Заблуждения [Lady Morogenko] (fb2) читать онлайн

========== 1 ==========

Крис всегда любил вечеринки. Чувствуя себя как рыба в воде, ловко маневрируя среди пьяных тел и двигаясь в сторону столиков с выпивкой, Шистад думал о том, что, наверное, мог бы всю жизнь провести вот так. Существуя от одной пятницы к другой, кое-как переживая неделю, чтобы потом снова раствориться в громкой музыке и толпе людей, отжигающих так, словно сегодня последний день на Земле.

Рука тянется к бутылке виски, обхватывая её и поднося к губам. Янтарная обжигающая жидкость привычным теплом стекает по горлу, заставляя на пару мгновений прикрыть глаза. Музыка оглушает, кровь пульсирует в висках, а голова болит так, словно по ней пару раз приложились бейсбольной битой.

Кто-то протискивается мимо него, довольно ощутимо задевая плечом. Карие глаза распахиваются и моментально крепкой хваткой цепляются за женский силуэт, который хочет затеряться в толпе, но юноша оказывается куда проворнее. Пара шагов приближают его к девушке, а рука по-хозяйски обхватывает тонкое запястье, дёргая Мун на себя.

Эва не ожидает резкого толчка, теряя равновесие и буквально падая в объятия юноши, утыкаясь носом куда-то в шею Шистада, вызывая у того чересчур довольную улыбку. Девушка вздрагивает, но вырваться не пытается, моментально узнав запах его одеколона, который невозможно спутать с чем-то другим.

— Соскучилась, сладкая?

Голос звучит чересчур приторно, густым сиропом обволакивая сознание. Эва молчит, продолжая стоять с опущенными руками и вдыхая запретный запах, которому не место в её жизни. Так думает здравая часть сознания, которую постоянно затыкают более смелые фантазии, когда она в очередной раз зажимается с ним в одной из спален дома или в пустых кабинетах школы. Слишком запретно, слишком неправильно. И оттого более желанно.

— Ты говорить разучилась?

Крис начинает терять терпение, не понимая, почему девушка на него не смотрит. Большим и указательным пальцем обхватывая подбородок Мун, он чуть давит, заставляя её поднять голову и, наконец, посмотреть на него.

В этот момент бутылка виски летит куда-то на пол, разлетаясь на сотни крохотных осколков. Янтарная лужица растекается под ногами, но Крису глубоко наплевать на испорченный алкоголь. Сейчас его больше волнуют маленькие прозрачные капельки, скользящие по щекам Эвы и срывающиеся вниз.

— Что с тобой?

Требовательно спрашивает Шистад, убеждая себя, что ему это совершенно не интересно. Просто банальное желание узнать, что же на этот раз вывело девушку из себя и заставило рыдать, когда все кругом веселятся. Первобытное любопытство, заложенное в самой подкорке сознания. Ничего больше. Сейчас он получит ответ, а потом пошлёт её куда подальше. Из-за неё дорогой виски разбился, вот это реально проблема.

— Мун, ты оглохла? — напряжение в голове возрастает, когда Эва опускает взгляд и старается смотреть куда угодно, только не в два карих омута напротив. Знает, что утонет. В очередной раз пойдёт на дно.

Крису по-прежнему всё равно. Ему абсолютно пофиг на эту девчонку, с которой его связывает лишь пятничный секс и поцелуи с привкусом виски. Так думает Шистад, проталкиваясь мимо танцующих людей, крепко сжимая в руке хрупкую девичью ладошку и утаскивая Эву за собой.

Крису совершенно безразлично, из-за чего разревелась первокурсница, когда он прижимает её к стене коридора. Отголоски музыки доносятся едва-едва, поэтому его голос подобно раскату грома вторгается в сознание Эвы.

— Мне силой вытащить из тебя ответ? — руки крепко сжимают хрупкие плечи, доставляя девушке дискомфорт. Рыжеватые волосы в тусклом свете отдают бронзой, на секунду отвлекая внимание Криса, который прекрасно помнит, каково это — зарываться в них носом и чувствовать аромат вишни.

— Мы… с Юнасом расстались, — наконец шепчет Эва, и Крису с огромным трудом удаётся сдержать фырканье, так и норовящее сорваться с губ.

Рассталась с этим бровастым уродом. Конец света, блять. Странно, что только сейчас-то. Учитывая, что с Крисом она уже спит пару месяцев.

— Он узнал о… нас.

И от этого «нас» прошибает током обоих. Скептичный взгляд карих глаз скользит по лицу девушки, задавая немой вопрос — ты сейчас серьезно? Нас? С каких пор существует это грёбанное «нас»?

— Назвал меня шлюхой. Но я же не… Я же…

Рыдания заглушают голос девушки, когда она резко тянется к Шистаду и утыкается носом ему в плечо. Тонкая ткань футболки промокает почти сразу, но Крис не обращает на это внимания. В голове эхом звучат последние слова Мун, от которых ноющая боль в висках вспыхивает с новой силой.

Убить урода. Переломать ему все кости, вытащить внутренности через глотку, чтобы харкал собственной кровью и наблюдал, как жизнь медленно покидает его ничтожное тело. Пожалуй, сейчас это единственное желание, которое пульсирует на подкорке сознания с такой силой, что просто хочется заорать.

Но Крис молчит. Лишь притягивает к себе Эву, зарываясь лицом в растрепанные густые волосы, опьяняющие своим запахом вишни. Руки покрепче обхватывают хрупкое тельце, мечтая забрать хотя бы часть боли, которая сейчас терзает девушку.

Шистад отвозит её домой. Берёт с неё обещание, что она сейчас же ляжет в постель и как следует выспится. Мешки под глазами ей совсем не идут. Эва лишь молча кивает, не понимая, откуда в нём эта несвойственная ему забота и резкая небезразличность к её скромной помятой персоне.

***

На следующее утро Юнас приходит в школу с рассечённой бровью, опухшим носом и ярко-лиловым фингалом, красующимся под левым глазом. Ещё, кажется, рука сломана. И рёбра жуть как болят.

На вопросы окружающих парень отвечает уклончиво, твердя, что у него контрольная, и он опаздывает на урок.

А Крис сидит, любуется проделанной работой и думает о том, что он мог бы заниматься этим вечно. Ходить на вечеринки по пятницам, а после них выбивать всё дерьмо из мудаков, из-за которых она проронит хотя бы одну слезинку.

Но это лишь дело принципа. Никто не ‭смеет ломать его игрушки. Так-то ему по-прежнему пофиг. Безразлично. Абсолютно.

Но и Кристофер Шистад имеет свойство заблуждаться.

========== 2 ==========

В понедельник Крис не сразу замечает её отсутствие. Ведёт себя, как обычно. Веселится в компании друзей, улыбается окружающим своей фирменной улыбкой, которая буквально кричит, как у него всё заебись в жизни. И лишь ближе к концу учебного дня понимает, что ему чего-то не хватает. Нет ощущения наполненности, а где-то совсем рядом начинает расцветать пустующая дыра.

Во вторник Крис стоит возле своего автомобиля, прислонившись к нему спиной, пока глаза насыщенного карего цвета скользят по окружающим его школьникам, тщетно пытаясь зацепиться взглядом за копну рыжих волос. Но Эвы нигде нет. И этот факт вроде как не должен волновать Шистада, ему же похер на неё. А на душе начинают скрести кошки, посылая в мозг мысли, отравленные лёгкой порцией беспокойства. К чёрту всё, тупо к чёрту. Она его личная вещь, которая всегда должна быть под рукой. Лишь поэтому он заметил её отсутствие.

В среду Крис толком не понимает, что он, собственно, делает и зачем ему это надо, но всё равно продолжает идти в сторону её разношерстных подружек, которые, по мнению Шистада, могли бы гастролировать с бродячим цирком — настолько они все потешные.

Девочки смотрят на него удивлённо, хлопают глазами и молча открывают рты, из-за чего Крис успевает сто раз пожалеть о своём решении выяснить, наконец, где третий день подряд шатается Мун. Школа, как бы. За пропуски её по головке никто не погладит. Да и секса у него уже не было с прошлой пятницы. Вешать лапшу на уши какой-нибудь левой девке желания нет, как и настроения. Поэтому ему нужна Мун. Разумеется, только лишь для секса. Ему ведь по-прежнему плевать.

