Сквозь пространство [Анастасия Михайлова] (fb2) читать онлайн

Алена Багрянова и Анастасия Михайлова СКВОЗЬ ПРОСТРАНСТВО

Глава 1

Космос. Казалось бы, безграничное пространство. Лети, куда хочешь, делай, что хочешь. Прекрасное, черное, холодное, с миллиардами сверкающих звезд и жаждущих внимания планет. Капитан Кэмпбелл любил это безмолвное и полное неожиданностей, как он его называл, небо. Его небо. И было совсем отлично, если бы система не была под плотным колпаком Союза. Правительство крепко сжало яйца одной огромной сложной организации из нескольких звезд с планетарными системами. Вот они — хваленые «безграничные возможности», без соглашения или кредитов тебя не пустят ни на одну планету или станцию. Ты обязан быть чист перед законом… Ну, конечно, если твоя посудина не находится на дальних рубежах. Там железная рука Союза не так сильно душит глотки, и многие готовы поступиться законом, лишь бы урвать пару сотен кредитов.

Корабль ощутимо тряхнуло, и Кэмпбелл вернулся в реальность, оставив на потом собственные размышления.

— Хлоя, что за черт? — обратился Малкольм к своему единственному пилоту.

Девушка за пультом управления шмыгнула, потерла свой небольшой носик с вздернутым кончиком, поморщилась, оглядела датчики и спокойно ответила капитану:

— Мэл, кажется, второй ускоритель отлетел. Но ничего — он уже месяц не работает.

Малкольм в ужасе уставился на ее светлое лицо с россыпью конопушек на переносице.

— Как?! Лаогуантхоу!^[1] — мужчина схватился за рацию и перешел на нужную волну. — Илья, что за фигня? Почему я узнаю, что второй ускоритель уже давно не работает?

Из черной рации раздался голос их бортмеханика, скрипучий и прокуренный:

— Кэп, я еще пару месяцев назад говорил, что мне нужны к нему запчасти.

— Ты не говорил!

— Говорил.

— Я бы запомнил, Илья.

— Говорил, я слышала, — встряла в разговор пилот, тряхнув светлой головой, увенчанной двумя смешными хвостами.

Мэл хмуро зыркнул на нее.

— Ты, вообще, на чьей стороне?

Она широко улыбнулась.

— На стороне моей «Крошки», — девушка любовно погладила пульт управления.

Малкольм покачал головой. Хлоя Вейн — ненормальная девушка, до умопомрачения любящая машины. Один раз он стал свидетелем того, как она разговаривала с бортовым компьютером, будто это был живой человек. Но капитан мог спокойно переносить ее заскоки хотя бы только потому, что она была отличным пилотом и не имела привычки лениться. Для ее двадцати четырех лет это было очень и очень похвально.

— Не твоей, а моей «Крошки», милая, — ухмыльнулся он и вновь нажал кнопку на рации. — Илья, постарайся, чтобы у нас до конца полета больше ничего не отвалилось. Ясно говорю?

— Повторять не надо, кэп.

Мэл прикрепил рацию обратно к поясу и сел в кресло второго пилота. Да, их «Крошка» (команда так и не определилась с названием корабля, потому, пока оно не придумано, все звали его просто «Крошка») была рассчитана на управление двумя людьми, но Хлоя справлялась за обоих сразу. Девчонка успевала верно построить курс, скорректировать его по последним сводкам, учесть все аномалии на пути, умело их обойти, оборвать ненужные сигналы и слиться с кораблем в одно целое.

Раньше, конечно, у них было два пилота, как и полагалось. Хлоя тогда только пошла на первую практику в лéтной школе, и ее дядя, работавший у капитана Кэмпбелла, пристроил племянницу на время квартальной практики. Да так и не дождался, когда с гордостью смог бы написать о ней оценочный комментарий — умер. Мужчину пристрелили через год после того, как он сталь работать на молодого капитана. Неопытность Мэла сыграла злую шутку: их первый крупный контракт провалился, и завязалась перестрелка. Тогда-то маленькая, одаренная к пилотажу девчушка впервые спасла их задницы, вовремя запустив «Крошку» и дав предупредительный залп по базе бандитов, прикрывая отход мини-шаттла с планеты. Вот так, не имея лицензии (настоящей) и законченной школы за плечами, она осталась с командой.

Мэл искренне любил Хлою, как любил бы младшую сестру, если бы она у него была. Нередко ворчал из-за ее выходок, но любил. Вида он не подавал, но все и так знали. Кроме того, скорее всего, относились к ней точно так же, как и кэп.

— Так, где тут у нас Миранда? — он задумчиво покрутил голографическую карту, пытаясь отыскать нужную планету.

— До нее еще трое суток, Мэл, — Хлоя откусила сэндвич с тунцом и потянулась к кружке с какао, которая была закрыта крышкой.

Малкольм поморщился. Тунец и какао. Жуть.

— Я просил не есть за пультом, — он сдвинул брови.

— Да, просил, — просто согласилась девушка, отпив из кружки и поставив ту обратно. — Если у нас еще чего-нибудь не отвалится, то долетим нормально, только медленно.

Капитан еще раз крутанул карту. Да. Надо молиться, чтобы «Крошка» дотерпела до конца полета, ибо на их пути только одна станция обслуживания, и та в руках не у «нужных» людей. Ладно бы станция Союза, но тут на дальнем рубеже по большей части заправляли бандиты или еще хуже — пираты.

Корабль вновь тряхнуло, и освещение «Крошки» как-то неприятно мигнуло.

Через минуту на капитанский мостик вбежали еще двое членов команды. Джер и Таниша Тудик. Муж и жена.

— Капитан, что происходит? — обеспокоенно спросил рыжеволосый медик, выглядывая из-за плеча своей темнокожей жены.

— Первый ускоритель отвалился, — надула губы Хлоя, оборачиваясь к ним.

— Капитан? — Таниша была чуть выше мужа и дралась не хуже самого Мэла или Шена, который сейчас, скорее всего, прохлаждался в грузовом отсеке.

— Консерва, — сквозь зубы прошипел Малкольм и ударил перед собой воздух.

Очень нехорошая ситуация.

* * *

— Ребята, мне типа неудобно, но кредитов на вашем счету не хватает, чтобы заплатить нам, — ковыряясь в зубах, дежурным тоном произнес работник станции обслуживания «Некст» по видеотрансляции.

Вид у него был очень даже уголовный: мятое небритое лицо со сломанным носом, желтые редкие зубы, шапка, скорее всего оставшаяся на его голове после побега из какой-нибудь тюрьмы. На пальцах красовались будто уже год не стриженые ногти, под которыми скопилась грязь.

— Так что заправляйтесь и валите дальше. Ничего чинить мы не будем.

Экран потух, обозначая конец связи с центром станции.

— Консерва, — вновь выругался Мэл и глянул на Хлою.

Вот тебе и «романтичная» реальность космического быта. Без денег ты никто, а заработать, не попрошайничая у Союза, с каждым годом становилось все сложнее. И к своему несчастию, Малкольм был не из тех, кто гнется под наставлениями правительства. Мягко говоря, он недолюбливал Союз.

Без ускорителей до Миранды им добираться придется куда дольше. Около месяца. Такое они не потянут, тем более топливо на обычном ходу расходуется больше, и шанс зависнуть в открытом космосе приближался к процентам шестидесяти. А остаться без топлива на периферии — полный каюк. Малкольм передернул плечами от одной только мысли, кто мог напасть на дрейфующий корабль вдали от Союза.

В космосе ходили байки о том, что, бывало, в такие районы хоть и редко, но заглядывали Коллекционеры. Жуткие твари, раньше бывшие людьми, но отчего-то сошедшие с ума и теперь наводящие ужас на всех путников, которые оказывались так близко к краю надзора Союза.

— Хлоя, а ну-ка соедини нас снова с центром этой говно-станции.

Наверное, на его лице что-то отразилось, отчего Хлоя с ехидным личиком нажала кнопку вызова.

— Судно класса ТиЭйчКью, чего вам еще надо? — немытая рожа работника вновь появилась на экране.

— Уважаемый, — Мэл ухмыльнулся, — у вас на станции рассматриваются альтернативные способы оплаты?

Мужчина задумчиво почесал подбородок.

— Вообще-то нет, но если та сладенькая девочка развлечет старину Джилла, может, и рассматриваются.

Хлоя презрительно фыркнула и сдвинула сидение по рельсу, лишь бы больше не попадать под всевидящее око камеры.

Капитан Кэмпбелл еле сдержался, чтобы не обматерить «старину Джилла» или пойти, взять гранатомет и шмальнуть разик по башне центра. Вместо этого он, не отрывая взгляда от камеры, недобро улыбнулся и серьезно сказал:

— Если вы не заметили, то мы грузовое судно.

— Ну да, и че?

— Мы перевозим грузы.

Мэл все ждал, когда до диспетчера дойдет смысл его слов.

— Ну и… — на лице Джилла мелькнула тень догадки, и он расплылся в гаденькой улыбочке. — Ну и какие же вы грузы перевозите, капитан?

— Разные, — в тон ему ответил Мэл.

— И есть чего интересного посмотреть?

Если диспетчер так запросто предложил посмотреть что-нибудь у них на борту, официально признавая, что готов принять взятку, то, стало быть, каналы прослушки Союза здесь не действовали.

* * *

Малкольм задумчиво кусал губы, развалившись в своем капитанском кресле позади мест пилотов. Они были в большой заднице. Пусть и с отремонтированным первым ускорителем (его, впрочем, еще стоило проверить), но два груза остались на станции, придется платить неустойку заказчику, а в их случае платить было абсолютно нечем. На счету осталось десять кредитов, только для того, чтобы оплатить однопроцентную пошлину и место на космодроме Миранды.

Хороших контрактов у них не было целую вечность, в последние пару лет они перебивались мелкими заказами, которые никак не улучшали их плачевное положение. Потому стали брать контрабанду и пару раз даже обворовывали подбитые челноки. Мерзкое дело, но на что не пойдешь ради возможности прокормить своих людей.

— Капитан, — Таниша мягко подошла сзади, поэтому Мэл услышал ее только за несколько мгновений до того, как она обратилась к нему. — Полагаю, вы думаете, как нам раздобыть деньги?

Кэп все продолжал смотреть перед собой на пустое кресло Хлои. «Крошка» легла на нужный курс и подчинялась сейчас автопилоту бортового компьютера, пока девочка отдыхала.

— Ты тоже будешь предлагать взять госзаказ?

— Сэр, пожалуй, сейчас я соглашусь с командой, — спокойно ответила Таниша, сегодня одетая в серый комбинезон.

— Ты ведь воевала против Союза, а теперь готова наступить себе на горло? — покачал головой Мэл. — Я уже думал, но на их портале только одна фигня. Что-то стоящее нам вряд ли удастся выбить, за хорошее дело идет дикая грызня, а мы всего лишь на старом ТиЭйчКью.

Таниша хмыкнула.

— Слышала бы вас сейчас Хлоя, попали бы вы по полной. Она считает его…

— Знаю, самым лучшим кораблем в системе, — устало выдохнул капитан. — Но от одной только ее любви корабль не становится лучше. Мы в дерьме, Таниша.

Она взяла в руки капитанский планшет и что-то начала активно на нем набирать.

— Мы всегда в дерьме, сэр. Работа такая, да? — она белозубо улыбнулась. — Тридцать пять тысяч кредитов, такая цена нас устроит? Здесь и тип судна не важен, лишь бы груз и пассажиров смогли уместить.

Мэл с секунду непонимающе смотрел на подчиненную. А потом подскочил на месте.

— Как? Сколько? Где ты нашла это? Что за дело? — тараторя без остановки, он выхватил у Таниши планшет и уставился в экран. — Так… ученые, лабораторный модуль, криокамера для биохим… Понятно. Отправить стайку ученых-биологов на периферию с самой Земли, ха! Весело. Как эти придурки вообще осмелились вылезти из своих защищенных лабораторий? Интересно, чего им надо на… Банадае? Это же на самом краю системы. Ее, кажется, еще даже не колонизировали.

— Ну, так что, сэр? — довольно спросила Таниша у сияющего капитана.

— Зануд в очках за такие деньги я хоть полгода терпеть готов, лишь бы в грузовой не лезли. Хорошо. Первый и последний раз берем госзаказ. Где ты вообще его откопала?

Таниша ничего не ответила и только безрадостно улыбнулась капитану, решив утаить о своих связях.

* * *

Мэлу уже не терпелось отправиться в путь, но у этих ученых с собой было столько всякой техники, что команда замаялась таскать ее в грузовой отсек. Двое мужчин без белых халатов — а Малкольм до этого думал, что ученые вообще только в халатах и ходят — во всем помогали парням с «Крошки» все заносить. Под громкие наставления одной упитанной дамы с ужасной завивкой на голове они все загружались и загружались.

— Это очень, ОЧЕНЬ хрупкий инструмент! — взвизгнула за спиной Мэла странная женщина, и тот чуть было его не уронил ношу от неожиданности.

— Да у вас тут все хрупкое, — буркнул Малкольм, напрягая мышцы, пока тащил огромный металлический контейнер вместе со светловолосым парнем в прямоугольных очках.

Паренек хохотнул.

— Это Нариса Петровна, — пояснил он, краснея от тяжести, как ядро ускорителя, — лучший специалист по микробиологии и наш наставник.

Малкольм быстро кивнул и с облегчением поставил на пол контейнер с «хрупким» инструментом.

Мимо промчался веселый Шен.

— Ты куда намылился? — сурово сдвинул брови капитан.

Тот встал на месте, продолжая немного то ли пританцовывать, то ли трястись. Брюнет с короткой стрижкой зачем-то показушно играл своей сильно развитой мускулатурой и все подмигивал кому-то за спиной Мэла, но тот не стал оборачиваться и проверять, кому были адресованы все эти «завлекаловки». Сейчас нужно было разобраться с подчиненным.

— Весь груз занесен, разбирайтесь с их главной сами, а я «мылиться», — весело заявил качок и уже чуть тише добавил: — Там такая куколка среди этих ботаников. Только вы это… как бы я уже место застолбил, окей?

Кэмпбелл усмехнулся наивности Шена и разрешил идти по своим делам, а потом развернулся.

— Зануда?! — воскликнул капитан, глядя на знакомое лицо у шлюза.

Его-то он уже точно не забудет. Одно свидание, ставшее настоящей катастрофой. Он никогда не выкинет его из памяти. Это был самый настоящий ужас. Красотка оказалась той еще заумной сучкой.

Глава 2

Сняв защитные очки, Вирджиния положила их в свой ящик. Что ж, на сегодня с нее хватит. Она уже неделю билась над этим Дерменторусом Обыкновенным и первая готова была ударить того, кто дал ему это название. Ну, как можно полутораметровое дерево, стремящееся при каждом удобном случае смыться из лаборатории, назвать обыкновенным? Ей буквально приходилось выпрашивать этого надутого индюка посодействовать их исследованиям. От него всего-то и нужно было несколько листочков, но стоило ей подойти к нему на расстояние вытянутой руки, как До, прозванный так для упрощения, начинал дрожать и выпрыгивал из горшка. Между прочим, самого лучшего и комфортного горшка, который Джини только смогла найти на просторах магазинной сети. Его доставили сразу же, как она поняла, что за растение они нашли на Эрелосе. Экспедиция была довольно длительной и далекой, поскольку Эрелос располагался почти на окраине планет Союза.

Вирджиния фыркнула.

Кажется, устроившись в этот исследовательский центр, она только и делала, что ездила на дикие не колонизированные планеты. Вообще вся их команда была довольно странной. Начиная от наставницы и заканчивая самой Вирджинией, находившейся сейчас в иерархии где-то между молодым специалистом и девочкой на побегушках.

Нариса Петровна Наумова — их идейный вдохновитель и лидер разношерстной компании, была, наверное, одним из самых загадочных представителей их команды. Эта женщина каким-то образом умудрилась получить уже семь высших образований и теперь преподавала в Высшем Микробилогическом Институте. При всем этом Нариса находила время на свои собственные разработки, постоянно патентуя нечто новаторское в области микробиологии, и, конечно же, заведовала исследовательским отделом, держа всех в ежовых рукавицах. Она могла сутками напролет не вылезать из лаборатории только для того, чтобы провести какие-нибудь испытания на недавно полученном образце с далекой планеты системы или же поставить свои собственные опыты, генерируя нечто новое и неисследованное.

Эмма Кларк, заместительница главы их небольшого исследовательского отряда, внешне была полной противоположностью Нарисы. Когда они вставали рядом, это смотрелось довольно забавно. Высокая, даже несколько излишне худощавая светловолосая Эмма и низенькая, немного полноватая Нариса, едва достающая заместительнице до груди. Вирджиния и сама была ниже мисс Кларк, но все же не настолько критично, чтобы это смотрелось комично.

В противовес своей почти эфемерной внешности Эмма была подобна сметающему все на своем пути урагану. Она успевала все, даже то, что было фактически невозможно. Остальные члены команды лишь разводили руками, когда замечали проносившуюся мимо блондинку. В довершении всего Эмма была остра на язык, а в плохом настроении — даже опасна. Парни, Джос и Джесс, в таких случаях обходили ее стороной или даже сбегали, едва завидев в коридоре высокую фигуру.

Сами же мальчики были еще теми фруктами. Несмотря на то, что приходились друг другу братьями, мужчины были совершенно не похожи друг на друга. Джос — их математический гений, тихий и скромный. Чтобы вытащить из него пару слов, нужно было потрудиться. Он все время летал где-то в облаках, рассчитывая в уме вероятности событий и придумывая новые темы для своих исследований.

В тот день, когда Джини только явилась на порог их исследовательского центра, Джос уже знал про нее все наизусть. Оказалось, всей команде разослали ее анкету и характеристику, а, стоило Вирджинии появиться, Джос уверил ее, что он теперь передает ей статус самого младшего сотрудника, поскольку старше ее на целых девять месяцев, четырнадцать дней, шесть часов, двадцать пять минут и сорок семь секунд. Позже она обнаружила, что он помнит все события из ее жизни, заявленные в анкете, а также когда именно они происходили. Короче говоря, мозг Джоса вмещал в себя кучу нужной информации и столько же совершенно никуда не годной.

Джесс же, всего на год старше своего брата, хоть внешне очень походил на Джоса, но по характеру был его полной противоположностью. Смелый, никогда не прочь пойти на риски, любящий поболтать и пофлиртовать. Впрочем, последнее она присекла на корню, едва он попытался подкатить к ней через неделю после того, как Джини устроилась на работу. Вирджиния не признавала служебных романов, о чем ему прямо и заявила.

Работал же мужчина в весьма интересных условиях. Он утверждал, что вся его техника функционирует намного лучше, если включить на полную мощность стереосистему. Причем не что-то абстрактное, а именно тяжелый рок. Им всем волей неволей приходилось либо слушать, либо закрывать уши. Бедный До в таких случаях вылезал из своего горшка и забивался в угол, за массивный шкаф, не выходя оттуда ни под какими предлогами, пока Джесс не заканчивал работу.

Но одно объединяло братьев Зольцберг, точнее даже две вещи: гениальность и страсть к биологии.

Не менее интересным сотрудником их лаборатории была Лидия Касс, между собой прозванная «взрывная Ли». Эта миниатюрная брюнетка с завидной регулярностью взрывала свою лабораторию. С каждым новым взрывом Нариса приказывала устанавливать на рабочем месте Лидии все более высокопрочные и пожаростойкие материалы, но ничто не спасало наставницу от последующих затрат.

Казалось, Ли могла взорвать даже целую планету, не прикладывая к этому особых усилий. Ее нужно было лишь оставить там на некоторое время, и планета сама разлетелась бы на мелкие кусочки. По большому счету, именно наличие в их команде невероятно умной, доброй, но такой… взрывной мисс Касс и сыграло свою роль в том, что им пришлось даже несколько отложить их полет до Банадае. Капитаны кораблей, наслышанные о Ли, просто отказывались брать их госзаказ на перевозку до отдаленной планеты. И лишь увеличив цену, Нарисе пару дней назад все же удалось найти корабль. Джини еще не смотрела информацию по судну. Может, этим смельчакам просто нечего терять? Впрочем, ей все равно, лишь бы их доставили до места назначения.

Обернувшись на До, она заметила, как тот заинтересованно ползет в ее сторону.

— А ну иди на место! — прикрикнула на него Джини, наблюдая, как этот ствол с веточками, понурившись, полз обратно. — И не вздумай сбегать, сегодня тебя поместят в специальный бокс для перевозки, ничего в этом страшного нет, как только разгрузимся, я тут же тебя вытащу оттуда. Идет?

До не ответил, впрочем, Джини и не ждала ничего такого. Хватало и того, что она сама сознавала всю глупость разговора с растением. Однако До и правда ее понимал, что не переставало удивлять нашедших его исследователей. Старые данные, хранящиеся в Единой Информационной Базе Союза, касаемые его вида, были ошибочны и катастрофически неполными.

Джини приложила ладонь к сканеру, запечатывая свою лабораторию, а в коридоре встретилась с еще одним членом их веселой компании.

Дэрек Коул в своей обычной манере направлялся в лабораторию. Говоря обычной, можно сразу приписать медленный шаркающий шаг и вечно отсутствующий взгляд, в дополнении к которому на лице пожилого давно поседевшего профессора всегда находилась загадочная улыбка, значение которой никому было не под силу понять. К слову, он же был и единственным невыездным их сотрудником, поскольку в силу возраста плохо переносил космические перелеты.

— До свидания, мистер Коул, — проговорила Джини, ожидая, чем же старик порадует ее на этот раз.

— Я закрыл Нитингаруз-3000 в криокамере, — по-прежнему улыбаясь, сказал он, но потом вдруг нахмурился и, остановившись, обернулся. — Или не закрыл? — покачав головой, старик отправился обратно, а Вирджиния, улыбнувшись, направилась к выходу.

В этом весь Дэрек, он никогда не отвечал на приветствия или прощания, всегда излагая всем то, о чем в данный момент думал, и никак иначе. Чтобы дождаться от него внятного ответа было нужно… Хотя, нет, о чем это она? Мистер Коул отвечал лишь в редчайших случаях, и то такое происходило, лишь когда в вопросах изобиловали научные термины, и тема была близка к его труднопроизносимому — даже для Джини — научному трактату.

* * *

Спустя полчаса Вирджиния уже входила в свою квартиру. Достаточно близкое расположение новой работы к дому было дополнительным бонусом.

На встречу тут же высыпал весь ее зоопарк, стоило лишь захлопнуться входной двери. Первым добежал рыжий толстеющий, но оттого и чудесно-милый кот Феликс. А за ним и ее недавнее приобретение. Этот несчастный сам пришел к порогу Джини, и она просто не смогла устоять. Второй питомец отдаленно напоминал мопса, за тем исключением, что был чуть больше. Кажется, на нем не было ни сантиметра кожи, не покрытой складками, а изо рта, все время капала слюна. Джини понимала, что это неуважение к ни в чем не повинному животному, но ничего не смогла с собой поделать и назвала его Мэлом, так сильно он ей напомнил одного хама, чуть ли не со слюной у рта доказывающего ей, как она не права. Нет, конечно, двуногий прототип не отличался складками, а был даже довольно привлекателен, но… лишь до той поры, пока не открывал рот. В этом они были очень похожи.

Джини нагнулась, погладив Феликса, а второй рукой потрепала влажную морду собаки.

— Ну, что, ребята? Пора собираться, — бодро проговорила она и, скинув туфли, направилась в комнату. Завтра они отправлялись на Банадае.

* * *

Девушка с самого утра бегала, как заведенная. День начался с того, что Джини упрашивала До войти, наконец, в эту чертову камеру. Он бегал от нее целых полчаса, хотя потом не только от нее, но и от всей их команды, решившей придти Джини на помощь с перевозкой ее подопечного. Когда До все-таки оказался запечатан, они все вздохнули с облегчением.

Теперь же, наблюдая, как последний контейнер с их опытными материалами исчезает в грузовом отсеке, Вирджиния глубоко вздохнула. Кажется, все начиналось просто отлично.

Подойдя к шлюзу, она остановилась, поймав на себе взгляд одного высокого накаченного мужчины. Джини едва сдерживала смех, наблюдая за его подмигиваниями, больше напоминавшими нервный тик. Оправив светлую юбку, доходящую ей почти до колена, Вирджиния решила отвернуться, сразу дав понять мужчине, что ей все это не интересно, но замерла, заметив повернувшегося к ней… Мэла? Нет, судьба не могла над ней так жестоко пошутить. Просто не могла, верно? Джини моргнула, надеясь, что ей лишь показалось, но самодовольное лицо продолжало смотреть на нее.

«Зануда?» — возмутилась она, понимая, что слова мужчины слышали все находившиеся в этот момент поблизости люди. О, это точно тот самый хам, которого ей так не повезло встретить пару лет назад в том кафе. Джини прямо как сейчас могла вспомнить их ужасную встречу, на которой была готова либо завыть, либо вцепиться мужчине в глаза, и очень счастлива, что все-таки сдержалась, иначе бы ей не миновать штрафа за драку в общественном месте, которая могла стать крестом на ее репутации и карьере.

О нет, неужели все эти будущие недели ей предстояло провести с ним под одной крышей? Черт.

Вирджиния гордо задрала подбородок и подошла вплотную к Малкольму.

— Если вы не в силах понять элементарных слов, мне вас очень жаль. Но впредь будьте осторожнее. Не стоит показывать собственную глупость перед столькими людьми. Безусловно, это ваша жизнь и не мне вас учить, но где ваша гордость? Или вы так дорожите собственным скудоумием? — она с притворным сожалением покачала головой. — На вашем месте, я бы просто промолчала и, надеюсь, вы последуете моему совету. Путешествие будет гораздо приятнее, если для меня вы останетесь немым.

Джини повернулась, встретив взгляд мужчины, державшего коробку с ее питомцами, и очаровательно улыбнулась.

— Пожалуйста, отнесите это в предназначенную мне каюту. И еще вон то, — девушка указала рукой на занесенную внутрь перфорированную камеру, где находился До. — Там везде живые существа, поэтому по возможности нежно.

Вирджиния прошла вперед мимо этого хама. Ей было все равно, куда она направлялась, лишь бы подальше от него.

Глава 3

Пару секунд Мэл удивленно хлопал глазами, глядя ей вслед, а после громко рассмеялся. Ну, надо же, за два года девушка совсем не изменилась! Все такая же отвратительная зазнайка.

Капитан махнул на вопросительно уставившегося на него Джера с вещами девушки, и поспешил за быстро удалявшейся русоволосой особой. Нет, ее слова вовсе не задели Мэла. Он-то уж точно слышал в свой адрес вещи гораздо хуже, а на мнение остальных ему было как-то плевать.

Девушка уже заносила ногу над первой ступенькой металлической лестницы к жилому блоку, когда капитан быстро обошел ее, взлетел еще на десять ступеней выше и остановился на разветвлении странной лестницы, больше походившей на паука.

— Минуточку внимания, — громко начал он и быстро глянул на ручной коммуникатор в виде старых часов, там светилось уже три сообщения от диспетчерской космопорта с просьбой ускорить вылет корабля. — Господа ученые, все на борту? Для тех, кто еще не в курсе, я Малкольм Кэмпбелл — капитан сего судна. Добро пожаловать. Через пять минут мы закроем шлюз и отчалим.

«Надеюсь благополучно», — уже про себя закончил Малкольм. Основной ремонт и замену деталей они провели на тот щедрый аванс, который высыпал им Союз, но бывало… случалось всякое.

— Прошу соблюдать некоторые правила на моем корабле: капитанский мостик, грузовой отсек и машинное отделение без сопровождения не посещать. Если здесь у вас есть личные вещи, то будьте добры, возьмите их сейчас. Во время полета старайтесь соблюдать стандартные правила техники безопасности: никаких пьянок, драк, стрельбы и взрывов. Животных держим только в каюте, никаких вылазок типа «погулять». Если возникнут какие-то вопросы, смело можете обращаться ко мне или любому члену экипажа. Коммуникатор есть в каждой каюте. Вот и все, господа, надеюсь повторять не надо. Не сомневаюсь, ты-то уж точно все уловила с первого раза, да, зайка-зазнайка? — последнее предложение он произнес значительно тише — так, чтобы только девушка могла его услышать. — Располагайтесь!

— Капитан, диспетчерская на связи, — раздался из динамиков голос Хлои, — поторопитесь.

Послав кривую ухмылку знакомой когда-то девушке, он развернулся на пятках и быстрым шагом поспешил на мостик.

* * *

Мэлу не сильно нравилось, что на Земле до раздражения тщательно сканировали любое судно, пребывающее на планету и отбывающее с нее. Земляне до дрожи боялись всяческих инопланетных зараз и не учтенного груза, особенно органического. Сканирование здесь проходило в несколько этапов, что существенно задерживало выход в открытый космос. Поэтому все ненавидели летать в самый центр Союза. Стоять в пробках никто не любил.

— Судно класса ТиЭйчКью, третье поле скана ваше, — произнес электронный женский голос по связи. — Просим прощения за небольшую задержку.

— Небольшую, — буркнул Мэл. — Мы полчаса проторчали у границы, а она называет это небольшой задержкой?

Хлоя молчаливо согласилась с капитаном, нервно грызя зубочистку и держась обеими руками за штурвал.

— Сканирование завершено, — бесстрастно оповестила диспетчерская Земли. — Спасибо, что воспользовались нашими услугами, надеемся вновь увидеть вас на нашем космодроме.

— Алиллуя, мы в космосе, — безо всякого энтузиазма бросил Кэмпбелл. — Я уж думал, подохнем там.

— Мэл, вывести на главную панель результаты сканирования? — дежурно спросила Хлоя.

— Нет, не нужно, — выдохнул капитан и направился к выходу с мостика. — Как выведешь на «пустой» курс, иди и отдыхай.

— Хорошо, — зевнула девушка и начала что-то тихо напевать себе под нос.

* * *

Каюта у Мэла была небольшая, как и полагалось настоящему капитану. Самую большую, с отдельным душем он отдал Танише и ее мужу. Плевать, что ему приходилось, как и всем остальным, ходить мыться в общую ванную, зато его каюта была самая крайняя, и он мог спокойно слушать, как мерно работали движки у «Крошки». И еще… она была ближе остальных к столовой.

Да, Мэл нередко пользовался этим и иногда во время тяжелой космической бессонницы бегал на кухню, чтобы пропустить стаканчик молока в их маленькой, но уютной столовой со стенами мягкого желтого цвета и совсем старой, почти антикварной, мебелью. Никому и никогда кэп не признался бы, как хорошо себя чувствовал там.

Мэл надавил на электронную панель и под звуки бурлящей воды толкнул унитаз ногой, обутой в легкий ботинок. Тот пискнул и убрался обратно за стену. Раковина уже сама выехала, и Мэл быстро вымыл руки, лицо и шею.

— Вот же консерва, — задумчиво протянул он, глядя куда-то вглубь зеркала, сейчас совсем не замечая своего отражения.

Космические силы сильно посмеялись над ним, когда лишили дохода и заставили взять этот заказ. Не то, чтобы его напрягало присутствие этой девушки на судне, просто само осознание того, что ближайшие семь месяцев им придется быть на одной территории, раздражало. Малкольм мог найти общий язык с кем угодно, но только не с этой… зайкой-зазнайкой. Девушка, похоже, считала своим долгом до каждого доводить сведения о том, что она в любом случае умнее и лучше. Такие ему не нравились. И, зачастую, оказывались совершенно не подготовленными к настоящей жизни тюфяками с кучей комплексов.

— Как же ее? — Мэл вытер полотенцем шею и вошел обратно в каюту.

В тесном санузле было весьма некомфортно.

Он хотел было потянуться за своей водолазкой, но вместо темно-серой одежды схватил личный планшет.

— Вот как тебя зовут, — озвучил он мысли, глядя на экран спустя минуту. — Я уже и забыл.

Тонкий, но прочный планшет, напоминавший больше мутный прямоугольник из стекла, полетел обратно на кровать.

* * *

В столовой было необычно много народа. Джер и Таниша тихо переговаривались, стоя в дальнем углу и попивая что-то из своих одинаковых кружек. Шен сидел за столом, надуто уткнувшись в тарелку с едой, и иногда бросал раздраженные взгляды в сторону невозмутимой Вирджинии, сидящей на самом краю стола среди своих коллег.

Мэл усмехнулся, кажется, за четыре часа она успела его отшить.

Сама ученая держала в руках только стакан с соком и внимательно слушала оживленный спор между Нарисой и светловолосой женщиной, которую, кажется, звали Эмма. Кудрявая микробиолог трясла перед лицом Эммы довольно большим бутербродом, а эфемерная дама, не замечая грозного гастрономического оружия, доказывала свою позицию, сузив глаза. Выглядело это очень забавно. Тот парень, что помогал Мэлу заносить последний ящик, сидел тут же и, вгрызаясь в пиццу, с интересом наблюдал за развернувшейся баталией. По правую руку от Шена Хлоя ела замороженную клубнику, щедро посыпанную сахаром, и непринужденно болтала с похожим на очкарика мужчиной. «Буйный мертвец» — гласила надпись на его черной футболке.

«Это что, рок-группа такая?» Как приверженец классического рока, Малкольм с особым скептицизмом глядел на фаната супер-черного металла.

Тем более мужчина явно флиртовал с Хлоей. И кэпу это совсем не нравилось. Но, что поделать, девочка она давно уже не маленькая, и вмешиваться было бы просто глупо.

«Надо же, как отвратительно шумно», — думал Кэмпбелл, пересекая ставшую вдруг тесной столовую.

— А, чтоб тебя! — испуганно воскликнул капитан, когда, закрыв настенный шкаф, вдруг столкнулся нос к носу с чумазым бортмехаником.

— Звиняй, кэп, — Илья, совсем не смутившись, пожал плечами.

— Ты чего тут в углу тусуешься? — отходя, спросил Мэл.

Тот лишь криво улыбнулся и, схватив кусок хлеба, тут же пошел ко всем за стол.

«Даже этот скрытный парень здесь», — помотал головой Мэл, насыпая себе в кружку сухого молока и разбавляя смесь водой.

Малкольм обожал молоко, мог пить его на завтрак, обед и ужин, но жаль, что в космосе, кроме сухой молочной смеси, выбирать не приходилось. После заморозки нормальное молоко становилось таким дерьмом, что даже столь ярый поклонник этого продукта, как капитан Кэмпбелл, плевался.

Настроение было на редкость хорошим. Мэл даже мычал себе под нос незамысловатый мотивчик одной известной песни, пока накладывал из общего котла макароны с сыром, помидорами и огромными кусками курицы. Даже не глядя в расписание, можно было с уверенностью сказать, что сегодня очередь готовить была Джера, который, кроме этого, больше ничего не умел.

Все легкое настроение как ветром сдуло, когда Мэл повернулся к столу и обнаружил, что, как назло, его место никто не занял. Ну почему так? На его стуле всегда кто-нибудь да сидел, забывая к черту о наставлении капитана не сидеть во главе стола. Но тут вся команда проявила странное единодушие, оставив удобный мягкий стул без внимания.

— На зло, сволочи, — совсем тихо произнес Мэл и уверенно пошел на свое место, на котором не сидел со своего прошлого дня рождения — почти год назад.

Все-таки кто-то из них понял, что Вирджиния Каррингтон и есть та самая «занудная овца», которую их кэп поминал всякими словами после неудачного и довольно конфликтного свидания.

«Урою скотину, которая проболталась остальным», — подумал Мэл, когда плюхнулся на свой стул и с «милой» улыбочкой поприветствовал всю научную компанию.

Спор между Нарисой и Эммой тут же встал на паузу. Упитанная дама так и застыла с бутербродом, чуть ли не упирающимся Эмме в щеку. Четверо ученых как-то странно посмотрели на капитана.

— О, прошу прощения, — Мэл вновь продемонстрировал свою «милую» улыбку, — я все равно ничего не понимаю. Продолжайте дальше, дамы.

И Кэмпбелл жадно запихнул в рот кучу макаронин, нанизанных на вилку.

— Кштати, — Мэл жевал, — мошете ешть иш нашего обшего котла. Мы вшегда готофим с запашом, когда на борту пассаширы.

* * *

Вирджиния же тем временем, краем уха слушая споры Нарисы и Эммы, все думала о том, как прожить эти долгие месяцы полета. Или, если выразиться яснее, где найти сил, чтобы вытерпеть присутствие одного до невозможности раздражающего типа. О, и это она еще слишком мягко его назвала. Стоя там на этой злосчастной лестнице, когда Малкольм, словно ушат ледяной воды, обрушил на нее самую неожиданную информацию в ее жизни, Вирджиния просто не смогла найти слов. Она будто напрочь потеряла дар речи.

Капитан Кэмпбелл? Да чтоб ее укусил жикус! Это было бы гуманнее, чем такой поворот событий, хотя та тварь была поистине чудовищной. Казалось бы, невинный и нежный розовенький цветочек, а на деле — опасный хищник. Люди подходят, любуясь его нежной красотой, а он начинает испускать аромат, способный любого свести с ума. Попав под воздействие этого подлого обманщика, человек уже не замечает, как жикус присасывается к телу.

Джини передернулась, прогоняя из головы образ этого паразита. Кстати сказать, они и с собой взяли парочку. Для опытов. Сейчас два жикуса, которых между собой их команда звала не иначе, как Клайв и Джини. Да-да, неугомонные братья умудрились назвать эту мерзость в ее честь. Тут поспособствовал Джесс, пару раз сострив насчет ее острого язычка и сравнив с жикусом. Именно так особь женского пола стала Джини. С Клайвом все было просто — так звали последнего сбежавшего от Нарисы Петровны мужчины. А что? Почему бы и нет? Насчет этого у девушки не было никаких возражений. Тут она и сама не могла похвастаться особым воображением в выборе имен. М-да…

Пока она витала в своих мыслях, изредка подключаясь к разговору, неподалеку от нее во главе стола сел ее ночной кошмар. Джини поморщилась, когда Мэл заговорил с набитым ртом. Ну, что за манеры? Как так можно? Такие еще не вымерли? Очень жаль…

— Знаете, капитан Кэмпбелл, я бы побрезговала, — начала было Джини, но получила тычок от сидевшей рядом Нарисы и обернулась на наставницу.

— Вирджиния, — тихо и предупреждающе проговорила начальница.

— Нариса Петровна, я понимаю, что это может показаться недостойным, так не поступают воспитанные люди, но… — она бросила гневный взгляд на капитана этого старого судна. — Так они тоже не поступают. Мало того, что мистер Кэмпбелл при каждом удобном случае сравнивает меня с высокомерным представителем семейства Leporidae^[2], что уже само по себе является невозможной глупостью. Где вы видели надменных грызунов, капитан? — обратилась она к Мэлу. — Или это новый вид, рожденный в вашем подсознании? Может, вы страдаете расстройством, и вам мерещатся разные млекопитающие… Или не только они? Насколько все уже далеко зашло? Вы принимаете таблетки? — невинно похлопав глазами, засыпала она его вопросами. — Медицина сейчас не та, что была пару сотен лет назад. Все это довольно просто устраняется, если вы, конечно, в курсе, что на дворе двадцать шестой век. На самом деле, если бы не ваш прекрасный пилот, я бы предпочла спасательную капсулу, чем полет на одном корабле с таким капитаном, — Джини вздохнула. — Простите, господа, — оглядела она вмиг притихших и переставших есть людей. — Может, со стороны это покажется грубым, но у мистера Кэмпбелла тоже должна быть какая-то совесть, и, — она вновь метнула на него взгляд своих горящих негодованием глаз, — он должен вспоминать о ней хотя бы время от времени. Для разнообразия.

Вирджиния краем глаза заметила в дверях какое-то движение, и ее глаза расширились. Не может быть. Как он вышел? Она ведь закрывала каюту… Разве нет? Но выглядывающий из-за угла куст явно был с этим не согласен. Листочки зашевелились, и в проеме показались корни, когда До все же решил войти в столовую. Джини на секунду прикрыла глаза, просчитав про себя до десяти. «Может его никто не заметит?» — мелькнула в голове отчаянная мысль, но Вирджиния тут же поняла всю тщетность своих надежд, когда, вновь распахнув глаза, заметила повернутые головы собравшихся. Все как один смотрели на это полоумное растение. До по стеночке, потихоньку переставляя корешки, шел куда-то к левому углу помещения.

— До, — простонала она, и этот нахал тут же застыл, изображая статую. Со стороны могло показаться, что он всегда здесь стоял. Однако, как и все в столовой, Вирджиния прекрасно видела его передвижения.

— До, старина, присоединяйся, — заржал Джесс и глянул на Джини, приподняв брови. — Сладкая, надеюсь, ты не весь свой зверинец выпустила, а то замучаемся оттирать с пола слюни твоего Мэла.

Джос посмотрел на капитана, а потом на Вирджинию.

— Да, знатный тебе кобель достался, — подмигнул он Джини.

Вирджиния почувствовала, что покраснела. Неужели они сами не поняли, как это прозвучало для тех, кто не знал клички ее пса?

«О Боже, дай мне сил».

— Это не то, что вы…

До вдруг опять зашевелился, воспользовавшись тем, что все взгляды теперь были обращены на Вирджинию. Со стороны это было похоже на безумный побег куста.

— А ну стой! — решила она вмешаться и вскочила из-за стола, быстрым шагом направившись к своему подопечному, но тот лишь ускорился, выскользнув в очередной проем и скрывшись в коридоре. Сегодня он у нее получит. Да и не один он. Судя по шагам, раздающимся позади, ей тоже достанется с лихвой.

Глава 4

Вирджиния говорила, чуть морщась и щурясь, а Мэл сидел и недоумевал. Какого хрена она вообще так взъелась? Как капитан, Малкольм был достаточно вежливым и обходительным. Пусть он внутренне никак не относился к своим пассажирам, и то только от врожденной нелюбви вообще к человечеству и новым лицам, но внешне Кэмпбелл вовсе не должен был выглядеть как некомпетентный человек.

И совесть? Что за…?!

Мэл уже видел, как неодобрительно сжала в тонкую полоску губы Хлоя, а Шен уничтожал взглядом говорливую особу. Еще секунда, и кто-то из них сорвется. И лучше пусть это будет девочка.

У самого же Мэла все это сначала вызвало недоумение, а затем он и вовсе развеселился.

«Да у зайки, кажется, проблемы», — мысленно хохотнул он и удивленно уставился на живой куст. Нет, серьезно, мать его, разумное дерево! Очень странная штука, надо сказать. Мэл, кажется, видел нечто подобное на периферии года три назад. А может, и когда еще учился в университете. На лекциях им в голову втыкали много чего интересного и ненужного, как, например, флора и фауна дальних планет. Условия жизни сильно влияли на отношение к существованию в целом и к живым существам на других планетах.

Под дружные смешки он почти тут же выбежал вслед за ученой.

Еще не хватало, чтобы эта штука бродила по его кораблю! Угодит еще в распределительный отсек или отсек очистки, тогда можно будет помахать белым платочком нормальным условиям полета.

Растение до странного быстро угоняло отсвоей хозяйки, на, казалось, несильных корнях. Кэп перешел на бег, чуть не сбил плечом Вирджинию, буркнул под нос извинения и через десяток секунд схватил нарушителя за ствол. Штуковина агрессивно начала вырываться из его цепкой хватки. Дерево пыталось достать шею капитана ветками, листья грозно трепетали, тянувшись к лицу. Малкольм как можно сильнее вытянул руки и хмуро взглянул на Вирджинию.

— Я считал, ты из тех, кто с первого раза понимает, — ветви дерева обвились вокруг его запястьев и стали с силой сдавливать их. — Черт. Если ты не в состоянии держать на крючке эту штуку, то знай, я, не задумываясь, выкину его в открытый космос.

Все же растение дотянулось до его лица парой листков, и Мэл получил два не очень больных, но неприятных хлестких шлепка по подбородку.

Джини же остановилась в шаге от него, переводя дыхание. Ей пришлось резко затормозить, чтобы не врезаться в Мэла. Глубоко вздохнув, она с затаенным ужасом смотрела, как До решил избить капитана за поимку, пусть и своим собственным способом. Конечно, часть ее могла бы наблюдать за этим вечно, но…

— До, прекрати. Он и правда может тебя выбросить, — признала Джини, уставившись на все еще тянувшее к лицу Мэла свои ветки дерево. До замер и развернул к ней листья. — Вот так, хороший мальчик. А теперь перестань сдавливать его руку, — мягко прошептала она.

Однако, вместо того, чтобы отпустить капитана, До весь затрясся, издавая шуршащие звуки. Джини бы не стала утверждать, но было очень похоже, что он решил посмеяться над ее словами. Или скорее даже похохотать, судя по интенсивности встряхиваний и лишь возрастающему шуму.

— Я серьезно, До. Он — капитан этого корабля, — поэтому ей вовсе не хотелось быть выкинутой за борт вместе со всеми своими питомцами, а именно это и произойдет, если До немедленно не заткнется. В плане Кэмпбелла на день наверняка не вписывалось быть обсмеянным живым кустом. Впрочем, ее выходка тоже не была ему приятна, но все же…

Вирджиния бросила на Малкольма взгляд из-под ресниц, оценивая ситуацию. Она уже жалела, что не сдержалась в столовой и наговорила ему кучу резкостей. Нариса была права, ткнув ее локтем. Начальница лишь не рассчитала силу и место приложение удара. Попади она чуть выше и сильнее, Джини задыхалась бы от боли, не имея возможности вымолвить хоть слово, ни то что сыпать колкостями.

В конце концов, то свидание — дело прошлых лет. Тогда она была моложе и впечатлительнее. Возможно, сейчас бы те слова не вызвали в ней такую обиду. По крайней мере, до новой встречи с Малкольмом она считала, что период ее резких высказываний прошел. Джини уже пару лет ни на кого так не огрызалась. Нужно держать эмоции в узде. Все же она уже взрослая девушка, и должна уметь себя сдерживать. Даже в присутствие Мэла, который явно как-то странно на нее влиял. Высказывания, что слетели с ее губ всего минуту назад, уже не вернуть, но так не поступают достойные члены общества, даже испытывая неприязнь к другому… менее достойному.

Мысленно отвесив себе оплеуху за последнее дополнение, она закусила губу. До, наконец, стал успокаиваться. Вероятно, до него все же начало доходить, на кого он махал своими ветками.

Джини пристально наблюдала за До, пока он как-то нехотя освобождал руку Мэла от захвата. Сейчас До напоминал обиженного ребенка, у которого отобрали любимую игрушку. Джини поморщилась, видя его медленные движения. Ладно, она обязательно достанет коробку с его любимым лакомством, как только они вернутся к ней в каюту. Это должно поднять ему настроение.

— Пожалуйста, поставьте его на пол. Я доведу его до своей комнаты. И прошу прощения за этот инцидент. Обещаю, буду впредь держать До подальше. Наверное, ему просто стало одиноко и захотелось побегать, — начав говорить, она уже не могла удержать себя от продолжения. — Он очень активный и общительный. До никогда не причиняет особых беспокойств, кроме таких вот редких случаев, — Джини решила не говорить, что эти редкие случаи в последнее время участились, поскольку мелкий вредитель заметил в ней слабину — жалость ко всем несчастным животным… и растениям в лице одной невероятно наглой персоны в частности. Одним словом, этот зеленый куст пользовался ее хорошим к нему расположением.

Вирджиния вновь вспомнила свои недавние слова и на секунду, вздохнув, прикрыла веки. Все-таки капитан помог ей поймать До, пусть и ради сохранности собственного корабля, а значит, чисто теоретически заслуживал хотя бы подобия извинений.

— Я… — голос сорвался, не желая произносить перед Мэлом подобные слова, но она прочистила горло и заставила себя произнести задуманное. — Я благодарна вам за помощь, капитан. И… прошу извинить меня за… — а вот это было уже сложнее. Джини как наяву видела расползающееся в улыбке превосходства лицо Мэла, но раз уж сама в это влезла… — за слова, сказанные мной в столовой. Я не должна была высказывать свое мнение… — она запнулась, поняв, что это уже неверная постановка предложения. — То есть, я хотела сказать, что, хотя вы и нарушили некоторые нормы приличия и поведения за столом, я не должна была акцентировать на них внимания, — тряхнув головой и поджав губы, она глубоко вздохнула. — Ладно, отдайте мне До, и я уйду.

«Пока еще чего-нибудь не наговорила», — с досадой на саму себя подумала Вирджиния. Ну, почему она не может сдержать свой язычок, как только этот мужчина появляется на горизонте? Как бы все было проще, не вызывай Малкольм в ее теле такую бурю эмоций…

Глава 5

Мэл совсем не понимал, что творилось с его пассажиркой, но ничего говорить не стал. Он глянул на растение по имени До, потом на Вирджинию, и снова на растение. Справится ли она самостоятельно с этим дендрическим чудовищем?

— Да ладно, могла не извиняться, — просто пожал плечами капитан. — У всех бывают тяжелые дни. Только, пожалуйста, держи это… создание в каюте. Упаси электричество, еще заберется куда твой мутант, тогда не долетим мы ни до какого Банадае, — он попытался передать До Вирджинии, но куст вновь крепко оплелся вокруг его руки. — Только посмотрите, в отличие от хозяйки я ему понравился. Так и быть, дружище, самолично посажу тебя… эээ… в горшок? — Мэл глянул на Джини и ухмыльнулся. — Кажется, придется тебе еще немного меня потерпеть, Вирджиния Каррингтон. Четвертая каюта, так?

Не дожидаясь каких-либо слов протеста, он уверенно зашагал по коридору к жилым помещениям, слыша позади себя легкие шаги.

Джини же, наблюдая за удалявшейся парочкой, едва слышно фыркнула.

«Только посмотрите, в отличие от хозяйки я ему понравился», — мысленно передразнила она одного чересчур самодовольного типа. И зачем Джини извинялась? Временное помешательство? Должно быть так, иначе к чему вообще все это было?

Вирджиния тряхнула головой, идя вслед за ними. И почему мужчины, даже не зная друг друга, всегда готовы объединиться против женщин? Оказывается, До можно приписать и мужскую солидарность. Она обязательно занесет это в его личное дело в колонку с отрицательными качествами.

«Интересно, капитан знает номера кают всех моих сослуживцев, или мне одной так повезло?» — задалась Вирджиния вопросом, вспомнив его уверенный тон. Капитан ведь, по сути, и не спрашивал вовсе. Одно то, что, не дождавшись ее утвердительного ответа или хотя бы кивка, Малкольм спокойно пошел вдоль по коридору, направившись в сторону ее каюты, уже говорило о многом.

А в животе Мэла тем временем предательски заурчало. Он отметил, что так и не успел толком поесть. Обед уже подходил к концу, а дел на сегодня было запланировано до ужаса много. Следовало заглянуть в машинное к Илье, разобраться с ним кое в чем, затем посетить ядро, питавшее ускорители, связаться со станцией отслеживания, ведь Союз тщательно пытался следить за ходом выполнения своих заказов, и, наконец, сделать прививки от возможных вирусов, присутствующих на далекой планете. За полтора месяца полета как раз успеют привиться от всех возможных болезней.

— Хм, можно вопрос? Что за исследования вы будете там проводить? В смысле, что такого на этом Банадае? Лететь туда около полутора месяцев, и столько же обратно, если не сокращать через туманность Балотелли. Что можно делать три с лишним месяца на тухлой планете? Или это секрет?

— К сожалению, я не могу рассказывать ни о чем, касающемся наших исследований, — поджав губы, ответила Вирджиния на вопрос капитана.

Джини бы с удовольствием обогнала Мэла, забрала у него До и быстро направилась в свою каюту в гордом одиночестве, однако… Кажется, этот мужчина создан только для того, чтобы трепать ей нервы.

Остановившись напротив массивной двери в ее личное пространство — а она сейчас чувствовала в себе способность отстоять его именно как личное, а значит, не предназначавшееся ни для чьих носов, кроме ее собственного, даже если это любопытный нос самого капитана корабля — Вирджиния бросила взгляд на одного зеленого предателя и протянула руку, чтобы забрать его у Кэмпбелла, но это закончилось лишь тем, что До изогнулся, уходя подальше от ее руки, и перебрался капитану за спину, с любопытством высовывая оттуда веточки и наблюдая за реакцией Джини.

«Мило, черт возьми», — с раздражением подумала она, начав нетерпеливо постукивать ногой по поверхности пола.

— До, если ты сейчас же не зайдешь в каюту, будешь неделю сидеть на воде. Ни о каких удобрениях не пойдет и речи… никаких вкусностей, — пригрозила Вирджиния, выгнув бровь, и прямо уставилась на своего подопечного. Хотя о чем это она? Иногда ей казалось, что их роли прямо противоположны. — Там тебя уже ждут, — кивнула она головой в сторону двери, намекая на Феликса и Мэла.

И как же Джини угораздило назвать собаку в честь этого недалекого объекта, который сейчас, ухмыляясь, наблюдал за ее потугами уговорить проклятый куст?

Глубоко вздохнув, Вирджиния вновь посмотрела на До, а затем снова на капитана.

«Ладно, мелкий пакостник, я тебе это еще припомню».

— Вы не могли бы занести его внутрь, — с трудом выдавила она из себя, чувствуя, что сейчас готова просто развернуться и оставить этот дружный дуэт за дверью каюты. А что? Им ведь так хорошо вместе!

Однако Джини не ожидала, что Мэл будет двигаться так стремительно. Подойдя к ней вплотную, он улыбнулся в своей любимой манере — с некой ленцой и намеком на превосходство.

Джини замерла, ощущая тепло тела Кэмпбелла, и сглотнула, мысленно отругав себя, поскольку почувствовала, как из-за столь близкого контакта с Мэлом, к щекам начал приливать румянец.

«Идиотка», — констатировала она, не в силах отвести взгляд от завороживших ее глаз Мэла.

Раздался звуковой сигнал, и дверь стала отъезжать в сторону. Тут же очнувшись, Вирджиния осознала, что капитан подошел так близко лишь для того, чтобы открыть дверь.

«Ну, конечно же, его карточка обязана подходить ко всем дверям на этой рухляди», — горько усмехнулась про себя Джини.

Мэл даже не стал пропускать ее вперед и, спустя несколько секунд, вероятно, пожалел об этом. Стоило Мэлу ступить в каюту, как ему на голову спрыгнул Феликс. Ее любимый рыжик приметил для себя одну из верхних полок рядом с дверью и, похоже, увидев незнакомца, решил его атаковать. До тут же спрыгнул на пол, а Мэл вцепился в голову, пытаясь отодрать от себя жутко орущего кота. Если бы Джини не видела все собственными глазами, вполне могла бы спутать голос животного с сиреной. Впрочем, Мэл тоже не отставал, громко посылая кота в такие места, о которых Джини даже не слышала.

Выйдя из какого-то странного состояния оцепенения, она поспешила на помощь.

— Феликс, все хорошо. Слышишь меня? Это я. Я здесь, мой хороший, — начала приговаривать Джини, пытаясь отодрать лапы Феликса от капитана.

Кот повернулся к ней, уставившись широко распахнутыми совершенно черными глазами.

— Мяяяу, — жалобно протянул он, а потом, резко оттолкнувшись от Мэла, приземлился на грудь Вирджинии, которая тут же прижала его к себе покрепче, поглаживая по шелковистой шерсти.

Капитан резко развернулся, метнув на Джини полный ярости взгляд.

Осторожно спустив кота с рук, она подошла к капитану, и, положив ему руку на подбородок, чуть развернула лицо, чтобы осмотреть длинную царапину, тянущуюся ото лба к виску.

— Не стоило входить первым, — мягко проговорила Джини. Вероятно, вид истекающего кровью капитана сотворил с ней что-то совсем не то, поскольку сердце тут же откликнулось, желая помочь Мэлу.

«Глупость», — решила Джини, но все же пошла за антисептическим раствором.

— Подождите минутку, — кинула она Кэмпбеллу, прежде чем отойти в другую часть каюты и залезть в небольшую сумочку, которая выполняла у нее функцию переносной аптечки. Найдя искомую баночку и захватив упаковку со стерильной ватой, она вновь подошла к капитану. Осмотревшись, Джини кивнула в сторону небольшого стула, стоящего возле стола. По сути эти два предмета мебельного гарнитура дополняла лишь небольшая кровать, находившаяся в другом углу помещения, и прикроватная тумбочка. Ну, и встроенный небольшой шкафчик для вещей. Другой мебели здесь просто не существовало.

Мэл тяжело вздохнул, но видимо сдержался, чтобы не послать ее столь же далеко, как уже отправил Феликса.

Джини быстро открыла баночку с раствором и, разорвав стерильную упаковку с ватой, достала небольшой диск, тут же пропитав его антисептиком.

— Немного пощиплет, — предупредила она, прикладывая диск к царапине. Заглянув в глаза Мэла, она на мгновенье замерла. Он и не думал морщиться, просто молча прожигал ее взглядом. — Ладно, ты ведь сам виноват, — не выдержала Вирджиния. Переход на «ты» как-то вышел сам собой и в данных обстоятельствах казался естественным. — Зачем было первым входить в чужую каюту? Феликс просто защищал свою территорию, — Вирджиния почувствовала толчок в ногу и посмотрела вниз, встретив обеспокоенный взгляд пса. — О, — она вновь взглянула на Кэмпбелла. — Тебе еще повезло, что Мэл не лазает по полкам. Он гораздо тяжелее Феликса, — усмехнулась Вирджиния. — Зато теперь по ночам меня не будет мучить бессонница. Я точно буду знать, что сюда, кроме меня, никто не войдет. По крайней мере, незамеченным, — закончила она, приподняв бровь.

Спрашивать, почему Вирджиния назвала свою собаку Мэлом, капитан даже не собирался, предполагая, что не по особой любви или симпатии к тому, с кем у нее вышло не самое, мягко говоря, радужное свидание. Пес смотрел на него грустными глазами, вкупе с отвисшей нижней губой, с которой иногда капала слюна, это смотрелось… весело, что ли. Кэмпбеллу вдруг захотелось рассмеяться, еще никто его не сравнивал с подобным видом живности. Кэп искоса глянул на Вирджинию, отчего-то так захлопотавшую над, казалось, совершенно безобидными ранами, и ухмыльнулся.

— В тебе просыпается альтруист, когда видишь раненых, или это только я удостоился этой чести?

— Даже не надейся, — расплылась Джини в хищной улыбке. — Не хотела тебе говорить, но… Это всего лишь инстинкт самосохранения, — Джини отошла от него на пару шагов, кинув использованный диск в небольшой рассеиватель. Пришлось повернуться к Мэлу спиной, поэтому Вирджиния была уверена, что он не заметил, как она досадливо поморщилась.

«Ужасный самодовольный мужлан».

Ну, ничего… Спустя пару минут его улыбочки уже не будет.

— Феликс недавно съел мои опытные образцы, над которыми я наблюдала дома. Весьма ядовитое растение, — она снова подошла к капитану, остановившись, как и раньше, напротив него. — Тебе не обязательно знать полное научное название, но мы сократили его до Мора. От прикосновения к его листам где-то через час у человека начинается страшный зуд, потом кожа покрывается язвами, малейшее движение, и они начинают трескаться и кровоточить, — Кэмпбелл застыл, и Джини внутренне поаплодировала своей сообразительности на выдумки.

Такое растение действительно существовало, однако она никогда бы не позволила себе уносить столь ценный и опасный экспонат из напичканной разной техникой лаборатории. Впрочем, этого об ее моральных принципах Мэлу не было известно.

— Спустя двадцать четыре часа человек умирает в дикой агонии, его кожа напоминает сплошное месиво, — Вирджиния сложила перед собой руки. — Месяц назад я чудом спасла Феликса, но в его организме все еще содержатся ядовитые вещества, потому его царапины и укусы опасны. Надеюсь, что я спасла нашего непутевого капитана, поскольку все же хочу добраться до места назначения.

Кэмпбелл прочистил горло и немного нервно дернул за ворот своей футболки. Из-за сказанного ему вдруг начало казаться, что тело уже начинало чесаться, но проявлять при ученой истинное опасение он не хотел. Уголок его губ дернулся и пополз вверх в ухмылке.

— Что ж, если я умру, многие только обрадуются, — он хлопнул себя по коленям и поднялся с места. — Ладно, Вирджиния, спасибо за помощь и… я пошел. Дела.

Она лишь кивнула, наблюдая, как Мэл, как-то непривычно чеканя шаг, выходил из каюты.

Глава 6

Полтора месяца спустя…

Джини шла вдоль длинного коридора, размышляя о том, что же натворили До с Феликсом и Мэлом. С того памятного вечера, полтора месяца назад, она строго настрого запретила зеленому проныре выходить из каюты, и тот даже послушался, что было в высшей степени удивительно. Ну, или же сделал вид, что послушался, поскольку нигде вне временной комнаты Джини ею замечен не был.

Впрочем, это на самом деле ничего не значило. У нее были предчувствия, что До просто всегда возвращался до ее прихода. Поскольку дневной распорядок Вирджинии был примерно одинаков, разумному кусту не составляло никакого труда дурить свою хозяйку. Формальную хозяйку.

«Все же вид До плохо изучен», — усмехнувшись, подумала она. Джини уже представляла лица коллег, которым предъявит свою исследовательскую работу, со всеми необходимыми доказательствами и выкладками. Может, ее даже повысят? Было бы неплохо.

Вирджинии уже не терпелось ступить на Банадае и проверить, действительно ли там находилось то, ради чего они проделали такой дальний путь. В старых записях, сделанных еще во времена первых исследовательских экспедиций, когда человек только познавал космические пространства, их команда выявила несколько любопытных вещей. Лаборатория, в которой уже некоторое время работала Джини, давно занималась поиском одного ингредиента, способного творить невероятные вещи, подобные моментальному заживлению ран. Даже в их время слишком много людей погибало именно от не оказанной вовремя помощи или же ее невозможности при сильных ранениях. В условиях постоянной борьбы, в которой их держал Союз, данное средство было бы невероятно полезным. Возможности, которые открывала мгновенная регенерация, было даже сложно оценить, столь велики они представлялись.

Джини поморщилась от своих мыслей. Ей не хотелось лезть в политику, ее это никогда не интересовало, скорее уж она многое отдала бы за то, чтобы та ее и вовсе не касалась. Однако их команда действительно была близка к открытию мирового масштаба. Они проводили ряд испытаний с опытными образцами, но каждый раз эффект был довольно далек от ожидаемого. Их команда искала нужный ингредиент с достаточно активными клетками, способными поддерживать необходимый уровень регенерации.

Вирджиния завернула в проход, остановилась напротив каюты и поднесла карточку к считывающему дисплею. Устройство пискнуло, и массивная дверь отъехала в сторону.

— Я пришла, — протянула Джини, сделав шаг внутрь. Феликс, издав жалобный клич, кинулся к ней, подняв хвост. — Привет, — улыбнулась она, опускаясь на корточки и проведя рукой по его гладкой шерстке, в то время как кот принялся громко мурлыкать.

Мэл подскочил сбоку и чуть не сбил Джини с ног, попытавшись на нее запрыгнуть.

— Полегче, приятель. Твой теска и так с этим отлично справляется, — пробурчала она, вспоминая, как последние недели ходила словно на иголках. Один неверный шаг, и капитан оказывался перед ней: вечно улыбающийся, с гордо поднятым носом и невозможно раздражающими шутками. В большинстве случаев она сдерживалась, хоть это и стоило ей титанических усилий. Однако буквально вчера Вирджиния, кинув в Малкольма первым, что попалось под руку (жаль, это было всего лишь яблоко), позорно сбежала из столовой и не пришла на сегодняшний завтрак. Нежелание видеть капитана было гораздо выше, чем потребность в еде.

А чего еще он ожидал, разглагольствуя о старых, никому не нужных девах, имеющих привычку заводить у себя зверинец и превращать квартиру в приют для бездомных животных? Конечно, она могла смолчать, но ее нервы тоже не были железными.

— Знали бы вы, как он меня раздражает, — протянула Вирджиния, потрепав пса по холке. — А где До? — спросила она, по сути, ни к кому не обращаясь, и тяжело вздохнула. — Упертое растение.

Джини поднялась, принявшись обыскивать каюту, но пятиминутные поиски ни к чему не привели. Скрипнув зубами, она вышла, и дверь снова закрылась за ее спиной.

«А как же сейчас хотелось просто поваляться на кровати…»

Вздохнув, Вирджиния отправилась дальше по коридору, не имея ни малейшего понятия, где искать заблудший куст. Если она не найдет До в ближайшие пятнадцать минут, за его выходки ему влетит гораздо сильнее… В конце концов, всем причудам есть предел.

А вот если До попадется кому-либо… Джини предпочла об этом не думать.

— До, — негромко позвала она, заглядывая в очередное ответвление коридора. Но, конечно, ей никто не ответил. Джини и не ждала, хотя бы потому, что До не умел говорить. Однако все же надеялась заметить его дурацкие, не способные усидеть на месте ветки. — До, — вновь протянула она, пройдя чуть дальше, и вздрогнула, схватившись за горло, когда за спиной раздалось покашливание. Она развернулась, тут же оцепенев от увиденного. Это был Мэл… Но на этом ее неприятности не заканчивались.

С капитаном был До.

— Вас не учили, не подкрадываться к людям, подобно последнему вору? — не сдержала она раздраженного восклицания.

Малкольм приподнял одну бровь и поглядел на ее любимый куст.

— Солнышко, ты что-то потеряла? — До, как называла его сама хозяйка, зашелестел листами, и в том звуке можно было четко разобрать смех. Еще бы, Вирджиния и понятия не имела, чем занималось это существо всю последнюю неделю. Малкольм вздохнул, устало потер глаза и обратился к дендрическому нечто: — Ладно, чувак, до завтра.

До поколебался и повертел своими ветками то в сторону замеревшей Джини, то оборачиваясь к Мэлу.

— Я все улажу, мамочка не будет тебя ругать, — ухмыльнулся кусту капитан и жестом попросил его удалиться.

В тишине корабельного гула До гордо пошелестел в сторону каюты, где обитал основную часть времени. Кэп внимательно проследил, чтобы тот никуда больше не шмыгнул. Впрочем, смысла в этом не было, с кустом у него была договоренность. Мэл перевел взгляд на чуть приоткрывшую от удивления рот ученую и сделал серьезный вид.

— Прости, сегодня мы задержались, твой шкодник не мог оторваться от солярия. Так что, не ругай его, ладно? Ну, все, я пошел…

Кэп резко развернулся на каблуках и, еле сдерживая порыв громко рассмеяться, направился в сторону капитанского мостика, где пилот хотела лично в руки передать ему какой-то важный отчет.

Такой важный и секретный, что не решилась отправлять его ему на почту. Интересно, чего же она такое нашла?

— Ну уж нет! — выкрикнула Джини за его спиной, а потом за пару мгновений догнала Мэла и преградила ему путь. — Объяснитесь, капитан! — четко выговорила она, задрав подбородок. — Я не потерплю, чтобы ты распускал мое растение! — Джини на секунду прикрыла глаза, уловив, как это прозвучало. — Не важно! Все равно. Ты не имеешь никакого права вот так просто сказать, что у тебя дела. Считай мои принципы причудами старой девы, от отчаяния заводящей себе зоопарк, — ехидно протянула она, прищурившись и уперев в бока руки.

Мужчина в точности скопировал выражение лица ученой и скрестил руки на груди, приправив все это еще и своей фирменной обаятельной ухмылочкой. Ну, то, что она обаятельная, как он надеялся, считает не только сам кэп «Крошки».

— Распускал? Что это ты обо мне такое думаешь? Оглянись, здесь нет баров с гулящими девками, покером и дурью. Алкоголь ни я, ни этот парень не пьем, курить вообще вредно для здоровья. Чем это я могу, ответь, пожалуйста, распустить твое растение? Хммм, — будто всерьез задумался Мэл, — разве что похабными анекдотами и разбойничьими байками, коих ваш покорный слуга знает уйму. К твоему сведению, зайка, этот куст — очень умное создание. Неделю назад я с удивлением обнаружил его у реактора корабля, где он одновременно грел свои листочки и что-то пытался набрать на командной панели. За всем этим с таким же удивлением наблюдал Илья. Если не помнишь, это наш офигенный механик. Конечно, я собирался пресечь сей момент гневным воплем, но чуть не получил тумаков от своего подчиненного. Думаешь, что делал До? Он самозабвенно выискивал неполадки в работе стабилизаторов и маршрутизаторов. Какой-то куст решил, что есть отклонения в поступлении от реактора к движкам ядерной энергии. И, о великий и могучий вакуум, он не то, что нашел, но и устранил едва заметный дисбаланс в работе. Тот был с допустимой погрешностью, но До решил, что лучше все поправить. И еще, ты пробовала давать в… ветки этому ботану планшет? Нет? Попробуй и просто офигеешь — он общается! И я сейчас не напился просроченного кефира, а говорю в абсолютно трезвом и вменяемом состоянии, иначе как бы я узнал, что ты предпочитаешь черное нижнее белье? Это не просто кустик, это разумная форма жизни и теперь мой хороший корефан, — Малкольм приподнял одну бровь и усмехнулся. — Надо лучше следить за своим зверинцем, милая.

— А не слишком ли пристальное внимание к моей скромной персоне, капитан? — прищурилась в ответ Вирджиния. — Даже если я сейчас поверю во все это, и то, что До специально скрывал от меня, насколько по-настоящему разумен, — она подошла ближе, оказавшись к Мэлу почти вплотную, — то это не оправдания для тебя. Ты что, заделался местным извращенцем? Долгое пребывание в космосе так на тебя влияет? Уже и на меня поглядывать начинаешь? А как же твое сольное выступление в столовой? Думала, мужчинам не интересен тот тип, который ты описал. Они бегают от таких, как от зараженных, — проворковала она, чуть улыбнувшись. — А уж никак не выспрашивают питомцев, какого цвета их хозяйки носят нижнее белье, — она быстро отошла от капитана на несколько шагов и фыркнула, намереваясь убрать с лица Мэла даже отголоски довольного выражения. — Знаешь, может, я и ошиблась тогда. Царапины Феликса не прошли для тебя незаметно, как я полагала. Может, яд сожрал твои мозги? Хотя, — Джини поднесла пальцы к губам, сделав вид, что задумалась, — там ведь и так жрать то особо нечего было, — Мэл открыл рот, видимо, собираясь что-то сказать, но Джини его перебила. — С До я сама разберусь. Не смею более задерживать нашего капитана.

Вирджиния быстро развернулась и стремительным шагом направилась вслед за До к своей каюте. Единственное, чего сейчас хотелось — оказаться, наконец, дома. Где не будет этого раздражающего типа…

Однако это невозможно, а значит, придется мириться с ним еще как минимум месяцев пять. Джини чуть не застонала в голос, подойдя к своей двери. Рядом стоял До и, очевидно, ожидал ее прихода.

— А вот с тобой, предатель, мы должны серьезно поговорить. Заходи, — кивнула она в сторону двери, когда та в этот момент отъехала, отреагировав на применение проходной индивидуальной карты.

— Джини! — окрикнул ее голос, и она задержалась, так и не зайдя следом за До.

Обернувшись, Вирджиния заметила чуть ли не бежавшего к ней Джесса.

— Что случилось? Что-то с образцами? — нахмурилась она, не понимая, к чему может быть спешка. Последнюю неделю Вирджиния работала с нэрусом — разновидностью растений, произрастающих на одной из планет Союза — Норте. Эта планета дальше всего располагалась от подобия Солнца в галактике Нортиус, но благодаря искусственно созданной оболочке вокруг планеты, Норт удалось сделать пригодным для флоры. Наксы — проживавшая там по легендам раса — добились невероятных высот в науке, в той или иной мере, безусловно, если сравнивать с сегодняшним успехом ученых Союза. К сожалению, из-за ядовитых испарений мутировавших на планете растений, для разумных рас Норт стал бесполезен. Ужасно, когда наука становится причиной вымирания целой расы, однако, похоже, таковой и оказалась реальность, если верить запискам первых исследователей, нашедших там чьи-то останки. Впрочем, это не помешало людям содержать найденную планету в условиях некого заповедника с исключительными видами растений. Оттуда в их лабораторию и был доставлен нэрус. Всего лишь небольшой куст с полметра высотой, но обладающий заинтересовавшими их регенерирующими свойствами.

Однако нэрус пока только расстраивал Вирджинию. Его клетки действительно были активными, и Джини долго проработала, пытаясь увеличить скорость восстановления тканей, но нормальный представитель разумных рас уже успел бы как минимум десять раз скончаться, прежде чем механизм сыворотки, вышедшей у ее команды на основе нэруса, начал бы действовать…

Им был необходим образец с Банадае! Просто жизненно необходим.

Если, конечно, старые записи были подлинными и содержали реальные, а не надуманные сведения.

Что ж, для того и нужна была экспедиция. Проверить и исследовать.

— Пойдем, Джини, у нас там ЧП, — схватил ее за руку парень и потащил по коридору, уводя от такой желанной сейчас комнаты. Вирджиния пару секунд с тоской наблюдала за закрывающейся дверью, но потом, вздохнув, все же перевела взгляд на Джесса. Он выглядел излишне взволнованным.

— Может, объяснишь? Что у вас успело произойти, пока меня не было? — вновь попыталась Джини разузнать причину такой спешки.

— Это нужно видеть, — пробормотал Джесс и лишь ускорил шаг. Вирджиния почти бежала, чтобы поспевать за ним.

Однако все ругательства и проклятья в сторону вдруг ставшего совершенно немым и будто бы прицепившего на ноги ускорители биолога вмиг улетучились из ее головы, когда отъехала массивная перегородка, толщиной не меньше полуметра, явив ей вид на отсек, который их команда временно заняла под лабораторию.

— О мой бог! — выдохнула Джини, стараясь дышать спокойно, а не сорваться на крик.

В центре помещения, освобожденного от лабораторных столов, стояла Лидия, а вся команда обступила ее полукругом. Судя по гневным выражениям их лиц, они были готовы разорвать Лидию на мелкие кусочки.

— Я не специально! — нервно выдохнула их взрывная Ли.

— Конечно, не специально, идиотка! — провизжала Нариса, потрясая кулаком прямо перед вытянутым лицом Касс. — Когда ты научишься следовать правилам безопасности? Когда изжаришь нас всех к чертям собачьим? Работа нескольких месяцев коту под хвост. А ты тут блеешь, как последняя овца!

— Ты чуть меня не убила! — вставил Джос, потирая плечо. Вирджиния заметила, что на белом халате парня видна кровь. Похоже, Джос сидел рядом с их главным компьютером, когда тот рванул. Еще повезло, что тонкие осколки экрана не попали ему в голову. Очевидно, Джос оказался проворным.

— Как ты умудрилась взорвать наш главный компьютер? — в недоумении проговорила Джини, подходя ближе к Лидии и остановившись рядом с Эммой, блондинка молчала, плотно сжав челюсти. Казалось, еще секунда, и она сама взорвется, такое красное было у нее лицо.

— Все произошло случайно, — чуть ли рыдая, отозвалась Лидия. — Ты ведь видела, что я работала над новыми реагентами? Кажется, я все же немного переборщила с таурусом, — пробормотала она, опуская взгляд.

— Немного? — наконец, не выдержала Эмма. — Да ты тут чуть не разнесла нам всю лабораторию! И умудрилась разрушить главный компьютер. Там были все наши данные по исследованиям! Теперь придется не одну неделю восстанавливать как их, так и образцы, которые попались на пути твоей непутевости! К твоему сведению я три недели генерировала свою сыворотку, и завтра должна была пройти ее вторая испытательная стадия. Теперь все коту под хвост, — она подняла руки, потянувшись к шее Лидии.

— Нет-нет, друзья, нам нужно расслабиться! Срочно! — выкрикнул Джесс, чуть потеснив Джини и обхватив ладони Эммы своими руками. — Мисс Кларк, попрошу вас придти в себя. Давайте не будем убивать друг друга. Мы ведь все здесь объединены единым делом. Полное самопожертвование во имя науки и прочее бла-бла-бла, — он развернулся к остальным, отпустив руки Эммы. У парня, определенно, не до конца отказало чувство самосохранения. — Все мы прекрасно знаем, что ни черта у нас не выходило. Еще пара дней, и мы бы впали в апатию или также начали друг на друге срываться. Все наши данные уничтожены, но за каким чертом они нам нужны, если там не было никаких сдвигов? Мы все сейчас на взводе. Наша работа зашла в тупик. Давайте просто считать, что Лидия помогла нам начать все с чистого листа. Теперь мы знаем, какие пути ложные и не несут никаких прорывов. Просто начнем все с начала. Будем действовать иначе и искать другой подход. Может, в этот раз получится, а?

Вирджиния только вздохнула. Джесс прав. Никто из них так и не продвинулся в исследованиях. Они будто топтались на одном месте, не в силах заметить то, что помогло бы им выйти на новый уровень. Ей было жалко все свои результаты и записи, которые ежедневно удалялись с их рабочих планшетов, передавая всю информацию на главный компьютер. Однако там действительно не было ничего ценного. А записи по наблюдению за До, а также различные анализы были на ее личном планшете, поскольку она занималась этим жутким кустом в основном вне рабочего времени, и записи под рукой держать было удобнее.

Нариса лишь фыркнула, и, развернувшись на каблуках, направилась к выходу. Эмма, будто опомнившись, окликнула Нарису и быстро направилась вслед за ней.

— Джос, ты как? — подошла к нему ближе Вирджиния.

— Жить буду, — усмехнулся он. — Назло всем обстоятельствам, — зыркнул он на Лидию. Мисс Касс поджала губы и буквально выбежала из лаборатории. Очевидно, ей нужно было придти в себя после произошедшего. Джини верила, что мисс Касс не специально устраивала им неприятности, но вот то, что это было скорее закономерностью, вызывало беспокойство.

Беспокойство за их жизни.

— Помочь? — подняла она брови и кивнула на рукав рубашки, пропитанный кровью.

— Нет, я сам, — отмахнулся Джос. — Просто царапина. Пара антисептиков, и я буду в норме. Еще хорошо, что наша Ли была в своем защитном панцире, а то пришлось бы выбрасывать бездыханное тело в открытый космос. Помоги лучше Джессу, — проговорил он, отворачиваясь. Джос направился в угол лаборатории, где они все организовали нечто вроде пункта медицинской помощи.

Она обернулась, ища его брата. Джесс с мученическим видом принялся за уборку, и Вирджиния, вздохнув, присоединилась к нему. Похоже, отдых ей только снился.

Одно хорошо: столь масштабная уборка отвлекла ее от мыслей о темноволосом капитане и его возможной реакции на пусть даже локализированный, но все же взрыв. Джини даже думать не хотела, что за этим всем последует.

Глава 7

Мэл, сидя в своем капитанском кресле, задумчиво помешивал пластиковой ложкой восстановленное из сухпайка молоко. Дикая дрянь, но что делать, если запасы кончились очень быстро. Все из-за того, что первое время он сильно нервничал по поводу стайки любопытных ученых на «Крошке». Несмотря на кажущееся с их стороны уважение к капитанскому слову, Мэл то и дело замечал, как их всевидящие глаза суются, куда не следует. И капитан бы не был так напряжен, если бы не меченные Союзом суперсытные армейские пайки-брикеты, которые они умыкнули с подбитого грузовоза. Не они, конечно, побили, но мародерство… Да, грешны. Эти брикеты можно было дорого продать на черном рынке… если бы не дурацкие метки.

Мэл вздохнул. Что такого он сказал? Вирджиния так на него налетела, будто капитан сидел в ее шкафу и подглядывал, а она его застукала. Да, он расспрашивал До о молодой ученой, но чисто из научного интереса. А вот проказливый куст, видимо решив, что подкупит капитана, и тот позволит ему остаться подольше у реактора, выдал самые пикантные подробности, которые знал о своей «хозяйке». Дендрический засранец.

— Мэл?

— Что плохого в черном белье?

— Мэл… что? — Хлоя, сидевшая за пультом управления, удивленно взглянула на него. — С тобой все в порядке?

— Да, солнышко, все хорошо, — улыбнулся он и приложился к кружке, на минуту зажмурившись. Гадость гадостью, а кайф от лактозы тот же. — Что у тебя там такое с отчетом?

Девчонка выдохнула и помрачнела в одно мгновение. Огляделась, быстро соскользнув со стула, подбежала к двери на мостик, принудительно ее закрыла, и лишь после обернулась к капитану.

— Сканирование. То самое, которое мы проходили на Земле. Оно показало кое-что интересное, Мэл, — Хлоя сглотнула, чем заставила кэпа напрячься.

Что еще за тон? Почему разговор столь приватный, что ей пришлось закрывать шлюз-дверь?

— Я обычно сама не просматриваю так тщательно, лишь на основные показатели, — она вернулась к пульту и подозвала Малкольма к себе. Кэп поднялся и встал за ее спиной. — Ну, сам знаешь: количество человек, есть ли преступники и прочая лабуда. Но тут почему-то решила все пролистать, — Хлоя повернула голову к стоявшему над ней капитану и заметила его хмурый взгляд. — Да-да, спустя столько времени. Просто заняться было нечем… не важно. Я к тому, что… Вот.

Девчонка одним движением руки, вывела на голографический экран результаты сканирования со своими пометками.

Кружка с надписью «Капитан Галактики» застыла, поднесенная ко рту. Мэл пораженно смотрел на экран и пытался понять, что им делать в этой ситуации. Иметь такое на борту межпланетного корабля, простого грузового ТиЭйчКью, в чертовом космосе было весьма неприятно.

— Кто еще знает?

— Только ты, — тихо проговорила Хлоя. — Что нам делать?

Мэл все же отпил, быстро сделав большой глоток.

— Понятно, кто это?

— Нет, — в своей излюбленной манере поморщилась пилот.

— Сами-то господа ученые знают, что за тварь с ними в одной команде?

Хлоя промолчала, и кэп выругался на китайском.

— Но, Мэл, — она сдвинула брови, кажется, до сих пор не поверив в находку и считая, что сканер дал сбой, — как такое возможно? В смысле, почему мы не заметили сразу?

— Милая, ты сталкивалась с ними когда-нибудь напрямую? — Хлоя в ответ помотала головой. — А мы в Академии видели. Из-за будущей профессии должны были учить… не суть. Плохо, когда один из них попал в общество людей, поскольку они способны полностью имитировать человеческое поведение, даже привычки, забивая всю дурь куда-то вглубь. Так они действуют не часто, но в истории случаи бывали, — пилот слушала внимательно, чуть приоткрыв рот. — Один из них прикидывается человеком, попадает на судно, а после ведет всех на погибель.

— Наши…

— Никому ни слова, — отрезал Малкольм. — Если больше двух человек что-то знают, то можно считать тайну общеизвестной. А где общеизвестность, там и паника, подозрения и предательство. С меня хватит, насмотрелся я этого на периферии. Веди себя как обычно. Надо каким-то образом определить гада до того, как все проснемся с выпущенными наружу кишками.

Малкольм приложился к молоку, и в этот момент заметил два мерцающих ярко-красным индикатора на пульте второго пилота. У Мэла на секунду заледенели внутренности от предположения, что тварь все же решила действовать.

— Что за фигня?! — воскликнул он.

Хлоя, не ожидавшая такого гневного вопля, подскочила на месте и внимательно осмотрела все индикаторы.

— Мэл, был взрыв… временная лаборатория.

Он сдвинул брови. Неужели началось?

Почему Мэл был так невнимателен? Было предостаточно времени последить за своими пассажирами, убедиться во вменяемости каждого. Не это ли обязанность капитана? Проверять, кто на одном корабле с твоей командой, семьей, не лениться и разглядывать каждый отчет. И, как Хлоя сейчас, заметить разительное отклонение от нормы в биометрических параметрах. Не в том ли долг капитана — не пустить на борт чертова Коллекционера?

