Рэй [М К Айдем] (fb2) читать онлайн

М.К. Айдем «Рэй»

Серия: Торнианцы (книга 2)

Автор: М.К. Айдем

Название на русском: Рэй

Серия: Торнианцы_2

Перевод: Энфи (1–6 гл.),

Светлана Майская (7-10 гл.),

Iva Nova (с 11 гл.)

Бета-коррект:

Евгения Дулисова (1–4 гл)

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Таня Медведева

Оформление:

Eva_Ber

Пролог

Ярко светило торнианское солнце, лаская пышные сады Дома Торино. Дул легкий ветерок, принося с собой ароматы нежных цветов. Над патио кружились и пели птицы, красуясь перед своими самочками.

Ким ничего этого не замечала — все ее внимание было приковано к дочери, устроившейся на ее груди.

Прошло почти три месяца с тех пор, как она родила Дестини, а Ким все еще недоумевала, как от нее могло родиться такое волшебное существо.

«Она настолько красива», — подумала Ким, пробежав пальцем вдоль нежной кожи пухлой щечки Дестини. Малышка унаследовала красивую бронзовую кожу своего манно (прим. отца), наряду с его густыми черными волосами. Лишь тогда, когда солнечные лучи ласкали девочку, в ее волосах можно было заметить красные искры, унаследованные от матери.

Дестини была чистая Вастери… Пока не открыла глаза и не посмотрела на мать собственными глазами Ким.

Рэй был в восторге, когда глаза Дестини изменились с серого цвета Вастери, что был у нее при рождении, на зеленый цвет глаз Ким.

Сначала Ким была обеспокоена, что Рэй будет расстроен, но ей следовало бы знать лучше. Совсем крошечная дочь Рэя цепко держала Императора всех цивилизованных Вселенных в своих маленьких ручках. Когда малышка улыбалась манно, его грудь увеличивалась вдвое, распираемая гордостью, но когда она плакала… Он отступал, в панике глядя на Ким и призывая целителя.

Каждый мужчина, встречавшийся с ней, реагировал точно так же, хотя Рэй особо и не позволял другим мужчинам оказываться возле его дочери. Он был чрезмерно опекающим манно, и Ким не могла себе представить, что будет, когда Дестини станет подростком.

Мягко улыбнувшись дочери, Ким вернулась мыслями в прошлое, когда она сама еще была подростком… к тому, как изменилась ее жизнь.

Глава 1

Ким неподвижно лежала в чернильной тьме на холодном полу закутка, в который ее запихал вонючий ублюдок. Как же она дошла до такого? Конечно, она натворила много глупостей за свою жизнь, завидовала старшей сестре, не ценила родителей, пока их не стало, но неужели она заслужила подобное? Когда ошеломляющий холод добрался, казалось, до самых костей, она приготовилась сдаться и погрузилась в воспоминания о своей короткой жизни.

Ким была избалованным ребенком, требовательным и эгоистичным, принимающим как нечто само собой разумеющееся, все те вещи, которые ей давали родители. Автомобиль, сотовый телефон, кровать, еда, тепло.

О Боже! Она бы все отдала, лишь бы почувствовать родное тепло еще один только раз.

В один не прекрасный летний день, пьяный водитель отнял все это. Ее родители погибли, а виновник не получил ни единой царапины. В шестнадцать лет Ким осталась сиротой. Ее старшая сестра, Дженнифер попыталась позаботиться о ней, но Ким не желала этого.

Дженнифер всегда была хорошей дочерью, идеальным ребенком.

— Почему ты не можешь походить на Дженнифер? — упрекала ее мать.

— Дженнифер никогда бы не сделала этого, — вторил ее отец.

Честно говоря, Ким никогда не пренебрегали и не обижали ее. О, раньше Ким думала именно так, когда, например, у нее забрали сотовый телефон или не дали ей больше денег. Теперь же, она так не считала. На самом деле, она поняла все намного раньше, именно это понимание и побудило ее вернуться домой.

Суд оставил Ким на попечении Дженнифер и ее мужа Тодда до достижения ею восемнадцати лет, и Ким превратила их жизни в ад. На свое восемнадцатилетие Ким выплеснула свои гнев и боль на сестру в таких выражениях, что даже сейчас, в этом месте, после всего, случившегося с ней, ей становилось стыдно.

Ей понадобилось почти шесть месяцев самостоятельной, взрослой жизни, чтобы, наконец, осознать, что в действительности она была лишь испорченным, завистливым, эгоистичным ребенком, как и назвал ее шурин.

Не только она потеряла своих родителей.

Дженнифер тоже потеряла их…

Но Джен не позволила горю сломить себя. Вместо этого она попыталась помочь Ким.

Именно в тот день, когда Ким поняла истину, она повзрослела — жизнь не всегда справедлива. Иногда она трудна, но только вы определяете, насколько сложной она станет. Какой вы ее сделаете… Ее мама всегда говорила это, а Ким просто не верила ей.

У Ким еще остались Дженнифер и Тодд, и она сделала все от нее зависящее, чтобы заставить их поверить, что она изменилась.

Она бросилась домой, желая извиниться, попросить прощения, но дом был пуст. Сосед сказал ей, что сестра и шурин уехали на военные игры со старым приятелем Тода из колледжа и не вернутся до понедельника. Ким не хотела ждать так долго, поэтому она позвонила Джен на сотовый, но звонок был переадресован на голосовую почту.

Ким извинилась. Она попросила Джен перезвонить ей, сказав, что любит сестру и не хочет терять свою семью…

Дженнифер так и не перезвонила. И никто из группы, отправившейся на военные игры, не позвонил и не вышел на работу в понедельник. Были организованы поиски в районе их предполагаемого местонахождения, но единственное, что было найдено, — это сотовый телефон Дженнифер, с голосовым сообщением Ким, так и не прочитанным.

Черт возьми, как могли пропасть десять человек одновременно?

Шесть месяцев спустя разочарованная отсутствием результатов, Ким поднялась на вершину горы, к месту, где был обнаружен телефон Джен. Ким не понимала, как кто-то мог добровольно отправиться сюда. Она была городской девчонкой, для нее природа означала диких зверей и туалет под открытым небом.

Сначала ее испугало нечто, промелькнувшее среди деревьев. Что это было? Олень? Белка? Она не имела ни малейшего понятия. Затем раздалось странное шипение, и девушка почувствовала вонь.

Дерьмо!

Фуу!

Очень медленно развернувшись, она обнаружила…

Снежного человека? Нет, не похоже…

Это было ее последней мыслью до того, как существо подняло свой волосатый кулак и выбило из нее сознание.

Ким очнулась в ледяном помещении, залитом тусклым светом, не имея ни малейшего понятия, где она оказалась. Когда распахнулась дверь и то же волосатое существо, что она встретила ранее, зашипело на нее, она сначала не поняла, что ему надо. Ответ на этот вопрос обнаружился довольно быстро, когда зверь бросил ее на металлический пол, разорвал ее одежду своими когтями и изнасиловал ее.

Она боролась.

Бог свидетель, она дралась, но все эти глупые видео-упражнения по самообороне не принесли ей ничего хорошего. Это лишь вывело из себя шипящую тварь, когда девушке, наконец, удалось ударить его в нос. Он всадил свои когти еще глубже в ее тело, и, казалось, заулыбался, когда Ким закричала от боли.

Вонючий ублюдок продолжил насиловать ее. Он насиловал ее столько раз, что она сбилась со счета. Иногда он позволял другим волосатым уродам смотреть, но никогда не разрешал им трогать ее. Один из них попробовал возразить, и вонючий ублюдок вспорол ему брюхо прямо перед ней.

Ей потребовалось немного времени, чтобы понять, что она находилась на каком-то космическом корабле, и что теперь она действительно осталась одна. Никто на Земле не будет ее искать. Никого даже не будет волновать, что с ней произошло. Ее тело стало черным от синяков и кровоподтеков. Она не могла больше терпеть. Пришло время признать свое поражение.

Внезапно раздался странный звук, привлекший ее внимание, и он становился все громче. Это было что-то новое. Этот звук напомнил ей о собаке — Воине.

Ее родители долгое время обещали ей собаку, и, наконец, на ее десятый день рождения, она заставила их выполнить обещанное.

Они пошли в приют для бездомных животных, где недавно появились щенки с мельницы. И хоть щенки и покорили ее сердце, но выбрала она не их. Это оказался огромный пес, лежавший в клетке, отвернувшись от окружающих.

Он был обнаружен на той же мельнице, и никто не знал, что с ним делать. Оказалось, его хозяева занимались разведением бойцовских собак, помеси с ши-тцу, и они использовали Воина для разведения. Пес был сто двадцать фунтов сплошных мышц, покрытых темной шерстью, он злобно рычал и демонстрировал пасть, полную острых зубов. Все были просто в ужасе от него. Все, кроме Ким. Может быть, потому что она никогда не страдала в своей жизни, может быть, из-за своего возраста, но она почему-то просто знала, что он никогда бы не причинил ей вреда. Прежде чем кто-либо успел остановить ее, она открыла клетку, вошла внутрь и присела, ожидая, что он подойдет к ней.

Работники приюта и ее родители чуть не сошли с ума. Они были уверены, что пес растерзает Ким. Вместо этого, он зарычал и оскалился на нее, щелкнув зубами. Сделав пару шагов в сторону, он быстро попятился, его массивное тело задрожало. А когда Ким протянула руку, он вздрогнул, словно ждал, что она его ударит. Когда она не пошевелилась, он придвинулся чуть ближе, обнюхивая ее руки. Ким только взглянула в его темно-серые глаза и увидела правду. Он был напуган. Эта массивная собака боялась ее, боялась, что она могла причинить псу боль.

Ким пообещала ему тогда, что пес будет с ней в безопасности. Пообещала, что он никогда снова не испытает боли. Он лизнул ее руку в ответ. Когда она приласкала его, пес перевернулся на спину, молча умоляя ее почесать живот. И тогда Ким поняла, что это было все, о чем он мечтал… О ком-то, кто бы заботиться о нем, заметил его, полюбил.

Ее родители были в шоке и просто не знали, что делать. Воин не был той собакой, которую они планировали. Он был… Ну… Огромным… Но они не могли спорить с тем, что видели. По какой-то причине Ким нужна была именно эта собака. До Ким только-только сейчас дошло, насколько ее родители любили ее, раз позволили ей привести в дом Воина.

В течение следующих четырех лет, Воин ни на шаг не отходил от нее. Он спал в ее постели. Он клал голову ей на ноги за обеденным столом и сидел на крыльце, каждый день, в дождь или жару, ожидая, когда она вернется домой из школы. Именно так он и спас ее. И поэтому умер.

Один из подростков хвастался своим новым автомобилем и не заметил знака остановки школьного автобуса. Воин перепрыгнул через забор и оттолкнул ее с траектории мчащегося автомобиля. Он умер у нее на руках. Она приняла его последний вдох.

Неужели она услышала Воина? Ей понравилась эта мысль. Ее Воин, пришел спасти ее в последний раз.

В темноте, Ким протянула руку и слабо стукнула по стене, давая ему понять, где она.

***

Рэй бросил карты на стол и откинулся на спинку стула, устало потерев лицо руками.

Напрасная поездка.

Он надеялся, что встреча с Лироном, Императором Кализианской Империи, принесет лучшие результаты. Кализианцы находились в состоянии войны с ратакцами уже более трех лет.

Ратакцы претендовали на несколько планет, близких к их границам, но входящих в состав Кализианской Империи. Эти планеты, богатые минеральными ресурсами были крайне необходимы кализианцам для выживания их цивилизации.

Из-за Великой Инфекции многие виды были на грани вымирания, в том числе цивилизации торнианцев и кализианцев, только по разным причинам.

У кализианцев инфекция повлияла на способность их планет производить достаточно пищевых ресурсов для поддержания жизни населения. Большинство их растительности, годной к употреблению в пищу погибло, а пересаженная растительность тоже не прижилась. Теперь, кализианцы зависели от торнианцев, обменивая у них свои минеральные ресурсы на продукты питания.

У торнианцев инфекция повлияла на их самок, приведя к рождению преимущественно мальчиков. Сначала они обрадовались, поскольку были расой воинов, но быстро заметили, что возникла проблема. Сейчас самцы превосходили самок численностью двести к одной, и если самки совместимые с их видом не найдутся в ближайшее время, вся их раса будет обречена на вымирание.

Именно поэтому у Рэя были такие большие надежды на эту встречу. Ратакская Империя находилась на противоположной стороне Кализианской Империи, и прошли слухи о том, что раттакцы обнаружили новый вид, который мог бы успешно размножаться с торнианцами. Рэй надеялся, что в связи с войной у Лирона будет информация о достоверности этих слухов. Сам Лирон уже намекал об этом, когда настаивал на том, чтобы он и Рэй лично встретились по вопросам, представляющим большое значение для обеих рас. Это была единственная причина, по которой Рэй отправился так далеко за пределы своей Империи.

После многочисленных уверток Лирон, наконец, признал, что он не в курсе, верны ли слухи, и что он просто хотел встретиться с Рэем, чтобы обсудить сложности, возникшие у лорда Рива в поддержании непрерывных поставок продовольствия для кализианцев. Рэй едва сдержал гнев на обман Лирона, хотя прекрасно понимал его. Император хотел привлечь внимание Рэя, не ставя в известность лорда Рива. Ну, что ж, он это сделал, и вскоре Лорд Рив познает гнев Императора. Рэй лично объявит лорду Риву о своем недовольстве его отношением к кализианцам. Стабильный обмен ресурсами имел жизненно важное значение для обеих Империй, ибо, кализианцы в свою очередь задержат поставки энергетических кристаллов и драгоценных камней, необходимых торнианцам для удовлетворения потребностей их самок.

Звонок комма отвлек Рэя от мрачных мыслей.

— Да? — ответил он.

— Сир, мы обнаружили ганглианское грузовое судно, покидающее торнианские границы.

— Мы все еще в границах кализианцев?

— Едва-едва.

— Перехватите их, капитан, — приказал Рэй, направляясь в командный центр.

— Да, сир.

Рэй ненавидел ганглианцев. Они были порочным видом, не имеющим ни чести, ни совести. Они наслаждались болью других. Процветали на этом. Они всегда захватывали более мелкие, более слабые виды, порабощали их и подвергали пыткам. Самцы, пережившие пытки продавались для работ в шахтах, а самки… Те, немногие, кто выжил, продавались в Дома Удовольствий или частным коллекционерам.

Рэя бесило подобное обращение с самками. Женщины были самым ценным ресурсом во всех известных вселенных.

— Ваше величество, они отказываются подчиниться, заявляя, что у нас нет никаких прав.

— Продемонстрируйте им наши «права», капитан, — приказал Рэй, входя в командный центр.

— С удовольствием, ваше величество, — капитан Верон улыбнулся своему Императору. Он всегда был готов к хорошей драке, вот только ганглианцы не были на нее способны. Они были трусами.

Наведя орудия на двигатели ганглианцев, Верон выстрелил и увидел как судно, содрогнувшись, остановилось.

— Права предъявлены, сир. Системы жизнеобеспечения целы. Мы подготовим трансфер для высадки.

— Отлично сработано, Верон, — Рэй улыбнулся капитану, своему давнему другу.

— Спасибо, сир.

***

Император последовал за своими людьми, выходя из шаттла. И первой по нему ударила вонь. Он уже и забыл, как отвратительно пахнут ганглианцы. На открытом пространстве их едва можно было терпеть; в закрытом же помещении корабля, их вонь сшибала с ног.

Выстрелы из бластеров ошеломили всех. Ганглианцы, и вдруг, сопротивляются? Ганглианцы никогда не сопротивлялись. Особенно, если им противостояли торнианцы, поскольку торнианцы приобрели славу самых свирепых воинов во всех известных вселенных, и не зря. Не только из-за пугающих размеров, поскольку большинство из них было семь футов ростом, и сплошь состояли из твердых мышц, но и из-за их репутации. Они были известны тем, что становились жестокими и беспощадными, когда дело доходило до сражений.

— Что-то здесь не чисто, Верон, — произнес Рэй.

— Согласен. Вам нужно вернуться на «Искатель», ваше величество, — Верон кивнул двум воинам из имперского сопровождения.

— Нет, — зло возразил ему Рэй.

Он знал, что Верон просто выполняет свою работу, защищая Императора, но Рэй не собирался нестись прочь при первых же признаках неприятностей. Он — Император Рэй Вастери, и он ни от кого и никогда не бегал.

— Император…

— Достаточно, капитан! Давайте узнаем, что они скрывают.

Тяжело вздохнув, Верон кивнул.

— Да, ваше величество, только держитесь рядом. Грим мне голову оторвет, если с вами что-нибудь случится.

Рэй улыбнулся упоминанию Вероном брата. Капитан был прав. Грим бы снял с Верона голову, если бы Рэй погиб. У Грима не было абсолютно никакого желания становиться Императором. Все, чего он хотел, это чтобы его оставили в покое на Люде и позволили просто обучать своих воинов.

Бой, короткий и не отличавшийся жестокостью разочаровал торнианцев. Ганглианцы лишь отстреливались и убегали до тех пор, пока не оказались в ловушке в командном центре корабля. Ворвавшись внутрь, торнианцы обнаружили только пятерых оставшихся в живых ганглианцев, в том числе одного с капитанскими нашивками.

— Что вы нашли? — спросил Рэй Верона.

— В грузовом отсеке рабы, сир, все самцы — джербоянцы, — сообщил ему Верон.

— Рабство вне закона, ганглианец, — Рэй холодно взглянул на мелкого мужчину.

— Вы не имеете права здесь распоряжаться, торнианец, — прошипел капитан. — Здесь пространство Кализианской Империи. Вы умрете за это оскорбление.

— Ошибаешься, ганглианская мразь. Я — Император Рэй Вастери, и вы пересекли границы моей Империи с рабами. Если бы вы провозили самок, наказанием для вас стала бы смерть. Вместо этого ваш груз будет освобожден. Ваш корабль будет конфискован, а вы заплатите за свои преступления, добывая минералы для кализианцев, — Рэй наклонился, схватив капитана за горло и приподнимая его над полом. — Скажи мне, ганглианец, почему вы сопротивлялись? Почему большинство из вас предпочло умереть?

— Никто не собирался умирать, — зашипел на него капитан, отчаянно цепляясь за руку Рэя. — Вы просто убили их, торнианская грязь. Я всем расскажу, что вы напали без причин.

Приглушенный звук удара заставил капитана испустить визг, похожий на визг этакой мохнатой калитки.

Рэй подозрительно сузил глаза на его реакцию и отбросил мужчину, оглядывая отсек. Они находились в командном центре корабля ганглианцев. Здесь были лишь панели управления связью и навигационная консоль. Откуда мог раздаться звук удара?

— Покиньте мой корабль! — разъярился ганглианский капитан.

Не поворачивая головы, Рэй всадил кулак ганглианцу в горло, заставляя его заткнуться. Замерев у консоли связи, он услышал этот звук вновь, но на этот раз более слабый.

Наклонившись, он сорвал защитную крышку и взревел.

Все мужчины в отсеке подпрыгнули при гневном реве Императора, ибо он был одним из Дома Вастери. Дома, что лучше всех себя контролировал, их гнев был редким зрелищем.

— Сир, — к Императору тут же подскочил Верон.

— Приведите целителя! Приведите его немедленно! — рявкнул Рэй, аккуратно освобождая свою находку. Он осторожно опустил на палубу крошечную женщину, взглядом оценивая ее травмы. Она была жестоко избита и обнажена. Было очевидно, что ее неоднократно насиловали, на это указывали обширные кровоподтеки и стертая кожа ее бедер.

Взгляд Императора метнулся к ганглианскому капитану, и тот сжавшись отпрянул, увидев свою смерть в императорских глазах.

Вскочив, Рэй выхватил меч.

— Это ты сделал! С женщиной! — прежде чем капитан смог даже пискнуть, меч Рэя распорол его живот. — Умрите страдая! — рявкнул Рэй, переходя к следующему ганглианцу. Слабый стон остановил его, заставив обратить внимание на самку. — Прикончи их, — приказал он Верону.

Вернувшись к самке, Рэй упал на колени, осторожно отводя локон тусклых волос упавший на ее лицо, открывая изумрудный взгляд, наполненный болью. Он был удивлен, когда вместо того, чтобы шарахнуться от его прикосновения, она прикоснулась сбитыми окровавленными пальцами к его щеке и прошептала что-то, чего он не смог понять. Именно тогда его накрыл весь ужас произошедшего с ней. Мало того, что ее насиловали, ей еще и было отказано в использовании обучателя. Она даже не понимала своих похитителей. Ее взор померк, а рука упала, оставив за собой кровавый мазок на его щеке.

— Принесите портативный регенератор! Немедленно! И обучатель! — приказал Рэй.

***

Ким смотрела на красивое существо, рычащее над ней.

— Воин, — прошептала она, потянувшись, чтобы коснуться его. Именно так и выглядел бы Воин, если бы он был человеком. Сильный, мощный, властный. Его длинные, густые, волосы слегка смягчали угловатое лицо. Бог оставил ему его красивые темно-серые глаза, которые она так любила, и массивные мышцы, которые защищали ее, укрыв все это великолепие в красивую бронзовую кожу.

Чувствуя, как силы покидают ее, она позволила своей руке упасть.

По крайней мере, она теперь не одна. Ее Воин здесь, с ней.

***

Рэй зарычал, когда женщина закрыла глаза.

— Запускайте регенератор, сейчас же! — приказал он.

— Сир, мы не знаем, к какому виду она принадлежит. Она может умереть из-за неверного использования регенератора.

— Но не потому, что мы оставили ее без помощи.

Рэй подождал несколько напряженных минут, в то время как блок сканировал ее. Это устройство предназначалось для сражений. Оно быстро излечивало самые опасные для жизни раны воина, пока не появлялась возможность отправить раненого в стационарный регенератор. Устройство никогда не предназначалось для кого-то настолько маленького и хрупкого. Если оно откажется работать….

Сканер несколько раз пробежал вверх и вниз по телу самки, прежде чем регенератор активировался над ее нижней половиной, указывая на наиболее серьезные травмы.

— Сир, — Верон опустился на колени рядом с Императором, протягивая ему обучатель. — Он запрограммирован на единственный язык.

— Пока этого достаточно, — забрав прибор, Рэй осторожно опустил его на глаза самки, активируя программу. Один язык не займет много времени. — Получи доступ к их навигационной системе, Верон. Я хочу знать, откуда она.

— Да, сир, — кинув последний взгляд на маленькую самочку, Верон ушел.

Заметив дрожь ее хрупкого тела, Рэй понял, что температура в помещении для нее слишком низка. Ганглианцы с их густым мехом не заботились об обогреве помещений. Торнианцев это тоже особо не беспокоило. Их организм мог компенсировать недостаток тепла. Ее, видимо, не мог.

Переместившись, Рэй снял с себя рубашку, давая ей столько тепла, сколько мог, и закрывая ее тело от любопытных взглядов своих воинов.

Еще через несколько минут сканер вновь прошелся вверх и вниз по телу женщины, и регенератор выключился, сигнализируя, он сделал все, что мог. Остальное лечение должно было быть проведено на «Искателе». Удалив обучатель, Рэй осторожно поднял бессознательную женщину на руки, боясь, что причинил ей боль. Но она лишь прильнула ближе к его обнаженной груди, инстинктивно ища тепла. Глядя на нее, Рэй почувствовал, как в нем что-то дрогнуло.

Торнианки не искали утешения в объятиях мужчин и не касались их, разве что только во время соединения, и даже тогда это был лишь способ достичь собственного удовольствия. Ее же прикосновение, даже такое, неосознанное, затронуло каждый защитный инстинкт Рэя.

— Сир. Они стерли историю навигации, — комментарий Верона заставил Рэя отвести взгляд от женщины.

— Что? — переспросил он.

— Они инициировали очистку истории навигации, как только мы взошли на борт, — повторил Верон.

— Ты можешь остановить процесс?

— Уже, сир, но большинство информации утеряно.

— Зачем они это сделали? — хмурясь, спросил Рэй. — Что еще они скрывают?

— Я просканирую все системы корабля и допрошу пленных самцов, может быть, они что-то знают, — Верон помолчал и продолжил: — Еще они послали сообщение на другое судно ганглианцев после того, как поняли, что были обнаружены.

Они оба знали, что это было крайне необычное поведение для ганглианцев. Они не приходили на помощь друг другу, если только им за это не заплатили заранее, и даже тогда оплата еще не гарантия.

Легкое дыхание у его груди напомнило Рэю, что у него есть нечто более важное.

— Узнай, что происходит, Верон. Я забираю женщину на «Искатель».

— Да, сир.

Верон смотрел, как Император уносит женщину прочь. Он сомневался, что она выживет. Лишь сильнейшие выживали в ганглианском плену, а она далеко не сильна. Поморщившись, он вернулся к поставленной задаче.

***

Застегивая рубашку, Рэй остановился, задев мягкую, полную грудь самки. Торнианки не обладали такой мягкой и полной грудью, они не ощущались в его руках таким образом… Рэй покачал головой… Он не должен думать об этом… Не о той, над кем так жестоко издевались. Вполне вероятно, что она никогда не оправится от изнасилования и никогда не позволит мужчине прикоснуться к ней. Он быстро закончил застегивать рубашку и закрепил самку в кресле шаттла.

— Уходим, — приказал Рэй пилоту.

Усевшись в кресло, Рэй понял, что его взгляд норовит вернуться к женщине. Темные прежде синяки, уже поблекли, приобретя серовато-коричневый цвет. Это было бы даже красиво, если бы это был ее естественный цвет. Торнианцы рождались с кожей разных оттенков, указывающих на их происхождение. Сам Рэй был насыщенного цвета бронзы, указывавшего на Дом Вастери. Он, его брат Грим, и первый отпрыск Рэя — Тора, были единственные оставшиеся в живых представители Дома Вастери. Его младший отпрыск — Ван, умер почти пять лет назад в результате несчастного случая. Он должен был стать вторым, после Торы, будущим Королем Люды, так же, как его брат Грим был вторым после Рэя. Ван был единственным самцом, на которого Тора всегда мог положиться. Теперь Тора остался один, ибо после смерти Императрицы Аданы, Рэй принял решение не брать новой жены.

Многие самки приходили к нему после смерти Аданы — Императрица была могущественнейшей женщиной в Империи. Даже Риза, несмотря на то, что ей не было восемнадцати, приходила к нему. Он отказался от них всех, на что имел право только Император. Обычный мужчина не мог отказать женщине в соединении, ибо ему необходимо потомство.

Это был путь торнианцев на протяжении многих веков. Самец привлекал самку тем, что он мог дать ей. Взамен она дарила ему потомство, желательно самку для повышения положения и статуса мужчины в обществе. Мужского потомства только сохраняло уже имеющееся положение, ибо мужчин итак более чем достаточно. Как только самка дарила потомство, она искала другого самца, забирая все обещанное ей, оставив потомство мужчине.

Это был путь всех торнианок, всех, кроме Императрицы, потому что Императрицей становились навсегда, даря потомство только Императору, дабы укрепить Императорский род. Адана подарила Рэю двух замечательных достойных самцов. После ее смерти, Рэй отказал всем, посчитав, что другие мужчины тоже вправе рассчитывать на получение потомства.

Иногда он спрашивал себя, правильно ли он поступил…

После того, как Рэй принял это решение, Грим был признан Ассамблеей Лордов «непригодным» к соединению, после нападения группы воинов. Хотя никто из нападавших не выжил, Грим был серьезно ранен, заимев шрамы на лице и теле. Ни одна торнианка не пожелала соединиться с ним, полагая, что он не сможет защитить ее. Тупые самки. Его брат был самым сильным, самым свирепым воином во всей Империи. Ни одной женщине под его защитой не был бы причинен вред. И все же, без самки, готовой дать ему потомство, Грим не мог сохранить свой статус, и Рэй ничего не мог поделать.

Потом умер Ван…

Рэй очнулся от своих мрачных воспоминаний, когда шаттл вдруг накренился вбок, включилось аварийное освещение, и зазвучал сигнал тревоги.

— Что случилось?! — он рванул в кабину.

— Неопознанное судно открыло по нам огонь, ваше величество! — воин лихорадочно отключал поврежденные элементы управления, пытаясь стабилизировать шаттл. — «Искатель» открыл ответный огонь, но… — его слова оборвал очередной взрыв, сотрясший шаттл и выбросивший Рэя из кабины.

Пытаясь подняться на ноги, Рэй взглядом отыскал женщину, все еще находящуюся без сознания, надежно закрепленную ремнями на месте. Схватившись за поручни, Рэй направился обратно в кабину. Ворвавшись внутрь, он обнаружил мертвого пилота.

Шаттл, лишившись управления, обессилено падал на маленькую планету.

Заняв место второго пилота, Император попытался вернуть контроль над шаттлом, но почти вся панель управления была повреждена. Тогда он сделал единственное, что ему еще оставалось. Направив шаттл в сторону планеты, Рэй взмолился Богине, чтобы он смог приземлиться, не убив их.

Глава 2

Рэй прислонился к стене и закрыл глаза.

Прошло два долгих дня с тех пор, как они разбились на Понте, заброшенной шахтерской планете Кализианской Империи, но женщина еще не приходила в себя.

Он едва успел вытащить их из шаттла, прежде чем тот взорвался.

Его первоначальный план состоял в том, чтобы оставаться как можно ближе к обломкам, что облегчило бы Верону поиски, но на горизонте назревал шторм, и Рэй едва успел добрался до этой пещеры, прежде чем разразилась буря.

Рэй был в растерянности относительно того, как ухаживать за женщинами, он никогда не делал этого раньше. Если Адане была нужна помощь, она шла к целителю, а не к нему. Осознав, что он должен сделать хоть что-нибудь, иначе девушка погибнет, Рэй поднял ее на руки и осторожно приобнял, делясь теплом своего тела. Она сразу же отозвалась на его прикосновение, зарываясь глубже в его объятия, так же, как и на корабле ганглианцев.

Когда, наконец, рассвело, буря снаружи все еще бушевала, и женщина была все так же без сознания. Зная, что ей необходима пища, Рэй вскрыл комплект жизнеобеспечения, что успел захватить при выходе из шаттла, и был потрясен, обнаружив, что в нем находятся только два пакета питания, хотя должно было быть пять, вместе с портативным регенератором. Сначала Рэй предположил, что регенератора нет, потому что его уже использовали на ганглианском корабле, но пакеты с пищей указывали на другую причину. Они должны были быть все, поскольку были предназначены для поддержания жизни пострадавшего воина, пока не подоспела бы помощь.

Зная, что не может пока ничего с этим поделать, он медленно попытался скормить женщине первый пакет, но она не глотала, жидкость просто вытекла из ее рта. Он разочарованно зарычал, и девушка ответила глотанием.

Рэй быстро обнаружил, что чем больше он говорит с ней, тем легче ему ухаживать за ней.

И тогда Рэй стал говорить… И говорил… Говорил, пока не охрип. Он рассказал ей об инфекции, что изменила его мир. О том, как они искали во всех известных Вселенных самок, совместимых с его народом. Он рассказал, как взбешен из-за того, что с ней сотворили ганглианцы. Сказал, что если бы она была его, он бы никогда не допустил подобного, он бы защитил ее, сберег.

Рэй был поражен чувством свободы, он обнаружил, что рассказывает ей вещи, которые никогда не рассказал бы никому другому, даже Гриму. Не имело никакого значения, что она не вспомнит, о чем он говорил, важно было только то, что он рассказал ей об этом.

Он рассказал ей о вине, что чувствовал, зная, что любая торнианка хотела бы соединиться с ним, ради его титула в то время, как были и другие, более достойные, например, его брат.

Он рассказал ей, как вина почти уничтожила его, когда он не смог поступить с братом по справедливости, после нападения на Грима.

Рассказал, что отказался от соединений, поскольку у него уже было потомство.

Признался, что настоящей причиной отказа взять другую Императрицу послужила надежда, что тогда выберут Грима.

Он рассказал ей, как боится, что не сможет спасти свой народ. Торнианцы вымирают быстрее, чем думают, и Рэй беспокоился о том, что случится, когда они об этом узнают. Пожертвуют ли они своей честью ради выживания, как ганглианцы?

Женщина в его объятиях молчала, но реагировала, прижимаясь к нему все теснее, так как вокруг стремительно холодало.

Когда Рэй споил ей всю воду из пакета, он завернул девушку в тонкое одеяло из комплекта выживания и опустил ее на твердый грунт пещеры, чтобы осмотреться получше. Из стен пробивалось множество люциферинов, и Рэй пошел вглубь пещеры, используя их свет, в поисках воды, которая помогла бы ему и женщине продержаться до прихода помощи. Он был поражен, когда нашел не один, а два бассейна — один с паром, мягко поднимающимся от воды, и второй с водой прозрачной и холодной. Этим и объяснялось такое обильное произрастание люциферинов.

Когда Рэй вернулся, то обнаружил, что, несмотря на одеяло, женщина свернулась в клубок, дрожа и плача. Рэй подхватил ее на руки, и она тут же успокоилась.

Именно тогда он обнаружил истинный цвет ее кожи. Ее слезы, стекая по лицу, оставили белые дорожки. Рэй сразу же отнес ее к бассейну с теплой водой и тщательно вымыл.

Открывшееся зрелище потрясло его. Ее кожа была бледна, как лепестки лунного цветка, и настолько тонка, что он боялся повредить ее своими прикосновениями. Руки его дрожали, когда он осторожно потер ее кожу песком со дна бассейна, удаляя грязь с ее мягких, полных грудей. Он задержался там дольше, чем следовало бы, но ее груди были настолько мягкими. Они заполнили его руки, как ничто и никогда. Ее бледные соски манили его прикоснуться к ним, попробовав на вкус. Его голова почти склонилась к ним, прежде чем он сумел остановить себя от прикосновения к заманчивой плоти. Заставив себя отвлечься, Рэй продолжил мыть женщину.

Ее талия… Его руки легко охватывали ее полностью так, что пальцы соприкасались, настолько она была тоненькой. Ее ноги, исцеленные регенератором, были длинными и стройными, а бедра по-прежнему мягкими и податливыми. Адана была крупнее и намного жестче, и Рэй нашел девушку более привлекательной. Он задавался вопросом, что бы почувствовал, устроившись между ее бедер. Была ли она столь же мягкой и податливой внутри?

Он заставлял себя не задерживаться, пока мыл ее женскую суть, не позволяя себе лишних движений, хотя мечтал посмотреть, как ее плоть нальется желанием. Девушка задвигалась в его объятиях, как будто одно лишь его прикосновение возбудило ее, но это просто невозможно — ни одна женщина не возбуждается от одного лишь мужского прикосновения. Он не смог остановить себя от изучения ее сути, так ему захотелось узнать, насколько маленькой и тугой она была на самом деле. Он позволил себе ввести в нее самый кончик своего мизинца, но этого оказалось достаточно. Она была мягкой, теплой, очень маленькой и тесной.

Как она вообще выжила после ганглианца?

При этой мысли Рэй напрягся, в нем снова вспыхнул гнев и, словно почувствовав это, она всхлипнула. Он тут же вернул себе контроль.

Промыв ее волосы, он с удивлением обнаружил, что тусклый, безжизненно коричневый цвет сошел, проявив оттенки живого пламени. Поэтому ганглианцы и похитили ее? Из-за цвета ее волос? Он никогда раньше не видел таких локонов. Он читал об этом в рассказах древних, но всегда считал это выдумкой.

Все известные виды имели свои особенности, характерные для них. У торнианцев это был цвет волос — в то время как оттенки их кожи могли варьироваться, их волосы всегда были черными. Ганглианцы же были полностью покрыты волосами и имели неприятный запах. Кализианцы были похожи на торнианцев, но их волосы росли только широкой полосой по центру головы. Их положение в обществе обозначалось бусинами, вплетенными в эту полосу. Был ли для ее вида характерен такой цвет волос и зеленые глаза, или у них было нечто другое, характеризующее их расу?

Убедившись, что ее волосы чисты, он смыл все остальные следы ганглианского плена. Рэй сполоснул девушку теплой водой, быстро вытер и вновь скрыл ее тело рубашкой, прежде чем сделал бы нечто непростительное.

Вернувшись к выходу из пещеры, он присел, держа женщину на руках и стараясь не обращать внимания на свою пульсирующую плоть, попытаясь игнорировать свое желание соединиться с девушкой и получить потомство.

Возможно ли это? Совместима ли она с ним? Ее размеры утверждали обратное, но, когда он мыл ее, то не обнаружил каких-либо значимых отличий между ней и торнианками. На самом деле, если ее стойкость о чем-то и говорит, то лишь о том, что она более вынослива, чем торнианка.

Станет ли она той, кто спасет его народ, или окажется погибелью торнианцев?

В отвращении к самому себе, Рэй откинул голову назад, ударяясь ей о стену.

Богиня, он просто эгоистичный ублюдок. Не далее, как два дня назад, эта женщина была изнасилована ганглианцами, а он уже раздумывает, может ли она соединиться с одним из его воинов… Нет… Даже не с одним из его воинов, а с ним самим! Он действительно эгоист! У него уже есть потомство, так что в ней нуждаются другие.

Рэй заставил себя расслабиться, когда она вновь захныкала. Рэй не понимал, как девушка, казалось, чувствовала, когда он был расстроен. Может быть, это было из-за напряжения мышц его тела или низкого рыка, что он был не в силах сдержать. А может быть, это было особенностью ее вида. Ему хотелось поговорить с ней и выяснить это.

Поговорить с ней… Рэй изумленно покачал головой. Торнианцы не разговаривают со своими женщинами, как остальные мужчины. Они просто договариваются. Женщина говорит мужчине, что ей надо, а мужчина говорит ей, что она будет иметь. Вот и все разговоры.

Да, он и Адана говорили больше, но лишь потому, что она была его Императрицей и никогда бы не оставила его.

Что-то подсказывало ему, что эта женщина будет более требовательна.

А пока Рэй откинул голову назад и задремал, предварительно убедившись, что девушка в безопасности в его объятиях.

***

Ким не хотела возвращаться. Она не знала, где находится, но определенно здесь было лучше, чем там, где она была до этого. Эта темнота была другой… Было тепло и комфортно, она чувствовала себя здесь в безопасности. В другом месте было… Нет… Она не хотела туда возвращаться. Она останется здесь, где каждое прикосновение было нежным, каждое слово и каждый звук был… Храп?

Хмурясь, она попыталась проигнорировать звук, но он становился все громче. Что это? Почему оно не прекращается? Этот звук выбил ее из безопасной тьмы, пробудил ее разум и чувства.

Девушка поняла, что лежит на чем-то, хоть и твердом, но теплом. Это нечто двигалось и вибрировало. И приятно пахло… Ничего подобного вони…

Ким мгновенно подскочила и застыла, когда воспоминания нахлынули на нее. Она не хотела, чтобы вонючий ублюдок узнал, что она проснулась. Если он узнает, то снова причинит ей боль.

Вдруг ее осенило, что это не вонючий ублюдок держит ее в объятиях, он никогда не обнимал ее, просто насиловал.

Осторожно, она подняла голову и увидела… Что-то… Кого-то… Это было… Грохочущий звук, разбудивший ее, вырывался из могучей груди, покрытой таким множеством мышц, что они выделялись, даже когда их обладатель спал. Взглянув выше, она обнаружила широкие плечи и массивные мускулистые руки, надежно удерживающие ее в своих объятиях.

Стараясь не поддаваться панике, Ким подняла взгляд выше и обнаружила неизвестного мужчину. Его затылок упирался в стену, глаза были закрыты, а рот слегка приоткрыт, обнажая ровные белые зубы.

Мужчина храпел.

Он казался чем-то неуловимо знаком. Но чем?

Дрожа, Ким осторожно отстранилась от него еще немного, и его руки мгновенно сжались вокруг нее, а храп превратился в низкий рык.

Она закричала.

***

Рэй подскочил, услышав крик самки.

Что случилось?

Его руки тут же обхватили ее крепче, защищая, и он выпрямился, оглядывая пещеру в поисках угрозы. Внезапно в его руках оказалась дикая фурия. Девушка брыкалась, царапалась и кусалась.

Ошеломленный атакой, Рэй мгновенно выпустил девушку, напрягшись, когда она жестко приземлилась на попку. Рэй склонился было, чтобы помочь ей, но она опять закричала и поползла назад, подальше от него, не сводя с него глаз. Девушка не останавливалась до тех пор, пока не уперлась в стену. Тогда она быстро вскочила на ноги.

— Спокойней, малышка, — мягко произнес Рэй и поднял руки, демонстрируя отсутствие угрозы и молясь Богине, чтобы обучатель сработал.

— Держись от меня подальше! — приказала женщина.

— Я не причиню тебе вреда, — отозвался он, благодарный за то, что они могут понять друг друга.

— Ну да, конечно, — саркастически произнесла она, оглядывая пещеру в поисках других угроз.

— Я говорю правду, — Рэй нахмурился, когда она не поверила ему. — Мы здесь одни, никто не причинит тебе вреда.

Он заметил, как ее взгляд метнулся к выходу из пещеры, а затем вернулся к нему. Когда она напряглась, он четко понял, что она собирается сделать.

— Нет! — взревел Рэй, бросившись, чтобы перехватить ее.

***

Ким не сводила глаз с огромного человека, как краб, отползая от него. Наткнувшись на стену, она вскочила на ноги, лихорадочно оглядываясь вокруг.

Девушка находилась в какой-то пещере.

Как, черт возьми, она оказалась здесь?

Пока она задавалась этим вопросом, ее взгляд вернулся к человеку, угрожавшему ей. Справа от него был вход. Она не знала, что там снаружи, но понимала, что должна выбраться. Ей необходимо бежать. Это единственный способ, если она хочет выжить. Вонючий ублюдок был намного крупнее и сильнее ее, но этот парень… Ублюдок на его фоне выглядел ничтожным… Она не выжила бы, если бы ее насиловал он. Снаружи ее единственный шанс на спасение.

Приняв решение, Ким рванула на свободу.

***

Рэй, удивленный ее скоростью, поймал ее всего в нескольких футах от входа, притянув девушку спиной к своей груди.

— Нет! — вновь воскликнул он. — Ты погибнешь, если уйдешь.

— Отпусти меня! — закричала она, вырываясь из его хватки, но он удержал ее руки, прижав девушку спиной к своей груди так, что она не могла поцарапать или укусить его.

— Нет! Я не позволю тебе причинить себе вред, — когда она продолжила вырываться, Рэй слегка встряхнул ее. — Успокойся! Взгляни! — он повернулся так, чтобы она смогла увидеть происходящее снаружи.

Ким замерла, ее глаза расширились от увиденного. В пещеру лился жуткий желтовато-коричневый свет. Воздух, казалось, был пропитан чем-то похожим на сверкающую пыль.

— Это Понтийская песчаная буря, — раздалось его мягкое басовитое урчание за ее спиной. — Песок на Понте содержит альм. Если его вдохнуть слишком много, то это приведет к смерти. Шторм бушует уже два дня.

— Два дня? — прошептала Ким, глядя на Рэя.

— Да. Я едва успел доставить нас сюда, прежде чемразразилась буря, — Рэй утонул во взгляде ее зеленых глаз.

— Нас?

— Да, — Рэй смотрел на нее, разглядывающую шторм, и пытался понять, о чем она думает.

Ким разглядывала пыльную круговерть в течение нескольких минут, пытаясь решить, может ли она верить мужчине. Со стороны все выглядело не так уж и плохо, но было кое-что еще. Время от времени мимо проносились достаточно большие куски земли, они могли серьезно ее травмировать при ударе. Дыхание тоже могло стать проблемой. Он был прав. Она не выдержит там долго.

— Можешь отойти, — тихо произнесла она, пытаясь освободиться от его хватки.

Рэй хмуро взглянул на нее. Он не хотел отпускать ее. Ему нравилось чувствовать ее в своих объятиях. И он не хотел, чтобы она снова попыталась сбежать. Если она это сделает, то пострадает, а он не мог допустить подобного. Повернувшись так, чтобы быть между ней и входом в пещеру, он позволил ей медленно соскользнуть вниз по своему телу, отпустив ее только тогда, когда она твердо встала на ноги.

Ким быстро отошла на несколько шагов от него и обнаружила, что мгновенно затосковала по его теплу. Повернувшись, она внимательно взглянула на него и поняла, что он чувствует то же самое. Ким также поняла, что он обеспокоен тем, что она сбежит в шторм.

Но почему?

— Кто ты? Где я? И как, черт возьми, я сюда попала? — Ким забросала его вопросами.

— Я Рэй. Ты на Понте, и я привел тебя в эту пещеру после того, как мы разбились.

Ким открыла было рот, но тут же закрыла, пытаясь понять, о чем он говорит. Наконец, запнувшись на одной вещи, она все поняла.

— Мы разбились?

— Да. Наш шаттл был атакован, когда мы перевозили тебя с корабля ганглианцев на «Искатель».

— Мы? Ты сказал, что здесь только мы с тобой! — ее взгляд лихорадочно заметался, выискивая опасность.

— Так и есть. Мой воин был убит во время нападения.

— Он мертв?

— Да. Мне пришлось оставить его в шаттле.

Ким смотрела на него в течение нескольких секунд и была потрясена тем, что верит ему. Человек, которого он знал, погиб, пока он спасал ее.

— Мне жаль.

Рэй был в шоке, что она огорчена смертью воина. Мужчины были расходным материалом. Самки не были.

— Он умер с честью, — сообщил он ей, — защищая самку. Богиня приветствует его в своих объятиях.

— Ты сказал, что вы перевозили меня.

— Да, наши портативные регенераторы способны исцелить большинство травм, подобных твоим, но я хотел убедиться, что ты поправишься, так что забрал тебя на «Искатель», чтобы поместить в стационарный регенератор.

— Кто ты? — вновь спросила Ким.

— Я — Рэй Вастери. Воин-торнианец, — он не сказал ей, что был Императором. Если бы он это сделал, то это облегчило бы многое, но он почему-то хотел посмотреть, как она отреагирует на обычного Рэя, не Императора.

— Торнианец?

— Да. А кто ты? — Рэй наконец смог задать вопрос, на который искал ответ с тех пор, как впервые увидел ее.

— Я… Вообще мы называем себя людьми.

— Людьми? — Рэй никогда не слышал о них. — Что ты имеешь в виду под «вообще»?

— Я… Ну, все мы люди, но так как живем в разных странах, мы обычно отождествляем себя с этими странами.

Рэй просто смотрел на нее, не понимая, о чем она говорит. Да, у торнианцев тоже было разделение на сектора, но в первую очередь, они были торнианцами.

— Тебя зовут Рэй?

— Да, а тебя? — задал он следующий вопрос, на который хотел узнать ответ.

— Меня зовут Ким, Ким Тилл.

— Кимкимтилл… — повторил он.

— Нет!

Ее негодование удивило его.

— Слушай. Мое имя — Ким, как у тебя — Рэй. Моя фамилия — Тилл, как твоя — Вастери. Понял?

Рэю не понравилось, что она разговаривает с ним, как с новобранцем. Он глухо заворчал.

— Не рычи на меня! — Ким топнула ногой. — Я не виновата, что ты ошибся!

Рэй шокировано посмотрел на нее. Никто не говорит с Императором в подобном тоне… Но подождите, она же не знает, что он — Император… Разве не этого он хотел? Узнать, как она отнесется к нему лично?

— Я прошу прощения… Ким, — незнакомое имя почему-то показалось уютным, слетев с его губ. — Я не хотел тебя расстраивать. Я никогда не встречал… человека.

— Не встречал? — переспросила она, не понимая, должна ли быть этому рада или расстроена

— Нет. Так с какой ты планеты, как утверждаешь?

— Утверждаю? — ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать, о чем он спросил. — Земля. Мы называем нашу планету Земля.

— Земля… — Рэй задумался, но не смог вспомнить ничего, даже близко подходящего. Он собирался продолжить допрос, когда особенно сильный порыв ветра ворвался в пещеру.

— Нам нужно отойти туда, где мы были раньше. Пещера защитит нас от бури, — Рэй шагнул к девушке, указывая направление.

Ким быстро отошла назад, сохраняя дистанцию, и попыталась решить, что же ей делать. Может ли она ему верить? Доверять?

— Пожалуйста, Ким, — Рэй был удивлен тем, насколько болезненное чувство испытал, когда она отошла от него. Он обнаружил, что готов умолять, лишь бы она была в безопасности. — Я выбрал эту пещеру только потому, что она защитит нас от бури. Я никогда не наврежу тебе.

Наконец, Ким поняла, что у нее нет другого выбора, кроме как довериться ему… По крайней мере, сейчас… Пришлось идти вглубь пещеры.

— В свертке рядом с камнем есть еда, — глубокий голос Рэя прервал ее мысли.

— Еда? — Ким уставилась на сверток голодным взглядом. Она не могла вспомнить, когда ела в последний раз. Ее живот требовательно заурчал.

— Да, это просто питательный батончик, но и он хоть что-то, — Рэй слышал урчание ее желудка и понимал, что она должна быть голодна.

Внимательно посмотрев на него, Ким медленно двинулась к свертку, все еще не уверенная, что может доверять мужчине. Спазмы в желудке заставили ее двигаться быстрее, вытаскивая батончик из свертка.

— Присядь, Ким, — Рэй показал на выступ скалы и заметил, как батончик выскользнул из ее рук, когда он сделал шаг к ней. — Я не причиню тебе вреда, — попытался он успокоить девушку. — Пожалуйста, сядь, ты еще не оправилась от нападения ганглианцев и ослабла от голода, — медленно он поднял батончик, вернул ей и отступил на несколько шагов.

— Ганглианцы? — переспросила она, медленно опускаясь на выступ. Костяшки ее пальцев побелели, сжавшись вокруг батончика. — Ты произносил это слово раньше.

— Да, это название вида, у которого мы тебя обнаружили. Надорви край в самом верху, — Рэй кивнул на батончик, зажатый в ее руках, и некоторое время наблюдал, как она борется с оберткой. — Позволь мне помочь, — тихо произнес он и протянул руку, не приближаясь, понимая, что она должна сама подойти к нему.

Ким уставилась на Рэя, раздумывая. Вернет ли он батончик?

Батончик был его.

Она не знала этого мужчину.

Но она доверяла ему.

Почему?

Рэй видел каждую мысль, отразившуюся в ее глазах. Богиня, у нее было такое выразительное лицо. Он мог сказать, что она боится, знает, что ей надо опасаться, и все же она не поддается страху. Из-за этого ему еще сильнее захотелось обнять ее, успокоить и защитить, но он знал, что не может. Не сейчас.

— Все хорошо, Ким, — тихо произнес Рэй. — Я обещаю, что верну его, и пока ты ешь, я расскажу все, что знаю.

Она приняла решение и очень медленно протянула ему батончик, тут же быстро отдернув руку.

— Это может быть довольно трудно, — сказал он, пытаясь облегчить ее страх, скрывая свою радость от того, что она позволила ему помочь ей. Рэй быстро разорвал обертку, и запах еды вызвал урчание его собственного желудка, напоминая ему, что он не ел с тех пор, как они разбились. Игнорируя дискомфорт, он вернул батончик. Он — мужчина. Его потребности всегда идут после потребностей женщины.

Ким молча смотрела, как Рэй легко разорвал обертку и услышала рокот его желудка, прежде чем он вернул батончик. Медленно она взяла уже открытую упаковку.

— Когда ты ел в последний раз? — решилась она спросить.

— Это неважно, — пренебрежительно отозвался Рэй. — Ешь, — он жестом указал на батончик, но вместо того, чтобы сделать, как велено, она поделила батончик пополам и протянула ему половину.

Зачем?

— Он для тебя, — хрипло уточнил он.

— Мы поделимся, — уперлась она, и впервые Рэй увидел, что именно помогло ей пережить ганглианский плен… упрямство.

Медленно, следя за тем, чтобы не напугать ее, он взял батончик.

— Спасибо.

Кивнув, Ким заставила себя откусить маленький кусочек, игнорируя желание запихать в рот все сразу. Батончик оказался слегка сухим, солоноватым и вместе с тем сладковатым как кленовый сироп. Она никогда не ела чего-то столь же великолепного.

— Ганглианцы — название вида, у которого мы тебя нашли, — продолжил Рэй, пока они ели.

— Этих вонючих, волосатых ублюдков называют ганглианцами? — переспросила Ким, проглотив еду. Правило ее матери — не говорить с набитым ртом — все еще действовало, даже здесь.

— Да, — Рэй усмехнулся на ее точное описание ганглианцев. Усмешка быстро угасла, когда он вспомнил, почему девушка оказалась настолько точна. — В контейнере рядом с тобой есть вода, — он показал на подножие скалы и полный контейнер. Рэй внимательно наблюдал за тем, как она ест; боялся, что она не сможет вынести вкуса еды торнианских воинов. Питательные батончики славились отнюдь не своими вкусовыми качествами, они были предназначены для выживания воинов в экстремальных условиях. Он никогда не слышал, чтобы женщины их ели.

Зеленые глаза метнулись от Рэя на контейнер на полу, затем она наклонилась и подняла контейнер. Он напомнил ей бутылки, которые на Земле использовали бегуны.

Рэй уже собирался показать ей, как открыть контейнер, но она поняла это сама и осторожно отпила глоток. После нескольких маленьких глотков прохладной жидкости, она передала контейнер Рэю.

— Хочешь еще еды? — спросил он, отпивая и возвращая ей контейнер.

— У нас ее достаточно? — обнадежено спросила она и заметила, что Рэй колеблется с ответом.

— Для тебя — да, — сказал он, наконец.

Ким недоуменно взглянула на него.

— Почему только для меня?

— Ты — женщина. Я — мужчина, — заявил он, как будто это все объясняло.

— Сколько было батончиков? — спросила она, указывая на сверток.

— Шесть.

Ким заглянула в сверток и насчитала пять оставшихся.

— Ты сказал, что мы здесь уже два дня.

— Верно.

— Ты не ел с тех пор, как мы приземлились?

— Тебе бы понадобилась еда после прихода в сознание.

— Но ты…

Рэй растерянно взглянул на нее.

— Ты — женщина, ты на первом месте.

— Но…

— Съешь еще один, — приказал он.

— Только вместе с тобой, — отрезала Ким.

— Нет, — возразил он. — Тебе это нужно больше.

— Как долго мы пробудем здесь?

Рэй посмотрел на вход в пещеру и, хотя он не видел бури, он слышал ее. Он нахмурился.

— Эти бури обычно продолжаются с неделю.

— Но кто-то придет за нами?

— Да, — он уверенно кивнул. — Мои люди.

Ким взглянула на сверток, обдумывая то, что он сказал. В другой жизни, она бы съела все, не беспокоясь о будущем или о Рэе, но это было до того, как она потеряла свою семью, до ганглианцев.

Они могли пробыть здесь еще пять дней, и осталось всего пять батончиков. Ее взгляд скользнул к Рэю. Он бы позволил ей съесть их все, если бы она захотела, не оставив ничего себе. Почему? Он был так же важен, как и она. На самом деле, он был более важен, поскольку она понятия не имела, как выжить в этом месте.

— Я могу подождать.

— Ким…

— Ты обещал рассказать о том, что знаешь.

Рэй увидел, как упрямство вернулось в ее взгляд, и тяжело вздохнул, почему-то зная, что она не уступит.

— Мы почти пересекли границу Кализианской Империи, когда перехватили корабль ганглианцев, спешно покидающий торнианское пространство. Когда мы высадились на их корабль, они стали сопротивляться, — он увидел ее замешательство. — Ганглианцы никогда не сопротивляются. Они трусы, не имеющие чести. Они процветают на боли других.

— Да, я это поняла, — тихо произнесла Ким, вспоминая, как вонючий ублюдок, казалось, радостно шипел, когда она кричала.

Дрожа от воспоминаний, она подтянула колени к груди и обняла их.

— Ты в порядке? — спросил Рэй, заметив ее дрожь.

— Просто… Пожалуйста, продолжай.

Рэй кивнул.

— Они не всегда были такими, — он заметил ее удивленный взгляд. — Когда-то они были гордой и благородной расой, стремящейся защищать тех, кто слабее. Они были хорошими друзьями торнианцев.

— Что же их изменило? — Ким не смогла удержаться от вопроса.

— Великая Инфекция повлияла на их разум, исказив их до такой степени, что все, что они когда-то презирали стало им необходимо. Они начали охотиться на более слабые виды, захватывая их в плен, чтобы наслаждаться болью, пока их не продадут. Именно поэтому их корабли вне закона в Торнианской Империи.

— Они собирались продать меня? Сделать рабыней?

— Да. Так они сейчас и живут. Продают самцов в шахты, а самок в Дома Удовольствий.

— Дома Удовольствий… — прошептала она.

— Да. Они знали, что будут приговорены к смерти, если мы тебя обнаружим. Именно поэтому они тебя спрятали.

— Почему я? — спросила Ким, ее взгляд, наполненный пережитым ужасом, впился в Рэя. — Зачем я им?

— Потому что ты красивая, — сказал Рэй, прежде чем смог остановить себя.

— Красивая? — Ким отрицательно покачала головой, может быть, когда-то она была достаточно тщеславна, чтобы думать, что достаточно привлекательна, но красива… Никогда. Джен была самая красивая в семье. Она унаследовала высокий рост отца, светлые волосы матери и потрясающие голубые глаза. Ким же получила непослушные рыжие волосы отца, его зеленые глаза и маленький рост матери. Нет, она не могла быть красивой, особенно после издевательств, перенесенных в ганглианском плену.

— Да, — твердо произнес Рэй, — красивая и редкая, с волосами цвета огня… — его голос затих, когда он заметил ее изумление.

— Просто рыжие, — отрицательно прошептала Ким.

— Они — живой огонь. Твоя кожа бледная и мягкая, как лунный цветок, а глаза… — Рэй взглянул ей в глаза, заметив в них шок. — Твои глаза — цвета редких драгоценных камней. Ты бы принесла большую прибыль на аукционе рабов.

— Я бы не прожила так долго, — возразила Ким.

Рэй коротко выругался. Нет, не прожила бы. Она бы умерла на этом вонючем корабле ганглианцев, и он никогда бы не узнал столь изысканного существа. Рыча, он вскочил на ноги.

Ким закричала, шарахнувшись с уступа, когда Рэй, свирепо зарычав, вскочил на ноги. Она решила, что сейчас умрет. Ей не защититься от него.

Рэй замер, когда Ким вскрикнула, увидел, как она упала с уступа, и заметил ее взгляд, полный ужаса. О, Богиня, что он наделал? Где был его легендарный контроль? Он никогда не раскрывал своих эмоций, никогда не позволял, чтобы другие видели, что он разгневан, но с этой женщиной… С того момента, когда он обнаружил ее спрятанной в отсеке, он был не в состоянии контролировать свои эмоции. Сделав глубокий вдох, он попытался успокоить девушку.

— Прости, Ким… — к сожалению, его голос был все еще груб и полон ярости. — Пожалуйста, не бойся меня. Я прежде умру, но никогда не наврежу тебе.

— Ты… Ты… — она заикалась, пытаясь вжаться в стену, не обращая внимания на острые выступы, впившиеся в спину.

— Я зол. Не на тебя, — быстро поправился он, — на ганглианцев, за то, что они сделали с тобой. Этого никогда не должно было случиться.

Рэй заставил себя шагнуть назад, давая ей необходимое пространство, хотя все чего он хотел, это вернуть ее в свои объятия.

— Они могут найти нас здесь? — спросила Ким, обнаружив, что ей намного легче теперь, когда он отошел. — Прежде чем это сделают твои люди?

— Кто? Ганглианцы? — нахмурился Рэй и увидел, как она кивнула. — Ким… — его голос, наконец, пришел в норму после того, как ярость схлынула, сменившись отвращением на себя, за то, что он не объяснил ей все сразу. — Ганглианцы, захватившие тебя, мертвы. Они никогда не повредят тебе снова.

— М… Мертвы?

— Да. Я должен был сказать об этом сразу.

— Но мы разбились… Ты сказал, что на нас напали.

— Напали, я не знаю, кто, но это не похитившие тебя ганглианцы, клянусь. Тебе нечего бояться. Я защищу тебя.

— Но… — Ким поморщилась, когда выступ скалы снова ткнул ее в спину.

— Тебе больно? — Рэй шагнул к ней. — Мои действия причинили тебе вред?

— Нет, я сделала это сама.

— Из-за меня. Пожалуйста, Ким, позволь мне помочь тебе. У меня здесь нет портативного регенератора, но, возможно, кое-что я смогу сделать.

— Это просто синяк, у меня их много, — взглянув на свои руки, которые, как она знала, были искалечены во время сопротивления ганглианцу, Ким была потрясена, увидев, что они зажили. Синяки и порезы стали едва видны.

— Что это? — она в замешательстве взглянула на Рэя.

— Портативный регенератор способен исцелить многие повреждения, — повторил Рэй.

— Портативный регенератор… Ты говорил это раньше, я просто не понимаю… — она вновь посмотрела на руки, потом осмотрела свое тело. Ужасная боль, которую она испытывала после первого изнасилования, прошла. Она не поняла этого, когда пыталась сбежать и когда ела, но сейчас она чувствовала себя… почти нормальной… Такое действительно возможно?

Приподнявшись на колени, она медленно потянула вверх подол рубашки, которую носила, опасаясь следов, что могла найти на своих бедрах; вместо этого, она обнаружила еле заметную сеть шрамов на бледной коже.

— Это удивительно… — Ким замолчала, хмуро глядя на черный материал в руке, потом посмотрела на Рэя, в одних только штанах и сапогах, и поняла, что одета в его рубашку. Он отдал ей свою рубашку. Он спас ее от ганглианцев. Спас от бури. Он исцелил ее раны, поделился пищей, а что она сделала в ответ? Она сбежала от него, напала на него, кричала.

— Прости… — прошептала она. Слезы заполнили ее глаза.

— За что? — изумился Рэй. Он едва смог удержать стон при виде ее пышных бледных бедер, но заметив ее слезы, почувствовал себя сволочью. — Тебе не за что извиняться, малышка. Это лишь моя вина.

— Ты отдал мне свою рубашку.

— На тебе не было никакой одежды, когда я нашел тебя, ты дрожала, — он вновь заметил дрожь, охватившую ее хрупкое тело, и осторожно подошел ближе. — Вот, опять. Пожалуйста, Ким… — Рэй протянул руку, молясь Богине, чтобы девушка поверила ему. — Я не хочу, чтобы ты заболела.

Ким взглянула в серые глаза Рэя, что напомнили ей ее Воина. Они умоляли ее довериться ему, взять его за руку. Она могла?

Ее Воин… ее верный пес… Что он чувствовал, когда она протянула ему руку? Почему ему потребовалось столько времени, чтобы подойти к ней? Поверить ей? Она и не знала, сколько мужества ему потребовалось, чтобы выйти к ней, поверить, что она не причинит ему вреда. Сможет ли она быть столь же храброй?

— Пожалуйста, Ким, — Рэй прошептал это так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы услышать его, но этих тихих словах, она услышала его заботу, беспокойство и отчаяние… Он считал, что она красива…

Ким протянула ему свою маленькую ладонь.

Рэй испытал небывалое облегчение, когда она взяла его за руку. Медленно он протянул вторую руку и замер. Когда она подала ему другую ладонь, он осторожно поднял ее на ноги.

— Ты пострадала? Когда упала? — спросил он тихо.

— Нет. Там было не высоко, — ее глаза не отрывались от его.

— Но ты хрупкая.

— Спасибо за рубашку, — прошептала она.

— Я хотел бы отдать тебе все, чем владею, Ким, — отозвался Рэй и увидел, как ее глаза расширились в удивлении. — Но сначала нам надо согреть тебя. Ты позволишь мне снова обнять тебя? — спросил он и затаил дыхание, не зная, как далеко простирается ее доверие.

Ким слегка поморщилась, когда из темноты просочились смутные воспоминания. Она чувствовала себя в безопасности, пока была во тьме, знала, что ничто не сможет навредить ей. Теперь она поняла, что так было потому, что Рэй обнимал ее, обеспечивая тепло и безопасность, пока она спала.

— Я бы этого очень хотела, — тихо произнесла она и подошла поближе.

Рэй медленно попятился, держа ее руки в своих, прежде чем опуститься на землю у подножия скалы. Ким последовала за ним, но вдруг застыла.

— Ким? — позвал он.

— Я… — ее бледная кожа порозовела. — Я никогда прежде не сидела на коленях у парня, я не знаю как… — ее голос затих.

Рэй облегченно прикрыл глаза, услышав, что она просто не знает, что делать. Он старался не думать о том, насколько удобно она устроилась в его руках, как будто привыкла к объятиям мужчин. Мысли о том, что другой мужчина обнимал ее, почему-то волновали его до глубины души, но знание того, что он единственный… Медленно, следя, чтобы не спугнуть ее, он обнял девушку за талию и посадил ее поперек своих бедер.

Ким почувствовала будто вернулась домой. Его руки окружили ее теплом, и она плотнее прильнула к его груди.

— Расскажи мне о чем-нибудь еще?

— Что бы ты хотела узнать? — мягко спросил он, глядя на нее.

— Я не знаю, — зевнув, Ким вдруг обнаружила, что смертельно устала. Она опустила свою голову на грудь Рэя, слушая ровное биение его сердца, почему-то успокаивающее ее. — Как ты понимаешь все эти шипящие и щелкающие звуки ганглианцев?

— Я знаю языки всех видов в известных Вселенных. Ты теперь тоже, после того, как я использовал на тебе обучатель.

— Ты… Чего? — переспросила Ким, поднимая на него сонный взгляд.

— Во время работы регенератора я разместил то, что мы называем обучателем на твоих глазах. Это не вредно, — быстро успокоил он ее. — Обучатель всего лишь учит тебя языкам других видов.

— Языкам других видов?

— Да, сейчас ты говоришь на торнианском, но если бы ты разговаривала с ганглианцем, то говорила бы на его языке.

— Я… — Ким смолкла, когда поняла, что из ее рта вырывается рычание, а не слова.

— Это обычная практика для всех известных Вселенных. Она позволяет различным видам общаться.

— И ты сказал, что знаешь все языки.

— Я знаю многие из них, но есть еще несколько, которые мне нужно выучить, — Рэй не сказал ей, что использовал обучатель только один раз. Обучатель можно было настроить так, чтобы заставить человека сделать что-то ему несвойственное. Это было противозаконно, но это не значит, что не нашлось бы тех, кто бы не попытался провернуть подобное. Именно поэтому Рэй доверял программирование своего обучателя только Гриму. Он знал, что Грим никогда не причинит ему вреда.

— Но… — прежде чем она смогла задать следующий вопрос, очередной зевок застал ее врасплох.

— Позже, Ким, — мягко произнес Рэй. — Мы поговорим после того, как ты отдохнешь.

Сонно кивнув, Ким закрыла глаза.

Глава 3

Рэй разглядывал тонкие черты лица Ким, пока она спала. Она была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел, но, казалось, была удивлена, когда он сказал ей об этом.

Он считал красивой Адану, по меркам торнианцев. Она была высокой, ему по плечо, с длинными черными волосами, обрамлявшими лицо, и широкой грудью, что так ценили торнианцы. Это означало, что женщина в состоянии выдержать соединение с крупным мужчиной.

Ким была маленькой, размером с молодого самца, еще не начавшего изучать воинскую науку, но пережила ганглианский плен, что мало кто мог сделать, в том числе и торнианки.

Как долго она была у ганглианцев?

Его разум утверждал, что не более суток, но сердце… Она была слишком сильно изранена… Когда торнианцы обнаружили ганглианский корабль, ближайшая планета была в двух днях пути от Понта. А планета, которую девушка называла Земля… Он никогда не слышал о такой, значит, она находилась в неизвестной галактике.

Она переживала о его самочувствии. О мужчине, когда ее единственной заботой должно было быть собственное благополучие. Она поделилась едой. Отказалась есть, если не поест он. Зачем она это сделала? Разве она не понимает, что женщины важнее мужчин? На Земле было не так?

Ким… Такое необычное имя для столь необычной женщины. Ей было достаточно, когда он сказал, что ганглианцы мертвы… Сказал Рэй, а не Император.

Рэй покачал головой — он не понимал ее… Она слишком отличалась от всех женщин, которых он знал, и не только по росту и цвету, но и по духу. Она боролась с ним, когда впервые очнулась, пытаясь защищаться. Она так же боролась с ганглианцами? Поэтому ее раны были настолько серьезны? Она не смогла бы остановить ни ганглианца, ни торнианца, поскольку оба были сильнее и крупнее ее, но Рэй с легкостью представил ее отказ подчиниться и отчаянные попытки сопротивления. Именно это сопротивление и могло привести к еще большей жестокости ганглианцев, просто чтобы узнать, сколько боли они могут причинить, прежде чем она сломается.

Осторожно, чтобы не потревожить ее, он зарылся пальцами в мягкие кудри, обрамлявшие ее лицо, наслаждаясь тем, как они обвиваются вокруг его руки. Они так же вились, когда он пытался отжать их после того, как искупал девушку, — чувственно лаская его пальцы, как если бы приветствовали его прикосновения.

Потянув один из длинных завитков вниз, он наткнулся на ее нежную ладонь, доверчиво покоящуюся у него на груди, и поднял ее к своей щеке. Она охотно прикасалась к нему этой самой ладонью, ласкающей его щеку, пока спала, как будто контакт с ним успокаивал ее.

Слегка склонив голову, он закрыл глаза, позволяя себе насладиться ее прикосновением. Никто добровольно не прикасался к нему раньше. Не прикасался, как к простому мужчине, а не Императору. Даже Адана никогда к нему так не прикасалась. Она дотрагивалась до него только во время их соединений и лишь, пока он дарил ей наслаждение. Когда они заканчивали, она возвращалась в свои покои. Она бы никогда не позволила ему обнимать себя.

Из воспоминаний об Адане, Рэя вырвал большой палец Ким, слегка погладивший его щеку. Очнувшись, он обнаружил сонные зеленые глаза, рассматривающие его.

***

Ким проснулась, когда Рэй взял ее за руку. В гробовой тишине она наблюдала, как он прижал ее ладонь к своей щеке. Прежде чем он прикрыл глаза, она успела заметить его взгляд, исполненный такой тоски и желания, как будто никто раньше не прикасался к нему так. Эта мысль была невероятна. Он был великолепен. Инопланетянин или нет, Ким не могла представить ни одной женщины, которая бы не захотела прикоснуться к нему. Не пожелала бы дотронуться до него.

Нежно она провела пальцем по его щеке, желая облегчить его тоску. Но когда он медленно открыл глаза, вместо тоски она увидела… сожаление.

— Я не хотел тебя будить, — произнес Рэй хриплым от нахлынувших эмоций голосом. Ему просто необходимо было прикоснуться к ней. Когда ее палец приласкал его нижнюю губу, тело мгновенно вспомнило все ощущения, что он испытал, пока купал ее. Рэй понял, что если она продолжит, то его реакция может напугать ее, а он не хотел этого. Осторожно он отстранил ее руку. — Мне очень жаль.

В течение нескольких секунд Ким в замешательстве смотрела на него. Она думала, что ему нравились ее прикосновения, ведь это он приложил ее ладонь к своей щеке. Почему он вдруг отстранился? Ее глаза расширились, когда истина обрушилась на нее.

О Боже! Конечно! Она отвернулась от мужчины, отчаянно смаргивая слезы, заполнившие ее глаза.

Тот вонючий ублюдок…

Рэй знал, что вонючий ублюдок сделал с ней… Знал, что тот… Нет, она не будет вспоминать…

Он сказал ей, что был в ярости, когда нашел ее. Сказал, что они убили ганглианцев из-за того, что те сделали с ней, и пообещал, что такого не повторится, но это отнюдь не значит, что он жаждал ее прикосновений. Зачем? Зачем кому-то желать ее после того, что с ней произошло. Той тоски, что ей показалась, никогда не было. Он был великолепным мужчиной… И заслуживал кого-то получше нее.

