колени к телу звёздного. Он видел, он мог понять благодаря опыту, что она просто упрямится, как маленький ребёнок, который хочет быть правым во всём.

— Я же сказала, уходи, — «Останься», — ты так легко мог отдать меня Сектару, — обиженно прошептала Кая, выгибаясь навстречу, касаясь его всем своим телом, желая слиться. Но, честно, её это задело. Вместо этого «нет» он задал вопрос, на который так легко мог получить отказ. — А теперь, видя моё состояние, сразу вспомнил, что я твоя.

И всё же протестующе она попыталась вырвать свои руки из его, но так… неохотно. Кая сейчас ненавидела себя.

— Нет, моя дорогая, так легко ты ничего не получишь, — Закнеыл оторвался от нежной кожи. — Ты должна быть наказана.

Заводя руки ей за голову, он перехватил их одной, а вторую опустил вниз. Задрал юбку резким рывком и упёрся коленом между ног лунной.

— Чай возбудил тебя слегка? Сейчас ты узнаешь, что такое настоящее возбуждение, ни одна сакодка не сравнится.

Свободной рукой Зак провел по щеке Каи, предварительно сняв перчатку зубами. Коснулся ее дерзких губ пальцами. Затем ниже по горлу, обводя жемчужное ожерелье. Хотела, чтобы он обратил внимание? Он заменил пальцы на язык, облизывая эти холодные кругляшки и впиваясь в ключицу рядом губами.

— Я… за что я-то ещё должна… Закнеыл… — она сжала коленями его ногу и призывающие стала приподнимать бёдра, трясь бельём о неё, пытаясь хоть как-то справиться самой, пользуясь любыми возможностями для самоудовлетворения.

Действия полностью расходились с её словами — она следила за его руками, попыталась поймать ртом его пальцы, но успела только языком коснуться… Нет, слишком мало, мало этого поцелуя, и всего лишь на ключице! Зачем ему ключицы, когда выше есть лживые желающие его языка губы, которые протестующе постанывали на его действия.

— Так говоришь, будто я её специально выпила… — у неё ещё оставались силы поговорить. Может, словами она пыталась как-то отвлечься? Ведь Закнеыл действительно не удовлетворял, а дразнил, возбуждал. Всё, что угодно, лишь бы она была безвольной куклой в его руках. И такими действиями до этого дойти было не долго. — Нас ждут… родители… — это уже был отчаянный стон. Нет, не уступит! Он первый не сдержится!

— Плевать ты хотела на родителей, была увлечена только Сектаром, — за что он ее укусил в плечо. Надавив на костяшку таза, сковал движения ее нижней части тела. Неудобно, но Зак не позволит ей получить удовлетворение. Найти бы веревки. Прильнув губами к верхней части груди, что не скрывала ткань, он осмотрелся по сторонам, насколько мог.

Это была комната Сектара, так что здесь много чего интересного было. Под верёвки подходило всё: тонкая простынь, но она слишком длинная; из шкафа торчал шелковый шарф, возможно, оставленный одной из пассий туманного.

— Не говори глупостей, — проплакала она, понимая, что её единственная возможность потереться о него была пресечена. — Он сидел напротив, ты на меня за весь вечер только один раз посмотрел. Я не виновата, что ты сидел сбоку.

Руки камнем были припечатаны к кровати; Кая попыталась лицом и телом приподняться навстречу его ласкам, умоляюще смотрела на его макушку… Ещё бы несколько сантиметров, и она бы зарылась носом в эти волосы. Хоть что-нибудь. Но томно дыша, могла лишь просить его целовать жестче, ощутимее. Так хотелось его, что эти жалкие прикосновения были почти неощутимы.

— Прекрати, мне и так плохо… — правда, «плохо» — это было неподходящее слово. Ох, как же было хорошо. Кожа под губами покраснела, да и сам Закнеыл мог почувствовать жар от девичьего тела, а на лбу показались маленькие капельки пота от изнеможения. Его голова как-то странно замерла на шкафу, и не сразу расфокусированный взгляд Каи заметил там шелковистую ткань. Лунная догадалась о его мыслях: — Закнеыл, нет… Просто возьми меня, — сдалась слишком быстро, даже неинтересно.

— Ну уж нет, ты себя плохо ведёшь, — и оставив ещё один несильный засос на груди, Зак сорвался с места, на несколько мгновений отпуская заложницу, чтобы вытащить тонкий шарфик. Кая и опомниться не успела, а он снова держал ее руки.

Только сейчас в черных глазах промелькнул красный огонек, обозначающий, что Зак перестал злиться, и его потихоньку затягивало возбуждение. У Каи появилась надежда, что он не так долго ее промучает. Но пока что Закнеыл хищно улыбался, обматывая ее руки мягкой тканью. Не давая сопротивляться, лёгким движением он подтянул ее к изголовью кровати и завязал плотный узел вокруг одного из столбиков — не выберется.

— Вот теперь начнется настоящая игра.

Руки его пробежались по всему извивающемуся в качестве протеста телу, задевая чувствительные точки. Он ещё не знал, какая из них та самая у Каи, но скоро это выяснит.

А пока платье. На него он тоже должен обратить внимание, раз уж она так этого хотела. Пальчиками прошёлся по границе между тканью и кожей в декольте, повел по ней в бок, спускаясь ниже. Дразня, обводил пальцами грудь и поигрывал сосками сквозь ткань, пока не услышал протестующий стон. Красивое платье полетело к чертям, а губы сомкнулись на одном соске, в то время как пальчики аккуратно сжали второй.

На сей раз это был самый настоящий стон… без протестов, без просьб. Лишь оповещающий об удовлетворении. Маленьком таком, но зато её тело чувствует ласку, а не какие-то поддразнивания.

— Я тебе отомщу, слышишь? — и это были не пустые угрозы. Звёздный видел в её глазах помимо возбуждения решимость и даже капельку злобы. О да, она злилась на свое бездействие, и на проклятый чай, лунная смогла бы просто лежать и получать счастье быть под его властью, но не сейчас, когда ей просто необходимо ощутить его член в себе.

Ножки уже не закрывались от него. Напротив, они зазывающе раздвигались перед ним, предлагая лечь между ними на Каю поудобнее. В ход шли самые низкие приёмы: покачивания бёдрами, попытки потереться горячим мокрым лоном о его живот. Если уж не уговорами, то телом звала его к действиям. Раз за разом, стоило ей поймать взгляд Зака, Кая тут же облизывала свои губы, приоткрывала ротик и звала его губы, язык… даже пальцы, которые ей так понравилось облизывать.

В одно из поглаживаний, Кая уж больно резко выгнулась вперёд — это его пальцы едва ощутимо прошлись вдоль позвоночника лунной — вторая после шеи искомая точка. Горячо, даже больно, это невыносимо. Сектар обещал три часа, но Кая умрёт в ближайшие несколько минут. Она уже умирала без своего звёздного. Она уже поняла, что его правильное имя возбуждало, и бессовестно этим пользовалась:

— Закнеыл… Достаточно. Я всё поняла, Закнеыл, — ни черта она не поняла и не догадывалась, за что на неё свалилась эта сладкая пытка.

— Низкий прием, — недовольно проворчал Зак. Если она продолжит звать его по имени, то так он долго не продержится. Но он продолжал свои издевательства: губы на шее, движение рукой вниз по спине. И она опять выгибается, возбуждая своим горячим красивым телом. Зака спасало только то, что он все ещё был в одежде, но противные ткани уже казались тесными и доставляли дискомфорт.

Рубашку — прочь, штаны — к тем же чертям, что и платье. Наконец вожделенная плоть соприкоснулась. Давно возбуждённый член уткнулся во влажное лоно, однако вместо него внутрь проникли длинные пальцы.

— Все ещё хочешь мне отомстить? — шептал в самые губы, уворачиваясь от поцелуев. Лизнул уголок ее рта и позволил ее язычку слегка прикоснуться к его. — Ах, моя непослушная Кая, — он находился на грани, слыша обостренным слухом хлюпающие звуки, которые издавали его пальцы внутри нее.

Почти не контролировал свои движения, почти перестал мучить, желая подвести ее к пику блаженства. Но он ещё не закончил с ней — убрал руку, вынимая пальцы из горячей влаги, слизал соки Каи с них, медленно, прикрывая глаза от удовольствия, чтобы она видела, как ему нравилась каждая ее частичка. И это было последней каплей. Стоны, запах, вкус вместе сорвали последние засовы с его контроля. Прильнув в жарком поцелуе, он вошёл в нее грубо, без предупреждения, на всю длину сразу.

Кая вскрикнула ему в губы, наконец-то добравшись до них и нещадно терзая, кусая, наказывая за всё, что он с ней творил. Он внутри, такой большой, такой горячий, долгожданный. Ненавидела Зака, ненавидела, но любила и хотела. Сейчас, немедленно, двигалась сама, всё что угодно, лишь бы он продолжил то, что делали ненавистные пальцы. Отомстит, ещё как отомстит! И будет во сто крат хуже. Не даст к себе прикоснуться до тех пор, пока не попросит её, не взмолится о пощаде. И Кая, в отличие от звёздного, будет ждать до последнего.

— Я накормлю тебя сакодкой, — с нотками какой-то стервозности зарычала ему в губы. Кусала за нижнюю и до боли тянула на себя. Месть! — Я закую тебя в цепи. Ты полночи будешь терпеть эти муки.

Она ещё помнила советы Валанди. Обхватив эльфа ногами и толкнув на себя, вгоняя его член до конца, Кая сжала свои мышцы, а те с силой обхватили ствол Закнеыла. И так несколько раз, вновь и вновь впиваясь в губы. Каждый раз, чувствуя, как он собирался отпрянуть от нее, больно кусала и держала, пока Зак не сдавался и не возвращался на исходную. Её губы! Будет отыгрываться!

Последний раз она разрешила себе отпрянуть от сладких губ, лишь бы сказать грубость, которую она слышала от других, но никогда не произносила сама кому-то о том, чтобы взял её. Грубое, некрасивое, грязное слово, но не могла ничего с собой поделать. Это он превратил её в это чудовище. Это Закнеыл заставлял её хотеть секса с ним больше, чем воздух, чем пищу, чем саму жизнь. Она постепенно становилась его игрушкой, и дело даже не дурманах. Секс со звёздным и был самым настоящим дурманом.

О, боги! Никто и никогда ему ещё не делал так приятно. Он хотел… Нет, не знал, что делать! Вдруг стало так узко, что каждое движение стало чувственнее во сто крат. Он бы вспомнил добрым словом Валанди, если бы был в состоянии вообще думать о ком-то другом, кроме Каи. И какой там проучить ее за слова о сакодке… Хотел показать ей, кто тут главный, а кто связан, продемонстрировать силу, но с губ предательски сорвался стон от нового, неизвестного ранее ощущения. И после такого она могла не просить. Он брал ее сейчас, и он будет брать её всегда. Она — его, и Зак перегрызет глотку любому, кто посмеет к ней приблизиться. Как животное. Он и был животным в этот момент. Она сделала это с ним, и теперь пусть довольствуется этим. Он закинул ее ноги себе на плечи и ускорился. Не знал, больно ли ей, не контролировал больше это, как и свой оргазм, который настиг его довольно быстро в таком положении, заставляя извергнуться в нее горячим семенем.

Кая хищно улыбнулась, видя резко изменившиеся в нём состояние, и продолжила так делать на протяжении всего процесса, единожды остановившись, дабы выказать своё недовольство из-за новой позы. О нет, было приятно, член идеально надавливал на самые чувствительные точки, движение на которых приближало к пику блаженства. Но она не чувствовала больше его тела, не могла кусаться. А так хотелось…

Кая кончила одновременно с ним, сжимая его коленями и не позволяя выйти. Уткнувшись затылком в подушку и изгибаясь на радость Закнеылу, выпирая все свои прелести. Кая сжала зубы, стараясь сдержать громкий стон, оповещающий о безоговорочной победе звёздного в этой маленькой битве. Наверняка их слышали слуги. Да и Гин с Валанди за стенкой, но как же было плевать на это. Она ещё заставит Зака прекратить скрываться или бояться Гинтара. Заставит его быть с ней так же открыто, как друг с солнечной. А пока…, а пока они вместе, без свидетелей, и это было прекрасно.

— Закнеыл… — томно позвала его лунная. Полузакрытые глаза взглянули на неё, но Кая не спешила продолжать говорить. Что она хотела сказать? Что-то, что напугало её. Совсем чуть-чуть, почти незаметно, и не рискнула произносить это вслух, надеясь, что ему не до её слов. Только перестала сжимать колени, давая ему свободу, а сама, пытаясь отдышаться, расслабилась на кровати, подтянулась на шарфике вверх, к спинке, принимая сидячее положение.

Закнеыл обнял ее за талию и положил голову ей на ноги, целуя животик. То ли извинялся так, то ли благодарил.

Дыхание все никак не могло выровняться, сердце продолжало безумную скачку ещё долгое время. Он поднял глаза на Каю, его любимую Каю. Да, именно так, и, наверное, впервые у него получилось улыбнуться без намека на оскал звездных. С ней он был по-настоящему счастлив.

Погладил ее нежную щёчку и потянулся, чтобы поцеловать легко и непринужденно. Все с той же улыбкой он освободил ее от плена шелкового шарфа, сел, облокотившись рядом на спинку кровати, и обнял, кладя её голову себе на плечо.

— Как же я жил все это время без тебя? — тихо спросил Зак ее макушку.

Она улыбнулась, смотря в центр комнаты, устроившись поудобнее на его плече и обняв наконец-то освободившейся ледяной кистью его торс, на который она перевела взгляд. Какое тело… прекрасное тело. Ладони замёрзли от того, как сильно она тянула на себя ткань, пытаясь выбраться, но сейчас это незаметно. Он такой горячий, и его тепло распространялось на эльфийку.

— Наверное, слишком рано это говорить, — прошептала она, рискнув. Не могла оставить его теплые слова без внимания, но ничего лучше не придумала в ответ: — Но, кажется, я люблю тебя.

— Да, я тоже люблю тебя, — Зак прижал к себе Каю сильнее. Ни за что не отпустит ее, никогда больше не поставит под сомнения ее чувства, никогда не оставит. В голове вдруг всплыло предупреждение Сектара, и его руки непроизвольно обхватили лунную ещё сильнее. — Не покидай меня никогда.

Услышав первые слова, лунная улыбнулась как дурочка, но зато так счастливо. Об этих словах мечтает каждая, а как долго Кая о них мечтала. Сказал бы ей кто год назад, что эти слова будут из уст звёздного, она бы от души посмеялась. А сейчас, прикрыла глаза от блаженства, но… Ненадолго. От неё не утаился этот жест, да и в жизни уже было пару моментов, когда… такое произносилось не просто так.

— Почему я должна тебя покинуть? — серьёзно спросила эльфийка.

— Мало ли… На всяких туманных заглядываешься, — свёл он все к шутке. Зак игриво ее пощекотал, но вдруг слишком серьезно посмотрел, прям сверлил взглядом. — Надеюсь, про сакодку ты не всерьез?

Кая только открыла рот, чтобы его укусить за первые слова, как тут же залилась звонким смехом. Очень боялась щекотки, и почему-то казалось, звёздный этим будет пользоваться. Отодвинувшись от него на другой конец кровати (на всякий случай), Кая осмотрела его с ног до головы и игриво закусила нижнюю губу. Интересно вот так сидеть друг перед другом голыми, будто такими были не только тела, но обнажены были и мысли, и… с Заком это было здорово. Не страшно за нож в спину.

— Конечно всерьёз! — возмутилась она. — Месть есть месть! И это нечестно, что из нас двоих так получилось, что я одна страдаю из-за неосмотрительности!

— Мне не нужны никакие травы, чтобы хотеть тебя, — и обвел ее обнаженное тело голодным взглядом, будто не они только что занимались сексом.

Довольный, Закнеыл откинул волосы назад и облокотился на спинку. Переведет дыхание и оденется, или устроит ещё один забег, если Кая не откажется. Он не врал — она сводила его с ума, заставляя всё время думать только о ней, желать всегда и везде. Даже во время испытаний. Было ошибкой показывать ему лунную в последнем видении. Если бы ее там не было, он бы провалил зависть.

— Мы заполучили третий артефакт благодаря тебе, — захотел рассказать ей Зак. Кая наверняка ведь расстроилась, что меньше всех продержалась.

— Смеешься? — грустно усмехнулась оборотень, подползая к мужчине и ложась на него сверху, играясь кончиками пальцев с его сосками. Через несколько минут придёт новое возбуждение — прошел всего час из трёх обещанных Сектаром. Так почему бы не подзавести эльфа? — Мне никогда не было так стыдно. Опозорить себя и свою расу перед этими выскочками… Или тебе что-то интересное показали? Кстати, расскажи, как тебя испытывали? — в зелёных глазах засверкал любопытный огонёк, и Кая сразу забыла о его сосках. Интересно же!

— Ну… — протянул Зак, дразня любопытство Каи. — Гинтар и Валанди были такими счастливыми в той реальности. У них был прекрасный сынишка, красавец, каких поискать надо. А мы… — он запнулся. А ведь скорее всего именно такое будущее ждет их впереди. Дальше продолжал уже грустно. — Мы наблюдали за ними издалека. Замерзшие, голодные, вынужденные вечно скитаться от города к городу. Но мы были вместе, пусть и недолго суждено было этому продолжаться.

Он обнял Каю, поцеловав макушку. Еще в видении решил для себя, что будет с ней до конца и сделает все, что в его силах, чтобы это продолжалось вечность.

От таких слов и лунной стало как-то грустно. Недолго? Интересно, почему? Кто-то из них должен был уйти?

— Недолго? Из-за чего? Это поэтому ты просишь не оставлять тебя? — ни о чем не догадалась лунная. — Обещаю, я никогда тебя не оставляю.

Она попыталась ободряюще ему улыбнуться, искренне веря в свои слова. Потянувшись, поцеловала его в подбородок и вновь такими влюбленными глазками осмотрела его лицо. Бледное, страшное, с черными как бездна глазами… Но для неё такое родное. Она попыталась отогнать печальные мысли, которые витали над ними:

— Значит, ты должен был завидовать Гину и Валанди? А давай в будущем сделаем так, чтобы это они нам завидовали? Может, мы не сможем накопить на дом, как у Гина, зато построим себе свой. Сами! И чтобы он был хорошо спрятан. Голодать не будем — в плохие дни я буду продавать настои, а в хорошие — сама приносить еду. И детки у нас будут красивее! — ну, вот с последним она сильно сомневалась. — И будет их много-много! Вот сколько ты хочешь? — наверное, уже несла полную ахинею, но очень старалась отогнать то плохое, что туманные показали Закнеылу. Небось, Сектар тоже поиздевался всласть.

— Мы же хотели жить у гномов, — напомнил ей Зак. — Я просто обязан крыть крыши!

Веселый настрой вернулся. Правильно, нечего грустить, они же победили! Еще одна часть посоха у них в кармане. Будущее уже не выглядит таким безнадежным.

— А наши дети…

И правда, какое потомство может получиться от союза лунной и звездного? Да еще и не простого звездного, с капелькой крови морских от Каи. Черноволосый оборотень? С бледной мертвецкой кожей, но такими живыми зелеными глазами. А может и перенять все плохое, например, черные глаза и жабры.

— … точно получатся красивыми, — закончил Зак, когда пауза неприлично затянулась, — если пойдут в тебя.

Кая засмеялась от его слов, но была с ним очень не согласна. Самооценка оборотня тоже неплохо перевешивала эти весы.

— А я считаю тебя красивым, — поднялась на колени Кая. — Я буду рада, если детишки пойдут в тебя, но… — она села на Закнеыла верхом и, облизнув эротично пальчик, повела им от своего подбородка к груди по шейке и ниже… к животу. — Сектар обещал, что действие чая будет длиться три часа. Второй час пошёл, Зак-не-ыл, — и хищно улыбнувшись, она опустилась, прильнув к его губам.

========== 24. Как дивна песня монстра ==========

Расарис дал Гласке лёгкое задание: обхитрить эльфов! У неё есть магия, у них нет! Так чего же она так долго не шлет писем? Или через заклинание бы с ним связалась! Может, зря он? Не стоило доверять отчисленной? Гласка в молодости была нормальной женщиной, но время и разные жизненные ситуации озлобили её. Как бы она не пошла против приказов Белых магов.

Прошло уже несколько дней после последней их связи. «Может быть, — подумал старик, — её уже и в живых нет?» Он думал о черноволосой женщине, когда пытался отойти ко сну, который всё никак не приходил из-за суровых дум. Эти эльфы уже давно отогнали здоровый сон старика. То он работал над планами, то обдумывал разные ходы, как бы остановить глупцов, но не убить. Но они были так упрямы. Воистину, целеустремленный народ. Он ещё мог понять туманных — их маленькие крупицы магии заставляли желать ещё, но другие-то куда лезут? Они не знают, какая это сила, какая ответственность. Нельзя давать столь большую силу расам, которые разделены на пять. Она обязательно повлечет за собой новую войну.

Думая о плохом — а больше он уже не о чем думать не мог — Расарис всё-таки заснул, но чуткий слух уловил звук шуршащей бумаги. Открыв глаза, он увидел, как в его покои через приоткрытую дверь влетает птичка. Старик, превозмогая боль в суставах (возраст тоже давал о себе знать), встал с кровати и, накинув халат, пошел навстречу письму. Птичка плавно легла в его руки, и так же плавно и аккуратно он разворнул ее. На глаза сразу попался знакомый почерк Гласки, и Расарис с облегчением вздохнул. Живая.

Она писала, что эльфы уплыли к Туманным островам. К счастью, женщина додумалась поставить дату, чтобы Расарис приблизительно понял, где сейчас могли находиться пророческие. Странно, что письмо шло так долго, да и птичка выглядела весьма вялой. Это был признак того, что магии в ней совсем немного, либо Гласка перестала подпитывать полёт письма собой. Странно, с чего бы это? Экономит силы для какого-то удара?

Прошло достаточно времени — Расарис рассчитал, что пророческие уже на Туманных островах, но куда они пойдут потом? К туманным лучше не соваться — весь остров с лёгкостью победит Белых. Скорее всего, они потом встретятся с морскими, а те, как известно Расарису, если и находятся на берегу, то только там, где их оберегают сирены. Как бы этим воспользоваться? И ведь надо бы ещё время предугадать! А его поисковик давно тоже не показывался. Вот его-то, скорее всего, заметили и задавили. Может, попытаться их как-то подставить, чтобы морские эльфы им не доверились? Хотя нет, вот же! Ответ на поверхности!

— Мрауль! — громом по всему замку раздался голос Расариса. — Собери совет! Нам понадобится очень много сил для одного заклинания!

***

На следующее утро трое из четвёрки проснулись от скандала, который творился на кухне. Это Гинтар ругался с родителями. Сонные тела боязливо, но всё же с любопытством, спустилисьвниз, дабы посмотреть на причину. Оказывается, отец и мать были недовольны, что сын так скоро собирается уезжать. Корабль, который отвез бы их в Сильверсан, прибывал через два дня. Они даже клялись терпеть гостей, но сын был против — они уезжают немедленно на лодках.

«Родителям нельзя знать, что вы собрались на остров Хэтога», — сразу предупредил Сектар, который скучающе смотрел на эту картину. Родители, разумеется, сдались, но строго сказали, что проводят их до порта. Сначала утро ушло на закупку припасов, плаща для Зака, травы, еды, запасной одежды для Каи — всего необходимого. Валанди в тайне от Гинтара оставила жуткое, по её мнению, голубое платье и стеклянные туфли в поместье с короткой запиской: «Надеюсь, на Ваших ножках они будут смотреться намного лучше», на случай если их обнаружит мама Гина. В итоге все равно у каждого был громоздкий рюкзак за спиной и боевое снаряжение.

С гостями Майнсет и Заринти распрощались коротко, но вот долго не хотели отпускать сына. Пока Закнеыл, Валанди и Кая стояли у берега, где уже были готовы к отправке две лодки, Гинтар терпел мамины поцелуи и отцовские наставления.

— Наконец-то уходим, — тихо буркнула Валанди и бросила последний испепеляющий взгляд на Сектара вместе с мысленным обещанием при следующей встрече всадить ему стрелу в зад. Она первой заскочила в лодку.

И разве Сектар мог оставить это без внимания? Он сурово посмотрел на Валанди, и стоило ей сесть в лодку, как в неё будто член всадили — то же самое чувство, как тогда, за столом, но на этот раз Сектар был не очень ласков. Закнеылу он тоже подарочек оставил за то, что на его кровати сексом занимались. И действовать начало сейчас — чтобы у Зака не было времени его прирезать ночью. Пока звёздный стоял у лодок, туманный был достаточно далеко как от него, так и от родителей — Заку то и дело в голову лезли пошлости и грязные вещи с участием двух его близких женщин. Только, в отличие от испытания, в его голове они были только вдвоем.

— До встречи, матушка, — ласково коснувшись губами её запястья, Гинтар посмотрел на отца и сдержанно кивнул ему: — До встречи, отец. Я буду писать.

— Береги себя, сын, — в один голос сказали родители.

С Сектаром он тоже попрощался, но по-своему, мысленно. И с ним они прощались достаточно долго, хотя со стороны выглядело забавно — просто стояли и смотрели друг на друга, а младший ещё время от времени улыбался.

Кая в это время нервно топала ножкой и тихо шепнула ушедшей Валанди:

— Это точно. Ещё бы век их не видела.

— Держи меня, иначе я кого-нибудь убью, — поднимаясь со дна шипела Валанди. Почуяв вмешательство младшего туманного, она не устояла в качающейся лодке и неуклюже опрокинулась в ней.

— Я тебе помогу, — Закнеыл тоже был недоволен поведением Сектара. Он присел, чтобы скрыть свое возбуждение, но Кая могла видеть это в его взгляде на нее.

В итоге покидали они остров в том же настроении, с каким прибыли на него — ненавидя всех туманных.

Кае было тоже не очень-то по себе. Она ожидала сесть в лодку с Заком, и не успела начать свою гневную тираду, как туманный быстро осадил её:

— И что ты предлагаешь? Двум лодкам причалить к берегу, высадить вас, потом отплыть обратно, опять приплыть?.. А если в этот момент на нас с Заком сирены будут действовать?

В общем, лунная заткнулась и теперь недовольно куксила носик, время от времени смотря на Валанди. Нет, против неё ничего не имела, но сутки с ней один на один — это как-то… странно. Было как-то неуютно. Да и Валанди, наверное, злилась, что грести первые полпути ей. Ладно, может, как-то заговорить?

— Тебе вчера плохо стало… Всё теперь нормально?

— Лучше некуда, но в следующий раз я обвешаюсь амулетами против туманных, прежде чем подойду хоть на милю к Сектару, — Валанди все еще злилась на него, и никакие заслуги не исправят бесцеремонного вмешательства в ее мысли. Но Кая тут не при чем, поэтому, поняв, что слова она бросила слишком резко, чуть поумерила гнев. — Нет, правда, все хорошо. Ты сама как себя чувствуешь? В твоей голове он не творил всяких гадостей?

Хоть гнев Кая поняла и нисколько не злилась, в какой-то степени даже разделяя её мысли, на вопрос улыбнулась и покачала головой.

— Нет, вчера у нас с ним была милая беседа. Мысленно, правда. Но… не знаю, стоит ли это бросать в твою копилку его грехов, но, мне кажется, он тебя вчера хотел напоить ячиганом, — и лунная рассказала Валанди о том, что случилось вчера. Ну, солнечная и так поняла, где пропадала лунная, оттого в такие подробности не вдавалась. А подойдя к завершению рассказа, только плечами пожала: — Я так и не спросила у него, зачем он собирался это сделать. Но советую к семейке Гина тебе вообще не приближаться.

— Ему было мало того, что он и так натворил? — возмутилась солнечная и с остервенением заработала веслами, но быстро выдохлась. С силами ушла и злость. — Ноги моей не будет в их доме. Вот Гинтар пусть что хочет делает, но я не уживусь с этой семейкой. Тебе повезло с этим больше — не нужно знакомиться с родителями Зака.

— Эй, эй, Валанди, полегче! — Кая хваталась за бортики и то и дело оглядывалась на ошарашенных парней, которые остались далеко позади. Надо признать, лодка не так сильно укачивала Каю, но в ней становилось ещё более боязно с неумением плавать.

Дождавшись, когда солнечная успокоится, Кая улыбнулась на её слова. А вот интересно, как вообще выглядит король звёздных? С ним, конечно, совсем не хотелось встречаться. Да и вообще со звёздными, кроме самого Закнеыла, разумеется. Но… вот просто интересно!

— А я бы хотела его познакомить с матерью, — мечтательно улыбнулась лунная. — Я думаю, она бы его сразу приняла, несмотря на расу. Не знаю, понравилась бы она ему.

Дождавшись, пока парни их нагнали, Валанди погребла дальше спокойнее. На вопрос «Что случилось?» она крикнула им, что все в порядке, и вернулась к разговору:

— У вас будет шанс узнать это, — с улыбкой произнесла Валанди. А потом хитрюще так прищурила глаза. — Ну что, он уже показал тебе, что умеет?

Кая аж воздухом поперхнулась, настолько это был неожиданный вопрос. Она нахмурилась, давая Валанди понять, что ей не очень-то уют… Нет, стойте! С кем ещё бы поговорить об этом, если не с ней? У кого совета просить? Да и… это довольно потрясающе и, честно, как-то хотелось поделиться… Возможно, даже похвастаться. Хмурость лунной быстро превратилась в такую же хитрецу, как у солнечной:

— Каждый раз мне кажется, что я схожу с ума сильнее, чем в прошлый раз! Он властен, неутолим, смотрит, будто постоянно голоден. Когда был первый раз, мы делали это всю ночь, а утром он выглядел вообще не уставшим! Это… я не знаю, но это здорово. Думаю, если бы не дом Гина, эта ночь была бы такой же. И, кстати, — будто бы даже на таком расстоянии Зак мог её слышать, не обращая внимания на шум воды, Кая опустила голову и смущенно зашептала: — Спасибо тебе за совет с мышцами. Он не говорил, но, мне показалось, ему очень понравилось.

— Получилось с первого раза? Я долго не могла почувствовать нужные мышцы, — удивилась Валанди, но была рада, что смогла помочь. — В благодарность рассказывай мне о всех необычных позах. Уверена, он их знает столько, что жизни не хватит все попробовать.

Она ненадолго замолчала, взяв передышку и в гребле, чтобы выпить воды.

— У нас только было… обычно. Вчера, правда, он ещё мне руки связал и… Ноги на плечи… — о таких подробностях ей, правда, было ещё смущеннее рассказывать. Но, это нравилось, правда. Будто бы общение с настоящей подругой, которой никогда не было. — А что ещё можешь посоветовать?

— О-о, руки связал, ну Зак, не думала, что он такой, — Валанди посмотрела на лодку мальчиков и усмехнулась. — Да ничего, просто будь собой. Он с тобой не из-за секса же.

«М-да», — но солнечной всё-таки она улыбнулась.

***

— Кажется, общаются, — усмехнулся Гинтар. Он как раз сидел лицом в сторону девчонок и наблюдал за нами. Он, вообще, хотел с Каей посидеть, им многое надо обсудить, но и с Заком… тоже. Он готовился к разговору, долго, почти всё утро, но никак не мог начать.

Закнеыл сидел молча и не хотел ничего говорить. Их выяснения отношений могли опять до драки дойти, а в море это не очень-то удобно, да и не хотелось. Он устал что-то доказывать всем, и Гинтару в том числе.

— Знаешь… Я не преувеличу, если скажу, что ты спас пророчество, — как бы издалека начал он. — Я был поражен и удивлён. И… восхищен, — на этом слове он поднял взгляд на Закнеыла и, не прерывая зрительного контакта, продолжил: — Я всё равно это не одобряю, но, если это спасёт мои с ней отношения от неминуемой гибели, что ж, хорошо, — руки Гинтара замерли, и на некоторое время он перестал грести, обращая всё своё внимание на звёздного. — Но если из-за тебя по её щеке прокатится хоть одна слезинка — клянусь, Закнеыл, я тебя убью.

Наверное, не стоило уточнять, кто там такая «она». Гинтар говорил от чистого сердца, и угроза его исходила оттуда же, но еще за обедом он понял, что если не перестанет упрямиться, он потеряет свою маленькую дикарку навсегда. А этого не хотел. Слишком близкий ее душе был этот эльф — он уступит. Он пойдёт на компромисс. Но одобрять это? Благословлять это? Нет.

— Можешь быть спокоен, я не причиню ей вреда, — не отрывая так же глаз, сказал Зак, и чуть было не добавил, что его одобрение ему не нужно, но не стал накалять обстановку.

Много чего еще хотел сказать, что не понравилось бы Гинтару, но он все еще помнил, что именно туманный первый принял его. Поэтому прогнал все мысли прочь, Зак не будем с ним ругаться еще больше.

— Надеюсь, на этом наш конфликт исчерпан, — он вздохнул, отводя глаза. — Я ценю твое мнение, и твоя похвала многое значит для меня, но Кая важнее всего. Я сам убью любого, кто сделает ей больно.

***

Гинтар узнал всё у всевозможных туманных магов по поводу погоды. Ему обещали спокойные воды, но, на полпути, когда не было видно ни одного из берегов того или иного острова, тучи, словно бы по колдовству, слишком быстро почернели, принося с собой порывистые ветра, которые не только отклоняли лодки, но и раскачивали их. Начался дождь, и если бы не ветер, его можно было бы назвать мелким, но, подгоняя их, медленно образовавшийся шторм превращал в настоящие маленькие камни, которые больно били по лицу. Гинтар взволнованно посмотрел по сторонам, особенно напряженно наблюдая, как с волнами справлялись девочки. Этого шторма быть не должно! Гин всё проверил, он думал об этом прежде, чем принимать такое важное решение — плыть на остров на маленьких лодках.

Кажется, девчонки что-то кричали, но их было не слышно из-за нарастающих волн и сильных порывов ветра. Он старался удержать лодку, но это было просто невозможно — слишком быстро его руки окаменели, пытаясь справиться с вёслами. Кажется, лодка даже уже несколько раз изменила курс, и куда им нужно было плыть — неизвестно. Но сейчас не это важно. Гинтар взмолился, лишь бы это было просто небольшое волнение моря.

Руки Валанди могли справиться с луком, но никак не удержать лодку, которую начало бросать из стороны в сторону волнами. Они с Каей пытались позвать на помощь мужчин, но непокорное море все сильнее уносило их от второй лодки.

— Валанди! — пытался докричаться до них Гинтар, но его слова, как и лодку, уносило куда-то в сторону. — Помоги!

Гинтар и Закнеыл вместе навалились на весла, но грести не могли, только стараться удержать её. Волны становились сильнее, выше. Они не качали лодку, они бросали её из стороны в сторону, угрожая перевернуть, и эльфы как могли пытались поймать баланс, чтобы этого не случилось. Слишком быстро всё началось, слишком быстро всё усилилось, и почему-то до туманного эльфа дошло сразу — Белые маги! Но откуда они знали, где их искать?

Не успел Гинтар об этом подумать, как лодку тут же накрыло сильной волной, почти топя её, но дерево упрямо продолжало быть на поверхности даже под наполняющими её водами. Гинтар схватил ртом немного воды, закашлял и невольно ослабил силу, с которой держал весла, отчего лодка тут же повернулась совершенно в противоположную сторону.

Плевать, если их потопят, но главное, чтобы девчонки продолжали держаться — он боялся за то, что Валанди не справится с управлением; что Кая не умеет плавать, а под такими волнами даже он вряд ли сможет долго находиться на поверхности. Тьма полностью поглотила как море, так и небо. Он озирался по сторонам и с упавшим от страха сердцем понял, что лодка девчонок пропала из виду.

— Кая! — выкрикнул Зак, бросая весло. Удержать лодку на месте было невозможно, и он бросил эту затею. Оставалось надеяться, что он сможет доплыть до того места, где были эльфийки, и перетащит их к ним в лодку, если та ещё будет на плаву. Поэтому наступил на борт, готовый выпрыгнуть.

— Закнеыл! — Гинтар хотел было броситься за ним, но удерживание вёсел хоть как-то помогало не «ставить» лодку перпендикулярно течению. Да и крик его напугал туманного, она ведь не плавала. А если их лодка перевернётся? А если девчонки не смогут выплыть на поверхность из-за волн?

Гинтар закусил язык и вместо глупых попыток удержать лодку, он стал тратить все силы, что у него были, чтобы хоть как-то успокоить воды вокруг. Это получалось слабо, его быстро затрясло от перенапряжения, но волны, подходя к лодке, успокаивались и лишь сильно били по ней, бросая из стороны в сторону, но не доводя до переворота.

— Я долго не протяну! — только сказал ему Гин, перекрикивая порывы ветра и шум волн.

— Попробую найти их, — последнее бросил Зак и спрыгнул в бушующие воды.

Только плыть было ещё тяжелее, чем удерживать лодку. Высокие волны то и дело накрывали звёздного с головой, грозя утянуть на дно. Ему пришлось бросить все силы на то, чтобы просто держаться над водой, а чтобы плыть куда-то — и речи не было. Однако он увидел лодку вдалеке и погреб к ней, но сопротивление разбушевавшейся стихии быстро оставило его без сил. Он смог, он доплыл, но… лодка уже была пуста.

Кая и Валанди были уже под водой, и если первая больше тонула, чем плыла, даже не способная выбраться головой на поверхность для банального вдоха, то вторая ещё как-то боролась. Она пыталась хотя бы добраться до этой лодки, но течение уносило её всё дальше и дальше от неё; волны накрывали с каждым разом пуще прежнего, не только топя, но и больно ударяя.

И когда она потратила последние силы на борьбу, к её рукам прикоснулось что-то слизкое и холодное, а перед лицом показался знакомый эльф.

— Орл!.. — хотела вскрикнуть Валанди, но очередная волна накрыла ее, и остатки имени захлебнулись в воде.

Сильные руки морского эльфа потянули ее куда-то, уводя дальше от лодки. Валанди пыталась кричать, дозваться эльфа, что там осталась Кая и ребята, но голова оказывалась над водой лишь на короткое мгновение, чтобы успеть сделать вдох.

Морской не мог знать, что там есть кто-то ещё. Он просто не видел. Патрулируя эти воды и пытаясь узнать причину неожиданного странного шторма, он просто увидел золотую голову, а подплыв к ней, и вовсе был удивлён, что это его знакомая сухая. Но до него сразу дошло, что она тут не одна.

Лишь коротко улыбнувшись ей и стараясь не забывать, что сухим необходим воздух, он старался задерживаться на поверхности как можно дольше, но волны то и дело не позволяли сделать солнечной долгожданного вздоха.

Орлоно заметно похорошел с прошлого раза. Правда, его вид и «похорошел» довольно трудно соединить в одном предложении. Его иссохшая кожа стала эластичнее, ярче, нежнее (более склизской). Странные отростки на его спине, плечах и ногах, которые были подобием плавников и помогающие ему быстро рассекать морские воды, обрели даже какой-то перламутровый окрас.

В скором времени он увидел ещё одного эльфа из пророчества.

Орлоно не мог взять с собой второго — даже для него течение было слишком сильным, а волны не позволяли нормально плыть вперёд, но иначе не мог. Он видел голову звёздного. Догадался, что он один из пророчества. Подплыв к нему, обнимая Валанди и стараясь держать её выше, он схватил его за плечо, заставляя обратить внимания на себя.

— Я постараюсь вернуться за тобой через час. Продержишься? — а мысленно стал спрашивать себя, где их морской эльф? Хотя… Может он двух других переносит на сушу?

— Здесь должна быть ещё лунная. Помоги найти, она не умеет плавать! — попросил Зак, надеясь, что хотя бы узнает направление. Первым порывом было напасть на морского и отбить Валанди у него, но он быстро сообразил, что тот пытался только помочь. — Мы постараемся продержаться.

Услышав это, Орлоно нехотя отдал ту, с которой, как бы странно это ни звучало, у него была хоть какая-то связь, Закнеылу и так же быстро пропал в водной пучине. Чем глубже он уходил, тем быстрее и смертоносные становилась его скорость. Он боялся, что искать эту эльфийку будет совсем поздно… Уже поздно. Если не умеет плавать, а столько времени прошло, возможно она уже где-то глубоко, здоровается с новыми соседями по могиле.

Глубже воды становились спокойнее, и тогда морской мог услышать малейшие движения, звуки. Но как же сильно их перебивали грохоты, создаваемые волнами. Его мир смог нашептать ему, где пытается цепляться за жизнь лунная. Он молнией поплыл туда, рассекая плавниками неспокойные волны. Нашёл её быстро — девочка ещё пыталась бороться. Только богам известно, как, но она выбралась из пучин и вцепилась трансформированными когтями во вновь перевёрнутую лодку. Но она то и дело соскальзывала. Схватив ослабленного оборотня, Орлоно понес её обратно.

Закнеыл поддерживал беспомощную солнечную, стараясь удержать их обоих над водой. У Валанди совсем не осталось сил, и на разговоры в том числе, хотя, даже если бы что-то говорила, Зак не ответил бы — слишком был занят сохранением их жизней в этих безумных водах. А ещё он беспокоился о Гинтаре. Справился ли он с лодкой? Хотя, в отличие от Каи, он умел плавать, поэтому за него Зак переживал меньше. А Орлоно все не было.

Но откуда ни возьмись рядом всплыла макушка морского, а за ней и каштановая голова лунной. Она тут же громко схватила ртом воздух и принялась бешено колотить лапами по воде.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Закнеыл морского, и возвращая солнечную, забрал Каю в свои руки. Держа ее сзади, попытался ее успокоить: — Тихо, не сопротивляйся, так ты нас обоих потопишь, — не знал, услышала ли его слова испуганная лунная или просто выбилась из сил, но телодвижений совершать стала меньше. Он погреб обратно, как он думал, к лодке, на которой остался Гинтар.

Схватив солнечную, Орлоно, не говоря ни слова, поплыл к Хэтоге, оставляя путников одних. Но Гинтар… Он старался держаться. Весь измокший, заметно похудевший, тратя уже жизненные силы на магию, но никого больше не было. Он ждал. Он не знал, что течение уносило его всё дальше и дальше, хоть воды из-за магии и не были так сильны.

Он уже потерял всякую надежду. Впереди не виднелись ни солнечная голова, ни черная, которую он вряд ли бы смог увидеть в этом аду. Но продолжать вот так сидеть он не мог. Нужно что-то сделать, нужно хоть как-то узнать, быть может они…

— Нет! — невольно сорвался на крик, отказываясь даже думать о таком исходе их пути. Живы они! Кая наверняка вцепилась в лодку, а уж она не потонет. Валанди и Зак просто тоже за неё держатся, не в силах вернуться обратно. Тогда, что же делать Гинтару?

Ответ пришёл внезапно. Его плащ! Точнее, то, что было на нём. Прямо у сердца, неснимаемая дорогая его душе вещь — подарок Валанди. Сняв брошку, он стал вспоминать, как там учил его отец. Не умел искать, не мог овладеть заклинаниями поиска. Но сейчас должен! Обязан! Он найдёт её, свою девочку, не позволит ей утонуть и терпеть этот шторм в одиночестве!

Раз за разом он шептал заклинание поиска. Раз за разом он видел перед глазами смеющуюся Валанди, раз за разом он молил, чтобы сработало, чтобы в его теле остались хоть какие-то магические резервы. И лишь на шестой раз брошка слабо засветилась. Он не мог поверить своему счастью, сработало! Теперь осталось плыть (пытаться) туда, где брошка будет светиться ярче всего.

***

Как только Орлоно бросил на берегу Валанди, он поплыл за остальными. Сначала долго искал звёздного и лунную, но когда нашёл, помог им преодолеть течение, оставив где-то совершенно в другом месте на острове. Ну, куда течение вынесло. А потом он исчез, так ничего и не сказав.

Гинтару, наверное, пришлось хуже всех. Магия указала ему, что Валанди на острове — он даже стал видеть его через несколько долгих часов непрерывной работы, но когда его ноги ступили на берег, он свалился без сил и без сознания.

Как и бывает после бури, занималось яркое и тёплое утро. Пели птички, откуда-то доносились дивные музыкальные инструменты, которые слышали далеко не все.

А где-то наверху по острову летала белая бумажная птичка в поисках своего адресата.

Валанди долгое время сидела на одном месте, ожидая, что Орлоно вернётся с остальными или хотя бы один. Но так никого и не было. Когда она окончательно замёрзла, решила сама пройтись немного вдоль берега, надеясь найти кого-нибудь, кто, возможно, видел ее друзей или хотя бы подсказал, как добраться до места встречи с морским королем.

В это время ей сверху прилетело чем-то тяжелым, а на плечо села птичка. Это был увесистый такой серебряный перстень без каких-либо излишеств, а «в птичке» надпись: «надень кольцо».

Как-то это слишком подозрительно. Валанди с сомнением покрутила его в руке, не решаясь надеть. Да и письмо было без подписи. Наученная опытом попадания во всевозможные передряги, она не торопилась следовать указаниям в сомнительной записке. Но… «А вдруг от Гинтара?» — не успела подумать, как серебряный перстень оказался на пальце.

Ведь похоже — почерк такой красивый, каллиграфический. Как только оно оказалось на пальчике, произошло… ничего. Совсем ничего. Зато через несколько секунд послышался до боли знакомый смех.

«Я знал, что ты не удержишься», — послышался насмешливый голос Сектара в голове. Он не делал Валанди плохо на этот раз. Даже свой образ не нарисовал в её воображении — только мысли. Только его голос.

«Ах ты, паршивец. Решил и на расстоянии меня донимать? — разозлилась Валанди, услышав этот голос. — Сейчас вот вообще не до тебя. Если ты не можешь мне помочь найти остальных, снимаю это чёртово кольцо и выкидываю его в море!»

Сначала он смеялся, когда она говорила. Кажется, даже не слушал. Но вот в момент, когда он услышал о потере:

«Что значит «найти остальных»? Вы должны были с лунной оказаться на острове, а Гин со звёздным ждать в море. Вы что, на острове все вместе?» — и тон его голоса не предвещал ничего хорошего.

«Да, — чуть не плача выдавила она и присела на корточки, утыкаясь лицом в коленки. — Не успели мы толком отплыть, как разразился шторм. Меня спас Орлоно и уплыл за остальными, но больше я его не видела. Я помню о сиренах, но уж лучше они попадут к ним, чем…» — она осеклась, но Сектар и без слов мог почувствовать весь ужас при мысли, что Гин умрет.

«Сумасшедшие! — на удивление, даже Сектар повысил голос. Он и сам был напуган за брата. Он любил его, хоть это не особо было видно по их отношениям. — Ты с ума сошла? Лучше к ним? К сиренам? Они его тоже убьют, дура! Я же говорил… Ай, да что зря слова тратить… — туманный заводился. Его речь становилась быстрее, непонятнее, но когда он замолчал, могло показаться, что он вовсе отключился от головы Валанди. Он молчал очень долгое время, но когда солнечная уже подумала, что и он её кинул, туманный заговорил: — Гинтар точно на острове. Был бы дома — я бы его почувствовал. Утонуть не мог. Не верю, что утонул. Он с водой на «ты». А ты хватит нюни распускать. Тоже мне, искательница приключений. Иди ищи моего брата! Или так просто его этим тварям решила отдать?»

«Н-ни за что, — более уверенно произнесла Валанди. Она поднялась, утерла выступившие слезы и решительно осмотрелась по сторонам. — Так, их могло снести течением, значит… В ту сторону! — и двинулась вдоль берега. Честно говоря, сторону выбрала наугад, но хоть в чем-то ей должно везти! Она бросила строгий взгляд на воображаемого Сектара: — И… И не кричи на меня! Без тебя знаю, что… дура…» — и если бы туманный был рядом, увидел бы ее горящие красным щеки.

Увы, он не видел. Он не знал теперь, что она чувствует, что думает более… глубоко. Он был слеп, словно потерял магию. И ему это не нравилось. То и дело казалось, что ему могли соврать.

«Ты не по берегу иди, а на сам остров. Если сирены запели, то мужчины, пусть хоть полумертвые будут, все равно пойдут на зов. На берегу его уже не встретишь, хотя… Как давно вы на острове?»

«Не знаю, часа два. Буря улеглась — значит, если она была неестественного происхождения, все уже на острове», — Валанди и думать не хотела, что кто-то мог погибнуть. Нет, Гинтар жив! Случись с ним что, она бы почувствовала. Во всяком случае ей хотелось верить в это.

Прошла ещё немного вперёд, но на берегу так никого и не встретила. Вдаль до самого горизонта не видно было ни души. Поэтому Валанди последовала совету Сектара и повернулась к центру острова.

Сектар молчал, мысленно молясь, чтобы тот непонятный Орлоно и Каю успел спасти. Сам к лунной почти ничего не чувствовал, но факт, что её гибель могла огорчить брата, не радовал. Больше туманный не говорил. Это и к лучшему, ибо Валанди могла услышать дивное райское пение, словно ангелы слетели с небес и решили осветить своим присутствием самый мрачный день. Песня манила, просила к ней прислушаться, звала. Она была грустной и, несмотря на то, что исполнял её целый хор, какая-то… одинокая. Вернее, она кричала об одиночестве поющего.

«Сектар… — позвала Валанди. — Это то, о чем я думаю? Песня… Но почему я ее слышу? Думала, что только мужчин завлекают так».

Валанди повернулась на звук и встала, не решаясь идти дальше. На сердце стало так грустно, появилось непреодолимое желание избавить от одиночества исполнителя песни, которое затмевало все инстинкты, вопившие бежать как можно дальше от этого голоса.

«Поют они по-настоящему, поэтому ты её слышишь. Но в ней магия, которая распространяется на мужчин, — его голос был взволнован, но явно спокойнее, чем ранее. — Если поют, значит добыча ещё не в их руках. Иди быстрее, пока он не попал к ним! Иначе против толпы голых девиц ты сделать ничего не сможешь».

А сам всё-таки порадовался, что не слышит их через Валанди. Интересно, а песня подействовала на него бы, если услышал через солнечную? Побежал бы в воду?

«Как назло я перстень сделал именно на твои пальцы. Гину даже на мизинец не налезет. Я вряд ли смогу победить их зов, но ты попробуй, когда увидишь его, надеть кольцо», — он-то нарочно сделал его маленьким, чтобы брат не лез просто так. Кто ж знал!

«Отлично, сейчас я задам этим девицам. Ни одна сирена со своей магией не сможет соревноваться с красотой и харизмой Валанди из Сильверсана!» — показала свой боевой настрой солнечная и быстро сняла кольцо, чтобы не слышать едких комментариев от Сектара.

Очень жаль, Сектар такой тирадой ей ответил. Жаль, поздно понял, что говорил сам с собой.

Собрав всю свою решительность, Валанди ускорила шаг и постепенно перешла на бег. Сектар прав, это схватка со временем — она обязана успеть спасти Гинтара. С Заком была Кая, а ее туманный остался совсем один. Если не сможет, как тогда смела называть себя его возлюбленной? Она добровольно отдаст себя на растерзание звёздным, если не справится! Так и подгоняла себя.

И действительно, вскоре показались следы: на земле, надломленные ветки. А потом и его спина. Гинтар… Но, боги, кто б его узнал! Это был на несколько десятилетий состарившийся эльф, иссохший, исхудавший… и видящий лишь одну цель: песня, на которую он почти бежал.

Завидев его, Валанди ахнула, но не могла не узнать. Она бросилась к нему, хватая за руку, но туманный грубо вырвался. Даже пыталась затормозить его, прицепившись к ноге, но Гин, хоть и ослаб, все равно просто тащил ее за собой, словно и не замечал. Тогда Валанди опередила его, преграждая путь, и схватила за голову, закрыв уши и заставляя посмотреть на себя.

— Гинтар, это я, очнись. Не слушай песню, — пыталась она дозваться до него, но яркие и живые глаза туманного были словно покрыты пеленой — он ничего и никого не видел перед собой.

Совсем отчаявшись, солнечная вспомнила о кольце и надела его.

«Сектар, я нашла его! — ворвался ее крик в сознание младшего туманного. — Мне не удается его полностью остановить, он меня не слышит».

«Не ори на меня, женщина. Я сказал ему дать кольцо. Хоть палец вдоль срежь, но надень его!»

Что Валанди и сделала. Туманный не сопротивлялся, но упорно продолжал идти. Кое-как, но на кончик мизинца ей удалось надеть кольцо. Этого достаточно было, ибо Гинтар резко остановился. Он стоял долго, и Валанди было трудно ничего не делать: она даже не знала, закончил ли Сек, нужно ли ей снимать перстень. Но надежда проскользнула в её сердце с первым живым блеском в глазах Гинтара. Кажется, начало получаться, но… огонёк потух слишком быстро, чтобы надежда на чудо плотно засела в сердце солнечной. Пелена вновь покрыла его серые глаза. Гинтар сделал неуверенный шаг. Потом ещё… Увереннее… Он вновь возвратился всеми мыслями к зову, игнорируя Валанди.

«А что, если я его вырублю? — Валанди вернула кольцо на свой палец. Ей нужно было хоть с кем-то поговорить. — Или отрежу ноги? — проскочила у нее паническая мысль. — Попробуй ещё раз!»

И не дав ему и слова вставить, опять надела кольцо Гинтару. Только толку от этого все так же не было, поэтому она забрала его обратно.

Ничего лучше не придумала, как обнять его крепко-крепко и упереться ногами в землю. Даже получилось остановить, правда, ненадолго — медленно, но ноги солнечной заскользили, и он продолжил идти, толкая ее перед собой.

— Гинтар, я знаю, ты где-то там и слышишь меня. Пожалуйста, очнись, — сквозь слёзы заговорила Валанди, все ещё не теряя надежды спасти его. — Ты можешь справиться с зовом сирен, я в тебя верю. Прошу, услышь меня, услышь зов моего сердца. Я люблю тебя.

Валанди отпустила его, делая шаг назад, и улыбнулась ему самой счастливой улыбкой, вспоминая лучшие моменты, проведенные с ним.

Гинтар шёл, даже не отмахивался. Ему было плевать на помехи. Он доберётся! Доберётся… добер…

«Они зовут меня, я не могу не слушать, не могу не идти. Я скоро буду, мои королевы. Я уже здесь, дождитесь меня. Я приду, и вам не будет грустно. Я с вами, мои королевы. только дождитесь… Кто ты? Почему ты останавливаешь меня? Мне нужно идти, мои королевы ждут. Гинтар… Кто это? Почему ты обращаешься ко мне? У меня нет имени. Я служу лишь для своих королев. Сирены… красивое слово. Мои королевы — сирены… Звучит красиво, но королевы — лучше. Мои богини, мои… Отчего? От чего? Я не сплю. Мне нужно бежать, не стой на пути. Песня? Да, она так печальна. Мои королевы плачут… Как я мог это допустить? Моим королевам так одиноко, мне нужно бежать к ним! Отчего же плачешь ты? Ты красива. Тебе бы в пору стоять у ног моих королев. Нет, ты могла бы стать одной из них. Так спой песню, моя новая королева. Призови меня. Я уже тут. Я слышу тебя. Но ты не поешь. Но твой голос… он красив. Можно без песни, просто говори, моя королева. Говори. Я здесь, чтобы утереть твои слезы… Я вытираю их… Ты улыбаешься. Да, моя королева, не грусти. Мой долг быть твоей улыбкой. Я твой шут, я арлекин, я тот, кто должен заставить тебя улыбаться. Моя королева… Моя Валанди…»

Гинтар улыбнулся, смотря на солнечную, держа в руках её щечку, пока глаза медленно, но верно прояснялись.

Валанди заплакала только уже от счастья. Очнулся! Она обхватила его руки своими и все продолжала повторять его имя, не в силах сдержать эмоции. Потянулась к его лицу, видя, что он наконец-то смотрит именно на нее, а не куда-то сквозь.

— Нужно скорее увести тебя отсюда. Идём, — испугавшись, что это прояснение временно, она потянула его подальше от проклятой песни. При этом она не переставала что-то говорить, боясь, что, если замолчит, он опять начнет слушать песню.

И он даже сам пытался говорить:

— Они… они меня настигли на берегу. От них не спрятаться…

И пока Валанди шла, она услышала облегченный выдох. Пусть мысленный, но всё же.

«Молодец, девочка, — и будто он слышал Гина, добавил: — Ищите морских. Они должны вам предоставить защиту от этих тварей. И… солнечная, не говори Гину, что это за кольцо», — и сколько мольбы было в этом голосе, сколько отчаяния и… усталости. Ему ведь тоже было тяжело колдовать на таком расстоянии, да еще и без контакта, а лишь с помощью кольца. Спасали лишь родственные узы. Сектар больше не отвечал. Что с ним могло стать? Непонятно.

Гинтар слушал её, слушал только свою королеву, но он не мог заглушить пение… Оно так красиво, так прекрасно… Они одиноки… Нет! Валанди! Его прекрасная солнечная жива, не утонула! Нужно думать лишь о ней, слушать только её, пусть голос и был словно слишком далеко, и доносилось слабое эхо. Нет, нужно слушать, нужно прислушиваться.

— Говори, милая… Прошу, говори, не замолкай…

— Не замолчу, если это поможет тебе, я буду говорить вечность, пока не потеряю голос, и даже тогда найду способ говорить, ещё попросишь заткнуться, — она сняла кольцо, пряча его в карман, и немного ускорила шаг. — Историй у меня много, сейчас расскажу, как познакомилась с Фридом и Треном, братьями-искателями. Дело было в Ниварне, охотилась я за картой, которая якобы указывала путь к пещере, где давно затерялся огромный рубин. Оказывается, та парочка тоже позарилась на это сокровище… — и она много говорила, рассказала ещё не одну историю о своих приключениях, как нашла свой кинжал и узнала о «Когтях Бальзура» — вот о них она точно могла говорить бесконечно — и даже когда во рту пересохло, не замолчала.

Они шли… шли наугад, но главное — от моря. И это привело их к цели. Впереди послышались голоса, смех, чьи-то шаги. Но нет, это не сирены! Там были и мужские голоса, где-то вдали, за деревьями.

Гинтару стало легче. Быть может, прекрасные убийцы не рисковали петь для морских эльфов — чем ближе они подходили к возможному месту встречи, тем тише становилась песня. Постепенно Гинтар выпрямился, шел увереннее, крепче сжимал Валанди, но он был ещё так слаб, так вымучен. Но его страданию уже пришёл конец. Голоса прекратили петь, но, боясь услышать их вновь, он прислушивался не только к новым голосам, но и к шуму водопада, что был впереди. Стойте! Водопад! Точно, значит они на верном пути!

— Валанди, мы почти пришли! — не скрывал радости туманный и даже сам стал вести любимую вперёд.

Она тоже услышала. Но больше ее обрадовало, что Гинтар повеселел и почти стал прежним. Почти… Магия выкачала из него слишком много жизни. Он постарел и походил на старого эльфа, когда появляются первые признаки старения, как у людей. Валанди крепче сжала его руку, пообещав, что будет стараться изо всех сил, чтобы ему больше никогда не пришлось применять магию.

Когда они прошли последние кусты и деревья, то, как и обещал Орлоно, перед ними появился настоящий райский уголок. Небольшое озеро, водопад, в центре этого озера несколько валунов, на котором сидели морские эльфийки, красивые, но… такие же своеобразные. Кожа их была голубой, у глаз не было зрачков, лишь белые или светло-серые яблоки. У кого-то они были голубые, у кого-то даже желтоватые. Чешуйки на ногах, руках и грудях сверкали в лучах солнца, как и прекрасные перламутровые плавники, украшающие у кого-то конечности, у кого-то уши или даже спину. И каждый отличался от другого. У кого-то из морских преобладал красный цвет, у кого-то синий, и все вместе они являлись некой радугой, которая переливалась на солнце. Они были веселы, смеялись и разговаривали между собой. Смех, правда, как у Орлоно, был неприятный. Да и рыбьи зубы сразу бросались в глаза, но в этих существах не было той злобы звёздных, надменности туманных и простодушия солнечных. Они были… открытыми, наверное.

На берегу так же сидели представители этого народа. Даже у мужчин были очень длинные волосы, и никто не чурался расчесывать или заплетать их, будь то мужские или женские. Кто-то плавал, весело брызгая сидящего на валуне или берегу соседа. Кто-то нежился на солнышке, лежа лишь на половину в воде.

Здесь был и король. По крайней мере, так могло показаться. Он скрывался от глаз, и лишь внимательный взгляд Валанди мог увидеть его, сидящего под водопадом, подставляя сильные плечи под тяжелые воды. На его белоснежных длинных волосах была корона из желтого коралла, а плавники на спине были похожи на крылья. Они были единственными, и вместо них его руки украшали темно-красные браслеты, видимо, некогда потопленные. Чешуя Гайзила была красной и особенно выделялась яркостью по сравнению с другими. Сидя на гладких камнях, он через штору воды с улыбкой смотрел на своих подданных.

— Какая красота, — восхитилась Валанди переливами воды и чешуи морских. Она сравнила их с драгоценными камнями — искательница сокровищ всё-таки. Толкнула Гина и указала на эльфа, сидящего под водопадом. — Сразу подойдем?

Было страшно. Из морских они встречали только Орлоно, который так и не вернулся, поэтому не знали, как могли отреагировать остальные на их появление. Нападут ли при попытке приблизиться к королю?

— Они сами нас пригласили, — слабо ответил Гин, но и он был поражён красотой. Уж да простит его Валанди, но он залюбовался ножками и телами эльфиек. На чешую! Только любовался цветами, но не телами.

Взяв подругу за руку, но на всякий случай заводя её за свою спину, он вышел из укрытия. И тут же все морские выбрались из воды и хотели было бежать прочь, как из водопада во всей своей красоте вышел Гайзил.

— Спокойно! — громким голосом приказал он. — Они из пророчества.

Его голос был очень низок, схож со звуком трубы, но при этом властный. Таким голосом обычно говорят те, кто умеет заставить других себя уважать. Морской повернулся к пришедшим и поманил их руками, не обращая внимания, что остальные предпочли всё же уйти отсюда. Гинтар подошёл к нему ближе, остановился у берега — хватит с него воды — и одновременно с Валанди преклонил голову перед морским царём.

— Приветствуем Вас, Ваше Величество.

— Где остальные? — не дав договорить спросил тот. Гайзила тоже можно понять — он ожидал встретить либо двух эльфиек, либо всех сразу, но никак не… туманного. К которому, сразу можно было заметить, он питал некую неприязнь.

— Мы… потеряли их, — Валанди скорбно повесила голову, только что подумала, что Зак там, должно быть, все ещё сражается с песней сирен, а они даже не потрудились их поискать. — Орлоно должен был вытащить их на берег, но я нашла только Гинтара.

Она поежилась, чувствуя стыд и горечь, что беспокоилась только о Гинтаре, напрочь забыв об остальных.

— Орлоно сейчас разбирается с причиной столь странной бури. Он помог вашим друзьям добраться до берегов, после чего сообщил мне о вашем приходе. Где ваш морской? Почему тот, кто не причастен к пророчеству, должен помогать вам?

— У нас нет морского, король, — глаза Гайзила удивленно расширились. Он открыл было рот, но Гинтар его перебил: — Среди нас полукровка. Лунная. Она в себе несёт часть крови вашего народа.

— Полу… кровка? — недобро сощурился Гайзил. — Сколько ей лет?

— Сто семьдесят два, король, но… вы знаете её? Эльфийку зовут Кая и…

— Это создание ещё посмело взять часть от имени моего сына? — нет, он не кричал, но, казалось, голос Гайзила стал ещё ниже, и туманный подумал, что он даже как-то больно бил по уху. Ему не понравился тон короля и, несмотря на своё любопытство, решил смолчать.

— Чего? — зато не промолчала Валанди. Она вообще тактичностью не отличалась иногда. — Это, получается, и она королевских кровей? Меня, что, окружают одни аристократы, только я не вышла?

Нет, она не жаловалась, выросла в достатке, и все её считали по праву принцессой города, но если быть честными, в ней не было ни капли благородной крови. И сейчас было немного обидно. Как маленький ребенок, солнечная надула губки, однако, к ней быстро вернулся серьёзный настрой, стоило понять, что Орлоно не с ребятами.

— Их нужно найти, — обеспокоенно произнесла Валанди. — Если Зак взбесится, Кая его не остановит.

— Я только из богатой семьи, но не более, — тихо шепнул ей Гинтар, прежде, чем Гайзил возмутился:

— Она не королевских кровей! Каяаралл потерял свой статус сразу, как только нарушил один из законов — не связываться с сухими! Не сметь при мне говорить эту глупость. Я не желаю видеть эту сухую на этой части острова. Дайте мне записи туманных. Я дарую им магическую силу и отпущу вас немедля, — быстрее самого Орлоно он пересёк расстояние, что было между ними и, встав перед Гинтаром, протянул руку. Король морских был зол, но… показалось ли Гину, что в этих глазах промелькнула и какая-то… скорбь?

— Прошу прощения, — опустила голову Валанди, страшась гнева царя, взвизгнула и прижалась к Гинтару, когда он резко приблизился к ним.

— Но… Валанди, разве записи не у Зака?

— Тогда в ваших же интересах его найти, — сильнее рассердился Гайзил. У нас с сиренами договоренность — они не трогают нас, а мы не вмешиваемся в их дела.

— Он не отдал их тебе? — удивилась Валанди. — Камень мне передал почтисразу.

Ей совсем не нравилась перспектива опять идти одной к сиренам, да и ещё против Зака.

— Пытался, но я не взял. Он их заслужил по всем правилам, я не достоин их хранить у себя.

Гайзил фыркнул на его «геройство». Но паре больше ничего не сказал. Его дело зачаровать записи, а бегать за ними он не собирался.

— Я буду здесь, — лишь сказал он. — Буду ждать столько, сколько нужно. Но вы должны что-то решить.

— Приплыли, — Валанди тоже не оценила благородный поступок туманного. Она глубоко вздохнула, прежде чем принять решение. — Ты останешься здесь, а я пойду искать тех двоих.

— Это приемлемо, — кивнул морской. — Более опасности нет на Хэтоге. По крайней мере для женщин.

— Даже спорить не будешь? — Валанди удивилась пуще прежнего. Отходя от морского короля, она попыталась развеять неприятное впечатление шуткой. — Куда ты дел моего Гинтара, который ни за что не отпустил бы меня одну?

Туманный вымученно улыбнулся, но приобнял девушку, на что послышалось ещё одно фырканье от короля. Теперь понятно, от кого у Каи эта нелюбовь к межрасовым связям.

— Милая. Там сейчас где-то сирены могут уже взять Зака под контроль. Если Кая на острове — а я в это верю — она может его выследить. Может напасть на сирен, но они могут приказать Заку её атаковать. Мне стоит говорить, кто выйдет победителем? — конечно же он боялся отпускать её одну. Маги могут прознать, что их план провалился, они могут ещё чего наслать на Валанди, но у него просто не было выбора. И он сам сейчас был не в том состоянии, чтобы бороться против сирен. Один раз у Валанди получилось его спасти, но получится ли во второй?

— Хорошо, тогда не будем медлить, — она нежно провела по щеке Гинтара ладонью, посмотрела на него с капелькой грусти и ласково улыбнулась. — Отдыхай пока, тебе нужно восстановить силы. Обо мне не беспокойся.

========== 25. Он обещал еду. Я за то, чтобы он остался ==========

Закнеыла вместе с Каей выкинуло на берег, и он тут же обнял девушку, стоило почувствовать твердую землю под ногами. Успокаивал ее и не отпускал, пока она не трансформировала руки обратно в эльфийские. Он бегло осмотрел Каю на предмет ранений и неожиданно замер, услышав тихую песню.

Лунную всю трясло не то от холода, не то от пережитого страха, но внутри будто всё скрутило, и то и дело казалось, что её вот-вот вырвет водой, и будет рвать несколько часов. Но постепенно ей становилось лучше в руках Закнеыла, тем более, когда она поняла, что лежала на земле. Пока он осматривал её, оборотень прикрыла глаза и готова была провалиться в сон. Было плевать, где они, кто они. Хотелось отдохнуть. И Заку нужно отдохнуть — это он грёб всё время с тушей на руках.

А песня так убаюкивала…

Неважно, куда их выбросило. Пусть жители — уж плевать, на берегу какого города они оказались — продолжат петь, а они с Заком отдохнут. Обняв и не замечая напряжения в его теле, она уткнулась в него носом и, подрагивая, попыталась уснуть.

Но чем дольше звучала песня, тем сильнее Зак терял себя, в сознании оставался только зов. Одинокий и печальный, он должен идти на него, должен спасти поющих… Спасти королев.

Не замечая, что на его руках что-то было, Закнеыл поднялся, медленно повернулся к центру острова и пошел.

Если бы не холод, Кая бы так и уснула, состояние уже было слишком вымотанным, чтобы обращать внимание на присутствие или отсутствие кого-то, но сырость, мокрая одежда, отсутствие тепла…

— Закнаэл, ты куда? — не поднимая головы спросила лунная. — Останься.

Но он не услышал, ничего не ответил. Это и заставило её мозг работать. Оборотень приподнялась, огляделась: берег, впереди дикие заросли, как на туманных островах, но… их же не могло прибить обратно. И лишь сейчас она поняла, что это была за песня. Именно в сторону, откуда она доносилась, пошёл звёздный.

— Зак, нет, стой! — сорвавшись на глухой крик, Кая вскочила на ноги и, обогнув его, встала прямо напротив, выставив вперёд руки. — Не смей, слышишь? Это сирены, понимаешь? Я тебе не прощу!

— Но я должен, они зовут меня, — Зак нахмурился, не понимая, почему она его останавливает. Разве она не хочет помочь им? — Они так прекрасны. Мои королевы.

Но слова его расходились с действиями. На каком-то подсознательном уровне животные инстинкты звёздного кричали об опасности, и хоть разум его уже помутился, тело все ещё сопротивлялось. Он остановился, снял пояс с мечами и протянул его Кае, явно намекая, чтобы она его обезоружила, а ещё лучше — связала.

— Т-ты спятил? — она и не подозревала, что эти слова настолько сильно ударят. Он назвал каких-то чудищ своими…

И как он о них говорил… Как о ней самой! Это было больно, больнее всех укусов оборотней, которые она получала. И поняла, что, если она увидит его с другой, просто сойдёт с ума. Большего предательства не сможет вынести, не позволит! Лучше убьёт сама. Эти мысли и фантазии опечалили сначала, но через несколько секунд, смотря в черные глаза, Кая разозлилась. После всех его слов, после обиды за сакодку, она и сама ему не позволит смотреть на других даже под магией. Нахмурившись в его манере, Кая пояс-то приняла, но в ватных руках он тут же упал под весом клинков.

— Сделаешь к ним шаг, я перегрызу тебе горло, — прошипела оборотень, резко сделав к нему шаг и схватив за грудки. Хотелось прорычать эти слова в его лицо, но получалось лишь в грудь.

— Я должен, — но ноги отказывались слушать мозги. Он смотрел то вдаль, то вниз на Каю, и не понимал, что с ним происходило. Песня звала его вперёд, но сердце заставляло оставаться на месте. Он оскалился на лунную, хотел зашипеть и убрать с дороги, но что-то глубоко внутри остановило. Глаза его вспыхнули красным, звёздный внятно заговорил. — Кая, выруби меня. Если не получится, свяжи, пока я ещё могу контролировать себя. Не знаю, что могу натворить под действием этой магии. Истинный звёздный внутри меня сопротивляется ей, но от этого может стать только хуже. Я боюсь навредить тебе.

— Ты мне должен, ясно? — в тон ему ответила лунная, сжимая одежду в кулаке крепче. — Не им, а мне. Ты принадлежишь мне, и каким-то сиренам я тебя не отдам.

Она замотала головой в поисках каких-нибудь верёвок, но ничего не было, даже банальных лиан — они не росли на здешних деревьях. А вырубить его она не сможет. Дело даже не в страхе за его бедную головку, а просто физически не сможет: не тот размер и не та весовая категория. А обращаться — так когтем можем случайно голову или шею проткнуть. Не было опыта в аккуратном вырубании противника.

— Просто слушай меня и смотри на меня. А если ещё можешь с собой что-то делать — беги, но вырубить тебя я просто не смогу.

— Не могу пошевелиться, конфликт в сознании дал странный результат, — он усмехнулся. — Не знаю, правда, как долго продержусь так.

Закнеыл и правда смотрел только на Каю, надеясь, что ее живой образ поможет в этой борьбе. Внутри творился полный бардак, удивительно, что он вообще мог соображать, не то что говорить. Ему пришлось приложить массу усилий, чтобы поднять руку и дотронуться плеча лунной. Однако, поняв, что начал сильно сжимать пальцы, тут же убрал. Он грязно выругался, Кая, наверное, и слов таких не слышала.

— А что, если ты обратишься и придавишь меня? — с надеждой спросил звёздный, но тут же отмёл эту идею, понимая, что все равно сможет причинить ей вред. — Нет, слишком опасно. А ты умеешь петь?

— Я умею рычать и кричать, но не петь, — честно ответила лунная. Но, может, из-за того, как звёздный хорошо совладал с собой, она немного расслабилась? Пусть то было лишь иллюзией для неё, но это могло сыграть злую шутку. Она не почувствовала боли от его рук, была слишком взволнована ситуацией. И злилась всё больше… от бессилия, от того, что какие-то шлюхи с такой лёгкостью завлекают её звёздного.

— Я им тебя не отдам! Я твоя королева и я тебя сейчас зову! — слишком самовлюблённая фраза, но язык свой лунная сейчас не особо контролировала. Во всех смыслах: взяв одной рукой его за волосы, Кая больно дёрнула их вниз, дабы Закнеыл опустил голову, и только тогда с жадностью, с каким-то даже ненормальным чувством собственничества, впилась в его губы, пока вторая рука блуждала по торсу звёздного. Ничего не хотела получить от этой ситуации, никакой выгоды не искала, но удержать его она должна была любыми способами. И сейчас этот был для неё самым верным.

— Подожди… Что ты?.. Сейчас не время, — в перерывах между поцелуями Зак пытался вставить слово. Но Кая его так ошарашила, что, кажется, он перестал слышать песню. — Работает.

Закнеыл сам жадно впился в её губы, прижимая к себе тело лунной. Однако осознал, чем была вызвана эта вспышка, и оттолкнул ее от себя.

— Нет, это не я сейчас, — но он мог двигаться, а песня почти заглушилась в голове.

Тяжело дыша, Кая опустила голову, и чисто по-женски стало так обидно за этот толчок.

— Перестань думать, что я, целуя тебя, хочу только одного, — обиженно буркнула оборотень. Казалось бы, вот сейчас самое время обижаться, ведь других дел-то больше нет! — Сработало? Хоть немного? Нам бы до морских добраться, они помогут тебя держать.

— Пойдем, но если вдруг я опять застыну, или заметишь что-то не то… В общем, держи мечи от меня подальше, без них я не так опасен. Возможно, тебе даже удастся справиться со мной, — пробормотал Зак, и чтобы сильно не пугать лунную, да и заметил проскочившую в голосе обиду, легонько коснулся ее губ своими и прошептал с улыбкой: — Я знаю, ты меня всегда хочешь.

— Глупости… — и куда делась прыть, что была секунду назад? На её место выскочил лишь румянец да смущенно отведённый взгляд.

Она подобрала пояс и на ходу долго пыталась его как-то закрепить на себе, но решила, что повесить на плечо было проще. Кая стала вспоминать, что случилось за последние несколько часов. Помнила, Валанди в одиночку пыталась справиться с лодкой, пока лунная тряслась, держась за бортик. Стыдно, а что было дальше? Лодка перевернулась, Кая потеряла из виду Валанди, стала тонуть… Потом неприятные руки морского… Точно, её спас морской, передал в руки Зака. Валанди тоже была там, но почему на острове её не встретили? Или морской их в разные места переместил? А что… с Гином?

Кая посмотрела на Закнеыла, но побоялась задавать этот вопрос. Нет, туманный должен быть в порядке. Если морской спас её и Валанди, значит, Гина тоже. Все они на острове!

— Не пугайся, — зачем-то сказала лунная, остановившись. Её лицо медленно трансформировалось в полуморду, шея заметно расширилась, покрылась шерстью, но всё это превращение было лишь для одного оглушительного рёва пантеры, который тут же подхватило эхо и разнесло на несколько километров от них. Приняв облик обратно, она, как ни в чем не бывало, пошла дальше. Гин должен узнать этот рёв. Он найдёт их. Или Валанди: должна же она догадаться, что здесь только одна большая кошка? Хотя, кто знает Хэтогу? В любом случае будет звать до тех пор, пока не услышит либо ответный крик, либо их правда кто-то найдёт.

Рык долетел до Валанди, когда она пробиралась сквозь тропический лес к берегу. Удивительно, что сквозь навязчивую песню сирен она вообще его услышала. Но в тот же миг повернулась на этот звук. Конечно она узнала этот рев, не раз его слышала, и был он довольно близко. Валанди бросилась в нужную сторону, не зная причину обращения Каи и боясь за нее. Неужели Зак уже сошел с ума под действием магии, и Кая в опасности?

Однако, выскочив из кустов, солнечная увидела вдалеке спокойно бредущую пару. А она уже и лук успела приготовить, но за ненадобностью убрала.

— Кая, Зак! — прокричала она и замахала рукой, привлекая внимание.

— Валанди! — отлично, сработало, да ещё и так близко. Кая подскочила к солнечной, осматривая не без испуга. — Как ты? Где Гинтар?

— Все в порядке, он с морскими, — успокоила ее она. — Поспешим, а то Зак… Зак?

Звёздный стоял и опять не двигался, смотря куда-то вглубь острова.

— Говори с ним, да так, чтоб рот не закрывался, это поможет ему отвлечься от песни, — бросила солнечная Кае, а сама достала верёвку — и где в её маленьком рюкзаке только помещалось все? — на случай, если Зак не ответит, и его придется связать.

— Да что вам всем так нравятся связывания? — возмутилась лунная, но скорее от испуга, стоило ей вновь посмотреть на звёздного. — Мы его можем не удержать…

Хотя, если она обратится… Но это лишь второй вариант. Кая подошла к Заку и, взяв за руку, попыталась повести за собой, приговаривая всякую чушь:

— Знаешь, а я ведь до сих пор не знаю твоего любимого цвета. И что ты вообще любишь? Я люблю красный и черный цвета. А ещё глубокий синий. Ты помнишь, что мы ещё должны тренироваться? А сколько я уже неправильно твое имя произнесла? — и вот такую чушь.

— Все лучше, чем он будет сражаться в полную силу, — буркнула Валанди, но верёвку убрала. Она осторожно пошла впереди пары, показывая путь, но периодически оглядывалась, напряжённо осматривая состояние звёздного.

В это время Закнеыл позволил вести себя, но, хоть голос Каи успокаивал, песня звала.

— Жёлтый и зелёный, — обрывисто отвечал на вопросы Каи, иногда с опозданием и не в тему. — Сбился на пятидесяти.

— Моя мама очень любит желтый цвет. Она всегда меня приводила в поле по утрам и вечерам, чтобы посмотреть на солнце. после этого у меня и пошла любовь к закатам и рассветам. А помнишь, ты мне впервые показал там, у солнечных? Я никогда не забуду. А долг я тебе отработаю, честно-честно.

— Почти пришли, сейчас должно стать легче, — через плечо бросила им Валанди.

Действительно, деревья постепенно начали редеть, и можно было уже увидеть воду и блеск чешуи морских. Некоторые их представители вновь вернулись к водопаду и с любопытством разглядывали пришельца — туманного эльфа. Валанди резко подскочила к нему, отпугивая неожиданно объявившихся поклонниц. Но смотрели на туманного без любви. Представителей его расы морские не любили.

А Зак почувствовал, как песня резко оборвалась, и крепко обнял Каю.

— Прости за все, что наговорил, — искренне извинился он, шепча в ее макушку.

Гайзил бросил на них косой взгляд, на который лунная тут же ответила, и оба мысленно согласились, что просто будут игнорировать друг друга. Она его никогда не видела, но сразу поняла, кто перед ней стоял.

— Ты мне ничего плохого не говорил, — ответила Заку. Может, вышло грубовато, но от вида этих омерзительных морских просто затрясло: некрасивые, противные, скользкие… И как мать могла?..

— Закнеыл! — приобняв по пути Валанди, Гинтар всё же больше обратил внимание на звёздного. Ему не хотелось терроризировать Гайзила присутствием Каи, и он просто хотел быстрее покончить с этим и убраться. — Как ты? Где заклятие?

— Сейчас, — звёздный отпустил Каю и закопался под плащом в поисках свитка. Нащупав заветный тубус, достал его и передал Гинтару.

— Закончим это по-быстрому, — Валанди перехватила бумажное заклятие и сама понесла его королю, решив, что лучше она подойдёт, чем кто-то другой, судя по тому, какие нехорошие взгляды бросал на остальных морской царь.

Гайзил принял артефакт и вместе с ним куда-то ушёл. Он скрылся за пальмами, но многие другие морские остались сидеть на месте. Видимо, тот бежать не собирался. «Но мог бы хоть и предупредить! — так считал Гинтар, нервно озираясь по сторонам. — «И сколько его ждать?»

— Приветствую, сухие, — раздался радостный голос уже почти всем знакомого морского. Пока троих эльфов не было, на райскую часть леса пришёл Орлоно. Он с неким благоговением осмотрел Валанди и удовлетворился тем, что она в порядке. Ещё дольше он изучал взглядом Каю, пока она отворачивалась лицом к груди Зака, чтобы всех не видеть. И даже Гинтар услышал его:

— Как похожа.

— Орлоно! Прекрати появляться так неожиданно, — испуганно вскрикнула Валанди, но была рада увидеть среди блестящего разнообразия морских кого-то знакомого. Она ему сразу же улыбнулась и, немного смутившись, произнесла: — Спасибо, что спас нас всех. Без тебя мы бы пошли на корм рыбам.

— Прошу, без этих шуточек, — подмигнул ей морской. С ней ему было как-то спокойнее, отчего ближе подошёл именно к Валанди. — Не стоит благодарности. Я просто был рядом в нужное время. Не более, чем везение. Кстати, в лодку, на которой приплыл туманный, я бросил ваши потопленные вещи. Там были сумки и какой-то клинок.

— Он мой! — резко вскрикнула оборотень.

— Я не претендую, но, если что, они в лодке и дожидаются вас, — улыбнулся Орлоно и обратился уже к Валанди с более обеспокоенным тоном. — Что вам осталось? К лунным? И всё?

— Да, — не менее обеспокоенно ответила солнечная. — И ещё этот шторм, ты выяснил его причину? Это Белые маги?

— Не знаю, но то, что он не природного явления — это точно.

— Но что дальше? — спросил Гинтар, подойдя ближе к паре. — Мы соберём посох и…

Орлоно открыл было рот, но на звук шагов все обернулись — к ним вышел Гайзил с тем же самым тубусом, который… искрился? Нет, точно, по нему бегали маленькие молниевые светлячки, которые, судя по всему, не причиняли никакого вреда. Он вернул его истинному владельцу — по словам Гинтара, Закнеылу. Протянув тубус, морской царь обратился к Валанди. Ему тоже было как-то приятнее общаться именно с ней.

— Вы должны будете вознести его на Макушку Мира. То есть, в Белые горы.

Гинтар, Зак и Кая, услышав эти слова, распахнули рты. Это получается… идти прямо в сердце замка Белых магов?!

— Вы не знали? — искренне удивился Гайзил.

— Мы все умрем, — подвела безрадостный итог Валанди.

Повисла напряжённая пауза, во время которой каждый размышлял о своём.

— Очень часто те, кто должен сыграть важную роль в судьбе мира, умирают, — не сделал лучше и Гайзил. — Взять хотя бы Амарона, Ситулгала, Фейро — все они погибли героической смертью для спасения своего народа. Но вы рано переживаете. Быть может, вам удастся спокойно пробраться в их замок. Вы уже прошли больше половины пути, вам осталось попросить у оборотней кусок дерева для посоха.

«Но никто не говорил, что мы все можем умереть», — злобно подумал Гинтар, с опаской смотря на Каю и Валанди. На себя-то плевать, но вот его дорогие девочки… Нет, конечно, с первыми проделками магов они понимали, что путь не будет лёгким, но теперь, кажется, они собирались заняться самоубийством.

Гайзил почувствовал настрой ребят и махнул им рукой.

— Ступайте. Я бы предложил вам отдохнуть здесь, но не пока на острове… — хотел было что-то сказать в сторону лунной, но решил, что будет выше этого. Отвернувшись, он поманил морских эльфов идти за собой, — мужчины.

— Эй, подождите. А мимо сирен нам как пройти? — спросила Валанди у короля, но тот явно не был намерен продолжать с ними общение. Тогда она повернулась к Орлоно и остановила его, схватив за руку. Почувствовав что-то вроде слизи, она скривилась, но честно пыталась не подать виду, что ей противно. — Я понимаю, мы много просим, но, может, хоть совет какой-нибудь дадите?

— Совет? — улыбнулся Орлоно. — Не знаю. На ваши плечи возложена большая ответственность, и мы все надеемся на вас. Обидно будет, если вы решите отказаться от предназначения.

— А я вот не против! — сделала шаг от Зака Кая. — Объясните мне, а зачем это нужно? Я ещё с самого начала говорила тебе, Гин, что зря это всё! Назови мне хотя бы одну причину, почему я должна умереть во имя всех эльфов?

— Ты не умрёшь… — начал было Зак, но Валанди его перебила:

— Никто не умрет, ясно вам? — она яростно обернулась ко всем. — Я получу магию и не умру до тех пор, пока ментально не отшлепаю Сектара!

— А он-то тут причём? — одновременно спросили лунная и Гинтар. Нет, понятно причем, но они уже давно не на острове туманных, так что же она завелась?

— Он слишком рьяно лез мне в голову и нажил себе врага, — Валанди на самом деле разозлилась при воспоминании о младшем туманном. И будто не она несколькими часами ранее со слезами молила его о помощи. Хотя сейчас ей было стыдно за эту слабость. — В общем, сирены, — перевела она тему, — как пойдем мимо них к лодке?

— Тебе-то он хоть просто в голову лез, а кого-то ещё и напоил, — пробубнила Кая под нос.

— Увы, я тут не помощник. У нас с ними договорённость, и даже если я пойду с вами, они могут начать звать вас в любом случае. Просто меня не тронут. Но вы же как-то добрались до сюда!

— Меня спасла Валанди, — с гордостью произнёс Гинтар, смотря на подругу сверху вниз. — Она смогла вернуть меня, прямо когда я был полностью околдован.

На этих словах Кая с какой-то завистью посмотрела на солнечную, потом исподлобья на Закнеыла. Он был не полностью очарован, и то она не смогла вот так, как описал Гин. Обидно! Интересно, почему? И пока остальные продолжили диалог, в голову лунной стали лезть всякие разные бабские глупости.

— Быть может, ваши дамы и сейчас вас смогут… — и тут-то до чешуйчатой головы дошло, что солнечна и туманный пара, раз девица умудрилась перекричать зов сирен. Да и, раз звёздный здесь, значит, лунная тоже смогла? Значит, и они пара? Орлоно слишком долго задержал взгляд на Кае, что та в ответ ему оскалилась.

— А если нет? — обратил на себя внимание Гинтар.

— Но почему? Самое сложное позади. Вы теперь хотя бы знаете, с чем нужно бороться. Просто подготовьтесь. Я же вас буду ждать у лодки. Могу и с вами пойти, если того желаете.

— Если это не поставит тебя в неудобное положение, я бы хотела… — но потом Валанди оглянулась на остальных. — Если ребята тоже не против… Ай, мне просто интересно, что там за история с сыном короля, — сдалась она, выдавая причину ее желания общества Орлоно.

— Тебе-то какая разница? — неожиданно для Гинтара вспыхнула Кая на солнечную. — Какое тебе дело до сына короля? Нет его. Помер. Папочка убил.

— А тебе, я смотрю, всё известно, — улыбнулся Орлоно. Поймав его взгляд на себе, лунная оскалилась, пятясь куда-то вообще от спутников.

— Разумеется, мать мне всё рассказала.

— Что? — и прежде чем Кая скрылась, Гинтар успел схватить её за руку и вернуть на прежнее место рывком. — Мы же спрашивали тебя, что тебе известно!

— Если она не хочет говорить, — влез Орлоно, — зачем заставлять? Всё, что касается тебя, лунная, я не скажу, но о принце рассказать обязан, — с этими словами морской стал обводить по очереди взглядом всех, кого интересовал вопрос Валанди, но, всё же решил остановиться на ней. — У нас есть закон, запрещающий морским контактировать с сухими. Закон строгий и карается смертной казнью. Именно поэтому нас никто не видел уже много сотен лет.

— Но почему? — спросил Гин.

— Дело пошло ещё со времён войны. Без магии мы слишком уязвимы; мы — самые слабые эльфы. Возможно, даже слабее людей. А после войны много лет по ветрам мира разносилась ненависть друг к другу. Но время шло, мы стали казаться просто сказкой, а закон так и не был снят. Но Каяаралл — мой дорогой друг и принц нашего народа мечтал когда-нибудь снять этот закон. В тайне от всех он наблюдал за сухими, изучал их, дабы, получив корону, стать тем, кто предложит мир. Но один раз ему пришлось не просто наблюдать, а контактировать с одной сухой. Это была как раз матушка этой лунной, — Орлоно надеялся, что Кая, слушая его спокойный голос, успокоится, но нет. Когда речь зашла о матери, эльфийка не смогла скрыть оскала в сторону морского. Она уже слышала эту историю. Ненавидела эту историю. Не хотела её слушать вновь, но Гинтар, будто прикованный голосом морского, забыл отпустить её руку.

— Ну дела… Принц звездных и принцесса морских, — выдала Валанди, — нашли друг друга.

Она совсем не замечала, что Кая готова была порвать ее на кусочки. Но Закнеыл не был так слеп. Он взял лунную за вторую руку и улыбнулся ей.

— Отличная партия. Как в сказках, принц и принцесса соседних королевств заключают союз и воцаряется мир во всем королевстве.

— Вот только мы не в сказке. Не смейте меня никогда называть принцессой, — обратилась лунная уже к Заку. — Мне этот морской мир и даром не нужен, — но руку его в ответ сжала в некой благодарности за поддержку, а ладонь Гинтара скинула.

— Тем более, у тебя на него нет прав, — был честен Орлоно и, вот честно, мало кто мог удержаться от комментария: — Да и… морская принцесса, которая не умеет плавать…

— Вот и я о том же! — засмеялся туманный. Правда, забыл отойти от неё, за что и получил пинок в голень. — Ладно, ладно. Прости. А что там дальше было?

— Они встречались долгое время. Сначала тайно. Потом Каяаралл по глупости рассказал это своему отцу, моля отменить закон. Он пытался показать ему, что сухие — хорошие, и нет в них больше злобы. Гайзил отказался прислушиваться, сделал последнее предупреждение как Дакоте, так и сыну. Что там произошло дальше — я не знаю, но они на время перестали видеться, а потом… Кажется, Дакота была в беде… Лунная, ты не знаешь?

— А я должна говорить?

— Намёк понял. Каяаралл нарушил обет перед отцом, и Гайзил по всем законам казнил сына, — морской опустил голову и тяжело вздохнул, а когда поднял её вновь, то белки его глаз словно потемнели, да и лицо было слишком опечаленным. — Он был хорошим эльфом. И обещался стать замечательным царём.

— Какая грустная история, — растрогалась Валанди. — Понятно, почему Гайзил так отреагировал, когда мы ему сказали про полукровку. Дурацкие у вас законы. Орлоно, перебирайся жить в Сильверсан, там как раз стройка через реку идёт, и можно будет подумать о водных каналах по всему городу.

Но она прекрасно понимала, что Орлоно никуда не пойдет. Просто осознала свою ошибку и пыталась перевести тему, тайком поглядывая на взбешенную лунную. Ну вот, а они только подружились.

— Спасибо, конечно, но я приверженец старых законов. И не пошел бы в ваш город, если бы не приказ короля.

Орлоно не стал высказывать, что, чем ближе морские к берегам, тем опаснее для них становилось — рыбацкие сети, гарпуны, режущий мусор, оставленный туманными повсюду. Он только указал рукой в сторону берега, предлагая начать путь.

— Я ответил на ваш вопрос, Валанди? Может, что-то ещё? Или вы просто хотите, чтобы я сопровождал вас?

— Да ничего такого, мне просто интересно узнать о вас. Твоя чешуя такая красивая на солнце, как голубые топазы.

Больше серьезных тем не поднимали. Валанди несла какую-то чушь о драгоценностях, спрашивала про морские клады, а в конце задала вопрос:

— Почему все считают, что вы живёте на Ведьминых островах? Даже сестрица так решила.

Но услышала песню и тут же обратила все свое внимание на Гинтара.

— Потому что на этот остров вообще перестают обращать внимание. Нам покой, из-за сирен сюда не приближаются, и мы можем не бояться глаз, отдыхая на суше.

На этой ноте разговор было решено прекратить. Эльфийки внимательно смотрели на своих парней, переживая за их состояние, но, как сказал морской, теперь они были морально готовы к пению и, благодаря Кае и Валанди, прошли к лодке без приключений, пока Орлоно скрылся за деревьями, уходя куда-то на зов песни.

Они не просто уплывали — убирались с этого острова как можно быстрее. Кая с блаженным видом обняла свой клинок, который действительно был в лодке. Также она с Валанди проверила рюкзаки, но почти всё было уничтожено водой: травы, зачарованные листы бумаги, еда. С едой особенно обидно, ведь эльфы были голодные и уставшие, но лучше не рисковать.

Они плыли, плыли… Гребли по очереди. Сначала вахту взял Гинтар, после него Закнеыл. Орлоно больше не появлялся, но за него не беспокоились. Обидно было, что только не распрощались.

Плавание от острова до большой земли заняло у них почти три дня. Уставшие, изголодавшиеся, почти не спавшие, они выбрались на берег с неподдельным ликованием. Валанди без сил упала на землю. Немного передохнет и поможет Кае с охотой, но позже. Она посмотрела на Гинтара, наблюдая, как они с Заком вытаскивают лодку из воды. И откуда у них столько сил? Особенно у Гина, он выглядел хуже всех.

А в это время в паре сотен метров от них сидел эльф, который с самого начала наблюдал за лодкой, в которой собралась столь странная компания. Он видел, как измождены пассажиры этой лодки, и не мог пройти мимо.

Неспешным шагом, юноша в черном плаще и с каштановыми по плечи волосами шел к незнакомцам. Из оружия у него был только лук, висевший на спине вместе с колчаном, но он не выглядел опасным. Хоть брови были слишком низко к глазам, отчего он казался хмурым, сам взгляд не говорил о какой-то враждебности, лишь о желании помочь.

Его никто пока ещё не видел. Гинтар и Зак, закончив с лодкой, упали на землю, радуясь мягкому песку и корчась от боли в затёкших мышцах. Как и полагалось мужчинам, они почти не давали девушкам работать, всё на себе, всё на себе. За что теперь и платились.

У Гинтара даже не было сил говорить, но с каким же облегчением он смотрел, что эльфийки стоят на ногах, тоже уставшие, тоже голодные, но он бы не простил себе, будь их состояние хоть в половину такое же плохое, как у него самого.

— Нельзя себя так изматывать, — Валанди подошла к нему и села рядом.

Закнеыл оказался более выносливым и отошёл немного дальше, где песок уже не был мокрым, и тоже повалился.

— Эй, Гин, слышишь меня? — забеспокоилась Валанди, когда туманный не ответил. Может уснул?

— Я в порядке, мне бы просто отдохнуть, — устало улыбнулся Гин.

— Я на охоту, — хоть Кая тоже устала, но должны же они с Валанди как-то им облегчить путь, но тут на её глаза попался незнакомец. Она тут же ощетинилась, да и Гин, проследя за её взглядом, приподнялся.

— Я с тобой, — поднялась Валанди, но тоже увидев неизвестного, схватилась за лук. Если это враг, то защищать всех придется ей и Кае. — Стой, где стоишь, — крикнула она ему, наводя стрелу. Нервы её слегка подводить начали, а незнакомцы больше не внушали доверия. Да и лунная оскалилась, но неизвестный тут же встал и поднял пустые руки.

— Спокойно! — крикнул он, но не получив реакции, снял лук и медленно опустил на землю. — Вы же не из Тироса? Меня зовут Мору, а кто вы?

— С луком, значит, не маг, — тихо произнесла Валанди для своих, а Мору крикнула: — Иди сюда, и без резких движений, а то я на взводе и могу сорваться.

Незнакомец сделал так, как его попросили, и чем ближе он подходил, тем больше пятилась назад Кая. Она почуяла в нём лунного, но… запах незнакомый — значит, не из стаи. Однако, бояться своих же вошло уже в привычку.

— Всё хорошо, — напряженно заговорил незнакомец, уже подойдя ближе. Дорогу ему тут же преградил Гинтар из-за Каи, тоже признавая в том оборотня.

— Всё хорошо, он не из стайных.

— Да, я городской, — закивал оборотень, медленно снимая с себя колчан и бросая в ноги туманного. — Я увидел вас и подумал, что вы явно не вдоль берега плыли. Хотел помочь, — и подойдя ближе, Мору убедился в своих подозрениях — они действительно плыли очень долго. Особенно пугал вид туманного эльфа. Да и что там говорить, он был в ужасе видеть звёздного в этой толпе, но при этом успокаивало, что здесь была лунная. Странная компания, ничего не скажешь. Хотя… не те ли это эльфы, о которых столько говорят? — Я могу помочь, можете обыскать меня, если это успокоит. Но если помощь не нужна — дайте мне спокойно уйти.

Возможно от усталости, а может, Мору правда не выглядел опасным, но Гинтар расслабился, что немедленно отразилось на его лице. Он старался думать здраво — им нужна помощь. Да, они могут со всем справиться вместе, но пустошь, на которой они оказались, не внушала доверия, да и обилие дичи не предвиделось — Кая и Валанди могут просто зря потратить и без того драгоценные силы.

— Говоришь, рядом Тирос? — спросил он.

— Не совсем рядом. Пару дней пути. Вон горы Слёз, — он указал взглядом на север. И действительно, сразу за пустошью виднелись тёмные остроконечные горы, за которыми начинались земли лунных эльфов. — Не знаю, кто вы, но я могу дать вам приют.

— Слишком хорошо вот так встретить такого любезного эльфа! — оскалилась Кая. Поймав на себе взгляд оборотня, она поёжилась, но, дабы уже совсем трусихой не показаться, сделала шаг вперёд.

— А ты из стайных, верно?

— Была.

— Отец рассказывал, что вы особенно вспыльчивы, — не мог не улыбнуться Мору. — Меня учили помогать, да и то, что в вашей компании оборотень, меня успокаивает. Я привык доверять собратьям.

Валанди подобрала его лук и стрелы, но продолжала с подозрением наблюдать. Она была солидарна с Каей, что после всего случившегося им встретился просто парень, который просто хочет помочь, — такого быть не могло.

— Что в сумке? — спросила она. — Еда есть?

Ей было не до болтовни или приличий. Если сейчас же что-то не упадет в желудок, она предложит зажарить эльфа.

— Только шкуры, — и в доказательство, он снял сумку, в которых действительно были наисвежайшие окровавленные шкурки кроликов. — К осени спрос на шкуры возрастает, оттого я и ушел так далеко от города — на охоту. Но если вы хотите есть, я могу принести — оставил освежеванных кроликов недалеко.

— Мы не хотели бы злоупотреблять твоей добротой, — и хоть при словах о еде во рту Гинтара мгновенно образовалась тягучая слюна, о приличиях он не забывал. — Нам нечем тебе отплатить.

— Если составите мне компанию за вечерней беседой у костра — это уже станет мне наивысшей благодарностью. Я скоро.

И вроде, на словах не врал. Вроде, всё было искренне. Когда незнакомец оказался достаточно далеко, Гинтар и Кая одновременно посмотрели на его оставленные вещи, что говорило об обязательном возвращении эльфа.

— Предлагаю немедленно уйти! — мгновенно бросила Кая.

— А по мне так он правда хочет нам помочь, — заступился за Мору Гинтар. — Мы сейчас не в состоянии продолжать путь. Если учесть, что могут напасть кошмары, лунный стал бы нам очень хорошей боевой подмогой, — и каждый из эльфов посмотрел на свою половинку, требуя взглядом поддержки.

— Он обещал еду, я за то, чтобы он остался, — невинно произнесла Валанди, пожимая плечами. Она чуть было не пристрелила Гина за его вежливость.

А Зак не знал, что и сказать. И есть хочется, и Каю обижать нельзя, она и так из-за чего-то дуется.

— Всего один кролик, — и в голосе его проскользнула мольба.

Гинтар победно улыбнулся, скрестив руки на груди.

— Да вы все…

— Назови хоть одну причину того, почему «нет», — и этой фразы было достаточно, чтобы заткнуть лунную. Она только и могла, что стоять и забавно пыхтеть. Туманный попытался как-то успокоить ее: — Он тебя не знает, и ты его не знаешь. Это просто лунный, который не в курсе о твоей родословной. Тем более он городской. Ты и правда думаешь. что он на тебя косо взглянет?

— Нет, но…

— Вот и успокойся. А пока предлагаю разжечь костёр.

— Если что, вчетвером даже ослабшие мы с ним справимся, — успокоила ее Валанди. — И ты видела, как он на Зака посмотрел. Да это будет чудо, если он вообще вернётся.

— Надо было спрятаться под плащом, — буркнул звездный.

— И как он может разбрасываться кроликами? — не услышала его Валанди и продолжила недовольно ворчать. — Шкуры в цене, да, но мясо тоже можно продать или засолить. Едой разбрасываются.

— Потому мы и не любим городских — никакого уважения к добыче.

И пока Кая продолжала дуться, остальные занялись делом: Валанди и Зак, где только смогли, раздобыли веток, травы, мха с камней — всё, что могло гореть. Даже немного от лодки дерева отодрали. А что делать? Всё равно уже не пригодится, да и чуть-чуть взяли. После чего Гинтар тонкой струйкой огня стал поджигать собранные вещи.

Мору вернулся быстро, как раз к огню. В его руках болтались те самые три кролика, насаженные на приготовленные палки, и, судя по вспоротым брюхом, он по пути их ещё выпотрошил.

— Время зря не теряли, — одобрил он. — Но я мог бы сделать это сам. Вы отдыхайте.

Две палки с кроликами он воткнул глубже в землю прямо возле огня, но третью протянул Кае:

— Если хочешь, можешь сырого… — взгляд её был весьма красноречив, отчего бедный Мору смутился, не понимая, чем вызвал эту реакцию, но третьего таки воткнул к остальным. — Так кто вы и откуда?

Четвёрка эльфов долго переглядывалась, но Гинтар принял решение рассказать ему хотя бы в благодарность за помощь. Говорил он коротко и лишь о главном, после чего оборотень не казался слишком удивлённым. Он это объяснил слухами, которые давно уже витают в воздухе.

— …Самому-то мне всё равно, — закончил лунный свой ответ. — Есть магия или нет, моими верными спутниками остаётся лук да клыки. И они, в отличие от магии, хотя бы не требуют плату.

— Вот! Хоть кто-то со мной согласен! — буркнула Кая, отчего Мору улыбнулся. Однако, не мог не отдать должное эльфам:

— Но это благородная цель. И вы сейчас пойдёте за горы Слёз?

— Нет, не сразу, — ответила Валанди, не давая разболтать Гинтару хотя бы их маршрут. Вообще, она была настроена его отчитать, за магию в том числе. — Откуда ты, сказал? Вот туда и пойдем. Нужно пополнить запасы.

— Да, нам нужно все обдумать и составить план, — поддержал Закнеыл. — После того, что мы узнали от Гайзила, необходимо хорошенько подготовиться.

Валанди серьезно кивнула, но почуяла тонкий аромат, который испускали поджариваемые тушки. Сразу во рту скопилась слюна. Она бросила нетерпеливый взгляд на костер и принялась пританцовывать вокруг него, рассчитывая таким образом ускорить процесс готовки. Ещё чуть-чуть, и она согласится съесть полусырого кролика.

Да чего уж говорить, у всех рты слюной заполнились. Гинтар знал, что получит по голове, да и не только от Валанди, но не мог не ускорить приготовление — сам очень хотел есть.

— Гин! Сначала в зеркало посмотри, а потом колдуй, — рявкнула лунная, но туманный уже протягивал горячего кролика Валанди. Внутри, может, был ещё сыроватым, но не мог смотреть на страдания своих товарищей.

— Впечатляет, — улыбнулся Мору, водя носом возле кроликов. — Хотя знаете, я бы согласился иметь магию лишь ради этой способности! — и хоть он мог есть сырое мясо, но желудок уже привык к жаренному. Взяв второго кролика, он вновь попытал удачу предложить Кае, но та лишь нос отвернула, вот только… по всем законам жанра именно в этот момент её желудок издал протест. — Он не отравлен, — поддел её оборотень и откусил кусочек, после чего забавно затанцевал. Слишком горячий! Переборщил туманный. Лишь только на эту картину лунная улыбнулась и приняла того кролика, забыв поблагодарить. — Как я уже и сказал… Ай! Горячо!.. Можете остаться у меня. Я живу рядом с рынком… Язык!.. Места хватит всем. Но до города ещё дойти нужно.

— Этот кролик божественен! — воскликнула солнечная, упиваясь вкусом жаренного мяса.

Она разделила своего с Гинтаром и почти не слушала, о чем говорит Мору. С насыщением пришло и успокоение, она даже по-доброму взглянула на лунного эльфа и вскользь поблагодарила. Но посмотрела на довольного Гина, и вся ее радость от столь желанной трапезы сошла на нет.

— Не используй магию больше, — серьезно произнесла Валанди и отвернулась, не желая говорить больше при всех.

— Я думаю, мы можем и тут некоторое время отдохнуть, — ответила за молчаливых Кая, — а потом просто забежим в город.

— Нет. Я думаю, мы воспользуемся приглашением, — сказал Гинтар. — Мы долго тебя не потесним, лишь на ночь, но…

— Не стоит думать об этом. От родителей мне достался большой дом, мне тесно не будет. А компании я только рад.

— Тогда спасибо большое. Как только предоставится возможность, мы немедленно тебе отплатим, — Валанди же вместо слов Гинтар подарил тёплый, благодарный за заботу взгляд. Как только в магии отпадёт надобность, он, конечно, даст своему телу восполнить потерянную энергию, обещал мысленно это сделать.

Теперь уже Кая не слушала их речи, медленно покусывая кролика. Он же ей после стольких дней голода, тоже показался самым вкусным в мире, но лицом она продолжала хмурить.

Мору взял третьего кролика и подошёл к звёздному. Но к нему ближе, чем на две вытянутые руки подходить не хотел. Он боялся, да. Хоть и пытался это скрывать, но не мог игнорировать и его голод. Не хотел смотреть в лицо звёздного, даже отчего-то чихнул при нём, но причину странной аллергии могла понять только лунная, отчего на её лице озарилась улыбка при воспоминаниях, как ей вечно хотелось чихать от запаха звёздного.

— Вот, улыбка тебе идёт больше, — не мог смолчать на это Мору, отчего лунная тут же спрятала улыбку и отвернулась.

Зря он это сказал. Надо было видеть лицо звёздного в этот момент. Он встал и одним большим шагом сократил расстояние между ним и лунным до минимума, чтоб не уляпаться в жиру кролика, забрал пищу из рук и очень недобро посмотрел сверху вниз.

— Спасибо, — процедил он сквозь оскал. Но эта благодарность звучала больше как предупреждение. Однако Мору не мог знать, от чего его предостерегают.

Зак стрельнул в Каю недовольным взглядом и отошёл обратно, садясь в стороне от компании. Привычка припосторонних держаться подальше, чтобы не сильно отпугивать их.

Движение было столь резким и неожиданным, что на лице Мору тут же выскочила шерсть, и хоть распахнутые глаза говорили об испуге, верхняя губа поджалась сама собой, обнажая оскал. Но дальше этого не пошло. Мору решил от этого типа держаться подальше и, разумеется, он не понял никаких предупреждений.

— Зак, ты чего? — это заметил и Гинтар, но, не дождавшись ответа, обратился к лунному: — Прости, но прошу понять — мы все немного взвинченные после Хэтоги. Да и до этого у нас был достаточно напряженный путь.

— Я верю, — искренне сказал лунный. — Давайте так. Я вечно мелькаю перед вашими глазами… Вы обсудите все мои предложения между собой. Я-то домой всё равно уже собирался. Пойду, пособираю капканы, а когда вернусь, вы мне дадите точный ответ, хорошо?

— Да, ещё раз прости.

Мору лишь рукой махнул и вновь оставил эльфов наедине друг с другом. И стоило тому скрыться, так сразу началось:

— Гинтар, ещё раз увижу магию!.. — начала лунная.

— Закнеыл, что это было? — одновременно с ней заговорил туманный. — На тебя не похоже.

— Мне не нравится этот тип, — реакция его была абсолютно нелогична, и он злился ещё и из-за этого. Он хмурился и перекидывал эту мысль в голове, пытаясь понять причину, но вскоре сдался и тяжело вздохнул. — Простите, я, наверное, просто устал. К тому же я привык всех подозревать. Мы не знаем, как скоро звёздные возобновят охоту за мной, а теперь они вдвойне усерднее начнут искать. В прошлом они часто нанимали следопытов, чтобы выследить меня, и Мору очень похож на таких. Поэтому меня это и беспокоит.

— Я верю, что они могут просить помощи у магов, но у лунных… — усмехнулся Гинтар.

— А вообще, оборотни хорошие следопыты. Нет, Гин, нечего на меня так смотреть. Но как звёздные могли знать, что мы появимся именно сегодня и именно в этой части? Следопыты не способны вычислять ход лодок и кораблей, — хотя она тоже не хотела тут оставаться. Ей не нравились лунные в принципе. Хотя, этот вроде правда нормальный, не такой, среди которых она росла. Даже больше на человека похож.

— А я считаю, что нам всем нужен отдых. И глупо было бы не воспользоваться. Валанди, как считаешь?

На самом деле она была согласна с тем, что Мору подозрительный, но Гинтару отдых был просто жизненно необходим.

— Да, примем его предложение, но будем настороже, — солнечная улыбнулась Гину, но опять эта грусть проскочила в её взгляде. Нет, нельзя так на него смотреть, он все тот же Гинтар, ничего не изменилось.

— Что-то не так? — спросил туманный солнечную. Он всегда смотрел на неё, даже боковым зрением, и этот взгляд не мог не пройти мимо.

— А ты себя в зеркале видел? — Кая же не желала быть с ним мила. И жалеть его чувства не собиралась. Он должен понять, что творила с ним его магия! — Ты постарел!

— Кая! — хотела приструнить ее Валанди, но не успела. Она неодобрительно посмотрела на лунную, а затем повернулась к возлюбленному с улыбкой.

Но туманный только грустно улыбнулся на это заявление и лишь пожал плечами. Он знал, уже видел. Быть может, в отражении воды, или сам Орлоно ткнул ему в это изменение, но Гинтар уже был в курсе своего вида.

— Я стал страшным? — попытался пошутить он.

— Ничуть. Ты все такой же красавчик, просто… я беспокоюсь. Не хочу, чтобы ты превратился в дряхлого старика раньше времени.

Не так Валанди хотела завести этот разговор, но раз уж дело зашло, нужно как-то донести до него, что и без магии можно прекрасно справиться с такими мелочами, как розжиг костра, например.

— Не волнуйся, это был крайний случай. Мы могли погибнуть, — серьёзно сказал туманный, приобнимая ее. — А внешность… Я потом себя подправлю. Наложу полог, помолодею… — и прежде, чем Кая открыла рот для возмущения, добавил уже ей: — Это, как и разжечь огонь, не требует жизненной силы.

Он так мило улыбнулся, что было непонятно — врёт или говорит правду.

— Что же тогда ваш старейшина этим не воспользуется? Всё равно же силы не тратит, — спросила Кая.

— Не хочет, значит. Пойди да спроси у него, — и опять милая улыбка. За что и получил пинок от Каи в голень. Она открыла рот, чтобы ещё и добавить что-то к этому, но услышала шаги, и все обернулись в сторону подходящего Мору. В его руках была свёрнутая лежанка, которую он тут же расстелил у костра, но сам не лёг, сел между туманным и лунной. Видимо, не скрылось от его взгляда это «избиение».

— Вы решили? — спросил он.

— Идём, — Закнеыл материализовался за спиной у Мору.

Валанди хихикнула на это, кажется, догадалась, в чем настоящая причина такого поведения Зака. Хоть его объяснение и было логично, но это ещё не всё — она заметила заинтересованный взгляд лунного на Кае. Зря он, конечно, позарился на подругу звёздного. Валанди лишь надеялась, что он не додумается прихлопнуть Мору из ревности — это невежливо.

— Да, пойдем, — поднялась солнечная. — Мы немного передохнули и подкрепились, но я бы ещё не отказалась от порции крольчатины или пирога.

— Так быстро? — спросил лунный. Очень уж он старался игнорировать звёздного, списывая его поведение на особенности расы, но по спине мурашки так и бегали. — Я пойму, если вы захотите переночевать здесь. У меня, конечно, всего одна лежанка, но вот туманный выглядит не очень хорошо. Да и рядом с водой не так опасно.

Но Гинтар только покачал головой.

— Нет, спасибо, лучше где-нибудь остановиться в ночь. Если честно, я уже эту воду видеть не могу, — слабо улыбнувшись, он осмотрел своих спутников. Кая колебалась — она вроде и хотела двинуться в путь, но как-то действительно хотелось передохнуть. Но, раз Валанди встала, вместе с ней встали и туманный с лунной.

Мору собрал лежанку обратно, накинул лук, колчан и сумку, и, присыпав костёр песком, указал путникам рукой в нужном направлении.

Некоторое время они шли молча. Мору то и дело наблюдал за Валанди и Гинтаром, как они шли вместе, как Гин то и дело «случайно» касался её рукой. Он только улыбнулся этой картине, после чего перевёл взгляд на звёздного. И как им не страшно держать в товарищах… этого? Неужели не страшно, что он всадит клинок в спину? Вон они у него какие острые…

И всё же, пока он стоял позади Мору, луной и туманного, они никак не реагировали, что говорило о полном доверии к столь страшному представителю. Но он не мог так просто. Хотел спросить у туманного, но тот о чём-то тихо говорил с солнечной, оттого подошёл к Кае.

— А от звёздного в городе проблем не будет?

— Только если все будут в ужасе бегать, — усмехнулась лунная. — Нет, Зак не такой, как другие, можешь не беспокоиться.

Зак шел позади всех и сверлил глазами спины лунных, которые так хорошо спелись за короткое время. Он даже к Сектару не так ревновал, как к этому. Все дело в одном виде? Постойте, он, что, ревнует? И эта мысль его настолько ошарашила, что он замер на месте, удивлённо смотря на Каю и Мору. «Да ну, бред какой-то», — Зак мотнул головой, сбрасывая эти мысли, и возобновил шаг.

Но Мору быстро потерял интерес к лунной, если учесть, в каком она расположении духа была к чужаку. Зато Гинтар стал с ним разговаривать. Он спрашивал о городе, о том, мешают ли лунные, хоть тех и отделяют горы.