Получить толковый ответ на свой вопрос не удаётся, потому что девочки сами не знают, что с Эвой. На звонки она не отвечает, дверь дома не открывает. После этой фразы Крису хочется пойти к ней домой и ебануть со всего маху ногой по двери, чтобы до этой дуры дошло — деревянная дощечка не такая неприступная стена, как ей кажется. Но всё, что делает Шистад, лишь разворачивается и идёт в сторону своей машины, игнорируя взгляды окружающих. Насрать на них. Он не обязан ни перед кем отчитываться.

В четверг Крис целый день пребывает в неком подобии транса, придя в себя лишь на пороге её дома. Ему всё еще похер, что там с ней случилось, а рука, сжатая в кулак, начинает долбить в дверь, вызывая такой шум, который, вероятно, услышат даже соседи.

Эва отвечает не сразу. Через пять минут, когда рука Шистада начинает болеть и неприятно покалывать, он слышит тихий голос, звучащий так, словно Мун курила целую вечность и одновременно была в запое.

— Кто это?

— Угадай с трёх попыток, — бурчит парень, для наглядности саданув по двери носком кроссовка. Тишина по ту сторону настолько явная и ощутимая, что её буквально можно потрогать руками или соскребать ножом, жрать и давиться. — Мне её выломать или сама откроешь?

Несколько секунд молчания, после чего, наконец, раздаётся щелчок открываемого замка, а через мгновенье в фокус глаз цвета янтаря попадает Эва собственной персоной. Замотанная в какой-то дурацкий шарф гадкого болотного цвета, в помятом платье, домашних пушистых тапках и с полным беспорядком на голове. Под глазами мешки, словно она не спит вот уже неделю. О`кей, стоит признать, что выглядит Эва удручающе.

— Умер кто? Что за вид? — спрашивает Крис, чувствуя, как уголки губ ползут вверх в присущей только ему ухмылке. Сделав шаг вперёд, Шистад прислоняется плечом к косяку двери, скрещивает руки на груди и бросает на девушку взгляды, полные… Да чёрт его знает, что это за взгляды. Слишком много всего в них намешано, так сразу и не определишь, какая эмоция бушует в юноше сильнее — раздражение от едва ощутимого жжения в руке, которой он десять минут долбил в дверь, или злость на девушку, смотрящую на него так, словно он второе пришествие Христа.

— Что ты здесь делаешь? — выдавливает Эва, принимая идентичную позу, только её скрещенные руки на груди признак ограждения и нежелания разговаривать, а не расслабленности.

— Стою, как видишь. А могла бы пригласить в дом. Невежливо держать гостя на пороге.

— Я тебя не звала. Уходи.

Он двигается слишком быстро. Эва чувствует, как плечи зажимают в стальных тисках, прижимая её к стене и не давая возможности пошевелиться. Девушка смотрит с испугом, не совсем понимая, что ему вообще нужно, и какого чёрта он тут делает.

А Крис и сам теряется в догадках. Ход собственных мыслей непонятен еще с того момента, когда он вообще решил наведаться к ней домой. Проверить, как она. Жива ли вообще или уже успела откинуться после расставания со своим дорогим бровастым уродом. Печаль беда, сколько трагичности-то, блять. Глотку щиплет от желания блевать, но Крис сдерживается, полностью сосредоточившись на хрупком девичьем тельце, которое он сейчас держит в руках.

Она холодная. Чересчур холодная. И бледная. Нет привычного лёгкого румянца, который появляется каждый раз, стоит Шистаду к ней прикоснуться.

— Ты еще долго собираешься убиваться по этому придурку?

— Я не убиваюсь! Я просто… просто…

— Просто ты дура. Ага. Это я уже понял, — с губ срывается недовольное фырканье, словно сейчас это была банальная констатация факта. Какая адекватная девушка будет страдать после расставания с человеком, который назвал её шлюхой.

От этой мысли желание съездить кому-то по ебалу возрастает с новой силой. Крис морщится, старательно отгоняя от себя ненужные мысли. Ему пооооохер. Пора бы уже свыкнуться. Он ведь повторяет эти слова как мантру, каждое утро, стоя перед зеркалом и всматриваясь в собственное отражение. Ему глубоко до лампы, что происходит в жизни этой несмышленой глупой девчонки, которая убивается из-за мелкого еблана.

— Уходи.

— О`кей.

Руки чересчур быстро отпускают её плечи, и Эве на секунду кажется, что она сейчас упадёт. Ощущение пустоты наваливается с новой силой, когда юноша разворачивается и покидает её прихожую. Через минуту слышится звук отъезжающей машины, и лишь тогда Мун позволяет себе расплакаться, медленно съезжая спиной по стене и оказываясь на холодном полу. Зияющая дыра в груди растёт в ускоренном темпе, словно кто-то выкачивает из неё все жизненно важные силы. Господи, ну почему так больно-то?

***

Вечером воскресного дня Крис чувствует себя полным идиотом, вновь стоя возле её двери, только на этот раз не с пустыми руками. В одной ладони крепко зажат огромный пакет с попкорном, а второй он сжимает внушительную пачку дисков с фильмами Marvel. Первой мыслью было купить какой-нибудь сериал, но Шистад пал не настолько низко, чтобы сидеть на диване в компании депрессивной девушки, есть попкорн и смотреть «Друзей» или «Как я встретил вашу маму». Боже, какое глупое название-то.

В этот раз постучавшись ногой чуть тише, Крис терпеливо дожидается, когда ему откроют дверь. К его удивлению, Эва оказывается на пороге почти сразу. Видок такой же потрёпанный, но зато теперь хотя бы смотрит не так, словно призрака увидела.

— Привет. А я к тебе с подарками. Ты хорошо вела себя в этом году? — несёт какую-то ахинею Крис, ибо до Рождества еще целых два месяца, да и сам он на толстого мужика с бородой и в красных шароварах не особо похож.

— Что ты… Эмм…

— Никаких возражений, Мун. Я три часа мотался по всему городу, чтобы собрать все эти грёбанные супергеройские фильмы. Нравится Железный человек? Он почти такой же сексуальный, как я. Хотя погоди, тебе, наверное, больше по вкусу Кэп. Бледный, нудный и старомодный — точная твоя копия.

Нет, Эва не смотрит на него, как на призрака. Сейчас это взгляд человека, который наткнулся на сбежавшего из психушки пациента, иначе как еще объяснить бред, который несёт Шистад, нагло заваливаясь в её дом и начиная хозяйничать в гостиной.

— Я не буду ничего смотреть с тобой. И вообще, уходи.

— Ты когда ела в последний раз? Смотри, какой у меня вкусный попкорн. Уверена, что не хочешь попробовать? — брови юноши скептично ползут вверх, а улыбка на губах красноречивее любых слов говорит о том, что он от неё не отвяжется.

Эва закатывает глаза, бурчит себе под нос что-то нечленораздельное, с недовольной физиономией топает в сторону дивана и плюхается рядом с Шистадом. Тут же ей под нос суют пакет с попкорном, и девушка вынуждена признать, что пахнет это действительно очень привлекательно.

Через час от попкорна почти ничего не остаётся. Большая его часть разбросана по всей комнате, и Эва думает, что ей завтра будет пиздец как лень всё это убирать. Но то завтра… Сейчас она сидит, закинув ноги на колени Криса, который чересчур увлёкся Мстителями, комментируя каждое их действие. Его ораторские выкрики приправлены изрядной порцией мата, которая, почему-то, вызывает у Мун приступы неконтролируемого смеха. Она смеётся впервые за неделю, и Крис думает, что ему, наконец, не всё равно. Возможно, завтра он пожалеет, но сейчас юноша чувствует себя совершенно замечательно, когда слух улавливает очередной смешок девушки.

Ему не всё равно. Ему хорошо.

========== 3 ==========

Они не разговаривают вот уже неделю. После того вечера, когда Эва почувствовала себя счастливой впервые за долгое время, на утро девушка проснулась одна в куче разбросанного по всей комнате попкорна. Он ушёл, оставив после себя лишь едва уловимый запах одеколона, который Эва вдыхала весь день, упиваясь им и наслаждаясь.

На следующее утро, наконец, Мун вспомнила, что она еще, вроде как, числится в списке учеников, а значит обязана посещать школу. Приведя себя в порядок и кое-как замазав тоналкой последствия бессонных ночей под глазами, Эва пошла в ненавистное заведение.