— Нет, — ответила она. Ее голос был полон невыплаканных слез. — Это моя вина.

Осторожно, она выскользнула из его рук и направилась к выходу из пещеры.

Она хотела уйти, убежать, как делала всегда, но не могла. Не стала. Она говорила Джен по телефону, что выросла, что изменилась, и пришло время доказать это. Рэй не проявил к ней ничего, кроме заботы и понимания, с тех пор как она очнулась. Он спас ее от ганглианцев. Спас, когда они потерпели крушение. Она не собиралась платить за его доброту, ожидая большего…

Жертва… Вот кто она для него…

Она не могла изменить того, что с ней произошло, но будь она проклята, если позволит случившемуся сломить ее.

Сделав глубокий вдох, она повернулась к Рэю.

***

Взгляд Рэя последовал за Ким, когда она отошла от него. Он заметил слезы, которые девушка попыталась скрыть, выскользнув из его объятий.

Чем он обидел ее?

Неужели он настолько эгоистичен, так избалован, как Император, что поставил свои желания и потребности выше потребностей женщины? И не просто женщины, а Ким?

За какое-то очень короткое время, она стала для него драгоценна. Ее сила и смелость в сочетании с мягкостью и заботой оставили след в его сердце так, как никогда.

— Пожалуйста, Ким. Я сожалею, — попросил он, протягивая руки. — Я не прикоснусь к тебе снова. Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты замерзла, не надо бояться меня.

— Я в порядке, то есть, я не боюсь тебя, — тем не менее, она не могла заставить себя вернуться к нему. — Я понимаю, что ты не хочешь прикасаться ко мне, или чтобы я прикасалась к тебе.

Рэй нахмурился на ее слова. Конечно, он хотел прикоснуться к ней. Она была красивой, мягкой и… Почему она решила, что он не желал ее прикосновений?

— О чем ты?

— Все в порядке, — с легкой улыбкой ответила она, хоть это и далось ей тяжело. Ким оглядела пещеру и поняла, что та была больше, чем она думала. — Ты сказал, что мы на Понте?

— Да, — Рэй медленно отпустил руки, внимательно наблюдая за девушкой. Она смотрела куда угодно, но не на него. — Это маленькая гористая планета на краю Кализианской Империи. Объясни, что ты имела в виду, говоря, что я не хочу прикасаться к тебе.

— Кализианцы… Они как ганглианцы? — спросила она вместо ответа.

— Нет, — Рэй поднялся и медленно направился к девушке. — Ответь на мой вопрос.

— Тогда какие они? — спросила Ким и, сделав шаг назад, остановилась. Ей было некуда отступать.

Рэй медленно приблизился к ней, пока их тела почти не соприкоснулись. В ее лице не было ни малейшего намека на страх. Вместо этого она вздернула подбородок так упрямо, что это почти заставило его улыбнуться. Она оказалась такой храброй малышкой.

— Объясни, что ты имела в виду, говоря, что я не желаю прикасаться к тебе, — приказал он тоном, заставлявшим повиноваться всех воинов.

Ким упрямо посмотрела на него. Она не желала объясняться. Не хотела услышать от него, что он вынужден был прикасаться к ней, как и к любому другому в такой же ситуации. Рэй вдруг стал очень много значить для нее. Несмотря на все, что с ней случилось, она обнаружила, что наслаждалась его прикосновениями. Нуждалась в нем. Он заставлял ее чувствовать себя в безопасности… Если она потеряет его… Возможно, это, наконец, сломает ее.

— Пожалуйста, Ким, — прошептал Рэй, вглядываясь в ее глаза.

Это его «пожалуйста» и добило ее. Каким-то образом, Ким знала, что он не часто просил о чем-либо и теперь, оказалось, что она не смогла ему отказать.

— Я просто имела в виду… Я понимаю, почему ты не хочешь прикасаться ко мне. После ганглианцев…

Ким не успела закончить фразу, как оказалась прижата к мускулистой мужской груди.

Рэй не смог сдержать ярости, наполнившей его, когда он понял, что девушка думала, будто он не хотел прикасаться к ней… Думала, что он не хотел ее прикосновений… Из-за ганглианцев.

— Ты думаешь, я не желаю твоих прикосновений? — сердито зарычал он, прижав ее к себе. Он наклонился так, что они оказались нос к носу. — Что я не приветствовал бы все, что ты готова мне дать?

— Но ты сказал… — начала она.

— Что мне жаль, что я разбудил тебя, когда ты нуждалась в отдыхе, — прорычал он. — Я сожалел, что мое желание прикоснуться к тебе, почувствовать твои прикосновения, помешало тебе получить необходимое.

Ким вгляделась в его злые серые глаза, пытаясь решить, можно ли ему верить, но нашла ответ в другой части его тела, когда их бедра соприкоснулись. Подавшись вперед, она почувствовала его растущее желание.

— Ким… — предостерегающе зарычал Рэй.

— Я… Тебя действительно не волнует, что…

— Конечно, меня это волнует! — зарычал Рэй, сверкнув глазами. — Меня бесит, что твой мужчина не защитил тебя, что ты пострадала, но случившееся никак не влияет на мое желание к тебе.

— Я… У меня не было мужчины, — призналась она и медленно провела пальцами по его широким плечам, наблюдая, как огонь в его глазах превратился в тлеющие угли. — Ты действительно не против моих прикосновений, — прошептала она в изумлении.

— Поверь… — Рэй хотел прокричать свое удовольствие от того, что ни один мужчина не соединялся с ней. Вместо этого, с низким рыком, заставившим завибрировать его грудь, он сознался. — Я жажду их.

Ободренная его словами, Ким позволила своим рукам медленно пройтись по его груди, изучая каждый выступ, каждую впадинку, обнаружив, что его кожа не только горяча, но и гладка и шелковиста.

— Ким… — застонал Рэй.

— Да, Рэй? — спросила она, глядя на него сквозь ресницы.

— Ты должна перестать… Ты…

— Я что?

— Ты лишаешь меня контроля. Не надо…

— Почему? — невинные зеленые глаза встретились с его серыми.

Взгляд Рэя стал свирепым, когда он отстранился от ее тела.

— Потому что сейчас, больше, чем что-либо, я хочу соединиться с тобой, а ты еще не исцелилась. Я не буду рисковать навредить тебе.

— Соединиться… — Ким попыталась понять смысл, который он вложил в это слово, застыв, когда, наконец, догадалась. Ее глаза расширились от страха, и она задрожала. Она не могла… Она….

Рэй видел ее страх. Да и как она могла не бояться после того, что пережила?

— Тише, малышка, — мягко произнес он. — Я никогда не стану принуждать тебя.

— Я… — Ким закрыла глаза, с трудом сглатывая, — я знаю это. Я… — ее голос все равно дрожал.

— Шшш… — Рэй притянул ее ближе, надеясь, что это успокоит ее. — Все будет хорошо, Ким.

— Прости, — произнесла она. Ее глаза вновь наполнились слезами. — Я не могу перестать плакать.

— Тебе не за что извиняться, малышка, — Рэй осторожно подхватил ее, укачивая на руках. — Ты сильная и многое пережила, но сейчас тебе нужно отдохнуть и подлечиться, — присев, он снова устроил ее на своих коленях. — Отдохни, малышка, никто больше не причинит тебе вреда.

Ким положила голову на грудь Рэя и попыталась заснуть, но мысли не давали ей покоя. На слишком много вопросов у нее не было ответов, и чем сильнее она пыталась расслабиться, тем более напряженной становилась.

— Ким… — Рэй чувствовал ее напряжение, но не знал, как ей помочь.

— Поговори со мной, Рэй, — попросила она, ее руки обвились вокруг его массивных бицепсов, как виноградная лоза, цепляясь за единственную опору в ее жизни. — Мне нужно слышать твой голос.

— О чем ты хочешь поговорить?

— Я не знаю. Ни о чем. Обо всем. Расскажи мне о своем мире.

— Мой мир… — Рэй задумался о Торнианской Империи. Он знал ее всю свою жизнь, любил каждую ее часть, но как ее описать?

— Рэй?

Ее глаза умоляюще взглянули на него, и его слова полились.

— В Торнианскую Империю входят двенадцать главных планет, каждой правит Лорд, который отчитывается перед Императором. Каждой, кроме Люды.

— Люда? — спросила она, не сводя с него глаз.

— Да, Людой правит Король. Кровный родственник Императора и следующий претендент в линии наследования, если Император умрет без мужского потомства, — Рэй чувствовал, как постепенно напряжение начало покидать ее тело, пока он рассказывал ей о своем мире. — Все они образуют Ассамблею Лордов и правят Империей.

— Все планеты одинаковы?

— Нет. Каждая по-своему особенна. Взять Весту, ей правит Лорд Рив, его земли богаты и плодородны, там растут почти все мыслимые растения. Планета торгует с Кализианской Империей, покупая энергетические кристаллы и драгоценные камни, — Рэй опустил взгляд и заметил, что хотя глаза Ким все еще были открыты, они начали слипаться. — В Бетельгейзе правит Лорд Орион, планета богата густыми лесами с большим обилием диких животных. Многие воины ездят туда, чтобы отточить свои охотничьи навыки.

— Планета, на которой живу я, называется Торниан, на ней тоже есть растения и животные, а также обширные запасы полезных ископаемых, которые поддерживают Торнианскую цивилизацию. Управляет ей Лорд Бертос, который и распоряжается ее ресурсами.

— Лорд Бертос? — сонно спросила Ким, обнаружив, что не может держать глаза открытыми. — Я думала, что планетой должен править Император.

Рэй поначалу застыл, но потом понял, что она не ставит под сомнение его способности.

— Он и правит, но часть повседневных забот решает Лорд Бертос, так, чтобы Император мог управлять и остальной частью Империи.

— Хм… Думаю, в этом есть смысл. Там красиво? — спросила она, потираясь щекой о его грудь и зарываясь глубже в его объятия.

— Думаю, что это самое красивое место во всех известных Вселенных. Красивое, чистое небо, прозрачная вода. Горы, пустыни и равнины, настолько плоские, что можно разглядеть все, до самого горизонта. Там проживает много жителей….

Рэй почувствовал, что его горло сжалось, когда он заговорил о своем доме. Он никогда раньше не выражал своих чувств. Ему стало стыдно за эту демонстрацию эмоций, и он взглянул на Ким, боясь, что она сочтет его изнеженным. Он обнаружил, что его слова вызвали мягкую улыбку на губах девушки, усыпив ее.

Откинувшись назад, Рэй расслабился.

***

Ким медленно открыла глаза, не веря в то, что видит. Все было настолько ярким, настолько четким и ясным. Каждый цвет был более насыщенным, каждый звук более чистым. Подняв глаза, она увидела… все.

— Удивительно, не так ли?

Ким повернулась на мелодичный голос и обнаружила самую красивую женщину, которую она когда-либо видела, стоящую в нескольких футах от нее.

— Спасибо, — сказала незнакомка, слегка кивнув головой.

— Я ничего не говорила, — ответила Ким, слегка хмурясь.

— Но подумала.

— Ты можешь читать мои мысли?

— Конечно. Я же Богиня.

— Богиня?

— Я забыла, что ты не знаешь меня.

— Разве Богиня не должна все помнить? — удивилась Ким и сразу же пожалела, решив держать рот на замке, когда острый, как бритва взгляд пронзил ее. Девушка склонила голову, опустив взгляд.

— Прекрасно. Ты поняла.

— Поняла, что? — спросила Ким, с опаской посмотрев вверх.

— Что я спасла тебя.

— Я думала, это сделал Рэй? — Ким быстро опустила глаза, пропустив улыбку Богини.

— Да, можно сказать и так, — задумчиво произнесла Богиня. — Но он смог это сделать потому, что я позволила. Я подарила тебе кое-кого, пока он не нашел тебя.

— Воина, — прошептала Ким, вспоминая услышанное рычание.

— Воина, — Богиня кивнула в знак согласия. — Он любил и защищал тебя, он умер, защищая тебя, и я знала, что если ты решишь, что он придет за тобой, ты сможешь продержаться, пока мой воин не найдет тебя.

— Если вы знали все, то почему не спасли его?

— Он послужил своей цели, — пренебрежительно произнесла она.

— Своей цели? — зло прошипела Ким, вскакивая на ноги. Она даже не поняла, что сидела. — Он не был вещью! Он был живым, дышащим существом и заслуживает уважения! — Ким забыла, что перед ней Богиня.

— Ты хочешь сразиться со мной из-за него? — тихо спросила Богиня, приподняв бровь, и Ким устало опустилась вниз.

— Да, — Ким тут же вскочила обратно на ноги, сжав руки в кулаки.

— За его достоинство? — уточнила Богиня.

— Да.

— Даже если это означает, что ты умрешь?

Ким заколебалась лишь на мгновение, прежде чем ответить.

— Да!

Богиня улыбнулась, и Вселенная вокруг них расцвела.

— Ты подходишь, — произнесла она.

— Подхожу? Подхожу для чего?

— Ты будешь моим знамением. Из-за тебя торнианские воины, наконец, поймут, почему я так долго не благословляла их. Ты станешь началом.

— Началом чего?

— Нового мира для всех, — загадочно произнесла Богиня и исчезла.

Глава 4

Проснувшись, Ким обнаружила, что больше не находится у Рэя на руках; вместо этого, она лежала в одиночестве на жестком полу пещеры, завернутая в тонкое одеяло. Вздрогнув, она приподнялась. Где Рэй?

— Рэй? — позвала она негромко, но ответа не получила. Медленно, девушка обвела взглядом пещеру, подмечая подробности, не замеченные ранее.

Пещера отличалась от любой, виденной Ким когда-либо ранее на Земле. Конечно, девушка видела их только на картинках или по телевизору, но те пещеры всегда казались темными и холодными, несколько жуткими и вызывали ощущение мурашек по телу. От одного лишь воспоминания о них ее бросило в дрожь. Эта пещера была теплой и светлой. Но откуда здесь свет?

Поднявшись, она осторожно пошла в сторону одной из стен. Там были какие-то растения, казалось, излучающие свет. Потянувшись, чтобы прикоснуться к ним, ее рука замерла, когда растение свернулось, слегка потускнев.

— Они называются люцеферины.

Глянув через плечо, Ким увидела Рэя, вышедшего из глубины пещеры.

— Люцеферины?

— Да, они произрастают в пещерах Понта. Живут на остатках энергетических кристаллов, которые когда-то добывали здесь. Поэтому они светятся.

— Они прекрасны.

Рэй слегка склонил голову и посмотрел на люцеферины. Он никогда не замечал этого, но да, они были приятны на вид.

— Они опасны? — спросила Ким.

— Нет, но прикосновение может повредить их.

— О, — Ким оглянулась на растения и поняла, что они напомнили ей коралловые рифы на Земле. Красивые и живые, но если не обращаться с ними достаточно осторожно, то можно легко повредить их. И хотя девушка жаждала прикоснуться к растениям, она опустила руку. Она не хотела бы умышленно навредить чему-то столь полезному.

— Прости, что я не вернулся до твоего пробуждения, — сказал Рэй, приближаясь и окидывая Ким взглядом в поисках каких-либо повреждений.

— Где ты был? — спросила она, поворачиваясь к нему лицом.

— Я проснулся и захотел облегчиться.

— О, — Ким слегка покраснела и поняла, что тоже хотела бы. — Эммм, где?

— Иди вдоль люцеферинов, там есть несколько маленьких пещер, я был в первой слева.

Кивнув, она двинулась в указанном направлении, но остановилась.

— Чего я должна опасаться?

— Опасаться? — Рэй нахмурился на ее вопрос.

— Животные, какие-нибудь жуткие твари? — Ким изобразила паукообразные движенияпальцами.

— Нет, — Рэй попытался скрыть улыбку при мысли, что она может испугаться маленького жучка. — Тебе не о чем беспокоиться. После Великой Инфекции на Понте не осталось жизни.

— Почему?

— Потому что здесь больше ничего не растет.

— Я… — Ким подняла палец, — запомню! — она поспешила вглубь пещер.

Выбрав вторую пещеру, девушка вошла и обнаружила, что Рэй был прав, там не было ни одного паука и в помине. Быстро позаботившись о своих нуждах, она направилась назад.

Когда она вернулась, то обнаружила, что Рэй расстелил серебристое одеяло и выложил на него батончик и флягу с водой.

— Это плащ-палатка? — спросила она.

— Это покрытие используют воины, чтобы выжить в экстремальных условиях.

— На Земле их тоже используют, — подойдя, она села напротив него и поморщилась. — Не очень-то плотное.

— Так задумано, чтобы занять наименьшее количество пространства, но оно сохранит тепло или охладит в зависимости от условий.

— Ага, — приподняв угол, она взглянула на камень, на который села, вновь решив, что накидка не очень толстая, о чем и сообщила Рэю с легкой улыбкой.

— Пей, Ким, — он улыбнулся в ответ, указывая на накидку. — И ешь.

Внезапно Ким поняла, что очень измучена жаждой, и схватила флягу, но воды было так мало, что она остановилась.

— Что случилось, Ким? — хмурясь, спросил Рэй.

— Здесь осталось не так уж много воды, может нам лучше подождать?

Рэй удивленно приподнял бровь. Он видел, что она хочет пить, но снова она озаботилась их будущими потребностями, а не ее нынешними. Она очень отличалась от торнианских женщин.

— Здесь много воды, Ким. Пей.

Ким подозрительно взглянула на него. Может он сказал это лишь для того, чтобы она пила?

— Фляга почти пуста, — сообщила она ему.

— В задних пещерах есть вода. Это еще одна причина, по которой здесь растут люцеферины.

Ким пристально посмотрела на него.

— Это правда? — спросила она, наконец, и увидела, как его красивое лицо потемнело, а массивные плечи напряглись. Мягкость оставила его серые глаза. И Ким вдруг поняла, что оскорбила его. — Рэй…

— Ты думаешь, я лгу? — жестко потребовал он, его дыхание перехватило. Никогда, за всю его жизнь, его не обвиняли в подобных вещах.

— Я… я не знаю. Я имею в виду, я действительно не знаю тебя… Но я считаю, что ты не стал бы откровенно лгать, думаю, ты смог бы слукавить, если бы решил, что это принесет мне пользу.

Рэй просто смотрел на нее, потрясенный ее замечанием, потому что это было правдой. Он бы действительно соврал ей, что у них много воды, лишь бы это позволило ей выжить. Как-то, за очень короткий промежуток времени она слишком хорошо его узнала.

— Я бы соврал, — признался он, наконец, медленно расслабляясь, — но в данный момент я говорю правду. Поэтому люцеферины и выбрали эти пещеры. Здесь есть не только энергетические кристаллы, но и достаточное количество воды для удовлетворения их потребностей. Хочешь доказательств? — Рэй замер в ожидании, ему стало интересно, доверится ли она его слову.

— Нет, не надо. Я верю тебе, — подняв флягу, она сделала несколько глубоких глотков, затем передала ее ему. Когда Рэй взял воду, Ким добралась до батончика. На этот раз она не возражала против еды. Сломав батончик пополам, она протянула Рэю его долю. — Так вода на Понте только здесь? — спросила она, вгрызаясь в свой батончик. Медленно пережевывая, она ждала ответа.

— Нет. На Понте много воды.

— Но ты сказал, что здесь мало что растет. Почему ничего не растет, если достаточно воды? Плохая почва?

Рэй был удивлен ее вопросом и интересом. Их самки заботились бы лишь о том, кто им предоставит еду и кров.

— Нет. На Понте очень плодородная почва. Когда-то здесь был рай, полный жизни и условий для ее обеспечения. Сейчас лишь очень маленькая часть жизни в состоянии здесь существовать.

— Планету изменила Великая Инфекция? Как и ганглианцев?

— Да, она погубила большую часть жизни здесь и на всех других кализианских планетах. Кализианцы пытались высадить растения других миров, но ни одно не прижилось.

— Но почему?

— Потому что Богиня не позволила. Это было ее наказание для кализианцев — забрать благословение жизни.

— Богиня… Благословение… — прошептала Ким, хмурясь, возвращаясь мыслями в свой сон. Это ведь был сон… Не так ли?

— Да, и поскольку она Богиня Жизни, она страдает с нами.

— Ты имеешь в виду, страдает с ганглианцами и кализианцами?

— И с торнианцами, — признался Рэй.

— Я не понимаю. Если она Богиня Жизни, зачем ей наказывать вас?

— Кое-что случилось более пятисот лет назад.

— Что случилось? — полюбопытствовала Ким.

Тяжело вздохнув, Рэй посмотрел на нее. Он не хотел ей рассказывать. Особенно после того, что случилось с ней в руках ганглианцев. Но он не хотел лгать ей.

— Доешь батончик, Ким, и я расскажу тебе.

Опустив взгляд, Ким была потрясена, обнаружив, что у нее осталось лишь на один укус. Она быстро доела, кивнув с благодарностью, когда Рэй протянул ей воды, чтобы запить. Взглянув на воина, она ждала, когда он начнет рассказ.

— Древние легенды говорят о том, как торнианский воин когда-то спас Богиню от принуждения соединиться с темным Богом Дако, когда тот похитил ее у супруга. В благодарность она пообещала ему, что для каждого рожденного воина, найдется единственная женщина, созданная специально для него, его пара. Что она захочет соединиться с ним и только с ним, дополнив воина, как он дополнит ее. Вместе они обретут нечто, по-настоящему важное и сохранят это до конца своих дней.

— Звучит, как брак на Земле.

— Брак?

— Так мы называем, когда два человека любят друг друга и решают провести остаток жизни вместе.

— Именно это однажды и обещала Богиня.

Ким слегка склонила голову.

— Ты так говоришь, как будто она больше не обещает ничего подобного.

— Не обещает. После Императора Лукана.

— Что он сделал?

Рэй молча смотрел в ее ясные зеленые глаза, где впервые не было ни страха, ни боли, ни настороженности. Но ее взгляд изменится после того, как она узнает, что сделал один из его народа.

— Рэй? — Ким заметила его колебания. Что мог сделать один мужчина много лет назад, что остальные до сих пор страдают?

— С начала летописных времен, торнианцами и Торнианской Империей правил Дом Берто. Их воины первыми откликнулись на призыв Богини о помощи.

— И?

— Более пятисот лет назад Императором был Лукан Берто и он… — Рэй обнаружил, что его горло сжалось.

— Он что, Рэй? — прошептала Ким, беря его за руку и пытаясь успокоить. Его взгляд вдруг подсказал ей, что ей не стоит это знать.

— Он изнасиловал своих юных самок, Ким.

Ким побледнела и отдернула от него руку, как будто обожглась.

— Он… — она поняла, что не может произнести ни слова. У нее перехватило горло, а глаза наполнились слезами. То, что произошло с ней, было ужасным… Кошмарным… Но, когда это сделал отец… Это была худшая форма предательства, разрушение основ доверия. Отец всегда защищал своих детей, заботился о них, он никогда не причинял им вреда.

— За свои преступления Император был казнен, а его роду запрещено когда-либо вновь править Торнианской Империей. Была созвана Ассамблея Лордов, и Вик Вастери из Дома Вастери был избран Императором.

— Скажи мне, что они заставили его страдать, — яростный тон Ким удивил Рэя, как и твердость в ее мокрых от слез глазах. — Император Лукан. Скажи мне, что его смерть была медленной и мучительной, что они заставили его страдать так же, как страдали эти юные женщины.

— Они так и сделали, — заверил ее Рэй и увидел новую сторону Ким, которая больше была воином, чем женщиной. Она бы сама наказала Лукан, если бы он был здесь.

— Хорошо, — Ким кивнула. — Но этого все равно мало. За такое все равно недостаточно.

— Да, недостаточно, — согласился Рэй и замолчал на несколько минут, прежде чем продолжить. — Мы решили, что наше наказание задобрит Богиню… Мы ошибались, — устало произнес он.

— Что она сделала с торнианцами? — Ким было больно видеть его расстройство.

— Она сделала так, что самцов стало появляться больше, — тихо произнес Рэй.

Ким взглянула на него, пытаясь понять, почему это так плохо. Мужчины… Мужчины на Земле, казалось, всегда хотели сына.

— Мужчин сейчас больше, чем самок, двести к одному.

— Что? — Ким быстро подсчитала, при двухстах к одному она была бы одной из двух девочек в их школе.

— Богиня решила, что раз уж мы не ценим дар жизни, она заберет тех, что представляют его. Она сделала процесс медленным. Чтобы мы страдали, как самки Императора.

— Великая Инфекция.

— Да, — кивнул Рэй, — и она распространилась по всем известным мирам, затронув каждый вид по-разному, но ее последствия уничтожили торнианцев, ганглианцев и кализианцев.

— Почему их?

— Один из ближайших друзей Императора был ганглианцем. Он охранял дверь и наблюдал, как самки подвергались насилию. Поэтому Богиня наказала всех ганглианцев, позволив им находить удовлетворение только причиняя сильную боль, — Рэю мгновенно захотелось вернуть свои слова. Он не хотел напоминать ей о том, что с ней случилось, но было поздно.

— Да, я уже поняла это, — Ким прижала колени к груди и, опершись на них подбородком, постаралась не вспоминать о ганглианском плене.

— Прости, Ким, я не хотел…

— Дорасскажи, — хрипло попросила она, закрывая глаза.

Рэй быстро сократил расстояние между ними, но остановился рядом, не касаясь ее. Он ненавидел себя за то, что его неосторожные слова причинили ей боль. Он забыл, что все это было известно торнианцам, но не ей.

— Кализианец узнал о происходящем, но вместо того, чтобы остановить Императора, он использовал эти знания, чтобы заключить новый договор о торговле, торговле продовольствием за молчание. Именно поэтому почти все, что дает пищу на их планетах уже вымерло. Теперь они могут рассчитывать лишь на Торнианскую Империю, чтобы прокормить свой народ.

— Почему вы помогаете им? Почему не относитесь к ним, как к ганглианцам? — шепотом спросила Ким.

Рэй напрягся, услышав ее слова, и понял, что стыдится этих причин.

— Потому что нам нужны их энергетические кристаллы и драгоценности для наших женщин, чтобы те согласились на соединение.

Оторвав взгляд от одеяла, Ким взглянула на Рэя, в его глаза, полные беспокойства и сожаления. Она могла почувствовать, как сильно он переживает, что обидел ее, и это каким-то образом помогло справиться с болью. Склонив голову к плечу, она попыталась обдумать все, что он сказал ей.

Много веков назад, мужчина изнасиловал своих дочерей. Он был наказан и умер за свои преступления, но последствия этого до сих пор ощущает его народ, потому что это преступление и стало причиной ее изнасилования. Она хотела быть сильной, хотела стать выше произошедшего с ней, но просто не смогла, и слезы побежали из ее глаз. Всего было слишком много, слишком рано, слишком свежи были воспоминания… И может быть, так будет всегда.

Рэй беспомощно смотрел, как отважно Ким борется со слезами, переполнившими ее красивые зеленые глаза, и мог почувствовать ее боль, как будто она была его собственной.

— Ким… — произнес он и раскрыл объятия.

Ким позволила себе погрузиться в комфорт и безопасность, предложенные Рэем. Она чувствовала, что разбивается на миллион осколков, и не знала, как это остановить. Не знала, как привести себя в порядок.

— Прости, — прошептала она ему в грудь.

— Тебе не за что извиняться, Ким. Ты имеешь полное право плакать, — прошептал Рэй, не зная, что еще может сказать. Когда Адана расстраивалась, он был благодарен, что она закрывалась в своих покоях. Но не с Ким… С Ким он хотел быть рядом, хотел успокоить ее, обнять и сделать все необходимое. — Я здесь, Ким, плачешь столько, сколько хочешь. Я с тобой, и ты в безопасности, — пообещал он, осторожно покачивая ее.

Рэй не знал, как долго он сидел, укачивая Ким, впитывая ее боль. Ее слезы текли по его груди. Ему казалось, всю жизнь, но, наконец, ее рыдания утихли, и слезы высохли. Почувствовав, как ее тело расслабилось в его руках, он глянул вниз и обнаружил, что она, обессилив, уснула.

Глава 5

Ким лишь покачала головой, глядя как ее родители вальсируют по кухне под свою любимую песню Нила Даймонда. Это происходило всегда, независимо от того, где они были, неважно, что они делали, но стоило им услышать эту песню, и они танцевали. Ее родители были такими смешными.

— Чему ты там улыбаешься, Кимми? — спросил ее отец, крутанув мать.

— Вам двоим, — сказала она, сидя на одиноком табурете. — Сколько лет вы уже этим занимаетесь?

— Почти тридцать, — ответил отец, — это первая песня, которую мы с мамой танцевали.

— На осеннем балу в наш первый год, — подхватила мать, улыбаясь своему мужу. — Ты увел меня у Джерри Томаса.

— Черт, у этого парня обе ноги — левые. Мне пришлось спасать твои прекрасные пальчики.

— Мой герой, — рассмеялась она, когда он вновь закружил ее.

— Навсегда, детка.

Изображения сменились на Джен и Тодда, танцующих на своей свадьбе. Они выглядели такими счастливыми, такими влюбленными. Джен в белом свадебном платье, и Тодд в своем белом приталенном смокинге. Вскоре ее родители присоединились к ним на танцполе, и они танцевали все вместе.

Ким спрыгнула на пол, чтобы присоединиться к ним, с парнем, следующим за ней по пятам, но когда она обернулась, за руку ее держал не Джон. Это был вонючий ублюдок.

— Нет! — закричала она, пытаясь вырвать руку, но он лишь шипел на нее и смеялся, пока его когти рвали ее платье. Он швырнул ее на землю. Обернувшись к своей семье за помощью, вместо них она увидела двух маленьких девочек с печальными глазами.

— Никто не поможет, — сказала старшая.

— Они все врут и используют тебя, — продолжила младшая.

— Никому нельзя доверять, — хором произнесли они.

— Нет! — снова закричала Ким. Она отказывается проходить через это снова. Она убьет вонючего недоноска или погибнет сама. Потянувшись вверх, она вцепилась в его глаза.

***

— Ким! — Рэй перехватил ее руки у своего лица, не чувствуя, как ее ногти ранят его, все его мысли сосредоточились на ней. — Ким! Стой! — приказал он, прижав ее руки к своей груди. — Проснись! — встряхнул он девушку. — Просыпайся, Ким!

Глаза, моментально распахнувшиеся по его приказу, были дикими, невидящими и полными страха. Ему было мучительно больно видеть ее такой.

— Я здесь, Ким, — прошептал он ей. — Это, я. Рэй. Только я. Вернись ко мне, малышка, — взмолился он и увидел, как она моргнула, и ее взгляд медленно сфокусировался на нем.

— Рэй? — переспросила она, испуганно глядя на него.

— Да, малышка. Это я. Ты в безопасности. Обещаю, — произнес он, обнимая ее и укачивая на своей груди.

Богиня, она его напугала.

— Что случилось? — пробормотала она ему в грудь.

— У тебя был кошмар, малыш.

— Кошмар? — она было нахмурилась, но затем к ней вернулись воспоминания, и девушка начала дрожать. — Мне снилась свадьба моей сестры… Все танцевали: мама, папа, Джен и Тодд. Я собиралась присоединиться к ним, но когда обернулась, рядом со мной был не Джон… Там был тот вонючий ублюдок.

— Он мертв, Ким. Он больше не сможет навредить тебе, — произнес Рэй, ободряюще погладив ее по спине.

— Он смеялся надо мной, Рэй, — слезы наполнили ее глаза, когда она взглянула на него. — Когда он разорвал мое платье, он смеялся, и там не было никого, кто бы мог остановить его.

— Это лишь сон, Ким.

— Они сказали, что никто никогда не поможет мне. Что все только врут и используют меня. Что я никому не могу доверять.

— Кто сказал? — зло спросил Рэй.

Никто не должен врать его Ким.

— Дочери Лукана. Они были там, — ее глаза умоляли его поверить ей. — Понимаешь? Они сказали, что никто не поможет мне.

— Они были неправы, Ким, — воскликнул он, мгновенно поняв, что какое-то зло попыталось отравить ее сознание. Он не знал, кто или почему, но его это не волновало. Он не позволит этого. — Я здесь. Я помогу тебе.

— Я… — она задрожала, взглянув на него, пытаясь избавиться от страха, что охватил ее. Ким знала, что этот мужчина никогда не обидит ее. Почему? Она не была уверена, но знала это точно так же, как знала, что Воин не бросится на нее. Некоторые вещи были просто сами собой разумеющимися. Кто-то не хотел, чтобы она верила в Рэя, не хотел, чтобы она ему доверяла. Почему?

— Тебе нужно отдохнуть, Ким, — произнес Рэй.

— Я не хочу спать. Я… О Боже, что с твоим лицом? — спросила она, наконец, разглядев красные царапины на его щеках.

— Ничего, малышка, — он крепче сжал ее в объятиях. — Отдохни. Я буду с тобой.

— Прекрати, — оборвала она и потянулась вверх, сжав его подбородок. Отвернув его лицо в сторону, она осмотрела следы и ахнула, поняв, что они идеально соответствуют ее пальцам.

— Все в порядке, Ким, — сказал Рэй, аккуратно отстраняя подбородок.

— Это сделала я… — прошептала она, ее глаза снова заполнили слезы.

— Ты спала. Ты не хотела, я знаю, малыш, — Рэй хотел, чтобы она знала, что он не винит ее, что все нормально. И не хотел видеть ее опустошенный взгляд. — Ты очень сильна, когда расстроена, малыш, — он попытался улыбнуться ей. — В будущем мне надо это помнить.

— Это не смешно, Рэй, — ее глаза метнулись к его. — Я пыталась выцарапать глаза вонючему ублюдку.

— И у тебя бы получилось. Но я — не он, — произнес он, желая убедиться, что она знает, что он никогда не навредит ей.

— Я знаю, — тихо сказала Ким. — Ты совсем не похож на того вонючего ублюдка. И не такой, как Лукан.

— Ты действительно так думаешь? — мягко спросил он. В его груди начало разливаться странное чувство.

— Да, — она посмотрела на него, желая, чтобы он узнал все остальное. — Я доверяю тебе, Рэй.

— Ты доверяешь мне… — странное чувство возросло.

Она ему доверяла. Ким верила ему. Рэю. Из-за его действий, а не из-за титула.

— Конечно, — она заглянула в его удивительные глаза, послав ему легкую улыбку. — У тебя в той сумке есть что-нибудь, чтобы я могла обработать царапины на твоем лице?

— У нас есть холодная и горячая вода.

Ким не пыталась скрыть шока, взглянув на Рэя.

Рэй просто кивнул и повел ее глубже в пещеру.

Она отказалась слушать его, когда он заверил ее, что он в порядке. Вместо этого, она встала и обыскала сумку, небрежно отбрасывая вещи, в том числе и радиомаяк. Когда она не нашла ничего, что могло бы пригодиться, кроме герметичной ткани, то стала сердиться, требуя, рассказать, какой идиот собрал аптечку без бинтов и дезинфицирующих средств.

Рэй подумал то же самое. Даже если портативный регенератор легко мог исцелить его щеку, все равно должны были быть другие медицинские препараты на случай поломки регенератора. Было что-то очень неправильное с этим пакетом, и когда они вернутся на «Искатель», он планировал разобраться с этим.

Когда она пошла намочить тряпку и обнаружила озеро, то зарычала от восторга. Рэй никогда не слышал подобных звуков.

— Здесь очень глубоко? — спросила Ким, возвращая внимание к Рэю. — Можно мне искупаться и смыть… — Ким замедлила движение к бассейну и посмотрела на свои руки. Ее бледные, исцеленные, чистые руки. Под ногтями не было ни грязи, ни крови, хотя она знала, что раньше все это было. Сделав глубокий вдох, она поняла, что от нее не воняет.

Как она могла упустить что-то подобное?

Медленно она повернулась к Рэю, который неожиданно выглядел смущенным.

— Этот твой регенератор… Он может очистить человека? — спросила она, надеясь, что ошибается.

— Нет, — честно сказал ей Рэй, наблюдая, как ее глаза темнеют, прежде чем она снова повернулась к бассейну.

— Тогда почему я чистая? — прошептала Ким.

— Я вымыл тебя… — спокойно произнес Рэй, — в бассейне.

— Ты… Пока я была… — она заикалась.

— Я не мог оставить тебя так, Ким. Когда я обнаружил твой естественный тон кожи, я должен был вымыть тебя. Я не хотел… — он замолчал.

— Не хотел…?

— Чтобы ты, проснувшись, обнаружила себя покрытой ганглианской грязью.

— И ты меня вымыл.

— Да.

Подойдя к бассейну, Ким осторожно сунула в нее палец, проверяя температуру воды, а затем вошла так, чтобы вода достигала ее лодыжек.

Рэй купал ее. Он снял с нее футболку, перенес в эту воду и прикоснулся к ней… Везде. Рэй коснулся ее, а она даже не знала его. Он убрал все следы ее плена. Ким взглянула вниз, на бледные шрамы, которые все еще пересекали ее пальцы. По крайней мере, столько следов, сколько смог.

Она должна злиться на него. Он не имел права прикасаться к ней без ее разрешения. Но не злилась.

Подняв голову, Ким позволила своему взгляду пробежаться по люцеферинам, растущим на потолке. Они были так красивы и в то же время так хрупки. Они выжили в суровых условиях, используя все, что могли, и разгоняя тьму. Они действительно были восхитительны. При ее мыслях, казалось, они на мгновение сверкнули ярче.

Была ли она похожа на них? Могла ли пережить то, что случилось с ней, и не дать этому победить ее? Могла ли она взять то, что ей дали и выжить при этом? Она заставила себя думать о том, что сделал Рэй, и сравнивать с тем, что случилось бы с ней на Земле.

Если бы ее нашли без сознания, ей бы быстро оказали первую помощь и доставили в больницу. Сделали бы все то, что и Рэй, если бы она оставалась без сознания в течение нескольких дней. Ее бы вымыла медсестра, и Ким бы не расстроилась. Это было бы нормально.

Но в данном случае ничего не было «нормальным». Это был Рэй. Ему пришлось позаботиться о ней, и она поняла, что ее злит не то, что он выкупал ее, а то, что он не сказал ей об этом.

— Почему ты не сказал мне? — спросила она, глядя на него через плечо.

— Как я мог сказать тебе, что прикоснулся к тебе без твоего разрешения? — спросил Рэй хрипло, зная, что все доверие, которого они достигли, исчезло.

— Если бы не спала, я бы не позволила тебе прикоснуться ко мне.

Рэй не двигался, но выглядел так, будто она ударила его.

— Я не позволила бы никому прикоснуться ко мне, — продолжила она, повернувшись к нему лицом. — Но кому-то все равно пришлось бы это сделать.

Глаза Рэя расширились на ее слова.

— Ким…

— Я не закончила, — перебила она и увидела, как он сжал челюсти, но кивнул. — Что меня беспокоит больше всего, так это то, что ты не сказал мне. Что еще ты не сказал мне, Рэй? Я полностью в твоей власти, как и у ганглианцев. Нет, ты не такой же, — добавила Ким, заметив вспышку ярости в его глазах. — Но это не отменяет тот факт, что ты не говоришь мне того, о чем не хочешь, чтобы я знала, и это не правильно.

— Нет, это не так. Мне жаль, Ким, — Рэй глубоко вздохнул и сделал то, чего никогда не делал раньше. Он попытался объяснить свои действия женщине. — Когда я обнаружил, что твой естественный цвет не серый, покрывавший тебя, мне захотелось удалить его. Мысль о том, что на тебе останутся следы ганглианцев… Это было неприемлемо для меня. Я знал, что был не прав, и сделал это без твоего разрешения, но я не хотел, чтобы что-то напоминало тебе о насилии, когда ты проснешься. Я не понимал, насколько ты сильна.

— Я не сильна, Рэй, — возразила она.

— Это правда, Ким, ты пережила то, что переживают очень немногие женщины, даже торнианки. Я не знаю, где твоя Земля, но знаю, что она должна быть дальше двух дней пути от места, где мы нашли тебя.

— И?

— Ни одна женщина никогда не оправилась от более чем двух дней ганглианского плена. Именно поэтому они вне закона почти во всех известных мирах.

— Я не знаю, сколько была в плену, — сказала Ким, наклоняясь вниз, чтобы намочить тряпку в руке. — Мне казалось, всю жизнь.

— Мне очень жаль, Ким.

— Это не твоя вина, — не желая больше об этом говорить, она повернулась и указала на камень рядом с бассейном, — сядь, мне нужно обработать эти царапины.

— Ты больше не злишься на меня? — спросил Рэй, направляясь туда, куда она указала.

— Я… Нет. Это нужно было сделать, и ты это сделал, — она обнаружила, что может смотреть ему в глаза, когда он сидит. — Нужно быть очень мужественным, чтобы это сделать, Рэй. Сделать то, что должен, даже зная, что это расстроит кого-то другого. Так что спасибо тебе, за заботу обо мне, — она подарила ему легкую улыбку. — Теперь позволь мне позаботиться о тебе, — добавила она, принимаясь за худшую из царапин.

Рэй оставался абсолютно неподвижным, пока Ким ухаживала за ним. Она стояла между его ног, ее лицо было сосредоточенным, когда она тщательно промывала каждую царапину. Сами раны были незначительными, по мнению Рэя, но ее реакция на них много значила. Ни одна женщина не ухаживала за ним. Никогда не заботилась о его самочувствии и здоровье, ни Адана, ни даже его собственная мать.

Нежные прикосновения Ким заставили его чувствовать себя нужным… Необходимым… Даже ценным… Тем, кем мужчина никогда не был. Странное чувство заполонило все его существо, и он понял, что эта женщина его. Она дополняла его. Может быть, именно этот дар когда-то обещала Богиня? Если это так, то чувствовала ли Ким то же самое?

***

— Почти все, — сказала Ким, откинувшись назад, чтобы осмотреть его щеку, убеждаясь, что ничего не пропустила. Она все еще не могла поверить, что сделала это. Ей пришлось придумать способ, чтобы справиться с тем, что с ней случилось. Она не собиралась быть, как дочери Лукана. Она собиралась справиться с этим. Она не позволит этому испортить всю свою жизнь.

— Спасибо, — коротко ответил Рэй, кладя руку на ее бедро, когда она уже отошла от него. — Ким?

— Да? — она нахмурилась от нерешительности в голосе Рэя. — Что случилось?

— Ничего не случилось, — быстро успокоил он ее. — Я просто переживаю очень много новых и необычных чувств и не уверен в том, как их высказать.

— О, — Ким слегка нахмурилась. Выражение своих чувств никогда не было для нее проблемой. Если она сходила с ума, все это знали. Если расстраивалась — все опасались. Ее мама всегда говорила, что она должна научиться сдерживаться или когда-нибудь Ким скажет то, о чем пожалеет, и она была права. Она никогда не сможет вернуть свои последние слова сестре. — Ну, пока ты отлично справляешься.

— Ты не хочешь узнать про мои чувства? — может быть, она больше похожа на торнианок, чем он думал? Почему-то, это расстроило Рэя.

— Я этого не говорила, — возразила она.

— Так ты хочешь знать, что я чувствую? — спросил он.

— Только если ты хочешь рассказать мне.

— Я хочу, чтобы ты поняла, Ким, в моем мире мужчина умрет, чтобы защитить самку, но у него нет к ней чувств, и даже если бы были, он не захотел бы их высказывать.

— Почему нет?

— Потому что мужчина учится с раннего возраста, что ни одна женщина никогда не придет к нему на помощь, даже его собственная мать. Она заботится только о том, что именно мужчина может ей дать.

— Дать ей?

— Да, чтобы привлечь самку самец должен быть не только необходимым и достойным, но он также должен дать самке то, что она желает. Драгоценные камни, металлы и редкие ткани. Без них она никогда не позволит ему соединиться с ней.

— Она соединяется с мужчиной, потому что он ей платит?

— Да, и он должен быть в состоянии продолжать обеспечивать ее, пока она выбирает следующего мужчину.

— Что ты имеешь в виду под «следующим» мужчиной?

— Если она дарит самцу потомство, то она забирает все, что он дал ей, и выбирает другого.

— Она оставляет его и ребенка? — Ким не смогла скрыть своего шока.

— Конечно, это единственная причина, по которой она соединяется с мужчиной, — Рэй увидел приоткрытый рот Ким и понял, что шокировал ее. — На Земле не так?

— Нет. Мужчина и женщина «соединяются», потому что любят друг друга и хотят провести остаток жизни вместе.

— Любят… — Рэй узнал древнее слово, но не был уверен, что понял его значение. Это было то, что он чувствовал? — Это возможно? — произнес он, не понимая, что говорит вслух.

— Да, это чувство… — Ким смотрела на него и пыталась придумать, как объяснить ему любовь. — Я не знаю как это объяснить.

— Пожалуйста, Ким, попробуй.

— Я… Между мужчиной и женщиной на Земле… Мужчина и женщина, — поправилась она, — чувствуют друг к другу нечто, чего не чувствуют ни к кому другому. Что-то особенное и сильное, — Ким подумала о браке родителей и попыталась описать его. — Мои мама и папа поженились, соединялись, на протяжении более двадцати пяти лет, но на самом деле они встречались еще четыре года ранее, на школьной дискотеке. Мама всегда говорила, что отец был ее героем, потому что он спас ее от Джерри Томаса.

— Твой манно спас твою мать от нападения?

— Это было не нападение, это были растоптанные пальцы, — взглянув на его растерянный взгляд, она поспешила объяснить, — Джерри Томас был ужасным танцором и все время наступал маме на пальцы. Папа вмешался и спас ее.

— Я не понимаю… Что такое танец?

Ким посмотрела на него, затем шагнула назад и протянула руки.

— Позволь мне показать тебе.

Рэй посмотрел на Ким не уверенный, что именно она от него хочет, но знал, что если ей нужно показать ему этот «танец», то он позволит ей. Доверившись ей, он положил свою руку на ее и встал.

Когда Рэй дал ей руки, Ким сразу же притянула его к себе.

— Ты кладешь свои руки сюда, — произнесла она, помещая его ладони себе на талию, — я свои — сюда, — она расположила руки на его плечах, — и затем мы перемещаем наши стопы, — она аккуратно переставила ноги, слегка покачиваясь, показывая ему, как двигаться. Это не было танцем ее родителей, просто обычным медленным танцем. — Джерри Томас делал так, — усмехнулась она и наступила ему на пальцы.

— И это оскорбило твою мать? — хмурясь, спросил Рэй, ее вес показался ему незначительным.

— Ты должен был наступить на мои, — нежно пропела она.

— Я бы никогда так не сделал, — Рэй был в шоке, что она вообще могла предположить подобное, — это навредило бы тебе… — и вдруг он понял, что она имела в виду. — Этот Джерри Томас заставил твою мать страдать таким образом, и твой манно остановил его.

— Да.

— И это вызвало у твоей матери… любовь к твоему манно.

— Ну, это было лишь начало, они узнавали друг друга, любовь росла, и они решили, что хотят соединиться и провести остаток своей жизни вместе.

— Она никогда не избирала другого самца после того, как подарила тебя? — Рэй обнаружил, что ему трудно в это поверить.

— Конечно, нет. Она хотела остаться с папой, с детьми… потомством.

— Детьми… — тихо повторил он, — твоя мать подарила твоему манно еще кого-то, кроме тебя?

— Да, у меня есть старшая сестра, Дженнифер.

— И все-таки она осталась с манно… — Рэй не мог поверить, что у Ким в семье было две женщины-потомка…

— Да, мама любила его. Зачем нам надо было что-то менять, по-твоему?

— У нас очень мало женщин, — начал он.

— Ты говорил мне это, Рэй, — нетерпеливо перебила она его, ответив на его хмурый взгляд глуповатой улыбкой. — Извини, продолжай.

— Поэтому, когда женщина представляет потомство женского пола, она становится еще более желанной для других мужчин. Они предложат ей очень много, чтобы побудить ее покинуть ее нынешнего мужчину в надежде, что она подарит им самку.

— Но это не значит…

— Они всегда оставляют, Ким, — тихо сказал он ей. — За исключением Императрицы, она должна оставаться с Императором, обеспечивая чистоту родословной.

— Даже матери?

— Да.

— Потому что у них нет чувств к мужчине или ее потомству, — произнесла Ким, внезапно понимая, о чем ей пытался сказать Рэй, и ее сердце заболело за него. Она не могла себе представить, что значит никогда не знать прикосновений матери. Даже когда она ужасно себя вела, Ким знала, что ее мать любит ее и хочет быть рядом.

— Да, — Рэй кивнул.

— Прости, Рэй, — потянувшись вверх, она обхватила его щеку своей рукой. — Это не должно быть так. Два человека должны соединиться, потому что они любят друг друга. Они должны заботиться друг о друге. Они должны быть верными и честными, и желать провести остаток своей жизни вместе, а не искать кого-то другого. Потомство должно быть естественным продолжением любви, а не причиной для этого.

— Как у твоего манно и матери?

— Да, — взгляд Ким стал грустным из-за воспоминаний. — Они всегда были так счастливы вместе. Они иногда ссорились, но не шли в постель, не помирившись друг с другом, — на его недоумевающий взгляд она пояснила. — Отдыхать. Они никогда не отдыхали вместе, не помирившись.

— Они отдыхали вместе? В одной кровати. Ночью?

— Да. У вас не так? — она нахмурилась, вспоминая, как Рэй обнимал ее, пока она отдыхала.

— Нет. Как только мужчина и женщина закончили соединение, женщина возвращается в свою комнату, пока не придет время нового соединения.

— Почему бы им не отдохнуть вместе?

— Потому что женщина предпочитает безопасность своих покоев. Это заставляет ее чувствовать себя в безопасности и под защитой. Она никогда не рискнула бы сама отдыхать с мужчиной.

— Чего они так боятся? — не поняла Ким. Рэй был заботлив и нежен с ней.

— Из-за Императора Лукана.

— Но это было более пятисот лет назад, Рэй! Вы — не он!

— Мы не он, — Рэй был рад, что она поняла это. — Мы бы умерли, чтобы защитить их, Ким, но все равно они нас боятся. Никто из самок никогда не будет учитывать потребности мужчины, прежде своих собственных, и даже потребности своего собственного потомства. Никто никогда не подумал о моем голоде. Никто никогда бы не подумал, прикоснуться к моей щеке, как ты. Я бы никогда не разрешил подобного, — признался он, притягивая Ким в объятия, прижимая ее тело ближе к своему, когда они продолжили двигаться.

Ким начала понимать, почему Рэй сказал, что преступление Лукана было направлено против всех торнианцев. Он уничтожил больше, чем жизни двух невинных молодых девушек. Он уничтожил доверие, которое должно существовать между мужчиной и женщиной для истинной любви, и из-за этого торнианцы погибали.

— Ты будешь моим новым началом… — прошептал в голове Ким мелодичный голос, напугав ее так сильно, что она вздрогнула. Это был не сон!

— Что случилось, Ким? — спросил Рэй.

— Я… Ничего, — как можно сказать кому-то, что ты слышал Богиню в своей голове? Что значит, что она станет началом? Началом чего? Как только Ким подумала об этом, она вдруг поняла нечто более важное… Они танцевали! Пока они разговаривали, Рэй обнял ее и медленно двигался по окружности пещеры.

— Мы танцуем! — воскликнула она, радостно улыбаясь Рэю, крепче обхватывая его за шею.

— Это то, что мы делаем? — голос Рэя охрип, когда ее полные груди коснулись его груди.

— Да, обычно играет музыка, но в остальном, да… Папа и мама танцевали все время. Раньше мне было смешно, но теперь…

— А теперь? — спросил Рэй, склоняя голову, чтобы поймать ее взгляд.

— Теперь я понимаю, почему им так сильно это нравилось. Понимаю, когда танцую с кем-то… — Ким запнулась.

— Скажи мне, Ким, — мягко приказал Рэй, замедляя движения, пока они почти не остановились.

***

Ким посмотрела на Рэя, так пристально смотрящего на нее, он был мужчиной, на которого она могла положиться, которому могла доверять. Когда она была девочкой, она сказала матери, что когда вырастет, то выйдет замуж за кого-то похожего на ее папу, и он будет идеальным. Ее мама рассмеялась, но потом посерьезнела, сказав ей, что никто не совершенен, даже ее отец, и что если она ожидает идеала, то обрекает себя на разочарование. Ким тогда не поняла, но поняла сейчас.

Рэй не был идеальным. Он был иногда грубым и властным, и он, казалось, привык добиваться своего. Тем не менее, он нежный и внимательный с ней. Он заботился о ней лучше, чем мог в столь трудных условиях. Он не был «идеальным», как она сказала когда-то маме, но Ким поняла, что Рэй был «идеальным» для нее, вместе со всеми своими недостатками. Теперь ей просто нужно быть храброй, как Воин, и сказать ему правду.

***

— …кого я могла бы полюбить, — тихо сказала она ему.

Рэй всем своим существом почувствовал мягко произнесенные слова Ким. У нее были сильные чувства к нему… Она думала, что сможет полюбить его. Любовь — это было что-то недоступное для мужчин. Внезапно его Вселенная наполнилась музыкой, и тяжесть, что он столь долго носил в душе, ушла.

— Я чувствую то же самое, Ким, — сказал он ей, прислоняясь своим лбом к ее. — Я не знаю, что буду делать без тебя теперь, когда я нашел тебя.

— Ну, я не планирую никуда идти без тебя, так что тебе нечего беспокоиться, — пробормотала Ким, запуская пальцы в его волосы, лаская кожу головы.

— Богиня, Ким, какое восхитительное чувство, — Рэй застонал, наслаждаясь ощущением ее ногтей, слегка царапающих его кожу, как вдруг они исчезли. — Что случилось, Ким? — спросил он, слегка откинувшись назад, и был потрясен, увидев намек на страх в ее глазах. — Ким?

— Я не буду… — начала она, когда ужасающая мысль вдруг поразила ее. — Когда мы вернемся на твой корабль, я буду вынуждена уйти к кому-нибудь? Они не могут забрать меня от тебя?

— Нет! — сразу же возразил Рэй и приподнял ее так, что их глаза оказались на одном уровне, чтобы она могла увидеть правду. — Никто никогда не сможет забрать тебя у меня без твоего разрешения, Ким. Лишь женщина выбирает, с кем ей соединяться.

— Ладно, — сказала она, облегченно кивая, поняв, что они не будут разделены.

— Наше соединение не будет, таким как другие, Ким, — Рэй внимательно смотрел на нее, убеждаясь, что она не расстроена. Как Императрица, она бы никогда не смогла его оставить, но он говорил с ней, как Рэй, мужчина, а не Император.

— Нет? — ее глаза искали его.

— Нет. Наше соединение будет вечно.

— О, Рэй… — прошептала Ким, обвивая руки вокруг его головы и целуя его, чтобы позволить ему понять, что она согласна.

Рэй был шокирован тем, что Ким прижалась губами к его губам. Что это было?

— Ким? — изумился он, слегка шевельнув губами против ее губ.

Ким слегка отстранилась и увидела, что вновь смутила его.

— Торнианцы не целуются, да?

— Целуются…?

— Да, то, что я только что сделала, прикоснулась своими губами к твоим.

— Это то, что вы делаете на Земле?

— Да, и довольно часто, на самом деле.

— Почему?

— Потому что это еще один способ выразить свои чувства, — сказала она, одарив его улыбкой, — и потому что нам это нравится.

— Покажи мне, — приказал Рэй, опуская свои губы к ее, но прежде чем они смогли коснуться друг друга, громкий звуковой сигнал заставил его отдернуть голову.

— Что это? — испугано спросила Ким, оглядывая пещеру.

— Это радиомаяк. Я активировал его, как только мы добрались до пещеры.

— Для чего?

— Он даст моим людям знать, где мы находимся и что у нас все в порядке. Мне нужно ответить на сигнал, Ким.

— О, — разочарованная, Ким ослабила хватку, и Рэй опустил ее на землю, но вместо того, чтобы отпустить ее, он притянул ее ближе и повел назад к внешним пещерам.

Глава 6

Ким молча наблюдала со своего камня, как Рэй нажал ряд кнопок на плоской прямоугольной коробке, которую она небрежно отшвырнула раньше, в поисках медикаментов.

— Я что-то сломала? — спросила она, прикусив свою нижнюю губу.

— Нет, маленькая, — Рэй поднял глаза от передатчика и, заметив ее озабоченность, успокаивающе погладил ее по щеке. — Я просто сообщаю, что с нами все в порядке, — произнес он, введя последний код сообщения для Верона, и отложил передатчик в сторону.

— Они придут за нами сейчас? — спросила она, все еще жуя губу.

— Нет, малышка. Они не смогут прибыть, пока не утихнет шторм.

— Хорошо.

— Хорошо? — Рэй послал Ким растерянный взгляд. В ее словах не было никакого смысла. Если бы Верон нашел их, Рэй смог бы забрать ее на «Искатель», где Якар смог бы осмотреть ее и убедиться, что она действительно исцелилась. Ким смогла бы отдохнуть в удобной кровати и досыта поесть. Почему она не хочет, чтобы их нашли?

— Да… — Ким почувствовала, как ее щеки запылали под его растерянным взглядом.

— Ким? — Рэй опустился на колени рядом с ней. — Почему ты не хочешь, чтобы мои люди пришли за нами?

— Ну, не то, что я не хочу, чтобы они пришли, просто… — она замолчала и не в состоянии смотреть на Рэя, перевела взгляд на свои руки.

— Просто что, Ким? — повернув ее лицо к себе, Рэй заставил ее посмотреть на него. — Скажи мне.

Ким несколько мгновений смотрела в светло-серые глаза Рэя, затем, наконец, призналась:

— Просто я не уверена, что готова общаться с другими людьми. Мне нравится здесь… С тобой, я чувствую себя в безопасности. Я знаю, ты, наверное, думаешь, что это глупо, но я еще не готова общаться с внешним миром.

Рэй поднял ее с камня и заключил в объятия.

— Я не думаю, что это глупо, Ким. Ты многое пережила. Проявила силу. Тебе нужно время, прежде чем ты сможешь оказаться среди большого количества людей. Это не глупо.

— Мне очень жаль. Я знаю, что ты хотел бы вернуться.

— Нет, — быстро произнес он, наклоняя свое лицо к ее. — Все, что я хочу, это чтобы ты подарила мне больше поцелуев.

— Правда? — просила она с надеждой.

— Да, малышка. Подари мне поцелуй, — Рэй переместил руки, обнимающие ее талию, и посадил ее к себе на колени, приподняв так, что они оказались лицом к лицу и грудью к груди.

— Рэй! — испуганно пискнула Ким, рассмеявшись, когда он подхватил ее. Она стиснула его плечи, пытаясь удержать равновесие.

— Это правильное положение? — спросил он, охватывая взглядом ее лицо, погружаясь в ее сверкающие глаза, прежде чем остановить взор на ее губах.

— Да, — тихо прошептала она, затем медленно наклонилась, легко целуя сначала один уголок его рта, затем другой.

— Ким… — зарычал Рэй на ее поддразнивания.

— Тссс… — она остановилась, увлажнив губы, прежде чем плотно прижать их к губам Рэя. Когда его губы раскрылись, она скользнула языком в его рот и ахнула, когда вкус Рэя взорвался на ее языке. Он был пряным и обволакивающим, таким, как она желала. Застонав, девушка впилась в его плечи, пока ее язык ласкал его.

Ким не могла поверить, насколько хорош вкус Рэя. Единственным мальчиком, с которым она целовалась, был Джон, а Рэй далеко не мальчик. В его объятиях она ощущала себя в безопасности. Ощущала его заботу и защиту. Это придало ей мужества, и она отдалась на волю чувств.

Медленно она потерлась грудью о его грудь, чувствуя, как их обоих затягивает удовольствие. Ее бедра терлись о его жесткий плоский живот, и Ким почувствовала, как его член напрягся между ее ног. Это должно было бы испугать ее, но это был Рэй. Расслабившись в его объятиях, она погрузилась вего вкус.

***

Рэй приказал себе оставаться абсолютно неподвижным, когда Ким прижалась губами к его губам. Он позволил ей вести его в этой штуке под названием «поцелуй». Он не был уверен, что она ждет от него, поэтому, когда его губы приоткрылись, он хотел их закрыть, но ее язык пробрался внутрь его рта и его Вселенная взорвалась.

Рэй, казалось, заблудился в небесах, что были ртом Ким. Он был Императором, правителем своего народа. Почему он не знал о существовании этого удовольствия? На вкус она была слаще дикого эндарри, что он так любил, такая же дикая и такая же редкая. Она была сильной, хрупкой и мягкой одновременно! Когда девушка задвигалась в его объятиях, потершись своей пышной грудью о его грудь, он почувствовал, что его член набухает, причиняя дискомфорт в тесноте узких штанов.

Ощутив желание, зарывшись одной рукой в ее волосы, он откинул ее голову назад и впился в ее губы. Сераи никогда не учили мужчин доставлять удовольствие женщине таким образом, но он знал, что доставляет удовольствие Ким.

***

Ким обняла Рэя за голову, как только он взял контроль над поцелуем. Для мужчины, утверждавшего, что прежде никогда не целовался, он был очень способным учеником. Она застонала, когда его язык вторгся в ее рот, претендуя на каждую его часть, прежде чем, обернувшись вокруг ее языка, пососать его.

Она чувствовала, как оживает, каждый нерв покалывало, все мышцы подтянулись. Оторвавшись от его рта, Ким прохрипела его имя.

— Рэй! — воскликнула она, не в силах остановить свои бедра, трущиеся о его. Ей было слишком хорошо.

— Я здесь, малыш, — хрипло успокоил ее Рэй, глядя на нее сверху вниз. Ее губы распухли от его поцелуев, щеки пылали от желания, а глаза слегка остекленели. Он никогда не видел ничего столь прекрасного. Его руки скользнули вниз, пробравшись под рубашку, сжав голую кожу ее ягодиц, когда она начала двигаться.

— Рэй… Что со мной происходит?

— Ты идешь к своему удовольствию, малыш, — его руки прижали ее к его налившемуся члену, и он застонал, когда ее тепло и влажность приникли к ткани его брюк. — Богиня, малышка, ты так хорошо ощущаешься.

— Рэй… Я не знаю… — слова Ким заглушили объятия Рэя.

— Бери, что хочешь, малышка. То, что тебе нужно. Позволь мне увидеть твое удовольствие. Ничего не случится против твоего желания. Обещаю.

— Я… Я не знаю, как… — прошептала она. Ким не была наивной, она читала об оргазме, слышала разговоры о них у других девушек, сейчас были она и Рэй, и ничто не подготовило ее к этому чувству. — Помоги мне, Рэй, — взмолилась она.

Сердце Рэя заколотилось от просьбы Ким, ибо он никогда еще не приводил женщин к освобождению таким образом. У торнианцев женщина всегда лежала, а мужчина находился между ее ног. Обычно он использовал бы только большие пальцы рук, чтобы раскрыть женскую суть так, чтобы его рот мог привести ее к освобождению. Только тогда ее канал будет наполняться влажностью, необходимой для мужчины, но Рэй знал, что это не то, о чем просит Ким.

Раздвинув ее бедра, он раскрыл ее более полно так, чтобы его пальцы смогли скользить по ее сути, осторожно лаская ее, пока она двигалась вверх и вниз по его члену, скрытому одеждой.

— Это то, что тебе нужно, малыш? — спросил он, прожигая ее взглядом.

— Да. О Боже, Рэй, не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся.

Голос Ким затих, когда пальцы Рэя продолжали тереть ее клитор. Он двигался, постепенно сужая круги, чередуя мягкие и твердые прикосновения, замедляясь и ускоряясь, в такт ее бедрам, трущимся об него. Она чувствовала, что с каждым его прикосновением, каждым движением, зарождается нечто новое, светлое и чудесное, и ей просто необходимо добраться до него, но это нечто остается вне ее досягаемости, и ей хотелось рыдать от разочарования.

Рэй пристально смотрел на Ким, на ее удовольствие от его действий большим пальцем. Он никогда не видел, чтобы женщина так реагировала на простые прикосновения. Он никогда не видел выражение лица женщины, когда она достигала освобождения. Это было красиво. Ким была прекрасна. Она ничего не утаила от него, позволила ему увидеть ее, услышать ее удовольствие, и это заставило его почувствовать себя сильнее, как будто не было ничего, что он не смог бы сделать, и он понял, что ей нужно. В то время как его большой палец продолжал доставлять ей удовольствие, он медленно ввел один из других пальцев в ее жаркий плотный канал, но, хотя она уже была скользкой от собственных соков, ее канал напрягся на его вторжение.

Беспокоясь, что напугал ее, Рэй только хотел отстраниться, как она протестующе всхлипнула. Взгляд ее широко распахнутых зеленых глаз, пронзил его. В них не было страха, лишь желание. Медленно он вновь нажал на ее канал, слегка ввинтив палец и почувствовал, как она забилась в конвульсиях вокруг него.

Ким ахнула, когда палец Рэя скользнул в нее, ее тело напряглось на это вторжение, но это не было больно и не испугало ее, на самом деле она чувствовала себя удивительно хорошо. Когда он начал отстранятся, она всхлипнула в отрицании. Она хотела его, она хотела его глубже, она нуждалась в нем глубже. Глядя в его глаза, Ким молча умоляла его не оставлять ее, помочь ей. Каким-то образом он услышал ее просьбу и вернулся, чтобы дать ей то, чего она хотела, и даже больше. Только она не смогла принять больше и закричала, держась за единственную свою опору, когда ее накрыла волна удовольствия.

— Рэй!

Он приобнял дрожащее тело Ким, когда она рухнула ему на грудь. Он никогда не получал большего благословения, чем то, что только что дала ему Ким, позволив ему первому доставить ей удовольствие. И было совсем не важно, что он еще не достиг собственного освобождения. Она была всем, что имело значение. Он знал, что она все еще боится своего будущего, после того, что сотворили ганглианцы. Но она все преодолеет, доверится ему, и это стоило любого дискомфорта.

Ким рухнула на грудь Рэя, пытаясь восстановить дыхание, пока ее мир замедлял вращение. Ничто в ее жизни не подготовило ее к тем чувствам, которые она пережила с Рэем. Ни истории других девочек, рассказывавших о своих сексуальных подвигах. Ни те глупые любовные романы, что она читала тайком. Все меркло в сравнении с реальностью Рэя.

Ее удивила возможность испытать что-то настолько прекрасное после уродство плена… Рэй показал ей это, и она смогла преодолеть свои страхи. Упершись руками в его грудь, Ким откинулась назад и взглянула в его красивые серые глаза.

— Спасибо, — прошептала она.

— Не благодари меня, малышка. Ты оказала мне честь, — произнес Рэй, захватив ее губы в жестком поцелуе.

— Я и не знала, что так бывает, — произнесла она, отрываясь от его губ. — Это было восхитительно.

— Я тоже, — признался Рэй.

— Ты не знал? — Ким отстранилась, слегка хмурясь. — Но я думала…

— Думала, что, маленькая?

— Ну… Я имею в виду… Ты великолепен. Я не могу быть первой женщиной, которой ты… — Ким замолчала, вдруг осознав, что не хочет думать о Рэе с другой женщиной.

— Доставлял удовольствие? Нет, малышка, но ты первая, — он мягко обхватил ее щеку, чтобы она не отвернулась, — с которой я делал это таким образом. Сераи никогда не учили нас этому.

— Сераи?

— Сераи — живые существа, созданные из песков Креаты, — сказал ей Рэй. — Они имитируют торнианок и используются для обучения мужчин, как доставить удовольствие самкам. После этого мужчине позволяется достигнуть освобождения.

— Освобождения… — Ким нахмурилась и вдруг поняла, что член Рэя был по-прежнему напряженным между ними. — О Боже, Рэй! Ты не…

Почему она не поняла раньше?

— Все хорошо, Ким, — успокоил он ее.

— Нет, это не так. Я… Тебе нужно…

— Мне нужно отдохнуть, — он остановил ее руки двинувшиеся вниз по его груди. — Мне было хорошо.

— Но Рэй…

— Нет, Ким, хотя нет ничего, чего бы я желал столь сильно, как соединиться с тобой, это слишком рано. Когда ты будешь готова, мы соединимся, и это произойдет так же естественно, как то, что мы делали сейчас, — Рэй переместил ее в объятиях, баюкая на коленях. — Теперь я хочу, чтобы ты отдохнула.

— Ты всегда такой властный? — спросила она, устраиваясь в его объятиях, с удивлением обнаруживая, что устала.

— Я… Да, думаю, всегда.

— Хорошо, но мы это изменим, — пробормотала она, потершись щекой о его грудь, и уснула.

Глава 7

Ким плавала в бассейне, позволив воде окутать себя своим теплом. Это было так чудесно, особенно после того, как она думала, что никогда уже больше не познает ее тепло. Девушка проснулась, когда люцефирины только начали светлеть, знаменуя начало нового дня. Рэй спал так крепко, что ей не хотелось будить его. Она знала, что он устал, хотя и отрицал это. Он тоже многое пережил из-за крушения своего шаттла и необходимости заботиться о ней. То, что он не был ранен, было просто чудом.

Осторожно, Ким выскользнула из его рук и отправилась в туалет, но вместо того, чтобы вернуться обратно к нему, она решила поплавать. Вода словно звала ее. Так было всегда, когда дело касалось воды. Она любила ее, любила то, как свободно чувствовала себя в ней, любила, как та обнимала ее. Каждое лето в детстве, Ким практически жила в бассейне, пока, наконец, ее родители не установили его на заднем дворе, чтобы она оставалась дома.

Ее пес Воин тоже его любил. Он лежал у бортика и смотрел, как она плавает, пока ему не становилось слишком жарко, и потом прыгал в воду, чтобы остыть. Это сводило ее отца с ума, когда он находил пса в бассейне, потому что, как только Воин видел его, он выбирался оттуда и отряхивался рядом с ним. Это было что-то вроде игры между ними двумя. Папа возвращался с работы домой и старался успеть переодеться до того, как Воин вымочит его. Но у него не всегда получилось. Ким улыбнулась этим воспоминаниям.

В прошлом осталось так много счастливых мгновений и хороших воспоминаний. Как она могла забыть о них? Она была так опустошена после смерти Воина, что позабыла все хорошее, и как раз тогда, когда все начало налаживаться, ее родители погибли…

Тяжело вздохнув, Ким перевернулась на спину и закрыла глаза, зная, что вода будет поддерживать ее. Она хотела бы вернуться назад и снова прожить те дни. Она бы многое сделала по-другому.

— Ким.

Услышав свое имя, девушка перевернулась, обнаружив Рэя, стоящего на краю бассейна со сложенными руками на бедрах. Он не выглядел счастливым.

— Привет, — сказала она, улыбаясь ему.

— Что ты делаешь? — спросил Рэй сквозь стиснутые зубы. Когда он проснулся и обнаружил, что она ушла, то запаниковал, подумав, что ее каким-то образом похитили. Но разум быстро взял верх, но все же это не успокоило бешеное биение его сердца. Ему нужно было найти ее, успокоив себя, что она была в безопасности. Увидев, как Ким плавает в бассейне, как ее волосы развеваются вокруг ее тела, а грудь видна на поверхности, его тело отреагировало мгновенно.

— Я плаваю, — ответила она, принимая вертикальное положение в воде.

— Я это прекрасно вижу, — он мог видеть все благодаря кристально чистой воде. — Почему? — спросил он, переводя взгляд на ее лицо.

— Хмм… ну, может быть, потому что я хотела этого? — произнесла Ким, вопросительно приподняв бровь.

— Почему ты меня не разбудила?

— Ты спал, — сказала она, как будто это все объясняло.

