Слово-полководец [Сергей Борисович Сутоцкий] (fb2) читать постранично

Сергей Сутоцкий. СЛОВО – ПОЛКОВОДЕЦ

– Мы имеем в своем распоряжении только слово.

Так Владимир Ильич Ленин говорил о главном оружии большевиков в старой, царской России – о большевистской печати.

Большевистская печать помогала поднимать рабочих и крестьян – трудовой народ страны – на революционную борьбу за свободу, сплачивала их вокруг партии…

– И этого слова нас хотят лишить… – продолжал Владимир Ильич, подчеркивая, сколь грозным, опасным для всех врагов революции является оружие большевистской печати.

Книга «Слово – полководец» – своеобразная биография литературных произведений Владимира Ильича Ленина – большевистского идейного оружия главного калибра. Это – повествование о ленинском печатном слове: листовках и книгах Владимира Ильича, о газетах, которые он издавал в подполье, за границей.

– Минуло 29 лет с тех пор, как я был арестован в России, – вспоминал Владимир Ильич в самом конце 1916 года. – В продолжение этих 29 лет я не переставал бросать в массы революционные призывы. Я делал это из моей тюрьмы, из Сибири, а позднее – из-за границы.

Читатель книги «Слово – полководец» узнает, в какой исторической обстановке появлялись ленинские работы, с каким трудом большевикам удавалось их печатать и распространять, как эти работы Ленина готовили и подготовили победу Великой Октябрьской социалистической революции…

Когда думаешь о книгах Ленина, о статьях его и листовках – обо всем созданном его гением, – на память невольно приходят строки стихов поэта:

Слово – полководец человечьей силы…

Ленинское слово – слово-полководец!

Автор

Владимир Ульянов принимает эстафету

1

«Спешно!»

«Секретно!!»

«Совершенно секретно!!!»

«Когда выбыл?»

«Куда прибыл?»

«Учредите негласный надзор…»

•

Депеши, письма, скрепленные сургучными печатями, шли из одной канцелярии в другую. Из департамента в департамент. Из города в город.

А почему, собственно, такой переполох?

Казалось бы, ничего не случилось особенного: молодой человек, недавно сдавший экзамены за юридический факультет университета и зачисленный помощником присяжного поверенного, решил переменить место жительства.

Сколько других людей – молодых и не очень молодых – поступали точно так же. И это никого не беспокоило. Тем более, не становилось причиной волнений властей государственных.

Но в данном случае…

В данном случае многие учреждения Российской империи, словно муравейник, на который кто-то наступил ногой, зашевелились. В первую очередь полицейские сферы Санкт-Петербурга, Москвы и некоторых других городов пришли в движение.

Завязалась оживленная переписка: посыпались вопросы и ответы, сообщения и разъяснения. Потом начались поиски человека, который и не думал пропадать. И началось такое, когда в народе говорят: у страха глаза велики…

•

Да, так вот, стало быть: жил молодой человек в одном городе на Волге. Был в этом городе некто Агатицкий, полицмейстер, начальник местной полиции. И стоило молодому человеку отправиться на вокзал, купить билет, сесть в вагон поезда, как господин Агатицкий всполошился и 27 августа 1893 года направил московскому обер-полицмейстеру, старшему начальнику, совершенно секретную бумагу за номером 208:

«Состоящий под негласным надзором полиции бывший студент Владимир Ильин Ульянов выбыл из г. Самары в Москву.

О чем имею честь донести вашему превосходительству и покорнейше просить распоряжения об учреждении за Ульяновым негласного надзора полиции».

•

И в самом деле, в конце августа 1893 года Владимир Ульянов выбыл из Самары и вскоре прибыл в Москву. Он прожил здесь недолго – знакомился с людьми, взгляды которых на жизнь совпадали с его взглядами, занимался в читальном зале библиотеки Румянцевского музея, что, кстати, и было им собственноручно отмечено в тамошней регистрационной книге:

«26 августа. Владимир Ульянов, помощник присяжного поверенного, Б. Бронная, д. Иванова, кв. 3».

Не исключено, что московские полицейские, получив донесение своих самарских коллег, обнаружили в Румянцевском музее этот адрес и стремглав ринулись на Большую Бронную улицу, в дом Иванова, в квартиру № 3.

Тогда-то все и могло начаться. Потому что – увы! – на Большой Бронной улице Владимира Ульянова не оказалось: ни в одном из домов, ни в одной из квартир. По той простой причине не оказалось, что он там никогда не жил. Что же касается адреса, написанного им собственноручно в регистрационной книге, то Владимир Ильич придумал его в целях конспирации.

Короче говоря, не смогла московская полиция выполнить просьбу самарского полицмейстера господина Агатицкого. Ни гласного, ни