Объятия подруг, бесчисленное количество вопросов, беспокойство за её скромную персону — всё это продолжалось на протяжении дня. И как бы эгоистично не прозвучало, Эва мечтала как можно скорее оказаться наедине с собственными мыслями, подальше от девочек, каждая из которых считала своим долгом залезть ей в душу и как следует там поковыряться.

Криса она заметила на перемене. В компании очередной девчонки, чей вид буквально кричал, как она счастлива стоять рядом с одним из самых популярных третьекурсников. А Шистад улыбался. Так искренне и широко, что у Эвы перехватывало дыхание. А еще ноги начинали подкашиваться от злости на саму себя. Такая глупая. Такая наивная. Правильно он сказал — дура. Самая последняя идиотка, раз она решила, что после этого вечера его отношение к ней изменится. Да, он был рядом, да — поддержал, но это отнюдь не значило, что Шистад и дальше обязан с ней возиться. В конце концов, Крис ей ничего не обещал. Ему ведь плевать на неё. Пора бы это усвоить и перестать трепать себе нервы.

Но как? Разве Эва могла одним лёгким движением вычеркнуть его из своей жизни? Каким образом, если в течение всей недели старательно пыталась поймать его взгляд на себе, но каждый раз терпела сокрушительное фиаско. Он её не замечал. Словно она пустое место. Ничтожество, не заслуживающее хотя бы крупицы его драгоценного внимания, которое он уделял меняющимся каждый день девушкам.

Эва чувствовала себя настоящей кретинкой, сидя в пустом кабинете, уткнувшись в свои руки, сложенные на парте, и громко рыдая. Сначала Юнас, теперь Шистад… Девушке начинало казаться, что все представители мужского пола сговорились, чтобы морально её убить. Уничтожить. Втоптать в грязь, превратить в ничто. Чтобы её больше не существовало, ведь она такое надоедливое пятно с копной рыжих волос, вечно маячащее перед глазами.

Кто бы мог подумать, что от банальной нехватки внимания человек всего лишь за неделю может капитально слететь с катушек. Потерять самообладание и собственное достоинство. Морально деградировать, ощущать себя полным…. ничем.

Эва плакала. Так, как плачут девочки, когда им очень больно. Так, как плачет человек, который на мгновенье подумал, что он обладает всем, а потом пришла реальность, накрывающая с головой. Нет у Мун ничего. Ни его внимания, ни его касаний, взглядов, колющих слов — полный ноль.

Дыра в груди с каждым днём становилась всё больше и вряд ли уже подлежала восстановлению. Слишком быстро Эва взлетела до небес, чтобы потом с оглушительным грохотом упасть на землю бренную. Разбиться на миллионы осколков. Склеить их нельзя, нет. Всё исчезло в дыре…

***

Если бы Крису предложили пробежать триста кругов вокруг всей Норвегии, он бы с радостью согласился. Или, к примеру, переплыть Тихий океан. Подняться на Эверест. Прыгнуть в жерло Килиманджаро. Чёрт, да хоть до самого Ада дорогу прокопать. Шистад бы сделал что угодно, ибо на фоне его нынешнего занятия все эти подвиги казались сущей мелочью.

Стоит отметить, что это безумно сложно - игнорировать Эву Мун. До одури сложно. Желание застрелиться возникало слишком часто за прошедшую неделю, и лишь одному Богу известно, каким образом Крис до сих пор был жив, а не лежал где-то в канаве с пулей в виске.

Легко сказать «вычеркну её из своей жизни». Легко дать самому себе обещание, чтобы потом ни хрена его не сдержать. Возможно, Крис являлся мазохистом, раз продолжал делать вид, что Мун не существует. Контролировать каждый свой взгляд, старательно всматриваться в лица стоящих рядом девушек, но видеть в них совсем другого человека. Того самого, которого Крис с огромным трудом оставил спящим на диване.

Эва так сладко сопела, подложив руки под щёку и свернувшись калачиком рядом с ним. Она была такой домашней и уютной, что Шистад начинал сомневаться в собственной адекватности. Как он может чувствовать себя настолько хорошо? Как одно лишь её присутствие может оказывать на него такой эффект?

И вдруг Крису стало не по себе от мысли, что в один момент это чувство спокойствия может исчезнуть. Она проснётся, посмотрит на него пустым взглядом и попросит уйти.

Крис не привык, чтобы его ломали. Обычно в роли палача он выступал сам, уничтожая очередного человека. Раздавливая его морально. Втаптывая в грязь, смешивая с ней, чтобы от личности ничего не осталось.

Он не мог проиграть. Он не имел права вот так подставляться. Он должен был доказать, в первую очередь самому себе, что Эва для него ничего не значит. Ему же наплевать. И тепло, исходящее от её тела, не оказывает на него никакого успокаивающего эффекта.

Вбить эти мысли себе в голову оказалось не так просто, как Шистад думал. Еще сложнее было притворяться и делать вид, что карие глаза не следят за ней каждую секунду в школе, пока она не смотрит. А смотрела Эва часто. Если бы взглядом можно было прожигать, непременно бы на всём его теле красовались огромные, обугленные по краям дыры.

Нет, игнорировать её было не легко… К концу недели он чувствовал себя настолько вымотанным, будто и в океане поплавал, и в жерло прыгнул, и на гору взобрался… А еще пробежал триста кругов вокруг собственного здравомыслия, которое ещё вчера помахало ему ручкой.

Крис лежал на кровати, раскинув руки в стороны и бездумно пялясь в потолок. Буравя белую шпаклёвку карими глазами с вкраплениями янтаря. Думая о той, чье имя в последнее время считалось строгим табу, которое он из раза в раз нарушал.

Эва Мун. Шесть букв, которые заставляли здравый смысл метаться по потрёпанным стенкам сознания. Её не было рядом, но при этом она была везде. Куртка пропитана её запахом. Перед глазами неустанно пляшут блики, отражающиеся от рыжих волос. Телефон в руке чересчур горячий, словно запретное имя в нём горит ярким пламенем, сжигая несчастный гаджет.

Крису давно нужно было научиться сначала думать и только потом что-то делать. Так парень избежал бы огромного количества проблем. И вот очередная из них. Наспех напечатанное сообщение, отправленное нужному адресату прежде, чем мозг сообразил, что вообще происходит и какого чёрта этот придурок делает.

Ты спишь?

Идиот. Конечно, она спит в три часа ночи, в отличие от тебя. Проснётся утром, прочитает это сообщение и решит, что Шистад конченный психопат, который строчит смс и рассылает их всем подряд.

— Нахуй всё.

Крис встаёт с кровати, откидывает телефон куда-то в сторону и направляется прямиком в ванную, на ходу стягивая с себя футболку. Простояв под струями холодного душа около десяти минут, Шистад думает о том, что лучше бы он словил пневмонию, чем тащился завтра в школу, которая у него уже костью встала в горле.

Юноша обматывается полотенцем, топает обратно в комнату и действительно собирается лечь спать. Но моментально забывает о своих планах, когда дисплей телефона загорается, оповещая о пришедшем смс.

Нет.

Крис еще полминуты пялится в экран своего телефона, пытаясь понять, что значит это короткое «нет». Нет — не сплю. Или нет — я не буду с тобой разговаривать, пошёл нахер.

Парень даже слегка вздрагивает, когда очередное сообщение высвечивается в окне диалога.

Думаю, мне всё же нравится Железный человек. Он не такой конченный мудак, каким кажется изначально. Хоть мне иногда и хочется убить его.

И Крис улыбается. Не так, как всю неделю. Он впервые улыбается искренне.

Шистад чувствует, что ему опять хорошо.

========== 4 ==========

Какого цвета на тебе бельё?

Пошёл к чёрту. Идиот.

Нет, правда, скажи. Мне же интересно.

Сам подойди и узнай.

Последнее сообщение улетает нужному адресату слишком быстро. Эва тыкает пальцем в экран телефона, тщетно пытаясь отменить уже отправленное смс. Щеки заливает смущённый румянец, а в голове девушки бьётся лишь одна мысль — какого чёрта она только что сделала?