— Неважно, — сказал он сквозь зубы. — Нужно было разбудить меня. С тобой могло что-нибудь случиться!

— Плавая? — тон Ким дал ему понять, что она считает его замечание смешным. — Не в этой жизни, — сказала она, что затем исчезла под водой, проплыв по дну, пока в ее легких не закончился воздух.

Ожидая, что Рэй будет все еще у края бассейна, она была ошарашена, когда ее рывком достали из воды и прижали к часто вздымающейся твердой груди.

— Рэй! — воскликнула Ким. Она не могла поверить, что он погрузился в бассейн полностью одетый, но лишь один взгляд на его бледное лицо дал понять, что он действительно испуган. — Рэй… — повторила она тише, глядя ему в глаза. — Что случилось?

— Ты могла утонуть! — зарычал он на нее, выбираясь из бассейна.

— Я очень хорошо плаваю, Рэй, — возразила она, пытаясь успокоить его.

— Это не имеет значения, — все равно настаивал он, продолжая двигаться, пока не достиг скалы, где она оставила свою одежду. — Ты могла попасть в ловушку.

Ким нахмурилась, когда он поставил ее на ноги, но не выпустил из своих объятий. Не было никакого намека на то, чтобы она могла бы быть «пойманной в ловушку» в бассейне, и там не было ничего, чтобы «поймать» ее. Тогда что имел в виду Рэй? О ком он говорил?

— Рэй… я в порядке, — успокоила она его, положив руку ему на грудь. — Я в порядке.

— Без меня ты больше не подойдешь к воде! — он произнес твердым, холодным голосом, которого она никогда от него не слышала. — Ты меня поняла? — когда она посмотрела на него, он сильно встряхнул ее за плечи. — Я больше никого не потеряю, Ким!

— Кого ты потерял, Рэй? — тихо спросила Ким. И вдруг поняла, почему он так себя ведет. Кто-то, о ком Рэй заботился, умер… в воде.

— Ван… — сказал Рэй, медленно поднимая ее на ноги, — мой потомок…

— Потомок… — осеклась Ким. У Рэя было потомство… как такое было возможно? У него тогда должна быть женщина, чтобы иметь потомство… это означало… что у Рэя была женщина.

Побледнев, Ким вырвала руки из его захвата и отступила от него на шаг. О Боже, она целовала женатого мужчину. Она позволила женатому мужчине прикасаться к ней. Внезапно она поняла, что мокрая и голая. Голая перед женатым мужчиной. Схватив свою рубашку, она резко повернулась и натянула ее.

— Ким… — Рэй увидел, как она побледнела, прежде чем отвернуться от него. Он знал, что был груб с ней, но увидев ее под водой, его накрыли болезненные воспоминания.

Ким стояла спиной к нему, пока ее пальцы возились с пуговицами на рубашке. Вытащив мокрые волосы из-под рубашки, она выжала из них воду, не замечая, как люцефирины слегка потускнели в ответ на ее переживания.

— Твой отпрыск утонул? — она с трудом смогла произнести эти слова.

— Четыре года назад, — признался Рэй, вспоминая тот ужасный день. — Его транспорт смыло с моста во время шторма. Он утонул, прежде чем его смогли вытащить, — он не сказал ей, что Тор тоже был в том же транспорте. Не сказал ей, что охранники, приставленные к ним, решили сначала спасти Тора, так как он был наследником Рэя, оставив младшего его брата позаботиться самому о себе, пока они не смогут вернуться за ним. Они опоздали, когда они вернулись, для Вана было слишком поздно.

— Мне очень жаль, Рэй, — Ким повернулась к нему, и печаль в его глазах заставила заныть ее сердце. Он действительно любил своего сына. — Сколько ему было лет?

— Десять.

— Его мать, должно быть, была убита горем, — Ким помнила, что Рэй рассказывал о торнианских женщинах, но ей все еще было трудно поверить, что у них не было чувств к своему потомству.

— Адана умерла вскоре после того, как представила Вана, — ответил Рэй, вспоминая о своей Императрице. Была ли она убита горем после смерти Вана, как, возможно, думала Ким, или это не имело для нее значения после того, как был выполнен ее долг? Глядя на Ким, он мог видеть, что она действительно расстроена тем, что он потерял потомство. Ван имел для нее значение, хотя она никогда его не знала. Если бы Ван был ее отпрыском, у нее было бы разбито сердце.

— Я… — Ким не знала, что сказать, не знала, что она чувствует. С одной стороны, она сожалела, что Адана умерла. Рэй должен был заботиться о ней. С другой стороны, она была рада, что той женщины больше нет в его жизни. Слезы стыда наполнили глаза Ким от ее эгоистичных мыслей. Рэй потерял женщину, потерял ребенка, а все, о чем она могла думать, как это повлияло на нее. Она совсем не изменилась.

Рэй хотел бы забрать назад свои слова, и даже больше, свои деяния. Он не хотел говорить с ней так резко, не хотел рассказывать ей о Ване. Обычно он не говорил о нем. Ни о Гриме. Ни о Торе.

Он был горд, когда Адана выбрала его своим мужчиной, но он также знал, что это было больше связано с тем, что он был Императором, чем с тем, что он был достойным мужчиной. Ким видела в нем достойного мужчину, но сейчас его действия не были таковыми. Простит ли она его?

— Мне очень жаль, Ким, — сказал он, осторожно приближаясь к ней. — Мне не следовало так себя вести. Мне не следовало так с тобой разговаривать.

— Ты боялся, что я утону.

— Да, но это не оправдание тому, что я сделал.

— А что ты сделал, Рэй?

— Я прикоснулся к тебе в гневе. Я тряс тебя, — Рэй почувствовал, что его стыд растет. — Я расстроил тебя.

— Я не поэтому расстроена, Рэй.

— Разве?

— Нет, я расстроена, потому что ты потерял потомство, потому что потерял свою самку… и потому что я чувствую облегчение от этого.

— Что ты имеешь в виду? — Рэй посмотрел на нее в шоке.

— Мне жаль, что ты потерял сына, Рэй. Не могу представить, как это было ужасно для тебя. Это то, что я никогда не хочу испытывать, но также я расстроена тем, потому что в глубине души рада, что мне не нужно конкурировать с твоей женщиной… и от этого мне стыдно. Если бы я действительно любила тебя, я бы желала, чтобы ты был счастлив, даже если бы ты был не со мной.

Рэй не знал, что сказать. Никогда еще женщина не вела себя так. Что она хотела бы, чтобы он был счастлив… с кем бы он ни был. Это было не просто шокирующе, но и неслыханно. Женщина всегда ожидала быть центром мужской жизни, хотя и не хотела оставаться в ней. Она ожидала, что он будет нежен с ней всегда. Он никогда не должен был повышать на нее голос, особенно в гневе, или она расстроится и уединится, но эти вещи не расстроили Ким. Что расстроило ее, так это то, что он может найти ее недостойной по сравнению с Аданой.

— Ким… — Рэй обнял ее, снова притягивая к себе. — Ты значишь для меня гораздо больше, чем Адана. Разве ты не чувствуешь это? — чуть наклонив голову, чтобы посмотреть ей в глаза, он продолжил. — Неужели я не так вел себя, давая понять, как ты важна для меня? Как много ты для меня значишь? Если так, то пусть будет стыдно мне, а не тебе.

— Я знаю, ты говорил мне, Рэй…

— Что именно, малышка?

— Твой мир настолько отличается от моего, что иногда мне трудно в это поверить, в то, что матери оставляют своих детей. Дело не в том, что этого не происходит на Земле, и там также есть женщины, которые живут с мужчинами из-за того, что те могут дать им. Но это не норма, и это не так там, где я выросла. Даже когда я ужасно вела себя со своими родителями, они никогда бы не бросили меня, никогда не переставали любить. Я всегда знала, что они будут рядом со мной, что будут заботиться обо мне… а потом их не стало.

— Что с ними случилось, Ким? — спросил Рэй и почувствовал, как она напряглась в его руках.

— Они погибли, — прошептала она, — в автокатастрофе… в транспортной аварии, — поправила она себя. — Они уехали на выходные, а на обратном пути их сбил другой транспорт, и они погибли мгновенно.

— Мне очень жаль, Ким.

— Мне тоже… все только начало налаживаться, я наконец-то оправилась после потери Воина, а потом они погибли.

— Воина? — Рэю почудилось, будто в ее голосе ему послышалась привязанность к другому мужчине. — Ты сказала, что у тебя нет мужчины.

— Нет, — нахмурилась Ким. — Воин был моей собакой, Рэй.

— Собакой? — переспросил он.

— Да. Домашним животным, — когда он все также смущенно смотрел на нее, она попыталась объяснить снова. — Животное, которое жило со мной…

— А, хэйвон? — перепросил Рэй, и Ким отыскала в своей голове, что это было торнианское слово для обозначения питомца.

— Да, хэйвон. Я получила его на свой десятый день рождения и назвала Воином, потому что он так много пережил.

— Я ничего не понимаю, — Рэй вспомнил о хэйвонах, которых он знал. Большинство были очень маленькими, робкими и могли существовать, только когда о них тщательно заботились. Они не были похожи на воинов.

— Люди, у которых был Воин до меня, использовали его как бойцовского пса.

— Бойцовский пес…

— Да. Они заставляли его драться с другими собаками, чтобы те могли сделать ставки на то, какая из них победит. Воин всегда побеждал. Поэтому они также использовали его в качестве племенного самца, надеясь, что его потомство будет таким же.

— У нас тоже есть такие животные, но они никогда не будут использоваться в качестве хэйвонов, они слишком большие и смертоносные.

— Таким был Воин. Он был массивным, сильным и смертоносным, и все, кто его видел, снаружи воспринимали его таким же. Я видела то, что было внутри, видела, каким нежным он может быть, каким заботливым. Все, чего он хотел, чтобы кто-то любил и принимал его таким, какой он есть. И я любила.

— Твой манно позволил подобному существу приблизиться к тебе? — Рэй не мог скрыть своего шока.

— У него действительно не было выбора. Я поняла, что Воин будет моим, как только увидела его, и не собиралась сдаваться, — она слегка улыбнулась ему. — Иногда я могу быть упрямой.

— В самом деле? — Рэй обнаружил, что улыбается ей. — Я этого не заметил.

— Да, конечно, но все же, Воин вернулся домой с нами, и жизнь была прекрасна… — улыбка сошла с ее губ, — пока он не погиб.

— Мне очень жаль, Ким.

— Он умер у меня на руках… после того, как спас мне жизнь, — опустошенные глаза смотрели на него, когда она вспоминала тот день. — Я переходила улицу, почти у дома, когда… слишком быстрый транспорт выехал на дорогу. Я застыла. Я просто стояла посреди улицы, наблюдая, как он надвигается на меня, а потом появился Воин, — она словно видела, как все это снова происходит в ее сознании. — Он отпихнул меня с пути, и машина сбила его вместо меня. Сила от удара отбросила его на полквартала. Я все еще слышу это. Звук, который он издал при ударе… Я подползла к нему на четвереньках, крича всю дорогу. Когда я добралась до него… он просто посмотрел на меня, его глаза были полны любви, несмотря на то, что его тело было сломано, и он лизал мое лицо. Он слизывал мои слезы, как будто не мог их видеть… а потом умер.

Рэй осторожно вытер слезы, которые текли по щекам Ким, когда она рассказала ему о своем питомце, и обнаружил, что они не нравятся ему даже больше, чем ее Воину. Они не шли ей. Она никогда не должна грустить, никогда не должна переживать потери, и он сделает это своей жизненной целью, чтобы это никогда не повторилось.

— Он был действительно достоин звания «Воин», — заверил ее он.

— Да. Был, — прошептала она и укрылась в объятиях Рэя.

Глава 8

Костяшки пальцев Рэя побелели, когда он схватился ими за край стены у входа в пещеру, глядя на бушующую снаружи бурю. После того, как они вернулись обратно и поели, эмоционально истощенная, Ким заснула в его объятиях. Ему не нравилось то, как быстро она уставала, и он надеялся, что буря скоро утихнет. Вместо этого, она, казалось, только набирала силу. Он сказал Ким, что такие бури могут бушевать до недели, но, по правде говоря, он никогда не знал ни одной такой. Он рассказал девушке это еще до того, как узнал ее, рассказал то, о чем бы сказал торнианской женщине, чтобы скоротать время. Теперь он думал, что, может быть, так и было правильно.

Он знал, что Ким беспокоится о том, с чем она столкнется, когда они покинут это место, беспокоится, что он понял, но он хотел взять ее с собой на «Искатель». Он хотел поместить ее в регенератор, чтобы убедиться, что она действительно восстановилась. Он хотел кормить ее, пока она не насытится. Он хотел, чтобы она отдохнула в его постели, а не в тонком одеяле, на жестком холодном полу.

Он хотел видеть ее в своем доме, в окружении красоты и комфорта. Он хотел, чтобы она носила цвета его дома и знала, что она в безопасности и защищена. Он хотел соединиться с ней… чтобы сделать ее своей… навсегда. Он хотел сделать все это, но ничего не мог сделать, пока не закончится буря.

Мягкие руки, скользящие по его талии, вернули его к действительности. Они прижались к его груди, в то время как по его спине ее губы прошлись теплыми поцелуями.

— Почему ты не отдыхаешь? — спросил он, накрывая одну из ее рук своей ладонью.

— Я скучала по тебе, — прошептала Ким у него за спиной.

Протянув руку назад, он прижал девушку к себе.

— Я не уйду, — сказал он, целуя ее в макушку.

— Я до сих пор скучаю, — она смотрела, как буйствует стихия. — Почему ты смотрел вдаль? Что-то не так?

— Нет. Я просто думал о том, как красиво ты будешь выглядеть в моем доме.

— Твоем доме? — переспросила она, глядя на него.

— Да, на планете Торниан.

— Я не поняла… — Ким слегка нахмурилась. Он удивился: что она не поняла?

— А где, по-твоему, мы будем жить? — спросил он, возвращая ей хмурый взгляд.

— Я думала, мы будем жить на «Искателе», — сказала она ему правду. — Наверное, мне следовало догадаться, что у тебя должен быть где-то дом, ведь у тебя были Адана, Тор и Ван.

— Да, и он называется Торино, дом Торино, и я думаю, что ты будешь очень счастлива там. Там есть покои, наполненные красивыми вещами, чтобы ты наслаждалась. И там есть сад, в котором можно прогуляться…

— Ты имеешь в виду «мы»? Сад, где можно гулять вместе.

— Если ты этого хочешь, — Рэй улыбнулся, наслаждаясь мыслью о том, чтобы гулять с ней по саду, особенно ночью, при свете луны Торниана. Ким была бы так прекрасна в нем. — Мне бы это очень понравилось, — наклонившись, он накрыл ее рот страстным поцелуем.

— Расскажи мне побольше о своем доме, — Ким не возражала против того, что он прижал ее к себе еще ближе.

— Нашем доме, — Рэй поправил ее и получил в ответ счастливую улыбку.

— Нашем доме, — согласилась она. — Мне бы этого хотелось. Я бы хотела снова иметь дом, — улыбка Ким слегка померкла, когда она подумала о доме.

— Мне жаль, что я не знаю, где находится твоя Земля, Ким, — произнес Рэй, повернувшись, чтобы закрыть собой ее от внезапного порыва ветра. — И ты бы, — спросил он, отодвигая их от входа, — вернулась бы обратно, если бы могла?

— Нет, — она немедленно ответила. — Там у меня никого не осталось.

— А что насчет твоей сестры? Джен?

— Она и Тодд пропали более полугода назад, поэтому ганглианцы и нашли меня.

— Что ты имеешь в виду?

Ким тяжело вздохнула и потерла руками его грудь, успокаиваясь в его присутствии. Она знала, что должна рассказать ему, что случилось. Как она сюда попала. Им нужно быть честными друг с другом, если они собираются дальше строить отношения.

— Мне только исполнилось шестнадцать, когда мои мама и папа умерли. На Земле тебя не считают взрослым, пока тебе не исполнится восемнадцать. Мне не разрешали жить одной, у меня должен был быть опекун. Мама и папа уже договорились, что если с ними что-нибудь случится, моим опекуном станет Джен. Тодду это не понравилось.

— Этот Тодд, он тот, кто присоединился к твоей сестре? О котором ты рассказывала раньше?

— Да. Он был мужем Джен.

— Почему он не захотел взять на себя ответственность за тебя? Это честь для мужчины — просить заботиться о молодой женщине. Это мера его ценности.

— Может быть, на Торниане, но не на Земле. У Тодда и Джен были планы… мечты… Джен закончила кулинарную школу и последние пару лет работала на других людей. Они с Тоддом экономили на всем, чтобы путешествовать по миру и знакомиться с разными культурами и кухнями. Смерть моих родителей изменила их планы.

— Это была не твоя вина, Ким.

— Нет, но всему виной тогда было мое поведение. Видишь ли, мы с Тоддом никогда по-настоящему не ладили. Я всегда думала, что он высокомерный придурок, а он думал, что я избалованный ребенок, — Ким пожала плечами. — Оказывается, мы оба были правы.

— Нет, Ким… — тут же возразил Рэй.

— Да, Рэй. Тодд был прав насчет меня. Я была избалована. Я не хотела жить с ними и делала все возможное, что они знали об этом. Он не хотел, чтобы я жила с ними, и тоже всячески старался, чтобы я это знала. Мы все время ссорились, и бедная Джен играла роль миротворца между мужчиной, которого любила, и сестрой, за которую чувствовала ответственность, — Ким, казалась, погрузилась в свои воспоминания о прошлом, когда осознала, что тогда чувствовала ее сестра.

— Ким…

Беспокойство в голосе Рэя вернуло ее в настоящее.

— Прости. Так что на мой восемнадцатый день рождения мы с Тоддом снова поссорились, и Джен попыталась нас успокоить, но на этот раз я не захотела ее слушать. Мне было восемнадцать, и я думала, что знала больше, чем она, и это именно то, что я сказала ей, только я не очень хорошо об этом сказала, — Ким снова почувствовала стыд за свои действия. — Когда я закончила, Джен плакала, а я просто сбежала. Мне потребовалось почти шесть месяцев, чтобы, наконец, признать, что я была неправа, — Ким посмотрела на Рэя, но вместо разочарования увидела понимание. — Я пошла к ним домой, чтобы сказать ей, как мне жаль, но их там не было. Соседка сказала мне, что они уехали в путешествие и вернутся через несколько дней. Я не хотела ждать, поэтому попытался позвонить Джен. Она не отвечала, а потом они не вернулись.

— Что с ними случилось?

— Никто не знает. Сотни людей отправились на поиски их и еще десяти других людей, которые были с ними, но они так и не нашли их. После шести месяцев я не могла больше терпеть, поэтому отправилась искать их сама. Вот как тот вонючий ублюдок нашел меня. Я искала Джен.

— Ты отправилась на поиски в одиночку? — Рэй даже не пытался скрыть свой гнев.

— Она была моей сестрой, — Ким вызывающе посмотрела на него. — Не знаю, понимаешь ли ты, что это значит, но я уже потеряла родителей и не собиралась терять и ее, не без борьбы, — вырвавшись из его объятий, Ким подошла к самому входу и уставилась на разразившуюся стихию. Все кружилось вокруг с дикой скоростью… буря была так неуправляема… это напомнило ей о ее жизни. Закончится ли когда-нибудь хаос?

Рэй было открыл рот, чтобы возразить ей, но затем захлопнул его, потому что понял, что она имела в виду. Если бы Грим пропал, ничто во Вселенной не остановило бы его от поисков брата. Может ли он винить Ким за ее преданность сестре?

— Я знаю, что они мертвы, — не зная, о мыслях Рэя, Ким, наконец, озвучила правду, которой не хотела смотреть в лицо. — Должно быть так и есть. Только так Джен могла меня бросить.

— Мне очень жаль, Ким, — Рэй медленно обнял ее, давая ей возможность воспротивиться, если она захочет. — Я действительно понимаю, — сказал он ей. — Я бы погиб без моего брата Грима.

Ким удивленно подняла на него глаза.

— У тебя есть брат? Ты же говорил, что самка всегда оставляет самца.

— Да, но иногда самка остается достаточно долго, чтобы дать второе потомство, прежде чем ее соблазнит кто-нибудь другой, — с матерью Рэя так не случилось, но он еще не был готов признаться ей в этом.

— Значит, ты понимаешь, почему я отправилась на ее поиски.

— Да, понимаю, Ким, но это не меняет того факта, что ты не должна была идти одна. Ты чуть не погибла из-за этого.

— Ну, я не знала, что на свете есть вонючие, волосатые инопланетяне, которые любят похищать женщин и пытать их! Самое худшее, о чем я думала, что может случиться, это то, что я испорчу свою обувь.

— Что? — Рэй бросил на нее растерянный взгляд, не понимая ее слов.

— Я городская девушка, Рэй. Это… — она махнула рукой вокруг пещеры, — не то, к чему я привыкла.

— Городская девушка…

— Городская девушка. Я выросла в месте, где жило очень много людей. Мы называем их городами. Это то, к чему я привыкла, а не это, — она показала ему на пещеру.

— Тебе это кажется странным? — Рэй не мог скрыть своего шока.

— Конечно, так оно и есть.

— Но ты не жаловалась… ни разу.

— Разве это что-то изменило бы? — спросила она.

— Нет, но…

— Подозреваю, что торнианка бы пожаловалась.

— Да, — согласился он. — О нехватке еды, о нехватке уединения. О том, что нет возможности покинуть это место.

— Но это не твоя вина. Ты доставил нас сюда живыми.

— Торнианской женщине не было бы до этого дела. Она бы ожидала, что мужчина удовлетворит все ее потребности, какими бы необоснованными они ни были, где бы она ни находилась, когда бы она этого ни потребовала. Если он этого не сделает, она сочтет его непригодным и оставит его.

— Это просто безумие, Рэй. Не говоря уже о том, что это неправильно! Даже я не настолько эгоистична и упряма.

— Ни то, ни другое, Ким. Возможно, Тодд так и думал, но он ошибался. Он должен был поставить твои нужды выше своих. Мне кажется, это он был эгоистом.

Глава 9

— Рэй? — тихо позвала Ким, разглядывая потолок, рассеянно блуждая пальцами по груди мужчины, лаская его мышцы. Они вместе легли на одеяло, завернувшись в объятия друг друга, когда наступила темнота.

— Что, моя Ким? — голос Рэя пророкотал у нее под ухом.

— Как люциферины узнают, что нужно тускнеть, когда садится солнце?

Рэй нахмурился.

— Не знаю, — ответил он, взглянув на растения. — Никогда не слышал, почему и как они так делают. Люциферины встречаются только на Понте, но даже здесь они редки.

— О… — произнесла Ким, и пока она говорила, ее пальцы изменили свой маршрут. — Печально, что такую красоту могут увидеть лишь немногие. Я буду скучать по ним, когда мы покинем это место.

— Я бы взял их с собой, если бы мог, Ким.

— Спасибо, — она наклонила голову в бок, нежно улыбаясь ему. — Но если бы я могла взять отсюда что-то только одно, я бы взяла тебя.

— Богиня, Ким, — прошептал Рэй, погрузив в ее волосы пальцы, когда он приподнял ее для того, чтобы одарить нежным поцелуем. Как он жил до нее?

— Хм, здорово… — улыбнулась ему она, а потом вдруг неожиданно зевнула. — Я не понимаю, почему все еще до сих пор чувствую себя такой уставшей. Все, что я делаю, — так это сплю.

— Это потому, что ты через многое прошла, Ким. Твое тело ведет себя, как ему нужно, чтобы исцелиться. Ты должна позволить себе это.

— Это не должно занимать так много времени, после того, как ты исцелил меня. Ты говорил, что я пробыла у ганглианцев не больше двух дней. Мы здесь уже дольше, так что я не должна чувствовать себя так, — произнесла она сердито.

— Я этого не говорил, Ким, — ответил Рэй и переместил ее так, чтобы они могли лежать, соприкасаясь грудью, а ее ноги оказались между его, когда его руки были обернуты вокруг нее, словно окутывая ее своим теплом. — Я сказал, что ни одна женщина-торнианка никогда не восстановится после двух дней в плену у ганглианцев. Я не знаю, как долго ты была у них, потому что не знаю, где находится Земля. Ганглианцы успели стереть свои навигационные карты, когда мы перехватили их корабль.

— Зачем? — Ким приподнялась на его груди и посмотрела на него сверху вниз.

— Я не знаю, ведь никто среди других заключенных не был с Земли.

— Других заключенных… О, Боже, были и другие? — прошептала Ким, ужаснувшись при мысли, что кто-то другой тоже пережил то, что пережила она.

— Мужчины, Ким. Все они были мужчинами, — быстро успокоил ее он, зная, о чем она подумала.

— О, — прошептала она. — Ладно. Возможно, это к лучшему, я думаю.

— Это не совсем так. Они были залудианцами, и я не знаю, где ганглианцы захватили их. Если бы я знал, можно было бы предположить, где находится твоя Земля и почему ганглианцы так хотели сохранить ее расположение в тайне.

— Хотела бы я помочь, но я не знаю, где Земля… Все, что я знаю, это то, что в нашей Солнечной системе девять планет, что Земля — третья от Солнца и что ее называют Голубой планетой. Я не знаю, как долго я была на этом чертовом корабле. Тот вонючий ублюдок был не очень разговорчив, по крайней мере, я не могла понять его. Он приходил, когда хотел меня изнасиловать, все остальное время я оставалась одна.

— Не думай об этом, Ким, — Рэй крепко обнял ее, он не хотел, чтобы она вспоминала о том времени снова. Все закончилось, она выжила. Для него не так важно местоположение Земли, как счастье Ким.

Скоро она полностью поправится, и они смогут соединиться. Рэй пытался контролировать реакцию своего тела при мысли о том, чтобы соединиться с ней. Он знал, что это будет потрясающе, знал, что ее отклик заставит его нуждаться в более чем одном освобождении…

Более чем одно освобождение… Тело Рэя напряглось, когда ему в голову пришла мысль. Богиня, как он мог подумать, что сможет попросить ее об этом? Что ей придется вспомнить…

Ким почти уснула, потому что ровное биение сердца Рэя убаюкивало ее, давало ощущение безопасности. Когда этот ровный ритм сменился вдруг частым стуком, она встрепенулась. Подняв голову, девушка увидела неопределенное выражение на лице Рэя.

— Что случилось, Рэй?

— Я… — он почувствовал, что не может произнести ни слова. Он не хотел спрашивать ее и не хотел узнать ее ответ.

— Что? — когда Рэй все еще продолжал молчать, Ким приподнялась и положила руки ему на грудь, чтобы посмотреть на него вниз. — Пожалуйста, скажи мне, Рэй, — ее глаза умоляли его дать ответ.

Рэй не хотел говорить ей то, о чем знал. Его обязанность как мужчины — защищать ее. Для него было честью — заботиться о ней, и он никогда не хотел делать этого больше, чем по отношению к ней. Он понял, что Богиня создала его, чтобы заботиться об этой женщине, но сможет ли он, если будет продолжать от нее что-то скрывать.

— Возможно, у нас есть способ узнать, как долго ты пробыла у ганглианцев. — в конце концов, произнес он ей.

Ким нахмурилась, она видела боль и сожаление в его глазах, но не понимала причины. Если он знал способ, как определить, сколько она пробыла у ганглианцев, почему он молчал?

— Мне это может не понравится, так? — предположила она.

— Я… Это все не важно, Ким, — ответил он ей, и его руки крепче сжались вокруг нее. — Тебе нужно отдохнуть, — он попытался было снова подтянуть ее к себе, но вместо этого она оттолкнулась от него, приняв сидячее положение, опустившись на колени между его ног.

— Прекрати! Мне не нужно отдыхать. Мне нужно знать правду.

— Ким.

— Это могут знать торнианцы? Кализианцы? — потребовала ответить она.

— Да, — неохотно признался он. Тоже сев, он обнял ее и прижал к себе.

Ким поняла, что ей это точно не понравится… она могла определить это по тому, каким напряженным стал Рэй и как сильно он словно пытался оградить ее от этой правды. Глубоко вздохнув, она набралась храбрости и заговорила.

— Скажи мне.

Рэй не отрывал взгляда от нее, наблюдал, как Ким далось это решение. Он видел ее страх, видел сомнение и, наконец, решимость. Богиня, он никогда не думал, что женщина может быть настолько сильной, и он знал, что должен быть таким же сильным, если собирался помочь ей пройти через это.

— Ганглианский самец может получить свое освобождение один раз в день, — он заставил себя сказать это, а потом побледнел, вспомнив, сколько мужчин было на борту этого корабля. Если бы все они имели…

— Это был только один… — ответила ему Ким, каким-то образом будто зная, о чем были его мысли. — Тот, с белым воротником. Иногда он позволял другим смотреть, но никогда не позволял им прикасаться ко мне.

— Это капитан, — зарычал Рэй и закрыл глаза, поблагодарив Богиню за то, что Ким не пострадала, и проклиная капитана за то, что ей пришлось вытерпеть.

— Если ты так говоришь… — сказала она и почувствовала, как холод и боль снова проникают внутрь, как будто она снова вернулась в то время. — Именно он нашел меня, когда я отправилась на поиски Джен, — прошептала она. — А потом…

— Не думай об этом, Ким, — тихо сказал Рэй, притягивая девушку ближе к себе. Ему не нравилось, какой неподвижной она стала и какой далекой. Как будто ее больше не было с ним. — Это больше никогда не повторится. Я клянусь.

— Я потеряла счет после десяти, — она продолжала, как будто не услышав его, обведя взглядом свои пальцы на его груди. — Вонючий ублюдок кусал каждый палец каждый раз, когда он… — она затихла, рассеянно осматривая шрамы, которые были едва видны, не замечая, как мышцы Рэя напряглись еще больше. — Когда у него закончились пальцы, он кусал меня в… другие места… но я думаю, что это было только еще несколько раз, но я не могу быть уверена. К тому времени мне всегда было так больно, что мне было уже все равно, я просто хотела, чтобы это закончилось.

— Ким…

— Если бы не Воин, я бы сдалась, — призналась она тем же бесчувственным голосом.

— Воин? — Рэй нахмурился, увидев, как она побледнела, как похолодела, и, казалось, в ее словах не было никакого смысла.

— Я слышала его, — прошептала она. — После того, как тот вонючий ублюдок засунул меня в какой-то шкаф. Там было так темно, и мне было так холодно. Мне было так больно, а потом я услышала его… услышала его рычание, — Ким не осознавала, что жизнь будто вернулась в ее голос, когда она заговорила о своем питомце, он стал полон любви, но Рэй это почувствовал. — Его рычание отпугивало всех, кроме меня, потому что я знала, что это его манера. Он был зол и расстроен, но он не собирался причинять мне боль, он никогда не причинял мне боль, он собирался спасти меня… собирался забрать меня домой, и я хотела пойти с ним.

— Ким… — это было все, что Рэй мог выдавить из себя, когда крепко прижал ее к своей груди. Он понимал, что ее воспоминания будто затягивали, засасывали ее, отрывали от него, и он не знал, как вернуть ее обратно.

— А потом я увидела тебя… — частое биение сердца Рэя заставило поднять взгляд Ким на него. Это заставило ее увидеть его. — Ты был такой свирепый, такой красивый. Ты рычал на меня… — Ким выдала слабую улыбку, чуть приподнявшую уголки ее губ при воспоминании этого. — Я смотрела на тебя и знала, что я в безопасности, знала, что я дома… Ты спас меня, Рэй, ты, а не Воин.

Слова Ким успокоили Рэя, когда он вспомнил, как именно он нашел ее, засунутую в крошечный ящик, ее тело было настолько повреждено и осквернено, и все же она потянулась и коснулась его щеки. Она тогда так доверчиво свернулась в его объятиях. Тогда он этого не понимал, но теперь понял. Он молча поблагодарил ее Воина за то, что он позволил ему спасти ее, потому что его жизнь была бы бессмысленной без нее.

— Я люблю тебя, Ким, — Рэй понял, что произнес вслух эти древние слова, которые всегда считал лишь мифом. Теперь он понял, что они были правдой, просто нужна подходящая женщина, чтобы мужчина почувствовал необходимость произнести их.

— Я тоже тебя люблю, Рэй, — она открылась ему и почувствовала, как тепло его любви наполнило ее, прогоняя холод. — Я смогу пережить то, что случилось, пока ты со мной.

— Я буду с тобой, Ким, — хрипло сказал Рэй. — Всегда, — наклонившись, он накрыл ее губы нежным поцелуем, скрепляя им свою клятву.

Ким погрузилась в поцелуй Рэя, позволяя его признанию в любви окружить ее. Она знала,что будут еще препятствия, которые они должны преодолеть. Они должны будут преодолеть недоразумения, с которыми им придется столкнуться, но пока они были вместе, она знала, что они смогут это сделать. Возможно, Богиня была права, может быть, это начало… для них обоих, и она точно знала, с чего она хотела начать.

— Рэй? — прошептала она в его губы, не желая прерывать контакт.

— Что, моя Ким? — пробормотал он, покусывая ее губы.

— Покажи мне, как вы удовлетворяете торнианских женщин.

— Что? — Рэй отстранился от нее, потрясенный тем, о чем она спросила.

— Я хочу, чтобы ты показал мне, как удовлетворяют торнианскую женщину, я хочу, чтобы ты показал мне, как я могу доставить удовольствие тебе.

— Нет, Ким, — он покачал головой. — Еще слишком рано.

— Нет, это не рано. Только не с тобой, — произнесла она ему, вставая на колени. — Мне нужно ощутить, что я могу быть женщиной в прямом смысле этого слова, и то, что сделал тот ублюдок, не разрушило этого. Потому что если это так, тогда он победил, а я не позволю ему. Я не позволю ему контролировать мою жизнь или мое будущее. Он не возьмет верх над Ким Тилл.

— Ким… — Рэй нежно коснулся рукой ее щеки, удерживая ее, пока пристально вглядывался в ее глаза. Ему нужно было знать, что она действительно хотела этого. Что она понимала, что это будет значить.

— Пожалуйста, Рэй, я хочу этого, хочу тебя. Я хочу создать прекрасные воспоминания о тебе и обо мне… вместе.

Зная, что он не сможет ей ни в чем отказать, особенно если это было то, чего он сам так желал, он поведает ей об этом.

***

— Женщина входит в покои мужчины, одетая только в свободное покрытие, которое позволяет ему увидеть ее формы, — он смотрел на нее, проведя пальцем по краю ее рубашки, позволяя себе скользнуть глубже в ее V-образный вырез на груди.

— Она приходит сама? — тихо прошептала Ким.

— Она приходит сама, а затем позволяет ему открыть себя, — его взгляд не отрывался от ее глаз, а пальцы умело расстегивали пуговицы на ее рубашке.

— Что происходит потом?

— Потом, если женщина все еще согласна, покрытия снимаются, — очень медленно, чтобы она могла остановить его, если захочет, он стянул ее рубашку с плеч и спустил ее вниз по рукам, позволив той задержаться на ее бедрах. — Богиня, Ким, ты прекрасна, — прошептал он благоговейно, окинув жарким взглядом ее роскошную фигуру.

Его рука дрожала, когда он костяшками коснулся тяжелой нижней части бледной груди. Обхватив всю ее тяжесть ладонью, он сомкнул пальцы вокруг нее, слегка сжав ее сосок, наблюдая, как тот напрягся в ответ.

— Рэй! — выдохнула Ким, когда ее охватило удовольствие.

— Тебе нравится это, малышка? — спросил он, уже зная ответ.

— Боже, да. Пожалуйста, Рэй, еще.

Рэй охотно уделил ее другой груди такое же пристальное внимание. От ее отклика захватывало дух. Она откинулась назад, обнажив изящные линии своей длинной шеи. Ее маленькие вздохи превратились в хриплое дыхание, когда он ублажал ее. Наклонившись вперед, он быстро поцеловал ее туда, где часто билось сердце.

— После она ложится на спину и предоставляет себя мужчине, чтобы получить свое удовольствие, — сказал он и почувствовал, как ее сердце пропустило удар.

Медленно Ким подняла лицо, чтобы посмотреть на него, и ее глаза потемнели от желания.

— Она принимает решение? — прошептала Ким.

— Да, — ответил Рэй, не отрывая взгляда от нее. — Все зависит от нее, пойдут ли они дальше. Это всегда будет ее выбор.

Ким смотрела на Рэя, пытаясь понять, достаточно ли она смелая, чтобы сделать то, что он предлагал. Сможет ли она? Она никогда не соединялась с мужчиной, если не брать во внимание того вонючего ублюдка, а он не считается. Она просто никогда не хотела этого. Она знала, что ее друзья думали, что это странно, но она так и не смогла пройти через неловкую стадию петтинга, и теперь она знала, почему. Она ждала Рэя.

Она чувствовала, что в его объятиях она в безопасности, знала, что если она захочет остановиться, Рэй не будет заставлять ее, он поймет. Он любит ее. Этот огромный замечательный мужчина, который мог бы иметь любую женщину, которую захотел бы, любил ее, даже зная, что с ней произошло, даже со всеми ее недостатками… Это все, что ей нужно было знать, чтобы позволить себе откинуться назад, доверяясь ему, доверяя ему свою безопасность.

Рэй замер, ожидая, когда Ким решит, продолжать или нет. Она уже позволила ему прикоснуться к ней так, как не позволяла ни одна другая женщина. Она уже научила его столькому… дала ему так много своими нежными прикосновениями и поцелуями, что он мог бы ждать столько, сколько потребуется, лишь бы ей было комфортно с ним.

Когда она, казалось, немного отклонилась от него, его руки мгновенно тут же переместились к ее спине, стараясь интуитивно удержать ее рядом. Но когда она продолжила отклоняться назад, его глаза распахнулись от осознания того, что это значит.

— Ким…

— Покажи мне, Рэй, — прошептала она.

Быстро наклонившись, Рэй сдернул с нее рубашку и отбросил ту себе за спину. Встав на колени, он окончательно опустил девушку на их импровизированную кровать.

Расположив локти по обе стороны от нее, он позволил себе пройтись взглядом по ее телу и у него перехватило дыхание от увиденного. Она была словно Богиня. Ее огненно-рыжие волосы рассыпались вокруг нее, идеально оттеняя бледные сочные формы, в то время как затуманенные зеленые глаза смотрели прямо на него. Ничто во всех известных вселенных не было так прекрасно, как его Ким.

Наклонившись, чтобы поцеловать ее, Рэй впервые ощутил, каково это — чувствовать под собой мягкую, желающую его женщину, и замер. Прикрыв глаза, он наслаждался ощущением, что ему действительно доверяет себя женщина, а не просто терпит его прикосновения.

Почувствовав нежное прикосновение Ким, он медленно открыл глаза и обнаружил, что она обеспокоенно смотрит на него. Прижав ее еще крепче к своей груди он жадно накрыл ее губы своими. Он знал, что она поймет.

Рэю потребовался весь его самоконтроль, чтобы прервать их поцелуй. Ему так нравилось целовать ее, но сейчас было время не для его, а для ее удовольствия. Проведя губами вдоль ее скулы, он прошелся поцелуями по изгибу ее шеи и почувствовал учащенное биение ее пульса. Она была такой мягкой, такой уязвимой, но он знал, что это именно желание, а не страх, заставляло ее сердце биться чаще.

Продолжив свое путешествие по ее телу, он скользнул губами дальше вниз, чтобы ртом исследовать ее полную грудь. Он медленно прошелся по ее полной груди, остановившись перед самой вершинкой.

— Пожалуйста, Рэй… — произнесенные с тихим стоном слова Ким стали тем стимулом, в котором он нуждался, чтобы завершить свое путешествие, заклеймив ее вершинку, захватив ее глубоко в рот.

Богиня, как же было замечательно чувствовать, что она так реагирует на него, знать, что она не только наслаждается тем, что он делает, но и хочет большего. Облизывая и целуя ее полную грудь, Рэй убедился, что не пропустил ни одного дюйма, прежде чем приступить к другой ее груди, уделяя ей такое же внимание, как и первой.

Дав себе молчаливое обещание еще сюда вернуться, Рэй, наконец, смог заставить себя покинуть эту вновь обнаруженную зону на ее теле и отправился к более уже знакомой.

Целуя ее подрагивающий живот, он медленно приподнял ее длинные, бледные ноги и уложил себе на плечи, раскрывая ее ему.

Это было совсем не так, как когда он доставлял удовольствие Адане. Она бы расположилась на краю его кровати, открываясь ему так, чтобы он мог касаться ее как можно меньше.

Он не хотел так с Ким. Он хотел, чтобы она соприкасались с каждой его частью тела. Он нуждался в этом. Он жаждал ее прикосновений, хотел, чтобы она касалась всего его тела, как он касался ее.

Он осторожно провел большим пальцем по шелковистым завиткам, что скрывали ее женские секреты, и был потрясен, обнаружив, что те уже пропитались ее соками. Раздвинув их, он нашел, что ее женская суть уже припухла и блестела, словно умоляла его отведать ее. Уверенный в своей способности доставить ей такое удовольствие, он коснулся там ее своими губами, отчего Ким вздрогнула как от незнакомого прикосновения.

— Полегче, малышка, — тихо прошептал он, опалив ее чувствительные складочки своим горячим дыханием, когда посмотрел на нее, — я попрошу не больше, чем ты готова дать, я клянусь, — и почувствовав, как она медленно расслабилась, его рот вернулся к ее сути. И тут Рэй познал, на что похожи небеса. Она была сладкой и сочной… красивой и храброй… такой была его Ким.

Пока его язык кружил вокруг ее чувствительного комочка, он медленно погрузил свой палец в ее горячее тугое лоно. Когда девушка застонала и приподняла свои бедра, молчаливо умоляя о большем, он скользнул вторым пальцем и сразу почувствовал, как она внутри словно стала мягче вокруг них, принимая его вторжение.

Медленно он проникал в нее, отыскивая все те тайные местечки и используя эти открытия для того, чтобы приносить ей удовольствие, облизывая и посасывая ее тугой комочек нервов, пока тот не стал набухшим и готовым к взрыву.

— Рэй… — вдруг Ким вскрикнула, когда его пальцы нажали на какое-то особое место, о котором она даже и не подозревала.

Подняв голову, Рэй мог видеть, как близко она была к тому, чтобы найти свое наслаждение.

— Отпусти себя, Ким, — приказал он хрипло, когда его пальцы снова потерли то особое место и слегка ущипнули ее комочек. — Покажи мне, насколько сильно я доставляю тебе удовольствие.

— Рэй! — закричала Ким, когда каждая часть ее тела отозвалась на его приказ и взорвалась в ослепительном взрыве.

Ким лежала на спине и, тяжело дыша, пыталась сфокусировать взгляд.

Боже мой, он заставил меня увидеть звезды, — подумала она и медленно начала осознавать, что видит не звезды, а люциферины, сверкающие над ней, когда волны ее освобождения стали стихать в ее теле.

Она беспокоилась, что не сумеет этого сделать, полностью открыться мужчине… Но она смогла. Она открылась Рэю и с ним она обнаружила, что может сделать что угодно. Он был ее силой. Он заставил ее чувствовать себя красивой. С ним все было так, как будто ничего плохого не случалось и больше никогда не случится. Он был таким нежным и в то же время таким сильным. Он всегда был честен с ней, дав ей понять, как сильно он ее хочет, но никогда не возьмет силой ее.

Когда он положил ее поудобнее и накрыл ее своим массивным телом, казалось, она должна была бы испугаться, но это было не так. Вместо этого она чувствовала себя в безопасности. В его объятиях она знала, что ей никогда никто не причинит вреда.

Рэй медленно перемещался вверх по телу Ким, наслаждаясь тем, насколько мягким и податливым оно стало после ее освобождения, наслаждаясь осознанием того, что именно он был тем мужчиной, кто подарил его ей. Она была всем, что он когда-либо надеялся найти в женщине, но не подозревал, что такое возможно. И он знал, что сейчас он сделает ее полностью своей…

У Ким перехватило дыхание, когда она почувствовала, как Рэй скользит своим торсом по ее телу. Его обнаженная кожа ощущалась так хорошо, соприкасаясь с ее. Все, что он делал, ощущалось так хорошо. Когда она почувствовала, как что-то толкнулось между ее раздвинутыми бедрами, она напряглась. Когда он было надавил сильнее, она вдруг захныкала.

— Ким… — голос Рэя заставил отыскать его взгляд. — Все в порядке, моя Ким, — сказал он, и она почувствовала, как давление ослабло, когда он быстро перекатился на сторону, сосредоточив свои движения, чтобы не прикасаться к ней.

— Рэй? — она растерянно посмотрела на него, потом вдруг поняла, что произошло. Как она могла быть такой глупой! — О Боже! Мне так жаль, Рэй!

— Тебе не за что извиняться, Ким, — ответил Рэй. Он не хотел, чтобы она знала, как он разочарован, что она была не готова соединиться с ним, как трудно было ему удержаться от продолжения.

— Я знаю, — сказала она, приняв положение сидя. — Я не знаю, почему я так поступила. Я знаю, что ты ожидал…

— Ничего. Я ничего не ожидал, — сказал он, немного отодвинувшись от нее. — Я сказал тебе, что не возьму ничего, что ты не захочешь дать, и я был серьезен. Ты еще не полностью восстановилась. Было бы не правильно давить на тебя.

— Ты не давил на меня, Рэй. Я давила на тебя. Я действительно думала, что готова, что могу справиться с этим, — Ким не могла поверить, что она сделала это с ним, и протянула руку к нему, когда он повернулся к ней.

— Не надо! — резко произнес он, отпрянув от нее. — Я не достаточно контролирую себя.

— Я… — голос Ким замер, не в силах скрыть боль, которую причинила ей его реакция, но через мгновение она посмотрела на него, по-настоящему посмотрела на него. Он отвернулся от нее, опустил голову и сгорбился. Его спина была скользкой от пота, а руки сжаты на бедрах. Все его тело дрожало… и как бы шокирующе это ни было, она не потеряла дара речи. Что ее лишило дара речи, так это размер его члена, подрагивающего в такт его рваному дыханию.

Не заботясь своей наготой, Ким передвинулась так, чтобы она была лицом к нему. Девушка коснулась его своими коленями и подождала, пока он посмотрит на нее. Когда он этого не сделал, она нежно положила руку на его кулак.

— Прости меня.

— Тебе не за что извиняться, малышка, — выдавил он сквозь зубы.

— Да, я понимаю. Я…

— Это было слишком рано, Ким, и я знал это. И моей обязанностью являлась забота о тебе, а не о себе.

— Я бы так не сказала, — она наклонила голову, пытаясь поймать его взгляд. — Я бы сказала, что ты «позаботился» обо мне просто отлично. Если честно, мне понравилось, как ты «позаботился» обо мне. А теперь ты позволишь мне сейчас позаботиться о тебе?

— Что? — слова Ким потрясли Рэя, когда он изумленно посмотрел на нее. — Ты испугалась…

— Да, — согласилась она, — но есть и другие способы, Рэй, — ее взгляд переместился на его все еще набухший член.

— Что ты имеешь в виду, Ким? — спросил он, нахмурившись. Каким еще способом, кроме соединения, женщина могла помочь мужчине получить освобождение?

— Позволь мне показать тебе, — тихо произнесла она и медленно протянула руку, едва задев набухшую головку, когда провела пальцами вниз по его стволу, прежде чем скользнуть к его основанию, чтобы потом вернуться обратно. Она была потрясена, обнаружив, насколько он был там нежный. Она ожидала, что его кожа будет такой же грубой и жесткой, как его тело, вместо этого это было похоже на прикосновение к горячему бархату.

— Все в порядке, Рэй? — спросила она, и ее голос стал хриплым, когда ее большой палец медленно обвел широкую головку, обнаружив там несколько выступивших капель предэякулянта, которые просочились из нее. Ким наблюдала, как глаза мужчины распахнулись в изумлении, когда она поднесла большой палец ко рту, впервые попробовав его сущность.

Ким закрыла глаза и застонала от удовольствия, когда его вкус впервые оказался у нее на языке. У него был вкус медовых трюфелей из темного шоколада, которые мама всегда делала на праздники, чуть терпкий, слегка сладкий и немного горьковатый…

— Ты поможешь мне?

С ее первым робким прикосновением Рэй замер всем своим существом. Неужели она действительно собирается прикоснуться к нему, как мужчина к женщине, чтобы подарить освобождение? Торнианские женщины никогда не трогали мужчин таким образом. Слава Богине, она не торнианка.

Ее руки были такими мягкими, они ощущались так замечательно, и были так непохожи на его собственные, когда они скользили по его твердому пульсирующему стволу, что буквально заставляли его плакать от удовольствия. Когда она медленно начала исследовать его, он понял, что должен призвать всю силу духа, чтобы не взять ее руку в свою и показать ей, как она может доставить ему удовольствие. Но когда она попробовала его семя, ощутила его на вкус и попросила помочь ей доставить ему удовольствие, он был уверен, что так просто не может происходить на самом деле.

Рвано втянув в себя воздух, он осторожно сомкнул свою большую мозолистую руку вокруг ее маленькой ладошки и легонько сжал, показывая ей, как именно доставить ему удовольствие, двигая ею вверх-вниз по своей плоти. Он показал ей, где был чувствителен, где ему нравится грубее. Он знал, что долго не протянет. От ее нежных прикосновений в паху было уже почти невыносимо напряжено. Увеличив скорость ее движений, он начал отчаянно подаваться бедрами ей навстречу.

— Ким! — неожиданно закричал он, когда напряжение, наконец, сломило его контроль, и он взорвался в оглушающем освобождении.

Глава 10

Рэй возвращался обратно в пещеру после того, как разузнал обстановку снаружи, Ким окинула его взглядом, наслаждаясь тем, как с каждым уверенным шагом сокращались мышцы его рельефного пресса. Черт, этот мужчина был впечатляюще физически развит.

Последние несколько дней были потрясающими для Ким. Конечно, питательные батончики уже порядком ей надоели, но они, каким-то образом, на самом деле наполняли ее силами, но она подозревала, что для Рэя это было мало. Одна такая порция была рассчитана для поддержания сил воина в течение дня, но не половина, и Рэй все равно пытался каждый день заставить ее съесть всю порцию.

Днем они разговаривали, ну, в основном говорила Ким. Рэй сидел и внимательно слушал, как будто каждое ее слово было драгоценно. Она никогда раньше не встречала мужчину, который слушал бы ее, даже отец. Рэй хотел знать ее мысли и чувства. Он, казалось, впитывал их, как будто жаждал ее внимания.

Когда она рассказала ему, как Воин забрызгал как-то ее отца, он громко расхохотался, что заставило ее улыбнуться. Она подозревала, что такое с ним бывало нечасто, и решила, что сделает все возможное, чтобы он делал это чаще.

По ночам Рэй крепко прижимал ее к себе, окружая своим теплом и защитой. И когда ей снились кошмары, он целовал ее слезы, говорил, что любит ее, и клялся, что она в безопасности.

Она не могла поверить в то, каким сильным было его желание оберегать ее, особенно тут, где казалась бы, не было никаких угроз. Если ей не нужно было отлучиться в туалет, он всегда был рядом с ней, либо держал ее на коленях, либо каким-то образом прикасался к ней, особенно часто к ее волосам. Он любил играть с ее локонами, пока они разговаривали. Раньше такое бы раздражало ее. Теперь же она чувствовала в этом лишь бережную заботу.

— Наконец, буря заканчивается, — сказал Рэй, подходя к ней. — Ты уже поела?

— Я ждала тебя, — ответила она и открыла последний батончик, протягивая ему половину.

Рэй отмахнулся от нее.

— Это тебе, — приказал он.

Ким раздраженно посмотрела на него и бросила обе половинки обратно в сумку.

— Что ты делаешь? — сердито спросил Рэй и полез в сумку, чтобы достать их обратно. — Тебе нужно поесть!

— И тебе тоже! — парировала Ким.

— Это не займет много времени, — сказал он ей, протягивая обе половинки.

— Тогда нет причин, по которым ты не должен есть тоже!

— Богиня, Ким! — Рэй закрыл глаза, зарычав от раздражения. — Неужели ты не понимаешь? Мне нужно, чтобы ты поела. Я должен хотя бы так заботиться о тебе, — его убивало то, что она обходилась без него, что он не обеспечивал ее достаточно. Не то чтобы она жаловалась, но он знал, что она была голодна. Сколько бы он ни пытался, сколько бы веских доводов ни приводил, она отказывалась есть, пока он не присоединялся к ней. Вчера она даже отказалась откусить хотя бы кусочек, пока он не откусил свой. Его Ким была упряма.

— Ты заботишься обо мне, — ответила ему Ким, нежно сжимая напряженный бицепс. — Я меньше, чем ты, Рэй. Мне не нужно столько еды. Половины порции мне более чем достаточно, — она знала, что его угнетала, как он думал, неспособность в полной мере обеспечить ее самым необходимым, но он ошибался. — И мне тоже нужно заботиться о тебе. Ты так же важен, как и я, Рэй.

— Я когда-нибудь говорил тебе, что ты самая упрямая женщина, моя Ким? — спросил он, накрывая ее ладонь своей и чувствуя, как тепло от ее слов распространяется у него внутри.

— Мммм… дай подумать… — улыбнувшись, она коснулась пальцем подбородка. — Где-то дюжину раз в день.

— Мне нужно будет делать это еще почаще, — подтрунивая, ответил он, держа свою долю батончика, прежде чем передать ей оставшуюся часть.

— Прости, что усложняю тебе жизнь, Рэй, — тихо сказала ему Ким, опустив его, так и не откусив кусочка. Она попыталась сдержать слезы, которые внезапно наполнили ее глаза. Она опять просто упрямится? Как раньше, безо всякой причины? Она с болью подумала о том, что он скоро покинет ее, а она не сможет это предотвратить.

В ответ на слова Ким Рэй нахмурился, и они были произнесены в тот момент, когда она опустила батончик, не откусив и кусочка.

— Ты не делала этого, малышка, — сказал он, притягивая ее еще ближе. Проведя нежно рукой по ее щеке, он поднял на нее глаза. — Во всяком случае, малышка, ты даже облегчила мне ее.

На ее удивленный взгляд он продолжил.

— Ты не жаловалась, Ким. Ни разу. Ты не требовала того, чего я не мог тебе дать.

— А что бы это изменило? — спросила она.

— Это то, что сделала бы торнианская женщина, — он указал на кусочек, лежащий в ее руке. — Ешь, Ким. Пожалуйста, — взмолился он. — Мне станет легче, когда я увижу, как ты ешь.

Ким вздохнула, она знала, что он играет нечестно, чтобы заставить ее делать то, что он хочет, но все же она откусила кусочек.

Рэй наблюдал за Ким, как та ела, пока не убедился, что она доела его полностью. Он боролся с чем-то большим, чем неспособность обеспечить ее должным образом. Он боролся с тем, что она, казалось, так заботилась о нем, что подвергала себя риску, ради него. Она сделала то же самое ради своей сестры, и это до сих пор вызывало в нем ярость.

Этого нельзя было допустить.

Она, казалось, не понимала, что значила больше, чем он, и не потому, что была женщиной, а потому, что она была его женщиной. Он хотел, чтобы она была в безопасности, под защитой все время. Он хотел, чтобы она улыбалась, хотел слышать ее смех и видеть ее глаза, наполненные счастьем, а не страхом, который вызывали ее кошмары. Он хотел все это для своей Ким. Сможет ли он обеспечить этим ее?

Их время, проведенное здесь вместе, быстро подходило к концу, а ему еще так много нужно было рассказать ей. Ким была полностью открыта и честна с ним, отвечая на каждый его вопрос. Сам он же этого не сделал. Он отвлекал ее на другое или не говорил всей правды, когда она задавала вопросы. Она до сих пор даже не знала, что он — Император.

Как она отреагирует, когда узнает, что он скрывал это от нее? Она рассердилась, когда он не сказал ей, что очистил ее. Быть может, это тоже расстроит ее?

Затем был вопрос о том, как отреагирует его народ, если она не сможет подарить потомство. Самец, который присоединился к самке, которая была либо не в состоянии представить потомство, либо представила непригодное потомство, был вынужден отказаться от своего положения, так как не было бы мужчины, чтобы заменить его. Рэй никогда не понимал, почему мужчины охотно делают это, ведь это прерывает их родословную, но, встретив Ким, он понял, потому что даже если бы у него не было Торы, Рэй все равно выбрал бы Ким.

Был также вопрос, откуда она появилась. Почему ганглианцы удалили все навигационные карты с информацией о ее планете? Это был вопрос, на который Ассамблея лордов точно бы захотела получить ответ.

Ему нужно было начать готовить Ким ко всему этому, и в первую очередь нужно было начать с признания ей, кто он на самом деле.

— Ким… — начал было он, как вдруг запищал локатор, бросившись к нему, Рэй нажал несколько кнопок и был вознагражден сигналом.

— Зачем он так делает? — спросила Ким, потянувшись посмотреть на локатор.

— Это Верон пытается связаться со мной.

— Ты можешь говорить по нему? Я думала, он просто посылал сигналы.

— И это тоже, — ответил ей Рэй, бросая хмурый взгляд на устройство. — Из-за бури мы не могли связаться с «Искателем», но теперь, когда она стала утихать, мы сможем подать сигнал.

Двигаясь в сторону входа в пещеру, Рэй понял, что буря полностью утихла, и снова нажал несколько кнопок.

— Верон. Где, во имя Богини, ты находишься? — требовательно произнес он.

— Гене… ал, — услышав голос Верона, Рэй понял, что буря была не единственной помехой в приеме связи для локатора. Острые скалы, окружающие пещеру, и оставшиеся энергетические кристаллы тоже были возможной помехой для его нормальной работы. Ему нужно было отойти от них, обернувшись, Рэй обнаружил, что Ким последовала за ним наружу и теперь смотрела широко раскрытыми глазами на бесплодный пейзаж, открывшийся перед ней.

— Поразительно… — произнесла она, осторожно двигаясь вперед, обведя взглядом незнакомый ландшафт. Пещера, куда Рэй принес ее, находилась в узком каньоне с крутыми склонами и острым V-образным выступом у входа. За ним простиралась бесплотная долина сплошного коричневого цвета. Но не того насыщенного коричневого цвета, который вы увидите после того, как фермер обработал плодородное поле, а тут был коричневый цвет почвы, которой она стала к концу осени.

— Как я уже говорил, на Понте больше нет жизни.

Ким осторожно ступила по каменистой земле, опасаясь, что может порезать босые ноги, и вдруг обнаружила, что буря будто сгладила ее поверхность. Она была потрясена, увидев крутой спуск на дно долины в устье каньона.

— Как тебе удалось поднять меня сюда на руках? — спросила она, поворачиваясь к Рэю.

— Это было не так уж трудно, Ким. Ты была совсем легкой.

— Легкой? — Ким не могла поверить, что он это сказал. Конечно, она не была слишком большой, но при пяти с половиной футов и 140 фунтах (прим. 168 см и 63 кг) она тоже была не совсем легкой, особенно если ее несли не на этот крутой склон.

— Да, — Рэй осмотрел долину под ними. Верон уже должен был приземлиться, но он пока не видел никаких доказательств этому. — Мне нужно подняться выше, Ким. Эти стены и кристаллы мешают мне общаться с Вероном.

Он подошел к стене и ухватился за камень, проверяя, выдержит ли тот его вес.

Ким недоверчиво посмотрела на него со стены.

— Ты собираешься залезть на стену?!!

— Это самый быстрый способ попасть наверх, — ответил он, устремляя свой взгляд высоко вверх.

— Если хочешь сломать себе шею…

Подойдя к ней, он обнял ее.

— Со мной все будет хорошо, Ким, — успокоил ее он. — Я хочу, чтобы ты вернулась в пещеру и подождала меня там.

— Как будто это произойдет, — возразила она ему.

— Ким…

— Я не собираюсь возвращаться в пещеру, пока ты взбираешься на скалу. Я сойду с ума, если ты упадешь.

— Я не собираюсь падать, — сказал он так, как будто это оскорбило его, что она так думает, — я приказываю…

— Приказываешь… кем ты себя возомнил? Чертовым императором? Может, я и люблю тебя, но это не значит, что ты можешь мне приказывать, Рэй.

— Я и… — но вдруг вновь начавший шипеть передатчик снова помешал ему рассказать ей, что так и есть, он является Императором. — Мне нужно добраться туда, где я могу пообщаться с Вероном, Ким, — огорченно вздохнув, ответил он. — Я клянусь тебе, что со мной ничего не случится, а теперь, пожалуйста, вернись в пещеру.

— Нет, — сказала она и подняла палец, останавливая его очередную тираду, — но я сделаю это, как только ты выберешься наверх.

— Ким…

— Мне нужно знать, что у тебя это получится, Рэй. Это сведет меня с ума, если я не увижу это собственными глазами.

Тяжело вздохнув, Рэй подошел к ней, чтобы обхватить ее лицо руками.

— Ты будешь ждать в пещере моего возвращения? — спросил он, ища глазами ее взгляд.

— Если ты этого хочешь.

— Я хочу. Мне нужно знать, что ты тоже в безопасности, моя Ким.

— Хорошо, как только ты достигнешь вершины каньона, я вернусь внутрь и подожду тебя там.

— Я задержусь ненадолго, — и, одарив ее быстрым пламенным поцелуем, он направился к стене.

Ким ждала, затаив дыхание, пока Рэй легко взбирался на скалы. Оказавшись на краю пропасти, он встал и дерзко улыбнулся.

— Позер… — пробормотала себе под нос Ким, но улыбнулась ему и помахала рукой, а затем вернулась в пещеру.

Рэй улыбнулся, наблюдая, как Ким входит обратно в пещеру. Подъем на скалу не был трудным, может, менее сорока футов, и все же Ким беспокоилась о нем. Эта мысль наполнила его теплом, что кто-то беспокоиться о нем… Он должен был принять меры, чтобы убедиться, чтобы не волновать ее. Он не хотел, чтобы его Ким снова о чем-то беспокоилась.

Его улыбка исчезла, когда он посмотрел вдаль и увидел место, где разбился шаттл. Он мог потерять ее в той аварии, в которой он действительно мало верил, что они выживут. Должно быть, Богиня присматривала за ними.

— Ваше величество!

Повернувшись, Рэй обнаружил, что Верон быстро приближается к нему.

— Что, во имя Богини, вы там делаете, капитан? — сердито потребовал Рэй. — Шаттл в той стороне! — он указал в противоположном направлении.

— Да, ваше величество, — немедленно ответил Верон, — но радиомаяк показывал, что вы где-то в этом районе, поэтому мы направили сюда спасательную команду.

— Отправьте спасательную команду к шаттлу.

— Есть жертвы, ваше величество?

— Да, воин Дамир теперь в объятиях Богини.

— Я понял, ваше величество. Я немедленно отправлю команду. А женщина? — Верон почувствовал, что должен спросить. Когда шаттл Рэя упал, Верон уже подумал, что потерял его. Думал, его Император и друг погиб. Когда локатор принял передачу с кодом Императора, где говорилось, что они пережили крушение, он поблагодарил Богиню за ее милосердие, но буря все не заканчивалась, и его беспокойство снова возросло.

Двое мужчин замкнутом пространстве с женщиной, над которой надругались ганглианцы… он содрогнулся при мысли о том, что им пришлось пережить, но теперь понял, что там был всего лишь Император… Богиня, он не мог бы придумать худшего наказания, поэтому был удивлен следующими словами Императора.

— Ким в порядке, она в пещере. Мы должны забрать ее, чтобы отправить на «Искатель» и поместить в регенерационный блок.

— Ким? — нахмурился Верон, услышав странное имя.

— Так ее зовут: Ким Тилл, и она моя! — зарычал Рэй на него.

— Ваша? — Верон не мог скрыть своего шока. Рэй говорил, что никогда не возьмет другую женщину после смерти своей Императрицы, но теперь заявлял права на женщину, — женщину неизвестного вида, которая была подвергнута насилию. Почему?

— Вы соединились с ней? — тихо спросил он.

— Нет! — Рэй увидел потрясение и недоверие своего друга, и хотя он понял это, ему это не понравилось. — Она еще не оправилась от надругательства над ней ганглианцами, но не сомневайся, Верон, она — моя! Теперь давай доберемся до нее, она находится там одна.

— Сейчас другая группа должна была уже добраться до пещеры.

— Что??

Рэй начал было уже свой путь обратно, но резко обернулся, заставив Верона оступиться.

— Мы знали, что в этом районе есть только две пещеры, где вы могли бы укрыться. Когда локатор не смог определить ваше точное местоположение, мы разделились на две команды. Одни были сверху. Одни направились по низу. Я был с группой, которая осуществляла поиски наверху.

— Свяжись с ними! Сейчас же! — Рэй приказал. — Скажи им, чтобы они не входили в пещеру!

— Да, сир, — но Верон разговаривал уже с пустым пространством, потому что Рэй уже спрыгнул вниз.

Ким сложила одеяло и засунула его обратно в пустую сумку. Поднявшись на ноги, она оглядела пещеру. И поняла, что ей не хочется оттуда уходить. Она хотела бы остаться здесь. С Рэем. Она не хотела встречаться с грядущим, не хотела встречаться со всеми теми взглядами, которые, она была уверена, будут обращены на нее. Все будут знать, что с ней случилось, что ганглианцы сделали с ней… как она со всем этим справится?

Она медленно села на то, что считала «их» камнем, и задумалась. Неужели это так важно для нее? Что люди, которых она не знала, думали о ней? И в том, что случилось, была не ее вина, но все же… У нее все еще были кошмары, она все еще не присоединилась к Рэю. Сможет ли она действительно оставить это позади? Сможет ли она действительно двигаться дальше и жить полной жизнью с Рэем? Сможет ли она стать полноценной женщиной? Той, кого Рэй мог бы любить и кем гордиться? Не жертва, которую он нашел.

Она не была уверена. Это будет так трудно…

— Жизнь не всегда проста, Кимберли, — будто послышался ей тихий голос матери, — но не все так плохо, как ты себе это представляешь. Не позволяй чему-то плохому забрать все хорошее из твоей жизни, если ты это сделаешь, тогда плохое победит.

Ким не могла этого допустить. Тот вонючий ублюдок отнял у нее итак достаточно. Она не позволит этому отнять Рэя тоже. Она преодолеет то, что с ней случилось. Пусть это займет какое-то время, и хоть она никогда не станет той, кем была раньше, но это было не так уж плохо. Она возьмет то, что с ней случилось, и извлечет из этого урок. Рэй верил в нее, а она верила в него, вместе они могли бы преодолеть все.

А что, если они не смогут иметь детей? Что случится потом? Он говорил ей, как это важно, ведь он уже потерял Вана. Он вообще хотел большего? Почему она не задавала эти вопросы раньше?

— Ну, что у нас тут?

Ким оглянулась и увидела двух очень больших мужчин, которые вошли в пещеру, и ни один из них не был Рэем.

— Кто вы такие? — спросила Ким, вставая с места и переводя взгляд с одного краснокожего мужчины на другого. Они были явно торнианцами. Рэй рассказывал ей, что торнианцы имеют кожу разных цветов, но у них у всех длинные черные волосы. Эти двое не были такими же массивными, как Рэй, но их никоим образом нельзя было назвать маленькими. Почему они оказались здесь? И где сейчас был Рэй?

— Мы — воин Дьюла, — заговорил более крупный из двух, указывая на себя, — и воин Фала, — он указал на меньшего. — Мы здесь ради поисков Императора.

— Императора? — Ким бросила на них растерянный взгляд. — Императора здесь нет, — с чего они решили, что он должен быть тут?

— Но ты… — зарычал Дьюла и шагнул к ней навстречу.

Ким тут же сделала шаг назад. Ей не нравилось, как он на нее смотрел.

— У тебя нет мужской защиты, — произнес также Фала, шагнув к ней и окинув взглядом ее голые ноги.

— Да, знаю. Но у меня есть Рэй, — заявила Ким, пытаясь сохранять спокойствие. Это были торнианские воины. Они защищали женщин. Они не причиняли им вреда.

— Твоя ложь воняет так же сильно, как и ты, — выплюнул Дьюла, двигаясь в ее сторону. — Император поклялся, что никогда не возьмет другую женщину, а даже если и возьмет, то никогда не подумает о том, чтобы присоединиться к такой женщине, как ты! — Ким легко могла услышать отвращение в его голосе.

— Такие женщины, как ты, годятся только для того, чтобы обслуживать мужчин, когда достойные женщины недоступны, — сказал Фала, обходя ее с другой стороны.

— Таких, как я? — переспросила Ким, отступая назад с колотящимся сердцем. — Что здесь происходит? Где Рэй?

— Те, кто не является потомками торнианских воинов, — сказал Дьюла, глядя на нее, как на глупую. — Богиня создала тебя только для того, чтобы ее благословенные воины использовали тебя для своего удовольствия, и я использую тебя сейчас! — заявил он, когда набросился на Ким.

Ким попыталась увернуться, но Дьюла оказался быстрее, схватив ее за руку и бросив девушку на землю.

— Я буду у нее первый! — бросил Фала, отталкивая Дьюла в сторону, прежде чем тот упал на нее.

— Рэй! — Ким успела закричать прежде, чем от толчка на землю у нее перехватило дыхание.

Она не могла пройти через это снова. Она не могла!

Рэй спрыгнул с последнего выступа с высоты около десяти футов, приземлившись на ноги. Его руки и грудь были в порезах и ссадинах от его безрассудного спуска по скалам. Его мысли метались. Он не должен был взбираться наверх, не должен был оставлять Ким одну. Он должен был дождаться, пока Верон обнаружит их, но он хотел, чтобы Ким как можно скорее отправилась на «Искатель», чтобы он мог должным образом позаботиться о ней. О чем он только думал, оставляя ее без защиты? Он так много еще не объяснил ей, она еще так много не узнала. Если его воины найдут ее, неизвестно, что они могут сделать. Услышав ее испуганный крик, он бросился в пещеру, на помощь Ким.

— Нет! — Ким попыталась было закричать, но не издала ни звука, придавленная тяжестью тела, навалившегося на нее, ей удалось лишь протянуть руку, и она вцепилась ногтями в лицо Фала. Он тут же отшатнулся, ревя от боли и удивления.

— Как ты смеешь… — завопил он и занес свой кулак для удара, когда зал наполнился диким ревом.

Оба мужчины тут же вскочили на ноги, и, обнажив свои мечи, обернулись, готовые отразить неведомую угрозу.

Рэй ворвался в пещеру, лихорадочно ища глазами Ким. Увидев, что она лежит на спине, а ее глаза, полны страха, он пришел в бешенство. Его взгляд вернулся к двум воинам, которые стояли над ней, обнажая мечи. Рэй двинулся на них.

Ким поспешила отползти в сторону подальше от мужчин, когда они обернулись и вытащили свои мечи. Она не знала, что заставило их отпустить ее, но она не собиралась ждать, чтобы узнать причину. Вскочив на ноги, Ким не сводила глаз с их спин, готовясь вырваться из западни. Если бы она смогла выбраться из пещеры, то, может быть, ей удалось бы найти Рэя, и он смог бы защитить ее.

Когда ее взгляд переместился к пути побега, ее сердце остановилось. Рэй бросился к двум мужчинам, его массивная грудь была покрыта кровью, а глаза были черны от ярости. Она никогда в жизни не видела более прекрасного или пугающего зрелища, потому что он был безоружен. О Боже, Рэй собирался умереть!

Затем, к ее удивлению, как только воины увидели Рэя, они бросили мечи и упали на колени, опустив свои головы.

— Ваше величество! — произнесли они в унисон.

— Ваше величество? — Ким потеряла дар речи от шока. Какого черта они так назвали Рэя?