— В последнее время они стали чаще приходить через город. Говорят, там главный сменился, жить стало невыносимо. Но и в городе не задерживаются — не для них эта жизнь.

— А кто именно был? По именам вспомнишь? — оживилась Кая.

— Так-то не вспомню… Хотя, одна барышня уж очень запомнилась. Очень вспыльчивая была, с шрамом на кончике носа. Знаешь такую?

— Да. Та ещё шкура.

— Вот и наши мужики говорили то же самое, — улыбнулся оборотень. — А ты, Валанди, откуда?

— Сильверсан, — ответил за подругу Гин.

— О, я слышал много хорошего об этом городе. А почему ты не там осталась, раз ушла из стаи?

— Городская жизнь тоже не для меня. Да и плохо меня в городах принимали.

— Это ты про случай, когда чуть не разорвала бедного сапожника? — засмеялся туманный. — А он всего-то сделал тебе замечание о том, чтобы не ходила босая.

На это усмехнулся и сам Мору. Хотя, честно, хотел засмеяться в голос. Вот та, со шрамом на носу, примерно такого же типа была. И на глупости злилась, и просто так могла из себя выйти. Но из-за ее нелюбви к городским Мору так и не смог узнать больше о диких оборотнях. А ведь было интересно, как живут собратья.

— А какими судьбами с вами… звездный? — если честно, этот вопрос долго у него сидел в голове, и даже после всего рассказа путешественников, не мог понять, как Зак оказался здесь.

Закнеыл не намерен был вести светские разговоры, однако, поумерил свое раздражение и ответил, подходя ближе.

— Жизнь в крови и разврате осточертела, — коротко описал он ситуацию. Поравнявшись с Каей, обратился только к ней: — После того, как отдохнем, я научу тебя некоторым приемам. Время тренировки выбери сама, но больше откладывать нельзя.

Зак опять притормозил, чтобы остаться позади и следить за окружением. Что-то его беспокоило помимо Мору.

Мору хотел было ответить что-то хорошее, мол, молодец, или ещё какую-нибудь глупость, но тот тут же отошёл назад. Ну и ладно. Значит, вообще разговаривать не хочет. Зато это дало ему новую тему.

— Ты тренируешься?

— Да… собираюсь, — но посмотрела на него взглядом наивысшего существа, который разговаривает со слепцом. А что, не видно, что у неё клинок торчит из-под плаща?

— А из лука стрелять умеешь? Я мог бы тебя научить.

— Она месяц не может начать с Заком тренироваться, а ты уже ей лук предлагаешь, — вставил своё Гинтар, оборачиваясь. — Тем более, у нас не будет времени на это, Кая.

— Но я и не собир…

— Закнеыл, что-то не так? — перебил подругу туманный. Обернувшись, он почти сразу увидел возвышавшихся над лунными звёздного, и то, как он странно разглядывал окружение, напрягло Гина. Одновременно с этой фразой уже на рефлексе обернулись и остальные.

— Нет, но… — Зак сам не знал, что было не так. — Вам не кажется, что в этом лесу слишком тихо?

Звёздный прислушался снова, когда все замолчали. В отдалении запел соловей, но больше не было никаких звуков: ни шороха листьев на ветру, ни шевеления обитателей леса, даже насекомые не жужжали. Да и вглядывание в темноту ему ничем не помогло понять столь странное явление. Со своим зрением он не увидел ничего, что могло бы выбиваться из общей картины этой глуши.

— Не удивительно, — пожал плечами Мору. — Мы только что разожгли костёр и пожарили мясо. Все звери, почуяв это, разбежались. Да и кто должен быть рядом с морем?

— Мы не в том положении, чтобы вот так рисковать, — заметил Гин.

— Мне не трудно ускориться. Но дамы-то этот темп выдержат? — спросил лунный вроде как и Гина с Заком, но оценивающе посмотрел на эльфиек. Нет, он правда, как джентльмен, беспокоился за их физическое состояние.

— Смотри сам не отстань, — фыркнула Валанди и подмигнула Кае. Уж она-то на охоте такой темп задавала, что Валанди прилично натренировалась поддерживать ее скорость. Хотя они сейчас были не в лучшей форме, но вот Кая точно им всем фору даст, если обратится. Кая только улыбнулась солнечной.

========== 26. Собака раздора ==========

Но следующие три дня прошли в неком напряжении. Гинтар не мог не принять во внимание слова Закнеыла, от чего сам всю дорогу прислушивался и нервничал. Зато Кая… она становилась всё расслабленнее. Мору заводил с ней общение постепенно. Сначала это были безобидные вопросы, а потом даже небольшие диалоги составлялись.

За эти два дня Сектар попытался связаться с Валанди один раз. Но, услышав, что всё хорошо, он больше не разговаривал. Да и голос у него был каким-то… уставшим. Может, что-то связано с работой?

И вот они пришли в Тирос. Милый городок, тише Доусона, спокойнее Ниварны, но намного меньше Сильверсана. Да и преимущественно здесь жили именно люди. Лишь изредка можно было встретить гнома или туманного эльфа. Мору все улыбались, махали руками, а он, лишь единожды оставив компанию, продал тушки какому-то знакомому и повёл их дальше. Дом его был в самом центре города, где жизнь кипела, все шумели, кричали, торговали. Это был старенький, двухэтажный, но очень маленький домик, хотя для гостей места явно были.

— Простите, что не убрано, всё-таки четыре дня отсутствовал. Наверху есть две комнаты и одна внизу. Можете располагаться, где хотите.

— Наконец-то я высплюсь на мягкой постели, — потянулась Валанди и первой поскакала по лестнице наверх, выбирать комнату для них с Гинтаром.

Закнеыл молча прошел в дом, по привычке осмотрел все темные углы и посчитал входы и выходы. С каждым днём он становился все мрачнее, с Каей так толком и не разговаривал и бесился из-за присутствия Мору.

Сам же лунный улыбнулся, смотря на занятную солнечную. Она его всю дорогу забавляла. Интересная леди, весёлая, даже какая-то жизненная. Очень хотелось с ней пообщаться, но и с туманным ему удалось перекинуться парой слов.

— Ну на втором этаже в каждой комнате по две кровати, можете туда. Я же буду внизу. Моя — слева от столовой. Отдыхайте.

И с этими словами, не дождавшись ответа, Мору ушёл из дома вовсе. Гинтар с улыбкой похлопал Каю по плечу, но сам был просто не в силах разговаривать. Наконец-то мог показать свою немощность перед друзьями. Поднявшись на второй этаж и зайдя в помещение, где уже была открыта дверь, он заметил, что тут кровати были одноместные, в большой комнате их было две штуки, а между ними круглый симпатичный стол. За окном медленно тянулся вечер, а наглухо закрытые окна не позволяли лишнему шуму просачиваться в дом.

Гинтар подошёл к кровати, у которой уже стояла Валанди и, сев на неё, обнял эльфийку за талию и притянул к себе, устало утыкаясь в животик.

— Устал? — спросила Валанди. Глупый вопрос, конечно, но ей хотелось что-то сказать. Она обняла туманного за шею и принялась поглаживать по голове. — Ложись и поспи. Я тут пошумлю немного, но ты не обращай внимания. Это недолго.

Но она не сделала ни шагу, ожидая, когда он сам отпустит ее. А он не отпускал, только покачал головой, щекоча носом живот.

— Чем быстрее я лягу спать, тем скорее наступит завтра, и тогда нам нужно двигаться вновь. Я так посижу. А ты со мной, хорошо? Хотя, чего я тебя спрашиваю? Всё равно не отпущу.

Она почувствовала улыбку на своём животе, после которой его руки стали поглаживать спинку.

— Сама-то как? Почему ты собралась шуметь?

— Все хорошо, не беспокойся за меня. Хотела сдвинуть кровати, но, может, мы и так поместимся, зато ближе будем.

Валанди попыталась уложить Гинтара, но он все не хотел отпускать.

— Не сопротивляйся. Не буду ничего делать, сразу к тебе лягу, — пришлось пообещать, прежде чем Гин поддался на уговоры.

Как и сказала, стоило туманному устроиться на кровати, Валанди прилегла рядом, обнимая его. Немного тесновато, но как приятно было наконец остаться с ним наедине, вот так рядом друг к другу. Так и уснула бы, вдыхая ставший родным запах, но он просил побыть с ним.

— Кстати, сколько тебе лет на самом деле? — поинтересовалась солнечная, приподнимаясь на локтях, чтобы смотреть в лицо Гинтару. — Кая сказала, что ты постарел лет на пятьдесят, но выглядишь на все пятьсот. Не может же быть тебе так много?

— Не так много, как тебе кажется, — улыбнулся он. Туманному было неудобно. Он не хотел лежать боком, а кровать только два бока и могла вынести. Оттого схватил солнечную и, перевернувшись на спину, уложил её на себя. — Это из-за магии я так выгляжу старо. Лучше скажи, сколь тебе лет, а потом я отвечу, — улыбнулся он с хитрецой.

— Ты и так знаешь, я проболталась в самом начале знакомства, — буркнула Валанди и залилась краской. Она, как вчера, помнила тот день, когда впервые привела всю компанию к сестре, и при всех ляпнула, что ей почти сотня лет. Тихо, пряча лицо в грудь ему, произнесла: — Девяносто шесть через месяц.

— Ты ещё такая малышка, — мило улыбнулся Гин. И с его новым лицом это было даже как-то по-отцовски. — Но знаешь, кажется, что Кая намного младше тебя. Ну, а мне… — Гинтар сделал долгую паузу, во время которой с издевкой смотрел на солнечную, но когда она хотела поднять голову, сказал: — Сто девяносто три. Я тебя старше на сто лет, — и зачем сказал это? Но ему нравилось. Отчего-то чувство ответственности за это маленькое чудо возросло в несколько раз. — И когда ты собиралась мне сказать о дне рождения? — с укором спросил он, опуская ладони на её голову и прижимая к груди сильнее.

— Когда-нибудь да рассказала, — отводя глаза в сторону, увильнула от ответа солнечная. Ей вдруг подумалось, что это, получается, и Сектар старше, а она к нему как к младшему относилась. Но она поспешила выкинуть эти мысли подальше. — Ну вот, получается, я самая младшая. Буду называть вас старикашками, — усмехнулась и шуточно пощекотала его.

— Не старикашки, а опытные, — всё с тем же хитрым прищуром ответил Гин. Вот что имел в виду? На этот вопрос он ответил тем, что, взяв под руки солнечную, подтянул выше к своему лицу и поцеловал. Коротко, но глубоко, горячо, чувственно. Уж на эти поцелуи у него силы всегда есть, если учесть, что для него они были сродни с источником вечной силы и жизни.

Этого поцелуя, да и учитывая положение Валанди, было достаточно, чтобы Гинтар возбудился, о чем тут же прокричал маленький… то есть нормальный сигнал. Туманный смущенно отвернулся, мысленно ругая себя за столь открытую слабость, и повернул лицо, выбирая объектом изучения стол.

— Прости, — только смущенно сказал он.

— Что ты? Тебе не за что извиняться, я наоборот рада, что даже в таком состоянии ты на меня реагируешь, — она повернула его лицо обратно и стала с любовью разглядывать: маленькие морщинки в уголках глаз, складочку на лбу, которая под челкой и не заметна; провела пальчиками по щеке и губам — все такой же ее Гинтар. И плевать она хотела на то, как он выглядит. — Ты самый красивый эльф, которого я встречала.

— Даже если вот так? — раз, и он постарел ещё на лет сто. Теперь волосы были не серебряными, а седыми, морщинки стали глубже, кожа повисла и иссохла, но это волшебство продлилось лишь три секунды — не хотел уж совсем над ней издеваться. Сначала он с улыбкой смотрел в её глаза, после чего решил таки ответить на последнюю фразу: — А я влюблён в самую прекрасную солнечную.

— Да, даже через сто лет, через двести… Да хоть на закате времён ты останешься для меня самым красивым, самым важным, самым любимым эльфом, — Валанди поцеловала его и обняла ещё крепче, передавая через эти прикосновения всю свою любовь. Оторвавшись, она положила голову ему на плечо и заговорила. — Хочешь, я сделаю все сама, как в прошлый раз, а ты будешь просто лежать и получать удовольствие? — и рука ее потянулась вниз.

— Тогда я получу физическое удовольствие, но не более, — туманный перехватил её руку и притянул к своему лицу для поцелуя. — Обещаю, я обязательно восполню этот небольшой пробел, а пока давай реш… — Гинтар хотел было поцеловать кисть, но его губы наткнулись на что-то металлическое, и он удивленно скосил глаза на перстень. — Я не помню его у тебя. Где успела купить? — спросил он искренне веря в простоту этой безделушки. Хотя его и поразила эта простота — не такое Валанди носит.

— Нашла на берегу Хэтоги. Подумала, что вернусь, чтобы поискать другие сокровища, но случая так и не представилось, — она давно придумала эту ложь, и хоть врать Гину было очень неприятно, но она все ещё боялась Сектара и того, что он обещал сделать, если она все расскажет. — Не обращай внимания, я его продам при первом же удобном случае.

«Какая умная девочка», — не заставил себя ждать Сектар. Ну вот и голос повеселел, и словно сил набрался. И именно в этот момент он решил с ней заговорить! А что? Услышал в её мысленном воспроизведении слова Гина, так сразу уши навострил.

— И правильно, обычное серебро, — коснувшись ладонью щеки, Гин погладил её и скользнул рукой на затылок, но лишь для того, чтобы зарыться в золотых волосах. — Я вижу тебя в прекрасных драгоценных камнях, найденных тобой в твоих приключениях. Вижу изумрудную диадему и рубиновые серьги.

«Скучно, Гин, очень скучно, — и Сектар видел этот образ, потому что его представляла Валанди. — Женщинам это слушать может быстро наскучить».

— А подле меня прекрасный мужчина в серебре, — она обвела рукой брошь и перенесла ее на голову, перебирая серебряные волосы, — и танцуем мы на горе из золота.

Валанди засмеялась. В сознании она шикнула на назойливую муху по имени Сектар и попыталась снять кольцо, но одной рукой не вышло.

— Моя маленькая, — ласково прошептал Гин и обнял Валанди так крепко, как только мог. Он попытался лечь так, чтобы ей было удобно и ничего не упиралось, прикрыл глаза и правда попытался уснуть.

«Не шикай на меня, женщина. И ты всерьёз любишь эти сопли? Знаешь, мне казалось, что ты выше этого. Неужели не хочешь, чтобы в таком положении он хорошенько шлёпнул тебя?» — опять он со своими пошлостями. Нет, нужно снимать кольцо, иначе до добра не доведёт. Ведь сразу после его слов было ощущение, что чья-то мужская рука действительно приложилась к ягодице Валанди, да ещё и с размаху, но не последовало даже звонкого шлепка. Однако она лежала так, что соединить руки, не потревожив Гина, не было возможности.

«Отстань от меня, — мысленно огрызнулась солнечная. — Мне не нравится грубое обращение. Я хочу, чтобы ко мне относились с подобающим уважением. Если ты не способен на такую мелочь, то пошел вон из моей головы».

«Ох, прошу моего прощения! — не стоило ей этого говорить, ведь эти слова дали Сектару зелёный свет. Значит, можно, просто так, как нравится ей. Хорошо. Место «удара» тут же стали поглаживать невидимые руки, нежно хватая, мня ягодицы солнечной, а в конце даже можно было ощутить лёгкий укус. — Вот так, моя нежная принцесса?»

«Я не это имела в виду! А то, что ты мог бы не поступать… как мудак. Если не уважаешь меня, то подумал бы о Гинтаре. И не стыдно приставать к девушке брата?» — хотя она тут же вспомнила все истории про бывших Гина. Именно Сектар их соблазнял. Мысленно хлопнула себя по лбу — этот эльф и не слышал о совести.

«Я сейчас сижу и пью чай у себя в комнате, читаю отцовские отчеты. Я к тебе пристаю? Где? Когда?» — и всё-таки слова Валанди его явно задели, голос тут же исчез из головы, и не было никаких чувств, что он ещё там.

Наконец-то она смогла вздохнуть спокойно, и зарывшись лицом в грудь туманного, слушала ровное сердцебиение, пока не уснула.

***

Кая бросила на Зака взгляд и махнула головой в сторону лестницы, мол, пошли. Поднявшись по скрипучим ступенькам, она услышала в одной комнате два голоса и вошла во вторую — кстати, это и был весь второй этаж: две двери и лестница.

Комната ничем не отличалась от второй: две кровати у противоположных стен, и столик посередине. Кая села на одну из кроватей и оглянулась, вдыхая воздух. Всё было пропитано даже не парнем, а запахом лунного. Как непривычно и как… Наверное, было всё-таки то, по чему она скучала из жизни в стае.

— Ты был каким-то совсем молчаливым, — решила отвлечься она, обратившись к Заку. — Устал?

— Есть немного, — он устало вздохнул и быстренько подошёл к Кае, обнимая ее и утыкаясь носом в макушку. Всю дорогу он мечтал сделать это, но Мору постоянно крутился вокруг лунной. И вот наконец он мог вдохнуть ее запах, прижав к себе так близко. — А ты как держишься? Мы не отдыхали нормально с острова туманных. Да и там не особо могли расслабиться.

— Согласна, — блаженно прошептала лунная, чувствуя, как она расслабляется в его руках. Уже думала, что обидела его чем — расстраивалась; думала, что избегает злости Гинтара — злилась. — Да, я тоже немного устала, но не так, как Гин. Да и ты тоже больше работал. Я пойму, если ты сейчас ляжешь спать. Можешь не тратить на меня силы, — а сама только обняла его крепче, но всё же нехотя отпустила. — Надеюсь, Гинтар с Валанди согласятся уйти уже завтра на рассвете.

— Гинтару не помешает хорошенько выспаться, — он выпустил Каю из рук и, сев на кровать, поманил ее к себе. — Я правда устал, но ещё больше я хочу провести время с тобой, без назойливого парня рядом.

Он странно фыркнул, говоря о Мору, и подложив подушку под поясницу, облокотился на спинку кровати.

— Назойливого парня рядом? — усмехнулась Кая, садясь на Зака верхом. Так хоть она с легкостью могла положить голову ему на плечо или обнять за шею и лишний раз не тянуться. — Знаешь, а мне он показался нормальным, по крайней мере по сравнению с моими бывшими членами стаи. Я его даже больше за человека считаю, совсем в нём зверя не чувствую, — выпрямившись, она посмотрела с улыбкой сначала на звёздного, потом на его волосы, одну прядь из которых взяла и просто стала играться пальчиками. — Интересно, он волк или кот. Как думаешь?

— Мне все равно, я не хочу, чтобы он вертел хвостом перед тобой, — неожиданно завелся Зак, но тут же успокоился. — Прости, я сам не свой из-за него. И даже не знаю, почему так.

Он отвернулся и нахмурил брови, смотря куда-то в стену.

— Ты чего? — не удержала смеха лунная. — Какие глупости! Никто хвостом не вертит. Он и с Валанди общался тоже, это ведь ничего не значит, — Кая долго ждала, когда звёздный посмотрит на неё, но этого не происходило, и она с лукавым взглядом заставила его посмотреть на себя, обхватив лицо ладонями и повернув к себе. — Мой тёмный принц, да вы ревнуете?

— Чушь, я не ревную, — проворчал он. — Было бы к кому. Этот недорослик ни в какое сравнение со мной не идёт.

Закнеыл гордо выпрямился после слов о принце. Именно, кто он, а кто Мору? Да он был самым завидным женихом среди звездных и не только из-за своего положения.

— Иди сюда, — он притянул Каю к себе, хотел поцеловать, но в последний момент просто прижал ее к себе. — Никому не позволю тебя забрать у меня.

Кая смешно надула губы на его слова о ревности, но как можно обижаться после таких слов, и когда тебя хотят поцеловать такие…

— Эй, что за дела? Уже столько дней прошло, можешь хоть один разок поцеловать?

Вот только пусть теперь попробует поймать её губы, не даст в наказание. Но тоже в её голову ударило слово «принц». Кая вновь отпрянула от Закнеыла и спросила уже серьёзно:

— Ты говорил, что звёздные могут искать тебя. После того, что было, думаешь, они не побоятся?

— Ты их не знаешь. Они мстительные и жестокие, — Зак отпустил ее и снова откинулся на спинку. — Отец не оставит это просто так. Он захочет вернуть кольца, а значит, будет гоняться за мной. Вы тоже попадете под удар за помощь мне.

Он вздохнул, погружаясь в невеселые мысли. Ему совершенно не хотелось подставлять всех остальных, а особенно подвергать опасности Каю. Опять в памяти всплыло предупреждение Сектара. Он взглянул на девушку и… все плохие мысли смело. Она сидела на нем, такая бодрая и полная жизни, просто не мог представить, как эти прекрасные глаза больше не смогут посмотреть на него.

— Ты такая хорошенькая, — вдруг сказанул Зак, разглядывая всю лунную.

— А ты наглый льстец, — и хоть она смотрела на него с неким беспокойством после таких слов, почти сразу растаяла от последней фразы. — А ещё любитель резко скакать по темам. С чего это вдруг такой комплимент?

Но она понимала, что дело скорее в том, что он сам просто не желает думать о плохом. Что ж, Кая поддержит эту мысль. Хотя очень хотелось расспросить об отце. Непонятно, почему. Вот Гин и Валанди познакомились с родственниками друг друга. Не то чтобы лунная хотела знакомиться с его отцом, но просто…

Раздался стук в дверь, но она так и не открылась.

— Не спите? — спросил тихо Мору за ней. — Может, вам что-нибудь принести? Мы шли с самого утра, не желаете попить?

Кая не могла отказать себе в удовольствии наблюдать за Заком и за его реакцией на оборотня, дабы потом ещё раз припомнить о ревности. Так и села на нём: руки скрещены на груди, выпрямленная спина и ожидающий взгляд глаза в глаза.

— Какая забота, — процедил сквозь зубы звёздный, а лунному ответил: — Можешь оставить за дверью, спасибо.

А хотя, он же может повернуть все в свою пользу. И Мору на место поставит, и Кае покажет, кто главный.

— А вообще, заходи, я кое-что спросить хотел, — Зак нехорошо так улыбнулся, совсем как звёздный. Хотя он им и являлся.

— Ты чего? — шикнула ему лунная за первую фразу. Уж насколько её дикаркой обзывали, но о приличиях она немного, но знала. А после приглашения войти, так вовсе вскочила на ноги так быстро, что звёздный даже поймать не успел.

Как раз к этот момент неспешно открыл дверь Мору и с удивлением заметил, что по комнатам разделились все… не на мальчики-девочки. Но значения этому не придал.

— Не смей грубить, — прошептала Кая так, чтобы только Зак и услышал. Ах да… Мору же оборотень — тоже услышал.

— Всё хорошо, я знал, на что иду, приглашая вас всех, — особенно чётко он сказал последнее слово. Но обидеть гостя никак не желал. — Так что ты хотел, Закнеал?

Это что, у всех оборотней так? Зак скривился, услышав его произношение, но ничего не сказал по этому поводу. Он потянулся на кровати и поднялся, медленно подошёл к хозяину дома, не отрывая глаз от него, взял с подноса стакан воды, принюхался и только после сделал глоток.

— Где в Тиросе можно обменять драгоценные камни на золото? — спросил он, забирая и второй стакан. Отвернувшись, подошёл к Кае и передал его. Зак положил руку на плечи девушки, приобнимая, и опустился к самому уху, прошептал очень тихо, что только она могла услышать: — Стесняешься меня? — после чего перевёл на Мору внимательный взгляд.

— Тирос — бедный город, — обхватив пальцами подбородок, задумался Мору. — Много ты продать точно не сможешь, но вот купить их может Брайан — местный собиратель антиквариата. Боюсь, только к нему можешь обратиться.

Кая, пока оборотень говорил, недовольно смотрела на звёздного снизу вверх, изредка попивая воду. Она много чего хотела высказать по поводу его слов, но сама не могла к его уху даже приблизиться, а так шептать — Мору услышит.

— Прости, я тебя перебью, — ладно уж, хоть с лунным погорит. — Его зовут Закнеыл.

— Но… разве ты не…

— У меня проблемы с произношением. Детская травма, — Кая плечами пожала, мол, бывает. Мору, конечно, всё понял, ведь сейчас-то нормально произнесла. На это лишь добро усмехнулся девушке.

— Тогда прошу прощения, Закнеыл. Брайан — человек. Если выйти из моего дома и свернуть на главную улицу, то через три поворота повернуть налево. Там сразу можно увидеть чудной дом. Не пропустишь.

— Спасибо за воду, — забрав у звёздного пустой стакан и опустошив свой, Кая вернула их Мору.

— Я засыпаю поздно, так что, если что-то понадобится — заходите. Кстати, я ещё подрабатываю продажей мяса. Не желаешь со мной завтра разделить охоту?

— Да, с радостью! — неизвестно, кто удивился этому восторгу больше — лунный или Зак. Но Кая не думала, когда соглашалась. Просто наконец-то предоставилась возможность не просто поохотиться (чего она давно не делала, а лапы чесались), так ещё и с кем! Лунным! Это тебе не выслеживать добычу и не ждать, когда двуногое создание допрёт до нужного места. И не надо беспокоиться, что если стрела пролетит мимо, так погоня ляжет именно на её плечи.

— Тогда до утра, — улыбнулся Мору, после чего посмотрел на звёздного. — А насчет Брайана я могу договориться. Когда тебе завтра удобно? Кажется, ваши товарищи планировали уйти как можно раньше.

— Я сам схожу, не беспокойся об этом, — Зак подошёл к окну и отвернулся ото всех, вцепившись в подоконник. По тому, как были напряжены его плечи, можно было понять, что он чем-то недоволен. Ну ещё бы! Он просил Каю о тренировке, а она предпочла пойти на охоту с другим. Вот пусть и идёт, хоть прям сейчас. В голову лезли всякие дурные мысли, ревность подсовывала картины обнимающихся лунных, почти как в видении, показанном ему на испытании гневом. Если Мору сейчас же не уберется, уйдет он сам — это будет лучшим решением.

— Тогда спокойной ночи, — лунные распрощались, и когда дверь за оборотнем закрылась, Кая повернулась к Закнеылу:

— Что значит «стесняюсь»? Просто это неприлично, мы не в таверне. Нужно иметь хоть капельку благо… — ага, вот наконец-то до неё дошло, что звёздный не в порядке. Чем ближе она подходила к его спине, тем отчётливее видела напряженные мышцы и пальцы, которые вот-вот сломают старый подоконник. — Ты чего? Тебе плохо? — обеспокоенно спросила она, кладя ладонь ему на спину. А если питьё было отравлено?!

— Нет, у меня все хорошо, просто отлично, — процедил он, не оборачиваясь.

Поймал себя на мысли, что хочет схватить ее за руку, повалить и никуда не отпускать, пока они не соберутся уходить. Но неправильно же так думать? Нельзя ограничивать чью-то свободу, иначе он будет не лучше звездных, от которых бежал.

Тяжело выдохнув, он отошёл от окна и, не глянув на Каю, произнес:

— Мне лучше уйти. Удачной охоты завтра.

— А ну стоять! — грубо схватив звёздного за руку, Кая бросила все силы, что у неё остались на то, чтобы развернуть его к себе. — Так это из-за охоты? Хорошо, я отменю её, только вот так молчать не надо!

Возможно, Мору слышал эти слова, Кая не сдерживалась в громкости. На самом деле, очень не хотелось отменять, но ещё неприятнее было видеть такого Зака. Нет, даже так: выводило из себя, что так резко меняет свой настрой даже не удосужившись сказать, в чем дело.

— И смотри на меня, когда говоришь что-то, — чуть тише добавила она.

— Нет уж, иди, развлекайся. Тебе же с лунным гораздо интереснее на охоту сходить, чем со мной тренировкой заняться, — вырвалось у Зака. Он сам понимал, что городит чушь, но не мог остановить поток слов. — Стоило ему позвать, как ты чуть от радости не запрыгала.

Он честно не хотел вываливать это все на неё, но она просто не дала ему уйти, чтобы проветриться и привести мысли в порядок. Обычно Зак ведёт себя сдержанно, но почему-то в этот раз он больше походил на Валанди с её взбалмошным характером.

— Мне нужно было остаться за городом, так было бы лучше для всех.

— Ты себя-то слышишь? Ты сам мне дал добро на выбор времени. Уж прости, так получилось, и он позвал меня раньше, чем я решила пойти с тобой тренироваться!

От слов о «радости» Кая оскалилась на звёздного и ударила его в грудь. Но это было для него почти не заметно — сил немного, да и физическая сила эльфийской формы была совершенно не развита. Но с тем ударом она выплеснула обиду.

— Ты просто не поймешь, что значит бегать в компании такого, как ты сам. Не нужно никого ждать, просто бежишь и всё, зная, что тебя в любом случае догонят. Да что я вообще ругаюсь с тобой? — Кая развернулась к нему спиной и быстрым шагом подошла к двери, но прежде чем выйти из комнаты, как ранее хотел Зак, она остановилась и, о чем-то подумав, усмехнулась, приговаривая каким-то не своим, насмешливо злым голосом: — Забавно, после всех слов так легко гонишь на «развлечения».

— Тогда что же ты не осталась в стае? Или нашла бы себе другую. И зачем со мной связалась, раз я такой медленный для тебя? — Зак встал посреди комнаты, скрестив руки на груди. — Или ты со мной только под действием трав хочешь быть? А теперь, когда на горизонте появился кто-то из твоих собратьев, бежишь, сломя голову, к нему. Просишь меня быть вежливым с ним. Я достаточно вежлив был, не забывал говорить «спасибо» и «пожалуйста».

Закнеыл приблизился к ней, прижимая к закрытой двери, и вкрадчивым голосом заговорил:

— Ты забываешь, кто я. Я стараюсь быть хорошим, но звёздного из меня никогда не изгнать. Не требуй слишком многого, — он оттолкнулся от двери и сделал шаг назад. — Хочешь на охоту, иди. Это твое дело, я не имею права тебе запрещать. Кто я такой, чтобы говорить тебе, с кем общаться?

— Ты ничего не знаешь о моей жизни в стае — не смей касаться этой темы. Никогда! — прорычала Кая, когда он был максимально приближен к ней. Наверное, впервые он мог увидеть такую лютую злобу в её взгляде, что даже руки её тряслись. Хотела ударить? Возможно, но так этого и не сделала. Вместо этого теперь уже лунная подошла к нему вплотную, мысленно ненавидя свой рост. — Я люблю звёздного в тебе, Закнеыл, и не пытаюсь его изгнать, — и впервые в правильности этого имени не было никакой теплоты, несмотря на сказанные слова, — но твои слова я тебе никогда не забуду.

Резко развернувшись к нему спиной, лунная вновь быстрым шагом направилась к двери.

Она вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Зак не пошел ее останавливать. Вместо этого он открыл окно и ловко забрался на крышу, благо до карниза легко дотянулся. В этом доме он начал задыхаться, и почувствовав холодный ночной воздух, смог вздохнуть полной грудью. Натянув капюшон поглубже, он скрылся в темноте улиц.

***

Конечно Мору всё слышал. Он не спал, в отличие от туманного и солнечной, и не был его слух таким, как у человека — поймал каждое слово ругани, которая творилась наверху. Сидя за столом и попивая чай, он повернулся в сторону двери и увидел, как мимо неё к выходу пролетела лунная.

— Кая!

Оборотень остановилась, и хоть глаза её метали молнии, всё же она виновато потупила взгляд.

— Прости, я не хотела, чтобы так произошло.

— Всё хорошо. Говорю же, уже был знаком со стайной — я был готов к тому, что ты вспыльчивая.

— Хочешь сказать, это я не права? — ой, если сейчас же что-то не скажет, то ещё волна гнева на него обрушится. Мору только головой покачал и улыбнулся.

— Конечно нет. Хоть мы все и эльфы, но у нас всё равно разные расы. Он просто не понимает, что для оборотня есть свобода, — Кая гордо вздёрнула носик, мол, ну хоть кто-то её понял, но его следующие слова заставили этот носик вновь опуститься: — Так я правильно понял? Ты и… звёздный?..

— Да, — моментально ответила Кая. — Мы вместе… я надеюсь…

И пусть зла ещё была, и пусть в голове была мысль, что она должна оставить слово за собой, сказав: «Это ты пользуешься тем, что я под травами! Это я оба раза просила тебя уйти, но ты оставался!». И пусть сейчас всем нутром кричала, что это он не прав… Вот только говоря эти слова, Кая очень боялась, что может потерять Зака. Да, ссора. Да, с кем не бывает? Но любит его. До глубины души, всего его — от внешности до характера. И до сюрпризов — Кая никогда его не видела таким, как сегодня. И потерять это? Потерять того, кто впервые в жизни полюбил её как женщину?.. Страшно. Страшнее смерти.

— Помиритесь, — между тем бросил Мору. — Остынете, поговорите, помиритесь. Я думаю, охота теперь тебе нужна ещё больше — проветрить голову.

— Мы из-за охоты и поссорились, — наконец Кая всё-таки решила зайти в столовую и сесть напротив Мору. Он придвинул ей чашку чая, но та жестом отказалась. — Знаешь, я наверное откажусь.

— И зря. Я понял тебя — звёздный тебе дорог. Но спустишь ему этот запрет, так всю жизнь на поводке будешь бегать.

— От городского слышу! — огрызнулась лунная, но Мору это проигнорировал.

— Что потом будет? Будет тебе каждый шаг диктовать? И ты будешь соглашаться! Ведь иначе он расстроится, будет такая же ссора, и ты вновь пойдёшь ему навстречу.

А в его словах был смысл… И всё же, так нельзя. Но прежде чем Кая хотела запротестовать, Мору немного отъехал от темы.

— Знаешь, я тебе советую сходить на охоту. Потом просто подойдёшь к нему и поговоришь. Спокойно. Скажешь, что с тобой всё хорошо, что он зря волновался. Всё равно будет злиться, значит, ему примирение не нужно. Но, думаю, к утру и он остынет, — да, кажется, логично. Кая слабо улыбнулась Мору и встала из-за стола.

— Откуда ты так осведомлён в этом деле?

— Я живу среди людей, — усмехнулся лунный. — Поверь, у них разборки куда чаще и интереснее, чем у других эльфов.

Кая, кажется, немного, но успокоилась. поблагодарив Мору за разговор, она вернулась наверх, но тихонько зашла в комнату Валанди и Гинтара, и, с радостью приметив свободную кровать, решила заночевать там.

Мору долго ещё сидел в столовой, и лишь когда был уверен, что все гости спали — после того, как обошёл комнаты — оборотень тихонько вышел из дома и пошёл обратно в пустошь. В городе редко когда ночью гуляли, но сейчас люди праздновали чей-то день рождения. Пригласив знакомого оборотня, они недовольно пробурчали ему что-то в след, получив отказ, но тут же об этом забыли и продолжили веселиться.

Мору вышел из города и, скрываясь под покровом ночи быстрым шагом ушел искать нужный ему запах. Он знал, что найдёт его в округе города; он чувствовал, что этот запах летал неподалёку, когда он провожал путников в свой дом.

И вот заветный запах камня и сырости. Рефлекторно чихнув, он пошёл на него, отдаляясь от города. Лишь ближе к некогда большой горе, которая сейчас больше напоминала каменистый холм, он остановился. Нужный ему запах здесь был сильнее всего, и остановившись, Мору поднял голову, слегка трансформировал своё горло и лицо и завыл протяжным воем, призывая гостейпустоши.

Одна из теней не заставила себя долго ждать, и в прямом смысле материализовавшись будто из тени, к нему подошла фигура невидимого эльфа.

***

Утро выдалось тяжёлым, особенно для Зака. Пол ночи он шатался по городу без дела, пытаясь уложить мысли по своим местам. И что с ним случилось? Такое поведение ему совсем несвойственно. В итоге он выпил кружку эля на чьем-то празднике, и так как погода располагала, нашел удобное место для сна на одной из соседних крыш. Возвращаться в дом совсем не хотелось, да и перед Каей показываться стыдно.

С рассветом Закнеыл нашел магазинчик того Брайана, о котором говорил лунный, и обменял пару небольших рубинов на деньги. По дороге в дом Мору звёздный прошвырнулся по открывающемуся рынку в поисках того, что поможет ему загладить вину перед Каей. Когда она вернётся с охоты, он подарит ей это, и они помирятся. Во всяком случае он на это надеялся. Однако ничего подходящего на глаза не попадалось. «Может, купить ей заколку, как Гинтар?» — размышляя о подарке, он сильнее кутался в плащ и ходил между полупустых ещё прилавков, когда на глаза ему попались ремни для оружия гномьего изготовления. Кае всё ещё приходилось носить кинжал в сумке, поэтому Зак, памятуя о словах Даргоны, попробовал потянуть один из поясов — и верно, растягивается. Выбрав самый симпатичный, оплатил его и в приподнятом настроении направился к остальным.

Войдя в дом, Зак обнаружил мирно беседующих в столовой Гинтара и Валанди за чаем. И тут же все его хорошее настроение улетучилось. Ну правильно, можно было и не надеяться, что Кая откажется от охоты. Но не спросить он не мог:

— Где Кая?

Гинтар словно ждал только Закнеыла, так как стоило тому зайти в столовую, где Мору на троих приготовил завтрак, а сам, ясное дело, отсутствовал, как туманный сразу вскочил из-за стола. Нет, в его глазах не было злости или недовольства. Лишь какое-то смирение. Сам он всё утро смотрел на спящую Каю и взвешивал всё. Вот она в их комнате. Не с Заком. Поссорились. Так быстро. Гина распирало от любопытства, чесались руки набить лицо звёздному (тут спасибо Валанди — успокоила). А потом он до самого её пробуждения говорил с возлюбленной, которая не только лаской успокаивала, но и словами доказывала, что Гину не стоит пытаться разрушить их дела. Всё, что он мог делать, чтобы подруга не плакала — давать им обоим советы.

— На охоте. А с тобой я хотел поговорить, — коснувшись плеча Валанди в прощальном жесте, он поманил рукой звёздного на улицу, где, развернувшись, просто сказал: — Ну, рассказывай, что там у вас случилось.

Первым порывом было послать его куда подальше, но Зак быстро подавил это желание. Не хватало ещё и с Гином рассориться окончательно. Он вздохнул, почесал в затылке, провел по лицу рукой, не зная, с чего начать, а потом просто сел на какой-то камень и, опустив голову, произнес:

— Я — идиот, — он поставил локти на колени и потер уставшие глаза. — Приревновал к Мору и наговорил всяких глупостей, а теперь не знаю, как в глаза ей смотреть. Купил подарок, чтобы помириться. Только вот захочет она со мной вообще говорить?

А, ну раз такое дело, то тут Гинтар не мог не перейти на сторону Зака. Мужская солидарность, как-никак. Но на самом деле туманный просто очень быстро поставил себя на место собеседника и согласился, что вполне можно вспылить. Если бы Валанди куда-то пошла с парнем, с которым знакома два дня, он бы тоже взбесился. Да о чем говорить? Вон как бушевал внутри, когда Валанди с королём танцевала! До слёз её довёл, между прочим!

— Мог бы и без подарка обойтись, — усмехнулся Гин и поднял ладонь, задумался о чём-то, но всё же положил её на плечо звёздного в подбадривающем жесте. Ох уж эти женщины. Самые холодные головы способны превратить в такую огненную смесь. — Она отходчивая. Буянистая, но отходчивая. Утром была в хорошем настроении. Не думаю, что ты мог ей наговорить чего-нибудь хуже, чем те же лунные. Не переживай так сильно.

— Если с ней что-то случится… Если хоть ноготь сломает, я вспорю Мору живот, — зловеще пообещал Зак, но на Гинтара посмотрел с благодарностью.

Слова туманного вселили надежду в него, и чуть приободрившись, Закнеыл поднялся с камня и предложил пройти в дом — он ведь не завтракал ещё. Разграбит запасы лунного назло.

— Я его подержу для тебя, — усмехнулся Гин и вернулся с Заком в дом, а там и в столовую. На взволнованный взгляд Валанди только подмигнул ей, говоря, что всё прошло хорошо. Пододвинув порцию Зака к нему ближе и убрав чашки чая от себя и солнечной, Гинтар вытащил заранее приготовленную карту и аккуратно положил на стол.

— Раз мы сейчас без лишних ушей, предлагаю выбрать дальнейший путь. Лучше всего сейчас двинуться через горы Слёз, — он указал на точку, которая соединяла Белые горы и горы Слёз. — Либо через Сторожевую дорогу, либо через Непроходимое ущелье. Но в первую очередь нам нужно как-то попасть в город Махтаон, чтобы оставить там Каю. Через какую дорогу пойти?

— Сторожевая дорога — самый безопасный путь через горы, — включилась Валанди в обсуждение. Эту местность она знала очень хорошо, ей довольно часто приходилось работать в этих горах. — Но слишком близко к Белым горам, мы можем подставиться для магов. В Непроходимом ущелье живёт великан. Есть ещё Драконий камень, но через него нужно было идти сразу, как только мы оказались на берегу. Мы потратим ещё три дня пути обратно, — она задумчиво повертела карту, не зная, какой путь будет лучше, а главное — менее опасный. — Нужно зайти к Брайану, он информатор у искателей в Тиросе.

— Брайан? У которого магазин с антиквариатом? — не без удивления спросил Зак.

— Да, а ты откуда его знаешь? — Валанди была удивлена не меньше.

— Был у него сегодня, менял камни на деньги.

— О, таких клиентов он любит, — улыбнулась солнечная и решила, что обязательно надо заглянуть к старику.

— Но Сторожевая дорога далеко от города — мы можем потратить лишние дни до него, тем более даже вдоль гор большой риск попасться лунным.

Гинтар же больше думал, как не быть пойманными оборотнями. Он тоже долго смотрел на карту, но только нахмурился. Нет выхода.

— Дождемся Каю и Мору и пойдём. Не хочу я чужой дом без присмотра оставлять… Кстати, — Гинтар перевёл взгляд с карты на окно. — Я только сейчас заметил. Они ушли в шесть утра. А уже где-то десять. Ну не могут же два здоровых оборотня охотиться четыре часа.

— Может они специально, — предположила Валанди и стрельнула глазами в звёздного. — Женщины в обиде страшны бывают. Хотя не думаю, что Кая из-за обычной ссоры будет так мучить Зака.

На ее лице появилось беспокойство, а уж что говорить про Зака. Он поднялся с места, не дожевав последний кусок хлеба, и метнулся было к выходу, но на пороге остановился и вернулся обратно.

— Они не говорили, куда пойдут? — обреченно спросил он, падая на стул. У него не такой хороший нюх, как у лунных. Он смог бы отыскать их в лесу, но определить, с какой стороны они покинули город, вряд ли получится.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гин. — Но я думаю, дело в пустоши. Леса нет, деревьев нет, двум оборотням не скрыться. Может, из-за этого? Ушли более далеко.

Гинтар, конечно, волновался, но при нём уже не первый раз охота затягивалась на часы. Может, ушли ближе к реке или морю? А дорога не близкая.

— Надеюсь, ты прав, — Валанди хотела добавь «а не как со мной получилось», но Гину не нравилось, когда она напоминала об этом, поэтому промолчала. Да и из звёздных тут был один, а Кая и так его. — Тогда, может, чтобы не сходить с ума от беспокойства, пойдем к Брайану? Наведём справки о путях через горы, продумаем маршрут.

— Хорошо, — собрав карту, Гинтар вновь встал из-за стола и протянул Валанди руку. — Закнеыл, ты с нами?

— Я останусь, на случай, если они вернутся, — ответил Зак и забарабанил по столу. Этот будет нервничать, даже если пойдет.

— Ладно, если что, ты знаешь, где нас найти, — поднялась Валанди. Она положила руку ему на плечо и сочувственно сжала. — Все будет в порядке, не паникуй раньше времени.

========== 27. Потерянное сокровище ==========

К обеду на рынке уже полным ходом кипела жизнь. Суеты на маленькой площади было чуть ли не вдвое больше, чем в любом большом городе. Все кричали, перекрикивая друг друга, продавцы чуть ли не руками тянули к своим прилавкам, Валанди и Гинтар еле пробрались через эту толпу. Солнечная уже успела позабыть, как в Тиросе многолюдно, несмотря на скромные размеры города. Она вцепилась в руку туманного, чтобы не потерять, и тянула его за собой, пытаясь как можно скорее скрыться за дверьми уютного магазинчика.

Заветная лавка приняла их в свои объятия, словно отрезая от остального мира. Внутри практически не было слышно звуков с шумной площади, а нагромождение причудливых вещей создавало атмосферу сказочности, будто бы резные деревянные двери разделяли две абсолютно разные реальности.

Здесь было много всяких разных товаров — от шкафов с замысловатой резьбой до маленьких безделушек, которые и ценности не имели. В основном все вещи, что стояли в торговом помещении, были старинными и покрыты слоем пыли, но то тут, то там встречались украшения в современной обработке, а недалеко от прилавка стояла доска с объявлениями. Простой покупатель и не поймет, что скрыто за строками на бумажках, но для наметанного взгляда искателя в каждой была видна прибыль.

Однако хозяина нигде не было видно. Валанди заглядывала через прилавок и звала, но ответа не следовало. Высокие напольные часы пробили ровно полдень, громким звоном разрезая тишину помещения и встряхивая пыль на полках. Солнечная испуганно подскочила, а внезапно выпрыгнувший из-за шторки старик заставил ее вскрикнуть.

— Брайан, твои дурацкие шутки не меняются с годами, — держась за сердце, отчитала его Валанди.

— Но ты не перестаешь на них попадаться, — весело проговорил хозяин заведения. — Что привело прекрасную искательницу к вашему слуге сегодня? Принесла сокровищ и желаешь обменять?

— Не в этот раз, — покачала головой солнечная. Послышался разочарованный вздох со стороны Брайана. — Нам нужен безопасный проход через горы Слёз.

— Воспользуйтесь Сторожевой дорогой, — равнодушно произнес старик, потеряв весь интерес к посетителям. Он поднес руку к лицу и со скучающим видом принялся рассматривать ногти.

— Нет, ты не понял. Мы хотим перебраться на ту сторону незаметно.

— Тебя раньше не интересовали дела на той стороне. Неужели нашла что-то интереснее моих предложений? — и голос его звучал почти с обидой.

— Брайан, прекрати, — она строго посмотрела на него. — Я знаю, ты в курсе, в каком положении оказались четверо эльфов.

Странная улыбка расплылась по лицу старика. Гинтар все это время молчал и не влезал в разговор двух знакомых. Вообще отвернулся и с интересом разглядывал разные штуки здесь. Хотя на самом деле, не хотел показывать, что тоже испугался. Вот делать людям нечего! Странные они.

Судя по лицу старика, многие уже были хорошо осведомлены о пророчестве, а ведь прошло так мало времени. Воистину — сила сплетен страшна.

— Если знаете ближайшую, но скрытую дорогу до Махтаона — это было бы замечательно, — лишь бросил он, заинтересованно разглядывая небольшую шкатулку. Хотел было добавить, что деньги — не проблема, но решил не рисковать. Старик выглядел слишком деньголюбивым.

— Он тоже… один из вас? — бросил на туманного заинтересованный взгляд Брайан. — И тот звёздный, что с утра приходил?

— Как ты?.. Зак не скрывался, что ли? — нахмурилась Валанди.

— О, нет, ничего подобного, — он замахал руками. — Его видели в компании с тобой, и я сразу догадался, кто он, стоило ему переступить мой порог.

— Не зря ты считаешься лучшим торговцем информацией на этой равнине, — Валанди побарабанила пальцами по столешнице. — Ну так что? Знаешь дорогу?

— Милая Валанди, ты же знаешь, для тебя я найду все что угодно, — Брайан улыбнулся солнечной и потёр палец о палец в характерном жесте.

Состроив кислую мину, Валанди вытащила небольшой кошель и бросила его на прилавок. Старик ловко его подхватил, развязал и бегло пересчитал монетки. Он спрятался за шторкой, откуда послышался грохот, и через несколько минут вновь предстал перед эльфами со свитком. Это оказалась карта, развернув ее, Брайан указал на узенькую витиеватую дорогу через горы.

— Забытая дорога, — принялся объяснять он. — Ею уже давно никто не пользуется. Говорили, что её завалило, но недавние слухи доносят другое. Ко мне заходил искатель не более месяца назад, приносил драгоценности древнее старшего из Белых магов. Естественно, я не удержался и расспросил, откуда они у него, и он мне поведал прелюбопытнейшую историю о тайном ходе, — он постучал пальцем по карте в месте, где предположительно был завал. — Через него вы выйдете на той стороне, а до Махтаона оттуда два дня пути.

Гинтар мрачно следил за действиями старика. Ну да, любитель золота, кто бы мог подумать? Но вот стоящая ли у него информация? Туманный подошёл ближе к парочке и посмотрел на карту. Да, судя по рисункам, пройти там действительно можно, но вот что-то ему это не нравилось.

— А насколько она безопасная? — спросил он, хотя уже подозревал, каким будет ответ. — Как часто в этих горах, кстати, случаются оползни? — спросил он уже Валанди, которая, судя по всему, была неплохо осведомлена об этой местности. Мимолётно глянув на Брайана, Гинтар улыбнулся. Ну да, с такими знакомыми… И всё равно он ему не нравился! Единственный случай, когда ему не нравился тот, кто знает больше него самого. — Есть шанс, что мы можем как раз попасть под обвал?

— Риск всегда есть, — старик просто пожал плечами.

— Меня больше беспокоят горные обитатели, лишь бы там гоблинов каких не оказалось, — Валанди продолжала задумчиво изучать карту, запоминая все повороты и тропинки, отмеченные на ней. — Других путей нет, не через пещеры?

— Если вас этот не устраивает, идите через великана, — Брайан потянул карту, чтобы убрать, но Валанди прижала бумагу к столу.

— Ладно, давай сюда твою карту, я за нее заплатила.

— Конечно, конечно, — елейно заулыбался Брайан, и прежде чем эльфы покинули его магазин, он протянул искательнице ещё один свёрнутый свиток. — Это я приберег для тебя по старой дружбе. Денег не надо.

Не успела Валанди удивиться его последним словам, как старик скрылся за шторкой и больше не откликался.

— Какие интересные у тебя друзья, — усмехнулся Гинтар, смотря на шторку, мысленно отсчитывая секунды, но старик не выглядывал. Гинтар подошёл ближе к Валанди и забрал новую карту, а свернув, убрал к первой в свой карман. И все это время неотрывно смотрел на «подарок» Брайана, переводя взгляд с него на Валанди и обратно. — Посмотришь на это без меня? — без претензий спросил он, хотя, честно, самого распирало от любопытства. Какой-то антикварщик дарит твоей эльфийке свиток, а что там быть может? Ну, не любовное послание уж точно. Хотя Гин не удивился бы. Эти люди всегда были падкими на эльфов.

— Я просто в шоке, что он отдал что-то, не потребовав платы, — Валанди все никак не могла прийти в себя.

Но любопытство и ее пересилило. Она быстро развернула свиток. В нем было всего лишь два слова «Когти Бальзура» и метка на клочке карты в районе Драконьего камня. У солнечной аж челюсть отвисла, так и повернулась к Гинтару с открытым ртом, не веря своим глазам, и хотела, чтобы он подтвердил, что тоже это видит.

— О, то, что ты ищешь! — Гинтар взял свиток в руки, но долго рассматривал его, будто тоже не верил своим глазам. — Валанди, ты понимаешь, что там может быть очень опасно? — настороженно спросил он. Нет, про обещание, что они обязательно отыщут эти клинки, Гин помнил, но он не знал, что они находятся под носом, и название места не вдохновляло. Хотя… — Родная, только я тебя очень прошу, давай займёмся этим после лунных. Я хотел бы скорее покончить со всеми частями артефакта. А там, возьмем Каю из города и как раз вдоль берега… Или даже можем на лодке обойти часть гор, чтобы не попасться на глаза каким-нибудь тварям. Как тебе?

— О-отлич-чно, — прозаикалась Валанди от волнения. Трясущимися руками она забрала свиток и спрятала его, как самую большую драгоценность. — Пошли обратно, может, Кая уже вернулась.

— Мы можем ещё пройтись, — предложил Гин. — Дадим им ещё время на то, чтобы помириться. Или ты устала? Мне бы не хотелось злоупотреблять гостеприимством Мору — можем уже пойти и закупиться в дорогу.

Валанди согласилась, и они снова оказались на шумной площади. После тишины антикварной лавки гул на улице показался оглушительным.

— С чего начнем? Еда, зелья, амулеты? — да, она не забыла об амулетах против Сектара.

— Амулеты? — эхом повторил Гинтар. — Они-то нам зачем? Думаешь, с оборотнями будут проблемы? — но ответа решил не дожидаться и взял эльфийку за руку. — В шторме я потерял все магические бумаги — надо купить, а то родители переживают. Кае хочу новую одежду купить, а то она же из рюкзака сырую так и не вытащила — боюсь представить, как она там теперь пахнет. Потом что еще? Еду на три дня, травы — они тоже в шторме пропали.

И пока он говорил, они медленно углублялись в толпу, отчего ему пришлось сжимать ладошку солнечной еще крепче. С едой проблем не было — она почти на каждом шагу продавалась, и эльфы накупили разной еды, которая должна была продержаться нужный срок до того, как испортится. После чего Гинтар долго стоял у знахарки, расправившая её о разных травах. Сам-то он в них не соображал, но вот какие-то названия или описания помнил.

— Жаль справочник по травам из библиотеки тоже испортился, — смотря на незнакомые растения, произнесла Валанди. Она быстро потеряла интерес и оглянулась по сторонам. — Бумагу можно купить вон там, а одежда получше — на той стороне улицы, — она указала рукой в оба направления.

— Тогда пошли.

На рынке они провели еще пару часов, зато возвращались с набитым новеньким рюкзаком полностью удовлетворенные покупками, да и настроение повысили общением друг с другом. Нет, всё же Гинтар лишь больше убедился, что эта женщина должна стать его женой.

Он даже один раз отбегал от неё обратно к Брайану, попросив Валанди пока поискать что-то для Каи (чисто женское), а сам долго выбивал скидку у старика на одно красивое, пусть и старинное кольцо с золотым камнем. Разумеется, скидку не выбил, но этой покупкой был удовлетворён особенно. Это кольцо будет прекрасно смотреться на её безымянном пальчике.

Вернулся к Валанди только со странной загадочной улыбкой, после чего пара вернулась домой к Мору. Открыв перед девушкой дверь, сам Гин вошёл следом и громко позвал Мору. Вот только ответа не было.

Да нет, не может быть, что их ещё нет! Гинтар ринулся туда, где последний раз оставил Закнеыла и с ужасом обнаружил, что он так и не покинул столовую… один.

— Они так и не вернулись, — мрачно произнес Зак. — Пора бить тревогу? Я пойду их искать.

— Подожди, — остановила поднявшегося звёздного Валанди. — Сначала поспрашиваем народ, Мору тут вроде все знают, может, кто подскажет, куда обычно он ходит на охоту.

Гинтар некоторое время просто стоял в ужасе смотря на Закнеыла, и мысленно отсчитывая стук своего бешено колотящегося сердца. Если с ней что-то случилось он никогда себе не простит! Но голос солнечной привёл его в чувства.

— Валанди, спроси у Брайана и на рынке всех, — отдал команду туманный. — Зак, мы с тобой поспрашиваем на окраине города.

— Поняла. Встретимся здесь через час, — солнечная сбросила все лишние сумки и вышла из дома.

— Нам тоже нужно идти, — Закнеыл подошёл к выходу и нетерпеливо посмотрел на Гина.

Гинтар же стоял. Он нервно думал, вспоминал, есть ли у него её хоть какой-то подарок. Он бы применил поисковое заклятие. С Валанди же получилось! Но ничего не мог припомнить. А Зак? Гин осмотрел его с ног до головы, но тоже не видел подарка от нее. Хотел спросить, но вдруг дверь распахнулась и прямо в Закнеыла влетел человеческий мальчишка восьми лет. Он так и упал, столкнувшись с каменной фигурой звёздного.

— Простите! — испуганно залепетал мальчишка, лёжа на полу и испуганно таращась на Зака. — Я это… Меня то… Это… Просили передать… — он трясущимися руками протянул конверт с каким-то содержимым звёздному. — М-мору сказал отдать тем, кто… Это. Сейчас в его доме живёт.

— Где он? — спросил Зак, забирая у мальчишки конверт. Но малец был так напуган, что стоило ему выполнить поручение, как он подскочил с земли и понёсся со всех ног как можно дальше от звёздного. Гинтар даже схватить его не успел. Подойдя к Заку и смотря, как он разворачивает конверт, спросил:

— Ты же вроде запахи тоже тонко чувствуешь? Сможешь пойти по запаху мальчика? Рано или поздно он должен пересечься с Мору и…

Но договорить он не смог, узнавая предмет, что лежал в конверте. Помимо маленькой бумажки, на которой был причудливый символ, на дне лежала прядь каштановых волос. И хоть у всех лунных были почти одинаково цвета волосы, эти туманный всё же узнал.

Он почувствовал, как подкосились его ноги, и если бы не спинка стула, так бы и упал. Кая… Её волосы. Перед глазами тут же возникла картина страшных издевательств, которые проводил с ней Мору. Неужели он знает об «убийце» лунных и потому решил отомстить? Нет… Неважно! Лишь бы только она жива была! Стоп… Послали это, значит, жива. Значит, что-то Мору нужно, а это лишь предупреждение. Но вслух Гин ничего сказать не мог. Он просто с ужасом в глазах смотрел на дно конверта.

— Символ Тали, — Закнеыл со злостью скомкал бумажку. — Она у Ливафейн. Я знал, что нельзя доверять Мору. Черт, она пострадала из-за меня!

Зак с чувством ударил кулаком в дверной косяк и зажмурился, виня себя в случившемся.

— Я убью его, убью их всех, сколько бы их ни пришло за мной, — пообещал он Гинтару, себе, вселенной.

— Кто такая Ливафейн? — был самый главный вопрос Гинтара. Да и что за… Тали? Проклятье, звёздные! — Её нужно немедленно найти!

Гин не выдержит. Он просто не выдержит, если с Каей сделают хоть половину того, что с Валанди. И как бы сейчас пригодилась его запертая магия! Да, могли пострадать другие, но сколько там могло быть звёздных?

— Зачем им Кая, если ранее они охотились за Валанди? — дрожащим голосом спросил Гин. Точно, Валанди! — Ей ни слова! Она не должна сейчас быть рядом с нами!

— Ливафейн — верховная жрица Тали, она… моя бывшая, — Зак проверил клинки и вышел из дома, приглашая Гина последовать за ним. — Отец, наверное, послал ее за мной, чтобы вернуть кольца. Если Мору работает на звездных, тогда понятно, почему схватили Каю. Он рассказал Ливафейн о нас. Мутные горы на западе, начнем поиски с той стороны. Когда выйдем из города, я попробую отыскать запах Каи или Ливафейн.

Гинтар пошёл следом за Закнеылом, сбрасывая с себя рюкзак. Один раз остановился, раздумывая, брать ли Каин клинок — свои уже давно оставил в Мутных горах, но что против звёздных сделает? Ничего. Нужно молиться лишь на магию.

— Ты же не думаешь, что они её потащили к горам. Это же несколько дней непрерывного хода! Уверен, они где-то здесь прячутся.

И пока Гинтар шёл за ним, он боролся с собой. Первое желание было, как тогда, кого-то обвинить. Да, Зак предупреждал, что опасность ходит за ним по пятам, но он обещал, что Кая с ним будет в безопасности, а что в итоге?

Но Гинтар не мог отрицать, что виноват не меньше, а даже больше. В отличие от Закнеыла, Гин же просто махнул рукой на новенького оборотня, хотя Зак, пусть и лишь из ревности, не доверял ему. Будь в туманном хоть немного этого недоверия, он бы разбудил Каю ночью, спросил бы, что случилось, и, посмеявшись, помирил бы пару. И возможно, сказал бы Кае, что лучше, если она потренируется с Заком, а не пойдёт на охоту. Быть может, она бы, растаяв от одного вида грустного звёздного, согласилась бы.

Возможно бы… Быть может… Но ничего этого не произошло. Гинтар перестал заботиться о Кае и был так же повинен в том, что случилось. Он молча продолжал идти за звёздным и ждал ответа, мысленно коря себя и переживая, что они могут сделать с Каей.

— Ты не ответил на вопрос. Зачем она им? Обменять на кольца?

— Чтобы выманить меня, — удручённо произнес Зак. — Я всегда убегал от них, потому что не было ничего, что могло бы меня заставить идти к ним. Что бы они ни захватили, я без оглядки бросал это. Но в этот раз они нашли то, а точнее того, за кем я полезу хоть в жерло вулкана.

— Может, я один пойду? — спросил он. — Скажу, что ты сбежал и от этого. Может, поверят? — туманный и сам понимал, насколько это глупо звучало, но вдруг привыкшие к тому, что Закнеыл всё бросал, не удивятся и этому?

— Они просто убьют вас тогда, а так я могу попробовать договориться, чтобы вас отпустили, — хотя прекрасно понимал, что это невозможно. — В любом случае, вдвоём у нас больше шансов вызволить Каю и выбраться из этой передряги живыми.

— Есть шанс, что твой отец будет среди них? Да и вообще, ты сказал, что лишь эта… Ливафейн. Скольких она могла взять с собой?

И хоть Гинтар делал вид, что пытался просчитать каждый вариант и построить какой-то план, вспоминая, что было в пещерах, ему слабо верилось, что они живыми выйдут оттуда. А если Кая в том же состоянии, что и Валанди была — недееспособна и без сознания, то шансов выбраться живыми у них ещё меньше. Свою мысль Гинтар озвучил.

— Очень надеюсь, что его здесь не будет, — ответил Зак. — А Ливафейн могла взять с собой не так много людей, большой отряд звездных был бы слишком заметен, поэтому она и использовала такой низкий ход — взяла заложника. Она не такая, как Антал, к которому попала Валанди, так жестоко издеваться не будет. Она больше по обрядам и жертвоприношениям, но Кая ей нужна живой.

И как-то невесело усмехнулся. Ливафейн не убьет, не будет резать и мучить, но она может сотворить другое. Отдать всему отряду, например, для утех. Нет, даже думать о таком не хотел.

— Ещё можем успеть. Она жрица, без ритуалов ничего делать не будет, а на подготовку нужно время.

— Тем более, со зверем много чего не сделаешь в плане утех, она просто не примет человеческий облик, — попытался как-то успокоить себя туманный, когда они уже вышли из города. Но зато на такой можно потренироваться в метании кинжалов или стрел… Так! Не о том Гин думал. И если первые слова ещё как-то немного успокоили туманного, то уж лучше Закнеыл не продолжал. Гинтар так и не спросил, какие они там могли сотворить ритуалы. Он просто решил молча следовать за звёздным, надеясь, молясь, что он поймает нужные запахи.

Закнеыл также не стал говорить, что наверняка у Ливафейн найдется яд или сыворотка, которая сможет подавить способности оборотня, и сам постарался отмести эти мысли, сосредотачиваясь на поисках.

Звёздный внимательно прислушивался к окружению, водил носом, принюхиваясь, но не находил ничего знакомого. Слишком близко к городу все ещё, даже следов много. Но стоило им немного удалиться, как в воздухе повеяло знакомыми травами. Кая всегда пахла ими — уж больно часто ей приходилось жевать их и накладывать на раны остальных.

— Они проходили здесь, — обрадовал он Гинтара, но тут же огорчил: — Запах слишком слабый, не могу ухватить его, но мы на верном пути.

— Прошло свыше семи часов, — мрачным голосом посчитал туманный и пройдя по округе, в определённом месте присел на корточки, внимательно осматривая землю и водя по ней. — Здесь она была одна. Видимо, преследовала дичь, — коснувшись пальцами слабых, уже почти занесённых песком углублений на земле добавил: — Здесь она бежала… Вон туда, — указав взглядом на ещё большую пустошь, где впереди ничего не было, кроме горизонта, Гинтар вскочил на ноги и вместе с Закнеылом побежал туда, куда указывали следы.

На расстояние до следующих следов они потратили минут двадцать бега, в то время как оборотни добрались до места за пять минут. Большего ему на земле и Закнеылу читать было не нужно — следы похищения говорили сами за себя. Здесь была драка. Повсюду разбрызгана кровь, земля была утоптана здоровыми лапами, расцарапана разными видами когтей так глубоко, что даже спустя столько времени ни ветер, ни песок не смогли замести эти следы. Здесь они с Мору встретились, и, предположительно, он на неё напал, но говорить вслух это Гинтар не видел смысла. Об одном молился — кровь здесь не только её.

— Хорошо его потрепала, молодец, — хотя этот факт не сильно обрадовал Зака, она все равно попалась. — Нужно найти место, где звёздные могли спрятаться. Они не будут сидеть на такой открытой местности.

— На карте это просто огромная открытая местность… Если только они ушли к реке — там есть немного растительности… Хотя постой-ка, — Гинтар опять опустился на корточки перед Заком, но при этом вытащил карту и разложил перед ним. — В стороне, куда ведут следы, есть небольшие горы, разделяющие эту землю с Красным плоскогорьем. Может, они туда пошли?

— Скорее всего они там, поспешим, — Закнеыл посмотрел в сторону, где были горы. Отсюда их ещё не видно, но он чувствовал, что им нужно туда.

Не теряя больше времени, ребята направились на спасение подруги.

***

Тем временем, как и договаривались, Валанди выяснила, в какой стороне обычно охотился Мору, и вернувшись домой, обнаружила, что парни ушли без нее.

— Вот же ж… — разозлилась она на них.

Подхватив свои лук и стрелы, Валанди побежала догонять их. Она отставала на целый час, к тому же ей придется самой искать следы, но свежие будет найти чуть проще, чем следы оборотней. Оставалось надеяться, что Мору повел Каю на запад.

***

Кая плохо помнила, что было несколько минут назад. Кажется, она побеждала в драке с городским, жизни толком не нюхавшим и не имевшим опыт в таких боях оборотнем, но потом он что-то сделал.

Обратился и царапнул чем-то шкуру лунной, после чего через несколько минут она почувствовала сильную слабость. Настолько сильную, что рухнула на землю и царапала ее когтями от странного ноющего чувства в сердце: что-то внутри гасло, приходило странное опустошение. А когда лунная пришла в себя, то поняла, что до крови впивается обычными человеческими ногтями в землю. Она обратилась, не желая того, и видя подходящие к ней голые ноги Мору, попыталась обратиться вновь, но ничего не вышло. Зверь внутри уснул, спал крепким сном, что принесло телу непривычную для оборотней слабость. Враг связал ей руки и рот, и, повалив на спину так, что она руками как бы обнимала его за шею, обратился вновь и побежал куда-то, пока лунная пыталась привыкнуть к новым чувствам и этой слабости. Перед глазами плыло, регенерация больше не залечивала раны, но успела справиться с кровотечениями. Что, увы, было плохо — она знала, что её будут искать, и кровь была бы лучшим ведущим к ней лучом, но она больше не капала с её тела и с тела Мору.

Бурый волк доставил лунную к невысоким горам, разделяющим две земли. И его уже ждали: навстречу вышла темная фигура в плаще. Она дождалась, когда оборотень подойдёт ближе к пещере, и только тогда заговорила.

— Ты молодец, волчонок, — раздался насмешливый женский голос. — Не зря нам посоветовали обратиться к тебе, как к хорошему следопыту.

Женщина обошла оборотня, не обращая внимания на ненавидящие взгляды с его стороны, и присела сбоку, касаясь обнаженной эльфийки на его спине.

— Так ты в сознании, — усмешка и два красных огонька вспыхнули под капюшоном. — Неси ее внутрь, — приказала женщина и, поднявшись, пошла обратно в пещеру.

Мору хотел рыкнуть, когда к нему приблизились, но сдержался, только уши прижал, боясь, что он сделал что-то не то. Но, к счастью, заговорили не с ним, что и поняла Кая, пытаясь как-то освободить руки. Постепенно силы к ней возвращались, но это уже было совсем не то. Даже когда Мору вошёл в пещеру, Кая поняла, что стала хуже видеть в темноте. Не трудно было догадаться, что в её кровь внесли какой-то яд, блокирующий в ней зверя, но надолго ли? Ни на секунду она не переставала прислушиваться к своим чувствам больше, чем к окружению. Нужно было поймать момент…, но вторая её частичка спала слишком крепко.

Мору дождался, когда ему укажут место, после чего он скинул с себя ношу и, подойдя к тёмной фигуре с горящими глазами, сел перед ней и поскулил, опуская уши.

Кая услышала в этом прошение, даже мольбу. И пока Мору отвлёк на себя неизвестную, сняла с рта повязку и вгрызлась в верёвки, что были на руках.

Это движение не ускользнуло от зоркого глаза женщины. Она сделала нечёткое движение рукой, и с двух сторон выскочили ещё две фигуры, схватили пленницу за руки, перерезав верёвку, но сильно держали ее, заставляя стоять на ногах.

В темноте пещеры фигура в плаще позволила себе снять капюшон, и в неясном свете предстала звёздная эльфийка.

— Хорошая работа, — сказала она, присаживаясь на что-то вроде трона и закидывая ногу на ногу.

Полы плаща открылись и на черном костюме блеснули ножны меча, а на груди отчётливо был виден медальон в виде сердца, проткнутого кривым кинжалом.

— Ты уверен, что он придет за ней? — спросила она Мору.

Учуять запах неизвестной не позволяла шерсть Мору, но сейчас, когда Кая попыталась втянуть воздух — ничего не почуяла. Яд перерезал всё, что связывало её с оборотнем. И это не просто взволновало — напугало её, ведь только на эту форму она всегда рассчитывала в таких ситуациях. Проклятье, да и не было таких ситуаций, но и просто так стоять она не собиралась, то и дело пытаясь укусить плечо или руки близ стоящего неизвестного, но те либо делали рукам больнее, либо просто толкали на себя, если она тянулась к противоположному.

Мору обратился, стоя перед звёздной, теперь уже припав на одно колено. Он держал голову опущенной, не смел смотреть в глаза эльфийке, лишь бы ненароком не разозлить её недовольным взглядом.

— Да, уверен. Судя по ссоре, что я слышал, и по словам лунной, они больше, чем просто спутники.

— Отпусти меня! — и хоть была тьма, но бледную кожу держащих Кая узнала. Пока что она не боялась, оборотень просто не встречалась с «друзьями» Закнеыла с глазу на глаз. А может, под злостью и оскалом этот страх и таился?

— Госпожа, я всё выполнил, — не обратил внимания на Каю Мору, выскуливая слова. — Я присягаю Вам в вечной верности, как и обещал, но умоляю, отпустите Калиссу.

— Ты получишь свою суку обратно, я держу обещания, — оскалилась эльфийка, — но после того, как Закнеыл объявится здесь. Можешь одеться и подождать вместе с моими парнями, а я пока поговорю с нашей гостьей.

Мору сдержал глухой рык и, приподнявшись, на согнутых ногах удалился, боясь к ней даже спиной повернуться.

Теряя интерес к оборотню, звёздная подошла к Кае. Внимательно осмотрела ее с ног до головы и презрительно скривилась.

— И на это он променял меня?

Стоять вот такой нагой перед какой-то звёздной было минимум неприятно. Лунная почувствовала себя настолько безоружной, настолько уязвимой, что в секунду, как к ней подошли, попыталась наброситься, но её держали крепко.

— Значит, это ты Ливафейн? — догадалась лунная. — И это твой план? Поймать меня и ждать Зака? Как умно, до этого же никто никогда не додумается! — фыркнув, Кая уже спокойнее попыталась вырвать руки, мол, я только поговорить, но без слов своей жрицы звёздные так и стояли белокожими статуями. — Гениальный план, Зак, разумеется, не догадается.

— Догадается, ещё как, но мне все равно, если он придет, — Ливафейн неприятно усмехнулась. — Закнеыл всегда сбегал от наших ищеек, потому что нам нечем было его заставить остановиться. Не было ничего и никого, что мы могли бы использовать против него. Но теперь у него есть слабость — это ты. Дружба, любовь… Они делают его слабым. В Мутных горах вам просто повезло. Сейчас сюда движется большой отряд звездных во главе с самим королем Калантаром. Когда принц окажется в моих руках, Великий казнит его во славу Тали.

Из уст жрицы раздался громкий смех, который подхватили двое охранников. Но когда она закончила, двое мужчин тоже резко оборвали голоса.

— Чем мы с тобой займёмся, пока ждём нашего принца?

Слушая её, Кая медленно округляла глаза. Нет, она же просто блефует! Ну вот зачем после того проигрыша король помчится в такую даль? Только ради казни? Точно так же легче попросить доставить Зака. Но всё это лишь мысли ради успокоения — Кая не хотела думать, что скоро здесь будут полчища звёздных.

Была последняя попытка вырваться, когда стражи подняли смех, но резким выкрутом кисти её моментально наказали за эту попытку. Зашипев, лунная с ненавистью посмотрела на звёздную и приблизила своё лицо к ней настолько, насколько позволяли путы.

— А ты своим собакам прикажи отпустить меня, и я тебе такую жизнь устрою. Жалкие трусы. Я тебе глотку и человеческими зубами прогрызу.

— И что же он нашел в такой грубиянке? — не повелась на провокацию Ливафейн. Она снова принялась разглядывать обнаженное тело оборотня. — Скажи, ты подкупила его ножками? Зак всегда западал на хорошенькие ножки. Может, мне их отрезать?

Жрица вытащила меч, который тут же стал разгораться красным, накаляясь, и направила его на ноги лунной, словно примерялась, с какой стороны нанести удар.

Вот теперь уже страх ясно показался в глазах лунной. Она перевела свой взгляд на клинок и неотрывно следила за ним, каждый раз стараясь как бы уйти от лезвия, делая шаги то назад, то в стороны.

— Не смей ко мне приближаться с этой дрянью.

Да, очень страшно, особенно когда это заговорил взволнованный такой голос. Ведь отрежет же! Может! Вспоминая Валанди, которая лежала в пещерах, Кая мысленно представила себе, сколько часов, а то и дней её могут искать, если только Ливафейн не отошлёт какое-нибудь послание. А честно — пусть не шлёт. Всё что угодно, лишь бы её дорогие эльфы не приближались к звёздным.

— Да, покажи мне больше страха, — голос Ливафейн стал каким-то странным, в нем проскакивали нотки некоего восторга. Она самым кончиком клинка прикоснулась к нежной коже лунной эльфийки, прижигая ее. Совсем лёгкое касание, но жрица надеялась и им выдавить из пленницы крик.

Но вместо крика было сдавленное мычание. Она знала, чего от неё добивались, но готова была терпеть это до… Нет, не сможет. Она стала совсем как человек! Все, что причиняло боль, причиняло её гораздо сильнее, и чем дольше жрица держала клинок, тем сильнее и глубже прожигалась кожа, и тем громче становилось рычание.

— Отлично держишься, мы с тобой повеселимся, — заулыбалась Ливафейн, отрывая меч от тела. — В цепи ее и к столбу, — приказала она своим подчинённым. Те тут же повиновались, унося пленницу глубже в пещеру.

Кая не успела и рта распахнуть, как её тут же потащили. Она вырывалась, брыкалась и кусалась. Стражникам пришлось долго повозиться, чтобы выполнить приказ, но когда Кая взглянула на звездных, во взгляде был страх, но еще и вызов в сверкающих гневом глазах.

Однако звездная только усмехнулась на этот взгляд и покинула комнату, оставляя лунную одну, прикованную цепями к единственному столбу в пустом помещении. Жрице нужно было время, чтобы подготовиться, она же не какой-то палач, чтобы просто так пытать всех подряд. Нет, она делала это во имя своей богини, а Тали требовала выполнения четких правил и обрядов.

Вернулась Ливафейн обратно спустя примерно час. На ней была темно-фиолетовая мантия с крупным символом Тали на спине, а в руках она держала такой же изогнутый кинжал, как на изображении.

— Не беспокойся, убивать тебя не входит в мои планы, — сказала звездная, приближаясь к напуганной эльфийке. И обходя по широкому кругу комнату, она запела, прося благословения для воинов ее отряда в предстоящей битве.

В томительные минуты Кая уже было надеялась, что её тут так и оставят ждать прихода эльфов, и когда она позволила себе хоть немного расслабиться, увидела подходящую к ней звёздную. Нет, сначала на глаза попался кинжал, при виде которого тело лунной сильнее прижалось к столбу, а пальцы сжались в кулаках.

Когда же звёздная запела и стала её обходить, истинный страх и даже паника вырвались наружу, которые лунная позволяла себе показывать, только когда жрица была позади неё. Во время каждого шага тело оборотня вздрагивало, холод толстой пеленой обвил её тело. И не только из-за помещения, но и из-за ужасного ожидания, что вот-вот её полоснут сзади кинжалом.

Кая молчала. Хоть на языке было много слов, которые она раз за разом проглатывала. Когда же песня подошла к концу, жрица оказалась перед лунной и, зловеще улыбаясь, сделала шаг к ней. Кинжал медленно поднялся, и острие уткнулось Кае в грудь в районе сердца. Но за этим не последовало ожидаемой боли. Ливафейн подошла еще ближе и переместила клинок на живот пленнице, и только тогда сделала неглубокий надрез затем, чтобы пустить кровь. Кая сдавленно зашипела, но скорее от неожиданности. Точнее, она ожидала всего, что только можно, и на каждое действие звёздной эльфийки вздрагивала. Свободной от кинжала рукой жрица нарисовала ритуальный символ своей злой богини и вновь пошла по кругу, надрезая уже свою руку и оставляя за собой дорожку из крови.

— Что ты делаешь? — глупый вопрос, на который онавряд ли получит ответ. Но всё выглядело так зловеще, так странно и непонятно, что это было сравнимо с ощущением, что ты стоишь под грудой камней, которую придерживает слабая сеть. И кто-то там сверху режет её… медленно. Мучительно медленно, и ты ничего не можешь с этим сделать — стоишь и ждёшь. И Кая ждала, когда эти камни посыпятся ей на голову. — Прекрати эти фокусы и просто порежь без этой клоунады! — срываясь на крик сказала лунная. Нет, пусть лучше всё сразу, без этого ожидания. Это невыносимо!

Но жрица ничего не отвечала и не предпринимала других действий, пока не закончила свой речитатив, и в конце его она вновь оказалась лицом к Кае. Улыбка, шаг, взмах руки, приносящий с собой боль в правом предплечье лунной, следом второй резкий взмах — вторую руку пронзило болью, и кинжал воткнулся ровно над головой Каи в столб. Жрица вознесла руки к потолку и опять заговорила с богиней на непонятном языке.

Пещера затряслась в пронзительном крике, последовавший сразу после первого взмаха. Первая боль притупила вторую, но было чувство, что по рукам прошлись тем самым раскалённом железом. Из глубоких порезов, один из которых пересекал старый шрам от яда, хлынула кровь, красиво обливая свою хозяйку ровно, почти симметрично окрашивая нежную кожу оборотня в яркий красный цвет от рук до самых ножек.

— Дрянь, собака! — не могла сдержаться Кая, перекрикивая Ливафейн и опять пытаясь выбраться, чем только сильнее ранила запястья.

— Да, малышка, кричи сильнее, моя богиня любит вопли мучеников, — наконец позволила себе отвлечься жрица. Она упивалась этими криками, а брызги крови, попавшие на нее, были слаще любого деликатеса.

Лизнув эту кровь разок на лунной, Ливафейн отошла и в завершении этой части ритуала подожгла круг из своей собственной крови.

— А теперь мы перейдем к самой интересной части, — губы жрицы растянулись в чудовищном оскале.

Кая поморщилась, но не от боли, а от ледяного, как ей показалось, языка Ливафейн. Это было больше, чем просто неприятно. Омерзительно!

Зажжённый огонь осветил каждую капельку холодного пота на лице Каи, а блики, заигравшие на лице жрицы, лишь больше придали красок этому оскалу. Перед Каей стояла не эльфийка, а настоящее чудовище, которое пришло из недр ада — совершенная противоположность улыбкам Закнеыла. Хоть те и казались всем страшными, для Каи они были родными, любимыми, но сейчас она поняла, что видели эти «другие» в лице звёздного эльфа. Животное. Дикого монстра, рыщущего ночами в поисках свежей добычи, которая оказалась в его лапах — осталось лишь поиграть.

— Мору! — в панике закричала Кая. Отчего-то ей казалось, что всё, что творилось с Валанди, для неё сейчас покажется цветочками. — Мору, помоги мне! Они уже убили её, не жди, что звёздные сдержат обещание!

— Кричи сколько угодно, здесь тебя никто не услышит.

В руках Ливафейн откуда-то появился кнут, она громко щелкнула им, и огонь тут же погас, оставляя после себя неприятный запах гари. Щелчок за щелчком она наносила удары плетью по беззащитному телу лунной эльфийки, громко смеясь и наслаждаясь каждым воплем Каи. Когда голая кожа покрылась достаточным количеством синяков, по мнению жрицы, она подошла вплотную к пленнице и почти нежно провела руками по ее животу, любовно поглаживая знак Тали.

— Я сделаю так, что ты больше никогда не сможешь доставить Закнеылу удовольствие. Знаешь, что я делала со всеми эльфийками, которые смели приблизиться к нему? — зашептала Ливафейн. — Избивала их, как сейчас тебя, отдавала отряду воинов, которые давно не видели женщин, а затем бросала где-нибудь в подземелье на съедение монстрам. Как думаешь, что ожидает тебя?

Тяжело дыша и низко опустив голову, закрывая глаза от жрицы, Кая пыталась справиться с дыханием, которое то и дело замирало от сдирающего горло крика, либо от боли, что приносили удары. И когда ей дали передохнуть, лунная мысленно сжирала Ливафейн. Рвала на клочья, перекусывала хребет вновь и вновь. И стоило звёздной замолчать, лунная медленно подняла голову, метнув глазами молнии, и пусть голосовые связки более не могли трансформироваться, она всё же смогла прорычать не своим голосом:

— Делай, что хочешь. Но я выживу тебе назло и верну каждую частичку ада обратно, усиленную в несколько крат.

Да, было страшно. Это всё ещё выдавало тело, дрожа и держась в вертикальном положении только благодаря цепям — ноги давно подкосились от бессилия стоять на каменном полу пещеры, на острых её камнях. Но свой дух она сломить не позволяла. Хотя бы не так быстро.

— Это мы еще посмотрим…

Ливафейн впилась когтями в живот и потянула руку в сторону, пересекая символ глубокими царапинами. Она выдернула кинжал над головой Каи и вырезала этот проклятый символ Тали по-настоящему, глубоко распарывая кожу на животе пленницы.

Откинула ритуальный клинок и сняла мантию — обряды отошли на второй план, для Ливафейн стало главным сломить эту дикарку. Она низвергнет ее в пучину отчаяния, прежде чем убьет. Покажет не способную больше к полноценной жизни лунную Закнеылу, чтобы тот понял, что означает бросать Ливафейн. Она увидит безнадежность в глазах принца, раскаяние, растопчет все, что ему дорого.

Зачарованный меч пошел в ход. Ливафейн освободила его из ножен и подождала, пока он нагреется, а после провела им по ногам Каи, раз уж они так нравятся Заку (к такому выводу она все-таки пришла), проведя длинную линию по бедру, сразу прижигая эту рану. Затем точно так же досталось и второй ноге, но этого было мало разгневанной жрице. Она прислонила раскаленный клинок к щеке лунной, портя ее милое личико.

Крики, что были до этого, могли показаться детским лепетом сразу, как только кровь с рук смешалась с кровью на животе. Настоящий дикий вопль прокатился по стенам пещеры, что даже там, где-то снаружи, где прогуливался Мору, можно было услышать их.

Лунная делала всё, подгибала ноги, чтобы хоть как-то оказаться дальше от клинка, но Ливафейн лишь сильнее прижимала его; билась головой о столб, лишь бы боль от ударов приглушала запах жжёной плоти и боль от огня.

Да, звёздная не торопилась, наслаждаясь каждой секундой, но для Каи каждая секунда длилась больше часа. Лунная кричала, ругалась, обзывалась всеми словами на жрицу, упрекала в трусости, грозилась страшной расправой — делала всё, лишь бы думать о чём угодно, лишь бы не о том, что с ней делают.

Не выходило.

Все чувства с «новым» телом будто обострились. Она чувствовала агонию по всему телу словно с неё содрали кожу и касались только нервов. Каждого нерва, никакой не оставался без внимания страшного взгляда и злосчастного клинка.

Но была мысль, которая пусть на секунду, пусть на маленькую её частичку, но закрывала собой этот ад. Не мысль — мольба, чтобы ни Закнеыл, ни Гинтар, ни Валанди не нашли её. Это сейчас они справятся со жрицей, оборотнем и двумя звёздными, но если слова Ливафейн правдивы, и сюда мчится отряд с главой звёздных… Нет, пусть не найдут. Они ищут — она знала. Но пусть не найдут.

Ливафейн все было мало, она продолжала наносить раны своим страшным клинком, который вначале резал кожу и сразу же прижигал ее, чтобы жертва не умерла от потери крови. На Кае уже не было живого места, когда жрица немного успокоилась. Ей наскучили крики лунной и стал омерзителен запах жженой плоти. Она оставила пленницу одну, решив проверить, как обстоят дела снаружи, не объявился ли ее принц. Заодно зайдет ко второй лунной, находящейся в неволе в этой пещере. Ливафейн даже не удосужилась запомнить ее имя. Зайдя в еще одну подобную камеру, она похлопала по щекам такую же висящую обнаженной женщину, проверяя, жива ли та. Получив реакцию, довольно оскалилась и пошла на выход.

========== 28. Звезды тоже светят ==========

На улице уже начало смеркаться. Ливафейн ожидала появления Закнеыла, как раз когда стемнеет. Примерно в это же время должен прибыть ее король. Она увидела ошивающегося без дела Мору и подозвала его.

— Что ты можешь рассказать о компании Закнеыла? С ними туманный — довольно сильный маг для эльфов. Расскажи мне о нем, — велела она лунному.

Мору как преданный щеночек подбежал к звёздной, надеясь, что она всё-таки пришла сказать о его свободе и его жены, но нет.

— Я ничего не знаю, — сквозь зубы произнёс он. — При мне не колдовал, но когда я их нашёл на берегу, маг был сильно истощён. Да и по их словам я понял, что он потратил значительную часть магии в плавании. Я не знаток в этих делах, но, думаю, за три дня он не успел восполнить всю силу, — рассчитывая порадовать жрицу хорошей новостью, Мору с надеждой в глазах поднял на неё голову.

— Хорошая новость, — одобрила звездная, как пса потрепав лунного по голове. — Слушай, Мору, не хочешь ли остаться со мной? Я была бы не против разбавить свое окружение кем-то не из звездных, — со странной улыбкой произнесла Ливафейн. После проведенного ритуала и последующей за ним пыткой она хотела развлечься, но присутствующие здесь звездные ее были недостойны, а Мору и в самом деле был ничего.

Но не успела она договорить, как на горизонте показались две фигуры. Они довольно быстро приближались, и уже через пару минут можно было разглядеть в них принца звездных и туманного эльфа.

Закнеыл увидел издалека Ливафейн и стоящего подле нее Мору. В то же мгновение его обуял страшный гнев, но чисто из благоразумия он не бросился на них сразу — понимал, что верховная жрица вряд ли будет так далеко от дома одна.

— Верни Каю, и я закрою глаза на то, что ты сделала, — прокричал Зак, останавливаясь на приличном расстоянии от жрицы и ее пса.

— Закнеыл, здесь я диктую условия, — ответила жрица. — Извинись за сломанную ногу, и я подумаю оставить твою шлюху в живых, чтобы периодически позволять с ней развлекаться.

— Ты уверена, что это ты диктуешь условия? — рявкнул Гинтар, находясь в таком же расположении духа, что и Закнеыл.

Он резко поднял руку вверх, и вокруг него закрутились льдины. Мору мгновенно обернулся в волка, но, прежде чем прикрыть собой жрицу, на секунду заколебался. Он знал, что его не простят, но ему и не нужно прощение — если они победят звёздную, то непременно спасут Калиссу. А уж если он поляжет — нестрашно. Но если Ливафейн победит, точно убьёт его. Нет, не мог так рисковать и прикрыл своим телом звёздную, готовый броситься в атаку.

— Я смогу их отвлечь на себя, а ты — в пещеру, — одними губами прошептал Гинтар. — Уверен, она там.

И там же могут скрываться полчища звёздных, и хоть туманный посылал звёздного на верную смерть, у него с ними справиться было больше шансов.

— Рассчитываю на тебя, — так же тихо произнес звездный и ринулся вперед, зная, что Гинтар его прикроет.

Даже не доставая мечи, он побежал прямиком на Ливафейн и Мору. Оборотень выскочил ему навстречу, но тут же был сражен ледяной иглой, Зак не посмотрел на него, насмерть или нет — все равно. Спасти Каю сейчас было превыше всего, виновников он накажет после. Но жрицу было обойти не так легко. Уворачиваясь от ударов ее кнута, он обогнул бывшую подругу, но Ливафейн развернулась за ним, однако Гинтар прицельно направил в нее свои льдины, и звездная была вынуждена отвлечься на них. Этим Зак и воспользовался, проскользнув внутрь пещеры. А там его ждал укомплектованный отряд воинов.

— Ты об этом пожалеешь, маг, — прошипела Ливафейн, оборачиваясь к Гинтару и вынимая зачарованный меч.

Гинтар был выше того, чтобы отвечать этой женщине. Он поднял одну ладонь вверх и пальцами словно управлял льдинами через волшебные нити — для большей концентрации, в то время как вторая рука была готова к применению земляной магии.

Противники ожидали хода друг от друга, но при этом оценивали. Гинтар видел в этом на первый взгляд слабом теле скорость, ловкость и силу взмаха руки, которая придавала кнуту еще большей смертоносности. Если подпустит к себе на расстояние меча — труп, причем именно он.

К этому времени очухался и оборотень — одной льдиной его не победишь, а в голову при его прыжке попасть не успел. Мору первый ринулся на противника, но с ним было легче — Гин с Каей даже в ее втором облике занимался. И сейчас, как он понял, не зря — тренировался сам.

Земля под одной из его лап резко провалилась и хотела было обхватить её, но лунный среагировал быстрее, резко прыгнув вверх, чего и ожидал Гинтар. Рассчитав расстояние, льдина полетела прямо ему в грудь, в то время как три другие метнулись в сторону воспользовавшейся ситуацией жрицы, не позволяя подойти к туманному так быстро, насколько она могла.

Мору упал, но льдина не пронзила его сердце — не та сила при таком отвлечении на несколько целей сразу. Отряхнувшись и вынимая льдину зубами, Мору вновь побежал на Гинтара, а тот применил «захват ноги» уже на звёздной.

Но не тут-то было. Жрица ударила мечом по земле, разбивая ее на комки на достаточное время, чтобы успеть убрать ногу с того места, где земля превратилась в капкан. Она упустила Закнеыла, пусть и ненадолго, но туманный поплатится за это.

Ливафейн прикрепила кнут обратно к поясу, освобождая вторую руку и, умело пользуясь тем, что на ее стороне был оборотень, она прикрывалась им, как щитом. Любая льдина, запущенная в нее, неминуемо попала бы в Мору. Но ей приходилось следить и за землей. Подгадав момент, она запустила маленьким ножом в туманного мимо оборотня, но тот увернулся. На бедре у нее было прикреплено еще два таких, но один ей пришлось истратить на то, чтобы сбить летящий в нее ледяной осколок. Остался один. Она дождалась еще одного удобного случая, когда оборотень подпрыгнул, и бросила сквозь его лапы нож, особо не заботясь заденет ли союзника. Маленький клинок смог лишь слегка задеть Гинтара, но он отвлекся, и это позволило ей сократить расстояние между ними, правда все еще не достаточное для удара мечом.

Гинтару в секунду пришлось решать, кому подставиться лучше — бегущему оборотню, либо великолепной фехтовальщице. Его выбор пал на звёздную, и как только Ливафейн приблизилась к нему достаточно близко, туманный вытянул руку вперёд, чуть ли не ударяясь ладонью в её нос, и из неё вылетел сильный, пусть и короткий, но жгучий поток воздуха, обжигающий в первую очередь глаза.

Но та успела замахнуться клинком, проводя им по рёбрам Гинтара. Он отпрыгнул назад, но не ожидал такой боли, которая была не от удара, а от огня, который вдруг охватил рану. Туманный отвлёкся, подпустив Мору к себе слишком близко — оборотень прыгнул, повалил Гинтара, и, в отличие от кошек, вместо того, чтобы задрать когтями, которые сильно отличались от волчьих, оборотень раскрыл пасть, чтобы просто порвать эльфа. Но этой секунды Гину хватило, чтобы создать всего одну льдину из слюны зверя, и ею же проткнуть Мору так, что она вылетела из затылка.

С распахнутыми от ужаса глазами, Мору попытался что-то прорычать, но то были последние мгновения его жизни, а он даже не мог сказать слова благодарности за то, что сняли с него бремя вечной вины за содеянное. Бурый волк повалился на спину и застыл на земле в немом крике.

Ливафейн кричала, держась за лицо. Ей было больно, больнее, чем когда Зак сломал ей ногу. Глаза, вообще, — слабое место любого звёздного. Повезло, что Гинтар сам страдал от боли в этот момент, иначе это был отличный шанс избавиться от жрицы раз и навсегда. Однако, когда он оклемался, Ливафейн тоже собралась с силами.

— Я уничтожу тебя, — она выплюнула проклятие в его сторону на своем языке. — Ты убил Кварагха и должен поплатиться за это!

Откуда ей было знать, что вины туманного эльфа в том обвале не было. Что это Белые маги постарались, разнеся целую пещеру.

И всё началось сначала — Гинтар вскочил, и противники вновь примерялись друг к другу.

***

Как бы Кая ни молилась, она всё никак не могла потерять сознание. Быть может, из-за страха распрощаться с жизнью, так и не узнав об этом, а может, боялась, что явится жрица и скажет, что больше за ней никто не придёт. И всё же состояние было полуобморочным. Она знала, что ещё в пещере, но под опущенными веками представляла, что находится где-то далеко не здесь. Ей иногда чудилось, что всё-таки удавалось уснуть на несколько секунд, но открывая глаза, она вновь содрогалась от боли по всему телу.

Она висела, даже не пытаясь упираться ногами. Не было сил на это. А когда услышала шаги, закрыла глаза и приготовилась терпеть муки вновь. Ничего… сильная… выдержит…

Однако звуки шагов перемешались с криками и звоном мечей. Закнеыл убивал любого, кто посмел преградить ему дорогу. Возможно, звёздным удалось бы справиться с ним, накинься они одновременно, но так как их командир была занята снаружи, они не могли организовать слаженную атаку, поэтому бросались на принца по одиночке, а ему не составило труда разобраться с каждым в отдельности.

Зак открыл двери в одну из импровизированных темниц и обнаружил там лунную. Только то была не его возлюбленная, а ещё одна пленница. Он освободил бедную женщину от оков, но оставил ее без сознания там же — ему нужно было найти Каю, сюда он вернётся позже. На второй раз ему повезло. Знакомый запах ударил ему в нос ещё до того, как он открыл дверь. Зак в ужасе содрогнулся, учуяв кровь. Он открыл дверь, и ноги его перестали держать. Вид измученной эльфийки ударил ему под дых, и звёздный упал на колени перед Каей. Язык его онемел, Зак издавал какое-то мычание, не в силах произнести ни слова. Он никогда себе не простит, что она пострадала из-за него. Нужно было настоять, связать ее, если понадобилось бы, но сейчас она была бы цела и невредима. Но Кая висела перед ним вся побитая и израненная. Скорее снять, скорее обработать, залечить… У звездных всегда полно магических штук, может, и зелья найдутся?

Одним сильным ударом Зак перерубил цепи, и обессиленная эльфийка повалилась ему в руки. Он осторожно подхватил ее и осмотрелся в поисках заветных бутыльков. Почему же она не регенерирует? Лишь бы не тот яд, что был в прошлый раз.

— Кая, — дрожащим голосом позвал он ее. — Я здесь, прости меня. Сейчас тебя вытащим, все будет в порядке, я убью их всех за то, что они сделали с тобой. Они поплатятся. Я найду зелья, и мы залечим твои раны.

Зак не переставал лепетать. Голос его то и дело срывался, дрожал. С Каей на руках он пошел по комнатам, молясь, что в одной из них найдутся нужные зелья.

Когда лунная поняла, кто пришёл, не могла больше поднять головы, не могла улыбнуться. Лишь оказавшись в его руках сдавленно прошипела — ожоги везде, где бы он ни трогал, где бы он ни обнимал. Но он тут… рядом. Дурак. Она же молила, просила… не находить.

— Не умеешь ты выбирать себе подруг, — попыталась пошутить Кая. По сантиметру хватаясь за его одежду и поднимая ручку к лицу, Кая коснулась щеки и прижалась носом к груди. — Прекрати метаться. Я не умираю.

Но он её не слышал. Кая только чувствовала и различала некоторые звуки, как он забегал в какие-то части пещеры, что-то выискивал. Один раз даже сделал резкое движение, после которого кто-то простонал и упал на землю. Но каждое его движение тёрло и нажимало на ту или иную рану — оборотень не переставала мычать или шипеть, и под конец даже взмолилась поставить её на ноги.

В конце концов Зак нашел, что искал. Он обнаружил комнату Ливафейн — сразу узнал ее по фиолетовой расцветке на постели и жреческим принадлежностям. Осторожно уложив Каю на скомканное одеяло, он принялся обыскивать все содержимое. Вот они — три пузырька с драгоценной жидкостью. Два из них он сразу влил лунной в рот, а последний спрятал в карман, как запасной. Целебное зелье всегда пригодится.

— Сейчас станет легче, потерпи чуть-чуть, — приговаривал он, заставляя Каю проглатывать исцеляющую жидкость. — Вылечишься, и мы вместе пойдем и надерем зад всем обидчикам. Если Гинтар, конечно, не успел сам со всеми расправиться.

Выпить-то выпила, но не дождалась облегчения, а сразу перевернулась на бок и на слабых руках попыталась приподняться. Сильные руки звёздного не позволили ей сделать этого, мягко надавив на тело.

— Твой отец, Зак… Отец… — лунная резко схватилась за горло и содрогнулась в сильном приступе кашля. Будто ей пять секунд назад влили в рот раскалённую лаву — внутри всё загорелось, обжигая не только пищевод, но жар добрался до лёгких. — Что… ты мне… дала, дрянь?.. — это всё, что она смогла спросить перед новым приступом кашля, который к этому жжению еще и добавлял неописуемое мучение от раздираемого горла.

— Простое целебное зелье, — Зак не на шутку перепугался. Ей должно было стать легче, а не наоборот. Он для верности проверил оставшийся бутылек — так и есть, самое обычное зелье для залечивания ран. Но Кая зашлась в новом приступе кашля, а Зак и не знал, что может сделать для нее. Может, ее напоили чем-то, что, вступив в реакцию с целебным зельем, делает только хуже? Но Зак никогда о таком не слышал. Запаниковав ещё сильнее, он пытался найти в комнате жрицы ответы, но не знал, что искать.

Стоило Закнеылу повернуться к ней спиной, как приступ медленно прекратился. Вздохнув спокойно, Кая осмотрелась, но… Что это? Где она? Только что же висела на столбе, а это… Знаки, которые были идентичны с тем, что у неё на животе, цвет, постель… «Комната жрицы», — сразу догадалась лунная. И как только на её глаза попалась незнакомая спина, корчась, Кая двинулась от нее к противоположному краю кровати.

— Так это… ты Калантар? — Закнеыл резко обернулся, но… в каменной комнате были они одни, а смотрела лунная затравленным взглядом именно на него.

— Кая, это я, Закнеыл, — произнес звёздный, недоверчиво поглядывая на нее. Он сделал шаг к ней, но лунная только ещё сильнее попыталась отодвинуться. Не понимая, что происходит, Зак остановился. — Ты… не узнаешь меня?

— Если подойдёшь ко мне — убью, — прорычала лунная. Она с ужасом заметила, как по её телу начали затягиваться не магические раны от кнута, а малая часть жизненной силы вновь наполнила тело. Это, чтобы она не померла раньше времени, пока её будет пытать новый «палач»? Лунная была уверена, что ей дали не только заживляющее зелье, но и галлюциногенное, чтобы она слышала голоса родных спутников, но глазам она верила больше.

Почувствовав небольшой прилив энергии, Кая вскочила с кровати, не желая лежать на ней как на блюде для короля звёздных. Если не он, то на ком ещё может быть эта страшная корона? И у кого ещё отсутствовали бы пальцы? Нет, точно он.

Но ноги были ещё не готовы к столь сильному испытанию — оборотень и двух шагов не сделала, как упала, отчего раны от магического оружия заныли ещё сильнее. Она развернулась к звёздному и оскалилась, показывая, что будет бороться.

— Кая, спокойно, — Закнеыл вытянул руки перед собой, показывая, что не собирается причинять вреда. — Моего отца здесь нет, только ты и я. И нам нужно скорее выбираться отсюда.

— Я тебя предупредила!

Отползая по полу, Кая так и упёрлась в холодную каменную стену и мельком огляделась. Слева от неё была то ли тумба, то ли стол, но на нём был тот самый клинок, с помощью которого Ливафейн проводила ритуал. На нём ещё даже остались капли крови лунной. Не долго думая и собрав последние силы на то, чтобы метнуться к нему, Кая выставила лезвие перед собой в сторону Закнеыла и что-то залепетала, но сама толком не поняла что — губы не слушались, ноги дрожали от страха, а голова уже вырисовывала страшные картины, которые с ней могли делать в этой… комнате.

— Опусти кинжал, — предупредил Зак. Он не хотел делать ей больно, но если Кая не придет в себя, ему придется применить силу и вытащить ее отсюда, хочет она того или нет.

Медленными шагами Закнеыл подходил к зажатой у стены Кае. Он не боялся клинка в ее руках — она не умеет им пользоваться — но сожалел, что должен сделать это.

— Ритуал… Ливафейн проводила с тобой ритуал? Что она говорила в молитве? Просила силы для воинов? — попытался он всё-таки дозваться её ещё раз. Кажется, он начал понимать, что с ней.

— У своей собаки и поинтересуйся, что она там напевала, когда кружила вокруг меня и вырисовывала это, — прорычала лунная, намекая на уже подпорченный ожогами и замазанный кровью рисунок на животе.

Калантар, которого сейчас она видела, подошёл слишком близко. Она понимала, что этот ход ничего не даст, но не могла не попытаться. Замахнувшись клинком, она бросилась на звёздного. Он с лёгкостью перехватил ее руку, выворачивая, чтобы она выпустила кинжал, и закинул лунную себе на плечо, не обращая внимания на крики и брыкания.

Если это был тот самый ритуал, о котором подумал Зак… Черт, да он сам участвовал в подобном перед вылазкой на поверхность! Значит, хорошо, что они успели вовремя, следующим шагом было бы отдать Каю всем присутствующим здесь воинам звездных. Она уже не отличала врагов от друзей. Но это пройдет, должно пройти… Хотя он понятия не имел, что происходило с жертвами после обрядов.

Закнеыл понес сопротивляющуюся Каю на выход, может, Гинтар подскажет, что с ней делать, или он выбьет ответ из Ливафейн.

В это время снаружи Гинтару было жарко — его одежды уже заметно испачкались кровью, сам он тяжело дышал, но продолжал бороться с сильным противником. Прошло мало времени — он не успел накопить слишком много магии, и это сказалось на нем: Гинтар применял её меньше и меньше.

Когда Закнеыл вышел, туманный отбивался только одной льдинкой и бегал то от кнута, то от меча. Но когда он увидел обнажённую Каю на плече у Закнеыла, заметно успокоился и стал действовать более расчетливо, но лишь пока она рот не открыла:

— Валанди, беги! — боковым зрением, да и изредка пытаясь всё же слезть с плеча, она увидела солнечную эльфийку вместо звёздной жрицы. Гинтар, разумеется, подумал, что сама Валанди их догнала, и испуганно обернулся, пропуская один из ударов кнута, который тут же рассек ему плечо.

Кая, воодушевившись присутствием солнечной, со всей силой ударила коленом Зака в грудь и укусила за ухо. Те, пусть и жесткие покусывания во время их утех могли показаться лишь щекоткой, по сравнению с этим. Зубы её были человеческими, но вот клыки всё же остались заострёнными, и именно ими она попыталась прокусить хрящ звёздного. Сейчас, видя Валанди, у неё была лишь одна цель — схватить солнечную и бежать что есть мочи отсюда.

От неожиданности Зак выпустил лунную из рук, и она извернулась, соскакивая с его плеча. Не успел он перехватить, как Кая понеслась со всех ног к Ливафейн.

Чертыхнувшись, Зак побежал за ней, но удар хлыста ему под ноги заставил остановиться. Медленно делая круг, он приблизился к Гинтару — вдвоём они легко справятся со жрицей, только… Кая загородила ее собой, и над равниной разнесся громкий смех Ливафейн.

— Нам надо уходить, — тихо прошептала лунная жрице, слыша лишь звонкий победный голос Валанди.

— Какого черта здесь происходит? — держась за плечо, Гинтар просто глазам не верил. Нет, насчет верности лунной у него не возникало никаких сомнений. Понял сразу — одурманена. — Она нас не узнаёт? — получив кивок от Закнеыла, Гинтар сделал шаг вперёд и попытался докричаться до Каи так, как это делал недавно звёздный. — Кая, это же я. Гинтар! Всё, что ты видишь, ненастоящее! Она не Валанди, Валанди сейчас в доме Мору! Ты… Я… твою мать зовут Дакота, мы познакомились с тобой, когда ты сидела к клетке за дебош в городе. Твой день рождения девятого заснежья. Ты ненавидишь яблоки, но очень любишь эль. Кая, спроси всё, что может знать Гинтар — я отвечу на любой вопрос!

Но та не двигалась с места. Она уже знала, на что может быть способна магия — тот Гинтар-копия тоже всё про всех знал. Не купится.

— Проклятье! — туманный потерял всякую надежду. Обойти женщин и как-то схватить подругу? Нет… любое резкое движение с их стороны, и жрица может сделать с ней что угодно.

— Она теперь будет видеть в нас друзей, пока не исполнит роль, которую я для нее приготовила, — Ливафейн приобняла Каю, которая безоговорочно ей доверяла сейчас. Она выразительно взглянула на Зака. — Закнеыл, ты же знаешь, что она должна сделать. Надеюсь, ты оставил в живых хоть одного моего воина, а то она так и останется такой.

— Отпусти ее, — процедил сквозь зубы Зак.

— А я ее и не держу, — Ливафейн подняла руки и невинно захлопала глазами.

— Ты знаешь, о чем я.

— Мой дорогой принц, если ты посмеешь прервать ещё один ритуал, даже твоей смерти будет недостаточно, чтобы замолить этот грех.

Пока они разговаривали, на горизонте появились первые разведчики из приближающегося отряда звездных эльфов. Ливафейн победно заулыбалась, видя подкрепление за спинами двоих эльфов.

— О чём она? Закнеыл, что за риту… — но договорить Гинтар не успел и обернулся на звук. Его глаза медленно округлились, хотел было показать это Закнеылу, но видя напряженное выражение лица звёздного, понял, что он уже в курсе.

Они трупы. Вот и закончено путешествие эльфов из пророчества. А всё из-за этого проклятого оборотня, на труп которого Гинтар скосил глаза. Он судорожно искал выход, но ничего в голову не приходило — у него резерв почти закончен, долго пользоваться жизненной силой вместо магии не сможет, а один Закнеыл не способен противостоять тому, что сейчас мчалось на них позади. Да и у Ливафейн был козырь — Кая. Возможно, она её даже убивать не будет. Убьёт, сразу эльфам развяжет руки. Вместо этого будет что-то во сто крат хуже, чем смерть.

Они в западне. Больше ничего не оставалось, кроме как молиться на счастливый случай, но Гинтар сейчас потерял веру в чудо.

— Что ты хочешь за неё? — всё-таки, может, кольца? Да пусть подавится ими, но лишь бы… ладно они двое, лишь бы Каю отпустила.

— Кольца? Возможно, но решать это будет мой король, который с минуту на минуту окажется здесь. Мне же нужна только твоя смерть, Закнеыл. Я выберу для тебя самый изощрённый обряд.

— Хорошо, ты получишь меня. Отпусти Каю, и я весь твой, вместе с кольцами, — Зака устраивал такой расклад, лишь бы Кая оказалась в безопасности. Он сделал шаг в сторону жрицы, но та лишь рассмеялась ему в ответ.

— О, нет. Больше я на это не куплюсь, — Ливафейн схватила лунную за волосы и опрокинула ее перед собой на колени. — Твоя сука останется с нами, будет наблюдать, как ты корчишься в муках, увидит, каким слабым ты стал из-за неё.

И вновь эта грань между жречеством и личной неприязнью стёрлась для нее. Ливафейн ненавидела Каю за то, что она отняла Зака у нее, за то, каким он стал. Жрица считала, что он проявляет слабость, вызволяя любовницу. Оставь он ее, как и все прежде, им ещё долгое столетие пришлось бы гоняться за ним. Но Зак пришел и был готов пожертвовать собой ради какой-то… лунной! Разозлившись, она достала меч и замахнулась, но вовремя опомнившись, воткнула его рядом, заключая Каю в ловушку между раскаленным металлом и собой.

Кая всё это время слышала другой разговор, видела другие голоса, другие эмоции в лицах. «Валанди» опрокинула её, чтобы спасти от летевшего кинжала, а меч был волшебным и принадлежал некогда Силейз, который заключил их в магический барьер. Она не двигалась, позволяя Валанди тянуть время, пока не придет подмога. Они придут, хоть лунная не хотела этого, боялась. Подождите… Да! Вон они! Впереди короля и второго звёздного мчится целая толпа союзников. Кто они, откуда? Кая не знала, но чувствовала будто сердцем — там свои!

— Мы уже в твоей власти, — между тем заговорил Гинтар, не отрывая взгляда от Каи. — Мы окружены, что тебе ещё надо? Отпусти эльфийку!

А враги приближались.

***

Туманная эльфийка, возглавляющая небольшой отряд, каждые пять секунд пришпоривала своего коня, чтобы он гнал вперёд по этой пустоши. Воины сзади злились, были недовольны — она слышала. Ещё бы! Обычная женщина возглавляет целый отряд! Но та лишь смеялась в мыслях. Они уже давно должны были привыкнуть, что являются не более, чем просто охраной. И любое её слово, пусть тихое, скромное — не умела туманная командовать — должно было выполняться.

Она даже не видела на горизонте гор, к которым ей сказали бежать, но, будучи уже не первый раз на этих землях, она знала, что мчатся они по правильному пути. Вот только будут не скоро. Лишь бы успеть.

Зато, вместо гор, она увидела что-то более интересное — золотую копну волос, которая так ярко выделялась на вечереющей пустоши. Туманная сделала предположение:

— Валанди?! — крикнула она, и предположение было верным. Солнечная эльфийка тут же остановилась и направила лук в зовущую, так как голос был ей не знаком. Но туманная не испугалась, а Валанди признала в туманных если уж не друзей, то хотя бы не недругов. Она догадалась. Она всё поняла, хоть в голове и оставалось море вопросов.

Не останавливая лошадь, туманная протянула руку солнечной, и Валанди, ловко прыгнув, оказалась позади эльфийки. В сотый раз пришпорив коня, туманная ускорила ход отряда.

***

Большой отряд звездных эльфов окружил Ливафейн и её противников, но без приказа не вступали в схватку. Из-за стройных рядов воинов вышел король собственной персоной. Возвышаясь над всеми, он царственно прошествовал к жрице. Пленница было дернулась в его сторону, но Ливафейн быстро осадила ее, тогда как Калантар даже не удостоил взглядом.

— Хорошая работа, Ливафейн, — похвалил он свою подчинённую и обратил взор на сына. — Думал, после того, что совершил, я позволю тебе и дальше спокойно разгуливать на свободе? Не стоило тебе возвращаться домой. Отдай кольца!

Приказ, как раскат грома, пронесся над равниной. Король требовательно вытянул покалеченную руку вперёд, но там, где должна быть пустота, красовались серебряные пальцы. Нет, они были не из металла и двигались как настоящие.

— Как думаешь, Валанди, если найдёт, сможет вытащить наши задницы из этой передряги? — Закнеыл уже потерял надежду выбраться самостоятельно, но все ещё не сдавался. Глупая мысль, конечно, но вдруг у солнечной припрятан какой-нибудь козырь от Силейз?

— Смешно, — нервно усмехнулся Гинтар, озираясь на каждое резкое движение с чьей-либо стороны. — Мы бросили её в городе на целый час, и сами с трудом нашли это место. Как думаешь, сколько времени пройдёт, прежде чем она додумается, найдёт, а главное, нагонит нас?

А вообще, вот пусть она там бы в городе и оставалась. Не хватало, чтобы она ещё сюда, в толпу звёздных, вернулась. Вообще, Гин одарил Закнеыла не самым приятным взглядом даже за шутливые слова о том, что Валанди может появиться здесь.

— Отпустите сначала лунную! — но пресмыкаться перед Калантаром он так быстро не собирался, крикнув уверенным голосом. Запустив руки в карманы, он выудил оттуда те самые кольца. Точнее потратил последние магические силы на то, в чём он был хуже всего — иллюзии. Проблема не в создании, а в том, как долго он сможет продержать ее. Показав кольца королю, Гинтар спрятал руку в карман вновь, повторяя: — Можете убить нас, но лунная должна уйти отсюда живой и невредимой!

— Зак, не верь им! Сейчас должен придти король с отрядом, надо уходить! — «Кая, заткнись, умоляю!», — но оборотень с испугом и с такой мольбой попыталась поднять голову на короля, в котором видела своего любимого звёздного.

— Ты, что, использовала ее для того ритуала? — глядя на лунную с презрением, обратился он к жрице. Спустя мгновение на его лице расцвела зловещая улыбка, Калантар бросил заинтересованный взгляд на Зака. — Отпусти её.

— Не смей! — крикнул Закнеыл и хотел было броситься за Каей, но очередной удар хлыста остановил его. Ливафейн только улыбнулась так же мерзко, как и король, и убрала руки от лунной, предоставляя ей свободу действий.

Гинтар хотел броситься следом, но один раз хлыст уже дал понять, что дальше своего места им двигаться не позволено. До сих пор не имея понятия, что за ритуал, Гинтару только и оставалось, что в ожидании томиться здесь, казалось бы, на расстоянии вытянутой руки, но не имея шанса помочь, и просто наблюдать.

Получив свободу, Кая подбежала к «Закнеылу» и, взяв его за руку, прижалась к нему. К какому-то из звёздных она бросила: «Гинтар, почему не уходим? Чего мы ждём? Сектар! А ты как… Неважно! Слава богам!» Сколько искренней радости было в голосе, при виде «знакомых лиц». Вся эта толпа звёздных была ей знакома. Вон парочка людей, которые когда-то помогли ей и Гинтару. Вон несколько нормальных городских туманных, которые в корне отличались от своих собратьев. Но от короля Кая так и не отступила, изредка испуганно смотря на настоящих Зака и Гинтара. Туманный же предпринял новую попытку:

— Кая, это не он! Мы здесь! Это мы, умоляю, очнись!

