Схождение во ад [Андрей Алексеевич Молчанов] (fb2) читать постранично, страница - 3

внедрявших в темную массу науки и искусства, началось строительство городов-убежищ: еще в первый ледниковый период, на пра-Земле, миллионы лет назад, в первом королевстве Туле, что осталось бессмертным и чье бдительное око — Полярная звезда. И недаром: ведь родина Туле — Арктика, однако простиралось королевство далеко в нынешнюю Азию. И раса человечества, существовавшая на данном пространстве тогда, еще до времен, претерпевшая эволюцию из бессмысленных образований в разумную общность, имело источник всех энергий, данных каждому — тот «третий глаз», что был расположен в середине передней части головы, а после, с течением времени переместился к темени и стал вратами входа и выхода духа, сам же затаясь в шишковидной железе.

Зеленый луг — первое обиталище, закрыл панцирь ледника, и люди ушли на новый континент — Лемурию, простиравшуюся от Индийского океана до Австралии; они заселили и Атлантиду, выстроив города-гиганты, что оставили лишь редкие осколки своих таинств: статуи на острове Пасхи, развалины на вершине Тиахуанако в Андах… Но еще сохранились и крупицы знаний, переданные египетским жрецам, врачам Филиппин, лечущим недуги без наркоза и скальпеля… Но и не только это. Кто-то сохранил божественный третий глаз, и в предвидении гибели Атлантиды избежал ее, дав жизнь пятой расе, что и стала нынешним человечеством, утвердившемся на новом континенте Европе. Именно здесь исток сегодняшней эры и ее конец, а оттуда — из Туле, Атлантиды и Лемурии тянутся корни, взрастившие несостоявшийся тысячелетний Рейх, чья элита отсеченная рука эволюции…

…Краузе едва не рассмеялся. Он вдруг спокойно и даже юмористически осознал все происходящее, равнодушно глядя на руины города, проносящиеся в оконце. Да, он — жрец; да, ему выпало испытание, ему дан жесточайший урок, и урок этот унижение и разгром Германии, однако все впереди, и будущее за ним — облеченным знанием, прошедшим через страдание и горнило высшего опыта. И путь его указан ему извне, и знание дано не напрасно, равно как и дар ясновидения. Там, в неведомых соседних мирах, он, конечно, расценивается как ученик, но, одновременно, и как избранный, однако осознание себя избранным — не повод для самовозвеличения и эйфории, а жесткое руководство к действию. Действием же явится проникновение в те миры, что словно тончайшие капилляры питают его сознание мыслью, надеждой, уверенностью и смыслом. Он очутится там, благо ключи к великим вратам, ведущим туда, в руках его. А затем вернется обратно, наделенный могуществом и бессмертием, дабы начать иную игру — выверенную и тонкую. Об этом бредит сейчас неудавшийся кандидат в повелители мира — деградант, промотавший все, дарованное ему: идею, власть и даже физическое здоровье.

Он был слишком упоен собою, этот Адольф. И чересчур эмоционален. И гнетуще прямолинеен. Он почитал себя посланцем высшего разума и носителем великой идеи, и в чем-то был прав, однако впоследствии отождествил себя с надстоящей над ним силой, не понимая, что пешка и игрок категории разные, общее у них лишь одно: процесс игры. Да и возможно ли счесть число непоправимых его ошибок! Он шел на поводу чувств и интуиции, когда событиями должна была управлять логика, причем не его, а логика профессионалов. Он честно назвал врагами всех, кто был ими, а далеко не всем надо было объявлять о том, кем они для него являлись.

Он не оставил даже и тени надежды славянам, а ведь мог бы взять их во временные союзники, мог! И вот эти озлобленные азиато-славяне идут сюда. Как победители. Не ведая, что истинные победители — евреи. Американские, русские, эфиопские… Война была начата ими и ими будет закончена, этими паразитами рода человеческого. А виновником в глазах освобожденного от фашизма человечества предстанет безумец Гитлер — он и только он. Намеки на обозначение фюрера как сумасшедшего уже прослеживаются и в восточной, и в западной прессе, и пусть версия такого рода пошла в своей незамысловатости, однако ей как удобным широким щитом прикрывается то многое и многое, что не предназначено для глаз простых смертных. А он, Гитлер, да и Сталин, впрочем, знают у кого в мире самый сильный и проворный капитал, и кто владелец идеологического наркотика, в том числе коммунистического. А уж сами заправилы Запада слепо и безоговорочно подчинены тем суфлерам, по чьей подсказке играют свои хорошо оплачиваемые роли. А потому после еврейской победы если и будет суд, то тщательно срежиссированный и скорый, а для знающих подоплеку как суда, так и событий, суду предшествовавших, будет выбор: примкнуть к победителям — тем или иным и помалкивать, события прошлого не комментируя или же — обречь себя на верную, скорее всего, гибель.

А что же он, Краузе? Ему ведь тоже придется затаиться до поры, посвятив себя последним разгадкам тибетских тайн из древних манускриптов, и каждая тайна — ключ к невидимой двери, ведущей в те миры, куда обычному смертному хода нет. И когда отыщется последний необходимый ключ, тогда, возможно, он