— Что, во имя Богини, вы делаете? — взревел Рэй, отталкивая обоих мужчин в сторону, чтобы добраться до Ким. Он тут же отметил, что ее глаза наполнены страхом, новые царапины на ее ногах, синяки, проявляющиеся на ее руках, ее рубашка была частично разорвана, а кровь капала с пальцев.

— Ты не пострадала, малышка? — он хрипло прошептал, останавливаясь в нескольких дюймах от нее. Он хотел обнять ее, но не был уверен, позволит ли она.

— Нет. Ты добрался сюда вовремя, — прошептала она дрожащим голосом, и Рэй почувствовал, как тяжесть покидает его грудь.

— Иди сюда, малышка, — произнес он, раскрывая свои объятия, и поблагодарил Богиню, когда она кинулась к нему.

— Сир! Просим прощения! — заговорил Фала, отвлекая внимание Рэя от Ким. — Мы знаем, что не должны были прекращать поиски вас, но когда мы наткнулись на эту женщину… она отвлекла нас своей очевидной готовностью присоединиться к мужчинам.

— Что? — Ким не могла остановить свой шокированный вздох, когда она отступила в объятиях Рэя, чтобы посмотреть на мужчину, все еще стоящего на коленях.

Рэй проигнорировал вздох Кима, не сводя глаз с мужчин.

— Вы обвиняете женщину в том, что не выполнили свой долг? — зарычал он.

— Сир! Все было не так…

— Молчать!

— Ваше величество! — Рэй развернулся лицом к новой угрозе и увидел, что Верон и еще несколько воинов вошли в пещеру.

Капитан Верон быстро оценил ситуацию. Женщина, которая, как он думал, не выживет, стояла в объятиях Императора, а два воина, которых он послал найти вход в нижнюю пещеру, стояли на коленях перед разъяренным Рэем.

— Ваше величество, что произошло, что воины Фала и Дьюла вызвали ваш гнев?

— Они напали на мою женщину, — зарычал Рэй, отметив царапины на лице Фала, которые, он предположил, оставила Ким, защищаясь.

— Вашу женщину? — цвет кожи Дьюла поблек до тускло-розового, когда он настороженно поднял глаза. — Но, сир, на ней нет вашего запаха!

— Сир, — Верон глубоко вздохнул и почуял запах. Ганглианцы. — Вы еще не соединились с этой женщиной. Фала и Дьюла не нарушали никаких законов своим… хм… вниманием к ней.

Глаза Ким снова устремились на Рэя. О чем говорил этот мужчина? Как это может быть, что никакой закон не нарушен? Она поняла, что Рэй собирается возразить мужчине, так как его тело начало дрожать… а затем вдруг он успокоился.

— Вы правы, капитан, — сказал Рэй, контролируя интонацию своего голоса, так же как и свое тело. Ему не понравилось то, что сказал его капитан, но тот был прав. Фала и Дьюла никак не могли знать, что Ким принадлежит ему. Он еще не соединялся с ней, так что она не носила на себе его запаха, а без него она была беззащитна.

— Что значит, закон не нарушен? — спросила она, сделав шаг назад и посмотрев в глаза Рэя. — Они напали на меня. Они бы изнасиловали меня, если бы ты их не остановил. Каким образом это не нарушает какой-то закон?

Абсолютная тишина встретила ее вопрос, и ни один мужчина не ответил на него.

— Ответь мне, черт возьми! — воскликнула Ким, и ее голос прозвучал так же властно, как у прошлой Императрицы.

— Только торнианские женщин могут быть защищены от насилия со стороны мужчин-торнианцев, — произнес низкий глубокий голос в ответ на ее требование, и Ким перевела свой взгляд на говорившего мужчину. — Все остальные находятся в опасности.

Прямо у входа в пещеру стоял мужчина, которого Ким никогда не видела. Хоть он и был не так высок, как Рэй, но был не намного ниже его. Он был мускулист, как Рэй, но с цветом кожи, более близким к коже Ким, чем к торнианцам. Она могла бы принять его за человека, если бы не его светящиеся глаза и широкая полоса черных мелких кос, расположенная по центру его головы с нитками бус, пронизывающих их. Должно быть, это был кализианец.

— Что значит «в опасности»? — произнесла она.

— Незащищенные самки считаются доступными для любого торнианского воина в соответствии с законом Торниана.

— Что? — Ким посмотрела на Рэя, уверенная, что тот мужчина был неправ, но взглянув на него, она увидела правду в его глазах. — Ты позволяешь их насиловать кому угодно и не наказываешь их? — Ким не пыталась скрыть свой шок и боль.

— Я никогда не насиловал женщин! — Фала зарычал на Ким.

— Конечно! — Ким почувствовала, как ее гнев начал расти, когда она посмотрела на Фала. — А как ты называешь то, что вы собирались сделать со мной?

— Ты — не торнианка, и поэтому — не более чем «сосуд», который Богиня создала для своих благословенных воинов, чтобы использовать, пока ему не будет представлена подходящая женщина. Это не насилие — использовать «сосуд».

Рот Ким открылся и закрылся от такой тирады воина. Она не была уверена, что ее больше шокировало, что он действительно верил в то, что говорил, или в то, что никто его не поправлял.

— Ты не можешь быть согласным с ним, — потребовала Ким, когда ее взгляд вернулся к Рэю.

— Это не то, что о чем ты должна переживать, Ким, — Рэй сердито посмотрел на Фала. — Как только мы окажемся на «Искателе», я объясню тебе подробности, и ты все поймешь.

— Пойму? Что тут непонятного, ваше величество? — спросила она, выделяя последние слова, давая ему понять, что узнала, что он солгал ей. — Ваши воины — всего лишь кучка насильников, и вы не лучше ганглианцев.

— Как ты смеешь оскорблять меня, никчемная женщина! — взбешенный Фала поднялся на ноги. Эта женщина не только испортила ему лицо, не только поставила его на колени перед Императором, но и оскорбила его достоинство, сравнив его с ганглианцем! Этого он не смог стерпеть и двинулся к ней.

— Если ты не хочешь присоединиться к Богине сегодня, Фала, оставайся на месте, — тихо произнесенные Рэем слова зависли в воздухе, ибо они были наполнены едва контролируемой яростью, от которой каждый мужчина в комнате напрягся, ожидая, когда Император взорвется. — Уходите! Вы оба! Сейчас же! — приказал Рэй.

Ким наблюдала, как мужчины быстро побежали к входу в пещеру по приказу Императора, но не раньше, чем они посмотрели на нее, безмолвно пообещав, что заставят ее заплатить за это.

Ким несколько минут смотрела на светлокожего мужчину, оценивая его. Он был единственным, кто хотел рассказать ей, что происходит. Единственным, кто хотел открыть ей правду.

— Кто ты такой? — спросила она.

— Я — генерал Трейвон Рейнер.

— Ты — кализианец.

— Да, — кивнул он.

Разочарованный взгляд Ким вернулся к Рэю, который пристально наблюдал за ней, когда она говорила с Рейнером. Она все еще не могла поверить, что Рэй просто позволил этим мужчинам остаться безнаказанными после того, что они чуть не сделали с ней, и после того, что они сказали ей.

Он заявил ей, что у торнианских мужчин есть честь, что они достойные самцы. Как тогда расценивать то, что чуть не сделали Фала и Дьюла? С того момента, как она очнулась, он начал пробираться в ее разбитое сердце. Он начал исцелять ее своим вниманием, заботой и пониманием. Теперь она поняла, что все это было ложью.

Он заставил ее поверить, что он — просто мужчина, воин, как и любой другой, но он оказался больше «ничего особенного», он — был Императором. Его терпение и забота затронули в ней что-то такое, что, как она думала, ганглианцы уничтожили… ее мечты. Ее мечты, что кто-то может полюбить ее даже со всеми ее недостатками и неудачами, и Рэй, казалось, был в состоянии сделать это. Когда она усомнилась в себе, он давал ей свою веру. Когда ее силы иссякли, он давал ей свои. Когда она плакала, он обнимал ее.

Так что же она должна была делать теперь, когда он поддерживал все, что пыталось ее уничтожить?

Рэй пристально смотрел на Ким, наблюдая, как на ее лице отражались все эмоции. Он знал, что она расстроилась из-за него, знал, что она не понимает, почему он не убил Фалу и Дьюла за нападение на нее. Он должен был рассказать ей так много до прибытия Верона, но он этого не сделал, он не хотел, чтобы что-то мешало им прекрасно проводить время вместе.

Она охотно отдавала ему так много. Больше, чем она осознавала, своей заботой, своими нежными прикосновениями и поцелуями. Он никогда не получал такого раньше и не хотел, чтобы это заканчивалось. Теперь он понял, что совершил ошибку.

Ким надеялась, что он расскажет ей то, что ей нужно знать, чтобы выжить в его мире, а он подвел ее. Она рассказала ему о своих чувствах, когда он не сказал ей, что очистил ее и не послушал.

— Ким…

— Все время, все это было ложью, — прошептала Ким, ее глаза были полны боли от предательства, — от начала до конца. Каждое прикосновение… каждое слово… я такая дура. Я поверила тебе, когда ты сказал, что у твоих мужчин есть честь, потому что ты сказал мне, что это так. Какая же честь в том, что случилось сегодня, Рэй?! — она указала на следы в грязи, оставленные от ее борьбы с Фала и Дьюла. — Какая честь лгать о том, кто Вы, ваше величество?

— Ким… — Рэй сделал шаг в ее сторону.

— Не надо! — резко приказала Ким, отступая на шаг, и посмотрела на кализианца. — Вы относитесь к своим женщинам, также как это делают торнианцы? — спросила она, не сводя глаз с Рейнера.

Взгляд генерала Рейнера скользил по маленькой женщине, которая не только противостояла Императору, но и осмеливалась бросить ему вызов. Он никогда не видел такой, ни по цвету кожи, ни по цвету волос. Было очевидно, что она не была торнианкой, особенно после того, как воины напали на нее. Но кем же тогда она была?

— Нет, — он понял, что еще не ответил на ее вопрос, когда она царственно подняла бровь. Как такое могло случиться? Она стояла перед ним в одежде, которая не принадлежала ей, вся в грязи, с растрепанными волосами, и все же ей удавалось казаться королевой. — У кализианцев более чем достаточно женщин, чтобы удовлетворять наших мужчин. Нам не нужно навязывать свое внимание кому-то.

— Все же вы позволяете так поступать торнианцам на вашей территории.

Рейнер напрягся от сквозившего в ее фразе оскорбления.

— Если бы я прибыл первым, этого бы не произошло. Я приношу свои извинения от имени Императора Лирона.

— Кто это?

— Император Кализианской Империи. Когда мы обнаружили, что «Искатель» подвергся нападению и что шаттл с Императором Вастери разбился на Понте, он отправил меня сюда, чтобы помочь в поисках.

— Вастери… — Ким поняла, что Рэй говорил ей, что он — Император, если бы она его слушала. Он объявил, что он Рэй Вастери, а позже сказал ей, что Вика Вастери называли Императором. Она просто не сложила эти два имени вместе.

— И я благодарен вам, — Рэй кивнул мужчине. — Теперь нам нужно отправить Ким на «Искатель».

— Император Вастери, — генерал кивнул в ответ.

— Нет, — сказала Ким, взглянув на Рэя. — Я не пойду с тобой.

— Что? — он устремил свой взор на Ким, и его сердце сжалось, когда в глазах, которые встретились с его, не было тепла, не было той нежности и заботы, которые всегда были там.

— Я остаюсь здесь. Где меня не считают «сосудом», который можно использовать по желанию любого мужчины. Где меня не считают «недостойной» защиты, — выплюнула Ким и увидела, как Рэй побледнел, когда ее слова поразили его.

— Если ты этого захочешь, то ты получишь защиту в Кализианской Империи, даю слово, — ответил Рейнер.

— Благодарю вас, — ответила Ким, заставляя себя отвести взгляд, даже когда ее сердце было против. Она попыталась улыбнуться Рейнеру, но поняла, что просто не может сделать этого.

— Нет! — взревел Рэй. Слова Ким пронзили его такой болью, какой он никогда не испытывал раньше. Она не могла думать, что он считает ее «недостойной» защиты, что не защитит ее ценой своей жизни, но ее готовность принять обещание другого мужчины дала понять ему, что это так. Он потерял ее доверие. Ее любовь. Этого он не допустит. Не сможет пережить ее уход. Она принадлежала ему, и он не остановится ни перед чем, чтобы удержать ее. — Вы не предоставите ей убежища, генерал. Если вы это сделаете, ваши люди заплатят очень высокую цену.

Ким повернула голову на холодную безжалостность в голосе Рэя и обнаружила, что его глаза были такими же жесткими и холодными. Нежный заботливый мужчина, которого она знала, исчез, перед ней стоял безжалостный Император.

— Вы угрожаете мне? — генерал зарычал на него.

— Я предупреждаю, — ответил ему Рэй, полным тихой угрозы голосом. — Если вы предоставите Ким защиту, я приостановлю все поставки продовольствия в Кализианскую Империю.

Ошеломляющая тишина заполнила помещение после этих слов Императора, и даже люцефирины, казалось, были в шоке.

— Вы не можете так поступить! — ошеломленно возразил ему Рейнер.

— Я, Рэй Вастери, Император Торнианской Империи, защитник цивилизованных планет. Я контролирую то, что покидает мою Империю. Я контролирую тех, кого мы поддерживаем.

— Мой народ будет голодать…

— Таков твой выбор.

Ким смотрела, как Рейнер переводит взгляд с Рэя на нее. Его глаза были полны гнева и сожаления, и она знала, что он собирался сказать.

— Мне жаль, но я не могу предоставить тебе защиту. Я не могу поставить тебя выше потребностей моего народа.

Глядя в глаза генерала, Ким могла видеть, что он действительно сожалел об отказе, но она также видела его решимость. Он не хотел ее спасать.

— Я понимаю, почему Богиня продолжает отказывать в своем благословении кализианцам. Ты ничем не отличаешься от своего предка, ставя собственные нужды выше невинных, — генерал дрогнул, услышав тихие слова Ким, которые резанули своей правотой острее, чем любой торнианский клинок.

— Пойдем, Ким, — Рэй сказал, двигаясь, чтобы взять ее за руку.

— Не прикасайся ко мне! — девушка отдернула руку, резко повернувшись к нему. — Никогда! Ты, Император Рэй Вастери, заслуживаешь все, что Богиня сделала для твоего народа!

Повернувшись, она прошла мимо него.

Рэй сжал челюсти от ее оскорбления, и каждый мужчина ожидал, что он набросится на нее, вместо этого он шагнул перед ней, заставив ее посмотреть на него с удивлением.

— Возможно, но я не потеряю тебя, Ким, — тихо произнес он голосом, полным такой боли, что Ким почувствовала это в своем сердце. — Ты слишком много для меня значишь.

Он медленно отошел в сторону и позволил ей пройти мимо него.

Рейнер напрягся, когда Император встал перед маленькой женщиной, останавливая ее. Он знал, что ее слова ранили Императора так же глубоко, как и его самого, ибо они были правдой. Истиной, которую ни один мужчина не мог бы отрицать, но одно — сказать их ему, а сказать такое Императору… она что, хочет умереть? Тем не менее, она не выказала страха, когда столкнулась с самым могущественным мужчиной в известных вселенных, ее единственной реакцией было то, что ее блестящие зеленые глаза потемнели, прежде чем Император позволил ей пройти. Рейнер обнаружил, что не может позволить ей уйти. Только не так.

Рэй повернулся и последовал за Ким, потому что независимо от того, что она сказала, независимо от того, насколько он заслужил ее презрение, она была его, и он удостоверится, что она будет защищена. Когда Рейнер встал перед ней, заставив ее споткнуться, он немедленно поддержал ее.

— Я не могу позволить тебе уйти просто так, — произнес генерал, не обращая внимания на низкое рычание Императора, и его рука двинулась к ножнам с клинком, закрепленным на его предплечье. — Нет, пока я не сделаю все возможное, чтобы защитить тебя, — его пальцы быстро сняли клинок и протянули ей. — Это немногое, но с его помощью ты сможешь защитить себя, — Рейнеру было трудно поддерживать зрительный контакт с ней, когда она просто смотрела на него.

К его удивлению, вместо того, чтобы потянуться к лезвию, она медленно подняла руку и подставила ее ему. Осторожно он прикрепил ножны к ее предплечью, обнаружив, что ему пришлось обернуть ремни вокруг ее руки несколько раз, прежде чем их закрепить.

— Хотел бы я сделать больше…

Ким посмотрела на Рейнера. Он был первым мужчиной, помимо Рэя, который действительно пытался помочь ей. Не требуя ничего взамен. Он ничего о ней не знал. Ему ничего не было от нее нужно. Он не был похож на своего предка, и ей было стыдно, что она так сказала.

— Спасибо вам, — мягко произнесла она. — Я буду молиться Богине, чтобы она благословила вас и ваш народ.

Глава 11

Ким замерла в нерешительности у подножья скал, увидев в долине что-то похожее на космический челнок. Рядом с ним находились покорёженные обломки другого корабля, почерневшие и местами покрытые песком и грязью. Как Рэю удалось вытащить её оттуда? Оглянувшись через плечо, Ким обнаружила его прямо позади себя: он смотрел на неё, не на обломки.

— Позволь мне нести тебя, Ким, — сказал Рэй снова, его глаза умоляли девушку.

Вместо ответа она отвернулась и направилась к кораблям. Зарычав от разочарования, Рэй беспомощно наблюдал, как Ким осторожно прокладывает свой путь через долину.

Стоило им поравняться, Рэй двинулся в сторону Ким, игнорируя её злой взгляд. Император хотел, чтобы его воины знали, что она под его защитой и чтобы ни один самец не посчитал девушку доступной.

Ким застыла рядом с Рэем, когда внезапно каждый самец повернулся в ее сторону, чтобы посмотреть на девушку. Её рука дёрнулась, ей захотелось выхватить клинок, прикрепленный к предплечью, но Ким не желала показывать самцам, что они пугают её. Глядя на них в ответ, девушка видела потрясение в глазах одних и любопытство в других, по-видимому, торниацы не привыкли, что самка смотрит им в глаза.

Рэй внимательно следил за своими воинами, пока Ким стояла перед ними. Торнианская самка двигалась бы позади своего самца, пряча себя от такого количества пристальных взглядов… если только она не пыталась привлечь нового самца для соединения. Рэй помрачнел от этой мысли. Хотя он знал, что это не было целью Ким, — но его воины не знали.

— Это Ким Тилл, — громко объявил Рэй, — она не пытается привлечь одного из вас.

Он проигнорировал испуганный вздох Ким и продолжил:

— Она под моей защитой и получит соответствующее отношение. Любой, кто поставит под сомнение этот приказ, отведает моё правосудие.

Взгляд Рэя скользил по лицам своего отряда, чтобы убедиться, что его все поняли.

— Проходи, Ким, — мужчина положил руку на её поясницу. — Позволь проводить тебя на челнок.

Ким напряглась от прикосновения Рэя. Она хотела отстраниться, но каким-то образом поняла, что если сделает это, то опозорит его в глазах остальных самцов. Даже после всей его лжи девушка не могла поступить так с ним. Когда они двинулись вперёд, самцы расступились, и, пока они проходили, каждый положил ладонь на свою грудь в каком-то подобии приветствия.

Возле входа в челнок Ким увидела четырёх самцов, стоявших в стороне и державших за углы прямоугольный чёрный мешок. Ким замерла, когда внезапно догадалась, что… нет, кого они несут.

Рэй неодобрительно посмотрел на Ким, когда она неожиданно остановилась, желая понять, что происходит. Когда же его глаза проследили за тем, что привлекло её внимание, он молча выругался. Она не должна была увидеть это.

— Ким…

— Это твой погибший воин, — прошептала она тихо.

— Да, воин Дамир, — сообщил ей мужчина. — Проходи, Ким, — сказал он, пытаясь увести девушку. — Ты не должна беспокоиться…

Рэй отстал, когда Ким двинулась от него, но не вошла в челнок, а приблизилась к гвардейцам, несущим тело воина Дамира.

Девушка медленно подошла к четырём самцам, но её взгляд был прикован к телу погибшего. Здесь были останки самца, отдавшего свою жизнь, чтобы спасти Ким. Хотел он этого или нет, но он умер и заслуживал её уважение. Почтительно положив ладонь на мешок, девушка склонила голову и вознесла молчаливую молитву о павшем воине.

— Спасибо тебе, — тихо прошептала она.

Четыре самца переглянулись и посмотрели на Императора, неуверенные в том, как они должны ответить, когда самка приблизилась к ним. Император заявил, что она не ищет соединения с одним из них, и её взгляд не был обращён к ним, и всё же она приблизилась. Почему?

Затем к их потрясению и смятению каждого присутствующего здесь самца она остановилась, положила ладонь на мешок с останками их товарища и склонила голову.

Рэй двинулся вместе за Ким, когда она приблизилась к воинам. Он видел их растерянность, когда они смотрели на него, ожидая распоряжения, едва заметное движение головой подсказало им оставаться на своих местах.

Рэй знал Ким. Знал, что она заботливая женщина, но также был ошеломлён, когда она положила ладонь на тело Дамира и склонила голову, признавая его жертву. Для самки подобный поступок был неслыханным. Она признавала Дамира достойным перед всеми присутствующими, его имя теперь будет жить, даже если кровная линия прервалась, в памяти будут жить рассказы об этом дне. Из-за неё.

— Ким, — выдавил Рэй, так как горло неожиданно перехватило. — Давай поднимемся на борт.

— После воина Дамира, — сказала она, поворачиваясь к Рэю, и он увидел, сколь решительно она была настроена.

Понимала ли Ким, какие дополнительные почести оказывала воину Дамиру? Самцу, с которым не была никогда знакома.

— Он погиб, спасая нас, Рэй, — сказала девушка тихо. — Он заслужил наше уважение.

Император просто потрясённо смотрел в серьёзные зелёные глаза Ким, не потому что был не согласен с ней, просто впервые с того момента, как они покинули пещеру, девушка смотрела на него открыто. Её глаза не были наполнены гневом или болью предательства, и он хотел, чтобы они оставались такими же и в будущем.

— Заслужил, — наконец согласился Рэй и кивнул воинам, затем он положил ладонь на её талию и привлёк спиной к себе, позволяя Дамиру подняться на борт раньше Императора и Императрицы.

Рэй провёл Ким сквозь челнок, осторожно придерживая ладонью, когда воины внесли Дамира в кормовую часть челнока.

— Они убедятся, что ему будут оказаны заслуженное уважение и почести, Ким, — объяснил он ей, направляя девушку в противоположную сторону.

Ким растерялась, когда коридор открылся в пустую зону отдыха. Она была небольшой и напомнила Ким первый класс в самолётах, сквозь которые они с семьёй проходили, путешествуя. Девушке всегда было интересно узнать, на что это было похоже, сидеть на этих широких сидениях. Лёгкое надавливание ладони Рэя на спину вынудило сдвинуться с места и направиться в первый ряд.

— Садись, Ким, я покажу тебе, как работают ремни.

Обернувшись, чтобы посмотреть на устройство, которое оказалось очень похожим на ремень безопасности, Ким собиралась сказать Рэю, что справится. В это время в салон вошла группа самцов, включая Фала и Дьюла. Девушка мгновенно напряглась.

Рэй нахмурился, когда Ким застыла. Она наконец-то стала смягчаться по отношению к нему, позволила снова прикоснуться к себе. Что изменилось? Оглянувшись, он обнаружил Фала и Дьюла, продвигающихся к местам позади них.

— Убирайтесь! — проревел Рэй.

Приказ Императора и его рык заставили каждого самца замереть. Что произошло? К кому он обратился?

— Ваше… — начал Верон и был отодвинут в сторону, пока Рэй продвигался в сторону Дьюла и Фала.

— Убирайтесь с моих глаз! Если я когда-нибудь снова увижу вас рядом с Императрицей, лишу вас жизни! По закону или нет. Вы поняли меня?

— Но ваше величество, мы часть вашей личной гвардии! — тупо возразил Фала.

— Вы — нет! Только достойные самцы служат Императору. Только благородные и доблестные самцы никогда не нападут на самку, торнианка она или нет! Вы будете отконвоированы с «Искателя» в ту же минуту, как мы прибудем на Весту. Лорд Рив сможет сам решить, как искупить бесчестье, нанесённое вами его Дому. Сейчас же выметайтесь, пока я вас не прикончил!

Угрожающее рычание Императора заставило Фала и Дьюла, спотыкаясь друг о друга, вылететь из салона. Ни один не сомневался, что Император сможет забрать их жизни, стоит только промедлить.

Рэй дождался, пока самцы уберутся прочь, прежде чем вернуться к Ким. Нежно положив ладонь на её щеку, он повернул девушку лицом к себе.

— Они никогда больше не обидят тебя, Ким. Клянусь.

Ким медленно кивнула, будучи не в состоянии говорить. Она не могла поверить в то, что Рэй сейчас сделал. Она не понимала этого. Почему он наказал их за то, что её расстроили, но не за нападение?

— Проходи, Ким. Садись, — сказал Рэй и осторожно помог ей сесть, затем застегнул ремень безопасности, когда увидел её дрожащие пальцы.

— Передайте пилоту, что мы готовы, капитан, — приказал он Верону и занял своё место.

— Да, ваше величество, — ответил капитан. Он уведомил пилота и сел рядом со своим Императором. Верон не мог поверить увиденному. Император разжаловал двух гвардейцев, так как их присутствие расстроило самку. Допустим, их предыдущие действия сыграли свою роль, но для Императора заявить, что он счёл их неподходящими и недостойными занимаемого положения перед остальной частью гвардии… вернуть их в Дом обесчещенными… они проживут остаток жизни в позоре, и ни одна самка не пожелает соединиться с ними из-за этого.

Ким закрыла глаза и вцепилась пальцами с поручни, когда взревели двигатели челнока. Это не так уж и отличалось от взлёта на самолёте, разве что здесь вы должны взлететь вверх раньше. Она почувствовала желание взять Рэя за руку. Ким знала, что его прикосновение утешало, это всегда срабатывало, и она почти потянулась к мужчине, но успела вспомнить, что она зла на Рэя… ведь он врал ей.

Что это значило? Она забыла, что была зла на него. Рэй обманул её. Не наказал Фала и Дьюла за нападение на неё, но отослал их прочь. Девушка была растеряна и внезапно ощутила такую усталость, что откинула голову назад и закрыла глаза.

Рэй знал, Верон хочет поговорить с ним, но игнорировал капитана, наблюдая за Ким, которая закрыла глаза, запрокинув голову назад. Он знал, что ранее она не бывала на челноках, по крайней мере, не в сознании, и была очень напугана, но не обратилась к нему за помощью. Ким не искала его, чтобы утешиться, как поступала в пещере. Возможно ли, что невинный обман уничтожил её веру в него? Это было чем-то, не учтённым ранее. Рэй обманул самого себя, поверив, будто Ким столь взволнуется перспективой стать Императрицей, что не станет задавать вопросов о его обмане. Торнианка не стала бы… но Ким не была торнианкой.

— Ваше величество, — Верон пытался уже в третий раз отвлечь внимание Императора от самки. Каким же было её влияние на него, что Император игнорировал своего капитана? — Ваше величество!

— В чём дело, капитан? — потребовал ответа Рэй, хотя продолжал наблюдать за Ким.

— Я думал, что вы захотите узнать, кто атаковал нас и что мы выяснили на корабле ганглианцев.

Понимая, что ему нужно знать о произошедшем, если он намерен защитить Ким, Рэй оторвал взгляд от неё.

— Рассказывай, — приказал он.

— Второй корабль был залудианским.

— Залудианским? Почему, во имя Богини, они пришли на помощь ганглианцам?

— Я не знаю, ваше величестово, но они это сделали. Они напали и на ганглианский корабь, и на «Искатель». «Искатель» смог защититься от обоих, повредив залудианский корабль. Как только это произошло, залудианцы внезапно прервали атаку и улетели. Мы их не преследовали.

— Почему? — разъярился Рэй.

— Из-за вас, — почтительно ответил Верон. — Я счёл, что возвращение Императора важнее залудианцев. Я отправил сообщение Императору Лирону, запрашивая его помощь в определении местоположения залудианцев, пока мы были сосредоточены на вашем спасении. Корабль генерала Рейнера был одним из двух, ответивших на наш призыв. Он прибыл помочь нам, в то время как другой отправился за залудианцами.

— Они нашли их?

— Да, сир, но они оказали сопротивление, и корабль был уничтожен.

— Остались ли выжившие?

— Нет, сир.

Рэй молчал несколько минут, обдумывая сказанное Вероном. Залудианцы были расой мусорщиков, путешествовавшей по известной Вселенной в поисках бесхозных ресурсов, которые можно использовать или продать. Они никому не помогали.

— Был ли нанесён какой-либо ущерб «Искателю»?

— Минимальный, сир. Единственная потеря — жизнь воина Дамира, — Верон сделал паузу, перед тем как продолжить: — Похоже, что целью залудианцев был челнок.

— Это не имеет смысла. Они не могли знать, что я нахожусь в нём, и даже если бы знали, у нас нет спорных вопросов с ними.

— Нет, сир.

— Смогли ли вы получить хоть какую-то информацию из навигационной системы ганглианцев?

— Только за несколько последних дней. Кажется, они только потому вошли в Торнианское космическое пространство, что перехватили сигнал бедствия, отправленный с джеборианского корабля. Похоже, что их двигатели перегрелись. Ганглианцы заглушили сигнал, захватили экипаж и уничтожили судно. Самцы утверждают, что пробыли на корабле менее двух дней.

— Где они были перехвачены?

— Вдоль внешней границы Империи, сир. Недалеко от Люды.

— Сколько их?

— Менее десятка, сир.

Рэй помрачнел. Джеборианцы были маленькими робкими существами, которые обычно жили многочисленными общинами под землёй. Они путешествовали лишь тогда, когда получали работу по разработке залежей полезных ископаемых на новой планете. Джеборианцы копали тоннели. В выработанных тоннелях им позволяли развивать их общины.

— Ты связался с Гримом? — когда Верон помедлил с ответом, Рэй бросил на него острый взгляд. — Капитан?

— Не сразу, сир.

— Почему?! — воскликнул Рэй.

— Сир… Я знал, что стоит мне связаться с ним, и Грим сосредоточится на вас, а не на джеборианском корабле, и потребует ответы, которые я не был способен ему дать. Когда стало очевидно, что шторм уляжется не скоро, я уведомил его.

— И его ответ?

— Он был в ярости… на меня… из-за того, что я подверг вашу жизнь опасности, — сказал Верон хрипло, и Рэй вдруг понял, что улыбается.

— Он проклял тебя, не так ли?

— Да. Он сказал, что надеется, что я получу самку, которой будет также безразлична её безопасность, как и мне безопасность Императора, — Верон произнёс это и тряхнул головой от отвращения.

— Да, я даже могу представить его, говорящим это, — заметил Рэй, усмехнулся и подумал о Ким. Она во многих отношениях была именно такой женщиной. Не боялась того, чего, как он думал, должна была. А того, чего она страшилась, имела полное право бояться. Его улыбка померкла при мысли об этих страхах. Его ответственность была убедиться, чтобы Ким нечего было бояться. И это не удастся сделать, если она не будет доверять ему.

Адана доверяла Рэю защищать её, потому что он был Императором, но даже ему было не под силу защитить от ядовитой ягоды, оброненной птицей на тарелку Аданы во время прогулки. Ким доверяла ему, потому что он Рэй, и утрата этого доверия легла на его плечи тяжёлым грузом.

Посмотрев на Ким, он обнаружил, что она глядит на него и внимательно вслушивается в его разговор с Вероном. Челнок немного тряхнуло, когда он выпустил подруливающие устройства посадки, приземляясь на «Искатель», и глаза Ким расширились.

— Всё в порядке, Ким, — сказал он, нежно касаясь ладонью её предплечья. — Мы просто садимся.

— Садимся? — уточнила она тихо, затем напряглась и отдёрнула свою руку, когда заметила, что каждый самец в челноке уставился на неё.

— На «Искатель», — пояснил Рэй, бросая свирепый взгляд на своих воинов, которые тот час опустили глаза. — Как только мы сядем, я отведу тебя в медблок, чтобы целитель Якар мог осмотреть тебя.

— Я в порядке, — ответила она.

— Тебе нужен регенерационный блок, Ким. Я хочу быть уверен, что медицинская помощь тебе оказана должным образом.

— Что ты хочешь не имеет на самом деле значения, твоё величество, — напряжённо произнесла Ким и едва не вздрогнула от боли, успевшей наполнить глаза Рэя, прежде чем он сумел это скрыть.

— Ты посетишь Якара, Ким, — приказал он, отстёгивая ремень безопасности и поднимаясь, голос был жёстким и напряжённым, как и тело. — Даже если мне придётся отнести тебя, пинающуюся и кричащую.

Ким мгновенно забыла о других самцах, отстегнула ремень безопасности, поднялась и ткнула пальцем в грудь Рэя.

— Ты не посмеешь! — прошипела она.

— Испытай меня! — прорычал Рэй, наклоняя голову так, чтобы Ким смогла увидеть решимость в его глазах.

Глаза девушки расширились, и она поняла, что Рэй действительно способен вынести её отсюда, если она не пойдёт добровольно. Что произошло с её великодушным воином?

Что произошло с его заботливой самкой? — прошелестели тихие слова в сознании Ким.

— Хорошо, — сказала она еле слышно, — но он не прикоснётся ко мне.

— Никто не прикоснётся к тебе, Ким, — уверил её Рэй, убедившись, что каждый самец услышал его, и отступил назад, чтобы дать ей пройти. — Ни один, кроме меня, — произнёс Рэй только для ушей Ким.

Глава 12

Ким не понравился целитель Якар. Совсем не понравился. Прежде, чем переключить своё внимание на Рэя, целитель пялился на Ким так, словно у неё был некий дефект, который ему не терпелось тщательно изучить.

— Ваше величество, вы травмированы, — глаза Якара прошлись по царапинам, которые всё ещё пересекали щёку Рэя.

— Я в порядке. Императрице Ким нужен регенератор.

— Ким? — Якар вопросительно посмотрел на Императора.

— Да, — Рэй указал на девушку. — Моя Императрица.

— Мне кажется, что она в порядке, сир, — произнёс целитель пренебрежительно. — Вы — другое дело и нуждаетесь в лечении, иначе можете быть признаны непригодным, как ваш брат.

— Что ты только что сказал? — потребовал Рэй обманчиво тихим голосом.

— Я… приношу свои извинения, сир, — Якар побледнел от ярости на лице Императора. — Я не желал проявить неуважение в отношении Короля Грима. Я просто не хочу, чтобы и у вас были шрамы.

Ким перевела взгляд с Рэя на Якара, и часть рассказанного Рэем в пещере встала на своё место.

Грим.

Брат Рэя.

Король Люды.

И вообще, кровный родственник Императора.

Рэй рассказывал Ким правду. Но лишь часть её.

— Что произошло с твоим братом? — поинтересовалась Ким.

— В Гриме нет ничего дурного, — прорычал Рэй так зло, что Якар съёжился. А Ким нет.

— Почему тогда он, — девушка указала на целителя, — считает его непригодным? — спросила она, игнорируя вздох Якара.

— Ты назвал Фала и Дьюла непригодными. Твой брат похож на них? — Ким отказывалась прекращать задавать вопросы, даже если лицо Рэя мрачнело всё сильнее после каждого из них.

— Грим ничуть не похож на Фала и Дьюла! — бросил Рэй сквозь стиснутые зубы. — Он достойнейший, сильнейший и наиболее заслуживающий уважения самец из известных мне! Он никогда бы не напал и не оскорбил самку.

— Тогда почему он считается непригодным? — настаивала Ким. Она не собиралась спускать это. Больше не могла просто принимать на веру слова Рэя после того, как он утаил от неё столь многое.

— Потому что у него шрамы, — выплюнул Рэй, ожидая, как теперь Ким скажет, что она поняла и поддерживает Якара. Вместо этого девушка нахмурилась.

— И что? — спросила она.

— Из-за полученных Гримом шрамов торнианские самки верят, что он не способен защитить их, и отказываются выбирать его для соединения.

— То есть у него не будет потомства.

— Да.

— Ваши самки серьёзно испорчены, Рэй.

— Не могу поспорить с этим, Ким, — произнёс он и ощутил, как отступает гнев благодаря тому, как она легко приняла Грима.

— Почему он получил шрамы? — произнесла Ким, опустив взгляд на свои пальцы.

— На него напали по дороге на встречу с самкой. Нападавшие были убиты, а он был серьёзно ранен.

— Но если он, — Ким кивнула в сторону целителя, — может вылечить то, что я сделала тебе, почему у Грима шрамы?

— Это ты сделала?! — воскликнул Якар, но Рэй проигнорировал его.

— Это, — мужчина указал на своё лицо, — и это, — сказал он, беря её ладони, — легко вылечивается в регенераторе. Ранения Грима были нанесены торнианским клинком. Он оставляет частицы, которые невозможно удалить в регенераторе, отсюда эти шрамы.

— Ох.

— Давай положим тебя в регенератор, Ким, — проговорил Рэй мягко.

— После того, как вылечат твоё лицо.

— Ким…

— Я сделала это с тобой, Рэй, и хочу, чтобы оно было вылечено. Я не отправлюсь в регенератор, пока это не будет исправлено.

— Императору не требуется регенератор, — объяснил Якар Ким таким холодным голосом, будто считал её тупой. — Переносной сканнер восстановит нанесённый вами ущерб.

— Тогда сделайте это, — девушка бросила на него злой взгляд, а её голос был столь же холоден, как и голос Якара.

— Неси сканнер, Якар, — приказал Рэй. — Я сделаю это, чтобы Ким была оказана медицинская помощь.

— Да, ваше величество.

Ким наблюдала, как целитель медленно водил странным устройством над царапинами на лице Рэя на протяжении нескольких минут, затем царапины исчезли.

— Закончено, ваше величество, — сказал Якар и отложил устройство в сторону, прежде чем повернуться к Ким. Его холодные глаза осмотрели её. — Снимите свои покрытия, — приказал он.

— Та-а-к не пойдёт, — произнесла Ким и быстро шагнула назад, когда целитель потянулся к ней.

— Не трогай её, Якар, — тихий приказ Рэя заставил целителя мгновенно застыть.

— Но, сир, мне необходимо непосредственно осмотреть её. Хотя она и кажется похожей на наших самок, мы не можем быть в этом уверены. Физический осмотр — единственный способ узнать, сможет ли она успешно размножаться с одним из наших самцов.

— Успешно размножаться…? — прошипела Ким.

— Это не имеет значения, Якар, и ты не прикоснёшься к ней! — сказал Рэй, схватив целителя, когда тот снова потянулся к Ким.

— Но, сир!

— Подготовь регенератор и уйди, — приказал Рэй.

— Но, ваше величество…

— Сейчас же, Якар!

— Да, сир.

Рэй молча наблюдал за Ким, когда Якар подготовил регенератор и ушёл. Мужчина знал, что слова целителя расстроили её. Он понимал, что возникнут вопросы, на которые Рэй собирался ответить честно, чтобы не потерять её.

— Тебе не нужно быть обнажённой в регенераторе, пока он работает, Ким.

— Тогда зачем Якар настаивал на этом?

— Ты относишься к виду, с которым он никогда ранее не сталкивался. Он хотел осмотреть тебя.

— Он может взять свой «осмотр» и засунуть себе в задницу! — зло выплюнула девушка.

— Я сожалею, Ким. Я должен был понять, что он сочтёт это необходимым.

— Это не произойдёт.

— Нет, конечно, нет. Я — единственный, кому позволено видеть красоту твоих обнажённых форм.

Девушка молчала несколько секунд, поражённая его словами, затем тряхнула головой.

— Я не понимаю тебя, Рэй… — Ким отошла на несколько шагов, прежде чем повернуться к нему лицом. — Ты позволил Фала и Дьюла напасть на меня, но отказался позволить целителю осмотреть меня.

— Я не позволял этого! — яростно возразил Рэй.

— Ты позволил им уйти! — вспыхнула Ким в ответ. — Ты сказал, что они не сделали ничего дурного!

— Нет! Я сказал, что они не нарушили закон! Я — Император! Я больше чем кто-либо, должен соблюдать закон!

— Как может быть законом то, что твоим самцам позволено насиловать любую самку, которую они пожелают! Разве это хоть чем-то отличается от сделанного Луканом?!

— Это древний закон, извращённый до такой степени, что сейчас стал насмешкой над тем, чем когда-то был.

— Тогда почему ты не избавился от него?

— Потому что до сих пор я не представлял, что он может быть использован подобным образом, — сказал Рэй, проводя обескуражено ладонью по волосам. — Для любого торнианского самца, не говоря уже о моих личных гвардейцах, думать, что он вправе оскорбить самку… любую самку, недопустимо.

— В чём суть закона, Рэй?

— Он вошёл в нашу жизнь ещё до правления Лукана, когда самки были в изобилии, а наши самцы могли иметь потомство от самок других рас. Закон возник для защиты самок и потомства. Он возлагал на самца ответственность за любую самку, с которой он соединился, если она подарила ему потомство.

— Это кажется хорошим решением. Самец должен быть ответственным за своё потомство и самку, давшую его.

— Да, это был хороший закон, но после Великой Инфекции не торнианские самки не могли подарить пригодное потомство, и закон был изменён.

— Что делает потомство «пригодным»? — спросила Ким.

— Почти всё потомство, подаренное не торнианскими самками, было безжизненным, а если выживало, то признавалось непригодным, потому что было неспособно функционировать в нашем обществе. Они… — Рэй посмотрел на потолок, подыскивая слова. — Я не могу выразить это должным образом, Ким, так, чтобы ты смогла понять, но самцу необходимо иметь пригодного потомка для продолжения своей линии. Он должен быть продуктивным в некотором роде. Если его потомок не способен на это, то признаётся «непригодным».

— И большинство потомства от не торнианок не способно сделать это.

— Нет, не могут.

— Что изменилось в законе, Рэй?

— Изменилось то, что теперь торнианский самец ответственен только за торнианскую самку и её потомство.

— Почему они это сделали?

— Потому что мы нуждались в пригодном потомстве. Закон никогда не предназначался для разрешения самцам совершать надругательства над не торнианками. Он лишь освобождал от ответственности за непригодное потомство, всё ещё позволяя соединиться с торнианской самкой.

— Но именно для этого он и используется.

— Да, и я буду работать над изменением закона, когда мы прибудем на Торниан, — он нежно положил палец поперёк её губ, когда девушка открыла рот. — Я не могу просто изменить закон, Ким. Это не работает таким образом. Закон должен быть рассмотрен в Ассамблее лордов и поддержан на голосовании. Я не знаю, привычно ли тебе это…

— На большей части Земли так же: никто не может просто изменить закон.

— Тогда ты понимаешь. А сейчас ты позволишь регенератору вылечить тебя? Клянусь, что это не причинит тебе вреда.

— Я в порядке.

— Прошу, Ким… — упрашивал Рэй. — Я хочу быть уверен. Переносной сканнер на ганглианском корабле я использовал настолько, насколько смог. И если с тобой что-то случится сейчас, когда я тебя нашёл, я не знаю, что мне делать.

Ким молча смотрела на Рэя несколько секунд, затем кивнула.

— Хорошо.

Она увидела мгновенное облегчение, затопившее лицо Рэя, до того, как он подвёл её к тому, что выглядело, как высокая кровать.

— Это регенератор, Ким, — Рэй указал на кровать. — Всё, что ты должна сделать, это лечь, чтобы капсула закрылась.

— Она закроется? — внезапно девушка засомневалась в своём желании оказаться внутри этой штуки.

— Да, но не полностью, — быстро успокоил её Рэй. — Ты сможешь видеть меня сквозь купол, если захочешь, и сможешь говорить. Ты позволишь мне помочь тебе забраться внутрь?

— Я… да, — кивнула Ким, ладони Рэя быстро обхватили её талию и подняли на кровать.

— Тебе просто нужно лежать на спине, Ким. Капсула сделает всё остальное.

— Ты останешься со мной? — её глаза молча умоляли его.

— Конечно, — сказал Рэй. — Я не покину тебя, Ким.

Кивнув, она легла на спину.

***

Ким лежала в капсуле, глядя сквозь стеклянную крышку на Рэя, который, верный своему слову, даже не шелохнулся в сторону. Регенератор мягко гудел, и девушка могла видеть разноцветные огоньки, двигающиеся вниз и вверх по крышке, но ничего не чувствовала.

— Он работает? — спросила Ким.

— Да, Ким, — ответил Рэй, его глаза следили за чем-то, что она не могла видеть.

— Но я ничего не чувствую.

— Доверься мне, он работает, — сказал ей Рэй.

— Могу ли я? — мягко спросила Ким и увидела его растерянный взгляд, метнувшийся к ней. — Ты солгал мне, Рэй. Несколько раз. Как мне поверить тебе сейчас?

Сердце Рэя упало из-за слов Ким. Он знал, что разрушил её доверие, не сказав, что он Император, и затем снова, когда не наказал Фала и Дьюла. Неужели он полностью утратил её доверие?

— Ты можешь, Ким, спросить меня о чём угодно, и я отвечу тебе честно.

— Откуда мне знать, о чём тебя спрашивать, Рэй? Я не знаю твой мир. Я не знаю, о чём ты мне соврал. Я, как дура, поверила всему, что ты рассказал мне.

— Ты не дура, Ким, — немедленно возразил Рэй. — Ты была захвачена в плен ганглианцами и ничего не знаешь о мире, в который тебя забросило. Я воспользовался этим, чтобы рассказать о том, что, как я считал, ты должна была знать. Я никогда не поступлю так снова.

— Ты расскажешь мне правду, даже если это выставит тебя в дурном свете?

— Да.

— Адана действительно мертва? — Ким задала вопрос, беспокоивший её больше всего. Была ли верна её первая инстинктивная реакция?

— Конечно! — Рэй не мог поверить, что она могла подумать, будто он мог солгать о таком! — Богиня, Ким! Я не стал бы тебе лгать о таком! Адана умерла примерно четырнадцать лет назад. Она была на прогулке и проглотила ягоду скуа. Они ядовиты, — пояснил ей Рэй до того, как девушка уточнила. — Она умерла в считанные минуты.

— А Ван? — она заставила себя спросить, не позволяя его явной боли остановить себя. Раньше Ким позволяла ему отвлекать её и не задала вопросы, которые должна была.

— Это также правда… но не вся, — признал он.

— В чём заключается вся правда?

— Ван был не один, когда транспорт слетел с моста. Его старший брат Тора был с ним.

— У тебя было два потомка самца… Оба от Аданы? — прошептала Ким.

— Да. Тора был примерно на три года старше Вана. Они возвращались из Этрурии, когда случился инцидент. Гвардейцы, сопровождавшие их, приняли решение спасти Тора первым, даже вопреки его протестам, и только позже вернуться за Ваном. Транспорт унесло прочь до того, как они смогли вернуться за ним.

— Тора видел это?

— Да, и он обвиняет себя в смерти брата.

— Почему? Он не мог ничего сделать, чтобы предотвратить это.

— Он обвиняет себя, потому что он мой первый самец, предположительно он будущий Император Торнианской Империи. Вот почему гвардейцы спасли его первым, даже вопреки его возражениям. Тора всегда был более сильным пловцом, чем Ван, и верит, что мог бы выжить, если бы первым спасли Вана.

— Он смог бы?

— Нет. Потребовалось три взрослых торнианских самца, чтобы доставить Тора в безопасное место, тринадцатилетний Тора не выжил бы.

— И он не желает верить в это.

— Нет.

Ким собиралась задать следующий вопрос, когда крышка капсулы стала подниматься, сигнализируя, что восстановление завершено. Садясь, девушка посмотрела на свои ладони, шрамы от когтей ганглианцев исчезли, оставив идеально гладкую бледную кожу.

— Вау.

— Регенератор не обнаружил других повреждений, Ким, — сказал ей Рэй, испытывая облегчение от этого. — Идём, позволь мне проводить тебя в наши комнаты, где ты сможешь очиститься и поесть. Мы сможем продолжить разговор там.

После её медленного кивка Рэй поднял её из регенератора.

Глава 13

Ким откинула голову назад и закрыла глаза, позволяя, чтобы вода в блоке очистки стекала вниз по её спине, и только потом девушка намылила волосы. Рэй показал ей, как пользоваться их аналогом душа, затем оставил, чтобы заказать еду.

Девушка была удивлена сдержанностью и простотой покоев Рэя. Главное жилое помещение, которое он называл «общей зоной», вмещало большой диван, несколько стульев и стол, заваленный бумагами. Здесь было бесцветно, не было ни ковров, ни подушек, чтобы смягчить острые углы. Не было роскоши, которую ожидаешь от покоев Императора. В комнате отдыха не было ничего, кроме большой кровати иодинокого стула.

Так что когда Рэй повёл Ким в комнату очистки, девушка была подготовлена к тому, сколь аскетично там будет. Но вода была горячей и в достаточном количестве, а это единственное, что имело значение для Ким. Ей требовалось время, чтобы переварить произошедшее.

Вера в Рэя серьёзно пошатнулась из-за того, что Ким даже не считала возможным после его заботы, после великодушия и понимания по отношению к ней. Но мужчина солгал о том, кем является, и если способен обмануть так в основном, то о чём ещё мог соврать…

«Если ты не собираешься сама быть идеальной, Кимми, ты не можешь ожидать, что кто-то другой будет, — вспомнилась мама, сказавшая это однажды, когда подруга нарушила обещание, данное Ким. — Может быть, есть причина, по которой Сара не смогла прийти», — объясняла мама. Оказалось, что Сара упала с велосипеда и сломала руку. Могла ли быть у Рэя столь же веская причина не сообщить, что он Император?

Есть лишь один способ узнать это. Выйдя из блока очистки, Ким замёрзла, ее глаза прошлись по стойке, где лежала чистая рубашка темно-синего цвета. Взгляд устремился к закрытой двери. Рэй подумал о том, чтобы принести чистую рубашку, понимая, что Ким не хотелось бы надевать то, в чём она подверглась нападению. Ким сказала очень обидные вещи в пещере, — вещи, которые не были правдой, а он продолжал заботиться, чтобы у неё было всё необходимое.

Это должно было значить что-то… или нет… она должна выяснить это.

***

Расчистив стол, Рэй сел рядом. Несколько разносов с едой стояли перед ним, собранные согласно его приказу: по маленькому кусочку всего, ведь он не представлял, что может понравиться Ким. Мужчина ждал. Он не может потерять её, не может. Время, проведённое в пещере, показало, насколько иной может быть жизнь, если любишь самку, с которой соединяешься, а она любит тебя. В суровых условиях пещеры Рэй познал счастье, которое даже не считал возможным. Научился, что нечто столь простое, как прикосновение, может передать так много, будь то касание ладони или губ, и он знал, что не хочет жить без этого теперь.

Ким была таким потрясающим созданием. Она подверглась ужасному надругательству, но не позволила случившемуся сломать или уничтожить себя, как это сделала бы торнианская самка. Она отбивалась от ганглианцев, отбивалась от своих страхов и даже боролась с ним, когда считала, что он неправ, а он был неправ. Он должен был сразу же сообщить, кто он, когда Ким очнулась. Должен был сознаться в обмане, когда она расстроилась из-за того, что он не рассказал, что вымыл её, но не сделал этого.

Он обманул себя, поверив, что это не будет иметь для неё значения… его ложь… потому что не хотел казаться меньше в её глазах. Сейчас он выглядел хуже. Сейчас она подвергает сомнению всё, что он сказал и сделал.

Он должен исправить это. Он исправит это! Даже если придётся потратить остаток своей жизни на это.

Звук открывающейся двери комнаты очистки заставил Рэя встать. Он двинулся к Ким, но вид самки, облачённой в цвет его Дома, заставил остановиться. Богиня, он никогда не видел никого прекраснее, чем его Ким. Она носит цвет его Дома, словно родилась для этого.

Ким позволила своим глазам обежать Рэя, когда он двинулся к ней. Он изменился, пока она была в блоке очистки. Он надел чистые чёрные штаны, блестящие ботинки и рубашку того же цвета, что была на девушке, но на нём она плотно облегала массивные плечи и закрывала лишь часть его прекрасной груди.

— Ким… — он уже начал рассказывать ей, как прекрасно она выглядит, когда внешняя дверь открылась, и вошёл Верон. Ким испуганно шагнула назад.

— Ваше величество, у меня есть новости… — начал Верон.

— Разве я дал тебе разрешение войти, капитан?! — потребовал ответ Рэй, ненавидя то, как Ким отшатнулась назад в страхе.

— Я… — Верон бросил на Рэя удивлённый взгляд. Ему никогда раньше не требовалось разрешение, чтобы войти в покои Императора. Вдруг он увидел маленькую самку, в которую, кажется, влюбился Император, отшатнувшуюся назад в страхе. — Мои извинения, ваше величество, я не понял, что самка может быть с вами.

— Ким, — прорычал Рэй Верону. — Она не самка, капитан. Она твоя Императрица, и ты будешь обращаться к ней, как подобает, или пострадаешь от моего гнева.

***

Ким молча выругалась: она позволила страху заставить её шагнуть назад. Проклятье! Она не собирается бояться каждый проклятый раз, когда какой-либо мужчина входит в комнату. Она не боялась, когда была на Земле, и хотя понимала, что произошедшее изменило её навсегда, она не позволит этому управлять ею. Она не одна из дочерей Лукана.

Девушка намеревалась шагнуть вперёд, но слова Рэя остановили её, и Ким посмотрела на него потрясённо. Он говорил это раньше… что она его Императрица… но на самом деле она не поверила ему. Он не мог серьёзно хотеть сделать её своей Императрицей… или мог? Она же просто Ким Тилл… девушка с Земли. Та, которая всего несколько недель назад даже не знала о существовании жизни на других планетах. Та, которая никогда не слышала о народе, называющем себя торнианцами, и сейчас Рэй хочет, чтобы она встала рядом с ним и помогла управлять ими? Он сошёл с ума?

***

Верон был просто ошеломлён. Рэй не мог же иметь в виду, что хочет принять не торнианку в качестве своей Императрицы… Или мог?

Что если она не подарит потомства?

Что если потомство будет непригодным?

Что произойдёт с Торой, если всё-таки она подарит пригодного самца?

Прошли сотни лет с тех пор, как Император брал вторую Императрицу и лишь из-за того, что первая Императрица умерла прежде, чем наградила его самцами. Если эта самка в состоянии подарить пригодных самцов, это может разорвать Дом Вастери на части.

***

Рэй наблюдал, как неверие распространяется по лицу друга. Он знал, о чём думал Верон. О чём он беспокоится. Но Рэй должен сделать это, потому что не собирается подводить Ким. Для начала он должен назвать Тора Императором.

— Ким, — Рэй повернулся к ней, протягивая руку и ожидая.

Девушка долгое время просто смотрела на него, затем вдруг поняла, что он хочет. Он просил её, протягивая ладонь, признать, что она была его Императрицей.

Могла ли она?

Могла ли она принять эту ладонь, когда все ещё остаётся так много нерешённых вопросов между ними?

Могла ли она отказаться и жить, опозорив его перед одним из его воинов?

Ким знала, что не смогла бы никогда так поступить с Рэем. Не имеет значения, что продолжает стоять между ними.

Медленно она скользнула своей ладонью в его.

***

Рэй хотел взреветь, когда ладонь Ким скользнула в его руку. Он хотел проигнорировать Верона и притянуть Ким в свои объятия. Он понимал, как много требовалось от неё, чтобы её ладонь скользнула в его. Какая нужна была смелость, особенно тогда, когда между ними осталось так много нерешённого. Но Ким это сделала и дала ему надежду. Надежду, что она всё же сможет его простить и принять, как своего самца.

— Ким, — Рэй притянул её к себе ближе, затем обернулся к Верону, — это капитан Верон. Он не только один из моих капитанов, но также доверенный советник и друг.

— Капитан, — Ким признала самца, подарив ему лёгкий кивок. Она не осознавала, как величественно выглядит для него, стоя здесь, рядом с Императором в императорской рубашке. Она была Императрицей.

— Верон, я представляю тебе мою Императрицу, Ким Тилл. Она единственная самка, которую я когда-либо любил, и единственная, ради которой я никогда не сдамся.

— В-ваше величество, — запнулся Верон, пытаясь скрыть своё потрясение. Самцам никогда не позволялось напрямую обращаться к самке другого самца, даже не к Императрице. Разрешение Рэя, чтобы сделать это, было большой честью. Положив руку на грудь, капитан поклонился.

— Ты сказал, есть новости, — спросил Рэй, привлекая внимание Верона обратно к себе.

— Да, сир, — капитан моментально переключил внимание. — Генерал Рейнер нашёл подтверждение, что залудинацы незаконно занимались добычей полезных ископаемых на Понте.

— Что может объяснить, зачем им понадобились джеборианцы.

— Да, сир, а также, почему они пришли на помощь ганглианцам, если поставляли им шахтёров.

— Рейнер продолжит расследование?

— Да, ваше величество.

— Хорошо, сообщи ему, что я хочу быть в курсе. Теперь это дело касается лично Императора.

— Да, ваше величество.

Рэй собирался продолжить, когда желудок Ким тихо зарычал, напоминая, что он всё ещё не накормил её.

— Пока на этом всё, капитан. Берите курс на Весту.

— Да, ваше величество, — Верон, приложив руку к груди, поклонился и покинул покои.

Следуя за Вероном, Рэй нажал несколько кнопок на контрольной панели возле двери и повернулся к Ким.

— Теперь дверь заперта, Ким, никто не сможет войти без разрешения.

— Спасибо тебе, — сказала она мягко.

— Тебе не нужно благодарить меня. Для меня величайшая честь защищать тебя. Идём, — произнёс он, увлекая девушку к столу. — У меня есть еда для тебя.

Ким села на стул, который Рэй отодвинул для неё, и посмотрела на переполненные едой тарелки перед собой. Всё выглядело незнакомо, и она начала мечтать о питательном батончике, как минимум, его вкус был знаком. Глубоко вздохнув, Ким потянулась к тому, что могло оказаться ломтиком бекона.

— Это раншар, — рассказал ей Рэй, наблюдая, как девушка взяла маленький кусочек и пожевала.

— Неплохо, — ответила она. — По вкусу напоминает бекон на Земле.

— Это хорошо? — спросил Рэй.

— Да. Я люблю бекон. Что это? — поинтересовалась Ким, указывая на маленькую округлую пурпурного цвета штуку с чёрными пятнышками. Похоже на сливу, ладно, на очень странную сливу.

— Это называется мансикка. Она сладкая и сочная.

Взяв небольшой кусочек, Ким замурлыкала от наслаждения, удивлённо узнавая, что на вкус это как клубника, её любимая ягода.

— Тебе нравится мансикка, — произнёс Рэй, констатируя очевидное.

— Очень, — проговорила девушка, закидывая остаток в рот.

— Я позабочусь, чтобы она всегда у тебя была.

Садясь обратно, Ким смотрела на него молча несколько секунд и поняла, что хочет получить ответы больше, чем еду.

— Почему ты солгал, Рэй? — спросила тихо.

Рэй резко вздохнул. Она застала его врасплох. Он надеялся, что у него больше времени, чтобы подготовиться и объяснить всё лучшим образом. Он должен был знать её лучше. Его Ким встречает проблемы с открытым забралом. Она сильная и смелая, и ему нужно быть столь же смелым и сказать ей правду.

— Я солгал тебе потому, что хотел узнать, как ты будешь реагировать на меня, — сказал он, внимательно следя за выражением её лица.

— Я не понимаю, — ответила Ким, слегка нахмурившись.

— Я рассказывал тебе, как торнианцы привлекают самку, Ким.

— Тем, что они могут дать ей.

— Да. Есть много пригодных и достойных самцов, работающих всю свою жизнь и не имеющих шанса когда-либо привлечь самку.

— Как твой брат, Грим.

— Да, как Грим. Я никогда не сталкивался с этим, — Рэю пришлось заставить себя не отворачиваться от неё, признавая свой позор.

— Что? — Ким помрачнела сильнее. — Я не понимаю. Не сталкивался с чем?

— Я никогда не пытался привлечь самку, — произнёс он коротко. — Я никогда не беспокоился об этом. Никогда не волновался, что моя кровная линия прервётся… ведь я Император. Я могу быть весь покрыт шрамами, как Грим, и самки всё равно будут хотеть соединиться со мной… потому что я Император.

— К тебе относились по-другому, — Ким наконец-то поняла. — Из-за твоего положения.

— Да, — признал он неохотно. — Все всегда знали, кто я… что я… но ты не знала… и я захотел узнать…

— Каково чувствовать себя как обычный самец, — закончила она мягко.

— Да, — Рэй кивнул, — так что я воспользовался твоим неведением и солгал. Я сожалею, Ким.

Девушка поднялась из-за стола и начала расхаживать, обдумывая сказанное Рэем. Всю свою жизнь Ким живёт в тени сестры. Да, родители любили её, но всё, что она когда-либо делала, сравнивали с Джен, и никогда не принимали. Сейчас Рэй рассказал о том, что чувствовал себя схожим образом, только тенью, в которой он жил, было положение Императора, — положение, а не личность.

Что хуже? Никогда не соответствовать идеальному человеку или идеалу самого себя? Повернувшись, она посмотрела на Рэя. Смеет ли она на самом деле винить его за желание, хотя бы однажды почувствовать себя просто обычным?

— Итак, как это ощущалось, Рэй? — спросила она мягко, присаживаясь на край дивана.

— Чудесно… Ужасно… Потрясающе… Удручающе… — выплеснул он.

— Действительно, — Ким ощутила, как дёргаются её губы, — всё это.

— Да, — Рэй поднялся и медленно подошёл к ней. — Ты разговаривала со мной, Ким. Со мной, не с Императором, и это смущало меня. Ты даже кричала на меня несколько раз, — она увидела удивление на его лице. — Никто никогда на меня не кричал раньше, и хоть это расстраивало меня, но я понимал, что мне это нравится. Ты относилась ко мне так, словно я имею значение, будто я достойный самец, потому что я Рэй… и это было потрясающе.

— Ты и есть достойный, Рэй, — Ким обнаружила, что ей не нравятся его сомнения в этом. — Ты спас меня от ганглианцев. Ты! Не Император. «Император» — это всего лишь титул. Он ничего не значит, если мужчина, носящий его, не является пригодным и достойным… а ты достоин, Рэй.

— Ты, действительно, веришь в это, Ким? — спросил Рэй, взволнованно присаживаясь рядом с ней. — Даже после того, как я солгал тебе?

— Да, но… — проговорила девушка, останавливая его до того, как мужчина смог утянуть её в объятия, — это не значит, что ты сорвался с крючка.

— Сорвался с крючка…? — Рэй нахмурился, не понимая её слова.

— Это значит, что я всё ещё расстроена из-за тебя. Ведь в пещере у тебя было предостаточно времени, чтобы рассказать мне правду.

— Я знаю, — признал он, слегка склонив голову. — Я собирался, когда локатор вышел из строя.

— Это всё, Рэй? — уточнила Ким, награждая его тяжёлым взглядом. — Есть что-нибудь ещё, о чём ты солгал мне?

— Нет, Ким, клянусь. Если бы я мог вернуться назад, я бы изменил это. Я понимаю сейчас, что для тебя это не имело бы значения, тогда не понимал.

Ким молча изучала его несколько минут.

— Никогда больше так не делай, Рэй. Я не смогу пережить, если ты соврёшь еще раз. Мне необходимо доверять тебе, верить в тебя, если я не смогу…

— Ты сможешь, Ким, — он нежно обхватил ладонью её щёку. — Клянусь. Я никогда не солгу тебе больше.

Глаза Ким продолжали изучать его глаза и видели правду в них.

— Хорошо, — сказала она, накрыла его ладонь своей и обнадёживающе сжала.

***

Рэй благодарил Богиню за её благословение, когда поднял Ким на руки и устроил её на своих коленях.

— Клянусь, я всегда буду говорить тебе правду, Ким. Я люблю тебя. Я не могу представить даже мгновение своей жизни без тебя, — прошептал он в её волосы.

— Я тоже тебя люблю, — ответила девушка, устраиваясь удобнее в его объятиях, единственном месте, где всегда чувствовала себя в безопасности. — Рэй?

— Что, моя Ким?

— Ты ведь на самом деле не собирался это делать, не так ли? — спросила она, поднимая голову и наблюдая за ним.

— Не собирался делать что? — уточнил Рэй, касаясь губами её виска.

— Отказываться посылать корабли с продовольствием для кализианцев.

— Собирался, — сказал он ей прямо.

— Рэй! — Ким толкнула его в грудь, но смогла лишь отодвинуть назад так далеко, как он позволил, его руки обняли её плотнее, удерживая на месте.

— Я говорю тебе правду, Ким, — произнёс он, его глаза не позволили ей отвести взгляд, — я сделал бы то, что пообещал. Я ничему не позволю разделить нас. Никто не посмеет забрать тебя от меня. Это уничтожит меня.

Ким открыла рот, чтобы возразить, и закрыла, понимая, что не могла спорить с ним. Он делает то, о чём она попросила. Он говорит правду, даже если ей и не нравится эта правда.

— Я… хорошо, но думаю, что ты немного перегнул. Хотя я и не хочу, чтобы кто-то или что-то когда-либо разделяло нас, — проведя ладонями по ткани его рубашки, девушка ощутила, что хмурится снова.

— Что случилось, Ким? — спросил Рэй взволнованно.

— Ничего. Я всего лишь подумала, что мне больше нравится, когда только я носила рубашку, — она заглянула в его глаза, когда её ладони скользнули под ткань и коснулись его кожи. — Мне нравится трогать тебя.

— Богиня, Ким, — прорычал Рэй, погружая пальцы в её волосы и поднимая её лицо так, чтобы его губы могли завладеть её губами.

***

Пальцы Ким обхватили плечи Рэя, когда она погрузилась в поцелуй, позволяя его целительной силе облегчить все обиды и недоразумения дня. Вот что имело значение. Она и Рэй. Со всем остальным они смогут справиться… вместе…

— Я хочу тебя, Рэй, — прошептала Ким в его губы. — Я хочу соединиться с тобой, — заглянув в его глаза, она увидела, что они пылают желанием и нуждой.

— Ты уверена, моя Ким? — уточнил он хрипло, понимая, что уже не способен остановиться. Он хотел её слишком сильно.

— Да, но есть одна вещь, которую я должна сделать в первую очередь, — сказала она и повернулась так, что оседлала его.

— Что же ты хотела бы сделать? — спросил Рэй, постанывая от ощущения её жара напротив его набухающего ствола.

— Я должна попросить прощения, Рэй, — объяснила она ему, чувствуя его напряженную эрекцию.

— Что? — Рэй слегка отодвинул её. Ничего из того, что она собиралась сказать, не могло шокировать его сильнее. Самки не просят прощения, как минимум, торнианские самки.

— Я говорила тебе ужасные вещи в пещере, вещи, которые не были правдой. Я склонна поступать так, когда расстроена. Я говорю, не думая. Я делала это с Джен и сделала это опять с тобой, сказав, что ты заслужил то, как Богиня поступила с тобой и твоим народом.

— Мы заслужили, Ким.

— Нет, ты не заслужил. Особенно, ты, Рэй, ты ничем не похож на Лукана, — обхватив его лицо руками, она не позволила ему отвести взгляд. — Я знаю, кто ты, Рэй. Лукан выбрал насилие над своими самками. Он знал, что нарушает закон и не беспокоился об этом, думая, что он не распространяется на него. Ганглианцы и кализианцы выбрали не замечать, что он делает. Они выбрали нарушить закон, — Ким пришлось глубоко вдохнуть, чтобы продолжить. — Ты не преступал закон, Рэй. Ты мог убить Фала и Дьюла за нападение на меня. Никто бы не остановил тебя. Я хотела, чтобы ты сделал это, — Ким было стыдно признавать подобное, — и я была неправа, потому что хоть они и поступили дурно, они не нарушили закон, и ты знал это.

— Ким…

— Позволь мне закончить, — она подождала, пока он кивнёт, чтобы продолжить. — Я знаю, что ты изменишь закон, Рэй. Не из-за меня, а потому что ты пригодный и достойный самец, который никогда не хотел, чтобы хоть одна самка пострадала так, как самки Лукана. Мне могут не всегда нравиться твои решения, Рэй, но кому-то нужно делать тяжёлый выбор, и я чувствую гордость, зная, что ты будешь именно такой личностью, потому что я верю в тебя. Ты по-настоящему заботишься и хочешь делать правильно для своего народа.

— Богиня, Ким, — Рэй уткнулся головой в основание её шеи, ошеломлённый верой в него. — Что я сделал, чтобы заслужить тебя?

Ким подняла его голову со своего плеча, убедившись, что он увидел правду в её глазах:

— Ты существуешь, Рэй, и этого более чем достаточно.

Рэй почувствовал, как увлажняются его глаза от слов Ким. Богиня, существовал ли когда-то самец, которого бы так любили? Он не знал, но понимал, что никогда не сделает ничего такого, из-за чего может потерять это.

— Я существую для тебя, Ким. Ты делаешь меня заслуживающим. Только ты, — его ладони скользнули под её восхитительную попку, Рэй встал и отнёс её в комнату отдыха.

***

Ким наблюдала за Рэем, когда он медленно опускал её на кровать. Девушка обхватила его руками и ногами, пока он нёс её, чтобы быть как можно ближе к нему. Её губы осыпали лёгкими поцелуями его грудь. Она хотела его как можно ближе, нуждаясь в том, чтобы чувствовать его рядом с собой. И она видела, что он чувствует также. То, насколько этот потрясающий сильный самец нуждается в ней, покорило Ким.

Грудь Рэя прижалась к груди Ким, когда он бережно укладывал девушку в кровать, его локти по сторонам от неё защищали от тяжести его тела. Её прекрасные длинные рыжие волосы обрамляли бледную кожу, как покрывало тёмного огня. Её изумрудные глаза были наполнены желанием и нуждой. Наклонившись вниз, он завладел её сочными губами, удовлетворяя эту нужду.

Как же я мог раньше соединяться с самкой без поцелуев? — подумал Рэй.

Поцелуи превратились в естественное выражение его чувств к Ким сейчас, пока он лишь касается её. Это усиливало его желание. Усиливало её желание. И делало её удовлетворение более важным, чем его собственное освобождение, а он стремился подарить ей как можно больше удовольствия.

Сплетя свой язык с её, он всосал его в свой рот и ощутил вкус сладкой мансикки — фрукта, который она только съела. Он знал, что больше никогда не сможет есть этот фрукт, не думая об этом моменте.

Игнорируя её протест, он заставил себя оторваться от её ароматного рта и проложил поцелуями путь вниз вдоль шеи, пощипывая губами основание шеи там, где ощущал биение пульса, и зализывая затем эту маленькую боль.

— Рэй, — Ким погрузила свои пальцы в его волосы, пытаясь вернуть его рот к своим губам. Она хотела его поцелуев, хотела всё и приподнимала свои бёдра, умоляя об этом. — Пожалуйста.

— Нет, маленькая, — сказал он ей и прижал свои бёдра к кровати, используя мышцы пресса, чтобы разделить их тела. — Я хочу видеть тебя всю, — его ладони двинулись к её рубашке. — Я хочу ублажить каждую часть твоего тела, затем мы соединимся, — проговорил он и перехватил руки, потянувшиеся к нему, прижимая их по обе стороны от её головы. — Они останутся здесь, — приказал он, отказываясь отпускать их, пока она, наконец, не кивнула, соглашаясь.

— Богиня, нет никого прекраснее моей Ким! — подумал он, пока глаза наслаждались роскошным видом, открывшимся, когда он распахнул её рубашку.

