Порочные инстинкты [Сюзанна Райт] (fb2) читать онлайн

Сюзанна Райт Порочные инстинкты (Стая феникс — 4)

Переведено специально для группы WonderlandBooK

Любое копирование без ссылки на группу и переводчиков ЗАПРЕЩЕНО!

Переводчики: inventia, leno4ka3486, Veyrik, schastlivka

Редакторы: inventia, natali1875

Русифицированная обложка: inventia

Глава 1

Открыть глаза и обнаружить, что ты висишь вверх тормашками, плохо, да?

Сквозь туман, застилавший разум, Рони Акстон поняла, что не только она вверх тормашками. Машина перевернулась. Что за отстой. Тут явно не обошлось без чертовой феи.

Как ни странно, но страха или паники Рони не ощущала. И, несмотря на явную уверенность в разбитой голове, боли не было. Лишь ощущение невесомости. Даже беспокойство волчицы не тревожило в этот момент. Краем сознания Рони понимала, что машина кренится на бок, словно ее что-то тянет. И сквозь туман проникали звуки: низкие стоны, трель телефона, плач ребенка и незнакомые спорящие голоса. Определив направление, откуда доносилась трель телефона, Рони повернула голову и увидела на водительском сиденье мужчину-оборотня с закрытыми глазами. Тао. Хм. Странно, что с ней оказался глава стражей стаи Феникс. Рони редко тусовалась с кем-то не из своей стаи, и лишь немногих могла назвать друзьями.

Печально, но в сфере социума Рони походила на своего брата-альфу недавно сформированной стаи Меркурий. Вот только в случае Ника — ему не нравилось большинство людей. А вот в случае с Рони — большинству людей не нравилась она. Даже в детстве она с трудом заводила друзей, особенно в школе. Довольно трудно вписаться в общество, когда ты непоседливый сорванец с IQ выше, чем у твоих учителей. И, вероятней всего, ситуация усугубилась тем, что Рони не вела себя соответственно своему полу. Она не видела смысла постоянно сплетничать, бегать по магазинам, задавать личные вопросы или мазать каждую часть тела отдельным кремом.

Рони ощущала себя лучше среди мальчишек, особенно в обществе двух братьев и беты стаи — Деррена. Мужчин не волновало, что Рони не нравилась людям или что она не знала, как соответствовать социальным устоям, или что предпочитала шоколад любым живым существам на обед. Единственной подругой Рони считала альфа-самку, пару своего брата — Шайю, — которая…

На Рони обрушилась череда воспоминаний: Шайя напевает на заднем сиденье малышу, Тао притворно ворчит из-за шума, визг тормозов, внезапный удар в бок машины, сильная боль в голове и перед глазами всё меркнет. Хватаясь за нити воспоминаний, Рони поняла, что сопровождала на втором месяце беременности Шайю её крестника Кайя и телохранителя Тао в зоопарк. Шайе хотелось отдохнуть от гиперопеки Ника. И когда они возвращались на территорию стаи Феникс, в них врезалась машина. А после Рони вырубилась, как девчонка. Как же стыдно.

Проморгавшись, она насколько смогла, повернула голову назад. Шею прострелила боль, которая казалась просто ничем, по сравнению с тем, что Рони почувствовала, не увидев Шайю рядом с плачущим Кайем. Но затем, в нескольких футах от машины, в траве, она заметила женскую фигуру. Черт. Полусонное состояние как рукой сняло, действительность врезалась в Рони, и волчица завыла от страха и гнева. В голове билась лишь одна мысль: выбирайся, давай же, выбирайся. Выдавив из себя успокаивающую улыбку Кайю, который вертелся в своем кресле и тянулся к ней, Рони тихо проговорила:

— Все хорошо, чемпион. Дай мне секунду и я…

Машина вновь качнулась.

— Да это просто какой-то кусок дерьма! — послышался незнакомый голос.

— Поторапливайся! — послышался второй незнакомый голос. — У нас мало времени. Как только Акстон и Коулмен почувствуют по связи, что с их волчицами что-то не так, то тут же окажутся здесь.

Незнакомец был прав: Рони ощущала гнев и беспокойство Ника. И Шайю она чувствовала по связи стаи: та была жива, но без сознания.

— Я не могу дверь открыть, её заклинило.

Рычание.

— Свали отсюда, дай мне попробовать. — Машину вновь качнуло. И тогда Рони осенило: кто-то дергал дверь, отчаянно пытаясь попасть в машину… чтобы забрать Кайя. Черт возьми, нет!

Рони неуклюже попыталась отстегнуть ремень безопасности. Тот отстегнулся слишком внезапно, и она, взвизгнув, рухнула на осколки стекла.

Плюнув на боль, Рони поползла на заднее сиденье, по пути взывая к Тао:

— Тао, очнись! Доберись до Шайи!

Но в ответ услышала лишь очередной стон.

— Дерьмо! Там одна очнулась!　

Вместо того чтобы сбежать, незнакомцы удвоили усилия попасть в машину. И эти усилия принесли свои плоды. В тот момент, когда Рони уже протиснулась между сиденьями, задняя дверь открылась и к Кайю потянулась загорелая рука. Рони выпустила когти и оцарапала незнакомца, заставив того отдернуть руку. Волчица одобрительно зарычала.　

— Богом клянусь, сунешь к нему еще хоть одну конечность, целой ее обратно не получишь!

— Сука!　

В этот раз в салон протиснулись две руки и обе с когтями. Одной рукой незнакомец перерезал ремень, удерживающий кресло Кайя, а вторую выставил между ним и Рони. Парень схватил детское кресло вместе с Кайем, прежде чем они упали. Рони вцепилась когтями в мужскую руку, расцарапывая ее до кости, и не отпускала, пока пробиралась на заднее сиденье. Парень взвыл от боли, матеря Рони, на чем свет стоит. Что ж, она же его предупредила, но тот решил не обращать внимания, и нечего теперь сквернословить. Свободной рукой Рони расстегнула ремни кресла, и Кай упал в безопасность её объятий. Если бы волчица могла выдохнуть от облегчения, она бы так и сделала.

Обняв малыша покрепче, Рони притянула его к себе. И только после этого освободила от хватки горе-похитителя. Рони уже было ощутила победу, когда кто-то грубо схватил ее сзади за волосы. Обернувшись настолько, насколько позволила жесткая хватка, она обнаружила второго парня. Тот удерживал ее на месте, пока покалеченный пытался отобрать Кайя. Малыш плакал от страха и жался к ней. Когда две ладони жестко обхватили тельце Кайя, на Рони обрушилась паника. Нет, нет, она не позволит…

Внезапно волосы Рони отпустили, а мужской крик смешался со знакомым рыком, подсказывая, что Шайя очнулась и перекинулась в волчицу. И как бы Рони не была рада, что Шайя очнулась, ей не хотелось, чтобы беременная подруга, несмотря на всю свою ярость, боролась с мужчиной-оборотнем.

— Не перекидывайся! — крикнул другой парень. — Машина едет!

Послышался звук удаляющихся шагов, когда эти двое бросились наутёк. Через несколько секунд послышался визг шин, подсказавший, что эти засранцы уехали. Рони затопило облегчение. Услышав, как волчица скулит и царапает машину, Рони проговорила:

— Мы в порядке.

Вот только на самом деле все было не так. Теперь у неё пульсировало в голове, тело болело в нескольких местах, а перед глазами начали плясать темные пятна. Если она вновь потеряет сознание, то сильно расстроится. Черт возьми, доминантные волчицы в обморок не падают.

— Рони, как сильно вы ранены? — спросила Шайя, когда вновь перекинулась в человека.

Рони хотела ответить, хотела спросить как сама Шайя и заверить её, что всё будет хорошо. Но ей словно ватой рот набили, в груди стало болеть, а зрение затуманилось. А хуже всего то, что в голове начал звенеть набат, усиливая боль. Рони открыла рот, чтобы заговорить, но не произнесла ни слова. Волчица вновь запаниковала, когда звон в голове стал просто невыносимым, а в глазах потемнело.

А потом был лишь мрак.

Глава 2

Спустя полчаса, сидя на койке в лазарете стаи Феникс, Рони дернулась, когда Грейс с помощью пинцета вытащила еще один осколок стекла из ее ладони. Рони молча кипела от злости на саму себя. Она — доминантная волчица, которая могла обогнать обоих братьев, одолеть волка в человеческом обличье и едва не заставила альфа-самца рыдать из-за того, что победила его в армрестлинге — упала в обморок. Дважды.

Что не так с этим миром?

— Готово, — вторглась в ее мысли Грейс. — Я хочу еще раз поблагодарить тебя за то, что ты сегодня сделала. Меня до смерти пугает мысль о том, что случилось бы с Кайем, если бы ты его не спасла.

Рони вытащила изо рта клубничный леденец:

— На моем месте так поступил бы каждый.

— Не пытайся преуменьшить свою заслугу. Защищать кого-то ценой своей жизни — это не такое уж и маленькое дело. — Прищурившись, брюнетка осмотрела рану Рони на лбу. — Выглядит гораздо лучше. — И все это из-за быстрой регенерации, присущей оборотням. — Как насчет всего остального?

— Исцеляется. — Оборотням не так-то легко навредить, вот почему Рони вышла из той драки только лишь с порезами, синяками и трещиной в ребре. Слава богу, Тао и Кай отделались лишь несколькими царапинами и синяками.

В связи с тем, что Рони почти полностью исцелилась, она отказалась от предложения помощи альфа-самки стаи Феникс. А вот Шайе исцеляющие навыки Тарин понадобились, потому что та сломала ногу и получила перелом запястья. К тому времени, как прибыли Ник и Деррен, Шайя уже была в порядке.

Несмотря на это, Ник все равно испугался. Рони слышала, как он рычит и кричит на кухне, а Шайя отчаянно пытается его упокоить.

Из мыслей, Рони выдернул звук тяжелых шагов по туннелям, и через несколько секунд в палату лазарета вошел высокий, темноволосый, широкоплечий объект сексуального удовлетворения.

На Рони уставились два голубых океана глаз, и в комнате тут же накалилась обстановка… так всегда бывает.

Маркус Фуллер излучал секс, уверенность и грубую, неотразимую харизму, которые привлекали внимание окружающих… поэтому страж стаи Феникс был звездой каждой фантазии Рони с рейтингом 21+. И за свою роль заслужил Оскар.

От него волнами исходили гнев и обеспокоенность, когда он спросил:

— Сильно болит?

Он взглядом прошёлся по всему телу Рони, словно имел на это полное право. На неё обрушился его аромат, и она вновь пожелала разлить его по флаконам. Землистый, пряный и с толикой запаха кожи, который всегда дразнил и Рони и её волчицу.

Настроившись не показывать, как шесть футов чистой мужской силы влияют на неё, она беззаботно пожала плечами.

— Я в порядке.

Явно не убеждённый, он повернулся к Грейс и предательница канарейкой распелась.　

— Через час она полностью исцелится. А мне нужно вернуться к дочери, которая может проснуться в любую минуту.

Как только Грейс ушла, Маркус вновь вперил взгляд в Рони. Гнев больше не вибрировал на поверхности, но она знала, что он где-то глубоко ещё скрывался. Может окружающих он и мог одурачить беззаботностью, но Рони отлично знала, что этот волк мрачен и опасен, как и любой хищник.

В ту минуту, когда Рони встретилась со стражем, её волчица почувствовала в нём опасность, напряженность и силу… а затем, едва не перевернулась перед ним на спину, задыхаясь от похоти. Это было так… унизительно.

— Как ты себя чувствуешь, красотка?

Честно? Так, словно хотела выколоть эти прекрасные глаза, которые следили за каждым её движением и выражением. Это был взгляд охотника, и стоило Маркусу сосредоточить этот взгляд на Рони, как она чувствовала себя добычей. И это лишь усиливало сексуальное напряжение между ними… довольно неожиданное напряжение, учитывая, что она вообще не была похожа на никчёмных фиф, с которыми он встречался.

По началу, игривый характер Маркуса раздражал Рони, несмотря на сильное сексуальное влечение.

Невероятно потрясающие люди настораживали Рони, особенно типичные «льстивые болтуны» — парни, которые в совершенстве овладели искусством раздевать девушек лишь при помощи слов. Рони нравились мужчины с внутренним стержнем, а не кобели, не представляющие что такое верность и повёрнутые на внешности, считая, что благодаря ей получат всё, что хотят от жизни.

Однако довольно скоро её раздражение сменилось любопытством, потому что чем больше времени она проводила рядом с Маркусом Фуллером, тем больше понимала, что эти его «сладкие речи» — просто фарс. Он прятался за очарованием и беззаботностью, защищаясь от мира.

Парень что-то скрывал глубоко в душе. Огромное количество гнева было упрятано в толстый слой льда… но, казалось, никто этого не замечал. Никто, казалось, не видел, что у этого волка имелись секреты.

А ещё этого волка было невозможно не любить. Рони завидовала тому, как Маркус заставлял окружающих чувствовать непринужденность, завидовала его способности отлично ладить с другими и быть мгновенно принятым в любой социальный круг.

Рони, наоборот, была склонна заставлять людей чувствовать дискомфорт из-за того, что не понимала чувства и дружеское поведение других.

На его нетерпеливое выражение, она вытащила леденец изо рта и ответила:

— Я уже сказала, что в порядке. — Она соскользнула с кушетки, и Маркус подхватил её за локоть, помогая встать прямо.

Такое обыденное прикосновение заставило каждый нерв в теле Рони загореться неоном. Она выдернула руку.　

— Я и без помощи превосходно могу ходить.

Он одарил её своей пресловутой ухмылкой, от которой девушки должны краснеть и тут же на него вешаться.

— Ты должна знать, что вот такой чопорный тон училки безумно меня заводит.

Рони могла бы противостоять, если бы в ухмылке была озабоченность. Но нет. В ней была уверенность, озорство и обещание: «Со мной ты будешь кончать всю ночь». И Рони могла поклясться, что так и было.

