Короли долины Гофер [Светлана Геннадьевна Ермакова] (fb2) читать онлайн

ГЛАВА 1

Лерой знал, что сегодня портал обязательно откроется. Он трижды всё пересчитал по секретной формуле, передающейся в семье Обен по мужской линии из поколения в поколение. Однако уже вечерело, а пустошь Бисти по-прежнему хранила безмолвие. Огромные каменные столбы равнодушно нависали над одиноким охотником, с утра бродящим по своим же собственным следам, оставленным им в безжизненном пепельном песке.

Если зайти в узкое место между столбами, то даже в ясный день на небе можно будет увидеть звёзды. Но желающих просто гулять по пустоши Бисти и любоваться красотами не было. И дело не только и не столько в том, что на многих людей нахождение среди каменных колонн, некоторые из которых венчались большими "шапками", действовало устрашающе, и не в том, что суеверные люди считали эту пустошь настолько дурным местом, что матери пугали им своих непослушных детей — "будешь озорничать, придёт снюсь и утащит тебя в бистинскую пустошь". Главное, что всех пугало — в этой пустоши иногда открывались порталы в иные миры. Ненадолго, всего на несколько мгновений, но всегда при этом оттуда затягивало какую-нибудь тварь. Порталы не были большими по размеру, и поэтому твари, выпадающие из них, тоже, к счастью, не могли быть огромных размеров, но и небольшое иномирное существо могло нанести смертельный вред подвернувшемуся ему человеку. И люди не знали, когда и в каком месте пустоши может открыться такой портал.

Впрочем, на вопрос "когда" могли бы ответить мужчины рода Обен, если бы захотели нарушить свою семейную тайну. Этот род всегда выделял одного из своих членов для несения им миссии охотника на тварей. Охотник селился в одиночестве в расположенной рядом с пустошью долине Гофер на берегу океана и уничтожал или отлавливал появляющихся тварей, многие из которых потом заселяли зверинцы знатных или просто богатых людей, а другие отправлялись на ингредиенты для магических исследований.

Вопрос "где" оставался без ответа. Окно портала могло появиться в любом месте между столбами, занимающими площадь, сравнимую со средней человеческой деревней. Охотники рода Обен скрупулёзно фиксировали точки открывающихся порталов на своих картах пустоши, но никакой системы в расположении этих точек, или зависимость от каких-нибудь других факторов, так пока и не выявили.

Лерой устало опустил заряженный двумя стрелами арбалет на песок, прислонив его к стоящему рядом столбу. Разлёгшаяся в складке скалы камнеедка лениво ловила серой шершавой спиной последние доступные здесь лучи заходящего солнца. Для Лероя эта пустошь давно не была пугающей или даже загадочной. Открытие порталов было для него таким же стихийным явлением, как океанские приливы и отливы, разве что происходящим с более редкой периодичностью и зависящим не от фазы луны на небе, а от нескольких факторов, включающих точное время трёх предыдущих открытий.

Охотник снял с пояса металлическую фляжку с водой, отвинтил с неё крышку и стал пить. Он успел сделать пару глотков, когда почувствовал лёгкое дуновение воздуха с юго-востока от себя. Отбросив фляжку, рассыпавшую в падении цепочку сверкающих капель, Лерой схватил арбалет и кинулся в ту сторону, откуда чувствовал пока ещё едва заметный ветер, быстро набирающий силу. По силе ветра охотник мог определить, на каком расстоянии от него открылся портал. Наконец, он добежал до расстояния в несколько шагов до едва заметного глазу марева размером со среднюю дверь в обычном доме. Сквозь марево были ещё видны стоящие напротив столбы бистинской пустоши, но попытаться прямо пройти к ним было бы большой ошибкой. Когда-то это было изощрённым способом изгнания, а вернее, казни для преступников, которых так отправляли в другой мир.

Охотник прыжком забрался на невысокий уступ в скале напротив портала. Для него настали мгновения наивысшего сосредоточения и ожидания. Арбалет, удерживаемый двумя руками и переведённый в боевое положение, был направлен сверху вниз ровно в центр марева, указательный палец правой руки касался предохранительной скобы, готовый в любой момент опуститься на пусковой крючок.

Сила ветра из портала достигла своей максимальной величины, когда марево впереди резко сменилось на картину яркого голубого неба, и оттуда в сторону Лероя вылетела круглая белая тварь, похожая на полупрозрачный блин, испечённый на самой большой сковородке в кухне дома Обен. Летающая тварь — это было неприятно. Такая, если ей повезёт живьём улететь от охотника и выжить в их мире, может наделать много проблем для людей. Впрочем, все эти мысли заняли в голове Лероя лишь миг с момента появления твари. Он отвёл арбалет примерно на метр по направлению её полёта, раздался тихий щелчок — два болта пронзают тварь насквозь и пригвождают её к песку. Охотник кинул обязательный взгляд на наручные часы и запомнил время.

Потом Лерой перевёл взгляд в сторону портала. Ему всегда было интересно увидеть кусочек другого мира за те мгновения, которые ещё оставались до его закрытия. В этот момент из портала выбежало ещё одно существо. Рефлекс охотника сработал, и псевдосеть, расправляясь в полёте, радостно выстрелила навстречу своей жертве. Жертва испуганно вскрикнула и упала возле захлопнувшегося с лёгким шипением воздуха портала.

Лерой стоял на ступеньке скалы, смотрел на добычу в сегодняшней охоте и не мог поверить своим глазам. Два арбалетных болта гордо пришпиливали к песку белую женскую кружевную шляпу. В псевдосети почти неподвижно лежала на боку уже туго спелёнутая худенькая женщина. Охотник медленно подошёл к ней и посмотрел в направленные прямо на него голубые глаза.

— Штопраисходит, — сказала женщина, — ктовы.

Лерой понял, что женщина говорит как-то не по-человечески. Когда ему доводилось ловить не слишком опасных тварей живьём, он немного подчинял их при помощи специального амулета, который по его заказу сделали дестрийские маги. Такой амулет обычно использовался людьми, которые могли позволить себе оплатить его немалую стоимость, для того, чтобы их могли лучше понимать животные. Охотник отстегнул с цепочки, висящей у него на шее, серебряный испещрённый рунами кружок, похожий на монету, и, присев на одно колено, приложил его сквозь ячейки псевдосети ко лбу женщины. Амулет сразу прочно прилип к месту, на которое его определили.

— Вы меня понимаете? — спросил после этого Лерой.

Женщина испуганно моргнула.

— Сейчас я освобожу вас, постарайтесь не двигаться.

Лерой положил ладонь на плечо женщины, покрытое подрагивающей псевдосетью, и послал той мысленный код к отбою охоты. Сеть расслабилась, а потом начала раскручиваться с тела женщины, перекатывая её по песку. После этого псевдосеть сама свернулась в небольшой рулончик, и Лерой, подняв её, заученным движением прицепил обратно на пояс. Женщина поднялась с песка на колени, а потом неуверенно встала на ноги и уставилась на Лероя. Рядом с ней осталась лежать на песке какая-то толстая книга с разноцветной обложкой. На взгляд, женщине было около двадцати лет, её светлые рыжеватые волосы доставли лишь до плеч, а одета она была в какой-то детский цветастый сарафан. Во всяком случае, в мире Лероя такие сарафаны на лямочках и с длиной подола, не закрывающего колени, могли носить только девочки в возрасте примерно до десяти лет. Стройные ноги её были обуты в белые плетёные сандалии.

Видимо, взгляд Лероя слишком долго задержался на этих ногах. Женщина шагнула назад раз, другой, а потом резко развернулась и кинулась бежать. Даже с учётом того, что её ноги проваливались в песок, она бежала легко, петляя между столбами, запуталась, и в результате сделала круг, почти вернувшись к тому месту, где всё ещё стоял ошарашенный Лерой. Увидев его, женщина пискнула и кинулась обратно. Лерой быстро пошёл за ней. Иномирянка забежала в каменный тупичок из невысоких скал, оглянулась и увидев подходящего к ней охотника, принялась карабкаться по скале вверх.

— Осторожнее, вы можете упасть, — крикнул ей Лерой.

Женщина уже почти забралась наверх, когда на одном из скальных выступов её нога встала на разлёгшуюся там камнеедку. Недовольная таким давлением камнеедка пошла волной, нога иномирянки соскользнула, и она с криком сорвалась вниз. Лерой подошёл к лежащей на песке женщине и увидел, что та без сознания.

Охотник постоял над иномирянкой и задумчиво погладил себя по подбородку. "Побриться не мешало бы", мелькнула привычная мысль. Лерой неспешно вернулся к тому месту, где открывался портал, достал подробную карту бистинской пустоши, поставил на ней маленькую точку вытащенным из кармана карандашом и рядом сделал отметку с точным временем его открытия. Потом подобрал арбалет, женскую шляпу, обернувшую сегодняшнюю охоту в конфуз, и вытащил из неё болты. Он поднял книгу, которую уронила женщина, но в уже опускавшихся сумерках не сделал даже попытки её посмотреть. Потом он сходил на то место, где бросил свою фляжку, поднял её, закрутил крепившуюся на тонкой прочной нитке колпачок, и прицепил к поясу. И только после этого он снова подошёл к лежащей женщине. Ему не раз уже доводилось тащить добычу к своему бунгало на побережье, и там у него всегда было в запасе несколько вольеров для выживших тварей. Но тут, очевидно, был другой случай. Лерой тяжело вздохнул, присел возле женщины, обхватил за поясницу и поднял её к себе на плечо. Поправил неподвижное тело поустойчивее, чтобы сзади него свисала её голова и руки, спереди ноги, а пятая точка была направлена вверх. Сверху на неё он положил книгу, шляпу с двумя дырками, прижал всю эту конструкцию рукой и направился к своему дому. Женщина была сравнительно лёгкой, но это смотря с чем было сравнивать. Если с некоторыми другими женщинами — то да. А если с иными вырывающимися из порталов тварями, то… нести её до самого дома было не легко. Ибо тварей Лерой чаще всего просто волочил по песку, завёрнутыми в псевдосеть. Сеть от такого волочения, если и повреждалась, то быстро самозалечивалась.

Войдя в дом, Лерой приказал вечно что-то бормочущему домовому зажечь свет. Он сгрузил свою сегодняшнюю "добычу" на диван в гостиной и устало поводил плечом. Домовой молча любопытно поблёскивал зелёными глазёнками из угла комнаты.

— Поесть сварил? — спросил Лерой, подойдя к шкафу и складывая туда снимаемую с себя охотничью амуницию.

Домовой забурчал и метнулся на кухню, где загремел посудой. Охотник забрал из шкафа домашнюю одежду, свежее полотенце и вышел на задний двор к душевой кабине. Пока мылся, он привычно смотрел через открытую дверцу на маслянно расстилающийся перед ним океан с почти спрятавшимся за горизонт солнцем, окрасившим край неба и отражающую его воду в малиновый цвет. Повесив на шею полотенце, чтобы оно впитывало ещё капавшую с волос воду, Лерой вернулся в дом. Его "добыча" за это время повернулась на бок, подперла нижнюю щеку рукой и мирно сопела. Хмыкнув, Лерой накрыл её пледом и положил над головой небольшую подушку. Он вышел на кухню и сел за маленький по площади столик, где уже стояли накрытые домовым три тарелки с едой.

— Там в леднике сметана есть, поешь, — жуя тушёное мясо с картофелем, сказал он домовому.

Тот в ответ горестно буркнул.

— Уже всё сожрал? — удивился Лерой, — Ладно, завтра поеду в Синистру, куплю ещё.

Домовой довольно заворчал и принёс хозяину высокую фарфоровую кружку с горячим чаем. Он забрал со стола освободившиеся тарелки и принялся намывать их в тазу с исходящим из него паром.

— Там я одежду в душевой оставил, постирай потом.

Лерой прошёл в свою комнату, забрав по пути валявшуюся возле дивана с иномирянкой книгу, там сел за письменный стол и стал листать её. В книге были удивительно чёткие картины каких-то сооружений, домов, статуй. Каждому из них посвящалось по нескольку листов, содержащих чертежи, картины с разных ракурсов и печатные тексты. Этих текстов Лерой, конечно, прочитать не мог. На некоторых картинах помимо сооружений были изображены люди. Лерой с любопытством разглядывал их. Одежда на большинстве из них была проще, чем в мире Лероя. Многие были одеты в штаны, как мужчины, так и женщины, но были и женщины, которые были одеты в наряды, в той или иной степени оголяющие их ноги. Лерой покачал головой — непривычно. В его мире женщины носили одежду длиной только до пола, и в редких случаях надевали штаны, в основном это делали женщины-маги. Волосы у мужчин были чаще всего короткими, а вот у женщин разной длины, от привычных глазу Лероя длинных до совсем коротких, как у мужчин.

"Неужели это тот самый Первомир, из которого появилось здесь всё человечество? Судя по всему, вполне вероятно". По преданиям, люди появились в их мире, пройдя через порталы, которые открылись одновременно в Первомире сразу в разных местах. За эти мгновения сюда затянуло немало народа, говорящего по-разному. Тогда люди ещё не знали, что они попали в иной мир и оценивали его как новые земли. Континент, на котором они все оказались, имел, как позже выяснилось, форму спортивной гантели, крайние земли при этом были вполне плодородными, а соединялись они вытянутой "поперечиной", состоящей в основном из песка и скал. В этих скалах и располагалась местность с каменными столбами, названная людьми пустошью Бисти, которая тянула свои безжизненные пески чёрного и серого цвета до одного берега океана. С другого края пустоши располагалась уже более привычная людям пустынная местность, тоже упирающаяся в океан. Эту местность люди назвали долина Гофер, что означало "долина сусликов", по населяющим её во множестве зверькам. Других земель здесь больше не обнаружили. А сами люди, покинув негостеприимные поперечные земли, примерно поровну расселились по двум удалённым друг от друга странам, одну из которых назвали Синистра, что означало "левая", а вторую Дестра — "правая". Каждая из стран вскоре после заселения выбрала себе короля, а на всём континенте постепенно установилась одинаковая человеческая речь, смешанная из тех разных, которыми сначала владели прибывшие сюда люди. Королевства уживались на континенте мирно, делить им было нечего. На пустынные разделяющие королевства земли никто не претендовал. А пустошь Бисти больше никогда не затягивала к ним людей, только тварей из других миров. Вернее, никогда — до сегодняшнего дня.

Лерой ещё немного полистал книгу, но его организм за сегодня слишком устал и физически, и от впечатлений, и он лёг спать.

С рассветом его разбудил пронзительный женский визг. "Начинается", сказал себе Лерой. Он немного полежал, надеясь, что удастся ещё хоть немного поспать. Но визг не унимался. Зевая, Лерой натянул штаны с домашней рубахой и пошёл к гостиной. Он встал в проёме двери и наблюдал, как иномирянка скорчилась в углу дивана и с ужасом смотрела на оторопевшего от этого домового, который держал в руках её белые сандалии и мягкую щётку. Её визг уже преобразовался в испуганное поскуливание. На лбу у женщины серебряно отсвечивал амулет, а волосы её были взлохмачены не меньше чем у домового, и эта картина вдруг развеселила Лероя.

— Не бойтесь, он не опасен, — сказал Лерой.

Женщина дёрнулась лицом к нему, но, видимо, лимит испуга был ею исчерпан.

— Там… там… — она показывала Лерою на домового.

— Это просто домовой, — сказал Лерой, и тут вспомнил, что домовые появились в этом мире вскоре после людей так же через портал из другого мира, и эта женщина могла их раньше никогда не видеть.

— Оставь её обувь и выйди на кухню, — сказал он домовому.

Тот повиновался.

— Обувайтесь, я покажу вам место, где можно умыться и оправиться.

Лерой сопроводил иномирянку во двор, показал ей все нужные места и объяснил, как ими пользоваться, а сам вернулся в дом. Когда женщина, робко глядя на Лероя, снова вошла в гостиную, он жестом предложил ей присесть и спросил:

— Как ваше имя?

Женщина тихо ответила.

— Как? Ларен? — не расслышал Лерой.

— Можно и Лорен, — пожала плечами женщина.

Лерой весело рассмеялся. Женщина испуганно смотрела на него и он счёл нужным объяснить свой смех:

— Ларен — это значит "королева", Ла рен.

По лицу женщины не было видно, чтобы она оценила юмор ситуации. Лерой указал на себя:

— Лерой. Моё имя означает "король", Ле руа.

ГЛАВА 2

Лора сидела в шезлонге на верхней палубе теплохода и медленно перелистывала большой энциклопедический справочник о чудесах света и других знаменитых сооружениях человека. Её попытка убежать от своего прошлого почти удалась. Где-то на десятый день путешествия слова "В таком случае, ты уволена" перестали звучать в её голове чаще, чем пару-тройку раз в день.

Надо же было ей так "вляпаться". Бросить в выпускном классе школы заниматься художественной гимнастикой, чем сильно разочаровать свою мать, с которой и без того отношения были натянутыми, поступить в институт архитектуры и дизайна, закончить его почти с отличием, устроиться на работу по специальности в солидную строительную фирму… и ненароком привлечь к себе определённого рода интерес её владельца — плотного, низкорослого, седовласого, глубоко женатого и категорически не приемлющего отказа от женщины.

Её уволили с позорной записью в трудовой книжке о несоответствии занимаемой должности. В предваряющем эту запись приказе было сказано, что она якобы провалила аттестацию через полгода после своего трудоустройства. Это было для Лоры сильнейшей пощёчиной — никакой "аттестации" в фирме не проводилось, разве что за таковую следовало принимать недвусмысленное предложение от владельца фирмы. Спорить и судиться Лора не стала — все работники фирмы зависели от владельца и поддержали бы его своими показаниями. Зато ей выдали формально неоправданно большую сумму денег в бухгалтерии, которая полагалась бы ей при расторжении трудового договора по вине работодателя — плюсом три ежемесячной зарплаты. Видимо, этим покупали её сговорчивость при увольнении — будешь жаловаться, денег не увидишь, а тут тебе всё равно не работать.

Распорядиться полученной денежной суммой и образовавшимся свободным временем можно было по-разному. Самым разумным было бы, конечно, начать поиск новой работы в той организации, где согласятся взять к себе специалиста "с волчьим билетом", то есть изгнанного с позором с предыдущего места работы. Но Лора не нашла в себе душевных сил для этого. Она просто почувствовала, что неудачи в этих поисках сейчас могут попросту сломить её, и возможно, на всю оставшуюся жизнь. Возвращаться к матери, посыпая голову пеплом и со словами "ах, мама, как же ты была права", для Лоры тоже было, как говорится, не вариант. Ей нравилась полученная в ВУЗе специальность, а в гимнастике высоких достижений было уже не достичь — и время безвозвратно упущено, да и особого таланта у неё, как она сама поняла гораздо раньше, к этому не оказалось.

Лора шла по улице душного летнего города и жаркое солнце, плавящее асфальт, безжалостно светило ей в лицо, в результате чего вспомнились шуточные строки:

Надену я белую шляпу,

Поеду я в город Анапу,

Там буду лежать на песке

В своей безысходной тоске.

И тогда Лора подумала, что нечто такое было сейчас бы для неё "самое то", чтобы морально оправиться и окрепнуть, собрать силы для преодоления будущих жизненных проблем. И начать нужно именно с покупки пресловутой белой шляпы, иначе уже скоро у неё начнёт облезать кожа с её "обгоревшего" на солнце носа.

После этого она зашла в туристическое агентство неподалёку от дома, в котором снимала квартиру, и оплатила двадцатидневный тур на теплоходе, рекомендованный ей работницей фирмы.

В этом круизе она подружилась с двумя девушками из Вильнюса, одна из которых была наполовину русской по имени Галя, а вторая — чистокровная литовка с именем Юрате. Юрате плохо говорила по-русски, и порой спрашивала у Лоры значение некоторых слов. Например, она озадачила Лору, когда, услышав фразу "села на корточки", со своим приятным прибалтийским акцентом спросила:

— Лора, что такое корточки?

Когда теплоход останавливался возле пляжа и пассажиры могли там искупаться, Юрате научила Лору детской присказке при окунании в прохладную воду, аналог которой в русском языке звучал как "баба сеяла горох — ох, ох". По-литовски это был стишок "три лягушки в болоте — гоп, гоп, гоп", что звучало как "трис варляс бала — гоп, гоп, гоп", и уже Юрате отмечала забавность акцента Лоры.

Этот отдых, наполненный подобными приятными пустяками, благотворно действовал на состояние Лоры, и она совершенно не жалела тех денег, что потратила на этот тур.

В одном из городов, где остановился теплоход, Лоре попался на глаза продающийся справочник о чудесах света. Она полистала его и, увидев, что там есть не только картинки, но и некоторые чертежи и технические описания, сочла, что ей как специалисту это будет интересно, поэтому она купила эту далеко не дешёвую книгу. В институте им этого не преподавали.

Верхняя палуба теплохода с шезлонгами — солярий — была сейчас совершенно пуста. Над головой раскинулся ярко-голубой купол безоблачного неба, гладкость поверхности окружающей теплоход воды нарушалась только самим ходом лайнера, потому что воздух вокруг был практически неподвижным.

Вдруг Лора почувствовала, как по её телу словно потянуло сквозняком. "Откуда тут сквозняк, на открытой палубе", подумала она, когда ветер вокруг неё усилился настолько, что сорвал с её головы лёгкую кружевную шляпу. Она пробежала по палубе за шляпой несколько шагов и увидела, что впереди словно бы открылась дверь с нечёткими контурами, и в проёме этой двери видны какие-то серые скалы. Лора попыталась остановиться, но ветер буквально затащил её в эту "дверь" следом за уже влетевшей туда шляпой. А там её что-то обхватило со всех сторон, туго спеленало и уронило на землю. Любая попытка Лоры шевельнуться вызывала лишь ещё более тугой обхват. Справочник, который продолжала держать Лора, был вдавлен ей в бедро и причинял боль.

Примерно через минуту она увидела, что к ней подходит какой-то мужчина в сапогах до колен, тёмных штанах и светлой рубахе, перепоясанной широким ремнём. Было очень страшно. Едва шевеля губами, она спросила что происходит и кто он. Инстинктивно Лора посчитала этого человека своим похитителем. Мужчина присел возле неё и коснулся её лба. После этого он заговорил. Его речь была на незнакомом Лоре языке, но она каким-то образом понимала смысл этих слов. Потом этот человек что-то сделал, и то, что до этого пеленало девушку, покрутив её по песку, исчезло.

Лора поднялась на ноги и посмотрела на мужчину, который в ответ молча осматривал её. Ни одной мысли в голове не было, словно мозг, столкнувшийся с невозможностью понять и объяснить происходящее, совсем отключил процесс мышления. Лора побежала прочь, руководствуясь лишь одним инстинктом — спастись, оказавшись как можно дальше от того, что её так напугало. Она натыкалась на какие-то каменные колонны, огибала их и бежала дальше от человека, который вновь как-то оказывался то впереди, то позади неё. Это был словно кошмарный сон наяву, закончившийся тем, что скала под её ногами заколыхалась и сама сбросила её с высоты вниз.

Потом, к счастью, сон сменился на нормальный и более приятный — смеющиеся и плещущиеся в голубой воде Галя с Юрате махали ей руками и звали присоединиться к ним.

— Сейчас, я только босоножки сниму, — крикнула она.

Вдруг Лора почувствовала, что босоножки с неё и впрямь снимаются. Сами. От этого она проснулась и почувствовала, что с неё действительно кто-то осторожно стаскивает обувь. Лора открыла глаза и тут же об этом пожалела. На неё пытливо смотрело ярко-зелёными глазами и подёргивало чёрным носиком какое-то страшное существо ростом примерно с пятилетнего ребёнка и полностью покрытое светло-коричневыми волосами. Лора дёрнулась, подбирая ноги, а существо, держащее в своих тонких ручках её босоножки, отпрыгнуло и забормотало:

— Аки волци алчущи по земли ходящи, светлое-тресветлое тьмою заступаше…

Кошмар наяву продолжился. Вскоре снова появился человек, от которого Лора ранее убегала. На этот раз он просто стоял и не делал попытки приблизиться, и Лора восприняла его как меньшую опасность, по сравнению с тем существом, которое находилось рядом. Этот хотя бы был человеком. Человек что-то сказал, и существо, положив на пол её босоножки, удалилось. На пол?! Где она? Вокруг была совершенно незнакомая комната. Мужчина же явно чувствовал себя здесь уверенно, где бы это "здесь" ни находилось. Ей ничего не оставалось, кроме как положиться на чужую уверенность, пока не появится своей.

Позже, когда этот человек весело смеялся над её им же исковерканным именем, Лору вдруг разобрало зло. Этот мужлан совершенно не хотел видеть, что ей очень, очень страшно. Что она не понимает, где она и почему, а главное, как ей вернуться к своей жизни. "В таком случае, ты уволена" — холодком возразила память. Лора с неприязнью посмотрела на веселящегося человека перед ней. Этого-то явно никто не увольнял и никто до него не домогался. А если и домогался, так наверняка он был только "за". Король выискался… Лора придирчиво осмотрела мужчину, ища, к чему бы прицепиться в его внешности, чтобы продолжить внутреннюю презрительную речь, но ничего такого не нашла. Человек как человек, лет тридцати на вид, каштановые волосы обрамляли лицо с карими, немного раскосыми глазами. Комплекция его тоже была вполне нормальной, видно было, что человек он совсем не слабый физически.

Лора попыталась задать Лерою вопросы, но он её не понимал. Но, наконец, он и сам додумался ей объяснить, что с ней произошло.

Другой мир? И вернуться никак нельзя? Это было страшно. Только этот страх был совсем другого рода, чем раньше. Сам факт бесповоротного кардинального изменения в жизни ей нужно было как-то пережить. Она ушла к тому дивану, с которого встала недавно, и легла лицом к его спинке, завернувшись в плед почти с головой.

Лерой сказал её спине, что он уезжает на весь день и вернётся к вечеру, а её оставляет на домового. Лора не шелохнулась. Домовой, так домовой… Без разницы. После ухода Лероя Лора немного поплакала, мысленно прощаясь со своим прежним миром, с матерью, дальними родственниками и знакомыми.

А потом её мысли сменили направление. Она уже здесь, в другом мире, это неизменный факт. И в этом нет вины Лероя. В чьём доме она сейчас вообще-то лежит и с комфортом предаётся размышлениям пополам с рефлексией. Получается, она должна ему быть благодарной. Лора вздохнула. Потом, ещё немного полежав и поразмышляв, она почувствовала, что хочет есть. Домовой, значит?

Она обернулась к комнате и увидела волосатую мордочку в углу, выглядывающую из-за кресла.

— Давай будем знакомиться? — спросила она, стараясь не думать о том, какой же он страшненький — Как тебя зовут?

Домовой как-то странно подпрыгнул и убежал. На кухню, судя по звукам громыхающей посуды. Лора встала и пошла туда. Там она села за небольшой свободный столик и выжидающе посмотрела на домового, почувствовав, что он уже почти не вызывает в ней содрогания своим видом. А тот вдруг подошёл к ней и сказал:

— Феофан.

— Хорошее имя, — вежливо кивнула Лора, — Ну что, Фаня, ты можешь меня покормить?

ГЛАВА 3

Мириапод шустро перебирал лапами, неся своё длинное чёрное тело и седока-пассажира по дороге на запад. Устроившись поудобнее, опустив перед собой защитную планку, предохраняющую седока от падения в случае, если мириаподу вдруг взбредёт в голову встать вертикально, Лерой вытащил захваченную с собой книгу иномирянки и продолжал рассматривать её содержимое. Вернее, картинки. Некоторые из этих картинок технически явно были подобны тем, что, нарисованные художниками, вставлялись порой и в книгах мира Лероя, а вот другие походили на иллюзии, которые создают иногда маги, только застывшие и перенесённые на бумагу. Многие изображённые там здания казались Лерою несуразными, об их предназначении можно было только гадать.

Возле знакомой группы скал рыжего цвета Лерой остановил своего мириапода, снял с него упряжь и разрешил поохотиться на больших короткокрылых мушек, которые там селились. Эти мушки были результатом провальной охоты одного из давних предков Лероя, когда одна из них, неся при себе кладку яиц, сумела улететь и найти себе пристанище в этих камнях. Зато потом они заняли своё место в пищевой цепочке этого мира — ими с удовольствием питались мириаподы, которых иначе приходилось кормить пригодными и для человека продуктами. Люди забирали к себе на подворья некрупные обломки этих рыжих скал и таким образом разводили небольшие колонии мушек для питания своего транспортного средства. Впрочем, этим занимались только в деревнях, так как в городах разведение мушек было запрещено.

Лерой достал сложенную пока большую металлическую клетку и пошёл вслед за мириаподом. Потревоженные мушки с противным зудящим звуком совершали короткие перелёты с места на место, почти сливаясь с неровностями рыжих камней, но далеко от них не удалялись. Наловить мушек с помощью псевдосети особого труда не составило. Лерой плотно набил расправленную проволочную клетку этими насекомыми и отнёс её обратно к дороге. Там он достал припасённую плошку с кусочком голубоватого мха, подкурил его искрой из старенького зажигающего амулета и разместил плошку рядом с клеткой. Скоро возня в клетке утихла — все мушки уснули.

Лерой свистом подозвал мириапода, который довольно облизывался своим похожим на кнут языком, надел на него упряжь и продолжил путь. Через некоторое время показались распаханые и засеянные поля с видневшимися вдалеке деревянными домиками. Синистра. Тут дорога уже разделялась и ветвилась в разные стороны, Лерою пришлось взять в руки уздечку и направлять ход мириапода в нужном ему направлении. По дороге стали часто попадаться бегущие навстречу или попутно обгоняемые Лероем мириаподы с седоками. Люди ехали по своим делам в столицу или возвращались из неё. Зачастую люди узнавали охотника из уважаемого всеми рода Обен и приветственными кивками кланялись ему. При этом глаза их с интересом приглядывались к поклаже Лероя — не везёт ли он с собой новую диковинную тварь?

Столица Синистры, город Ромул, встретила Лероя знакомым приятным запахом воды с добавлением линдового спирта, которой дворники окатывали выложенные камнем дороги, очищая их таким образом от пятен, оставляемых мириаподами.

Лерой остановил мириапода возле одной из невысоких башен, отвязал от седла плетёный короб и постучал в дверь прикреплённым над ней металлическим молотком. Через некоторое время ему открыл взъерошенный конопатый парень.

— Привет, Петер, магистр дома? — спросил Лерой.

— Здравствуйте, господин Обен. Да, проходите пожалуйста.

Ученик мага убежал по лестнице вверх, а Лерой сам прошёл через небольшой холл в комнату справа от входа, там поставил свой короб на длинный стол, уселся в стоящее рядом кресло, и стал ждать.

Магистр алхимии Матеуш Тангор был, как всегда, в раздражении.

— Что там у тебя сегодня, показывай давай, некогда мне тут рассусоливать, — сказал он, едва вошёл в комнату.

— Здравствуйте, магистр, — у Лероя не было причин забывать о вежливости.

— Здравствуй, здравствуй. Ну так что?

— Багровый слизень, — сказал Лерой, открывая короб.

— Разделывал? — загорелись глаза у магистра.

— Нет, и даже не убил. Оглушил и упаковал живьём.

Магистр с энтузиазмом сунул нос в короб и потёр руки, глядя на растёкшийся по его дну бесформенный студень с прожилками тёмно-красного цвета. Алхимики ценили в этом слизне практически всё, но особенно его орган, который считали печенью — ценнейший ингредиент для омолаживающего и оздоравливающего зелья. При этом качество зелья сильно зависело от свежести этой печени.

Господин Тангор довольно вытряхнул слизня в пустой стеклянный аквариум и достал из кармана мантии прямоугольник своего денежного амулета.

— Тысяча крон? — спросил он Лероя.

— Полторы, магистр, — отрицательно качнул головой охотник, — За живого.

Маг без возражений ткнул пальцем в нужные цифры, выгравированные на амулете, однако обычное раздражение уже вернулось к нему.

— Если всё у тебя, то проваливай. Некогда мне…

Лерой невозмутимо достал собственный денежник, нажатием на нужную руну проверил поступление туда полутора тысяч крон и только после этого попрощался с хозяином.

После этого охотник, уже нигде не задерживаясь, направился к дому Обен, который на один этаж возвышался среди соседних зданий по улице Симон-дах. Этот лишний этаж, не особенно-то и нужный семье Обен, был лишь статусным напоминанием об особых привилегиях данной семьи, отмеченной монархом.

Въехав во двор позади дома, Лерой отцепил клетку, набитую спящими мушками, и вручил её подбежавшему работнику вместе с поводом мириапода, а сам вошёл в дом, вот уже сотни лет являющийся вотчиной рода Обен.

— Дядя Лероооой! — звонко закричала увидевшая его девятилетняя Селеста, подбежала к охотнику и прыжком повисла у него на шее.

Лерой немного покружился, чтобы доставить племяшке больше радости, а потом спросил:

— Дед где, у себя?

— И дед у себя, и мама с папой, и тётя Вера, — ответила подпрыгивающая на месте Селеста, — Мы сегодня все тебя ждали, даже обедать ещё не садились.

Это было понятно — им известно, что вчера должен был открыться портал, а обычно охотник появлялся в отчем доме на следующий день с рассказом о прошедшем событии.

За обеденным столом в кругу семьи Лерой наотрез отказался говорить о том, что принесла вчерашняя охота, чем немало всех заинтриговал. Отец Лероя, ныне патриарх семьи Густав Обен, предвкушающе поглядывал на сына из-под кустистых бровей. По таинственности, которую развёл сын, он понял, что его ждёт какая-то интересная новость.

Старший брат Лероя, Хьюго, невозмутимо опекал сидящую рядом с ним жену Мэри, бывшую на седьмом месяце беременности. По прогнозам мага-целителя, у них скоро должен будет родиться сын, который явится продолжателем славного рода Обен.

— Вера, — обратился Лерой к младшей сестре, — собери для меня, пожалуйста, немного своей одежды. Ну, пару платьев там, и штаны с рубашкой обязательно.

— Ты что, завёл у себя женщину? — удивилась сестра.

Вера была единственной из нынешнего поколения Обен, в ком обнаружилась искра магического дара. Она оказалась стихийным магом, с сильным тяготением к стихии воздуха. Вера уже заканчивала магический университет и собиралась остаться доучиваться и работать на кафедре воздушной магии, так как её больше привлекала теория, нежели практика.

— Да, но это ненадолго. Надеюсь, — неуверенно добавил Лерой после секундной заминки.

— Что же, у твоей женщины совсем нет своей одежды? — насмешливо спросила Мэри.

— У меня там совсем нет магазинов и портных, как вы знаете, — Лерой начал понемногу злиться.

— Хорошо, хорошо, я обязательно подберу что-нибудь, — успокаивающе сказала Вера, однако в её глазах тоже можно было прочитать недоумение — что это за женщина такая у брата, не имеющая своей одежды?

— Сделай это сразу после обеда, пожалуйста. Я сегодня же еду обратно.

После обеда Лерой прошёл вслед за отцом в его кабинет. Густав Обен не спеша раскурил трубку с ароматным табаком и приготовился слушать сына. Сначала Лерой достал свёрнутую в трубочку карту пустоши Бисти и его отец скопировал свежие отметки на ней в свои записи. А потом Лерой достал и выложил перед отцом книгу иномирянки и жестом предложил тому ознакомиться с её содержимым. Попыхивая трубкой, Густав Обен некоторое время листал книгу, а потом закрыл её и посмотрел на сына.

— Значит, вчера затянуло человека? Женщину, как я понял по твоим словам за столом?

— Да, вот с этой самой книгой в руках.

— Ты понимаешь, какая это будет сенсация в обеих странах?

— Прекрасно понимаю, — поморщился Лерой, — Поднимется шумиха, которую я терпеть не могу.

Густав Обен немного помолчал, а потом спросил:

— Что она рассказывает о своём мире?

— Отец, она ничего не рассказывает, потому что мы с ней не понимаем друг друга! Она вообще не говорит по-человечески. Ну, то есть, говорит, но её речь иная, не как у нас. Мне пришлось прилепить к ней амулет подчинения, чтобы хоть она понимала смысл моих слов.

— Это ты хорошо придумал… Нужно теперь решить, что делать с ней дальше.

— Если б она понимала речь, я бы хотел её скорее отпустить, и пусть она идёт куда хочет.

— Наша семья не для того охотится в пустоши Бисти из поколения в поколение, чтобы мы просто отпускали добычу, даже не попытавшись извлечь выгоду из её появления, — хмуро сказал господин Обен-старший, — Одна вот эта книга уже стоит целое состояние.

— Эта книга как раз не принадлежит нам. Она принадлежит Ларен.

— Причём тут королева? — удивился господин Густав.

— Не "ла рен", а Ларен — это имя той женщины.

Отец Лероя покосился на книгу. Он понимал правоту сына.

— Значит, хочешь дать ей время, чтобы выучиться нашей речи?

— Да, чтобы она могла самостоятельно принять решение, куда ей пойти.

— Например, куда? — пыхнув трубкой и откинувшись на спинку стула, спросил Густав Обен.

— Да хоть в Дестру, хоть в Синистру…. - растерянно ответил Лерой, почувствовав какой-то подвох в вопросе отца.

— Замечательное решение, — с сарказмом сказал старший Обен, — Только ты забыл об одном маленьком обстоятельстве.

— О каком?

— О запрете миграции.

Лерой задумался. Когда-то давно обе страны заключили договор, по которому их граждане могли свободно перемещаться из одной страны в другую, но гражданство у них было только той страны, в которой они родились. А неграждане были ограничены в правах на территории чужой для них страны. Например, негражданину невозможно купить на своё имя недвижимость, зарегистрировать брак, получить, а главное, впервые "активировать" денежный амулет, и так далее. Конечно, существуют и разные "теневые" и преступные кланы, которые как-то обходят эти проблемы, но для семьи рода Обен, все сделки которой как под лупой рассматриваются монаршими службами обеих стран, обращение к таким кланам было бы немыслимым.

— Но тут же исключительный случай… — сказал, наконец, Лерой.

— А исключительные случаи требуют специального межгосударственного урегулирования, как ты знаешь, — ответил ему отец, — А ещё ты знаешь, сколько времени занимают такие урегулирования, даже если нет никакого спора между странами. И это при том, что вопрос гражданства этой женщины как раз и породит такой спор, это уж наверняка. Ей самой выбрать страну для проживания никто не позволит.

— И что же ей теперь делать? — вконец растерялся Лерой.

— Вопрос неверный. Что нам делать, — сказал Густав Обен, выделив голосом слово "нам", — вот о чём мы должны подумать.

— Мне пора уже возвращаться обратно — сказал младший Обен, — Нужно ещё закупить продукты по дороге.

— Езжай, учи эту женщину нашей речи, а я буду думать, — ответил его отец, с сожалением глядя на то, как сын забирает у него со стола диковинную книгу, — И никому пока о ней не рассказывай.

"А ещё я буду думать, как оставить эту женщину под влиянием нашей семьи", продолжил мысленно Густав Обен, "И как обернуть на пользу нашему роду тот огромный интерес, который она из себя представляет для разных учёных в обеих странах".

ГЛАВА 4

После завтрака, состоявшего из яичницы с зеленью и какого-то не то отвара, не то местного варианта чая, Лора решила выйти из дома и осмотреться. Домовой вышел за ней во двор, но по его поднятым плечам и скованной походке было видно, что ему не по себе на открытом воздухе.

— Фаня, иди в дом, я не буду отходить далеко.

Тот ушёл с ворчанием:

— Во полях безводнех жаждеют веселия.

Лора осторожно обходила двор и заглядывала в постройки во дворе, сложенные из камней и закрывающиеся деревянными дверьми со щеколдами снаружи. Вскоре она набрела на подобие душевой кабины с возвышающейся рядом большой ёмкостью для воды с расширенным верхом и сужающимся низом. К этой кабине примыкал отсек с предметами, явно предназначенными для бритья. Там она заметила расчёску и небольшое висящее зеркало. Сразу почувствовав необходимость расчесать волосы, она приблизилась к зеркалу и взглянула на себя.

— А это что ещё такое?!

Лора увидела, что в центре её лба находится какой-то металлический кружок, прилипший к коже, и которого она почему-то на себе не ощущала. Она стала пытаться отцепить этот кружок, но только расцарапала свой лоб вокруг него. Наконец, она смутно вспомнила, что Лерой дотрагивался до её лба, когда она только попала в этот мир. Наверное, он нацепил тогда на неё это украшение, и он же знал, как избавить её от него. Снова взглянув на себя в зеркало и оценив собственную внешность, Лора резюмировала:

— Красота — страшная сила.

Торчащие в разные стороны спутанные волосы и металлическая блямба во лбу в ореоле покрасневшей расцарапанной кожи вызывали ассоциации с какими-то анимешными ведьмами. "И как меня ещё домовой не испугался?" Рассчесав волосы чужим предметом личной гигиены, Лора двинулась по двору дальше.

Следующая постройка содержала просторное внутреннее помещение с земляным полом, покрытым опилками, а на его стене висели кожаные сиденья и скрепленные между собой ремни. Возле дальней стены была невысокая загородка, за которой послышалась какая-то возня. Лора на цыпочках подошла туда и заглянула поверх загородки. И сразу отпрыгнула назад. Потом немного постояла, унимая бьющееся в испуге сердце, и заглянула снова. Полутораметровое чёрное тело существа, имеющего по четыре сравнительно коротких лапы с каждого бока, венчалось с одной стороны головой с большими, похожими на фасеточные, глазами, а с другой — раздвоенным хвостом. Этот "восьминогий двоехвост" посмотрел на Лору и высунул изо рта длинный узкий язык. Лора испуганно продолжала его разглядывать. А потом это существо приблизилось и приподняло переднюю половину тела, встав почти вровень с загородкой. Лора с писком выбежала из помещения и торопливо закрыла дверь на щеколду.

Вторым загадочным строением был сарай с несколькими пустыми клетками разных размеров, корзинами и бочками. Помимо этого, там стоял длинный стол с обитой жестью поверхностью, а на стене возле него — полка со стеклянными дверцами, за которой лежали инструменты, живо напомнившие Лоре хирургию или, скорее,патологоанатомию. В шкаф, который стоял дальше, Лора заглядывать не стала — было откровенно жутко.

Теперь Лора решила обойти снаружи сам жилой дом. Его форма Лоре понравилась — это было почти типичное бунгало, небольшое одноэтажное строение из трёх словно прилепленных друг другу отдельных и различающихся по высоте домиков, сложенных из камня и укрытых отдельными четырёхскатными крышами из серой черепицы. Центральная часть дома была более крупной и имела в своей крыше дополнительное выступающее окно. Пока что Лора видела изнутри только комнату в этой центральной части дома, где она провела сегодняшнюю ночь, а также кухню, расположенную в левой части. Справа, как можно было догадаться, располагались личные комнаты хозяина дома. С другой стороны дома все его три части были закрытыми, не имеющими ни дверей, ни окон, за исключением ещё одного небольшого арочного окошка в чердаке центральной части.

Лора огляделась. Бунгало располагалось на берегу океана в долине среди двух цепочек высоких холмов, покрытых камнями и рыжей песчаной почвой с чахлой растительностью. На небольшом пригорке неподалёку столбиками застыло и смотрело на Лору семейство сусликов из семи зверьков разного роста. Помахав им рукой, Лора отправилась к тому, что оставила для себя напоследок — к берегу моря или океана.

Песчаный берег вдоль кромки прозрачной воды, имеющей бирюзовый оттенок, окантовывался валиком из мелких камней, намытых волнами. Вода была тёплой, и Лоре захотелось поплавать, но было боязно встретить какое-нибудь новое чудище. Она побродила вдоль берега и присела на плоский низкий камень, наполовину заходящий в море. Опустив одну руку в воду, зачерпнула горсть мелких камешков и поднесла их к глазам. Среди обычной гальки в ладони оказалась пара полупрозрачных камней жёлтого цвета. "Да это же янтарь!", ахнула Лора. Она встала на коленки перед валиком из камней и стала искать другие кусочки янтаря, собирая найденное в подол своего сарафана. Этим "старательством" Лора занималась до того времени, как увидела, что солнце уже начало клониться к горизонту.

Она вернулась в дом и высыпала свои находки на небольшой столик из отшлифованного дерева, стоявший неподалёку от дивана. Лора стала рассматривать каждый камешек, протирая его повлажневшим подолом и поднося к глазам, пропуская через него свет от окна. Особенно её порадовал один крупный камень, который был гладким и прозрачным, а трещинки на его поверхности лишь добавляли ему красоты.

Домовой подошёл к столику, посмотрел на камни и изрёк:

— Душу в злато изроняша!

— Почему ты всегда так говоришь, будто ругаешься на древнерусском языке? — полюбопытствовала Лора.

Феофан ничего не ответил, ушёл на кухню, откуда скоро стал доноситься аппетитный запах какого-то варева. Лора ещё немного полюбовалась камнями, когда домовой вновь появился в комнате и, поймав взгляд Лоры, пошёл опять на кухню. Очевидно, это было приглашением на обед.

На кухне Лора тоже решила осмотреться и прошла мимо обеденного столика к очагу, располагавшемуся прямо в полу, в котором сейчас теплились красным светом крупные гладкие камни. Над очагом была установлена металлическая плита, которая, очевидно, и являлась местом приготовления горячих блюд. Над этой плитой нависал раструб вытяжки. Кухонная утварь была уложена на низко висящих по стенам полках. Лора заметила в углу кухни что-то вроде небольшого табурета, на котором стояла чайная пара — фарфоровая кружка с раскраской красного цвета с крупными белыми горошинами с таким же блюдцем. Лора взяла кружку в руки, но домовой подскочил к ней, выхватил кружку и прижал к себе. Он хмуро смотрел на Лору и молчал.

— Это твоя, да? Ну прости, я же не знала. Красивая кружка.

— Нарекоша се мое, то еси мое же! — ответил Феофан, показывая рукой на табуретку с оставшимся там блюдцем.

— Поняла-поняла, больше не буду трогать, — сказала Лора и прошла к обеденному столу.

Домовой аккуратно установил кружку обратно на блюдце, потом, придирчиво посмотрев, поправил чайную пару так, чтобы она стояла ровно по центру табуретки, и лишь тогда принялся сервировать стол перед Лорой. В тарелке, больше похожей на пиалу, был налит бульон с маленькими фрикадельками, а к нему на плоской тарелке были поданы свежеиспечённые пустые профитроли из заварного теста. Это было очень вкусно, легко для желудка и одновременно сытно.

— Спасибо, Фаня, — сказала Лора после обеда, — Ты замечательно готовишь.

Польщённый домовой пробурчал:

— Показаи бо по истине хвалу.

После обеда Лора решила обследовать чердак центральной части дома, на который вела крутая деревянная лестница с перилами. Заскрипевшая дверь привела её в практически пустое помещение с высоким в центре и низким у стен потолком, застеленным запылёнными досками полом и пронизанным светом из двух расположенных друг напротив друга окон — одно, побольше, смотрело во двор и на океан, а второе, поуже и поменьше, с полукруглым арочным верхом, выглядывало в долину. Посмотрев в это окошко, Лора увидела холмик с по-прежнему стоящими на нём сусликами, которые, правда, теперь смотрели в разные стороны.

Возле одной из стен стоял большой плетёный сундук, как назвала его для себя Лора. В этом сундуке она обнаружила три женских платья, обёрнутые грубым холстом, и какую-то большую шкатулку. Одно платье было закрытое, из бархата шоколадного цвета, скроенное без отреза по талии и с немного расширяющейся юбкой. Второе было серым и каким-то "монашеским", из грубоватой ткани, а третье… третье платье было из натурального шёлка с яркими жёлтыми и золотыми пятнышками, открытым верхом и мелко-плиссерованной юбкой, которая, если её растянуть в стороны, раскрывалась "полусолнцем". Все три платья были длиною до пола. Лора немного полюбовалась последним "солнечным" платьем и сложила всё обратно как было, завернув в холстину. В шкатулке обнаружились какие-то небольшие вещицы, которые разглядеть было сложно, так как над домом уже сгущались сумерки, а как зажечь в помещении свет, Лора не знала.

Захватив шкатулку, она спустилась вниз. Домовой был ещё в кухне, начищал до блеска кастрюлю. В скудном свете от окна было хорошо заметно, что его маленькие глаза светятся зелёным светом, как у кошек.

— Фаня, ты не мог бы зажечь в комнате… Ярило, — вдруг вылезло откуда-то из памяти последнее сказанное Лорой слово.

Домовой посмотрел на неё насмешливо — мол, какое тебе Ярило-солнце в доме, дурында? Он важно вытер о полотенце руки и вышел в комнату, там подождал, пока Лора подойдёт ближе, и демонстративно дёрнул за свисающий с потолка шнурок с привязанной к нему "шишечкой" из расписанной узорами белой глины.

— Я просто не знала, как тут зажигать свет. И я не уверена, что ты меня хорошо понимаешь. Потому что я вообще первый день живу в этом мире, — оправдывалась Лора.

— Не слава истуя и мыслью своею яряшется, — ответил тот, откинул вверх волосы на своём лбу и показал Лоре, что у него тоже там имеется металлический кружочек, только вполовину меньшего размера, чем у неё.

— Я понятия не имею, что это вообще за девайсина такая, — обиделась Лора.

— Яже бо, яр ся творя, мыслью — правде лежать, — назидательно произнёс Феофан.

— Твою древнерусскую речь, кстати, я тоже почти не понимаю, учти это. Так, общий смысл улавливаю вроде, и всё. А ты взялся меня ругать на каждом шагу!

Тут Лора случайно посмотрела в сторону и увидела, что в проёме входной двери стоит Лерой и смотрит на них с домовым, выпучив глаза и открыв рот.

ГЛАВА 5

— Ты мне даже не сказал, какой размер у твоей женщины, ей ведь может не подойти моя одежда, — сказала Вера Обен.

— Да примерно как у тебя размер, — почесал в затылке Лерой.

— Вот, держи, тут одно домашнее платье и одно выходное, я его всё равно больше не ношу, оно из моды вышло. Ещё брюки и рубашка, как ты просил. Если, конечно, она не постесняется их надевать.

— Думаю, не постесняется.

— Она что, маг? — с любопытством спросила Вера.

— Вроде бы нет…

— Ох, братик, темнишь ты что-то. Кстати, а нижнее бельё у неё есть? Гигиенические принадлежности?

Лерой схватился за голову.

— Вера, помоги мне с этим, пожалуйста. Давай сейчас заедем в магазин и ты купишь всё, что нужно.

На выезде из Синистры Лерой закупил у знакомого фермера продукты, включая пару кувшинов сметаны для домового.

— Сегодня вы много всего купили, господин Обен, почти в двойном объёме, — отметил довольный фермер.

— Да вот, приходится, — мрачно констатировал Лерой.

Он быстро покинул подворье любопытного фермера, чтобы не услышать последующих намекающих вопросов, и направил мириапода по единственной дороге, ведущей в сторону Дестры.

Заехав к себе во двор, Лерой завёл в хлев мириапода, распряг его и сгрузил всю поклажу на пол. Тот сразу же ринулся к загону проведать своего детёныша. Захватив корзину с продуктами и плетёный короб из-под слизня, который сейчас был обложен изнутри пергаментом и наполнен женскими вещами, Лерой пошёл к дому, где в этот момент зажёгся свет. Там перед ним предстала картина, никак не вписывающаяся в его представление о действительности: иномирянка разговаривала с домовым.

Изумление его имело несколько причин. Начать с того, что домовые вообще никогда не разговаривают с людьми и не говорят по-человечески. Давно доказано и подтверждено тщательными исследованиями и практикой, что домовые рождаются уже с умением производить какой-то бессмысленный набор звуков и без амулета понимают только друг друга. Ну и главное — иномирянка, похоже, как-то понимала, что ей говорит домовой, и эмоционально реагировала на каждую его "фразу". Амулет подчинения, что был на ней сейчас, тут совершенно не причём, так как он включал только понимание слов из лексикона человеческой речи этого мира. Амулеты домовых работали по совсем другому принципу и были по сути простенькими передатчиками, усиливающими передающийся им ментальный посыл хозяев. Похоже, нужно быстрее обучить гостью разговаривать, чтобы она могла ответить на некоторые серьёзные вопросы.

Женщина заметила Лероя и что-то сказала домовому, который тут же утёк на кухню. Охотник поставил перед гостьей короб и открыл крышку, сопроводив понятным жестом свои слова:

— Это для вас.

Та сунулась внутрь, обрадовалась и зачем-то уверенно потащила короб к лестнице на чердак. Лерой сам подхватил лямки короба и занёс его вверх по лестнице. Там он включил свет и осмотрелся. "Хорошая идея, тут я её и поселю. Только что-то с мебелью придётся придумать", решил он. Спустившись, он увидел, что домовой уже оприходовал корзину с продуктами и стаскивает некоторые из них в подвал, где находится ледник — охлаждаемое специальным амулетом помещение.

— На чердаке надо убраться, полы помыть, там будет жить наша гостья, — сказал Лерой домовому и увидел, что тот вроде бы как обрадовался. Во всяком случае, в его ворчании послышалось одобрение.

"Ну надо же, обычно домовые очень не любят гостей, которые только лишние хлопоты им приносят, а главное, нарушают установленный в доме порядок", покачал головой Лерой над очередной загадкой.

Вскоре гостья спустилась в гостиную. Как почему-то и ожидал Лерой, она предпочла надеть штаны и рубашку. Женщина подошла к столику и открыла шкатулку, вопросительно посмотрев на Лероя. В этой шкатулке валялись сломанные или просто ненужные амулеты. Он ей так и объяснил. Она же уселась на диван и стала перебирать и рассматривать их, выкладывая уже осмотренное на столик, где уже лежала кучка янтаря, который она, видимо, насобирала сегодня на берегу. Боле-менее ценным, на взгляд Лероя, там был только один большой камень, его можно было продать магам-артефакторам.

Вдруг женщина издала восторженный возглас — один из амулетов в её руках ожил, поблёскивая чёрными и золотистыми искорками в центральном круге.

— Так выходит, вы маг земли? — с любопытством спросил Лерой.

Женщина посмотрела на Лероя изумлённо и стала говорить слово "маг", при этом отрицательно качая головой.

— Вы должны как можно скорее обучиться нашей речи, чтобы мы могли полноценно понимать друг друга, и чтобы вы могли разговаривать с дугими людьми, — вздохнул Лерой, — Давайте прямо сейчас и начнём. И вы, и я — человек. Повторите за мной это это слово.

— Человек, — неуверенно сказала женщина.

С этого времени Лерой постоянно говорил с гостьей, а амулет помогал ей понимать его и лучше запоминать слова и выражения. Она ходила за ним повсюду хвостиком и они практиковали её речь. Лерой поразился тому, что Лора, как, оказывается, правильно звучало её имя, обращалась к их домовому по имени, называя его Фаня. На недоумение Лероя она пожала плечами и просто сказала:

— Это его имя.

Лерой мысленно отнёс эту очередную загадку к тому, что требуется обсудить с гостьей, когда она хорошо научится владеть их речью.

Ещё одной загадкой стала убеждённость гостьи в том, что магии не существует. О том, что она сама — маг, Лора тоже понятия не имела. В преданиях о появлении первых людей ничего не говорилось о том, что люди увидели магию только в этом, новом для себя, мире, а в Первомире её просто не было, но похоже было на то.

Лора ездила вместе с Лероем к рыжим скалам и постигала процесс ловли мушек псевдосетью, которая поначалу слушалась её неохотно. Потом она училась кормить мириаподов, страх перед которыми ей пришлось преодолевать с трудом.

Однажды Лерой заметил, как Лора подкармливает семейство сусликов позади их дома, бросая им пучок моркови. За это охотнику пришлось выговорить ей, ибо суслики и сами найдут себе пропитание, а ему за овощами приходится ездить довольно далеко.

Через несколько дней Лерой сказал Лоре, что завтра он с утра отправляется в пустошь Бисти, и, возможно, до вечера его не будет.

— Я могу идти с вы?

Лерой качнул головой:

— Это может быть опасно, я иду туда, чтобы охотиться на тварь, которая появится из портала.

— Так опасно, как я и мой шляпа? — блестнула глазами Лора.

Лерой улыбнулся.

— Навряд ли.

— Я идти с вы, даже когда вы говорить нет, — упрямо сказала Лора, — Я хочу знать этот мир.

Лерою пришлось выдать ей ремень, на который он прицепил фляжку с водой, один охотничий нож в чехле, и показать, как его нужно доставать. Тут Лора задумалась, потом метнулась на кухню, а когда возвратилась, в руке её был пестик на длинной металлической ручке, которым домовой обычно утрамбовывал листья чесночника в кувшине для их длительного хранения. Лерой на это только головой покачал…

Они вышли ещё потемну, чтобы войти в пустошь незадолго до того, как солнце пронзило первыми лучами проходы между столбами. Лерой по дороге не сбавлял шага, время его пути до пустоши было чётко рассчитано. Но Лора шла рядом, не отставая и не уставая. Там они принялись не спеша ходить кругами. Лерой объяснил Лоре, что ему важно почувствовать дуновение воздуха. Лора кивнула — она помнила, как открывался портал для неё самой.

Через пару часов они остановились на площадке между столбами, чтобы попить воды и отдохнуть.

— Зачем нужно ходить? — спросила Лора, — Почему не стоять на середина пустошь?

— Так легче сохранять тонус охоты, не задремать и не отвлекаться. Иногда приходится провести здесь почти всё время от рассвета до захода солнца.

Лора уселась на скальный выступ, достала из кармана рубашки один из кусочков янтаря, которые она всегда таскала с собой, и принялась "шлифовать" его о камень возле себя. В этот момент к ней как-то быстро подползла камнеедка и тут же выкусила то место, на котором осталась янтарная пыль и росчерки. Лора испуганно вскочила и отбежала.

— Это просто животное, камнеедка, — объяснил охотник.

— Она есть камень? — удивлённо спросила Лора, разглядывая широкое серое тело, которое замерло на уступе.

— Да, она ест камень. Или то, что в нём находит, — пожал плечами Лерой, — Её рот по форме похож на лезвие рубанка, она может откусить кусочек скалы, и оставить после себя песок и мелкий гравий. Но людей и животных она никогда не трогает.

— Почему она есть тут, где быть янтарь?

— Не знаю. Никогда такого раньше не видел.

Лора снова черканула янтарём неподалёку от камнеедки, и та снова шустро переползла на это место, и снова оставила там ровную ямку после "откуса".

— Очевидно, ей очень нравится янтарь, — заметил Лерой, — Кто бы мог подумать, ведь янтарь находится в воде, а камнеедки — исключительно земные животные.

Лора с энтузиазмом продолжила эксперименты по кормлению камнеедки, а вернее, она придавала скальному уступу какую-то задуманную ею форму, делая штрихи кусочком янтаря на поверхности скалы и вынуждая камнеедку сделать широкий откус в нужном месте. Лерой с интересом наблюдал за этим процессом, но он не забывал, для чего находится в пустоши Бисти. Поэтому он первым почувствовал знакомое движение воздуха.

Лора бежала за охотником навстречу усиливающемуся ветру почти след в след. Лерой был раздосадован тем, что портал открылся почти на максимальном удалении от того места, где они с Лорой до этого находились, и бежать пришлось сравнительно долго. Вдобавок к этому, времени на подготовку к выстрелу тоже было мало. Лерой рыкнул на Лору, чтобы она встала в стороне от него и забралась повыше. Сам он уже поднял арбалет и был готов к выстрелу в центр колышащегося марева.

Им не повезло — сегодняшней тварью оказалось одно из самых мерзких существ, которые когда-либо проваливались в этот мир — снюсь. Тонкий скелет, похожий на складной шест, и чёрный туман вокруг вместо плоти. Голова снюся представляла собой шарик размером с крупное яблоко, на котором злобно полыхали рубиновым светом три глаза. Один арбалетный болт выбил правый глаз твари, второй пронзил туман, который через несколько мгновений опять затянулся. Псевдосеть опутала скелет снюся, но туман прошёл сквозь её ячейки практически неповреждённым, и как прежде окутывал тварь.

В таких случаях Лерой обычно убегал, зная, что снюсь непременно погонится за ним — злоба не давала ему отказаться от мести потревожившему его человеку. И задачей охотника было вымотать тварь в погоне по освещённым солнцем местам пустоши. Солнечный свет был губителен для чёрного тумана снюся, и от этого он постепенно растворялся, а когда снюсь окончательно потеряет этот туман, он сильно ослабнет, и его легко можно прибить камнем. Мерзость же этой твари состояла в том, что её туман содержал эманации, которые после смерти снюся разносились по миру, порождая кошмарные сны у людей, и прежде всего, конечно, у охотника.

Вот и сейчас Лерой отбежал на несколько шагов вправо, заманивая снюся за собой, но тот узрел на соседней скале Лору. Мерзко скрипя собирающимся и раздвигающимся позвоночным столбом, опираясь на клубы тумана, снюсь направился к ней, вытягивая в её сторону свои туманные щупальца. Прикосновение к этому туману было чревато для человека тут же возникающим жутким кошмаром наяву. Лора, пятясь по довольно покатой скале, пыталась отодвинуться повыше, но снюсь настигал.

— Лора, беги! — крикнул Лерой и, схватив небольшой подвернувшийся камень, бросил в тварь. Камень пролетел сквозь туман, задев позвоночник лишь краешком. Тварь дёрнулась, но продолжала тянуться к Лоре.

Между тем, Лора забралась на вершину скалы и испуганно осмотрелась. Прыгать на землю ей было уже высоко, а доступный путь вниз накрывали клубы чёрного тумана. И тогда Лора достала кухонный пестик, немного качнула рукой, и подбросила его вверх. Пестик, быстро крутясь сверкающим на солнце колесом, опустился прямо на голову снюся, и тот рухнул на скалу. Лерой быстро подскочил сбоку и размозжил голову твари большим брошенным в неё камнем. Чёрный туман мгновенно исчез — тварь сдохла.

— Всё, можешь спускаться, — устало сказал Лерой женщине, подцепляя псевдосеть с позвоночником и обломками черепа твари.

— Можно брать мой булава? — спросила Лора.

— Что? А, пестик… Да, конечно. Здорово ты его приложила. Главное, точно попала в нужное место.

— Я долго учить это в мой мир, — гордо улыбнулась Лора.

На обратном пути Лерой "обрадовал" женщину, что из-за убитой твари сегодня ночью её во сне ждёт кошмар.

— Тогда я не спать, — пожала она плечами.

— Страшный сон ждёт тебя в любом случае, независимо от того, когда именно ты уснёшь. Так что не советую с этим затягивать.

Лора согласно вздохнула:

— Лучше страшный конец, чем страх без конец.

А Лерой подумал, что сегодня он, незаметно для себя, перешёл с Лорой на "ты".

ГЛАВА 6

Лора сидела в шезлонге на верхней палубе теплохода и медленно перелистывала большой энциклопедический справочник о чудесах света и других знаменитых сооружениях человека. Вскоре на палубу поднялись Галя и Юрате. Они сели неподалёку и стали говорить между собой по-литовски, чему-то при этом смеясь.

— Скорее бы на пляж, искупаться хочется, — вклинилась в разговор Лора, дождавшись паузы.

Девушки недоумевающе и холодно посмотрели на неё, потом переглянулись, и Юрате сказала с сильным акцентом:

— Мы не понимаем по-русски.

На плечо Лоре вдруг по-хозяйски опустилась чья-то рука и мужской голос насмешливо произнёс:

— Пытаешься завести знакомства? Меня тебе стало недостаточно?

Лора обернулась и посмотрела на мужчину позади неё. Владелец фирмы, в которой она проработала полгода. Словно пазл, в памяти стали быстро складываться воспоминания — вот она, побоявшись отказать человеку, от которого зависела, согласилась на его предложение и они вместе выехали в круиз на теплоходе. Близость с этим мужчиной, вызывающая рвотный рефлекс…

Лора отстранилась от его руки и отчаянно протестующе замотала головой:

— Вас здесь не должно быть, это только мой отдых!