Благоговейно большие шершавые ладони обхватили её груди, покачивая их так, что её соски стали острыми пиками, молящими о его губах. Завладев одним соском, он всосал его глубоко в свой рот и услышал её судорожные вздохи, когда Ким выгнулась, предлагая ему ещё больше. Мягко покусывая, он провёл языком по обнажённому соску и был вознаграждён стоном. Выпуская с причмокиванием уже набухший сосок, Рэй оставил его, чтобы подарить такое же удовольствие его близнецу.

***

Спина Ким выгнулась дугой, руки сжимались в кулаки по обе стороны от её головы, в то время как Рэй терзал её груди. Она хотела оттолкнуть его рот прочь. Удовольствие было столь интенсивным, что она едва могла выдержать его, как бы ни хотела быть ещё ближе и предложить ещё больше. Каждое посасывание откликалось прямо в киске, заставляя её сжиматься и пульсировать, желая чего-то, что наполнит её.

— Рэй… — умоляла Ким.

— Ш-ш-ш… — упрашивал Рэй её мягко, тёплое дыхание окутывало её влажный сосок, возбуждая его до предела. Улыбка полного удовлетворения пересекла лицо Рэя до того, как он скользнул ниже по телу девушки, заставляя её раздвинуть ноги и впустить его бёдра, чтобы он мог оказать должное внимание её остальному потрясающему телу.

Его зубы покусывали её нежную кожу, пока руки ласкали роскошные изгибы её бедер. Рэй медленно путешествовал языком по её животу, чувствуя дрожь, прерываясь лишь затем, чтобы погрузиться в сексуальную впадинку её пупка. С каждой лаской звуки удовольствия Ким становились громче, а её руки оставались там, где он показал.

Скользнув вниз так, что колени оказались на полу, Рэй обнаружил себя на знакомой, но ещё не исследованной территории. В этой области он был научен, как удовлетворить женщину, принеся ей максимум удовольствия в короткие сроки, чтобы затем позволить себе получить освобождение. Но с Ким он хотел другого…

Это было не про удовлетворение нужды или создание потомства. Это было для них… для него и Ким… соединение. Это было про слияние в единое целое в самом истинном смысле слова. Именно так, как Богиня всегда хотела, чтобы это происходило, и потому нельзя спешить.

Здесь он не мог позволить Ким торопить его. В этом он мог быть её учителем так же, как она научила его целоваться. Рэй собирался научить её тому, каким прекрасным может быть соединение, а затем они вместе смогут познать блаженство.

Подняв сначала одну её ногу, затем другую, мужчина закинул их себе на плечи, открывая её красоту своему благодарному взгляду. Богиня, девушка уже блестела и набухла там внизу.

Используя пальцы, Рэй бережно раздвинул ее лепестки, открывая тёмно-розовую сочность, которая молила его попробовать её. Опуская свой рот, он надавил языком на её женское отверстие, скользя туда-сюда и дразня, ощущая сжатие в ответ перед тем, как она потекла сладким нектаром для него.

— Рэй… — выкрикнула Ким, поднимая бёдра у его рта.

Игнорируя её мольбы, мужчина пил её сок, затем, неспособный сдерживаться дальше, он преодолел короткое расстояние к её пульсирующему клитору. Его язык медленно обводил драгоценную жемчужину, возбуждая её перед тем, как обхватить и всосать в рот.

— Рэй! — закричала Ким. — Прошу, Рэй.

Понимая, в чём она нуждается, он медленно скользнул толстым пальцев вглубь её естества и почувствовал, как стискиваются мышцы вокруг него. Богиня, Ким была такой узкой, такой горячей, что его ствол пытался вырваться на свободу из штанов. Медленно Рэй начал извлекать палец и услышал протестующее хныканье.

В то время как его рот работал над её клитором, мужчина поднял глаза и обнаружил, что Ким приподнялась на локтях и пристально смотрит на него. Ни на мгновение не прерывая зрительный контакт, он ввёл второй палец в её тесные ножны и наблюдал, как потемнели её глаза. Её грудь порозовела и ходила ходуном от рванных вздохов, пока он вводил свои пальцы, растягивая её и в то же время потирая специальную точку, открытую им раньше.

Он чувствовал, как в спину упираются её пятки, когда её мышцы начали дрожать. И он стал сосать сильнее её клитор, вынуждая её бёдра подпрыгивать под его ртом. Обхватив ее руками сильнее, Рэй удержал её, затем скользнул третьим толстым пальцем в неё, слегка прикусывая её клитор. Эта комбинация вынудила Ким выгибать спину дугой на кровати и пропустить сквозь себя взрывную волну, крича: «Рэй!»

Глава 14

Ким рухнула обратно на кровать, грудь девушки вздымалась, когда она пыталась восстановить дыхание. Богиня! Вещи, которые он старается делать для неё, — она никогда не устанет от этого. Когда бы Рэй к ней ни прикоснулся, где бы ни прикоснулся к ней, он дарил такое удовольствие, заставляя её чувствовать себя особенной.

Всё её существо продолжало покалывать и пульсировать, но она хотела ещё. Хотела Рэя, всего его. Каждый раз, когда они были вместе, Рэй убеждался, что она удовлетворена, но отказывался соединиться с ней. Не в этот раз. В этот раз она поймёт, каково по-настоящему чувствовать себя женщиной.

Открыв глаза, Ким приподнялась на локтях, чтобы сказать это Рэю и обнаружила его, стоящего обнажённым между её всё ещё разведённых ног. Его налитый кровью ствол тяжело покачивался между ног, семенная жидкость проступала на его конце. Глаза Рэя были почти чёрными от желания, а челюсть сжалась от сдерживаемой потребности. Подняв ноги, Ким обхватила ими его бёдра, притягивая мужчину ближе.

— Ты уверена, моя Ким? — спросил он в самый последний раз. Его голос был таким хриплым, что слова были едва различимы.

— Да. Люби меня, Рэй. Соединись со мной. Сделай меня своей.

Слова Ким заставили Рэя зарычать и заскользить своим членом вдоль её отверстия, покрывая его её соками и своей семенной жидкостью. Сжимая её бёдра, мужчина поднял их, выводя на один уровень свой ствол и её расщелину.

— Ты моя, Ким, — заявил Рэй и лёгким толчком вставил головку своего члена внутрь мягкости Ким.

— Да, Рэй! — выкрикнула Ким, сжимая плотнее ноги вокруг него и пытаясь притянуть его ближе.

— Нет, — приказал Рэй, резко опускаясь сверху на её тело, пришпиливая её к кровати. — Ты не будешь торопить меня в этом, Ким. Я слишком долго ждал тебя.

Склонившись ниже, он захватил её рот, скользнув языком внутрь, углубляя поцелуй. Одновременно мужчина проникал дальше вглубь неё и чувствовал горячую шелковистость, принимающую его. Отступая, он напирал вперёд снова и снова, пока она не приняла его полностью.

— Богиня! Ким! — воскликнул он потрясённо в её рот, никогда ничего в жизни не чувствовалось так хорошо, как ощущение Ким, окружающей его пульсирующую длину.

— Ещё, Рэй… прошу… — умоляла Ким, толкаясь своими бёдрами. И контроль Рэя рухнул.

Перенося свой вес на локти, Рэй почти вышел из горячих ножен Ким перед тем, как толкнуться обратно внутрь, задавая жёсткий быстрый ритм, который она с готовностью приняла.

— Да, Рэй! — кричала Ким от новых ощущений, создаваемых Рэем внутри, покачиваясь бёдрами навстречу. Она чувствовала снова напряжение внутренних мышц, пока внутри нарастало давление, — она собиралась опять кончить.

Всё существо Рэя было сосредоточенно на удовольствии, которое Ким дарила ему, и её ответные реакции усиливали его собственное удовольствие, поэтому мужчина погружался в неё всё глубже. Её киска напряглась вокруг его ствола, обхватывая так, словно она никогда не хотела его отпускать. Он знал, что вряд ли продержится значительно дольше, ведь давление в яичках достигло запредельного уровня.

— Рэй!

Крик Ким стал для Рэя лишь предупреждением, когда она яростно сжала его, её бёдра подбросило, а ноги сомкнулись вокруг него, вынуждая его погрузиться невероятно глубоко. Этого было слишком много для его контроля.

— Моя! — проревел Рэй, освобождение прокатилось взрывной волной по нему, и мужчина наполнил девушку своим семенем.

***

Ким, задыхаясь, лежала на кровати, её руки обвивали шею Рэя в то время, как он уткнулся своим лбом в её. Она никогда даже не представляла, что это могло быть так: это ощущение единения, которое только что разделила с Рэем. Всё это обрело для неё смысл сейчас. Все эти лёгкие взгляды, невесомые прикосновения, которые дарили её родители друг другу. Всегда казалось, что у них был секрет. И он у них был. У них было это. Это потрясающее чувство между ними, это единение, это знание, что они делают друг друга целыми.

Девушка, наконец, поняла, что Джен пыталась объяснить ей в ту ночь восемнадцатилетия. Джен сказала, что для родителей было лучше, что они умерли вместе… Ким не согласилась… она согласилась сейчас. Это бы уничтожило одного, остаться без другого.

Рэй перенёс свой вес на локти, чтобы не придавить Ким, он продолжал упираться лбом в её лоб. Что это было? Он никогда не переживал такого мощного освобождения, Было похоже, словно всё его существо пыталось объединиться с Ким. Богиня! Это было великолепно. Но что произошло, когда он был внутри Ким? Она в самом деле получила своё освобождение во второй раз?

— Ким? — он поднял голову и опустил взгляд вниз на неё, замечая губы, опухшие от поцелуев, и удовлетворённый взгляд глаз, что открылись для него.

— Ум-м-м?

— Что произошло?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты освободилась снова.

— О, да, — сказала она, улыбаясь.

— Это нормально для земных женщин? — спросил он неуверенно. — Освобождаться, когда самец внутри неё?

— Я… — Ким нахмурилась. — Ох… наверное, да… ну, мне так говорили… Я имею в виду, что я на самом деле не знаю лично, но люди рассказывают. Так я читала. У торнианок иначе?

— Нет, — Рэй заметил, что его слова заставили удовлетворение покинуть её глаза. — Они получают своё освобождение, когда самец удовлетворяет их ртом.

— О, — внезапно Ким смущённо заёрзала под ним и отвела взгляд. — Я сожалею, — сказала она. — Я не знала, что это было неправильно.

— Нет, Ким! Богиня, нет! — обхватив её подбородок, он вынудил её посмотреть снова на него. — Это не было неправильным! Я думаю, что это было потрясающим! Больше, чем потрясающим. Это просто удивило меня, и всё. Узнать, что ты можешь обрести освобождение, пока я находился внутри тебя… Чувствовать тебя, сжимающуюся вокруг меня. Слышать, как сильно ты наслаждаешься тем, что я внутри, — стоило лишь подумать об этом, как эрекция Рэя потяжелела опять. — Богиня! Ким, у меня никогда не было такого потрясающего опыта.

— Правда? — спросила она и робко двинула бёдрами, чувствуя его твердеющий ствол внутри.

— Правда. Теперь успокойся, — сказал он хрипло.

— Почему?

— Потому что, когда ты делаешь так, это заставляет меня хотеть освободиться внутрь тебя снова.

— И это плохое решение, потому что…

Рэй потрясённо посмотрел на неё.

— Неужели ты позволишь мне это? Не заставишь меня ждать, пока отдохнёшь?

— Это то, что торнианки заставляют вас делать, не так ли? Что Адана заставляла тебя делать? — Ким обнаружила себя, толкающей Рэя в грудь, пытаясь выбраться из-под него. Она не торнианка, будь оно проклято всё! Она — Ким, и она устала от постоянных сравнений с торнианками!

— Я знаю, кто ты, Ким, — произнёс Рэй, и она поняла, что сказала это вслух. — И я благодарен, что ты не торнианка.

— Да?

— Да.

— Тогда целуй меня, Рэй, Люби меня, — прошептала она, соблазнительно двигая бёдрами под ним.

— Ты уверена, моя Ким? — спросил Рэй, хотя его бёдра уже начали медленно покачиваться.

— Да… как хорошо, Рэй, это чувствуется так хорошо… не останавливайся.

— Никогда, Ким. Я никогда не остановлюсь, — и на этом Рэй показал Ким, как он планировал любить её до конца их жизней.

***

Приглушённое освещение в комнате отдыха мягко ласкало кожу Ким, особенно руку и ногу, заброшенные на Рэя во время сна. Мужчина бережно натянул толстое одеяло, с сожалением скрывая её сияющую кожу. Ему нужно повысить температуру в комнате ради Ким. Он не хотел, чтобы она замёрзла.

Проведя нежно пальцем вниз по её щеке, Рэй обнаружил себя изумлённым от мысли, что это прекрасное создание любит его. Она была всем тем, чем он даже не подозревал, что самка может быть. Она могла быть сильной, и в то же время нежной и любящей. Она могла быть требовательной, но не эгоистичной, не такой, как были их самки. И она была самой упрямой самкой, которую он когда-либо встречал, если дело касалось защиты того, что, по её мнению, было правильным, и она верила в него.

Он не мог разочаровать её.

Через два дня они прибудут на Весту, где он разберётся с лордом Ривом и той неразберихой, которую лорд устроил с кализианцами. Затем Рэй сможет забрать Ким домой. Домой на Торниан. Он не мог дождаться, чтобы увидеть её в своём доме. Не мог дождаться, чтобы увидеть её, окружённую красотой и комфортом. Она больше не будет вынуждена носить лишь его рубашки. Он хотел увидеть её в прекрасных покрытиях, хотел увидеть прогуливающейся в его садах, хотел видеть её, распростёртой на его кровати без единого клочка покрытий. Богиня, он никогда не выпустит её оттуда.

Сначала он возьмёт Ким в Дом лордов и объявит её торинианкой. Подобное происходило редко. Ему не хотелось думать, что возникнет необходимость в этом. Как Императрица, Ким должна получить всю защиту, которая может ей потребоваться, но слова Фала и Дьюла заставили Рэя передумать. Могут быть и другие, кто думает также, но Рэй не даст им ни единого шанса. Не с Ким. Признание торнианкой даёт ей все права и защищает в той же мере, что и любую другую торнианскую самку.

Руки Рэя напряглись от одной лишь мысли, что она может быть в опасности, потому что Ким тихо захныкала во сне. Заставляя себя расслабиться, Рэй позволил сну завладеть им.

Глава 15

— Ты собираешься оставить меня? — Ким не смогла скрыть своё то ли потрясение, то ли страх, когда посмотрела на Рэя. На протяжении двух дней он почти не выпускал её из виду, за исключением того времени, когда ей удавалось настоять на посещении блока очистки в одиночестве. Они целовались и трогали друг друга, смеялись и любили друг друга. Она чувствовала себя избалованной принцессой, нет, подождите… Императрицей.

Рэй кормил её руками изумляющим множеством незнакомой еды, даже более разнообразной, чем раньше. Преимущественно той, что ей понравилась, но было и некоторое количество еды, которую, к веселью Рэя, девушка выплёвывала, корча забавные гримасы.

И сейчас он хотел оставить её.

— Это ненадолго, Ким. Лишь на время, необходимое для спуска на поверхность и решения вопросов с лордом Ривом. Как только всё будет улажено, мы сможем продолжить путь на Торниан.

Рэй объяснил ей, почему нужно остановиться на Весте. Рассказал, что причина его возвращения из Кализианской Империи — желание Императора Лирона встретиться с ним и обсудить халатность лорда Рива в обеспечении постоянного потока продовольствия, который жизненно важен для кализианцев. Мужчина также подтвердил, что не это стало настоящей причиной, по которой он согласился на встречу. Если бы это было так, то он бы просто отправил Верона разобраться с жалобой. Но существовала возможность получения информации о совместимых самках, что требовало уже личного присутствия Рэя на встрече с Лироном.

Мужчина не мог понять, почему глаза Ким потемнели, когда он рассказал об этом. Почему она стала слишком тихой. Когда он заметил это, она отказалась разговаривать. Он мог давить на неё дальше, но вместо этого сообщил, что отправляется на поверхность, и это расстроило её ещё больше.

***

— Ты собираешься оставить меня, — повторила она и отвернулась от него, охватывая свою талию руками. Богиня, она не может поверить, что чувствует себя такой покинутой, но она чувствовала. Рэй стал опорой, краеугольным камнем. Он мог рассмешить, он держал её, когда приходили кошмары, и сцеловывал слёзы. Он был единственным во всей Вселенной, кому она полностью доверяла. Без него она чувствовала себя потерявшейся.

— Это меньше, чем на день, Ким. Я вернусь ещё до того, как ты ляжешь на ночной отдых, — Рэю не понравилось, как девушка отвернулась от него, не понравилось, как напряглись руки, которыми она обхватила себя. — Твой путешествие со мной будет не…

— Нормальным для торнианки, — закончила она за него. — Конечно, нет, — сказала Ким, проводя ладонями сквозь свои волосы, и внезапно усталость, которую она не могла унять, сотрясла снова всё её тело. — Думаю, я пойду прилягу. Я увижу тебя, когда ты вернёшься.

Рэй наблюдал, как Ким уходит от него, и его сердце болело. Он заметил страх, заполнивший её глаза, когда она отвернулась. Разве Ким не знает, что он никогда бы не оставил её беззащитной? Он планировал оставить Верона охранять её, к большому неудовольствию капитана.

Не было способа взять её с собой на Весту. Чем бы она там могла заняться? В настоящее время в Доме Рив не было леди, поэтому там не было самок, с которыми Ким могла бы общаться: ей пришлось бы остаться с ним. Это стало бы отвлекать самцов из Дома Рив.

«Там есть портной», — прошелестели слова в его сознании.

Рэй нахмурился от новой мысли, пришедшей к нему.

Если он возьмёт Ким с собой, они смогут остаться в Доме Рив на несколько дней. Она сможет отдохнуть несколько дней в более комфортных условиях, чем может предложить «Искатель». После чего прибудет на Торниан отдохнувшей и в покрытиях достойных Императрицы, а не в его рубашке. Рэй знал, что ей надоело их носить, особенно в присутствии других самцов. Это было очевидно по тому, как Ким дёргалась и напрягалась всякий раз, стоило воину зайти в их покои, чтобы обсудить что-то с ним. Она могла найти причину и быстро покинуть комнату.

То, что он надумал, никогда ранее не делалось. Самец редко позволял своей самке путешествовать вместе с собой и никогда в Дом без самки. Это давало шанс другим самцам привлечь её.

Самкам могли позволить отправиться в Дом, где присутствовала самка. Таким образом, они могли общаться, и все самки прибывали на Торниан, когда созывалась Ассамблея, хотя у Рэя не было Императрицы.

Разве он не был Императором?

Разве он не мог менять правила?

Ким не хочет оставаться одна.

А он не хочет оставлять её одну.

Ей будет полезно встретиться с портным и заказать покрытия, — это всё, что имело значение для Рэя.

Лорд Рив всего лишь должен предоставить свой Дом к услугам Императора и Императрицы. Подойдя к своему комму, Рэй уведомил Верона об изменениях в плане и распорядился сообщить лорду Риву. Развернувшись, он отправился известить Ким.

***

Ким лежала на кровати спиной к двери и пыталась заснуть, но не могла. Она понимала, почему Рэй оставляет её, но совсем не могла понять, что он не оставляет её. Будут времена, когда они будут разделены. Она знала это. Рэй был важным самцом с важной работой и большой ответственностью. Она должна понять это… просто не чувствует себя в безопасности здесь… не в отсутствие Рэя. Возможно, это глупо, ведь после всего она была окружена воинами Рэя. Воинами, признанными пригодными и достойными, но это не могло ей помочь. Она не готова доверять им, не готова быть отделённой от Рэя, возможно, никогда не будет готова.

За исключением Фала и Дьюла, каждый самец, которого она видела, относился к ней с уважением. Фактически, после взгляда мельком в её направлении, они не замечали её, словно девушки здесь не было. И в то же время она была признательна за это, пока может носить только рубашки Рэя слишком большого размера, что также докучало ей. Эти быстрые взгляды были такими оценивающими… и сейчас она понимала, почему. Все были удивлены, каким образом девушка смогла оказаться «совместимой» с Рэем.

Услышав звук открывающейся двери, Ким прекратила попытки уснуть и повернулась, наблюдая, как Рэй идёт к ней.

***

Войдя в комнату отдыха, Рэй вдруг осознал, что если бы не халатность Рива, то «Искатель» никогда бы не перехватил ганглианский корабль. Он бы никогда не нашёл Ким. Он, по факту, в долгу перед лордом Ривом из-за этого, поэтому наказание лорда будет не столь жёстким, как изначально намеревался Рэй. Но последствия будут, потому что не важно, что скажет Рэй, кализианцы и торнианцы нужны друг другу, если собираются выжить в условиях Великой Инфекции.

Сев на кровать рядом с Ким, он провёл тыльной стороной ладони по её щеке.

— Я сожалею, что расстроил тебя, Ким.

— Это не твоя вина. Я всё ещё довольно растеряна после того, что ганглианцы сделали со мной, и иногда меня расстраивают вещи, которые не должны.

— Тебя расстраивает то, что я не смогу быть с тобой?

— Не это. Я знаю, что есть вещи, которые ты должен делать, Рэй. Обязанности, которые ты должен выполнять. Это одна из них. И моё присутствие неявляется важным.

— Для меня является, Ким.

— Я знаю, — потянувшись, она положила свою ладонь поверх его. — Я знаю, что имею значение для тебя, Рэй, и я буду в порядке, оставшись здесь одна. Мне нужно привыкнуть к этому.

— Привыкнуть к чему? — спросил Рэй, нахмурившись на неё.

— Быть одной.

— Почему ты решила, что будешь одна, моя Ким?

Девушка обнаружила, что слегка улыбается в ответ на ласку Рэя, он говорил всё больше и больше, а ей нравилось это, нравилось понимание того, что она его.

— Как я сказала, Рэй, у тебя есть обязанности, которые тебе надо выполнять, и они предполагают, что тебе надо уехать. Там есть воины, с которыми тебе нужно встретиться. Я не смогу быть с тобой, когда ты занимаешься подобными вещами. Это не то, что делают ваши самки, и только доставит проблем, если ты позволишь это. Так что я проведу массу времени в наших покоях… одна.

— Какие «проблемы», по-твоему, ты можешь доставить, Ким?

— Я не торнианка, Рэй, и это главное. Ты будешь иметь дело с самцами, которые отнесутся ко мне таким же образом, как Фала и Дьюла, — злое рычание Рэя, заставило её успокаивающе сжать его руку. — Так оно и есть, пока ты меняешь закон, но это не изменит того, во что твой народ верит, и затем есть другая вещь…

— Какая другая вещь? — потребовал Рэй, которому не понравилось, как затуманились её глаза.

— Это ваши поиски «совместимых» самок. Исходя из твоего рассказа, шансы, что я окажусь способна подарить тебе потомство, незначительны. Что произойдёт, если я не смогу? Заставят ли тебя отправить меня прочь?

Глаза Рэя расширились в ужасе от слов Ким. Что в его словах позволило ей поверить в подобное?

— Нет! Богиня, нет, Ким! — притянув девушку на колени, он обнял её крепче. — Ты моя! Ничего не сможет разделить нас. Потомство не имеет значения. Мы совместимы. Ты и я, — сделав глубокий вдох, мужчина заставил себя успокоиться, чтобы объяснить то, что не объяснил раньше. — Я скажу тебе правду, Ким. Обычно, когда самец остаётся с самкой, неспособной подарить ему пригодное потомство, он вынужден оставить свою позицию, — отрезал Рэй быстро. — Не потому что он выглядит непригодным, а потому что без потомства его кровная линия прервётся. Это не случится со мной, ведь у меня есть Тора, и он пригоден. Он станет будущим Императором, так что не будет иметь значение, есть ли у нас потомство. Что же до того, что ты не торнианка… Я представлю тебя Ассамблее лордов.

— Что? — Ким выглядела растерянной и сомневающейся.

— Это во власти Императора: объявить торнианцем любого, кого сочтёт достойным.

— Ты можешь это сделать?

— Да, моя Ким, — сказал он, даря ей нежную улыбку. — Я дам тебе защиту торнианского закона. Ни один самец не посмеет нанести тебе вред, иначе это означает для него смерть. Это даст тебе свободу отправляться, куда ты пожелаешь в Торино, и чувствовать себя в безопасности.

— Ты не расстроишься, если я не смогу дать тебе ещё потомков?

— Нет, всё, чего я хочу, это ты, Ким. Если Богиня решит благословить нас мужским потомком, я буду любить его также сильно, как люблю тебя.

— А если она благословит нас самкой? — Ким хотела подразнить его этим вопросом, но взгляд на Рэя заставил её пожалеть об этом. — Рэй…

— Богиня не позволяла самке быть рождённой в Доме Императора со времён Лукана.

— Что?

— Она больше не считает нас достаточно достойными, чтобы заботиться об одной из них.

— Она неправа, Рэй, — страстно возразила Ким. — Ты достоин.

— Если я и достоин, то лишь из-за тебя, моя Ким. А сейчас, — Рэй отбросил свои тёмные мысли. — Ты хотела бы отправиться со мной на Весту?

— Что? — Ким не смогла спрятать своё потрясение.

— Я не хочу оставлять тебя, Ким. На Весте есть портной, который изготовит тебе женские покрытия, — сказал он, скользя ладонью вверх по её бедру под рубашкой. — Не потому, что я предпочитаю их, но понимаю, что тебе хотелось бы.

— Что такое «женские» покрытия, Рэй? — уточнила Ким, переворачиваясь, чтобы дать его ладони больше доступа.

— Одежда, которая покрывает почти всё тело, — ответил он, двигая ладонью к развилке её бёдер.

— Действительно? — спросила Ким мягко, открывая себя для него. — Ты хочешь скрыть меня?

— От других… да, — прорычал он, скользнув пальцем в неё, пока его большой палец кружил вокруг бугорка. — От себя… никогда.

Переплетаясь с ней, Рэй повалил девушку спиной на кровать, накрывая рот Ким своим. Непонятно как, но в мгновение ока они оба оказались обнажены.

Ким нетерпеливо обхватила ногами талию Рэя, её пятки надавливали на его упругую задницу и толкали его глубже. Богиня, ничего ещё не ощущалось настолько же хорошо, как Рэй, любящий её. С каждым прикосновением мужчина показывал ей, какой особенной она была для него, какой важной. Рэй всегда стремился быть уверенным, что она получает удовольствие от соединений, никогда достигая освобождения раньше неё.

Зная это, Ким подняла свои бёдра, сжимаясь и поворачиваясь способом, который, как она обнаружила, сводил Рэя с ума, и была внезапно вознаграждена низким рычанием, когда он погрузился в неё ещё глубже.

Ким раскрыла себя ещё больше для Рэя, отдавая ему всю себя, потому что он был всем для неё. Он принял её даже после того, что ганглианцы сделали с ней, принял с недостатками и даже с тем фактом, что она может оказаться неспособной дать ему когда-либо потомка. Она имела значение для него. Она. Поэтому Ким и хотела дать ему всё, что ему было нужно.

Всё её существо начало завязываться узлом от приближения освобождения вместе со странным покалыванием в глубине её утробы. Она нуждалась в Рэе, она нуждалась в нём сейчас.

— Рэй! — закричала она, выгибаясь, когда оргазм взорвался внутри неё. Мышцы влагалища плотно стискивали член Рэя, пока она сокращалась вокруг него.

— Ким! — проревел Рэй, когда она стиснула его. Она хотела всего от него, и он давал ей это. С последним глубоким толчком он наполнил её своим сердцем, своей душой и своим семенем.

Глава 16

Ким прижалась лбом к стеклу иллюминатора, пытаясь лучше рассмотреть пейзаж, раскинувшийся под ней. Веста была потрясающей. Девушка никогда не думала, что здесь так много различных оттенков цветов: зелёных, пурпурных, красных и коричневых. Рэй объяснил ей, что коричневыми были земли, где совсем недавно собрали урожай, теперь им давали возможность отдохнуть и восстановиться, в то время как другие цвета были сельскохозяйственными культурами на разных стадиях роста. Это напомнило ей прекрасный лоскутный плед, покрывавший её кровать дома. Его сделал одна из её бабушек.

— Это прекрасно, Рэй, — сказала она, поворачиваясь к нему.

— Так и есть, — согласился он, глядя на Ким, а не на пейзаж. Её глаза были чисты и искрились предвкушением и счастьем. Он волновался, что она может быть напугана путешествием в ещё одно новое незнакомое место в окружении самцов, которых едва знала, но, кажется, Ким отнеслась к этому легко.

До того, как покинуть «Искатель», Рэй созвал воинов, которым предстояло сопровождать их, и представил им новую Императрицу. Традиционно, так никогда не делали. Самка, даже Императрица, не имела прямого контакта с любым другим самцом, если только не была соединена с ним. Если самец присутствовал для обеспечения её защиты, это означало, что он пока ещё не обладает достаточными средствами, чтобы привлечь её и в таком случае вообще ничего не значил для неё.

Ким своими действиями в отношении воина Дамира уже показала, что это не её путь, и по «Искателю» разнеслась молва о том, какое уважение она оказала самцу, которого даже не знала. Она неосознанно заслужила их уважение этим. Рэй не сомневался, что они смогут защитить её, независимо от того, торнианка она или нет. Но Ким не знала. Именно это послужило причиной, почему он созвал воинов, понимая, что так может показать ей: они не похожи на Фала и Дьюла.

Хотя Рэй знал, что ей было некомфортно, Ким стояла гордо рядом с ним и приветствовала каждого представленного ей воина кивком. Это было ещё одно действие, которое торнианка никогда бы не совершила, но оно укрепило приверженность гвардейцев ей. Он видел это в глазах каждого воина.

— Посадка скоро? — тихий вопрос Ким вернул его мысли к ней.

— Да, — сказал Рэй, улыбнувшись ей. — Мы высадимся на территории земель Дома Вастори и проследуем вглубь. Оттуда нас сопроводят в наши покои. Как только ты будешь устроена и в безопасности, я встречусь с лордом Ривом.

— Я не должна присутствовать на встрече с ним? — уточнила она.

— Ты хотела бы? — нахмурился Рэй. Почему она захотела встретиться с самцом? Самки только тогда запрашивают встречу с лордом, когда заинтересованы в соединении с ним. Он знал, что Ким не заинтересована, но спросила…

— Разве не это ожидается? — нахмурилась Ким в ответ. — Я имею в виду, если я Императрица, не предполагается ли, что я буду встречаться с лордами?

Это было тем, что они не обсудили. В чём фактически заключаются её обязанности в роли его Императрицы.

— Так поступают на твоей Земле?

— Да, по крайней мере, как я видела. У нас ещё существуют и всегда существовали короли, лорды и даже император, но они управляют всего лишь странами, а не планетами или вселенными. Их супруги, — взгляд Рэя сказал ей, что он не понимает слово. — Самка, соединившаяся с ним, — объяснила она и дождалась кивка в ответ. — Обычно она путешествует со своим самцом и с ним же приветствует хозяев. Иногда даже участвует в их встречах.

— И это никак не связано с проявлением интереса к другому самцу?

— Нет! — немедленно возразила Ким. — Почему ты решил, что она заинтересуется другим самцом? Она там, чтобы помогать и поддерживать своего самца… по крайней мере, такова часть её обязанностей.

— Что?! — Рэй был не единственным самцом, посмотревшим на неё потрясённо. — Самка правит?

— В нескольких странах, да. Если она из правящего дома и не имеет самца, она правит. У вас никогда такого не было в Торнианской Империи?

— Только в древние времена, — тихо подтвердил Рэй.

— У вас так много женщин на планете? — ошеломлённый голос сзади заставил Ким повернуться на сидении и обнаружить двенадцать пар глаз, задающих тот же самый вопрос, что и зеленокожий воин.

— Жакуа, не так ли? — спросила она и увидела шок на его лице от того, что вспомнила его.

— Д-да. Императрица, — Жакуа не мог поверить, что она запомнила его имя.

— Ответ на твой вопрос — да, — сказал Ким. — На Земле много самок.

Рэй повернулся и зарычал на Жакуа, запрещая ему напрямую говорить с Ким. Жакуа быстро опустил глаза.

— Почему ты рычишь на Жакуа, Рэй? — Ким растерянно посмотрела на него.

Рэй был спасён от необходимости отвечать, когда челнок сделал резкий поворот, вынудив Ким задохнуться и побледнеть.

— Всё в порядке, Ким, — Рэй успокаивающе сжал её ладонь. — Мы завернули на посадку.

— Мы не разобьёмся? — глаза, которые мгновение назад были чистыми и сверкающими, сейчас затянуло пеленой страха.

— Нет. Правда, Ким. Всё нормально.

Ким закрыла глаза на мгновение и заставила колотящееся сердце успокоиться. Рэй сказал, что это нормально. Он не беспокоился. Воины, сопровождающие их, не казались взволнованными. Сжав его ладонь, девушка открыла глаза и позволила увидеть, что она успокоилась.

— Хорошо, — сказала Ким тихо и подарила ему лёгкую улыбку.

Когда шлюз открылся, запах вынудил Ким остановиться. Это был сладкий аромат свежескошенной травы, который всегда витал в воздухе, когда её папа косил газон. Это было так знакомо, что она почувствовала, как на глазах наворачиваются слёзы.

— Ким? — Рэй посмотрел на неё, растерявшись, когда она замерла в шлюзе челнока. Его воины вышли, формируя защитную линию вокруг шлюза челнока. Рэй последовал за ними, затем обернулся помочь ей спуститься и был потрясён слезами, наполнившими её глаза.

— Пахнет, как дома, — прошептала Ким.

— Ты жила там, где что-то выращивают?

— Лишь траву, — прошептала она. — Ничего похожего на это.

Глаза Ким путешествовали по раскинувшемуся перед ней необъятному раздолью зелени, настолько тёмной, что она казалась почти фиолетовой. Сразу после подъёма, девушка смогла увидеть появление большого замка, а за ним горы.

— Но пахнет также.

— Ты хочешь вернуться на «Искатель»? — спросил Рэй. Хотя это и не было тем, что он хотел, но если это было слишком для неё…

— Нет, — мгновенно возразила Ким, её глаза нашли его, и она сделал глубокий вдох. — Нет. Я хочу остаться с тобой. Просто это удивило меня. Я не понимала, что здесь может пахнуть также, — она протянула ладонь к нему, зная, что Рэй примет её.

— Император Рэй! — крик заставил их обоих развернуться.

Глаза Ким метнулись к группе самцов, появившихся из-за челнока. Высокий красный самец был впереди других. У него были чёрные волосы, как у Рэя, но на этом сходство заканчивалось. Этот самец был меньше Рэя, его мускулы едва определялись, и, конечно, он не был прекрасно бронзовым, как Рэй.

— Лорд Рив, — ответил Рэй, и его воины немного расступились, позволяя Риву увидеть Императора.

— Сир, чем обязан этой неожиданной чести? — спросил Рив.

— Разве тебя не уведомили, что я могу прибыть? — Рэй пристально наблюдал за Ривом, зная, что Верон неоднократно связывался с ним.

— Да. Конечно, меня уведомили, сир, но не сообщили причину, — глаза Рива стрельнули в Верона, недовольство лорда было очень легко определить. — Я не был в курсе, что вы покинули Торниан.

— А кто держит тебя «в курсе» таких событий, лорд Рив?

— Никто, сир! — Рив тяжело сглотнул, поняв, что он подразумевал. — Это просто…

— Просто что, лорд Рив?

— Просто, если бы я знал о ваших планах, то убедился бы, что Тора готов встретиться с вами.

— Так как я планирую пробыть здесь несколько дней, то ты сможешь решить этот вопрос.

— Я… да, сир.

— Портной? — потребовал Рэй.

— В ожидании ваших распоряжений, сир, — ответил Рив ему.

— Хорошо. Сейчас я хочу, чтобы Императрицу устроили в наших покоях. Затем мы обсудим, что привело меня сюда.

— Императрицу… — голос Рива затих, когда императорские гвардейцы расступились ещё больше, открывая маленькую самку рядом с Императором. Рив сильно нахмурился, его растерянность была очень заметна, когда его глаза путешествовали по странной самке перед ним.

Она была маленькая, крошечная, с огненными волосами и бледной кожей. Она, очевидно, не была торнианкой, что делало невозможным для неё быть Императрицей и означало, что она может быть доступна. Неужели настолько маленькая самка, как она, способна принять торнианского самца? Он обнаружил, что хочет выяснить.

— Да, это твоя Императрица. Императрица Ким, — слова Рэя вернули его в настоящее.

— Но…

— Но что, лорд Рив? — спросил Рэй пугающе тихим голосом.

— Я… — Рив не был бы лордом так много лет, если бы не понимал, когда нужно хранить молчание. — Ничего, сир.

— Тогда прояви уважение своей Императрице, — приказал Рэй.

— Да, сир, — положив руку через грудь, Рив слегка кивнул «Императрице», самцы позади него последовали примеру.

— Сейчас ты проводишь нас в покои, которые приготовил для нас, — распорядился Рэй.

— Я? — голос Рива чуть взвизгнул от требования Императора. Он хотел, чтобы он… лорд… поступил, как самец из убогой кровной линии, и сопроводил его в покои.

— Да, лорд Рив. Ты, — Рэй знал, что оскорбил Рива, но его это не волновало. Он заметил, как взгляд Рива путешествовал по Ким. Фала и Дьюла смотрели на неё также. Рэй не намерен был терпеть подобное. Пусть он не мог наказать лорда по закону, но он мог продемонстрировать своё неудовольствие ему.

Ким напряглась, её пальцы впились в руку Рэя, пока она молча наблюдала, как темнеет кожа лорда Рива, становясь почти пурпурной. Она знала, что он не желал склонять голову перед ней, выражая «уважение», как определил это Рэй. Его глаза ничего не скрыли от неё, ни его сомнения в словах Рэя, ни похоть, пока он рассматривал её. Таким же взглядом одарили её Фала и Дьюла. И сейчас она знала, где они научились этому.

Рэй почувствовал кончики пальцев Ким, когда она вцепилась в его руку. Он знал, что Рив ответит за то, что расстроил её, и хотел покончить с этим.

— Рив! — проревел Рэй, левая рука потянулась за мечом.

— Конечно, сир! Тот час же, — повернувшись на пятках, Рив махнул воинам, стоявшим позади него в стороне, быстро показывая путь.

Ким наблюдала, как длинные ноги лорда Рива быстро преодолевают расстояние между челноком и Домом Ривов, и понимала, что ей пришлось бы бежать, чтобы поспеть за ним.

— Нет, Ким, — проговорил Рэй тихо и огляделся, она видела, что он понимает, о чём она думает. — Мы не голодны. День тёплый. Давай насладимся этим.

— Это мило, — сказала Ким, улыбаясь ему, благодарная за понимание. — Я никогда не думала, что снова увижу солнце. Никогда не почувствую его тепло, — запрокидывая лицо вверх, она впитывала его. — Это чудесное ощущение.

— Тогда мы можем продолжать это так долго, как ты хочешь.

— Но лорд Рив ждёт тебя, — сказала она и посмотрела на возвышение, где Рив нетерпеливо сделал остановку.

— Он всего лишь лорд. Ты — Императрица. Твои желания важнее, чем его, — накрыв её ладонь своей, Рэй медленно повёл её к Риву.

***

Рив стоял у входа в свой Дом и молча злился, наблюдая, как Император и самка медленно идут к нему. Они, казалось, разговаривали! Что он мог ей рассказывать? Почему он вёл себя так, словно ему интересно всё, что бы она ни сказала? Самки вроде неё хороши лишь для одного, и это было освобождение для самца (прим. имеется в виду секс). Торнианки были не намного лучше. Но хотя бы могли производить потомство. Эта же…

Когда капитан Верон связался с ним вчера, чтобы уведомить о прибытии Императора, он был потрясён. За всё это время он так и не обзавёлся кем-нибудь в Торино, кто информировал бы его о передвижениях Императора. Лорд Бертос так поступил, и теперь он держал в курсе Рива.

Верон связался с ним опять менее чем через час и сообщил, что Император планирует остаться на Весте на длительный срок. Капитан приказал ему подготовить покои и портного, чтобы были доступны по запросу Императора. Он ничего не сказал о самке.

Рэй заявил, что она его Императрица.

Невозможно!

Только торнианка может быть Императрицей. Лишь она способна подарить пригодного потомка… Рив напрягся от мысли, пришедшей ему на ум.

Нет…

Это не может быть возможным…

Его глаза сузились, когда он посмотрел на самку в ином свете. Если Император, наконец, обнаружил расу, с которой они смогут успешно размножаться, это уничтожит всё, над чем трудились Рив и Бертос.

Он должен выяснить…

Он должен сообщить Бертосу.

Глава 17

Лорд Рив обнаружил себя, стоящим перед Императором, и заставил себя не переминаться с ноги на ногу под его пристальным взглядом. Лорд не чувствовал себя столь бессильным в собственном Доме даже во времена правления своего манно. Рив мерял шагами комнату, из которой управлял Вестой.

Сразу же, как Император ушёл, Рив попытался связаться с Бертосом на Торниане. Было сказано, что тот недоступен. Разгневанный, он оставил сообщение для Бертоса связаться с ним немедленно, затем начал вышагивать по комнате.

Если эта самка на самом деле способна к размножению, у них не останется шансов свергнуть Рэя. Заменить его единственным настоящим Императором. Единственным, кто происходит напрямую от Лукана. Бертосом. И Рив будет на его стороне.

Сейчас Император был здесь… Мог ли он обнаружить заговор по его свержению? Мог ли уже избавиться от Бертоса? Мог ли Бертос поэтому быть «недоступен»?

Рив всё ещё обдумывал возможность подобного, когда Император неожиданно распахнул дверь покоев и вошёл в них, словно в свои собственные. Даже не посмотрев в направлении Рива, Рэй пересёк комнату и сел на место, предназначенное для правителей Весты.

— Я готов услышать твои объяснения, лорд Рив.

— Мои объяснения… — медленно спросил Рив, пытаясь сохранить спокойствие. — Относительно чего, сир?

— Относительно того, почему я здесь.

— Я… но, сир… Я не имею представления, почему вы здесь.

— Не имеешь…? — Рэй вопросительно поднял бровь.

— Нет, сир.

— Как урожаи, лорд Рив? — спросил Рэй.

— Урожаи? — Рив нахмурился, совершенно растерявшись. — Они в порядке. Проблем нет.

— Ты уверен, лорд Рив? — многозначительно уточнил Рэй.

— Конечно, я уверен! — немедленно ответил Рив, раздражаясь от того, что его допрашивают. Он знал, как управлять своей планетой. — Если бы были проблемы, я бы сообщил в Ассамблею лордов, как требует закон.

— Тогда объясни мне, лорд Рив, — произнёс Рэй обманчиво спокойным голосом. — Почему мне пришлось лично отправиться в Кализианскую Империю и встретиться с Императором Лироном, чтобы обнаружить, что один из моих лордов не выполняет своё обязательство. Обязательство, которое, я лично поклялся, никогда не будет нарушено, — голос Рэя становился всё громче, пока он говорил, его гнев заполнял комнату. — Ты… лорд Рив… не справился с обеспечением бесперебойной поставки продовольствия кализианцам и не доложил об этом!

— Я… — теперь Рив понял, что у него серьёзная проблема. Несколько месяцев тому назад самка покинула его, чтобы соединиться с другим самцом, забрав с собой большую часть ресурсов Рива. Оставив позади только мужского потомка, у которого были сомнительные шансы на выживание. Риву нужно было быстро привлечь другую самку, и он мог сделать это лишь одним способом — восстановив ресурсы своего Дома.

Чтобы добиться этого, ему пришлось перенаправить часть продуктов питания, предназначенных для кализианцев, и продать их тем, кто отчаялся достаточно, чтобы заплатить непомерную цену. Он никогда не ожидал, что Лирон заметит. Не говоря о том, что лично свяжется с Рэем.

— Я не знаю о проблемах с поставками кализианцам, ваше величество, — солгал Рив сквозь зубы.

— Действительно? Ты говоришь, что не знаешь о происходящем на твоей собственной планете?

— Нет! Конечно, я знаю, что происходит здесь! Я сказал, что не был уведомлен, что имеется проблема с какими-либо поставками… до сих пор.

— Не твоя ли ответственность быть уверенным, что поставки отправлены?

— Конечно! И я убедился! Они отправлены! Проблема, должно быть, на стороне кализианцев.

— Ты обвиняешь Императора Лирона в том, что он морит голодом собственный народ? Или в том, что он солгал мне?

— Нет, ваше величество, но можно сорвать большой куш, если кто-то перенаправляет поставки для собственных целей.

— Объясни, — приказал Рэй.

— Сир, как я уже говорил, в Кализианской Империи существуют проблемы со справедливым распределением продуктов питания. Там есть те, кто чувствуют, что не получают свою долю. Это создаёт среду, где есть желающие украсть продукты питания, чтобы перепродать их по запредельным ценам.

— Кто рассказал тебе это, лорд Рив?

— Никто, ваше величество, как я сказал, до меня только доходили слухи. У меня нет неопровержимых доказательств, о которых я мог бы отчитаться вам.

— То есть ты утверждаешь здесь, передо мной, что поставки, отправленные Вестой, были полными?

— Да, сир! Каждая поставка проверена мной или одним из моих капитанов до отправки, как того требует торнианский закон. Это задокументировано.

— И твои капитаны могут поклясться в этом.

— Да, сир.

— Я хочу видеть их, лорд Рив.

— Моих капитанов?

— Да. Доставь их ко мне немедленно.

— Да, ваше величество, — ответил Рив и с лёгким поклоном покинул комнату.

***

Ким смотрела в большое окно, наблюдая, как с заходом солнца удлиняются тени. Рэй отсутствовал уже несколько часов, которые она провела, исследуя их покои. Все двенадцать. Вообще-то, им предоставили целое трёхэтажное крыло, которое неожиданно оказалось преимущественно пустым, комнаты были тёмными и холодными.

По крайней мере, их комната отдыха была тёплой и удобной. Она не была наполнена роскошью, которая, как она думала, должна была окружать Императора на Земле. Но здесь были большие ковры, покрывающие холодные полы, а в их центре была самая большая кровать, которую девушка когда-либо видела. Кровать была заполнена плюшевыми подушками и толстыми одеялами.

В большом очаге развели огонь, согревающий камни и дающий очень много тепла комнате, когда солнце село. Отвернувшись от окна, Ким подошла к очень большому дивану и села перед огнём.

— Хорошо, — подумала она, — слишком большому для меня, — и поняла, что улыбается. Казалось, что всё в этом странном новом мире было слишком большим. Она знала, что ей нужно просто привыкнуть к этому всему, но прямо сейчас она устала. Подняв ноги, Ким поджала их под себя и запрокинула голову назад.

***

— Ты хорошо справляешься, малышка, — мелодичный голос вынудил Ким обернуться и обнаружить себя опять в присутствии Богини.

— На самом деле, у меня был не такой уж большой выбор, полагаю, — ответила девушка, стоя лицом к Богине.

— У всех есть выбор. Ты могла отреагировать иначе на произошедшее с тобой.

— Произошедшее со мной… как мило вы это определили.

— Ты предпочла бы, чтобы я вдавалась в детали? Описала каждую секунду времени, проведённую тобой с ганглианцами?

— Нет! — возразила Ким, бледнея от одной мысли о переживании этого.

— Хорошо, потому что я больше никогда не хочу переживать то, что пережила ты.

— Почему ты могла бы пережить это?

— Ты думаешь, если я Богиня, то не чувствую, что чувствуют другие женщины? Что я никогда не переживала этого на себе? — мир вокруг них потемнел от гнева и боли Богини.

— О нет… — прошептала Ким, её глаза нашли глаза Богини. — Рэй рассказывал, что воины из Дома Берто спасли тебя до того, как тебя заставили соединиться с ним.

Богиня ничего не сказала.

Её глаза рассказали всё.

Ким инстинктивно потянулась вперёд, не осознавая, и положила ладонь на руку Богини, внезапно понимая, что она и это удивительное создание имеют много общего.

— Если они не успели спасти тебя вовремя, почему ты благословила их? — спросила мягко девушка.

— Потому что это не их вина, — ответила Богиня, накрывая ладонь Ким своей. — Они сделали всё, что могли. Так же, как твой мужчина. Среди каждой расы есть те, кто уничтожает то, что они не могут получить, и те, кто пытается предотвратить это. И последние заслуживают каждое благословение, которое я могу им дать.

— Но ты забрала своё благословение назад, — напомнила ей Ким. — Вот почему я была изнасилована, потому что ты сделала их такими, что они наслаждаются этим.

— Да, — сожаление наполнило глаза Богини. — Я была зла… Я была… поспешна в своём воздаянии.

Ким открыла рот, чтобы согласиться, обвинить Богиню. И медленно его закрыла. Как много раз она говорила, не думая? Как часто она причиняла боль своими действиями? Она не имела силы, чтобы влиять на целые расы, но она воздействовала на людей, которые её любили, и это было для неё ещё хуже. Люди, которых она любила, должны быть теми, кого она никогда бы не обидела ни словом, ни делом.

— Тогда исправь это, — прошептала Ким.

— Я не могу.

— Почему?

— Потому что это было вызвано тем, как Император относился к своим самкам тогда. И теперь может быть исправлено лишь тем, как Император относится к своей самке сейчас. Тем, как Рэй обращается с тобой.

— Но…

***

— Ким… — Рэй сел рядом с ней на диван и нежно погладил её по ноге. — Ким, — сказал он, опять пытаясь её разбудить. Ему не нравилось, что она не могла проснуться. Она никогда так не спала.

Он был уверен, когда оставил её, что воины смогут защитить её… от чего бы то ни было. Он заверил её, что она будет в безопасности. Сейчас…

— Рэй? Что случилось? — спросила Ким сонно.

Её сладкий голос заставил его взгляд вернуться к её глазам и обнаружить, что они полны беспокойства.

— Ты в порядке? — спросил он хрипло.

— Конечно, — повернувшись, она села. — Почему бы мне не быть в порядке? Ты оставил со мной почти всех своих воинов, чтобы они защищали меня…

— Ты не могла проснуться, — подняв её на свои колени, он обвил свои руки вокруг неё, притягивая ближе. — Я волновался, — признался он, зарываясь лицом в её шею.

— Мне жаль, — сказала она, пропуская его волосы через свои пальцы. — Я просто думала о прошедшем дне и, должно быть, задремала.

— Ты должна больше отдыхать, моя Ким, — он заправил ей за ухо прядь волос. — Я должен был привести Якара вместе с нами, чтобы он мог наблюдать за тобой.

— Нет! — Ким мгновенно напряглась. — Я не хочу, чтобы этот самец был где-нибудь рядом со мной!

— Ким…

— Нет, Рэй! Он не нравится мне…

— Он никогда не причинит вреда тебе, Ким. Он целитель, а ты его Императрица.

— Меня это не волнует. Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Я не могу объяснить тебе почему. Просто я так чувствую.

Рэй изучал её молча на протяжении нескольких минут, затем медленно кивнул.

— Если ты так чувствуешь, моя Ким, значит, так и должно быть… до тех пор, пока ты здорова.

— Я здорова, Рэй, — Ким дождалась его кивка до того, как устроиться поглубже в его объятиях. — Итак, расскажи мне, что тебе удалось обнаружить относительно поставок еды.

— Рив утверждает, что они были полными, когда покинули Весту, — Рэй был удивлён, как естественно оказалось для него делиться этим с ней.

— А были ли?

— Это то, что утверждают его капитаны.

— Это не означает, что это правда.

Рэй посмотрел на неё сверху вниз, удивлённый, что она смогла понять это.

— Нет, но они клянутся в этом. Рив получил документы. Он уверен, что кализианцы самостоятельно разворовывают продукты, чтобы получить прибыль.

— Это возможно? — Ким подумала о генерале Рейнере и не смогла представить его, занимающимся подобными вещами.

— Всё, что угодно, возможно.

— Так что ты намерен делать?

— Я ещё не знаю. Я поручу Верону расследовать дальше.

Ким молча смотрела на огонь несколько минут, думая о своём следующем вопросе.

— Рэй?

— Да, моя Ким?

— Рив сказал, что Тора на Весте.

— Так и есть, — проговорил Рэй, затем ответил на её невысказанный вопрос: — Когда самец достигает определённого возраста, его манно отправляет его к воину, доказавшему, что он пригоден и достоин, на обучение. Когда самец полностью завершит обучение, тогда он будет служить этому воину и его лорду на протяжении пяти лет. После этого самец свободен предлагать свои услуги любому, кто пожелает. Каждый самец делает это. Каждый самец, кроме будущего Императора.

— Его обучают иначе.

— Да, он путешествует и тренируется некоторое время в каждом из двенадцати Домов Торнианской Империи. Это даёт ему лучшее понимание народа и мест, где однажды он будет править. Последний год обучения всегда проходит на Люде, и именно Королю Люды он будет служить, пока не достигнет двадцати пяти лет или, как я, не будет коронован, как Император.

— Ты стал Императором раньше двадцати пяти? — Ким откинулась назад и посмотрела на него удивлённо.

— Да. Мой манно был убит во время охоты на Бетельгейзе.

— Я сожалею, Рэй.

— Это было… неожиданно. Кровный брат моего манно, Король Раск с Люды, помог мне, направляя до самой своей смерти. Затем мой кровный брат, Грим, занял его место.

— Ты очень заботишься о своём брате.

— Да.

— И о своём сыне, своём первом самце, Тора.

— Конечно.

— Ты позволишь мне встретиться с ним?

— Ты этого хочешь? — подарил Рэй ей удивлённый взгляд.

— Почему я могу не хотеть этого? — спросила Ким, растерявшись.

— Он мой первый мужской потомок… от другой самки.

— Я знаю.

— Большинство самок гнушаются потомства от других самок.

— Но я не большинство самок, я — это я, Рэй.

— Нет, Ким, ты — нет, и я благодарен, — склонившись ниже, он подарил ей крепкий поцелуй. — Когда Тора прибудет, я буду очень рад познакомить тебя с ним.

Глава 18

Глаза Ким распахнулись от удивления, когда портной вошёл в комнату. Девушку удивил не его внешний вид. Хотя должен был. Не каждый день она видела самца с кожей цвета оникса, с ярко-голубыми глазами и радужными волосами, спадающими на плечи.

Нет.

Удивление вызвала следующая вплотную за высоким самцом самка. Первая, увиденная Ким с тех пор, как Ким похитили с Земли, и самка была такая же поразительная, как и самец, за исключением того, что у неё были тонкие косички разных цветов. Это могло бы выглядеть нелепым… но на ней это казалось… правильным.

— Вам нужен портной, ваше величество? — спросил самец голосом настолько же глубоким, как и поклон, который он отвесил Рэю. Самка молчаливо последовала примеру самца.

— Да, для Императрицы, — сказал Рэй, приказывая жестом самцу подняться.

— Императрицы? — мужчина не смог спрятать своё потрясение, и его глаза метнулись к Ким, затем он нахмурился от увиденного. Разумеется, Император не мог иметь в виду эту необычную крохотную самку позади себя…

— Да, — прорычал Рэй угрожающе. Ему не нравилось, каким образом портной смотрел на Ким. Ему не нравилось, как каждый самец смотрел на Ким, будто она была странной. Она была его и должна получать от них уважение. — Это Императрица Ким, твоя Императрица, — глаза Рэя были так же холодны, как и его голос. — Ей нужны покрытия, и ты изготовишь их. Какие ткани ты принёс?

— Я принёс всё, что доступно в Доме Рив, ваше величество, — глаза самца быстро метнулись снова к Рэю, портной понял, что разгневал Императора. Это было нечто такое, что никто не желал делать, особенно ауянгианец. — Но я не уверен в том, что хоть что-нибудь из этого подойдёт для Императрицы, сир.

— Почему нет? — спросил Рэй.

— Потому что самка лорда Рива оставила совсем немного тканей, которые подойдут для нужд вашей самки.

— Почему лорд Рив не восстановил запасы? — удивился Рэй.

— Я не могу знать, ваше величество.

— Рэй, — Ким положила ладонь на его руку, успокаивая. — Я уверена, что бы он ни предложил, будет хорошо. Это будет лучше того, что у меня есть сейчас, то есть ничего.

— Ты Императрица, — прорычал Рэй. — Ты заслуживаешь лучшее, что может предложить тебе Империя.

— И оно у меня есть, — сказала она, сжимая его руку. — У меня есть ты.

У портного отвалилась челюсть от слов Ким. Он ведь слышал именно это? Не так ли? Нет, это невозможно. Не торнианская самка думает, что её самец лучшее, что Империя способна предложить ей, и, казалось, что даже не важно, что он Император.

Рэй почувствовал, как сжалось горло от слов Ким. Она всегда выражала свои чувства к нему, но это всегда происходило наедине. Для неё поступить так сейчас, пусть и всего лишь перед ауянгианским портным…

— Здесь есть рулон, который может подойти, — произнёс мягкий голос самки. — Я верю, что леди Эсти оставила его по ошибке, — три пары глаз повернулись к говорившей.

— Каитир! — портной повернулся к более мелкой самке.

— Что это за материал? — спросила Ким, сделав шаг вперёд и став между самцом и самкой, останавливая спор до того, как он начался.

— Это химру, ваше величество, — сказала Каитир, кланяясь Ким. — Могу ли я…? — она указала жестом куда-то позади себя и ждала разрешения отойти.

— Пожалуйста, — сказала Ким и проследовала за ней, в то время как та двигалась к столу во внешней комнате, который был сильно завален принесёнными тканями. — Расскажи мне больше о материале.

— Химру изготавливают вручную в Аурангабаде, ваше величество, — сказала Каитир, вытягивая рулон, который искала. — Квалифицированным мастерам требуется много времени, что делает ткань очень востребованной в итоге.

— Почему ты решила, что леди Эсти оставила его по ошибке? — спросила Ким, заметив колебания Каитир и взгляды поверх плеча в сторону самца. — Прошу, Каитир… расскажешь мне?

Девушка с разноцветными косичками медленно кивнула.

— Как я и говорила, Императрица, ткань химру, особенно в этом цвете, наиболее востребована. Но самки, даже леди Эсти, не могут ничего пошить из нее, им нельзя иметь вещи такого цвета. Она видимо пыталась сохранить это в тайне… в надежде…

Глаза Ким расширились, когда Каитир повернула, разматывая, рулон самой удивительной синей ткани. Когда девушка прекратила говорить, Ким посмотрела на неё:

— В надежде на что?

— Я… э… — глаза Каитир метнулись к Императору.

— Это цвет Дома Вастери, Ким, — Рэй шагнул в её сторону, глядя на ткань.

Как Риву удалось раздобыть это? Дом Вастери всегда первым выбирал этот материал, особенно этого цвета. Хотя у Рэя самки не было, ему была необходима ткань, чтобы продолжать пополнять её запасы для будущей самки Тора.

— Что это значит? — вопросительно посмотрела Ким на Рэя.

— Что только Императрице позволено носить её, — объяснил он.

— То есть она хранила бы его, пока не соединилась бы с тобой? — Ким бросила на него тяжёлый взгляд.

— Да, — сказал Рэй, кивая.

— Тогда хорошо, что она оставила её, потому что она никогда бы не надела это.

— Это правда, моя Ким, — произнёс он, посмотрев обратно на материал. — Ты сделаешь его прекрасным.

— Ты хотел сказать, в нём я буду выглядеть прекрасно.

— Нет, моя Ким, — Рэй положил твёрдую ладонь под её подбородок, чтобы быть уверенным, что девушка смотрит на него. — Ничто в известных вселенных не может усилить твою красоту. Ты усиливаешь красоту всего остального.

— Рэй… — Ким обнаружила, что на глаза наворачиваются слёзы от слов любимого, идущих от сердца.

— Я говорю только правду, Ким, — его взгляд смягчился, пока большой палец нежно стирал слезу, скользнувшую из её глаза. — Сейчас давай закажем твои покрытия.

***

Ким была удивлена тем, как мало времени потребовалось Каитир и её дяде Жаэлю для снятия мерок, им потребовалось всего лишь вытащить их портативный инструмент. Она думала, что придётся снимать рубашку, но Рэй быстро объяснил, что устройство может «видеть», что скрыто под одеждой, делая точные измерения. Он также объяснил, почему Каитир остановила сканирование Ким, достигнув бёдер. Это было особенно важно после того, как Ким увидела материал похожий на джинсовый.

— Твои покрытия будут доходить до пола, начиная отсюда, — сказал он, нежно касаясь её бёдер.

— Но как же джинсы?

— Джинсы? — Рэй нахмурился. — Что такое «джинсы»?

— Они похожи на твои штаны, — Ким указала на его ноги. — Изготавливаются из материала похожего на этот, — она пробежалась ладонью по рулону ткани.

— Ты хочешь носить штаны? — Рэй не пытался скрыть свою растерянность. — Как самец?

— Не как самец, а как самка, — Ким не понимала, почему это, казалось, расстроило его. — Что не так с ношением штанов самкой? Дома я привыкла носить их всё время. Они удобные.

— Они выставят напоказ твои формы… — начал Рэй.

— А это не выставляет? — Ким требовательно указала на свою рубашку и голые ноги. — Штаны полностью закроют мои ноги.

— Как и твои новые покрытия.

— Ты ожидаешь от меня, что я всё время буду носить длинные покрытия?

— Это то, что носят все самки, — объяснил ей он, указывая на Каитир.

Взгляд Ким прошёлся от Каитир к рулону ткани, затем вернулся к Рэю и отметил, что его щёки потемнели.

— Это в самом деле расстраивает тебя, мысль обо мне, носящей штаны?

— Я… да, — наконец подтвердил он.

Ким нетерпеливо пробежалась ладонью вдоль рулона материала, вызвавшего столько разногласий. Ей нужно помнить, что она больше не на Земле и самки здесь одеваются иначе. Ей необходимо приспособиться.

— Хорошо, — ладонь Ким соскользнула с рулона, и девушка подарила лёгкую улыбку Рэю перед тем, как повернуться к Каитир. — Когда, как вы думаете, могут быть готовы покрытия?

— Я… — Каитир запиналась, она была потрясена тем, чему стала свидетелем между Императором и Императрицей. Почему эта самка не расстроилась, когда Император не выполнил её требования? Почему вместо этого она выполнила его?

— Каитир! — одёрнул Жаэль.

— Мы можем вернуться завтра после полуденного приёма пищи для финальных примерок, ваше величество, — сказала Каитир.

— Правда? — Ким не могла скрыть своё потрясение. — Так скоро?

— Да, ваше величество, покрытия вроде этих, без украшений, не займут много времени.

— Что ты имеешь в виду «без украшений»? — спросила Ким, нахмурившись на неё.

— Я… хорошо… — Каитир обнаружила, что снова запинается. — У самок есть украшения, полученные от соединений. Они вшиваются в их покрытия, демонстрируя таким образом их ценность, чтобы все видели.

— Свою ценность… как их способность подарить пригодное потомство?

— Да.

***

— Что тебя беспокоит, моя Ким? — спросил Рэй позже ночью. Она была слишком тихой с тех пор, как Каитир и Жаэль ушли. Последний приём пищи был накрыт, но во время него она ела лишь потому, что он сделал всё, чтобы убедить ее в этом.

Он понял, что скучает по её забавным комментариям и наблюдениям за вещами, которые для него были само собой разумеющимися, обыденными. У неё было много удивительных мыслей и идей.

Поцелуи были одной из таких необыкновенных штук, и сейчас он не мог представить свою жизнь без них.

Мысль о самках, носящих штаны, была столь же непривычна, но, возможно, была чем-то, что ему стоит пересмотреть? Ким была так взволнована, когда говорила о них… до тех пор, пока не увидела, как он расстроился.

Она учла его чувства и решила, что они более важны, чем её собственные. Почему он не может поступить также?

Сейчас она свернулась в его руках после того, как они сели на диван перед огнём. Её пальцы рассеяно двигались вдоль мышц его пресса, пока она пристально смотрела на пламя.

— Хмм? Что? — спросила Ким, посмотрев на него.

— Что-то беспокоит тебя. Расскажи мне.

— Ничего, Рэй, — потянувшись, она поцеловала его в подбородок, затем устроилась обратно разглядывать пламя.

— Это не ничего, моя Ким, — не согласился Рэй. — Ты слишком тихая… ты не хотела есть… Это из-за… джинсов? — он пытался вспомнить слово, которое она использовала.

— Нет, — положив ладонь на его живот, она слегка оттолкнулась, так что мужчина смог видеть правду в её глазах. — Они не важны, Рэй.

— Для тебя важны.

— Только потому, что они напоминают мне о Земле и доме, но Земля больше не дом. Дом там, где ты.

— Богиня, Ким, — Рэй задохнулся, склоняясь над ней и захватывая её губы жёстким поцелуем. Был ли когда-либо самец так любим?

Ким утонула в поцелуе, её язык обхватил язык Рэя, позволяя ощущениям, которыевозникли, унести прочь её вопросы и сомнения. Рэй был прав, что-то расстраивало её, но не было ничего, что она была способна изменить, по крайней мере, не сейчас. Но она не позволит этому влиять на её время с ним. Не прерывая поцелуй, Ким оседлала Рэя, пока её пальцы принялись за его рубашку. Она быстро распахнула её, открывая ладоням полный доступ к горячей коже на его груди. Медленно скользнула своими пальцами вверх, обводя каждый выразительный мускул, пока не достигла тёмных дисков сосков на его груди. Нежно царапнув ногтями по ним так, как ему нравится, она почувствовала дрожь, прокатившуюся по всему его телу.

Её рот внезапно испытал ревность к её рукам. Ким оставила губы Рэя, скользнула горячими жадными поцелуями вдоль его челюсти и спустилась к шее, пока не дотянулась до массивной груди. С каждым медленным движением языка, она смаковала уникальный аромат Рэя, пока наконец не дотянулась к месту, где продолжали играть её пальцы.

Голова Рэя откинулась назад, когда рот Ким впился в него. Он никогда не устанет от того, как чувствуется её рот. От того, как чувствуются её ладони, двигающиеся по его телу, словно нет ничего, что она хотела бы больше, чем трогать его. Пробежавшись руками по гладкой коже её бёдер, он наполнил ладони мягкостью, роскошной плотью её круглой попки, подталкивая Ким вверх, к своему пульсирующему стволу.

Богиня, ему нужно быть внутри неё.

— Ким, — простонал он, и она, наконец, выпустила его сосок, чтобы посмотреть на Рэя глазами, наполненными желанием.

Потягиваясь назад, Ким наблюдала за ним, пока её ладони скользили между ними, поглаживая его выпячивающуюся плоть, скрытую в штанах, перед тем, как распахнуть их, открывая его восставший член для поглаживаний, от основания до головки. Она знала, что никогда не устанет от этого. От прикосновений к Рэю, как это. Он был огромен и силен, но не предпринял ни единого усилия, чтобы навредить ей, вместо этого он трепетал в её руках, словно она была более могущественной.

Поднимаясь на колени, Ким поместила член Рэя у своего входа, который был уже мокрым от нужды, и приняла его глубоко в своё тело, позволяя ему заполнить все пустые места внутри неё.

— Ким! — проревел Рэй, протестуя, в то время как его бёдра толкались вверх, врезаясь ещё глубже внутрь неё. Он ещё не доставил ей удовольствие. Не дал ей заслуженного освобождения, продолжая входить в неё.

Игнорируя его возражения, Ким сжала его плечи и опустилась на него снова. Она нуждалась в этом, нуждалась в нём. Что-то глубоко внутри неё поднималось, наполняя силой и уверенностью, которых не было раньше. Любовь и терпение Рэя дали ей это, позволив исцелиться и стать девушкой, которой она должна была быть. Самкой, которой она должна была быть, потому что он в этом нуждался. Императрицей. Всё, что ей нужно сделать, позволить… принять то, что всегда было её… Рэй.

— Рэй! — запротестовала Ким, когда его пальцы напряглись на её бёдрах, пытаясь замедлить движения девушки.

— Я ещё не дал тебе твоё наслаждение, Ким.

— Мы найдём его вместе, Рэй. Коснись меня. Коснись меня так, как только ты можешь.

Взгляд Рэя впился в её глаза, ища и зная, что она хочет. Медленно большие мужские пальцы раскрыли её шёлковые складочки шире, нежно щипнули уже набухший и возбуждённый комочек, наблюдая, как её голова откинулась назад, в то время как стенки влагалища сжались вокруг его ствола в ответ.

— Да, Рэй… — она поощрительно застонала. — Ещё… — взмолилась Ким.

Отвечая на её мольбу, бёдра Рэя толкались, его большие пальцы продолжили ласкать её уже набухший комочек. Мужчина наклонился вперёд и всосал одну грудь в рот, язык постукивал по её соску, в то время как Рэй продолжал поглаживать её клитор.

Дыхание Ким перехватило от всех ощущений, которые создавал Рэй внутри неё. Пальцы погрузились глубже в его волосы, когда её спина выгнулась, поощряя его взять больше, и он взял. Он взял всё, что она ему давала…

Её сердце…

Её тело…

Её душу…

Затем отдал ей свои.

— Рэй! — закричала она, когда каждая клеточка тела сжалась до точки, а затем взорвалась наружу, когда оргазм поглотил их обоих.

— Ким! — проревел Рэй, следуя за Ким и достигая финала одновременно с ней. Освобождение пронеслось взрывной волной сквозь него и омыло её утробу его семенем.

***

Рив схватил комм в тот же миг, когда тот начал звонить:

— Рив.

— И что такого чертовски важного случилось? — потребовал Бертос.

— Ты знаешь, где Император? — спросил Рив.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил Бертос. — Он на Люде, встречается с Гримом.

— Нет. Он. Не. Там, — выплюнул Рив. — Он здесь! На Весте!

— Что?! — Бертос не мог скрыть своего удивления.

— Император на Весте! — ошеломлённая тишина встретила утверждение Рива. — И даже больше.

— Что? — задал вопрос Бертос.

— С ним самка. Он называет её Императрицей!

— Что?! — заорал Бертос. — Невозможно! Я бы знал!

— Я встретил её лично, и, Бертос… она не торнианка.

— Ты идиот! — гнев Бертоса был очевиден. Рив на самом деле взволновал его на минуту. — Она не может быть Императрицей, если не является торнианкой.

— Если она совместима для размножения…

— Невозможно… — тем не менее, Бертос утратил часть своей уверенности.

— Но если она всё же является и если она с потомком, это может уничтожить все наши планы.

— Нет!! — гнев Бертоса прорвался даже через комм. Это не может произойти! Не тогда, когда они так близки! Как он мог не знать, что Император не был на Люде?! Подожди… почему он на Весте? — Почему Император на Весте? — спросил Бертос обманчиво мягким голосом.

Неловкое молчание встретило его вопрос.

— Рив? — нетерпеливо потребовал Бертос. — Почему Император на Весте?

Разум Рива лихорадочно пытался сообразить, как он расскажет Бертосу о том, что сокращал поставки продовольствия для кализианцев. Он знал, что это взбесит Бертоса, который может быть смертельно опасным. Вдруг он понял, что не нужно рассказывать «правду» и можно продолжать обвинять Бертоса.

— Он здесь вместо того, чтобы быть на Люде, как ты думал, потому что был в Кализиаской Империи, встречаясь с Императором Лироном.

— Что?!

— Похоже, там кализианцы сами разбазаривают поставки продуктов питания, которые мы отправляем. Они винят в этом меня. Император прибыл для расследования.

— А ты замешан? — уточнил Бертос.

— Я? — спросил Рив, защищаясь.

— Ты сокращаешь поставки?

— Конечно, нет! Зачем бы мне делать это? Это может привлечь к нам нежелательное сейчас внимание.

— Это верно, так что если я обнаружу, что ты замешан, я буду очень недоволен.

Все знали, что недовольный Бертос никогда не сулил ничего хорошего.