Но ничего. Оборотень лишь отступила в толпу, держа Калантара за руку, как бы уводя от «врагов».

— Она нас не понимает. Это магия жрицы, что-то вроде гипноза, — попытался объяснить Зак. — Ливафейн внушила ей, что мы — враги, а они — наоборот, ее союзники. В моем отце она видит меня, а во мне — его.

— Не так быстро, дорогуша, — остановил Калантар Каю, обнимая ее за талию. Он притянул её к себе и начал внимательно разглядывать. — И чем же ты так приглянулась моему сыну?

— Только тронь ее хоть пальцем… — угрожающе зашипел Зак, но король его перебил:

— Так? — он сверкнул алыми глазами и положил руку на щеку лунной. — Или так? — переместил ее ниже, на грудь. — Или, быть может…

— Не смей! — взревел Закнеыл, когда искусственные пальцы Калантара поползли по животу девушки.

Не в состоянии больше смотреть на это, Зак вытащил клинки и ринулся к королю. На любые попытки Ливафейн препятствовать ему отвечал яростно, отбивал любую ее атаку кнута, а затем и раскаленного меча. Голову положит, но не позволит отцу надругаться над его Каей.

Кая позволяла творить с собой всё, что только заблагорассудится звёздному, ведь он — её любимый, показывает свою уверенность перед отцом, в которую верила она, взяв его за волосы и потянув к себе, дабы поцеловать, а когда «Калантар» побежал на них, так и вовсе прижалась к нему, испуганно пряча лицо в грудь.

Гинтар ринулся одновременно с Закнеылом, так же намереваясь предотвратить то, что король собрался сделать. Используя уже для магии свою жизненную силу, он останавливал или, пусть и редко, умудрялся убить тех звёздных, которые решили прийти на помощь своей жрице, тем самым прикрывая Зака от мечей.

Понимая, что не успеет, что Ливафейн не пропустит его, Зак схватил хлыст и потянул его на себя, но жрица устояла. Она потянула его в ответ, и Зак упал. Он видел, как Калантар впился в губы Каи, как все теснее прижимал ее, поглаживая по спине, и как она выгибалась ему навстречу.

— Не трогай ее, — прохрипел он.

Отчаяние захлестнуло его. Гинтар противостоял полчищу звездных в одиночку, а он не мог справиться с одной жрицей, чтобы защитить свою любимую. Ощущение собственного бессилия поглощало, отравляя разум, делая его ещё слабее.

— Нет! — крикнул Зак и почувствовал, как что-то зажгло его руку под перчаткой.

Не понимая, что творит, он схватил кнут, который обвивал его кисть, и жжение, что приносило боль руке, перекинулось на кожаный хлыст, воспламеняя его. Ливафейн на том конце завопила, охваченная огнем.

Закнеыл удивлённо уставился на свои руки, поднимаясь с земли. Он резко выбросил руку перед собой, и воздушная волна сбила с ног Калантара, отбрасывая его от Каи.

— Но Майнсет говорил, что без магии невозможно подчинить кольца, — завороженно разглядывая свои пальцы, произнес Зак.

Кая испуганно посмотрела на настоящего Закнеыла и побежала к Калантару, падая перед ним на колени и пытаясь поднять. Как так? Ведь кольца были у него — у «Закнеыла»! Как «король» вновь овладел ими? Дело плохо… Они не справятся с тем, у кого в руках нескончаемая магия!

— Умоляю, уйдём хотя бы сейчас! — взмолилась она.

Гинтар конечно удивился где-то глубоко в себе, но сейчас он просто не мог поступить иначе, как расценить это как должное. Хотя бы потому, что его жизни, в отличие от Каи, угрожала опасность именно сейчас.

— Закнеыл, потом разберёмся! Хватай её, и уносимся отсюда! — туманный слабел и старел на глазах. Его оттеснили уже на достаточно приличное расстояние от того, что творилось вокруг Зака. Кровотечение из раны на плече также дало о себе знать, и пытаясь ещё стоять на месте, туманный нервно усмехнулся, бормоча себе под нос:

— Не звёздные, так Валанди меня убьёт.

Зато это будет сладкая смерть.

Зак смог помочь Гинтару, раскидывая звездных и поджигая. Добрался до Каи и Калантара, схватил лунную и собирался уже унести, несмотря на все её возражения, но король очнулся от оглушения.

Кая брыкалась, кусалась, звала своего звёздного, но руки «короля» не отпускали её. Ни Гин, ни Зак в это время не услышали вдалеке топот копыт, но уже через минуту вокруг всей толпы закружил отряд туманных наездников, облачённых в цвета их волос доспехи. В долю секунды это место превратилось в настоящий хаос — союзники не сильно переживали за жизнь Зака и Каи — они видели только своего туманного и в большей степени ставили магические щиты именно вокруг него. В звёздных же полетели разного рода магические сферы или такие же льды, либо огненные шары. Всё, что только приходило на ум спасителям, было брошено в тела звёздных.

— Гинтар!

Удивленный такому подкреплению, Гин обернулся на знакомый голос и увидел, как на гнедой кобыле к нему подскакала туманная.

— Манари? — его удивлению не было предела, и онбыл рад видеть свою знакомую. Но ещё больше обрадовался, когда из-за плеча туманной выглянула любимая золотистая голова. — Валанди!

— Чёртовы звёздные, всех поубиваю, — солнечная вскочила на коня ногами и приготовила лук. — Спасибо, что подбросила.

Не успела договорить до конца, как ловко спрыгнула, выпуская стрелу в ближайшего звёздного. Перекувыркнувшись при приземлении, Валанди встала на ноги и принялась обстреливать всех врагов, в каких могла попасть, быстро продвигаясь к Гинтару.

— Как вы могли меня бросить? — она треснула ему по плечу, когда оказалась рядом.

— Вал… — и Гинтару пришлось сильно сдержаться, чтобы не заорать в голос, ведь красавица, чтобы не пропустить врагов, не смотрела, куда бьёт, а ударила в самое мясо рассечённого плеча.

У туманного аж искры из глаз блеснули, но одновременно с Валанди к нему подбежала и Манари, даже не заметив солнечную. Она присела перед туманным и ужаснулась, глядя на его лицо. Теперь уже не на пятьдесят — гораздо больше постаревший, он смотрел на знакомую со слабой улыбкой, держась за плечо.

— Мы не виделись лишь десять лет, а ты так ужасен! — испуганно произнесла туманная. — Зачем ты не щадишь себя? Ты сколько магии потратил за эти годы?

— За эту неделю, ты хотела сказать, — попытался пошутить он, вставая на ноги. Стыдно было, конечно, но оказавшись за спинами двух женщин, ему стало спокойнее, и он мог расслабиться. Да и мало того, что звёздные потеряли половину своего отряда, так ещё и туманные стали их добивать. Король был умён — он видел свои шансы на победу, и предпочёл сохранить как свою жизнь, так и жизнь оставшихся воинов.

Уже через минуту отряд туманных погнал звёздных прочь с этих земель, оставляя Манари и пророческих эльфов одних. Всё стало наконец-то хорошо, кроме…

— Отпусти меня!

Каи.

Закнеыл по-прежнему держал её крепко и так, чтобы она ни пнуть его не могла, ни затылком ударить. Гинтар с печалью перевёл взгляд на нее и, честно, не находил другого выхода, кроме как вырубить. Для этого он, поднимая с земли клинок одного из звёздных, подошел к ней и Заку, чтобы рукоятью ударить по затылку. Пока она в таком состоянии, он даже поговорить ни с кем не сможет нормально.

— Давай, — кивнул Зак, поворачивая Каю так, чтобы удобнее было треснуть ее по голове.

Когда лунная наконец обмякла, он смог вздохнуть спокойно. Перехватив ее поудобнее, он умудрился прикрыть ее плащом.

Стоило Гину выпустить клинок из рук, Валанди кинулась ему на шею.

— Я так переживала, идиоты, — она подняла глаза к лицу туманного и провела рукой по щеке. Но Валанди не разозлилась, а смотрела с беспокойством и пониманием. — Опять использовал магию сверх меры? Ты ранен?

Она отпрянула от него, увидев кровь.

— Всего лишь царапина по сравнению с… — Гинтар с грустью посмотрел на завёрнутое в ткань тело и, наконец-то расслабившись, упал на землю. — Всё хорошо, Валанди. Пойми, мы не могли позвать тебя с собой.

— А этот?.. — подала голос Манари.

— Друг. Не беспокойся… Кстати, что ты тут делаешь?

— Я договаривалась о поставке вина в Доусон от имени отца. А тут со мной связался Сектар и сказал, что ты в беде.

— А брат-то откуда знал?

Валанди как-то странно опустила голову, а-ля, я тут не при чем. Хотя догадалась, что, пусть туманный и не связывался с ней, он продолжал читать ее мысли.

— Я не знаю, — не дав обратить на Валанди внимания, Манари подошла к Гинтару. И вроде не оттолкнула солнечную, но напором своим заставила отойти. — Не это главное сейчас. Вам нужно всем отдохнуть.

========== 29. Для тебя всегда есть место ==========

Они все вернулись в дом Мору. Закнеыл не забыл о той неизвестной, но никто ничего не успел сделать — стоило одному из туманных вытащить ее из пещеры, как, увидев труп Мору, женщина подскочила к нему, завопила подобно зверю, и все решили просто на минуту-две оставить её в своём горе. Но любовь этих оборотней была столь сильна, что женщина отказалась верить, что возлюбленный умер — она схватила один из мечей падших звёздных и проткнула себя. Никто и ничего не успел сделать.

В доме Мору Каю и Гинтара уложили в одну комнату, где над ними проводили долгие магические манипуляции. Сам Гин спал крепким сном, но, когда Валанди навещала его, то видела, как с каждым часом туманный всё молодел. Но солнечную туда редко пускали, как и Закнеыла — над головой лунной корпели сразу три туманных, а лишняя голова им только мешала. Но Манари была честна перед звёздным — Кая два раза просыпалась и начинала кричать, тогда её вырубали вновь, боясь, что могут проснуться и силы лунного эльфа.

Валанди и Закнеыл были предоставлены друг другу, как и Манари. Через томительный для всех день, на утро, туманная приказала одному из своих солдат доставить ей завтрак, который она немедленно употребила, не заботясь о других для неё незнакомцах. Но… она не меньше Валанди переживала за Гинтара, и когда солнечная не дежурила возле двери в комнату, дежурила Манари.

И пока туманная принцесса единственная набивала желудок, Валанди улучила момент, чтобы пробраться к Гинтару, когда с ним закончили. Каю все ещё держали без сознания, но туманные маги взяли небольшой перерыв — им тоже нужен был отдых. Поэтому в комнате они оказались одни.

— Ну, как ты тут? — заметив, что Гин не спит, Валанди присела у его кровати и с беспокойством заглянула в ставшее прежним лицо.

— Всё хорошо, родная, мне намного лучше, — и правда, лицо помолодело, порозовело, да и силы явно наполнили это тело. И всё же беспокойство ещё таилось в его глазах. Всё время, что он был в сознании, неотрывно смотрел на Каю, но сейчас, когда перед глазами появился лучик надежды, Гин улыбнулся и коснулся ладонью её лица. — Прошу тебя, прости, что мы так поступили. Но ведь ты должна нас понять — мы шли, не зная на что. А после того, что случилось… тогда, я просто не мог себе позволить подвергать тебя такой опасности.

— Ты слишком меня оберегаешь, — она положила свою ладонь поверх его и закрыла глаза. Все же она была счастлива, что он так заботится о ней, и не могла сердиться. — И хоть я и не в обиде, но не забывай, что я тоже умею сражаться. Может, не так хорошо, как Зак, да и магии нет, но толк от меня тоже может быть. Я бы не стала искательницей, если была совсем бесполезна, — она улыбнулась на эту самоиронию.

— Но не сравнивай бандитов с профессиональными убийцами, — серьёзно сказал Гинтар. — Одна женщина смогла взять за жабры двух оборотней. Ты же понимаешь, что такого обычный бандит сделать не может?

А мысленно посмеялся. Его бы за шутку про жабры сейчас убили бы. Приподнявшись на здоровой руке, Гинтар ею с лёгкостью обхватил Валанди и усадил к себе на колени, утыкаясь носом в плечико. Он думал, тот день для них никогда не закончится. Но вот туманный сидит, пусть и со швами, пусть и уставший, но подле своих любимых женщин. Пусть с одной и придётся повозиться, зато… Кстати…

Ведь ему так и не предоставилась возможность поговорить с Валанди о Манари. Если туманная лишь смущенно опускала лицо и жала плечами на вопросы о Валанди, просто не желая обсуждать солнечную, то красавица не будет сдерживаться в словах:

— Ты говорила с Манари? — этот вопрос сильно волновал его: взаимоотношения двух эльфиек. Одна была безгранично влюблена в него, а Валанди была его невестой… пусть и сама об этом пока не подозревала. Он бы не желал видеть конфликт между ними.

— Нет, — при упоминании этого имени Валанди нахмурилась. — Она со мной не говорила, а у меня не было особого желания первой идти на контакт. Она поставила своих людей караулить двери сюда, чтобы меня не пускать к тебе. Пришлось ждать, пока они отлучились, чтобы проскользнуть мимо. А ещё она заказала завтрак только на себя — тоже мне принцесса, — ворчала солнечная, пока до нее не дошло, что все её нападки выглядят так по-детски. Она надула губки и положила голову на плечо Гинтару. — Но не такая уж она и скучная, как ты говорил. Вон как резво прискакала на выручку и меня по дороге подобрала.

Гинтар слабо засмеялся на её лепет и тут же поцеловал эти надутые губки.

— Она остаётся туманной, не забывай. Ей важно, чтобы были накормлены её эльфы и я. Вас она знать не знает. А вот что касается караула, здесь я на её стороне, — Гин обхватил её личико руками и заставил посмотреть на себя. — Они — не мой брат. Им нужно полное сосредоточение, чтобы работать с головой Каи. И, судя по тому, что она ещё без сознания, выбить действие ритуала у них не получается. Кстати, а тебе-то она не рассказала, как Сектар узнал о нас?

— Нет.

Валанди отвела глаза в сторону. Она-то лучше других знала, Манари, наверное, и не подозревала даже ничего. Рассказать ему сейчас? Разозлится, узнав, что она его обманула в прошлый раз, но и продолжать скрывать дальше не могла. Но что, если Сектар исполнит все свои угрозы по этому поводу? Валанди закусила губу, не решаясь больше смотреть Гинтару в глаза, а внутри нее шла своя борьба между совестью и страхом.

— Прости меня, — единственное, что смогла выдавить она. А мысленно позвала Сектара, надеясь, что он ответит, потому что слова Гина подали ей идею.

«Даже не проси, я не полезу в клетку к зверю, — мгновенно был ей ответ рассерженного, но слабого голоса Сектара. Он-то сразу догадался. Нет, даже прочёл, о чем его хотели попросить. — Ты думаешь, я с тобой не связывался после сирен от скуки? Нет, дорогая, потому что работать с чужими головами на таком расстоянии то же самое, что Гинтар проделывал все эти фокусы — я начинаю тратить свою жизнь».

— Не страшно. Неважно, как он узнал, главное, что даже на расстоянии он продолжает о нас заботиться, — обратно прижав к себе Валанди, Гинтар тихо хихикнул: — Нет, правда, когда-нибудь ты с ним обязательно поладишь. Он правда нормальный, когда не ведёт себя как придурок.

«Сам придурок».

Валанди только фыркнула на эту короткую, казалось бы, одностороннюю перебранку.

Значит, не поможет. Тогда им остаётся надеяться, что присутствующие здесь туманные справятся со своей задачей и спасут Каю. Если бы Валанди могла помочь как-нибудь ещё…

— Может, сходить опять к Брайану, поспрашивать у него? Через этого старика прошло множество артефактов, наверняка найдется такой, который поможет Кае. А если усилить магию кольцами Зака? Хотя нет, они же стихийные, — рассуждала вслух солнечная. — И вообще, как у Зака получилось применять магию? Ты видел, что он творил? Он сжёг эту жрицу заживо.

— Можно, но я боюсь, что, чем чаще её будут бить по голове, тем мы просто хуже сделаем. У нас нет времени. С ритуалом-то справимся, но как бы её саму в овощ не превратили. Или, чего ещё хуже, не отшибли память. Тогда точно на острова придётся возвращаться за силой брата.

Что же касается Зака, то, лёжа тут, Гин вспоминал это, прокручивал раз за разом эти огненные вспышки и ветряные порывы, которые даже до него доставали на поле боя. И с тяжелым сердцем он признавал, что Закнеыл был достойным. Достойным всего! Колец, Каи, магии. Гинтар и половину не мог совершить того, что творил в тот вечер звёздный, а это при том, что туманные — единственные носители магии! Закнеыл же ей пользовался будто с рождения всё о ней знал, когда Гину и Секу приходилось годами учиться! Сейчас он не хотел говорить с Валанди о нём. Слишком сильно змеями копошились в сердце зависть, ревность, обида и стыд.

«Слушай, из того разговора, что Гинтар тебе сказал про ритуал, когда вы в город ехали… Так, может, она исполнит свой долг перед Заком? А что? Технически, свой долг, навязанный ритуалом, она выполнит. Как там парни это объясняли? Дарует силу звёздным. Или «толпа» звёздных — это обязательный пункт в соглашении?» — но Сектар честно хотел помочь, иначе бы уже заткнулся и не предлагал столь глупые идеи.

— Ты посиди дома, — продолжил Гинтар. — Я попрошу Манари доставить еду и вам, а сам сбегаю пока к Брайану.

— Ну уж нет, я тебя одного больше ни на миг не оставлю, — и обняла его очень крепко в доказательство своих слов. — Пойдем вместе. И туманных заберём, пусть Зак останется с Каей. Он же всегда в таких случаях находил выход. Ну… с сакодкой, ячиганом там… Чем ещё её опаивали? Он же звёздный, а Кая должна дать силу звёздным, вдруг сработает? — передала она идею Сектара. — Правда, она думает, что Зак — это король, так что добровольно не дастся. Бедный Зак…

Стоило ли говорить, как на эту идею отреагировал Гинтар? Кажется, его тело даже накалилось — первый признак того, что он полон магии, раз она «танцует» под его эмоции.

— Я не позволю ему совершить насильственное действие. Мы ещё не испробовали нормальные варианты, — особенно он сделал нажим на слове «нормальные».

«Ну и пожалуйста! — Валанди то ли специально, то ли так получалось, но прокручивала в голове почти каждое слово Гина, и Сектар позволял себе иногда отвечать. Скорее по привычке — понимал, что солнечная ему ничего не передаст. — Вот когда эти дилетанты превратят разум твоей ненаглядной в фарш, ко мне даже не смей подходить за помощью!».

Гинтар глубоко в душе понимал, что это может быть выход. Но без проверок других способов и без подтверждения этой теории от самого Зака к Кае не подпустит!

Встав с кровати и при этом держа на руках Валанди, не позволяя даже ножками ступить на пол, он бросил последний печальный взгляд на Каю и закрыл за собой дверь. Подбежавшая к нему стража, которая и не подозревала о Валанди, тут же подскочила к нему. Но взмахом руки туманный остановил их.

— Я в порядке. Где звёздный и Манари?

— Госпожа завтракала в столовой, потом ушла на закупку ещё одной порции трав для ваших ран, — ответил один. — А звёздный… Ну, э…

— Я здесь, — Зак, в своем репертуаре, неожиданно отделился от тени. Почему-то при посторонних он продолжал держаться скрытно и отстраненно и появлялся, когда обращались именно к нему. И хоть вид у него был довольно устрашающий, тот, кто неплохо его знает, мог заметить, как он нервно переминался с ноги на ногу. — С Каей все в порядке? Ей помогли?

— К сожалению, нет. По крайней мере, судя по тому, что воины ушли на перерыв, ничего мне не сказав, не получается.

— Вы должны понять, господин, — влез в разговор второй туманный. — Это не просто остатки нашей магии. Это — ритуал, связь с богами, и здесь сила именно божественная. Мы сразу сказали госпоже Манари, что шансов мало.

Гинтару было больно даже слышать это, что немедленно отразилось на его лице.

— Ступайте и тоже отдохните. Прекратите дежурить, дайте её голове отдохнуть от вас, — сказал им Гинтар, после чего смотрел на Закнеыла, но обращался ко всем. — Мы с Валанди спросим у Брайана что-нибудь. Может, найдёт какой артефакт, — ощутив ломоту во второй руке, Гинтар всё же с неохотой отпустил солнечную на ножки. — И ты, Зак, отдохни. Плохо выглядишь. Её жизни уже ничего не угрожает.

— Мне хотя бы дадут с ней увидеться? — звёздный устало вздохнул и потёр глаза. Все это время он провел в переживаниях за Каю, а туманные на любые вопросы предпочитали делать вид, что не замечали его.

— Пусть, — опережая ответ Гинтара, влезла Валанди. — Что плохого в том, что он просто взглянет на неё? Ты же ничего с ней не сделаешь? — с нажимом спросила она, молясь, чтобы он понял намек.

— Да, я только посмотрю от двери, — конечно ничего он не понял, наивная душа.

— Нет, конечно заходи. Посиди с ней спокойно. Если проснётся… — туманный тяжело вздохнул. Он был уверен, что и сам Зак не посмеет к ней прикоснуться в таком состоянии. Оттого и доверял, прогоняя стражников, — ты знаешь, что делать. Только бей несильно. А вы, — обратился он к бойцам, — вольно. Предупредите Манари, куда мы ушли, когда она вернётся.

— Хорошо.

Приобнимая солнечную, Гин мысленно отметил, что надо купить Заку поесть. Как-то туманным он не доверял в этом вопросе. Принесут объедки какие-нибудь. А когда пара оказалась на первом этаже, Закнеыл мог слышать их:

— И, Валанди, я твой намёк услышал. Зак не будет пытаться исполнить ритуал до того, как мы не испробуем все способы. Я кому это объяснял две минуты назад? — но он был не зол, как могло показаться на первый взгляд. Это была скорее такая лёгкая отцовская брань на ребёнка, который измазался в еде. — Кстати, про еду Заку подумал, а про тебя нет. Ты голодна? Зайдём в таверну?

— Да я готова проглотить целого оленя! — вскрикнула солнечная, и после этого послышался стук закрываемой двери.

Осторожно приоткрыв дверь, Закнеыл заглянул в комнату. Когда Гинтар и Валанди покинули ее, воцарилась настороженная тишина. Казалось, что стоит издать малейший звук, и спящая красавица откроет глаза и недовольно скуксит носик из-за потревоженного сна.

Тихо, стараясь не нарушить покой околдованной эльфийки, Закнеыл устроился подле ее кровати. Взял ее бледную ручку… Она была настолько измучена, что кожа ее стала практически одного с ним оттенка! Одно радовало, что все её раны зажили, даже те страшные ожоги от зачарованного меча Ливафейн.

— Вернись ко мне, — прошептал Зак, поднося ее руку к губам. — Почему ты не узнаешь меня?

Может, она почувствовала, что обращаются именно к ней, а может, ощутила касание, но глаза лунной медленно открылись, и сразу скосились на черное ярко выделяющиеся на общем фоне пятно. Распахнув глаза, она испуганно выдернула руку и отползла ближе к спинке кровати, упираясь в неё выступающими позвонками.

Она открыла рот, хотела что-то сказать, но потом заметила окружающую её комнату. Это был дом Мору, но почему её принесли сюда? Здесь должны были отдыхать ребята… Нет, неужели остальных убили?

— Где мои друзья? — оскалилась эльфийка.

Зак понадеялся было, что она наконец пришла в себя, так как не стала сразу кричать, но её вопрос разрушил все надежды.

— С ними все в порядке, — он вымученно выдохнул. Ну, хотя бы сообщит ей об остальных, раз уж она не набросилась сразу. — Туманные помогли Гинтару восстановиться, он даже помолодел снова, а Валанди не пострадала, — выдавил улыбку и поднял лицо к Кае. — Только Закнеыл не в порядке, потому что его любимая не узнает.

От этой улыбки у Каи всё в животе похолодело. Она тут же отвернулась от Калантара. Не узнаёт? Он что, невидимкой стал или его во что-то противное обратили? Если бы не эта человеческая форма, Кая бы выследила его по запаху, но теперь её нюх не такой тонкий.

— Зачем я тебе? Чтобы Заку отомстить? Тогда начни сейчас, не томи ожиданиями, — и хоть она пыталась показаться храброй перед звёздным, но можно было заметить невооруженным взглядом, как она напряглась, ожидая вновь почувствовать плеть, кнут, меч, что угодно. Выбраться она уже потеряла надежду — когда она просыпалась, видела толпу звёздных. Значит… окружена. А если вопреки этому попытаться выбраться? Через окно выпрыгнуть! Взгляд лунной упал на него, рассчитывая время и возможность быть схваченной.

Проследив за ее взглядом, Зак удручённо отметил, что если она дернется в сторону окна, придется ее вырубить.

— Давай просто поговорим, — он хотел попробовать до нее достучаться. — Как мне доказать, что я не Калантар? Кольца у меня, все пальцы целы, — он снял перчатку, чтобы наглядно продемонстрировать это. — Ты постоянно коверкаешь мое имя, и я обещал мстить тебе за это на тренировках, которых так и не было у нас, потому что ты решила пойти на охоту с этим гадом Мору. Теперь я намерен заставить тебя отрабатывать вдвойне. Не знаю, как ещё тебя убедить. Понюхай меня, потрогай, — отчаянно взвыл Зак, исчерпав все идеи.

— Нас уже надурила одна ведьма с тем, что клоны, которые пытались нас убить, знали всё, — перевела взгляд на звёздного лунная. — Ты мне можешь сказать всё, что угодно. Не удивлюсь, если ты о каждой моей родинке знаешь, так что не пытайся. Закнеыл вчера ушёл со всеми. И, поверь, он не только найдёт, как меня вызволить, но и тебя убьёт.

Кая злилась с каждым своим словом за это глупое враньё, которое исходило от короля. Не верит! Хватит, натерпелась за всё это «пророчество». И с Глаской, и с копией Гина… И с этим проклятым лунным! Всё! Это была последняя попытка, когда она поверила сородичу! И сейчас всё это вспоминая, она начала превращаться из этой забитой пленницы в себя настоящую: вспыльчивую дикарку. Не побоявшись приблизиться к «Калантару», Кая сделала попытку испепелить его взглядом. Не вышло. После чего больше прошипела, нежели проговорила:

— Ты вообще не достоин упоминать его имя. Ты не достоин быть отцом такого эльфа, как Зак!

— Слышал бы тебя настоящий Калантар, рассмеялся бы в лицо, — а сам подумал, что бы было, не будь он звёздным. Кая не попала бы в беду, да Гин так не переживал. Что толку думать об этом, природу свою он изменить не может. — Давай, тогда просто молча посидим. Я хочу побыть с тобой рядом, пусть ты и считаешь меня врагом.

Он бы прикоснулся к ней, да побоялся, что испугает, и она попытается убежать. Поэтому Зак просто сидел, сложив руки на коленях, и смотрел на Каю. Пусть она скалится и враждебно шипит, главное, что она в порядке, жива.

Кая косо посмотрела на него и отодвинулась к стене подальше. И вроде бы этот образ не складывался со звёздными, что были вчера. Но она видела его — короля! Его голос (хотя она не знала, какой у него, но точно голос не Зака). Запах… Непонятно. Запах тела… Ну, не могла она прочувствовать те нотки, которые чувствовали звери и звёздные. Не было запаха земли и сырости, а просто мужское тело, пропитанное потом и грязью.

А может, не врёт? Нет, а вот правда, если это Зак? А как определить, если у него могут быть все воспоминания, какие были у звёздного? Если только… Спросить, как бы Кая поступила в той или иной ситуации? Настоящий Закнеыл бы знал. Как тогда, когда копия Гласки назвала имя звёздного правильно. Или… как бы он сам поступил или сказал бы? Но лунная боялась, что она и сама не сможет точно сказать, как бы он поступил. Ещё с той ссоры в ней зародилось сомнение, что они… плохая пара. Вон, Валанди Гина сразу от сирен отвлекла. И не ссорились они ни разу, хотя в отношениях состояли больше.

— Почему ты меня тогда просто не отпустишь? — спросила лунная, ощущая, как тишина и присутствие столь страшной фигуры начали давить. — Я так и должна тут вечность просидеть, пока меня не освободят? И, хорошо! Допустим, я тебе верю. И как мне прекратить видеть в тебе короля? — конечно она ни капли не верила.

— Потому что ты видишь неправильно. Враги тебе кажутся друзьями, и наоборот, — начал разъяснять ей Зак, воодушевившись, что она верит ему. — Чтобы прекратить это, мы пока не нашли способа. Туманные маги работают с твоим сознанием, но у них не очень выходит.

Неожиданно он понял, на что намекала Валанди, и что означают слова Гинтара о завершении ритуала. Это действительно может сработать, но… Зак не мог так поступить с Каей. Он не хотел ее принуждать.

— Можно завершить ритуал, — всё-таки Каю он посвятил в этот план, — но я не знаю, что произойдет после. Обычно, я не оставался до конца, — нехотя выдавил он неприятный факт из прошлого.

— Что ещё за ритуал? — спросила, но через пару секунд смутные воспоминания показали те ужасы, что творила Ливафейн. Правда, Кая так и не поняла, где был ритаул, а где обычные истязания. Но для чего он был? Лунная так и не поняла. Когда тебя хлещут хлыстом и обжигают мечом, не особо задумываешься, а зачем это все. — И что мне нужно сделать? — это же звёздные! Ничего хорошего! И это она поняла. Напряжение и волнение немедленно отразились на её лице.

— Тот, что дарует силу перед походом, — коротко объяснил Зак. Он сам толком не знал, что за ритуал. — Тебе нужно передать свою силу звёздным воинам через телесный контакт, — как можно деликатнее выразился он.

— Ты для этого просил тебя потрогать? — спросила ещё одна наивная душа. — Я не умею передавать силу, — и без уточнения, как именно её передать, она не имела никакого желания прикасаться к звёздному.

Но Зак мог видеть в ней едва заметную расслабленность. С ней разговаривали, не делали никаких резких движений, не пытались ударить даже за оскорбление. Кая почувствовала себя немного расслабленной.

— Не совсем то имел в виду, — Зак кисло улыбнулся, но вдаваться в подробности не хотел. Подумал, о чем бы таком ещё поговорить, может, постепенно она поймет, кто перед ней? — Я, кстати, купил тебе подарок, чтобы помириться после нашей ссоры, — Зак вытащил пояс и положил его на кровать перед Каей. — Гномья работа, как и говорила Даргона, он тянется, поэтому ты сможешь носить кинжал и во время обращения в пантеру.

Когда он поменял тему, лунная лишь с большим подозрением посмотрела на короля. Был бы Зак, не стал бы увиливать от ответа и сразу бы попытался что-то сделать.

Но… С другой стороны… Она молча долго смотрела на пояс. Конечно помнила, что это был за случай и зачем этот пояс. Да, говорили об этом. Обсуждали. А вдруг это всё-таки Зак? Сомнение проскользнуло в её сердце. Она бы была сейчас в пещерах, а не в комнате! И не нянчился бы с ней король! Но что бы такого спросить, о чем может поведать только Зак?

— Почему ты именно после сакодки… вдруг о чувствах подумал? — наверное, этот вопрос ей навеяли те обидные слова, брошенные недавно в ссоре.

Вопрос застиг звёздного врасплох. Ещё Гинтар говорил о том же самом. Но это было не так. Да, сакодка показала ему на собственные чувства. Если бы их не было, он не стал бы помогать Кае искать противоядие вообще.

— Со мной не все так просто, — возможно, если он расскажет ей все как есть, она поймет. — Из-за того, что я пошел против своей природы, мои разум и инстинкты начали работать по-разному. Ты могла это видеть, когда сирены пытались околдовать разум, а инстинкты не позволяли телу двигаться, — он почесал затылок, не зная, как все объяснить. — Твое появление в моей жизни, да и вообще всех вас, сбило этот баланс. Я не знал, что такое дружба, любовь и забота, поэтому не мог определить, что чувствую, с самого начала. Гинтар помог мне разобраться во всем, и знаешь, что? Ты мне с самого начала нравилась, просто я этого не осознавал. Ещё задолго до сакодки… Наверное, когда впервые увидел в платье, или когда пропала Валанди — я был готов защищать тебя от Гинтара до последней капли крови. А с этой раной… — он указал на ее плечо. — Какая же ты глупая, что не рассказала с самого начала. Я мог потерять тебя, я почти отчаялся.

Кая слушала молча, внимательно, но на Закнеыла не смотрела вовсе. Она пыталась хотя бы слухом понять, кто перед ней. И если уж не уши, то сердце откликнулось на эти слова. Воображение нарисовало перед ней её любимого звёздного, и как он своим голосом говорит ей все эти слова. Да… Истинный звёздный, наверное, не смог бы подобрать таких слов.

Кая закрыла лицо руками, всё ещё мечась между мыслями, между сомнениями. Соблазн был так велик отдаться этому страшному эльфу, ведь он защитит! Ведь это всего лишь маска злого короля, под которой скрывается пусть не прекрасный, но любящий принц. А если этот король сам примерил маску доброго принца? Это невозможно! Это невыносимо! Но ведь так говорить мог только Зак!

— Может, мы с тобой плохая пара? — он услышал, как она всхлипнула, но лицо всё ещё было прикрыто руками. — Или я плохая пара для тебя. Почему ты сразу там, в пустоши, определил, где я настоящая, а я не могу? Почему я не перекричала зов сирен, когда Валанди смогла? — потерев лицо ладонями, тем самым смахивая упрямые одинокие две слезинки, лунная посмотрела на Зака, но долго смотреть не могла. Если и начала верить, то образ Калантара давал обратный эффект.

— Потому что мы другие, — он услышал этот всхлип, увидел слезы и не смог усидеть на месте. Зак потянулся к Кае, желая ее обнять, успокоить, но заколебался всего на мгновение. И просто положил руку ей на голову, присаживаясь рядом на кровати. Кая не могла сдержаться и тут же скинула эту руку с головы. — Доверься сердцу, что оно тебе подсказывает? Там, в пустоши, я пошел на риск, послушав свой внутренний голос. И не сравнивай нас с Валанди и Гинтаром. У них свои отношения, у нас свои. Не забывай, пожалуйста, что я звёздный. Я отдаю тебе всего себя, но только так, как умею.

Зак сложил пальцы сердечком и показал этот знак Кае. Может, так она узнает и поверит?

Стоило ей боковым зрением заметить странное движение, она увидела это сердечко и зажала рот рукой, сдерживая новый всхлип. Нет, Зак. Точно. Он говорит правду, это он. Её друзья теперь в глазах являлись звёздными, и наоборот. Наоборот!..

— Я его целовала… — и словно эта фраза сорвала невидимую паутину, что сдерживала слёзы лунной. Она уткнулась лбом в колени, обняла себя руками и, больно кусая губы, сдерживала эти предательские звуки, но слёзы всё текли и текли. Она целовала короля и получала от этого удовольствие! Как отвратительно, как мерзко! Предательница! — Закнаэл, я хочу тебя видеть! Тебя! — но она не поворачивала головы, не поворачивала лица. Знала, не увидит Зака. Увидит мерзкое лицо Калантара.

— Т-ш-ш, все хорошо, — он все же рискнул ее обнять. Пусть не поднимает лицо, пусть не видит, но он будет с ней рядом. — Мы найдем способ тебя расколдовать. Если не получится, я сам сделаю это. Надеюсь, ты поймёшь меня и сможешь простить.

Она не спрашивала, просто плакала, уткнувшись, не показывая свои слёзы. Стыдно за них перед собой, стыдно за поцелуй перед Заком.

***

Валанди, конечно, сказала, что оленя съест, но она не подозревала, что Гинтар действительно ей закажет оленину с апельсинами. Да и такая порция…

— Ешь, я не буду, — ласково сообщил туманный, сидя напротив солнечной. Не хотел говорить, что Манари его кормила лично, чтобы не расстраивать красавицу.

— И когда это ты успел поесть? — с подозрением спросила Валанди, сощурив глазки. В проницательности ей нельзя было отказать. Но солнечная не стала развивать эту тему и улыбнулась. Наверняка это все Манари… Понадеялась, что хотя бы не с ложечки кормила, о чем и пробурчала в полголоса. — Ну и ладно, мне больше достанется.

Потому и не говорил, так как с ложечки. Пододвинув к себе тарелку, Валанди отрезала маленький кусочек и положила себе в рот.

— Вкусно, — блаженно протянула она, закрывая глаза от удовольствия.

— Да? А мне не понравилось. Люди совершенно не умеют готовить, — но следил он за своим самым вкусным деликатесом с такой ехидной улыбкой. Стоило солнечной отрезать ещё кусочек, так юркие пальцы туманного тут же отправили его себе в рот. А что? На вид красивое мясо, да и вроде не хочется целую порцию, но когда рядом кто-то ест… — Кстати, не могу не отметить твоё эффектное появление. Ты была похожа на строгую богиню охоты, которую разгневали, — раз — и второй кусок отправился ему в рот.

— Ты же сказал, что не голоден! — возмутилась Валанди, но и третий кусочек нашел свой конец во рту у туманного. — Я была словно рождена для этого момента! Прям слышала, как вдалеке послышалась эпичная музыка, и время замедлилось в момент прыжка, — засмеялась она, но была довольна, что Гин оценил. На самом деле солнечная просто хотела поскорее слезть с коня, с которого было очень неудобно целиться, потому что правила не она. Валанди вообще надеялась заболтать Гина, но когда и следующий кусочек оленины он перехватил, она придвинулась к нему ближе, словно хотела что-то доверительно прошептать ему на ушко, и вместо этого небольно укусила. — Съем тебя вместо оленя.

— Ай-ай! Да у меня тут настоящая волчица! — засмеялся Гинтар, обнимая Валанди. Он затихорился, молчал. И когда между Валанди и вилкой с мясом оставались считанные сантиметры, он взял её за кисть и направил к своему рту, быстро проглатывая кусочек. Нет, вот честно, есть не хотел. Но теперь ему уже нужна была именно эта игра. Но, думаете, на этом остановился? Нет, отодвинулся, дабы та не кусалась больше. — Валанди! Ты очень плохо ешь! Прекрати баловаться с едой!

Гадёнышь наигранно вздохнул, а-ля ты просто невыносима, но его внимание привлекла официантка, которую он подозвал и заказал ещё одну порцию здорового, самого большого оленя, который у них только есть. Попросив завернуть, туманный отпустил девушку, а, встретившись с удивлённым взглядом Валанди, пожал плечами:

— Это Заку. Зуб даю, он даже не подумает спуститься и поесть.

— Конечно, он так переживал все это время, ты себе не представляешь. У меня от него снова мурашки по коже бегать начали, таким грозным он ходил, — Валанди неприятно поежилась. — И вообще, если ты съешь всю мою порцию, вторая до Зака не дойдет, — пригрозила она вилкой с кусочком оленины Гинтару.

С кусочком оленины, который Гинтар тут же схватил своими шаловливыми ручками. Готов был лопнуть из-за еды, но выражение лица Валанди просто бесценно в эти моменты. Но Гину показалось, что она начала злиться, после чего туманный поднял руки вверх, мол, твоя взяла.

А промотав её слова в голове, так вообще пригорюнился. Он ведь тоже переживал. Один раз, когда она проснулась, Гин смотрел на неё, но во взгляде лунной… лучшей подруги был лишь страх и отчаянный крик в горле. А Зак… Он молодец. По этой причине Гинтру было стыдно некоторое время назад. Наверное, будет честно признать, что Каю больше он бы никому не доверил.

— Как ты думаешь… — тихо начал туманный. — Это плохо? Я завидую Закнеылу и, может быть, немного ненавижу из-за колец, — конечно это плохо, злиться на того, кто не виноват, что был избран. Но туманному нужна была поддержка или здравый смысл в чьем-то облике. Обычно это был Сектар, и не было никого, кто лучше бы справлялся с этой работой. Но брат далеко…

— Вовсе нет, — спокойно ответила Валанди, наконец получив еду в полное свое распоряжение. Поначалу она не обратила внимания, как подавлен Гинтар, но заметив его выражение лица, вздохнула и отложила приборы. — Мне тоже завидно, я хочу уметь так же испепелять врагов взмахом руки. Но я и тебе завидую в этом плане. Ты сильный маг, без этих колец Зак тебе и в подмётки не годится, — она взяла его за руку. — Как думаешь, а у меня может получиться использовать камень Созерцания? Или письмена, да ещё и заряженные магией морских, смогут усилить твою магию, и тебе больше не придется тратить жизненную силу… Размечталась я… Мне бы чуточку этой магии, но приходится довольствоваться зачарованным оружием, — она грустно улыбнулась.

— Как-то не особо мы все и святые, — усмехнулся Гинтар, сжимая ручку Валанди в своей. — Но спасибо, родная.

И пусть она где-то перебарщивает, преувеличивает, зато выслушивать это туманному было приятно. А ещё это натолкнуло его на мысль:

— Думаешь, другие артефакты тоже имеют магическое свойство? Не считая записей.

— Король Роулен рассказывал же легенду… Ой, — она совсем забыла, что обещал сделать Гин при упоминании солнечного короля. — Кто знает, они же части одного целого, должно быть, связаны и магически, — попыталась она замять эту тему, но взглянула на Гина как-то лукаво, словно вопрошая, а исполнит ли обещание?

Гинтар же будто не заметил этого имени. Сейчас он был больше зациклен на магии и возможности её разбудить в вещах. Что же касается легенды, то туманный слабо помнил, что происходило в тот день. Помнит только самодовольную морду этого чистоплюя и его танец с Валанди.

Гинтар уже хотел было попросить пересказать историю, поведанную королём, но, наткнувшись на этот взгляд, немножечко не понял. Она что-то сказала ехидное, а он прослушал? Прокрутил разговор в голове ещё раз, а потом ещё, и до серебряной головы дошло:

— Ах ты маленькая мазохистка. Ты специально!

— Ты такой напряжённый, тебе не помешает расслабиться, — и не будь они сейчас в общественном месте, она бы помогла ему с этим. Да и тут позволила себе отыскать под столом ногу туманного и своей ногой медленно повела вверх. А над столом очень эротично куснула оленину с вилки.

— Валанди… — он хотел было отругать солнечную за такие слова. Нет, приятно! Да спустя столько приключений он бы и сам набросился на неё, но пока его голова занята подругой и… «Ах она… О, да… И ещё этот язычок, с этим мясом… И золотистая капля от жира так соблазнительно скользнула по её рту». — Моя искусительница… Не играй с огнём. Я тебя возьму прямо здесь, — и говоря эти слова, он не боялся быть услышанным. Напротив, по-хозяйски сложил руки на груди и облокотился на стул, то ли призывая её продолжать, то ли провоцируя на эти действия.

Получив добро, нога Валанди поползла выше. К сожалению, она не могла дотянуться до заветного места, но двигала по внутренней стороне, что само по себе должно возбуждать. Ну, а поедание мяса превратилось в настоящее представление. Хорошо, что в это время суток людей в таверне было немного, и тем не было дела до парочки эльфов. Как соблазнительно она облизывала косточку и случайно запачканные пальчики.

— Ах ты маленькая… — но как же возбуждённо это было произнесено. Гинтар не знал, что ему делать. Эта мука была так сладка… Его член налился кровью, встал, неприятно упираясь в стол, а сам эльф неотрывно следил за её наглым и похабным ротиком. — Милая, я предупреждаю тебя в последний раз. Можешь пока выбрать место, где я тебя накажу.

— Всегда хотела сделать это в каком-нибудь переулке, куда в любой момент может завернуть случайный прохожий. Опасность быть обнаруженными придает некой остроты ощущениям, — и в этих словах было столько эмоций: возбуждение, трусость, предвкушение чего-то нового.

— Серьёзно?

Но Гинтар был не против, что выказал, немедленно вскочив из-за стола. Подойдя к Валанди, он опять по-хозяйски схватил её и усадил на плечо. Сам уже горел от нетерпения, да и то, как она сказала, как описала… Да, это будет интересный опыт. Туманный уже видел, как прижимает её к стене, как заставляет её стонать, а она смущено прикусывает пальчики, сдерживая стоны, чтобы их не заметили.

— Эй! Туманик не заплатил!

Но Гинтар вышел слишком быстро, чтобы кто-то успел его поймать.

— Гинтар, а заплатить? — смеялась Валанди.

Не ожидала, что он так резко сорвётся с места, иначе ещё во время разговора бросила бы несколько монет на стол. К тому же они забыли порцию для Зака, но спустя несколько минут стало уже все равно. Гинтар опустил её на ноги буквально в трёх домах от таверны и всего в паре поворотов от рыночной площади.

— Мне нравится, когда ты такой нетерпеливый, — подлила масла в огонь его возбуждения солнечная, облизав на этих словах губы.

— Мы заберём, — томно прошептал он, немедленно впиваясь в эти наглые губы.

Он не торопился прижимать её к стене, как задумал. Сначала к себе. А всё ради наказания. Он что, не мужчина? Нет, обещания держит.

— Р, — произнеся эту букву, туманный легонько шлепнул Валанди. — О, — ещё раз, но сильнее. — У… Л… Е… Н, — последнюю букву он прорычал ей в губы, звонко шлепая по ягодицам, после чего жёстко взял её и, вцепившись ногтями, стал мять, мять… Он в этот момент не позволял себя целовать, наблюдал, как она реагирует на это. Маленькая провокаторша, думала, забудет? Это имя её голосом колоколом отдавалось в голове, и Гин желал выбить его этими соблазнительными хлопками.

— Ты помнишь, — с ухмылкой произнесла Валанди, и так как он не давал впиваться ему в губы, на боль она ответила укусом в шею.

Она и подумать не могла, что он действительно ее отшлепает за упоминание имени короля. Но больше удивило, что это ей понравилось. Точно мазохистка, раз сдавленно ахнула на последней букве и закусила губу, чтоб не вскрикнуть, но отставила попу, чтобы по ней было удобнее попасть.

— Тебе это ещё и нравится!

Могло показаться, что произнёс он это с осуждением. Но, чёрт возьми, ему-то как понравилось! Нет, он и раньше шлёпал. Даже Каю по пьяне, и то без эротизма, а именно в наказание, но иметь власть над этой солнечной… Наказывать её вот так, быть оглушённым хлопками и чувствовать приятное жжение в ладони… О да, он получил настоящий кайф от этого.

И то, что ей нравилось, он не мог оставить без внимания. Не мог и простить эти укусы. Это он наказывает! Ему не могут сопротивляться! Но всё ещё помня, что их могут увидеть или услышать, Гинтар не забывал быть аккуратным.

Резко развернув Валанди к себе спиной, он вновь заставил её оттопырить ягодицы, проводя и надавливая рукой в её область между ног. Потеревшись о них, показав, как он уже готов взять её, как желает её, Гинтар опустился перед ней на колени, при этом приспуская ее штаны, после чего долго поглаживая, наблюдал, как краснеет кожа. Смотрел, как художник на свою картину. Любовался, радовался успеху, но что-то было тут не то! Мало красок, слишком мало! И дождавшись, когда солнечная ожидала этого меньше всего, укусил её с таким же нажимом, как и она его шейку.

От неожиданности Валанди упёрлась руками в стену перед собой и сжала ягодицы, подаваясь вперёд.

— Щекотно, мы так не договаривались, — почувствовав именно щекотку от этого прикосновения и дыхания на нежной коже, она обернулась с улыбкой и попыталась рукой отогнать его.

— А мы о чем-то договаривались? — спросил Гинтар, посмотрев на неё снизу вверх. Как же она удачно для него встала, глупенькая. Воспользовавшись тем, что самое сокровенное теперь перед его лицом, он запустил в бельё свою руку и, поглаживая клитор, стал входить, двигая пальчиками внутри, возбуждая её сильнее.

Он конечно понял, что она имела в виду — здесь у них не так много времени. Но ему нужны были эти прелюдии. И пусть Гин готов был брать её каждый раз, когда лишь только язык показывает, но ему нравилсясам процесс заводить; нравилось, когда его просят, порой даже умоляют.

Этот ротик он заставит однажды молить. Но позже.

Безобразник, он подогревал ее желание, и с каждым движением пальцев с губ солнечной готов был сорваться стон. Но вот мимо прошли двое горожан, спокойно разговаривая и даже не подозревая, что происходит за поворотом. Это возбуждало сильнее, чем ощущение его пальцев внутри. Она почти что облокотилась на стену, отставляя зад, зазывно качая бердами, приглашая его.

Гинтар же, стыдно признать, этих прохожих испугался. Точнее, не за себя. В первую очередь это дама выступает в плохом свете. И он не стал медлить, когда Валанди позвала его. В мгновенье ока он вновь возвысился над солнечной и, взяв её ножку, запрокинул одну ногу себе на бедро, приспустил штаны и вошёл сразу, без новой порции прелюдий.

Мягкая, горячая, ждущая… Он и сам еле сдержал свой стон, но Валанди видела по тому, как он тяжело выдохнул сквозь зубы, как он ждал её. Сам не подозревал, как ему нужна была эта разрядка.

Подстраховывая Валанди и целуя её, перекрывая любые попытки застонать, Гинтар задвигался в ней грубо, нетерпеливо, невольно ударяя копчиком об стену, куда тут же положил свободную ладонь. И впервые его глаза были открыты во время поцелуя. Он смотрел на свою любимую, на то, как вздрагивают её реснички. Он боковым зрением наблюдал за прохожими, чтобы их не увидели, готовый прикрыть собой маленькую солнечную развратницу.

Ощущения были умопомрачительные. У Валанди складывалось впечатление, что они делают что-то запрещённое, порочное, за что их осудят, если поймают, но как же было приятно идти против правил. Шум улицы заглушил стук крови в ушах, она впивалась ноготками в плечи Гинтару, а когда он не целовал ее, шумно выдыхала и закусывала губы, позволяя себе бросить взгляд из-под опущенных ресниц на проход, в котором мелькали горожане. И от очередного толчка с её губ срывался тихий стон, тут же пойманный ртом туманного. Гинтар двигался быстро, резко, плотно прижимая ее к стене, чем задевал самые чувствительные точки. И если бы не жёсткая стена за спиной, каждую трещинку которой Валанди ощущала позвоночником, ничто бы не мешало ей получить максимум наслаждения. Хотя и этот неприятный фактор постепенно отходил на второй план, оставляя эльфийку купаться в сладостном блаженстве.

По дыханию Валанди Гинтар предсказал тот миг, когда она уже подходила к своему пику, и, ускорившись, он сделал несколько сильных толчков, не просто прижимая её к стене, а зажимая собой, словно слиться с ней в одно целое было самым лёгким делом, как две капельки воды соединяются. Обхватив ногу, он потянул её на себя, заставляя податься к ему так же, как он. И так один раз, второй, на время замирая в таком положении, вздыхая от того, как головка члена упиралась в шейку матки; как он был обхвачен каждой частичкой Валанди; как мышцы её стали сокращаться. В этот момент Гинтар замер, вбирая через рот блаженный стон солнечной, смакуя, как сильно она сжимает его член внутри себя. Ему показалось, что перед глазами даже искорки замелькали, а голова закружилась.

Излившийсь в Валанди, на эмоциях кусая её за шейку, щечки и переходя на губы, Гинтар отпустил ногу эльфийки и, не отрываясь от губ, стал поправлять её штаны, свои. Приводить тела в порядок. Но сам туманный был не в порядке, что выдавало какое-то охмелевшее лицо, будто он наелся местного наркотика. Странный, глуповатый вид, но, смотря на Валанди, на её припухшие губки и слушая дыхание, какой же он был счастливый.

Эта женщина знала, что ему нужно. Да, все беды будто отошли на второй план. Кая? Звёздные? Пророчество? Да что это? Нет этого. Всего лишь на пятнадцать минут, но это исчезло. Этого времени было достаточно, чтобы туманный словно перезарядился; чтобы он очистился от негатива, восполнил тело новыми, живыми и яркими эмоциями и силой.

— Спасибо, — плевать, поняла ли или нет, но благодарность за понимание была от всего сердца. Гинтар уткнулся лбом в её ключицу, всё ещё пытаясь справиться с дыханием, но при этом с какой жадностью он вбирал ртом запах Валанди, его прекрасной Валанди, его королевы, его невесты.

Она обняла его за плечи, прижимаясь щекой к макушке и сбитым дыханием вбирала запах его волос в себя. Продолжала стоять на дрожащих после столь стремительного и столь сильного оргазма ногах, потому что он опирался на неё. Да, опора — вот кем она будет для него, будет придавать сил в минуты слабости. И когда вокруг все будет рушиться, она останется и будет поддерживать его. И не нужна ей благодарность за это. Глупые «спасибо» ни к чему, когда она ощущает себя на том самом месте, где должна быть — рядом с ним. И все сразу становится правильным, когда они вот так вдвоём.

— Я люблю тебя, Гин, — прошептала Валанди, стискивая крепче руками шею. Есть только они здесь и сейчас, а пророчество, маги, мир пусть подождут.

— И я люблю тебя, моя госпожа, — наверное, он никогда не перестанет называть её так. Почему бы и нет? Это был тот день, когда он просто решил подшутить над хорошенькой, но неизвестной ему искательницей приключений. И как-то это… прижилось. Они ещё долго стояли так. Гинтар понимал, что ей тяжело — он чувствовал, как дрожь в ножках поднималась по всему телу, но всё равно не мог заставить себя выйти из этой зоны комфорта, из её объятий.

Но где-то там злился трактирщик; где-то дома голодал Закнеыл; где-то там же Манари могла опять заставить эльфов насиловать мозг Каи. И, честно, не видя никаких результатов, Гин уже перестал верить в успех.

— Родная, нам нужно к Брайану, — напомнил он солнечной. — И обед забрать.

«И ещё лучше на некоторый период закупить», — добавил он уже в голове. Отчего-то казалось, что тут они останутся надолго.

— Да, идём, — ласково ответила она, отпуская туманного из своих объятий.

Она взяла его за протянутую руку, и их пальцы сплелись в замок. Валанди была счастлива, несмотря на все неприятности, что свалились им на головы. А впереди их будет ещё больше. Одна расплата за обед чего стоить сейчас будет. А потом Брайан, Кая, Манари…

========== 30. Воспоминания сжигают изнутри ==========

И всё же сначала было решено пойти к антикварщику, дабы потом в таверне заказать больше еды. Та, которая будет горячее, и достанется Заку.

В лавке Брайана Гинтару вновь стало грустно, опять в голову вернулась эта беда с лунной. И всё же, смотря на кучу разных вещей, в сердце затаилась надежда, что здесь есть что-то магическое.

— Господин! — вежливо позвал его Гин, а сам посмотрел на Валанди: — Если хочешь что-нибудь, пройдись, посмотри. Можешь от моего имени Кае подарок выбрать, когда она придёт в себя, отдадим, — если честно, просто не хотел обременять любимую всеми этими разговорами о магии. Антикварщик не заставил себя долго ждать, и не успел он и слово вставить, Гин сразу обрисовал ему всю ситуацию.

— Хм… — Брайан крепко призадумался. Махнув рукой туманному, мол, подожди минутку, скрылся за шторкой и громко гремел чем-то, прежде чем появился вновь, приговаривая: — Может, вот этот подойдёт? Нет, не тот уровень, тогда вот этот? Слишком далеко за ним идти.

Старик вывалил кипу свитков на прилавок и принялся перебирать их. Когда нашел более или менее подходящий, обратился к Гинтару:

— Боюсь, разочарую тебя, но ничего стоящего не нашел. Есть меч Крантиола, который снимает проклятия, но это же не оно, как я понял. Нашел сведения о медальоне Сиринти, который работает как приворот и отворот… Если только Ангельские слезы попробовать, но тоже не факт, что подействуют.

— Слезы, вроде, как целебное зелье работают, — вмешалась Валанди, подходя к мужчинам со шкатулкой в руках.

— Верно, но ещё они очищают от всех ядов, проклятых меток и подобной гадости, что в теле действуют. Поэтому так дорого и стоят.

Гинтар слышал об этих слезах, но после слов туманных сильно сомневался в их действенности. Да и вообще, а что такое ритуал? Он проклинает? Завораживает? Что-то Гинтар сглупил. Надо было сначала у Закнеыла точно всё расспросить.

— Выбора всё равно нету, — хмуро ответил он мужику. — Куда лучше, чем то, что ты предложила, — без осуждения сказал он и посмотрел на шкатулку. Это та, которую он рассматривал? — Есть у вас эти слезы? Или где найти, и какова цена?

— Это для Каи подарок, травы складывать. Она воду не пропускает, — пояснила Валанди, заметив взгляд Гинтара на шкатулке.

— Зелье-то есть, а деньги у вас? — Брайан прищурился, собирая свитки обратно.

— Где ж мы найдем двести золотых? — посетовала солнечная.

«А я предлагал», — усмешка Сектара.

— Будем искать, — первая мысль, разумеется, обратиться к родителям, но… они даже в положение не войдут, не дадут из-за отказа жениться. — Попробую написать отцу.

«А я бы дал», — ну, ясное же дело, что не просто так.

«Отстань», — отмахнулась Валанди. Хорошо хоть сейчас появился, а не раньше.

— Можем к великану опять наведаться, в тот раз я не все вынесла — рук не хватило, — предложила она, как вариант.

— С меня пока хватит риска, — покачал головой Гинтар. — Ладно, спасибо вам. Мы постараемся найти деньги.

Это было очень подло и плохо… но почему бы не попросить у Манари? Хоть раз в жизни, не для себя, но воспользоваться любовью бедной… Нет. Если Гинтар даже в мыслях не смел такое произнести, то не сможет и вслух. Скажет ей всё. Даст — не даст, дело второе. Оплатив шкатулку и поцеловав Валанди в висок, он сказал:

— Это очень хороший подарок, — а сам задумался, где найти такую огромную сумму денег. Ладно, рано. Правда, почему бы не поговорить с туманной? — Ну что, пойдём домой? Нам ещё в таверну зайти надо. И подумать, как бы Кае дать эти слёзы. Она же не примет добровольно из рук «звёздных».

— Может, Зак уже и без нас справился, — хихикнула Валанди, но несмотря на весёлый настрой, она всерьез воспринимала эту проблему. И про великана она не просто так предложила же. Если понадобится, полезет снова в его логово, чтобы спасти… подругу?

Да только кто её отпустит?

— Валанди! — возмущённо вскрикнул Гинтар, открывая перед девушкой дверь. — И думать об этом отказываюсь. Нет, я не позволю. И если узнаю, что он это совершил — убью. А если не сработает, она вообще нас к себе не подпустит! Думать будет, что мы… к ней только за этим подойти хотим.

— Я не всерьез, — улыбнулась ему Валанди, а сама мысленно обратилась к Сектару:

«Может, всё-таки попробуешь помочь? Или денег дай».

«Не вижу смысла тратиться на то, что, возможно, не сработает. Вы хоть все варианты сначала опробуйте, а потом деньги шарлатану давайте! — Сектар замолчал на длительное время. Валанди уже было подумала, что он отключился, но вот его голос с некими задумчивыми нотками вновь ворвался в её голову: — Когда я последний раз влезал в голову оборотня, меня чуть не убили. В этом и проблема с лунными — когда забираешься в самые глубокие, закрытые мысли, то встречаешь их вторую ипостась, которая атакует любого непрошенного. Предполагаю, что одна из причин, почему туманные Манари не справляются, они просто близко к пантере не подходят, а как раз за ней и должны быть причины и колдовство, — он вновь замолчал, но заговорил уже более весело: — А ты, почему, думаешь, я игрался только с твоей головой и звёздного? Чтобы с этим монстром не встречаться».

«На самом деле я тоже не верю, что Ангельские слезы помогут, — невесело подумала Валанди. — А ты можешь провести кого-нибудь в сознание оборотня?»

Хотя на последнее она вообще не надеялась. Предположила от безысходности уже. И оторвавшись от разговора с Сектаром, заметила, что Гин куда-то ушел.

«Только если вижу двух объектов. Мне с тобой-то тяжело общаться, а тут ещё кого-то посылать в чужую голову… А, я понял, к чему ты. Внутри зверь — не то, во что превращаются лунные. Он ничего не знает и не помнит. Это дикое животное, которым управляет эльф. Внутри им никто не управляет. Она тебя даже не узнает и сожрёт».

«Я не про себя. Зака послали бы», — но раз не может, тогда и думать об этом больше нечего. Валанди поднялась на второй этаж и заглянула в комнату, где лежала Кая. По дороге удивлялась, куда все пропали, и даже начала переживать, что могло что-то случиться.

«А разница? Только из-за отношений? Я кому сказал, глупая ты душа, что они ничего не помнят? Ладно, дай мне пять минут на подготовку. Попробуем кое-что».

Валанди, наверное, так увлеклась разговорами, что не услышала, как Гинтар просил её идти домой, пока сам закупится едой. Вот сейчас, наверное, раскланивается в извинениях в трактире.

Кая сидела на своём месте, подле Зака, но они не разговаривали. Когда лунная успокоилась, она опять начала сомневаться. И так её и бросало: то верила, то нет. В итоге Закнеыл просто остался с ней рядом. Но когда солнечная вошла, Кая увидела Ливафейн и мгновенно оскалилась, двигаясь к спинке кровати от неё подальше.

— Валанди, выйди! — шикнул на неё Зак, а увидев оскал Каи, она и сама выскочила за дверь в испуге. Тем временем он попытался снова успокоить лунную.

«Совсем заболталась с тобой… Ладно, она в сознании, и Зак ещё жив — надежда есть», — уже неосознанно солнечная мысленно разговаривала.

Спустя пять минут, как и было обещано Сектаром, он связался с ней вновь. Его голос всегда имел какие-то нотки, и часто были серьёзные, но сейчас это было не похоже на что-либо. Валанди, чуткая на эти дела, услышала в его голосе… страх. Наверное, это.

«Слушай меня внимательно, солнечная. Я уже готов, но ждать долго не могу. Выбирай, кто пойдёт — ты или звёздный. Сейчас, ни секунды ожидания, надеваешь кольцо ей на палец, а тот, кого я отправляю, держится за него. Все остальные, кто есть на месте, пусть её держат. Как только я почувствую её мысли, перенесу эльфа и там уже всё объясню. Сейчас! Давай, давай!»

На раздумья времени он не дал. Напугавшись того, что всегда спокойный Сектар сам боялся, она бросилась в комнату и подбежала к Кае. Надев ей на палец кольцо, она обратилась к Заку, но тот с непониманием смотрел на солнечную и старался удержать оскалившуюся Каю.

— Тогда просто держи ее! — крикнула Валанди и сама схватилась за кольцо.

— Значит, ты, — фыркнул Сектар. Он оказался прямо напротив, и единственное, что в нём выделялось — огромное количество разных амулетов — в ушах, на шее, браслеты… Он весь бы усыпан ими. Защита? Увеличение силы?

Осознание, что Сек стоял тут, пришло в секунду, но в следующую — где они находились. Темная комната с полупрозрачными изображениями разным воспоминаний, прошедших не так давно или тех, которые Кая не боялась скрыть. Но это не страшно. Страшен голос: мало того, что каждое изображение было озвучено, так были просто её голоса, мысли отдельными предложениями, говорящие в одно и то же время. Что-то громко, что-то совсем тихо — всё это были её мысли разных времён:

— Это он. Нет. Только Закнеыл мог так говорить. Зачем она пришла? Мама, я по тебе так скучаю. Как же ты там? Почему? Гинтар, глупый! Он держит меня, что Ливафейн со мной делает? Отпустите меня! Я надеюсь, они не придут за мной. Они могут погибнуть. Закнеыл! Прошу, помоги мне! Гинтар, Валанди! Валанди идут голубые платья. Кто-нибудь!

Их было много, они нескончаемым потоком эхом разносились по всей тьме. Было почти не слышно, что там говорилось на изображениях. Но можно было посмотреть: Кая говорит с Заком. Судя по комнате, это сегодня было. А вон Ливафейн истязает её кнутом. Крик на этом изображении был слышен даже здесь. И много-много всего.

Это сводило с ума, от этого болела голова. Казалось, что свои собственные мысли теряются во всём этом. Но Сектар чувствовал себя здесь совершенно спокойно, не считая того волнения в глазах.

— Ты не дал времени объяснить все, — огрызнулась Валанди на его приветствие.

В момент она говорила с Сектаром, а потом ее отвлекло одно из воспоминаний, она даже не поняла о чем оно, как внимание переключилось на следующее. Пришлось приложить усилие, чтобы вновь сконцентрироваться на туманном эльфе, благо он был единственным четким изображением здесь.

— Что нужно делать?

— Иди вперёд. Ты сразу поймёшь, где нужно остановиться. Если зверь на тебя агрессивно отреагирует — беги. Ты без оружия, магии здесь тоже нет. Мы в её голове, здесь свои правила и законы. Твоя задача, как я понял из твоих пожеланий, успокоить пантеру. Я встречу тебя там. Успокоишь её — мы пройдём дальше. Если нет, и она попытается нас убить — я уношу нас отсюда. Умрёшь здесь — умрёт твой разум. Ты превратишься в того, кто есть, но кого не существует. Понимаешь всю серьёзность? — он даже не давал себе передышку. Всё говорил и говорил, и не позволял ответить. И Валанди могла понять, почему — он старел прямо на глазах! — Я сейчас исчезаю, к зверю без меня не приближайся. Увидела вдалеке — стой! Сейчас твоя задача — просто добраться до него.

И Сектар исчез, не ответив на кучу вопросов, оставив ее одну в этом хаосе.

— Черт, я ведь не настаивала! — крикнула растаявшему образу Валанди.

Второй брат тоже из-за нее постарел, и это ещё не конец. Она попыталась собраться, но бесконечный поток голосов и картинок постоянно отвлекал.

— Он сказал идти вперёд… — бормотала она вслух, чтобы лучше выделить свой собственный голос. — Вперёд от меня или от него? А, к черту…

Сделала шаг, второй. Воспоминания расступались перед ней, особо не задерживаясь на каком-то изображении. А она все шла и шла, и не видела конца этой дороги.

Дальше становилось холоднее. Воспоминания были более яркими, голоса тише. Кажется, здесь хранились более глубокие воспоминания и мысли. Но здесь было намного спокойнее после того хаоса.

Одно из изображение повествовало о ране, которую Кая получила после яда звёздных. Как она скрывала её от всех, как Зак вызвался помочь. Другое — о той первой ночи с Заком. Было воспоминание, как Кая громко ругается с какой-то женщиной в лесу. Красивая женщина, и даже уродливые четыре шрама на лице не портили красоту глаз, но Кая и она были такими разными, вряд ли мать. Они ругались, после чего Кая крикнула что-то обидное и убежала. Ещё одна картина показывала, как Кая следит за Гинтаром. Местность совершенно неизвестная. Видимо, это прошлое. И смотрит она на него… влюбленно? На одной из картин было совсем прошлое. Пантера-подросток подошла полюбоваться на новорождённого, но глава семейства обратился и вышвырнул за шкирятник «Русалочку». На последнем изображении перед кромешной тьмой Кая бежала. За ней бежала целая стая, и все кричали: «Убийца! Убийца!».

И опять голоса, голоса, голоса!..

— Он может меня когда-нибудь разлюбить. Как и все остальные. Мы плохая пара. Гинтар, прости меня. Я знаю, как плохо тебе делала. Мама, почему ты так поступила? Сумасшедшая, нужно было уходить. Я ей так завидую. Она красивая, спокойная и умная. У неё красивые волосы, а у меня таких никогда не будет, хотя я стала мыть голову чаще. На неё всегда так смотрят… Холодно. Гинтар, ты перестал на меня обращать внимание. Хоть иногда бы! Даргона, это наша вина. Ты была так добра к нам. Мору, я надеялась. Я надеялась… Ненавижу, ненавижу сородичей! Я не хочу идти к лунным! Они убьют меня! Я не хочу умирать!

Валанди с трепетом и даже ужасом наблюдала за этими воспоминаниями. Она узнала Зака, стыдливо отвела глаза — слишком личное, хоть Валанди и пыталась вытянуть у Каи подробности. Узнала Гинтара и почувствовала эту странную влюбленность, неужели Кая ревновала не как друга? Но последний отчаянный крик вселил в солнечную неподдельный страх. Резко наступила тишина, и тьма сомкнулась вокруг.

Но что было дальше, хуже во сто крат. Это были самые настоящие вопли, а не голоса или крики. То, что мы кричим у себя в душе, но никому другому никогда не скажем. Не хотим говорить.

— Мама, я ненавижу тебя! Ненавижу тебя прошлую! Зачем ты согласилась на это? Зачем связалась с ним, ведь ты была предупреждена! Гинтар, ты предатель! Ты всегда теперь только с ней! Ты обещал, что никогда меня не покинешь, а теперь говоришь, что она будет с нами! Закнеыл, я люблю тебя! Умоляю, не предавай меня! Я этого не переживу, это хуже смерти!

Но изображения открывали её прошлое,

о котором она мало кому говорила. Это были те истязания, о которых она упоминала вскользь, но подробно рассказала лишь Закнеылу в таверне и Гину, который единственный всё это знал. Это доходило почти до её убийства, и лишь старый горный лев успевал прийти на помощь ей или матери, которая так же почти бездыханно лежала, оберегая дочь.

На одной из картинок Кая стояла перед трупом лунного. Потом ещё и ещё… Из-за угла вышел высокий рыжеватый лунный, на вид немного старше её. Он усмехался.

— Это не я их убила!

— Знаю. Это был я.

Вспышка, и вот она стояла перед камнем, толпа лунных эльфов окружила, они кричали, а на камне стоял старик.

— Ты изгоняешься за убийство своих сородичей! Любой, кто увидит тебя на наших землях, будет в праве убить.

Погоня, бег и шепот в воспоминаниях: «Я знаю, что это был Лука. Но мне их не переубедить. Моё время подошло к концу, и если я сохраню тебе жизнь, стая не простит этого и исполнит собственную месть. Кая, это единственный выход, чтобы ты выжила».

— Какой кошмар, — Валанди прикрыла рот рукой, а в глазах у нее стояли слезы. — Значит, ее подставили? Предали сородичи? Как несправедливо!

Солнечная почувствовала жалость и стыд, что видит это, что залезла без разрешения в самые потаённые уголки души. Хотелось позвать Сектара, чтобы он вытащил ее отсюда, но она уже слишком далеко зашла — не время сдаваться.

Наконец-то это всё закончилось. Голоса стихли, картинки больше не появлялись. Была просто тьма. Нет… Там впереди — рёв, знакомый рёв Каи, когда та в облике зверя. Чем ближе она подходила, тем отчетливее видела… стену? Стеклянную стену, за которой нервно расхаживала пантера и ревела, драла когтями стекло, но ничего не происходило, даже царапины не появилось.

— Интересно, — раздался голос справа от Валанди. Сектар! Появился, как и обещал, но… Он выглядел моложе, чем когда исчез, но всё равно постаревшим. Видимо, в то время, что Валанди потратила на поход сюда, он старался восстановить силы. Но опять начал стареть. — Здесь не должно быть барьера.

Увидев и вторую добычу, зверь недовольно зарычал и забился в стекло, но оно не поддавалось.

— Ее заперли внутри? Это ведь не ритуал. Зак говорил, что обряд, который применила жрица, направлен на удовлетворение воинов. Что-то другое не позволяет ее сущности выбраться, — Валанди прикоснулась к прозрачному барьеру и не почувствовала ничего под рукой. Вопросительно взглянув на Сектара и на свою руку, спросила: — Что это значит?

— Она вообще обращалась в последнее время? — спросил Сектар и подошёл к барьеру.

Зверь тут же оказался перед ним. Туманный положил руку на стекло, но она спокойно прошла сквозь неё, и лишь чудом туманный успел отдёрнуть её прежде, чем пантера схватила его когтями.

— Всё не так плохо. Я боялся, что нужно сначала барьер рушить. Попробуй говорить с ней, — но видя состояние животного, Сектар сильно сомневался, что до неё получится докричаться: его заперли, он голоден, хочет свободы и охоты. Зверь раздражён и зол. — Не смей только входить в барьер.

— Кая? — неуверенно начала Валанди. — Узнаешь меня, это я, Валанди. Мы тебя вытащим, просто подожди. Зак там снаружи очень беспокоится о тебе, на нем лица нет. Не ел, не спал, под дверью караулил, пока Манари не ушла.

Но зверя лишь раздражала добыча, которая издевалась над ним. Пищит, мордой виляет, знает, что охотник не может дотянуться. Зверь бросился на стекло, но ничего не произошло. Валанди продолжала с ней говорить, напоминала, кто такие Гинтар, она и Зак, совершенно не замечая сначала, что Сектар не в состоянии ждать. Он старел всё быстрее, его магические силы кончались, и он просто не мог уже контролировать их присутствие здесь. Если бы была уверенность, что могло что-то получиться, Сектар бы продержался ещё немного. Стал бы похожим на своего старейшину, но зверь лишь больше злился. Его дразнили, а не пытались помочь.

— Прости, но это всё, — могло показаться слишком грубо, но Сектару было больно, плохо. Вспышка, как тогда на испытаниях, и Валанди выбросило в реальность. Судя по лицу Зака, времени почти и не прошло… От силы секунд десять.

— Не вышло, — цокнула языком Валанди, приходя в себя. Она сняла кольцо с пальца лунной и вышла, оставив на последок просьбу к Заку не говорить ни о чем Гинтару.

Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней с той стороны и схватилась за голову. Это было больно. Сложилось впечатление, что её хорошенько встряхнули, и мозг в черепе несколько раз перевернулся. Сползя по двери на пол, она надела кольцо и позвала Сектара, не надеясь на ответ. Ему наверняка в сто крат хуже было.

«Спасибо. За попытку», — просто поблагодарила Валанди. Не знала, слышал ли он ее сейчас, лишь надеялась, что он не сильно пострадал из-за этого. И пусть он иногда бывал врединой, но, как и говорил Гин, Сектар — хороший парень.

Но как же теперь болит голова!

А Сектар так и не ответил.

***

Гинтар вернулся через полчаса. Отчего же так задержался? Искал, чем бы любимую отблагодарить. В итоге в одной руке у него был букет цветов, а во второй несколько завёрнутых кусков жареного мяса. Он немедленно поднялся на второй этаж — уверен, что там всё ещё был Закнеыл, но не успел и пару шагов сделать, как услышал крик Каи. Если этот звёздный хоть пальцем!..

Туманный ринулся вперёд и влетел в комнату, а там Манари выпроваживала Закнеыла, в то время как воины окружили зажатую к стене кричащую Каю и пытались вырубить, чтобы продолжить новые попытки.

— Пустите, меня она послушает, — сопротивлялся Зак, но туманные были непреклонны.

— Они ей не помогут, — Валанди с ужасом наблюдала за этой картиной, и сейчас наконец до нее дошло, что означал тот барьер в голове Каи. — Она не может обратиться. Если с ней сделал это Мору, то у него должно быть противоядие. Гинтар, останови их.

Солнечная выбежала из комнаты и спустилась вниз, чтобы проверить каждую комнату поочередно, начиная с комнаты Мору. А у него было столько склянок, что и не разберёшь, где нужная. А если и найдет, то не факт, что снятие этого барьера поможет. Вдруг сделает только хуже?

Гинтар взмахнул рукой, призывая внимания всех. Манари непонимающе посмотрела на него, а потом вслед солнечной. До двух туманных дошёл один небольшой факт. А ведь точно! Она не обращалась. И Гин знал, что даже в пустошах она по какой-то причине этого не делала. И это объясняло, почему она не может их даже по запаху узнать! Её вторую ипостась заблокировали? Надолго ли?

— Стой! — крикнули вслед Валанди, но побежать рискнул только Гинтар, бросая по пути уже Манари: — Отзови эльфов и оставь её! Валанди, стой!

Нагнал он солнечную, уже когда та копошилась в старых вещах Мору, в которых в основном были обычные настойки. Откуда ему-то знать, как обращать в человека и наоборот. Наверняка звёздные эльфы виноваты!

— Что ты делаешь? Она сейчас опасна. Будь в ней сила, Кая уже бы порвала и Зака, и воинов, ты об этом подумала?

— Но… Ты видел, как она страдает? — Валанди замерла, а спустя мгновение у нее затряслись плечи, как от рыданий. Перед глазами у нее стоял вид загнанного в невидимой клетке зверя, и она, как наяву, слышала его душераздирающий рев. — Я знаю, это рискованно, — сквозь всхлипы выдавливала она слова, — но других идей больше нет.

— Что «она страдает»? Что «она страдает»? — Гинтар и сам нервничал. Он повышал голос, сам того не ведая, но вовремя взял себя в руки и потёр лицо. — Что толку, что ты сейчас решила её форму вернуть? Валанди, сейчас не это главное! Нам нужно иллюзию снять, а уж как ей форму вернуть — это дело второе.

На возмущения Гинтара почти сразу спустилась и Манари, которая виновато (а что такого сделала?) опустила перед ним голову.

— Я отозвала воинов. Прости, но я посчитала, что нужно продолжить.

— Всё хорошо, — отмахнулся туманный. — Манари, у нас есть идея, как снять эффект ритуала, но для этого нам нужна большая сумма денег.

— Кончено, я готова её дать, — ого, вот так просто? Да, влюблённые женщины пугают.

— Двести золотых.

Но пожала плечиками, словно для неё это было не больше пару сребреников.

— Сказала же, я дам их тебе. Что у вас за идея? Она точно поможет? Я бы не хотела, чтобы моим воинам и наяву пришлось бороться с монстром, — с этими словами она многозначаще посмотрела на солнечную. — Если всё так, как ты говоришь, я бы не торопилась с её обращением. Это не твоим эльфам подставляться под удар.

— Отлично, тогда сами и разбирайтесь, — не поднимая ни на кого глаза, Валанди поставила на маленький столик шкатулку, которую они купили у Брайана, а поверх нее — пузырек с изображением проткнутого кинжалом сердца. И не сказав больше никому ни слова, вышла из комнаты, из дома вообще.

— Валанди, стой! — Гинтар хотел было ринуться за ней, но голос Манари остановил его.

— Что это? Она что-то нашла?

Туманный подошёл к пузырьку и, взяв его в руку, долго разглядывал. И вот что это значит? Что это? Пить? Наносить? Кае? Ему? Вообще, первая мысль туманного была, что это какое-то отворотное зелье. А для чего ещё нужен такой символ?

— Валанди, так не делается, — недовольно пробурчал он себе под нос.

— Что у вас тут происходит? — в комнату вошёл злой Закнеыл.

Естественно, он все слышал, и поэтому недовольно просверлил глазами Гинтара за то, что он опять довел Валанди до слёз. Нет, он, конечно, не виноват, но Зак здесь был на стороне солнечной — она хоть что-то пыталась сделать, а не просто истязать Каю бесплодными попытками влезть в разум.

— Это что? — заметив в руках Гинтара пузырек со знакомым символом, звёздный заметно занервничал. — Что здесь делает символ Тали?

— Я… я не знаю, это Валанди оставила, — Гинтар протянул пузырёк звёздному и, присев за стол, тяжело вздохнул, переводя взгляд на запакованное мясо.

Манари без спроса своего несостоявшегося жениха не уходила, а, как полагается, стояла с опущенной головой, но от звёздного пыталась держаться дальше.

— Думаю, это Ливафейн дала Мору, чтобы он справился со зверем Каи, — предположил он, открыл пузырек и понюхал, чихнул от резкого запаха. — Где она вообще достала такое? Мы с лунными никогда не пересекались особо, в основном с солнечными и гномами. Даже не могу разобрать, из чего это сварено.

Закнеыл недовольно закупорил бутылек и окинул взглядом присутствующих.

— Что будем делать? Есть кто-то, кто разбирается в зельях, ядах и прочем?

— Кая в зельях разбиралась, но не в магических, а… Вот! — стоило звёздному сказать эти заветные слова, как теперь в туманном появилась уверенность, что слёзы таки они купят не зря. Если уж не от последствий ритуала, то от этой дряни точно избавят. Но… Гинтар всё равно переживал, что Кая, не задумываясь, использует силу против них же. — Мы с Валанди нашли Ангельские слезы. Вот они как раз и стоят двести золотых.

— Да что ты! — ахнула Манари. — В таком захолустье нашли слёзы?

— Вот только с деньгами загвоздка и вышла. Как думаешь, Зак, они сработают? Ты знаешь, что это?

— Ну, действие этого яда снимет, а вот ритуала… Да черт знает, может, с возвращением зверя она нас всех узнает, — Закнеыл расстроенно повесил голову. — Меня она признает, но продолжает видеть отца. Только удалось ее успокоить, как ворвалась Валанди, а после и туманные, — он недовольно стрельнул глазами в Манари.

— Конечно, ведь именно слова и избавят её от этого проклятья, — брезгливо усмехнулась эльфийка, после чего посмотрела на Гинтара. — Знаешь, Гин, а может мне и моим воинам вообще уйти? Лечите её своими разговорами, куда нам, магам, до излечения?

— Манари, вот только ты не заводись. Здесь я на твоей стороне, — и прежде, чем Зак как-то среагировал на это, туманный стал объяснять подруге, как добраться до Брайана. — …Скажешь ему обо мне и Валанди, он должен понять, о какой истории идёт речь. Зак, а ты… — а что ему делать? Вообще, поесть бы не мешало. Вон, страшнее смерти стал. — Подкрепись. Когда Кая придёт в себя, ей неприятно будет тебя таким видеть, — и хоть ляпнул это лишь за тем, чтобы успокоить звёздного, и чтобы тот всё-таки поел, туманный не мог не отметить, что она может действительно рассердиться, видя, в каком состоянии звёздный. Как и Валанди на Гина всегда сердится.

Закнеыл никак видимо не отреагировал. В голове крутилась мысль, чтобы эти туманные уже свалили в… туман, и оставили их с Каей в покое. Он все больше склонялся к мысли, что лучше он приведет ритуал в исполнение, чем будет маяться и мучить Каю ещё день. Однако, на предложение поесть согласился. Силы ему понадобятся.

Гинтар кивнул Заку на его согласие, а сам спрятался в одной из комнат с зачарованными бумагами. Он планировал разослать письма всем своим друзьям и семье с просьбой помочь советом.

***

Нравилось ли Манари делать то, что её попросили? Нет. Да она терпеть не может этих дикарей, а эта сумасшедшая уже чуть не убила разум одного из воинов. Но… если сделает, Гинтар будет рад.

Эльфийка ни на что не надеялась, нет. Она давно свыклась с тем, что чувства не взаимны. Да и он сам ей отказал лично, а не просто передал через родителей. А Сектар ещё и масла подливал, рассказывая, кого предпочёл иметь в своих жёнах Гин.

Но она всё равно любила. Всё равно хотела, чтобы он был рад, пусть не с ней. Но она вложит свой кирпичик в его счастливый дом. И держать этот дом кирпичик туманной будет лучше, чем какой-либо другой!

О, вспомнишь г… солнышко, вот и лучик. Манари вошла в пресловутую лавку Брайана и тут же наткнулась взглядом на Валанди. Туманная на неё посмотрела… да так же, как и когда-то Майнсет. Но сбегать из лавки, как униженная любовница, не собиралась. Вошла и с гордым видом прошла мимо солнечной, зовя хозяина.

Валанди только фыркнула на это демонстративное игнорирование и продолжила изучать свиток, который ей дал Брайан. Она сидела на прилавке, поэтому Манари далеко не ушла.

Хозяин лавки, что-то мыча себе под нос, появился из-за шторки, бегло осмотрел посетительницу, прикинул, что она не из искателей, и состроил кислую мину. Бросив ей «Секундочку», протянул солнечной ещё один свиток с печатью.

— Если надумаешь вернуться к искателям, на сегодняшний день это самый прибыльный заказ.

— Хорошо, я подумаю, — мягко ответила Валанди, принимая бумагу из рук.

— Что желаете? — наконец обратил внимание на туманную Брайан.

— Я являюсь знакомой спутника этой милой эльфийки, — ну, понятно, с каким тоном она это сказала. — Вы уже должны были знать проблемы, которые коснулись их, — с этими словами Манари без пафоса положила мешочек с монетами. — Ангельские слёзы, пожалуйста.

Брайан скосил глаза на Валанди, и только когда она кивнула, ловко подхватил мешочек и быстро пересчитал монетки. Все верно — двести золотых. Широко улыбнувшись покупательнице, он скрылся за шторкой.

С его уходом в просторной, пусть и заваленной всяким хламом, лавке стало тесно. В воздухе повисло какое-то напряжение, а тишина стала давить на уши. Вот Брайан, обычно гремит чем-то в своей подсобке, а тут прям ни звука не издавал.

Валанди это все быстро надоело. Она потянулась и соскочила с прилавка, подходя к доске, где были прибиты листовки с обычными заказами, и, уперев руки в бока, принялась изучать их.

— Одного не могу понять, — вдруг сказала Манари, не оборачиваясь, — Сектар мне все уши прожужжал, что Гинтар водится теперь с принцессой Сильверсана. Неужели тебе было не запросить денег?

И туманная спросила это действительно с непониманием, а не чтобы как-то опустить солнечную в своих глазах. Ну вот не могла этого понять! Она знала, почему Гин этого не делает — ему просто денег не дадут, тем более для оборотня. А эта-то?..

— Я не буду просить денег у сестры. Я не люблю, когда все достается легко, к этому быстро привыкаешь и становишься размякшим. А когда жизнь ударяет по тебе в таком состоянии, что остается? Только брызги на стене, — повернув голову к туманной, высокопарно ответила Валанди. — Я уже нашла, как достать деньги. Да, на это уйдет время, но я сама в состоянии заработать.

Повисла короткая пауза. Валанди задрала носик, довольная своим ответом, но почти сразу повесила его, будто сдалась.

— Сестра мне просто не даёт денег, — призналась она. — Таким образом она надеется, что я сдамся и вернусь домой.

Пока та говорила, туманная уже приготовила настоящую речь о том, какая отвратительная девушка эта солнечная. Неужели так трудно наступить на гордость и попросить денег? Не для себя же! Для спасения жизни, души подруги любимого. И вот Манари уже открыла было рот, но Валанди выдала совершенно другое.

— А я уже хотела было оскорбить тебя, — но есть плюс, Манари хотя бы была честна. — Что ж, тогда не смею упрекать тебя в этом. У Гинтара та же проблема, — вновь повисла эта неприятная пауза, которая, если честно, туманной была не так неприятна, как, например, солнечной. А что? Она чувствовала себя выше других рас, так отчего бы ей чувствовать себя неловко? — Кстати, я поздравляю тебя. И когда столь занимательное событие?

— О чем ты? — не поняла Валанди, о каком событии речь, и с чем это ее поздравляют, да ещё и она.

— О свадьбе, конечно. Или вы ещё не назначили дату? — искренне удивилась (хоть и не показала) Манари.

— Чего? — а вот Валанди ни капли не скрывала своего удивления.

Нет, по замку в Сильверсане уже гуляли подобные слухи, но она благополучно успела о них забыть, а тут снова. Почему все в курсе ее свадьбы, кроме нее самой? Возмущение смешалось со смущением, отчасти из-за того, с кем она об этом говорит.

— Ну, мы это не обсуждали ещё… Всего месяц прошел… — Валанди не знала, куда деть глаза, но с лица не слезала глупая улыбка.

— Всего лишь? — ахнула туманная. — У нас дату свадьбы уже в день самой помолвки оговаривают. Хм… Может, Сектар чего-то не понял? Мне он сказал, что Гин собирается… Ой.

Тут-то до серебряной головы и дошло, что «собирался» — это не значит, что уже сделал. Но Манари стыд не чувствовала. Кто солнечная такая, чтобы заботиться о сюрпризе, приготовленном ей. Да, раз она так удивлена, значит Гинтар действительно готовил сюрприз. Манари хоть и вздохнула с какой-то печалью, на лице её ничего не отразилось. Она предпочла сделать вид, что этого разговора не было.

— Ну и где же эти слёзы? — недовольно постучала она пальчиками по прилавку.

Слух Валанди выхватил имя Сектара: «Так вот кто распространитель сплетен?» Она сразу забыла, кто часом назад старался ей помочь, и с негодованием уставилась на кольцо. Естественно, Гин с ним поделился такой новостью, но зачем разбалтывать другим? И вообще, почему он ей не сказал?

— А вот и я! — запыхавшийся Брайан залетел в лавку со стороны входа, прервав своим эффектным появлением мыслительный процесс Валанди и томительное ожидание Манари.

— Брайан, тролль тебя утопи! — прикрикнула на него солнечная, опять напугавшись. А он только посмеялся над ней.

— Ваши Ангельские слезы, госпожа, — старик протянул флакон с прозрачной жидкостью туманной.

— Давно пора. Столь дорогие вещи хоть и должны быть спрятаны, но не так, чтобы за ними к троллям бегать, — фыркнула Манари и, взяв флакон, поставила его перед носом Валанди. — Считай моим свадебным подарком.

И с этими словами Манари хотела удалиться. Она могла бы и сама передать это Гину, но нет смысла. Зелье куплено, и это главное. Да и… не хотелось с ним видеться после этого разговора. Во-первых, это больно. А во-вторых, если солнечная разболтает о том, что узнала, Гинтар Манари убьёт. Ну или по крайней мере хорошим их разговор не назовешь. Да и вообще, задержалась Манари в этом городе.

— Спасибо, — сказала ей вслед Валанди. Она задержалась, чтобы переговорить с Брайаном об одном из заказов, и подхватив флакон, как самую большую драгоценность, помчалась к друзьям.

В доме каким-то образом она оказалась раньше Манари. Парней обнаружила вместе на кухне, уплетающими мясо. Ну, ел только Зак, а Гинтар просто ковырялся в тарелке. Потупив глаза, Валанди тихо присела на стул между ними и поставила зелье на стол.

— От Манари.

— Я в ней не сомневался, — улыбнулся Гинтар, но… вскакивать и бежать, чтобы влить Кае в рот не торопился. Он искренне страшился, что оборотень просто почувствует силу и нападёт на «Ливафейн» и «Калантара». — И… что мы будем делать? — глупый вопрос. У каждого было свое мнение, но нужно прийти к единому. А вообще, бросив косой взгляд на Закнеыла, туманный подумал, что как-то слишком всё быстро. Он правда хотел дать ему отдохнуть, а уже потом заняться умственной деятельностью. А сам бы пока с Валанди разобрался, но… — Надо что-то решать.

Все уставились на маленький флакон. Валанди думала, что решать надо Заку, но произнести вслух это не решалась. Со стороны выглядело бы, как будто она перекладывает ответственность. Зак слишком устал, чтобы что-то решать. И его все ещё съедало беспокойство. А что, если она обратится и сбежит, получив свою силу обратно? В таком виде он ее не нагонит. Да чтообманываться, он и в обычном будет не в состоянии ее догнать.

— Ты Силейз написал? — вдруг спросила Валанди у Гинтара. Он же собирался письма отправлять, может, стоит подождать ответов на них? Хотя тогда может быть уже поздно. — Забудь. Давайте просто сделаем это.

— Кого только вспомнил — всем написал, — устало ответил Гинтар. Он и сам как-то вымотался со всеми этими делами. — В первую очередь Секу. Надеюсь, от него будет самый точный ответ. Хотя и от Силейз могут прийти приятные ответы. Но их остаётся только ждать.

Через какое-то время вся тройка услышала грохот сверху. Разумеется все они повскакивали со своих мест, но один из воинов, проходящий мимо столовой, успокоил их:

— Не беспокойтесь. Она уже давно там буянит — выбраться пытается.

— Окно?.. — в первую очередь спросил Гин.

— Мы всё запечатали, не выберется своими силами.

Ну хоть на этом спасибо. Гинтару, конечно, как и Заку, не хотелось лишний раз вырубать её, но и сердце разрывалось от того, как она там с ума сходила. Можно спросить, а почему её не усыпить заклинанием? Гинтар же проделывал это с солнечными стражниками. Ну, пытался. С Каей не мог. Может, та же проблема, что и у Сека — зверь не давал?

— Так, хорошо, — начал он. — А если её вырубить, связать, напоить, пока она спит, и ждать? Хотя нет… Верёвки порвёт, если начнет обращаться, а цепями себе кости сломает. И Валанди правильно сказала, надо её ещё заставить это выпить.

— Я могу попробовать ее уговорить, — вызвался Зак. — Один раз она меня уже послушала, может, выйдет снова. Но мы должны быть готовы к худшему.

— Начнем с веревки… Надеюсь, нам не понадобятся более серьезные меры, — Валанди заламывала пальцы от нервов.

Гинтару ничего не осталось, кроме как просто кивнуть всем, и пододвинул пузырёк звёздному.

— Хорошо. Но, Зак, сначала отдохни. И ты, Валанди, — с этими словами он накрыл ладонью девичьи руки, чтобы она прекратила так делать — Тебе тоже надо отдохнуть.

— Только недолго, — сдался звёздный. Он и сам ощущал, что вот-вот свалится без чувств. — Разбудите меня через час.

Валанди кивнула ему в ответ, и Зак скрылся в комнате Мору. Солнечная и туманный остались наедине. Только в этот раз ей было неуютно. Она не вырывала руки из ладоней Гинтара, но почему-то чувствовала себя странно. Может, все дело в их небольшой ссоре? Или это так слова Манари повлияли?

«Ага, через час, как же», — Гину было не жалко, но он честно переживал за звёздного, даже несмотря на то, что их отношения немного подпортились.

— Пойдём, родная, — Гинтар сжал её ручки, хотел было встать, но тут заметил её выражение лица, после чего немедленно опустился на стул обратно. — Это ты из-за моих слов, да? Прости, но назови мне хоть одну мою причину беспокойства напрасной.

— Нет, ты во всем прав, это я глупая и бесполезная, — Валанди отвернулась. На самом деле она ещё злилась на то, что у нее не было денег в такой ответственный момент. Нет, ну точно залезет в логово какого-нибудь чудища, выгребет оттуда все драгоценности, а после обязательно вернёт те двести золотых Манари. И озвучила эти планы Гинтару.

— Мне кажется, или я слышу в твоём голосе сарказм? — невесело спросил он, отпуская ручки солнечной. — Ну давай выговорись, милая. Не будем друг на друга злиться, чтобы хуже не было.

— Да не злюсь я, не на тебя во всяком случае, — она сложила руки на груди и закинула ногу на ногу. — Мне не нравится вся эта ситуация. Не нравится, в каком состоянии Кая, и что мы ничего не можем с этим поделать; не нравится, что мы сидим в доме предателя в окружении туманных, которые ни во что меня не ставят; не нравится, что мы застряли в Тиросе, где каждый десятый — искатель сокровищ, который точит на меня зуб.

Валанди поднялась с места и заходила по комнате. Она нервничала, с момента, как попала в голову Каи, места себе не находила. Гинтар следила за ней молча, давая полностью выговориться, и, честно, он даже подумать не мог, что столько переживаний томятся в этом маленьком тельце. Когда дело, как ему показалось, доходило до истерики, он поднялся и остановил ее, хватая за плечи.

— Милая, милая, успокойся! — четко, но негромко начал он. — Насчет туманных… Хватит! Просто игнорируй это. Мы такие, с моей расой ничего не поделаешь, как бы ты ни добивалась их расположения. Те, кто живут на острове — они признают лишь туманных. Хватит это принимать на свой счёт. Ты с этим ничего поделать не сможешь.

И на этих словах он обнял солнечную. Конечно, она не только о его сородичах говорила, но лишь на это он мог ответить. Что с Каей? Он и сам переживал, ему не нравилось, что подруга в таком состоянии, что ему даже не обнять её и не поговорить. И дом этот он тоже ненавидел — Валанди не знала, но Гинтар, когда они вернулись сюда, попросил туманных убрать всё портреты Мору и его подруги, коих тут было пять штук в разных местах. А вот про искателей он не знал и обеспокоенно посмотрел в лицо солнечной:

— К тебе кто-то лез? — это первое, что он спросил, ведь когда они были вместе, он не замечал, что кто-то смотрит на неё косо, или что она увидела кого-то знакомого. И конечно эти слова особенно ударили в его голову.

— Нет, но я видела несколько знакомых лиц, и все они были не из приятных. Это не веселые братья Фрид и Трен, они готовы порвать любого в погоне за добычей. В нашей работе очень велика конкуренция. Ты либо берешь опасные заказы, на которых мало кто хочет рисковать, либо пытаешься обогнать других.

Валанди обняла Гинтара, чтобы почувствовать его тепло.

— Я не боюсь, но… Мало ли что взбредёт в голову таким людям, а здесь их собралось необычно много.

Гинтар тяжело вздохнул, прижимая эльфийку к себе крепче.

— Всё упирается в Каю, родная. Как только она придёт в себя, мы стрелой умчимся из этого проклятого города. В тот же вечер! — приподняв лицо красавицы за подбородок, туманный невесело поцеловал её в носик. — Меня не радует мысль тащить её связанной, хоть мы так сделать и сможем. Но до тех пор…

Гинтар был между двух пропастей: любимая женщина, которой плохо находиться здесь, и которую бы он на руках вынес из Тироса, а с другой стороны благополучие лунной. В голове Гина проскользнула мысль о предложенной идеи исполнить обряд, но… Одно только представление, как Кае будет плохо в этот момент… А если получится, то они уже через час смогут бежать отсюда, а сама Кая после понимания всего ни на кого злиться-то и не будет. Но она может кричать, звать на помощь… Но этого туманный уже просто не выдержит.

— Знаешь, а может, вы с Заком просто пойдёте вперёд, а я дождусь писем, и, узнав, как снять это, мы вас нагоним? — предложил туманный.

— Нет, — Валанди протестующе замотала головой. — Мы поможем Кае, и все вместе отправимся дальше. Не беспокойся так за меня. Стычки между искателями — не редкость, но Тирос и ещё несколько городов считаются нейтральной территорией. Наверное, это все нервы, становлюсь параноиком. Тем более я не оставлю тебя наедине в Манари, — она ещё крепче его обняла. — Ты мой, ясно?

— Более, чем ясно, — улыбнулся Гинтар, теперь уже целуя губы Валанди. И всё же, хоть она, может, и успокоила себя такими словами, сам же Гинтар только лишний раз занервничал и сделал пометку в голове, что Валанди одна больше из дома не выходит. Хватит с него того, что со второй любимой женщиной такая история приключилась. — И всё же я настаиваю, чтобы ты тоже отдохнула, — и прежде, чем она открыла ротик, на губы которого туманный тут же опустил указательный палец, улыбнулся и добавил: — Я буду с тобой всё время, договорились?

— Наверху слишком громко, может, просто посидим здесь?

Валанди улыбнулась ему в ответ и за руку привела к скромной кушетке у окна в небольшой гостиной. Когда Гинтар устроился рядом, она положила голову ему на плечо.

— Все мои усилия избавить тебя от стресса пошли лесом, — грустно проговорила солнечная, прикрывая глаза.

И словно в доказательства её словам, наверху что-то во что-то полетело, наверное, стул, бывший стул. Гин тяжело вздохнул и приобнял Валанди, кладя свою щеку на её макушку.

— Нет, это не так. Было прекрасно, даже бесподобно. И я правда на время забылся. Зато о тебе я как-то не подумал. Самой, небось, всё это уже на нервы действует, — наконец-то шумы сверху прекратились, но Гинтар почувствовал магию наверху — воины, судя по всему, зачаровали стены той комнаты, дабы не было шумно. Но это всё равно не избавило от знания того, что там происходит. — Знаешь, может, мы с тобой в таверне сегодня переночуем? — и несмотря на то, с какой лёгкостью Гинтар бросил это предложение, сам он уходить не хотел, но и солнечную оставить не мог. Как уже и сказал выше — одну теперь никуда не отпустит. А здесь у Каи был свой сторож. Валанди вновь не дали слово вставить: — Ты умоешься, отдохнёшь, я закажу лучшую комнату, — и с хорошо сыгранным желанием добавил: — На этот раз я постараюсь снять с тебя стресс.

Почему желание было сыграно? Хотел, конечно, хотел её всегда! Но стоит ли раз за разом повторять то, что на них навалилось? Однако, туманный на практике убедился, что это действительно как-то… разряжает.

— Искуситель, — игриво шепнула Валанди, соглашаясь на это предложение.

========== 31. Целебное влияние любви ==========

Ночью, когда Закнеыл понял, что разбудить его так и не удосужились не то, что через час, а вообще, он пошёл на поиски Гинтара, чтобы сказать большое «спасибо», но в доме никого, кроме спящей на первом этаже Манари и воинов, сторожащих её дверь и дверь лунной, не оказалось. Один из них всё-таки удосужился звёздному ответить:

— Слышал только, что они ушли ночевать в другое место.

В комнату лунной его пропустили без проблем, уже получив указание на его счёт от туманных богачей. Её комнату было не узнать. То, что когда-то было столом, валялось поломанным под окном, в которое, судя по всему, оно летело. То же самое со стульями, вазами. А зайти к ней было весьма проблематично — дверь была забаррикадирована второй кроватью. Уже хороший признак — она не пала духом.

В темноте он хорошо видел ее, в отличие от Каи, которая потеряла и эту способность вместе со зверем. Она сидела в самом дальнем от двери углу, обхватив свои колени руками.

— Кая, — позвал он ее, но в ответ услышал лишь рык. — Это я, Зак. Хочешь поесть?

— Я ничего не хочу, выпустите меня, — прошипела лунная. «Дурмана мне подсыпите. Неужели считаете, что не догадаюсь?».

Казалось бы, недавно же вроде всё было хорошо. Но когда в комнату ворвалась Ливафейн, «Зак» ничего не предпринял. Напротив, даже позволил этой стерве что-то сделать. Кая так и не поняла, что, но после этого у неё жутко болела голова. И когда на неё напала толпа звёздных, пытаясь схватить или ударить, доверие вновь понизилось.

Зак вздохнул и тем самым выдал, что приблизился.

— Я не могу отпустить тебя, ты же знаешь, — сказал он, присаживаясь на корточки напротив нее. — Давай опять поговорим? — и не дожидаясь ее ответа, принялся рассказывать последние события: — Гинтар с Валанди очень переживают за тебя. А ещё здесь Манари. Ты бы видела, как Валанди ходит вокруг Гина, словно волчица охраняет свою территорию, — и усмехнулся по-доброму.

— Хватит, — резко перебила его лунная.

Подняв голову, она пыталась отыскать взглядом его лицо, дабы посмотреть в глаза, но в итоге смотрела не то на нос, не то на губы. Как же невыносимо быть таким… слепым на слух, нюх и зрение! Вся эта непонятная ситуация, эта борьба внутри… Это выводило, это злило. Голод и жажда тоже давали о себе знать — Кая чувствовала, что она просто начинает срываться в пропасть. Голос её повышался с каждым словом, истерика накатывала с каждой минутой, а присутствие того, на кого она даже не знает, как смотреть, просто выбивало из колеи.

— Я требую, чтобы меня отпустили! Настоящий Зак дал бы мне свободу, несмотря ни на что. Хватит этого спектакля. Раз уж не хочешь говорить, зачем я тебе, то хотя бы не показывайся мне на глаза! — она резко подалась вперёд, но лишь за тем, чтобы толкнуть Закнеыла. Сил в этом тельце уже было немного, так что он с лёгкостью устоял, зато немедленно вскочила лунная. — Убирайся отсюда! Не знаю, что ты задумал, но знай, этого не выйдет! Хочешь обменять меня на кольца? Так я отказываюсь есть и пить! На труп ты уже точно ничего не обменяешь!

— Я говорил, что кольца у меня, показывал их тебе, — Закнеылу приходилось повторять все по новой.

В первый раз он с таким трудом добился ее расположения, а теперь все с начала — немного раздражало. И опять она заладила про кольца, но в темноте их не увидит. Он снял перчатки, откидывая их в сторону, и схватил ее за руку, забыв о предосторожности. Он вложил ее кисть во вторую руку, чтобы она могла нащупать кольца.

— Не трогай меня!

Конечно нащупала, а кто докажет, что это те самые кольца? Она их только чувствует, но колец в мире тысячи! Кстати, ведь он мог просто воспользоваться темнотой! Да, показывал, Кая их помнила, но с того момента она ничего не ела и не пила. А если, чтобы поддерживать в ней какие-то галлюцинации и неспособность обратиться, её нужно чем-то накормить? Не зря же звёздные то и дело пытались её накормить.

Рука Каи тут же сжалась в кулак, она отказывалась ощупывать кольца, так как просто не видела в этом смысла. Но и столь наглый жест не оставила без внимания — теперь-то она примерно знала, где он, и немедля вцепилась в руку зубами, не сдерживая сил при укусе.

— Ай, Кая, это больно, — зашипел Зак. Он выпустил ее руку и вырвался. От боли у него аж искры в глазах появились, а на руке он почувствовал кровь. — А говорила, не голодна, — невесело усмехнулся. — Когда мы вернём тебе зверя, обещаю, что не буду больше препятствовать охоте, а то ты меня съешь.

И хоть он пытался пошутить, а в мыслях крутилось, что нельзя ей сейчас давать зелье, а то она его загрызет.

— Да я тебя сейчас готова сожрать, — отойдя от него на два шага назад, почти спотыкаясь о поломанный стул, лунная сплюнула его вкус и вновь вслепую посмотрела на него. — Я сказала тебе: убирайся! Ты — ничтожество, как и все твои воины, жалкие убийцы и мародёры, не достойные жизни! Мне отвратительно находиться в одной комнате с таким чудовищем, как ты! — может, хоть так она заставит «Калантара» убраться отсюда? Выплёвывая каждое слово звёздному королю, Кая попыталась толкнуть его ещё раз, убеждая в серьёзности и искренности своих слов.

Ее слова больно ударили ему в самое сердце. Это стало последней каплей в чаше терпения. Зак схватил непослушную лунную, когда та попыталась его толкнуть.

— Убийца? Чудовище? Да, с которым ты спала неоднократно, — зашипел Зак. С него хватит, он собирался вернуть ее тем самым способом, о котором никто не хотел думать. — Тебя возбуждает опасность? Или сама мысль, что принц звездных эльфов валяется у тебя в ногах? Видишь во мне Калантара? Сейчас я тебя докажу, что я — Закнеыл.

Прижав ее к себе, он провел пальцами по спинке девушки, помня, как она выгибалась от его прикосновений.

— Или, может, ты хочешь, чтобы я снова связал тебя, как тогда, у Сектара в комнате? — в его руке появился тот самый пояс, который он купил ей в подарок.

Кая попыталась вырваться, слушая его лишь в полуха, но и того, что долетело до слуха, было достаточно, чтобы она замерла.

— Не смей, — её голос стих до шепота. Могла предугадать любой исход — избиение, мучения, но чтобы вот это… — Только прикоснись ко мне.

По спине пробежала дрожь, но никак не от возбуждения или прикосновения — от страха. Сейчас он прижал её, она, наконец, смогла увидеть лицо короля. И, о боги, каким же оно сейчас было страшным и непоколебимым. Не шутил. Собирался…

— Закнеыл этого никогда не сделает. Он, в отличие от тебя, не насильник, — отчаянно произнесла она, надеясь, что, несмотря на крики минуту назад, король вновь оденет маску своего сына, но она перешла черту. Когда же она всё-таки заметила смутное очертание пояса, то сразу же попыталась вырваться из его хватки, кусая за всё, до чего дотягивались её зубы и царапая поломанными ногтями.

— А как же сакодка? Я воспользовался этим и не единожды, — все его мысли, которые таились в глубине, вырвались. Они уже говорили об этом, но Зак продолжал переживать из-за случившегося.

Эта чертова сакодка все время вставала между ними. Разозлившись на траву, на Каю, на происходящее, он связал руки лунной.

— Ливафейн, ты победила, — понимая, что сейчас собственноручно разрушит и без того шаткие отношения, он проклял жрицу. Валанди будет осуждать, Гинтар никогда не поймет, Кая не сможет простить, но Зак не видел больше другого выхода. — Прости меня. Я сделаю это быстро.

Он повалил ее на пол и прижал сверху. Решился, но не мог заставить себя действовать. Он смотрел в это испуганное личико и не мог пошевелиться.

В лунной зародилась мысль, что он отступит. Он не торопился, просто хотел напугать, но эти мысли не избавляли от того страха, что поселился в Кае. Это было странно. Ей было больше дурно не от мысли, что с ней хотят сделать, а то, что это… как бы странно ни звучало, измена, пусть не по собственной воле. И в ней запылала злость на своё жалкое состояние.

— Он не пользовался, — прорычала Кая в это отвратительное лицо. — Он мной никогда не пользовался, слышишь? Он любит меня, а я люблю его. А ты, жалкая пародия на эльфа, на всю жизнь останешься несчастным, потому что в тебе нет этого чувства. Вот ты и прокололся. Несмотря на травы, каждая наша связь была по обоюдному согласию.

То были лишь слова, но внутри Кая боялась этого больше всего, что да, именно воспользовался. А знаете? Пусть! Лунная верила в его любовь! И не хотелось перед Калантаром унижаться, плакать, чувствовать себя используемой. Нет, как и Ливафейн, она не покажет своего падшего духа.

— Делай, — плюнула ядом лунная. — Только потом не удивляйся, что Закнеыл за меня отомстит.

Отомстит… Самому себе.

— Прости… Прости, Кая, — обречённо простонал Зак.

За словами последовал судорожный вздох, и он раздвинул ее ноги. Просто сделает это быстро, как и обещал, а потом позволит ей разорвать себя.

Поцеловав любимую шейку, он словно прощался с ней, с ключицей, с плечиком, которое, можно сказать, соединило их, хоть и остался страшный след на нем.

Закнеыл провел рукой по любимым стройным ножкам, скользил пальцами по внутренней стороне бедра. И всё-таки надежда, что она узнает его прикосновения, не покидала его.

Лунная сопротивлялась, но силы были не на её стороне. Сжав кулаки, больно впившись ногтями в кожу, эльфийка зажмурилась и просто старалась отвлечься от всего, уйти головой куда-то в другое, светлое, солнечное место. Но его прикосновения отвлекали, нежные, спокойные. Совершенно не то, что она ожидала.

Уйти мыслями не получалось, и всё, что ей оставалось, просто представить, что это Закнеыл. Ведь было так похоже. Кая проклинала себя, ненавидела, ведь ей это стало нравиться. Просто, если видеть Зака, чувствовать все эти похожие поцелуи, движения. Опять предательская мысль развеяла её гнев: «Калантар ведь так не может».

Но открыв глаза и увидев его, короля, Кая зажмурилась вновь и отвернула голову, до боли закусывая губу, словно в наказание. Она не издала ни звука, когда он вошёл, не было и томного дыхания через плотно сомкнутые губы. Ни одна частичка тела не подалась ему в ответ, но было чувство, как силы, которых и без того было мало, постепенно покидали её тело, переходя к мучителю.

— Правильно, не смотри, — шептал он ей, покусывая ушко. — Чувствуй.

Зак двигался в ней осторожно, стараясь не причинять лишней боли, но удовлетворение так и не приходило. Он ускорился, почувствовав прилив сил, сжал ее ягодицы, толкая себе навстречу, подгоняя момент пика. Но никак, и это злило.

Кая смотрела в стену, чувствовала… Нет, не хотела чувствовать его в себе, отторгала, но делала хуже лишь себе. Не помогали ласки, не помогал его голос — голос Калантара. Её обуревала дикая усталость, силы словно выходили с каждым его проникновением, и когда она повернула лицо к королю, чтобы попросить закончить это как можно быстрее, то оно как-то… исказилось. С каждой секундой оно становилось мутнее, а потом и вовсе поменяло форму.

Лунная поняла.

Она его всё-таки не узнала. Он говорил ей правду. Всё указывало на правду, но почему?.. Гласка, будь она проклята! Будь прокляты и Белые маги! Магия… чтоб она не появилась в сердцах эльфов! Из-за неё лунная не верила очевидным вещам, словам, действиям, которым как раз и должна была поверить! Кая во всём теперь видела эту проклятую магию! Ненавидела её!

Как же стыдно. После всех слов и действий…

Она делала ему больно душевно, физически. Он был так терпелив. Он терпелив даже сейчас, осторожен, нежен. Зак, Зак, милый Закнеыл. Она не достойна его. Не достойна его терпения, его трепета, его прикосновений. Как он может продолжать быть таким после всего? Сама бы она не простила, если бы он её не узнал. Стойте, а ведь он тогда её узнал… по действиям. А она — нет. Сердце сжалось до боли, в горле встал острый ком. Она и думать забыла, что с ней сейчас делают. Не было сейчас физической близости, лишь то, что она чувствовала внутри себя.

— Прости меня, — Кая вновь отвернулась, но лишь чтобы скрыть от его глаз свои слезы, которые просто потекли и всё текли, без остановки увлажняя кожу на лице. Не поверила! Ему! — Прости меня, пожалуйста… — были бы руки сейчас свободны, она бы зарылась в свои ладони; была бы не такой обессиленной и свободной от второго тела, убежала бы прочь. — Закнеыл, прости…

— Не плачь, пожалуйста… Я не хотел… Прости… — молил он ее, но слезы не останавливались.

Он целовал ее щёчки и глазки. Давно перестал держать ее руки. Они все ещё были связаны, но он больше не прижимал их к полу. Кая попыталась спрятать лицо в них, но он не позволил, запрокидывая их себе за голову.

— Обряд заберёт все твои силы, — предупредил он ее, — но есть выход. Доверься мне.

Он заводил руками по ее телу, стараясь возбудить. Теперь она узнала, теперь все будет в порядке для нее. Пусть не до этого, пусть неприятно, но ему нужно завершить начатое, а без ее помощи не получится. Губы на шее, пальцы по спине; рискнул подняться к губам и прикоснулся к уголку.

— Я хочу тебя видеть, — всхлипнула Кая и притянула его за шею к себе ближе. Да, он, родной, любимый. Сквозь водную пелену она смотрела на него, осматривала каждую уже сотни раз изученную частичку кожи. Как же скучала без этого лица.

За что он извиняется, дурак? За обряд, смысл которого лунная поняла только сейчас? Давно бы это сделал, кончено не злилась. Без него эти два дня сходила с ума, даже не подозревая, насколько от него стала зависима.

Несмотря на эмоциональный всплеск, под его руками лунная быстро возбудилась. Ещё бы, как же скучала, так давно не было. Да и было последний раз под травой, а так не хотела. Хотела повторить всё то, что было у Гинтара в комнате, когда у них был первый и последний самый настоящий…

Кая стала целовать его сразу, стоило звездным губам легонько прикоснуться к ней. Жадно впиваясь в них, словно желая забрать свои силы обратно, лунная прижимала его голову к своему лицу, заставляя целовать больше, дольше, словно отыграться за все дни, что у них не было этого.

Закнеылу очень быстро стало легче входить в неё, а её телом не пришлось управлять — она и сама с каким-то безумным восторгом поддавалась ему навстречу, вымаливая прощение через это, объятия, поцелуи, странный шепот в губы, которые и сама-то толком не могла разобрать.

Наконец-то она вернулась к нему, его Кая, его любимая. Он даже смог улыбнуться в её губы. Действительно стало легче, приятнее. Ласки больше почти не требовались, но он продолжал, желая доставить ей удовольствие в качестве извинений.