— В таком случае, я тебе снюсь, — ухмыльнулся мужчина.

Снюсь… снюсь… Тварь из портала! Другой мир, Лерой, Фаня, суслики, бунгало, янтарь — замелькало в памяти параллельно складывающимся пазлом.

— Я ведь сейчас сплю, да? А вы — просто мой кошмар?

Лора огляделась. Ничего вокруг не напоминало сон. Всё окружающее было предметным до мелочей, физические ощущения тоже были явными.

Мужчина ничего не ответил. Его тело вдруг стало покрываться клочьями чёрного тумана, а на голове засверкали три рубиновых глаза. Подул ветер, который постепенно усиливался, и впереди словно бы открылась дверь в сплошную черноту. Лору стало неотвратимо затягивать туда. Пришло понимание — если затянет, ей уже никогда не выбраться из кошмара. Это — безумие в непрекращающемся ужасе и смерть. Изо всех сил Лора сопротивлялась ветру, она пыталась уйти в бок, надеясь вырваться из этого потока воздуха. Но дверь неумолимо приближалась и тьма уже почти заслонила собой всё. Лора отчаянно закричала.

— Выыылей вооодууу, — послышалось вдруг позади неё.

На Лору обрушился водопад, она захлебнулась, попыталась вздохнуть, и… проснулась.

Она лежала в мокрой постели на чердаке бунгало, а над ней стояли Лерой и поблёскивающий зелёными глазами Феофан с пустым ведром.

— Ты как? — спросил Лерой.

Лора заплакала от облегчения после пережитого ужаса.

— Этот кошмар больше не вернётся? — с надеждой спросила она.

— Такой чёткий как действительность, навеянный эманациями снюся — не должен. Надеюсь, мы разбудили тебя не раньше, чем он "прошёл" через тебя весь.

— А ты? — спросила Лора, — Ты уже пережил свой кошмар?

— Нет, я ещё не ложился.

— Спасибо, — поняла Лора, — ты ждал, чтобы помочь мне.

Лерой пожал плечами:

— Домовому пришлось бы трудно одновременно с нами обоими.

— Фаня, и тебе спасибо!

— Волшба же и вьсяка сила бодрая бяше в них, — проворчал тот.

— Тебе нужна моя помощь? — спросила Лора охотника.

— Нет, я уже не раз проходил через это. Если буду кричать, не обращай внимания. Домовой справится.

Лерой ушёл к себе, а Лора, повесив на подоконнике свой мокрый от воды матрас с подушкой, вышла на берег океана. Она уже знала, что это именно океан, и что здесь, на мели возле берега, опасные животные в воде не водятся. Лора разделась до белья и проделала несколько гимнастических упражнений на растяжку, а потом вошла в воду. Там она повернулась и легла на спину, глядя в огромное звёздное небо. После пережитого стресса не хотелось ни о чём думать, только лежать в тёплой ласковой воде и набираться спокойствием от окружающей её красоты мира.

Рано утром хмурый Лерой сказал ей, что он должен поехать в Синистру к своим родным, и спросил, не нужно ли ей что-то, что он мог бы купить. Лора попросила то, что могло бы ей помочь научиться азам магии земли, если уж она обладает такими способностями, ну и вообще, хотелось бы понять, что даёт такая магия. А кроме того Лора виновато указала на свои босоножки, которые вообще-то не были предназначены для лазанья по камням и уже имели довольно потёртый вид.

Когда Лерой уехал, Лора позавтракала, пообщалась немного с Фаней, который тоже был сегодня как-то особенно не в духе и одарил её очередной почти непонятной фразой:

— Не кии же из млада, словеса блудива не честяща.

— Ладно, тогда пойду отсюда, — обиделась Лора.

После этого она покормила в хлеву детёныша мириапода, который, как говорил Лерой, уже может нести одного седока без поклажи, и пошла к высокому холму, стоявшему на побережье по левому краю долины. Забравшись на холм по скальным выступам и скудной земле с редкой травой, Лора огляделась. Холм, на котором она стояла, имел почти правильную конусную форму. У его подножия с обратной стороны долины протекала мелкая речушка, впадающая в океан. В голове у Лоры начал смутно оформляться некий план, имеющий отношение к ландшафтному дизайну. Только нужно бы узнать, с какой высоты изначально течёт эта речка.

Лора спустилась с холма и пошла вверх по течению. Заблудиться она не боялась — само побережье океана и высокий холм, с которого она спустилась, были прекрасными ориентирами. Попетляв вдоль речки между холмами, усеивающими местность, Лора вышла к подножию высокого горного плато, с вершины которого неширокой полоской струилась лента водопада, внизу которого было небольшое озерцо, расходящееся в стороны несколькими ручьями.

Пора было возвращаться, и Лора решила проделать обратный путь по дороге, которая, как она уже знала, соединяла две страны и пересекала долину Гофер. Пару раз ей попадались едущие по дороге люди. Они сидели по два-три человека на каждом мириаподе, и с любопытством глядя на идущую по обочине дороги Лору, приветственно кивали ей. Видимо, их весьма озадачила идущая пешком девушка без какой-либо поклажи, только с кинжалом в чехле на широком ремне поверх рубашки.

Через некоторое время Лора наткнулась на место, где, очевидно, была стоянка для путников. Тут имелись следы кострища и гладкие камни, сложенные так, чтобы было удобно на них сидеть.

За обедом Лора спросила домового:

— Я заметила, тут в доме нет печки, камина или чего-то похожего. Скажи, тут что, зимы не бывает?

Домовой отрицательно качнул головой и как-то тоскливо вздохнул. "Наверное, он хотел бы видеть печку", подумалось Лоре.

— А ты вообще знаешь, что такое зима? — полюбопытствовала она, — Такая, со снегом и морозом…

— Абы дие по обычаю древнему не переставала память — славниим от славниих подавати, — ответил тот, складывая освободившуюся посуду в таз с водой.

Лора знала, что предлагать домовому помощь в работе не нужно, если не собираешься огорчить его. А ещё в первые дни пребывания в этом мире она стеснялась отдавать домовому в стирку свои вещи, особенно нижнее бельё. Но Лерой ей объяснил:

— Домовой — это не человек. Это полуразумное существо другого вида, со своими представлениями, сильно отличающимися от наших. Относиться к нему как человеку — это ошибка. Домовые не считают людей за существ одного с ними вида, сами они одежды не носят, и им всё равно, что очищать от загрязнений — человеческие тарелки, подштанники или коврик от входной двери. Говоря по-научному, у людей с домовыми симбиоз — люди предоставляют им жильё, питание и защиту, а домовые хранят порядок, чистоту в доме и выполняют другую домашнюю работу. И если человек начинает делать эту работу сам, домовой чувствует себя отвергнутым, может затосковать и даже заболеть.

Но всё же Лора начала испытывать неловкость из-за своего иждивенчества. Ведь это не она, а Лерой предоставляет Феофану жильё и питание, а она лишь навесила на домового обязанности по уходу за собой, а на его хозяина — остальные хлопоты и обеспечение её всем необходимым. С этой точки зрения, она даже не достойна составлять "симбиоз" с домовым. "Значит, я должна тоже делать что-то полезное, хотя бы для тех, кто рядом, а в идеале и для других", решила она.

Лора сидела на диване в гостиной, машинально листала свой справочник, и в мыслях у неё зрело как минимум два зерна, два проекта, которые она хотела бы осуществить, если бы у неё были возможности. И, в частности, финансовые средства. Но откуда их взять? Что она может предложить другим людям такого, что они бы захотели купить? Она обучена проектировать здания, и у неё есть знания по дизайну в архитектуре и ландшафте. Но нужны ли эти её умения людям, которых она и видела сегодня только мельком, проезжающими на своих ездовых животных, и о жизни которых она пока не имеет никакого понятия? "Надо было попросить Лероя взять меня сегодня с собой в Синистру", запоздало поняла она.

Когда Лерой вернулся, он только посмеялся над мыслями Лоры, которые она ему пересказала.

— Пока что ты не можешь требовать от себя полноценного труда в обществе. Ты даже говорить лишь недавно научилась боле-менее, а ни читать, ни писать вообще не умеешь.

— В своём мире я получила высшее образование, — Лора почувствовала себя задетой.

— Тебе надо многому учиться для жизни в этом мире, а учащиеся, как правило, не работают.

— А чем люди здесь расплачиваются за товары и работу?

Лерой показал Лоре свой денежный амулет и рассказал, как им пользуются.

— Я могу получить такой же?

Лерой отрицательно покачал головой.

— Почему нет? Он мне необходим.

— Потому что активировать новый денежник может только уполномоченный королём маг для гражданина своей страны.

— Значит, мне нужно получить гражданство?

— Не получится, — вздохнул Лерой, — Гражданство в обеих странах получают только единственным способом — при появлении на свет, то есть при рождении. Другие способы строго запрещены специальным законом.

— Но если я появилась на свет здесь, значит, у меня должно быть и гражданство здесь, в долине Гофер, я правильно понимаю?

— Долина Гофер, как я тебе рассказывал, не принадлежит ни одной из стран, здесь нет своего государства.

Лора походила по комнате, думая над словами Лероя и заодно разнашивая привезённые ей новые ботинки. А потом остановилась в центре гостиной, поставила руки на бёдра и объявила:

— Значит, будет!

ГЛАВА 7

Приземистая башня магистра ментальной магии Мирче Палме стояла на отшибе города Ромула. Его научная лаборатория находилась в одном из подземных этажей башни, что давало дополнительную защиту населению столицы от экспериментов в области магических техник, влияющих на разум.

Магистр уже ждал Лероя и сам открыл дверь. Он знал, что вчера в пустоши Бисти был убит снюсь, а значит, утром охотник Обен привезёт ему останки этой твари.

— Здравствуйте, магистр. Ваши приборы, как всегда, точны? — улыбнулся Лерой.

— Даже если бы мои приборы не уловили эманации смерти снюся, я узнал бы о ней из разговоров столичных жителей на рынке. Все только и обсуждают сегодня кошмары "счастливцев", поймавших эти эманации.

Спустившись в подвал, Лерой выставил на стол короб с позвоночником и месивом, оставшимся от головы твари.

Надев перчатки, магистр осторожно переложил все останки в свой металлический ящик.

— Голова сегодня ни на что не годится, — огорчённо сказал магистр — ты её буквально раздавил. Ни одного целого глаза.

— Да, неудачно вчера охота прошла, — согласился Лерой.

— Триста крон? — спросил маг.

— Согласен.

После совершённого расчёта Лерой спросил:

— Магистр, а как вы думаете, если на человека нацепить амулет подчинения, не станет ли он лучше понимать, к примеру, домовых?

— Что за глупый ребяческий вопрос, юноша? — возмутился маг, — Амулет подчинения помогает понимать человеческую речь, а не бормотание домовых. В него при разработке вплетались основные слова из лексикона людей.

— А всё-таки. Ведь там, помимо лексикона, вплетаются и ментальная магия, усиливающая приём мысленных посылов.

— Вы абсолютный профан в области, о которой пытаетесь рассуждать! — уже не на шутку рассердился Мирче Палме, — Словарь там является основным звеном в цепочке маготехники. И на все звуки, что не вписываются в этот словарь, амулет не реагирует.

— Хорошо, магистр, я понял, — Лерой успокаивающе поднял ладони, — Просто недавно мне довелось наблюдать, как беседовали домовой и человек, на котором был прицеплен этот амулет, вот я и подумал…

Магистр расхохотался.

— Похоже, снюсь, помимо кошмаров, сегодня навеял вам курьёзов!

— Ну да, возможно, — скривился Лерой в деланной улыбке, — А вы не знаете, кто из учёных является специалистом по домовым и их общению?

— Амулеты для домовых я сдаю в спецотдел магистратуры, там спрашивай.

Попрощавшись с магистром, Лерой направил своего мириапода к зданию магистратуры. Он спросил у сурового вахтёра, где находится спецотдел по домовым, и прошёл по запутанному коридору к нужной двери. Там он нашёл начальника отдела, господина Кучку, и поведал ему об увиденной сцене общения Лоры и домового.

— Вероятнее всего, со стороны женщины это было обычное сюсюканье с домашним любимцем, — сказал ему на это господин Кучка, — Домовые не обучаемы человеческой речи и речевым командам, без специальных амулетов они могут только догадываться о смысле того, что говорит человек, по его интонации и жестам.

— Господин Кучка, я просто вспомнил, что в преданиях о появлении людей говорится, что сначала люди говорили по-разному. То есть их речь была разной и не все они могли понимать друг друга.

— Вы хотите сказать, что ворчание домовых — это тоже иная речь? Интересная гипотеза, и она выдвигается не впервые. Но исследования в этом направлении завели в тупик, потому что домовые не желают обучать людей этой своей "речи", а записи, которые делали за ними исследователи, не дали никакой возможности её расшифровать. Поэтому сложилось господствующее мнение, что их ворчание — это просто набор звуков, только лишь похожих на осмысленную речь.

— А если бы нашёлся такой человек, который может понять и перевести их речь?

— Вы питаете надежду на ту женщину, о которой упомянули? Честно признаюсь, для меня всё это выглядит очень сомнительным. Но если удастся достоверно доказать хотя бы сам факт того, что ворчание домовых — это осмысленная речь, это уже будет огромным прорывом в науке и в представлении об этих существах, за это гарантированно можно рассчитывать получить международную премию Пороха.

— И каков размер у этой премии?

— Около одного миллиона крон, — торжественно ответил Кучка.

После магистратуры Лерой отправился в книжный магазин. Там он купил детскую азбуку, прописи и чистые тетради. После этого он спросил у продавца, есть ли у него что-то о магии земли, но тот мог предложить только художественную книгу для подростков о приключениях юного мага земли по имени Хэрри.

— Серьёзные учебники по этой теме можно взять только в университете магии, или купить на соответствующей кафедре в этом университете, — сказал продавец.

Поблагодарив, Лерой всё-таки купил эту книжку, и наконец-то направил мириапода к своему отчему дому.

— Значит, ты поселил её на чердаке? — пыхнув трубкой, спросил Густав Обен, — Это хорошо. Возьмёшь сегодня одного нашего мириапода, нагрузим его вещами для обустройства жилой комнаты.

Лерой рассказал отцу о своих сегодняшних изысканиях в магистратуре и о причинах к ним. Глаза Обена-старшего загорелись.

— Это очень перспективно, и если ты всё правильно понял, есть над чем подумать. Но я тут поспрашивал как бы анекдотом — что будет, если человек родится в дороге между Дестрой и Синистрой, какое гражданство он получит. И знаешь, что мне ответили? Что в таких исключительно редких случаях, с разрешения чиновника, местом рождения указывают страну проживания родителей ребёнка.

— То есть открыто вносят ложные сведения в метрику? — спросил Лерой.

— Да. И тогда я спросил, а что если баба, родившая в пути, будет настаивать на своём указании места? Мне сказали, что тогда ребёнок не получит никакого гражданства вообще. Поэтому настолько дурных баб в истории ещё не было, — господин Густав вновь попыхтел трубкой, — Так что если эта Ларен вознамерится замахнуться на получение премии Пороха, ей просто будет невозможно получить её, ввиду отсутствия денежного амулета. Поэтому, если она захочет как-то заработать, ей придётся действовать через нашу семью и наши денежники.

— Боюсь, ей это не понравится, — нахмурился Лерой, — А ты знаешь, как активируются денежники, отец? Нет, я знаю, где и кем, но я не знаю, какой там магический принцип закладывается. Почему денежники, властью какой бы из стран они ни были выданы, снимают процент от всех сделок, совершённых именно на территории этой страны и перечисляют его в казну именно этого короля?

— Там какая-то геополитическая привязка вплетается, точнее я и сам не знаю.

— Ладно, — вздохнул Обен-младший, — поеду, мне нужно ещё купить обувь для Лоры и продуктов, как обычно.

— А ты привези-ка её сюда. Если, как говоришь, она уже сносно говорит по-нашему, я бы сам хотел с ней познакомиться.

— Следующий портал откроется уже через три дня, после этого я, возможно, приеду с ней.

Обратный путь Лерой проделал, ведя привязанным второго мириапода, нагруженного небольшим количеством мебели.

После заявления Лоры о том, что долина Гофер будет объявлена новым государством, Лерой рассмеялся.

— Кто может этому помешать? — спросила Лора, — Мне что, объявят войну?

— Что объявят? — не понял Лерой.

— Войну. Это когда одна страна вооружённой армией захватывает территорию другой, а её граждан силой делает своими подданными.

— Что за глупость! У нас не бывает никаких войн и нет армий. Да и территория эта никому не нужна, чтобы её захватывать. А от гражданства ты и сама бы не отказалась, и силой тебя никто принять его заставлять не станет. "Наверное", прибавил Лерой уже мысленно.

— Ну вот видишь!

— Вижу что? Я вижу, что тут нет никакого населения, кроме нас с тобой, домового и сусликов. Причём я являюсь гражданином Синистры, а домовой и суслики никакого гражданства не имеют в принципе. Государство — это общественное установление, институт, а не географическое.

— А мы объявим, что приглашаем людей к нам на поселение и приобретение нашего гражданства.

— Ну допустим, — Лерой понял, что его увлекла эта гипотетическая игра, — желающие могут и найтись. А что ты им предложишь? Где их поселишь? Что они будут здесь есть, где и чем зарабатывать на жизнь?

— А у нас будет малонаселённая страна, — нашлась Лора после некоторого раздумья, — живущая в основном за счёт туристического бизнеса.

— Туризм? И что, как ты думаешь, жители других стран захотят тут посетить за деньги? Если они даже бесплатно тут ни на что не смотрят.

— Ну сейчас пока здесь смотреть не на что, — согласилась Лора, — за исключением пустоши Бисти, пожалуй.

— Да в пустошь Бисти никто из людей не сунется, даже если им за это приплачивать, — потешался Лерой.

Лора в ответ загадочно покивала головой.

— Это сейчас не сунется. А вот если запретить людям её посещать и разрешать доступ только за деньги — желающие обязательно появятся.

Лерой с улыбкой обдумал ситуацию и решил, что, возможно, в этом что-то есть.

— А ещё, — вдохновенно продолжила Лора, — ты можешь иногда устраивать платное сафари на тварей.

— Сафари?

— Ну, охоту. В которой туристам тоже разрешается принять участие, под твоим руководством. И, кстати, ты говорил, что иногда продаёшь живых тварей в зверинцы богачам?

Лерой кивнул.

— Всё, теперь мы будем создавать свой зверинец. С платным посещением.

— Вообще-то это составляет мой заработок — продажа тварей, живых и мёртвых.

— Мёртвых и неинтересных можешь продавать, как прежде, — милостиво разрешила Лора, — Но живых и зрелищных будем оставлять у нас. Вот кстати, а ты никогда не пытался поймать снюся живьём?

— Это невозможно. К нему нельзя прикасаться, пока он жив. Да и после смерти тоже рискованно, если ещё надеешься избежать его эманаций. Магистр Мирче Палме, которому я продаю его останки, трогает их только в перчатках.

— А если, скажем, накрыть его каким-нибудь стеклянным или железным колпаком?

— Он протянет свои туманные щупальца в любую щель на расстоянии до полутора метров. А если щелей не будет, он задохнётся, — ответил Лерой, а сам начал думать о том, что мёртвого, но целого телесно снюся он может продать гораздо дороже, чем раздробленного, как обычно. За каждый уцелевший глаз твари магистр платит по тысяче крон.

— Это решаемо, — между тем, ответила Лора, — просто щель для его дыхания сделать в виде длинного воздухоотвода, а со стороны зрителей стеклянную витрину плотно закупорить. Как ты думаешь, найдутся ли желающие заплатить деньги, чтобы безопасно посмотреть вблизи на источник всеобщих кошмаров — живого снюся?

— Думаю, таких надётся немало, — задумчиво кивнул Лерой, — Ладно, я буду думать над новыми ловушками для тварей, а сейчас давай занесём к тебе в комнату мебель, что я привёз от отца. Или тебе понравилось спать на матрасе, лежащем на полу?

Они занесли и разместили на чердаке деревянную кровать, небольшой столик, стул, вешалку и комод для одежды. Ворчащий домовой вдобавок по своей инициативе смазал маслом петли в двери, ведущей на чердак, и она больше не скрипела.

Перед сном Лерой рассказал Лоре о загадке ворчания домовых и о премии Пороха, которую могут присудить только за доказательство факта, что это не ворчание, а осмысленная речь.

— Но это действительно ворчание, толькоосмысленное.

— Не понял.

— Речь, на которой говорит наш домовой, является очень древней разновидностью одного из видов речи в моём родном мире. А я говорю на той же самой речи, только в её современном состоянии. Но Фаня обычно не говорит прямо, он как бы делает замечания, говоря о людях в третьем лице — мол, они такие-сякие…

— Интересно. А почему ты уверенно называешь его по имени? Откуда ты узнала его имя?

— Фаня — это короткое имя от Феофан. Просто спросила, и он ответил. Ты и сам можешь это сделать.

— Как тебя зовут? — спросил Лерой, выйдя на кухню к домовому, и чувствуя себя при этом как дурак.

Домовой вопрос проигнорировал.

— А ты попробуй мою речь использовать, — посоветовала Лора, — Вот, запиши на бумаге своими буквами мою фразу, а потом прочитай её домовому.

Она сказала ему по буквам нужную фразу на русском языке, и Лерой, морщась, зачитал её перед домовым.

— Феофан, — буркнул тот в ответ.

— Лора, — обалдело сказал Лерой, выйдя в гостиную, — считай, миллион крон у нас в кармане.

— Угу. Осталось придумать, как всё оформить, чтобы его получить.

ГЛАВА 8

Следующим утром Лора проснулась оттого, что её рука, которую она хотела сунуть под подушку, наткнулась на какой-то твёрдый предмет. Она открыла глаза и стала рассматривать серебряный кружок амулета подчинения, который за время сна открепился у неё со лба. С одной стороны кружок был абсолюбно гладким, а с другой — той, которую Лора и раньше видела в своём зеркальном отражении, был усеян мельчайшей спиральной гравировкой каких-то значков, петелек и закорючек. В одном месте возле ободка амулета была сквозная дырочка, достаточного размера, чтобы вдеть в неё звено цепочки.

— Вот, отвалился, — показала Лора амулет, когда увидела Лероя, выходящего из своей части дома.

Лерой взял, коснулся каких-то точек и сказал:

— Разрядился. Видимо, он не был рассчитан на столь интенсивное использование, как в твоём случае. К счастью, тебе он больше не нужен, судя по всему. Ты ведь понимаешь всё, что я сейчас говорю?

Лора кивнула.

— Придётся мне сегодня ехать в Дестру, подзаряжать. Через два дня снова откроется портал, и амулет мне может понадобиться на охоте.

— Я тоже еду! — обрадовалась Лора, — Как раз хотела посмотреть, как живут люди в этом мире. Ну, помимо тебя.

— Тогда советую тебе надеть платье, чтобы привлекать меньше внимания. В штанах наши женщины ходят редко, ну да ты сама это скоро увидишь. И, кстати, амулет магии земли, который у тебя сработал, тоже возьми на всякий случай.

Для поездки Лора выбрала закрытое платье из тёмно-коричневого бархата. Амулет магии земли, который представлял собой позолоченный ромб с тёмным кругом посередине, крепившийся на цепочку, она надела на шею поверх платья. Лерой счёл её внешний вид вполне подходящим для поездки. Сам он надел дополнительно рыжий замшевый жилет поверх своей обычной рубашки.

— Фаня, тебе привезти что-нибудь из города? — спросила Лора.

Домовой удивился, потом обежал по периметру кухни, остановился и, ковырнув ногой пол, сказал:

— Мед-самотек с княжьей борти.

— Мёд? Ты хочешь мёда? Жидкого, текучего?

Домовой кивнул.

— Хорошо, — улыбнулась Лора.

Лерой тем временем запряг своего мириапода, насыпал корм оставшимся, и они отправились с Лорой по дороге, ведущей в "правую" страну, в Дестру. Лора захватила с собой в поездку детскую азбуку, чтобы научиться буквам, но быстро поняла, что ей тут и учить практически нечего — алфавит в этом мире состоял из знакомой ей латиницы с добавлением нескольких других букв. Она быстро заучила эти новые буквы и достаточно бегло прочитала вслух последние страницы азбуки, чем очень удивила Лероя.

— Ты всё правильно прочитала, только выговор у тебя был такой… будто ты жила на отдалённой окраине.

— Я, наверное, невольно добавляла при чтении английское произношение. Это такая речь, не моя родная, которую я привыкла видеть написанной такими же буквами, — пояснила она Лерою.

По дороге Лерой один раз загонял мириапода на отдых и перекус к стоянке с кострищами, возле которой бил небольшой ключ, и Лора могла попить чистой холодной воды.

— Я видела такую же стоянку на дороге в Синистру, недалеко от нашей долины, — сказала Лора, — Только не заметила — там тоже есть ключ?

— Да, немного подальше от дороги.

— Ясно, — задумчиво сказала Лора, и весь дальнейший путь осматривала хозяйским взглядом владения своего будущего королевства.

Столица Дестры, город Пловдив, как рассказал Лерой, располагался слишком далеко от границы, поэтому они поехали в другой крупный город этой страны, Фивы. Лора с любопытством рассматривала первый увиденный ею город в этом мире. Почти весь транспорт в нём был на "мириаподовом" ходу. Ходили здесь, однако, и трамваи, двигателем которых, как пояснил Лерой, служили специальные артефакты. Люди были одеты довольно просто, женщины носили платья с подолами, полностью закрывающими ноги, а мужчины штаны и рубашки навыпуск разных фасонов. У всех женщин были длинные волосы, которые они собирали в разные причёски. Никаких особых отличий в архитектуре от знакомых ей старинных городов Лора не нашла, разве что часто попадались отдельно стоящие четырёхугольные башни. Лерой объяснил ей, что в башнях принято селиться именитым магам. К одной из таких башен они сейчас и направились.

Им пришлось подождать, когда маг-артефактор Джованни Бигелоу освободится от работы, которой сейчас занят и которую нельзя прерывать, как им пояснил один из нескольких учеников магистра. Лора осматривала внутреннее убранство нижнего этажа башни. Ей понравились картины, висящие на стенах, в основном это были морские пейзажи. На одной из стен крепился большой плоский механизм, напомнивший Лоре наручные часы со снятой крышкой, где каждую секунду немного поворачивались большие шестерёнки. Она спросила ученика, что это за механизм, и ей ответили, что это сделано магистром просто для красоты. Лора сразу почувствовала в пока незнакомом ей маге родственную душу. Динамическая картина или скульптура оформилась как искусство гораздо более молодое и авангардное даже в её мире, и является родственницей кинетической скульптуре, включающей разновидности машины Голдберга, где один упавший шарик может постепенно по очереди привести в движение разнообразные фигуры, костяшки домино и тому подобные штуки.

Магистр Бигелоу имел небольшой рост, лысину, обрамлённую по кругу головы длинными аккуратно расчёсанными седыми волосами, и тонкие пальцы художника или музыканта. За ним следовали два ученика — юноша и девушка, глядящие на мага с искренним почтением.

— Простите, магистр, что отрываем вас от дел, — сказал Лерой.

— Пустяки. Так что за надобность привела вас ко мне сегодня, господин Обен?

— Вот, этому вашему амулету требуется подзарядка — показал охотник.

— Но вы могли бы попросить об этом моего дежурного ученика, — разочарованно ответил маг.

— Видите ли, ещё нам нужна консультация, которую можете дать только вы. Только, боюсь, этот вопрос нужно обсудить приватно.

Маг попросил учеников выйти, а заодно зарядить амулет подчинения, а сам, присев на угол стола, повернулся к посетителям, демонстрируя готовность слушать.

— Магистр, примите моё восхищение вашей работой, — не утерпела Лора, показывая на динамическую картину, — только…

— Спасибо, госпожа…

— Позвольте представить, это госпожа Ларен, — сказал Лерой.

— Какое необычное имя. Что вы хотели добавить, госпожа Ларен?

— Я бы посоветовала перевесить эту картину на другую стену. На противоположную от окна. Тогда гладкие металлические детали будут отсвечивать на солнце и давать красивые блики при движении, а сейчас они находятся в затенённом месте комнаты.

— Интересно. Спасибо вам, обязательно попробую. Так чем могу быть полезен?

— Магистр, нам нужен новый денежный амулет, — рубанул с плеча Лерой.

Джованни Бигелоу нахмурился.

— Давно со мной никто не заговаривал об этом. С тех пор, как я вышвырнул за порог представителей одного теневого клана.

— Лерой, давай я всё сама расскажу магистру? — предложила Лора.

Тот пожал плечами.

— Видите ли, господин Бигелоу, я — человек из иного мира, недавно затянутая в портал в пустоши Бисти.

Магистр помолчал, а потом изрёк:

— Верю, ибо абсурдно. Такую ложь никому бы и в голову не пришло сочинить.

Лора улыбнулась.

— А мы не надеялись, что вы так сразу поверите. Вот, посмотрите, я держала в руках эту книгу, когда меня затянуло в портал.

Маг стал листать книгу и лишь с явным трудом заставил себя оторвать от неё взгляд.

— И вы можете читать то, что здесь напечатано?

— Ну конечно, она ведь написана на моей родной речи. А здесь меня пришлось учить говорить господину Обену с помощью амулета подчинения, поэтому он так быстро и разрядился.

— Поразительно! Но почему вы обратились ко мне столь кулуарно, почему не объявите своё появление по официальным каналам?

— Закон о запрете миграции, магистр, — напомнил Лерой, — Чтобы Ларен могла легализовать себя и обрести самостоятельность, придётся дождаться принятия особого межгосударственного соглашения. А вы знаете, как долго решаются такие вопросы в нашей бюрократии.

— Да, понимаю… Но всё же я не могу делать нелегальные денежники, это противоречит закону и моей профессиональной этике.

— А имеет ли для вас значение, граждане какой именно страны обратятся к вам с просьбой о выдаче легального денежника? — спросил охотник.

— Ну, граждане Синистры обращаются ко мне редко, только если у них повреждается их амулет, когда они находятся здесь, но принципиального значения это не имеет, я могу сделать и активировать денежный амулет для гражданина любой из стран. Они же практически одинаковые.

— А что, если никем в настоящее время не занятые земли будут объявлены территорией третьего государства, и его глава обратится к вам за изготовлением денежных амулетов для граждан своей страны? — спросила Лора.

Магистр сначала будто собрался что-то сказать, но потом задумался.

— Будет ли для вас иметь значение, есть ли межгосударственные соглашения по этому вопросу, или нет? — направила Лора мысль магистра в нужную сторону.

— Да в общем-то нет, — задумчиво ответил маг. Просто если на этой территории не будет никаких денежных сделок, амулет не сработает. А на территории других стран он будет работать как все прочие…

— Так что интересы и законы этих двух стран никоим образом не нарушаются, — закончила его мысль Лора.

— Да, пожалуй, что так. — поражённо сказал магистр.

— Тогда, уважаемый магистр, я обращаюсь сейчас к вам как королева… долины Гофер и пока её единственная гражданка, с заказом изготовить для меня денежный амулет.

Джованни Бигелоу вдруг расхохотался.

— Вот я дожил до старости лет, и много раз мои мысли занимал вопрос — чем я более всего запомнюсь людям, каким из своих самых уникальных артефактов? И даже подумать не мог, что этим артефактом станет обычный денежник, который я изготовлю для первой гражданки новой страны на нашем континенте!

— Я сделаю его для вас бесплатно, госпожа Ларен. Кстати, это настоящее ваше имя? — поинтересовался маг, когда отсмеялся.

— Моё полное имя Лариса, а Ларен или Лора — производные от него.

— Хорошо. Но мне нужна будет карта материка с отмеченной границей земли вашего государства, и с вашей подписью, королева, — весело улыбнулся маг.

— Мы можем это сделать сейчас? Только у нас нет карты.

Магистр позвал учеников, забрал заряженный амулет подчинения для Лероя и отправил одного из них в магазин за картой. Пока тот бегал, маг поинтересовался у Лоры, почему он видит на ней амулет магии земли. Лерой рассказал ему, как этот амулет сработал в её руках, и о том, что она совершенно не обучена применению этой магии.

— Ну, я думаю, вам не составит труда обучиться всему необходимому, когда вы найдёте для этого время в ваших государственных делах, — хихикнул маг.

"Эх, наглеть, так наглеть!" — решила Лора и спросила:

— Магистр, а нет ли у вас написанного научного труда на любую тему и оформленного в научное сообщество? Просто я собираюсь претендовать на премию Пороха с доказательством о разумности речи домовых, и мне нужно знать, как это оформляется.

— Что вы говорите? — изумился маг, — Неужели вы разгадали одну из тайн нашего мира?

— Да, и сейчас я хочу отблагодарить вас тем, что вы будете первым, не считая нас, кто узнает имя своего домового. Вы не могли бы его позвать сюда?

Магистр попросил ученицу привести домового. Домовой этой башни был росточком ещё меньше, чем Фаня, и его ворчание было на тон выше по голосу:

— Аз бо есмь, аки трава блещена.

— Здравствуй, — улыбнулась ему Лора, — как тебя зовут?

Домовой немного затрясся, испуганно огляделся, будто собирался спрятаться, а потом ответил:

— Милица.

— Ой, так ты девочка? Мила, можно тебя так называть?

Домовой кивнула, а потом не выдержала и всё-таки убежала.

— Ну вот, магистр, — обернулась Лора к поражённому господину Бигелоу и не менее поражённым ученикам, — ваш домовой — самочка, её зовут Милица. Или Мила, если коротко.

Магистр вышел, а когда вернулся, торжественно вручил Лоре толстую прошитую золотистой нитью стопку бумажных листов.

— Это один из моих научных трудов по артефакторике. Его копия подавалась в международное научное сообщество на присуждение премии Пороха в этой области. Тогда её получил коллектив магов-учёных, включая меня. Здесь вы найдёте всё, что нужно для вас.

К этому времени ученик, посланный ранее магистром в магазин за картой, уже вернулся. Маг снова удалил учеников, достал пишущее перо, оставлявшее на бумаге след, похожий на след красного маркера, и предложил Лоре обвести границу собственного королевства. На этой карте уже были жирной чёрной линией обведены границы Дестры и Синистры. Лора взяла маркер и опытной к черчению рукой уверенно обвела красным сухопутные линии этих стран, граничащие с незанятыми поперечными землями.

— Вы объявляете своими полностью все оставшиеся на континенте незанятые земли? — удивился Бигелоу.

— Я смотрю в перспективу, магистр.

— Ну-ну… Поставьте здесь вашу подпись, королева. Через восемь дней амулет будет готов, вы с моей помощью сможете его активировать, и с того времени все сделки между людьми, совершённые на территории отмеченных вами земель, будут облагаться налогом с перечислением средств на этот денежник.

Проникшиеся важностью произошедшего, Лерой с Лорой зашли отметить это событие в один из ближайших трактиров Фив. Там их накормили вкусным грибным супом и жареными крылышками какой-то домашней птицы. Лора с интересом смотрела по сторонам. В центре трактира находилась полукруглая "эстрада", где сейчас группа музыкантов играла мелодию, напомнившую Лоре мексиканские мотивы.

— Что бы ты хотела ещё посмотреть в городе? — спросил Лерой.

Лора видела, что охотника будто беспокоит какая-то мысль, но он не решается её высказать.

— Я обещала Фане купить для него мёд, жидкий и качественный, как он просил.

— Тогда ты не возражаешь, если мы с тобой сейчас пройдём на рынок, купим мёд и я оставлю тебя побродить там? Потом можешь вернуться к нашему мириаподу возле рынка, и я тоже подойду туда.

— А у тебя есть ещё какие-то дела, где моё присутствие будет лишним? — спросила Лора и догадалась, — Наверное, по женской части?

— Да, у меня живёт тут одна знакомая…

— Не желаю тебе мешать никоим образом, — улыбнулась Лора.

Она глотнула из высокого бокала слабого вина, и подумала: "У нас такое событие, а его какой-то чёрт по бабам понёс. Казанова выискался… Стоп, я что — ревную? Вот глупость-то!"

ГЛАВА 9

Как это ни смешно, но Лерой солгал. Нет, женщина у него тут, в Фивах, и впрямь была. А если совсем честно, то и не одна. И он вполне мог бы провести время так, как намекнул Лоре. Но сейчас он банально захотел остаться в одиночестве, чтобы осмыслить то, что происходит в его жизни. Поэтому он, оставив Лору бродить по рынку, просто зашёл в трактир неподалёку, сел за отдалённый стол в углу, заказал кувшин вина, и стал думать.

Он решил помочь Лоре получить премию Пороха. Это правильно? Казалось бы — да. И прорыв в науке, который отразится на жизни всех людей, и получение столь крупной денежной суммы — это замечательно. Но объявить все оставшиеся незанятые территории на континенте своими со стороны Лоры — это слишком, на его взгляд, поспешный шаг, который пока не сделан. И самое время, если понадобится, действовать так, чтобы он не был сделан вообще.

Что, если Лоре удастся осуществить свой замысел? Он сам окажется жителем чужого королевства. До сих пор он, как и все охотники рода Обен, охотились в пустоши Бисти и, по существу, считали её своей территорией, а традицией это положение закреплялось и в обеих странах. Теперь же, формально, эта пустошь переходила в чужие руки. Даже его собственный дом на берегу океана отчасти перейдёт в чужие руки, поскольку будет стоять на чужой земле. А если завтра Лоре взбредёт в голову, что семья Обен ей не нужна вообще в её королевстве? Да пусть даже не самой Лоре, а кому-то из её наследников в будущем?

Пока всё это было похоже на игру, они с Лорой, строя и обсуждая планы, говорили "нам", "нас", "наше". Но вот сегодня она красной линией очертила границы своего королевства и поставила подпись на карте. Свою. И только свою. Нет, вся эта затея приобретает опасное направление для него и для его семьи. И продолжать помогать Лоре действовать в этом направлении он просто не имеет права. Не говоря уже о внутреннем психологическом протесте, которое у него это вызывает. Нужно обязательно поговорить об этом и с самой Лорой, и с отцом. Да возможно, и с братом тоже.

Придя к этой мысли, Лерой рассчитался за купленное вино, и отправился к стоянке мириаподов возле рынка. Через некоторое время подошла и Лора, которая словно бы удивилась тому, что Лерой уже ожидал её. По дороге Лерой откровенно рассказал Лоре обо всём, что его беспокоит в происходящем, и настал её черёд глубоко задуматься. Лерой не нарушал её мысленное уединение, и почти весь обратный путь до дома они молчали. Молчали они и дома, когда, вручив домовому его желанное лакомство и поужинав, разошлись по своим комнатам.

На следующий день увидев, что Лора по-прежнему пребывает в задумчивости, Лерой сказал:

— Если ничего не можешь придумать, не переживай, у нас ещё есть мой отец, который, кстати, звал тебя в гости. Он более опытный и мудрый, чем я, и тем более ты, которая мало что знает о нашем мире. Кроме того, он является патриархом рода Обен, и за ним может быть последнее слово в том, как нам нужно действовать.

Лерой сознательно снова употребил слова "нас" и "нам". Его тяготило состояние будто бы отчуждения, которое возникло между ним и Лорой, и он захотел его разрушить. Она же чутко уловила этот посыл, содержащийся в словах, а главное, в тоне Лероя, и заметно повеселела.

— Сколько ни думаю — ничего в голову не приходит, кроме заключения с вашим родом партнёрского или союзнического договора, — пожаловалась Лора.

— Вот и хорошо. Давай на этом и остановимся пока что. Послезавтра мне снова предстоит охота в пустоши. Ты со мной?

— Конечно!

— А если опять появится снюсь? Не боишься снова пережить кошмар? — лукаво прищурился Лерой.

— А мы не станем его убивать. Я опять оглушу его, мы затолкаем его в железную бочку, и прикатим её сюда.

— В бочку?

— В бочку! С глухой крышкой.

Лерой рассмеялся.

— Вот магистр Палме будет счастлив от такого подарочка! Снюсь в бочке! Оглушённый кухонным пестиком!

— Смейся, смейся. Но бочку лучше доставить в пустошь заранее.

— А знаешь что? — продолжал посмеиваться Лерой, — Я так и сделаю.

— Тогда у меня к тебе будет одна просьба, раз уж ты пойдёшь в пустошь. Принеси оттуда камнеедку, пожалуйста. У меня появились кое-какие мысли по её использованию, и я хочу провести эксперименты.

— Говоришь как заправский маг.

Лора демонстративно задрала нос и хихикнула.

Лерой выбрал в сарае пустую металлическую бочку с крышкой, которая могла быть плотно прижата широким резиновым кольцом, обвязал бочку верёвкой и взвалил её на спину детёнышу мириапода, надел на того упряжь, прицепил плетёный короб и повёл в поводу к пустоши. Было непривычно идти в пустошь днём, с мириаподом, которые обычно боялись иномирных тварей, без оружия и не для охоты.

Камнеедку пришлось цеплять псевдосетью, всё-таки Лерой не стал рисковать и брать её руками — вдруг той придёт в голову защищаться и она откусит от его руки ровненький кусочек? Впрочем, камнеедка не стала кусать опутавшую и поднявшую её в воздух сеть, а защититься попыталась тем, что свернулась в клубок.

После обеда Лора схватила короб с камнеедкой и понесла его к завалу из камней на берегу океана неподалёку. Там она достала из кармана небольшой кусочек янтаря и принялась чертить на большом камне какие-то линии.

Лерой взял арбалет и, расстелив на столике в гостиной мягкую ткань, стал проверять своё оружие. Он осмотрел лаковые ламели — не появились ли на них микротрещины. Проверил натяжение винтов, тщательно растёр пальцами, смазанными специальным воском, тросы и оплётку тетивы, а чёрной графитовой смазкой прокапал подшипники качения и спусковой механизм. Проверкой и профилактикой арбалета Лерой занимался до самого вечера, после чего отнёс его в свою комнату и вновь повесил на стену.

Вернувшаяся Лора разочарованно констатировала, что с заходом солнца камнеедка прекратила какую бы то ни было активность.

— Может, ты просто перекормила её? — усмехнулся Лерой.

— Тогда ей нужна сменщица. Давай завтра ещё одну захватим с пустоши?

— Посмотрим. А что ты хочешь с их помощью сделать?

— Ну, я пока просто делаю гладкие плиты и прямые столбики, — смутилась Лора — Знаешь, мне очень нравится твой дом. Только для классического океанского бунгало ему не хватает одной детали.

— Это какой же?

— Нужна большая терраса или веранда, глядящая на океан. Ты не будешь возражать, если я её пристрою к дому? Вот, смотри…

Лора взяла лист бумаги и схематично карандашом начертила на нём фасад океанского домика Обен. А после этого пририсовала к нему террасу, закрытую почти плоской крышей, опирающейся на пару вертикальных столбиков. Потом, видимо, увлёкшись, нарисовала там пару кресел, столик и какое-то деревце в большой полукруглой вазе.

— Мне нравится, — сказал Лерой, рассматривая рисунок, — Сделай, если получится.

Весь следующий день Лора с энтузиазмом гоняла бедную ожившую на солнце камнеедку по исчерченным янтарём камням, превращая их в гладкие с одной стороны плиты и кучу отходов — песка и мелкого гравия.

Лерой разровнял площадку перед домом и переносил туда с помощью детёныша мириапода сравнительно небольшие каменные плиты. Потом они с Лорой сложили эти плиты рядом так, чтобы между ними не было щелей, притащили из гостиной столик, кресла, и уселись на них отдыхать. Ужин ворчащий Фаня по их просьбе накрыл им прямо там. Лерой поймал себя на том, что мысленно стал называть домового по имени.

— Знаешь, — задумчиво сказала Лора, — вид отсюда на океан несколько портят каменные сараи и душевая кабина.

— Сараи сносить не буду, — предупредил Лерой, предвидя, к чему ведёт Лору её энтузиазм.

— И не надо. Я закрою их стены вьющимся растением. А вот душевую с этой огромной бочкой наверху придётся переместить. Например, сюда, — Лора показала на место слева, между домом и сараями.

— Не подходит, — запротестовал Лерой, — Я привык видеть океан, когда моюсь после охоты. Для меня это как ритуал.

— Тогда туда, — махнула Лора рукой вправо.

— Ладно, посмотрим. Не сегодня и не в ближайшие дни, — ответил Лерой. Накануне охоты его всегда постепенно покидало состояние расслабленности и отвлечённости.

На следующий день, бродя по пустоши, Лерой взял с Лоры слово, что если сегодня из портала вновь вывалится снюсь или другая опасная тварь, она будет убегать. Лора ходила за охотником, нервно сжимая в руке пестик, который она называла "булава". Но ни применять пестик, ни убегать им сегодня не пришлось.

Из появившегося портала вывалилось покрытое бурой щетинкой существо в форме неровного эллипса и около одного метра в диаметре, усеянное кое-где белёсыми отростками. Это существо, которое буквально вкатилось в дверь портала, как только остановилось, тут же стало зарываться в песок, используя свои отростки. Лерой опустил арбалет, едва увидел сегодняшнюю добычу, а псевдосеть не дала ей скрыться в песке.

— Кто это? — поражённо спросила Лора, глядя в круглые будто бы удивлённые глазки, похожие на рыбьи.

— Это клубень. Безопасное полуживотное-полурастение. Он всегда зарывается в землю примерно на половину туловища, а если рядом с ним поливать почву, то он никуда не сдвинется, и амулет подчинения для этого не требуется. Их охотно покупают у меня богачи, сажают возле входов в свои дома, забавляя детей и гостей. В Дестре у меня уже три заказа на них. Жаль только, что они появляются редко.

— Давай пока "посадим" этот клубень возле твоего дома, а если захотим продать, пусть покупатель едет за ним сам, чтобы налог от сделки поступил нам, — практично предложила Лора.

— Ну давай, — усмехнулся Лерой, — Всё равно я обещал отцу приехать к нему после этой охоты.

Они заманили в короб ещё одну камнеедку, используя заштрихованные янтарём небольшие камни — псевдосеть была занята клубнем.

Так бунгало Обен обзавелось ещё одним украшением — торчащим из обильно политого песка клубнем. Домовой долго и возмущённо что-то ворчал по этому поводу, а Лора хихикала над его словами.

На следующий день Лерой повёз гостью в Ромул. На этот раз ему не пришлось заезжать по дороге к магам, потому что предложить им было нечего. Лора только напомнила охотнику, что им нужно приобрести строительный материал для возведения навеса над террасой, но Лерой решил отложить это на время возвращения в обратный путь.

Дома Лерой познакомил Лору с членами своей семьи, при этом предупредив их, что на расспросы о том, откуда она родом, ответа пока не будет. Густав Обен обращался к Лоре весьма радушно, что только добавило заинтригованности в переглядывания Веры и Мэри. Вера обратила внимание на амулет магии земли, который вновь надела Лора, но та пояснила, что маг она совершенно необученный, и поступать в университет в обозримом будущем не намеревается.

— У меня остался университетский учебник по началам магии земли, мы это проходили на втором курсе, как часть магии стихий. Мне он больше не нужен, могу вам отдать, — сказала Вера, — Только не всё вы сможете там понять, ведь основы магии надо изучать с первого курса.

— О, спасибо вам, а то Лерой привёз мне лишь детскую художественную книжку по этой теме… за которую я ему очень благодарна, — быстро добавила Лора, увидев, что Вера начала смеяться, а Лерой покраснел.

— Я читала эту книжку, там про Хэрри Техаса, — авторитетно заявила Селеста, — знаете, как интересно!

— Скоро узнаю, — серьёзно кивнула в ответ Лора, чем купила Селесту с потрохами.

После обеда Густав Обен пригласил Лору и Лероя к себе в кабинет. Лерой сразу рассказал отцу про то, что происходило у дестрийского мага Джованни Бигелоу, а также без утайки высказал свои тревоги. Патриарх надолго задумался, а потом сказал:

— Едем сейчас к магистру Туллиану.

— Но он берёт бешеные деньги за свои услуги, — осторожно возразил Лерой.

— Наши вопросы стоят гораздо дороже! — рявкнул Обен-старший.

По дороге, сидя рядом с Лорой на мириаподе, охотник рассказал ей, что господин Туллиан — магистр вероятностей. На основании расчётов и магии он может предсказать, каковы вероятности будущего в отношении того, о чём у него спрашивают.

— Что-то вроде пророка или провидца? — спросила Лора.

— Вовсе нет. Если тем, чем занимаются прочие маги, может, при желании и по мере способностей, заниматься любой человек — к примеру, алхимией или изготовлением артефактов — то магия вероятностей находится под строгим надзором и подлежит обязательному лицензированию. В нашем мире запрещены пророчества, гадания и любые предсказания будущего за материальное вознаграждение, кроме тех, которые исходят от дипломированных магов вероятностей. А этот дар встречается очень и очень редко.

— Но почему возникли такие запреты?

— Это будоражит людей и порождает мошенничество и шарлатанство, — ответил, обернувшись, Густав Обен, который прислушивался к разговору.

Башня магистра Туллиана возвышалась рядом с королевским дворцом, лишь немногим уступая ему в высоте. Фабио Туллиан был явным сибаритом. Всё убранство башни буквально кричало о богатстве её хозяина, начиная от позолоты ручек на инкрустированной входной двери, и кончая сверкающим драгоценностями ошейником маленькой хохлатой собачки на руках магистра.

Густав Обен сразу приступил к делу, пояснив, что им срочно требуется предсказание вероятностей по одному вопросу.

— Если вопрос один, то десять тысяч крон, пожалуйста. Предоплатой, — жеманно уточнил магистр, — а то знаете, иногда люди бывают недовольны услышанным предсказанием, и отказываются платить оговоренную сумму.

Обен-старший без возражений достал денежник, перевёл магистру всю сумму и уточнил, что обсуждаемая тема должна являться тайной для всех, кроме присутствующих. Магистр заверил, что он не собирается рисковать своей лицензией, которую отберут, если он когда-нибудь разгласит тайну вопросов своих клиентов. После того, как выслушал вопрос, магистр подошёл к большой подставке-кульману и стал что-то чертить на натянутом там плотном листе бумаги, шепча заклинания. Гости сидели тихо и почти не двигаясь. Лора с особенным интересом следила за действиями магистра. Лишь по прошествии не менее полутора часов магистр снял свой чертёж и устало рухнул с ним в кресло.

— Вероятностей три, — объявил Туллиан результат своих лицензированных научно-магических изысканий, — Первая: Вся незанятая сейчас территория между Синистрой и Дестрой через восемь дней станет королевством долины Гофер, возглавляемой королевой Ларен. Её правление продлится недолго, около полугода, потом она будет убита. Кем, как и прочее — не спрашивайте, это не входит в оплаченный вами вопрос и я это не рассчитывал. Вторая вероятность: В случае отказа Ларен от основания своего королевства, вся указанная территория через три месяца от нынешней даты будет объявлена королевством Бигелоу во главе с королём Джованни Первым. Он сможет сохранить свою власть и передаст её по наследству. Земли королевства ещё долго будут оставаться неосвоенными и пустынными. И третья вероятность: Территория станет королевством долины Гофер во главе с королём Лероем Обеном и королевой Ларен Обен. Прогноз самый благоприятный, королевство будет процветать, а власть переходить в дальнейших поколениях Обен. Это всё.

ГЛАВА 10

Три человека вышли из башни мага вероятностей и остановились неподалёку. Лора посмотрела на спутников. Густав Обен довольно щурил глаза, словно сытый кот, поймавший и слопавший мышку. Лерой с виду был словно стукнутый пыльным мешком из-за угла, и Лора подумала, что у неё сейчас наверняка вид не лучше.

— Я как-то не собиралась замуж в обозримом будущем, — сказала она, — И вообще, судя по предсказанию, эта затея со своим королевством для меня опасна.

— Вероятность оказаться на территории короля — бывшего дестрийского мага, для нас совершенно неприемлема, — отрезал патриарх рода Обен.

— Но я тоже не хочу жениться, — проговорил Лерой, — тем более, что Лора прошла на моих глазах через портал, вот я и смотрел на неё как на…

— Тварь? — продолжила Лора и обиделась.

— Нет конечно! Но и не как на простую нормальную женщину. Ты же иномирянка всё-таки. В этом будто бы есть какая-то… чуждость.

— Так, дети мои, ваши будущие величества, — ухмыльнулся Густав Обен, — вы тут разбирайтесь каждый в себе и друг с другом, пока мы идём до королевского дворца и до приёма у нашего короля. Я думаю, этого времени вам вполне хватит. И главное, что вы должны осознать: Туллиан не давал вам никаких советов. Он просто сказал, что будет, в трёх вариантах. И выбор из них, по-моему, очевиден. Ступайте за мной.

"Нет, конечно я не против того, чтобы когда-нибудь выйти замуж на понравившегося мне мужчину", думала Лора, шагая рядом с Лероем на пару шагов позади Обена-старшего. "Но вот так, за человека, которого посреди всего этого незнакомого мира я не то что полюбить, но и узнать-то ещё толком не успела?" Она скосила взгляд на Лероя, которого, судя по выражению лица, одолевали схожие мысли. В этот момент он тоже посмотрел на неё и оба испуганно, словно их застигли на чём-то неприличном, отвели взгляды.

"Я ведь могу отказаться?", продолжала размышлять Лора, "Могу. Поживу пока без гражданства. А где я поживу? Обены рассердятся и больше помогать мне не будут. Я останусь где-то тут, под наблюдением местных чиновников и учёных. Без прав. Без своих денег. И — прощайте, великие планы, Лерой Обен, домик в океанской долине с недостроенной террасой, загадочная пустошь Бисти и заботливый домовой по имени Фаня". Лора почувствовала, что в носу у неё защипало и на глаза навернулись слёзы. "Это что же получается, всё это мне уже дорого? Включая Лероя? А ведь похоже на то…"

Лора шмыгнула носом, повернулась к Лерою и тихо, чтобы не слышал его отец, сказала:

— Я согласна.

Лерой тут же тихо ответил:

— И я. Стать королём и твоим мужем — гораздо лучше, чем жить на птичьих правах в пустынном королевстве Джованни Первого. При всём моём к нему уважении как к магистру-атрефактору.

Только тут Лора огляделась. Они, оказывается, уже миновали первый пост гвардейцев перед королевским дворцом и поднимались по ступеням к его широким дверям. Густав Обен, словно ледокол, прокладывал им путь дальше через препоны, состоявшие из гвардейцев, дворцовых служащих и запутанных коридоров. Наконец, они остановились в каком-то зале перед высокой дверью, из который вышел человек в красном мундире с кожаной папкой в руке.

— Вы понимаете, господин Обен, что вам грозит серьёзное взыскание, если вы сейчас обращаетесь вне графика приёмов к Его Величеству по вопросам менее важным и безотлагательным, чем государственная важность? — обратился он к патриарху рода Обен.

— Вполне понимаю, господин секретарь.

— Что ж, Его Величество примет вас. Входите, — с этими словами секретарь открыл дверь в кабинет главы государства.

Лора, продолжая следовать за спиной Густава Обена, остановилась, когда эта спина согнулась в поклоне. Рядом склонился Лерой. Лора повторила такой же поклон. Местным реверансам её никто не учил, главное, почтение она выразила, и ладно.

— Что-то случилось в пустоши, господин Обен? И что это за девушка с вами? Я её не помню.

— Да собственно, именно эта девушка и случилась в пустоши, Ваше Величество, — ответил Густав Обен и повернулся к Лоре.

Король, обыкновенный пухлый мужчина лет пятидесяти, одетый, видимо, по случаю неприёмного времени в синий вязаный жилет, и сидевший за резным письменным столом, приподняв бровь, смотрел на Лору.

— Объяснитесь, — потребовал король.

— Около трёх недель назад я попала сюда из другого мира через портал в пустоши Бисти, — сказала Лора, — Господин Лерой Обен обучил меня вашей речи, используя амулет подчинения.

— Это правда? — обратился король к Густаву Обену.

— Абсолютная, Ваше Величество, — ответил тот, — Вот, если изволите, можете взглянуть, эта книга была при Ларен.

— При королеве? — непонимающе переспросил Его Величество.

— Ларен — это просто собственное имя этой девушки.

— Поразительно, — пробормотал король, разглядывая картинки в книге, — Но если она здесь уже столько времени, что за срочность привела вас сюда именно сейчас?

Густав Обен рассказал королю обо всех основных прошедших событиях, включая состоявшийся визит к магу вероятностей.

— Как вы понимаете, Ваше Величество, услышав эти предсказания, я не счёл себя вправе медлить и решил сразу известить Вас обо всём.

— Значит, говорите, вероятности всего три? — задумчиво спросил король, — Первая — это неясное положение с наследуемой властью в объявленном королевстве, вторая — с королём-дестрийцем и пустынными землями, и третья — процветающее королевство с королём Обеном и королевой-иномирянкой?

— Вы всё поняли правильно, Ваше Величество.

Король нажал на кнопку в крышке стола, и появился секретарь.

— Срочно доставьте сюда магистра Туллиана, — приказал Его Величество.

— Прошу заметить, Ваше Величество, — продолжил после этого господин Густав, — что у возможного будущего короля Обена в Синистре живёт семья, и сам он отсюда родом.

Король усмехнулся.

— Вы словно уговариваете меня, только непонятно в чём. Я просто не вижу, какова моя роль в этих вероятностях. По-моему, любой вариант будущего этих земель случится и без моего участия.

— Не любой, Ваше Величество, только первые два.

— И как же я могу помешать или посодействовать третьему, явно самому желанному для вас варианту?

— Ваше Величество, сейчас мой сын, Лерой Обен, является гражданином Синистры. Он не может жениться на женщине, не имеющей гражданства этой же страны.

— Нет-нет, если вы клоните к тому, чтобы я предоставил гражданство Синистры этой девушке, то я сразу говорю, что не стану этого делать без согласования с королём Дестры, дабы не создавать конфликта с этой страной. Это же будет грубое нарушение международного Закона о миграции. Даже пусть мне сто раз будет выгоден этот ваш третий вариант, конфликт с Дестрой и дестабилизация международных отношений обойдутся гораздо дороже.

— Но в упомянутом Законе не запрещается лишать человека гражданства, — вкрадчиво заметил Густав Обен, сделав акцент на слове "лишать".

— То есть… хм… — задумался король.

— Допустим, если гражданин сам подаст заявление об отказе от гражданства, будет вполне логично удовлетворить это заявление, — продолжил свою мысль господин Густав.

— Возможно, — задумчиво протянул Его Величество, — Но что дальше? Как человек без гражданства станет гражданином другой страны?

— Но ведь эта новая страна пока не присоединилась к Закону о миграции, — влезла в разговор Лора, — и не станет присоединяться ещё некоторое время, пока формируется структура управления, по меньшей мере. Значит, король этой страны сможет давать гражданство и самому себе, и другим людям, не имеющим другого гражданства.

В этот момент вошёл секретарь и доложил, что магистр Фабио Туллиан ожидает в приёмной. Король махнул рукой в разрешающем жесте. Вошедшего мага король спросил о результатах сегодняшнего расчёта вероятностей, с разрешения его присутствующих здесь клиентов. Тот подтвердил точность того, что уже рассказал Густав Обен, и король его отпустил.

— Получается, король Дестры здесь, в третьем варианте, вообще будет не причём? — ухмыльнулся король позабавившей его мысли, — и претензий никому предъявить не сможет, потому что формально Закон не нарушен?

— Вы совершенно правы, Ваше Величество, — кивнул Густав Обен.

— Ну что же, тогда подавайте этот ваш отказ от гражданства, — разрешил король, — я подпишу. Надеюсь в дальнейшем на благодарность короля Обена за мою помощь. И, кстати, от королевы жду хотя бы рассказа о её бывшем мире.

Посетители признательно поклонились и вышли из кабинета. Уже вечерело, все чувствовали себя эмоционально уставшими и решили, что Лерой и Лора проведут эту ночь в столичном доме Обен. Лора только попросила купить ей такой же кульман, оборудованный инструментами для черчения, какой она видела в башне у Туллиана.

— Зачем он вам? — удивился Густав Обен.

— Он необходим мне для работы, я профессиональный архитектор и собираюсь применить свои знания… в своём будущем королевстве, — со смущением добавила она.

На другой день Лерой передал в королевскую канцелярию заявление об отказе от синистрийского гражданства.

— Как приняли заявление, всё нормально? — спросила Лора.

Лерой кивнул. Лора видела, что ему не по себе от всего происходящего. "Могу его понять. Веками в этой семье всё было упорядочено, а теперь этот порядок кардинально нарушается", с сочувствием думала она, "И вдобавок на него падает государственная власть, к которой он совершенно не готовился".

— Надо пошить тебе официальный костюм с регалиями короля, — сказала Лора.

— Зигзаги хода женской мысли совершенно непредсказуемы, — ухмыльнулся Лерой.

— Ха-ха, — ответила Лора, — Можешь смеяться сколько влезет, а костюм закажи сегодня же. Так и скажи портному, чтобы костюм был как у короля Синистры, только без знаков этой страны.

Густав Обен поддержал Лору, и Лерой, чертыхаясь, пошёл к портному.

— Я сам продумаю процедуру коронации и регистрации вашего брака с Лероем, — сказал Лоре Обен-старший, — Думаю, нужно сделать это одновременно.

— Конечно. Не звать же коронованных особ в гости дважды за короткое время, — фыркнула Лора.

— Да, это тоже… Хотя я руководствовался иными соображениями. Ну а вы там всё подготовьте, на месте.

— Не забудьте пригласить прессу, пожалуйста, я собираюсь сделать некоторые заявления.

— А вы девушка — не промах, как я вижу, — улыбнулся господин Густав.

Лора отзеркалила его улыбку.

— Денежник королевства долины Гофер будет готов уже через пять дней, после этого желательно не тянуть с объявлением срединных земель новым королевством, а то может неловко получиться.

— Учту, — ответил патриарх.

Нагрузив второго мириапода, который не успел как следует насладиться возвращением в родной хлев, деревянными брусьями и ящиками с черепицей, поверх которых красовался новый кульман, будущие короли долины Гофер двинулись домой.

Домовой встретил хозяев в проёме входной двери — видимо, волновался из-за их долгого отсутствия.

— Идоша от роду своего и от братий своея, и хождаху по странам вселенныя, яко острокрилатии орли прелетаху, — прокомментировал он.

— Фаня, а что ж тыклубня не догадался полить, — посетовала Лора, увидев, что песок рядом с живым бугром совсем сухой, — а если бы он сбежал?

Но Фаня вопрос проигнорировал, ушёл на кухню и загремел посудой. Лора полила клубня, который в ответ будто бы радостно зашевелил отростками, и хихикнула:

— Пей, рыбий глаз!

Потом она оглянулась по сторонам, прислушалась к звукам, доносящимся из сарая с мириаподами, где Лерой разгружал сегодняшние покупки, к возне домового на кухне, тянущей вкусными запахами, к шёпоту розовеющего на закате океана рядом с домом, и счастливо вздохнула — что бы там ни было дальше с королевством, а этот замечательный дом с его обитателями нужно сохранить. Очень нужно.

ГЛАВА 11

На следующий день Лерой строил навес над террасой, а Лора, периодически озадачивая камнеедок, добывала янтарь на побережье, которым она заполняла большую корзину. После обеда Лора сообщила, что ей понадобится много клея, и она сумеет его сама приготовить, если у неё будет крупная рыба.

— Завтра можно будет съездить на рифы, — кивнул Лерой, — там поохотиться.

— А как ты будешь ловить рыбу?

— Псевдосетью, конечно. Она прекрасно плавает под водой и не даёт рыбе уходить далеко.

Ужин Лерой с Лорой провели на террасе, любуясь сделанным Лероем навесом и несколькими полукруглыми каменными скамейками, созданными Лорой с помощью камнеедок.

— А душевую всё-таки надо перенести до церемонии, — сказала Лора.

Лерой вздохнул. Он и сам понимал, что она права, но очень уж ему не хотелось возиться с ёмкостью, которую он не так давно наполнил водой.