Хотя вряд ли она когда-нибудь это проверит. Маркус флиртовал с ней, да, но лишь потому, что не знал других форм общения. Тем более девчонка-сорванец не в его вкусе.

Волчице Рони нравилась грубая сексуальность и обольстительное очарование Маркуса, и она вечно подталкивала Рони поступать по велению страсти. И сопротивляться было сложно, так как они с волчицей были очень близки, и грань между человеком и зверем была стёрта.

Это не значило, что полного контроля над волчицей не было, но эмоции животного могли действовать на человеческую реакцию Рони, и наоборот. По сути, волчица хотела Маркуса, и это желание подпитывало страсть Рони, что значительно ухудшало способность противостоять Маркусу.

Обозлившись на него, себя и волчицу, Рони взяла в рот леденец и бросила на Маркуса пустой взгляд, отказываясь дать понять, что она не устойчива к его очарованию, как и все остальные женщины.

Ничего. Женщина перед ним не отреагировала, заставляя Маркуса шире улыбаться.

Он возвращался от сестры домой, когда ему позвонил Данте, бета стаи, и сообщил об аварии.

Он, как больной, мчался, нарушая все правила, домой, чтобы своими глазами увидеть, что всё хорошо, что с Рони всё хорошо. И вот она, вновь вела себя отстранено, и он был не более чем удивлён.

По началу, очевидное безразличие Рони раздражало. Ему не нравилось, что только он чувствовал сильное влечение, граничившее с магнетизмом.

Каждый раз, когда они оказывались поблизости, воздух потрескивал от сексуальной энергии, и Маркус не верил, что это одностороннее.

Тем не менее, хотя в его голове частенько всплывали картины, как он ласкает соблазнительные изгибы тела Рони и заставляет её обхватить его талию ногами, Рони всегда казалась невозмутимой. В этом не было смысла.

Маркус решил не наседать, а отступить. Он наблюдал за ней, следил за каждой реакцией на себя, и вскоре пришёл к заключению, что не так уж и равнодушна к нему.

Почему она сопротивлялась влечению, он не знал, но хотел выяснить, понять Рони и найти брешь в её броне. Рони невероятно умна, и чтобы соблазнить ее тело, ему нужно сначала обольстить ее разум.

Проблема заключалась в том, что Рони сложный человек и держится стороной от тех, кто не входит в очень узкий круг её общения, в который входят её брат, её, бета и Шайя. Но прежний Альфа не стал бы без причины называть Маркуса «маленький упрямец».

Когда Маркус чего-то хотел, он охотился за этим, пока не получал. А сейчас он хотел затащить в постель Рони Акстон; хотел изучить это напряжение между ними, заставившее его сгореть, пока Рони не перестала бы вертеться в его голове и фантазиях.

Было что-то в ней…

Может то, что она так отличалась от женщин, с которыми он обычно встречался, а может то, что она не ласкает его эго, не подлизывается к нему так, как он счел бы неприятным. А может, потому что у неё самая роскошная задница из виденных им.

Наверное, всё сразу.

Ну да, в дополнение к яркости и способностям, Рони Акстон ещё и совершенно убийственна. Маркус видел, как она дралась, когда на их территорию пробралась группа людей с предубеждениями. Рони действовала хитро, быстро и беспощадно. И это чертовски заводило.

Его волку Рони тоже нравилась… особенно её порочная сторона. Как и Маркус, волк жаждал доминирующую самку так, что она быстро превратилась в навязчивую идею. Её равнодушие и труднодоступность взывали и к мужчине и к волку.

Обычно, Маркус не увязывается за женщинами так, из-за опасений, что они посчитают, будто ему нужно больше, чем просто перепих. Но не волновался, что Рони привяжется. Казалось, в эмоциональной близости она не лучше его. Она не привязывалась, не становилась зависимой и не играла в игры, от которых Маркус уже давно устал.

Учитывая, что у него не самая лучшая репутация, он ждал, что Альфа-самка Рони прикажет ему держаться от неё подальше. Шайя точно видела, как он хотел сестру её пары.

Хотя Шайя его подруга, но она защищала Рони. Но, как ни странно, Шайя пыталась их свести. И Тарин помогала.

Это хорошо, так как ни одно предупреждение не удержало бы его… особенно учитывая, что с самого начала в нём играло чувство собственничества

Новое чувство было настолько неожиданным, что даже немного пугало Маркуса. Но, на самом деле, мог ли он ожидать, что такое желание к кому-то шло без собственничества? Как только сексуальный зуд будет снят, и это чувство исчезнет.

Не обращая внимания на предостерегающий взгляд Рони, Маркус положил руку ей на поясницу.

— Дорогая, ты слышала Грейс. У тебя может быть сотрясение.

Ничего дурного нет в том, чтобы расслабиться и принять чью-то помощь.　

Она надменно фыркнула. Но он другого и не ожидал от доминантной женщины оборотня. Слава об их независимом нраве шла на милю впереди. Однако он обиженно вздохнул лишь, чтобы задеть Рони.

Она выкинула палочку от леденца в мусор.

— Ты знаешь, что вздох на самом деле действует, как физиологическая кнопка возврата?

Маркус заметил, что Рони часто так делала: выдавала абсолютно ненужные факты. По началу, он думал, что она делала так в неудачных попытках казаться дружелюбной и вести беседу.

Но вскоре осознал, что она поступала так ради того, чтобы быстрее избавиться от собеседников. Они начинали думать, что она странная и занудная или чувствовали себя так же неуютно, как и она

Маркус не собирался на это поддаваться. Кроме того, интеллект всегда сексуально, особенно, когда она умничала перед ним.　

— Серьёзно? — Он играл с концами ее длинных пепельно-светлых волос, любуясь естественными, крупными локонами. — Твой мозг, словно губка. Мне нравится.

Рони бросила на него пораженный взгляд. Почему он ведет себя так, словно она ему… интересна? Рони не интересная. И вот он опять ей улыбался. Волчица желала облизать Маркуса с головы до ног, и это было совершенно раздражающе и жалко.

Ладно, Рони могла согласиться, что идущий рядом мужчина сильный, мускулистый и восхитительно доминирующий. Но признаться в этом Маркусу? Ни за что.

Выпрямившись, она отмахнулась от него.

— Почему бы тебе не позабавиться с Бетти Буп^[1]?

— Бетти Буп? — он хмыкнул. — Если ты говоришь о Заре…

О, да, именно о ней. Пышнотелая, элегантная, изящная… совершенная противоположность Рони.

— … между нами всё кончено. — Он хотел лишь одну женщину.

— Ну, тогда… иди и позабавься с той, с кем ты сейчас мутишь и…

— У тебя симпатичный носик. — Он коснулся пальцем кончика ее носа.

Опешив от его внезапного комплимента, Рони прошла мимо Маркуса и пошагала прочь. У неё не симпатичный носик. Маркус быстро её догнал и просто шёл рядом по туннелям, располагавшимся на территории стаи Феникс.

Древние пещеры были отлично модернизированы, но альфа-самка стаи давно прозвала их Бедрок. Поэтому Тарин частенько называла пару Флинстоуном.

Рони едва успела войти в гостиную, как миниатюрная фигура обняла её в удушающих объятиях. Рони начала выдувать светлые волосы изо рта.

— Ты не дала им забрать моего сына, — всхлипнула Тарин. — Спасибо. — Она уже в третий раз её благодарит.

Трей стоял позади Тарин. Его голубые глаза были наполнены дикостью и желанием убивать, а огромное тело сотрясал гнев.

— Если тебе что-то, что угодно, понадобиться, просто дай знать. — Остальная часть стаи Феникс кивнула в согласии.

— Мы у тебя в долгу, — признала, Грета, хотя не выглядела довольной этим. На самом деле, она опасно прищурилась на то, как близко Маркус стоял к Рони.

Слегка нервнобольная бабушка Трея очень по-собственнически относилась к «её мальчикам» — Трею, Тао, Данте и четырём стражам Маркусу, Трику, Райану и Доминику.

Поскольку Грета была убеждена, что каждая свободная женщина была полна решимости захомутать одного из них, прилагала немало усилий, чтобы их спугнуть. Это не помогло отпугнуть Тарин и пару беты Джейми, но Грета старается изо всех сил подпортить им жизни.

Не зная, то делать со всем этим вниманием и объятиями, Рони бросила умоляющий взгляд на Маркуса.

Улыбаясь, Маркус сжалился над Рони, удовлетворённый тем, что она обратилась к нему за помощью.

— Тарин, почему бы тебе не усадить Рони? У неё может быть сотрясение

— Конечно. — Тарин подвела Рони к креслу, в котором сидел Доминик. — Сдрисни.

— Я тоже ранен, забыла? — проворчал он. — Никто даже не похвалил меня, что я разнял двух дерущихся волков.

Тарин закатила глаза.　

— Не в новинку Трику и Райану увлечься в спарринге. У тебя пару синяков, большинство из которых исцелились еще до того, как ты вошёл в дверь.

— Пара синяков? — Доминик поднялся. — У меня на груди столько чёрных пятен, что я похож на голштинскую корову. И, несмотря на все твои заверения, у меня было внутреннее кровотечение.

Трик покачал головой на Доминика.

— А ещё больше драмы можешь показать? — Заметив, что Маркус сел на подлокотник кресла Рони, Трик выгнул брови.

И тут Трик насмешливо улыбнулся, отчего следы когтей на его щеке стали заметнее. Сколько Маркус себя помнил, любимое занятие Трика — мучить людей. Ему очень нравилось дразнить Маркуса, явным безразличием Рони. Мудак.

Рони напряглась, когда в комнату вошли Шайя, Ник и Деррен. Она ожидала лекцию от брата. Через секунду, когда Ник почуял её, он посмотрел на Рони и его глаза потемнели. Ага, грядёт лекция.

С мрачным выражением лица, Ник шагнул к Рони.

— Не могу поверить, что ты подвергла Шайю такой опасности! — Из него просто сочилась ярость, да такая, словно она сгущала воздух в комнате

Из-за этого Рони вскочила, а её волчица насторожилась. Волки стаи Феникс встали за ней, а Маркус прижался к её боку. Это что было?

Шайя, извечная миротворица, плавно встала перед парой.

— Ник…

Он посмотрел на Рони поверх плеча Шайи.　

— Считаешь, я ради прикола раздаю приказы?

— Нет, — спокойно ответила Рони. Ее холодная манера поведения, казалось, еще больше разозлила Ника.

— Шайя — твоя альфа-самка, беременная твоим племянником или племянницей, и ты подвергла их опасности!

— Это нечестно, Ник, — проговорила Шайя. — Она не могла знать, что произойдёт. Я попросила увезти меня, мне нужен был воздух. Ты чересчур опекаешь меня, не давая дышать!

Рони точно знала, каково это, так как то же самое испытывала благодаря матери и Нику. Она любила и уважала своего брата, доверяла ему больше, чем кому-либо, но его опека приносила боль, удушье и обиду.

Ничего так не оскорбляло или не унижало доминирующую женщину, чем подобное к ней отношение, словно она не могла сама о себе позаботиться.

— Я лишь пытаюсь обезопасить тебя и нашего малыша. И ты была бы в безопасности, если бы Рони не ослушалась меня!

— И почему же твоё слово важнее слова Шайи? — Рони просто обязана была спросить.

— Извини? — Голос Ника был тихим, но жестким. Деррен сморщился.

— Ты не можешь называть её альфа-самкой, а затем негативно высказываться о её приказах, показывая нам, что её слова ничего не стоят.

— Я такого не делал!

— Делал, — тихо, но твёрдо заявила Шайя. — Я уже готова взорваться, а это плохо для меня и ребёнка.

— Это лучше, чем ты попала в аварию!

Рони едва сдержала рык раздражения.

— Ты не слышишь ни меня, ни Шайю. — Ник, оскалившись, пошёл на неё.

Ему преградил путь Маркус.

— Не трогай её

Ник с враждебным видом отпрянул.

— Какое это имеет отношение к тебе? К любому из вас?

— Рони защитила моего сына, — пояснил Трей. — Теперь все в стае её поддерживают и станут защищать ото всего, включая тебя.

— Я её никогда не обижу! Она моя сестра!

Рони вздохнула. Эта вот демонстрация силы у оборотней мужчин такая фигня.

— Я сама за себя могу говорить.

Изогнув губы в слабую улыбку, Маркус посмотрел на неё через плечо.

— Да, можешь, солнышко, но сейчас твой брат не в состоянии тебя услышать. Нечестно обвинять Рони, Акстон, и ты это знаешь.

В глазах Ника пылал гнев.

— Если бы она не…

— Всерьёз хочешь поиграть в «если бы, да кабы»? — Маркус склонил голову. — Ладно. Если бы ты не проигнорировал нервозность пары — а я на все сто уверен, что по связи ты это ощущал — Шайе не нужен был бы момент развеяться. Твой гнев должен быть направлен на тех, кто протаранил их машину.

Казалось, от этого Ник поостыл. Шайя обняла его, нежно что-то шепча на ухо. Когда Ник вновь сосредоточился на Рони, его дыхание стало ровным, а гнев взят под контроль.

Но Рони знала, что лишь прикосновения и запах пары сдерживали Ника.

— Рони тоже пострадала, — указала Шайя.

— Что? — Ник внимательно осмотрел Рони. Когда заметил глубокий порез на лбу, низко зарычал. Великолепно, вот и вернулась гиперопека. Рони предпочитала гнев.

— Но, слава Богу, — быстро вставила Тарин, — все в порядке. Может, мы все присядем?

Когда Рони села обратно в кресло, а Маркус на подлокотник, она заметила, что кого-то не хватает.　

— А где Тао?

Маркус наклонился, чтобы прошептать Рони на ухо, но едва не застонал, когда её запах коснулся его носа. Господи помоги, она пахла теплыми булочками с корицей и тыквенным пирогом.

— Он где-то там, жалеет себя. Его гордость была задета тем, что он был без сознания и не смог помочь.