И вот настал тот долгожданный миг. Усиленный магией жрицы конец был очень мощным для Зака. Он толкнулся вперёд и не сдержал стона, когда оргазм накрыл его. Почти потерял голову, почти забыл о зелье и в какой опасности Кая. Почувствовав, что она теряет сознание, достал Ангельские слезы и, залив содержимое флакона себе в рот, прижался губами ко рту Каи, заставляя ее проглотить жидкость.

От жажды она даже не подумала, что глотает, да и не думала, что сейчас в опасности. Просто… так хотелось спать. Да ещё и после всего произошедшего лунная ощущала себя выжатым лимоном, но таким счастливым. Полузакрытыми глазами она протянула руки Закнеылу, прося развязать, а получив свободу, обняла его за тело, плотно прижимаясь к нему, вдыхая не тот запах, который она полюбила, но всё равно родной, который не узнала сначала.

Закрыв глаза, Кая просто хотела спать. Медленно и постепенно её стал окутывать запах пещер, а поднявший на руки её Закнеыл словно придавал сил. На кровати, куда её переместил звёздный, Кая вновь прижалась к нему, закрыла глаза, но… сон больше не лез. Она ещё пока не поняла, в чём дело. Но важно ли это было для неё сейчас?

Была, правда, одна мысль. Как же она была голодна. Но потерпит до утра. Если сейчас оторвётся от Закнеыла, сойдёт с ума, начнёт биться в истерике, боясь, что это была ещё одна проклятая магия. И пусть её живот недовольно напомнил о себе тихим урчанием, Кая сильнее прижалась к звёздному, запрещая покидать её.

Закнеыл до самого утра пролежал с ней, не отпуская ни на миллиметр от себя. Ему вот точно спать не хотелось — он получил силу, предназначенную для целого отряда воинов, один, и эта энергия бурлила внутри, требуя выхода. Однако он продолжал лежать и не двигаться, а в голове все прокручивал события минувшей ночи. Как он теперь будет с Каей? Он не мог, только не после того, что сделал. Но и отпустить не находил силы.

***

Вернувшиеся с утра Гинтар и Валанди, не обнаружив Зака в комнате, сразу догадались, где он. Только радости от этого не было. Они же договорились сделать это вместе! Да, Гинтар отдал зелье звёздному, но он не думал, что Зак один пойдет со всем разбираться. Может, ещё не успел?

Они поднялись наверх, где туманные воины сообщили, что звёздный зашёл к лунной среди ночи, и до сих пор от него не было вестей.

— Почему не послали за нами? — взъелась Валанди, но туманные посчитали ниже своего достоинства ей отвечать.

Гинтар, как услышал это, побагровел от ярости. Он знал, зачем Зак мог зайти в её комнату. Да ещё и среди ночи… не выходя.

— Свободны, — резко бросил он воинам, и те немедленно отошли от двери. Гинтар распахнул дверь с грохотом и застал прелюбопытнейшую картину. Кая… спокойная, безмятежная, в объятиях звёздного. Не похоже, что она обнимала его не по собственной воле. Не сказать, что Гинтар сразу растаял при виде этой картины, но больше всего он боялся, что Кае это не поможет. Но… — Как она? — взволнованно спросил туманный Зака тихо-тихо, боясь нарушить покой лунной.

— Пришла в себя и… голодная, — он не стал вдаваться в подробности, каким образом получилось ее вернуть. Напоил Ангельскими слезами — большего им знать не нужно. Главное, что она теперь в порядке, и в животе урчит — значит, жить будет.

Зак не поворачивал голову, чтобы не видеть осуждения в лицах туманного и солнечной. Не смотрел на Каю, чтобы не прочитать в её глазах упрек и приговор.

— Слава богам, — с облегчением выдохнул он, не сдерживая счастливой улыбки. Зака-то в любом случае осуждал, но сейчас на него было плевать. — Кушать хочет! — такой странный восторг был в этих словах. Гинтар резко повернулся к Валанди, обнимая её на радостях. — Я сейчас приду! Сбегаю в таверну и вернусь. Я быстро!

И с этим восторгом он выбежал из комнаты. С Заком потом разберётся, главное — его девочка вернулась. И плевать, что в столовой ещё вчерашняя еда осталась. Он хотел ей сейчас купить самую лучшую, самую горячую и свежую! И воды! Целый кувшин молока принесёт!

Каю эта суматоха разбудила. Она нахмурилась и недовольно потёрлась носом о грудь звёздного.

— Зак, ты… все правильно сделал, — подбодрила его Валанди.

Он не ответил. Как такое может быть правильным?

Почувствовав шевеление, Закнеыл чуть ослабил хватку, чтобы Кая могла приподняться и оглядеться при свете дня. Подняв голову, она увидела, как Валанди ходила по комнате и что-то искала, чтобы организовать столик из тех обломков, что были разбросаны повсюду. Попросить об этом туманных она не могла — они ее даже слушать не будут.

И первое, на что она обратила внимание — запах! Закнеыл пах тем, что так её сначала раздражало, и что она сейчас так любила. И Валанди… она пахла чем-то женским, чем-то, чем поляризуются женщины для того, чтобы быть красивыми.

Кая приподнялась на локтях и огляделась, потом посмотрела на свою руку. И по её велению, она стала покрываться черной шерстью. Она вновь может обращаться, какое счастье! А Валанди в это… Точно, Валанди… Кая на неё рычала, не признавала.

— Прости, я… я думала ты звёздная, — понимала, что говорит и так очевидные вещи, но не извиниться просто не могла. И перед Гином. Перед всеми нужно! Всё началось из-за Мору, из-за того, что она доверилась ему. — Ну вот, Валанди, не только от тебя неприятности, — попыталась она как-то пошутить, но стыд из сердца не ушёл. Напротив, лишь злее впился.

— Не думай об этом, — отмахнулась солнечная. — Ты в порядке — это самое главное.

Валанди посмотрела на спину Зака с беспокойством и решила, что этим двоим нужно поговорить наедине. Сложив доски, которыми начала заниматься, отошла к двери.

— Помогу Гину, — сообщила она о своем уходе и плотно прикрыла дверь за собой.

Кая хотела было ей что-то в ответ крикнуть, но встретилась взглядом лишь с закрытой дверью. После чего просто повернула лицо к Закнеылу и улыбка её пропала. Он не выглядел весёлым (хоть и не должен был), вид был какой-то грустный.

— Что-то не так?

Закнеыл сел, поворачиваясь спиной к Кае, чтобы не видеть её лица. Если бы он только посмотрел, если бы увидел… Но не хотел — боялся.

— Прости меня, я виноват перед тобой, — тихо заговорил он. Не давая ей ответить, продолжил самобичевание. — Тебя использовали как приманку из-за меня. Ливафейн издевалась над тобой, применила свой гнусный ритуал, и я… привел его в исполнение. Прикоснулся к тебе, когда ты этого не желала.

Как это обычно бывает, когда он сел к ней спиной, Кая почувствовала страх. С ней такого не было — никто не пытался с ней объясниться, когда ты на определённые слова просто понимаешь, что сейчас будет очень тяжелый разговор.

Отчего-то первая мысль была, что сейчас с ней захотят расстаться. Вот неизвестно почему, но было такое чувство. Он не смотрел на неё, некоторое время молчал. Кая дала ему выговориться, не понимая его терзаний. Она виновата. Она пошла с Мору. Она пошла на поводу своих желаний и инстинктов, выбрала охоту вместо безопасности с теми, кого она знает, кому доверяет. И оттого на слова Закнеыла усмехнулась, но не злобно. С пониманием, что он тоже чувствует за это свою вину.

— Я осталась с тобой, несмотря на все твои предупреждения, что за тобой охотятся. Не ты ли меня предупреждал, что находишься всегда в опасности? Я осталась с тобой, Зак, потому что вопреки этой опасности, хочу быть с тобой, — Кая подползла к нему на коленях сзади и, коснувшись щеки рукой, заставила посмотреть на себя. — Я знала, что ты меня вызволишь, хоть и не хотела этого. А что касается того, что произошло… — лунная улыбнулась более отчётливо и, пододвинувшись, попыталась поцеловать его — даст ли это сделать при таком серьёзном разговоре? — И ты в праве брать меня, когда хочешь. Я дала тебе это право.

— И все равно это было неправильно, — он обхватил ее кисть и убрал руку от себя, но больше не отворачивался. — Я не хочу, чтобы ты видела меня таким… Я не хочу быть таким с тобой… Чудовищем…

Улыбка с неё сразу спала, и Кая с подозрением проследила за тем, как он убирает её ладонь с лица.

— Что ты хочешь этим сказать? — произнося это, она мысленно взмолилась, чтобы это было не то, о чём она думает. Её глаза были широко распахнуты, лунная была напугана этими словами и, отодвинувшись от него, села, сильно сжимая руки в кулачки. Не зря она посчитала, что разговор ведёт к чему-то плохому.

— Я к тому, что ты достойна лучшего, а я… — он обратил внимание, как сильно она сжала руки, и захотел взять их в свои ладони. — Я слишком эгоистичен, чтобы отпустить тебя.

Он всё-таки взял ее ручки в свои и погладил, где связывал сегодня, поднес к губам, желая их поцеловать.

— А ты… собирался отпустить меня? — голос предательски дрогнул, и теперь уже она не позволила телесный контакт, вытаскивая свои руки до того, как он коснулся своими губами.

— Нет, я… не знаю, как быть теперь. Что с нами будет после этого? Сможем ли мы остаться прежними?

Закнеыл закрыл лицо руками и упёрся локтями в колени. Он понимал, что, ещё одно неверное слово, и оттолкнет Каю навсегда.

— Не хочу потерять тебя, — тихо прошептал он в ладони.

— Тогда зачем говоришь мне всё это?

Её голос был глух, но всё же она немного расслабилась. По крайней мере она поверила его последнему слову. Смотря на его искренние страдания, лунная вернулась на прежнее место и обняла его со спины, утыкаясь носом в лопатку.

— А я — тебя, — прошептала Кая. — Я не вижу ничего зазорного в том, что ты сделал. Те гадости, что я говорила, они не были предназначены тебе. Когда я увидела тебя, для меня не существовало высшего подарка. И я была счастлива сегодня ночью, слышишь?

Но он молчал некоторое время, и Кая вновь отодвинулась от него теперь уже для того, чтобы встать с кровати. Накинув на себя свой зелёный плащ, лунная бросила грустный взгляд на Закнеыла и решила воспринять его слова по-своему:

— Но если тебе нужно время всё обдумать, я постараюсь не попадаться тебе на глаза, — и с этими словами лунная открыла дверь, дабы уйти.

— Не уходи, — Закнеыл подскочил к ней слишком резко, но сделал так, что Кая этого даже не почувствовала, а лишь ощутила его объятия сзади.

Зато вот двери досталось. Она открывалась наружу, поэтому Заку пришлось потянуть ее на себя, чтобы захлопнуть, но он не рассчитал силы и вырвал ручку при этом. Он удивлённо уставился на кусок металла в руке и нервно хихикнул.

— Это все твоя сила во мне, — и эта фраза как будто разрядила тяжёлую атмосферу в комнате.

Смотря на этот кусок, лунная усмехнулась, а потом и вовсе засмеялась. Пусть не так звонко или весело, как обычно, но то, что ей действительно стало легче, звёздный прочувствовал.

Но отсмеявшись, Кая повернулась к Закнеылу лицом и запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Хотела коснуться щеки, но беспокоилась, что он вновь перехватит её, не даст насладиться его кожей.

— Тогда ты меня не прогоняй, — лишь взмолилась она.

— Не буду, — шепнул Зак и обнял Каю.

Зацепив плащ ручкой, наконец вспомнил, что она больше непригодна, выкинул ее. Он потянулся поцеловать ее, но в этот момент открылась та самая чертова дверь.

— О, боги, я думала, вы уже закончили. Дверь же хлопнула, — Валанди резко остановилась в проёме и отвернулась. — Внизу шикарный обед, спускайтесь, — не дожидаясь ответа, она убежала по лестнице вниз.

— И с каких пор она стала такой стеснительной? — усмехнулась оборотень и, взяв Зака за руку, повела прочь. — Я ужасно хочу есть!

По пути их провожали косыми взглядами туманные, и если сначала Кае было стыдно перед ними, то теперь, видя их пренебрежение и даже брезгливость, фыркнула и засунула извинения подальше.

Гинтар внизу как раз заканчивал расставлять еду. Увидев Каю, которая проглотила слюну от всего разнообразия мясных блюд, туманный подскочил к ней и обнял. Он не оттолкнул Зака, но звёздному просто пришлось отойти от такого напора.

— Милая, как ты? Точно всё хорошо?

— Да, спасибо вам всем, — Кая обняла туманного не менее крепко, чем Закнеыла, и даже когда тот хотел отступить, не отпускала. — Я так виновата, Гин.

— Твоя вина лишь в том, что потеряла бдительность и не послушала Зака, — ласково пробубнил он, поглаживая подругу по голове. — Если честно, это я первый ударил тебя, чтобы вырубить. И не препятствовал, чтобы били вновь.

— Так вот отчего у меня голова болела, когда Валанди вылетела от меня… — точно, Валанди… И пусть её она видела реже всего, Кая верила, что солнечная беспокоилась не меньше. — И ты прости меня. Тебе столько пришлось из-за меня пережить. Звёздные, воспоминания… Да и вообще вновь с ними встречаться.

— Я всадила приличное количество стрел в их тушки, так что тут мне нечего жаловаться, — довольно кровожадно произнесла солнечная. — Но больше не доверяем никому, особенно подозрительным одиноким типам в лесу.

Хоть Валанди и храбрилась сейчас, а на самом деле, когда она увидела толпу звездных из-за спины Манари, все её нутро в тот момент завязалось в узел. Но потом она увидела, как отчаянно сражаются за Каю Гинтар и Зак, просто не могла остаться в стороне, особенно потому, что Гин вновь истощал себя магией. Она обратила весь свой страх в гнев, достала лук и принялась мстить: за ребят, за Каю, за себя.

— Садись уже, — улыбнулась она лунной и потянула за руку к столу.

С неохотой друзья отцепились друг от друга и расселись за столом — Кая напротив Зака, но рядом с Валанди, Гинтар напротив Валанди, но рядом с Закнеылом.

Туманный приготовил какую-то речь, пока бежал за едой. Он должен был отругать Каю, восхвалить Валанди, отметить потрясающее открытие способностей звёздного, его преданность возле её комнаты. Но лунная сразу принялась за еду, предпочитая оставаться глухой — ну очень есть хотела.

— Ладно, — кашлянул Гин. — Тогда предлагаю отобедать и немедленно выдвигаться из этого места, — с этими словами он подмигнул солнечной. Как и обещал — в тот же день, как лунной станет лучше. — Нам осталось пройти меньше пути, чем мы уже сделали. Остался последний артефакт и самая сложная часть — отнести в Белые горы. И… всё, ребята.

Надо же… будто только вчера они все собрались в Ниварне. И уже так много прошли вместе, так много сделали и пережили. Даже как-то странно осознавать, что им осталось совсем чуть-чуть. И знаете… Гинтара даже напугала эта неизвестность. Их всех соединила цель, строгий план, по которому они все шли и благодаря которому оставались вместе. Но… что будет потом, когда их больше ничего не будет связывать?

— Как думаете, у кого какая сила будет? — Валанди захотелось помечтать о магии. — Зак, наверное, тоже по стихиям будет, огонь и воздух. Я была впечатлена. Интересно, что достанется мне? Хотела бы созидание, как у Силейз, творить предметы из ничего.

Она откинулась на спинку стула, потихоньку пережевывая кусочек мяса, и немного брезгливо посмотрела на Каю, которая вгрызалась зубами в свою порцию, как дикий зверь. В этом разговоре лунная участвовать не хотела, оттого просто продолжила поедать мясо.

— Я был бы не против, если бы у меня была способность к изучению всего, — зато разговор с радостью поддержал Гинтар. — Чтобы хотя бы по чуть-чуть, но везде. Немного уметь предсказывать, как мать. Немного мысли читать, как Сектар. Боюсь только представить, как может возрасти сила у брата. Чувствую, мне от него житья не будет и на другом конце света, — засмеялся он, с какой-то заботой смотря на Каю. Наверное, именно от его взгляда она и поперхнулась. — Не торопись, глупая. Никто у тебя не отбирает, — налив в стакан ей молока и пододвинув его, Гинтар наложил всего понемногу, что есть на столе и протянул Закнеылу, не говоря ни слова.

Валанди скосила глаза на свое кольцо, подумав, что Сектар и ей жизни не даст.

— Спасибо, — Закнеыл с удовольствием принял тарелку. — Главное, чтобы звёздным досталось меньше магии. Что самое бесполезное?

— Нет ничего бесполезного, — с печалью выдохнул Гин. — Будем только надеяться, что будет заключен союз между лунными и солнечными, и тогда звёздные просто будут зажаты с двух сторон.

— Да и фифленнофью иф задафят! — гордо подняла носик Кая. Три пары глаз уставились на неё, явно намекая на непонимание. Быстро прожевав, лунная повторила. — Говорю, оборотни численностью задавят.

— Не хотелось бы новой войны. Магия — это прекрасно, но в злых руках… — Валанди печально покачала головой. — Мы вчетвером, не без помощи, конечно, уже дважды расправились со звездными, думаете, они пойдут против всех?

— Отец потерял всех генералов, в ближайшее время он носа из-под земли не покажет, но с магией… Кто знает.

Закнеыл почесал затылок, прикидывая, остался ли кто-то из его знакомых, кто может занять ключевые места в иерархии звездных, но на ум никто не приходил.

— Так говорите, что магию только звёздные получат, — сказал Гинтар. — Никого не хочу обидеть, то преимущество всё равно будет на стороне туманных. Мы с магией знакомы, мы ей уже владеем. Старейшине войны не интересны. Думаю, он будет только «за» намекнуть звёздным, чтобы они даже не пытались.

— А может, ну всё это? — спросила Кая. — Я уже в который раз говорю: только хуже этой магией сделаем. И «спасибо» все тоже сказать забудут. Не нужна она нам!

— И всю жизнь прожить в бегах и страхе за свою жизнь? Нет уж, — фыркнула Валанди.

— Все верно. Если мы откажемся, это ещё не гарантирует,что неприятели перестанут за нами охотиться, — рассуждал Зак. — С магией у нас будет больше шансов выжить. Я так думаю.

И его слова явно намекали, что он и после хочет оставаться со всеми вместе. Кая лишь фыркнула, понимая, что осталась в меньшинстве.

А пока образовалась недолгая пауза, Гинтар и Валанди рассказали спутникам о своём дальнейшем пути, показывая то, что купили у Брайана.

— …Как только мы пересечём Забытую дорогу, Кая отправится вдоль гор в Махтаон, — закончил рассказ Гинтар. — Мы, тем временем, встречаемся с Лукой, забираем четвёртый артефакт, идём за Каей и, если никто не против, к Драконьему камню.

— Не быстрее ли будет вернуться той же дорогой? — спросил Зак, не понимая, зачем им делать крюк через Драконий камень.

— У меня там дело, — без лишних подробностей ответила Валанди.

— Если все пройдет хорошо, то почему бы и нет? — звёздный доел свою порцию и отодвинул пустую тарелку.

— Тогда всё, — Гинтар встал из-за стола, поймав на себе недовольный взгляд оборотня.

— Я еще не доела.

— Да доедай, горе моё кошачье, — отмахнулся он. — Вы собирайтесь, я пока распрощаюсь с Манари и передам через неё весточку родителям, — Гинтар подошёл к Валанди и Кае, каждую поцеловал в макушку и, накинув на плечи свой плащ, пошёл прочь, бросив напоследок: — Буду через час, так что поторопитесь. Хватит с меня этого города.

Валанди крепко сжала вилку — ещё немного и согнет — но ничего не сказала. Что он будет делать целый час с Манари? Сказал «Пока», и все тут. Отодвинула недоеденный кусок — аппетит пропал.

— Вкусно? — обратился Зак к Кае, которая все никак не могла насытится.

— Очень! — а ей нравилась человеческая еда. Да ей вообще вся еда нравилась. Уж не понимала всех этих тонкостей. Можно насытить желудок — это главное. Боковым зрением она заметила, как побелели костяшки на ладони Валанди. — Не переживай, Манари его совершенно не интересует.

Кстати, о ней… Кая столько о ней слышала, но, как и Сектара, до недавнего времени никогда не видела. И, если честно, спасибо богам за это. Уж мало того, что от Гина наслушалась про неё, так ещё хватает того, что она туманная.

— Интересно, если Манари не тут, то почему она здесь своих собак оставила? — пробормотала себе под нос лунная. Хотя ответ её не сильно-то и интересовал.

— И хорошо, что не тут. А то ходила вся такая королева, мы с Заком для нее как грязь под ногтями были, пока она со своими подпевалами не подпускала нас ни к тебе, ни к Гину, — проворчала Валанди. А Зак согласно кивал. — Тирос, конечно, рай для искателей с кучей заказов, но хочу уже поскорее уйти отсюда.

========== 32. Игры и выпивка ==========

Комментарий к 32. Игры и выпивка

Дорогие читатели, простите, что не отвечала вам в комментариях, была в отпуске без доступа к сети. Но я все прочитала и люблю вас всех безмерно! =*

Эта глава расслабляющая, считайте, что бонусная. На ней не нужно особо думать и напрягаться, так что отдыхайте. Приятного прочтения!)

Впервые, наверное, все шли в каком-то… припеваючем настроении. Закнеыл был полон сил, Валанди выдохнула спокойно, когда они покинули это место, Гинтар рад, что всё закончилось хорошо, а Кая довольствовалась вновь обретённым обонянием.

Город они покинули быстро, а вот к горам Слёз шли даже как-то не спеша. Да и не могли силы лишний раз тратить — у каждого был свой рюкзак с вещами, коих было очень много — в горах путь был труден, на охоту не стоило рассчитывать лишний раз, не говоря уже о холоде, хоть горы и не были заснеженными.

Они останавливались на ночь только ближе к полуночи и не тратили время на разговоры, всё ещё переживая за звёздных, которые могли не уйти с этих земель. Да и нужны были слова? Каждый шел со своей парой, хотя Кая иногда менялась с Валанди и они с Гином долго о чём-то разговаривали, в основном о прошлом, или вспоминали шутки, которые понятны лишь им одним.

Через два дня они добрались до Непроходимого ущелья, где Валанди на радость всем объявила, что в этих местах уже вряд ли кто может их поджидать. Да и Закнеыл согласился, что в этой местности давно никто не ходил. Только тогда четвёрка, наконец-то, смогла по-настоящему расслабиться. Привал, несмотря на то, что лишь вечер, было решено сделать как раз у ущелья, а там полдня до Забытой дороги. Правда, чем ближе они двигались к землям лунных, тем более нервной становилась Кая, но скрывала это под капюшоном.

— Привал тогда делаем на этой поляне, — объявил Гинтар, после слов которого все сняли свои рюкзаки и с облегчением вздохнули.

Еду лишний раз не трогали, и потому, когда Кая могла охотиться, она охотилась. Она только радостно с Заком переглянулась, как туманный осадил её:

— Нет, сегодня ты охотишься с Валанди.

— Тебя, что, та же муха укусила? — возмущенно спросила Кая, чем вызвала улыбку у Гинтара.

— Нет, я просто хочу посмотреть, как хорошо он контролирует кольца.

— А… Ну ладно тогда.

И всё равно лунная была не особо-то рада идти с Валанди. Нет, к ней никаких претензий, но что-то со звёздным больше хотелось.

Дождавшись, когда охотницы уйдут, Закнеыл подошёл ближе к Гинтару. Боялся, что на таком расстоянии Кая все ещё может их услышать, а в её глазах он не хотел упасть. Поэтому доверился он только туманному.

— С того раза у меня не получалось их использовать, — тихо пробубнил Зак. Признаваться в этом было стыдно, особенно после того, как все его хвалили и восхищались способностями. — Я пытался отогнать туманных от Каи, но не вышло. Не знаю, как я использовал их впервые.

— Ты испытал сильный эмоциональный всплеск. Я даже не хочу ломать голову, почему ты смог вообще пробудить их силу.

Хотя конечно Гин ломал голову, и ответом было лишь одно — как сказал отец: лишь сильный и чистый сердцем сможет это сделать. Трудно, конечно, такое сказать о Заке, но… Ведь это так. Он согрешил меньше, чем кто-либо. И будучи в пути все эти дни, туманный думал, как загладить свою вину перед… собой… за то, что начинал грязнуть в таких чувствах, как зависть, злость… становился… туманным, как отец. А это непростительно! Ведь он столько лет избегал этого.

— Я хочу предложить тебе научиться ими пользоваться, — после длительного молчания сказал Гин. — Это, конечно, владение артефактом, а не магией, и, возможно, мои советы ни к чему не приведут. Но… может, я всё же буду полезен, — как высокомерно даже просто предлагать себя в качестве учителя магии.

— Буду признателен. Сказать по правде, в тот раз от меня толку совсем не было. Если бы не кольца… Я не мог справиться с Ливафейн! А ещё считался лучшим мечником в академии, — пристыдил звёздный сам себя.

До того дня Зак считал себя сильнейшим из их четверки, но эта гордыня сыграла с ним злую шутку. Ливафейн, женщина, даже не воин, смогла уложить его на лопатки — позорище.

— Учти, — заканчивая самоанализ, предупредил Зак, — ещё несколько дней во мне будет бушевать энергия, если я не найду ей выход, так что надеюсь, это нам не помешает. И именно поэтому я пока отказываюсь тренировать Каю, — зачем-то добавил.

— Значит, мы на тебя плохо влияем, — невесело усмехнулся Гинтар, отходя от Зака и заходя за спину. — Тогда начнём с огня. Если ты смог пройти Гнев на испытаниях, это будет трудно. Это лишь поначалу нужно подключать эмоции к магии, потом будет выходить на автомате, — Гинтар взял в свою руку предплечье звёздного и вытянул перед ним. — Мы чувство пропускаем через сердце. Ты же попробуй через руку. Разозлись, — и туманный сам отчего-то разозлился, проговаривая это слово сквозь зубы, — пропусти через руку. Представь, что этой рукой собираешься кого-то ударить, бить, избивать, рвать. И когда почувствуешь, что вот-вот замахнёшься, пусти эту энергию через пальцы, — туманный отошёл на несколько метров, запомнил слова о его энергии, которую он получил через Каю… «Насильно… Гад…»

«Разозлиться, значит?» — Закнеыл вспоминал все, что с ним произошло в последнее время, и что могло разозлить его. Мору? Он просто возненавидел его, увидев рядом с Каей, но бедный оборотень уже мертв. Ливафейн? Со жрицей та же история. Остаётся только… отец! Да, он целовал ее, распускал руки, и если бы мог… Нет, Зак даже думать не хотел об этом. Он сжал руку в кулак и зажмурился, а напротив загорелся куст.

И вновь Гинтар удивился, ощущая жгучую ревность к силе, которой теперь обладает звёздный — тот, кто вообще не должен ею владеть.

— Молодец, — сухо сказал туманный. «Нет, подождите. Закнеыл-то тут причем? Он просто делает, что ему велят! Это кольца решили выбрать его своим хозяином», — думая об этом, Гин попытался вновь взять себя в руки. Немного получилось — голос его потеплел. — Упражняйся с этим время от времени, и ты научишься направлять пламя и контролировать его. Продолжить желаешь?

— Давай. Что насчёт остальных стихий? — согласился Зак, немного воодушевившись, что получилось так просто.

Однако больших успехов он не достиг. Гинтар рассказал ему ещё несколько приемов, как вызвать магические силы, но звёздному не удалось создать даже малейшее дуновение ветерка, не говоря уже о воде и земле. Сколько бы он ни пытался, но кроме как поджечь ещё пару раз кусты, ничего не выходило.

— Не переживай, — попытался успокоить его Гинтар. — Давай, ты пока с огнём научишься обращаться.

Гинтар не против был бы ещё продолжить, чтобы Зак хотя бы научился мощностью столь опасной стихии управлять, но тут из леса уже вышли Кая с Валанди с тушками в руках. Обе они долго и недовольно осматривали поляну, посмотрели на эти горящие кусты, после чего лунная бросила кролика на землю и зааплодировала.

— Замечательно! — вскрикнула она. — Пока мы с Валанди тут работаем на благо нашего ужина, вы страдаете хернёй! Гинтар, где костёр? Закнеыл, где лежанки?

— Ну, костер мы устраивали, — Зак указал на обгоревшие останки доселе пышных кустов и невесело усмехнулся.

— Не злись так, всё сейчас будет, — попытался как-то успокоить ее Гинтар и быстро собирал ближайший хворост, благо такого здесь было в достатке.

Спустя какое-то время четвёрка уже сидела вокруг костра в ожидании мяса. Разговор был почти ни о чём. Кая узнала о том, что на руке звёздного кольца обрели силу, и туманный показывал ему, как управлять стихиями. Лунную не впечатлило, зато она почувствовала, что ощутил Зак, когда она променяла его на Мору:

— Значит, как со мной тренироваться, как ты и хотел — так «Кая, не сегодня», а как с Гинтаром в эту чушь играть, так пожалуйста, — бубнила она.

— Пока вся твоя сила не израсходуется во мне, я могу навредить тебе. Сила воина и вся эта магическая чушь, как ты выразилась, — немного разные вещи, — успокаивал ее Зак. — Вспомни, как я сломал ручку, просто закрывая дверь. Или как я свернул вилку за обедом, прежде чем мы тронулись в путь.

— А как ты разбил баночку с зельем, сжав ее слишком крепко? — поддакнула Валанди, смеясь.

— Или как он… — туманный тоже захотел в этом поучаствовать, за что лунная его пнула в колено:

— Ладно, ладно, я поняла. Но мне скучно! Давайте хоть поиграем!

— Напомни, сколько тебе лет?..

— Не смешно, Гин. Ты вспомни, как мы у гномов жили. Так сам не чурался, когда они тебе играть предлагали. Эх, жаль только, эля нет. С ним было бы веселее.

— Особенно было весело мне в тот вечер твои волосы придерживать.

Наконец-то лунная смущенно спрятала взгляд и вообще заткнулась.

— Эля, может, и нет, зато есть вот что, — Валанди с хитрой улыбкой достала из своего рюкзака четыре пыльные бутылки выдержанного вина. Передавая их всем остальным, она шепнула Заку: — Осторожно, не сжимай крепко.

— Валанди, это что ещё такое? — возмутился туманный, принимая бутылку, зато лицо Каи — хоть картину рисуй, такой довольной она уже давно не была.

— Вот это ты молодец! Что так поздно сказала? Отпраздновали бы уход из Тироса в тот же день!

— Милая, правда, зачем? — но, коль достала, Гинтар подсел к своей солнечной и помог ей открыть бутылку, целуя в висок. — Нашёл себе ещё одного алкоголика, — весело шепнул он.

— Да, ладно, прихватила из погреба. Хоть что-то хорошее мы должны были получить от Мору, — Валанди пожала плечами. — И ничего я не алкоголик, — буркнула она в ответ Гину.

— Да что ты, — приобняв Валанди второй руку, Гинтар наклонился к самому её уху и, нарочно касаясь губами, спросил: — Может быть, напомнить тебе то, что было в Сильверсане? Ах да, ты же ничего не помнишь…

— Прекрати, — засмеялась солнечная и шуточно толкнула его. — Было-то один раз всего. Скажи, а ты даже краем глаза не посмотрел? — она прищурила глаза и взглянула на Гина.

— Я смотрел в оба глаза, — засмеялся туманный и первый сделал глоток вина. Его лицо сразу сморщилось — крепкое. Да и не для его утонченного вкуса. — Валанди, неужели я похож на того, кто будет подглядывать? — и нарочно сделал такую противно хитрую улыбку.

Валанди последовала его примеру и тоже отпила.

— Не так уж и плохо, терпкое, — она довольно облизала губы и вновь обратила внимание на туманного. — Наверняка посмотрел. Я бы не удержалась, увидев такое идеальное тело.

Она провела рукой по себе, обводя грудь и талию, и заигрывающе глянула на Гинтара.

— Напомним им, что они здесь не одни? — Закнеыл тоже придвинулся ближе к Кае и указал бутылкой на увлекшуюся пару.

— Да пусть развлекаются, — Кая отпила больше всех, и ей вино зашло как нельзя лучше. Она и ждала, когда звёздный возьмёт пример с туманного и к ней пододвинется, чтобы на его плечо голову положить. — В крайнем случае, закидаем их камнями.

— А тело действительно шикарное, — Гинтар сделал вид, что ничего не слышал. Он оценивающе осмотрел это тельце, проследил за рукой взглядом и отпил вино, после чего облизал губы. Но от вина ли? — Я был близок к тому, чтобы сделать то, о чем тебе врал потом.

— Так, Гин, вы всё-таки не одни! — а вот этого Кая не стерпела.

— Между прочим, тогда я напилась так сильно впервые. Мне сказали, сделала это на спор и выиграла, — Валанди звонко рассмеялась. — У вас тоже должны быть такие истории. Кая, приставала к кому-нибудь по пьяни?

— Тогда, может и сейчас поспорим? — хитро спросил Гин. — На этот раз я не упущу свой шанс.

— К Гинтару много раз, — честно призналась она, дав другу договорить. Сам же туманный на это засмеялся, не видя в этом ничего зазорного. А что? Он тем приставаниям препятствовал. Ни до чего не доходило. И вообще, принимал это за ребячество. — И… К Заку, если это можно так назвать, — добавила лунная после молчания. — Это был только поцелуй в щеку, но… До сих пор за это стыдно… Это было у солнечных, так что мы ещё не так знакомы были.

— К Гинтару, значит… — Валанди ревниво посмотрела на Гинтара и его хихиканье, вспоминая то, что видела в голове у Каи, и с хитрицой перевела взгляд обратно. — А к Заку, кажется, все пристают.

— Ты пыталась со мной подраться, — засмеялся звёздный. Он глотнул из бутылки и повернулся к Кае. — А мне понравилось, давай ещё, — он постучал себе по щеке, показывая, куда надо поцеловать.

— Не-не-не, — запротестовала Кая, перехватывая пальцы Закнеыла и поймав этот солнечный взгляд. — Что значит, «пристают все»? — и хоть голос был серьёзный, взгляд выдавал весёлые искорки. Но слова Зака она таки проигнорировала. А что? Каи не было тогда, может, Валанди пьяная и к звёздному приставала.

— Ну, вы еще подеритесь, — продолжал смеяться туманный. — Валанди, а сама-то? К кому когда-нибудь приставала?

— Пьяной она пришла ко мне, — Зак обижено выпрямился, и поняв, что ляпнул, поспешил объясниться. — Не подумай, она и правда вызывала меня на бой. Я оттащил ее к Гинтару.

— Я все равно не помню этого, — отмахнулась солнечная. — Обычно ко мне приставали, и нужно было находиться в трезвом уме, чтобы отбиваться при необходимости.

— Раз так, тогда я Гинтара ещё целовала!

Бедная лунная дубина, в отличие от Зака, не особо-то понимала, что ляпает. Зато Гинтар аж поперхнулся вином от смеха. Чтобы не навлечь на себя гнев солнечной и звёздного, слегка потряс первую, словно согреть хотел, отвлекая от мыслей, которая она уже готова была в свою голову пустить.

— Мы, когда пастбище кентавров проходили, напились местного пойла. Не помню, орочье, кажется. Дрянь дрянью, но в тех местах ветрено было, мы никак не могли согреться. А тут эта дама, — указал туманный бутылкой в сторону Каи, — услышала где-то, что лучший способ согреться, провести мужчине и женщине ночь. Разумеется, пьяная в хлам, попыталась меня поцеловать, пока я пытался сформулировать ответ.

— Гинтар!.. — если раньше можно было просто сказать, что Кае стыдно, то теперь ей было стыдно, противно, некомфортно, и вообще готова была сквозь землю провалиться.

— В общем, мы решили, что дело в пойле, так как туда точно какой-то дряни подмешали, — не уставал смеяться туманный.

— Оглядывайся, Кая, однажды на охоте моя стрела настигнет тебя, — загробным голосом начала Валанди, потянув руки в сторону лунной, чтобы напугать, но к концу фразы она широко улыбалась, показывая, что все это шутка. — Может, зря мы напиваемся тогда?

— Ну не зна-а-аю, — протянула лунная, показывая Валанди взглядом на Гина, а потом долго сверлила взглядом Зака. — А что мальчики на это скажут?

— Я своё мнение выразил, — сказал туманный и в шутку подтянул бутылку Валанди к её губам, мол, пей давай, пей.

— Да я всех пере… — но из-за Гинтара она чуть не пролила драгоценную жидкость, поэтому ей пришлось прервать речь и присосаться к бутылке.

— Пей уже, — Зак любовно потрепал Каю по голове и притянул в объятии.

Кая довольно улыбнулась на согласие звёздного и тут же наравне с Валанди присосалась к бутылке. Кстати:

— Звучало, как вызов, — поняв, что хотела сказать солнечная, Кая задорно сверкнула глазами.

— Только чтобы вас не пришлось нести завтра, — усмехнулся Зак. — Вино крепкое.

Он потянулся к костру, забирая готовое мясо и раздавая его всем.

— Да, закусить не помешает, — согласилась Валанди.

— Ну практика показала, что меня-то кое-кто точно сможет донести.

— Кая, серьёзно, пей, но границу не переходи. Ты же знаешь… Спасибо, Зак… что до добра тебя это не доводит.

— Никакого раздолья, — буркнула охмелевшая оборотень.

— Обещаю, как только мы со всем покончим и уединимся, я лично тебе в глотку залью столько, сколько ты только сможешь вынести, договорились? Ты уже хорошенькая. Закнеыл, следи за ней, — и словно вспомнив, что у него у самого забота есть, посмотрел на Валанди. Её состояние было намного лучше быстро пьянеющего оборотня, но за неё он не беспокоился. В смысле, в голову забрались воспоминания о той ночи, когда прекрасная принцесса появилась в его комнате, а он даже не знал, что с ней делать. Знал бы будущее, взял бы Валанди прямо в ту ночь. Такая уязвимая, немного сумасшедшая, румяная и милая. Гинтар возжелал попробовать её такую. Усмехнувшись своим мыслям, туманный даже не стал себя успокаивать на этот счет. Он наклонился к уху солнечной и, как несколько минут назад, коснулся его губами: — Уединимся потом?

— После того, что она рассказала, я тебя наедине с пьяной Каей не оставлю. Греться теперь будешь только со мной, — шепнула ему Валанди. Приятная дрожь пробежалась по телу от его дыхания на ухе. Она была готова уединиться прямо сейчас. Повернувшись к его уху, томно произнесла: — Ещё спрашиваешь.

— Опять они за свое, — усмехнулся Зак, наблюдая за парой. Он вновь сделал глоток и повернулся к Кае. — Какие игры гномы предлагали под эль?

— Танцы, кто кого перепьёт, силовые игры… Из спокойных — игра «я никогда не…» или, когда к тебе обращаются, либо выполняешь желание, либо отвечаешь на вопрос.

— Забавная игра, кстати, — сказал Гинтар, но почему-то смотрел именно на солнечную, будто только к ней обращался. — Валанди, ответишь на вопрос или исполнишь желание?

Кая одарила парочку хмурым взглядом. Нет, для них, кажется, двух других эльфов тут будто не существовало.

— А есть какие-нибудь развлечения у звёздных, но… без жестокости? — спросила лунная Закнеыла.

— Без жестокости? — звёздный задумался, приложив пальцы к подбородку. — Танцы у нас тоже были, ещё курительные вечера — это когда в чаше траву поджигают и через трубки вдыхают дым. Но в итоге все заканчивалось резней или оргией. Как правило я никогда не оставался до конца.

Он невесело усмехнулся, припоминая те редкие вечера, когда действительно весело проводил время дома.

— Твои игры мне нравятся больше, — улыбнулся он Кае.

А вторая пара жила словно в своем мире.

— Пожалуй, начнем с вопроса, — Валанди дожевала последний кусочек и выпила ещё вина. Для храбрости — мало ли какой вопрос задаст.

Кая уже замечталась о подобном вечере, что описал Зак: компания, какая-то курительная дурь и… Её мечты растоптались.

— Тогда, может во что-нибудь поиграем? — спросила она, отхлебнув немного из бутылки и взглянув на вторую: — Они явно забыли нас взять в свою игру. Ты… вообще был счастлив в прошлом? — вот и думай, начала она играть или просто так спросила без права выбора для звёздного.

— Ты готова сейчас уединиться со мной? — нахал, хотя бы постеснялся говорить это так громко. Ну… сказал тихо, но остальные-то услышали. Ничего не мог с собой поделать. Каждый глоток вина словно придавал этому загорелому лицу больше красок и больше искорок в глазах.

— Да идите уже отсюда, — Зак бросил в них камушек, благо с силами не произошло неприятности. — И отойдите подальше, чтобы мы вас не слышали, — а Кае ответил: — Ну, жаловаться мне не на что было. Можно сказать, я был на вершине определенного слоя общества, но по-настоящему счастливым я себя почувствовал, когда увидел солнце впервые, когда Гинтар предложил остаться с вами, когда ты стала частью моей жизни.

Он нежно провел рукой по щеке Каи, забыв, что вовсе не одни здесь.

— Да, и отвечаю я так, не потому что Зак нас прогоняет, — Валанди засмеялась и бросила камень в ответ. Даже в подвыпившем состоянии в меткости ей не было равных — камень угодил ровно в макушку звёздному, куда она и целила. Зак рыкнул на смеющуюся Валанди, и принялся собирать вокруг себя камушки, чтобы ответить плотным обстрелом.

— Зак, силы! — напомнил Гинтар, смеясь, наблюдая как Кая с улыбкой встала на ноги, чтобы дотянуться до лба звёздного. — И уходим мы тоже не потому, что нас прогоняют!

Гинтар забрал у Валанди вино и мясо, отложив в сторону и, взяв девушку за руку, повёл спешно в лес. Он улыбался, как дурачок, даже иногда посмеивался, предвкушая близость с солнечной. И даже когда костёр ещё не скрылся за деревьями, он стал иногда останавливаться, чтобы прижать к себе Валанди и впиться в её губы, слизывая вкус неприятного вина, но который с её губ приобретал новые оттенки. А когда чувствовал, что эльфийка начинала терять контроль, отрывался от неё, не скрывая злой усмешки, и бежал дальше.

— Что ты хочешь, чтобы сегодня было? — спросил он, остановивший в седьмой раз. — Хочу быть твоим слугой сегодня, — каким же однако покорным он становился под действием алкоголя. — Хочу, чтобы ты была моей госпожой, — одни только эти слова возродили в нём страсть с ещё большей силой. Бросив короткий взгляд за спину солнечной и, убедившись, что они от них достаточно далеко, опустился перед Валанди на колени, словно показывая выказанное им желание.

— Что я хочу? — солнечная посмотрела на него сверху вниз. В глазах её горела страсть, а тело предвкушало сладкое наслаждение. И раз уж он опять предоставил ей право выбора, она поруководит процессом. — Начнем с прелюдий.

А ещё он же хотел посмотреть… И пока Гинтар не успел опомниться, Валанди сама распустила завязки на рубахе и сбросила ее, открывая его взору округлые груди.

— Тебе нравится? — она прикрыла глаза и медленно повела руками от шеи вниз, лаская себя ладонями, представляя на их месте руки любимого. Да она чувствовала их уже на себе. С томным выдохом произнесла: — Покажи, как ты любишь свою госпожу.

Гинтар не трогал. Любовался. От его взора не утаилось ни одно движение этих шустрых пальчиков, каждый сантиметр кожи он осмотрел несколько раз; глазами особенно надолго задержался на грудях, представляя, как он ласкает их, как пробует и играется с сосками. Казалось бы — вот она, бери, ведь дают. Но так не интересно. Госпожа хочет, госпожа приказывает…

Гинтар медленно и осторожно протянул к ней руки и обвил поясничку, прикасаясь кончиком носа к низу живота солнечной. Он не торопился, наслаждался. Наконец-то им некуда спешить. Не помешают родители, не нужно думать о том, что их могут застукать слуги или прохожие. Время принадлежало им, и Гинтар собирался воспользоваться каждой секундой, растягивая их как можно дольше.

Он долго не касался её губами, лишь вдыхал запах кожи прекрасной эльфийки, водя носом по телу, едва касаясь. А пальцами на её манер ласкал шершавую от шрамов спинку. Но любил эти шрамы — это часть её тела, и спина не должна была остаться без его внимания.

Когда Гинтар вдоволь насладился запахом, он поцеловал её. Сначала осторожно, невесомо, поднимаясь выше к пупку, у которого задержался и который пощекотал язычком. Он был нежен со своей госпожой, сдерживал себя и свои порывы. Госпожа должна была остаться довольна.

Он молча выполнял её приказ, и лишь когда губами стал дотягиваться до грудей, вернулся обратно вниз, обвивая худенький животик и оставляя на нём влажные дорожки, которые тут же убирал поцелуями.

Приятные мурашки разбегались по всему телу от его прикосновений. Поцелуи обжигали кожу, но мало, слишком мало. Поймав его руки, не терпя отказа, она положила их себе на грудь и сжала, приказывая, чтобы он занялся ею. А сама зарылась освободившимися руками ему в волосы. Она могла бы сразу приказать ему взять ее, даже порывалась несколько раз прокричать это, но она помучает себя томным ожиданием, чтобы насладиться сполна отведенным им временем. Внизу уже бушевал пожар, хотелось притронуться, удовлетворить себя, чтобы он смотрел, как ей хорошо от его прикосновений. Но она терпеливо ждала и принимала его ласки. Время есть, эта ночь только для них сегодня.

Мужчина покорно поднялся с колен, хоть ему и приходилось стоять на полусогнутых, не чувствовал боли в ногах. Какая боль, когда руки то и дело сжимают упругую, такую красивую, возбуждающую грудь?

Туманный эльф прижался к телу Валанди, не контролируя свои толчки в неё, пока губы исполняли приказ на сосках — сладкие горошинки, которые он посасывал, то одну, потому другую, оттягивал и покусывал.

— Что ещё хочет моя госпожа? — это был не просто вопрос, толчок, мольба. Тяжело, как же ему было тяжело, но как прекрасно. — Это? — свободные руки перешли к штанам и ловко справившись с тесёмками, приспустили их, забираясь в бельё к сокровенному. Он не проникал, лишь положил ладонь на половые губы и поглаживал складки. — Это? — язык с неохотой оторвался от игры с сосочком, вырисовывая узор на ключице, поднимаясь выше к шее, уху, хрящик которого он обвёл, и после долгого посасывания мочки, горячий шепот на ухо: — Это? — закрыв глаза от наслаждения, для обострения любого тактильного ощущения, почти вслепую Гинтар накрыл губы возлюбленной, но быстро оторвался, ожидая ответа.

— Все и сразу, — она впилась в его губы, прижимаясь всем телом к нему, ощущая, как скользнули пальцы внизу, и тихо простонала, не разрывая поцелуй.

Но остальные части тела почувствовали только противную ткань, разделяющую их. Руки сразу оставили мягкое серебро волос туманного, и непослушные пальцы принялись растегивать рубашку, чтобы ощутить подушечками его горячее тело. Разведя ткань в стороны, она вновь прижалась к нему, наконец получив желанный контакт, а ручки ее поползли вниз по кубикам пресса в поисках другого, ещё более вожделенного.

Из губ туманного вырвался тихий стон. Он стал пружинить в коленях, дабы его тело само стало потираться о её груди. Не мог отказать себе в удовольствии смотреть, как приподнимается и опускается прекрасная кожа от этих манипуляций.

Гинтар не только помог ей снять с себя штаны, но и полностью высвободил и себя, и ее от тканей. И когда они оказались друг перед другом совершенно наги, туманный эльф вновь прижался к ней всем: ногами, низом живота, грудью. Он наслаждался её горячей кожей, обжигал головкой члена, и чувствовал томное дыхание на своей шее.

Один единственный раз он не позволил ей делать что-либо. Вот так чуть-чуть, немного насладиться этим единением, этим соприкосновением душ. Туманному действительно так показалось, что именно души он прикоснулся. Она была живой и светлой, как и волосы Валанди. Она была сладка на вкус, как и её имя. Валанди, Валанди…

— Валанди.

Гинтар вновь опустился перед ней на колени, но при этом утянул девушку за собой, приглашая сесть на него. На траву не ложился, не хотел — хотел сидеть, обнявшись, быть единым целом во всех смыслах, касаться друг друга всем.

— Ах, Гинтар, — его имя вырвалось у нее с выдохом, когда она помогла ему войти рукой. Валанди замерла на мгновение, чтобы прочувствовать его всего, чтобы насладиться моментом единения.

Крепко обнимая его за шею, она начала двигаться. Сначала это были едва заметные движения тазом вперёд и назад, затем они постепенно наращивали темп, и солнечная уже приподнималась, чтобы его член входил и выходил почти на всю длину. Она то припадала к губам Гинтара в поцелуе, то шептала его имя на ухо, обжигая дыханием и кусая мочки в особенно чувствительные моменты.

Как же сносило голову от того, как его имя звучало из её уст. Туманный не сдерживал стонов, теперь ему некого бояться или стесняться — он мог выказать этими, казалось бы, незначительными действиями то, как же ему хорошо.

Он целовал её, целовал трепетно, но жарко. Иногда, когда чувствовал приближение пика, просил затормозить, обхватывая её тельце и опуская на себя до предела, просто ожидая, и мучая ожиданиями солнечную эльфийку. В этот момент слуга улыбался своей госпоже, пусть и немного злорадно. А когда момент уходил, он сам приподнимал её за ягодицы и, мня их, сжимая и вцепляясь ногтями, двигался сам, но не меняя заданного темпа. Она повелевала им, а он терпел. И какая сладкая мука быть в ней, скользить в ней, слушать её.

Гинтар добивался её стонов как мог — от терзаний грудей до мучений, выражающихся в полном прекращении любых действий. Стоны были возмущенными, но они были, а больше его ушкам не нужно. Даже когда Валанди содрогнулась на нём в оргазме, когда упала на его тело, прижалась и пыталась отдышаться, Гинтар продолжал свою сладкую муку. Он доведёт её до истощения с одной стороны, а с другой — насытит свою госпожу сексом на несколько дней вперёд. Он будет любить её всю ночь. Нет, до тех пор, пока она не взмолится о пощаде. «Госпожа» и «взмолится» — одни только эти слова в одном предложении вскружили голову Гинтару.

«Мучайся, моя госпожа. Моли меня, моя госпожа».

Но Валанди была ненасытна. Казалось, это она пытается заставить его молить остановиться. Но вновь первая сотрясалась от оргазма, с громким стоном выкрикивая его имя.

— Сделаем это вместе, — уже обессиленная, она всё-таки взмолилась, прося наполнить ее целиком.

— Как прикажите, моя госпожа, — Гинтар закрыл глаза, прекращая сдерживаться и делая несколько последних глубоких толчков, он выполнил её приказ, наполняя солнечную эльфийку своим семенем. — Две минуты госпожа, и я вновь Ваш, — прошептал туманный глухим, дрожащим голосом, но в глазах ещё сверкали шустрые бесята. Он не давал Валанди слезть с него, не позволял запротестовать, впиваясь в губы. От этой ночи и от этой женщины он намерен взять сегодня всё.

***

Кая и Зак с усмешками проводили пару взглядом, и лунная вновь вернулась на своё место — рядом с ним и с головой на его плече. Отрывалась, правда, часто — про бутылку-то забыть нельзя! Тем более, когда чуть меньше половины осталось.

Звёздный ей там приятные слова сказал, от которых Кая отвлеклась. Надо бы ответить. Но так не хотелось повторяться, так как он и сам стал частью её жизни, делая саму жизнь счастливее.

— Ты как себя чувствуешь? Побочных эффектов не осталось? — заботливо спросил Зак, флегматично выбрасывая камешки от себя. Один из них сильно прилетел в ствол дерева, выбивая щепки, и Зак вздрогнул, отложил оставшиеся.

— А должны были? Вообще… — и Кая вздрогнула, после чего странно посмотрела на Закнеыла. Нет, ей говорилось об этом, но, наконец-то, и сама увидела, как он стал силён. А вообще, это льстило. Такая силища, и всё от неё одной. — Может, в ближайшее время, ты вообще в руках ничего держать не будешь? — лунная игриво выхватила его бутылку, но заплатила за неё долгожданным поцелуем в щеку.

— Даже тебя? — спросил он, расстроенно провожая бутылку взглядом. — Надеюсь, эта энергия скоро израсходуется. Доставляет неудобства.

Зак осторожно приобнял Каю, боясь переусердствовать, а второй рукой потянулся к бутылке, желая вернуть себе.

— А не сломаешь? — засмеялась лунная, бутылку, само собой, пыталась от него отодвинуть, но длинные руки звёздного быстро справились с этой проблемой, на что лунная только носик скуксила недовольно. — Нет, меня тоже нельзя! — решил выдать её охмелевший разум.

— Ну и ладно. Нет так нет, — он отпил вина, отставил бутылку и лег, закинув руки за голову. — Не притронусь. Если хочешь, сама все делай.

Кая аж поперхнулась отпиваемым вином. Да как он… Да что он!.. Обычно, судя по словам, он первый бросаться готов на неё, а тут… Кая так и осталась сидеть, смотря на него сверху вниз с открытым ртом.

— Ах ты… Ну хорошо, — оставив бутылку, Кая сняла резинку с волос и, распустив их, уложила на плечи. — Ты обещаешь, что не притронешься ко мне? — серьёзно спросила она.

— Обещаю, что пока я так силен, руки мои будут держаться от тебя подальше, — сказал, как торжественную клятву принес, и с интересом взглянул на Каю, ожидая ее реакции.

— Это хорошо, — охмелевшая голова довольно кивнула. — Знаешь, когда Валанди и Гин ушли, мне это напомнило одну ночь, когда мы тоже вот так сидели… Гинтар ушёл «по делу», Валанди за ним следила, а ты пошёл за хворостом.

Неужели Зак надеялся, что слова, которые разоблочили его в ту ночь, брошенные Сектаром, пройдут мимо эльфийских ушей. Сначала Кая хотела либо умолчать, либо обговорить это, но вино решило все иначе, стирая грани смущения и волнения при разговоре об этом. Пока лунная говорила, она встала со своего места и, обойдя костёр, села боком, но напротив Закнеыла.

— Помнишь тот день? — но голос её оставался серьёзным.

— Помню, — Зак напрягся, не понимая, к чему она ведёт. «Захотела поговорить об этом? Сейчас? — он приподнялся на локтях и внимательно следил за действиями лунной. — Что взбрело в эту пьяную голову?»

— Ты оказался очень плохим и испорченным эльфом, — добавила Кая. — Тебе не кажется, что такие нахалы, которые подглядывают за эльфийками, должны быть наказаны? — бросив на Зака последний взгляд, но не отрывая его от него, Кая медленно легла на землю. Её губы не сдержались, и едва заметная злая ухмылка проскользнула на лице, но лунная тот час же её спрятала.

— Ты ожидала чего-то другого от звёздного? — усмехнулся Зак, но упоминание наказания его напугало. Он немного нервно следил за движениями Каи, вопросительно посмотрел на то, как она улеглась подальше от него, и поднялся, чтобы лучше видеть её, готовый в любой момент схватить и не отпускать.

— О нет, нет, Закнеал… — прошептала лунная. — Ты обещал не трогать.

Она удачно рассчитала, чтобы в таком положении языки пламени скрывали от глаз звёздного все, что ниже живота и выше колен. Если только совсем на ноги ему подняться. Наконец она отвела от него взгляд, смотря куда-то в небо. После чего одной рукой взялась за плечо, не зная, куда её ещё день, а второй, проскользнув по животу, подняла и обхватила свою грудь. Она мяла её, поднималась верхом тела ладони навстречу, прикусывала губу и представляла, что это Закнеыл.

Все отличалось от того раза. Каю ничто не возбуждало, никакие стоны она не слышала — просто будто играла на публику. И был момент, когда она желала оставить свой умысел, ведь даже несмотря на хмельную голову, лунная чувствовала себя настоящей дурой, а Зак сейчас просто насмехался над ней. Но упрямство было сильнее, и свободной рукой эльфийка медленно опустилась на живот. Языки пламени скрыли, как ладошка скользнула под штаны; не показывал огонь, что и как она делала. Да и делала ли вообще? Но румянец и смущенные глаза говорили — ещё как делала.

Зак рассчитывал совершенно на другое, но и так можно, однако, ему ничего не было видно из-за проклятого огня. Сдвинуться в сторону или подняться на ноги? А вдруг спугнет? Он представлял себе картины прошлого, когда видел Каю такой в тот вечер на поляне. Наблюдал за её лицом, и постепенно возбуждался. Только бы увидеть ее всю!

Лунная боялась посмотреть ему в глаза, но боковым зрением видела — даже не двинулся с места. Неужели и правда выглядит как дура? Задумавшись об этом, она коснулась особенно чувствительной точки и прикрыла на секунду глаза, выгнувшись в спинке. Сконцентрировавшись на ощущениях, она забросила мысли куда подальше и просто попыталась получить наслаждение.

Она вспоминала, как вела себя тогда, ведомая некими дикими инстинктами. Трогать грудь через ткань было не так интересно — рука оборотня ловко забралось под мешковатую рубаху, и холодные пальчики коснулись соска, отчего зубы эльфийки сжались на её губах. Холод принёс новое, острое ощущение, а бок тела, согреваемый костром, так интересно контрастировал с этим.

У всего есть предел, вот и выдержки звёздного пришел конец. Осторожно, стараясь не издать ни звука, он двинулся в бок, ещё немного, и ещё… И вот наконец он смог увидеть ее целиком. Она и правда делала то, о чем думал Зак. Сорвать бы с нее одежду, чтобы видеть малейшие детали, но его воображение и так подогревало желание. Штаны неприятно стали давить, и Закнеыл нашел место, откуда наблюдать удобнее, оказавшись по другую сторону от лунной. Он опустился на землю и смотрел с красным огнем в глазах, как она выгибает спину, как закусывает губу, пытаясь представить, как двигаются ее пальцы.

Ему нравилось… Кая заметила его отсутствие на прежнем месте, когда открыла глаза, но запах говорил — здесь, не ушел. Лишь отыскал место, где может видеть. Лунная расслабилась, так как страхи её были напрасны.

Дразня и изводя звёздного еще больше, она подзадрала рубаху, открывая лишь свой животик и низ живота, где можно было видеть, как ладонь лунной то выглядывает из-под штанов, то скользит обратно. И с каждым разом всё глубже и глубже… Жаль, что тело понимало, что это не чужая рука — нет того эффекта, но зато весь контроль принадлежал ей. Хочешь глубже, хочешь лишь едва касаться, хочешь жестче… Кая пробовала это всё, изучала своё тело, каждый сантиметр, и задерживалась, где ей было особенно приятно.

— Знаешь, Закнеыл, ты прав, — нарочно поглаживая клитор, дабы голос подрагивал, издевательски заговорила Кая, смотря в небо. — Ведь можно… всё делать самой. И зачем ты мне тогда нужен?

— Ты так считаешь? — шепнул Зак, оказавшись у нее над самым ухом.

Как и обещал, руками не притрагивался, но что мешает ему делать это… языком? Он лизнул ее мочку уха и повел влажную дорожку по шейке. Нависая над Каей, он упёрся руками по обе стороны и коснулся губами соблазнительно открытого пупочка.

От неожиданности Кая чуть не подпрыгнула на месте, прекращая любые касания к своему телу. И хоть горячий язычок распалял её с куда большей силой, чем собственные руки, она нашла в себе силы упереться ими в плечи звёздного и заставить оторваться от себя.

— Это не честно! И как мне прикажешь тебя наказывать, если ты всё равно всё делаешь по-своему?

— Ты слишком обольстительна, чтобы я мог устоять. Слишком сексуальна, чтобы оставаться в стороне и просто смотреть, — с каждым словом он опускался всё ниже, давя плечами на руки, тянулся к низу живота, чтобы схватить зубами штаны и стянуть. — Отпусти, и я сделаю тебе намного приятнее.

— Нет, так не хочу! — вышло даже громче, чем хотелось бы. Кая резко села, истолковав действия звёздного, как желание сделать это… языком. Для неё это было как-то… грязно, что ли, и унизительно, причем для него. Поймав на себе удивлённый взгляд, Кая сменила тему: — Вот твоё наказание — ты ничего не получишь! Две минуты назад ты не особо-то считал, что я соблазнительная и обольстительная, раз отказывался и пальцем шевелить, — и дабы поставить в этом разговоре точку, улыбнулась и показала ему язык.

— Вредина, — скуксился Зак и тоже выпрямился, сев на колени и поджав ноги под себя. — Мы же выснили, что я могу навредить тебе. И если не веришь, что я считаю тебя соблазнительной, посмотри на это, — он указал на натянутую ткань штанов, готовую вот-вот порваться из-за стояка.

— А я считаю, что ничего бы страшного не было. В тот раз, когда ты наполнялся силой, ты же ничего плохого не сделал, — вот только кому она говорила эти слова — непонятно, Закнеылу или его штанам. Но картина былаей приятна. Переведя взгляд на лицо звёздного, лунная подползла к нему и села верхом, стараясь не навредить вставшему органу. Но, надо признать, чувство, что ощущалось даже через двое штанов, как он упирается в неё, были очень приятны. Обняв любимого за шею, Кая положила голову на его плечо и уткнулась носом в шейку. — Расскажи мне что-нибудь. Хочу послушать твой голос.

— И что же тебе рассказать? — усмехнулся Зак, осторожно обвив руками талию лунной. Говорить о звёздных совсем не хотелось, да и не сказать, что у него была полная впечатлений жизнь в скитаниях по мертвым землям. Поэтому просто рассказывал о людях и эльфах, за которыми ему доводилось наблюдать, о всяких забавных ситуациях, свидетелем которых стал — всякая мелочь, но для него, как звёздного, это все было так необычно!

========== 33. Преступление и наказание ==========

Дальше они шли в молчании. Валанди предупредила эльфов, что в горах Слёз обитают многие опасные твари, и, чтобы не навлечь беду, путники шли без остановок и лишнего шума.

Надо признать, путь был трудный. Когда-то вытоптанную дорогу к нужному проходу занесло камнями из-за оползней, и с первого взгляда она могла показаться непроходимой, но Валанди, будучи не первый раз в такой местности, удачно выводила путешественников из каждой, казалось бы, безвыходной ситуации или тупиков.

Одно было проблемой — вода. Местность была сухая, Гинтар не мог выкачать достаточного количества воды, чтобы напоить друзей. Для этого они и взяли запасные фляги с водой, которые сейчас нужны были как нельзя кстати.

И когда уже их ноги по ощущениям налились свинцом, и каждый шаг по этим камням был тяжёл и болезнен, впереди, в скалах, показался туннель. Гинтар напрягся, боясь, что они свернули не туда, но Валанди достала карту Брайана и к облегчению всех сказала, что этот туннель являлся последним звеном этой ужасной дороги — за ним должно было быть легче.

Воодушевлённые скорым окончанием, путники двинулись вперёд. Гинтар шел впереди всех, освещая путь магическим светом, за ним Валанди и Кая, а Закнеыл замыкал цепочку, слушая и наблюдая за темнотой позади. И все думали лишь об одном: только бы туннель не разветвлялся. Но как это обычно бывает, самые страшные опасения оправдываются, а для четверки эльфов из пророчества такие сюрпризы судьбы давно перестали быть чем-то удивительным.

— Блеск. И какой проход? — возмутилась Валанди, стоя перед двумя проходами. — Гинтар, посвети сюда, может, в карте есть пометки.

Но в карте не было и намека на то, какой туннель выбрать.

— Напомни затребовать у Брайана половину стоимости карты назад, — недовольно пробурчал Гинтар.

Кая и Закнеыл вышли вперёд, стараясь вынюхать опасность или почувствовать дуновение ветра, говорящее о выходе, но, встретившись взглядом с остальными, лишь плечами пожали.

— Где-то слышала, что всегда нужно выбирать правую сторону, — предложила лунная.

— И где ты это слышала? — спросил туманный.

— Не помню, мама какую-то сказку рассказывала, и там была эта фраза… А что? Я хоть вам предложила сторону.

— Старые сказки внушают доверие, — саркастично протянула Валанди, забавно сморщив носик, но других предложений не было, поэтому пошли направо.

Спустя час пути туннель снова разделился, теперь на три части. Самый правый окончился тупиком, так что эльфам пришлось возвращаться. Однако, на радость Валанди в том тупике нашлись сокровища.

— Возьму, сколько смогу, — отвечала солнечная на недовольство спутников, набивая карманы драгоценными камнями и золотыми монетами.

— Сейчас не время, нужно скорее выбраться отсюда, — Зак обеспокоенно завозился, нервируемый этой задержкой.

— Всего пара минут.

— Валанди, не время! — шикнула Кая. Она никогда не понимала вот эту жадность до сокровищ и денег. И для неё сейчас Валанди была наравне с наркоманами. — Твою ж собаку, ты принцесса, тебе добра в Сильверсане мало?

— А я еще удивлялся, почему ты не смогла пройти Алчность, — зато Гинтар смотрел на нее с такой любовью и просто умилялся на то, как она жадно вбирает эти сокровища. — Милая, правда, до Белых магов нам это совсем не нужно. Туннели забытые, почему бы просто потом не вернуться?

— Вдруг Брайан кому-то ещё продал эти сведения? — проворчала Валанди, но оставила в покое кучу драгоценностей, только схватила ещё одну монетку и подмигнула Гину. — Золотишко всегда пригодится.

На выходе из этого прохода, Закнеыл вдруг всех остановил. Он прислушался, и ему показалось, что вдалеке слышно шарканье ног, десятков ступней.

— Слышите? Там кто-то есть, и их много.

— Молодец, Валанди, — рыкнула в самое ухо солнечной оборотень, но её рот тут же зажал Гинтар и вместе с ней отступил на шаг назад. Выбежать уже не успеет — он и сам стал слышать шаги. Осмотрев местность, он увидел только один валун, за который можно было спрятаться. И то — не всем.

— Закнеыл, в тень. Валанди, сюда! — не отпуская рот лунной, Гинтар схватил солнечную за руку и обеих бросил за этот камень, а сам лёг сверху них, зарывая хорошо заметные волосы любимой под себя.

К тому времени не только ноги, но даже стали слышны голоса. Низкие, но громкие голоса, принадлежавшие мужчинам. Гинтар попытался выглянуть, чтобы разглядеть неизвестных и направлялись ли они сюда, приготовившись колдовать.

Закнеыл стоял у самого выхода, прячась в тени. В отличие от остальных он мог хорошо разглядеть в темноте случайных прохожих. Это были низкие, лысые, похожие на гномов существа. Их можно было бы и спутать с этими добродушными грубиянами, если бы не серый цвет кожи.

— Дэргары, — еле слышно прошипел Зак и оскалился. Он обхватил рукоятки мечей, готовый в любой момент атаковать.

Довольно многочисленный отряд злобных братьев гномов промаршировал из соседнего туннеля туда, откуда пришли эльфы. К счастью, они были увлечены своим походом и говорили о какой-то добыче, зашедшей на их территорию, что за шумом, создаваемым ими самими, они не заметили непрошеных гостей в пещере.

Только когда звук шагов стих вдалеке, Закнеыл вышел и подал сигнал остальным. Гинтар сначала встал сам, потом уже помог подняться девчонкам. Лунная подошла ближе к выходу, чтобы просто посмотреть и понюхать, а туманный помог любимой отряхнуться от паутины и вековой пыли.

— Валанди, — серьёзно обратился он к солнечной, — мы ещё раз будем подбирать чужое?

— Да если бы мы не задержались, могли бы нарваться прямо на них, — Валанди ни капли не чувствовала за собой вины, поэтому оскорбилась, когда в том, что мимо прошел отряд дэргаров, обвинили ее.

— Куда пойдем? — отвлек их голос Зака. — Откуда пришли дэргары или второй?

— А кто это был? Я не помню такого запаха.

— Дэргары, — объяснил туманный. — Они очень похожи по комплекции на гномов, но это совершенно не они. Лысые и с серой кожей. Увидишь такого гнома — уходи сразу.

— Десять гномов, и мы тут же хвосты поджали? Давайте вернём их и… — но не успела Кая и слова добавить, как получила затрещину от Гина. — Ай! За что?

— За то, что головой не думаешь. Это звёздные эльфы гномьего мира. Зак, прости за сравнение. Ты думаешь, он просто так прятался и на рожон не лез? Они очень опасны.

— Ладно, ладно.

— А путь предлагаю выбрать второй. Кажется, они шли налегке. Значит, шли из места обитания. Мы можем нарваться на целую толпу.

Зак махнул рукой, мол, не в обиде.

— Отлично, тогда в путь, — Валанди первой заглянула в проход, но ничего не смогла разглядеть в кромешной тьме, поэтому опять пропустила Гинтара вперёд.

Этот путь вывел их наружу. Почуяв свежий воздух, все обрадовались. А увидев свет, припустили бежать, потому что никому не хотелось задерживаться в старых туннелях.

Ещё некоторое время они прошли вперёд, углубляясь в лес, но когда Кая узнала местность, то удивлённо повернулась обратно, к туннелю, и поняла, отчего им не пользуются с этой стороны — он совершенно неприметен. Да и редко сюда заглядывали оборотни. Видать, как раз из-за этих… недогномов.

— Думаю, здесь мы разделимся, — решила лунная, поводив носом по ветру. — Пока я не чую собратьев, лучше уйду в Махтаон.

— Ты сможешь найти дорогу к городу? — взволнованно спросил Гинтар. Кая кивнула и вынула из своего рюкзака всё, что могло понадобиться ребятам в пути — еда, вода, травы, которые Гинтар знал точно. — Будь осторожна.

— Это вы будьте, — отмахнулась лунная. — Так. Про оборотней ты, Гин, всё знаешь, всё помнишь. Главное не злите их и не ведитесь на провокацию. Без Луки, — Кая скривилась при упоминании этого имени, — они будут только скалиться. Каждый шаг решает вожак, — Кая опустила голову, думая, о чём бы ещё предупредить ребят, но Гинтар подошёл к ней и обнял, отметая все мысли куда-то далеко.

— Не волнуйся. Всё будет хорошо. Мы постараемся управиться очень быстро.

— Угу, — блаженно улыбнулась лунная. Отпустив его, она хотела уже было подойти с прощальной речью к Валанди, но, кое-что вспомнив, смущенно опустила голову. — Гин, увидишь мою мать, передай ей… Передай ей, что я…

— Я тебя понял. Такое не скажешь через постороннего. Я ей передам, что ты извиняешься, и по-своему счастлива.

— Спасибо, — да, если коротко, именно это она и хотела бы ей сказать, попросить прощения за все ссоры, связанные с отцом, и успокоить, что свою дорогу она нашла. Ещё раз обняв друга, Кая подошла к Валанди. С ней обниматься не стала… пока ещё не те отношения, но протянула ей руку. — Валанди, пригляди за ним. Между нашими расами, как ты уже поняла на Туманных островах, есть некоторые… сложности.

— Не беспокойся, я пригляжу за нашими мальчишками, — подмигнула ей солнечная, охотно отвечая на рукопожатие.

Дольше всех с Каей прощался Зак. Он обнял свою лунную очень крепко, даже немного перестарался — услышав ее кряхтение, ослабил хватку. Приподнял её голову за подбородок и нежно поцеловал в губы.

— В городе веди себя прилично, ни с кем не связывайся, не разговаривай с подозрительными типами, — напутствовал звёздный, а затем усмехнулся на всю ту ерунду, которую говорил, и просто произнес: — Я буду скучать.

— Я тоже буду скучать, — прошептала лунная, еще раз обнимая Закнеыла. И пусть кости от его объятий хрустят — всё равно мало. Когда же оторвалась от него, просто сказала: — Будьте осторожны, — и пошла от них прочь вдоль гор.

Долго Гинтар провожал её взглядом, пока Кая полностью не скрылась за растительностью, а потом молча повернулся к остальным и пошёл вперёд, решив, что вновь будет вести эту цепь. Сам-то тут никогда не был, но по рассказам Каи должен как-то сориентироваться.

Зато эту местность узнавала Валанди. Она видела ее в голове Каи, и пусть те воспоминания были короткими и сумбурными, но то тут, то там все казалось ей знакомым.

Один Закнеыл шел позади грустный. Ему хотелось остаться с Каей, а то вдруг она встретит очередного Мору, но в то же время он понимал, что остальным его помощь может понадобиться больше.

Их окружали настоящие джунгли, всё как надо, где должны жить оборотни. Кроны деревьев скрывали траву почти от любого источника света, деревья, хоть и были далеко друг от друга, всё равно создавали какой-то эффект тесноты в этом месте. Время от времени, конечно, были поляны с высокой травой, а иногда можно было даже встретить несколько здоровых валунов, на которых любили нежиться под солнышком представители здешних земель.

Сразу было видно, что здесь живут дикие звери: то тут, то там на ветках и на коре деревьев встречались клочки шерсти. На посеревшей земле возле рек были десятки следов разных размеров, а каждое десятое дерево выступало как точилка для когтей оборотней-котов. Так же эльфам часто на глаза попадались разорванные одежды. Какие-то были явно порваны недавно, некоторые почти сгнили, и их было трудно заметить в земле.

Прежде, чем Закнеыл услышал оборотней, эльфы прошли несколько рек, а Гинтар даже остановился, чтобы полюбоваться на скалу, которая виднелась вдалеке. Кая рассказывала о ней — с неё скидывают преступников за самые страшные злодеяния. Обычно казни были жестоки — на врага нападали и разрывали на части, но зато ему было позволено умереть в битве или попытаться убежать. А скала та была достаточно невысока, чтобы не умереть при падении, но сильно искалечиться. Но внизу, прямо под ней, бурлила быстрая река, которая тут же подхватывала полубездыханное тело. А там уж выбор богов — смерть от утопления или от повреждений, с которыми регенерация просто не справится.

— Как думаете, мы скоро встретим оборотней? — поинтересовалась Валанди. Все это время они шли без остановки, и она порядком устала. — Может, сделаем привал?

— Чем быстрее найдем…

— Зак, — перебила солнечная, — у нас нет силы десяти воинов! Я устала, у меня болят ноги, а желудок уже сводит от голода.

— Но Зак прав, Валанди. Я тоже хочу побыстрее отсюда убраться. До города очень далеко, и у Каи слишком большой шанс быть обнаруженной, — но разве влюблённый мужчина может справиться с этим жалостливым взглядом? — Полчаса, Валанди. Как только истечёт этот срок, мы немедленно выдвигаемся!

Хотя, если так подумать, может, костёр оборотни заметят быстрее и сами их найдут? Сами помогут отыскать дерево, не нужно тратить время на поиски. Да, может, так даже лучше. Именно об этом думал Гин, когда, вместо того, чтобы достать бутерброды, он развёл костёр — уж в таком лесу проблем с хворостом не было — и распаковал с прошлой ночи остатки кроликов, протягивая каждому.

— Но у нас будет один привал! — предупредил он воодушевлённую солнечную.

— Конефно, — закивала Валанди, заталкивая в рот кусок мяса. Сейчас она больше походила на Каю, а не на принцессу Сильверсана.

— Уверен, что костер нужен? — забеспокоился Зак. — В этом лесу слишком много запахов, если оборотни подойдут, я могу не успеть их заметить.

Но и он был голоден, о чем напомнил ему желудок, жалобно заурчав. Стыдливо спрятав лицо, Зак сел рядом и тоже взял кусочек кролика.

— Нападать они не будут… Не должны, если верить словам Каи. Если они приняли предложение солнечных о союзе, то вполне могут ждать нас. Если честно, я сейчас как раз обдумывал, что огонь поможет им нас быстрее заметить, — Гинтар посмотрел на Валанди и, улыбнувшись, погладил по голове. — Кушай, моя радость. Знаешь, может, надо было оставить её голодной? Она с таким аппетитом всю стаю бы съела.

— Я не ем псину, — скривилась Валанди, отрываясь от трапезы. — Не думаю, что союзу быть. Не с таким вожаком, как Лука.

— А ты-то его откуда знаешь? — косо взглянул на неё Гинтар.

— Кая рассказывала, — выкрутилась солнечная и невинно похлопала глазами, будто он какую-то глупость сморозил.

— Ладно, найти их пол проблемы. Как мы узнаем, где древо? — Зак, как всегда, был серьёзен.

— Подожди, Зак, — как же недобро сейчас Гинтар сощурился. — Не ври, Валанди. Кая о своей стае никому не рассказывает, по крайней мере в таких подробностях. Да и если бы рассказала, то ты бы знала, что Лука на союз обязательно согласится, но лишь ради своей выгоды, а не в помощь соседями.

— Мы иногда разговариваем на охоте, и из ее слов я поняла, что Лука — тот ещё говнюк. Да и Мору же что-то такое упоминал.

При звуке этого имени Зак как-то недобро сверкнул глазами, но сразу же успокоился. Он отвернулся и смотрел по сторонам, не желая больше влезать в разговор.

Гинтар сразу почувствовал, что их окружили — оборотни даже не скрывали этого.

— Темнишь ты, Валанди, — тихо сказал он, вставая с места, готовый прикрыть солнечную. — Но это мы с тобой обсудим позже.

Семь эльфов вышли из-за деревьев, во главе с лунной эльфийкой. Все они были будто клонами. Нет, конечно, каждая раса на себя похожа за счёт каких-то отличий — у солнечных золотые волосы, у туманных — серебряные, а у звёздных бледная кожа и черные волосы. Но все они всегда отличались друг от друга прическами, одеждами, эмоциями на лицах. Но эти…

Каштановые грязные волосы, каменные лица… О волосах вообще стоит сказать отдельно. Если то была эльфийка — в длинных волосах вместо заколок, украшением являлись колтуны, листья, ветки — всё, что могло сделать их неприятными на вид. Грязь держала локоны, не позволяя им развеваться на ветру. Да такие сальные волосы и не могли развеваться. Все лунные были в мешковатых одеждах, которые так часто можно было встретить на Кае — грязные, словно в мешках от картошки сделали дырки для рук и головы. На двух из лунных, кажется, действительно были мешки. Но Гинтар понимал, что они обращаются слишком часто, чтобы заботиться о своей одежде.

Чем старше был лунный, тем больше шрамов он имел. В данный момент во главе встала оборотень, которая имела четыре страшных шрама на лице, идущие от виска и заканчивающиеся на противоположной стороне лица где-то у подбородка. Если считать, что это были звери, то слово «матёрая» удачно подходило этой эльфийке. Гинтар напрягся, видя эту женщину, и догадался, кто стоял перед ними. Какое интересное совпадение: при многочисленности стаи, которая, судя по слухам два месяца назад, ещё и увеличивалась, встретить именно мать Каи.

Валанди открыла рот, узнавая эльфийку. Хорошо, ничего не сказала, иначе бы Гинтар окончательно раскрыл ее враньё.

— Ну вот, — проворчал Зак, — я предупреждал, что могу не заметить их приближение.

— Они правда не нападают, — отойдя от шока, солнечная принялась разглядывать окруживших их лунных, и старалась скрыть брезгливость.

Они же не звёздные, чтобы вот так нападать на пришедших. Несмотря на слухи, лунные были хоть и вспыльчивыми, но не убийцами, а если настроение располагало, то они могли предложить себя в качестве провожатого в города, куда, как правило, путники и направлялись. Только Гинтар хотел ответить Валанди этими мыслями, так услышал голос сбоку:

— Вы пришли на территорию лунных эльфов, — вскрикнул какой-то юнец, намного младше самой Валанди. — Солнечным путь открыт, но что здесь нужно звёздному и чистозадому туманному? Мы не потерпим таких…

— Уймись, Харо, — рявкнул на него оборотень постарше. — Сам-то не понимаешь, почему компания такая странная?

— Из пророчества они, — объявила во всеуслышание Дакота. — Харо, Мунн, Силкас, отыщите Луку, — трое из пришедших кивнули и скрылись в лесах, а Дакота, напротив, подошла ближе к неизвестным. — Вот только… где морской и лунный? Действительно ли вы из пророчества?

— А то, самые настоящие, пророческие, — подтвердила Валанди, вставая с места и отряхиваясь. А вот про Каю говорить не стоило, наверное. Дакота ещё нормально воспримет известие о дочери, а насчёт остальных солнечная не была так уверенна. И чтобы не дать проболтаться никому, первой ответила. — Наши друзья остались в городе, у них там дела.

— Да, — подтвердил Гинтар, всматриваясь в глаза оставшимся лунным. — Вы же понимаете, морским нужна вода, он остался ближе к берегу. А лунный — из городских, он предпочёл подождать нас в Махтаоне.

— И правильно сделал! — вскрикнул один из оборотней. — Нечего к нам этих соплежуев слать.

Дакота подошла ещё ближе, втягивая запах пришедших. Да, от них пахло длинной дорогой, да и вид был явно не каких-нибудь шпионов. Но что-то в запахе туманного было ей знакомо. Она так же подошла и к солнечной, убеждаясь, что та не принадлежала к послам, которые были не так давно. К звёздному Дакота подходить не хотела, но… от него тоже пахло чем-то знакомым, и запах подвёл женщину к нему ближе. Встала напротив, стоило ей сделать один глубокий вдох, как глаза её наполнились ужасом. Пока остальные лунные перешёптывались между собой, Дакота мысленно сопоставила этот запах с отсутствием двух эльфов, и до неё дошло.

— Зачем вы привели её сюда? — настолько тихо, насколько могла, прошептала напуганная мать Закнеылу, от которого запах Каи был сильнее всех. Он был слишком свеж, чтобы подумать, что Кая осталась далеко позади. — Уходи отсюда, пока другие не учуяли.

Но бежать было некуда — они окружены.

Закнеыл не понял, а остальные просто не услышали. Но голос оборотня, да и некоторые черты лица были очень похожи — он угадал в ней мать Каи. Звёздный сразу подобрался и, как пристыженный мальчишка, приветствовал женщину нелепым поклоном.

— Они побоятся подойти ко мне достаточно близко, — сверкнул оскалом Зак. — А если кто-то все же рискнёт хоть слово против нее сказать… — он наигранно погладил рукояти мечей, а ужас в глазах лунной только усиливал его отталкивающую ауру.

— Что он делает? Нам нужно расположить их к себе, а не отпугнуть, — шепнула Валанди Гину, внимательно следя за разговором, хотя ни слова не слышала.

— Закнеыл, немедленно прекрати! — рявкнул Гинтар, видя ужас в глазах Дакоты. Он-то подумал, что это он просто её напугал. Схватив эльфа за плечо, он резко дёрнул на себя, чтобы лунной было, чем дышать.

— Дакота, всё хорошо? — тот, за кем посылали, был и так слишком близко к ним.

Тройка эльфов одновременно обернулась и увидела нового вожака лунных. Ничего особенно, однако, он вожак, а ими становятся не просто так. От него тоже исходила своя аура, но она не действовала на пришедших — давила лишь волю подчиненных, если того требовалось. Это был молодой мальчишка, если сравнивать со взрослым эльфом. Может, немного младше Закнеыла, но намного старше Валанди. Растрёпанный, хмурый, но выглядел ухоженнее остальных — ему же нужно было встречаться с солнечными и переговариваться с ними! Наверное, это в нём и выдавало вожака. И уверенность… Нет, самоуверенность. А ещё цвет волос — каштановый, да, но всё же он был близок к рыжему, что сильно контрастировало со всеми остальными.

— Простите, не обращайте внимания на эти его страшные взгляды и ухмылки, обычно он безобидный, — лучезарно улыбнулась Валанди и взяла на себя роль переговорщика, выходя вперёд и как бы загораживая собой звёздного. — Вы Лука, верно? Приветствую Вас, — солнечная церемонно поклонилась, будто перед ней стоял король. Может, ему польстит такое обращение.

Дакота склонила голову перед подходящим лидером, становясь почти одного роста с дочерью. Сама лунная была лишь на полголовы выше Каи, но обе они всё равно были очень низкими на фоне других эльфов.

— Я всё слышал, — отмахнулся он и подошёл к ребятам. Как и Дакота, он стал их обнюхивать, но не так навязчиво.

Туманный удостоился не самого приятного взгляда от вожака, но Гинтар стерпел, надев маску эгоистичного и самовлюбленного туманного — ничто не должно указать в нём на знакомство с Каей. Подойдя к звёздному, Лука сначала обнюхал солнечную, и к ней, как к будущей союзнице, проявил больше тепла взглядом, чем к кому-либо. Хотя теплом-то это тоже трудно назвать — просто его лицо стало мягче. Обойдя Валанди, он подошёл к звёздному и дрогнул. Этот вид, это лицо, эти клинки — все говорило в нём «Пошёл прочь», но Лука не смел показать свой испуг перед стаей, которая потихоньку собиралась из леса, чтобы осмотреть пришедших. Ему хватило одного шага, чтобы обнюхать Зака и… кажется, ничего не произошло. Лука сделал шаг от неизвестных и, чему-то усмехнувшись, на угад выбрал взглядом двух оборотней. Не было ни слов, ни знаков. Просто долгие взгляды глаза в глаза, после чего двое убрались прочь.

— Приятно видеть в союзниках столь вежливых эльфов, — обратился он исключительно к Валанди, после чего опустил голову в приветствующем жесте, причем только ей: — Я слышал — вы все из пророчества. Как зовут наших искателей магии?

— Моё имя Гинтар, — ответил за всех туманный. — Это Валанди и Закнеыл.

— Валанди, — протянул оборотень, пробуя имя на своём языке. — У вас красивые имена. Надеюсь, что скорый союз поможет нам взять звёздных за уши и отбросить куда подальше. Надеюсь, в скором времени, солнечные не будут более терпеть издевательств со стороны этих убийц. Вам уже довелось слышать о наших с Роуленом планах отбросить звёздных к Бесконечным топям?

Взгляд на Закнеыла дал понять спутникам, что вожак не боится, если звёздный расскажет об этих планах сородичам. Чего ему бояться? Одна раса против двух — тут и выбора-то не будет. Лука говорил уверенно, без притворной сладости или приторности. Говорил факты, будучи вежливым с Валанди. Могло даже зародиться чувство, что он не такой плохой, как могло показаться. Быть может, получив желаемое лидерство, он направляет силу и ум именно на благо?

— Рада слышать это, — солнечная одарила вожака вежливой улыбкой, но внутри зародилось подозрение, что все это некая игра, что один неверный шаг — они все трупы. Она была удивлена слышать, что оборотни пошли на этот союз. Звёздные не беспокоят лунных. Но говорить об этом точно не стоило. — Что ж, если Вы знаете о пророчестве, могу я перейти сразу к делу? Мы хотели бы как можно скорее покончить с этим.

Она коротко пересказала их путешествие и цель появления здесь и выжидательно уставилась на Луку, уже готовя к любому ответу.

— Значит, мы остались последними, — заключил Лука. — Что ж, хорошо. Мы вас ждали сразу, как только услышали о пророчестве. Вы можете не торопиться — здесь вас никто не тронет. Мы явно оторвали вас от трапезы, — Лука перевёл взгляд на костёр, который тут же потушился магией Гинтара.

— Нет, мы успели перекусить, — покачал головой туманный. — Спасибо вам, но мы правда бы хотели закончить с пророчеством и вернуться по домам.

— Так вы не ладите? — хотя это не удивило Луку. Тем временем на поляне собралось уже свыше пятьдесяти эльфов. Они смотрели с интересом, с любопытством, но теперь уже без враждебности. Многие особенно изучали звёздного, ведь его они никогда не видели. — Я, кстати, наверное, не расслышал, — хитро улыбнулся вожак, — как, вы говорите, зовут морского и лунного?

Гинтар хотел было ответить, но его опередили:

— Мы не говорили, но если Вам важно это знать, морского зовут Орлоно, а лунного — Мору, — произнесла Валанди первые имена, которые вспомнила. Хотел подловить их? Какую игру он затеял?

Закнеыл тоже это почувствовал. Хитрая улыбка Луки не прошла мимо его глаз, и звёздный напрягся. Он осмотрел окруживших их оборотней, но не заметил от них враждебности. Мысленно прикинув, сколько здесь лунных, он сжал плечо Гинтара, мол, будь готов, если понадобится.

— Так вы покажите нам, где древо? — Валанди все пыталась перевести разговор в нужное русло, но Лука упорно увиливал от темы.

— Орлоно? — искренне удивился оборотень, проигнорировав последний вопрос. — Знакомое имя… Никак не могу вспомнить, а ты, Дакота?

До сих пор молча стоявшая и не привлекающая к себе внимания лунная напряглась при упоминании этого имени и сделала шаг назад, словно ожидала нападения.

— Это один из советников морских.

— И лучший друг твоего Каяралла, — добавил сквозь зубы Лука. — Забавно, что избранным стал именно он, не так ли? — он хотел ущипнуть её за живое, разбудить старые и болезненны воспоминания? Что ж, ему удалось. Дакота опустила голову ещё ниже, скрывая боль в глазах. — Хотя чего я удивляюсь? Ведь он так старался и любовь вашу сохранить, и чтоб принца не казнили.

— Я не хотел бы вас торопить, — вмешался Гинтар, видя страдания лунной, — но умоляю, мы правда хотим вернуться домой, а путь не был столь лёгким.

— Да, да, вы правы, я заговорился, — Лука перевёл взгляд на туманного, не скрывая свою брезгливость к нему, но сразу указал им рукой в сторону. — Прошу, ступайте. Дакота вас проводит.

— Премного благодарны, — Валанди склонила голову и повернулась в том направлении, куда им показали, ожидая, пока Дакота выйдет вперёд и покажет дорогу.

Закнеыл, не отрывая взгляда от вожака, продолжал следить за его действиями, будто ждал подвоха.

Но Лука и не скрывал своих действий. Он мог бы обратиться к своим воинам мысленно, как и к тем другим, которые убежали, но вместо этого, чтобы сама Дакота услышала, подозвал к себе троих юнцов — совсем ещё щенков.

— Следите за ними и за каждым словом Дакоты.

После чего махнул рукой, приглашая всю стаю идти за ним следом. Так они оставили путников вместе с лунной и двумя оборотнями, которые немедленно скрылись с глаз. Да, Зак и Дакота прекрасно знали, где они, но идти совсем уж рядом с неизвестными ученики не хотели.

— Прошу за мной, — загробным голосом сказала лунная, приглашая спутников идти в противоположную сторону, куда ушла стая.

Гинтар с остальными двинулись за ней следом. Он наблюдал за спиной оборотня, изучал её и видел, как за маской сильного зверя пряталась забитая и охваченная горем женщина. Он не понимал её, рискнул подойти и тихо спросить:

— Почему вы просто не уйдёте из стаи?

— Я не могу, — ответила лунная. — Таковы мы, лунные. Кто-то способен найти в себе силы на новую жизнь и смелость на перемены. Я же с младенчества была здесь, и иной жизни просто не могу представить, — Дакота наконец-то подняла свои глаза, которые были так не похожи на дочерние. Она слабо улыбнулась и пожала плечами: — Всё не так плохо, как может показаться. Моё прошлое многими забыто, я живу так, как и жила до встречи… — но имени морского произнести она не нашла в себе сил.

— Простите, не хотела напоминать, — так же тихо извинилась Валанди, подходя ближе к оборотню.

— Тише, они нас слышат, — шикнул на спутников Зак, заметив, что следовавшие за ними подошли чуть ближе, чтобы как раз подслушивать. — Мне их припугнуть? Совсем чуть-чуть? — громче спросил звёздный, сверкнув клинками, и довольно улыбнулся, когда они немного отстали.

— Эти дети лишь выполняют приказ, — покачала головой лунная. — Из нашего разговора Лука ничего не сможет выведать для себя, — и всё же голос Закнеыла привлёк её внимание больше. Она обернулась на него, и едва заметно её уголки губ поднялись. — Только не говорите мне, что, несмотря на все скандалы между нами, выбор пал на…

Лунная не договаривала и нарочно говорила непонятно. Юнцы, что следили за ними, застали Каю когда ещё ничего не могли понять в этом мире. Они и сейчас толком разговор не поймут и передадут лишь как «непонятный лепет».

Закнеыл с улыбкой ей поклонился, подтверждая догадку.

— А как мы были удивлены! — весело хихикнула Валанди. — Гин чуть не убил Зака за это.

Услышав это, Дакота перевела взгляд на туманного и улыбнулась ещё ярче.

— Мне приятно, что её жизнь стала лучше, и у неё появились такие друзья.

— Она просила передать вам, что просит прощения, — почти неслышно прошептал Гинтар. — И что она теперь счастлива.

— Тогда моё сердце спокойно. Осталось лишь как можно скорее дать вам то, за чем вы пришли, и чтобы вы ушли отсюда как можно дальше, — прошептала в ответ Дакота. Ещё некоторое время они шли молча, но вдруг со стороны лунной послышался смешок и тихо бормотание: — Подумать только. Морской и звёздный. Самые причудливые эльфы и такие же причудливые союзы!

Зак только улыбнулся на это. Для него диковинными были все остальные.

— Надеюсь в этот раз мы обойдёмся без неприятностей, — буркнула Валанди. — Уж очень мне не понравилось, как он улыбался.

***

Кая без происшествий добралась до Махтаона. Город ей показался таким же, каким и был больше пяти лет назад. Из жителей в нем преобладали оборотни, и лишь изредка можно было встретить солнечного эльфа. Их присутствие здесь неудивительно, ведь лунные, как и солнечные, предпочитают быть ближе к природе. Натянув плащ на глаза и укутавшись в него, чтобы казаться лишь невысокой зелёной фигурой, Кая пошла по знакомым, хоть и нелюбимым улицам Махтаона. Как правило, городские с лесными никогда не сталкивались, и у городских даже была своя территория возле города, границы которых никто не нарушал — ну не любили они друг друга. Городские предпочитали жить в комфорте, они были «за» прогресс, в то время как стайные держались «старых» правил и законов. Но до конфликтов или даже войн никогда не доходило. Оттого Кая с опаской осматривалась — после того, как лидером стал Лука, всякое могло быть. Но… судя по спокойной и мирной жизни, городские его не интересовали. Так как от неё пахло дорогой и лесом, городские лунные посматривали на неё косо, и хоть они могли лишь слышать о «полукровке из леса», вряд ли бы знали её в лицо. Однако никто не отменял того факта, что кто-то мог простой уйти из стаи и поселиться здесь. Тогда, пусть не по лицу, но по запаху, она будет узнана.

Лунная всё же изредка оглядывалась и всматривалась в лица. Очень надеялась встретить мать, которая бы ушла из стаи. Но что Кая, что Дакота просто не были уверены в своё время, что смогут жить в одиночестве. У Каи не было выбора, но Дакота, скорее всего, так и осталась в стае, предпочитая ненависть, чем что-то новое и пугающее для неё.

Добравшись до таверны и заказав комнату, лунная немедленно отправилась туда, где, сев на кровать и игнорируя любые попытки персонала уговорить её что-то заказать, просто ждала. Смотрела в окно, отсчитывала минуты и молилась, чтобы с ребятами всё было хорошо.

Кая знала. Она чувствовала, что за ней должны были прийти. Не могло быть иначе. Оборотни всегда добиваются своего. Они не оставляют убийц в живых. Поэтому лунная не дёрнулась, когда открылась в её комнату дверь. Не удивилась, почему трактирщик так просто их впустил — городские побаивались стайных.

— Ну здравствуй, Русалочка. Думаешь, раз завернулась в материнский плащ, так мы тебя не узнаем?

Кая грустно прикрыла глаза, снимая капюшон с лица. Встав с кровати, она обернулась к оборотням. Их было двое — те, с которыми она росла, с которыми проводила свою первую охоту.

— Или рассчитывала, что мы не учуем тебя на одежде твоих спутников?

— Я — одна из пророчества, — попыталась она как-то защититься. — Моя смерть может повлиять на возвращение магии.

— Нам приказано лишь доставить тебя Луке, — сказал один.

— И сопротивляться не советую, — добавил второй. — Твои друзья сейчас в центре леса, окружены сотней лунных. Мы вернёмся без тебя — они умрут.

— А не вернёмся мы, — мгновенно ответил первый, видя оскал Каи, — они всё равно умрут.

— Но союз и магия…

— Оборотням магия не нужна, — отмахнулся второй. — Это лишь приятный бонус. А с таким вожаком, как Лука, мы за пару лет стали самыми сильными! Союз с солнечными не так важен.

— А по тем словам, что сказал мне Шарк, Лука является отвратительным вожаком, и многие члены уходят, — нахмурилась лунная.

— Уходят лишь слабаки. И Шарк был одним из них. Остаются сильные, и сильных Лука приводит из города. Тех, которые готовы вернуться к корням… Мы поработили почти все стаи в округе. Наша численность возросла в…

— Хватит с ней разговаривать. Русалочка, на выход, если не желаешь, чтобы мы вернулись во второй раз с сердцами твоих спутников.

Они были настроены серьёзно, и отчего-то Кая верила в их слова — оборотням и без магии хорошо. Им нужен лишь лес да дичь. И они не побояться убить Гинтара, Валанди и Закнеыла. Хоть звёздный сейчас сильнее любого Белого мага, с сотней он не справится или не успеет спасти остальных. Кая не видела другого выхода. Что ж, она готовилась к этому, пока была здесь. А там, на месте, просто потянет время и попытается удрать. Тем же выходом из туннеля! Точно! Она уже помнит, куда надо бежать! Но счастья не было на её лице. То было лишь надеждой, но не уверенностью. Скинув свой рюкзак и сняв плащ матери, Кая кивнула оборотням. Первый пошёл вперёд, второй ждал, когда следом двинется лунная, после чего замкнул цепь.

По городу она шла, словно под стражей — оков не хватало, но страх был самыми верными путами. Даже не за себя, а за друзей боялась. Она выберется, иначе быть не может. Слишком много не повидала, слишком много хочется попробовать. Слишком хочется жить. Кая была готова рвануть в любой момент, но ещё рано, ребята ещё в опасности. Она нарочно тянула время — шла очень медленно, отчего постоянно получала тычки в спину от второго. Городские провожали её грустным взглядом. Они думали, что это просто оборотень, которого не желают отпускать из стаи в город. Кто-то догадывался, что она лишь преступница — от неё пахло не только лесом, но и другими землями. Такие не смотрели на Каю вовсе.

Выйдя их Махтаона, оборотни ускорились. Может быть, они не хотели попасться на глаза её спутникам. А может, Луке не терпелось расправиться с тем, кто мог раскрыть его тайну. Кая не пыталась никогда этого сделать, не хотела и не могла. Кто поверит всем ненавистной Русалочке? Никто. Даже в детстве было — она предупреждала, что в город высадились пираты, но оборотни считали, что тем самым она пытается привлечь к себе внимание или одобрение, мол, какая умница, предупредила. В итоге те, кто зашёл в город приобрести «одежду», умирали под клинками или магическими посохами пиратов.

Кая осматривала ненавистные ей земли, которые никогда не считала своим домом. Быть может, поэтому ей было так просто покинуть это место? Каждое дерево было пропитано дурным воспоминанием, каждая поляна, даже реки. Было одно место любимое — скала для преступников. Именно там мать любила рассказывать ей что-то или встречать с дочерью рассветы. Кая любила эти вечера и дни, дорожила этими воспоминаниями.

Дорожила каждой минутой, когда мама улыбалась. А это было так редко.

Лес сгущался, лунная всё больше ловила знакомые запахи членов стаи. Она помнила каждый из них. Но одного тут больше не было — строгого, но доброго по отношению к ней вожака и тех, кто хоть как-то жалели Каю — мудрые оборотни, которых вожак готов был поставить на своё место, и которых убил Лука.

Позже Кая услышала рычание и гортанные рыки. Она была окружена. Уже все знали, кто пришёл на эти земли, благодаря Закнеылу, с которым Кая обнималась так долго и так крепко. Эльфы не стеснялись выйти из укрытия и бросить оскорбления. Кая проглатывала их, как всегда. Но сейчас она уже не была загнанным и забитым ребёнком. Гинтар научил не бояться. Смотря на Валанди, лунная научилась любить себя. Закнеыл даровал веру в себя, что она не «жалкая Русалочка». Она любима, есть ради кого жить, ради кого бороться. Теперь это были не просто воспоминания. Это было настоящее, ради которого нужно пытаться выжить. А слова этих собак для неё уже не были важны.

— Ты рискнула вернуться, — этот голос, от которого всё похолодело внутри. Кая подняла глаза. На ветке толстого дерева сидел Лука, покачивая ногой вперёд-назад. Он хитро улыбнулся, после чего спрыгнул с ветки и мысленно приказал двоим отойти. Кае пришлось терпеть, как он медленно закружил вокруг неё, как кот, играющий со своей мышью, осматривая и приговаривая: — Знаешь, ты изменилась. Где тот забитый ребёнок?

— Я не опущу перед тобой голову, — прорычала лунная.

— А ты, я смотрю, не удивлена, что тебя встречаю я, а не старик.

— Всё, как ты и хотел — у него не осталось сильных кандидатур, которые бы стали достойными вожаками. Почему я должна удивляться тому, к чему ты так долго шёл? — Кая с вызовом взглянула в его глаза, когда Лука остановился прямо перед ней. Он понял намёк, но никак не отреагировал. — Я была не на ваших землях. Вы не имели права приводить меня сюда насильно.

— Будучи вожаком, я имею право менять правила, — сладко протянул он. Он продолжил обходить Каю, но громко заговорил со всеми оборотнями, что их окружили: — Когда я стал вожаком, я поклялся перед стаей, что любой преступник, который был отпущен мягкотелым стариком, будет наказан по заслугам!

— Да! — вскрикнули эльфы.

— Я поклялся перед ними своей жизнью, что преступники поплатятся страшной смертью за содеянное!

— Да! — Лука опять остановился перед Каей и наклонился к самому её уху: — Через скалу.

От этих слов у лунной всё сжалось внутри, а по спине пробежал такой холодок, что она аж поёжилась.

— Лука, я не говорила ни одному оборотню о том, что случилось тогда, — едва слышно прошептала Кая, — и намерена дальше молчать. Я живу своей жизнью, отпусти меня. Никто не узнает, что произошло тогда.

— От тебя пахнет тем звёздным, а от него — тобой. Решила пойти по стопам своей матери? — оторвавшись от её уха, Лука сделал несколько шагов назад, вновь обращаясь к эльфам: — Не позволю блуждать в этом мире существу, созданному от столь отвратительного союза! Я сдержу своё обещание, данное вам. К скале её!

Кая даже не успела среагировать, как послышался треск сотней одеяний, а крики превратились в рычания и рёвы. Настоящая волна из когтей и клыков набросились на Каю. И лишь чудом она успела обратиться, делая повреждения минимальными, а сама, стиснув зубы, терпя разрыв собственной плоти, выбралась из-под завала и бросилась прочь, но её окружили и, держа в своеобразном круге, направляли бег прямо к той самой скале.

Они нападали лишь тогда, когда Кая пыталась выбраться из круга, побежать в другу сторону от скалы, или когда прыгала, пытаясь перескочить волну оборотней и забраться на дерево, но на неё тут же нападали двое или трое, поваливая на землю, а остальные вновь кидались сверху, придавливая и раздирая тело. Лишь благодаря прыткости и желанию жить она, превозмогая боль и кровоточащие раны, выбиралась из-под оборотней и продолжала бег вперёд.

Кая судорожно пыталась найти выход. Она осматривалась, ищавысокое дерево, но за ней следили десятки пар глаз, и были готовы вцепиться сотни зубов. В глазах волков и котов Кая видела лишь лютую злобу. Они не виноваты, им промыли мозги — лунные искренне верили, что любимых эльфов убила именно она. Лука хорошо всё провернул. Он взрастил семя ненависти в этих оборотнях. Даже если бы она и хотела рассказать, ей бы просто не поверили. Но Лука хотел убедиться лично, что Кая никогда и никому ничего не расскажет.

И вот её уже вели по склону той злосчастной скалы. Кая с большим рвением попыталась выбраться из круга, но вдохновившись тем, что преступник будет вот-вот наказан, оборотни следили ещё пристальнее за каждым её шагом. Круг разорвался — оборотни впереди отступили, предоставляя Кае бежать быстрее, но было слишком узко — она не сможет их обогнать и уйти в сторону. Это была ловушка: склон становился круче, у́же. По бокам бежало лишь по двое лунных, а за ними — пропасть, впереди — тоже пропасть. Оборотни остановились, а Кая чудом успела затормозить у самого обрыва.

Внизу бурлила широкая река. Её течение опрокидывало даже самые крепкие камни с берега. А прямо под скалой те самые камни — острые, большие, выглядывающие из воды. На них и падали преступники. Кая огляделась, но выхода не было — везде тупик, везде обрыв. Она обернулась к стае, ища хоть какую-нибудь поддержку хоть в чьих-нибудь глазах. Но матери среди них не было. Может, и хорошо, но как же хотелось увидеть её перед падением.

Вместо Дакоты из стаи вышел рыжеватый матёрый волк.

«Лука, пожалуйста», — взмолилась Кая, предчувствуя свой конец.

«Ты убийца, Кая», — смеялся в её голове вожак.

«Но ты же знаешь, что это не я сделала, — Лука хищно улыбнулся. Ещё пять минут назад Кая надеялась, что сможет выбраться, но врагов было слишком много. Теперь всё очевидно — ей конец. — Лука, пожалуйста. Я хочу жить».

«Они тоже хотели», — фыркнул оборотень и сделал резкий ход вперёд, хватая лунную за голову. Кая вцепилась в него когтями, издавая рёв, но когти утонули в густой шерсти, не отыскав кожу. Она упёрлась задними лапами в землю, но почувствовав сопротивление, когда он толкал её вперёд, Лука резко дёрнул мордой, втыкая клыки в голову глубже. Ощутив невыносимую боль, пантера завопила, забрыкалась, попыталась вцепиться когтями в его морду, но Лука быстро воспользовался ситуацией и, отпустив потерявшую равновесие Каю, резко развернулся и лягнул её задними лапами, скидывая вниз.

Кая потеряла под лапами опору, а когда открыла глаза, поняла, что уже летит вниз, в свой собственный ад, без Гинтара и Валанди, без Закнеыла, без будущего, без жизни. Она не хотела так. Нужно было соглашаться на всё что угодно, но не идти в Махтаон. Нужно было уйти ближе к берегу… Но какая разница? Нет, её бы нашли. Ей было суждено умереть, когда она родилась с кровью морского. Забавно, именно вода её и убьёт, если она не переломает себе спину.

Что ж, пусть.

Пусть умирает.

Плевать. Но…

Гинтар. Добрый и милый Гинтар. Её первый друг, её наставник и брат. Она так часто делала ему больно, но хоть бы раз попросила прощение и сказала спасибо.

«Спасибо, Гинтар».

Валанди… Они бы могли стать подругами. Летя вниз, Кая почему-то вспомнила их первую перепалку. Хотелось бы попросить прощение за это, за оскорбление в сторону Силейз.

«Прости меня, Валанди».

Мама… После встречи с отцом она не знала, что такое радость и что такое счастье. Кая тешила себя мыслью, что она была главным её счастьем, но таким неблагодарным. Дакота любила дочь всем сердцем. Она — всё, что осталось от дорогого Каяралла, её душа, отрада и счастье. Единственное счастье, которое пришлось отпустить, чтобы оно выжило. И Кая всё равно рискнула собой.

«Прости меня, мама».

Закнеыл… Любимый, дорогой, добрый. Он помог почувствовать себя любимой. Он помог примириться с матерью, понять её, и жалеть, что так и не скажет ей «Прости». Жаль, Кая бы могла устроить настоящую семью с ним. А ведь у них могли быть детишки. Интересно, какие они бы были? Жаль, что она не узнает. Жаль, что слова о любви она сказала лишь единожды. Хотелось бы ещё… Хотелось бы доказать, показать, как он ей дорог. Милый Закнеыл. Что ж, хоть умереть с его именем на устах.

— Я люблю тебя, Закнеыл, — прошептала лунная, расслабившись, готовая, что вода погладит её человеческое тело.

Она приготовилась словить страшную боль от падения на камни. Она приготовилась вкусить солёную воду. Приготовилась почувствовать, как умывается собственной кровью, вытекшей из полученных ран и смешанной с водой.

Кажется, перед глазами произошла какая-то вспышка от настоящей агонии в спине, после которой она не могла пошевелиться. Кажется, вода унесла её от скалы, но раз за разом накатывающие волны били тело о дно. Кажется, попытавшись вздохнуть, Кая проглотила собственной крови.

Кажется, даже под водой она услышала победный вой оборотней, громче всех из которых выл новый вожак.

========== 34. На то она и стая ==========

Шли они достаточно долго, чтобы ноги успели заныть у всех. Больше не разговаривали, хотя Гинтару очень бы хотелось узнать эту женщину ближе. Как-то она к себе… располагала, несмотря на уродство. День тянулся к вечеру, и хорошо видеть стали только Зак и Дакота, но не надолго.

Впереди виднелся какой-то странный свет, и чем ближе они подходили, тем отчетливее видели огромное, голубовато-зелёное, светящиеся дерево. Оно не имело листьев, и если бы не свет, то его можно было принять за мёртвое. Чтобы его обхватить, понадобилось бы десять эльфов — настолько толстым был его ствол. К удобству путников, ветки дерева были достаточно низкие, чтобы выбрать себе подходящее для посоха.

— До того, как к нам дошли слухи о вас, — тихо заговорила Дакота, — мы считали, что в это дерево уходят наши души. А оно всего лишь выросло из магического посоха, — отчего-то горько усмехнувшись, лунная подошла к стволу и коснулась его. — Жаль, но было приятно верить, что если уснуть рядом с ним, душа умершего обязательно выйдет из ствола и уснет рядом с тобой. Некоторые из нас всё равно верят в это и часто засыпают у его корней, — кажется, она даже заговорила больше сама с собой, но быстро вспомнив о гостях, отошла от дерева. — Я не знаю, что делать дальше. Думаю, вам стоит выбрать из ветвей ту, что станет новым посохом.

— Ох, надеюсь, ветка подойдёт, — обеспокоенно приговаривала Валанди, обходя и рассматривая дерево со всех сторон. — А то ещё придется доставать сердцевину.

— И какую выберем? Гинтар, чувствуешь магию в нем? — поинтересовался Зак, ведь сам он ничего не ощущал рядом с деревом. Вдруг маг что-то почуял?

— Оно всё пропитано ей, — завороженно вздохнул туманный. Он трогал, любовался им. Чувствовал внутри нескончаемую энергию, от которой мог бы питаться весь Туманный остров — но кора была своего рода клеткой для этой энергии. Он трогал ствол, ветки, кору, но… — Она везде сконцентрирована одинаково. Думаю, до сердцевины лезть не придётся. Зак, давай вот эту.

Туманный указал на упругий тонкий ствол, находящийся на уровне глаз эльфов. Он был длинным, усеян сотнями мелких веточек, но именно он, как показалось Гину, подходил под посох — отшлифовать бы и обработать.

Согласно кивнув, Закнеыл достал меч, немного примерился и одним сильным ударом отрубил ветку. Дерево затрещало, и Заку показалось, что этот звук похож на негодование. Сама же ветка, упав, сверкнула и потухла.

— Эм… Она потеряла магию? — Валанди ткнула в отрубленную ветку, будто бы тоже могла ощутить присутствие силы в ней.

Гинтар нахмурился и, подняв ветку, вздохнул с облегчением.

— Нет, она просто больше не подпитывается. Так, стойте… Тогда, в ней ограниченный запас? — туманный перевёл взгляд сначала на Валанди, потом на звёздного. — Неужели нам правда придётся дерево рубить под корень?

— Может, должна быть какая-то связь с другими предметами, которые вы собирали? — предположила Дакота. — Если их соединить, может, всё хорошо будет?

— Что, прямо тут собирать будем? — спросила Валанди, когда никто не произнес ни слова и не двинулся с места.

— У меня все с собой, если что, — пожал плечами Зак.

— Подожди. Что говорил Гайзил? Нужно собрать и отнести, или отнести и потом собрать? И ещё, думаю, кольца пока могут пригодиться. Мы не можем быть уверены, что кто-то из нас сможет воспользоваться посохом, а магия Зака — неплохая подмога в бою.

— Валанди права, — кивнул Гинтар. — сейчас нет смысла его собирать. Гайзил сказал: собрать и отнести в горы, но… — туманный протянул ветку солнечной, чтобы она её осмотрела и задумался. — Кто-нибудь из вас умеет работать с деревом? — конечно никто. Искусством создавать из… помёта леденцы владеют только… — Гномы!

— Отличная мысль! — поддержала Валанди. — Значит, гномы. В Махтаоне живёт кто-нибудь из них? — спросила она Дакоту.

— Нет, только эльфы в основном.

— Боюсь, нам вновь нужно вернуться в Доусон. Это не там какая-то цитадель, Зак? Помнишь, вы ходили к кузницу, ты упоминал что-то о цитадели.

— Да, есть, но не ближе будет идти к горам Хатора? — да и не хотел Зак возвращаться в Доусон. В том, что случилось с семьёй гномов, приютившей их, наверняка обвинили его. Путь туда ему заказан. — Оттуда и до Белой башни недалеко.

— Да, ты прав, — задумался Гинтар, вытаскивая из рюкзака карту. — Но сначала нам нужно ещё заскочить в горы Слёз, — с этими словами он подмигнул Валанди. — Оттуда к горам Хатора, потом заскочим в Дасмор, и от них уже к магам.

— Не лёгкий у вас путь, — задумчиво проговорила Дакота, всматриваясь в карту. — Какой же большой наш мир.

— Куда больше, чем эта карта. Мы с Каей уже и за морем побывали.

— Тогда желаю вам удачи в вашем пути, — Дакота сделала шаг в сторону и указала эльфам рукой в лес. — Вон там город Махтаон. Поторопитесь и уходите с этих земель.

Гинтар кивнул, сворачивая карту и убирая её. Он первый рискнул подойти к женщине и склонил перед ней голову в знак уважения.

— Спасибо вам за дочь, Дакота. Мы позаботимся о ней.

— Вам спасибо, что она обрела жизнь после изгнания.

И в отличие от Гинтара, Дакота не постеснялась обнять туманного эльфа. После чего наградила светлой улыбкой и проделала тоже самое с Валанди. Перед звёздным она немного колебалась — тоже ведь слышала страшилки про них, но, раз Кая ему доверяет… Дакота обняла и его.

— Надеюсь, с лунными не так трудно, как со звёздными, — усмехнулась женщина. — Она не доставляет проблем в полнолуние? Кстати, оно уже скоро будет.

— Пока только я доставляю ей проблемы, — улыбнулся Зак, осторожно отвечая на объятия женщины.

— Давайте поскорее в Махтаон, заберём ее и на Драконий камень. Мне не терпится проверить зацепку Брайана, — воодушевилась Валанди, что и этот артефакт достался им без жертв.

В последний раз распрощавшись с лунной, тройка удалилась в указанном направлении.

Было время, когда они считали, что заблудились, ведь наступила давно ночь, а никаких признаков города рядом. Закнеыл верил своим глазам, Гинтар не боялся выпустить маленький луч света, освещающий путь, но лишь благодаря запаху они поняли, что шли в верном направлении.

Труднее всего было найти нужную таверну — в городе их было предостаточно, и тройка то и дело описывала лунную, которая должна была заказать комнату.