Мэл поставил кружку на ближайшую ровную поверхность и бросился к лаборатории, где целыми днями просиживали свои задницы эти белые халаты. Он не заметил, как пролетел коридор и небольшой спуск к подсобному помещению, где должны были храниться специальные сменные охладительные резервуары с азотом, надобность в которых отпала лет десять назад, вместе с последней модернизацией двигателей ТиЭйчКью. Теперь же здесь вольготно устроились ученые. Точнее, пока вольготно.

В коридоре к нему по пути успела присоединиться Таниша, тенью выскочившая неизвестно откуда. Время шло, а привычки военного времени в ней никак не выветривались.

— Сэр…

— Да, они нарушили правила.

Им навстречу, не разбирая дороги, на полном ходу неслась Лидия. Бледная, с обидой на лице, еле сдерживающая слезы. Она так на полном ходу и проскочила мимо вовремя отошедшего капитана, которому в первое мгновение захотелось нацелить на нее свой старенький, но верный GL–14.

А что, новость о возможном Коллекционере на борту заставила его занервничать. Кто знал, может, это именно мисс Касс таит внутри бурю безумия и желание устроить кровавую бойню?

Умно придумано. Мало кто смотрит стандартный протокол сканирования. Никому нет до него дела. На самих сканерах не ставят оповещения об отклонениях в угоду развитию туризма и инфраструктур планет, иначе он бы запрещал проход каждому второму космическому судну. Зачем париться над программированием, когда информация приходит и на корабль, и в космопорт? Да и усиленная охрана не даст пройти преступнику.

Чертовы ленивые задницы.

Не говоря ни слова, Таниша, словно по приказу обогнала капитана и открыла перед ним шлюз-дверь.

— Господа ученые, — на входе начал капитан, еще не успев оглядеть масштаб трагедии, — потрудитесь объяснить, какого моржа вы тут творите?

— Локальный взрыв, сэр, — внимательно огляделась темнокожая коммандос и прошла вглубь, цепким взглядом осматривая всю аппаратуру.

У Кэмпбелла дернулся глаз при виде развороченной подсобки. Ученые, кажется, тоже были не радостней него. Техника сильно пострадала, кругом осколки, пар из какой-то огромной бандуры итекущий ручьем конденсатор в левом углу.

— Нужен будет новый, капитан, — отчиталась Таниша, после беглого осмотра коробки с трубками наверху. — Хана конденсатору.

Кэп скрипнул зубами и грозным ястребиным взглядом пробежался по немного растерянным ученым.

— Сними и покажи Илье, — бросил Мэл, разворачиваясь спиной к подчиненной и стреляя в пассажиров гневными взглядами. Ученые тем временем, сбившись в стайку, зализывали несерьезные ранения. — Он у нас мастер-реаниматор. Где Нариса Петровна?

Джос встал и подошел к кэпу, шмыгнув носом и сильнее сдавив ладонью руку под окровавленным рукавом.

— Извините, капитан. Произошла непредвиденная ситуация: опытный образец дал неожиданную термическую реакцию, приведшую к взрыву. Мы сами все устраним. Если надо, можете послать запрос в наш научный институт и запросить дополнительные кредиты в качестве погашения ущерба. Просим прощения.

Сузив глаза, хозяин «Крошки» внимательно рассматривал этого «гения», пытаясь понять, какая муха укусила парня, раз он расщедрился на столько слов, когда обычно с ним не получалось переброситься и парой приветственных фраз. Парень всегда был у себя на уме. Странное отклонение от его обычного поведения.

— Что? — удивленно захлопал глазами ученый, не поняв причины такого пристального наблюдения за его персоной.

— Не надо, Джос, — наконец произнес капитан, теряя к нему интерес. — Никуда запрос я отправлять не стану. Просто очень плохо, когда пассажиры не придерживаются стандартных правил техники безопасности. Не мне вам объяснять, что случается, если на корабле, находящемся в условиях вакуума космоса, случается взрыв. Впредь, пожалуйста, следите друг за другом, — он вновь прищурился. — А давно ваша команда вместе?

Парень непонимающе сдвинул брови и задумался.

— Эээм, мы довольно давно знаем друг друга, разве что Вирджиния у нас новенькая, — начал математический гений, а потом осекся. — Но, простите, смысла вопроса не понимаю.

— Да так, интересно, — Малкольм пристально огляделся в поисках милой мордашки Джини, но тут же осекся, понимая, что ведет себя подозрительно. — Послушайте, у нас очень хороший медик, и это я без шуток. Пусть пострадавшие покажутся Джереми, и вы в первую очередь.

Парень кивнул, и капитан сам отошел от него.

«Новенькая. Вирджиния».

Кэп постучал указательным пальцем по нижней губе и задумчиво принялся рассматривать мельтешащую со шваброй девушку. Она явно избегала зрительного контакта с ним, все поворачивалась спиной и отодвигалась как можно дальше.

Мог ли в этой ладной фигурке таиться кровожадный безбашенный монстр, предпочитавший жрать человеческие внутренности и делать из трупов примерзкие инсталляции?

Вирджиния обернулась и посмотрела на капитана как раз в тот момент, когда на его лице появилась мрачная тень из-за воспоминаний о тех ужасах, остававшихся после прихода Коллекционеров. Кэмпбелл прищурился и щелкнул языком, глядя на застывшую Вирджинию.

Надо ее проверить, только как? Подсунуть под нос фотографии работы тварей из оставшихся в «облаке» конспектов со времен его учебы? Или же выяснить какие отличия может иметь потаенный Коллекционер с простым человеком?

Больше не проронив ни слова, капитан вышел и уверенным шагом направился к своему медику. Гениальная голова Джера должна была знать об этом хоть что-то.

Глава 8

Вирджиния потерла спину, устало бредя к себе в каюту. Это было ужасно. После уборки чертовой лаборатории из-за взрыва Лидии, которая, к слову, так и не вернулась на место происшествия, чтобы хотя бы элементарно помочь им с уборкой, Джини покинули последние силы. Учитывая, что сейчас уже настала ночь, глаза просто закрывались. Не то чтобы в космосе была очевидна смена дня и ночи, однако, чтобы совсем не сойти с ума и не отвыкать от обычного режима, все обитатели судна придерживались земного распорядка. И как любому нормальному человеку, Джини хотелось просто упасть на кровать после невероятно длительного и напряженного рабочего дня. Ее мечты лечь пораньше разрушились пару часов назад, а сейчас она по правде едва волокла ноги. Даже то, что она ничего не ела со вчерашнего вечера, отошло на задний план.

Приложив карту к замкý, она дождалась, когда откроется дверь в ее временное убежище, и шагнула внутрь. Феликс тут же спрыгнул с кровати, подняв хвост, и комнату наполнило его довольное урчание.

— Привет, мой хороший, — мягко произнесла Вирджиния, чуть присев и погладив его по спине. Феликс резко упал, подставив ей свой живот, и Джини усмехнулась. — Ты — моя подлиза, правда? Нравится? — спросила она, водя пальцами по шерсти.

Подняв взгляд, Джини заметила вблизи кровати мерно посапывающего Мэла. Похоже, он так устал за день, что сейчас был даже не в силах встретить свою хозяйку. Довольно забавно, если подумать, что весь день он провел в этой комнате, а Джини в это время работала, а потом драила лабораторию на пару с Джессом.

К слову, последний сейчас выглядел не лучше, чем она.

Феликс недовольно мяукнул, переворачиваясь и вставая на четыре лапы.

— Прости, друг. Кажется, сейчас из меня плохой выглаживатель, — вздохнув, произнесла она и встала.

Кровать так и манила. Один взгляд на это узкое недоразумение, и все в Джини будто потянулось вперед, к единственному месту, где она хотела сейчас находиться.

Однако со стоном Вирджиния заставила себя подойти к шкафу и достать полотенце и ночную сорочку. Все равно ночью никто на корабле Джини не увидит, а тысячу раз переодеваться не хотелось. Только не сегодня.

«Нет-нет-нет, категорически».

Выходя из каюты, она заметила неподвижно стоящего в углу До. Выглядело так, словно он специально забрался в более темную часть комнаты, чтобы она не заметила его сразу.

— С тобой мы поговорим завтра, — обронила Джини и, приложив карту к дисплею, юркнула в проход, образовавшийся за счет отъехавшей двери, а потом, оглядевшись по сторонам и никого не заметив, направилась к душевым кабинкам в восточной части корабля. В западной тоже имелись подобные, но так повелось, что туда ходили лишь мужчины. Во всем была логика. Мужских кают там было больше, да и устраивать в дýше проходной двор было попросту глупо. Все же натыкаться на полуобнаженных или же совсем обнаженных представителей противоположного пола казалось чем-то поистине неловким.

Вирджиния усмехнулась, подумав, что мужчины, вероятно, были бы не против такого расклада, но вот она уж точно не горела подобным желанием. Особенно ужасно было бы наткнуться на капитана.

Джини фыркнула и повернула в нужный ей коридор. Все тело будто затянула липкая грязь, и это невероятно ее раздражало.

«Терпи, Джин, еще минутку», — мысленно наставляла она себя, стараясь не замечать ручейков пота, стекающих вниз по спине.

Наконец, добредя до нужной двери, Джини ввела свой идентификационный код и дождалась разблокировки двери. Механизм тихо щелкнул, и Джини смогла войти внутрь. Как она и предполагала, тут уже никого не было. Женская половина по большей части приходилась на группу ученых, а все они сбежали из лаборатории задолго до этого часа, не пожелав притрагиваться к уборке. Конечно, если есть до сих пор не полноценный член команды, которого привыкли использовать в своих целях, незачем ему помогать. «Лаборантка» должна знать свое место и обязанности.

Джини хмыкнула и сняла халат вместе с простым хлопковым платьем. Судя по тому, что ее все еще держат при себе, но пока не повысили, она нужна им, даже, вероятно, Нарисе нравится ее подход к исследованиям и настойчивость. Однако девочка-уборщица в команде тоже время от времени была необходима. Видимо, Нариса не была уверена, что, повысив Джини с младшего звена, она все еще сможет раздавать ей подобные приказы.

Полностью раздевшись и сложив вещи — включая, да, то самое кружевное черное белье — в небольшую секцию для хранения, Вирджиния шагнула в первую же кабинку. Засветился сенсорный экран, и она последовательно нажала несколько клавиш, выбрав наиболее желанный для себя режим. Вода в космосе была роскошью, поэтому на каждого члена команды полагался определенный объем. Раньше Джини чаще всего обходилась «сухим душем» — так прозвали один из режимов кабинки. Он чем-то напоминал режим кварцевания несколько веков назад, однако синие лучи, которые начинали исходить от стен кабинки, уничтожали не только микробов, но и грязь. Кожа становилась мягкой и благоухающей тем ароматом, который ты сам задашь, а волосы с помощью усовершенствованных добавок, которые распыляло веерное устройство на верху кабинки, становились гладкими и блестящими. Вирджинию, как правило, устраивал этот метод.

Быстро и эффективно.

Но сегодня хотелось немного понежиться под струями, ощутить, как они стекают по коже, принося умиротворение. Кроме того, была надежда, что вода поработает энергетиком, и Джини без шарканья доберется до своей маленькой комнатушки. Еще испокон веков существовало убеждение, что вода, как природный аккумулятор, помогает сбрасывать напряжение, избавляя тело от частиц с отрицательным зарядом.

Джини обожала воду, но старалась сдерживать себя, оставив хоть что-то на обратный путь до дома.

Сверху полились живительные струи, и Джини даже застонала от наслаждения. Как она соскучилась по этим ощущениям. Из стены выдвинулся гель, и Вирджиния принялась натирать им свое тело, зная, что в сочетании с водой его состав при соприкосновении с кожей тут же растворял всю пыль, осевшую на поры за день.

«Сейчас даже дневная встреча с капитаном не кажется такой уж ужасной», — усмехнулась про себя Джини, поднимая лицо навстречу струям, и стала напевать довольно фривольную песенку, услышанную как-то в баре и всегда казавшуюся ей забавной.

Развеселившись, она спела еще несколько куплетов, чувствуя, что усталость как рукой сняло.

Наконец, вода перестала литься, и Джини встряхнула головой, запуская пальцы в мокрые волосы. Однако улыбка пропала, как только Вирджиния услышала какой-то непонятный шорох за кабинкой.

Джини оцепенела, боясь оборачиваться. Учитывая ее везенье, это мог оказаться только тот, кого бы она меньше всего желала сейчас видеть.

Глава 9

— Прости, что? — рыжеволосый доктор даже оторвался от работы, непонимающе уставившись на капитана. — Чем отличается Коллекционер от человека? Ты что, выпил просроченного молока?

Джер мотнул головой и, наклонив ампулу, погрузил в нее иглу. Набрав в шприц вакцину, доктор схватил пропитанный спиртом ватный диск и направился к мирно сидящему Малкольму.

Тот закатил глаза.

— Может, ответишь? Или мне как капитану отдать тебе приказ? — буркнул кэп, подворачивая рукав рубашки.

— Я могу рассказать только то, что мы проходили в академии. Сам я с ними не встречался, ни с бешенными, ни с теми, кто шифруется. Но, право, Кэмпбелл, к чему тебе это? Мне что, — доктор вогнал тонкую иглу в плечо начальника и надавил на поршень шприца. Кэп зашипел, — начинать переживать?

Только доктор Тудик закончил, Мэл, проклиная жгучую вакцину, прижал проспиртованный ватный диск к коже.

— Нет, Джер, просто мы поспорили с Хлоей. Девочка говорит, что они ничем от нас не отличаются, кроме двинутых мозгов, а я уверен, что они прячут много мерзости, как и вокруг себя, так и под одеждой.

— Глупый спор, — хмыкнул доктор, бросая все в урну и снимая перчатки.

— Согласен, но мы поспорили на последнюю банку консервированных ананасов. А ты знаешь, как я обожаю ананасы.

Тудик закивал, подтверждая свою осведомленность в пристрастии кэпа к сему продукту, и почесал в задумчивости подбородок. Огненные брови белокожего Джера сдвинулись, а глаза цвета стали уставились куда-то под ноги.

Мэл ухмыльнулся. Всегда так. Даже если требуется выбрать между кофе и чаем, его друг начинал изображать из себя великого мыслителя, погруженного в думы о сущном или величественном.

— Определенно на теле скрытного Коллекционера можно заметить мутации, — начал, он, продолжая все так же теребить собственный подбородок, явно вспоминая на ходу. — Мы знаем, что обычные кровожадные уроды имеют практически черный или антрацитовый цвет кожи, чем это обусловлено, выяснить так и не удалось, но все придерживаются версии, будто это космическая радиация повлияла на их кожу, так же как и на сознание. Генетический код у нас практически одинаковый, но как им удается прикидываться обычными людьми — загадка. Думаю, что где-то на теле скрытого психопата-людоеда можно найти и неестественно темные участки кожи, и характерные шрамы… ну… эти, в виде завитушек. Одна из преподавателей уверенно заявляла, что техника шрамирования пользуется у них большой популярностью. Будто бы все тела, что привозят с дальних рубежей, практически повсеместно усыпаны замысловатыми рисунками из шрамов. Это больше похоже на искусство — такие утонченные иногда попадались узоры.

Мэлу стало немного не по себе. Эти уроды настолько тащатся от боли во всех проявлениях, что полосуют сами себя, только для того, чтобы быть… красивыми? Прямо как некоторые люди-хардкорщики, так же украшающие себя тату и пирсингом. Все-таки они отдаленно похожи между собой.

Серые глаза доктора посмотрели на Мэла.

— И вообще, чего это ты спрашиваешь? Это ты у нас спец по межпланетным отношениям и психологии.

— Дело в том, что в Университете мы изучали лишь психологические параметры. Конечно, они проявляются внешне, но что делать, если Коллекционер — профи своего дела? Ведь таких простыми тестами не выявишь, исключая, естественно, нарочную провокацию, но мы оба знаем, что этих тварей провоцировать не стоит. Ладно, спасибо, пойду дальше, — задумчиво произнес Мэл, разворачивая обратно рукав рубашки.

— Что будешь делать с хулиганами, устроившими взрыв? — живо поинтересовался доктор. — Таниша предлагала вообще закрыть их всех на пару суток в каютах, а лучше до прилета на Банадае. И ты будешь просить компенсации у их компании?

— О, как ты обрадовался, — прищурился капитан, видя искру охоты до денег во взгляде Джера.

Джереми любил деньги. Ему всегда казалось, что их не хватает, несмотря на то, что он редко тратился и всегда экономил семейный бюджет. Единственное, что этот рыжеволосый медик не мог контролировать — любовь жены к оружию. Если той захотелось новую пушку или электрическую дубинку, то Танишу было не сдержать, она перла, как танк, разрезая толпу, к ближайшему магазину с оружием и боеприпасами. И попробуй тут останови ее… сразу по голове получишь. Доктор всегда скрещивал пальцы, выпрашивая у госпожи удачи, чтобы их стоянка была как можно дальше от оружейных рядов.

— Потом, по прилету на Землю, как только Илья подсчитает ущерб, — Малкольм встал с высокого стула и направился к выходу, размышляя хоть о каких-то карающих мерах. — О, Джереми, — он обернулся к доктору у самого выхода, — завтра же день обязательной вакцинации наших пассажиров перед высадкой? — доктор кивнул в ответ. — Всади-ка им еще и чего-нибудь… мм… безобидного, но побольнее.

— Экий ты, Мэл, страшный человек, — теперь уже доктору стало не по себе, а Малкольм лишь пожал плечами. — Кстати, помнишь про побочные? Ты же у нас единственный, кто хреново реагирует на «Корус». Ложись пораньше и выпей перед сном свои таблетки.

— Да-да-да, — закатил глаза капитан, выходя из медпункта, — не маленький, разберусь.

* * *

Мыться после вакцинации нельзя, но никто, кроме доктора, не знал, что сегодня эта процедура запрещена капитану. Поэтому он в наглую вторгался в мужскую душевую каждый раз, как кто-то из парней заходил туда. Душевая была парная, то есть с двумя кабинками. Раньше у них на корабле была всего одна ванная комната со всеми удобствами. Команда никогда не чувствовала неудобства из-за того, что на всех всего одна комната с парой кабин. Все ходили по расписанию. В экипаже было всего две дамы: Хлоя и Таниша. Таниша обычно ходила с мужем. Все остальные по отдельности. Единственное, их пилот часто забывала, что после нее идет Шен, и могла прихорашиваться в ванной больше получаса, чем постоянно вызывала у фаната гантели приступ ворчливых ругательств. Потом он частенько бегал к Танише, которая и составляла расписание, прося воткнуть его перед девчонкой, на что получал холодный взгляд и пинок под зад.

— После тебя постоянно куча разбросанного грязного белья остается. Кому приятно лицезреть твои вонючие трусы? — говорила чернокожая и вышвыривала качка, как какую-то куклу из их с Джером каюты.

Но после того как им выпал заказ на транспортировку семи куртизанок, работавших в одной очень крупной и богатой сети публичных домов, пришлось пересмотреть количество ванных комнат, поскольку женщины с раннего вечера и до поздней ночи оккупировали помещение единственной ванной комнаты. Команда ходила злая и немытая. Как только они получили деньги, сразу же убрали одну из кают и модернизировали «Крошку».

— Эээ… капитан, — немного смущенно проговорил Джесс, полуобернувшись к неспешно раздевавшемуся Кэмпбеллу, — что это вы так на меня пялитесь?

Малкольм тут же отвел взгляд и изобразил быструю стриптизерскую деятельность, то есть разделся.

— Тебе показалось, — он как ошпаренный запрыгнул в соседнюю кабинку и закрылся. — Чего это ты там выбираешь в пакете?

Джесс зашел в ванную комнату за пять минут до того, как туда вошел кэп. Парень стоял раздетым вот уже десять минут и задумчиво рылся в черном пакете. Кроме причудливой татуировки на плече, Мэл не заметил на нем ничего подозрительного. Стало быть, не Коллекционер. Что ж, круг сужается. Хотя… кто его знает, вдруг эта тварь — настоящий мастер маскировки?

— А, это… трусы. Всегда выбираю под настроение, а оно у меня сейчас непонятное.

Из мужчин остался только Джос, но тот до сих пор настраивал оборудование вместе с Вирджинией. Странно, что остальные ученые быстро ретировались по своим каютам.

«Никакой коллективной дружественности, — фыркнул про себя Мэл, дожидаясь пока парень зайдет в кабину и включит душ. — Лишь бы девочка всех женщин умудрилась проверить».

Во внимательности Хлои кэп не сомневался, та вообще могла в приступе особого энтузиазма начать лапать других девушек. Так сказать, ощутить — человек перед ней или же жуткая жуть с повернутыми мозгами. Благо, в среде «слабого» пола это было не так странно, как если бы вдруг капитан начал приставать к мужикам с просьбой: «Дай бицуху пощупать».

Малкольм на секунду прикрыл глаза и потер переносицу, оперевшись спиной о стенку душевой кабинки. Кажется, начинается. И почему только у него одного вылезал полный комплект из списка побочных действий к простецкой вакцине, которую обязаны ставить все, кто собирается приземлиться на одной из отдаленный планет Союза. Без нее никак, ибо на периферии можно подцепить такой дряни, что до конца жизни можешь остаться слепым. Однако и с ней-то ему плохо. Голова начинала кружиться. Значит, пора идти на боковую, принять те антигистаминные таблетки, что выдавал ему Джереми, и как следует выспаться.

Как только в соседней кабинке зашумела вода, он вышел, быстро оделся и поплелся в свою каюту. С каждым шагом ему становилось все хуже. Хотя, признаться, Мэл ожидал, что все это дерьмо начнется раньше. Прошло уже пара часов, а побочные эффекты начали проявляться только сейчас.

— Хоть какой-то, мать его, прогресс, — буркнул под нос кэп, пошатываясь и открывая дверь в каюту. — Черт!

Порог, который был слегка выше положенной нормы, неожиданно врезался в ноги капитану, и Мэл, в тщетной попытке удержать равновесие, с ругательствами споткнулся, полетев на пол каюты и попутно хватая цепкими пальцами все свое добро с полок. Грациозный полет окончился звучным бряканьем костей Мэла о металлическую обшивку пола. Ковры, коврики и прочую хламиду на полу он не любил, в угоду банальной лени. Мягко говоря, Кэмпбелл не любил уборку, а коврик — лишняя нагрузка. И вообще, зачем ему мягкий ковер? Он же не дамочка какая-то, чтобы украшать свое жилище. Хотя, будь сейчас на полу хоть что-то, кроме металла, было бы не так больно.

— Консерва, — процедил Мэл сквозь зубы, поднимаясь.

Единственная отражающая поверхность — экран его планшета, выдал красную морду со стремительно опухающими веками. Долбанный «Корус» — единственная совершенная вакцина на сегодня, способная уберечь человека от опасных вирусов, которые могут подстерегать на планетах дальних рубежей: вирус Содомы, вызывающий мгновенное повышение температуры, спустя два часа лихорадку и отек гортани, в тридцати процентах случаев летален; Устения, или, как ее называют в простонародье, Кровавый кашель — название говорит само за себя; и еще куча-куча подобных. На самом деле, каждый десятый не совсем хорошо реагировал на «Корус», но аллергия на него не так страшна, как то, что можно подхватить без этого мучителя. Вроде бы ученые работают над усовершенствованием формулы, но пока…

Малкольм вздохнул, и через секунду громко чихнул.

— Где эти чертовы таблетки? — потирая слезящиеся глаза, бурчал Мэл, роясь в своей тумбе. Из носа начинало подтекать, руки чесались, а таблетки словно испарились. — Мать твою, — наконец, капитан выудил пустую пачку из-под завала чистых и небрежно сложенных носков.

Пришлось медленными перебежками (потому что кружилась голова), добираться до обители доктора Тудика. Конечно, в такой поздний час его уже не было в медотсеке. Кое-как пихнув пропускную капитанскую карту к сканеру и введя свой личный код, Малкольм пробрался внутрь. Костеря друга за вечно возводимый вокруг себя хаос, капитан рылся в каждом ящике и тумбе, пытаясь отыскать хоть что-то антигистаминное, но все было тщетно. Бонусом к «приятному» проведению вечера у Мэла онемел язык. И теперь его «Черт, где же таблетки», походило на пьяную болтовню отсталого бомжа с Земли. Где Джер, когда он так нужен?

С матом капитан вспомнил, что оставил коммуникатор в каюте и теперь придется, изображая кота после анестезии и кастрации, переться к доктору и бить по голове за разведенный на рабочем месте бардак.

Глаза слезились, лицо все сильнее распухало, а в голове все яснее, под возрастающий набат боли, крутилась его последняя кинутая доктору фраза.

«Ага, не маленький… идиот… разберусь… почему так всегда происходит? Все-таки я неисправимый дебил», — уныло ругал сам себя капитан, пока, держась за металлические стены, медленно, но верно продвигался к своей бывшей каюте.

Пару раз ему показалось, что он свернул в неверном направлении, но голову вновь сдавило тисками тупой боли, и Мэл плюнул на все. Дверь каюты четы Тудик никак не хотела поддаваться на его личный код, поэтому кэп прибегнул к грозному оружию против всех дверей и замков — капитанской пропускной карте, на секунду сознательно отодвинув мысль на счет неловкой возможности застать сцену супружеского долга. Жизнь капитана куда важнее, нежели прерванный акт.

Но как только тот уверенно шагнул внутрь, одновременно пытаясь оттереть от излишней влаги глаза и готовясь сыпать извинениями напополам с ругательствами, то понял, что ошибся… и по-крупному. Это была женская душевая! Как так можно перепутать право и лево? Как можно уйти совершенно в другое от нужной каюты место?

Душевая не пустовала. Мэл на секунду замер с выпученными глазами, понимая, чья мыльная задница сейчас перед ним мелькала.

«Мне хана», — мысленно констатировал капитан и поспешил ретироваться обратно, но дверь, как и положено, закрылась, а пальцы все хуже слушались.

Он и так, наверное, был в глазах Вирджинии этаким извращенцем и, если сейчас она застукает его прямо в ванной, то не миновать бури. Придется отделываться не только синяками, но и рассмотрением дела гражданским отделом Союза. И прощай его разрешение на транспортировку людей!

Шум в голове чуть стих и за ним Мэл расслышал мелодичный голос Джини, напевавшей всем известную песенку, которую почему-то до ужаса любили все знакомые капитаны старше сорока лет.

— … У капитана вот в штанах живет мечта.

Кэп чуть не упал, поскользнувшись, и вновь повернул голову к ученой.

«Что, правда? — на лице отразилась похабная улыбочка. — Пену-то не везде смыла… блин, замόк!»

План по быстрому побегу потерпел оглушительный провал. Вирджиния обернулась, услышав, как копошился у дверей капитан и, завидев его красную опухшую морду, закричала.

— Полотенечко? — быстро сообразил капитан, закрывая глаза и хватая ее полотенце с вешалки рядом с кабинкой. Самое ужасное, что предложение его прозвучало как «Фуошошеше?»

Чуть ли не слезные уверения капитана, что он не подглядывал, на все том же непонятном ни одному живому существу — кроме пьяных — языке встретилось гневным вскриком. Из рук Мэла выхватили треклятое полотенце и отхлестали им его по голове. В этот-то момент ему совсем стало плохо, голова поехала, ноги разъехались, и он, неуклюже взмахнув руками и с непечатным, все равно никому не понятным ругательством, брякнулся на пол, успев подумать, что Вирджиния вовсе не выглядит, как монстр.

* * *

Вирджиния все еще тяжело дышала, когда Мэл свалился на пол. Опустившись на колени, она поднесла пальцы к сонной артерии на его шее.

«Жив, сволочь», — зло подумала она.

Джини переполнял гнев. Она разрывалась между желанием придушить бессознательного капитана — все же сейчас это казалось задачей куда более простой, чем когда он бодрствовал — и невыносимым стыдом, ведь этот наглец посмел пробраться в женскую душевую и простоял здесь неизвестно сколько времени. Одно она знала наверняка: Мэл слышал ее песню.

«Пропади оно все пропадом. Черт. Черт. Черт».

Ей и так было никуда не скрыться от его шуточек, так теперь и вовсе вся команда будет над ней смеяться. Поскольку в том, что Малкольм поделится пикантными подробностями ее провала с остальными, она не сомневалась. И наверняка сделает это в столовой. Так проще собрать народ.

Да и Мэлу не впервой там болтать про нее полную чушь, прикидываясь, что вовсе не имел в виду именно Вирджинию.

Вздохнув, чтобы хоть немного успокоиться, она, наконец, обернула полотенце вокруг своего тела. Не хватало еще, чтобы капитан очнулся и вновь стал на нее пялиться. Казалось, минуту назад глаза Мэла просто физически не могли сдвинуться с ее груди и бедер. Будто смотреть в глаза женщине внезапно стало дурным тоном.

Впрочем, разве хоть когда-то она подозревала его в хороших манерах?

Джини отогнала мысли, подсказавшие, что такое время действительно существовало. Придя тогда на то злополучное свидание, она сперва обманулась обаятельной улыбкой и пронзительным взглядом.

«О, Джин. Заткнись».

Нахмурившись, она стала рассматривать опухшее и покрасневшее лицо Мэла. С одной стороны, было похоже, что он значительно перебрал с выпивкой: эти его непонятные речи, красная лицо и обморок. С другой, она не видела, чтобы Кэмпбелл хоть раз пил за все время их полета. Только молоко, над чем Джини втихаря посмеивалась.

Что-то здесь было не так. Еще раз проверив пульс, она просчитала удары в минуты. Слишком много для вырубившегося алкоголика.

Вирджиния поднялась на ноги, отошла к вешалке и быстро вытерлась, натянув на себя шелковую сорочку. Было не до сушки волос, поэтому она просто замотала их в полотенце.

— У тебя на что-то аллергия, капитан Вуайерист? — цокнула она языком.

Нет, несмотря на то, что Джини хотела придушить его пару минут назад, все же брать на душу такой грех не хотела. Да и как они доберутся на Банадае без капитана?

Закатив глаза, она разблокировала дверь, и подхватила капитана под руки. Крякнув от его тяжеленного веса, она с трудом вытащила его из душа. Конечно, она могла запросто оставить его здесь. С утра бы Мэла явно кто-то нашел. Однако Вирджиния действительно опасалась, что искать здесь утром будет уже некого. Если отек, мешавший ему связно говорить, полностью перекроет гортань, Малкольм задохнется, так и не придя в сознание.

«Думай, Джини. Думай».

Решив, что врач наверняка ушел со своего рабочего места, а открыть медицинский бокс она все равно не сможет, Вирджиния закусила губу.

В ее каюте были антигистаминные таблетки. Да и ползти капитану по полу придется ближе, чем по всему кораблю с ее отчаянными криками: «Помогите, Мэл умирает!» Если, конечно, хоть кто-то откликнется глубокой ночью.

Тот факт, что капитана ей придется волочить по полу, даже не обсуждался. Поднять его она не в силах. Тащить то сложно.

Проклиная все на свете, Джини с горем пополам вписалась в поворот к коридору, ведущему в ее комнату. Ну, то есть Джини вписалась, чуть не упав на задницу, а вот капитану, которого она не смогла удержать, пришлось лететь на пол. Его голова стукнулась о твердую поверхность, и Вирджиния поморщилась.

— Надо же, — пыхтя, тихо прошептала она, вновь поудобнее беря его под руки, — звук не глухой, значит, у тебя там все же что-то есть.

Кажется, Мэл издал тихий стон, но Джини решила не обращать на это внимание.

Желала ли она, чтобы он бился головой об пол?

Непременно да!

Хотела ли, чтобы он бился об него по ее вине?

Спроси ее кто-нибудь об этом, она уверенно заявила бы: «Да!»

Однако если быть честной, ее натура противоречила подобному отношению к людям и всем живым существам.

«Что ж, будем считать, что я просто отплатила ему за подглядывание. Кажется, излишне жестоко, но все же отплатила, — подумала она и закусила губу от натуги, пятясь дальше по коридору. — Но дать ему потом капсулу от головной боли будет не лишним».

Джини казалось, что она тащит капитана целую вечность, когда, наконец, дверь в ее каюту показалась на горизонте.

— Я непременно скажу тебе завтра, какой же ты тяжелый, и как важно срочно сесть на диету, — пробурчала она, укладывая Кэмпбелла на пол перед входом в помещение. Разблокировав дверь, она дождалась, пока та отъедет на приличное расстояние, прежде чем вновь подхватить капитана.

Мэл как-то жалобно заскулил позади нее, вероятно, не оценив эффектное появление злой хозяйки. Еще бы. Ей было даже страшно представить, как она сейчас выглядит. Похоже, что ей можно было и не идти в душ, все равно она была такой же уставшей и грязной, как и до мытья. Впрочем, чувствовала Вирджиния себя даже хуже. Усталость, которую она испытывала после целого дня работы, навалилась с еще большей силой. Руки, не привыкшие таскать ничего чересчур тяжелого, протестовали.

Джини не назвала бы себя неженкой, но и силачкой она тоже, в конце концов, не была.

— Мог бы помочь, — прошипела она До, когда он выполз на середину комнаты, чуть ли не оказавшись у нее под ногами. Куст быстро юркнул к капитану и оплел веткой его шею. Судя по всему, тоже проверял пульс. — Жив твой друг. Пока жив, — после этого уточнения До весь подобрался и беспокойно зашелестел. — Да помогу я ему, — выдохнула она, с трудом подтаскивая тонну по имени «капитан Малкольм» к кровати. Джини села на постель, потянув Кэмпбелла за собой, и ухнула, когда все же он оказался на ее скромном ложе. Единственное, что ее не устроило — он оказался сверху, полностью придавив Джини к кровати и выбив из легких весь воздух. — Что ж, капитан. Сегодня ты не только меня рассматривал, но и облапал, если считать все части тела, которые сейчас касаются моей кожи.

С трудом выбравшись из-под него, она поспешила к аптечке, по пути шикнув на куст. До направился в угол, но уже, впрочем, вполне успокоенный действиями хозяйки. Вирджиния не хотела терять времени, ведь и так могла опоздать, слишком долго таща капитана по коридору. «Безлюдному, черт побери, коридору!» Однако надеялась на позитивный исход.

Достав таблетки, Джини поспешила к Мэлу, чуть не налетев на спящего Феликса. Кот обвиняюще мяукнул и отодвинулся с пути.

— Прости, малыш, — проговорила она, отходя от него.

Взяв с тумбочки небольшую бутылочку воды, Джини присела на кровать рядом с капитаном. Он чуть заметно мотнул головой, все еще находясь без сознания, и Вирджиния вздохнула.

— Мэл, открой ротик, — тихо прошептала она, приподнимая его голову. Пес в этот момент прыгнул на кровать, тыкнувшись мокрым носом в спину Джини. — Да не ты, шалопай. Пусть твой тезка хоть ради разнообразия меня послушает.

Она запихнула в рот капитана крошечные таблетки и поднесла к его губам бутылочку. Он что-то промычал и по инерции сделал глоток, а потом кашлянул и выплюнул немного себе на рубашку.

— Вот и умница, — милым голоском протянула она, вновь укладывая его на подушку и поставив воду на место.

Привстав, Джини огляделась, но в каюте волшебным образом не появилось еще одно спальное место. Посмотрев на «Мэла-младшего», который заскулил и лег в ногах капитана, Джини поморщилась. Как она только додумалась назвать такую славную собаку в его честь? Какая глупость.

Вирджиния зло выдохнула, поняв, что эта ночь обещала быть не только самой длинной и изнурительной, но и невероятно неудобной. Ведь единственное место, оставшееся для ночлега — ее же собственная кровать, которую сейчас полностью занимал капитан своим габаритным телом.

Единственное — поскольку спать на полу она отказывалась. Да и кидать туда Малкольма не представлялось возможным, как ни печально.

Джини пугало то, что она не смогла оставить его в том проклятом дýше.

Она всплеснула руками, и вновь опустилась на кровать. Места почти не осталось, поэтому, как только легла, Вирджиния постаралась спиной чуть сдвинуть капитана в сторону стены. Спустя минут пять борьбы за тонкую полоску кровати, Кэмпбелл, наконец, лег так, как ей хотелось. Обессиленно закрыв глаза, Джини хлопнула в ладоши, отключив освещение, и постаралась уснуть, даже не надеясь, что сможет выкинуть из головы рой мыслей. Вирджиния вообще редко засыпала сразу, всегда, как только она ложилась, в голове возникала тысяча и одна идея.

Однако сегодня, похоже, мозг дал отставку, потому что спустя пару секунд, ощущая под спиной тепло тела капитана, а ногами свернувшегося клубком Мэла, Джини заснула.

Глава 10

Мэл видел какой-то мутный сон. Будто кто-то бьет его по голове и смеется, словно ведьма из детских мультфильмов. Поскольку видение было неясным, образ дорисовался до кровожадно душащей его Вирджинии. Ученая, злобно скалясь, крепко держала его за шею и била затылком о металлический пол корабля. Она была нагой, все ее тело покрывали страшные шрамы и кровавые рисунки, а за спиной, дьявольским волчком с острым хвостом, рожками и крылышками на спине вертелся кот. Вместо зубов в пасти Джини находились острые, как бритва, два ряда окровавленных клыков. Она мучила его всю ночь, изгалялась над телом, пока Мэл не мог шевелиться. Ему казалось, что Вирджиния накачала его какими-то наркотиками и теперь без всякой совести заставляла страдать… Бешено скача на нем сверху и посылая в пространство пикантные стоны.

Мужчина резко сел на кровати, тяжело дыша и пытаясь отойти от странного кошмара. Глаза никак не хотели открываться. Веки были тяжелыми и слипшимися. В горле пересохло. Он со стоном рухнул обратно на кровать, не понимая причины такого тяжелого состояния. Но потом запоздало сообразил, что лежит не один.

Когда, Мэл все же с трудом заставил себя открыть глаза, то решил, что это продолжение сна, только теперь все выглядело очень мило: спутанные волосы, припухшие губы и умиротворенное лицо, вкупе с шелковой сорочкой и неожиданно закинутой на него красивой подтянутой ногой. Малкольм блаженно заулыбался, как кот, умыкнувший со стола сливки и быстро ими полакомившийся.

— Какой хороший сон, — вяло пробормотал кэп и погладил девушку по ноге, вновь закрывая глаза.

Он умиротворенно вздохнул и смачно зевнул, посильнее сдавив ладонью бедро Джини.

«Нет, все как-то сильно реально», — вдруг подумалось ему, и капитан вспомнил, что вчера произошло.

Мужчина раскрыл глаза и пристально вгляделся в черты ученой. Она что, его к себе притащила? Мэл огляделся и заключил, что все-таки он у нее в каюте. Где-то шелестел своими листочками До. Вирджиния ему помогла? Вколола противоаллерген? Или что вообще сделала? Чувствовал он себя хреново, но не так, как вчера. Капитан сдвинул брови, дальше изучая ученую и одновременно с тем рассуждая про себя.

Не может она быть Коллекционером. Наверное, от кэпа он бы избавился первым. А вчера представилась такая чудесная возможность втихаря выкинуть его хладный труп в космос. А если она только прикидывается доброй? Что если специально спасла его, дабы втереться в доверие и усыпить бдительность?

Именно в тот момент, когда он пронзительным взглядом изучал ее, пытаясь понять мотивы, Вирджиния открыла глаза и чуть заспано на него посмотрела. Снова на пару секунд провалилась в дрему, что-то бормоча, а после широко распахнула свои лучезарные очи, чувствуя, что кто-то щупает ее бедро.

— Я должен тебя отблагодарить, — наигранно обожающе глядя на Джини, начал проникновенную речь Мэл, не давая той начать какую-либо деятельность. — Ты мне помогла… нет, ты спасла мне жизнь! Господи, спасибо тебе большое, добрая женщина. Позволь я тебя отблагодарю! — еще один полный восхищения и желания взгляд, в купе с крепкими объятиями. — Я буду нежен, милая…

— Ах ты…!

Отпуская ее и смеясь, Мэл подскочил с места, прикрывая голову от ударов.

— Прости, но я не мог так просто пройти мимо нашего с тобой далеко нецеломудренного положения в пространстве, — в полной капитуляции, поднимая руки вверх, быстро заговорил Малкольм. — Но я правда благодарен тебе! Эй, мне же больно! Ты мне второй раз помогла, а теперь прикончить хочешь?! Хватит!

— А вот и не хватит! — крикнула Джини, пытаясь скрыть смущение. Проснуться с капитаном в обнимку, чувствуя, как он сдавливает ее бедро, было так странно… Первые секунды она даже не поняла, что произошло. Зато потом осознание словно ошпарило ее кипятком. — Что ты о себе возомнил? — Джини схватила с кровати подушку и начала наносить по голове и ребрам капитана довольно точные удары, пока он закрывался от нее руками. — Хам, — удар, — развратник, — еще удар, — насильник, — со всего размаху постаралась она ударить его по голове.

Однако ничего не вышло. Капитан, будучи намного сильнее нее, видимо, наконец, окончательно проснулся и поймал подушку в полете, резко потянув на себя. Джини потеряла равновесие и с вскриком налетела на Мэла.

Все бы ничего, если бы не Феликс. Кот очень любил растянуться посреди комнаты, когда все спали. И, очевидно, просто в шоке замер, когда его хозяйка накинулась на печально известного ему мужчину, громко выкрикивая оскорбления. Поэтому теперь попал под раздачу.

Мэл наступил на Феликса, кот, не оценив этого шага, завизжал и рванул с места. Капитан округлил глаза и споткнулся, не удержав равновесия и потянув за собой Вирджинию.

Хоть он и подставил руки под ее спину, Джини застонала от удара, когда они оба оказались на полу, а тело Малкольма навалилось на нее сверху.

Пару секунд она просто тяжело дышала, приходя в себя, а потом стала взглядом обыскивать комнату. Феликс нашелся на полке над дверью.

— Милый, тебе больно? — тихо прошептала она, а потом метнула взгляд на Кэмпбелла, насмешливо приподнявшего брови. Вообще было видно, что вся эта ситуация его забавляет. Еще бы, дали полежать на живой женщине, а не на продвинутой секс-игрушке, что наверняка вошло у него в привычку за не имением дурочек, готовых с ним переспать. — Я разговаривала со своим котом. А ты слезай с меня, животное! — так же тихо, но уже не ласково проговорила она, пытаясь выбраться из его хватки.

Мужчина рассмеялся и поднялся на ноги, подавая руку не на шутку рассерженной Джини. Перестарался, да, но это того стоило. Она так мило морщила нос и шипела, что этим зрелищем можно было любоваться, наверное, вечно. Впрочем, Джини нагло проигнорировала жест доброй воли и примирения, встав самостоятельно и горделиво держа осанку.

— Да ладно тебе! Согласись, куда лучше просыпаться с мужчиной, нежели с котом в обнимку, — злобный прожигающий взгляд, что она метнула, говорил об обратном.

«Да со слизняком приятнее спать, нежели с тобой», — красноречиво читалось на ее лице. Капитан даже как-то обиделся немного. Сравнить его со слизняком могла только старая слишком привередливая дева.

«Пфф, больно надо».

— А вообще-то ты сама всю ночь на меня ноги складывала, я тут не при чем, моя ладонь там оказалась случайно, — он скрестил руки на груди и воззрился на Джини с видом оскорбленной невинности. — Коварная женщина. Сама к себе притащила, на кровать уложила, ногу закинула, а потом, как монашка визжит. Если так противно, могла бы меня на полу кинуть… Ладно, дурацкая шутка вышла, извини. Официальное тебе спасибо за сохранение жизненных функций в моей скромной туше.

В дверь остервенело забарабанили. Да так, словно на борту случилось ЧП, а внутренний сигнал бедствия так и не сработал.

«Кстати, надо попросить Илью еще раз проверить систему оповещения, а то выйдет, как на Далмоне», — заодно подумал капитан, двигаясь к двери.

— Вирджиния Каррингтон, открой немедленно! — знакомый звонкий голосок звучал приглушенно. — Если не откроешь через десять секунд, я собственноручно выломаю твою дверь!

— Хлоя? — неподдельно удивился капитан, оглядываясь на застывшую ученую. — Вы ссорились?

Джини только фыркнула и отрицательно мотнула головой. Но тогда вставал вопрос: зачем пилоту понадобилось с таким рвением биться в ее комнату?

— Отдай нам нашего капитана!

Малкольм даже растерялся, но шлюз-дверь все же открыл. Та отъехала в сторону и явила раскрасневшуюся и растрепанную девочку-пилота. Хлоя удивленно посмотрела на капитана, потом ему за спину на полураздетую ученую и присвистнула.

— Оу, я не… простите. Я просто подумала, — замялась Хлоя, растеряно глядя на кэпа, потом придвинулась и тихо, чтобы ученая не услышала, спросила. — Она что, огрела тебя по голове и утащила в свою пещеру?

Мэл издал сдавленный смешок.

— Нет, ты все нетак поняла, — он похлопал по плечу Хлою, — она мне жизнь спасла.

— А? Ооо, типа от спермотоксикоза что ли?

Кэп подавился и закашлялся, страшно глядя на своего пилота.

— Я только что встала, Мэл, пошла за пульт, — быстро начала объясняться перед кэпом девочка. — Как обычно промотала записи с камер в коридоре и увидела, как эта женщина тащит тебя к себе в каюту, всего избитого! Ну, ты сам понимаешь, в нашем положении я сразу подумала…

— Тише! — Мэл быстро закрыл рот Хлое своей ладонью и послал многозначительный взгляд.

Не хватало еще, чтобы одна пассажирка что-то заподозрила. А зная ее умственные способности, кэп понимал, что любой намек, и мисс Каррингтон начнет рыть в нужном направлении.

— Я чудесно провел время, детка. Увидимся за завтраком, — быстро бросил капитан и ретировался от запущенной в него подушки, прихватив Хлою с собой.

Глава 11

— Вы настоящий идиот, капитан Кэмпбелл, — бурчал его друг и корабельный доктор Джереми. — Меня достало твое наплевательское отношение к собственному здоровью! Я тебе говорит про таблетки? Говорил. Ты меня послушал? Нет, не послушал. Вот и получил. Если бы не мисс Каррингтон, то умер бы от анафилактического шока! Как же меня достало, — в сердцах бросил он, оглядывая все еще не сошедшую легкую сыпь на шее капитана, — то ты сожрешь какую-то чейяньскую гадость, а потом твой организм стоит на грани обезвоживания, то ломаешь конечности в ваших вылазках, то притаскиваешь в своем теле пули, оставленные долбаными федералами, сколько уже можно так себя не любить?!

— Кхм…

Кэп строго поглядел на медика, и тот осекся, понимая, что их разговор вовсе не приватный, и все находящиеся в столовой пассажиры примолкли, слушая гневные изречения бортового доктора. Про федералов и всевозможные перестрелки он сказал зря. Сидящая рядом Нариса, смущенно кашлянула и слегка отодвинулась. Шен на другой стороне стола уронил лицо в ладони и, скорее всего, тихо выругался.

Смущенный медик встал и, закрыв иглу колпачком, спрятал шприц в широкий карман рабочего халата. От сделанной инъекции гормонального антигистаминного препарата, призванной снять остатки аллергии, Мэлу почти сразу стало лучше.

— Через час жду всех у себя, — сказал Джер, переминаясь с ноги на ногу. — Будем проводить стандартную вакцинацию «Корусом». Те, кто откажется от данной процедуры, по инструкции на время высадки и проведения операции будут изолированы от остальных. Всем приятного аппетита, — Джер шмыгнул носом и заторопился выйти из столовой, где повисла тяжелая тишина, в коридор, но ступив шаг, обернулся, серьезно посмотрев на Джини. — Вы большая молодец, Вирджиния. Затолкать таблетки в человека с признаками асфиксии и дождаться положительного эффекта — большая удача. Капитан, ты должен быть ей благодарен.

Мужчина быстро вышел и направился в сторону своего рабочего места.

— Что ж, — прервал вновь установившуюся тишину кэп, — я уже говорил это лично, но и сейчас не постесняюсь повторить: спасибо вам, мисс Каррингтон, за оказанную помощь. Мне повезло, что глубокой ночью меня все же услышали и оказали помощь. Так что знайте, этот стакан чудесного восстановленного молока я пью за вас.

— Да, не каждая решится этого грубияна к себе в каюту ночью тащить, — философски заметила Хлоя, задумчиво теребя яичницу на своей тарелке.

Шен присвистнул и хохотнул.

— То-то ты Мэл такой счастливый, — наемник закинул в рот кусок хлеба и запил его кофе. — Красотка ночью в каюту затащила, уважила… спасла от страшной смерти.

Нож с мелкими крошками яичного белка воткнулся у только-только поставленной руки с кружкой кофе. Шен от неожиданности даже взвизгнул.

— По-моему, весьма некрасиво обсуждать все на людях, тем более лживо перековеркивая доступные факты, — спокойно проговорил Малкольм, глядя прямо в глаза подчиненному, тот сглотнул, поняв, что собственный язык опять завел его не в ту степь. — Тем более это не твое дело.

Капитан замолчал, поняв, что излишне перестарался, приструнивая наемника. Теперь все находящиеся за столом уставились на него, как на полоумного.

— Извините, — мило улыбнулся он и продолжил завтрак.

Чертовски глупо со стороны Хлои было говорить о Вирджинии. Кто знает, вдруг засланный казачок может что-то заподозрить и дать всем просраться, так на всякий случай, чтобы неповадно было, или же неправильно воспримет все и решит повернуть против капитана. Не то, чтобы он сильно переживал, но если Джини пострадает только из-за дурацких предрассудков команды — будет очень некрасиво.

— Спасибо, я сыта, — Вирджиния тут же поднялась из-за стола и быстрым шагом вышла в коридор вслед за доктором. Повышенное внимание к ее персоне показалось ей неуютным.

Впрочем, она сбежала еще и потому, что почувствовала себя как-то странно, когда Мэл вдруг накинулся на своего подчиненного. Словно бы защищая ее честь, подобно рыцарю в сверкающих доспехах, про которых писали в древних фолиантах. Они, если верить написанному, могли сотворить нечто героическое, чтобы защитить и уберечь от любой опасности даму их сердца.

При последней мысли Джини фыркнула. Единственная дама его сердца всегда была при нем. И звал он ее определенно «верная правая». Никогда не предаст, не обидится на измену, ей будет плевать на его тупые шуточки, и к тому же, капитан всегда сможет ею крутить, как ему того захочется.

Идеал женщины для Малкольма.

Только вот если верить малышке Хлое, даже она его подводила, доведя до спермотоксикоза. Или же он был ленив даже в этом?

Джини улыбнулась, сворачивая по направлению к их импровизированной лаборатории.

Что бы там ни было, но Вирджинии становилось все более очевидным одно: мужчины не приспособлены к столь долгому воздержанию. Поскольку никому, вероятно, не доставляло удовольствия рассматривать объектом своей страсти Нарису, Эмму или Лидию, то все пошлые шутки и похабные улыбки доставались, в основном, Джини. Очевидно, что у команды Мэла было табу на малочисленных женщин их собственной команды, а вот одинокую пассажирку «Крошки» вполне можно было смущать.

Не то чтобы они ей сильно докучали, но и слепой она не была. А эта ситуация в столовой могла все лишь ухудшить. Да, Мэл неожиданно пришел ей на выручку, но вот не посчитают ли мужчины, что теперь Джини открыта для более откровенных предложений?

Вирджиния передернула плечами, уже подходя к массивной двери лаборатории. Не хватало еще, чтобы возле ее комнаты выстроилась очередь с просьбой оказать им ту же услугу, что, и, как они решили, она делала Мэлу. Его излишне эмоциональный всплеск мог лишь удостоверить всех в правильности предположений Шена.

«Черт», — досадливо поморщила она, заходя внутрь лаборатории. Сев на свое рабочее место, она взяла в ладонь ручку, лежащую на столе, а потом просто со всего размаха швырнула ее в противоположную стену. Ручка разлетелась на части, издав треск, который эхом довольно громко пронесся по пустому помещению.

— Ааа, — раздался сзади нее пронзительные крик, и Джини взвизгнула, подскочив со стула.

Обернувшись, она заметила сидящего за столом Джоса, который с ужасом смотрел на нее.

— Ты чего творишь? — возмущенно засопел он, а потом потянулся, руками потирая заспанные глаза.

— Я тебя не заметила, — отозвалась Джини, все еще держа левую руку у сердца. Она непроизвольно взметнулась туда сама от испытанного Вирджинией шока. — Ты что, спал здесь? — нахмурилась она, все еще тяжело дыша, но уже стараясь успокоить дыхание.

— А у тебя просто талант, — недовольно буркнул Джос. — Между прочим, меня во сне награждали, присвоив титул «Ученый года», а потом над сценой вдруг с треском обрушился потолок. Думаешь, кому я за это признателен? — он потер переносицу, а потом глянул на стоявшие на его столе часы. — Ух ты, не думал, что просижу до утра.

— Прости, — поморщилась Джини, устало опускаясь в свое кресло. — А что ты вообще здесь делал? — качнула она головой, разворачиваясь лицом к Джосу, чтобы проще было вести беседу.

— Ну, — он провел рукой по растрепанным волосам, — на самом деле, я проснулся среди ночи и захотел проверить один алгоритм. Скорость роста частиц в сыворотке, над которой работал. Забил все в компьютер, чтобы запустить доскональный анализ, а потом… потом ничего не помню, — поморщился он и глубоко вздохнул, а затем прикрыл рот ладонью, чтобы зевнуть.

Джини усмехнулась, с трудом поборов себя, чтобы не последовать его примеру и не раскрыть рот.

Да, это было в стиле Джоса, он вполне мог вскочить среди ночи, чтобы просчитать алгоритмы в собственноручно созданной программе. Чокнутый гений.

В голове Джини вдруг возникла идея.

— Джос, прости меня, — она выставила перед собой руки в умоляющем жесте. — Я не хотела тебя так будить. Правда. Просто не заметила, что не одна. Слишком задумалась, — она кивнула в подтверждение своих слов.

Джос выгнул бровь и откинулся на спинку стула, скрестив на груди руки.

— И что нужно нашей красотке? — криво улыбнулся он, сразу же уловив, куда клонит Джини.

— Как ты только мог подумать, что я извинялась неискренне? — в наигранном удивлении Вирджиния широко распахнула глаза.

— Ладно тебе, выкладывай, — усмехнулся он.

Джини поднялась с кресла, на мгновение остановившись, чтобы бросить взгляд на дверь и убедиться, что в данный момент ее никто не открывает, а потом прошла к столу Джоса, облокотившись об него локтями.

— Почти уверена, что в течение следующих полутора часов сюда никто не явится. Джер за завтраком сообщил всем, что через час нужно явиться на прививку. «Корус». Пока они доедят, пока дойдут сюда… Им придется почти сразу уходить, чтобы добраться до медицинского кабинета. Вряд ли кто-то захочет такое проворачивать.

— С каждым словом все интереснее, — прокомментировал Джос вслух.

— Ты сможешь взломать систему управления кораблем? — выпалила Джини на одном дыхании и замерла в ожидании ответа.

Джос просто смотрел на нее несколько мгновений, прежде чем его лицо вытянулось.

— Ты ведь сейчас несерьезно, да, Джин? — тихо отозвался он, когда справился с удивлением настолько, что смог говорить.

— Они что-то от нас скрывают, — поморщилась она. — А я не желаю находиться в неведении, если это касается нашего полета, — припечатала Вирджиния. — Чувствую, что это что-то важное. Сегодня с утра Хлоя намекнула капитану в моем присутствие на некие обстоятельства, из-за которых, как я поняла ее, нужно быть невероятно бдительными. Кэмпбелл тут же заткнул ее, но я все слышала и не идиотка. На корабле творится какая-то чертовщина, а нам ничего не сказали, — качнула она головой.

Во время ее монолога выражение лица Джоса менялось на все более сосредоточенное.

Он прикусил нижнюю губу и отвел взгляд.

— Систему корабля… Ты хоть представляешь, какая это сложная автономная сеть? Даже на этой развалюхе корабельное компьютерное оснащение — маленькое произведение искусства. Это как соната…

— Ладно-ладно, — остановила его Джини, не желая терять время. — Я понимаю. Слишком сложно для тебя. Прости, — она разочарованно пожала плечами и стала отходить от его стола. — Постараюсь узнать как-то иначе.

— Я не говорил, что это слишком сложно, — раздраженно отозвался позади нее Джос, и Джини мысленно улыбнулась, ставя себе «отлично» напротив графы «возьми на „слабо“». — Для меня это проще простого. Суть не в этом…

— Не надо, Джос, — она снова повернулась к нему. — Я и без тебя знаю, что это несколько незаконно, — Вирджиния всплеснула руками. — Но мы сейчас посреди проклятого космоса, практически наедине с этой командой головорезов, которая, по всей видимости, не раз убегала даже от федералов, как в столовой проговорился их док. Они обязаны были держать нас в курсе ситуации. И я считаю, что они сами спровоцировали то, что мы сделаем.

Джос молчал, с сомнением смотря на нее.

— Ну, давай, Джос, разве тебе не интересно? — воскликнула Джини.

Джос поджал губы и повернулся к компьютеру.

— Ладно, но только потому, что мы и правда посреди необъятного космоса и имеем право знать, что происходит вокруг.

Джини улыбнулась и приставила к его столу стоявший рядом стул, сев и приготовившись ждать результата.

— Нужно проверить последние действия капитана и этой Хлои, если ты говоришь, что она в курсе, — деловым тоном отозвался Джос, уже полностью погружаясь в процесс взлома системы. Джини лишь оставалась ждать результата, а тот явно не заставит себя долго ждать. Джос определенно был компьютерным гением, и она это прекрасно знала.

* * *

В лаборатории повисло молчание, длившееся уже минуты три. У Джоса заняло минут десять, чтобы войти в систему и еще несколько, чтобы проверить последние действия кэпа и пилота.

Но то, что они обнаружили, стало шоком для них обоих.

Такого Джини никак не ожидала, потому тупо смотрела на экран и словно зависла, не способная даже произнести хоть какой-то звук.

— Эээ, Вирджиния, — наконец, проговорил Джос, как-то странно на нее посматривая.

Джини тут же разозлилась.

— Ты что, считаешь, что это я?

— Да нет, конечно, нет. Что ты, — начал отнекиваться парень, но не сильно убедительно.

— Я действительно не знала об этом, потому и попросила тебя узнать. Зачем еще мне было это делать? — спросила она возмущенно. — Разве, будь я… этим монстром, — продолжила Джини, понизив голос, — то стала бы делать тебе наводки на информацию?

Джос хмыкнул.

— Справедливо.

— А ты бы, наверное, не показал мне это, так? — приподняла она бровь.

— Что? — Джос выглядел оскорбленным. — Да как ты могла подумать, что у меня есть что-то общее с… — его буквально передернуло, — этими.

— Да, думаю, не показал бы, — подвела она итог.

Оба вздохнули, до сих пор выглядя шокированными, и снова посмотрели на экран, где красовался отчет.

— Все Властелины Галактики, что же с нами будет? — выдохнула Джини.

Глава 12

Мэл пихнул в рот овсяное печенье и в полной задумчивости начал жевать его. Кружка молока почти опустела, хоть ему и не хотелось так быстро допивать пусть и восстановленную гадость. Плотная металлическая сетка вентиляции необычно скрипнула под его ботинком. Кэп резко остановился. Молоко в кружке колыхнулось.

Сделав шаг назад, он вновь услышал скрип и нахмурился, а потом немного надавил на сетку ногой и склонился взглянуть, все так же держа кружку и пытаясь прожевать сухое печенье. Одна из вентиляционных шахт почти незаметно выглядывала прямо у самого трапа к капитанскому мостику. Немного диковатое решение конструкторов их модели корабля, но логичное, ведь если основные системы жизнеобеспечения отказывают — старые космические судна насмерть блокируют шлюзы и проходы в коридоры, чтобы оставшийся воздух не выходил и дал команде несколько дополнительный часов жизни, дабы дождаться помощи спасателей. И если ты находился где-то в хвосте судна, то у тебя было буквально сорок секунд, чтобы успеть среагировать и добежать до капитанского мостика, если нет — ты оставался отрезанным от остальной команды и мог смело стрелять себе в голову, чтобы не умирать в мучениях кислородного голодания. Но их ТиЭйчКью был немного другим: во-первых, местом спасения и сохранения кислорода был не только мостик, но и коридор, ведущий к каютам; во-вторых, вентиляционная шахта здесь шла напрямую от генератора воздуха и в случае критической поломки блокировала прилегающие воздуховоды и напрямую подавала воздух от генератора, который переходил в автономный режим; в-третьих, и самое приятное, что благодаря автономной работе генератора и прямому воздуховоду, только по команде человека — капитана — корабль насмерть блокировал все шлюзы и проходы. То есть, жертвы могли быть минимальны. К сожалению, эта крутая система не могла компенсировать другие проблемы конструкции корабля.

Мэл вытянул свободную руку и провел подушкой указательного пальца по маслянистому пятну на сетке, задумчиво растер между пальцев, а затем ковырнул дырку в месте, где должен был быть болт, и выругался. Еще вчера все было нормально.

«Неужели…?» — с ужасом подумал кэп, предполагая худшее.

Коллекционер пробрался в шахту? Здесь было достаточно узко, чтобы плечи капитана не смогли свободно протиснуться. Мэл бы намертво застрял, попробуй он пролезть сюда. А ведь его телосложение не особо отличалось от обычного. Стало быть, если кто-то и лез, то он был явно меньше Мэла. Женщина? Или один из ученых? Хотя панику сеять было еще рано, это вполне мог быть Илья, замерявший иногда поток здесь.

Кэп выпрямился и скорее направился к мостику.

— Илья, — он схватил рацию, — прием, — в ответ раздалось сплошное шипение, — прием, капитанский мостик вызывает машинное отделение, прием! Илья!

Молчание. Никто не отвечал. Мэл вспомнил о вакцинации «Корусом» и шлепнул себя по лбу.

Времени на вычисление и нейтрализацию Коллекционера почти не оставалось. Кто знает, может на Банадае их уже поджидали. Только вот странно, с чего бы тварям так заморачиваться ради них? Ну, да, много человек, можно хорошо развлечься, но не проводить же ради этого операцию длиной в несколько месяцев? А может, они преследовали какие-то другие цели? Что если им нужны ученые и их наработки?

— Консерва, — ругнулся Малкольм и, поставив кружку на подлокотник капитанского кресла, вытащил из кобуры свой старенький лазерный пистолет.

Проверив заряд, он было хотел выйти в коридор и внимательнее осмотреть ход в вентиляционную шахту, но вдруг заметил, что на пульте мигнул синий индикатор, означающий вход в систему корабля. Сердце пропустило удар. Мэл бросился к рабочему месту Хлои и вывел действия на голографический экран. Не хватало, чтобы тварь взломала их и отправила по другому маршруту без возможности правки вектора движения. Однако кто-то просматривал архив действий. Кэп потянулся к пульту, чтобы пресечь этот наглый взлом и найти виновника, но рука застыла в паре сантиметров от манипулятора. Он решил проследить за действиями и узнать, в какой части корабля проводился взлом. Когда перед глазами появились записи с пометками Хлои о меньшем количестве людей на борту, чем должно было быть на самом деле, Мэл поставил пистолет в боевой режим.

В лаборатории.

Сейчас он прищучит гада.

Развернувшись, кэп наткнулся на Танишу. Она многозначительно смотрела на его пистолет, а после перевела взгляд на Кэмпбелла.

— Капитан, вы — свинья, — процедила бывшая военная сквозь белые зубы.

— Таниша, уйди с дороги, не время…

— Как вы можете не доверять собственным подчиненным? — она двинулась на него, совершенно не боясь пистолета.

— Ты следила за мной, лейтенант? — прищурился Мэл.

— Нет, капитан, Хлоя рассказала. Наш пилот расколется, если правильно надавить, сэр.

Ни один мускул не дрогнул на ее лице, но в глазах можно было прочесть настоящую уязвленность.

— Тогда отложим наш разговор на потом, сейчас кто-то во временной лаборатории произвел взлом нашей системы. Ты со мной?

Она коротко мотнула головой.

— Вы вызовете монстра, сэр…

— Я прикончу его, черта с два, — кэп повысил голос. — Уж стрелять-то я умею.

Темнокожая коммандос помолчала, все так же пронзительно глядя на капитана.

— Вирджиния и Джос, — просто сказала она.

— Они взломали систему? — не поверил своим ушам капитан.

— Не знаю, но в лаборатории сейчас только они. Я проследила за красоткой, сэр. Хлоя все рассказала мне перед завтраком, поэтому я постаралась быть настороже. Коллекционер только один, и если вы сейчас ворветесь в их лабораторию с пушкой наголо, кто-то из них умрет. Человек. Второй тут же попытается вас убить или захватить в плен, чтобы шантажировать нас. Коллекционер может запереться в нашей бывшей подсобке и питаться мясом мертвого еще долго. А вы сможете? Вас будут насиловать и медленно убивать. Жуть. Не думаю, что кто-то из нас готов пожертвовать вами, так что лучше пустите себе пулю в лоб, как только окажетесь в его руках.

Мэл выдохнул и покачал головой. Иногда эта женщина била прямо в лоб не только кулаком.

— Я знаю, что может случиться, могла бы не описывать все в красках, — но оружие он все же опустил. — Скорее всего, это инициатива мисс Каррингтон, а не умышленный план Коллекционера.

— Почему она не может быть чудовищем? — Таниша приподняла брови и скрестила руки под грудью.

— Думаю…

— Не тем местом вы думаете, капитан.

— Какого черта, лейтенант? Перебиваешь меня и высмеиваешь, — не на шутку рассердился капитан, понимая, что драгоценное время уходит.

Таниша усмехнулась и переступила с ноги на ногу.

— Вы меня наняли, чтобы я не только стреляла и дралась, но и отрезвляла вас. Так?

Мэл закатил глаза и строго на нее посмотрел.

— И что ты предлагаешь?

— Собрать всех наших и все им рассказать, а затем вместе решить, что делать с учеными и чудищем.

* * *

— О таких вещах говорят сразу, Мэл! — возмущенно всплеснул руками Шен. — Какого, мать его, хрена вы молчали?

Вся команда «Крошки» собралась на капитанском мостике — единственном месте, где их не могли подслушать за закрытыми дверьми. Естественно команде не понравилось, что капитан просил Хлою молчать и никому ничего не говорить. Многие посчитали, что им не доверяют. Один Илья похвально кивнул на подобное решение капитана. Механик сказал, что это вполне рационально, ибо некоторые индивиды могу выдать то, что они знают. При этом русский смотрел на Шена.

— Да помолчи ты, — огрызнулся Джер, нервно потирая и без того потрепанный карман своего рабочего халата. — Сейчас главное выявить тварь. «Корусом» таких не определишь и никаким другим препаратом. Черт.

— Может, устроить вечеринку и напоить наших ученых? — пожала плечами пилот, чуть покачивающаяся на своем рабочем кресле. — Алкоголь развязывает язык и…

— Хлоя, если ты напоишь Коллекционера, то точно увидишь всю его красу безумства, — перебила ее Таниша, присевшая на край пульта управления. — Может, есть какой-то другой способ понять? Милый?

— Почему все смотрят на меня так, будто я тут у вас специалист по чокнутым тварям? — наконец, не выдержал Тудик. — Я всего лишь врач, сбежавший от несправедливой системы Союза, а не гений. Я не знаю. Разве что могу устроить им медицинский осмотр, но Мэл и Хлоя уже видели ученых без одежды и ничего. Тем более я не смогу аргументировать свое неожиданное желание всех осмотреть. Иди, поспорь с биологом. Они сами про себя знают больше.

— Верно, — Малкольм смотрел в холодный космос, пытаясь разобрать цвет миллиардов далеких звезд за стеклом.

— А если всех собрать в лаборатории и закрыть?

— Ты идиот? — скривилась Хлоя, будто с отвращением смотря на любителя штанги. — Тогда точно погибнут люди.

— Этого я определенно не хочу. Наши пассажиры не должны пострадать, равно как я не хочу, чтобы кто-то из вас подставлялся, — проговорил Мэл, потирая подбородок, и посмотрел на свою команду.

— Они взломали мою защиту, — обиженно надулась Хлоя. — Я так долго ее строила.

— Защити лучше, девочка, ты можешь.

— Спасибо, Мэл, я постараюсь. Но… что нам делать?

Доктор Тудик замер и поднял указательный палец вверх.

— Разве только нам заново не отсканировать всех.

— Наша девочка не располагает такими возможностями, как космопорт Земли, Джер, — пилот опечалилась вдвойне.

— А мы вручную, Хлоя. Каждого. Это долго, но должно сработать. Все же мы отличаемся биологически, надо просмотреть их по всем параметрам. Точнее, по тому, что выдал в своем результате космопорт. Нужны образцы волос, слюны, частички кожи, чтобы проверить.

— Так устрой им внеочередной осмотр, — не понял Шен.

— Нельзя, они заподозрят что-то неладное, — покачал головой капитан, отходя от обзорного окна. — Надо сделать все незаметно.

— Те, кто взломали систему, могут все понять. Они тоже знают про Коллекционера на борту, — Таниша встала с края пульта и размяла шею, — они могут сорвать операцию. Надо с ними поговорить и все выяснить.

Хлоя что-то набирала на своем пульте, а после все вывела на экран. Команда отвлеклась, и все посмотрели на архив записей с камер наблюдения.

— Кто-то удалил записи из коридора перед тем, как Мэл обнаружил следы вскрытия вентиляционной шахты. Но ни Джини, ни Джос, судя по оставленным следам, не делали этого. Нас уже взламывали, ребята, — это было сказано в полной тишине, от того прозвучало зловеще. — Илья не вскрывал ее, но… я боюсь, что режим автономной работы мог пострадать. Илья, проверишь сам?

Механик кивнул.

— Ладно, — кэп встал посередине мостика, — к концу дня мы должны предоставить Джеру для анализа образцы ученых. На мне Вирджиния, — Шен по правую руку хохотнул, но кэп не обратил внимания, — и Нариса. Хлоя, милая, возьми Джесса и Джоса. Таниша, на тебе Эмма. Шен — мисс Касс. Илья, сегодня До с тобой. А теперь за дело. До Банадае осталось всего ничего.

Глава 13

Малкольм словно какой-то уголовник поджидал Вирджинию на выходе из лаборатории, спрятавшись в небольшой нише. Когда она пошла на перерыв, он, тихо ступая по полу, проследовал за ней. Джини шла по коридору, даже не подозревая, что за ней крался капитан. Это было позорно, но он хотел отойти подальше от лишних ушей. Она сегодня утром быстро покинула столовую, даже толком не позавтракав, а все из-за грязных шуточек Шена. Тот любил вводить дам в стыд.

Когда они отошли на приличное расстояние от лаборатории, Мэл в два шага нагнал ученую и кашлянул за ее спиной, чтобы привлечь внимание. Джини как-то слишком испуганно дернулась и резко развернулась, едва не вскрикнув.

— Прости, — он тут же сделал невинное лицо и участливо посмотрел на напуганную девушку. — Ты что-то какая-то дерганая. Все нормально?

Между тем капитан размышлял, как сможет незаметно дернуть у нее пару волосинок из прически. Попробовать изобразить дурачка или сделать комплимент ее волосам? Однозначно, их надо хотя бы коснуться… или пролезть в каюту и посмотреть на подушке или расческе. Впрочем, ту крепость защищал бешеный кот.

— Ты совсем идиот или просто издеваешься надо мной? — гневно воскликнула Джини, в душé ощущая полную готовность наброситься на капитана с кулаками. — Дерганная? А ты ко всем пассажирам подкрадываешься, или я наблюдаю бесплатную бонусную акцию? — она перевела дыхание, стараясь успокоить взбунтовавшееся сердцебиение. По правде говоря, Вирджиния уже приготовилась к внезапной схватке с Коллекционером, который откуда-то узнал о том, что ей известно и решил убрать ненужного свидетеля.

«Хотя, — мелькнула у нее внезапная мысль, — Малкольм явился даже слишком быстро после нашего с Джосом вандального мероприятия».

Джини напряглась, соображая, какая может быть вероятность того, что спятившим Коллекционером может быть капитан. А что если он скрывал все и от своих работников, поджидая момента, когда еды на корабле станет больше? Глупо, но разве Джини могла понять логику безумного существа?

— А з-зачем ты меня искал? — спросила она, отступив на шаг назад и прищурившись.

Малкольм нахмурился. Она такая напряженная потому, что боится Коллекционера или же поняла, что ее разоблачили? Или же знает, что мы знаем, и боится за свою миссию? Впрочем, эти твари не способны испытывать страха. Одни вопросы, консерва.

— Я вовсе не крался, — нахмурился Мэл. — Ну, может, самую малость. Просто хотел извиниться за своего подчиненного. Шен… он иногда немного с головой не дружит, поэтому может не понять, что обижает кого-то. М-да…

Разговор зашел в тупик. Кэп про себя ругался. Да уж, тему лучше он придумать никак не мог. Тем более, капитан не извинялся. Делал это редко и по делу. Поэтому взгляд ученой стал еще более подозрительным. Мерный корабельный гул, что навсегда въедался в уши и становился привычным, казался куда громче в повисшей тишине. Мэл криво улыбнулся.

— Эммм… слушай, раз у тебя перерыв, то, может, перекусим вместе, на обзорной палубе? Там обычно тихо и безлюдно днем. Расскажешь о вашей работе и так, поболтаем.

«Ну ты и идиот, капитан Кэмпбелл», — вздохнул про себя Мэл.

Вирджиния едва не раскрыла рот от изумления. Чтобы Мэл сам подошел к ней, подкрадываясь, и предложил провести вместе какое-то время? Да что, во имя Галактики, с ним не так? «Корус» сказался-таки на мозговой активности? Что если прошлой ночью ей не удалось спасти все жизненно важные клетки его мозга?

Джини мысленно фыркнула.

Но вот второе объяснение, в соответствие с которым Малкольм вполне мог просто выманивать ее в более безлюдное, как сам признался, место, Вирджинии совершенно не нравилось.

Вздохнув, она решила отказать ему и посмотреть на его реакцию, готовясь уловить любые признаки агрессии или же гнева. Шансов против Коллекционера у нее никаких, но может, если вовремя стартует в забег по коридору, то сможет криками привлечь внимание до того, как ее съедят.

«Я стала чертовой истеричкой с манией преследования», — подвела она про себя итог, проанализировав свои мысли.

— А ты еще помнишь, как меня зовут? — на губах Джини начала расползаться улыбка. Может, чуть неестественная, но ей было плевать. — Зануда, верно? Или лучше «коварная женщина»? — она выгнула бровь, ни на секунду не отвлекаясь даже от мельчайших мимических жестов капитана. — Так что же ты хочешь делать с такой порочной мной на обзорной палубе? — Джини тут же поняла, что прозвучало это довольно двусмысленно, хоть она того и не хотела, и тут же начала оправдываться: — Я хотела сказать, что если ты все утро думал над словами Хлои о сперматоксикозе и надумал что-то не то, — начала она, уже недовольно бурча под нос и сложив руки под грудью, поскольку язык завел ее совсем не в ту степь, — то вынуждена разочаровать… Я не собираюсь становиться шлюхой лишь для того, чтобы ты и вся твоя команда с удовольствием и всеми удобствами долетела до Банадае и обратно, — все же выпалила она, но тут же пожалела, что не сдержалась. Нервы у нее теперь ни к черту. Не хотелось признаваться Малкольму в том, что ей докучают его люди.

Сдвинув брови, Мэл в полном недоумении посмотрел на Джини. Какого…? Кэп открыл рот, чтобы что-то сказать, но слов не нашлось, и он попросту закрыл его, поджимая губы так, словно ему дали пощечины. На самом деле, пощечины — вполне нормальное явление в его сторону, особенно от женщин, в частности тех, кому он задолжал деньги, но не суть. Слова вдруг встретились им негативно, что удивило самого капитана. Да, Мэл знал, что о нем думала пассажирка, но чтобы настолько его опускать…

— Вот же…

Он шумно выдохнул через ноздри и резко выставил руку вперед, нагло дернув на секунду испугавшуюся ученую за волосы. Между пальцев осталась пара темных чуть вьющихся волосков.

— Да пошла ты, дура, — искренне выдал он фразу, которой пару лет назад кинул ей в спину на том неудачном свидании.

Развернулся и, громко топая ботинками о металлический пол, направился в обратную сторону.

Ну, нет, вот надо же было такую фигню ляпнуть! Вот же консерва. Не мудрено, что Вирджиния решила в ученые податься. Она же любого нормального мужчину доведет до белой ручки своими странными рассуждениями. Неужели капитан Кэмпбелл настолько кажется ей похабным извращенцем, что с ним просто поговорить нельзя? А ведь он считал себя далеко не идиотом… в каких-то смыслах, да, он вел себя паршиво и неосмотрительно, но… черт.

— Ну, раз так, — гневно выдохнул Мэл и, резко развернувшись на пятках, попер на Вирджинию полным ходом, красный от возмущения и с перекошенным лицом. Ученая испуганно вскрикнула и попыталась убежать от него, но если капитан того хотел, от него никто не мог скрыться, даже эта самодовольная дамочка.

Неприятно дернув Джини на себя, он сдавил ее запястье и прижал к своему телу, ладонь свободной руки приложив ко рту девушки. Она задергалась в ужасе, но Мэл был явно сильнее.

Тянуть ее в небольшой хозяйственный шкаф было на самом деле тяжело. Казалось, она взяла курс на то, чтобы ценой собственных каблуков и зубов вырвать себе свободу и отдавить и отгрызть все, что ей попадалось. Мэл сдавленно ругался совсем непечатными словами, пока не пнул тонкую темную панель в одной из ниш, не протолкнул в открывшийся проем мисс Каррингтон, сам запрыгивая следом.

Панель закрылась за его спиной, тусклая подсветка на потолке включилась, и он чуть ли не нос к носу оказался с напуганной Вирджинией. Коробка с праздничными украшениями рухнула ему на плечо, но капитан не счел нужным обращать на это внимание. Древний робот-пылесос замигал красным между их ног, но кэп, не глядя, вырубил его ботинком. Робот грустно пискнул и выключился.

На лбу Вирджинии выступили капли пота, впрочем, Мэл тоже немного взмок, пока боролся с ней. Джини вжималась в дальнюю стенку и в ужасе смотрела на капитана.

— Страшно? — низко произнес он, видя, как девушка поджала губы. — Думаешь, я Коллекционер? М? — она застыла, часто дыша. — Ты, черт тебя дери, взломала систему моего корабля! Нагло смотрела файлы! Ты думаешь, что капитан не заметил бы? — кэп зло скрипнул зубами и пару раз вдохнул воздух, чтобы успокоиться. Впрочем, Вирджинии до сих пор было страшно, но вместе с тем Мэл увидел храбрость в ее глазах. Свою жизнь она так просто не отдаст. И если он сейчас кинется на нее, то как минимум останется без глаз. — Я не собираюсь убивать тебя или жрать, — кашлянув, кэп немного отодвинулся от нее, понимая, что находился слишком близко, — или насиловать. Надеюсь, ты тоже, и сейчас я не просчитался с выбором. У нас на борту Коллекционер, ты это знаешь. Джос, судя по всему, тоже. Я не собираюсь вас как-то наказывать, просто это было неприятно, знай. Я лишь хотел получше тебя расспросить о твоих коллегах, так как уверен в себе и своей команде. И я не хочу, чтобы пострадали люди. Я, черт подери, капитан этого судна и собираюсь довезти всех в сохранности. Это моя обязанность. Так что давай, помоги мне вычислить тварь. Я должен ее прищучить, просто обязан, а ты мне тут устраиваешь какие-то драматические сцены!

Джини громко фыркнула, услышав его последнее определение.

«Черт, драматические сцены? Серьезно?»

Она глубоко вздохнула, а потом рукой убрала с лица выбившиеся из прически пряди. Этот полоумный буквально напал на нее, чуть не доведя до инфаркта, а теперь ее же и отчитывает. Чудесно устроился.

— Наглости тебе не занимать, Кэмпбелл, — наконец, тихо проговорила она, сверля напыщенного мужлана взглядом. — Ничего лучше не придумал, чем схватить меня и, невзирая на сопротивление, затащить в подсобку? И кто еще тут должен говорить о драме? Да, я знаю, что происходит. Мне… жаль, что пришлось прибегать к таким методам, но ты не оставил мне выбора. Мы все летим на этом корабле по бескрайним просторам космоса, а потому невероятно уязвимы. И что еще мне думать, если прямо передо мной Хлоя говорит о каких-то особых обстоятельствах, а ты закрываешь ей рот? Я была уверена, что ты обязан был поделиться возникшими трудностями со всеми, — она пожала плечами. — Впрочем, теперь-то я понимаю, почему ты этого не сделал, — Джини почувствовала, что испытываемый ею гнев начал постепенно рассеиваться. — Но… я не знаю, кто это. Понимаю, что кто-то определенно должен быть, однако никогда бы не подумала, — она с сожалением покачала головой. — Я уже знакома со всеми на этом корабле, и никто никогда не вызывал у меня подозрений. Ну, — она чуть улыбнулась, — кроме тебя, конечно. Ты точно уверен в своей команде? — Вирджиния вдруг нахмурилась. — Все ученые — уважаемые в своей среде люди, ни один год служившие на благо Союза. У всех них есть определенные заслуги и список разработанных патентов. Ума не приложу, зачем Кол… ему прикидываться ученым. Да и как бы он смог, по-настоящему не изучая науку? Значит, если твоя команда отпадает, то мы имеем дело с очень сложным случаем. Монстр прикидывался человеком, возможно, не одно десятилетие. Определенно, у него должен был быть план. Вот только… до каких пор он собирался прикидываться? Либо это невероятно хитрая схема, чтобы заполучить технологии и секретные формулы, над которыми мы работаем, либо… — она усмехнулась, — эта конкретная особь исправилась и по-настоящему увлеклась биологией, — Джини подняла взгляд на капитана. — Но расслабляться, конечно, не стоит, верно? Я все еще не до конца уверена в твоих словах и тебе, но если ты прав… — по ее телу пробежались мурашки, и Джини поежилась, обхватив себя руками. — То наш случай поистине сложный и уникальный, а этот… — почему-то Вирджиния никак не могла заставить себя произнести вслух то, чего страшилась, — невероятно умен, — закончила она, но потом решила кое-что уточнить. — Что ты собираешься делать? Оу, — Джини приподняла брови, — неужели запустишь мои волосы на анализ? — вспомнила она про странное действие капитана. — Надо полагать, еще кто-то из твоей команды также занимается отловкой ученых по кораблю. Надеюсь, что наш гость ничего не заподозрит… иначе вы просто приблизили катастрофу и нашу смерть.

— Не сомневайся в моих людях, Вирджиния, — мотнул он головой в полной задумчивости, а затем хмыкнул. — Они хитры, но черт этих тварей разберет, еще никогда не было такого, чтобы они охотились за чем-то, кроме плоти и своих кровавых развлечений. Они никогда не вылезают с дальних рубежей, простые люди вообще считают все это страшилкой. А лазутчики… консерва. Мы вообще мало обо всем этом знаем, их психология, возможно, так же сложна, как и наша. И да, мы проанализируем каждого человека на этом судне.

Малкольм выдохнул и устало протер взмокшее лицо ладонью, а потом посмотрел на соседку по подсобке.

— Наша команда находится вместе долгое время, в закрытом пространстве. До Земли мы провели восемь месяцев в космосе, буквально на пару часов заходя в порт. Практически не разделяемся, в одиночку не ходим. Покупаем нужное и сваливаем. Я, черт подери, на сотню процентов уверен в каждом, потому что мы знаем друг друга как облупленных. Не знаю… есть кто-то, кто у вас часто болеет? Можно ли создавать только видимость работы? Может, кто-то стал необычно ленив? Или на Земле пропадал ненадолго, тоже болел перед вылетом? Давай, Джини, — он чуть склонился к ней и мягко ухватил за предплечья, — подумай, посмотри. Кто знает, когда он решит показаться. Думаю, ты знаешь, что творят с людьми Коллекционеры, — он заглянул ей в глаза, пытаясь найти хоть намек на скрытое безумие, но ничего-таки и не нашел, кроме глубины и задумчивости. Стало как-то спокойнее на душе, и кэп поспешил вновь разорвать дистанцию. — Ладно, мне пора. Ах да, — он сунул руку в один из карманов, — мне нужна еще и твоя слюна. Не смотри так, я все равно должен проверить, — капитан достал герметичный пакет, в котором держал ватную палочку. — Вот, просто сунь в рот… в общем, ты знаешь, что делать.