— Как я сказал, проблема с кализианской стороны, — Рив был рад, что Бертос не может видеть пот, стекающий по его шее. — Что я хочу знать, почему ты не знал, что Рэй был за пределами Империи! — сказал Рив, пытаясь отвлечь внимание Бертоса. — Как ты знаешь, мы могли бы свергнуть его.

— Нет! — немедленно возразил Бертос. — Ещё не время. У нас ещё недостаточно поддержки в Ассамблее.

— Как ты не можешь? Ты — прямой наследник настоящего Императора.

— Да, и всё же некоторые продолжают сомневаться во мне. Я должен быть способен доказать им, что могу дать им то, в чём они нуждаются.

— Как ты это сделаешь?

— У меня есть план. Сейчас я хочу, чтобы ты сделал кое-что с этой не торнианской самкой.

Глава 19

Ким медленно повернулась, чувствуя, что платье плывёт вокруг неё в то время, как она выходила во внешнюю комнату. Каитир и Жаэль прибыли вскоре после полуденного приёма пищи, как и обещали, нагруженные разнообразными платьями.

— Это очаровательно, Каитир, — сказала ей Ким и посмотрела на Рэя, чтобы обратить на себя его внимание, и была потрясена бурей эмоций, бушующей в его глазах. — Рэй?

Мужчина приблизился, его глаза медленно путешествовали по ней, сейчас полностью облачённой в синий цвет Дома Вастери. Ким собрала свои волосы в некое подобие плетения, пока она и Каитир были в комнате отдыха, надевая покрытие. Оно придавало величественности её внешнему виду, но Рэй обнаружил, что скучает по виду струящихся свободных волос. Также он скучал по красоте её обнажённых ног.

— Ты выглядишь прекрасно, моя Ким, — сказал он, нежно обхватывая ладонями её щёки. — Прекраснее, чем когда-либо была Императрица.

Искренность в голосе Рэя, заставила глаза Ким увлажниться. Ей было не слишком комфортно в новой роли и в новом мире, куда её забросило, но она знала, когда Рэй смотрит на неё так, как сейчас, она найдёт способ освоиться.

— Спасибо тебе, — прошептала она, целуя его ладонь.

— Я говорю тебе правду, моя Ким, — вспомнив, что они не одни, Рэй позволил своей руке выскользнуть и повернулся к Жаэлю. — Моя благодарность, что справились с этим так быстро.

— Для меня было честью изготовить покрытия для вашей Императрицы, сир, и теперь мы уверены после финальной примерки и подгонки длины, что сможем закончить остальные.

— Я хотел бы, чтобы это платье было закончено немедленно. Императрица встретится с моим первым потомком чуть позже сегодня, нужно будет что-то подходящее.

— Конечно, ваше величество, на этом платье осталось лишь подшить подол. Это не займёт много времени.

— Ваше величество, — Верон шагнул в комнату и дождался, пока Император обратит на него внимание.

— В чём дело, капитан? — спросил Рэй.

— Лорд Рив и… — он сделал паузу, посмотрев на Ким, — и остальные ожидают вас в зале правления.

— Я скоро буду, — сказал Рэй отрывисто.

— Да, ваше величество, — повернувшись, Верон вышел.

— Оно может быть закончено здесь? — поинтересовалась Ким, подойдя к Жаэлю. Она понимала, что Рэй привык захватывать контроль над… хорошо, над всем и что торнианки не обращались напрямую к другим самцам, но это были её покрытия, и она может спросить что-то сама о том, что ее интересует. Это затрагивает и её тоже.

— Я… — глаза Жаэля расширились, когда самка подошла к нему. Он не мог остаться здесь с ней наедине.

— Ким… — начал Рэй.

— Что? — спросила она.

— Жаэль не может остаться здесь с тобой, Ким, — Рэй расстроено провёл рукой по своим волосам. — А я должен уйти.

— Но Каитир может. Верно? — Ким посмотрела на девушку и увидела, что шокировала ее. — Ты знаешь, как закончить платье, не так ли, Каитир?

— Я… — глаза Каитир метнулись к Жаэлю за подсказкой.

— Она может, Императрица, — осторожно подтвердил Жаэль. — Но…

— Но что? — нахмурилась Ким, переводя взгляд с Жаэля на Каитир, когда ни один не заговорил, она разочарованно посмотрела на Рэя.

— Ким, ауянгианские самки… — Рэй запнулся на том, что собирался сказать.

— Ауянгианские самки что?? — потребовала Ким.

— Считаются доступными, если находятся не в присутствии своего защитника, — Каитир наконец-то ответила ей тихим голосом.

— Доступными… — Ким нахмурилась и посмотрела на девушку, надеясь, что недопоняла сказанное ею, но выражение глаз самки подсказало, что Ким не ошиблась. — Что ж, тогда это не будет проблемой здесь. Так ведь, Рэй, — заявила Ким, переводя жёсткий взгляд на Императора. — Потому что твои воины пригодные и достойные. Твои воины защищают самок. Они никогда не оскорбят их.

— Они — нет, моя Ким, — уверил её Рэй, затем посмотрел на Жаэля. — Жаэль, никто не причинит вреда Каитир, если она останется с Императрицей, моё слово.

— Я верю вам, сир, — сказал Жаэль ему нервно и заставил себя посмотреть Императору в глаза. — Но выбор должна сделать Каитир.

Рэй пристально разглядывал ауянгианского самца и понял, что восхищён его смелостью. Немногие могли говорить с ним подобным образом, мало кто бы дал самке выбор.

— Конечно, так и есть, — сказал Рэй и перевёл взгляд на девушку.

Каитир не могла поверить тому, что здесь происходило. Императрица пожелала, чтобы она осталась здесь с ней? Император поклялся, что она будет защищена? Ауянгианка?

— Каитир? — тихо подсказал Жаэль, когда она ничего не ответила.

— Я остаюсь, — Каитир быстро ответила, переводя взгляд с Рэя на Жаэля. — Ты вернёшься за мной, когда придёт время?

— Конечно, — немедленно отозвался Жаэль.

— Чудесно, — сказала Ким, улыбаясь. — Когда прибудет Тора?

— Незадолго до последнего приёма пищи, — сообщил ей Рэй.

— Будет ли он есть вместе с нами? — уточнила Ким.

— Если ты этого хочешь.

— Хорошо, думаю, это также зависит от того, что хочешь ты и что хочет Тора.

— Я был бы счастлив пригласить его разделить последний приём пищи с нами, Ким. Уверен, Тора обрадуется тоже.

— Ты уверен? — спросила она, и Рэй услышал её сомнение.

— Да, Ким, — он успокаивающе провёл ладонью по её щеке.

***

Каитир стояла перед Императрицей, неуверенная в том, что ей нужно делать. Жаэль и Император ушли мгновение назад, и сейчас она осталась одна с этой маленькой и необычно выглядящей самкой. Она никогда раньше не видела торнианок похожих на неё.

— Это потому, что я не торнианка, — сказала Ким, и девушка побледнела, когда поняла, что озвучила свои мысли.

— Императрица… мои глубочайшие извинения, — Каитир упала на колени, склонила голову и молила Богиню, чтобы Императрица не отозвала её защиту.

— За что? — спросила Ким и опешила, когда девушка перед ней упала на колени. — Что ты делаешь?

— Прошу, Императрица… Я не имела в виду ничего оскорбительного.

— Конечно, не имела, и я не обиделась. Я не торнианка, — Ким протянула руку. — Пожалуйста, Каитир. Прошу, поднимайся.

Каитир подняла глаза на Императрицу и не обнаружила гнева, лишь откровенное смущение, и посмотрела на протянутую руку. Медленно она потянулась и приняла её.

Ким улыбнулась, пока помогала Каитир подняться. Она не была уверена в том, что сейчас произошло, не была уверена в том, почему это произошло, но хотела увериться, что это не повторится снова.

— Вы не торнианка? — спросила Каитир, сомневаясь.

— Нет. Я с планеты, которая называется Земля. Полагаю, что ты можешь называть меня землянкой.

— Землянкой… Я никогда не слышала о них раньше.

— Я знаю. Никто не слышал. Почему ты думаешь, что твои слова могли расстроить меня?

— Это было неуважительно. Самки… Торнианка никогда бы не позволила кому-то вроде меня говорить о ней так, как я сделала. Она могла расстроиться и подвергнуть меня наказанию… или хуже.

— Хуже? — нахмурилась Ким.

— Могла бы потребовать, чтобы я ушла… одна… без защиты.

— Понимаю, — Ким отвернулась от Каитир, гнев в отношении торнианок рос. То, что они могли сотворить подобное, понимая, что может произойти, вызывало тошноту. — С тобой это случалось раньше? Здесь на Весте? Из-за леди Эсти?

— Нет, Жаэль никогда бы не оставил меня наедине с леди Эсти. Она никогда бы не позволила это. Лорд Рив был с нами всё время. Для неё даже заговорить со мной могло считаться оскорблением. Это могло бы расстроить её. Если бы это произошло…

— Я поняла, — Ким прервала её и повернулась лицом к девушке. — Я хочу, чтобы ты кое-что поняла, Каитир. Подобного никогда не произойдёт со мной. Я не торнианка и отказываюсь вести себя, как они. Я буду весьма благодарна, если ты будешь честна со мной. В этом мире всё ещё остаётся многое, чего я не знаю, — Ким увидела, что ей не поверили. — Ты не веришь мне.

— Я… Конечно, верю, Императрица.

— Нет, не веришь, но полагаю, я могу понять это, — Ким подарила ей лёгкую улыбку. — Ты не знаешь меня, и я не знаю тебя. Всё, что мне известно, — твоё имя Каитир и оно прекрасно, как и ты. Ты ауянгианка, что, как я предполагаю, должно что-то значить для меня, и имя твоего дяди Жаэль. О, и ты очень талантливый портной.

— Я… Вы никогда не слышали про ауянгианцев? — Каитир не могла скрыть своё потрясение.

— Не-а, — Ким села на стул и жестом показала Каитир поступить также. — Точно так же, как и ты не слышала о землянах, я никогда не слышала про ауянгианцев. Так что, расскажи мне, что думают все, я должна знать.

— Я… — Каитир медленно села, пытаясь решить, что говорить.

— Пожалуйста, Каитир, правду, — уточнила Ким, и девушка медленно кивнула.

Эта странная самка казалась искренне озадаченной тем, почему про ауянгианок думают так плохо. Она была Императрицей, но сочла её красивой… и талантливой… Неужели мир перевернулся?

— Ауянгиан — очень враждебное место, — начала Каитир, — где жизнь сложна и для многих коротка. Чтобы выжить там, должны быть принесены большие жертвы… преимущественно самками, — когда Императрица ничего не сказала, лишь внимательно слушала, Каитир продолжила. — Семьи с несколькими самками часто продают лишних в дома удовольствий, чтобы остальная семья могла выжить.

— Лишних?! — Ким была рада, что сидит, иначе её колени подогнулись бы.

— Да, это распространённая практика, особенно, если самка слаба или больна. Их продают, уменьшая таким образом расходы на ресурсы семьи.

— Ты была продана?

— Нет, хотя могла бы быть, если бы не мой дядя. Моя мать не выжила, подарив меня, и я была очень болезненной. Мой манно решил, что будет расточительством драгоценных ресурсов продолжать поддерживать меня.

— Сколько лет тебе было? — спросила Ким в ужасе.

— Мне было восемь, — ответила Каитир просто.

— Восемь? Твой манно собирался продать тебя в восемь лет в дом удовольствий?

— Да, но мой дядя купил меня до того, как манно смог это сделать.

— Твой дядя купил тебя…

— Это был единственный способ, которым он мог защитить меня, — сказала Каитир, нахмурившись на Ким. — Жаэль был братом моей матери. Он оставил Ауянгиан в очень юном возрасте, но поклялся, что вернётся за ней. После того как он не смог спасти её, он решил спасти меня. Он купил меня у моего манно и научил, как делать покрытия.

— Он заботился о тебе, как если бы ты была его собственной.

— Нет, он заботился обо мне лучше, чем о своей. Он заботился обо мне, как если бы я была важна.

— Конечно, ты важна! — Ким наклонилась и сжала руку девушки. — Каждый имеет значение, Каитир. Неважно, самец или самка. Неважно, какого они цвета или откуда. Что важно, пытаются ли они жить достойной и соответствующей жизнью, которой они могли бы гордиться.

— Так, как делаете вы?

— Я пытаюсь. Я не совершена. Я сделала много ошибок, но стараюсь научиться на них, так я смогу не совершать их снова. Это было достаточно тяжело на Земле, где я знала правила. Здесь… — голос Ким затих, когда она подумала обо всех ошибках, которые она сделала до сих пор.

— Я слышала о не… ошибках… ваше величество.

— То, как ты говоришь, заставляет меня думать, что ты слышала, тем не менее, что-то.

— Я…

— Пожалуйста, Каитир, — глаза Ким умоляли её.

— Был разговор о великой чести, которую вы даровали воину Дамиру на Понте.

— Великую честь? Я не знаю, о чём ты говоришь, Каитир, — Ким нахмурилась. Что она сделала?

— Вы положили свою ладонь на его тело. Вы склонили свою голову перед ним. Последовали за его телом на челнок, — с каждым предложением тон Каитир становился более напряжённым.

— Хорошо, да, но любой бы поступил также.

— Не торнианка, — настояла Каитир. — Торнианка никогда бы не позволила, чтобы тело Дамира перевозили на том же челноке, что и её. Она потребовала бы, чтобы его оставили, — Каитир наблюдала, как глаза Императрицы расширяются, и сказала: — Ваши действия заставили каждого самца подивиться самке, на которую претендовал Император. Удивиться и надеяться на такую же честь.

— Они хотят погибнуть при крушении челнока?

— Они хотят быть признанными настолько достойными самкой, чтобы она могла показать это перед другими самцами.

— О, — сказала Ким тихо, ей всё ещё было тяжело поверить в то, как торнианки относились к своим самцам и как большая часть самцов заботились о своих самках.

— Это нечто такое, что не делается даже между самцом и самкой, которые соединились.

— Так не должно быть.

— Вы можете изменить это.

Ты уже начала.

Слова Богини пронеслись в её голове, и Ким, наконец, начала верить.

— Возможно, ты права.

***

— Вы сделали что? — потребовал Рив.

— Она не торнианка. Там не было самца, защищающего её. Она всё ещё продолжала пахнуть так, будто соединялась с ганглианцами. Так что мы перешли к действиям. Там не было причин для нас верить, что она под его защитой. Не говоря уже, о его защите, — Фала ухмыльнулся, найдя это забавным.

— И за это Император убрал вас из своей гвардии? — Рив не мог поверить в это. Фала и Дьюла не сделали ничего плохого.

— Да, мой лорд, — сказал Фала.

***

Настроение в зале правления Весты было напряжённым, когда Рэй вошёл внутрь. Фала и Дьюла стояли перед разгневанным лордом Ривом, сидевшим в кресле лорда. Он поднялся, когда Рэй и его гвардия вошли в помещение, неохотно отступая в сторону, чтобы Император мог занять место правителя.

Верон переместился, встав рядом с Императором, рука легла на эфес меча (прим. часть клинкового холодного оружия, состоящая из гарды и рукояти с навершием), пока глаза сканировали зал в поисках возможных угроз. Он слышал слова, которые были произнесены, когда Император выкинул Фала и Дьюла из гвардии, и воины были разгневаны из-за оскорбления их Дому. Не найдя непосредственной угрозы от гвардейцев, что уставились на него, глаза Верона остановились на причине этой встречи.

Фала и Дьюла.

— Ваше величество, я в растерянности, — сказал Рив первым.

— Что смутило тебя, лорд Рив? — ответил Рэй холодно.

— Я говорил с воином Фала и воином Дьюла и не могу найти причину для заявления, которое они получили от вас, что они уволены не только из вашей гвардии, но и возвращены с позором на Весту.

— Вы чувствуете, что вы, лорд Рив, имеете влияние на того, кого я выбрал для моей гвардии?

— Конечно, нет, ваше величество, но они были смещены таким образом, что это плохо отражается на моём Доме.

— Меня не волнует, как это отразится на вашем Доме, лорд Рив. Дому Вастери не будут служить воины, которых я счёл непригодными и недостойными!

— Непригодными?! — Рив не мог скрыть своё потрясение. — Недостойными?! Сир! Что могло заставить вас поверить вопиющей неправде о двух лучших воинах, которых когда-либо тренировали на Весте?

Фала и Дьюла выпятили грудь от комплимента своего лорда.

— Если эти двое лучшие, лорд Рив, тогда, возможно, я ошибся с лордом, управляющим Вестой!

Рот Рива распахнулся от подразумевавшейся угрозы Рэя. Император не может сместить его без полного согласия Ассамблеи, а Бертос никогда не позволит, чтобы это произошло, но для него говорить это… Здесь… Перед собственной гвардией Рива. Это посеет сомнение в голову каждого воина, если они будут служить ему.

Рэй знал, какое влияние окажут его слова на воинов Рива. Веста была важной планетой, богатой ресурсами. Это было место, где воин, который служил своему лорду хорошо, мог получить средства, чтобы привлечь самку. Угроза от Императора отстранить лорда означала, что они могут быть отстранены также.

— Два воина, обученные здесь — тобой — атаковали самку, зная, что она под моей защитой, — Рэй позволил этому утверждению повиснуть в воздухе и увидел, как каждый самец в помещении напрягся, их глаза метнулись к Фала и Дьюле.

— Что?! — Рив обернулся в ярости, вызванной тем, что Фала и Дьюла не сообщили ему об этом.

— Мой лорд! — Фала шагнул вперёд, прося выслушать. — Она не торнианка! Нам не сообщили, что она под защитой Императора!

— Расскажи мне, Фала, — проговорил Рэй обманчиво ровным голосом. — Какие приказы вы получили, высаживаясь на Понте?

— Мы должны были искать вас после падения вашего челнока.

— Только меня?

— Вас, воина Дамира и самку, найденную на ганглианском корабле, — ответил Фала.

— И почему я забрал её оттуда?

— Для дальнейшего лечения.

— То есть я спасаю самку, лично забираю её на «Искатель» для лечения, и этого недостаточно для тебя, чтобы понять, что она под моей защитой?

— Нет, ваше величество, — подтвердил Фала.

— Тогда ты туп? — уточнил Рэй, затем посмотрел на Рива. — Невежество и отсутствие основных мыслительных процессов это то, чему вы обучаете на Весте, лорд Рив? — Рэй проигнорировал тёмный румянец, вспыхнувший на щеках Рива от оскорбления. — Все самки, путешествующие с любым самцом, находятся под его защитой!

— Но рядом с ней не было самца! — возразил Дьюла.

— Ты говоришь это, несмотря на то, что знал: она путешествует со мной, неужели то, что меня не было непосредственно рядом с ней, дало тебе право оскорбить её?!

— Сир, она не торнианка. Закон чётко утверждает, что самец может удовлетворить свои нужды с любой не торнианской самкой без последствий, — сказал Рив, защищая своих воинов.

— Закон утверждает, что самец не несёт ответственность за потомка, появившегося в результате соединения по обоюдному согласию с не торнианской самкой! Это не даёт вам разрешения злоупотреблять самкой!

— Сир, Закон был разъяснён таким образом много лет назад, — гневно парировал Рив.

— Как я только что обнаружил. Для любого самца, — Рэй стоял, его глаза путешествовали вдоль помещения, чтобы убедиться, что все поняли его, — применение Закона, было важно для защиты, а применение его таким образом идёт в разрез со всем, на чём основана Торнианская Империя, и к этому не будет проявлена терпимость. Это будет исправлено, как только я вернусь на Торниан.

— Может быть, ваше величество, — сказал Рив, отказываясь сдаваться. Он хотел, чтобы это оскорбление убрали из записей его Дома. — Воин Фала и воин Дьюла не совершили преступления согласно текущему пониманию Закона, следовательно, не могут быть отстранены со службы в вашей гвардии, особенно из-за не торниаской самки.

— Одной из тех, чей запах показывает, что она не против соединения с любым самцом, — ухмыльнулся Дьюла.

— Что? — низко зарычал Рэй.

— Она была покрыта ганглианской вонью, — Дьюла посмотрел на своего лорда и увидел, что тот кивнул, понимая, что Дьюла имел в виду. — Для нас не было причин не воспользоваться той, что позволила им прикоснуться к себе.

— Позволила?! — Рэй бросился вперёд и схватил Дьюлу за горло до того, как кто-либо понял, что случилось.

— Она была захвачена ганглианцами! — Рэй сжимал горло Дьюла до тех пор, пока он не выпучил глаза. — Она пережила многочисленное насилие! — Рэй поднял Дьюлу так, что его ступни оторвались от пола. — Она выбрана моей Императрицей, и ты окажешь ей должное уважение или сдохнешь! — проревел Рэй и швырнул Дьюлу через зал.

— Любой самец, — заявил Рэй, его грудь ходила ходуном, — кто не проявит уважения к ней, станет жертвой моего гнева!

***

Абсолютное молчание воцарилось в зале после заявления Императора. Гвардейцы лорда Рива пристально смотрели друг на друга, потрясённые и растерянные. Мог ли Император убить торнианца из-за его плохого обращения с не торнианской самкой?

Императорская гвардия не разделяла их растерянности. Они стали свидетелями сострадания их новой Императрицы и её заботы об одном из них. Они были свидетелями, как она взаимодействовала с Императором. Император объявил её своей Императрицей, и этого было достаточно для них, чтобы защищать её; если Фала и Дьюла не могут этого понять, то это только подтверждает, что Император был прав, когда убрал их из своей гвардии.

— Ваше величество! — начал Рив.

— Молчание, лорд Рив! Фала и Дьюла живы только потому, что Закон пока защищает их, но ни мне, ни Империи не будут служить самцы, доказавшие словами или поступками, что не ценят самку! Неважно, к какой расе она относится! Неважно, может ли она подарить пригодное потомство! Самки — самый драгоценный дар, который Богиня когда-либо могла подарить нам, и мы будем относиться к ним таким образом!

К тому времени, когда Император закончил говорить, не было самца, который бы усомнился в императорском гневе. Или в том, что случится со следующим самцом, который поступит так, как Фала и Дьюла. Они нервно наблюдали, как Император покинул помещение.

Глава 20

Каитир немедленно поднялась и склонила голову, когда Рэй вошёл в комнату. Она не была уверена в причине его гнева, но не хотела сделать ничего такого, что направило бы гнев Императора на неё. Обнаружив, что она не только сидела с Императрицей, но и разговаривала с ней, он мог взбеситься ещё больше.

Ким нахмурилась на Каитир. Почему она так внезапно подпрыгнула? Они говорили о покрытиях Ким. Каитир рассказала о множестве различных материалов, которые будут доступны по прибытию на Торниан, объясняя Ким, для чего каждый будет лучше подходить. Прибытие Рэя внезапно прервало общение.

— Рэй? — поднявшись, Ким подошла к нему и положила ладонь на его руку. — Что-то пошло не так?

— Нет, моя Ким, — сказал Рэй, глубоко вдыхая и успокаивая дыхание. Он не мог позволить своему гневу на Рива, Фала и Дьюла коснуться наибольшей драгоценности в его жизни. — Всего лишь разногласие в ходе встречи.

— О. Есть ли хоть что-нибудь, с чем я могу помочь? — спросила она.

— Я верю, что у меня всё под контролем, но спасибо тебе, — Рэй поднёс её руку к своим губам и поцеловал. — А теперь расскажи мне, чем ты была занята, пока я отсутствовал.

— О, Рэй, — Ким улыбнулась ему, её глаза были полны волнения. — У нас с Каитир был самый удивительный разговор о покрытиях, пока она подшивала вот это, — она сделала шаг назад, чтобы он мог видеть, что покрытие больше не волочится по полу. — И она уже рассказала мне обо всех чудесных материалах, которые будут доступны мне на Торниане, и том, какой из них лучше подходит к какому сезону.

Рэй посмотрел на ауянгианскую самку, которая молча стояла перед ним, её голова была склонена, и Рэя настигло поразительное, но не лестное понимание. Если бы не Ким и не то, как с ней обошлись Фала и Дьюла, он бы никогда не смог понять страх Каитир быть вдали от Жаэля. Честно говоря, он никогда бы не обратил внимания на неё лишь потому, что она не была торнианкой. Как оказалось, воины Рива были не единственными, кто должен был пересмотреть своё отношение к не торнианским самкам.

— Я благодарен тебе, Каитир, что осталась с Императрицей и помогла ей понять, что ей потребуется, — идея пришла в голову так внезапно, что он склонил голову на бок. — Вы с Жаэлем в настоящее время служите кому-нибудь из самок здесь на Весте?

Ауянгианка вскинула голову, и её глаза метнулись к Императору не только потому, что он поблагодарил её, что было неслыханным для неё, но и из-за его вопроса.

— Я… нет, сир… с тех пор как леди Эсти переехала. Сейчас мы работаем только над покрытиями для самцов.

— Хотела бы ты стать портным Императрицы?

— Что?! — Каитир, споткнувшись, сделала шаг назад, неспособная скрыть своё потрясение.

— Вместе с Жаэлем, конечно, — быстро заверил её Рэй. — Вы оба талантливые портные и… — Рэй посмотрел на сияющее лицо Ким и понял, что сделал верный выбор. — Моя Ким наслаждалась, проводя время с тобой. Её раса очень общительная, и я знаю, как тяжело для нее было бы не иметь рядом самок, с которыми можно поговорить.

— Я… — Каитир не могла поверить этому. Всё, что, как она думала, расстроит Императора: её общение с Императрицей, то, что сидела рядом с ней и разговаривала, было тем, что он хотел, чтобы она делала?

— Сир, — Верон шагнул в комнату. — Портной Жаэль вернулся за Каитир.

— Приведи его сюда, капитан, — распорядился Рэй.

— Да, ваше величество, — поклонившись, Верон покинул комнату.

***

Жаэль пытался скрыть своё беспокойство, когда не нашёл Каитир во внешней комнате. Где она могла быть? Почему её здесь нет?

— Император желает, чтобы ты присоединился к нему в комнате для отдыха, — сообщил Верон Жаэлю, интонации императорского капитана ничего не передавали.

Резко кивнув, Жаэль последовал за Вероном в комнату отдыха, беспокоясь о том, что там обнаружит.

— Портной Жаэль, пожалуйста, входи, — Император жестом указал на стул, когда ауянгианец вошёл. Глаза Жаэля немедленно отыскали Каитир, сидящую на диване рядом с Императрицей. — Садись, — распорядился Император.

Медленно Жаэль сделал так, как приказал Император, но его глаза оставались на Каитир, ища мельчайшие признаки того, что ей был причинён вред. Обнаруженное смутило Жаэля. Глаза Каитир были полны слёз… но они светились… надеждой.

— Портной Жаэль, я хотел бы тебе и… — Рэй прервался, задумавшись, как он должен назвать Каитир.

— Леди Каитир, — предложила ему Ким.

— Что? — Рэй перевёл на неё потрясённые глаза.

— На Земле самку, которая служит королеве, называют фрейлиной или леди в Ожидании(прим. здесь обыгрывается написание слова «фрейлина» на английском: Lady in Waiting, то есть буквально «леди в Ожидании»).

— Ким, здесь леди всегда называют самку, соединившуюся с лордом, — сообщил Рэй.

— А кто говорит, что Каитир не станет такой однажды? — парировала Ким.

— Этого никогда не случится, Императрица, ни один достойный самец не соединится со мной, — тихо сказала Каитир.

— Тогда они глупцы, Каитир, — рявкнула Ким. — Ибо ты более чем достойна.

— Вы не понимаете, ваше величество… — начала Каитир.

— Да, я понимаю, леди Каитир, и способность для самки произвести потомка никогда не должна быть определяющим её годность. Не должна же, Рэй? — спросила Ким, переводя взгляд на него.

— Нет, моя Ким, никогда не должна быть, — согласился он, шокировав двух других самцов в комнате. — Итак, портной Жаэль, — взгляд Рэя вернулся к мужчине и рассматриваемому вопросу, — готовы ли вы вместе с леди Каитир отправиться на Торниан как личные портные Императрицы?

— Я… Ваше величество, я буду у вас в долгу! — Жаэль запинался, голова шла кругом. Быть портным Императрицы! Такая честь никогда раньше не оказывалась ауянгианцу.

— Нет, Жаэль, это я — тот, кто будет у тебя в долгу, — Рэй посмотрел самцу в глаза, и Жаэль увидел, что Император говорит правду. — Императрица Ким — самое важное во Вселенной для меня, но ей в новинку наши обычаи, и любой, кто сможет помочь ей c этим переходом, заслужит мою признательность. Леди Каитир уже показала свою способность делать это, и я надеюсь, что ты сможешь тоже.

— Это будет честью для нас служить вам обоим, ваше величество.

— Хорошо. Верон, — Рэй посмотрел на своего капитана, который ничем не проявил удивления поступком своего Императора, — устрой всё.

— Конечно, ваше величество, — ответил Верон, слегка поклонившись.

— Это так чудесно! — Ким не пыталась сдержать своё волнение, когда наклонилась обнять Каитир. У неё появится подруга, чтобы поболтать, тот, кто поможет ей понять жизнь Торниана, как только самка может.

Каитир обняла Императрицу в ответ. Как могла вселенная так драматически измениться в столь короткое время? Всё из-за одной маленькой самки?

***

— Спасибо тебе, Рэй, — положив руки ему на грудь, Ким потянулась, становясь на цыпочки, чтобы поцеловать его.

— За что, моя Ким? — уточнил Рэй, сжимая её талию, чтобы удержать её губы напротив своих.

— За понимание, — сказала она, скользнув руками вокруг его шеи, в то же время поцеловала его опять.

— Что я понял, Ким? — Рэя пробежал ладонями вниз по её бокам, обхватил попку и подтянул Ким к увеличивающемуся стволу.

— Это… — Ким потеряла ход мысли, когда язык Рэя проскользнул между её приоткрытыми губами. Постанывая, она сжала губы вокруг его языка и посасывала его.

Пальцы Рэя впились в пышный зад Ким, поднимая её и отрывая от пола, его рот атаковал её. Богиня, она была такой мягкой. Рыча, Рэй двинулся вместе с ней в сторону кровати, намереваясь удовлетворить обе их нужды.

— Манно!

Рэй замер от звука голоса Тора, донёсшегося эхом сквозь открытую дверь их комнаты отдыха. Он забыл, что Тора должен был присоединиться к ним за последним приёмом пищи, а между тем в его руках была напрягшаяся Ким, которая, по-видимому, тоже забыла.

— Рэй… — прошептала она в ужасе от мысли, что Тора войдёт и застанет их, она спрятала лицо на груди Рэя. Как она могла забыть, что придёт его отпрыск?

— Мы выйдем через минуту, Тора! — крикнул Рэй, пока медленно опускал Ким на ноги. — Всё будет хорошо, моя Ким, — сказал он, успокаивающе проводя костяшками пальцев вдоль её щеки.

***

— Мы? — подумал Тора, смущённо остановившись во внешней комнате. Он был на другой стороне Весты, когда получил сообщение, что манно прибыл и желает видеть его. Он немедленно поднялся на борт челнока, потому что когда Император призывает тебя, ты прибываешь, манно он или нет. Теперь он ждал манно во внешней комнате. Почему? Он никогда не поступал так раньше. Тем более не тогда, когда они были одни… но он сказал «мы». Мог ли это быть Верон? Если так, то почему он не может присоединиться к ним?

Тора подошёл к окну и посмотрел на темнеющие земли Дома Рив. Он пробыл здесь всего лишь три месяца, но понял, что из-за важности Весты нужно остаться здесь на более длительный срок, чем у других лордов. Он не был рад этому. Ему не нравилось здесь. Не нравилось, каким образом воины Рива обращаются с теми, кто не является воином, но это была не его территория, что исправить это. Ещё нет. Его цель здесь была учиться, и он научился, как он не хочет, чтобы было.

Он надеялся, что когда его год обучения закончится здесь, он сможет отправиться на Люду и завершить своё обучение с Гримом. Он знал, что там, кровный брат манно, также как и его воины, не даст поблажек из-за того, кем Тора является.

Грим мог потребовать, чтобы он тренировался усерднее, чем любой другой самец там, и Тора приветствовал это. Только на Бетельгейзе у лорда Ориона из Дома Ригель он не получал к себе особого отношения. Лорд Орион заставил его заработать каждое слово похвалы, которое он получил. Тора не хотел улетать.

— Тора!

Голос его манно заставил Тора отвернуться от окна, улыбка скользнула по лицу, манно подошёл к нему и сгрёб его в быстром объятии.

— Манно, — Тора обнял его в ответ.

— Ты выглядишь хорошо, Тора. Как ты? — глаза Рэя внимательно рассматривали своего потомка. Он знал, каково было быть отосланным по Домам, когда к тебе относятся по-разному, когда никогда не сойдёшь за одного из них. Как настоящий торнианский воин.

— Я хорошо, манно, — сказал Тора, отказываясь делиться своими проблемами. Однажды он станет Императором, и это значит, что нужно со своими проблемами справляться самостоятельно. Ведь быть Императором — это быть одному, особенно для него, после того как Ван погиб.

— И выглядишь так, — глаза Рэя продолжали оценивать его. Прошло примерно шесть месяцев с тех пор, как он видел своего потомка. Он был на Бетельгейзе тогда и казался более… удовлетворённым там. — Ты бы рассказал мне, если бы здесь возникли проблемы?

— Конечно, манно, — легко солгал Тора, понимая, что любое вмешательство со стороны манно выставит его слабым, каким многие уже считали его. Благодаря неудаче со спасением Вана.

— Хорошо. Тогда твоё обучение проходит замечательно в таком случае? — усомнился Рэй.

— Я многому научился здесь на Весте, — сказал Тора уклончиво.

— Хорошо.

— Могу я спросить, манно? Почему ты здесь?

— Похоже, что здесь есть какие-то проблемы с поставками продовольствия, отправленными с Весты для Кализианской Империи.

— Что? — Тора не смог скрыть своё потрясение. Эти поставки были жизненно важны для кализианцев.

— Видел ли ты что-нибудь непривычное?

— Нет, но я не был привлечён к погрузкам на корабли. Я только осуществляю надзор за урожаями.

— Лорд Рив утверждает, что поставки пропадают после того, как кализианские корабли покидают Весту.

— Это возможно, но почему их воины делают это?

— Рив заявляет, они могут перепродавать продукты по завышенным ценам.

— Ни один пригодный самец не совершил бы подобного!

— Тогда они бы уже не были пригодными самцами, не так ли? — сказал Рэй, поднимая бровь.

***

— Рэй? — нерешительный вопрос заставил его повернуться и обнаружить Ким, наблюдающую за ними с нервной улыбкой на губах.

— Ким… Я сожалею, — Рэй быстро подошёл к ней.

— Здесь не о чем сожалеть, Рэй. Ты разговаривал с сыном… потомком, — Ким неуверенно улыбнулась ему. — В конце концов, я освоюсь со всеми этими различиями.

— У тебя всё отлично получается, моя Ким, — сказал он ей, успокаивающе поглаживая её руки своими ладонями. — Мой мир необычен для тебя, но ты уже многому научилась за короткое время.

— Я знаю, я просто ненавижу быть глупой.

— Не говори так! — Рэй слегка встряхнул её, разозлившись. — Ты не глупая, и я не потерплю ни от кого таких высказываний о тебе. Даже от тебя.

Ким потянулась вверх и успокаивающе положила ладонь на его щёку.

— Я не это имела в виду, по крайней мере, не таким образом. Я просто хотела сказать, что временами делаю ошибки, которые делать не должна.

— Это не ошибки, моя Ким. Это просто слова из твоего мира. Они означают то же самое, и я нахожу их более тёплыми, более ласковыми, чем наши слова.

***

Тора замер в шоке, пока его манно говорил с маленькой, странно выглядящей самкой. Откуда она? Почему она здесь? Более важно, почему его манно касался её так, словно у них были близкие отношения? Почему она позволяет это?

Он был ещё даже сильнее потрясён, когда зелёные глаза повернулись и посмотрели прямо на него. В них было такое тепло, какого он никогда раньше не видел в глазах самки.

— Ты представишь меня своему потомку? — спросила она, посмотрев обратно на его манно.

— Конечно, — сказал Рэй, поворачиваясь так, чтобы они оба оказались лицом к Тора. — Ким, я представляю тебе моего первого мужского потомка и будущего Императора, Тора Вастери.

— Очень приятно наконец-то познакомиться с тобой, Тора, — сказала Ким, продолжая улыбаться.

— Тора, это Ким Тилл с планеты Земля. Она твоя Императрица.

— Что?! — слова вырвались из Торы, когда его глаза метнулись к манно. — Что ты сказал?

— Я взял Ким в качестве своей Императрицы, и она согласилась, — сказал Рэй, игнорируя тихое фыркание Ким и продолжая смотреть на Тора. Взгляд Рэя становился тяжелее. — Ты проявишь к ней своё уважение.

Улыбка Ким начала таять из-за слов Рэя и продолжающегося молчания Тора.

— Рэй… — начала Ким.

— Тора! — проревел Рэй.

Наконец, Тора положил руку на грудь и поклонился.

— Императрица, — сказал он напряжённо.

Ким заметила, что Тора назвал её Императрицей, хотяона назвала его Тора. По-видимому, он не захотел быть друзьями. Могла ли она, и в правду, его винить? Это, должно быть, стало шоком.

Рэй также не пропустил это, отчего в его груди начало грохотать.

Стук во внешнюю дверь остановил то, что должно было произойти.

— Войдите! — приказал Рэй, глазами продолжая следить за своим потомком.

По приказу дверь открылась, и Верон сопроводил нескольких слуг, несущих разносы с едой в комнату.

— На стол сюда, пожалуйста, — распорядилась Ким, указывая на большой стол, пока Рэй и Тора продолжали сверлить друг друга взглядами.

— Да, ваше величество, — Верон передал распоряжение слугам, но его глаза двигались от Императора к Принцу. Верон никогда не видел, чтобы они смотрели друг на друга так.

— Это всё, капитан, — сказала Ким, игнорируя его удивлённый взгляд, когда она отпустила его.

— Делай, как приказала Императрица, капитан, — произнёс Рэй, его взгляд всё ещё был прикован к Тора.

— Да, ваше величество, — быстро ответил Верон и глубоко поклонился, затем быстро проследовал за слугами прочь из комнаты, закрывая двери.

Глава 21

— Хорошо, мальчики, достаточно, — сказала Ким, в то время как Рэй и Тора продолжали сверлить друг друга взглядами. Никто бы даже не усомнился, что они манно и потомок. Они стояли одинаково, хмурились одинаково, упрямо сжимали челюсти в одной манере. Они даже руки скрещивали одним и тем же образом. Единственное отличие между ними в том, что Рэй больше, его грудь более массивная, чем у Тора, но Ким не думала, что это надолго. Особенно, когда две пары глаз повернулись к ней с одинаковым недоумением в них.

— Не нужно смотреть на меня так, — сказала она им. — Еда стынет, к тому же я, например, голодна, — повернувшись к ним спиной, Ким подошла к столу и села. Это было не так, как ей бы хотелось, чтобы прошла первая встреча с Тора, но что шло так, как она хотела, с момента смерти родителей?

Глядя на переполненные тарелки, Ким поняла, что они опять-таки наполнены едой, которую она не узнаёт. Подавив готовый сорваться тяжёлый вздох, она потянулась за тем, что выглядело, как выпечка с мясной начинкой.

— Тебе не понравится это, моя Ким, — сказал Рэй, останавливая её руку, когда сел рядом. — Мясо сильно приправлено травами, которые большинство находит чрезмерно острыми.

— Тогда почему это на тарелке? — спросила Ким, нахмурившись.

— Потому что повар лорда Рива обнаружил, что мне это нравится, — ответил Тора медленно, садясь напротив неё.

— Я поняла, — сказала Ким, глядя на другие блюда на тарелке. — Итак, это будет означать, что эти все твои любимые, — проговорила Ким, обводя пальцем, выложенное на тарелке.

— Да, — согласился Тора.

— Тогда вперёд, наслаждайся, — Ким поставила блюдо перед ним, затем посмотрела на второе блюдо, также наполненное странными смесями, и поставила его перед Рэем. — Так, это должно быть твои любимые. А это, — она потянулась за третьим блюдом, на котором находился простой набор из фруктов, овощей и небольшого количества мяса. Те же блюда, что подали им вечером накануне. — Должно быть для странной новой самки Императора.

Ким не знала, почему она внезапно так расстроилась, но расстроилась. Она понимала, что это не будет легко. Она должна была лучше подготовиться к тому, что Тора не примет её сразу же. Она не подготовилась к тому, что ситуация может быть иной, но надеялась. Она устала, что все смотрят на неё, словно у неё две головы, и в тайне надеялась, что Тора будет больше похож на Рэя, а не на остальных самцов, которых она встретила. Она ошиблась.

— Ты не странная, моя Ким, — немедленно возразил Рэй и мягко обхватил её щёку так, чтобы она посмотрела на него.

— В твоём мире я такая, — прошептала она, быстро моргая, чтобы остановить слёзы, наполнившие глаза.

— Тогда это мой мир виноват, Ким, потому что ты совершенно идеальна.

— Никто не идеален, Рэй, — возразила нежно она.

— Ты идеальна, — парировал он в ответ, защищая её даже от неё самой. — Ты идеальна для меня.

— Так что, мы будем странными вместе? — спросила она, еле заметная улыбка изогнула ее губы.

— Да, потому что это то, кем мы являемся, Ким. Вместе. Моя самая священная клятва. Я не позволю никому и ничему нас разделить, — наклонившись, он захватил её губы, запечатывая свои слова.

Тора смотрел на своего манно в неверии. Что он сказал? Какую власть над ним имела эта женщина, что он принёс ей свою самую священную клятву? Ту клятву, что предназначалась только для самых ужасных или наиболее важных случаев. Это означало, что Император будет делать все, что бы то ни было, ради её исполнения, даже лишится жизни, если будет необходимо. Эту клятву никогда не приносили самке. Особенно, не торнианской самке. И почему его манно давит своим ртом на рот самки подобным образом?

***

Ким утонула в поцелуе Рэя, позволив ему облегчить боль, по незнанию причинённую Торой… Тора… Она отшатнулась назад, взгляд метнулся к потомку Рэя, и она увидела очень растерянного молодого мужчину… самца, наблюдающего за ними.

Рэю не понравилось, что Ким отшатнулась от него. Особенно ему не понравилось, как её взгляд немедленно нашёл Тора. Он знал, что это не из-за её интереса к его потомку, но Тора не знал.

— Тора… — начал он, но был прерван стуком в дверь. — Войдите! — приказал Рэй нетерпеливо.

— Прошу прощения, что прерываю, ваше величество, но Король Грим на связи и запрашивает разговор с вами.

— Скажи ему, что я свяжусь с ним позже, — ответил Рэй Верону.

— Он сказал, что это срочно, сир, — настоял Верон.

— Манно… это же Грим, — Тора не мог скрыть своего недоверия: манно не поднялся немедленно, чтобы узнать, что хочет Грим. Если Грим считает это срочным, значит, так и есть.

— Рэй, — Ким положила ладонь на руку Рэя. — Это твой брат. Должно быть, для него важно срочно сообщить тебе что-то, — она успокаивающе сжала его руку. — Иди. Выясни, что ему нужно. Я буду в порядке здесь с Торой, — девушка обратила свой взгляд на более молодого самца, чьё потрясение было очевидным. — Ведь буду, Тора? — она бросила ему вызов.

— Я… — Тора запинался, его глаза метнулись к манно в поисках подтверждения. Ему никогда не позволяли оставаться с самкой наедине. — Да, конечно, но…

— Ты защитишь её ценой своей жизни, Тора, — приказал Рэй, поднимаясь со стула. — Она твоя Императрица!

— Да, манно, — немедленно ответил Тора. Конечно же, он защитит самку. Все достойные самцы защищают самок.

Напряжённо кивнув Торе, Рэй скользнул напоследок нежно пальцем по щеке Ким и заставил себя последовать за Вероном из комнаты.

***

Глаза Ким следовали за Рэем, пока он выходил, она понимала, что это было тем, к чему нужно привыкнуть. Рэй вернётся. С тяжёлым вздохом она переключила своё внимание на тарелку перед собой и обнаружила, что аппетит ушёл вместе с Рэем. Она на самом деле ощущала лёгкую тошноту от всех этих необычных запахов. Оттолкнув тарелку, девушка закрыла глаза и откинулась на спинку стула.

— Мой манно хотел бы, чтобы ты поела, — неуверенный голос Тора заставил распахнуть глаза.

— Я внезапно поняла, что не голодна, — она указала на его тарелку: — Продолжай, ешь.

Тора слегка скривился и оттолкнул свою тарелку тоже.

— Какое-то время это было правдой, я наслаждался острым мясом, но повар лорда Рива пока ещё не обнаружил верную пропорцию для применения.

— Это, наверное, ужасно? — Ким поняла, что чувство юмора возвращается.

— Да.

— А другие? — она указала на другие блюда на тарелке.

— Опять-таки, почти несъедобно.

— Ты мог бы промолчать и позволить мне съесть это.

— Да, — Тора заставил себя подтвердить, а затем попытался обосновать это: — Тебе это могло понравиться на вкус.

— Потому что я странная для тебя.

— Да, — сказал Тора, кивая.

— Возможно, Рэй прав, и это не я такая странная, а вы.

— Сомнительно, — проговорил Тора, складывая руки на груди и откидываясь на спинку своего стула.

— Почему ты говоришь так?

— Потому что я торнианец, — он сказал это так, словно объяснил этим всё.

— И что?

— И что? — его брови взлетели наверх. — Что ты имеешь в виду… и что?

— Только то, что сказала. Что заставляет тебя думать, будто являясь торнианцем, ты становишься таким чертовски особенным? Настолько особенным, что это не может не быть странным. В моём мире ты был бы, определённо, странным. У нас нет почти семифутовых (прим. 2,13 м) воинов, которые относятся к самкам, словно к вещам. В моём мире самки не прячутся. Мы можем отправляться туда, куда захотим, мы можем и говорим, с кем захотим. Наши жизни также не вращаются вокруг способности произвести потомка, и все самки одинаково важны, — Ким обнаружила, что её голос в ходе разговора становился всё громче. — Так, может быть, это ваше общество странное, Тора? Странное и неправильное.

Тора понял, что потрясён, не только её словами, но и её абсолютной уверенностью в них. То, о чём она рассказала, не может быть возможным. Здесь во всех известных вселенных нет ни одного мира, который был бы похож на тот, который она описала. Правда, не все расы содержали своих самок в таком уединении, как торнианцы, но они все защищали своих самок. Они никогда бы не позволили им просто отправиться, куда и когда бы они ни захотели. Они слишком важны для выживания.

— Из какого мира, как ты утверждаешь, ты прибыла? — потребовал он.

— Я ничего не утверждаю, — зло ответила Ким. — Я прибыла с планеты под названием Земля.

— Я никогда не слышал о ней.

— Что? — спросила Ким саркастично. — Кто-то столь великий и важный, как ты, торнианец, не слышал о Земле?

— Я знаю каждую планету в известных Вселенных, — заявил Тора.

— Действительно… так о чём это тебе говорит, Тора? — спросила Ким.

Он молчал несколько секунд перед тем, как его брови взлетели.

— Это невозможно.

— Не позволяй этому расстраивать тебя, — сказала Ким, понимая, что ведёт себя неразумно. — Рэй также никогда раньше не слышал о ней. Видимо, только ганглианцы в курсе.

— Ганглианцы… — зарычал Тора, его отвращение к ним было легко услышать.

— Да, они похитили меня с Земли. Рэй нашёл меня на одном из их кораблей после того, как «Искатель» перехватил их, — она наблюдала, как побледнел Тора, понимая, что это означало для неё, и отношение к ней стало смягчаться.

— Они… — Тора понял, что ему нужно прочистить горло.

— Да, — голос Ким сорвался, но она заставила себя продолжать. — Они насиловали меня до такого состояния, что я бы умерла, если бы Рэй не обнаружил меня тогда.

— Он убил их? — спросил Тора.

— Да.

— Хорошо! Ганглианцы — отребье. Они насилуют любую самку, которую найдут. Вселенная была бы лучшим местом без них.

— Я точно не буду возражать по этому поводу, но они не единственные, кто насилует самок.

— Что ты имеешь в виду?

— Два торнианских самца напали на меня на Понте, — рассказала ему Ким, наблюдая, как недоверие пересекает его лицо. — Они бы изнасиловали меня, если бы Рэй не остановил их. Всё это лишь потому, что я не торнианка.

— Это невозможно! Только воины путешествуют с Императором, а он выбирает только самых пригодных и достойных к себе на службу. Они никогда бы не оскорбили самку. Мой манно не потерпел бы этого.

— И он не потерпел. Вот почему они больше не часть его гвардии.

— Он выгнал их вместо того, чтобы прикончить? — Тора не смог скрыть свой шок.

— Он не мог убить их, потому что ваш Закон утверждает, что они не совершили преступления.

— Невозможно! Наш Закон чётко гласит, что ни один самец не должен причинять вред или совершать насилие над самкой. Если же он совершит такое, то его жизнь будет окончена.

— Только если насилию подверглась торнианская самка, Тора. Вот, что говорит ваш Закон. Все остальные самки рискуют подвергнуться насилию. Самки вроде меня.

— Это не было настоящим предназначением Закона.

— Это не играет роли. Важно, о чем он говорит, из-за этого Рэй не смог убить Фала и Дьюла.

— Воины Фала и Дьюла? Это были они?

— Да.

— Но они обучались здесь. На Весте. Лордом Ривом.

— Да.

Глаза Тора потрясённо распахнулись. Он ничего не слышал об этом. Фала и Дьюла пользовались высочайшим уважением на Весте. Их ставили в пример юным самцам, которые надеялись стать воинами, как двое лучших, когда-либо обучаемых на Весте. Для них вернуться с позором…

— Ты знаешь их, — Ким наблюдала эмоции, пересекающие лицо Тора.

— О них, — неохотно подтвердил он.

— Понимаю.

— Тяжело верить тому, что они сделали подобное.

— Поверь, — сказала Ким и поднялась выглянуть в окно, обхватив себя руками, пока смотрела в ночь. Казалось, что в горах буря, если эти вспышки были молниями. — Они даже оправдывали себя тем, что пока они могут учуять запах ганглианца на мне, я должна желать соединиться с любым самцом. И не имело значения, что меня принудили силой. Не имело значения, что я была с Рэем примерно неделю. Всё, что было важно для них, я не была торнианкой и Рэя не было рядом.

— Мой манно оставил тебя беззащитной? — Тора не мог поверить в это.

— Он взобрался на скалу, чтобы связаться с Вероном. Он отсутствовал, возможно, минут пятнадцать, когда они прибыли… разыскивая нас, — она повернулась и посмотрела на него.

— Они знали, что ты с Императором, и всё равно напали на тебя?

— Да.

Тора обдумал сказанное ею. Каждый воин знал, что любая самка, путешествующая с Императором, находится под его защитой, торнианка она или нет. То, что совершили Фала и Дьюла, непростительно.

— Мой манно должен был убить их в любом случае.

— Прямо мои мысли, — согласилась Ким. — Но как Император всего народа, Рэй, должен придерживаться Закона. Правильного или ошибочного. Согласен он или нет, но по вашему Закону, они не совершили преступления. Это единственная причина, по которой они живы.

— Он всё равно должен был убить их за бесчестье, которым они покрыли всех торниаских самцов.

— Император не может так думать, Тора. У него нет роскоши делать всё, что он хочет. Его решения влияют на миллионы. Ты должен понять это, ведь однажды ты станешь Императором. То, что ты хочешь сделать, не всегда будет совпадать с тем, что ты должен делать.

***

Тора поднялся со стула, глядя на неё неверяще. Она, самка, читает ему лекцию о том, что однажды станет его обязанностями. Относится к нему, как к юному самцу? Самки редко даже разговаривали с самцом. Они также никогда не читали никому лекций, и при этом она думает, что она не странная.

— Что теперь? — спросила Ким раздражённо.

— Ты чувствуешь, что можешь читать мне лекции?

— Ну, видимо, кому-то нужно. Все остальные лишь угождают тебе, вместо того, чтобы говорить суровую, жесткую правду.

— Я… — Тора устал от этой самки, удивляющей его, заставляющей его сомневаться в вещах, в которых он не сомневался раньше. Как торнианский воин, насилующий самку. — Ты права, но ты самка. Почему тебя вообще беспокоят такие вещи?

— Почему не должны? — Ким с сомнением склонила голову в сторону. — Я сейчас собираюсь жить в этом мире. Почему меня не должно это беспокоить?

— Самки не беспокоятся о самих себе…

— Торнианские самки! — прервала его Ким. — Никогда не путай меня с одной из них, Тора. Я знаю, что могу быть сукой, но я никогда не стану такой, как они. Я соединилась с самцом, потому что я люблю его. Не из-за вещей, которые он даёт мне. На Земле есть слово для таких женщин, и я не одна из них.

— Тебе никогда не позволят соединиться с каким-либо иным самцом, даже если ты будешь любить его, — выпалил Тора в ответ, выделяя древнее слово. — Теперь ты Императрица. Теперь твоя обязанность быть с Императором.

— Конечно! Это то, о чём я тебе говорю. Рэй. Он — единственный самец, с которым я хочу соединяться.

— Твой потомок никогда не займёт моё место, — сообщил Тора, сверля её глазами.

— Конечно, нет, — Ким нахмурилась на него. — Почему ты думал, что они смогут? Ты первый потомок Рэя.

— Когда самка соединяется с Императором, она ожидает, что её потомок однажды будет править Торнианской Империей.

— Смотри, Тора, — сказала Ким, проводя устало ладонью сквозь волосы. — Я даже не уверена, что твой манно и я сможем иметь совместного потомка, и даже если мы сможем, это не означает, что он сможет заменить тебя.

— Если ты не сможешь произвести потомка, зачем мой манно выбрал соединение с тобой?

— Потому что люблю её, — ответил Рэй, возвращаясь в комнату.

Глава 22

Голова Ким дёрнулась в сторону, откуда донёсся звук голоса Рэя. Найдя его, напряжение, которое она не осознавала, но нараставшее с тех пор, как Рэй вышел, исчезло.

— Ты вернулся, — прошептала она, его слова заставили её губы дрожать от эмоций.

— Конечно, я вернулся, — успокоил он её, направляясь прямо к Ким, окружая её безопасностью своих рук. — Я говорил тебе, что вернусь.

— Я знаю, — сказала она, зарываясь лицом в его грудь, её руки обвили его талию. — Я просто соскучилась по тебе.

— Ты в порядке? — спросил он, глазами стреляя в Тора. Он причинил ей вред?

— Я в порядке, — сказала она, опираясь подбородком на его грудь и глядя вверх на него. — Тора был идеальным джентльменом. Мы просто разговаривали.

— О чём? — спросил Рэй.

— О тебе. Обо мне. О том, что происходит сейчас. Тора беспокоится, что если мы сможем произвести потомка, ты заменишь его, как первого самца.

— Что? — глаза Рэя метнулись к Тора в неверии, но он мог видеть, что Ким сказала правду, увидел в его глазах.

— Я говорила ему, что это смешно, но думаю, что ему нужно услышать это от тебя, — сказала Ким мягко.

— Тора, ты всегда будешь моим первым самцом и однажды станешь Императором. Почему ты думал иначе? — спросил Рэй растерянно.

Ответом молодого мужчины стало молчание.

— Я думаю, это как-то связано с тем, что произошло с Ваном, — произнесла Ким тихо.

— Что? — Рэй посмотрел на неё в шоке. — Почему это имеет какое-либо отношение к тому, что Тора думает, будто я могу заменить его в качестве первого самца?

— Потому что это моя вина, что Ван умер, — ответил Тора. — Я подвёл его… и тебя.

— Ты не делал ничего подобного! — немедленно возразил Рэй.

— Он был там из-за меня. Он был под моей ответственностью. Моей! Пригодный и достойный брат никогда бы не позволил ему пострадать… никогда не позволил бы ему остаться… умереть.

Рэй медленно отпустил Ким и подошёл к Тора, сжал его плечо своей твёрдой ладонью, так потомок не смог бы отвернуться от него.

— Вина всегда была моей, Тора. Не твоей.

Он мог сказать, но Тора не верил ему, и Рэй не знал, как убедить его.

— Рэй рассказал мне, что воины, которые были с тобой, проигнорировали твои протесты, — проговорила Ким мягко, перемещаясь в сторону Рэя.

— Я приказал им оставить меня, — ответил им Тора.

— Они никогда бы не последовали этому приказу, Тора, — сообщил ему Рэй, сжав его плечо. — Ты — мой первый самец. Их будущий Император. Твоё выживание всегда было приоритетом. Так было со времён рассвета Империи.

— Тогда я должен был вернуться за ним, — гневно парировал Тора, его голос срывался.

— Тогда вы бы оба погибли, — произнесла Ким тихо.

— Меня это не волнует! — набросился на неё Тора, вырываясь из хватки своего манно. — По крайней мере, это была бы почётная смерть, и я не должен был бы жить с этим стыдом.

Ким вдруг поняла… это была вина… Тора был переполнен чувством вины из-за произошедшего.

Из-за того, что он сделал.

Из-за того, что он не сделал.

Ким прекрасно поняла.

— Тора… — начал Рэй, только чтобы Ким прервала его.

— Ты, и правда, так эгоистичен, Тора? — потребовала Ким, становясь перед Рэем.

— Да как ты смеешь! — Тора угрожающе шагнул в её сторону, ожидая, что она отступит, спрячется за спиной его манно. Все самки сбежали бы от разгневанного самца, вместо этого Ким стояла на своём месте, выпятив свой маленький подбородок.

— Я смею, потому что это правда, — выпалила Ким в ответ. — Ты был юным самцом, попавшим в обстоятельства, которые были сильнее тебя, и должен жить с решениями, сделанными другими. Ты можешь стоять здесь и гневаться из-за того, что тебе не нравится это, но… это очень плохо, так печально… но это жизнь, и она не всегда справедлива, — Ким прервалась, откинув голову чуть в сторону. — Знаешь, ты был не единственным, кто потерял Вана… Рэй потерял его тоже, и он был его манно. Ты хоть когда-нибудь думал о том, что это сделало с ним? Чтобы это сделало с ним, если бы он потерял вас обоих?

— Он мог бы взять другую Императрицу и заменить нас. Точно так же, как делает сейчас! — огрызнулся он.

— Знаешь, Тора, — Ким наклонилась к нему, — ты — дурак! Я хотела понравиться тебе, потому что ты потомок Рэя, но не думаю, что и дальше хочу. У меня никогда не было потомка, но даже я знаю, что они не «заменимы». Каждый особенный по-своему, независимо от того, самец он или самка. Можешь ли ты хоть подумать о боли, которую причинила твоему манно утрата Вана? Можешь? — потребовала она и увидела, что его глаза расширились. — Я увидела боль в глазах Рэя, когда он рассказывал о потере Вана, о том, как почти потерял тебя. Уверена, она была такой сильной и острой, как и в день, когда это случилось. Это всё ещё преследует его, потому что он не был там, чтобы защитить вас обоих.

— Ким права, Тора, — сказал Рэй тихо, его глаза сверлили молодого мужчину. — Вина всегда была моей. Стыд. И никогда твоей.

Тора пристально смотрел на своего манно и впервые видел его боль. Они никогда не говорили о Ване, и Тора решил, что это из-за того, что манно обвиняет его. Сейчас он увидел, что это было из-за того, что он винил себя.

— Я понимаю, на что похожа утрата родного брата или сестры, Тора, — сказала Ким мягко, и Тора оторвал свой взгляд от манно и перевёл на Ким, увидев в её глазах всю боль, что чувствовал и он. — Чувствовать, что это твоя вина… Я потеряла свою старшую сестру, Джен, не так давно. Мы враждовали. И затем Джен исчезла. Я никогда не получу возможность забрать обратно причиняющие боль слова, которые ей сказала. Никогда не смогу рассказать ей, как сильно я её любила. Единственное, что я могу сделать сейчас, это стараться и чтить её память, не повторяя этих ошибок вновь, — голос Ким сорвался, и она почувствовала нежную ладонь Рэя на своей руке, молчаливо дающую ей поддержку.

— Ты не можешь вернуться назад, Тора, — она заставила себя продолжить. — Не важно, как сильно ты хочешь этого. Ты не можешь изменить произошедшее на той реке. Ты можешь только идти вперёд, как Ван хотел бы для тебя, и жить самой лучшей жизнью, какой только сможешь. Ты бесчестишь его, сомневаясь в жертве, которую он принёс. Он отдал свою жизнь за своего будущего Императора… за своего брата. Только самые настоящие и достойные воины могут сделать это. Гордись им, Тора, потому что если бы ситуация изменилась, разве не это было бы тем, что ты бы хотел, чтобы он сделал.

***

Оба самца были безмолвны после вдохновлённой речи Ким, но по разным причинам.

Рэй молчаливо благодарил Богиню, которая привела эту поразительную самку в его жизнь, за то, что Ким понимает его, как никто другой. Никто не понимал, что он продолжает горевать о Ване, что это всё ещё тяготит его. Самцы даже не задумываются о том, чтобы горевать о своих потерях… помнить их… да… но оплакивать… это для самок… не то, чтобы он видел хоть одну, поступающую так.

Он предпочёл бы верить, что Адана оплакивала бы Вана, но он не мог быть уверен. Однажды она передала ему Вана и больше не проявляла интереса к потомку. Но Ван пробрался в сердце Рэя своими маленькими шалостями, которые он любил разыгрывать на воинах Рэя, особенно на Вероне.

***

Тора был молчалив, потому что… хорошо, он был ошеломлён. Эта самка… она, казалось, понимала утрату и боль. Как такое возможно? Она была самкой. Им никогда не может быть нанесён вред. Никогда не приходится жертвовать. Если самец как-то подведёт их, они просто выберут другого, чтобы заменить его. И всё же Ким поняла его манно, даже после того, как его собственные воины напали на неё.

Она поняла его боль даже после того, как ганглианцы… когда сам Тора едва ли проявил к ней уважение, которое она заслужила. Он чувствовал, что его стыд растёт и не имеет ничего общего с Ваном.

***

Рэй наблюдал смену эмоций на лице Тора и понимал каждую из них. Его потомок никогда не знал самку, способную заботиться и понимать. Рэй также не знал до появления Ким.

Она показала им всем, что их мир может быть иным. Должен стать иным. Это займёт некоторое время, но он знал, что вместе они преодолеют всё.

Рэй притянул Ким ближе, обхватив её своими руками. Никогда раньше его не переполняла такая гордость. Эта самка… она была поразительной. Она любила его всего, даже с недостатками. Она заботилась о его потомке.

Рэй знал, что Тора чувствует вину за смерть Вана, но он никогда не понимал её масштабы. Никогда не понимал, как сильно Тора обвиняет себя. В то время ему был всего лишь двадцать один год. Ким вынудила его увидеть это, и от этого стало лучше обоим.

Но чего это стоило ей, он мог видеть… это заставило её вспомнить о вещах, которые она не могла изменить, вещах, которые случились с её сестрой. Ему нужно успокоить её боль так же, как она успокоила его.

— Идём, моя Ким. Тебе нужен отдых, — сказал Рэй ей.

— Сначала ей нужно поесть, — сообщил ему тихо Тора, его глаза всё ещё оставались прикованы к Ким.

— Что? — Рэй посмотрел на тарелки и увидел, что они всё ещё полны. — Предполагалось, что вы поедите, пока я отсутствовал, — он перевёл обеспокоенный взгляд на Ким. — Почему ты не поела, моя Ким?

— Я не была голодна, а затем Тора и я начали разговаривать. Знаешь, ты отсутствовал не так уж и долго, Рэй, — она могла видеть, что её ответ его не удовлетворил. — Что хотел твой брат? — спросила она, пытаясь отвлечь его.

— Я расскажу тебе после того, как ты поешь, — сказал Рэй, положив ладонь на её талию, направляя Ким к столу. — Я расскажу вам обоим.

— Рэй… — Ким попыталась протестовать. Она всё ещё не была уверена, что её желудок примет это.

— Нет, Ким, — сказал он сердито. — Я не был способен должным образом позаботиться о тебе на Понте. Сейчас могу!

Тяжело вздохнув, Ким позволила ему проводить её обратно к столу. Она понимала его гнев, знала, что его всё ещё расстраивает, что на Понте было так мало еды. Ей нужно позволить ему позаботиться о ней сейчас.

— Хорошо. Прекрасно, но вы оба будете есть тоже.

Ким была удивлена, как хорошо пошла еда после этого. Рэй и Тора разговаривали. Она слушала. Даже хихикала несколько раз над теми историями, что рассказывал Рэй.

Она попробовала понемногу с каждого блюда, соглашаясь, что повар Рива слишком сильно приправляет мясо и что ей это не понравилось, хотя тесто было вкусным. Она обнаружила, что больше всего ей понравились кусочки блюд с тарелки Рэя. Было похоже на готовку Джен. Просто, но вкусно. Эта мысль заставила её руку замереть, когда чувство тоски по дому переполнило Ким.

— Что случилось, Ким? — спросил Рэй, внезапно понимая, что что-то расстроило её.

— Я просто подумала о Джен, — проговорила Ким, её глаза увлажнились, когда она посмотрела на него. — О том, как она бы приготовила это. Она смогла бы сделать это невероятно вкусным.

— У твоего манно, и в правду, было две самки? — спросил Тора неуверенно.

— Да, — сказала Ким, пытаясь унять слёзы, чтобы ответить ему. — Это не такая уж и редкость на Земле, — Ким пропустила потрясённый взгляд, посланный Торой своему манно. — Она была старше меня на пять лет. Выучилась на шеф-повара, любила использовать сырые продукты, — Ким указала на свою тарелку, — и превращать их в чудесные вещи. Она собиралась открыть ресторан со своим мужем, но потом наши родители погибли, и ей пришлось заботиться обо мне вместо этого. Когда они исчезли, я была опустошена.

— Что с ними произошло? — уточнил Тора.

— Я не знаю. Я только знаю, что они мертвы.

— Ты не можешь быть уверена в этом, Ким, — произнёс Рэй, поднимая её к себе на колени, как всегда делал, когда они были в пещере. Понимая, что она нуждается в поддержке так же, как он нуждается в том, чтобы её поддержать. Это была просто поразительная вещь… прикосновения. До встречи с Ким он никогда не понимал, как это важно. Никогда не понимал, насколько комфортным это может быть. Сейчас он не смог бы жить без этого. — Возможно, их обнаружили прямо сейчас.

— Нет, Рэй, спасибо, что говоришь это, но нет, — Ким положила голову ему на грудь, позволяя размеренному биению его сердца унять её боль. — Джен никогда бы не оставила меня, не важно, как сильно я заслужила это.

— Ты не заслужила это, Ким. Никто не заслужил, — проговорил Рэй, когда наклонился, прижимаясь щекой к её макушке.

— Может быть… Я просто хочу знать, что произошло. Я скучаю по ней, — прошептала Ким, прижимаясь ближе.

— Я знаю, Ким, и если бы мог, я вернул бы её тебе.

— Я знаю, что вернул бы, Рэй, как я бы хотела вернуть Вана тебе и Тора, если бы смогла, — Ким направила взгляд на Тора, который сидел, молча наблюдая за ними.

— Что было нужно Гриму? — в итоге спросил Тора.

— Они нашли обломки судна джеборианцев, — прежде, чем Тора смог задать вопрос, Рэй быстро рассказал, как они нашли джеборианских самцов на корабле ганглианцев.

— Это было так срочно? — Тора не мог приглушить сомнение в своём голосе, и Рэй нахмурился на него, затем посмотрел на Ким.

— Ты не хочешь говорить об этом в моём присутствии? — сказала Ким, даже не поднимая взгляд на Рэя, она знала, что права. Оттолкнувшись от его груди, она высвободилась из его рук.

— Ким…

— Всё в порядке, Рэй, — произнесла она, наклоняясь, чтобы легко поцеловать его в губы. — Я устала, так что отправлюсь в кровать. Ты и Тора можете остаться и поговорить обо всех тех вещах, о которых говорят самцы, когда вы не хотите, чтобы вас слышали самки, — она легко улыбнулась ему, затем посмотрела на Тора. — Было приятно познакомиться с тобой, Тора. По крайней мере, мне. Я уверена, что ты чувствуешь иначе, но… — Ким просто пожала плечами.

— Ким, я уверен, что Тора также был рад встрече с тобой. Не так ли, Тора?

— Рэй, прекрати, — Ким положила пальцы поперёк его губ. — Ты не можешь заставить Тора принять меня и требовать, чтобы это было правдой. Для этого потребуется время и усилия. Время, которое ты нам обоим дашь, и, надеюсь, мы достигнем точки, где сможем стать, по крайней мере, друзьями, — убрав свой палец с его губ, она подарила Рэю последний поцелуй. — Разбуди меня, когда придёшь в кровать, — прошептала она, затем оставила их одних.

***

Тора хмуро наблюдал, как Ким уходит. Она, на самом деле, просто сказала, что хотела бы быть «друзьями»? Как это возможно? Самцы и самки никогда не были «друзьями».

— Она ничем не похожа на наших самок, Тора, — сказал Рэй тихо своему потомку. — Она больше. Более любящая. Более понимающая. Она всё, что я когда-либо хотел, но не знал, что это возможно. Она делает меня… цельным.

Тора не мог поверить, что это сказал его манно. Он не мог поверить, что хоть какой-то самец мог так сказать. Да, каждая самка заслужила, чтобы к ней относились с уважением, торнианка или нет, но делать тебя «цельным». Как такое возможно?

— Я знаю, что ты не понимаешь, — Рэй поднялся со своего стула и подошёл к окну, пытаясь собрать свои мысли, пока наблюдал за вспышками молний вдалеке. — Если бы самец пришёл ко мне, говоря то, что я только что сказал, я вряд ли смог бы его понять. Не смог бы, потому что тогда ещё не узнал на своём опыте о Ким. Я могу только надеяться, что Богиня увидит, что ты достоин, и благословит тебя самкой такой же, как Ким.

— Даже если она не даст тебе потомка? — Тора не мог не спросить.

— Даже тогда. Она более важна для меня, — сказал Рэй, поворачиваясь лицом к молодому мужчине.

Тора сел, тихо наблюдая за своим манно несколько минут. Наконец, он высказал свое мнение:

— Ассамблея никогда не примет её, как твою Императрицу. Она не торнианка.

— Она станет торнианкой, как только я объявлю её таковой.

— Что?! — стул Торы ударился о пол, когда мужчина поднялся. — Но…

— Это в моей власти, как Императора, признать торнианцем любого, кого я сочту достойным, — рассказал Рэй ему.

— Да, но этого не делали уже века, и никогда в отношении самки, — парировал Тора.

— Ничто не мешает этому, — сказал Рэй жёстко. — Она будет моей Императрицей.

Тора узнал этот взгляд на лице своего манно. Он означал, что манно принял своё решение, а время для обсуждений закончилось. Также это означало, что Тора должен принять решение, если намерен поддержать это.

Может ли он?

Это его манно, и он никогда не встречал более пригодного и более достойного самца. Он никогда не принимал решений по собственной прихоти. Всегда правил справедливо и принимал близко к сердцу интересы своих подданных. Он не взял новую Императрицу после того, как умерла мать Тора, чтобы другие могли иметь потомство. Сейчас он нашёл самку, которая, как он говорит, делает его «цельным».

Соединение с ней не лишит ни одного самца шанса на получение пригодного потомка, а если она сможет иметь потомка, то он никогда не займёт его место.

Будет ли верным отказывать своему манно в этом?

— Если таково твоё решение, тогда знай, я поддержу его, — сказал Тора. — Итак, только ли обломки стали находкой Грима? — спросил Тора, меняя тему.