Рони могла это понять.

— Чего ты ошиваешься рядом со мной? — И почему именно он заслонил её от Ника? Стоять рядом или за ней — это одно, а вот защитить совсем другое. Она прогоняла его, а он просто улыбался.

— Я заставляю тебя нервничать?　

Да.

— Конечно, нет.

— Тогда тебе будет без разницы, если я останусь здесь. — Он улыбнулся, когда она прищурилась и пожала плечами.

— Грейс сказала, что у тебя были серьёзные порезы. — Деррен подошёл к Рони и взял её руки, чтобы осмотреть. Маркус инстинктивно протянул руку и положил её на плечи Рони.

Заметив это, бета ухмыльнулся.

Рони отдернула руки.

— Со мной всё в порядке, правда.

— Ты определённо выглядишь хорошо, — Доминик заигрывающе улыбнулся. — Клянусь, я мог бы, остервенело врезаться в тебя в постели. — Джейми рассмеялась, а остальные застонали.

Невероятно сексуальный блондин привык выкидывать номера с пошленьким флиртом, который должен был бы отталкивать. Но всё же, это почему-то срабатывало.

Рони была уверена, что хороша в том, что делает, поэтому поступила, как обычно: ответила ему в той же манере.　

— Доминик, ты фонтан? Потому что я намокла.

Он капризно надулся.

— Ну-ка прекрати! Пошлить — моя работа!

Маркус вздохнул.

— Дом, у тебя проблемы. — У придурка под глазом появится синяк, если он не прекратит донимать Рони.

В комнату вплыл задорный смех, а затем в дверном проеме показались Кай и Лидия — одна из женщин в паре.

— Ро!

Рони улыбнулась Кайю, спешащему к ней с грузовичком в руке. Кай Коулман — милейшее существо, которому, что странно, она понравилась. Обычно, у Рони не ладились отношения с живыми существами.　

— Ого, он твой?

Он гордо кивнул, но когда Рони хотела прикоснуться к игрушке, Кай нахмурился.

— Моя. — Очевидно, он унаследовал собственническое чувство отца. Другой рукой Кай протянул вторую машинку, но стоило Рони попробовать схватить её, он вновь нахмурился. — Моя.

Ла-а-а-адненько-о-о-о.

— Это его новое любимое слово, — произнесла Рони, поглаживая огромного кота, который играл с ее косичкой. — Это и «нет». Ты поделишься с Рони?

— Нет.

Джейми вздохнула.

— Понимаешь, о чём я?

Маркус улыбнулся на то, как Рони щебетала с Кайем. Она всегда смягчалась, когда он оказывался рядом. Маркус заметил, что когда она думала, что никто не видит, утаскивала для него вкусняшки.

Трей — статуя еле сдерживаемой ярости — встал в центре комнаты и Тарин рядом с ним. Она успокаивающе положила ладонь ему на руку, отчего он немного успокоился.

— Рони, я бы хотел поговорить о случившемся. Мы уже выслушали версии Шайи и Тао. А теперь нужно сложить вместе все фрагменты.

Все повернулись к Рони, и от такого внимания она напряглась. К её удивлению, Маркус в поддержке сжал её плечо.

— Машина словно из ниоткуда появилась, но не случайно. Я вырубилась, — проговорила она сквозь стиснутые зубы, — а затем, когда очнулась, двое мужчин пытались вскрыть дверь, чтобы забрать Кайя. Я не рассмотрела их.

— Всё хорошо, — заверила её Тарин. — Шайя подробно нам их описала.

Данте подался вперёд.

— Они сказали, что хотели с ним сделать?

Рони покачала головой.　

— Они не называли имен или принадлежность к стае. Но я знаю, что они не волки.

— Это были шакалы. — Всегда, когда молчаливый и угрюмый страж Райан начинал говорить, все подпрыгивали. — Я учуял их кровь.

— Шакалы? — отрезала Грета. — Прохиндеи.

— Я никогда не встречал шакала, который мне бы понравился, — вставил Гейб, брат Джейми. Его пара, Хоуп, согласно заворчала. — Они никогда не придерживаются законов и живут по собственным правилам: первое — не быть пойманным; и второе — если поймали, всё отрицай.

— Думаю, ближайшая стая шакалов в трёх часах езды, — произнёс красавец Кэм, пара Лидии.

— Да, и нам надо с ними побеседовать. — Это вот «побеседовать» от Трея больше походило на «уничтожить».

Грейс встала с малышкой Лилой на руках.

— Может мне забрать детей на кухню? Они хоть и не понимают, о чём тут говорят, но…

— Я тоже об этом подумала, — Тарин благодарно улыбнулась Грейс.

— Пойдём. — Взяв Кайя за руку, Лидия увела его, обещая печенье.

Как только они ушли, Маркус посмотрел на Трея.

— Мы не знаем наверняка, что шакалы из той стаи.

Трей небрежно пожал плечами.

— И не узнаем, пока не спросим. — Маркуса беспокоило, что Трей слишком взбешен, чтобы «спрашивать», он просто нападёт. Он точно знал, какой его Альфа темпераментный.

Если бы не способность Тарин успокоить его, он бы уже взорвался. Должно быть его волк, который, в гневе, дичал, сейчас сходил с ума.

— У кого-то из вас были проблемы с шакалами? — спросила Джейми. — Из опыта Папайя мы знаем, что даже брошенная девушка может принести массу проблем.

Данте нахмурился на прозвище, хотя оно подходило ему из-за его телосложения.　

— Глория не была моей девушкой, а просто перепих.

— Перепих, которая пыталась меня убить, так что мы можем согласиться, что я права.

Трей, выгнув брови, обвел взглядом всех присутствующих. Каждый отрицательно мотнул головой.

Доминик, опершийся на стену, спросил:

— Ладно, тогда по каким причинам похищают людей?

Данте тяжело выдохнул.

— Выкуп, вымогательство или шантаж. Прежде, причины были более мерзкими, например продажа… — Когда Тарин вскинула руки, он тихо добавил. — Мы должны рассмотреть каждую причину. Мы должны выяснить мотив шакалов.

Трей повернулся к Ретту, паре Грейс и выдающемуся компьютерному гению.　

— Я хочу, чтобы ты узнал всё, что можешь о ближайшей стае шакалов.

Ретт кивнул.

— Инфа будет к утру.

Ник обратился к Трею.　

— Я присоединюсь к твоей охоте.

— И я. — Шайя выстрелила в Ника взглядом, красноречиво объясняющим, что Ник не сможет её остановить.

Них сухо хмыкнул.

— Да ни хера.

Его пара резко села прямо.

— Эти ублюдки подвергли опасности нашего ребёнка и почти забрали моего крестника!

— Именно. Шакалы знали кто ты, Шай… они считают пустяком рискнуть моей беременной парой или попытаться похитить сына Трея и Тарин. Это говорит о серьезном нарушении психики.

Тарин сухо улыбнулась.

— Мы точно знаем, что они не белые и пушистые.

Шайя уставилась на лучшую подругу.

— Я надеюсь, что ты не на его стороне, потому что мне не хочется отрезать твои красивые волосы. Я ни за что не стану сидеть, сложа руки.　

Быстро последовал хор из «И я».

— Нам кое-что нужно учесть, — вмешался Данте. — Неуравновешенные или нет, шакалы знают, что инстинктивно альфы соберут своих бет и стражей, чтобы вместе выследить шакалов. А значит, что остальная часть обеих стай — включая детёнышей — останутся без защиты. Может таким и был их неврастенический план. Но в любом случае, оставить стаи беззащитными — плохая идея.

Тарин кивнула.

— Он прав. Надо действовать умнее.

Трей вновь осмотрел всех.

— Данте, Маркус, Райан — вы трое присоединитесь к охоте.

Джейми хотела было заспорить, но Трей поднял руку, останавливая её.

— Джейми, я не оставляю тебя здесь, потому что считаю бесполезной. Ты полезна, но полезна здесь. Ты — наша бета-самка, и прошла ту же тренировку, что и стражи, никто не сможет прокрасться мимо тебя. Тао, Трик и Доминик — жестокие ублюдки. А мне нужно знать, что мой сын и моя стая охраняются жестокими ублюдками, пока меня нет.

Смягчившись, Джейми кивнула. Данте взял её за руку, заработав шипение кота.

Видя, что её пара хотел заговорить, Шайя выпалила:

— Не приказывай мне, сидеть здесь…

— И не собирался

Она с подозрением посмотрела на Ника.

— Нет?

— Нет, если ты чувствуешь, что должна сделать это. — Он обменялся странным взглядом с Дерреном, который едва заметно кивнул.

Деррен перевел взгляд тёмных глаз на Шайю.

— А как же твоя встреча завтра?

В роли посредника стай Калифорнии, Шайя помогала решать споры в надежде, что войн можно избежать. Ник настаивал, что на время беременности стоило отойти от дел, она согласилась сделать это после того, как разрулит конкретную ситуацию.

Шайя выругалась себе под ном.

— Посмотрю, может ли меня прикрыть другой посредник.

— За такой короткий срок? — с «сомнением» высказался Деррен.

Ник заправил её рыжие локоны ей за ухо.

— Обе стороны по-прежнему хотят войны? — Судя по тревожному выражению лица Шайи, ответ «да». — Не переживай, детка. Если ты не можешь участвовать в этом, это ещё не значит, что ты пренебрегаешь людьми. Мы понимаем, что ты должна быть в другом месте.

Явно чувствуя вину при мысли, что она пытается избежать встречи, Шайя вздохнула.

— Ладно, я пойду на встречу. — Ник и Деррен обменялись незаметными самодовольными улыбками. — Но не думайте, что вам это так просто сойдёт с рук. — Их улыбки померкли.

— Кого ты возьмёшь на охоту? — спросила Тарин у Ника.

— Не могу забрать многих, хочу обезопасить Шайю. Деррена и Эли. Так Рони, Джесси, Брекен и Зандер…

— Погоди-ка долбано-чертову секунду, — перебила его Рони, садясь прямо. — Ты не можешь спихнуть меня на заднее сидение.

— Мне нужно быть уверенным, что Шайя и стая в безопасности, и это я доверю лишь тебе.

— Брехня. Ты пытаешься меня защитить.

— Да ладно, Рони, ты должна признать, что не особо общительна с другими.

— И что это значит? — Она знала, что в глазах на мгновение появилась волчица, потому что и она не особо могла вытерпеть всю эту хрень.

— Хотя ты предана, не следуешь интересам или приказам кого угодно. Ты поступаешь по-ронивски, и отвергаешь всё, что мешает этим поступкам. С одной стороны, это делает тебя отличным стражем — ты не следуешь за мной слепо, а думаешь. Но это так же означает, что ужасно работаешь в команде. Охота — дело серьёзное. Выслеживание, преследование, захват — для всего этого нужно терпение, настойчивость и умение работать в команде. Мы должны полагаться друг на друга. Вероятно, нам несколько раз придётся разделиться. Четыре раза ты бросала Брекена в грязи, когда я ставил тебя с ним в пару.

— Потому что он тянет кота за хвост. Дайте мне хорошего напарника, и проблемы не станет.

— Можешь взять Маркуса в напарники, — предложила Тарин, и все обернулись на неё.

Должно быть, Рони ослышалась.

— Что, прости?

Тарин обыденно… слишком даже, пожала плечами.

— Тебе лучше работать с тем, кто равен тебе по статусу. С тем, кто выше тебя по рангу у тебя будут тёрки, а с Маркусом проблем не будет.

Тарин перевела взгляд на плечо Рони, где покоилась рука Маркуса, и волчица Рони не щетинилась против этого прикосновения, а это говорило о комфорте в присутствии Маркуса

— Она не станет работать с кобелём, — выплюнул Ник.

— Лично я думаю, что это отличная идея. — Шайя не обратила внимания на хмурый взгляд Ника. — Если у неё будет напарник, равный по рангу, тебе не придётся волноваться, что она побежит делать всё по-своему. Маркус не давит на неё, но и не даст сбежать.

— Рони не идёт! — прорычал Ник, а когда Рони хотела начать спор, прервал её. — Нет. Я твой Альфа и решение за мной.

Ощетинившись на своеволие Ника, Маркус решил, что пора вмешаться. Он уважал то, что Ник — Альфа Рони и, вполне естественно, он хотел защитить сестру, но давить кого-то столь доминирующего, как Рони — огромная ошибка.

— Рони, ты должна понять, почему он просил тебя не вмешиваться.

Она развернулась к Маркусу.　

— Кто, блин, тебя вообще спрашивал?

— Я лишь говорю, что в его решении есть смысл.

Она хотела расцарапать ему лицо, но заметила расчетливый блеск в глазах. Решив подыграть, она спросила:

— Как ты пришёл к такому странному умозаключению?

— Он берет с собой Эли и Деррена… бету и главу стражей. А значит, три самых доминантных мужчины стаи концентрируются на чем-то другом, а не на безопасности Шайи. — Маркус помолчал мгновение, с удовлетворением наблюдая, как Ник нахмурился.　Если что-то и могло заставить Альфу изменить решение, так это представление о том, как это решение повлияет на беременную пару. — Сегодня же ты не послушала его приказа и всё пошло наперекосяк, — продолжил Маркус. — Полагаю, ты убедишься, что такого не повториться. — Ник нахмурился сильнее, Маркус знал, что парень сейчас обдумывает, что Рони может не послушаться и поступить по-ронивски, если это будет играть на руку Шайе. — Тебе должно польстить, что он тебе так доверяет.　

Рони понравилось, как этот волк все подстроил. Она скрыла улыбку, заметив, сколько эмоций отразилось на лице Ника. Он явно решает передумать.　

Наконец, Ник тяжело вздохнул.　

— Ладно, Рони, ты можешь пойти. Эли останется. Может из вас с Маркусом выйдет хорошая команда, учитывая, что он так же хитёр, как и ты.　

Трей кинул на него насмешливо-сочувствующий взгляд.　

— Ты может и альфа, но семья всегда найдёт способ обвести тебя.