На губах Вирджинии появился намек на улыбку. Она взяла протянутый Мэлом пакетик и достала палочку.

— Еще пара обзывательств, и я бы просто на тебя плюнула, — отозвалась Джини, — не пришлось бы раскрывать свой коварный замысел, — несмотря на то, что слова вышли едкими, произнесла она их совершенно беззлобно, как констатацию факта.

Вирджиния засунула палочку в рот, а потом вернула ее в пакетик, герметично тот запечатав, и протянула его Мэлу.

— Я подумаю над твоими словами. Повспоминаю и соберу информацию, — тихо сказала она, когда Мэл уже развернулся к двери, чтобы выйти.

Капитан кивнул и вышел из подсобки, больше не проронив ни слова, а Джини глубоко вздохнула и привалилась к стене, размышляя, прав ли был капитан. И что, черт побери, Коллекционер может делать среди ученых, отправившихся в экспедицию до столь отдаленной планеты? По спине прошла дрожь, и Джини поежилась от внезапно настигшей ее неприятной мысли.

«А что если там нас уже поджидают?»

Глава 14

Почти сразу, после того, как отнес образцы Джини Джеру, Малкольм поспешил к Нарисе Петровне, которая в этот момент была не в лаборатории, как обычно, а в своей каюте. Он зашел под предлогом обычного разговора между капитаном и начальником экспедиции. Кэп удивился тому, как каюта из стандартного временного жилища превратилась в захламленное подобие кабинета безумного ученого. Небольшая ниша, где широкая полка обычно служила подобием столика, была полностью завалена бумагами с рукописными формулами и какими-то пробирками. Прикроватная тумбочка с часами-музцентром, которые по-старинке управлялись через инфракрасную панель, являла собой склад каких-то измерительных приборов, похожих на те, что Мэл видел во временной лаборатории. И почему она хранила это все здесь, а не в лаборатории на рабочем столе? Возможно, любила всегда быть ближе к работе?

Он застал ее за изучением какого-то отчета на планшете. Ученая устало терла глаза, когда зашел капитан. Простой вопрос о необходимой помощи или предоставлении каких-то вещей был встречен бурной реакцией. Выяснилось, что: «Да, нам нужно ваше одобрение на подпитку нескольких приборов от корабельного генератора. Наши медленно справляются. А еще разрешение пользоваться утилизатором. И, если это возможно, попросить немного термопасты для системного блока обработчика, а то у нас подозрения, что он перегревается».

Капитан, конечно, был удивлен, но спокойно выслушал все просьбы и пообещал посильную помощь. В голову все никак не шел способ, как бы он смог добраться до волос и образцов слюны Нарисы.

Вполне можно было порыскать на столе и ее кровати, но тогда точно не оберешься вопросов, чего это капитан делает и зачем собирает волосы. Но ответ пришел к нему сам, когда Мэл заметил, как ученая излишне часто за время их короткого разговора снимала и надевала обратно очки.

— Нариса Петровна, — он изобразил беспокойство, — у вас у самой-то все хорошо?

Та неопределенно пожала плечами и тяжело вздохнула, вмиг теряя самообладание.

— Капитан, зачем вам мои личные проблемы? — она выглядела до ужасного усталой.

— Вы правы, незачем, — кэп задумчиво рассматривал исписанные мелом стены. — Но вы помните про то, что в условиях ограниченного пространства и круга общения получить нервный срыв куда легче, нежели в нежных земных условиях. Я просто проявляю капитанскую учтивость, Нариса Петровна.

Женщина усмехнулась и покачала головой.

— Капитанская учтивость, — повторила она и тяжеловыдохнула. — Так и скажите, что переживаете, как бы я в случае срыва что-нибудь не испортила на вашем пусть и старом, но уютном корабле.

Капитан лишь пожал плечами, не собираясь прятать взгляд. Доктор наук с улыбкой помотала головой, отложив планшет в сторону и облокотившись на спинку стула, на котором сидела возле заваленного бумагами стола.

— Спасибо за внимание, капитан Кэмпбелл, но это лишь банальная усталость. Я люблю свою работу, уважаю каждого члена команды, но трудно решаемая задача часто выжимает из меня последние соки. Спасибо, что заглянули.

Малкольм кивнул:

— Просто выдалось свободное время, — капитан все ломал голову, как же ему достать хотя бы образцы волос.

Впрочем, если остальные члены команды справятся, и проверенные окажутся вне зоны риска, тогда методом исключения можно будет полагать, что Нариса и есть тот самый подставной человек. От осознания того, что сейчас он вполне может находиться с Коллекционером в одном помещении, по коже пробежал нехороший озноб. Успеет ли Мэл заблокировать дверь? Получится ли выхватить пистолет раньше того, как его тело начнут кромсать? По крайней мере, он постарается, чтобы тварь не выбралась наружу. И вообще, кэп не любил сдаваться. Видимо, что-то мелькнуло в его взгляде, ведь черты женщины смягчились, и она грустно улыбнулась.

— Капитан, может, это вам нужен кто-то, кто выслушает?

Она спросила за секунду до того, как он собрался придумать какую-то нелепицу. Мэл быстро ухватился за возможность, но действовал так, чтобы не показать, насколько рад ее наблюдательности.

— Нариса Петровна, это все та же банальная усталость, уж вы-то меня поймете, — он чуть криво ухмыльнулся.

— Похоже, настало время, — понизила голос ученая, и Кэмпбелл насторожился, ожидая чего-то ужасного.

Но вместо того, чтобы звереть на глазах и кидаться на него, собеседница медленно встала, с несвойственной для ее комплекции грацией прошлась, опустилась на колени и вытащила маленький чемоданчик из-под кровати. Она положила его на постель, щелкнула замками и вытащила увесистую бутыль вина.

Кэп удивленно приподнял брови.

— Нариса Петровна, — прищурился мужчина, — во время полета распитие алкоголя противоречит правилам безопасности.

— Ой, я вас прошу, бокал вина еще никому не вредил. Это даже полезно. Хорошее красное вино стимулирует ваши сосуды…

— Вы говорите это капитану судна, — впрочем, его губ уже коснулась улыбка. — И я не пью. Вообще.

Ученая немного стушевалась, поняв, что излишне переборщила с доверием и теперь понимала, что сама себя сдала перед капитаном.

— То есть, мне убирать, или вы конфискуете у меня вино?

— Нет, я не имею права, — кэп огляделся. — Просто я не вижу то, из чего мы будем его пробовать.

Нариса заговорщицки ухмыльнулась и, не глядя, сунула руку за штору, закрывающую полку над кроватью, после чего вытащила оттуда две абсолютно одинаковые мензурки с небольшими носиками.

Спустя полчаса капитан и доктор микробиологических наук перешли на панибратское «ты», поговорили о работе с подчиненными, высмеивая схожие ситуации в их разных сферах деятельности, Мэл пожаловался на Союз, с каждым годом ужесточающий и увеличивающий по сроку проверку и получение лицензии на перевозку грузов и людей. Нариса посетовала на молодых ученых, которые, в силу возраста, часто с трудом концентрируются только на работе. Поругала подчиненных, но выглядело это совсем уж по-матерински.

Капитан с осторожностью потягивал напиток. Алкоголь всегда действовал на него убийственно. После полбутылки коньяка он мог просто отключиться или натворить таких дел, что потом долго пришлось бы восстанавливать репутацию (и это притом, что Мэл мог и не вспомнить всего на утро). Даже с вином он был всегда крайне осторожным. Молоко — вот что приносило Малкольму удовольствие куда больше, нежели алкоголь.

— … в общем, мы так и не договорились, — закончил свой рассказ капитан и почти незаметно отпил из мензурки.

Нариса налила третьи сто пятьдесят миллилитров. Щеки женщины раскраснелись, но она все так же была ясна умом.

— И как же ты смог заставить этого идиота убрать ограничитель с корабля?

— Пришлось немного пострелять, — пожал плечами Мэл и закинул ногу на ногу, сидя на кровати Нарисы, за неимением другого места для посадки. — Тогда он быстро согласился нас отцепить.

— Романтичная у тебя жизнь, Малкольм. Пусть и трудная, но все же романтики в этих всех путешествиях много.

— А ты никогда не думала, что твое место где-то еще, а не только в лаборатории?

— Думала, когда моложе была, — она вздохнула. — Да только наука увлекала меня всегда сильнее, нежели дурацкие вечеринки и мужчины. Ты уж прости, но ведь вас, мужчин, много, а настоящая любовь — она одна. Так уж получилось, что люблю я науку, лаборатории, звук работающих центрифуг, прохладу микроскопа и запахи реактивов. Решение невыполнимых задач — вот моя жизнь и страсть.

— Поэтично звучит, — Мэл допил вино из своей мензурки и с неохотой согласился на еще одну порцию. — Я вот космосом болею, наверное, поэтому в свое время учился на специалиста по межпланетным связям, хотел прикладывать руки к колонизации и развитию планет периферии. Но роль, в которой я нахожусь сейчас, нравится мне куда больше.

— Ты стремился работать на благо Союза, это похвально, Малкольм.

Кэп лишь кивнул. То, что сделал с его отцом Союз, никогда больше не вернет молодому капитану веру в светлое будущее под колпаком этого богомерзкого синдиката. Ровно то же самое чувствовала и его команда. Многие откровенно ненавидели нынешнюю власть за все те лишения, что им пришлось пережить. Поэтому Мэл и его команда часто не кичились перевозкой контрабанды или чем похуже. Танишу не корми, но дай пострелять по федералам.

— А знаешь, — Нариса выглядела глубоко задумчивой, — я ведь хотела иметь семью. Видела, как счастлива моя сестра. Еще живая мама постоянно докучала мне вопросами о замужестве и женском счастье. Да только не повезло. А впрочем, — она выпрямилась, слегка промокнув подушечкой пальца внутренний угол правого глаза, — это мои проблемы, тебе их знать ни к чему. Слушай, капитан, — ученая схватилась свободной рукой за голову и посмотрела в сторону лежащего на столе планшета, — у меня же работы много. Спасибо, за компанию. Мне и в правду стало легче, будто отдохнула.

Нариса поставила свою мензурку на пол и потянулась к планшету, посмотреть какую-то присланную ей запись, а Мэл, быстро поменял их импровизированные «стаканы» местами. Он схватил тот, из которого пила ученая, и, попрощавшись, вышел в коридор. Довольный найденным на кровати волосом и ярким отпечатком губ на мензурке, капитан поспешил к Джеру.

В медотсеке кипела работа. Уткнувшись в микроскоп, друг указал пальцем в сторону анализатора и попросил капитана вбить показанные им цифры в рабочий планшет с открытым в нем документом.

— Сколько? — как бы между делом спросил рыжеватый доктор.

— Эм… сто тридцать, два с половиной и двадцать два, — продиктовал Малкольм цифры и заметил, что это результаты Вирджинии. — Что скажешь? Есть уже что-то?

— Твоя красотка-ученая чиста, не переживай.

— Джер, может, хватит уже?

— Мэл?

— Что?

— Глупая это затея, — доктор отстранился от микроскопа и, сняв перчатки, почесал лоб.

— Почему?

— Мы не успеем. Скоро Банадае, Мэл. В ручную, один, я физически не успею. У меня нет такого хорошего сканера, как у космопорта на Земле. Нет того оборудования, что облегчило бы вывод этого показателя. Мне бы лишь анализатор, как в госпитале Союза, где я работал. Может и правда стоит всех собрать, все рассказать. Будем начеку, каждому из наших дадим по пистолету.

— Черта с два, Джер, — помотал головой капитан. — Я не позволю никому из них пострадать.

Ручной коммуникатор завибрировал, и Мэл уставился на сообщение от Хлои.

— Что-то случилось, — быстро бросил он и буквально вылетел из медотсека.

Глава 15

Услышав объявление, раздавшееся из динамиков в коридоре, Джини встала с кровати в своем боксе и отложила планшет. Все это время, с тех пор как она рассталась с капитаном — поправка, он вылетел из подсобки как ошпаренный, оставив ее одну — Джини пыталась собрать информацию о своей команде. Карьера, семья, личные достижения. Однако ее не покидала мысль, что Коллекционер вполне мог создать себе подходящую легенду, чтобы не выделяться. Если уж он додумался пробраться на корабль, летящий до периферии, чтобы, очевидно, без свидетелей отужинать, то явно позаботился о том, чтобы, обнаружив пропажу судна с учеными, Союз посчитал всех их без вести пропавшими в результате какого-то несчастного случая, а не сожранными существом вне закона.

Недовольно выдохнув, Джини пошла к двери, чтобы распахнуть ее и послушать о чем говорили через громкоговоритель.

— … собраться в столовой. Повторяю: просьба всех пассажиров и членов экипажа немедленно собраться в столовой, — прозвучал голос Мэла.

Вирджиния выгнула бровь, а сердце вдруг застучало в ускоренном темпе. Конечно же не из-за того, что она услышала голос капитана, вовсе нет. Все дело было в витающей вокруг опасности. Что-то случилось, и очевидно, ничего хорошего. Мэл бы не стал собирать их всех, будь причина незначительной. Пусть Вирджиния его недолюбливала, но сомневалась в серьезности лишь потому, что хотела уколоть. В действительности же, где-то очень глубоко в душе, Джини верила, что Малкольм вполне мог управлять судном и прилично в этом разбирался.

Потому она не ждала от их импровизированного сбора ничего хорошего.

Джини обернулась к Феликсу и Мэлу, оба подняли головы, словно поддались общему состоянию нервозности их хозяйки.

— Не переживайте, дорогие. Я скоро вернусь. Какая бы иначе была из меня хозяйка? — она подошла к обоим и по очереди почесала им за ухом. Мэл ткнулся носом в ее ладонь, измазав ее в слюнях, и вдруг заскулил, поджав уши.

— Ну что ты, малыш, — она села перед ним на колени, потрепав по шерсти. — Феликс не даст тебя в обиду, я знаю.

Мэл посмотрел на нее грустными, как обычно слезящимися глазами, и ее сердце растаяло. Она вспомнила тот день, когда подобрала малыша, не устояв именно перед этим его взглядом.

— А еще скоро должен прийти До, где бы он не шлялся, — Джини поцеловала пса в макушку и еще раз провела рукой по шерсти кота, заслужив его недовольное ворчание. Феликс вспомнил, что все вокруг грязные, а ему срочно нужно было умыться. Чем он и занялся, стоило Джини встать на ноги.

— Пока, милые, — проговорила она, с улыбкой выходя из комнаты. Дверь позади нее закрылась, и Джини прошла дальше по коридору, направившись прямиком в столовую.

В голове снова всплыла сцена их «борьбы» с капитаном, и Джини скрипнула зубами. Этот тип был хуже неандертальца, живущего во времена древности, которые даже для их далеких предков были лишь записью невероятно давних событий в учебнике.

Ну, надо же. Он додумался схватить ее и силой оттащить в подсобку. Конечно, раз у мужчины есть грубая сила, ума у него явно недостаточно, чтобы решить проблемы и вопросы дипломатическим путем.

— Еще немного, и ты прожжешь дыру в корпусе. Осторожно, Вирджиния, мы ведь в космосе, — раздался сбоку насмешливый голос, и Джини вздрогнула.

— Нариса Петровна, — с укором выдохнула она, обернувшись и заметив свою руководительницу.

Нариса лукаво улыбнулась.

— И кто же стоял у тебя перед глазами? — спросила она, поравнявшись с Джини и выгнув бровь.

— Эм… — Джини замялась, не желая рассказывать ей про Мэла и его выходки. — Думаю, вам показалось.

Ее начальница захихикала, прикрыв ладонью рот.

Нет, правда, захихикала.

Немыслимо.

Джини оглядела начальницу с ног до головы, отметив будто порхающую походку, легкую улыбку на губах, чуть покрасневшие щеки и словно блестящие глаза с расширенными зрачками. Похоже, Нариса опять взялась за алкоголь. Ну, или что-то ее определенно разгорячило.

— Я даже догадываюсь, о ком ты думала, Джини, — продолжила Нариса, но Вирджиния, взяв себя в руки, быстро ее перебила.

— Нариса Петровна, при всем моем к вам уважении, я не хотела бы обсуждать этот вопрос, — проговорила она.

— Вирджиния, Вирджиния… — поцокала Нариса языком. — Я наблюдала за тобой. И вовсе не слепая. Ты не похожа на меня, — усмехнулась Нариса.

— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Джини, не понимая, куда занесло ее руководительницу.

— Ты не готова всю себя посвятить науке, — со вздохом сообщила ей начальница.

— Вы сейчас говорите, что я бесполезна вашей команде? — спросила Вирджиния тихо, вдруг остановившись и не отводя взгляда от Нарисы.

Джини просто не верила своим ушам. Столько работы, часов без сна… Да что там часов, она, бывало, и сутками не смыкала глаз. Бесконечные отчеты, доклады, наблюдения, эксперименты. Она бегала по всем поручениям команды, даже если они ей казались абсолютно бесполезными и смешными.

Но за все время ее работы она и слова не сказала против.

Ни единого.

Джини смиренно ждала, когда ее заметят и повысят из звания девочки на побегушках, оценив потенциал и упорство.

Похоже, этому не бывать.

Джини прикусила губу, опустив взгляд в пол. Ей вдруг захотелось просто сойти с этого корабля.

Как жаль, что за бортом бескрайный и необъятный космос.

— Нет, Вирджиния, — Нариса качнула головой, — ты талантлива и упорна, я знаю это. Но не повторяй моих ошибок. У тебя сейчас есть шанс стать частичкой не только науки и истории, но и собственной уникальной жизни, которую сможешь построить, как захочешь, — она загадочно улыбнулась, поворачивая за угол, и Вирджиния поспешила за ней.

— Что это должно значить? — спросила она, всеми силами пытаясь побороть вдруг поднявшееся в ней раздражение. Она надеялась, что ей это удалось, но, впрочем, не особо верила. Однако сейчас ей не хотелось думать о последствиях своего поведения перед руководительницей. Она разберется с этим позже. А если повезет, воспоминания Нарисы поблекнут, когда она полностью протрезвеет.

Пообщавшись с Нарисой на близком расстоянии, Джини с точностью могла сказать, что та что-то выпила. Судя по легкому аромату, это, скорее всего, было вино.

Ее удивило такое поведение Нарисы, но в следующую секунду Вирджиния подумала, что сама бы не отказалась сейчас отчего-то такого. Чтобы забыться. Перестать думать о Коллекционере… и Мэле, раздражающем ее на каждом шагу.

— Я не слепая, — для чего-то вновь повторила Нариса, а потом чуть повернула голову, чтобы многозначительно посмотреть на Джини. — Между тобой и Мэлом ведь что-то происходит, верно? Так вперед! — Нариса звонко шлепнула ее по заднице, и Вирджиния застыла с широко распахнутыми глазами, смотря вслед порхающей вперед начальнице. Она приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но, казалось, дар речи ее покинул.

— Вперед? — выдохнула она едва слышно, когда Нариса уже скрылась за дверьми столовой. Джини и не заметила, как за непонятным разговором они с руководительницей дошли до места собрания.

«И с каких пор Нариса зовет его просто Мэлом?» — тут же следом мелькнула удивленная мысль.

Что-то явно было не так.

Теоретически Мэл мог пойти к Нарисе после того, как оставил ее саму в подсобке. Значит, они пили вместе?

Тряхнув головой, она подошла к двери, но обернулась, услышав шаги. По коридору, приближаясь к ней, шла команда «Крошки» во главе с капитаном.

Резко отвернувшись, Джини прошла в помещение и быстро заняла свое место, отметив, что все ученые уже собрались.

Пару секунд спустя вошли члены команды корабля.

Мэл остался стоять, скрестив на груди руки. Чернокожая Таниша встала чуть позади него и, казалось, внимательно за всеми следила. Остальные члены экипажа разместились среди ученых. Однако Вирджиния отметила, что Хлоя и их бортмеханик отсутствовали.

— Спасибо, что так быстро собрались, — начал Мэл, когда все заняли положенные места. Ему даже не пришлось говорить громко, поскольку в столовой стояла гробовая тишина. — И извините, что оторвал вас от работы, — продолжил он. — Пятнадцать минут назад наш корабль поймал сигнал бедствия от небольшого пассажирского судна. Судя по мощности сигнала, капитан корабля не успел усилить его, дабы ближайшие военные корабли Союза могли бы его засечь и выслать спасательную группу, — Мэл немного помолчал, обведя каждого присутствующего серьезным взглядом. — Как вы понимаете, здесь, на периферии, космические судна проходят крайне редко. До ближайшей частной станции около трех суток пути, до станции Союза еще дальше. Сигнал бедствия был послан совсем недавно. Мы — единственные, кто каким-то чудом смогли его засечь. К чему это я? — он развел руки, и Джини нахмурилась, уже поняв, о чем дальше пойдет речь. — Господа ученые, как капитан корабля, находясь при исполнении важной государственной миссии — если конкретно: прорабатывая заказ вашего научного центра — прошу решить, что мы будем делать в сложившейся ситуации. До Банадае осталось около полутора суток пути. Если мы решимся на спасательную операцию, к этому времени прибавится по меньшей мере двенадцать часов, так как нам придется немного отклониться от курса.

Джини услышала шепотки, пронесшиеся по столовой. Похоже, кто-то был недоволен отклонениями от графика. Впрочем, Джини не могла их винить. Им нужно было как можно быстрее попасть на планету, собрать о ней данные, найти необходимые и интересные виды флоры, что займет не один месяц, а потом возвращаться домой. У Вирджинии не было никакого желания оставаться там дольше необходимого. Теперь, в связи с последними событиями, абсолютно не было.

— Если там есть выжившие, — Мэл продолжил говорить, вернув ее к реальности, — то нам придется взять их на борт. В таких случаях регламент запрещает мне и моей команде решать самостоятельно. Поэтому выбор: спасать возможных выживших или продолжать миссию лежит на вас, а конкретно — решение остается за вашим научным руководителем.

— Капитан, — Нариса, сидящая слева от Вирджинии, облокотилась на стол и положила подбородок на свой кулак, — что мы можем сделать для людей на том корабле, если не станем отклоняться от курса и продолжим путь?

Джини сглотнула, подумав о том, что люди где-то там медленно умрут, так и не дождавшись помощи. Ей, как и остальным, не хотелось задержек, но жизнь невинных была явно важнее. По ее мнению, тут не о чем было и думать.

— Мы отправим сигнал по всем каналам, — отозвался тем временем Мэл. — Его точно засекут, но нет никакой уверенности, что ближайшие станции и корабли быстро отреагируют на него. Скорее всего, когда к пассажирскому кораблю подойдет другое судно, спасать уже будет некого, — слова Мэла удивительным образом совпали с мыслями Вирджинии. — Так же у нас есть два небольших орбитальных шаттла, но, во-первых, они не рассчитаны находиться в условиях открытого космоса более трех часов, так как не имеют собственного генератора кислорода. Во-вторых, на них есть место максимум для шести человек. В-третьих, мы попросту погибнем, если корабль пойдет дальше тем же ходом и по-прежнему курсу, поскольку не сможем его нагнать на простом шаттле. Нариса, — Малкольм многозначительно на нее посмотрел, — вам решать.

Джини лишь выгнула бровь, отметив, что Мэл, также как и Нариса, вдруг позабыл о деловом общении, решив при всех назвать ее по имени. Перемена была разительной.

Она тихо фыркнула.

Однако, видимо, недостаточно тихо, поскольку к ней обернулась Нариса Петровна и едва заметно улыбнулась, а потом обвела взглядом своих подчиненных.

— Думаю, мы не можем оставить в беде живых людей, если время нашей миссии увеличится лишь на какие-то двенадцать часов. Это не так уж и много. Другое дело, если бы речь шла о месяце или больше, — она хмыкнула. — Тогда бы я была уверена, что кто-то доберется до них раньше, а нам бессмысленно делать такой крюк.

Джос что-то пробормотал себе под нос, но Джини не расслышала.

Видимо, не только она заметила состояние парня, потому что мисс Касс спросила:

— Ты что-то хотел сказать, Джос? — раздался ее голос с противоположного конца стола.

Парень закатил глаза, а потом хлопнул ладонями по столу, наклонившись чуть вперед.

— А я бы кинул их там, — сосредоточенно проговаривая слоги, отозвался он. В комнате снова повисла тишина. Но на этот раз она была какой-то тяжелой.

— Ты что, брат? — сглотнул рядом с ним Джесс, нарушая мгновения молчания.

— Джос, — выдохнула Вирджиния, с недоумением смотря на коллегу.

— Тебе ли не знать, Джини, что тут у нас и так полный комплект народа. Куда нам еще? — многозначительно спросил он, смотря ей прямо в глаза.

Джини опустила взгляд, уловив намек в словах Джоса. Только он и она из всей команды ученых были в курсе о Коллекционере. Очевидно, Джос не хотел обрекать тех людей на более мучительную смерть, чем та, которая может быть у них на том корабле. Наверное…

— Джос, мне кажется, это не выход, — отозвалась она и покачала головой. — Речь идет о жизни людей.

— Давайте передадим их сигнал бедствия. Уверен, у Союза есть более приспособленные для спасательных операций корабли, — он поднял руки вверх. — Разве кто-то решится сводить с курса эта развалюху? — сегодня Джос был чрезвычайно разговорчив. Джини лишь удивленно моргала, стараясь отметить все произошедшие в нем изменения. Видимо, новость о Коллекционере заставляла его сильно нервничать. Но впрочем, Вирджиния его не винила.

— Может, мы вообще не сможем на него вернуться, — продолжил запальчиво Джос. — Вдруг тот корабль взорвется, едва мы подлетим к нему, а осколки повредят корпус? Мы никого не спасем, а еще и сами погибнем, так и не завершив миссию. Глупо поворачивать, когда мы так близко.

— Брательник, остынь, — вдруг рассмеялся Джесс, похлопав его по спине. А потом уже обратился ко всем собравшимся, другой рукой растрепав свои волосы. Теперь он выглядел уверенно и улыбался. — Не вините моего брата в недостатке гуманизма. У него просто крышу срывает с этих таблеток.

— Каких таблеток? — нахмурился Джер, посмотрев на него.

— Джесс, — прошипел Джос.

— Ничего, бро, в этом нет ничего такого, — ответил ему брат. — Просто у нас выдались напряженные недели работы, а тут еще тот взрыв… Джесс опять стал принимать успокоительное, я видел, — обратился он к остальным. — Просто они не всегда действуют на него должным образом. Сперва его ворчливость становится величиной с черную дыру, а уже потом Джос превращается в ожидаемого по инструкции плюшевого мишку.

Джос покачал головой.

— Меня просто попросили высказать мнение, но, смотрю, я все равно тут в меньшинстве.

— Ладно, — Нариса поднялась, уперев в столешницу руки. Выглядел этот жест естественным, но в голову Джини прокралась догадка: Нариса Петровна не хочет упасть в грязь лицом перед ними. Почти что в буквальном смысле. — Если наши мнения разошлись, предлагаю прибегнуть к демократическому методу. Давайте найдем лист бумаги, разорвем его на полоски, и пусть каждый напишет «за» он или «против». Как решит большинство, так и будет. Мы уже выслушали капитана и его версию развития событий, а также прослушали доводы оппозиции в лице Джоса. Теперь пусть каждый решит, что ему ближе, — она посмотрела на Мэла и кивнула будто бы своим мыслям. — А мы с капитаном вдвоем посчитаем голоса и их соотношение.

Нельзя было сказать, что все выглядели довольными этой ситуацией, но согласились.

У мисс Касс с собой оказалась небольшая записная книжка — почему-то несмотря на век цифровых технологий, она всегда предпочитала писать свои мысли на бумаге, а уж потом переносить в личный планшет все самое важное.

Голосование прошло в ожидаемой тишине, перемежавшейся шуршаньем листков и единственного карандаша, все также принадлежавшего мисс Касс, который просто пустили по кругу.

Когда карандаш дошел до Джини, она быстро написала «за» и встала, чтобы отдать сложенный лист капитану, стоявшему неподалеку. Она бы с удовольствием дошла да Нарисы, но та встала у противоположной стороны стола, и идти к ней через всю столовую, когда капитан стоял лишь в нескольких шагах, было глупо и слишком демонстративно. Вирджиния спокойно могла вынести капитана в нескольких сантиметрах от себя. Она не была сахарной.

Листок перекочевал в руку Мэла. Джини уже собиралась было отойти, когда капитан схватил ее за пальцы. Она вскинула взгляд, вблизи заметив тот же лихорадочный блеск в глазах, который уже видела несколькими минутами ранее. У Нарисы Петровны.

— Алкоголики, — тихо пробормотала она, чтобы ее услышал только Мэл.

Вирджиния вырвала руку, так и не дождавшись того, что ей хотел сказать капитан.

Джини поджала губы и качнула головой, садясь на свое место. Внутри зрело непонятное чувство, похожее на злость. Или…

«Нет, — перебила собственные мысли Джини, — это абсолютно точно не могло быть так называемым зеленым чудовищем».

Следующие несколько минут Вирджиния гипнотизировала взглядом столешницу, пока капитан и Нариса в четыре руки дружно подсчитывали голоса.

— Что ж, — произнесла, наконец, Нариса, — у нас только один голос «против».

— Хаха, — произнес Джос, криво улыбнувшись.

Все посмотрели на капитана, ожидая его слов.

— Хорошо, — казалось, Мэл с облегчением выдохнул. Он отступил на пару шагов к двери в столовую и нажал на яркую желтую кнопку в стене. — Хлоя, меняй курс, мы навестим тот ЭйчТиЭм.

— Да, Мэл, — раздалось в динамиках.

— Мне еще будут нужны чертежи судна этого класса, переправь их на мой коммуникатор, — капитан убрал руку с кнопки и вновь обратился к ученым. — Во время проведения операции я попрошу вас находиться в вашей временной лаборатории всем вместе. С вами останется наш доктор Тудик…

— Но, капитан, — вдруг забеспокоилась Нариса, — к чему это? Мы не собираемся мешать вам спасать людей и продолжим работу, зачем вашему доктору оставаться с нами?

— Потому, что доктор Тудик будет вооружен…

— Но простите…

— Послушайте меня, — он выглядел предельно серьезным, и Джини задалась вопросом, что же все-таки Мэл хотел ей сказать минутой раньше. — Это периферия, и здесь могут скрываться пираты, контрабандисты или кто похуже. Если капитан оставляет корабль без присмотра вооруженных людей, то может случиться всякое. Лучше вам никуда не выходить и в случае чего не геройствовать, а дать доктору Тудику вас защитить.

— А если это ловушка? Вы говорите, что тут бывают и пираты, они могут вполне устроить такую приманку для других кораблей, — вклинился Джос.

— А если не ловушка? — резко и громко ответил капитан на разумное возражение. — Что если люди ждут помощи? И если мы так просто пройдем дальше, то оставим детей и их матерей на самую долгую и ужасную смерть. Пассажирские судна на периферии обычно перевозят колонизаторов, которые согласились на новую планету, взяв с собой целые семьи. Чтобы максимально обезопасить вас, мы подлетим к судну, но не будем производить стыковку, а сядем на один из шаттлов и уже на нем совершим ее. Лучше потерять час-два на перевозку выживших, чем открыть шлюз корабля и впустить возможных поджидающих там пиратов.

— Ну, конечно, а наш капитан-герой всех спасет, — едко отозвался Джос, вскочив со своего места.

— Джос, да что с тобой, в самом деле? — воскликнула Вирджиния, тоже поднявшись. Она и не пыталась встать на защиту капитана, но Джос действительно вел себя странно. По позвоночнику прошли мурашки от внезапной мысли о том, почему это могло произойти. Она становилась параноиком.

Джос выскочил из столовой как ошпаренный, а Джини сглотнула.

— И еще, Нариса, — произнес капитан спустя секунду, словно и не заметив вспышки парня, — так как доктор останется вас защищать, а оставить Шена или Танишу я не могу, в силу их большей подготовки к разведке, мне нужен будет человек, который сможет оказать медицинскую помощь на месте. Это на случай тяжело транспортабельных раненых людей. Кто-то из ваших подчиненных проходил подобную подготовку?

Нариса осмотрела оставшихся ученых, нахмурившись вслед Джосу, а потом перевела взгляд на Вирджинию.

— Джини, — она многозначительно ей улыбнулась и подошла ближе.

— Нариса Петровна, вы меня туда не отправите, — тихо зашептала Вирджиния. Она чувствовала себя преданной.

— Если не хочешь, чтобы я сомневалась в необходимости твоего местонахождения с нашей командой, ты выключишь эмоции и проявишь профессионализм, — также тихо, но твердо ответила Нариса, выгнув бровь.

Джини прикусила язык, сдержав едкое высказывание. Что ж, профессионализм, значит профессионализм. Она не даст Нарисе Петровне ее хоть чем-то попрекать. Вирджиния не для того прогибалась под них всех все это время, чтобы почти что на финишной прямой сдаться.

— Да, Нариса Петровна, — уже громко ответила она, — я справлюсь, — она с вызовом посмотрела на Мэла.

— Но… — начал было капитан, поморщившись, однако Джини его перебила.

— Я проходила подготовку, о которой вы упоминали, капитан Кэмпбелл. Одно из моих высших образований относится к медицине. Я защищала диссертацию на тему «Морфофункциональная характеристика репаративной регенерации костной ткани». Это не полное название, но остальные слова вы едва ли поймете. Я бы предоставила копии диплома и постояла бы рядом, пока вы запрашиваете подтверждение в «Высшую Медицинскую Космическую Академию», но у нас нет времени, капитан, — тон Вирджинии был холодным и деловым. Она просто перечисляла факты.

— Она права, Мэл, — подал голос Джер, также вставая изо стола. — В конце концов, мисс Каррингтон недавно спасла тебе жизнь. Думаю, я вполне могу доверить вас ей, — он улыбнулся и подмигнул капитану.

— Ладно, Джер, — выдохнул Малкольм, — у нас действительно нет времени. Предоставь мисс Каррингтон все необходимое оборудование, — он перевел взгляд на Джини, скрестившую на груди руки. — Вирджиния, мы ждем тебя в грузовом отделении у второго шаттла, — после этих слов он развернулся и покинул столовую. Таниша последовала за ним.

— Мисс Каррингтон? — позвал Джер. — Пойдемте со мной, — он обернулся к Нарисе. — Нариса Петровна, вы и ваши подчиненные можете отправляться в лабораторию. Я последую за вами через пару минут.

Нариса кивнула, и Джер пошел к дверям. Вирджиния поспешила вслед за врачом, испытывая какие-то приступы прилива адреналина. До этой миссии она и подумать не могла, что отправится на каком-то микроскопическом кораблике в открытый космос, чтобы ступить на борт неизвестного судна, где происходило что-то неизведанное. Вирджиния больно ущипнула себя за руку, приказывая не психовать. Она справится и докажет Нарисе, что отнюдь не глупая трусливая девчушка, которой нельзя поручать ничего важного.

Джер повел ее в свой кабинет и выдал аптечку, лежавшую в закрытом сейфе.

— Спасибо, док, — улыбнулась она ему.

— Не за что, — кивнул он. — Будь там осторожна и помоги тем людям.

— Конечно.

Вирджиния отвернулась и направилась к выходу из кабинета Джера, но стоило ей схватиться за ручку, как ее остановил голос врача.

— Мэл не такой колючий, каким хочет казаться. Ему нужна поддержка, — как бы между прочим отметил он.

Джини закатила глаза. Еще один. Они что, все с ума посходили? Коллективный вирус?

— Рада за него, — сквозь зубы проговорила она и быстро вышла из кабинета, хлопнув дверью. Повернув направо, Джини зашагала к шаттлам.

* * *

Вирджиния смотрела вслед Танише и Шену, которые, уже полностью экипировавшись, занимали свои места в шаттле. Капитан остался с ней, чтобы, видимо, дать дополнительные инструкции, но не сказать, чтобы ей это понравилось.

Мэл тем временем протянул ей тонкий скафандр:

— Надень, там может не быть кислорода. И еще: держишься за нами и никуда не отходишь. Будь всегда на связи. Скафандры у нас все на одном канале. Если придется быстро смываться, не вздумай отставать. Если там есть Коллекционеры, даже не думай сама справиться с ними. Вот, — он протянул ей небольшой пистолет старой модели, словно это было обычное дело. Но если для него, может, так оно было, то Джини придерживалась противоположного мнения. Была бы ее воля, она вообще не стала касаться этой гадости, — здесь предохранитель, просто опустишь его вниз. У пистолета сильная отдача, поэтому старайся целиться точно в голову, а то второго шанса на выстрел тебе не дадут.

«Можно подумать кто-то даст мне даже первый».

— Стреляй, если уверена, что попадешь. Промазала — беги. Не попадайся им в лапы. Если схватят, и мы не сможем тебя вызволить — я тебя пристрелю. Уж поверь, эта смерть будет во сто крат быстрее и легче.

Последнее замечание Вирджиния просто не могла оставить без ответа.

— Уверена, ты впадешь в экстаз, если представится такая возможность, — усмехнулась она, забрав у него из рук скафандр и чуть ли не вырвав пистолет. — Хочу пожелать тебе того же. Сделаю все от меня зависящее, чтобы тебя пристрелить в случае опасности, — она одарила его белозубой улыбкой и отправилась переодеваться. Если Мэл думал, что ее так легко напугать, то был, на самом деле, не далек от истины. Но черта с два она ему это покажет.

Капитан приглушенно выругался за ее спиной, но более не произнес и звука.

Глава 16

— Капитан, я ей не доверяю, — открыто сказала Таниша.

Малкольм закатил глаза и сдавил штурвал сильнее. «Крошка» уже приблизилась на безопасное расстояние к кораблю, так что теперь была очередь капитана везти небольшой отряд дальше. Он неплохо управлял шаттлом, вполне сносно справлялся с «Крошкой», поэтому вопрос на счет того, кто должен был повести шаттл, не поднимался.

— Что ж, все мы люди и, так бывает, отношения у нас не складывались с самого начала, — философски заметил капитан, стараясь не отвлекаться от деликатной работы по отстыковке.

Он не видел пассажиров, они сидели в специальных креслах в дальней части маленького шаттла. Но он мог поспорить, что Вирджиния вполне могла одарить темнокожую убийственным взглядом.

— Мэл, — голос Хлои мягко позвал из динамиков, — тепловые сигнатуры не прослеживаются, движок полностью вышел из строя. Сигнал продолжает поступать, но, к сожалению, никто не выходит со мной на связь. Кажется, передатчик поврежден.

— Хорошо, спасибо, Хлоя. Стыковочный шлюз по правому борту? — повернув длинную хромированную ручку и с силой потянув ее на себя, Мэл, наконец, отстыковался от «Крошки» и мягко вышел в космос.

— Да, Мэл, — она помолчала, так и не уходя со связи. — Осторожнее там.

Хлоя отключилась, а Малкольм сосредоточенно смотрел на подсвеченный слабыми огнями пассажирский космолет. Он был чуть меньше их корабля, зато имел большее число кают, более энергоемкую систему и был достаточно дешевым в обслуживании. Его темные выпуклые бока отражали металлический свет габаритных огней, выступающие антенны исчезали в маслянистой черноте космоса.

По спине кэпа пробежали мурашки. Сейчас ему показалось, что судно больше похоже не на способ комфортного передвижения в космосе, а на могилу.

Безмолвный темный склеп для десятков людей.

Он видел подобное еще на заре своей капитанской практики. Как же тогда его поразил корабль, полный людей, так и не дождавшихся помощи от Союза и других, проходящих мимо кораблей. Тот космолет спокойно дрейфовал на ослабевающей кинетической энергии. И никто не подумал помочь. Ни единая живая душа, проходившая поблизости. Капитан Кэмпбелл до сих пор помнил бледные синюшные лица колонистов, летевших в свой новый мир и когда-то желавших начать жизнь сначала.

Тогда они нашли их на капитанском мостике. Матери держали на руках детей, сидя в низких маленьких креслах, мужчины лежали на полу в позе эмбриона. Казалось, все они просто уснули. До того момента, когда Мэл и его команда включили внутреннее освещение. Даже повидавшая много ужасов в боях Таниша побледнела, глядя на обезображенные маской смерти детские лица.

Надо ли говорить, что сейчас, когда перед глазами, словно призрак, завис безмолвный корабль, Малкольм невольно вспоминал то событие и морщился от подступающей горечи. Несколько минут тишина разбивалась лишь звуком движка шаттла, они скользили в вакууме, приближаясь к холодному металлическому судну.

— Говорит капитан корабля класса ТиЭйчКью, Малкольм Кэмпбелл, — они были близко к замершему кораблю, поэтому была высокая вероятность того, что его радиосигнал услышат и ответят. Мэл стянул большую пластиковую каплю передатчика, сильно натянув витой провод, и приложил его к губам. — Судно ЭйчТиЭм, мы уловили ваш сигнал бедствия, не могли бы вы доложить обстановку? Прием, — когда он нажал на кнопку принятия сигнала, ответом был лишь белый шум. — Мы выслали шаттл со спасательной группой. Прием, — вновь молчание. Капитан оглянулся на своих пассажиров. Таниша пожала плечами. — Повторяю, говорит капитан Кэмпбелл, ЭйчТиЭм, доложите обстановку, прием. — Мэл медленно и плавно отпустил газ, остановив шаттл прямо над шлюзом стыковки. — Эй, выжившие есть? — он пихнул рацию на место. — Черт. Похоже, там нет тех, кто бы с нами хотел пообщаться.

— А это… может, у них там и радиоприемник поломался? — немного напряженно спросил Шен.

— Боишься мертвецов, Шен? — без всякой издевки деловым тоном поинтересовалась Таниша, отстегиваясь и вставая.

— Я как-то видел фильм ужасов, который начинался точно так же, — на полном серьезе проговорил мускулистый наемник и повернул голову к сидевшей рядом Вирджинии. — Там исследователи дальних рубежей нашли такой же корабль, залезли в него и кучу трупов нашли, а потом эти трупы ожили и начали жрать исследователей.

— Так значит, вот чем ты занимаешься вместо работы, Шен? — капитан внимательно смотрел перед собой, пристраивая шаттл к шлюзу. — Таниша, будь начеку.

Темнокожая женщина сняла свой увесистый автомат с предохранителя и встала у люка, тряхнув высоким вьющимся хвостом волос.

— Капитан, лучше сосредоточьтесь на стыковке. Шен, ты бы посмотрел за нашим временным медиком, — она приподняла одну бровь, многозначительно глянув на наемника.

— Думаешь, она нас захочет кокнуть?

— Я уже говорила, что как минимум доверять ей не стоит. С чего бы это простой ученой взламывать систему корабля, на котором она летит? — Малкольм уловил краем глаза, как вызывающе спокойно Таниша посмотрела на Джини и неявно наставила на нее дуло автомата. — Ради праздного любопыт…

— Оставить, лейтенант, — повысил Кэмпбелл голос, зная, что такое обращение подействует на Танишу, которую, несмотря на всю ее сдержанность и военные привычки, иногда заносило. — Сейчас явно не время и место для таких разговоров. Ты сама это прекрасно знаешь. И приказы здесь раздаю я. А чтобы ты лишнее не думала, знай: твой муж ее уже проверил. Раз она тут, стало быть, она как минимум человек.

— Вот у Мэла отлегло-то, — хохотнул Шен.

— Еще один возглас не по делу, идиот, и я лишу тебя гонорара за этот заказ, — иногда Малкольму казалось, что его команда — сплошной цирк идиотов на выезде.

Шаттл едва ощутимо качнуло, Таниша, казалось, не заметила этого и потянулась к шлему скафандра, каким-то неимоверным чудом запихивая в него свои объемные темные кудри. Капитан тоже встал и выставил на панель управления защиту от угона. Скафандр едва заметно поскрипывал при каждом движении, зато был удобен, куда плотнее облегая тело, нежели старые громоздкие версии. Все сохраняли молчание, пока надевали шлемы и готовились к открытию шлюза. Мэл доложил капитанскому мостику «Крошки», что они входят, и получил просьбу стрелять в любую странную активность. Он буквально ощущал общее напряжение, видел, как сильно сжимала Вирджиния позади него ручку небольшого медицинского ящичка.

Кэп ухватился за тугой рубильник и с силой надавил вниз.

Шлюз, громко пшикнув, выравнивая давление между суднами, открылся, и на них взглянула сама тьма. Даже аварийная подсветка на стенах не работала. Таниша пошла первой, включив два фонарика, прикрепленных с обеих сторон шлема.

— Уровень кислорода находится на нижней границе, — тут же сказала она, глядя на экран ручного сканера.

— Всем внимательно смотреть перед собой, — капитан пошел сразу за Танишей, не имея возможности обогнать ее из-за сильно узкого прохода коридора. — Направо сейчас будет поворот в грузовой отсек, из него можно попасть в машинное отделение, через два метра поворот в другую сторону к двум общим каютам и столовой, дальше капитанский мостик.

— Неудобная конструкция, — прохрипел напряженно Шен, замыкающий их процессию.

Холодный свет фонариков плыл по металлическим стенам и казался призрачным, потусторонним, словно они и вправду вошли в склеп. Капитан слышал в динамиках своего шлема тяжелое дыхание каждого из их группы.

— Вижу человека, — выдохнула Таниша. — Впереди, у поворота на каюты. Без сознания.

Коридор чуть расширился, и все шедшие позади жены доктора Тудика заметили бледного мужчину, будто бы спокойно сидящего у стены. Он был одет в обычный серый комбинезон и стандартные ботинки, какие были у многих членов команды Мэла. Руки его безжизненно обвисли, колени притянуты к туловищу. Но свет фонаря не мог так сильно выбелить кожу. Вирджиния прошла вперед и склонилась к человеку. Она безбоязненно сняла перчатку и тронула шею мужчины, после чего бесполезно мотнула головой.

— Холодный, пульса нет, — сказала Джини тихо и сосредоточено.

— Мы поздно подошли? — в никуда спросил Шен.

— Наверное, он не успел на мостик, — Мэл уже не смотрел на мертвеца. — Странно, здесь же есть кислород, почему он мертв?

— Может, в воздухе есть какой-то токси… Капитан! — Таниша дернулась было к Малкольму, но не успела, и тот уверенно снял шлем, вдохнув полной грудью. — Вы идиот? Что если бы здесь был растворен токсин или еще какая дрянь?

— Ничего нет, — кэп закрепил шлем на поясе, ощущая спертый, давно не вентилируемый воздух, с отголосками неприятного запаха, исходившего от тела мертвого мужчины. Он уже начинал разлагаться. Как давно он тут лежит? — Посмотри на сканер внимательно, Таниша. Воздух чист. Пошли дальше. Надо сначала добраться до мостика.

Капитанский мостик оказался пуст. Так, словно персонал не знал об опасности и не думал спасаться в единственном месте, где поддерживался бы должный уровенькислорода. Маленькое помещение с одним пультом управления и двумя креслами с небольшими обзорными окнами, подсвечивалось зеленоватой лампой аварийного освещения. После Мэла остальные тоже решились снять шлемы, только ученая думала дольше, видимо взвешивая «за» и «против», а может, просто наблюдая за состоянием капитана и его команды.

Мэл подошел к пульту, повернул ключ и надавил на «пуск». Ничего. Движок был все так же мертв. Единственное, что изменилось, это освещение. Включились габаритные огни, в десяти сантиметрах от пола засветилась мощная светодиодная линия, света от которой хватало ровно настолько, чтобы четко видеть предметы вокруг.

— Ясно, — мрачно выдал Мэл. — Разделяемся. Таниша, Шен, давайте в грузовой, вы знаете что делать, мы с Вирджинией осмотрим каюты и столовую. Через пятнадцать минут встречаемся у шлюза и отчаливаем. Навряд ли мы встретим тут живых, — подчиненные кивнули и пошли на выход. — И еще, не забудьте про скрытую нишу.

Он обернулся к странно молчаливой с самого начала их спасательной миссии Джини и встретил взгляд, в котором читался укор.

— Ничего личного, им груз уже не понадобится, — он двинулся вперед, на всякий случай держа перед собой свой любимый старый GL. — Пойдем.

Добраться до кают не составило никакого труда и отняло не больше минуты времени, тем более, когда включилась подсветка. Капитан ожидал, что ученая начнет что-то говорить про обворовывание трупов, но все удивлялся ее молчаливости. Уж она-то должна была вставить что-то раздражительное или надменное.

Каюты оказались пустыми, спальные места одиноко светились все тем же потусторонне-зеленым. Вещи лежали так, будто их владельцы покидали каюты в спешке. Подушки скинуты, одеяла неряшливым ворохом валялись на кроватях, посуда опрокинута, а экран одного из планшетов до сих пор светился, являя поставленный на паузу старый фильм. Но странным было одно — запах. Неприятный и тяжелый. Похожий на тлен, въедливый, как дым от пожара.

— Ты тоже чувствуешь эту вонь? — сморщился Малкольм, когда они вышли из общей каюты.

Он обернулся. Вирджиния со странным выражением на лице проводила пальцами по двум темно-красным царапинам на стене. Таким явным, что они сильно выбивались из общей картины беспорядка. Или дополняли ее?

Мэл застыл.

— Джини, — позвал он ее, — кажется, я понял.

В глазах на мгновение потемнело, а его лицо резко посерело от осознания того, что за запах они сейчас ощущали. Отчего-то дрожащей рукой, капитан отодвинул плотные, видимо, служащие этакой бюджетной загородкой, шторы. И в ужасе посмотрел на следы крови на полу столовой.

Малкольм услышал судорожный вздох подошедшей сзади Джини. Словно завороженные они перешагнули порог столовой.

— Господи, — едва вымолвил Мэл и тут же прижал рукав скафандра к лицу.

В нос ударил отвратительный запах гнилого мяса, в самом центре столовой, там, где должен был располагаться стол, находились все пассажиры корабля. Словно памятник какому-то извращенному виду искусства, трое человек были нанизаны на толстый металлический прут, воткнутый в пол. Им расставили руки в стороны, чтобы вышел жест, подобный ожиданию объятий. Обнаженные руки были усеяны гвоздями, словно земные дикобразы иглами. Малкольм даже не хотел понимать, на чем руки мертвецов держатся в таком положении. Еще семеро лежали у подножья этого сооружения, раздетые, лишенные кожи и скальпов, с разинутыми ртами и лицами, застывшими в ужасе. Изрезанные, оскверненные, зверски убитые. Были здесь и дети, совсем еще маленькие.

От увиденного Мэл крепко сжал челюсти и старался не дышать отвратительно кружащим голову зловонием. Целые семьи застыли в немой скульптуре жестокости.

Жестокости Коллекционеров.

Джини сглотнула подступивший к горлу ком. Она рефлекторно вцепилась пальцами в предплечье Мэла, носом уткнувшись ему в спину, чтобы хоть немного отрешиться от происходящего. Во время обучения она видела открытые гноящиеся раны и струпья, заражения, видела смерть, последнее дыхание человека. Но это было совсем иное. Подобного зрелища она никогда в жизни не могла себе помыслить. Джини было даже не представить, что хоть одна живая душа способна сотворить такое… Коллекционеры заслужили дурную славу, но Вирджиния еще никогда не видела результаты их работы вживую, да и, честно признаться, даже сомневалась в их существовании до недавнего времени.

Она зажмурилась, но перед глазами по-прежнему стояла кровавая картина, которая, вероятно, будет сниться ей в кошмарах. Вирджиния подавила готовый сорваться с губ всхлип. Нет, она не станет расклеиваться. Не сейчас и не перед Мэлом. Фактически Вирджиния сама напросилась полететь с ними. Виной тому была ущемленная гордость. Капитан сперва не хотел ее брать, и теперь она понимала почему. Малкольм просто не хотел отвлекаться на истерящую девчонку. Здесь могло быть все что угодно. Джини не думала, что Мэл ожидал увидеть такое, но пистолет он ей вручил определенно не ради приятной прогулки.

Собрав всю волю в кулак, она прикусила губу и отстранилась от капитана, сделав шаг назад.

В следующую секунду по ее спине побежали мурашки, а тело почти задеревенело от осознания истины. Ужасающей истины.

— Мэл, — прошептала она едва слышно, — если на корабле, очевидно, нет выживших, то кто недавно отправил сигнал бедствия?

— Чертовски верный вопрос, Вирджиния, — хрипло выдавил Малкольм и сделал шаг назад, стараясь как можно меньше задерживать взгляд на деталях кровавой скульптуры. — Я тоже сейчас об этом думаю, — капитан резко развернулся и пошел на выход. — Пойдем отсюда, скорее. Держись рядом, — Мэл надавил на коммуникатор. — Ребята, сваливаем к чертовой матери. Это маячок.

— Чей? — вопрос был скорее для подтверждения того, что Таниша уже и так знала.

— Коллекционеров. Мы нашли чертову, мать ее, кровавую инсталляцию. Слышали? Бегом к шлюзу, мы срочно валим отсюда! И аккуратнее! — кэп повысил голос, отдавая приказы.

— Есть!

Сквозь затухающий голос Таниши Мэл расслышал металлический стук за своей спиной. Капитан успел лишь быстро оттащить ученую себе за спину и развернуться в сторону звука, как под чей-то дикий крик его щеку обожгло, словно раскаленным прутом. Не дав опомниться, неизвестный с силой ударил капитана металлическим носком ботинка прямо в ребра, и Мэл свалился на пол, различая черную фигуру с длинными растрепанными волосами, в темном разодранном комбинезоне.

Не раздумывая ни секунды, кэп выставил руку и выстрелил. Нечеловечески изогнувшись, тварь с горящими голубыми глазами и антрацитовой кожей избежала прямого попадания в голову и толкнула Вирджинию. Вскрикнув, Джини не осталась в долгу и успела огреть Коллекционера по голове металлическим ящичком с красным крестом. Это лишь раззадорило тварь и со странными шипящими нечленораздельными выкриками, выставив изогнутый нож и клацая зубами, она кинулась к ученой. Вирджиния неловко схватилась за пистолет, но даже не успела достать его, как лезвие ножа чиркнуло ее по груди скафандра. Плотная ткань металлически лязгнула, но выдержала, оставив на себе лишь заметную царапину. Коллекционер взвыл, метя Вирджинии в горло.

Еще один выстрел Мэла, и выжатый на всю мощность лазер прожог в затылке удивленного убийцы дыру. Голова твари лопнула, словно арбуз, фейерверком разбрасывая ошметки в стороны. Малкольм рефлекторно закрыл глаза, ощущая кожей горячие брызги маслянисто-черной крови и слыша крик девушки. Она тут же замолкла и лишь часто дышала, находясь на грани истерики. Капитан быстро вскочил и подлетел к ученой.

— Цела? — отрывисто, едва ли не дрожавшим от адреналина голосом, спросил он, заглядывая в глаза, полные испуга. — Слышишь, Джини? Ты цела?

Она замотала головой, пытаясь привести дыхание в норму, но Малкольму казалось, что сейчас Джини громко разрыдается. Она будто не видела его перед собой, но потом, заставив капитана удивиться, вдруг моргнула и осмысленно на него посмотрела. Вирджиния взяла себя в руки и четко кивнула.

— Хорошо, — он крепко схватил ее за руку. — Не смотри на эту тварь. Держись за мою руку и не отпускай. А теперь, вперед!

Они в два счета оказались в узком коридоре и, быстро переставляя ноги, побежали к уже открытому шлюзу. Малкольм решил, что это его подчиненные успели добраться до шаттла, но его словно водой ледяной окатило, когда он понял, что Таниша и Шен выбежали прямо за ними с двумя большими сумками. Влетая в двери шлюза, он уже знал, кто его ждет. Еще один Коллекционер. Монстр стучал по приборной панели и нечленораздельно что-то бормотал, а заметив, что он теперь не один, оглушительно завизжал, скалясь ровным рядом заостренных зубов. Мэл выстрелил, и Коллекционер пал замертво, замарав своей отвратительно воняющей кровью пол шаттла.

— Шен, выбрось это дерьмо обратно, — гаркнул Мэл, едва заставив себя отпустить руку Джини. Капитан кинулся к панели, снял защиту и завел движок. — Хлоя, прием!

— Да, Мэл?

— Заводи двигатели, мы напоролись на маячок безумных ублюдков. Стартуй медленно, мы успеем!

— Х-хорошо, — взволнованно отозвалась она в динамиках. — Говорит первый пилот, просьба всем пассажирам держаться, мать вашу, за что-нибудь! Мы возвращаемся на курс!

От переживаний она, кажется, забыла отключить связь, поэтому группа на шаттле хорошо слышала ее объявление.

— Я говорил, что это хреновая идея, Мэл! — крикнул наемник, закрывая шлюз.

Капитан громко выругался на китайском и совсем неаккуратно отстыковался от проклятого корабля. Шаттл дернуло, и Шен свалился на задницу, ругаясь, как чертов станционный служащий. Таниша и Вирджиния успели сесть в кресла. На последней не было лица, она побледнела, отчего темная кровь Коллекционера на ее коже смотрелась еще чернее.

— Там что, еще один урод был? — пораженно спросил Шен, шатаясь, пока проходил рядом с капитаном. — Это он тебе лицо порезал?

Кэп не ответил, выжимая всю мощь двигателя их небольшого суденышка. Их «Крошка» уже плыла в вакууме, медленно разгоняясь и оставляя за собой золотисто-желтый шлейф остаточной энергии. Со стороны все выглядело до невероятного спокойным.

— Хлоя, как только мы закрепимся, дави на всю, — половина лица Мэла горела, изнутри щека отчего-то онемела, что не могло не мешать капитану.

— Я слышала, что клинки Коллекционеров отравленные, — он расслышал мрачный тон Танишы словно сквозь толщу воды.

— Вот и проверим эту байку, — отстраненно сказал капитан, пытаясь сосредоточиться на погоне за своим же кораблем, быстро улепетывающим от возможной спешащей к ним команды бессознательно-агрессивных ублюдков.

Глава 17

Вирджиния стояла под струями воды в душе с закрытыми глазами и запрокинутой вверх головой. Около часа назад они все же настигли «Крошку», хотя Джини уже ни во что не верила. Она изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла на шаттле, пока Мэл уверенно вел их вперед.

Что самое странное: Коллекционеры не последовали за ними. Могло ли быть такое, что их там было лишь двое? Нельзя было сказать наверняка. Теперь ни в чем нельзя было быть уверенными. Но от одной мысли, что среди них на «Крошке» расхаживало еще одно чудовище, ей становилось не по себе.

Вирджиния даже не сознавала происходящее, пока они летели, а шаттл не пристыковался к их кораблю. Перед глазами прокручивались кадры, когда на нее напало то чудовище.

По правде, Джини уже не верила, что ей удастся уйти с того корабля живой. Кто бы усомнился, что она не сможет воспользоваться пистолетом, если никогда из него не стреляла? Наверное, только одна гордая идиотка в лице нее самой.

Если бы не Мэл, Вирджиния бы жестоко поплатилась за своевольные порывы… смертью.

Тряхнув головой, она потянулась к панели и выключила воду. Кровь того урода она смыла, а тратить драгоценную жидкость и дальше не хотелось. Джини вышла из кабинки и подняла приготовленное заранее полотенце. Вытершись, она высушила волосы и оделась.

Вирджиния действовала как сомнамбула, почти не понимая смысла своих действий. Наверное, мозгу так было проще воспринимать информацию. Обычный набор механических движений, при которых не нужно было ни о чем думать. Разум будто заволокло туманной дымкой. Слишком много ужасов для одного дня.

Выйдя из помещения, она на секунду прислонилась к двери. На душе было дерьмово. Вирджиния сделала несколько шагов по коридору в направлении своего бокса, но внезапно остановилась. К Феликсу и Мэлу она уже заходила, когда брала сменную одежду. Ее любимцы, мягко говоря, не оценили внешний вид хозяйки. Кот зашипел и на полусогнутых лапах забежал под кровать, даже скорее затек, что не было характерно для его комплекции, а пес, поскуливая, забился следом. Они испугались, но были живы и здоровы, что самое главное. А вот…

Вздохнув, Джини развернулась и пошла к кабинету врача Тудика. Джер увел туда капитана, чтобы разобраться с его щекой. Хоть Малкольм и храбрился, но по прилету на «Крошку» ему заметно поплохело. Или же Джини просто не замечала, в каком состоянии Мэл пристыковывал шаттл. Это было вполне возможно.

«Черт возьми, та тварь чуть не рассекла ему все лицо».

У него наверняка останется шрам. Вирджиния лишь надеялась, что Джер смог обработать рану наилучшим образом и ввел Мэлу сыворотку против яда, если таковая была необходима. Шен не знал наверняка, верно ли его предположение о Коллекционерах и их ножах.

Джини вскоре подошла к двери кабинета и на мгновение замерла, не решаясь войти. Дверь была приоткрыта, и в боксе был слышен какой-то тихий разговор. Глубоко вздохнув, она все же зашла и прислонилась к углу стены, так и оставшись в дверях.

Джер стоял к ней лицом, потому тут же заметил краем зрения и вскинул голову, удивленно приподняв бровь, как только понял, кто стоял перед ним.

— Мисс Каррингтон, — произнес он, на что уже обернулся и Малкольм, сидевший перед ним на кушетке, и одарил ее каким-то странным взглядом. Мэл явно уже также принял душ и переоделся, а врач успел обработать его рану. Царапина уже не была такой ярко-красной и воспаленной, что Джини приняла за хороший знак.

— Как он, док? — спросила она, переведя взгляд на Тудика.

— Жить будет, — усмехнулся он. — И не такое видали. Хоть мне и пришлось тут потрудиться. Мэл ведь любит попадать в переделки.

— Джер… — начал было Мэл, но тот его перебил.

— Знаете, думаю, я вас оставлю, — он подмигнул ему, — моя работа тут окончена, — Тудик быстро вышел из кабинета, словно спешил куда-то, заставив тем самым Вирджинию смущенно нахмуриться.

Малкольм продолжал следить за ней, не произнося ни звука. Джини сглотнула и медленно прошла дальше в бокс, подойдя к Мэлу. Рука сама собой потянулась к его щеке, а пальцы проследили царапину, едва касаясь кожи в нескольких миллиметрах от раны.

Капитан поднял руку и взял ее за запястье, помешав тем самым новым касаниям, но так и удерживая пальцы Джини вблизи его лица.

— Я пришла извиниться, — хрипло выдохнула Вирджиния, когда молчание затянулось. Ладонь капитана была такой горячей, что путались и последние оставшиеся мысли. — Знаю, это уже не первый раз за наш полет, — она закатила глаза, — но, видимо, это входит в привычку. Я слишком несдержанная и импульсивна, что, на самом деле, ужасно для ученого. Не то чтобы я оправдывала все твои действия, — Вирджиния поняла, что начинала тараторить, и тут же замолчала на несколько мгновений. — Я отправилась с вами, лишь чтобы усмирить свою гордость, доказать, что чего-то стою, — Джини покачала головой. — Но мне жаль, что все так вышло. Меня не должно было там быть. Я подвергла опасности всю команду. Если бы ты на меня не отвлекся, пряча от того монстра, наверняка успел бы вытащить пушку и пристрелить его раньше, чем он тебя покалечил, — она перевела взгляд на его щеку, а потом снова заглянула в глаза. — Вряд ли ты сможешь простить меня за это. Просто знай, что я безумно благодарна тебе за спасение моей жизни. Хотя, видит Вселенная, я этого не заслужила.

Малкольм нахмурился.

— Черт подери, Джини, — он покачал головой, онемевшая после местной анестезии щека теперь казалась пластилиновым монстром, толстым и утратившим возможность шевелиться, — что ты такое говоришь? Глупо с моей стороны винить тебя и попрекать. Что случилось — то случилось. Это периферия, тут задницы простреливают чаще, чем в фильмах. И вообще, — он деловито приподнял брови и ухмыльнулся, совсем того не ощущая из-за онемения, — согласись, я и со шрамом останусь красавчиком.

Вирджиния закатила глаза, и Мэл выпустил ее запястье. Он хотел немного разрядить обстановку, но шуточный тон вышел неровным и излишне натянутым, будто выдавленным через силу. Его больше занимали мысли о Коллекционере на борту и безрезультатной вылазке на «маяк» тварей. Ученые уже начали задавать вопросы. Нариса и остальные были обеспокоены происходящим. Особенно внешним видом капитана и ученой после провальной спасательной операции. Хуже всего была неизвестность, они не знали, успел ли корабль с мертвецами послать сигнал кораблю Коллекционеров.

— Будь у меня с собой взрывчатка или моя «Крошка» была бы оснащена оружием, то от той посудины не осталось бы и следа, — капитан вмиг помрачнел. — Погони, кажется, нет, так же нет никакой уверенности, что Банадае свободно. Так далеко мало кто летает. Дальше — бесхозные планеты или едва колонизированные, — он устало выдохнул и оперся на руки, чуть отклонившись назад и искоса смотря на ученую. — Джини, сдается мне думать, ваша миссия не просто исследовательская.

Мэл замолчал, изучая лицо Вирджинии и пытаясь понять, прав он, или это просто очередная его паранойя от не самых лучших отношений с Союзом. Но либо Джини и сама ничего не знала, либо просто отлично держала себя в руках, ведь оставалась все так же задумчиво сосредоточенной. Разве что… Малкольм едва прищурился, отмечая румянец на щеках ученой. Она себя плохо чувствовала или это обусловлено чем-то другим?

— Я намерен допросить Джоса, Вирджиния, — серьезно произнес кэп, не отводя взгляд. — Едва сдержался, чтобы сразу после прилета не пойти в лабораторию и не выволочь его оттуда за грудки. Ты ведь понимаешь, что его поведение было максимально подозрительным? Я намерен до прилета на эту затерянную планетку найти Коллекционера, а там мы должны быть очень осторожны.

— Да, он вел себя странно, — согласилась Джини, кивнув. На лицо упала прядь волос, и она поправила ее, убрав за ухо. — Но… — Вирджиния пожала плечами. — Сперва, там в столовой, у меня проскользнули такие мысли. Однако зачем Коллекционеру отговаривать нас лететь в ловушку к его дружкам? Это ведь нелогично, верно? Он бы стал уговаривать спасти людей, а не оставить их там, как бы жестоко это ни звучало, — Вирджиния стала медленно ходить вдоль кушетки взад и вперед, пытаясь сосредоточиться. — Тогда у нас еще остаются все остальные. Решение «за» было почти единогласным, если не считать Джоса. Значит, мы все еще далеки от разгадки, — она вновь повернулась на каблуках на сто восемьдесят градусов и снова прошла мимо капитана. — Но если подойти с другой стороны, наш Коллекционер невероятно умен. Он мог все подстроить, чтобы мы подумали, что тварь бы не стала так себя выдавать, голосуя «против», хотя, на самом деле, так и поступил, — она резко затормозила и подняла взгляд на капитана. — Черт, я запуталась.

Малкольм следил за ее передвижениями, задумчиво скребя ногтем обивку кушетки.

— Отдохни, — Мэл медленно поднялся, ощущая легкое головокружение. Стараясь не выказать свою временную слабость, он прошел к столу доктора и, словно хозяин, открыл тумбу под столешницей. Все-таки «Корус» и обмазанное пусть и простеньким, но все же ядом лезвие — слишком неприятная совокупность для такого небольшого промежутка времени. Едва дрожащими пальцами капитан достал металлическую фляжку, потряс у уха и, удовлетворившись бульканьем жидкости, протянул ту Вирджинии. — Виски. Поможет уснуть без сновидений. Поверь, это может пригодиться.

Джини открыла было рот, чтобы отказаться, но потом подумала, что вряд ли ей удастся уснуть без изрядной порции алкоголя.

Вирджиния чувствовала себя невероятно усталой, но в то же время состояние напоминало какое-то затишье перед бурей, когда с опаской ждешь будущего. Выжидаешь, а потому замираешь, не в силах пошевелиться. Нервы, определенно, стоило привести в норму.

— Спасибо, — проговорила она, неуверенно приняв виски. Она и не помнила, когда пила в последний раз. Наверное, в год выпуска из Института микробиологии. Тогда она выпила целую бутылку вина с отдаленной планеты, где, считалось, росли самые вкусные виноградники. Все дело в том, что почва там не была такой истощившейся, как на ее родной Земле. На Ланнере, под огромным куполом, покрывавшим десятки тысяч километров почвы, раскинулась самая большая известная ей плантация. Бутылка такого вина была не из дешевых, но и институт Джини заканчивала не каждый день. Можно было и потратиться. Дома, в обнимку с Феликсом, отмечать было немного грустно, но приятно. По крайней мере, она не видела лиц одногруппников.

Малкольм был прав, хотя она ему об этом говорить не собиралась. Джини всегда считали заучкой и занудой. И если с первым люди готовы были смириться, то со вторым дела обстояли хуже. Она всегда все портила.

С другой стороны, ей не хотелось меняться.

Вздохнув, Джини смотрела, как Мэл обошел стол и какой-то странной походкой направился к выходу из врачебного бокса.

— Капитан, — окликнула она его, и Малкольм обернулся.

«О Боги, он меня убьет», — пронеслась в ее голове мысль.

— Да, Вирджиния?

— К черту все мои дипломы, если я скажу, что сегодня ты в состоянии вести допросы, Мэл, — произнесла она так твердо, как только была сейчас способна. — Ты спас мне жизнь, а теперь я хочу, чтобы мой покалеченный спаситель пошел спать.

Малкольм покачал головой.

— Нет…

— Если потребуется, я буду сидеть рядом с твоей кроватью, пока ты не уснешь, как самая большая зануда на миллионы световых лет вокруг, — она перевела взгляд на фляжку в руке. — Поправка: мы с ней будем сидеть, — Джини пожала плечами. — Я не могу пустить тебя к предполагаемому сумасшедшему убийце в таком состоянии, — понизила она голос. — Это сможет подождать часов пять. Тем более, думаю, Джос уже пошел спать, как и большая часть моей команды. Так что? — приподняла она бровь.

Глава 18

Капитан хотел было еще возразить, но захлопнул рот, признавая правоту Вирджинии. Времени почти не оставалось, промедление было смерти подобно. Илья до сих пор пытался выяснить, повлияло ли как-то вторжение неизвестного в их вентиляционную систему. Ни маячков, ни камер, ни таймеров на предполагаемых баллонах с опасным газом не было. Все чисто и на своих местах. Но если Мэл не позволит себе расслабиться хотя бы на полчаса — к прилету он будет словно выжатый лимон. Немного подумав, капитан сдался.

— Ладно, Джини, твоя взяла, — кэп капитулирующе поднял руки.

Чтобы особо не палиться с фляжкой в руках и наглой мордой капитана, который свои же правила и нарушит, было решено быстро добежать до каюты Мэла, которая находилась ближе к медотсеку, нежели каюта ученой. Малкольм дал отбой Шену, который ожидал его в грузовом отсеке, где они планировали допрашивать Джоса. Кажется, тот только обрадовался свободному времени и расплывчато сообщил о прекрасной, возможно, последней ночке его жизни.

Ничуть не смутившись ужасному бардаку, который остался после его «побочного эффекта» от вакцины, капитан быстро собрал рухнувшую когда-то ему на голову полку с безделушками и сунул ее в выдвижную панель шкафа, пока Вирджиния осматривалась. Спокойно собрал ворох раскиданных им чистых носков, сунул те в ящик, а после, удрученно помотав головой, смял в кулаке пустую упаковку из-под его противоаллергических таблеток и кинул в урну.

Джини с каким-то отстранением рассматривала его немногочисленные жестяные кубки и ничего не доказывающие медали, сваленные в пластиковой коробке так, словно это груда мусора. Впрочем, чем это все и являлось — мусором. Руки у Мэла все не доходили отдать на переработку всю эту белиберду, которую во время учебы в университете подсовывал ему Союз, благодаря то за успешную работу, то поздравляя с победой в бесполезном конкурсе, то еще какой фигне. Кажется, надо просто выбросить коробку в космос. Кэп мало к чему относился трепетно или был привязан к каким-то вещам, отдающим ему ностальгией. Каюта его была максимально проста, без лишних штук, только захламляющих пространство. Единственное — куртка, грязно-серого цвета, продырявленная и изношенная во многих местах, почетно висела, расправив на вешалке плечи, разместившись на крючке у небольшого шкафчика с одеждой.

«Второй батальон» — гласила нашивка на плече, под мало кому известным значком «Серых». Это была короткая, но самая яркая часть его жизни, о которой он говорил крайне мало и скупо, и то, если спрашивали.

— Да будет тебе известно, ты первая женщина в моей каюте за два года, — не самым радужным голосом разбил молчание Мэл. — И то это были Таниша и Хлоя.

Джини усмехнулась, гадая, чего хотел добиться капитан этим высказыванием.

— Ну, у тебя здесь все не так уж и плохо, как я думала, — пожав плечами, она опустилась на заправленную узкую кровать, прижимая к груди заветную фляжку. Мэл чуть хмурился, смотря на нее, а Джини вдруг стало весело, и она тихо рассмеялась. — Знаешь, бравый капитан, я ведь тут с дружеским визитом. Ну, — она закатила глаза, — в прошлом у нас были непонимания, и я не забыла твои выходки, особенно последнюю, когда ты силой затаскивал меня в подсобку. Но ты вроде как неплохо себя вел последние часа четыре, потому у меня появились альтруистические наклонности. Однако прямо сейчас я бы хотела опустить разговор о твоей половой жизни. Мы еще не настолько близки в духовном плане. Я здесь, наверное, чтобы окончательно решить для себя, как к тебе относиться, и какой ты на самом деле. К тому же, я еще ни грамма не пила, потому не смогу поддерживать мужскую тему: «Лучше прыгать в кровать к девушкам, чем приводить их к себе». Отложим, не против? — улыбнулась она.

В душе что-то неприятно колыхнулось, когда Вирджиния представила вереницу дверей, и Мэла, порхающего от одной к следующей. Она прикусила губу и чуть тряхнула головой, опустив взгляд на фляжку. Вирджиния быстро, пока не передумала, раскрутила крышку и сделала быстрый и большой глоток, который моментально обжег ей горло и, казалось, все внутренности. Она закашлялась, прикрывая рот свободной ладонью. — Боже, такого я не ожидала.

Возможно, в этом виновато переутомление и то, что ела она довольно давно, но Джини почувствовала, как по телу моментально распространилось тепло, а голова тут же стала легче.

— Джини, ты как всегда все не так поняла, — развеселился Мэл. — Я вовсе не собирался с тобой обсуждать что-то подобное. Я думал совсем о другом, но ладно, — Мэл приблизился к своей кровати и склонился к Вирджинии, опираясь одной рукой о матрац. Ученую не надо было просить пододвинуться, Джини тут же отпрянула, давая кэпу место. Тот ухмыльнулся и наклонился, что-то шаря рукой под кроватью. Раскладной стул проскоблил о металлическую поверхность и показался из-под кровати. Капитан деловито расправил его, ставя перед Джини, а потом пересел на него, оказавшись напротив ученой.

— Не налегай сильно, если не хочешь остаться спать тут, — она в который раз закатила глаза, а Малкольм только рассмеялся. — Знаешь, я с этой штукой, — он ткнул пальцем в сторону фляжки, — совсем не дружу, а ты так залихвацки пьешь, — саркастично заметил кэп, — что у меня появились подозрения, будто на Земле мисс Каррингтон не такой ангелок, каким выглядит в космосе.

— О, — Джини вновь заправила за ухо прядь волос, — ты считаешь, что я похожа на ангела? — она приподняла брови, а уголки губ подрагивали в улыбке. — После всего, что я тебе говорила? — Джини вновь пригубила виски, в этот раз действуя медленнее. Нет, она совсем не была любителем алкоголя, как предположил Мэл, но Коллекционеры, близость Банадае, на которой — она теперь ничему не удивится — возможно, скрывались легионы жестоких тварей и, как ни странно, близость капитана, с которым ей пришлось находиться на одном корабле, из-за чего даже не удавалось расслабиться, просто были слишком серьезным для нее испытанием. Ей вдруг захотелось забыться. Хоть на один вечер испытать алкогольное опьянение, которое притупит ощущения и доводы разума. Проблемы не решатся, но Вирджиния нуждалась в передышке от них. — А тебе много и нельзя, если не хочешь потом лечиться, — глубокомысленно заметила Джини. — Думаю, Джер вводил тебе анестетики, а их лучше не перебивать убойной дозой алкоголя. Так что, — она расплылась в улыбке, по ощущениям уже довольно пьяной, — это все почти что одной мне. И плевать я хотела на последствия. Хотя бы сегодня, — со вздохом закончила она, протягивая Мэлу фляжку.

Капитан задумчиво глянул на протянутый алкоголь потом на раскрасневшуюся ученую. Наконец, он вздохнул, взял фляжку в руки, отпил и поморщился.

— Сейчас бы шоколаду, — сипло выдохнул Мэл, в глотке сильно, но приятно жгло. — Держи, — капитан вернул тару и осторожно откинулся на спинку стула, расслабившись. — Слушай, а как так вышло, что ты решила посвятить себя биологии?

Джини последовала примеру Мэла и подвинулась так, чтобы сесть к стене, прислонившись к ней спиной. Она взвешивала все «за» и «против» того, чтобы рассказывать капитану правду. Вирджиния поднесла к губам фляжку, сделав глоток, а через несколько секунд еще один. Для храбрости.

— Когда я была маленькой, мы с родителями полетели до Сатурна. У папы начался отпуск, и он сказал, что я просто обязана увидеть те прекрасные кольца, — Джини грустно улыбнулась. — На наш корабль напали наемники. Они хотели получить груз, который перевозили на том судне. Отец решил погеройствовать, вспомнив, что он офицер… — она провела рукой по волосам, чуть взлохматив их на макушке. — В тот день я потеряла обоих родителей. Отца застрелили сразу, а маму следом, как только она бросилась к нему. У родителей не было близких родственников, потому до шестнадцати лет я прожила в приюте. Я поклялась, что буду спасать жизни людей, чего бы мне это не стоило. Чтобы больше не стоять в стороне, не зная, как помочь. Школу я закончила экстерном, выиграла грант, а после получила государственную стипендию и пошла на медицинский факультет. Уже в процессе обучения я поняла, что врачи не всесильны, — она усмехнулась. — Они лечат, да, но мне хотелось чего-то другого. Я хотела мыслить масштабнее. Мной овладела идея создать нечто, способное помочь миллионам, чем изо дня в день жить с мыслью, что ты спас лишь единицы, остальным позволив умереть. Я справилась с программой в два раза быстрее сверстников и поступила в институт микробиологии, мечтая создать лекарство для людей. А потом меня заметила Нариса. Так я попала в их команду. Меня до сих пор держат за разнорабочего, но я не возникаю, поскольку все равно чувствую себя частичкой общего дела, — она замолчала, скосив глаза на Мэла и пытаясь понять его реакцию, но лицо капитана, казалось, ничего не выражало.

— Наемники так близко к Земле, — покачал он, наконец, пораженно головой. Хотя в те времена даже на холодной и скучной Луне существовала преступность, которая впоследствии перенеслась в далекий космос. Малкольм отвел взгляд, смотря куда-то в сторону, будто о чем-то размышляя. — Если честно, я предполагал, что ты семейная бунтарка, — кэп ухмыльнулся и вновь посмотрел на Джини. — Знаешь, дочка богатеев, которые хотели сами твою жизнь построить, а ты им показала неприличный жест и пошла в науку… Да, глупо звучит, — усмешка вышла кривой. — Придется Джеру пять кредитов переводить. Да, да мы поспорили, — Малкольм быстро поднял перед собой руки, видя замешательство на лице Джини. — На самом деле, какой-то частью мозга был уверен, что продую. Консерва, а ведь я куда лучше него разбираюсь в людях. Пусть док такой из себя весь серьезный, но мнение у него о людях куда лучше, — на мгновение он задумался. — Может, потому он часто является внештатным голосом рассудка для многих. И кстати, это ему мы обязаны этим виски, — Мэл приподнял брови, многозначительно глядя на фляжку. — Джер думает, я не знаю про его вечерние «полстакана» и то, где он прячет основную бутыль, откуда сюда и наливает, чтобы безнаказанно глотать в медотсеке. Но, надо признать, док молодец, что стащил из той контраб… сделки большую бутылку. Они нас хотели облапошить.

Джини улыбнулась.

— Я догадывалась, что вы промышляете контрабандной торговлей. Так что можешь так резко не прерывать слова, Мэл. Будем считать, что алкоголь и анестезия, наконец, развязали тебе язык. А что касается меня… да, я живу одна уже довольно давно. Ну, если, конечно, не считать Феликса, а с недавних пор еще До и Мэла, — она вдруг рассмеялась. — Наверное, мне стоит попросить у тебя прощения, — она бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц, — не думала, что еще когда-нибудь тебя увижу, и придется к имени Мэл добавлять человек он или собака. Не всегда удобно, — усмехнулась она. — Но ты должен признать: сходство у вас фантастическое, — закончила Джини с широкой улыбкой.

— Признаю, — наигранно серьезно заявил Малкольм, тут же поправляя прическу. — Он такой же обаятельный. Но знаешь, — губы его тут же расцвели в улыбке, — приятно осознавать, что я произвел на тебя такое — пусть и негативное — неизгладимое впечатление. В честь меня собак еще не называли. Обычно что-то вроде: «Эй, засранец, этот нож у меня специально для таких, как ты!» Есть еще одна леди с Аббреи — местная воротила — она меня так сильно любит, что надгробный камень заказала и установила у одной ямы на кладбище домашних животных. Она дико визжит, когда узнает, что я в очередной раз пришвартовался на ее планетке и веду дела с местными, — Мэл задумчиво отвел взгляд, изображая мучительную работу мысли и стуча указательным пальцем по губам. — Не надо было все-таки срывать ее сделку и уводить из-под носа большую сумму кредитов. Но зато эта престарелая дама всегда думает обо мне. Ах, Джини, без левых дел не проживешь в наше время. Если по-честному, то наши персоны не особо любит Союз, поэтому ни под какие программы по развитию малого бизнеса нас не берут. Полностью кормимся сами и ремонтируемся тоже. Хлоя и Илья — частые гости планетарных свалок, где столько добра, что удивительно, как Союз еще не просек про полезность и дешевизну свалок. В космосе хоть и сложно порой, но, — он туманно улыбнулся, словно влюбленный, — здесь ты узнаешь себя и учишься узнавать людей. А если повезет, как мне, то у тебя появляется настоящая семья.

— Не задавайся особо, — улыбнулась Джини. Почему-то ей было сейчас так комфортно, подобного она уже давно не испытывала. Приятное тепло растекалось по венам, а голова чуть кружилась. — Похоже, это мой способ бороться со злостными порывами своей души. У меня был одногруппник в одном из институтов, пухленький и рыжий, — она рассмеялась. — Думаю, ты догадался, что его звали Феликсом. Я купила себе рыжего кота, просто чтобы не убить парня, — она снова отпила из фляжки. — Расскажи мне о Малкольме Кэмпбелле, — склонила она голову, с улыбкой глядя в глаза мужчины.