— Вот такой рост, зелёный плащ и рюкзак…

— Не было таких, — отвечали работники заведений.

На пятый раз, наконец-то, мужичок за прилавком кивнул и указал номер комнаты, которою выбрала описанная девушка. Гинтар с радостью распахнул дверь, готовый пощекотать этой палкой, но…

Комната была пуста. На кровати аккуратно сложен материнский плащ, да и рюкзак с кинжалом внутри, который Кая так и не прицепила на пояс, который так и не надела, покоился возле кровати.

— Может, отошла закупиться в дорогу? — предположил Гинтар, но сердце, знающее, в какой опасности она была на этих землях, больно забилось в груди. Да ушла бы Кая без плаща. — Только бы она ушла в магазин, — испуганно пробормотал Гинтар, бросаясь к плащу. Но какие магазины в это время ночи?

Закнеыл в свою очередь осмотрел и обнюхал каждый уголок пустой комнаты. Да вот только в городе и без Каи полно лунных, а это таверна, где ежедневно бывали сотни эльфов. Вычислить в этом многообразии запахов Каин было просто невозможно.

— Черт, я должен был остаться с ней! — разозлившись, Зак ударил в стену кулаком, от чего Валанди испуганно вскрикнула. — Сектар предупреждал меня, чтобы я не отходил далеко от Каи.

— Нет, нет, нет, — судорожно зашептал Гинтар, отступая к двери комнаты. — Не могли, они же не могли её выследить! Они всё время были с нами!

Последнее он уже выкрикивал где-то снаружи. Туманный рванул к трактирщику, расталкивая озлобленных лунных, а трактирщик и вовсе подумал, что его бить собрались — оскалился и полуобратился.

— Она уходила? Та эльфийка!

— Спустя пару часов за ней пришли двое из леса и увели, — из-за трансформированной морды было почти непонятно, что он говорил. — Она больше не возвращалась.

— Она не сопротивлялась?!

— Да мне откуда знать? Приходили такие же, спрашивали о ней и увели, всё!

Сильно оттолкнув от себя туманного, лунный отошёл от него, справляясь со своей силой, а Гинтар так и упал на удачно оказавшийся рядом стул. Он будто ослеп, только видел, как её под ручки ведут прочь. Он представлял себе, как вся стая набрасывается на неё. Два часа… Уже прошло столько времени… Пока они шли к дереву, пока искали город, пока искали таверну. Быть может, она всё-таки убежала?

— Я убью их всех, — Закнеыл стоял рядом и злобно скалился. — Вырежу всю стаю, если хоть один волос упал с ее головы.

Он сжимал и разжимал пальцы, пытаясь сдержать свой гнев. Посетители в ужасе покидали таверну — вид звёздного до жути напугал всех, а он, к тому же, излучал убийственную ауру, а глаза горели алым пламенем. Одна столешница самопроизвольно загорелась, и Зак передёрнул плечами, чтобы немного успокоиться и погасить пламя.

— Мы ее вытащим, — пыталась успокоить мужчин Валанди. Она взяла за руку Гинтара и сжала ее, а Заку передала пояс и кинжал, которым так и не довелось воспользоваться Кае. — Омой его в крови Луки.

— Обязательно, — сквозь зубы процедил звёздный, пристраивая ещё одно оружие на поясе.

— Идём!

Гинтар вскочил, и все они ринулась прочь из таверны, из города, с его территории, вновь углубляясь в тёмную чащу. Усталость каждого сняло как рукой, и они мчались вперёд, ведомые ненавистью, злостью и страхом.

Они встречали оборотней — те не скрывались, зато, видя компанию, обращались и бежали куда-то вперёд, обгоняя. Ясное дело — предупредить Луку. Пока бежали, голова Гинтара чуть-чуть проветрилась, у него сейчас было время подумать. Первое — какого черта с ними Валанди? Они сейчас бегут на верную смерть, если вожак прикажет атаковать. А может, повезёт, и они успеют до него добежать до того, как на его защиту встанут лунные? Но догадка эта провалилась, так как стоило им углубиться, всё чаще мимо пробегали коты и волки, а тишину разрезали вои и рыки, заставляя лес сотрясаться, зверей — бежать, а птиц — возноситься высоко к небо.

Стая бежала к ним навстречу так быстро, что троица даже затормозить не успела, чуть не влетели все в шкуры оборотней. Их было свыше пятидесяти… Нет, их становилось больше — больше сотни. Эльфы чувствовали, как трясётся под их ногами землями. Стая закружила вокруг тройки, рыча и скалясь, но не нападали до тех пор, пока через толпу зверей не проглянула уже знакомая фигура.

— Где Кая? — попытался перекричать вой Гинтар. Лука не ответил. Лишь указал взглядом в сторону, где туманный приметил ту самую скалу, и он всё понял. По его выражению лица поняли и Валанди с Закнеылом. — Ты ублюдок!

Гинтар хотел было ринуться — стая словно специально расступались для него и Закнеыла, но туманный остановился, видя, что Лука окружил себя десятками детей. Маленькие полуголые эльфы от трёх и больше лет. Они смотрели больше на звёздного, и в глазах их были слёзы страха и ужаса. А вперёд всех выступила Дакота. Но боги, кто бы её узнал? Убитая горем женщина была похожа на кого угодно, но не на лунную. Опухшие красные глаза, свежие раны на щеках, которые, скорее всего, нанесла себе она сама, стирая слезы. Гинтар не верил. Неужели она готова биться за ублюдка, который погубил её дочь? Нет… она просто не способна справиться с приказом. Слишком слабый дух. И она была главным щитом Луки.

— Прикрываться детьми? — поперхнулся от такой наглости Гинтар, боясь, что Закнеылу это не помешает, он схватил звёздного за руку, не позволяя ринуться вперёд.

— Это тебя не спасет, — прошипел звёздный. — Я доберусь до тебя, и ты пожалеешь, что родился на свет.

— Ублюдок пойдет на все, чтобы сохранить свою жалкую жизнь, — Валанди не верила, что кто-то способен прикрываться детьми. Даже звёздные так не поступали! — И такому вожаку вы служите? Жалкий трус.

— Не сравнивай нас с другими эльфами, солнечная, — спокойно сказал Лука. — Оборотни — безвольные существа и им нужен лидер с духом, который не терпит приказов. Им легче умереть, чем остаться без лидера. Единицы могут покинуть стаю, но такие уже давно покинули её. Остались те, кто готов за меня умереть.

— Проверим? — рявкнул Гинтар, и льдина, взявшаяся из воздуха, метнулась в главаря, но туманный не ожидал, насколько правдивы слова Луки — один из волков метнулся вверх, и льдина пронзила его лопатку. Послышался визг и удар о землю, и лишь об одном мысленно радовался туманный — невинных он не хотел трогать, а эта льдина могла убить человека, но не столь большого зверя.

— Проверил? — послышалась усмешка. Лука легонько подтолкнул Дакоту, и лунная обратилась в пантеру, но скалилась она скорее от разрыва сердца, чем от злости. Пантера подошла ближе к вожаку и просто прикрыла своим телом. — Мне плевать на пророчество, — между тем заговорил Лука. — Будет магия или нет — нам всё равно. Однако я даю вам уйти. Вернитесь домой или попытайтесь втроём завершить начатое — мне всё равно. Но захотите биться… — вожак перевёл свой взгляд на звёздного, — может, ты до меня и доберёшься. Я чувствуя в тебе силу, которой быть не должно в этом теле. Но готов ли ты рискнуть жизнями сотни лунных и жизнями своих компаньонов?

«Не слушай его, мы до него дорвёмся!», — хотел было вскрикнул Гинтар, но… Он готов был умереть прямо сейчас ради мести, но рисковать Валанди — нет.

— Всю жизнь жил как трус, прикрываясь и подставляя других, так и помрёшь отбросом, — выплюнула Валанди. Она злилась, и не только потому что видела, как он подставил Каю, и ее изгнали, а теперь и убили. — Лидер должен защищать своих людей, а не прятаться за их спинами. Ты не достоин зваться вожаком.

Солнечная встала за спину своих компаньонов и приготовила лук, показывая, что, если они решат драться, она будет прикрывать их спины.

— За меня не беспокойтесь, — будто прочитав их мысли, произнесла Валанди. Повернула голову к Гину и подмигнула. — Мы не умрем, на вашей стороне разгневанная богиня охоты, не забыл?

— Я чую кровь Каи на них всех, — скалился Зак. — Они все виноваты. Никакой пощады, никому.

Лука усмехнулся, и та усмешка была знаком оборотням — они сократили расстояние между ними и троицей. Гинтар хоть и услышал Валанди, но не воодушевился. Напротив — он схватил её за руку и бросил так, чтобы она оказалась между мужчинами, а не позади них с открытой спиной.

— На детях тоже чуешь её кровь? — тихо, воспользовавшись минутным затишьем, спросил Гинтар. — Или на её матери? Они тоже на нас набросятся, но я не смогу им причинить вред.

— Предоставь их мне.

И прежде, чем Гинтар успел хоть что-то сказать по этому поводу, ведь Зак произнес это с таким хладнокровием, будто и правда собирался их всех перерезать, но он лишь повел рукой. Хорошо, Гинтар рассказал ему, как пользоваться другими стихиями, и звёздный сейчас ни капли не сомневался, что у него получится. Направив энергию через пальцы, он заставил землю под ногами Дакоты и детей размякнуть, что при любой попытке пошевелиться они вязли в грязи и не могли двинуться с места.

— А со всеми ты так не можешь? — присвистнула Валанди.

И всё равно вокруг них осталось ещё слишком много зверей. Заметив, что лидер без защиты, десятка-другая ринулась к нему, ловя ледяные шипы Гинтара. Лука стоял неподвижно, но мысленно он посмеялся над звёздным, ведь мог сделать это с ним, чтобы он не двигался и стал более лёгкой целью. Но теперь Лука был готов и к этому. Он слишком доверял своим воинам.

— Глупцы, — раз, и он скрылся из виду — видимо, бегал теперь среди лунных, под толстыми шкурами которых его было не видно. А тем более Валанди и Гинтару. — А ведь могли воспользоваться драгоценными минутами. Падающие со скалы ещё несколько часов могут бороться за жизнь, если их прибило к берегу.

И тут все льдины зависли в воздухе. Точно! Ведь они могли не бежать сюда разбираться с истинным убийцей, но попытаться спаси Каю, если та ещё жива. Если… Можно было им остаться тут, а Валанди послать на поиски, но тогда есть шанс, что её возьмут в плен. Либо всем вместе остаться, либо всем вместе уходить, но Гинтар посмотрел на Зака и засомневался, что до него дошли слова спрятавшегося в стае Луки.

— Гинтар, я не собираюсь сдерживаться, забирай Валанди, и уходите, иначе попадете под руку, — и непонятно, то ли слышал, что сказал Лука, поэтому их отсылает, то ли действительно терял голову и боялся в приступе задеть своих. Зак со всей серьёзностью посмотрел на туманного. — Я не шучу, вы мне будете только мешать.

И Гинтар остался между двух огней — попытаться отыскать лунную, но оставить звёздного на верную смерть, либо остаться всем вместе… на верную смерть. Он не двигался, не говорил, лишь напряжённо следил за злобными парами глаз, готовый выпустить в любого, кто на них наброситься, струю огня.

«Валанди, — позвал солнечную чей-то голос. Казалось бы, так с ней может связываться только Сектар, но он никогда не называл её по имени, да и голос был похож на того старейшину, который проводил испытания. Быть может, это он и был? — Валанди, вы не выберетесь. Никто. Мать видела это, она предсказала этот исход. Уходите оттуда. Вы уже ничего не сможете изменить». Нет, точно не Сектар — это был старик! Дряхлый старик, который проводит последние минуты своей жизни!

«Сектар, что с тобой?» — ахнула Валанди и прикрыла рот рукой. Со стороны казалось, что сделала она это, испугавшись такой толпы оборотней. Но смысл его слов дошёл до нее.

— Уходим все вместе, — скомандовала она. — Зак, проруби нам выход, если они не захотят нас выпустить. Если он прав, и Каю ещё можно спасти, мы должны воспользоваться этим шансом.

Но звёздный как будто и не слышал ее, стараясь отыскать глазами ненавистного вожака. Черт, как он ненавидел лунных в этот момент!

— Очнись! — треснула солнечная ему по спине. — Кая жива, мы должны спасти ее!

Но Сектар больше не отвечал. Неважно! Главное, что спустя столько времени он хоть объявился и выжил после того, что случилось в голове лунной.

Гинтар удивлённо уставился на резко сменившийся настрой Валанди, но спорить не стал. Это не трусость, но страх за жизнь тех, кто у него остался. Нет, она права, Кая ещё может быть жива!

— Мы уходим! — громко объявил туманный оборотням. Они резко затормозили и, встав мордами к путешественникам, дали им пройти. Гинтар всё же попытался отыскать Луку, но… Они не видели его формы! Кто из них он? Многие имели рыжеватую шерсть. А может, он кот? Нет, Кая говорила, что волк, но кто же из них? Они все на одну морду и окрасы повторялись. — Закнеыл, сначала попытаемся её отыскать, отомстить всегда успеешь!

Гинтару пришлось в прямом смысле схватить звёздного за шиворот и дернуть к себе, заставляя бежать между ним и Валанди. Оборотни их не преследовали. Они дали дорогу к реке, по которой трупы и уплывали в море. Столько времени потеряно, может, получится? Она слишком хочет жить, должна держаться. Должна быть на берегу! Только бы Валанди во время шторма растеряла не все пузыречки с зельями!

— Я их убью, убью всех… — Закнеыл как сумасшедший все повторял одно и то же.

— Да, да, — Валанди уже потеряла надежду успокоить его, и просто радовалась, что он идёт с ними добровольно. — Ох, надеюсь, Кая жива. Ангельских слез больше нет, но отпоим ее обычными зельями. Все будет в порядке, — она нервничала, поэтому много говорила, а ещё постоянно оглядывалась, боялась, что оборотни пойдут за ними — уж больно легко отпустили их.

Гинтар показал им нужное место. Они остановились прямо под злосчастной скалой. Но нигде ничего не было. Гинтар потратил всю магию, что была у него, лишь бы течение не снесло его. Он плавал по дну, пока остальные искали хоть какие-то следы лунной. Но ничего не было.

***

С той ужасной ночи прошло четыре дня. Первые сутки Гинтар и Закнеыл потратили на то, чтобы найти Каю в воде, на дне, обыскали каждый берег, но никаких следов Каи. Это и придавало им сил — она смогла выбраться. Но проходили часы, дни… и эльфы просто допускали мысль, что её унесло в море.

Когда они потеряли всякую надежду, Гинтар заперся в комнате одной из таверн, где пил без просыху, обнимая плащ Каи и вдыхая последние дуновения её запаха, представляя, что всё это было лишь ужасным сном. Гинтар потратил все деньги, что у него были лишь на то, чтобы забыться. И у него даже это получалось. Но в часы, когда разум возвращался к нему, Гинтар сжигал комнату и заказывал выпивку ещё. Не верил. Отказывался верить, что больше её не увидит, не услышит смех любимой подруги. Не сберёг. Обещал беречь самому себе, когда понял, как сильно судьба сковала их жизни, но не сдержал обещание.

Валанди пыталась ему помочь, но он просто не впускал её в комнату, не слышал и не видел. Бедная эльфийка была предоставлена сама себе. Лишь один раз с ней связался Сектар — когда они в первый раз пытались искать тело Каи.

«Не отпускай звёздного мстить — он себя погубит. Обманывай его, трави, связывай, но на землях лунных его ждёт смерть», — такие были слова постаревшего эльфа.

И Валанди не упускала его из виду, да оно и не требовалось. Закнеылу было хуже всех, опять винил себя, что не уследил за любимой. Он страдал по-своему, не выходил из комнаты, как и Гинтар, но не пил. Валанди чудом удалось стащить его оружие, чтобы он не навредил ни себе, ни кому-либо еще. Что он делал, никто не знает, потому что из его комнаты не было слышно даже звуков.

Так что солнечная осталась совсем одна. Стучала к ним без конца, приносила еду, оставляя под дверью, но ответа не было ни от одного, ни от другого. Она запретила приносить выпивку туманному, но он все равно умудрялся где-то доставать ее. Валанди и Сектара пыталась дозваться, но он больше не отвечал. Так и сидела одна внизу таверны, не зная, что ей делать и как быть дальше, в бесплодных попытках выйти на контакт с Сектаром.

На пятый день рано утром Сектар ей всё-таки ответил:

«Женщина, если я не отвечаю, это значит, что я не могу ответить. Не нужно пытаться меня звать каждые полчаса», — голос принял знакомые нотки вредности, присущие этому эльфу, и самое главное — вновь помолодел. Был таким, каким Валанди его запомнила на Туманных осторовах.

«Слава богам, ты ответил! — обрадовалась она, а то уже успела отчаяться, что все мужики ее кинули. — Гин не просыхает целыми сутками, а Зак, кажется, помер там с горя — не слышно и не видно его, носа из комнаты не показывает. И ты не отвечаешь, а я ведь беспокоюсь! Так и не ответил мне, что с тобой случилось. Вдруг ты из-за моей эгоистичной просьбы истощил себя магией до смерти? И потом, что это было с голосом у тебя? Совсем не бережешь себя, идиотина!»

Она снова сидела одна в своей комнате после того, как постучала в обе двери, но опять осталась без ответа. Сидела и писала им записку, что собирается уходить. Пусть страдают себе дальше одни, и если хотят, отправляются следом за Каей в иной мир. Жизнь на этом не закончилась, и Валанди не собиралась тут продолжать сидеть и страдать, с каждым днём всё больше подвергая себя опасности быть обнаруженными магами.

«Оу, так ты… беспокоилась обо мне? — спросил хитрющий голос. Однако, в другую секунду он вновь стал собой: — Мои дела тебя не касаются. А что касается лунной, тогда да, я чуть не умер, так что ты в неоплатном долгу передо мной, женщина, — ещё некоторое время Сектар молчал, пока Валанди писала записки и просовывала через дверь. Он через её голову считывал всё, что произошло за последнее время, после чего заговорил вновь: — Я ведь предупреждал его, так что это целиком и полностью его вина. Ладно, надеюсь, он успел во время».

«Вредина, — буркнула Валанди и, кажется, даже в голос. — И правда, чего переживала за тебя? Ну и ладно, не нужен мне никто. Ни ты, ни эти два страдальца. Я ухожу».

Собирая последние вещи, она все больше злилась и не знала, на что именно: то ли на лунных за то, что они сделали с Каей; то ли на Сектара за такой ехидный ответ; то ли на Гинтара за то, что он совсем забыл о ней; то ли на себя, что ничего не может в сложившейся ситуации. Плевать, просто сбежит от всего этого.

«Ты головой-то своей понимаешь, дура набитая, что только в ещё большую опасность себя заводишь? Идти одной? Тебе смертей мало? Да и куда ты от меня уйдёшь? Долг-то я свой всё равно потребую».

«Как-то справлялась раньше…» — успела ответить Валанди.

И тут вышел Гинтар. Надо признать, выглядел он лучше, чем могло думаться в эти дни. Причесанный, умытый, но с такой тоской, с такой горечью в глазах. Да и видно, что последние сутки алкоголь ему достать не получилось — уж больно трезвый. А может, магия?

Гинтар бросил грустный взгляд на Валанди, но прежде, чем к ней подойти, он подошёл к двери комнаты Закнеыла. Не сразу можно было заметить в его руке ту самую ветку. Только теперь она не имела тех многочисленных веточек и прутиков — Гинтар все их срезал. Либо от скуки, либо, чтобы мысли занять.

— Закнеыл, — не своим голосом позвал его туманный, с какой-то злостью бросая палку к двери. — Я выхожу из игры и ухожу с Валанди. Ты с нами? — ещё одной смерти кого-то из спутников он просто не сможет пережить. Хватит с него пророчества. Доигрались в избранных.

Закнеыл открыл дверь. Он выглядел страшнее смерти. Бросил флегматичный взгляд на древко, поднял безжизненные глаза на спутников, но ничего не ответил.

— Пойдём, у тебя ещё остались мы, — тихо сказал туманный, слабо, почти невесомо хлопая того по плечу. — Ноги моей больше не будет на территории оборотней.

Валанди невольно отобразила в голове вид звёздного, отчего услышала мысленный свист.

«Я уж думал, страшнее звёздных не бывает. Дай ему кольцо, скажу пару ласковых», — ага, скажет он… Небось ещё раз надавит на чувство вины, и тогда точно тот покончит с собой.

— Пойдём, Валанди. Я обещал тебе помочь с клинками, — но Гинтару на самом деле не хотелось никуда идти, но не пойдёт — любимая отправится одна. Да и… правда… Тошно ему в этом месте. И пока Валанди думала, что сказать, Гинтар протянул аккуратно свёрнутую зелёную ткань Закнеылу. — Пойдешь ты с нами или нет, но я хочу, чтобы эта вещь осталась у тебя.

— Пошли уже, — потеряла терпение Валанди. Она подошла к ним обоим, выхватила плащ и ткнула им в грудь звёздного. Ему ничего не оставалось, кроме как схватить его, потому что солнечная уже отпустила руку и нагнулась за древком.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы все бросить. Кая погибла ради этой штуки, так что… — беспощадно начала говорить она, но не знала, как закончить. И что она сделает? Пойдет одна с этой палкой к магам? — Она досталась нам слишком дорогой ценой, чтобы ее выкинуть.

— Вся эта чертовщина нам слишком дорого обходится! — голос туманного прорвался, и он невольно перешёл на крик, за что тут же больно вцепился в ладони ногтями, пытаясь себя успокоить. — Кого я ещё должен потерять, чтобы эльфам досталась магия? Кая с самого начала не хотела этим заниматься. И как оказалось — была права! Мы жили и знать не знали, что легенда оказалась правдой… и… — слишком много слов за пять дней молчания, они забрали слишком много сил. Тяжело вздохнув, Гинтар вернулся в комнату, а вышел оттуда с одним сильно набитым рюкзаком, куда помимо своих вещей бросил и Каины… вместе с клинком, который так и не опробовала. — Пошли. Сейчас я обсуждать пророчество отказываюсь.

========== 35. Этому миру нужен герой ==========

«И… солнечная, не говори Гину, что это за кольцо», — мысленно попросил Сектар и открыл глаза. Он был в гостиной, вальяжно развалившись в кресле. Тяжело вздохнув, туманный потер лицо, чувствуя неприятную сухость на своих ладонях — он высушил тело, хотя даже был не готов к тому, что ему придется копаться в чужой голове. Он бы смог ослабить магию этих женщин, но он был не готов, рядом с ним не было нужных амулетов. Он просто не мог забраться глубже в голову.

Всё хуже, чем он думал. Будто сама судьба пытается остановить эльфов. Сначала мамино предсказание, потом вся эта ситуация с сиренами… Ещё и маги их поджимают, и хоть люди борются со злом, но отчего-то Сектар был уверен, что маги не побояться испачкать руки кровью, кровью его брата и этой солнечной. Конечно туманный переживал за неё! Ведь если с ней что-то случится, Гинтар себе не будет места находить. Да и с лунной та же ситуация… Но отчего-то на ум пришла именно солнечная.

А ведь точно, лунная! Сектар вскочил с кресла и выбежал из гостиной на поиски своей матери. В последнее время она чувствовала себя очень оскорбленной. Ещё бы! Какая-то эльфийка без рода и титула по крови оставляет ей поношенную одежду с милой записочкой. Заринти была в бешенстве, когда увидела это.

— Она всёрьёз считает, что я стану носить поношенное? Да ещё и кем! — и хоть матушка буянила последующий день, Сектар знал, что Валанди ей приглянулась. Даже среди своих Заринти была сильной женщиной, которая не боялась показывать свою волю. Быть может, именно что-то схожее с солнечной она и увидела? Как знать, может, отец и будет в ярости, но матушка точно одобрит выбор брата.

В родительской опочивальне Заринти не оказалось. Сектар заволновался, что она могла уйти в гости, но с облегчением увидел, как она гуляла с отцом по саду. Туманный тут же помчался к ним.

— Матушка, — вскрикнул сын. — Я могу с тобой поговорить? — Заринти и Майнсет как-то странно переглянулись, но мужчина таки отпустил свою жену и, что-то прошептав на ухо, пошёл по саду гулять дальше в одиночестве. Эльфийка же обеспокоено взглянула на сына. Ещё бы — он почти никогда не говорил с ней наедине. Если только что-то серьёзное случилось. — Матушка, позволишь ли мне посмотреть твоё видение?

— Которое именно, дорогой?

— О лунной.

Заринти забеспокоилась ещё сильнее. На лунную ей было плевать, но с ней рядом её дорогой сыночек, и она подозревала, что Сектар беспокоился именно о нём. Кивнув, женщина протянула руку. В сознание матери он вошёл как в нечто священное, куда не достоин попадать ни один смертный. И сам он не достоин сознания матери, оттого даже не вникал в то, что видит и чувствует. Лишь искал то, что ему нужно. Заринти почувствовала, как их сознания переплелись, и подтолкнула свои воспоминания о том ужасном ведении. Она в теле зверя, бежит по лесу и ощущает, как на неё набрасывается кто-то… Слишком быстро, смутно, непонятно. После чего яркий свет в глаза, тупая боль в голове, и Сектар увидел небо, удаляющееся от него небо, а сам он словно падает в пропасть. Новая вспышка боли в спине, и холод, обуявший его, холод и нескончаемый поток воды, и ледяная мысль, что никого рядом не оказалось, после чего тьма и расслабление.

Сектар осторожно вышел из головы матери. Теперь ясно, отчего она просила передать звёздному, чтобы он не отходил от неё. Если бы Закнеыл был рядом, предсказание могло и не сбыться. Но судя по тому, как трудно даётся путь избранным, Сектар засомневался, что звёздный сможет быть с ней всё время.

— Тебе это чем-то помогло, сын? — взволнованно спросила Заринти, кладя ладонь на плечо младшего.

— Не совсем, матушка, — покачал головой он. — Но я постараюсь что-нибудь сделать.

***

До самого вечера Сектар измывался над собой. Он сидел на берегу в порту, раз за разом посылая мысленные сигналы во всё живое, что чувствовал в воде, но не видел, кто именно являлся этим живым: рыбы, дельфины, даже морские звезды. Он звал одного морского, воспоминания о котором выцепил у солнечной, но вместо его головы на пути туманного попадалась всякая… рыба. И всё же он тешил себя мыслью, что морские умеют общаться на языке рыб. А уж те их позовут. Или хотя бы должны сказать, что один туманный эльф не просит, а требует здесь одного из их представителя.

Но время шло, с моря дуло всё сильнее, эльф замерзал, а магических сил становилось всё меньше. И когда туманный уже собрался было просить помощи у отца или какого-нибудь городского поисковика, из воды выглянула голубоватая голова. То было даже не волосами, а что-то похожее на водоросли. Сектар удивился бы, если бы не увидел это существо в голове солнечной.

— Орлоно, смею предположить? — высокомерно спросил Сектар.

— И что же понадобилось вредителю моря от советника Гайзила? — тем же тоном спросил морской, выглядывая из воды ещё больше.

— Это ты о том, что туманные ловят рыбу в ваших водах? — фыркнул он. — Или о наших кораблекрушениях, которые вы устраиваете? Довольно! — повысил голос эльф до того, как Орлоно ответил. — Я так понимаю, вам не меньше туманных выгодно, чтобы магия вновь появилась среди эльфов, не так ли?

— К чему ты клонишь?

— Если ты не поможешь одному из пророческих эльфов, магия может не вернуться.

***

Поговорив с Орлоно, Сектар заперся в своей комнате и игнорировал любые просьбы слуг и гневные речи отца. Родители ещё не знали, но чувствовали, что что-то происходило с младшим сыном. Сначала странный разговор с матерью, потом долгие сидения на берегу, после чего сын, как ошпаренный, влетел в дом и убежал в свою комнату, из которой доносились странные звуки. А когда он вышел, мать раскрыла рот в немом крике, а Майнсет чуть не лопнул от гнева. Сектар был одет в тёплые одежды, за спиной у него два доверху набитых рюкзака, а по всему телу прикреплены разные амулеты. Как отец служившего в армии старейшины, Майнсет знал, что таким сын был, лишь когда уходил в дальние земли либо в патруль, либо… в сражения. А учитывая нынешнюю ситуацию…

— Только не говори, что ты пошёл в горы! — сквозь зубы прошипел отец. — Ты — приближённый старейшины, ты не имеешь права вот так легко уходить из города!

Но Сектар его будто не услышал. Он прошел мимо отца и, приобняв мать, поцеловал её лоб.

— Я скоро вернусь, матушка.

— Сектар!

— Отец, я не собираюсь воевать с магами, — попытался как-то успокоить Майнсета туманный. — Но их нужно затормозить, дать Гинтару и его друзьям время.

— Всё может быть не так опасно, как ты…

— Мать уже увидела смерть одного из них! — как можно спокойнее сказал младший. — Ты хочешь, чтобы она увидела смерть Гинтара?

— Я не могу позволить себе отпустить своего второго сына, Сектар! Ты никуда не пойдешь!

Сектар был терпелив и с понимаем относился к родителям. Но эти слова вывели его из себя. Он в один шаг преодолел то расстояние, что было между ним и отцом, и вызывающе взглянул в его глаза. В отцовских очах проскользнул испуг, который Сектар уже видел, но каждый раз видеть это в столь родных глазах было больно. Однако, сейчас слабость он показать не смел.

— Не заставляй меня показывать тебе, что ты давно потерял власть надо мной, — угрожающе прошипел Сектар и, поправив рюкзаки, прошёл мимо родителей, так и не удостоив их взглядом. С отцом всегда были натянутые отношения, но вот матушка… Боги, Сектар отсюда чувствовал, сколько ей понадобилось выдержки, чтобы не разрыдаться, смотря в спину сына, которого может не увидеть больше. У Гинтара была боевая магия, у него были друзья и могущественные артефакты. Они просчитали весь путь и, всё, что им нужно сделать, собрать посох, а Сектар же шёл на верную смерть — на Макушку Мира — в Белые горы, где жили Белые маги.

Когда туманный дошёл до конюшен, он приказал оседлать старую мышастую кобылку, на которой он когда-то учился кататься: спокойная животинка, добрая, но уже почти не в ходу. Её держали лишь из-за доброй памяти к ней и не убивали за добрую службу. Да и любила матушка Пагнеру. Несмотря на то, что в ходу было ещё пять лошадей, Сектар доверял именно ей, и на её бедную спину было возложено два тяжелых рюкзака. После чего туманный подошёл к ещё одному стойлу — своей гордости и радости, своему рыжему Басяку. Это был сильный мощный конь, один из лучших на острове, один из породистых и самых дорогих. Но не потому он любил Басяка. Это был его конь. Это был жеребец его сердца. Да и были они чем-то похожи. Басяк знал, что он — лучший, и не против был доказать это, если кто-то осмелился бросить ему вызов. Даже, порой, и хозяину было с ним трудно. Басяк любил и ему показывать свой характер, а Сектару не раз приходилось лезть в его голову, чтобы успокоить и подчинить себе. Но, надо признать, даже для лошади разум и дух жеребца были очень сильны. И этаприродная сила, мощь и непокорность сделала жеребца лучшим другом Сектару. А сколько они прошли битв и пограничных боёв, когда Сектару пришлось служить! А сколько раз конь спасал своего господина?

— Ну что, мой верный друг, — грустно усмехнулся туманный, гладя морду рыжему. — Это будет наш с тобой последний поход. Ты готов?

Жеребец недовольно покачал головой, будто знал о задуманном туманным, и тем самым выражал своё недовольство. Конечно он не готов!

— Дорогой… — от своего копытного друга его отвлёк взволнованный голос матери. Прекрасная эльфийка, самая красивая для Сектара, шла к нему, словно плыла по высокой траве сада. Она хотела заплакать, она готова была плакать, но не могла, не желала этим удерживать сына.

— Я уже всё решил, матушка, — твёрдый голос Сектара был уверенным, строгим. Он подошёл к Заринти и заключил её в свои объятия, намекая на то, что это и было их прощанием. Женщина и не сопротивлялась. — Я обещаю быть осторожным.

— Ты сильный, Сектар, но магов больше, — дрожащим голосом ответила мать. — Как же мне не волноваться?

— Просто верь в меня, матушка. Ты должна понять, что рано или поздно тебе может прийти видение о смерти Гинтара. И тогда никто из нас уже не сможет помочь.

— Я не хочу терять сына, родной, — голос дрогнул сильнее, и Заринти не удержалась — по её щеке скользнула предательская слеза, которую он тут же смахнул большим пальцем, — но моё сердце разорвётся, если я потеряю обоих.

— Прошу, матушка, не надо слёз. Я буду часто-часто связываться с тобой, не переживай.

— Нет, не связывайся со мной, — в последний раз обняв Сектара за шею, мать поцеловала его в лоб и с улыбкой добавила: — Оставь свои силы на магов.

Конечно оставит! Заплатит им сполна за все те ужасы, что писал ему Гинтар. Хотя, самому Сектару было интересно поучаствовать на испытаниях с его друзьями. Жаль, что так до брата и до солнечной не добрался. Даже скучно было. Ничего… Кольцо теперь у Валанди, он может ей эти испытания делать ежесекундно.

В ту же ночь Сектар заплатил своему знакомому, чтобы он перевёз его к Ниварне вместе с лошадьми. Он не стал останавливаться в этом городе надолго и через час плотного завтрака оседлал Пагнеру, а Басяк, ведомый хозяином, бежал следом. Останавливаться пришлось очень часто — кобылка уставала слишком быстро, если учесть, что всё имущество было именно на ней.

В пути его поджидали разные опасности. Ну, как «опасности»? Несколько раз из-за деревьев выбегала шайка разбойников. Одна из шаек сразу признала в нём туманного эльфа и предпочла не связываться с магом, а вот вторая шайка… мало того, что отдала все свои запасы Сектару, так он устроил им сладкую жизнь, заставляя унижаться, как мужчинам. На утро они будут помнить всё, и на всю жизнь запомнят, кто такие туманные эльфы.

С каждым днём Сектар переживал всё сильнее. Валанди молчала, не пыталась с ним связаться. И это почему-то злило, ведь стоило ему подключиться к её голове, как он узнавал, что с ней всё хорошо. Гуляет с Гинтаром, покупает какие-то карты. И отчего злился? Может от того, что стоило ему ей помочь, как она сразу отваливала? Хотелось ей напомнить о такой вещи, как благодарность, пусть даже за попытку в помощи, но он ловил себя на мысли, что это не свойственно его характеру. Оттого и молчал. Лишь изредка читал её мысли. Иногда даже засиживался в её голове, смотря на мир через её воображение. Так делал особенно во время привалов.

«Нашла на берегу Хэтоги. Подумала, что вернусь, чтобы поискать другие сокровища, но случая так и не предоставилось», — в один момент услышал он голос Валанди, обращённый к Гинтару. И несмотря на то, что она собралась его продавать, Сек знал, что она этого не сделает.

«Какая умная девочка».

Она больше с ним не говорила, но Сектар продолжал слушать и не успевал подумать, как тут же отвечал на комментарии Гинтара. Их разговор превращался в какие-то сопли, и туманному стало аж противно. Он не видел в Валанди милую нежную девочку, которой бы нравилось это всё. Не верил, что она такая. Такие должны любить настоящих мужчин, а не мальчиков, коим сейчас представал Гинтар. Сектар пытался разбудить в ней желание к жестокому обращению, но она лишь отмахивалась. О боги, как бы он хотел сам шлёпнуть её по попе за упрямство. Одно только представление этого возбуждало, но бить он мог её только мысленно.

«Я не это имела в виду! А то, что ты мог бы не поступать… как мудак. Если не уважаешь меня, то подумал бы о Гинтаре. И не стыдно приставать к девушке брата?», — но эти слова немедленно охладили разгоряченного парня. Да, Гинтар… Точно, она же его девушка. Девушка, которая доказала ему — младшему — что достойна старшего.

В этот момент Сектар что-то соврал ей, что сидит за отчетами отца, но говорить с ней более не имел желания. И что нашло на него в тот вечер? Давно же прошла все проверки, хватит над ней измываться. Но… так нравилась её реакция на это.

Когда туманный добрался до Сильверсана, то поймал беспокойство Валанди и в её мыслях тревожный тон Гинтара. Кая пропала. Они дали ей ещё время, в то время, как Сектар сразу подумал о пророчестве, в отличие от этого глупого звёздного. Хорошо же он эльфийку свою оберегает, ничего не скажешь. Видать, звёздным это не дано.

Но что жалеть? Надо же как-то помочь, иначе пророчество сбудется! Тирос со всех сторон окружают скалы — её могут сбросить с любой! Но Сектар не мог бросить всё и помчаться туда — просто не успеет! Так, спокойно. Он не Гинтар, он способен контролировать себя намного лучше. У него же нет и не было проблем с этим. Надо подумать.

«Матушка», — позвал он Заринти. Прекрасная эльфийка не заставила себя долго ждать.

«Родной? Что-то случилось?».

«Разве я не могу поговорить со своей матерью? — попытался отшутиться он, но туманная всё знала, всё понимала. Она мать. Она знает, что младший просто так не станет тратить на неё силы. Они всегда мало разговаривали, но это не делало их любовь меньше. — Матушка, кто-нибудь из туманных есть рядом с Тиросом?»

«Тиросом? Милый, ты так быстро…»

«Нет, мама. Там сейчас Гинтар. И им нужна помощь. Есть какой-нибудь патруль рядом?»

«Я поговорю с отцом», — и уже через пять минут Заринти огорчила Сектара, что рядом с берегами нет ни одного туманного, зато глава семейства Стаугар приболел, но, так как ему срочно нужно переговорить о поставке вина, он послал свою дочь Манари вместе с толпой охраны.

Связавшись с ней и обрисовав ситуацию, Сектар погнал Пагнеру дальше через границу с Красным плоскогорьем в город Дасмор, что находился недалеко от Белых гор. Но и в городе, где он собрался набраться сил и наполнить магический резерв, ему не дали спокойно этого сделать.

Солнечная вновь связалась с ним. Вновь просила о совете по поводу лунной. Что ж, он его дал. Думал, хоть теперь пару дней будут спокойными, но нет. Она, будто нарочно стала рисовать в своём сознании, как трахается с Гинтаром в каком-то переулке, как последняя шлюха! Но… Чёрт возьми, шлюха, за ночь с которой не жаль и умереть. Сначала она просто рисовала это в воображении, а Гинтар, ублюдок, решил сделать её мечту явью. И нет, чтобы Сектару отключиться от её головы, но он смотрел, чувствовал всё, что чувствует она, и терзал себя мыслью, что это мог бы быть и он. Хотел нарушить их идиллию, хотел, пусть мысленно, пристроиться сзади, трахать её вместе с братом, но опять Сектар поймал себя на мысли, что это ему не свойственно. У него впереди опасная работа, которая будет стоить ему жизни! Нет, нужно готовиться!

Но он не мог сдержаться от того, чтобы не поговорить с ней.

«А я предлагал», — напомнил он о том дне, когда желал купить ночь с ней.

А потом она обратилась с нему с просьбой вновь. Почему Сектар её не послал куда подальше? Почему он рискнул собой на того, с кем у него не было столь прочной связи, которую не разглядывал так хорошо, как Валанди? Ведь именно из-за таких мелочей зависела сила его магии. Он уже и лунную-то почти забыл. Но вот солнечную помнил. На всю жизнь запомнит. И её глаза, от которых в первую очередь зависела затрата его магии.

Он отказался. Что? Нет, подождите. Отказался же! Он против влезать в голову, где его могут хуже, чем убить. Но… какого чёрта он сейчас надевает на себя все амулеты, все кольца и браслеты, усиливающие и экономящие магический резерв? Какого чёрта солнечной так просто им манипулировать?

«Ведь она переживает… — шептало его сознание. — Она беспокоится, ей страшно за друзей». Но Сектар не слышал своего сознания. Он просто делал. Во вред себе. Сел в кресло, закрыл глаза и приготовился. Его сознание взмыло куда-то вверх и полетело со скоростью света туда, где было кольцо. Он видел мир теперь иначе, и если с Валанди знал свой пункт назначения слишком чётко, чтобы даже попытаться забыть, то в голову лунной он пробирался наугад. И вот, он видит её — солнечную женщину в голове лунной. Она и правда была обеспокоена. Не спавшая и голодная, смотрела на него с такой надеждой и с… испугом. Она видела то, что чувствовал Сектар — потеря сил. В реальности он ощутил такую дикую слабость и боль в суставах, что просто не передать словами. Он сидел, но тело изнывало от усталости, и с каждой минутой боль становилась всё сильнее. Во рту пересохло, в глазах защипало, словно веки больше не имели влаги и каждый раз, при моргании, на глаза словно не они опускаются, а по нему проводят корой дерева. Больно, сухо по всему телу, ладони трясутся… Но он продолжал стоять и объяснять всё Валанди. Ответа даже не стал дожидаться, а вернувшись в своё тело, схватился за все амулеты, что были на шее и стал вбирать их силы. И кажется он стал молодеть год за годом, но отчего-то состояние от этого не улучшалось. Плохо, тошно, больно… Впервые он доводит себя до такого состояния. И всё ради кого? Солнечной и лунной, которые даже не при смерти! Но… солнечная просила его. Она верит в него, верит, что он поможет. Как он, Сектар, мог разочаровать это дивное создание, без магии околдовавшее его.

Попытка вторая. Он переместился вновь. И увидел зверя, запертого в собственном разуме. Он не знал, в чём дело, не мог понять, но это всё, что он мог сделать для Валанди. Дальше идти не мог — он умирал. Он мог бы вновь оставить Валанди, но сможет ли за ней вернуться? А если она рискнёт пробежать мимо зверя в более потаённые уголки лунной, где околдованный её разум, а зверь её убьёт? Нет, Сектар не мог так рисковать. Он выкинул Валанди из этой ужасной головы, а сам, вернувшись в тело, вобрал в себя остатки магических сил амулетов. Но лучше ему от этого не стало.

Придётся потратить день на восстановление. Плохо, ведь в эту секунду маги могли создавать для путешественников что-то очень страшное! У него не было времени, но больше двигаться в тот день он не мог. Ближе к ночи он заставил себя покинуть таверну, выбросив уже негодные амулеты. Медленно, шаг за шагом, старик дошёл до своего любимого Басяка, а конь недовольно захрапел и ударил его мордой в голову.

— И не говори, — усмехнулся Сектар и испугался собственного голоса. После этого он боялся лошадям в глаза смотреть, не желая сейчас видеть своё отражение. Басяк требовательно дурил копытом по земле, но хозяин потрепал его по гриве, после чего даже соизволил обнять. — Не сегодня, мой дорогой друг.

И вновь себя и своё имущество Сектар бросил на полумёртвую Пагнеру, а полный сил Басяк трусцой бежал рядом. На лошади по пути к горам он ещё немного помог своим резервам восстановиться, но больше тянуть было нельзя. Он гнал лошадей вперёд, и если рыжий с радостью тратил накопившуюся в нём энергию, то Пагнера вот-вот должна была сдохнуть.

— Терпи, старушка, — молил туманный. — До гор довези, а там можешь отдыхать сколько влезет.

И она выполнила просьбу. Не успел Сектар укутаться в шубы на заснеженной земле, как кобыла стала оседать, и туманный чудом успел соскочить с нее до того, как она придавила бы его своим телом. Сначала он подумал, что лошадь заупрямилась, но положив ладонь на её живот и заглянув в морду, понял — издохла. Жаль было её, кончено. Нет, даже очень жаль. Хороший был зверь, добрый, отзывчивый и общительный. И, как уже было сказано выше, она была ценным воспоминанием. Беря её с собой, Сектар был уверен, что она сможет продержаться весь его путь, а умереть первым должен был его дорогой Басяк. И смерть Пагнеры стала сильным ударом. В первую очередь это была любимица семьи, хоть Сектар и знал, на что её берёт, всё равно почувствовал вину перед ней. Ну, во вторую — тяжко ему будет возвращаться по горам назад. Да и подниматься по ним тоже.

Но Басяка он всё равно не трогал. Силы его друга ему ещё нужны. Возле тела кобылки они сделали привал. Отдав половину всей еды, что была у Сектара жеребцу, сам он подкрепился совсем немного; мысленно возблагодарил Пагнеру за верную службу и, взвалив на себя все рюкзаки, пошёл с Басяком в горы.

Сектар никогда не думал, что бывает так холодно. Он накупил разной тёплой одежды — от варежек до сапог, покрытых шерстью горных львов и снежных верхолюбов. Но ему было безумно холодно! Чем выше он поднимался, тем сильнее становились ветра, так ещё и умудрился попасть в метель. Она застилала ему глаза, и лишь чудом он не сорвался в пропасть — всё потому, что верный друг вовремя перегородил ему дорогу.

— Спасибо, Басяк, — и с этого момента именно конь вёл своего хозяина, согревая своим тёплым телом, в которое Сектар просто утыкался и прижимался к нему, чуть ли не вися на лошади.

Но он часто одергивал себя — Басяк должен быть в полном рассвете сил и ни капельки не уставшим, чтобы спасти своего хозяина. И когда, казалось бы, Сектар уже готов был повернуть обратно в город, не чувствуя ни одного пальца, Басяк привёл его в какую-то небольшую пещерку. Да и не пещерка это была вовсе. Какая-то щель в скале, куда мог протиснуться как Сектар, так и жеребец. Здесь было решено переждать бурю, а Сектар заодно попытался отыскать хоть какую-то мозговую деятельность в горах. Долго блуждать его разуму не пришлось — вот оно — защитное поле, за которым должны быть маги. Он предусмотрел это и, написав на взятом с собой магическом листочке заклинание, ждал спокойной погоды и готовился, на этот раз уже не отвлекаясь на солнечную. Он должен быть готов!

Ближе к утру пурга прекратилась, и магическая бумажка полетела к защитному полю. Стоило ей коснуться его, как в нём тут же образовалась маленькая, размером с горошину, брешь, через которую разум Сектара и проскользнул. Вот перед ним величественный замок. Внутри до пятидесяти человек, и теперь начиналось самое трудное для туманного — найти менее защищенную от таких мозговиков, как он, голову. Это должны быть ученики или самые слабые маги. Через их головы он всё узнает.

Первый — молодой парень, но спокойный — через защиту не пробиться. Второй — уже взрослый, и даже за несколько миль Сектар чувствовал в нём слабую магию, но… он чувствительный — сразу ощутит, что залезли в его голову. Третий, четвертый… не подходят. Разум Сектара подобно невидимому духу блуждал по замку в поисках нужного ему человека. Все они были так одинаковы — ходят в белом, лица закрыты капюшонами, у половины бороды разной длины. «Этот тупой, совсем зелёный, никого еще не знает, этот вообще больше по кухне… Да что такое?!»

Несколько раз Сектар возвращался в себя, чтобы перевести дух. Одно дело блуждать по чьим-то головам, но другое — просто так, в пространстве. Это порой путало сильнее, чем если бы он был окружён сотнями чужих воспоминаний. Так, он Сектар, сын Майнсета и Заринти, брат Гинтара — одного из четырёх избранных. Он здесь, чтобы затормозить магов, не дать им делать новые козни против них. Так, кажется, все его воспоминания на месте… Но он слишком долго пробыл в пространстве. Нужно ещё немного отдохнуть и проверить себя. Манари — женщина которую он желал заполучить… Кстати, странно, он о ней практически не думал весь путь. Да и с момента, как в дом вернулся Гинтар, Сектар не думал о Манари вовсе, зато… он думал о Валанди. «Как там она, интересно? Нет, стоп! Маги! Цель! Защитить брата и его спутников!»

Ещё раз!

«Этого мага проверял, этого тоже, повар, этот из города, привёз продовольствие, в эту голову не пробраться, этот заметит, у этого защита, этот… Да! Вышло! Голова пуста от защитных чар, но малец уже давно в Белой башне, он всех знает. Все и всё! Так, его зовут Локейт, он принадлежит некому кругу Белых магов — ограниченный круг, в котором самые главные маги, их ученики. Идея с Глаской принадлежала ему. Он одинок, но потому что сам выбрал это. Много учится. Внутри него сокрыты магические резервы — очень сильные, даже превышающие норму, но он их в себе не открыл. Зато это прочувствовал нём глава — Расарис. Вот оно! Вот их лидер!»

Сектар пробыл в незнакомой голове слишком долго, хоть по времени прошло несколько минут. Нет, ему нужно ещё немного времени! Слабость окутала его. Стало ещё холоднее, мышцы словно иссохли, как и кожа. Нет! Ещё немного! Пять секунд! Он почти у цели!

Гласка мертва, Локейт стоит посреди семи магов, и все они окружили магическую клетку, в которой… страшное существо, отказывающее подчиняться. Но для того они и стоят там — все пытаются воздействовать на голову волшебного зверя, но оно не так просто — оно — это сама магия, он не родился таким, он создан божествами. Его не подчинить… Нет! У них получается! День за днём они подчиняют его!

Сектар вернулся в своё тело, тяжело дыша. Он распахнул глаза и в ужасе смотрел на ледники перед собой, будто прямо перед ним продолжала рычать мантикора. Да эти маги с ума сошли — вызывать такое существо, пытаться его подчинить и его натравить на эльфов? Кажется, они всерьёз намерены не дать пророчеству исполниться. И самое ужасное — мантикора им медленно подчиняется!

Первое время он даже не мог собраться. Что ему делать, с чего начать? Но вскоре голова освежилась благодаря сквознякам, что пробирали до костей, и Сектар решительно посмотрел на Басяка. Терять время нельзя. Ему нужны сутки, чтобы ко всему подготовиться, а за это время маги могут решить, что пора. Туманный выпотрошил содержимое своих рюкзаков и стал готовиться. Он, конечно, догадывался, что ему понадобится потратить все свои силы, но не рассчитывал, что так скоро. Да и, кажется, он здесь только этим и сможет помочь, чтобы остановить мантикору. Дальше просто не сможет здесь находиться, придется бежать. Что ж, если мантикора — это козырь магов, то опасаться пророческим эльфам нечего.

Проговаривая раз за разом заклинание, туманный чертил кинжалом на льду разные знаки: на стенах, на полу, даже на обледенелых сталактитах и сталагмитах. И так медленно, аккуратно, а слова говорил нежно, тихо, будто он признавался в искренней любви женщине. Так до тех пор, пока всё, что его окружало, не было исцарапано разными символами, а голос не стал хрипеть от сухости в горле. Басяк с интересом наблюдал за всеми этими действиями, пока уставший от долгих слов хозяин не позвал коня к себе ближе. Раздевшись и положив на ледяной пол всю тёплую одежду, что у него была, Сектар заставил лошадь лечь на них, а сам прижался к жеребцу, греясь о его тело — единственное тепло, которое он мог себе позволить. Не смел сейчас тратить даже чуть-чуть магии на банальный костёр. Да и не здесь, во льдах, где подтаявшие стены могли испортить его царапины-рисунки. Басяк с любопытством глянул на брошенные в сторону рюкзаки, в одном из которых были последние остатки пищи, самые любимые для Басяка: морковка и кукуруза. Жеребец просто трясся, когда чувствовал их, и Сектар позаботился, чтобы самое вкусное для его питомца осталось напоследок.

Туманный хотел немного вздремнуть, поднакопить потерянные при поиске силы, но из-за холода было так тяжело проснуться. Он засыпал всё крепче с каждым часом, видел прекрасные сны об острове, где он качается в гамаке, нежится в лучах тёплого солнца, матушка гладит его по голове, а солнечная держит для него бокал вина. Солнечная… И отчего её сейчас представил? Наверное, из-за слова «солнце». Как же холодно…

Очень холодно…

А сон был таким явственным, будто он и правда там. Запах материнских духов охватывал его, он его чувствовал, как наяву. Валанди рядом с ним — вот она, стоит только руку протянуть, и ты коснешься её…

Наверное, вот так и умирают от холода: в прекрасных мечтаниях о тёплом, более лучшем месте, чем где ты сейчас. Сектар бы, наверное, и не ушёл из этой иллюзии, если бы не Басяк, почувствовавший неладное. Добрый друг стал щекотать своими мокрыми губами шею Сектара, кусать его за волосы и резко дёргать на себя. От этой боли и проснулся туманный, видя, что там, снаружи, уже наступила ночь. Называется, вздремнул пару часиков. Ему всё-таки пришлось воспользоваться магией, чтобы обогреть себя — эльф почти перестал чувствовать свои ноги и руки. Зато ощущал, какая накопленная мощь таилась в теле лошади. Она не просто была в нём, она бурлила, желала вырваться наружу… несмотря на то, что конь был в принципе ленивой тварью.

Немного согревшись, Сектар отыскал в кармане кулон с аметистом. Он закрыл глаза и с помощью короткого заклинания и прикосновений на время переместил некоторые воспоминания, которые особенно яркими были в его голове. Это поможет как можно сильнее сконцентрироваться на своей цели. Вернёт потом, позже… Но сейчас будет нехорошо, если они вдруг всплывут перед глазами. Сек вновь отыскал сознание того юнца. Как повезло — они не спали. Они днём и ночью проводили обряд по приручению божественной твари. Видя глазами маленького мага, Сектар только отметил, что они менялись каждые несколько часов. И этот… как там его? Ах да, Локейт. Он медленно ослаблял подавляющие путы клетки монстра, пока подошедший усиливал их, брал над ними верх. Либо сейчас с этим слабым мозгом всё сделать, либо проверять каждый час… И честно, туманный не мог решиться. Те сокровенные крупицы, что он потратил на разогрев, как раз и могут спасти его жизнь, но и до второго шанса с этим холодом он может не дожить. Он не рассчитывал, что здесь будут настолько суровые погодные условия!

Нет, надо действовать.

Сектар бросил грустный взгляд на Басяка, но в его сердце не было сомнений. Похлопав друга по шее и приняв его требовательный укус за плечо, Сектар вытащил всю еду, что у него была, перед лошадью, и тот сразу стал уплетать свою любимую еду. А Сектар в это время встал и воткнул четыре кинжала в лёд — один перед мордой Басяка, второй у хвоста и два по бокам. Пятый же, который он достал из ножен на поясе, положил перед собой и сел в позе лотоса напротив Басяка. Печально усмехнувшись, глядя, как рыжий жеребец с жадностью, которая присуще и самому Сектару, уплетает свой последний обед, туманный закрыл глаза и сосредоточился.

Пора.

Локейт уже направился к выходу из какого-то светлого подвального помещения. Сектар вошёл в его голову и дальше уже действовал как сам, полностью овладев как телом, так и разумом. Юноша резко повернулся к магической клетке и вернулся на своё место. Хм, а если попробовать влезть в голову этой твари? Нет, вокруг клетки поле, через которое проходят только маги. Если только освободить его… И сначала разозлить. Сектару пришлось внедриться в тело юноши как можно глубже, открывая его магические запасы. Как удачно, можно и подпитаться немного, а то пара минут в этом теле уже доставили Сектару неудобство и даже головную боль.

— Локейт, с тобой всё хорошо? — раздался голос где-то сбоку. — Ты хорошо справился, ступай в свою келью, тебе нужно отдохнуть.

Сектар почувствовал сопротивление мага, но он был сильнее как физически, так и духовно, у Локейта просто нет шансов выкинуть Сектара из своего тела. Он даже не мог затормозить или препятствовать всему, что приказывал туманный. А открыв его магический потенциал, Сектар приказал ему отбросить всех магов, которые сейчас были вокруг мантикоры. Мощным ментальным ударом молодой маг сбил с ног всех, кто пытался обуздать непокорный дух чудища, а в него Локейт стал бросаться горящими шарами.

— Что ты делаешь? — взревели маги со всех сторон.

— Локейт, остановись, ты злишь его!

— Остановите Локейта!

— Прекрати, мой мальчик, что на тебя нашло?

И он пытался. Бедный юнец пытался сопротивляться, но вместо этого он выставил вокруг себя защитное поле, усиленное магией Сектара — Белые маги ничего не могли с этим сделать: ни пройти, ни ударить тем же ментальным ударом, ни забросать магией — ничего. Но это обошлось самому туманному слишком дорого. Даже тут, в чужой голове, он чувствовал, как иссыхает его тело. Как труднее держать контроль над этим мальчиком, ещё и добавлять свои резервы к его магии. А как иначе? Он бы просто не смог встать против более сильных магов, чем он.

Вдруг, Сектар оказался в пространстве… Он больше не видел чужих воспоминаний и мыслей, а словно опять стал блуждать по белому замку. Что за?..

— Расарис, я не знаю…

— Здесь маг! — взревел какой-то старик. Это он выкинул чужой дух из головы Локейта и уже пытался поставить защиту, но нет, Сектар слишком долго готовился к этому, чтобы какому-то человеку победить его. Слишком сильно и очень больно он влез в голову Локейта опять, в пух и прах разбивая всю защиту Расариса. Не на того напал, человек. Всё, что касается разума и головы — здесь Сектару равных не было. А выкинул ты его только потому, что он не ожидал такого, расслабленно повелевал чужим телом, но больше такой ошибки туманный не совершит.

— Быстрее! Это эльфы! — узнал магический почерк главный маг. — Туманные эльфы где-то здесь! Защитите Локейта!

Но все, кто был слабее Расариса, и подавно не могли выкинуть чужака. Да и не давал Сектар им к себе подойти — вновь и вновь отбрасывал на разное расстояние, хотя на ногах только Расарис стоял — он умел и успевал защищаться от ударов юноши, пытался держать его, скрутить руки… Но больно от этого только Локейту, но не Сектару. Бедный мальчишка уже стал орать — его голову разрывало от боли, от того, что творил с ним Сектар, как грубо и больно он это творил.

Нет, мальчик, с тобой ещё не закончено.

Остался последний штрих. Сама мантикора. Она не достаточно разозлилась, но уже беспокоилась. Она постепенно возвращала себе то, что так долго отнимали маги — волю, и звериное сознание догадывалось, что здесь было что-то не так. Столь прекрасный зверь, божественное создание не должно сидеть в клетке! Оно должно быть у ног богов, охранять и защищать их волю, а её спустили на землю — в ад для небесных созданий. Сектару хватило несколько секунд, чтобы понять, что за клетка держала его, и, прочитав губами Локейта заклинание, он создал последний, самый мощный огненный шаг и запустил его в мантикору. В последний момент Расарис все-таки смог пробиться через поле Локейта и толкнуть мальца, но шар был пущен, пусть и немного с нарушенной траекторией, и он, задев силовые прутья, взорвался, разрывая заклинание, что создало их и что ослабило заклинание Сектара.

Столь сильный взрыв от столкновения двух магических заклинаний создало массивную силовую волну, которая отбросила всех, кто был не только рядом с клеткой, но кто был вообще в этой комнате, причиняя боль самой мантикоре. Этого хаоса хватило, чтобы тварь ощутила необычайный прилив ярости и жажды мести — ведь клетки-то больше не было.

— Она на свободе! — что есть мочи закричал один из магов.

— Бегите!

— Отыщите камни душ!

— Руны, запечатайте её рунами!

— Скорее!

В подвал на шум прибегали всё новые и новые маги, а неопытные мальчики, что увидели освободившуюся мантикору, с криками бежали обратно прочь. Последнее, что увидел Сектар глазами Локейта, как чудище поймало его взглядом и медленно пошло к нему, как к самой ближайшей добыче.

— Локейт, беги!

Но убежал Сектар, и уже в пространстве видел, как огромное чудовище бросилось на маленького мальчика, вцепляясь ему в лицо и рывком оторвало голову от тела, омывая место своего заточения кровью.

Сектар был доволен своими усилиями. И мантикора не только не подчинена, но она погубит больше половины всех, кто здесь живёт, а это нанесёт огромный удар магам. Что ж, он сделал больше, чем даже хотел, а теперь пора…

Спасать себя…

Когда Сектар вернулся в тело, он понял, что очень хорошо отвлекся на происходящее в подвальном помещении, так как состояние его было куда хуже, чем он чувствовал. Это была не просто боль — агония. Он уже не сидел в позе лотоса, он лежал перед копытами взволнованного Басяка. Хотел дотянуться до приготовлено кинжала, как увидел вместо своей руки обтянутую кожей кость без намёка на мышечную массу. Он был уже трупом, иссохшей мумией, которая продолжала держаться на земле лишь благодаря нарисованным знакам, светящимся в данный момент, посылая в это немощное тело природную силу, которой здесь было меньше, чем воды в пустыне.

Было больно по всему телу… Каждым суставом было больно двигать, так как больше нет жидкости в них, каждый вдох делался с большим трудом, словно нужно было раз за разом пробивать невидимую преграду, не говоря уже и о болезненности каждого вдоха, отдающейся в грудь. А лёгкие сжались до такой степени, что даже четверть вдоха не сделать. Больно, как же больно! Всё хуже, чем он думал… Сможет ли он всадить кинжал в сердце? На это просто нет сил. Рукоять ножа даже не сжималась в слабой руке. Сектар пытался её подняться, но нож казался ему тяжелее, чем отцовский меч десятилетнему эльфу.

Басяк не узнавал своего хозяина. Он хотел было вскочить, когда это нечто стало ползти к нему с ножом в руках, но последними крупицами магии Сектар остановил его, заставляя лечь обратно. Басяк хрипел, сопротивлялся, нервно двигая ногами, но всё равно покорно лёг на бок, с ужасом в черных глазах следя за тем, как неведомый ему старик, чудовищная мумия с впалыми и полумёртвыми глазами подползала к нему, взбиралась на его бок и произносила какие-то слова хриплым, еле слышным голосом. В глазах этого существа была лишь смерть, холодная и безжизненная, смерть и решимость.

Собрав последние силы, Сектар произнёс последнее слово и поднял свою руку над телом животного, сжимая рукоять ножа так крепко, как он только мог. Камнем она рухнула на тело животного, пронзая его и концом лезвия протыкая сильное сердце. Басяк дёрнулся так резко и с такой силой, что ментальная магия эльфа не смогла его удержать — Сектар повалился на лёд, пока его любимой конь, лучший друг и гордость, испускал последний дух, не понимая, не веря в то, что произошло. Туманный вновь поднялся над ним, заглянул в его глаза и прочитал вопрос:

«За что?»

Но Сектар сейчас не мог просить прощения, не мог скорбеть и жалеть о содеянном. Воткнув нож до самого конца, разрывая сердце прекрасного рыжего зверя, он дождался, когда жизнь окончательно покинула его, после чего распорол грудину, нашёптывая новые слова, пропитанные злой, нехорошей магией. Отец всегда ругал младшего за то, что тот ничем не интересовался. О нет, отец, он ещё как интересовался. Но интересовался всегда нужными знаниями, которые ему пригодятся, которые однажды, как сейчас, например, спасут его жизнь.

Молодой и прекрасный эльф в теле ужасного старика, вырвал сердце своего друга и впился в него зубами, словно он и есть та самая мантикора, изголодавшаяся по мясу. Сердце было таким горячим, таким мягким. И не успел Сектар откусить кусок, как его тут же стошнило. Он не мог, это было омерзительно и тяжело — Басяк был не просто лошадью, он был другом, компаньоном! И он в последний раз спасал жизнь своего хозяина. Нужно пересилить себя, нужно впитать силу боевой лошади через поедание его сердца, но Сектару было тяжело. Каждый рвотный позыв убивал Сектара, ослаблял. Он чуть не уронил драгоценное сердце, но даже впиваться в него, обливаться горячей кровью было противно, омерзительно, тошнотворно. Даже мысли, что он должен съесть это всё, вызывали мощнейшие позывы. Пачкая труп коня желчью, он зажмурился и просто стал пихать сердце себе в рот. Не прожевывал. Просто кусал и глотал, стараясь, чтобы всё не полезло обратно наружу.

Постепенно, как и задумывалось, силы возвращались к туманному эльфу. Он медленно, с каждым проглатыванием куска сердца молодел, хоть и не так быстро, как это должно было быть с магией. Но черное заклятие работало, и это главное. Сектару было плевать, что использовать, лишь бы сохранить свою жизнь, лишь бы как можно дольше помогать брату и его спутникам.

Когда последний кусок в окровавленной руке скрылся в его рту, а рвотный рефлекс был подавлен, Сектар откинулся на сталагмит и закрыл рот рукой, стараясь мыслями уйти отсюда, представить, что он ел что-то другое, но запах сырого мяса, горячей крови, которая, как казалось эльфу, была такой до сих пор. Отвратительно, противно, тошнотворно… Вернувшиеся силы не могли воодушевить его, Сектар всё равно ощущал себя дряхлым стариком из-за проделанного.

Его взгляд упал на труп коня, но он тут же его отвёл. Не мог смотреть. Ему было стыдно перед благородным рыжим зверем, было плохо, что потерял друга, один из немногих, кто не боялся смотреть в глаза властвующему над чужими разумами эльфу. И теперь его нет. Он спас жизнь хозяину, отдав свою, но не по своей воле. Сектар пытался себя утешить, что, был бы он разумным зверем и мог говорить, Басяк обязательно бы согласился на это. Но то было лишь утешением, сейчас Сектар чувствовал себя предателем.

***

Последующие дни Басяк продолжал спасать жизнь своего хозяина. Сектар мог наколдовать разве что маленькую струю огня, подпитывая магию злобой на самого себя за это предательство. Басяк несколько дней кормил Сектара, пока тот приходил в себя. Когда он ощутил, что вновь может колдовать, он проверил, что творилось в Белом замке и ужаснулся, видя, что его ищут. Они поняли, что тут замешан туманный, и искали его по всем горам.

Одному он радовался — магов стало вполовину меньше. Быть может, мантикора их убила, а может, они отлеживались в каком-то больничном крыле, но магические запасы магов были либо истощены, либо направлены на то, чтобы поддерживать защитное поле, поддерживать жизненную энергию в своих собратьях. Сектар не зря пришёл сюда, не зря пожертвовал Басяком — он дал время своему брату.

Теперь нужно бежать отсюда.

Он разрушил пещеру, в которой скрылся, похоронив останки своего рыжего друга, и в форме старика отправился обратно в город. Но чем ближе он подходил к Дасмору, тем отчетливее ощущал упадок сил. Не успел восстановиться после такого, его могут нагнать, если он немедленно не ускорится. Но… он может и погибнуть, если не сделает привал.

И богиня жизни в облике сереброволосой красавицы спасла его. Голос матери напомнил ему, что нужно продолжать бороться. Ещё ничего не кончено, Гинтар и его друзья до сих пор пребывали в опасности. Она говорила, что ей пришло новое видение. Матушка плакала, она была на грани срыва.

«Сектар, Гинтара задерут лунные! Умоляю, сыночек, свяжись с ним как-нибудь, он не должен быть на землях лунных! Ни он, ни остальные!».

И как же вовремя после этих слов Сектар подключился к голове Валанди. Они были окружены. Сек ощущал желание мести не только в солнечной, но во всех. Они готовы были идти все против огромной стаи. Глупцы.

«Валанди, вы не выберетесь. Никто. Мать видела это, она предсказала этот исход. Уходите оттуда. Вы уже ничего не сможете изменить».

И они спаслись. Сидя в комнате в таверне Сектар восстанавливал силы, пытался хоть каким-то чудом связаться с тем морским. Смог ли он спасти лунную? Он не говорил Валанди, что есть шансы на её спасение, ведь морской мог просто не успеть или не найти её. Но он чувствовал боль брата через солнечную. Туманный знал, как лунная была дорога Гину, но не знал, что настолько. Как же больно, что он не мог поговорить с ним, но не через кольцо… Нет. Это кольцо принадлежало Валанди. А с ней говорить он пока не мог… Не успевали силы появиться, как он тратил их на поиски морского, на успокоение матери и на думы о том, что делать дальше. Он затормозил магов, но надолго ли?

Он делал, что мог — и магических шпионов посылал, и вредителей, созданных той же магией. Кажется, срабатывало, и силы чародеев были направлены на то, чтобы усмирить хаос, что создавал в замке Сектар. Но это уже стало пагубно на него действовать. Пора уходить, ведь маги продолжали искать вредителя. Кажется, они его даже нашли и, судя по исходящей с гор силе, они шли за ним. Искали…

Как раз, когда он уходил из города, он решил связаться с Валанди. Хоть она его и разозлила своей беспечностью, но ещё и повеселила. Что ж, даже ради звёздного… Ради брата, ради этой головной боли в облике солнечной эльфийки, ради лунной, на благополучие которой туманный наделся от всего сердца, ради брата… Ради пророческих эльфов Сектар мог отдать свою жизнь.

========== 36. Мифическое чудовище ==========

Покинув земли лунных, эльфы направились на Драконий камень. Закнеыл не произнес ни слова за все время пути. Он продолжал купаться в своих страданиях, на него было жалко смотреть: лицо осунулось, глаза впали, при ходьбе он шатался, будто упадет, стоит подуть ветру сильнее. Ничего не ел, пока Валанди силой его не заставляла — буквально впихивала ему в рот еду и воду.

Гинтар тоже не стремился к общению. Целыми днями он ходил смурной и слабо реагировал на любые попытки Валанди растормошить его. Забросив эту затею, она просто шла с ним рядом, молча держала за руку во время привалов, в общем, поддерживала по мере сил.

Но солнечная чувствовала тягучее одиночество, хоть и находилась в компании. Мужчины закрылись в своем горе, напрочь забыв о тех, кто жив и рядом. Ей тоже было плохо и грустно, но Кае они больше не могли помочь, тогда как самим им нужно было выжить. Валанди даже хотела оставить затею искать клинки, потому что в таком состоянии Гинтар и Закнеыл не способны не то что адекватно воспринимать опасность, но и защитить себя. Единственной идеей было отвести Гинтара к семье, а Зака в Сильверсан, поэтому она снова пыталась связаться с Сектаром, но не только — ей просто хотелось поговорить с кем-нибудь.

«Сектар, ты там?» — осторожно спросила Валанди, помня, как он отчитал ее в прошлый раз за то, что она слишком часто к нему обращалась. Это был первый раз за весь путь, однако она все чаще думала о нем, хотела спросить совета, чувствуя, как Гин отдаляется от нее.

«Да, солнечная? — мгновенно ответил он. — Мне так нравятся твои вопросы: “Ты там?”. А ты сама-то хоть знаешь, где я?» — и хоть голос явно выходил из насмешливой улыбки, он был уставшим. Даже каким-то… грустным.

«И где? — обрадовалась она его ответу. — Сидишь, небось, попиваешь вино где-нибудь в саду, а симпатичная служанка подносит тебе фрукты. Я бы хотела сейчас быть именно в таком месте, — грустно усмехнулась Валанди. — Нет, правда, где ты? Расскажи».

«Дай угадаю. Ты хочешь быть именно вместо той самой служанки, не так ли? Хочешь подносить мне фрукты и наслаждаться, когда моя рука будет бить тебя по попе, — и так вышло, что пока Валанди взбиралась по крутому выступу, что-то действительно по ней шлёпнуло, да так лихо. — Ты же сама сказала, где я. Так почему хочешь услышать от меня подтверждение?»

«Хочу услышать, что хоть кто-то в порядке, живёт, не горюет, в далеке от опасности. Возможно, даже попросила бы показать тебя это, чтобы на несколько мгновений оказаться подальше… отсюда, — хоть и сказала так, но тяготила ее вовсе не местность, а атмосфера безысходности вокруг спутников. Но шлепок не оставила без комментария: — Не делай так, а то я упаду. Мы тут, вообще-то, в гору лезем».

«У меня сейчас слишком мало сил, солнечная. Я покажу тебе, но позже. Потом, — если попытаться представить Сектара, то в голову почему-то приходило, как он, сидя у камина, на этих словах устало прикрывает глаза, но чему-то улыбается. Редко его голос был добрым. Но сейчас был именно таким. — В гору? Покажи лучше ты, где вы, — пока Валанди оглядывалась и рисовала пейзажи в своём воображении, туманный только усмехнулся. — Вот неймётся тебе, женщина. Одна со скалы сорвалась, так теперь ты хочешь вслед за ней?»

«У меня там дело вселенской важности! — слегка возмутилась солнечная, активно переставляя ноги по склону. — После того, как я нашла один клинок почти десять лет назад, это первая зацепка, где остальные. Если повезёт, там будет ещё один или даже два, — и говорила она о них так воодушевленно. Рассказала бы подробнее, да отвлеклась на особенно крутой подъём. — Только когда найду все, смогу умереть счастливой. Ни днём раньше!»

«Да, я видел это желание в твоей голове. Вот ведь, как я предполагал, уникальный кадр, — новая усмешка. По шее Валанди пробежал какой-то ветерок, но чем выше они поднимались, тем ветреннее становилось. Вот и думай, Сектар играется или ветер гуляет? — Знаешь, я всё больше хочу тебя».

«Вот совсем не до твоих шуток, — не восприняла всерьез его заявление солнечная. — Даже не смей у меня просить это в качестве оплаты долга, — она осеклась, сообразив, что только что подала ему идею. А ведь от него и правда можно такого ожидать! Попыталась перевести на другую тему: — Может, золото? Или камни? А вдруг я найду какой-нибудь артефакт? Что бы ты хотел получить?»

«Тебя, — был мгновенный ответ. Эльф не повёлся на жалкую попытку солнечной. — А ведь ты права, я в праве попросить это в качестве долга. Что мне может помешать сделать это?»

«Э-э… воспитание? Совесть? — это была слабая попытка воззвать к его хорошему внутреннему «я», но разговор даже позабавил Валанди, и она улыбнулась. — Меня ты не получишь, но я правда хотела бы тебя как-то отблагодарить. Что тебе нравится?»

«Мне нравится… — этот нахал тратил свои силы на то, чтобы нарисовать в её голове не милый и спокойный пейзаж, апошлость! Валанди не по своей воле стала представлять, как она вновь сидит верхом на Сектаре и, делая волнообразные движения телом, гладит себя, а сам туманный со страстью, с граничащим с безумием желанием, смотрит на неё, — когда женщина не стесняется своего тела. — Следующий кадр, где Сектар принимает ласки от её язычка и губ, а потом она принимает такие же, беспокойно ворочаясь на шелковых простынях от удовольствия. — Мне нравится… когда женщина не стесняется дарить радость своему мужчине и не стесняется получать в ответ».

«Ты можешь думать о чем-нибудь другом? — Валанди закатила глаза. Ей пришлось резко остановиться, чтобы случайно не сорваться, пока Сектар пихал ей в голову эти неприличности. Она резко обернулась, не заметил ли кто ее остановку? Но, похоже, никто из мужчин даже не обратил внимания. Интересно, если она сорвётся, им будет дело до этого? Расстроившись, она снова вернулась к разговору с Сектаром. Он хотя бы уделяет ей свое время. — Я же просила не делать так. Что, если упаду? Я вернусь духом и заставлю тебя прийти сюда и собирать мои ошмётки. Так и знай, не видать тебе покоя, если станешь причиной моей смерти».

«Если ты отвлекаешься, моя дорогая, значит, это тебя задевает, трогает. Ты только укрепляешь мою уверенность».

Картины прошли довольно быстро, а голос Сектара в миг стал серьёзным:

«Запомни мои слова, женщина. Я сделаю тебя своей. И желать ты меня будешь по своей собственной воле. Пусть через пять, десять, сотню лет, но своего я добьюсь».

Валанди снова остановилась, теперь от удивления. Сумасшедший, что такое он говорит?

«Если это такая шутка, то лучше прекращай. Не смешно уже».

Она возобновила ход, но больше не говорила, хотя Сектар наверняка мог услышать все её возмущения по этому поводу. И больше всего бесил его серьёзный тон, ведь она понимала, что не шутил. Но он прекрасно знает, что она чувствует к Гинтару, и не оставит его, как бы тяжело ни было, какие бы трудности их ни ждали.

— Валанди, подожди, — спустя несколько минут затормозил её Гин. — Что там с картой? Дальше опасно идти, да и Закнеылу нужен отдых, — он-то вообще отказывался добровольно пополнять силы. А выше был крутой подъём, за которым пряталось небо, но что там на скале? Стоило ли ради возможного простого выступа рисковать идти по столь крутому склону? — Мы хоть верно идём?

— Давайте найдем место, где мы сможем отдохнуть, — согласилась солнечная. — Вон тот выступ подойдёт.

Они устроились на указанной части склона, где было более или менее ровно. Валанди развернула карту и сверилась с местностью, но была какая-то рассеянная после разговора с Сектаром. Хотела поднять себе настроение беседой с ним, а в итоге… Ну, хоть отвлеклась. Сосредоточившись наконец на цели, она подняла глаза на спутников. Выглядели они жалко: убитые горем, с отсутствующим взглядом. Надоело!

— Хватит уже, — тихо начала солнечная, постепенно срываясь на крик. — Если вы не возьмёте себя в руки, то оставайтесь здесь. Вы в ужасном состоянии, а, как ты и сказал, там может быть опасно. Я не хочу помереть из-за вас! Или вы ищете смерти там? — и на этом вопросе она повернулась к Заку, однако, тот и бровью не повел.

— Валанди, — глухо привлёк к себе внимание Гинтар. — Вот скажи мне честно. Если я умру, ты сможешь спустя три дня вот так же воодушевлённо идти к своей цели?

Воспользовавшись её молчанием, Гинтар опустился подле неё на корточки и приобнял, слабенько целуя в голову. Он не хотел до неё доносить, что, несмотря на желание покинуть Махтаон, этот поход для него был вынужден. Туманный не готов, не имел желания двигаться в путь. Но ему пришлось — он любил, он боялся за свою милую Валанди. Но сказать ей это — в чём-то обвинить или заставить её чувствовать вину.

— Кая была мне не просто спутником, как тебе. Она была мне подругой, и я с уверенностью мог звать её сестрой перед своими родными. Так ответь мне, — требовательно добавил он, — я, как мне кажется, тоже не просто спутник по пророчеству для тебя. И при моей смерти ты смогла бы быть сейчас такой, какая сейчас?

— Да, потому что ты хотел бы, чтобы я жила дальше и радовалась жизни! — слишком резко сказала она. Понимала, что говорит глупость — не была бы такой. Она и сейчас тоже не в порядке, Кая и для нее была не просто спутником. И пусть они не особо ладили, но Валанди искренне к ней прониклась, радовалась за нее и переживала. Она вновь заговорила уже спокойнее и тише. — Мне тоже тяжело, но ещё тяжелее видеть вас такими. Ещё не поздно вернуться. Давайте уйдем, уплывем на Туманные острова или в Сильверсан. Не нужны мне эти клинки. Если мы все умрем из-за них, как я посмотрю Кае в глаза, что не уберегла вас?

Валанди отвернулась, и защитная корка, благодаря которой она держалась все это время, треснула — слезы горячим потоком полились из глаз. Она выкинула карту и прикрыла лицо руками, не желая, чтобы кто-то видел ее сейчас, но не могла больше быть сильной для них.

— Я обещал, и я выполню, ты ведь не успокоишься и всю жизнь будешь жалеть, что не попыталась.

Гинтар обнял эльфийку, утыкая её нос в свою грудь, опять же почему-то вспоминая лунную — та ненавидела показывать слезы. И Валанди тоже была из сильных личностей, для которых слезы — слабость. Ничего, милая Валанди, Гинтар не покажет твои слёзы миру и не посмотрит на них сам. Обнимает крепче, жмёт к сердцу, утыкается губами в голову. Сначала её слова больно ударили по сердцу — это на словах все говорят: «Живи после меня счастливо». И ведь это так, но… неприятно чувствовать, что тебя готовы забыть через пять дней. Но слезы Валанди были самыми искренними из всего, что слышал и видел Гинтар. И в них были все ответы.

— И не разбрасывайся столь дорогими вещами, — попытался усмехнуться Гинтар, направляя поток ветра, чтобы он вернул карту ему в руку.

Немного успокоившись, они все продолжили путь. Закнеыл даже немного отживел — сам поел. Хоть мыслями он был глубоко в себе, но Валанди слышал и, кажется, что-то переосмыслил.

Им всё-таки пришлось забираться по тому крутому склону, так как, если верить карте, именно там находился вход в пещеру, где должны были храниться «Когти Бальзура».

— Ладно, это большая пещера, — недоверчиво протянула Валанди. — По опыту знаю, чем больше вход, тем страшнее чудище внутри, а это — просто огромная дыра! Знаете, что? Я передумала.

Она попыталась свалить, но Зак схватил ее за руку и развернул обратно.

— Идём, — сухо сказал он и первым сделал шаг в пещеру.

— Смотрите, кто заговорил! — съязвила солнечная, но пошла следом, кивая Гинтару пойти с ними.

Внутри было холодно и темно, Гинтару пришлось снова освещать всем путь, но чем дальше они проходили, тем теплее становилось, а воздух делался более спертым.

— Там кто-то есть, — подал голос Зак. — Я чую его, но не могу распознать. Никогда не встречал подобного запаха.

Гинтар сделал свет меньше, хотя вообще думал «выключить» его. Он доверял глазам Зака, но предпочёл бы убегать от опасности без шансов споткнуться о какой-то камень. Туманный опять завёл солнечную за спину обоих эльфов, и пока они шли вперёд, Гинтар пытался осмотреться. Валанди права — существа предпочитают маленькие норы. Это какое же существо должно быть, чтобы эта «нора» для него была мелкой. Но поворачивать было поздно. Это что же, все вытерпеть: эти склоны, камни в ботинках, порванные об острые камни штаны — и всё ради «Я передумала»? Нет, тут он был солидарен со звёздным.

— Ты говорила, здесь есть гарпии, львы, такие же искатели… Какие ещё монстры? — тихо спросил Гинтар.

— Великан, но он живёт в ущелье, — шепнула в ответ Валанди. Она бы сама хотела узнать, что за монстр живёт здесь, запах которого неизвестен.

Но долго мучиться этим вопросом им не пришлось. Длинный туннель закончился, и их взору открылась ещё более просторная пещера, и горячий ветер обдал их, взметая волосы и полы плаща вверх. Закнеыл заткнул нос, учуяв смердящий запах смерти в этом потоке. Он был таким сильным, что Гинтар и Валанди тоже почувствовали его, а также они услышали чьё-то глубокое дыхание.

В слабом свете магического огонька блеснуло что-то в центре пещеры и как будто было накрыто чем-то большим.

— Прибавишь света? — еле слышно шепнула солнечная.

— А стоит? — но просьбу он выполнил. Это нечто тут же откликнулось на свет, который так нещадно резал глаза в этой кромешной тьме.

Но впереди был лишь камень… Большой камень, огромный, дышащий… Туманный протёр глаза — он так много пил, и просто бы не удивился, если бы алкоголь дал о себе знать, пусть спустя столько времени, но нет. Этот камень медленно поднимался и опускался, словно дышал.

А потом послышалось недовольное рычание.

— Уходим отсюда, — Гинтар, кажется, догадался, хоть и слабо верил в свою догадку, но лишь одно существо могло быть похоже на… это. И если его догадка верна… Что ж, с Каей все они встретятся раньше, чем того хотели. — Медленно и тихо… — Гинтар немедленно погасил свет и схватился руками за Закнеыла и Валанди, чтобы второй вывел их отсюда. Но существо готово было наказать того, кто осмелился потревожить его глубокий сон, что стало видно по тому, как у камня появились лапы, и сам он медленно повернулся.

— Ты видел эту гору сокровищ? — Валанди заупрямилась. Хоть она и говорила, что не нужны ей клинки, и она готова в любой момент развернуться и уйти, однако, стоило ей увидеть все это богатство, назад повернуть уже не могла. Гинтар упрямо тянул ее на выход, пока Зак показывал чистый путь, а позади них глыба полностью выпрямилась.

— Чую добычу, — прогремел странный голос так громко, что с потолка посыпалась мелкая крошка. — Еда сама ко мне пришла.

Чудище обдало горячим дыханием троицу, чуть не сбив их с ног. Закнеыл неожиданно остановился и обернулся, встретившись с пылающими глазами самой смерти. Он оттолкнул друзей обратно и сам прыгнул за ними, и вовремя — на то место, где только что должны были быть эльфы обрушился гигантский хвост, отрезая путь к спасению.

— Я ничего не вижу! — вскрикнул Гинтар, но, раз они замечены, какой смысл скрываться?

Вокруг троицы вспыхнуло три небольших пламени, и вот они стояли лицом к морде с царём всех монстров. Огромная чешуйчатая морда смотрела на них с таким голодом и с таким злорадством, что кровь в жилах стыла, и не от страха перед этим существом, а от самого факта, что они наткнулись на дракона.

Гинтар вновь бросил Валанди за свою спину — и вновь вовремя — огромная ящерица выпустила из окаменевших ноздрей пламя, и лишь чудом туманному удалось уклониться с солнечной в сторону, пока сам ящер сделал медленные, даже какие-то ленивые шаги к добыче. А куда ему торопиться? Они никогда не уйдут из его логова.

Из сухого воздуха туманный не мог выкачать воду для льдин, а ничего больше, чем пытаться пробить его чешую, он не знал, что сделать.

— Уходим, все! — что есть мочи закричал туманный, хватая солнечную под руку, развернулся, но перед ними был хвост. Либо эта тварь уберёт его, либо нужно как-то перепрыгивать… если только он не попытается вновь их им прибить.

— Никуда вы не пойдете, — растягивая слова, говорил дракон, и казалось, на его морде появилась улыбка.

Закнеыл выскочил из темноты и бросился с мечами на хвост дракона, но лезвия лишь звякнули о твердую чешую, не причинив никакого вреда. Зверюга недовольно фыркнула, испуская пар из ноздрей, и лениво шевельнула хвостом, толкая на себя эльфов. Звёздному удалось извернуться и не попасть под раздачу, сразу после этого он набросился на лапу, оказавшуюся в зоне досягаемости. Но в нем больше не было той силы, способной перерубить дерево, и мечи так же бесполезно ударились о чешуйки, на что дракон лишь махнул лапой, откидывая от себя назойливую мошку. Зак отлетел, ударился о стену и потерял сознание.

— Зак! — крикнула Валанди, вскакивая на четвереньки и готовая подползти, чтобы помочь звездному, но в куче под лапами дракона что-то сверкнуло в свете огня, привлекая ее внимание. — Это они, Гин.

Под длинными когтями лежали столь желанные клинки, все четыре, скреплённые вместе. Она подалась вперёд, чтобы лучше разглядеть их и убедиться, что это они. Так нагнулась, что из-за шиворота выпала подвеска с завязанным в узел дракончиком и повисла на цепочке.

— Куда? — рявкнул на неё туманный, схватив за шиворот и оттолкнув обратно к себе — вновь удар хвостом в то место, где была солнечная. Да он просто издевался, игрался, наслаждался тем ужасом, который был в глазах туманного. — Останься с Заком!

Сам достанет эти треклятые клинки. Достанет, а потом ими надаёт кое-кому по мягкой попе за алчность. Теперь это слово будет любимым, когда речь будет идти о Валанди. Вот сдались ей эти клинки? Звёздный сейчас больше всего на десерт похож, так нет! Её взгляд упал на эти клинки.

— Эй, глупая тупая ящерица! Я-то надеялся, эльфы всех вас вырубили в Великую войну! — заорал Гинтар, бросаясь в дракона всем, до чего мог дотянуться или ударить магией — камни, пыль, холодные или ледяные порывы ветра — но дракон был неуязвим к магии. Зато он обратил своё внимание на Гинтара, отказываясь жрать то, что так много болтает. — Что ты на меня так смотришь? Давай, рискни!

И пока он говорил, он старался отвести ящера ближе к себе и подальше как от пары, так и от клинков. И что-то ему подсказывало, что это будет последним, что он сделает в своей жизни. Но адреналин бурлил в нём, туманный чувствовал, что может перепрыгнуть всего этого дракона, если понадобится. Его внимание было поглощено именно древним существом, попытками от него отбиться — огонь, что был своего рода светильником, медленно тух, и лишь когда туманный переставал его видеть, он зажигал свет с новой силой. И когда это сделал в последний раз, пасть зверя щелкнула на опасном от него расстоянии, обдавая смердящим дыханием гнили и чего-то кислого, противного, что немедленно скрутило желудок, и Гинтар чудом удержал сегодняшний завтрак внутри себя.

«Давай, моя девочка, сейчас или никогда! Бери их, и как хочешь, но выводи отсюда и Закнеыла!» — мысленно взмолился Гинтар, а сам пуще прежнего стал дразнить дракона.

Недолго думая, Валанди кинулась к кинжалам, с которых сошел дракон в погоне за добычей. Она прицепила их себе на пояс, соединяя с тем, к которому был прикреплен ее кинжал, чтобы заработала их магия. Но из-за этого древко, раздобытое у лунных, выскочило из ремешка и упало. Солнечной пришлось нагнуться за ним, и в этот момент над ее головой пронесся драконий хвост. Почуяв дуновение ветра над собой, Валанди испуганно прижалась к куче сокровищ, но когда подняла голову, увидела в каком плачевном положении Гинтар.

Дракон выпрямился и втянул воздух ноздрями, готовясь выпустить пламя и поджарить туманного. У Гинтара не было ни шанса успеть убраться с пути огня. Глаза солнечной встретились с его, и он улыбнулся ей… прощаясь.

— Нет! — крик Валанди сотряс пещеру, а дракон… так и замер, не сделав выдох. Подвеска на шее солнечной сияла ярким светом, как и тогда у звездных.

В эту же секунду в пещере раздался рык, схожий с раскатом грома, а мимо Валанди пронёсся черный вихрь, который в этой пещере был словно тенью, скачущей по стенам от бликов огня. Гинтар только и успел ощутить, как здесь наэлектризовался воздух, а рядом с драконом образовалась мощнейшая магическая энергия, но не принадлежащая ни ему, ни дракону. Такая же энергия белоснежной горлицы спасла их в тех лабиринтах, но больше Гинтар не успел ничего подумать — что-то схватило его за руку, втыкая что-то острое в кожу, и вместе с ним побежало вперёд. Но до Валанди это нечто так и не добралось, лишь швырнуло тело туманного в руки Валанди, а потом вновь скрылось.

Гинтар не понял, не увидел… Но неважно! Он ушёл с линии огня замерзшего от чего-то дракона. Это был их шанс!

— Уходим! — он толкнул Валанди вперёд, а сам хотел было ринуться за Закнеылом, но что-то оттолкнуло к выходу и его. Валанди подхватила его за руку, страшась вновь пережить этот момент, что был пару секунд назад, и потащила его к выходу. Но он и не сопротивлялся. Нет, хотел броситься за Закнеылом, бросился бы, — но что-то подсказывало, что его вновь отбросят.

Валанди вместе с Гинтаром выскочила из пещеры, и они еле успели затормозить, чтобы не свалиться с уступа. Они обернулись, напряжённо вглядываясь в темноту прохода. Внутри раздался разгневанный рев дракона, и в тот же миг огонь стремительно вырвался из пещеры. Ничего не оставалось, кроме как прыгать. Бедные эльфы собирали все острые камни, торчащие из горы, которые болезненно царапали все, до чего доставали. Прокатившись вниз несколько десятков метров, Валанди затормозила у самого края уступа, на котором они устраивали привал. Ещё бы пара сантиметров, и она бы свалилась дальше. Гинтар приземлился рядом, так же чуть не упав. Солнечная подползла к нему, чтобы проверить, насколько он пострадал, абсолютно не обращая внимания на боль во всем теле.

— Живой, — выдохнула она, и посмотрела наверх, в надежде увидеть там Зака.

В состоянии аффекта Гинтар резко обнял Валанди, проверяя, жива ли она; судорожно осмотрел тело, но ожогов не было. Зато сам он — из руки торчала кость — его кость, но пока он не замечал её, не видел, для него перелома не было.

— Всё хорошо? — только шептал он. — Не поранилась? — удостоверившись, что ничего серьёзнее содранной кожи нет, Гинтар тоже посмотрел наверх, но с таким беспредельным ужасом — в таком пламени ничто не могло спастись. Он потихоньку начал чувствовать какую-то острую боль в руке, но не смотрел — всё внимание и вся надежда была направлена на место обитания дракона. Но было пусто. — Я за ним! — решительно сказал туманный, схватился за первый плотно торчащий камень и вскрикнул от боли. Лишь сейчас он заметил своё состояние. И стоило обратить внимание, как боль и даже какая-то дрожь в руке не просто появились — быстро усиливались.

— Никуда ты не пойдешь! — прикрикнула на него Валанди и навалилась всем телом, прижимая туманного к камням. — У меня всего два зелья, на больше денег тогда не хватило, пей их.

Выудила два пузырька, чудом не разбившихся при падении, из карманов. Ан, нет, одно всё-таки пострадало и потекло по руке солнечной прежде, чем она успела поднести его ко рту Гинтара. Выругавшись, она залила второе в него и стала ждать, когда подействует. Слезать не собиралась, а то не успеет оклематься, как тут же ринется на выручку Заку.

Уняв боль магией, Гинтар закричал, оседая на колени и сжимаясь, словно побитый ребёнок. Это было больно, адски больно! До искр в глазах, до потери сознания, но этого отдыха туманный позволить себе не мог — слишком опасно. Он держался из последний сил, ловя взглядом золотые волосы Валанди и концентрируясь на них. Гин разорвал себе кожу костью, отчего немедленно хлынула кровь, остриём кости рассёк мышцы, и, кажется, она даже встала не так, как надо, но магия начала действовать, и с каждой секундой боль становилась всё тише и тише, пока рука просто не заныла.

Отдышавшись, стараясь придти в себя, туманный попытался двигать рукой, но отголоски той боли были столь сильны, что ему казалось, будто рука до сих пор находится в переломе, но на вид она была уже как новенькая, и лишь кровь напоминала о ране. Зелье было сильным, видимо, одно из тех, что она взяла из Сильверсана — не пришлось вправлять кость сначала самому — магия сделала всё за него.

— С-спасибо, — прошептал туманный, вытирая пот со лба.

Валанди неопределенно махнула рукой и крепко обняла возлюбленного, утыкаясь носом ему в грудь. Слезы снова сами потекли по запачканным щекам — она правда думала, что он умрет.

— Пойдем за Заком, — задрав голову, решительно произнесла она куда-то в подбородок ему и, размазывая грязь по лицу, отпустила. — Дай только клинки переставлю, и мы порежем эту ящерицу на ремни, — она оперативно принялась менять местами кинжалы на поясе.

— Думаешь, он… жив?.. — обеспокоенно спросил Гинтар, задрав голову. И вновь этот звук — рычание, которое им всем было так знакомо. Конечно, все оборотни рычали одинаково, но почему-то Гинтар молился, чтобы это была она. — Подожди, — Гинтар положил ладонь на её руки, не отрывая глаз от верха.

Но было тихо, хотя туманному могло это только показаться — в ушах всё ещё звенело после произошедшего, да и голос дракона эхом отдавался в голове. Но… спустя несколько долгих мгновений, сверху на пару посыпались мелкие камушки, а потом выглянула голова… черной пантеры. Но… и таких оборотней было полно — даже Дакота была пантерой. Но она выглянула ещё больше, и пара заметила свисающую с плеча голову Закнеыла.

— Живой, и, кажется, не только он, — заулыбалась Валанди. — Спускайся.

На радостях она снова обняла Гинтара, да так сильно, что кости затрещали.

— Да быть не может, — но эти глаза он узнал. «Живая… Но как?..»

Оборотень же осторожно повернулась и попятилась, медленно переставляя лапы и иногда скользя по склону, цепляясь когтями. Где-то на полпути тело Закнеыла всё-таки свалилось, открывая путешественникам подпаленную спину лунной. Но Гинтар был готов и тут же подскочил, чтобы поймать звёздного и аккуратно уложить на землю. И всё это время он неотрывно следил за лунной. Нет, убедиться он сможет, только когда она обратится. И словно услышав его мысли, эльфийка стала обращаться, медленно, будто специально играя на нервах туманного. Но вот перед ними на коленках сидела улыбающаяся Кая, и Гинтар бросился к ней, заключая в крепкие объятия.

— Нет, этого не может быть. Лука сказал… Мы искали тебя!.. Как ты?..

Но Кая не отвечала. Просто даже не могла вздохнуть — настолько сильно её обнял друг, но как же она была рада этим объятиям. Через плечо только и могла что бросить счастливый взгляд на Валанди, сама искренне радуясь, что успела их нагнать, найти, что они все живы.

— Жива, жива, моя маленькая, — шептал Гинтар, время от времени обхватывая лицо лунной и отрываясь от неё, всматривался. Даже плевать, если это какой-то клон. Хоть бы так на неё налюбоваться до конца дней, хоть бы подольше удержать мысль, что это она. Но это и была она.

В это время Валанди подошла к звездному, который до сих пор был в отключке. Кажется, сильно его приложило о стену. Солнечная проверила его состояние — дышит, значит, все будет хорошо. Окинула взглядом лунную — тоже не сильно пострадала.

— Что опять произошло? Какой ещё магии сестрица напихала в эту подвеску? — бубнила она себе под нос, предоставляя возможность Гинтару побыть с Каей. Ему это нужно сейчас, Валанди не сомневалась, что перед ними настоящая подруга.

За время из разговора, кажется, глаза Гинтара заблестели от слёз, но то было только от радости. Он не уставал смотреть на Каю, обнимать, покрывать лицо братскими поцелуями, гладить по голове и вдыхать запах трав. Правда, сейчас она этим больше не пахла. Запах был какой-то солёный, словно запах моря, но смешанный с запахом грязи и пыли. Он неустанно спрашивал её, что же случилось, но просто не давал ей слова вставить, как тут же бросался обнимать вновь. Наверное, его ещё никто и никогда не видел таким счастливым.

— Мне так жаль, что вам пришлось пережить это, — старалась как-то вставить слово сквозь его лепет лунная. — Я так боялась вас не догнать… Как вы? Как Зак? Зак! — Кая резко повернула голову в сторону Валанди, но та только улыбнулась ей. Слава богам, успела. — Я помню только, что успела накрыть собой Зака. А нас прикрыл свет… Как тогда, у звёздных. И огонь не тронул нас, а дракон… То ли умер, то ли потерял сознание, — говоря это, Кая вырвалась из рук туманного и медленно подползла к звёздному, прикрывая себя руками.

— Он в порядке, просто без сознания. Ты сама цела? У Зака было зелье, сейчас найду, — Валанди принялась шарить по карманам звёздного. Правда, недолго ей позволили — глаза Закнеыла резко распахнулись, и он схватил «воровку» за руку, повалил и, забираясь сверху, приставил клинок к горлу.

— Прости, — увидев испуг в глазах солнечной, он сразу пришел в себя и отпустил. Зак сел рядом, спрятав меч, и потёр лицо ладонями. Краем глаза он заметил, что их стало больше, недоверчиво посмотрел на вновь прибывшего и… глазам своим не поверил! — Сильно головой ударился, уже мерещится, — сплюнул он и отвернулся от «иллюзии».

— Эй, она настоящая! — пнула его Валанди, заодно отыгрываясь за то, что напугал ее.

Закнеыл резко повернулся к Кае. Вытянув руку, он осторожно дотронулся ее лица и почувствовал сопротивление, которого у проекции не было бы. Окинув взглядом всех остальных, по их счастливым лицам он убедился, что это и не клон.

— Живая… Но как такое возможно? Мы искали… — засунув все вопросы куда подальше, он просто обнял свою возлюбленную, был неимоверно рад вновь прикасаться к ней, чувствовать ее тепло и запах. Пусть другой, но это была она — сердце отказывалось думать иначе.

Кая засмеялась на его реакцию и тоже обняла так крепко, как только могла. Как же скучала, как же стыдно было. Да он на себя был не похож, и сейчас, когда ей удалось посмотреть в его лицо, в сердце затаилось волнение. Как же он плохо выглядел.

Между тем непонятно откуда сзади Каи подошел Гинтар и укрыл её плечи материнским плащом, после чего обнял. Что ещё женщине для счастья надо? Лишь бы сильные мужские плечи, прекрасные мужчины, и все обнимают.

— Мальчики, задушите! — прокряхтела лунная. — Я не знаю, почему и как это произошло, но… в месте, куда я упала, поджидал Орлоно. Он подхватил меня и вынес на берег, где влил зелья, — с этими словами она перевела взгляд на солнечную. — Те самые, которые ты потеряла в шторме. Вот он меня и… выхаживал.

— Откуда он?.. — спросила было Валанди, но тут же догадка пробралась к ней в голову: «Сектар, ты постарался?» — она нарисовала в голове картину обнимающейся троицы, хотя и не знала, на связи ли туманный.

— Неважно, главное, что ты жива, — Зак все отказывался ее выпускать, периодически отрываясь, всматривался в её лицо и прижимал обратно. — Больше я тебя в жизни не выпущу из виду, не отпущу никуда одну.

«Ты сомневалась в моём героизме? Забавно, вас четверо, а думать о последствиях и просчитывать все шаги способен я один, — Валанди ощутила странное тепло на душе, когда она показывала эту картину туманному. Сектар был доволен и удовлетворён, что немедленно отразилось на его душевном состоянии. — Несмотря на то, что ты обо мне думаешь, я люблю своего брата. Его горечь — моя горечь. А я сладкоежка».

— Давайте выберемся и все обсудим в спокойной обстановке! — вон как Гинтар сразу ожил. И он ли был похож на побитую собаку сегодня утром?

«О да, ты наш герой, — с сарказмом подумала Валанди, но была искренне рада, что у них есть поддержка не только от Силейз. Но у нее была ещё одна радость, которой она поспешила поделиться: — Кинжалы мои, весь набор!»

Довольно погладив пояс, солнечная согласилась уйти отсюда, а то неизвестно, долго ли дракон пролежит в отключке. Но наткнулась на проблему: на поясе отсутствовало древко посоха. Оглянувшись вокруг, она обнаружила его на самом краю уступа, и ветер упорно, по миллиметру подгонял его свалиться.

— Стой! — Валанди прыгнула за ним и успела подхватить, когда оно уже почти опрокинулось в пропасть. — Спасла, — выдохнула она с облегчением.

Привязав его на этот раз покрепче, солнечная указала всем путь. Им предстоял долгий спуск с горы.

***

Лагерь устроили уже у подножия. Гинтар развел костер, Валанди достала остатки хлеба и копчёного мяса, купленного ещё в Махтаоне, а Зак все не отпускал от себя Каю. Так и уселся, держа ее в кольце рук, и прижимал к себе.

И не раз ему пришлось сражаться за право охранять тело с Гинтаром, но как-только тот почувствовал, что Валанди начала злиться, сразу переключился на неё. Пока солнечная занималась готовкой, Гинтар долго осматривал её трофеи.

— Ты смеёшься, — фыркнул туманный, конечно, почувствовав сильную магию в них, но… — Валанди, ты же больше лучница, вот зачем они тебе?

Вообще, этот вопрос нужно было задавать раньше, а не когда они сами чуть не стали вяленым мясом.

— Дай посмотреть!

Туманный протянул клинки Кае, а сам нервно заходил возле костра. После таких хороших новостей и приключений, Гинтар чувствовал, что он готов был съесть мамонта, но вот смотря на эти куски, не рассчитывал, что вообще сможет наесться. Надо бы их Закнеылу отдать — он меньше всех ел в последнее время.

— Нам нужно в город за продуктами зайти, — решил сказать Гинтар и, бросив косой взгляд на Каю, добавил: — И одеждой.

— А нечего было выбрасывать все мои вещи! — фыркнула она. — Хоть плащ оставили, и на том спасибо! Хоть есть чем прикрыться!

— Кая, ну кто ж знал?

— Можем зайти опять в Тирос, — предложила Валанди. — Отсюда я знаю, как выбраться из гор на ту сторону. И я с Брайаном хотела повидаться, обменять раздобытое в туннеле золото, — она звякнула мешочком, в который сложила сокровища. А лично Гинтару ответила: — Не всегда удается оставаться в стороне от битвы. Думаешь, я просто так, ради минутной прихоти их полжизни искала? Ты видел, что в ближнем бою я не очень справляюсь, с этими кинжалами я смогу себя защитить.

Она забрала оружие у Каи и, поочередно доставая, кинула их в землю чуть подальше от всех. Вокруг одного сразу образовалась корочка изо льда, вокруг другого вспыхнул огонь, опалив землю, третий будто высосал всю жизнь из клочка травы, которая с таким трудом проросла в камне, а четвертый сразу начал разъедать место вокруг. Закончила она эту демонстрацию тем, что последний кинжал, который был у нее до этого, выкинула куда-то за пределы видимости и отвернулась, усаживаясь обратно к костру.

Солнечная вернулась к еде, разделила ее остатки на троих и раздала остальным. Но поймала на себе недоуменные взгляды спутников.

— Чего? Я не хочу, — отмахнулась она. — Или вы об этом? — потрясла ножнами, в которые уже вернулись все кинжалы.

— Я бы не отказался от пары таких, — с завистью протянул Зак, но тут же повернулся к Кае, и, как маленький, обнял ее с глупой улыбкой на лице. — А мне ты и так нравишься.

— Кая, тогда ты у нас одна осталась без магии, — улыбнулся Гинтар, присаживаясь рядом с Валанди, но поймав на себе злобный взгляд, прокашлялся и сменил тему. Хватит с нее волшебных артефактов. — Тирос — это хорошая идея. Я бы не хотел туда возвращаться, но уж лучше, чем Махтаон, все согласны? — конечно все согласны. — Тогда наберём там припасов и двинемся через границу с Красным плоскогорьем, а там до гномов недалеко.

— Далековато будет, однако, — задумчиво протянула Кая и засмеялась от щекотки, которую создавало дыхание звёздного. — А что касается тебя, кстати, то мне, например, не прельщает ходить всё время голой.

— Да и мне это не особо нравится, — закивал туманный. — Тем более, нам ещё нужно подумать о тёплой одежде. Сомневаюсь, что в Белых горах снег не тает только из-за колдовства. Наверняка там холод собачий. Да и денег найти надо.

— В смысле, надо найти денег? — нахмурилась лунная. — У нас с тобой были. Где они? — конечно, у них были ещё спутники, которые имели при себе деньги, но ни туманный, ни лунная, не желали сидеть на их шеях. Привыкли как-то, что если есть деньги — они их и ими заработанные. На вопрос же Каи Гин только смущенно пожал плечами. — Гинтар, что ты сделал с теми деньгами?

— Просто, их больше нет. Прости…

— Опять у гномов будешь свиней пасти, понял?

— Кстати, о свиньях… — Гинтар откусил немного мяса и долго, словно специально, долго жевал, пока тройка смотрела на него в ожидании. Прожевал. Нет, ещё же и попить надо. — А может, лошадей приобретём?

— Я против! — но Гинтар Каю проигнорировал.

— От Тироса до плоскогорья мы доберёмся вместо двух недель за неделю!

— А это я, что, ради себя одной нагребла столько? — возмутилась Валанди, опять достав мешок с золотом и бросив его между всеми. — Пойдет на зелья, а что останется можем потратить на припасы и лошадей. Эта идея мне нравится.

— Согласен, так будет быстрее, — Закнеыл оторвался от Каи только для того, чтобы наброситься на еду. Он был дико голоден, и маленькая порция в одно мгновение скрылась в его желудке. После чего он снова обнял лунную и прошептал ей: — Можешь поехать со мной, если не умеешь.

— Я уж лучше на своих четырёх, — буркнула Кая, облокотившись о его грудь и предлагая свою порцию — она-то по пути хоть насытилась мясцом… свежим.

— Она просто боится лошадей, — не мог удержаться Гинтар.

— Ничего я не боюсь!

— Один раз ей в морду хорошо так копытом прилетело, — не услышал её возмущение. — Челюсть сутки срасталась. И повезло, что только по ней попало. Видите ли, захотела попробовать на зубок тяжеловоза. А вы видели, какие у них копыта.

— Гинтар, сейчас твоя челюсть срастаться будет, — однако лунную таки пристыдили, и она смущенно опустила голову.

— А ты, Валанди, — не забыл он и своей возлюбленной. — Судя по тому, с какой жадностью ты, игнорируя опасности, набиваешь свои карманы золотом, то отвечаю на твой вопрос: да, ты ради себя одной нагребла столько.

— Не хотите, как хотите, — она сгребла мешочек обратно и надулась. — Накуплю зелий только для себя и с вами не поделюсь. Если опять руку сломаешь, так и будешь ходить с переломом.

Валанди отвернулась, обидевшись на всех. Спрашивается, зачем работать, если можно раздобыть таким вот способом деньги? Быстрее и прибыльнее. «И кинжалы им, видите ли, не понравились. Да я жизнь положила, чтобы их найти! Теперь и умереть не жалко», — возмущалась она про себя. Почему-то ей захотелось спросить, что думает по этому поводу Сектар, но она откинула эту мысль. С чего бы его мнение вообще должно ее интересовать?

— Я знаю, что ты просто не устоишь перед моей сломанной рукой, — тихо прошептал Гинтар, пододвинувшись к Валанди ближе и нашептывая эти слова на самое ухо. Он увидел, как его слова на неё подействовали, но не хотел обидеть, правда. — Первая же кинешься меня напаивать.

— Обойдешься, — буркнула она, но сама знала, что так и будет — она первая зальёт зелье ему в рот. Обратила внимание на ту самую несчастную руку, Валанди провела по ней пальцами и грустно улыбнулась — кровь ещё была видна на ней.

— Обойдусь? И как же я тогда тебя без рук ублажать-то буду? Ты об этом подумала?

— Ребят, — протянула лунная, — а вы задолбали уже с этим.

— Завидуй молча, Кая, — показал ей язык туманный, заставляя ту поперхнуться от возмущения. — Так о чём это я? Ах да!.. И не смотри так на неё! — Гинтар смыл кровь выкаченной из воздуха водой, после чего поцеловал Валанди в носик, мол, забудь об этом.

— У тебя ещё останутся вторая рука, язык и… — она тыкала в них, называя, и перевела указательный палец ему на пах, но тут её взгляд выхватил возмущенное лицо Каи, и последнее слово она не стала произносить. — Найдешь способ, в общем.

Комментарий к 36. Мифическое чудовище

На правах автора небольшая реклама.

Не пропустите сборник драбблов по этой работе. Старые герои в новых ситуациях.

https://ficbook.net/readfic/7190096

========== 37. Нравится ручка - укрась ее кольцом ==========

Четверка не стала ночевать рядом с логовом дракона, да и лунные были ещё слишком близко — мало ли. В тот же вечер через пару часов они выдвинулись в Тирос, проведя в пути три дня — больше, чем в прошлый раз, но Валанди повела их по безопасному пути, зато и длинному — пришлось круто огибать горы. В городе они почувствовали себя как-то расслабленно среди людей, которые им не угрожали.

Но прежде, чем идти за покупками, они решили хорошенько отдохнуть, да и не где-то, а на мягких кроватях. Несмотря на слова Валанди, всё же заплатить пришлось за лучшие номера именно ей. Кая сказала, что долг вернёт, за что и получила затрещину. В первом же магазине был прикуплен один рваный и драный комплект на лунную, зато с какой же радостью она ходила в нём. Всё-таки, плащ на голое тело — это не очень удобно.

Пока эльфы ждали, когда трактирщик даст ключи, Гинтар и Кая подошли к стойке с разной работой. Кажется, они не собирались у остальных просить денег и серьёзно были настроены на работу. Ну, что поделать, привыкли уже.

— Так сколько вам комнат? — спросил человеческий мужчина за стойкой.

— Две, — попросила Валанди, доставая последние монеты, которыми можно было расплатиться. Получив ключи, она отдала одни Заку, который набивал желудок всей доступной едой, а вторые протянула Гину. — Когда вам надоест заниматься этими глупостями, ищите меня у Брайана.

— Оставь ключи у себя, дорогая, — ласково ответил Гинтар. — И не жди меня, я приду поздно.

— Поздно? — эхом усмехнулась лунная. — Гинтар, тут каждая работа на час-два. Или решил все заказы взять?

— Возможно.

— Эй, энтузиаст, мне-то оставь пару заказов…

— О! Вот хорошие — запрашивают медвежью шкуру без повреждений. А вот помощь в доставке брёвен — тебе тоже подойдёт. И заплатят хорошо. Берешь?

— Да, — довольно улыбнулась Кая, смотря, как туманный срывает для нее приглянувшиеся объявления. Потом добавил ещё два к этим бумажкам. — К кому сначала?

— Я тебе сначала покажу дома, которые оставили это, а сам по своим делам, хорошо?

Лунная кивнула, и каждый посмотрел на свою пару.

— Зак, а я вернусь к вечеру, так что не беспокойся.

Гинтар же с безобидной улыбкой ловил странные взгляды солнечной.

— Я пойду с тобой, — подорвался Зак, запихивая все остатки еды разом в рот. Оплатил и подошёл к лунной. — Сказал же, что одна ты больше никуда не пойдешь. Заодно показать тебе адреса смогу, а Гинтар пусть идёт по своим делам сразу.

— Ладно, я пошла, — махнула рукой на них Валанди и, бросив последний неодобрительный взгляд на Гинтара, вышла из таверны.

Кая аж подпрыгнула от его прыти и отошла на пару шагов назад.

— Все хорошо, не беспокойся, — она глянула на туманного, ища поддержки в нем, но тот лишь плечами пожал и кивнул звёздному, полностью одобряя это. После чего туманный вовсе отвернулся и пошёл к трактирщику, о чем-то начиная договариваться. — Эй, нет, я против такой опеки. Ты посмотри на себя! Кожа, кости, и вообще смерть ходячая! Поешь и поспи, а я с людьми уж справиться сумею!

— Город заполонили искатели, — звёздный наклонился к самому уху Каи и зашептал, не желая быть услышанным случайными посетителями. — Многие из них повидали существ пострашнее оборотней. А они за деньги способны на многое. Гинтар, кстати, зря отпустил Валанди одну. Для нее здесь опаснее всего, тем более, если станет известно, какой артефакт она заполучила. Хотя, возможно, в самом городе и не нападут.

Он отодвинулся и протянул ей руку.

— Идём? Помогать с работой не буду, честно, — произнес с улыбкой.

— А почему бы тогда тебе было с Валанди не пойти? — спросила она без ревности, но сердито. Кая вновь посмотрела на Гинтара, и тот, прекратив спорить с трактирщиком, подошёл к паре и мило улыбнулся лунной.

— Решили? — улыбнулся он.

— И все же, я считаю, что ты преувеличиваешь, — буркнула она, не видя поддержки Гинтара, который загорелся какой-то идеей, что было видно по его лицу, что аж забыл о своём главном правиле — не разделяться. — Ладно уж, пошли. Но когда я буду работать, ты бегаешь и проверяешь Валанди, договорились?

Но признаться честно, такая… действительно чрезмерная опека действительно немного смущала. Однако, стоило ей перевести взгляд с Гинтара на Зака, как лунная тяжело вздохнула и плюхнулась за стол.

— Только сначала ты поешь нормально. То, как ты запихивал кусок хлеба — это не еда.

— Договорились, — Закнеыл с охотой подбежал к трактирщику и заказал все, что пришло ему в голову, а затем вернулся за стол и с каким-то благоговением уставился на эльфийку.

Зато лунная отвела от него хмурый взгляд. Нет, конечно приятно. А кому не приятно от такого внимания и заботы? Но лунная сейчас мысленно подсчитывала минуты, которые бы тратила уже в работе.

Но Кая быстро сменила гнев на милость, ведь, в отличие от Гина, Зак не ел так медленно и утонченно. Он был внимателен и подмечал, что лунной не терпится уже пойти. Оттого и покончил с едой быстро.