Ник нахмурился на него.　

— Рад, что тебя это смешит, матрос Джо.　

Трею потребовалась пара секунд, чтобы осмыслить слова, а затем он повернулся к Тарин:　

— Ты ему сказала? — рыкнул он.　

Тарин смущенно хихикнула.　

— Конечно, нет. — Но, тихо, добавила, — Я Шайе рассказала.　

Пока народ изо всех сил старался сдержать смех, Данте вовсю развлекался.　

— Матрос, да? Никогда не думал, что ты «за» ролевые игры.　

Трей зарычал на него.　

— Что тебя так развеселило, пожарный Сэм?　

Смех резко прекратился, и Данте посмотрел на свою пару.　

— Ты ему сказала?　

Джейми выкрикнула:　

— Нет! — затем откашлялась и добавила. — Сказала Тарин. И Шайе. И Рони. Но не рассказывала о том, как ты… — Её рот накрыла большая ладонь.　

— О том, как он?.. — ухмыляясь, протянул Ник.　

Поморщившись от того, что Джейми укусила его за руку, Данте покачал головой.　

— Ничего.　

Шайя фыркнула.　

— Не тебе судить, учитывая, что ты… — её слова потонули в жестком поцелуе. Сжимаясь под хмурым взглядом Ника, Тарин решила, что пора сменить тему, поэтому обратилась к Нику, Рони и Деррен:

— Отлично, что вы присоединитесь к нам. Ждём вас завтра ранним утром.

Глава 3

Следующим солнечным и ранним утром, Рони присоединилась к завтраку в главном доме ее стаи.

Огромный охотничий дом полностью переделали по требованиям Ника, и он стал совершенно потрясающим: роскошная мебель и просторная гостиная, столовая и кухня в деревенском стиле. Каждый домик на их территории был похож на главный, но куда меньшего размера.　

Рони любила свой домик, любила ощущение дома, и любила, что он самый изолированный из всех на их земле.

Что она не любила, так это сидящую рядом за столом тетю по материнской линии. Миниатюрная с карамельно-светлыми волосами и коварными глазами, Дженис отказывалась изящно стареть и поэтому настаивала на коротких юбках, высоких каблуках, тонне макияжа и полупрозрачных рубашках, которые демонстрировали ее дряблое декольте… словно оденься ты, как в двадцать лет и это замедлит процесс старения или что-то в этом роде.

Эй, прекрасно, то есть каждому своё. Но что было совсем не хорошо, так это то, что Дженис любила унижать окружающих, чтобы почувствовать себя лучше, и Рони была любимой мишенью.

— Доброе утро, Рони, — сказала ее тетя, демонстрируя наигранную симпатию.

Приветствие Рони было таким же ложным.

— Надеюсь, ты хорошо спала, Дженис.

Кэти поставила на стол тарелку с блинчиками, на которую тут же набросился брат Рони, Эли.　

— Рони, ешь. Тебе нужно набраться сил. — Кэти так говорила, словно Рони восьмилетний голодный ребенок.

У них были отношения матери и дочери, ну где они любили друг друга, но лучше ладили, когда между ними было пространство. Например, как океан.

Рони заняла место между Дерреном и Эли и наполнила тарелку едой. Брюс, собака Ника, облизнувшись, сел около Рони. И как каждое утро, она кинула ему кусок бекона.

— Когда ты собираешься выполнять соответствующие обязанности в стае, Рони? Это необычно, что девушка занимает место стража в стаи. — Дженис не скрывала своего неодобрения.

— Такое чаще встречается, чем ты думаешь, — Шайя понимающе улыбнулась Рони, — И Рони отлично справляется со своей работой.

— Хмм. Полагаю, чтосовсем не удивлюсь, если узнаю, что у тебя мужские обязанности. Ты так и не выросла из «пацанки». И это подтверждает мою теорию о том, что ты хочешь сменить пол.

Зандер — сексуальный проницательный блондин — шокировано расхохотался, почти подавившись кофе. Одинаково потрясенный Кент погладил его по спине, в то время как Калеб вытаращил глаза на Дженис.

— Некоторые люди просто не любят носить юбки и платья, — смутившись, ответила Шайя.

— Хммм, — фыркнула Дженис. — Может оно и к лучшему, так как ты не сможешь выставлять того, чего нет.

Рони запихнула яичницу себе в рот, только чтобы не обрушить на тетю проклятия. Рони счастлива, быть такой, какой есть, с ее стилем, с той жизнью, которую прожила. Она не собиралась оправдываться перед кем-либо.

Кэти всегда старалась ее изменить, словно Рони требовалось «устранение дефектов» или что-то вроде этого. Когда она была моложе, Кэти заставляла ее проводить больше времени с дочерями Дженис, надеясь, что их девчачьи привычки привьются и Рони.

Эти сучки издевались и дразнили её, а вовсе не играли с ней. Поэтому, она оторвала головы всем их куклам Барби. И поэтому тетя решила, что это гиблое дело.

— Для особых случаев она прилагает усилия. — Кэти ее защищала? Что-то новенькое. — Она даже нанесла немного макияжа на брачную церемонию Ника и Шайи. Она выглядела по-другому. Такой милой. — Сомнительный комплимент.

В этот момент на кухню зашел Джесси с его время от времени девушкой, Элизой. Она была адвокатом, которая представляла интересы оборотней, что возможно делало бы ее милой, не будь она такой мелочной и поверхностной.

Серьезно, девушка похожа на двуликую монету, в основном не представляющую ценности и регулярно ходившую по рукам. Она даже переспала с несколькими волками в стае Феникс, включая и Маркуса. Рони отказалась поверить, что возникшее чувство в животе было ревностью.

По словам Джейми, Элиза сначала пыталась подружиться с ней и Тарин, намекая на то, чтобы перебраться к ним в стаю.

Когда Тарин ясно дала понять, что этому не бывать, Элиза перекинулась на Джесси. Рони подозревала, что сейчас она пытается занять место в стае Меркурий.

Заняв место за столом, Элиза всем мило улыбнулась… за исключением Рони, которая оскалилась.

Да неприязнь была взаимной, поскольку Элизе угрожал доминантный статус Рони. Кроме того, она верила, что Рони не гордилась своей внешностью — в отличие от Элизы, которая с ног до головы расфуфыривалась — и была капризной и рассеянной.

На самом деле, Рони была очень сосредоточенной… когда находила предмет вдохновения. А если нет, у неё имелась тенденция или «прикидываться шлангом», или исчезать.

— Я полагаю, ты в хорошем настроении, потому что вчера выиграла дело, — сказала Кэти.

— Конечно, — дерзко улыбнувшись, ответила Элиза.

— У тебя много дел? — спросила Дженис.

— К сожалению, всё больше и больше оборотней нуждаются в представлении их интересов в делах против людей. Группы анти-оборотней продолжают выдвигать ложные обвинения, которые настолько надуманные и необоснованные, что их выгоняют из суда. Но они всегда достигают желаемого эффекта — настраивают общество против оборотней.

Дженис покачала головой.

— После того, что совсем недавно случилось, можно было подумать, что экстремисты будут вести себя сдержано.

Ранее экстремисты выступили с призывом ввести ограничительный закон, согласно которому оборотни должны были оставаться исключительно на своих территориях, регистрировать их, как каких-то растлителей малолетних и запретить заниматься сексом с людьми, утверждая, что они слишком жестоки и опасны.

Однако мнения экстремистов были дискредитированы и отклонены, когда выяснилось, что якобы эти ненасильственные группы оказались частью охотничьего клуба, в котором люди охотились, пытали и убивали оборотней.　

— Они начали кампанию по ограничению количества детей, требуя, чтобы у супружеской пары оборотней был всего лишь один ребенок, таким образом, пытаясь остановить рост популяции оборотней. — Элиза повернулась к Нику. — У тебя ведь была крупная стычка с экстремистами в Аризоне, да?

Ник напрягся. Он стал мишенью для лидера группы, который в прошлом был охранником в тюрьме несовершеннолетних оборотней, где Ник отбывал срок.

Охранник затаил обиду на Ника за то, что он его сильно ранил, когда отбивался от ублюдка, который хотел надругаться над ним, и поэтому тот хотел, чтобы Ник заплатил за это.

Ни для кого не секрет, что экстремисты нацелились на Ника, но они догадывались, чем все это закончилось, учитывая, что те экстремисты загадочно «исчезли». Только это предположение удерживало других.

Глупо было бы открыто признаться, что они фактически уничтожили людей, когда те вторглись на территорию стаи Феникс.　

— Да. Именно поэтому мы сюда переехали. К счастью, все разрешилось. — Это была не ложь, но и не полная правда.

Заметив, что Шайя поглаживает живот, Дженис похлопала ее по руке.

— Я действительно надеюсь, что ты передумаешь и позволишь мне принимать у тебя роды.

Шайя прочистила горло.

— Спасибо еще раз, но я хочу, чтобы здесь была Грейс.

— Не лучше, если семья поможет? Я знаю, мы не очень хорошо знаем друг друга, но у нас есть еще время исправить это до появления ребенка.

Кэти кивнула в знак согласия.

— Дженис очень хороша в своем деле, Шайя.

— Я не сомневаюсь, но все же хочу Грейс.

Кэти мило улыбнулась.　

— Если это твое решение, милая, я уважаю его.

Рони чуть не фыркнула от наглой лжи. Раздражало, что Кэти считала, будто у нее есть право вмешиваться в жизнь ее детей только потому, что она была их матерью и это право распространяла и на пару ее сына.

Удивительно насколько она упрямо гнула свою линию и никогда не сдавалась без боя.

— Ты знаешь, Шайя, я подумала, — начала Кэти, все еще мило улыбаясь, — ты должна пойти за покупками вместе со мной и Дженис. Для нас было бы очень здорово провести какое-то время вместе.

Ник хотел возразить, но Шайя его опередила.　

— Спасибо, но у меня дела.

— Жаль. — Дженис посмотрела на Рони. — А что на счет тебя, Рони?

Элиза злобно улыбнулась.

— Ты могла бы даже сделать макияж.

Волчица Рони зарычала, но не из-за комментария Элизы — женщина была настолько ничтожной, что даже не попадала на ее радар.

Нет, волчица была начеку и бдительной, потому что учуяла очень знакомый и вкусный запах. Вздрогнув, Рони повернулась и увидела, что в кухню входит Маркус с Брекеном.

Мгновенно, каждая женщина в комнате оживилась.

Во-первых, Шайя встала и по-дружески поцеловала Маркуса в щеку, от чего Ник начал рычать. Затем Кэти настояла, чтобы Маркус сел напротив Рони и поставила перед ним огромную тарелку с яичницей и беконом.

Элиза тщетно поправляла одежду и волосы, а к ужасу Рони, на отштукатуренном лице ее тети появилась кокетливая улыбка.

Маркус широко улыбнулся Рони, и что странно, почти электрическая связь между ними мгновенно затрещала, заставляя его волка удовлетворенно рычать.

— Привет, красавица.　

Он почти рассмеялся над надписью на ее камуфляжной футболке «Молчи, ты меня утомляешь». Казалось, что ее шкаф ломился от одежды с фирменными антисоциальными формулировками.

Рони нахмурилась на проявленную симпатию.

— Что ты тут делаешь?

Воздержавшись от смеха — Маркус не думал, что под этим угрюмым видом скрывалась милая девушка — он поприветствовал мужчин… даже Зандера, который ему не нравился, потому что подозревал, что тот влюблен в его маленькую волчицу.

Подавшись вперед к Маркусу, незнакомая женщина сказала:

— Я Дженис, сестра Кэти.

Маркус улыбнулся.

— Очень приятно познакомиться. Маркус.

— Я полагаю, ты друг Ника?

— Нет. — Выражение Ника прямо кричало «посторонний». — Он страж стаи Феникс.

— Приятно снова увидеть тебя, Маркус, — промурлыкала Элиза.

Рони ожидала, что Джесси разозлится на кокетливый тон своей подружки, но казалось, что ему было плевать. Хотя трудно сказать, так как угрюмый страж был весьма невыразительным.

Маркус приветливо улыбнулся и Дженис с Элизой покраснели. Казалось, Маркус вел себя так с любой женщиной, независимо от возраста.

— Ты не ответил на вопрос Рони, почему ты здесь? — прорычал Ник. Он ткнул вилкой в бекон, и Рони почувствовала, что брат хотел бы, чтобы на месте бекона был Маркус. Уже привыкшая к антисоциальному поведению ее пары, Шайя закатила глаза.

Его тело практически срослось с ней в чрезвычайно собственническом жесте. Рони думала, что это заставит альфу-женщину ощетиниться, но Шайе казалось, нравилось, словно так она чувствовала себя ценной и в безопасности.

Рони не могла представить, что ее пара будет так же трепетно относиться к ней. Бедный парень, скорее всего, почувствует, что вытянул короткую соломинку.

— Я кое-что возвращал Брекену. — По правде говоря, Маркус хотел быстрее начать план по «прорыву обороны Рони».

— Если ты про новую его игру Call of Duty, то, как раз вовремя. — Рони наполнила кружку кофе. — Я должна пройти ее в течение недели.

Брекен кивнул, а в его глазах появилось лукавый блеск.　

— Она чертовски хороша. Играет, как парень.

— И дерется, как парень, — ухмыльнулся Эли. Хотя ее младший брат не такой широкоплечий и высокий, как Ник, но все же крепкий парень. И совершенно безжалостный.

— Тебе лучше знать, учитывая, что вы используете, друг друга в качестве боксёрских груш, — проворчала Кэти.

Элиза недовольно фыркнула.

— Возможно, ей лучше быть парнем.

— Она всегда была сорванцом, — сказала Кэти Маркусу. — Ненавидела розовое, кукол и балет. Любила синий цвет, машинки и гонять мяч с мальчишками. И она всегда была такой склонной к соперничеству, просто ненавидела проигрывать.

Ник отодвинул пустую тарелку в сторону.

Папа учил нас, что второе место не засчитывалось.

