Православие и русская литература в 6 частях. Часть 6, кн. 1 (V том) [Михаил Михайлович Дунаев] (fb2) читать постранично

М.М.Дунаев Православие и русская литература. Часть VI/1

Рецензенты: кандидат богословия протоиерей Максим Козлов (Московская Духовная Академия),

доктор филологических наук профессор В.А.Воропаев (филологический факультет МГУ им. М.В.Ломоносова).

Издание второе, исправленное, дополненное.

Впервые в литературоведении предлагается систематизированное религиозное осмысление особенностей развития отечественной словесности, начиная с XVII в. и кончая второй половиной XX в. Издание выпускается в 6-ти частях. Ч. VI/1 посвящена литературному процессу в России советского периода, творчеству В.В.Маяковского, С.А.Есенина, Н.А.Клюева, М.А.Булгакова, Б.Л.Пастернака, А.А.Ахматовой, О.Э.Мандельштама, М.А.Шолохова, А.П.Платонова, М.М.Пришвина, И.С.Соколова-Микитова, К.Г.Паустовского, В.С.Гроссмана, А.И.Солженицына, Б.А.Можаева, В.Г.Распутина, В.П.Астафьева, В.И.Белова, В.М.Шукшина, В. Н. Крупина, Л.И.Бородина и др. Представляет интерес для всех не равнодушных к русской литературе. В основу книги положен курс лекций, прочитанный автором в Московской Духовной Академии.

Глава 18. Русская литература советского периода

Феномен советского искусства не получил ещё должного историософского осмысления. А между тем едва ли не вся советская история (в её ключевых моментах) была создана именно художниками социалистического реализма. Измышлялись одни события и отвергались другие; в важнейшие исторические эпизоды вписывались одни деятели, не имевшие к ним никакого отношения, и ввергались в небытие другие; история оценивалась не по истине, а по схемам идеологической доктрины. Учителя истории на уроках в школе ссылались на создания художественного вымысла как на исторические документы. Под видом хроникальных кадров штурма Зимнего (которого в реальности не было) до сих пор показываются постановочные сцены из фильма С.Эйзенштейна «Октябрь» (1927). Отдельные факты многажды переиначивались, согласовываясь с меняющейся политической ситуацией. Кто не помнит неразлучную пару Ленин-Сталин, слонявшуюся по коридорам Смольного во всех историко-революционных фильмах «периода культа личности»? Для подавляющего большинства советских граждан это было неоспоримым подтверждением исторического факта, и только долго спустя легковерные человеки с изумлением узнали, что в день октябрьского переворота Сталин в Смольном не появлялся, а подлинным вождём революции был Троцкий. Это лишь мелкий частный пример.

К концу советской власти из всех революционных деятелей неопороченными остались, кроме Ленина, лишь Свердлов и Дзержинский (теперь пришла и их пора) — и эта тройка романтически красовалась среди «костров революции» на полотнах многих партийных живописцев разной степени одарённости.

Сознательное переиначивание действительности было свойственно не только тем жанровым формам, где в основе художественной образной системы лежит вымысел, но и в документальном жанре, рассчитанном на непосредственное воспроизведение фактов.

Литература во всём этом процессе занимала ведущее место.

Политические причины того — ясны. Но новым искажением истины стала бы сосредоточенность на одной политической подоплёке такого феномена.

1. Принципы воплощенной утопии (соцреализм)

Все партийные идеологи, теоретики эстетического творчества указывали как на основной программный документ в этой сфере коммунистического делания — на статью Ленина «Партийная организация и партийная литература» (1905). И были правы: именно в ней сформулированы важнейшие принципы, которыми направлялось всё искусство советского времени. Ленинскую статью можно обозначить как генетический код этого искусства. Было бы ошибкой поэтому обойти её вниманием, тем более что она проста, незамысловата и удобно коротка.

Ленин исходит в своих построениях из основополагающего марксистского постулата: бытие определяет сознание. Как последовательный адепт исторического материализма, он прилагает этот постулат и к общественной жизни и утверждает: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя»¹. Вот краеугольный камень всей логики в статье о партийной литературе.

Свобода же, посмеем мы оспорить вождя, не имеет своим источником общество, оно способно пытаться ограничить свободу или, напротив, расширить её для личности, но личность обретает свободу в своей связи с Творцом, Который и есть источник свободы для человека. Позднее Бердяев сформулировал как своего рода закон важнейшую мысль: общество не может дать личности свободу, оно может лишь признать или не признать свободу, не из общества полученную. Ленину такое понимание было недоступно.

Исходя из своей идеи, Ленин пытался утвердить мысль об абсолютной зависимости и искусства от общественных отношений — что по его логике несомненно. А поскольку зависимость есть и никуда от неё не деться, то