Сидя в столовой в окружении друзей и еще кучи остальных учеников, Мун с завидным усердием переписывается с Шистадом, забив на ланч и разговоры девочек за столом. Лучшего занятия не нашла, ну конечно. И всё же последнее сообщение явно было лишним.

Эва нервно кусает нижнюю губу, медленно отрывает взгляд от дисплея телефона и переводит его на юношу, который сидит в углу столовой и чересчур довольно улыбается. Пытается сдержать рвущиеся наружу смешки, за которые Эве хочется стукнуть его по голове. А потом себя, за собственную глупость. Шистад, почувствовав её взгляд, поднимает голову и смотрит так, что Эва мечтает залезть куда-нибудь под стол и просидеть там весь день. Её будто раздевают, медленно стягивая с тела всю одежду, оставляя Мун совсем беззащитной под напором двух карих глаз.

Не знал, что ты предпочитаешь заниматься этим при людях. Рисковая девочка.

Телефон летит в самый дальний карман сумки, а сама Эва старательно делает вид, что вслушивается в разговор подруг. Румянец на щеках исчезать в ближайшие десять минут не собирается, потому что в голове сейчас мелькают слишком яркие картинки предстоящего вечера.

Пятница. Очередная вечеринка в честь дня рождения парня, которого Эва даже не знает. Как их компании удалось получить туда приглашение — сплошная загадка. Но Мун поставили перед фактом — надо пойти и всё, возражения не принимаются. А она очень даже возражает, потому что прекрасно знает, как для неё заканчиваются вечеринки каждый раз, когда на них присутствует Шистад. И не то, чтобы ей это не нравилось — наоборот. Девушке кажется, что она желает этого каждой крохотной клеточкой своего тела. И это пугает. Ещё неделю назад они не разговаривали, а сейчас переписываются в школьной столовой, обсуждая разновидности поз в сексе и цвет нижнего белья Мун.

Эва, ты влипла.

***

— Эва, ты влипла, — шепчет ей на ухо Нура, и Мун остаётся лишь молча кивнуть. Девушка буквально кожей ощущает скользящий по её обнаженным ногам взгляд какого-то незнакомого парня, которого она вообще видит впервые. Точно не из школы. Выглядит старше на пару лет и вообще производит впечатление не самого приятного человека, поскольку за прошедшие десять минут он уже облизнулся раз двадцать, делая совсем не двусмысленные намёки.

Эва нервно ёрзает, одёргивая подол платья, доходящего до колен. Закрыть как можно больше кожи, чтобы не чувствовать этот липкий противный взгляд, от которого девушку тошнит. Правая рука крепкой хваткой вцепилась в Нуру, словно она для неё спасательный круг. Глаза бегают по комнате в поисках человека, которого сейчас она хочет увидеть больше всего на свете. Но Шистада, как назло, нигде нет. На вечеринке он пока не появлялся, хотя утром твердил, что придёт.

— Мне не по себе, — шепчет Эва, наклонившись к подруге. Нура лишь неодобрительно цокает языком, стараясь принять позу, которая будет максимально закрывать Мун от взора надоедливых глаз.

— Где твоего Шистада носит вообще?

— Он не мой Шистад, — чересчур быстро отвечает Эва, получая скептичный взгляд блондинки и приподнятые брови. Мун закусывает губу, продолжает теребить тонкий материал платья и мечтает оказаться как можно дальше от этой пьяной толпы и уже успевшего надоесть липкого взгляда незнакомца. — Я не знаю, где он.

— Жаль. Когда не надо, вечно маячит перед глазами. А сейчас пропал.

Эва сдерживает внезапное желание начать спорить с Нурой, доказывая ей, что Крис всегда нужен. Не бывает таких случаев, когда его присутствие было бы нежелательным. Но Эва молчит, понимая, что её слова воспримут в штыки.

— Мне нужно в ванную, хочу ополоснуть лицо, — бормочет Мун, поднимаясь с мягкого дивана и, столкнувшись с удивленным взглядом Нуры, натянуто улыбается. — Всё в порядке, я быстро.

Ноги несут девушку в коридор, где через пару минут поисков она всё же натыкается на нужную дверь. Эва буквально летит в сторону раковины, быстро развенчивая кран и подставляя ладони под струи ледяной воды. Ополоснув лицо, рыжеволосая чувствует толику облегчения. Капельки воды стекают по подбородку, плавно спускаясь к шее и теряясь в широких бретелях платья. Опершись руками о края раковины, Эва разглядывает в зеркале собственное отражение, задаваясь вопросом, когда мешки под глазами успели стать такими заметными. Возможно, меньше нужно переписываться ночами с одним идиотом, которого, кажется, кроме тем секса больше ничего не интересует. За прошедшую неделю Мун узнала вещи, заставляющие её краснеть, стоит ей только о них подумать.

— Извращенец, — бурчит девушка, но вопреки недовольной интонации губы растягиваются в улыбке.

Простояв так еще пару минут, Эва в последний раз ополаскивает лицо, вытирается висящим на стене полотенцем и, закрыв кран, разворачивается, чтобы покинуть ванную и вернуться в компанию Нуры.

Неожиданное препятствие, появившееся из ниоткуда, заставляет девушку громко вскрикнуть и сделать пару шагов назад, упираясь тазом в край раковины. Зелёные глаза с нескрываемым испугом таращатся на высокого парня, которому здесь совсем не место.

Блондин смотрит так же, как несколько минут назад — чересчур провокационно. Эве хочется уйти. Покинуть эту крохотную комнату как можно скорее, потому что воздуха начинает катастрофически не хватать. Дыхание перехватывает, когда юноша делает шаг в её сторону, продолжая улыбаться.

— Дай мне пройти, — говорит Эва, ощущая лёгкую дрожь в собственном голосе. Крохотный шажочек в сторону, чтобы обойти незнакомца, заканчивается полным фиаско, когда её хватают за предплечья и грубо толкают к стене.

С пухлых губ срывается вскрик, руки пытаются оттолкнуть от себя человека, вызывающего лишь отвращение на протяжении всего вечера. Эва пихается, извивается в мужских руках, пытаясь избавиться от крепкой хватки, доставляющей сильный дискомфорт.

— Отпусти меня! — срывается на крик Мун, но осознаёт бесполезность своей задумки, потому что её никто не услышит. Музыка, доносящаяся из гостиной, громко бьёт по ушам, перекрывая все остальные звуки. В голове мелькает запоздалая мысль, что не нужно было идти одной. Не стоило вообще переться на эту дурацкую вечеринку.

— Я весь вечер за тобой наблюдал. Почему ты так беспокоилась? — наконец говорит блондин. И этот голос даже мог бы показаться Эве приятным, не мечтай она сейчас врезать со всей дури его обладателю. Хватка на руках становится сильнее, и Мун уже наперёд знает — утром кожу будут украшать следы чужих пальцев. От этой мысли девушку начинает тошнить. Отметины на её теле — это табу, которое может нарушать только Шистад.

Крис! Эва начинает судорожно вращать головой, пытаясь отыскать знакомое лицо, но откуда ему здесь взяться? Он ведь даже прийти не соизволил. Правильно сказала Нура — когда он нужен, его нет. Жутко несправедливо. И обидно.

— Отпусти. Меня.

Старается говорить уверенно, но дрожь в голосе, да и во всём теле, выдаёт её с потрохами. Руки, сжатые в кулачки, продолжают пихать незнакомца в грудь, плечи — во всё, до чего Эва может дотянуться. Но он продолжает крепко её держать, прижимая к стене. Попыток приблизиться или как-то прикоснуться не предпринимает. Просто молча стоит и буравит взглядом, который Эва успела уже возненавидеть.

Если это банальное желание с кем-то переспать, в данном случае изнасиловать, так чего он медлит? Девушка сейчас полностью уязвима. На помощь ей никто не придёт, сама она хоть и сопротивляется, но вряд ли эти попытки отпихнуть его от себя можно назвать существенными.

— Как тебя зовут?

— Пошёл нахер.

Она не собирается называть ему своё имя. Всё, о чём мечтает Эва — оказаться как можно дальше от этого злосчастного дома. Запереться в своей комнате, свернуться калачиком на кровати и всю ночь смотреть фильмы Marvel. Мун на них жуть как подсела. Спасибо одному придурку, который…

Который появляется в проёме двери? Эва толком не понимает, что происходит в следующее мгновенье. Руки, до этого сжимающие её предплечья, резко исчезают. Девушка чувствует, как кислород наполняет грудную клетку, словно до этого момента она и вовсе не дышала.