А на следующий день они выехали на рыбалку. Вернее, на охоту за крупной рыбой, как это назвал Лерой. Цепочка торчащих из воды скал — рифов, уходящая в глубь океана, располагалась не слишком далеко справа от долины Гофер. Мириапода они оставили на берегу, а потом Лерой показал Лоре полузатапливаемую волной тропу к одной из больших скал. С противоположной стороны этой скалы имелись небольшие уступы, на которых можно было встать человеку и выкидывать сеть.

Сначала Лерой набросал на поверхность воды больших короткокрылых мушек, которыми питались мириаподы. На угощение вскоре появилась и большие рыбины, ещё не знающие, что они сегодня — добыча профессионального охотника. Лерой дал команду псевдосети, направляя её на подплывшую ближе всех рыбину. Сеть выстрелила и сжала рыбьи плавники. Лерою оставалось только нагнуться и вытащить извивающееся из воды тело кобии со светлыми продольными полосами. Лора неподалёку восторженно повизгивала, наблюдая за этой охотой.

— Сколько ещё нужно? — спросил Лерой.

— Ну, парочку ещё таких же рыбин, и хватит.

Лерой вытряхнул кобию в короб, дождался сворачивания псевдосети и вновь изготовился её бросать.

— Смотри, смотри, — вот же близко, пятнистая такая! — азартно сказала Лора.

— Это каменный окунь, у него очень острый плавник, он сильно порвёт псевдосеть… А вот это — то, что надо, — Лерой снова выстрелил сетью и через минуту тащил из воды матёрого блестящего золотом на солнце губана.

Третью рыбу им прошлось ждать сравнительно долго. Псевдоеть несколько раз прыгала в воду, но добыче удавалось уйти на глубину, и через некоторое время сеть сама её отпускала и возвращалась на поверхность. Потом приплыла огромная белая рыба луна, размером в три человеческих роста, распугала своим появлением всех остальных рыб, лениво поглотала своим круглым ртом всех ещё плававших на поверхности воды мушек и величественно удалилась. Лерой заметил, что всё это время Лора со страхом прижималась спиной к скале и молчала. Лишь некоторое время спустя Лерой решился вновь кинуть на воду нескольких мушек. На этот раз им повезло — приплыла корифена дорадо нежного салатового цвета, и была поймана сетью. Лерой не стал её класть в короб, опасался за то, что тот может не выдержать тяжести трёх крупных рыбин, и тащил последнюю добычу в сети. Лора подхватила клетку с оставшимися мушками, и они вернулись к скучающему мириаподу.

Дома Лора нашла большой металлический бачок и оттащила его подальше на берег. Там Лерой помог ей сложить очаг из камней, поджечь его при помощи амулета, и они принялись за разделку рыбы. Лора бросала в бачок все костные хрящи, чешую, плавательные пузыри и кожу пойманной сегодня добычи, потом залила водой и поставила на подставку над огнем, который попросила Лероя "убавить" так, чтобы он хорошо грел воду, но не кипятил её. "Мясо" они разделили в три разных ёмкости и отнесли на кухню Фане для приготовления или засолки, а оставшиеся внутренности отдали мириаподам. Своё варево с довольно неприятным запахом Лора готовила не менее пяти часов, периодически помешивая. Поглядывающему на неё Лерою она издалека казалась какой-то сказочной ведьмой, колдующей над котлом с зельем. Впрочем, одновременно Лора не забывала озадачивать камнеедок, которые без устали трудились, поглощая лишние кусочки камней, приправленных янтарём, от требующихся ей фигур.

А Лерой за это время взялся за работу, которую ему так хотелось отложить на неопределённо долгое время — демонтаж душевой кабины. В итоге все перегородки были сложены им в стороне, и оставалось самое сложное — переместить большую ёмкость для воды, которая сейчас стояла на четырёх высоких металлических "ногах", опираясь на каменные подошвы. Лерой с сожалением выпустил всю воду из ёмкости, запряг двух взрослых мириаподов в прочные канаты, привязанные к "ногам" бочки, и стал тянуть по направлению к правой стороне бунгало. Вся эта тяжёлая работа заняла у него не меньше времени, чем Лора варила свой клей. Наконец Лерой установил ёмкость на место, привёз в несколько заходов воды из речки, перелил её в ёмкость, и стал собирать обратно душевую кабину. Когда он почти уже закончил, пришла Лора, посмотрела и сказала:

— Нет, ты её не сюда поставил. Тут будет проходить дорожка вокруг дома, вот такой ширины. А душевую надо поставить там, — и она махнула, указывая на другое место.

После услышанного Лерой ознакомил Лору с частью лексикона этого мира, не вошедшую в тот, что вплеталась в известный ей амулет подчинения. Лора слушала минут десять поток слов, в котором ей были знакомы только предлоги. Потом она со сдавленным смехом отвернулась к дому и ласково крикнула:

— Фанечка, мне нужно что-то, чтобы процедить клей и стеклянные банки!

Лерой уселся в кресло на террасе, смотрел на океан и мрачно размышлял, что, возможно, он сделал большую ошибку, когда принёс эту ходячую проблему в женском теле в свой дом. На следующий день он молча перенёс душевую на то место, куда указала накануне Лора.

Потом они вместе замостили каменными плитами площадку на берегу, которую наметили для предстоящей церемонии коронации и бракосочетания в присутствии высоких гостей из сопредельных стран. С одного края площадки, воплощая идею Лоры, они соорудили что-то вроде открытой беседки из нескольких каменных столбиков и Лора попросила Лероя сделать над ними проволочный каркас. На столбики она принялась наклеивать кусочки полупрозрачного янтаря. На террасе возле дома она установила-таки нарисованную ею когда-то невысокую полукруглую каменную вазу, которую тоже обклеила янтарём, и они с Лероем, вооружившись шанцевым инструментом, отправились на берег речки за плодородной почвой и растениями.

Почвы Лоре понадобилось много, и Лерой с мириаподом сделал за ней несколько ходок. В итоге в вазу был посажен какой-то кудрявый кустик, неподалёку от дома была вырыта квадратная яма, по периметру которой установлены каменные стены и дно, яма была засыпана землёй, обильно полита и в неё был переселён клубень, гораздо более довольный новым жилищем, чем не удерживающими влагу песком с камешками. Оставшуюся землю Лора насыпала в канавку, проделанную вдоль стен дворовых каменных сараев, и собиралась там высадить вьюнок, как только найдёт его.

— Что мы ещё забыли? Как вообще здесь проходят коронации и бракосочетания? — спросила Лора.

Лерой задумался.

— Наверное, надо ещё подставку под книгу законов и ритуальные предметы, — неуверенно сказал он.

Следующим заданием для камнеедок было изготовление круглого каменного столика на одной широкой ножке, который установили в беседке. Потом они укладывали пресловутые дорожки вокруг дома, проведя одну их них к беседке на берегу. Глядя на плоды их с Лорой труда, Лерой замечал, что территрория вокруг бунгало преображается из дикой местности в благородную и, безусловно, по-своему красивую.

Настало время ехать в Дестру за денежником. Лора вновь облачилась в бархатное платье, а Лерой надел "выходную" замшевую жилетку. Книгу было решено сегодня с собой не брать, чтобы не трепать лишний раз ценность, историческую и научную исключительность которой для этого мира Лора только начала осознавать. Это же всё равно как если бы марсиане оставили на её родной Земле книгу с картинками, а то и ещё более важно, потому что там изображена "историческая родина" всех людей этого мира. Поэтому книгу было решено не только беречь от износа, но и сохранять от излишнего чужого внимания.

В пути Лора предложила Лерою задуматься о том, что пустошь Бисти на самом деле — самое ценное и уникальное место в этом мире. В Первомире ничего подобного нет.

— Значит, эта пустошь должна быть не только всемирным заповедником, но и оберегаться от разрушений.

— Я с этим согласен, как никто другой, — сказал Лерой, — Если другим людям может быть всё равно, существует ли пустошь Бисти, а может они даже и хотели бы, чтобы она перестала существовать, то для рода Обен она является огромной ценностью.

— Я просто думаю — а ведь камнеедки её постепенно разрушают. В смысле, мы ведь не знаем, какую роль играют эти скалы в открытии порталов, вдруг — главную? А их постепенно жрут и измельчают какие-то животные.

— Пожалуй, ты права, всех камнеедок оттуда нужно повыловить. Да их там не так много, это будет нетрудно.

Джованни Бигелоу уже ждал их. Он торжественно вынес прямоугольный денежный амулет, отличающийся от привычных взгляду Лероя имеющейся на нём серебряной окантовкой. После этого он вложил его в руки Лоры, поверх положил свои ладони и стал произносить заклинания. Лерой знал, что сейчас Лора чувствует в кистях рук лёгкое жжение и покалывание. Через пару минут активация денежника завершилась. Лерой и Лора рассыпались в благодарностях, а маг с улыбкой сказал:

— Должен вам признаться, пока делался этот амулет, меня одолевали мысли о том, что если вы за ним не явитесь, то есть передумаете присваивать все срединные земли, то это сделаю я сам. Как-то неправильно, что эти земли теоретически может захватить любой человек, с непредсказуемым нравственным обликом. Вдруг он окажется каким-нибудь бандитом, и устроит в своей стране прибежище для преступников?

— Эта вероятность теперь исключена, — нахмурился Лерой, — мы же здесь.

— Да-да, конечно…

— Магистр, — попыталась сгладить ситуацию Лора, — а могу ли я заказать вам изготовление для меня динамической картины, подобной вашей? Признаюсь вам, она произвела на меня большое впечатление. Вот только рассчитаться за это мне с вами пока нечем.

— Я с удовольствием создам для вас новую картину или скульптуру, госпожа Ларен. А рассчитаться сможете, когда получите премию Пороха, — улыбнулся маг.

Лерой и Лора ещё немного поговорили с магистром Бигелоу, который проводил их до выхода. А когда они открыли входную дверь, то обнаружили там отряд гвардейцев, наставивших на них пики и арбалеты.

— Именем короля, вы арестованы!

ГЛАВА 12

Двое гвардейцев подступили к Лоре, и приказали пройти прямо к мириаподу, на котором стояла конструкция, напоминающая кабину лифта. Её попытка обернуться и узнать, что происходит в этот момент с Лероем и магистром, была пресечена тычком в плечо наконечником оружия с надетым на него чехлом.

В "кабине" за Лорой сразу захлопнули дверь, и до неё не доносилось снаружи ни звука. Через некоторое время мириапод тронулся и её долго куда-то везли. Лора всё это время простояла, опираясь на стену. Садиться на пол она побрезговала — хоть с виду здесь было и чисто, но кто его знает…

Привезли её во двор перед зданием, которое, как только его Лора увидела, она безошибочно определила как тюрьму — мрачная каменная двухэтажная коробка с узкими окнами, забранными решётками. Там у неё отобрали денежный амулет и провели по коридорам, неоднократно перегороженным отпираемыми перед ней с двумя конвоирами решётчатыми дверями, потом заставили войти в небольшую камеру, и дверь за ней закрыли. Лора осмотрелась. По периметру камеры стояли несколько деревянный скамей с лежащими на них свёрнутыми в рулон серыми одеялами и подушками. На скамьях сидело четверо женщин.

— Ух ты, какую к нам птичку занесло, — проговорила одна из женщин, светловолосая крупная бабища, — Молодая, рыженькая. Проворовалась, что ли? Или телом работала без регистрации?

— Здравствуйте, — сдержанно сказала Лора, обращаясь ко всем, — меня зовут Ларен, и я не знаю, за что меня арестовали. Я не воровка, не проститутка и вообще не жительница этой страны.

— Она же магичка, — сказала другая женщина, в противовес первой, какая-то мелкая, с серыми волосами, — не видишь, Магда, на ней висит амулет мага?

— А-а, — сразу поскучнела та, — так это она наверное по ведомству магуправления проходить будет.

— Так что эта птичка не твоего полёта, Магда, — усмехнулась третья женщина, лет тридцати пяти, с тёмными волосами, заплетенными в толстую косу и уложенными вокруг головы.

— Заткнись! — огрызнулась блондинка.

— Садитесь, — сказала Лоре черноволосая женщина, — вот эта шконка свободная. Меня зовут Тиана.

— Лейха, — тихо пропищал голосок прячущейся за Тианой худенькой тёмненькой девушки, которую Лора сначала и не заметила. Теперь же она увидела, что на лице у этой девушки цвёл пышным цветом огромный синяк, закрывая собой почти всю левую щеку.

— Здесь что, бьют? — оторопела Лора, гладя на Лейху.

— Нет, это её благоверный так отходил, — ответила Тиана, — Я, как увидела, что он с моей племянницей-сиротинушкой делает, так и приложила его сковородой по голове. Теперь вот ждём, что с ним будет. Оклемается — одно, а нет… Тиана опустила голову. Рядом вздохнула Лейха.

— Так, поди, застал с любовником, вот и врезал, — сказала Магда.

Мелкая рядом заливисто засмеялась.

— Я не… — залилась слезами Лейха, но Тиана её одёрнула:

— Не говори ничего. Видишь, она тебя просто подначивает.

— А дети у вас есть? — сочувственно спросила Лора, — С кем они сейчас?

— Нет детей, — ответила, успокаиваясь, Лейха.

Сначала Лоре казалось, что сейчас за ней придут, и сразу всё выяснится — она никаких законов не нарушала и вообще крайне ценная личность, а в скором времени ещё и невероятно знатная. Но время шло, наступил вечер, а за ней так никто и не пришёл. Арестанткам принесли ужин, состоящий из какой-то комковатой каши и воды в металлических кружках, потом, выстроив цепочкой, сопроводили в уборную неподалёку, где они могли ещё и умыться, и завели обратно в камеру. Ночь Лора провела, лёжа прямо в платье на жёсткой скамье, накрывшись колючим одеялом и положив голову на тощую подушку. К утру всё тело затекло, и, проснувшись, Лора стала делать упражнения, чтобы размяться и избавиться от неприятных ощущений.

— Ух ты! — оторвалась от подушки Магда, — Гибкая какая. А колесом пройтись можешь?

— Могу, — пожала плечами Лора, — только не здесь же.

Дверь в камеру загремела замком и появившийся конвоир ткнул пальцем в мелкую женщину, имя которой Лора так и не узнала.

— На выход!

Обратно в камеру та уже не вернулась, и больше никого из них в этот день никуда не вызывали. На следующий день вызвали Магду, и та тоже ушла с концами. Про Лору словно вообще все забыли.

— А тут разрешены встречи с близкими? — спросила она Тиану.

— Нет, что вы, тут же содержатся только те, кого ещё не осудили, а от них специально скрывают, что происходит за этими стенами, — ответила та, — чтобы, значит, были податливее и правдивее на суде. А у вас, стало быть, есть близкие?

— Да… жених, — ответила Лора.

— Благородный, наверное, — с любопытством спросила Лейха, которая после ухода Магды стала будто бы чуть увереннее.

— Наверное… — растерялась Лора. Как-то она не интересовалась раньше вопросом о сословном устройстве этого мира. Но, по идее, если есть короли, значит, должны быть и другие аристократы, а также и простолюдины. А ещё маги — к какому сословию они относятся, если магический дар вообще по наследству не передаётся, а проявляется в людях спонтанно?

— Он охотник из рода Обен, — добавила она.

Тиана присвистнула.

— Кто ж не знает охотника Обена, даже если с ним незнаком и никогда его не видел? Он же как икона для всех наших мужиков, возвышается над прочими охотниками на диких зверей. А сами охотники считаются самыми уважаемыми людьми среди мужчин.

Лоре было приятно услышать, что, оказывается, Лерой не просто известен тем, что привозит диковинных тварей, но и считается очень крутым парнем в этом мире. Но, поразмыслив об этом, поняла, что там, где нет войн и армий, показывать свою мужскую стать людям практически и негде. Вот охотники, чья жизнь связана с риском и с оружием, которым они убивают других существ, и являются для остальных образцом мужественности. Впрочем, есть ещё силы правопорядка, во всяком случае, гвардия.

Прошёл ещё день полного забвения, и Лоре начинало казаться, что она тут, в этой камере, уже целую вечность. Непонимание причин произошедшего ареста, беспокойство о том, что случилось с Лероем, угнетало её. Она строила разные версии, и наиболее вероятной причиной сочла то, что она заказала и активировала денежник, не будучи гражданкой Дестры. Но ведь Джованни Бигелоу наверняка мог объяснить, что она не нарушала законов Дестры. Или в её аресте виноват как раз магистр, который захотел сам стать королём срединных земель и таким образом устранил конкурентов, подставив их?

Лора понимала, что от её беспокойства ничего не изменится, кроме её собственного душевного состояния, и старалась, как могла, отвлечь себя. Она разговаривала с Тианой и Лейхой, узнала их немудрёную биографию. Тиана служила горничной в сельском поместье одного господина с его многочисленным семейством, а Лейха была единственным ребёнком её умершего младшего брата, которая затем потеряла и мать. Недавно Лейху, которая была почти бесприданницей, взял в жёны житель Фив по фамилии Каракас, работавший здесь на кирпичном заводе, и Тиана в свой выходной поехала проведать племянницу на улицу Райко. Проведала… Теперь судьба обеих женщин зависела от состояния здоровья потерпевшего. Да даже если с ним будет и всё в порядке, Тиану, как она сама полагала, уже уволили с прежнего места работы, и ей теперь трудно будет найти новую работу, без рекомендаций.

Это напомнило Лоре её собственное получение на руки трудовой книжки с позорящей записью об увольнении, и она прониклась сочувствием к обеим этим женщинам.

— Если со мной будет всё в порядке и меня выпустят, я позову вас к себе, — сказала она, — Построим для вас дом в долине Гофер и будете там жить и работать, помогать нам с Лероем по хозяйству.

— Хорошо бы, — мечтательно сказала Лейха, — Чтобы свой дом и никто больше не кричал и не бил…

Тиана только вздохнула и обняла племянницу.

Наконец, пришли и за Лорой. Её вновь провели по коридорам, вывели во двор и посадили в "кабину". Привезли её к зданию, на котором сверху располагались выделанные в камне слова "Дворец правосудия". Конвой привёл её в маленькую комнату, в которой располагался стол и два стула по его разным сторонам. На одном из стульев уже сидел незнакомый Лоре мужчина в тёмно-серой, почти чёрной мантии и с белым завитым париком на голове. Он представился господином Крюге, который участвует в делах, когда обвиняемыми являются маги.

— Как ваше имя? — спросил он.

— Меня зовут Ларен.

— Вы состоите в гильдии магов одной из стран?

— Нет, господин Крюге, я только обладаю даром к магии земли, но не обучена, и в гильдии магов не состою.

— Сожмите в руке свой амулет, пожалуйста.

Лора взяла висящий у неё на шее амулет в ладонь, подержала несколько мгновений, и его сердцевина откликнулась мельканием чёрных и золотых точек.

— Хорошо, — кивнул Крюге, — я прослежу за тем, чтобы с вами обращались в суде с почтением, полагающимся людям с магическим даром. Заседание по вашему вопросу состоится не ранее, чем через три часа, ваша очередь в заседаниях на сегодня под номером семь. А потом будет ещё обед, это ещё не менее полутора часов.

— А вы не могли бы сказать мне, в чём меня обвиняют?

— Это будет объявлено только на суде. Суд будет предварительный, на нём решается, подлежит ли обвиняемый дальнейшему заключению до окончания следствия и суда, выносящего приговор о наказании, и если да, его переводят уже в другую тюрьму. Там люди ждут иногда по нескольку лет, пока не вынесут приговор.

— Мне ни в коем случае нельзя попадать в ту тюрьму, — с беспокойством сказала Лора.

Господин Крюге промолчал, что Лора расшифровала для себя как "Никто не хочет, а приходится". Она судорожно начала думать, что бы такое предпринять, чтобы не сгинуть в тюремных камерах.

— Скажите, а это заседание будет открытым или закрытым? — спросила Лора.

— Не понимаю вас.

— Ну, на нём могут присутствовать все желающие или только участники процесса?

— А, нет, если бы заседание по вашему вопросу было тайным, меня бы вообще не допустили к его участию. У меня ведь нет допуска к государственным секретам.

— Тогда, господин Крюге, у меня к вам есть одна большая просьба. Я прошу пригласить в это заседание прессу. Журналистов разных популярных изданий.

— Но чем вы можете их заинтересовать?

— А вы скажите им, что сегодня собираются судить женщину, которая недавно появилась в этом мире через портал в пустоши Бисти. И что она — жительница легендарного Первомира.

Господин Крюге остолбенело уставился на Лору.

— Но ведь это не может быть правдой…

— Это правда, самая что ни на есть. Так вы сделаете это? — Лора откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

— Ну… хорошо, я могу это сделать, только я не буду ничего утверждать со своей стороны, а оговорюсь, что всё это — только с ваших слов.

— Тогда прошу вас не медлить.

— Надеюсь, вы не используете меня обманом, просто для привлечения внимания прессы к вашему делу? — пристально посмотрел он Лоре в глаза.

Лора отрицательно покачала головой, и господин Крюге вышел.

Зал заседаний, в который привели Лору, оказался набит битком. Люди сидели не только на скамьях для зрителей, но и стояли в проходах и даже толпились в коридоре за дверью в зал. Когда Лору проводили через эту толпу, она слышала только общий гул голосов, не стараясь выделять своим вниманием отдельные слова. Среди зрителей, на первой скамье, она увидела Лероя рядом с его отцом, Густавом Обеном. Лерой обеспокоенно посмотрел на Лору, поймал её взгляд, слегка улыбнулся и кивнул, и тогда она почувствовала, как её сердце затапливает надежда.

ГЛАВА 13

Конвой завёл Лору в место, огороженное невысоким деревянным барьером со стоящей там скамьёй. Рядом с ней находился небольшой стол, за которым сел господин Крюге, имевший несколько взъерошенный вид, несмотря на прикрывающий его голову парик. Вскоре после этого через отдельный вход в зал вошли трое судей и уселись за большой стол, стоявший на возвышении. Все трое судей были пожилыми мужчинами, одетых в мантии чёрного цвета и белые завитые парики. Центральное место занял крупный полный мужчина с мясистым лицом и провисшими щеками. Он недовольно посмотрел глазами-буравчиками на набившихся в зал зрителей, которые постепенно примолкли под его взглядом. Двое судей по правую и левую руку от него застыли каменными изваяниями.

— Что у нас сегодня за столпотворение? — спросил этот главный судья секретаря, который сидел рядом с судьями за маленьким столом.

Секретарь всем своим видом выразил недоумение. После этого он встал и доложил:

— Объявляется предварительное слушание дела "Король против неизвестной гражданки Синистры" о незаконной активации денежного амулета лицом, не имеющим гражданства Дестры.

В зале разочарованно и возмущённо зашумели, а Лора поймала оскорблённый взгляд господина Крюге, который, по всей видимости, почувствовал себя обманутым.

— Как ваше имя? — спросил Лору судья.

— Меня зовут Ларен.

— Нужно обращаться ко мне "ваша честь" или "господин председатель суда", — судья недовольно взглянул на господина Крюге, который, видимо, должен был научить этому Лору, но не успел.

— Вы признаёте себя виновной в том, в чём обвиняетесь?

— Нет, ваша честь.

— Кто является инициатором этого дела? Пригласите, — махнул председательствующий.

Лора увидела, как в зал вошёл какой-то паренёк с прилизанными зачёсанными набок волосами, показавшийся ей смутно знакомым. Он остановился возле маленького барьера в центре зала.

— Ваше имя?

— Хосе Мендис, господин председатель суда.

— Расскажите суду причину вашего доноса на подсудимую.

— Я являюсь одним из трёх учеников магистра артефакторики Джованни Бигелоу. Две недели назад я увидел, как подсудимая в сопровождении какого-то господина пришла в башню к магистру и попросила о встрече с ним. Она сразу обратила внимание на абсурдный механизм, висящий на внутренней стене башни, который сделал магистр безо всякого смысла, просто для красоты. Сначала сопровождавший её господин попросил зарядить его амулет подчинения, а потом сказал, что они хотят поговорить с магистром приватно. Тогда господин Бигелоу удалил из комнаты всех учеников и долго о чём-то разговаривал с подсудимой и её спутником. Потом магистр разрешил всем ученикам войти, одного из нас отправил в магазин за картой континента, а вторую ученицу через некоторое время попросил привести домового.

— Хосе Мендис, ваш рассказ слишком подробный, — недовольно сказал судья, — Суд не интересует ни абсурдные механизмы, ни амулет подчинения, ни карта, ни домовой из башни магистра. Этак мы будем слушать вас до вечера, а у нас на сегодня ещё три дела назначены к рассмотрению.

— Но это важно, господин председатель суда, — заволновался немного вспотевший доносчик, — ведь дальше произошло нечто невиданное.

— Говорите, только покороче, — махнул судья.

— Эта женщина стала говорить с домовым на речи, похожей на те звуки, которое издают домовые.

В зале зашумели.

— Чтооо? — возмутился судья, — Что за сказки вы тут нам рассказываете?

— Я бы не п-посмел, — пролепетал Хосе Мендис, — Это правда, ведь потом эта женщина, которой домовой что-то отвечал, сказала магистру, что его домовой — самка и что её зовут Милица. Мы потом много раз обращались так к домовому, и она… то есть он… всегда реагировал так, будто его окликают по имени.

— Тишина в зале! — крикнул судья, а затем зло обратился к доносителю:

— Вы вызваны в суд для обвинения человека в незаконной активации денежного амулета! Если выяснится, что вы донесли на подсудимую, чтобы рассказать о ней сказки, вы будете оштрафованы за неуважение к суду и понесёте наказание за ложный донос!

— Б-была активация, господин председатель суда! — отчаянно завопил Хосе Мендис.

— Вот и рассказывайте о ней! Сколько раз я ещё должен вам напоминать об этом?

— Когда эта женщина и сопровождавший её господин ушли, — заторопился доноситель, — магистр стал самолично изготавливать денежный амулет. Обычно он поручал такую работу ученикам, и чаще всего мне, потому что я — лучший среди учеников по изготовлению денежников. И я спросил учителя, почему он на этот раз делает всё сам, а в ответ услышал, что этот амулет — для особенной заказчицы, и что лучше бы я помалкивал об увиденном. Я ещё обратил внимание, что магистр сделал на амулете окантовку из чистого серебра, я таких денежников ни разу в жизни не видел.

Председательствующий поднял со стола денежный амулет в серебряной фигурной окантовке.

— Вот этот амулет изготовил ваш учитель?

— Да, господин председатель суда.

— Дальше что было? С амулетом и заказчицей, — напомнил на всякий случай судья.

— Тогда я понял, что готовится незаконная активация амулета гражданкой Синистры, и написал донос на своего учителя и эту неизвестную женщину, а также сообщил день, который назначен для выдачи заказа. Это я подсмотрел в записях магистра, — смущённо добавил Хосе Мендис.

— Через восемь дней после заказа эта женщина вновь пришла к магистру с тем же самым сопровождавшим её господином, — продолжил он свой рассказ, — Они вновь закрылись в приёмной комнате, а я приложил руки к двери и почувствовал, что в той комнате возникли магические потоки, характерные для активации артефактов и амулетов. Когда эта женщина вышла из башни, её и магистра Бигелоу арестовали.

После этого рассказа Хосе Мендис покинул своё место в центре зала, а председательствующий обернулся к Лоре.

— Вы слышали доносителя. Он говорил правду?

— Да, Ваша честь, он говорил правду, но лишь по мере своего понимания и своих заблуждений.

— В чём же он заблуждался?

— Прежде всего в том, что я якобы являюсь гражданкой Синистры. Это не так.

— То есть вы являетесь гражданкой Дестры?

— Нет, Ваша честь.

В зале снова заволновались зрители, которые, наконец, поняли, что сейчас услышат то, зачем они сюда пришли, а потом все замерли во внимании.

— Я являюсь единственным в этом мире человеком, который появился в срединных землях, пройдя через портал в пустоши Бисти из другого мира, который вы называете Первомиром.

В зале раздались восторженные крики, а у всех трёх судей одинаково выпучились глаза.

— Вы готовы повторить это, касаясь артефакта правды? Напоминаю, что если вы солжёте, этот артефакт причинит вам боль, которая может повредить ваш мозг, — как-то растерянно спросил председательствующий.

— Готова, Ваша честь.

Секретарь выбежал из зала, и через пару минут вернулся с каким-то серым предметом, по виду напоминающим осиное гнездо. Он положил этот предмет на деревянные перила, ограждающие место для обвиняемой.

— Как им пользоваться? — спросила Лора, с опаской глядя на артефакт, словно из него сейчас может вылететь целый рой злых ос.

— Просто положите на него руку, а когда он засветится, повторите то, что вы сказали.

Лора положила ладонь на артефакт, вопросительно взглянув на судью — правильно ли она делает. Тот кивнул. Когда артефакт засветился нежным голубым светом, в зале воцарилась такая тишина, словно все люди одновременно перестали дышать.

— Я появилась в этом мире, пройдя через портал в пустоши Бисти из своего мира, который тут именуют Первомиром, — громко и чётко повторила Лора. Она ещё несколько секунд подержала ладонь прижатой к артефакту. Зал с замиранием продолжал ждать развязки. Артефакт всё также продолжал светиться ровным светом.

Наконец Лора сняла с артефакта руку. Поднялся невообразимый шум, люди повскакивали, что-то восторженно кричали, часть журналистов побежала из зала к выходу. Господин Крюге рядом с Лорой тоже вскочил с места и чуть ли не пританцовывал. Лерой и Густав Обены улыбались. Судьи сидели до того ошарашенные, что даже не делали попыток пресечь этот кавардак. Потом они встали, и председатель суда объявил перерыв на десять минут. Судьи покинули зал, и сразу после этого раздался звонкий звук пощёчины, которой наградила Хосе Мендиса девушка — ученица магистра Джованни Бигелоу.

Вскоре вернувшиеся и оставшиеся стоять судьи зачитали вердикт:

— Именем короля. Рассмотрев в предварительном судебном заседании дело "Король против неизвестной гражданки Синистры" о незаконной активации денежного амулета, суд установил: Закон, запрещающий активацию денежного амулета для лиц, не являющихся гражданами страны активации, является приложением к Закону о запрете миграции. Он распространяет своё действие на лиц, являющихся гражданами стран, заключившими этот межгосударственный Договор, имеющий силу и статус Закона. Поскольку в суде было установлено, что обвиняемая Ларен не является гражданкой одной их стран этого Договора, на неё не распространяется и действие Закона об активации денежных амулетов. На этом основании обвинения с Ларен полностью снимаются, а дело "Король против неизвестной гражданки Синистры" объявляется закрытым. Денежный амулет, хранящийся при деле, возвращается Ларен. Инициатор данного дела, доноситель Хосе Мендис за ложный донос подвергается денежному штрафу в размере пятнадцати тысяч крон в доход королевской казны.

Лора почувствовала, что она готова расплакаться, и только мысль о том, что она — будущая королева, которая в её представлении обязана держать лицо в любой ситуации, помогла ей сдержаться и подойти к Лерою. Тот с выражением огромного облегчения на лице обнял Лору и продержал так около минуты. Потом они взялись за руки и вместе вышли из здания суда к ожидавшей их толпе.

ГЛАВА 14

Когда гвардейцы арестовали Лору и магистра Бигелоу, Лерой растерянно остался стоять в дверях башни, хозяина которой только что увели под конвоем. Он знал, что с гвардейцами пытаться говорить о причинах ареста бесполезно, они лишь выполняют приказ. Значит, нужно выяснить, что это был за приказ и на чём он основан.

Позади него заговорили ученики мага. Лерой уловил утверждение одного из них, что магистр создал и незаконно активировал для этой женщины денежный амулет. Лерой резко обернулся к говорившему:

— Что тебе известно об этом? Почему ты решил, что это было незаконно?

— Наш учитель создал амулет тайно, самолично, да ещё не провёл его по кассовым и регистрационным книгам! — с апломбом упёртого осла заявил тот.

— Не провёл, потому что это был подарок, дубина! — обозлился Лерой.

— Хосе, наш учитель никогда не стал бы нарушать закон, — сказала девушка-ученица.

— Ну значит, скоро его оправдают, — ответил Хосе, всем своим видом показывая, что сам он в это не верит.

— И что нам теперь делать? — мрачно спросил другой парень.

— Оставаться тут и ждать учителя, — резко ответил Лерой и пошёл к своему мириаподу.

Он поехал в городское управление правопорядка, где долго выяснял, по чьему приказу был совершён сегодня арест и потом ждал, пока его примет этот работник управления.

— Вы понимаете, что вы арестовали двух невиновных людей, одна из которых — молодая женщина, а второй — всеми уважаемый именитый магистр артефакторики, лауреат премии Пороха в науке? — пытался он нажать на чиновника этой "силовой структуры".

— Перед законом все равны, — ответил тот, — Но, вероятнее всего, мы отпустим, как вы сказали, именитого магистра, под домашний арест до суда, в силу его репутации и преклонного возраста. А вот с женщиной — совсем другая история. Вы же не станете утверждать, что она является гражданкой Дестры?

Лерой промолчал. Он понимал, что рассказывать сейчас этому чиновнику историю Лоры совершенно бесполезно, он всё равно не поверит ему на слово. Кроме того, объявлять об этом историческом факте вот так, оправдываясь в кабинете какого-то городского чиновника… было в этом что-то умаляющее достоинство, и его, и самой Лоры. У них были совсем другие планы на оглашение этого события, всё должно было выглядеть торжественно, красиво и привлекательно для народа.

Лерой смог лишь выяснить, что встречи с арестованной запрещены, но что его уведомят о том, когда будет назначено судебное заседание, как жениха обвиняемой. С тем Лерой и вынужден был уехать домой.

Домовой его встретил вопросительным взглядом и ворчанием, и Лерой подумал, что он спрашивает, где Лора.

— Она скоро вернётся. Наверное, — ответил Лерой, видя, что домовой всё равно не понял его слов и растерянно продолжал смотреть на хозяина.

Ещё до рассвета Лерой выехал в Синистру, чтобы рассказать отцу о том, что произошло в Дестре. Густав Обен сделался мрачным, как грозовая туча.

— Не таких известий я ждал, — сказал он, — Я полагал, что вы там всё хорошо организовали и сегодня заберёте денежник. После этого можно было бы уже назначать день коронации и бракосочетания. А ты с чем приехал? Ларен в тюрьме! Мне что, теперь нужно лепетать про это Его Величеству, который держит всё это на контроле?

— Не нужно ничего говорить пока. До предварительного суда её долго держать в тюрьме не будут, а там всё выяснится, и её отпустят.

Густав Обен посмотрел на сына, на его расстроенный вид и смягчился:

— Иди, поспи. Я же вижу, ты давно не спал.

На следующий день Лерой был отправлен отцом к портному на примерку костюма, а потом патриарх рода Обен сообщил сыну, что поедет вместе с ним в океанский домик, затем в Дестру и будет ждать там суда, избежав, таким образом, возможных неудобных вопросов от короля Синистры. За это время попытается там что-то узнать о Лоре и магистре Бигелоу.

Приехав в бунгало Обенов, господин Густав был приятно поражён теми изменениями в окружающем, которые произошли в результате труда Лоры и Лероя. Охотник рассказал отцу про то, как Лора выяснила пищевые пристрастия камнеедок и использовала их на пользу дела.

— Невероятно! — восхитился Обен-старший, — Камнеедки считаются вредителями, их уничтожают, если они селятся в застроенных людьми местах, а у вас они работают словно профессиональные каменотёсы!

Перед отъездом в Дестру Лерой как мог попытался донести до Фани, что их не будет неизвестное число дней, и чтобы он не забывал ежедневно поливать клубень.

— А то Лора приедет и будет очень расстроена, если клубень сбежит, — пояснил он.

Густав Обен только что пальцем у виска не покрутил, увидев, как сын уговаривает домового. А потом Лерой сделал то, чего и сам от себя не ожидал. Он попросил Фаню принести ему пучок моркови, отнёс и бросил его семейству сусликов, стоявших, как всегда, на пригорке за домом. "А то загнутся один-два суслика от голода, я ж потом замучаюсь объясняться с рыжей", оправдывался он перед самим собой.

В Дестре Обены поселились в гостинице, предварительно узнав, что магистр Бигелоу освобождён под домашний арест. Но встречаться с магом нельзя было никому, кроме тех учеников, которые всё это время жили в башне. Лерой поговорил с ученицей мага и узнал, что Джованни Бигелоу ждёт суда над Лорой, которым будет определено и его будущее. А ещё он узнал о том, что один из учеников артефактора, Хосе Мендис, изгнан магистром за предательство своего учителя.

Отправляясь в суд, когда пришло извещение от судебной канцелярии о назначенном заседании, Лерой взял с собой книгу о чудесах света, полагая предъявить её суду в качестве доказательства иномирного происхождения Лоры, если понадобится. Усевшись в зале на первую скамейку для зрителей, Обены с удивлением смотрели, как зал вдруг начал наполняться народом, многие из которых были журналистами. Вскоре по репликам этих журналистов стало ясно, что их всех пригласил судебный представитель гильдии магов, сообщив о суде над женщиной-иномирянкой. Некоторые из журналистов узнали в лицо отца и сына рода Обен, и даже попытались задать им вопросы, но тут в зал завели обвиняемую, и всё внимание зрителей переключилось на неё.

Лерой видел, что лицо Лоры словно бы немного осунулось, но держалась она спокойно и твёрдо. Применение артефакта правды заставило его поволноваться — он не знал принципа работы этой штуки, по каким критериям она определяет где ложь, а где правда. Что, если и он, и Лора заблуждаются, и на самом деле она прибыла не из Первомира, а из похожего на него ещё какого-то мира? Известна ли истина в таком случае самому артефакту, и не ударит ли это по Лоре, опорочив тем самым и остальные её слова? Но, к счастью, всё обошлось — артефакт признал истиной все утверждения Лоры полностью.

Когда после оглашения вердикта суда Лора подошла к нему, Лерой обнял девушку, понимая, что она пережила за эти дни ещё больше волнения, чем он, и что ей нужна хотя бы минута в изоляции от остального мира, чтобы прийти в себя. А потом они вышли к людям. Настало время объявить о больших переменах, пришедших в мир.

Лерой, держа за руку Лору и с шагавшим рядом отцом остановились на нижних ступенях дворца правосудия, подниматься по которым представителям прессы и зевакам больше не позволяли гвардейцы. Густав Обен сказал:

— Как всем известно, весь народ нашего мира в древности разделился на две страны, заняв понравившиеся им земли. В обеих странах были выбраны короли, и у нас не было повода разочароваться в самой системе монархического устройства нашего общества. Но всем также известно и то, что срединные земли нашего континента не принадлежали доселе никому из людей. Ведь все люди от рождения получают гражданство той страны, в которой они рождаются. Но и в этих срединных землях живут люди. Это охотники из рода Обен. И сейчас таким охотником является мой сын, Лерой Обен.

Недавно мой сын встретил появившуюся из портала чудесную женщину. Её имя — Ларен. Эта женщина пришла к нам из легендарного Первомира и вынуждена была сначала учиться нашей речи, потому что сама она говорила иначе. Несомненно, Ларен имеет знания, которыми она ещё поделится с нашими народами и учёными. Но поскольку, не нарушая законов наших стран, не имея никакого гражданства, она не сможет стать в нашем мире самостоятельной личностью, Ларен вместе с Лероем Обеном приняли решение об основании на всех незанятых срединных землях нового королевства, править которым будут совместно король Лерой Обен и королева Ларен Обен.

После того, как Густав Обен закончил свою речь, среди слушателей сначала раздавались только отдельные слова и междометия: реплики "как", "но", "а что", "вот это да" и тому подобные. А потом, когда люди более-менее пришли в себя, обрушился шквал вопросов, которые все выкрикивали одновеменно.

Лерой поднял руку, призывая к вниманию.

— Наше королевство будет называться "Королевство долины Гофер". Для того, чтобы стать первым гражданином нового королевства вместе с Ларен, я обратился к своему королю с заявлением о лишении меня гражданства Синистры. Нет, род Обенов по-прежнему будет следить за порталами на пустоши Бисти и оберегать как нашмир от проникающих в него опасных тварей, так и охранять саму пустошь от опасностей нашего мира. Я говорю о камнеедках, которые разрушают уникальные скалы пустоши, а также о людях, которые, возможно захотят самовольно посетить пустошь Бисти. Скоро эта пустошь будет доступна только с нашего разрешения и под личным контролем охотника.

Лора тоже приняла участие в ответах на вопросы.

— Да, я сейчас живу в доме господина Лероя Обена. Он обучил меня вашей речи и рассказал об этом мире, который теперь стал для меня второй родиной. Да, я обратилась к магистру Джованни Бигелоу за изготовлением и активацией денежного амулета для нашего будущего королевства. Сегодня суд вынес вердикт, что никакого нарушения законов и ущемления интересов обеих стран в этом не содержится. Да, мне известна речь домовых, но подробнее об этом я напишу в работе, которую скоро направлю в международное научное сообщество. Нет, в своём мире я не была замужем. Я получила высшее образование архитектора и дизайнера. Дизайнер — это… тот, кто придаёт окружающему миру эстетический вид. Красоту.

После этого Густав Обен попросил людей отпустить их.

— Вы же понимаете, Ларен необходим отдых и восстановление после нескольких дней тюрьмы, в которую она попала по доносу одного из учеников магистра Бигелоу. Да, согласен — этот паренёк выполнял свой гражданский долг, исходя из своего понимания того, что он увидел. Но, наверное, ученики на то и являются учениками, чтобы учиться у своих наставников многому, в том числе уважению и доверию к ним самим и к их слову. Считаю ли я справедливым взыскание, наложенное на него судом? Не мне подвергать сомнению решение суда, но всем известно, что это правило предусмотрено законом — если обвиняемого оправдывают, то доносителя обязательно штрафуют. Но на эти вопросы вам лучше ответит сам Хосе Мендис, а мы, с вашего позволения, поедем в долину Гофер.

Они втроём прошли к своему мириаподу, но прежде чем направиться домой, Лора сказала, что у неё есть ещё одно дело. Нужно выяснить, что стало с неким рабочим по фамилии Каракас с улицы Райко, так как от этого зависит судьба двух женщин, с которыми она содержалась в одной камере. Они проехали на эту улицу Райко, нашли домик Каракаса и узнали от соседки — любопытной старушки, что хозяин этого дома вчера выписался из больницы и сейчас уже находится на работе. Тогда Лора попросила эту старушку передать Лейхе и её тёте, если она их здесь увидит, что Ларен ждёт их в долине Гофер, в доме охотника Обена.

Дома Лора устроила обнимашки с оторопевшим от этого домовым, который, однако был явно рад её видеть и ворчал что-то долгое и, как показалось Лерою, будто бы даже поэтическое.

Густав Обен уехал домой, а перед этим договорился с Лероем и Лорой о том, что они приедут к нему в Ромул через два дня, после охоты, которая состоится послезавтра, тогда они и определятся с датой коронации и бракосочетания.

После отъезда отца и организованного Фаней вкусного ужина Лерой и Лора до самого заката сидели на террасе своего бунгало и молчали. Оба положили на столик, стоявший между ними, по одной руке и соединили их вместе.

ГЛАВА 15

"СЕНСАЦИЯ! СЕНСАЦИЯ! СЕНСАЦИЯ!

Появление нового человека из Первомира! Ворчание домовых распознано как разумная речь!

В то время, как некоторые наши учёные начали осторожно подвергать сомнению само существование Первомира и появление из него всех людей, населяющих нашу планету, реальность сама ответила на это появлением одного человека, прошедшего через портал в пустоши Бисти.

Молодая женщина по имени Ларен была встречена охотником Лероем Обеном, который помог ей адаптироваться в нашем мире. Однако, едва эта женщина предприняла первые шаги в нашем обществе, чтобы обрести самостоятельность, её посадили в тюрьму по ошибочному доносу Хосе Мендиса, ученика всеми уважаемого магистра артефакторики Джованни Бигелоу.

Ларен здраво рассудила, что она имеет право быть гражданкой лишь той земли, где она появилась в нашем мире. Но на этих землях столетиями живут охотники рода Обен. Молодой человек, Лерой Обен, решил стать мужем иномирянки Ларен и королём этих пустынных земель. Для этого, как он сам рассказал, он подал заявление королю Синистры об отказе от гражданства этой страны.

По словам Хосе Мендиса, подтверждёнными впоследствии магистром Бигелоу и самой Ларен, она понимает речь домовых и готовится подать научному сообществу соответствующий доклад.

Патриарх рода Обен, Густав Обен, обещал также, что Ларен передаст и другие имеющиеся у неё знания о Первомире нашим учёным, которые наверняка уже сгорают от нетерпения и готовят свои вопросы.

Иномирянка Ларен рассказала о себе, что она никогда не была замужем, и что по профессии она архитектор и дизайнер, то есть человек, который несёт миру красоту. Уверены, это будет востребовано землями её будущего королевства. Да и наши страны, возможно, тоже нуждаются в людях такой не существующей пока у нас профессии.

К сожалению, нашим журналистам не удалось узнать много подробностей, поскольку пресс-конференция с Ларен, её будущим мужем Лероем Обеном и с Густавом Обеном была импровизированной встречей на ступенях Дворца правосудия, где суд снял с Ларен обвинения в незаконной активации денежного амулета.

Предлагаем вашему вниманию трогательные визуализации, запечатлённые нашими магами иллюзий, которые перенесены на страницы нашей газеты — на них вы увидите молодую рыжеволосую иномирянку в элегантном платье из бархата, спускающую по ступеням Дворца правосудия об руку с охотником Лероем Обеном.

Вне всякого сомнения, наших модниц заинтересует покрой её платья и, как мы берёмся прогнозировать, такой фасон одежды и причёски станут самыми популярными в новом сезоне. А пока напоминаем вам, что щётки для обуви "Осьминожка" с экстрактом чернильных выделений осьминогов — гарантия чистоты и блеска ваших ботинок!

Читайте в следующем номере нашей газеты большое интервью с бывшим учеником мага-артефактора Хосе Мендисом — "Как пришелица из Первомира разрушила мою жизнь".

В бунгало Обенов прессу не доставляли. Поэтому следующий день здесь прошёл мирно и спокойно. Лерой занимался обычными делами по хозяйству и готовился к завтрашней охоте, а Лора, сидя на берегу и найдя двух расползшихся камнеедок, углубилась в чтение детской книжки о приключениях юного мага земли. Периодически она отрывалась от занимательного чтива и добавляла камнеедкам вкусной для них работы.

В читаемой книжке Лора нашла то, что её интересовало — магия земли, если ей научиться, позволяет усиливать рост и направление роста растений, а также поднимать и перемещать разные объёмы земли, песка и камней. Эти объёмы, расстояния и скорости зависят как от таланта самого мага, так и от навыков, приходящих с практикой и знанием теории магии. Под знанием теории нужно было понимать использование специальных заклинаний, рун и амулетов. Лора выписала в свою тетрадку те названия заклинаний и рун, который употреблял герой этой книжки, харизматичный Хэрри Техас.

После обеда, за которым Фаня подчевал хозяев сочными рыбными котлетами, Лора решила начать трудиться над тем, что уже ждёт от неё местное общество — докладом о речи домовых. Сначала она решила написать этот доклад на русском языке, чтобы потом, с помощью Лероя, правильно переписать всё на местной речи, и только после этого отдать рукопись для печатания и оформления.

За это время Лора пару раз спускалась из своей комнаты к домовому, чтобы поболтать с ним, в надежде натолкнуться на новые мысли для доклада. Но Фаня, не привыкший к диалогам, вскоре прокомментировал её поведение:

— Чародеи ни басни бають, ни в гусль гудуть, от них же не басни, не многы и пользьны.

— Вот погоди, выучусь магии, тогда посмотришь, какая от меня польза! — ответила Лора, сделав вид, что обиделась.

— Створенья чародея хотеху всприим людие, — согласился Фаня, протирая тарелки кухонным полотенцем — яже творяху: да таиньствуют единои волею — за ны, самому же — мьньшю вьсех творитися, и не величатися.

— Фаня, а правда, что домовые рождаются уже со знанием их речи? — полюбопытствовала Лора.

Домовой кивнул.

— А ты не знаешь, как вообще вы ей научились? Ведь больше никакую речь вы не понимаете, а мысли хозяев улавливаете, только если они касаются домашнего хозяйства.

Домовой замер, воздел взор к потолку и продекламировал:

— Слньце землю осия, створя огнь полящь, и се лютою покрываемо вься тугою да желею, и молвяше Боян: «Обращу желю на радость, и створю веселие», и тако умысли Боян желенью Песни, и сложи их хытростью, яко: «На вься края быстрым желенья крилом простираяся, даждь воды, жаждущии — напоя».

— Боян — это тот вещий, то есть пророк, который в "Слове о полку Игореве" упоминается, что ли? Или другой? Неважно, впрочем. Но я поняла, с вами какое-то речевое волшебство тогда сотворили. Пойду, напишу об этом. Спасибо, Фанечка. Слушай! — осенило её, когда она уже почти вышла из кухни, — А если я тебе какой-нибудь значок сделаю, ты станешь его носить? Всё-таки ты — главный домовой, из-за которого люди в этом мире, возможно, научатся вас понимать и больше уважать.

Фаня не ответил. То ли не понял, что Лора ему предлагает, то ли не мог сразу принять решение по такому грандиозному вопросу.

Рано утром на охоту Лора вновь пошла вместе с Лероем. Она призналась себе, что дело, которым занимается Лерой, захватило и её. Увидеть кусочек чужого мира, новое невиданное существо — что может быть интереснее? А опасность, которая при этом существует, только придаёт остроты в ощущения охоты. Лерой наверняка понял всё это про Лору, вот и берёт её с собой. Главное, не помешать ему там, чтобы он не запретил ей и впредь ходить с ним в пустошь.

В этот раз знакомое дуновение они почувствовали одновременно, вскоре после начала охоты. Лерой, как обычно, указал Лоре на скалу, куда ей нужно немного забраться, сам тоже запрыгнул на небольшое возвышение и они приготовились к встрече с новой тварью. Но сначала марево в портале сменилось на темноту, из которой в пустошь хлынула вода. Напор воды был столь силён, что Лероя, не стой он слегка наискосок от проёма и поодаль от него, могло бы сбить с ног.

Вместе с водой выплеснулось какое-то существо размером с человека. Лерой продолжал держать это существо на прицеле, даже когда портал закрылся, резко пресекая поток воды. Существо лежало на песке в большой луже, оставшейся от выплеснувшей его волны и казалось прекрасным. Оно переливалось разными цветами, словно неоновые рыбки. По его бокам шевелилось множество отдельных плавников в форме лёгких разноцветных вуалей, снизу тело заканчивалось длинным вуалеподобным волнистым хвостом, а верх по форме напоминал человеческую голову. Из этой головы росли, словно волосы, какие-то гибкие отростки, напомнившие Лоре морских полипов.

— Лерой, кто это? — спросила Лора.

— Я не знаю, — растерянно ответил он, — Впервые такое вижу.

Он стал медленно подходить к яме с лужей, в которой лежало существо. Плыть оно не могло, в луже не было достаточно воды, да и та быстро уходила сквозь серый песок. Иномирное существо явно заметило Лероя и интенсивнее зашевелило-засверкало своими плавниками-вуалями. Лерой вступил в воду и сделал к существу один шаг… другой… Он приблизился к нему уже близко, когда тело существа выгнулось ему навстречу, почти сложившись пополам, а в середине его туловища внезапно открылась огромная пасть, усеянная зубами как у акулы. Лора громко вскрикнула, Лерой отскочил прыжком спиной назад и рефлекторно выстрелил из арбалета. Оба болта попали в тело твари, но лишь немного повредили его плотную шкуру. Однако даже такое ранение принесло, очевидно, боль, и существо стало судорожно извиваться. Свечение его плавников и туловища погасло, словно выключилось, всё приобрело серый цвет. Лерой кинул псевдосеть, которая, попав на тварь и обернувшись в несколько слоёв, туго прижала к его телу все плавники и полипы на голове.

Словно размышляя вслух, Лерой сказал:

— Даже не знаю, что с ним делать. Скорее всего, без воды оно скоро само сдохнет.

— Бочка! — воскликнула Лора, — Давай засунем её в бочку, и нальём туда воды!

— Её? — переспросил Лерой.

— Ну… — смутилась Лора, слезая со своей скалы, — мне сперва это существо напоминало какую-то прекрасную женщину в летящих одеждах.

— Ага, которая таким образом подманивает мужиков, чтобы потом их сожрать, — кивнул со смешком Лерой.

Он строго наказал Лоре не приближаться к твари, а сам пошёл за бочкой, которую недавно принёс в пустошь. Этой бочкой он зачерпнул как можно больше воды из лужи, а потом, цепляя за псевдосеть, засунул туда же уже слабо извивающееся существо. Хвост твари подогнулся, и она уместилась в бочке вся, с "головой". Лерой не стал высвобождать её из псевдосети, и накрыл бочку крышкой, дополнительно надев поверх широкое резиновое кольцо.

— Не катить же бочку до самого дома, — почесал он в затылке.

— Я приведу мириапода, — вызвалась Лора, — а ты пока поймай ещё парочку камнеедок. Не то, чтобы они были мне сильно нужны сейчас, но раз уж мы решили очистить от них пустошь…

К возвращению Лоры, которая вела в поводу мириапода, кое-как накинув на него упряжь, Лерой уже приготовил короб с двумя камнеедками и выкатил бочку к краю пустоши Бисти.

Дома он поставил бочку с тварью в вольер с решётками, снял крышку и призвал обратно псевдосеть.

— Нам нужен большой аквариум, — сказала Лора.

— То есть ты не хочешь продавать эту тварь? — спросил Лерой, — Я думаю, мы могли бы очень много денег получить за неё, продав кому-нибудь побогаче в зверинец. Ведь эта тварь уникальная, такой ни у кого больше нет. Вдобавок, как ты заметила, она очень красивая… до тех пор, пока не становится очень страшной.

— Вот, ты так хорошо описал её достоинства, что так и хочется сказать: "Такая корова нужна самому!" Я думаю, что если показывать её за деньги, мы выручим больше, чем от её продажи. Ну сам посуди — кому, как не нам здесь иметь самый лучший зверинец?

— Лора, я давно не оставлял денег своей семье. В нашем роду доход в основном идёт от продажи тварей и их органов. А я в последнее время больше трачу, чем зарабатываю. У нас, конечно, есть и капитал, который приносит свои проценты, но если я буду оставлять всех тварей себе, то скоро мы будем вынуждены тратить средства из этого капитала.

— Лерой, ну пожалуйста, — Лора просяще сложила вместе ладони, — Ты ведь сам сказал, что эта тварь очень красива, страшна и уникальна. Ведь у нас такой больше не будет. Даже если мы сейчас останемся без денег, я скоро придумаю, как заработать, чтобы продержаться до получения премии Пороха. Вот скажи, у вас принято давать газетам и журналам интервью за деньги?

— Конечно, — усмехнулся Лерой, — уверен, кое-кто в Дестре сейчас активно зарабатывает таким образом, рассказывая, как он встретился с тобой. Хотя бы для того, чтобы оплатить штраф, наложенный на него судом.

— Ну вот! Давай и мы с тобой тоже так будем зарабатывать, пока к нам огромный интерес у публики. Заодно потихоньку начнём рекламировать нашу долину для туристов.

— Ладно. Поедем завтра в Синистру и решим, — немного сдался Лерой.

— Тогда надо будет купить для этой нашей вуалевой неонки побольше мяса в запас, — затанцевала Лора.

— Вот ещё! — возмутился Лерой, — Пусть рыбу жрёт. У нас её, по крайней мере, много… и бесплатно.

Они взяли в леднике кусок охлаждённой рыбы и кинули её в бочку к твари. Оттуда раздалось бульканье, макушка твари показалась над поверхностью бочки, полипы на голове активно зашевелились, а шкура снова засветилась-запереливалась яркими красками.

— Понравилось, — с удовлетворением заметила Лора, — А ещё больше понравится, когда мы её в большой аквариум жить пересадим.

Лерой укоризненно покачал головой.

— Что? Я ведь просто так говорю, в аквариуме её же выгоднее будет показать, даже если мы её продать решим.

Охотник ничего не ответил и вышел из сарая с вольерами.

"Наверное, я слишком напориста", вздохнула про себя Лора, "Надо быть как-то нежнее, что ли, уступчивее. А то король так может на всю жизнь от меня отвернуться. А мне ведь этого не хотелось бы? Не-ет!"

ГЛАВА 16

Мастерски ловя мушек в рыжих скалах по дороге в Синистру, Лора спросила:

— А на рекламе в этом мире можно заработать?

— Что именно ты имеешь в виду? — спросил, в свою очередь, Лерой, набивая мушками клетку.

— Ну, если, к примеру, популярная личность в интервью скажет, что дома она пользуется средством для мытья посуды только определённой марки, то производитель этого средства захочет заплатить за такую рекламу?

— У нас нет никаких средств для мытья посуды, и люди сами посуду не моют, как правило. Но я тебя понял. Да, производители платят печатным изданиям за рекламу. Но чтобы известные люди что-то так же явно и открыто рекламировали, не видел.

— Тогда давай попробуем?

— А это не будет выглядеть недостойным? — с сомнением сказал Лерой.

— Ну… Если это у вас пока не принято… Чтобы не выглядело, реклама должна быть скрытой. Не нарочитой, а так, как бы в обычном разговоре упомянуть товар — и всё.

Приехав домой, Лерой за обедом дал родным задачу подумать, какие товары они могли бы рекламировать и посодействовать им с Лорой в договорённостях с производителями этих товаров. О том, кто такая Лора, а также об их больших планах, отец рассказал своим детям Хьюго и Вере раньше, сразу после своего возвращения из Дестры. На это дети ему ответили, что они и раньше уже догадались, что Лора — иномирянка.

Густаву Обену понравилась идея Лоры о платном сафари в пустоши Бисти. Они решили тут же дать объявление в газетах для желающих принять участие в охоте на иномирных тварей под руководством Лероя. Было решено также, что жители Синистры должны для этого обратиться в дом Обенов, и господин Густав сам будет отправлять в долину Гофер туристов-охотников к вечеру накануне охоты.

Потом Густав Обен сообщил, что отправляется во дворец для согласования даты церемонии, которой, к счастью, больше ничто не мешает.

А Лерой вместе с Лорой отправились к портному забирать готовый заказ. Королевский костюм Лерою нравился — чёрные свободные бриджи с белой шёлковой рубашкой, поверх которой надевался тёмно-фиолетовый дублет с воротником-стойкой, небольшой подкладкой на груди и скрытой застёжкой спереди. Для торжественных церемоний сверху надевалась ещё и бордовая мантия с коротким рукавом, длиной до колена, без застёжек, с воротом из коричневого меха.

Лора сказала, что поверх мантии хорошо бы смотрелась крупная цепь с медальоном. Лерой тут же решил пойти к ювелиру и сделать заказ, за который расплатится сам. В центре медальона должен быть янтарь.

— Но почему именно янтарь? — удивился ювелир, — Ведь это не драгоценный камень. Я мог бы подобрать для этого медальона и что-то гораздо более существенное.

— Потому что янтарь будет одним из символов нашей страны, — ответила Лора, и Лерой с ней согласился.

После этого Лерой и Лора отправились в редакцию самой крупной газеты Ромула и всей Синистры с названием "Пополо". Там они сразу прошли к главному редактору, который, едва узнав от секретаря их имена, тут же их принял. Оказывается, в Синистре журналисты получили вчерашнюю прессу из Дестры и досадовали, что опоздали с такой сенсационной новостью.

— Зато вы получите наше эксклюзивное интервью, где мы ответим на многие вопросы вашего журналиста, — сказал Лерой, — если мы сейчас договоримся о нашем гонораре, конечно.

— Я могу предложить вам восемьсот крон! — с пафосом ответил редактор.

— Три тысячи, — тут же сориентировался Лерой.

— Но позвольте, мы даже членам монаршей семьи платим за интервью лишь по полторы тысячи!

— Ну вот видите, какая экономия выходит. Перед вами целых два члена будущей монаршей семьи, вдобавок к этому, один из них — человек из Первомира.

— Пожалуй, мы продешевили… — покачала головой Лора.

— Хорошо, хорошо, три тысячи, — мгновенно согласился редактор, — сейчас я приглашу лучшего журналиста, а пока он готовит вопросы, пройдите, пожалуйста, к нашему магу иллюзий для запечатления.

Интервью длилось долго, около двух часов. Лора рассказала подробности того, как она попала в портал, а Лерой — как именно он встретил Лору, не скрывая, что сначала принял за монстра белую кружевную шляпу.

— Наши читатели будут в восторге, — довольно комментировал журналист.

Лора рассказала об основных отличиях своего родного мира от этого, в частности о том, что в Первомире нет магии, в результате чего Первомир много дальше продвинулся в науке и технике. Лерой упомянул о том, что пустошь Бисти, как уникальное природное место, будет закрыта для посещений, но он согласен сопровождать в неё научных работников, а также желающих поохотиться вместе с ним на тварей. Лора сообщила, что они будут давать гражданство королевства долины Гофер тем, кого они с Лероем пригласят лично и кто лишён другого гражданства по распоряжению короля своей родной страны. Впрочем, и граждане других стран тоже могут проживать на территории новой страны, для них скоро будут построены дома.

— Однако я сразу хочу предупредить, что в долине Гофер не будет домов привычной архитектуры. И ни один дом не будет похож на другой. Я сразу заявляю о планах сделать наше королевство туристической меккой. Мекка… это такое место в Первомире, куда стремится попасть много людей. И если в Синистре или Дестре есть архитекторы с очень необычными идеями зданий и сооружений, я с радостью ознакомлюсь с их проектами, и помогу с воплощением тех, которые мне понравятся.

— Вы сказали "очень необычными". Что вы имеете в виду?

— К примеру, сейчас я планирую начать строить жилой дом, который будет врезан в холм, уходить в него по спирали на три этажа.

— Так строят в Первомире?

— Нет, во всяком случае, мало. Для Первомира это тоже необычная архитектура. В моём родном мире существуют и здания в форме комка мятой бумаги, кусочка сыра, улитки, парусника, ботинка, и тому подобное. Это всё новейшая архитектура, которая привлекает туристов своей необычной эстетикой.

— Да, планы у вас грандиозные. Но, простите, где вы будете брать средства для их выполнения? Ведь это всё стоит немалых денег, — спросил журналист, обращаясь к Лерою, — я понимаю, род Обен не беден, но вряд ли он сможет оплачивать воплощение всех этих идей.

— Ларен имеет дар магии земли, — ответил охотник, — Кроме того, мы нашли совершенно бесплатных работников, которые очень помогают нам.

— Уверен, наши читатели тоже захотят узнать, что же это за работники и где их взять.

— Все их и так знают. Это камнеедки.

— Что? Это же совершенно бесполезные животные, которые могут только навредить каменным постройкам.

— А если бы вы могли заставить их срезать камень только по тем линиям, которые вы им покажете? Ларен совершенно случайно обнаружила такой способ. И пара камнеедок уже трудится возле нашего дома, делая гладкие каменные плиты, столбы, фигурные стойки и прочее.

— Это ведь прорыв в строительстве… — поражённо сказал журналист, — А ведь мы ещё до домовых не дошли.

— Про домовых я могу сказать пока только то, — улыбнулась Лора, — что я уже пишу доклад в научное общество, рассчитывая на присуждение мне премии Пороха. Впрочем… сейчас я скажу вам фразу на своей родной речи, которую каждый из вас может прочитать своему домовому. В ответ тот может назвать вам своё имя. Только прошу вас, не доводите своих домовых постоянным чтением этой фразы. Они — разумные существа, и имеют свой характер.

Лора сказала нужную фразу на русском языке. Донельзя довольный журналист её старательно записал, отметив, что звучит она как тарабарщина.

— Значит ли это, что домовые пришли к нам из Первомира?