— Н-да, умеешь ты спускать с небес, — произнес Мэл, впрочем, совсем не расстроившись. — А что на счет Малкольма Кэмпбелла… ну, я — это я. Родился и рос на Земле, учился в университете, но кинул это занятие и выиграл свою «Крошку» в карты у одного старого капитана, — пожал он плечами. Как правило, Мэл не особо любил болтать о себе, хоть такая дисциплина шла в его учебной программе отдельно, и Мэл точно знал, как правильно о себе рассказать, чтобы будущий начальник взял на работу. Но вот так, в домашней обстановке, с девушкой… Он ненадолго запнулся, размышляя над тем, что стоит говорить, а что нет. — Моя семья была уважаемой в правящей партии Союза, я как раз таки относился к «золотым детям», которым отрыта дорога в любую точку мира и вакуума. Школы любили бороться за таких детей, считалось престижным, чтобы сын или дочь высокопоставленного лица обучались в твоей школе. Детство я провел в огромном особняке на берегу Тихого океана, — он криво ухмыльнулся, вовсе не радуясь этому факту. — У меня была няня, которая могла побороться красотой с любой фотомоделью, она учила меня китайскому и игре на фортепьяно, что я очень не любил, а потому часто сбегал, считая, что лучше провести время в папином подвале, чем слушать ее тонкий и поистине отвратительный голос. Так длилось, пока моя мать странным образом не скончалась. Я был еще маленький, чтобы понять, но потом выяснил, что отец винил во всем Союз. Якобы мама узнала то, чего не должна была. Говорили, она была до ужаса любопытной с острым умом и доводила все дела до конца. После ее смерти отец нарвался на проблемы со своей паранойей. Нас быстро выкинули из респектабельного района, а его понизили в должности. Так я стал обычным ребенком, чему даже радовался. А после школы решил, что будет здорово стать тем, кто поддерживает связи дальних колоний с Землей и главными станциями Союза. Знаешь, после терра-формации на многих планетах тяжело жить, строить общество и добиваться ресурсов от правительства. Мне хотелось помогать людям строить их будущее, но первая же моя должностная практика убила во мне мечтателя, — он замолчал, понимая, что очень давно не задумывался об этом. Будь он менее разборчив и имей непоколебимую веру в благодетель Союза, то возможно, сейчас все было бы по-другому. Таниша лежала бы в земле на той планетке, а отец так и продолжал бы свои попытки раскопать грязное белье Союза. Мэл невольно посмотрел на свою дырявую куртку. — Мои действия повлекли за собой смерть отца. Его уволили с работы, отобрали остатки имущества и накоплений, передали это государству, обвиняя его в экстремизме и подстрекательстве. Отец повесился в своей одиночной камере, как говорят — самоубийство, но обширные гематомы на теле и ушиб головы заставляют меня думать об обратном. В институт после той практики я так и не вернулся, — он мрачно усмехнулся и посмотрел на застывшую Джини. — По письму моей уже бывшей девушки я понял, что меня ждет участь отца. По части промывки мозгов, — Мэл вздохнул и невесело скривил рот в улыбке, — Союз имеет отличную практику. Буквально через год обо мне забыли, и можно было более-менее вздохнуть свободно.

Мэл выдохнул, забрал из рук Вирджинии фляжку и, откинув голову назад, сделал два больших глотка. Можно было прощаться с трезвой головой. Крепкий алкоголь в таком даже небольшом количестве всегда пагубно влиял на капитана. А после воспоминаний, которые навеял ему свой же рассказ, захотелось нажраться в тряпочку и забыть все. И зачем он все это рассказал ей? Не иначе, как побочное действие «Коруса» сказалось на его голове.

— Консерва, — скривился Малкольм, шумно выдыхая ртом, — после этой штуки чувствую себя драконом, изрыгающим пламя. Ладно, забили на эту фигню, — он хлопнул по коленям и хитро посмотрел на Джини, прикладывающую к губам фляжку, которую сама же и забрала у него пару секунд назад. — Смотрю, ты увлеклась нашим непрямым поцелуем.

Он рассмеялся над тем, как дрогнула ее рука, перед тем как отправить виски в рот хозяйке.

— Я никому не расскажу, что ты хлещешь виски, как завсегдатай лунного бара. Это тайна останется только между нами.

Джини же хотелось его как-то утешить. Может, она много выпила, а может, стала уже чересчур восприимчива, но рассказ произвел на нее сильное впечатление. Однако после шутливого замечания Мэла вставлять что-то грустное казалось не совсем уместным. Она решила продолжить беседу в шутливом тоне.

— Ну, как известно еще из школьного курса биологии, наш рот содержит огромное число бактерий, — Джини невинно ему улыбнулась. — Поскольку я сейчас пью виски, содержащийся в нем алкоголь уничтожит большую часть твоих микробов, а с остальными, уверена, мой организм справится самостоятельно. На здоровье я никогда не жаловалась. Так что, капитан Кэмпбелл, непрямые, как ты их назвал, поцелуи намного безопаснее обычных.

— Эх, ты, биолог, — тут же покачал головой Мэл, все еще веселясь, — кажется о психологических аспектах тебе ничего неизвестно. Да, безопасно, но никто и не спорит. Готов поставить десять кредитов на то, что ты предпочитаешь только безопасный способ. Как можно спокойно жить, зная, какая зараза водится в живых существах? Ученые, — он развел руками. — Знавал я одного специалиста по терра-формированию, так он… Нет, тот парень плохо кончил, плохой пример.

Мужчина замолчал и аккуратно потрогал затянутый специальным гелем-пленкой порез. Щекой он ничего не почувствовал, только пальцами. Это движение было скорее задумчивым, чем исследовательским. Потому Мэл сразу стал серьезным и даже мрачным.

«Коллекционер».

Как можно спокойно спать, зная, что эта тварь находится у них на борту?

— Ну, нет, — в ответ воскликнула Джини, — сегодня никаких серьезных лиц. Она протянула ему фляжку. — Глоток, ну давай же, — она улыбнулась, наблюдая, как Мэл неохотно принял из ее рук виски. — Давай так. Кто быстрее опьянеет, завтра идет завтракать в нижнем белье, — Мэл подавился, чуть не выплюнув порцию горячительного, которую только-только набрал в рот. — Соглашайся, Мэл. Или сильный капитан галактического судна боится проиграть юной девушке-биологу? — Вирджиния знала, что в ней говорит виски, но ей это даже нравилось. Она и не помнила, когда в последний раз чувствовала такую храбрость и бодрость духа.

— Вообще-то, — Малкольм вытер просочившиеся капли виски с губ, — я уже изрядно опьянел, а судя по твоему румянцу и поведению — ты тоже. Так что, ничья, зайка. Хочешь, чтобы я ловил тварь, шатаясь, словно буек в море? Нет, ну, стрелять-то я выстрелю и даже попаду, — Мэл авторитетно поднял палец вверх, — но вот бегать и ловить — фигня выйдет. Тем более что я не хочу показывать всем пассажирам свидетельство проигранного мной спора, — Малкольм наклонился вперед и приставил ладонь ко рту, словно собирался сказать тайну. — Унизительно милая татушка. Так что, прости, но придется тебе проигрывать, если не хочешь признавать свое изрядно хмельное состояние. Я — мужик, я тебя перепью, женщина, и твои чары на меня не подействуют.

Нет, он точно совсем не дружил с алкоголем.

— Я не просто женщина, пещерный ты пережиток, — она подняла вверх указательный палец, пародируя Мэла. — Я биолог. Потому перепитьменя ты вряд ли сможешь, — Джини хитро улыбнулась. Конечно, зная кое-какие секреты и про особенности реакции организма на определенную комбинацию компонентов, затевать спор было в сотни раз проще. У нее были все шансы на успех. — И я не пьяна, всего лишь более разговорчива, чем обычно, — она быстро поднялась, голова тут же закружилась, но Джини взяла себя в руки. Заметив на столе веревку, она подошла и взяла ее. Вирджиния оценила обстановку, а потом размотала клубок и ровной линией уложила на полу под пристальным и несколько ошеломленным взглядом Мэла. — Кто первый не сможет пройти по линии, скажет «привет» нижнему белью. С тебя еще минимум три глотка для уравнивания ситуации. Я выпила больше, и это нечестно, — она скрестила на груди руки.

Малкольм в это время удивленно смотрел на импровизированную линию на полу. Такого он точно не ожидал от Вирджинии.

— Во-первых, — ему вдруг захотелось разъяснить ситуацию, — пещерный пережиток? Ты серьезно? Я, конечно, и «ослаблен» анестетиком и чертовой вакциной, но масса моего тела больше, а это значит: чтобы «убить» меня алкоголя тоже потребуется больше. Во-вторых, вау, честно, я даже похлопаю, — он пару раз ударил в ладоши, — не знал, что у меня есть веревка в каюте, а ты ее нашла. В-третьих, я сделаю больше глотков, и ты поймешь: с капитаном Кэмпбеллом лучше не спорить!

Зажмурившись, Мэл опрокинул в себя жгучее пойло. Выпил много, делая большие глотки, в точности выполняя обещанное. Виски слезил глаза и нещадно жег горло, зато так сильно прогревал, что становилось даже жарко. Потерев руки, Малкольм встал и расправил плечи, пока обстановка перед глазами плыла, подобно сюрреалистичному сну. Захотелось тут же упасть на пол и закрыть глаза. — Надень завтра черный комплект, пожалуйста, — хохотнул он и сделал несколько шагов по веревке. Остановился, концентрируясь на линии перед собой и быстро, пока не упал, пробежал по ней. Только сойдя с веревки, кэп выставил перед собой руки и не дал себе упасть, схватившись за стену. — Давай, зайка, сделай простое дело!

Джини тут же приложила ладонь ко рту, скрывая смех. Мэл опьянел резко и, похоже, бесповоротно. Она не думала, что он так приложится к фляжке, но лично ей это было даже на руку. Если не считать глуповатую улыбку, чуть дезориентированный взгляд и покачивающуюся походку, его состояние было удовлетворительным. Видимо, Малкольм был здоровым и выносливым. Хорошо. Вирджиния глубоко вздохнула и опустила взгляд на линию.

«О, вперед, Джини, не бойся, тебе это явно по силам», — мысленно произнесла она себе.

Шаг, следующий, еще один. На четвертом Джини расслабилась, поняв, что пока вполне справлялась. Еще три шага, и она с улыбкой преодолела свое же испытание. Ей хотелось смеяться от одного вида капитана. В голову пришла забавная мысль, что он еще больше стал походить на ее пса. Ох уж эти расширенные зрачки и чуть поблескивающие в тускловатом свете каюты глаза.

— Что ж, полагаю, действительно ничья. Еще по глотку, Мэл? Покажи мне, как вынослива вся твоя «масса», — рассмеялась она, припомнив ему его же слова. Голова все также немного кружилась, поэтому Джини понадеялась на то, что выиграет уже в следующем раунде, иначе позже и сама завалит эту долбаную веревочку. — Ты ведь не думал, что увидеть меня в белье будет так просто?

— Да ладно! — всплеснул он руками. — Да ты издеваешься! Ты должна была упасть!

Он покачнулся и вовремя оперся о стену спиной, схватившись за голову. Немыслимо! Эта женщина уделывала его, как младенца.

— На самом деле, зайка, как раз таки мне казалось, что увидеть в белье тебя будет куда проще. Ты просто не обращай внимания, если твой кустик начнет вдруг фоткать тебя на планшет, когда ты переодеваешься, — рассмеялся Мэл, пытаясь отсрочить поход по веревочке и сконцентрироваться. Но перед этим хлебнул еще и выругался. — Держи и пей, вакуум тебя подери. За такое хочу видеть тебя в кружеве.

Пошатываясь, капитан встал у начала веревки и понял безумство сей затеи. Он попросту не видел одну веревку! Их было три!

— Консерва, чтоб тебя…

Шаг. Снова шаг. Осторожный перенос ноги. Мэл уверовал в свою силу и попытался снова пробежать, но сильно качнулся и налетел на Джини, увлекая ту за собой на пол. Они оба растянулись на прохладном металле, хихикая, как идиоты на орбитальной психиатрической станции.

— Джини, — улыбаясь, выдохнул Мэл, глядя на подсвеченный потолок и ощущая боком теплоту тела ученой, лежащей на спине рядом, — кажется, ты выиграла, ибо я уже не представляю, как смогу вообще идти. Ненавижу проигрывать, поэтому расскажу всем, что раздела меня лично ты. И раз уж мы переходим к такой интимной части наших отношений, — почему-то проигрыш в этом глупом споре вовсе не злил его, а даже веселил, — я должен тебе показать кое-что. — Малкольм странно рассмеялся, садясь на пол и смотря на Вирджинию сверху вниз. — Ты любишь животных, так что тебе точно понравится.

Не раздумывая больше, он стянул с себя футболку с толстовкой и показал Джини свою спину.

— Это называется: «когда проспорил по-крупному».

Джини просто приоткрыла рот от удивления. Такого быстрого частичного стриптиза от капитана она не ожидала. Первую минуту ее чрезвычайно увлекли перекатывающиеся на спине мышцы. Джини завороженно следила за тем, как двигались лопатки, когда Мэл отбрасывал одежду, и после — когда просто дышал.

Наконец, отвесив себе мысленную затрещину, она постаралась сконцентрироваться. Алкоголь еще при падении, казалось, окончательно завладел ее разумом. Создавалось ощущение, что кто-то нажал на кнопку, отключив весь здравый смысл.

Лежать на полу было так приятно, что Джини даже на миг зажмурилась и чуть не застонала в голос. Но в следующую минуту она собрала всю свою волю в кулак и чудом присела, разглядывая спину капитана. Уголки губ поползли вверх, когда она все же смогла отвлечься от кожи и сфокусировать взгляд на одной детали. Чуть выше лопатки находилась татуировка. Там был изображен маленький котенок, сидевший на задних лапах, и у него был прелестный маленький бантик на шее. Котенок приподнял лапу, словно готовясь начать вылизываться, да так и замер, отпечатавшись на коже капитана. Джини не удержалась и с улыбкой провела пальцем по длинным усам котенка. Картинка была такой милой. И несмотря на то, что вся она была выполнена линиями и в черных тонах, с таким же успехом она могла быть и розовой. Котенок был прелестным, но его немного ошалелый взгляд доказывал, что он и сам не знал, как мог пребывать на спине Малкольма — закаленного в боях воина. Джини опустила взгляд, заметив довольно длинный рубец под другой лопаткой, а потом и еще несколько шрамов, но более мелких.

— Мэл, — выдохнула она, рукой коснувшись рубца, — Боги, как же это все портит твое тело, — она прыснула от смеха, решив, что ни за что на свете не скажет, что ей очень приятно водить ладонями по его плечам. С него станется. У капитана и так завышенное самомнение. Подождите-ка… водить ладонями…?

«Черт», — выругалась Джини, поняв, что уже некоторое время с поразительной самоотдачей наглаживает кожу Мэла.

— Ну, — она медленно отняла от него руки, стараясь заставить мозг хоть немного работать и придумать правдоподобную отговорку. Кэмпбелл просто не мог не заметить ее оплошности. Он как-то странно замер и молчал. Плохой ли это признак? — Я руки об твой пол испачкала, — ляпнула она первое, что пришло в голову. — А котенок — просто прелесть. Он явно благодарен мне, что завтра посмотрит мир, — голова вдруг потяжелела, и Джини прислонилась к плечу молчащего капитана щекой. Ах, что она творила? — Давай назовем его Марсик.

— Называй, как хочешь, — медленно растягивая звуки, произнес Малкольм. Веки были тяжелыми, он мигом почувствовал всю свою усталость от прошедшего дня, а неожиданные и такие приятные манипуляции Джини заставили его замереть и закрыть глаза в блаженстве. — Марсик, так Марсик.

Капитан широко зевнул и сонно причмокнул губами. Еще немного и он попросту уснет от теплоты и спокойствия, которые излучала ученая.

— Спасибо за компанию, Джини, — произнес он тихо и хрипло, медленно вставая, стараясь не шататься сильно.

Она, чуть отклонившись, смотрела на него и так же устало зевала. Слишком много впечатлений за сегодняшний день. Потрясений, страха и грусти. А сколько может ждать их впереди…

Мэл сам себя одернул от плохих мыслей.

Он склонился и поднял Джини на руки.

— Мэл… — слабый и ленивый протест, вкупе с упирающейся в его грудь ладошкой, только заставляли его улыбаться.

На узкой кровати было неудобно спать вдвоем, но капитана это не волновало. Он сгреб Джини в охапку, прижимая ее спину к своей груди.

— Слишком поздно, — уже почти во сне пробормотал Мэл куда-то ей в макушку, — ты пьяна и устала. Не переживай, просто слушай звук двигателей, и как этот прекрасный космос молчит за бортом.

Глава 19

Сон растворялся медленно, а веки казались навеки слипшимися. Она попыталась приподнять их, но попытка не увенчалась успехом. Так ли это было необходимо? Джини сглотнула, и в этот момент поняла, что во рту так сухо, словно на Марсе. Память начала постепенно возвращаться. Сбор всех членов экипажа в столовой, полет до судна, пославшего сигнал бедствия, нападение…

Глаза резко распахнулись, словно и не было никакого затруднения пару секунд назад. Помещение сперва показалось ей незнакомым, и Джини запаниковала, представив самое худшее. Ее похитили?

Она попыталась пошевелиться, но поняла, что ее, очевидно, связали. Рука была будто зажата в тисках. Джини дернулась, после чего едва не упала с кровати. Виски прострелило болью от резкого движения, и в этот момент Вирджиния вспомнила, что произошло в остаток вечера.

Она медленно повернула голову, скосив глаза, чтобы бросить взгляд через плечо.

— Ох, — прошептала Джини и на миг прикрыла глаза, чтобы досчитать до десяти. Неужели все это было на самом деле? Она и Мэл…

«Вселенная, как же стыдно!» — мысленно простонала она.

Как она могла додуматься сыграть на спор с капитаном их корабля, выставив на кон завтрак в нижнем белье? Мэл точно ее убьет, как проснется. И уж наверняка не станет на трезвую голову выполнять условия пари. Это было бы чересчур.

Чересчур для Джини.

Ведь если он все же на это решится… к щекам прилил румянец, когда она вспомнила слова капитана о том, что он всем скажет, будто именно Джини его раздевала.

Ну, чисто теоретически так и было, но…

«Черт возьми».

То, что показалось ей спросонья веревками, оказалось предплечьем Мэла. Он закинул на нее руку, расположив поперек туловища, тем самым прижав ее собственную плотно к телу. Похоже, она даже затекла, ведь этот громила нарушил ей кровоток.

Однако если отбросить эти мелочи, ей было довольно уютно и очень тепло. Под утро Джини обычно замерзала, если конечно Мэл не подползал к ее боку.

Она чуть не рассмеялась вслух, поняв, что этой ночью все случилось точно также, вот только макушкой она ощущала отнюдь не собачье дыхание, а наполовину обнаженного мужчины.

Вздохнув, Джини стала медленно выбираться из-под руки капитана, надеясь, что не разбудит его. Она осторожно приподняла мужскую ладонь и тут же замерла, потому что Мэл пошевелился, прижав ее крепче к его груди и сведя на «нет» все ее попытки выбраться.

— Джини, — расслышала она невнятное бормотание. Вирджиния вновь бросила взгляд через плечо, опасаясь, что все же разбудила Мэла, но его глаза оказались закрыты, а грудь высоко вздымалась при дыхании.

Она на мгновение задержала взгляд на его лице, отмечая, что покраснение уже совсем спало, если не считать едва заметного розового цвета вокруг рубца. Но выглядела рана определенно лучше, чем вчера. Очевидно, Тудик и препараты отлично постарались.

Джини вновь стала приподнимать его руку, гадая, что же такого могло сниться Мэлу, что он даже звал ее во сне. Она улыбнулась, в душе испытывая какую-то чисто женскую радость.

Впрочем, ее мысли определенно завернули не туда. Во всем виновата вчерашняя выпивка, а также уже вторая их совместно проведенная в одной постели ночь. А еще его теплое тело и такие сильные руки…

Вспомнив, как совсем недавно она с упоением наглаживала его плечи, Джини прикрыла ладонью глаза. Оставалось надеяться, что эту часть их посиделок Мэл не вспомнит.

На этот раз ей удалось выскользнуть из-под руки капитана, плавно скатившись на пол. Мэл недовольно хмыкнул во сне и перевернулся на другой бок, оказавшись к Джини спиной.

Облегченно выдохнув, она поднялась и тихо вышла, прикрыв за собой дверь.

— Джини? — раздался где-то совсем близко удивленный возглас.

Вирджиния резко обернулась и заметила мисс Кларк, шокировано взирающую то на нее, то на дверь в каюту капитана.

«О Боги, это очень-очень плохо».

Ну, почему ей повезло встретить именно мисс Кларк? Эта уж точно не упустит момент съязвить или, что куда хуже, даже отчитает как несовершеннолетнюю.

Джини запустила пятерню в волосы, чтобы хоть как-то их причесать.

— Это не то, что вы подумали, уверяю вас, — качнула она головой.

Эмма хмыкнула и тряхнула светлыми волосами.

— Ну да, а мне два года, — усмехнулась она и приблизилась к Джини, стук каблуков глухо отдавался в тишине коридора, которую нарушало лишь тихое жужжание ламп.

Несмотря на ранний час, Эмма была одета с иголочки, на белом рабочем халате не был смят ни единый клочок ткани. Все как всегда.

Впрочем, что-то ведь должно быть постоянным в этой Вселенной?

Например, жуткая невезучесть Джини.

— Это, конечно, все не мое дело, Вирджиния, — продолжила тем временем Эмма, возвращая ее мыслями в настоящее, — но от тебя я такого не ожидала, — лицо Вирджинии вытянулось. — Капитан — привлекательный мужчина, но я слишком часто вижу вас вместе или рядом. Что-то мне подсказывает, что это может плохо для тебя кончиться. Мой тебе совет, как женщины постарше: ты либо остаешься в нашей команде, посвящая всю себя науке и нашему делу, либо витаешь в облаках, скача из каюты в каюту на дальних космических рубежах, в чем уже практикуешься. Я не потерплю, чтобы после возвращения из миссии о нашей команде ходили непозволительные слухи, будто во время полетов мы ублажаем членов экипажа, чтобы им не было скучно.

Глаза Джини расширились от жестокости ее слов. Они были больнее даже самой хлесткой пощечины. Она задрала подбородок, прежде чем ответить заместительнице ее начальницы.

— Мисс Кларк, — отчеканила Джини, — я точно знаю, чего хочу, и сворачивать с пути не собираюсь. Ваши догадки не имеют ничего общего с реальностью, но спасибо за прямолинейность, — она на секунду замолчала, прежде чем продолжить. — Могу ли я узнать, почему вы в столь ранний час оказались возле каюты капитана?

Эмма выгнула бровь, всем своим видом выражая надменность. Обычно у Джини не было с ней проблем, но, видимо, утренний выход из каюты Мэла слишком неприятно ее удивил. Отчасти она понимала мисс Кларк. Кто бы поверил, что между ней и Кэмпбеллом ничего не было, если бы заметил Джини утром у его каюты. Да и про слухи Вирджиния придерживалась такого же мнения. Только от понимания, чем вызвана столь бурная реакция, не становилось легче.

— Я не обязана тебе ни о чем рассказывать, — Эмма обошла ее и направилась дальше по коридору, больше не оборачиваясь, а Джини вдруг разозлилась. Ей уже далеко не семнадцать, чтобы ее так отчитывали. Все они взрослые люди, и подобное порицание, даже если опустить, что ничего не было, неприемлемо.

«Может, это я ее застала тут за чем-то, а не наоборот, потому она так взбесилась».

Джини нахмурилась. Могла ли мисс Кларк быть Коллекционером? По сути, Эмма — самый вредный член их команды, которой свойственны приступы агрессии и желания портить всем вокруг настроение. И почему она раньше об этом не подумала?

Вирджиния хмыкнула и направилась вслед за Эммой по коридору, чтобы добраться до своей каюты и переодеться.

Черта с два ей испортит этот день какой-то предполагаемый чокнутый монстр. А если Эмме нравится считать ее шлюхой, пусть тешит себя иллюзиями. Она ей даже поможет в визуализации.

* * *

Джини поставила перед собой поднос с завтраком и стакан с чаем. Сегодня в столовую она явилась в довольно необычном для себя виде. Она надела короткое прямое платье, зачем-то взятое с собой в космос, едва доходящее ей до середины бедра. Поверх она накинула халат, но не стала его застегивать, а волосы оставила распущенными. Глянув в зеркало, она напомнила самой себе девушек со снимком из ежегодных календарей для взрослых. Ну, на тех снимках, где на них хоть что-то было.

Такое поведение можно счесть глупым, учитывая, что Эмма была по сути ее начальницей. Но Джини не собиралась дрожать от каждого ее слова. Джесс хоть и прятался от нее большую часть времени, но, по сути, поступал также, не вняв большинству просьб их снежной королевы. А сама Джини будет делать со своей жизнью то, что пожелает. Если Эмма не считает, что должна отвечать на вопросы Вирджинии, то и Джини больше не собиралась. Она будет выполнять свою работу — отлично ее выполнять — но личная жизнь оттого и была личной, потому что в нее не допускали, кого попало.

Мужская половина, находящаяся в столовой, встретила ее наряд улыбками, а Шен даже присвистнул. Джини просто улыбнулась им и села.

За столом велась какая-то оживленная беседа, но Джини была погружена в свои мысли, а потому не вслушивалась. Она подняла взгляд от тарелки лишь тогда, когда в зале резко повисла тишина. Джини нахмурилась и обвела взглядом людей за столом. Все их взгляды были направлены к дверям, и Джини повернула голову посмотреть, что же произвело на них такое впечатление. Впрочем, краешком сознания она уже догадывалась, что увидит.

В дверях стоял Малкольм.

«О Боже».

Вирджиния, широко распахнув глаза, разглядывала капитана. Он был абсолютно голым, если не считать черных трусов с изображенным на них синим звездолетом. В кобуре, закрепленной ремнем на бедрах, находился бластер. Тяжелые сапоги лишь дополняли комичный образ. Вот только капитан держался так уверенно, что ее взгляд скорее опускался и зависал на его прессе, отказываясь анализировать, что Кэмпбелл выглядит глупо. Да и было ли это возможно с таким то прессом?

«О, Джини, заткнись».

— Модные трусы, Мэл, — наконец, хохотнул Шен, и Джини тоже улыбнулась. Их с капитаном взгляды встретились, и она одними губами произнесла: «Не стоило».

— Ты надел мой рождественский подарок! — Хлоя сияла от счастья, и Малкольм не мог не улыбнуться в ответ. — Так и знала, они тебе пойдут! Шен, если хочешь такие же, то я могу тебе заказать.

— Нахрена мне труселя с каким-то непонятным звездолетом?

— Это не просто звездолет, дурья голова, — Вейн, казалось, не на шутку обиделась. — Это же ТиЭмЭн-264! Самый передовой космолет на сегодняшний день. Там и двойные двигатели с импульсионным генератором, и редкое силовое поле, сжигающее космический мусор на подлете, поэтому он легче, и скорость у него выше, — девушка-пилот блаженно закрыла глаза. — Еще там удобное кресло пилота и новейшая система с виртуальным интеллектом! Этот космолет в народе еще зовут «Стремительный луч», а ты говоришь, что это непонятный звездолет, остолоп!

После заявления о «Стремительном луче» немник команды «Крошки» зашелся громким смехом, что-то говоря об идеальном названии для мужского нижнего белья. Но Мэл пропустил это мимо ушей, стреляя заговорщицким взглядом в притихшую Вирджинию. Он прекрасно помнил, как она его хитро обыграла, прекрасно зная, что кэп не в состоянии после смешения анестетика и алкоголя нормально двигаться. Наверное, хорошо, что она сбежала из его каюты, а то с утра их точно ждал бы конфуз. Особенно после его алкогольных снов.

Капитан спокойно, словно не замечал общего шока и собственной наготы, прошел мимо шокированных ученых и членов команды. Вел он себя так, будто ходить в трусах по кораблю было для него делом обычным и привычным. На слова Шена он лишь ухмыльнулся и поставил себе кофе на поднос рядом с пожаренной Танишей яичницей — очередь готовить была ее. Так же под неловкое молчание подошел к столу. Скрип ножек стула по полу в нависшей тишине прозвучал как-то громко и грустно.

— Капитан, — тихо обратился Джер, чуть склонившись вперед, как будто его так не услышат сидящие по соседству ученые.

— М? — Мэл пихнул кусок яичницы в рот и невинно посмотрел на друга.

— Ты чего это? — казалось, что доктор Тудик всерьез обеспокоен душевным состоянием капитана.

— А что? — прожевывая, спросил Малкольм, явно не понимая, что происходило.

— Ты же в одном исподнем, друг, — тихо протянул Джер, и Шен на другом конце стола едва не подавился от сдавленного хохота. — С тобой все хорошо? Может, мне тебя осмотреть?

Капитан окинул всех взглядом, пожал плечами и снова принялся за еду, мельком глянув на Джини и отметив ее странный наряд.

— Господа, премного извините, если я кого-то смутил своим видом, но войдите в положение, — громко продекламировал он собравшимся за столом и хитро глянул на Джини, — некий субъект этой ночью очень нехорошо надо мной подшутил, утащив всю мою одежду. Меня нагло раздели и ладно, что хоть трусы оставили. Так что не обессудьте и поймите. Сразу после завтрака я разберусь с шутником. Всем приятного аппетита, — со всех сторон раздались неуверенные благодарности. Доктор смотрел то на Малкольма, то на слегка покрасневшую Джини и, наконец, закатил глаза, вероятно, поняв, в чем тут было дело. — Кстати, Нариса…

— Эээ… да?

— Через двадцать часов мы уже будем на Банадае, лучше вам будет сегодня пораньше закончить работу, чтобы в случае нелегкой посадки данные не пострадали, подготовьте оборудование к тряске.

— Да, Малкольм, — кивнула она, окончательно отходя от утреннего шока. — Только уведоми нас за несколько часов до прилета.

— Конечно.

Потихоньку разговоры за столом вновь зазвучали, помогая тем самым Мэлу еще сильнее расслабиться и почти перестать ощущать свое унизительное положение. Вирджиния рядом молчала и смотрела в свою кружку.

— Капитан, — вдруг с интересом спросил Джесс, — извините за вопрос, но мне показалось, или у вас на спине присутствует милая татуировка котенка? Где вы ее делали?

Джос заметно толкнул брата локтем.

— Так и есть, — Мэл серьезно кивнул. — А что такого? Я люблю кошек, — он деловито приподнял брови, в упор глядя на улыбающегося Джесса. — Эту мне делал знакомый тату-мастер на Миранде. Одно авторитетное лицо даже ему имя дало — Марсик.

Вирджиния рядом едва не подавилась чаем. Джесс рассмеялся и попросил скинуть ему контакты тату-мастера.

— Джини, а ты бы назвала своего кота Марсиком? — подмигнул ученой капитан.

— У моего кота уже есть имя, — натянуто улыбнулась Джини, посмотрев на Мэла. Он выглядел таким самодовольным, что ей даже стало обидно. Проиграй она этот несчастный спор и сейчас бы сидела тут с кожей бордового цвета, а этот выкрутился…

«Тьфу ты».

— Но знаешь, Мэл, — она вдруг коварно улыбнулась, уперев локти в столешницу, а подбородок положив на сложенные вместе руки, — я ведь, в отличие от тебя, очевидно, во всем предпочитаю реальность. Если тебе нравится таскать с собой виртуальных кисок, кто я такая, чтобы высказываться против.

Джини вновь опустила взгляд, положив в рот кусок яичницы.

Малкольм удивленно посмотрел на макушку Джини, которая спрятала свое лицо за шелковыми локонами волос. Док рядом чуть не подавился своим утренним кофе, расслышав, что именно сказала Мэлу ученая. Таниша поддержала мужа усмешкой и едва заметными покачиваниями головы.

Несмотря на опасность, нависшую над членами экипажа и учеными, все вели себя так, словно ничего страшного не происходило.

Одни — потому, что попросту ничего не знали о Коллекционере, вторые — потому, что пытались не показывать первым свое напряжение и старались держать головы в здравом холодном рассудке, не поддаваясь панике.

— Как мило, — вкрадчиво начал Мэл, специально понижая голос так, чтобы его слышала только Джини, — о виртуальности речи не шло, но мне так льстит, что тебе интересно какие киски я предпочитаю, раз ты об этом подумала. Так вот, я тебе дам ответ, если осмелишься спросить меня напрямую, а не фантазировать.

Он заметил, что рука Джини с вилкой, которая несла очередной кусочек завтрака к ее рту, застыла на подлете. Мэл тут же невинно отвел взгляд и, быстро заталкивая в себя остатки яичницы и кофе, поддерживал общий разговор за столом. Ничуть не смущаясь и желая хорошего дня, он вышел раньше всех, испытывая зудящее желание одеться. Все же на корабле ходить в одном белье было прохладно.

Глава 20

— Какого черта, капитан? — услышал Малкольм возмущенный возглас Джоса, глухо разносившийся по грузовому отсеку, когда подошел к ящикам у самого шлюза. — Этот увалень стянул меня с унитаза! Как это понимать? Что происходит?!

Мэл недобро покосился на Шена, стоявшего тут же, чуть позади от взъерошенного ученого, и старательно изображавшего саму невинность. Джос был без халата, в одной футболке и серых штанах, как будто наемник вытащил его сразу из-за стола после завтрака. Сам Шен был в странно-прекрасном расположении духа, что наблюдалось за ним довольно редко во время долгосрочных перелетов без возможности выйти в космопорт и снять куртизанку.

Встрепанный Джос в прямоугольных очках сидел со связанными позади руками на ящике, поджимая ноги в легких кедах. В тусклом, нарочно оставленном в энергономичном режиме, освещении он выглядел напуганным и одновременно возмущенным. Джос сидел с широко распахнутыми глазами, глубокие тени залегли у него под скулами.

Пристально прищурив глаза, капитан разглядывал Джоса и силился заметить хоть намек на ненормальный огонь в его глазах или слишком резкие движения плечей. Но, как назло, молодой человек выглядел до ужаса обычно.

— Шен, — наконец прервал свое молчание уже успевший одеться Малкольм, — ты идиот?

— Но, Мэл, ты же сказал…

— Я сказал культурно-принудительно привести его в дальний угол грузового отсека, а не стягивать парня с толчка, связывать и запугивать, — раздраженно прервал Малкольм возмутившегося было наемника.

Однако Шен в ответ лишь вытянул губы и увел взгляд в потолок.

— Все-таки, что происходит, капитан? — подался вперед Джос, дергая правым плечом из-за неудобства веревок, стягивающих его запястья.

Кэп снова прищурился.

— Ты и Вирджиния взломали нашу систему, Джос, — скрестив руки на груди, капитан произнес все спокойно, но дурак бы не услышал в этом тоне намек на угрозу.

— Я бы посоветовал вашему пилоту лучше ее защищать, капитан, — голос Джоса даже не дрогнул, хотя его положение было не лучшим для такого общения.

— Зачем ты это сделал?

Ответом ему послужило молчание.

— Ты прекрасно знаешь, что у нас происходит, — снова начал капитан. — И после вчерашнего у меня есть основания подозревать именно тебя.

Шен показательно за спиной ученого передернул затвор своей любимой винтовки.

— Дернешься, и я тебе башку прострелю, тварь кровожадная, — низко и хрипло произнес наемник, которому только дымящей сигары в зубах не хватало для законченного образа брутального мордоворота.

Джос поднял на капитана ошарашенный взгляд и вжал голову в плечи.

— Стоило полагать, что вы так решите, Джесс прямо к месту упомянул таблетки, — парень уверенно посмотрел на серьезного капитана, в его глазах можно было угадать испуг, но Джос держался излишне уверено для понявшего, что его раскрыли, монстра. — Я не Коллекционер, капитан Кэмпбелл.

— Откуда мне знать? — казалось, Мэл уже решал в голове, как по-тихому пристрелить парня и убрать его труп. — Ты, со слов брата пьешь успокоительные, достаточно активно протестовал на счет нашей спасательной операции, которая, если честно, привела нас к твоим предполагаемым собратьям. Ты в состоянии взломать нашу систему и вполне можешь пролезть в вентиляционных ход. Ты торопишь нас на Банадае к своим дружкам? Зачем так париться на счет этой операции? Неужели ученые везут что-то сильно важное для чокнутых придурков?

Джос поджал губы и глубоко втянул носом воздух.

— Я не Коллекционер, — повторил он. — Да, у меня проблемы с нервами, это длится уже давно, порядка десяти лет. Вы же понимаете, что новость об этой твари на борту немного… подкосила меня.

— Ты боишься, что тебя разоблачат, вот нервы и шалят. Может, ты слишком долго сдерживался.

— Капитан, это смешно. Еще недавно я полагал, что это просто миф. У нас на Земле мало кто верит россказням полупьяных пилотов и капитанов, которые болтают байки о чудищах, коллекционирующих кожу своих жертв. Союз ничего на этот счет не говорит, в школах преподают, что нет никаких враждебных созданий в космосе, кроме самих людей. Нет других рас и страшных негуманоидных захватчиков. Само собой, новость о том, что они на самом деле есть и, тем более, на борту этого корыта…

— Вот сейчас ты бы получил в нос от Хлои, — на автомате произнес капитан.

— Не важно, да, я пью таблетки. Да, был против, как раз таки из-за возможности встретиться с Коллекционерами. Капитан… Малкольм, будьте разумным, я не тот, кого вы ищете. В конце концов, Вирджиния меня попросила…

— Я тебе все равно не верю, — сквозь зубы процедил капитан, понимая разумность его доводов, но не в силах признать, что они вновь оказались так далеко от Коллекционера.

Парень вдруг усмехнулся и покачал головой, опуская взгляд.

— Вы упертый. Ладно, я не хочу и не люблю рассказывать чужие тайны, но, — парень посмотрел прямо в глаза Мэла, — что если все здесь узнают, что вы простой жалкий перебежчик. Поджав хвост, бежали от Союза, вступили в превосходящие на тот момент силы «Серых знамен» на Тессии, а после позорно продули. Вы перестреляли своих же бывших коллег только потому, что они служили Союзу. И такой предатель как вы имеет право управлять космическим судном, — парень мстительно сощурился, не замечая, что Шен позади него собрался уже вмазать прикладом ему по затылку. — Капитан, расхаживающий в трусах по кораблю, пристающий к своим же пассажиркам и без совести убивавший в прошлом людей, еще смеет брать меня, уважаемого ученого, в заложники по какой-то одной мысли, не предоставив ни одного хренова доказательства! Да вы совсем тупой, капитан, или нам с вами тест Айзека пройти? А?

Мэл немедленно вскипел и с рыком бросился на тут же трухнувшего Джоса, хватая того за грудки. Футболка ученого как-то неприятно трескнула по швам, но не порвалась.

— Да что ты вообще знаешь обо мне, очкарик? — прорычал кэп ему прямо в лицо. — Думаешь, что прочитал пару бумажек в архиве Союза и теперь разбираешься в том, кто там был прав, кто виноват? Решил, что схватил меня за яйца? Хрен тебе, консерва. Мне абсолютно плевать, что вы все думаете обо мне. Капитан здесь я, и вам придется лететь на моем корабле, раз сами согласились. Но не смей звать меня жалким, тухлый ученишка, ибо ты вообще не вкуриваешь, что было на Тессии.

— И-и-извините, капитан, — Джос стал заикаться, не на шутку испугавшись разгневанного вида всегда спокойного Кэмпбелла. — Я таблетки сегодня не успел принять. Мне правда не хотелось вас оскорблять. Я всего лишь навел справки перед п-полетом. Но вы поймите, что я еще должен был делать, когда вы меня назвали Коллекционером?!

Коммуникатор на запястье Мэла пискнул, и капитан скосил на него взгляд, отпуская Джоса, который тут же рухнул задницей на ящик.

Прочитав сообщение от дока, кэп смачно выругался и провел рукой по волосам. Коллекционер — не Джос. И не Джесс, и не Кларк.

Никто из пассажиров.

Неужели все же кто-то из команды «Крошки»? Хотя это было бы так же невероятно, как если Мэл вдруг выиграл бы в главной лотерее Системы и получил двадцать миллионов кредитов. Мог ли продвинутый новейший сканер космопорта Земли ошибиться? Ему захотелось срочно что-то разбить.

— Джос, — кэп не узнал свой безжизненный голос, — это я должен извиняться.

— Не понял, — нахмурился ученый.

— Я ошибся, — капитан развернулся и быстро пошел к медотсеку. — Шен, развяжи нашего пассажира, извинись и отведи в каюту. Джос, я перешлю тебе сотню кредитов за моральный ущерб.

— Не надо, — услышал он уже у самого выхода из отсека, — я все понимаю, капитан.

* * *

Джер был на своем рабочем месте и вышагивал в небольшом пространстве от стенки до стенки, потирая подбородок и что-то лихорадочно соображая. Малкольм пришел через пару минут, как получил сообщение, и столь же встревожено посмотрел на друга.

— Какого хрена, Джер? Ты понимаешь, в чем дело? — спросил капитан, едва успев сунуть голову к доку.

Друг остановился, поднял на него взгляд и убито помотал головой, открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же осекся, глядя за спину капитану.

— Мисс Кларк, — кивнул он.

Капитан обернулся и еще раз поприветствовал заместителя Нарисы. Так вышло, что с ней он разговаривал всего несколько раз за весь полет. Эта женщина производила впечатление до страшного деловой и продуманной дамы. Потому Мэл был рад, что Нариса не кичилась сама общаться с капитаном на счет каких-то мелких вопросов. Общаться с ней было куда комфортнее.

— Извините, у нас какие-то проблемы? — сдержанно спросила женщина у дока и капитана, и оба отрицательно покачали головами, продолжая играть ничего не ведающих о твари людей. — Прошу прощения, капитан Кэмпбелл, могу я с вами переговорить?

— Конечно, в чем дело? — если честно, то ему было сейчас не до разговоров о работе.

— Эм, — она многозначительно посмотрела на доктора, — с глазу на глаз. Просто разговор достаточно деликатный.

Мэл и Джер странно переглянулись.

— Ладно, я могу уйти, — пожал плечами Джер, быстрым движением выключая выведенные на экран результаты анализатора, чтобы их не могли подсмотреть.

— Нет, я хочу поговорить там, где нас точно не подслушают. Может, у вас в каюте, капитан?

Лица обоих мужчин вытянулись, но кэп тут же взял себя в руки.

— Может, тогда к вам в каюту?

Доктор едва сдержал смешок и отвернулся, стараясь не выдать себя. Кажется, док на самом деле был близок к истерическому смеху, ведь его плечи стали подрагивать. Самое время посмеяться, ведь у них почти не осталось времени.

— К вам ближе, это срочный разговор, — дама смахнула несуществующую пылинку с рукава своего идеально отглаженного халата.

Малкольм нехотя согласился, мысленно костеря неожиданную проблему заместителя научного руководителя экспедиции. Но если мисс Кларк обратилась к нему сама, это значило, что у нее и правда могут быть нешуточные проблемы, ведь такая женщина совершенно точно не станет размениваться на пустяки и тратить на них драгоценное время.

В каюте витал алкогольный дух, что, судя по тому, как Эмма поморщилась, она тут же учуяла. Пока мисс Кларк не заметила, Мэл подпихнул ногой фляжку под кровать. Эмма смотрелась в его каюте так же уместно, как тропическая пальма посреди ледяной пустыни. Она чуть дернула плечом и в ходе, казалось, тщательного осмотра скромных покоев капитана, ее взгляд буквально приклеился к его серой дырявой военной куртке. Это не могло не насторожить Кэмпбелла, ведь для многих на вид это была простая драная куртка.

— Вы военный? — как бы невзначай спросила женщина и посмотрела на капитана.

— Мисс Кларк, вы хотели о чем-то срочно поговорить, — напомнил Мэл, уводя ее от опасной темы.

— Да, — она тактично прочистила горло и подступила к нему на шаг ближе. — Это касается Вирджинии Каррингтон.

— Я вас слушаю, — Мэл скрестил руки на груди.

— Малкольм, можно вас так звать? — она получила утвердительный кивок и продолжила. — Малкольм, Вирджиния еще молода и неопытна, как ученый и как женщина. Да, у нее блистательный ум, но этого мало, если она станет отвлекаться на что-то несущественное, вроде чувств и ненужных интрижек…

— Погодите, — кэп поднял ладонь, — я сейчас совсем не понимаю, к чему вы мне это все говорите?

— Я встретила ее сегодня рано утром, выходящей из вашей каюты.

«М-да, наверное, неудобно получилось».

— Если вы к чему-то клоните, то уверяю вас, между нами ничего не было. Вирджиния лишь помогла мне и дала лекарство. Она так утомилась после нашей провальной миссии, что уснула. Я не стал ее будить и отсылать к себе в каюту. Только и всего.

Эмма странно ухмыльнулась и вздохнула. Будто слышала полную чушь, но вслух об этом не сказала.

— Понимаю, это космос, долгое отчуждение от широкого социума, желание с кем-то сблизиться, да и простые физические потребности организма, — она покачала головой и подошла еще ближе. — Прошу, Малкольм, не надо разрушать карьеру этой умной девочки. Я здесь для того, чтобы просить вас никому не рассказывать о вашей связи. Ведь тогда, — Эмма приоткрыла рот и провела подушечкой пальца по уголку крашеных губ, словно поправляла помаду или вытирала слюну, — ее попросту выкинут из научного центра, и ей придется искать альтернативные каналы заработка.

— Во имя электричества, Эмма, что вы несете? — пораженно сказал капитан.

Маленькая ладонь мисс Кларк легла ему на плечо. Пальцы женщины чуть сжали его.

— Девочку впечатлила история о непростой судьбе вашей семьи, — выдохнула она, становясь вдруг грустной. — Соглашусь, я бы тоже захотела приласкать и пожалеть вас после такого рассказа о жизни…

— Она вам рассказала? — сдвинул брови Мэл.

— Мы неплохо общаемся. Сегодня утром я поняла, что между вами случилось, и мы немного поговорили. Пусть Вирджиния и отрицала вашу ночь, но когда она пересказывала вашу историю, ее глаза светились. Так что прошу, не пудрите девочке мозги. Она талантлива, но еще очень молода. С нее станется бросить все ради мужчины, а я бы не хотела терять такого ценного специалиста из нашей команды. Позже она научится делить эти две сферы жизни, но не сейчас.

Малкольм нахмурился еще сильнее. Помимо того, что эта женщина отняла у него время, говоря о том, что точно можно было отложить на потом, так еще и Джини разболтала ей вчерашние его откровения. Видимо, Мэлу не стоило так расслабляться рядом с Каррингтон и рассказывать ей о своей жизни.

— Я думаю, Эмма, вам лучше уйти. У меня много дел, а этот разговор, уж простите, совершенно бесполезен.

— Капитан, не печальтесь, — поджала губы Кларк, и Мэл удивленно приподнял брови.

«Что?»

— У нас достаточно закрытый дружный коллектив, будьте уверены, что дальше нашей группы ваша история никуда не уйдет.

— Мисс Кларк, за каким чертом вы решили срочно поговорить об этом? — Мэл почувствовал раздражение и скинул руку Эммы с плеча.

— Я лишь оберегаю свою подчиненную от ошибок молодости. Как я уже говорила, не хочу ее терять из группы. Да и сейчас как раз есть немного времени. Вы так на нее всегда напираете, может, вам просто стоит переключиться?

— Что? Боже, Эмма, пока разговор не перешел в ненужное русло, вам лучше уйти. Правда.

Совершенно незаметным движением руки Кларк схватилась за промежность Малкольма так, что тот даже охнул от неожиданности.

— Какого хрена? — замерев, сипло выдавил Мэл, ощущая, как Кларк сжимает его самое ценное. — Типа вы героически кинетесь под капитана, который проходу не дает молодой девушке? Вы же только что двигали за мораль.

— Во-первых, я взрослая опытная женщина и знаю, что никакой секс не заставит меня уйти из лаборатории. Во-вторых, человек я уважаемый, и даже если вы будете рассказывать кому-то обо мне, то вам точно не поверят. В-третьих, расслабляться никому никогда не мешает.

Отойдя от культурного шока, Малкольм аккуратно убрал не сопротивляющуюся руку ученой от себя подальше. Не говоря ни слова, капитан взял ладонь Кларк и потянул женщину из каюты, подталкивая к тому же в спину.

— Спасибо за разговор, за предложение, но я откажусь и никому не расскажу, что тут только что произошло.

Мэл спешно нажал на кнопку, и двери открылись. В этот момент Эмма споткнулась и схватилась за него, сильно прижимаясь к его телу.

— Спасибо за все, капитан, — выдохнула она и скорее выбежала из каюты.

Малкольм отвел взгляд от Эммы и тут же застыл, заметив растерянный вид стоявшей прямо напротив Вирджинии.

Глава 21

Джини поправила юбку своего короткого платья, тут же одернув себя, поскольку делала это уже раз десятый по пути к каюте капитана. Она хотела поговорить с Мэлом — ей не терпелось узнать, как все прошло с Джосом. Он появился в лаборатории лишь пару минут назад, и Джини тут же вышла под каким-то дурацким предлогом.

До Банадае осталось всего ничего. Мисс Кларк, как и Нариса, вовсе не появились на своих рабочих местах после завтрака. Учитывая, что Джоса, как она подозревала, схватил Мэл, то в лаборатории Вирджиния находилась лишь с Джессом и Лидией.

Не так уж и многочисленно, потому сосредоточиться должно было быть проще, чем обычно, но Джини никак не могла поймать рабочее настроение. Все мысли были лишь о Коллекционере на борту, том, что они никак не могли его вычислить, а еще в голове все время прокручивались воспоминания о вчерашней ночи. Ужасы, произошедшие на корабле, вытеснились кое-чем более приятным. Джини вспоминала, как гладила обнаженную спину Малкольма, как они вместе упали на пол и смеялись, словно не было никаких забот и проблем, и конечно же, она помнила, как дала имя его татуировке. Джини улыбнулась, подумав о том, что почти сразу после этого капитан поднял ее на руки и всю ночь они провели в одной постели. Было так тепло и уютно.

Она прикусила губу, завернув за угол, за которым должна была располагаться каюта Мэла. Утром Джини дерзила, а он, не растерявшись, ответил ей тем же. Она подавила смешок, вспомнив, какое вышло представление. На секунду притормозив, Джини задумалась, могло ли у них с капитаном действительно что-то выйти. Они были как молоко и космолет. Абсолютно разными. Но что-то тянуло Джини к капитану. Она отказывалась признаваться в этом даже себе, но в последние дни все вышло из-под контроля и… Мэл, похоже, был не таким, как она о нем думала. Он был… храбрым, сильным и… да, забавным.

Щелкнул механизм, оповестив Джини, что дверь в каюту капитана открылась. Она подняла взгляд и застыла, увидев, как Мэл обнимал Эмму, которая жалась к нему всем телом с улыбкой на лице. В следующую секунду взгляд Вирджинии встретился со взглядом Мэла. Онасглотнула, вдруг почувствовав себя наивной дурой. И о чем она только думала, даже на секунду предположив, что у нее может хоть что-то выйти с таким как Малкольм? Может, именно поэтому утром Эмма тут бродила? Что если у них с Мэлом это уже давно вошло в привычную практику?

«Глупая, глупая, глупая», — отчитала себя Джини.

Эмма тоже посмотрела на нее, а потом быстро прошла по коридору мимо Джини и скрылась за поворотом.

Вирджиния поджала губы. Можно было бы спастись бегством, но это выглядело бы еще глупее, чем ее теперешняя ситуация.

— Я… я… — она прочистила горло, — хотела узнать, не видели ли вы До, капитан Кэмпбелл? Не могу его найти, — ее голос даже ей самой показался жалким.

Малкольм хмуро глянул на Вирджинию, отмечая, как вмиг посерело ее лицо. Он понимал, что такой фееричный выход Эммы из его каюты со стороны казался вульгарным, но объяснять ничего не хотелось, тем более той, которая потом может спокойно все рассказать остальным. Пусть думает, что хочет, а до остальных ученых ему тем более дела нет.

— Надо лучше следить за своими питомцами, мисс Каррингтон, — без какого-либо эмоционального окраса сказал Мэл. Он вышел в коридор, обходя ученую, а потом, кинув только один недовольный взгляд, пошел к мостику. — Поболтайте с командой, возможно, куст опять греется у ядра. У меня нет времени на всякие мелочи.

Малкольм быстрее зашагал по коридору, увидев спину Джера в белом халате, мелькнувшую у прохода впереди. Доктор о чем-то тихо переговаривался с Хлоей, когда Мэл появился на мостике. Девушка была бледна и жалостливо подняла глаза на капитана.

— Ты чего? — обеспокоился Мэл и посмотрел на Джера.

— Да так, живот болит, — она вяло пожала плечами. — Док уже дал мне таблетки. Мэл, я минут пятнадцать отдохну, хорошо? У меня еще будет время достроить вектор захода в атмосферу и дальнейшей посадки.

— Час, девочка. Я сам все сделаю, — улыбнулся Мэл и подал руку приболевшему пилоту. Та ухватилась за ладонь горячей рукой и еще раз сказала, что все нормально. — Слушай, мы так и не нашли Коллекционера.

— Знаю, — поморщилась Хлоя. — Но я не уверена, что сканер мог ошибиться. Думаешь, это кто-то из наших?

На лице девушки проступили страх и печаль.

— Нет, Хлоя, на самом деле, я так не думаю, но не расслаблялся бы. Иди, отдыхай. В принципе, я и сам могу посадить…

— Нет! — тут же округлила глаза Хлоя.

— Ладно, не буду.

— Я прослежу за ним, Хло, — хохотнул столь же уставший док, и пилот с трудом согласилась уйти поспать.

Малкольм уселся на ее место и почесал голову, смотря на маленький встроенный в панель монитор, где в сложном графике были описаны погодные явления планеты, скорость вращения, сила притяжения и орбитальные особенности. Больше года он сам не выстраивал сценарий приземления, стоило поразмять мозги, что в данной ситуации было только полезно. Джер опустился в капитанское кресло и с интересом посматривал за работой кэпа.

— Так что с Хлоей, несварение? — не отрываясь от монитора, спросил капитан.

— Обычные женские проблемы, в ее возрасте это нормально, — док зевнул. — Вы похожи невежеством со своими таблетками. Что ты не следишь за их количеством, что она.

— Ну, для того ты у нас и есть.

Закинув ногу на ногу и гордо смотря перед собой, как бы изображая обычного киношного капитана космического судна, док еще раз зевнул и потянулся к своей кружке с кофе, стоящей на панели для второго пилота.

— А ты, — все так же уткнувшись в монитор, пробормотал Мэл, — как и Хлоя до сих пор не научился, что на панели управления лучше не ставить кружки с жидкостью.

— Ты по своей неаккуратности умер бы, — продолжил тему с таблетками Джер и покачал головой. — А я в это время спал, как сурок.

— Хватит выносить мне мозги из-за этого. Я не умер.

— Хвала сообразительной Вирджинии.

Мэл проигнорировал хитрый взгляд доктора и промолчал, отчего Джер немного посопел и бросил бесполезные гляделки.

— Что хотела мисс Кларк? — перед тем, как потянуть кофе, спросил док.

— Меня.

Док подавился и закашлялся. Второй раз за это утро.

— Чего? В каком это смысле?

— В горизонтальном, Джер, — невозмутимо произнес Мэл и оторвался от экрана. — Это странно, не находишь? Она же вроде как ледяная дамочка. Хотя, кто ее знает, может, это тараканы у светлого ученого ума такие. Представляешь, она меня за самое ценное схватила!

Лицо Джереми вытянулось. Не глядя, он поставил кружку обратно на панель, что не могло не вызвать у капитана раздражения. «Когда они уже научатся?» Малкольм, если и пьет за рабочим местом, то все держит в руках, но никак не ставит полные кружки на и без того капризную панель.

— Так у вас было?

— Издеваешься? Я выпроводил ее, тем более мы не виделись с тобой от силы минут восемь. Лучше скажи, что за фигня с анализами? Нам расслабляться или как?

— Я уже говорил, что не знаю. Можно с наших спросить образцы, чтобы полностью успокоиться.

— Или напрячься еще сильнее, — выдохнул Мэл. — Ладно, Джер, иди пройдись по нашим. Я загляну к тебе, как только закончу тут.

Джереми вышел, оставив капитана один на один с мучающим его вопросом: «что делать»? Чему сейчас вообще можно верить? После того корабля-мертвеца, после результатов сканирования, после явного признака проникновения в вентиляцию корабля и после той ночи с Джини… В частности, что касалось этой девушки, себе он начинал верить в последнюю очередь.

* * *

Мысленно Джини уже открывала люк и выкидывала капитана за борт. Она бы с удовольствием посмотрела, как он бы покрылся тонкой корочкой инея, а затем навеки застыл, чтобы в таком виде и бороздить космос. Кэп ведь так его любил, верно? Так почему бы не помочь ему воссоединиться с тем единственным, чему он может сохранять верность?

«Тьфу ты», — одернула себя Вирджиния, затормозив на полушаге.

Они всего лишь провели вместе две ночи в одной кровати, а не шли к алтарю, так откуда у нее такие мысли о «верности»? Полный бред. Однако сказать, что тон Малкольма, когда он отвечал на ее вопрос про До, ей не понравился, означало бы сильно преуменьшить. Что-то вроде сравнения размеров инфузории и Солнца.

«Он разговаривал со мной так, словно ему противно даже смотреть на меня», — с досадой вспомнила Джини, поджав губы.

Да, она определенно слишком рано начала мечтать о том, что было бы, если Мэл исправился бы и влюбился в нее. А она совсем чуточку в него… Нет, стоп. Вирджиния не собиралась в него влюбляться. Совсем. Конец цитаты. Такой жирный и написанный огромными буквами.

— До, — крикнула она, отчаявшись найти своего зеленого монстра. — Ну, где ты?

Джини стояла посреди коридора, недалеко от машинного отдела. Пару минут назад она нашла Илью, но тот понятия не имел, где До. Мужчина сказал, что видел его около часа назад, но с тех пор куст мог уползти куда угодно. Скользкая зараза. Джини медленно двинулась дальше, по направлению к каютам членов команды, решив, что До мог заблудиться — что, конечно, маловероятно — и принять другую дверь за ту, которая была необходима. По дороге Вирджиния, почти не прерываясь, звала куст, но не услышала ни единого шелеста листьев.

— Только попадись мне, До, — пробормотала она себе под нос, — я тебя общипаю, как курицу. Ни единого зеленого листа не останется.

Вздохнув, она стала размышлять о том, что Мэл был отчасти прав, как бы ей ни было неприятно это признавать. Стоило лучше следить за своим зверинцем. Однако До сильно усложнял задачу, делая ее практически невыполнимой. Это дерево, казалось, ненавидело сидеть на одном месте, а учитывая занятость Джини и то, что она практически все свободное время проводила во временной лаборатории, его игры и вовсе становились не смешными. Наверное, стоило проводить с ним больше времени. В конце концов, это было необходимо для изучения его вида. Во время полета До показал себя с неожиданных сторон, и Джини узнавала об этом лишь из третьих рук, поскольку свидетелем чаще всего был Мэл, а не она. Вирджиния хмыкнула. Что ж, раз капитан теперь так сильно занят, стоило вспомнить о своих прямых обязанностях и взять на себя противный куст.

— Только сперва его нужно найти, — пробормотала она.

Джини чуть повернула голову, заглядывая в темную нишу, но совсем ничего там не заметила. Сделав несколько шагов вперед, она заглянула за угол и замерла. До, поняв, что его засекли, тоже застыл в дальнем конце коридора прямо посреди движения. Несколько секунд они оба сохраняли неподвижность.

— Ну, привет что ли, — приподняла она брови.

До медленно шевельнул ветками в ответ. Вялое приветствие.

— Ладно, прости меня, До, — вздохнула Джини, прислоняясь к стене. — Я тебя совсем забросила, — куст согласно зашелестел. — Я исправлюсь. Пойдем в каюту? — мягко проговорила она.

До почесал ствол веткой, изображая задумчивость.

Подражатель.

Спустя мгновение До стал поднимать ветки вверх и корнями сделал пару шагов в сторону.

— Что ты хочешь мне сказать? — склонила Джини голову на бок. Было похоже, что куст пытался кого-то спародировать, но актерского мастерства ему явно не доставало. — Ладно, давай перебирать… — выдохнула она. — Это кто-то из команды корабля?

До остановился и согласно замахал ветками.

— Ммм… Илья?

До помотал листьями из стороны в сторону.

— Шен?

Снова нет.

— С кем ты еще бегал… Ох, только не говори, что хочешь к капитану.

До тут же запрыгал на месте, шелестя листвой.

— Мы к нему не пойдем, — Джини помотала головой. — Нет.

До перестал прыгать и остановился, повторив недавний жест Вирджинии, склонив макушку.

— Он… понимаешь, мы… Капитан Кэмпбелл очень меня обидел и прямо заявил, что не желает с нами возиться, — она сложила на груди руки, понимая, что теряет контроль над ситуацией. Но соглашаться идти к капитану Джини точно не планировала. Хватит с нее сегодня общения с ним.

До с сомнением медленно покачал ветками.

— Ты мне не веришь? — она нахмурилась. — Вот что чувствуешь, когда твои любимцы меняют тебя на кого-то поинтереснее, да, До?

Он резко махнул на нее веткой.

— Думаешь, это я виновата?

Куст развел листами.

— Моей вины там нет. Я просто спросила его, не видел ли он тебя, а этот хам буквально послал меня, сказав, что у него нет на это времени, — Вирджиния уперла ладони в бедра.

До снова активно закачал листвой из стороны в сторону, а потом стал тыкать себе сразу несколькими ветками в ствол.

— Думаешь, с тобой бы он так не поступил?

Он гордо взмахнул макушкой.

— Так, все, мы идем в каюту. Ты наказан. Я и так пол утра ищу тебя, бегая по всему кораблю.

До недовольно зашелестел, а потом резко сорвался с места, побежав в левый коридор. Джини застонала в голос, но все же побежала следом за ним.

— Стой, До, это ведь уже совсем не смешно, — крикнула она ему, когда он, довольно сильно опережая ее, скрылся за следующим поворотом, видневшимся в конце коридора. — Черт, — выдохнула она, чувствуя себя невероятно глупо из-за того, что участвовала в каких-то соревнованиях в этом платье и на каблуках.

Однако едва она забежала за поворот, то резко остановилась. Впереди стояла Хлоя. Широко распахнув глаза, она смотрела прямо на Вирджинию. До, видимо, с разбегу запрыгнул на нее, обвив ветками руки и талию.

— Ах ты, проныра, — цокнула Джини языком.

— Сними с меня эту штуку, — четко проговорила Хлоя, выговаривая каждую букву.

— Да, конечно, прости, — спохватилась Джини, делая шаг вперед. До еще сильнее обвил ветками Хлою, но Вирджиния знала, на что следует надавить. — До, Хлоя — подруга капитана, — начала она, хватая его за ветку, — и пожалуется на тебя ему, если ты сейчас же не слезешь.

Куст замер на несколько мгновений, явно обдумывал ее слова, после чего как-то обессиленно поник, медленно освобождая пилота от своей хватки.

Когда До, наконец, оказался на полу, Джини мысленно едва ли не танцевала. Кто бы подумал, что угроза подмочить репутацию До перед капитаном, станет чудесным ключом для решения многих проблем. Она крепко держала его за ветку, поглядывая на Хлою. Пилот передернула плечами.

— Хлоя, — начала Джини, — я уверена, что ты очень занята, но нельзя ли попросить тебя об услуге?

— Что? — выгнула бровь пилот.

— Ты не могла бы проводить нас до моей каюты? — Джини умоляюще посмотрела на Хлою, взглядом показывая на До. Она надеялась, что Хлоя поймет намек. Вирджиния сомневалась, что дотащит упрямое растение до каюты, если рядом не будет Хлои, которая, как она указала До, в случае чего пожалуется капитану.

Хлоя закатила глаза.

— Ладно, — выдохнула она, — но только потому, что не хочу посреди посадки пасть жертвой запрыгнувшего на меня дерева.

— Спасибо, — благодарно отозвалась Джини, поворачивая в тот коридор, из которого выбежала несколько минут назад.

— Раз мы проведем вместе следующие минут пять, может, расскажешь, что произошло утром в столовой? — Хлоя искоса посмотрела на Джини, пристраиваясь с ней рядом.

Они прошли пару метров, прежде чем Вирджиния решилась ответить, осторожно подбирая слова.

— Думаю, я сама до конца не понимаю, что там произошло, — выдавила она.

Хлоя усмехнулась.

— А тогда не было похоже.

Джини кивнула.

— Да, но я, очевидно, ошиблась в своих суждениях. И теперь, как и все остальные, ничего не понимаю, — она пожала плечами и постаралась улыбнуться.

— Оу, — протянула Хлоя. — Неполадки в раю.

— Между нами ничего не было и нет, — отозвалась Джини.

— Ладно, пусть будет по-твоему, — кивнула Хлоя, и следующие несколько минут их компания шла по коридору молча, сопровождаемая лишь шелестом листьев До и стуком каблуков Джини. Хлоя, будучи в ботинках на плоской подошве, шла практически бесшумно. — Слушай, а как он… вообще растет? — спросила Хлоя. — Ты его… удобряешь?

Джини удивленно посмотрела на пилота.

— До — необычное растение, — отметила Вирджиния, — но в некотором роде, да, в его горшке присутствуют питательные вещества. Только он редко туда заглядывает, — с укором произнесла она, бросив взгляд на До.

— Я просто хотела узнать, насчет выращивания растений в космосе. У вас ведь с собой некоторые экземпляры, не только этот… ходячий.

До недовольно прошелестел, но девушки его проигнорировали.

— Да, тут просто стоит помнить несколько правил и использовать лампы, за не имением солнца.

— Но это возможно? — уточнила пилот.

— Более чем. Тебя интересует что-то конкретное? — спросила Вирджиния.

— Ну, — она вздохнула, — все дело в клубнике.

— Клубнике? — удивленно переспросила Джини.

— Да, я жутко ее люблю, но покупать в портах… Иногда кажется, что она дороже золота, ценник на нее просто зашкаливает. Это грабеж. Неужели ее действительно так сложно вырастить?

Вирджиния поджала губы и нахмурилась.

— Ну, именно клубнику я выращивать сама не пробовала, — призналась она Хлое, — но могу посмотреть пару статей из научного журнала за прошлый месяц. Я видела там пару любопытных советов и наблюдений. Сохранила выпуск на планшет, поскольку нашла там статьи о жикусах. Могу переслать тебе. А если станет что-то неясно, обращайся, — Джини улыбнулась. — В таких журналах часто используются специализированные термины, но смогу все расшифровать. Думаю, выращивать на корабле клубнику — отличная идея. Первоначальные затраты обязательно окупятся.

Глаза Хлои заинтересованно блеснули.

— Ты правда так думаешь? — осторожно спросила она.

— Да, — Джини снова улыбнулась, — в конце концов, ты больше месяца везла нас всех через открытый космос, мне хочется хоть как-то тебя отблагодарить. Почему бы не научить выращивать клубнику на обратном пути?

Джини огляделась, поняв, что за разговором даже не заметила, как они дошли до ее каюты. Она открыла дверь и строго посмотрела на До, кивнув ему заходить внутрь. Куст понуро прошел вперед, и на него тут же напрыгнул Мэл, повалив на пол. Вирджиния усмехнулась, наблюдая за этим цирком.

— Спасибо тебе, Джини! — искренне выдохнула Хлоя. — Это было бы круто!

Вирджиния снова перевела взгляд на пилота и пожала плечами.

— Почему бы и нет?

— Милый зверинец, — рассмеялась Хлоя, когда к Мэлу присоединился Феликс, принявшись кататься на спине прямо поверх недовольно шелестящих листьев. Однако несмотря на показное недовольство, До не вырывался, а значит, тоже рад был их видеть.

— Спасибо. Иногда они сводят меня с ума, но я их люблю.

— Ладно, рада была поболтать, но мне нужно бежать, — развела Хлоя руками. — Я уходила с капитанского мостика, чтобы передохнуть, но если задержусь еще немного, Мэл решит самостоятельно сажать «Крошку», — ее передернуло. — Лучше сама.

Джини рассмеялась.

— Легкого приземления всем нам.

Хлоя махнула ей рукой и пошла в обратном направление, а Джини, вздохнув, зашла в каюту. Прислонившись к закрывшейся двери, она размышляла о том, что же их ждет на Банадае. Недостающий компонент для сыворотки или же смертельная ловушка?

Глава 22

Сине-зеленый шар Банадае становился все больше, в иллюминаторе капитанского мостика. Эта слегка приплюснутая сверху планетка в обрамлении густых облаков только несколько десятков лет назад прошла тяжелейшую процедуру терра-формирования. Союз так и не удосужился поставить ее в очередь на колонизацию, что было одновременно странным и удачным. Обычно молодые колонии поддерживали финансированием и всем необходимым только первые полгода, дальше оставляли людей справляться самостоятельно. Малкольм, прищурившись, наблюдал за приближавшейся планетой, что была в два раза меньше Земли, и чуял знакомый запах неприятностей.

Хлоя вот-вот должна была переключиться на ручное управление, и Мэл сидел на месте второго пилота, готовый ей помочь. Нет, он был уверен в силах девушки, сидящей рядом и с предвкушением глядящей перед собой. Просто лишь самый чокнутый решался сажать большой космолет в одиночку, каким бы асом он ни был.

Однако Хлоя и была асом… чокнутым асом.

— Выходим на вектор посадки, — с ухмылкой проговорила Вейн, дергая небольшой рычаг под штурвалом. Она нежно взялась за обе ручки и любовно погладила темную оплетку большими пальцами. — Перехожу на ручное управление, — легкое касание подсвеченной синей кнопки у рычага, и Мэл даже не почувствовал, как автопилот передал управление в руки Хлои. У любого другого пилота корабль бы немного качнуло, и он бы пошел куда жестче.

Малкольм наклонился к пульту управления и нажал на кнопку микрофона.

— Говорит капитан корабля Малкольм Кэмпбелл. Мы перешли на ручное управление. Просьба всем сесть на кресла и пристегнуть ремни. Через пятнадцать минут мы начнем вход в атмосферу Банадае. Приятной посадки.

— Черт, — буркнула Хлоя.

— Что? — кэп щелкнул ремнями безопасностями и поправил их на плечах.

Хлоя прищурилась и быстро глянула на свой монитор у правой руки.

— В месте намеченной посадки сейчас сильное электромагнитное излучение, придется искать другое место, причем быстро. Мэл?

Капитан пододвинул по рельсу кресло второго пилота ближе к пульту и активировал панель расчетов.

— Веселые здесь шторма, — задумчиво проговорил капитан, глядя на завихрения облаков на инфракрасном излучении. — Ее, что, не удосужились нормально стабилизовать на позднем этапе?

— Может, кто-то попросту поленился? — пожав плечами, предположила Хлоя. — Но не хотела бы я пускать «Крошку» в ту погодную заваруху. Мы, конечно, выдержим, но электроника может начать сбоить и тогда не избежать жесткой посадки… как на Миранде. Да и смысл высаживаться там, где ветер тут же к черту унесет твое бренное тело.

Мэл немного поводил по экрану пальцем.

— Хлоя, три градуса на девять часов, сместись немного. Кажется, я нашел идеальное место.

— Наши мозговитые пассажиры будут недовольны, — скорее для себя сказала пилот и чуть откорректировала курс корабля.

— Побузят и перестанут, предоставим им транспорт, и пусть добираются до своих растений на колесах, — буркнул Мэл и почесал затылок. Что-то здесь было не так.

Словно странный зуд. Он уже где-то слышал про Банадае, а сейчас, когда они приближались к тропическому «раю» у него возникло такое ощущение, какое бывает, когда пытаешься вспомнить что-то очень простое. Ответ так и вертится на языке, но ты никак не можешь сформировать его в знакомое слово. «Черт».

— Мэл?

— Да? — капитан посмотрел на своего пилота, которая сосредоточенно глядела вперед, лишь изредка кидая взгляды на мониторы.

— Можно мне сделать грядки?

— Не понял.

— Я хочу выращивать клубнику, Мэл, — воодушевленно произнесла девушка и быстро глянула на озадаченно-удивленного капитана. — Ты ведь разрешишь набрать земли на Банадае?

— Грядки? Клубника? Ты чего это вдруг? — не понял Мэл.

— Я хочу свою клубнику. Меня достало тратить последние кредиты на маленький контейнер ягод. А ты знаешь, как я их люблю. Я тут поговорила с Вирджинией, и она сказала, что…

— Слушай, может, отложим разговор на потом, когда приземлимся? — раздраженно выдохнул Кэмпбелл и уткнулся в монитор.

Хлоя молчала несколько минут, похоже, обиженно. Малкольм уже решил, что она согласилась подождать более удобного момента, но вдруг Хлоя резко оборвала тишину гневным восклицанием:

— Ну ты и задница, капитан.

Мэл удивленно на нее посмотрел. Пилот не удостоила его взглядом, впрочем, ей сейчас было не до гляделок.

— Она кажется такой клевой, а ты просто дубина. Зная тебя, я бы попросила у Союза бумагу, ограничивающую твою свободу в общении с женщинами.

— Чего?! — опешил кэп, теряя нить разговора от такого необычного обращения.

— Ничего, — хмуро и раздраженно выдала пилот, стискивая сильнее штурвал. — Когда я говорила с Джини, она была сама не своя. Признавайся, что ты с ней сделал? Вырядился сегодня, как стриптизер с колхозной планетки, шептался там о чем-то с ней, а немного времени спустя ее хорошее настроение сменяется на серую унылость. Я не дам тебе встать между мной и моими здоровыми грядками с клубникой.

Указательный палец левой руки ткнулся в его сторону.

— Колись дубина, иначе я всем расскажу, как ты плакался в прошлом году о том, что у тебя не получилось с той куртизанкой!

— Ты как с капитаном разговариваешь, Вейн? — повысил голос Малкольм, но увидел взгляд Хлои, полный решительного возмездия. — Я просто устал, что такого? У всех бывает.

— В пятьдесят, может и бывает, но никак не в тридцать, — злобно ухмыльнулась юная шантажистка.

— Чейяньская дрянь. Это все она. Откуда я знал, что у нее такой усыпляющий эффект?!

— Отговорки импотента, — противно протянула Хлоя.

— Ну и фиг с ним, консерва. Я тебя попросту депремирую и о грядках своих забудь.

— Мэл, — она тут же сбавила обороты. — Извини. Не стоило бить по больному. Просто Джини была такой задумчивой и грустной, что во мне взыграла женская солидарность… и любовь к клубнике.

Малкольм покачал головой и посмотрел на датчики. «Крошка» приближалась к верхнему слою атмосферы Банадае. Скоро начнет трясти. Капитан начал поднимать щиты, щелкая мелкими тумблерами на своей панели. Зачем Хлоя вообще завела этот глупый разговор? Ему вовсе не хотелось обсуждать с кем-либо сложившуюся ситуацию. И, что удивительно, это был первый раз, когда Хлоя так рьяно лезла в его личную жизнь.

«Личную ли?» — как-то угрюмо подумал капитан, а потом, спохватившись, что такое поведение странно для него, тут же себя одернул.

У него с пилотом были доверительные отношения, они много чего друг другу рассказывали, но никогда не лезли лишний раз с расспросами и советами. Так что, скорее всего, Вейн так налетела на него не на пустом месте.

— Послушай, я прошлой ночью ей доверился. Черт знает почему, но выболтал некоторые подробности своего прошлого. А сегодня мисс Кларк поведала, что Джини ей все рассказала, и будто она рассказывает все не только ей, но и остальным членам их команды. Я не просил ее держать все втайне, но все же… это было личное.

Мэл замолчал. Все щиты были подняты, и оставалось только дождаться, когда корабль пронзит собой плотные слои атмосферы.

— Н-да, неприятно. Не замечала, чтобы раньше она болтала.

— И я не подозревал. В общем, я попросту не стал ей ничего объяснять, когда она застукала меня с висящей на мне Кларк.

— Что? Кларк? Ты обалдел?

— Дурацкая история, Хлоя, — усмехнулся он, покачав головой. — Я лишь скажу, что это было странно, глупо и у нас ничего не было.

— Знаешь, что? — она вдруг прищурилась, расплываясь в улыбке и толкая штурвал чуть вперед.

— Что?

Хлоя просияла и посмотрела на капитана.

— Вы оба идиоты, — рассмеялась она, и всполохи пламени прошлись по иллюминатору, охватывая весь корабль, пронзающий атмосферу Банадае. — Я и подумать не могла, что ты когда-нибудь влюбишься.

— Хлоя, это не то…

— Можешь врать себе, но мне не надо.

Однако вскоре все возражения, что хотел высказать капитан на такое самодовольное замечание своего пилота, вдруг застряли у него в горле. Малкольм и Хлоя удивленно смотрели на поверхность планеты. В нескольких километрах от места, куда решил приземлить корабль Мэл, виднелись огромные, поблескивающие на солнце не то стеклянные теплицы, не то ангары.

— Ты уверен, что информация в экстранете верна? Здесь точно не было колоний? — пораженно протянула пилот, выравнивая угол.

— Там сказано, что здесь только мелкие травоядные и хищные звери. Никаких колоний ни в прошлом, ни в будущем. Банадае не хотят заселять.

— Что-то я не верю, — выдавила Хлоя, а Мэл рефлекторно положил руку на свой пистолет в кобуре.

Глава 23

Воздух Банадае был влажным и душным. Огромные тяжелые листья странного низкого кустарника, на полную поляну которых приземлились космические путешественники, отдавали в лучах горячего светила серебром. Они клонились к земле, отяжеленные влагой. Малкольм с интересом ткнул пальцем в перчатке большой, с него самого, лист, и тот едва ли не с гудением наклонился, чтобы попытаться облить капитана собранной влагой.

Мэл тут же отскочил и с прищуром посмотрел на чертов лист. За его спиной у основного шлюза кипела работа. Шен и Таниша развернули деятельность по транспортировке ученых и некоторого их оборудования. Выставной модуль, который ранее был запечатан в грузовом отсеке, сейчас был развернут. Зачем биологам дополнительная лаборатория с кучей рефрижераторов и специальной камерой отчистки дезинфекции — для капитана оставалось загадкой. После стабильного вентилируемого и отчищаемого воздуха «Крошки», дышать на поверхности небольшой планеты было немного некомфортно. Сердце начинало учащенно биться под тяжестью вздохов. Мисс Касс даже достала кислородный баллон и хотела было дышать им — у нее здесь сильно кружилась голова — но, к сожалению, тот едва не взорвался прямо у нее в руках. Все присутствующие лишь закатили глаза и покачали головами. Не первый раз эта женщина пытается что-то взорвать на их корабле. Благо Тудик быстро подоспел и вытянул из огнеопасных рук баллон со скакнувшим давлением.

Как только ученые оказались снаружи, они не заставили Мэла долго ждать возмущенные возгласы. Мисс Кларк, которая самолично выискивала и планировала наиболее благоприятное место для посадки и дальнейшей работы, казалось, готова была накинуться с кулаками на капитана. Еще больше ее взбесила новость о том, что экипаж готов предоставить для ученых свой личный новенький транспортер, с помощью которого они и выгружали тяжелые блоки для вынесенной лаборатории. Весь свет биологии вырядился в собственные удобные комбинезоны для экспедиций. Странные, из необычной ткани, и до ужаса облегающие.

Хлоя, следившая за всеми со своего лежака, раскинутого у опущенного трапа, долго провожала взглядом Джесса и не забыла присвистнуть тому вслед. Тот странно вздохнул и неожиданно смущенно поправил поясную сумку.

— Сразу видно, — усмехнулся Шен, подходя к капитану и проверяя предохранители на своем автомате, — ученые с Земли. Слышал я про такие костюмы. Не жарко, не холодно, мошкара всякая и комары не пристают, а некоторые, более продвинутые, вообще имеют щиты и функцию невидимости.

— Государственная поддержка и не на такое способна, — задумчиво протянул Малкольм, украдкой поглядывая на Джини в черно-белом матовом костюме.

— Смотри у Кларк какие ягодицы и ноги хоть и худые, но крепкие, — понизив голос сказал Шен с ухмылочкой. — Она их качает украдкой. Наверное, так ударить может, что искры из глаз полетят. А у Каррингтон наоборот, рельефа нет, но все так ладно, что я, пожалуй, выдал бы ей премию: «Лучшие ученые ляжки 2518».

Шен вдруг осекся и искоса глянул на капитана. Малкольм же в этот момент смотрел вовсе в другую сторону. Капитан вглядывался в густые заросли тропического леса, который одновременно был похож на когда-то бушевавший земной, но в то же время сильно от него отличающийся своими радужными переливами бликов света.

— Мы не будем говорить, что видели постройки с воздуха? — безошибочно понял наемник взгляд притихшего капитана.

— Не знаю. Как только наши ученые умы отправятся за добычей для своих пробирок, мы с тобой возьмем шаттл и полетим смотреть на эту хрень.

— А что делать с Коллекционером?

— Если он вообще есть, — буркнул капитан.

* * *

— Прекрати витать в облаках, Вирджиния, — раздался сзади резкий оклик Нарисы, и Джини вздрогнула.

— Что? — нахмурилась она.

— Ты чуть не сунула руку в пасть кихоры! — начальница ткнула пальцем в нечто, находящееся впереди Вирджинии.

Обернувшись, Джини едва не вскрикнула. Плотоядное растение ростом с нее саму уже приоткрывало рот, заинтересованно наклонившись вперед по направлению к Вирджинии.

Джини тут же сделала несколько шагов назад, уходя на безопасное расстояние, и лишь потом повернулась к Нарисе.

— Спасибо.

— Чтобы больше я такого не видела, — выгнув бровь, отозвалась Нариса. — Встряхнись. Не время уноситься мыслями непойми куда. Тем более, если это «непойми куда» не так далеко стоит и искоса смотрит в твою сторону.

Вирджиния тут же взглянула на капитана, неожиданно встретившись с ним взглядом, и сразу отвернулась.

— Прошу прощения, Нариса Петровна, — проговорила она. — Я не имела права так себя вести, и вы справедливо меня отчитали. Больше такого не повторится. Капитан Кэмпбелл может бросать сколько угодно взглядов, но они меня не касаются. Я больше не собираюсь играть в его глупые игры, — со злостью закончила она.

Нариса хмыкнула.

— Помирить вас у меня не вышло? Странно, после его появления за завтраком и ваших обменов колкостями я думала иначе, — задумчиво отозвалась Нариса.

— Я ошиблась в капитане. И вы тоже, — Джини сложила на груди руки.

— Ладно, посмотрим, — она отошла от Вирджинии и заозиралась по сторонам. — Где Эмма?

— Не знаю, — отозвался Джос, подняв взгляд от компьютера. — Только что была здесь.

— Кажется, она ушла туда, — указал Джесс, стоявший рядом с братом. Его палец был направлен в казавшиеся непроходимыми заросли.

— Пойду поищу, — задумчиво отозвалась Нариса, направившись в указанном направлении. — Не зевайте, мы не на Земле. И приглядывайте за Лидией.

В ответ раздались смешки парней, Джини лишь выгнула бровь. Как же. За ней присмотришь.

Лидия лишь развела руками.

— Я не специально, Нариса, — бросила она вслед начальнице, но та лишь махнула рукой, исчезая между кустов выше нее ростом.

Джини медленно подошла к братьям, опустившись на стул, стоявший рядом с ними.

— Сколько нам ехать до места, где по предположениям растет дендранус октинус? — спросила она Джоса.

— Судя по карте, часа два. Там менее высокая растительность. Здесь хрупкий дендранус просто бы не выжил. Никаких шансов, — отозвался он, что-то напечатав на клавиатуре. — Странно, что капитан сделал такую промашку.

Джини нахмурилась, бросив быстрый взгляд на капитана, хотя и дала себе обещание больше этого не делать. Благо в этот момент он что-то обсуждал с Ильей, подошедшим к их с Шеном компании, и не обратил на Джини внимания.