— Крис? — недоверчиво спрашивает рыжеволосая, подозревая, что на фоне поехавшей крыши у неё появились галлюцинации. Иначе как ещё объяснить Шистада, которого здесь по всей логике быть не должно.

Эва приходит в себя, лишь услышав громкий треск. Кажется, именно с таким звуком ломается нос, когда в него въезжают кулаком со всей дури. Крис никогда не промахивается, нет. За последние годы он успел отточить свою технику ударов до уровня совершенства, поэтому сейчас его кулак раз за разом сталкивается с самыми болевыми точками на человеческом теле.

Незнакомец сопротивляется. Ну или пытается сопротивляться, хоть и захлёбывается собственной кровью. Из сломанного носа хлещет густая алая жидкость, но Крису этого мало.

Согнутое колено резко входит в область живота блондина, заставляя того согнуться пополам и буквально рывками вдыхать в себя воздух.

— Крис…

Слишком тихо. Он не слышит. Хватает парня за шею, разворачивает к себе спиной и прикладывает его лицом о край раковины.

Эва закрывает глаза. Она не в силах смотреть, как на холодном кафеле появляется лужица крови и растёт с каждой секундой. Краем уха девушка слышит рваное дыхание и звуки, больше похожие на хлюпанье. Мун удивляется, как этот парень ещё не распрощался с жизнью, ибо звук столкновения лица с раковиной был настолько громким, что на пару секунд заглушил даже басы музыки.

Девушка вздрагивает, когда кто-то касается её плеч. Эва распахивает глаза, сталкиваясь с карими омутами всего в паре сантиметрах от её лица. Крис смотрит пристально, одним своим взглядом заставляя табуны мурашек нестись по всему телу.

— Ты пришёл…

— Он успел что-то сделать? — голос жёсткий и требовательный. Вторгается в сознание раскалённым железом, мешая здраво думать. Эва всхлипывает, качает головой, толком вообще не осознавая, что только что произошло. Или могло произойти, не появись Крис так внезапно.

— Ты пришёл, — вновь повторяет Мун, чувствуя, как её берут за руку и выводят из ванной. Лужу крови на полу и лежащего в ней парня Эва не замечает, сосредоточившись на ощущениях, которые дарит одно лишь прикосновение Шистада.

— Я задержался. Дела возникли. А потом твоя подружка сказала, что ты ушла умыться и… Какого хрена ты пошла одна?

Крис не узнаёт собственный голос. Настолько спокойно и непринуждённо он звучит, словно это не у него сейчас в груди пылает настоящий пожар, разгоняющий кровь по венам с неистовой скоростью и своим диким ядом отравляя всё естество.

Когда он увидел этого мудака, прижимающего её к стене, Крис понял, что способен на убийство. Внутри будто щёлкнул выключатель, спуская всех демонов Шистада с цепи и натравливая их на этого еблана, посмевшего к ней прикоснуться. Вообще посмотреть в её сторону. Дышать с ней грёбанным одним воздухом.

Лишь её всхлипы, которые сама девушка и не заметила, заставили его остановиться. Перестать раз за разом впечатывать сжатый кулак в лицо блондина, превращая его в кровавое месиво.

Её испуганный взгляд загнанного в угол беззащитного зверька заставил Криса на секунду включить мозг, чтобы понять — он её пугает. Пугает по-настоящему, до одури. И это пиздец как ударило по сознанию.

Крис не хотел выглядеть в её глазах монстром. Он всегда стремился к некому негативному образу в глазах окружающих, чтобы его боялись. Но только не она. Не Эва, которая сейчас молча шла рядом, уставившись бездумным взглядом себе под ноги и не проронив ни слова, пока они покидали дом, оказавшись на улице.

Ночной холодный воздух заставляет Эву поёжиться. Платье совсем не греет, а обнаженные участки кожи моментально покрываются мурашками. Она покрепче цепляется за руку Криса, удивляясь, как его ладонь может быть такой тёплой.

Подойдя к своему автомобилю, Шистад открывает дверь и достаёт с заднего сиденья чёрную куртку, сразу же накидывая её на плечи девушки. Эва обхватывает себя руками, кутаясь в мягкую кожаную материю, зарываясь носом в воротник, который пропитался запахом его одеколона.

— У тебя кровь на руках, — внезапно говорит девушка, рассматривая разбитые костяшки Шистада, из которых сочится алая жидкость. Крис лишь отмахивается, потому что собственные незначительные повреждения сейчас последнее, что его волнует.

— Красивое платье, — несёт какую-то ахинею юноша, пробежавшись взглядом по всему телу Мун и, не заметив на нем ничего странного, вновь возвращается к изучению её лица.

— Я начала сомневаться, что ты придёшь. Думала, я… Он…

Договорить у Эвы не получается. Девушка резко замолкает, чувствуя, как по щекам начинают бежать солёные капельки, оставляя за собой мокрые дорожки. Эва старательно пытается их стереть, но лишь размазывает тушь и тени, напоминая сейчас потрёпанную измученную панду.

В последнее время она плачет слишком часто. Дурной знак. Нервы совсем ни к чёрту. Да и с самообладанием проблемы. Иначе как ещё объяснить разрывающие глотку рыдания, когда Крис притягивает её к себе, зарываясь носом в густые волосы и вдыхая аромат вишни, которым успела пропитаться вся его жизнь.

— Тшш, всё будет хорошо. Я обещаю.

Слова слетают с губ прежде, чем он успевает их обдумать. Крису хочется развернуться и как следует подубасить головой о капот машины, ибо бред, который он сейчас сказал — самое нелепое, что с ним могло произойти. Не бойся, я рядом, тебя никто не тронет. А дальше что? Кофе в постель, серенады под окном и клятвы в вечной любви? Это не про него. Это не о нём. Это вообще что-то дико-неправильное. Слова, обжигающие язык. Мысли, отравляющие голову. Чувства, разрывающие грудь изнутри. Чья-то невидимая рука, подобно тискам сжимающая глотку и мешающая нормально дышать. Крис буквально задыхается в собственных ощущениях, потому что не может их понять. Просто полный ноль. С таким он раньше не сталкивался. Для него всё в новинку.

— Почему ты это говоришь? Разве тебе не всё равно? — Эва бормочет так тихо, что юноша удивляется, как вообще умудрился расслышать её лепет. Рука продолжает гладить девушку по голове, пальцами перебирая пряди густых волос, пока мозг лихорадочно ищет ответ на её вопрос.

А ответа нет. Лишь полное осознание собственного бессилия и мысль, набатом стучащая по подкорке сознания — ему не всё равно. Ему просто охуеть, как не всё равно. До жути. До скрежета в сжатых зубах. До боли в разбитых костяшках. До полного сумасшествия, накрывающего с головой.

Ему не всё равно.

Он тонет.

========== 5 ==========

— Не нужно столько муки! — буквально кричит Эва, размахивая руками на другом конце кухни и старательно пытаясь помешать Шистаду испортить завтрак. Их общий завтрак. Звучит странно, крайне непривычно, но девушке пока некогда об этом думать, ибо кое-кто решил оставить их без вафель.

— Ты сама сказала два стакана, — бурчит Крис, прекращая трясти пакет с мукой, содержимое которого практически всё оказалось вывалено в миску. Юноша стоит, непонимающе хлопает глазами, совершенно не зная, что ему делать дальше. Крис не фанат готовки. Единственное, что у него нормально получается делать — это тосты. Да и те частенько подгорают. — Ну и что дальше?

— Сейчас, подожди, — Эва наклоняется к нижней антресоли, тем самым открывая прекрасный обзор на свои ягодицы, едва прикрытые белой футболкой, которую любезно одолжил Шистад. Сам же он предпочёл побродить по её дому обнажённым по пояс, словно это в порядке вещей.

— Нагибаться было обязательно? Или это часть твоего коварного плана, как с утра пораньше заставить меня ходить со стояком? — вкрадчиво спрашивает Крис, даже не собираясь отводить изучающий взгляд карих глаз, тем самым жутко смущая девушку. Эва резко выпрямляется, нервно одёргивает край футболки и выглядит смущённой.