***

У Брайана, как обычно, было немноголюдно, да что там, в лавке вообще никого не было.

— Чем порадуешь меня, моя дорогая? — в этот раз Брайан не стал подшучивать над солнечной, а встретил ее за прилавком.

— Ты не предупредил нас, что в том туннеле дэргары, — сходу обвинила старика Валанди, вываливая перед ним содержимое мешка.

— Я не знал, — оскорбился он, но тут же его вниманием завладели монеты и камни. — Это оттуда?

Получив подтверждение, он принялся рассматривать их и оценивать. И пока Валанди ждала, рассказала ему о приключениях на Забытой дороге, не забыв упомянуть о нескольких развилках, о которых он тоже не удосужился предупредить. А ещё он забыл сказать, что на Драконьем камне живёт настоящий дракон.

— Так ты достала их? — Брайан даже оторвался от своего занятия. — Если бы я рассказал, твои друзья не согласились бы помочь.

— Мы могли погибнуть там!

— Но вы живы, — равнодушно пожал плечами старик и вернулся к изучению сокровищ. От такого цинизма старика Валанди ажпоперхнулась.

— Ну знаешь… — хотела отчитать его, но в лавку кто-то вошел, о чем сигнализировал колокольчик над дверью.

Это оказались небезызвестные братья-искатели.

— Фрид, Трен! — Валанди была приятно удивлена встрече с ними. — Нашли клад на Туманных островах, или пираты вас и там отыскали?

— Какая встреча! — обрадовался Фрид и в своей манере попытался обнять солнечную, за что словил рукой в подбородок. Потирая место ушиба, он хитро прищурил глаза. — Однажды ты потеряешь бдительность и попадешься в мой капкан из рук.

— И не мечтай, — флегматично протянул Трен, выкладывая какую-то коробку на прилавок рядом с мелочью Валанди.

— Трен, ты должен быть на моей стороне! — возмутился Фрид, толкая своего брата в плечо. — Эй, Валанди, когда закончим здесь, может, посидим где за кружечкой эля? Обменяемся новостями.

— Фрид, и правда, не мечтай, — улыбнулась солнечная, но провести время вместе согласилась. Давно она не бывала в обществе искателей, а братья умели расположить к себе. Наверное, они были ее единственными друзьями из искателей, а не просто коллегами по работе.

Забрав свои честно заработанные монеты, троица направилась в таверну рядом с площадью.

***

Как и обещал, Гинтар вернулся только ночью. От него разило потом и жаром, и ему, если честно, было стыдно ложиться к Валанди, но сил не было на ванну или на поиски новых мест для ночлега. Оттого он тихонько, думая, что Валанди спит, пробрался к кровати и лёг на самый краешек, чувствуя, как уже стал провалиться в сон. Но вот это шевеление под боком…

Почувствовав, как кровать провалилась рядом, солнечная заерзала. В ожидании своего возлюбленного она почти уснула, но вот он наконец оказался рядом, и она не собиралась упускать шанса обнять его.

— Ты ужасен, — фыркнула Валанди, когда ткнулась носом в его спину и почуяла запах. Хотя от самой разило спиртным. Вечер в компании Фрида и Трена прошел навеселе, и она не заметила, как напилась.

— Я чудовище, — усмехнулся в ответ Гинтар, не открывая глаза. — Прости меня, дорогая, но я просто не в состоянии дойти до воды. Если захочешь, можешь уйти к Кае и Заку, я пойму. Ты, что, пила? — казалось, он сердит, но усмешка на губах говорила, что его это только позабавило. — А я уж боялся, плохо время провела. С Каей?

— Никуда я не пойду, — она сильнее прижалась к нему. — Фрид и Трен в городе. Ну, те, за кем пираты охотились. Встретила их у Брайана, и мы посидели немного вместе, рассказывали о последних приключениях, — сонно бормотала Валанди.

— Те самые? — Гинтар перевернулся к Валанди привстав, опираясь на руки. Ему пришлось хорошенько потереть лицо, чтобы отогнать остатки сна, но, как назло, вот сейчас, когда ему предстоял серьёзный разговор, именно о сне он и думал. — Подожди… А что пираты? Они до сих пор за ними охотятся?

— Не-а, — отмахнулась солнечная, поворачиваясь на спину. — Кто-то видел их у мыса Киты, так что из восточных морей они не уходили. Все те переживания были напрасны.

— Зато теперь я вновь переживаю, — буркнул Гинтар, отчего-то невольно проверяя солнечную на наличие краж или синяков от… пальцев. — Завтра одна никуда не пойдёшь, — решил он. — Попрошу Каю и Закнеыла за тобой приглядеть. Завтра меня опять весь день не будет, так что одна не смей и носа из таверны высовывать!

— Ревнуешь? — заулыбалась Валанди и приобняла туманного, но от его запаха было слишком душно, поэтому она почти сразу легла обратно. — Я думала, мы завтра уйдем отсюда.

— Нет, мы тут задержимся ещё на три дня. Я кое-что не доделал, — и разве от него ускользнуло это мимолётное объятие? Гинтар засмеялся и лёг на Валанди, придавливая своим телом и заставляя задыхаться им. — Знаешь, Валанди, я ведь не только ревновать могу, но и беспокоюсь. Обещаешь, что завтра не отойдёшь от ребят ни на шаг?

— Если пообещаю, ты слезешь? — хихикнула она, но как могла отказать ему? — Обещаю, — и обняла крепко, чтобы он не мог двинуться. Вдыхала его запах, пусть слишком резкий сейчас, но это был запах ее мужчины.

— Молодец, — довольно улыбнулся он, но… так и не слез. А что? Мягко, тепло и удобно. А главное, она такая пьяненькая, такая миленькая с этим румянцем на щеках. — Если бы я не был таким уставшим, взял бы тебя прямо здесь… — и всё равно не слезает.

— В следующий раз наверстаешь, — согласилась она, потому что сама, честно говоря, была не в состоянии. — У нас ещё не одна ночь впереди, и день, и утро с вечером, — она прикрыла глаза и, пару раз проведя руками по спине, отпустила.

— Согласен, — лениво с неё свалившись, Гинтар лёг рядышком, беря ее руку в свою, но уж резко и неожиданно пальцев коснулось что-то твёрдое. Подняв её ладошку, туманный сначала и не понял, что это было, но потом вспомнил этот перстень. — Ты его ещё не продала? Хотела же.

— Я привыкла к нему, — просто ответила Валанди и впервые не соврала о кольце. Она действительно привыкла к ощущению тонкого металла на пальце.

— Надеюсь, скоро его заменит что-то более достойное этого пальчика, — двусмысленно сказал Гинтар. Могло даже показаться, что речь идёт как раз о противостоянии двух братьев, но старший туманный не знал ничего о кольце, так что в этой мысли тоже нет смысла.

***

Следующий день Валанди, как и обещала, провела в компании Зака и Каи к неудовольствию пары. Но и сама она была не сильно рада — наблюдать, как пантера тягает телеги, довольно скучно.

Закнеыл ей не помогал, только читал листовки и следил, чтобы никто не обманул доверчивого оборотня. Он уже почти восстановился, кожа была все такой же бледной, но хотя бы не обтягивала череп, синяки вокруг глаз почти исчезли, да и сам он повеселел. Он с любовью наблюдал за Каей, при каждом удобном случае прикасался к ней или пытался сорвать с губ поцелуй.

Так же прошел и день после — в скуке и однообразии. Только короткая встреча с Фридом и Треном скрасили ее время, правда ненадолго. Они нашли ее, чтобы попрощаться. Братья взяли заказ у Брайана и направлялись куда-то в район Доусона. Пожелав им удачи, Валанди ещё долго наблюдала, как удаляются их спины. Отдыхать в спокойном городе — это здорово, но её уже тянуло к новым приключениям. И все же она правильно сделала, выбрав жизнь искательницы — сидя в Сильверсане, умерла бы под слоем скуки и пыли.

После выполнения Каей нескольких не очень сложных поручений, они втроём сидели в таверне, где снимали комнаты, и наслаждались заслуженным ужином.

И только сейчас наконец-то показался Гинтар. Он был на себя не похож. Если первые два дня он был похож на шахтёра, то сегодня это был, если уж не принц, то точно сын знатного рода — приодетый, красивый, причесанный, даже маслами не побрезговал. А костюм был почти точь-в-точь как на балу у Роулена лишь с некоторыми изменениями.

Он тихонько заглянул в комнату, с улыбкой поприветствовал Каю, сидевшую с открытым ртом, после чего подал Валанди какой-то свёрток.

— Милая, прошу переодеться и явиться в восьмую комнату, — мило сказал он и закрыл дверь.

Кая была готова поклясться, что кто-то просто поигрался с её воображением. Пришёл, непонятно какой, подарил что-то и ушёл. Причем, только Валанди. Хэй, мог бы и подругу заметить!

— Вот что это сейчас было? — возмутилась лунная.

— Мне тоже интересно, — ошарашенная столь странной переменой, солнечная не сразу двинулась с места. Она во все глаза уставилась на свёрток, не решаясь вскрыть его. Но стоило ей это сделать, как по рукам заструилась тонкая ткань небесно-голубого цвета. — Это, что, платье? Что за повод? — она посмотрела на закрытую дверь, за который скрылся загадочный туманный. — Так, пошла переодеваться.

В восьмую комнату Валанди вошла… нет, вплыла, как королева, потому что иначе в этом платье двигаться было нельзя. И пусть у него были открытые плечи, представляя взору всех тонкий шрам на плече, но он ничуть не портил красоты солнечной. Корсет плотно облегал ее грудь, а длинная юбка развевалась при каждом шаге, словно на ветру. Все платье было усыпанно фианитами в форме звёзд, включая прозрачную ткань, идущую от низких лямок до самого пола.

— Чудесное платье! Где ты его раздобыл? — открывая дверь, поинтересовалась Валанди и, смотря себе под ноги, засмеялась. — Только вот походные сапоги к нему совсем не подходят.

И хорошо, что в пол смотрела, так как стоило поднять голову, так словно оказался в другом городе и совсем не в таверне. Да, это была обычная комнатушка в дешевой таверне, но как она сейчас была украшена! По всему полу аккуратно разложены шкуры зверей, а по всему периметру горели свечи. Вместо грязной шторки была повешена на окно шелковистая красная ткань, и такие же были почти на каждой мебели, где дополнялись разного размера подушками, но самое главное, что среди этого красного и белого цветов, по всему полу, на каждом столе и в каждом углу были аккуратно разложены цветы. Все, какие только существуют: полевые, кастовые, букетами, поодиночке. Везде, всюду, цветы, цветы, цветы! На полу их лепестки, на кровати — они же. И какой от них был аромат, словно даже к этому Гинтар подошёл с особым трепетом — это была не вонь, состоящая из всех существующих запахов, а аккуратно подобранные ароматы, успокаивающие, не резкие и нежные.

А в середине стоял стол, и на белой скатерти, помимо двух приготовленных тарелок, была жаренная утка с апельсинами, бутылка вина и на нескольких маленьких тарелках закуски. Теперь-то ясно, где пропадал туманный — работал на всё это.

— Дорогая, оставим вопросы и твои сапожки, — мило улыбнулся Гинтар, стоя позади стула, готовый, как истинный джентльмен, пододвинуть даму к столу. — Присаживайся.

— Какая красота! — ахнула Валанди, оглядываясь по сторонам.

Она прошлась к столу, кружась после каждого шага, чтобы рассмотреть все-все. И улыбка не сходила с её лица.

— Ты мне расскажешь, для чего все это? — спросила солнечная, устраиваясь на стуле.

— Это может и подождать, — загадочно улыбнулся туманный, наливая в её бокал вина и присаживаясь напротив. — Почему бы нам просто не поговорить в тёмный летний вечер? — он отпил немного вина, облокотившись о спинку стула и, о чём-то подумав, сделал серьёзный вид. Вообще, правда хотел сделать это в конце вечера, чтобы, так сказать, поставить жирную точку на нём, но… С другой стороны, этот ужин был бы прекрасным поводом отметить. Вот бедолага и думал. — Знаешь, Валанди, последние два происшествия с Каей дали мне понять, насколько опасный мы выбрали путь.

Вроде хотел говорить серьёзно, но вот смотрел на неё, на то, как она выглядит в этом платье, мысленно аплодируя себе за то, что угадал с размером. Красавица. Нет, всё же надо её чаще баловать платьями. Вот закончат с этим пророчеством, будет. Обязательно будет! Ей они так идут.

— Что ты так смотришь? — Валанди смутилась. Это платье было самым прекрасным, что доводилось ей носить, но открытые плечи и шрам… Всегда стеснялась своих шрамов. Она непроизвольно прикрыла его рукой и отпила вина. Но нашла в себе силы, чтобы расслабиться и улыбнуться. — К чему такой серьёзный тон?

— А к тому, Валанди, что каждый день для нас может стать последним, — Гинтар вновь поднялся со своего стула и подошёл к эльфийке, опускаясь на одно колено, чтобы не нависать над ней. Взяв её ручки и открывая шрамы, он поцеловал их, и крепко сжал ладонями. — Ты прекрасная, и я люблю тебя всю, даже их. Они — часть тебя. Прошу, при мне не стесняйся их. И если к концу пути мы умрём, я хочу, чтобы на небеса нас приняли вместе, как единое целое, — не отрывая взгляда от солнечной, туманный замешкался, словно чего-то испугался. Он как-то резко стал взволнованным, что тут же отразилось на его лице, хоть он и пытался скрыть это мягкой улыбкой.

Валанди тоже разволновалась, видя его таким. У нее, конечно, была догадка, к чему он ведёт, ведь намеки были уже неоднократно, но до последнего не верила, что это происходило.

— Мы не умрем, — нежно улыбнулась солнечная. — У нас впереди будет целая жизнь, полная хороших событий и приключений. Бесконечное количество времени, которое мы проведем вместе.

— Я верю тебе, — шире улыбнулся Гинтар, отпуская её руки. Свою он спрятал в карман, а когда вытащил, то в ней уже была коробочка, открытая, а внутри то самое колечко, которое туманный приобрел у Брайана. — И всё же, Валанди… Я планировал это сделать после путешествия, но теперь я боюсь просто не успеть. Валанди, наследница Сильверсана и младшая сестра королевы Силейз. Здесь и сейчас я хочу предложить тебе свою руку, готовую защищать тебя от любой беды, и своё сердце, дающее обед в вечной любви. Валанди, будешь ли ты моей женой?

Может, от волнения и страха, что она откажет, а может, он был настолько уверен в себе, Гинтар достал кольцо и надел его на пальчик солнечной эльфийки, после чего взял перстень Сектара и резко, но аккуратно снял его, и Валанди услышала удаляющийся крик младшего брата:

«Нет!»

Она чуть было не вторила этому крику. В смысле: «Нет, не снимай!» Она испуганно вздохнула, и могло показаться, что струсила из-за его предложения. Так и замерла с открытым ртом.

Но какое имеет значение это чёртово кольцо, когда Гинтар ее спросил о таком! О чем она думает сейчас вообще?

— Да. Да! О, боги… — слезы счастья встали в глазах, она прикрыла рот одной ладошкой и смотрела на это кольцо. Она знала… знала, что он спросит, ждала этого, но была поистине счастлива услышать эти слова.

— Правда? Точно согласна? — как дурак повторял он. Его улыбка, его счастье… оно было сродни с тем днём, когда Кая появилась перед ним живая.

Он счастлив? Нет того слово, которое могло бы его описать. Он был в раю, он был на седьмом, десятом, сотом небе! Выбросив перстень, Гинтар вскочил на ноги и поднял свою возлюбленную на руки, кружа, кружа по всей комнате, чуть не спотыкаясь о шкуры. Но у него словно появились крылья — ничто не могло заставить его упасть. Гинтар с таким счастьем впился в губы Валани, тем самым заключая договор.

Он почему-то был уверен, что она откажет. По многим причинам, но на согласие не рассчитывал… почти. Готов был ждать если понадобиться, но сейчас… Да какая разница? Она сказала это «да», и в душе Гинтара появился свет, разгоняющий всю тьму. Теперь он знал, что всё будет хорошо, будто благополучие мира и его жизнь зависели от этого сладострастного «да».

Валанди радовалась и смеялась, и была безгранично счастлива сама, а видеть таким счастливым Гинтара было отрадой для ее души. Особенно после того, как он существовал, словно призрак, думая, что Каи больше нет. Она думала, что больше никогда не увидит его улыбку, и сейчас она была лучшим подарком для нее.

Но чувство счастья омрачала потеря кольца Сектара. Краем глаза она видела, куда оно упало, и она обязательно его поднимет, только… Как теперь надеть его? Гинтар ведь спросит, и соврать она уже не сможет. Но когда кольцо ушло с пальца, внутри Валанди будто что-то оборвалось, какая-то нить, связывающая ее с… А кто для нее Сектар? Он просто младший брат ее жениха. Да. Так почему ей было больно слышать его последний отчаянный крик?

Глупости… Она наконец-то избавилась от него, от назойливого голоса в голове. И не позволит ему разрушить этот момент счастья.

— Тогда предлагаю отметить это! — радостно вскрикнул Гинтар, усаживая эльфийку обратно, хотя сам не торопился садиться за стол. — Что ты хочешь, поедим? Хочешь, погуляем? Хочешь, с ребятами радостью поделимся?

— Давай проведем этот вечер вдвоем здесь. Ты так старался, украшая все, — Валанди залпом выпила вина и счастливо улыбнулась Гину. — Немного перенервничала, нальешь еще вина?

— Всё, что хочешь, — он выполнил приказ своей маленькой госпожи, и беря с неё пример, тоже осушил свой бокал. Это она-то перенервничала? А ему-то каково было? Три дня терзаний и неуверенности в своих поступках. А если после того, как она сказала про своих дружков, так и вовсе переживал, что с ними веселиться будет больше, чем с ним. — Я… это… — и, что надо говорить после таких моментов? Счастью не было предела, он им просто задыхался. Да и нужно ли что-то говорить сейчас? Так и не сев за стол, Гинтар вернулся к Валанди и вновь сел перед ней на колени, но лишь для того, чтобы блаженно положить голову на её ножки и обнять их. — Я люблю тебя, Валанди. И рад, что моя купле-продажа удалась, — ну и хитрюще же блеснули его глаза.

— Так вот что ты просил у сестры? И служанки, значит, тогда болтали не просто так? — засмеялась солнечная, поднимая его голову, чтобы он посмотрел на нее. — Я тоже люблю тебя, Гин.

***

Гинтар проснулся впервые за долгое время счастливым, отдохнувшим, в мягкой кровати. Он и забыл, каково это, быть со своей женщиной ночью именно в кровати. Правда, оттого он и проснулся к двум часам дня, да и Валанди без сил оставил.

Сама она тоже ещё до сих пор спала, а туманный осмотрел вчерашние труды. Последние отголоски лета просачивались в окно, и лучи солнца осветили перстень, который вчера выкинул Гинтар. Как-то некрасиво получилось. У него тоже в своё время были глупые безделушки, с которыми он не хотел расставаться, к которым привык. Гинтар быстро натянул штаны и, подойдя к кольцу, поднял его и вернул Валанди, точнее вложил в её ладошку.

Это прикосновение разбудило солнечную, и она проснулась, недовольно сморщив носик. Открыла глаза и увидела Гина, не удержала улыбки при воспоминании минувшего вечера и, скромно прикрываясь красной тканью, приподнялась, чтобы поцеловать жениха. Ей нравилось перекатывать это слово в мыслях.

Тогда она и заметила в своей руке кольцо. Сжала ладонь с такой силой, как будто держала все золото мира, но постаралась не подать виду, что занервничала. Надевать сейчас точно не станет, не при Гинтаре — побоялась. И с чего бы? Нет, просто выйдет из комнаты и выкинет его! Но рука все равно не поднимется — это она знала.

— Давно проснулся? — спросила солнечная, не желая больше думать о кольце. Ее мысли должен занимать только Гинтар.

— Буквально только что, — улыбнулся он и опустил голову, чтобы его губы сомкнулись на её щеке. — Я не хотел тебя будить, но уже давно за полдень. Сегодня мы вроде планировали уходить из Тироса.

— Странно, что нас не разбудили, — Валанди покосилась на дверь, думая, где сейчас Кая и Зак. — Они опять работать ушли? За эти дни, мне кажется, Кая переделала всю доступную тяжёлую работу. Ей бы отдохнуть после… — она осеклась и посмотрела на Гинтара. Не хотела напоминать, само вырвалось. Подняв руку, она приложила ее к щеке туманного и ласково погладила. — Как ты? Тебе было очень плохо, я не знала, как помочь. Я не справилась со своей задачей тогда.

Гинтар даже не особо понял, что она хотела сказать. Думал, мол, после работы за прошедшие дни отдохнуть надо. Но мысленно лишь рукой махнул на Каю. Судя по её виду, она была с силами, которые успевала накапливать за вечер и ночь, так что…

— О чём ты? — не понял он. Для него те дни, что прошли без лунной, вообще казались страшным сном. Нужно ли было напоминать лишний раз? — Не думай ни о чём, теперь вся ответственность на нашей будущей семье лежит на моих плечах, договорились? Твоя работа лишь быть всегда такой очаровательной и доброй ко мне.

— Я всегда буду добра к тебе. Даже когда злюсь или ругаюсь, знай, я все равно люблю тебя, — Валанди мягко улыбнулась, а затем и вовсе засмеялась. — А очаровательна я всегда, этого у меня не отнять.

Валанди поднялась с кровати, потянув за собой простыню. Окинув взглядом комнату, она нашла платье из одежды.

— Принесешь мои вещи из комнаты? — обратилась она к Гинтару.

Гинтар с прищуром осмотрел тело эльфийки, игнорируя лицо, после чего схватил простынь и сдёрнул ее, оставляя красавицу без всего.

— Зачем? — мило улыбнулся он, откидываясь на кровать и протягивая к ней руки, мол, иди сюда. — Тебе и так хорошо. Помнишь наши мечты про домик и неделю ходить голыми? Так почему бы нам не задержаться в этой комнате ещё на три дня?

Валанди вскрикнула, но ничуть не смутилась, а только уперла руки в бока и строго посмотрела на туманного.

— Мы же договорились, что сделаем это после всего. И это совсем не уединенный домик, — в подтверждение ее слов откуда-то снизу послышался звук бьющейся посуды и последовавший за ним женский крик. Валанди выразительно посмотрела на Гина, мол, о чем и говорила. — Мы обязательно отыщем домик в глуши, где нас никто не сможет потревожить, — она вернулась к кровати и, присев, легко поцеловала туманного в губы.

— Но я хочу сейчас! — игриво захныкал туманный, как ребёнок, не позволяя себя целовать. Напротив, схватил за руки и заставил лечь на себя, чтобы ему было удобнее поглаживать её ягодицы, но за границы дозволенного это не доходило. — И всё-таки, может один денёк мы побудем здесь? Валанди, но один день! Мы вдвоём, целые сутки, в кровати… А эти двое пусть делают без нас, что хотят!

— Тогда нам понадобится ещё вино, — сдалась Валанди. — И я бы не отказалась отобедать. Ещё, думаю, нужно всё-таки предупредить ребят, — она задумалась, сказать ли ему прямым текстом, чтобы он их нашел, или сам догадается?

— Ладно, ладно, — сдался Гинтар.

Он все равно не понял намёка, но согласился, что ей нужно отобедать. Да и Каю проверить. Заку, конечно, теперь доверял, но после лунных как-то задумался о том, что мало с ней стал проводить время, не интересовался её жизнью, состоянием. Быть может, они там опять ссорятся! Хотя ведь точно, скоро полная луна, Кая может стать ещё более вспыльчивой.

Отпустив Валанди и дав ей встать, Гинтар натянул рубаху, поцеловал её и вышел, оставив наряды тут. Потом заберет. Эта одежда станет памятью. А сейчас пора бы и в походное переодеться.

Оставшись одна, Валанди раскрыла ладонь, в которой сжимала кольцо все это время, и уставилась на него. И что теперь делать? Гинтара она спровадила, чтобы спокойно поговорить с Сектаром, но… ей почему-то стало боязно надевать кольцо. Что означал тот его крик? К чему мучить себя, просто наденет и спросит. Так и сделала.

Осторожно пристроив перстень на соседнем с кольцом Гинтара пальце, позвала младшего туманного.

«Оу, какие эльфы воззвали ко мне, — послышался насмешливый голос. Будто бы… и не он вовсе кричал вчера. Но Валанди не обманешь — она стала знать и чувствовать его мысленный голос лучше, чем его всего. — Поздравляю с радостным событием, невестка. Я рад, что услышал эту новость первым, — пока Валанди переваривала его спокойный тон, Сектар молчал, но в последний момент всё-таки спросил: — Так ты… сказала “Да”?»

«Да, — и вроде бы должна радоваться, но почему-то в её ответе не было счастья, которое должно сопровождать девушку в такие моменты. — Вчера ты… прежде чем Гин снял кольцо, ты… Почему?»

Просто не знала, как спросить; не знала, хочет ли знать.

Сектар молчал. Он молчал долгое время, что Валанди подумала, либо вопрос задать ещё раз, либо забыть, так как туманный просто решил не отвечать. Но стоило ей «открыть рот», как в голове прозвучала усмешка.

«А… Ты про мой крик? Так ты же сущее бедствие, которое обречено попадать в неприятности, разве нет? — и по голосу казалось, он даже смеялся над ней. — Если бы ты сняла кольцо, как бы я знал, в какую беду ты опять попала. Удивительно, что ты вновь надела кольцо. Что ж, несмотря на твоё “да” Гину, моя уверенность поднялась ещё больше».

Валанди услышала только первую часть и остолбенела.

«Сущее бедствие? Я-то? А вообще, логично, — она посчитала, сколько раз попадала в беду, а из-за нее и все остальные. — Особенно, если учесть, что последний раз мы из-за меня залезли в логово дракона. Если бы не кулон сестры… Кстати, о нем, надо бы написать и расспросить, какой магии она ещё напихала в него», — Валанди закрутила дракончика в руке, невольно представляя его.

«Это ты только из-за этого меня позвала? Солнечная, у меня дорога каждая минута, и у меня нет никакой возможности их тратить только на тебя. У меня, знаешь ли, и другие женщины есть».

«Нет, просто… А правда, зачем позвала? Наверное, у меня помутнение рассудка, если я прогнала Гинтара, чтобы спокойно поговорить с тобой. Раз у тебя там женщины, то не буду мешать больше», — и прозвучало это как-то ревниво. Валанди слишком привыкла, что Сектар откликается по первому зову. В последнее время она стала забывать, что он ей не принадлежит, у него есть своя жизнь, и он не обязан ей помогать или даже говорить. Хотя, зачем тогда прислал это кольцо?

И словно прочитав самые её потаённые мысли, Сектар спросил:

«А почему ты тогда вообще не выбросишь это кольцо? Не подумай, мне приятно, что ты предпочитаешь меня моему брату. Мне кажется, что я поселился в твоём сердце глубже, чем ты сама об этом думаешь. Надо будет при встрече проверить».

И вновь он заигрался с её головой. Невидимая рука, которую создавало не более, чем её собственное воображение, невесомым касанием провела дорожку по всему позвоночнику, а след за ней пробежался юркий язычок, настойчивый, властный, совершенно отличающийся от Гинтара. Но как же это воображение было… натуральным!

«Прекрати, — Валанди поперхнулась воздухом при вдохе, когда почувствовала прикосновение. — При встрече я хорошенько взгрею тебя за все подобные выходки. Вот получу магию, и если она будет похожа на твою, я отыграюсь по полной», — Валанди в ответ представила, как будет измываться над ним, заставлять видеть и чувствовать, как он хочет ее, но не может заполучить.

«О, солнечная, жду не дождусь, — воображение нарисовало, как чьи-то руки крепко сжали её обнажённую грудь, а язык сменился губами, медленно скользящими вверх к самой шее и закрепляя под правым ушком поцелуй. — И всё же, ты не ответила на вопрос. Почему кольцо всё ещё у тебя?»

Валанди замолчала. Она пыталась абстрагироваться от этих ощущений, и у нее почти получилось, но завершающий поцелуй под ухом сбил всю концентрацию. Она зашипела и потерла за ухом, чтобы отогнать фантомное чувство.

«Потому что, когда ты не делаешь вот так, с тобой интересно говорить. И… мне нравится знать, что кто-то приглядывает за мной», — к своему стыду призналась она.

«Интересно, он вчера тоже почувствовал разрыв связи, когда кольцо сняли?» — подумала она, а затем осознала, что совершила глупость, ведь Сектар слышит все ее мысли. И не знала, как теперь выкрутиться из этого, хоть снимай кольцо и больше никогда не надевай, чтобы не слышать его реакции.

«Разумеется, я всё почувствовал, это кольцо было мной зачаровано».

И то, как она отреагировала на его игры, он тоже почувствовал. Поцелуи никуда не делись, а к ним добавились проглаживания её тела.

«Вот только мне интересно играть с тобой, а не отвечать, как нашкодившему ученику, на глупые вопросы. Оу, ты там что-то думала о мести? Так знай, моя дорогая, если мужчину долго дразнить, он и изнасиловать может. Ох, солнечная, как бы долго и с какой бы радостью я насиловал бы тебя все ночи напролёт…»

Иллюзии рук опустились ниже, и пока одна поглаживала животик, вторая протиснулась между ног, а губы продолжали целовать под ушком, пока мысли воспроизводились в её голове.

«Если не прекратишь, я правда выкину это кольцо, — пригрозила Валанди и попыталась его отпугнуть, потому что он опять начал переходить черту, как когда они были дома у туманных. — Гинтар скоро вернётся».

«Пусть возвращается, мои руки на моих коленях, а язык за зубами, — он не прекратил, даже более того — голос стал томным, зазывающим, манящим. — Ты сама можешь это прекратить. Просто. Сними. Кольцо».

«Сектар» провёл язычком вдоль её нижней губы.

«Ты меня раздразнишь, но вся моя страсть достанется Гинтару», — все, хватит, он ее довел. Пора это прекращать, нужно его остудить.

Все действия прекратились, а Сектар, судя по всему, покинул её голову окончательно.

Валанди вздохнула с облегчением, потому что не была уверена, что сможет остановить его, если бы это не сработало. Она уже успела забыть, за что его ненавидела. Посчитала, что он мог стать ей другом, раз помогает, наивная. Ещё раз тяжело вздохнув, она посмотрела на свою руку, где рядом были кольца от двух братьев. Какое же разное значение они имели! Одно было подарено с любовью, а второе — чтобы измываться над ней. Черт, этот паршивец и правда ее возбудил. Когда же вернётся Гинтар? Она ему устроит отличный прием.

Но Гинтара не было ни через полчаса, ни через час. Где-то к четырём вечера он вернулся запыхавшийся, с аккуратно сложенными вещами Валанди в одной руке, под подмышкой зажат букет цветов, а во второй поднос с едой.

— Прости, родная, зацепился с Каей языками, — виновато опустил голову туманный и неаккуратно бросив её одежду и цветы — ну не удобно было, поставил на кровать её завтрак… ужин. — Я и не заметил, как время пролетело. Не очень скучно было?

— Уже думала, что ты позабыл про меня, — обиженно надула губки солнечная. — Я ведь даже выйти не могла в этом платье и без оружия, только не в Тиросе так расхаживать.

Она перевернулась на живот и посмотрела на поднос.

— А где вино?

— Так позвала бы Закнеыла, он за две стены от нас, — пожал плечами туманный и посмотрел на поднос, будто забыл, что там вообще было. Если честно, сначала набирал, а потом с лунной встретился и… — Светло на улице для вина, попей сока лучше, — улыбнулся туманный и поцеловал любимую в макушку, как бы извиняясь. На самом деле просто забыл. — Да и хватит тебе пить. Мне нравится, когда ты немного выпьешь, но трезвой я тебя тоже очень люблю.

— Значит, он всё-таки послушал меня и дал немного свободы Кае? А то совсем проходу не давал, — улыбнулась Валанди и взяла протянутый сок. Отпив немного, она поставила его на поднос и попробовала всего понемногу. — Ну, хватит, нечего живот набивать, иначе будет тяжело кое-что делать, — она хитро улыбнулась и схватила Гинтара за воротник, притягивая к себе и накрывая его губы в страстном поцелуе.

Гинтар её поцеловал, но не с таким напором, как она. Оторвавшись, туманный долго смотрел на её лицо, поглаживая щеку пальцами, как бы любуясь, хотя сам пошёл по другой теме:

— Это ты молодец, вовремя с ним поговорила, а то она уже психовать начала, — и вместо того, чтобы поддаться горящим желанием глазам эльфийки, Гинтар выпрямился и строго кивнул на поднос: — Я и так задержался на приличное время. Поешь как следует. Не хочу, чтобы ты доходила до состояния Закнеыла.

Разочарованно выдохнув, Валанди переключилась на еду. Что ж, от поедания пищи тоже можно получить удовольствие — она заест желание, раз уж Гинтар не хочет.

— Значит, собираемся в путь, когда я закончу?

— Кая тоже хочет остаться ненадолго здесь. Надо признать, нам всем нужен отпуск. Так что окончательное решение зависит от вас с Заком. Я не против остаться, так что если ты хочешь идти, то обрабатывай Зака раньше, чем это сделает Кая.

Вообще, у Гина была ещё одна маленькая причина… Он вчера потратил много денег, а чтобы заработать на собственного коня, он взял немного денег у лунной и ему ещё не хватало — лошади нынче не дешевые, тем более у слабеньких людей. Но ничего! Утром ещё возьмет пару заказов, и купит.

— В Тиросе столько прибыльных заказов, а вы берете какую-то дурацкую работу, — проворчала Валанди. — За тот маленький мешочек старых монет я получила больше денег, чем за возвращение сапфирового ожерелья принцессе. Зря вы отказались.

— Ах, Валанди, мы народ простой, — засмеялся туманный, хватая с подноса маленький бутерброд. — Нам бы простенькую работу в городе, чем лазить по горам и лесам в поисках антиквариата. Мне, например, такие приключения не сдались. Я простой путешественник, готовый пасти свиней ради ночлежки в сарае, — сняв зачем-то рубаху и укладываясь на кровать, он дождался, когда солнечная возьмет виноградную ветку, и требовательно открыл улыбчивый рот, проговорив сначала: — И если мы будем жить в лесу, то как же будем зарабатывать? Наверняка рядом с нами будет обычный город без твоих любимых заказов, но с простенькой работёнкой. Ты со скуки не помрешь?

— Я думаю, ты найдешь способ меня развлечь, — она закинула ему в рот виноградину и невинно чмокнула в щеку. — Как? Выдержишь целую неделю? — и она съела виноградинку уже не так невинно, облизывая пальчик.

— Моя сирена, — хищно улыбнулся туманный, хватая Валанди и усаживая на себя, попутно нещадно разрывая всё, что её прикрывало в этот момент. — Значит, когда я тебя прошу, ты можешь мне отказывать, — его руки заблуждали по телу, особенно уделяя внимание пояснице, где не так давно были ощущения от магии Сектара, — а стоит намекнуть тебе, так я у твоих ног. И ты бессовестно этим пользуешься!

— Что ты? Никаких намеков, — она захлопала ресничками, мол, тут не при чем. — Если не хочешь, не нужно. Мы же можем просто поговорить и полежать рядом, помечтать. Например, где мы будем жить, когда все закончится? Не думаю, что твоя семья примет меня. В Сильверсане?

Она улеглась на него сверху и положила голову на плечо, а пальчиками заиграла с его волосами.

— Ну нет, зубы ты мне теперь не сможешь заговорить!

Гинтар осторожно закопошился руками под солнечной и вытащил из штанов свой член. Пока он гладил её спинку, орган налился кровью и уперся в половые губы Валанди, но пытаться войти туманный не торопился. Зачем? Просто чувствовать, как они друг с другом вот так прикасаются, как горячая плоть трётся о неё… Сами эти игры уже доставляли огромное удовольствие. Он уже даже не мог говорить, хотя у него и были ответы на вопросы солнечной. Но сейчас его внимание было сконцентрировано на ней — его невесте. Как же это звучит: невеста. Даже лучше, чем жена. Интересно, будет ли она против, если они повременят со свадьбой?

Но и об этом думать долго не мог. Он схватил её за коленки, которые так удобно расположились рядом с его боками — было легко достать, заставил красавицу сесть на него, как можно шире раздвинув ножки, как можно шире открывая для него проход. И всё равно не торопился. Пока что он хотел её раздразнить, чтобы она сама всё сделала. Этакая маленькая месть за провокацию.

— Да ты решительно настроен, — Валанди довольно улыбнулась и выпрямилась. На самом деле она давно была готова и ждала только его. — Ну держись, сейчас я тебе устрою такое, что все предыдущие разы покажутся скромными играми.

Эти вечер и ночь солнечная была главная. Она не позволяла Гинтару брать инициативу, сама доводила его и себя до помешательства. В этот раз она показала ему все, что умеет, выясняла, что ему нравится, а что не очень, чтобы каждый момент их единения был незабываем для них обоих.

***

Последний труп, осторожно уложенный на доску и в белоснежном саване, был спущен с крутого обрыва, куда маги провожают молитвами в последний путь своих собратьев. Расарис стоял первым, и никого не волновало, что сейчас ночь, что факел в руках главного мага давно потух от сильных порывов ветра. Все оставшиеся маги с печалью смотрели в бездонную яму, где из разбившихся тел души добрых братьев вознесутся в небеса и встретятся с прародителями.

Расарис стоял, когда уходили другие. Там, внизу, покоился и его милый ученик — Локейт был славным мальчиком, и он же стал союзником туманного эльфа. Не по своей воле, а по вине Расариса. Он должен был подумать о защите неопытного маленького мага.

Одна его часть понимала — эльфы пытаются выжить. И он не мог их винить за это. Белые первые начали эту охоту, у пророческих просто не было выбора, но вторая часть его была разгневана: «Как подло! Воспользоваться ребёнком! Неопытным маленьким мальчиком, который хоть и жил тут давно, но только-только начал овладевать искусством магии». А теперь его нет, как и многих других друзей Расариса. Друзей, учеников… Эти эльфы… Они начали прокладывать себе дорогу кровью. Они точно ввергнут мир в новую войну. Иначе быть не может.

— Старейшина, — маг хотел повернуться на зов, но не смог — тело обледенело, седая борода покрылась ледяной коркой, да и ресницы его отяжелели от снега. Но он дал понять, что слышит брата-мага. — Мы нашли его след, — глаза старика распахнулись так резко, что ресницы вознесли в воздух опавший на них снег, а тело попыталось всё же повернуться к говорящему. — Но это был не один из них. Видимо, сообщник. Я уже послал за ним.

— Нет, нет… — голос Расариса тонул в свисте вьюги, но он этого будто не замечал, не видел, как сощурился собрат, пытаясь его услышать. — Он для нас слишком силён. Его нужно убрать от нас как можно дальше.

— Но как?

— Дай мне три дня… — старый маг всё-таки повернулся к мужчине и попытался сделать шаг, но ослабленные ноги отказались держать его. Расарис упал и, быть может, сорвался бы вниз, если бы его не успел подхватить под руку собрат. — Нет… Наверное, мне понадобится немного больше дней.

Комментарий к 37. Нравится ручка - укрась ее кольцом

Напоминаю, что у нас выходит сборник драбблов по этой работе https://ficbook.net/readfic/7190096.

Это челлендж AU, тридцать драбблов за тридцать дней. Нам интересно узнать ваше мнение, попадаем ли мы в жанры. Не проходите мимо и оставляйте свои комментарии. Спасибо!

========== 38. Два брата лучше одного ==========

Благодаря их времяпрепровождению, путники действительно двинулись лишь на следующий день. К полудню были куплены две простенькие лошади, на одной из которых были Валанди и Гинтар, а на второй — Закнеыл и припасы, которых из-за коней пришлось взять в несколько раз больше. А где копытные будут пастись в пустошах? Кая, несмотря на все уговоры звёздного, решила бежать на своих четырех. Гладить, подходить, разговаривать с лошадьми не боялась, но вот кататься…

К полудню четвёрка уже двинулась в путь. К позднему вечеру они добрались до гор, от вида которых у звёздного все в душе перевернулось, так как именно здесь его сородичи в одной из пещер держали Каю. Но после тщательных проверок запахов и следов Зак и Кая объявили: звёздных здесь больше нет.

Ночь они провели у подножья скал, а утром скакали вдоль них, ища тропу, по которой могли пройти и лошади. До обеда именно этим и занимались, но когда нашли дорогу, разочаровано вздохнули. Тропа была узкая и ветвистая, и то и дело граничила с крутыми обрывами. Остаток дня был потрачен на проход на сторону Красного плоскогорья, а ночь им вновь пришлось проводить у скал.

Если честно, каждого уже тошнило от этих земель. То ли дело местность на той стороне реки, где были Сильверсан и Ниварна, а ещё дальше располагались земли солнечных — трава, деревья, реки. Одним словом — живая природа. А тут что? Камни, скалы, кактусы и зной. Особенно последнее они почувствовали на этой стороне горной границы. Красная выжженная земля будто усиливала действия солнечных лучей, и уже к обеду Заку, как обладателю чёрных волос, и Кае, как пантере, стало просто невыносимо здесь находиться. Гинтар как мог выкачивал для них воду, но воздух здесь был сух, и напиться ребята смогли лишь к вечеру, когда зной и жара превратились в холод. Пески плоскогорья быстро утратили накопленный жар и остывали так быстро, что четверка заметить не успела, когда именно они начали замерзать.

Валанди первая отказалась идти дальше, так как её лёгкое обмундирование не было готово к таким резким переменам температуры (да и у остальных так же). Гинтар развел костёр, Закнеыл расседлал лошадей и приготовил для всех лежанки, Кая в зверином облике нежилась у костра — к ней с претензиями на лень Гин подойти боялся. Мало того, что скоро полная луна, да и в отличие от остальных, она бежала, а не верхом каталась. Да и вообще она становилась злее с каждым днём, но непонятно, почему. Зато была близка Валанди указать лунной на то, что им бы не помешала помощь в обстановке временного лагеря. А что? Тяжело бежать, так пусть не выпендривается и садится на лошадь, как все нормальные эльфы.

Но вместо скандалов она решила попытать удачу в охоте. Им ещё три-четыре дня быть в пути — надо экономить еду, что они взяли с собой. Лунная только посмеялась над ней, но солнечная знала, что в таких местах могут водиться и птицы, охотящиеся на грызунов этой местности. И с чего вдруг это решила? Но не могла ничего поделать — у неё была просто навязчивая мысль идти на охоту.

И она все отдалялась и отдалялась будто под гипнозом, напрочь забыв посматривать на небо. Ведь она на птиц пошла, верно? Но нет. Неведомый зов вел её вперёд до тех пор, пока не уперлась лицом в скалу. И только после этого она заметила, что у её горла в свете луны сверкнул холодный острый кинжал.

— О-о, — протянула Валанди, медленно поднимая руки. — Я простой путник, что вам нужно от меня?

Кто на неё напал, солнечная не видела — разбойник стоял за спиной. Но зато она чувствовала холод стали на коже, и нервно сглотнула. «Вот же ж… После Тироса всегда так — слишком расслабляюсь. Эй, Сектар, если ты на связи, пошли весточку Гину, что я во что-то вляпалась. Опять, — невесело подумала она, мало надеясь, что младший туманный ей ответит после всего. — Идиотина». Ещё долго она мысленно проклинала себя, в том числе и за то, что подняла руки от кинжалов. Хотя, вряд ли бы она успела что-то сделать, но точно забрала бы обидчика с собой.

«Солнечная, я чувствую твой страх отсюда, в чём дело?» — мгновенно ответил обеспокоенный голос.

Сам же неизвестный не ответил, но сильнее нажал на горлышко, намекая на последствия, которые тут же произойдут, если она вновь заговорит. Неизвестный был высок, о чём говорило егодыхание на её макушке. Но в такой тьме она даже не могла разглядеть цвет его кожи. Может, звёздный?

Но мгновенно ответить Сектару ей не дали — разбойник своим телом подтолкнул солнечную к скале и прижал низом туловища, явно на что-то намекая.

«Нет, только не снова», — Валанди пронзил настоящий ужас, а в воспоминаниях всплыли события в темнице звездных. В этот раз она решила, что живой ни за что не дастся, но страх сковал ее тело, что она не могла пошевелиться. «Двигайся, двигайся!» — приказывала она сама себе, но ни один мускул не двинулся.

«Это то, о чём я думаю? — раздалась… усмешка? Сектар насмехался над её ситуацией? Но… разве так можно? — Солнечная, раз такое дело, то, чтобы тебя отпустили, дай нападающему то, что он хочет».

Разбойник предупреждающе нажал лезвием на её шею вновь, но кожу никак не ранил — хорошо видел границы, когда оружие приносит страх и приказ не двигаться. Словно предвидел, что на этот раз она может рыпнуться. И сделав этот предупреждающий жест, толкнулся бёдрами в нее сзади, а свободной рукой заскользил от кисти поднятой руки до плечика.

«Я лучше умру, чем снова переживу это. Давай же, двигайся, проклятая рука. Все, что нужно, — это просто схватить любой из кинжалов, и он труп», — но скованное страхом тело не желало подчиняться, и она не знала, как заставить его. Ее пробила мелкая дрожь, а из глаз потекли слезы.

«А ведь я говорил тебе…»

Неизвестный наклонился к самому уху солнечной и ослабил нажим кинжала, зато шейку тут же обхватили сильные и уверенные пальцы. Разбойник сейчас мог сделать всё, что хотел — поцеловать, облизать, укусить — ведь вот её мочка — прямо перед его губами. Эта ушная раковина, эта изящная шейка… Но вместо этого разбойник прошептал:

— …Если мужчину долго дразнить, он и изнасиловать может.

— Сектар… — буря эмоций захватила Валанди. Тут были и страх, и удивление, но больше облегчения. Слезы с удвоенной силой хлынули по щекам, а тело ослабло, и если бы туманный не прижимал ее к скале, она бы упала.

— Ну, ну, солнечная, рано тебе падать к моим ногам, — усмехнулся туманный и, убрав кинжал, схватил солнечную, поставив обратно на ноги, повернул к себе. — Жаль, что я не видел твоего лица. Да ты и правда мазохистка. А ещё трусиха. А строишь из себя чёрт знает что, — после такого ещё и издевается. Смотрел на неё сверху вниз, скрестил руки на груди и ухмылялся своими медовыми глазами.

— Ну ты и сволочь, — смогла взять себя в руки Валанди, утирая лицо, чтобы он не видел ее слёз, но они все не хотели останавливаться. — Черт! Ты знаешь, что со мной случилось. Зачем? Это жестоко, ненавижу тебя.

— Вот, уже лучше, — туманный подошёл к солнечной ещё ближе и положил тяжелую руку ей на голову, неумело взлохмачивая локоны. То ли специально, то ли успокоить хотел. — Кажется, мы это уже обсуждали. Тебе же нравится истязать себя, вечно вспоминая всё нехорошее в твоей жизни. А бросаться такими словами я тебе не советую — ты у меня в неоплатном долгу. Смотри, как бы мне не взбрело в голову взыскать с тебя все долги немедленно, — и всё же через долю секунды после этих слов он стал серьёзным. Даже каким-то озлобленным. — А теперь объясни мне, ты, тупая дура, какого чёрта ты продолжаешь испытывать судьбу? В городе решила, что самая храбрая и сильная, от ребят сейчас вновь одна ушла. Забыла, что за вами Белые маги охотятся?

— Тебе-то какое дело? Оставь меня в покое уже, — Валанди все никак не могла успокоиться. Она попыталась оттолкнуть его, но слишком ослабла после нервного срыва. Лишь уткнула ладони ему в грудь и так и осталась стоять, опустив голову. — Без тебя знаю, что приношу неприятности всем. И все равно не могу сидеть спокойно.

— На моей территории ты была более бойкая, — нахмурился он и сделал один шаг к ней, игнорируя руки. — Что ты голову опустила? Как за помощью обращаться, так сразу «Сектар, помоги», а стоит мне рядом появиться, так нос воротишь? «Оставь меня в покое»? Я не достоин такого обращения, солнечная, — и отчего он так резко поменял своё настроение — непонятно, но обида в его глазах промелькнула слишком явно. Туманный младший сделал шаг назад от Валанди, потом ещё и ещё, пока вовсе не повернулся к ней спиной и не зашагал в сторону временного лагеря.

— Нет, я вовсе не… ворочу нос, — тихо промямлила Валанди, но он уже удалялся. Ее снова пронзил страх, что она останется одна в этом месте, а после того, как Сектар напугал ее, это было и правда страшно. Она припустила за ним, да так быстро, что сразу нагнала и притормозила, когда поймала его за рубашку. — Н-не уходи без меня. Каждый раз, когда я хочу просто с тобой поговорить, ты начинаешь издеваться надо мной. То, что ты сейчас сделал, стёрло все твои заслуги, но… Я готова была умереть и забрать тебя с собой, — она так шокировалась этой мыслью, что остановилась, но при этом не отпустила рубашку.

— Забрать меня с собой? Кем ты себя возомнила? — но его голос стал насмешливым. Ещё бы! Она побежала за ним! Сектар мог бы залезть в её голову, но… После того слепого для него общения ему так нравилось чувствовать загадку… Такая соблазнительная загадка. А вот интересно: — Дашь мне свои мысли про меня посмотреть? Самые сокровенные? Добровольно.

— Зачем? Я тебе и так все расскажу. Ты меня бесишь, — выдала Валанди, отпуская наконец руку и посмотрев на него снизу вверх. Однако, сразу после этих слов она улыбнулась. — Но ты всегда приходишь на помощь, и я благодарна тебе за это. Мы бы могли стать хорошими друзьями, если бы ты не домогался меня всеми доступными способами.

Конечно Валанди поняла, что он хотел узнать немного другое, но она не собиралась пускать его в свои сокровенные мысли, потому что там он нашел бы, что ей понравились его мысленные прикосновения в последний раз. Они отличались от всех предыдущих, что он внушал ей. В любом случае она не собиралась доставлять ему такое удовольствие.

— Ох, я тебя умоляю… Ты неблагодарная, солнечная, просто признайся в этом и сделай нам всем хорошо, — нет, он не грубил, а просто улыбался в своей манере, но Валанди увидела новую вспышку обиды в его глазах. — Ты мне не доверяешь или хочешь что-то скрыть. Будь ты хоть немного благодарна за все мои поступки, показала бы мне свою душу, — подлец, еще и играется на чувствах благодарности. А что ему еще оставалось сделать? Он дал себе тайную клятву, что в её голову не будет залезать глубоко. Это бы утратило искорку. То, что было ранее, это не то. У Валанди теперь есть новые сокровенные мысли. О нём. Сектар это чувствовал — иначе бы она согласилась. Но вместо того, чтобы как-то воздействовать на Валанди, надавить на неё, он протянул руку ладонью вверх и требовательно поманил указательным пальчиком. — Верни кольцо. Я отдам его лунной. Уж зверьё о благодарности наслышанно больше.

— Не отдам, оно мое, — она прижала руку к груди, прикрыв второй ладонью кольцо, и чтобы он не попытался отнять его, слегка отвернулась и была готова бежать. Ещё немного, и показала бы язык, но сдержалась.

— Оно моё, солнечная, — серьёзнее сказал Сектар, так и не опустив руку. — И не говори, что не ловила себя на мысли, чтобы его снять и выкинуть.

— Сказала, что не отдам, — Валанди вытянула руку в сторону от Сектара, чтобы наверняка не дотянулся. — Сам подарил мне его. Чего вдруг решил забрать?

— Я его не дарил, а прислал с предложением надеть его. Ты не достойна моей помощи.

— Валанди! — Сектар был настолько увлечён перепалкой с эльфийкой, что не заметил, как вдалеке показалась лунная. Отлично, как он и заказывал. — Сектар, это ты? Боги, что ты тут делаешь?

— Ну вот, наконец-то хоть кто-то поинтересовался странностью моего присутствия здесь, — он послал солнечной двусмысленный взгляд и полостью повернулся к Кае. — Я здесь проездом по делам отца. Ты мне как раз и нужна была.

Кая резко замерла и перестала двигаться. Либо от того, что она напряглась от его слов и стушевалась, либо… он с ней заговорил мысленно.

— Недостойна помощи… То же мне. Мог бы просто не помогать тогда. Ну и ладно, забирай свое кольцо, — бурчала Валанди, пока Сектар был занят лунной. Однако прижала руку с кольцом обратно к груди и отвернулась, показывая, что не намерена возвращать его, и никто не заставит ее снять перстень.

— Вот и отдашь его Кае, — после долгого «разговора» с ней обратился к солнечной. Забавно, как к оборотню он по имени обратился, в отличие от Валанди. — С ней работать проще, звёздный совсем её покинул, бедная девушка совершенно не удовлетворена и легче на контакт идёт.

— Ублюдок, ещё раз так сделаешь… — придя в себя, лунная быстрым шагом сократила расстояние между ними и замахнулась рукой, как и должна была сделать Валанди с самого начала, но рука маленькой по сравнению с ним эльфийки была быстро остановлена на полпути.

— Тебе ещё как понравилось, — хищно улыбнулся мужчина.

— Да ты смелый, — Валанди хитро улыбнулась. — Зак убьет тебя, когда узнает.

И пока он держал Каю, до нее достать не мог. У Валанди вырвался зловещий смешок, и она быстрым шагом пошла в сторону лагеря.

— Он и не узнает, да, лунная? А если ты всё же осмелишься, значит, придётся ему напомнить, что со мной лучше не связываться, — сказал он удаляющейся спине, после чего перевёл взгляд на лунную и усмехнулся. — Продолжим?

Кая испуганно расширила глаза и укусила того за руку. Сектар отпустил, но и её проводил насмешливым взглядом, после чего двинулся следом. В лагере Гинтар уже нервно топал ногой, и когда увидел Валанди, обеспокоенно подошёл к ней и замер. Он не увидел, как Кая в гневе пробежала мимо него и вернулась на своё место, как Валанди встала рядом и посмотрела на него. Гин видел только брата:

— Ты что тут делаешь?

— Поставки из Дасмора задерживаются, — спокойно пожал плечами Сек. — Оказалось, караваны были разграблены.

— Да ты что? Что своровали?

— Ковры, — Сектар прошёл мимо остальных и сел рядом с Каей, а судя по вещам, что валялись рядом с ней, она сидела как раз рядом с Валанди, так что он удачно устроился между девчонками. — Не переживай. Мы немного потеряли.

— Да черт с коврами! Ты из Дасмора пешком по пустоши идёшь?

— Взял Пагнеру, но она померла по пути. Погорячился я… Думал, проветрю старушку, — и ни один мускул не дрогнул на лице Сектара. Видать, правду говорил. — Не будем об этом. Может, хоть сделаешь вид, что рад мне?

Гинтар засмеялся и сел рядом с Сектаром, приобнимая его за шею.

— Конечно я рад встретить тебя!

Валанди недовольно нахмурила брови и села рядом с Заком, оказавшись далеко от обоих туманных. Как всё было проще, когда Сектар был далеко. Он разговаривал только с ней, был в голове только с ней, пусть и рисовал всякие пошлости. И когда она успела стать такой собственницей? Можно подумать, что она ревнует. Валанди фыркнула на свои мысли в голос и отвернулась от всех.

Всю свою еду Гинтар отдал Сектару, и судя потому, как уплетал её младший, голодал довольно долго. Это они на лошадях столько проехали за двое суток, а им ещё три дня ехать. А Сектар эти три дня (без лошади ещё больше) шёл пешком! Гинтар явно проникся уважением к брату — проделать столь долгий путь и продолжать выглядеть наследником своего отца.

— Я настаиваю, чтобы ты отправился с нами в Хатор! — заканчивали они рассказывать друг другу всё то, что происходило в последнее с ними время. — Там возьмешь моего коня и спокойно вернешься домой. Ребят, вы же не против?

Девчонкам вообще не до их разговора было. Сектар общался мысленно только с лунной. И явно так, что ей не нравилось — Валанди уже знакома с этой ситуацией и с его манерами, и по лицу Каи видела, что с ней он тоже не стеснялся переходить границы. Видимо, тоже чем-то шантажировал, что она это никак не показывала Заку или не рассказывала. А сам Сектар умудрялся три вещи одновременно делать: с братом говорить, над Каей издеваться и стрелять взглядом в Валанди, явно ожидая какой-то реакции.

Солнечная не стала перечить Гинтару. Хочет побыть с братом? Пожалуйста. А раз Сектар нашел себе новую жертву, может, так оно и лучше. Но если Зак узнает, он и правда его убьет, Сектар играется с огнем, в прямом смысле слова, учитывая силу колец звёздного.

— Если не боится путешествовать с теми, на чью голову в любой момент может обрушиться проклятье, то пусть остаётся, — отмахнулась Валанди. Она посмотрела на выражение лица Каи, на Сектара и решила, что из-за него не собирается сидеть так далеко от Гина.

Пересев, солнечная сразу взяла жениха за руку и предложила разделить ее ужин, мол, сама не очень голодна. И не принимая отказа, отдала всё, что осталось, а там было больше половины. Пока Гинтар ел, она положила голову ему на плечо и задумчиво рисовала круги пальцами на его коленке.

— Нам и без того трудно еду добывать, — буркнула Кая. — И ещё…

— Будь он с нами ранее, никто бы к тебе не прикоснулся и никакой бы плешивый вожак не сделал бы того, что сделал, — как бы напомнил Гинтар о силе брата. Тут уж лунная смолчала.

«Будь со мной нежна, девочка», — посмеялся Сек в голове оборотня.

«Да что ты докопался до меня? На островах не видел и не слышал!»

«Мне понравилось, как ты звёздного ублажала. Может, вновь тебе подмешать чего в чай?»

«Я тебе хребет вырву».

А что Сектар? Он усмехнулся на слова Валанди, хотя на самом деле, на её пересаживания и пальчики, и просто отвернулся в сторону лунной и звёздного, ожидая ответа второго. Кольцо-то у неё всё равно заберёт. Не смотрится оно с обручальным. Да и проверить кое-что надо было…

— Закнеыл, а ты как, не против? — спросил в это время Гинтар.

— Можно подумать, мое мнение что-то изменит, он все равно останется, — Зак явно был не в восторге от этого, но что поделать?

Звёздный посмотрел на Каю, оценил расстояние между ней и собой и между ней и Сектаром и подвинул ее к себе, обняв за талию.

— Хочешь на «тренировку»? — только для ее ушей шепнул Зак.

— С чего это ты вдруг мне тренировку решил предложить спустя столько времени? — буркнула лунная.

— Если мне не рады, я могу и пойти дальше. Мне же выгоднее — меньше на дорогу потрачу. Да и лошади у вас всего две, — между тем ответил туманный. Нельзя сказать, что такими словами он пытался как-то повыпендриваться. Нет, говорил, что думал. Хотя сам Гинтар посчитал иначе, засмеявшись на его слова.

— Да ладно тебе. Валанди с Закнеылом может поехать, а мы с тобой. Кая на лапах передвигается, так что ты нам неудобства не доставишь.

— Скажи прямо, что просто по мне соскучился.

— Я этого не отрицаю. Да и у меня есть новость, которой я хочу с тобой поделиться.

— Можешь не торопиться, я уже всё увидел в твоей голове.

— И никак не прокомментируешь это?

— Письмо помнишь моё?

Помнит. Замолчал. Но Сектар, увы, не это хотел сказать. Да вот только поднять ту тему для разговора он планировал, оставшись с братом наедине. Он в который раз осмотрел спутников, аккуратно влезая в каждую голову, и, переведя взгляд с лунной на Валанди, как-то странно, даже хмуро, посмотрел на то, как Гинтар предлагает Валанди откусить с его рук предоставленное ему мясо.

— Говорите, с едой плохо? — вдруг спросил он. — Я мог бы с Каей или с Валанди сходить за мясом — завлеку тварь какую-нибудь, а они добьют. Как мы с тобой в детстве охотились, помнишь, Гин?

— Да, вполне хорошая идея.

Закнеыл не стал перечить, предоставляя Кае решить самой, но напрягся и невольно сильнее прижал лунную к себе. Он ещё помнил, как в прошлый раз пустил ее на охоту, но не хотел вновь с ней ругаться по этому поводу.

— Не пойду, а то ещё какую-нибудь неведомую чертовщину найду вместо птиц, — буркнула Валанди, намекая на то, что вместо добычи нашла Сектара. Но взгляд ее упал на звёздного, и ей пришлось согласиться. Ведь правда убьет за Каю. А с лунной хватит охоты, однажды уже сходила с другим мужиком. Легко поцеловав Гинтара, она поднялась. — Ладно, пошли. Только быстро. Подзываешь сюда пару куриц, я в них стреляю, и возвращаемся.

— Я не хочу с тобой, — к удивлению Гинтара сказал Сектар и кивнул в сторону Каи. — Лучше с оборотнем. Она дичь учует быстрее.

Лунная поняла намёк — с ней явно хотели о чём-то поговорить, но ей было уже всё равно. Расстроившись из-за звёздного, она поднялась и, бросив на туманного испепеляющий взгляд, пошла с ним во тьму, оставляя тройку наедине.

Гинтар, бедный, глупый, наивный старший братик, улыбнулся, смотря им в спину. Для него же было важно, чтобы они хоть немного нашли общий язык. Как и с Валанди. Но здесь, судя по всему, дела обстояли сложнее — Секу не нравился его выбор, вот он и отказывался теперь с ней рядом даже находиться — так думал бедный, глупый, наивный старший братик.

— Вы простите, — смущенно обратился к звёздному и солнечной Гинтар. — Я знаю, вы с ним не поладили, но поймите и меня — он мой брат, и отпускать его в такую даль одного мне боязно.

— Он что-то задумал, — нахмурилась Валанди, все ещё стоя и смотря в ту сторону, куда ушли Кая и Сектар. — Не верю ни единому его слову. Гинтар, ты знаешь, что Зак его убьет, если он сделает хотя бы половину из того, что делал со мной у вас дома. Дура, зачем пошла с ним?

— О чем ты? — Закнеыл насторожился, услышав ее слова.

— Уделяй ей больше внимания. Води на «тренировки», — намекнула солнечная.

— Стой, стой, стой… — не дав Закнеылу ответить, замахал руками Гинтар. — Что значит «если он сделает хотя бы половину из того, что делал со мной»?

— Оставь, я нашла способ отпугивать его от себя, — махнула рукой Валанди, не желая вдаваться в подробности. Она уселась обратно и взгрустнула. На самом деле было обидно услышать такой отказ. — Засекаем полчаса и идём за Каей. Нельзя ее надолго оставлять с ним, она ж в мужиках ничего не понимает.

— Милая, давай ты не будешь говорить о моём брате, как о каком-то чудовище, — нахмурился Гинтар и приобнял подсевшую к нему солнечную. — Только не говори, что он и с тобой проводил эти проверки.

— Да пусть хоть обпроводится, со мной его трюки не сработают, — Валанди посмотрела на Гина и подарила ему теплую улыбку. — Все это, — она обвела рукой себя, — только для тебя.

— Кхм, я, пожалуй, пойду за Каей, — Зак деликатно кашлянул и поднялся с места, намереваясь уйти.

Гинтар сначала стыдливо опустил голову — его же родственник всем неудобство доставляет, но… Его сердце тут же наполнилось гордостью и радостью, ведь… стоило младшему понять, что девица со старшим только ради денег или собственной выгоды, так тут же устраивал всё так, чтобы брат об этом узнал. А тут столько времени прошло, а Сектар даже не обмолвился об этой проверке, что значит… пусть он не одобряет выбор, но уверен в искренней любви Валанди. А если уж он уверен…

— Я так тебя люблю, — на радостях воскликнул Гинтар и, обняв солнечную, впился в её губы, целуя так горячо, с такой радостью и трепетом, как, наверное, никогда не целовал. И с чего, казалось бы, так неожиданно? И лишь когда боковое зрение перестало видеть звёздного, он повернулся к спине Закнеыла и вскрикнул: — Закнеыл, подожди, да ничего он ей не сделает! Он это устраивал только с моими девушками! — как же это отвратительно прозвучало, но Гин надеялся, что Валанди поймёт, о чем он.

Закнеыл только махнул рукой, мол, не хотел им мешать все равно.

— Вот мы и одни, — Валанди игриво пробежалась пальчиками по груди туманного и впилась в его шею, оставляя видимый след.

— Ты хочешь прямо здесь и сейчас?

— А ты не хочешь? — она расстроенно надула губки. — Мы уже давно в пути, на лошади так тесно прижимаемся… Может, успеем, пока все не вернулись? — ее шаловливые ручки потянулись к поясу Гинтара.

— Я всегда хочу, милая, — томно прошептал туманный, помогая ей со своими штанами и почти сразу снимая с неё. — Нет, надо опять на тебя платье надеть, — подмигнул ей туманный, усаживая на себя и впиваясь в шею, делая аналогичные следы.

***

— Дура ты, лунная, — сделал своё умозаключение туманный, пока они не спеша шли по пустоши.

— Твоего мнения никто не спрашивал.

— На твоё не особо привлекательное тело хоть кто-то купился, — усмехался туманный эльф, изредка обгоняя её и идя спиной назад, чтобы в лицо смотреть. — Когда ещё такое счастье у тебя случится? А ты всякую хрень себе напридумывала.

— Это не хрень, а так и есть. И он сам это говорил.

— В общем, я предложил тебе совет, и его даю: ты конченая дура, и такими шагами своего звёздного потеряешь. Именно поэтому я стараюсь чаще связываться с только-только вступившими во взрослую жизнь эльфийками, чтобы они опыта набрались и не были такими отбитыми на голову, как ты в своём возрасте.

— Нет, я тебе точно хребет вырву.

Закнеыл заметил их издалека. Не похоже, чтобы они охотились. Подавив свою ревность, он прибавил шагу.

— Кая, — позвал он, чтобы привлечь внимание к себе. Он быстро нагнал их и, заметив недоуменный взгляд, пояснил: — Они там… Ну, как обычно. Решил оставить их одних. Как охота?

— А тебе бы, звёздный, побольше уверенности и настойчивости. Тоже мне, принц… А то тебя так и будут гнать с насиженных мест, — и словно знал, куда ударить больнее, добавил: — И баб с лёгкостью уводить будут.

— Ты хочешь, чтобы ваша семейка одного наследника потеряла? — оскалилась лунная, подходя к Заку ближе, как бы опровергая слова туманного.

— Я, что, должен был остаться и смотреть, как они предаются утехам? Если тебе нравится такое, то ты знаешь, где их искать, — Закнеыл одарил Сектара не самым дружелюбным взглядом. Приобнял Каю и шепнул ей, видя, как она злится: — Не обращай внимания. Если кто-то попробует тебя увести, я от него и мокрого места не оставлю, — он тоже оскалился и обратился уже ко всем. — Мы сегодня что-нибудь поймаем или как?

— Они просто знают, что ты им уступишь, вот и не спрашивают твоего мнения. А зачем? Ведь ты… такой уступчивый, — и сказано это было явно не в хорошем ключе. Развернувшись к ним спиной, туманный пошёл вперёд. — И, кстати, сюда приближалась птица, но из-за твоей чудовищной ауры она предпочла свернуть.

Кая Заку ничего не ответила, но приобняла в ответ и с ним уже пошла вперёд, стараясь не обгонять этого выскочку, чтобы не напереться на его высокомерную морду. Но ему не нужно было их видеть, чтобы злить.

— Кстати, лунная. А тебе безумно повезло, что морские умеют делать искусственное дыхание. Забавно. Когда я смотрел твои воспоминания, то сначала не поверил.

Закнеыл закатил глаза на эти жалкие попытки вывести его из себя, больше на это не купится. Он решил уделить всё внимание Кае.

— А может, мы отстанем? Или прямо при нем, раз уж он любитель подглядывать? — прозвучало в самое ушко лунной, обжигая дыханием.

— А тебе принципиально это делать, когда я под каким-то веществом или когда рядом другой эльф? — вот честно, само вырвалось.

— О-о-о, — Кая-то не особо шептала в этот момент, да и смысл? Сектар всё равно слышал в их головах каждое слово. — Лунная, я тебя про идиотизм предупредил.

И только после этих слов туманный ускорил шаг, давая паре поговорить. Да и если честно, он думал, что хоть с лунной отвлечется, но нет, прискакал тёмный принц, ещё один секс у ещё одной пары, а Сектару ищи место и терзай себя мыслями об одной… женщине… которая уж больно плотно решила поселиться в его голове.

Лунная же, напротив, услышав и поняв слова туманного, резко развернулась и взяла звёздного за волосы, потянула к себе вниз, надеясь, что он не успеет понять её слова.

— Вот он и сам ушёл, — пробубнила она, вставая на цыпочки для поцелуя.

Зак сам нагнулся, чтобы ей было удобнее, и положив руки на талию, притянул её к себе.

— Неправда, — он всё-таки слышал ее слова. — Я хочу тебя всегда и везде, неважно, в каком ты состоянии, и кто рядом. Ты так говоришь, будто мы с тобой только под действием сакодки это делали, — и прозвучало это с обидой. Но он тут же опустился опять к Кае, украдывая ещё один поцелуй.

— Неправда, — в тон ему повторила лунная, хоть и ответила на поцелуй. — У нас с тобой был только один раз без каких-либо воздействий. После Тироса ты ссылался на повышенную силу, тогда, у костра… когда я… Ты даже не настаивал. И до сих пор, пока Сектар не появился, вообще об этом не думал… А говорил когда-то, что энергию надо куда-то девать, и всё равно без тренировок и меня спокойно обходишься всё это время.

Кая уже давно перестала держать его за волосы и просто бубнила себе под нос. Ну… ну глупенькая девочка, неопытная и глупенькая, что ж поделать? Когда она одна, так всё время так думала, с каждым днём все меньше чувствовала себя желанной, а вот когда нужно объясняться, отчего-то почувствовала себя, как сказал Сектар, самой настоящей дурой.

— А что мне ещё думать, когда всё вот так складывается? — и когда это чувство дурости переполнило её, эльфийка невольно повысила голос и оступила на шаг назад, боясь поднять на него глаза, словно в них было какое-то доказательство на её подозрения.

— Тебе нужно было просто попросить, — улыбнулся Зак и притянул её обратно, не позволяя больше отступать. — Сила ушла ещё в Махтаоне, иначе дракон не вырубил бы меня так легко. Не стесняйся говорить мне о своих желаниях, договорились? Я не умею читать мысли. Ну, или можешь просто подойти и сделать вот так, чтобы я все понял, — он впился в её губы с трудно сдерживаемым желанием.

— А… — хотела она возмутиться. Вот не имётся ей. И всё равно он не успокоил её. Остались вопросы, осталось возмущение и недопонимание, но на Закнеыла она сейчас не хотела это выливать. Зачем? Когда он наконец-то проявил инициативу. Оказывается, ждал от неё… Не так себе лунная всё это представляла. Долго бы ещё ждал первых шагов от неопытной девицы.

Но Кая попыталась откинуть все эти мысли, а то спугнёт его и уже точно нескоро это получит. Обняв за шею звёздного, она просто закрыла глаза, наслаждаясь долгожданным, явно к чему-то ведущим поцелуем.

Поцелуй быстро превратился в нечто большее. Закнеыл с трепетом прижимал к себе лунную, блуждая руками по спине, и вбирал ее вкус. Она хотела все это время, а он не замечал, дурак. Проявлял к ней нежность и осторожность, а ей было нужно совершенно другое. Отлично, он слишком долго терпел. И как в самый их первый раз, он скинул с себя плащ и уложил ее на него, устраиваясь сверху.

Их слияние было так же, как первый раз, но теперь уже без сакодки. Их час был переполнен страстью и такой жаждой со стороны обоих. Через ласки они дотронулись до сердец друг друга, стонали о том, как скучали друг без друга, а Кая нашептывала ему свои извинения. Увы, в запасе у них не было целой ночи, и после первого раза эльфы всё равно ощущали какое-то неудовлетворение. Что ж, ладно… Кая решила, что раз он так ждёт от неё инициативы, будет намекать. Любыми способами, но за прошедшие дни они доставят друг другу удовольствие.

***

— Могли и не спешить, — проворчала Валанди. Она в очередной раз поднялась с места и заходила из стороны в сторону, всматриваясь в темноту, куда ушли остальные. — Вдруг они поубивали друг друга? Слишком долго их нет.

— Так может, проведём это время с пользой? — лукаво спросил туманный, надевая штаны.

«Да, я не успел насладиться», — усмехнулся второй туманный, которого Валанди никак не могла разглядеть в темноте.

«О, не знала, что ты любишь за таким наблюдать. Надеюсь, руки свои при этом держишь повыше?» — огрызнулась солнечная, так как все ещё дулась на него. Она повернулась к Гинтару и послала ему такую же лукавую улыбку.

— Думаешь, успеем? А я вот не уверена, что второй раз пройдет быстро, да и не хотелось бы, — она подошла к нему и наградила поцелуем. — Хочу скорее в Дасмор, попробовать вино, о котором ты рассказывал.

«Кстати о руках. Солнечная, я в последний раз тебя предупреждаю — верни кольцо. Сними его сейчас же!».

«Нет», — коротко ответила Сектару, хотела добавить что-то ещё, но Гинтар привлек ее внимание.

— О, как же оно там бесподобно! Первый раз может показаться излишне терпким, но его главное распробовать, — Гинтар осмотрелся, но никого не видел. Он тоже хотел с Валанди вновь, но очень не хотел делать это быстро. Разве можно с такой женщиной? — Иди сюда.

И не будет. Оба, пусть и кончат, но не будет того удовлетворения, которое они испытывали в тех же купальнях. Но разве это мешает ему просто посадить свою невесту себе на колени? Завязав шнуровку на штанах, Гинтар сел рядом с костром и поманил к себе Валанди, а когда подошла ближе, подхватил свою малышку и усадил верхом на себя, нежно целуя в лобик и утыкаясь в волосы.

— Сегодня ты была просто на себя не похожа, — томно прошептал Гин. — Мне так понравилось… Надеюсь повторить, когда в нашем запасе будет больше времени.

— Просто мне нравится пробовать на тебе свои фантазии, — ответила она своему жениху. — Я тут подумала, может, завтра на коне я… Ах да, я же поеду с Заком, — и вроде бы прозвучало расстроенно, но в голосе можно было распробовать яд.

«Ты снимешь это кольцо в ближайший час, — не просьба или вопрос — уверенность. Недоброе он что-то подготовил. — И если снимешь его — незамедлительно отдашь лунной, солнечная. Можешь назвать это моим условием, мне всё равно».

— Сначала скажи мне, что ты там хотела на коне, а я уже подумаю, как избавить тебя от общества моего брата и Зака, — лёгкий укус в шею говорил о том, что фантазия туманного так же начала работать от странной незаконченной фразы. Да и вообще! Ах она маленькая шаловливая… Значит он её подопытный объект? Хорошо… он тоже много чего хотел испробовать, вот и есть на ком попытаться.

«Не отдам. И ты надоел уже. Солнечная, солнечная… У меня есть имя», — все пыталась отвязаться Валанди от младшего туманного.

— Ну, помнишь мое снаряжение с юбкой, — загадочно начала она говорить Гинтару свои планы. — Я бы могла надеть его завтра, сесть спереди, прижаться к тебе… — и в мечтах это было так возбуждающе, но на деле… — Хотя не знаю, как это на ходу будет. Наверное, неудобно.

— Это правда звучит очень… соблазнительно, — Гинтар от одних только мыслей возбудился, что красавица почувствовала незамедлительно, но страсть в его глазах угасла слишком быстро. — Можно сесть так, как мы сидим сейчас, но я переживаю, дорогая, что это будет не неудобно, а больно. Тебе. Лошадь не может ходить плавно… Могут быть слишком сильные толчки.

«О да… толчки», — раз, и Валанди ощутила сильный шлепок по попе, чем Сектар намекнул, как он будет вынуждать ее снять колечко.

— Я бы попробовала, как тогда, в переулке, — она потянулась к шее Гинтара и легонько поцеловала засос, которой оставила там часом ранее. Но тут ощутила этот шлепок и замерла.

«Ты не посмеешь, — мысленно зашипела солнечная, но полной уверенности у нее не было. Она действительно слишком часто испытывала его терпение, он и отомстить может. — Даже не думай при Гинтаре делать что-то со мной».

«Я к тебе даже пальцем не прикасаюсь. И… я уже смею», — второй шлепок, сильнее предыдущего.

Гинтар же этой заминки не заметил, так как был отвлечен маленькой лаской Валанди.

— Да, я хочу повторить то, что было в переулке, — прошептал туманный, зарываясь пальцами в её волосы и, несильно сжав их, запрокинул голову, чтобы оставить идентичные отметины на её шейке.

«О да, я видел этот момент жизни в твоей голове. Ты была похожа на шлюху, но чертовски дорогую и красивую шлюху», — третий шлепок, за которым немедленно последовало ощущение, словно Сектар впивается в её поясницу, вместе с братом оставляя след на нежной коже. И хоть на самом деле следа так никакого не останется, ощущение-то было… да такое явственное.

Валанди громко втянула воздух носом, и непонятно, то ли от прикосновения Гинтара, то ли от неожиданности, что Сектар всё-таки сделал это.

«Не надо, — жалобная просьба со стороны солнечной, которая принесла ей чувство унижения. — Не делай из меня настоящую шлюху».

«Тогда ответь, почему ты не снимешь кольцо? Ведь я тебе противен и ненавистен, сама сказала. Просто, сними его и отдай лунной, в чем проблема?» — он злился, что немедленно сказывалась на его «прикосновениях». Попытка оставить след стала болезненнее, в ход пошли пусть и лёгкие, но ощутимые укусы. Зато Гинтар ничего не подозревал. Напротив, думал, что ей так понравились его губы, и он скатился ими к груди, зубами оттягивая рубаху и обдавая горячим дыханием кожу.

Валанди выгнула спину, и могло показаться, что она делает это навстречу Гинтару, а на самом деле она рефлекторно пыталась отстраниться от болезненных ощущений на пояснице.

«Это неприятно, прекрати. Я не отдам кольцо Кае, потому что не хочу, чтобы ты с ней вытворял подобное. Она же не сможет отбиться от тебя, — хотя у самой сейчас не очень получалось. Раньше же выходило. Что не так? — Она глупая, не сможет тебе и слово возразить. С нее хватит проблем, не хватало, чтобы ты ещё доставал ее».

«Фу! Я что, извращенец такое с оборотнем вытворять? Они отвратительные. Подожди… А может, тебе нравится? - до омерзения хитрющий голос нашептывал эти слова, пока руки Гинтара сильно сжали грудь Валанди, выводя узоры вокруг одного соска, в то время как на втором появился новый невидимый язык его брата. - Ты можешь даже просто снять сейчас кольцо, но этого не делаешь… Я прекращу, солнечная. Прямо сейчас. Если вслух ты мне ответишь на один вопрос: Ты хочешь меня? Ты хочешь меня, Валанди?».

«Нет, я хочу твоего брата», — она положила руку на голову Гинтара и направила ее к своей груди, чтобы губы сомкнулись на том месте, где были воображаемые Сектара. Возможно, были бы они одни, у него и вышло бы что-то, потому что тогда, после предложения Гина, его прикосновения показались более личными, чем все прежде, чем сейчас, хотя он даже назвал ее имя. И вообще, она обещала себя Гинтару, не даст запудрить себе мозги.

«Ты могла бы и соврать… Ты могла бы снять кольцо. Почему?»

Сек словно ощутил, что его место хотят занять. Ничего, есть места, ещё никем не тронутые. Несмотря на то, что Валанди сидела и путь был закрыт как туманным, так и одеждой, все равно были влажные прикосновения к половым губам. Влажные, горячие, такие настоящие…

Гинтар даже немного опешил о такого «приказа», но как ему это понравилось, завело с пол оборота. Ведь так хочет его госпожа! Он не целовал, а кусал и терзал её грудь, лаская тело вместе с невидимыми руками Сектара.

«Только об одном и думаешь. Ты можешь хотя бы иногда вести себя нормально? Почему ты так со мной? Я ведь тебе ничего не сделала. Ты не встанешь между мной и Гинтаром, не позволю», — Валанди на самом деле разозлилась, и хоть ей на самом деле было приятно ощущать все прикосновения, она хотела прекратить это. Но почему не снимала кольцо? На этот вопрос не могла ответить.

«Ты. Не ответила. На вопрос», — требовательнее раздался голос в её голове.

— Валанди, я больше не могу сдерживаться. Нас ведь могут поймать. Мне прекратить? — почти в один голос с братом зашептал Гинтар, утыкаясь носом в грудь, а рукой залез в её бельё, проникая в красавицу двумя пальцами, пока Сектар «ласкал языком её клитор».

«Ты можешь меня остановить. Только ответить на вопрос. Честно. Вслух. Ты хочешь меня? Сейчас? В себя? По настоящему?»

— Нет, — одновременно обоим туманным ответила она. — Не останавливайся, Гинтар.

«Он любит меня, а я люблю его. Тебе здесь не место», — она сорвала кольцо, разрывая контакт. Заставив Гинтара поднять к ней лицо, солнечная жадно впилась в его губы. И плевать, что остальные могут вернуться, Гинтар ее, а она его, и пусть все это видят, и пусть ни у кого не возникнет сомнения по этому поводу.

— Любовь моя, — прошептал он, позволив себе один единственный раз оторваться от этих сладострастных губ.

Туманный заставил её приподняться и приспустил с неё штаны. В эти секунды он ласково покрыл её живот поцелуями, после чего уложил на бок, а сам пристроился сзади, держа ноги под коленями.

Так удобнее… Быть позади неё было очень здорово, хотя бы потому, что теперь он мог исследователь губами новые сантиметры её кожи, хотя, казалось бы, всё изведано. Но Гинтару так нравилось целовать её в шейку именно сзади; а за ушками! Эти милые маленькие ушки. Его любимы ушки… Целуя одно, лаская кончиком языка ушную раковину, Гинтар медленно вошёл, пробуя эту позу. Он не смог сдержать глухого мычания — когда её ножки вместе, внутрь входить становилось тяжелее, но и внутри становилось всё теснее. Мышцы так плотно обхватили его ствол, и пока он пробивался всё глубже, сжимал зубами ухо. Как же хорошо, как тесно и горячо. Туманный замер, ощущая всё, что дарит эта поза.

Валанди очень нравилось, когда он вот так ласкал ее ухо, как Сектар тогда… Черт, она прогнала его из своей головы, но почему продолжает думать? Ещё и в такой момент! Он вошёл сзади… «Да, Гинтар, выбей этого придурка из моих мыслей».

— Не останавливайся, — шептала солнечная. Она запрокинула руку и отыскала его волосы, вцепляясь в них. — Гинтар, Гинтар…

Она без конца называла его имя, словно напоминая самой себе, кто с ней. Что это не противный Сектар, который постоянно пошло измывался над ней, а ее возлюбленный, ее жених. Она двигала бедрами, подгоняя его, и ощущение его внутри, а в этой позе он казался ещё больше, сводили с ума. Он плотно прилегал везде, казалось, сосредоточившись, она могла почувствовать каждый малейший бугорок. Это было ново, это было необыкновенно, изумительно. На каждое движение она отвечала стоном, сначала слабыми, а затем все громче и громче. Пальцы ее сами тянули серебряные волосы, а лицо поворачивалось, чтобы найти губами желанный поцелуй.

А сам эльф упивался, слыша свое имя из этих уст, да ещё и в таком тоне, среди этих стонов. Он издевался над ней не меньше брата… то срывался в бешеном темпе, вколачивая в неё свой член, то становился медленным и ласковым, входя так медленно, как только мог, остужая своё желание, свою прыть, но продливая их ночь. Но на поцелуи отвечал по первому требованию, увлажняя иссохшие губы и удовлетворяя юркий язычок, утомляя его борьбой со своим.

До сих пор никто не вернулся. А может, просто все слышали Валанди и уходили прочь. «Да, моя малышка, стони, громче… Пусть все слышат и никто не подходит!» Его, вся его… Словно процесса было мало, Гинтар взял её за грудь и, сжав, прижимал к себе это податливое измученное такими вечно меняющимися толчками тело к себе плотнее. Он тёрся своей грудью о её спину, гладил выпячиваемую попу, а когда срывался на быстрый ритм, не мог удержаться от шлепка. Он помнил, ей нравилось. А ему нравились её вскрики от неожиданности, сам звук шлепка и покрасневшие от ударов ягодицы. Какие же они были…

Она была уже почти на грани. Он редко бывал таким, а в последнее время руководить процессом предоставлял ей, но как же Валанди нравилось подчиняться ему. Да, пусть он будет грубым с ней, сжимает сильнее, шлёпает громче… Она показывала ему, как ей нравится, своими стонами и изгибами. Закусывала губу и кусала его, когда они попадались к ней.

Гинтар сорвался лишь когда почувствовал её оргазм, пульсацию внутри. Ему недолго пришлось — уже через несколько толков он излился в неё мощной струёй, но даже после этого продолжил делать неспешные поступательные движения, ловя каждый момент, каждую секунду, пока он был в ней, пока мышцы то обхватывали его ствол, то отпускали.

А губы ласково касались покусанных мест, на которых срывался в нетерпении и страсти, а ладонь поглаживала покрасневшие места на попе. Он не смог удержаться — приподнялся на локте посмотрел на плод своих трудов. Горячая и красная, как спелое яблочко, ягодица. Красота…

— Прости, — устало усмехнулся туманный. — Тебе, наверное, было больно? — но тяжело было признать, в этот момент он больше думал о своём удовольствии от ощущений и звуков, чем о её чувствах.

— Это было… потрясающе, — сквозь неровное дыхание произнесла она и подняла глаза на Гинтара. Трясущейся рукой она провела по его щеке и мягко улыбнулась. — Ты великолепен. Самое ценное сокровище из тех, что я находила и что ещё найду.

Гинтар беззлобно засмеялся на её слова, и поймал её пальчиками губами. Нет, не поцеловал и отпустил, а укусил, долго водил по ним язычком, хищно смотря на свою прелестницу, и лишь потом отступил.

— Это взаимно, родная. Но при виде других сокровищ ты всё равно продолжаешь терять голову, — естественно он говорил о золоте у гномов! А о чем же ещё?

— Вот такая я у тебя — падкая на блестяшки, — усмехнулась солнечная. Она поправила на себе одежду и поднялась, чтобы поцеловать Гинтара, тем самым благодаря его. — Когда все это закончится, давай не на неделю, а на целый год поселимся в глуши, где нас никто не сможет потревожить. Только мы вдвоем.

Она присела рядом, наблюдая, как туманный поправлял штаны, и положила голову ему на плечо, когда он закончил.

— А может… на всю жизнь? — спросил он тихо, но серьёзно. — Поженимся в Сильверсане, пригласим всех-всех наших, Каю и Закнеыла, а когда закончится пир, уедем. Как тебе такой вариант?

— Меня вполне устроит такой расклад, — заулыбалась Валанди. — Все, что мне нужно, я уже нашла. И честно говоря, я устала, а после дракона меня больше не особо тянет на приключения. Не нужны они мне, особенно если тыбудешь рядом.

— Посмотрим, что ты скажешь через год, — вновь засмеялся Гинтар.

Ещё буквально десять минут они разговаривали о своей будущей жизни, пусть даже немного шутя, после чего пара заметила приближающуюся к ним фигуру.

— Ну наконец-то, — недовольно пробубнил Сектар, бросая к костру двух птиц со свёрнутыми шеями. Сам он выглядел, вроде, как обычно, но что-то было в его взгляде подавленное. — Я уж думал, вы никогда не закончите.

— Прости, Сек, но ты же…

— Да понимаю. Молодые невеста и жених, всё такое… Солнечная, — вдруг довольно резко обратился к ней младший. — Ты сказала, что кольцо какое-то обещала мне отдать.

— Кольцо? — не понял Гин.

— Да. Сказала, что нашла перстень, говорит, что ей не нужен. Я предложил его купить — мне как раз не хватает вещей для зачарования.

— Валанди, ты же говорила, что привыкла к нему…

— Да, мне она сказала тоже самое, но я уговорил её — рядом с обручальным кольцом такая чушь не должна быть. Так что она согласилась мне отдать. Ну так что, солнечная, где оно?

Валанди замялась, но всего на мгновение. В её мыслях промелькнуло сомнение, но она тут же откинула его. Порывшись в карманах, отыскала колечко и, зажав в руке, протянула его. Так будет лучше. Для всех. Особенно для нее. Больше не будет приставучей мухи в голове. Но пальцы не спешила разжимать.

А когда Сектар вытянул раскрытую ладонь, чтобы она положила кольцо на неё, в момент прикосновения пальцев, солнечная передала последнее слово ему: «Прощай». И прозвучало оно очень грустно.

Но на солнечную он даже не взглянул. Наверное, даже не услышал, или просто не показал. Зато для брата сыграл настоящую заинтересованность. Долго вертел перстень в руках, после чего подсел к Гину и протянул его ему.

— Слушай, а ведь вы можете попасть в город в полнолуние. Может, мне его зачаровать на контроль над животным разумом лунной?

— А ты можешь?

— Это не то, что ты подумал. Я прямо чувствовал, как ей было тяжело держаться у нас дома. Максимум, на что я способен, это лишь на то, чтобы ей было полегче. Думаю, к утру закончу. Отдашь его лунной сам? А то ты же понимаешь…

— Да, от тебя подарки принимают не все, — засмеялся Гин, приобнимая Валанди. — Подожди… С чего это такая щедрость?

— Просто тебя знаю. Если она кого-то загрызёт в городе, ты же не сможешь её покинуть. Наверняка будешь сидеть в тюрьме, пока она не сгниёт за решёткой, а туманным надо, чтобы вы исполнили пророчество.

Такое впечатление, что он просто заранее выучил какой-то текст. На каждый вопрос у него был ответ. Да и так правдоподобно врал! Валанди-то чувствовала, что если уж он и заколдует кольцо, то точно не уберет зачарованние на мысленную связь с носителем.

Солнечная поджала губы и отвернулась от Сектара, уткнувшись в плечо Гинтара. Не хотела показывать, как ей печально и обидно терять кольцо… Нет, связь с Сектаром. Она правда привыкла ощущать его, как будто он всегда был рядом. Сейчас было пусто внутри, и от этого хотелось плакать. Но особенно было неприятно, что он отдаст его Кае, как будто ее променяли на эту оборванку. Против лунной она ничего не имела, но обида глубоко поселилась в её сердце.

— Кстати, где они? — вспомнил наконец Гинтар о спутниках.

— Занимаются тем, чем занимались вы, — усмехнулся младший. — Кстати, ты заметил зависть в глазах лунной, когда вы рассказали про помолвку?

— Конечно, но я ей постарался намекнуть, что у звёздных и свадеб-то нету. Кажется, поняла.

— Объясни ей ещё раз. Ни черта она не поняла. Взбрело в голову тебе на себя такого ребёнка брать.

— Я люблю этого ребёнка, — засмеялся Гинтар, переводя взгляд на Валанди. — Милая, ты что, спать хочешь?

Она только кивнула в ответ. Голосу не доверяла сейчас. Сделав вид, что и правда хочет спать, она потерла глаза и приподнялась.

— Пожалуй, я подремлю немного, — сообщила она Гину, чмокнув его в щеку, и переместилась на их место для сна, легла и повернулась спиной к братьям. Может, уснет, но сидеть рядом с ними не хотела. Ей нужно было побыть одной немного.

А братья тихо заговорили о своём, мужском: о семье, о семейных делах, о приключениях, совершенно не касаясь дел пророческих.

Комментарий к 38. Два брата лучше одного

Спешу обрадовать вас (а может, расстроить), мы закончили работу над основной историей. Уже к концу месяца она выйдет полностью!

========== 39. Заложница забвения ==========

По утру возобновили путь. Как и договаривались, Валанди поехала с Заком, а братья вместе, оставляя оборотня бежать рядом на своих четырех лапах. С каждым днём солнечная становилась все мрачнее. Она напрочь игнорировала всех, кроме Гинтара, и лишь иногда о чем-то тихо переговаривалась со звёздным в пути. На любые попытки Гина узнать, что с ней происходило, она находила отговорки вроде «устала», «плохое настроение» или «такие дни».

Закнеылу наконец удалось уговорить Каю начать тренировки. Настоящие, а не те, что они использовали для отвода глаз, чтобы уединиться. Конечно, долго учить лунную ему не удавалось, так как он прекрасно понимал, что она уставала в дороге, поэтому показывал ей пару приемов и переходил к самой интересной части, оставляя Каю без сил окончательно. А что? Она сама хотела этого.

Гинтару приносило настоящее удовольствие разговаривать с Сектаром о темах, которые не касались пророчества ни коим образом. Наконец-то для него нашелся собеседник, с которым можно было говорить о доме, о туманных островах, узнать последние новости оттуда.

Только когда на горизонте показался город, Валанди заметно оживилась. Город в горах Хатора не зря прозвали Красным. Он на самом деле был красным, а в лучах заходящего солнца выглядел просто великолепно, словно горел красным огнем.

— Я на разведку, найду нам таверну, пока вы продаете лошадь, — Валанди ловко спрыгнула с их с Заком транспорта и, не слушая отказа, быстро скрылась в толпе, несмотря на то, что с ее золотой макушкой она всё-таки сильно выделялась.

Переходя из одной таверны в другую, она особо не задерживалась ни в одной, лишь окидывала взглядом и сразу отметала вариант. Но в одной ей на глаза попалась шумная компания гномов, играющих в кости. Конечно она не смогла пройти мимо. Давно Валанди не практиковалась в азартных играх, но, размяв пальцы, бросила кошель на стол и подсела к игрокам.

Время пролетело незаметно для солнечной, и когда она увеличила размер своего кошелька вдвое, в таверну вошёл Сектар. Стоило его заметить, как вроде бы вернувшееся в норму настроение Валанди опять испортилось. Быстро распрощавшись с игроками, она направилась к выходу, не обращая внимания на шумные протесты гномов и просьбы дать им ещё шанс отыграться. Не сказав ни слова, она прошла мимо туманного и продолжила поиски ночлега. Но Сектар от нее ни на шаг не отставал, а позже и вовсе поравнялся и пошел рядом.

Так и шли в молчании, пока Валанди грубо не толкнул прохожий. И толкнул именно на туманного.

— Эй, смотри куда прешь! — крикнула в догонку солнечная.

Прикоснувшись к Сектару, она вновь почувствовала эту тоску, которая возникла после потери связи с ним. Ей не хватало ее, не хотелось отпускать, но…

— Этот негодяй меня за зад облапал, — вспылила Валанди, отстраняясь и ощупывая себя. Вдруг её лицо приняло шокированное выражение. — Вот гад, верни кошелек!

Окинув взглядом толпу на площади, она отыскала глазами низкого гнома, который в спешке расталкивал прохожих, пытаясь как можно скорее убраться подальше. Не теряя больше ни секунды, Валанди бросилась за ним, благо ноги ее были длиннее, и она скоро нагнала воришку. Тот свернул в подворотню, которая оказалась тупиком. Не придав этому значения, солнечная остановилась, загораживая собой единственный выход и оскалилась.

— Что, забыл, куда бежать надо? Верни мои деньги.

Однако, гном не только не испугался, но и довольно оскалился в ответ. За спиной Валанди появилось двое его сообщников. Она краем глаза проследила за ними и с хищной улыбкой схватилась за кинжалы.

— Отлично, давно хотела проверить их в деле.

Но и тут её ждало разочарование — взгляды гномов расфокусировались, они спокойно прошли мимо солнечной и, выходя из тупика, отдали кошель туманному, который вальяжно стоял, облокотившись о стену.

— Мне не нужна была твоя помощь, — фыркнула Валанди.

— Ровно как и мозги, которые явно отсутствуют в твоей голове, — с какой-то скукой ответил он, не отлипая от стены. Двинулся один раз, чтобы деньги солнечной бросить. — Сколько было сказано слов о любви к моему брату, а стоило каких-то говнюков увидеть, так ты сразу забыла о таверне, — только после этих слов туманный встал нормально и, подойдя к Валанди ближе, нагнулся, чтобы его шепот достиг её лучше, чем крик: — Он сейчас себе места не находит, всех нас на твои поиски бросил.

— О, и ты первый побежал меня искать, — съязвила в ответ солнечная.

Этот шепот ударил по уху не хуже разряда тока, вырывая из памяти момент, когда он «целовал» ее за ушком. Она сделала шаг от него, отходя глубже в тупик.

— Да ты видел эти таверны? Они все для гномов. В торговом городе не должно быть так, — буркнула она уже не так уверенно. Пристыдить ее ему все-таки удалось. — Может, не в том районе искала?

— Я уже связался с Каей. Пока ты играла в кости, жадное создание, Закнеыл нашёл таверну «для гостей».

И несмотря на то, что он всё же заметил её резкий отход, мысленно улыбаясь этому — по поверхностным мыслям, трогая которые, Сектар не привлекает внимание хозяина, он понял, что у неё с этим шепотом ассоциация. Значит, ей всё то было правда не всё равно! Но и не мог не обратить внимание на солнечную, при упоминании лунной. Она должна была догадаться, что речь идёт о кольце!

Больно. Она почувствовала самую настоящую боль, когда он намекнул на кольцо. Всё-таки отдал Кае. Валанди не успела проконтролировать свою реакцию, и всего на короткое мгновение он мог заметить это. Но она тут же нацепила улыбку.

— Отлично. Тогда идём скорее, чтобы моей жадной натуре не попадались на глаза играющие простофили.

— Нет, нет, нет, постой, — Сектар схватил её под локоть и пригвоздил к стене близ стоящего дома.

Сам он её пока не прижимал собой, но телом и хватом закрыл все пути к отступлению. Боги, как же все было иначе, когда она рядом; когда младший пропитывался её запахом, ощущал жар девичьего тела, а в голове не нужно рисовать образ — вот она, стоит перед ним, маленькая, полная эмоций на лице, которые пыталась скрыть.

— Ты что-то говорила о повторе в подворотне, — он не контролировал ни себя, ни слова. Говорил что хотел, что чувствовал.

— Сектар… Что ты делаешь? — растерялась Валанди. Она никак не ожидала от него, что он приложит руки к издевательствам над ней. Ладно в голове, но вот так? Хотя, если учесть, что он угрожал ей изнасилованием…

Однако, сопротивляться не спешила. Запах Сектара ударил ей в нос, такой похожий на запах Гина, но… другой. Это и правда было иначе, чем в мыслях. И Валанди стало страшно, что она не сможет найти в себе силы отказать ему, когда он так рядом.

— Не смей, — прошептала она. Нельзя позволять ему, только не ему.

— Ты даже не сопротивляешься, — с усмешкой протянул он. Нагнулся сильнее, коснулся носом её шеи, потерся о неё и им же провёл к уху, наслаждаясь каждым дуновением. Как же хорошо она пахла. В эти секунды младший ненавидел своего брата. Впервые в жизни он почувствовал к нему дикую зависть. За что Гину это счастье? Почему ему дали уйти из дома? Почему его не боятся из-за магии? Почему ему досталась… Такая?..

Но он был братом. И эта мысль не позволяла сейчас сомкнуть губы на её шее.

— Почему не сопротивляешься? — с какой-то злостью спросил Сек. — Если не скажешь правду, я заберу ответы силой!

— Почему? Почему ты выбрал меня объектом своих издевательств? Тебе было мало мучить меня в голове, решил выйти на новый уровень?

«Глупая, просто оттолкни его». Но руки, зажатые в кулаки, не поднимались. Она словно приросла к стене. Ненавидела его в этот момент. Ненавидела себя за то, что не хотела сопротивляться. Он заставлял ее сомневаться в своем выборе. Да он столько раз над ней измывался, почему от этого она только сильнее к нему привязывалась? А как же Гинтар? Она эгоистично хотела заполучить их обоих. Два брата были для нее, как «Когти Бальзура», которые становились поистине ценным сокровищем только вместе. Но эльфы — не вещи, она не может присвоить их себе. И она уже подарила себя одному из них.

— Мы не можем так поступить с Гинтаром, — «Мы»? Нет никаких «мы»!

— Ну все! — рыкнул Сектар, сжимая руками ее голову, входя в неё всем своим разумом.

Надоело. Она никогда не отвечала на вопросы, уходила или увиливала. Младший предупреждал. Теперь он выбьет все ответы.

Нравится ли ей?

Хочет ли его?

Всё просматривал, грубо и глубоко. Он предупреждал её.

Сектар видел, как она хочет дико и страстно наброситься на него, чтобы он взял ее в этой проклятой подворотне. Он чувствовал, как она ненавидит себя за эти мысли. Шагнул глубже и увидел, как она хочет избавиться от него, чтобы он не ставил ее в такое положение перед Гинтаром; хочет, чтобы он исчез, чтобы никогда не появлялся в её жизни. Как было всё проще раньше: был только один туманный, который занимал ее мысли и сердце. Но появился ещё один и грубо ворвался сам, без приглашения и разрешения остаться там. Он увидел самое приятное воспоминание о нем: когда Валанди забиралась в горы, и они просто вели беседу, и она показывала ему местность. Хотя и его он испортил тем, что опять начал показывать пошлости.

И вот он добрался до самого сокровенного — до момента, когда она почувствовала, что что-то изменилось. В его прикосновениях, в образах, что посылал. Увидел, как она из последних сил отшила его, сказав, что все достанется Гинтару, сколько бы он ни старался. Однако нашел тайное желание в её сознании провести с ним хотя бы одну ночь. Она стала бы незабываемой с его способностями. Но у нее был Гинтар, она не могла себе позволить этого, как не может и сейчас, как не сможет и в будущем.

Много чего ещё интересного Сектар нашел в её голове — у Валанди было слишком много мыслей о нем. Например, то, как она расстроилась из-за кольца, или как обидело ее то, что он отдал его другой. Оно было только у нее, и было приятно знать, что она такая единственная. И секрет этот был только ее, объединял их.

Сектар долго копался в её голове, и с каждым просмотром он улыбался все ехиднее, противнее, ярче.

Он видел, как Валанди хотела плакать, не желая показывать свои тайны, но он же предупреждал.

— Я догадывался. Ты всё-таки хочешь меня, — сделал умозаключение туманный, отпуская её голову и отходя на шаг. — Значит, теперь я могу заявить на тебя права брату. А ты останешься с победителем, — как высокомерно, но… с какой уверенностью он сказал это и улыбнулся.

— Нет, я уже сделала свой выбор, и это не ты. Забрал кольцо, забери и себя из моей головы, я знаю, ты можешь это сделать. Но не трогай Гинтара. Я не прощу тебя, если ты ему что-то сделаешь.

Валанди испуганно схватила его за рубашку. Она не хотела его отпускать, не хотела, чтобы он все рассказал Гинтару.

Но Сектар либо расценил это как нечто иное, либо просто не сдержался. Он пригвоздил Валанди к стене и, обхватив её левую часть лицо, захватывая волосы, впился в её губы.

Нет, это явно не Гинтар. Старший был опытным, но у младшего было его ещё больше, что немедленно сказалось на поцелуе. Он был жёсткий, уверенный, и любая уверенность в Гинтаре была в несколько раз помножена у Сектара. Все решал он: глубину, страсть, время.

Он прижался своей грудью к её груди, заставляя костяшки на державшей его рубаху руке сильнее впиться в него. Сектар, сам того не ведая, показывал Валанди, как её ждал, как хотел этих губ. И сейчас он давал своего рода обещание ей, что за сердце прекрасной эльфийки будет биться. И соблазнения не просто не прекратятся, они усилятся.

С неохотой он оторвался от губ и, открыв глаза, уставился на лицо Ваданди, ожидая её реакции.

В тот же миг она отвесила ему смачную пощечину и испуганно поднесла ладонь к губам. И непонятно, чего испугалась больше: самого поцелуя или же, что ударила его, явно разозлив. Но, вообще-то, это она должна здесь злиться.

— Не прикасайся ко мне больше, — опустив руку, она без тени страха посмотрела в его медовые глаза. Нет, о его силе помнила, знала, что он могущественнее Гинтара и победит его, но почему-то никогда не боялась. За исключением моментов, когда он угрожал отнять чувства к ней у Гина. Вот и сейчас она с вызовом смотрела прямиком в его глаза. — Завтра ты уйдешь, и мы больше никогда не встретимся ни мысленно, ни лицом к лицу. Я стану женой Гинтара и буду счастлива с ним. А тебя я забуду, как страшный сон, как те кошмары, что наводило на меня клеймо мага. Я избавлюсь от тебя точно так же — просто вырежу.

Чем больше Валанди говорила, тем сильнее распалялась. Она тяжело и часто задышала, а при воспоминании о клейме левое плечо неприятно кольнуло и зажгло. Пока ещё не осознавая, что происходит, она схватилась за него и уставилась на Сектара, хотела ещё что-то добавить, но плечо вновь обожгло, да так сильно, что она вскрикнула от боли.

— Только не снова… — взмолилась солнечная и оттянула воротник рубашки, чтобы увидеть новый знак на плече — ромбовидного паука. В ту же секунду она упала, потеряв сознание.

Сектар с самого начала даже её не слушал, а держался за свою щеку, ведь… Его никто и никогда не бил. На островах чтобы туманная такое сделала — это… Да это только если муж ей позволяет себя так вести и строго дома, где нет глаз. Да его даже мать никогда не била! А тут… какая-то девка.

И что ещё хуже… Мысли Сектара о том, чтобы заполучить её, лишь укрепились, да и после того, что он увидел — она ведь сама хочет его, так чего отталкивает? Пусть позволит братьям за неё побороться, а там…

— Эй, солнечная?.. — произошло, что произошло. Сектар опустился перед ней на колени и посмотрел на клеймо, вспоминая, что брат упоминал в письме, но… Эффект был не таким.

«Солнечная, совсем крышу снесло в обмороки падать?» — спросил он уже проникая в её голову всем телом, как с лунной.

Но эффект был совсем другим. Сектар не увидел привычных хаотичных вспышек воспоминаний и прочего, а как будто перенёсся в другой мир, в лес, самый настоящий, дикий, заросший лес. И куда идти, спрашивается? Туманный осмотрелся вокруг, дивясь такому явлению, и по наитию пошел туда, где у нормальных разумных существ в голове должен быть центр сознания.

Довольно долго ему пришлось пробираться сквозь заросли, но в центре этого леса он нашел поляну и маленький домик на ней. На крыльце он увидел Валанди и Гинтара. Они сидели на лавочке, и солнечная, облокотившись на туманного, с закрытыми глазами слушала, как Гин читает ей какую-то приключенческую историю вслух. И казалось, она была счастлива.

Но Сектар знал, что мысли так не работают. В головах солнечных не должно быть леса, в головах лунных — какого-то защитного поля, сдерживающих зверей. Он попытался выбить всю эту иллюзию, чтобы пробраться к воспоминаниям, но… лес не исчез, а Сектар из-за этих странных нововведений просто не мог отыскать магию в голове, которая так воздействует на Валанди.

— Эй, солнечная, — позвал он уже завороженную странной магией. — Ты понимаешь, где ты и кто ты? — хотя, он уже подозревал об ответе. Не знает… То, что в её голове — ей нравится больше, чем в реальности, оттого она не позволяет развеять иллюзию, наверняка не захочет уходить в страшную и злую реальность.

Услышав голос, Валанди недовольно поморщила носик и открыла глаза, ища того, кто нарушил ее идиллию.

— Как ты отыскал нас? Мы думали, что хорошо спрятались, — раздраженным голосом встретила его она. — У меня есть имя — Валанди, запомни уже.

Иллюзия Гинтара же посмотрела на пришедшего со злобой, и можно было заметить тонкие белые ниточки, идущие от него к солнечной, когда та выпрямилась.

— Уходи отсюда и оставь нас в покое.

Сектар даже не взглянул на нее, когда та говорила, и на брата своего — никакого внимания. Зато ниточки он приметил.

— Да ты действительно одна головная боль для всей команды, — раздраженно фыркнул Сектар и, подойдя, схватился за нити и резко дёрнул, чтобы разорвать их, но…

Они мало того, что не поддались, так и резанули по ладони туманного. Он шикнул от боли, и посмотрел на свою руку — в этой реальности у него нет крови — у разума её в принципе нет, но место пореза стало прозрачным, и через длинную щелочку в руке он мог проглядывать, словно через дверную щель — всё видно. Не страшно… Это не серьёзно. Туманный нахмурился, и игнорируя весь яд, что словами выплёвывала в него солнечная, потрогал нити: липкие, крепкие, а в сознание вошло изображение, которое он таки успел увидеть на её коже — паук. Ясно…

— Значит, даже если я скажу, что звёздный, лунная и Силейз сейчас в неминуемой опасности, ты не уйдешь? — но он уже знал ответ.

— Нет, они сами в состоянии о себе позаботиться, — ответила за нее иллюзия Гинтара, а Валанди согласно закивала.

— Тебя, дрянь, не спрашиваю, — холодно сказал Сектар, но на фигуру посмотрел.

Значит, нити ведутся глубже, чем думал туманный — разумом тоже повелевает. Вот ублюдок! Здесь только один мозговик — Сектар. Но… пробираться через эти джунгли и искать нужный поворот — это ж сколько времени можно потратить.

Сектар решил выйти из её сознания, и когда он оказался в том самом переулке, его аж передёрнуло. В этой солнечной голове сейчас было так холодно и так неприятно. Ну точно, как если бы муха попала в паутину.

Туманный взял красавицу на руки и пошёл в таверну, где уже собрались остальные.

«Лунная, слушай внимательно и передавай мои слова остальным».

«Ты мне как раз был нужен! Твоё кольцо не работает!»

«Плевать я сейчас хотел на твой контроль зверя. У солнечной опять клеймо», — несколько секунд лунная молчала, но потом в её голове собралось столько матов, да ещё и на гномьем. Ну ладно, она никогда не выглядела милой девчушкой, чтобы удивляться её лексикону.

«То же самое?» — спросила она после нескольких секунд отборного мата.

«Нет, что-то иное. Магия сильная, её уже зельем не снимешь. В её голове плотно засел призывной ментальный паук. Он выстроил идеальную жизнь, и она, будучи в обмороке, просто не хочет просыпаться».

«А может, как-то…»

«Я уже пытался. Паук пустил паутину очень глубоко — он управляет и разумом тоже. Подготовь Гинтара. Я попробую его перенести к ней».

***

В комнату, где расположилась вся тройка, Сектар вошёл эффектно — руки-то заняты, пришлось дверь выбивать ногой. Но и без него тут творился сущий хаос.

— Меня всё это уже достало! — какая-то ваза полетела в стену. — Сколько раз мне говорить, Гин, бросаем это дело! — тарелка с недоеденной едой полетела туда же. — Чем ближе мы к горам, тем опаснее становится! — а вот и чашка мимо лица Сека полетела. — Мы все слишком расслабились из-за того, что маги нам давно ничего не устраивали. Но я клыки даю на выдирание, что они просто готовят что-то очень опасное!

Лунная разошлась. Приближающееся полнолуние давало о себе знать, и из-за полного отсутствия в пути медитации она была… собой. Крича и разбивая всю посуду на подносе, она бегала по комнате с немного трансформированной мордой и с покрытыми шерстью руками в поисках того, на что бы ещё выплеснуть злость. На появление Сектара никто внимания не обратил — Закнеыл к ней подойти боялся, а Гинтар пытался спокойным голосом усмирить разбушевавшийся нрав, но… Его «шепот» тонул в рычании.

— Я так понимаю, все уже в курсе, — обратил на себя внимание Сек.

— О да, кончено в курсе! Немедленно верни её в прежнее состояние, и убираемся от… — Кая договорить не успела — Сектар приказал её голове успокоиться, и лунная приняла свой обычный облик.

— Успокойся, бешеная баба. Гинтар, я сейчас попробую тебя в её голову перенести, — младший туманный опустил солнечную на кровать и подозвал брата. — Она там сидит с твоей копией. Но, думаю, это и есть паук. Помнишь все правила нахождения в чужой голове?

— Конечно, — тот сразу же забыл о Кае и подбежал к кровати, обеспокоенно осматривая и гладя лицо своей возлюбленной. — С ней точно всё хорошо?

— Физически — да. Думаю, тем самым маги просто хотят нас усыпить на всю жизнь. Если мы её не вернём, она только от голода умрёт, вот и всё.

В этот раз они быстрее нашли домик. Гинтар, созданный сознанием солнечной, что-то рассказывал Валанди, а она смеялась и смеялась. Они не сидели, а гуляли по поляне, держась за руки. Завидев нарушителей, пара остановилась и недовольно уставилась на них.

— Опять ты? Я же сказала, чтобы ты больше никогда не приходил, — огрызнулась Валанди на Сектара, но заметив рядом с ним Гина, удивлённо повернулась на того, что был рядом с ней.

Гинтар настоящий, в свою очередь, тоже хотел было ринуться к Валанди, но увидев «паука» замер. Совсем как он, как тогда… Знаете, эти копии начинали уже нервировать, и всё время именно он — Гинтар.

— Не будь прытким, ты её можешь напугать, — тихо шепнул ему младший брат и дал старшему дорогу.

— Валанди, — Гинтар напряженно посмотрел на свою копию, словно ожидал, что она немедленно набросится на него. Но неважно! Сейчас нужна лишь Валанди, нужно докричаться до неё. — Милая, это я, настоящий! Мы только-только пересекли Красное плоскогорье, мы ушли искать таверну, а ты… — Гинтар посмотрел на Сектара. Он-то не знал, как вообще это произошло…

— На тебя натолкнулся воришка. Может, он и поставил метку. Метку паука. Ты посмотрела на неё и потеряла сознание.

— Валанди, это правда! Скажи последнее, что ты помнишь!

И как-то уже Гинтар чувствовал себя… спокойнее. Нет, он по прежнему переживал за свою возлюбленную, понимал, что нужно срочно её вытащить, но они уже так часто сталкивались с магией и с такими вещами, что голос уже не дрожал, а голова не пыталась судорожно найти решение. Всё было точно и по порядку — сейчас следовало доказать красавице, что это вымысел.

— Что последнее я помню? — повторила вопросительно Валанди и нахмурилась, силясь вспомнить. — Я обыгрывала гномов в кости, а потом появился Сектар и испортил все веселье… Точно, Сектар! — она резко повернулась к младшему туманному, вспомнив, что он сделал, и зашипела на него: — Убирайся, чтоб мои глаза тебя не видели!

— Милая, ты что-то путаешь, мы все время были здесь, — «паук» приобнял солнечную, и ее взгляд изменился.

— Да, ты прав, мы здесь очень давно. Вдвоём, и никто нам больше не нужен, — эту фразу она бросила в пришедших. Но она старалась не смотреть на Гинтара, будто ей кто-то запрещал это.

— Что ты ей опять сделал? — косо посмотрел старший брат на младшего. Тот только плечами пожал.

— Спас от грабителей.

Знает он, как Сек спасает от грабителей. Сам хуже грабителя.

— Валанди, ты на него не отвлекайся, — повернулся настоящий Гинтар к красавице. — Мы стоим здесь на безопасном от тебя расстоянии. Мы тебе плохого ничего не делаем. Просто задаём вопросы, на которые вместо тебя отвечает… он, — как жаль, что его магия тут не работает — быстро бы заморозил паука и несколько раз бы его вспорол за такие дела. Чёрт возьми, думал, что хоть после долгой дороги в городе отдохнут. И опять напасть! — Появился Сектар. А что дальше? А что было до того, как ты попала в этот лес и в эту избушку? Что было с тобой и… с Гинтаром до того, как вы пришли сюда?