— Да, и он очень гордился, что его маленькая девочка была такой «жесткой». Если бы он был жив в то время, я уверена, он рассмеялся бы, когда меня вызвали в школу, из-за того, что Рони избила мальчика, который старше ее, потому что тот задирал Эли — Рони тогда было всего девять лет. — Кэти покачала головой. — Хочу добавить, что Эли тогда избил друга парня, который вмешался в разборку. И это был не единичный инцидент такого рода.　

Эли заговорщически улыбнулся сестре.　

— Эх, старые добрые времена.

— Они все время боролись, — продолжила Кэти. — И я имею в виду не только физически. Всегда разыгрывали друг друга исключительно ради своего собственного развлечения.

Но Рони никогда никому не позволяла обидеть его, так же как и Эли никогда никому не позволял доставлять ей неприятности. Я хочу сказать, что сейчас они уже довольно взрослые, но драки и шалости продолжаются.

— Да, мы находим невероятную радость в том, что изводим друг друга, — ухмыляясь, признался Эли.

Кэти мельком взглянула на Рони.　

— Знаю, она может такой не выглядит, Маркус, но Рони чертовски умна. — Еще один сомнительный комплимент — ее мама в ударе. — Хотя ее это никогда не волновало. Она никогда не интересовалась учебой. Всегда хотела заниматься спортом, изучала боевое искусство и гоняла на машинах по городу, которые ей не принадлежали.

— Ладно, может, мы прекратим говорить обо мне? — Рони действительно не нужно напоминать о том, что она не дочь своей матери, как бы той не хотелось. Да, она любила физические нагрузки и может быть соперничала во всем, и что?

Рони считала несправедливым, что умных людей загоняли в такие стереотипы как, упрямые, навязчивые, социально-неприспособленные люди, хотя, честно говоря, у нее действительно проблемы с социальной приспособленностью.

Казалось, Элиза получала удовольствие от того, что Рони чувствовала себя не в своей тарелке.

— Уверена, что ты не парень, запертый в женском теле?

Рони подняла голову.

— А вы знаете, что в состав некоторых помад входят измельченные жуки? — Тут же, Элиза и Дженис прикрыли пальцами губы, при этом на лицах у них застыло отвращение.

Какое удовольствие. Заметив, что Маркус пристально смотрит на нее, она нахмурилась.　

— Что?

Маркус пожал плечами.

— Мне нравится на тебя смотреть

Рони знала, что ее щеки покраснели.

— Иди на хер, Фуллер.　

Маркус хихикнул. Зато Ник, сидел на своем месте, словно кол проглотил и предостерегающе рычал, явно намереваясь защитить добродетель своей сестры — не то, чтобы она у Рони была, чтобы защищать. Мрачный взгляд Шайи заставил вернуться Ника к его завтраку.　

Удовлетворенный тем, что сбил с толку Рони, Маркус мысленно улыбнулся. Ему нравилось видеть ее взволнованной, так же, как ему нравилось узнавать ее. Ему интересна ее многогранная натура. А что ему действительно не нравилось, что Кэти, Дженис и Элиза наслаждались тем, что унижали ее.

Довольно забавно, она старалась игнорировать его во время завтрака. Но Маркус знал, как привлечь ее внимание.　

— Раз уж мы объединились для охоты, то не хочешь поехать на мою территорию со мной.

Рони застыла с кружкой в руках.　

— Поехать с тобой?　

С парнем, который медленно трахал ее во сне прошлой ночью? Не-а.

Маркус едва удержался от смеха при виде паники на ее лице.

— Ага, поехать со мной.

Ник снова напрягся. Но затем дернулся, поморщившись.

— Ау! Это еще за что? — прорычал он на Шайю.

Она фыркнула.

— У меня гормоны шалят, и мне не нужна причина.

— В этом нет необходимости, — заверила Рони Маркуса. — Я могу приехать с Ником и Дерреном.

Маркус склонил голову.

— Возможно, но совместная поездка пойдет нам на пользу. — Он выгнул бровь. — Если конечно, ты не думаешь, что можешь работать с партнером?..

Ну, он у нее есть, верно? Она хотела доказать, что теория Ника «Рони не может работать с кем угодно» ошибочная. Она не хотела проигрывать или нуждаться в чем-либо.

— Подумай только, как проведешь день с горячим волком. — Кент оценивающе посмотрел на Маркуса. Калеб с насмешкой хмуро посмотрел на своего парня, а затем бросил в него яичницей. Кент вытерся и бросил на Калеба взгляд, полный обещания возмездия.　

Маркус пристально смотрел на Рони поверх кружки.　

— Знаешь, если бы я не знал тебя лучше, то решил, что тебе трудно находится рядом со мной. — Он дерзко улыбнулся. — Может, все-таки, ты ко мне не так уж и равнодушна.

Деррен, который давно догадывался о влечении Рони к Маркусу, подавился, явно развлекаясь. Ну, она позволит ему подавиться. К сожалению, Калеб пришел ему на выручку и сильно хлопнул по спине.

Шайя с жалостью посмотрела на Маркуса.　

— Жаль расстраивать тебя, но Рони абсолютно не восприимчива к тебе. — Шайя со странным блеском в глазах говорила слова поддержки и от этого Рони напряглась. — Ей будет абсолютно комфортно в твоей компании. Да, Рони?

И что она могла еще сказать, кроме как…

— Конечно.

— Я не удивлюсь, если девчонка окажется лесбиянкой. — От слов Дженис, все уставились на нее. — Если она не реагирует на такого великолепного мужчину, как Маркус, то она и на другого мужчину не станет заглядываться.　

— Надеюсь, ты ошибаешься, Дженис, — сказал Маркус, — потому что, это будет огромной потерей для мужского населения.　

Когда Рони еще раз хмуро посмотрела на Маркуса, тот поднял руки в примирительном жесте.

Пока Рони ела, то продолжала сердито смотреть на Маркуса, который еле-еле сдерживал смех. Десять минут спустя они были готовы к отъезду, но Рони все еще хмурилась.

— Ты уверена, что не хочешь позже присоединиться к нам и пройтись по магазинам и сделать себе макияж? — спросила Дженис.

Разозлившись, Маркус не выдержал:

— Рони, прекрасна, как есть. Давай, красавица, пошли.

Ошеломленная тем, что Маркус защищал ее — снова — Рони не останавливаясь, выходила из комнаты, когда услышала, как Эли кричит ее имя, кашляет и чертыхается.　

Затем она услышала голос матери.

— О, Рони, только не говори, что снова подсыпала соль в кофе!

— Он заслужил! — крикнула Рони. Этот гаденыш залил ее новые кроссовки взбитыми сливками. Рони знала, что он ожидал грандиозной мести, но вместо этого Рони вспомнила свои маленькие шалости. Он не был готов к чему-то столь мелкому.　

Улыбаясь, Маркус последовал за Рони, пялясь как, ненамеренно, но провокационно, покачивались ее бедра. Шайя остановила его около двери, но заговорила тогда, когда Рони оказалась в зоне не досягаемости.

— Люди смотрят на Рони и видят то, насколько она самостоятельная и сдержанная, и они автоматически думают, что она холодна и нелюдима. Но истина заключается в том, что у девушки есть по-настоящему глубокие эмоции, и она ведет себя слабохарактерно с тем, кого любит, даже если этого сама не замечает… Правда, что к остальному населению, она относится совершенно противоположно. Она через многое прошла. Будь с ней осторожен.

Он с самого начала был, потому что чувствовал уязвимость за этой железной стеной. Рони была невероятно жесткой в некотором смысле, но в тоже время мягкой и неуверенной.　

Она напоминала ему одинокое дикое животное — она любила свободу и пространство, была недоверчива и осторожна с незнакомыми людьми, и требовалось время и терпение, чтобы приблизиться к ней. Хорошо, что терпения у него хоть отбавляй.　

— Я не обижу ее, Шайя.

Рыжая пристально смотрела на него несколько минут.

— Хорошо, потому что совсем не хочется портить эту милую мордашку.

— Рони может и сама это сделать, — хмыкнул Маркус. Дойдя до Тойоты Хайлендер, Маркус заметил Ника и Деррена, садившихся в их внедорожник, чтобы следовать с ним.　

Внутри машины, Маркус улыбнулся при виде Рони, которая, все еще хмурясь, пристегивалась на пассажирском сидении.　

— Надо сказать, что ты лучик солнца, Рони.

Она прищурилась.　

— Укуси меня, Фуллер.

Он засмеялся, завел машину и задним ходом начал сдавать с парковки.

— Заманчивое предложение, милая, очень заманчивое.

Пока они направлялись на территорию стаи Феникс, Рони не могла удержаться, чтобы не смотреть на волка, сидевшего рядом с ней. Маркус вел машину так же, как и все остальное — плавно, уверенно и под полным контролем.

Он определенно был таким в ее грязных снах. Рони практически покраснела от всплывших образов в ее сне: языком Маркус кружил над соском, покусывал изгиб ее груди, а рукой он скользну в ее…

— Нравится быть стражем?

Вопрос вырвал ее из фантазий — черт.

— Да.　

По правде говоря, нет. Как заметил Ник, Рони не интересовала лидирующая роль или роль ведомого. Она была очень индивидуальной личностью; она счастлива просто быть и любит делать то, что хочет, не ограничивая себя обязательствами.　

— Лгать грешно, милая.

Она тут же повернулась к нему лицом.

— С чего ты решил, что я вру?

— Ты сама сказала.

Ей нужно быть осторожной, он слишком проницательный.

— И что же я сказала?

— Если я скажу, то ты станешь лучше лгать. Так скажи мне, почему пошла в стражи, если тебе не нравится?

Потому что она обязана Нику. Ему было всего тринадцать, когда его отправили в тюрьму для несовершеннолетних за то, что он не только убил человека, который пытался изнасиловать ее, но и сильно покалечил двух других, которые пытались оттащить Ника.

Большую часть своей подростковой жизни, он провел в месте, где пытают, насилуют и убивают оборотней, где это считается обычным делом для человеческих охранников.　

Конечно, разумом она понимала, что не несет полную ответственность за случившееся с Ником, но от этого чувство вины меньше не становится.

Это не стирало тот факт, что Ник в свои тринадцать лет убил за нее и провел большую часть своей жизни в тюрьме. Убийство оставляет свой след, и оно отметило Ника, она видела это каждый раз, когда навещала его в том проклятом месте.

Как человек может отплатить за что-то подобное? Все что Ник у нее попросил, так это стать стражем в его стаи. Как она могла отказать ему?

Вскоре после инцидента, который привел Ника к тюремному заключению, Рони стала исчезать на длительное время в форме волчицы. Люди ошибались, говоря, что у нее травма от того, что с ней случилось, и что она осталась сломленной и травмированной.

Именно по этой причине Ник предложил ей должность стража, он думал, что дав ей цель, она остановится. Он пытался дать ей «постоянство».

Но он не понимал, что она не сломленная или травмированная. Да, конечна, у нее есть эмоциональные шрамы, а у кого их нет? Одну вещь Рони никогда не делала, она никогда не жалела себя. Нет.

Какое право она на это имела, да, нападение было ужасным, но есть ситуации куда хуже этой? Как она могла так поступить, когда ее семья также сильно пострадала от того, что случилось?

Нет, Рони приняла вызов — она стала ничей жертвой. Но справится с последствиями… это совершенно другая история.

Прибывать в облике волчицы стало для нее побегом от чувства вины, от жалостливых взглядов, стыда, бессилия и последствий нападения.

Она боролась против слухов, ложных версий о том, что случилось и полной ненависти тех, кто винил ее за то, что Ник оказался в тюрьме.　

Сын Альфы, Нолан, доставлял больше всех проблем — разозлившись, что инцидент привлек внимание экстремистов, которые стали рыться в прошлом его отца, ища скелетов в его шкафу… и им все же удалось нарыть кое-что.

Предположительно, Альфа Митчелл не покидал добровольно старую стаю, он был изгнан после того, как его заподозрили в отмывании денег от торговли наркотиками.

На языке оборотней это означало правду, но стая не хотела шума и привлекать к себе внимание, поэтому они просто изгнали его.

В стае, Альфой которой он только-только стал, из-за этого стало неспокойно и противоречия быстро нарастали.

Вскоре после того, как Рони и ее семья покинули стаю, Митчеллу бросили вызов и свергли с поста Альфы. Поговаривали, что новый альфа изгнал Митчелла, его пару и Нолана.

В это время Рони чувствовала, что всё в ее жизни рушится. Однако, даже от этого, она не могла убежать в облике волчицы. Нет, ей действительно нужно было убежать от ее семьи.

Самое худшее было то, что они хотели нянчиться и заботиться о ней. Мама Рони стала еще более властной, она контролировала практически каждый её шаг.

Гиперопека на нее всегда плохо действовала и из-за неё Рони не могла идти дальше, а наоборот только подстегивало чувство беспомощности, которое она испытывала во время нападения — чувство, с которым доминантная женщина справится не может. Оно душило Рони и сводило с ума ее волчицу.

Она хотела уйти и начать новую жизнь, но как она могла оставить их?

Как она могла оставить брата, который убил за нее, мать, которая уже через многое прошла — в том числе и потерю пары — и брата, вынужденного участвовать в незаконных боях, из-за того что их семья перешла в другую стаю?

Они поменяли стаю из-за нее, как она могла уйти от них.

И единственный путь спасения было оставаться в форме волчицы. И каждый раз, когда всего становилось слишком много, именно это она и делала. И раскрывать душу не входит в обыденный список ее дел, поэтому она просто ответила на вопрос Маркуса:

— Мне быстро становится скучно, а работа держит меня в тонусе.

Маркус не купился. Но он решил не давить на нее. Если слишком давить, то Рони закроется.　

— Что ты еще делаешь, чтобы бороться со скукой?

Она вздохнула.

— Слушай, я не очень хороша в этом, понятно.

Он увидел ее смущенный вид.

— Хороша в чем?