— Не берусь утверждать это с уверенностью, но у меня есть такая версия. Домовые в моём родном мире — это сказка, никто не видел их, чтобы утверждать это с достоверностью, но тем не менее, все о них знают. И я думаю, что в нашем мире их не видели потому, что у нас нет магии. Или она исчезла. То есть домовые были для нас невидимыми, потому что, как я думаю, домовые — магически созданные существа. А вы, в связи с присутствием здесь магии, не только видите их, но и сумели приспособиться к жизни с ними, надевая на них ментальные амулеты.

Когда они вышли из здания редакции газеты, довольные полученным гонораром, Лора осторожно спросила:

— Может, всё-таки посмотрим аквариумы?

Лерой рассмеялся.

— Хитрюшка. Ладно, пошли.

К дому Обенов они привели мириапода, нагруженного листами небьющегося стекла для двух больших аквариумов, бумажным кулем с саженцами разных травянистых растений и тюком парусины.

За ужином Густав Обен обрадовал всех известием, что дата коронации и бракосочетания согласована с Его Величеством и состоится через пять дней.

Хьюго Обен сказал брату, что он уже договорился с руководителем завода по изготовлению оружия о рекламе их марки и её оплате.

— Спасибо, это хорошая тема. Не то, что средства для мытья посуды, — с улыбкой покосился Лерой в сторону Лоры.

На недоумевающие взгляды Обенов Лора вынуждена была пояснить:

— В моём мире ведь нет домовых. Поэтому люди придумывают разные средства, облегчающие им работу по дому, в том числе для мытья посуды. И постоянно их рекламируют.

Лора попросила Веру привезти к ним перед церемонией побольше крупных цветов для украшения беседки. Остальные хлопоты взял на себя господин Густав.

Утром Лерой забрал изготовленный ювелиром медальон, остаток вчерашнего гонорара отдал отцу, и они с Лорой попрощались с родными до дня накануне церемонии.

Дома Лерой собрал два аквариума, установив их у подножия одного из холмов метрах в пятидесяти справа от бунгало Обенов. Оба аквариума он наполнил водой из океана. В один из них он выплеснул из бочки вуалевую неонку, как назвала её Лора, а за населением второй они отправились поутру охотиться на рифы. Эта охота отняла у них почти целый день. Фаня долго ворчал на хозяев, подавая обед, совмещённый с ужином, зато потом они почти весь вечер любовались стоящими рядом аквариумами. в одном из которых трепыхало плавниками прекрасное с виду существо, светя и пытаясь приманить к себе жителей второго. На дно обоих аквариумов были положены чистые морские камни, ракушки и водоросли. Во втором аквариуме плавали большие и средние рыбы, которые, на свою беду, отличались красивым или экзотическим внешним видом.

На следующий день Лерой с Лорой вдвоём нагородили по двум сторонам от аквариумов стены-завалы из больших камней, над формой которых Лора планировала ещё поработать. Поверху они натянули временный "потолок" из парусины. Так аквариумы были открыты только с одной стороны, и прямые лучи солнца почти не попадали в них.

Саженцы вьюнков Лора рассадила вокруг каменных сараев во дворе, остальные растения она поместила на огороженные камнями грядки, которые назвала своим экспериментальным хозяйством для практики по магии земли.

А Лерой думал о том, что у него сильно прибавилось хлопот по хозяйству. Если раньше он заботился только о мириаподах и домовом, то теперь плюсом к тому надо было поить клубня, кормить вуалевую неонку и рыбу в аквариумах, и нет-нет, да и подкидывать овощей сусликам, которые первыми встречали обитателей бунгало, возвращающихся из поездок и пустоши.

Не говоря уж о рыжей и голубоглазой первопричине увеличения всех этих хлопот, которая сейчас в коротких шортах на берегу в лучах закатного солнца делает какие-то свои гимнастические упражнения. А красиво делает…

ГЛАВА 17

По-хозяйски оглядев бригаду неустанных тружениц-камнеедок, в которой уже насчитывалось четыре особи, Лора решила, что одной, ещё не полученной, премии Пороха ей мало. Две будет в самый раз. Для начала. Как там журналист сказал — это прорыв в строительстве? Молодец, хорошо сказал. Значит, нужно скорее подарить миру этот прорыв. А вернее, продать. Лора обчертила янтарём камни с прицелом наделать из них прямоугольные блоки, и отправилась писать новый доклад в научное общество о ценности уникальных животных, способных гладко стёсывать камни всего-то за небольшую приправу к их пище.

К обеду к ним в бунгало явился неожиданный гость.

— Хосе Мендис, доноситель из Дестры, собственной персоной, — саркастически приветствовал его Лерой.

— Здравствуйте, — невозмутимо сказал Хосе, — Могу ли я увидеть госпожу Ларен?

— Можете, можете, — ответила Лора, выходя из дома. Она раньше услышала шум шагов подходящего к ним мириапода и спустилась посмотреть, кто это приехал.

Хосе повернулся к ней и густо покраснел.

— Ох, — поняла Лора причину его смущения, — простите, я одета в сарафан, который носила в своём мире. Там такая одежда на женщинах считается вполне приличной.

— У меня к вам дело, госпожа Ларен, — взял себя в руки бывший ученик магистра Бигелоу.

— Присаживайтесь, прошу вас, — Лора указала на одно из кресел, стоящее на террасе. Сама она заняла кресло напротив, а Лерой остался стоять рядом.

— Я прошу вас помочь мне устроиться в жизни, — не стал тянуть Мендис.

Лерой насмешливо присвистнул.

— Понимаете, ваш визит к магистру за денежным амулетом стал для меня роковым, — продолжил парень, — Я написал донос, выполняя свой гражданский долг, а меня оштрафовали на крупную сумму, да ещё магистр из учеников выгнал. Другой маг меня теперь тоже не возьмёт к себе, чтобы не портить отношений с магистром Бигелоу и вообще…

— Потому что уже ты подвёл одного своего учителя? — закончил за него Лерой.

— Да, — опустил глаза Хосе.

Лора задумалась. Похоже, судьба намеревается всё время предъявлять ей счёт за перенос в этот мир, подсовывая всех несправедливо уволенных, как когда-то она сама.

— Но что я могу сделать? У тебя самого есть какие-нибудь мысли об этом?

— Здесь же будет новое королевство? Значит, понадобится и маг-артефактор. Я мог бы стать им.

— Но нам не нужен артефактор… — растерянно ответила Лора. По правде сказать, она просто имела лишь общее представление о том, что именно делают артефакторы, — да и платить нам пока нечем.

— Я и сам заработаю, когда здесь появится больше людей, — махнул рукой Хосе, — А пока мне необходимо хотя бы формально продолжать практику, чтобы получить диплом в университете.

— Но какая же формальная практика без научного руководителя? — со знанием дела спросила Лора.

— А у меня есть формальный научный руководитель. Наш преподаватель на кафедре согласился поставить своё имя на моей дипломной работе, если она будет хорошо написана. Вот только на практику он меня взять к себе не может, поскольку сам теоретик.

— Ну допустим, — сказал Лерой, — мы тебя примем. Но где ты будешь жить? У нас пока только один дом.

— А что, у вас не найдётся для меня одного спального места? — наивно выпучился Хосе.

Лора засмеялась.

— Лерой, он тебе сейчас никого не напоминает?

— Напоминает, нашего клубня. Так же сидит и глаза лупянит.

— Ну вот, клубню же мы нашли место, найдём и Хосе Мендису, как думаешь? И надо мне уже приступать к строительству дома, про который я сказала газете. Туда его и поселим первым.

— Ладно, — махнул рукой Лерой, — пусть спит пока в гостиной на диване. Почти готовыми артефакторами нашему королевству разбрасываться негоже. Но с условием, что до организации своей практики он будет заниматься и непрофильными работами.

— Да! — обрадовалась Лора, — Вот прямо сейчас и начнёт. Мне нужно, чтобы кто-то переписал рукопись моих докладов в научное общество под мою диктовку. А то сама я пока пишу с ошибками.

— Конечно, я помогу вам, госпожа, — ответил Хосе, но его последнее слово сопроводило урчание голодного желудка.

— Фаня! — крикнула Лора, — Накрой нам обед на троих, пожалуйста.

— Многи бо в куры поюща в град идуть, пакы же, текоша вспять из граду, — проворчал домовой, высунувшись из двери.

— Что он сказал? — полюбопытствовал Хосе, — Про меня что-нибудь?

— Высказался в том смысле, что ходят тут всякие, — засмеялась Лора, — Да не смущайся, домовые вообще склонны ворчать в адрес всех людей.

— Заводи своего мириапода в сарай, не я же буду за ним ухаживать, — сказал Лерой.

— Конечно, будущему королю невместно чужих мириаподов обихаживать, — подхватился Хосе.

А Лора не поняла, серьёзен он был сейчас, или так пошутил.

После обеда Хосе, который уже немного освоился и перестал смущаться вида голых коленок Лоры, записал под её диктовку оба научных доклада, благо, они были совсем небольшими по объёму. Одновременно с этим он удивлялся новой для себя информации, в частности о том, что камнееедки любят крошки янтаря, а домовые говорят на древней речи одного из народов Первомира, причём эта речь не развивается и не учится ими, а как бы заложена в них в форме чьих-то сказаний, которые они цитируют в зависимости от ситуации.

— Наверное, понадобится артефакт, который переведёт, как вы выражаетесь, эту речь на нашу, — сказал Лоре Хосе, — Вам придётся носить его, пока он не перестанет пополняться новыми словами. Или, скорее, несколько подряд. А наши учёные, специализирующиеся на домовых, уже продолжат работу.

— Хорошо, допиши это в доклад, — вздохнула Лора, — Чего не сделаешь ради науки…

Потом Лора показала Хосе работающих камнеедок и их с Лероем новую гордость — аквариумы. Тот восторженно замер перед стеклом с вуалевой неонкой, которая, словно почувствовав направленное на себя внимание, постаралась показаться во всей красе. Тогда Лерой без предупреждения залез на лестницу, выловил псевдосетью одну небольшую рыбину и кинул её в аквариум к неонке. Когда Мендис увидел ринувшуюся навстречу добыче внезапно возникшую зубастую пасть на обесцвеченном и сложенном назад теле, он вскрикнул, упал на карачки и так немного отбежал от аквариума под смех охотника.

— Лерой, — укоризненно сказала Лора, впрочем, тоже посмеиваясь, — ну зачем ты так? Кстати, не вздумай послезавтра так же напугать Их Величеств. А то может случиться международный скандал.

— Послезавтра у вас коронация? — спросил уже оправившийся от испуга Хосе.

— Да, поэтому завтра приедут Обены и тут станет совсем тесно. А тебя я прошу съездить отдать доклады в печать, и после этого передать их по назначению в научное общество. Сделаешь?

— Конечно, госпожа Ларен. Меньше всего мне бы хотелось мешаться у людей под ногами. Заодно зайду в Фивах к своему научному руководителю, оформлю направление прохождения практики у вас при дворе.

Лора хихикнула одновременно с ухмылкой Лероя. Значение слова "двор" у них здесь пока гораздо ближе к буквальному, чем к тому, что понимается под королевским двором.

Потом Лора показала Лерою и Хосе большой пологий холм, стоящий вторым от дороги между странами в цепочке других холмов, окаймляющих долину Гофер. Здесь она задумала строить жилой дом, уходящий под землю вместе с небольшим двором. Она также показала им свой эскиз будущего дома.

— А что здесь написано сверху? — показал на эскизе Хосе.

— А, это я просто озаглавила рисунок — "экодом".

— Почему такое странное название?

— Потому что этот дом почти не нарушает окружающий ландшафт и природу. Сам холм будет покрыт землёй и травой.

— Вам для начала понадобится магия земли или рабочие, которые будут тут копать, — заметил практикант.

— "Два солдата из стройбата заменяют экскаватор" — пробормотала по-русски Лора.

— Это какое-то заклинание? — спросил любопытный Хосе.

— Почти, — ответила Лора, — К сожалению, у меня только дар к магии земли, но я не обучена.

— А какая сила у вашего дара?

— Немереная! Потому что никто не мерил.

— Здесь земли на самом деле очень мало, — заметил Лерой, — Да и та, в основном, состоит из песка и мелких камней. Остальное — скала, как те рифы, где мы с тобой охотимся на рыбу.

— Тогда надо придумать, как бы убрать всё это с холма, оставить только скалу. Хотя бы сверху, чтобы я могла запустить туда камнеедок.

— Я думаю, Вера могла бы в этом помочь. Завтра она приедет, спросим у неё.

На следующее утро Хосе отбыл в Дестру, а после завтрака приехало всё семейство Обен. Жена Хьюго, Мэри, уже дохаживала последний месяц беременности, поэтому Лерой ей сразу выделил место для отдыха в своей комнате. Селеста как заводная носилась по кругу между холмиком с сусликами, клубнем, беседкой, которую Лора с Верой украшали цветами, и аквариумами.

— Папа, а можно я тут поживу, — жалобно спросила она Хьюго, после чего все рассмеялись.

Впрочем, аквариумы произвели впечатление на всех, особенно плавающая в одном из них новая иномирная тварь.

— Завтра короли обязательно пожелают её купить, — довольно заметил Густав Обен, не отрывая глаз от вуалевой неонки — ещё и спорить будут, кому она достанется.

— Не будут, потому что неонка не продаётся, — ответил Лерой с улыбкой, — Я слишком много усилий вложил в неё, чтобы расстаться.

Лора благодарно посмотрела на охотника.

— Мы скоро будем показывать наш зверинец за деньги, и больше на ней заработаем, чем выручим от продажи, — сказала она господину Густаву. Тот с сомнением покачал головой, но возражать не стал.

Потом по просьбе Лероя Вера минут двадцать медитировала возле холма, который Лора запланировала приспособить под жилой дом. Все собрались за спиной почти готового мага стихии воздуха, чтобы понаблюдать за её работой, даже Мэри встала рядом с мужем и дочерью.

Вера резко встала, вытянула руки в стороны и что-то заговорила низким голосом с повелительными интонациями. Вокруг неё сначала образовался небольшой смерч из воздуха, потом Вера направила обе руки вперёд, и этот смерч двинулся к холму, постепенно увеличиваясь в размерах и усиливая скорость вращения. Некоторое время смерч словно бы стоял на макушке холма, вбирая в себя снизу песок и камешки. Все зрители замерли от красоты этой картины, напоминающей исполинские песочные часы с крутящейся стихией, послушной воле хрупкой светловолосой девушки. Это вращение сопровождалось, словно оркестром, многоголосым шумом, в котором были слышны свист, и шорох, и гул. Наконец холм почти полностью оголил свой каменный остов, и смерч двинулся в сторону, дальше от зрителей. Там он стал постепенно слабеть, теряя скорость и плотность, пока, наконец, не утих совсем, бросив последние песчинки ровным спиралевидным ковриком.

Все стали аплодировать и поздравлять Веру. Густав Обен выпятил грудь, явно гордясь талантом своей дочери, а Вера счастливо улыбалась, хоть и показалась Лоре несколько побледневшей.

Обедали все на террасе, поставив рядом все столы, что нашлись в домике. Фаня метался по кухне и террасе так быстро, что даже сил на ворчание у него не оставалось. Всем понравились тушёные с овощами стейки из рыбы, хотя Лоре, если честно, рыба в меню стала уже надоедать.

После обеда Обены натянули неподалёку от дома большой шатёр из плотной ткани, которую они привезли с собой, и в него заселились все приезжие. Перед сном Лора удостоверилась, что костюм короля висит на вешалке готовым к использованию, и полюбовалась на висящее "солнечное" платье из шёлка, которое так долго дожидалось своего часа.

Всё было готово к завтрашней скромной церемонии, которая навсегда изменит историю и географию этого мира.

ГЛАВА 18

Лерой проснулся рано утром от нетерпеливого, если не сказать бешеного, стука в дверь его спальни. С трудом продрав глаза, он встал, накинул на бёдра покрывало и, шатаясь, побрёл к двери, которая, вообще-то, ни на какой запор не закрывалась, а была лишь прикрыта. За дверью он увидел Лору, со взъерошенными волосами, в рубашке, застёгнутой так, что один конец спереди свисал на два деления. Юбки или штанов на ней и вовсе не было надето, только свободные шортики торчали, которые были нижним бельём.

— Катастрофа — просипела она.

— М? — только и мог выдавить из себя Лерой.

— Мы забыли про короны! — в глазах Лоры была собрана вся мировая скорбь.

— Какие короны? — не понял Лерой.

— Да проснись ты! — обрела голос Лора.

— Кхм-кхм, — прокашлялся и проморгался Лерой, — Так о чём ты, какие короны забыла?

— Наши!

Лерой несколько долгих секунд смотрел на Лору, а потом начал хохотать. Он хохотал и хохотал. Вот вроде бы успокоится, а потом посмотрит на Лору, оценит её вид, и опять начинает. Отсмеётся, посмотрит, мысленно поставит на её взлохмаченную голову корону — и опять. Остановиться он смог лишь тогда, когда прочитал в её взгляде, что сейчас в него могут бросить чем-нибудь тяжёлым.

— Лора, помилуй, вовсю идёт второе тысячелетие от Прихода, никакие короны короли давно не носят и даже не имеют.

— А почему же тогда называется "коронация"? — спросила Лора, быстро обретая успокоенность во взоре.

— Да просто название осталось. Вообще-то по-научному это называется "интронизация", то есть церемония, после которой монарх вступает в свои в права. И всё.

— Тьфу! Не мог раньше рассказать? Я тут чуть умом не тронулась!

Лерой поднял одну бровь и красноречиво окинул Лору взглядом с головы до ног и обратно. Лора тоже посмотрела на себя, пискнула, резко развернулась и помчалась через гостиную к лестнице на чердак. Фаня выглянул из кухни и проворчал ей вслед какую-то фразу, в которой, как догадывался Лерой, содержались отнюдь не комплименты несравненной красоте будущей королевы. Посмеиваясь, Лерой пошёл обратно в спальню. Но сна уже не было. Пора было приниматься за обычные хлопоты по хозяйству — коронация там, не коронация, а мириаподам и прочим "питомцам" не объяснишь, почему им пожрать вовремя не дали.

Он поливал клубня, когда насупленная Лора, причёсанная и одетая в штаны с правильно застёгнутой рубашкой, вышла из дома. Вскоре зашевелились и стали выходить из своего шатра родственники.

— Их Величества прибудут не раньше полудня, — сказал Густав Обен.

— А король Дестры? — спросила Лора, — Им ведь ещё дольше добираться из Пловдива.

— Он выехал ещё вчера, и провёл ночь в своей резиденции в Фивах. Насколько я знаю, монаршие службы всё подготовят и рассчитают так, чтобы ни один из королей не ждал тут другого долго, и они прибудут почтиодновременно.

До полудня Лора ещё успела наметить янтарём первоначальный фронт работ для камнеедок на очищенной Верой скале, а потом Обены с интересом смотрели, как выпущенные из короба проголодавшиеся животные аккуратно снимают с неё слои.

Потом женщины во главе с Лорой ушли в бунгало на чердак наводить марафет, а мужчины очистили террасу, убрав освободившиеся после завтрака столы. После этого они тоже по очереди приняли душ, побрились и надели парадные одежды.

— Я думаю, отец, кому-то из нас с тобой нужно поселиться здесь, — сказал Хьюго, поправляя дублет на Лерое, — в Ромуле и одного Обена хватит, чтобы заниматься делами рода, а тут скоро дел будет невпроворот, и королю понадобится помощь. Я бы сам хотел, но Селесте надо учиться, да и Мэри с ребёнком, который скоро появится, нужны условия…

— А что же ты не упомянул про две аптеки, которые принесла твоя жена в качестве приданого? — спросил Лерой.

— Там всё давно налажено, — махнул рукой Хьюго, — так что и без меня бы справились.

— Да я и сам уже думал об этом, — признался Густав Обен, — как прикинул, что мне придётся постоянно сюда приезжать. Но пока здесь негде жить, да и денег нет на строительство. Вот получит Лора свою премию, пригоним сюда рабочих да мириаподов со стройматериалами, так и посмотрим, кому тут из нас поселиться. Аптека и тут понадобится, да и школа, думаю, рано или поздно откроется.

— Едут! — звонко закричала Селеста, сбегая с лестницы — Я смотрела в окошко на сусликов, а они все раз — и повернулись к нам спиной, а потом и куча мириаподов вдалеке показалась.

— Прямо таки куча? — переспросил господин Густав.

— Дедушка, не придирайся. Ну ладно, не куча, а несколько.

— Ну значит, пойдём встречать.

Они вышли за домик к подготовленной площадке — "стоянке" для мириаподов. Вскоре подъехали несколько гвардейцев, а потом и король Синистры с королевой. Мужчины во главе с Лероем, который пока не стал надевать мантию, встретили их поклонами. На другом мириаподе прибыли журналисты и маги иллюзий, которые столпились неподалёку. Высоких гостей пригласили на террасу, куда вскоре вышли и нарядные женщины. Лерой отметил, что Лора выглядит просто ослепительно в сияющем платье, оттеняющем её рыжие волосы, заколотые в причёску с выпущенными локонами. Осматривающимся гостям предложили напитки, и тут звонкий голосок Селесты оповестил:

— Ещё едут! Куч… несколько мириаподов!

Лерой и Лора остались на террасе с монархами Синистры, а остальные ушли встречать второго короля. Лерой раньше не видел короля Дестры вживую, знал только, что он старше по возрасту короля Синистры и недавно овдовел. Король Дестры прибыл со своей постоянной фавориткой — дамой ненамного моложе его самого, и тоже в сопровождении гвардейцев и журналистов.

Церемонию решено было провести сразу, едва гости чуть отдохнули с дороги. Все прошли к беседке, сверкающей на полуденном солнце столбиками, украшенными янтарём и благоухающей цветами на каркасной крыше. Там на круглом каменном столике лежали рядом две книги — свод международных законов о разграничении границ и о вечном мире, и вторая книга о чудесах света Первомира. Лерой в бордовой отороченной мехом мантии, поверх которой красиво лежала на плечах крупная цепь с медальоном, положил руку на обе книги и произнёс:

— Я, Лерой Обен, нарекаю себя королём этих свободных земель по праву их единственного, до недавнего времени, жителя. Отныне все свободные срединные земли континента являются Королевством долины Гофер. Я клянусь сохранять в неприкосновенности территориальную целостность Королевства, соблюдать и следить за соблюдением законов о правах граждан всех государств, находящихся на его территории, править страной во имя интересов, счастья и славы нашего народа.

Стоящая рядом Лора повторила жест Лероя, положив руку на две книги.

— Я, Ларен, нарекаю себя королевой этих земель по праву единственного из ныне живущих людей, появившихся здесь в этом мире. Клянусь нести в Королевство долины Гофер свет и красоту тех знаний, которыми наделил меня мой родной мир.

Стоящий неподалёку Хьюго Обен положил на столик перед ними маленький поднос, на котором лежали два перстня из белого золота, каждый с прозрачным камнем светло-голубого цвета. Для Лоры это явно было сюрпризом.

Лерой взял перстень меньшего размера, надел его на указательный палец правой руки Лоры, и сказал:

— Ларен, ты пришла в этот мир лишь в коротком сарафане, белых сандалиях, и с бесценной книгой в руках, рассказывающей о вековых чудесах своей родины. В твоих голубых глазах отражаются небо и океан этого мира, а твои волосы словно светящийся на солнце янтарь, который ты так любишь. Ты принесла радость и новую жизнь в долину Гофер. Прошу тебя, королева, будь моей женой и правь этими землями вместе со мной.

Лора взяла второй перстень, надела его на указательный палец Лероя, посмотрела на него несколько секунд, и взволнованно заговорила:

— Лерой Обен, ты — первый человек, кто встретил меня в этом, поначалу чужом для меня мире. Ты помог мне сделаться в этом мире своей, а этот мир — сделать моим. Ты храбр, силён, умён и твёрд характером. Ты красив настоящей мужской красотой. Отдаю себя тебе в жёны, король, прошу и дальше быть для меня надёжным плечом и опорой.

Лерой склонился над Лорой, и она тоже потянулась к нему. Под общие аплодисменты и слёзы растроганых женщин и родственников молодые монархи поцеловались.

Потом короли Дестры и Синистры поклонились Лерою, поцеловали по очереди руку Лоре, а королева Синистры и фаворитка короля Дестры сделали реверанс. Так полагалось по этикету, как гости они считались по положению ниже принимающих монархов. Следом за ними первым королям долины Гофер поклонились и все остальные присутствующие.

На столе неподалёку уже стояли привезённые господином Густавом бутылки с вином и фужеры для них. Вера и Хьюго разлили вино и раздали его гостям.

— Могла бы и не говорить про мою красоту, — ухмыльнулся Лерой, глядя на свою новоиспечённую жену, — достаточно было выразить согласие.

— Кто бы меня ещё этому научил заранее, — обиженно сказала Лора, — меня вообще не предупреждали ни про кольца, ни про речи на обручении.

— Да потому что нет никаких речей в обычае. Просто мужчина просит женщину выйти за неё замуж, а она соглашается.

— Зачем же ты расписывал про мои глаза, волосы и прочее? — прищурилась Лора.

— А мне так захотелось, — пожал плечами Лерой, — а то слишком короткая церемония получалась, хоть и двойная. Ну и потом, не расхваливать же мне тебя за твой ум, силу и… что там ещё было… твёрдость?

Лора одарила мужа не самым добрым взглядом, а Лерой повернулся к остальным.

— Изменения в нашей долине начались недавно и настоящие экскурсии проводить пока рано, — объявил он с улыбкой, — но, чтобы не отпускать высоких гостей совсем без диковинных впечатлений, предлагаю всем пойти посмотреть наши аквариумы, в которых есть и пойманная нами невиданная ранее иномирная тварь.

— Не видела ничего прекраснее этого создания, — поражённо сказала подруга короля Дестры.

Остальные тоже молчали, не в силах оторвать взгляд от сверкающей вуалевой неонки.

— Осмелюсь предположить, что и ужаснее этого создания вы тоже ничего не видели, — ответил Лерой, — предупреждаю всех: то, что сейчас произойдёт, может вас напугать. Но важно помнить, что вне пространства аквариума вы в полной безопасности.

После этих слов Лерой, уже снявший мантию, залез по лестнице, располагающейся у стенки между аквариумами, поймал рыбину и кинул её к неонке. Гости издали дружный вскрик, потом разом заговорили, обсуждая увиденное. Маги иллюзий, как один, принялись сетовать, что от испуга они не запечатлели этот страшный момент и стали просить повторить.

— Вот и хорошо, что не запечатлели, — сказала Лора, — достаточно того, что читатели газет увидят только одну ипостась этой твари. Наш зверинец будет пополняться, и скоро мы откроем его посещение для всех желающих, за определённую плату.

— Я так понимаю, продавать эту…

— Вуалевую неонку, — подсказал Густав Обен.

— Вы не намерены, Ваше Величество? — продолжил вопрос король Синистры.

Король Дестры тоже заинтересованно прислушался.

— Нет, Ваше Величество, — ответил Лерой, — Ларен настояла на том, чтобы мы оставили её у нас, и я теперь склонен согласиться с этим.

— Но вам ведь наверняка нужны деньги на устройство двора? Я мог бы очень щедро заплатить за эту тварь.

— Простите, Ваше Величество, — Лерой приложил руки к груди для большей убедительности, — мы приняли решение заработать иным путём. Но если когда-нибудь в портале появится вторая такая же, я буду помнить ваше предложение.

— Не забудьте и моё такое же предложение, Ваше Величество, — сказал король Дестры после того, как его дёрнула за рукав подруга.

Перед отъездом короли Синистры и Дестры достали свои окантованные серебром денежные амулеты, попросили Лору достать свой, ставший знаменитым после суда денежник, и перевели на него по сто тысяч крон каждый, в качестве подарка к свадьбе и "на обзаведение" в пустынных землях. Молодые супруги горячо поблагодарили гостей за щедрый дар.

После отъезда иностранных королей с сопровождающими засобирались домой и Обены. Лора быстро набросала на листке бумаги и передала господину Густаву перечень материалов и работников, которые ей понадобятся для завершения строительства экодома.

Когда шатёр был сложен, обед съеден, а мириаподы засёдланы, патриарх рода Обен напоследок сказал молодожёнам:

— У короля Дестры недавно родился внук. Так что, если у вас через девять месяцев появится дочь, имейте в виду…

Густав Обен немного полюбовался на лица коронованных супругов, с довольным видом забрался на мириапода и уехал.

ГЛАВА 19

Лора повернулась к Лерою и спросила:

— Мы же ведь не обязаны… это…

— Да кто же нас обяжет, мы ведь тут главные, — ответил тот, а после некоторого раздумья добавил:

— Хотя, ты знаешь, я читал в книжках про старину, что именно короли как раз и обязаны первым делом обеспечить страну наследником.

— Лерой, помилуй, вовсю идёт второе тысячелетие от Прихода… какие наследники? — съязвила Лора.

— Это короны за века утратили своё значение, а королевские наследники не потеряли актуальности. Как и процесс их производства.

Лора увидела, что Лерой едва сдерживает смех. Она разозлилась и прищурилась.

— Я тебе не какая-то тут производительница детей. И ты мне вообще как мужчина не нравишься!

— Вот те раз… А кто тут совсем недавно говорил, что я красив, силён и это… твёрд?

— Я так не говорила!

— Да как же не говорила? Журналисты всё записали, не отвертишься теперь.

— Я это вообще говорила потому что ты обо мне так красиво сказал… Я думала, что я тебе… а ты потом всё разрушил.

— Всё-всё?

Лора фыркнула и убежала к себе переодеваться. Лерой последовал её примеру и сменил парадный королевский наряд на свою обычную одежду. Спустившись, Лора с беспокойством пошла проведать камнеедок, которых она опрометчиво оставила на скале без присмотра. Её опасения оправдались — одна из камнеедок проела камень дальше, чем ей было нарисовано.

— Э-э, ты что делаешь? — возмутилась Лора и голыми руками схватила камнеедку за хвостовую часть, оттаскивая её от места. Та изобразила телом волну, стряхивая чужое прикосновение, но атаковать не стала.

— Хочешь без руки остаться? — спросил подошедший Лерой.

— Да она же мне лишнюю яму в стене между комнатами проела, гадина, — объяснила Лора, — теперь придётся там нишу делать подо что-нибудь. А вообще, ты видел когда-нибудь, чтобы камнеедки причиняли вред человеку?

— Не видел и не слышал. Но всё-таки не рисковал бы стать первым примером для этого.

— Мне кажется, они очень разборчивы в том, что в рот себе тащат. Но ты прав, — вздохнула Лора, — пока не узнаем доподлинно, что такое невозможно, лучше поостеречься. Это я, видно, на эмоциях после нашего разговора.

— Какого разговора?

— Ну, про процесс производства детей.

— А, вон какого. А, позволь спросить, ты вообще про этот процесс как, много знаешь? — спросил Лерой, близко подойдя к повёрнутой к скале Лоре.

— Много. У меня был парень. Мы с ним почти три года встречались.

— И что же вы не поженились?

— Так как-то, поняли, что не созданы друг для друга, — пожала плечами Лора, медленно проводя янтарём новую линию на скале.

— Но он тебе, очевидно, нравился как мужчина?

— Нравился.

— А как его звали?

— Зачем тебе это знать?

— Мне просто интересно. Так как? — спросил Лерой, дыша почти в затылок Лоре.

— Не скажу, ты опять будешь насмехаться.

— Не буду, вот честное слово! Скажи.

— Ну ладно, — Лора повернулась к Лерою и оказалась лицом близко к его лицу — Его звали Саша.

— Как? — сморщился Лерой, — Саша? Как же ты к нему обращалась, язык ведь сломаешь, пока выговоришь. Лора подняла кулачки и попыталась стукнуть Лероя по груди. Но её руки были перехвачены, а губы как-то сами соединились с губами короля…

— Госпожа Ларен! Ваши Величества! — раздался откуда-то со стороны бунгало бодрый голос, по которому молодожёны узнали Хосе Мендиса.

Лора отступила и хихикнула, а Лерой поднял к небу глаза и что-то прошептал.

Хосе встретил Лору поклоном.

— Позвольте вас поздравить, Ваше Величество, с коронацией и бракосочетанием.

— Хосе, если мы не в официальной обстановке, обращайся к нам без этих поклонов и церемоний. Как ты съездил?

— Очень удачно, госпожа Ларен. Ваши рукописи вчера сразу отпечатали, а сегодня я сдал их в научное общество. И оформил направление к вам на практику.

— Хорошо. Тогда переодевайся и пойдём, поможешь мне за камнеедками присматривать. Всё-таки они сейчас и для тебя дом строят.

С помощью Хосе дело пошло быстрее. Лоре не нужно было отвлекаться лишний раз, и она чертила новые линии, как только животные съедали прошлый рисунок и останавливались. Каждой из четырёх камнеедок было выделено по "комнате", которые они углубляли в скале, а Мендис следил, чтобы они не простаивали.

Лерой предупредил Лору, что он отправится в пустошь, отвезёт туда пустую бочку, которая доказала свою полезность в прошлый раз, и заодно поймает ещё несколько камнеедок.

Лора с Хосе работали почти дотемна, пока животные не начали погружаться в ночную спячку. Тогда они при помощи палок затолкали камнеедок в большую складную клетку, которую Лерой обычно брал для сбора мушек. Оставлять их на этом серьёзном фронте работ без присмотра, как убедилась Лора, было чревато неприятностями.

Дома её встретил обиженный домовой, который, как оказалось, давно приготовил ужин, а хозяева-то и не знают.

— Отвргошася мене, зане не поставих пред ними трепезы многоразличных брашен.

— Не обижайся, сегодня у нас день очень трудный был, — сказала Лора

— Соколца опутаеве красною дивицею.

— Фаня! — возмутилась Лора, — Я ведь тоже могу обидеться. Ещё вопрос, кто кого опутал!

Феофан словно бы вжал голову в плечи. Лоре сразу же стало его жалко. "Может, он просто не знает другой фразы, подходящей случаю", подумала она и примирительно погладила домового по лохматой голове.

В этот момент раздались шаги Лероя, который шагнул на освещённую террасу дома, таща за шкирку какого-то мелкого испуганного мужичка. А второй рукой он держал за задние лапы две окровавленные тушки сусликов. Лора испуганно прижала ладонь к губам.

— Вот, браконьера поймал возле нашего дома, — сказал Лерой.

— Я просто поесть хотел, — заканючил мужик, — Я же не знал, что нельзя сусликов бить…

— Это наши, с холмика за домом? — спросила Лора, уже зная ответ.

Лерой кивнул, и Лора залилась слезами.

— Ты кто такой? — грозно обратился Хосе Мендис к мужичку.

— Я из Дестры, приехал посмотреть, как тут и что, — заюлил тот, — Их Величества намедни изволили мою жену со своячницей к себе звать. Валто Каракас я.

— Так ты муж Лейхи? — спросила Лора, вытирая слёзы, — который её бил?

— Точно так, Ваше Величество. Только и мне тоже досталось от своячницы.

— Где они сейчас?

— Так в тюрьме всё ещё, послезавтра суд над ними будет.

— Ну вот что, Валто Каракас, — сказал Лерой, — За браконьерство в чужих землях и убийство любимых питомцев королевы тебе полагается тюрьма. Так что либо ты послезавтра вызволяешь из заключения жену со своячницей, либо садишься тут в тюрьму сам. А так как пока мы её не построили, то определим тебя в клетку, рядом с тварями из бистинской пустоши.

— И даёшь жене развод, — добавила Лора, — если она захочет.

— Да как же это… Жена же моя родная… А своячнице-то самое место в тюрьме, сковородой тяжеленной меня по голове ведь…

— Так, всё, надоел, — сказал Лерой и потащил Каракаса к аквариуму. Там он попросил Мендиса придержать его, а сам забросил к неонке тушку одного суслика.

Увиденное дальше Мендиса проняло. Он бухнулся на колени перед Лероем и обещал сделать всё, только чтобы его не сажали в клетку рядом с такими тварями. С тем его и отпустили. Лоре ещё показалось, что Лерой с трудом удержался, чтобы не отвесить Каракасу пенделя для ускорения.

— Надо за домом в землю вбить табличку с надписью, чтобы сусликов не трогали, — вздохнула Лора, — А сейчас пойдёмте ужинать, а то Фаня тоже расстраивается.

Во время ужина Лора то и дело смаргивала слёзы, стоило ей только представить, как пострадала семейка таких милых и доверчивых зверьков, а потом она набрала у Фани тарелку разных овощей и пошла за дом. Ни одного суслика видно не было, вероятно, они спрятались в нору. Лора разбросала вокруг их холмика овощи и с тяжёлым сердцем вернулась в бунгало.

В гостиной было уже темно, на диване белела постель с уже улёгшимся туда практикантом, Лероя видно не было. Лора тяжело вздохнула и пошла в свою комнату. Первая брачная ночь королей Долины Гофер ничем не отличалась от предыдущих.

ГЛАВА 20

После ужина Лерой засовывал трёх новых камнеедок в клетку к уже имеющимся и видел, как Лора ходила к холмику, на котором раньше почти всегда стояли суслики. Там она оглядывалась, раскладывала овощи, стояла и ждала. Потом ушла с опущенной головой.

Этот Каракас, принесла его нелёгкая! Хорошо, он успел поймать его, пока тот всех сусликов не перебил. Да и Мендис мог бы наверное эту ночь переночевать в Дестре… Надеяться на то, что Лора сейчас находится у него в комнате и ждёт своего венценосного супруга в трепетном ожидании, было глупо. Лерой и не надеялся. Сам он тоже не собирался подниматься к ней в комнату, чтобы провести ночь на узкой кровати, сотрясая потолок над Хосе Мендисом. Как-то по-дурацки день закончился. Хотя утро было многообещающим. Лерой вспомнил, как его сегодня стуком разбудила взлохмаченная со сна Лора, и усмехнулся.

В сарае Лерой смастерил табличку для надписи о запрете убивать сусликов и ушёл спать. Утром он встал позже всех, и, войдя в хлев, обнаружил, что Мендис вымел старые опилки ровным прямоугольником исключительно на том месте, где стоял его собственный мириапод. Лерой покачал головой:

— Вот засранец.

— Хосе, чтоб тебя!

Мендис оторвался от читаемой на террасе книги и недоумённо посмотрел на Лероя круглыми глазами.

— Вот как, ты думаешь, я сейчас должен убирать в сарае? Аккуратно обметать вычищенный тобой кусочек пола, чтобы не засыпать его? Давай-ка так: раз уж ты начал сегодня подметать, так и подмети по всей площади сарая. А в следующий раз это сделаю я.

Лерой занялся проверкой оружия — завтрашний день должен будет принести очередную тварь в пустошь Бисти. Лора надписала выданную ей табличку смесью клея и сажи и вколотила её в землю неподалёку от холмика со стоящими там пятью сусликами, а потом убежала строить свой экодом. Хосе после уборки сарая присоединился к ней.

Тихая жизнь долины Гофер нарушилась около полудня. Сначала приехала бригада из дюжины рабочих со строительными материалами, которую прислал отец Лероя. Лора обрадованно указала, где им расположить собственные палатки, походную кухню, и объяснила, что им предстоит делать. Для начала — вывозить щебень от холма с будущим экодомом и рассыпать его по намеченным ею площадкам и дорожкам. Потом — присоединяться к строительству.

Бригадир строителей передал Лерою письмо от господина Густава, в котором тот сообщил, что его завтрашняя охота будет первым платным сафари с участием охотников-добровольцев, которым указано ждать Лероя Обена перед рассветом на перекрёстке дороги между Синистрой и Дестрой, и той, что ведёт от бунгало в бистинскую пустошь.

Потом приехали журналисты из популярного научно-технического журнала "ТехноМаг" с просьбой об интервью Лоры, в котором она могла бы рассказать о технических достижениях Первомира. Интервью Лора давала рядом со строящимся экодомом, попутно следя за ходом работ. Предварительно она запретила рассказывать со страниц журнала о том, как здесь используются камнеедки. Этот запрет королева установила до времени рассмотрения её доклада в научном сообществе.

Ближе к вечеру нагрянула новая ватага журналистов с магами иллюзий — на этот раз из самого популярного модного журнала "Маркони Стиль". Они сообщили, что после выхода интервью в "Пополо", где Лерой упомянул о том, что он прострелил принятую им за тварь шляпу Ларен, а главное, после вчерашнего репортажа с коронации и бракосочетания, где Лерой упомянул появление Лоры, одетой в короткий сарафан и сандалии, на них обрушился шквал писем от читательниц с требованием показать им все эти упомянутые одежды.

Пришлось устроить фотосессию прямо в пустоши Бисти, где Лора, с обилием макияжа на лице и с уложенными красиво волосами, в своём коротком сарафане и в кружевной шляпе с двумя дырками картинно позировала, стоя между серыми столбами, а Лерой, тоже тщательно причёсанный, загримированный и одетый в выданные ему вещи известного бренда, мужественно целился в неё из арбалета.

Возвращались они из пустоши вдвоём — журналисты уехали прямо оттуда.

— И что меня дёрнуло говорить на церемонии о твоей одежде? — устало посетовал Лерой, вытирая рукавом рубашки раздражающий до зуда грим со своего лица.

— Зато я прямо чувствую, как потяжелел наш денежник с новыми поступлениями, — улыбнулась ему Лора, — от журналов и от производителя мужской одежды.

Потом Лора разрывалась между желанием отправиться завтра с Лероем на охоту и долгом руководить строительством дома. Победила сознательность — королева оставалась править страной.

Перед рассветом Лерой встретил на перекрёстке ожидавшую его компанию — владельца сети комфортабельных гостиниц господина Буру Попеску, двух сопровождающих его помощников и мага иллюзий, призванного запечатлеть бравого Попеску на фоне убиенного монстра. Лерой предупредил, что во время охоты всем необходимо будет слушаться его, иначе он не посмотрит на важность гостя и выгонит всех из пустоши.

Во время блуждания по пустоши Лерой всё время старался подавить своё раздражение — Буру Попеску задавал много вопросов о монстрах, о прошлых охотах, рассказывал о чём-то своём… Один его помощник нёс за ним арбалет, псевдосеть и охотничьи кинжалы, а второй — позолоченную фляжку с тонизирующим напитком и корзинку с едой. Маг иллюзий, видимо приглашённый для разовой услуги, молча следовал за своим заказчиком.

Появившийся неподалёку сквозняк прервал жалобы Попеску о песке, набившемся ему в туфли. Лерой быстро указал компании, где им встать, и приготовился к встрече с тварью.

Выкатившийся из окна портала перламутровый многогранник с диаметром около метра и семидесяти сантиметров — звёздчатый икосододекаэдр — был хорошо знаком Лерою, и он вздохнул с облегчением. Тварь была почти не опасна и представляла из себя гигантскую улитку, чаще всего после прохождения портала полностью прячущуюся в своей раковине. Она была ядовитой, её слизь при прикосновении парализовала жертву, но этот яд очень ценился как ингредиент для обезболивающих препаратов, не вызывающих привыкание.

— Ха-а! — воинственно вскричал Буру Попеску и выстрелил из арбалета по прочной раковине, не оставив на ней и царапины.

Лерой объяснил ему и всем присутствующим, что это за тварь и разрешил господину Попеску запечатлеться на её фоне для истории, поставив его на безопасном расстоянии от улитки, а сам решил пока собрать пару-тройку запримеченных ранее камнеедок.

Крики ужаса сопровождающих Попеску раздались через несколько минут. Лерой побежал обратно и узрел картину: владелец гостиниц стоял вплотную к раковине, из которой сверху высовывались два зелёных рога улитки с круглыми глазами на их концах, а часть "подошвы" улитки обтекала его лысую макушку, подобно зачем-то надетому на голову блину. На лице парализованного Попеску застыла широкая улыбка, которая вкупе с остекленевшим взглядом производила жуткое впечатление.

Лерой обернулся к магу иллюзий:

— Шикарный кадр. Не забудьте запечатлеть.

Потом он взял кинжал и уколол тело улитки, быстро отдёрнув после этого руку. Улитка сразу скрылась обратно в раковине. Охотник, выяснив, что заказчик этого сафари полностью расплатился с Обеном-старшим, велел его помощникам отнести статую, бывшую господином Буру Попеску, к их мириаподам, и уезжать восвояси. Паралич должен был с него сойти через полчаса без всяких последствий для здоровья.

Сам же он, собрав в короб камнеедок и накинув на раковину с улиткой псевдосеть, потащил добычу к своему дому.

Как он и предполагал, Лоре очень понравилась перламутровая звёздчатая раковина улитки. Лерой пообещал, что когда сдаст магу-алхимику Матеушу Тангору тварь, её "домик" он заберёт обратно. Пока же он засунул добычу в вольер, чтобы она не уползла и ещё кого-нибудь ненароком не парализовала.

Кипевшая весь день стройка экодома принесла немалые плоды: камнеедками и строителями были подготовлены два помещения, в которые, после внутренней отделки, уже можно было заселять первых жильцов.

— Завтра к вечеру Хосе Мендис получит новую квартиру, — сказала Лора, — Он уже вовсю мастерит световые амулеты для своего жилища. С утра выдам ему немного денег, пусть съездит, купит себе простую мебель и прочие вещи, чтобы не бегать к нам всякий раз за ними.

Король был полностью согласен с женой — отселить из бунгало гостя хотелось как можно быстрее. А там, глядишь, и личная жизнь наладится.

ГЛАВА 21

Утром Лора проводила обоих мужчин из дома в Синистру. Лерой ехал сдавать тварь, а Хосе — за покупками для квартиры. Потом она вновь пошла на стройку. Первая, крайняя комната в скале была назначена ею общим для жильцов холлом. Он холла должен был тянуться по спирали коридор по дальней углублённой выемке в скале. Из этого коридора были запланированы входы в квартиры, комнаты которых смотрели окнами на улицу и во внутренний двор. Для будущего мага-артефактора сейчас отделывались две комнаты в соответствии с его желанием.

Между тем, камнеедки усердно трудились над образованием углублений в скале для двора, коридора и новых комнат. Рабочие только и успевали вывозить остающиеся после них песок и камешки. Двух рабочих Лора отправила выкладывать плитами дорожки по тем местам, где уже был насыпан щебень. А бригадир строителей уже разобрался в замысле Лоры и наработал навык черчения янтарём по камню, так что, в принципе, строительство дома могло завершиться и без Лоры.

Она отправилась домой и с удовольствием поболтала с Фаней. Они вместе пили чай с печеньем, и Лора рассказала домовому про то, какие у них с Лероем планы в долине. В ответ она удостоилась от Феофана, со вкусом прихлёбывающего чай из своей красной кружки в белый горошек, философского размышления:

— Пшеница бо, много мучима, чист хлеб являеть.

— Ну да, если долго мучиться, что-нибудь получится, — улыбнулась Лора.

В окно кухни, где они разговаривали, раздался вежливый стук. Лора вышла на террасу и увидела невысокого сухощавого мужчину, одетого в серо-зелёную мантию, с портфелем в руке.

— Позвольте представиться, — поклонившись, сказал мужчина, — Бродерик Ивамото, маг земли, магистр.

— Здравствуйте, магистр, — Лора поймала себя на том, что, услышав японскую фамилию, захотела поклониться магистру на японский манер, — что привело вас в долину Гофер?

— Все в Ромуле только и говорят о вас, иномирянке с магическим даром земли, которая стала королевой и женой охотника Обена. Наш университет хотел бы видеть вас своей студенткой.

— Магистр, я прекрасно понимаю насущную необходимость овладеть своим открывшемся здесь магическим даром, но у меня совершенно нет времени на то, чтобы ездить в университет.

— Зачем всё время ездить? У нас прекрасные общежития в университетском городке, да и у Обенов свой дом в столице. Вера Обен, например, успешно заканчивает обучение.

— А сколько времени занимает обучение?

— Основной курс мага стихий занимает три года. Если маг желает получить степень магистра, он учится дальше.

— А нет ли возможности обучить меня интенсивнее и быстрее, экстерном?

— Можно составить индивидуальный график, думаю, руководство университета пойдёт вам навстречу, понимая важность вашего статуса и занятость.

— График… — задумалась Лора, — Магистр, я понимаю — то, о чём я сейчас прошу, слишком сложно и не вписывается в правила университета. Но видите ли, мне не нужен университетский диплом как таковой, ведь я не собираюсь зарабатывать, продавая услуги мага земли. К тому же, у меня уже есть высшее образование по другой специальности, хоть и не подтверждённое документально в этом мире. И мне нет необходимости, к счастью, доказывать здесь кому-то свою профессиональную состоятельность. Вы понимаете меня?

— Понимаю, Ваше Величество. Многие позавидовали бы вам сейчас.

— Нет, боюсь, вы меня не поняли, — вздохнула Лора, — Я сказала вам это совсем не для того, чтобы похвастаться. Идёмте со мной, я покажу вам то, чем я занята сейчас.

Лора сопроводила мага по территории долины, которая начинала "осваиваться", показала то, что уже сделано ею, закончив возле стройки экодома. Она показала господину Ивамото свой эскиз того, каким она видит этот холм со встроенным в него экодомом.

— Вы позволите, королева, сделать мне кое-что сейчас для вас?

— Конечно, магистр.

Бродерик Ивамото открыл свой портфель и достал оттуда вещь, от красоты которой Лора замерла. Это был шар из прозрачного светло-зелёного стекла, обрамлённый тонкими и гладкими деревянными веточками.

— Это шар магии земли, госпожа Ларен, — пояснил Ивамото, — сильнейший стихийный артефакт. Он принадлежит нашему университету, и мне разрешили взять его с собой в эту поездку специально для знакомства с вами. Если желаете, мы можем сейчас проверить начальную силу Вашего дара.

— Конечно желаю!

— Вот, возьмите его в руки и держите. Желательно при этом сосредоточиться на созерцании шара.

Лора взяла шар в ладони, поднесла к лицу и всмотрелась в него. Ей показалось, что в глубине шара словно бы плавает зелёный листочек какого-то дерева. Она стала вглядываться пристальнее, чтобы определить, что это за листок, и в итоге чётко увидела, что это свежий продолговатый лист вербы с заострённым кончиком.

— Достаточно, Ваше Величество, — раздался рядом довольный голос магистра, — уже видно, что дар у вас есть, и он далеко не самый слабый. Хотя и не исключительно сильный, конечно. Продолжайте крепко держать шар.

Господин Ивамото, стоя рядом с Лорой, взялся за шар, положив свои ладони поверх её ладоней и стал смотреть на скалу с экодомом. Лора сначала почувствовала, то, что ощущала при активации своего денежного амулета у магистра Бигелоу — лёгкое покалывание и жжение в ладонях. Но потом эти ощущения от рук распространились волной по всему её телу, и не только по его поверхности. Где-то в районе солнечного сплетения словно бы появился тугой комок, который стал тяжелеть, тяжелеть… чтобы наконец, взорваться искрами, пронзившими всё её существо. Лора вскрикнула, но магистр продолжал держать её ладони и смотреть на холм. Она перевела туда взгляд и увидела, что к холму собирается земля. Та, что была раньше разбросана магией Веры, и ещё откуда-то из других мест. Небо над ними потемнело от тёмной земельной тучи, все рабочие давно бросили своё занятие и столпились поодаль, глядя за творившей свою магию стихией.

Земля облепила скалу, но только с тех сторон, где не было стройки, и придала холму ту форму, которую нарисовала Лора на своём эскизе. Лора заметила, что она сама словно бы намечает взглядом и своим желанием те места, куда должна лечь земля, и та слушается её. Нижние слои уложенной земли состояли из камней и песка, а тонкий верхний слой лёг плодородной почвой. Когда холм полностью приобрёл запланированную форму, магистр отнял свои руки.

— Теперь, если засеять этот холм семенами и хорошенько полить, можно, используя магию земли, быстро вырастить на нём зелёную траву, как на вашем рисунке. Но для того, чтобы уметь делать всё это без артефакта, вам нужно учиться.

— Благодарю вас, магистр, — поклонилась Лора, — Это были незабываемые ощущения. Идёмте на террасу, выпьем чего-нибудь и продолжим наш разговор.

Она прощальным взглядом посмотрела, как магистр бережно укладывает артефакт обратно в портфель. Потом королева обернулась к рабочим и жестом показала, чтобы они продолжали строительство.

К усаженному в кресло магистру Лора вынесла свою книгу и раскрыла перед ним.

— Вот смотрите, магистр, на этих картинках изображён круглый холм с растениями, обрамляющими его словно ступенями. А это — подобный холм, но с квадратным сечением в основании. На самом деле художники изобразили здесь одно и то же строение, отнесённое к самым великим чудесам света, именуемое в моём родном мире "висячие сады Семирамиды". Просто эти сады и этот холм, построенные в засушливой пустыне, сохранились до моего времени только в преданиях, и все представляют их лишь по скудным описаниям и в меру своей фантазии. А теперь посмотрите на тот холм, — Лора показала на самый большой холм на берегу океана, обрамляющий долину, на который она взбиралась когда-то, чтобы осмотреться, — я мечтаю превратить его в то самое чудо света из моего родного мира. Я даже проверяла высоту падения воды ближайшей речки, и нашла, что её воду вполне можно вывести на этот холм.

— Прекрасный замысел, — отметил маг, с любопытством разглядывая картинки, — Ничего неосуществимого я в нём не вижу. Для мага земли, конечно.

— А теперь посмотрите вот на эту картинку.

— Что это? Какие-то гигантские пирамиды?

— Да, они выполнены из огромных каменных блоков, и учёные у нас до сих пор спорят и о том, как именно обработаны эти блоки для придания им прямоугольной формы, как они доставлялись в это место и как были собраны в пирамиды. На самом деле это усыпальницы для правителя тех мест, фараона. Но люди говорят, что в строениях пирамидальной формы словно бы разлита другая энергия, что лёжа в их основании, можно поправить здоровье, и даже бритвенные лезвия там самозатачиваются. Не знаю, насколько это соответствует истине, но эти строения тоже отнесены к древним чудесам света моего мира. И я мечтаю, чтобы здесь, в моей стране, были построены такие же.

— Чтобы воздвигнуть такое, потребуется очень много сил, людских или магических. Но тоже не вижу, чтобы это было невозможным.

— Я показала вам это, магистр, чтобы вы поняли — меня не нужно убеждать в необходимости учиться магии земли. Я сама мечтаю об этом. Но я, волею судьбы и в силу необходимости — королева этих земель. Своей клятвой на церемонии коронации я обещала заботиться и стремиться к их процветанию. Вы говорили о графике, который можно было бы организовать для моего обучения в университете, и то в порядке исключения из правил. Но боюсь, что выдерживать какие бы то ни было графики я не смогу. Здесь очень скоро будут появляться люди, и я должна как можно скорее позаботиться о том, чтобы им было где жить и где работать и зарабатывать.

— Я понял вас, Ваше Величество, — задумчиво сказал Бродерик Ивамото, — вам нужно такое обучение, которое подстроится под ваше свободное время. Боюсь, наш университет организовать его вам официально не сможет. Но вы можете брать уроки неофициально, и не обязательно у преподавателей университета.

— Да, магистр, это было бы для меня наилучшим вариантом. Но для того, чтобы брать эти уроки, мне всё равно нужна определённая общая программа обучения, принятая в университете, ведь сама я не знаю даже, что именно мне нужно изучать. Вы приехали ко мне, чтобы ваш университет обзавёлся такой именитой студенткой как я, для повышения престижа учебного заведения. Я нуждаюсь в обучении по программе университета, но не имею возможности соблюдать график обучения и посещать занятия в Ромуле. Давайте же мы с вами придумаем, как нам соблюсти взаимные интересы. Скажем, я готова платить деньги преподавателям, которые будет приезжать сюда. Официально я буду вашей студенткой с эксклюзивным порядком обучения. И, кстати, сюда можно будет направлять ваших студентов для прохождения практики.

Господин Ивамото рассмеялся:

— Уверяю вас, владельцев земли, желающих принять у себя магов-практикантов, и в нашей стране предостаточно. Но, если у университета с вами, уже как с королевой, сложатся деловые отношения, вполне возможно обдумать и это направление.

"Не вышло получить нахаляву таких магов, как Вера, а жаль", подумала Лора, "Хорошо хоть, моё обучение магии чётко замаячило впереди". Она проводила Бродерика Ивамото до площадки для мириаподов, выслушала на прощание его заверения в том, что университет, без сомнения, найдёт способ решить все вопросы ко взаимному приятию, и вернулась к себе.

Вскоре возвратились из Синистры Лерой и Хосе Мендис на мириаподах, гружёными мебелью, всякими тюками и коробками. В некоторых из них были продукты, которые король закупил для питания своей семьи. Опустевший перламутровый многоугольник из-под иномирной твари Лерой тоже привёз. Пока разгружали вещи, Лора рассказала о сегодняшнем посещении университетского мага земли и о том, до чего они договорились. Она заметила, что Лерой был явно рад тому, что Лора отказалась учиться, находясь вдалеке от дома.

Куда девать такую замечательную огромную раковину от улитки, Лора пока не сообразила. Поэтому Лерой, чтобы та не мешалась, не долго думая, закинул её на крышу каменного сарая для мириаподов. С этой раковиной, перламутрово отсвечивающей гранями в лунном свете, сарай приобрёл совершенно таинственный вид.

— А знаешь, — сказала Лора, трясясь от смеха, — а пусть она там так и стоит. Въезжая в нашу долину, каждый будет смотреть на неё и сразу понимать, что тут не просто так, тут даже простые сараи имеют иномирные прибамбасы. Это будет внушать путникам должный трепет и уважение перед жителями нашей страны.

— Угу, а самим жителям страны — несказанную гордость, — улыбнулся Лерой.

— А то!

ГЛАВА 22

Когда Лерой и Хосе вместе с помогавшей им Лорой заносили и расставляли вещи в новую квартиру практиканта, королева рассказывала им об удивительном артефакте, который привозил магистр Ивамото, и который не только определил силу её дара, но и помог сформировать холм для экодома.

— Я читал про этот артефакт, — сказал Хосе, — в наших учебниках он упоминается как один из сильнейших артефактов магии стихий.

— А ты не можешь сделать для меня что-то хотя бы немного похожее? — с надеждой спросила Лора.

— Немного похожее — смогу, если будут нужные материалы и человек с даром магии земли, — ответил Мендис.

— А какие материалы для этого нужны? — спросил Лерой.

— Нужен крупный, чистый и бездефектный прозрачный камень зелёного, коричневого оттенка или прозрачный. Подойдёт и горный хрусталь. Причём размер камня имеет решающее значение для силы артефакта. Тот, который госпожа Ларен сегодня видела — это необычайно крупный гранат редкого зелёного цвета. Дерево нужно очень прочное. Например, железная берёза. Но её найти гораздо проще чем камень, она растёт в северной части Дестры.

— А где находятся такие камни? — поинтересовался Лерой.

— Все месторождения драгоценных камней разведаны и находятся в собственности государств. Так что их можно только купить. А вот полудрагоценные можно и самим попробовать добыть. Их тоже много видов каждого цвета. Наши студенты факультета артефакторики после каждого курса отправляются в экспедиции, добывают материалы для своих изделий. Я могу привезти вам учебник по артефактной минералогии, сами почитаете.

— Вези, — согласился Лерой.

Короли торжественно поздравили будущего мага-артефактора с вселением в новое жилище и отбыли к себе. Лерой принимал душ, как всегда, открыв дверцу кабины и любуясь океаном. Лора, отойдя в сторону по берегу, занималась своими гимнастическими упражнениями. Лерой периодически выглядывал из кабины, чтобы видеть, как она это делает. "Надо будет попросить её заниматься по вечерам гимнастикой немного левее", подумал Лерой, "Не кабину же мне опять переносить".

Когда Лора закончила свои упражнения, Лерой уже ждал её у дорожки на пути к бунгало. Он сделал несколько шагов к жене навстречу и подхватил под колени и спину на руки. Лора пискнула от неожиданности.

— Не бойся, не уроню. Я же силён и твёрд, помнишь?

— А мои глаза отражают небо? — немного подумав, спросила Лора.

Лерой посмотрел королеве в глаза.

— Отражают.

— А океан отражают?

Лерой развернул жену к океану и снова посмотрел:

— И океан.

— И мои волосы как светящийся на солнце янтарь? — улыбнулась Лора, обнимая Лероя за шею.

— Ну… трудно так сейчас сказать…

Лора задёргала ногами, пытаясь выскользнуть.

— Точно, вспомнил, как янтарь! — сказал торопливо Лерой, сильнее прижимая Лору к себе, — светящийся.

Он не дошёл до террасы двух шагов, когда увидел там силуэты двух человек.

— Простите, что мы так поздно, — сказал смущённо женский голос.

— Мы немного заблудились в темноте, а потом увидели, — что-то такое большое и странное белеет на крыше, и нашли дорогу сюда, — добавил второй женский голос.

Лерой поставил жену на землю.

— Тиана, Лейха! — сказала Лора, мельком виновато взглянув на Лероя, — Молодцы, что приехали. Знакомьтесь, это король Лерой Обен.

— Ваше Величество, — поклонились женщины.

Лерой зажёг на террасе свет. Обе женщины были худыми и усталыми, и держали какие-то узелки в руках.

— Где ваши мириаподы? Заводите их в тот сарай, — кивнул Лерой.

— А у нас только один, мы второго не стали брать, вещей-то у нас мало совсем, — сказала более молодая женщина, Лейха.

Тиана пошла за мириаподом, а Лора усадила Лейху в кресло и спросила:

— Как вы, что решил суд?

— Мой муж в суде сказал, что Тиана защищалась от него, когда он и на неё с кулаками набросился, поэтому нас обеих отпустили без наказания. А потом Валто мне рассказал, что это вы его заставили так сделать. Вчера мы с ним ходили в магистрат и написали заявление о разводе. А раз детей у нас нет, нас тут же и развели. Спасибо, Ваше Величество — поднялась Лейха и поклонилась.

Лерой помог Тиане распрячь и определить по месту мириапода. Потом он занёс в дом пару снятых с него больших баулов, принадлежащих приехавшим женщинам.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Домовой, как оказалось, уже понял, к чему дело идёт, и по своей инициативе вынес на террасу поднос с нарезанным хлебом, мясом, и солёной рыбой.

— Это наш Феофан, — гордо сказала Лора.

— Какой солидный домовой, — улыбнулась Тиана.

— А что там такое белое на крыше? — полюбопытствовала Лейха, — и на берегу четыре столбика будто отсвечивают искорками.

— Завтра утром всё вам покажу и расскажу, — ответила Лора, — вот, пейте чай и кушайте. Сегодня у нас в домике переночуете, а завтра отделаем для вас комнату в строящемся доме, по соседству с практикантом-артефактором.

— Мы можем и прямо тут поспать, — сказала Тиана.

— Ну что вы, здесь же полы из камня!

— Да всё лучше, чем в тюрьме на шконках.

Лейха кивнула, соглашаясь со своей тётей.

— Тиана, а ты как, ездила в то поместье, где работаешь?

— Да, сразу и поехала, как нас освободили. Как я и думала, там на моё место уже другую женщину приняли. И то, что меня оправдали, не помогло, всё равно уволили. Зарплату, правда, щедро выдали, и хозяйка два своих платья старых подарила. Вот я и вернулась к Лейхе, и мы решили, что другого пути у нас нет, кроме как к вам…

Лерой видел, что Лоре хочется ещё поговорить с женщинами. Он попрощался со всеми и пошёл к себе спать.

Утром он отправил Мендиса в Дестру за обещанным тем учебником по артефактной минералогии, а сам поехал в Синистру, чтобы повидать родных и тоже поискать информацию о минералах и их месторождениях.

В Ромуле Лерой сначала зашёл в редакцию журнала "Охотник". Там его встретили с распростёртыми объятиями и стали уговаривать об интервью или статье, даже забыв спросить, зачем он сам туда пришёл. С удивлением Лерой увидел, что редакция уже верстает свежий номер, в котором есть подробный рассказ от первого охотника платного сафари в бистинской пустоши, Буру Попеску, а на обложке журнала красуется визуализация владельца гостиниц с приласкавшей его гигантской улиткой.