— Мы пересекли пустошь, — начала вспоминать Валанди. — А перед этим у нас была шикарная ночь.

Ее глаза наконец-то сфокусировались на настоящем Гинтаре, и лес вокруг исчез.

— Гин! — Валанди вытянула руку к нему, но белые нити натянулись, не пуская ее.

— Любовь моя, ты хочешь бросить меня? — заговорил сзади нее «паук».

Гинтар бросился было к ней, но Сектар схватил брата за плечо и отбросил назад. Пока вокруг неё паутина, приближаться к ней нет смысла. Если они резанут по разумам Сека или Гина — оба они умрут, и младший это понимал, в отличие от старшего.

— Ты что творишь? — чем это и доказал он, вскакивая на ноги и пытаясь вновь добраться к Валанди.

— Идиот, паутину на ней не разрезать. Эй, солнечная, постарайся их разорвать сама — они к тебе прикреплены, а не к нам, — но он сомневался, что это у неё получится так легко. Нахмурившись, Сектар сделал шаг назад, ближе к Гинтару. — Возможно, опять придётся тату срезать. Ты помнишь, какое зелье вы ей на рану наносили?

— Нет, — да и не верил он, что для двух разных заклятий, пусть и через один и тот же метод, будет годно одно и то же зелье. — Помню только одно растение с трудно выговариваемым названием…

— Солнечная, чего встала? Борись с ним!

— Как? Я не знаю, что делать? — но пока она металась, нитей стало больше.

— Ты должна остаться со мной. Разве тебе было плохо здесь? — убеждала ее иллюзия. — Здесь нет пророчества, нет магов, только ты и я.

— Но ты не настоящий.

— Я настоящий для тебя.

— Нет. Гинтар! — она снова потянулась к туманному, но её все сильнее опутывала паутина.

И Гинтар тянулся к ней, но этого, в отличие от Валанди, держал Сектар.

— Отпусти её! Сек, сделай что-нибудь!

— Главное, что сейчас она знает, что находится в нереальности, — младший был спокоен, но на самом деле, его сердце бешено колотилось в груди. Он ведь не знал, что именно надо делать, не знал проклятий, заклятий, не изучал их так, как Гин, лишь ради своего образования. Да и смотреть, как красавица кричит, как ей делают плохо… Сектар никогда не чувствовал себя таким бесполезным, и неизвестно, какой именно из этих фактов бил его больнее. — Солнечная, продолжай помнить, что ты в иллюзии. Мы постараемся снять печать.

— Нет! — Гинтар не хотел покидать её, когда она в таком состоянии, но раз — они уже в реальности, окруженные взволнованными Каей и Закнеылом.

— Нет. Гин. Сектар! — последнее успела крикнуть Валанди, прежде чем они пропали.

— Удалось? — спросила лунная, но вдруг Гинтар вскочил с кровати и, схватив Каю за плечи, стал трясти.

— Травы! Ты помнишь травы, которыми мы выводили печать! Там было это… с длинным названием! И ещё…

Сказать, что лунная испугалась такой прыти от туманного — ничего не сказать. Она уже приготовилась его ударить, выпустив когти, даже больше от испуга, ведь чёрт знает, как там Валанди околдовали, и, может, это перекинулось на друга.

Закнеыл положил руку на плечо туманного, остужая его пыл. Он немного отстранил его от Каи, чтобы та так не пугалась.

— Спокойнее. Объясни, что там произошло, — тихо проговорил Зак, стараясь и голосом успокоить всех.

На другое плечо руку положил Сектар, заставляя брата сесть к телу спящей красавицы. Он так же мысленно заставил успокоиться лунную, после чего начал свой рассказ. Лунная начала психовать заново, ведь она помнила травы, и найти их здесь практически невозможно, по крайней мере половину из них.

— Может, повезёт, и хватит лишь срезать кожу с рисунком, ведь он держит её, в то время как в предыдущий раз нужно было определённое условие — сон, — заканчивал свои слова Сектар, после чего бросил взгляд на звёздного. — И кто будет резать?

— Может, сначала травы… — взволнованно начал Гинтар, но его немного взбодрили:

— Может, и не понадобятся.

Валанди вынырнула в реальность с именами туманных на устах, пытаясь сорвать с себя невидимую паутину. Увидев рядом с собой Гинтара, она сначала шарахнулась от него, до сих пор не могла определить, в какой реальности она, но заметила в комнате и всех остальных и только после это кинулась к нему на шею.

И все остальные… ну, просто… стояли с открытыми ртами. Даже Гинтар сначала не понял.

— Да неужели сама, — не скрыл своего удивления Сектар.

Зато, услышав слова брата, очнулся и Гинтар. Он крепко обнял свою возлюбленную, и вместе с ней повалился на кровать. Без каких-либо намёков, просто распереживался, да и не удобно было ему обнимать солнечную вполоборота.

— Моя маленькая! Сама, умничка! — судорожно нашёптывал он ей эти слова, после которых покрывал лицо поцелуями. — Всё! Хватит! Буду подле тебя всё время! Одну не отпущу!

— И правильно, — закивал Сектар. — Она же сущее бедствие. Как вы с ней только не померли?

— Она просто не захотела, чтобы Закнеал к ней подходил, — не сдержалась от комментария Кая.

— Кая, в самое сердце, — Зак демонстративно приложил руку к груди, делая вид, что она ранила его словами. Он улыбнулся ей и обнял за плечи. Якобы серьезно добавил: — Но я рад, что помог.

Валанди сначала просто пыталась осознать, что произошло. Она стояла в переулке с Сектаром, потом вспышка боли, дни счастья и огромный страшный паук. Как она с ним справилась, сама не поняла, просто в один момент, когда туманные покинули ее, оставив один на один с чудищем, она поняла, что кроме самой себя ей никто не поможет, и начала борьбу. Это же ее сознание, она здесь хозяйка. Почему все вечно пытаются свести ее с ума и лезут в голову?

— Кажется, пора покупать всевозможные амулеты для защиты от вторжения в мою бедную головушку, — невесело усмехнулась она, когда Гинтар дал ей немного передохнуть. — Слишком часто это стало со мной происходить, — она перевела глаза на Сектара и буркнула ему «спасибо», после чего сразу отвернулась от него. Что бы он ни говорил, а благодарность она могла испытывать.

— Тогда, думаю, мне с походом к дому придётся повременить, — не обратил на нее никакого внимания Сектар. Вот как он так умудрялся? Вот словно не было ничего в переулке. — Гин, вы надолго тут задержитесь?

— Я думал, на несколько дней, — не отпускал возлюбленную брат. — Но после того, что произошло, думаю, закончить со всем этим немедленно и покинуть город.

— Не советую, — здесь на вас хотя бы будут охотиться мелкие сошки. Практика показывает, что в городах вы в большей безопасности. Раз маги заслали к вам кого-то, значит, они вернули себе силы.

— Вернули силы? О чем ты?

Но Сектар лишь рукой махнул, мол, забудь. Он подошёл к лунной и требовательно протянул руку, намекая на ключ от своей комнаты, который Кая немедленно подала.

— Госпожа Девушка-в-беде права, мне нужно было подумать о вашей защите ещё на Туманных островах. Я займусь амулетами для всех вас, пока вы в этом городе. Не беспокойте лишний раз.

И с этими словами он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. «И что его так разозлило?» — спросил себя Гинтар, но почувствовав в руках шевеление, отмахнул эту мысль — его красавица опять с ним и… Секунду:

— А что значило… «Я обыгрывала гномов в кости»? Это так мы тебя послали искать нам таверну?

— Что? — не прослушала эти слова и лунная. — То есть, пока мы тут все искали подходящую под наш рост таверну, ты в кости играла? И мы ещё удивляемся, почему ты вечно в беду попадаешь?

— Мы тоже пойдем к себе, — Зак потянул Каю на выход, чувствуя, как оборотень вновь начала закипать. — Не заставляй меня уносить тебя силой, — пригрозил он ей, ощущая сопротивление с её стороны.

— Я искала, честно, — оправдывалась Валанди. — Устала ходить, везде одни низкорослики, настроение и так было ни к черту, а после очередной неудачи я ещё сильнее расстроилась. А тут попались эти неудачники на глаза, ну и… вот, — залившись краской, Валанди опустила голову.

— Нет, отпусти меня! Я ей всё выскажу! — но эти слова были слышны уже за пределами комнаты, и, судя по крикам, Закнеыл таки поднял её на руки.

Гинтар не был зол на Валанди, да и вообще не мог на неё злиться после произошедшего, хотя, ничего не произошло по сути. И всё-таки в его голосе были нотки строгости.

— Валанди, значит, раз устала или не находила, нужно было найти нас. Мне кажется, ты уже и сама начинаешь понимать, что у тебя судьба попадать в неприятности. Прекрати эту вечную погоню за сокровищами и азартом. Это плохо кончится.

— Чтобы я это прекратила, меня нужно запереть в глуши в маленьком домике, — хихикнула солнечная, но потом серьезнее добавила: — Хорошо, я постараюсь больше ни во что не ввязываться. Тем более из-за этого Сектар останется с нами ещё на какое-то время, а уж его пребывание здесь я точно не хочу продлевать.

При упоминании младшего брата у нее в животе все перевернулось. Да что же это такое делается? Нет, нужно забыть все, что произошло сегодня, и помогут ей объятия Гинтара.

— Как бы мне действительно не пришлось запирать тебя в глуши.

Серьёзно ответил на всё это старший, крепко обнимая Валанди. Тут где-то была заказана отбивная, но… вся еда была на полу, тарелки и чашки разбиты вдребезги, и Гинтар всерьёз задумался, что после нескольких лет контроля зверя медитациями может плохо сказаться то, что в этом месяце его даже не пытались сдерживать. Хотел было что-то сказать по этому поводу, но на его глаза вновь попалась отбивная.

— Тебе надо поесть. Кая передала слова брата как раз, когда мы вернулись с твоих поисков и заказали еду. Здесь большой выбор многорасовых блюд. Пойдём, выберем тебе что-нибудь?

А он ещё и напоминает. Валанди подумала было отказаться, но Гинтар и так слишком много переживает за нее, в этом она может пойти на уступки.

— Хорошо, давай поедим, — она мягко улыбнулась ему. — Прости, что тебе постоянно приходится беспокоиться обо мне. Плохой я буду женой тебе.

— Очень плохой, — не меняя тона ответил ей жених. — Но Силейз меня предупредила, что товар обмену и возврату не подлежит, так что… На что напоролся, — он долго пытался держать строгий вид, но, встав с кровати и беря за руку Валанди, всё-таки засмеялся.

— Даже не думай забирать свое предложение назад, я все равно от тебя до конца жизни не отстану, — предупредила она его.

***

Затащив брыкающуюся лунную в комнату, Закнеыл осторожно бросил ее на кровать.

— Я не выпущу тебя отсюда, пока не пройдет полнолуние. Садись и медитируй, — строго он сказал ей, загораживая собой выход.

— Что? — та аж и думать забыла, чтобы «расчесать» золотую голову. Лунная вскочила с кровати и хотела было как-то оттолкнуть звёздного, но… смешно. Только и смогла, что упереть руки в бока и вздернуть носик. — Оно только через четыре дня. У меня еще будет время. Не буду!

— Да? А то, что ты разнесла комнату Гинтара и Валанди, по-твоему, это нормальное поведение? Да ещё и полуобратилась при этом, — взгляд его стал ещё строже. Он скрестил руки на груди и облокотился на дверь, показывая, что у него серьезные намерения. — Если будешь сопротивляться, я найду другой способ тебя усмирить.

— То есть, я для тебя теперь ненормальная? И вторая форма моя тебе перестала нравиться?

Кая попыталась опять отыскать пути к отступлению, но дверь была закрыта самым лучшим в мире замком, а к выходу вело только окно. Сигануть со второго этажа она может — на лапы приземлится, но вот за это время её успеют поймать. Да и куда идти-то? Если только побегать вокруг города, пыл сбавить.

Думая об этом, Кая, кажется, потихоньку успокоилась, но нахмуренные бровки говорили, что не до конца. А ведь найдёт способ усмирить. Привяжет к стулу, и тогда совсем плакала её свобода.

— Зачем мне медитировать? — буркнула она. — Мне Сектар кольцо дал, — и как в доказательство показала Заку указательный палец, на котором оно теперь покоилось. — Наверняка в полнолуние силу свою покажет. А ты меня ночью только выпусти на полчасика. Я побегаю и сразу вернусь.

У Закнеыла нехорошо дернулась жилка на виске, когда она продемонстрировала ему это проклятое кольцо. Он был солидарен с Валанди по поводу младшего туманного и не доверял ему.

— Я тебя оскорбил? Назвал некрасивой или что-то в этом роде? — обиделся звёздный. — Если вдруг тебе интересно мое мнение, мне все это не нравится, — он поймал ее руку, намекая на кольцо. — На твоём месте я бы не доверял трюкам этого туманного.

— А что ты на него взъелся? Что ты взъелся? Мне лично он плохого ещё ни разу не сделал! И вообще, я у него, как подруга Гина, на особом счету! — лунная грубо вырвала свою руку из хвата звёздного и сжала в кулак. — Если бы не он, мы до сих пор блуждали по городу, в поисках этой… И он бы нас не предупредил заранее… Стой! Мы вообще не о нём говорили! Выпусти меня сейчас же!

В итоге уход разговора в другую сторону, да ещё и в нехорошем ключе вновь повлиял на лунную, но попыток толкать Зака она не предпринимала — хоть где-то в голове засел рассудок, что с ним тягаться нет смысла.

— А то, что он мне сделал, ты забыла? — разозлился Зак. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться — сейчас не время ещё и ему психовать — она не виновата, это все луна. — Ты успокоишься, если я выпущу тебя? Можешь пообещать, что ни во что не встрянешь и вернёшься через полчаса?

— А тебя Гинтар предупреждал держать язык за зубами! — не унималась лунная. — Он всех васпредупреждал и…

«Заткнись!» — отдёрнула себя Кая, когда до затуманенной головы дошли его последние слова. Мило, хоть и лживо и натянуто улыбнувшись, она сделала шаг назад от Закнеыла, как бы уступая ему и извиняясь за уже брошенные слова.

— Да, обещаю. По крайней мере, встревать в неприятности я не планирую, а уж гномы вряд ли захотят ко мне полезть. Вот только могу задержаться — предупреждаю. У меня же нет в голове часов.

— Хорошо, — сдался Зак и потянулся за плащом. — Пойдем, я провожу тебя до выхода из города.

— А я, что, одна не дойду? — так и застыла, раскрыв рот. Это что же получается? Опять в няньки играть? И ещё полчаса будет у города ждать? Нет, на такое не согласна!

— Конечно, дойдешь, — улыбнулся ей звёздный, но плащ натянул. — В городе нам лучше не ходить по одному, на Валанди напали средь бела дня. Да и я хотел с тобой немного прогуляться, только вдвоем.

Открыла рот, но сразу закрыла. Хорошо на неё действует его улыбка и такие слова. Вот как злиться на это? Да и… успокоилась она уже немного.

— Ну ладно, — буркула лунная, удобнее укутавшись в плащ, после чего они со звёздным вышли из комнаты, потом из таверны.

Это заведение они нашли ближе к центру города, отчего идти к выходу из него им пришлось долго, то и дело протискиваясь через толпу гномов, которые уж больно косо провожали такую странную, завёрнутую в плащ фигуру, как Закнеыл. Да и низкоросликов вообще смущали настолько высокие личности.

Кая молчала всю дорогу, лишь изредка осматривала прилавки, чувствуя, как в душе её постепенно наступает покой. В центре ещё можно было найти что-то для других рас, но чем ближе они двигались к окраине, тем больше было торговцев именно гномьими одеждами, изделиями. Зато славились они своей причудливостью: что одежды, что разные игры для разных утех, что оружие. Кая осматривала всё это, иногда спрашивала, что это такое, у Закнеыла, когда видела диковинную штуку. Уже через те же полчаса она и забыла, что хотела побегать, ей и прогулка эта очень нравилась.

— Смотри, какое чудно́е платье, — указал Зак на витрину одного из магазинов. — Ты когда-нибудь видела гномок в бальных нарядах? Вообще, хотел бы я посмотреть, как у них проходят балы. Вряд ли как у солнечных.

Он тоже порядком оживился во время прогулки. Наконец-то они с Каей смогли спокойно поговорить, без вспышек необоснованной агрессии со стороны оборотня.

— Вот мы и пришли, — Закнеыл остановился у ворот и взглянул на Каю, затем обнял ее и прошептал: — Прошу, будь осторожна.

— Будто на войну меня провожаешь, — не могла не позабавиться этим лунная, но обняла его в ответ. — На охоту провожал, и ничего страшного не было.

— Ты мне очень дорога, и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — он ещё крепче прижал ее к себе и через секунду отстранился. Рукой приподнял её лицо за подбородок и проговорил: — Ты у меня красавица, что так, что пантерка. Поскорее возвращайся в таверну, тебя будет ждать сюрприз, — и состроил такую загадочную мину, будто что-то задумал. А он задумал: хочет порадовать ее чем-нибудь новеньким и необычным.

— Заинтриговал, — улыбнулась ему Кая и поднялась на носочки, чтобы поцеловать его. — Выпущу пар, и тут же вернусь, обещаю.

Получив от него прикосновение губ, Кая повернулась и быстрым шагом пошла искать место, где могла переодеться, но через несколько шагов обернулась и от всего сердца поблагодарила Закнеыла. Он даже не представлял, как для неё важны эти «выпускания пара».

Раздевшись у одного валуна, Кая обратилась и просто побежала, куда глядят глаза. Вечерело, луна уже показалась из-за горизонта, но она не была полной. Однако зов был, слабый такой, но он призывал зверя действовать в угоду себе, дать выплеснуть всё, что накопилось у него за всё это время, за сдерживания в медитациях.

Кая помнила, как она ставила себе цель добежать до горизонта, вымотать себя. А потом ещё, ещё… Горизонт не кончался, но весь негатив уходил с каждым шагом. Кто такая Валанди? Никто, и беды её уже не касаются Каю. Ну попала в передрягу, ну с кем не бывает? Вон, сама лунная тоже попадала, только вот, разозлившись, забыла об этом, как доставляла проблемы всем. А сколько она Гину проблем за их совместное путешествие доставила! Так что, ладно уж с этой Валанди. Вся злость на неё быстро уносилась вместе с чувством свободы, которое так отличалось от того, когда Кае было надо добраться до города. Но сейчас не то. Сейчас она бегала для себя.

Впереди были какие-то фигуры: гномы, ушедшие на охоту, но остановившиеся передохнуть. Кая больше не могла контролировать своего собрата внутри, и даже смутно стала запоминать то, что произошло. Помнила, что зверь принял их за добычу, но хотел не более, чем просто поиграть с ними. Гномы закричали, схватили топоры, но зверь остановился перед ними, стал бегать вокруг, рыча и пугая больше, вознося себя перед ними. Он — охотник, а они добыча, и находятся в его власти. Зверь решает, что ему можно, а что нельзя; кто будет жить, а кто нет.

Это было слишком далеко от города — никто не слышал криков гномов, никто не видел, как зверь нападает на них, валит на спины, но тут же отпрыгивает. Как не хватало этого самоутверждения за счет других. А то вечно зверя все пытаются сдержать, все пытаются запереть. Нельзя так! Это не домашний питомец — это такой же хозяин тела; у него тоже есть права на это тело. Сиди, сиди, эльфийка, глубоко в голове, не мешай играться с добычей. Ничего им не сделается, а за запугивание ещё никого не казнили. Дай напиться их криками, дай побегать так, чтобы лапы заболели, дай обострённому чутью уловить все запахи мира. Дай, дай, дай, хватит отбирать!

Кая же спала там, где когда-то Валанди видела барьер, за которым одиноко расхаживал зверь.

========== 40. Что в сердце твоём? ==========

И всё-таки, судя по времени, прошли далеко не полчаса. Кая спешила по городу в таверну, попутно высматривая хоть какого-нибудь торговца, чтобы купить задабривающий подарок для Закнеыла. Беспокоился, небось. Более того, после такого опоздания он уже не разрешит ей так легко уходить. Да ещё и сюрприз его накрылся… Лунная подозревала, что это может быть, и честно, когда раздевалась, рассчитывала на это, но, когда одевалась, понимала, что на неё как минимум обидятся. И правильно сделают. Но как ему объяснить, что она была не виновата! Ну… так получилось.

И пока бежала, глаза зацепились за витрину, за которой горели свечи. Быть может, открыта? И так она влетела в бок уж больно высокого для гнома мужчины. Но не он упал, а она.

— Смотри, куда летишь, лунная, — огрызнулся знакомый голос.

— Боги, Сектар, ты-то что тут делаешь? — она и не рассчитывала, что ей подадут руку, но требовательно взглянула на туманного и… поднялась сама, в застывшем удивлении уставившись на него. — Что с тобой?

А выглядел он постаревшим. Было, конечно, не так плохо, как когда его видела и слышала Валанди. Лет на сорок постарел точно, да и синяки под глазами говорили, что это он будто бегал пару часов в поле, а не Кая.

— Ничего, — отмахнулся туманный на её вопрос, но Кая заметила в его руке горстку каких-то украшений: не то кольца, не то браслеты, а вроде и всё вместе.

— Амулеты готовишь? Я думала, ты пошутил.

— Я никогда о таком не шучу. А ты что тут делаешь в такой поздний час? Тебе мало того, что с Валанди случилось? Тоже хочешь всем проблем доставить?

Лунная виновато опустила перед ним голову и прошла мимо туманного, чтобы наконец-то добраться до таверны, но этого времени туманному хватило, чтобы залезть ей в голову.

— Всё продолжаешь губить свои отношения?

— Да это случайность! — вырвалось у неё так, словно она перед Закнеылом отчитывалась. — Я его предупреждала, что могу задержаться, но… Моя вторая ипостась не хотела возвращаться. И… я… Вот так вот…

— Скажи, такому взрослому эльфу нужен такой ребёнок? Вон от тебя как Гинтар отмахнулся.

Эти слова ударили очень больно. И хоть в голове были сотни ответов на все вопросы; она столько раз могла всё сваливать на свою природу, но… Ребёнок, ребёнок… Её часто так называли. И, наверное, только сейчас до головы ребёнка дошло, что, может быть, так оно и есть? И дело даже не в контроле своей ипостаси. Хотя, и это тоже.

— Думаешь, он тоже может от меня отмахнуться? — грустно пробубнила лунная.

— А почему бы и нет? Сейчас вот он, например, будет так зол на тебя, а ведь звёздный дал тебе самую простую задачу — вернуться вовремя. Сколько прошло времени?

— Два часа…

Кажется, Сектар что-то ещё говорил, но Кая уже не слушала. Она просто стояла и размышляла над тем, как действительно сейчас переживал Закнеыл. А она, вместо того, чтобы бежать, тёрлась языком с братом Гина. Но вновь не успела и шагу сделать, как Сектар ткнул в неё пальцем, привлекая внимание, после чего указал взглядом на одну открытую лавку для тех… кто ещё не спит.

— Пошли, помогу тебе выбрать для него наряд.

— Ты всерьёз считаешь, что у меня теперь, да и после твоих слов, есть на это время?

— Я уложусь за одну минуту, и эта одна минута сгладит острый край, уж поверь мне, как мужчине.

***

Кая вернулась. Она на цыпочках, будто в каждом лице видела озлобленный оскал Зака, пробежала по главному залу таверны, держа в руках небольшой свёрток. После чего прошлась по лестнице и встала напротив двери в их комнату. Входить было, честно говоря, страшно, а самое главное — стыдно. Но, кажется, за дверью было тихо, и лунная решила войти, чуть-чуть совсем приоткрыв дверь.

***

Он знал, что Кая не послушается и будет бегать гораздо дольше, но все равно отпустил и теперь сидел один в комнате и места себе не находил. Вот вечно он потакает ее прихотям, но спорить с ней иногда (всегда) бесполезно. Честно говоря, начинало раздражать, что она отказывается слушать разумные доводы. Она уже дважды чуть не умерла, и Зак дважды внутренне умирал вместе с ней, но упрямая девица продолжала испытывать судьбу не хуже Валанди. Если Кая опять вляпается во что-то опасное, он ее накажет: свяжет и никуда отпускать больше не будет, сколько бы ни просила.

Так прошел час, потом ещё один, и Закнеыл окончательно вышел из себя. Он расхаживал по комнате из угла в угол и придумывал, как будет отчитывать задержавшуюся подругу. «Хотел ей сделать приятный сюрприз? Теперь обойдется! Ладно полчаса, час… Но два?! Это перебор уже». Зак очень терпелив по отношению к оборотню, но и у его терпения есть предел. «Отругать ее? Отшлепать? Оставить без секса на неделю? Нет, он сам столько не продержится», — с такими думами звёздный уселся на подоконник и уставился в окно. Для начала нужно дождаться возвращения Каи, живой и здоровой.

Закнеыл услышал Каю за дверью, но не обернулся, когда она ее приоткрыла. Он сделал глубокий вдох, выдох, повторил эту процедуру ещё дважды.

— Явилась? — всё-таки удостоил он ее своим вниманием, поворачиваясь. — Я, конечно, так и думал, что ты задержишься, но два часа? За это время могло произойти что угодно.

Он быстро подошёл к ней и проверил, все ли в порядке. Убедившись, что она цела, наконец смог расслабиться. Но даже расслабленным она видела, как он был напряжен, как гуляли его жилки под кожей, как холоден был его взгляд.

— Только не молчи… — пропищала лунная, прижимая к себе свёрток. — Кричи, бей посуду… Только не молчи, — ещё с Гинтаром она не привыкла, когда гнев выражают тишиной. Это было намного страшнее всех криков. — Закнаал, я знаю, виновата. Но… Я честно себя не контролировала. Когда я смогла овладеть собой, луна была уже высоко, и я тут же помчалась домой, правда! — лунная низко-низко опустила голову, становясь перед ними ещё меньше.

— А разве ты послушаешь, что я буду говорить? — сорвался всё-таки Зак. — Здесь тебе не лес. На пустоши тебя хорошо видно, а с другой стороны горы. А что, если звёздные опять покажутся? Ты в курсе, что они и с гномами периодически устраивают разборки? А если уж они пересекли равнину, чтобы добраться до меня, то в горах их встретить шанс в разы больше.

Он опять принялся расхаживать по комнате, пока отчитывал оборотня. Но чем больше он говорил, тем спокойнее становился, будто со словами уходило и все его напряжение. В конце своей тирады он остановился и посмотрел на Каю самым строгим взглядом.

— Я столько ужасов передумал, пока ждал тебя, — его взгляд стал озабоченным, и Зак подскочил к лунной, обнимая ее. — Я так беспокоился. Тебе никто не попадался? Все прошло гладко?

С первых его слов лунная вжала голову в плечи и просто слушала. Честно слушала. И в любое другое бы время она подумала, что Зак преувеличивает по поводу звёздных, но сейчас, впитывая в себя именно испуг эльфа, с каким чувством, пусть и гневом, он говорил всё это, начинала невольно верить.

Но почувствовав на себе его объятия, ей и самой стало легче. Повезло, что он более отходчивый, чем Гинтар. Бросив свёрток на пол, она обняла его в ответ, утыкаясь в грудь, мысленно ненавидя это пророчество ещё больше. Неужели обычные пробежки должны заканчиваться теперь вот такими скандалами? Пусть и короткими.

— Всё было хорошо, честно. Я жива, здорова, — отпустив его, она показала руки и покрутилась два раза, — на мне нет никаких татуировок, до меня никто не касался. Всё очень хорошо. И мне самой стало легче после беготни.

Видя, как быстро успокоился звёздный, лунная мысленно отметила, что всё прошло даже лучше, чем она ожидала. Полминутный крик? И всё? Нет, это, конечно, не значило, что она постоянно теперь будет его ослушиваться, но… Так и уроки забываются быстро.

Она посмотрела с каким-то лукавством на лицо звёздного и, потянула его за волосы, чтобы тот опустился и поцеловал.

Но поцелуй продлился недолго. Вспомнив, что хотел наказать, Закнеыл оторвался от Каи.

— Нет-нет, ты провинилась, и я должен… — он нагнулся, чтобы ещё раз поцеловать ее. — Я должен наказать тебя. Больше никаких нежностей, — но вновь не удержался и коснулся ее губ. — Все, вот теперь точно наказана.

Зак выпрямился и не намерен был больше идти на поводу своих желаний и желаний этой женщины. Правда, надолго ли?

И она приметила, что нет в нём всё-таки перед ней стержня. Особенно он это показывал всю неделю. Она подёргала его за волосы, но… Всё-таки Закнеыл больше не опускался.

— А сюрприз? — молчание и строгий взгляд. Кая наигранно тяжело вздохнула и подняла свой свёрток. — Какая досада. Тогда… не мог бы ты мне принести немного попить? Я так набегалась, а когда возвращалась, не подумала о этом. К тебе бежала.

Закнеыл на неё очень выразительно посмотрел, мол, она смеет что-то ещё просить после всего? Но сжалился при виде ее надутых губок и вышел, мысленно обзывая себя подкаблучником.

Стоило двери закрыться, как лунная тут же разорвала свёрток и быстро переоделась, благо мешковатую одежду было снять легко, а вот разобраться во всех этих шелковистых лентах и в этих… тесёмочках… «Ну, Сектар, если ты мне сделал подлянку, или меня сейчас примут за дуру — я вырву тебе хребет».

Когда она услышала Зака снаружи, легла на кровать на бок, подперев голову рукой, и будто ничего не произошло, встретила Закнеыла милой улыбкой и в одежде… которая была точь-в-точь как в видении, которое показал Закнеылу Сектар на испытаниях. Ну цвет другой только — фиолетовый, и добавление в виде двух шелковых лент на бёдрах, но в остальном почти всё идентично.

Закнеыл закрыл дверь за собой, повернулся и… уронил стакан с водой. Он что-то говорил о том, что не притронется к ней? Красный огонек в глазах говорил об обратном.

— Нечестно! Ты это сделала специально, — возмутился Зак, но даже и не подумал отвернуться. — Вот как с тобой иметь дело?

Но как же она была соблазнительна в этом наряде. И как устоять перед такой?

— Нет. Если я сейчас отступлю, ты будешь пользоваться этим приемом всегда, — все же он нашел в себе силы отвести взгляд, замотал головой, но то и дело возвращался глазами к соблазнительнице.

Сначала Кая испугалась его реакции, но потом… Поняла, что он у неё на крючке. Ну, кто теперь будет наказывать другого? Да как он смеет лишать её поцелуев? Это непростительно! Вот за это и будет наказан.

— Ну что ты! — театрально ахнула Кая, медленно, пользуясь и показывая каждый изгиб своего тела, встала с кровати и подошла к звёздному, повиливая открытыми бёдрами. — Милый, я всё поняла! Наказана, значит, наказана. Я ни на что и не надеюсь. Просто… — показала ладонями на свой наряд, — переоделась ко сну.

Она осторожно ступила между осколков, взяла его руку, что не так давно держала стакан, и с вожделением посмотрела на Закнеыла.

— Ты не поранился? — поцеловала кончик фаланги. — Подожди, кажется, я вижу кровь, — провела язычком по всему пальчику. — А ты мне пока расскажи, что за сюрприз готовил. Я же должна понять, насколько сильно оказалась наказана, — обхватила палец губами, и всё же ехидная улыбка прорвалась, но она быстро спрятала её.

— Ах ты ж… И где только набралась такого? — Зак сделал рваный вдох. — Сама догадалась, как со мной справиться?

Ливафейн всегда пользовалась подобными приемами, чтобы расположить к себе Зака, когда он был не в настроении. Но она бы не стала рассказывать сопернице все секреты. Остаётся только…

— Или тот туманный надоумил? — неожиданно разозлившись, он схватил Каю под локоть и рванул на себя. — А он тебе рассказал, что ещё ты можешь сделать, чтобы подчинить меня себе?

Второй рукой Зак схватил ее за ягодицу и прижал к себе, чтобы она почувствовала напряжение в его штанах. Не способный больше держать себя, он впился в её губы жадно, страстно, сразу углубляя поцелуй. Он переместил ее руки себе на шею, а своими подхватил бедра и поднял ее, чтобы отнести на кровать. Повалившись вместе с ней на матрас, он гладил ее руками и разрывал поцелуй, только чтобы усладить свой взор видом любимой в таком наряде.

И вновь лунная сначала испугалась его злых глаз, но позже сквозь поцелуй только улыбнулась. С каким наслаждением она смотрела на подчиняющегося мужчину. неужели ими всеми так легко управлять? Или только ей с Заком повезло? Нет, она не собиралась его из-за этого как-то опускать или плохо думать… Но когда в твоих руках есть такая сила, невольно хочется ей пользоваться.

— Он мне только сказал, — прошептала она, подставляя под его ладони все части тела, которые тот только хотел потрогать, — что этот наряд успокоит тебя, если ты на меня разозлишься. А набралась такого… Ни от кого… Просто, мне показалось, что такое тебе тоже может понравиться, но если нет… — так, минуточку. Она же вроде тоже его наказывать хотела! Но… он так редко бывает таким… агрессивным, а ей это так понравилось тогда, после того, как Сек что-то в чай подмешал. Лунная уперлась руками ему в грудь, отталкивая. — О нет, нет, Закнеы-ы-ыл, подожди… А как же наказание? Я же так не усвою урок. Нет-нет, нам нельзя.

Она плотнее сжала свои ножки, и, перевернувшись на живот, стала выползать из-под него. Знала, чем всё закончится, к тому и вела, но надо же поиздеваться над ним, подразнить. Тем более, не так часто им удавалось во что-то «поиграть». А тут от одних только мыслей, от слова «наказание», но немного в другом ключе, воспламеняли внутри сильнее, чем порой и сам процесс.

— О, нет, дорогая, — зашептал ей на ушко Зак, прижимая ее к кровати собой, — теперь ты никуда не денешься. Сейчас ты узнаешь, что означает дразнить звёздного.

Язычок прошёлся по её мочке, а за ним длинное ушко прикусили зубки. Закнеыл убрал волосы с её шейки и прошёлся по ней губами, оставляя влажную дорожку. Пальцами заводил по спине, щекоча позвоночник и заставляя ее выгибаться. Пробрался руками к ее груди и он сильно замял приятные округлости, трясь пахом о ягодицы лунной. Он нетерпеливо зарычал, больше не в силах сдерживаться.

— В наказание я буду брать тебя столько, сколько захочу. Ты будешь ублажать меня, пока я не скажу «хватит». И ты сделаешь все, что я попрошу, каким бы отвратительным тебе это ни показалось.

— Закнеыл, ты тяжелый, — простонала она со смесью наслаждения и выжатым из-за веса воздухом.

Спинка выгибалась под каждым прикосновением, когда он немного привставал, и, несмотря на её слова, эта давка возбуждала, а мысленно она уже представляла, как его вес усиливал вхождение. Дразня его, она вновь повиляла бёдрами, скорее самая кайфуя от того, как его орган трётся о кожу, пусть и через одежду.

Уже дважды пожалела, что повернулась к нему спиной. Ручками, вместо того, чтобы сжать его волосы, приходилось сжимать ненавистную подушку, а зубами кусать не его губы в отместку, а простынь.

— И какой же первый приказ будет у моего тёмного принца? — томно прошептала она, пытаясь под его весом оттопырить попу, возбуждая его сильнее, а грудью, напротив, вжаться в кровать… нет, в его руку, такую большую и горячую.

— Поднимай свою сладкую попку как можно выше, — прозвучал приказ, и Зак чуть приподнялся, чтобы она его выполнила. А она сделала это так, что он чуть не застонал, так сильно она прижалась к его напряженному органу.

Сейчас он покажет этой наглой попе… От шейки Зак повел дорожку из поцелуев вниз точно по позвонкам, а руки переместились к ягодицам, сильно сжимая их. Нет, он больше не мог сдерживаться, видя, как она виляла хвостом. Он приспустил штаны и снова навалился сверху, сильно прижимаясь членом к ее ягодицам. Он заводил им между ними, а руки снова сомкнулись на груди лунной, и пальчики заиграли с сосками. Губы вновь запечатлели поцелуй на шее, и он услышал тихий стон. Это стало последней каплей — Зак впился зубами в её плечо, в то же мгновение одна рука метнулась к трусикам лунной и сдвинула их в сторону. Он упёрся в нее головкой, дразня и ее, и себя. Начал входить по чуть-чуть, миллиметр за миллиметром, медленно, растягивая удовольствие.

Послышался крик от укуса, а после него возмущенный стон. Как же медленно и противно… Она рассчитывала совсем на другое, когда он говорил с ней, когда приказывал. Но не этого.

Повернувшись к его лицу, Кая попыталась кусить его хоть за что-нибудь — скула, нос… Но в зубы попадались лишь его волосы, а Зак предусмотрительно укусил так, чтобы она до него не добралась. Дразнила его, виляла попой, лишь бы он уже потерял терпение. Но до самого конца он входил в неё медленно, и когда даже вошёл весь, это не принесло долгожданного удовольствия, не унялся невыносимый зуд внутри, лишь усилился.

— Я не так хочу! — чуть ли не плача простонала лунная.

Подняв руку, она схватила любимого за волосы так сильно, как только могла, и заставила придвинуться лицом к себе ближе, чтобы в отместку за эту пытку укусить только зубами, никак губ, никаких извинений за это.

— Твои желания не имеют значения, — прошипел он ей в губы, кусая в ответ.

Она такая узкая в этой позе, и мышцы так плотно обхватывали его член, они приятно перекатывались по нему при каждом плавном движении. Медленно он стал разгоняться, думая только о своём удовольствии. А ему было приятно медленно двигаться в ней, изучая ее внутри. Он пропустил руку ей под живот, надавил пальцами на низ и застонал от умопомрачительного ощущения. Задвигался быстрее, ещё быстрее, рука опустилась ниже, ныряя между половыми губами, и задвигал пальцами, принося удовольствие и ей.

Под пальцами Каи всё бельё превратилось в рвань — от недовольства она изодрала всё, на что ложились её ладони: подушка, простынь, одеяло.

Ей было хорошо, но это не то, не приносило удовольствие так, как должно было быть. И даже его пальцы, которые быстрее члена (а может, просто усилили) подвели её к оргазму, не дали того эффекта. Кая выгнулась в спине до хруста, порвала подушку на маленькие кусочки ткани, сдавленно простонав.

Кая опустилась на кровать вновь всем телом, и наверное больше его рука, чем она сама, продолжали держать ягодицы выше, чем нужно. Специально ли, или было с непривычки неудобно так долго держаться в таком положении?

— Уже все? — прозвучал насмешливый голос Зака. Он вышел из нее, оглядывая свою работу. — Только я ещё не закончил.

Перевернув ее на спину, он широко раздвинул ее ноги, оставив одну на сгибе своего локтя, и рывком вошёл в нее. На этот раз он не медлил и вбивался в нее со всей силой. Он покрывал горячими поцелуями ее щеки, шею, ключицы.

С первых же новых толчков лунная улыбнулась через оскал. Вот это уже ей нравилось больше, она отблагодарила его, напрягая мышцы внутри себя, создавая ему сопротивление, обхватывая ствол сильнее, а свободной ногой обхватила его и придвинулась ближе к телу своего мужчины.

Наконец-то её руки нашли себе место на его плечах, голове, теле… везде, до куда только могли дотянуться. Эта поза ей нравилась куда больше, наконец-то она могла потереться о него телом, кусочками ткани, которая прикрывала её грудь… Нет, этот элемент одежды явно лишний. Разорвав его, она с ещё большей страстью прижалась к нему, трясь сосками при каждом толчке, упиваясь жаром от его тела после прохладного вечера.

Вот это уже был её звёздный: злой, берущий, эльф пещер. Не могла понять, почему, но любила его таким больше. Быть может, как бы странно это ни звучало, ей нужен был альфа, а такой звёздный подходил на эту роль как нельзя лучше.

С каждым их новых разом лунная постепенно стирала грани своего смущения, действовала увереннее, руки теперь не были без дела, как и губы теперь не искали, к чему бы прикоснуться — теперь были цели: его губы, сладкие губы, пропитанные её собственным вкусом.

— Я уже боялась… ты серьёзно… — сквозь стон прошептала она, намекая на медленный темп.

— Я хоть раз тебя разочаровал? — усмехнулся Зак, накрывая ее губы в новом поцелуе.

От заданного темпа он весь взмок, но тормозить не собирался. Казалось, что он даже становился быстрее с каждым разом. Ее руки прошлись по его спине, оставляя полосы от ноготков, и Зак выгнулся, входя на всю длину, резко замер и кончил, изливаясь в нее.

Тяжело дыша, он повалился на неё, но выходить не спешил.

— Дай мне минуту, перевести дыхание.

Лунная блаженно прикрыла глаза, ощущая последние проблески пульсации внизу, от второго, более мощного оргазма, что накрыл её после. Ей казалось, что она даже чувствует его семя внутри себя, как член Закнеыла продолжает извергать его.

Она обняла его за шею руками, невольно грубо подняла голову за волосы, но лишь за новым, более нежным поцелуем.

— Можешь больше не стараться, — прошептала она. — Я всем довольна.

И это было правдой. Отпустив волосы, Кая едва ощутимо погладила указательным пальчиком его лицо, будто заново изучая изгибы скул, переносицы, линии вокруг губ. Каким он сейчас был красивым.

— Улыбайся мне почаще, — попросила она, и тот сразу улыбнулся своей для всех страшной, но для неё самой любимой улыбкой. — Прости, что заставила тебя сегодня волноваться.

— Жаль, я не могу составить тебе компанию на пробежке. Как бы я ни старался, мне не догнать пантеру, — грустно протянул Зак, сползая с нее в сторону. Он перевернулся на спину и притянул Каю к себе, обнимая за плечи. — Но если ещё раз опоздаешь так надолго, я свяжу тебя и буду пытать.

— Тогда у меня ещё больше причин опоздать в следующий раз, — но прежде, чем звёздный успел что-либо сказать, Кая засмеялась и, приподнявшись, накрыла его лицо поцелуем.

— Лучше не испытывай судьбу. Я не всегда могу быть таким терпеливым, — строго предупредил ее Зак. Но чтобы не портить такую приятную ночь, он улыбнулся ей и прошептал на ушко: — Хочешь попробовать сверху?

— Давно хотела, — в тон ему прошептала Кая, но прежде, чем выполнить задуманное, она долго целовала его. Осторожно так, ласково, зализывая свои укусы на его губах, отчего те теперь были припухлыми и красными.

А потом, держась за его руки, села, приняв помощь во вхождении и медленно опускаясь на уже возбужденный член, Кая с приоткрытым ртом чувствовала, насколько разные ощущения были при разных позах. Сейчас она даже не могла сесть на Закнеыла полностью — член упёрся в препятствие, и сначала было немного некомфортно, но после нескольких неуверенных движений, Кая всё-таки вобрала его в себя полностью и замерла, свыкаясь с ощущениями.

И всё же, наверное она была не готова к тому, что теперь была перед глазами звездного вся. Он видел, как подпрыгивала её грудь, как Кая, иногда забываясь, запрокидывала голову, стоило ему немного помочь в толчках. И это немного смущало, было как-то странно и неуверенно. Не было для него тех красивых змеевидных движений, которые проделывала со своим телом Ливафейн, не было соблазнительных дразнилок языком или взглядом. Было лишь смущение, попытка спрятать глаза, а иногда замирание, во время которых Кая пыталась разглядеть в Заке чувства или эмоции: нравится ли ему так? Не выглядит ли это смешно?

Ему нравилось. Закнеыл любил, когда любовница делала все сама. Он же был принцем, естественно, в основном он принимал ласки. Но, конечно, он помнил, что для Каи это все в новинку, и многого не ждал. Ничего, она ещё научится и превзойдет всех.

Поначалу он помогал ей, держа руки на попе и подталкивая в нужный момент, подсказывая нужное направление. Когда у нее получалось, он переносил руки ей на грудь и ласкал ее, подгоняя свое желание. В один момент он просто поднялся, обвив руками талию возлюбленной, и покрыл поцелуями ее грудь. Одной рукой он потянул ее волосы, заставляя откинуть голову назад, и впился губами в шею, да так сильно, что наверняка остался след. Вторая рука опять переместилась на ягодицы, подталкивая Каю двигаться быстрее.

Она сводила его с ума, с каждым разом он желал ее все больше. Он входил в нее сильнее, чем обычно, глубже, приятнее. Грудь так соблазнительно подпрыгивала, что он не упускал моментов, чтобы поймать ее губами или прикусить слегка зубами. А когда она запрокидывала голову, он ласкал ее шею язычком.

Чтобы сделать процесс для нее ещё интереснее, Зак раздвинул ее ягодицы и запустил пальчик к анальному отверстию, водя по нему и немного надавливая, но пока не проникал внутрь.

Что немедленно отразилось на лунной. Она напряглась, что было видно невооруженным глазом, и с каким-то испугом посмотрела на звёздного. Может быть, ей вспомнилась Валанди в этот момент. Конечно, она не видела, но догадывалась, как с ней и что делали. И первая мысль — это неприятно.

Невольно сбавив темп, она покачала головой, дав Заку понять, что так делать не надо, но разве он её слушал? Разве принц захочет, чтобы ему перечили? Тогда может, удастся его отвлечь? Ему, кажется, понравилось, как она облизывал его пальчики, что тут же принялась делать с его свободной рукой, замирая, когда весь его член был в ней, и сжала мышцы так сильно, как только позволяло маленькое количество практики, попутно привставая и опускаясь вновь, теперь уже сама издеваясь над ним. Сантиметр за сантиметром… И опускаться не торопилась…

А сама смотрела на Зака с такой любовью, с такой страстью. Все беды мира ушли куда-то далеко от них, были лишь они и их ночь. Самая прекрасная ночь в мире, насыщенная чем-то новым, с примесью каких-то… откровений, которые понятны только им.

Закнеыл не сдержал стона, когда она вновь плотно обхватила его, но этот медленный темп… Она ему мстит? Ну уж нет, в этом он ей не позволит властвовать над ним. Он обхватил ее обеими руками и довольно грубо насадил на себя, показывая, что главный здесь — он. Он приподнимал тело эльфийки и опускал обратно, а затем и вовсе задвигался сам, заставив ее замереть. Несколько таких движений ему хватило, чтобы подвести оргазм. Он с силой насадил ее на себя и извергся бурно и много, будто до этого долго терпел и ждал только ее.

Кая до боли сжала его плечи, втыкаясь невольно коготками, но это было больно. Больно, но… хорошо, как тогда, после второго раза с афродизиаком. Нет, она точно ненормальная, кайфовать от сексуальной боли, которую доставлял ей Закнеыл. Но этот зверь внутри него так возбуждал, эта власть над ней. Чёрт возьми, если он на неё наденет ошейник, она будет им только гордиться.

Под конец лунная срывалась на крик, вновь не понимая: ей больше больно или хорошо. Но эти последние толчки выбили из неё все последние силы, и она не желала слезать с Закнеыла. Да, эта поза пока что определённо её любимая. Тяжело дыша, она обняла его за шею и хотела было уткнуться в плечо, но заметила, как с четырёх маленьких ранок стекала кровь, которую оборотень тут же принялась слизывать. Самая вкусная кровь в мире… Стать бы вампиром, лишь бы эта кровь была на веки вечные её пропитанием.

— Мне, конечно, это нравится, но можешь не так глубоко раздирать? У меня ведь нет регенерации, как у тебя, — ласково проворковал Зак и потерся щекой о ее волосы. — Я сделал тебе больно опять?

Он отстранил ее от себя и уложил рядом, чтобы извиниться перед животиком поцелуем, и перед всей Каей тоже. Долго и нежно он ее целовал, поглаживая рукой живот. А затем просто прилёг рядом и обнял.

— Прости, — прошептала лунная после всех его нежностей, во время которых она зарывалась пальцами в его волосы. — Я причиняю тебе, наверное, больше боли, чем ты мне, вопреки тому, что ты думаешь.

Она поймала на себе вопросительный взгляд, от которого смущенно уткнулась в его грудь. А ведь сам мало того, что не разделся, так ещё и она его вещи порвала. Нет, когда-нибудь он тоже устанет покупать новые хорошие вещи и передернется в мешковатые и дешёвые. Хотя, представить звёздного в таком виде было забавно. Между тем пауза затянулась, а Кая не знала, отвечать ему на этот вопрос в глазах или нет. Ведь действительно казалось, что у неё какие-то психические отклонения. Внутри живота неприятно жгло, как и между ног, но… зато во время всего процесса это было здорово.

— Мне нравится, когда немного больно, — было скорее похоже на писк, после которого она ещё больше уткнулась в его грудь, боясь просмотреть в лицо после таких слов. Это даже для неё было, мягко говоря, странно. А он мог почувствовать, как разгорячилось её лицо, заливаясь краской.

— Ох, ну… Я даже не знаю, извиняться мне или радоваться, — заулыбался Зак и обнял Каю сильнее. — А теперь давай отдыхать, любимая.

Надеялась, что хоть он, как опытный самец, скажет что-то дельное, а в итоге поставил Каю лишь в ещё больше неудобное положение. Она молча ему кивнула и сделала вид, что быстро отрубилась. Хотя… сон действительно накрыл её.

***

Этой же ночью Валанди проснулась от сильный жажды, и, накинув на плечи халат, вышла вниз, чтобы попросить у хозяина заведения воды.

На обратном пути она, проходя мимо комнаты Сектара, услышала небольшой взрыв, после чего послышался звук бьющейся посуды. Да и запах, исходивший из комнаты, был не очень-то приятным.

Внутри Сектар сидел в позе лотоса спиной к двери и лицом к окну. Его окружали куча пергамента, на каждом из которых был нарисован странный то ли знак, то ли руна какая-то, а по всей комнате разбросаны разные побрякушки: серьги, браслеты, заколки, кулоны, кольца, резинки. И всего было так много. Что-то из этого даже, кажется, светилось ярче, чем свечи, дающие комнате хоть какой-то свет. Особенно бросился в глаза крупный аметист, висящий на серебряной цепочке. Он был… необычным, словно внутри него был свой мир, своя вселенная — если приглядеться, действительно можно было её увидеть. Да и сам камень так и требовал, чтобы к нему прикоснулись.

Естественно, Валанди не могла пройти мимо. Нет, Гинтар прав, однажды она крупно попадет из-за своей тяги к брюликам.

Тихо, стараясь не отвлекать туманного, Валанди прикрыла за собой дверь и, поморщив носик от странного запаха, прошла глубже в комнату и осмотрелась. Трогать пока ничего не спешила, но аметист так и манил к себе, но висел он близко к Сектару, а к нему подходить она не особо хотела. В тот же миг, когда она подумала об этом, нужно было развернуться и уйти. Но вместо этого она присела на корточки перед цепочкой и принялась разглядывать камень.

Сектар глубоко медитировал, о чём говорило его полное игнорирование солнечной. В такой позе нельзя было разглядеть то, что видела этой ночью Кая — как он постарел всего-то за несколько часов.

А в кулоне там были размытые образы, но Валанди разглядела какие-то отдельные моменты. Он был с отцом. Потом с матерью. Он обнимал какого-то рыжего коня, а потом видела старика, измазанного в крови. На Сектара не был похож, а рядом было что-то рыжее. Но не видно, непонятно. Всё такое маленькое, размытое…

Если его поднести ближе к глазам, увидит ли она лучше картинки? Валанди все не решалась притронуться, но соблазн был так велик. Останавливало только, что она могла помешать какой-то магии, если прикоснется к камню. Но там же был Сектар, какие-то отрывки его прошлого. Он залез к ней в голову, значит, и ей можно. Решительно кивнув, она вытянула руку и взяла аметист.

Валанди окунулась в совершенно новый мир, который видела как-то иначе, чужими глазами. И тело… у неё появилось другое тело, которое чувствовало всё: радость, боль, холод и зной. Это было тело Сектара.

Она видела вспышками все воспоминания, всё то, что он помнил особенно ярко. Первые воспоминания именно о брате. Как они маленькие играли друг с другом с деревянными мечами, как они любили друг друга. Но Сектар был очень одинок. Отец сразу стал воспитывать старшего, как своего наследника, а как только у Сека открылись способности, и как-только другие узнали о них, то с ним перестали общаться. Как же так? Если с ним кто-то играет — околдовал! Если кто-то из девиц его любит — околдовал! Он получил хорошую оценку?

— Сектар, это не честно! Хватит использвоать магию!

— Жулик!

— Жулик!

— Жулик!

И так всю жизнь. Он становился опытным магом, сильным, умелым. И даже нашел таких же, как и он сам — те, кто теперь носили имена Зависть, Жадность, Гнев, Лень, Обжорство и Алчность. Но они были другими — они тоже боялись того, кто становился сильнее их день ото дня.

Сектара покинули все, но была отрада и у него. Он не был совсем одинок — брат, дорогой и любимый брат и матушка. И прекрасный рыжий жеребёнок, которого ему подарили просто так, за то, что он есть! Его радость и отрада.

Потом Гинтар покинул его, но даже тогда отец не взглянул на младшего, как на наследника. Кто захочет иметь в партнерах того, кто можешь околдовать и заставить выполнять всё, чего он только потребует? Отец любил Сектара, но с ним у него были натянутые отношения. Отец даже немного побаивался сына, и когда ему стало совсем скучно, его отправили в армию, где он быстро завоевал высокий чин благодаря отваге и уму, но…

— Наверняка повлиял на остальных!

— Точно-точно! Мозговики все такие!

— Я против ходить под началом такого!

Было несколько пограничных битв с монстрами, где его лучшим другом стал Басяк — тот самый строптивый жеребец, выросший в прекрасного и сильного коня, спасавший жизнь своего хозяина не единожды. Туманный вернулся домой, но не знал, как унять свою тоску и скуку. Остались только женщины — он соблазнял, но никогда насильно или через магию не заставлял быть с собой. Лишь чуть-чуть их подталкивал. И с женщинами он забывался, пока однажды…

Валанди увидела себя. Она увидела всё то, что думала в тот момент, как на фоне туманных она была… жива, такая же строптивая, чувственная. А главное — она полюбила его дорогого Гинтара за то, что он был просто собой, а не за деньги, как многие другие.

Валанди чувствовала, что постоянно думает о себе. Сначала просто как о подруге брата, а потом… иначе. И стойкая мысль поселилась в голове туманного — он должен защитить не только брата, но и то, что ему дорого — Сектар не сможет выдержать, если старший братик будет печален. И он отправился в поход, где пожертвовал дорогим другом, где чуть не умер, но всё-таки оттянул момент нападения Белых магов.

Валанди чувствовала, как с каждым днём внутри Сектара развязывается настоящая война — преданность к брату и зависть к нему. И зависть побеждала. Почему брату всё так легко достаётся? Почему именно она? Почему хоть раз Сектару не побыть счастливым? И это постоянное душевное самобичевание за то, что он так часто думал о девушке брата, о невесте брата! Но зависть побеждала, побеждали и желания Сектара.

Но в этих воспоминаниях особенно ярко был момент с поеданием чего-то… Рядом — труп того самого рыжего жеребца. Сектар давился его сердцем, чтобы спасти себя. Его тошнило, ему противно, ему горько, что он пожертвовал конём. Он ещё слишком сильно переживал этот отрезок своей жизни, и сейчас он был ярче других воспоминаний.

— Ты что творишь? — непохожий на голос Сектара рёв вырвал Валанди из этого омута, и вместо образов перед глазами было взбешенное постаревшее лицо туманного, который выхватил из её рук кулон. — Убирайся!

Видеть чужие мысли и воспоминания — это сила, но и проклятье одновременно. Валанди не знала, что из-за этой силы его все боялись, даже не подозревала, что Сектар страдал из-за своих способностей. Армия также стала открытием — вот уж никогда бы не подумала, что такой избалованный богатый мужчина служил. Но больше всего ее напугало воспоминание из ледяной пещеры. Нет, привело в ужас! Он был живым трупом, она до сих пор ощущала ту злую магию. И в таком состоянии он все равно думал о том, как спасти их, ее в частности.

— Так вот почему ты здесь? — спокойно проговорила Валанди, хотя спокойствия в ней небыло ни грамма. Ее мелко трясло от увиденного, хоть она и пыталась унять эту дрожь. От испуга солнечная не удержалась, сидя на корточках, и упала на пол. Она боялась, да, но не Сектара, а за него — он чуть не убил себя, помогая им.

И сейчас он был в бешенстве. Таким злым он не был, даже когда она угрожала его пристрелить в собственном доме, а тогда он взбесился не на шутку. И ещё он постарел… Черт, ему мало было однажды превратиться в ходячую мумию? Все продолжает себя истязать ради них.

— Остановись. Ты никак не связан с пророчеством и не обязан это делать. Думаешь, нам станет легче, если ты иссушишь себя магией? Думаешь, мы… нет, я хочу, чтобы кто-то умер за меня? Чтобы ты умер? — ее слова, может, и прозвучали бы веско, да не сидя на полу и смотря снизу вверх.

— Тебя ничего из моей жизни не касается! — вновь взревел он, хватая эльфийку и ставя её рывком на ноги, после чего повернул к себе спиной и толкнул к дверям так сильно, как только мог, чтобы она испугалась, убежала. — Не мни о себе чёрт знает что, солнечная! Так говоришь, будто я это только для тебя делаю! Убирайся отсюда немедленно!

Но он понял, видел в её мыслях, что она прочитала в камне все. Проклятый кулон, и чёрт его дернул временно «выкинуть» воспоминания, чтобы сосредоточиться. Точно, воспоминания! Сектар быстрым шагом сократил расстояние между ними с протянутой рукой, чтобы коснуться головы и избавить её от воспоминаний этих мгновений.

Валанди чуть не упала во второй раз, но удержалась на ногах, развернулась лицом к туманному и увидела перед носом его руку. Каким-то шестым чувством она догадалась, что он собирается сделать. Нет, не позволит! Она поймала его руку своей, переплетая пальцы, и неотрывно уставилась на вторую, чтобы не упустить и ее при необходимости.

— Нет, касается, если ты собираешься положить свою жизнь из-за этого проклятого пророчества. Я стала его частью не по своей воле, а ты-то зачем в него лезешь? — она перевела искрящиеся негодованием глаза на его лицо. — И я буду мнить о себе, что хочу, и не позволю какому-то туманному принизить меня. Я — не ваши кроткие девицы, которых вы застращали так, что они боятся глаза от пола оторвать. Только попробуй теперь отнять у меня воспоминания, надо было это делать, когда я просила.

И такой взгляд у нее был, будто она действительно могла как-то помешать ему в таком положении, стоя в тоненьком халате, без оружия, но решительности и смелости в ней было столько, что невольно поверишь, что она победит в этой схватке.

Но Сектар не верил, однако замер, когда их пальцы переплелись. Но лишь на секунду, после чего до боли сжал её пальцы и выкрутил руку. Не до крика, но до шипения. А что? Её прикосновения ему тоже боль причиняют.

— Да кто ты такая, чтобы спорить со мной? — прошипел он ей в лицо. — От меня больше пользы, чем от тебя, солнечная. Ты видела, что за тварь вас могла подстерегать и… — он говорил, говорил, но огонь в этих глазах не угасал. Валанди была настроена серьёзно, и вновь он вспомнил, что да, перед ним далеко не туманная. Ладно, против неё есть и другой способ. — Если ты сейчас же не уберешься из моей комнаты, солнечная, я затрахаю тебя до смерти, — она открыла рот, но Сектар выкрутил её пальчики сильнее, чтобы она свой милый соблазнительный ротик заткнула, а заодно и её тело осмотрел оценивающим взглядом, как бы намекая, что сейчас он готов это сделать, как никогда, — и не стоит сейчас мне напоминать о Гинтаре. Если это единственный способ сейчас выпроводить тебя, я это сделаю. А после советую тебе хорошенько приглядывать за своей золотой головкой, ибо свои воспоминания я таки вернуть намерен.

— Почувствовал себя на моем месте? Ты постоянно залезал ко мне в голову, и в последний раз силой украл мои воспоминания и мысли. Теперь ощутил это на себе, и как? Приятно? — эта дурная голова не собиралась отступать, отстаивая свои права. — Не угрожай мне, ища предлог, чтобы трахнуть меня. Ты сейчас такой старый, что я не уверена, что у тебя что-то получится, — она впилась ему ногтями в руку, потому что ещё немного, и он ей сломает пальцы. Больно, страшно, но злость все здравомыслие затмевала, отчего она продолжала стоять и с вызовом смотреть на туманного.

Это выражение лица… Это было нечто. Злость, гнев, которые никогда ещё не были на этом лице. Сектар не привык к такому обращению. Ногти всё впивались и впивались, но некоторое время он не чувствовал боли — он просто был в шоке от наглости… вопиющей наглости этого создания.

Создания, которого Сектар резко развернул к себе спиной и, схватив обе руки в одну, прижал к двери над головой Валанди. Он не церемонился, а сразу прижал её пахом к двери, показывая, что не такой уж сейчас он и старый для этого дела. Да, постарел, но выглядел не как старик, а как… зрелый мужчина. Намного старше брата, но чуть-чуть младше отца. Но это был не старик.

— Да как ты смеешь меня с собой сравнивать? Говорила, что грубости не любишь, но именно на это и нарываешься, — сквозь зубы зашипел туманный в её ухо. Он выше неё, выше брата, сильнее его физически — Валанди не могла вырваться, но очень пыталась. — Я предупредил тебя? Ты меня услышала? Это предел, солнечная.

С жадностью, с таким нетерпением, ведь он так давно мечтал об этом, туманный впился в её шею губами, всасывая в себя кожу, словно вместе с ней хотел вобрать в себя всю Валанди. Свободная рука же сразу дала понять ей, что это уже были не шутки — расправив халат, она ворвалась в бельё солнечной и без промедление провела пальцами по половым губам, отчего член словно возбудился ещё сильнее, воткнулся в её ягодицы ещё явственнее.

— А чем ты лучше меня? Если не называешь меня по имени — это ещё не значит, что ты выше, — голос ее дрогнул, когда рука скользнула вниз. Неожиданно она поняла, что натворила, но уже, похоже, все пути к отступлению были отрезаны. Что сказать, как остановить? Не знала. — Похотливый ублюдок… Я убью тебя.

Пытаясь вырваться, она делала только хуже, потому что ерзала и терлась о него. Но сдаваться? Нет. Как бы она сама ни желала этого, она все ещё помнила, что является невестой Гинтара. «Вот идиотка, надо было сбежать, когда был шанс». Она корила себя последними словами, проклинала туманного, но что она могла сделать против него?

— О нет, ты хочешь меня, я даже сейчас слышу это в твоей голове, — кажется голос его стал чуть мягче, но хватка была сильнее. Пальцы внизу нежнее заводили вверх-вниз, задевая наиболее чувствительные участки, а засос на шее стал просто поцелуем. Таким… Это трудно описать, но Валанди ощущала, насколько этот поцелуй был желанным, как он нуждался в её коже.

О да, трение лишь усилило возбуждение, и лишь единожды он оторвал свою руку от её губ, чтобы приспустить свои штаны и её бельё… Нет, не входил. Зачем? Зачем, если сначала можно напиться её страхом. Протиснувшись между ножек, Сектар задвигался, получая наивысшее наслаждение только лишь от кожи её ножек, только лишь от осознания, что это — Валанди.

И пока это проделывал, губами медленно поднялся к ушку и зацеловал, как тогда… Но к губам побоялся идти, боялся и знал, что получит отказ. Нет, опыта у него явно было больше, а каждое движение было таким собственническим. Валанди принадлежала ему. Уже. Он сам это решил.

— Отпусти меня, и узнаешь, как я тебя хочу, — прошипела она. И пусть тело предательски отзывалось на его ласки, источая соки, но долг и желание — разные вещи. — Только сделай это, и ты убьешь меня.

Если не сможет остановить, то просто уйдет после. Уйдет от них всех и сдохнет где-нибудь в канаве, как шлюха, которой она и является, которую из нее делает этот властный туманный, будоража и разжигая желание в ней к нему вместо Гинтара.

Она попыталась вырвать ухо, но этим сделала больно только себе. Попыталась освободить руки, но он все ещё крепко держал, а дальше двигаться было ещё более бесполезно — не освободится.

С каждым разом, с каждой секундой Сектар становился… медленнее, пока и вовсе не прекратил какие-либо действия. Конечно услышал и эти мысли, и как больно они саднили сердце. Глупая женщина. Какие же глупые и отвратительные мысли в её голове.

— Если уж не это заставит тебя думать о последствиях, то что? — со злобой на неё саму прошипел туманный, вновь впиваясь в шейку, лаская её, запоминая вкус на языке. — А ты удобно устроилась. Сначала не слушаешься, делаешь, что хочешь, а потом давишь на жалость и чувство твоей беспомощности. Превращаешь себя в жертву для всех. «Ах, смотрите, он хочет меня изнасиловать. Но я же ничего плохого не сделала». Да, не сделала. Но ворвалась в чужую комнату, тронула чужую вещь, которая могла тебя сейчас и убить. Потом стала качать тут права и оскорблять меня. Так спрашиваю тебя ещё раз, солнечная: кто, если не я в данный момент, научит тебя думать твоей тупой и безмозглой головой?

Под конец это уже было не шипение — рычание. По хвату рук несложно догадаться, как был взбешён Сектар. Да, сначала на себя, но теперь уже и на эту провокаторшу, которая нашла в нем силы остановиться. Руки были по-прежнему на своих местах, но одна больше не двигалась, как и член, который просто замер, плотно обхваченный ножками.

Вот он ее шанс уйти сейчас. Она нашла силы в нем, осталось найти их в себе. Нужно просто молчать и не двигаться, может, тогда он ее и отпустит. Но видят боги… да и он тоже, как ей не хотелось, чтобы он останавливался. Наоборот, желала, чтобы он взял ее, и брал столько раз, сколько угрожал ей этим. Ненавидела себя за эти мысли.

— Разве ещё не понял? Меня исправит только могила, — у нее вырвался какой-то истерический смешок. — Боги, я сошла с ума, если до сих пор стою здесь и разговариваю с тобой, что вообще зашла проведать тебя… Нет, я спятила, когда ещё приняла кольцо. Просто открой дверь и вытолкай меня, иначе произойдет непоправимое.

Она запрокинула голову назад, кладя её на плечо туманного и смотря вверх. Черт, она не хотела уходить, но и остаться не могла, поэтому молила богов, чтобы они дали силы Сектару прогнать ее. Тогда она уйдет и больше никогда его не потревожит. Но очень сомневалась, что ему хватит выдержки, потому что видела и знала все его чувства к ней.

Сектар посмотрел на неё сверху вниз, в такой позе. Она его дразнила, но сама того не понимала. Вот зачем так встала? Зачем позволила ему вдыхать аромат её волос. Точно больная. И Гинтар дурак, что выбрал… такую, как она.

— Убирайся, — даже как-то спокойно сказал он. Хотел напугать, но сам начал заигрываться. И ведь правда трахнет. Не будет с ней спать, заниматься сексом. Просто трахнет. По-хозяйски. Но раз она этого так желает, какой смысл в наказании? Но как было больно говорить это. Но сейчас иначе нельзя. Его работа ещё не закончена с амулетами. — И больше не подходи ко мне. Никогда.

Он толкнул её к двери, отчего та, возможно, даже больно ударилась, но ему сейчас не до церемоний. В какой-то степени он был даже обижен. А где сопротивление? Где… где хоть какая-то стойкость? Но она так быстро упала в его объятия. Нет, хотел, кончено хотел! Но… играть с ней было веселее, а время сейчас не игровое. За стеной спит Гинтар, о чем Сектар додумался только сейчас. Амулеты не готовы, а ему ещё нужно было потратить немало сил до утра, чтобы достичь нужного результата. А тут она — солнечная… Взбесившая его, возбудившая его. Нет, правда, пусть уходит, пока он…

— Или до тех пор, пока сама не решишь для себя, чего ты хочешь. Я никогда не играю роль учителя. Сама разбирайся в своих чувствах, — обидно бросил он. Сам не знал, что ему сейчас было нужно. Была нужна она сейчас же! Срочно! Но вместо новых игрищ, Сектар натянул свои штаны обратно.

Валанди выскочила из комнаты быстрее ветра, громко хлопнув дверью за собой. Она вернулась к себе, увидела спокойно спящего Гинтара, который даже и не подозревал, что она только что чуть не совершила. И ей стало так стыдно, так противно от самой себя. Она хуже лунной, та себя не контролирует из-за своей природы, а она как ребенок идёт на поводу минутных желаний. Отвратительно, она не заслуживает быть рядом с Гином.

Открыв окно, солнечная вдохнула свежий ночной воздух, села на подоконник и принялась укладывать все в своей голове по полочкам, понося себя последними словами. Надо было остаться под чарами паука в своем сознании, всем бы от этого только лучше было. Только это не выход. Она подтянула коленки ближе к себе и уткнулась в них лбом. Разрыдалась бы, да смысл? Сектар прав, ей нужно сделать всем одолжение и разобраться в себе. Уйти бы на пару дней одной, чтобы проветрится. Может, смена окружения поможет — братья-искатели должны быть где-то рядом.

Но уйти, не предупредив Гинтара, она не могла, и ей нужна была его зачарованная бумага. Спрыгнув с окна, в темноте она нашла его рюкзак и присела искать бумагу. Обнаружив заветные листки, она написала короткую записку о том, что уходит, но ненадолго, и взяла бумаги для связи с ним. «Нужно много обдумать» — гласила причина. И после обещания не попадать в беду, она быстро оделась и покинула комнату, нежно поцеловав щёчку туманного на прощание.

========== 41. Не тем голова занята ==========

Гинтар проснулся рано утром, и разумеется его глаза сразу обнаружили бумажку. Он прочитал записку, думая, что там что-то вроде «я отошла в соседний магазин» или «ушла вниз, жду тебя за завтраком», но это… Туманного обуяла такая ярость, которая с ним была в последний раз, когда он узнал о Заке и Кае.

Это… чудо ничему не учится. Куда она пошла? Ей мало того, что её уже чуть не околдовали? Ей просто повезло выбраться оттуда! Ей просто повезло, что Сектар сейчас вместе с ними, а что будет ещё? Что может быть ещё?!

Гинтар вскочил с кровати и быстро оделся. Он не собирался терять время, не собирался надеяться на хороший исход. Он просто найдёт её и вернёт в безопасное место, где она окружена четырьмя сильными эльфами. Но сначала… нужно её отыскать.

Конечно сначала он пришёл к своему брату, но увидел комнату: мусор в виде разобранной или разорванной бижутерии, кучу разных скомканных пергаментов, разлившиеся повсюду чернила и он — постаревший Сектар лежал на своей кровати без задних ног. Он не проснулся даже на такой резкий заход Гинтара. А ведь сон его был всегда таким чутким. Нет, брат явно был вымотан за ночь, и то, что он не балду гонял, старший брат видел собственным глазами. Младшему необходимо восстановить силы, пусть спит. У Гинтара была ещё одна хорошая ищейка.

— Кая, мне нужна твоя помощь! — с этими словами он вошёл в комнату, где уже причесывались эльфы, и с порога стал рассказал ситуацию.

— Не нужно ее искать. Я видел ее ночью, дня через два сама вернётся, — бросил Зак. — Ты сказал, что она взяла твою бумагу, значит, не намерена пропадать. Я понимаю твое беспокойство, но давай поступим так: если к вечеру от нее не будет вестей, пойдем искать. А сейчас нам нужно заняться посохом.

Демонстрируя свое спокойствие, Зак достал из своей сумки все части, в том числе и древко с камнем Созерцания, которые были у Валанди.

— Предлагаю начать искать умельца, который нам соберёт все это воедино.

— Но… Но!.. — но спокойствие Закнеыла быстро заразило Гинтара. Нет, страх не ушёл, но по крайней мере он перестал поддаваться панике: «Хорошо, это резонно. До вечера!» — Хорошо. Думаю, надо искать ближе к подземным ходам. Или что тут, Зак?

— Почему туда? — поинтересовалась лунная, наконец закончив с волосами, и, поднявшись, подошла к сидящему на стуле звёздному сзади, обняла и посмотрела через его плечо на эти предметы.

— Чем ближе мы будем к гномьему главе, тем умелее будут рабочие. Сомневаюсь, что гномий король будет держать подле себя бездарей. Кстати, а как тут нынче с властью? Я давно не интересовался гномьей политикой.

— С тех пор, как умер Хатор Пьяный, королем стал его сын Хатор Боевой Молот. Кстати, он прославился в битве со звездными и заслужил свое имя, — Зак задумался, припоминая, что ещё он знает. — Он ведёт агрессивную политику против звездных, может, мне не ходить? Как ты и сказал, лучшие мастера будут глубже в гору, у них там целый подземный город и почти весь — одна большая кузница.

Он покрутил в руках тубус, по которому иногда пробегали небольшие молнии.

— Там и чаровники могут найтись.

— Я согласна, — кивнула лунная. Пусть остаётся здесь.

— Да я ведь не против, — задумчиво сказал туманный. — Тем более после таких новостей. Это не Роулен, с ним договориться не получится. Осталось только найти проводника.

— Гномы тоже на золото падкие, — усмехнулась Кая. — С ними проблем не будет в этом плане.

— Следите, чтобы они с артефактами были осторожны, и не выпускайте их из виду, — наставлял звёздный спутников, смирившись, что не пойдет. — Так, что ещё?.. Не забывайте торговаться, гномы любят заламывать цены. А если денег все равно не хватит, у меня осталось ещё несколько камней, которые можно обменять. И… будьте осторожны.

Закнеыл повернулся, чтобы обнять Каю. А Гинтару он передал все артефакты, доверяя ему.

***

Горы всегда нравились Валанди. Она любила забираться на высоту, изучать пещеры в поисках каких-нибудь сокровищ, но в этот раз они ее не сильно интересовали. С самого рассвета она сидела на высоком выступе и думала, много размышляла обо всем: о пророчестве, о магии, о семье, о предстоящей свадьбе, о Сектаре. Только мысли эти были удручающими. Так, хватит, она пришла сюда, чтобы прочистить голову!

Поднявшись на ноги, она отыскала глазами удобную тропинку вверх и заторопилась туда. Выше и выше, пока дышать не станет трудно, только тогда она остановится, но до этого ещё долгие часы подъёма. С каждым шагом становилось прохладнее, а ветер завывал все сильнее, заставляя ее золотые волосы взметаться вверх.

Оказавшись достаточно высоко, солнечная эльфийка нашла место для привала. Отсюда открывался чудесный вид на Красный город и пустошь. Она уселась, свесив ноги с обрыва, достала булку и просто смотрела вдаль, ни о чем не думая. Красиво здесь, город в лучах заходящего солнца был прекрасен. Что? Солнце уже садится? Быстро дожевав булку, она достала листок бумаги и настрочила записку — обещала же писать.

«Гин, прости, что сбежала так. Надеюсь, ты не сильно разозлился? Мне это нужно. Я в порядке, залезла в горы, отсюда классный вид на город. Я недалеко, так что Кая или Зак легко меня найдут, если понадобится, просто хочу побыть одна. За меня не беспокойся, я скоро вернусь. Твоя Валанди».

Перечитав письмо несколько раз, она свернула его и отправила лететь к хозяину. День прошел. Стало ли легче? Нет.

***

В таверне весь день было скучно. Зак так и просидел в комнате и ни разу не вышел, лишь под вечер, когда проголодался, спустился вниз и заказал ужин. Кая и Гинтар все ещё не вернулись, а Сектар продолжал отлеживаться у себя. Попивая эль, Зак наблюдал за посетителями из самого темного угла и ожидал новостей хоть от кого-нибудь: Валанди или ребят.

Под вечер и младшему туманному стало намного легче. Более того у него проснулся зверский аппетит, да и скучно было. А что его встретило под приятный вечер? Пустота комнат. Никого не было! Ну и что это такое? Связавшись с лунной, Сектар узнал, что они с Гином ждут, когда сделают посох. Отлично, значит им осталось совсем чуть-чуть. Амулеты будут готовы к утру.

Сектар решил отужинать внизу, интересно, что же нынче в головах гномов. Звёздного он если и заметил, то внимания не обратил, садясь за столик, расположенный посреди таверны.

Ну и Закнеыл не стал удостаивать вниманием туманного, лишь красная вспышка в глазах под плащом выдала его, но он быстро скрыл неожиданно вырвавшееся желание убивать.

Ночью Зак проснулся от непонятных криков в одной из соседних комнат и проклял свой хороший слух. Кае повезло больше, она вымоталась за день и сладко спала, не слыша ничего. А когда он выглянул за дверь, чтобы проверить, в чем дело, увидел, как Валанди выбегает из комнаты Сектара.

Как чувствовал, Зак не лег обратно в постель, а прислушивался к тому, что творилось за стеной. И не зря — поймал солнечную в полном обмундировании в коридоре. Правды он от нее, конечно, не добился, но заставил пообещать, что уйдет она ненадолго, иначе он все расскажет Гинтару или снесет голову его младшему брату. Он хотел сделать это прямо сейчас, но Валанди взяла с него слово, что два дня он не будет ничего предпринимать, а там она вернётся и все разъяснит. Но руки так и чесались накостылять этому зазнайке.

Изучая мир через чужие мысли, Сектар не мог не услышать мысли и звёздного. Закнеыл видел, что туманный чему-то усмехнулся, как обычно усмехается взрослый человек, когда на него ругается ребёнок. По возрасту, конечно, это было не так, но в своих силах он был уверен. Один рычаг в голове — и прощай, прощай, гиперактивный Закнеыл. Бедной Кае придётся искать ублажителя на стороне.

Он не боялся, если Гинтар узнает. Сам хотел рассказать, как и обещал Валанди — заявить право на борьбу за её сердце, но после этой ночи так всё сложилось. Сектар успокоился, отдохнул. Теперь он, конечно, жалел, что прогнал её так грубо, но в тот момент знал, что лучшего способа избавить их от ошибки просто не было. Казалось бы, разве он уже её не совершил? Он так нагло лез к ней, соблазнял. Да, младшему было стыдно за это, сердце больно грызла совесть, а смотреть в глаза Гину он бы утром побоялся, но… Всё же одно дело поцелуи и касания, а другое дело — секс. Тогда бы не он один предал брата, но и заставил это сделать Валанди. А сказав всё на чистоту, Гинтар хоть будет готов; это будет честный бой.

Но между тем мысли звёздного продолжали докучать Сектару, и он не мог не издеваться над Закнеылом.

«Как же здорово иногда связываться с другими, когда они так далеко. Хоть знаешь, в порядке ли они», — послал он эти мысли звездному, явно намекая на кольцо.

«И не скучно так жить? Теряется элемент неожиданности, перестаешь удивляться чему-либо. И заменяешь ты это приставанием к чужим девушкам? Свою бы лучше завел», — Закнеыл помотал головой из стороны в сторону, будто отмахнулся от вторжения. Не нравилась ему сила туманного, не хотел он идти с ним на контакт, но и уходить не собирался.

«Да, когда Валанди насиловали и похитили Каю… И когда «убили» её — это же такой замечательный элемент неожиданности. Ради него стоит жить!»

Вот и принесли его тушеные овощи. С каким же аппетитом туманный накинулся на тарелку с едой. Раньше всегда был таким привередливым в еде, особенно если её не готовили дома, но как-то после Басяка ему вкусным казалось всё, что не является… сырым. А вот от питья отказался. Эти помои он пить тут не мог.

«Или вчера вечером… Я смотрю, ты вчера очень злился и беспокоился за её опоздание. Но зато элемент неожиданности! Она пришла! Как неожиданно! А если бы с ней что-то случилось, было бы ещё неожиданнее!» — вот мог бы заткнуться пораньше, но уж больно его задели слова о девушке. Завёл бы, тупой звёздный, не было бы большинство баб скучными или жадными до наследства его семьи.

«Зато как рад я был ее видеть! Но знаешь, наверное, тебя я должен поблагодарить за её вчерашний наряд. Ты ведь надоумил? Кроме тебя некому, — Зак чему-то усмехнулся и подпер рукой голову. — Может, теперь провалишь из моей головы? Не порть вечер мне и себе».

«Ох, не думал, что получу благодарность за это. Раз такое дело, пожалуйста, обращайся. Может, ей ещё чего посоветовать? Тебя-то она вряд ли спросит», — могло сложиться впечатление по его назойливости, что ему… скучно. По крайней мере только этим можно было объяснить то, что он никак не унимался.

«Не утруждай себя, — отмахнулся Зак. — Чего ты вообще так печешься о нас? Только не говори, что за всем этим высокомерием скрываешь добряка, не поверю».

Зак подозвал официантку и заказал ещё выпивки.

«Печально видеть, как лунная по глупости всё портит. Не налегал бы ты так. Они скоро вернутся с посохом, и вам нужно будет собираться в дорогу».

«Валанди ещё не вернулась. Без нее мы никуда не пойдем, так что сегодня можно расслабиться немного, — звёздный откинулся на спинку стула и бробурчал: — Ничего она не портит, у всех бывают трудности».

«Намучаешься с ней ты, звёздный. Отыщи подругу себе под стать».

За весь разговор, наверное, дверь в здание открылась уже в четырнадцатый раз, но в него вошла высокая фигура — не гномья. Кая с радостной улыбкой обвела таверну взглядом и не прогадала — он действительно был здесь. Радостно подпрыгивая, она подбежала к Закнеылу и обняла со спины, прижимаясь щекой к его макушке.

— Всё прошло хорошо, они сделали нам посох. Осталось совсем чуть-чуть!

Проигнорировав последние слова туманного, Зак приобнял Каю одной рукой.

— Гномы вас не ограбили? — улыбнулся ей звёздный и завалил вопросами. — Присаживайся. Ты голодная? Где Гинтара потеряла? Он от Валанди письмо получал, или нам пора срываться на ее поиски? А то я немного выпил.

— Да я вижу. Мог бы и меня дождаться, — буркнула лунная, присаживаясь за стол и отбирая у Закнеыла кружку с явным намёком в глазах, что отдавать не собирается.

«Эй, эй, лунная, тебе нельзя! — голос Сектара появился в голове так неожиданно, что она аж поперхнулась. — Полнол…»

«Да пошёл ты!» — рявкнула она мысленно и незаметно для звёздного под столом стянула кольцо, отвечая на вопросы:

— Нет, что ты. Король как узнал, что мы пророческие, так сразу подозвал лучшего своего мастера. Он нам прямо на месте всё и сделал. Гинтар получил какую-то записку от Валанди, но я не смогла прочитать содержание. Гин сильно разозлился и сказал идти сюда. Не знаю, где он сам, но явно с ней всё хорошо, иначе бы тревогу поднял.

Бедолага ещё не поняла, что Сектар тоже в таверне. Но он пока молчал.

— Давай, ты не будешь пить, пока полнолуние не пройдет, — Зак отнял кружку обратно и отставил ее подальше. — Значит, все прошло хорошо? Я рад. Но то, что Гинтар так злится, — это плохо. Ох, Валанди… Что она творит опять?

Зак недовольно забубнил. Вот он всегда был на стороне солнечной, но в этот раз она правда поступила глупо. А он дурак, что не остановил ее. Так что считался сообщником. Он перевёл глаза на Каю, и неожиданная мысль пришла ему в голову.

— Хочешь выучиться грамоте?

— Эй! — лунная недовольным взглядом проводила кружку и, хмуро скрестив руки на груди, отвернулась от него. — Что ж за жизнь такая? Между полнолуниями в дороге, во время полнолуния — нельзя. Хочу напиться, вот чтоб прямо без памяти было! Так, чтобы сегодня ко мне с этим запахом тогда не приближался, — и показушно она отодвинулась от Закнеыла. Такой разрядки, как напиться, явно не хватало всей компании. И больше от обиды, нежели от нежелания, Кая ответила на последний вопрос: — Ты сначала определись, что от меня хочешь больше. Чтобы я клинками пользовалась, до которых мы дошли спустя месяц, или грамоте…

«Вот о том я и говорю, — усмехнулся в голове звёздного Сектар. — Глупый маленький ребёнок. Где такое видано, чтобы принцы с дикарями гуляли. Её мать до добра это не довело».

— Ну прекрати, — надулся Зак и пододвинул ее вместе со стулом к себе. — Одно не мешает другому. Я найду способ сделать уроки интересными, — он опустился к ее уху. — Начнем с «а» и «о».

Он отстранился, потому что им принесли еду, и тогда он стрельнул глазами в туманного:

«Я давно не принц, а ее дикость мне только нравится. Если бы только не разодранные плечи…»

— Закнаал, сказала же, пока от тебя так пахнет элем, не дразни меня. Сбегу и напьюсь всем назло, — пробубнила Кая, когда он зашептал ей буквы на ухо, да ещё и такие. Но уже не отодвигалась. — Ну, удиви меня. Гинтар пытался, чтобы мне это понравилось, я посмотрю, что ты предпримешь.

«А я вот люблю, когда женщина пускает в ход ноготки. Быть может, одолжишь тогда? Чего зря темпераменту пропадать?» — послышался мгновенный ответ Сектара.

«Ноготки — одно, но когти… — но тут до него дошло, что он предложил, и Зак как-то сразу напрягся. — Следи за тем, что говоришь».

— Что-нибудь придумаю, — он пододвинул тарелку к Кае, мол, кушай, не отвлекайся.

«Пей меньше, а то так и согласишься случайно», — теперь уже не просто усмешка — Сектар смеялся в его голове.

— Спасибо, правда, я не очень-то голодная, — но забота была очень приятная. Наконец-то она улыбнулась звёздному и, взяв прядь, заставила к себе опуститься, и поцеловала в щеку. Только после этого она принялась за еду.

«И не мечтай», — шикнул на него Зак. Он с любовью наблюдал за лунной, периодически подворовывая с её тарелки еду.

— Гинтар тоже решил пропасть? — недовольно буркнул звездный. Прошло уже много времени, а их товарищ так и не объявился.

— Я ж не знаю. Может, на её поиски пошёл. Может, вещи пошёл закупать. Сектар предупредил его, что в горах очень холодно — нам всем нужно приобрести как можно больше вещей, — Кая перевела взгляд с Зака на окно и нахмурилась сильнее прежнего. — Но ты прав, уже совсем поздно. Я его сейчас пойду, поищу тогда — если повезёт, запахи ещё не развеялись, — она отправила последние кусочки себе в рот, воспользовалась замешательством Зака и допила содержимое его стакана, после чего вскочила со стула. Когда Валанди придёт — придушит её собственными руками. Мало того, что Гин переживает, так из-за него сама Кая переживает.

— Стоять. Куда поскакала? — он поймал ее, заключая в кольцо рук. — Ещё и выпила всё-таки, теперь точно никуда не пойдешь, — подхватил ее на руки и потащил в комнату.

— Ай, Зак, ты пьянее меня, не преувеличивай. А ну отпусти! Ну пошли вместе, если переживаешь!.. — но слезть с его рук смогла только в комнате. Недовольно зыркнув на звёздного, она посмотрела на дверь, но, судя по живой стене, уже вряд ли куда-то сможет удрать. — А я, может, ещё орехи заказать хотела. Или леденцы.

— Есть у меня для тебя один леденец, — он похотливо осмотрел ее с ног до головы, одним взглядом раздевая. Взяв ее руку в свою, он приложил ее к своему уже возбужденному органу.

Та аж оторопела, чувствуя его в своей руке… впервые, наверное. И то ли от неожиданности, то ли с непривычки, она как-то резко отдернула руку. Одно дело принимать в себя, но другое дело трогать, пусть и через штаны. Вообще, забавная реакция получилась.

— Дурак, я про конфеты говорю, — пробубнила лунная, смущенно опуская голову.

— Ты такая милая, когда стесняешься, — умилился Зак, прижимаясь к ней и опускаясь ниже, чтобы поцеловать порозовевшие щёчки.

Наконец-то он смог избавиться от плаща, сбросив его на пол, он вновь подхватил Каю и опрокинул ее на кровать. Блуждая руками по талии, Зак нежно поцеловал ее, но пока не настойчиво.

— А ты такой балбес, — сама не знала, за что его так назвала. Наверное за то, что спустя столько времени продолжает вгонять ее в краску.

Раздвинув свои ножки для него, она обняла мужчину за шею, прижимая к себе сильнее, требовательно заставляя целовать напористее. Вот от чего-чего, а от таких уроков её хоть метлой гоняй — в любое время готова.

Однако, без стука, в наглую, без каких-либо предупреждений, в их комнату открылась дверь, и лунная заметила развевающийся при ходьбе знакомый плащ — Гинтар. Она знала, что ему до сих было неприятно видеть их вместе, да и самой Кае как-то лежать с эльфом между ног перед лучшим другом было как-то… стыдно.

— Простите, кажется, я вам помешал, — сухо произнес он. — Я лишь за одним вопросом. Валанди не вернулась ещё?

Закнеыл послал ей улыбку и слез с нее, усаживаясь рядом на кровать. Благо не успел задрать ей рубашку, а то как раз намеревался.

— Нет, не появлялась ещё. Она тебе не написала, где сейчас? — поинтересовался звёздный. Он бы предложил отправиться на ее поиски с утра, раз посох уже готов, но обещал ей ничего не предпринимать эти два дня, поэтому… А к черту. — Если с посохом закончили, можем по утру отправиться за ней и потом к Белым магам.

Гинтар протянул Заку записку, и пока тот читал, Кая села на коленки с волнением осматривая Гинтара. Что ему эти записки? Все равно же себя изводит. У гномов на их шутки тоже не смеялся, хотя всегда понимал их юмор.

— Да, было бы хорошо, — кивнул туманный. — Я накупил немного нам в дорогу, но перед уходом всё равно бы еще раз прошелся. Если она вернётся, скажите, что я переночую у Сектара. Хотелось бы и ему время уделить перед уходом.

— Хорошо, значит, завтра по магазинам и в путь, — подтвердил Зак. — Ещё нужно подготовиться к встрече с магами, у меня больше нет колец, я не смогу тебе помочь в бою на расстоянии.

Казалось бы, серьезная тема сбила весь запал, но стоило звездному взглянуть на Каю, на дне его глаз блеснул красный огонек, и он повернулся к туманному со словами:

— С утра этим и займёмся, — и серьезно кивнул.

Гинтар кивнул в ответ и бросил какой-то странный взгляд на лунную. Открыл рот, хотел предложить прогуляться. Но только для того, чтобы этой ночью тут ничего не произошло. Сам не знал — зависть, или всё равно какое-то переживание «старшего брата» за подругу, которая «никогда не найдёт себе достойнее, чем братик».

И всё же Гинтар закрыл рот, смолчал на этот счет. Пусть лобзаются. У магов их будут поджидать не Кошмары, а именно сами маги, которые могут… убить.

Ещё с полуминуты Гинтар постоял вот в этих нерешительных мыслях, но отвернулся и зашагал в свою комнату, закрыв за собой дверь. Кая хмуро проводила его взглядом, и грустно опустила голову.

— Ох уж эта Валанди. Когда всё закончится, наставлю ей ещё пару шрамов.

— У нее есть на это причины, но что бы это ни было, она не должна была уходить. Я тоже не одобряю, — нахмурился Зак. Он ещё какое-то время обдумывал это, а потом повернулся к Кае, обхватил ее за талию и, чуть приподняв, посадил ее к себе на колени и зарылся носом в волосы, утыкаясь в шею. — На чем мы остановились?

***

Туманные братья разговаривали до самого утра, вспоминая своё детство, рассказывая о жизни, терпя подколы друг от друга. Наконец-то Гинтар смог немного забыться, и даже представить, что никуда он не уходил из дома, а просто с братом решил отдохнуть в таверне.

Но под утро всё испортилось. Сектар, как и обещал, сказал Гинтару о Валанди. Это было так неожиданно, что старший сначала не понял. Они готовились отходить ко сну, младший спал на кровати, старший — на полу. И тут эта фраза во тьме:

— Я влюбился в твою солнечную.

Гинтар молчал. Сектар знал, что он его услышал. Он знал, что Гин заговорил с ним мысленно. Нет, даже не так. Он столько всего хотел рассказать ему, но не знал, с чего начать, не знал, как на это среагировать. В его душе был какой-то испуг, который младший немедленно уловил. Страх соперничества? Возможно, но Гинтар верил, что брат не будет отбирать его невесту с помощью магии.

Потом была злость. Как посмел младший посмотреть на то, что принадлежит ему — старшему? Как посмел посмотреть на его игрушку, потянуть к ней руки? Как. Посмел?

— И что дальше? — неожиданно спросил Гин холодным голосом. Таким он никогда не обращался к младшему, отчего Сектар понял, что если уж их отношения вернутся в такие, какие были той ночью, то очень и очень нескоро.

— Я не буду стоять в стороне. Я буду бороться за неё, — не стал скрывать и своих намерений младший.

Гинтар резко сел, с такой злобой взглянув на Сектара, что, казалось, вокруг него заискрился воздух. Почему показалось? Сектар, лежа на спине, видел эти искры, ощущал, как вокруг Гина тяжелела атмосфера.

— Да как ты смеешь? Сектар, она уже моя невеста!

— Это ничего не меняет, Гинтар.

— Ты обезумел! Это самые бредовые мысли, которые у тебя когда-то были. И идея твоя бороться за её сердце отвратительна и глупа!

— У меня всегда были глупые идеи, — в отличие от старшего, младший продолжал быть спокойным. — И кому, как не тебе, знать, что какими бы ни были мои идеи, они всегда осуществлялись, — с этими словами он повернул лицо к старшему и как-то грустно усмехнулся: — Я упрямый.

И Гин знал это. О да, в его глазах страх усилился. Валанди была ему очень дорога, а тот факт, что Сек всегда добивался своего, не мог не пугать. Так было всегда. И каким бы ни было велико доверие к Валанди, доверие к младшему брату пошатнулось.

Гинтар не собирался дальше вести этот диалог. Он встал с пола и убежал в свою комнату, чувствуя себя каким-то преданным. Сразу с трёх сторон: Кая больше не была его маленькой девочкой, которую нужно защищать. Валанди ушла, даже не попыталась разделить с ним свои тревоги, словно он был каким-то чужим человеком. И брат. Всю жизнь будучи холодным, он посмел проявить теплоту своего сердца к его невесте, к его сокровищу!

Гинтар смог уснуть только рано утром, но перед сном он знал, что Сектар так пытается проявить заботу. Женщина женщиной, но брат оставался братом, даже если старший и тихонько возненавидел за это младшего. Сектар усыпил Гина. Ему предстояла дальняя и опасная дорога. Он должен был отдохнуть.

***

С утра Закнеыл и Кая заглянули в комнату Сектара, но обнаружили там только одного туманного. Выяснив, что Гинтар уснул только под утро, пара решила пробежаться по магазинам вдвоём. Они накупили теплых вещей, а по дороге Зак показывал Кае буквы на вывесках, и каждый раз, когда она угадывала буквы, радовался, будто это его достижение.

Ближе к обеду они решили вернуться в таверну и проверить братьев, а заодно и перекусить. И подходя к ней, Зак заметил маленькую белую птичку, которая влетела в окно Гинтара.

— Письмо от Валанди? Надеюсь, она возвращается, — обеспокоенно произнес звёздный. Он ожидал, что она вернётся, а не пошлет очередную записку. Нет, ну точно найдет ее, силой притащит и бросит к ногам Гинтара вымаливать прощение.

«Я у ворот. Нужно поговорить. Наедине. Валанди».

Так гласило письмо, которое Гинтар тут же скомкал, чтобы его не увидели остальные. Кая так точно по его принципу будет говорить, что это может оказаться ловушкой. И не было после ночи у Гинтара никакого настроения на разговоры. Да и… на встречу не было. В смысле, нет, он рад, он счастлив! С ней всё хорошо. Но… содержание было не радостным.

Гинтар молча встал и вышел. Молча прошелся по городу. Даже не торопился. Что-то не давало ему покоя в этих строках. Обычно такие серьёзные вещи говорят перед расставанием или раскрытием какой-то тайны, которую Гинтар точно не хотел бы слышать.

И как бы он ни оттягивал момент, быстро дошел до ворот и сразу увидел Валанди. Нет, он к ней не подходил. Глубоко в душе порадовался, что она жива и в порядке, но внешне… он был холоден и смотрел на неё так, как туманные смотрят на другие расы.

Солнечная помахала ему рукой и улыбнулась, но, заметив его настрой, тут же сникла. А чего ожидала? Что он после такой выходки встретит ее как ни в чем не бывало? «Соберись, ты репетировала», — мысленно поддержала она себя. Но когда Гинтар приблизился, и слова вымолвить не могла. Хотела обнять его, но вдруг оттолкнет? Так и стояла, стыдливо опустив глаза, под его холодным взглядом.

— Гинтар, я… Прости, — наконец она смогла выдавить из себя и подняла глаза. — Ты злишься, да? Глупо спрашивать. В общем, я ушла, чтобы спокойно все обдумать. В последнее время слишком многое произошло и… это тяжело.

— Скажи мне, может, ты рано согласилась выйти за меня замуж? Может, это я слишком рано предложил? — спросил он тоном, который был точь-в-точь как у Майнсета. Не успела на лице солнечной новая эмоция выскочить, как туманный продолжил: — Мне казалось, с родными делятся тем, что на душе, а не сбегают, оставив обшарпанную записку!

Таки сорвался. Не хотел. Если бы не ситуация ночью, он бы сдержался, но на него тоже так всё навалилось. Гинтар мало того, что вскрикнул на последнем слове, так и выбросил скомканную последнюю пришедшую бумажку в сторону. Ну, хоть не в лицо.

— Я знаю, прости, я поступила подло и сожалею об этом. Мне нужно было с самого начала все рассказать тебе, но я боялась.

Она извинялась словами, глазами, всем, чем могла, потому что искренне сожалела, что сбежала, что молчала о кольце и обо всем остальном. Она бы сбежала насовсем, но так любила Гинтара, что не смогла. А что Сектар? Это было временное увлечение. Просто он был рядом, когда она нуждалась в помощи, был с ней в такие моменты даже больше, чем Гин. Вот ей и показалось, что она начала чувствовать что-то к нему, но эта короткая разлука показала ей, о ком она думает на самом деле. И она безумно соскучилась именно по Гинтару.

— Ещё не поздно ведь? Сектар… Все дело в нем, — Валанди опустила голову, стыдясь себя. — У нас ничего не было, не подумай. Но он с чего-то решил, что хочет заполучить меня, и похоже, это не очередная его проверка. И я, кажется, сама дала ему на это надежду. Я совсем запуталась и сбежала. Но эта передышка помогла мне разобраться в себе, и теперь я знаю, чего хочу.

Не стоило ей напоминать Гину о разговоре с братом. И вот от таких слов «ничего не было» ему аж дурно стало. Туманный сделал шаг назад от Валанди, тем самым показывая, что в данный момент он от неё ничего не примет: ни ласк, ни объятий. Ему было тяжело не кричать, но в последний момент он всё же вернул себе уравновешенный вид, правда, наверное, когда в его голосе есть хоть какие-то эмоции, даже лучше. Пусть гнев, пусть крик… но не так… словно он ничего не чувствует.

— Ты понимаешь, что мы в двух шагах от смерти? Ты понимаешь, что за этими горами лежат Белые горы. Мы идём туда, чтобы, возможно, умереть. И именно сейчас, в этом месте, где на тебя уже было совершенопокушение, ты решила сбежать, не сказав мне ни слова, а оставив записку. Что мне эти записки? Ты, кажется, даже не понимаешь, насколько я волновался. Мы можем всё решить вместе, но, видимо, ты ещё не вышла из роли искателя сокровищ — роль одинокой волчицы, верно? Вот скажи, зачем тебе я, если ты предпочитаешь действовать в одиночку, не думая о последствиях?

— Я правда сожалею, — она не кричала, не злилась, а просто стояла с опущенной головой и была готова слушать любые упреки в свой адрес. Но было так обидно, так страшно, когда он отошёл от нее. Мысль, что она потеряет его, приводила ее в такой ужас. — Этого больше не повторится. Больше никаких сокровищ и опасных авантюр, больше никаких секретов и недосказанностей. Без тебя моя жизнь была неполной, ты заставил меня полюбить жизнь, ценить ее, помог справиться с ненавистью, что сжигала меня изнутри. И после этого я поступила с тобой как последняя тварь. Пойму, если ты не захочешь меня больше видеть, но я люблю тебя и хочу измениться. Чтобы быть с тобой, я готова на все.

— Я это уже слышал, Валанди. Не в такой откровенной форме, но слышал. Практика показывает, что о доверии в наших отношениях и речи быть не может, — но всё-таки он немного подостыл и расслабился, и теперь солнечная видела его уставшее и измученное думами лицо. — Иди в таверну. Отдохнёшь, и мы сразу выступим в путь, — но сам он повернулся в другую сторону и намеревался идти куда-то в другое место.

— А куда ты пойдешь? — окликнула она его. Валанди вытянула руку, чтобы поймать его, но на полпути замерла. Остановить его? А вдруг он хочет побыть один, и этим она сделает только хуже? Но отпустить его вот так… Рука сомкнулась на его предплечье. И что сказать? Как исправить все? — Я без тебя не пойду никуда. Теперь куда ты, туда и я, одна и шагу не ступлю. Тем более, когда я остаюсь одна, это всегда приносит неприятности. Скажешь, что раньше меня это не волновало, так вот теперь волнует! Я хочу прожить долгую счастливую жизнь с тобой, а если ты этого не хочешь, тогда… Тогда я буду все время мельтешить у тебя перед глазами, чтобы ты вновь захотел, — и понимала, что несёт полную чушь, но лучше так, чем сейчас отпустить его.

Гинтар остановился, посмотрел на неё через плечо и вздохнул. Дать ещё один шанс? По крайней мере её уговоры постепенно успокаивали его.

— По магазинам, — всё же ответил он на первый вопрос, будто всё остальное проигнорировал. Но нет, всё слышал. Всё достигло его сердца. И по нему это стало видно. Теперь уже и серые глаза потеплели. Чуть-чуть. — Нам нужно закупить тёплой одежды. Я вчера купил себе и Кае. На Зака не знаю какой размер нужен. А без тебя тебе брать не стал.

— Хорошо, пойдем и выберем что-нибудь. Хотя я бы надела все, что ты купил бы мне, — обрадовалась солнечная.

Валанди восприняла это как шаг к примирению и со счастливой улыбкой кинулась было обнимать его, но сжала только руку, обхватывая ее своими руками, и быстро отпустила. Не хотела давить на него, но все же осторожно коснулась его пальчиков, прося взять ее за руку.

Гинтар руку не убрал, но и не обхватывал её пальцы или ладонь. По пути на рынок, да и на нём, он был молчалив. Говорил лишь по делу — когда закупался. Валанди не хотела его злить лишний раз — покупала всё, что ей было нужно быстро, даже порой особо не зацикливаясь. С Гином старалась как-то говорить. Иногда он отвечал, но когда ощущала, что он начинал злиться, замолкала. Так они на рынке и провели пару часов, после чего пошли в таверну.

— Как думаешь, они помирятся? — спросил Закнеыл за обедом. — У нас впереди трудная встреча, если они не наладят отношения, это может плохо сказаться на нас всех.

Казалось, звездный все больше переживал. Отчасти он винил себя, что не помешал Валанди совершить глупость. И эта нервотрепка начинала проявляться в постукивании пальцами по столешнице. Поймав на себе вопросительный взгляд Каи, пояснил свои мысли:

— Отряд должен быть слаженным, и все его члены обязаны доверять друг другу, иначе в серьезном бою они просто все погибнут. А у нас впереди не просто серьёзный бой — мы должны как-то победить величайшую силу мира сего, — он умел произносить воодушевляющие речи.

— Да помирятся, куда денутся, — отмахнулась лунная, смотря на соседний столик, за которым, собственно, и расположилась пара.

Гинтар сам предложил ей сесть, но было такое впечатление, что он предложил это из долга перед ней, а не потому, что хотел провести время. Конечно это не так. И пусть он продолжал молчать, лишь сухо кивая на какие-то слова солнечной, в таверне он уже почти отошёл. Поступок Валанди был в мыслях, но уже слабо. Да, обидно, но, чёрт возьми, вот она, с ней всё хорошо — он уже думал об этом, соглашался. Сейчас же его больше беспокоил Сектар.

Когда с едой было почти покончено, Гин, не поднимая головы, спросил:

— Так что там с моим братом?

Валанди дернулась от его вопроса и подавилась. Вообще было неожиданно, что он первым заговорил, да и тема не радовала. Похлопав себя по груди и выпив воды, она закашляла и, прочистив горло, заговорила.

— Ничего. Ему ничего не светит. Пусть только тронет меня физически или мысленно, если в первом случае я смогу защититься кинжалами, то во втором я написала Силейз, она обещала помочь найти способ защитить разум от воздействия такой магии. В любом случае я не хочу иметь с ним каких-либо дел. Он твой брат, поэтому мы наверняка ещё не раз встретимся, но я намерена дать ему понять, что в мою сторону пусть не рыпается. Как до него это донести, потому что слов он не понимает?

— Никак. Он упрямый, — ответил на всё это Гинтар.

Хотел злиться подольше, но то, как она это всё проговорила на одном дыхании только посмешило Гинтара. Верит. Ей верит. Брату не верит. О, лёгок на помине…

Сектар в это время, опять чуть-чуть постаревший (на этот раз даже незаметно), спустился в главный зал с навешанными на руках разными побрякушками. Сначала он подсел за стол к Закнеылу и Кае, и выложил половину из этого. Там были заколки, браслеты, кольца и стиснутая прошлым утром Каина резинка.

— Значит так, — начал он. — Действовать начнут они автоматически. Нацепите на себя всё, не снимайте. Это… в случае сильного магического удара, поставит защиту, но его хватит на три заряда. Этот на случай воздействия на голову… Нет, на меня так смотреть не надо. Разумеется, я смогу обойти свою же защиту. Так, что тут у нас… Эти кольца будут сдерживать ваши силы и дадут выносливости в дороге, — он ещё долго что-то говорил, объяснял, показывал по очереди. Кая впервые его застала таким серьёзным. Даже не поверила, Сектар ли перед ней. — Лунная, насчет резинки. Один раз, слышишь? Один раз она спасет тебе жизнь при серьёзном ранении. Звёздный, вот этот браслет, — он пододвинул к нему золотой браслет с жёлтыми сапфирами, — имеет тот же эффект. Так, вроде всё…

— Точно помогут? — с сомнением спросил Зак, вертя в руках браслет. — Жаль, что пришлось расстаться с кольцами. Мне даже понравилось их использовать. Хотя получалось у меня раз, два — и обчелся.

Он расстроенно покачал головой и нацепил все побрякушки, которые предназначались ему.

Валанди при виде младшего туманного заметно напряглась. Она не знала, что он рассказал Гинтару, и рассказал ли вообще. Но она постаралась достойно перенести эту встречу. А так надеялась, что Сектар уже свалил обратно на острова.

Младший же туманный долго буравил звёздного взглядом, и через какое-то время всё-таки снял со своей руки ещё и красный кулон.

— Вот, попробуешь с ним проделать то, что с кольцами. Принцип такой: я поместил в кулон немного магической силы. Не знаю, получится ли, но по логике должно… Не получится — отдашь Гину. Он усилит его магию огня — в горах без неё никуда.

— Но это же не артефакт, а просто безделица, — заметила лунная.

— Верно. Оттого не знаю, сработает ли. Делаю ставки на то, что кольца помогли пробудить в Заке его собственную магию, которая в нас заперта. Опять же, я не уверен. Попрактикуется, а нет — так отдашь тому, кому я его изначально делал.

— О, — Закнеыл аж опешил от такой щедрости. — Эм, спасибо.

Он, конечно, не верил, что без колец у него получится, но был рад возможности попробовать и так. Что говорить, магия его завораживала, эта сила пьянила и манила использовать ее. Он очень хотел, чтобы у него получилось. Хотя бороться с магами магией — похоже, плохая идея. Разве что поможет подобраться ближе и перерезать им всем глотки.

— Спасибо, Сектар, — уверенее сказала луная.

Туманный улыбнулся ей как-то слабо и печально, взъерошил её голову и, встав, пошел к другому столу, за которым на Валанди не глядел вовсе. Может, брата не хотел злить, или… Нет, что-то было не то. В глазах была не печаль… скорбь. Но из-за них ли?

— С вами то же самое. Кольцо для защиты. Так, солнечная, эта заколка тебе для поля. Опять же — только три удара выдержит… — говорил, говорил, говорил, но в глаза никому не смотрел.

Гинтар был слишком зол на него, не видел этого странного поведения. Просто слушал его.

— Надеюсь, они без сюрприза? — подозрительно разглядывая кольца, спросила Валанди.

Она перевела глаза на Сектара и увидела это в нем. Поначалу не поняла, но было странно не видеть высокомерной усмешки в глазах, которая никогда не покидала его. Однако спрашивать не стала из-за Гинтара. Она полдня пыталась вернуть его расположение и не собиралась вбивать гвоздь ещё и обеспокоенным вопросом, будто ей было дело до переживаний Сектара. Но она нашла способ спросить по-другому.

— Что не так? Выглядишь так, будто уже распрощался с нами. Думаешь, мы все умрем в горах? — ее слова прозвучали довольно грубо.

— Ты — в первых рядах там поляжешь, — вышло даже грубее, чем обычно.

Надо было бы Гину заступиться за свою леди, но эти слова должны были, обязаны были рассердить её, отдаляя глупую идею Сека заполучить Валанди от задуманного. Он и промолчал… Почти.

«Ублюдки меня выследили и узнали, где я живу. Они заслали какую-то дрянь к нам в дом. С матерью поговорил, но уже три часа она со мной не связывалась», — такие мысли были заселены Валанди в голову.

Солнечная открыла рот, чтобы нагрубить в ответ, но прикусила язык, услышав мысленное послание.

— Вали домой уже, — буркнула она, будто обиделась на его комментарий по поводу того, что она умрет первой. Но в этих словах было и другое послание.

Она сгребла все вещички в сумку, потом наденет. Снова взглянула на Сектара и с какой-то решительностью заговорила — вот не могла устоять, чтобы не спорить с ним.

— Я выживу. Мы все выживем и вернёмся с магией, вот увидишь. Нельзя в этом сомневаться, — и снова это можно было расценить как тайное обращение к нему, хотя он и так мог слышать истинный смысл её слов: «Не думай о нас и спасай свой дом. Все будет в порядке».

Сектар ей ничего больше не ответил. И брату руку не подал. Хотя плечо Гинтара явно дёрнулось, чтобы протянуть первому, но он этого так и не сделал, видя, с какой решимостью младший вскочил и удалился из таверны.

За полчаса все вещи были собраны, а когда эльфы выходили из города, то обратили внимание, что одной из лошадей, на которых они прискакали, уже не было.

Ну что ж, в последний путь. Последнее препятствие, но самое опасное.

========== 42. Ночь перед ==========

Пророческие эльфы двинулись в горы. Один только вид снежных вершин вгонял четвёрку в дикое волнение. Каждый из них понимал, насколько опасен был их путь. Обрывы, лавины, монстры — всё это чушь по сравнению с магами. Но они пытались не падать духом.

Гинтар интересовался у лунной, как проходят тренировки. Кая недовольно зыркала на Валанди из-за того, что она с Гином сделала. Ну уж лучше так, чем отчаянье в глазах.

Закнеыл всю дорогу пытался использовать кулон, но пока у него так и не получилось вызвать ни искорки. И он злился не только ради призыва огня, а уже на самом деле, потому что у него ничего не получалось. Похоже, всё-таки придется отдать его Гинтару и взвалить всю основную борьбу на плечи туманного. Что ж, тогда он по старинке будет подкрадываться и резать.

Валанди же на удивление была собрана и серьёзна. Где-то ближе к вечеру ей пришло письмо от Силейз, в котором правительница, обеспокоенная сообщением солнечной об их цели назначения, пыталась помочь всем, чем сможет.

«Моя милая Валанди. Была удивлена твоему письму. Обычно от тебя и словечка не дождешься, а тут целое письмо! По-видимому дела у вас совсем плохи. Но мне есть чем тебя порадовать: в одном из магических экспериментов Белые маги призвали опасную тварь. Что-то пошло не так, она вырвалась из барьера и перебила около половины обитателей башни. Мне удалось узнать, что к этому приложил руку кто-то из туманных эльфов. В горах, конечно, не стало менее опасно, но все полегче будет справиться с меньшим числом магов. Но даже так вы в страшной опасности на их территории. Постараюсь навести смуту у них, но не уверена, что мне удастся пробиться сквозь их барьер.

Также с прискорбью вынуждена сообщить, что в кулоне не осталось магии. На самом деле я потеряла с ним связь ещё в Мутных горах, но в нем было заложено сильное заклятие подчинения драконов. Да, я как чувствовала, что однажды ты таки залезешь в логово одного из них. Спросишь, как мне удалось совладать с Совершенным? А как ты думаешь, почему я больше не Белый маг? Мои эксперименты над драконами посчитали кощунством и попросили уйти. Но речь совсем не об этом. Пожалуйста, не делай больше так.

И по поводу последнего твоего вопроса: пока не нашла ничего полезного, что могло бы защитить сознание от той магии, которую ты описала. Но я продолжу поиски, не волнуйся. Если ничего не найду, изобрету новое.

Будьте осторожны и выживите, пожалуйста. С любовью, Силейз».

Показав письмо остальным, Валанди предложила устроиться на ночлег и заодно обсудить их планы. Вот только долго им пришлось искать место для ночлега. Когда спустилась ночь, они ступали по дороге, где снег едва доставал колен. Гинтар шёл впереди, растапливал для них путь, после чего некоторое время отдыхал и восстанавливал силы. А что делать?

Кая с Валанди шли сзади, греясь в огненных языках, но это не спасало их от холода. По крайне мере Кая стала очень быстро замерзать, и никакие одежды её не спасали. Она дитя лесов, такое место не для неё.

В итоге удалось найти место у подножия скалы, где та защищала их от порывов ветра и снега. Гинтар вновь растопил снег для привала, и компания уместилась на небольшой каменной полянке, где, как казалось многим, теплее стоять, чем пытаться нагреть собой землю. Гинтар ещё некоторое время колдовал, но после строгого взгляда девиц, прекратил.

— Я в горах, конечно, часто ошивалась, но не так высоко, чтобы снег застать, — тряслась Валанди. Она уже научена опытом, ветер ее не брал в горах, но все равно она была не готова к такой холодрыге. Бросив сумку на землю, она уселась на неё. — Зак, костер на тебе. Давай-давай, пробуй магию использовать.

И пока солнечная подначивала его, звёздный без особой надежды снял кулон, намотал цепочку на руку и попытался пропустить энергию через него, как научил его делать Гинтар с кольцами.

— Не выходит, — разочарованно бросил Зак и отвернулся ото всех.

— Оно и не обязано выходить, — почти в один голос сказали Гинтар и Кая. Пока туманный вытаскивал еду и протягивал остальным, Кая, держась за плечи, обогнула звёздного и, подталкивая его коленями, заставляя повернуться обратно. — А я говорила, что это только безделушка с магией, предназначенная для того, у кого есть магия. Прекрати злиться, всю дорогу психуешь из-за этого барахла. Сколько тебе там лет? Без магии обходился же, ничего!