***

Рэй видел борьбу на лице Торы. Видел, как осторожно он всё обдумывал, и видел в тот момент пригодного и достойного самца, которым становился его потомок. Он сомневался… не просто слепо принимал… даже если это касалось его манно. Это было именно то, что ему нужно делать, чтобы стать хорошим Императором.

— Нет, — сказал Рэй, отходя от окна и хлопая сына по плечу в знак признательности перед тем, как он наклонился и поправил стул. — Они нашли подтверждение, что это был не первый корабль, который уничтожили ганглианцы. По-видимому, они промышляли этим некоторое время.

— Почему? Какая может быть причина того, что они захватывают джеборианских самцов и самок с неизвестной планеты?

— Я не знаю, но Грим сообщил генералу Рейнеру о своей находке, и Рейнер планирует расследовать это дальше со стороны кализианцев, пока Грим планирует контролировать область, которую ганглианцы, кажется, используют более активно.

— И ты не хотел, чтобы са… — Тора остановился, когда увидел потемневшие глаза своего манно. Если он намерен по-настоящему принять решение своего манно, ему нужно начать сейчас и оказать Ким уважение, которое он бы хотел по отношению к своей собственной Императрице. — Чтобы Ким знала это?

— Нет. Я не знаю, поймёт ли она это, но возможно, что ганглианцы похитили и её сестру тоже. Ким была захвачена на той же самой территории, откуда исчезла её сестра.

— Почему не рассказать ей о твоих подозрениях? — спросил Тора.

— Ким была едва жива, когда я её нашёл, Тора, лучшее, что мы можем установить, ганглианцы удерживали её около двух недель, — Рэй видел, Тора побледнел, когда он, наконец, понял масштаб насилия, пережитый Ким. — Джен числится пропавшей более шести месяцев. Шансы, что она всё ещё жива…

— Никто не выживет так долго у ганглианцев.

— Нет, и я не хочу, чтобы Ким представляла насилие, которое пришлось перенести её сестре. Она обвинит себя.

— Почему? Она не могла бы это предотвратить.

— Остановило ли это тебя? С Ваном? — спросил Рэй.

— Нет, — прошептал Тора. Наконец, то, что пыталась объяснить ему Ким, затопило его и смыло небольшую часть вины, которую он нёс.

Глава 23

— Вы хотите, чтобы мы схватили её и продали в дом удовольствий? — спросил Дьюла, нахмурившись на лорда Рива. Они были призваны в его личные покои, и сейчас лорд сидел и рассматривал их с Фала.

Рив обдумывал это с тех пор, как переговорил с Бертосом. Тот хотел, чтобы самка умерла. Хотел, чтобы Рив сделал это похожим на то, словно она сама наложила на себя руки после сделанного с ней ганглианцами, но Бертос никогда не видел её. Дом удовольствий заплатит за неё заоблачную цену, а Рив нуждался в этих средствах. Она могла бы умереть там, Рив получил бы прибыль и никто бы не узнал.

— Да. Мы не можем позволить такой, как она, запятнать титул Императрицы даже на мгновение.

— Император убьёт нас! — заявил Фала, как более умный.

— Он никогда не узнает, что это были вы. Я организую всё так, словно Верон, его самый доверенный капитан, похитил её, а вы, преследуя его, докажете Императору, что являетесь пригодными и достойными воинами.

— В чём выгода для нас? — потребовал Фала.

Взгляд Рива потяжелел, когда он посмотрел на него.

— Разве недостаточно того, что вы вернётесь в гвардию Императора? Что все снова будут знать, что вы пригодные и достойные самцы?

— Нет, — сказал Фала.

— Фала… — Дьюла встревожено перевёл взгляд с Рива на друга.

— Мы принимаем на себя все риски, Дьюла. Мы — единственные, кто умрёт, если нас поймают, — сказал Фала, и Дьюла стиснул зубы, его глаза вернулись к Риву.

— Что ты хочешь? — спросил Рив.

— Во-первых, половину от того, что заплатит тебе дом удовольствий. Какова бы ни была цена.

— Что?! — Рив разъярённо подскочил со своего стула. Он нуждался во всей сумме, что принесёт продажа самки.

— Половина! — закричал Фала в ответ, совсем не испугавшись своего лорда, которого никогда не боялся. Рив никогда бы не выжил, если бы не был потомком лорда.

Рив медленно сел обратно.

— Согласен.

— Второе, — пошёл Фала дальше, понимая, что лорд теперь на крючке. — Каждый из нас позабавится с ней в пути.

— Хорошо, но если вы нанесете ей вред и это снизит её ценность, то разница будет вычтена из вашей половины.

— Согласен.

***

Рэй стоял рядом с кроватью и наблюдал за тем, как Ким отдыхает. Богиня, единственный способ сделать этот вид ещё прекраснее, это если бы она была в его кровати, в его покоях в Торино. Когда она вдруг дёрнулась и закричала, он тут же оказался рядом.

— Ким, — сказал он, склонившись и нежно гладя её руку. — Ким. Просыпайся, — он обвил её руками, когда она внезапно дёрнулась, крича. Кошмары приходили каждую ночь, он не ожидал меньшего сегодня ночью, особенно после её общения с Торой… но он надеялся. Надеялся, что однажды Богиня заберёт их прочь.

— Я здесь, Ким. Я здесь, — прошептал он на ухо, притягивая её в свои объятия.

— Рэй? — страх и неуверенность в её голосе разбивали Рэю сердце.

— Я здесь, Ким. Ты в безопасности.

— Я видела сон… о Джен… — Ким подняла к нему влажные глаза. — Она кричала, чтобы я помогла ей, а я повернулась к ней спиной.

— Ты бы никогда не сделала так, моя Ким, — успокоил её Рэй, — и я тоже. Это просто Дако играет на твоих страхах.

— Дако? Кто такой Дако? — спросила она, судорожно вдыхая, пытаясь отпустить страх, оставшийся после кошмара. Она знала, что в безопасности. Она с Рэем.

— Дако — это нижний Бог, укравший Богиню от её пары. Помнишь?

— О да, воины из Дома Берто спасли её до того, как её заставили соединиться с ним.

— Да. Он Бог разрушения и боли. Ему нравится использовать наши страхи и уязвимость.

— Создавая кошмары.

— Да. Для него нет ничего лучше, чем уничтожить тебя, Ким. Его цель забрать всё, что есть хорошего и яркого, сделав это тёмным и пугающим.

— Как он сделал с Императором Луканом, — сказала она мягко, зарываясь в его грудь.

— Что? — спросил Рэй, пристально посмотрев на неё. — Почему ты думаешь так?

— Не знаю, это просто кажется уместным, разве нет? Линия Лукана останавливает Дако от совершения насилия над Богиней. Разве может быть лучший способ отомстить, чем вынудить её самого любимого воина совершить то же самое преступление?

— Я… — Рэй посмотрел на неё потрясённо. Он никогда раньше не задумывался об этом. Могло ли быть то, о чём она думала, правдой? Это смогло бы объяснить столь многое. Это было в те времена, когда Император Лукан считался великим Императором. Он прекратил много войн, сделал все расы ближе, но всё это было забыто, когда его преступление раскрылось. — Я никогда не размышлял об этом.

— Хм-м, — Ким подняла руку и скользнула ею под рубашку Рэя, поглаживая его грудь. — Итак, вы с Тора закончили обсуждение, о котором мне не нужно знать? — спросила она, игриво щипая его сосок.

— Да, — голос Рэя подхватил её игривость. — Итак, похоже, тебе это нравится, не так ли? — спросил он, поворачиваясь так, чтобы оказаться лежащим под ней на кровати. Если она хочет играть, он позволит ей поиграть. Всё, что прогонит из её глаз темноту, появившуюся, когда он разбудил её после ночного кошмара.

— Именно так, — ответила Ким и оседлала его бёдра, стягивая рубашку с его рук, понимая, что он позволяет ей зафиксировать их по бокам. — Я скучала по тебе целый день, — сказала она, наклоняясь, чтобы поцеловать его грудь. — Я хотела прикасаться к тебе… целовать тебя… любить тебя… — её голос спускался всё ниже, как и её язык, скользящий вниз от его груди к напряжённому прессу.

— Тогда сделай это, Ким, — сказал Рэй, постанывая, когда она прикусила мышцы его пресса.

— Сделаю, — ответила она. — Сегодня ночью я возьму всё, что хочу. Всё, что я всегда хотела. Тебя, Рэй.

Она оторвала рот от его манящей кожи, чтобы дать ему увидеть правду в её глазах. Он был тем, кто имел значение для неё. Только он.

Выпустив его рубашку, ее руки опустились к его штанам, несколько раз погладив уже ставший тяжёлым ствол перед тем, как она, наконец, расстегнула вздувшиеся штаны, позволяя его стержню спружинить в её ожидающие ладони.

Ким понимала, что никогда не устанет от этого… от прикосновений к Рэю, особенно таких, как сегодня. Каким-то образом он понимал, что она нуждается в том, чтобы контролировать, нуждается в том, чтобы чувствовать, как здесь происходит нечто в её новой жизни, что она может контролировать, и он позволил этому произойти.

Только самец, уверенный в том, кто он есть, уверенный в женщине над ним, позволит сделать такую вещь. Ким постарается убедиться, что никогда не даст ему повода пожалеть об этом.

— Подними бёдра, любовь моя, — прошептала она, горячее дыхание окутало его ствол своим влажным теплом. Когда он приподнял бёдра, она быстро стянула его штаны вниз, слегка царапая своими ногтями его кожу, пока спускалась вниз, заставляя егодрожать.

— Ким… — зарычал он предупреждающе.

— Что, Рэй? — спросила она, её рот был всего лишь на волосок от его возбуждённого ствола.

— Поцелуй меня, — попросил он.

— Ты имеешь в виду вот так? — уточнила она, наклоняясь и целуя головку его члена перед тем, как взять его в рот.

— Богиня, Ким! — закричал Рэй, его бёдра дёрнулись вверх, заставляя её задохнуться до того, как она обхватила двумя ладонями его ствол у основания, чтобы контролировать глубину его толчков.

Вернув контроль, она покружила языком вокруг его стержня, словно он был рожком капающего мороженого, и она также не хотела потерять ни одной капли. И не потеряла. Он был слишком хорош на вкус. Наконец, проделав свой путь обратно к головке, она слизала семенную жидкость, которая начала выделяться.

— Не надо больше, Ким! — потребовал Рэй. Окончательно освободив свои руки из рубашки, он сел. Мужчина захватил её ночное покрытие и стянул прочь, вынуждая её рот оторваться от лакомства. — Мне нужно быть внутри тебя! — прорычал он, захватывая её бёдра, он поднял Ким и расположил её лоно поверх пульсирующей головки своего ствола, руки Рэя дрожали.

Его глаза пристально смотрели на неё, и Ким понимала, что он ждёт её разрешения. Для неё сказать ему, что всё хорошо, для него — перехватить контроль и делать так, чтобы вернуть ей ласки.

— Я хочу тебя внутри, Рэй, — прошептала она, опираясь руками на его грудь, в то время как он медленно опускал её, пронзая своим набухшим членом. — Да, — простонала она, голова девушки откинулась назад от ощущений, затопивших её.

Рэй знал, что никогда не видел ничего прекраснее, чем его Ким, получающая своё удовольствие. Получая его от него. Лёгкое прикосновение пышной груди к щеке заставило его рот сомкнуться на напряжённом соске, втягивая его.

— Рэй! — вскрикнула Ким, её киска сжималась вокруг него, пока он посасывал её груди и двигал её вверх и вниз на своём стволе, ударяя в ту сладкую точку снова и снова. — Ещё, Рэй! Богиня, ещё! — выкрикнула она, когда обхватила руками его голову, подталкивая к другой груди, которая тоже молила о его внимании.

Рэй, не медля, принял предложенное, пируя на ней, будто она была его последним приёмом пищи, и понимая, что даже Бог не испытывал наслаждения настолько сильного. Сжав её бёдра, он держал Ким, успокаивая её движения, понимая, что он слишком близок к потере контроля, и отказываясь кончать без неё.

Скользнув большими пальцами вниз, он провёл вдоль места, где их с Ким тела были соединены, упиваясь ощущениями, и нашёл напряжённый узелок. Дразня этот драгоценный камешек так, что это сводило её с ума, он подтолкнул Ким вниз, пока сам толкнулся в последний раз вверх, надавливая своим стволом прямо в «ту» точку, и взорвался, отправляя их обоих к блаженству.

Глава 24

— Тора! — звук голоса, зовущего его по имени, вынудил молодого мужчину замедлить шаги, когда он пересекал территорию следующим утром. Повернувшись, он обнаружил Зангавелу, идущего к нему. Зангавелу был одним из нескольких воинов на Весте, что относились к Торе так же, как и к любому другому самцу на обучении, и Тора был благодарен ему за это.

— Воин Зангавелу, — кивнул Тора.

— Я не знал, что вы уже вернулись со сборов урожая.

— Император запросил моё присутствие, — ответил ему Тора.

— А-а… Так вы слышали.

— Слышал? — усомнился Тора.

— О том, что Император ошибочно убрал Фалу и Дьюлу из своей гвардии.

— Император редко ошибается, — сказал Тора уклончиво.

— В этом он ошибся. Там не было причин удалять их.

— Разве ему нужна причина? — спросил Тора.

— Рэю нужна. Он честный и справедливый Император. Ничего не делает по прихоти, ничего, что нарушает Закон.

— Тогда вот твой ответ и причина, почему Фала и Дьюла живы, — объяснил ему Тора.

Зангавелу замолчал на несколько мгновений, нахмурившись. Ему нравился этот молодой самец. Пригодный и достойный, как и линия, из которой он происходил. Однажды он станет Императором, которому Зангавелу будет горд служить так же, как и его манно. Зангавелу нравилось думать, что он тоже сыграл свою маленькую роль в этом.

Зангавелу не был одним из любимых воинов лорда Рива. Он никогда не соглашался на игру, в которую играли столь многие: заслужи милость лорда. Зангавелу думал, что его работа и умения должны говорить сами за себя. Единственная причина, по которой он все ещё оставался здесь, потому что лорд Рив нуждался в его умении обучать молодых самцов обращению с мечом, и Тора был одним из лучших его учеников. Он понимал, что его время здесь уже заканчивается. Каждый на Весте понимал, что лорд Рив нуждается в денежных средствах, чтобы привлечь другую самку, а служба Зангавелу стоит высокую цену, которую лорд Рив больше не может себе позволить. Следовательно, Зангавелу скоро будет искать нового лорда.

— Ты говоришь, что у Императора была причина…

— Ты только что сказал, он ничего не делает без основания, так как ты думаешь?

— Если это правда, тогда тебе нужно сообщить манно, что нужно быть очень бдительным с этой самкой.

— Она — Императрица, и ты будешь обращаться к ней, как подобает! — сказал Тора. Зангавелу внезапно понял, Тора был выше, чем он. Он мог возразить, что не торнианка никогда не станет Императрицей, но видел по глазам принца, что это будет воспринято не хорошо.

— Я не имел в виду ничего оскорбительного, но ему нужно понять… — Зангавелу огляделся вокруг, чтобы убедиться, что они одни, и понизил голос перед тем, как продолжить. — Что здесь, на Весте, она подвергается чрезвычайному риску. Фала и Дьюла очень хорошо всё обдумали, и если она стала причиной их позора…

— Они сами стали причиной своего позора, — выплюнул Тора. — Их собственные действия.

— Они смотрят на это иначе, как и многие другие. Она нуждается в более тщательной охране.

— Я передам твои опасения своему манно, — Тора отвернулся, затем остановился, посмотрев назад через плечо. — Спасибо тебе, Зангавелу, это не будет забыто, — сказал он, затем продолжил свой путь более стремительным шагом.

***

Ким остановилась посмотреть на солнце, позволяя его теплу согреть лицо. Улыбнувшись, она опустила взгляд вниз на свои пальцы ног. Свои голые пальцы ног, выглядывавшие свозь пурпурную траву. Она была снаружи… снаружи на солнце, и это было восхитительно.

Повернувшись, девушка обнаружила Каитир, молчаливо наблюдающую за ней, на лице ауянгианки было озадаченное выражение.

— Кажется, что прошла целая вечность, с тех пор как я была снаружи, на свежем воздухе, — рассказала ей Ким, пожимая плечами.

— Тебе не понравилось космическое путешествие? — спросила Каитир мягко.

— Нет. Нет, на самом деле, — сказала Ким, тряся головой.

— Я понимаю, — Каитир посмотрела назад на трёх гвардейцев, которые следовали за ними. Они сохраняли дистанцию, но их глаза постоянно сканировали окрестности на наличие угроз. Она понимала, что Императрица и Император поспорили из-за необходимости брать гвардейцев на эту прогулку. Император планировал сопровождать Императрицу, но получил запрос от лорда Рива в последнюю минуту и хотел, чтобы Ким подождала. Императрица ждать не захотела. Настаивала, что ей нужно хоть на некоторое время выйти из Дома Рива. В итоге Император согласился, но только после того, как Императрица согласилась взять с собой Каитир и троих гвардейцев для сопровождения.

Каитир, и в правду, не могла понять, почему Императрице нужно наружу. На Ауянге внешние условия были такими суровыми, что большинство рисковало выходить наружу только в случае крайней необходимости. Это была привычка, которою Каитир всё ещё предстояло изменить, даже в таком месте, как Веста, она чувствовала себя безопаснее под защитой стен, а не снаружи. Видимо, для Императрицы всё было иначе.

— Это кажется тебе глупым, — слова Ким заставили взгляд Каитир вернуться к ней.

— Непривычным, — поправила девушка. — Императрица не бывает глупа.

— Конечно, бывает. Ты просто не должна говорить ей об этом, — улыбка Ким вызвала мягкую ответную улыбку у Каитир. — Я просто нуждалась в том, чтобы выйти оттуда, — Ким жестом указала на Дом Рив, — хоть на время. С тех пор, как меня похитили с Земли, я была ограничена. Сперва ганглианцами, затем на Понте из-за бури, на «Искателе» и сейчас нашими покоями здесь, на Весте. Мне просто необходимо немного пространства для движения и чтобы чувствовать…

— Чувствовать… — подсказала Каитир.

— Как дышать, — в итоге подтвердила Ким. — Чувствовать, что я не узница. Я привыкла быть способной приходить и уходить, когда мне угодно, а сейчас я не могу. Мне придётся как-то привыкнуть к этому.

— Даже на Торниане вы не сможете… — она искала слова, сказанные Императрицей. — Приходить и уходить, когда вам угодно.

— Я знаю, но Рэй сказал, что там есть безопасные сады, в которых я смогу гулять без сопровождения, — Ким бросила нетерпеливый взгляд на охранников позади них.

— Я слышала, что это так, а здесь они сочтут это, — Каитир указала на место, где они находились, — позором, — девушка заметила взгляд, брошенный Ким, на гвардейцев. — Они здесь, чтобы защищать вас.

— Знаю, — сказала Ким и снова начала идти.

— Он делает это из-за того, что заботится о тебе, — сказала Каитир тихо. — Сильно.

— Я знаю и это тоже.

— Это очень непривычно.

— Что? — спросила Ким, соединяя свою руку с рукой девушки, пока они гуляли.

— Самец, по-настоящему заботящийся о самке. Даже Император.

Ким подняла бровь на неё.

— Действительно ли, нет ни одной торнианской самки, которая бы когда-либо осталась с одним самцом? — спросила Ким неуверенно. — Каитир? — подсказала она.

— Я всего лишь слышала об одной такой, но она — аномалия.

— Почему?

— Потому что её самцу не пришлось лишать свою планету всех ресурсов, чтобы убедить её остаться с ним. Она представила ему четырёх потомков-самцов. Все пригодные и достойные.

— И ты находишь это странным, — сказала Ким.

— Да. Как я сказала, она — аномалия.

— На Земле не была бы.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Каитир.

— Я имела в виду, что на Земле это обычно и даже ожидается, что самка останется с самцом, от которого у неё потомство.

— Всегда?

— Нет. Не всегда, но большую часть времени остаются. У нас есть самки, как торнианки, но это бывает редко. Большинство самок хотят быть со своим потомством. Они хотят оставаться со своим потомством, чтобы… — Ким искала подходящее слово, — быть привязанными к ним. Мои родители были.

— Ваши… родители… те, кто произвёл вас?

— Да. Моя мать и отец… манно. Они были вместе примерно двадцать пять лет до того, как умерли… вместе.

— Лорд Орион и леди Исида вместе примерно также долго.

— Так торнианцы могут заботиться о самке и наоборот.

— Как я и сказала, это редкость.

— А что с ауянгианскими самцами? — спросила Ким, когда они вошли в лесистую часть сада.

— А что с ними? — уточнила Каитир, настороженно присматриваясь к зарослям. Никогда не знаешь, что в них может быть.

— Испытывают ли они чувства к своим самкам?

— Нет, — сказала девушка резко.

Посмотрев на свою новую подругу, Ким поняла, что её вопрос причинил боль.

— Я сожалею, Каитир, я не должна была спрашивать.

Каитир тяжело вздохнула.

— Это я сожалею. Я забыла, что вы не знакомы с нашими многочисленными мирами и спрашиваете только потому, что так можете лучше понять, а не из желания причинить боль.

— Почему кто-то может хотеть причинить тебе боль?

— Потому что я ауянгианка, — сказала она просто.

— Но ты самка. Торнианцы нуждаются в самках.

— Они нуждаются в самках, которые могут подарить им пригодное потомство. Большая часть потомства ауянгианских самок, подаренная не ауянгианским самцам, не выживает. Так происходит со времён Императора Лукана.

— Прошу прощения, — сказал Ким мягко.

— Это не ваша вина. Это воля Богини.

— Возможно, она уже сейчас пытается изменить это.

— Это было бы сомнительно.

— Почему ты так говоришь, Каитир?

— Потому что произошедшее не может быть изменено.

— Нет, ты не можешь изменить прошлое, но ты не можешь также жить в этом. Ты не можешь наказывать потомка за грехи родителей.

— Большинство может.

— Тогда они не правы.

***

Хрип, последовавший за звуком чего-то ударившего о землю, заставило Ким повернуться и увидеть одного из гвардейцев на земле, пока два других хватались за шеи, прежде чем медленно также осесть.

Всхлип Каитир заставил взгляд Ким метнуться к подруге и увидеть маленький дротик в её шее, её ладонь отчаянно пыталась избавиться от него, пока её глаза не закатились и она не рухнула.

Ким потянулась к Каитир и так же как она почувствовала укол в руку, посмотрев вниз, девушка обнаружила дротик и почувствовала, как подогнулись колени, в то время как поплыло зрение.

— Рэй… — она попыталась закричать, но это было только у неё в голове.

***

— Это и есть «жизненно важная» информация, которую ты считаешь, мне нужно увидеть немедленно, лорд Рив?!! — потребовал Рэй, швыряя отчёт на пол.

— Это жизненно важно, сир! — сказал Рив сквозь стиснутые зубы, его глаза прошлись по отчётам, над которыми он провёл всю ночь, подделывая данные по поставкам продовольствия. — Это доказывает, что корабли были полны, когда покидали Весту. Это кализианцы сокращают продовольствие в пути.

— Их записи не согласуются с этими, лорд Рив.

— Они и не сойдутся, если они лгут, ваше величество.

— Ты утверждаешь, что Император Лирон мог довести до моего ведома что-то, о чём он лжёт? И зачем ему это?!

— Я не утверждаю этого, ваше величество. Я не говорю, что Император Лирон мог бы сделать подобное, но, возможно, кто-то, кто подчиняется ему, мог это сделать. Кто-то, кому он доверяет и на кого никто бы не подумал. Может быть, член семьи.

— Есть кто-то, кого ты подозреваешь? — произнёс Рэй, не раскрывая ни одной из своих мыслей.

— Я слышал, что генерал Рейнер проявляет особый интерес к поставкам продовольствия, даже не смотря на то, что они не являются частью его обязанностей.

— Генерал Рейнер… — в тоне Рэя никак не отражалось его сомнение. — Ты обвиняешь кузена Императора, генерала, отвечающего за обеспечение защиты его Империи?

— Я никого не обвиняю, ваше величество. Я просто рассказываю вам о том, что слышал, — ответил Рив.

— Понимаю.

— Ваше величество, — Рэй перевел взгляд на Верона. Оба пропустили, как, увидев капитана, входящего в комнату, Рив вздрогнул.

— Капитан, — сказал Рэй.

— У меня есть информация, которую вы запросили, по пакетам для выживания, — пояснил Верон ему.

— По пакетам для выживания? — уточнил Рив и нахмурился, не понимая причин смены темы.

Рэй проигнорировал Рива и сказал Верону:

— Продолжай, капитан.

— После тщательной проверки всех пакетов для выживания на борту «Искателя» было обнаружено, что почти каждый пакет не полон в той или иной мере.

— Каждый? — гневно зарычал Рэй.

— Да, ваше величество. В каждом был такой недокомплект, как в пакете, который был у вас на Понте, и ни один не содержал всех необходимых припасов. Половина портативных регенераторов отсутствует.

— Что?! — Рэй вскочил на ноги от злости. Эти регенераторы были абсолютно необходимы для выживания раненных воинов! — Я предположил, что регенератор из моего пакета отсутствовал, потому что был использован для лечения Ким на ганглианском корабле, — объяснил Рэй ему.

— Нет, ваше величество, тот был взят из другого пакета, по факту, тот пакет целиком был брошен в командном отсеке ганглианского корабля.

Рэй зарычал от досады. Регенератор должен был быть там. Что, если бы Ким или он сам были бы травмированы во время крушения… на поверхности… он ведь мог потерять её.

— Кто отвечал за проверку пакетов, капитан? — прорычал Рэй. Он хотел получить их головы.

— Воины Фала и Дьюла, ваше величество, — ответил ему Верон и увидел, как открылся рот Рива от потрясения.

— Фала и Дьюла… — голос Рэя стал глубже, в то время как его взгляд впился в Рива. — Два воина, обученных тобой, лорд Рив. Чему именно ты учишь их?

— Ваше величество! — Рив запнулся. Что эти два идиота делают сейчас? Он уже привёл в движение свои планы, к этому времени Императрица должна быть в их руках и на пути в дом удовольствий. Ему необходимо, чтобы Фала и Дьюла вернулись в гвардию Императора, так он всё время сможет знать, где Император. Было очевидно, что самец Бертоса не справляется. Если же они разворовывали пакеты для выживания и были достаточно глупы, чтобы быть пойманными, Рэй никогда не захочет принять их обратно.

— Где доказательства капитана Верона? — потребовал Рив.

— Ты ставишь под сомнение честь моего капитана? — тихо спросил Рэй.

— Нет, ваше величество, но он ставит под сомнение честь двоих из моих самцов.

— Честь, которой они, как показали, не обладают, — прорычал Рэй Риву. — Я хочу, чтобы ты нашёл их и поставил передо мной для ответа на эти обвинения.

— Я… Да, ваше величество, — сказал Рив, но не сдвинулся с места. Ему нужно придумать способ, как дать Фала и Дьюла больше времени и увести Верона от Императора, чтобы план сработал.

— Сейчас, лорд Рив! — рёв Рэя эхом отразился от стен.

— Да, ваше величество! — Рив вспыхнул, понимая, что его воины слышали, каким образом Император говорил с ним, и с напряжённым кивком он быстро покинул помещение.

***

Глаза Тора внимательно сканировали территорию в поисках угроз, прежде чем он наклонился, переворачивая упавшего воина. Он был потрясён, увидев знак Императора на его груди. Его взгляд быстро метнулся к двум другим, и Тора узнал их. Эти воины были из гвардии его манно!

Что произошло?

Где его манно?

Потянувшись к своему коммуникатору, он быстро связался с Вероном.

***

Верон нахмурился, когда его коммуникатор зазвонил. Он настроил его так, что могли пройти лишь звонки высочайшей приоритетности, то есть звонил кого-то из королевской семьи.

— Верон, — ответил он нетерпеливо.

— Где Император?

Требование Тора заставило Верона нахмуриться сильнее.

— Стоит прямо передо мной в зале правления лорда Рива, — Верон понимал, что Тора не станет спрашивать без оснований, и внезапно каждый инстинкт, который в нём был, перешёл в режим повышенной боеспособности. — Почему ты спрашиваешь?

— Трое из гвардии Императора валяются без сознания в саду, — сообщил ему Тора.

— В саду? — взгляд Верона мгновенно метнулся к Рэю, который слышал каждое слово.

Рэй выхватил коммуникатор у Верона:

— Императрица в саду, Тора! Найди её! Я в пути! — Рэй отбросил коммуникатор и посмотрел на своего капитана. — Подними каждого воина на планете! — приказал Рэй, побежав к двери.

— Да, сир! — тут же ответил Верон.

— Активировать всю планетарную защиту! — проревел Рэй Риву, как раз возвращавшемуся в зал, отталкивая его в сторону. — Ни один корабль не покинет поверхность! Императрица будет найдена!

***

Тора застыл на месте от слов своего манно. Ким была здесь? Одна? Было ли это тем, о чём беспокоился Зангавелу? Почему Ким позволила себя захватить? Его глаза вернулись к павшим воинам. Нет, не позволила… Наклонившись, он вытащил один из дротиков и понюхал.

Яд скуа. Тот же яд, который забрал жизнь его матери. Быстро действующий и смертельный. Эти воины сейчас были в руках Богини.

А Ким?

Поднимаясь, молодой самец взглядом искал на земле следы. Лорд Орион обучил его отлично, и произошедшее было легко увидеть.

Вот, где Императрица и кто-то другой упали.

Здесь были отпечатки следов двух самцов и отметки, которые они оставили, подняв Ким и кого-то другого с земли.

Почему? Почему их забрали, если они умирают?

Потому что они не умирают.

Если бы хотели смерти Императрицы, могли бы ранить её дротиком с ядом скуа и оставить.

Они забрали её… зачем?

Тора побледнел, рассмотрев возможности. Он быстро выхватил меч и отправился по следу.

Глава 25

Ким медленно открыла глаза и обнаружила себя, лежащей кучей, на холодной сырой земле, ее рука болела, а голова пульсировала. Она хотела позвать на помощь, когда услышала голоса… Голоса самцов.

— Зачем ты притащил ещё одну? — сказал первый.

— Она ауянгианка, — ответил второй. — Ты знаешь, сколько дома удовольствий заплатят за неё? Особенно, если она нетронута.

— А она останется нетронутой?

— Не нами, — ехидная ухмылка была слышна в его голосе. — Ауянгианские самки известны своей способностью принимать двух самцов одновременно. Думаю, мы должны продемонстрировать этот талант Императрице, тогда она точно поймёт, что мы собираемся делать с ней, особенно после произошедшего в пещере.

Ким похолодела, когда поняла, что слышит Фалу и Дьюлу, и вдруг всё произошедшее нахлынуло на неё. Она гуляла в саду с Каитир… Каитир… Они обсуждали изнасилование Каитир!

— Задница Императрицы моя, — сплюнул Дьюла. — Я никогда не позволю этой суке стать моей Императрицей.

— Согласен, — ответил Фала. — Но сначала нам нужно найти брод, чтобы пересечь реку. Ночью в горах прошла буря. Из-за неё привычный брод слишком глубокий и опасный. Затем заберём их на ожидающий корабль и, как только взлетим, сможем немного позабавиться, — Ким могла слышать похоть в голосе Фала. — Ты иди, разведай реку, а я вернусь и проверю, чтобы наши следы были скрыты. Не то чтобы кто-то стал искать их, пока ещё нет.

Ким заставила себя лежать совершенно неподвижно до тех пор, пока голоса не затихли в дали. Когда убедилась, что самцы ушли, открыла глаза.

Она была где-то в лесу. Могла слышать воду, бегущую вдалеке, но не имела ни малейшей подсказки, где находится. Двигаясь, чтобы сесть, Ким обнаружила, что руки и ноги связаны, перекатившись, она нашла рядом с собой Каитир, пришедшую в чувство. Глаза ауянгианки были наполнены ужасом.

— Всё будет хорошо, Каитир, — прошептала Ким, надеясь, что сказанное — правда.

— Нас похитили, — прошептала Каитир в ответ, её глаза наполнялись слезами. — Никто не придёт вовремя. Мы слишком далеко от гвардейцев.

— Тогда нам нужно дать им время, — Ким отказывалась поддаваться страху. Она зашла слишком далеко, пережила слишком многое, чтобы сдаться сейчас. — Ты можешь сесть?

— Да, но что это нам даст?

— Просто сделай это, Каитир, — приказала Ким, в то время как боролась сама с собой. — Тихо.

Девушка сделала так, как приказала Ким.

— Теперь заберись мне под рукав.

— Что? — Каитир бросила на неё растерянный взгляд.

— У меня есть нож, Каитир, — нетерпеливо прошептала Ким. — Он привязан к моему предплечью. Возьми его.

Каитир не могла поверить в это. Самка, носящая нож?

— Поторопись. Нужно успеть до их возвращения.

Слова Ким привели Каитир в движение. Когда она схватила нож, треснула веточка, и Каитир выронила нож, едва не попав в обнажённую ступню Императрицы. Обе женщины замерли и внимательно прислушались.

Больше ничего не услышав, Ким схватила нож и начала пилить верёвки, связывающие лодыжки Каитир.

— Что вы делаете? — Каитир смотрела на неё потрясённо.

— Слушай меня, Каитир, — сказала Ким, продолжая трудиться над путами. — Ты знаешь, где мы?

Каитир осмотрелась вокруг, собираясь с духом.

— Д… да, — прошептала она.

— И ты знаешь дорогу к Дому Рива, обратно к Рэю?

— Да.

— Отлично, — освободив лодыжки Каитир, Ким начала пилить верёвки вокруг её запястий. — Сейчас я освобожу тебя. Я хочу, чтобы ты побежала за помощью.

— Что? — Каитир едва вспомнила, что нужно понизить голос.

— Я не знаю, где мы, Каитир, — нетерпеливо проговорила Ким. — Я не знаю, где здесь искать помощь. Ты знаешь, — глаза Ким сверлили Каитир. — Ты должна пойти найти Рэя и рассказать ему, что произошло. Где я. Это единственный способ.

— Нет! Они убьют вас.

— Не сразу, — сказала Ким, отказываясь показывать Каитир, как напугана была сама. — Фала и Дьюла сначала захотят повеселиться. Это даст нам время, время для тебя, чтобы сбежать и привести помощь.

— Нет, я не позволю вам принести себя в жертву.

— Я не планирую «жертвовать» собой, — сказала Ким, когда, наконец, освободила руки Каитир и принялась за свои лодыжки. — Я планирую бежать. В каком направлении гвардейцы?

— В этом… в этом направлении, — запнулась Каитир, указывая жестом позади Ким.

— Тогда я побегу в ту сторону, — Ким указала влево от неё, не в противоположном направлении, но подальше от пути нужного Каитир. — Я собираюсь кричать, как резанная, так что Фала и Дьюла последуют за мной. Я хочу, чтобы ты подождала, пока не поймёшь, что это безопасно, затем побежала за помощью.

— Но…

— Никаких но, Каитир. Если они поймают тебя, мы обе умрём. Ты знаешь это.

— Но если он поймают вас…

— Не поймают, — Ким надеялась, что говорит правду. Освободив свои ноги, Ким встала и собралась передать нож обратно Каитир, чтобы та освободила ей руки, когда послышались безошибочные звуки тяжёлых мужских шагов, приближающихся к ним.

— Беги, — приказала Ким, перехватила нож, и бросилась бежать, производя как можно больше шума, и в тоже время закричала: — РЭЙ!!!

***

Фала застыл от крика самки, глаза выхватили вспышку пурпурного, движущуюся быстро сквозь лес, справа от него. Нет! Это невозможно! Как эта маленькая сучка освободилась?

Он немедленно изменил направление и бросился, ломясь сквозь густые заросли, за ней.

***

Каитир осталась сидеть на корточках и наблюдать, как огромный воин преследует Императрицу. Что она собиралась делать…

Всю свою жизнь она вынуждена была прятаться, страшась своего отца и других самцов. Только её дядя всегда относился к ней с добротой, словно Каитир имела значение, но она понимала, что это только из-за её матери.

До Императрицы. Она смотрела на Каитир и видела кого-то, кто был важен и ценен для неё. Она видела Каитир как равную, даже как кого-то, ради кого рисковала своей жизнью. Разве прячась, она сможет отплатить Ким?

Нет! Она должна сделать так, как сказала её Императрица и подруга, и найти Императора. Подхватив юбку, Каитир побежала.

***

Тора замер от крика самки, его голова дёрнулась в сторону звука, глаза сузились, сканируя местность. Откуда он доносится? Ориентируясь на последний звук, Тора двигался быстро и тихо. Звук кого-то ломящегося сквозь подлесок по направлению к нему заставил поднять меч и приготовиться к схватке.

Каитир поскользнулась, тормозя, и упала на задницу перед воином, поднявшим меч, её сердце разрывалось, она поняла, что потерпела неудачу.

— Где Императрица? — потребовал Тора. — Кто ты?

— Я… Я Каитир. Портной Императрицы, — запнулась девушка. — Она побежала туда, — Каитир указала дрожащим пальцем в направлении реки.

— Почему ты не с ней? — спросил Тора.

— Она послала меня за помощью. Она поняла, если они поймают нас обеих, то прикончат.

— Кто? — потребовал Тора.

— Она называла их Фа… Фала и Дьюла.

Молодой мужчина, услышав их имена, напрягся. Это были те же, кто напал на неё раньше.

— Иди! — приказал Тора, подталкивая её в направлении, откуда пришёл. — Найди Императора и расскажи ему то, что рассказала мне.

— Вы отправитесь за ней? — спросила Каитир с надеждой.

— Да.

— Пожалуйста! Прошу вас, спасите Императрицу! — взмолилась Каитир. — Она хорошая самка, а они планировали использовать её так же, как ауянгианку.

Тора побледнел, затем вспыхнул от гнева, понимая, что она имела в виду.

— Иди! — приказал он, затем побежал по направлению к Императрице.

***

Ким неслась сквозь лес вслепую. Что она себе думала, спрашивала она себя, когда ещё один шип впился в ногу. Она не знала ничего о том, как ускользнуть от воинов. Она была городской девушкой. Всё, что она знала, она хочет выжить. Она хочет быть с Рэем.

— И куда это ты собралась? — спросил Дьюла, выходя из-за дерева, перехватывая её за талию и толкая её спиной на свою грудь.

— Нет! — закричала Ким, роняя нож на землю.

— Да! — сказал Дьюла и обхватил большой рукой её шею, сжимая. — Ты заплатишь за то, что сделала с нами!

— Что я сделала? — пискнула Ким, отказываясь сдаваться даже тогда, когда царапала его руку, пытаясь ослабить давление. — Я ничего не сделала! Вы были теми, кто напал на меня!

— Ты — самка! Не торнианка! Мы оказываем тебе честь, используя твоё тело!

— Окажи честь моей заднице! — прошипела Ким ему в ответ. — Ты ничем не лучше ганглианцев!

— Да как ты смеешь! — проревел Дьюла, сжимая её горло так сильно, что девушка оказалась близка к обмороку.

— Отпусти её! — приказал Тора, появляясь из-за деревьев с поднятым мечом.

— Приблизишься ещё хоть на шаг, и я сверну ей шею, — ответил Дьюла, убедившись, что держит Ким между собой и мечом Торы.

— Отпусти её сейчас же, и я обеспечу тебе быструю смерть, — приказал Тора.

— Думаю, нет, юный принц, — ответил Дьюла, затем ухмыльнулся.

— Тора! Сзади! — выкрикнула Ким, когда увидела, что Фала поднимает свой меч.

Тора крутанулся вокруг, едва успев заблокировать меч Фала вовремя, сила удара более крупного и сильного воина заставила молодого мужчину, спотыкаясь, отступить назад.

— Сегодня исторический день, — проговорил Фала, играя с мечом и хвастливо рисуя им круги. — Принц и Императрица вот-вот умрут, и Дом Вастери падёт, — и снова удар меча Фала, годы его тренировок вынудили Тора снова оступиться.

— Просто сделай это, Фала! — проорал Дьюла. — Прекрати играть с ним.

— Но я хочу поиграть с ним, — заявил Фала, бросая на Дьюлу злой взгляд. — Он думает, что достойнее нас лишь потому, что он Вастери. Пригоднее! Сегодня он узнает, что ничем не отличается от любого другого самца.

***

Ким не могла поверить тому, что видела. Тора защищал её! По крайней мере, пытался, но Фала был матёрым самцом, когда Тора всё ещё продолжал расти. Она не могла позволить ему пожертвовать собой ради неё. Рэй был бы опустошён, если бы потерял его. Она должна что-то сделать… но что? Может быть?

Обмякнув в руках Дьюла, Ким почувствовала, что он ослабил хватку, думая, что самка потеряла сознание. Понимая, что у неё будет всего один шанс, чтобы провернуть задуманное, она позволила своему подбородку упасть на грудь, затем резко откинула голову назад со всей силой, на которую была способна, и услышала удовлетворяющий хруст сломанного носа Дьюла.

— Гр-р-р! — закричал Дьюла и отшвырнул Ким, хватаясь за нос.

Крик Дьюла вынудил взгляд Фала скользнуть в сторону друга всего на мгновение, которое всего-то и нужно было Тора. Подняв свой меч, молодой принц атаковал более крупного и сильного самца, позволяя своему меньшему размеру и скорости стать преимуществом. Сначала он рассёк руку Фала, держащую меч, затем, застав Фалу врасплох, нанёс удар по его груди.

Фала, споткнувшись, шагнул назад, глядя вниз на свою грудь в шоке. Как самец, не достигший ещё и восемнадцати лет, оказался способен пустить ему кровь и сделать столь многое? Сжимая свой меч сильнее, Фала нанёс ответный удар, но обнаружил, что его хватка ослабевает, скользя под струями его крови, стекающей на эфес меча.

Тора проявил к самцу столько же милосердия, сколько было проявлено тем в отношении Ким, нанося удары так, как его учили манно и дядя. Каждый удар меча резал глубже, выпуская всё больше и больше крови, пока Фала изо всех сил пытался устоять на ногах. Особенно глубокая рана вдоль задней части ноги заставила Фала упасть на колено.

***

Дьюла игнорировал кровь, льющуюся из носа, и потрясённо и заворожённо наблюдал, как Тора одолел Фала. Как такое возможно? Фала был коварным воином. Никто не мог победить его, а Тора только что смог.

Дьюле нужно было спасаться самому. Его взгляд метнулся к самке, ставшей причиной всех его проблем, и он обнаружил её, медленно отдаляющуюся от него. Её взгляд был прикован к бою, который развернулся перед ними.

***

Ким пропустила резкий толчок, после которого она упала на задницу. Девушка зарывалась пятками в землю, пытаясь убежать от Дьюла, — лучшее, что она могла сделать со своими всё ещё связанными руками. Её глаза двигались от Дьюла к схватке между Тора и Фала.

После начальных ударов Фала, Тора сейчас набирал силу, сражаясь с более крупным самцом, и Ким понимала, что смогла мельком увидеть воина, которым он однажды станет. Воином, которым уже сейчас является его манно

Вдруг она ощутила тяжесть взгляда Дьюла и поняла, что сделала ошибку, которая дорого ей обойдётся. Она должна была бежать, пока Дьюла отвлёкся на схватку, сейчас его фокус внимания вернулся к ней.

Извернувшись, её пальцы вонзились во влажную почву, пока она поднималась на ноги, и Ким почувствовала, что они сжались вокруг её ножа. Молясь Богине, чтобы Тора был в безопасности, Ким бросилась бежать.

Глава 26

Разум Рэя был в смятении, сердце сильно билось, когда самец мчался вдоль садов Дома Рива, охрана едва поспевала за ним. Как такое могло случиться? Почему позволил ей идти без него? Она была его вселенной, а он допустил ошибку с её защитой… снова. Если она уйдёт…

Нет! Он отказывался позволять себе думать об этом. Богиня не может быть столь жестока… не тогда, когда он уже обрёл Ким. Вместо этого Рэй позволил своему гневу затопить его, позволил ему укрепить руки и обострить органы чувств.

Сегодня он не был Императором.

Сегодня он был торнианским воином, защищающим свою самку, и ничего не могло встать между ним и уничтожением кого бы то ни было, кто попытается причинить ей вред.

Поравнявшись с гвардейцами, которых он послал защищать Ким, Рэй остановился ровно настолько, сколько потребовалось, чтобы достать один из мечей, после чего отправился по следу тех, кто захватил его Ким. У края лесистой местности, он поднял свой меч, услышав, что кто-то бежит по направлению к нему. Когда Каитир вдруг споткнулась, Рэй опустил свой меч, едва успев подхватить самку до того, как она упала на землю. Её платье было изодрано и порвано, дыхание прерывалось. Царапины портили тёмную кожу, а глаза были расширены от страха.

— Император! — ахнула Каитир.

— Где Императрица? — потребовал Рэй, едва помня о том, чтобы сохранять свою хватку достаточно бережной.

— Мы разделились, так они не смогут поймать нас обеих, — рассказала ему Каитир. — Она побежала к реке.

— Кто они? — спросил Рэй.

— Фала и Дьюла, — ответила она. — Они накачали нас транквилизатором и планировали забрать на корабль на другом берегу реки. Другой воин… — Каитир пришлось сделать паузу, чтобы восстановить дыхание.

— Что? Другой воин что? — Рэй немного встряхнул её.

— Другой воин пришёл. Он… он послал меня найти вас… рассказать вам, что произошло, пока он отправился за Императрицей.

— Тора…

— Да, ваше величество.

— Забери её в мои покои. Защищай её так, словно она твоя собственная, — взгляд Рэя стал тяжёлым, когда он увидел, что воин облачён в цвета Рива. — Если этой самке будет причинён хоть какой-то вред, ты заплатишь своей жизнью и жизнями всех, кого знаешь. Ты понял меня?

— Да, ваше величество! — немедленно сказал самец, его взгляд обратился к Каитир. — Идёмте, — самец протянул ей руку, чтобы помочь подняться. — Даю свою клятву, вам не будет причинён вред.

Слабый крик заставил напрячься каждого самца в попытке определить, откуда он донёсся. Рэй не имел такой проблемы: он позволил своим инстинктам вести его, зная, что они никогда не подводили его, не тогда, когда дело касалось Ким. Ныряя в лес, он отправился найти свою Императрицу.

Ким поднырнула под ещё одну низкую ветку, надеясь, что это сможет замедлить Дьюла, вместо этого она услышала, как он проломился сквозь неё так же, как и через все предыдущие препятствия на своём пути. Он настигал её всё ещё слишком быстро, время Ким подходило к концу, как и расстояние между ними. Когда внезапно деревья расступились, открывая берег реки, она поняла, что это конец.

Развернувшись, чтобы противостоять Дьюла, она выставила перед собой нож, который дал ей генерал Рейнер на Понте, и направила его на Дьюла.

— Ты, и впрямь, думаешь, что эта маленькая штучка сможет меня остановить? — спросил Дьюла, вытаскивая свой гораздо больший и длинный меч.

— Я остановила тебя раньше, — она указала на его всё ещё кровоточащий нос. — Я остановлю тебя и сейчас, — заявила она со всей смелостью, которую смогла собрать.

— Тебе просто повезло! — гневно возразил Дьюла.

— Верно. Повезло, как Тора? — Ким провоцировала его, надеясь выгадать себе достаточно времени, чтобы кто-то пришёл ей на помощь. — Может быть, я просто лучше, чем ты, Дьюла? Более умелая.

Река могла бы стать для неё последним путём спасения. Девушка быстро оглянулась через плечо. Ким не соврала Рэю. Она была отличным пловцом, но эта река прямо сейчас выглядела стремительной, а Ким никогда раньше не плавала в длинном платье… или со связанными руками… она не ожидала этого, но отказывалась позволить Дьюла изнасиловать её. В этот раз Ким понимала, что у неё нет шанса выжить.

— Сейчас мы и увидим, кто из нас счастливчик, не так ли? — ухмыльнулся Дьюла, в то время как поднял свой меч и шагнул к ней.

Ким знала, что у неё не хватит силы блокировать удар Дьюла. Она понимала, что здесь осталось лишь одно место, куда можно спрятаться от линии удара, но пока готовилась прыгнуть в реку, заметила стремительное движение за деревьями.

Рэй вдруг оказался здесь и с яростным рычанием блокировал меч Дьюла.

***

Глаза Дьюла расширились в шоке, когда его клинок был отражён. Резко развернувшись, он обнаружил, что противостоит… Императору!

Отступая назад, Дьюла споткнулся и быстро поменял позицию. Жёсткий, холодный ад, бушевавший в глазах Императора, рассказал Дьюла, что он не получит милосердия от Рэя. Посмотрев позади него, Дьюла увидел больше гвардейцев Императора, заполняющих местность, и понял, что не сможет найти здесь помощь. Решив, что если сегодня день, когда он встретится с Богиней, то можно забрать Императора с собой.

Поведя плечами, Дьюла напал.

***

Рэй наблюдал сначала первое удивление, затем принятие, потом, наконец, смертоносную решимость, появившуюся на лице Дьюла, и был рад ей. Он хотел этой схватки. Хотел причинить как можно больше боли самцу, посмевшему вредить его Ким. Он позволил себе лишь быстрый взгляд в её направлении до того, как сфокусировал всё своё внимание на Дьюла, но этого оказалось достаточно, чтобы увидеть её царапины, синяки и страх. Дьюла будет страдать за каждый и за всё вместе.

— Защищать Императрицу! — приказал он и выступил перед Ким, атакуя Дьюла.

***

Каждый воин, подошедший к этой площадке, повиновался приказу Императора и встал перед Императрицей, отделяя собой её от набирающей обороты схватки. Никто никогда не мог даже представить себе Императора таким раньше, и они не могли оторвать свои взгляды от него.

Да, им было известно, что Император яростный воин. Вы не могли быть из Дома Вастери и не быть таким. Это было заложено в них.

Да, гвардейцы понимали, что он тренируется каждый день, чтобы поддерживать свои умения, но прошли десятилетия с тех пор, как он участвовал в битвах, и это заставляло некоторых думать, что его умений может оказаться недостаточно для «реальной» схватки.

Они ошибались.

Дьюла, хотя он и был одним из сильнейших воинов Императора, не хватило остроты ума, необходимой, чтобы стать великим воином. У Фала это качество было. Вот почему они были такой опасной парой. То, чего не было у одного, дополнялось другим.

Император обладал силой и интеллектом в комбинации со своими умениями и гневом, и здесь никогда не было более смертоносного оружия, чем Рэй Вастери.

И всё же слишком рано Дьюла рухнул под натиском Императора, понимая, что встретит Богиню в одиночестве.

— Богиня никогда не примет тебя, Дьюла! — выкрикнул Рэй холодно. — Она оказывает честь лишь тем, кто достоин, а ты недостоин! Нет, сегодня ты встретишься с Дако, благодаря ему ты имеешь чёрную душу и не беспокоишься о чести, — меч Рэя погрузился глубоко, двигаясь вдоль низа живота Дьюла так, что вывалились его внутренние органы.

С криком Дьюла упал на колени, корчась от боли.

— Милосердие! — умолял он Императора, которого хотел убить. — Прикончи меня!

— Страдание, Дьюла! — ответил Рэй, в то время как поставил ногу на плечо Дьюла и толкнул так, что тот упал на землю. — Это даст тебе кое-что для обсуждения, когда ты встретишь Императора Лукана!

Повернувшись спиной к Дьюла, Рэй глазами искал Ким и обнаружил, что она… ушла.

***

— Этого не может быть! — выкрикнул Фала, в то время как на него обрушился один из ударов Тора, отрубая руку, державшую меч.

— Может! — ответил тот, нанося удар снова. — Сегодня ты отправишься к Дако, единственному Богу, развращённому достаточно для того, чтобы принять тебя.

— Нет! — возразил Фала. — Я отправлюсь к Богине.

— Никогда! — пообещал Тора. — Ты будешь гнить с Луканом и всеми остальными самцами, что разнесли эту заразу среди нас! — с этим финальным утверждением Тора отрубил голову Фала, наблюдая, как она покатилась, подпрыгивая по земле, словно хотела оказаться как можно дальше от Фала так же, как хотел Тора.

Звук приближающихся шагов, раздавшийся сзади, заставил Тора поднять меч, с которого капала кровь, и приготовиться защищаться опять. Он ожидал обнаружить Дьюла, вместо этого нашёл Верона и нескольких других воинов, вышедших на поляну.

— Почему вы здесь? — потребовал он. — Вы должны искать Императрицу.

— Мы следуем за Императором. Он здесь не проходил?

— Нет.

Звон мечей вынудил всех броситься к реке.

***

Ким в ужасе наблюдала, как Рэй сражается с Дьюла. В пещере она хотела именно этого, но сейчас… видя, как безжалостно Рэй атакует Дьюла, она желала, чтобы это не случилось. Не тогда, когда подвергает Рэя риску. Даже мысль о том, что ему может быть причинён вред, ужасала её.

Воины выступили перед ней, перекрывая обзор на бойню, развернувшуюся перед ней. Ким не была уверена, благодарна она за это или нет. Она могла слышать звон мечей, слышать вскрики и рычание, идущие от Рэя и Дьюла, и её воображение заполняло эти пробелы. Звук торопливых шагов, раздавшийся из-за спины, заставил Ким повернуться и приготовиться защищать спину Рэя, если будет нужно.

Обнаружив Тора и Верона, бросившихся к ней, она расслабилась, глубоко вздохнула и шагнула назад. Вдруг земля ушла из-под ног, и раньше, чем Ким смогла хотя бы закричать, она оказалась подводой.

***

Тора бросился на выступ, не представляя, что обнаружит там. Увидев, что Ким не пострадала, беспокойство, что будет слишком поздно, исчезло. Как и Ким.

— Нет!!! — проревел он, когда самка упала в стремительно текущую воду. Отшвырнув свой меч, Тора немедленно нырнул в воду за Ким.

***

Ким отчаянно работала ногами в направлении поверхности, желая выбраться из окружающей её чернильной темноты. Вынырнув на поверхность, Ким пыталась отбросить волосы с лица. Работая ногами, она крутилась в воде на одном месте, пыталась не паниковать, когда поняла, как далеко от берега она находится.

Течение было сильнее и быстрее, чем она думала. Она знала, что если бросит все силы на борьбу с ним, то никогда не выживет. Вместо этого нужно работать с ним, позволяя течению снести её вниз по реке, пока Ким будет прокладывать свой путь к берегу.

Перевернувшись на бок, девушка работала ногами, используя течение, в сторону берега реки. Ким вытянула всё ещё связанные руки перед собой и работала ими, пытаясь сделать боковой гребок, будто одной рукой, удерживая в то же время голову над водой. Совсем не так, как научена, но именно так ей нужно было делать.

Это было также тяжелее, чем она ожидала. Пропитанное водой платье закручивалось вокруг ног, пытаясь утянуть под воду. Также слишком быстро её тело стало замерзать и уставать. Последствия от полученного транквилизатора, от отчаянного бега сквозь лес, не говоря уже о страхе, что Рэй может быть ранен, сказались не лучшим образом на её силе. Силе, которая только начала восстанавливаться после нападения ганглианцев.

Вдруг показалось, словно кто-то или что-то ударило её сзади. Это вцепилось в её платье и потянуло под воду.

Крутясь и вертясь под водой, Ким пыталась сохранить силу духа, пыталась выяснить, что происходит, пыталась не паниковать. Но было так темно… Так холодно… Она могла чувствовать, как её затягивает глубже и глубже в мутные речные глубины. Её руки внезапно оказались свободными, а онемевшие пальцы отчаянно рвались на поверхность, но безрезультатно, затем также неожиданно, как её схватили, она оказалась свободной, но что хорошего это давало ей? Она не понимала, в каком направлении был верх.

Она не могла видеть. Её лёгкие горели огнём. Ей было холоднее, чем когда-либо раньше, даже холоднее, чем на том проклятом ганглианском корабле. Она могла ощущать, как ускользает её жизнь, и не было ничего, что она могла бы сделать с этим.

— Рэй! — молча закричала она.

***

Рэй оттолкнул в сторону воинов, ища взглядом Ким. Куда она могла деться? Почему он не может найти её?

— Ваше величество! — зов Верона вынудил Рэя повернуться и обнаружить своего капитана, бегущего вдоль берега реки. — Она упала!

Сердце Рэя остановилось от слов Верона.

Нет!

Только не река! Он не может больше терять ещё кого бы то ни было в её смертельной хватке.

Бросившись к обрыву, его взгляд отчаянно сканировал поверхность, ища любовь всей его жизни. Наконец, вспышка красного отблеска в мутной воде привлекла его взгляд, и он увидел её, борющуюся, чтобы удержать голову над водой.

Недалеко от неё он увидел другую голову, эта была также темна, как его собственная.

Тора!

***

Взгляд Тора ни на мгновение не отрывался от Ким, пока он плыл по направлению к ней сильными энергичными гребками. Он позволил силе течения помочь ему. Он был около неё, когда Ким вдруг исчезла под тёмной водой, словно что-то потянуло её вниз. Отказываясь терять её, Тора нырнул за ней.

Он погружался глубже и глубже в мутные речные глубины, отчаянно ища её. Он не мог потерпеть неудачу снова. Не мог позволить ещё одному члену своей семьи погибнуть в реке. Его лёгкие начинали гореть, но он отказывался прекращать свои поиски, наконец, когда думал, что не справился, он почувствовал прикосновение волос к своей руке и в отчаянии сжал их. Опустившись ниже, обнаружил часть покрытия Ким. Сжав его, он погрёб ногами к поверхности, в то время как его зрение начало размываться.

Вырвавшись на поверхность, лёгкие Торы втянули живительный воздух, прежде чем перевернуть бессознательную Ким на спину. Надёжно обхватив Ким рукой, он заработал ногами в сторону берега.

***

Рэй в ужасе наблюдал, как оба, Ким и Тора, исчезли под поверхностью реки. Боль, затопившая его, почти поставила мужчину на колени.

Тора!!! Его первый самец!

Ким!!! Его любовь!!!

Он почувствовал, что сердце сбилось с ритма, и понял, что оно почти остановилось, потому что он не мог выжить теперь без неё.

Когда они выбрались на поверхность, его облегчение не знало границ, но оказалось недолговечным, когда Рэй понял, что Ким не двигается.

Спрыгнув с обрыва, Рэй соскользнул вниз на берег, не обращая внимания на раздавшиеся крики воинов, и забрался в реку. Он достиг их как раз к тому времени, когда Тора начал выдыхаться, и забрал Ким у него. Верон немедленно оказался тут же, поддерживая Тора и следя за тем, чтобы он тоже достиг берега.

***

Рэй бережно положил Ким вниз, и пока с помощью своих воинов поднимался на берег, он отказывался позволить кому-либо забрать её от него. Она была его!

Надавливая ладонями на её грудь, он пытался заставить воду выйти из её лёгких и молился Богине.

— Пожалуйста, Пресветлая! Прошу! Не забирай эту самку от меня. Я нуждаюсь в ней. Я сделаю что угодно… всё, что скажешь мне, — умолял он.

— Что угодно, Император? — пока вопрос заполнял голову, шокировав Рэя, он не позволил этому прервать его попытки откачать Ким.

— Что угодно! — ответил он.

— Ты клянёшься любить и защищать её независимо от того, сможет ли она дать тебе пригодного потомка или нет?

— Да! — прокричал Рэй в ответ.

— Так быть посему, но знай, Император,… если ты подведёшь меня, мой гнев не будет знать границ.

— Если я подведу Ким, ты не сможешь сделать ничего, что имело бы значение.

Его ответ заставил Богиню взять паузу.

— Хороший ответ, Император.

***

Ким дрейфовала. Закутанная в темноту, где не было ни боли, ни холода, ни страха. Там не было… ничего.

Ничего — это хорошо.

— Разве? — спросил голос.

— Да, — её ответ был мгновенным, и она знала, что вызвала неудовольствие «голоса».

— А что же на счёт Воина? — уточнила «голос».

— Воина? — Ким нахмурилась, силясь понять вопрос. — Какой воин?

— Неужели ты забыла его так легко? Возможно, ты неподходящая самка для моего нового начала.

— Новое начало… — что-то вспыхнуло в сознании Ким. Темнота, пытавшаяся удержать её, начала таять, а её место стали занимать воспоминания… чувства. Одни хорошие… Другие плохие… Третьи отвратительные…

— Да, — каким-то образом Ким поняла, что это Богиня говорит с ней. — Ты должна вспомнить это всё. Принять всё это. До того, как сможешь вернуться… к нему.

— К нему? — вдруг Ким втолкнули в свет, и всё сразу вернулось.

— Рэй! — закричало её сознание.

— Да. Но я не уверена, что он для тебя.

— Он мой! — Ким посмела зарычать на Богиню, появившуюся перед ней.

— Думаешь, что действительно достойна одного из моих лучших самцов? Для него?

— Нет, — ответ Ким был мгновенным и шёл от всего сердца, её глаза затуманились, но она отказывалась отступать. — Я не достойна и никогда не буду, но ни одна другая самка никогда не полюбит его так же сильно, как люблю его я. Ни одна не сможет понять его так, как я. Ни одна торнианская самка не поставит его на первое место, как поставлю я.

— У них есть свои причины.

— Нет, с Рэем нет! — парировала Ким.

— В этом ты права, — Богиня сделал паузу, которая могла длиться мгновение или тысячелетие, в то время как её глаза сверлили глаза Ким. — Ты готова стать моим началом? Принять то, что должно быть. Не важно, что это?

— Я могу принять что угодно и так долго, пока у меня будет Рэй.

Медленно Богиня наклонилась вперёд и коснулась ладонью груди Ким. Девушка тут же почувствовала жизнь, текущую сквозь неё.

Жизнь, которую бы она не узнала, если бы сдалась.

— Тогда живи и живи хорошо, дитя.

Глава 27

Верон вместе со всеми остальными воинами молча наблюдал, как Император отчаянно пытается избавить лёгкие Императрицы от воды, пытается заставить самку снова задышать, но лишь единицы верили, что это возможно.

Она была такой маленькой и хрупкой, а река мощной и опасной. Здесь были взрослые воины, которые могли бы не выжить после подобного, не после бури, которая бушевала ночью ранее, не тогда, когда река любого утянет в свои мутные глубины.

Шептали, что после бури Бог Дако способен подниматься из своих тёмных глубин, чтобы утянуть ничего не подозревающего путника в них, забрав жизнь и заставив служить ему… вечно.

Тора мог вытащить её из хватки Дако, но не было способа, чтобы самка смогла выжить.

Верон был готов шагнуть вперёд и заставить своего Императора и друга посмотреть в лицо неприятной правде… его Императрица уже в руках Богини. Как только он сделал этот шаг, спина Императрицы выгнулась, а самка отчаянно задышала.

***

Рэй быстро скользнул за спину Ким, поддерживая, когда наклонил её вперёд, чтобы она могла исторгнуть воду, пропитавшую лёгкие. В конце концов, после нескольких минут жёсткого кашля, Ким упала на Рэя, бледная и измождённая.

— Ким, — прошептал он, пробегая нежно пальцем под её подбородком, поднимая её лицо к своему и наблюдая, как открываются её глаза.

— Рэй… — прошептала она, её ладонь потянулась вверх и коснулась его щеки, затем рука упала, глаза закатились, и Ким обмякла в его руках.

— Приведите целителя! — проревел Рэй, подхватил Ким на руки и направился в Дом Рива. — Сейчас же!

***

Каитир подпрыгнула, когда дверь в покои Императора вдруг отскочила от стены, Император ворвался внутрь, бережно держа Императрицу у своей груди.

— О нет, — закричала она, прикрывая ладонью рот, пока глаза быстро выхватили бледную кожу Императрицы и влажные грязные покрытия.

Река…

Каитир двигалась быстро, но едва успела открыть дверь в комнату отдыха до того, как Император вошёл в неё. Он двигался прямо к кровати и бережно уложил Императрицу.

— Где Якар? — проревел он самцам, следовавшим за ним.

— Он спускается на поверхность, как мы говорили, сир, — ответил Верон.

Рэй выразил рычанием своё неудовольствие прежде, чем вернуть всё внимание Ким.

Пока Император разговаривал, Каитир осторожно приблизилась к Императрице. Ей не нравилось, насколько посиневшей казалась Императрица. Потянувшись, чтобы коснуться её, Каитир обнаружила, что запястье вдруг оказалось остановлено мощной хваткой Императора.

— Я… Я не желала причинить вред, сир, — запнулась она. — Я хотела проверить её температуру. Она кажется очень холодной.

— Река утянула её в свои глубокие воды, — подтвердил Рэй с мукой в голосе и выпустил запястье Каитир.

— Глубокие воды… — глаза Каитир расширились от страха, когда она поняла, что это значит. Положив аккуратно ладонь на руку Ким, Каитир не могла поверить, насколько холодной она была. — Ей нужно согреться! Немедленно! — заявила Каитир. — Эти покрытия нужно убрать! — её руки немедленно потянулись к шнуркам, удерживающим платье вместе.

— Отойди! — приказал Рэй резко.

— Но, ваше величество… — начала Каитир, затем отпрыгнула назад, когда Император вытащил из-за пояса клинок.

Вместо того, чтобы нападать на не ё, как подумала Каитир, Император скользнул по покрытиям Императрицы, делая на платье один большой разрез сверху донизу.

— Выйти! — проревел Рэй поверх своего плеча стоявшим здесь и наблюдавшим воинам. Он не позволит ни одному самцу видеть, насколько прекрасной была его Ким. — Каитир, — сказал он, руками хватаясь за свою рубашку. — Запусти кабину очистки.

Она немедленно бросилась выполнять его приказ.

***

Внутри блока очистки Каитир немедленно установила высокую температуру, и пар начал наполнять пространство. Затем нашла чистые полотенца и мыло для Императрицы, сухую одежду, которая понадобилась бы позднее. Повернувшись, направилась помочь Императору и лишь застыла, когда тот вошёл в комнату очистки полностью обнажённым с Императрицей, лежавшей в его объятиях. Проходя мимо, он даже не удостоил Каитир взгляда.

— Оставь нас! — приказал Рэй, затем шагнул в блок очистки, предоставляя Каитир полный и беспрепятственный обзор его великолепного вида сзади.

— Благослови, Богиня! — прошептала Каитир и, вспыхнув, поспешила покинуть помещение.

***

Войдя в комнату отдыха, Каитир увидела грязные простыни, уничтоженное покрытие и без промедления приступила к работе, чтобы убрать всё это. Императрице будут нужны чистые простыни и значительно больше одеял, когда Император закончит, очищать её.

С руками полными грязных простыней, она вышла из комнаты и скинула всё в руки ближайшего самца.

Им оказался Верон.

— Эти необходимо убрать. Взамен нужно принести чистые, а также толстые одеяла, — распорядилась она.

— Ты думаешь, что можешь отдавать мне приказы, самка? — зарычал на неё Верон.

В любой другой день Каитир съёжилась бы в страхе, что большой самец рычит на неё.

Не сегодня.

Сегодня она не будет ни перед кем сжиматься. Её Императрица в беде.

— Да, — зарычала Каитир в ответ, не разрывая зрительный контакт с самцом, который, как она знала, был капитаном Императора. — Императрице потребуется чистая постель, как только Император закончит очищать её. Будут нужны одеяла, чтобы сохранить её тепло. Вы намерены отказать ей в этих вещах? — спросила она, приподняв бровь. — Должна ли я вернуться туда и рассказать Императору, что вы отказали, капитан?

Верон не мог поверить этому! Эта самка, эта ауянгианская самка, смеет стоять перед ним. Перед ним! Как это может быть? И также он понимал, что она сказала правду. Император будет разъярён, если эти вещи не будут должным образом подготовлены для его Императрицы.

К потрясению каждого самца здесь, Верон вместо того, чтобы сорваться на самку, повернулся и сунул грязное постельное бельё в руки одного из воинов лорда Рива.

— Возьми это! — приказал Верон. — Разберись с ними и обеспечь, чтобы в течение пяти минут тут были чистые, или увидишь острие моего клинка!

Воин побледнел от слов Верона, затем вспыхнул от того, что грязная работа была поручена ему. Это работа была не для воина из столь достойного Дома.

Тем не менее, он развернулся на каблуках и поторопился из помещения, зная, что капитан Императора не разбрасывается пустыми угрозами.

— Есть ли что-то ещё, в чём у Императрицы может возникнуть потребность? — спросил Верон, повернувшись к Каитир.

— Целитель и благословение Богини, — ответила Каитир, её глаза были полны беспокойства, когда она оглянулась на комнату для отдыха.

***

Рэй надёжно обхватил Ким, когда заходил в блок очистки, не желая ей давать ни малейшего шанса выскользнуть из его хватки. Он, на самом деле, не понимал, как холодна она была, пока Каитир не указала на это. Он помнил, какой холодной она была, когда обнаружил её на корабле ганглианцев. Помнил, как она любила тепло бассейна на Понте.

Повернувшись, он позволил воде течь сквозь её волосы и вниз по спине, согревая её, пока сам потянулся за мочалкой и начал очищать её кожу.

Ким медленно приходила в себя от звука бегущей воды и ощущения рук Рэя, двигающихся по её телу.

— Хм-м-м… Разве мы не говорили об очищении меня тобой, пока я не проснулась? — она хотела, чтобы её слова прозвучали игриво, вместо этого словно раздалось карканье. Почему так произошло?

— Ким?

Неуверенность в голосе Рэя заставила девушку открыть глаза. По какой-то причине они были в блоке очистки и глаза Рэя полны беспокойства. Почему?

— Почему ты очищаешь меня? — прошептала она, чувствуя, что страх заполняет её.

— Ты не помнишь? — уточнил Рэй аккуратно.

— Помню? Помню что? — как вдруг всё это нахлынуло на неё. Фала. Дьюла. Нападение. Тора, сражающийся с Фала. Рэй, схватившийся с Дьюла. Падение в реку, эта тьма, холод… нет, она не могла думать об этом. Вместо этого она оттолкнулась от груди Рэя, чуть отклонилась назад так, чтобы её взгляд мог сканировать его, ища даже легчайшие повреждения.

— Ты ранен? — уточнила девушка.

— Я в порядке, Ким, — успокоил он.

— Тора… — спросила она. — С Тора всё в порядке? Он сражался с Фала.

— С ним тоже всё в порядке, Ким.

— А Каитир? — продолжала давить она.

— Она во внешней комнате. В безопасности, — уверил Рэй и снова притянул ближе.

— Гвардейцы, — проговорила Ким, начиная расслабляться. Когда Рэй промолчал, посмотрела вверх на него. — Рэй?

— Они в руках Богини, моя Ким, — объяснил он, моментально сожалея о своей честности, когда Ким побледнела.

— Что? — прошептала она слабо. — Они все?

— Да. Дротики, выпущенные в них, были наполнены ядом скуа. Они были мертвы ещё до того, как упали на землю, — сказал Рэй, молча благодаря Богиню, что яда не было в дротиках, использованных против его Ким.

— Почему? — она чувствовала, как глаза наполняются слезами. — Для чего Фала и Дьюле делать подобное? Они были их боевыми товарищами.

Рэй не знал, что сказать ей, он не понимал этого сам. Потому притянул её ближе и позволил плакать. Плакать по воинам, которые лишились своих жизней. Богиня, во всех вселенных не существовало иной самки похожей на неё, и она была его!

Впредь это станет целью его жизни — обеспечить её безопасность, чтобы никогда больше ей не был причинён вред ни словом, ни делом. Он не может подвести её снова.

— Это не твоя вина, Рэй, — прошептала Ким, её голова всё ещё покоилась на его груди. Она смогла почувствовать его напряжение и поняла, что он обвиняет себя.