Джос и Вирджиния переглянулись. В глазах парня она заметила какую-то догадку. Или же просто предположение. Учитывая их общую тайну, этот взгляд Джини очень не понравился. По спине пробежал холодок. Неужели Джос думает, что ошибка капитана каким-то образом связана с Коллекционерами? Вслух она ничего не сказала, поскольку не собиралась громко заявлять об этих тварях сразу половине команды. Как же досадно, что поднять сейчас Джоса и отойти с ним подальше выглядело бы странно. К тому же, Джесс бы наверняка увязался следом.

К слову о Джессе… интересно, Джос рассказал ему о Коллекционерах? Все же они были братьями. Но если и так, их любитель рока не подавал вида.

Джини вдруг подумала о Хлое, но тут же отмела эту мысль. С пилотом она только налаживала мосты, и вряд ли Хлоя поделится чем-то секретным, компрометирующим капитана. Или же просто тем, что Кэмпбелл попросил ее не говорить. Затея стопроцентно обречена на провал. Ну, или на девяносто восемь и восемь десятых. Вирджиния оставляла остальные проценты на волю иной раз непредсказуемых поступков Хлои, связанных с ее характером. Но вероятность все же была слишком мала.

Джини подняла голову, оценивая положение местного светила относительно горизонта. Судя по всему, до наступления темноты было еще часов пять или около того. Для более точного значения потребуются наблюдения. Два часа до искомой поляны, два обратно. Значит, если они отправятся в ближайшее время, то у них будет час, чтобы провести первоначальный анализ местности. Мало, но сидеть сложа руки до следующего утра было бессмысленно. Добравшись в искомую точку, они хотя бы поймут продолжать ли поиски там или же следует исследовать другие зоны.

Вирджиния нахмурилась, вспомнив слова капитана о том, что миссия ученых может состоять не сколько в нахождении октинуса, сколько в чем-то ином.

В этот момент из корабля вышла Таниша, неся на плече какой-то рюкзак. Если бы Джини попросили описать приготовления Таниши к их экспедиции, то она сказала бы, что женщина действовала с военной точностью. Впрочем, чему удивляться, ведь именно так и должно было быть, учитывая специализацию миссис Тудик.

Справа от Вирджинии что-то шевельнулось в кустах. Едва заметно и почти неуловимо, и Джини бы не заметила, если бы случайно не перевела туда взгляд за секунду до этого. Но больше ничего не происходило. Вирджиния обвела взглядом остальных, но, казалось, никто больше ничего не заметил. Включая Танишу, в этот момент закидывавшую рюкзак в багажник огромной машины, больше похожей на какого-то монстра. Впрочем, габариты средства передвижения явно пойдут им на пользу. Будь у этого монстра колеса меньше, машина, вероятно, просто не прошла бы по местной растительности.

«Может, мне показалось?»

Нариса и Эмма были где-то там, но не стали бы просто шевелить куст и уходить обратно. Они бы явно вышли к их импровизированному лагерю.

Джини вдруг замерла, внутренне похолодев. Она почувствовала себя идиоткой. Нельзя было допускать, чтобы кто-то отходил от лагеря в одиночку. Они ведь не знали, что здесь творилось.

Вирджиния резко подскочила, заработав удивленные взгляды парней, и поспешила к Малкольму.

— Капитан Кэмпбелл, — окликнула она его, — у нас проблемы, — пусть думает, что она идиотка, ей плевать. — Мисс Кларк пропала, — сказала она уже тише, остановившись рядом с мужчинами. — Нариса Петровна пошла за ней следом и тоже не возвращается. Я не стала бы поднимать панику, но… — она пожала плечами, намекая, что обстоятельства явно не те.

Малкольм сдвинул брови, услышав Вирджинию. И часа не прошло, как они приземлились, а сразу два человека из экспедиции умудрились куда-то запропаститься. Или это Мэл сдает как капитан, или ученые сами решили пренебречь правилами безопасности. Такой быстрой «пропажи» пассажиров еще не было на его памяти. На мгновение прикрыв глаза, кэп вновь бросил взгляд в заросли Банадае, гадая, что за чертовщина тут творилась и были ли здесь следы старой колонии.

— Капитан, — бортмеханик тряхнул грязными светлыми волосами, — ты же не думаешь…

— Посмотрим, — быстро бросил Мэл и тут же повысил голос. — Шен, Илья, со мной. Мисс Каррингтон, мы найдем ваших руководителей, — капитан двинулся вперед, подходя к озадаченным ученым. — В какую сторону они ушли?

Все как один указали туда, где скрылась Нариса.

— Ладно, мы их найдем, — серьезно начал капитан указательным тоном. — От корабля никому не отходить, всем держаться на виду друг у друга. Таниша с мужем будут вас охранять от мелких хищников. Постарайтесь не потеряться, пока нас нет, очень прошу.

Не дожидаясь возможных вопросов, лишних рассуждений и просто стараясь быстрее уйти от Джини в чертовом облегающем костюме, капитан шагнул в кусты, пытаясь разглядеть следы на земле или подмятые травинки. Наемник и бортмеханик шли по обе стороны от кэпа, держа автоматы в боевой готовности.

Глава 24

Среди неизвестных мужчинам растений разной расцветки было немного трудно сфокусироваться именно на поисках следов. Иногда очевидно сломанный стебель или ветка были незаметны за пестрым облаком листьев. Влажность давила на виски и заставляла пот каплями спускаться к глазам, щекотать виски. Медленно, шаг за шагом продираясь сквозь заросли и уходя в еще более плотный по растительности лес, часть команды «Крошки» понимала, что за такой короткий срок ученые не могли так далеко уйти. Даже бегом. Чуть спутанные следы заканчивались прямо посреди пути. Так, словно обе женщины попросту взлетели без флаеров или какой другой техники. Мужчины рассредоточились, пытаясь найти пропавшие вдруг следы. Но чем больше они бродили, тем быстрее таяла надежда на удачные поиски ученых.

Малкольм стиснул зубы в немой злости. Упустил. Своих пассажиров профукал прямо под носом.

— Таниша, — капитан надавил на экран коммуникатора, вызывая помощницу, — пропавшие не возвращались?

— Нет, сэр.

— Консерва, — резко выдохнул капитан, завершая связь. — И на флаере сверху не поищешь из-за этой буйной растительности.

Что странно, округа молчала: ни трелей птиц, ни звуков животных, лишь гудение мелких москитов необычной формы. Все словно умерло здесь. Тишина была неприятной и давящей. Словно предвещавшей нечто нехорошее. Даже следов заметно не было. Так, словно все живое здесь существовало только в отчетах. Малкольм огляделся, внимательно вслушиваясь в звуки леса.

Ничего.

Чертовщина какая-то.

Ну что за ученые такие? Ни связи по коммуникаторам, никакой собранности и отрицание простых правил безопасности!

— Такое ощущение, что они фильмов не смотрели, — возвращаясь к капитану, хрипло выдал Шен, озвучивая мысли самого Мэла. — Первое правило всех ужастиков: группа разделяется — кто-то умирает. Второе правило: не отходи один — умрешь. И третье: если кто-то теряется, а другой уходит его искать — жди два трупа.

— А я только начал забывать, что ты у нас вместо работы смотришь фильмы в экстранете, — хмуро произнес кэп, присаживаясь на корточки и осматривая последний замеченный ими след.

Судя по всему, тот принадлежал Нарисе. Она хоть и была женщиной полноватой, но размер ступни у нее был маленький, чего не скажешь об Эмме. Из-за большого радужного листа вышел косматый грязный Илья, двигавшийся как всегда бесшумно.

— Илья, как думаешь, наш второй шаттл в режиме флаера сможет засечь их сверху?

— Если настроить сенсоры на энергетическое излучение их костюмов, то возможно. Но по другим параметрам — не выйдет, много растительности, тепла, да и датчики движения отпадают.

— Ясно… Нариса Петровна! — громко крикнул капитан, из-за чего у Шена жутко округлились глаза. — Нариса! Мисс Кларк! Эй!

— Мэл, ты с ума сошел? — зашипел наемник, тут же начиная оглядываться. — А если Коллекционеры?

Капитан многозначительно посмотрел на застывшего мужчину.

— Думаешь, если тут есть кто-то, то они не заметили огромный корабль, приземлившийся, блин, с грохотом?

Шен немного подумал, во время чего его взгляд словно пропал из этой реальности на несколько секунд, а после он вновь глянул на капитана.

— Да, но… ладно. Эмма!

На призывы экипажа «Крошки» округа отвечала лишь мертвым шелестением листьев. Мэл был почти уверен, что среди всех этих растений есть и плотоядные. К тому же он наступил на странный то ли фрукт, упавший с дерева, то ли растущий прямо в невысокой ядовито-зеленой траве черно-синий шар, который выпустил из себя немного сока начав вонять подобно тухлому яйцу. Малкольм сморщился и отошел подальше от этой штуковины. Стайки мушек, величиной с фалангу мизинца тут же слетелись на аромат этого сока, издавая противный писк сдвоенных крылышек.

После еще получаса безрезультатных поисков, было принято решение двигаться обратно и брать второй шаттл, который мог использоваться и как флаер, для перелетов в атмосфере.

Биологи сидели кружком, рядом с транспортером, на котором восседала Таниша и оглядывала округу. Пассажиры тут же прекратили свой разговор, обращая внимание на пришедших. Лидия даже встала от нетерпения и с надеждой начала смотреть за спины членов экипажа.

— А…

— Господа ученые, — начал капитан, — у нас сложилась форс-мажорная ситуация. Нариса и мисс Кларк и правда пропали. След теряется в сотне метрах от нашего лагеря. Мы с членами экипажа разворачиваем поиски ваших непосредственных начальников. Так что все ваши планы по экспедиции рекомендую отложить до того, как мы не отыщем пропавших…

— Или то, что от них осталось, — тихо добавил Шен.

Сказал тихо, будто для себя, однако находившаяся ближе остальных Вирджиния тут же прикрыла глаза и заметно поджала губы, став еще более напряженной. Малкольм быстро взглянул на нее. Хотелось сказать что-то ободряющее, но это было попросту глупо, ведь Шен сделал вполне резонное предположение. А питать чьи-либо иллюзии Мэл не привык.

Однако не только капитан заметил эмоции Джини. Джос тоже напряженно сдвинул брови и тут же опустил взгляд, о чем-то лихорадочно раздумывая. Затем он посмотрел на капитана.

«Мы в ловушке, —казалось, мысленно передал он капитану, но тот просто смотрел на него. — Мы тут все умрем, если не улетим».

Кэмпбелл едва заметно дернул плечом и послал тому уверенный взгляд, говорящий о том, что никто не знал ситуации наверняка, но капитан не собирался сдаваться без боя. Не было понятно, дошло ли «сообщение» до Джоса, но взгляд у него немного успокоился, перестав излучать отчаяние.

— Может, мы сможем чем-то помочь в поисках? — встрепенулся Джесс, вставая. — Мы не беспомощные ученые, а тоже кое-что можем.

— Да ну, вы целой оравой упустили из-под носа двух человек из вашей команды, — скептично заявил Шен, морщась от героичного выражения лица Джесса.

— Мы не ожидали, что они…

— Тем более, — грубо отрезал Шен. — Не ожидали… Это ты скажешь тому, кто на тебя нападет? Я не ожидал?

Джесс на мгновение застыл, непонимающе глядя на наемника.

— Но… извини, кто на нас нападать тут будет? Мелкие хищные белки? Или эти плотоядные растения? Это не смертельно.

— Не смертельно, как же. А ты представь, что эти «хищные белки» сбились в стаю и напали всем скопом. Простыми укусами не отделаешься. Сожрут, как индейку на день благодарения.

— Позволь заметить…

— Так, хватит, — повысил голос капитан потерявший терпение от начавшихся препирательств. — Времени у нас немного. Тем более, как заверила пилот Вейн, с наступлением ночи нас ждет нешуточный ураган, который движется в эту сторону с северо-запада. И если он не свернет, то все, кто останется снаружи получат, как минимум легкие травмы. Всем ясно? Найдите ответственного после Нарисы и Эммы, пусть на совести этого человека будут все ваши передвижения. А мы отправляемся в путь.

Кэп потер нос, который до сих пор свербел после вони того «фрукта» и быстро направился к «Крошке», оставляя ученых в замешательстве.

* * *

Работа с шаттлом шла относительно быстро. В режим флаера он переводился несколькими простыми манипуляциями опытного механика: несколько тяжелых пластин были сняты, обзор расширился, а датчики были перенастроены на погодные условия, некоторые попросту отключены, чтобы компьютер не сообщал постоянно об опасном сближении с поверхностью и напоминанием нахождения в атмосфере. Самым долгим оказалось настроить чувствительность на энергетический фон костюмов ученых. Хлоя уже начинала тихонько ругаться, несколько раз на пробу передвигая что-то в проводах под панелью. Илья постоянно что-то ей напоминал, и Хлоя бесилась еще сильнее, остервенело жуя мятную жвачку. Мисс Касс неподвижно стояла перед флаером и не решалась даже почесать нос, видимо, опасаясь гнева молодого пилота «Крошки». Но вскоре, пройдя через еще несколько звучных выражений и препираний с механиком, светловолосая девушка поднялась, высунула голову из флаера и улыбнулась капитану.

— Птичка готова, Мэл! Мисс Касс, спасибо!

Малкольм залез внутрь флаера и посмотрел на монитор.

— Насколько четко видно?

— Когда близко, то все тип-топ, но вот когда она пошла, — пилот поморщилась, — сам видишь. Все же наш летун старенький, а поле у этих крутых новых костюмов фонит минимально. Летите не выше семидесяти метров, иначе не поймаете их. Чем выше, тем рассеяннее сигнал и…

— Я понял, — кивнул Мэл, глядя на несколько бродящих по монитору светло-зеленых «точек».

— Надо было позвать Джини, — как бы между прочим заметила пилот. — Ну, для настройки. Был бы шанс поболтать и помириться.

Капитан уставился на беззаботно «чистившую» ногти Хлою.

— Мы не ссорились, — сдержанно произнес он.

— А что, тебя ее костюмчик смущает? — хитро прищурилась Вейн.

— Вовсе нет.

— Смущает-смущает, — пробубнил будто под нос Илья, выбирающийся за их спинами из флаера.

Мэл возмущенно посмотрел на его удаляющуюся косматую голову. Они все сговорились что ли?

— Кто-то еще помнит, что я здесь капитан? — обреченно выдохнул Кэмпбелл.

— Ну конечно, Мэл, — широко улыбнулась пилот, но Малкольм заметил, что улыбка эта скорее отдает нервозностью, чем ободрением. Немного подумав, Вейн обняла капитана сбоку, уткнувшись носом ему в предплечье. — Только осторожнее там, — тихо проговорила она ему в рукав, — не геройствуй. Док тебя, конечно, вылечит, но вот я состарюсь быстро, если буду так часто переживать за своего капитана.

Мэл криво улыбнулся и, чуть повернувшись, позвал Хлою. Та подняла голову, и капитан заметил на ее лице задумчивость и след переживаний.

— Будь на связи, пилот, — кэп аккуратно скользнул пальцем по вздернутому кончику носа Хлои и улыбнулся. — Мы вернемся, а ты стереги пока нашу «Крошку».

— Обеих, — она опять лукаво прищурилась, на что Мэл лишь тихо рассмеялся, покачивая головой.

Что вбила себе в голову Вейн, то уже так просто не выветрится.

Немногим погодя флаер уже взмывал вверх под взглядами оставшейся на поверхности команды и ученых. Растительность Банадае залегла под ними сплошным зелено-радужным океаном. Облака на горизонте по левую сторону от летуна темнели, становясь свинцовыми и тяжелыми, пока медленно ползли в сторону «Крошки». Шен смотрел в ту сторону с подозрением. Илья как обычно тихо думал о своем, а Малкольм вглядывался то в ландшафт, простирающийся под ними, то в экран, находившийся прямо перед штурвалом. Вверху потоки воздуха с силой ударялись в металлический бок летуна, ощутимо мешая спокойному передвижению, но Мэл не унывал и уверенно вел вперед.

— Может, их уже сожрали твари? — предложил Шен через двадцать минут поисков. — Не могли женщины так далеко уйти.

— Тогда нам надо найти хотя бы подтверждения этому, — Мэл был задумчив.

— Жаль, если так, — наемник поколупал ногтем небольшую дыру на штанине.

Кэмпбеллу показалось, что тот хотел сказать что-то еще, но так и не решился. Такое поведение было ему не свойственно. Да и Шен мало кого жалел. Мэл готов был поспорить, что тому плевать пропали их пассажиры или нет, главное было не потерять деньги или, того хуже, платить неустойку за такой прокол.

— Неужели наша боевая единица и правда переживает? — спросил капитан без издевки.

— Ты, Мэл, не держи меня за бессердечную тварь, — он словно обиделся. — Женщины — это святое, особенно те, которые тебе ничего плохого не сделали и даже наоборот… Ты с их боссов еще и денег поимел.

— Недавно ты говорил, что женщины родились от Сатаны, — мягко напомнил Мэл. — Почему ты переменил свое мнение?

— Я не менял, — наемник повернул голову к капитану. — Они приспешницы Сатаны. Коварные, продуманные, хитрые и красивые. Пусть физически они нас слабее, зато многие сильны духом. Идеальное оружие. Особенно против мужчин.

Кэмпбелл с удивлением отметил, что готов согласиться с неожиданно философским изречением Шена. Чего-чего, а таких мыслей он от своего подчиненного не ожидал. Даже бортмеханик позади них поднял голову и присвистнул. Тем временем экран мигнул, и капитан заметил, что датчик, наконец, выцепил в буйной растительности костюмы ученых. Мэл глянул на панель.

Как им удалось отойти на километр от лагеря по непролазным джунглям? Или их утащили?

Проблема была в том, что флаер в том месте, где засек Эмму и Нарису, приземлиться не мог в силу своих габаритов и частоты, с которой росли высокие деревья с крупными листами сине-зеленого цвета.

— Видишь? — ткнул пальцем в окно Шен.

Вдалеке из-за холмов выглядывали толстые черные антенны какой-то вышки. Они не мерцали привычными оранжевыми огоньками, а безмолвно, словно призрак, возвышались над лесом. Не рабочие. Похоже давно.

— Бывшая колония? — Илья наклонился вперед и прищурился. От механика пахло маслом и едва уловимо озоном, запах которого часто можно было ощущать при излучении энергии ядра их «Крошки».

— Нет, — отрезал Мэл. — Такие не ставят на колонии. Больше похоже на военный объект. Колонии не нужна такая мощная техника, хватит небольшой антенны и экстранета. Зуб даю, что еще парочка таких натыкана по всему Банадае, чтобы лучше мониторить поверхность и нижний слой атмосферы.

— Я бы задал пару вопросов ученым, — буркнул Илья и сел обратно на свое место. — Теперь я им еще меньше доверяю.

Малкольм хмыкнул, но не стал озвучивать мысли вслух.

Пришлось искать более удачное место для посадки, оставив Илью сторожить летуна, и добираться с оружием наготове до руководителей научной экспедиции. Научной ли?

Нариса и Эмма даже не пытались прятаться. Оживленный разговор женщин был слышен за добрую сотню метров. Казалось, они как обычно спорили, позабыв, что вокруг них опасные инопланетные джунгли.

— Мы летели сюда так долго не за этим, Нариса Петровна, — сдержанно, но все же громко говорила мисс Кларк.

— В том и дело, дорогая, что мы летели долго, — громко парировала Нариса. — И мы просто обязаны изучить все, что может нам попасться! Это редкий экземпляр, лишенный хлорофиллов, зато несущий в себе целый ряд гемов. Ты только представь, как можно это использовать! Один такой листочек стоит сотни кредитов! Гем а, гем b, цитохром с, все это в растении с нейронными связями, это почти живое существо! Оно само может запустить апоптоз и наоборот, обернуть его вспять. Эмма, да если мы выясним, как ему это удается, мы сможем программировать раковые клетки на распад! Причем только их! А то, что ты тут говоришь, это попросту темная чушь! Разве мы здесь не за этим?

Малкольм и Шен переглянулись, совсем не понимая, о чем тут идет речь, и пошли к ученым быстрее. Было очевидно, что дамы в порядке и, тем более, совсем не чувствуют опасности. Нариса и Эмма заметили их и тут же перестали препираться. Нариса радостно махнула капитану.

— О, какое счастье, капитан, что вы нас нашли. Поможете взять это чудо с собой?

Она указала на какой-то куст с красноватыми листами в форме пик. Тот странно шелохнулся от такого внимания к своей персоне и попытался спрятаться, быстрым «всасыванием под землю», но научный руководитель банды ученых не дала ему этого сделать.

— Это близкий брат До, с которым, я заметила, у вас сложились дружественные отношения, капитан, — пояснила она с улыбкой.

— Нариса, вы понимаете, что своим исчезновением поставили на уши не только ваших подчиненных, но и весь экипаж? — капитан развел руками, поражаясь легкомысленности ученой. — Вы нарушили основное правило безопасности при высадке на планету, не входящую в колониальный Союз. Вы могли пострадать или погибнуть в неизвестном лесу!

— Прошу прощения, капитан, — немного стушевалась Нариса. — Я пошла искать мисс Кларк, но потом заметила этого малыша и не смогла упустить шанса поймать его. Меня вел научный интерес. Я увлеклась, а когда очнулась, было поздно, но не могла же я упустить такой шанс?

Малкольм выдохнул, закатив глаза. Что за тараканы живут в головах у этих детей науки?

— Эмма, ты чего? — вдруг возмущенно развел руки Шен, ступая вперед. — Ты же вроде не чокнутая.

Мисс Кларк многозначительно посмотрела на наемника, что не укрылось ни от одного из участников этой сцены. Мэл недоуменно уставился на подчиненного, а Нариса Петровна грозно уткнула кулаки в свои бока.

— Как вы себе позволяете общаться с научным сотрудник…

— Извините его, Нариса, в силу предрасположенности господина Шена только к физическому труду, он не смог совладать с эмоциями и забыл, как стоит разговаривать с людьми более ученого склада ума, — перебила ее Эмма.

— Это ты меня так дебилом назвала что ли? — прищурился Шен.

— Так, — Малкольм поднял руки вверх, пресекая дальнейшие разговоры, — извиняюсь, дамы, но я вынужден просить вас срочно сесть на наш флаер и лететь обратно. Скоро будет буря, а мы с вами зря только языками чешем.

Все согласились и двинулись за сердитым капитаном, только вот Нариса так и осталась неловко стоять на месте.

— Э, Малкольм, а что на счет этого растения? Вы мне поможете?

* * *

Куст заинтересованно шелестел листами прямо на коленях озадаченного Ильи, которому вручили выкопанное дендро-чудо. Наверное, тот в голове решал, как будет работать на своем месте рядом с уже двумя разумными кустами. Что, если те сдружатся и устроят там что-то этакое или наоборот не смогут спокойно делить пространство и начнут друг другу листы вырывать? Между тем куст легко ощупывал лицо, шею и волосы механика листочками, с другой стороны принимая заинтересованный осмотр Нарисы. Механик и куст сидели между двумя учеными, которые успели поссориться за каких-то пять минут, пока они шли к флаеру. Потому в кабине висело напряженное молчание. Кэмпбелл решил не лететь к кораблю и высаживать там сперва женщин, а сразу полетел в сторону замеченных ранее с «Крошки» ангаров. Хлоя немного ошиблась с расчетами, и буря готовилась нагрянуть раньше, нежели планировалось. Поэтому Мэл не стал терять время на полет до «Крошки» и обратно.

— Не понимаю, Малкольм, как такое может быть? — искренне удивилась Нариса, отлипая от своего куста и покрасневшего от неудобства Ильи. — Это же совершенно не нужная Союзу планета.

— И я не понимаю, Нариса. Но, как вы видите, здесь раньше кто-то находился. Мисс Кларк, вы изучали планету на Земле и сами строили маршрут высадки и планы экспедиции, — капитан обернулся на мрачную ученую, которая сидела, скрестив руки на груди. — Вы что-то об этих постройках знаете?

— Не имею ни малейшего понятия, — Эмма на даже не посмотрела в его сторону, безэмоционально смотря в окно.

— Жаль, — выдохнул капитан и повернул голову обратно, контролируя полет, — придется значит делать запрос в Союз.

Он специально смотрел на отражение в лобовом стекле, где едва было видно тех, кто сидел сзади. Как только Мэл помянул о Союзе, Эмма кинула недобрый взгляд ему в спину. Именно сейчас ему показалось, что она — тот самый Коллекционер, которого они так отчаянно искали. GL на бедре едва не оказался у него в руке. Так и свербело схватить пушку и наставить на ученую.

До неизвестных построек они добрались быстро, буквально за несколько минут. Ангары, которые оказались огромными теплицами, стояли в живописном, полном различных растений месте. Многие деревья согнули свои тонкие ветки под тяжестью лиловых, блестящих и столь привлекательных фруктов. Кустарники были осыпаны крупными черными ягодами, различные по форме цветы разноцветным ковром жались к немного пожелтевшим стеклянным стенам давно заброшенных теплиц, в ограждении затопленных зеленью металлических заборов. Малкольм включил прожектор, чтобы было лучше видно, куда можно сесть. Точно, здесь даже была асфальтированная площадка для посадки легкого флаера. Нариса удивленно вздыхала, а Шен напряженно держался за свой автомат, выискивая глазами возможных врагов.

Свет полз по теплицам, съеденным коррозией табличкам и, наконец, остановился на тусклом металлическом знаке у самой посадочной площадки. Малкольм взирал на него и не понимал, где раньше мог видеть. Планета, заключенная в упрощенное изображение ракеты, направляющейся к трем небольшим звездам.

— «Терра-экзо», — выдохнула Нариса, едва ли не подпрыгивая на месте. — Обанкротилась около двадцати пяти лет назад. Я одно время работала в их филиале на Зенове, когда была молода. Но потом компания спешно закрылась.

— Мэл, ты чего? — Шен неудобно ерзал в своем кресле.

— Ничего, — тихо сказал капитан и немного жестко посадил летуна на площадку.

— Мы туда пойдем? — напряглась Эмма.

— Угу.

Малкольм открыл шлюз и быстро вылез наружу, вдыхая неожиданно сладкий, но все такой же тяжелый воздух. Все та же мертвая тишина встретила людей. Куст в руках Ильи затрясся и попытался задушить бортмеханика, чему тот был не рад и едва оторвал от горла его тонкие ветки. Капитан решительно двинулся к теплицам, превышавшим его рост раз в пять. Кэмпбелл задрал голову и долго вглядывался в кое-где выбитые стекла, пытаясь разобрать, есть там что-то живое внутри или нет.

— Думаете, что информацию по «Терра-экзо» скрыли ото всех? — приглушенно раздалось позади у летуна.

— Кто знает, — так же тихо ответил на вопрос Нарисы Шен.

Мэл схватился за прохладную, покрытую испариной ручку стеклянной двери и хотел было потянуть на себя, как коммуникатор на его руке разразился трелью. Он надавил на экран, и все услышали перепуганный крик Хлои. Сердце кэпа пропустило удар.

— Мэл! На нас напали! Дерьмо, они подстрелили Танишу! — кричала она, а на фоне слышался какой-то шум и крики других членов команды. — Где вы? Мэл, я заблокировала все шлюзы «Крошки», но там снаружи осталась Лидия… Я… я никогда такого не видела. Коллекционеры, Мэл, это хреновы твари!

Девушка была на грани истерики. Капитан уже бежал на всех парах обратно к флаеру.

— Скажи, внутри из них кто-то есть?

— Я не могу подать сигнал бедствия! — Вейн, казалось, не слышала капитана и продолжала кричать. — Доступ на канал блокирован, экстранет недоступен! Мэл, что делать? Возвращайтесь!

— Хлоя, сколько их, на чем они?

— Мэл, мы заперлись во временной лаборатории! Прошу тебя, давай скорее!

Связь прервалась, и капитан громко выругался, заводя летуна. И только чуть позже Мэл обнаружил, что только он был готов лететь.

— Какого хрена? — выкрикнул Кэмпбелл застывшей у шлюза Нарисе. Своим телом женщина перегораживала дорогу остальным.

— Я правильно расслышала, — женщина была бледна и напугана. — Она сказала это самое слово?

— Садись, мать твою, внутрь, Нариса! — едва не сорвал голос в крике Малкольм.

Ученая подскочила и протиснулась внутрь.

«Только бы успеть», — пронеслась отчаянная мысль в голове Мэла.

Глава 25

Летун тряхнуло, и все его пассажиры, включая Мэла за штурвалом, ощутили, как их внутренности болезненно подпрыгнули. Нариса схватилась за сидящего рядом Илью и попыталась сдержать подступившую тошноту. Куст в руках механика испуганно трясся, а несколько его листов опали на колени чумазому мужчине. Эмма что-то простонала про манеру вождения капитана, но все как один заткнулись, когда заметили вытоптанную поляну. Взрыхленная тяжелыми ботинками земля, вырванные и истоптанные растения, следы пуль и царапины на выносной лаборатории. Несколько обезображенных тел были раскиданы на земле рядом с запертым шлюзом «Крошки». Коллекционеры хоть и были мертвы, но до сих пор сжимали в руках длинные изогнутые лезвия. Капитан, как и все во флаере, напряженно вглядывался в местность, пытаясь найти глазами чокнутых ублюдков. Но все, казалось, было спокойно, и движения, кроме как тлеющей травы возле лаборатории, не наблюдалось.

— Они ушли? — тихо спросила Нариса, отлипая от механика, чему тот был несказанно рад.

— Навряд ли, — прищурился Мэл и открыл шлюз флаера. — Я впереди. Шен, ты замыкаешь. Сейчас быстро идем к кораблю. Ясно?

Формулировка казалась простой, поэтому никто не стал возражать. Тем более, что беда, возможно, миновала и, что бы здесь ни происходило несколько десятков минут назад, уже закончилось. Кэп пытался давить скорость флаера на полную, но они все равно прибыли много позже сообщения Хлои. Оставалось надеяться, что с экипажем и пассажирами все в порядке. Сойдя на землю, они ощутили запах дыма и какой-то смрадный дух, едва чувствующийся за тяжелым воздухом Банадае.

— Ай, — зашипел Илья, неожиданно атакованный сообразительным кустарником.

Куст попытался выколоть механику глаза. Илья едва успел прикрыть их и выпустить взбунтовавшуюся растительность из рук. Тряся красными листами, куст лихо приземлился и, активно перебирая корнями, ретировался куда-то в джунгли. Все удивленно проводили его взглядом и посмотрели на Илью, чье лицо теперь было усеяно мелкими царапинами так, словно мужчина умудрился нарваться на дикого кота.

— Сволочь, — приглушенно прошипел бортмеханик и тут же замер, заметив кого-то в кустах прямо впереди группы.

Нариса взвизгнула, во все глаза глядя на замеревшее в двадцати метрах от них человекоподобное существо с антрацитовой кожей и красными росчерками свежих порезов на лице. Тот расширил водянисто-голубые глаза и неподвижно наблюдал за людьми из своей тени, скалясь желтым неровным рядом клыков.

— Мамочки, — слабо пискнула Нариса и едва не осела на землю в обмороке.

В чувство ее привел звук выстрела пистолета Малкольма. Коллекционер даже не пытался уклониться от выстрела, погибая со своей дьявольской улыбкой на лице.

«Почему он просто смотрел? Почему не нападал?» — обескуражено подумал Мэл и в этот же момент с ревом и визгами на поляну не пойми откуда выскочили еще несколько тварей. Только эти, в отличие от своего приказавшего долго жить товарища, были куда шустрее и стремились убить всех живых на поляне. Чуть оттеснив дам за спины, Мэл и часть его команды начали пальбу одновременно. Вполне живые представители земных страшилок и мифов редко пользовались огнестрельным или импульсным оружием, предпочитая по-старинке кромсать жертв ножами, заточками и самодельными зазубренными клинками. Потому, пока ублюдки пытались сократить расстояние для своих ловких выпадов, двое из них уже пали замертво, не сумев увернуться от зарядов. Трое решили поменять тактику и теперь пытались взять людей в кольцо, что, конечно же, им не удалось.

Кэмпбелл с силой пнул одного, прущего на него со всей скоростью, ногой в грудь и послал следом лазерный заряд. Коллекционера прожгло насквозь, и тот упал на землю бездыханным. Илья рядом натужно вздохнул, принимая удар тяжелого лезвия на автомат, а после получил тычок под дых и едва не закончил жизнь на лезвии удачно подставленного ножа, метившего ему точно в шею. Он успел прикрыться рукой и вскрикнул, напоровшись на острие. К сожалению Коллекционера, капитан быстро среагировал и продырявил его голову несильным зарядом лазера. С другим Шен разобрался самостоятельно, со звучными ругательствами изрешетил урода, словно дуршлаг для макарон.

— Там! — Нариса ткнула пальцем в сторону лаборатории, в двери которой с криками пытался ворваться последний выживший здесь Коллекционер.

Надо ли говорить, что один практически безоружный противник на двоих злых мужчин с пушками — это заведомо провальный вариант, однако не успели кэп и наемник прицелиться, как двери выносной лаборатории снесло взрывом. Осколки одного единственного окна брызнули вместе с пламенем в сторону группы капитана Кэмпбелла, но не долетели. Огонь напал на нечленораздельно ругающееся существо, а Мэл лишь добил сволочь выстрелом.

Что странно, когда Малкольм и Шен, поддерживающий побитого Илью, заглянули внутрь небольшого пространства лаборатории, то никого там не увидели, кроме закопченной перевернутой мебели.

— Не могло же все само взорваться? — нахмурился Шен.

Малкольм попытался выйти на связь, но пилот молчала. Между тем дверка небольшого рабочего холодильника приоткрылась, и оттуда высунулось лицо перепуганной мисс Касс. Заметив нормальных вменяемых людей, она, едва не расплакавшись, выскочила к ним и почти что кинулась с объятиями на своего научного руководителя. Но она быстро взяла себя в руки и сдержалась, обхватив саму себя.

— Извините, — первое, что Лидия всем сказала. — Я знала, что порчу имущество нашего центра, но… они… они напали так неожиданно. Я была дальше всех и не успела добежать до шлюза. Эти… я не знаю, кто это были, находились уже впереди, и я не нашла ничего лучше, чем закрыться здесь. Они так… кричали, что, — она всхлипнула, но удержалась от рыданий, — я так испугалась. Нариса Петровна, что здесь творится? Кто это? Я слышала крики, они кого-то задели.

— Ничего, Лидия, — Нариса сочувствующе на нее посмотрела и, протянув руку, похлопала по плечу.

— Мэл? — наконец, коммуникатор кэпа словил сигнал Хлои.

— Хлоя, открывай шлюз, пока здесь никого нет, — быстро проговорил Мэл. — Как там дела?

— Погоди, я доберусь до мостика.

Через несколько секунд, увесистая створка шлюза с шумом поршней открылась, и группа во главе с кэпом поднялась на корабль.

Внутри грузового отсека никого не было, и их, конечно же, никто не встречал.

— Что-то мне нехорошо, — тихо проговорила Нариса севшим голосом, ощупывая кончиками пальцев висок.

Лидия быстро подала свой локоть начальнице и мягко улыбнулась. Эмма же напротив, шла позади всех и внимательно оглядывалась, находясь в напряжении. Однако никто больше не собирался на них нападать… на данный момент. Когда подтянутся другие сумасшедшие существа, оставалось только вопросом времени. И не факт, что затишье было надолго.

— Капитан! — раздался радостный возглас пилота сверху. Малкольм поднял голову, вяло улыбнулся и махнул Хлое. Та убрала запачканные чем-то волосы за ухо и нервно улыбнулась в ответ, крепко держась за поручень металлической площадки наверху. — Слава вакууму! Вы живы! Мэл, они уперли наш транспортер, Таниша в медотсеке с доком, он колдует над ней, но жить, говорит, будет. Остальные отделались испугом и мелкими травмами. Думаю, нам надо улетать!

По металлическому трапу гулко отразились тихие, но уверенные шаги. Капитан перевел взгляд на лестницу позади Хлои. Не без облегчения он посмотрел на целую и вроде бы невредимую Джини, вглядывающуюся в их группу. Ученая застыла на полпути, и Мэл не брался даже угадать, что за эмоция проскользнула на ее лице и тут же пропала за непроницаемой маской серьезности.

Бортмеханик, отсалютовав женщинам, скорее направился наверх и скрылся в коридоре.

Нариса позади тяжело вздохнула и что-то сипло проговорила про то, как рада, что все остались целы, и как она переживала за команду в эти минуты. Кэмпбелл обернулся, пихая пистолет обратно в кобуру, но так и не застегнул ее. Он посмотрел на закусившую, будто от боли, губу Нарису Петровну. Женщина подняла на него свой взгляд, умоляющий и одновременно маниакально блестящий.

Малкольм хотел сказать, что не намерен больше подвергать кого-то опасности и в ближайшие полчаса они пойдут на взлет, возвращаясь на обратный курс. Но что-то в ее состоянии заставило его промолчать и насторожиться.

— Нариса Петровна, вы, наверное, переволновались. Погодите, сейчас за нашатыркой кто-нибудь сбегает, а потом попьем чай, — мисс Касс позволила Нарисе почти полностью перенести на нее свой вес.

— Ничего, все хорошо, милая, — прохрипела руководительница. — Сейчас все будет хорошо.

— Нариса, думаю, вы согласитесь с тем, что нам нужно срочно улетать, — проговорил Мэл.

Вместо ответа женщина покраснела и слабо кивнула.

— Вы как?

— Хорошо, Мэл, — она глубоко вдохнула и выпрямилась, улыбнувшись капитану. — Уже лучше… обычный желудочный спазм. От нервов.

Капитан кивнул и, потеряв к ней интерес, направился к небольшому пульту, встроенному в панель, напоминавшую пюпитр, чтобы закрыть шлюз вручную. Но только его рука потянулась к синей кнопке со значком закрытия, как он услышал предупредительны возглас Джини и Хлои. Девушки одновременно кинулись вперед, смотря куда-то ему за спину.

Мэл быстро обернулся и заметил, как кожа на лице руководителя научной экспедиции пошла странными волнами, медленно темнея и покрываясь странными символами.

Нариса оскалилась и слишком резво для своей комплекции перехватила Лидию, сдавив ее тело в своих объятиях. Лидия хрипло выдохнула, и из ее глаз брызнули слезы. Наверное, Нариса так сильно сжимала мисс Касс. Не пойми откуда показалось начищенное до блеска лезвие с мелкими зазубринами.

— Лидия! — крикнула Вирджиния сверху.

Мэл вытащил пистолет и попытался прицелиться, но Нариса с леденящим душу смехом, больше похожим на скрип металла, ловко дернулась назад к шлюзу, прикрываясь едва ли не синей от нехватки воздуха мисс Касс.

— Достали, чертовы придурки! — не своим голосом взвизгнула Нариса. — Мелочные твари! Вы все тут сдохните!

— Мать твою! — выкрикнул Шен, начиная палить, как сумасшедший.

Ни один заряд не нашел цели, только потрепал внутреннюю обшивку.

— Нариса Пет… ро… — сдавленно пыталась позвать Лидия, но Коллекционер уже прижала к ее горлу клинок и под общий крик, медленно надавливая, с силой провела по горлу ошарашенной мисс Касс.

Звук рвущейся плоти и булькающей крови хорошо был слышен тем, кто стоял ближе всех. Бледная и испуганная до ужаса Эмма отшатнулась назад, с разинутым в немом крике ртом. Она побежала наверх с быстротой какой-то атлетки.

Лидия крутила глазами и пыталась кричать, но ее руки быстро ослабли. Нариса, выставив язык, воткнула жертве в глотку нож и отрывисто дернула вверх, рассекая вертикально шею Касс до самого подбородка. От такого ученая тут же закатила глаза и безжизненно повисла в объятиях Нарисы, заливая все вокруг своей кровью. Как ненужную куклу сбрендившая женщина бросила тело и пригнулась, готовясь напасть на Шена, быстро остужающего перенагретый блок автомата.

Мэл пальнул несколько раз, метя в голову Нарисы, но в ответ получил неприличный жест. Наконец, блок Шена остыл, и тот наставил автомат на Коллекционера. Вместе Мэл и наемник начали палить в прицельно в ловко уворачивающуюся от зарядов женщину. Та крутилась так, словно в ней и не было никакого лишнего веса. В какой-то момент, она дернулась в сторону и почти неразличимым движением бросилась вверх по металлическому трапу к Хлое и Джини. Мэл разъяренно взревел и бросился за ней следом. Шен поддерживал огнем снизу, Мэл бил ее в спину. Взвизгнув, Хлоя выставила перед собой электрошокер и ударила в Нарису. Словно по какой-то удаче, две «иглы» воткнулись нападавшей в грудь и после того, как пилот нажала на кнопку, Нарису поразил сильный ток. Женщина задергалась и замерла. Мэл замер позади, тяжело дыша и стараясь перевести дух. Окровавленный нож выпал из руки Нарисы и с грохотом рухнул вниз, к Шену.

Он поднял ошеломленный взгляд на девушек перед собой. Невысокая Вейн, каким-то непонятным образом решившая, что сможет собой загородить длинноногую Джини, все еще держала перед собой электрошокер, на вытянутых дрожащих руках. Джини же, как-то неверяще смотрела на своего руководителя, поджав губы.

— Чтоб тебя! — выкрикнула Хлоя и с силой бросила шокер к ногам. — Боже мой, господи!

Она часто задышала, прикрыв ладонью рот, и переводила взгляд с Нарисы на Лидию и назад.

— Хлоя, — тихо позвал Малкольм, но девушка все еще не понимала, что ее зовут. Она задержала взгляд на Лидии, лежащей на спине с раскинутыми руками и разодранной глоткой. — Не смотри на нее, — Хлоя всхлипнула и, наконец, посмотрела на капитана. — Хорошо. А теперь иди и делай то, что умеешь лучше всего. Нам надо улетать, милая. Слышишь?

Та вздохнула и быстро закивала, сжимая ладони в кулаки.

— Да, — выдохнула она и решительно бросилась наверх по лестнице к коридору на капитанский мостик.

Коммуникатор на руке капитана мигнул, но он не обратил на него внимания, переступая через Нарису. Он присел рядом с ее головой, повернувшись спиной к Вирджинии. Кэп чувствовал, что та никуда не уходила и продолжала стоять рядом. Без брезгливости мужчина повернул голову подставной ученой к себе и вгляделся в темное, почти успевшее почернеть лицо. Все в красноватых узорах. Как так? Как она смогла так хорошо скрываться?

— Анализы показали, — проговорил он вроде в никуда, но Джини за спиной точно знала с кем он говорит, — что среди вас нет Коллекционера. Все чисты. Но… как же так? Вот же тварь лежит прямо тут.

— Капитан… — начала она, но Мэл ее перебил.

— Эй, Шен, — крикнул он громко наемнику, печально изучавшего тело Лидии взглядом, — эту тварь надо выкинуть за борт.

— А что с Касс делать? — угрюмо отозвался мужчина.

— Похороним в космосе.

Коммуникатор снова замигал, на этот раз Малкольм посмотрел на него и с удивлением заметил, что это сообщение от доктора Тудика.

«Мэл, мы заперты в медотсеке с Танишей! Это сделала Эмма!»

Позади закричала Джини и рванула капитана на себя. Он лишь спустя секунду понял, что Нариса вскочила, придя в себя, и с быстротой стрелы рванула наружу мимо Шена. Мэл хотел было выстрелить, но снова замигал коммуникатор.

Следующим сообщением он прочитал:

«Нам не выбраться, Таниша в тяжелом состоянии. Эмма направилась в сторону ядра».

Глава 26

Вирджиния покосилась на Мэла, заметив, что он со странным выражением лица смотрит на коммуникатор. Вокруг творилась какая-то чертовщина, и девушка чувствовала, что ее пробирает дрожь. Она ругала себя за то, что слишком сильно восприняла происходящее. Настолько, что стояла, как вкопанная, когда нужно было действовать.

Наверное, ей повезло, что Хлоя оказалась рядом.

К слову о Хлое. Корабль тряхнуло, и Джини вцепилась в находившуюся неподалеку трубу, закрепленную на стене. «Крошка» стартовала отнюдь не плавно, а каким-то рывком.

«Странно, что это с Хлоей?» — мелькнула в голове Джини мысль. Впрочем, стоило ли удивляться? Они все здесь были немного не в себе. Нападение Коллекционеров изрядно ударило по нервной системе. А трансформации Нарисы вообще ввергли в шок. Никто даже не смог пристрелить эту… тварь.

«Бедная Лидия».

Они все считали мисс Касс погибшей. Вот только чудо, о котором подумала Джини, заметив Лидию вместе с вернувшемся капитаном, не продлилось долго.

На глаза навернулись слезы, и Джини зажмурилась, краем сознания отмечая, что корабль стремительно набирал высоту. Прочь с планеты, на которую возлагал такую большую надежду Союз. Можно было забыть об их миссии. Теперь о ней не могло идти и речи. Только не на планете, полной смертоносный сошедших с ума существ.

Им нужно будет начать с нуля. Снова поднимать архивы и искать упоминание флоры или фауны с необходимыми свойствами.

Вирджиния чувствовала себя беспомощной. Она так ждала эту миссию, с таким радостным волнением думала о Банадае и том, что они смогут там найти, а теперь все напоминало фарс. Нариса преследовала какие-то свои цели, затаскивая всех на планету. Кто бы мог подумать, что уважаемая ученая, широко известная в научных кругах, окажется монстром, преследующим свои извращенные цели.

Немыслимо.

Услышав спешные шаги тяжелых ботинок по лестнице, Джини распахнула глаза. Капитан поспешил вниз и направился к коридору, но что бы он ни намеревался сделать, то не успел.

Вирджиния охнула, заметив, что Мэл замер на полушаге, а прямо навстречу ему вышла Эмма. В обеих ее руках были пистолеты, нацеленные прямо в грудь Кэмпбелла. Джини часто задышала, испугавшись, что у них на борту объявился второй Коллекционер, но тут же успокоила себя, решив, что это маловероятно. Эмма по-прежнему оставалась самой собой, на лице не было ни единого рубца. Так какого черта она затеяла?

— Оружие на пол, — холодно и четко проговорила мисс Кларк капитану, остановившись.

Мэл медленно поднял руку к поясу, куда успел убрать пушку и также медленно опустил ее на пол, присев на корточки.

— Отошел к стене, — раздалась следующая команда.

Мэл скрипнул зубами, но сделал пару шагов назад.

— Мисс Кларк, в чем дело? — выдавил он, старательно сдерживая злость. По его лицу Джини поняла, что ему осточертела вся эта миссия. Вирджиния не могла его винить. Она и сама уже ничего не понимала, но готова была отдать свой диплом, лишь бы прямо сейчас все закончилось.

— О, как мило, что ты спросил, — Эмма склонила голову на бок, а в следующую секунду один из пистолетов направила на Шена, все еще замершего у тела Лидии. — Ты тоже, тупая громила, — повысила она голос, — пушку на пол и подтолкни ее в мою сторону, если хочешь оставить при себе свой атрофированный мозг.

Вирджиния только сейчас сообразила, что Шен потянулся к своему пистолету, пока внимание Эммы, казалось, было сосредоточено на Мэле. Но не тут то было.

Джини нахмурилась, совершенно не понимая, что происходило вокруг.

Тем временем Шен, поджав губы, выполнил требование Эммы. Кларк наступила на проскользивший к ней пистолет, а в следующую секунду раздался выстрел. Джини закричала, зажав рот рукой. Эмма выстрелила в наемника, прострелив ему ногу, и Шен скорчился на полу, зажав рану. Его руки тут же окрасились кровью. Артерия? Боги.

В то же мгновение Мэл бросился вперед, попытавшись добраться до Эммы, но был остановлен пистолетом, нацеленным прямо в его грудь.

— Кажется, у вас проблемы со слухом, капитан, — насмешливо проговорила Эмма.

— Что вы задумали? — снова спросил Малкольм.

— Ах да, я отвлеклась на твоего тупого дружка. Что я задумала? Моя миссия была очень простой, пока вы и чертова Нариса ее не усложнили. Теперь я импровизирую. Как ты уже, наверное, догадался, эта планета не такая уж необитаемая. Тут когда-то жили люди, работали ученые. Даже кое-кто тебе хорошо известный, верно? — она выгнула бровь.

Вирджиния заметила, как сглотнул капитан. Выражение его лица изменилось на шокированное, а кожа немного побелела.

— Молчишь? — переспросила Эмма. — Правильно. Сказать то нечего. Сыночек весь в своих родителей-изменников. Убью тебя и заработаю еще одну звездочку на погоны, — она усмехнулась. — Предателей устраняют, капитан Кэмпбелл. Ничего личного.

— Что с Хлоей и остальными? — подала голос Вирджиния, сама не зная, как набралась храбрости. До нее только сейчас дошла связь резкого взлета и пистолетов в руках Эммы. Что-то подсказывало ей, что Хлою либо силой заставили поднять корабль, либо воспользовались автопилотом. Второе даже более вероятно.

— Вирджиния, — Эмма бросила на нее быстрый взгляд, — наша обольстительница, — едко протянула она. — Все то у тебя с фигуркой ладно, личико миловидное. Меня от тебя просто тошнит, — выплюнула Эмма со злостью, от чего глаза Джини расширились. — Наверное, единственная здесь, кого мне будет жаль убивать — это малышка Хлоя. Неоперившийся птенец, но талантливый, — она цокнула языком. — Но все будет сделано во благо Союза, я их не подведу. Вас всех будет легко заменить, вы не уникальны.

Эмма указала пистолетом в сторону отсека, где находился шаттл.

— Вперед, капитан, нам нужно полетать. Сядете за штурвал, — заявила она голосом, полностью исключающим возражения. — Я сказала: вперед, — с нажимом повторила Эмма, снова указав в сторону коридора, когда Малкольм не двинулся с места.

— Стреляй, — он раскинул руки, — мне плевать, что ты со мной сделаешь. Я никуда тебя не повезу.

— Ладно, — Эмма сделала вид, что задумалась. — Выбирай, капитан, либо на планету меня везешь ты и проведешь последние минуты, чувствуя единение с мамой, либо иду за малышкой Хлоей. Я, знаешь ли, хочу прокатиться с удобствами. А потом брошу Хлою внизу с Коллекционерами. Вот печаль будет. Ужасная смерть.

Малкольм прикрыл глаза.

— Вижу, мы поняли друг друга. Веди.

Мэл повернулся и направился к помещению с шаттлом.

— Держись, кэп. Прорвемся, — хрипло отозвался Шен, успевший заметно побледнеть за эти секунды.

Эмма быстрым движением подняла пистолет наемника с пола и заткнула его себе за пояс.

Мэл уже выходил из отсека, когда она его окликнула:

— Никого не забыл, бравый капитан?

— Нет, — холодно отозвался Малкольм, не поворачиваясь к Кларк.

— Подстилка всегда должна быть рядом, — Эмма посмотрела на замеревшую в углу Джини.

— Оставь ее в покое, — произнес Кэмпбелл.

— Я не… — начала было Вирджиния, но замолчала, как только один из пистолетов был направлен на нее.

— Вперед, догоняй любовника, — Эмма щелчком сняла пистолет с предохранителя, что в повисшей тишине прозвучало зловеще. Джини с трудом сделала первый шаг, всеми силами пытаясь сбросить оцепенение с тела. Следующий дался ей уже проще, и вскоре она оказалась рядом с Мэлом, теперь дула пистолетов Эммы смотрели им обоим в спины.

Капитан едва заметно качнул головой и продолжил путь к шаттлу. Джини и Эмма последовали за ним.

Наверное, глупо так говорить, ибо Вирджиния и Мэл сейчас отправлялись на верную смерть, но Джини почувствовала небольшое облегчение, когда села в кресло шаттла. Ей больше не нужно было заставлять себя переставлять словно ватные ноги, просто отказывающиеся передвигаться. Эмма за их короткую прогулку даже успела посмеяться, когда Джини чуть не споткнулась на ровном полу.

— К тем ангарам, — произнесла Эмма, усаживаясь рядом с капитаном. — И поживее.

Вирджиния вцепилась в ручки кресла, со всех сил их сжимая. Она уставилась на свои колени, пытаясь сфокусироваться на чем-то ином. На чем угодно, лишь бы не на Эмме, ее пистолетах, и том, что скоро их с Мэлом бросят посреди толпы Коллекционеров. В том, что мисс Кларк на это способна, Джини больше не сомневалась.

Весь полет пронесся для Вирджинии словно в тумане, она и не заметила, как Малкольм приземлился на какой-то посадочной площадке посреди странных теплиц. Теплиц?

Джини моргнула, взглядом обводя огромную территорию. Похоже, Кларк говорила правду. Люди здесь когда-то, определенно, были.

— Выходим, — приказала Эмма.

Капитан поднялся, и Джини тоже заставила себя это сделать. За те минуты полета, что она пережила, внутри будто что-то надломилось. Наверное, раньше она никогда по-настоящему не задумывалась о смерти. Ну, или же считала, что ей это не светит по меньшей мере еще лет восемьдесят, учитывая среднюю продолжительность жизни людей. А теперь ее минуты истекали. Ей было суждено остаться на отдаленной планете Союза, забытой и почти потерянной в бескрайнем космосе. Про нее никогда больше никто не вспомнит. Похоже, следовало заводить и прямоходящих друзей, а не только животных. При мысле о Феликсе, Мэле и До, ее охватила печаль. Эмма и их прикончит?

Воздух Банадае встретил их влагой. Над землей поднялся туман, а светило едва окрашивало небо розоватыми подтеками. Роса на растениях искрилась, переливаясь всеми цветами радуги в закатных лучах. Если бы не ситуация, Джини бы сказала, что это невероятно прекрасное зрелище. Заслуживающее кисти самого великого художника, который смог бы передать все оттенки и настроение. Однако сейчас вовсе не хотелось любоваться видами.

— Пошли, пошли, у меня нет намерения становиться обедом Коллекционера, — произнесла Эмма, — вперед.

Мэл и Вирджиния, не понимая, куда именно им нужно идти, направились туда, куда указала Эмма.

Минут пятнадцать прошли в бесцельных скитаниях. Казалось, Эмма никак не могла найти то, что ей было необходимо. Вот только что же это было…

Ответ на вопрос Джини получила уже через пару мгновений. Эмма улыбнулась, заметив на земле нечто, похожее на металлический диск со значком Союза.

— Проверни, — приказала она Мэлу.

Кэмпбеллнагнулся и, секунду замешкавшись, протянул к диску руки.

Вирджиния тронула его за плечо, останавливая.

— Что, если это какой-то рычаг со взрывчаткой? — обернулась она к Эмме.

Кларк закатила глаза.

— Я не планирую умирать, — с сарказмом протянула она. — Крути, — она приложила пистолет прямо к виску капитана.

Вирджиния задержала дыхание, ногти с такой силой впились в ладони, что наверняка останутся кровоподтеки, но это не имело ни малейшего значения, если через пару минут Эмма их с Малкольмом просто прикончит.

Капитан провернул пластину и что-то в траве щелкнуло в паре метров от них.

— Вперед, — снова приказала Эмма.

Мэл поднялся и направился в сторону звука. Спустя пару секунд они обнаружили люк с приподнятой крышкой. Очевидно, та пластина открывала вход в какое-то помещение под землей.

— Залезайте. Живо, — сказала Эмма.

Малкольм тихо выругался, но открыл люк. Под землю спускалась металлическая лестница. Даже слишком современная и ничуть не ржавая, как предполагала Джини.

Мэл полез первым, прежде ногой проверив ступени на прочность. Вирджиния отправилась следом, а последней начала спускаться Эмма. Ступив на пол, Джини огляделась, но в слабом уличном свете, пробивавшемся из люка, различить что-то, кроме стен, было невозможно.

Мэл сделал пару шагов от лестницы, и на потолке загорелись автоматические светильники. Вирджиния тоже немного отошла вглубь коридора, чтобы Эмма не встала на нее, как только спустится. Внимание Джини привлекла массивная дверь в глубине коридора. Она выглядела так, словно за ней расположен какой-то сейф или что-то невероятно важное.

Эмма не стала спускаться до конца по лестнице, а просто перевернулась и спрыгнула, не забывая держать Малкольма и Джини на прицеле.

— Где мы? — нахмурилась Джини.

— Сейчас поймешь, — хмыкнула Эмма. — Открывай дверь, Мэл, твоя подружка хочет знать, где мы.

— Я не его подружка, — уточнила Вирджиния.

— Мне плевать, как вы там друг друга называете, когда кувыркаетесь. Открывайте дверь, — сказала она раздраженно.

Джини и Мэл прошли дальше по коридору, остановившись возле двери. Кэмпбелл тронул ручку, и на гладкой поверхности появилось светящееся голубое табло с цифрами и буквами.

— Нужен код, — покачал головой Малкольм и обернулся к Эмме. Джини тоже перевела взгляд на мисс Кларк.

— 5–5, — начала произносить Эмма, и Мэл стал вносить цифры под диктовку, — 8-9-G-6-3-4-3-T-H-P-9-5-1-0-2-4-7-Z.

Как только Мэл ввел комбинацию, послышался звук разблокировки. Дверь пискнула и стала открываться. Малкольм отошел в сторону, чтобы не стоять на пути.

Как только Джини увидела, что находилось за дверью, то не сдержала удивленного возгласа.

— Подземная лаборатория? — спросила она.

В эту секунду Эмма приставила дуло пистолета к ее спине, и Вирджиния едва заметно вздрогнула.

— Проходим, не толпимся в дверях, — сказала мисс Кларк, подтолкнув Джини в спину.

Малкольм снова вошел первым, тут же включилось освещение. Джини переступила порог и ошеломленно огляделась. Да, такая техника устарела лет двадцать-тридцать назад, но все еще выглядела просто отлично. Множество компьютеров, гала-экраны, креокамеры, измельчители частиц и даже нано-анализаторы. Уму не постижимо. Эта лаборатория была мечтой любого ученого и по сей день.

Конечно, если не считать того, что Вирджинию и Мэла собирались оставить здесь на верную смерть. Эмма еще не сказала, каким образом от них избавится, но она определенно не планировала брать Мэла и Джини с собой наверх.

— Привяжи его, — заговорила Кларк, вырывая Вирджинию из потока собственных мыслей.

— Что?

— Не заставляй меня повторять дважды.

Джини огляделась в поисках веревки или чего-то похожего. К удивлению, она действительно заметила веревку на столе в нескольких шагах от нее. Видимо, Эмма разглядывала лабораторию вовсе не с таким восторгом, как Джини, а чисто с практическим интересом.

Взяв в руки веревку, Вирджиния подошла к капитану, стоявшему недалеко от колонны.

— Ближе, Мэл, — приказала Эмма.

Малкольм вздохнул, но встал вплотную к колонне.

Вирджиния довольно быстро привязала его, но, впрочем, не слишком туго.

— Сильнее, Каррингтон, — явно угадав намерения Джини, проговорила Эмма и подошла ближе, чтобы понаблюдать за процессом. Лишь когда Вирджиния туго затянула веревку, Эмма удовлетворенно кивнула, а потом пошла по направлению к большому экрану.

— Это чтобы ты, Кэмпбелл, не натворил глупостей. К тому же обычное эстетическое удовольствие, — дойдя до длинного хромированного стола, Эмма опустилась на стул и тут же стала быстро печатать на сенсорной клавиатуре. На экране стали выводиться какие-то коды, система запросила пароль, а Эмма ввела какую-то длинную последовательность цифр и букв, как было с дверью. В конце концов, Эмма поднялась, когда установила что-то на таймер. На экране появились три блока: часы, минуты, секунды. Чтобы там ни было, но должно произойти через полчаса. Секунды побежали, отмеряя оставшееся время.

Эмма стремительным шагом направилась к выходу, по пути убирая второй пистолет в небольшую сумку на бедре. Подойдя к двери, она обернулась к застывшей Джини, и на ее губах мелькнула улыбка.

— Мне нужно было убрать следы. Взорвать к чертям эту лабораторию. Вот почему Союз спонсировал этот полет, — начала она, выгнув бровь. — Я не собиралась скакать тут, выискивая растения. Ты оказалась слабой и глупой, Вирджиния. Из тебя бы все равно не вышло настоящего ученого. А капитан Малкольм далеко не чист перед законом, за его смерть меня лишь поблагодарят. Как и за пропажу всей его команды головорезов. Первоначально план был иной, но вы все не оставили мне выбора. Ни про то, что находится сейчас на планете, ни про живых Коллекционеров не должна знать ни одна живая душа. Некоторые знания не предназначены для толпы, — она бросила взгляд на экран с таймером. — Меньше чем через полчаса от этой лаборатории и всех парников наверху не останется и следа. Удачно вам провести время, голубки, — с этими словами она развернулась и вышла за дверь.

Вирджиния побежала следом, желая хоть как-то остановить движение двери, но затормозила, заметив Эмму. Она держала пистолет и насмешливо улыбалась, понимая, что Джини не выйдет к ней только для того, чтобы получить пулю в сердце. Вирджиния смотрела Эмме в глаза, пока механизм запечатывал ее и Мэла в ловушке… Пока расстояние не стало слишком узким, чтобы в него можно было пролезть. А потом дверь снова пискнула, герметично закрываясь.

Глава 27

Джини глубоко задышала, почувствовав себя не лучше, чем при приступах клаустрофобии. Не то чтобы она страдала этим заболеванием, но сейчас вдруг усиленно хватала ртом воздух, боясь, что он здесь вскоре закончится. От бессилия она ударила ладонью по металлической поверхности. Вспыхнуло табло «Блокировка». Видимо, после активации чего-то, больше похожего на самоуничтожение, механизм запечатывался намертво.

— Чудесно, — выдохнула она. Ее вдруг охватила злость. Вирджиния посмотрела на все еще молчавшего и задумчивого Мэла и не смогла сдержать свой язык. — Видимо, ты до смерти ужасен в постели, если Эмма захотела от тебя избавиться почти сразу после секса.

— Чт…? — капитан ожил и обескураженно посмотрел на девушку. — Господи, Вирджиния, ты и правда сейчас думаешь именно об этом? О том, что мы спали, и я плох в постели? — громко возмутился Мэл. — Серьезно?!

Он пошевелил плечами и руками, стараясь ослабить веревку, но вместо этого, она только сильнее натянулась, впиваясь в тело через одежду.

— Не стой там, развяжи меня, — промедление и острый взгляд Джини только вызвали еще большее раздражение у капитана. — Да за кого ты меня держишь? К твоему сведению, я не трахаюсь с пассажирками, даже если они сами на меня вешаются, — проговорил он, сощурившись. — Давай уже, развязывай. Я попытаюсь нас вытащить.

Джини не долго размышляла, скрестив на груди руки. А после, закатив глаза и буркнув что-то под нос, подошла к нему и начала развязывать. На самом деле, Мэла не впервые связывали, и все же в этот раз все было куда нервознее, нежели раньше. Еще никогда ситуация не была столь безнадежна. Сердце быстро колотилось в груди, отмеряя ударами время до освобождения от пут, показавшееся ему в той внутренней спешке вечностью. Ученой пришлось повозиться, но тем не менее, веревка через какое-то время упала к ногам капитана.

Незамедлительно он кинулся к терминалу, с помощью которого Эмма захотела тут все взорвать к чертовой матери. Конечно же, он оказался заблокирован, отображая только одно — время до их смерти. Капитан закусил губу, пытаясь взломать старую машину, но не вышло. Единственное в чем была хороша устаревшая техника, так это в своей надежной упрямости. Это сейчас у любой команды была куча альтернатив и путей отмены, но вот раньше… если ты решил уничтожить лабораторию, то так оно и случалось, как бы ты ни старался потом свое решение поменять.

— Черт, черт, черт! — после долгих манипуляций ему так и не удалось ничего сделать, отчего он несколько раз в ярости ударил по терминалу. — Хренова машина!

Положив руки по обе стороны от клавиатуры, Мэл попытался вернуть себе ясный ум, глубоко вдыхая спертый воздух. А после метнулся к массивным дверям.

— И тут глухо, — сдавленно выдал он, вдруг ощутив странное спокойствие. Отлично, теперь Банадае убьет не только его родителей, но и его самого. — Да чтоб вас всех и этот заказ. Зачем я только послушал Танишу?

Кэмпбелл ударил кулаком о створки и обернулся к Джини.

— Как детей уделали. В задницу это все, лучше бы и дальше перебивались мелочью, чем связывались с учеными.

— С учеными? — переспросила Джини, до этого с каким-то нездоровым интересом наблюдавшая за действиями Мэла. Впрочем, у него все равно ничего не вышло, и Вирджиния ощутила разочарование. Внутри образовалось какое-то неприятное ощущение пустоты. — Знаешь что, умник, не у одного тебя сейчас проблемы. Так что следи за словами, наш наивный ни в чем не повинный ангелочек, — едко отозвалась она. — Судя по словам мисс Кларк, ты — изменник. У меня не возникает нареканий к ней за все действия против тебя, но вот в моей смерти я обвиню именно твое лицемерное личико, — она повысила голос. — Я ничего ей не сделала, так что единственное объяснение тому, что я здесь: твоя любовница приревновала тебя ко мне, чего бы ни случилось, держи ты своего дружка в штанах, или хотя бы если бы он у тебя был моногамным. Ты же, очевидно, приставал ко всем подряд. Может, Нариса тоже пыталась добраться до меня из-за тебя, а? Вы так мило звали друг друга по имени, — Джини сложила на груди руки. — И если говоря про то, что на тебя вешались, ты подразумевал меня, то немедленно возьми свои слова назад.

— Черт тебя дери, — взвинчено тряхнул перед собой руками Мэл. — О, я польщен, что ты думаешь о моем дружке, но посмотри уже дальше моих штанов! Ни с кем я не спал, ни к кому не приставал, просто когда-то я принял правильную сторону. Встал на защиту бедных колоний. Я убивал своих бывших коллег, руководителей, солдатов Союза, за тысячи голодных, узурпируемых чертовым Союзом людей, — вторя ее громкому тону, Малкольм так же повысил голос. — И сделал бы тот же самый выбор еще раз. Я изменник нашей чертовой межсистемной власти, которая выжимает все соки из простых людей! Вся наша команда! И это лучше тебе забрать слова про лицемера обратно. Не я разбалтывал всем подряд о нелегкой судьбе капитана.

— А что, я что ли о чем-то болтала? На это намекаешь? — прищурилась Вирджиния и подошла ближе к Мэлу, гордо посмотрев ему в глаза. — Никогда не была треплом. А то, что я рассказываю До, Феликсу или моей улучшенной версии Мэла, тебя не касается. Никогда не касалось и касаться не будет. С того самого дня, как оскорбил меня в том кафе!

— Оскорбил? — капитан возмущенно скрестил руки на груди. Головой он понимал, что времени на совершенно идиотские препирательства нет. Таймер на терминале показывал уже двадцать минут. Однако такой напор со стороны Джини он не мог оставить без внимания. Все равно умирать, так что хотя бы в последние минуты жизни он не уйдет обруганным самодовольной зазнайкой. — А знаешь что, не смотри ты на меня, как на питекантропа с самого начала, может быть, и не обрела статус всезнайки-затычки в моих глазах. «Но извини, Малкольм, это же совершенно неприемлемо, только древние колонисты такое говорят, — фальцетом передразнил он ее. — На самом деле все по-другому!» Сказала вся такая мисс-совершенство в сексуальном платье, ни разу не нюхавшая вакуума периферии, — Мэл сощурился и тоже сделал шаг вперед, чтобы вплотную оказаться к Вирджинии и посмотреть в эти чертовски невинные глазки, метавшие молнии. — Раз ты тоже такая вся белая и пушистая зайка, то какого хрена Эмма знала о том, что я тебе что-то про себя рассказывал? Эта сучка заявилась ко мне и начала петь песни о том, какой я плохой, мозги туманю юным дарованиям, и как ты чуть ли не со смаком рассказыва… — он тут же остановился и на мгновение завис. — Да пофиг. Даже если это была прослушка, это не отменяет факта твоего невыносимого характера. Ты постоянно клюешь мне мозги! Что раньше, что на корабле, что сейчас. Я не твой муженек, чтобы так запросто пить мою кровь, чертов вампир!

— Я ничего не говорила Эмме, — отчеканила Джини, — и не в курсе ваших милых бесед. Извини, застала лишь прощальный ритуал, — она развела руками. — И я не смотрела бы на тебя так в том кафе, если бы ты не расточал свои флюиды направо и налево, весь такой самоуверенный, со сверкающих в глазах знанием, что женщина перед тобой чуть позже окажется в твоей постели. И я изначально не хотела туда идти. Это свидание было фарсом, подстроенным моей знакомой. Она все время пыталась меня унизить, я была уверена, что ты с ней в сговоре… — Джини замолчала и сглотнула, но тут же вернула себе прежний боевой настрой. — Хотя как я могла такое подумать. У тебя ведь клевать совсем нечего и пить, к слову, тоже.

— Тогда перестань выжирать мои мозги, раз ничего там нет, — оскалился Мэл. — Ты просто не хочешь признавать, что на самом деле ставишь себя и свое мнение гораздо выше других людей. Да, мы все чувствуем себя уникальными, но только от этого не стоит ставить под сомнения умственные способности других. Другое мнение тоже имеет место быть, милая, — фыркнул он, осознавая, что слишком сильно увлекся перепалкой. Останавливаться было уже поздно. Как же Джини его достала! — А что ты предлагаешь обычному дальнобойщику, для которого двое суток на поверхности планеты — уже чудо? А? Заделаться евнухом? И вообще, меня там не должно было быть вовсе. Уж лучше бы я очередь на гослицензию стоял. «Да ладно, Мэл, ты сто лет на свидания не ходил, хоть вечер в приятной компании проведешь», — вновь всплеснул руками Мэл. — Ага, понадеялся. За идиота приняли, фиг пойми что надумали, а потом еще и обласкали, как нерадивого школьника. Вот кто на «просто свидание» наряжается, как поп-дива на красную дорожку, а потом берет коктейли с трубочками? Эти трубочки специально были придуманы женщинами, как издевательство над мужиками. Господи, — он нервно усмехнулся и провел рукой по волосам, — да чтоб тебя, Каррингтон. Вроде ученая, светило науки, — нарочно пафосно произнес он, — а иногда ведешь себя, как дурочка.

— Да, — в порыве возмущения воскликнула Вирджиния с ехидной улыбкой, — забрезжил свет в конце тоннеля! В твоей пустой коробочке мелькнула дельная мысль. Евнух — самое то. И тебе удобно, и женщин мучить не надо. И, боже мой, вставать на коктейльные трубочки и красивые платья тоже не будет. Могу подсказать адрес отличного хирурга, если мы каким-то образом сегодня выживем. Сможешь бороздить и дальше свой космос, между ног ничего мешать не будет!

Малкольм на мгновение удивленно округлил глаза, так как подобных изъяснений от Вирджинии совсем не ожидал. А потом его накрыло.

— Что?! — яростно воскликнул капитан. — Что ты сейчас только что сказала? Совсем голову снесло?!

Выражение лица Мэла стало страшным, отчего ученая перед ним струхнула и отступила на пару шагов. Напирая, Кэмпбелл не знал куда девать скопившуюся злость и, повернувшись к ближайшему столу с кучей старых пробирок с давно засохшим и выветрившимся содержимым, попросту начал смахивать все с него.

— Как же! Ты! — после каждого слова на пол летело мелкое лабораторное оборудование и рассыпалось осколками на сером кафеле у их ног. — Меня! Достала!

Далее пошли непечатные ругательства на китайском. Он не успокоился, пока стол не оказался пуст. Даже металлические держатели были выдернуты из подставки и кинуты с силой на пол. Капитана давно так не накрывало эмоциями. Наверное, сказалось нервное напряжение последних дней и это унизительное поражение от какой-то союзной сволочи. Последней каплей стало откровенное презрение со стороны Джини. Он мог спокойно терпеть такое обращение от любой твари на периферии. Кэп бы просто посмеялся в лицо незадачливому засранцу. Но принять столько яда от нее было непосильной задачей. Это казалось ему, как минимум, несправедливым и даже обидным.

Оперевшись о пустой стол ладонями, Малкольм замер, часто дыша.

Тринадцать минут.

— Ты закончил? — деловито спросила Вирджиния, скрестив руки на груди.

— Лучше замолчи, — выдохнул Мэл и посмотрел на нее.

Джини только открыла рот, чтобы вновь как-то съязвить, но Малкольм опередил ее и схватил за плечи. Она вскрикнула.

— Почему, черт тебя дери, ты не можешь помолчать? — он легко тряхнул ее.

— Пусти меня, болван! — зашипела Джини.

— Даже перед смертью продолжаешь, — он все еще напирал, только уже не так яростно, а она все еще отходила назад, пока не врезалась в какую-то высокую прозрачную камеру, — мучить меня.

Малкольм навис над ней, сердито смотря в глаза, которые она широко распахнула, глядя снизу вверх на капитана. Что-то едва уловимое проскользнуло в ее взгляде, и Мэл нахмурился еще сильнее. Только вот на этот раз негодование его сменилось на нечто другое. Джини приоткрыла рот, прерывисто, едва слышно вдохнув.

— Ну и черт с тобой, — выдохнул капитан и с жадностью впился в губы ученой.

Удивление и стопор Вирджинии продлился не дольше секунды, а после она ответила так, что Мэл едва сдержал стон, ощущая ее горячий поцелуй. Он подтянул Джини вверх за бедра, прижимая к прохладному стеклу, чувствуя, как она, что-то пробормотав ему в губы, вжалась в него всем телом. Приятно. Тепло. И, наверное, это он так долго хотел сделать, раз позволил себе на мгновения утонуть в этом поцелуе.

Глава 28

Обжигающие касания губ, жаркий танец языков, его руки на ее коже: все это сводило Вирджинию с ума. Она не ожидала от себя такой реакции, но теперь буквально тонула в ощущениях, испываемых ею так остро. Внутри она все еще боролась с собой, раздираемая противоречиями, но в эту секунду все отошло на второй план. Она так злилась на Малкольма из-за разбитых надежд, ведь он так подло растоптал зарождавшиеся чувства. Злилась, оттого и наговорила всю эту ерунду, совершенно не следя за языком, а заботясь лишь о том, чтобы побольнее уколоть. Чтобы Мэл испытал хотя бы часть тех переживаний, которые пришлись на ее долю. А теперь… Вселенная, было глупо отрицать, что с первого же дня знакомства между ней и Малкольмом пробежала искра. Да, скорее это можно назвать целой сетью обжигающих лазерных лучей, касаться которой было равносильно потере конечности, но какой же сладостной и манящей она выглядела. Опасна, оттого еще более привлекательна.

Вирджиния громко застонала, когда Мэл оторвался от ее губ и впился поцелуем в шею. Руками он сжал бедра Джини, чем заслужил ее судорожный вздох.

Она чуть повернула голову, ладонью приподняв подбородок Мэла, чтобы губами снова коснуться его губ. Капитан не был против ее небольшой инициативы и вновь принялся с упоением целовать Вирджинию, пока она пристроила руки на его плечи.

То, что до самоуничтожения лаборатории оставалось минут десять, лишь добавляло остроты. Она не знала, как отсюда выбраться, Мэл, судя по всему, тоже, так почему бы не провести последние минуты жизни, осуществив то, что так давно было желанным. Пусть Вирджиния старалась об этом не думать, но… Да-да, черт возьми, она желала узнать, как капитан целовался.

— Ммм, — промычала Джини ему в губы, когда пальцы Мэла запутались у нее в волосах и чуть потянули их вниз, заставляя ее выше запрокинуть голову.

— Мэл, — выдохнула она, не чувствуя в себе ни малейших сил сопротивляться. — У тебя правда ничего не было с Эммой?

Малкольм замер, тяжело дыша, его волосы немного растрепались — похоже, Вирджиния все же запустила в них пару раз пальцы. Джини была уверена, что сейчас выглядела не лучше. К тому же губы припухли от яростного напора Кэмпбелла. Слова вырвались непроизвольно, но теперь Джини с надеждой вглядывалась в глаза капитана.

— Хоть ты и считаешь меня идиотом, — уголок его губ едва заметно приподнялся в легкой грустной ухмылке, — но все не настолько плохо. Она делала недвусмысленные намеки, но я быстро вывел ее из каюты. Такие, как Эмма, меня не привлекают вовсе. Надо было сказать тебе раньше.

Десять минут.

Малкольм вновь склонился, легко касаясь губ девушки. Та нежно провела по его шее ладонью, и по телу кэпа пробежали мурашки, вынуждая углубить поцелуй. Вакуум его забери, он не мог оторваться. Даже зная, что времени на спасение больше нет. Мэл и сам не знал, желал ли все это время ее поцеловать? Кэмпбеллу нравилось поддевать ученую, дразнить и заставлять смеяться. Хотелось, чтобы она реагировала на него хоть как-то. Странное для него желание, но тем не менее, сильное.

Возможно, в данной ситуации это и было единственно верным? Целовать Джини, пока они оба не подорвутся вместе с нелицеприятным прошлым Союза.

Нутро сдавило от безысходной злости и отчаяния.

— Консерва, — прорычал он в губы Джини.

Погибать вовсе не входило в его планы. Мэл просто не мог оставить команду, бросить «Крошку» и, черт подери, позволить Вирджинии умереть на всеми забытой планетке. Особенно теперь. Ведь если не кривить душой, то капитан еще планировал вернуться к подобным процедурам между ними. В хорошей перспективе. Ибо это было чертовски приятно.

Капитан с большой неохотой заставил себя оторваться от сладких теплых губ и уверенно посмотрел Вирджинии в глаза, положив руку на порозовевшую щеку.

— Нет, мы не умрем, — его тону позавидовал бы любой смертник в камерах ожидания. — Я не позволю, — Мэл отпустил Вирджинию и быстро огляделся. — Если мы не можем справиться с таймером и отменить процесс самоуничтожения, то надо просто открыть эту гребаную дверь. У такой серьезной защиты не может не быть исключений. Надо лишь понять, как обмануть систему, — кэп скорее начал обшаривать самый ближайший к ним рабочий стол с монитором и горкой разворошенных бумаг на столе. — Звучит глупо, Джини, но давай попробуем найти что-то вроде обобщенной инструкции по эксплуатации лаборатории и ее систем. Раньше все так их любили, везде пихали, ведь технологии скакали вперед с невероятной скоростью. Начни с того угла.

Девять минут.

Капитан и Джини сосредоточенно обшаривали каждый уголок лаборатории, под мерный, едва слышный гул старых электрических ламп на потолке и работы терминала, отсчитывающего минуты до их конца.

— Если выберемся, — усмехнулся Мэл, скидывая на пол очередную бесполезную стопку бумаг с кучей непонятных ему химических формул, — то обещаю, что вновь полечу к тому тату-мастеру и выжгу имя, которое ты дала моему коту. Прямо под ним.

Кэп услышал смешок за спиной, и сам улыбнулся.

Семь минут.

Ничего. Только бумажки, которыми спустя столько лет можно было лишь подтереться. Несмотря на спешку, сердце пребывало в странном состоянии спокойствия. Чувства отошли на задний план, уступая сосредоточенности и заставляя голову мыслить трезво. Все, что Мэл ощущал сейчас, так это сухую бумагу меж пальцев и горящие от недавних поцелуев губы. Однако невдалеке трепетал страх. Он был близко, буквально в пяти минутах. Еще чуть-чуть, и даже если они откроют дверь, то просто не успеют выбраться наружу.

— Мэл, — громко позвала его Джини. Невозможно было не услышать воодушевление в ее голосе, подгоняемое временем, — кажется, что-то есть.

Капитан, не теряя времени, бросил поиски на своей стороне и парой широких шагов преодолел расстояние до отдельно стоящего стола, где на тонком мониторе старого образца была закреплена небольшая камера, для записи видео. Принимая из рук девушки толстую серую книгу с символикой «Терра-экзо» он заметил, как дрожали ее пальцы. Времени оставалось мало, и у них были все причины волноваться до потери пульса. Пытаться успокоить Джини было так же бесполезно, как врать висельнику о том, что шея его сломается быстро и безболезненно. Время играло против них, так что лишние рассусоливания только бы приблизили их к смерти, но тем не менее, он коснулся ее талии мимолетным жестом, желая хоть так передать ей силы не сдаваться.

«Пользовательские соглашения, правила безопасности и регламент работы единого лабораторного комплекса „Терра-Экзо-26“. Для закрытого штата».

— Не думал, что подобные документы можно так легко найти.

Шесть минут, тридцать пять секунд.

Сердце екнуло, и Малкольм сдавленно выругался, лихорадочно листая толстый толмут, где простым языком были в подробностях приведены все основные правила пользования лабораторией и подписаны множества вклеенных сюда же бумаг о неразглашении и ознакомлении с правилами.

— Камера криогенного… не то. Заслонки подачи… дальше, дальше, — бормотал Мэл, поглядывая между тем на терминал. — Было бы проще, будь тут указано содержание.

— Вот! — Джини быстро подставила ладонь и ткнула пальцем в надпись жирным «Особенности блокировки шлюз дверей. Обязательно к ознакомлению».

— Черт подери, любое действие ведет к немедленной блокировке. Не думаю, что противопожарная система до сих пор функционирует, да и она не сможет спасти нас от взрыва, — проговорил мужчина, пробегая глазами по страницам. — Так, в случае заражения или загрязнения внутренней среды персонал обязан спасать данные исследований. Спасение ведется закрепленной группой лиц… дальше… Так-так, эвакуационное время до блокировки шлюз-дверей — пятнадцать минут. Последними обязаны эвакуироваться из помещения старшие научные сотрудники (руководитель или его заместитель), имеющие при себе специальные одноразовые ключ-карты (ОКК) от шлюзовых дверей. В случае закрытия и блокировки дверей до того, как все сотрудники успели эвакуироваться, старший научный сотрудник обязан использовать свою ОКК и выпустить людей до того, как начнет действовать функция отчистки.

Пять минут, семнадцать секунд.

Они переглянулись и в недоумении смотрели друг на друга не дольше нескольких секунд, а после бросились в разные стороны шарить по столам в поисках карты, изображение которой было выделено на странице в отдельную рамку. Мэл считал, что было бы слишком удачным найти хоть одну такую карту, но другого выхода просто не было. И времени тоже.

Дернув запертый ящик стола, Малкольм прочитал надпись на нем:

«Ключ М. Д. Кэмпбелл (Зам. Науч. Рук Э. Эн. Эльдвинг)».

Мэл в шоке уставился на заломинированную бумажку, прикрепленную чуть выше ручки запертого ящика, и коснулся до боли знакомых инициалов. Эмма уже раскрыла ему глаза, взбудоражив память еще в металлических стенах «Крошки». В детстве он слышал разговоры родителей, слышал название как частной научной организации, где работала его мама, так и название планеты, после экспедиции на которую здоровая женщина так скоропостижно скончалась. Однако со временем он просто все забыл, а увидеть прямое тому доказательство было неожиданно и одновременно с тем больно.

Четыре минуты, девять секунд.

Мэл с силой начал трясти ручку, надеясь выломать ненадежный маленький замок. Но не выходило.

Три минуты, сорок секунд.

— Мэл! Ничего нет! — воскликнула Джини, подбегая к капитану.

— Погоди, — он покраснел от натуги, упираясь ногами в тумбу с ящиком, которая с виду казалась гораздо более хрупкой, чем была на самом деле. Механизм щелкнул, и кэп рухнул на задницу, больно ударившись копчиком. Однако он сжимал в руке выдернутый с мясом ящик, наполненный разными бумагами, парой УнНИ^[3], одним старым планшетом, фоторамкой и целой коробкой тех самых ОКК. — Великий вакуум!

Джини первая схватила коробку с ключ-картами и бросилась к двери, приставляя первую попавшуюся ОКК к панели со страшной фразой «Блокировка». Малкольм же замешкался на несколько секунд, глядя на фотографию, где он с родителями позировал перед фотографом в их большом саду. Пятилетний Мэл, не представляющий, что меньше чем через четверть века станет капитаном космического корабля, держал в руке большой красный цветок — герберу — и широко улыбался. Он помнил этот момент. Сжав с силой челюсти, Мэл схватил рамку, пихнул тонкие пластины УнНИ в карман и сунул старый планшет подмышку. В том, что эти вещи принадлежали его матери, он не сомневался.