— В непринужденных разговорах. Пустой болтовне. — Чтобы подчеркнуть это, она сунула леденец в рот.

— Я не болтаю, а хочу узнать тебя.

Внезапно леденец из ее рта выдернули.

— Эй!

— Ты не можешь так поступать со мной, милая, — сказал он мягким голосом, но в нем все же звучали стальные нотки.

— Поступать как?

— Уходить от разговора.　

Девушка все время сосала леденцы, и зрелище это достаточно эротичное, что может привести к тому, что Маркус кончит прямо в себе в джинсы. Он заметил, что она так делала, когда Рони смущалась и тревожилась.

Так же он видел, что она сосала леденцы перед боем, казалось, что это ей помогало успокоиться и сосредоточиться. И Рои прибегала к леденцу, когда не хотела разговаривать.　

— Трудно узнать кого-то, когда разговор идет в одни ворота.

— Почему ты хочешь узнать меня?

Он почти рассмеялся от замешательства на ее лице.

— Ты… заинтриговала меня.

Он постоянно удивлял ее, и Рони не уверена, нравилось ей это или нет. А вот волчице очень нравилось, особенно озорной нрав Маркуса и ей хотелось поиграть.　

— Но… почему?

— Я достаточно долго наблюдал за тобой, чтобы узнать. Ты сильная, умная, способная и преданная — обладаешь всеми качествами, которые я люблю и восхищаюсь. Но будучи уверенным в себе человеком, ты держишься на расстоянии и можешь чувствовать себя не комфортно в обществе. И ты также можешь быть очень застенчивой.　

Это своего рода было мило.

Рони не могла отделаться от ощущения занять оборонительную позицию. Притворно улыбнувшись, она сказала:

— О, мы сегодня перечисляем недостатки? И у меня тоже есть парочка для тебя Ромео.

— Да? — заинтересовался он, даже если и поняла, что играет с ним, В отличие от ее волчицы, Рони часто была слишком серьезной и не любила игры. — Порази меня.

— Ты производишь впечатление такого спокойного, ненавязчивого обольстителя, который весь из себя белый и пушистый. Но на самом деле, ты опасный ублюдок, который просто изящно использует шарм.

— Лестью, ты ничего не добьешься, Рони. За исключением, что за лестью последует поцелуй.

— Ты прячешься за шармом, постоянно флиртуешь, дерзко улыбаешься каждому и живешь «без всяких обязательств». Но при этом ты опускаешь себя до секс-игрушки.

Ей стало интересно, зачем и что он хотел спрятать. Боль? Вину? Позор? Потерю? Парень был загадкой и поэтому вызывал в ней любопытство.

Её разочарование в нем тяжело повисло в воздухе и Маркусу это не нравилось.

— Ну, раз у тебя такое низкое мнение обо мне, то я еще сильнее хочу соблазнить тебя.

Она оценивающе взглянула.

— Что теперь?

— Да ладно, Рони, ты действительно не ощущала, что я несколько месяцев кружусь около тебя?

Она фыркнула.

— Это всего лишь пресловутый флирт. Я не твой тип. Тебе нравятся никчемные женщины.

— Никчемные? — ухмыльнулся он.

— Требующие к себе большого внимания, хорошо выглядящие, постоянно посещающие спа, нуждающиеся в одобрении и, о, боже мой, они когда-нибудь затыкаются? — она ожидала, что Маркус обидеться, но он рассмеялся. — Ты флиртуешь с ними, даришь им свое внимание, но не связываешь себя обязательствами. Ты просто как… плаваешь вокруг них.

С этим он не мог поспорить. Все прошлые отношения Маркуса можно назвать, как короткими, сладкими и простыми. Но он не был готов обзавестись серьезными отношениями или ответить на эмоциональную потребность других.

Да и как он мог, когда единственный пример любви, который он видел, был извращен и искажен?

Рони пожала плечами.

— Возможно, ты хранишь свои обязательства для истинной пары.

По правде говоря, мысль о паре приводила Маркуса в ужас, его воспитание показало, что обретение пары может оказаться ловушкой, чем благословением. Увидев, как Трей, Данте и Шайя нашли свои пары, он понял, что связь может быть, чем то, что стоит защищать.

Это возможно дало бы ему надежду, если бы не разговор, который у него состоялся с Провидицей в стае его сестры.　

Она сказала ему, что он найдет свою пару и даже описала её — маленькая, хрупкая, рыжеватая блондинка с огромными детскими голубыми глазами. Но Провидица также рассказала ему о том, что ждет их впереди и Маркуса такое будущее напугало.　

Возвращая внимание к разговору, он сказал:

— Моя проблема лишь в том, что я притягиваю липких женщин. — Он не лгал, это действительно была одна из его проблем, но просто не главной. — Не просто липких в физическом плане, я имею в виду…

— Женщин, нуждающихся в постоянном внимании, очень ревнивых, принимающих все на свой счет и не несущих ответственность за свои собственные чувства — их несчастья, ярость и зависть — всё твоя вина?

Чертовски проницательно.　

— Ага.

— Зара — яркий пример. Не всё приводит в шок, ты их привлекаешь только потому, что они тянуться к сильным, властным людям. Знаешь, их нуждающееся поведение может быть формой контроля и в некоторых ситуациях средством манипулирования, именно это заставляет твоего партнера быть исполнительным и решать все их потребности.　

Он по-настоящему любил ее ум.　

— Думаешь, я сильный и властный? — Она просто закатила глаза. — Итак, мы узнали, почему я беспорядочен в связях. Ну, а что насчет тебя? — Она не ответила на его выпад.

Подъехав к территории стаи Феникс, он посмотрел на Рони, пока ждал, когда охрана откроет ворота.　

— Поговори со мной, Рони. Делиться — не так уж плохо. Попробуй. Возможно, тебе понравится.

В глазах Маркуса был вызов, который заставил ее хорошо все обдумать.

— Я не очень хороша в отношениях, потому что не знаю, что значит «мы». Я не сюсюкаюсь, и точно не могу с любовью восхвалять мужское эго. — Мужчинам-оборотням нравилось быть нужными, а Рони ни в ком не нуждалась. — Когда парень чувствует мое доминирование, то его инстинкт берет вверх, и он пытается твердо установить то, что он здесь главный. Я просто надеюсь, что моя пара таким не будет.

Что бы Рони не говорила, скорее всего, она настолько травмирована, что даже бы не почувствовала пару. Джейми однажды сказала, что мама сравнивала ощущение своей пары с «зовом природы».

И если тебе мешают сомнения или страхи, то это ощущение можно профукать. Рони знала, что сдерживала чувства, знала, что ей трудно доверять людям. Как мог кто-то, кто отчаянно боролся с тем, чтобы не впустить новых людей в свою жизнь, почувствовать пару?

— Очевидно, что твоя пара примет тебя, такой, какая ты есть, — заверил ее Маркус, когда проезжал через ворота, кивнув Кэму в знак приветствия. — И он захочет тебя любым доступным ему способом. — Хотя это не всегда было хорошо, его связанные родители тому доказательство. Он не хотел портить себе настроение, так что снова улыбнулся.　- И твоя великолепная задница компенсирует все твои недостатки.

Она не знала надуться или поблагодарить его за комплимент. Рони снова насупилась, а Маркуса это снова повеселило. Рони точно была уверена, что в жизни еще не встречала никого, кто бы так сильно любил смеяться, как Маркус.

Но, несмотря на игривость, в Маркусе ощущалась сила, которая не шла ни в какое сравнение с силой ее доминантных братьев.

— Мой волк хочет укусить. Не могу отрицать, что мне нравится эта идея.

— Я не твой тип, — опять настаивала она.

Он не отрицал, так как это могло оскорбить ее ум.

— И всё же, я ничего не хочу больше, чем раздеть тебя и заняться с тобой чем-то греховным. — Рони промолчала. — Ты хочешь меня так же, как я хочу тебя, Рони. — Остановившись на замаскированной стоянке, Маркус склонился к Рони. Чистое желание пульсировало между ними, заставляя Маркуса придвинуться еще ближе. — Признай это. Ну же.

Рони не трусиха. Он не тот, кому бы она призналась. Но она не уверена, что с Маркусом это был всего лишь безобидный флирт.

Ей было не комфортно то, как он смотрел на нее, поэтому Рони опустила глаза… и уставилась на его рот. Такой греховно-эротичный и без сомнения очень талантливый.

Когда она не ответила, Маркус продолжил настаивать:

— Рони?

— Прости, я просто представляла, как кладу мотылька в твой рот. Видела такое в фильме.

Он улыбнулся.　

— Я позволю тебе пожить в отрицании еще немного, — сказал он ей, когда они вышли из автомобиля — хотя, если бы ее брат с Бетой не должны были появиться на территории в любую секунду, то возможно Маркус не вел бы себя прилично. — Но мы оба знаем, что это именно то, что ты делаешь.

Она злилась, пока следовала за ним по ступенькам, вырезанным в скале.

— Ты очень самоуверенный, да?

Открыв дверь, он улыбнулся Рони.　

— И тебе это нравится.

И он был прав.

Глава 4

Как только все сели за кухонный стол, Ретт, перебирая ворох бумаг, начал говорить.

— Значит так, стая шакалов называется Глетчер, в ней девять членов. Альфу зовут Серджио Милано, ему — согласно общедоступной информации — тридцать пять лет, живёт над итальянским рестораном, которым и владеет — и который является основным местоположением стаи — и водит серебристый Лексус. Ещё у него нет пары, он очень силён и самый уважаемый среди оборотней-шакалов. Копнув глубже, мы узнаём, что в свободное время он занимается контрабандой оружия для людей.

— Какая прелесть, — протянула Тарин, смотря на фото альфы, гуляющее по рукам. — Ты его узнаешь? — спросила она у Трея.

Он внимательно посмотрел на фото.

— Никогда прежде его не встречал. — Он был удивительно спокоен, так что Рони задалась вопросом, не затишье ли это перед бурей?

— Есть ли признаки того, что он торгует людьми? — спросил Данте.

Ретт покачал головой, отчего Тарин расслабилась.

Рони нахмурилась, когда Маркус положил руку на её стул и навис над плечом, рассматривая фото Серджио. От такой близости её чувства приходили в смятение, особенно тогда, когда он приблизил рот к чувствительному месту за ухом, а его горячее дыхание растеклось по коже.

— Ну, тогда, пошли, поговорим с Серджио.

Маркус напрягся. Его альфа говорил так спокойно и непринуждённо, но Маркус не купился на это. У Трея печально известный темперамент, а его волк во время сражений становится неуправляемым.　

— Мы не можем пойти к ним, паля из всех орудий.

— Знаю.

— Ты слишком спокоен. Мне это не нравится.

Улыбка Трея была дикой.

— Конечно, спокоен. Я буду наблюдать, как ублюдок, чуть не похитивший Кая, будет истекать кровью до самой смерти.

Вот это — Трей, которого все знали и любили.

Данте вздохнул.

— Мы не знаем, что именно этот парень ответственен. У него нет мотива.

— Пять месяцев назад, альфа послал по сети запрос на союз, — проинформировал их Ретт. Сеть стай — это своего рода социальная сеть. Подобно тому, как страница на Фейсбуке может быть эксклюзивной для друзей, позволяя им писать на «стене» — веб-страница стаи была эксклюзивной для членов их стаи.

И так же, как люди могут просматривать профили пользователей Фейсбука, так и стаи проверяют профили других стай.　

— Может Серджио не обрадовался, что мы отказали?

Райан фыркнул.

— Да, каждый откажется от союза с шакалами. Даже другие шакалы не связываются между собой, потому что осведомлены о недоверчивости своего вида.

— Немного радикально похитить твоего ребёнка из-за того, что ты отказался вступить в союз, — протянул Деррен.

— И я так думаю. — Тарин сложила руки на груди. — Как сказал Райан, шакалы редко когда заключают с кем-то союзы. Они не должны были удивиться, что мы отказали.

— Может они обиделись? — заметил Ник. — Как известно, альфы совершают шокирующие поступки, когда задевают их гордость. Тем не менее, должен согласиться, что похищение Кая — крайность.

— Тогда, полагаю, нам нужно навестить стаю Глетчер и поболтать, — Маркус многозначительно посмотрел на Трея, — с альфой.

Трей встал со слегка… злобной ухмылкой на лице.

— Сейчас, как никогда подходящий для этого момент.

***

Когда, спустя пару часов, они подъехали на девятиместном Шевроле Тахо — собственность стаи Феникса, к ресторану Милано, Рони была просто в бешенстве.

Всё это время она провела зажатая между дверью и Маркусом, который всю дорогу дразнил её прикосновениями, чувственными улыбками и обжигающими взглядами… придурок.

— Пахнет вкусно. — Маркус втянул ароматы пищи, тянувшиеся из ресторана. — Как думаете, они дадут нам поесть после разговора? Я голоден.

Рони фыркнула.　

— Ты вечно голоден. — Она не встречала ещё того, кто столько бы ел и выглядел так потрясающе.

Маркус улыбнулся, когда Рони взяла в рот чупа-чупс. Она выглядела обманчиво уязвимой и безвредной… как школьница.

— А вот это может стать проблемой, — предупредил Райан, указав на оборотней различных мастей, слоняющихся вокруг. — Шакалы или нет, эти оборотни могут решить присоединиться к сражению.

На лице Ника читалось: «И чё?». Парень жаждал крови, после произошедшего с его парой, и Маркус его не винил. Если бы кто-то такое провернул с его парой, даже учитывая, что он таковую не ищет, они бы умерли в мгновение ока.

То, как Ник, Трей и Тарин вошли через двойные двери в ресторан, а Деррен и Данте чуть позади, с Рони, Маркусом и Райаном, прикрывающими тылы, походило на постановочный кадр.

Это зрелище привлекло всеобщее внимание, и каждый оборотень замер.

У Ника и Трея репутация сильных и опасных. И факт, что оба шли единым фронтом, выглядя, ну, в общем, бешеными… сулило неприятности.