— Моя! — заявил он. — Потому что ты — моя! Доверенная мне самой Богиней, а я потерпел неудачу, защищая тебя!

— Не потерпел, — возразила Ким, отстраняясь, чтобы посмотреть на него сквозь пар. — То, что я нахожусь здесь, доказывает это.

— Ты упала в реку, Ким, а я даже не заметил!

— Ты в это время сражался с Дьюла, — напомнила она ему.

— Мне бы не пришлось, если бы я убил его на Понте, как ты хотела, — зло сказал он ей.

— Нет, — проговорила она твёрдо. — Это было бы неправильно.

— Это неважно, нет, если благодаря этому ты была бы в безопасности.

— Не говори так. Никогда не говори так, Рэй, потому что это имеет значение, — Ким обхватила его щёки так, чтобы он посмотрел на неё, и в его глазах увидела боль и вину, которые он нёс за то, что неспособен был предотвратить. — Если бы ты смог так поступить, то ничем не отличался бы от Фала и Дьюла, использовавших Закон для того, для чего он никогда не предназначался. Это сделало бы тебя похожим на Лукана, считавшего себя выше Закона лишь из-за того, что был Императором. Это не то, кто ты есть! Ты — благородный самец, Рэй, по-настоящему достойный и из-за того, какой ты, титул «Император» снова что-то значит, что-то хорошее. Это одна из причин, почему я люблю тебя.

— Ты всё ещё… — Рэй обнаружил, что не может продолжить.

— Люблю тебя? — закончила Ким вопрос вместо Рэя и бросила на него довольно сердитый взгляд. — Конечно, люблю! Нет ничего во всех известных вселенных, что смогло бы когда-нибудь изменить это! И уж конечно, не какое-то лёгкое макание в реку.

— Это не было каким-то лёгким маканием, Ким! — зарычал Рэй, отказываясь позволить ей свести всё случившееся к игре лишь для того, чтобы облегчить его вину.

— Я знаю это, Рэй, — признала она, — но это не изменит тот факт, что я люблю тебя и буду всегда любить. Ты делаешь всё, чтобы то, через что мне пришлось пройти, воспринималось терпимо, Рэй. Я бы никогда не выжила, не захотела бы, если бы не ты.

— Богиня, Ким… — зарычал Рэй и захватил её губы глубоким поцелуем. Её слова… он никогда не устанет от её слов… даже когда он не согласен с ними… но эти… эти он сохранит в своём сердце навсегда.

Ким окунулась в поцелуй. Она нуждалась в этом, нуждалась в ощущении Рэя рядом с собой, прогоняющем холод и тьму, как он это сделал с ганглианцами. Как он делал, когда она видела кошмары. Рэй был единственным, кто мог это делать. Её ладони спустились вниз по его груди и собирались скользнуть между их телами, когда он отстранился, останавливая её.

— Рэй…

— Нет, Ким. Не сейчас. Тебе пришлось пройти через очень многое, и мне нужно позаботиться о тебе.

Ким было открыла рот, чтобы возразить, но его слова остановили её, как и внезапно вернувшая усталость, и она неохотно согласилась.

— Позднее?

— Даю свою клятва, — пообещал он.

***

Рэй продержал Ким в блоке очистки до тех пор, пока её волосы не заблестели, а с тела не была удалена каждая частичка речной грязи. Он бережно осмотрел каждую царапину, каждый синяк и молча выругался, что позволил Дьюле умереть слишком легко.

Только после повторных уверений со стороны Ким, что она, в конце концов, согрелась, Рэй позволил ей покинуть блок очистки. Затем продолжил вытирать её толстыми полотенцами, пока её кожа не стала розовой, а волосы сухими. В заключение он завернул её в одно из них и отнёс в комнату отдыха.

Глава 28

— Нет, — сказала Ким, зло глядя на Рэя.

— Ким, — терпение мужчины подходило к концу. Когда он принёс её обратно в комнату отдыха, Ким почти уснула, истощённая тяжёлым испытанием. Он положил её на кровать и накрыл одеялами, а Ким подарила ему самую любящую улыбку, позволяя своей голове утонуть в подушках, затем увидела Якара… теперь они были в тупике.

— Нет, Рэй! — Ким села, вспомнив только в последнюю минуту, что обнажена под одеялом, и вцепилась в него в последний момент. — Он не прикоснётся ко мне. Он не будет осматривать меня. Он не будет сканировать меня. Ничего! — её рука резко опустилась вниз, подчёркивая это «нет», в то время как Ким бросала гневные взгляды на целителя. Она не забыла, как он относился к ней раньше. Как смотрел на неё или его слова. Будь она проклята, если подпустит его к себе сейчас.

— Ваше величество, у меня есть кое-что, что успокоит её, — сказал Якар с «превосходством» в голосе. — Затем я смогу провести осмотр.

— Разве вы не слышали, что я только что сказала, Якар! — потребовала Ким, её голос ломался вместе с тем, как её гнев рос. — Ты не коснёшься меня! И не будешь говорить обо мне, словно меня даже нет в этой проклятой комнате! Мне не нужно успокаиваться! — она взвизгнула ещё более высоким голосом. — Только попробуй, и ты станешь тем, кому потребуется регенератор!

Якар бросил на неё потрясённый взгляд, затем его взгляд стал более суровым, и он потянулся в свою сумку.

— Рэй! — её взгляд метнулся к Императору.

— Убери это прочь, Якар, — приказал Рэй, его взгляд ни на мгновение не отрывался от Ким.

— Сир?

— Я сказал… убери… это… прочь! Императрица не желает, чтобы ты лечил её, значит, ты не будешь её лечить. Каитир, найди ей какие-то покрытия.

— Но, сир, я — целитель Императора.

— Не для Императрицы.

— Но, сир… она нуждается в лечении. Она может быть серьёзно травмирована.

— Я серьёзно травмирую тебя, если ты продолжишь говорить обо мне подобным образом, — сказала Ким, воспроизведя свою лучшую имитацию «рычания Рэя», поразившую Якара настолько, что тот подпрыгнул.

— Император… — попробовал Якар снова.

— Здесь есть другой целитель, — сомневающийся голос заставил все три головы повернуться, обнаружив Каитир, стоявшую сразу за дверью.

— Что, Каитир? — спросила Ким, её голос стал тише за то время, пока она смотрела на свою подругу.

— Здесь есть другой целитель, вы можете счесть его подходящим, Императрица, — сказала Каитир, её взгляд быстро переместился от суровых глаз Якара к вопросительному взгляду Ким.

— Невозможно! — заявил Якар. — Я бы знал. Я знаю всех целителей!

Глаза Каитир беспокойно вернулись обратно к Якару.

— Не обращай на него внимания, Каитир, — сказала Ким, бросая на целителя злой взгляд, затем показала ей жестом подойти ближе. — Говори со мной.

Пристально наблюдая за Якаром, Каитир подвинулась ближе к кровати и Императрице.

— Его зовут Курадор, Императрица. Он довольно стар…

— Курадор?! — Якар даже не пытался скрыть своё отвращение. — Он не был практикующим целителем с тех пор, как я ещё проходил обучение! — Якар обратился к Императору. — Сир, вы не можете принимать в расчёт это.

— Молчать! — приказал Рэй, бросая на Якара суровый взгляд, и рот Якара захлопнулся.

— Каитир? — Ким подбодрила её взглядом.

— Он уже довольно стар, Императрица, но он… добрый. Живёт прямо за стенами и лечит тех, от кого отказался целитель лорда Рива.

— Что ты имеешь в виду, говоря… отказался? — уточнила Ким и увидела, что взгляд Каитир метнулся к Рэю.

— Отвечай своей Императрице, Каитир, — приказал, нахмурившись, Рэй.

— Да, Император, — Каитир снова посмотрела на Ким. — Целитель лорда Рива лечит только представителей Дома Рива. Тем, кто не является частью Дома, он отказывает.

— Тем, кто вроде тебя и Жаэля, — подвела итог Ким.

— Да, ваше величество, — сказала Каитир, опуская глаза.

— Он лечил тебя? — спросила Ким.

— Да, — ответила Каитир, поднимая глаза на Ким, но в этом простом слове Ким услышала столь многое. Она услышала доверие Каитир и веру в этого самца. Нечто такое, что Ким даже не считала никогда возможным. Если Каитир смогла довериться ему, Ким понимала, что и она сможет.

— Пошли за ним, — сказала Ким, глядя на Рэя.

— Ты позволишь ему осмотреть тебя? — спросил Рэй, не пытаясь скрыть свою надежду или удивление.

— Так долго, как ты будешь оставаться со мной, да, — проговорила Ким.

— Я не мог бы быть больше нигде, — ответил он ей.

— Император! — начал Якар, но Рэй взглядом заставил его замолчать.

— Верон! — рёв Рэя заставил капитана броситься бегом в комнату. — Здесь есть целитель по имени Курадор. Он живёт за стенами. Найди его. Приведи сюда. Он будет лечить Императрицу.

— Да, ваше величество, — ответил Верон, теперь осталось без промедления выполнить распоряжение Императора.

— Сир! — Якар попытался снова, он должен был заставить Императора понять. — Курадор недостаточно квалифицирован, чтобы лечить представителей Дома Рива, не говоря уже о Доме Вастери.

— Это не твоё решение, Якар. Императрица решает, кто лечит её, а ты нет.

— Но, сир… она же самка, — выплюнул Якар слово, словно оно было инфекцией, которую он мог подхватить.

— Выйди, Якар! — гневно приказал Рэй, устав от выпадов самца в отношении Ким. — Пока всё ещё можешь.

Якар побледнел от угрозы Императора и со злобным взглядом в сторону Каитир и Ким покинул помещение.

***

Курадор сердито топал по залам Дома Рива в сопровождении четырёх — четырёх! — самцов, словно был каким-то непригодным самцом! И всё ещё не понимал, почему был призван.

Между ним и лордом Ривом не было уважения. Курадор считал его разрушителем того, что некогда было благородным Домом, но затем подумал, что и манно лорда Рива был таким же. Следовательно, это неудивительно.

Курадор был доверенным лицом и другом манно лорда Рива, манно лорд Шен и его доверенный целитель. Шен был пригодным и достойным самцом, но его первый самец… он был настолько идиотом, что дал своему первому самцу имя своего Дома — лорд Рив Рив. Идиот!

— Сюда! — сказал один из воинов, указывая в направлении гостевого крыла вместо покоев лорда Рива.

Курадору было достаточно, он остановился посреди коридора.

— Куда вы меня ведёте? — потребовал целитель и подарил воину, врезавшемуся ему в спину, взгляд полный отвращения.

— Это не имеет значения, — начал один из воинов лорда Рива, глядя злобно на старого самца.

— Императору необходимо твоё присутствие, — прервал Верон, а Курадор смог наконец-то хорошо рассмотреть знак на груди воина. Это была эмблема Императора!

— Император здесь? На Весте? И ему нужен целитель? — Курадор был потрясён. Как он мог не услышать об этом?

— Да, и он ждёт, — объяснил ему Верон.

— Тогда идём! — приказал Курадор, отпихивая воинов, стоявших перед ним, в сторону. — Что вы стоите здесь? — возмутился он.

Верон не мог поверить в наглость этого престарелого целителя, но ничего не сказал. Тот, кто прожил так долго, заслужил быть уважаемым. Даже если Верон не уверен, что старик это заслужил. Был ли Император уверен в своём желании, чтобы именно этот самец лечил Императрицу?

Курадор не обратил внимания на воинов, стоящих во внешней комнате, и направился прямо к закрытой двери в комнату отдыха. Походка не отражала его возраста, когда он распахнул дверь.

***

Ким потрясло появление целителя Курадора. Каитир говорила, что он стар, и в то время как его красная кожа казалась слегка потускневшей, а лицо покрывала сетка морщин, он продолжал оставаться высоким и гордым, его волосы всё ещё были чёрными, как смола, хотя и казались истончившимися.

— Вы нуждались во мне, сир? — сказал Курадор, слегка поклонившись, и в его голосе Ким, в конце концов, услышала его возраст. Голос был грубым и грохочущим, будто нёсся по грубым камням и окончательно износился.

— Не мне, — поправил Рэй. — Моя Императрица нуждается в лечении.

— Императрица? — Курадор ещё не слышал об этом, и его глаза метнулись к двум самкам в комнате. Стоявшая, которую он знал, как Каитир, естественно, не могла быть Императрицей, так что целитель перевёл глаза на самку в кровати и даже не пытался замаскировать своё потрясение.

— Привет, — тихо сказала Ким, и пока она ощущала, как глаза Курадора бегают по ней, охватывая всё сразу, девушка не чувствовала презрения или оскорбления, как было с Якаром.

— Привет, — не задумываясь, повторил Курадор.

— О ней нужно позаботиться, Курадор, — сказал Рэй, его терпение заканчивалось. — Сейчас! — приказал он.

От приказа Императора Курадор не медля шагнул к кровати, положил свой сканер, затем сделал паузу, чтобы действительно осмотреть самку. Сначала он подумал, что она очень юная торнианка, и на мгновение решил, что Рэй последовал по пути Императора Лукана, но теперь он видел, что самка вовсе не была торнианкой.

— Вы не торнианка, — сказал целитель потрясённо. Она не могла быть Императрицей, если не являлась торнианкой.

— Нет, — мягко ответила Ким, прямо встречая его взгляд. — Не торнианка.

— Какой вы расы? — спросил Курадор, игнорируя протокол, который утверждал, что целитель должен был адресовать свой вопрос Императору. Курадор уже слишком стар для беспокойства о протоколе.

— Человек, — объяснила Ким.

— Я никогда не слышал о твоём виде раньше, — сказал целитель хрипло, затем его глаза расширились, а взгляд метнулся к Императору. — Вы нашли совместимых самок… — прошептал Курадор, понимая, что лишь это могло быть причиной, по которой Рэй принял её своей Императрицей.

— Это не имеет значения! — прорычал Рэй. — Лечи её!

— Но, сир! Я не знаю, не повредит ли такое лечение ей или потомку, которого она носит.

— Я не беременна, — сказала тихо Ким.

— Что? — голова Курадора резко повернулась обратно к Ким. — Бер… что это?

— С потомком, — объяснила Ким. — На Земле мы говорим, что женщина беременна. Я не беременна и сомневаюсь, что когда-нибудь смогу быть, — Ким бросила извиняющийся взгляд Рэю.

— Я говорил тебе, что это неважно, Ким, — сказал Рэй, присаживаясь рядом с ней на кровать и нежно обхватывая её щёку. — Я хочу только тебя, — переведя суровый взгляд на Курадора, продолжил: — Ким была похищена из своего дома ганглианцами. Она прошла лечение в регенераторе. Он не причинил вреда. Сейчас лечите её!

— Ганглианцы! — Курадор выплюнул это слово, затем вернул ошеломлённый взгляд к самке, зная, что это означает. Понимая, что Император не сказал. Как мог кто-то столь маленький, столь хрупко выглядящий пережить это?

— Я прочнее, чем выгляжу, — ответила Ким, видя ужас, наполнивший глаза Курадора, и симпатию. Она никогда не видела ничего подобного в глазах Якара.

— Вы должны были такой быть, — проговорил Курадор, обнаружив, что начинает уважать эту маленькую самку. Подняв сканер, он начал. — Так как я могу вам помочь, Императрица?

— Она упала в реку, — рассказал Рэй вместо неё. — Она не дышала несколько минут.

— Что?! — Курадор едва не выронил сканер.

— Я не дышала? — спросила Ким, потрясённо глядя на Рэя. — Ты не говорил мне об этом.

— Мне не нравится думать об этом, малышка, — сказал Рэй, нежно проводя костяшками вдоль её щеки.

— Почему ей было позволено даже находиться около реки после вчерашней ночной бури? — поинтересовался Курадор, его глаза были полны осуждения. Все самки должны быть защищены от вреда, насколько это возможно по его мнению. Торнианка она или нет. То, что эта самка не была защищена, являлось оскорблением всем самцам.

— Меня там преследовали, — проговорила Ким, пытаясь остановить столкновение, которое, она увидела, назревало между двумя самцами.

— Преследовали? — растерянный взгляд Курадора вернулся к Ким. — Преследовал кто?

— Фала и Дьюла.

— Фала и Дьюла, — Курадор сплюнул, выражение его лица стало более суровым. — Двух более непригодных самцов вы вряд ли встретите.

— Если ты чувствовал это в них, почему не сообщил, когда они были зачислены в мою гвардию? — задал вопрос Рэй.

— Кто бы уделил внимание мнению старого целителя, которого даже не узнаёт его лорд? — парировал Курадор, отказываясь сдаваться. — Вы всегда учитывали лишь мнение лорда. Он не собирался говорить вам правду. Хотел, чтобы его Дом был представлен в Торино.

Рэй молчал и размышлял над сказанным Курадором. Он был прав. Рэй полагался на своих лордов, которые говорили ему, кто был наиболее пригоден. Он знал, что некоторые переоценивают квалификацию воинов… но откровенная ложь… этого он никогда не учитывал.

— Возможно, вы правы, но это больше не важно, так как они больше не представляют угрозы.

— Вы отправили их к Дако?

— Да.

— Хорошо, — Курадор снова обратил своё внимание на Ким, которая следила за общением широко распахнутыми глазами, и выражение его лица смягчилось. — Так где болит, юная леди?

Ким слегка улыбнулась целителю. Ей понравилось, как смело он возражал Рэю, оставаясь при этом уважительным, и поняла, почему он так нравится Каитир.

— Немного дерёт горло, — ответила она.

— Хм-м, — Курадор посмотрел на неё пристально, пока проводил сканером над этой областью тела, и выяснил, что её горло должно не просто «немного драть». — Давайте-ка посмотрим, смогу ли я это исправить.

Всего несколько секунд ушло на то, чтобы саднящее ощущение в горле Ким исчезло, и она улыбнулась Курадору.

— Так намного лучше. Спасибо вам, — сказала она уже своим нормальным голосом.

— Всегда пожалуйста, Императрица, — ответил Курадор, бросая на неё спокойный взгляд. — Вам очень повезло, что вода была такой холодной.

Ким кивнула, понимая, о чём он говорит. Холодная вода снизила потребность её тела в кислороде и позволила ей выжить.

Курадор продолжил, рассказывая по ходу:

— Сейчас я просто просканирую остальное тело, чтобы убедиться, что больше нет ничего, требующего моего внимания.

Ким держала Рэя за руку, молча наблюдая за Курадором, пока он сканировал её. Время от времени целитель мог издать звук и перенастроить сканер. Он начал напоминать Ким большого грубоватого и старого мишку Тэдди.

— Есть ли среди ваших потомков целители? — тихо спросила Ким, и взгляд Курадора метнулся к ней.

— Что? — уточнил он.

— Ваши потомки. Они тоже целители?

— У меня нет потомства, — грубовато ответил Курадор.

— Я… но почему?

— Потому что я никогда не был способен привлечь самку, — коротко объяснил Курадор, его взгляд посуровел до того, как вернуться к сканеру, но не раньше, чем Ким успела увидеть вспышку боли, которую целитель попытался скрыть.

Она не хотела задеть его. Она пыталась сделать ему комплимент. Он был таким тёплым, заботливым самцом под своей грубоватой внешностью. Ким никогда бы даже не подумала, что самка не захочет выбрать его. Потянувшись, она нежно обхватила его запястье.

— Мне очень жаль, — сказала Ким, надеясь, что он сможет поверить ей. — Я новичок в этом мире и всё ещё продолжаю многому учиться. Я никогда не имела в виду… вы были очень добры ко мне, и я просто предположила…

Курадор посмотрел на самку и увидел искреннее сожаление в её глазах. Она не лукавила, не пыталась оскорбить его, как сделала бы торнианка. Императрица не сомневалась в его пригодности. Она по-настоящему верила, что он достоин и пригоден настолько, чтобы иметь потомство. Курадор понял, что у него перехватило горло от этой мысли.

— Это к лучшему, — ему пришлось заставить слова сорваться с губ. Это было тем, что он всегда говорил сам себе. — Я сомневаюсь, что смог бы стать очень хорошим манно.

— Я не сомневаюсь, — ответила Ким без промедления. — Если вы можете быть таким заботливым с тем, кого только встретили, то вы были бы замечательным манно со своим собственным потомком.

— Я… Спасибо, Императрица, — сказал Курадор и почувствовал, что его кожа темнеет, когда посмотрел обратно на сканер.

***

Рэй молча наблюдал за общением между Ким и Курадором и понял, что Ким потрясла и очаровала старика своей искренностью и заботой. Точно так же, как она это сделала с его воинами отношением к Дамиру. Никто из них не привык к самкам, действующим подобным образом, но это ощущалось правильным.

— Ты голодна, Ким? — поинтересовался Рэй, внезапно понимая, как уже поздно.

— Немного, — ответила она.

— Каитир, — Рэй посмотрел на девушку, которая продолжала тихо стоять рядом с кроватью. — Смогла бы ты, пожалуйста, сообщить Верону, какую еду нужно принести для Императрицы?

— Только жидкое, — вклинился Курадор. — Немного сицинового бульона от повара было бы лучше всего. Не слишком горячего и несколько ломтиков хлеба, смазанных вареньем из мансикки, — распорядился целитель, хмурясь на сканер.

Каитир посмотрела на Императора, который кивнул, прежде чем ответить.

— Сию минуту, — сказала она и поторопилась выйти, когда голос Императора остановил её.

— Сначала найди для неё покрытие, — произнёс он. Если Ким собирается поесть, он хочет, чтобы она была полностью прикрыта.

Каитир быстро выполнила распоряжение Императора и помогла Императрице облачиться в ночное покрытие, затем поспешила из комнаты.

— Вы говорили, что Императрицу сканировали и лечили раньше? — взгляд Курадора обратился к Рэю.

— Да.

— И тогда в результатах сканирования не было ничего необычного? — спросил он.

— Нет. Якар упомянул бы об этом, если бы что-то там было. А что? — задал вопрос Рэй.

— Могу я увидеть их? — спросил Курадор вместо ответа.

Рэй уставился на целителя на несколько мгновений, удивляясь тому, что Курадор не сказал.

— Пожалуйста, сир, это бы очень помогло.

— Что-то не так? — спросила Ким.

— Нет, Императрица. Я просто хотел бы сделать сравнение, чтобы быть уверенным, — сказал осторожно целитель.

— Якар, — сказал Рэй, обращаясь в свой коммуникатор. — Подойди сюда и принеси свой сканер.

Через несколько секунд, Якар вошёл в дверь с самодовольным выражением лица.

— Я знал, что вы придёте в чувство, сир.

— Отдай Курадору свой сканер, — приказал Рэй.

— Что? — Якар посмотрел на него ошеломлённо.

— Ты глухой, самец? — задал вопрос Курадор, одновременно поворачиваясь и выхватывая сканер из рук Якара. Нажав на несколько кнопок, он протянул сканер обратно. — Теперь уходи. Я не хочу, чтобы ты расстраивал Императрицу, — проговорил Курадор Якару, затем обратил внимание на свой собственный сканер.

— Я… что… Ты… — Якар был поражён не только тем, что он по-прежнему не лечит Императрицу, но и тем, что этот… самец думает, что может приказывать ему выйти.

— Да, Якар, уходи, — повторила эхом Ким, даже не пытаясь скрыть, как сильно она радовалась тому, как Курадор обошёлся с ним.

Якар посмотрел на Императрицу и увидел её насмешку. Насмешку! Она насмехается над ним? Над ним! Он почувствовал, как растёт его гнев. Кем эта маленькая не торнианская самка себя считает. Он был Императорским целителем!

Рэй наблюдал за перебранкой между Ким и Якаром и понял, нужно здесь что-то менять. Ким никогда не примет Якара, так что нужно найти другого целителя. Он не должен подвергать её риску. Он наблюдал, как Ким улыбается Курадору, и понимал, что решение уже принято.

— Император, — голос Якара привлёк взгляд Рэя к нему.

— Ты можешь идти, Якар.

— Но…

— Уйди! — взревел Рэй. Он принял решение по этому самцу.

— Да, сир.

***

Взгляд Курадора прошёлся от Императора к Императрице не в состоянии поверить в то, сканирование показало ему.

— Что там, Курадор? — спросила Ким, усиливая хватку на ладони Рэя. — Что-то не так?

— Вы сказали, что Якар обсуждал эти результаты сканирования с вами? — Курадор адресовал свой вопрос Рэю. — Что он не нашёл ничего необычного?

— Да, — ответил Рэй.

— Весь ущерб, нанесённый ганглианцами, был устранён?

— Да, — выдохнул Рэй снова.

— И здесь не было подтверждения, что они оплодотворили её, — Курадор слегка съёжился, когда услышал свои слова и всхлип Ким. — Извините, Императрица, — сказал он, посмотрев на неё.

— Я… — потрясённый взгляд Ким метнулся к Рэю. — Я никогда не думала… никогда не считала это возможным… — её глаза наполнились слезами. — Вы говорите, что…

— Нет! — Курадор тут же возразил, понимая, что она подумала. — Нет, Императрица! Конечно, нет! Даже напротив.

— Тогда почему вы спрашиваете? — потребовал Рэй, которому не нравилось, какой бледной становится Ким.

— Потому что я хочу убедиться, что Якар объяснил вам всё, — Курадор нежно и заботливо посмотрел на Ким. — За все мои годы я никогда не сталкивался с другой расой, так похожей на нашу собственную. Кализианцы очень близки, а мы всё же не способны успешно соединяться с ними.

— Это не правда, — дрожащим голосом возразила Ким в ответ. — Вы можете успешно соединиться с одной из них, Курадор. Вы просто не способны иметь потомка.

Курадор поднял бровь от её слов, понимая, что она была права. Для торнианцев успешное соединение означало успешное производство пригодного и достойного потомка. Это не обязательно было тем же самым.

— Вы правы, Императрица, и, просматривая ваши результаты сканирования, проведённого Якаром, он должен был понять,что очень высоки шансы того, что у вас с Императором может быть потомок.

— Так же, как мы можем иметь потомство с кализианцами, Курадор? — гневно вспылил Рэй в ответ. Ему не нравилось, как он возродил надежды Ким. — Это не означает, что мы имеем, и меня это не волнует. Всё, что я хочу, это Ким.

— Я понимаю это, Император, но вещи меняются.

— Что это значит? — потребовал Рэй.

— Учитывая сканирование, я сделал вывод, что Императрица уже с потомком. Вашим потомком.

Слова Курадора были встречены абсолютным молчанием, в то время как оба, и Ким, и Рэй, просто смотрели на него. Курадор ничем не мог помочь, но усмехнулся над ошеломлёнными выражениями на их лицах.

— Поздравляю, — сказал он.

— Нет сомнений, что… — Ким обратила наполненные страхом глаза к Курадору, беспокоясь о том, что он сказал раньше.

— Это потомок Императора, Императрица. Тысяча извинений, что я хоть на мгновение вынудил вас сомневаться в этом. Я пытался убедить вас не в том, что это возможно, а напротив. Вы не так долго с потомком, максимум неделю.

— Рэй? — Ким посмотрела на него и обнаружила, что его взгляд приклеен к ней.

Рэй не мог поверить в это. Его Ким с потомком? Он хотел прореветь об этом до самых звёзд, но затем его поразила другая мысль.

— Она рискует? — потребовал Рэй от Курадора, его взгляд не отрывался от Ким.

— Здесь всегда есть риск, сир, — объяснил ему Курадор, хмурясь. — Особенно поскольку это первый потомок между торнианцем и человеком, — Курадор теперь понял беспокойство своего Императора: оно не от того, что ему всё равно, а потому, что он заботится слишком сильно. — Ей необходимо тщательное наблюдение, так как она значительно меньше наших самок, но в остальном же, я не вижу причин для неё и для вашего потомка не быть пригодным.

— Вы будете сопровождать нас на Торниан, — заявил Рэй, не удосужившись спросить Курадора. — Вы будете личным целителем Императрицы.

— Для меня это честь, Император, — сказал Курадор, отвешивая лёгкий поклон. — Но что на счёт целителя Якара?

— Императрица не жалует его, — сказал Рэй, глядя на Ким. — Так что он не будет лечить её.

— Спасибо, Рэй, — сказала Ким, наклоняясь поцеловать Рэя, шокируя Курадора.

— Тебе не нужно благодарить меня за заботу о тебе, моя Ким. Твоё счастье — это всё, что имеет значение.

— Он примет это не хорошо, — заметил Курадор тихо.

— Ему придётся приспособиться, — сказал Рэй пренебрежительно.

— Да, сир, — сказал Курадор, обнаружив улыбку, расползающуюся по его лицу. — Эту новость будут праздновать по всей Империи.

— Рэй… — сказала Ким, в её взгляд вернулась неуверенность.

— Что случилось, моя Ким? — спросил Рэй, хмурясь. — Тебе плохо? — он бросил обеспокоенный взгляд на Курадора.

— Нет. Я просто…

— Что, моя Ким? — Рэй скользнул ближе, обхватывая её щёку ладонью. — Ты можешь рассказать мне всё, что угодно. Ты знаешь это.

Сделав глубокий вдох, Ким просто выпалила это:

— Я не хочу, чтобы все знали, что я зачала. Пока нет.

— Что? — Рэй бросил на неё смущённый взгляд. — Почему?

— Я… — Ким посмотрела на него, неуверенная, как объяснить. — Я всего лишь хочу, чтобы здесь было нечто только наше… по крайней мере, хоть ненадолго. Здесь уже было так много вопросов, так много странных взглядов. Когда это всплывёт… мы даже не знаем, будет ли он здоров… пригоден.

— Мой сканер показывает, что потомок не имеет дефектов, Императрица.

— Вы можете сказать это? Уже? — спросила Ким, её глаза расширились.

— Да, Императрица, — сказал Курадор, улыбаясь снисходительно.

— Ты всё ещё не хочешь, чтобы кто-либо знал, — глаза Рэя не отрывались от Ким, и он мог утверждать, что прав. — Тебе нужно время, чтобы приспособиться.

— Да. Это нормально? — она бросила на него умоляющий взгляд. — Я прошу не слишком многого? Я знаю, что это означает для тебя… для твоего народа.

— Для нашего народа, и ты не просишь слишком многого, моя Ким. Этого никогда не будет слишком много, если в результате ты счастлива.

Курадор посмотрел потрясённо на пару в кровати. Они, действительно, собирались держать это в секрете? Им нужно найти родной мир Императрицы. Нужно изучить как можно больше данных по доступным самкам, потому что у него не было сомнений, что это первое из многих успешных соединений.

Всё ещё глядя на них, он увидел нечто, чего никогда не видел между самцом и самкой раньше… настоящую привязанность и заботу… они говорили друг к другу, не рядом друг с другом. Они обсуждали вещи и они… касались. Он никогда раньше не видел этого и, увидев это сейчас, понял, это была не его задача сомневаться в их решении. Его задача убедиться, что Императрица и её потомок останутся здоровы.

Глава 29

Рив ходил вокруг тела Дьюла, невыразительное лицо лорда не отражало ничего, кроме гнева, затопившего его. Как это возможно? Два его лучших воина были мертвы. Дьюла лежал у его ног, выпотрошенный Императором. Он прибыл уже тогда, когда Дьюла умолял Императора добить его, позоря каждого воина в Доме Рив… Пригодный и достойный самец никогда не умоляет.

Воины Императора немедленно отправились за ним после звонка Тора о том, что здесь были обнаружены убитые воины. Рив прикрыл свою спину. Теперь он видел, что это было ошибкой. Если бы его воины были под рукой, то могли бы помочь, если не Дьюла, то Фала.

Как Тора оказался способен обезглавить Фала, Рив никогда не поймёт. Другие мечники были более опытными, чем Фала, но Фала никогда не сражался честно, вот почему он никогда не был побеждён. Тора не было даже восемнадцати, не было способа, которому он смог бы одолеть Фала, это не имело смысла.

Развернувшись, лорд увидел Тора, выбирающегося на берег. Хмурясь, Рив направился к нему, оставив лежать Дьюла, как лежал.

— Тора, всё хорошо? — спросил лорд, вынуждая себя проявить необходимую степень беспокойства в голосе.

— Конечно, лорд Рив, — ответил Тора, и Рив проследил, как принц засунул что-то в свой карман. — Императрица в безопасности, а эти, — он посмотрел на Дьюла, — недостойные называться «воинами», больше не являются угрозой.

— Да, — сказал Рив сквозь стиснутые зубы.

— Я ожидаю, что Император потребует полный отчёт о том, почему ваша стража не справилась с защитой Императрицы.

— Что? — спросил Рив, запнувшись.

— Он пожелает узнать, как самцы, которых он счёл непригодными, получили доступ к землям Дома Рив, когда здесь находилась Императрица. Как это оказалось возможным, что корабль смог приземлиться незамеченным всего лишь на другой стороне реки? Я уверен, что вы уже подготовили достойных воинов для проведения расследования этого факта, понимая, что, как только Императрица окажется в безопасности и успокоится, Император потребует ответы.

— Да, конечно, — сказал Рив, его ум лихорадочно искал выход. — Я уже направил лучших для работы над этим.

— Я думал, что этот был одним из ваших лучших, — произнёс Тора, указывая на Дьюла.

— Одно время он мог быть. Я не знаю, что могло вынудить его совершить подобное, — легко солгал Рив.

— И я не знаю, лорд Рив, — сказал Тора, его глаза не отражали ни одной из его мыслей. — Для любого самца совершившего действия, подобные имевшим здесь место, или для тех, кто терпимо относится к подобному, нет места в этой Империи, — указал Тора, передавая свою едва прикрытую угрозу, и прошёл мимо Рива, направляясь к своему манно.

***

Пересекая парк Дома Рив, Тора наткнулся на воинов своего манно, занимающихся тремя погибшими гвардейцами.

— Их доставят на челнок? — спросил Тора, наклонившись, чтобы помочь с одним из них.

— Да, принц Тора, — ответил воин.

— Они получат величайшее уважение, — произнёс Тора.

— Конечно, они умерли, защищая нашу Императрицу. Она не позволит, чтобы было по-другому, — воин посмотрел на Тора, как если бы тот должен был понимать это.

— Хорошо, — ответил Тора, пряча своё удивление. Он не знал, что Ким уже произвела такое впечатление на воинов его манно. Как только тела самцов были подготовлены к транспортировке, Тора продолжил свой путь в палаты своего манно.

***

Верон поднял бровь, когда Тора, в конце концов, вошёл в палаты своего манно. Верон предполагал, что принц собирался очиститься, но он был так же грязен, как и тогда, когда он оставил его у реки, немного суше, но всё ещё грязный.

— Где ты был? — спросил он.

Тора вопросительно поднял свою бровь в ответ.

— Мне нужно было увидеть кое-что, — объяснил он Верону. — Где Императрица? — спросил Тора, а его глаза переместились на закрытую дверь.

— Сейчас проходит лечение.

Тора нахмурился: он буквально столкнулся с Якаром за пределами гостевого крыла. Целитель что-то бормотал себе под нос, даже не узнал Тора, всё также продолжая бормотать.

— Но кто?

— Целитель Курадор, — сообщил Верон. — Императрице не нравится Якар, и она отказывается позволять ему лечить её.

— Что?

— Она была довольно… громкой… выражая, что сделает с ним, если он прикоснётся к ней.

Тора обнаружил, что это вызвало у него улыбку. Всего лишь прошлым вечером слова Ким были адресованы ему, поэтому Тора понимал, как деликатен Верон в своих высказываниях.

— Оттуда не донеслось ни слова? — спросил он, и его взгляд уткнулся в закрытую дверь.

— Нет.

Пока они говорили, дверь комнаты отдыха открылась, и Каитир вышла, закрывая её за собой. Увидев, что помещение заполнено воинами Императора, самка остановилась.

— Что случилось, леди Каитир? — уточнил Верон, не обращая внимания на потрясённый взгляд Тора и ошеломлённые лица всех остальных воинов. — Императрица требует, чтобы мы обращались к ней именно так, — сказал капитан, убедившись, что все услышали.

— Мне нужно пройти на кухню, чтобы забрать специальную еду, приготовленную для Императрицы, — объяснила она ему.

— Воин Актон. Воин Дов. Вы сопроводите леди Каитир на кухню. Убедитесь, что она не будет иметь проблем с получением запрошенного для Императрицы.

— Да, капитан, — ответили оба без промедления и, посмотрев на Каитир, кивнули перед тем, как сопроводить её за двери.

— Она, на самом деле, дала ей титул? — спросил Тора после того, как дверь закрылась.

— Да. Леди Каитир и её дядя, Жаэль, теперь официальные портные Императрицы. Они будут сопровождать нас на Торниан.

— Но у Дома Вастери уже есть портной.

— И он будет продолжать работать для Императора, но Императрице очень понравилась леди Каитир.

Тора бросил на него растерянный взгляд. Самка понравилась другой самке? Неужели это даже возможно? Затем он понял, что с Ким всё возможно.

Она выжила у ганглианцев дольше, чем любая другая самка.

Она пережила крушение во время посадки на Понте.

Она выжила во время повторного нападения Фала и Дьюла. И честно говоря, оказала сопротивление.

Она выжила в реке.

Да, вполне возможно, что ей могла понравиться другая самка.

Тора посмотрел на закрытую дверь в комнату отдыха. Обычно, он бы никогда не подумал войти, пока Императрица была там, но вместе с тем, Императрица никогда не была в комнате отдыха Императора. Есть вещи, которые ему нужно рассказать своему манно сейчас, и у него также было кое-что, что нужно вернуть Императрице. Приняв решение, Тора приоткрыл дверь и постучал.

***

Рэй нетерпеливо посмотрел на дверь. Кто посмел стучать в дверь его комнаты отдыха?

— Войдите, — сладкий голос Ким вынудил голову Рэя качнуться в её сторону. — Что? — спросила она, бросая на него вопросительный взгляд.

— Тебе нужно отдыхать, а не…

— Тора! — взволнованный тон Ким заставил его голову повернуться в другом направлении и увидеть своего первого потомка, входящего в комнату.

— Императрица, — сказал Тора, кланяясь ей.

Ким чувствовала, что её глаза увлажнились, в то время как оббегали Тора, отмечая его растрёпанный вид. Рэй говорил ей, что всё хорошо, но себе она могла признаться, что продолжала беспокоиться. Она никогда не смогла бы простить себе, если бы Фала причинил Тора вред, в то время как она сбежала.

— Мне так жаль, — голос Ким оборвался, когда она говорила, и глаза трёх самцов обратились к ней. О чём она может сожалеть?

— Ким… — Рэй начал прежде, чем Тора прервал его.

— За что, Императрица? — спросил Тора растерянно.

— Я оставила тебя… Я убежала… — Ким не могла поверить, что сделала это. — Ты — первый потомок Рэя, а я оставила тебя.

Все три самца посмотрели на неё в шоке. Что она говорит? Она думала, что должна была остаться и защищать Тора? Самка? Это была не её забота.

— Ты сделала то, что должна была сделать, — рассерженно ответил Рэй. Как она могла даже додуматься, что должна была остаться?

— Ты не должна была, Императрица, — вмешался Тора, входя в комнату и закрывая дверь. — Я бы не понял, что Фала атакует меня, если бы ты не предупредила, — Тора бросил на своего манно смущённый взгляд. — Затем ты отвлекла его, напав на Дьюла… это дало мне преимущество.

— Я сбежала… — прошептала Ким.

— Как и должна была. Что хорошего для меня было бы в том, что я прикончил Фала, если бы Дьюла убил тебя?

— Ким… — приглушенный голос Рэя заставил её посмотреть на него. — Тора прав. Ты поступила исключительно верно.

— Правда? — она смотрела на него, чтобы убедиться, что Рэй не расстроен из-за того, что она оставила Тора.

— Правда, — ответил Рэй, притягивая её ближе.

Ким уютно устроилась в его объятиях. Она не понимала, как это беспокоит её, пока не увидела Тора. Не понимала, насколько ей стыдно. Торнианские самцы проживают свои жизни с верой, что должны быть пригодными и достойными… что имеют честь. Ким могла понять это. Она просто думала, что и самки должны жить также. Для них обнаружить её недостаток… Её глаза, наконец, вернулись к Тора, сосредоточившись на состоянии его униформы.

— Что с тобой случилось? — спросила Ким, хмурясь.

— Что ты имеешь в виду? — ответил Тора, глядя на свою испачканную форму.

— Ты весь в грязи. Это не может быть из-за Фала.

— Нет… — Тора бросил на неё растерянный взгляд. — Это из-за реки.

— Реки?

— Ким, — Рэй нежно положил ладонь под её подбородок, привлекая её лицо к своему. — Тора увидел, что ты упала в реку. Он бросился за тобой.

— Что?! — Ким вернула потрясённый взгляд к Тора. — Ты бросился в реку? За мной?

— Конечно, — сказал Тора, но начал смущённо переминаться с ноги на ногу. — Ты — Императрица.

— А ты — будущий Император! — воскликнула Ким, отталкивая руки Рэя. — О чём ты думал?!! Так рисковать собой! Из всех глупых…

— Ты ругаешь меня из-за того, что я спас тебя? — Тора не мог поверить в это.

— Я… — Ким не знала, что сказать.

— Тора сделал то, что должен был, Ким, — объяснил ей нежно Рэй. — Ты являешься Императрицей. Именно так должен был поступить любой самец, ставший свидетелем произошедшего.

— Но, Рэй… он твой потомок… для него рисковать собой… ради меня.

— Я был не способен спасти своего брата… — сказал Тора, обнаружив, что ему перехватило горло, когда он говорил. — Он был замечательным братом, никогда не расстраивался от того, что был вторым самцом. Всегда смотрел вперёд, был во всем поддержкой для меня, — Тора бросил на неё уверенный взгляд. — Я забыл об этом. Ты бы ему очень понравилась, он бы нашёл в тебе напарника для своих маленьких розыгрышей.

— Он устраивал розыгрыши? — спросила Ким, посмотрев на Рэя.

— Да, — ответил ей Рэй. — Даже для меня, — он увидел улыбку Ким и удивился, из-за чего он беспокоился.

— Ты напомнила мне об этом, о том, как он жил, во что верил, а не то, как он умер. Именно поэтому я знаю, что Ван простил мне неспособность спасти его, потому что понимал, я не мог. Но он бы не простил мне, если бы я не спас тебя, когда мог.

— Тора… — Ким обнаружила, что её глаза снова наполняются слезами.

— Он прав, моя Ким, — сказал Рэй, притягивая её ближе. — Тора сделал то, что любой пригодный и достойный самец сделал бы для своей Императрицы. Прими это.

— Хорошо, — сказала Ким мягко, прежде чем повернуть свой взгляд к Курадору, который сохранял молчание на протяжении всего этого времени. — Но только если Курадор просканирует его и убедится, что он не пострадал.

— Я в порядке! — начал протестовать Тора, но взгляд его манно заставил успокоиться и закрыть рот. — Конечно, ваше величество, — сказал он напряжённо.

— Ты знаешь, — сказала Ким не в состоянии прекратить улыбаться, — думаю, что могу привыкнуть быть Императрицей.

***

Рив не обратил внимания на воинов Императора, когда они прошли мимо него с телами воинов, убитых Фала и Гулой. Убитых с помощью яда, который дал им Рив. У него были более важные дела, о которых стоило беспокоиться: как он намерен объяснить всё это не только Императору, но и Бертосу.

Поворачивая за угол, он столкнулся с Якаром.

— Смотри, куда идёшь! — приказал Рив, отталкивая целителя в сторону.

— Смотри сам, куда идёшь! — вспылил Якар в ответ. С него было достаточно тех, кто считал себя лучше него. Он был целителем.

Рив почти собрался отругать самца серьёзнее, когда вдруг понял, кто это стоит здесь перед ним в таком гневе.

— Что ты делаешь здесь? Почему ты не с Императором! Она отошла? — спросил Рив, едва сдерживая надежду в своём голосе. Это могло бы решить все его проблемы.

— Нет! — отрезал Якар. — Эта самка отказалась позволить мне лечить её. Мне! Самому востребованному целителю во всей Империи!

— Тогда кто её лечит?

— Курадор! — выплюнул он.

— Курадор? Как она смогла узнать о нём? — потребовал ответа Рив.

— Ауянгианская самка рассказала ей. Сказала, что он добрый, — ухмыльнулся Якар. — Как будто самкам нужна доброта. Им только нужно быть спокойными и оставаться в этом состоянии.

Взгляд Рива вернулся к Якару, изучая и оценивая целителя Императора. Лорд никогда не понимал, что их отношение к самкам имеет столько общего. Он удивился…

— Всё же, как только вы вернётесь на Торино, у тебя будет возможность её успокоить.

— Нет, — сказал Якар, и его гнев усилился. — Я подслушал, как Император объявил Курадору, что он должен стать личным целителем Императрицы.

— Что? Он не может забрать его с Весты без моего согласия!

— Как будто ты сможешь отказать. Он — Император, а это то, что его Императрица хочет. Они также забирают двух ауянгианских портных.

— Нет! — Рив повернулся и расстроено пробежался пальцами сквозь волосы. Ему нужны эти двое, если он хочет привлечь другую самку. Леди Эсти была в восторге от мастерства самки, и молва распространялась. К тому же он ещё не успел опробовать самку.

— Эта самка — угроза, — заявил Якар. — Она уничтожит наш образ жизни.

— Я согласен, — сказал Рив, увидев Якара в новом свете. — Идём, целитель Якар. Давай пройдём в мои личные покои. Нам есть что обсудить.

***

— Он в порядке, Императрица. Несколько шишек и синяков, которые я залечил. Здесь нет необратимого вреда, и как только он очистится, удалив речную вонь, он снова вернётся в норму.

— Ты только что сказал, что я воняю?! — потребовал ответа Тора, основательно обидевшись.

— Да, — сказал ему Курадор, ухмыляясь. — Что? Принц не может вонять?

Тора посмотрел на своего манно, но увидел, что его губы изогнулись. Изогнулись! Он думал, что это было смешно!

— Я удивлялся, откуда идёт этот запах, — в итоге сказал Рэй.

— Он мог идти от Ким, — выплюнул Тора, не понимая, что назвал её по имени.

— Я приняла душ, — ответила ему Ким обиженно, затем улыбнулась. — Это всё ты, Тора.

— Тогда я избавлю вас от своего оскорбительного присутствия, — сказал Тора всё ещё не в состоянии поверить, что кто-то имел наглость сказать ему, что он воняет. Как только он повернулся, то почувствовал вес предмета в своём кармане и остановился. Обернувшись, он вытащил его.

— Я думаю, что это принадлежит тебе, — сказал он и протянул ей клинок, украшенной драгоценными камнями рукояткой вперёд.

— Мой нож! — воскликнула Ким, нетерпеливо потянувшись вперёд, чтобы взять его. — Спасибо, Тора. Я думала, что потеряла его в реке.

— Он был у берега, где ты упала, — рассказал он и почувствовал, что щёки темнеют от её искренней благодарности. — Как тебе удалось заполучить клинок от кализианской королевской семьи?

— Генерал Рейнер дал мне его на Понте, — нахмурилась Ким. — Он член кализианской королевской семьи? — спросила она, посмотрев на Рэя.

— Двоюродный брат Императора. Они ближе, чем братья, — объяснил ей Рэй и понял, что в неоплатном долгу перед Рейнером. Если бы он не дал Ким этот кинжал, она бы не смогла перерезать веревки и освободиться. Да, он в долгу перед ним.

— Ох! Так я оскорбила «брата» Императора Лирона.

— Да, — ответил Рэй просто.

— Ты оскорбила генерала Рейнера, а он дал тебе кинжал? — Тора перевёл взгляд с Ким на своего манно и понял, что там была своя история, но увидел в выражении глаз своего манно, что это могло подождать.

— Да. Я принесла извинения, — сказала Ким, глядя на Рэя.

— Нет, Ким. Ты была права в том, что сказала, а ошибка была моей, поэтому Рейнер дал тебе кинжал. Сейчас я хочу, чтобы ты отдохнула, пока Каитир вернётся с твоей едой.

***

Ким готова была рвать на себе волосы.

— Я в порядке! — сказала она, в который раз.

В течение последних двух дней Рэй отказывался выпускать её из кровати, утверждая, что ей нужен отдых после «тяжёлого испытания». И Курадор не помогал.

По-видимому, торнианские самки изолировали себя, как только зачинали, и не позволяли самцу находиться рядом до момента «представления» потомка. Рэй сообщил ей, что самец преподносит дары другой самке, обычно той, что представила его самку, и она помогает самке пройти процесс.

Ким не могла поверить в это. Она сразу же сообщила Рэю, что не намерена делать ничего из этого. Не собиралась «изолировать» себя. Она оставалась в его покоях и в его кровати.

Облегчение на его лице удивило её. Неужели он, на самом деле, думал, что она сможет не позволить ему быть рядом с ней? Что откажется соединяться с ним до тех пор, пока ребёнок не родится? Она быстро развеяла эту возможность ночью ранее, но Рэй всё ещё отказывался выпускать её из кровати.

— Ты с потомком, Ким, — настаивал Рэй, как только они были втроём в комнате. — Тебе нужен отдых.

— Я беременная! Не больная! Нет абсолютно никаких причин для меня оставаться в кровати.

— Но…

— Я не торнианская самка, Рэй. Я не собираюсь вести себя, как одна из них, — откинув одеяла, она выскользнула из кровати.

— Курадор! — Рэй посмотрел на целителя в поисках помощи.

— Сир! Я сканирую её каждый день, там нет ничего, что указывало бы на необходимость для неё оставаться в кровати.

— Богиня! — сказал Рэй, отворачиваясь. Он хотел задушить Курадора.

— Хорошо! — произнесла Ким. — Это улажено.

Подошла к Рэю, провела успокаивающе ладонью вдоль его спины.

— Рэй, — она дождалась, чтобы он посмотрел на неё. — Я клянусь тебе, что я в порядке. В ту же минуту, как я подумаю, что что-то не так, я скажу тебе.

— Не минуту. Секунду, — потребовал Рэй хриплым голосом. — Я не могу потерять тебя, моя Ким.

— Секунду, — согласилась она.

В конце концов, кивнув, Рэй обвил руками своё будущее.

***

— Пора, Ким! — сказал ей Рэй следующим утром. Он закончил все свои встречи с Ривом, получил его неудовлетворительные ответы, по крайней мере, не проясняющие, как Фала и Дьюла оказались способны похитить Императрицу.

Сейчас он хотел забрать свою Ким и поселить её в Доме Вастери, представить её Ассамблее лордов и объявить торнианкой. Она носит его потомка, и он хочет, чтобы у неё была вся защита, положенная по Закону.

— Я готова, — сказала Ким, выходя к нему. Она понимала, что Рэй беспокоится о её безопасности, и призналась ему, что ей не очень понравились Веста, лорд Рив и его воины. Ким старалась их избегать, насколько это было возможно, и была благодарна, когда Рэй привлёк больше своих воинов с «Искателя», чтобы охранять её. Входя во внешнюю комнату, Ким обнаружила ожидающего Тора.

— Императрица, — сказал молодой мужчина, затем, вскинув руку через грудь, поклонился ей.

— Ким, Тора, — ответила она ему. — Меня зовут «Ким». Пожалуйста, обращайся ко мне так.

Тора посмотрел на своего манно, который лишь пожал плечами, показывая, что это будет его решением.

— Тогда при личном общении… Ким.

— Почему только при личном общении? — спросила Ким, нахмурившись. — Если мы собираемся быть семьёй, то к чему титулы?

— Самцам не позволено напрямую обращаться к самке другого самца, Ким, — объяснил ей Рэй. — Не напрямую, а также им никогда не разрешают быть знакомыми настолько, чтобы обращаться к ней только по имени.

— Но я разговариваю с самцами всё время, — произнесла Ким, переводя взгляд с Рэя к Тора.

— Да, — ответил Тора раньше, чем смог его манно. — Но ты… уникальная, — сказал он, стараясь не позволить своим губам изогнуться.

— Ты сейчас очень вежливо назвал меня странной, Тора?

— Кто? Я? — воскликнул принц слишком невинно. — Я бы никогда не поступил так… Ким.

Рэй наслаждался подшучиваниями между его потомком и Ким. Это ощущалось правильным, их поддразнивания друг друга. Они ещё не сказали Тора о состоянии Ким, и он удивится, если они скажут.

— Тебе решать, — заявила Ким, когда Рэй посмотрел на неё. Она отвернулась от Тора и положила руку поверх места, где устроился их потомок, говоря, что она понимает, о чём он думает.

— Тебе будет… удобно, если Тора будет знать?

— Он больше всех имеет право знать, — сказала Ким мягко.

— Знать что? — спросил Тора, переводя взгляд со своего манно на Ким.

— Когда Курадор осматривал её, то обнаружил, что Ким с потомком, — объяснил Рэй Тора, его руки обхватили Ким, прижимая её ближе, пока он наблюдал за реакцией Тора.

— Что? — глаза Тора расширились, затем проследили за ладонью Ким, всё ещё остававшейся в защитном жесте на её животе.

— Я с потомком, — произнесла Ким.

— Но… Я думал, что это невозможно…

— Похоже, мы были неправы, и Богиня решила благословить нас.

— Как давно вы знаете?

— Как я сказал, Курадор был единственным, кто обнаружил это во время сканирования Ким.

— Якар не заметил этого на «Искателе»? — Тора понял, что ему тяжело в это поверить.

— Я не была с потомком тогда, — сказал ему тихо Ким и почувствовала, что щёки начинают розоветь. — Твой манно и я тогда ещё не соединились.

— Так это…

— Это мой потомок! — ответил ему Рэй суровым голосом. Он не потерпит сомнений в этом, особенно, не от своего собственного самца.

— Он будет пригоден? — Тора задал вопрос Ким, понимая, что это будет интересно всем, когда станет известно.

— Курадор не обнаружил проблем, указывающих на это.

— Ему нужна будет твоя поддержка, Тора, — сказала мягко Ким и почувствовала, что глаза увлажняются от мысли, что её ребёнку придётся вытерпеть. — Даже больше, чем Вану.

— Что ты имеешь в виду? — задал вопрос Тора. Почему её потомку нужна будет его поддержка?

— Из того, что мне рассказывали, я знаю, что, если бы твой манно взял другую Императрицу… торнианку, то возник бы конфликт между тобой и её потомком.

Тора ничего не сказал, лишь напряжённо кивнул.

— Конфликт из-за того, что кто-то может захотеть поддержать его как Императора вместо тебя, даже не смотря на то, что ты первый самец Рэя.

— Он также был бы первым самцом, просто от другой самки.

— Да… но никто не поступит так с этим ребёнком, — сказала Ким печально. — Потому что я не торнианка, следовательно, и он не будет торнианцем. Многие будут гнушаться его, вот почему я говорю: ему потребуется твоя поддержка и принятие его старшего брата, будущего Императора.

— Он будет торнианцем! — гневно возразил Рэй. — Он мой потомок!

— Рэй, — Ким повернулась и успокаивающе положила ладонь на его вздымающуюся грудь. — Он будет на половину торнианец, на половину человек. Это сделает его другим. Твой народ, кажется, примет это не слишком хорошо.

— Что ты имеешь в виду? Каждый Дом отличается, и мы принимаем их все.

— От каждого торнианского Дома, Рэй. Я видела, как каждый твой воин смотрит на Каитир и Жаэля, потому что они не торнианцы. Они бы также смотрели и на меня, если бы ты не запретил. Кализианцы — ваши союзники, но всё же есть те, кто относится к ним свысока, потому что они вынуждены полагаться на вас в плане еды.

Рэй открыл рот, затем захлопнул его. Она была права, и ему не нравилось это.

— К нашему ребёнку будут относиться также… из-за меня. Они будут думать, что он маленький и слабый… из-за меня. И мы с тобой не можем ничего сделать с этим… потому что только Тора сможет.

— Что? — Тора смотрел на неё ошеломлённо. — Я? Что я могу сделать такого, чего не может сделать мой манно?

— Ты можешь принять его как своего настоящего брата, как принял Вана, — объяснила ему Ким. — Это покажет другим, что он по-настоящему пригоден и достоин быть Вастери.

— А если он не будет? — Тора не смог остановить слова и мгновенно пожалел об этом, из-за опустошённого взгляда, появившегося на лице Ким, прежде чем она отвернулась.

— Он будет! — зарычал Рэй на Тора, затем склонил голову и повторил это на ухо Ким. — Он будет, моя Ким. Курадор не нашёл проблем, и Богиня не позволит случиться ничему другому. Не после того, через что ты прошла.

— Через что мы прошли, Рэй, — Ким подняла на него печальный, но решительный взгляд. — Через что мы прошли, и ты прав, — она повернулась к Тора. — Принимать решение, конечно, тебе, — сказала она спокойно. — Никто не сможет тебя заставить принять его. Я знаю это, как никто другой.

Тора обнаружил, что ему не нравится, когда она использует такой прохладный тон, разговаривая с ним. Раньше, даже когда он не заслуживал этого, её голос был наполнен теплом и заботой. Его бездумные слова привели к этому, и он должен исправить ситуацию.

— Мои извинения, Ким. Я не хотел заставлять тебя беспокоиться о пригодности твоего потомка. Я просто… был удивлён. После всей силы и смелости, которые ты показала, я не верю, что хоть кто-то из потомков, подаренных тобой, не сможет быть пригодным и достойным, особенно, в соединении с Домом Вастери. Он изменит нашу вселенную.

— Он будет новым началом, — Ким поняла, что изменила слова Богини. — Но окажет ли его большой брат ему свою поддержку?

Тора знал, что сказанное им сейчас повлияет на всю его жизнь. Он лучше всех самцов понимал, что значит, когда к тебе относятся иначе всего лишь из-за случайности твоего рождения. Всё же Ким была права, путь этого самца будет пристально рассматриваться, и такое отношение может сделать его слабым. Сможет ли Тора повернуться к нему спиной? Он ощутил напряжение в груди от этой мысли. Это было бы как повернуться спиной к Вану. Ван…

Ван увидел бы в этом отличный новый опыт. Кого-то нового, с кем можно проворачивать его маленькие проделки. Он легко бы принял его в Дом Вастери и защищал бы его жизнь, если необходимо, как защищал Тора. Мог ли Тора сделать что-то меньшее?

— Он получит мою поддержку, — ответил Тора. — Не потому что он твой потомок, но потому что он будет моим братом. Все поймут это. Клянусь, — заявил Тора, затем протянул руку через грудь и поклонился Ким.

Рэй слушал, что говорит его первый самец, и ощущал, как растёт его чувство гордости. Тора становился прекрасным молодым самцом, проявляя все качества, которые однажды помогут ему возглавить их народ.

— Спасибо тебе, Тора, — сказала Ким, её голос опять был наполнен теплом и немного слезами.

— Не нужно благодарности, — Тора посмотрел на своего манно. — Ты знаешь, какой поток домыслов возникнет, когда ты объявишь об этом на Ассамблее.

— Мы пока ещё не будем оглашать это, — ответил Рэй ему. — Так что сейчас в курсе только Ким, я, ты и Курадор.

— Что? Почему?

— Ким захотела получить некоторое время, для того чтобы приспособиться. Почувствовать себя удобно в нашем Доме и с нашими людьми до того, как им расскажут.

— Некоторых это может разозлить. Вы скрываете, что были обнаружены совместимые самки.

— Да, но это будет исправлено, когда придёт время. Прямо сейчас всё, что имеет значение, убедиться, что Ким в безопасности и счастлива.

— Это создаст проблемы для тебя, Рэй? — Ким бросила на него обеспокоенный взгляд. — Моё нежелание сообщать, что я с потомком.

— Нет, Ким, — Рэй прожёг Тора взглядом. — Не создаст.

— Ты уверен?

— Да.

— Тора? — Ким посмотрела на принца, ища подтверждение.

— Когда объявлять, что Императрица зачала, остаётся на усмотрение Императора, — объяснил ей Тора, он только не добавил, что никогда раньше Император не ждал.

— Тогда хорошо.

***

Ким заняла своё место в челноке, довольная, что наконец-то покидает Весту. Лорд Рив подходил и рассказывал, как он сожалеет о случившемся с ней здесь. О том, что он молится, чтобы она не держала зла за то, что Фала и Дьюла самостоятельно совершили против его Дома.

Ким не поверила ни слову из того, что он сказал. Слова не отражались в его глазах. Взгляд говорил, лорд думает, что она ответственна за всё, что произошло.

Повернувшись, она улыбнулась Каитир и Жаэлю, которые сидели на несколько рядов дальше позади неё. Глаза обоих были наполнены возбуждением и немного страхом. Ким могла их понять. Они оба отправлялись в странное новое место. Увидев пустое сидение рядом с ними, она нахмурилась. Где Курадор?

Посмотрев назад в направлении люка челнока, она увидела Рэя, бросающего на Верона пристальный взгляд. Верон отвёл Рэя в сторону, когда они входили в челнок, Ким прошла дальше, занимая своё место, но сейчас она задавалась вопросом, должна ли была остаться и узнать в чем дело.

— Скажи пилоту взлетать, — проговорил Рэй Верону, затем прошёл вперёд и сел рядом с Ким.

— Рэй? — спросила она, нахмурившись, когда он потянулся, чтобы пристегнуть ремень безопасности.

— Да? — ответил он.

— Мы не можем лететь, Курадора ещё нет, — его взгляд встретил её, и желудок Ким сжался.

— Курадор не отправится на Торниан, — объяснил он ей.

— Что? Что ты имеешь в виду? Он нужен мне, Рэй.

— Ким, — он обхватил её лицо ладонями, спокойно удерживая. Он знал, как сильно ей нравился почтенный целитель, знал, что произошедшее опустошит её. — Курадор сейчас в руках Богини.

— Что?

— Когда он не прибыл к назначенному времени, Верон отправился за ним. Он нашёл Курадора в его комнате отдыха. Он отправился в Богине во время отдыха.

— Я… что…

— Я сожалею, Ким.

— Верон уверен? — спросила Ким, на глаза начали наворачиваться слёзы.

— Да, моя Ким.

— Я…

— Сир, я только что услышал о Курадоре, — Якар подошёл к Рэю, взгляд целителя путешествовал по Ким. — Возможно, вы предпочли бы, чтобы я успокоил Императрицу?

Рэй почувствовал, как мгновенно напряглась Ким, как она отшатнулась от него.

— Убирайся прочь от меня! — выплюнула она Якару.

— Нет, Якар, — без промедления сказал Рэй. — Императрице не нужно «успокаиваться».

— При всём моём уважении, Император, это очевидно, что нужно.

— Ты смеешь сомневаться во мне? — Рэй поднялся так, что возвышался над целителем. — Смеешь указывать мне, как вести себя с моей Императрицей?

— Сир, моя обязанность, как её целителя, убедиться, что о ней хорошо заботятся.

— Ты никогда не будешь моим целителем, Якар! — Ким отстегнула свой ремень безопасности и поднялась противостоять самцу. — Никогда! Сейчас же убирайся с моих глаз!

Каждый самец, присутствовавший при этом, напрягся от приказа Императрицы, их взгляды метнулись к Якару, интересуясь, подчинится ли он, поддержит ли Император её.

— Императрица отдала тебе приказ, Якар, — прорычал Рэй, его глаза стали суровыми. — Повинуйся или сдохнешь от моего клинка, — Рэй сжал рукоять меча, который он носил с момента похищения Ким.

— Я… Да, ваше величество, — запинался Якар, отступая назад. Всё прошло не так, как они с Ривом спланировали.

Рэй дождался, пока Якар покинул челнок, зная, что он сможет добраться на следующем, прежде чем вернуться к Ким.

— Садись, Ким, — сказал он, помогая ей снова пристегнуть ремень безопасности.

— Я не хочу, чтобы он приближался ко мне, Рэй. Я не доверяю ему.

— Я знаю, Ким. Мы найдём другого целителя.

— Обещай мне, Рэй. Обещай, что он не прикоснётся ко мне.

— Клянусь, Ким, — ответил он ей, взгляд Рэя был уверенным. — Он не коснётся тебя.

— Хорошо, — сказала она, наконец, расслабленно откидываясь на спинку своего сидения. — Нужно ли нам остаться? Позаботиться о Курадоре? — спросила она, возвращаясь мыслями к ворчливому старому целителю. — У него не было семьи, чтобы позаботиться о нём.

Рэй почувствовал, что его сердце сжимается, а гордость за его Императрицу растёт ещё больше. Для неё заботиться о Курадоре подобным образом, тревожиться о том, как о нём позаботятся после смерти, это многое говорило о том, какой Императрицей она станет. И каждый самец, присутствовавший здесь, понял это.

— Воины лорда Рива позаботятся об этом, Ким.

— Сделают ли они это достойно?

— Самцы, которых он лечил, позаботятся об этом, Императрица, — растроганный голос Каитир заставил каждую голову повернуться в её направлении. — Целитель Курадор помог многим, когда другие не смогли, они окажут ему почести, которые он заслужил.

— Хорошо, — сказала Ким, кивая Каитир, прежде чем посмотреть снова на Рэя.

— Летим домой, — сказала она и, беря его руку, посмотрела вперёд, зная, что она сможет справиться с любыми трудностями, лежащими впереди, пока Рэй рядом с ней.

Эпилог

Мысли Ким вернулись к настоящему, когда Дестени (прим. в переводе — судьба) выпустила её грудь. Посмотрев вниз, Ким обнаружила, что её дочь спит с маленькой капелькой, бегущей вниз по её подбородку.

— Наконец-то насытилась, моя маленькая? — прошептала Ким, наклоняясь и целуя её макушку, пока поправляла верх своего покрытия. Натянув полотенце на своё плечо, она вытерла подбородок Дестени.

— Она заснула? — глубокий голос заставил Ким поднять голову и обнаружить Рэя, шагнувшего во внутренний двор.

— Только что, — сказала она, запрокидывая лицо вверх, когда он наклонился поцеловать её.

— Я надеялся успеть до того, как она уснёт.

— Тогда бы она никогда не угомонилась, — ответила ему Ким, улыбнувшись. — Она девочка своего манно.

— Так и есть, — сказал Рэй, а Ким только закатила глаза, когда широкая усмешка расплылась по его лицу.

— Как будто могут быть хоть какие-то сомнения, как ты её балуешь.

— Она моя. Конечно, я буду баловать её.

— Помни об этом, когда она станет подростком и начнёт засматриваться на молодых самцов.

— Этого никогда не случится! — проревел Рэй, и его возражение заставило Дестини вздрогнуть в руках Ким, её маленькие губки скривились перед тем, как она поглубже вжалась в безопасность материнских объятий и вернулась в свои сны.

— У тебя есть несколько лет, чтобы подготовиться. Я просто предупредила тебя, ведь если всё, что ей нужно сделать, это заплакать, и ты дашь ей всё, что она хочет, она будет ожидать этого.

— Здесь нет ничего, что она могла бы захотеть, а я не смог бы ей дать.

Ким просто покачала головой.

— Не говори, что я не предупреждала тебя, — затем она поменяла тему: — Что Каллен хотел рассказать тебе? — её взгляд стал более пристальным, когда вместо ответа Рэй сел рядом с ней. — Рэй.

— Я не хочу расстраивать тебя, моя Ким, но я знаю, что ты хотела бы знать.

— Знать что?

— Лорд Каллен и Тора трудились над решением всех проблем на Весте, созданных Ривом.

— Да. И что они обнаружили? — Ким знала, что Каллен тщательно проверял воинов, которых Рив оставил, когда отправился на Торниан на Церемонию Соединения с женщинами с Земли. Нескольких Каллен признал непригодными для его нового Дома, Дома Низер.

— Курадор, — сказал Рэй, внимательно наблюдая за ней.

— Курадор? — нахмурилась на него Ким, затем посмотрела вниз на Дестини. Она всё ещё скучала по этому самцу, хотя и знала его всего несколько дней. Знала, что её беременность была бы меньше наполнена стрессом для обеих из них, если бы он был рядом с ней, и он бы любил Дестини.

— После комментариев, сделанных несколькими воинами, которых Каллен счёл достойными, он начал сомневаться, что Курадор ушёл естественным путём во сне, как сообщил нам Рив.

— Что? — прошептала Ким.

Рэй молча наблюдал, как она переваривает сказанное им. И прямо на его глазах Ким превратилась из мягкой и заботливой самки, которую он знал, в Императрицу, которая хотела ответов.

С тех пор как прибыли другие женщины, Ким приняла саму себя. Получая поддержку от этих женщин, имея возможность взаимодействовать с ними, она получала уверенность, что ей нужно быть Императрицей.

— Расскажи мне! — потребовала она.

— Несколько самцов признались, что они подслушали разговор Рива и Якара о том, что они не могут допустить, чтобы Курадор стал твоим целителем.

— Они убили его из-за меня, — прошептала Ким.

— Нет, Ким, — Рэй наклонился вперёд, сжимая её ладонь. — Они убили его, потому что были недостойными.

— Но…

— Нет! — Рэй отказывался позволять ей думать так. — Курадор никогда бы не хотел, чтобы ты думала так. Он был по-настоящему пригодным и достойным самцом. Целитель, который коснулся многих жизней. Мы будем чтить его и убедимся, что все остальные тоже знают об этом.

— Ему бы понравилась Дестини… — сказала она, превращаясь в мягкую, заботливую самку, которую он знал.

— Мы должны и расскажем ей о нём.

— Да, — прошептала Ким, глядя вниз на дочь, и увидела, что та проснулась. — Ну привет, моя красивая девочка, — сказала она, улыбаясь.

Дестини ворковала рядом с Ким, затем глаза дочки нашли Рэя, и она начала ёрзать в руках Ким, пытаясь дотянуться до своего манно.

Рэй немедленно наклонился, отвечая на требование дочери поднять её высоко над его головой. Он нежно пощекотал её и был вознаграждён смехом с пузырями.

— Помни, что произошло в последний раз, когда ты сделал это сразу после того, как она поела, — предупредила Ким, улыбаясь.

Рэй вспомнил и быстро опустил Дестини в свои объятия. У него не было желания снова обнаружить своё лицо покрытым недавней дочкиной едой.

— Ты бы не сделала этого со своим манно сейчас, не так ли, Дестини? — ворковал он с ней.

Дестини отвечала емусчастливой детской отрыжкой с пузырями, и Рэй понял, что только что избежал повторения представления. Взяв у Ким полотенце, он вытер рот Дестини.

— Тебе скоро возвращаться? — спросила Ким, наблюдая за тем, как он ухаживает за их дочкой.

— Нет. Генерал Рейнер прибудет после последнего приёма пищи, помнишь? До тех пор, я полностью твой.

— Правда? — глаза Ким начали сиять от мысли, что можно успеть за это время.

— Правда, — сказал Рэй, и его глаза были полны обещаний.

Поднявшись, Ким протянула ему руку.

— Давай возьмём нашу дочь на прогулку в садах, — предложила она. — Затем, когда она будет готова вздремнуть, мы также сможем вздремнуть.

Глядя на свою Ким, Рэй понял, что в отличие от Дестини, их «вздремнуть» будет включать совсем мало сна или обойдётся совсем без сна. Поднимаясь, он надёжно подхватил Дестини одной рукой, второй обхватил свою Ким и увлёк их в сад.

***

Высоко наверху Богиня посмотрела вниз на Императора и Императрицу и улыбнулась. Она сделала отличный выбор. Скоро больше не будет Великой Инфекции, и её ошибка будет исправлена.

— Идём…

Оторвавшись от сцены внизу, Богиня повернулась к своему самцу, к единственному, кого она когда-либо любила.

— Идём, — сказал он снова, протягивая ей свою ладонь. — Давай тоже пойдём «вздремнём».

Губы Богини изогнулись от обещания в глазах её пары, и она приняла его ладонь. Она по-настоящему собиралась наслаждаться этим «вздремнуть».

Конец

Оглавление

М.К. Айдем «Рэй»

  Пролог

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29