Две минуты двадцать две секунды.

ОКК не хотели подходить, и панель выдавала лишь красные круги, означающие ошибку. Джини быстро перебирала карточки и кидала ненужные к ногам, что-то тихо бормоча под нос.

Минута пятьдесят.

Ученая громко выругалась от радости, что, наконец, ОКК подошел и створки со скрипом начали медленно разъезжаться в стороны.

— Бежим! — крикнул Малкольм и толкнул девушку перед собой в проход, куда она едва пролезла.

Ему же пришлось подождать несколько драгоценных секунд, так как проход до сих пор был слишком узкий, чтобы он мог протиснуться. Несмотря на то, что Джини была уже по ту сторону, эти секунды она тоже стояла на месте, не обращая внимания на его просьбы не ждать. Двигаясь боком, Мэл явно заработал себе царапины на спине и груди, но выбрался.

Теперь все зависело от скорости их передвижения. Куда быстрее, чем по пути вперед, они пробежали коридор и взобрались по лестнице. Джини забиралась первой и не сказать, что Мэл пихнул ее вперед только из-за желания скорого спасения, это к тому же было эстетически приятно.

— Классные у вас, ученых, костюмчики, — чуть запыхавшись, выдавил Мэл и с улыбкой на лице получил в ответ обвинение в извращенстве. — Называй меня, как хочешь, но я рад, что если мы, все-таки не успеем, то, по крайней мере, я умру, испытывая эстетическое удовольствие.

Ему показалось, или он услышал сдавленный смех?

Свободной рукой он крепко обхватил ладонь Вирджинии и погнал вперед, выжимая всю скорость, на которую был способен. Джини иногда спотыкалась, но потом набирала тот же темп. Казалось, теплицам не было конца. Растения вокруг, потревоженные бегом людей, шелестели и сбрасывали скопившуюся росу на и без того влажную землю под ними.

— Давай-давай, — Мэл и Джини вылетели через стеклянные двери в тот момент, когда земля под ногами содрогнулась и начала с ужасным ревом уходить куда-то вглубь. Они продолжали бежать, а за их спинами с хлопком, в обжигающем вихре, поднимался огонь. — На землю!

Крик капитана заглушил рев детонирующей в теплицах взрывчатки. Бросив планшет и фотографию, Малкольм схватил ученую и повалил ее на землю, прикрывая своим телом. Он зажмурил глаза и втянул голову в плечи. Они успели убежать достаточно далеко, так что огонь до них не достал, только сотни осколков и щепок со звоном проносились над головами. Что-то чиркнуло Мэла по спине и ударилось в затылок. Голова взорвалась болью, перед глазами запрыгали цветные круги, а сам капитан на ослабевших руках рухнул на Вирджинию без сознания.

Глава 29

Вирджиния слышала какой-то отдаленный грохот. Похоже, позади все продолжало рушиться. Только вот теперь все доносилось словно через вату. Будто она и Мэл где-то очень далеко, чего, она знала, на самом деле просто не могло быть. Они по-прежнему лежали совсем рядом с лабораторией. Становилось очевидным, что Джини просто оглушило. Это было вполне естественное и логичное объяснение.

Вот только почему так тяжело дышать?

Джини попытала приподняться, но не смогла. Ее медленно начала охватывать паника. Она устойчивее уперла ладони в землю и снова попыталась приподняться, но сверху что-то давило.

Джини с трудом повернула голову, чтобы узнать, подо что угодила, и с удивлением заметила голову капитана. В мозгу вдруг вспыхнули воспоминания: как они с Малкольмом падают на землю, по воздуху проносится оглушающий звук взрыва. Похоже, она на некоторое время отключилась или была невменяема, раз сейчас страдала странными провалами в памяти.

К слову о невменяемости… Вирджиния действительно целовалась с капитаном?

Немыслимо.

Джини заставила себя вернуться мыслями в настоящее. Что она делала последние минут пять? И пять ли? Сколько времени прошло с момента взрыва?

Вирджиния предприняла еще одну попытку освободиться и облегчить себе дыхание. На этот раз она знала, как лучше действовать и не стала пытаться встать из упора лежа, сейчас она пыталась перевернуться, чтобы оказаться под Малкольмом боком. Так должно было быть проще выкарабкаться из-под его массивного тела, обладавшего далеко не малым весом. Конечно, Джини повезло, что она не оказалась в схожей ситуации с кем-то вроде Шена, к примеру. Так что, ей не за что было гневаться на судьбу. Тем более, что… Все звезды Галактики, они ведь выжили!

«Невероятно».

Кряхтя и тяжело дыша, Вирджиния все же освободилась, чтобы вдохнуть полной грудью. Перед глазами мельтешили какие-то точки, но Джини решила не обращать на них внимание. Они должны были пройти сами, без какой-либо помощи с ее стороны. Зато пока ей было не так скучно и одиноко.

Вирджиния закатила глаза в ответ на свои мысли. У нее определенно поехала крыша после такого насыщенного приключения. По правде, последние дни у нее выдались не слишком то веселыми.

«Думаю, надо радоваться, что ко мне пришли только эти чертовы точки».

Приложив усилия, Джини перевернула Малкольма на спину и чуть приподняла его голову, положив на свое бедро, а потом мягко скользнула руками в волосы. Открытой раны она не нашла, лишь наливающаяся шишка чуть сбоку от макушки. Вероятно, Мэл заработал сотрясение, но открытых ран на голове она не обнаружила. Заметила лишь поверхностный порез на спине. Что-то острое, скорее всего осколок стекла теплицы, пропороло его костюм, но, слава всем Богам, оставило лишь неглубокую царапину. Она кровоточила, но опасности для жизни не представляла. Джини больше волновало то, что Мэл до сих пор был без сознания.

Она тихонько потрогала его за плечо, но капитан все еще находился где-то глубоко в себе.

— Малкольм, очнись, — произнесла Вирджиния слабым, еле слышным голосом и закашлялась. В воздухе витало слишком много мелкодисперсной пыли. — Мэл, — Джини снова его потрясла, но это не привело ни к каким положительным последствиям. — У меня с собой ни черта нету, — вдруг проговорила она громче, начиная злиться на судьбу и Мэла в частности. — Как я смогу помочь тебе без аптечки и даже бинтов, олух? Только не говори, что у тебя открылось внутреннее кровотечение. Я тут же сама тебя прикончу.

На последних словах ресницы Мэла дрогнули, и, воодушевившись, Джини вновь его потрясла.

Капитан застонал, а потом медленно открыл глаза, казалось, не замечая Вирджинию перед собой. Взгляд был абсолютно дезориентированным, Мэл ни на чем не фокусировался. Несколько раз моргнув, он на пару мгновений прикрыл глаза, прежде чем еще раз распахнуть их. Джини улыбнулась, заметив, что на этот раз Мэл нашел ее взглядом, и заправила за ухо выбившуюся из волос прядь.

— Как ты себя чувствуешь? Сколько меня ты видишь перед собой? — она попыталась пошутить, но лишь отчасти.

Нередко после ушиба головы у людей наблюдалось нарушение зрения. Ей просто нужно было проверить, насколько все плохо.

— Мы выжили, Мэл, — пробормотала она, ее тон ясно дал понять, что она и сама в это до конца не верила.

Малкольм пытался разглядеть за пляшущими перед глазами кругами Вирджиния. Сосредоточить на чем-то взгляд было до тошноты мучительно, в ушах шумело, собственные удары сердца казались оглушительными. Наконец, ему удалось различить ее черты. Кажется, она с ним говорила, но пульс был громче голоса. Со сдавленным стоном капитан облизал пересохшие губы и сморщился. Они были в какой-то пыли. Понимая, что пытаться вставать или хотя бы садиться ему еще ой как рано, ибо содержимое и без того голодного желудка просилось наружу от его недавних кульбитов, Малкольм вновь прикрыл глаза.

— Консерва, — просипел капитан и тяжелой рукой дотронулся до собственного лица, потирая кончиками пальцев больные глаза. — Нет, Джини, ты как хочешь, но в следующий раз, если предложат такой аттракцион, то я, пожалуй, пошлю зазывалу в черный космос.

Он говорил медленно, вяло и почти не понимал собственных слов. Просто поток лился из него, заставляя рот шевелиться. Девушка снова что-то проговорила, и он открыл глаза, различая лишь какой-то далекий неразборчивый голос.

— Знаешь, я думаю, что Эмма заслуживает пинка под зад. Так пуф! И в открытый вакуум ее выслать. Из нее ужасная тамада, не находишь?

Прикрыв рот ладонью, Малкольм попытался сдержать тошноту от прыгающей перед глазами картинки. В голове появилась первая осмысленная мысль — надо двигаться. Выбираться отсюда, пока не поздно. Скорее всего, чертов союзный агент скоро будет на «Крошке» и попросту стартует подальше от орбиты. Тогда до корабля им не дотянуть, а если учитывать, какая это отдаленная планета, да еще и полная Коллекционеров… Плохи их дела тогда. Навряд ли на космолете кто-то выживет, чтобы вернуться за ними или хотя бы послать за подмогой.

— Джини, — выдохнул Мэл, собираясь с силами, — нам надо к нашему флаеру. Надеюсь, его не успели увезти. Даже без защиты, есть шанс добраться до корабля и свалить к чертовой бабушке.

Ухнув, он повернулся на бок и с удивлением узрел, что лежит на ногах Джини. Отлично. То, что им удалось выжить уже чудо, но… спасибо боги за эти ноги! Да, это было приятно, но время вновь играло против них. Тем более что здесь, на поверхности, безоружные и уставшие они были легкой добычей как для мелких хищников, так и для Коллекционеров, которые еще по какому-то волшебству не стянулись к такому огромному и громкому фейерверку со всей округи. Капитан с тяжелым вздохом и бушующей головной болью скатился на землю и, оперевшись на руки, до сих пор кажущиеся слабыми, аккуратно сел. Повертев тяжелой головой, он обнаружил рядом невредимые планшет и рамку с фото. Ощущения были не фонтан. Хотелось снова упасть и забыться сном на несколько часов, лишь бы эта усталость и тяжесть прошли.

Дотянувшись до вещей матери, Мэл пододвинул их к себе под пристальным взглядом Вирджинии. Бережно вынул интерактивный лист из рамки и не удержался, надавив на левый угол. Картинка тут же ожила, становясь коротким видео без звука. С фотографии махал маленький Малкольм, тряся красным цветком и совсем не переживая за то, что от таких активных движений сам цветок может отвалиться от стебля. Отец сдержанно улыбался, сквозь темные усы, а мать с широкой улыбкой заправляла шоколадный локон за ухо. И солнце светило ярко, и трава у их ног колосилась волнами, потревоженная ветром, и кусты трепетали летним днем.

Мэл сглотнул и посмотрел на Джини.

— Родители, — только это он и смог выговорить.

Ученая грустно улыбнулась ему в ответ, смотря на изображение вверх тормашками. Мэл же, сложив фото пополам, сунул его в карман, к недавно найденным УнНИ. Планшет, естественно давно разряженный, отправился ему за спину, оказавшись заткнутым за ремень штанов.

— Пошли, — собравшись с силами, он встал и едва не оступился. Наверное, он бы снова упал, но Джини вовремя подхватила его за руку. — Я в порядке, спасибо.

Мэл ткнул на слегка треснувший экран коммуникатора сразу, как только Джини чуть отступила. Надо было узнать направление, в котором им стоило идти и попытаться связаться хоть с кем-то с корабля. Хотя Мэл не питал особых надежд, скорее всего Эмма заблокировала как входящие, так и исходящие сигналы.

— Да, я прямо вижу, как ты в порядке, — пробормотала Джини себе под нос. — Слабоумие и отвага.

Мэл недобро покосился на нее, и Джини вздохнула.

— Ладно, не злись. Наверное, мне следовало бы тебя поблагодарить, — произнесла она чуть громче. Впрочем, ей сложно было оценить громкость собственного голоса, поскольку в ушах все еще немного шумело. — По правде, я уже почти смирилась с тем таймером, когда ты начал сыпать идеями, — она на пару мгновений замолчала. — Спасибо, — наконец, произнесла Джини.

Малкольм снова споткнулся. Джини обхватила его за талию и положила его руку себе на плечи. Похоже, так было безопаснее и куда проще, чем потом поднимать его с земли.

— Хотя если нас сожрут Коллекционеры по пути к флаеру, я сделаю все возможное, чтобы не дать тебе покоя в загробной жизни. Просто характер, уж прости, — усмехнулась она.

— Тогда лучше пусть меня сожрут первым, — усмехнулся Мэл, вытягивая руку с коммуникатором вперед и двигая ей вдоль линии горизонта. — Хоть будет время отдохнуть и подготовиться… ау! — тычок в бок был не сильный, но ощутимый. Коммуникатор пискнул. — Нам туда. Идти будем долго, а скоро уже стемнеет.

Они, словно сговорившись, подняли головы вверх и вгляделись в небо, проглядывающее сквозь кроны деревьев. У них не было и часа до захода местного солнца. Черт подери.

— Навряд ли мы сможем идти без фонариков ночью по джунглям. Как думаешь, Джини, насколько безопасно заночевать здесь? Не уверен, что рядом есть чудесная необитаемая пещера или что-то вроде того.

— Тоже сомневаюсь, — задумчиво отозвалась Вирджиния, осматриваясь по сторонам. — Это словно тропический лес, такие раньше были и на Земле. Удивлюсь, если здесь есть пещеры. Если только мы сами выкопаем ее в земле, — Джини вдруг прищурилась и посмотрела вверх на раскидистые деревья с большими листами. Что если… — Мэл, — окликнула она его и кивнула на ближайшее дерево. — Если не удастся уйти далеко, может, и не нужно? Затаимся там, дождемся рассвета и дальше будем действовать по обстоятельствам. Надеюсь, за ночь внизу не соберется стая этих монстров.

Капитан тяжело выдохнул. Идея была лучшей на данный момент. Только вот они неуспеют на «Крошку», не смогут даже попытаться подняться выше орбиты и догнать ее… даже если будут бежать всю ночь с одной и той же скоростью. Мрачными мыслями кэп не стал делиться с ученой. Она не глупа. Наверное, уже и сама догадалась.

— Консерва, — выругался он и сам убрал руку с ее плеча, отходя в сторону дерева.

Без поддержки его начало немного пошатывать. Добравшись до растения, Мэл задел теплый и влажный ствол. Нижние ветки находились высоко, так что обычные хищники — если, конечно, они не обладают цепкими когтями и ловкостью — навряд ли могли забраться без особого шума. А вот Коллекционеры, если заметят дружно прикорнувшую парочку на ветках, заберутся в два счета.

— Ты права. Заберемся выше, попробуем спрятаться за большими листьями. Нас не должны увидеть с земли, — Малкольм поманил Джини к себе пальцем. — Давай помогу забраться.

Она подошла ближе, и Мэл встал на одно колено, ожидающе смотря на немного притормозившую ученую. Он не понял ее странного, казалось, недоверчивого взгляда. Впрочем, свое замешательство она объяснять не стала и уже уверенно оперлась ногой о его подставленное колено. Немного побалансировав, Джини с пыхтением забралась ему на плечи. Малкольм медленно поднялся, сразу, как Джини выпрямила ноги.

Скорчив ехидное заговорщицкое выражение лица, Мэл начал поднимать голову, радуясь чудесному костюму Вирджинии, скользя взглядом по ногам вверх.

— Только попробуй! — раздалось злобное рычание сверху.

— Ладно, — быстро сказал он и тут же снова начал смотреть перед собой, не без обиды, от такого грандиозного облома.

Когда он еще недавно сжимал ее бедра, она вовсе не была против. Даже наоборот. Он насупился и шумно выдохнул. У нее просто был шок от происходящего, не иначе. Глупо было даже стараться провернуть что-то подобное еще раз.

Через несколько секунд ученая была уже на дереве, и настала очередь Мэла карабкаться. Немного отойдя, он пригнулся, вздохнул, переминаясь с ноги на ногу, и сделал рывок, от чего его желудок едва не выпрыгнул наружу. Разбег удался, Мэл зацепился за самую нижнюю ветку руками и было обрадовался, как пальцы тут же соскользнули с дерева. Кэп, охнув, позорно рухнул на землю, ударяясь спиной о корни и плотную почву. Планшет, который он заткнул за пояс, впился в поясницу. Малкольм не сдержал звучного ругательства.

— Мэл?! — ученая глянула на него, высунувшись из-за крупного листа. — Ты как?

— Охрененно. Решил, вот, отдохнуть.

Вторая попытка удалась ему лучше, и уже через минуты взбирания по дереву кэп вместе с ученой нашли самое удобное для сокрытия от взгляда снизу место — три плотно растущих друг к другу ветки. Достаточно толстых, чтобы удерживать вес Мэла и Джини.

Расположены они были очень удобно. Одна не давала упасть с левой стороны, а другая, расположенная чуть выше, позволяла удобно подтягиваться на ветке.

Только отдышавшись и расслабившись, насколько позволяло положение, Мэл ощутил, как желудок сжался от боли и начал громко вопрошать еду.

— Хочешь есть? — взглянув на Джини, откинувшуюся спиной на толстый ствол дерева, Мэл полез рукой в задний карман и выудил оттуда небольшой шоколадный батончик, который успел стянуть у дока, перед отлетом на поиски Нарисы и Эммы. Сладость, вынутая из упаковки, оказалась расплющена в лепешку, отвратительного вида, с торчащими в разные стороны орехами. — Эм, вид ужасный, но ее все еще можно есть. Будешь?

Вирджиния пару мгновений смотрела на превратившийся в месиво батончик и почувствовала, как желудок сжался, требуя еды. Закатив глаза, она пожала плечами.

— Выглядит и правда ужасно, но не думаю, что у нас есть выбор, — вздохнула Джини, а потом уже тише добавила: — По правде, я не ела с самого утра. Разделим пополам?

Мэл не стал возражать.

Трапеза оказалась слишком быстрой и почти бесполезной, но это было лучше, чем ничего. Они оба погрузились в собственные мысли. Джини могла лишь догадываться, о чем размышлял Малкольм, потирая грудь. Сама она думала о своих питомцах, о коллегах, оставшихся на корабле, и членах команды Мэла. Жив ли еще Шен? Эмма серьезно ранила его, и без своевременной помощи у него просто не было шансов. Она лишь надеялась, что он догадался найти поблизости хоть какой-то лоскут, чтобы перевязать ногу.

Подняв взгляд, Вирджиния поняла, что уже стемнело. Она даже не заметила, как солнце окончательно опустилось за горизонт. Джини обхватила себя руками и снова подняла голову, задержавшись взглядом на невероятно ярких звездах и непривычных созвездиях.

— Здесь так красиво, — прошептала она. — Как жаль, что в природе красота часто граничит с опасностью. Эта планета просто невероятная, но любоваться тут видами может быть смертельным риском, — Джини сейчас была готова говорить о чем угодно, лишь бы не вспоминать, как руки Мэла обхватывали ее талию и бедра, а губы впивались в рот. Почему-то она вдруг почувствовала себя немного неуютно рядом с капитаном на этой ветке дерева. Слишком близко, чтобы она могла спокойно уснуть. Джини облизала губы, не сводя взгляда с неба над ними. — Ответь мне на один вопрос, Кэмпбелл: ты всегда так делаешь, когда тебя выведут из себя? — она не сомневалась, что Малкольм поймет, о чем она. Вирджиния совсем не хотела задавать этот вопрос, но просто не смогла удержаться.

Мэл немного задумчиво посмотрел на Джини, которая смотрела куда угодно, но не на него. Едва заметно усмехнувшись, каким-то своим мыслям, капитан почесал голову.

— Такая привычка, думаю, только бы мешала нашему бизнесу, — он глянул на звезды, впрочем, смотреть на них с поверхности планеты без возможности полететь к ним, было все равно что голодному показывать на экране еду — бесполезно.

Интересно, что она решила обсудить это прямо-таки сразу после инцидента. Хотела расставить все точки над «i» и просветить кэпа о том, что это было лишь помутнение головы от эмоций?

— Согласись, способ заставить тебя замолчать был просто прекрасный, — как-то уныло проговорил он, надеясь, что Джини спишет все на усталость. — На самом деле, я зачастую сдержанный, но ты, видимо, настоящий мастер.

Вирджиния несколько раз моргнула и медленно перевела взгляд на капитана. Его черты были едва различимы в черноте ночи, с которой совершенно не справлялся местный спутник. Он едва ли был способен тускло осветить землю. Словно свеча на корабле, оставшемся без электроэнергии.

«Вот же засранец, — ошеломленно подумала она. — Помешает бизнесу, значит? Поцеловал, чтоб заставить замолчать?»

Черт возьми. Да, она знала, что так, по сути, и было, но зачем теперь акцентировать на этом внимание таким образом? Неужели нельзя было сказать как-то мягче? Чтобы у нее перед глазами в секунду не воспламенялись ярко-красные искры.

— Да, — она задумчиво кивнула, стараясь не замечать скребущую внутри обиду и пытаясь справиться с собственным голосом, чтобы не выдать охвативших ее чувств. — Думаю, ты прав. Это недоразумение, ошибка, глупость. Я рада, что мы понимаем друг друга, ведь бизнес, — последнее слово она проговорила довольно едко, — не приемлет таких привычек. Однако вынуждена попросить вас, капитан, не прибегать более к тактильным контактам. Проявите хоть толику профессионализма, направив ее на поиски других способов затыкать рот оппонентам. Даже мастерам. Я, знаете ли, не проверяла вашу слюну, потому понятия не имею, что у вас там сидит. У нас неравные позиции. И если тогда мне было плевать из-за таймера, отсчитывающего оставшиеся у нас минуты, то сейчас должна попросить вас впредь избегать подобных методов.

Капитан удивленно приподнял брови и вытянул шею, не сводя взгляда с ее фигуры в темноте. Такая резкая перемена настроения, мягко говоря, поразила его, отодвинув пока на задний план усталость и сонливость, наряду с тошнотой и головной болью. Сильнее обхватив ногами теплую толстую ветвь под собой, Мэл распрямил спину, нахмурившись.

Что это только что было? Фиг знает. Но обиду не трудно было отсеять от эмоций в ее речи.

— Джини, ты чего? — удивленно и тихо спросил капитан.

Она лишь молча отвернула голову от него, но после глаза ее мстительно блеснули в тусклом свете местной луны, казавшейся мелкой желтоватой чашкой. Малкольм пытался не рассмеяться и давился собственными смешками. Наверное, ей это показалось оскорбительным.

— Вакуум, я говорил про то, как плоха для ведения бизнеса была бы привычка целовать тех, кто тебя выбешивает, ведь в основном переговоры у меня ведутся с мужчинами, — он издал последний смешок и вздохнул. — Вирджиния, просто посмотри на это под другим углом и, может, поймешь, что подобным образом выводишь меня из себя только ты… мастер. И раз для тебя все это было ошибкой, пусть так.

Вновь активировав экран коммуникатора, Мэл переключил внимание на него и попытался утонуть в поиске канала, по которому смог бы связаться с кем-то на корабле. Однако ощущения внутри были гадкие.

— Неважно, — откликнулась Вирджиния, желая закончить неудобную тему, которую сама же имела глупость затронуть. — Мы находились в стрессовой ситуации, думали, что время на исходе, поэтому наше поведение вполне логично, — ох, а теперь она начала их оправдывать. Ладно, пусть так, но она не собиралась оставлять Малкольму пищи для скользких шуток в будущем. Пора было включить умницу, которая так не понравилась ему на том злополучном первом свидании. — В конце концов, мы — взрослые люди. По данным исследований сексуальные потребности в жизни людей занимают далеко не последнее место. Это было как запрыгнуть в последний космолет. Согласно филематологии^[4], в процессе поцелуя в организме человека вырабатываются эндорфины, также известные как «гормоны радости». Я лишь хотела поднять себе настроение перед мгновением «Х». Уверена, ты занимался тем же, даже если не смог распознать потребность организма и идентифицировать ее, прежде чем последовал зову тела.

«Правда? Почему тогда ты сама испытывала такую близость к Мэлу?» — раздался в ее голове внутренний голос.

«Наверняка все дело в окситоцине^[5]», — ответила она самой себе и закатила глаза. Еще немного, и она просто сойдет с ума на этой планете.

Все то время, что ученая сыпала в него бессмысленными научными фактами, Мэл просидел, прикрыв глаза и потирая пальцами переносицу, словно при сильной зрительной усталости. Коммуникатор едва заметно светился оранжевым, показывая, что ежесекундно сканирует возможные каналы связи.

— Черт подери, Джини, — выдохнул он после того, как она закончила свою лекцию, — я понял. Все, больше не трогаем эту тему, — Кэмпбелл начинал тихонько злиться. — Ты — пассажир, я — капитан, и в моей обязанности вытащить нас живыми с этой гребанной планеты. Это все, что на данный момент имеет значение. Выжить. А эти разговорчики — фигня полная, — Мэл поспешил спокойно вдохнуть и выдохнуть воздух, понимая, что вновь заводился. — Термины и подобные рассуждения годятся лишь для научных диспутов и статей, а в жизни обычные люди говорят так, как есть, не зарываясь эмоциями в кучу бесполезных доводов и фактов. Хотя бы перед самим собой. Знаешь, как это делается? Вот тебе пример, ученая, я и вправду хотел это сделать. Я сделал. Мне понравилось? Да, я получил удовольствие. Хотелось бы мне повторить? Черт, да! Но, такой уж я человек, что за уши никого никогда не тянул. Представь себе, я способен на уважение. Нет и нет. А вся эта бурда из оправдательных «все вполне объяснимо сраной органической химией и психологией», нахрен никому не сдалась, Джини. Анализируй не научные статейки по психологии, подстраивая любое свое желание под их объяснение, а анализируй свои чувства, — он вновь вернулся к коммуникатору. Сердце в груди отвратительно сильно колотилось. Неужели, ей не понятны такие простые человеческие истины? Или она просто притворялась перед ним, пытаясь только сильнее оттолкнуть? Вакуум разберет этих женщин… особенно ученых. — Это так, совет от питекантропа на будущее, — проговорил он, не отрываясь от коммуникатора.

Джини почувствовала, как к щекам прилила кровь. Если бы не темнота вокруг, то капитан стал бы свидетелем ее стыдливого румянца. Чертов «специалист в любовных делах» отчитал ее словно школьницу. Да, может, Джини и перегнула палку, но учитывая всю ситуацию на Банадае, никто не стал бы ее винить, а тем более отчитываться за скачущие эмоции.

— Намекаешь на то, что я бессердечная идеалистка? — она глубоко вздохнула. — Я… я переволновалась, — запинаясь, проговорила она тихо, досадуя на саму себя, — а ты еще по-дурацки формулируешь предложения, которые воспринимаются совсем не так, как ты их, возможно, задумал. Впрочем, все можно списать на сотрясение, — как бы между прочим пробормотала она себе под нос, а потом украдкой взглянула на Мэла, лицо которого сейчас было подсвечено экраном коммуникатора. — Думаю, меня пугает неизвестность, поэтому я много болтаю.

Вблизи в ветках вдруг что-то зашевелилось, и Джини сама не поняла, как мигом оказалась на коленях Мэла, вцепившись пальцами в его плечи и с опаской оглядываясь по сторонам. На их ветку прыгнуло небольшое мохнатое создание и тут же скрылось за листьями, убегая прочь. Глаза Вирджинии удивленно расширились. Что это за форма жизни? И откуда она тут взялась?

Джини перевела взгляд на капитана и ослабила на нем свою хватку.

— Прости, — она пригладила помятую ткань.

— Да ладно, что там, — пожал плечом капитан, вздыхая и отключая подсветку коммуникатора, переведя тот в режим ожидания.

Он ожидал, что Джини тут же слезет с него, так как прыгнула явно в испуге, но она продолжала тихо сидеть, похоже, удобно устроившись. Впрочем, его это тоже устраивало. Более чем. Едва слышно выдохнув, Малкольм попытался мысленно призвать себя к самообладанию. Попытался. Кончилось все тем, что его ладонь медленно проскользила вдоль поясницы девушки и легла на талию, как бы слегка приобняв и прижав к его телу. Вирджиния немного поерзала, устраиваясь еще лучше, и вторила усталому вздоху капитана.

Ночью этот бесконечный тропический лес потихоньку оживал. Видимо, звери вылезали из своих домиков и нор, понимая, что ночью опасные твари в виде Коллекционеров спят, и им нет никакой опасности показываться снаружи. Кто-то на соседнем дереве попискивал, будто семья мышей, делившая кусок еды. В похолодевшем небе что-то стрекотало, а где-то там внизу под их ногами, на земле ночные животные тревожили растительность, быстро передвигаясь. Банадае жил в своем до сих пор душном климате. Продолжительность дня и ночи, в силу маленьких размеров планетки была небольшой, поэтому, скорее всего у них есть только несколько часов до восхода местного солнца.

Они сидели и слушали звуки джунглей, завороженные такой чужой красотой ночи, а вверху мириады звезд и планет приветственно светили двум потерявшимся на далекой планете людям. Москиты с наступлением темноты перестали жужжать над ухом, что было странно для насекомых, но удачно для них.

Малкольм поймал себя на том, что начал клевать носом. Джини, судя по всему, тоже боролась со сном, но они оба проигрывали. Пережитое наваливалось на них титанической усталостью, а голодные желудки, казалось, начали тихо переговариваться, сетуя на хозяев.

— Джини.

— М? — тихо раздалось куда-то ему в грудь.

— Давай спать, — зевнул капитан. — Прислонимся к стволу, чтобы не упасть, а я тебя подержу, — он вновь зевнул, не в силах удержаться.

Джини подняла голову от его груди, куда уткнулась минутами раньше, пытаясь справиться со сном. Мужчина сонно моргнул, оборачивая лицо к ученой. Наверное, у них точно помутился рассудок, потому что они замерли так, смотря в глаза друг другу. Не было понятно, кто в этот раз подался вперед первым. Наверное, оба. Дыхания смешались, и губы остановились буквально в миллиметре друг от друга.

— Давай договоримся, — прошептал Мэл, обдавая губы Вирджинии теплом, — ты больше не болтаешь всякую чушь.

Джини почувствовала, как уголки рта поднимались в улыбке. Да, она определенно сошла с ума, раз позволила Мэлу вытворять такое и до сих пор его за это не отчитала. О, что только творила с ней его горячая рука на ее талии?

— Ничего не могу обещать, — отозвалась она шепотом.

Мэл хмыкнул, а в следующий миг их губы встретились в простом, ничего не требующем поцелуе. Капитан пробормотал какую-то нелепость и почувствовал на губах улыбку Джини.

А после Вирджиния уснула в кольце его рук, прислонившись спиной к широкой груди и, о все боги Вселенной, ощущая на шее легкие поцелуи Малкольма.

Полностью вымотавшись, не чувствуя ни капли сил в телах, они спали на потерянной для всех далекой планете.

Глава 30

Перед самым восходом солнца утро Банадае оросило влагой все живое на поверхности. Вся скопившаяся в ночном небе душная влажность прилипала к стволам, мелким растениям, собиралась увесистой жидкостью в крупных листьях, липла к коже и одежде. Малкольм резко открыл глаза, ощущая щекочущие капли, скатывающиеся по его шее и впитывавшиеся в одежду. Ближайшая звезда уже нагревала листву над их головами, заставляя воздух вновь сгуститься. Дышать опять стало тяжело, отчего сердце начало гулко колотиться в груди. Он несколько раз моргнул, пытаясь привести прыгающую картинку перед глазами в нечто осмысленное и понять, что за странное чувство его разбудило.

Будто Мэл пропускал нечто важное.

Капитан посмотрел на ученую в своих руках. Джини умиротворенно спала, откинувшись головой на его плечо, медленно дыша сквозь приоткрытый рот. Влага крупными каплями покрыла ее высокотехнологичный костюм, о котором простые люди, бороздящие космос могли только мечтать. Даже дурак бы понял, что эта штука водонепроницаемая. Пока Мэл позволял себе несколько мгновений безнаказанно разглядывать тело ученой, та всхлипнула во сне и причмокнула губами, тут же начав сонно шевелиться. Малкольм не смог сдержать улыбки.

Все-таки она была обычным человеком подобно Мэлу.

Коммуникатор на его руке вдруг активировался и замигал. Кэмпбелл коснулся его и заметил двадцать четыре сообщения, подписанные как анонимные. Ткнув на первое, капитан увидел целое полотно из единиц и нулей, мелькнувшее на долю секунды, после чего коммуникатор сам расшифровал простой бинарный код. Сообщения были короткие, буквально на считанные биты. Мэл сразу понял, что некто на корабле специально разделил их, дабы те весили меньше и были незаметнее, если на корабле была задействована система полной информационной блокады.

Сложив все сообщения, Мэл получил следующее:

«Проверка связи. Мэл, вы живы? Эта сволочь огрела меня по голове и заперла в собственной каюте! Сигнал идет к твоему коммуникатору, это закрытая частота, пропускающая только простой код, и я очень надеюсь, что ты жив. Эмма тут все опечатала. У меня есть план, как снять блокаду с „Крошки“, но потребуется твоя помощь! Хлоя».

— Джини, — тут же чуть хрипло позвал капитан и потряс ее за плечо.

Голова капитана была тяжелой и все так же болела, благо головокружение немного спало, а тошнота стала лишь ненавязчивой болью в пустом желудке. Вирджиния открыла глаза и, казалось, точно так же, как Малкольм минутами ранее, пыталась понять, где оказалась.

— Хлое удалось связаться с нами, — произнес Мэл, уже печатая сообщение на коммуникаторе.

Джини выпрямилась, и Мэл, отправив упрощенное послание, дал ей прочитать сообщения от пилота.

Почти сразу после того, как кэп кинул весточку Хлое, начали сыпаться новые сообщения.

«Черт, видимо, связь односторонняя. Твой код пришел сильно урезанным, я разобрала только отдельные буквы, но все равно рада, что вы живы. Передай Джини, что ее куст чертовски хорош, он — мои ноги и руки на корабле. Куст сильно помог Шену и едва не взломал двери медицинского бокса. Мы еще поработаем в этом направлении. Мою дверь, как и другие, открыть стало невозможно. Эмма еще не вернулась на корабль, надеюсь, ее сожрали эти твари. Когда мы взлетали, то я заметила, что к юго-востоку от места, где мы приземлились, есть какое-то крупное строение, излучающее едва видимую тепловую и электромагнитную сигнатуру. Что-то вроде старой военной базы или вышки. Илья подкинул мне идею, рассказав, что вы видели нечто подобное, когда летали за учеными. Даю голову на отсечение там есть подходящее оборудование. Мэл, нужно, чтобы по „Крошке“ ударил хороший ЭМ-заряд. Отправь любую букву, когда доберетесь до туда».

— Консерва, — выдохнул Мэл. — Она чокнулась, не иначе. Эта хрень либо поджарит «Крошку», если вызвать сильную перегрузку, либо сработает как надо, но тогда они попросту начнут падать на поверхность. — Малкольм верил, что при лучшем из худших сценариев Хлоя справится. Она сможет добежать до пульта управления и перезапустить системы, чтобы спасти задницы всех пассажиров. — Надо, как можно скорее добраться до вышки.

— Ладно, — кивнула Джини и поправила волосы. По правде сказать, она очень странно ощущала себя после вчерашнего вечера и ночи, проведенной в объятиях капитана. Ведь совсем недавно они еще были врагами, а после того, как снова попали на планету, уже дважды целовались. И один раз даже далеко не целомудренно. Вирджиния сейчас испытывала смятение от того, что на самом деле думала о близости с капитаном. Кто знал, до чего бы у них все дошло, если бы она не захотела там в лаборатории спросить про Эмму.

Джини отвела взгляд и огляделась, в том числе осмотрела местность внизу. Мэл последовал ее примеру.

— Чисто, — проговорил он наконец.

— И у меня, — отозвалась она в ответ. — Давай уже спустимся и дойдем до флаера. Планета и правда красива, — с тоской подметила Джини, — но мне здесь не по себе, — она передернула плечами.

Путь до земли оказался куда более сложным для Вирджинии, чем подъем вчера вечером. Малкольм справился довольно быстро, а вот у нее от высоты немного кружилась голова. Однако Джини не могла не смотреть вниз, поскольку должна была взглядом и на ощупь выискивать сучки и ветки, способные послужить опорой.

Как только ее ноги коснулись нижней ветки, она бросила взгляд вниз на Мэла.

— Словлю, — улыбнулся он.

Джини медленно села, свесив ноги, а потом, набравшись смелости, прыгнула вниз. Она тихо охнула, когда Мэл подхватил ее сильными руками, прижав к телу. К ее потаенному сожалению, он довольно быстро поставил ее на землю, и Вирджиния оперлась о ствол дерева, борясь с мешающими зрению пляшущими черными точками.

Когда Джини, наконец, подняла взгляд, то поняла, что Малкольм все это время стоял рядом и пристально следил за ней.

— Все нормально. Просто, знаешь ли, ученые нечасто лазают по деревьям. Это не их привычный ареал обитания, — усмехнулась она. — Наверное, стоит поблагодарить Мэла за частые пробежки.

Кэмпбелл криво усмехнулся, а потом посмотрел на коммуникатор.

— Туда, — кивнул он вперед, и Вирджиния кивнула.

По пути они старались не задерживаться, почти не переговариваясь и ступая как можно мягче. Им не стоило привлекать к себе внимание шумом, если, конечно, в их планы не входил бег от Коллекционеров по пересеченной местности.

Однако тварей нигде не было видно. Природа вообще будто замерла, затаившись в ожидании чего-то. Это-то Вирджинию и пугало.

До мурашек.

Вокруг повсюду царила тишина. Не было слышно ни единого постороннего звука. Ни шелеста ветра, ни шуршания животных в траве или кустах. Москитов, почему-то тоже не было видно. Даже тихие шаги, казалось, оглушали.

На уже знакомую поляну Мэл и Джини выходили с опаской. Трупы погибших Коллекционеров по-прежнему были там, разнося по округе едкий запах гниющей плоти.

Джини прикрыла лицо ладонью, хотя бы немного приглушая вонь. Пусть это был скорее психологический прием, чем действительно работающий способ, но ей показалось, что стало чуть лучше.

Мэл некоторое время вглядывался в кусты, силясь заметить даже малейшее движение. Коллекционеры все еще могли быть здесь, однако, похоже, их тут не было.

Неужели Вирджинии и капитану так повезло? Или же дело здесь в чем-то другом?

Джини поежилась, мельком глянув на тело Коллекционера, а потом повернула голову и встретила взгляд Мэла. Он приложил палец к губам, призывая Вирджинию к молчанию, но этого и не требовалось. Вряд ли она сейчас была способна вымолвить хоть слово.

Малкольм взял ее за руку и повел к флаеру. Джини чувствовала, что вся его фигура была предельно напряжена. Мэл в любую секунду был готов к бою. Вот только закончился бы он явно проигрышем капитана. Что они вообще могли противопоставить сумасшедшим убийцам, не имея при себе даже пистолета?

Может, Нариса собрала их в каком-то одном месте, чтобы обговорить коварный план? Джини не отпускала мысль, что уже бывшая руководительница их экспедиции не могла поехать в столь длительную миссию без четко продуманного плана или даже парочки запасных.

Нариса была не из тех, кто действует поспешно и по наитию. Нет, она всегда все просчитывала наперед.

Именно поэтому тишину вокруг Вирджиния воспринимала как затишье перед бурей. Нариса завезла всех сюда с определенной целью, в этом Джини не сомневалась. Да и сложно было отрицать очевидное, учитывая засаду Коллекционеров сперва на том корабле, а потом и на лишь начавшийся оформляться лагерь.

Флаер оказался открыт. Видимо, Мэл с командой покидали его тогда в спешке. Да и кто бы их осудил за это?

Малкольм жестом показал Джини оставаться на месте, а сам крадущейся походкой вошел внутрь.

Джини нервно осмотрелась вокруг, искоса наблюдая за Мэлом. Она ощущала себя так, словно попала в какой-то фильм ужасов, и прямо сейчас наступит тот самый момент, когда в полной тишине откуда-нибудь выпрыгивает монстр, заставляя в панике кричать.

Наконец, Малкольм повернулся к Джини, помахав ей рукой. Она тут же вошла вслед за ним во флаер. Мэл сел в кресло пилота и нажал несколько клавиш, после чего шлюз начал закрываться. Джини с опаской поглядывала на него, пока они не оказались полностью запечатаны внутри. Лишь тогда она облегченно вздохнула и буквально рухнула на кресло рядом с Мэлом, руками закрыв лицо.

— Боже, — прошептала Джини. — Даже если мы выживем, я вполне могу стать заикой.

— Даже не знаю, — так же тихо проговорил Мэл, нашаривая под сиденьем маленький и неудобный дешевый бластер с плохим термозарядом, — будет это хорошо или плохо.

Капитан достал оружие и бережно уложил его рядом с приборной панелью. Сразу стало как-то спокойнее и легче. Мэл повернул голову к ученой и встретил ее непонимающий взгляд, в глубине которого можно было различить затаенную тревогу.

— Твои язвительные комментарии станут, конечно, еще более непредсказуемыми, в силу дефекта, но, увы, будут иметь риск утратить свою колющую силу, — капитан встал и стянул со стены эластичный, но прочный контейнер с сухой непортящейся едой. — А я к ним так привык. Как усну без порции яда? Держи.

Кэп протянул Джини протеиновый питательный батончик и нервно усмехнулся, вновь встречаясь с ней взглядом.

«Придурок», — легко читалось в ее глазах, впрочем, без злобы или уязвленности. Наверное, она лишь констатировала факт, смиряясь с этим.

Флаер быстро взмыл вверх, верхушки деревьев остались внизу. Малкольм попытался установить связь с его «Крошкой», но корабль не откликнулся на сигнал, так и оставаясь в недосягаемости. Им так и не удалось узнать его точное месторасположение и высоту. Мэл не сильно расстроился тому, что его в тайне созревавший план не удался. Все не могло быть так просто. Не смотря на то, что шансов выжить в той лаборатории у них не было, Эмма не стала бы глупить, потому надежно спрятала корабль от любых возможных любопытных глаз. Однако тревога за команду и пассажиров только усилилась. Они пойдут по самому сложному и опасному плану, если, конечно он не усложнится еще сильнее, обзаведясь новыми переменными. Не стоило списывать со счетов Коллекционеров, там, внизу.

— Сканер здесь до сих пор настроен на излучения ваших костюмов, — проговорил Мэл, пуская летуна над кронами невысоких деревьев в ту сторону, где сквозь растения едва виднелись темные антенны вышки. — Нариса, если она не переоделась, не сможет пройти незаметно. Хотя не думаю, что у тебя есть большое желание пообщаться с бывшей начальницей. Впрочем, как и у меня.

В салоне повисло молчание, но какое-то уютное, будто само собой разумеющееся. Обоим нужно было побыть наедине со своими мыслями. Мэл вел не быстро, находясь как раз в оптимальном скоростном режиме, при котором летун не перенагревался и издавал минимальный шум. Антенны все приближались, мрачно доказывая губительное прошлое пребывания человека на этой планете. Малкольм все думал о своей матери и о работе, которую она могла вести здесь. Что, черт подери, происходило на планете больше двадцати лет назад? Военные постройки, серьезная техника, подземные лаборатории с продвинутой по тем временам технологиями. Что за исследования? Какие опыты тут ставили ученые с Земли? Неужели именно из-за своей работы на Банадае его мать погибла?

Он помнил темное лакированное дерево ее гроба, светлую жемчужную обивку внутри и бескровное лицо, обрамленное темными волнами волос. Мэл нахмурился. Плохо, что лучше всего он помнит ее именно такой, а не живой улыбающейся женщиной. Что мать, что отец, очень много работали, и от того в его детских воспоминаниях была лишь надоедливая няня, скучные занятия в пустом большом доме и редкие теплые пикники с родными.

Джини поймала на себе его неожиданно открытый и беспокойный взгляд. Капитану захотелось сморозить какую-нибудь чушь, чтобы списать все это на случайность, но вместо очередной идиотской шутки он лишь помотал головой, вновь поворачивая голову к лобовому стеклу и глядя на катящееся к горизонту огромное местное солнце — Нигму.

— Надеюсь, работа не сотворит с тобой то же самое, что сделала с моей матерью, — проговорил он.

Кэмпбелл еще некоторое время ощущал на себе задумчивый взгляд Джини, слышал, как она набрала воздуха, чтобы что-то ему ответить, но прямо перед этим теплочувствительные датчики отметили резкое повышение температуры за бортом, настолько резкое, что звуковой сигнал утонул в оглушительном реве удара и рвущейся облегченной обшивки флаера. Их сильно тряхнуло. Джини, вскрикнув, едва удержалась за сидение и только потому не полетела со всей силы на пол, но все же съехала с кресла под панель. Мэл ощутимо ударился грудью о штурвал и теперь пытался привести дыхание в порядок. Каждый вдох отдавался тупой болью в легких.

— Пристегнись! По нам палят! — выкрикнул он, одной рукой дергая штурвал на себя, а второй пытаясь застегнуть ремни безопасности.

Дешевый бластер упал ему на колени, и кэп не упустил возможности, не глядя, пихнуть тот за пояс штанов. Планшет матери опять неприятно врезался в спину, но теперь Мэл был даже рад, что поленился вытащить его и положить в бардачок. Только ученая рядом щелкнула крепежами ремней, как Малкольм, заложив летун в крутой поворот, ушел вправо от очередной атаки. Кто-то активно пытался попасть по ним с земли. Несколько странного вида ракет, оставляя за собой желтый дым, пронеслись прямо рядом с флаером. Из-за попадания летун начинал плохо слушаться капитана, все неохотнее поддаваясь на команды штурвала. Салон заполнился омерзительным воем сигналов различных датчиков. Корпус летуна горел, и едкий дым проникал внутрь салона. Флаеру осталось недолго.

Скрепя зубами, Малкольм выдавил полный газ и устремил летун как можно быстрее в сторону вышки, стараясь оказаться к ней как можно ближе. Они начали стремительно терять высоту, двигатель странно гудел, начиная глохнуть. Днище скреблось о верхушки низких деревьев. Мэл был уверен, что самое страшное их ждет впереди, когда им придется как-то сесть на землю. Коллекционеры, а пытались их сбить именно они, больше просто некому, не дадут им далеко уйти. Скорее всего, округа ими кишела. И капитан мог только надеяться, что они пролетят еще достаточно, чтобы уйти от основной массы чертовых кровавых скульпторов. И если их схватят… Его взгляд упал на бластер.

— Держись! — громко скомандовал Мэл, щурясь от заполнившего салон дыма. Глаза нещадно щипало, а летун вот-вот должен был врезаться в стан деревьев.

Двигатель окончательно заглох, и они рухнули вниз, носом тараня какой-то широкий ствол. С обидным уханьем дерево неаккуратно завалилось на бок, и флаер стащило с его веток прямо на землю. Удар был такой силы, что капитану показалось, будто его внутренности на мгновение превратились в кашу. Конечности безвольно, словно кукольные, тряхнуло.

Онемевшими пальцами он схватился за ремни, расстегнул крепежи и только благодаря упрямству не дал гравитации свалить себя вниз к шлюзу. Вирджиния рядом тяжело дышала и не шевелилась. Ее руки плетьми повисли по левую сторону от кресла, а волосы скрыли лицо, растрепанными волнами свисая в ту же сторону. Едва дотянувшись до ремней безопасности, надежно удержавших потерявшую сознание ученую в кресле, кэп быстро расстегнул их и стянул ее тело к себе на руки. Джини что-то хрипло простонала. Мэл тяжело спрыгнул вниз и двинул ногой по моргавшей панели. Несмотря на то, что он уже давно нажал на принудительное открытие шлюза, тот не хотел поддаваться. Тем временем снаружи к ним приближался шум десятков голосов. Кто-то вдалеке подвывал и улюлюкал от счастья.

— Консерва, — капитан вновь начал молотить по панели ногой, и спустя долгие секунды шлюз, наконец, поддался и распахнулся.

Хоть флаер и упал на тот бок, где находился шлюз, у них все же еще было достаточно места, чтобы выбраться наружу. Малкольм вылез первым, потом за подмышки вытянул начинавшую приходить в себя Джини.

— Нам надо бежать, — выдохнул он, стараясь говорить негромко, — твари бегут за нами! Идти можешь?

Она рассеяно кивнула и, чуть пошатываясь, встала. Вытянув из-за пояса бластер, капитан схватил Вирджинию за руку и помчался в сторону, где должна была находиться вышка. Позади них все сильнее нарастал шум гневных выкриков и воя предвкушения отличной охоты. Что-то просвистело прямо над головой Малкольма, и он с удивлением увидел какое-то подобие заостренного болта. Штука врезалась в низкую ветку над ними. Не было слышно ни звуков выстрела, ни щелчков термозарядов, только нарастающий хрип и металлические удары снарядов вокруг них.

— У тебя костюм имеет функцию невидимости? — быстро спросил капитан у Джини.

Та только помотала головой, стараясь не споткнуться на непослушных ногах. Кэмпбелл грязно выругался и попытался петлять в густой растительности, но, казалось, что крики долетали до них со всех сторон. Вдруг, откуда ни возьмись на них выскочил один из Коллекционеров, низкорослый и с кучей ножей в руках. Он широко раскрыл свои глаза с мутно-желтыми белками и оскалился.

Мэл выстрелил, бластер в руке недобро нагрелся и завибрировал, но к, счастью, тварь все же пала замертво. Вновь что-то просвистело над их головами. Позади показались черные макушки Коллекционеров, их взъерошенные волосы, казалось, были украшены специально по случаю охоты. Мэл и Джини не сбавляли темпа, однако начинали уставать, а погоня все приближалась.

Вдруг нечто упругое ударилось о икры капитана, и Вирджиния, словно ее подкосили, рухнула на землю. Мэла так же дернуло вниз, ведь Джини до сих пор мертвой хваткой держалась за его ладонь. Впрочем, не по своей вине она оказалась на земле, ее ноги — от щиколоток до колен — опутывала какая-то доисторическая веревка с утяжелителями по обоим концам. Малкольм схватился за нее и попытался распутать, но эта штука так просто не поддавалась, насмерть прилипнув к ногам Джини.

Хватать на руки ученую было поздно.

Бежать тоже.

Их все же догнали.

Малкольм всадил несколько снарядов в тварей, понимая, что все его движения сейчас бесполезны и только ненадолго отсрочивают смерть. Их было слишком много, чтобы справиться в одиночку. Около двух десятков. Они навалились со всех сторон, скаля свои страшные острые зубы и пытаясь достать до кэпа и Джини лезвиями начищенных ножей. Бластер в руках Мэла перегрелся и адски обжигал ладонь, но Малкольм не кидал его, стреляя в эти страшные морды. Джини позади него пыталась избавиться от чертовой веревки, до болезненной красноты на коже дергая путы. Малкольма сбили с ног, точным ударом по лодыжке. Тяжелый ботинок врезался ему в ногу, и капитан упал на одно колено, тут же получив пинок в лицо. В глазах потемнело, горячая кровь хлынула из носа, челюсти заныли, и он сплюнул кровавую слюну на землю.

Где-то рядом закричала Джини.

Мэл с силой стиснул бластер и попытался стрелять, но все ушло мимо. Затем пляшущая картинка перед глазами сформировалась, и он с ужасом увидел, как на Джини навалились сверху, придавливая коленом к земле. Коллекционер, отвратительно подвывая, водил грязными руками по ее волосам и тыкался в них носом. Он намотал на кулак темно-русые локоны и резко дернул вверх. Голова Джини запрокинулась, на ее глазах выступили слезы.

Вирджиния пыталась вырвать руки и дотянуться до обидчика. Крепко стиснув зубы, она отчаянно боролась в вихре кровожадного рычания и победного рокочущего смеха Коллекционеров.

Мелькнуло лезвие ножа. Тяжелый ботинок опустился на макушку и попытался вдавить голову Малкольма в землю, в ядовитый цвет опавших листьев и острых корешков, не давая капитану даже дернуться. Однако одним глазом он все же видел, как выставив язык, тварь, крепко державшая Джини, с едва различимым диким рычанием, что складывался в бесконечное «мое», тянулся снять скальп ученой.

— Мэл! — громко кричала Джини, наблюдая, как широкое лезвие медленно, словно насмехаясь, приближалось ко лбу. — Мэл!

Капитану, казалось, будто сквозь аромат сырой земли Банадае, что с болью начинала забиваться ему в нос, он чувствовал запах собственной паленой плоти. Все еще крепко сжимаемый бластер раскаленным металлом впивался ему в ладонь, заставляя всю кисть гореть. Беспомощно рыча куда-то в землю, Мэл едва смог повернуть руку, чтобы дуло уставилось на Джини. Она с ужасом посмотрела прямо на него, а после зажмурилась, сморщившись в болезненном ожидании.

Кэмпбелл понимал, что так будет лучше для нее. Легкая смерть куда гуманнее того, что могут сотворить кровожадные твари.

Все понимал… Но не смог выстрелить.

Лезвие коснулось ее кожи, и тонкая струйка крови медленно потянулась по лбу.

Бластер плюнул раскаленным зарядом, выжигая на ладони гравировку давно развалившейся компании и заставляя Мэла взвыть от боли. Коллекционер, взвизгнув, словно дикий хряк из молодой колонии, упал на землю рядом с ученой, продолжая какое-то время биться в агонии. Джини широко распахнула глаза, смотря на Малкольма. Тот, кто с упоением пытался раздавить его голову ботинком с металлическим носком, ударил второй ногой по пальцам, сжимавшим разогретый докрасна металл. Кости хрустнули, и Мэл за болью от ожога не сразу понял, как сломались его пальцы. Коллекционер ударил пяткой ботинка еще раз, и на сей раз Мэл почувствовал, как фаланги вылетели из суставов, а костяшки взорвались болью.

На мгновение перед глазами потемнело и вновь начало тошнить. Мэл слышал, как кричала Вирджиния, ругалась и бесполезно билась за жизнь. Капитана, словно какую-то куклу, перевернули, хватая за грудки, и следующее, что он увидел — это кулак, несущийся к его лицу. В ударе чувствовалось что-то металлическое, однако он не выбил кэпа из сознания. Малкольм упрямо хватался еще здоровой рукой за запястье Коллекционера, пытался, словно плетью, ударить того занемевшей от боли кистью. Горячий язык коснулся заживающего пореза на лице. Слюни твари воняли тухлятиной, и это привело капитана в чувство. Мэл всем своим весом дернул Коллекционера вниз, и тот на мгновение потерял равновесие. Не дожидаясь более удобного случая, кэп выставил колено и ударил особь явно мужского пола по промежности. Нечленораздельно вопя, тварь рухнула на колени, держась за побитое место.

Одна агрессия сменилась другой. Много, слишком много врагов вокруг. Они накинулись скопом, пиная и вопя, желая отомстить за убитых братьев. Их удары приходились по всему телу. Кэмпбелл лишь пытался прикрыть самое жизненно важное, скрючившись в ногах у толпы разъяренных нелюдей. Вот она, истинная сила толпы. Каким бы сильным ты ни был, как бы хорошо ни стрелял, тебе будет нечего противопоставить десятку разгневанных, желающих только твоей смерти существ.

На мгновение он смог посмотреть на ученую. Она извивалась в путах грязных рук, пытающихся стянуть ее прочный костюм. Тот не поддавался, и от этого Коллекционеры зверели еще больше. Нелюди держали ее, брызгали слюной, дергали за волосы, тянули за ворот одежды и кричали. Кричали вместе с ней, будто это такая веселая шутка. Но ничего более не делали.

Мэл замер, принимая на себя сильные пинки, отдающиеся болью в ребрах и позвоночнике. Мысль стала оформляться в голове, обретая очертания. Коллекционеры действительно ничего серьезного с ними не делали. Они не убивали их, не резали заживо на кусочки, не пытались снять кожу — не считая того «везунчика», покусившегося на скальп Вирджинии. Складывалось ощущение, что они просто задерживали их. Выбивали силы и дух, чтобы они не могли позволить себе сбежать. Как только капитан прекратил сопротивляться и покорно затих, не шевелясь, твари остановились. Их удары стали не такими сильными, а после и вовсе стихли. Послышалось шуршание. Они доставали веревки.

— Джини, не сопротивляйся! — резко выкрикнул севшим голосом Малкольм, едва различая Джини и окружившую ее толпу стремительно заплывающим глазом и борясь с сильным головокружением. — Они пока не хотят нас убивать!

Ученая дернулась еще несколько раз, а потом безвольно поникла, перестав шевелиться. Твари болтали ее за плечи, скалясь желтыми зубами, явно смеясь над ней. Но все же прекратили так рьяно пытаться ее раздеть и сделать больно.

Капитан и Вирджиния неотрывно смотрели друг на друга, пока их, поставив на колени, крепко связывали, обматывая веревкой поперек туловища. Он мог разглядеть бурю эмоций в ее взгляде. Страх, отчаяние, решимость и нечто стальное, показывающее, что еще не все потеряно. Она не сдастся так просто. Тот, кто связывал Джини, завершил свое дело и с едким смешком ударился пахом о ее зад. Ученая закусила губу и прикрыла глаза, стерпев еще пару унизительных выпадов, а потом, стиснув зубы, извернулась и вдарила головой по челюсти весельчака. Коллекционер свымазанной чем-то красным головой, схватился за подбородок и наотмашь отвесил не сильный, но больной удар по лицу Джини, добавив тычком в спину, чтобы она упала лицом на землю. Толпа весело зарокотала, глядя на то, как набухает разбитая нижняя губа беззащитной девушки.

Малкольм зло посмотрел на красноволосого.

— Мы им зачем-то нужны живыми, — сквозь зубы тихо прошипела Джини, когда ее подняли с земли, ставя на колени.

— Ага, — выдавил Мэл, разглядывая вдруг резко стихших нелюдей. Их антрацитовая кожа блестела от пота, а грудь быстро вздымалась в такт тяжелому, но ненормально интенсивному для обычного человека дыханию. — Кажется, чего-то ждут.

Им не пришлось долго мучиться в догадках. Спустя несколько секунд, в нарушаемой лишь тяжелым дыханием и шипением тишине появилась Нариса Петровна… Точнее та, кто долго умудрялась строить из себя уважаемого ученого. Она не выскочила из-за кустов с воинственным кличем, не рассыпалась пафосными фразами и не стала, словно киношный антагонист злорадствовать. Женщина с темной серой кожей просто вышагнула из-за ряда Коллекционеров. Все внимательно следили за ее движениями, за складывающимися в узоры шрамами на лице и шее, за сильными руками, сжимавшими тяжелый длинный нож, больше смахивающий на мачете. Нариса встала рядом с пленниками, несколько секунд оглядывала каждого, а потом спокойно скомандовала:

— Самца вырубить, самку не трогать. Лагерь!

Мэл не успел раскрыть рта, как что-то тяжелое опустилось ему на висок, отправив странствовать по своему подсознанию на долгие часы.

Глава 31

Когда мужчина пришел в себя, небо уже было темным, тяжелым, беззвездным, спутники не пробивали своим отраженным светом низкие тучи. Где-то рядом горел костер, слышались неясные звуки, рычание. Так, словно вокруг были лишь дикие звери. Малкольм едва разлепил глаза… точнее глаз — второй сильно заплыл — и тяжело вздохнул, ощущая, как что-то сдавливало его затекшие запястья. Спиной он ощущал слабое тепло, идущее, от большого костра, разведенного Коллекционерами. Самих нелюдей Мэл не видел, но буквально ощущал их липкие взгляды на себе.

— Мэл, — донесся до него тихий шепот.

Теплый танцующий свет от всполохов пламени озарял бледное лицо Джини. Ссадины и размазанные кровоподтеки на ее лице с наступлением темноты казались темными, грязными и болезненными. Он посмотрел на нее и попытался пошевелить руками. Оказалось, они были задраны вверх. Еще мгновение спустя до него дошло, что Джини находилась в точно таком же положении прямо напротив него. Связанные руки ученой были подняты и закреплены на старой ржавой металлической трубе, торчавшей из самой земли. Металл был странно теплым.

— Ты как? — сипло спросил он, все еще с трудом понимая происходящее.

Вирджиния опустила взгляд и хотела поджать губы, но сдавленно пискнула и только покачала головой.

— Джини, — тихо позвал он ее, пока на них не обратили внимание. — Джини, — она опять подняла взгляд. — Прости.

Вирджиния ничего не ответила, только испуганно посмотрела ему за спину. Мэл услышал приближающиеся шаги.

Нариса сменила свой костюм на более свободные и простые одежды, больше напоминающие старые лохмотья с помойки, нежели нормальные вещи.

— Очнулся, — прошипела она не своим голосом, в нем легко можно было услышать сдерживаемое безумие. — Долго спал.

Казалось, ей вообще трудно говорить и хоть как-то выстраивать слова и фразы, но Малкольм помнил, как они еще недавно свободно разговаривали в ее каюте. Как же он ошибся.

— Объясни, почему мы еще живы? — максимально четко и понятно постарался проговорить Мэл.

— Не говори, как с ребенком, — оскалилась она. — Не глупая. Мыслить тяжело. Давно не упражнялась. Немного, и поговорим нормально. Жди, капитан, — ему показалось, или она попыталась изобразить вежливый тон? — Плохая работа, — пальцы коснулись его тянущейся через всю щеку царапины, которая наверняка останется у него шрамом. — Плохо следил за ядом. Ты должен был лишиться чувствительности, яд легко бы купировал твои нервные окончания, и твое лицо навсегда осталось бы неподвижной маской. Нравится мне твой доктор, — ей стало заметно легче говорить. — Не простой парень с дипломом и ординатурой за плечами. А что до твоего вопроса, — она обошла его и направилась к Джини, — то нам нужна помощь.

— Да неужели? — саркастично усмехнулся Малкольм.

— Угу, — Нариса гладила волосы Джини, старавшейся внимательно следить за ее движениями. — Там, — она, не глядя, указала куда-то в сторону, и капитан с трудом повернул туда голову. Башня. Черная, уходящая своей широкой монолитностью куда-то в кроны деревьев, царапала верхушкой низкие темно-серые тучи. Совсем рядом. — Мы не умеем пользоваться. Нам нужен экстранет и нужно донести послание.

Нариса нырнула носом в растрепанные волосы Вирджинии и глубоко вдохнула запах.

— Послание? — нервно дернулась Джини.

— Да, моя девочка, — Нариса туманно улыбнулась рядом заостренных зубов и ткнулась носом ей в ухо. Ученая попыталась сжаться от неприятных чувств. — Послание, всем-всем-всем человекам. Мы есть, мы здесь, и мы распространимся, как зараза, карая вас за то, что сделали с нами. Что делали с нашими детьми, и как бросили одних на куске цветущего камня, далеко в космосе. Как только вы нам поможете рассказать историю, пропеть нашу песнь среди звезд, мы вас сразу убьем. Благая цель требует благих жертв, солнышко.

— Что с вами сделали? — прищурился Мэл. — То есть, пустой космос тут не виноват? Не от пустоты Вселенной вы стали… такими? — Нариса, усмехнувшись, кивнула капитану и продолжила гладить девушку. — Все из-за Банадае? — снова кивок. — Расскажешь?

— Потом, — за спиной Кэмпбелла послышался странный рокот. — Сейчас не время для разговоров, голоса просят вашей крови. Не бойтесь, мы не сильно. Пока вы нам нужны… хотя, кто знает.

— Прекращай уже этот цирк. Только подумай своей чокнутой башкой, если навредишь кому-то из нас — никто тебе не поможет.

Нариса рассмеялась и вытащила из специальной сумочки на поясе нож и с интересом посмотрела на него, словно мысленно общалась.

— Извините, но я не могу противиться соблазну. Столько времени терпела, мои дети так долго мучились, что просто сил нет, — голос ее изменился, превращаясь в тихое, но опасное рычание.

— Вот так просто? — нарочно сильно усмехнулся Мэл, видя, что Нариса примерялась к Джини. — Голоса и все такое? Ха, надо же, какая скукота.

Казалось, кожа Коллекционера потемнела еще сильнее. Глаза Нарисы налились кровью, и она обернула лицо к Малкольму.

— Ты ничего не понимаешь! — неожиданно громко выкрикнула она.

— Да ладно, — он попытался пожать плечами, — чего там непонятного — голоса. Банально и даже обидно. Я-то думал, что Коллекционеры — это такая мистическая и сложная загадка, а тут голоса и старые лаборатории. Пф. Слушай, давай заканчивай скорее, а то я сам от скуки и разочарования помру.

— Ах ты! — Нариса подскочила к нему и отвесила локтем по ребрам. Она отдышалась, и начала вдруг смеяться. — А, я поняла. Ты хочешь поразить даму, принять все на себя, быть первым. Ха-ха. Поступить по чести. Ха. Думаешь, ты, Малкольм Кэмпбелл, хоть каким-то боком относишься к справедливости и чести? Да как бы ни так! — настроение у нее менялось быстрее, чем у беременной женщины. — Ты не поступаешь хорошо. Не несешь справедливость, ты лишь жалкий трус, не желающий видеть то, как милая девочка страдает. Твою ранимую душонку это заденет. Как и задело ваше поражение на Тессии. Бедный капитан потерял много людей. Я читала, что ты просто сбежал. Трус. Знаешь, я таких, как ты, ненавижу. Стороны становятся неважны, когда солдаты не готовы умереть, не готовы жертвовать окружающими за свои убеждения. А ведь все это пыль, если ты идешь к цели. Ты должен был сдохнуть, лежать мертвым телом на той убогой планетке, а вместо смерти за свободу ты предпочел рабство в трусости! Жалкий человек!

Малкольм закатил глаза.

— Надо же, ты пытаешься меня унизить. Может быть, я где-то и трус, признаюсь, но мертвым людям свобода не нужна. Пришлось спасать тех, кто выжил и кого бросили. Мы не сдались, дура, мы выжили. И кому-кому, а уж точно не тебе я должен что-то объяснять. Ты не поймешь. Вы все не поймете. Только и умеете, что железками махать, орать и убивать невиновных. Знаешь, я готов просто смеяться тебе в лицо, после всех твоих слов…

— Достал! — вскрикнула нетерпеливо Нариса и махнула копошащимся неподалеку собратьям. — Держать!

Две пары рук, крепко прижали его в металлу так, что Малкольм не мог нормально вдохнуть. За спиной послышались возбужденные голоса и выкрики. Шелест шагов по траве. Неужели они там собирались, словно на представление. Нариса что-то низко и гортанно выкрикнула, и все поддержали ее тем же возгласом.

— Мне причитается сувенир, — он едва различил за рычанием слова. — Я украшу им одежду!

Кто-то задрал его легкую куртку и футболку, подставляя спину свету. Мэл замер, краем сознания понимая, что за сувенир возьмет себе чокнутая тварь. Капитан поднял взгляд на Джини и сглотнул горькую слюну. Она смотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Не смотри, — судорожно выдохнул он, обращаясь к ней.

Ледяные руки коснулись кожи на спине и чуть оттянули ее. Кэп часто задышал, стискивая зубы, не переставая смотреть на Вирджинию. Лезвие медленно надавило и, словно по мерзлому маслу, заскребло вниз. Так медленно и мучительно, заставляя тело Малкольма сжиматься и мелко трястись от боли.

Боль, адская боль. Все, что он чувствовал. Руки крепко сжимали его, не давая испортить сувенир своей негласной предводительнице. Казалось, всем вокруг было плевать на крики капитана, возможно, они даже радовались этому. Но Мэл не замечал. Собственный крик оглушал его, он старался не думать, отстраниться от всего, но это совсем, совсем не помогало.

Джини рядом с силой дергала руками, извивалась, пыталась освободиться, но все эти потуги были тщетны, и ей ничего не оставалось, как смотреть. Почему она не послушалась его? Вирджиния никогда не слушалась. Ему казалось, что она плачет, но все это было так далеко от него и его боли, что становилось безразлично.

— Как его там? Марсик? — кто-то крикнул ему в ухо и потряс чем-то перед лицом.

Но Малкольм не осознавал происходящего, его уносило куда-то в темноту. Спину жгло, и он вновь чувствовал, как пахнет его паленая плоть. Потом ему что-то сунули в рот. Что-то горячее и липкое. Сок побежал по его подбородку и через еще несколько томительных мгновений, Мэл пришел в себя. На губах было что-то приторно сладкое, а спина… ее словно не существовало. Как и всего тела. Он пьяно смотрел по сторонам, что-то говорил, но видел лишь какой-то вытянутый кроваво-красный фрукт в руках Нарисы. Она что-то говорила. Про какую-то нервную систему и обезболивающие. Малкольм не понимал. Не видел никого. Только заплаканное лицо Джини, с ужасом взиравшей на какой-то лоскут в руках бывшей начальницы.

А за ней широким строем тянулась наступающая пехота Союза. Малкольм вскрикнул, пытаясь предупредить Джини, но она не понимала его слов. Союз наступал! Он был здесь! Пришел по их души! Пришел забрать с собой в черный космос! Мэл взревел и попытался натянуть страшные путы, стягивающие его руки.

Нариса, наконец, заткнулась, с непониманием глядя на Мэла, когда он забился и закричал, пытаясь вырваться.

Глава 32

Джини с трудом разбирала окружающие предметы, глаза жгло от слез, веки опухли, а лицо ныло от непрекращавшейся раздражающей боли. Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что пришлось пережить Кэмпбеллу. Вирджиния понимала, что Мэл нарывался специально, тянул за все возможные струны, играя на совершенно нестабильных нервах Коллекционеров. Она видела взгляд Нарисы. Сумасшедшая ученая намеревалась отрезать сувенир, как она его назвала, именно от нее, а не Мэла. К сожалению или счастью, Малкольм тоже заметил этот взгляд и тут же стал перетягивать на себя внимание. Джини чувствовала себя слабой из-за мгновения, когда испытала секундное облегчение, поняв его задумку. Нет, она вовсе не хотела, чтобы Мэл страдал из-за нее или испытывал невероятную ужасающую боль. Вовсе нет. Но страх перед Коллекционерами буквально сковывал ее изнутри, хоть она и пыталась не показывать вида. Им бы это очень понравилось, Джини не сомневалась. Вот только их радость обернулась бы для нее самым страшным кошмаром.

Моргнув, она постаралась прояснить зрение. Перед внутренним взором все еще стояло обезображенное болью лицо капитана, а в ушах звенел его оглушающий крик, когда Коллекционеры резали кожу наживую. Тогда Джини лишь беспомощно билась в путах, даже не стараясь скрывать слезы, катившиеся по лицу. Кажется, она кричала вместе с Мэлом, но сейчас было сложно вспомнить. Сейчас его крик не шел ни в какое сравнение с прошлым. Очевидно, голосовые связки капитана не выдержали напряжения, и его голос все-таки сел.

Джини старалась собраться, чтобы понять странность происходящего, но мысли путались от вида отрезанного куска кожи капитана, который гордо вертела в руках Нариса, и при взгляде на ставшее практически серым лицо Мэла.

Вирджиния на мгновение снова будто бы вернулась назад во времени, коря себя за то, что ничем не смогла помочь капитану. Это и пугало до ужаса. Даже много сильнее чертовых Коллекционеров. Ощущение бессилия и того, что не чужой ей человек испытывал адские муки только ради того, чтобы Джини не тронули. В какой-то момент душераздирающей пытки она пожалела, что они выбрались из подземной лаборатории, но постаралась подальше отогнать эту мысль.

Единственное, что у них сейчас оставалось, было самым ценным во всей Галактике.

Жизнь.

Мэл был прав. У мертвых не могло быть свободы. Это она поняла сейчас как никогда остро. Несмотря на то, что они были окружены сумасшедшими убийцами, по какой-то глупой причине решившими пока оставить их живыми, в душе зарождалась надежда. Пока они живы, всегда существовал хоть крошечный шанс выбраться. Пусть это будет одна миллиардная процента, но как только их убьют, даже эта возможность перестанет существовать, превратившись в ноль. Ничто. Пустое место.

Однако пока их сердца еще бились, Джини не хотела терять даже крошечную искорку внутри.

Ей не верилось, что совсем недавно они с Мэлом сидели на большой ветке, а его губы нежно касались ее кожи. Все казалось таким далеким и будто бы неправдоподобным. Слишком уж спокойная и идиллическая картина. Но именно в этом вдруг всплывшем воспоминании, как ни странно, она смогла найти силы, чтобы вынырнуть из воронки времени, засасывающей ее в лабиринты собственного ужаса, раскаяния и циклично повторяющегося одного единственного момента — когда Мэл оглушил округу криком, наполненным непередаваемой болью. Он ревел словно раненное животное.

Собравшись, Джини смогла преодолеть состояние, больше похожее на забытье, и заметила, что Мэл снова забился, пытаясь освободить руки. Она не особо вслушивалась в слова Нарисы, что-то бормотавшей Мэлу все это время, впрочем, Вирджиния могла сказать с уверенностью, что Малкольм тоже не проявлял чудеса слуха. Так что спектакль Нарисы проходил без зрителей. Какая жалость. У Джини вдруг вырвался нервный смешок.

— Что? — вдруг прошипела бывшая начальница, резко оборачивая лицо к ней.

Джини поджала губы, но тут же поморщилась. На каком-то подсознательном уровне она все время забывала, что ее лицо было покрыто ушибами и царапинами, а потому привычная мимика могла вызвать болевые ощущения.

«Черт».

— Что ты ему дала? — сипло проговорила она.

Нариса раздраженно засопела, видимо, поняв, что ее никто не слушал.

— Глупые, — проскрежетала она. — Он будет бесполезен в судорогах. Это обезболивающее. Ему станет лучше, — Нариса вдруг лающе рассмеялась. — И ходить он не сможет. Пока.

— Я совсем вас не узнаю, Нариса Петровна, — медленно произнесла Вирджиния, наблюдая за мечущимся взглядом Мэла. — Ему нельзя было сейчас давать какие-то ягоды с наркотическими свойствами. Учитывая, что совсем недавно он пережил, вероятно, не одно сотрясение и болевой шок, такого рода препараты могут воздействовать на нервную систему неожиданным образом. Малкольм бывший военный, в конце концов. Вы видите, что вы с ним сделали? — от бессильной досады и злобы она качнулась на носочках, дернув веревку. Но труба ожидаемо не поддалась. Только запястья отозвались болью. — Ему плохо. Он что-то бормочет, у него дезориентированный взгляд. Либо у Малкольма началась лихорадка, и как следствие — галлюцинации, либо последние пришли сами по себе из-за многократно усиленно эффекта на организм этого растения, что вы держите в руках. Человеческий мозг еще до конца не изучен. Кто знает, что вы только что натворили. Но вы все тут глупцы, если думаете, что после содеянного Мэл отправит ваше сообщение бороздить космос. Я понятия не имею, как обращаться с той техникой, а единственного, кто мог с этим справиться, вы только что изувечили…

— Заткнись, — резко прервала ее Нариса и подошла ближе. — А теперь послушай меня, идиотка. Я давно планировала эту экспедицию. И все пошло под откос из-за лазутчика Союза. Мне нужна была лаборатория, а не ее пепел. Там были все наработки. Формулы. Эксперименты над людьми. Я хотела сделать еще, — по мере того, как ее голос набирал силу, Нарису все сложнее было понять. Звучание ее слов стало походить на скрежет. — Но я не сдамся. Не зря я столько лет провела на Земле. Собирала информацию. Я хотела изменить и вас с Малкольмом. Вот бы его мамаша повеселилась на том свете. Ее сына сделали таким же уродом, каких она сама же и породила. Я тоже была здесь. В группе разработчиков. А она испугалась. Сбежала. Мы стали не такими, каким ждал Союз. Они хотели непобедимых воинов. Не знающих страха и боли. Они получили нас, — она провела рукой по шее Вирджинии, царапая ее кожу. — Когда Союз понял, что сделал, они попытались от нас избавиться. Избавиться от моих деток. Переубивать их. Я ввела себе последнюю версию сыворотки и спасла оставшихся. Никто не знал, — она рассмеялась, будто это была отличная шутка. — Мы скрылись. На время. Оплакивая утраты и собираясь с силами. Как только смогла вернуть человеческий вид, то послала сигнал Союзу. Чтобы забрали чудом выжившую ученую, — Нариса усмехнулась. — Всю информацию обо мне засекретили. Правду знали лишь два человека в правительстве. Мне нужно было время все продумать. И я была готова вернуться. Сейчас. Какая жалость, что в то же время на смертном одре те два идиота решили очистить совесть и уничтожить воспоминания, послав Эмму в качестве исполнителя. Мой идеальный план рассыпался, — взгляд Нарисы стал каким-то отстраненным. Она замерла в нескольких сантиметрах от Джини, а горячее дыхание опаляло жаром ее щеку. Вирджиния нервно сглотнула, ощущая, что острые зубы Коллекционера оказались слишком близко к ее сонной артерии. — Все. Пора, — вдруг проскрежетала Нариса и отстранилась, — Мы заберем вас на рассвете и пойдем к вышке.

Нариса развернулась и направилась в сторону от них с Мэлом. За ней следом ушли остававшиеся возле их импровизированной темницы Коллекционеры. Джини следила за ними взглядом до тех пор, как они не скрылись за густыми ветвями кустарников. Судя по звукам, эти твари решили организовать нечто вроде вечеринки. По округе разносились сумасшедшие крики и каркающий смех, от которых леденило внутренности. Может, это был некий ритуал, где монстры праздновали, что получили еще один сувенир в коллекцию.

Джини перевела взгляд на притихшего Мэла. Он опустил голову и повис на руках. Пряди волос мешали ей рассмотреть его лицо, но она заметила, что его губы беззвучно что-то шептали. Вирджиния тяжело вздохнула, переступив с ноги на ногу. Тело затекло, да и вообще стоять долгое время с поднятыми вверх руками было совсем неприятно. Джини вспомнила, что как-то читала о древних пытках. Кажется, людей подвешивали за руки так, чтобы до земли можно было достать только пальцами ног, но опустить на землю полную стопу было невозможно. Человеку нужно было выбирать: постоянно вытягиваться, чтобы хоть как-то перенести вес на ноги, хотя бы частично, или же висеть на руках, что было очень больно. Так у людей сдавали нервы.

К их с Малкольмом огромной радости — впрочем, смотря с какой стороны посмотреть — Коллекционеры закрепили их не так высоко, потому можно было спокойно стоять на стопе. Вот только поднятые вверх руки все же вызывали дискомфорт.

Вирджиния не знала, сколько времени так простояла, наблюдая за Мэлом. Следующее, что она почувствовала — хлесткую пощечину. Джини распахнула глаза, поняв, что на землю уже опустилась черная ночь. Видимо, она как-то умудрилась задремать стоя, а теперь повсюду густилась чернота. Спутник светил неярко, перекрываемый какими-то полупрозрачными облаками, создававшими на самом светиле дымку. Моргнув несколько раз, она с трудом различила впереди фигуру Мэла. Глаза не сразу привыкли к темноте, но спустя несколько мгновений уже стало лучше. В ту же секунду Джини вспомнила, отчего проснулась и резко вскинула голову, оглядываясь по сторонам, но Коллекционера, решившего поубивать среди ночи, она так и не заметила. Дыхание стало прерывистым из-за наступавшего приступа паники. Монстр с ней играл? Решил позабавиться с жертвой, прежде чем убить?

Пока она нервно мотала головой, почувствовала, как что-то снова ее ударило. На сей раз по голове. Подняв взгляд, она заметила движение на трубе, но у нее ушло несколько секунд на то, чтобы понять, что происходило. Джини заметила движение каких-то веток и услышала тихий шелест листов. Сперва она решила, что ветер колышет кустарник, но потом вспомнила, что так близко к трубе ничего не росло. В голове мелькнула мысль о До, но она тут же отмела ее. Питомец остался на «Крошке» и никак не мог придти им на выручку…

Ведь так?

В следующую секунду листья начали быстро двигаться по веревке, с помощью которой руки Вирджинии закрепили на трубе. Брови Джини непроизвольно поползли вверх, когда она поняла, что какое-то растение резало ее веревки невероятно острыми листьями. Вирджиния удивленно приоткрыла рот, но тут же получила по губам другим листом, и быстро его закрыла. Мгновения, пока листья резали путы, показались вечностью, но, наконец, Джини почувствовала, как веревка ослабилась, а потом и вовсе упала на нее сверху. Смахнув ее с волос, Вирджиния кинулась к Мэлу, споткнулась, но все же добралась до него, обхватывая голову капитана ладонями и аккуратно приподнимая.

— Мэл? — тихо-тихо прошептала она, наклонившись к его уху. — Мэл, это я. Вирджиния. Проснись. Прошу.

Оглянувшись на трубу, Джини не заметила наверху никаких признаков растения, но замерла, опустив взгляд на землю перед собой. К ней полз невысокий, возможно, чуть выше метра, куст, тихо шелестя листьями. Оказавшись рядом с Джини он встряхнул макушкой, как показалось, весьма недовольно, а потом мягко подпрыгнул, ухватившись за трубу, и подтянулся вверх. Со сноровкой заядлого вора, куст практически бесшумно прополз по трубе и остановился прямо над Мэлом, тут же принявшись пилить его веревки.

— Джини?

Имя было произнесено даже не шепотом, оно было не громче дуновения ветра. Но находясь так близко к Мэлу, Вирджиния все же его расслышала и опустила взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза.

Как ни странно, взгляд Мэла показался ей вполне осмысленным. Изрядно затуманенным, но не безумным. Тем временем куст дорезал веревки, и Мэл повалился вперед прямо на даже не подумавшую о таком исходе Джини. При падении она больно ударилась плечом об какую-то росшую из земли корягу, но стиснула зубы, чтобы не издать ни звука. Малкольм, казалось, почти беззвучно выругался, а потом зашевелился, пытаясь слезть с Джини. Собравшись с силами, они вместе смогли перевернуться на бок, а потом ученая привстала на колени, обхватив его за талию, тем самым помогая выпрямиться.

— Держись, Мэл, — снова зашептала она ему на ухо. — Нам нужно уходить. Башня близко. Мы сможем осуществить задумку Хлои. Только вставай, умоляю.

Преодолевая слабость в теле, Мэл кивнул и стал подниматься, большую часть веса перекладывая на Джини. Но она была не против. В конце концов, после того, как он защитил ее, меньшее, на что Джини была способна: дотащить его на себе до вышки. Позади раздалось шуршание, а потом куст обогнал их, раздраженно размахивая листьями. В это мгновенье она смогла пристальнее его рассмотреть. Создание походило на До, но листья были более острыми. Очевидно, он мог уплотнять их структуру — тогда они и вовсе превращались в подобие лезвий.

Опасное растение.

С чего-то решившее им помочь.

Джини понятия не имела, что на этой планете делал, по всей видимости, представитель вида «Дерменторус Аудакис Кольчатый», являвшийся родственным Дерменторусам Обыкновенным. Как часто случается, у прародителей вида был более простой геном, набравший дополнительные качества к тому времени, как появился Аудакис.

Стоявший перед ними куст тем временем буквально ощетинился. В голове Джини некстати мелькнула мысль, что Аудакис сейчас походил на нахохлившегося петуха, отчитывавшего своих куриц. Если бы ситуация не была столь серьезной, она бы рассмеялась. Очаровательный малыш.

— Нам нужно туда, — указала Вирджиния на вышку, едва слышно произнеся слова.

Дак, как решила его дальше звать Джини, отрицательно мотнул макушкой, а потом будто бы на секунду поник, видимо, смиряясь с их планом. Махнув Вирджинии веткой, он быстро направился к кустам, находившимся в противоположной стороне от тех, за которыми скрылась Нариса.

Джини последовала за ним, стараясь не отставать от их спасителя и двигаться как можно тише. Если бы неделю назад ей кто-то сказал, что скоро она будет схвачена Коллекционерами, а потом освобождена Дерменторусом, спокойно разгуливающим по Банадае, Вирджиния бы ни за что не поверила.