А то, что их сопровождали шестеро доминантных волков, которые выглядели не менее бешеными, производило пугающее впечатление, запуская у каждого инстинкт — дерись или убегай.

За считанные секунды ресторан покинули все, кроме пары шакалов. Маркус тут же заметил Серджио Милано, сидевшего за угловым столиком в окружении своих людей.

Удивительно худощавый, альфа выглядел равнодушным, но янтарные глаза блестели раздражением на то, что перед ним стояли волки.

— Вы представляете кто я?

Ник улыбнулся.

— Конечно. Мы поэтому и тут.

— Столь смело выказывать враждебный настрой к альфе на его территории совсем не разумно.

Трей выгнул бровь.

— Как и попытка похитить моего сына. — Ответа не последовало. — Ты не выглядишь удивлённым.

— Это не мы.

Тарин сжала кулаки.

— Но ты об этом знаешь.

— Каждый оборотень шакал в округе слышал про это. Наше сарафанное радио быстро распространяет слухи.

— Тогда, смею предположить, ты знаешь, кто совершил попытку.

Серджио уставился на Тарин, которая тихо зарычала. Отвечая на гнев своей пары, Трей с силой ударил по столу, заставляя стаю Серджио встать. Но Маркус знал, они не двинуться без приказа альфы.

— Серджио, это не допрос. Будь так, то мой бета, как ветки, ломал бы твои конечности, а моя пара избивала бы тебя ими в кровь. Скажи прямо, кто пытался похитить моего сына.

Серджио изучил свои ногти.

— Ты помнишь, я предлагал заключить союз между нашими стаями, Трей. Если бы ты согласился, мы могли мы спастись от этой драмы.

— Хочешь союза ради информации?

Серджио коварно улыбнулся.

— Это всего лишь бизнес.

Рони встала сбоку от брата и указала чупа-чупсом на Серджио.

— Ник, тебе стоит отдать должное парню, у него есть яйца. Конечно, мы всегда можем ржавой ложкой выгрести их из его мошонки и запихнуть в глотку. — Затем она обратилась к Серджио. — Спорю, тебе уже знаком вкус мужских яичек.

— Сука, ты… — Он замолчал на полуслове, когда Ник поднял его и прижал высоко к стене, пока остальные шакалы тявкали и скулили.

Серджио активно вырывался.

— Какого хрена?

— Давай-ка, я тебе кое-что поясню, — прорычал Ник, излучая силу и ярость. — Мы пришли не болтать, договариваться или допрашивать, а для того, чтобы узнать факты. Ты дашь то, что мы хотим. Если нет, я уничтожу тебя и каждого шакала в этом здании.

Теперь Серджио выглядел напуганным. Невозможно не бояться, когда Ник смотрел на тебя с желанием убить.

Тарин прищурилась.

— Рада, что я не на твоём месте. На большой высоте у меня идёт носом кровь. А у тебя?

— Ты продолжаешь молчать. — Трей сделал шаг вперёд.

— Я слышал, что это сделали члены стаи Скорпионов, — выдал Серджио.

— Продолжай, — надавил Ник

— Можешь меня опустить?

— Нет

Серджио расстроено вздохнул.

— Я не совсем уверен, мы с ними не контактируем. Несколько лет назад их внесли в чёрный список.

В чёрный список стаю могут внести по ряду причин, обычно из-за криминальной составляющей. Тогда эта стая изолируется от общества оборотней, лишается территории и союзов, и больше не признается советом оборотней, как стая.

— Кажется, тебе они не нравятся, — заявил Данте.

— Конечно, да ради Бога, они же в чёрном списке.

Тарин фыркнула.

— Не похоже, что твоя стая чиста на руку.

— Но ко мне ничего не ведёт. Если стая глупа настолько, что оставляет после себя улики, она достойна отвращения.

— Ну, раз уж ты их не очень уважаешь, не будешь против рассказать, где бы их нам найти. — Ник предостерегающе сжал шею Серджио.

— Не знаю, — прохрипел тот. — После того, как их внесли в чёрный список, они вынуждены перемещаться, так что подолгу не задерживаются на одном месте.

— Почему их стаю внесли в чёрный список? — спросил Маркус.

— Они управляли нелегальным бойцовским клубом оборотней. Несколько лет. Затем они начали подключать людей, которые охотно шли, но увечий было чересчур. А затем… начали исчезать люди. Прежде чем на это обратили внимание экстремисты, кто-то донёс совету, и их внесли в чёрный список

Тарин выгнула брови.

— Ух ты, классная история. А в какой главе ты говоришь нам, где их найти?

— Я же уже сказал, что не знаю где они.

— А что ты знаешь?

Он мгновение молчал, затем закрыл глаза и произнёс:　

— S. N. M.

Данте нахмурился.

— Что?

Открыв глаза, Серджио уточнил:　

— Сайт snm.com. Там найдёте пару ответов. Но вам может, не понравится то, что увидите.

Ник спустил Серджио по стене.

— Ну, ведь не сложно же было?

Серджио схватился за горло.

— Убирайтесь отсюда. И не смейте ещё раз совать свои морды на мою территорию.

Ник искренне улыбнулся.

— Если ты сказал правду, беспокоиться не о чем. За исключением женщины, которая подкрадывается к моей сестре. Если ты не хочешь, чтобы женщина умерла, отзови её.

— Ник, — застонала Рони, уже давно почувствовавшая, что шакал кралась к ней. — Зачем, а? Я хотела повеселиться.

Маркус ни за что не позволил бы и пальцем женщине шакалу коснуться Рони, но знал, что ему не сыграет на руку то, что он её предупредит.

Серджио покачал головой, и женщина остановилась… правда лязгнула зубами на Рони. Его волчица рассмеялась.

— Правда, она милаха.

Учитывая, что произнесла она это так, словно смотрела на новорождённого кролика, неудивительно, что шакалиха бросилась на Рони.

Маркус предвидел это и быстро бросился к Рони. Но она оказалась быстрее. Быстрее чёртовой молнии. Рони схватила шакалиху за горло и припечатала к полу

И даже не потеряла чупа-чупс. Волк Маркуса одобрительно заворчал.

Рони печально покачала головой, размахивая леденцом.

— Ой-ой-ой, мы сегодня ведём себя так глупо, да?

Один из мужчин шакалов подался вперёд с криком.

— Отпусти её!

Но Маркус преградил ему путь

— Ну, теперь это зависит от неё. — Рони склонилась к женщине. — Тывключишь то, что осталось у тебя от мозга и будешь примерно себя вести, если я тебя отпущу? — Шакал кивнула, округлив от страха глаза. — И ради всего святого, тебе бы лучше не дурачить меня. — Женщина быстро отползла.

Стаи Феникс и Меркурий одновременно повернулись спиной к шакалам — показывая, что не боятся их. Серджио крикнул им вдогонку.

— Помните, не возвращайтесь.

Тарин покачала головой.

— А вот теперь, это грубость.

Рони кивнула.

— Точно.

По дороге обратно, Рони опять оказалась зажатой между дверью машины и Маркусом, который сфокусировался на мобильном.

Она с яростью ощущала каждый дюйм восхитительного, мужского тела, прижатого к боку.

Она должна была чувствовать себя пойманной в ловушку. Ведь Маркус — очень напористый, доминирующий мужчина, который вторгался в ее личное пространство. И все же, она безумно желала повернуть голову и вдохнуть больше его запаха.

Но кто мог её винить? Парень источал секс, силу и опасность. Смертельный коктейль для любой доминирующей женщины. От него её волчица захмелела.

— Я не могу зайти на сайт, — объявил Маркус, убирая телефон в карман.

— И я. — Данте полуобернулся к ним с переднего сидения. Трей и Тарин, сидевшие в одном ряду с бетой, тоже повернулись. — Нужно стать членом сайта.

Тарин пожала плечами.

— Ну, так придумай несуществующие детали, чтобы стать таковым.

Маркус покачал головой

— Не могу. Вопросы весьма конкретны, нужно указать название стаи, её местоположение и Альфу… а такое не придумаешь. Кто бы ни создал сайт — а я уверен, что это кто-то из стаи Скорпион — любит быть уверенным в своих посетителях. Мне интересно, почему они так осторожны.

У Трея на щеке задёргался нерв.

— Данте, свяжись с Реттом. — Бета тут же достал телефон.

— Судя по вопросам, — начала Тарин, — сайт точно только для оборотней.

— А что значит SNM? — спросила Рони?

— Не говорится. — Слишком всё загадочно и скрытно для душевного спокойствия Маркуса

Тарин нервно покусывала губу.　

— Мне это не нравится. — Трей притянул её к себе, и она расслабилась.

Рони с любопытством наблюдала, как доминирующая самка утешается в объятиях своей пары. Хотя её воспитывали, что эмоциональная зависимость делает тебя слабым и уязвимым для этого человека.

Кэт Акстон, казалось, во всём видела слабость… особенно в Рони, которую считала абсолютно беспомощной.

Она всегда была эмоциональна, привязана к Рони. С точки зрения Кэт, необходимость в утешении делало женщину слабой, а она не желала такого дочери. Поэтому воспитывала её без физических контактов, буквально, отторгая её от ласки.

Так воспитывали саму Кэти, и так же она воспитала дочь, повторяя, что эмоциональная привязанность — слабость. Но Тарин в данный момент не выглядела слабой. Да и Шайя тоже, когда искала утешения в объятиях Ника. Они выглядели… счастливыми.

Выдергивая из раздумий, Маркус огромной, тёплой и мозолистой рукой поднял её и принялся её изучать, заставляя Рони нахмуриться.

— Что ты делаешь? — вместо ответа, он обхватил её запястье и принялся гладить большим пальцем шрам на ладони. Никакого сексуального подтекста, но внизу живота Рони начало покалывать от контакта кожа к коже.

— Откуда он у тебя?

Рони попыталась одернуть руку, но он крепко держал.

— Я дралась с пумой.

— Оборотнем?

— Нет. Настоящим животным. Я тогда была в облике волчицы.

Маркус повернул её руку, лучше рассматривая длинный, тонкий шрам.

— А этот? — Ему действительно было интересно, но ещё он намеревался сломать тактильный барьер. С Рони это нужно было делать медленно и тонко, так тонко, чтобы она даже не понимала намерения.

— Бывшая Эли не хотела отставать от него. Я была против. Ну и всё закончилось кровью.

— Ты на ней оставила следы?

Её улыбка была немного дикой.

— Конечно же. Я слышала, что моторика у неё пришла в норму, и воспоминания вроде вернулись. — Он по дикому рассмеялся. Заметив у него длинные шрамы на предплечье, Рони поинтересовалась. — А у тебя они откуда? — Манера его поведения резко изменилась. Беззаботность и игривость ушли, а их место заняла пустая маска концентрации тёмной энергии, исходившей от него.

Взгляд стал рассредоточенным, словно Маркус потерялся в воспоминаниях. Такая реакция насторожила Рони, потому как альфа-самцы никогда не переживают о шрамах, рассматривая их как значки чести.　

— Эй, — нежно произнесла она. Маркус дважды моргнул и сосредоточился.

Отпустив её руку, Маркус прочистил горло.

— Извини, милая. Мечты.

Он вновь стал легкомысленным собой и улыбнулся, но Рони уловила в голосе нотку боли. Ладно, это не вполне справедливо, что она ответила на его вопросы, а он на её нет.

Она могла бы разозлиться, если бы не видела этот его взгляд. Он боролся с мрачными, болезненными воспоминаниями, которые крепко его держали.

Она могла понять это. Но всё же, хотела дать понять, что не повелась. Она вытащила кое-что из кармана и протянула ему.

— Леденец?

Маркус перевёл взгляд с Рони на леденец и рассмеялся. Он понял подтекст: она предлагала ему то, что использовала сама, когда нервничала и тем самым понимала, что его что-то беспокоило. Он с кивком благодарности принял чупик.

Именно тогда он заметил, как Ник подозрительно смотрит на него. Волку это не понравилось, но Маркус не стал бы винить парня.

Если бы альфа представлял, о чём Маркус мечтает проделать с Рони, и о том, что она будет сосать далеко не леденец, Ник бы ему глотку распорол.

Маркус тихо обратился к Рони.

— Брат скажет тебе, что я не подхожу.

Она рассеяно моргнула. Он едва заметно кивнул на Ника. Если его хмурый вид и говорил чего, то…

— Ага.

— Он думает, что я проститут.

— Ага.

— Он станет настаивать на этом, и говорить тебе, держаться от меня подальше.

— Ага.

— Но я не такой. — Маркус не отвёл глаз, желая, чтобы она увидела решимость в его глазах. — Просто, чтобы ты знала.

Он провел пальцем по её щеке. Этот волк действительно приносит спокойствие, а она… нет. Рони отстранилась.

— Хватит, ладно. Я не играю в твои игры. — Она просто не знала, как в них играть и не имела опыта во флирте. Поэтому чувствовала себя уязвимой, не в своей тарелке.

— С чего ты взяла, что для меня это игра?

Она фыркнула.

— Маркус, ты со всеми флиртуешь. Я не хочу в этом участвовать.

— Милая, флирт должен быть забавой и игрой. Хотя это не значит, что я не всерьёз. — Он подался вперёд и понизил голос, чтобы только она могла его слышать, заставляя слова звучать интимно. — Я хочу тебя. Хочу заставить кончить так, чтобы память об этом въелась в твой разум, и ты не смогла забыть ощущений, когда я внутри тебя.

Рони с трудом сглотнула. Он говорил прямо, без единой нотки сожаления, и не отводил глаз — которые от страсти стали темнее — от её. Между ними накалилась сексуальное напряжение, заставляя сблизиться ещё. Волчица Рони потянулась к Маркусу.

— Чуть не до боли, да?

Да. Напряжение было таким явным, подавляющим и захватывающим. Их, как магнитом, тянуло друг к другу.

— Ты будешь моей, Рони, — пробормотал он. — Даже если меня это убьёт, ты будешь моей.　

Обещание.