— Кая, оставь его, тебе не понять, — пробубнил Гинтар, отдавая последний кусок Валанди, после чего сел сзади неё и обнял, согревая. — Я тебе говорил, что магия — это часть нас. Закнеыл её пробудил в себе, и вновь потеряв, он чувствует некое опустошение. Неприятно расставаться с такой силой. Зак, я ведь прав?

— Да, — звёздный грустно кивнул, опустился на землю и усадил Каю к себе на ноги. — Клинкам я доверяю больше конечно, но было приятно ощущать эту власть на расстоянии. Когда у меня получалось использовать магию, я чувствовал себя непобедимым. Как будто мог горы свернуть, ну, или куст поджечь, — усмехнулся он, откидывая неприятные мысли о неудачах. Зак протянул кулон Гинтару.

— Ничего, вот получим магию, и все сможем так, — оптимистично произнесла Валанди. Пыталась не унывать, и письмо Силейз даже немного воодушевило, но и расстроило. А, будь что будет, она облокотилась на Гинтара и принялась за еду. — Дайте хоть на посох посмотреть, а то так и не увидела его. О, кстати, может у Зака получится с ним? Там же кольца и все такое.

Посох был завёрнут в те же шкуры, но уже от любопытных глаз. Гинтар развернул его и положил на колени Валанди. Он был красив. Теперь это был посох! А не жалкая ветка когда-то священного дерева. На конце в серебряной оправе был тот самый камень, древко отшлифовано и избавлено от ненужных веток; снизу к нему были приделаны два кольца, и сверху. А посередине выгравированы те самые символы от туманных. Как ранее рассказывала Кая, стоило им приложить бумагу с письменами к древку, как бумага испарилась, а символы остались, но уже на посохе.

— Сомневаюсь, — сказал Гинтар, забирая кулон. — Кольца должны были быть прямым проводником, а тут препятствие из дерева. Можно попробовать, но… Сомневаюсь.

С этими словами он пропустил магию через кулон и из камня вырвался сильный, даже больше, чем обычно, поток пламени, распаляя костёр ещё сильнее. Да нет, работает. Туманный протянул обратно кулон Заку.

— Пробуй. Пытайся. У нас ещё будет время, чтобы ты мне его вернул.

— Грёбанная магия, — проводила лунная кулон взглядом и тихо забубнила в кусок вяленого мяса. — Не она бы, так сидела бы дома, в какой-нибудь теплой таверне, на мягкой кроватке, с огромной тарелкой жаркого.

— Ты бы скорее бегала по лесу за добычей, — шепнул ей Зак, вешая кулон обратно на шею.

— Ну, не знаю… Мне кажется, я тоже что-то ощущаю, притрагиваясь к нему, — Валанди, как завороженная вертела посох в руках. — Как вы это делаете? Нужно схватить покрепче и сделать так? — она сжала древко руками и сделала выпад вперёд, потом ещё раз, но ничего не произошло. Она недовольно фыркнула и передала его Заку.

— Гинтар учил меня через эмоции это делать, — звёздный взял посох, сосредоточился, но у него тоже ничего не вышло. Он вернул посох Гину. — Я и не надеялся.

— А ты можешь? — спросила туманного Валанди.

— Дай попробую, — улыбнулся он и взял посох. А он что? Он и сам не знал, как это должно работать. Размахивать не стал, но попытался через кольца как-то магию пробудить в древнем, но по-своему новом артефакте. Ничего.

— Смотрите, как надо! — Кая протянула руки к посоху, и не успела его обхватить крепче, как взмахнула им, указывая камнем в сторону неба — бац! Появилась вспышка, и Зак с Валанди, открыв рты перевели взгляды на Каю. — Вот, учитесь, салаги!

Но не смогла она долго сдерживать улыбку. Гинтар отобрал у неё посох и, заворачивая, засмеялся вместе с подругой. А, ясно, кто эту вспышку сделал — не посох.

— Видели бы вы свои лица, — хохотала лунная.

— Не смешно, — буркнула Валанди. — Это же самый могущественный артефакт. В теории. Его бы сила не помешала.

— Ты, оказывается, у нас самый сильный маг, — засмеялся Зак, притягивая лунную к себе. — Надеюсь, ты дождь не вызвала.

— Уж лучше бы дождь, чем этот… снег, — буркнула Кая в ответ, утыкаясь ледяным носом в шею звёздного. — Кстати, Закнаал, а когда у тебя день рождения?

— А я про твой, кстати, помню, — засмеялся Гин, притягивая Валанди под стать Заку. — Закончим с посохом, вернёмся в Сильверсан, и как раз отметим. А давайте поразмышляем. Уже, правда, говорили об этом, но когда еще представится возможность? Что будет, когда всё случится? Мы овладеем всей магией, или будет как у туманных — у каждого свой профиль? Я бы хотел, чтобы всё вместе было. Иногда завидую отцу — он такие фокусы с рунами исполняет, залюбуешься. А вот у меня ни разу не получилось.

— В середине лета, так что ещё не скоро, а твой? — спросил он Каю, а Гинтару ответил: — Мне нравится со стихиями управляться. Ты говорил, что это самая слабая магия, но мне правда понравилось.

— А я бы хотела силу, как у Сектара. Ух, я бы отомстила ему за все издевательства надо мной, — выпалила солнечная. — А вообще, мне всегда нравилось, как Силейз из пустоты создавала что-то новое и прекрасное. Она столько всего умеет! И барьеры, и перемещать предметы, и всякие зелья варить, и связываться на расстоянии, иллюзии создавать. В детстве она всегда перед сном показывала мне сказки: маленькие рыцари сражались с драконами и тому подобные глупости, — Валанди мечтательно закрыла глаза, предаваясь воспоминаниям. Она повернулась к Гину: — А твой день когда? Я бы тоже хотела отметить как следует.

Лунная не хотела поддерживать их тему, потому просто ответила на вопрос:

— В середине зимы.

— Мой весной. В конце весны, — коротко ответил туманный и, в отличие от Каи, желал продолжить эту тему. — Наверное тебе, Зак, понравилось из-за того, что она больше боевая. И ты как раз из бойцов. Вот потому я и хотел бы овладеть всем, пусть и немного. Интересно, а как в те времена у эльфов было с магией? Или это только люди могут овладевать всем и сразу? — вообще, поразмыслить на эту тему было очень интересно, но сейчас этим лишь больше усиливал желание поскорее всё узнать. Но куда им торопиться? — Кая, а всё-таки, что с тобой?

— В могилах я эти способности видела, — ну, кто бы сомневался.

— Даже не помечтаешь?

— Временем управлять.

— Это ты, дорогая, замахнулась, — засмеялся туманный. — И что бы ты сделала с таким могуществом?

— Ускорила бы наше возвращение домой. И предотвратила бы всю ту чушь, что с нами приключается. Гинтар, отстань от меня с тупыми вопросами. Лучше скажи, когда и где свадьбу будете гулять? Мы с тобой, как после гномов ушли два года назад, так на хороших пирах-то и не сидели.

— А чего так резко тему менять? Нетактично такое спрашивать, — возмутилась Валанди, но все равно ответила: — В Сильверсане, а когда… Когда все закончится — слишком расплывчатое определение, может, дату выберем? Я забыла рассказать сестрице! У тебя ещё есть бумага? Дай, я срочно напишу ей. Такая важная вещь, а совсем из головы выскочило сообщить сестре о ней. Ведь писала же, завалила вопросами, она небось беспокоится, а так хоть обрадую, — она затрясла Гинтара, требуя срочно написать Силейз. И тема о магии отошла на второй план.

— Ну вот, а не спросила, вообще бы не поженились, — наконец лунная оторвала носик от Зака, но лишь ради того, чтобы его гордо вздёрнуть.

Гинтар же только смеялся, видя, как копошится Валанди. Он быстро достал бумажку с грифелем и протянул Валанди, после чего обнял и с интересом посмотрел из-за плеча, что же она там ей пишет.

— Осень — красивая пора для свадьбы, не считаешь? Давай в середине, когда все деревья окрасятся в разные цвета?

— Да, мне нравится, — она улыбнулась и принялась писать письмо.

«Дорога сестрица. Да, второе письмо за три дня, не пугайся, я в порядке. Спасибо за твой скорый ответ, вести о магах немного приободрили нас. Надеюсь у тебя получится найти то, что мне поможет, но не переусердствуй. Побереги себя, старушка.

Совсем забыла рассказать тебе в прошлый раз, Гинтар сделал мне предложение! Я так рада! Кто бы мог подумать… А помнишь, как я от него плевалась в самом начале? В общем, готовь город, отпразднуем это событие в середине осени.

Твоя больше не такая беспечная Валанди».

Солнечная быстро свернула письмо и отправила его лететь. Она повернулась к Гину и радостно обняла его.

— А ты своим рассказал уже? — робко спросила она.

— Лучше это сделать после свадьбы, — загадочно подмигнул ей туманный, после чего поцеловал в носик. Замерзла, его малышка. Усиливая огонь, он, усмехаясь, спросил: — А когда это ты перестала быть беспечной? — это раз. Второе: — Это когда ты от меня плевалась, милая моя? Мне казалось, у нас почти сразу с флирта лёгкого началось.

— А помнишь, как ты меня от повозки спас? — решила предаться ностальгии и Кая. Ностальгия… Всего три месяца прошло! Хотя, казалось, что это было так давно. — Помню, всё мечтала у тебя поспрашивать о всех слухах, которые ходят вокруг вашего народа.

— Ну, я обещала ни во что больше не ввязываться. Это первое. А второе… — она тоже как-то загадочно улыбнулась, сделав паузу, чтобы немного помучить его. — На самом деле Силейз, когда мы пришли к ней впервые все вместе, при разговоре обмолвилась, что ты мне нравишься, раз я так бурно реагирую, а я яро отрицала это, — она хихикнула и прижалась к туманному. — Глупой была.

— Помню, я тогда боялся плащ снять при людях. Просидел весь день в комнате, так и не решился выйти, — засмеялся Зак. — Кто бы мог тогда подумать, что все сложится именно так? Ты и я…

— Да ты и сейчас побаиваешься, — засмеялась лунная, игриво натягивая капюшон его плаща на глаза, обнимая за шею и вновь утыкаясь носом в неё и губами тихо нашептывая: — А меня сначала раздражал твой запах. Я постоянно чихала.

— Помню это, — и хоть пары говорили между собой, они всё равно друг друга слышали. Вот и сейчас Гинтар не удержался от комментария, после чего обратил взор на Валанди. — А твоя сестра дальновидная. Думаю, мне повезло с родственниками с твоей стороны. А если учесть, что она более общительная, чем ты, с ней можно хорошо посплетничать о тебе, — вот хитрюга. Вон, взгляд так и язвит. — Мы будем с ней шутить про тебя. Возможно, даже строить разные шутки. А еще я всегда буду принимать её сторону — ты такая забавная, когда злишься.

— Ну вот, опять все против меня. Именно поэтому я так подолгу не возвращалась домой. Сестра все время дразнит меня, — надулась Валанди. — Вот Зак никогда не насмехается над Каей!

— Она меня загрызет, если я так сделаю, — звёздный опять засмеялся. — А плащ я не снимаю, потому что берегу нежные души окружающих. Вдруг кто со слабым сердцем попадется на пути? Не хочу стать причиной смерти невинного.

— Ну и какой из тебя звёздный после таких слов? Даже не знаю, на какую расу ты вообще похож. А вообще, я тебе разрешаю иногда подшучивать.

— Только при этом ты должен подобрать нужное время, расстояние от солнца до луны, сделать несколько астрономических расчётов, не позволить увидеть себе бабу с пустыми ведрами… — в отместку засмеялся Гинтар.

— Ой, сейчас загрызу кого-то…

— Ну вот, в моих расчётах оказалась ошибка, — после чего туманный отпустил Валанди и, встав, разбирал рюкзаки, вытаскивая спальники. — А насчет тебя, Валанди, теперь дразнить тебя будет не только сестра, но и я. А знаешь, что главное? В отличие от неё из дома я тебя не выпущу. Так что… терпи, родная.

— Посмотрим, — Валанди сверкнула глазами. — Думаешь, я не найду, чем ответить? За каждую шутку ты будешь… — она медленно подкралась к туманному и остаток фразы прошептала на ушко, — извиняться в постели.

— Ну вот, теперь я верю, что они помирились, — тихо произнес Закнеыл.

— Готов извиняться прямо здесь, — вот ведь ненасытные эльфы. Тут под боком Белые маги, холод, пурга, вьюга, снег, опять холод. А они всё равно способны думать об этом. — Хотя нет, постой-ка… Сначала ты должна будешь вымаливать моё прощение!

— М-м, — протянула лунная, хищно улыбаясь Заку в шею. — Может, нам тоже поссориться, чтоб вот так потом помириться?

— Только не думай сбегать точно так же, — пробурчал звёздный в ответ, но тут же оскалился. — Хотя мне понравилось, как ты в прошлый раз извинялась за свое опоздание.

— Господин Гинтар, слёзно молю Вашего прощения. Я выполню любую Вашу прихоть взамен, о, господин, — наигранно взмолилась солнечная, но почти сразу приняла серьезный вид. — Я правда очень извиняюсь за свое поведение.

— Ты что, правда думаешь, что твои слова заживят мою истерзанную душу? — туманный бросил на землю спальник, чтобы медленно, издевательски медленно, но чтобы прочувствовать каждый изгиб, коснулся ладонями живота и проскользнул ими к талии. — Нет, дорогая. Телом отрабатывать будешь.

— Кстати, о теле, — оторвавшись от шеи звёздного, лунная чуть-чуть отодвинулась от него, но только чтобы было удобно видеть его лицо. — Это не честно, что ты весь такой правильный. Хотя бы тоже раз ошибку совершил. Я, может, посмотреть хочу, как ты умеешь извиняться.

— Да я просто идеальный парень! Силен, умён, красавчик, не доставляю проблем, хорош в постели, — он загибал пальцы, перечисляя свои достоинства, — и скромный к тому же. И Вы, дамочка, хотите испортить меня?

Зак скосил глаза на пару эльфов, быстро осмотрел округу и, не найдя, куда они с Каей могли бы уйти, немного опечалился. Гинтар и Валанди не единственные, у кого чешется.

— А ты, что, не понял намек про прихоть? В этот раз я буду твоей рабыней, живущей только ради того, чтобы удовлетворять моего господина, — солнечная положила руки ему на грудь и томно взглянула на него из-под полуопущенных ресниц. Если бы не эта шубка, она бы уже давно запустила руки ему под рубашку.

Гинтар поймал взгляд Закнеыла и тоже осмотрелся. Им с Каей только у костра быть, а вот Гинтар может и новый создать… подальше отсюда.

— Тогда вот тебе первый приказ, моя рабыня, — для этого туманный нагнулся к самому уху Валанди и прошептал лишь губами, на этот раз точно слишком тихо для второй пары: — иди вперёд, молча. Назад не оглядывайся. Иди так далеко, как только сможешь. И остановись там, где посчитаешь нужным.

Зато лунная ничего не заметила и действительно ничего не услышала. Хоть лицо её было хмурым, недовольным таким, глазки всё равно улыбались.

— Вот именно, Зак! Ты слишком правильный, аж противно! Вот ты из меня всю такую приличную сделать пытаешься: читать учишь, сражаться учишь. А я тогда буду учить тебя плохому! — вот только чему она-то научить может? Но как-то до девичьего разума это сейчас не доходило.

— Конечно, научишь. После того, как я тебя научу, — он щёлкнул пальчиком по носу лунной, затем легонько поцеловал это место. Он заметил, что Валанди куда-то ушла и немного разволновался, но кивок Гинтара, мол, все в порядке, его успокоил. Поэтому вновь обратил всё внимание на Каю.

Солнечную немного удивила просьба Гинтара. Как так, он сам просит ее уйти одной? Но до ее золотой головушки быстро дошло, в чем суть. Обрадовавшись, она в припрыжку поскакала искать подходящее место. Да только недолго у нее это выходило, снег мешал. Благо в горах она умела ориентироваться и довольно быстро обнаружила подходящее место, где хотя бы ветер не задувает. Остановившись, она стала ждать, уж в таком снегу она хорошо наследила, что Гинтару не составит труда ее найти.

А он не отходил от неё ни на шаг. Шёл позади в четырёх метрах. Когда же красавица остановилась, Гинтар улыбнулся. Да так хищно — теперь-то она отработает свой должок так, как никакими словами не сможет.

— Не смей оборачиваться. Господин хочет слышать, как ты его любишь, — властным голосом, перебивая вой метели, от которой благо скрывала та же гора, сказал туманный. Он закружил вокруг Валанди, выпуская струи пламени в землю, растапливая снег и разогревая появившиеся каменные глади. На красавицу не смотрел, делал вид занятого, сосредоточенного господина, чье сердце она должна растопить так же, как туманный сейчас делал это со снегом.

— Люблю, — искоса наблюдая за его действиями принялась доказывать свою любовь Валанди. — Безумно, неистово, схожу с ума каждый раз, когда вижу своего господина. Сколько счастья мне доставляет его улыбка, а мимолётные прикосновения будоражат все мое естество. Когда он злится на меня, я хочу иметь силу отматывать время назад, чтобы все исправить. А когда он грустит, я грущу вместе с ним и стараюсь найти способ сделать его жизнь счастливее, усластить взор, снять напряжение. Жаль, что я слишком глупая, чтобы делать все это правильно.

— Да, очень-очень глупая, — но конечно всё было сказано не так серьёзно, как это звучало.

Гинтар просто отыгрывал роль. Но не так, как Валанди когда-то, он растягивал момент, наслаждался властью, упивался ей, как и должно туманным. Пока она говорила, Гинтар расчистил для них землю и вокруг пары образовалось несильное, но которое не гасло, пламя, согревающее пару, не позволяющее им замёрзнуть. И только после этого Гинтар остановился позади Валанди и медленно снял с себя одежду сам.

— Твои слова не тронули мою душу. Быть может, ты согреешь мой взор? — глазами хищника он посмотрел на хорошо скрытые груди солнечной эльфийки. Он не говорил ей, что делать. Пусть догадывается сама. Пусть покажет, как она знает своего господина.

— Все что пожелает мой господин, — она состроила из себя скромную служанку и стыдливо опустила глаза, будто стесняется просьбы хозяина. Но она не могла не повиноваться. Он просил согреть его взор, а чем она может это сделать, кроме как своей внешностью? Огонь вокруг не даст ей замёрзнуть, а если у нее все получится, ее согреют горячие прикосновения ее мужчины.

Перчатки полетели на землю, за ними теплая шапка, освобождая копну золотых волос. Она взерошила ее, чувствуя наконец свободу. Следом ловкие пальчики расстегнули пуговицы на шубке, и меховая накидка присоединилась к уже сброшенным деталям одежды. Под шубой была вязаная кофта, под кофтой рубашка, но её она уже не торопилась снять. Она игралась с завязками, подогревая интерес туманного, и качала бедрами, изображая подобие танца. Она закружилась, оголяя грудь сантиметр за сантиметром. Стреляла глазами в него, закусывала губу, руками подпирала грудь — соблазняла, как умела, а она умела.

Как же она умела, о боги… Гинтар жадно смотрел на её тело, а эта стеснительность, которую она играла — всё, что нужно, чтобы сделать его счастливым, чтобы пробудить внутри себя настоящего, себя туманного…

Это разогрело его взгляд? Да в глазах было пламя, да посильнее чем-то, что их окружало. Медленно, когда красавица осталась без верха, но продолжала руками прикрываться, раздразнивая «господина», Гинтар подошел к ней и положил ледяные руки на её талию. Она вздрогнула, и туманный представил себе, что Валанди была невинной совсем юной красавицей, которая боялась своего первого раза, стеснялась своего тела. Как же это будоражило.

Обжигая холодом губ, он впился в её шею страстным поцелуем и прижался оголённым, но горячим торсом к её животику, прикусывая в наказание за её красоту, зажимая кожу в руках, наказывая её соблазнительность, а губы страстно прошептали:

— Ублажи своего господина.

— Я готова на все ради Вас, господин Гинтар, — и как же она произнесла его имя, одним своим голосом вызывая приятные мурашки по всему телу.

Получив долгожданный приказ, Валанди повела руками вниз, ведя пальцами по коже, обжигая и щекоча. Губами прикоснулась к шее и за руками постепенно перемещалась к животу и ниже. Несмотря на то, что играла она скромницу, к делу подошла со всем своим опытом. Ей же нужно вернуть его расположение!

Гинтар понял к чему это вело. И не стал препятствовать. Смотрел на неё, следил за каждым движением, словно она змея, готовая укусить в любой момент. Его руки переместились к её волосам, запутались в них, сжали в кулаках и оттянули голову назад, чтобы одарить лицо таким властным взглядом, посмотреть на неё не как на свою любовницу, а на вещь.

Валанди медленно, либо издеваясь, либо продолжая играть скромницу, расправилась с его утеплёнными штанами, и Гинтар тут же толкнулся в неё возбужденным органом. Когда его больше ничто не сдерживало, он почти прижимался к животу, а туманный, взяв руку Валанди, требовательно прижал к нему, намекая на немедленные действия с её стороны.

Рука тут же принялась за работу, и пока она двигалась, Валанди с вожделением разглядывала его, после чего подняла глаза на Гинтара, послала совсем нескромный взгляд и высунула язычок, чтобы обвести кончиком головку. Она обхватила губами его и задвигалась, поигрывая языком.

Гинтар подавался к ней навстречу или толкал рукой, подсказывая темп. Все быстрее и быстрее, она постепенно вбирала его все глубже, пока не стала проглатывать целиком. Не каждый раз, но она старалась обхватывать большую длину. Руками она помогала себе довести его и не собиралась останавливаться, пока он не кончит, пока она не попробует его семя на вкус.

С каким трудом туманный сдерживал свой порыв взять её за волосы и просто начать вбиваться в её глотку. Нет, эта женщина была любимой, а то был бы слишком грубый жест, но так хотелось… Туманный лишь гладил её голову, игрался с локонами и стонал. Стонал не сдерживаясь. Так его не ублажали ещё ни разу. Только Валанди… Только красавица умела так быстро заставить его кончить, изливаясь в её ротик. Не только движением, но и взглядом, с каким она смотрела на него, на его член, на его тело. Пожирала, что не могло не доставить ещё большей радости эльфу.

И пока волна блаженства обхватывала его, руки туманного не грубо просили солнечную не останавливаться, продливая момент, продливая каждую судорогу, которая проходила через его тело. Маленькая рабыня заслужила прощение.

И когда дыхание туманного немного нормализовалось, он опустился перед красавицей на колени, протер большим пальцем её губы, смотря на них с не меньшей жадностью, с благодарностью за наслаждение, что даровали ему эти красивые, покрасневшие, припухлые и разогретые его кожей губы. Гинтар хотел доставить ей тоже удовольствие, но не мог позволить её лечь на землю. Да, она была разогрета, но она так же быстро и остывала, и даже стоя на коленях через сброшенные шкуры туманный чувствовал холод. Но то было ногам, а всё, что было выше колен — горело. Разгоряченая кровь мчалась по венам, била по ушам и ослепляла взор, заставляя видеть лишь свою невесту.

Смотря на неё, Гинтар заскользил рукой по телу, спустился вниз и незамедлительно вошел в Валанди двумя пальцами. Он ненадолго остановился, будто греясь в её горячих соках, но улыбнувшись Валанди и впиваясь в её губы, он задвигал пальцами внутри неё, потирая мышечные стенки, растягивая их и ища точку, где ей бы было особенно хорошо. Попутно терзая её губы, кусая в наказание за молчание, а свободной рукой обхватил талию и прижал к себе, не позволяя двигать телом, не мешая ему исследователь её внутри.

Его стоны так ее возбудили, что она готова была его принять в себя, желала этого, но достались только пальцы. Валанди разочарованно промычала ему в губы, однако даже так он делал ей очень приятно. Все движения приносили ей удовольствие, но иногда он задевал особенно чувствительные места, и тогда уже она не могла сдержать стона.

И все равно было все не то, не так, как когда он в ней, заполняет ее, достает до таких мест, каких пальцы не смогут прикоснуться. Но Гинтар не давал ей двигаться, она даже не могла достать руками его член, чтобы подразнить и толкнуть на другие действия. Поэтому солнечная вцепилась в серебряные волосы и впилась в его губы, углубляя поцелуй, своей страстью желала вынудить его взять ее. Языком она бегала по каждому уголочку его рта, не давая поймать себя, но пальцы туманного то и дело заставляли ее отрываться, чтобы запрокинуть голову и простонать.

Гинтар почувствовал, что ей не нравятся такие ласки, и ему пришлось сдаться. Он сам лег на меха спиной и, не отпуская красавицу, придвинул к себе, а потом и вовсе посадил на себя, помогая члену войти в нетерпеливую эльфийку. Сначала он позволял двигаться ей, как она хочет, как глубоко, награждая тем самым за терпение, но сам Гинтар терпением был ограничен, и довольно-таки быстро стал вбиваться к Валанди сам.

Холод от земли снизу и горячее тело сверху так сильно контрастировали, что ему казалось, что она сейчас воспламенится — настолько она была горяча на нём.

Гин смотрел на неё снизу вверх и любовался. Его руки медленно блуждали по её телу, изучая заново, будто… это был последний раз. А это и мог быть последний раз. У Гина не было уверенности в завтрашнем дне, как у Валанди. Он не уповал на удачу и свой инстинкт самосохранения, как Кая. Он знал и понимал, куда они идут. И думая об этом, резко сбавил темп, наслаждаясь самим процессом, самой Валанди, её видом и красотой. Если выживут — как обещал, увезёт её в одинокий домик в лесу и будет любить её днями и ночами. Но сейчас это мог быть последний раз, и он отдавал Валанди столько нежности, столько ласки, смотря в её глаза, сколько мог.

— Я так люблю тебя, — томно, через стон прошептал он и, приподнявшись, поцеловал Валанди по-новому, будто прощаясь. Не позволял ей говорить. Знал, что она скажет, понимал, что она увидела в нём изменения и захочет успокоить. «Не стоит, красавица. Всё хорошо. Дай насладиться моментом».

И она отдала ему всю себя, всю свою любовь и ласку, позволяла ему наслаждаться ей и сама забирала все от него. Она шептала признания в любви, стонала его имя, со всей своей страстью отвечала на его поцелуи и ласки, пытаясь доказать, что это не будет последним разом, что она будет ублажать его так каждый день ещё многие века. Но если все же… это последний, она должна насмотреться на него, насладиться его близостью.

Валанди больше не запрокидывала голову от удовольствия, не закрывала глаза, а смотрела только насвоего жениха, посылая взглядами любовь, нежность, благодарность. Гинтар видел в её глазах, как ей хорошо с ним, ротик ее приоткрывался, чтобы выпустить новый стон. А когда она облизывали губы, он уже знал, что за этим жестом последует сладкий поцелуй.

Увы, как бы Гинтар ни хотел, он не мог долго радоваться близости своей невесты — то, что магия продолжала быть вокруг них в виде огня, дало о себе знать — туманный быстро уставал. Да и его возбуждение было на пике, когда Валанди поняла его действия. Её глаза, её волосы, её стоны — все было шагом к наивысшему удовольствию.

Гинтар излился в неё с новой силой, когда Валанди выгнулась в спине и застонала, оповещая всю округу об оргазме. И вместе с его выбросом эмоций огонь вокруг них вырос в метровую стену, играясь отражением на капельках пота. Гинтар обнял её, впился губами одновременно зарываясь носом в волосы и вдыхая их аромат, тяжело дыша. Его маленькая, его красивая… Навсегда его.

Прислушиваясь к её дыханию, к стуку ещё живого сердца, он улыбнулся на её коже, запечатлел на шейке ещё один поцелуй и отстранился, рукой убирая с её лица локоны. Продолжал любоваться даже сейчас, выгравировывая в памяти каждую ресничку на этих прекрасных глазах; её забавный носик, который смешно морщился, стоило Валанди разозлиться или возмутиться; уголки губ, которые всегда указывали на её настроение. И сколько же радости Гинтару принесли эти губы.

— Ты моя красавица.

— Любовь моя, — улыбнулась Валанди ему и приложила ладонь к его щеке. Как бы она ни хотела продлить момент, но знала, что огненная магия истощает туманного быстрее, поэтому, запечатлев лёгкий поцелуй на его губах, солнечная слезла и потянулась за одеждой.

— Давай скорее одеваться, чтобы тебе не пришлось больше тратить столько магии.

Получилось, что она отползла к нему за спину, подтягивая дальнюю одежду. И хоть Валанди и сказала, что им нужно скорее надеть теплые вещи, ей так не хотелось покидать это место. Она прижалась к Гинтару со спины, обнимая и утыкаясь носом в шею.

— Если мы завтра не вернёмся, я хочу, чтобы ты знал: встреча с тобой и все время, что мы провели вместе, — это лучшее, что со мной произошло. Я люблю тебя, — тихо прошептала Валанди, крепче сжимая туманного в своих объятьях.

Гинтар улыбнулся блаженной улыбкой. И пусть холодно, и пусть какие-то мелкие снежинки и долетают до него, остужая плоть быстрее, но к спине прижалось нечто горячее, любимое. Туманный взял её руку в свою ладонь, притянул к губами и поцеловал.

— И ты, моя милая Валанди, лучшее, что было в моей жизни. Если меня не станет, то знай, что умру я с твоим именем на губах. Что я ни о чем жалеть не буду.

Мрачное окончание их любви, но он был с ней честен. И хоть он ещё не был столь взрослым и состоявшимся эльфом, как, например, отец, он всё же считал, что его жизнь удалась. Хотя нет… то, что с братом повздорил и вёл себя с ним как свинья — это омрачало. Знаете, пожалуй, это хорошая цель, чтобы выжить в битве — извиниться перед братом. Дать ему в морду за дерзкие слова, которые Сектар бросил ему, а потом обнять и сказать, что судьба не могла даровать ему лучшего брата. Пожалуй, надо написать ему письмо, но не сейчас, потом, позже, когда все будут спать. А пока он с Валанди, нужно думать только о ней.

— А знаешь, я молод, но больше мне в жизни не о чем мечтать. Я поведал мир. У меня есть брат и сестра. У меня есть любимая женщина. Хотя нет… — он ещё раз поцеловал её руку и только после этого повернулся к красавице, — мечтаю ещё увидеть тебя в свадебном платье.

— Увидишь, обязательно увидишь и собственноручно снимешь его с меня, не сомневайся в этом, — она одарила его теплой улыбкой. — А сейчас я мечтаю оказаться в теплой шубке, вместо подвенечного платья, — и, смеясь, накинула рубашку Гинтара ему на голову.

Пританцовывая из-за мороза, Валанди скоро принялась надевать штаны, рубашку и все остальные слои теплой одежды. Гинтар засмеялся и тоже оделся.

— Знаешь, а давай кое-что сделаем? Как только вернём магию, сделаем вид, что у нас всё заново. И не будем трогать друг друга до самой свадьбы, — если честно, начитался человеческих историй, и вот сейчас ему это показалось достаточно интересным экспериментом. — Представляешь, какая у нас брачная ночь будет?

— Что? — лицо Валанди удивлённо вытянулось. — Думаешь, мы сможем так долго терпеть? Я так точно нет. Тебе придется меня запереть, потому что я буду при каждом удобном случае соблазнять тебя. К тому же ты забыл, чем мы собирались заняться? В одиноко стоящем домике в самой глуши.

И пока она говорила, медленно приближалась, последние слова уже шептала, а пальчиками зарылась в мех его шубы, тем самым давая ему понять, что не даст ему ни шанса устоять перед ней.

— Эх, испортила всю романтику, — надул губы Гинтар, обнимая её за плечи о прижимая к себе… К низу своего живота. Где через штаны она могла почувствовать его возбуждение. А что? Попробуй тут устоять, когда тебя пытается соблазнить ни кто-то там, а самая настоящая богиня. — Если ты сейчас не прекратишь, я раздену тебя снова. И к магам пойду счастливым, но бессильным.

— Все-все, больше ничего не делаю, — она подняла руки вверх, мол, сдается, но позволила себе подтянуться и чмокнуть его в щечку, прежде чем отойти. — Пойдем, тебе нужно отдохнуть и хорошенько выспаться, чтобы дать отпор магам завтра.

— Может, не будем ребят беспокоить? — мгновенно ответил он. — Если бы не магия, я бы был с тобой больше, чем получилось. Заку не нужно тратить силы на магию, наверняка они ещё не закончили.

Хотя, сели честно, он просто хотел побыть с Валанди наедине. И в доказательства своим словам, сузил круг огня, чтобы стена была только в метре от них, взял красавицу за руку и опустился с ней на землю, довольствуясь жаром от пламени. Но силы он берег — стена не была большой, она была чуть ниже колен, но и не гасла под ветреными шквалами.

— Лучше расскажи мне, чем мы будем заниматься дальше? — спросил Гинтар. — Домик, свадьба — это всё замечательно. Но не хотела бы ты со мной поведать мир? Мы с Каей не все объездили. По-правде сказать, если бы не моё желание показать её родителям, мы бы в тот день не остановились в Ниварне.

— Ну, я получила уже, что хотела — нашла все кинжалы, — рассуждала солнечная. — Я стала искательницей только из-за них, но мне так понравилось это занятие. Так что я не откажусь от путешествий по миру с тобой. И я бы хотела посетить развалины старого эльфийского города из пророчества. Помнишь? Не могли же эльфы его полностью развалить, наверняка там можно найти кучу интересных древностей. А вообще, я ещё не была за морем, только на ближайших островах. А ты куда хочешь?

— Я не против и старые места посетить. Вот, кстати, все те истории про гномов. Я бы свозил тебя в тот город и со старыми друзьями познакомил. Они отличаются от здешних — более дружелюбные. Хотя, может, здесь их просто люди да эльфы достали, — на этих словах Гинтар засмеялся, повернул Валанди к себе спиной и заставил облокотиться. — А Зака с Каей возьмем с собой? Кстати, что бы ты там ни говорила, но Закнеыл на нашей свадьбе будет присутствовать обязательно. Хотя бы как гость с моей стороны! — и чтобы она не приняла его настрой за какую-то злость, наугад щелкнул по лицу. Хотел по носу, но попал по губам.

— А я ничего против и не имею, — она укусила его за палец легонько, но тут же отпустила. — И пусть они с Каей с нами отправляются, но только после нашего свадебного путешествия. А кого ещё позовём на свадьбу? Я бы хотела видеть Фрида и Трена, и Брайана, но он вряд ли оставит свою лавку в Тиросе. Да и стар уже, помню его ещё молодым парнем, который только открывал эту лавку и налаживал связи с искателями. Он-то меня в эту профессию и втянул. Ну, а больше мне по сути звать и некого.

— А та женщина, которая с тобой поздоровалась в Сильверсане? И тот стражник, с которым у тебя была тренировка? Хотя по этому поводу будет гулять весь Сильверсан, — пока Гин говорил, он проводил пальцем по губам Валанди, и когда та пыталась его поймать губами, сразу его убирал. — Я брата точно приглашу. Родители от меня, наверное, совсем откажутся. Но друзей я собрал много по миру, так что… пригласить будет кого.

— Сильверсан я в расчет не беру, — отмахнулась Валанди и клацнула зубами, вновь промахнувшись мимо пальцев. — Я о тех, что вне города. Получается, за пятьдесят лет я смогла завести только трёх друзей. Что это говорит о моих способностях ладить с людьми? — невесело улыбнувшись, она повернула голову к Гину.

Про брата она тоже услышала, но что сказать по этому поводу, не знала. Запретить она не может, он же его брат, но с Сектаром она предпочла бы больше никогда не встречаться.

— Надо будет научиться противостоять Сектару к тому моменту. Хотя, в Сильверсане запрещена почти вся магия, может, и обойдется, — лепетала она себе под нос, хмуря брови, но вдруг улыбнулась. — Я буду такой красоткой, что даже твои родители должны оценить это.

— А кто будет видеть, что брат колдует? — усмехнулся туманный, поймав её носик при повороте губами. — Если только сама Силейз как-то заблокирует его на время пребывания в городе. А в твоём наряде я уверен на все сто процентов.

Ощутив ногами, как камень под ними дейтсивтельно нагрелся, эльф позволил себе лечь на землю, утягивая Валанди за собой. Когда она перевернулась и легла на животик, Гинтар тут же схватил её личико ладонями и заставил смотреть на себя, влюбленно улыбаясь.

— А что касается знакомства, то это уже виноваты два варианта: у тебя, как у искательницы, большая конкуренция. Там не до дружбы. Или я не прав? А вторая, — Гинтар вновь притянул её к себе, но не за поцелуем, а за новым укусом. Посмеявшись над своим ребячеством, продолжил, — ты вспомни, как ты встретила Закнеыла. Да и к Кае любви не питала. То ли просто не доверяешь всем, то ли встречаешь всех по одёжке. А я иду на контакт с каждым, будь то нищий или богач. Оттого и столь разное у нас количество знакомых. Или я опять не прав?

— Как всегда прав, — хихикнула она. — На самом деле оно и хорошо, а то в моих друзьях тогда оказались бы крайне сомнительные типы: хмурые искатели, бандиты да жулики. Я же с нормальными людьми почти не общалась и подолгу нигде не задерживалась, иначе не выжила бы. А насчёт Зака скажу так: тогда я бы убила любого звёздного, которого встретила. А Кая сама виновата. Вспомни, что она натворила в моем доме. Я пыталась с ней подружиться, но она такая колючка, что я не могу найти к ней подход, только если о сексе говорить. Эта тема ей нравится.

Не удивительно, что на эти слова Гинтар поморщился. С Каей можно говорить обо всём на свете, а если учесть, что Валанди тоже много путешествовала, и ей тоже есть, что рассказать, то довольно странно, что они так и не нашли общий язык, а Кая хочет говорить только… о сексе. Да, она не любит чужаков, но они с Валанди уже столько времени… Что-то тут не так. Гинтар не видел подругу с этой стороны, и первое, что пришло ему в голову — плохое влияние звёздного.

— Знаешь, я тут подумал… — как бы издалека начал Гин. — А ведь на ребят могут напасть какие-то твари. Может, вернёмся? — и говорил так серьёзно, словно действительно слова солнечной нисколько его не тронули.

— Ну уж нет, я так удобно лежу! Тебе не холодно, кстати? — она обеспокоенно взглянула на него, но тут же повеселела опять и так легкомысленно бросила: — Закнеыл справится с любой тварью, если уж смог приручить оборотня. А вообще, знаешь, что? Это ты виноват, что мы не можем подружиться. Ты ей всегда нравился и не только как друг, она ревнует тебя ко мне. Первый наш нормальный разговор был на тему: как у меня вышло завлечь тебя в такие короткие сроки, тогда как на неё ты не взглянул за все время вашего знакомства. И я ещё помню, как она обмолвилась о поцелуе.

Валанди строго взглянула на туманного и собственнически поцеловала его.

— Твои губы принадлежат только мне, пусть только попробует кто притронуться к ним.

— Как и твои — мне, — засмеялся Гинтар, хотя всё равно попытался принять сидячее положение, намереваясь таки пойти и разрушить идиллию пары. А то уж больно много Зак с ней этим занимется. А может… он вообще с Каей только из-за этого? Хотел было бросить свои предположения Валанди, но вспомнив её первые слова, засмеялся. — О боги, и ты поверила о её влюбленности? Нет, в смысле, она сначала действительно стала ко мне чувствовать, и когда осмелилась рассказать, я разложил ей её недопонимание по полочкам. Видишь ли, я мало того, что единственный, кто к ней отнесся хорошо, так ещё и мужчина. Естественно она подумала, что её чувства ко мне — не как чувства благодарности или симпатии к эльфу, который отнесся к ней как к равной, а именно влюбленности. Мы тогда всю ночь проговорили, и Кая согласилась, что это не любовь. И поцелуй тот был именно до этого разговора. Нет у неё ко мне никаких чувств. Недопонимание — да, но не чувства, — от тех воспоминаний стало ещё смешнее и забавнее. И как-то… грустно. Какие же спокойные и беззаботные были времена, когда главной проблемой являлось отсутствие денег.

— Вот, значит, как всё было? — Валанди задумалась, припоминая воспоминания в голове Каи, которые мельком увидела, и те чувства ей показались глубже. Но она в своей-то голове не могла разобраться иной раз, а тут попробуй в чужой. Откинув эти мысли, она снова посмотрела на Гина. — Ладно, если хочешь вернуться, пошли, но если мы застукаем их за этим делом, я ослепну.

— Не ослепнешь, не такая уж Кая и страшная без одежды, — и прежде, чем Валанди успела и слово сказать, Гинтар засмеялся и чмокнул её в носик, — я пошутил.

***

Лунная проводила пару взглядом, не понимая, как можно на таком морозе ещё и чего-то хотеть, после чего повернулась к Закнеылу и опять уткнулась в его шею, согревая лицо.

— Интересно, — пробубнила она, отвечая на его комментарий, — и чем же ты, весь такой идеальный, можешь научить плохому дикаря? — вообще, не любила, когда к ней так обращаются, но отчего-то рядом с ним, и когда говорила так сама, это слово приобретало какой-то новый оттенок, не такой обидный. Своим мыслям она улыбнулась в его шейку и слегка укусила кожу клыками.

— Мне кажется, я уже многому тебя научил, — чтобы она поняла, о чем он говорил, Зак повернул Каю и усадил верхом на себя. — Хочешь, повторим урок? — он сжал ее ягодицы и укусил в ответ ее шейку.

— Ты смеешься? В такой холод? — хотя, надо признать, от его действий по телу пробежала такая тёплая волна, которая перебила всю минусовую температуру в горах. Кая хихикнула от щекотки и положила руки на его грудь, как бы отстраняя. — Разве это уроки чего-то плохого?

— Помнится, кто-то думал, что так согреваются, — усмехнулся Зак. — А ведь это правда, кожа к коже лучше передает тепло, чем через одежду. Ну, а то, что мы с тобой так часто делаем, считается плохим и неправильным… до свадьбы.

Последнее слово вновь включило в Кае такое чувство, как ревность и зависть к Валанди. Чисто по-женски хотелось бы так же, но лунная хорошо помнила лекцию Сектара, оттого и не заострила внимание на этом слове.

— Мне в одежде-то холодно, а чтобы «кожа к коже» — это же до гола надо раздеться! — но от его слов вновь прошлась эта волна, на секунду согревающая Каю. А может, правда?.. Она пододвинулась к нему ближе, не понимая, что тем самым больше распаляет его, обняла за шею и поцеловала, коротко, но чувственно. После чего улыбнулась и прошептала: — Тогда, раз это так плохо, а ты весь такой правильный, может… прекратим это делать?

— Не ты ли минуту назад хотела меня испортить? — шепнул Зак, касаясь уха губами. Сейчас он очень жалел, что не может разжечь огонь сильнее, а то бы уже давно лишил лунную одежды. А так и не знал, стоит ли продолжать, ведь правда отморозят себе задницы.

— Хотела, но… — лунная замолчала, прочувствовав третью волну, и решилась. Она повернула своё лицо к нему, поцеловала в щечку и провела извилистую дорожку из поцелуев к его губам, на которых сомкнула свои осторожно, нежно, но чуть улыбаясь: — Ты меня уже испортил. С тобой в такие моменты чувствую себя какой-то шлюхой, — особенно чувствовала это, когда извинялась, скача на звёздном, не тогда, а вот сейчас, вспоминая и стыдясь этой пошлости.

— От чего такие мысли? — нахмурился Закнеыл, отстраняясь. — Ты же сама упрекала меня, что я не хочу тебя, что мало уделяю тебе внимания в этом плане.

Его на самом деле возмутили ее слова. Сначала просит, а теперь опять что-то не так. Какая же она нелогичная. Полнолуние все ещё действует?

— О нет-нет, что ты, я не в этом смысле! Мне нравится, мне всё нравится, правда, — её даже позабавило это недопонимание. Кая взяла его за пряди и подтянула лицо к себе, утыкаясь лбом в его лоб. — Я не про это. А про то, что я всегда хочу тебя. Ну… сейчас не считается — холодно! Меня это даже пугает. А ещё все эти новые позы… И вот то, что Сектар меня надоумил… — при таком близком расстоянии Закнеыл заметил, как быстро краснели её щёки, и никак не от мороза. Она отводила взгляд, долго подбирала слова и никак не могла выразить своим мысли. — С этим делом я стала сталкиваться, когда из стаи ушла. Сидя в таверне и слушая стоны проституток и пьяные хохоты мужиков, я всегда думала, что это отвратительно. А потом встретила тебя… И каждый шаг к чему-то новому в сексе заставляет меня почему-то думать о тех моментах, когда я и Гинтар слушали всё, что творилось в соседних комнатах таверны.

— А в стае у вас секса не было? Как тогда получались маленькие оборотни? — усмехнулся звёздный, но немного расслабился. — Это нормально. Главное, что ты хочешь только меня, а то, что всегда и везде, — у меня так же к тебе, — он поцеловал ее и крепко прижал к себе. — Выкинь эти глупые мысли из своей милой головки.

— В стае старались уходить как можно дальше от любопытных ушей, — Кая кое-как смогла в таком положении забраться под его одежду и с каким-то благоговеньем коснулась пальчиками его живота. — Но знаешь… несмотря на мои мысли, мне нравится учиться плохому, — эти слова она уже прошептала тише, и не давая себя больше обнимать, отодвинулась от него и с хитринкой сказала: — Расскажи мне новенькое о ещё чем-нибудь плохом.

— Рассказывать неинтересно, лучше показать на практике, но… Может, пока с тебя хватит? Я и так много показал уже, могу предложить сейчас просто удобную позу, чтобы не сильно раздеваться и не мёрзнуть. Я показал тебе основы, дальше ты сама должна понять, как тебе больше нравится, и уже после этого начинать экспериментировать.

Закнеыл не предпринимал никаких действий, давая возможность Кае решить, чего она хочет сейчас. Он выполнит любую ее прихоть. Захочет нового — покажет.

— В смысле «хватит»? — возмутилась лунная, убирая от него руки и скрещивая их на груди. — Все эти разговоры не остались неуслышанными. Да, мне холодно, но теперь и хочется… Я… я… — хотела предложить что-то, попросить что-то, но… сама не знала, что именно. А что может попросить и предложить тот, кто ничего не знает? — Ну, мне понравилась такая резкая смена поз… Вот как вчера. И… что и как ещё бывает… Или хочу, ну не знаю… Ой, да ну тебя, ладно!

А Закнеыл будто издевался, заставляя её просить, что-то решать. Кончено у новичка даже язык не поворачивается о чем-то попросить и предложить. Кая последний раз посмотрела на его довольную моську, действительно будто насмехался, и слезла, недовольно морща носик.

— Расскажи мне тогда какую-нибудь историю, — буркнула она.

— Хватит разговоров, — он схватил ее и вернул на место, на этот раз разворачивая ее к себе спиной. — Ладно, уговорила. Это может быть наша последняя ночь на земле, не будем тратить время на пустые разговоры.

Закнеыл рукой убрал ее волосы, чтобы они не мешались ему добраться губами до уха и шеи лунной. Придерживая ее одной рукой, свободной он пробирался сквозь все слои одежды.

— Может, ты быстренько обернешься в пантеру, а затем обратно, чтобы избавиться от одежды? — пошутил он, обжигая покрасневшее ушко дыханием.

С усмешкой на губах, он продолжил свои поиски пути сквозь ткань, и наконец они увенчались успехом — рука скользнула в трусики, и пальцы нащупали сокровенную плоть.

— Скажи, тебе нравится, когда я делаю так, или когда ты сама это делаешь? — звёздный специально дразнил ее, вгоняя в краску. Он хотел избавить ее от этой стеснительности. Она должна научиться ему доверять свои мысли по этому поводу, должна уметь рассказать, что ей нравится, чтобы они оба могли получать максимум удовольствия. У него нет силы читать мысли, если она не расскажет, он не узнает.

— Ты же сказал, что не будет никаких разговоров! — ей не хотелось отвечать на такие вопросы, она и не знала, как на них ответить. Конечно, самой было… хорошо, но когда это делали чужие руки, тело отвечало иначе.

Это был слабый неуверенный лепет, но как можно думать о чем-то, о каких-то вопросах и ответах, когда его дыхание так обжигало, а рука была внизу. Лунная не могла ни о чем думать, кроме как предвкушать момент, когда Закнеыл начнет двигать пальцами.

И как-то… действительно стало жарко. Она была близка к тому, чтобы обратиться, разорвав одежду, но запасной не было, приходилось как-то через его держания умудриться стянуть только лишь с плеч верхний и самый тяжелый слой одежды, томя Зака молчанием. То было даже не ответом, а тихим смущенным бормотанием:

— И так, и так. Но с тобой… лучше.

— Да, я уже чувствую, какая ты мокрая внизу, — Зак продолжал томно шептать ей пошлости на ухо, заставляя ее краснеть все сильнее.

Недолго он ее дразнил, пальчики проникли внутрь и неспешно задвигались, просто чтобы усилить желание. Он облокотил лунную на себя, чтобы освободить вторую руку, которая сразу же метнулась к груди Каи, оттягивая воротник, не грубо, но довольно сильно мял их по очереди. А внизу Кая уже чувствовала, как ей что-то упирается в ягодицы.

И слова действительно вгоняли в краску, становилось как-то некомфортно, но… чувство, насколько он выше её (во всех смыслах), насколько опытнее, насколько сильнее — всё это дико возбуждало.

Она невольно сжала его кисть одной рукой, а вторую приложила к губам, чуть прикусывая фалангу указательного пальца. Ох уж эти руки, лучше бы их вообще не было. Эльфийка просто не знала, куда их девать. Хотелось Зака потрогать — неудобно; хотелось попробовать принять в этом участие — одну положить на второю грудь, а второй метнуться под ласкающую ладонь звёздного — как-то, опять же это ненавистное слово, постеснялась.

Но и его рук было достаточно. Очень скоро Кая томно задышала в свой пальчик, стискивая зубы на нём всё сильнее и пытаясь сдерживать накатившие стоны — а вдруг рядом опасность, а она тут «поёт» о том, как ей хорошо.

Хотелось ему как-то отомстить. Вопросы ведь были не с проста, это точно, но чего он ими хотел добиться — Кая не поняла. Она нарочно заёрзала на его штанах не только мешая ему удовлетворять свою любовницу, но и дразня его, наказывая за излишнюю болтливость. Но, кажется, больше не собирался задавать глупых вопросов.

— Ох, Кая, ты сводишь меня с ума. Я так хочу тебя, — он оторвал руку от груди и повернул голову лунной к себе, чтобы впиться в её губы, а пальчики, что она кусала, сжал в своей ладони и приложил к поясу. — Развязывай, выпусти его на свободу.

Он заставит ее перестать быть скромницей и смущаться. Хочет что-то получить, пусть приложит к этому руку. Ему ведь тоже хочется ее ласк. И пока её руки замерли в нерешительности, он уже распустил завязки на ее штанах и был готов стянуть их в любой момент, но всё ещё продолжал двигать пальцами в ней.

В нерешительности она провела ещё долго, но пальцы раскаляли её всё сильнее, и если нужно делать, чтобы слиться с Заком, что ж, сделает, уже делает.

Она его трогает. Впервые, наверное… Вот так, без преграды в виде штанов. Кая не торопилась, она изучала тот предмет, что доставляет ей такое удовольствие. Он был большим, странным, в конце гладким и таким твёрдым. Она сама того не понимала, что, трогая его и водя пальчиками по стволу, делала с Заком то, что делала с собой. Хотелось на него посмотреть, но в таком положении скорее голову себе свернет. Ничего, ещё будет время.

Уже стала помогать звёздному стягивать с себя штаны, продолжая гладить плоть, но тут-то она и заметила, как сбилось дыхание Закнеыла. Значит, ему это даже рукой настолько приятно? Лунная повернула к нему голову, требуя поцелуя, и когда получила его, хитро улыбнулась в губы, явно на что-то намекая.

Желание впустить его в себя если не отпало, то ослабло. Пусть чувствует ту же муку от ласк, что и она сейчас — рука на члене сжалась сильнее, и Кая задвигала ладонью, постоянно меняя темп, порой даже останавливалась, чтобы поводить подушечками пальцев по головке — уж нравилось, насколько она гладкая.

Закнеыл никак не ожидал, что она примется ублажать его руками, подумал, что опять постесняется, как только штаны развяжет. Но как же было приятно ощущать эти движения, немного неумелые, но такие желанные. А что будет, если она коснется его своим ротиком? В тайне он пообещал себе в следующий раз посвятить Каю в прелести орального секса.

Да, в следующий раз, сейчас он больше не мог терпеть. Останавливая все свои действия и пресекая ее, он приподнял лунную и опустил на себя, помогая войти в неё. Как горячо, как приятно! Он так страстно желал этого, что не стал, как обычно, дразнить ее, а сразу задал быстрый темп. Быстро двигался, то ускоряясь, то немного сбавляя обороты, когда дыхание сбивалось. Холодный воздух обжигал лёгкие, но о морозе он и думать забыл — ему стало жарко, он чувствовал горячие мышцы, обхватывающие его. И казалось, что огонь в костре разгорался все ярче, согревая полураздетых эльфов в этой холодной ночи.

Так странно, ощущение его члена в руке до сих пор оставалось. И вновь прикусив пальчик, Кая прикрыла глаза мысленно представляя, как Закнеыл входит в неё, как рядом стоит его копия, и она продолжает ласкать его плоть. Грязные, отвратительные мысли, но ничего не могла с собой поделать — ей понравилось это ощущение податливости, но в тоже время твердости в руке.

Для второй руки не нашлось более нужного места, как на груди, которую та несознательно стала мять. Да, совсем другие ощущения — пусть её тело будет принадлежать только Закнеылу. И даже не ей самой!

Облокотившись о его плечо, специально ли или так получилось, она застонала в свой пальчик и в его ухо. Хотелось не шуметь, но это было выше сил — Закнеыл просто выбивал её стоны. И каким же он казался большим после пальцев, каким быстрым. Да, это именно то, что должно быть, как должно быть… Ещё от его руки она была на грани, а член лишь подогнал к оргазму, от которого лунная вжалась в его плечо затылком и до боли прикусила палец, но того не чувствовала. Лишь горячую волну, которая обжигала всё её естество сильнее, чем этот костер.

Закнеыл задвигался ещё быстрее, когда ощутил, как её мышцы сократились и начали перекатываться по его члену. Он вбивался в нее с каким-то остервенением, выталкивая наверх, не хотел, чтобы это чувство прекратилось, но оргазм быстро настиг и его. Он замер, войдя глубоко, и выпустил семя, продолжая ощущать движение ее мышц, которые усиливали его и без того крышесносный момент наслаждения.

Покинув ее теплое и влажное нутро, он сразу почувствовал холод и захотел вернуться, но на удивление, он потратил кучу сил на этот не очень продолжительный акт. Странно, что он почувствовал усталость уже после первого раза, но тут он заметил, в чем проблема — огонь в костре действительно пылал со страшной силой. Это была не иллюзия на разгоряченных телах, а, кажется, он усилил его взаправду.

— Это я сделал? — с округленными глазами он уставился на костер, все ещё продолжая прижимать Каю к себе.

Но Кая, вместо того, чтобы поверить Заку, стала озираться по сторонам, нет ли поблизости Гинтара, но местность была пуста, звериные глаза ничего не уловили во тьме, а взгляд перевёлся на огонь вновь.

Да, она была очень удивлена, хоть по ней и не скажешь — Закнеыл выбивал из неё всё, что только можно — полнолуние, девичью дурь, стоны… К концу акта лунная была обессилена, но глазки хлопали с непониманием. С чего вдруг? Ах да, Гинтар же не забрал кулон, а Закнеыл вернул его на шею, но… Неужели смогло поучиться? В это даже не верилось, хотя Кая была искренне рада за него, но не могла не отметить глупость, при которой магия решила подчиниться ему:

— Замечательно. Теперь, прежде, чем нанести магам удар, мы попросим их подождать, займёмся этим у них на глазах. А они будут ждать, как миленькие, — но всё же она устало хохотнула от своих слов. И всё же… А если не торопиться? Если потратить день на то, чтобы Закнеыл овладел силой кулона? Может быть тогда… у них будет больше шансов. Два мага! Кая хотела было что-то сказать, но слов просто не находила. Так и застыла с его именем на устах: — Закнаел…

— А что, хорошая идея, — рассмеялся Зак на ее предложение. — Они решат, что мы полные психи, и связываться с нами — себе дороже, после чего отдадут нам все, что мы потребуем.

Он устало прилёг на землю, укладывая лунную на себя. Задумчиво смотря в огонь, он гладил ее по голове, вдыхал аромат волос.

— Я люблю тебя, Кая, — с чего-то произнес он серьезным тоном. Может, думал о том, что завтра они все умрут, и хотел, чтобы она знала, чтобы помнила именно эти слова, а не все те глупые ссоры или ненужные пошлости.

Лунная до этого вопроса тоже смотрела на огонь, и услышать это от него было так неожиданно. Ну, в смысле, было уже одно признание, в котором она была инициатором, да и выглядело это как-то… фальшиво, но сейчас…

Кая будто поняла, с чего он это сказал, и положив голову на его грудь, посмотрела в глаза и очень серьёзно спросила:

— Хочешь услышать те же слова?

— Я признался не для того, чтобы получить те же слова в ответ, а просто захотел тебе рассказать о своих чувствах. Отвечать мне или нет, решай сама, — он ей улыбнулся. — Просто будь честна со мной.

— А я спросила тебя не для того, чтобы ты оправдывался, — в ответ улыбнулась Кая и подтянулась к его лицу, чтобы поцеловать. — Если хочешь их услышать, я их обязательно скажу. Но потом. После магов. Это будет стимулом тебе выжить.

Её голос дрогнул на последнем слове, да и сами слова звучали с нотками страха в голосе. Потерять его — для Каи не было высшего страха и горя. Он — всё. Он стал всем. Пусть лучше умрёт… она. Да, мысленно Кая отметила, что только за Закнеыла она будет готова встретить смерть, будет готова умереть, не побоится этого. Но лишь бы он жил.

— Да, нам явно не хватает оптимизма Валанди, — невесело усмехнулся Зак и приобнял лунную. — Хорошо, давай выживем, чтобы сказать это друг другу снова.

Звездный опять перевёл глаза на огонь, но на этот раз размышлял о магии, о том, как же ему научиться использовать ее. Сейчас он даже не понял, как и почему вышло разжечь столь сильное пламя. Постепенно костер вернулся к прежним размерам, и Закнеыл почувствовал, что начал замерзать.

— Тебе холодно? Нужно одеться обратно, — обратился он к Кае.

— Так сказал, будто одолжение сделал, — буркнула лунная, но молча вместе с ним посмотрела на огонь, а спустя какое-то время после его слов стала одеваться. Хотя, с этим-то дела обстояли не так плохо, как у второй пары.

Кстати, о них…

Как только были завязаны последние тесёмочки, острые глаза эльфов заметили и вторую пару, идущую к ним. Надо же, даже быстрее, чем думала лунная. Наверное хорошо, что Зак так быстро устал. Гинтар и Кая как-то странно переглянулись, и вторая поняла, что первый чем-то недоволен. Поссорился с солнечной? Да нет, та, кажется, весела.

Эльфы больше особо не разговаривали. Все устали и почти сразу легли спать. Валанди убедила всех, чтобы она осталась на карауле, особенно долго пришлось уговаривать Гинтара, который не желал оставлять солнечную одну, но ей удалось убедить его, что им всем нужно восстановить силы, а от нее все равно много толку не будет, стрелять она и уставшей сможет. Так и уснули: Зак в обнимку с Каей, а Гинтар положил голову на колени Валанди, и всё-таки усталость взяла свое, погружая его в сон.

Комментарий к 42. Ночь перед

Ну что ж, остался последний рывок. Нам немножко грустно, что мы уже в самом финале(( Очень надеемся, что сможем впечатлить вас, дорогие читатели, окончанием этой истории!)

**На правах рекламы**

Напоминаю, что у нас выходит сборник драбблов https://ficbook.net/readfic/7190096.

Там мы рады приветствовать всех, кто хочет увидеть наших героев в необычных для них ситуациях и вселенных, а также всех поклонников пейринга Сектар/Валанди. Сектар и Валанди - шипперим всегда и везде! XD

========== 43. Дивный новый мир ==========

Большая часть ночи прошла спокойно, но под утро, когда солнце уже готовилось развеять ночную тьму первыми лучами, Валанди отбежала по нужде, и что-то её дёрнуло выглянуть из-за скалы, где они прятались от бушующей стихии, и не зря. Далеко вверху она заметила две человеческие фигуры, которые двигались по видному участку горной тропы. А кто здесь мог быть, кроме магов? Естественно Валанди как можно скорее припустила обратно в лагерь, чтобы всех разбудить.

— Скорее поднимайтесь, — первым она толкнула Зака, а затем подбежала к Гинтару и потрясла за плечо. — Гин, вставай, нужно затушить костер и спрятать следы. Маги спускаются. Не знаю, ведёт ли та тропа сюда, но лучше перестраховаться.

Гинтар сонно огляделся, не слыша сначала слов Валанди, а заметив рядом с собой копошение остальных, приподнялся на локтях и огляделся. Солнечная повторила ему слова, и только сейчас до сонного разума дошло, в чем дело.

Он принялся посылать сильные порывы ветра, чтобы снег замёл их следы, костер, а сам толкал тройку к подножью, скрыться за камнями. Убегать — так и заметят в первую очередь. Да и если он, убегая, будет колдовать, чтобы замести следы, тоже могут почувствовать. Он мысленно молился, чтобы и сейчас не почувствовали.

Спрятавшись за камнями, они затаились. Выглядывать никто не решался, потому что головы всех, кроме Гинтара, были бы сильно заметны на фоне снега. Закнеыл полностью сосредоточился на слухе, стараясь расслышать приближение врагов.

— Идут, их двое, — шепнул он, когда маги подходили к месту, где они ночевали. Оттуда и все остальные уже могли расслышать их разговор.

— Зачем Расарис заставил нас идти в такую даль? — довольно громко возмущался один из них. — Сидели бы сейчас в башне, в тепле, а приходится околачиваться здесь, потому что старику что-то почудилось.

— Да, ему давно пора на покой. Совсем помешался на этих эльфах, — поддакивал второй.

— Вот пройду посвящение в маги и смещу его.

— И не мечтай. Сколько лет ты уже в подмастерье, Локейт и тот быстрее тебя магом стал.

— Сам-то не намного младше меня. Ладно, пошли, здесь никого нет.

Заметив, как Кая и Зак чуть расслабились, Гин выглянул из укрытия. «Их всего два. Может… стоит попробовать их?.. Нет! О чем это он вдруг таком подумал? Убить живых существ, людей!» Нет, до магов ни Гин опускать не станет, и никому из других не позволит.

— Больше не слышу, — прошептала Кая, выглядывая из укрытия и сделала два шага по направлению, куда ушли маги. — Может, убьем их? Всего двое, зато нам-то как легче будет.

Гинтар так и застыл с распахнутыми глазами. О нет. Не от того, что Кая словно его мысли прочитала. А от того, что его маленькая эльфийка вдруг так хладнокровно заговорила об убийстве. Нет, звёздный на неё просто отвратительно влияет! Но Гинтар не знал, что Кае и Заку пришлось пережить в Доусоне — у неё после убийства гномов пропало хоть какое-то сочувствие к этим тварям, которых все нахваливают.

— Не смей даже думать об этом! — туманный не удержался и ударил подругу по затылку. — Даже мыслей таких не смей…

— Гинтар, а что, ты думаешь, мы будем делать в башне? Чаи распивать? Мы будем драться и убивать их!

— Мы будем защищаться, и убийства будут только в целях самозащиты! Но вот так — в спину! Не позволю!

— Я бы тоже хотел избежать убийств, но боюсь, нам придется перебить их всех, чтобы выйти оттуда живыми, — невесело заключил звёздный.

— Этих мы можем просто обезвредить, — Валанди, как полагалось, была на стороне Гинтара. — Они только подмастерья, вряд ли смогут связаться с главным и предупредить.

Но слова Закнеыла заставили ее задуматься. Ну, принесут они посох в башню, и что дальше? Сразу магия появится? Какое ещё условие должно выполниться? И был ещё один волнующий ее вопрос:

— Как мы пройдем через барьер? Нужно выпытать у тех двоих.

— А твоя сестра не может нам как-нибудь помочь? — спросила Кая, а потом посмотрела на свою руку. Точно, Сектар! — Я попробую пока с Секом связаться.

— Кстати о Секе, — начал Гин. — У них ведь тоже могут быть такие вещи. Одна мимолетная мысль — всё! Мы обнаружены, — он был бы не против тех схватить и просто обезвредить, но… Действительно, у них могла быть какая-то ментальная связь. Жаль, младший не оставил артефакт, который бы напрочь блокировал магию.

Валанди до сих пор не надела ни один из амулетов, которые сделал Сектар. Ей бы сейчас кольцо, которое теперь у Каи, она бы спросила его, как он пробил барьер в прошлый раз. По сути и о самом барьере она узнала из его воспоминаний, но не помнила, как он с ним справился. Что ж, стоит попробовать. Она достала из сумки кольца и прочее и нацепила их, попробовала позвать. Может, хоть один из них зачарован так же. Если нет, то придется через Каю спрашивать, а значит, Гинтар и все остальные узнают об их секретах, но сейчас не время для этого. Нужно придумать что-то другое на этот случай.

— Вырубить их раньше, чем они успеют что-то подумать, — задумчиво предложил Зак. — Но тогда мы не сможем их допросить.

— Ответ от сестры мы получим нескоро, — ладно, была не была, позвала Сектара. Не ответит, пойдут наугад и будут уповать на удачу. — Что-нибудь придумаем, как всегда.

— Сектар не отвечает, — оповестила всех Кая.

«Потому что у лунных в башке черт знает что, — знакомый голос в голове Валанди раздался как гром среди ясного неба. — Чего тебе надобно, солнечная, невеста брата моего, искусительница мужчин, змея, на груди пригретая?» — голос его был груб, но в нём присутствовали те же вредные нотки.

— Вырубить-то вырубим, — кивнул Гинтар, отвечая Заку. — Но мы дождемся, когда они придут в себя, и сделать ничего не успеют — позовут. А вдруг за ними следят?

— Тогда предлагаю пойти за ними на безопасном расстоянии. Они приведут нас к башне. Путь искать не придется зато, — пожал плечами звёздный. — Остаётся только решить вопрос с барьером.

«О, ты ответил… — Валанди и не знала, что чувствовать по этому поводу. Вроде и обрадовалась, в то же время и разозлилась — так и знала, что этот негодяй подсунет лишнего в амулеты. Но стоило услышать его, как сердце затрепетало… Стоп, она же все решила для себя! Успокоив бурю эмоций, она сосредоточилась на их цели. — Оставь свои колкости. Если бы не важный вопрос, я бы тебя не звала. Ты уже был здесь, как ты обошел барьер? И, может, ты в курсе, у магов есть такая же связь, как… у нас с тобой, или похожая?»

— Может, повезет, — кивнул Гин, — и барьер за ними не будет закрываться некоторое время, и мы успеем проскочить.

«О нет, милая. Ты теперь знаешь, что вновь со мною связана, и будешь обращаться по всякому любому случаю».

На некоторое время он замолчал, словно обиделся на её слова и отказался помогать. За время его молчания, и пока говорила между собой тройка, Валанди успела разозлиться на Сектара еще сильнее, но, благо, он вернулся:

«Я не был за барьером, но сделал в нём крохотную брешь для своей магии. Вы в неё просто не пролезете. Я бы мог Гина научить рушить барьер, но не буду», — последнее он сказал, явно усмехаясь.

«Что ты за эльф такой?! — вспыхнула Валанди, что незамедлительно отразилось на ее лице, но она сделала вид, что задумалась, и поэтому хмурилась. — Ну и ладно, без тебя справимся. Надеюсь, боги пошлют мне силу, как у тебя, ух, тогда я отыграюсь по полной на тебе за все! Вот гад же! Может научить, но не будет… И почему же, позволь узнать?» — поток негодования в ней просто бурлил через край.

«Потому, что у Гинтара нет такого магического резерва и нет способностей к рунам», — холодно ответил Сек, но реакция Валанди его позабавила. Даже более того — он её добивался.

«С этого и надо было начинать! — и если бы Сектар был рядом, она бы обязательно ткнула в него пальцем и строго взглянула. Ей потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться. — Ладно, здесь ты нам не поможешь, значит. Что поделать, будем импровизировать, — она вздохнула. И пора бы прекратить их разговор, но вместо этого она спросила: — Ты, конечно, вряд ли уже добрался до дома, но, может, кто связывался… С твоей семьей все хорошо?»

И вновь это длительное молчание. Валанди уже успела пропустить, из-за чего начался разговор между Гином и Каей:

— А я тебе говорю, что нужно!

— Ты головой-то своей хоть подумай немного!

— Гинтар, я тебя не узнаю. Ты за эти три месяца ужесточился.

— Это я-то ужесточился? Ты посмотри на себя, в кого ты превратилась! Закнеыл, это всё твоё влияние! Не считая дней полнолуния, она и мухи не обижала!

— Так сейчас полнолуние, дурья твоя башка!

— Не передёргивай, ты знаешь, о чем я говорю!

«Нет, — на этих словах Гинтара ответил навопрос и Сектар загробным голосом и тут же сменил тему: — Отец справился дома со всем сам. Я остановился у горной границы — пытаюсь помочь вам отсюда. Если повезёт, барьер я вам разрушу. Вы только подойдите к нему, и передай Гину, что, как только он почувствует магию, немедленно остановитесь. Коснетесь барьера — вас обнаружат».

— Белые маги нас сделали такими, — хмуро произнес Закнеыл. — Сколько зла они на нас посылали, чтобы избавиться? Пришло время дать им отпор. Хорошо, допустим мы не будем никого убивать, что тогда? Спокойно примем смерть? Ты как хочешь, а я буду защищать нас до последнего вздоха, и неважно, сколько жизней я заберу, чтобы мы выжили.

— Успокойтесь оба! — прикрикнула на них Валанди. Она до сих пор не знала, с чего все началось, но суть спора поняла, и строго взглянула сначала на звёздного. — Мы не будем убивать всех подряд. Если есть возможность просто обезвредить врага, делаем это, — затем она перевела взгляд на Гинтара. — Без жертв не обойдется. И я предпочту, чтобы эти жертвы были не среди нас.

Закончив говорить, она тяжело задышала. Нашла, куда выплеснуть свой гнев, просто эльфам не повезло попасться ей под руку.

— Прекращайте спор, и пошли вперёд, а то совсем потеряем двух подмастерьев. Гинтар, когда почувствуешь магию, скажи. Подумаем, как избавиться от барьера на месте. Попробуем связаться с Сектаром там ещё раз.

«Нашли время спорить… — подумала Валанди, и вспомнив, что все ещё на связи с Сектаром, а его слова так и оставила без ответа, послала мысль: — Надеюсь, у тебя получится. В любом случае спасибо… что отозвался».

— Нет, будем убивать, — подскочила Кая к Валанди. — Я не собираюсь отсюда уходить, зная, что какая-нибудь из этих тварей решит выследить меня и прикончить за своих павших!

— Кая, да заткнись ты уже, — устало сказал Гинтар, взял подругу и оттянул от солнечной, заключая в некое объятие. Будет пытаться её упокоить по пути. Точно… полнолуние… Она сейчас более безбашенная. Как бы не начала бросаться на магов без разбора. — Пошли уже.

И они пошли медленно очень, дав тем двум магам отойти вперёд как можно дальше. Сейчас им идти было намного легче. Во-первых, они видят следы на снегу. Во-вторых, шли след в след, спасая ноги от забивающегося в сапоги снега. И так конечно был, но в меньшей степени. В-третьих, Гину было проще — он опирался о посох.

И чем ближе они подходили, тем хмурнее становились, хмурнее и боязливее, осторожнее. Кая, честно признаться, действительно боялась места, к которому они шли. Гинтар ощущал, как скручивало его живот. Они чувствовали не просто опасность, а даже смерть, которая приближалась к ним с каждым их шагом. Туманный чувствовал, как теснее к нему прижимается Кая, как она время от времени тянула руку к Заку, чтобы просто подержаться. Да и сам туманный не упускал возможности обнять Валанди.

Да, казалось бы, нашли время. Но это могли быть их последние часы.

И вот впереди все сразу увидели скалу. Самая высокая и мощная, а на ней замок, красивых, сверкающий в лучах солнца… если бы оно было. Вместо него вокруг замка были тучи и туман, но чтобы к нему попасть, нужно преодолеть барьер, присутствие которого Гин почувствовал. Он посмотрел на следы тех магов — они уходили куда-то к той самой скале.

— Барьер перед нами. Кая, пробуй опять.

«Мы у барьера», — на всякий случай Валанди тоже обратилась к Сектару и пожелала ему удачи.

Шло время, но ничего не происходило. Валанди уже начала нервничать, ведь туманный ей не ответил. Но и обратиться к нему вновь не решалась, вдруг он там сосредоточен, а она помешает. Однако долго ждать она всё-таки не смогла.

«Ну как, получается?»

Кая сказала, что у неё не выходит до него докричаться, и все решили просто думать, что делать, предлагать разные варианты… кроме Валанди. Но вскоре Гинтар ощутил, как магия вокруг них резко выросла. Обнаружены? Нет, не может быть, он же был бдителен!

— Назад! — крикнул он всем, схватил Валанди и толкнул за свою спину, а Закнеыл — Каю за свою.

Между тем воздух всё сгущался, сгущался, а перед ними из ничего появилась маленькая светящиеся сфера. Она росла, росла… Быстро это что-то стало приобретать человеческие очертания, оно было высоким — чуть выше Гинтара, и это нечто пошло на него. Гинтар отбросил от себя Валанди и швырнул во что-то огненный шар, но он прошел сквозь него, как и это нечто прошло сквозь Гинтара к Валанди. От яркого света отделилась часть, похожая на руку, и ею нечто ударило несильно Валанди в лоб.

— Я тебе уже говорил, что нечего лезть ко мне когда я работаю! — голос Сектара! Это нечто было им!

— Сектар? — в один голос ахнули остальные, и лишь после этого нечто стало принимать более явственные очертания. Сектар! Точно, он! Его голос слышался, словно сам эльф был в длинной пещере, и эхо казалось громче. Его тело было прозрачным — Гинтар видел через грудь брата Валанди. — Это же высшая магия! Как ты…

— Это не телепорт, но магия действительно высшая, — он говорил и голос его с каждым словом хрипел. Призрачными глазами младший туманный смотрел на Валанди так, как этой ночью смотрел Гинтар. Изучал, запоминал… прощался?..

Точно! Отойдя от шока вся компания видела, как этот призрак старел с каждой секундой! Одна — минус десять лет жизни. Вторая — ещё десять лет. Счет шел на секунды!

— Сектар, немедленно прекрати это творить! — истошно закричал Гинтар.

— Перестань… — тихо произнесла Валанди, за криком Гина он мог и не услышать, но они были связаны и мысленно, поэтому он все слышал. — Опять? Ты опять жертвуешь собой?! Тебе было мало того раза? Нам не нужна помощь, если цена — твоя жизнь! Не смей умирать, пока я тебе не отомстила.

«Почему? Почему ты не сказал? — на глаза ее навернулись слезы, она поняла, что он прощается с ней. Почувствовала это в нем. — Как же я ненавижу тебя сейчас! Только попробуй умереть. Я тебя не прощу за это. Так и знай, я стану некромантом и буду воскрешать тебя то и дело, чтобы поиздеваться. Заканчивай здесь и иди спасать свою жизнь. И чтоб ответил мне, когда позову в следующий раз!»

Призрачная фигура протянула ладонь к щеке Валанди, и большой палец стёр бегущую слезинку. Сектар улыбнулся Валанди так, как никогда не улыбался. Только матери — нежно, ласково и любяще.

— Я люблю тебя, Валанди, — это все, что он ей ответил и, отойдя, пошел к барьеру.

— Сектар, нет, — вновь закричал Гин, бросаясь к брату, но вместо того, чтобы схватить его за плечи, прошел сквозь него. Обернулся, попытался опять, так снова и снова: — Нет, Сектар, ты умрешь! Ты уже умираешь!

— Прошу, остановись! — подхватила этот крик и Кая, хотела броситься к нему, но Зак не отпустил, удержал, видя, что это бесполезно.

К барьеру туманный подошёл уже стариком. Он поднял свои худые морщинистые руки с обвисшей кожей, его иссохшие губы что-то говорили, что-то непонятное, пока Гинтар пытался докричаться до его разума.

— Не смей, я тебя предупредила! Сектар! — Валанди сорвалась со своего места и вытянула руку в попытке прикоснуться к прозрачной фигуре, но и ее рука прошла сквозь. А потом Сектар и вовсе пропал. Рассыпался на миллиарды осколков, как и барьер, осыпая их прозрачной пылью. — Нет!

Валанди упала на колени в снег, ощущая, что он пропал не только здесь, но и связь, что объединяла их, вновь оборвалась, как когда она сняла кольцо. Она звала его, звала без остановки и уже не различала, делала ли это в голос или мысленно. Она увидела, как рядом с ней упал Гинтар, ему было в разы больнее видеть смерть родного брата. Солнечная обняла своего туманного, разделяя с ним эту скорбь. Здравомыслящая часть ее сознания кричала голосом Сектара, что она глупая и пора действовать, ведь барьер упал, и маги вряд ли это не заметили. Но им нужна была минута, всего минута, чтобы осознать утрату, а после… Она пойдет и перебьет всех магов в этой проклятой башне.

Закнеыл, в счет своих натянутых отношений с Сектаром, был в компании более здравомыслящим. Он понимал боль, он понимал горечь, которая была у Гинтара, и не очень понимал её в Валанди. Но нужно было бежать вперёд, к замку.

Грубо, да, но иначе не мог, звёздный за шкирятник схватил каждого и втащил на территорию Белых магов, после чего, идя позади всех, толкал их вперёд, пока они действительно не видны на каких-нибудь магических радарах.

Башня приближалась, точнее путники приближались к ней. Гинтар немного успокоился. Он ещё не до конца осознал это… Ведь перед ним был Сектар, но лишь его духовная часть, и… Пока не пройдёт время, или пока он не увидит его тело… Поверить, что любимого младшего брата больше нет — просто невозможно.

— Стойте, — Кая резко остановилась, останавливались и спутники. Она почувствовала запах, принесенный ветром издалека. Знакомый запах, но здесь его учуять никак не думала. И он становился сильнее. Его было много, запах шерсти принадлежал не одному зверю. А потом появился волчий вой. Волки учуяли и их тоже, и теперь созывали всех стражей башни сюда. — Их много… Слишком много, — напряженно добавила лунная.

— Вперёд, просто убьем всех, кто встанет на нашем пути, — Валанди забыла все свои слова о том, что нечего убивать всех подряд.

— Не бросайся в самое пекло, — остановил ее Зак. — Стоишь сзади и стреляешь, остальное предоставь нам.

Солнечная зашипела на него, но согласилась, достала лук и приготовилась.

Если честно, и Гинтар забыл о своих словах. Маги повинны в смерти Сектара. Нет, они не убивали напрямую, но умер он из-за них, из-за этого проклятого пророчества, которое никто из четвёрки не хотел, никому это не было нужно! Все были счастливы, так почему?! Будь проклят Гинтар, который решил Кае тогда показать Ниварну! Будь проклят Закнеыл, что был тогда там, будь проклято это пророчество!

Три, четыре, пять, семь… Десять льдин появилось вокруг туманного, и четвёрка стала ждать стражей Белой башни. Ждали недолго. Сначала послышалось рычание, а потом десятки, сотни светящихся глаз окружили их. Снежные волки — крупные цепные псы магов. Они были везде — на скалах по бокам, на поле впереди, даже умудрились неслышно обойти их и встать сзади.

Ведомые чьим-то приказом звери набросились на эльфов, и Гинтар обрушил свой гнев на зверей, уничтожая всех, кто подходил к ним более, чем на метр.

Кая обратилась, не задумываясь, под её клыки и когти попали волки, решившие наброситься на самого слабого — Валанди. Зверь не отходила от неё ни на шаг, на лету ловила бросающихся волков, пока солнечная прикрывала мужчин. Так они и сражались — Валанди и Гинтар прикрывали спину Закнеыла, которому доставалось больше всех в счет его человеческой формы, в отличие от защищающей Валанди Каи, которую спасала толстая шкура. Хотя и до её мяса волками удавалось добраться.

Солнечная стреляла без остановки, уничтожая бесконечное число врагов рядом с Закнеылом, и совсем забыла о собственной безопасности. Но рев пантеры вернул ее, остудив немного горячку. Немного сбавив темп, она позволила себе осмотреться и как вовремя! Пока оборотень разбиралась с одним волком, на неё бросились ещё двое. Одного Валанди успела подстрелить, а второй, резко сменив траекторию, погнал на солнечную, да так быстро, что она не успевала наложить стрелу. Вот и пригодились «Когти Бользура» — она достала тот, что с красным камнем, но волк все равно её повалил, однако и сам напоролся на кинжал. Магия сработала незамедлительно, иссушая волка до того, как он успел сомкнуть челюсти на горле солнечной. Скинув с себя мертвую тушу, она подскочила и приготовилась отразить новую атаку, но сзади выскочил Зак, бросаясь на помощь пантере. Он исполосовал ближайшего зверя, окрашивая его шерсть и снег вокруг в красный цвет. Стая волков заметно поредела, и они уже не так резво кидались на эльфов.

Но волки бились до последнего. Они стражи, должны защищать землю ценой своей жизни. Так и получилось. Уж было трудно понять, где был снег, а где валялась волчья туша — они тем же белоснежным покровом укрыли землю, сверкая либо белым цветом, либо алым.

Когда всё закончилось, Гинтар сначала подскочил к Валанди и, осмотрев её на повреждения, подбежал к лунной — ей досталось, но, как говорилось выше, её шкура была толстой, и те полученные раны заживут ближе к вечеру. Вот только…

— Подожди, — прошептал Гин, залезая в рюкзак, — где-то был твой плащ. Я его брал с собой. Вот!

Когда спину Каи накрыли, она обратилась и зарылась в зеленую ткань сильнее, не ожидая, что на её плечи Гин опустит ещё и свою шубу. Она смутилась от своей глупости, но приняла заботу молча. А с другой стороны, он маг, наколдует себе новый огненный плащ.

— Закнеыл, ты как? — закончив с лунной, спросил туманный звёздного.

— В порядке, немного задели, но ничего страшного, — Закнеыл отряхнул клинки и спрятал их, недовольно поморщившись при движении руки. Он повернулся к Кае: — Держишься? Зелья нужны?

— У меня шесть зелий всего, — вставила Валанди. — Что? Двести золотых с того мешка древних монет я вернула Манари, остальных денег хватило только на шесть пузырьков.

— Да не нужны мне зелья, успокойтесь! Пара царапин, — да и из-за волчьей крови толком было не разглядеть, где её, где их. — Пошли, пока я вся взвинченная.

С этим спорить не стали. Бой с волками разогрел четверку, разозлил. Для Валанди это была хорошая тренировка с новыми клинками. Да и стрелы не резиновые, хотя зачарованный колчан ещё поспорил бы с этим высказыванием.

Скрываться больше не было смысла. Эти звери не простые, а зачарованные, маги наверняка уже поняли, что их охрана разбита. Охрана… Смешно. Хотя, может, они больше на барьер рассчитывали — ведь сильные маги, кто ещё сможет его снять?

Лишь только сильный эльф.

Сектар был очень сильным эльфом. Все почему-то подумали именно о нём в эту секунду, и пламя в глазах пророческих путешественников, разгоралось сильнее.

На пути к башне им встречались ещё стражи — такие же белошкурые тролли, зачарованный орёл, который взмахам крыльев был способен поднять ураган. Но и с ними справились. Не потому, что они такие сильные. Они действовали, как команда. Двое атаковали, двое прикрывали, и из них получилась очень неплохая боевая партия. Да и с каждым разом четвёрка злилась всё сильнее, а что ещё может придать сил, как не злость?

В свободные минутки они перекусывали на ходу, чтобы восполнить силы. Так же, не останавливаясь, обрабатывали раны, если таковые были. Одно зелье пришлось использовать, но по глупой причине. Здесь было скользко, какая дорога под толстым слоем снега — непонятно. Гинтар оступился и чуть не покатился с горы вниз, но вместо этого повредил ногу. Долго не хотел тратить на себя зелье, но Валанди его заставила принять, так как хромота не проходила полчаса, а путь их становился всё опаснее.

***

И вот они у замка. Стоят четверо, как муравьи, смотрят вверх, на самую высокую башню, и мысленно представляют, какие опасности их ждут там, внутри. Жаль, нельзя наколдовать крылья — влетели бы в окно и вернули бы магию. Всё! Но нет. Они стояли у главных плотно запертых ворот, которые наверняка открывались только магическим способом. Хотя честно, ребята в тайне молились, что двери будут открыты. И как туда войти?

— Может, через стоки попробуем? — предложил Гинтар, осматривая эти ворота.

— Ты на этот «домик» посмотри. Пока мы будем их искать, тут не то что маги нас убьют, мы сами со старости помрём, — не оценила план Кая.

— Это лучше, чем стоять здесь и смотреть на запертые двери. Не думаю, что они каким-то магическим образом отворятся для нас, — а вот Валанди план найти стоки понравился больше, чем стоять на открытой местности.

— Ну не знаю, — протянул Зак. — Кто строит неприступную башню далеко в горах, где никто и не ходит?

— Да и мне не хочется по стокам лазить, — согласилась лунная с Закнеылом.

— Ты уже вся в крови. Грязную воду и потерпеть можно, — сказал Гинтар и про себя добавил: «Тем более там лёд, а не вода будет».

И согласившись с этим планом, они пошли искать их, просто обходя замок. Вот тут знания Валанди, как принцессы, были очень кстати. Ведь кто в замке прожил не один десяток лет? Пусть это были предположения, пусть она постоянно отсылалась на замок в Сильверсане, но так они хоть сузили круг поисков. Они нашли один из стоков с вытекающий жижой лишь через три часа. А без Валанди могли бы плутать ещё больше.

Грязная вода попадала в небольшое озеро, на удивление которое не было покрыто слоем льда. Гинтар мысленно ударил себя, но выбора не было. Придётся залезать сюда. Повезло, что проход не был заделан железными прутьями.

— Вот уж увольте! — Кая была мягко сказать удивлена такому странному цвету воды. Она была не просто грязная, но с отвратительным запахом. — Я туда не полезу!

— Гадость какая, — Валанди брезгливо скривилась и зажала нос рукой. — Надеюсь, они построили их по всем правилам, и там будет выступ, по которому можно пройти и не запачкаться, иначе я точно сровняю эту башню с землёй за такое унижение.

Однако угроза ее звучала неубедительно таким смешным голосом из-за зажатого носика.

— Меня сейчас стошнит, — слух звёздный уже проклинал свой, пришел черед нюха. Он отвернулся от этой сочащейся отходами дыры и уткнулся носом в рукав. У него аж глаза заслезились, столь резко он ощущал запах. — Вы первые, — указал он туманному и солнечной. — Это был ваш план, вот и лезьте.

— Но звёздным же привычнее в таких местах бывать, — парировала Валанди, но Зак выпад не оценил, продолжая сдерживать рвотные позывы. — Неженка… — обозвала его солнечная и решительно повернулась к стоку. — Идём, Гин, нам больше магов достанется.

— Я постараюсь, чтобы вода нас не касалась, но запах терпеть придётся.

— Ну да, слабо обонятельным легко говорить, — буркнула лунная, но всё же стала… раздеваться. Повернувшись ко всем спиной, она сбросила шубу Гина, потом материнский плащ, и обратно надела шубу. — Что? Не позволю материнскому плащу касаться этой дряни! — и с этими словами она сложила ткань и убрала в рюкзак. — Может, вещи оставим тут? Возьмем амулеты и зелья.

— Согласен, — кивнул туманный, сбрасывая рюкзак. — Да и тяжелую одежду лучше оставим тут. Дальше она просто будет стеснять наши движения. Валанди, раздели зелья. Амулеты все надели? Кая, лекарственные растения тоже бери с собой.

Солнечная так и сделала, скинув с себя ненужные вещи и получше пристраивая побрякушки Сектара. Переодевая каждую из них, она мысленно ругалась на него: «Я ведь не шутила, если ты и правда помер, я буду раз за разом воскрешать тебя и издеваться над твоей противной душонкой. Черт, Сектар, как ты мог? Оставил меня с чувством вины, гад такой. Зачем ты вообще ответил, когда я позвала?» И хоть она знала, что он ее не услышит больше никогда, не хотелось верить по-настоящему в его смерть. Может, у него там ещё один конь под рукой, и он найдет способ остаться в живых? Но чтобы исполнить все свои угрозы, ей сначала самой нужно выжить.

— Всем по одному зелью, — раздала она. — Зак, я помню, что у тебя есть ещё одно, оставь у себя и возьми одно за Каю, в лапках она держать не сможет. Ещё одно останется у меня, как запасное.

Закнеыл рассовал три бутылька по карманам и кивнул Кае, мол, будет ее страховать. А тем временем, закончив с приготовлениями, Валанди подошла к Гину и взяла его за руку. Сколько бы она ни храбрилась, а страх все равно трепал ей нервы. Она сжала крепче ладонь, поднялась на носочки, чтобы коснуться губ туманного, и повернулась к остальным.

— Удачи нам всем. Покажем этим магам, как они ошиблись, пойдя против нас.

— Как-то ты рано с удачей, — улыбнулся Гин. — Попасть в здание — половина беды. Главное — добраться до верха.

***

Выбралась четверка в какой-то тюрьме, но явно магической. Возможно, тут держали некромантов или тех, кто пошел по неверному пути. Но все камеры были пусты, охраны не было, и эльфы без труда выбрались оттуда.

Первым шел Зак, как самый незаметный, за ним Гин, как поисковик магических всплесков. Кая замыкала, прислушиваясь и принюхиваясь.

За дверью их ждала лестница, ведущая наверх. Они вышли в какой-то большой зал, где всё было пропитано запахом каких-то ингредиентов и… странным ощущением. Вот вроде ничего такого нет, а в носу и во рту словно что-то щипало. Гинтар, словно прочитав мысли товарищей, объяснил:

— Сильная магическая концентрация. Возможно в этом зале проводились тренировки, а в более ранние времена — суды над заключенными.

Это было похоже на правду. По стенам развешены разные стойки для посохов, на которых, собственно, они и были. Явно для новичков — Гинтар не ощущал в них большую силу, да и выгляди ли они как тросточки для старых бабушек.

И несмотря на то, что помещение было пустым, эльфы скрывались то за столом, то за тумбой, шкафом — за всем, чем можно. Закнеыл продолжал их вести, пусть и наугад.

Пару раз они натыкались на кладовые, лишь на четвёртый отыскали нужную дверь к выходу. Там вновь была лестница, но уже более облагороженная, с причудливым ковром на полу и факелами на стенах. Чем выше и дальше они продвигались, тем светлее и красивее становилось здание внутри. Картины, гобелены, на которых была высечена история, и мимо которых Гинтар ну не мог никак пройти; пьедесталы, на которых были облагороженные кубки, статуи, бюсты. На белоснежных стенах, украшенных разными мраморными рисунками, были самые разнообразные маскароны известных личности и не очень.

Кажется, здесь было слишком много места, но при этом везде что-то да стояло.

Так они попали в предположительно обучающую комнату. Это был огромный зал, в центре которого были расставлены столы в виде буквы «П», между ними белоснежный мраморный постамент. И по периметру стояли такие же, но меньше. Если первый был пустым, то на остальных были скелеты разных животных… магических. Так Валанди узнала в одном скелете мантикору. Вряд ли это была та же самая. Видимо, просто их и раньше вызывали. А может, это была простая имитация. Ну, а на стенах разные плакаты с рисунками, письменами… Кая особенно на рисунках задерживалась.

Гину здесь нравилось. Наверное, он даже немного забылся, где находится. Он то и дело слишком сильно выглядывал из укрытия и осматривал ту или иную вещь, долго вчитывался в письмена на плакатах.

— Мы сюда не поглазеть пришли, — в который раз шепотом осадила их Валанди, когда они вновь затормозили.

— Подожди, — отмахнулся туманный, подходя к одному полотну, совершенно забыв о безопасности, — здесь же изображено создание кентавров! О, а вот это, — он подскочил к соседнему, — подробное описание анатомии Тавровского цербера! Валанди, ты знаешь про него? Это легендарный…

— Так, хватит, — Кая подошла к другу и сильно ударила его по голове так, что тот чуть лбом не впечатался в стену. — Я тебя здесь поселю, если хочешь, но не раньше, чем когда мы избавимся от магов! Идём!

Туманный разочарованно опустил голову, но мысленно пообещал себе вынести половину учебной комнаты домой.

Дальше опять холл, потом они случайно забрели в столовую. Валанди сильно удивилась, ведь в воспоминаниях Сектара, когда он путешествовал разумом по этому месту, здесь был народ! Немного, но был! А сейчас даже поваров нет! Это ей не понравилось. Их явно ждали.

И доказательством тому было, что Зак, идущий впереди, подошел к выходной из столовой двери и не успел взяться за ручку, как под ногами раздался взрыв — он наступил на огненную руну.

Звёздный отлетел на несколько метров и прокатился по полу, врезаясь в шкаф у противоположной стены.

— Я цел, — поднял руку Зак, успокаивая всех. — Эти штуки работают, ещё на два заряда хватит.

— Нам нужно быть внимательнее, — с облегчением выдохнула Валанди. — Мы не на прогулке, здесь повсюду враги, и они сильнее нас.

Кая тут подскочила к звёздному, но увидела, что с ним все хорошо, а в это время Гинтар принял главенствующую роль впереди отряда.

Ещё три или четыре руны он смог почувствовать, но когда к ним выскочили в одну из комнат два мага, было уже не до облегчения. Люди с ходу начали колдовать магические заклинания и бросаться разными стихийными шарами. Так Кая, в пылу безумия, полетела на одного мага, и один из её амулетов так же спас её от такого удара. Лунная отделалась лишь опаленной шерстью, а Валанди быстро расправилась с одним врагом, пока Гинтар возился со вторым. Правда, куда его приглушенная магия с магией человека? Туманный только смог задеть его, но Закнеыл добил.

— Сколько этажей в этой башне? — недовольно бурчала Валанди, пока они вновь поднимались по лестнице. — Снаружи она выглядела очень высокой. И где все враги? Только не говорите, что все они ждут нас на самом верху.

Они все шли и шли, поднимались все выше и выше, а это проклятая лестница не кончалась. И эльфы уже начали подозревать неладное. Здесь было очень много магии, поэтому Гинтар не сразу сообразил, что они угодили в иллюзию.

В поисках выхода они ещё долго поднимались, прежде чем нашли дверь, за которой была пропасть.

— Блеск, — съязвила Валанди, выглядывая из-за плеча Гинтара. — И что, нам теперь обратно спускаться бесконечно?

— Может, тоже иллюзия? — предположил Зак.

Туманный рискнул попробовать, выставив ногу вперёд, и наступил на пустоту, которая оказалась твердой. С опаской он прошел вперёд, а остальные за ним.

— Более странной вещи я не видела, — солнечная смотрела себе под ноги, даже немного попрыгала, проверяя, что под ногами и правда что-то есть, а не… бесконечное небо и облака.

Стоило последнему из них зайти в эту своеобразную комнату, как дверь за ними пропала.

Кая вжалась в спину Гинтара. Не то что бы она боялась высоты, но её состояние напоминало тот день, когда им пришла иллюзия пророчества. Она просто не смотрела по сторонам, доверяла идущему впереди Гинтару, отказываясь помочь обонянием.

«Жаль, что нет Сектара», — с печалью подумал туманный, выставляя руки вперёд. Он предполагал, что это может быть бесконечная комната с загадкой, а может и замаскированная комната, где рано или поздно они все наткнуться на стены носом.

— Не теряйте друг друга из виду, мало ли туман какой навеет, — строго наказал всем Гинтар. — Если потеряемся — мы трупы.

— Вы и так трупы, — раздался противный голос. Он словно шел отовсюду. — Убейте всех, кроме туманного. Он так легко не отделается, и должен ответить за то, что сотворили его сородичи с нами.

Со всех сторон в эльфов полетели магические заряды, от которых они еле успевали уворачиваться — трудно избегать удара, когда не видишь, откуда он идёт. Гинтару пришлось подхватить Каю на руки, из-за чего он пропустил как минимум один удар, разбившейся о защитный барьер амулета. Валанди отпрыгивала в самый последний момент, и она уже думала, что начала предугадывать, откуда полетит следующий заряд, как он шел с абсолютно непредсказуемой стороны. Один Закнеыл, чья реакция за счёт его тренировок превосходила всех остальных, справлялся с задачей. Однако и ему это давалось с трудом, а стоило заметить, как плохи дела у Гинтара с Каей, как он разозлился на магов, на эту иллюзию, на свою беспомощность.

Когда новую волну зарядов послали в них, Зак решил попробовать кулон снова, и, на удивление, сработало! Да ещё и довольно сильно. Вогруг эльфов загорелся огонь, разрушая концентрацию мага, что поддерживал иллюзию, и она исчезла, оставляя четверку в окружении толпы магов.

Гинтар отпустил лунную и тут же взмахнул рукой, призывая один из амулетов брата покрыть остальных защитным полем.

— Вперёд, оно будет действовать пять минут! — взревел туманный.

— Вперёд, собратья! — взревел Расарис. — Не позволим им ввергнуть мир в новую пучину хаоса!

И они побежали. Четверо эльфов против двадцати магов. Магия против холодной стали, клыков, и магической поддержки туманного эльфа. Пророчество против чужой воли.

Кая побежала на ближайшего и, в прыжке оборачиваясь, пожертвовала вторым защитным зарядом амулета, но мгновенно убила одного из людей, разорвав ему лицо. Гинтар был для всех поддержкой. Пока Валанди, лунная и Закнеыл атаковали их в ближнем бою, Гинтар пытался защищать их от магических воздействий, перенаправляя разрушительные потоки воздуха или туша огненные шары водой.

Закнеыл, несмотря на свою скорость и реакцию, не мог быстро добраться до магов, но он удачно и благодаря поддержки со стороны уходил от атак, подбираясь к врагам лишь по сантиметру. И когда маг оставался от него в нескольких шагах, Закнеыл не щадил сил и клинков — в прыжке вонзал холодную сталь в тело старого человека.

— Одумайтесь! — кричал самый старый из магов. — Вы начнете новую войну, где никто не спасётся!

— Пророчество есть, чтобы дать нам шанс! Мы заслужили его! — в ответ кричал Гинтар Расарису.

Старик буравил его взглядом, и не сразу старые остекленелые глаза увидели прикрепленный посох к спине туманного эльфа.

— Посох, — испуганно прошептал старик одними губами. Перекрикивая весь крик, что был от умирающих товарищей или от боевых кличей пророческих эльфов, Расарис замахал руками, что-то колдуя, что-то сильное: — Заберите у него посох!

И все взгляды были направлены на Гинтара. Он пропустил удар в спину, который ослаб при ударе о защитное поле, но сам эльф почувствовал сильный ожог. Тут же с боков в него стали стрелять шаровыми молниями и вырисовывать странные руны, которые что-то делали с воздухом.

— Ребята! — просил поддержки туманный, но говорить остальным было не нужно — они поняли.

В этот момент они все объединились не только в действиях. Кажется, они даже стали читать мысли друг друга, они знали каждый шаг друг друга, знали, когда и куда надо прийти на помощь. Четверо эльфов стали одним целым. Валанди прижалась к спине Гинтара своей спиной, становясь его новыми глазами. Кая пользовалась тем, что маги отвлеклись, и вместе с Закнеылом расправлялись будто с ослепшими магами, которые видели лишь одну цель — Гинтара! Глупцы!

Но и им было тяжело. Горечь всех потерь, гнев за родных и радость за хорошие дни, которые они провели вместе — всё это придавало им сил, но им было тяжело справляться с теми, кто был пропитан магией несколько десятилетий. Валанди и Закнеыл израсходовали все защитные поля, что у них были; на Каю, как на большую цель, нападали больше и попадали. Барьер Гинтара защищал, но помимо опалённой шерсти появились ещё и ожоги на разных частях тела. Гинтар быстро истощал магические запасы, но пока ещё не старел — его поддерживали амулеты младшего брата, амулеты и его любовь. Они не проигрывали. Но и не побеждали. Сейчас самое главное для них сохранить то, ради чего это всё — посох! А маги были настроены серьёзно его забрать. И Расарис почти закончил своё страшное колдовство.

— В сторону! — закричал верховный маг и, выставляя руки вперёд, запустил в Гинтара голубоватый луч, пропитанный магией. Это хуже, чем огонь или вода — это сама энергия, дух колдующего. И если бы не Закнеыл — Гинтар погиб бы на месте.

Чисто на рефлексе звёздный подскочил к туманному, выставляя руки вперёд. Он хотел закричать «Нет!», но вместо этого из ладони точно так же пошла струя пламени, усиленная во сто крат за счет его гнева и страха за жизнь… друга. Лучи встретились, и между ними началась борьба. Голубой и красный цвета стали скрещиваться, переплетаться, толкать друг друга к своим владельцам, и магическая сила Расариса побеждала. Но Гинтар не растерялся и, выставив свою ладонь рядом с Заком, выпустил свой огонь, усиливая амулет Сектара на шее Закнеыла.

Пока Валанди и Кая прикрывали друг друга, Гинтар и Закнеыл боролись с одним сильнейшим магом. И если бы не те же амулеты и зачарования Сектара, они бы не выстояли. И сейчас старший туманный будто слышал слова поддержки младшего. Любовь к нему, к своей семье даровала сил стоять на месте, не позволяя синему лучу приблизиться к нему или к Закнеылу. Хватит! Никто больше из его близких не умрёт здесь! Вообще! Из-за магов!

То же самое думал и Закнеыл. Ему хватило смерти добрых Даргоны и Бармога, Сектара, который, несмотря на свою гнилую душу, умер во имя них, во имя пророчества, во имя магии. Никто больше не должен пострадать из-за неё! Из-за неё эльфийский род был проклят, и Гинтар прав — им дан шанс исправиться, и сейчас эти чертовы Белые маги толкают их на новые грехи. Но они будут во имя чего-то!

Но слишком поздно эльфы заметили, что их магия стала иссякать — Сектар ведь поместил в кулон немного магии; сила Гинтара тоже закончилась. И когда до них дошло это понимание, синий луч поглотил огонь и ударился в них, создавая сильный взрыв, отбрасывающий всё и вся с такой оглушительной силой, что не устоял на ногах и сам Расарис.

Закнеыл, Гинтар, Кая и Валанди отлетели к стене комнаты ударились спинами и головами о украшенный мрамор, Гинтар услышал женский крик и звериный рёв — эльфийки не ожидали такого, для них этот удар был словно исподтишка. Валанди схватилась за голову, точнее за уши — ей было больно, сила и сам взрыв оглушили её. Кая тут же подскочила, но то и дело падала на бок, видимо тоже оглушенная. Да и сам Гинтар — перед глазами всё троилась, в ушах был такой шум, но в то же время он ничего не слышал — Расарис шевелил губами, встал на ноги, подошел к ним — но всё было так размыто, непонятно. И цвет окружения… Красный. Да и как-то стало горячо лбу… «Что это? Кровь? Такой сильный удар? Стойте… весь пол в крови. Под ним, под Закнеылом… Девчонки! Как-там девчонки?»

Со лба Каи тоже текла кровь, и, когда Гинтар прищурился, увидел, что её передняя лапа неестественно вывернута вправо, а Валанди, то ли потеряла силы на крики, то ли удар просто выкачал из неё силы, упала, но она была в сознании… Она испуганно уставилась на одну точку. Куда… Куда она смотрела?

Расарис! Он подошёл к Гинтару… Нет. Прошел мимо него. Что? Почему? Ведь вот они все — полумёртвые и на блюдечке. Если бы не Сектар — точно были бы мёртвые. Но Расарису сейчас нужны не эльфы, что-то другое.

Превозмогая боль, Гинтар повернул голову и с ужасом увидел, как Расарис наклонился к посоху, который открепился от застёжки на спине. Нет!

— Не трогай его!

Но старик бросил какой-то грустный взгляд на Гинтара, сжал прекрасный посох в своей руке. Вспышка — посох загорелся. На глазах эльфов их шанс, их страдания горели магическим огнём. Горел даже камень солнечных! Так… так просто? И получаса не прошло, а они… проиграли? Потеряли всякую надежду.

Закнеыла пронзило такой болью, что он не мог пошевелиться, а глаза ослепли от такой яркой вспышки. Ему казалось, что каждая клеточка тела разрушалась сейчас. Никогда ещё он не использовал столько магии, которой в нем по сути никогда и не было. Частью сознания, которая находилась на грани истерики, он даже порадовался, что ослеп — если использование магии на пределе возможностей повлияло на него, как на туманных, он не хотел видеть себя иссушенным стариком. Черт, он даже повернуться не мог, чтобы попытаться разглядеть, что произошло с остальными, как не мог и слышать их из-за громко звона в ушах. Он принял на себя основной удар и расплачивался теперь за это. Но они ещё не победили, нет, он не умрет сам и защитит друзей. Собрав всю свою волю он поднялся на колени и затряс головой, чтобы прогнать звон и вернуть зрение. И когда глаза его наконец прояснились, сквозь мутную пленку он разглядел главного мага, уничтожающего посох, ради которого они прошли весь этот путь и не раз были на краю гибели.

Ударившись о стену, Валанди чуть не потеряла сознание, но лучше бы тьма забрала ее, потому что боль, что она почувствовала, была в миллионы раз хуже любого, что она ощущала до этого. Ее скрутило так, что она не могла шевельнуть ни пальцем, а если пыталась, то все тело словно пронзали тысячи игл. Не могла даже кричать. Она видела свою кровь, как изломанная пантера находит в себе силы продолжать борьбу, как звёздный — сильнейший из них — больше не двигался. И Гинтара, который был залит кровью, то ли своей, то ли Зака, а, может, и все вместе. Но случилось что-то страшнее — Расарис шел к ним, к посоху. И ее пронзил страх, пригвоздив к полу сильнее боли. Нет, только не посох!

Вспышка! Взрыв!

Посох в руках Расариса разлетелся на мелкие щепки.

— Нет! — почти в один голос закричали эльфы.

Но Расарис на этом не остановился. Он был рядом со звёздным. Не хотел делать то, что задумал. Но выбора не было — все эти эльфы — это шанс на новый хаос, новую войну. Да, посох уничтожен, но они могут найти способ вернуть его. Это же магия, древняя магия, которая развеялась по комнате. Даже сейчас Расарис чувствовал её.

— Мне жаль, но это во имя мира, — видно, что последнее заклинание и его подломило, но он собрался сделать то, что делает. На глазах у своих упавших от того же взрыва собратьев сделает, и уйдёт к богам вымаливать прощение.

Он наклонился ещё раз, чтобы поднять один из клинков Закнеыла, упавший рядом с хозяином. Сделал шаг к тёмному эльфу и вознёс над ним клинок, тихо нашептывая молитву.

Лунная это увидела. Через пелену из собственной крови она видела, как белая фигура стоит над тёмной и готова уронить на тело её возлюбленного его же собственное оружие. Кая почти вслепую бросилась вперёд и прыгнула на Закнеыла, придавливая своим телом ровно в тот момент, когда холодное остриё полетело вниз.

— Кая, нет! — истошно заорал Гинтар, но это всё, что он мог сделать. Лезвие опустилось, но вместо того, чтобы проткнуть тело зверя, отлетело, его что-то выбило из рук мага — неведомая странная сила, которую Расарис ощутил, но иначе…

И он, и Гинтар словно увидели эту магию в воздухе — миллиарды маленький светящихся пылинок, вырвавшиеся из поломанного посоха, закружили и завертелись по комнате, создавая некую спираль вокруг эльфов. Спираль эта утолщалась, уменьшалась, пока не превратилась в быстро крутящийся прекрасный разноцветный комок чего-то волшебного, божественного.

И взорвалось, но этот взрыв не приносил ничего, кроме того, за чем сюда шли пророческие эльфы — магию в каждое тело того, кто должен был её получить. В Каю, облачая её в странный полупрозрачный кокон; Валанди, отгоняющий её головную боль, и словно ложась на реснички дивной пылью; в Закнеыла, возвращая ему силу во стократ и что-то ещё. То, что он уже почувствовал с кольцами, что-то такое, что ему не доставало, что он потерял, словно частичку себя.

— Не может быть! Посох же разрушен, вы не справились с… — Расарис понял, что произошло. И не мог поверить тому, что чувствует. Магия! Магия возвращается в тела эльфов, а оставшиеся пылинки со скоростью света вылетели из этого помещения через любые щели, чтобы даровать силу и другим представителям расы.

— Не трогай… ее, — Закнеыл был переполнен этой магией, и она требовала выхода вместе с гневом. Он поднял руку, и вокруг нее завертелись четыре потока, складываясь в кольца, к которым он привык, с которыми ему легче было управлять силой. Он направил руку на Расариса и изверг поток пламени в мага, во сто крат превышающий любую его предыдущую попытку наколдовать огня. Однако старик защитился, как смог, поставив барьер, разделяющий его и звёздного.

Но старый маг не взял в расчет солнечную эльфийку, которая единственная оказалась у него за спиной. Он думал, что представители ее расы не способны причинять зло в силу своих убеждений, во всяком случае не воспринимал ее всерьез из-за сложившихся стереотипов. Как же он ошибся, сравнив Валанди с типичными солнечными. Она медленно поднялась и сделала шаг к Расарису. Любой маг, желавший прийти на помощь своему старейшине, падал, корчась от боли, стоило солнечной взглянуть на него. Так никто и не смог ее остановить, ей даже магия не понадобится, чтобы убить старика. Она медленно достала кинжал с алмазом — самый смертоносный из «Когтей Бальзура» — и воткнула его в спину Расарису.

— Это тебе за Сектара, — последние слова, которые услышал маг перед смертью. Его тело мгновенно превратилось в ледышку и рассыпалось осколками на пол.

За секунду до этого Закнеыл услышал голос Валанди в голове и остановил поток пламени, чтобы не задеть солнечную.

На некоторое время воцарилась тишина, к которой прислушивались пророческие эльфы. Все маги мертвы благодаря Валанди, и лишь тяжелое дыхание лунной нарушало эту мёртвую тишину. Казалось, умерли даже Гинтар и остальные, но нет. Они подняли головы и осмотрелись: тишина, пустота, только трупы и они — победители в этой маленькой войне с судьбой.

Закнеыл немного приподнялся, заставляя обратиться в человека и подняться Каю. Они осмотрели друг друга на наличие ран, потом осмотрели других. Кажется, все целы. Целы… На лицах эльфов появилась глупая улыбка, но постепенно она становилась счастливее, пока комнату не озарил громкий, даже немного истеричный смех. Да, немного истеричный, но пропитанный счастьем.

— Мы сделали это! — сорвался на крик Гинтар, но иначе он не мог — чувства переполняли его. Они выжили! Даже не верилось.

— Сделали, — эхом повторили и остальные.

Кая вскочила на ноги и подбежала к Гинтару, крепко обнимая его. За ней не постеснялся и Закнеыл. Валанди не успела и шагу сделать — ведь тоже хотела разделить с ними этот момент, но…

«Как мило… За меня отомстила слабенькая солнечная, — голос старика… голос тойсамой мумии, но такой родной. — Ты молодец, солнечная».

«Валанди я, Валанди! Запомни ты уже, дубина! — ворвалась солнечная в его сознание. Это была уже не просто связь через кольцо, а ее сила, которую она ещё не умела контролировать, оттого и получилось так громко, что она даже почувствовала, как Сектар поморщился. Осознание, что она вообще его слышит, пришло к ней минутой позже. Валанди так и застыла на месте с глазами, полными слёз. — Ты живой! Но мы думали, что ты… Но как? Ты высох у нас на глазах! Боги, как я рада… Ты подстраховался тем же ритуалом? Могу я передать тебе силу, чтобы ты скорее восстановился? Кажется, мне досталась та же, что и у тебя… Ха! Вот теперь я отыграюсь…» — все: и зловещий смех, и нескрываемая радость, наравне с беспокойством, чистым потоком эмоций понеслись в сторону младшего туманного. Нет, ей ещё предстоит овладеть этой силой, но она была искренне рада, что Сектар жив, и поспешила поделиться этой вестью с остальными, обнимая своих друзей.

Но он ничего не ответил. Пускай восстанавливает силы. Она ещё отомстит ему, за всё отомстит. А сейчас… это их время. Время четырех эльфов, которым пришлось воссоединиться ради магии, и, получив её, они сейчас поняли, что обрели нечто большее — друг друга. Да, отношения их складывались не очень, но сегодня они были одним целым. Сегодня они готовы были биться до смерти не за магию — друг за друга, за того, кого сердце называет другом. Они поняли, смысл был не в том, чтобы собрать вместе артефакты, а их — в них была сила.

«Когда пять эльфов объединятся против общего противника, только тогда они будут прощены, и их магия вернётся. Пять частей одного целого нужно соединить и орошить честью, преданностью и жертвенностью».

Это были они. Они были частью одного целого — эльфы!

И не стесняясь слёз, Гинтар, Валанди, Закнеыл и Кая обнимали друг друга. Всё закончилось. Этот ужас, эти испытания — всё закончилось.

Теперь они могут вернуться домой.

***

Увы, счастье их было недолгим. Валанди рассказала Гинтару о чудесном спасении его брата, и тот пожелал немедленно переговорить с ним. Сразу он не мог, что, может, и к лучшему, но по пути в Сильверсан, где четверка намеревалась отдохнуть, Гинтар узнал, что маги, пусть даже после смерти, отомстили ему за всё — Сектар не успел прибыть в дом вовремя — Заринти умерла от рук неведомого магического монстра. Майнсет был тогда на совете, он не успел спасти любимую. Сыновья и муж были убиты горем, но в Сильверсане их головы постепенно прояснялись, а горе уходило.

Так прошли дни, потом недели. Четверке ничего не хотелось делать, они так устали от трёх месяцев странствий, и никто их не торопил и не заставлял что-либо делать. А в Сильверсане их встретили как героев, и очень быстро прошла молва о четырех эльфах, которые вернули магию их законным обладателям.

Наступила осень. Как и говорил Гинтар, когда деревья окрасились в самые разные цвета, пора было играть свадьбу, но перед этим он всё же хотел проведать свою семью. Он должен был поговорить с братом, которому помогала держаться после утраты матери Валанди, она помогала им обоим. Он должен был рассказать о своей невесте отцу. И вместе с Валанди Гин отправился на туманные острова.

Кая и Закнеыл обещали к этому времени вернуться в Сильверсан — сами же они ушли проверять звёздных, а точнее то, что они могли натворить со своей новой силой. Четверо друзей обещались встретиться в назначенное время и в назначенном месте. Никто не собирался терять связь.

Они разошлись, чтобы потом встретиться вновь.

Увы, этому не суждено было случиться.

Ведь в тот день пророческие эльфы не только вернули магию, но и начали новую кровопролитную войну.