Введение к книге Кэрролла Куигли "Трагедия и надежда" [Майкл Л Чедвик] (fb2) читать постранично, страница - 3

Апатия и безразличие людей в западном мире к страданиям, пыткам, горю, рабству и смерти миллионов и миллионов людей по всему миру в ближайшие годы может быть одной из величайших трагедий двадцать первого века.

Послание состоит в том, что в прошлом веке произошла трагедия, которую можно было избежать. Автор утверждает, что войны и депрессии являются антропогенными. Надежда заключается в том, что мы можем избежать подобных трагедий в будущем. Этого не произойдет, если мы не прислушаемся к предостережениям профессора. Если мы не изучим тщательно его книгу, не узнаем тайну истории ХХ века, и позволим таким вот людям, их преемникам и единомышленникам – правителям различных финансовых, корпоративных и правительственных систем по всему миру – осуществить такие же бедствия в XXI веке, его работа и работы бесчисленного множества других людей будут напрасны.

Этого профессора звали Кэролл Куигли, а книга, которую он написал, называется «Трагедия и надежда: история мира в наши дни». Она была опубликована в 1966 году и, безусловно, является одной из самых важных когда-либо написанных книг. Профессор Куигли был чрезвычайно одарённым историком и аналитиком геополитических событий. Знания и информация, содержащиеся в его объемном исследовании, открывают дверь к истинному пониманию мировой истории в XIX и XX веках. На самом деле, если учёный, студент, бизнесмен, предприниматель, государственный чиновник или простой читатель не изучал внимательно «Трагедию и надежду», то он не сможет полностью понять события XX и XXI веков. Это исключительный научный труд, являющийся настоящей классикой. Автору следовало бы получить Нобелевскую премию за свою работу.

В 1961 году Кэрролл Куигли опубликовал «Эволюцию цивилизаций». Она была основана на курсе по мировой истории, который он преподавал в Джорджтаунском университете. Один из близких друзей Куигли был Гарри Дж. Хоган. В предисловии к Эволюции цивилизаций он написал:

«Эволюция цивилизаций выявляет два аспекта её автора Кэрролла Куигли, самого выдающегося историка, философа и педагога. В первую очередь, её широкий размах, охватывающий всю человеческую деятельность на протяжении всего времени. Во-вторых, она является аналитической, а не просто описательной. Она пытается классифицировать человеческую деятельность в последовательном виде с тем, чтобы обеспечить причинно-следственные объяснения этапов развития цивилизации».

«Куигли сочетал колоссальную работоспособность с чисто «научным» подходом. Он был способен анализировать большие объёмы данных и делать выводы. Когда он был мальчишкой в Бостонской латинской школе, его научные интересы составляли математика, физика и химия. В течение последнего года обучения он был также помощником редактора «Реестра», старейшей газеты для школьников в стране. Его статьи были выдвинуты на национальную премию национальным комитетом, возглавляемым Джорджем Гэллапом».

«В Гарварде его основным учебным предметом была биохимия. Но Гарвард, выражая тогда мнение относительно всестороннего образования, к которому сейчас вернулись, требовал выполнение базового учебного плана, включая курс по гуманитарным наукам. Куигли выбрал курс истории, «Европа после падения Рима». Всегда противоречивого, его высоко ценили в классе по физике и матанализу и ставили «удовлетворительно» по курсу истории. Но развитие мысли начало производить на него впечатление, поэтому он предпочёл специализироваться на истории. Он окончил с отличием как лучший в своём классе студент-историк».

«Куигли всегда был нетерпелив. Он защищал докторскую степень в конце второго года аспирантуры. Чарльз Говард Макилвейн, председатель экзаменационной комиссии, был сильно впечатлён ответом Куигли на его первый вопрос; ответ включал длинную цитату на латыни из Роберта Гроссетеста, епископа города Линкольн в XIII веке. Профессор Макилвейн направил Куигли в Принстонский университет в качестве преподавателя».

«Весной 1937 года я был студентом на последнем курсе в Принстоне. Куигли был моим наставником по средневековой истории. Он был бостонским ирландцем, я был нью-йоркским ирландцем. Мы оба католики, пришедшие в мир странного протестантского истеблишмента, восхищались западными интеллектуальными традициями, восходящими к Августину, Абеляру и Аквинскому, у которых, казалось, гораздо больше богатства и глубины, чем у современного либерализма. Мы очень сблизились в заветной дружбе, которая была прервана только из-за его смерти».

«Перечитывая «Эволюцию цивилизаций», я вспоминал насыщенность нашего диалога. По мнению Куигли, с которым я был согласен, наш век был одним из иррациональных. Той весной мы говорили о том, какой карьерный путь мне выбрать. По его настоянию я подал заявление и был принят в Гарвардскую высшую школу по истории. Но у меня были сомнения по поводу научной карьеры в изучении