Мэл старался идти сам, хоть его и знатно пошатывало, но Джини вполне справлялась, обхватив одной рукой его за талию, а вторую положив себе на плечи.

«А вот и наша миллиардная процента», — подумала Джини, едва заметно улыбнувшись.

Может, Банадае все же оставит их в живых.

Глава 33

Малкольм заставлял себя переставлять ноги лишь на каком-то упрямстве и желании выбраться, наконец, отсюда. До скрипа стискивая зубы, он дышал и вглядывался в дорогу перед собой. Теплое плечо Вирджинии впивалось ему в бок, каким-то невероятным образом помогая оставаться в той части сознания, где его не мучили галлюцинации. Однако, словно бесплотные прозрачные призраки на краю зрения, перед ним возникали то солдаты Союза, то студенческие друзья, так запросто плюнувшие на него, то какие-то кошмарные создания, рожденные в его снах. Они бы сильно отвлекали, не будь он так сосредоточен на том, чтобы не упасть и помогать Джини вести его. Надо же, это в который раз ученая помогала ему и тащила на себе?

Облизав пересохшие губы, капитан вновь почувствовал на языке тот самый приторно-сладкий привкус странного фрукта и с удивлением словил себя на мысли, что снова хочет попробовать его. Мозг тут же начал подстраивать оправдания. Кэпу точно стало легче именно от его мякоти и сока, мучения мгновенно прошли, и сейчас было бы как раз к месту, вновь перестать ощущать горячую боль. Она расползалась по спине обжигающими пальцами, била в голову дурманящей иглой и заставляла постоянно щуриться от очередного приступа.

— Опять ты, — слабо проговорил капитан, вглядываясь в мельтешащие живые ветки, быстро, но плавно передвигающиеся впереди. — Следил за нами?

Куст, не останавливаясь, зашуршал так, словно фыркнул.

Огромная башня медленно приближалась, все сильнее выпячивая чернеющие в ночи металлические бока. Старая военная постройка, видимо, до сих пор отдавала тепло, ведь по мере их приближения становилось все жарче. Мэл покрылся испариной, втягивая теплый сладкий воздух. Где-то рядом росли те самые фрукты. Шаги пусть и давались ему тяжелее обычного, но все же Малкольму стало немного лучше с того времени, как они покинули то позорное место. Он попробовал пошевелить сломанной кистью, но эта идея, как и многие его опрометчивые выходки молодости, оказалась хреновой. Он едва сдержался от вскрика, переводя боль в ругань.

— Как выберемся, возьму отпуск и неделю погрею задницу на одной из лун Мельины. Сутки напролет буду валяться на песке и плавать в море, — сдавленно процедил он, стараясь больше не тревожить руку. — Ни людей, ни чокнутых полудурков.

Мэл невесело рассмеялся. Нывшее от ушибов лицо и заплывший глаз казались сейчас не серьезнее пощечины. Противное нытье отлично перебивала горящая спина и рука. Несмотря на все это, волновало его больше состояние команды. Вполне разумно было предполагать возвращение Эммы на корабль. Что, если уже поздно? Они и так потратили слишком много времени на дорогу и встречу с Коллекционерами. Такую неприятную, но бесспорно трезвую мысль он старался гнать подальше, заставляя себя сосредоточиться на цели. Внимательный взгляд капитана обратился к небу планеты. Там, среди драгоценной россыпи звезд, он старался увидеть свой звездолет. Хоть какой-то крошечный намек на него. Однако это оказалось бесполезным.

По телу пробежали мурашки от всплывших вдруг воспоминаний о холодных пальцах Нарисы на его коже. Чертовы ублюдки. Верилось с трудом, что его мать была причастна ко всему этому, но факты говорили сами за себя. Что же… прошлого не изменишь. Кэмпбелл надеялся, что сможет узнать хоть что-то о ее делах с помощью того УнНИ, что чудом не был найден Коллекционерами и остался при нем.

Чертовски надеялся, ведь планировал выбраться отсюда живым.

Куст впереди предупредительно ощетинился и уперся своими тонкими, но невероятно прочными ветками им в ноги. Мэл и Джини остановились на несколько секунд.

Темный давящий массив строения возвышался над ними, глядя на людей и куст черными провалами открытых переборок и мелких окон. Башня выглядела давно покинутой, абсолютной мертвой. И горячей. Почему они так явно чувствовали удушающие тепловые лучи, идущие от нее? И почему собрат До заставил их остановиться?

— Ты там уже был? — тихо спросил Мэл, убирая руку с плеча ученой и давая ей свободу от его веса.

Куст, словно в ответ, зашуршал, как какая-то змея. Малкольм не понял тона его шелеста, но все же пристально вгляделся во тьму здания.

— Они там, — прошептала рядом Джини, так же настороженно замеревшая.

— Угу, скорее всего. Ты их видишь?

— Нет, — Джини посмотрела на разумное растение, — но он явно не хочет, чтобы мы шли по главному входу.

Мэл перевел взгляд на куст. Тот не подавал каких-либо признаков жизни, став бездвижной копией другой растительности вокруг. Если это создание решит присоединиться к пассажирам или команде корабля, то Мэл с трудом представлял, как вытерпит двух любознательных дендро-мутантов на борту. Неожиданный краснолистый помощник вдруг встрепенулся и быстро заскользил куда-то в сторону, маня людей за собой листочками. Даже трава под ним не шелохнулась, не зашуршали листья. Кэп и ученая переглянулись. Не сговариваясь, спутники двинулись вслед за кустом, стараясь пройти открытое пространство перед башней максимально быстро и тихо. Малкольм прислушивался к окружавшим их звукам, готовый отреагировать на любой посторонний шум, но, кроме странного шипения — напоминавшего далекий белый шум — ничего более не выбивалось из общей картины ночных звуков Банадае. Девушка шла чуть позади, отставая буквально на шаг и так же, пригнувшись, настороженно вслушивалась в жаркую ночь. Капитану казалось, что он может различить ее теплое дыхание прямо между лопаток.

— Эй, — шепнул кэп растительному союзнику, ощущая, как свербит в горле, — нам надо к главному пульту. Ты уверен, что знаешь, где это?

Тот вновь замер прямо у черной стены, где невозможно было разглядеть ни двери, ни какого-либо отверстия. Казалось, что провожатый заблудился и теперь недоумевал, как сам сюда забрел.

Они не смогли разглядеть в темноте, что именно сделал куст, но после непродолжительного шелестения его листочков, прямо перед ними раскрылся узкий высокий проем, не вызывающий никакого доверия относительно своей безопасности.

— Пистолет бы, — задумчиво произнес Мэл, оглянувшись в сторону Вирджинии.

Не было видно, что за эмоции отражались на ее лице, Кэмпбелл видел лишь выбеленное мраком лицо и, ставшие в таком освещении, черными волосы. Она была похожа на призрак, вдруг выплывший прямо за его спиной.

Где-то вдалеке послышался дикий возглас. Кто-то нечленораздельно ругался и орал. Вторя неизвестному, волной поднялись и пронзили ночь устрашающими зловещими звуками крики десятков голосов. Коллекционеры заметили пропажу.

— Консерва, — выругался кэп.

— Вперед! — Джини прижалась к его спине, подталкивая капитана идти быстрее.

Так они втроем вошли в липкий и жаркий мрак. Панель за ними закрылась, и они оказались в кромешной тьме. Здесь пахло затхлостью, старой техникой, пылью и машинным маслом. От этого щекотало в носу, но не столько, чтобы это приносило хоть какое-то неудобство. Джини схватилась за плечо ослепшего вмиг Мэла. Куст шарил где-то поблизости и, складывалось ощущение, что освещение ему вообще не нужно. Кэп же слепо шарил перед собой руками. Пальцы нащупывали только воздух, покрываясь испариной от жары и влаги. На мгновение Малкольму почудилось, будто во мраке, где-то на краю его зрения всплывает лицо матери. Перекошенное яростью, с блестящей антрацитовой кожей и горящими безумием глазами. Он знал — это галлюцинация и только, но все же дернулся, словно дикий зверь от огня.

— Что такое? — словно из глухой пелены тумана врезался тихий вопрос Вирджинии, едва выигрывая по громкости у колотящегося о ребра сердца Мэла.

Чем же его, черт подери, накачали? Сглотнув горечь, кэп буркнул севшим голосом, что все нормально.

Рука Джини сильно сдавила его предплечье, когда они оба услышали какой-то металлический лязг и скрип. Прохладные ветки разумного куста коснулись переломанных пальцев Малкольма, и тот зашипел, вытаскивая из себя все грязные ругательства, что мог припомнить. Казалось, что растение виновато зашелестело.

— Ты нас освободил, чтобы угробить, мутант? — резко отозвался Мэл, переводя дух, после высказанных ругательств.

Куст перед ними потряс ветками и ощетинился красными листочками, бликовавшими в теплом оранжевом освещении. Стоп. Освещении?

Кэмпбелл и Джини удивленно смотрели на открытый где-то под потолком люк. Тот грустно поскрипывая чудом выжившими креплениями, едва заметно качался под освещенной оранжевой подсветкой шахтой. Выходивший в это явно вспомогательное обслуживающее помещение, рукав шахты был широким, с узкой, чернеющей от старости лестницей под ним. Все это не вызывало никакого доверия.

— Инженерная шахта, как умно, — несмотря на сиплость, ядовитый сарказм все равно прослеживался в голосе капитана. — Это военный объект. Там обязаны быть ловушки, о которых могли знать только служащие. Это самоубийство.

Куст замахал ветками, сотрясая листья, словно в сильный ветер. Он протестовал. Малкольм поймал себя на мысли, что для него стало нормой общение с живыми растениями. Стоило только решить волноваться об этом или нет?

— Если хочешь послать нас по шахте, то давай, вперед. Ты первый.

Растение растеряно застыло, едва поворачивая острые красные листочки. Наверное, это выражало задумчивость. Затея была более чем опасной, но с другой стороны, капитан не видел решения лучше. Все же, умирать в руках Коллекционеров было куда худшей перспективой, нежели упасть в потайной ход и переломать себе все кости. Их спаситель раздумывал недолго. Уверенно ухватившись верхними тонкими ветками, куст с прытью акробата забрался в инженерную шахту, прижимая листву к нетолстому стволу.

Мэл и Вирджиния переглянулись.

— Смелый и упертый. Молодой, наверное, — чуть дернул плечом капитан, стараясь сильно не тревожить болезненно горящую кожу на спине.

Сеть разноцветных проводов и тонких трубок затейливым узором тянулась то по «потолку» то по стенам шахты. Кое-где встречались люки с малопонятной Малкольму разводкой и давно неработающими механизмами. Благо ход был достаточно широкий и высокий, чтобы и куст и Мэл с Джини спокойно двигались внутри него. При большом желании здесь можно было передвигаться на согнутых ногах. К сожалению, провернуть подобный трюк Мэл был не в состоянии, тем более, местами — особенно на поворотах — ход сужался, и капитан с трудом протискивал плечи дальше. Он и раньше знал, но теперь убедился на своей шкуре, зачем будущие обслуживающие технические инженеры обязательно проходят всевозможные тесты на фобии перед устройством на работу. Страдающий клаустрофобией навряд ли смог бы здесь продуктивно работать. А сейчас это место превратилось в настоящий кошмар, вместе с этой неприятной подсветкой и гулом голосов Коллекционеров где-то недалеко. Их крики, визги и просто шепот многократно отражались в железных стенах шахты, так, что мурашки шли по коже. Временами куст перед ними замирал на мгновение и предупредительно шелестел, прося тишины.

Казалось то тепло, что источала сама башня, было сосредоточенно как раз таки в этих скрытых ходах, ибо жара тут стояла невозможная. Медленно продвигаясь на коленях и еле двигая локтями, Кэмпбелл чувствовал, как взмокли его волосы, как футболка противно прилипла к недавно прижженной коже спины, как все раны и порезы щиплет от пота. Влага, растворенная в окружавшем их воздухе, собиралась на костюме ученой и струйками стекала по бедрам, и если бы капитану не было бы так плохо, и он не боялся бы получить каблуком в уцелевший глаз, то непременно бы высказался на этот счет. Джини и так со скрипом согласилась быть впереди, поддавшись его уверениям, что он будет только тормозить и то, что так безопаснее для нее самой. Впрочем, душой он не кривил. Он тяжелее и медленнее их обоих, так что уж лучше провалиться позади, чем перед ученой.

Задумавшись о витиеватости и сложности ходов, по которым они продвигались, и удачной осведомленности куста о длинной дороге к центру управления, Малкольм с удивлением обнаружил свою голову между стенкой шахты и бедром Джини. Та остановилась и вместе с собратом До наблюдала за чем-то. Именно в этой части лента диодов с подсветкой была выдрана с корнями. Мэл готов был поспорить на что угодно, что это разумное дерево здесь часто подглядывало за Коллекционерами. То, что они смотрят как раз на одного из них, Мэл убедился сам, протиснувшись рядом с посторонившейся Вирджинией и выглянув в узкую полоску, будто нарочно вырезанную в стене шахты.

Под ними был коридор — насколько широкий капитан не мог разглядеть — по нему, курсируя в неком подобии патруля, ходили двое с антрацитово-черной кожей. Мужчины двигались, чуть пошатываясь, напоминая пьяных людей и, казалось, выжидали чего-то, не особо обращая внимания на все вокруг, а лишь тупо смотря перед собой. Будто зомби из ужастиков.

— Они нас могут услышать, — показал Мэл одними движениями.

Джини кивнула и посмотрела на их спутника. Тот просунул в узкую щелку один из своих листов и, едва примерившись, «выстрелил» резко затвердевшим листом. Коллекционер сипло вздохнул и грохнулся на пол, держась за шею. Мэл не видел, но знал наверняка, под его пальцами льется кровь, расплываясь по груди багровым пятном.

Ученая пораженно с примесью восхищения и разгорающегося интереса смотрела на чудо местной эволюции, а капитан только опасливо отодвинулся.

— Твой зеленый питомец так же умеет?

Джини скосила на него озадаченный взгляд. Наверняка она сказать явно не могла.

Тем временем другой Коллекционер, находящийся в коридоре, ожил и бросился к товарищу, скаля желтые острые зубы. Он протяжно взвыл и вытащил лезвие из крепления на штанах. Вытянутый красный лист оторвался от ветки и стремительно нашел свою цель. При этом весь куст, казалось, сжимался, видимо, не испытывая ни капли удовольствия от подобного процесса. Они двинулись дальше и буквально через пять метров едва ли не вывалились в еще одно темное помещение. На этот раз оно оказалось больше того, где они начали свой путь по шахте. Малкольм надавил здоровой ладонью на тонкую полупрозрачную панель у стены и внутри загорелся свет.

Судя по тому, что вещи здесь казались нетронутыми с долголетней пылью на поверхности, можно было посудить, что это помещение еще не было найдено Коллекционерами.

— Ремкомплекты, лазерный резак, запасные комплекты одежды, — Малкольм медленно обходил ящики, рядом со стройным рядом шкафчиков. — Мы в инженерной подсобке.

— Мэл? — Джини вытянула из распахнутого ящика тяжелый газовый ключ, больше напоминавший какую-то доисторическую дубину.

— Если спрашиваешь моего мнения, — кэп устало присел на ящик и потер взмокший лоб, — то тебе идет. Будешь за психологическое оружие. Эти сволочи просто подавятся слюнями, — он усмехнулся, заметив, как дрогнул уголок ее губ. — Да, ты права — этим можно защищаться. Но резак надежнее и легче. Пользоваться им точно не сложнее ваших научных штуковин. Лучше возьми его, а эту штуку оставь мне.

Резак, отдаленно походивший на пистолет, с защитной пластиной, прикрывавшей кисть, ладно лег в руку Джини и смотрелся не менее внушительно, чем автомат у Шена в лапах. Недолго рассматривая его и крутя хромированные тумблеры, Джини быстро со всем разобралась и попыталась хоть как-то забрать волосы, чтобы те не мешались. Малкольм же пытался справиться с головокружением, которое начинало его донимать. Словно страшное похмелье от самого отвратительного пойла. Он причмокнул пересохшими губами и безо всякого интереса смотрел на вновь замеревший куст. Тяжелый газовый ключ оттягивал руку, но и в правду давал чувство хоть какой-то защищенности.

— Эй, знаешь куда дальше? — прозвучало слишком вяло.

Кажется, Мэлу нужно было двигаться, чтобы окончательно не прирасти к месту в какой-то титанической усталости. Видимо, действие того плода заканчивалось, заставляя его клевать носом и ощущать ломоту во всем теле. А может быть, это побочное действие.

Куст странно зашевелился, будто одновременно кивая и мотая головой. Впрочем, после нескольких минут изучения двери в полнейшем молчании, тот ткнул уже голой веткой в сторону панели, включавшей в помещении свет. Кэп вырубил освещение и затаился.Незримая до того дверь в стене с громким скрипом медленно отъехала и показала за собой тот самый коридор, который буквально только что они видели через щель в шахте. В нос ударил затхлый смрад давно протухшего мяса. Так, что они невольно зажали носы, когда аккуратно выходили из подсобки. Черные масляные пятна блестели кляксами на стенах, давно почерневшие брызги крови украшали своим узором все от пола до потолка, кое-где виднелись выбоины от пуль, обрамленные покореженным, расплавленным металлом. Здесь было подозрительно тихо. Капитан мог поклясться, что еще недавно слышал зловещий гул тварей. Теперь же вдруг ставшей глухой тишина давила на уши.

Вирджиния прижала к губам указательный палец, и Мэл кивком согласился с ее предложением двигаться очень тихо. Сволочи вполне могли услышать скрежет давно не открываемой двери.

Аккуратно обойдя два трупа, Джини и Мэл быстрым шагом последовали за ускорившимся растением, постоянно оглядываясь и вслушиваясь в неестественную тишину. Грязные, полутемные коридоры мелькали перед глазами, вывороченные переборки, непонятные обоим символы, шкафчики, комнаты, сокрытые мраком, мусор, лезвия, земляное крошево и жара. Все это свидетельствовало об ошибках, совершенных людьми. Ошибки, которые человечество еще не раз совершит.

Они резко повернули на тающую во мраке лестницу и начали подниматься на ощупь. Несколько пролетов дались нервно, но позже их ждало разочарование. Большое разочарование. Куст потерялся, точнее не знал, куда идти дальше. Мэл, Джини и стыдливо склонивший ветки куст застряли в полукруглом небольшом зале. Свет слабо мерцал под потолком, делая перерывы в секунды, которые, казалось, тянулись очень долго.

Малкольм вспомнил, как снаружи выглядела башня, какой пустой и черной она казалась. Однако сейчас он с удивлением замечал, что здесь почти везде горел свет, пусть и слабый, но какое-никакое освещение присутствовало повсюду. Или это просто кто-то нарочно заставил здание «ожить»? Все эти мысли проносились где-то на фоне попыток разобрать хоть что-то на указателях. Стандартная для тех лет практика нанесения с помощью краски полос с указаниями направлений. Но на металлических грязных стенах почти ничего не осталось, надписи вообще с трудом просматривались, а учитывая, что многое здесь было на китайском — разобрать хоть что-то становилось непосильной задачей. Выбор в направлении был велик, но вот труднее всего было не ошибиться и попасть в нужное место.

— Консерва, придется так проверять… ай! Ты чего?

Разумная растительность хлестнула его по ногам и ощетинилась красными листами.

Все замолчали.

Шепот. Сотен голосов. Страшный, скрежещущий, словно кто-то едва сдерживал себя, чтобы не начать вопить в голос.

Мэл встретился взглядом с Джини. Она поджала губы и стиснула резак в руках. Кэп многозначительно посмотрел на простенький предмет самозащиты ученой, и вновь заглянув ей в глаза, понял — она не постесняется пустить его в ход. Оба точно не желали снова оказаться в грязных лапах тварей.

Шепот приближался. Казалось, можно было уже услышать топот.

— Пошли туда, — мотнул головой Мэл и направился по желтой линии.

Они бросились в еще один темный коридор. Капитан молился про себя богам, в которых не верит, чтобы путь оказался верным. Куст рядом сотрясал своей листвой и словно дополнял тяжелые дыхания своих спутников. Даже растение было напугано не меньше их. Полупустые комнатки с непонятным хламом виднелись по сторонам, а линия все продолжала идти, еле заметно фосфоресцируя при полной темноте. Только это помогло им не сбиться с пути. А после, когда Малкольм заметил знакомые иероглифы, почти не тронутые временем, то чуть ли не выдал их местоположение радостным воплем. Несуществующие боги вакуума и электричества услышали его. Центр управления находился как раз впереди.

Однако их догоняли. Снова. Все так же скоро перебирая ногами, Мэл слушал, как близко к ним подбираются чокнутые ублюдки, почти наступая на пятки. Перестав вести свой странный и устрашающий шепот, они перешли к своим любимым крикам и возгласам, начинавшим казаться капитану ругательствами. Он готов был поклясться, что слышал голос Нарисы.

— Джини, быстрее! — как можно громче при его сорванном голосе позвал он ученую.

— Смотри, там переборка! — казалось, он услышал панику.

Героически встрепенувшись, растительный соратник обогнал их и каким-то чудесным образом активировал панель ввода.

— Открывай!

Панически дергая ветками и шелестя листьями, тот пытался что-то набрать, но у него не получалось.

— Мои! — звериный вопль Нарисы накрыл коридор. — Убью!

Что-то просвистело у головы Мэла и ударилось о закрытую переборку. Он буквально врезался в металлическую дверь и оттолкнул мельтешащий куст.

— Мать твою… чтоб тебя, — сквозь зубы ругался Мэл.

За спиной полыхнуло красным и несколько видневшихся вдалеке Коллекционеров взвыло от боли. Джини сжимала в двух вытянутых перед собой руках резак и давила на кнопку «пуск». Отдачи у него почти не было, поэтому она легко с ним управлялась, доставляя массу неудобства и боли преследователям.

— Сдавайся, Вирджиния! — выкрикнула Нариса откуда-то из-за спин тварей. — Умрешь быстро!

— Мэл?! — Джини сдула прядь волос с глаз.

— Сейчас, — напряженно пробормотал капитан, уже вместе с кустом воюя с неподатливой панелью.

— Мэл!!

— Скотина, — капитан в чувствах ударил ключом по панели, и та сразу же показала зеленый свет.

Переборка открылась, и компания кинулась внутрь, небольшой комнатки с высокими узкими шкафами вдоль стен. Воинственный куст уже тянул ветки к панели закрытия и блокировки, но Мэл громким возгласом, после которого глотку начало болезненно драть, остановил его. Коллекционеры добрались до Джини, яростно отстреливавшуюся от космических каннибалов, а потому стоявшую дальше Мэла от спасительного прохода. Она взвизгнула, когда чья-то перепачканная пятерня схватила ее за волосы. Не дав ей опомниться, знакомый Малкольму ублюдок с кроваво-красными волосами заломил ученой руку и отобрал опасный резак. Ему-то капитан и раскроил висок размашистым ударом, буквально выдирая из цепких лап Вирджинию и прижимая больной рукой тело девушки к себе. Второй он активно отмахивался от тварей, скалясь и замечая, как начинал походить своим рычанием на этих чокнутых нелюдей. Кэп не сразу понял, почему не может оттащить Каррингтон от беснующейся толпы, сдавленной узким коридором. Эта черная масса будто пыталась засосать в себя их обоих под улюлюканье Нарисы, стремительно пробивающейся к лакомым жертвам. Кто-то схватил ученую за щиколотку и пытался отобрать ее у капитана. С глубоким прерывистым вздохом она со всей силы обхватила Мэла за шею, стараясь держаться. Капитан тянул ее на себя, попутно отмахиваясь от ударов тяжелым ключом, а Коллекционеры оторвали ноги Вирджинии от пола и тянули к себе. Вся эта схватка длилась не дольше нескольких секунд. Мелькнуло широкое начищенное лезвие ножа, и капитан даже не успел сообразить, как оно сначала метило Джини прямо в спину, а после пропало где-то в темноте.

Вокруг разрослись, словно тысячи щупалец какого-то монстра, живые ветки, словно пламенем вспыхнули красные листья и понеслись снарядами в разные стороны. Рядом с ними, гордо выпячивая толстые наросты на стволе, промелькнул куст. Все вокруг вдруг потеряли равновесие и грохнулись на пол. Малкольм, коротко вскрикнув, пошатнулся и по инерции упал на спину, все еще прижимая к себе Вирджинию. Мужчина увидел, как, закрывая их собой, прямо в самую гущу толпы Коллекционеров вылетело разумное растение, бесстрашно отбиваясь от наступления. Сдерживая монстров, пока переборка не закрылась, оставляя почему-то решивший им помочь куст с тварями по ту сторону заблокированной двери.

Шум резко стих, заглушившись толстым монолитом металла. Крики едва были различимы. Лишь тяжелое дыхание Кэмпбелла и Джини, эхом отдающееся от стен маленькой комнатки, служившей этакой прихожей для центра управления. Какое-то время они оба лежали на холодном полу, пытаясь привести дыхание в порядок, и, словно боясь отпустить друг друга, прижимались как можно теснее. Капитан на мгновение прикрыл глаза, выпуская из рук газовый ключ.

— Надо… спешить, — все еще часто дыша, проговорил он и выпустил Вирджинию из объятий.

Ученая сначала села, а после, слегка пошатываясь, встала на ноги, не забывая держаться за стену. Малкольм же смог подняться, только перевернувшись на живот и встав на колени. Но даже это у него вышло лишь с помощью Джини, вовремя подавшей ему руку. Огромное панорамное окно показывало зарождающийся рассвет, невероятно красивых оттенков, словно оживляющий ночной лес Банадае.

Капитан вытер лоб рукавом, чтобы градом бежавший пот не мешал ему, а потом попросил Джини набрать на его коммуникаторе сообщение для Хлои. Вторая рука совсем перестала слушаться, окончательно онемев ниже локтя.

— Не думал, что вновь окажусь в таком месте, — Малкольм шарил по широкой панели рукой и включал питание специальными тумблерами. Потом остановился, сосредоточенно и устало посмотрел вперед на красивый рассвет и вновь вернулся к широкой и длинной панели. Предстояло еще много чего «оживить». Нутро неприятно жгло от обиды за необычного и неожиданного союзника. Зачем этому кусту помогать им? — Я видел, как офицеры работают на подобных объектах. Здесь все старое, но практически ничего не изменилось и по сей день, — пока он говорил, вспыхнуло яркое освещение над их головами, а пульт управления разгорелся разноцветными огнями до сих пор действующих сенсорных панелей. — Джини, мне нужна твоя помощь. Встань у того рычага… да, вот этот красный. Это называлось «Протокол безопасности номер 3323. Крайние меры обороны колонии» — редкая хрень. Старший специалист Кэмпбелл дает разрешение на применение протокола, — глупо усмехнулся он, хватаясь за уплывающее куда-то сознание. — Мисс Каррингтон, опускайте рычаг.

Вирджиния с силой надавила на красную рукоятку, и они услышали, как загудел основной генератор. Ровно две секунды, и Малкольм одновременно вдавил кнопки, на другой стороне пульта. Те медленно провалились, а башня начала вибрировать от собирающейся энергии.

Малкольм напряженно вглядывался в светлеющее небо планеты, пытаясь разглядеть свой корабль, но никакого намека на его падение он не заметил, хотя долгий звуковой сигнал сообщал об успешно проведенной операции.

Несколько томительных минут на краю гаснущего сознания, и он увидел входящий звонок от своего пилота.

— Мэл, — радостный и вместе с тем перепуганный вопль Хлои едва не порвал слабые динамики коммуникатора на руке капитана, — все получилось! Нас хорошо поболтало, но сейчас я держу нашу девочку в руках! Я уже начинала волноваться!

— Я рад, милая, — кэп устало рухнул на задницу и прислонился затылком к ножке пульта управления.

— Какие-то помехи, я плохо тебя слышу…

— Где Эмма? — как можно громче спросил капитан.

— Не знаю. На корабле ее нет, она так и не вернулась. Хрен с этой засранкой! Мы летим за… Джини… она… с тобой? — будто боясь услышать худшее, спросила Вейн.

— Привет, Хлоя, — Джини мягко улыбнулась.

— О, хвала великому космосу! Этот олух без тебя бы не справился, я уверена!

— Я все еще твой капитан, Вейн! — без всякой злости встрял Малкольм.

— Есть, сэр, летим за вами.

— Тут это… Коллекционеров тьма, прямо у самых дверей.

— Решим по месту. Конец связи.

Капитан устало вздохнул и посмотрел на Джини. Девушка присела рядом, прямо на пыльный пол, выглядя смертельно уставшей. Царапины и порезы сильнее выделялись на ее побледневшей коже, губа все так же была припухшей с корочкой запекшейся крови под ней. И что-то подсказывало Мэлу, что выглядел он не лучше. Даже природное обаяние не спасет.

— Чем планируешь заняться в ближайшие сутки? Лично я — буду отсыпаться.

— Именно так, Мэл. Именно так, — прошептала Джини, прикрывая глаза.

«Слава великому космосу», — мелькнула усталая мысль.

Кажется, они справились.

В эту минуту Малкольму казалось, что во Вселенной нет ничего невозможного. После того, как ты проходишь через такие трудности, о которых и думать не хотел, когда выживаешь в таком месте, которое многие бы назвали адом наяву, все мелочи, что тревожили тебя, на время отходят на задний план, оставляя тебя с чувством горького усталого спокойствия. Хотя будь он младше, то непременно бы радостно вскидывал кулак, улыбался и скакал, а теперь… он до смерти хотел спать, воодушевление никак не появлялось. А ведь на Тессии, когда все началось, он был другим…

Взгляд грустно блуждал по стенам центра управления, на секунду задерживался на инструкциях, напечатанных еще на бумаге, прикрепленных тут и там, дабы в самый сложный момент служащие не терялись в сотнях кнопок. Полки, шкафчики, брошенная одежда, грязь, пыль… все это было так ему знакомо. Его жизнь круто перевернулась именно в таком же месте. Что-то в нем перевернулось и всегда правильный и рассудительный студент, отличник учебы пошел против своих же.

— Ненавижу все это, — вдруг начал он, цепляясь взглядом за разные мелочи интерьера. — Когда оборачиваешься, смотришь на историю, то создается такое впечатление, будто мир — лишь прикрытие в ожидании войны. Словно существует лишь война и ее ожидание. Остальное — набивание цены. Люди на самом деле любят уничтожать друг друга, только боятся признаться, — капитан не стал встречать внимательный взгляд Джини, которая скорее не понимала, к чему Мэл клонил. Капитан слабо ухмыльнулся, совсем не весело и больше нервно. — Когда-то я лишь с интересом наблюдал, как отважные люди, решившие, что должны построить новую жизнь, свой мир, прилагали большие усилия, титанически сражались с буйной после терра-формирования природой, впахивали так, что к вечеру валились с ног, но все же улыбались, зная, что трудятся ради своего будущего, ради будущего их детей и внуков. В то время, стоя в поле, где люди по пятнадцать часов в день проводили кверху пятой точкой, и смотря на такие вот башни, я ощущал себя необходимым винтиком в сложном механизме жизни этих людей. Думал, что мы защищаем этих смелых людей, помогаем им строить будущее. В этих чертовых столпах железа, набитыми людьми в форме и важными для колонии шишками, была сила и спокойствие… для меня, — Малкольм покачал головой и сделал паузу, чтобы вспомнить то, что изменило всю его жизнь. — Я стоял у входа, — он ткнул в сторону заблокированной двери, — смотрел, как офицеры собрались возле небольшой голографической карты местности, недалеко от пульта управления. Мой куратор тоже там был. Они не обратили на меня и капли внимания, спокойно обсуждая, что делать с разбушевавшимися колонистами. Помню, сердце у меня так быстро колотилось от страха, ведь буквально только что на моих глазах парень, с которым мы успели сдружиться, кинулся на рядового с ножом и вскрыл тому глотку. А они решали, как выгоднее будет заставить людей замолчать, — Мэл смолк, вспоминая спокойный тон, с каким кучка людей в погонах подписывали целому поселению смертный приговор. Он посмотрел на внимательно слушавшую Джини. — На учебе, на практике всегда говорили, что пусть мы и являемся посредниками между Союзом и потребностями колоний, нам негласно запрещалось водить дружбу с последними, так как ты сразу начинаешь относиться предвзято к колонии. Даже не осознавая, ты будешь хотеть дать им больше того, что способен дать Союз. Но в двадцать лет ты до конца не понимаешь, к чему такое правило вообще придумано. А когда правительство хочет просто так отобрать ценный ресурс у твоих друзей, ты волей неволей сопереживаешь бедным людям. Я знал, что зреет бунт, но не доложил и не отразил общую напряженность населения в отчетах. И услышав, как мой куратор и старший офицер дают разрешение на выжигание всех бунтовщиков и их домов… я стоял у входа, все еще. Не мог пошевелиться от страха. Я знал, что сделаю, потому не мог поверить во все происходящее и боялся сам себя. Сержант и рядовой остались вдвоем в центре управления и, прямо как мы с тобой недавно, готовились пустить в ход грозное оружие — выжечь все живое в лагере протеста мощным электрическим импульсом. Это был первый раз, когда я стрелял в человека. Они не ожидали от веселого паренька в костюмчике удара в спину. После того в этих башнях я больше не видел ничего, кроме людского стремления к власти и войне. Как хреново око Саурона.

Малкольм точно не знал, что заставило его раскрыть рот: пережитое недавно, знакомое место, усталость, желание рассказать немного о своем прошлом Джини, накатившие вдруг воспоминания или съеденный фрукт? Впрочем, не важно, он просто говорил, без особых эмоций, как о чем-то уже не тревожащем его. Когда-то он ненавидел Союз, пытался сделать все возможное, чтобы насолить им покрупнее, но сейчас Мэл успокоился, смирился с течением вещей и старался не утонуть в космосе, где никто не услышит твоего крика.

— Кстати, ты смотрела «Властелина колец», не те сто двадцать ремейков и сериалов, а оригинальный, древний фильм?

На протяжение всего рассказа Джини не произнесла ни слова. В голове не всплыло ни единой мысли. Похоже, мозг страдал от эмоциональной перегрузки, и организм был готов только молча слушать. Впрочем, это не означало, что она была рассеянна. Нет, напротив. Вирджиния все слышала и внутренне замирала, ощущая, как в груди сжималось сердце. Она никогда не лезла в политику, считала, что там вполне справятся без ее участия, потому даже не старалась вникать. Джини нравилась наука, потому она решила посвятить себя именно ей, не обращая внимания на все остальное. Эгоистично? Возможно.

Вирджиния вдруг подумала, что также поступали и многие ее предшественники. Ведь никто не скажет, что атомные и ядерные бомбы были сделаны простыми военными исполнителями. Отнюдь. Именно ученые обычно изобретали то, что можно было применить в целях массового поражения. Погнавшись за навязчивой мыслью, азартом и жаждой привнести свой вклад в развитие человечества, оставить свой след в истории, люди создавали то, что потом использовалось против них же самих. Вирджиния даже не хотела вспоминать о тысячах, даже миллионах жертв, которые случались в прошлом вследствие направленного удара. Оружием, созданным учеными.

Не желая сейчас погружаться в самоанализ, она решила отложить эту мысль на потом и вернулась к вопросу Мэла.

— Нет, — слабо улыбнулась она. — По правде не видела ни ремейков, ни первоначальной версии, — она бросила взгляд на Мэла. — Поспорила однажды, что не буду его смотреть. Спор был глупый, поскольку проверить это фактически нереально, но тогда мы это не понимали. Мне было только восемь, — она усмехнулась. — Потом просто пошла на принцип, да и никогда особо не интересовалась. А к чему ты спросил?

— Это я так к слову… но, Джини, это же упущение! — Малкольм даже выпрямил ноющую спину. — Даже если не читала, то ознакомиться с бессмертной классикой кинематографа просто обязана. Так не пойдет, вернемся и обязательно устроим просмотр. Отказ не принимается.

Он ухмыльнулся, но ухмылка тут же сошла с его лица.

— Может, хоть ненадолго отвлечемся от… этого дерьма.

Вирджиния немного грустно улыбнулась и, поддавшись порыву, мягко накрыла его руку своей ладонью.

— Если посадка на «Крошку» пройдет успешно, и ты полностью поправишься, то я согласна проиграть тот дурацкий спор.

Что-то сокрушительно ударилось о дверь, звук отдался металлическим звоном и вибрацией по толстому железу. Малкольм и Джини вздрогнули и напряженно уставились сначала на двери, а потом друг на друга. За оглушительным стуком последовала гробовая тишина, такая, что можно было услышать, как гудят отвыкшие от электрического напряжения провода.

— Тук-тук! — раздался приглушенный крик.

Тот, а точнее, та, кто обращалась к ним, явно вкладывала всю силу голоса, чтобы ее было хоть немного слышно по другую сторону непробиваемой железки.

Снова удар.

— Кто там? — тихо спросил Мэл, якобы решив продолжить распространенную детскую шутку.

Конечно, его не услышали, но свой призыв повторили. Капитан и ученая не двинулись с места.

— Эй! Капитан Кэмпбелл! — снова удар. — Я с тобой разговариваю! — опять нечто обрушилось на дверь. — Дашь нашей боли просто так умереть?

Не обращать внимания на бесполезные и жалкие потуги добраться до людей внутри оказалось не так-то просто, как предполагалось изначально. Малкольм горел не только отчаянной жаждой свалить отсюда, но и отомстить на все. Пусть и понимал, что эта идея изначально так же глупа, как и вступить в переговоры с Коллекционером. Металлический стук отдавался в ушах и сбивал с мыслей.

— Капитан! Вирджиния!

— Мэл… — Джини едва сжала пальцами кисть капитана, когда он решил подняться на ноги.

Кэмпбелл заметно пошатывался. В ногах была странная слабость, а веки то и дело норовили слипнуться прямо на ходу. Однако капитан медленно, но уверенно обошел пульт управления, щелкнул металлическим тумблером и склонился к небольшому микрофону.

— Извините, бюро добрых дел закрыто, валите к чертовой матери, — четко проговорил он, совершенно не беспокоясь, что система голосового оповещения башни могла не дожить до этого времени.

Однако удары прекратились, и на некоторое время настала тишина. Облизывая пересохшие потрескавшиеся губы, капитан всматривался в наливающейся все новыми красками рассветное небо Банадае, силясь разглядеть свою «Крошку», но в зоне видимости та пока не появлялась.

— Ты обиделся на меня из-за своего кота? — протрещал с сильными помехами крошечный динамик рядом с микрофоном.

— А, так ты нашла пункт связи с башней, похвально.

— Засунь свой сарказм в задницу, капитан, — они с трудом расслышали слова за непрекращаемым треском и шумом помех. — Ты должен передать наше сообщение.

— В твоих руках и руках твоих полоумных прихвостней постоянно кто-то умирает со своей болью вам на потеху. Так вот, Нариса, мы оставим вас на этой планетке и, я очень на то надеюсь, вы все передохните тут с — как ты говоришь — вашей болью.

Она рассмеялась.

— Тебе некуда бежать, человек. Считаешь, что за закрытыми дверями ты в безопасности, но я доберусь до тебя. Выколупаю из уютного местечка и заставлю отправить послание всем. И ты согласишься, ведь я примусь за твою подружку. На этот раз у тебя не выйдет переключить мое внимание. Мы славно развлечемся с маленькой отважной ученой. Готова поспорить она нежнее на вкус, чем сучка Эмма.

Малкольм и Вирджиния быстро переглянулись.

— Ты не можешь знать, — безрадостно усмехнулся кэп.

— Она была такая уверенная в своей победе, когда улепетывала на шаттле на орбиту, что не заметила парочки ракет. От ее союзной спеси не осталось ни следа, когда мы дружно «уговаривали» ее нам помочь. Ты бы слышал… я даже записала себе ее крики на небольшой диктофон, который нашла у нее же. Так что, если мы поймали эту вертлявую змею, то достать твою трусливую задницу мне не составит труда.

— Посмотрим, — Мэл отключил связь, глядя, как огни «Крошки» ласково шарят за окном по прилегающему лесу.

Что это его корабль, капитан не сомневался ни минуты. Настало время покидать эту чертову забытую планету, давая природе и дальше пожирать черную страницу истории Союза. Капитан дернул уголком рта, глядя на Джини.

— Пора…

Глава 34

— Вот это да! — воскликнула Хлоя.

Они с Вирджинией сидели в столовой, и пилот подробно выспрашивала про уход за растениями. — И тогда они хорошо растут?

— Конечно, — улыбнулась Джини, стараясь не рассмеяться в голос. Воодушевленность Хлои не знала границ. С тех пор, как их с Мэлом подняли на борт «Крошки» прошло уже трое суток. Она с замиранием сердца вспоминала, как им пришлось разбивать окно и прыгать на спущенную с «Крошки» лестницу. Ну конечно, ведь о приземлении и выходе из башни с главного входа не могло быть и речи. Впрочем, Джини не сомневалась, что все в этом мире было относительным. Например, Коллекционеры были бы очень рады такому их поступку.

После душа и осмотра Джера, которого с женой, наконец, выпустили из медотсека, Вирджиния отправилась спать. По словам дока она была на удивление живучей. Синяки и ссадины должны были пройти бесследно, а более серьезных травм у нее не обнаружилось. В отличие от Малкольма.

Конечно, Джер и слова не сказал про ее внутреннее состояние. Тут Джини сомневалась, что отделалась так легко. Как только она закрывала глаза, перед внутренним взором вставала Нариса. Или сцена, когда Мэлу срезали кожу.

Джини сглотнула, поняв, что слишком сильно ушла в свои мысли, возрождая внутри отнюдь не приятные картины.

Хлоя, как выяснилось через пару секунд, поняла ее выражение лица по-своему.

— Он так и не заходил, да? — прищурилась она.

— Что? — по правде, Джини даже не сразу поняла ее вопрос.

— Мэл. Ты двое суток проспала в каюте и вышла только вчера. Он мог бы найти тебя. Просто уже два дня Мэл бегает, решает вопросы с Ильей и уговаривает себя, что ему некогда. Но я знаю его, — она махнула рукой. — Этот осталоп просто ищет оправдание своей трусости.

Джини почувствовала, как к щекам прилил легкий румянец.

— Думаю, у него и правда много дел, Хлоя, — наконец произнесла она.

— А вот и нет, — бескомпромиссно качнула головой пилот. — Тебя он был просто обязан проведать. Видела бы ты, как Мэл околачивался возле Джера, узнавая, нормально ли то, что ты спишь так долго. Сам то он проспал не больше суток.

— Я не знаю, — вздохнула Вирджиния. — Все так запуталось. На планете вещи казались куда проще, чем сейчас.

Хлоя прыснула со смеху.

— Ну конечно. Так и знала. На планете у вас кое-что было, так? А теперь он прыгнул в кусты, — она покачала головой.

— Хлоя, — начала Джини серьезно, — я думаю, Мэл сам решает, как должен поступать. Уже не маленький, в конце концов. Если у него дела, и он до сих пор не зашел, значит, на то есть причины.

— Конечно, — закатила глаза Хлоя. — Например, страх.

— Я не хотела бы обсуждать капитана, если можно, — поморщилась Джини.

Пилот нахмурилась и бросила взгляд на часы. Она покидала свое кресло лишь на недолгое время, утверждая, что иначе мельтешащие туда-сюда мужчины точно испортят ей настройки полета. Вирджиния в этом сомневалась, но не переубеждала. С тех пор, как они с Хлоей довольно внезапно сблизились, она успела понять, что убедить девушку в чем-то было довольно сложно. Точнее, в чем-то, касающемся корабля и его управления.

— Бедняга, — сочувственно протянула Хлоя, и Джини усмехнулась.

— Давай лучше поговорим о том, почему Джесс вдруг стал меня про тебя расспрашивать, — хитро улыбнулась Вирджиния, наблюдая, как Хлоя смущенно отводила взгляд.

— Ну…

— Он хороший парень, — кивнула Джини, одобряя выбор новоиспеченной подруги. — Бесшабашный, но гениальный.

— Да, — прищурилась Хлоя, — я поняла тебя. Никаких разговоров о мужчинах.

Джини рассмеялась.

— Да, давай остановимся пока на этом, — подмигнула она Хлое. — А что касается нашей прошлой темы: я перешлю тебе адрес магазина на Земле, где сможешь приобрести отличные семена клубники. Скажешь, что ты от меня. Тогда они бесплатно добавят мешок с минеральными удобрениями.

— Круто! — присвистнула Хлоя. — Чем ты там отличилась?

Вирджиния пожала плечами.

— Однажды они закупили партию одного растения у торговцев на Орионе. Но выглядели образцы печально. Я остановилась напротив одного в магазине и не смогла сдержать удивленного возгласа. Я-то знала, как гинджи выглядела на самом деле, — Джини заметила непонимающий взгляд Хлои и пояснила. — Это невысокий кустик с узкими длинными листьями насыщенно голубого цвета. Чем-то напоминает наши пальмы, но в миниатюре. А на самой верхушке раз в год распускается лиловый цветок, — она улыбнулась. — Красивое цветовое сочетание. Но у них он был не голубым, а скорее пурпурным. Мы с продавщицей разговорились, и оказалось, при погрузке их поставили рядом с дераторусами, а у гинджи на них довольно интересная реакция, что-то вроде аллергии. Я посоветовала им пересадить все образцы, и через неделю они вернули первозданный вид. Продавщица сказала, что владелец магазина выражал мне благодарность. Говорил, я сберегла его от банкротства, — тихо рассмеялась она.

— Ух ты, — приподняла брови Хлоя. — Никогда их не видела, но это все, оказывается, так интересно.

— Наука во всех ее проявлениях очень любопытная штука, — улыбнулась Вирджиния.

— Даа, — протянула Хлоя, но казалось, в этот момент она думала о другом. — Ладно, Джини, мне пора. Я должна вернуться на капитанский мостик.

— Конечно, — кивнула Джини. — Увидимся.

— И не только со мной, — тихо пробормотала себе под нос Хлоя, но Джини расслышала и нахмурилась. Кажется, у пилота был свой план, но какой именно Вирджиния понятия не имела.

Хлоя выскользнула за двери, и Джини тоже поднялась, решив вернуться в каюту к Феликсу и Мэлу. Они оба были так рады ее видеть после возвращения с Банадае. Впрочем, как и она их. Слава великому космосу, все ее подопечные оказались живыми и здоровыми. Корм как обычно автоматически высыпался из автоматов в определенные часы, так что они даже не голодали. Единственное, за что она переживала — их душевное состояние. Она не знала, что пережили ее любимые питомцы, когда корабль стал просто падать.

«Неужели все так и закончится?» — вдруг подумала Джини. Она старалась вообще не думать о Мэле, но то и дело мысли возвращались к нему. Она сказала Хлое правду. На планете все казалось более простым. Теперь же она ощущала какую-то недосказанность и будто бы подвешенное состояние. Мэл избегал ее, потому поговорить по душам пока не получалось. Конечно, до Земли они еще больше месяца проведут на «Крошке», но… Кэмпбелл останется со своей командой, а ей вместе с Джосом и Джессом нужно будет предстать перед начальством — руководителями их научного института, а потом, вероятно, и перед Союзом. Вряд ли такое дело обойдут стороной правоохранительные органы.

Так значит… это все? Так они и разойдутся? Как корабли в необъятном космосе?

Джини вздохнула, прикладывая карточку к считывающему устройству и входя внутрь своей каюты. Мельком оглядев помещение, она хмыкнула. До конечно же не было. Этот почти что герой теперь стал невероятно деловым и важным. Выхаживал по кораблю с запрокинутой макушкой и сам патрулировал коридоры.

Может, он был не так уж и не прав. Никто из находящихся на корабле не знал, как относиться к их новому пассажиру. Джини понятия не имела, как это удалось их недавнему знакомому — красному кусту, но он спрыгнул откуда-то сверху прямо на крышу корабля, пока Мэл и Джини взбирались на борт. Он прошмыгнул через шлюз и… стыдно признаться, но никто его пока не нашел. Все знали, что на корабле гость, но где он — оставалось большой загадкой. Наверное, куст сам выйдет, когда решится показаться и как-то объяснить свой поступок. Однако Джини была даже рада такому повороту событий. Она не верила, что он причинит им вред. Бедняга, наверное, сильно испугался, или ему осточертело соседство с Коллекционерами. В любом случае, она его прекрасно понимала. Если бы Джини провела на Банадае много лет, а потом увидела корабль, точно так же прыгнула бы на борт.

Стоило ей опуститься на кровать, как на колени запрыгнул Феликс, и комнату наполнило мурлыканье. Мэл подошел и положил морду рядом с котом. Джини погладила обоих, но прежде чем она успела сказать им хоть слово, стала отъезжать входная дверь, а в следующее мгновение внутрь ворвался Мэл. Он тяжело дышал, хмурился и, казалось, был готов кого-то ударить. Джини выгнула бровь.

— Какие-то проблемы? — удивленно спросила она. А потом вдруг до нее кое-что дошло. — Хлоя, да?

Мэл непонимающе посмотрел на Джини, щурясь и часто дыша. Казалось, сердце сейчас пробьет грудную клетку. Недаром док запретил ему активные нагрузки на организм в ближайшие десять дней. Он еще несколько мгновений продолжал искать глазами возмутителя порядка, которого засекли датчики, но в каюте ученой все было спокойно. Он на мгновение прикрыл рукой глаза, тихо выругался и… вылетел обратно в коридор, оставляя Каррингтон одну.

— Какого хрена, Вэйн? — показал капитан свое раскрасневшееся лицо на мостике.

Хлоя смотрела на него во все глаза, одновременно пытаясь быть невинной и не быть такой удивленной.

— Что такое? — слабо протянула пилот, натянуто улыбаясь.

— По-твоему это смешно? Я как идиот галопом по коридорам ношусь из-за твоих шуточек, — Малкольм скрестил руки на груди и грозно уставился на свою подчиненную.

— Только не говори, что даже слова ей не сказал, — пораженно распахнула зеленые глаза девушка и схватилась за голову. — Пожалуйста, ты же не такой засранец!

— Чего?

— Ты не понял? — еще пуще разволновалась Хлоя, нервно запуская пальцы в волосы, тем самым только сильнее взъерошив прическу. — Вам же явно надо поговорить. Она давно пришла в себя, а ты даже не подумал…

— Хватит, — отрезал капитан спокойным, но громким голосом, который только-только восстановился. — Я знаю, что должен делать, а ты в последнее время забываешь о том, кто тут капитан…

— Мэл, я помню, — девушка в кресле пилота наклонилась вперед, по ее лицу было видно, что она переживает. — Просто я не хочу, чтобы все получилось как с…

— Хлоя…

— … ты опять протупишь, а потом будешь страдать!

— А ты не думала, что это не твое дело, Вейн? — повысил голос кэп, и Хлоя заткнулась, уязвлено смотря на него. — Извини, но я справлюсь сам.

Она опустила взгляд вниз, рассматривая носки своих ботинок, и едва заметно кивнула:

— Да, капитан.

— Держи курс, — уже мягче сказал Малкольм, подходя к капитанскому пульту, — надо обойти это чертово астероидное кольцо.

Он не плюхнулся по обыкновению в свое кресло, а сел максимально аккуратно, чтобы лишний раз не тревожить и без того саднящую рану. После того, как док обработал и почистил криво вырезанную плоть — отчего Мэл долго и громко ругался, едва ли не на весь корабль — приходилось часто менять повязки. Рана даже не думала начинать заживать, а потому уже не одна футболка капитана отправилась в мусорку, перепачканная просочившейся сквозь повязку кровью. Джер предполагал, что это связано с отравленными клинками Коллекционеров. И пусть признаков заражения не было, доктор все же постоянно использовал много антисептика и прописал кэпу курс противовоспалительных таблеток. Впрочем, больше всего док работал над сильно опухшей кистью капитана. Оказалось, что все не так плохо, как изначально показалась Кэмпбеллу на Банадае: сломано было всего два пальца в проксимальных фалангах и пятая фаланга указательного пальца, остальное же вывихи суставов, но все же это было мучительно неприятно и требовало долгой реабилитации. Капитан одарил хмурым недовольным взглядом специальную перчатку, в которую замотал его док. Очень неудобная штука.

М-да. Всего один госзаказ, а он и его люди получили столько шрамов на всю оставшуюся жизнь. И всего трое выживших пассажиров. За которых он нес и несет ответственность не только перед Союзом, но и перед самим собой. Возможно, за потерю половины исследовательской группы ему придется отвечать собственной головой. Все это понимали, но не озвучивали и тихо строили план очередного побега от федералов. Из доказательств у них лишь простреленное плечо помощницы капитана, тяжелая рана ноги у их «охранника» и увечья самого Малкольма вместе со словами выживших пассажиров. И все это выглядело так дерьмово, что в ближайшие несколько дней он вовсе не собирался об этом думать.

Хватало проблем и без того. Шен активно отлынивал от работы, показательно разъезжая с заряженным пистолетом на инвалидной коляске по коридорам. Док при любом обращении кэпа к его жене просил того не нагружать ее работой. А Илья, чудом избежавший выстрела в голову от Эммы, едва справлялся с сошедшими с ума после ЭМ-заряда датчиками и оснасткой корабля. Они шли лишь на каком-то добром слове и благоволении космоса. «Крошка» словно обозлилась на людей, что подвергли ее такой болезненной процедуре. Да еще и хренов красный куст-убийца прятался где-то во внутренностях воздушной системы корабля. Они несколько раз засекали его движение с помощью датчиков и только, поймать дендрического ассасина было практически невыполнимо.

— Датчики температуры в помещениях по левому борту нагло врут, — задумчиво сказал капитан, быстро перебирая пальцами здоровой руки по небольшому сенсору, пытаясь разглядеть, какую проблему они с Ильей еще проглядели. — В грузовом отсеке и в моей каюте все стандартные двадцать два градуса по Цельсию, когда по факту там жалкие пять градусов.

— «Крошка» расстроилась, — пожала плечом пилот. — Любая на ее месте обиделась бы от такого обращения, сэр.

Малкольм повернул к ней голову и многозначительно уставился. Это ее «сэр» было сказано с таким плохо прикрытым пренебрежением и вымученностью, что капитану тут же захотелось дать наглой девчонке подзатыльник. Хлоя редко прощала грубое обращение к своей персоне, не важно, кто с ней был груб: обычный портовой рабочий или капитан. Если обычному обслужнику она могла сразу плюнуть в лицо и унизить, то с капитаном брала позицию холодного послушного работника с неприкрытой неприязнью в голосе.

— Согласись, что ты лезешь не в свое дело, — посмотрел он на нее в упор.

Девушка ответила тем же взглядом.

— Как раз мое… и всей команды.

Хлоя вздохнула и покачала головой. Она не собиралась продолжать. Смысл ее слов так и остался вне понимания капитана, однако, он видел, в чем его ошибка.

— Хлоя, — позвал он. Девушка вновь покачала головой и хмуро уставилась в свои мониторы. — Ты заблуждаешься. На счет меня, — она сдвинула брови и непонимающе посмотрела на Малкольма. — Думаешь, что я, как обычно, готов смыться за ближайший астероид? По глазам вижу — так ты и решила. Раньше, возможно, я частенько так делал, да только это не тот случай, — Хлоя растеряно моргнула, став слушать внимательнее. — Здесь я пасовать не намерен. Потому, что мне самому хочется этих проблем. Дело во времени. У меня были сутки поразмыслить, пусть эти сутки будут и у нее. Тем более, на данный момент это не первоочередное. Согласись, сейчас главное сбить со следа возможный хвост, откалибровать многие системы «Крошки», чтобы в самый ответственный момент наш корабль не развалился на части. Мы обязаны дотянуть до станции техобслуживания.

— Мэл, я лишь хочу, чтобы у моего любимого капитана, все было хорошо. Ты же знаешь.

Кэмпбелл благодарно улыбнулся Вейн.

— Знаю. А теперь за работу.

Глава 35

В столовой, в отличие от его каюты было тепло и уютно. Пахло заваренным кофе и чем-то сладким. Капитан готов был поспорить, что Хлоя добила-таки последний запас конфет на своем небольшом перерыве. Тот угол стола, где он решил посидеть, до сих пор отдавал теплом от стоявшей на нем горячей кружки. Кажется, они с пилотом разминулись буквально в какие-то секунды. Мэл уселся на удобный старый стул с желтыми подтеками краски. Он так подходил этой по-домашнему уютной обеденной зоне, что казалось, был куплен в комплекте со столовой.

В ушах до сих пор стоял тяжелый гул движка, перенесшего настоящую электро-шоковую терапию. Они несколько часов провели с Ильей за работой, и глаза Мэла еще какое-то время болели от сильного контраста яркого освещения «Крошки» и тусклого в машинном отделении. Кое-как удалось устранить проблему с терморегуляцией внутренних помещений. Капитан очень надеялся, что корабль опять не взбрыкнет, и он, наконец, поспит в теплой постели, а не в капитанском кресле.

Кружка с восстановленным молоком красноречиво ждала, пока капитан обратит на нее внимание, однако Малкольм задумчиво теребил в руках один из стянутых из лаборатории УнНИ своей матери. Почему-то он не решался заглянуть в данные, хранящиеся на нем, и сейчас собирался с силами.

— Капитан.

Он поднял задумчивый взгляд, не переставая крутить в руках УнНИ. Джесс немного растеряно застыл на входе. Никто из них больше не ходил в халатах или униформе, поэтому кэпу до сих пор немного резал глаз неряшливый вид одного из братьев. Широкая темно-коричневая футболка с логотипом какой-то рок-группы, потрепанные джинсы и тяжелые ботинки на шнуровке, и весь образ дополняла совершенно растрепанная прическа. Такая, будто тот не знал, что такое расческа.

— Что-то нужно? — спокойно спросил Малкольм.

— Нет, — мотнул головой парень и все же решился зайти в столовую, — просто поздоровался. Я… я решил выпить кофе.

— Конечно, здесь куча свободных мест, — пожал плечами капитан и все-таки убрал универсальный носитель обратно в карман, а планшет отодвинул.

Погрузившись в собственные мысли, он не сразу заметил мрачное и нервное состояние ученого. Выжившие вообще отличались именно таким настроением. Кажется, никто из них, в том числе капитан и команда, не могли до конца поверить во все произошедшее. Но если у команды «Крошки» случались деньки похуже, и многие здесь знали, как справляться с пережитым, то вот братья словно впали в транс. Про состояние Вирджинии он еще не мог судить в полной мере, так как почти не видел ее и знал лишь от доктора, что физическое самочувствие ученой в норме.

— Ты не налил горячей воды, Джесс, — указал на его пустую кружку Мэл, когда парень сел рядом.

— О… я, да, забыл, — он снова встал и быстрыми шагами преодолел расстояние до термопота.

Молодой ученый налил кипятка, снова сел за стол, но так и не притронулся к кофе, только лишь вертел кружку вокруг ее оси на столе. Кофе едва заметно колыхалось в светлых керамических боках.

— Не знаю, чем себя занять, — кивнул он сам себе и уставился в черную гладь налитого кофе. — Отвык от отпусков.

— Джос остался работать в лаборатории один?

— Да, ему так проще. Работа отвлекает. А мне там неуютно. Тихо и народу нет. Это все чертовски странно — вот так потерять людей, с которыми работал бок о бок несколько лет. Еще страннее, что не понял, как работал рядом с Коллекционером и агентом Союза. Я же учился у них. Учился у Лидии, но она, словно никому не нужная вещь, пролежала почти двое местных суток в грузовом отсеке.

Кэмпбелл покачал головой. Специфичный запах уже успел выветриться, но Хлоя говорила, что до сих пор не может тудазаходить, ей мерещился тот аромат разлагающегося тела. Мисс Касс они похоронили через несколько часов, после того, как ушли с орбиты Банадае. Так как Таниша и Шен находились в медотсеке под присмотром доктора, то братья помогали капитану аккуратно укутывать тело Лидии в один из специальных пакетов, к которым Малкольм надеялся никогда не прикасаться. Не вышло. Не было возможности оставлять тело для исследования и экспертизы, поэтому они еще и провели подробное сканирование мисс Касс, заложив в файл, подготовленный для экспертизы еще и записи с камер видеонаблюдения.

Хоронили вчетвером. Капитан, как того требует правило, зачитал речь, прикрепил к пакету с телом идентификационный номер ученой и, дождавшись, пока каждый из присутствующих скажет на прощание хотя бы слово, нажал на кнопку и скинул тело в безмолвный космос. На протяжении всей подготовки к похоронам и уборки в грузовом отсеке, Джесс и Джос были бледны и молчаливы.

— Скажите, капитан Кэмпбелл, — собеседник слишком нервно крутил кружку. Напиток вот-вот готов был выплеснуться и замарать стол. — Почему при проверке ваш анализатор не выявил в Нарисе Петровне нечеловеческую ДНК?

— Она была человеком. Она что-то приняла или принимала, то, что давало ей выглядеть, как человек и, по сути, им и быть. Как только мы оказались на планете, воздух Банадае словно начал быстрый обратный процесс, но лучше тебе поговорить об этом с доком, он скажет все куда точнее и понятнее, нежели я. Чего она точно хотела, так это заявить о Коллекционерах всей системе. Не знаю, собиралась она нашими жертвами это показать или как-то еще, но совсем не думаю, что ей был нужен только доступ в экстранет с планеты. Наверное, ей хотелось устроить публичную казнь… Кто знает.

Джесс замолчал и, наконец, принялся за кофе, о чем-то угрюмо размышляя. Мужчины пили в тишине под гул корабля. Молоко было мерзким, а кофе горьким, судя по сморщенному после каждого глотка лицу Джесса. Но это было даже хорошо, все под стать настроению экипажа и пассажиров.

— Я все в толк не возьму, — ученый вновь нарушил тишину и серьезно посмотрел на Мэла, — почему вам одобрили госзаказ на перевозку важных для Союза ученых и оборудования? Джос недавно рассказал мне, что вы были признаны изменником, и эта ваша первая сделка с государством за много лет, — он пристально наблюдал за эмоциями на лице капитана. — На месте секретариата я бы счел это подозрительным. Вы могли оказаться группой экстремистов. Так почему, скажите, наш дражайший и нерушимый Союз позволил вам взять этот заказ?

Малкольм спокойно встретил его подозрительный пониженный тон.

— Если бы я знал.

— Вы знаете, капитан Кэмпбелл, — прищурился Джесс.

— Предполагаю.

— Мне интересно услышать ваши предположения.

— Это выгодно Союзу. Отправить негосударственное судно на далекую планету, якобы с целью научной экспедиции. На бумаге все просто и обычно. Никаких подозрений на счет того, что в среде ученых был какой-либо агент со своей конкретной миссией. Почему только сейчас правительство решило убрать любые намеки на лаборатории и истинное происхождение Коллекционеров спустя столько лет? Возможно, с распространением ареала налетов тварей, люди стали задавать слишком много вопросов, и они решили так обезопаситься. Почему не полететь на комфортабельном и обустроенном именно для таких перелетов судне Союза с дополнительным военным экипажем? Наблюдение СМИ и оппозиционной группы. Куда проще спрятать улики, если это будет старый корабль. И если бы все пошло по плану Эммы, то, скорее всего, после возвращения вас на Землю, нас бы по тихому «заказали» нужным людям. Едва успев покинуть земную орбиту, мы были бы мертвы. Никаких следов, кроме ваших засекреченных данных в штабе Союза. Я и мои люди — идеальные кандидаты на роли смертников, ибо для Союза мы, как кариес в зубах — неприятная мелочь, — Мэл поднялся и, допив молоко, сунул подмышку больной руки планшет. — Вот, что я предполагаю.

Наверное, так оно могло быть и сейчас, в том положении, в котором оказался экипаж «Крошки». Ему стоит предложить Союзу нечто очень выгодное, способное вытянуть хотя бы подчиненных из петли. На Землю им никак нельзя. Он понимал, что тех улик, которые имелись на руках, недостаточно.

Кружка капитана слишком сильно брякнулась о мойку.

— Малкольм, — уже у входа окликнул его Джесс. Кэп обернулся. — Знайте, мы с Джосом сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам, как только окажемся на Земле. Можете рассчитывать на нас. Тот дурак, кто поверит в благие намерения Союза.

Капитан кивнул и вышел в коридор, оставляя ученого одного в столовой.

* * *

Малкольм чувствовал себя по-дурацки, держа тяжелый экран, забранный на правах капитана из каюты семьи Тудик. Экран был тонким, в увесистой металлической раме, стилизованной под древний антиквариат с абсолютно излишними узорами в виде причудливо закрученных растений. Он неудобно болтался, придерживаемый одной рукой, и иногда стучал по бедру. На согнутой в локте руке, одетой в перчатку, висела небольшая походная сумка с едой внутри. Если бы Хлоя сейчас увидела своего босса, стоящего под дверью ученой, то обязательно закатила бы глаза и назвала это ничем иным, как «явлением блудного капитана».

Опять же, на правах капитана, он на самом деле мог открыть дверь и завалиться внутрь, как последний засранец, но вместо того, он аккуратно попинал панель ногой. Шум от шин инвалидной коляски, так полюбившейся их наемнику, раздался в коридоре и начал приближаться. Мэл на мгновение закрыл глаза и поморщился, вовсе не желая, чтобы его подчиненный видел капитана с набором бюджетного пикапа.

— Здарова, — он проехал мимо, даже не останавливаясь, лишь странно глядя на своего начальника.

Мэл проследил за Шеном до самого поворота, но тому, казалось, совершенно не было до него дела.

Дверная панель открылась, и капитан вновь повернул голову в сторону каюты Джини. Ученая сначала растеряно моргнула, глядя на дежурную ухмылку Мэла, опустила взгляд, посмотрела на вещи в руках капитана и вновь посмотрела на него самого. Только Кэмпбеллу немного не понравилось то, что мелькнуло в ее взгляде. Казалось, что Джини сейчас попросту закроет перед его носом дверь.

— Ты хотела нарушить обещание, — криво улыбнулся кэп и осекся, чувствуя, как спина его едва ли не воспламеняется от взглядов сторонних наблюдателей.

Он резко повернул голову. Три головы — Хлои, Шена и Джера — быстро спрятались за углом поворота. Наверное, наемник успел позвать их на представление. Интересно, они ожидали, что Вирджиния разобьет о его голову экран телевизора?

«Идиоты», — беззлобно подумал он и вновь обратил внимание на Джини.

Та вскинула одну бровь, ожидая продолжения.

— Так что у меня с собой оригинальная трилогия «Властелина колец», — он четко расслышал, как кто-то захрустел чем-то в конце коридора. Никак закуска на представление поспела. — И еще, мне нужна твоя помощь. Если пустишь меня, то спасешь этим жизни трех слишком любознательных засранцев.

Вирджиния закатила глаза, а потом снова пытливо посмотрела на капитана, пытаясь понять истинную причину его прихода. Она все еще помнила, как он вылетал из ее каюты. Неужели так рванул за экраном? Если и так, то бегун из него хуже улитки, учитывая, сколько с тех пор прошло времени.

— Ладно, — протянула она, чуть посторонившись, чтобы впустить его, но только из-за того, что не хотела выставлять их возможную перепалку на обозрение половины команды «Крошки». Они обязательно расскажут все остальным, превратив явление к ней капитана в главу какого-то фантастического романа.

Как только дверь за Мэлом закрылась, она прислонилась к ней спиной, шикнув на зашипевшего Феликса, как-то воинственно выглянувшего из-под кровати. Очевидно, кот так и не простил кэпу тот первый визит. Пес же, лежавший под столом, лишь дернул лапой во сне, даже не проснувшись.

— И какая же помощь тебе так внезапно потребовалась? — решила Джини поторопить замолчавшего капитана.

— Э, да, — на мгновение залипший Мэл, словно вышел из транса, по-хозяйски скинул сумку и, чуть слышно ругаясь, начал водружать чертов экран на маленький столик, — это странно прозвучит, — ставить монитор одной рукой было очень проблематично, — тем более от меня, — наконец, решив проблему с качающимся столиком и норовящим свалиться с него экраном, он похлопал себя по карманам. — Это личное, знаю, я должен все сделать сам, но… не могу, — Мэл достал из кармана УнНИ и выставил перед собой, показывая Вирджинии. — Это моей матери. Я хочу взглянуть на это вместе с тобой, Джини. Что-то… что-то мешает мне увидеть ее в одиночестве.

Джини сглотнула, поняв, что Мэл сейчас выглядел уязвимым как никогда. Ох уж эти его грустные молящие глаза. Черт. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не согласиться сразу. Все же на кону стояли остатки ее гордости.

«А так ли они сейчас важны?» — всплыла неожиданно мысль. Поразмыслив пару мгновений, Вирджиния решила просто спросить прямо.

— У меня есть условие, — начала она. Мэл медленно кивнул, ожидая продолжения. — Мне нужно знать, почему ты пришел именно ко мне. На борту достаточно народа, хоть наш состав и поредел, — последние слова заставили ее нахмуриться и опустить взгляд. По коже почему-то побежали мурашки, и она провела по предплечьям ладонями в попытке согреться.

— К тому же я уж подумала, что чем-то заразилась на Банадае, так ты от меня шарахался, — усмехнулась она.

Рука невольно опустилась. Ладонь крепко сжала карту памяти, и капитан изо всех сил боролся с желанием двинуться вперед и просто обнять Вирджинию. В хорошей перспективе все будет позже, как он надеялся.

— Да, ты права, — Мэл задумчиво посмотрел на сжимающую УнНИ ладонь. — Но, мне и правда больше не к кому обратиться, ведь я хочу разделить это с тобой. Только с тобой, — Мэл дернул плечом. — О, и я не шарахался. По правде говоря, решил, что тебе нужно время. Знаешь, поменьше Мэла рядом. Думал, ты соскучишься.

Джини удивленно подняла взгляд. Выражение лица Малкольма было столь комичным, что уголки ее губ сами собой поползли вверх. Она покачала головой.

— Ты невыносим, Кэмпбелл, — выдохнула Вирджиния. — Угораздило же меня с тобой связаться. У меня от тебя голова кругом, — она запустила руку в волосы, немного взлохматив локоны, и хмыкнула. Подойдя к кровати и сев на нее, она похлопала по покрывалу рядом с собой. — Садись. Что бы там ни было, думаю, настало время тебе это увидеть. Тем более, я навсегда испорчу твою репутацию перед командой, если сейчас выгоню из каюты. А ты ведь спас мне жизнь. Как минимум, я должна быть тебе благодарной.

Он недоверчиво посмотрел на кровать Джини, куда ему предлагалось присесть.

— Так сразу, — Мэл прищурился, — интересный способ благодарности. Немного неожиданно, я даже чуть не растерялся, — немного нервно крутанув в руках УнНИ, Малкольм нажал кнопку передачи данных и законнектил хранилище информации с включившимся экраном. Мужчина, сделав пару быстрых шагов, уселся рядом с Джини и заговорщицки, пытаясь скрыть излишнюю нервозность, подмигнул ей. — Но давай лучше сначала посмотрим, а потом ты меня отблагодаришь.

Подушка с глухим хлопком впечаталась в его ухмыляющуюся морду, и он едва успел прикрыть голову руками перед вторым ударом.

— Ай! Джини! Я пошутил! — смеясь, он пытался выхватить любимое оружие ученой из ее рук, но она слишком быстро наносила удары. — Положи ее! Светилу науки не престало избивать калек!

— А калекам не стоит забывать о своей уязвимости, потому лучше не забрасывать пошлыми шутками того, кто сейчас теоретически сильнее, — едко произнесла Джини с кривой ухмылкой, но все же положила подушку на кровать. — Это было последнее предупреждение, Кэмпбелл. Я не слишком гуманна, как ты уже понял. Еще один намек на то, что благодарить тебя лучше горизонтально, и пойдешь объяснять своей команде, почему не задержался в моей каюте.

— Да ладно тебе, Джини, — он криво ухмыльнулся. — Шуток ты не понимаешь. Сразу «выкину», «еще раз и пожалеешь, Кэмпбелл»… Эх, проехали, — наигранно вздохнул капитан и открыл файловое хранилище.

Внутри вновь начали нарастать уже знакомые чувства одновременно любопытства и нежелания знать что-либо вообще о том, чем занималась мать. Непривычный, словно увеличивающийся комок нервов, заставлял его сильнее сжимать челюсти. Он дрожал, ощущая холод в груди. Навряд ли хоть кто-то мог бы заметить его состояние, чему Мэл был рад, но сейчас ему осточертело мяться в мандраже одному. Он не хотел и думать, что та, в чистоте которой он не сомневался на протяжении всей жизни, могла на самом деле оказаться на деле бессовестным экспериментатором, решающим судьбы обычных людей.

Это как узнать, что твой отец — Темный властелин Галактики — тот самый диктатор, заставивший страдать тебя и твою семью.

Однако это было лишь самым пессимистичным его предположением.

На УнНИ хранилось, как ни странно совсем немного информации. Несколько папок весом не больше гигабайта и одна довольно увесистая, обозначенная как «Доктор Кэмпбелл. Видеоотчет».

— Надо же… видео, — как то отстраненно проговорил капитан. — Так старомодно.

На мгновение он замер, затаил дыхание, подавшись вперед и следя за значком загрузки плеера. Казалось, прошла целая вечность. Он отреагировал бы куда спокойнее, если бы у них с отцом осталась хоть одна видеозапись с мамой, но после конфискации имущества они лишились не только ценностей, но и дорогих сердцу вещей, связанных с Мэри Джин Кэмпбелл.

Экран мигнул и показал молодую ученую, едва старше самого капитана. Она уверенно смотрела в экран, и становилось ясно, что взгляд, разрез и цвет глаз Малкольм унаследовал от матери. Женщина сделала вздох, посмотрела куда-то вниз, на поверхность стола за которым сидела.

— Заместитель научного руководителя доктор Мэри Кэмпбелл, — в тишине, нарушаемой лишь размеренным гулом двигателей «Крошки», голос врезался неестественно остро и громко. Малкольм почти не помнил его и едва ли не сжался внутри, словно маленький мальчик. Капитан сделал глубокий вдох, стараясь выглядеть спокойно. За плечами матери было видно то самое помещение, где еще не так давно он и Вирджиния были узниками. Все, что существовало на этой записи, уже исчезло. — По распоряжению центра и головного офиса начинаю серию недельных отчетов, хоть и не вижу смысла в этом стар…

— Мэри, не надо все это говорить, просто смотри в камеру и пройдись по основному, — раздался мужской голос вне пределов камеры.

На мгновение женщина закатила глаза.

— Интеграция систем жизнеобеспечения идет в порядке протокола. Все сотрудники получили распоряжения, и на данный момент ни один человек не нуждается в дополнительных сведениях и указаниях. Команда биологов уже начала углубленные экспедиции. Все системы и модули функционируют отлично. Эм, — она снова посмотрела на поверхность стола, и было видно, как она перевернула лист бумаги перед собой. Белый уголок, зажатый в ее пальцах скользнул в нижней части экрана. — Первые развернутые анализы флоры Банадае вы увидите в сопроводительном письме. Так же в приложениях указаны данные по колонистам, процент психически устойчивых, легко перенесших длительный путь, процент, выказывающий излишние невротические отклонения, а так же показатели после диспансеризации всех подопытных. В полку сердечников прибыло. Испытания первой версии «пентаптомакса» пройдут, как только мы наладим связь, чтобы писать все в прямом эфире для инвесторов и членов партий. На данный момент связь с экстранетом непостоянная, но компьютерщики заверили, что на днях закончат монтаж сетей и передатчиков. Колонисты получат лишь ограниченный доступ… — она замолчала и несколько мгновений тупо смотрела в камеру, видимо, что-то гоняя в мыслях. — Эм, на этом все. Повторюсь, все данные приложены в сопроводительном письме. Конец связи.

Он еще долго смотрел в потухший экран, пока второе видео не запустилось автоматически. Капитан моргнул и, словно вышел из транса.

— … интересные представители местной флоры…, — продолжала его мать с экрана.

Видео-файлов с отчетами было много, все они не просматривали — наугад воспроизводили отдельные. По большей части это были малопонятные для Кэмпбелла фразы и сухие отчеты без лишней информации. Капитан понимал только то, что его мама работала в наполовину частной исследовательской организации, некоторые исследования которой хорошо спонсировал Союз и требовал регулярных отчетов. Они изучали действие некоего препарата на живых людях. Что это конкретно он тоже не понимал, но для сидящей рядом Джини объяснения Мэри, казалось, имели смысл. Время от времени она вскидывала руку с выставленным указательным пальцем, прося таким образом не выключать видео. И когда Малкольм смотрел на нее, видел, что все термины и словосочетания для нее вовсе не пустой звук. Джини внимательно слушала Мэри Кэмпбелл, будто та читала интереснейшую лекцию.

В такие моменты ему вовсе не хотелось отрывать ее внимание от экрана дурацкими вопросами потому, что в этом ее сосредоточенном виде было нечто завораживающее.

— Новая формула «пентаптомакса», — дрогнувший голос Мэри Джин, привлек его внимание обратно к монитору, — которую мы вводили согласно четкой дозировке на массу тела, — женщина на записи выглядела потрепанной, в глаза сразу кидалась темно-красная полоса, тянувшаяся вдоль щеки, с заметными кровоподтеками, — дала неожиданные результаты. Многие подопытные пошли на поправку. Их мышечная масса резко возросла, равно как и аппетит. Однако большинство испытуемых начали испытывать сильные приступы агрессии. Буквально пару часов назад, во время нашего обхода на меня и доктора Эльдинга напал один из колонистов. Он попытался проткнуть обычной шариковой ручкой мой глаз. Несмотря на оперативные меры рядовых и офицеров, следовавших с нами, ему каким-то образом удалось… удалось молниеносно увернуться от электрических зарядов и напасть на нас. Сейчас он нейтрализован и определен в изолятор, потребовалась двойная доза успокоительного…

Чем дальше они шли, тем обеспокоеннее выглядела доктор Кэмпбелл.

Выяснилось, что все испытуемые, несмотря на полное излечение от многих своих хронических болезней, включая психические расстройства, перестали контролировать эмоции и постоянно подвергались приступам агрессии. В какой-то момент его мать начала говорить прямо, что стоит прекратить на время эксперименты, но раз видео оставалось еще достаточно, стало быть, ей отказывали в этом.

Последняя по дате запись была сделана ровно за год до смерти матери Мэла. И начиналась она очень странно. Мэри сидела и просто смотрела в камеру. Под красными от слез глазами ученой отчетливо виднелись темные круги. Позади уже не было людей, которые то и дело мелькали позади нее раньше. Волосы Мэри были растрепаны, темные локоны, казалось, несколько недель не видели расчески и торчали в разные стороны. Отчаяние так и сквозило во взгляде матери Мэла.

— Та утечка… черт… зачем я это делаю? — она уронила лицо в ладони и тяжело вздохнула. — Связь с эктранетом уже давно идет с перебоями, не уверена, что это вообще попадет хоть куда-то. Кто-то выпустил нескольких особо буйных пациентов. Только разработанная сыворотка украдена. Мы… Утечка, случившаяся две недели назад, дала свои плоды — многие стали выказывать признаки заражения, — она тяжело выдохнула, и из ее глаз полились слезы. — У всех нас… я… не знаю, что будет дальше. Я лишь хочу увидеть моих мальчиков снова. Все это было большой ошибкой… я не хочу тут оставаться. Я… — в ее глазах вдруг отразилась уверенность и решительность. — Я скопировала всю информацию на свой носитель. Все данные по исследованиям и действиям вместе с этими отчетами на ней. Надеюсь, что смогу передать это нужным людям и… закончить этот ужас. Конец связи.

— Зара… Заражение? Утечка? Что за «пенапе… пане… пента-хрень»? — он опустил растерянный взгляд на носки своих ботинок. — Мама. Что за дерьмо там творилось? Джини, скажи, что это не то, о чем я думаю…

Джини медленно покачала головой.

— Не уверена, Мэл, — она сочувствующе смотрела на капитана, понимая, что его сейчас охватывали противоречивые эмоции. — Чтобы сказать наверняка, мне нужно будет просмотреть письменные отчеты и разобраться в них. Но… — Вирджиния прокашлялась, а потом пожала плечами, — думаю, в некотором роде твоей матери задали схожую с нами задачку. Похоже, они испытывали на колонистах препарат, который должен был сделать их сильнее и быстрее. Излечить от всех болезней, — она хмыкнула. — Чтобы они стали неуязвимыми. Полагаю, такие воины пригодились бы Союзу. Особенно учитывая, что с отдаленными планетами раньше почти не было регулярных связей. Все, кто туда полетел, фактически попрощались с родными в поисках лучшей жизни. А что может быть лучше одиноких затерявшихся в космосе людей? Только вот отключение эмоций и агрессия не входили в их план. Очевидно, сыворотка была недоработана. Удивлюсь, если она успешно прошла проверку на крысах. Мне кажется, им не дали времени. Поставили жесткие рамки. Иначе кто-то из корпуса ученых обязательно бы заметил этот эффект и рассказал остальным. Они бы смогли поправить это до того, как проводить испытания на людях.

Мэл лишь хмурился, время от времени делая глубокие вздохи. Было видно, что ее заключения были ему неприятны, но он не перебивал, а значит, и сам пришел к схожим выводам.

— Заражение и утечка, — задумчиво продолжила Джини. — Я думаю, именно тогда Нариса приступила к активным действиям. Последнюю сыворотку украла она, это точно, вот только не ясно, была ли Нариса изначально такой неуравновешенной, или же все это результат случайной утечки. Я проработала с ней несколько лет, — Джини заправила выбившуюся прядь за ухо, — но все это время она казалась мне милой. Относительно, — усмехнулась она. — Если это была прошлая Нариса, то склоняюсь к последнему. Что-то там с ней случилось, что полностью перевернуло сознание. Заставило сойти с ума и встать на сторону безумия.

Вирджиния прикусила губу, заметив, что лицо Мэла становилось все более серым. Не сдержавшись, она потянулась и положила ладонь на его руку.

— Ты не можешь винить свою мать, Мэл. Ты видел, что она хотела свернуть исследование, ей просто не позволили. За ним стояли слишком влиятельные заказчики. К тому же, она не была руководителем, а лишь замом. Должность очень почетная, — кивнула Джини, — но не думаю, что она бы сама смогла отдать приказ прекратить любые испытания на людях.

Вирджиния замолчала, опустив взгляд на свою ладонь, и вдруг почувствовала смущение. Она медленно убрала ее и нахмурилась.

— Но я все же кое-чего не понимаю, — тихо проговорила Вирджиния. — Зачем было устраивать экспедицию, чтобы рассказать всем про Коллекционеров? — Джини качнула головой. — Нариса просто хотела наглядности? Считала, что одной ее недостаточно? Или весь наш экипаж должен был войти в историю? Что-то вроде страшной сказки на ночь всем, кто бороздит космические просторы?

— Я… я не знаю, — он тяжело вздохнул и поднялся на ноги, не в силах больше просто сидеть на месте. Каюта была маленькой для того, чтобы мерить ее шагами, поэтому он просто застыл рядом с экраном и нервно топал носком о металлический пол. — Без понятия. Столько возможностей у нее было сделать это и на Земле, и по дороге к Банадае, но она выбрала именно это, — капитан скрестил руки на груди и посмотрел на ученую долгим задумчивым взглядом. — А Эмме… Союзу только это и надо было, — так же в задумчивости он облизал губы. — Консерва. Не знаю, просто не представляю, что конкретно она хотела сделать. Может быть, Нариса решила, что недостаточно будет просто выложить все в экстранет, ведь у Союза есть целый штаб тех, кто избавляется от опасного контента. Вдруг она решила, что мощности башни хватит, чтобы бросить в прямом эфире по всем каналам ее сообщение. Если так, то нас бы казнили на глазах у миллиарда людей.