— Какая-то сомнительная охотничья слава, не находите? — спросил Лерой главного редактора журнала, кивнув на изображение.

— Что вы! — замахал руками редактор, — этот Попеску теперь взахлёб рассказывает всем о своём геройстве перед иномирным монстром. Даже сам оплатил нам размещение его подробного рассказа об этой охоте. Хотя, конечно, профессионалы понимают, что он не просто дилетант, а очень глупый дилетант.

Лерой ответил на вопросы журналиста, как бы ненароком похвалив свой арбалет и фирму, его изготовившую, получил гонорар от журнала за интервью, и поехал в отчий дом. Ни Селесты, ни Веры он не застал — обе были в своих учебных заведениях. Мэри не сегодня-завтра готовилась родить, и тоже не выходила из своих комнат, поэтому обедали Обены только в мужском составе.

Лерой рассказал отцу и брату о том, как прошло сафари с Попеску и о том, что он отработал невыплаченный пока гонорар за рекламу оружия.

— Через три дня к твоей охоте опять присоединятся туристы, — сказал Густав Обен, — На этот раз их будет двое: охотник-профессионал и директор одного из театров с женой. Деньги мне уже все заплатили, давай-ка я тебе переведу половину. Купишь своей королеве одежду новую. А то она всё в старых Вериных шмотках ходит, да в платьях моей давно покойной матери.

— Так вот чьи там платья на чердаке нашлись…

— Да, по молодости, когда мой отец охотился в пустоши, она с ним там первое время жила. Потом уж, как я родился, те платья ей, видимо, малы стали, вот она и оставила их там. А теперь гляди — мода опять на них пошла, как Ларен в них свете показалась.

— Это что, — вставил с усмешкой Хьюго, — у нас женщины теперь собираются короткие платья носить, как на ваших с Ларен визуализациях в "Маркони Стиль". Только и разговоров о том, как эти неприличные платья скоро сделаются приличными. Как ни зайду в аптеке в провизорскую — там работницы подолы своих платьев до колен задирают, в зеркало любуются.

— А что, нам же лучше от этой моды, будет сразу видно, какие у баб ноги, — подмигнул сыновьям отец, двигая домовому использованную тарелку.

— Мы хотим попробовать сделать Лоре артефакт магии земли, — сменил тему Лерой, — Не знаете, где можно добыть крупный чистый минерал зелёного или коричневого цвета, или бесцветный?

— В королевской сокровищнице, — усмехнулся господин Густав, — у нашего короля есть огромный изумруд размером с куриное яйцо. В празднование очередного столетия основания страны была выставка, я хоть и подростком был, но многие артефакты и драгоценности оттуда запомнил.

— А места, где разрабатываются жилы с минералами, так, чтобы кто-то мог добыть для себя камень, в стране есть?

— Не слышал, — пожал плечами отец, — Надо Веру спросить, такие дела больше магов интересуют.

Перед возвращением домой Лерой зашёл в книжный магазин и попросил книгу о минералах. Ему смогли предложить только общий справочник по полезным ископаемым в Синистре. Его он и купил.

Зайдя в магазин женской одежды, он попросил молоденькую продавщицу подобрать новые брюки и пару рубашек по её фигуре и на её вкус, а также что-то из нижнего белья, покрасивее. От яркого фирменного пакета этого магазина он отказался, попросив завернуть покупки в простую бумагу.

По дороге домой Лерой открыл справочник по полезным ископаемым, посмотрел, в каких местах и по каким признакам их находят. Для большинства минералов требовалось большое давление, высокая температура и имеющиеся вокруг твёрдые породы обычного камня, гранита. Прочитанное заставило его задуматься.

Когда Лерой свернул из-за холмов в долину Гофер, заметная издалека белеющая в сумерках раковина на крыше сарая и воспоминание о разговоре с Лорой по этому поводу прибавили ему настроения. Проезжая мимо холма с экодомом, он обратил внимание, что свет горит окнах в первого холла, в двух комнатах Хосе Мендиса, а также и в третьей, с утра бывшей недостроенной комнате для приехавших женщин. Значит, они уже туда заселились. Вот и молодцы.

Охотник неспешно распряг мириапода, забрал сегодняшние покупки и вошёл с ними в дом. Посреди гостиной, опустив руки и голову, стояла Лора. Она подняла на Лероя глаза, которые выражали такое отчаяние, что Лерой понял — случилось что-то очень плохое.

— Что? — только и спросил король.

— Фаня. Он пропал.

ГЛАВА 23

Утром Лору разбудил женский визг возле дома. Потом послышались взволнованные голоса. Как выяснилось, это вышедшая по нужде Лейха наткнулась на клубня. Причём наткнулась в буквальном смысле, когда хотела опереться на него, чтобы поправить башмак, а тот в ответ недовольно ткнул её своими отростками и закачался. Потом выбежала Тиана, и они с Лейхой продолжили пугаться вместе.

Лора со смехом успокоила женщин, рассказав им про безобидного клубня. Она предложила Лейхе самостоятельно полить его, чтобы подружиться. Вскоре испуг сменился умилительным воркованием про довольные глазки клубня.

Потом Лора показала приехавшим женщинам долину и их будущий дом.

— Непривычно как… — выразила общее мнение Лейха.

— Не понравится, потом построим вам другой дом, — сказала Лора, — только тот тоже будет непривычным. У нас в долине будет только один нормальный дом — это наше бунгало.

— Ну что вы, непривычно — это же не значит, что плохо. А привычка — дело наживное, правда, Лейха? — сказала Тиана.

— Конечно! — засмеялась её племянница, — мы уже слышали про то, что тут всё необыкновенное, и знали, куда ехали.

— Ну тогда видите комнату, где сейчас полы настилают и окно вставляют? Она и будет ваша. Потом соседнюю отделают, и к вашей присоединят.

Женщины пожелали оказать строителям содействие в отделке их будущего жилья. Завтракать они решили тоже со строителями, наотрез отказавшись составить компанию Лоре:

— Негоже двум простолюдинками с королевой вместе столоваться. Да и мы с собой продуктов привезли, уже объединили их с общими запасами работников.

Лора рассказала Фане об этих женщинах, которых она пожалела и поэтому позвала к ним в долину, и строит для них жильё. Выслушав их историю, домовой вздохнул:

— Богат мужь везде знаем есть, и на чужей стране друзи держить, а убог — во своей ненавидим ходить, богат возглаголеть, вси молчат, и вознесут слово его до облак, а убогий возглаголеть, вси на н — кликнуть!

После обеда Лора решила прогуляться с женщинами по берегу речки, поискать семян каких-нибудь травок или цветов, чтобы засеять холм с экодомом. Там Лора приметила несколько травок, знакомых ей по родному миру. "Надо нарвать и наделать лечебные сборы, на всякий случай", подумала она, "Хотя тут, в этом климате, надо умудриться, чтобы, к примеру, простыть".

Когда женщины вернулись в долину, выяснилось, что у Лейхи покраснели глаза, распухли веки и нос.

— Ой, — перепугавшись, подхватилась Тиана, — срочно надо в город, к магу-целителю!

— Стоп! — сказала Лора, — у вас и тут есть свой маг.

— А вы умеете магичить на выздоровление? — усомнилась Тиана, — там же заклинания надо знать, а вы раньше говорили что необучены…

— Умею, умею…

Лора положила Лейху на диван в гостиной, а сама вытащила корзинку с набранными травками. Ей было ясно, что у Лейхи проявилась аллергия на какой-то цветок, и помочь в этом может другой — череда, которую нарвала там Лора. Она порезала её и заварила. Через некоторое время, когда отвар остыл, процедила и приготовила ватные примочки для глаз Лейхи. "Ах, да, заклинания же… Не поверят ведь в лечение, если не будет заклинания, привыкли тут доверять только магам".

— Слушайте и запоминайте, — с серьёзным видом сказала она женщинам, — Эту магию сможет применять любой человек. Если когда-нибудь такая же болезнь вновь возникнет, вы будете знать, что вам нужна магическая травка череда и заклинание, которое успокоит ваш организм и нервы.

И Лора начала читать "заклинание" из первых пришедших на ум звуков, притоптывая при этом ногами, надеясь на успокоительный эффект для обеих женщин — паникующей Тианы и собравшейся вот-вот помереть Лейхи.

— Зю-зю-пи. Ду-ду-фа. Ги-ги-ры!

С этими словами Лора уложила тампоны, пропитанные отваром череды, на глаза Лейхи, и немного закапала ей этого отвара в нос. Минут через десять она сняла их и Тиана убедилась, что отёк с глаз и носа Лейхи почти спал. Женщины горячо благодарили Лору, а ей вдруг сделалось не по себе — что-то было не так. Она вспомнила предшествующие этой минуте события, в том числе то, как она резала череду, заваривала её, настаивала, процеживала… На кухне не было домового!

— Фаня! — громко крикнула Лора и побежала туда. Потом метнулась в ледник, по всем комнатам, выбежала во двор, заглянула в сараи, душевую, добежала к экодому.

— Вы домового здесь не видели? — спросила она рабочих.

Те недоумевающе и отрицательно покачали головами. Лора ещё раз сделала круг, вернулась домой и пожаловалась женщинам — домовой исчез.

— Да как же это? — всплеснула руками Тиана, — Неужели вы его обижали? Домовые ведь уходят от хозяев, которые их обижают.

— И потом у этих людей они никогда больше не селятся, — окончательно добила Лейха.

— Я не знаю, может быть он на что-то обиделся, а я не заметила… — растерянно проговорила Лора.

Она сходила и проверила, не разбита ли чайная пара на столике домового, но та стояла на месте.

— А его не могли похитить? — спросила она Тиану.

Но та лишь пожала плечами.

"Так. Мы с Фаней сегодня о чём-то говорили. Что он мне сказал? Что-то о разнице богатых и бедных людей. Может, он в чём-то нуждался, а мы не поняли? Может, что-то ему обещали, и не сделали?" И вдруг её прошила мысль — значок! Она же ещё до коронации обещала сделать ему значок, чтобы показать, как он важен, и забыла об этом. Наверное он ждал, а сказать прямо не мог, вот и высказался сегодня намёком. Но она опять не вняла, и теперь он ушёл.

— А куда уходят домовые? — спросила она женщин, чувствуя, как её сердце затапливает безнадежность.

— Этого никто не знает, даже в спецотделе магистратуры, где ведут их учёт и выдают ментальные амулеты. Они просто исчезают, и всё.

Лора покачнулась от горя.

— Его Величество скоро приедет, — заметила Лейха, — Пойдём, тётя, перенесём вещи, пусть они сами тут поговорят.

Лора сидела в тишине и ждала Лероя. Ей казалось, что он обязательно что-то придумает, чтобы вернуть домового. По-другому просто не может быть.

Едва Лерой зашёл в дом, Лора сказала ему об исчезновении Фани.

— А это тогда кто? — спросил Лерой, махнув в угол комнаты.

Лора обернулась и увидела два посверкивающих из-за кресла зелёных глаза.

— Фа-ня? — спросила Лора, не веря своему счастью, — где ты был?

— Аще кто в печали человека призрит, как студеною водою напоить во знойный день, птица бо радуется весни, а младенець матери.

— О чём ты говоришь, я не понимаю…

И тут из-за кресла высунулась вторая лохматая макушка.

— Что? — изумился Лерой, — Ещё один домовой? Они же только по одному живут в одном доме.

Феофан деловито прошёл на кухню и завозился там у очага. Второй так и остался за креслом. Лерой подошёл к этому второму, медленно протянул к нему руку и отодвинул с его лба волосы. Ментального амулета там не было.

— Как тебя зовут? — спросил Лерой выученную некогда фразу, которая теперь стала известна всему миру.

— Отрада, — потупился тот.

— Это ведь женское имя? — спросил Лерой жену.

Лора кивнула, улыбаясь.

В проёме входной двери появился Хосе Мендис.

— У меня хорошие новости, госпожа Ларен.

— Заходи, — сказал Лерой, — Что там за новости?

Но сначала зашедший в гостиную практикант увидел второго домового, притом что первый высунулся из кухни, поглядеть, кто там пришёл.

— Я так и знал, — сказал Мендис, — что скоро должен появиться новый домовой. Ведь наш дом уже заселяется жильцами.

— Только у этого нет амулета.

— Сейчас будет, — ответил тот, — я специально для этого случая зашёл сегодня к магу и купил. У вас же здесь пока нет магистратуры, чтобы их выдавали.

Хосе достал из кармана маленький металлический кружочек и прилепил на лоб домовому.

— Её зовут Отрада, — сказала Лора, — это самочка.

— Прекрасно, — сказал Мендис, — А теперь про мои новости. В научном обществе решили рассмотреть ваши доклады, госпожа Ларен, как можно быстрее. Потому что хотят скорейшего продолжения исследований речи домовых и внедрения использования труда камнеедок. Так что через десять дней готовьтесь предстать перед Высокой академической комиссией. Рецензенты вам уже назначены и тоже готовят свои выступления.

— Спасибо, Хосе, — сказала Лора.

— Учебник по минералам привёз? — спросил Лерой.

— Да, конечно, — выложил книгу Мендис и повернулся к Отраде — Ну что, пойдём домой?

Вышедшие на террасу Лерой, Лора и Феофан смотрели, как Хосе Мендис вышагивает по выложенной плиткой дорожке к экодому, а на шаг позади него испуганно топает девочка-домовой.

— Нелепо есть быти дому безо ушию и храму безо очию, — резюмировал Фаня.

— Только ты больше не исчезай так, без предупреждения, ладно? — попросила его Лора, — Я ведь очень огорчилась, когда ты пропал.

После ужина, к которому Лора вышла в новых брюках и рубашке, она сказала мужу:

— Знаешь, я ведь, когда была в отчаянии из-за пропажи Фани, чувствовала, что когда придёшь ты, всё наладится. Ну или сможешь как-то утешить меня. Я поняла сегодня, как ты мне необходим, мой король.

— Только сегодня поняла? — улыбнулся Лерой.

— Сегодня — особенно ясно поняла, — кивнула Лора.

— Ну а я уже давно всё про нас с тобой понял, — сказал Лерой, подавая жене руку, — что мы точно созданы друг для друга. Не то, что ты с этим твоим Саша.

— Ну вот, теперь всю жизнь будешь меня попрекать, — притворно возмутилась Лора, вкладывая свою ладонь в руку Лероя, — зря я тебе тогда сказала.

— Как же зря, ведь иначе ты была бы совсем безупречной, и я бы чувствовал себя неловко рядом с твоим величием, — заметил Лерой, подводя Лору к двери своей комнаты.

— Стой! — сказала Лора.

— Что? — спросил Лерой, крепко сжимая ладонь королевы.

— Сейчас опять должно что-то случиться, чтобы нам помешать, — засмеялась она.

Лерой обернулся к домовому и повелел:

— Феофан! Ты на страже. Закрыть дом до утра и никого не впускать!

Если кто-то и пытался побеспокоить королей этой ночью, они этого не слышали.

ГЛАВА 24

Лерой сидел в кресле на террасе, листал книгу, привезённую практикантом, и чувствовал себя настоящим королём. Потому что пока он тут в комфорте спокойно думает о государственных делах, в сарае с мириаподами ловко управляется Тиана, клубня поливает Лейха, завтрак на кухне готовит домовой, а остальные, во главе с его женой, достраивают дом.

Сегодня утром Лора, лёжа затылком у него на плече, сказала:

— А мы ведь точно с тобой идеально друг другу подходим.

— Ты про сегодняшнюю ночь?

— Нет. В смысле, не только про ночь. Просто мы с тобой оба не вполне нормальные.

— Поясни свою неожиданную мысль.

— У нормальных людей ведь как бывает? Сначала влюбляются, потом женятся, а потом начинают бить свою любовную лодку о быт. А у нас всё ровно наоборот!

— Мне нравится наш быт. Не хотелось бы ухудшать его из-за влюблённости.

— Фу, какой ты неромантичный!

— Знаешь, я вчера не стал тебе говорить, ты и так была расстроена…

— Что такое? — приподнялась с беспокойством Лора.

— Камнеедки расползлись из клетки и поели твою беседку с янтарными столбиками… Да стой, куда ты? Как же наша любовь?

— Моя беседка!

— Фу, какая ты неромантичная! — засмеялся Лерой.

— Ах ты… гад, наврал про беседку! Я ж тебя сейчас задушу!

Лерой улыбнулся воспоминанию об утренней постельной потасовке с женой и её закономерном финале, перелистнул страницу книги и попытался сосредоточиться на читаемом. Он снова вернулся к мысли, которая впервые посетила его во время возвращения домой, когда он читал справочник по полезным ископаемым Синистры. В том справочнике были вшиты карты всех разведанных месторождений страны и были даны их описания. В книге, которую принёс вчера Хосе, помимо описаний и применения в артефакторике, значились месторождения различных минералов Дестры.

И ни в одной из этих книг не упоминаются какие бы то ни было исследования срединных земель. Значит ли это, что их никогда не было? Вряд ли. Скорее всего, были. Но вот когда? Ни от отца, ни от деда, когда он был жив, Лерой ни о чём таком не слышал. Все в семье говорили лишь о том, что помимо дороги между двух стран и двух стоянок для путников на обочине этой дороги никто из людей в этих землях больше нигде не показывается. Ну, ещё в рыжие скалы по пути заглядывают за мушками. Только Обены живут здесь в долине из поколения в поколение, только они ходят в Бистинскую пустошь, только они знают, где в рифах удобно охотиться на рыбу… Не может ли быть так, что страны, обозначив свои границы, сосредоточили свои усилия на поисках месторождений только на территории своих стран? Во всяком случае, власти этих стран были заинтересованны именно в этом. И пока что нужды в дополнительных источниках ископаемых они не испытывают — своих свободных земель у стран ещё много, а срединные земли совсем небольшие.

Теперь нужно подумать о том, где он мог видеть нечто похожее на описание месторождений минералов. А ведь он точно что-то такое видел…

Лерой поднялся и пошёл к экодому, напоминающему сейчас муравейник — всё население долины трудилось над завершением его строительства. Даже Лейха с Тианой что-то сеяли на его крыше и поливали землю водой.

Лерой подошёл к королеве и жестом подозвал Мендиса.

— Если у вас нет срочных дел, предлагаю отправиться в экспедицию, на поиск минералов, — сказал он, — Хосе, я зову тебя с собой, потому что у тебя, очевидно, есть в этом кое-какой опыт. Что нам для этого нужно?

— А в какое именно место идём? — спросил практикант, — Нужно же сначала оформить разрешение от властей.

— Не нужно разрешения. Идём на противоположный берег океана, по ту сторону от пустоши Бисти.

Хосе разинул рот, чтобы возразить или задать вопрос, но немного спустя передумал.

— Я составлю список, — только и сказал он.

Через некоторое время он вынес из дома три листа бумаги, на котором мелким почерком в столбик были перечислены предметы для бытовых нужд членов экспедиции и геологическое оборудование.

— Кувалда большая, кувалда малая, молотки, молотки малые, зубило большое, зубило малое… — стал читать Лерой вслух,

— А зачем отдельно коробки, отдельно мешки и отдельно бумага для образцов?

— Надо, — важно отрезал Хосе.

— Ну раз надо, то держи свой список и езжай закупать всё в Синистру, туда ближе. Погоди, сейчас я только вычеркну то, что у нас уже есть…

— А мы надолго идём? — спросила Лора, — а то мне через десять дней нужно предстать перед научным обществом.

— Нужно, значит предстанешь, — кивнул Лерой, — Через два дня будет охота в пустоши, но я схожу прямо оттуда, пока вы будете кувалдами махать. Большими и малыми.

К вечеру этого дня экодом был достроен, оставались только отделочные работы в незанятых квартирах. Лора поблагодарила рабочих, выдала им премии и сообщила, что поскольку строительство в долине будет вестись активно и в дальнейшем, рабочим имеет смысл подумать о том, чтобы в будущем переехать сюда насовсем вместе с семьями. И что уже через две недели надо приступать к сооружению нового здания.

Лерой показал Тиане и Лейхе, как им нужно будет кормить рыбу и вуалевую неонку, причём перед демонстрацией кормления последней сначала словами описал то, что им предстоит увидеть. От испуга, правда, это их не спасло, но хоть до обмороков дело не дошло, и согласие на кормление "этого страшнейшего чудища" было получено.

Они выехали на рассвете следующего дня на двух мириаподах. Обогнув часть пустоши Бисти, на которой стояли столбы и открывались порталы, они поехали дальше. Ни Хосе, ни Лора тут никогда не были, да и Лерой заходил в эти места едва ли пару раз для ознакомления, перед тем, как приступить к семейной должности охотника на иномирных тварей. Если в долине, помимо берегов речек, кое-где встречалась растительность, то тут её не было вовсе. Лишь чёрный вулканический песок и скалы. Мириаподы чувствовали себя неуютно, но всё же слушались хозяев.

К нужному месту они подъехали только ближе к вечеру. Это был берег океана, отражавшего ярко-синее небо и резко контрастировавшего с пляжем из безжизненного чёрного песка. Рядом стоял большой массив из чёрных скал. Лерой обратил внимание, что если Хосе смотрит на окружающее хмуро, то Лора заинтересованно. Наверное, её привлекает этот пейзаж, как всё необычное по своему виду.

— Здесь и разобьём наш лагерь, — сказал Лерой, — Там неподалёку в скалах есть небольшой водопад, так что пресная вода у нас будет.

До сумерек они успели установить пару палаток, накормить и напоить животных, собрать очаг, установить складной столик со стульями и поужинать. Лерой ещё попытался, зайдя по пояс в воду, поохотиться на рыбу, и даже что-то поймал, но они скормили пойманное мириаподам. Спать решили лечь пораньше, с тем, чтобы уже с рассветом приступить к своим исследованиям.

Лерой повёл начинающих геологов вокруг большой скалы, у которой они разбили лагерь. Там их взору предстали такие же скалы, но в виде завалов и пластов из камней, по которым можно было забраться повыше.

— Думаю, удобнее начать вон у той трещины в большой скале, — указал он.

Мужчины забрались туда, надели каски и стали стучать инструментами по краям указанной трещины. Сколы камней имели зернистую структуру и сероватый оттенок. Лора принялась разбивать острым концом молотка лежащие под ногами камни. Наконец, трещина расширилась настолько, что можно было просунуть голову и заглянуть внутрь, и Лерой увидел то, на что и надеялся — в скале была пещера. Они с Хосе застучали кувалдами активнее и проделали вход. Лерой прикрепил к стенке пещеры светящийся амулет и позвал Лору. Дно пещеры было неровным, но оно позволяло увидеть, что трещины-проходы в скале имеют несколько ответвлений.

— Больше стучать по камням нет надобности, просто давайте осмотримся, — сказал Хосе и направился к одному из ответвлений трещины.

— Как они хоть выглядят, эти минералы в породе, что нам искать? — спросил у него Лерой.

— Искать надо друзы камней, которые отличаются по цвету и словно растут из скалы, — ответил тот, — вот, например, как этот.

С этими словами он заинтересованно стал ладонью очищать от песчинок "соцветие" полупрозрачного белого камня.

— Если не ошибаюсь, мы нашли топаз, — довольно сказал он.

Потом Хосе аккуратно с помощью маленького молотка вырезал этот камень и принёс его к выходу их пещеры.

— Он подойдёт для амулета Ларен? — спросил Лерой.

— Что? — очнулся Мендис, вспомнив цель их экспедиции, — А, нет, топаз имеет жёлтоватый оттенок и традиционно используется магами стихии огня. Кстати, во все амулеты света встроены кристаллы топазов.

— Тогда ищем дальше, — скомандовал Лерой и направился в одно из ответвлений пещеры, внимательно осматривая её стены.

Но сначала повезло Лоре.

— Тут какие-то тёмно-синие камни лежат, — крикнула она.

Лерой с Хосе пробрались к ней и практикант восторженно проговорил:

— Я не я, если это не сапфиры!

— Драгоценные камни — довольно кивнул Лерой.

— Да, они относятся к корундам и обычно встречаются в одном месторождении с рубинами, которые тоже являются корундами. Так что ищите и тёмно-красные камни. Он резво заработал молоточком и вырезал из породы несколько небольших сапфиров.

Рубины нашёл тоже он. Забравшись в узкую расселину, Хосе позвал всех к себе. Он любовно оглаживал ровный скол стены, в котором вровень с его поверхностью виднелись вкрапления бордового цвета.

— Ты же говорил, что надо искать растущие "соцветия", — сказала Лора.

— Здесь, считай, целый букетик, только в разрезе. Из-за сильнейшего давления когда-то каменная порода сдвигалась, и разрезала камень вместе с рубинами.

Лерой принялся вырубать из скалы кусок камня вместе с бордовыми вкраплениями. У входа в пещеру он сложил новую добычу.

— Уже сейчас могу сказать вам, Ваши Величества, что вы богаты. Даже если найденные камни будут недостаточно чистыми, их всё равно раскупят ювелиры, — торжественно сказал Мендис.

— Ты забываешь, Хосе, что нас не сильно заботит личное богатство, — ответила Лора, — а для целой страны деньги, вырученные у ювелиров за эти камни, не будут столь уж значительными.

— Но ведь мы только начали! Только что открыли месторождение драгоценных камней. Сколько их тут ещё будет найдено — пока неизвестно.

— Пойдём готовить обед, — сказал Лерой, — Потом вернёмся сюда.

До вечера ими была найдена ещё пара сапфиров. На следующий день — новый скол скалы с рубинами. А ночью Лерой, поцеловав уснувшую жену, отправился на охоту в пустошь.

Мириапода он оставил привязанным возле скал, предваряющих "портальную" часть бистинской пустоши и пешком прошёл к перекрёстку, на котором его уже ожидали туристы-охотники. Среди них выделялся крупный мускулистый мужчина с лицом словно дублёной кожи. Его одежда была поношенной, но в этой поношенности кожаного жилета, высоких сапог, широкого ремня, а особенно в спокойном цепком взгляде Лерой без труда увидел собрата по профессии. Перед ним был охотник на опасного зверя.

— Ахига Вэй, — представился тот и протянул Лерою широкую ладонь, которую он дружелюбно пожал.

— Даг Перес — представился второй мужчина.

Этот был почти полной противоположностью Ахиге Вэю — худощавый невысокий человек с длинными и кудрявыми, словно летящими в разные стороны, волосами. "Директор театра", вспомнил Лерой слова отца, пожимая ему руку.

— А это моя жена, позвольте представить, — обернулся за спину Перес, — Валери Перес.

— Ну здравствуй, Лерой, — мелодично произнесла и шагнула вперёд та, которую Лерой хорошо знал как Валери Гузель, — Или мне теперь требуется склониться перед тобой в реверансе?

ГЛАВА 25

Утром Лора приготовила завтрак и разбудила практиканта. Вместе они поели и пошли вновь в пещеру, отбивать заострёнными молотками кусочки камня от стен. В первой половине дня ничего ценного они не нашли, а после обеда Лора решила немного отвлечься от однообразной работы и отдохнуть. Она уселась на большой кусок скалы, машинально взяла в руки молоток и стукнула им рядом с собой по камню. Отбитый ею кусочек отлетел и блеснул на солнце яркой весенней зеленью. В середине этого кусочка Лора увидела какой-то маленький осколок минерала. Она посмотрела на тот большой камень, на котором сидела, и увидела зелёный скол уходящего вглубь камня минерала.

— Хосе! — позвала Лора, — Я тут, кажется, большущий изумруд нашла!

Подошедший Мендис разочаровал Лору:

— Ну что вы, изумруды не бьются так легко. Да и оттенков такого цвета у них не бывает, насколько я знаю. Зато, по всей вероятности, вы нашли полудрагоценный камень, который называется хромдиопсид, — сказал Хосе, разглядывая минерал на отколотом кусочке камня, — а он как раз используется магами земли для создания артефактов.

— Давай тогда вытащим его из скалы, — загорелась Лора, — и посмотрим на его качество и размер.

Но Хосе покачал головой.

— Этот минерал очень хрупкий, к его огранке даже опытные ювелиры приступают осторожно и не дают гарантий заказчику, что он во время этого не расколется. Боюсь, мы с вами не сумеем вытащить его из скалы, не повредив. Тут нужны опытные руки мастера, такие, как у… — Хосе замялся.

— Джованни Бигелоу? — догадалась Лора.

— Да, как у моего бывшего учителя.

— Тогда давай заберём с собой весь этот кусок скалы.

Вдвоём они с трудом утащили тяжеленный камень в лагерь.

— В принципе, цель нашего похода, похоже, достигнута, — заметил Мендис, разминая уставшие мышцы — Вы сами нашли камень для своего артефакта, это хорошая примета. Теперь мы можем возвращаться.

— Нужно дождаться Лероя, — ответила Лора и вздохнула, — Надеюсь, сегодняшняя охота не займёт у него весь день.

— Тогда я, с вашего позволения, после обеда посплю немного.

Лора смотрела, как зевающий Хосе скрылся в своей палатке. Сама же она, накормив мушками ездовое животное, решила прогуляться к водопаду, налить во флягу свежей воды и ополоснуться после физического труда.

Путь до водопада получился небыстрым, потому что идти пришлось по насыпям и завалам из камней. Вода лилась сверху из расщелины высокой скалы хоть и небольшой струёй, но производила шум, громко звеня, разбиваясь о выступающие на её пути камни и падая в маленькое по площади озерцо. Окружающие водопад большие валуны поросли скользкой зеленью — то ли мхом, то ли водорослями. Лора осмотрелась — кругом были только небо, скалы и водопад, и ни единой живой души, кроме неё. Она налила во флягу воды и оставила её на камне, а сама полностью разделась и вошла в прохладную прозрачную воду.

— Трис варляс бала — гоп, гоп, гоп! — прокричала и попрыгала Лора, а потом нырнула.

До купальщицы долетали брызги от водопада, и казалось, что это гигантский освежающий душ. Усталость последних пары дней словно была смыта с тела, и Лора, погрузившись в воду по грудь и пританцовывая, с удовольствием запела во весь голос, вплетая слова задорной песни в шум и звон водопада:

Валенки, валенки-и

Эх, не подшиты, ста-ареньки!

Накупавшись и накричавшись вдоволь, она вышла из воды. и встала на высокий округлый камень. Поворачиваясь, подставляя с разных сторон тело под солнечные лучи, падающие с чистого вечереющего неба, Лора вдруг увидела в стене одной из окружающих скал чёрный провал.

Одевшись, Лора пошла к обнаруженной пещере, пожалев, что не взяла с собой молоток и осветительный амулет. Вход в пещеру был просторным, в него могли бы войти три человека, не пригибаясь и не прикасаясь друг у другу. Пол этой пещеры был ровным, засыпанным мелкими камешками. Напротив входа, через несколько шагов от него, была стена, но справа полости пещеры вглубь вёл узкий тоннель. Поколебавшись, Лора решила заглянуть туда. Когда она прошла несколько шагов по тёмному тоннелю, то увидела впереди слабый свет. Лора прибавила шагу и вскоре вошла в просторный зал, освещаемый амулетом, прикрепленным к потолку.

Посредине этого зала стоял большой стол, на котором лежали серые камни, отсвечивающие жёлтым металлическим блеском, а рядом со столом стоял человек. На человеке была надета грязная серая рубаха и тёмные штаны, голова его сверху была повязана платком, из-под которого торчали клочками длинные седые волосы. Мужчина поднял голову на звук шагов, посмотрел куда-то мимо Лоры и сказал:

— Шакал, тебе же запрещали приводить сюда шлюх.

— А я не приводил, она сама пришла, — раздался довольный голос за спиной Лоры.

Лора резко оглянулась и увидела другого мужчину, стоящего позади неё. Одет он был сходным образом с первым мужчиной, только этот был моложе, и лицо его отличалось вытянутым носом и маленькими близко посаженными друг к другу глазами.

— Ну да, она тут просто гуляла и заглянула в нам на огонёк, — раздражённо сказал первый мужчина и сплюнул в сторону.

— Гы-гы, — засмеялся Шакал, — Не поверишь, Мутный, так и есть. Она купалась в водопаде, покрасовалась нагишом на камнях, а потом поднялась прямо сюда.

Первый мужчина внимательно посмотрел на Лору и спросил:

— Ты одна сюда пришла или с тобой есть ещё кто-то?

Лора осознала, что она в опасности. Как она не заметила, что за ней наблюдают и потом идут сюда? Она сделала шаг назад, но Шакал преградил ей путь, встав перед входом в тоннель. При этом он демонстративно ухмыльнулся.

— Отвечай! — рявкнул на неё седой.

Лора понимала, что если она сейчас скажет правду, то кроме неё в опасности окажется и возможно спящий до сих пор Хосе. Судя по всему, эти люди занимаются здесь незаконным старательством, а на столе у них лежат камни, содержащие самородное золото. И вряд ли они хотят, чтобы об этом знали посторонние. Но ей уже не скрыть, что она стала обладательницей этих знаний.

— Мне не нужна свита, чтобы гулять по моим собственным землям, — гордо подняла она голову.

— Да чтоб мне провалиться, Мутный, похоже, к нам сама королева долины сусликов пожаловала! — обрадовался Шакал.

— Ты хорошо смотрел, точно больше никого с ней не было? — спросил старший.

— Да точно, я долго наблюдал, она одна карабкалась по камням, потом купалась, я ж тебе говорил.

— А где твой муж? — обратился Мутный к Лоре.

— Он сегодня охотится в пустоши Бисти, — хмуро ответила она.

— А ты владения свои обходила, значит… Ну что ж, вот ты их и обошла. Видишь, даже золото нашла, — глумливо показал Мутный на стол с камнями, — Только вот незадача — есть и другие люди, кому это золото тоже нужно.

— Зачем оно вам? — спросила Лора, — В вашем мире ведь деньги из него не делают, тут люди рассчитываются между собой при помощи денежных амулетов.

— Это в законном мире золото хождения не имеет, а в теневом как раз оно и является деньгами, — просветил её Шакал.

— Пасть заткни! — оборвал его Мутный. Потом, немного подумав, он добавил:

— Избавься от неё. И чтобы никаких следов! Камнями тело присыпь или, лучше, в океан.

Лора испугалась. Как же так, ведь маг вероятностей говорил, что её должны были убить только через полгода, если бы она одна стала тут королевой. А если ей стать Лорой Обен, то страна будет процветать, а власть переходить в поколениях Обен. Так что не должны её сейчас убивать! Но что, если теперь страна будет процветать и без неё? Может, она уже выполнила свою роль в её истории — задала направление развития этим землям, камнеедок приспособила, оставила книгу с чертежами и картинками из своего мира, подтолкнула Лероя к тому, чтобы стать королём. А жизнь дальнейшим поколениям Обен может дать и другая женщина…

— У вас ничего не выйдет, — сказала она с уверенностью, которой не испытывала.

— Почему же? — лениво полюбопытствовал Мутный.

— Вы знаете, как работает магия вероятностей?

— Ну, — ответил Шакал.

— Перед тем, как объявить нас королями, мы с Лероем Обеном ходили к магистру Фабио Туллиану. Слышали про такого мага из Ромула?

— Ну, — повторил Шакал.

— Так вот, мы задали ему вопрос о будущем этих земель и магистр предсказал, что вероятностей этого будущего всего три.

— И какие же? — заинтересовался Мутный.

— Если бы я одна стала тут королевой, то меня бы убили примерно через полгода. Я теперь думаю, что как раз вы и убили бы, когда я наткнулась бы на вас, обходя земли… как сейчас. Если бы я отказалась от мысли объявить эти земли своими, тут через три месяца был бы другой король, маг из Дестры, а земли так и оставались бы пустынными. И третья вероятность — если мы с Лероем Обеном вместе станем тут королями, тогда эти земли будут процветать, а потом королевство останется наследникам Обен.

— И где тут сказано, что мы не убьём тебя сейчас? — подтвердил опасения Лоры Мутный.

— В слове "процветать". Как вы думаете, если вы тут будете продолжать разграбление этих земель, похоже это на слово "процветать"?

— Демагогия, — отрезал старший.

— Погоди, Мутный, — забеспокоился Шакал, — всем известно, что Туллиан рассчитывает вероятности точнее всех в мире. Нельзя на них просто чихать. Наоборот, умнее всего подстраиваться под предсказанное. Наверное, надо завязывать тут с добычей.

— Это не тебе решать! — рявкнул Мутный, — И не мне тоже. Наше дело — рассказать о том, что узнали, господину Зигфриду, а пока продолжать работу. От которой ты отлыниваешь уже полдня, между прочим, и меня отрываешь.

— Шакал правильно говорит, — вмешалась Лора, пытаясь, между тем, обнаружить возможность к бегству или к обороне, — надо меня сейчас отпустить, добычу сворачивать и доложить начальству. Тогда никто не пострадает и всё у всех будет хорошо.

— Шакал, делай, что я сказал! — скомандовал Мутный.

После этих слов Лора рванула к выходу, пытаясь, нагнувшись, проскользнуть у Шакала под рукой. Но тоннель был слишком узок, чтобы сохранить скорость. Шакал поймал её за локоть и дёрнул обратно в зал.

— А хочешь ещё немножко пожить, — азартно облизнулся он, — Да ещё приятно провести время перед смертью?

Лора схватилась за ремень Шакала, подпрыгнула боком и приземлилась на одно его колено, сильно толкнув его ногами назад. Тот вскрикнул от боли, отшатнулся, выпустив руку Лоры, выругавшись, выхватил нож, висевший у него на ремне. Лора отскочила спиной назад, но тут её схватил за волосы Мутный. Он дёрнул так сильно, что у Лоры выступили слёзы.

В этот момент от входа в зал раздался родной голос:

— Убери. От неё. Руки.

ГЛАВА 26

— Замужество тебе идёт.

Меньше всего сейчас Лерою надо было отвлекаться от предстоящей охоты. Но он не мог внутренне хотя бы частично не погрузиться в волну сложных отношений с Валери. Эта волна на протяжении их жизни то накатывала на них, поглощая и насыщая собой все мысли, чувства и свободное время, то отступала, оставляя пустоту и ощущение бессмысленности продолжения связи, пока однажды не застыла, так и не обрушив на них своей неодолимой силы. Валери тогда попросту куда-то исчезла из его жизни, а он, передохнув, даже не вспомнил о своей цикличной тяге к этой женщине — в портал вбежала рыжеволосая иномирянка в цветастом сарафане.

Между тем, Валери, одетая в новый брючный костюм, красиво подчёркивающий изгибы её ладной фигуры, испытующе смотрела на Лероя, словно ожидая, что он, как обычно, после периода разлуки, падёт к её ногам. Пришлось коротким комплиментом напомнить ей о радикальных изменениях в жизни их обоих:

— Замужество тебе идёт.

Затем Лерой отступил на шаг, чтобы охватывать взглядом всех троих прибывших и начал инструктаж, обращаясь, прежде всего, к супругам Пересам:

— Охота может занять весь световой день. Пока портал не открылся, придётся ходить по пустоши. Арбалеты держать заряженными, но поставленными на предохранитель. Меня слушаться неукоснительно. Открытие портала предваряется ощутимым ветром, исходящим от него. При этом на месте открытия портала возникает марево, визуально словно колеблющийся воздух. С этого мгновения близко к порталу не приближаться, иначе можно уйти в другой мир. Всем всё понятно?

Дождавшись согласных кивков, Лерой двинулся к пустоши. Во время блуждания между столбами он обратил внимание, что Даг Перес чувствует себя неуютно. Да что там, он явно боялся. Нервно дёргал головой на каждый шорох от осыпавшегося в стороне камешка или тихого скрежета зубов попавшейся им по пути камнеедки. Причина, по которой он пошёл на эту охоту, была очевидной — эта причина постоянно пыталась встать вровень или перед Лероем, приняв красивую позу и натянув блузку на своей полной груди. Эти её нарочитые манёвры понимал Лерой, понимал Ахига Вэй, понимал и сам директор театра; и мужества с азартом к предстоящей охоте ему это не прибавляло.

Лерою было интересно узнать, что Ахига Вэй состоит в гильдии охотников и занимает там высокий пост. Сам Лерой в этой гильдии не состоял из-за слишком специфичной дичи, на которую он охотился.

В обеденное время, когда немного уставшие участники сафари перекусывали, расположившись на подножиях каменных столбов, Валери присела рядом с Лероем.

— А можно поинтересоваться, как тебе пришло в голову сделаться королём? — спросила она.

— Магистр Туллиан просчитал такую вероятность, — ответил Лерой и вгрызся в жёсткий кусок копчёного мяса.

— А твою женитьбу на иномирянке тоже он просчитал?

— Да.

— Лерой, — тихо окликнула его Валери, глядя своими прекрасными карими глазами в его глаза, — мы с тобой совершили ошибки. Давай оба разведёмся и всегда будем вместе. Я уверена, теперь у нас всё будет по-другому.

— Нет, — ответил Лерой и припал губами к фляжке с водой.

— Почему? — с болью в голосе спросила Валери, — Ты ведь, получается, женился практически не по своей воле? Зачем тебе жить с женщиной, которую ты даже не любишь?

— Ты ошибаешься, — ответил Лерой и, больше не глядя на женщину, встал с места.

Ахига Вэй хранил невозмутимое выражение лица, а Даг Перес, покраснев, опустил голову. Не было понятно, слышали ли они слова Валери, поскольку сидели немного поодаль, но вполне могли догадаться о содержании их разговора. Лерой сходил за коробом и собрал в него двух камнеедок, запримеченных им ранее.

— Зачем они вам? — поинтересовался Вэй.

— Здесь они разрушают столбы. Да и Ларен использует их в строительстве.

Следующий вопрос Вэю не дал задать появившийся сквозняк.

— Бегом! — скомандовал Лерой, подхватил прислонённый к столбу арбалет и первым побежал навстречу ветру.

Подбежав к готовящемуся открыться порталу, Лерой обернулся, чтобы расставить охотников по местам. Дальше всё произошло очень быстро. Набравшая скорость бега Валери сделала поворот, чтобы Лерой оказался между ней и маревом выхода из другого мира. Вытянув руки, она толкнула Лероя в направлении этой двери. Не ожидавший этого и поэтому не сгруппировавшийся Лерой вынужденно сделал несколько шагов и остановился почти перед самым порталом. Валери снова взяла короткий разбег и попыталась толкнуть Лероя в колеблющуюся пелену воздуха. Оказавшийся сбоку Ахига Вэй вытянул руку, сгрёб Лероя за рубашку и дёрнул на себя. Валери по инерции продолжила движение к проёму портала, но подбежавший в этот момент Даг Перес оттолкнул её вбок… и повис на рогах выбегающей из портала твари.

Это был тик — трёхтонная копытная туша длиной около пяти метров, покрытая чёрной шерстью, по жёсткости напоминавшей проволоку. Голова его была опущена ниже возвышавшейся за ней могучей холки. Раздувавшиеся ноздри, маленькие бешеные глаза и большие острые рога, от оснований раздающиеся в стороны, а потом немного завёрнутые вперёд и внутрь.

Тик трубно взревел, вскинул голову, отчего тело Дага Переса подлетело вверх, и вновь поймал его на острия рогов. Лерой и Ахига Вэй выстрелили одновременно. Два болта арбалета Вэя вонзились сзади в основание черепа тика, а Лерой своим прицельным выстрелом попал за ухо твари. Тик несколько секунд постоял на ногах, а потом рухнул набок, сотрясая пустошь и подняв вокруг себя небольшую тучу песка.

Даг Перес тоже был мёртв. Натёкшая из его тела от четырёх глубоких ран красная кровь быстро впитывалась в пепельный песок. Лерой подошёл к нему, отодвинул разметавшиеся кудри и провёл ладонью по лицу, закрывая глаза.

На подгибающихся ногах Валери подошла к телу мужа, присела перед ним и завыла. Ахига Вэй подошёл к женщине, встал так, чтобы встретиться с ней взглядом, и зло сказал:

— Ну вот, теперь ты и в разводе.

Лерой вместе с Вэем отнесли маленькое тело Переса к мириаподу и закрепили его перед сиденьем. Рядом он положил его так ни разу и не использованный новенький арбалет, сняв его с предохранителя и разрядив. Ковыляющей за ними с подвываниями Валери Лерой помог усесться на сиденье мириапода, повернул животное по дороге в направлении Синистры и вручил вожжи в руки женщине.

— Езжай домой.

Потом Лерой вернулся к туше мёртвой твари. Он посмотрел на часы, поднял лицо к небу, тяжело вздохнул и, не оборачиваясь, спросил Ахигу:

— Как думаешь, сколько времени прошло с момента открытия портала?

Вэй молча пожал плечами. Сегодня произошло столько событий, что чувство времени отказывало. Не услышав ответа, Лерой достал карту и указал время сорока минутами ранее настоящего. Понимая при этом, что погрешность в цифре может сказаться на нескольких последующих расчётах открытия порталов.

— Спасибо, — сказал Лерой, сворачивая карту.

И на это Ахига Вэй ничего не ответил. Понятно было, за что его благодарит Лерой. Они вытащили из тела твари свои арбалетные болты и немного помолчали.

— Что думаешь делать с добычей?

— Ты можешь забрать то, что хочешь, — пожал плечами Лерой, — у тика очень ценное деликатесное мясо, а внутренние органы с радостью купят алхимики.

— Я возьму голову на чучело и задние ноги на мясо.

Лерой кивнул.

— Только я приехал не на взрослом мириаподе, а на детёныше. Не ожидал, что повезу какие-то трофеи с этой охоты, тем более тяжёлые — продолжил Вэй.

— Мне нужно заехать к Ларен, она сейчас на берегу с той стороны пустоши. Там есть ещё один взрослый мириапод, помимо моего. Дома в долине есть ещё один взрослый и детёныш-подросток. Как-нибудь заберём всё.

— У меня есть малый амулет охлаждения, — сказал Вэй, — пользуюсь им иногда после охоты для сохранности мяса.

Он вытащил из кармана рубашки квадратную пластинку, обошёл исполинскую тушу мёртвого тика и прилепил её ему на живот.

— Действует тридцать часов, потом разряжается, — пояснил охотник.

К вулканическому пляжу они подъехали уже к вечеру. Там Лерой увидел нервно вышагивающего из стороны в сторону Мендиса.

— Хосе? — вопросительно сказал Лерой, подходя к практиканту.

— Г-госпожа Ларен пропала, — выпалил тот.

Лерой молча сгрёб Хосе за одежду у горла. Мендис зажмурился.

— Как. Когда. Где.

— П-после обеда я пошёл в палатку спать, увидел только, что Её Величество собралась покормить мириапода. А п-потом проснулся — её нигде нет. Я звал её и ходил в ту пещеру — Хосе быстро взглянул на присутствовавшего при разговоре чужака, которому, возможно, не следовало знать о драгоценных находках, — но там её тоже нет.

Лерой прошёл к привязанному мириаподу Мендиса. На дне ведра оставался корм, второе ведро было пустое и сухое. Фляги, из которой наливали воду, на месте не было.

— У водопада искал? — спросил через плечо Лерой.

— Н-нет.

Лерой взял арбалет, осветительный амулет и направился к скалам. Ахига Вэй молча пристроился рядом. Хосе немного постоял на месте, а потом тоже двинулся следом.

Наполненную флягу они нашли быстро — она стояла на высоком камне у водопада. Но ни Лоры, ни других её вещей тут не было. Кричать и звать было бесполезно — шум водопада заглушал все остальные звуки. Что могло задержать Лору? О несчастье думать не хотелось, поэтому Лерой представил Лору, увлёкшуюся каким-то занятием и забывшую про время. Она могла найти новую пещеру и искать там минералы.

— Ищем пещеру, — сказал Лерой и принялся пристально смотреть на окружающие скалы, уже начавшие кутаться в сумерки.

— Т-там, — сказал Хосе, вытянув руку, — чернеет что-то.

Лерой вгляделся. Да, это было похоже на вход в пещеру. Мужчины втроём забрались по насыпи к этому входу и Лерой зажёг осветительный амулет, который показал им наличие справа тоннеля, уводящего вглубь пещеры. Голоса, которые услышал Лерой, подходя к освещённому проёму из тоннеля, заставили его насторожиться. Он остро посмотрел на Ахигу Вэя и взял наизготовку арбалет. Тот сделал то же самое. Ещё несколько шагов, и совсем нерадостная картина предстала перед охотниками — Лоре грозила непосредственная смертельная опасность.

— Убери. От неё. Руки.

Седой человек, держащий Лору за волосы, развернул её так, чтобы спрятаться за неё, вытащил нож и приставил к горлу девушки.

— Никак король Обен за своей жёнушкой пожаловал? — сказал он, — Бросай арбалет, иначе я перережу ей горло.

— Только попробуй двинуть ножом — и ты сразу труп.

— Шакал, что ты встал как вкопанный, отбери у него оружие! — истерически закричал седой.

— Он же меня пристрелит, — ответил тот, кого седой назвал Шакалом.

— Не пристрелит, он понимает, что у него только один выстрел. Если он выстрелит в тебя, я убью его бабу и постараюсь убить его самого.

— А если у нас два выстрела? — спросил Ахига Вэй, показываясь из тоннеля.

Седой замолчал, судорожно перебегая глазами с места на место.

— А если т-три? — подал голос Мендис из-за спин охотников.

— Мутный, как хочешь, а я сдаюсь, — сказал Шакал и бросил свой кинжал на пол.

Лерой, не спуская с прицела седого, боком подошёл к брошенному ножу и ногой откинул его в сторону. Ахиго Вэй кинул свою псевдосеть в разоружившегося Шакала.

Седой зарычал, толкнул от себя Лору и тоже бросил нож на пол. Лерой использовал псевдосеть. Лора со всхлипом кинулась к мужу и уткнулась ему в грудь. Лерой погладил её по голове, оглядываясь по сторонам.

— Тут больше никого нет? — спросил он.

Лора отрицательно замотала головой. Тогда, наконец, Лерой позволил себе немного расслабиться.

— Куда этих? — кивнул Вэй на спелёнутых бандитов.

— Везём с собой, посажу в клетки, там решу.

До мириаподов пленников тащили волоком, подняв за тот конец псевдосетей, где были их головы. Мендис по пути не забыл захватить флягу с водой от водопада.

— Как вы тут? — спросил Лерой, когда пленники были уложены на спину животным.

— Мы нашли минерал для моего амулета, — сказала Лора, — так что хотелось бы поехать домой. Только тут всё собрать надо…

— Так это мы быстро, — успокоил её король.

— Хосе! Инструменты и всё для экспедиции тащим в нашу пещеру. Забираем с собой только то, что нужно дома.

Ахига помог Лерою и Мендису собрать палатки, столик со стульями, матрасы, инструменты и отнести их к пещере. На одного из мириаподов они положили коробку с найденными кристаллами и кусок скалы с зелёным камнем.

В долину они въехали в лучах восходившего солнца, освещавшего первыми лучами бистинскую пустошь за их спинами, в которой лежала одна убитая опасная тварь, и белеющий ярким факелом звёздчатый многогранник впереди них, оставшийся от другой убитой твари. А между ними Лерой видел цель своего пути — маленький дом, который сделали для него родным худенькая женщина, прижимающаяся сейчас к его боку и домовой, который её понимает.

ГЛАВА 27

На следующий день разверзлись хляби небесные. С полудня поднялся ветер, приползла откуда-то огромная тёмная туча, закрыла собой всё небо и принесла ливень.

Не успевшие толком отдохнуть Лерой и Ахига Вэй, накинув непромокаемые плащи-накидки, взяв всех мириаподов, съездили в пустошь забрать убитую ими накануне тварь. Оттуда Вэй уехал домой, а Лерой долго разделывал тушу твари и сгружал мясо в ледник. Причём разделкой он занимался в том сарае, где стояли просторные клетки-вольеры для живых тварей, и где сейчас были заперты пленные бандиты.

Лора заварила для них сбор успокаивающих и способствующих сну трав — кипрей, мелиссу, мяту, пустырник. Лерой сам относил им еду и питьё, Лора не хотела их видеть. Помочь определиться с их дальнейшей судьбой обещал Ахига Вэй, мимо которого не прошло имя, которое назвала Лора, рассказывая о том, что произошло с ней в пещере старателей — господин Зигфрид. Судя по реакции Вэя Лора подумала, что это имя было ему знакомо.

Вообще же этот человек, совсем недавно появившийся в их с Лероем жизни, интуитивно вызывал доверие к себе и словно источал ощущение надёжности. Лора видела, что её муж и этот охотник порой будто бы понимают друг друга без слов. Даже Фаня проворчал в его адрес одобрительное:

— Тако ум крепкодушьн людие имуть.

От дождя попряталось всё живое. Камнеедки погрузились в спячку, свернувшись серыми клубками в отведённом для них загоне. Лора забеспокоилась о сусликах — вдруг их нору зальёт водой, которая бежала сейчас по наклонной долине к океану, кое-где соединяясь в полноводные ручьи. Она надела большие сапоги Лероя из пропитанной каким-то водоотталкивающим составом кожи, плащ с капюшоном, вооружилась лопатой и прокопала канавки для воды в обход холмика сусликов.

Подобрав в шкатулке пару сломанных амулетов, Лора попросила Хосе Мендиса смастерить из них для домового обещанный тому значок, желательно с использованием крошек зелёного минерала, который она отколола вместе с куском камня.

— Мне хочется, чтобы этот значок был похож на орден, — сказала она, — но и чтобы носить его можно было постоянно и удобно, прицепив на волосы домового.

Любопытные Тиана с Лейхой прослушали разговор, который вёлся между Лорой и Хосе в уютном общем холле экодома, и решили тоже украсить своего домового. А поскольку их домовой был самкой, женщины смастерили ему небольшой, но красивый розовый бантик. Уговаривать домового разрешить прицепить ей бантик пришлось Лоре, потому что Тиану с Лейхой Отрада не понимала, и даже начала убегать от приставучих хозяек. Лора как могла убедила её, что с бантиком она станет гораздо красивее, хотя та долго отнекивалась:

— Не зри в зерцало, видевше бо нелепоту лица своего, зане болшую печаль приимеши!

— Но ты же не смотришься в зеркало постоянно, и лицо твоё вполне симпатичное. Так что можно, я думаю, — авторитетно покивала она.

За ужином Лора обратила внимание, что Лерой часто хмурится и задумывается.

— Тебя беспокоят старатели? — спросила она.

— Да нет, не очень. Звание короля открыло передо мной многие двери в обоих других королевствах. Если не поможет Ахига, я официально обращусь в королевские силовые службы.

— Тогда что ещё тебя беспокоит? Что-то случилось на охоте? — предположила она.

— Да. Человек погиб.

— Как? — ахнула Лора.

Король коротко рассказал ей о гибели директора театра, и о том, что привело к этому. Он не стал скрывать своих прошлых отношений с Валери, и сообщил о предложении той развестись со своими супругами.

Лоре потребовалось время, чтобы самостоятельно всё обдумать. А если честно, то прежде всего для того, чтобы перейти от эмоций, которые ею завладели, к самой возможности что-то обдумывать.

— Я — королева и не буду опускаться до ревности из-за того, что какая-то женщина претендует на моего мужа, — сказала, наконец, Лора, — Но я не готова прощать человека, который собирался фактически убить моего мужа, вытолкнув его в мир с монстрами. Тем более, что этот человек — король, и покушение на его жизнь — это уже государственное преступление.

— Лора, о чём ты? — возмутился Лерой, — я рассказал тебе о гибели человека. Понимаешь — у меня на охоте погиб человек! Хороший человек, любящий и самоотверженный. А ты про какие-то ревности и несостоявшиеся покушения на меня говоришь.

Лора поняла, что если она сейчас тоже повысит голос вслед за Лероем, у них разразится скандал, в котором один просто не слышит другого, или слышит лишь то, что позволит ему ещё больше себя накручивать и собирать негатив. А ей были слишком дороги отношения с мужем, чтобы позволять им разрушаться. Поэтому она встала и направилась к выходу из кухни. Но в дверном проёме всё же оглянулась и спросила:

— Я тогда не понимаю — за что ты запер бандитов в клетках? Ведь никто не погиб.

Сначала Лора вышла на террасу, но там было очень неуютно — разлитая в воздухе сырость и стена воды, полностью закрывшая видимость чего бы то ни было вне террасы. Поэтому она вернулась в дом и, нерешительно потоптавшись в пустой гостиной, поднялась на чердак. Оказалось, что там было открыто окно, направленное к океану, и в него натекла лужа воды. Лора закрыла окно, достала из сундука старое и грубое "монашеское" платье, которое надевать точно никогда не собиралась, и положила его на мокрый пол. Дождь сильно и ровно стучал по деревянной черепице, накрывающей чердак, и Лору потянуло прилечь на кровать.

"Я только десять минут полежу и спущусь к мужу", сказала она себе. Проснулась она мельком через час от того, что Лерой улёгся рядом с ней на узкую кровать, крепко обняв её.

Наутро Лора проснулась в уютных объятиях Лероя и просто лежала, не желая его будить. Судя по звукам, дождь всё ещё лил, хотя сила его заметно уменьшилась. На свежую голову она обдумала их вчерашний разговор и решила, что она более неправа, чем Лерой.

— Пойдём, доспим в спальне? — сказал тоже проснувшийся, как оказалось, Лерой.

В минуты расслабленного отдыха в просторной постели короля Лора сказала:

— Прости меня, я вчера была так испугана тем, что ты мог погибнуть, что проигнорировала твоё душевное состояние из-за смерти человека.

— Это я должен был понять, что тебя больше обеспокоит возможная потеря меня, чем неизвестного тебе человека, — вздохнул Лерой, — И твой гнев на Валери я тоже должен был понять, ведь сам я не собираюсь прощать бандитам покушение на твою жизнь.

— На наши жизни, — поправила его Лора, — Но я поставила себя на твоё место и поняла, что между Валери и этими бандитами главная разница в том, что у тебя были с ней отношения. Ты не можешь равнять её с бандитами, как я, тебе её жаль, в отличие от них. И я согласна принять твоё отношение к тому, что она сделала и не пытаться её наказать.

— Вот спасибо, — усмехнулся Лерой, — летописцы нашего королевства будут величать тебя Ларен Милостивая.

— Погоди, я не всё сказала, — легонько стукнула Лора по плечу мужа, — Я хочу предупредить, что если она вновь появится на нашем с тобой горизонте и будет создавать проблемы нашей жизни, Ларен Милостивая запросто превратится в Ларен-Мстительницу.

— Не думаю, что ей теперь будет до меня дело. Помимо того, что ей самой придётся теперь жить с этим, она сейчас должна отвечать на вопросы родных и близких Дага Переса о том, как и почему он погиб.

— Она наверняка будет врать, — убеждённо сказала Лора, — глядишь, ещё и на тебя вину свалит.

— Не посмеет, там был Ахига, который определённо дал ей понять, кого он считает виноватым в смерти её мужа.

— Знаешь, я сейчас вот о чём подумала, — помолчав, сказала Лора, — А сколько ещё твоих бывших женщин могут начать атаковать тебя?

— М-м, дай посчитаю… Лерой поднял ладонь и начал, задумчиво морща лоб, демонстративно загибать по очереди пальцы. Потом добавил вторую ладонь и до конца проделал то же самое.

— Всё? — с обидой спросила Лора.

— Угу, всё, пальцы кончились.

— И чего ты хотел добиться, когда мне это демонстрировал? — не совсем логично спросила Лора, забыв о том, что сама задала предыдущий вопрос.

— Просто хотел посмотреть, как ты дуешься, — прищурился король с улыбкой.

— А вот не буду я дуться!

— Нет? Ну тогда иди сюда, — сказал Лерой, опять подгребая жену под себя, — будем отмечать это дело.

На завтрак Фаня приготовил изумительные по вкусу котлеты. Лора нахваливала кулинарный талант домового, когда Лерой сказал ей, сколько стоит то мясо, которое она сейчас ест. У королевы сразу кусок встал поперёк горла.

— Мы должны оставить это мясо для торжественных случаев. Например, для угощения иностранных послов. Нельзя просто так съесть его за завтраками.

— Я уж беспокоился, что ты предложишь его продать.

— Ты же знаешь меня, я не люблю расставаться с редкостями, — ответила Лора, вновь с энтузиазмом принимаясь за котлету, — только господину Густаву завези немного.

После завтрака Лора вышла на террасу и сначала не поверила своим глазам — вокруг клубня, сидящего в своей огороженной грядке с плодородной землёй, торчало несколько коричневых шишечек размером значительно меньше, чем сам клубень, но тоже снабжённых щетинкой, круглыми глазками и светлыми отростками.

— Лерой, у нас, кажется, прибавление! — крикнула Лора мужу.

— Нда, кому-то дождь — помеха, а кому-то — повод размножаться, — сделал вывод подошедший Лерой.

Тут один из маленьких клубней выбрался из земли, подпрыгнул и откатился в сторону. Там он нашёл почву помягче и стал в неё закапываться.

— Э-эй! — возмутилась Лора, глядя, как начал шевелиться другой его маленький собрат, — Так они у нас все разбегутся, а потом без дождя и полива погибнут. Сколько, ты говорил, у тебя на них заказов в Дестре?

— Три, — улыбнулся Лерой.

— Вот и выполнишь их. И остальным… трём тоже найдём применение.

— А чтобы не разбежались, посадишь их у нас дома?

— Зачем дома? — хитро улыбнулась Лора, — Тиане с Лейхой отдам, пусть они пока нянчатся.

Женщины пожелали, чтобы в будущем один клубень поселился возле их экодома, подобно клубню возле бунгало, и весь оставшийся день возились под дождём, набирая для "малышей" плодородную землю в отдельные ящики.

После обеда приехал Ахига Вэй, привёз взятого им на время мириапода и новости. Он поговорил с другими членами гильдии охотников и они решили помочь Обенам защититься от "господина Зигфрида". Зигфрид Дадиани был известным торговцем, гражданином Дестры, и держал магазины с разнообразным ассортиментом в обеих странах. Давно поговаривали, что он имеет отношение к теневикам, но доказательств этому не было.

— Но теперь эти доказательства появились, и можно вывести всю эту банду на чистую воду, — сказал Вэй, — только охотники решили, что королю Обену сначала нужно стать членом нашей гильдии. Почётным.

— Я согласен, — сразу ответил Лерой.

— Тогда вот, держи устав, — улыбнулся Ахига, вручая Лерою тонкую книжицу, — как будешь в Синистре или Дестре, зайди по одному из адресов гильдии, оформись. А пленников твоих я сейчас заберу, перевезу их в более традиционное место заключения.

Вечером к королям зашёл Хосе Мендис, и вручил Лоре её заказ — значок для домового. Он представлял из себя стилизованный зелёный щит, окантованный белым металлом. Более того, Хосе не мог не добавить в своё изделие немного магии, и сделал этот значок крепящимся к волосам и неощутимым при ношении, подобно ментальному амулету. Лоре значок очень понравился. Осталось вручить его домовому.

Она попросила Лероя и Хосе встать в гостиной рядом с ней и выглядеть торжественно.

— Феофан, — позвала она официальным тоном, — выйди к нам, пожалуйста.

Пришедший домовой с удивлением посмотрел на троицу напыщенных людей.

— За долгую и безупречную службу, защиту этого дома от… разных неприятностей, а также в знак того, что ты — домовой королевской резиденции, тебе вручается этот нагрудный значок — символический щит.

Лерой и Хосе своим видом выразили согласное единодушие. Лора вручила значок домовому, показала, как можно его снимать и вновь цеплять на грудь.

— Благодарствуйте — пробурчал Фаня и отнёс значок на кухню. Там он немного потёр его тряпочкой, полюбовался и нацепил на себя. А потом подошёл к тёмному окну и стал довольно смотреться в своё отражение.

— А всё-таки иногда дождливый день, проведённый дома — это хорошо, — сказала Лора, засыпая на тёплом и родном плече мужа.

ГЛАВА 28

— Не пойму — дождь кончился или ещё идёт? — спросила королева, выйдя утром из дома и подставляя руку под редкие мелкие капли, падающие с ощутимо посветлевшего неба.