— Насыпь туда. Это сахарная пудра, — бормочет Мун, старательно отводя взгляд и протягивая юноше маленький пакетик со сладким порошком. Крис забирает пудру, подносит к лицу и принюхивается, вскоре делая вывод, что это пахнет совсем неплохо. Рука на полном автомате скользит внутрь упаковки, загребает немного порошка и тянется в сторону Эвы, которая занята нарезкой яблока.

— Эй, Мун, — зовёт парень и, стоит ей только повернуться, осыпает её пудрой с головы до ног. Эва громко вскрикивает, начинает чихать, размахивать руками, чтобы избавиться от белого осадка на волосах, и очень сильно жалеет, что ближайшая сковорода находится в нескольких метрах от неё. Желание ударить этого напыщенного болвана сейчас чересчур велико.

— Ты идиот, — звучит банальная констатация факта.

— Зато ты теперь вкусно пахнешь, — заявляет юноша, обхватывая её за талию и притягивая к себе. Эва не сопротивляется, но всё же старательно удерживает обиженную мину на лице, которая с треском проваливается, стоит Шистаду наклониться и задеть носом чувствительную мочку уха.

Девушка буквально задерживает дыхание, когда нежной кожи шеи касается влажный кончик языка, слизывая остатки сахарной пудры, оставляя за собой мокрую дорожку. Эве кажется, что она рухнет прямо сейчас на пол, так сильно подкашиваются ноги. Сердце в груди бьётся в ускоренном темпе, разгоняя кровь по венам, заставляя щёки покрыться предательским румянцем.

— Нам надо почаще готовить, — едва слышно говорит Крис, и девушка готова поклясться, что он улыбается.Буквально кожей чувствует, как уголки его губ ползут вверх. Эва не понимает, как даже в такие моменты ему удаётся оставаться в своём амплуа и полностью контролировать ситуацию. Сама Мун не смогла бы даже собственное имя сейчас вспомнить, не то, чтобы возвращаться к теме готовки. — Если вафли будут такие же сладкие, как ты, то я готов повозиться с ними ещё немного.

…Спустя полчаса желанный завтрак, наконец, готов. При этом даже ничья психика не пострадала. Лишь десяток яиц, все запасы муки в доме и одна тарелка, вывалившаяся из рук Эвы, когда Шистад просто решил выпить воды, чьи капельки слишком провокационно стекали по подбородку, плавно спускаясь к шее и теряясь где-то на уровне обнаженного торса.

Господи, дай мне сил.

Именно эту мысль повторяет Эва всё утро, стараясь как можно меньше пялиться на юношу. Благо, сервировка стола немного отвлекает её от раздумий на тему «у него слишком идеальное тело» и «я совсем не прочь заняться с тобой сексом прямо на столе».

Они садятся напротив. Эва тянется к тарелке со свежеиспечёнными вафлями, взяв одну. Чайная ложка утопает в банке с вишнёвым вареньем — её любимым — и наносит обильный слой на вафлю. Мун откусывает немного, медленно пережёвывает и с неохотой признаёт, что Шистад хорош не только в постели. О`кей, готовит он тоже неплохо, если каждую секунду напоминать ему, что не стоит добавлять в тесто килограмм соли.

— Мне стоит поступить на кулинарный факультет. У меня явный потенциал, — с привычной довольной ухмылкой на лице заявляет Крис, пробуя свои труды. Под столом колено ощущает лёгкое прикосновение ноги Мун, но вряд ли она делает это специально. Юноше вообще показалось, что всё утро она старалась по максимуму избегать с ним телесного контакта, а то ведь запасы посуды в её доме не бесконечны.

— Тебе уже говорили, что ты жутко скромный? — спрашивает Эва, чтобы как-то отвлечь его, пока сама она думает о том, что, собственно, вообще происходит. Они вдвоём сидят у неё на кухне. Едят приготовленные вместе вафли и мило болтают. Хочется ущипнуть себя, чтобы слишком нереальный сон закончился. В жизни так не бывает, нет. Это утро скорее относится к разряду сказок, которые взрослые рассказывают детям на ночь, но никак к суровой реальности, в которой Эва вынуждена пребывать каждый день.

Ещё на прошлой неделе она чувствовала себя совершенно разбитой и раздавленной, не подлежавшей восстановлению. А сейчас сидит, глупо улыбается, наслаждаясь вкусом вишнёвого варенья и бликами солнца, которые отражаются в растрёпанных волосах Шистада. Эва даже моргнуть боится. Вдруг откроет глаза, а прекрасное виденье исчезнет. И что-то внутри неё снова сломается. Что-то важное и незаменимое. Навсегда.

— Ты во мне дыру прожжёшь, — вкрадчиво говорит Крис, не сводя взгляда насыщенно-карих глаз с лица девушки, которая вот уже пару минут сидит неподвижно, уставившись куда-то в район его плеча.

Эва вздрагивает, качает головой, отгоняя ненужные мысли, и натянуто улыбается. Ему не стоит знать, что творится в её голове. Он ведь просто рассмеётся, не поймёт. Не захочет понять. Эва уверена, что для него это утро ничего не значит. Всего лишь очередное пробуждение в доме очередной пассии, с которой он провёл ночь. Очередной завтрак. Очередные вафли. Очередная глупая девочка, наивно верящая в сказки и прекрасных принцев. Верящая в поцелуи под луной. В долго и счастливо. В высокие чувства, при одной мысли о которых кружится голова. Эва не влюбилась, нет. Но она чувствует, что близка к этому. Если он ещё раз улыбнётся, прикоснётся к ней и скажет, что всё будет хорошо, она просто окончательно лишится рассудка. Потеряет весь здравый смысл. Совершит непоправимую ошибку, погрязнет в этом по уши. Нельзя. Неправильно.

Не улыбайся мне!

— Я просто… задумалась, — запинка настолько крохотная, что Крис мог бы её не заметить, не прислушивайся он так внимательно. Юноша не считает себя телепатом, но готов поклясться — он знает, о чём Эва думает. Чёрт, да у неё на лице всё написано.

Шистад мог бы опровергнуть все её мысли. Сказать, что это его первое пробуждение в компании девушки, которую на утро действительно хочется видеть, а не выкинуть из своей кровати и памяти. Это его первый завтрак. Его первые вафли. Его первое чёртово вишнёвое варенье, своим запахом напоминающее аромат её густых волос, в которые хочется зарываться раз за разом.

Крис касается пальцами переносицы, слегка её потирая и пытаясь привести мысли в порядок. Выкинуть из головы нахер никому не упавшую романтику, от которой в глотке чешется так, словно он проглотил колючую проволоку. Ему это не нужно. Ну… может совсем чуть-чуть. Но об этом он подумает позже. Завтра, к примеру. Или через неделю. Месяц. Год. В другой жизни.

— Эва?!

Доносится удивленный голос откуда-то сбоку. Оба резко поворачивают головы, сталкиваясь с непонимающим взглядом женщины, у которой на лице выражение полного шока.

— М-мама? — как-то чересчур тихо переспрашивает Мун, думая о том, что хуже этой ситуации ничего быть не может. Девушка переводит растерянный взгляд с лица матери на юношу, который выглядит слишком спокойным для человека, сидящего на кухне чужого дома практически голым.

— Объяснишь, что здесь происходит?

Да, мам. С удовольствием. Как только сама разберусь, в какое дерьмо умудрилась влипнуть на этот раз.

========== 6 ==========

Два месяца спустя

— Ты так и не рассказала. Как тогда отреагировала твоя мать? — беззаботно спрашивает Крис, перебирая пальцами волосы Эвы и получая от этого какое-то дикое удовольствие. Парень всерьёз начинает беспокоиться за свою адекватность, ибо в последнее время мысли толкают его совсем не в том направлении, в котором хотелось бы. Слишком ново. Слишком непривычно.

— Спрашивала, с каких пор наша кухня является пристанищем для голых людей, — отвечает Эва, громко хмыкнув и не сдержав смешок. Разговор с матерью действительно был слегка напряжённый, а учитывая, что Шистад втихую свалил, девушке пришлось разгребать это одной. Она пять раз повторила матери, что Крис ей вовсе не парень и вообще между ними всё сложно, на что получила лишь скептичный взгляд. Ну, конечно, сложно. Когда у них было просто?