Он отвернулся от Джини и провел по экрану пальцем. Сенсор отозвался и показал другие папки, хранящиеся на этом УнНИ. Кэп открыл первую попавшуюся папку и ткнул на самый первый документ. Экран выдал формулы, бесконечные формулы с пояснениями и записями наблюдений.

— Я не виню мать, Джини. Вовсе нет. Я знаю, что такое приказы. Знаю, каково это — делать то, что необходимо кому-то свыше, даже если затея тебе не нравится вовсе. Я лишь, — он обернулся к ней, расслышав шорох матраса. Она поднялась и подошла к Мэлу, чтобы взглянуть на непонятные для него закорючки и знакомые только по школьной программе химии линии, выстраивающие в элементы связи. — Она сказала про заражение. А если она вернулась на Землю инфицированной? А? Что если она испугалась, сбежала и привезла с собой заразу? Моя мать могла вполне заразить кого-то… может, поэтому ее устранили? А отец… ничего не знал и… мы лишились всего из-за банальной недосказанности.

Он немного помолчал, думая об ошибках своих родителей, о своих несбывшихся надеждах, о том, что сам совершал когда-то. Всегда так, когда прошлое вдруг снова врывается в твою жизнь, ты начинаешь невольно поминать все то, что когда-то происходило и невольно катишься назад, на какое-то время забывая, что у тебя есть сейчас и есть завтра.

— Джини, пожалуйста, посмотри и скажи, что это все поможет мне и команде выбраться из лап правительственного ада, куда мы самовольно летим?

Она кивнула и подошла ближе, чуть оттеснив от планшета Мэла, чтобы получить лучший доступ к изображению на экране. Она села за стол и принялась изучать документ. Как оказалось, в папке хранились записи с выведенными формулами сыворотки. По мере чтения, Джини поняла, что все отлично структурировано. В одном документе находились отчеты за полугодие, видимо, ученые отчитывались перед заказчиками именно за этот период. В файле она обнаружила формулы разных сывороток, отчеты о реакции на них подопытных, замечания по поводу количества умерших и тех, у кого наблюдались отклонения от ожидаемой реакции, далее снова шли формулы с внесенными коррективами. У нее буквально вставали волосы на затылке. Джини сглотнула, когда открыла следующий файл за другое полугодие. Одно было ясно точно: ученые совершали на Банадае самые дикие и бесчеловечные поступки. Она не знала, почему Союз так гнался за результатами, к чему была такая спешка, но они осуществляли хоть и, безусловно, действенный метод, но лишенный всякой гуманности. Да, и она оказалась права насчет цели экспериментов и конечного желаемого результата. Они пытались создать идеальных солдат, не только имеющих отличную выносливость и регенерацию, но и, что интересно, невосприимчивость к разного рода перепадам температур. Таким, при которых человек без скафандра бы просто не выжил.

От чудовищности сухого изложения на бумаге цифр погибших и мутировавших людей у Джини перехватывало дыхание. Это все походило на испытание какого-то конвейера, где никто не заботился о числе жертв, держа в голове мысль лишь о том, что организм хотя бы одного из ста все же сможет правильно принять сыворотку. Ну, или же доживет до того времени, как сыворотка будет усовершенствована и уже не станет нести такой вред живому организму.

На глаза попались до боли знакомые формулы, над подобными она и сама просиживала долгие часы в лаборатории.

— Ну, конечно. Все-таки дендранус, — пробормотала она себе под нос и заметила, как вопросительно на нее уставился Мэл, выглянув из-за плеча. — Тот ингредиент, который мы должны были искать на Банадае, — пояснила ему Джини. — Они активно его использовали. Я не скажу так быстро, для этого требуются часы изучения документов, но что если… — мысль, казалось, крутилась на языке, но вдруг исчезла, так и не обретя форму. Джини расстроенно покачала головой. — Не знаю. Может, в поступке Нарисы больше логики, — медленно начала она, стараясь не сбиться. — Ведь она знала, что дендранус там, и наверняка у нее сохранилась формула последней сыворотки. Нариса не могла приготовить больше без редкого растения, которого нигде, кроме Банадае, просто не существует. По крайней мере, по отчетам, — приподняла она брови. — Тогда экспедиция была ей необходима, чтобы приготовить еще сыворотки, — Джини вдруг вспомнила обрывки разговора с Нарисой, они вспыхнули в голове подобно взрывам сверхновых звезд. После того, что сделали с Мэлом, ей было не до деталей и не до запоминаний слов, но обрывки ее фраз Вирджиния все же вспомнила. Кажется, именно об этом Нариса и говорила. — Тогда… эм… — она перевернулась на стуле так, чтобы оказаться лицом к лицу с Малкольмом. — Когда тебя ранили, а потом дали анестетик, Нариса со мной говорила. Я мало что запомнила, видимо, мозг просто зачистил самые психологически тяжелые моменты, но все же. Нариса сказала что-то про то, что хотела сделать нас себе подобными. Вот зачем ей было нужно Банадае. Она хотела развивать эту расу, множить… Кажется, она сокрушалась, что Эмма разрушила лабораторию. Ну, — она пожала плечами, — за это мисс Кларк поплатилась жизнью. Знаешь, — Джини вдруг хмыкнула, — что-то у них было не так с формулой. И ради нашего успокоения лучше бы дендранусу иметь дефектный фермент, пагубно влияющий на нервную систему. Тогда бы он все равно не подошел для наших исследований, — она опустила взгляд, задумчиво уставившись в никуда. — Создание чего-то нового всегда имеет последствия, — Джини вздохнула и снова посмотрела на капитана. Он скрестил на груди руки и косился на экран с отчетом.

— А…?

— Этот отчет бесценный, — перебила она его. — Если он всплывет хоть где-то, разразится нешуточный скандал. Люди будут бояться лететь колонизировать планеты, опасаясь, что Союз использует и их. Да и такое откровенное убийство ни в чем неповинных людей не сойдет им с рук, — Джини кивнула свои мыслям. — Ты в этом лучше разбираешься, я никогда не шла против Союза и никого не шантажировала… Ну, кроме своих питомцев, но это не в счет. Тебе нужно придумать, как воспользоваться данными. Может, как-то намекнуть, что ты и твоя команда теперь знаете слишком много и располагаете чересчур ценными знаниями, чтобы вас убивать. Мы можем посоветоваться с Джосом, он наверняка знает, как скрыть данные в экстранете, чтобы доступ к ним имел только ты, и взломать это было невозможно. И если, например, ты не будешь заходить на свой профиль, скажем, раз в неделю, отчеты сольются в сеть. Такое подойдет?

Мужчина кивнул.

— Возможно и пойдет, но хакнуть можно что угодно, и специальный отдел не раз показывал это, — он потер переносицу, пытаясь успокоить ту кашу из одновременно продумываемых планов отхода, что образовалась в голове после всего. — Мы поговорим с Джосом, решим, как лучше. Еще у меня есть один знакомый на станции у колец Сатурна, отличный хакер, он должен помочь. Но одно знаю точно, если ставить условия, что ты сейчас назвала, меня попросту не выпустят с Земли и будут держать под охраной, ведь люди… ммм… нашей профессии, как правило, долго не живут и Союзу будет просто невыгодно отпускать в космос того, от кого напрямую зависит их репутация и будущее. Придумаем что-нибудь повеселее. Во всяком случае, — Малкольм тряхнул головой и поднял сумку с пола, — пока мы летим. А все остальное, можно обдумать и потом.

Мэл кое-как достал из сумки термобутылку с водой, порошковый сок и герметичный пакет с бутербродами. Выложил все это перед удивленной Джини.

— Знаешь, Вирджиния Каррингтон, — как бы между прочим проговорил он, являя из недр неудобной сумки две металлические кружки, — на самом деле, я дико устал. После всего этого дерьма мы просто обязаны провести время, как старики: сидеть в тепле, в приятной компании и смотреть старые фильмы. А беспокоиться? Беспокоиться будем завтра, когда вновь станем капитаном и ученой. Ну, так что, ты со мной?

Уголки губ Джини сами собой приподнялись в улыбке. Мэл был прав. Она жутко устала держать себя на пределе напряжения и концентрации. Отдых был ей жизненно необходим, если, конечно, она не хотела сойти с ума. Вирджиния как-то видела на практике в медицинском, что случалось с людьми, ставящими работу превыше всего, одержимыми идеями и не знающими, как переключиться. Со временем они словно выгорали изнутри. Это было такое печальное зрелище…

Джини моргнула. Нет, сейчас ей не хотелось ни о чем думать. Ни о чем, включая то, как странно резануло сердце от спокойного тона Мэла, признавшегося, что такие, как он, долго не жили.

«Потом», — мысленно произнесла она. Джини подумает об этом потом, а сейчас…

— С удовольствием, — произнесла она.

Пусть Мэл еще не сказал ей тех самых слов — к слову, и она тоже — и до сих пор было неясно, что станет с ними после прилета на Землю, но играло ли это какую-то роль сейчас? Разве не к ней он пришел, чтобы разделить самый тревожный момент своей жизни? Это что-то, да значило. А остальное… Вирджиния чуть слышно хмыкнула, наблюдая за Мэлом, который искал фильм среди сотни папок планшета.

«Разве когда-то наши отношения были простыми?»

Определенно нет. Вероятно, в том и была их притягательная сила. Значит, им просто нужно было время.

«Его будет достаточно по пути домой, не так ли?»

Это была последняя мысль Джини об этом, прежде чем они с Мэлом устроились на кровати и полностью погрузились в происходящее на экране.

В конце концов, разве что-то имело значение, когда рядом с ним ее душе было так тепло?

Глава 36

— Ну, здравствуй, чертов черепаший ход, — пробурчала Хлоя, за креслом пилота. — Мэл, когда уже все капитаны соберутся и выпросят у Межгалактического Союза прекращение этой тихоходной экзекуции?

Малкольм хмыкнул, и быстрее, пока Союз не взял их в информационное «облако» отправил зашифрованное послание своему старому знакомому, в сторону колец Сатурна.

— Смирись уже с этим и перестань терроризировать меня каждый раз при заходе в систему, — спокойно ответил капитан. — А еще лучше — смотри в оба. Вон красный уровень загруженности путей. Не врежься в какой-нибудь крейсер с зажиточными туристами.

— Издеваешься? — она хмуро посмотрела на своего начальника и шмыгнула своим небольшим носиком.

Пилот «Крошки» очень не любила сбавлять скорость при входе в Солнечную систему. Это правило было установлено давно, дабы избежать опасных столкновений с другими суднами. Все прекрасно понимали, что с каждым годом количество космического транспорта только растет и, несмотря на огромные пространства самой системы, свободных безопасных путей становится все меньше и меньше. И так каждые пять лет ограничение скорости лишь росло. Теперь расстояние, которое, на обычной скорости хода, корабли вне пределов систем пересекали за несколько часов, увеличилось до полутора суток. А за три месяца без ограничений быстро привыкаешь к скорости и, когда тебя начинают ограничивать, ты невольно чувствуешь, что не просто тихо едешь, а ползешь, как какой-то земляной червь.

— Мэл, — подготовившаяся к трудной смене, включавшей больше чем суточное дежурство, Хлоя выглядела сосредоточенной. Девушка не желала тратить попусту накопленных за двухдневный отсып сил.

— Что? — он уже встал с места и направился к выходу.

— У нас получится? В смысле… я не хочу в тюрьму.

— Доверься мне и нашим друзьям, — кэп притормозил и обернулся к Хлое. — Я вас в обиду не дам.

— Только когда опять вздумаешь играть из себя героя — что тебе не очень к лицу — то не забудь о нас и Джини. Нам другой капитан не нужен и, увы, придется команде разрабатывать смертельный план того, как спасти тебя из лап правительственных крыс.

— И я тебя люблю, Хлоя, — махнул он рукой и вышел в коридор.

Все те месяцы, что экипаж «Крошки» вместе с учеными возвращался обратно на Землю, пролетели слишком быстро, растворяясь то в суете, то в вечных выкрутасах корабля, до сих пор не до конца простившего капитану ужасного обращения с собой. И те спокойные дни, когда никто никуда не торопился, все были здоровы, и работа не просила особого внимания, ценились всеми без исключения, словно жемчужины, выловленные среди камней. И сейчас все активно делали вид, что впереди еще много таких же рутинных дней и забот… будто на Земле все пройдет хорошо. Хотелось бы и Малкольму верить в это.

Хотелось.

Однако он все равно держал при себе заряженный бластер. И не собирался расставаться с ним даже на Земле.

Так. На всякий случай.

— Эй босс, — окликнул его наемник, выходя из открывшихся створок медотсека, — раз уж скоро обратно на Землю, то, может, мне проверить исправность всего оружия, что есть на борту?

— Если заняться нечем — то вперед, проверяй, — прищурился капитан, скрещивая руки на груди.

Шен поморщился, понимая, что сам себе нашел работу, но забирать слова обратно уже не стал — капитан все равно насядет. Он почесал заднюю сторону шеи, явно размышляя, что бы еще сказать капитану.

— Может, свалим, пока есть возможность? Выкинем ребят на Миранде, договоримся об их перевозке до Земли и все?

— Во-первых, это глупо, ибо их центр уже все знает, а Союз настоятельно просил придерживаться заданного курса и не сворачивать. Во-вторых, поздно — я почти уверен, что через сутки мы уже будем на буксире у военного корабля, — капитан вздохнул. — В-третьих… продолжать? — по глупо моргнувшему наемнику Мэл, понял, что стоит говорить дальше. — В-третьих, если свернем — нам точно крышка. И, в-четвертых, это просто свинство.

— Ладно, — буркнул Шен. — Пойду, проверю… эээ… пушки и гранаты.

— Вперед.

Интересно, он сегодня доберется до временной лаборатории или его так и будут тормозить? Да, он считал, что короткий разговор с Хлоей и Шеном именно мешали ему поскорее поговорить с Джини. К сожалению, у них осталось слишком мало времени. Возможно, даже катастрофически мало.

— Малкольм, — только нога капитана сделала шаг в сторону лаборатории, как его в совсем необычной для себя манере позвал Джер, стоявший во время разговора с Шеном прямо за спиной наемника, — заглянешь?

— Слушай, я…

— Знаю, но удели другу немного времени, — док одарил его спокойной улыбкой и, развернувшись, зашел обратно в свое рабочее пространство.

Мэл сдавленно выдохнул, поджимая губы, но все же последовал за доктором Тудиком.

— Что? — нетерпеливо спросил он у загадочного корабельного дока.

— Ты ей уже говорил? Предлагал?

— Эм… что? Кому? И зачем?

— Космос, Мэл, помнишь, я говорил, про лицензированного специалиста высшей категории на борту? Ты предложил Джини работу у нас?

Малкольм моргнул пару раз, думая уже совсем о других вещах.

— Да. Я помню и знаю это без тебя. Предложил.

— И?

— Она сказала, что подумает, — он закатил глаза. — Ты не думаешь, что такое предложение немного отдает корыстью? В смысле, мы конкретно будем пользоваться ее положением, чтобы нас пропускали на некоторые закрытые станции и планеты.

— Ты ей за это деньги будешь платить, умник. Какая корысть? Выгодное двухстороннее предложение.

Капитан едва заметно помотал головой и сокрушительно упал на стул Джера.

— У нас не всегда есть деньги, и ты это знаешь. Что я ей могу предложить?

— Так у вас все серьезно или что?

Мэл пожал плечами, задумчиво стуча пальцами по столешнице, у которой стоял стул дока.

— У вас было или нет?

Мэл все так же молча, помотал головой.

— Так вы же два месяца по углам жметесь.

Капитан снова пожал плечами.

— Ладно. Хорошо, что так, а то пришлось бы мне Шену и Танише кредиты отдавать.

Мэл уставился на дока.

— Ну, а что? У вас же там ничего не понятно. То ты на той дурацкой станции починки морду кактусами исцарапаешь, чтобы какое-то редкое растение ей в подарок достать, то она бегает на кухне и коктейли тебе молочные делает, то вы неделю не разговариваете и ругаетесь. Странные вы.

Малкольм, не собираясь спорить, кивнул и откинулся на спинку стула, прикрывая ладонью глаза.

— Все будут только рады, если Джини останется с нами. За эти месяцы она показала себя невероятно ценным кадром. Только посмотри, как она адаптируется к ситуации. И перевязать хорошо раны может, и не боится измазаться в машинном отделении, помогая Илье, и Шена на место ставит получше тебя, готова помочь построить мини-грядки на борту для Хлои, и готовит хорошо.

— Думаешь, я против? — Мэл внимательно посмотрел на друга. — Все зависит от ее решения. Зависит от того, насколько эффективными окажутся наши угрозы против Союза. Может, «Крошка» больше никогда уже не полетит под моим командованием?

* * *

Вирджиния Каррингтон находилась в гордом одиночестве посреди уже собранной и готовой к перевозке лаборатории. Как бы ни были огорошены ученые таким резким и печальным урезом состава группы, все равно никто из них не смог высидеть больше двух недель без дела. Сначала мужская часть сновала по коридорам «Крошки» и вместо помощи команде, только мешала, затем они не выдержали и вернулись в лабораторию, помогать разбирать Джини найденные на Банадае записи. После Джос и капитан разрабатывали стратегический план подачи информации и ее защиты от взлома. В общем, работы по всем фронтам, что у экипажа, что у пассажиров было много.

Джини стояла спиной к выходу и сосредоточенно считала всю технику, что они упаковали и стянули к центру помещения, сверяясь с данными на планшете. Он не стал окликать ее и просто подошел сзади. Она полуобернулась, заметив его, и вновь вернулась к спискам, но все же он успел заметить немного нервную улыбку.

Правая кисть капитана успела зажить, о травме напоминали лишь ноющие пальцы да рубцы на коже, складывающиеся в эмблему компании, когда-то производившей лазерное оружие. Он аккуратно и нежно скользнул ладонью по светлому халату, вдоль позвоночника вверх и прихватил Джини за плечо.

— Сегодня в шесть, если ты еще не передумала. Все же спор есть спор, — проговорил Мэл приглушенно, склоняясь к ее уху.

Джини не смогла сдержать лукавую улыбку. Ладно, она и так уже все перепроверила. Причем, дважды. Можно и немного отвлечься, так?

Она положила планшет на ближайший стол и повернулась в руках Мэла, положив ладони на его плечи. Капитан медленно спустил руки, остановившись на ее талии, и вопросительно выгнул бровь.

— Ну, поскольку проиграл именно ты, то, думаю, было бы справедливо узнать мои предпочтения, верно? Ты до сих пор этого не сделал, и я решила сама тебе все рассказать. В конце концов, это в моихинтересах, — она тихо рассмеялась, когда Мэл закатил глаза. — Во-первых, я хочу, чтобы это было медленно, — Джини чуть приподнялась на цыпочках, чтобы прошептать это прямо в его ухо, как он несколько мгновений назад поступил с ней. — Тягучие движения тела, приятная музыка, горячие касания, — продолжала она шептать, а потом специально выдохнула струйку горячего воздуха на его шею. Малкольм сглотнул, притянув ее ближе, и Джини вдруг пожалела о мимолетном порыве. Сердце в груди ускорило ритм, а дыхание перехватило от такой близости с капитаном.

«Глупая-глупая, Джини. И кого же ты хотела помучить?»

Все эти месяцы они с Мэлом были в особых, понятных только им самим — и то не всегда — отношениях. Характеры у обоих были не сахар, а потому случались и ссоры, но как же приятны были примирения. Джини уже успела пристраститься к его нежным, а порой весьма страстным поцелуям, теплоте его рук на ее коже. Вся команда над ними смеялась и делала ставки, это Вирджинии было известно. Такое внимание сразу стольких людей к ее личной жизни одновременно смущало Джини и в глубине души, где-то очень глубоко, даже радовало. Все эти люди как-то незаметно стали ее семьей. И по правде, она не знала, как будет после всего произошедшего сидеть в лаборатории на Земле и корпеть над документами, зная, что частичка ее души где-то там, бороздит бескрайние просторы космоса, подворовывая у разных судов.

Ох, с их контрабандными повадками она еще не смирилась, но думала, что сможет наставить их на путь истины. Хотя бы отчасти.

«Неужели ты приняла решение?» — спросила она вдруг саму себя и тяжело вздохнула, опустив голову и носом уткнувшись в свою же кисть. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы придти в себя, прежде чем она подняла голову и заглянула в глаза Мэла. Взгляд у него был голодный. Даже очень. Едва заметно улыбнувшись, Джини потянулась к нему, но остановилась, когда ее губы были в нескольких миллиметрах от его рта. Джини ощутила внутренний трепет и даже пресловутых бабочек, запорхавших в животе, как и писали в глупых любовных романах, которые Джини хоть и иногда читала, но считала несовместимыми с жизнью. Как же. Кто знал, что ее испорченное свидание закончится именно так? Она по уши…

«Кхм… неужели пора перестать врать хотя бы самой себе?»

Да, похоже Вирджиния все же влюбилась и потеряла голову. Иначе зачем ей даже думать о согласии остаться на «Крошке», рядом со всей ее командой и… капитаном. Тем мужчиной, который не раз успел спасти ей жизнь. От прикосновений его сильных рук Джини буквально таяла… как вот сейчас. А от его кривой улыбки и самой хотелось улыбаться. Последние два месяца она ни на что бы не променяла. Пусть о произошедшем на Банадае ей хотелось побыстрее забыть, но их обратный полет очень много для нее значил.

Достаточно лишь вспомнить случай, когда Мэл неожиданно принес ей цирению, лишь потому, что между делом Вирджиния обмолвилась, что на Роктусе, где они останавливались на починку, растут красивые цветы, которые вживую она ни разу не видела, поскольку ни на Земле, ни на других планетах, куда Джини успела слетать, они не росли. Каков был ее шок, когда Мэл, выглядя так, словно на него только что напала стая бездомных животных, протянул ей сиреневый цветок. Конечно, она поворчала на него за полное пренебрежение правилам безопасности, но, впрочем, совсем недолго. Слишком велика была ее радость и восхищение невероятным произведением искусства, созданным самой природой. Конечно же Мэл это понял, потому снес все стойко, чуть заметно улыбаясь краешком губ.

Малкольм шаг за шагом разбирал по кирпичикам стену, которую она воздвигла вокруг себя. Каждый его восхищенный взгляд, интерес к ее специальности, спонтанные подарки, долгие душевные разговоры и доброе отношение к ее питомцам. Все происходило так естественно, но и невероятно мило. За ней еще никто так не ухаживал. Даже Феликс, казалось, стал лучше относиться к капитану. То есть, уже не нападал, хоть и изображал оскорбленную невинность при каждом появлении Мэла в каюте Джини, уходя под кровать.

Малкольм подался вперед, намереваясь самостоятельно сократить оставшуюся между ними дистанцию, но Джини вовремя успела вынырнуть из озера мыслей и отстранилась.

— Нет, — улыбнулась она, — должникам не положено. А проигрыш в споре — очень серьезный долг, — Джини пожала плечами. — На самом деле, думала, что на этот раз проиграю я. Кто знал, что ты так ужасен в шахматах, если сам же и предложил сыграть, — Мэл хотел было что-то сказать, но она его перебила. — А потом также сам предложил спор на победителя и условия для проигравшего.

— Ты жульничала, — отрезал он.

— Ничуть, — она снова улыбнулась. — Большой и сильный бывший военный не должен был покупаться на короткую юбку, — Джини снова медленно приблизилась к Мэлу, но едва коснулась губами его щеки, а потом уголка губ, прежде чем убрать руки с его плеч и, высвободившись из объятий, отойти на пару шагов. — Готовься, Малкольм. Осталось не так и много времени, — она взяла планшет и быстро вышла из лаборатории, оставив недоумевающего капитана внутри.

Да, кое-что Вирджиния ему до сих пор не позволяла и старалась сводить к шутке любые моменты, когда Мэл, казалось, был намерен получить от нее больше, чем пара поцелуев. Сердце говорило ей: у него есть ответные чувства, но разум умолял перепроверить, а не кидаться на шею тому, кто раньше относился к девушкам, как к одноразовым компаньонам для того, чтобы сбросить пар. Ей хотелось услышать от Мэла, что он не станет поступать с ней, как со всеми теми девушками. Не просто понять, но и услышать. Хлоя проболталась о его связях еще в начале обратного пути, и Джини запомнила. Несмотря на то, что тело жаждало ласк капитана, Вирджиния не хотела разбивать себе сердце и не собиралась уступать своим чувствам, пока не будет уверена в нем на все сто процентов. Может, этим вечером он скажет… Иначе она не знала, как устоять перед медленно раздевающимся под музыку Мэлом. Чертов спор. И зачем она согласилась?

Глава 37

— В принципе, можно использовать стандартную схему и шифровку, — Илья задумчиво всматривался в мешанину из проводов, которую он недавно вытащил из отвинченной ранее панели. — А можно поизвращаться.

— А нельзя защититься всеканально? — Таниша поставила тяжелый ящик рядом с механиком. — Тут все, что я смогла раздобыть.

Илья помотал головой и толкнул ботинком крышку ящика. Та съехала в сторону и явила свои поблескивающие в льющемся свете фонарика металлические и пластиковые внутренности. Бортмеханик тяжело вздохнул и начал исследование содержимого ящика. В полумраке красные остроконечные листья полыхнули за его спиной, словно пламя. Никто не обратил внимания на заинтересованный шелест непрошенного гостя. Куст едва заметно проскользнул вперед и остановился по другую сторону ящика.

— Этого тоже придется прятать, а то за нелегальную растительность примут, — Таниша кивнула на Дака.

Куст долго прятался где-то под обшивкой корабля, умудряясь каким-то невероятным образом оставаться в живых и, что немаловажно, питаться непонятно чем. Только спустя две недели игр в прятки с командой он все же показался внутри «Крошки» и заявил о себе, упав с потолка столовой прямо во время обеда. Прямо на стол. На еду. Шена. Надо ли говорить, как испугался, а потом и взбесился наемник? Был бы Дак не приспособлен ко встрече с неадекватными существами, то пал бы смертью храбрых прямо там в столовой. Куст же попросту исцарапал своими жесткими листьями ему все лицо и быстро ретировался за спину капитана.

— Биосканеры его не засекут, если сунем в… оу… Куда делся свет?

Таниша, Илья и куст посмотрели в сторону зависшего капитана. Тот стоял и смотрел куда-то в сторону, немигающим взглядом.

— Сэр? — нахмурилась подручная Мэла. — Капитан!

Мэл, наконец, осознанно моргнул и понял, что что-то пропустил, раз на него смотрят его подчиненные. Он прочистил горло и вернул луч фонарика обратно на ящик. Они собрались здесь, в инженерном боксе рядом с главным генератором, чтобы немного похимичить со встроенными датчиками и их конфигурацией. Все для того, чтобы федералы при взятии корабля на принудительный буксир думали, что на самом деле ограничили многие возможности команды и космического судна. Датчики были светочувствительные, поэтому им приходилось работать в полумраке, дабы не засветить их и не выдать соответствующую ошибку в подпрограммы и подпроцессы бортового журнала. Конечно, убрать эти данные из самописца можно, но займет много времени. Они попросту не успеют к прилету на Землю подчистить все следы вмешательства в базис журнала.

— Капитан, с вами все в порядке?

— Твоя очередь, — без тени эмоций произнес Мэл и вручил фонарик Танише.

Она удивленно посмотрела на него, чуть выгнув бровь, но говорить что-либо не стала и просто приняла из рук кэпа предмет.

Малкольм все просчитывал в голове разработанный ими план. Выглядел со стороны он таким слепленным из ничего чучелом, но это было лучшее, что они могли придумать в такой ситуации. Осталось только дождаться момента загрузки данных на сторонний сервер их друга, а дальше можно чуть выдохнуть. Он еще несколько раз появлялся на мостике, контролируя, как проходила напряженная смена у пилота. Проверил знаменитую «подготовку» Шена в грузовом, зашел к братьям ученым и в десятый раз убедил Джоса, что сообщит, как только придет весть от знакомого у колец Сатурна.

Как обычно за работой время пролетало незаметно. Мэл успел поработать над некоторыми отчетами и накопившимися — точнее отложенными до самого последнего момента — документами и письмами. Записался на ежегодный осмотр корабля и на прием в департамент по надзору за космическими судами и путями их продвижения, надеясь все же, что все пройдет гладко, и он, оставшись на свободе, как всегда продлит лицензию. Когда Мэл поднял глаза на часы, то понял, что до момента его позора осталось чуть меньше двух часов.

То, что было пару дней назад иначе, как глупым стечением обстоятельств назвать было нельзя. Он и в правду неплохо играл в шахматы, даже побеждал пару раз в школьных турнирах, но черт бы побрал эти женские уловки. Джини нарочно надела тот наряд и, будучи постоянно на взводе, когда ученая находилась рядом, он просто не мог не пялиться и прокручивать в голове всякие разные грязные штуки. Издевательство. Она знала это и пользовалась, иногда слишком широко, будто бы ненарочно сделала это, расставляя ноги под столиком, прекрасно зная, что, не наклонившись, Мэл ничего такого увидеть не сможет.

И вакуум его возьми, он ненавидел продувать, а вот уж если такое случалось, то делал все возможное, чтобы все равно выставить себя победителем. И теперь, он тоже не собирался отступать, хотя очень хотел, чтобы и на этот раз Джини замялась и перевела в шутку всю эту историю со стриптизом в его каюте.

Стриптиз.

«Консерва».

Он и с обычными танцами был знаком только по названиям, а чтобы танцевать… нееет, Малкольм принадлежал к тем, что с трудом мог подстроиться в танце под ритм.

А тут не просто нужно хорошо двигаться, а плюсом ко всему еще и раздеваться.

Но ладно, им стоило немного отвлечься от реальности и просто побыть вдвоем, что капитан и Вирджиния умели лучше всего.

Что ж, благо ему кое-что известно о своих подчиненных. Мэл знал к кому обратиться за советом в такой ситуации.

Он вновь направился в сторону медотсека.

* * *

— Джер?

— М? — отвлекся от чтения док.

— Ты стриптиз танцуешь?

Тудику стало так интересно, что он даже отложил планшет в сторону и приподнялся в рабочем кресле.

— Что, новый год скоро? И ты решил устроить что-то этакое на корпоратив?

— Да нет, — махнул капитан и огляделся, в коридоре было пусто, но все же надо было быть осторожнее. Поэтому он зашел к доку в бокс и закрыл за собой дверь. — Ты Танише его танцуешь?

— А тебе зачем? — подозрительно прищурился от такой конспирации док.

— Нуууу, надо, — поморщился Мэл, моля, чтобы друг не задавал больше вопросов.

— О, великий космос! — Джер потер руки и просиял. — Вы, наконец, решились узаконить отношения стриптизом? А мы-то тут все переживаем, у некоторых даже сомнения закрались на твой счет.

— Что?!

— Ничего, сейчас музыку скину, — он сделал характерные движения бровями, то поднимая их, то опуская, что самому капитану казалось той еще мерзостью. — Презервативы?

— Да, на всякий, — немного подумав, ответил Мэл.

— Ультратонкие, — с коварной ухмылкой протянул друг и вынул из самого верхнего ящика коробку. Потом он заметил многозначительный взгляд кэпа и усмехнулся. — Мы с Танишей нет-нет, а пот…

— Ты настоящий друг, — хлопнул кэп в ладоши, не желая углубляться в личные отношения между подчиненными. — Только никому про музыку и стриптиз, окей?

— Ладно. Хотя, кажется, зря мы прослушку Эммы убрали две недели назад, — все так же задумчиво протянул Джер.

— Извини? — Кэмпбелл чуть дар речи не потерял. Они обнаружили мелкий маячок с глушилкой прямо за решеткой вентиляции в каюте Мэла почти через неделю после отлета с Банадае. — Но я же Илье приказал это еще несколько месяцев назад!

— Не волнуйся, мы и так знали, что ты милый.

— Я тебе капитан, а не милый!

Глава 38

— Консерва, что за идиоты?

Малкольм вытирал полотенцем волосы и возмущенно ворчал, поминая всю свою команду. Ладно, иногда он позволял им откровенное панибратство, вплоть до насмешек, но чтобы вот так ослушиваться прямого приказа. Это злило его и заставляло думать о том, какую меру наказания можно было привлечь к не выполняющим приказов.

Кинув полотенце на сушилку, капитан прикрыл свой туалет и еще раз осмотрел каюту. Вроде чисто. Хотя Джини не жаловалась на бардак, который иногда заставала здесь. Он знал, что она будет собираться еще минимум полчаса, так как, проходя по коридору, почувствовал аромат шампуня, которым она пользовалась. Что-то свежее, смешанное с травами. Значит, Джини успела помыться прямо перед тем, как он отправился в мужскую душевую, и убежала к себе в каюту.

Многие на «Крошке» по наставлению капитана решили вздремнуть перед напряженными часами буксира и посадки, так что Мэл был уверен — их навряд ли заметят в коридоре или помешают.

Он посидел и потыкал скинутую музыку Джера и в который раз сказал себе, что облажается.

— Обрати внимание на трек «Сладкая конфетка», — советовал ему друг, когда Малкольм уже выходил из медотсека.

Сначала капитан решил, что это хренова насмешка, но сейчас, когда не самые мощные, но хорошие колонки воспроизвели этот откровенно пошлый текс в достаточно соблазнительной аранжировке, понял, что совет оказался дельным.

— Отлично. То, что надо, — ухмылка капитана была по истине дьявольской.

К моменту прихода Каррингтон, капитан приготовил все, что могло понадобиться для приятного вечера. Но ни приглушенный свет, ни приятная музыка и ожидающий фееричного выхода трек «Сладкая конфетка», ни бутылка вина, купленная им еще на станции починки, не давали ему расслабиться. Наоборот, как только он услышал стук, его едва ли не начало трясти. Мэл готов был сдаться.

— Привет, — по лицу Джини трудно было определить, волновалась ли она, но то, что она напряжена, он понял сразу.

Что ж, Мэл тоже не хотел выказывать хоть какого-то ни было смущения. Он повеселится на славу.

— Добрый вечер, Вирджиния. Входи.

Он взял ее за руку и нежно коснулся губами тыльной стороны ладони, при этом не отрывая взгляда от глаз Джини и придерживая ее пальцы. Такое было вполне нормально среди какой-нибудь знати и высших чинов. И Мэл решил, что такое приветствие было бы веселым с его стороны.

— Вино? — капитан подал ей стакан с напитком и лукавого улыбнулся. — Расслабься. Мне пришлось надеть ради такого случая самую свою лучшую футболку и самые хорошие трусы. Но сама увидишь. Так выпьем или сразу приступим?

Джини сглотнула, под столом потерев ладонью тыльную сторону другой руки, которой только что касался губами Мэл.

«Держись, Вирджиния».

Она заставила себя улыбнуться, хотя внутри все так и замирало от ожидания будущих событий. А Мэл, похоже, решил устроить ей целое представление. По правде, она до последнего надеялась, что он запросит пощады и откажется выполнять условия спора. Ладно, Джини сможет это выдержать.

Она расправила юбку и приняла бокал от Мэла.

— Спасибо, — поблагодарила Вирджиния. — Думаю, я выпью, а ты, учитывая твою на него аллергию, приступай, — улыбнулась она, поднося губы к бокалу, а потом сделала сразу несколько больших глотков, полностью опустошив его. — Только сперва подлей еще, пожалуйста, — протянула она ему бокал обратно. Конечно же Малкольм понял, что Джини нервничала. Но и черт с ним. Она это переживет.

— Либо ты слишком нетерпелива сегодня, — Малкольм подмигнул Джини, щеки которой приобрели невероятно привлекательный румянец, пока он подливал вино, — либо тебе на самом деле необходимо расслабиться.

Он отставил бутылку с вином на пол у кровати, где присела Вирджиния.

— На самом деле, единственный, кто здесь должен волноваться — это вот этот вот капитан, в бюджетном костюме стриптизера, который ты увидишь, когда я останусь в трусах. — Мэл понимал, чем больше тянет время, тем тяжелее будет начать. И тем более неловко будет все это смотреться. — Так что, расслабься, пей вино, — говоря это, капитан чуть подался вперед, склонившись над ученой, нарочно сближая их лица так, чтобы у нее не осталось больше вариантов, как податься вперед для поцелуя или отклониться назад, фактически лечь на кровать — и просто смотри.

Их дыхания смешались, и Джини, шумно втянув носом воздух, разорвала дистанцию, отклоняясь назад, на кровать. Малкольм одарил Вирджинию косой, фирменной обаятельной усмешкой и, выхватив из ее рук стакан, удержал тот от падения на постельное белье. Он прижался губами к ее уху, хоть она и протестовала, но как-то слишком слабо.

Оставив легкий поцелуй на мочке уха, Кэмпбелл тихо прошептал:

— Надеюсь, ты не станешь смеяться в голос, Джини, — он старался вкладывать как можно больше сексуальных ноток в это обращение, чтобы, конечно, поиздеваться, как она ранее днем. — И еще, ты придавила пульт.

Рука скользнула под ее поясницу, и Вирджиния вздрогнула. Мэл усмехнулся и вытянул из-под нее маленький предмет.

— Спасибо, — кэп поднялся и нажал на кнопку трека, который он заставил запомнить проигрыватель.

«Хочу быть… твоим, детка», — глубокий мужской голос звучал так, будто его обладатель и правда находился в этой каюте и говорил слушателям прямо на ухо.

Кэп едва сдержался, чтобы не передернуться в омерзении. Вокалист группы, явно пытался быть горячее Бетельгейзе. Именно так любовники говорят друг другу всякие грязные штуки. Раздались первые аккорды. Бас-гитара медленно и со смаком вытягивала ритм, еще немного и к ней присоединились ударные. Джини просила медленно и чувственно. Пожалуйста. Только как под это двигаться?

Мэл любил импровизировать, но знала бы Джини, как тяжело давалась ему именно эта импровизация.

«Позволь мне этой ночью, стать твоим пастырем…»

Мэл не торопился и пока просто подстраивался под тягучий, сахарный ритм, который должен был просто сводить с ума всех женщин, что слушали это. Мужчина шевелил плечами, пытаясь выглядеть хотя бы не идиотом, он старался двигать всем телом, и, как говорилось в «основах стриптиза для чайников», пытаться пропустить через себя волны музыки.

«Любишь сладости? У меня есть очень сладкая конфетка. Только для тебя…»

Джини приложила пальцы к своим губам, пялясь на Мэла, почти не прикасаясь к вину. Капитан ждал, что сейчас она просто-напросто рассмеется… Впрочем, он тоже был близок к этому. Вся ситуация и то, что он все-таки делает это, было очень комичным.

Но к большому удивлению, она вовсе не собиралась смеяться. Щеки девушки все сильнее заливались румянцем.

«Вздохни и посмотри на сладкую конфетку…»

Припев песни прямо-таки располагал к тому, чтобы начать самую интересную часть представления. А именно — снятие одежды. Двигаясь просто на каком-то автомате, повинуясь внутреннему голосу, Малкольм сократил расстояние и приподнял низ футболки, показывая кое-какое подобие пресса. Он правда старался. Напрягся как мог, чтобы кубики — которые, кстати с каждым годом все меньше хотели проступать под кожей — лучше очертились. Не зная, что еще сделать, как просто снять с себя одежду, Мэл сделал первое, что пришло в голову — зажал в зубах низ футболки и положил ладони на затылок, продолжая делать, как ему казалось, какую-то невразумительную фигню.

«Возьми ее!»

Футболка слетела на пол под странным и непонятным взглядом Вирджинии. Он снова сократил дистанцию. Она охнула, когда Малкольм неожиданно схватил ее за ладони и положил их себе на грудь, заставляя пройтись по его телу к резинке штанов.

Наверное, у нее случилось помутнение рассудка, или Джини привыкла так делать — не важно! Но ученая просто схватилась за резинку и потянула штаны вниз. Мэл даже руки вверх поднял, чтобы не мешать.

«… просто возьми. Я твой».

Она замерла, как только заметила темную дорожку уходящую под красную резинку трусов.

Словно ошпаренная, Джини тут же отняла руки, а Малкольм отошел подальше, чтобы не смущать. Точнее, попытался отойти, ведь в следующее мгновение он наступил одной ногой на собственную штанину и запнулся. Самые обычные «домашние» штаны, свободные и удобные, в которых он иногда любил побродить по кораблю после душа, слетели до колен и запутались в ногах. Малкольм с криком полетел на пол и приземлился на задницу, больно ударившись копчиком.

Тихо озвучивая самые похабные ругательства, которые он знал на китайском, капитан заметил, что явил миру, а точнее Вирджинии свои трусы. Я вил не так как хотел.

Когда, он говорил, что это самые хорошие трусы в его гардеробе, то он не соврал. Он вообще не надевал их еще ни разу. Потому, что это был шуточный подарок от одного знакомого барыги на праздник земного Рождества. Что-то среднее между боксерами и плавками, максимально выделяющее достоинство Мэла… с занимательным принтом в виде оленя: один с глупой мордой был прямо спереди, посередине, и его нос приходился как раз на то самое место, второй сзади показывал неприличный жест с одной отдаленной планетки.

Да, Мэл и правда решил превратить этот убогий стриптиз в шутку. Но оплошал.

Капитан поднял глаза на Джини.

«У меня для тебя есть сладкая конфетка…» — продолжал настаивать вокалист из колонок.

Она смотрела прямо на его оленя…. едва сдерживая смех. Малкольм поджал губы, пытаясь не засмеяться первым.

— Познакомься, — дрожащим от сдерживаемого смеха голосом, проговорил Мэл, — это Малкольм.

Эта фраза стала последней каплей. Вирджиния больше не могла сдержать смех и согнулась, опустив лицо на ладони. Все ее тело сотрясалось от приступа громкого хохота, которому вторил и Малкольм. Солист все еще просил попробовать его конфетку, что только усиливало эффект и всю комичность ситуации.

— Кэмпбелл, — выдавила она, наконец, подняв голову, когда смогла хоть немного успокоиться. Мэл по-прежнему сидел на полу и боролся с собственным смехом, — ты просто невозможен. Боже, выключи эту пошлость, — проговорила Джини со смешком. — Я была уверена, что ты откажешься, — покачала она головой.

Мэл дотянулся до пульта и выключил музыку. Комната погрузилась в тишину. Вирджиния просто смотрела в глаза Мэла, не зная, что сказать. Молчание вдруг стало неудобным. Казалось, кому-то из них просто необходимо начать разговор, но пока никто не решался.

— Значит, — наконец, серьезно произнесла Джини, — хочешь познакомить меня с Малкольмом, — она выпрямилась, сев предельно ровно, и прикусила губу. — А что дальше?

— Дальше? — Мэл встал и под ее взглядом, натянув штаны обратно, опустился рядом на узкую кровать.

Он мог бы сказать, чего хотел дальше. Мог бы быть настолько нежным, насколько мог быть капитан старого, но любимого им космического корабля, часто уходящий далеко, нарывающийся на неприятности, отстаивающий права своих людей, не всегда правильный и не вписывающийся в общество многих планет. Малкольм сильно желал, чтобы время до встречи с федералами они провели вдвоем в этой уютной манере непонятных никому отношений.

Хотел, но молчал. Не сейчас.

— Джини, — взгляд уперся в серую стену напротив, — знаю, как тебе нравится то, что ты делаешь. Ты увлеченная наукой и чертовски умная девушка. У меня, у команды и у «Крошки» просто нет шансов перед твоим светлым будущим, но все же, несмотря на все это, я хочу спросить: ты вступишь в нашу ненормальную банду? — Малкольм перевел взгляд и заглянул ей прямо в глаза. — Будешь со мной… работать? Если получится убедить Союз, а у нас получится — по-другому быть не может — мне на самом бы деле хотелось увидеть тебя у шлюза «Крошки» перед отлетом.

Джини глубоко вздохнула, глядя на Мэла. Ей показалось, что он буквально буравил ее взглядом. В его глазах отражалась какая-то эмоция, но она не смогла ее распознать.

— Я… — она сглотнула и облизала губу, — эм… Мэл, я, — Джини качнула головой и отвернулась, выбрав для взгляда куда лучшую кандидатуру — та полка на стене ей показалась невероятно привлекательной. — По правде, — начала она и удивилась, каким хриплым и тихим стал ее голос, — не все из нас работают в оборудованных по последнему слову техники лабораториях, — Вирджиния помедлила, прежде чем продолжить уже более уверенно. — Если я захочу, то смогу проводить собственные исследования где угодно. Последние месяцы, например, я работала над статьей про До. Параллельно исследованиям нашей… команды, — она запнулась, прежде чем произнести последнее слово, вспомнив, что в итоге с ними стало. Командой такое вряд ли назовешь. — Но я не смогу ответить на твой вопрос, пока ты не дашь ответ на мой. Почему ты хочешь, чтобы я осталась на «Крошке»? Именно ты. Я знаю про пропуски на станции и некоторые планеты, которые, скажем так, — Джини пожала плечами, — недоступны простому страннику, но меня сейчас интересует не это, — она замерла в ожидании ответа, сознавая, что и так, похоже, слишком открылась. Будет больно, если он ничего не скажет, но лучше расставить все по местам прямо сейчас. Более подходящего момента все равно не представится.

— Эй, — он наклонил голову, пытаясь рассмотреть выражение ее лица, и едва ощутимо толкнул Джини плечом. А когда она обернулась и посмотрела прямо на него, Мэл чуть скривил рот в полуулыбке. — Просто кое-кому без тебя уже как-то… никак.

Губы Джини медленно стали растягиваться в улыбке.

— Да, знаю, мы очень сблизились с Хлоей. Кто бы мог подумать, — качнула она головой. — По пути на Банадае мы не слишком ладили.

— Ты же поняла, что я не о Хлое говорю, — лукаво прищурился Мэл. — Хотя она тоже всеми руками была «за», — во рту у Кэмпбелла пересохло, и он с трудом сглотнул. — Я говорил об одном капитане — бравый обаятельный засранец. Он не знает точно: то ли ты его удача, то ли беда. Но единственное, что этот капитан понимает — ему чертовски не хочется тебя отпускать. Как тебе такое пояснение, Вирджиния Каррингтон?

— Ах, вот оно что, — прошептала она, решаясь на признание. — Тогда передай ему, что я… тоже хочу остаться с ним. Пусть только говорит о себе в первом лице, — усмехнулась Джини. — Поцелуй меня, наконец, Кэмпбелл.

— Я же говорил, ты какая-то нетерпеливая сегодня, — совсем тихо проговорил он почти касаясь самых ее губ.

— Хочешь, чтобы я передумала? — улыбнулась она и медленно стала отстраняться.

В следующую секунду Джини вскрикнула, когда ее спина стремительно встретилась с матрасом. Мэл просто нагло толкнул ее и навис сверху. На его губах играла улыбка. Хищная и опасная.

— О нет, — хрипло произнес он, — я только начал.

Малкольм склонился к Джини, но вместо поцелуя в губы он провел кончиком носа по ее подбородку, а потом перешел на шею, перемежая легкие касания едва ощутимыми поцелуями. Все тело Джини затрепетало, она тяжело задышала, ее грудь стала высоко вздыматься. Конечно, это не ускользнуло от его внимания. Мэл рукой сжал ее левую грудь, заставив Вирджинию тихо простонать от обжигавшего ее с каждой секундой все сильнее и сильнее желания. Джини словно подхватила лихорадку, и она прогрессировала, полностью лишая разума.

— Расстегни молнию, — хрипло выдохнул он ей на ухо, прежде чем зубами прикусить мочку, почти до боли, но вместо протеста она снова застонала, когда импульс пронзил ее тело.

Вирджиния подняла руку и схватилась за собачку молнии на блузке, медленно потянув ее вниз под пристальным взглядом Мэла, приподнявшегося над ней на локтях. Он смотрел на нее с такой страстью и одновременно нежностью, что у Джини защемило сердце. Его светлые глаза сказали ей много больше, чем сам кэп пару минут назад. Мэл смотрел на нее так, словно она была самым прекрасным, что он когда-либо видел. Драгоценным.

Она расстегнула замок спереди на белом бюстгальтере и подняла руки, обвив ими шею Мэла. Их губы, наконец, встретились сперва в нежном касании, но с каждой секундой их страсть разгоралась, сплетая языки пламени в умопомрачительном танце. Малкольм обхватил руками ее талию, обжигая горячими ладонями кожу. Джини выгнулась ему навстречу. Юбка задралась выше на бедра, и она смогла поднять одну ногу, обвив ею бедро кэпа, пока он принялся покрывать горячими поцелуями ее шею, а потом и ключицу, пока не спустился до груди. Джини притянула его голову ближе, и Мэл со смешком припал губами к ее соску. Она вскрикнула, оказавшись не готовой к таким острым ощущениям. У нее было мало опыта во всем этом, но подобного Вирджиния определенно никогда не испытывала.

Малкольм чуть прикусил сосок, а потом глубже втянул его в рот. Джини вцепилась ногтями в его голову. Мэл скользнул руками ниже по ее телу и ощутимо сжал ягодицы, а потом ладонями задрал ее юбку еще выше, приоткрывая белые кружевные почти прозрачные трусики.

— Мэл, — выдохнула она, когда он накрыл пальцами сосредоточие ее нервов.

Биология для нее сейчас полностью отошла на задний план, ей было плевать, что процесс соития мужчины и женщины можно описать простыми физиологическими потребностями и игрой гормонов, она понимала лишь, что между ними сейчас происходила самая настоящая магия, туманящая чувства и кружащая голову.

Малкольм пальцем сдвинул тонкую материю в сторону и погладил большим пальцем ее киску, прежде чем надавить на клитор. Джини едва сдержала стон, когда Мэл приступил ко второй ее груди, полностью повторив все издевательства над телом. Палец двигался вокруг клитора все быстрее, а потом он просто отстранился и толкнул его внутрь. Это для нее было уже слишком. Джини вскрикнула, потеряв над собой все остатки контроля. Мир на несколько мгновений заволокла чернильно-черная дымка, по телу пробежала дрожь, а внутренние мышцы стали бесконтрольно сокращаться. Прошло еще с десяток секунд, прежде чем Вирджиния смогла сфокусировать взгляд и заметить довольную улыбку на лице Мэла. Он уже оставил в покое ее грудь и, по-видимому, был очень горд собой.

— Ты прекрасна, выкрикивая мое имя, — будто промурлыкал Мэл и склонился, чтобы подарить Джини глубокий и чувственный поцелуй.

Наверное, сработал выработанный за столько месяцев условный рефлекс, поскольку ей захотелось стереть с его лица это довольное выражение победителя, но то, что он назвал ее прекрасной, поумерило пыл.

Возможно.

Совсем чуть-чуть.

— Я хочу реванш, — проговорила она прямо в его губы. Руки скользнули по его обнаженным плечам, ниже по груди, чуть дольше задержались на прессе, наслаждаясь рельефными мышцами и, наконец, замерли у резинки штанов. На секунду замешкавшись, как и до этого во время так называемого стриптиза Мэла, Джини все же взялась обеими руками за пояс и потянула его вниз, захватив и смехотворные трусы. Во-первых, если бы она их увидела, то они могли убить все возбуждение, до сих пор полыхавшее в ее теле. Оно бы потухло, смытое волной хохота. Во-вторых, к чему было медлить, когда Мэл, похоже, уже видел все ее сокровенные места. Ну, или же трогал, что тоже считалось.

Джини почувствовала, как щеки окрасились румянцем, и сглотнула, облизав вмиг пересохшие губы, когда взгляду открылся чудесный вид на эрегированный, пульсирующий силой и желанием член. Она медленно поднесла к нему руку и коснулась кончиком пальца, проведя по всей длине. Мэл зашипел сквозь стиснутые зубы, и Джини тут же вскинула голову, заметив, что капитан закрыл глаза.

— Уже не такой самодовольный, — насмешливо произнесла она.

Мэл резко открыл глаза, с укором посмотрев на нее, а потом впился поцелуем в ее губы. Только на этот раз он был почти грубым, сминал их и покусывал, господствуя в ее рту языком. Спустя мгновение Малкольм руками сдернул с нее трусики, отбросив куда-то на пол, и широко раздвинул ее бедра, чуть сместившись, чтобы пристроить кончик члена к киске. В комнате раздался громкий и протяжный стон, вот только Джини не могла понять, кто из них его издал. Мэл запустил одну руку Джини в волосы, а второй обхватил член, проводя им вверх и вниз вдоль ее киски по половым губам. Кажется, Джини впилась ногтями в его поясницу, но разве сейчас это было важно? Нет, все потеряло смысл, ей было нужно лишь одно: оказаться с Мэлом еще ближе, чувствовать внутри его движения. Джини хотела, чтобы он, наконец, вошел в нее и прекратил ее мучить, заполнив собой ту пустоту, которая разрасталась внизу живота.

— Малкольм, пожалуйста, — выдохнула она и попыталась двинуть бедрами ему навстречу, но он вдруг замер в неподвижности.

И спустя мгновение Вирджиния поняла почему. В его дверь изо всех сил кто-то колотил. Как долго этот кто-то там находился и слышал ли что-нибудь? Этого она не знала, но все возбуждение как рукой сняло. Джини оттолкнула Мэла и, выбравшись из-под него, вскочила на ноги, испуганно оглядываясь по сторонам в поисках трусиков, одной рукой при этом одергивая юбку.

— Мэл? — услышала Джини крик Шена и замерла, рукой придерживая полы рубашки. Она уставилась на Малкольма, ища поддержку и в надежде, что он скажет ей, что делать. Голова была совершенно пустой.

— Эй! Босс! Ты там оглох что ли? — снова удар.

Судя по интенсивности и силе ударов в его шлюз-двери, Шен как минимум колотил по поверхности носком тяжелого ботинка. И как Мэл сразу не услышал его?

Малкольм встретил растерянный взгляд Вирджинии и поджал губы, прикрыв на мгновение глаза. Ему не нужно было обладать особым чутьем, чтобы понимать — дело серьезное и не требует отлагательств… тем более капитану корабля. Точнее, он уже знал, почему Шен долбился в его каюту. Мэл никак не думал, что это случится так рано. Однако как бы там не было…

Он быстро натянул штаны, а потом пошарил взглядом по полу каюты и отыскал скинутые ранее с Вирджинии трусики. Пара шагов, он согнулся и поднял их. Протянул Джини, слегка дрожащими от напряжения пальцами.

— Я должен идти, — он старался выглядеть собранным, хотя после того, что буквально минуту назад здесь было — получалось с трудом. — Выйдешь попозже, чтобы миновать всяких любопытных. Погоди.

Он быстро направился к двери.

— Я уж думал, ты сдох, и я могу теперь занять место капитана, — заворчал Шен и попытался пробиться в приоткрытую дверь, но Мэл не дал ему этого сделать, как и заглянуть себе за спину.

— Видимо, я крепко задремал. Чего тебе?

Шен, видимо, испытывая какое-то внутреннее волнение, совсем забыл, что пытался рассмотреть каюту капитана за его плечами. Наемник покачал головой и многозначительно схватился за ремень от крупнокалиберного пулемета, который виднелся за его спиной.

— Военный крейсер требует тебя на мостик и берет нас на буксир.

— Ладно, я майку только накину. Шен, убери эту штуковину обратно, мы не собираемся с ними воевать.

— Но…

— Это приказ!

— Ладно-ладно.

Малкольм захлопнул дверь и выдохнул. Джини все так же стояла на месте, только вот нижнее белье из ее руки пропало, и сама она поправила одежду, насколько это было возможно. Капитан скорее накинул футболку и сунул ноги в ботинки. А затем, не раздумывая, шагнул к Вирджинии и прижал к себе, находя губами ее губы.

— Как бы мне не хотелось, но… пора, — капитан едва оторвался от нее.

Еще немного, и он просто бы положил огромный болт на какой-то там крейсер и остался бы здесь. С ней.

Но и в правду.

Пора.

Решать судьбу и, как всегда надеяться на удачу.

Глава 39

В больших лобовых иллюминаторах, среди множества разноцветных точек планет и звезд, черным пятном на фоне отдаленно сияющего Солнца приближался огромный военный крейсер старого образца. Крейсер двигался пугающе быстро, что с трудом вязалось с его по истине величественными габаритами. Казалось, уже можно было разглядеть, как, словно еж, был утыкан пушками его корпус. Смешно, за каким-то мелким ТиЭйчКью, не имевшем никакого особого вооружения, Союз послал огромную машину убийства. Неужели их так опасаются? Или это такой психологический ход?

— Мэл, ты почему не отвечал на сообщения, которые я тебе уже полчаса посылаю? — тут же взвилась Хлоя, как только капитан показал свой нос на мостик. — Где ты был?

— Связывай нас, — без лишних рассусоливаний скомандовал Кэмпбелл.

Они не выходили на видеосвязь, а транслировали сигнал по-старинке. В динамиках раздался характерный треск, и они услышали сухой мужской голос, который указывал на скуку его обладателя.

— … судно класса ТиЭйчКью, сбавьте ход и активируйте световые маячки. Говорит тяжелый крейсер «Кадьяк»…

— Говорит капитан Кэмпбелл, ход сбавили, маячки должны быть уже видны. Мы готовы к буксировке.

— Вас понял. Капитан, я обязан зачитать обвинения в сторону вас и вашей команды, — произнес его собеседник настолько дежурно, что у кэпа тут же зазудели зубы, и он скривился, вспоминая долгий и нудный процесс продления лицензии. — Малкольм Кэмпбелл, вас и вашу команду подозревают в организованном покушении и убийстве членов научной палаты Союза, так же вам вменяется обвинение в халатности, повлекшей смерть одного и более пассажиров, так же вы обвиняетесь в подстрекательстве и фальсификацию данных в отчетах по проделанной экспедиции. Вы и ваша команда будете допрошены и арестованы на срок разбирательств по делу, дальнейшую вашу судьбу решит Верховный суд Правления Союза. Обвинение зачитал сержант Забинский.

— Спасибо, сержант. Принимайте на буксир.

— Конец связи.

Малкольм тяжело выдохнул и оперся руками о приборную панель рядом с Хлоей. Девушка откинулась на кресло. Теперь она не управляла «Крошкой».

Она слишком отрывисто дернула руками, когда скрещивала их под грудью. От Малкольма не укрылся и ее на мгновение сморщенный нос. При всем желании Хлоя не могла бы сейчас взять управление в свои руки. Мягко говоря, для нее это было в новинку. И, судя по всему, ей эта ситуация не нравилась.

— Я словно без рук и ног, — спустя минуту напряженного молчания произнесла она.

Мерный гул «Крошки» вновь заполнил собой молчание на капитанском мостике. Они оба слушали то, как дышит их корабль. Казалось, это молчание будет длиться вечно. Капитан так и стоял в задумчивости, прислушиваясь к своему кораблю.

— Пообещай, что не позволишь им отобрать у нас «Крошку», — наконец, тихо и сосредоточенно проговорила Хлоя.

Кэмпбелл прищурился, глядя, как исполинская металлическая туша крейсера выполняла разворот совсем рядом с их маленьким, но очень юрким кораблем.

— Вакуум… хрен им, — выплюнул он и посмотрел на пилота. — Без боя не дадимся.

Лицо Хлои немного посветлело, и она искривила губы в многообещающей ухмылке.

— Так точно, капитан.

Он и не надеялся увидеть Джини в своей каюте, когда десятками минут позже вернулся к себе. В пустую каюту… где свидетельством ее присутствия было лишь потревоженное покрывало на кровати и едва уловимый аромат вина. Капитан упал на кровать, поворачиваясь на спину. Он долго сверлил потолок задумчивым взглядом. Что-то здесь было не так. Во всей этой миссии, даже после того, как они узнали о Нарисе, и о планах Эммы, после того, как собственными глазами видели доказательство случившегося много лет назад на Банадае. Малкольм никак не мог взять в толк, от чего Правление Союза одобрило участие в экспедиции целой команды лучших ученых центра. Пусть, как выяснилось, для прикрытия. Как, зная, что раньше происходило на этой чертовой планетке и, наверняка, предполагая, что Коллекционеры вполне неплохо обосновались на «Родине», Союз пошел на это? Неужели репутация и нависшая информационная угроза куда важнее сильнейших научных сотрудников? Ведь получается, что, скорее всего, предполагались возможные жертвы. Ученые с вероятностью больше, чем в восемьдесят процентов, могли встретиться с агрессивными аборигенами, не брезгующих человечиной и кровавыми шоу. Как бы Союз выкрутился, не будь там экипажа «Крошки»?

Что если по возвращению на Землю проблемы ждут не только тех, на кого решили повесить все это грязное дело, но и самих ученых, узнавших о тайне Банадае? Что сделают с выжившими? Выдадут за сумасшедших? Запретят говорить? Или, того хуже, промоют мозги?

Можно было сколько угодно теряться в догадках и зарываться в домыслы. Малкольм резко сел и уставился на собственные ноги. Одно он знал точно — права на ошибку у них нет.

* * *

Путь до «дома» человечества занял очень много времени, не только из-за рекордно низкой скорости крейсера, взявшего их на буксир, но и из-за напряжения среди людей на борту «Крошки», никак не желавшего хоть ненадолго сходить на нет. Хлоя старалась отвлечься на ругательства в сторону очень медленного хода и видеоигры, док и Таниша закрылись в своей каюте и долго не выходили, Шен на третий раз отполировал до блеска свой любимый автомат и, пытаясь скрыть свою нервозность, ругался в два раза больше и иногда не вписывался в повороты. Братья ученые устроили какой-то свой «мозговой штурм», решая на скорость какие-то задачи, а Джини… ох, Джини иногда бросала такие взгляды, что Мэлу становилось не по себе. Он был загружен работой, в который раз перепроверяя и исправляя отчеты по проделанному госзаданию. Информации, которую он отражал в отчетах, было либо слишком много, либо чувствовался дефицит, и Кэмпбелл никак не мог поймать золотую середину.

Во время еды, Мэл, почти не удивив команду, нагло подсел к Джини на другую сторону стола, и они долго общались о чем-то отвлеченном, пока не заметили, что люди, будто растворились из столовой. Точнее, они бы и не заметили, что помещение опустело, если бы оба вновь не подняли какой-то мелкий спор и не обратились к команде с вопросом.

Потом были поцелуи и совершенно дурацкие глупости, от которых она улыбалась и закатывала глаза. Они бы вновь решили зайти куда дальше в своих отношениях, если бы пилот не объявила на весь корабль, что через пятнадцать минут они начнут вход в атмосферу планеты.

Капитан был уже на мостике, в полной готовности и при оружии, когда «Крошку» на время входа в атмосферу отпустили с цепких лап буксира «Кадьяка». Хлоя едва ли не с диким восторгом вновь схватилась за штурвал и приняла управление.

— Зажжем! — ухмыльнулась она и показала, насколько легко может управлять судном ТиЭйчКью.

— Давай не угробь нас раньше времени, — сказал капитан без тени страха, он даже радовался, что настроение у его пилота улучшилось.

Единственное преимущество того, что они находились под надзором военных Союза — это пропуск без очереди на предпосадочное сканирование корабля. Потому процедура, которая обычно занимала от получаса до часа прошла не дольше, чем за пять минут.

На выделенной посадочной площадке, в закрытой зоне космопорта для частных дорогих кораблей, все уже было оцеплено.

— Руки вверх!

Отряд из десяти человек с нашивками специального подразделения, который ждал их на посадочной площадке, с криками ворвался внутрь, однако не встретил никакого сопротивления. Все, кроме бортмеханика и пилота стояли у главного шлюза, не предпринимая никаких попыток к бегству или атаке.

— Осмотреть здесь все! Прошарить каждый миллиметр! — густой бас — судя по полоскам на форме — командира отряда раздался из-под защитного черного шлема.

Высокий широкоплечий мужчина, с каким Мэл не решился бы по доброй воле сходиться в поединке, невероятно бесшумно ступая по металлу в тяжелых с виду ботинках, приблизился к спокойно стоящему капитану и его помощникам. В черной глянцевой глади шлема отражалась большая часть грузового отсека, вместе с лицами команды «Крошки». Мэл отметил, что ученые позади, как-то оперативно сбились в кучку.

— Контрабанду вы не найдете… — он посмотрел на нашивку на груди, — Уиллсон.

Мэл выглядел очень спокойным, в отличие от своего наемника, который еще десять минут назад отказывался скинуть гранаты обратно в ящик. Шен переминался с ноги на ногу и злобно щурился на верзилу, в черно-синей форме, попутно ища краем глаза, не высунулся ли незаконно провезенный на Землю Дак, закрытый перед посадкой под обшивкой корабля. Впрочем, куст разумно внял предостережению Ильи о том, что могли сделать с такими, как он, на этой планете, и быстро ретировался в приоткрытый для него проем, позже запечатанный под листом внутренней обшивки.

— Если понадобится — найдем, — прогудел командир и снял шлем только тогда, когда убедился, что половина его ребят рассредоточилась по трюму и держала команду корабля на мушке, а остальные рванули внутрь коридоров.

— Это ошибка, — четко и громко произнес Джесс. — Мы можем выступить свидетелями!

Черная кожа на бритой черепушке мужчины блеснула в свете внутреннего освещения. Внимательные черные глаза сначала посмотрели в сторону трех ученых, а затем уставились на капитана.

— Надеюсь, ты знаешь, какие обвинения тебе выдвинули, Кэмпбелл, — казалось, он даже не услышал слов ученого. — На твоем месте я бы обошелся без сюрпризов и добровольно сдал пушку. Но раз эта рухлядь еще не перекочевала к моим ногам, значит ты либо идиот, либо храбрец, что, в принципе, мне побоку. Руки за голову и на колени. Живо. Не выполнишь, и мои парни тебе ноги переломают. С предателями разговор короткий.

Малкольм даже не подумал выполнять хоть что-то из его чертовых приказов.

— Имей совесть, Уиллсон, это мой корабль. Нас можно взять на буксир, принудительно отключить все системы связи, размахивать тут пушками, обезоружить, но вот поставить на колени капитана судна… так делают только мерзкие пираты. Твои данные устарели, больше шести лет назад с меня сняли обвинения в измене. Уилсон?

— Сдай оружие и руки вверх. Ты и твой старпом отправляетесь с нами, остальная команда останется под присмотром здесь. У вас есть право хранить молчание, любое сказанное вами слово может использоваться против вас в суде, — Мэл молча вынул свой пистолет из кобуры и кинул его не пол. — Наручники!

Старая добрая сталь сомкнулась на запястьях Мэла и Танишы, после того, как их руки грубо дернули вниз за спину.

— Господа ученые, прошу следовать за мной во флаер, мы доставим вас в башню Правления.

Выводили преступников, как и положено: грубо толкая в спины и держа на мушке. Таниша не теряла лица и, демонстративно показывая всем свою военную выправку, молча проследовала наружу к шлюзу.

— Эй, этому коммуникатору всего год, дурья ты голова! Аккуратно! — Мэл повернул голову, слыша возмущения Хлои, вытянутой из пилотского кресла. Ее вели под руки, видимо, обходясь не очень аккуратно с ее новеньким наручным коммуникатором. После его грубо ткнули пушкой в спину и приказали идти дальше.

Оставшуюся команду «Крошки» оставили под надзором в закрытом и поставленном на ограничитель корабле. В ближайшее время Мэлу и Танише не стоило надеяться вновь их увидеть. Малкольм в последний раз встретился взглядом с Джини, собиравшейся сесть в предоставленный им флаер, и косо улыбнулся. Вирджинию поторопили, и ее голова скрылась за тонированными стеклами тяжелого правительственного флаера.

Вновь сильные тычки в спины, от которых точно потом останутся синяки, и капитан пошел дальше, провожая одними глазами черный блестящий транспорт с хромированными турбинами на нижних панелях заднего бампера. Он не особо представлял, что будет с ними дальше.

Просто знал.

Ученым и экипажу придется несладко.

Глава 40

— Нет, До, прекрати, — проворчала Джини, оттаскивая от вещей вредный куст. — Ты мне мешаешь.

До зашуршал ветками в знак протеста, но все же оставил ее в покое.

Он был сам не свой с того момента, как Джини вместе со всем ее зверинцем и коллегами увезли с «Крошки». До рвался обратно, всеми возможными способами показывая ей, что нужно вернуться. Джини еще повезло, что Мэл и Феликс не так сильно привязались к капитану и его команде, а потому не выносили ей мозг ежесекундными проделками.

Учитывая напряженность, которая не оставляла ее с тех пор, как она рассталась с Малкольмом два дня назад, поведение До воспринималось, как последняя капля, которая выводила Джини из состояния хотя бы видимого равновесия. Стоит ли говорить, почему она с ним почти не разговаривала?

— Мы собираемся к Мэлу. Доволен? Мне сказали, что сегодня его выпустят. Не мешай мне собирать вещи, — указала она ему встать возле стены.

До встрепенулся, на несколько секунд замер в неподвижности, словно оценивая, правду ли она говорила, а потом кивнул макушкой и отошел.

Вирджиния вздохнула. Наверное, она успокоится, только когда снова увидит Мэла. Ох, сколько же раз она спрашивала дознавателей, где содержали Мэла и Танишу, но в ответ получала лишь отговорки вроде: «Эта информация секретна». Что, черт возьми, могло быть секретного в местонахождении ни в чем не повинного капитана корабля, лишь взявшего госзаказ? Она, как и все ее коллеги, сразу сказала военным, что показания капитана истинны, и в гибели пассажиров нет его вины. И что же? Они решили спросить ее об этом снова. И снова. Будто что-то могло измениться. Они на это даже надеялись, судя по их лицам.

«Глупцы».

Правительству нужно было кого-то обвинить. И Малкольм, имевший проблемы с законом, оказался идеальной кандидатурой.

Поэтому эти два дня были для Джини пыткой. Она боялась, что их план не сработает. Что друг Мэла не сможет осуществить задуманное и, тем самым, спасти его и Танишу.

Вирджиния чувствовала себя беспомощной. Словно стояла у прозрачной стены из стекла, но никак не могла ее пробить. К концу второго дня она уже почти потеряла надежду, когда, наконец, ей позвонил Джос. Оказывается, пару минут назад с ним связался друг Мэла и сказал, что все прошло успешно. Теперь осталось лишь ждать, когда Танишу с Мэлом выпустят… где бы они сейчас ни были.

Джини усмехнулась, поражаясь самой себе. Если бы кто-то еще полгода назад сказал, что она бросит свою лабораторию, с трудом договорившись на удаленную работу, и рискнет отправиться в полет с тем самым капитаном, которого припоминала исключительно бранными словами, Джини бы рассмеялась ему в лицо. Как же. Только вот теперь все казалось не таким и нереальным. Сердце замирало в груди при одной мысли о новой встрече с Малкольмом. Пусть они еще не все выяснили, но Джини списывала это на его упрямство и недостаток опыта в подобных делах. А у кого он был? Уж точно не у нее. Джини и сама не сказала ему тех самых заветных слов. Трусила. Так чего ждать от мужчины? Всем было известно, что им это признание дается сложнее. По крайней мере, так утверждала статистика.

Джини фыркнула, решив прервать свой хаотично скачущий поток мыслей. Сейчас ей нужно было сосредоточиться.

Закинув в чемодан последнее полотенце, Вирджиния выпрямилась, со вздохом оглядев опустевшую комнату, которую она снимала уже много лет. По дороге в космопорт она свяжется с владельцем и скажет, что не будет продлевать аренду. Оказалось, что личных вещей у нее не так уж и много, как она думала. Впрочем, стоит ли удивляться, учитывая ее график работы?

Однако даже сейчас Джини не была уверена, что забрала все. Это были очень быстрые сборы. Пожав плечами, она решила, что владелец квартиры всегда сможет все выкинуть, или же это сделают новые жильцы, что более вероятно. За все те годы, что она здесь жила, мистер Хартли ни разу не появлялся, полностью удовлетворенный регулярными переводами кредитов.

Раздался звонок в дверь, и Вирджиния поспешила открыть. Она доплатила компании, где заказала такси, за то, что ей помогут с вещами, решив, что самой ей не справиться. Сама же она надела ошейники Феликсу и Мэлу, выводя их за дверь. До следовал за ней по пятам.

Джини была так взволнована, что после короткого разговора с арендодателем едва заметила дорогу, пока они летели к космопорту. Она даже успела передумать, решив, что зря все это затеяла. Да, Мэл приглашал ее присоединиться к их команде и предлагал работу, но не настаивал. Все было в ее руках. Вдруг она неправильно его поняла?

Разозлившись на саму себя, Вирджиния заставила свои мысли перейти к более радужному развитию событий. Все будет хорошо.

Водитель приземлился на стоянке космопорта и помог Джини выгрузить вещи, после чего снова забрался в кабину.

— Вам помочь, мисс? — улыбнулся служащий космопорта, подходя ближе.

— Да, пожалуйста, — с облегчением выдохнула Джини, благодарно взглянув на мужчину. — Я ищу космолет класса ТиЭйчКью, под командованием капитана Кэмпбелла. Вы не могли бы помочь мне до него добраться?

Они быстро договорились о цене, и служащий погрузил ее вещи на тележку, попросив следовать за ним. Мужчина сделал ей комплимент, а потом начал рассказывать забавную историю, чтобы разговорить собеседницу, только вот Вирджинии было не до этого, о чем она ему довольно мягко намекнула. Он тут же кивнул, с улыбкой пожав плечами, и продолжил путь уже молча.

«Крошку» она узнала сразу, как только они стали подходить к кораблям. Сердце забилось быстрее, когда она заметила стоявшего у открытого шлюза Малкольма. Он смотрел на небо, видимо, о чем-то размышляя. Джини замедлила ход, ощущая себя невероятно странно. Наверное, она представляла собой чудесную картинку рядом со служащим с ее багажом, с До, семенящим следом — на вид которого, к слову, мужчина лишь приподнял брови, но промолчал — с Феликсом, все время пытавшимся уйти в другую сторону, и Мэлом, который тащил ее вперед. Эффектного появления ей явно не светило.

Когда до корабля оставалось уже совсем немного, Мэл, видимо, что-то услышав, обернулся в их сторону, и глаза Джини расширились. Все его лицо было в синяках и кровоподтеках, а губы разбиты в кровь.

— Боже мой, — выдохнула она. Резко обернувшись к служащему, она протянула ему оба поводка. — Подержите, пожалуйста.

Как только он принял у нее поводки, Вирджиния кинулась вперед, быстро сократив оставшееся между ней и капитаном расстояние.

— Мэл, что они с тобой сделали? — она нежно коснулась его щеки, осматривая травмы ближе. Нет, она не ошиблась. Он выглядел так, словно по нему изрядно потопталась толпа народа. — Они тебя били? Но за что? Ты ведь ни в чем не виноват.

— Я же говорил, что без боя не дамся, — он перехватил ее пальцы и настойчиво сжал. — Не важно.

Тело действительно болело, обычная ухмылка отдавалась неприятной болью в скулах, но плевать он хотел на все это. Синяки и побои казались несущественными. Потому что она пришла. До, Мэл и Феликс вместе с ней. Это значило только одно.

Малкольм многозначительно посмотрел на растерянного мужчину позади нее с поводками и багажом и хитро прищурился, вновь переведя взгляд на Джини. У него было много вопросов и много того, чего он хотел сказать.

— Вирджиния Каррингтон, — он пустил в ход свой самый официальный тон, — ситуация требует нам срочно драпать! Ты с нами?

Джини не смогла сдержать смешок из-за сочетания напускной серьезности и таких отнюдь не официальных слов, но решила поддержать его игру.

— Я принимаю ваше предложение, капитан Кэмпбелл. Оно ведь по-прежнему в силе, я правильно вас поняла? — она бросила быстрый взгляд на служащего космопорта. — Просто, так уж вышло, я весьма потратилась, добираясь сюда. Мне теперь просто необходима работа, — с улыбкой проговорила Вирджиния.

— Тогда, добро пожаловать на борт Вирджиния! — он ухмыльнулся. — Мое предложение не изменилось. Я очень рад, а теперь и правда надо быстро смываться! Вакуум, ей богу, ждали только тебя.

* * *

В столовой было шумно. Хлоя умудрилась каким-то чудом найти в экстранете волну с нераздражающей поп-музыкой. Она лилась из динамиков, совсем не мешая, а скорее наоборот, только добавляя вечеру приятной атмосферы, будто подзадоривая собравшийся за большим столом экипаж. В столовой пахло фаст-фудом, подцепленным на кольцах Сатурна, свежим салатом (пока они еще могли себе это позволить), бурбоном и горячим шоколадом. Рабочий день только-только кончился, и они собрались в столовой, чтобы отпраздновать удачное разрешение дел, кучу кредитов на счету и нового члена команды. «Крошка» вышла из Солнечной Системы несколько часов назад и уверено шла вперед, к новой цели и с новым заказом.

— Ни одной нормальной карты! — плюнул Шен и отпил — наверное, с горя — бурбона. — Не везет мне сегодня.

— Можно выиграть и с плохими картами, — невозмутимо протянула Хлоя, попивая газировку токсичного голубого цвета, — были бы мозги.

— Сама еще с картами сидишь, — беззлобно буркнул наемник и кинул на стол ламинированную карточку с двумя крестами.

Когда на борту не было пассажиров, они часто играли в карты после очередного выматывающего заказа. Малкольм поглядывал на карты на столе и на свои. Подкинуть было нечего.

Вирджиния, сидевшая по правую руку, грациозно протянула ладонь и бросила в центр стола свою последнюю карту.

— Ох-хо-хо, Джини вышла! — хлопнула в ладоши Вейн и ткнулась в свои карты. — Учись, Шен, я у нее ни одного козыря за игру не видела.

— Повезло, — Шен уныло забрал себе блестящие ламинированные карточки. — Вообще-то, как новичок, ты должна была проиграть.

— Знаешь ли, трудно найти новичков, что могли бы проиграть тебе, — усмехнулась Таниша.

Джер до сих старался держать с ней телесный контакт, будто мог залечивать раны, полученные при их с Мэлом задержании, просто прикосновением. Он долго крутился над женой, пытаясь обезболить каждый синяк и аккуратно залепить каждую рану. Таниша поначалу спокойно выносила хлопоты дока, но когда тот предложил ей несколько дней передвигаться на инвалидной коляске, у миссис Тудик сдали нервы, и она едва не отходила мужа этой коляской по заднице. Несмотря на боль в отбитых почках, Таниша выглядела этим вечером по-настоящему спокойной и счастливой.

Мэл грустно улыбнулся. Они хотели детей. Джер сказал ему сегодня днем. Как только его жена поправится, они начнут упорно стараться зачать потомство. Это значило только одно — на время им придется покинуть «Крошку», ибо корабль контрабандистов не место для младенцев. Было странно слышать, как друг просит разрешения на это. Будто бы Кэмпбелл подумал бы запретить им делать этот шаг. Капитан был только рад. А новые кадры… ну, что ж, временно можно нанять парочку неплохих ребят.

Илья весь вечер в своей излюбленной манере нелюдима молчаливо изучал Джини, глядя поверх своих карт и не забывая следить за игрой. Это было его особой тактикой. Так он проверял нервы новичка. Не каждому понравится, когда его сверлят подозрительным взглядом в течении нескольких часов.

В этот раз проиграл Шен. И ему пришлось исполнять какую-то новомодную песню. Вокальные данные у него были на уровне пенопласта по стеклу, поэтому позорное исполнение остановили после первого четверостишия.

— Кхм, — Малкольм поднялся, держа в руках стакан свежего молока. — Как капитан, беру слова на себя. Все вы знаете, что Вирджиния теперь часть нашей команды. Уже по пути на Землю мы с вами решили, что хотим видеть ее на «Крошке» и дальше. И мы рады, что ты, — он обратился к ученой и отсалютовал стаканом, — приняла наше предложение. Да, теперь наши отношения связаны трудовым договором, — Шен присвистнул, и Мэл быстро зыркнул на него, — но осталась еще одна вещь, без которой ты не можешь до конца считаться членом команды.

Хлоя в дальнем конце стола захихикала и потерла ладоши в предвкушении.

— Так уж сложилось, мисс Каррингтон, что каждый член экипажа хоть раз да перебирал масляный фильтр, помогая Илье. В последствие это стало некой традицией. Потому, что это пригодится в дальнейшем, ибо кто-то из нас может оказаться вне досягаемости, а тебе срочно придется вставать с Ильей плечом к плечу и удерживать жизнь «Крошки». Фильтр — не так сложно. В карты мы играли тоже не просто так. Думаешь, почему Шен такой угрюмый? Ему придется перебирать фильтр наперегонки с тобой. Ну, что… не струсила? — залихватски ухмыльнулся кэп.

После первых секунд пребывания в шоке Джини все же заставила себя собраться.

— Традиция, значит? — переспросила она, прищурившись и глянув на капитана. Постучав пальцем по столу, она снова уловила смешки Хлои и закатила глаза. — Ладно, вы понятия не имеете, в какой грязи я иногда ползала по поручениям начальства. Не думаю, что тут будет страшнее. Ведите, — встала она из-за стола, с улыбкой поймав восхищенный взгляд Мэла.

«Что ж, вот я и дома», — пришла вдруг неожиданная мысль, когда они всей шумной толпой отправились покорять масляные фильтры. Впервые за много лет она ощущала себя частичкой единого целого. Семьи. Внутри поднялось тепло, опалив жаром ее сердце, согревая его в своих объятиях.

Рука Мэла обвила ее талию, и Джини снова улыбнулась ему.

— Я тебе это припомню, — прошептала она ему на ухо, привстав на цыпочки.

Он быстро повернул голову, а Джини не успела отпрянуть, поэтому вышло, что ее губы коснулись его щеки. Не давая ей и секунды на принятие решения, Мэл прижался губами к ее губам.

— Жду с нетерпением, дорогая. Жду с нетерпением.

Эпилог

Закрыв глаза, Вирджиния запрокинула голову, наслаждаясь ощущением, как теплые струи воды скользили по ее телу. Казалось, капли грязи и масла теперь были по всему телу. Джини улыбнулась, вспомнив события этого вечера. Конечно, все вдоволь над ней посмеялись, а Шен, выйдя победителем в совершенно нечестной борьбе, едва не сиял от гордости. До рвался ей помочь, но его не пустили. Какая досада. Возможно, вместе с ним она бы и справилась.

Джини усмехнулась. Конечно, им это было невыгодно. Она сомневалась, что хоть кто-то выигрывал в этом состязании на посвящении. Но Вирджиния ничуть не обижалась на команду. Она и сама уже не помнила, когда так много смеялась.

Джини вздрогнула, когда с тихим щелчком вдруг стала отъезжать дверца ее душевой кабины. Она прикрылась руками и обернулась, не понимая, что происходило. Очередная шутка команды над новичком?

Однако все ее мысли разбежались, когда Вирджиния увидела улыбающегося Малкольма. Он прямо в одежде шагнул в ее кабинку, и Джини приподняла брови, когда поток воды мгновенно пропитал его рубашку и штаны. Мэл опустил руки на ее талию и притянул Джини к себе. Она рассмеялась.

— Ты в своем уме… начальник? — припомнила Джини его слова о трудовом договоре. — И часто ты так заходишь к своим подчиненным? — она подняла руки, обвив руками его шею.

— Это первый раз, — хитро прищурился Мэл, глядя, как отлетавшие от его плеча капельки воды, соприкасались с ее кожей. — И, надеюсь, не последний.

Он склонился, с нетерпением впиваясь в ее губы, прижимая к себе так, словно она могла в любой момент раствориться подобно видению. И такое хорошее сладкое видение, отвечало ему тем же, делясь теплотой своего тела, становясь его космосом.

Примечания

1

Старая консерва! (китайский).

(обратно)

2

Зайцевые (лат.).

(обратно)

3

УнНИ (Универсаный Носитель Информации) — карта с большим объемом памяти и совместимостью с любым устройством, так же способна передавать информацию на расстоянии.

(обратно)

4

Филематология — наука о поцелуях.

(обратно)

5

Окситоцин — нейропептид и пептидный гормон паравентрикулярного ядра гипоталамуса, окситоцин стимулирует выработку эндорфинов.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Эпилог

*** Примечания ***