— Относительно. Смотря какие у тебя планы, — ответил Лерой.

— Как это? — с любопытством повернулась к нему Лора.

— Если тебе недалеко идти — то кончился, а если далеко ехать — то идёт. Потому что тогда ты всё-таки промокнешь без плаща.

— Но мне как раз надо далеко ехать, — вздохнула Лора.

— Одна не поедешь, — сказал Лерой, — Мендиса возьми с собой.

— Он же в ссоре с магистром.

— Значит, подождёт тебя около башни.

Лерой помог Лоре запрячь мириапода и вдвоём с Хосе они погрузили на него кусок скалы с минералом. Отправив в путь жену с практикантом, которому наказал не оставлять королеву без присмотра, Лерой собрался и сам, только в противоположную сторону.

Спрятавшиеся от дождя и скопившиеся в отвесных укрытиях рыжих скал мушки сегодня набирались псевдосетью по нескольку штук за один бросок. Лерой быстро набил ими клетку, усыпил их дымом от синего мха и поехал в Ромул.

Ученик магистра алхимии как всегда быстро открыл дверь башни и явил своё рыжее взъерошенное лицо.

— Здравствуй, Петер. Магистр у себя?

— Да, господин Обен, Ваше Величество. Проходите.

Известие о коронации охотника Лероя Обена не сделало Матеуша Тангора заметно вежливее, чем обычно.

— Потроха тика привёз? — проворчал он, — Газеты кричат о несчастном случае на охоте в пустоши. Звучат и такие мнения, что Обены наживаются на смертях простых граждан.

— Мнения иметь не запрещено, — пожал плечами Лерой, — Будете брать органы?

— Селезёнку и желчный пузырь возьму. Да, и печень тоже.

— Печень не привёз, — покачал головой Лерой, — я же помню, вы говорили раньше, что она не годится ни на что в алхимии.

— А я её и не для алхимии взять хотел, а на еду.

Лерой развёл руками. Как еда печень тика стоила не меньше, чем ингредиенты для магических зелий.

Магистр разложил покупки по стеклянным ёмкостям.

— Полторы тысячи? — обернулся он к Лерою.

— Две. И я вам небольшой кусок мяса тика подарю, раз уж оставил вас без его печени.

— Петер! — крикнул магистр Тангор, — Проводи господина Обена и возьми у него мясо. А мне некогда тут…

В отчем доме Лероя ждало радостное, хоть и давно ожидаемое, известие — Мэри родила сына.

— Крепкий мальчик, крупный, — гордо похвастался Хьюго.

— Поздравляю, папаша, — похлопал Лерой брата по спине, — Как Мэри, в порядке?

— Слаба ещё, лежит всё больше. Но ничего, скоро оправится.

— И как вы моего племянника назвали?

— Мы давно выбрали ему имя — Рэншэн. Это означает "драгоценность".

— Кстати, о драгоценностях. Вот, возьми, здесь несколько необработанных рубинов. Это для Мэри, в честь рождения наследника рода Обен.

— Спасибо, я сначала отдам их ювелиру, пусть колье ей сделают, что ли, она давно мечтала о чём-то таком статусном, — сказал довольный Хьюго.

— Пока я не ушёл, принеси несколько пузырьков зелья бодрствования, мне скоро может понадобиться, — попросил брата Лерой, — И позови домового, я отдам ему мясо тика.

Потом Лерой навестил Мэри и новорожденного племянника, поздравил женщину, немного поговорил с ней и пошёл в кабинет отца.

Густав Обен встретил Лероя неласково.

— Что вы там в пустоши учинили, что мне приходится перед людьми оправдываться? Газета жёлтая ещё прицепилась, "Светский сплетник", чтоб им, требуют интервью, или так и будут слухи муссировать.

— Будет им интервью.

— Солидные люди интервью таким газетам не дают!

— Интервью будет коротким. Такое, как ответы людей, захваченных врасплох где-то в пути.

— Ладно, — проворчал Густав Обен, предварительно подвигав бровями в размышлении, — Смотрю, ты вошёл во вкус этих всяких интервью.

— Положение обязывает.

— Положение… Карту доставай.

— Тут тоже проблема, — вздохнул Лерой, доставая свой экземпляр карты пустоши Бисти, — Я не посмотрел на часы после открытия портала. Время поставил потом, приблизительное.

Густав Обен гневно посмотрел на сына.

— Ты что, мальчишка и в первый раз сталкиваешься с тварями? Что могло тебе помешать кинуть взгляд на часы?

— Смерть человека. С ней я в пустоши ранее как-то не сталкивался, — с нажимом ответил Лерой.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Понимаю. Дни трёх следующих открытий будут рассчитаны неточно. Первое из них состоится то ли через четыре дня, то ли через пять, то ли через шесть.

— И ты будешь все эти дни торчать в пустоши?

— Ну а что делать? Придётся…

— А спать ты когда собираешься?

— Приму зелье бодрствования.

— А последствия?

— Переживу. Да и может, мне повезёт и портал откроется в первый же день. Тогда и зелье не потребуется.

— Ну смотри сам. На следующее сафари у меня записался один юноша, решивший испытать свою отвагу, но его родители, как прочитали в газетах про смерть Переса, заставили того отозвать заявку. Так парень и не узнает, отважен он или нет, — усмехнулся господин Густав.

— Вот и хорошо. Ни о каком платном сафари в три следующие охоты не может быть и речи.

После этого Лерой отправился в редакцию "Светского сплетника".

— Две тысячи крон за интервью по пути отсюда до дома гильдии охотников, — назвал он цену тоном, исключающим возможность какого-либо торга.

Получив указанную сумму, Лерой вышел из редакции и быстрым шагом пошёл по адресу, указанному в уставе гильдии. За ним вприпрыжку бежал, немало не смущавшийся таким способом работы, журналист, умудрявшийся на бегу ещё что-то помечать в своём блокноте.

— Ваше Величество, сколько денег вы получили за прошедшее сафари? — начал он, следуя тематической направленности своей газеты.

— Не знаю, спросите у господина Густава Обена.

— Что вас связывает с Валери Перес?

— Мы встречались, когда она носила фамилию Гузель.

Журналист сделал запись.

— Вы намеревались продолжить с ней связь?

— Нет.

— А не приревновали ли вы её к Дагу Пересу? — нагло улыбнулся журналист, записав предыдущий вопрос и ответ.

Лерой почувствовал, что хочет врезать этому журналисту по его сальной ухмылке. А тот, провоцируя, словно бы подставлял лицо и ухмылялся ещё наглее. Поняв это, Лерой решил не доставлять ему такое удовольствие.

— Нет.

— Что вы можете сказать об убитом, ваше личное мнение, — несколько разочарованно спросил журналист.

— О погибшем, — поправил его Лерой, — По-моему, это был хороший человек. Любящий свою жену и защитивший её ценой своей жизни.

— Кто, на ваш взгляд, виноват в том, что тело Переса дважды пронзили рога огромной иномирной твари?

— Валери Перес. Она нарушила инструкции, которые подписала в доме Обен при заключении договора о сафари и мои устные указания: во время открытия портала подошла очень близко к нему.

— Зачем она это сделала? Она собиралась покончить с жизнью? — спросил журналист, строча в блокноте.

— Спросите у неё.

— Знает ли Её Величество Ларен о вашей связи с Валери Перес?

— Бывшей связи. Теперь знает. От меня.

— Как королева отнеслась к этой ужасной трагедии в бистинской пустоши?

— С сочувствием и пониманием. Всё, мы пришли, интервью закончено.

С этими словами Лерой вошёл в дверь дома гильдии охотников, закрыв её перед любопытным носом журналиста. Внутреннее убранство этого дома было стилизовано под бревенчатый охотничий домик где-нибудь на севере континента, и имело даже имитацию горящего камина. На стенах висели чучела голов животных и визуализации охотников в рамочках, а диван и кресла были покрыты шкурами диких зверей.

Там Лерой поздоровался с присутствовавшим членом правления гильдии и представился.

— Да, Ахига Вэй рассказывал о прошедшей охоте с вами, — сказал тот, — Он охарактеризовал вас весьма положительно. Сказал, что вы — наш человек. А его слова имеют большой вес в нашем обществе.

— Приятно слышать.

— Наша гильдия решила оказать вам силовую поддержку, если понадобится, в противостоянии с бандой Зигфрида Дадиани. Но, чтобы нам формально действовать, понадобится ваше членство в нашей организации.

— Для его оформления я и пришёл. С уставом я ознакомился, в целом вопросов не имею. Единственно, я не смогу посещать регулярные собрания ромулского отделения гильдии.

— Мы и сами это понимаем, поэтому решили, что вы будете её почётным членом. То есть от некоторых обязанностей рядового члена вы будете освобождены, в частности, посещать наши обычные собрания. Но на ежегодном праздничном собрании всё же хотелось бы вас видеть, — сказал охотник, подавая Лерою анкету для заполнения.

— Постараюсь быть. Членские взносы раз в год? — спросил Лерой, быстро заполняя строки анкеты.

— Да, но вы, наверное от них тоже освобождаетесь, — неуверенно ответил тот.

— Ни в коем случае. Наоборот, мне хотелось бы как-то помочь обществу в ответ на его предложение помощи мне.

— Тогда триста крон в год.

— Пусть будет три тысячи, — ответил Лерой, доставая денежник, — если кому-то из охотников нужно помочь материально, гильдия сможет это сделать.

Когда Лерой вышел из здания, его всё ещё поджидал журналист "Светского сплетника", только теперь рядом с ним был маг иллюзий, который тотчас сделал визуализацию Лероя на фоне вывески дома.

— Ваше Величество, что вы делали в гильдии охотников?

Лерой проигнорировал журналиста и зашагал по тротуару по направлению к стоянке мириаподов. Навстречу ему подошёл Ахига Вэй.

— Оформил членство? — спросил он, пожав в приветствии руку Лероя.

— Да, всё в порядке.

— А я твоих пленников сдал в королевскую тюрьму, они, оказывается, оба значились в розыске за совершённые преступления.

— Я так и предполагал, — усмехнулся Лерой.

— О каких пленниках идёт речь, Ваше Величество? — сунулся любопытный журналист.

— Это ещё кто? — удивился Вэй.

— Корреспондент газеты "Светский сплетник" Марио Пилипейко, — гордо представился тот, — А вы кто, простите?

— А я тот, кто случайно сломает тебе нос, если ты сейчас же отсюда не слиняешь, — ответил ему Ахига.

Журналист не рискнул дальше провоцировать высоченного мускулистого Вэя и ушёл, указав напоследок магу сделать визуализацию Лероя вместе с его другом.

— Дальше следователи уже будут работать с этими "мутными шакалами", чтобы выйти на Зигфрида, — продолжил Ахига Вэй, — убедившись, что больше никто их не подслушивает, — Главное, чтобы он раньше времени не узнал об этом.

— Нужно спросить, когда они должны были выйти из скал в пустоши, или за золотом кто-то приехать от Зигфрида.

— Не волнуйся, королевские следователи не зря едят свой хлеб. Уже наверняка засаду выслали на посыльного. Надеюсь, ты там в их пещере ничего не забирал? А то мои слова могут быть подвергнуты сомнению. Я поручился, что ты дал согласие на проведение следственных действий в своём королевстве.

— Нет, даже не ездил туда больше.

Лерой попрощался с Вэем и поехал домой. Он и так задержался сегодня в Синистре дольше обычного, а ведь нужно было ещё заехать к фермеру, купить продукты. Фермер тоже было сунулся с вопросами о трагедии в пустоши, но Лерой быстро пресёк его досужее любопытство, отговорившись спешкой.

Когда Лерой уже в темноте вернулся домой и зажёг показавшийся очень ярким свет в гостиной, он сразу схватился за место, где всегда носил кинжал во время охоты. Посреди комнаты стояла уродливая иномирная тварь и смотрела прямо на него.

ГЛАВА 29

По дороге в Дестру Лора с Мендисом остановили мириапода на традиционной стоянке рядом с бьющим ключом. Там в это время отдыхали и другие люди, которые, узнав королеву этих мест, приветственно поклонились ей.

— Как думаешь, Хосе, где нам взять жителей для нашей страны? — спросила Лора, когда они продолжили путь, — У меня есть планы строительства двух зданий, но нужна пара семей, которая будет в них жить и работать.

— Если вы хотите дать людям работу и жильё, так и нужно, я думаю, смотреть там, где люди ищут работу.

— Ты забыл, что я — иномирянка? Я не знаю, где и как в этом мире люди ищут работу. А тем более, согласных ради неё переехать. А ещё более того, готовых и умеющих заниматься тем, чем мне надо.

— Простите, госпожа Ларен, — смутился Мендис, — все эти данные есть в кадровом агентстве магистратуры в каждом городе. Люди обращаются туда, когда ищут работу или работников. А также те, кто главным образом ищет жильё, и поэтому согласен ещё и работать где требуется.

— Заедем туда, — решила Лора.

Но первым делом, прибыв в Фивы, они подъехали к башне мага-артефактора. Лора заметила, что Хосе как-то вжал голову в плечи, оставшись на улице, когда она подошла к входной двери.

Джованни Бигелоу был очень рад встрече с королевой долины Гофер, которую не видел ещё с тех пор, когда она была никому не известной женщиной по имени Ларен. Он галантно поцеловал ей руку, прежде, чем узнать о цели её визита.

— Магистр, мне нужен артефакт для мага земли. Очень мощный артефакт.

— Боюсь, для очень мощного у меня не найдётся материалов, — развёл руками магистр, — Я могу сделать для вас обычный хороший артефакт, но он будет стоить довольно много, потому что содержит относительно большой чистый изумруд в четыре карата.

— Я сама нашла большой минерал зелёного цвета, хромдиопсид, но я не могу его извлечь из большого куска скалы. Хосе Мендис сказал, что он тоже не рискнёт браться за такую работу, и посоветовал обратиться к вам.

— Я не ослышался? Вы сказали — Хосе Мендис? — изумился Джованни Бигелоу, — тот, кто донёс на вас со мной в службу правопорядка?

— Не ослышались, магистр, — улыбнулась Лора, — После суда надо мной Хосе попросил помочь ему устроиться. И мы с Лероем предоставили ему возможность в своём королевстве продолжать практику и готовиться к выпуску из университета. Что же до его доносительства… Вы наверное и сами читали в газетах, что большинство людей считают его поступок оправданным.

— Что ж, каждый поступает как ему велит его совесть. Но если вы его полностью простили, хотя из-за того доноса даже побывали в тюрьме, то я не хотел бы видеть его в числе моих учеников, и никакие оправдания тут ему не помогут.

— Об этом и речи нет, магистр, — заверила его Лора, — Я прошу вас о лишь том, чтобы это наказание от вас — изгнание из учеников — стало для него единственным. Чтобы при встрече с ним вы отнеслись к нему, в худшем случае, как к постороннему, но не как к врагу.

Джованни Бигелоу рассмеялся.

— Ваше Величество, мне ли, всенародно известному магистру, враждовать с юношей, ещё даже не окончившему университет? Или тратить свои усилия на месть ему? Тем более, как вы верно заметили, его поступок не столь уж однозначен, и ещё неизвестно, как бы я сам к нему отнёсся, если бы речь шла не лично обо мне и моей клиентке.

— Вот и хорошо, — облегчённо вздохнула Лора, — Он мне во многом помог за последнее время, и мы подружились.

— Да, парень он толковый и маг очень неплохой. Был ведь лучшим учеником у меня, — признался магистр.

Джованни Бигелоу вместе с юношей — учеником вышел на улицу и, увидев стоящего возле мириапода Мендиса, сказал с усмешкой:

— Ну здравствуй, мой бывший ученик. Говорят, ты нашёл, где пристроиться для окончания своей практики?

— З-здравствуйте, магистр, — покраснел Хосе, — да, я прохожу практику при дворе в королевстве долины Гофер.

— Несите ваш камень в лабораторию. Ты знаешь, в какую.

Хосе и ученик магистра потащили камень на второй этаж башни. Магистр тоже пошёл в лабораторию, а Лора осталась ждать в приёмной — ей, как заказчице, путь в рабочие помещения был закрыт.

Через некоторое время магистр в сопровождении довольного Хосе спустился и сказал Лоре, что он берётся выполнить этот заказ.

— Минерал вы нашли отличный, очень большой, из него получится шар не меньшего размера, чем знаменитый артефакт Ромулского университета магии. То, что вы нашли его сами — тоже хороший знак, артефакт в ваших руках будет сильнее, чем в прочих. Но тогда и дерево для его оплётки тоже лучше бы найти вам лично. Можете заняться этим, пока я буду работать с минералом.

— Да, магистр, спасибо! Скажите, сколько будет стоить ваша работа? И не сможет ли вот эта большая друза топазов компенсировать стоимость вашей работы?

В итоге они договорились с магистром, что деньги он возьмёт только за освобождение минерала из камня, и оставит себе топазы с остатками хромдиопсида.

Лора достала изготовленный этим же магистром денежник и выплатила назначенную им сумму. Собираясь уже уходить, она сказала:

— Пока я ждала, магистр, опять любовалась на вашу динамическую картину. На своём новом месте она ещё больше выиграла.

Джованни Бигелоу радостно крякнул и сказал:

— А я ведь для себя загадал — если вы о моём хобби речь заведёте, то продам вам скульптуру, которую закончил на днях, помня о нашем с вами договоре в последнюю встречу, перед арестом. И уже было начал разочаровываться, что вы только о Хосе да о минерале говорили. Не хочется, знаете ли, чтобы мои творческие работы попадали в руки тех, кто их не оценит.

— Покажите же мне скорее эту скульптуру, магистр!

Джованни Бигелоу предложил Лоре, которую сопровождал Хосе, спуститься с ним в подвальное помещение, где у него была творческая мастерская для занятия его хобби. Маг подошёл к чему-то, накрытому большим куском сероватой ткани с снял её одним движением. Увидев скульптуру, Хосе сделал рефлекторный шаг назад. А Лора, открыв рот, разглядывала творение магистра.

— Потрясающий носорог, — с восторгом сказала она наконец.

— Как вы сказали? — удивился магистр, — Носорог? Я, признаться, никак не назвал это порождение моей фантазии, которое творил, помня о том, что вы являетесь женой охотника на иномирных монстров.

— Но магистр, этот носорог, конечно, отличается от живого, хотя бы тем, что ваш намного меньше по размеру, но не на настолько, чтобы его не узнать, — заметила Лора.

— Ваше Величество, о каком живом носороге вы ведёте речь? Неужели вы видели нечто такое вживую?

— По правде говоря, вживую я его не видела, только на картинках и… визуализациях. В своём родном мире.

Оказалось, что в этом мире носорогов нет и никогда не было. Забыв обо всём, Бигелоу расспрашивал Лору о носорогах, напоминая при этом ребёнка, прикоснувшегося к чуду сказки.

В конце концов металлическая скульптура в стиле, напоминающем Лоре стимпанк, была вручена королеве, а оплату за неё, как и договаривались, она отдаст после получения премии Пороха. Крепивший скульптуру на мириаподе Хосе попросил Лору забрать и ткань, которой она была накрыта в мастерской.

— Боюсь, не все встреченные нами по дороге люди окажутся ценителями творчества магистра, — тактично пояснил он причину просьбы, чем вызвал хихиканье Лоры:

— Интересно, как на скульптуру отреагирует Лерой?

— Готов поспорить, он примет её за настоящую иномирную тварь.

— Сколько ставишь? Давай по десятькрон, — азартно предложила Лора.

— Согласен, — рассмеялся Хосе.

После этого они заехали в магистратуру Фив, в кадровое агентство. Это агентство располагалось отдельно от основного здания магистратуры, являлось довольно просторным помещением и в нём было много посетителей. Служащие агентства лишь помогали советами, но не вели "приём" посетителей, в строгом смысле этого слова. Тут люди сами заполняли нужные карточки и вставляли их в картотеку, либо находили нужные карточки и помечали их. Как только Лора разобралась с тем, как тут всё устроено, она с интересом изучила карточки людей, ищущих работу. Её заинтересовали три карточки — одна семья молодожёнов, желающих отделиться от семьи родителей и начать самостоятельный бизнес, вторая семья, напротив, состояла из почтенных супругов, желающих отдать свой бизнес подросшим детям, а самим испробовать что-то новое, и одинокого мужчины тридцати четырёх лет, архитектора по профессии, ничем выдающимся за годы своего труда не отличившимся. Лора прикрепила к этим карточкам выданные ей служащими агентства стикеры, на которых написала своё имя и адрес.

— Вот, обратите внимание на это здание, госпожа Ларен, — сказал Хосе, когда они возвращались из города, — тут пройдёт международный съезд учёных, где вам через четыре дня предстоит выступать с докладами о домовых и камнеедках. Специально ради вас съезд решено провести в Фивах, где были поданы ваши доклады, чтобы вам не ехать в Пловдив или в Ромул.

Лора совершенно не волновалась из-за своих докладов и выступления, она была уверена в той революционной ценности, которую они несли этому миру. Ей оставалось только подумать о том, как одеться для этого выступления, и она уж было собиралась спросить совета у Хосе, а потом подумала "А что это я буду подстраиваться под местный дресс-код, если я сама тут — икона стиля и законодательница мод?" Поэтому она только заехала в обувной магазин и купила себе туфли — классические чёрные лодочки.

Дома они с Хосе поставили скульптуру носорога посреди гостиной мордой ко входу. Феофан, увидев её, испуганно буркнул:

— Гоголь — Сотонаил!

— Фаня, это просто скульптура носорога, сделанная из металла. Ничего, к клубню же привык, и к носорогу привыкнешь. Со временем. Может быть.

Заговорщики выключили в гостиной свет и сидели на кухне в ожидании приезда короля. Как только они услышали, кто Лерой приехал, они вышли в гостиную и присели за спинкой дивана, чтобы сразу их было не заметно. Первоначальная реакция Лероя на скульптуру доказала победу Хосе в споре. Лора с притворным вздохом достала денежник и перевела довольному Мендису его выигрыш.

— И что это сейчас было? — спросил Лерой, пронаблюдав за финансовыми операциями жены и практиканта, который поспешил удалиться.

— Мы стали беднее на десять крон, потому что ты явно принял эту скульптуру за иномирную тварь, — ответила, улыбаясь, Лора.

— Не вижу связи… Поспорили что ли?

— Ну да.

— А это, значит, скульптура. Великое творение магистра Бигелоу, как я понимаю.

— Точно.

— И на сколько денег мы обеднеем после её выкупа?

— Я не спрашивала. Наверное, намного, — виновато потупилась Лора.

— И почему у всех жёны как жёны, а у меня — дизайнер? — вздохнул Лерой, — Мэри вот мечтала о статусном ювелирном украшении, оказывается. Я подарил ей найденные рубины, она родила сына.

— Ой, как замечательно! — обрадовалась Лора, — И то, что сын родился, и что с подарком мы угадали.

— Угу. А куда ты этот подарок девать собираешься? — Лерой показал рукой на носорога, — Хотя у нас же ещё один сарай остался с пустой пока крышей.

— Ты что, этой скульптуре требуется своё окружение и освещение. Мы построим для неё дом.

— Для неё?

— Нет, для нас, конечно же, — хихикнула Лора, — Нам нужна официальная королевская резиденция, где мы могли бы принимать гостей. Тут замечательно, конечно, но слишком тесно и по-домашнему. А там как раз и скульптуре место организуем.

— А пока мы его не организовали, будь так любезна, поставь это чудовище где-нибудь в уголок и прикрой тканью. Я не хочу откачивать каждого посетителя нашего дома.

Признавая в целом правоту мужа, Лора не могла не досадовать, пока выполняла его просьбу. Вот почему во всех мирах так — не понимают люди современное искусство! "Но ничего, скоро я им тут настрою, за всех непонятых творцов отомщу!"

ГЛАВА 30

На следующее утро вернулась бригада рабочих, чтобы получить новый заказ на строительство, которое им обещала Лора.

Она вручила бригадиру строителей эскиз нового задуманного ею здания, клетку с камнеедками и кусочки янтаря, и отправила их рыть котлован на месте стоянки мириаподов по дороге в Дестру. Сама же она отправилась на чердак вдохновенно чертить проект здания на большом листе бумаги, закреплённом на кульмане, чем живо напомнила Лерою магистра вероятностей Туллиана.

Вскоре к Лерою приехал Ахига Вэй. Известия, которые он привёз, были тревожными. Королевские следователи схватили перевозчика, когда тот приехал к скалам за золотом, но сам Зигфрид Дадиани исчез.

— А всё эта газета, подняла трезвон раньше времени, — с досадой сказал Вэй, выкладывая на стол номер "Светского сплетника".

Лерой взял вчерашнюю вечернюю газету, на первой странице которой была размещена визуализация их с Ахигой встречи неподалёку от здания гильдии охотников и анонс статьи, отсылающий на разворот газеты — надпись, сделанная крупными буквами: "Король Обен ловит в своих землях людей!" Сама же статья содержала его короткое интервью о трагедии на сафари в бистинской пустоши. Но, видимо, эта тема стала уже устаревать для первых газетных полос, поэтому после интервью был напечатан собственный рассказ корреспондента Марио Пилипейко о том, что ему удалось узнать о новых таинственных и зловещих событиях, происходящих в Королевстве долины Гофер — король Лерой Обен вместе с охотниками, членом гильдии которых он недавно стал, вылавливает на своей территории каких-то тёмных личностей, которые значатся в розыске служб правопорядка, и держит их у себя в плену.

— Вот ведь прощелыга какой, умудрился из одной подслушанной фразы целую историю раздуть! — возмущался Ахига в адрес журналиста, — тут Зигфрид, конечно, легко сложил два и два, и скрылся. Его уже официально объявили в розыск по подозрению в организации банды теневиков, утренние газеты сегодня вышли с этой новостью. Всё-таки он — очень известная личность в обеих странах, один из богатейших людей.

Лерой взял свежий номер газеты "Пополо", в которой говорилось о том, что на всё имущество Зигфрида Дадиани наложен арест, а его торговые предприятия закрыты. "Нужно почту начать выписывать сюда, а то так и буду от жизни отставать", решил Лерой.

— От меня что-то требуется в связи со всем этим? — спросил он Ахигу.

— Пока ничего особенного, только смотреть вокруг внимательно — неизвестно ведь, где этот Дадиани затаился.

Домовой, посверкивая значком на груди, принёс мужчинам вина на террасу, а Лерой подумал, что эта устроенная Лорой терраса стала очень полезным местом в его доме — на ней удобнее всего принимать гостей. Свежий после нескольких дождливых дней воздух пах океаном и зеленью, которая торопливо потянулась местами из влажной пока почвы. Холм экодома резко выделялся среди цепочки рыжих холмов-собратьев своей начавшей зеленеть макушкой, что выглядело, на взгляд Лероя, несколько забавно. Саженцы вокруг каменных сараев тоже дружно потянулись вверх по натянутым для них нитям.

— Эх, хорошо тут у тебя, — словно отвечая мыслям Лероя, сказал Вэй, — тихо, просторно, красиво… Я из городской суеты когда в лес на охоту ухожу, тоже наслаждаюсь. Да охотники почти все так. Кстати, я что-то не вижу у тебя трофеев твоей многолетней охоты.

— А вон, думаешь — что? — показал Лерой на блестящую в солнечных лучах раковину на крыше сарая.

— А, ну да, помню тот журнал "Охотник" с рассказом о первом сафари Попеску. Так мы в гильдии больше никогда не хохотали, как в тот раз, — усмехнулся Ахига.

— Это ты ещё не видел, как его помощники тащили улыбающуюся статую парализованного Попеску к мириаподам, — усмехнулся в ответ Лерой, — А что до трофеев — я просто их как-то не собирал раньше. Это Лора решила устроить в долине диковинный мир, поэтому и клубень этот вот сидит — пялится на нас, и раковина сияет на крыше, и неонка у себя там плавает.

— Я её ещё не видел, — напомнил Ахига.

— Ну так идём, покажу тебе эту красавицу и чудовище одновременно…

Они подошли к аквариуму, где, чувствуя их приближение, радостно затрепыхалась и ярко засверкала вуалевая неонка.

— Вот, наша гордость, — показал на неё Лерой.

— Красавица, — восхитился Ахига.

— Короли Синистры и Дестры предлагали мне очень большие деньги за неё…

— Деньги — это хорошо, это нам как раз надо, — раздался вдруг чей-то голос.

Из-за аквариума вышел человек, вооружённый арбалетом, нацеленным на Лероя. Он был одет во всё чёрное — рубашку, штаны и сапоги, и даже голова его сверху была повязана чёрным платком. Двигался этот мужчина легко, с грацией дикой кошки. Взгляд его прозрачных глаз был холоден — чувствовалось, что ему не впервой держать людей на прицеле оружия, и пожалуй, убивать тоже доводилось.

— Не двигайтесь, — предупредил он.

Лерой почувствовал, как то немного хмельное благодушие, в котором он пребывал во время посиделок с Ахигой, бесследно растворяется в нём. Периферическим зрением он видел рядом стоящего Ахигу, который, замерев, тоже неотрывно смотрел на стрелка.

Между тем этот человек остановился шагов за пять от безоружных в данный момент охотников.

— Вам привет от господина Зигфрида — сказал он и быстро сделал какой-то жест правой рукой. Из этой руки на Лероя и Ахигу вылетело облако ядовито-жёлтого цвета, быстро погасившее для короля вообще все краски…

Сколько времени длилось беспамятство, Лерой не знал. Очнулся он лежащим на земле перед аквариумом. Рядом завозился Ахига, который пытался подняться с земли, но смог только сесть. За ним сел и Лерой. Они сидели рядом и смотрели перед собой.

Мысли появлялись в голове как-то нехотя, и были они слабенькими и отрывочными. Вот аквариум. В нём плавает неонка. Серая. С раздувшимся животом. Псевдосеть тоже плавает. На поверхности в аквариуме. Вот сапоги. Чёрные. Стоят возле аквариума. Вот арбалет. Лежит рядом с сапогами.

— А где… — решил ухватить и озвучить какую-то мысль Лерой.

— А? — ещё более развёрнуто спросил Ахига.

Через некоторое время друзья, повозившись, всё-таки встали на ноги. Опираясь друг на друга, они подошли к арбалету и подобрали его. Потом обошли холм, у подножия которого стоял аквариум, и увидели там запряженного чужого мириапода. Больше никого не было.

— Стрелка сожрала неонка, — осенило Лероя, — Наверное, он хотел прихватить её с собой. Думал, просто красивое иномирное животное. А это хищная тварь. До нас у него руки не дошли. Не успели дойти.

— Забористое вино у тебя, Обен, — с трудом выговорил Вэй, — Мерещится не пойми что. Приветы какие-то дурацкие…

Лерой посмотрел на Вэя и увидел его сильно опухшее лицо с окрашенной в канареечно-жёлтый цвет кожей. Ахига в это время тоже повернул голову к Лерою, и по его реакции Лерой понял, что у него самого вид не лучше, чем у друга. Окрестные холмы огласились долгим мужским хохотом.

Кое-как отсмеявшись, охотники собрали то немногое, что осталось от "чёрного стрелка", погрузили это на его же мириапода, и Ахига Вэй, умывшись в душевой, взял этого мириапода и поехал в Ромул. А Лерой, посмотрев на себя в зеркале душевой, решил, что никого таким опухшим лицом пугать не следует, и улёгся спать на диване в гостиной.

Проснулся он в лучах заходящего солнца, пробивающегося через окно и раскрытую входную дверь. Но разбудили его не солнечные лучи. Перед его глазами колыхались длинные подолы платьев двух притоптывающих на месте женщин и раздавались слаженные голоса Тианы и Лейхи:

— Зю-зю-пи! Ду-ду-фа! Ги-ги-ры!

— Рехнулись, что ли? — успел спросить он, после чего на его лицо шмякнулась мокрая тряпка.

Лерой подскочил было, но его задержали за плечи руки подошедшей из кухни Лоры.

— Лежи-лежи, это просто примочка из полезной травки.

— Волшебной, — добавила Лейха.

— Ага, волшебной, — с улыбкой в голосе сказала Лора.

— Спасибо, вы меня спасли, — сказал Лерой, освобождаясь от тряпки на лице, — теперь оставьте меня с королевой, пожалуйста.

— Во что ты так умудрился вляпаться? — спросила Лора.

Лерой рассказал жене о том, что сегодня произошло, пока она работала над чертежами.

— А что это была за пыль, которой в вас кинули?

— Это высушенная слизь с кожи одной лягушки, которая водится в болотной местности Дестры. Приводит вдохнувшего её человека к мгновенной потере сознания. Через час-полтора проходит.

— А опухшая кожа на лице?

— Тоже скоро пройдёт, — махнул рукой Лерой, — Нам нужно подумать о безопасности. Я теперь не буду расставаться со своим кинжалом, даже дома, пока Зигфрида не поймают. Паршиво чувствовать себя без оружия, когда на тебя нападают. Тебе тоже нужно что-то придумать. Хоть пестик носи с собой, что ли…

— Пестик — пестиком, — задумчиво сказала Лора, — но надо что-то такое же придумать, чтобы быстро и наверняка обезвреживать противника. Заверну-ка я острый перец нам с тобой по пакетику, будем в карманах носить. Если нападут, пальцами открыть пакетик, набрать в ладонь перец и кинуть так же, как этот стрелок в вас сегодня. Сознание противник не потеряет, но и видеть ничего не сможет какое-то время.

Некоторое время короли потренировались в пустынном месте, разворачивая и бросая перец из пакетиков.

— А ты осознаёшь, какая неонка у нас полезная? Жизнь вам с Ахигой спасла, — сказала Лора.

— Надо собаку-охранника завести, что ли. Пока гвардии у нас нет.

— Собака — это хорошо. Только если она сусликов не обидит.

— Амулет подчинения используешь и всё ей объяснишь, — как что-то, само собой разумеющееся, ответил Лерой, — Завтра утром вместе съездим в Ромул и купим.

Но назавтра они никуда не поехали, потому что к ним приехали люди, которых пригласила Лора через кадровое агентство в Фивах.

С утра приехал архитектор, которого звали Фонг Видаль. Это был щуплый сутулый мужчина возрастом немного постарше Лероя. На голове у него была надета какая-то маленькая круглая шапочка серого цвета. "То ли лысину прикрывает, то ли так самовыражается", подумал Лерой.

Лора сразу выяснила, что этот архитектор собственных проектов не создавал, но устал работать под чужим руководством, выполняя однотипные задания. Лора показала ему экодом и эскиз одного из запланированных ею к строительству домов, и Видаль едва не повизгивал от восторга. Нет, восторгался он не замыслами Лоры и не будущим видом зданий, которые ему придётся проектировать, он просто почувствовал то, о чём так тосковал — дух интересной работы. Короли разрешили ему заселяться в одну из комнат экодома, насовсем, или пока с его помощью не будет построено другое жильё.

После архитектора приехала семья молодожёнов — Жиль и Зои Мадаки. Лора предложила им работу и проживание в придорожном трактире, который сегодня как раз начал строиться. Но сначала она предупредила их, что их жильё будет иметь очень необычный вид и конструкцию. Мадаки долго и весело смеялись, когда Лора показала им эскиз этого здания, но согласились, сочтя, что это будет для них интересно — и сам бизнес, и проживание там. Молодёжь тоже заселили в комнату экодома, в котором уже начал заполняться жильцами второй, если считать сверху, этаж. С завтрашнего дня они должны были приступить к помощи строителям в возведении их будущего дома.

Уже к вечеру приехала солидного возраста супружеская чета — Олег и Сандра Неру. Им Лора предложила то же самое, что и супругам Мадаки, только в месте стоянки мириаподов на пути в Синистру. Строительство этого дома планировалось начаться в ближайшее время. Супругов Неру абсолютно не смутил необычный вид здания, их больше интересовало, насколько прибыльным видят Лерой и Лора этот бизнес.

— Ведь люди, едущие из одной страны в другую, привыкли брать еду с собой, что помешает им и дальше так делать? — спросил с сомнением Олег.

— Если они будут знать, что вкусная еда и полноценный отдых для них и их мириаподов будет у них по пути, они перестанут брать еду с собой. Но главное — наше королевство будет интенсивно развиваться, и путников на дороге станет гораздо больше, чем сейчас, — ответила ему Лора.

Неру обещали подумать и, в случае положительного решения, переехать в долину дней через десять-пятнадцать. Это полностью устроило и королей.

— Сегодня Ахига сказал, что у нас тут хорошо, — сказал Лерой жене, когда они остались одни, — просторно и тихо. Ведь так и останется?

— Да, этот домик и двор останутся в неприкосновенности, со временем они будут закрыты от чужих глаз и посещений — ответила Лора, — и я больше никогда не рискну просить тебя передвинуть душевую кабину.

ГЛАВА 31

Первым делом по приезде в Ромул короли нанесли визит в отчий дом Обенов, засвидетельствовали почтение патриарху рода и навестили новорожденного племянника. Лора обсудила с Селестой книгу о приключениях мага земли Хэрри Техаса и спросила, что говорят об этой книге, насколько описываемая там магия соответствует действительности. Селеста, важничая оттого, что с ней как со взрослой советуются по серьёзным делам, ответила, что никто ещё не обвинил Хэрри в надувательстве.

Второй визит молодая королевская чета нанесла в университет магии, там они немного подождали окончания лекции у магистра Бродерика Ивамото, который ранее приезжал к Лоре с артефактом. Магистр Ивамото был рад видеть Лору и познакомиться с её супругом, а Лора опять поймала себя на том, что её тянет по-японски сложить ладони перед грудью и слегка поклониться магистру. Она рассказала ему про находку подходящего минерала для создания личного артефакта магии земли, на что маг покачал головой:

— Во многом, что связано с вами, Ваше Величество, нарушаются все каноны. Обычно свой артефакт стихийной магии приобретают уже дипломированные маги, а вы начали именно с этого.

— Отчасти именно вы в этом виноваты, магистр, — весело улыбнулась Лора, — ведь магию земли я почувствовала впервые именно с помощью вас и артефакта, привезённого вами.

— Тогда должен вам сообщить, что мне и поручено руководством университета проводить с вами практически занятия по магии земли. Скоро у наших студентов начнётся экзаменационная сессия, а потом каникулы. Вот в эти каникулы я и смогу приезжать к вам для занятий.

— Магистр, обязательно ли вам каждый день возвращаться в Синистру? Ведь путь занимает много времени. Если вам будет где у нас остановиться, не согласитесь ли вы пожить в этот период в долине Гофер?

— Но у меня есть жена и питомец, кошка. Если только вместе с ними к вам приехать… — растерялся Бродерик Ивамото.

— Прекрасно! Приезжайте все вместе.

Потом Лерой зашёл в редакцию газеты "Пополо" и оформил подписку на неё, с доставкой к ним в домик. Кроме этого, он решил подписаться на журнал "Охотник", раз уж вступил в профессиональную гильдию. Лора не заинтересовалась прессой настолько, чтобы подписаться.

Когда короли ехали по улицам Ромула в направлении рынка, торгующего животными, Лерой вдруг спросил жену:

— Оглядись, посмотри вокруг. Ты ничего не замечаешь необычного?

— Эмм… нет вроде бы. Снова солнышко, тепло, все легко одеты.

— И женщины тоже легко одеты, — намекнул Лерой, — Я бы даже сказал — очень легко. Так легко, как никогда раньше.

Лора ещё раз и осмотрелась и её осенило:

— Многие в коротких платьях! У вас же так раньше не носили. Ой, а это что? — она присмотрелась к одной женщине в белой кружевной шляпе, потом к другой… — Лерой, да у них же шляпы с дырками!

— Вот-вот, — прикусил губу, чтобы не рассмеяться, Лерой, — с двумя дырками. Как на твоей шляпе после болтов моего арбалета.

Лора захихикала:

— Вот видишь, и ты руку к местной моде приложил. Путём простреливания. Можешь теперь считать себя стилистом.

На рынке короли сразу прошли в то место, где продавались собаки. Они медленно шли вдоль вольеров со спящими, лающими, играющими собаками, от которых разбегались глаза. Лерой ещё шагал вперёд, когда Лора резко остановилась из-за того, что она встретилась взглядом с большим белоснежным псом, у которого был абсолютно человеческий умный взгляд. Пёс сидел вдалеке от других собак на траве возле каких-то цветущих кустов, и всем своим видом выражал благородство и достоинство. Лоре он напомнил породу собак пиренейский мастиф, которых она когда-то видела по телевизору.

Лерой вернулся к Лоре и тоже посмотрел на пса.

— Такое ощущение, что он тут король, среди остальных собак, — сказал он.

Они спросили у продавца, что это за пёс и почему он продаётся таким взрослым, хотя на брошенного не похож, так как выглядит вполне ухоженным.

— Этого семимесячного кобеля зовут Бустер, — пояснил продавец, — Он был куплен щенком как компаньон для маленького мальчика его молодыми родителями. Но они не учли, что это собака крупной породы и ей нужен простор. А сами они живут в небольшой квартире. Вот и получилось — и хозяевам тесно, и собака, подрастая, мучилась. Так и решили её продать. А порода этих собак используется как компаньон и охранник.

— Бустер! — позвал пса Лерой и снял с цепочки амулет подчинения.

Пёс подошёл к ним и вопросительно посмотрел на Лероя.

Тот медленно протянул к его голове руку и прилепил ему на лоб серебряный кружок.

— Пойдёшь к нам жить? — спросила Лора, — У нас тебе будет где побегать и поиграть.

Пёс нерешительно вильнул хвостом. Довольный продавец вскоре принёс документы на собаку, напечатанную инструкцию по уходу за собакой этой породы и поводок. Когда пса подвели к мириаподу, он легко вскочил на спину ездового животного и уселся возле человеческих сидений, а потом оглянулся на людей.

— Он что, намекает, чтобы мы не мешкали? — спросил Лерой.

— Похоже на то, — улыбнулась Лора.

По дороге домой Лора долго пыталась объяснить Бустеру, что главный среди них троих — не он, а король и королева. А ему отведена роль свиты… хотя бы на людях.

— По-моему, ты оперируешь слишком сложными для собаки понятиями, — сказал ей муж.

— Ладно, жизнь покажет, что он понял, — сказала в конце концов Лора.

Приехав домой, короли стали знакомить нового друга с обитателями королевского двора. Сначала Бустер был представлен Феофану. Сидящий пёс был почти равен домовому по росту, но Фаня его совершенно не испугался.

— Ти бо нас храниша од злы, — сказал он, чем вызвал согласное виляние мохнатого белого хвоста.

Потом Лора проводила Бустера поближе к холмику с сусликами, и показала на них:

— Это наши суслики, их нельзя обижать.

Пёс осторожно принюхался к обиталищу зверьков и что-то для себя явно уяснил. Так же ему был показан клубень, который пёс сначала чуть не оконфузил, попытавшись задрать на него заднюю лапу. А потом его покормили и Лерой разрешил:

— Всё, Бустер, гуляй, охраняй наш двор.

И если кто-то ожидал, что этот степенный пёс тут же, подобно щенку, примется с энтузиазмом бегать по окрестностям, то… он угадал.

Тиане и Лейхе была вручена инструкция по уходу за собакой и выдана зарплата в связи с увеличением их обязанностей.

Вечером Лора вместе с архитектором Видалем съездила проинспектировать строительство здания "дестрийского" трактира, обнаружив, что котлован для него в нужной форме уже хорошо углублен в скальной породе, а щебень засыпан под прилегающие площадки.

— Камнеедки не зря едят свой… камень, — прокомментировала королева и представила Видаля строителям, палатки которых были поставлены ими неподалёку. Архитектору она поручила присматривать за этим строительством в соответствии с проектом.

"Шапочка у нашего архитектора напоминает крышку на заварочном чайнике", подумала Лора и мысленно хихикнула: "Надо будет ему дом в такой же форме построить, чтобы при взгляде на него все сразу понимали — тут живёт Фонг Видаль! Ну или при взгляде на Видаля — а, это тот чудак из серого купольного домика".

Следующий день у Лоры и Лероя был днём подготовки к предстоящим событиям. Лоре предстояло ехать в Дестру и выступить с научными докладами, а Лерой отправлялся на охоту, в надежде, что она состоится в первый же день из трёх предполагаемых. Он вынужден был объяснить жене, что на этот раз не знает точной даты охоты, и, в худшем случае, проведёт три дня в пустоши Бисти.

— Эта неопределённость связана с тем, как прошла предыдущая охота? — догадалась она.

Лерой только посмотрел на жену и не ответил.

— Да, поняла. Сие тайна великая есть, и только мужчины Обены в неё посвящены. Если не вернёшься после заката — приду к тебе в пустошь. Потому что соскучусь.

Спать легли пораньше, планируя выспаться, чтобы бодрыми отправиться в путь перед рассветом. Но из этой затеи ничего не получилось — сон не шёл, и супруги потратили время более интересным для них способом.

По этой причине Лора выехала в Фивы в полусонном состоянии в сопровождении отвратительно бодрого Мендиса, который, не в пример Обенам, ответственно подошёл к предстоящим событиям.

— Надеюсь, напечатанные экземпляры докладов вы дома не забыли? — осуждающе глядя на зевающую Лору, спросил он.

Лора молча похлопала рукой по сумке с документами и погрузилась в дрёму.

Большой зал дома учёных был набит битком. В этот день заслушивали тех учёных обеих стран, кому присуждение премии Пороха за этот год было делом практически решённым. Лору с Мендисом встретил и сопровождал специально назначенный человек, который объяснил, что её доклад по домовым будет сегодня заслушиваться под номером один, а по камнеедкам — под номером шесть.

— Извините, прикладные науки, как строительство, к которым отнесли ваш доклад, идут после фундаментальных, — развёл он руками.

— А доклад по домовым к каким наукам отнесли? — полюбопытствовала Лора.

— Ни к каким. Меценат Порох когда-то учредил специальную премию для тех, кто неоспоримо докажет, что ворчание домовых является осмысленной речью. Эту премию уже не раз пытались получить до вас, но их доказательства этого факта не были признаны очевидными.

Счастливый полученной возможностью побывать в столь высоком собрании Мендис, посаженный вместе с Лорой во втором ряду с краю, оживлённо вертел головой. Лора обратила внимание, что все присутствующие здесь дамы одеты практически одинаково — в длинные и строгие чёрные, коричневые или тёмно-серые платья с кружевными белыми воротничками. Она же, в соответствии с задуманной её ролью иконы стиля, вышла к трибуне в своих чёрных брюках, новых туфлях, белой рубашке навыпуск и с широким кожаным ремнём, надетым низко на бёдра.

Доклад свой Лора помнила почти наизусть, поэтому говорила с трибуны, практически не заглядывая в бумажные листы. После неё выступил учёный, член высокой комиссии премии Пороха и сделал заключение о том, что никаких сомнений более не осталось — речь домовых осмыслена и в перспективе поддаётся расшифровке. Ответившая на некоторые возникшие вопросы Лора пообещала, что станет носить амулеты, заполняющиеся её мысленным переводом лексикона домовых, а также её собственными чёткими мыслями на русском языке, и эти амулеты она будет сдавать учёным один раз в месяц. Формальный одноминутный перерыв в заседании для обсуждении доклада высокой комиссией закончился объявлением о присуждении королеве Ларен Обен премии Пороха, что было встречено бурными аплодисментами всех присутствующих.

После неё выступил учёный в области царицы наук — математики, доказавший теорему другого математика, чья фамилия Лоре ни о чём не говорила, но она вежливо поаплодировала ему вместе со всеми.

Потом был доклад учёного по физике, и вот тут Лора поняла, что она слышит несколько ошибочную теорию, которая уже около столетия назад уточнена в её родном мире. Она подозвала работника, который был закреплён за ней и сообщила, что желает сказать пару слов после этого выступления. Тот умчался согласовывать этот вопрос с комиссией, и Лоре предоставили возможность сказать пару слов сразу после учёного физика.

Начала Лора с принесения глубоких извинений за своё незапланированное вмешательство.

— В моём родном мире данная теория существовала довольно долго, и даже будто бы подтверждалась экспериментально, — сказала она после этого, — о том, что мельчайшей элементарной частицей строения материи является атом, единый и неделимый. Существование атомов бесспорно. А вот их "единость" и неделимость были опровергнуты по мере развития науки. Было выяснено, что большинство атомов имеет устойчивую планетарную структуру и состоит из частиц трёх видов — положительно заряженных, отрицательно заряженных и нейтральных. Атомы действительно неделимы, но лишь химическими способами. Кроме того, выяснено, что атом и его частицы не являются мельчайшими частицами материи, но тут уж мои знания, увы, ничем вам не помогут, потому что я слышала только названия этих частиц, а об их физических характеристиках мне практически ничего не известно.

Это выступление Лоры было встречено гробовым молчанием.

После совещания комиссии, учёному-физику было предложено продолжить исследования и представить новый доклад через год, ибо уже само доказательство существования атома и связанные с этим исследования были достойны высокой премии.

Лора дождалась времени своего второго выступления и быстро сделала доклад о камнеедках. Выступивший за ней рецензент доложил, что экспериментальные исследования полностью подтвердили открытие Лоры о вкусовых пристратиях камнеедок, которые можно с огромной пользой применять в строительстве из камня. Лоре была присуждена вторая премия Пороха.

— В какой сумме мне полагаются премии? — спросила Лора прикреплённого служащего.

— Специальная премия за домовых назначена в сумме девятьсот семьдесят пять тысяч крон. Премия в области строительства намного скромнее — триста сорок три тысячи крон.

— Звучит как музыка, — улыбнулась Лора, — И как же мне их получить?

— Премии Пороха принято вручать в стране, гражданином которой является учёный, потому что эти премии облагаются налогом в пользу королевской казны.

— Как хорошо, значит, налог с моей премии получу тоже я.

— Всё верно, Ваше Величество, — ответил служащий, — В ближайшие дни к вам приедет назначенный человек для перечисления денег.

Домой Лора с Мендисом вернулись уже в темноте. Дважды лауреата высшей научной премии встретили только белый пёс и зеленоглазый домовой. Лероя не было.

ГЛАВА 32

Первую дозу зелья бодрствования Лерою пришлось принять уже ближе к вечеру. Спать хотелось весь день, и утомительное бесплодное хождение по знакомой едва ли не до последнего камешка пустоши бодрости не прибавляло. В результате внимание притуплялось, а это было недопустимо. В течение светового дня портал не открылся, и это означало, что впереди охотника ждёт бессонная ночь, скорее всего столь же бесплодная, как и день.

Когда темнота уже сгустилась, а пепельный песок пустоши стал выглядеть более светлым, чем днём, издалека раздался голос королевы:

— Лерой! Мы с Бустером идём! Не застрели нас!

Охотник пошёл навстречу голосу жены, и скоро на него выбежала большая белая собака, радостно завилявшая хвостом при встрече. Лерой потрепал по голове собаку и поцеловал жену, не ослабляя при этом той части восприятия, которая всегда ожидала появления специфического сквозняка бистинской пустоши.

— А почему ты домой ночевать не пришёл, ведь порталы всегда открываются днём? — спросила его Лора.

— Не всегда. Иногда, очень редко, расчёт указывает ровно на середину между двумя датами, и это означает, что охота состоится в тёмное время между указанными днями. Так что, хотя вероятность сегодняшней ночной охоты и мала, но она есть.

Лерой обратил внимание, что собака ведёт себя в пустоши довольно настороженно. Что-то такое чувствуют здесь все животные, вот и мириаподы наотрез отказываются подходить вплотную к этим каменным столбам. Люди же не ощущают ничего такого, что можно было бы ясно почувствовать.

— Ну а твой знаменательный день как прошёл? — спросил король жену.

Лора рассказала ему о заседании съезда учёных и своих успехах.

— Значит, ты лишила одного нашего физика положенной ему премии?

Лора виновато развела руками:

— Но не могла же я промолчать. Я ведь поклялась в том, что буду делиться с этим миром знаниями, которые получила в своём родном мире. И даже если бы я выступила по этому поводу после заседания, мне пришлось бы отвечать на вопрос, почему я промолчала тогда, когда только услышала это. И тому физику было бы ещё неприятнее, получилось бы, что он премию получил как бы необоснованно.

— А нас, получается, ждёт сказочное богатство, — улыбнулся Лерой.

— Да, обещали, что на днях к нам приедет назначенный человек и переведёт на королевский денежник обе премии. Сразу наймём новых строителей и закупим побольше стройматериалов, — мечтательно сказала Лора.

— А рубиновым колье, значит, никак не обойдёшься? — поддел супругу Лерой.

— Пфф! На колье я и сама камешков наковыряю. Сапфировое, — кивнула та, словно уже увидела его в своём воображении. Впрочем, так оно, скорее всего, и было.

Они ещё немного поговорили, потом Лора ушла домой спать, а Лерой продолжил бродить. С наступлением утра ему пришлось выпить вторую дозу зелья, потому что действие первой заканчивалось и грозило обернуться резким наступлением усталости и сонливости. Вскоре опять пришла Лора в сопровождении Бустера, принесла мужу свежих оладушек от домового. Королева выразила желание остаться, чтобы охотиться вместе, но Лерой видел, что мысли её убегали к проходящему строительству и к чертежам новых зданий, и он отправил жену домой.

Они пришли во второй половине дня — трое мужчин, выступивших из-за колонн пустоши навстречу охотнику. Один из них был вооружён арбалетом, у второго в обеих руках были метательные ножи, а у третьего, человека гориллоподобной внешности, висела на поясе псевдосеть.

Едва они появились, Лерой вскинул арбалет и стал пятиться от них назад, рассчитывая дойти до ближайшей каменной колонны.

— Целься ему в ноги, — сказал обладатель ножей стрелку, — господин Зигфрид велел доставить его живым.

Стрелок только начал опускать свой арбалет, когда Лерой выстрелил в него. Два болта прошили грудь стрелка слева, а Лерой прыжком скрылся за колонной.

— Он убил Шмеля! — закричал фальцетом гориллоподобный.

— Так иди и бери его, пока у него арбалет не заряжен! — гаркнул второй.

Бандиты разделились и быстро побежали к одиноко стоящему столбу, за которым прятался охотник, норовя зайти одновременно с двух сторон. Зарядить арбалет снова Лерой даже не пытался — не хватало времени. Едва слева показался один из них, Лерой кинул ему в лицо горсть жгучего перца — это был гориллоподобный. Тот рефлекторно зажмурился и заорал, а Лерой уже прятался от оставшегося бандита за его спиной.

— Ты покойник! — закричал тот и бросился к Лерою.

Но метнуть ножи у него не получалось — его собрат, конвульсивно дёргающийся и зажимающий руками обильно слезящиеся глаза, сбивал его внутренний прицел в короля, который старательно держал ослепшего между собой и убийцей. В этот момент Лерой ощутил так долго ожидаемый им сквозняк. Очень близко к югу от всех находящихся на этой площадке. Ветер быстро нарастал, а Лерой с отчаянием понимал, что он сейчас без своего основного оружия — арбалета, и опасность для его жизни многократно возрастает.

Бандит с ножами тоже почувствовал, что творится что-то странное, и замедлил свои попытки наскочить на Лероя. Он не заметил, когда возникло марево портала, но когда портал открылся, то отбежал в сторону и, спрятавшись за тем столбом, где недавно стоял Лерой, стал осторожно наблюдать за происходящим.

Лерой смотрел, как из портала медленно и грозно выходит гарпия. Ветер поднимал её и без того встопорщенные сравнительно лёгкие перья вокруг головы, которые почти доставали до верхнего края проёма портала. Чёрные сложенные крылья с непробиваемыми ничем перьями придавали птице вид горбатого чудовища. Толстые мускулистые лапы с мощными крючьями когтей шагали неторопливо, а чёрные глаза смотрели холодно и уверенно — бояться ей некого, а жертвы уже здесь. Едва волочащийся по земле хвост гарпии миновал проём портала, тот закрылся.

Лерой, продолжая прятаться за ревущим от боли и ни о чём другом не подозревающим бандитом, быстро скосил глаза на руку с часами, а потом сунул руку в нагрудный карман рубахи и достал амулеты, которые всегда носил с собой на охоту именно на случай появления этого вида монстров. Это были беруши — затычки для ушей, которые не только глушили все звуки, но и производили собственный шум, воспринимаемый исключительно организмом того, кто их использует.

Между тем, гарпия вспрыгнула на небольшой камень и широко открыла рот с огромным загнутым клювом. Её крик не был никому слышен, но Лерой торопливо вставил амулеты в уши. Бандит, выглядывающий из-за камня, поначалу не понял исходящей от птицы-монстра опасности и поэтому даже не попытался метнуть в её грудь свои ножи. А потом было поздно. Неслышимый крик гарпии совпадал по своим физическим свойствам с колебаниями человеческого организма и разрушал его. Первым отключалось зрение и появлялась сильнейшая головная боль. Потом останавливалось сердце.

Когда оба бандита упали, Лерой побежал к тому месту, где лежал убитый им стрелок и взял его заряженный арбалет. Вернувшись, он почти спокойно положил этот арбалет рядом с собой, потом зарядил собственный арбалет, и встал неподалёку напротив гарпии. Та не спешила нападать на ещё живую жертву и продолжала кричать, когда охотник выстрелил ей в голову. Второй арбалет не понадобился — один из болтов попал прямо в разверстый рот твари.

Лерой вытащил амулеты из ушей и некоторое время стоял, подняв лицо к начинающему темнеть небу. Потом, словно вынужденно, опустил его и посмотрел вокруг себя. Убитая гарпия лежала, уткнув голову с пронзившей её мозг стрелой в серый песок, тогда как её тело продолжало находиться на покатом камне. Оба убитых ею бандита перед смертью рефлекторно извергли рвотные массы и их лица были залиты ими.

Прибираться в пустоши охотник начал с монстра. Он вытащил из птицы болты и, окутав её псевдосетью, отнёс на окраину пустоши. Потом то же самое проделал с убитым им стрелком.

— Ну и сука же ты, Шмель, — сказал Лерой, когда псевдосеть вернулась к нему, а покойник остался лежать рядом с мёртвой гарпией, — сделал меня убийцей.

После этого Лерой перетащил к ним бандита, лежащего за камнем, ножи которого собрал и сунул тому в карман куртки. С гориллоподобным покойником пришлось повозиться — он был очень тяжёлым, и псевдосеть при волочении его тела цеплялась за острые камешки, повреждая свои тонкие живые переплетения.

Чувствуя, как наливаются свинцом все мышцы и слипаются на ходу глаза, Лерой на одной силе воли дошёл до дома, волоча гарпию и неся свой арбалет, вошёл в гостиную, и, не раздеваясь, рухнул на диван. Он не слышал, как ворчливо причитающий домовой снял с него обувь, как пёс облизал его лицо, как пришедшая вслед за собакой Лора раздевала его и обтирала влажной тканью, а потом накрыла тонким покрывалом и уложила его голову на подушку. Лерой крепко спал. Проспал он весь вечер, ночь и весь следующий день. Он бы ещё поспал столько же, но мысли о том, что тела мёртвых бандитов станут ещё отвратительнее, чем сейчас, заставили его встать. Он кратко рассказал о случившемся взволнованной жене, привёл себя в относительный порядок и, взяв мириапода, отправился к пустоши. Тела покойников, уложенных на мипиапода, он накрыл тканью.

Приехав в Ромул, Лерой направился к зданию королевской службы правопорядка. Там он нашёл дежурного этой ночью следователя, надиктовал на записывающий амулет подробное заявление и сдал, наконец, покойников в мертвецкую. Только с рассветом он вернулся домой, наскоро перекусил и улёгся спать, уже привычным образом — в своей кровати и обняв жену.

Проснулся Лерой опять под вечер и его организм, возмущённый такими большими нарушениями жизненного ритма, чувствовал себя неважно. Побаливала голова, во всём теле ощущалась какая-то общая слабость. Настроение тоже было паршивым.

— Заверни мне ещё перец в бумажный пакетик, — попросил он Лору, — очень действенная штука, оказывается.

Лора сделала то, о чём её просил муж, а потом сказала:

— Давай с тобой сходим — поплаваем, что ли, а то ты выглядишь как муха варёная.

— Фу, какое гадкое сравнение.

— Это просто выражение такое в моей родной речи. Пойдём.

— Ну пошли.

Они кликнули Бустера и, велев ему бдить на берегу, зашли в океан. Лерой заставил мышцы работать через силу, сделав несколько мощных гребков. Рядом неспешно плыла жена. Потом они оба повернулись на спину и легли на воду.

— Что думаешь делать с убитой тварью? — помолчав, спросила Лора, — Фане не нравится, что она лежит в леднике рядом с продуктами.

— В ней ценятся перья из крыльев и хвоста, они очень прочные и острые по кромке, артефакторы их принимают с большой охотой. А маг-алхимик берёт орган, находящийся в её зеве, с помощью которого она выдаёт свой неслышимый звук. Мясо вполне съедобно, хотя и не очень вкусное.

— И что, ты будешь её ощипывать, что ли? — брезгливо спросила Лора.

— А ты сама разве не хочешь?

— Да как-то не очень.

— Жаль, я то-думал… Ну тогда придётся просто отрубить ей крылья, хвост и шею, как я это обычно и делаю.

— Гад, — улыбнулась королева.

Они ещё немного помолчали, а потом Лерой сказал:

— Если бы я собирал охотничьи трофеи, можно было бы заказать сделать из гарпии чучело. Такое, с распахнутыми крыльями. Очень впечатляюще получилось бы.

— Точно! — оживилась Лора, — этот её зев сдашь алхимику, а чучело подаришь гильдии охотников. Ты же рассказывал, что там у них висят на стенах головы зверей и шкуры лежат. Это же всё охотники отдавали.Вот и ты вклад внесёшь. Посильный. Заодно затмишь своей добычей всех там, как и подобает королю среди охотников.

— Мне Тиана ещё в тюрьме говорила, что все охотники в мире тобой восхищаются, — продолжала размышлять вслух Лора, — вот ты, став одним из них, наглядно покажешь, что для их восхищения имеются все основания.

— Твои речи как живительный бальзам на моё сердце, — усмехнулся Лерой, чувствуя, что ему и впрямь стало лучше, и душе, и телу, — Давай к берегу, а то там пёс уже подвывать начинает.

— Я потом ещё гимнастику на берегу поделаю.

— Отлично. А мы с Бустером на тебя полюбуемся.

На следующий день Лора сказала мужу:

— Надо ехать за деревом, железной берёзой для моего артефакта, а я никак не дождусь обещанного человека с моей премией.

— Я думал, ты её уже получила, пока я охотился и отсыпался.

— Нет, — вздохнула Лора, — я бы сама за ней поехала, но тогда налог с неё уйдёт чужому королю. Вот и жду здесь, как привязанная.

— Кажется, ты дождалась, — сказал Лерой, показывая на приближающегося к ним человека в официальном костюме.

— Ваши Величества, я от научного общества, — поклонился тот, подтверждая, казалось бы, догадку Лероя.

— Вы привезли премию? — обрадованно сказала Лора, — сейчас я принесу свой денежник.

— Мой визит связан с иной причиной, — возразил тот, — дело в том, что наш служащий, отправленный к вам позавчера с денежным амулетом, на который была переведена сумма двух ваших премий, исчез.

ГЛАВА 33

Слова гостя прозвучали для Лоры как гром с ясного неба.

— Как? Бесследно? Но что с ним могло случиться? Может, несчастье какое-то?

— Нам известно только, что господин Шумов выехал из Фив на своём мириаподе к дороге между странами, и больше его никто не видел.

— Наверное нужно организовать поиск вдоль дороги, простите, господин… — растерянно сказала Лора.

— Мейер, — поклонился гость, — Я приехал к вам как раз в рамках организованного поиска. Пожалуйста, проверьте ваш денежник и покажите мне.

Лора решила, что гость таким образом желает проверить, не лгут ли Обены о том, что до сих пор не получили премию. Ей было неприятно, но она принесла свой денежный амулет и активировала его, чтобы показать гостю, что премии на нём нет.