— Но я неплохо смотрелся, согласись, — голос юноши долетает откуда-то сбоку. Крис зарывается носом в густые волосы, вдыхая уже въевшийся в сознание аромат вишни и щекоча девушку, полностью отвлекая её от решения задач по геометрии, которые ей задали в школе.

Эва улыбается, но старательно делает вид, что она сейчас занята домашкой. Да и не признаваться же Шистаду, что его касания напрочь выносят из головы адекватные мысли, сводя их лишь к одной теме. Тешить его самолюбие в очередной раз не хочется, и так слишком высокого мнения о себе.

— Ты мне мешаешь, — нарочито грозно бурчит Мун, едва ощутимо пихая локтем сидящего рядом парня. Наклонившись вперёд, Эва правда пытается вчитываться в текст задачи, но увы — чьи-то длинные пальцы начинают подниматься от копчика вверх по спине, вырисовывая контур позвоночника и заставляя Эву чуть ли не мурлыкать от удовольствия. — Ты невыносим, Шистад. Просто невыносим.

— Геометрия — скукота. Со мной веселее, — уверенно заявляет юноша, продолжая своё нехитрое занятие. Только теперь пальцы задирают ткань футболки, проникая под неё и обжигая девичью кожу. Эва зажимает нижнюю губу между зубами, радуясь, что брюнет не может видеть выражение её лица. Непременно бы начал говорить различные глупости, которые заводят её ещё больше.

— Мне нужно готовиться к контрольной, — Эва предпринимает слабую попытку, которая с треском проваливается, стоит только ему прикоснуться губами к обнаженной шее. Девушка буквально задерживает дыхание, чувствуя, как его язык выводит на коже только ему понятные узоры, напрочь выкидывающие Эву из реальности.

— Ммм, ты что-то сказала? — саркастичные нотки в голосе, которые Крис даже не собирается скрывать, проникают в мозг Эвы, вызывая очередной порыв ударить его чем-нибудь тяжёлым. Девушка уже давно замечает, что частенько хочет его убить. Ну или, как минимум, серьёзно покалечить, чтобы не смог и дальше вытворять с ней то, что он делает сейчас.

— Я сказала, что ты идиот, — шепчет Мун, слишком тихо и вызывающе. Крис на секунду останавливается, и это его роковая ошибка. Парень не успевает среагировать, когда Эва в его руках резко разворачивается, толкая его в грудь и заставляя откинуться на спину. Рубашка задирается, травинки щекочут кожу спины, но Крису сейчас абсолютно наплевать. Его больше волнует рыжая бестия, так нагло устроившаяся на нём верхом. Сидит, обхватывает его своими я-хочу-тебя-ногами и довольно улыбается.

— Любишь сверху? Я запомню это, — с губ срывается чересчур обещающее хмыканье, которое не сулит Эве ничего хорошего. Девушка понимает это, но отступать не собирается. Наоборот медленно наклоняется, с удовольствием замечая, как зрачки его карих глаз расширяются, а ладони ложатся ей на бёдра, ещё больше притягивая к себе. Эва чувствует возрастающую эрекцию под собой, смущается, но виду не подаёт. В конце концов, он это начал. Она лишь принимает правила игры.

Приблизившись к его лицу вплотную, Эва касается языком уголка губ, которые чаще всего имеют привкус алкоголя. Очерчивает их контур, прикусывает и только тогда понимает, что зашла слишком далеко.

Через пару мгновений положение вещей в корне меняется, когда юноша подминает её под себя, оказываясь сверху. Эва издаёт громкий смешок, радуясь своей маленькой победе. Он смотрит слишком плотоядно, заставляя табуны мурашек бежать по спине.

— Упс, — выдавливает из себя Мун, широко улыбаясь. Хочет еще что-то добавить, но ей затыкают рот самым бесцеремонным образом.

Он целует так, словно не ощущал её рядом с собой целую вечность, хотя утром они снова проснулись вместе. На этот раз в его доме. Крис наблюдал за тем, как она спит, а утренние солнечные лучи играют на её очаровательном личике. Не смог удержаться, провёл пальцами по алебастровой коже щеки, заставляя Эву резко распахнуть глаза, окончательно покидая царство Морфея.

Она убежала в ванную слишком быстро. Пробормотала какую-то глупость о зубной пасте и, внимание, совершенно голая выскользнула из-под одеяла, вскоре скрываясь за дверьми душевой. Оставляя Шистада со стояком и желанием пойти за ней следом. Благо, подобные порывы юноша научился контролировать.

Зато сейчас ему ничего не мешает прижимать её весом своего тела к земле, прямо посреди парка, где их в любой момент может кто-то увидеть. Но по правде говоря, Крису глубоко наплевать. Какое ему дело до любопытных прохожих, когда она лежит под ним беззащитная и, казалось бы, впитывающая в себя каждое малейшее движение.

Губы исследуют нежную кожу девичьей шеи, оставляя за собой мокрый отпечаток. Обведя языком небольшую розоватую отметину, которую сам же вчера и оставил, Крис думает, что мог бы заниматься этим вечно. Просыпаться с ней рядом каждое утро. Будить её прикосновением к щеке. Наблюдать, как румянец заливает её лицо, а после она убегает в ванну. Прячется от него, чтобы спустя десять минут выйти обмотанной в одно лишь короткое махровое полотенце, являющееся практически несуществующей преградой между ними.

Ходить на вечеринки по пятницам — привычное занятие. Однако теперь проводить время не в компании бутылки виски и очередной пьяной девицы, а той, чья улыбка заставляет юношу верить, что в этом мире осталось хоть что-то настоящее и искреннее. Не всё пропитано фальшью, нет. Её слова, которые она шепчет ему на ухо, затрагивают самые потаённые уголки души, которые Крис в себе долгое время заглушал и прятал за семью печатями. Слишком запретно, слишком близко ты подобралась ко мне, Эва Мун. Слишком не похер на тебя. Слишком важно. Слишком много тебя за раз.

Я задыхаюсь.

— Через месяц выпускной. Уже решила, с кем пойдёшь? — неожиданно задаёт, казалось бы, риторический вопрос Шистад. Потому что у неё выбора нет. Никто, кроме него, не посмеет к ней прикоснуться. Но ведь формальности нужно учитывать. Девочки любят, когда прислушиваются к их желаниям.

— Кажется, я ещё в первую нашу встречу сказала, что думаю обо всей этой выпускной мишуре, — отвечает Эва, недовольно насупив брови. Почему он отстранился и задаёт глупые вопросы? Она хочет ещё поцелуев, ей недостаточно. Их никогда не бывает много. Ей всегда мало.

— В первую нашу встречу ты спутала меня со страшненькой девочкой и потащила в женский туалет.

— Хмм… что-то подобное припоминаю. И Крис не страшненькая, — вяло протестует Эва, всё ещё не понимая, к чему клонит юноша. Или, правильнее сказать, прекрасно понимает, но не может поверить, что сам Кристофер Шистад таким завуалированным образом приглашает её на свой выпускной.

— Ну так что?

— Что «что»? — переспрашивает Эва, явно издеваясь. В зелёных глазах пляшут черти, а губы изогнуты в предательской улыбке. Крис ещё пару мгновений всматривается в это чересчур довольное выражение лица, после чего исполняет один из самых нечестных приёмов. Его руки начинают скользить по бокам девушки, скребя пальцами и вызывая у Эвы неконтролируемые приступы смеха.

— Крииииис! Прек… Прекрати! — выдавливает из себя рыжеволосая, извиваясь змеёй под ним и пытаясь оттолкнуть от себя руки, щекочущие ей бока.

— Скажи, что пойдёшь, и я отстану.

— Л-ладно, хорошо. Я пойду. Только прекрати, — быстро сдаётся Мун, продолжая громко смеяться и больше не предпринимая попыток оттолкнуть его, понимая, что это бесполезно. Проворные руки перестают бегать по её телу, наконец позволяя девушке вдохнуть полной грудью. От смеха на глазах выступили слёзы, которые Эва торопливо стирает пальцами.

— Чудно. Это было проще, чем я думал, — говорит Крис, растягивая губы в одной из своих обворожительных улыбок, ради которой ему готовы отдаться все девушки школы. Но Шистаду совершенно похер на сотню раздевающих его взглядов. Пора бы привыкнуть, что ему всегда глубоко до лампочки. Ну… за редким исключением, которое сейчас лежит под ним и облизывает пухлые губы. — Красное платье надень, — зачем-то добавляет он, вдруг осознав, что ему до одури нравится ярко-алый цвет. Ассоциируется с вишнёвым вареньем. А Крис с недавних пор обожает вишни.