— Что это? — поразилась Лора, взглянув на амулет, — Здесь значится не та сумма, которая у нас оставалась, а намного больше…

— Вы позволите? — гость настойчиво протянул свою руку и посмотрел на показанную амулетом цифру, — а сколько денег у вас было, когда вы в последний раз совершали финансовые операции?

Лора назвала примерную сумму.

Произведя нехитрый подсчёт, Мейер констатировал:

— Вам в королевскую казну перечислен налог от получения кем-то общей суммы двух премий Пороха.

— Как это? Кто-то другой украл мои премии?

— Просто украсть их невозможно. Как вы знаете, денежный амулет может быть активирован только его владельцем.

— Но тогда получается, ваш исчезнувший служащий сам перечислил эти деньги кому-то другому?

— Да, получается, что так. Но не спешите думать плохо о господине Шумове. У него репутация порядочного человека, и дома имеется семья, которая очень обеспокоена его исчезновением. Боюсь, он был вынужден это сделать. И тогда его поиски должны быть организованы совсем по другому принципу. Тут наверняка совершено насильственное преступление в отношении нашего служащего.

— Да, нужно найти того, кто получил эти деньги, — сказала Лора, — как это можно выяснить?

— Пока что вероятно только одно — это кто-то, проживающий в вашем государстве. Потому что деньги поступили именно на ваш денежник.

Лора растерянно огляделась.

— Да у нас тут жителей совсем мало, все наперечёт… И я всех знаю лично и уверена — никто не стал бы этого делать!

— Я знаю, кто это сделал, — вмешался вдруг Лерой, до сих пор мрачно слушавший диалог гостя и Лоры.

Они вопросительно посмотрели на короля.

— Зигфрид Дадиани, конечно, — уверенно назвал имя Лерой, — Мы ведь лишили его главного источника теневого дохода — добычи золота в нашей стране. И он никак не может с этим смириться. Да ещё ему пришлось скрыться, а всё его имущество арестовано. Вот он и пытается исправить положение, чтобы сохранить свою преступную организацию — ограбить и устранить нас, и после этого продолжить добычу золота, если получится. Объявление этих земель нашим королевством ему сильно помешало, ведь он, видимо, привык считать их своими.

— Но он же не живёт тут с нами… — совсем растерялась Лора.

— В любом случае, эта сделка совершена на территории Королевства долины Гофер. И боюсь, следствие об исчезновении господина Шумова и принадлежащих научному обществу денег будет обязано подозревать всех проживающих тут, — строго сказал гость.

— Нет, это невозможно, — возмутилась Лора, — нельзя обижать наших людей такими подозрениями! Как я понимаю, кто угодно может совершить такое перечисление денег, находясь на нашей территории просто проездом, и тогда в нашу казну поступит налог от сделки!

— Лора, неужели ты думаешь, что кто-то просто так, проездом, остановил по дороге Шумова, потребовал перечислить деньги ему, а сам поехал дальше? — возразил Лерой.

— Вот именно, раз ты думаешь, что это Дадиани, то он бы мог так и сделать, специально, чтобы показать нам это, когда поступит сумма от налога.

— Никогда не слышал, чтобы местонахождение людей отслеживали по налогам, — сказал Лерой и обратился к служащему, — вы слышали когда-нибудь о таком?

— Конечно нет! Ведь поступающие налоги не имеют указания о том, кто именно их платит. Амулеты просто сами производят эти перечисления при каждой сделке, вот и всё.

— Вот. Это я и хочу сказать, — Лерой посмотрел на жену, — что Дадиани тоже наверняка даже и не задумывался о том, что налог поступит именно в нашу казну. И что мы заметим это, потому что у нас в казне очень мало денег, сравнительно с другими королевствами. Да и то, мы бы этого сами так сразу не поняли, откуда эти деньги, если бы не господин Мейер.

— И к чему ты ведёшь? — спросила Лора.

— К тому, что я уверен — Зигфрид Дадиани скрывается где-то на территории нашего королевства, и сам не понимает, что только что мы смогли это вычислить.

— В холмах и в долине Гофер его быть наверняка не может, — задумчиво приизнесла Лора, — здесь всё хорошо просматривается. На высоком плато от Синистры, откуда течёт речка с водопадом — тоже вряд ли, там место ровное. Значит, он…

— В пустоши Бисти! — хором сказали короли.

— Но там же порталы, и вы там охотитесь на тварей, — недоумённо посмотрел на них Мейер.

— Портальная часть — это ещё не вся пустошь Бисти, — пояснил ему Лерой, — та её часть в скалах, где банда Зигфрида добывала золото, она как бы огорожена от остальной пустоши и видна только с берега океана.

— Да, скорее всего, и Зигфрида и остатки его банды нужно искать там, — согласилась Лора и резюмировала:

— Прошу вас, господин Мейер, сообщить в Дестре органам правопорядка о наших выводах и скоординировать действия со следователями Синистры по розыску пропавшего Шумова и Зигфрида Дадиани в дальней части пустоши Бисти.

— Тогда не смею больше тут задерживаться, — откланялся тот и быстрым шагом направился к своему мириаподу.

— А мы что будем в связи со всем этим делать? — спросила Лора мужа.

— Ты — просто будь предельно осторожна и не расставайся с Бустером. А я поеду в Ромул к охотникам. Думаю, как раз в этом поиске их обещанная помощь будет нелишней.

— Ты тоже будь начеку в дороге, пожалуйста. Видишь, они же как-то смогли похитить Шумова…

— Не переживай, — обнял король жену, — твой супруг не какой-то там научный работник, а самый крутой охотник в мире, забыла?

— Гарпию свою возьми, чучело закажи, — пробормотала Лора в грудь Лероя.

Тот тихо рассмеялся.

— Возьму, практичная моя.

Вскоре Лерой уехал в Синистру, прихватив с собой арбалет с запасом стрел для него.

Фаня был рад тому, что мёртвую гарпию наконец-то убрали из ледника, поэтому, пребывая в хорошем настроении, ворчал что-то одобрительное:

— Сердце бо смысленаго укрепляется в телеси его красотою и мудростию.

А вот настроение Лоры было совсем не радужным. Мысль о том, что её муж сегодня, возможно, столкнётся с вооружёнными бандитами, способными убивать людей, сильно тревожила её. Уже дважды на него нападали, и оба раза ему парадоксальным образом помогли те, на кого он сам охотился. Но сегодня рядом будут люди. Те, которые выросли в этом мире без войн, законопослушные и не закалённые в противостояниях с другими людьми. Выдержат ли они против злобных сил Дадиани?

Где-то на задворках сознания Лоры мелькала малодушная мысль о том, что лучше бы они не нашли эту банду в пустоши. Пусть бы этот Зигфрид Дадиани сам как-нибудь нашёлся, а ещё лучше — тихо окочурился без посторонней помощи.

Лора вместе с архитектором Видалем съездила к строящемуся зданию трактира. За прошедшие дни там уже полностью возвели подземную часть здания и приступили к наземным работам.

— Как же это замечательно, что у нас есть камнеедки, — восхищался Фонг Видаль, — Мы легко можем придавать камню любую форму, любые изгибы и закругления. Нет нужды делать это путём выкладывания маленьких кирпичиков, доводя потом строение до нужной формы большими слоями штукатурки. Просто огромная экономия и материалов, и рабочей силы!

"И средств", мысленно добавила Лора.

— Вот что, господин Видаль, я прошу вас завтра съездить в Синистру и нанять ещё одну бригаду строителей, на второй трактир. Метод работы вы поняли, первоначальные чертежи и эскиз здания я вам дала. Творите, организуйте. А деньги, давайте, я вам сейчас выделю на эти цели.

Фонг Видаль был очень горд — из никому не известного рядового архитектора он стал, по сути, главным градостроителем королевства! И пусть королевство это совсем ещё маленькое, а дома, которые он строит, мало похожи на привычные всем дома, но так даже интереснее. Он впервые испытал это чувство — когда создаёшь что-то, что переживёт тебя. Что-то, нужное другим людям. И участие в этом процессе творения других людей — королевы Ларен с её идеями, строителей, выполняющих работы — ничуть не умаляет этого волшебного чувства, а только придаёт ему оттенок правильности и общности.

Архитектор снял свою шапочку, поклонился Лоре, сверкнув небольшой плешью в волосах, и торжественно сказал:

— Я оправдаю это высокое доверие, Ваше Величество.

Лора не стала сбивать с Видаля его пафосное настроение, а наоборот, поддержала его, величественно кивнув в ответ.

Вернувшись в дом, королева снова принялась было за чертежи, но работа шла медленно — её вновь начали одолевать беспокойные мысли. Уже вечерело, и Лоре казалось, что время сегодня ползёт улиткой. Она спустилась на кухню к Фане, и стала отвлекать его от приготовления ужина своей болтовнёй. Рассказала она и о том, чем сейчас занят Лерой и о своём беспокойстве в связи с этим.

— Ни хытру, ни горазду, ни птицю горазду суда Божиа не минути, — сказал Феофан, поблёскивая глазками.

Лора только вздохнула. В этот момент лежащий у её ног Бустер как-то нерешительно зарычал, глядя в сторону входа в дом. Лора вышла и увидела, что возле террасы стоит какой-то представительный, хорошо одетый мужчина лет пятидесяти.

— Ваше Величество, прошу простить меня за беспокойство, — поклонился он, — Меня зовут Амон Кирк, я к вам из научного общества.

— Да, господин Мейер уже приезжал сегодня утром, — ответила Лора, указывая гостю на одно из кресел возле столика, — У вас есть какие-нибудь известия о поиске господина Шумова?

— Увы, никаких, — развёл тот руками, — Должен признаться, мы очень обеспокоены. Ведь если деньги не найдут, мы всё равно должны будем вам выплатить премию.

— Ну что вы, пока об этом не может быть и речи, — ответила Лора, — ведь у нас есть надежда на то, что этого Дадиани сегодня поймают, и тогда деньги можно будет забрать. К тому же поступившие от перечисления премии налоги вполне достаточны, чтобы решить наши первоочередные задачи в королевстве.

— Налоги? — удивился Кирк.

— Ну да, ведь именно благодаря тому, что налоги поступили в нашу казну, мы и определили местонахождение Зигфрида Дадиани, разве господин Мейер вам не сказал?

— Нет, я не знал, как именно органы правопорядка пришли к мысли о том, где скрывается Дадиани. Налоги, ну надо же… — улыбнулся и покачал головой гость.

В проёме двери показался и многозначительно сверкнул глазами Феофан.

— Вы не откажетесь поужинать со мной, господин Кирк? — спросила Лора задумавшегося о чём-то гостя.

— Почту за честь приобщиться к королевскому, так сказать, ужину, — ответил тот.

— Фаня, подай ужин на двоих, пожалуйста.

— А что это на вашем домовом такое сверкает? — полюбопытствовал Амон Кирк, глядя на начищенный значок на груди Фани.

— Это знак того, что Феофан — главный защитник и заслуженный работник нашего дома, — улыбнулась Лора.

— Я думал, главный ваш защитник — этот пёс, — показал гость на Бустера.

— Феофан заслужил этот значок ещё до появления в нашем доме собаки. Да и Бустер пока ещё щенок по сути, ему и одного года нет. Неизвестно даже, какой из него защитник.

Лора понимала, что она болтает с этим гостем слишком много. Но ей было так тревожно и одиноко, что она обрадовалась, компании, да и слушал её этот господин Амон Кирк очень заинтересованно.

— А как ваш муж в одиночку противостоял бандитам? — спросил гость, — В газетах только написали, что напавшие на него бандиты были обезврежены.

— Не просто обезврежены, а уничтожены, — поправила его Лора.

— В самом деле? И как же ему это удалось?

— Первого стрелка, одетого в чёрное, сожрала вуалевая неонка, когда он, по-видимому, хотел её поймать, потому что услышал, как Лерой говорил другу, что она очень дорого стоит.

— А вуалевая неонка — это…

— Это иномирная тварь, она живёт у нас в аквариуме.

— Ясно. Ну а потом, как он выжил при нападении в день охоты в пустоши?

— Там ему помогло то, что во время нападения открылся портал, вышла гарпия и убила своим криком здоровяка с псевдосетью и другого, который был с ножами. А у Лероя были амулеты, защищающие от этого крика.

— А как был убит Шмель? — спросил Амон Кирк.

Лора опустила глаза. "Он знает кличку бандита. Откуда? Могли ли газеты написать об этом? Да ведь ещё Ахига говорил, что "Светский сплетник" тогда разболтал что не надо и поэтому Дадиани сбежал. Так что газеты наверняка ничего такого и не писали. Вообще ничего. Тогда откуда он всё знает про нападавших? Да потому что он никакой не учёный, он тоже бандит! Ох, какая же я дура, доверилась первому встречному, а ведь Лерой говорил мне, чтобы я была осторожна. Что же делать? Держать "покерфэйс" и не подавать виду о моих догадках", решила она.

Пауза тем временем затянулась, и, когда Лора подняла глаза, она увидела в лице гостя, что он тоже догадался о своей обмолвке и понял, что Лора обратила на неё внимание.

— Фанечка, — громко сказала Лора в сторону кухни, и продолжила по-русски — принеси мне, пожалуйста, пестик.

ГЛАВА 34

По дороге в Синистру Лерой чувствовал себя неуютно, словно ощущал чей-то пристальный взгляд. Кто-то же выслеживал его, когда они с Ахигой подошли к аквариуму с неонкой, кто-то знал, что он один в пустоши. Почему бы и сейчас кому-то за ним не следить? Лерой с трудом сдерживался, чтобы не начать поминутно оглядываться и не хватать обеими руками арбалет. Отвратительное чувство.

В Ромуле Лерой первым делом заехал в дом гильдии охотников. Там он рассказал знакомому по прошлой встрече члену правления о произошедшем в долине и сообщил, что обещанная помощь охотников-согильдийцев нужна ему прямо сегодня. Тот кинулся организовывать срочный сбор, а Лерой заехал, как обещал Лоре, к таксидермисту, договорился об изготовлении чучела гарпии, особо попросив вынутый зев монстра положить в стеклянную ёмкость и сохранить для него.

Потом он проехал в службу правопорядка и узнал, что те уже собирают силовую группу для захвата банды Зигрфрида Дадиани в океанской части пустоши Бисти, где к ним присоединится такая же группа из Дестры. Лерой проинформировал службу, что гильдия охотников тоже намерена принять в этом участие, как силовая структура, действующая в интересах и по поручению короля долины Гофер.

Когда он вновь пришёл в здание гильдии, то встретил там Ахигу Вэя. Друг сказал Лерою, что ему нужны дополнительные стрелы для арбалета и предложил вместе сходить в фирменный магазин оружия. В этом магазине их лично обслуживал владелец и член семьи собственников фирмы-производителя. Лероя осенило, что он так и не получил обещанной ему платы за рекламу оружия именно этой фирмы. Он сказал об этом владельцу, после чего тот покраснел и засуетился:

— Конечно-конечно, Ваше Величество, я вам прямо сейчас готов перечислить всю сумму.

"Неожиданно получить деньги — хорошая примета", осторожно понадеялся Лерой, беспокоящийся о предстоящих сегодня событиях.

Когда они вернулись, в доме охотников уже собралось немало людей. Лерой решил, что пора выдвигаться. Остающемуся на месте служащему велели направлять опоздавших к отбытию в пустошь Бисти, для чего Лерой обозначил место сбора на оставленной в этом доме карте.

Прохожие Ромула удивлённо смотрели на небывалое зрелище — колонну мириаподов, несущих сильных вооружённых мужчин по городу. Здание службы правопорядка было расположено у них по дороге, и вскоре силовики присоединились к колонне охотников, возглавляемой королём Обеном.

"Лора рассказывала, что в их мире часто бывали войны и до сих пор ещё случаются. Наверное, их мужчины так же проезжали по городу, собираясь на эти их войны", подумал Лерой. Им владело какое-то новое для него чувство, и, оглядываясь, он видел отражение этого же чувства на лицах согильдийцев и даже стражей правопорядка. Это было ощущение силы, которую они представляли, предчувствие трудного и опасного испытания, от которого, однако, совершенно не хочется бежать — наоборот, всё существо стремится к нему, а главное, это было ощущения правоты и справедливости того, что они собираются делать. Лерой пережил собственноручное убийство человека — бандита, который напал на него в составе превосходящей силы и подготовленности, но сейчас он не испытывал по этому поводу никаких сожалений. Если понадобится, он сделает это и впредь. Он — король, охотник, мужчина — защитит от преступной швали своих близких и очистит от неё свои земли.

Лерой привёл колонну на вулканический пляж, в то место за скалами, где когда-то был их геолого-изыскательский лагерь. Все подобрались и старались не шуметь — опытных охотников не надо было учить, как подбираться к дичи, и силовики службы правопорядка, глядя на них, старались соответствовать. Командир силовиков ознакомил всех с визуализацией двух разыскиваемых человек — служащего Шумова и теневого магната Зигфрида Дадиани, уже знакомого многим по газетной публикации о его розыске. Лерой внимательно присмотрелся к изображению человека, ставшего его личным врагом. Довольно зрелого возраста, шестидесяти пяти лет, он выглядел на свой возраст. Седовласый, плотный человек с властным взглядом.

Было принято решение сначала выслать разведчиков и две группы людей, которые с разных концов этой большой каменной "чаши" будут тщательно осматривать все скалы и искать в них пещеры. Остальным следовало после этого растянуться и идти вглубь широкой цепью от океана.

Этот план почти удался. Сначала, правда, разведчики нашли пещеру, вход в которую проделали Лерой с Мендисом, и её тоже нужно было бегло осмотреть. Но растянуть цепь из людей от края до края всей "чаши" не получилось — на силовиков, хорошо видимых на фоне океана, попытались напасть. Несколько бандитов, вооружённых арбалетами, выстрелили по ним со стороны водопада. Следуя командам Лероя и командира силовиков, люди, пригибаясь и прячась за камнями, стали быстро приближаться навстречу бандитам. Среди тех раздались крики и началась беготня. Выстрелы с их стороны были в основном беспорядочными. Бандиты побежали назад, к высоким скалам, обрамляющим этот участок пустоши. Охотники проследили за ними взглядами и обнаружили в том направлении вход в пещеру, в которую начали отступать бандиты.

Лерой одним из первых добежал до этого входа и не дал возможности последнему забежавшему туда бандиту выкатить большой камень, который закрыл бы вход в пещеру. Он полоснул кинжалом по руке, которая обхватывала камень прячущегося за ним бандита, и тот со вскриком отдёрнул руку, оставив на камне кровавый след. Лерой сдержал порыв тут же попытаться откатить камень обратно, расширив вход, и кинуться за бандитом вглубь пещеры. Он оглянулся и широким взмахом позвал к себе товарищей. Прячась, люди отодвинули камень. Первому же попытавшемуся заглянуть в пещеру охотнику выстрелом оттуда пронзили ухо, попутно содрав кожу с виска. Лерой взял в руку камень покрупнее и бросил в пещеру, а потом быстро заглянул следом и, увидев, как в камень выстрелил один из засевших там бандитов, произвёл в него уже свой выстрел. Перед тем, как отдёрнуть голову назад, он успел увидеть, что его арбалетный болт вошёл бандиту в голову между глаз. После этого остальные собравшиеся возле Лероя охотники тоже похватали камни, дружно вбросили их в пещеру и, пригнувшись, вбежали следом. Нескольких бандитов, засевших у стены пещеры и не успевших перезарядить свои арбалеты, прошили болтами. Потом все перезарядили своё оружие и стали продвигаться вглубь пещеры, оказавшейся довольно большой.

Остатки банды были обнаружены ими в благоустроенном дальнем ответвлении пещеры. Помещение ярко освещал амулет, а сидевшие за инкрустированным столом на дорогих стульях люди подняли при виде вошедших руки вверх. Это были более дорого одетые люди, чем прежние бандиты, среди них находились и две женщины. Все они с ненавистью смотрели на Лероя и вошедших за ним людей. Ни Шумова, ни Дадиани здесь не было.

— Где господин Шумов? — спросил вошедший командир силовиков.

— Ищите на дне океана, — лениво ответил один из бандитов.

— А где Зигфрид Дадиани? — спросил Лерой, глядя на ответившего.

— Сбежал, как только начался шум. Судя по тому, что вы спрашиваете, ему удалось от вас уйти, — усмехнулся бандит.

Лерой подошёл к этому человеку и сгрёб его за одежду под горлом.

— Куда. Он. Пошёл.

— Я так думаю, к тебе домой, — глумливо ответил тот, ничуть не испугавшись.

Лерой отбросил от себя приподнятого им бандита и направился к выходу из пещеры. За ним пошёл Ахига Вэй и ещё несколько охотников. Силовики из служб правопорядка остались арестовывать живых бандитов и собирать убитых.

Подгонять мириаподов не понадобилось — они и сами торопились уйти из этих безжизненных мест. Лерой в окружении охотников ехал навстречу садящемуся солнцу и пытался гнать от себя уводящие к панике мысли о том, что он может обнаружить дома, если доведённый до края Дадиани обрушит там всю свою злобу. Ахига Вэй, как оказалось, мыслил в том же направлении и поэтому он сказал другу, когда они все остановились на стоянке для мириаподов:

— Я пойду первым.

Охотники неслышным шагом приблизились к глухой стороне бунгало, обогнули его с двух сторон, прижимаясь к стенам, и осторожно выглянули.

На ярко освещённой террасе мирно сидели за накрытым ужином столиком двое: живая-здоровая королева Ларен и какой-то хорошо одетый господин. Но для охотников эта картина не была поводом расслабляться — Зигфрид Дадиани мог быть где-то поблизости, и его нельзя было вспугнуть, чтобы он опять не ушёл. Его нужно было поймать, иначе все сегодняшние события могло бы понадобиться повторять в будущем. Поэтому они, не выдавая себя, продолжали осматривать окрестности, доступные для взора в сумерках.

— Фанечка! — раздался громкий голос королевы, прибавившей несколько слов на незнакомой остальным речи.

— Что вы ему сказали? — спросил мужчина, сидевший за столиком напротив Лоры.

— Попросила убрать использованные тарелки, — ответила та.

— Врёшь! — вдруг сказал собеседник королевы.

— Тогда спроси у него сам! — резко ответила она.

Из входной двери дома показался домовой, держащий в руке блестящую металлическую штуковину — кухонный пестик.

— Бросай мне! — крикнула ему Лора.

Домовой подбросил свою штуковину вверх, и Лора, выгнувшись вбок, поймала её.

Мужчина вскочил и потянулся за пазуху. Лицо его вдруг как-то потекло, словно с него стала сползать жидкая маска. Под ней открылось лицо совсем другого человека — старше лет на пятнадцать, с седыми волосами.

Лерой взял Дадиани — а это был, без сомнения, он — на прицел и стал неслышным шагом подходить к нему со спины. Остальные охотники тоже стали незаметно окружать террасу.

Тем временем Дадиани усмехнулся и сказал:

— Перед тем, как я убью твоего мужа, я дам ему полюбоваться на твой труп.

Три события произошли почти одновременно: Лора резко подбросила вверх вращающийся пестик, вынутый бандитом нож полетел в неё быстрее, а болты арбалета Лероя — ещё быстрее. Помимо Лероя, в Дадиани выстрелили и другие охотники. Все выпущенные болты, преимущественно, упали на пол террасы, столкнувшись с чем-то непробиваемым на теле преступника. Пестик обрушился сверху на его голову, белый пёс подскочил и вонзился зубами ему в лодыжку, и Дадиани не устоял, упав на спину. А выпущенный им нож… Выпущенный Дадиани нож ударил в грудь метнувшегося на защиту хозяйки домового. После этого тот оглянулся через плечо на Лору и из его видимого ей зелёного глаза выкатилась слезинка. А потом домовой исчез.

— Фаня… — растерянно произнесла королева, — Фаня!

После этого крика, на который никто не отозвался, Лора зарыдала и подскочила к лежащему неподвижно в беспамятстве гостю и стала пинать его ногой по бёдрам:

— Я убью тебя, мразь такая, убью!

Лерой обхватил бьющуюся в истерике жену за пояс и оттащил от бандита. Охотники быстро скрутили живого и почти невредимого бессознательного Дадиани, связав ему руки и ноги. Под его рубашкой, как выяснилось, был надет жилет, сделанный из лёгких и непробиваемых перьев иномирной гарпии.

— Всё, всё, Лора, успокойся… Лора! — говорил жене Лерой, пытаясь прекратить её истерику.

— Он убил Фаню! — прорыдала она.

— Нет, Фаня жив, что ты? Если бы он погиб, он бы не смог исчезнуть, понимаешь?

— Правда? — подняла к нему Лора зарёванное лицо.

— Конечно! — ответил Лерой с уверенностью, которой на самом деле не испытывал. Потому что никто не видел мёртвых домовых.

— Обен, смотри, нож Дадиани валяется. И на нём нет крови, — сказал Ахига Вэй.

— А у домовых вообще кровь есть? — спросила Лора сквозь слёзы, — они же магические создания.

Ей никто не ответил — просто не знали. Причинять вред домовым никто не хотел, во избежание навсегда остаться без их помощи, а сами домовые были в быту очень ловкими и не допускали получения ими травм.

— Что делать с арестованным, Ваше Величество? — спросил один из охотников.

— В клетку его. Ахига, покажи, — кивнул Лерой другу на сарай с вольерами, сам не желая выпускать из рук жену.

После этого охотники, включая Ахигу, попрощавшись с королями, уехали домой. Лерой отнёс прижавшуюся к нему комочком жену в дом и опустился на диван в гостиной. Так они и сидели — в темноте и тишине, нарушаемой лишь всхлипами Лоры.

Вдруг к этим всхлипываниям присоединилось тихое горестное причитание из-за спинки кресла.

— Феофан, — с надеждой позвал Лерой и почувствовал, как замерла Лора.

Из-за кресла показался домовой, только был ли это именно Фаня, Лерой в темноте разглядеть не мог. Он подошёл к световому амулету и активировал его.

Напротив Лоры стоял Фаня и протягивал вперёд руки, горестно глядя на то, что держал в них. В его ладонях находился зелёный значок в форме щита — помятый и поцарапанный.

ГЛАВА 35

Лора сидела на диване между мужем и домовым. Телом она ощущала, как Лерой периодически начинает трястись от беззвучного смеха. Конечно, она не могла разделять горе Фани по поводу сломанного значка, тут ей ближе были эмоции Лероя, но это горе ей было понятно — она же помнила, как домовой в их самую первую встречу переживал из-за того, что она взяла в руки его кружку в горошек со столика-табуретки, как он начищал и любовался значком и своим отражением с ним в тёмном окне. Поэтому сказать "Фаня, это всё ерунда, просто железка, мы тебе сотню таких наделаем" и оскорбить его чувства она не могла.

Лора погладила домового по голове и сказала:

— Не горюй, Фанечка. Мендис исправит твой значок и он снова будет такой, как прежде. Ведь Хосе — самый лучший ученик самого лучшего артефактора в мире.

Домовой тут же вложил ей в ладони покорёженный значок с печальными словами:

— Да пакы, ако мысь поела рожь, да овес, и вьсяко жито.

После этого он ушёл на террасу, убирать там последствия ужина с убийцей.

Лора же легла щекой на плечо мужа и тихо сказала:

— Не смейся, он просто другой. Как ребёнок.

— Да я просто от облегчения смеюсь, после мыслей о его гибели, к тому же тебя чуть не убили на моих глазах.

— Да, а Фаня меня спас. Закрыл своим телом.

— Я даже не понял, как ему это удалось. Он двигался так быстро, что отследить взглядом было невозможно. К тому же он намного меньше тебя ростом — как он смог поймать летящий в тебя нож и принять его на свой значок?

— Наверное, это что-то, связанное с его способностью исчезать в одном месте и появляться в другом, — подумав, ответила Лора.

— Тогда, возможно, он намеренно пожертвовал ради твоего спасения не собой, а значком?

— Это не меняет того, что он спас мне жизнь. А поскольку я — не просто я, но ещё и королева, то этот поступок — подвиг, самый настоящий. И заслуживает награды, тоже самой настоящей. Боевой.

— Сегодня мы обезвреживали бандитов в пустоши. Выяснилось, что того служащего научного общества, Шумова, они убили. Я видел, как ранили одного охотника, но наверняка есть и другие пострадавшие. Они тоже заслуживают боевой награды.

— Все, кто сегодня сражался на наших землях, заслуживают награды, — согласилась Лора, — мы должны поискать ещё минералы и сделать для людей красивые медали. А Фане — орден.

— Завтра мне нужно съездить в Синистру, со следователями поговорить, да и арестанта нашего туда отвезти надо, наверное.

— Я думаю, что Зигфрида Дадиани мы должны судить здесь, — возразила Лора, — Потому что свои преступления он совершал прежде всего на наших землях, да и арестовали его прямо здесь, в нашем доме. А ещё я по своему прежнему миру знаю о таком явлении, как коррупция. И опасаюсь, что подкупленный судья даст ему выкрутиться и уйти от наказания, или какой-нибудь тюремщик поможет ему сбежать. У него ведь наверняка очень большие связи, раз он был так богат и влиятелен. Вот почему он пришёл ко мне с другой внешностью?

— Это была иллюзия, наложенная на него магом. Такое запрещено законом, кроме особых случаев.

— Вот. Не сам же Дадиани наложил её на себя. Ему помогают очень сильные люди.

— Ты же понимаешь, что мы должны будем приговорить его к казни? Ты к этому готова? — спросил король, внимательно глядя на жену.

— Лерой, я воспитана в обществе с гуманными законами, у нас в стране хоть и сохранилась смертная казнь как вид наказания, и она даже назначается судом, но фактически она не применяется и преступники отбывают пожизненное заключение.

— Это невозможно, — покачал головой Лерой, — я не намерен всю жизнь держать здесь этого бандита, или торопиться со строительством тюрьмы на своей земле.

— Подожди, я не договорила, — перебила его Лора, — Несмотря на то, что я сказала, я никогда не прощу Дадиани за его покушения на наши жизни. И пусть мы чудом остались живы, он убил Шумова, и ещё неизвестно скольких людей. Но и держать его здесь долго нельзя, вдруг у него на воле остались помощники, которые захотят его освободить?

— Если такие и остались, они сейчас наверняка думают только о собственных проблемах, — возразил король, — Дадиани для них — фактически труп, потому что больше он не сможет платить им, да и его преступный бизнес уже раскрыт и прекращён, и даже наше убийство не поможет ему продолжить им заниматься.

— Поэтому пусть его в ближайшее время допросят следователи, а потом мы его сами осудим… и накажем.

— Вот как? И какой же способ казни изберёт для осужденного Ларен-мстительница? Собственноручно отрубит ему голову на плахе?

Но Лора не приняла шутливого тона мужа:

— Ты рассказывал, что когда-то давно в этом мире преступников изгоняли путём отправки в другой мир через портал. Думаю, самое время вспомнить об этой традиции. А там пусть судьба определит его жребий.

— Изуверское наказание, — заметил Лерой.

— Уверена, он и сам предпочтёт его смерти на плахе, — ответила Лора.

На следующий день Лерой съездил в Ромул, посетил королевских следователей, которым отказался выдавать арестованного им Зигфрида Дадиани, сообщив, что допрашивать они его могут и у него в долине, а судить и наказать его намерен он сам. При этом посоветовал им не мешкать с допросами, потому что для суда над теневиком у него лично есть все основания и сейчас.

Потом король посетил отделение гильдии охотников, выяснил, кто пострадал в столкновении с бандитами. Кроме того охотника, которому прострелили ухо на его глазах, было ранено ещё три человека, и один из них серьёзно — ему прострелили грудь справа и повредили внутренние органы.

— Пусть всех раненых охотников лечат лучшие маги-целители, а их услуги оплачу я, — сказал король.

Встретившись с Ахигой, Лерой попросил друга о новой помощи:

— Кому-то нужно охранять Дадиани семь дней, до начала новой охоты в пустоши. И на этой охоте тоже желательно хотя бы твоё присутствие, потому что я отправлю Дадиани в открывающийся портал. Так мы решили с Лорой. А до этого времени мы с ней съездим на север Дестры, ей собственноручно нужно добыть материал для артефакта магии земли. Не мог бы ты пожить это время в нашем доме?

— С удовольствием перееду из города в твоё бунгало, — улыбнулся Вэй, — ты же знаешь, мне у вас нравится. И с охраной Дадиани помогу. А уж поохотиться в бистинской пустоши на какого-нибудь монстра, да ещё и бесплатно, для меня не обуза, а удовольствие. Приеду сегодня же вечером.

В этот день Лерой коротко навестил родных, рассказал им о том, что происходило в эти дни. Господин Густав был возмущён тем, что узнаёт обо всём постфактум, хотя всё это длилось не один день. На это Лерой резонно заметил, что Обены вряд ли могли ему в чём-то помочь в противостоянии с бандой.

Потом он заехал к таксидермисту, у которого забрал зев гарпии, и тут же продал его магистру алхимии Матеушу Тангору.

Проезжая по улицам города, Лерой заметил архитектора Фонга Видаля, который руководил погрузкой строительных материалов на мириаподов. Жизнь продолжалась, и королей долины Гофер ждали новые события.

Вэя поселили на чердаке, в бывшей комнате Лоры.

— Ахига, тут с твоим ростом, конечно, трудновато, — заметила Лора, — Давай ты насовсем переедешь к нам в долину, а мы тебе свой дом построим?

— Ой, не знаю, — засмеялся здоровяк, — Все дома у вас тут больно уж чудные строятся, а мне нужен такой дом, который был бы уютным, как тапочки. Вот бунгало ваше мне по душе.

— Бунгало останется в долине единственным, — улыбнулась Лора, — Но мы что-нибудь придумаем, будет тебе уютный дом.

Наутро короли в сопровождении напросившегося к ним в компанию Мендиса поехали в Дестру. Лора с Лероем с радостью оставили за спиной те проблемы, которые создали для них бандиты, и окунулись в светлые ощущения почти беззаботных путешественников. Ненадолго остановились возле бывшей стоянки мириаподов, поприветствовали строителей и помогающим им молодую чету Мадаки, которым не терпелось заселиться в этот новый дом и начать свой бизнес.

В Фивы путники не заезжали, сразу направились по дороге, ведущей на север страны. По пути пообедали в сельском трактире и купили почитать свежую прессу, которую и изучали в дороге.

Журнал "ТехноМаг" содержал статьи-отголоски той бури, которую, оказывается, вызвала Лора в научных кругах своим выступлением на церемонии вручения премии Пороха в области физики. В целом учёные не подвергали сомнению то, что сказала Лора в том выступлении, напротив, они с энтузиазмом намечали новые пути научных исследований.

Активно обсуждалось и внедрение труда камнеедок в строительство, в том числе замечалось, что это животное, до недавнего времени считавшееся бесполезным и даже вредительским, предприимчивые люди моментально начали отлавливать повсюду и продавать за деньги, а также разворачивать добычу янтаря. Особенно эту новую трудовую нишу заполняли те, кто остался без работы от закрытия торговых предприятий Дадиани. Более того, власти обеих стран тоже не теряли времени даром и установили квоты на добычу янтаря, которая сама по себе стала требовать получения официального разрешения.

— Вот ещё нам с тобой задача, побережье охранять от незаконных собирателей янтаря, — сказала мужу Лора.

— Думаешь, печальная участь старателей из банды Дадиани ничему людей не научит? — ответил он.

— Первое время, конечно, поостерегутся, — согласилась королева.

— У нас, к счастью, страна маленькая и легко просматривается, — включился в разговор Хосе Мендис, — южное побережье на виду и на нём люди не рискнут устраивать добычу янтаря.

— А северное обычные люди не посещают из-за страха перед бистинской пустошью, — добавил Лерой, — Ну а если вдруг когда-нибудь заведутся новые охотники до нашего добра, разберёмся и с ними.

— К счастью, протяжённость океанского побережья на нашем континенте очень большая, янтаря всем хватит. Камнеедки ведь едят янтарь не кусочками, а только его мельчайшие крошки в росчерках по камню, — резонно заметил Мендис.

Журнал "Маркони Стиль" воодушевлённо насаждал новые модели платьев с укороченными подолами, а на обложке последнего номера красовалась визуализация Лоры в той одежде, в которой она выступала с трибуны научного съезда.

— Надо будет с них гонорар потребовать, — возмутилась Лора, — Я даже не видела, как с меня там визуализации делают! Ладно бы для новостей, но вот так, ради использования читательского интереса к моим фасонам одежды…

— Уверен, они тебе заплатят, как только ты выскажешь это пожелание, — успокоил жену Лерой, с интересом разглядывая картинку. Ему понравилось изображение Лоры с охотничьим ремнём на бёдрах.

Газеты беспрестанно обсуждали всё новые подробности поимки банды Зигфрида Дадиани и результаты следствия по её делу. Не обошлось и без новых арестов добропорядочных, как ранее считалось, граждан, которые замарали себя связями с теневой деятельностью банды.

— Смотрите, пишут, что арестован маг иллюзий, — сказал Мендис.

— Где? — потянулась Лора.

— Вот, сразу после рекламы щёток "Осьминожка", — показал Хосе.

Лора вслух зачитала отрывок статьи, в котором говорилось о поимке мага иллюзий, который постоянно работал на эту банду и помогал скрываться тем, кого разыскивают службы правопорядка, надевая на них другие личины.

— Вот и хорошо, посидит теперь в дестрийской тюрьме, подумает о своём поведении, — удовлетворённо сказала королева.

Переночевали путники в гостинице небольшого городка, а наутро вновь тронулись в путь, намереваясь по касательной проехать через пригород города Пловдива. Когда они обедали там в небольшом трактирчике, выяснилось, что их появление близ столицы Дестры не осталось незамеченным. В трактир вошёл человек в казённом костюме служащего в сопровождении двух гвардейцев.

— Ваши Величества, — поклонился он, — Его Величество Никиас приглашает вас посетить его дворец.

— Но мы не рассчитывали… — растерялся Лерой.

— И не одеты, — добавила Лора.

— И без свиты, — вставил свои пять крон Мендис и смутился.

— О, не волнуйтесь, это будет неофициальный визит, — ответил служащий, и, чтобы пресечь всякие возражения, добавил с нажимом, — но связанный с вопросами государственной важности.

ГЛАВА 36

Дворец короля Дестры был, по сути, старинным замком, со многими полагающимися архитектурными признаками — насыпной холм, укреплённый глиной, верхняя площадка обрамлена палисадом, то есть остроконечным кованным забором. По склону холма по двор вела каменная лестница со скульптурами по бокам, изображающими различных людей, преимущественно пастушек и мужчин богатырского сложения. Большой внутренний двор был разделен забором на несколько отдельных участков. Дорожка от палисада вела к главной башне замка — донжону четырёхугольной формы, возвышающемуся посередине остальной части строения, на вершине которого развевался большой флаг Дестры.

Лора с интересом разглядывала этот замок, отмечая про себя, что для замков её родного мира здесь не хватает рва или земляного вала, а также крепостной стены. Впрочем, это было и не нужно в мире, не знающем войн.

— Здесь дворец сильно отличается от дворца короля Синистры, — сказала она спутникам, — Там это просто красивый высокий дом на одной из улиц Ромула, с примыкающим задним двором.

— В Синистре когда-то тоже дворцом было подобное строение, но его в конце концов снесли и поставили тот дом, который вы, Ваше Величество, видели, — ответил служащий.

В замке Хосе Мендису предложили пройти в комнату, где он сможет отдохнуть, а монаршую чету пригласили к королю.

Король Никиас встретил гостей в зале для малых приёмов. Он стоял у дальней стены этого зала рядом со своей подругой, госпожой Мирой, и короли Обены поклонились ему, причём Лора в качестве поклона изобразила реверанс, подсмотренный ею у дам на собственной коронации.

— Прошу меня простить, Ваши Величества, что вот так прерываю ваше путешествие своим приглашением, — сказал король Никиас, — но я не мог не воспользоваться вашим близким нахождением, чтобы обсудить кое-что важное.

Лерой и Лора заверили его в ответ, что они не слишком торопятся, и вполне могут позволить себе навестить соседствующего с ними монарха.

Но,очевидно, церемонии требовали, чтобы, прежде чем король Дестры перешёл к делу, гости были бы ознакомлены с дворцом и его достопримечательностями — оружейной комнатой, оранжереей и фонтаном, который бил в небольшом саду позади замка, и украшенный скульптурой в виде мириапода, поднявшегося на задние лапы и обхватившего остальными лапами ствол дерева, на ветвях которого сидел какой-то маленький старичок и извергал из сложенных лодочкой ладоней воду, падающую полукругом за спиной мириапода. Эта скульптура, сделанная из камня, имела такую тонкую резьбу, отображающую все мелкие детали, что Лора завороженно замерла.

— Потрясающе, — произнесла она, — Выделена каждая веточка дерева, каждое сочленение тела мириапода, даже сеточка на его глазах…

— Эта скульптура создана одним из моих предков на закате его жизни, — с гордостью сказал король Никиас, — он был магом земли и смолоду развивал своё умение работать именно с камнем. В ветвях дерева он изобразил самого себя.

— Так чем мы можем быть вам полезны, — спросил Лерой, не любящий долго ходить вокруг да около, когда все тихим шагом возвращались к замку.

— Видите ли, — начал король Никиас, кивком отпуская госпожу Миру, — наши следователи образовали совместную следственную группу с коллегами Ромула и сейчас допрашивают членов организации Зигфрида Дадиани. И то, что они узнали от верхушки этой организации, заставляет наши с королём Синистры волосы буквально вставать дыбом. От прессы это скрывается, но эта организация, оказывается, намеревалась ни много — ни мало, свергнуть законную власть в обеих наших странах и учредить на всём континенте единое государство во главе с диктатором Зигфридом Дадиани. Планы их действий были уже детально разработаны, от подстрекательств к восстанию недовольных — а, как известно, люди всегда хоть чем-нибудь недовольны — до применения невиданного оружия.

После этих слов король Дестры обернулся к Лерою и в упор со значением посмотрел на него.

— Что-то связанное с иномирными монстрами? — выдал Лерой единственную пришедшую ему в голову версию.

— Именно, — кивнул Никиас, — Они скупали у ничего не подозревающих людей изделия магов-алхимиков и артефакторов, сделанных на основе частей иномирных тварей и преобразовывали их в нечто другое.

— Да, я заметил на Дадиани жилет из перьев гарпии, — задумчиво сказал Лерой, — никогда прежде такого не видел.

— А куда вы деваете зев гарпии? — спросил король Дестры.

— Продаю алхимику, — поднял брови Лерой.

— Да, и алхимик прибавляет к нему кое-какие смеси, металлические детали, а потом как готовое изделие продаёт в качестве духового музыкального инструмента, выдающего красивейшие звуки, — просветил их король Никиас, — а эти бандиты скупают почти все эти инструменты, какие только смогут, и убирают то, что прибавил к зеву гарпии алхимик, оставляя сам зев и духовую трубку. Понимаете, что получается в результате?

— Звуковое оружие, — мрачно сказала Лора, — неслышимо и скрытно убивающее людей.

— Почему же банда его не применила, когда мы их брали? — спросил Лерой, внутренне содрогнувшись от такой возможности.

— Потому что доступ к складу с накопленным оружием был только у Дадиани, — ответил Никиас, — Более того, только он один знает, где находится этот склад.

— Но ведь Зигфрид Дадиани был тогда со своей бандой, до того как сбежать и прийти к нам в дом, — заметила Лора, — что мешало ему открыть этот склад?

— На этот вопрос может ответить только сам Зигфрид Дадиани. Мы можем лишь строить версии. Например, что этот склад находится не в скалах бистинской пустоши, а в каком-то ином месте. Но подумайте вот о чём. Что будет, если этот склад кто-нибудь найдёт? Случайные люди.

— Они могут погибнуть сами и погубить близких, — вздохнул Лерой.

— Или захотеть примерить на себя роль диктатора, — широко размахнулась предположением Лора.

— Теперь вы понимаете, как важно, чтобы Зигфрид Дадиани заговорил? — спросил король Никиас.

— Он ведь не зря является владельцем торговой империи. Он будет торговаться, — уверенно предположил Лерой.

— И выторгует себе не только жизнь, но и свободу, — мрачно добавила его жена.

Никиас промолчал. Супругам Обенам стало ясно, что король Дестры, как, наверняка, и король Синистры, уже внутренне готовы согласиться на все условия Дадиани, лишь бы отвести эту угрозу.

— Мы не можем выдать его вам, — упрямо сказал хмурящийся Лерой, — его судьба уже решена нами.

— Но ведь когда вы принимали решение о его судьбе, вы не знали того, о чём я вам сейчас рассказал, — резонно заметил Никиас, — подумайте, чего стоит ваша месть за неудавшиеся покушения на ваши жизни по сравнению с жизнями многих других людей и угрозой хаоса во всём нашем мире?

— Нет, — подумала и поддержала мужа Лора, — всё равно не выдадим. Но мы постараемся выяснить всё у него сами. Пока же вы можете его допрашивать, как мы и обещали.

— В таком случае, пообещайте мне хотя бы, что если ни нашим следователям, ни вам не удастся выяснить у Зигфрида Дадиани местонахождение склада с оружием, вы не казните его, не известив нас с королём Синистры.

— Обещаем, — переглянувшись, кивнули Обены.

Без ужина королей долины Гофер из дворца не отпустили, а учитывая, что пообедать они толком не успели, когда за ними пришли, то они, конечно, не отказались. За столом к ним вновь присоединились госпожа Мира и очень довольный оказанной ему честью Хосе Мендис. Разговор больше не касался темы оружия и Дадиани, и свёлся, в основном, к расспросам о цели путешествия Обенов в Дестру.

— Зачем же вам ехать так далеко? — переглянулся король Никиас с подругой, — Железная берёза растёт и в нашем ботаническом заповеднике близ Пловдива, там специально высажены несколько деревьев этого вида.

— Но ведь наверное на то он и заповедник, что там нельзя портить деревья, — ответила Лора, — а нам требуется отрезать живую ветку. Поэтому мы даже и не рассматривали ваш заповедник как возможность найти то, что нам нужно.

— Ну какие пустяки, о чём вы? — удивился Никиас, — Неужели вы бы мне отказали в подобной малости, если бы я к вам обратился?

Таким образом, Обены согласились переночевать в гостеприимном замке короля Дестры, а завтра проехать в ботанический заповедник с письменным разрешением короля на срез ветки с дерева. Вечером им была представлена семья наследного принца — сам принц, который был существенно старше Обенов, его жена, которая не расставалась с полугодовалым сыном и две дочери принца, девочки пятнадцати и десяти лет. Младшая дочь принца своей живостью напомнила Обенам Селесту, и они оба почувствовали, что соскучились по племяннице.

Наутро путники, снабжённые нужным документом, поехали в ботанический заповедник. Ехать пришлось по городу, и Лора, впервые видевшая Пловдив, с интересом осматривалась.

— Есть ли ли что-нибудь такое, — спросила Лора у Мендиса, — что продаётся только в Дестре и подойдёт в подарок девятилетней девочке?

— Разве что берошка, — ответил тот, немного подумав.

— А что это?

— Это ягода, очень вкусная, но и очень редкая, — ответил ей Лерой, — Продаётся вмороженной в ледяные брикеты с прикрепленным маленьким охлаждающим амулетом. Стоит такой брикетик недёшево, и запрещен к торговле в другой стране.

— Замечательный подарок для Селесты, по-моему, — сказала Лора, и Лерой с ней полностью согласился:

— Купим его в Фивах, перед выездом из Дестры.

Охранник на входе в ботанический заповедник забрал у них разрешение короля Никиаса, показал путникам, где им можно оставить мириаподов и где растёт железная берёза. Мендис сказал, что он знает, как выглядит это дерево, поэтому пошёл в указанном направлении впереди королей и вскоре нашёл то, что требовалось.

Группа деревьев с чёрными или красно-коричневыми чешуйчатыми стволами, в зависимости от их возраста, стояла на каменистом пригорке, смешиваясь с пихтами и дубами.

— Но это дерево совсем не похоже на берёзу, — сказала Лора, — ничего общего с белоствольными красавицами с повисшими вниз ветвями.

— И тем не менее, это берёза, — ответил Хосе, — видите, у неё листья похожи по форме, и ещё во время цветения такие же серёжки. Её древесина очень ценная тем, что она по прочности не уступает металлу, её не пробивает арбалетный болт и почти невозможно срубить топором, она не горит и не тонет.

— Как же мне тогда добыть её живую ветку?

— Она поддаётся режущим движениям острого ножа.

Вооружившись охотничьим ножом, с которым с некоторых пор не расставался Лерой, Лора направилась к деревьям. Она не стала трогать молодые деревца, которые пожалела — им ещё долго расти — и подошла к самому старому по виду дереву.

— Ты подаришь мне одну веточку? — почему-то спросила у дерева Лора, поглаживая тёмный чешуйчатый ствол, — Она мне очень нужна для того, чтобы я могла выращивать много других растений и передвигать землю.

Королева обошла вокруг дерева и нацелилась на небольшую ровную ветку, растущую от ствола направленно кверху. Подобраться к основанию этой ветки было неудобно, её заслоняла более крупная кривоватая ветвь.

— Ты мне мешаешь, — досадливо сказала Лора этой ветви, и ей вдруг показалось, что та как-то визуально стала чётче, немного выделяясь этой чёткостью от других веток, в том числе той, на которую королева первоначально нацелилась.

Лора понятливо улыбнулась и стала работать ножом у основания этой кривой ветви.

— Ты что, хочешь взять с собой целый сук? — спросил подошедший Лерой.

— Этот сук сам меня выбрал, — уверенно ответила Лора.

Резать его пришлось долго, древесина розоватого цвета и впрямь была очень твёрдой. Когда дело, наконец, было сделано, и крупная ветвь, отделённая от ствола, завёрнута в ткань, они пошли обратно по другой тропинке, чтобы не упустить возможность полюбоваться на другие растения этого заповедника.

— Ой, а это что? — спросила Лора, указывая на растения, толстенным ковром покрывающие берега маленькой речушки.

Эти растения немного напоминали привычный Лоре камыш, но только росший ещё плотнее, практически цельным покрытием, и при этом сцепленный между собой мохнатыми сухими стеблями так, что это покрытие напоминало сплошной толстый слой войлока. Верхняя цветущая его часть тоже напоминала войлок, только более тёмного цвета.

— Да это же обычный травняк, — удивился Лерой, — не знаю только его научного названия. Он во многих местах растёт, здесь он явно не является заповедным растением. Часто используется для прокладки вещей при перевозке.

А Лора уже с интересом ощупывала этот травняк, лишь немного пружинящий при нажатии на него сверху. Потом с довольным видом выпрямилась и пробормотала загадочно:

— Будут ему тапочки.

В Фивах путники сразу направились к башне мага-атрефактора. Лору порадовало, что Мендис больше не испытывает неловкости перед встречей с бывшим учителем, а спокойно прошёл вместе с королями в приёмную комнату, куда их пригласил новенький ученик магистра.

Джованни Бигелоу с интересом осмотрел извлечённую Лероем из ткани большую ветвь.

— Замечательно! — похвалил он, — Это утолщение в основании ветви имеет очень яркий косой узор на срезе. Так что оплётка вашего артефакта получится не только прочной, но и красивой. Но здесь намного больше дерева, чем понадобится.

— А для чего может пригодиться оставшаяся древесина? — полюбопытствовала Лора.

— Из этого дерева получаются хорошие амулеты совершенно разных направлений магии, — ответил магистр, — Разве Мендис не сказал вам?

— Поскромничал, видимо, — улыбнулась Лора, — Тогда, если не возражаете, магистр, остатки ветки мы заберём для Хосе. Ему ведь тоже надо практиковать изготовление амулетов и артефактов.

Практикант обрадованно улыбнулся.

— Магистр, мы, к сожалению, пока не можем заплатить вам за вашу скульптуру, — упомянула Лора о грустном, — потому что премии Пороха до сих пор не получили.

— Да-да, я наслышан, чудовищное преступление… Но ничего, заплатите, когда будете забирать и активировать готовый артефакт. Уверен, в ближайшее время вам вернут похищенные деньги.

После посещения мага Лерой остановил мириапода возле одного из магазинов, торгующего деликатесными продуктами, и купил два ледяных брикета с берошкой, один из которых тут же вручил жене.

Лора полюбовалась на брикет, по форме напоминающий половинку кирпича, и состоящий изо льда, наполненного большими фиолетовыми ягодами. Не утерпев, она тут же сняла с него одноразовый охлаждающий амулет и, как только лёд подтаял, вытащила из него первую ягоду. Вкус… Лора даже не знала, с чем его сравнить. Нотка спелой дыни, нотка лесной черники, и ещё целая гамма вкусовых ощущений. В сердцевине ягоды было семечко, которое Лора бережливо сохранила.

— Вряд ли оно прорастёт, — заметил Лерой манипуляции жены, — ведь ягода была заморожена.

— А вдруг? — понадеялась Лора, — Маг я или не маг?

— Да какой ты пока маг…

— Что? Да я даже сильное заклинание знаю, напомнить? Зю-зю-пи…

— Не надо! — махнул на неё смеющийся Лерой, — А то ещё и тряпкой лицо мне залепишь.

Хосе хотел было поинтересоваться, про какое заклинание говорит королева, но, увидев, что супруги сейчас находятся, как говорится, "на своей волне", благоразумно решил не вмешиваться.

Лора немного поделилась ягодами с мужем и практикантом, но большую часть съела сама — очень уж они были вкусными.

Когда они ехали по дороге домой, издалека заметили уже построенное здание трактира, которое работники сейчас покрывали краской.

— Сапог?! — разинул рот Мендис.

— Да! — гордо ответила Лора, — и трактир будет называться "Дестрийский сапог".

— А там, ближе к Синистре — будет "Синистрийский сапог"? — спросил посмеивающийся Лерой.

— Нет, "Синистрийский ботинок"! Если рабочее помещение у сапога будет, в основном, под землёй, то у ботинка — как в обычном доме.

— А где будут жить Мадаки? В голенище этого сапога?

— Угадал. Комнатки маленькие, конечно, но им вдвоём пока больше и не требуется.

— Да, одного у этих домов не отнять — в них точно будут заходить путники. Хотя бы из любопытства.

— Ну а чтобы они заходили и впредь, нужно постараться хорошо организовать сервис внутри. Надеюсь на наших жильцов, сама я только несколько идей им подам, но постоянно следить за их бизнесом не смогу.

— Нам, главное, чтобы хорошие налоги поступали в нашу казну, — ответил Лерой.

Но по мере продвижения к своей долине Обены утрачивали то благодушное настроение, которое они обрели в этой поездке. Впереди их ждали трудные проблемы, которые надлежало разрешить как можно скорее.

— Ты же понимаешь, зачем король Никиас просил нас не казнить Зигфрида Дадиани, не известив королей Дестры и Синистры? — тихо спросил Лерой королеву.

— Понимаю, — помрачнела Лора, — на нас будут давить. Не церемонясь и не считаясь со средствами.

— Вот именно. Значит, мы должны сами выяснить у Дадиани, где этот проклятый склад с оружием. И, если понадобится, тоже не считаясь со средствами. Уж извините, Ваше гуманное Величество, но из тех, кто испытает давление — мы или он, я выбираю его.

ГЛАВА 37

Первым возвратившихся путешественников встретил Бустер, белой тенью метнувшийся навстречу к мириаподу от холмика с сусликами. Радостно вертясь рядом, он сопроводил хозяев к дому. У своего бунгало Обены застали мирную картину — на освещённой амулетом террасе сидел в кресле Ахига Вэй, а возле него крутилась принаряженная Лейха.

— Ваши Величества, ой… — растерялась она.

— Обены? А мы не ждали вас так скоро, — сказал Вэй, коротко приподнявшись для рукопожатия с Лероем.

— А мы припёрлися, — пробормотала Лора по-русски.

— Король Дестры помог нам в поисках дерева, не пришлось ехать на север, — объяснил Лерой.

— Лейха, куда ты, не убегай, — окликнула Лора, — расскажи, как вы тут хозяйничали?

— Да ничего такого, всё как вы велели, — покраснела та почему-то, — мириаподы ухожены, травка полита, рыба и чудище в аквариумах накормлены, собака вычесана, суслики все целы, клубень на месте сидит, смотрит…

— Вот этот, что ли? — показал Лерой на Ахигу.

— Да нет же, вон тот, — машинально ответила Лейха, а потом звонко рассмеялась.

— Я тоже смотрю, — сказал Ахига, — Отчего бы не посмотреть, когда есть на что?

Королева скосила глаза на мужа и увидела, что он, как и она, сдерживает улыбку, только чтобы не смутить Лейху ещё больше.

Завидев выглянувшего из окна кухни домового, Лора поспешила к нему.

— Здравствуй, Фанечка, я так соскучилась…

— И бы при вечере, и тако поидоста сквозе вежа, и обрадовашася ему, — ответил домовой, аккуратно высвобождаясь из обнимающих рук Лоры.

— А мы такие голодные, всю дорогу ехали и мечтали, как приедем домой и Фаня нас чем-нибудь вкусным накормит, — сказала Лора, чтобы доставить домовому радость.

На этот раз она угадала точнее, чем с объятиями. Феофан довольно буркнул и зашустрил возле кастрюлек. Лора вручила ему брикет замороженной ягоды и попросила отнести в самое холодное место ледника, для гарантии сохранности.

Когда королева вернулась на террасу, Лейхи рядом уже не было, а Ахига рассказывал о том, что происходит в связи с арестованным.

— Следователи допрашивают постоянно, скучать ему не дают. Он, правда, отвечает на один вопрос из двадцати, и то, после того, как получит согласие на выполнение каких-нибудь своих требований. Там у него в клетке уже комфортно стало — и постель мягкая да чистая, и посуда, и еду хорошую ему привозят, и одежду.

— Только подобное просит, для своего удобства? — спросил Лерой.

— Нет, конечно! Это просто следователи не выполняют никакие его требования, связанные с событиями на воле. В общем, на мой взгляд, толку от арестанта нет никакого, чем быстрее от него отделаемся, тем лучше — резюмировал Вэй.

— Нам необходимо узнать у него кое что.

— Нам? — уловил Ахига главное.

— Да. Есть такая вероятность, что если не узнаем, ради этой информации у нас его заберут любым способом, а там дадут ему всё, что он попросит.

— Вот даже как…

Ужинали мужчины в задумчивом молчании, и Лора не стала их отвлекать от него. После этого она сходила в гости к Мендису и поговорила с ним о том, что в ближайшее время нужно предпринять новую экспедицию за минералами, чтобы изготовить медали для участников боестолкновения с бандой и орден для Фани.

— У меня ещё остались осколки хромдиопсида, — сказал Хосе.

— Да, а у нас — сапфиры, но этого мало. Нужен какой-то светлый камень, вроде того топаза, который мы отдали магистру Бигелоу. Кстати, я вот что подумала — а существует ли какой-нибудь магический способ узнать, есть ли в камне минералы, или нет, без того, чтобы дробить все скалы вручную?

Книги на Книгоед.нет

— Магически это действительно можно сделать. Но нужен маг земли, причём не ниже уровня магистра, которому придётся много заплатить за его услуги, даже в случае если он ничего не найдёт, потому что в скале минералов не окажется. Да и тому необходим мощный артефакт его стихии. И ещё — этот поиск, если его применять на большой площади, потребует от мага отдачи большого количества сил, и ему часто придётся отдыхать. Поэтому люди редко используют такой метод поиска, — покачал головой Мендис.

— А о пустотах в камне таким образом можно выяснить? — Лора попыталась схватить появившуюся мысль, — К примеру, о пещере, или о трещине?

— Да, это проще, насколько я знаю. Более того, дефекты в материалах, а трещина в скале — это ведь тоже своеобразный дефект, могу почувствовать и я, как артефактор.

— Что тебе для этого нужно? — спросила Лора.

— Да в общем, ничего, только моя сила… и отдых.

— О, извини, уже поздно, а я тебя задерживаю.

— Ничего, если этого требуют государственные интересы, я готов потерпеть, — мужественно ответил Хосе.

Лора вновь пришла к террасе бунгало, и сказала мужчинам:

— Мне нужно поговорить с Дадиани.

— Лора, мы не готовы, — покачал головой Лерой, — пока не придумали, как воздействовать на него, чтобы уж наверняка. Боюсь, неонки он не испугается, так как уже убедился, что его не убьют, пока торг не закончен.

— Значит, нам нужно кое-что, что для него пострашнее смерти.

— Например? — спросил Ахига.

— Ну подумайте. У него сейчас есть надежда, и он в своей стихии — торговой. Нужно отнять у него эту надежду.

— Думаешь, этого он испугается больше, чем смерти?

— Нет, но это сильно подорвёт его уверенность в себе.

— Мало, — резюмировал Лерой, — да и быстро выяснится, что мы блефовали. Потому что уже завтра следователи опять придут к нему, и он снова будет в своей стихии.

— Тогда мы должны не пускать к нему следователей, хотя бы несколько дней, чтобы он поверил. Пойдём к нему сейчас, наш с ним разговор может дать нам ещё идеи.

Зигрфрид Дадиани отдыхал после насыщенного дня. Он лежал на толстом матрасе, покрытым покрывалом, и, облокотив спину с подложенной подушкой на стенку зарешеченного вольера, листал толстый научный журнал.

— И что вам не спится, молодые люди, — усмехнулся он при виде вошедших Обенов и Ахиги, не выпуская при этом из рук журнала. Эдакий добрый дядюшка на отдыхе. Однако Лора увидела, что на какое-то мгновение перед этим в его взгляде мелькнула самая настоящая ненависть.

— Мы-то сейчас пойдём спать, а вот тебе, возможно, не придётся, — ответил Лерой. Король тоже не обольщался взятым арестованным добродушным тоном.

— И что же мне помешает, позвольте полюбопытствовать? — не смутился тот.

— Мысли, Дадиани, мысли. Я предоставляю тебе самому избрать способ твоего наказания. Сам я намеревался поступить с тобой просто и без затей — отрубить тебе голову. А вот моя гуманная жена предлагает тебе войти в портал бистинской пустоши, когда он начнёт открываться. Там, если тебе повезёт, ты сможешь прожить ещё сколько-то времени.

— Ах, — деланно зевнул Дадиани, — мне абсолютно безразлично, то вы там напридумываете. Даже не собираюсь выбирать и вообще думать об этом. И уж точно, это не нарушит мой сон. У вас всё или есть ещё что-нибудь?

— Почему ты не отдал им оружие со склада? — спросила вдруг Лора, — Своим бандитам, когда силовики стали вас штурмовать. Потому, что вы там не были готовы, верно? Бандиты не обучены обращаться с оружием, не было защиты, чтобы самим не пострадать, и вообще, оно готовилось вами для другого, и ты тогда ещё не знал, что все твои планы рухнули.

Зигфрид Дадиани цепко посмотрел на неё, а потом усмехнулся:

— Погадайте на кофейной гуще.

— Зачем? — пожала плечами Лора, — Я просто завтра возьму с собой артефактора и мы проверим скалы на предмет пустот и пещер, и начнём прямо с той пещеры, в которой вы все тогда засели. И вот когда мы найдём этот склад, тебе наверняка захочется самому выбрать способ твоей казни. Только не обещаю, что твоё мнение будет принято во внимание.

С этими словами Лора, не глядя на Дадиани, направилась к выходу из сарая.

— С этого момента все твои контакты со следователями нами запрещаются, — известил арестанта король, — если у тебя появится желание рассказать нам что-то, сообщишь об этом охране. Но жить тебе осталось всего несколько дней, в любом случае.

— Думаю, сон мы ему сегодня всё-таки испортили, — сказал Ахига, когда они вернулись в дом.

— Гораздо важнее то, что он не стал высмеивать последние слова Лоры, — заметил Лерой, — о том, что она будет искать склад в пещерах.

— Почему ты подумала, что надо искать именно там, если даже профессиональные следователи на это не надеялись? — обратился Лерой к жене.

— Профессиональные следователи не имели дела с оружием на основе иномирной анатомии, — ответила она, — а ты имел, и мне рассказывал. На случай встречи с гарпией ты каждый раз носишь с собой на охоту беруши-амулеты. А в обычные дни ты их берёшь с собой? Нет. Вот и бандиты, даже те, у кого они были, наверняка не имели их при себе. Доставать это оружие со склада в тот момент для Дадиани было всё равно, что навсегда потерять его. В лучшем случае ему бы удалось уйти самому. Но ему ведь и так это удалось тогда.

— Следователи вообще-то уже искали в пустоши.

— Они лишь осмотрели там скалы, и всё. В городах у Дадиани был легальный бизнес, во всяком случае то, за что его нельзя было бы арестовать — он ведь давно был на подозрении у властей. А секретные базы были у них в пустоши. С чего бы он стал создавать склад в городе?

Наутро Лерой написал Ахиге письменный приказ о запрете пропускать кого-либо к арестованному, и Обены, взяв с собой практиканта, вновь отправились в пустошь.

— У нас максимум два дня на поиски, — сказал Лерой, когда они приехали на знакомый вулканический пляж, — потом мне нужно будет подготовиться к охоте. И одних я вас здесь больше не оставлю.

— Тогда начнём прямо сейчас, не будем терять сегодняшний вечер, — решила королева.

Они прошли в ту пещеру, где оборонялись бандиты, и Лора попросила Хосе начать там поиск "дефектов" в каменных стенах. Хосе проработал допоздна и очень устал, но так ничего и не нашёл, никаких пустот в "обозримых" для его ощущений пределах. Обессиленный, он сел на пол, опираясь на ту стену, которую обследовал последней.

— Мне бы выспаться как следует, — жалобно сказал он королям, которые с мрачным видом сидели за столом бандитов и следили за его действиями, — И я не обещаю, что завтра смогу проработать ещё хотя бы столько же.

— Ладно, идём в наш лагерь, завтра решим, — сказал Лерой, и направился к выходу.

Хосе оперся руками на пол, чтобы встать, и машинально послал остатки своего дара на камень, неожиданно получив иной отклик, чем ранее.

— Тут есть дефект, — неуверенно сказал он, глядя в пол.

Лора подскочила к Мендису и стала смахивать руками каменную пыль с пола. Лерой тоже пристально стал осматривать пол пещеры поблизости от Хосе. Люк в полу нашёлся под столом, за которым они сидели. Небольшая выемка в камне, потянув за которую, можно было чуть приподнять и сдвинуть квадратную крышку, под которой оказалась небольшая каверна с двумя лежащими в ней шкатулками. В одной из этих шкатулок лежали небольшие брусочки из жёлтого металла, а вторая была наполнена камнями — необработанными рубинами, сапфирами и другими. Лерой поставил шкатулки на стол и уже хотел было задвинуть крышку люка обратно, когда Хосе, который и вытаскивал шкатулки, сказал:

— Там ниже ещё что-то есть, снова дефект.

Дно каверны оказалось вторым скрытым люком на нижний уровень, от которого начиналась короткая каменная лестница.

— Эти шкатулки — обманка, — поняла Лора, — если бы их случайно нашли бандиты, никто бы не стал искать дальше, их устроило бы уже найденное.

Неожиданно внизу зажёгся свет и мужской голос неприязненно сообщил:

— У меня почти закончилась еда.

— Тогда что же вы не вышли и не поискали её? — спросил спустившийся по лестнице с кинжалом в руке Лерой, глядя на пожилого человека, который лежал на узкой кровати у стены помещения, почти равного по площади с верхним.

У дальней стены этого помещения по стене стекал слабый ручей воды, уходящий в небольшую трещину в полу, а возле стены, противоположной к кровати, стоял большой стол, заставленный какими-то большими колбами и ещё чем-то, что Лора пока не стала разглядывать.

— Вы ещё кто? — удивился, между тем, мужчина, садясь на своей кровати, — Где Зигфрид?

— В тюрьме, — ответил король.

Мужчина неверяще посмотрел на Лероя, а потом начал трястись от смеха.

— Спасибо, прекрасная новость, — сказал он, вытирая выступившие от смеха слёзы, — Ну а вы кто, продолжатели дела моего двоюродного брата? На служащих правопорядка вы не очень-то похожи.

— М-магистр Дадиани? — спросил вдруг Хосе, — Вас же уже много лет считают м-мёртвым.

Мужчина пристально посмотрел на Мендиса и сказал:

— Ты не мой ученик, и не студент, учившийся тогда, когда я преподавал. Слишком молод.

— В-ваш портрет висит в дестрийском университете магии, — пояснил Хосе.

— Где склад с оружием? — спросила Лора.

— Зачем оно вам? — спросил тот.

— Чтобы уничтожить его, — твёрдо ответил Лерой.

— Да вон он, — махнул мужчина в сторону стены рядом со столом, посмотрев в глаза Лерою.

Один из участков этой стены оказался дверью, тяжело и с сильным скрежетом открывшейся внутрь ещё одной комнаты. Почти вся эта комната была заставлена ящиками. Лора только мельком заглянула в их содержимое, потому что понять назначение тех предметов, которые открылись её взгляду, она не смогла.

— Пойдёмте с нами, магистр, — мягко сказала она, вернувшись к мужчине, — Поговорим в нашем лагере.

Тот опять засмеялся, только уже с горечью.

— Если только кто-то из вас — магистр алхимии с мощным артефактом, — ответил он и приподнял одну ногу, — способный разорвать вот это.

К этой ноге крепилась, заходя под кожу, какая-то тонкая, почти незаметная глазу трубка телесного цвета, другим концом уходящая куда-то в стену, по которой стекал ручей.

— Что это? — спросил Лерой, — Похоже на нить псевдосети…

— Это она и есть, — ответил тот, — только многократно усиленная алхимическими зельями. Я же сам в своё время её и создал, правда, совсем для других целей. Там, в недоступном для меня месте помещён её псевдоразум. И этот псевдоразум очень не любит, когда я растягиваю эту нить или пытаюсь повредить. За это он меня наказывает усиленным сжатием моей ноги своими разветвлениями, находящимися под кожей. Поверьте, это очень и очень больно.

Только тут Лора обратила внимание, что штанина магистра, к которой крепилась нить, имела шнуровку сбоку. Она была шокирована увиденным, и её жалость к этому человеку, оказавшемуся пленником Зигфрида Дадиани, многократно возросла.

— Магистр, а вы когда-нибудь пользовались псевдосетью, чтобы охотиться на зверя или рыбу? — спросил Лерой, очевидно разделявший чувства жены, — То есть — умеете ли вы ею командовать?

— Нет, я же не охотник, — растерянно сказал тот.

Лерой подошёл к мужчине, положил свою ладонь на его обнажённый участок ноги, под кожу которой уходила нить, и отдал мысленный код к отбою охоты. Несколько секунд ничего не происходило. Потом нить как бы нехотя напряглась и потянулась из ноги этого человека. Мужчина вскрикнул и подскочил с кровати. Лерой тут же схватил его за плечи и силой усадил обратно. Красная от крови нить вытягивалась из тела человека и уползала в отверстие стены, и продолжалось это не менее трёх минут, за которые лицо мужчины покрылось потом от испытываемой им боли, а кожа на его ноге, начиная от середины бедра и до лодыжки, опухла и обрела красный цвет свежей гематомы. После того, как нить вышла полностью, Лерой и Хосе Мендис приподняли с двух сторон мужчину, закинув себе на плечи его руки, и двинулись к выходу. Лора шла вслед за ними, прихватив перед уходом со стола верхнего помещения найденные шкатулки.

Свежий ночной воздух опьяняюще подействовал на освобождённого из плена магистра, и он обмяк, почти потеряв сознание. Лерой и Хосе как можно более аккуратно доставили его к мириаподам и укрепили там на сиденье. Лагерь решили не раскладывать и не ночевать у скал — магистру требовалось лечение, с которым желательно было не затягивать.

Дома магистра Дадиани уложили на диван в гостиной. Лора сделала кашицу из противовоспалительных травок и приложила её к тонкой ткани, которой замотала его больную ногу. Фаня по просьбе королевы сварил для больного крепкий бульон, которым они вскоре напоили магистра.

Мендис отправился спать, как только они приехали, а Обены решили вообще не ложиться — скоро должны были приехать следователи и с ними нужно было встретиться. Они сидели на террасе, пили крепкий чай и пересказывали Ахиге сегодняшние события.

— А пойдём-ка сейчас к нашему арестанту, пожелаем ему доброго утра, — зло сказал Вэй, вставая.

— И эти шкатулки с собой прихватите, покажите ему — сказала Лора, — А я больше не хочу его видеть. Никогда.

ГЛАВА 38

Двум приехавшим следователям, один из которых с несчастным видом тащил на себе кресло-качалку для арестованного, Лерой и Ахига дали от ворот поворот, сообщив, что больше допрашивать Зигфрида Дадиани никому не разрешается, и что он будет казнён в ближайшие три дня. Что же касается склада с оружием, то он уже обнаружен ими при помощи практиканта-артефактора Хосе Мендиса.

— Ну а о местонахождении этого склада и многие другие подробности вы сможете узнать у обнаруженного живым двоюродного брата арестованного, магистра Дадиани, которого сначала требуется показать целителям, — сказал Лерой.

Перед этим у Лероя с магистром состоялся разговор о судьбе оружия, которое магистр вынужден был изготавливать, находясь в плену у двоюродного брата. Оба они сошлись во мнении, что это оружие должно быть уничтожено, а секреты его изготовления быть навсегда похороненными в голове магистра. Поэтому они договорились, что пока не скажут, где именно находится склад, а сообщат это только в том случае, если между всеми монархами континента будет достигнуто согласие о немедленном уничтожении оружия.

Лора пригласила магистра, если он не захочет вновь преподавать в дестрийском университете, поселиться у них в долине и пообещала построить для него дом по его вкусу.

— После нескольких лет плена я пока не готов работать в университете, да и место моё там уже занято, конечно. Не лишать же мне должности другого преподавателя из-за того, что я нашёлся. Так что я принимаю ваше любезное приглашение, королева Ларен, — ответил магистр, — Но я могу преподавать лично вам уроки по теории магии. А дом… мне теперь очень хочется, чтобы в нём было много больших окон и свежий воздух за окном.

Лора пообещала, что построит для магистра дом его мечты в самое ближайшее время.

Следователи, сначала собравшиеся спорить о доступе к арестованному господину Зинфриду, очень обрадовались новости. Один из них помог бывшему пленному магистру выйти из домика, а второй со счастливой улыбкой вручил опешившему Ахиге кресло-качалку, развернулся и побежал к мириаподу.

— Вот тебе и первая мебель в твой будущий дом в долине, — улыбнулась Вэю Лора, — Я, кстати, уже придумала его для тебя — уютный, как тапочки, как ты и заказывал.

— И куда я с этим креслом сейчас? — спросил здоровяк с озадаченным видом.

— Хочешь — Лейхе пока отдай, у нас тут некуда ставить, — пожала плечами королева, — В твоей нынешней спальне ещё мой кульман стоит, и кресло будет мешать.

Ахига, держа на вытянутых руках перед собой кресло-качалку, двинулся по дорожке к экодому.

— А мы с тобой — спать, — сказал Лерой, позёвывая.

— Да уж, заслужили, — согласилась Лора.

Дома они предупредили Фаню и Бустера, что никого принимать не будут, пока не выспятся. Пёс тут же улёгся у порога их спальни, как только дверь в неё закрылась.

— Знаешь, а Фаня не любит обнимашек, — пожаловалась мужу Лора.

— Ну иди сюда, пожалею, — ответил тот.

Проснулась Лора раньше мужа и решила проведать свои стройки. В "Дестрийском сапоге" уже заканчивалась внутренняя отделка помещения, осталось завезти мебель и оборудовать кухню. Довольные Мадаки сообщили королеве, что приобретут всё сами, чтобы не выплачивать королевской казне ещё и арендную плату за имущество.

— Раз уж это наш бизнес, так пусть всё внутри будет только нашим, так мы решили, — сказала Зои Мадаки, которая, похоже, верховодила в этой супружеской паре.

Лора только приветствовала эту идею. Пожелав молодой семье удачи и посоветовав в будущем озаботиться и питанием для мириаподов тех путников, которые будут останавливаться в их трактире, она поехала на стройку "Синистрийского ботинка". Здесь тоже шли полным ходом работы, за которыми вдохновенно наблюдал архитектор Фонг Видаль в своей неизменной серой шапочке. Поскольку грунт здесь был скальным, строителям оставалось лишь разровнять под здание площадку, что ими и было сделано. После этого они уверенно начали возводить его корпус. Рабочие с мириаподами конвейером сновали от стройки к берегу океана, где было больше камней нужной площади и позвращались обратно с готовыми обработанными камнеедками плитами. Лора проехала туда и обратила внимание, что берег потихоньку очищается от завалов камней, что её тоже порадовало.

— Господин Видаль, — сказала она архитектору, — на "Дестрийском сапоге" освободилась бригада строителей, некоторые из которых уже сказали мне, что хотели бы переехать жить в нашу долину, как только им найдётся жильё. Я в связи с этим думаю вот что: скоро мы начнём строительство дома для Ахиги Вэя, я ему обещала, а как только закончится стройка "Синистрийского ботинка", мы построим небольшие домики вам и магистру Дадиани. А комнаты в экодоме пусть занимают строители. Негоже нашему главному архитектору оставаться без собственного дома, выражающего его индивидуальность.

Фонг Видаль на эти неожиданные для него новости только растерянно хлопал глазами. Слова королевы про выражение индивидуальности немного пугали его, ведь он знал, что традиционных по архитектуре домов в этом королевстве не будет. В общем, он правильно опасался. Домик в виде серого купола, напоминающего шапочку, уже как наяву стоял перед глазами дипломированного дизайнера, каковым являлась королева Ларен.

Довольная своей поездкой Лора вернулась домой, где обнаружила Лероя и Ахигу за обслуживанием своих арбалетов — послезавтра они собирались идти на охоту в бистинскую пустошь. Она прошла к своему кульману и допоздна рисовала эскизы медалей и ордена, а потом двух новых задуманных ею домов.

Утром Обены отправились в Ромул — хотели навестить родных и пообщаться со следователями. В отчем доме Лерой вручил Селесте подарочек из дестрийского путешествия — брикет с берошкой, чем вызвал восторженный визг и повисание племяшки на своей шее. Селеста щедро раздала по одной ягодке всем родным, а маме выделила даже две — на неё саму и на маленького братика. Лора с Лероем от этого угощения, понятно, отказались. Мэри вышла к обеду в уже изготовленном для неё колье из рубинов, чтобы показать, как теперь выглядит подарок королей. Именно королевским подарком он и выглядел.

Лерой, пообщавшись с отцом в его кабинете, подтвердил свой расчёт, что завтрашняя охота, вероятнее всего, будет результативной — портал откроется именно в этот день. А это значит, что казнь Зигфрида Дадиани тоже должна состояться завтра. Об этом Лерой попросил отца известить короля Синистры. А уж тот, имея связь с королём Дестры посредством небывало дорогого артефакта, сообщит новость и королю Никиасу.

От следователей в управлении правопорядка Лерой узнал, что при помощи бывшего пленного магистра следствие по банде Дадиани почти закончено, и дело скоро будет передано в суд. Вопросов непосредственно к Зигфриду Дадиани у следствия больше не осталось.

— Что с его денежным амулетом? — спросила Лора, — Где он?

— В нашей камере хранения, вместе с другими вещественными доказательствами, — ответил следователь, вопросительно подняв голову.

— Суд над Зигфридом Дадиани уже состоялся в королевстве долин Гофер, — сказал Лерой, — За убийство господина Шумова и другие преступления он понесёт наказание завтра. Поскольку денежный амулет является доказательством именно этого убийства и принадлежит приговорённому, прошу выдать его мне.

Следователь не нашёл возражений этому и, составив сответствующий протокол, передал Лерою денежник господина Зигфрида.

Потом Обены заехали к таксидермисту, который уже изготовил чучело гарпии, вызывающее содрогание при взгляде на него. Лоре показалось, что даже сам чучельник побаивается своего изделия. Причём крылья гарпии были распахнуты даже не до конца, но всё равно занимали очень большую площадь.

— Как раз на всю стену в доме гильдии охотников, — предвкушающе усмехнулся Лерой.

В мастерской тексидермиста на нашлось большого куска ткани, чтобы прикрыть гарпию целиком, поэтому Обены везли её с накинутым на голову полотенцем. Но и в таком виде по ходу движения мириапода, которое в черте города было более медленным, чем в их королевстве, это чучело собрало толпы зевак.

Знакомый член правления ромулского отделения гильдии охотников оторопело смотрел, как король постепенно, боком заносит чучело в их дверной проём, а потом ставит на стол посреди большой комнаты.

— Вот, — обрадовал его Лерой, рывком заядлого фокусника срывая с головы чучела полотенце, — мой вклад в оснащение этого охотничьего домика.

— Но… а… — только и смог выдавить тот.

— Не благодарите, я ведь от души, — снисходительно сказал король, и, похлопав того по плечу, быстро вышел из здания.

Лора, тихо хихикая, выбежала за ним. И только когда они с мужем сели на мириапода и немного отъехали, позволили себе рассмеяться в голос.

— Напоминаю, это твоя была идея, если что, — сказал Лерой, с трудом отсмеявшись.

— Сложенной гарпия выглядела и вполовину не так страшно, — оправдываясь, ответила Лора, — а теперь от её вида поседеют наверное даже головы оленей в стенке напротив.

Вечером Лора зашла в гости к Хосе Мендису и попросила его начать изготавливать для Феофана орден по её эскизу, для чего оставила у него всю шкатулку со сломанными амулетами, брусочек золота и несколько драгоценных камней, сообщив, что остатками материалов Хосе может распоряжаться по своему усмотрению. Мендис был очень доволен и заданной работой, и вознаграждением за неё.

— На днях заканчиваются сессии в магическом университете, — предупредил он Лору, — и у студентов начинается практика. А у меня, как у выпускника, практика заканчивается, я должен буду отчитываться о её прохождении и защищать свой диплом. Если позволите, мне хотелось бы взять с собой орден, который я сделаю, чтобы показать его преподавателям в качестве примера к отчёту о практике.

— Конечно, Хосе, только не потеряй его. Фаня ведь очень ждёт свой значок. Наверное, каждый день считает.

— Не потеряю, я всего на один день его возьму! — заверил её Мендис, и обрадованно продолжил, — Ни у кого из студентов не будет такого изделия, как у меня. Куда там их обычным денежным амулетам до этого ордена!

Оставив Хосе наслаждаться егоневинными юношескими мечтами, Лора навестила Лейху с Тианой. Тиана в это время поливала маленьких клубней в ящичках, а Лейха с довольным видом покачивалась в кресле, принесённым Ахигой. Лора попросила женщин насобирать по берегам речек побольше травняка, такого, как она приметила в ботаническом заповеднике близ Пловдива. Травняк ей нужен, пояснила она, как можно более широкими кусками. Свозить собранное следовало к внешней стороне одного из холмов, окаймляющих долину Гофер слева. За эту работу она обещала женщинам отдельное денежное вознаграждение.

Те с энтузиазмом согласились взяться за это поручение.

— А то мы почти полдня ничего не делаем, — с улыбкой пожаловалась Тиана, — Время свободное некуда девать. А травняк — он лёгкий, и корень у него маленький, легко выдёргивается из земли. Мы его быстро насобираем. Да и берег речки от него очистится, будет где вам землю плодородную набирать.

— А почему я раньше его у нас не видела? — спросила Лора.

— Так вы же другие травки искали, а он островками растёт, и пока был залёный, вы на него внимания не обращали, наверное, — пояснила Лейха.

— А ты, при первых признаках аллергии, бросай эту работу, — предупредила её Лора.

— Ничего, я не боюсь, ведь если что, мы же теперь заклинание знаем и волшебную травку череду научились заваривать, — убеждённо ответила молодая женщина.

Мысленно напевая: "зю-зю-пи, ду-ду-фа, ги-ги-ры-ы-ы" на мотив марша "Прощание славянки", Лора вернулась в бунгало.

Спать накануне дня охоты Обены опять легли немного пораньше. И, наученные горьким опытом перед прошлым днём охоты, супруги сразу стали действительно спать. Ну, почти сразу.

ГЛАВА 39

Ещё до рассвета Лерой и Ахига Вэй, вооружённые арбалетами, вошли в сарай и подошли к вольеру с арестованным. Зигфрид мельком посмотрел на них и отвёл взгляд. Никаких журналов он сейчас не читал, и его напускное добродушие, как впрочем, и выглядывающая порой разящая ненависть, исчезли. Мышцы лица его были какими-то обмякшими, словно он разом отпустил все маски, которые менял на протяжении своей жизни.

— Сегодня? — спросил он, не глядя на охотников.

— Да. Выдвигаемся сейчас, — ответил Лерой.

— Вы меня свяжете? Опутаете псевдосетью и потащите?

— Зависит от тебя. Ты можешь пойти сам и сохранить остатки достоинства, если сделаешь кое-что.

Зигфрид посмотрел на Лероя и слабо улыбнулся:

— А из тебя получился бы неплохой торговец, знаешь?

— Знаю. Я всю жизнь продаю тварей.

— Так чего ты от меня хочешь, охотник Обен, за то, чтобы я смог сохранить своё достоинство при казни?

Лерой достал денежный амулет Зигфрида. Тот понимающе усмехнулся.

— Ты должен вернуть кое-что, украденное у нас, — сказал Лерой.

— Только это? У меня денег намного больше, — ответил Зигфрид, испытующе глядя на короля.

— Только это, — твёрдо ответил Лерой.

Зигфрид взял свой денежник, активировал его и задумался.

— Прошу тебя позаботиться о моём двоюродном брате, — сказал он, — Я рад, что он выжил, несмотря ни на что.

Лерой не стал напоминать ему, что его брат только случайно избежал смерти после нескольких мучительных лет в темнице, на которую обрёк его Зигфрид.

— Мы и без твоей просьбы решили позаботиться о нём, и моя жена уже проектирует для него красивый светлый дом.

— Я переведу вам все свои деньги, — мимолётно улыбнувшись, сказал Зигфрид, — Заботьтесь о нём и дальше.

После этого он вывел на амулете цифры для перевода всей суммы, которая у него там значилась, в казну королевства долины Гофер, и отбросил более не нужный денежник в сторону.

— Вот и всё, — выдохнул он.

Ахига отпер замок, запирающий клетку, и, сурово глядя на Дадиани, открыл дверь. Охотники проводили осужденного к мириаподу, усадили его на переднее сиденье, а сами сели за его спиной, не выпуская из рук арбалетов. Сбежать по пути к пустоши Зигфрид не пытался.

Когда мириапод стал приближаться к перекрёстку с дорогой между странами, Лерой неожиданно увидел, что на площадке, на которой раньше собирались клиенты для платного сафари, собрались какие-то люди.

— Кто там ещё? — напрягся король, — Отец не мог никого прислать сегодня.

Охотники покрепче сжали арбалеты в руках и стали медленно приближаться к перекрёстку. Вскоре Лерой с удивлением узнал королей Синистры и Дестры, с двумя гвардейцами каждого, а также знакомого журналиста газеты "Пополо" с магом иллюзий.

Лерой слез с мириапода, тихо сказав Дадиани, чтобы он не двигался, а Ахиге показал жестом не спускать с осужденного прицела.

Он подошёл к ожидавшим, немного склонил голову перед монархами и спросил:

— Чем обязан визиту, Ваши Величества?

— Твой отец сказал, что тут сегодня ожидается охота, — прищурившись, улыбнулся король Синистры, — Вот мы и решили поприсутствовать. Поохотиться, то есть.

Лерой перевёл взгляд на короля Никиаса.

— Казнь. Склад, — пояснил тот коротко и серьёзно.

Лерой задумался. Не похоже было на то, что они собираются отнять Зигфрида. Силы для этого были слишком малы, а риск для монарших жизней велик — два умелых охотника просто так бы не отступили.

— Хорошо, — сказал он, приняв решение, — Тогда слушайте внимательно инструкцию поведения на охоте в пустоши Бисти…

Сегодня Лерой не стал бродить по пустоши. И конвоировать Дадиани неудобно, и таскать за собой всех сопровождающих не хотелось. Уснуть во время ожидания открытия портала они ему всё равно не дадут. Поэтому все расположились на площадке между столбами примерно в центре пустоши. Сначала короли соседствующих стран, наученные Лероем, прислушивались к ощущениям, и Никиасу даже один раз почудился сквознячок, но потом они расслабились и заговорили о посторонних вещах. Лерой видел, что королям нравится общество друг друга и его самого. Наверное, им приятно было находиться в компании людей, которые равны тебе по статусу и которые могут полностью тебя понять. Лерой их понимал, но сам он больше чувствовал себя "своим" с Ахигой. "Я всё-таки, прежде всего, охотник, а к статусу монарха ещё не привык по-настоящему. И неизвестно, привыкну ли когда-нибудь…", подумал он, при этом привычно внимая своим обычным ощущениям в бистинской пустоши. Журналист с магом иллюзий отошли в сторонку и тоже тихо общались между собой. Впрочем, журналист периодически доставал блокнот и что-то записывал туда, очевидно, как и Лерой, не забывая о цели своего нахождения тут.

На Зигфрида Дадиани никто не обращал внимания, или, во всяком случае, никто с ним не общался. Лишь маг иллюзий в начале сделал визуализацию того, как он пришёл под конвоем охотников. Собственно, Зигфрид и сам не искал чьего-либо внимания, и, что называется, "ушёл в себя", сидя на камне, куда его усадили охотники. Тем не менее, Ахига Вэй бдительно оставался у него за спиной.

Через некоторое короли проголодались и достали из сумок еду, которую положили рядом на один камень. Лерой тоже добавил на этот камень свои продукты, а часть их отдал Дадиани вместе с фляжкой, наполненной водой.

— Фляжку оставь себе. Возможно, она тебе пригодится в другом мире, — разрешил он.

Дадиани не ответил, но, сделав пару глотков, немного дрожащими руками сунул фляжку к себе за пояс. Есть он ничего не стал. Лерой сменил Вэя за спиной осужденного, дав другу возможность перекусить.

Пустошь не стала мучить ожиданием высоких присутствующих лиц и осужденного — портал открылся около полудня.

— Встали, бегом! — скомандовал Лерой, ощутив знакомый сквозняк.

Он первым прибежал к нужному месту, которое, по счастью, оказалось не слишком далеко. Следом прибежал Ахига, таща за шиворот заплетающего ногами Дадиани. Лерой быстро показал королям с гвардейцами и журналистам, где им остановиться. Потом он одной рукой взял Зигфрида за плечо, во вторую руку взял кинжал, остриё которого держал возле тела осужденного, и подвёл его к мареву готовящегося полноценно открыться портала.

— Быстрее войдёшь — больше шансов убежать от твари, которая сейчас появится, — сказал он Зигфриду.

Тот как-то растерянно посмотрел на Лероя и сделал шаг против усиливающегося ветра. Было видно, как тяжело даются ему эти шаги, как приходится напрягать всю силу воли, чтобы продолжить движение навстречу своей вероятной смерти. Когда он почти касался грудью трепещущего проёма, Лерой сунул ему в руку свой кинжал.

— Иди.

Зигфрид Дадиани с каким-то отчаянием на лице сделал последний шаг и скрылся в портале. Едва колыхнувшись, марево портала по-прежнему изображало прозрачность и сквозь него были видны столбы пустоши, но казнённый из видимости исчез.

Лерой быстро отбежал назад и вскочил на покатое подножие одного из столбов пустоши. Он ещё только поднимал арбалет вверх, когда проём портала окрасился тёмным и из него раздался хорошо знакомый Лерою отвратительный скрежет — это складывался и вновь вытягивался позвоночник снюся. Тварь, как обычно, вплыла в пустошь на клубах чёрного тумана, сверкая тремя рубиновыми глазами.

— Не стрелять! — крикнул король до того, как успевший щёлкнуть предохранителем арбалета Ахига нажал на спусковой крючок.

Лерой быстро взглянул на часы и попытался сообразить, что ему делать. С одной стороны, он давно намеревался попробовать воплотить идею Лоры и поймать снюся живьём. С другой стороны — сегодня тут были другие люди, а главное, короли Синистры и Дестры, и измотать монстра бегом по освещённым солнцем местам пустоши было чревато страшными последствиями для них.

Между тем снюсь обрадованно направился к ближайшему к нему человеку, которым был Лерой, на ходу вытягивая к нему свои туманные щупальца. Лерой стал пятиться от него в сторону, по прежнему пока находясь на возвышении. Снюсь максимально вытянул свой позвоночник и его глаза сверкали почти напротив глаз Лероя. "Глаза…", подумал Лерой, "А что, если…"

Не раздумывая больше ни мгновения, Лерой сунул руку в карман и открыл заученным движением пакетик с перцем. Он метнул жгучее облако прямо в красный треугольник, образуемый глазами твари. Монстр резко остановился, собрал позвоночник вниз и взметнул почти весь свой чёрный туман к голове, окутав её очень плотным облаком. Настолько плотным, что его позвоночник стал чётко видимым прутом, стоявшим на небольшой подушке из остатков тумана.

Крик издавать этой твари было нечем, но до Лероя, как, наверное и до всех присутствовавших, донеслись эманации твари — она мысленно визжала и корчилась от боли.

— Ахига, бочку! — азартно крикнул Лерой, не спуская с монстра нацеленных на него стрел своего арбалета.

Вэй понятливо метнулся в сторону, где, как он уже знал, стояла бочка для пленения опасных тварей. Вернувшись, он кинул Лерою крышку от бочки и коротко сказал:

— Я выше, сам попробую!

Здоровяк крадучись подошёл к снюсю и аккуратно, стараясь не задеть его туман, двумя руками с почти ювелирной точностью надел на него высокую бочку, а Лерой, спрятав кисти рук в расстёгнутые манжеты рубахи, тут же подсунул под неё сквозь верхний слой песка крышку, потом быстро переместил руки и натянул плотное резиновое кольцо на стык.

Вэй продолжал держать бочку, надавливая на её дно.

— Надо перевернуть, — тихо сказал Лерой, чувствуя, как по его лицу катится пот.

— А он не выбьет крышку? — спросил Ахига, не спеша выполнять это пожелание короля.

— Надеюсь, не успеет, — ответил Лерой, снимая с крючка на ремне псевдосеть и плечом вытирая пот с лица.

Ахига подсунул одну из своих широких ладоней под находящуюся сейчас внизу крышку бочки и начал медленно наклонять её. Когда наклон составил около сорока пяти градусов, Лерой крикнул:

— Отпускай!

Вэй отдёрнул руки от бочки и отскочил в сторону, а Лерой метнул сеть.

— Есть! — не сдержал эмоций Ахига, глядя, как псевдосеть прочно окутала и стянула бочку вместе с крышкой. Тварь внутри бочки начала биться о её стенки, но сеть сжимала добычу крепко и крышка даже не колыхнулась.

Лерой повернулся к другу, взметнул вверх ладонь и хлопнул по встретившей его ладони Ахиги. Только потом он вспомнил о других присутствовавших при этой охоте.

Охотники повернулись к королям и прочим людям, стоявшим в сторонке и смотревшим на них, разинув рты. Первым отмер журналист "Пополо".

— Ты успел запечатлеть? — спросил он мага иллюзий.

— Казнь снял всю, а охоту — только вначале, когда тварь появилась, — виновато ответил тот.

— Уже хорошо, — не стал укорять его журналист, — Теперь бочку визиализируй, с охотниками вместе.

— Это вы что, живого снюся поймали? — поражённо спросил король Синистры, — Он же мог вас закошмарить насмерть.

— Ну а как, вы думали, проходит охота на монстров, которых вы в своих зверинцах потом держите? — спросил Ахига, напрочь забыв про субординацию.

— Кстати, — ожил следом король Никиас, — назначьте цену за снюся.

— Не продаётся, — категорически отверг предложение Лерой, — Тварь будет помещена в наш собственный зверинец, как заказывала королева Ларен.

— Жаль… — разочарованно протянул король Дестры.

— Но ведь это не последний снюсь, наверное, — сказал король Синистры, — купим у короля Обена следующих.

Лерой не стал разочаровывать соседствующих с ним королей — Лора наверняка запретит продавать другого снюся кому-либо ещё, чтобы их зверинец был уникальным.

Журналист сказал:

— Выходит, судьба осудила Зигфрида Дадиани сурово. Он попал в тёмный мир, населённый снюсями.

— Да уж, не к безобидным клубням его занесло, — покачал головой маг иллюзий.

— Мы ничего не знаем о тех мирах, откуда к нам приносит тварей. Возможно, в мире клубней живёт ещё кто-то, кто их ест, и, наверняка в мире снюсей есть ещё кто-то, ведь кого-то эти снюси кошмарят, — сказал Лерой.

— Может, там ещё кто-то страшнее них, просто такой большой, что в портал не пройдёт, — хмыкнул Ахига, — а снюси от них так обороняются.

— Не похоже на это, — возразил Лерой, — снюсь нападает первым. Впрочем, гадать бессмысленно.

Лерой обратил внимание на то, как журналист застрочил в своём блокноте, очевидно, записывая эту беседу.

— Я видел, вы дали ему кинжал, Ваше Величество, — сказал маг, — и в крайнем случае он сможет покончить с собой.

Лерой кивнул, а многие присутствующие поёжились. Воображение рисовало слишком ужасную кончину Дадиани.

— Что ж… у нас осталось ещё одно важное дело, — сказал король Никиас, — секретный склад с оружием. Вы проводите нас к нему?

— Простите, но, пожалуй, сегодня не получится, — виновато ответил Лерой, — я должен доставить тварь в долину и приспособить длинную трубку для её дыхания, иначе она задохнётся, и все наши сегодняшние усилия по охоте на неё пойдут прахом.

Все вновь посмотрели на бочку, которая периодически содрогалась от ударов изнутри.

— А ты уверен, что она вообще дышит? — с сомнением спросил Ахига, — Что-то я не заметил у неё никаких бронхов и лёгких.

— Да кто её знает, — ответил Лерой, — Но для чего-то же она постоянно складывает и раскладывает свой позвоночник. Может, так она как раз и насыщается воздухом.

— Зачем же вам делать это самому, Ваше Величество — приспосабливать к бочке трубку? — спросил король Синистры.

— Ахига Вэй пойдёт на склад со мной, — твёрдо ответил Лерой.

— Но у нас есть и другие люди, — усмехнулся король Никиас.

— Кого вы имеете в виду? Журналистов? Гвардейцев?

— У нас поблизости стоит взвод гвардейцев, — раскрыл карты король Синистры, — Просто мы велели им сначала не показываться вам на глаза, чтобы вы не возражали против нашего присутствия на казни.

— А теперь, значит, вы полагаете, что узнав об этом, я охотно поведу вас и этот взвод к складу?

ГЛАВА 40

Короли Дестры и Синистры переглянулись.

— Взвод останется там, где вы пожелаете, Ваше Величество, — примирительно сказал Никиас, — Мы и взяли-то его только на тот случай, если бы какие-нибудь нераскрытые бандиты Дадиани захотели б отбить своего главаря. Так что, можно сказать, гвардейцы охраняли наш покой во время казни и охоты.

Лерой посмотрел на Вэя, взглядом спрашивая у друга совета. Ахига пожал плечами:

— Если бы у нас был свой взвод, мы бы тоже взяли его с собой.

— Ладно, идём, — решился король долины Гофер, — где там эти ваши гвардейцы?

Бочка с пойманным монстром не была тяжёлой, и Ахига без труда донёс её до оставленного мириапода. Лерой взял короб и посадил в него одну найденную камнеедку — ей ещё предстояло сыграть свою роль в сегодняшних планах короля. Вскоре один из гвардейцев по поручению своего короля привёл к этому месту прятавшийся за скалами, предваряющими столбы портальной части бистинской пустоши, сборный взвод гвардейцев двух стран.

— Мне нужна пара человек, — сказал им Лерой, — которые доставят бочку с пойманным живьём снюсем в долину Гофер, к королеве Ларен. Там к этой бочке нужно будет приспособить длинную трубку для дыхания твари. Как это сделать, подскажет королева. Добровольцы есть?

Добровольцев не было.

— Бравые ребята, — усмехнулся Ахига.

— Какова опасность во время перевозки и проделывания отверстия? — хмуро спросил командир взвода.

— Во время перевозки опасности нет, крышка на бочке плотно зафиксирована псевдосетью и резиновым кольцом, — ответил Лерой, — Опасность будет, если промедлить с приклеиванием шланга к отвертию и позволить снюсю выпустить туманные щупальца, которыми он коснётся обнажённого участка вашей кожи. Чтобы этого не произошло, нужно всё проделать быстро, чётко и защитить кожу тканью.

— Может ли снюсь вытолкнуть или отклеить шланг? — спросил один из гвардейцев.

— Нет, — ответил Лерой, — у этой твари твёрдыми являются только позвоночник и голова, остальное тело составляют клубы тумана. А туман никаких механических воздействий на предметы не оказывает.

— А если всё-таки монстр выпустит туман, что делать? — опасливо спросил другой.

— Делать то, что прикажет королева Ларен! — гаркнул Лерой, начиная терять терпение.

Судя по лицам королей Синистры и Дестры, они тоже были недовольны поведением своих гвардейцев, особенно на фоне увиденных сегодня проявлений стойкости, начиная с казнимого человека, и кончая охотниками. А уж если оценить то, что король Обен явно намекает, что его женщина более сильна духом, чем главные защитники королей, и вовсе становится стыдно.

— Ты и ты! — король Дестры ткнул пальцами в гвардейцев, одетых в форму его королевства, лица которых выражали меньше всего эмоций — то ли из-за отсутствия страха, то ли просто из-за скудоумия, — Взяли бочку и пошли!

Те сразу повиновались. Лерой повернулся к двум королям:

— Вы намереваетесь лично осматривать оружие на складе?

— Мы хотим убедиться, что это то, что указано в материалах нашего общего следствия, — строго ответил король Синистры, — вы должны понимать, что уничтожение этого оружия является настолько важным, что требует внимания самых высокопоставленных лиц в мире, как и казнь главаря бандитов. Потому что именно мы отвечаем перед нашими народами за их благополучие.

Лерой понимал, что он, возможно, ведёт себя несколько оскорбительно, выказывая недоверие соседствующим монархам, но, как говорит Лора, в некоторых случаях лучше перебдеть, чем недобдеть. В любом случае, он уже высказал согласие на присутствие обоих королей при осмотре склада.

Обен не стал оправдываться и молча сел на своего мириапода. С ним рядом разместился Ахига, и все поехали в направлении к вулканическому пляжу. Прибыли туда они уже вечером, и Лерой заметил, что пожилой король Дестры продремал весь путь — события сегодняшнего дня утомили всех, а ведь королям-соседям пришлось и предыдущую ночь провести в пути.

Здесь Лорой велел сопровождающему их взводу остаться и ждать, а сам с Ахигой, королями, традиционно сопровождавшимися двумя гвардейцами-телохранителями каждый, журналистами, и прихватив короб с камнеедкой, направился к пещере. Миновав каменную насыпь и основной зал пещеры, все спустились в комнату, где томился магистр Дадиани. Маг иллюзий неустанно создавал визуализации. Заскрежетала каменная дверь под рукой охотника, и взору присутствующих открылась потайная комната, заполненная ящиками.

— Вот то, что все искали, — сказал Лерой.

— Как же вы нашли этот замаскированный спуск и склад? — спросил журналист.

— Нам помог практикант-артефактор Хосе Мендис, он обнаружил "дефект" в камне, являющимся полом верхнего уровня пещеры. Но идея такого метода поиска принадлежала королеве Ларен.

— Мендис… Это не тот, который был доносителем по обвинению королевы и магистра Бигелоу? Он ещё был за это оштрафован в пользу королевской казны Дестры на крупную сумму, — продемонстрировал свою хорошую память журналист.

— Он самый, — ответил Лерой, не спуская глаз с королей, осматривающих ящики с оружием.

— Я отменяю этот штраф, — тут же сказал король Никиас, услышавший слова журналиста и заботящийся о своём имидже справедливого правителя.

— Вы уже придумали способ, которым будет уничтожено оружие? — задал журналист очередной вопрос.

— Оружие будет сожжено с помощью алхимического зелья, — ответил король Синистры, жестом приказывая одному из своих сопровождающих достать коробку с порошком.

У Лероя тоже был план по сожжению оружия, он намеревался его просто вытащить наружу и расплавить на камнях при помощи обычного амулета-зажигалки. Но так, как это предложили сделать другие короли, было даже лучше. Быстрее и проще, во всяком случае. Короли Дестры и Синистры собственноручно тщательно рассыпали порошок из одинаковых коробок на ящики с оружием. Маг иллюзий торопливо запечатлевал их действия. После этого король Никиас сказал Лерою:

— Предоставляем вам возможность самому поджечь этот склад.

— Хорошо, — ответил тот, — Но сначала я хочу освободить из здешнего плена ещё одно существо.

Лерой подошёл к стене, по которой стекал ручеёк в бывшей комнате магистра, очертил кусочком янтаря круг возле маленького отверстия, в которое когда-то уползла алхимически усиленная нить псевдосети, и поднёс к этой стене короб с камнеедкой. Та, не задумываясь, охотно сняла верхний слой камня с нарисованного круга. Постепенно круг был углублен и Лерой посветил амулетом в образовавшееся сквозное отверстие в стене. Там в небольшой нише лежал клубочек, в который скаталась преобразованная алхимиком нить псевдосети. Лерой со словами "иди сюда, маленькая" аккуратно достал этот клубок и положил его в короб рядом с камнеедкой.

— Вот теперь можно и поджигать, — обернулся он.

Сначала все посмотрели, как от старенького зажигающего амулета Лероя занялся огнём порошок на ближайшем ящике, как он перескочил на соседний, и вот уже вся комната с оружием целиком осветилась фиолетовым алхимическим пламенем. Деревянные ящики сгорели моментально, а металлические предметы, посыпавшиеся из них, раскалились докрасна. В пещере становилось очень жарко, и все поспешили наружу. Остановились неподалёку на каменной насыпи и смотрели, как из зева пещеры начинает струиться дым, уносящийся вертикально в уже чёрное звёздное небо. Ахига Вэй, выходя из верхней комнаты пещеры, прихватил с собой стулья, а потом ещё вернулся и за инкрустированным столом.

— Что? — спросил он Лероя, насмешливо глядящего на него, — Ларен сказала, что мне надо обзаводиться своей мебелью, потому что уютный дом в долине она мне скоро построит. А такая красивая мебель стоит очень дорого.

— Да нет, ничего, — ответил Лерой, улыбаясь, — сам знаю, Лора любого заразит своей практичностью. Просто этим выносом мебели ты портишь всю торжественность исторического момента.

Ахига медленно развернулся к королям Синистры и Дестры, не убирая при этом со своей головы крышки большого стола, ножки которого он придерживал руками, и широко улыбнулся, глядя прямо в глаза мага иллюзий. Тот автоматически создал в этот момент визуализацию.

— Подаришь мне картинку потом, — в своеобразной манере попросил он мага, — Внукам оставлю на память. Всё-таки исторический момент…

Лерой не выдержал и расхохотался. Следом за ним рассмеялись и остальные. Все монархи не могли не чувствовать огромное облегчение оттого, что проблема, которая так сильно беспокоила и тяготила их в последнее время, догорала сейчас в фиолетовом пламени.

На перекрёстке Лерой попрощался с сонными монархами Дестры и Синистры, и все три королевских мириапода, один из которых был нагружен мебелью, направились в разные стороны. Домой Лерой с Ахигой приехали утром, когда уже все проснулись. Бочка с пойманным снюсем и свисающим из неё шлангом возвышалась на крыше одного из сараев — оказалось, так распорядилась Лора, на случай, если чёрный туман монстра всё-таки просочится из бочки, тогда его обезвредит солнечный свет.

По усталым, но довольным лицам мужа и его друга Лора поняла, что всё у них прошло хорошо, а подробности Лерой обещал рассказать ей, когда хорошенько выспится.

Проснувшись под вечер, Лерой не то завтракал, не то ужинал с женой на террасе и узнал, что дома за те сутки, что он отсутствовал, почти не произошло ничего нового, кроме того, что к ним приехали и уже заселились в комнаты нижнего этажа экодома пожилые супруги по фамилии Неру, которые намереваются заниматься бизнесом в "Синистрийском ботинке".

— Оказалось, что здание "Дестрийского сапога" вызвало большой интерс в прессе, и многие люди желали посетить этот трактир, как только он откроется, причём далеко не все из них были путниками, проезжающими мимо, — рассказывала Лора, — И когда Неру говорили кому-то о том, что короли долины Гофер приглашают их заниматься таким же бизнесом в "Синистрийском ботинке", их знакомые им сильно завидовали. Вот они и решили не упускать такой шанс.

— И когда эти трактиры заработают?

— Сапог уже на днях откроется, там Мадаки обживаются, у них даже домовой появился. А ботинок достраивается, завтра приступят к отделке.

— Сегодня ночью поеду в Ромул, чтобы там с утра заказать медали и купить аквариум для снюся. Полностью закрытый, с одним отверстием для воздуха через длинную трубу.

— А как же его тогда кормить? — вдруг прозвучал вопрос подошедшей к ним Тианы.

— Кормить? — хором переспросили Обены.

— Ну да. Он же живой, и что-то должен есть… — растерялась та.

Король и королева некоторое время смотрели друг на друга с одинаково ошарашенными лицами. Потом каждый из них глубоко задумался. Но если Лора думала о том, чем кормить снюся, то Лерой — о том, как это делать. В итоге было решено, что крышка аквариума должна герметично закрываться, но с возможностью открываться, когда понадобится. Во время доставки монстру еды было решено фиксировать его с помощью той нити псевдосети, которую Лерой вытащил из застенка пещеры. Ну а с рационом придётся экспериментировать, потому что никто никогда не задумывался о том, чем и как питается снюсь.

— Есть такое выражение, что человек есть то, что он ест, — задумчиво сказала Лора, — в том смысле, что тело человека строится из содержимого тех продуктов, что он ест в течение своей жизни. И вот если так посмотреть на снюся, то ему, по-моему, нужны только кости.

— Влага тоже нужна, — заметил Лерой, — его голова наполнена содержимым обычного животного. Вернее, необычного, конечно.

— Тиана, как насчёт того, что ты будешь назначена на должность руководителя нашего зверинца и составителя бестиария? — спросила Лора.

— Бестиария? Я никогда их раньше не составляла, — растерялась женщина, — А что это?

— Это такая книга, в которой будут визуализации разных монстров и их описания. В том числе того, как они питаются и в каких условиях содержатся.

— Но я могу делать только описания, а визуализации я никогда раньше не делала, — машинально продолжила диалог Тиана.

— Их маг иллюзий сделает, которого мы для этого пригласим.

— Ну тогда я согласна, — покивала женщина и ушла делиться новостями с племянницей.

А Лора достала из кармана денежный амулет, чтобы проверить остаток средств и наметить первоочередные расходы, которые короли могут себе позволить. Ждавший этого момента Лерой с интересом глядел на жену. Лора некоторое время смотрела на высветившиеся там цифры, потом отключила и вновь активировала амулет, потом зачем-то потрясла им, снова посмотрела и сказала:

— Наш амулет сломался.

— Почему ты так решила? — прищурился король.

— Тут какая-то несусветно огромная сумма высвечивается. Столько денег просто не бывает.

— А "столько" — это сколько? — улыбнулся Лерой.

Лора назвала цифру.

— Сколько?!

ГЛАВА 41

Сегодня в долине Гофер было людно, как никогда. На террасе бунгало стоял большой инкрустированный стол, на котором в ряд лежали отсвечивающие позолотой медали "За боевые заслуги". За столом сидели монархи Синистры, Дестры и Королевства долины Гофер, а также руководитель международной следственной группы. За спинами мужчин на небольшом возвышении располагались женщины — королева Синистры, подруга короля Дестры и королева долины Гофер, у ног которой сидела большая белая собака. Женщины сверкали нарядами и драгоценностями. В частности, на шее королевы Ларен было надето колье с крупными камнями глубокого синего цвета. В стороны от террасы расходились небольшие ряды королевских гвардейцев двух стран с блестящими направленными вверх пиками за спинами. Торжественность этой картины не портил даже клубень, торчащий из огороженной клумбы возле террасы и смотрящий на происходящее своими круглыми глазами.

Во дворе выстроились три группы людей, принимавших участие в поимке бандитов — одетые в казённую форму силовики двух стран и члены гильдии охотников, надевших свои парадные костюмы. Помимо этого, здесь собрались журналисты сразу нескольких изданий с магами иллюзий, а также родные и близкие награждаемых.

Присутствовали здесь и другие зрители — все немногочисленные пока жители долины Гофер: нарядные Тиана с Лейхой, дипломированный маг-артефактор Хосе Мендис, главный архитектор Фонг Видаль в своей неизменной шапочке, магистр Серхио Дадиани, супруги Мадаки и Неру. Рядом с ними стояли члены семьи рода Обен во главе с патриархом Густавом Обеном.

Один из гвардейцев поднёс ко рту музыкальный рожок, который издал звонкий чарующий звук, прокатившийся волной по долине и вызывая восторженные мурашки на телах всех присутствующих. Все замерли. Первым из-за стола встал король долины Гофер Лерой Обен.

— Сегодня мы награждаем тех, кто, рискуя собственными жизнями, защитил мир и покой всех граждан наших стран. Преступная банда собиралась разрушить мирную жизнь людей, поправ законы и устои, которые складывались веками. Здесь сегодня присутствуют те люди, кому мы должны сказать спасибо за защиту от этой беды. Но первым для награждения я хочу пригласить не человека. Это домовой, который на глазах нескольких свидетелей, присутствующих здесь охотников, своей грудью защитил королеву долины Гофер Ларен от брошенного в неё ножа самим главарём банды Зигфридом Дадиани. Домовой при этом рисковал своей жизнью и тем ценным, что у него было — значком защитника.

— Феофан! — позвал Лерой.

Фаня скромно вышел из двери бунгало, и позади высоких лиц прошёл к королю. К Лерою также вышла королева Ларен, которая держала в руках белую раскрытую коробочку.

— Домовой Феофан награждается государственным орденом Королевства долины Гофер "За отвагу"! — громко сказал Лерой.

Лора повторила для домового эти слова по-русски и достала из коробочки, проложенной красным бархатом, сверкающий орден, который напоминал прежний зелёный щит, но был украшен по периметру драгоценными камешками — прозрачными, красными и синими. От щита в две стороны и кверху направлялись короткие стилизованные лучи из белого металла. Этот орден королева приложила к правой стороне груди Фани, и он сразу словно прилип там. Лора легонько взяла Фаню за плечи и повернула к собравшимся зрителям. Все зааплодировали, а Фаня поражённо уставился на высунувшуюся между подолами Лейхи и Тианы голову Отрады, с маленьким розовым бантиком на макушке, которая восхищённо смотрела на награждённого Феофана. Маги иллюзий успели запечатлеть эту короткую сцену до того, как орденоносный домовой, привычно что-то пробурчав и не забыв прихватить коробочку от ордена, ушёл к себе на кухню, а второй домовой опять спрятался между длинными и широкими подолами хозяек.

Потом короли Дестры и Синистры поочерёдно раздали медали гражданам своих стран, силовикам и охотникам, среди которых был и Ахига Вэй. Каждое награждение сопровождалось аплодисментами.

После церемонии для всех награждённых была устроена экскурсия в зверинец с хоть и небольшим количеством живых экспонатов, зато производящими неизгладимое впечатление. Сверкающий тремя рубиновыми глазами, которые довольно быстро оправились от попавшего в них при его пленении перца, снюсь протягивал к зрителям воплощение их ночных кошмаров — свои туманные щупальца. Вуалевая неонка была накормлена руководителем зверинца и по совместительству экскурсионным гидом Тианой только тогда, когда все гости расслабились, восхищаясь трогательными движениями сверкающих плавников. Впрочем, ромулские охотники после созерцания чучела гарпии в здании их гильдийского отделения уже ничего не боялись.

Когда награждённые, гости и пресса разъехались, короли Дестры и Синистры остались. У королей долины Гофер накопилось к ним несколько вопросов. Первым делом все проживающие в долине подали своим королям прошения о лишении их гражданства, с тем, чтобы обрести другое гражданство на своей новой земле. Короли тут же подписали эти прошения.

Когда и этот деловой вопрос был улажен и жители долины разошлись по своим домам, позаимствованный у Ахиги стол был заставлен приготовленными праздничными закусками и винами. Фаня сегодня, казалось, превзошёл сам себя. Монархов угощали нежными и сочными медальонами из мяса тика, деликатесной рыбой с пряностями, блинами с икрой, а на десерт были поданы ягоды со взбитыми сливками и шоколадно-кремовые рулетики. Но важнее закусок был разговор, который состоялся за этим столом.

— Пример Зигфрида Дадиани может оказаться заразительным, — высказал Лерой давно беспокоящую его мысль, — Кто-то может захотеть вновь произвести страшное оружие или подготовить заговор с целью захвата власти, понадеявшись, что у них получится, не в пример ликвидированной недавно организации. Нам нужно придумать, как не допустить такого впредь.

— Я с моими советниками тоже думал об этом, — ответил король Синистры, — и мы решили, что все изделия с использованием составляющих иномирных тварей отныне будут обзаводиться паспортом, в котором будут прописываться имена владельцев.

— И эти паспорта необходимо регистрировать в городских магистратах, — кивнул король Дестры.

— Необходимо заботиться о своих гражданах и шире освещать эту заботу в прессе, — вставила Лора, — Потому что и без иномирянского оружия могут возникнуть беспорядки, которыми воспользуются теневики и другие криминальные личности.

Король Никиас снисходительно посмотрел на неё.

— Это всё давно отработано и делается, ещё при жизни наших предков. Существуют и службы королевской государственной безопасности, и секретные отделы пропаганды. О том, что служащие этих отделов расслабились и проморгали банду Дадиани, уже сделаны соответствующие оргвыводы.

— И всё-таки я хотела спросить, Ваши Величества, неужели за всю историю двух стран здесь ни разу не было войн и попыток единоличного захвата власти над всем континентом? В моём родном мире подобными событиями пестрит вся история человечества, а люди-то там и тут одинаковые.

— Есть несколько причин этому, — задумчиво начал объяснять король Синистры, — Единоличная власть — это всегда риск свержения. Поэтому помимо географии нам помогает и политической устройство, когда во имя мира от внутренних врагов одному монарху защищаться помогает монарх соседней страны, понимая, что иное положение может привести к хаосу. Став единоличным правителем, победивший монарх или его потомок рискует распрощаться с властью, а вероятно и с жизнью, как только придёт более сильный человек. Держать же весь мир в страхе перед собой, чтобы эту власть сохранить, означает ни с чем не сравнимое одиночество диктатора, ухудшение качества его жизни, и такие диктатуры в лучшем случае могут закончиться с естественной смертью этого диктатора, а в худшем, для него в худшем, я имею в виду, с кровью его самого и его потомков.

— Отличие нашего мира от вашего родного, Ларен, состоит ещё и в том, что у нас есть магия, в том числе ментальная, — сказал король Никиас, — и ментальный маг, приближенный к королю, всегда следит за его душевным здоровьем. Нет, никакие мысли или воздействия, подавляющие агрессию, не внедряются, просто душевная и психическая сбалансированность сама исключает проявления паранойи, какого-либо фанатизма и тому подобного, что может привести к деформации личности и жажде единоличной власти над всем и вся.

— Вспомните и о другом хорошо известном вам виде магии, помогающем сохранять мир на континенте — о магии вероятностей, — улыбнулся король Синистры, — Магистр вероятностей всегда служит своему королю, и даёт возможность выбрать тот вариант событий, который оптимален.

— Шах и мат, — улыбнулась в ответ Лора, — Теперь у меня есть твёрдая надежда на процветание этого мира вместе с моей семьёй.

Проводив последних гостей, супруги Обен решили вместе прогуляться по долине. Сначала они навестили экодом с его жильцами. Хосе Мендис увлечённо работал — ему поступил заказ на несколько световых амулетов. Он пинцетом вставлял в гнёздышко из глины маленький кристаллик желтоватого камня и чертил на этой глине нужные руны, а потом сушил все изделия на горячих камнях, сопровождая этот процесс члением заклинания.

Не став надолго отвлекать Хосе от работы, Обены прошли к Тиане с Лейхой, у которых застали в гостях Вэя и, что было неожиданно, Серхио Дадиани. Эти тоже отмечали сегодняшнее награждение и были изрядно навеселе. Ахига с боевой медалью на груди и с не менее боевым настроем качал в кресле-качалке раскрасневшуюся и смеющуюся Лейху, а магистр с улыбкой слушал что-то объясняющую ему Тиану.

— Ахига, ты когда свой знаменитый на весь мир бандитский стол заберёшь, он всю террасу нам загромождает, — поддел друга Лерой.

— А вот как Ларен мне обещанный дом построит — так сразу, — ничуть не смутился Вэй. Он по-прежнему не признавал статусных обращений "Ваше Величество", и даже избегал слов "господин" и "госпожа". Но Обены на него, конечно, не обижались. Такой вот он, здоровяк Ахига Вэй.

— Для твоего дома уже равняется площадка и идёт работа с материалом, — обнадёжила его Лора, — Теперь у нас стало ещё больше рабочих, так что твой дом построим даже быстрее, чем прежние.

— А для моего? — спросил магистр Дадиани.

— И для вашего, там тоже начаты работы, — заверила его Лора, — Я спроектировала для вас просторный светлый дом.

— Ой, как же вы в просторном-то доме один будете, тоскливо же, — наивно спросила Тиана. А может, и не наивно вовсе, потому что услышала явно ожидаемое:

— А я часто буду приглашать к себе гостей. Вас, например.

Супруги Обены переглянулись и покинули эту тёплую компанию. Остальные комнаты экодома были заняты рабочими, которые привезли с собой свои семьи, и короли коротко навестили и их. Лишь одна квартира, состоящая из двух комнат, пустовала — ждала скорого приезда магистра Ивамото вместе с женой и кошкой.

А королевский архитектор Фонг Видаль уже переехал в собственный домик. Несмотря на некоторые опасения Лоры, он оценил юмор королевы и проект домика ему очень понравился. Поэтому и ещё потому, что его конструкция была предельно проста, этот дом был построен за считанные дни, и накануне архитектор Видаль праздновал новоселье. Короли отметили исполненный энтузиазма и полезный труд архитектора и премировали его приличной денежной суммой на обзаведение домашним имуществом. Двухэтажный купольный домик светился окнами, и навестившие архитектора Обены обнаружили Фонга Видаля за работой — тот мастерил макет мансарды дома Ахиги Вэя.

— У нас выйдет потрясающе уютный дом, — с восторгом сказал Лоре Видаль, — Использовать травняк в капитальном строительстве ещё никому в голову не приходило!

— А как рабочие, которые поставлены на выделку наружного орнамента стен, справляются? — спросила его Лора.

— Да, уже сложены несколько штабелей с фрагментами стен, — кивнул тот.

— Что ж, не будем мешать вашему творчеству, господин Видаль, — сказал Лерой, и они с Лорой попрощались с архитектором.

Ожидавший их возле этого дома Бустер забегал перед хозяевами, явно зовя их с собой, за бунгало. Короли прошли за ним и увидели, что на пригорке, как всегда, стоят суслики. Только было их не пять, а восемь — молодое поколение, держась за взрослых, вышло на свою первую прогулку.

— Гав, — тихим баритоном сказал пёс.

— Видим, видим, их стало больше, — сказала Лора, — но играть тебе с ними не надо, а то они испугаются и уйдут от нас.

— Пойдём лучше купаться, Бустер, — сказал Лерой, — я поучу тебя нырять, пока Лора своей гимнастикой занимается.

Пёс счастливо замахал хвостом и сорвался с места в направлении океана.

Когда утомлённые сегодняшним днём короли уходили спать, маленький неощутимый амулет, прикреплённый к основанию затылка Лоры, пополнил набираемый лексикон словами:

— Да охрмша отъ стьз бед своих, грядемо по беспутью правы творя, да ища своя строя, абы си разумех, да быша ходили стьзями правьими, да тако бо обрели путь правьды.

ЭПИЛОГ

Год спустя…

На эту охоту Лора напросилась пойти вместе с мужем — хотелось отвлечься от трудных занятий магией, которые отбирали у неё так много сил, что даже строительство в долине ощутимо замедлилось. Зато повсюду появилась зелень.

За прошедший год спокойной жизни были построены дома для Ахиги, который в долине прозвали "тапок" и для магистра Дадиани, совершенно, на взгляд Лоры, необоснованно, получивший кличку "лягушонок". Ну а кроме того, позади королевского бунгало и минуя холмик сусликов, вырослокупольное здание официальной королевской резиденции с высоким крыльцом-балконом и направленное фасадом в сторону дороги между странами. В этом здании нашла приют ставшая знаменитой скульптура носорога за авторством магистра Бигелоу. Остальная же территория долины, начиная от задней стороны резиденции и включающая двор бунгало до океанского берега была обнесена кованым забором, прячущимся в кустах, и доступ для посторонних сюда был ограничен.

Ахига Вэй уже ждал королей на дорожке возле резиденции — такой же молчаливый и собранный, как и Лерой перед охотой. Пустошь Бисти легкомыслия не прощала.

Предрассветная прохлада сопроводила охотников до портальной части пустоши. Лора давно не была тут, и она словно впервые ощутила мрачную торжественность её молчаливых и загадочных колонн, ныне полностью очищенных от камнеедок. Хождение по пепельному песку пустоши почти не разбавлялось разговорами. Лора обратила внимание, что Ахига явно привык к пустоши и выучил здесь расположение всех столбов.

Ветер появился тогда, когда охотники собирались позавтракать и разложили на традиционно "обеденном" плоском камне принесённую с собой немногочисленную снедь — хлеб, сыр и копчёное мясо. Марево окна заколыхалось прямо в нескольких метрах перед ними. Лора, повинуясь жесту мужа, отошла и встала в отдалении. Лерой встал напротив портала, Ахига — немного сбоку, помятуя о возможности появления тика, которого удобнее поражать сзади. Мужчины одинаково подняли арбалеты. Потянулись секунды напряжённого ожидания. В словно вылетевшем от удара ногой комке Лерой не сразу узнал багрового слизня, который обычно передвигался довольно медленно, словно перекатываясь крупной кроваво-красной каплей. После слизня из портала вышел человек. Черноволосый, темноглазый, примерно одного с Лероем и Ахигой возраста, в грязных сапогах и изношенной, болтающейся на нём одежде. Очень быстрым взглядом он охватил окружающую пустошь и охотников, и на его лице скользнула жёсткая усмешка. Потом человек подошёл к камню, на котором был разложен несостоявшийся охотничий завтрак, и взял в руки хлеб. Он поднёс этот кусок к своему лицу и благоговейно втянул его запах.

— Ты не представляешь, Обен, сколько раз я вспоминал ту еду, которую ты предлагал мне перед казнью, — сказал мужчина, — Каждый грёбаный раз, пожирая сырую печень слизня, я закрывал глаза и грезил, что сейчас заем её свежим хлебом.

Он откусил хлеб и стал жевать его, закрыв глаза. Портал давно закрылся, но все охотники стояли словно в ступоре и смотрели на этого мужчину. А тот приоткрыл глаза, и, глянув на Лероя, спросил:

— Время не забыл засечь?

— Зигфрид? — изумлённо произнёс Лерой.

Больше любовной фантастики на сайте - Knigoed.net

Оглавление

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

ГЛАВА 26

ГЛАВА 27

ГЛАВА 28

ГЛАВА 29

ГЛАВА 30

ГЛАВА 31

ГЛАВА 32

ГЛАВА 33

ГЛАВА 34

ГЛАВА 35

ГЛАВА 36

ГЛАВА 37

ГЛАВА 38

ГЛАВА 39

ГЛАВА 40

ГЛАВА 41

ЭПИЛОГ