— Ой, Боже, тебе не всё равно, в чём я буду?

А Крис молчит. Продолжает смотреть сверху вниз, сканируя своим янтарём, пока в голове бьётся мысль, внезапно кажущаяся как нельзя правильной — ему не всё равно. Уже давно. Ему просто охуеть, как важно всё, что связано с этой девушкой. И сейчас, как раньше, не возникает желания залезть собственными руками себе в голову, чтобы вытравить мысли о ней. Нет, ей там самое место. Она прочно в нём обосновалась, не собираясь в ближайшее время покидать не только голову, но и орган в грудной клетке, которого, как ошибочно думал Крис, у него нет. Вот оно — в её руках. Нашлась пропажа.

Спасибо, Эва Квиг Мун.

========== …о вредных енотах и мягких одеялах. ==========

— Крис?

— Ммм?

— Кри-и-и-ис.

— Что?

— Крис, мне холодно, — бормочет Эва, высовывая голову из-под одеяла. Зелёные глаза доверчиво смотрят на юношу, ожидая от него решения глобальной проблемы. И, при любых других обстоятельствах, Крис бы предложил согреть её традиционным способом, включающим в себя этап избавления от всех слоёв одежды, но только не сегодня. Вместо этого Шистад едва слышно бухтит себе под нос, встаёт с дивана и идёт в сторону спальной комнаты Мун, чтобы стащить с кровати ещё одно одеяло.

Эва заболела. И это не кажется проблемой только в начале. Однако уже спустя день, когда температура девушки поднимается до тридцати девяти, и её бьёт озноб, приходится вызвать врачей. Они в спешном темпе что-то ей вкалывают, пока она недовольно сопит и морщится. Затем оставляют на столике пачку лекарств и удаляются, оставив молодых людей наедине. Крис растерян. Впервые за долгое время Шистад не совсем понимает, что ему вообще надо делать и как себя вести. Сначала хочется в привычном саркастичном тоне намекнуть Эве, что гулять всю ночь по городу в одном лёгком сарафане — это верх идиотизма. Но когда она смотрит на него взглядом нашкодившего кота и ещё плотнее кутается в мягкую материю пледа, Крис делает несколько глубоких вдохов, решив, что отругает её позже.

— Спасибо, — Эва довольно улыбается, когда её укрывают вторым одеялом. Мельтешит немного, устраиваясь удобнее и кладя ноги на колени юноши. Крис снова молчит, только демонстративно закатывает карие глаза и всячески даёт понять, что в своём нынешнем состоянии виновата только она сама и её подруги — любительницы выпить и шататься ночью по городу в середине сентября.

— Голова болит? — спрашивает шатен, укутывая ледяные ноги Эвы тёплым пледом. Взгляд янтарного цвета глаз скользит по лицу девушки, подмечая не свойственную ей бледность и сухие, потрескавшиеся губы.

— Немного. Вообще, я кушать хочу. Можно мне шоколадку?

— С больным горлом сладкое не едят, Мун, — отвечает Крис, поражаясь, как эта особа, лежащая на нём, умудрилась вообще дожить до своих семнадцати лет. Стоит отметить, что полчаса назад она со слезами на глазах умоляла его о паре шариков пломбира, а буквально утром ныла из-за того, что он вылил всю газировку в раковину.

— Но мне хочется! — протестует Эва, однако слишком вяло и тихо, чтобы её слова можно было воспринимать всерьёз. Девушка морщит нос, борясь с очередным чихом, и в этот момент Крис напрочь забывает, что хотел ей ответить. Кто бы мог подумать, что больная Мун настолько забавна и… чертовски упряма.

— А мне хочется метнуться до ближайшего клуба и как следует нажраться, но вместо этого я сижу здесь с тобой. Так что, будь добра, помалкивай и смотри фильм, — наконец говорит Крис, отворачиваясь от девушки и переводя внимание на экран телевизора, где разворачивается грандиозная баталия между Стражами Галактики. Подсаживать Эву на супергеройские фильмы было плохой идеей, однако понимает это Крис слишком поздно — когда они в четвёртый раз смотрят на похождения разношёрстной команды, которая своими комментариями и юмором способна скрасить даже такой тухлый вечер.

— Ну, прости, я же не специально заболела, — бурчит Эва, едва ощутимо пихая юношу по бедру. Крис продолжает не отрываясь следить за действиями, разворачивающимися на экране, в то время как мысли его сосредоточены на девушке, которая его так раздражает и заставляет испытывать незнакомые чувства, которые Шистад даже сам себе объяснить пока не в состоянии.

Потребовался лишь один звонок и несколько слов, чтобы он бросил все дела и примчался к ней домой. «Крис, я заболела» — и вот уже юноша срывается с пар, садится в автомобиль и уезжает. Лекция по философии отходит на второй план под натиском здоровья Эвы. Почему? Крис не понимает. Он давно уже перестал в принципе понимать происходящее, сначала списывая всё на банальную привычку и давая себе слово, что обдумает всё позже. Через день, два, месяц, полгода… Время проходит, а он всё глубже утопает в зелени её глаз и вишнёвых губах, которые изгибаются особенно прекрасно, когда она произносит его имя.

Крис сидит, крепко сжимает её холодную ладонь, выглядывающую из-под одеяла, и пытается вспомнить тот самый момент, когда всё в его жизни пошло наперекосяк. Привычные и любимые вещи резко перестали иметь значение, превращаясь в однообразную серую кашу. Прежние увлечения утратили былую привлекательность, сменяясь новыми ощущениями, которые в состоянии дарить эта девушка.

Эва улыбается, и Крис напрочь забывает обо всём. Эва смеётся, и Крис выпадает из реальности, расщепляясь на атомы и каждой своей частичкой впитывая эмоции, подобные фейерверкам. Эва плачет, и Крис готов дробить кости и разрывать чужие суставы до тех пор, пока не высохнут мокрые дорожки на её щеках. Эва надевает красное платье и приходит на его выпускной, и Крису кажется, что до этого он и не жил вовсе. Эва шепчет какие-то глупости в перерывах между поцелуями, а Крис старается всячески их игнорировать, ибо в противном случае баста. Вникать в смысл этих слов нельзя, впускать их внутрь себя тоже. Остаётся лишь отрицать, чтобы окончательно не лишиться рассудка и не рухнуть в пропасть, из которой потом не выбраться.

Эва болеет, и Крис вот уже второй день пичкает её лекарствами, заставляет пить чай с какими-то пахучими травами, от которых кружит голову и безумно тянет в сон. Эва болеет, и Крис понимает, что никогда ещё в нём не было так велико желание заботиться о ком-то. У Мун поднимается температура, и Шистаду стоит огромных усилий сдержаться, чтобы не позвонить её грёбаным подругам и не высказать всё, что он думает об их полоумных затеях.

— Этот енот на тебя похож, — бормочет девушка, улыбаясь. Смотрит на него своими изумрудами, чуть сжимает ладонь и довольно хмыкает, когда юноша, наконец, переводит взгляд с экрана телевизора на неё.

— И чем же? Я вроде не настолько волосатый.

— Нет, но ты тоже вечно бурчишь и пытаешься казаться таким вредным, а на самом деле это не так.

— Ага, Эва, совсем не так. Или у тебя просто глюки начались из-за температуры, — в привычной манере отвечает Шистад, издевательски светя зубами и слегка качая головой.

Эва громко фыркает, снова морщит нос, как этот енот, а потом отворачивается. Через пару минут её сопение даёт понять, что укол медиков всё же сработал. Крис тянется к пульту и выключает телевизор, погружая комнату в практически идеальную тишину. Сидит так ещё какое-то время, задумчивым взглядом рассматривая Мун.

— Совсем не так, — едва слышно повторяет Крис, аккуратно поднимаясь с дивана, чтобы не разбудить девушку. Действие снотворного продлится несколько часов, и это время Шистад решает посвятить вечерней прогулке, способной отрезвить его воспалённое сознание.

Эва заболела только вчера, а он нуждается в лечении уже давным-давно.