***

Как только они вернулись на территорию стаи Феникса, Ник заверил волков Феникса, что вернётся к ним утром… настаивая, чтобы Рони села к нему в машину.

Очевидно, что он хотел убрать Рони подальше от Маркуса, и она быстро поняла, что очень постыдно, когда брат забирает тебя от парня.

Уже в машине, она откинулась на сиденье и проклинала Ника под нос. Краем глаза, она уловила движение, и повернулась к окну. Маркус стоял возле «Тойоты» и смотрел прямо на Рони

Выражение его лица было невозмутимым, в отличие от тёмных глаз. В них жила сексуальная энергия и магнетизм, которые захватывали и не давали разорвать зрительный контакт, пока Деррен не выехал с парковки.

— Рони, не ведись на эту чушь, — отрезал Ник. — Такие парни… они знают, как влюбить в себя девушку, но не ответить взаимностью.

— Ты уверен, что тебе он не нравится лишь потому, что Шайя считает его хорошим другом? — Её брат настолько собственник, что ревнует к дружбе Шайи с мужчинами.

— Это всё он! Парень вечно включает обаяние и заманивает им…

— Но, Ник, судя по твоим словам, — вставил Деррен, — Рони устойчива к обаянию. Так что не о чем волноваться.

— Да, но…

— Брось, Ник. — Рони начала терять терпение. — Ты же не хочешь толкнуть меня в объятия Маркуса? Тебе прекрасно известно, что доминирующие самки поступят прямо противоположно совету.

— Я ведь присматриваю за тобой. Ты моя младшая сестра.

— А Эли младший брат, но ты не суешь свой нос в каждый аспект его жизни. Лишь по отношению ко мне ты настолько покровительственный.

— Рони, я не…

— Хватит. Я устала от того, что этот разговор повторяется вновь и вновь. — Она понимала, что для её матери и старшего брата в порядке вещей быть защитниками, учитывая, что они альфы.

Но, проклятье, она тоже доминантная волчица. Они всегда будут видеть в ней двенадцатилетнюю напуганную девочку? Может, она сама виновата, учитывая, что никогда не отчитывала их за их поведение.

Но как она могла, когда была в таком у них долгу? Вся эта ситуация забрала у неё ценное время.

Несколько часов спустя, когда Рони лежала на кровати и смотрела фильм, ей пришло сообщение на телефон. Взяв его с тумбочки и посмотрев на экран, она нахмурилась. Сообщение от неизвестного номера. Но когда она его открыла, слабо улыбнулась.

«Я возбуждён и виновата ты». Подпись: М.

Откуда у Маркуса её номер, она не знала. Вероятно, Тарин дала. Испытывая необъяснимое желание ответить на эту игру, Рона написала:

«И в чём же именно я виновна?»

Он тут же ответил:

«Я могу думать лишь о том, как погружаюсь в твоё тело».

Теперь и она об этом думала. Какая-то часть Рони хотела продолжить играть — хотя это было странно, но она наслаждалась этим — но другая часть — ведомая инстинктом самосохранения — требовала отступить.

Ник был прав: она устойчива к обаянию. Но так как это обаяние было смешано с грубой сексуальностью и приправлено опасностью, с ароматом силы, Рони совершенно не устойчива к Маркусу Фуллеру. Держать его на расстоянии лучшее решение.

Или нет? Не лучше ли ей принять то, что он предлагает? Ведь ей нравился секс, а он хорош в нём.

Вот только проблема в том, что волчица Рони немного по-собственнически относилась к Маркусу. Когда она видела, как Маркус пару раз встречался с бывшей — Зарой — её волчица хотел закопать суку.

К тому же волчице не нравился Трик, так как в прошлом они спали вместе. Принять то, что предлагал Маркус, могло усугубить положение. Поэтому, Рони и не знала что делать.

В любом случае, такая игра ведь никому не навредит, так?

Откидывая сумбурные мысли, прочь, она, наконец, написала:

«Ну, так прими холодный душ и отстань от меня».

Он быстро ответил:

«Ты медленно пишешь».

Вместо того чтобы объяснять небольшой момент неопределенности, она решила послать слегка пошлое сообщение. Раз уж она решила поиграть, то будет играть на полную.

«Извини, печатаю одной рукой. Другая… немного занята».

Телефон тут же зазвонил, и Рони не смогла сдержать громкий смех. Успокоившись, Рони ответила.

— Да?

Он даже не позаботился о приветствие.

— И чем же занята другая рука?

Она откашлялась, пытаясь скрыть улыбку.

— Ни чем. Просто… занята. Можешь позже перезвонить?

Он застонал.

— Милая, это жестоко. Я твёрже алмаза.

— Я же ничего не делала.

— А тебе и не надо. Стоит мне подумать о тебе, и я возбуждаюсь. Это аксиома. — Он понизил голос и добавил. — Чуть раньше я работал за столом Данте, но думал лишь о том, чтобы распластать тебя на нём и грубо взять. — Проклятье, этот голос был, словно жидкий соблазн. И точно сделал то, ради чего всё и задумывалось. — А теперь… рискну показаться банальным, но всё же, что на тебе надето?

Она закатила глаза.

— Угадай.

— Хм. Шортики и майка.

Она резко села.

— Ты где, чёрт возьми? — Этот говнюк следил за ней?

Теперь он расхохотался.

— В кровати, мечтаю, чтобы ты оказалась рядом.

— Тогда откуда ты знаешь, во что я одета?

— Я знаю тебя. Но ещё не полностью. И так и не узнаю, если ты мне не расскажешь. Ты сможешь поделиться со мной?

— И с каких это пор парни так интересуются индивидуальностью девушек?

— Знания — сила, моя маленькая волчица. А мне нужна любая помощь, если собираюсь стать частью твоего маленького круга. Сейчас я позволю тебе поспать, а сам приму холодный душ. Мечтай обо мне.

Учитывая, что в последнее время во всех её мечтах он играл главную роль, легко. Правда вот она не знала, хорошо это или плохо

Глава 5

Следующее утро для Рони было обычным: она спорила с матерью, тётей и Элизой за завтраком, подколола Эли, а затем неожиданно пробежалась с Маркусом до территории стаи Феникса. Вскоре, они сидели за кухонным столом с остальными охотниками, Триком и Домиником.

Рони бесили две вещи:　 первая — Трик очень внимательно наблюдал за ней, без враждебности, но это доставляло неудобство; вторая — Маркус не прекращал её касаться, ладно, не это её бесило, а то, что прикосновения не раздражали. Да ради Бога, он практически лёг на Рони, играя с её волосами, а она даже не ощетинилась.

— Что значит, ты не смог взломать его? — прорычал Трей.

Ретт выглядел злее Альфы.

— То, чем я занимаюсь, не так просто, как кажется на первый взгляд, усёк? У сайта шифрование такое, с которым я прежде никогда не сталкивался. Я стараюсь изо всех сил, но мне нужно ещё несколько часов.

Трей немного расслабился.

— Ладно. Что нарыл на шакалов?

Ретт самодовольно улыбнулся.

— Народ, познакомьтесь с Альфой стаи Скорпион. — Он дал снимок Данте, который внимательно посмотрел на него, прежде чем передать дальше. — Лил Браун. Раньше стая обитала в Сан-Диего, пока у них не отобрали территорию. До изгнания, Браун вёл дела со многими стаями и заключал союзы с сильными Альфами, — Ретт с неловкостью посмотрел на Тарин. — Он… проворачивал дела с твоим отцом, Тарин. Мне жаль.

Тарин сжала кулак, хотя её лицо ничего не выражало. Сказать о том, что её отношения с отцом были сложными не сказать ничего. Тарин была латентной — неспособной перекидываться в волка — пока не забеременела Кайем, а её отец, Лэнс, большую часть жизни стыдился этого. Хуже того, он пытался отдать Тарин за мутного парня, но Трей, к счастью, саботировал это.

— Хотя ничего не указывает, что Лэнс продолжает вести с ним дела, — быстро добавил Ретт. — Но, кажется, шакалы всё ещё работают со многими прежними альянсами: с Сэмюэлем Редфордом, Морганом Джонсоном, Джексоном Гриффитом и Куинном МакГи. Они все волки

— Надо их всех опросить, — вставил Данте.

Ник посмотрел на Трея.

— Разделимся. Я хорошо знаю Джонсона, у него союз с моей прежней стаей. Он вероятнее заговорит со мной, чем с тобой.

— Тогда есть смысл тебе его навестить, — Трей подался вперёд. — Я знаю МакГи, но Гриффита лучше, наши матери хорошо дружат, и мы в детстве много играли.

Рони заметила, как Маркус напрягся при упоминании матери Трея, и очень удивилась.

— Думаешь, Гриффит заговорит с тобой? — спросил Ник. Трей кивнул.

— У моего брата союз с Редфордом, — сказал Данте. — Я пару раз встречался с его Бетой. Мы с Райаном можем сходить и поговорить с ним, так как не думаю, что ты оставишь Тарин.

Трей фыркнул.

— Чертовски верно.

Тарин улыбнулась.　

— Тогда ладно. Мы с Флинстоуном пойдём к Гриффиту. Ник с Дерреном к Джонсону. Данте с Райаном к Редфорду. Маркус с Рони к МакГи.

Куинн условно связан со стаей Феникса и сражался на их стороне во время войны с, ныне почившим, дядей Трея.

— Не забудь, Куинн хитёр, — обратился Трей к Маркусу, — и любит поиграть. Но у тебя дар общаться с людьми… используй его.

Рони фыркнула.

— Хочешь, чтобы он флиртовал с парнем?

Трей замялся, но Трик нашёлся с ответом.

— Людям нравится Маркус, поэтому они говорят с ним. А если не говорят… ну, Маркус быстро заставляет их передумать.

Не обращая внимания на любопытный взгляд Рони, Маркус повернулся к Ретту.

— Какие дела между Брауном и МакГи?

Ретт посмотрел в бумаги.

— В основном, незаконная деятельность: подделка и кража антиквариата, продажа украденных и поддельных картин… — Он замолчал, когда звуки приближающихся голосов привлекли внимание всех.

— Никогда не понимала, что мой Данте в тебе нашёл, — прорычала Грета в туннеле.

Джейми задумчиво хмыкнула.

— Шик. Тело. Остроумие. Рот, который, как он клянётся, создан для м…

— Хватит!

— Я хотела сказать «монологов». Правда, Грета, тебе стоит жить в сточной канаве, потому что разумом ты вечно там, — Джейми вошла на кухню, улыбаясь во все тридцать два зуба, а Грета, ворча, спешила за ней… и ворчать стала активнее, когда увидела, что Доминик хохочет. Затем остановилась возле Маркуса.

— Внимательнее выбирай себе пару, не повторяй ошибок этих двух идиотов, — сказала она, указывая на Трея и Данте. И лишь тогда она заметила, что Маркус играет с волосами Рони, очевидно, что ей это не понравилось.

Джейми, разместившись на коленях довольного Данте, посмотрела на Грету.

— Можешь брюзжать дальше, старушка, но я знаю, что ты тайно обожаешь меня.

Грета хмыкнула, садясь рядом с Тао.

— Ты не достойна моего Данте. Как и та потаскушка моего Трея.

Тарин склонила голову, окидывая Грету издевательским взглядом.

— Не могу понять, что с тобой не так. Но уверена, что это легко исправить, выпивши пару глотков средства для прочистки труб. Хочешь попробовать?

— Может, отложим разговор о том, как отравить бабушку на потом? — предложил Трей с уставшим вздохом. — Нам нужно идти.

Вмиг став серьёзной, Тарин встала.

— Да. Кто-то что-то должен знать о случившемся с моим сыном, и я тоже хочу это знать.

Выпрямившись, Ник повернулся к Рони.

— Будь осторожной.

— Рони всегда осторожна.

Слова Маркуса, сказанные с уверенностью, поддержкой и защитой, удивили Рони. Он, кажется, меньше её самой счастлив тем, как Ник с ней нянчиться. На самом деле, Маркус, похоже, обиделся от её имени.

Стиснув зубы, Ник подошёл вплотную к Маркусу.　

— Фуллер, лучше бы тебе не трогать мою сестру. — В один миг, все волки стаи Феникс встали за спиной Маркуса.

— Ник, — предупредительно протянула Рони

— Я вижу, как ты смотришь на неё, и мне это не нравится. Действуй профессиональнее.

Улыбка Маркуса была полной издёвкой.　

— Если ты не заметил, Рони — взрослая девочка. — Если Альфа представлял, что Маркус будет подчиняться ему, он, должно быть, обкурился.

— Она — моя младшая сестра, и ты её не достоин.

— Ник, хватит, — отрезала Рони, шокированная, что Трей не вмешался, чтобы защитить своего стража и друга. Но Трей, казалось, не слишком волновался за Маркуса, и тогда она поняла, Маркус легко удерживал взгляд Ника. Несмотря на то, что сильный Альфа угрожал Маркусу, он даже не дрогнул, наоборот, похоже, что развлекался.

— Рони далеко не ребёнок, а ты с ней нянчишься, подрывая её силы. Тебе нравится? У меня такое ощущение, что она тебя не поблагодарит за это.

После непродолжительной, напряженной немой сцены, Ник сделал шаг назад.

— Помни, о чём я говорил, Фуллер. Держи член в штанах, понял?

— Ну, не знаю. Это довольно нелегко. — Маркус едва не рассмеялся над выражением лица Ника, но Рони ткнула его локтем под рёбра.

— Не усугубляй, — прошептала Рони Маркусу. — Ник, просто уйди.

Альфа кинул на Маркуса многозначительный взгляд, развернулся на пятках и вышел в сопровождении развеселившегося Деррена. Лишь тогда волки Феникса расслабились. Поняв, что они все внимательно смотрят на них с Маркусом, она захотела тут же сбежать. И поддалась этому желанию.

— Эй, погоди. — Она не остановилась, но Маркус догнал её за три шага. Впереди шёл Ник, который обернулся на Маркуса и послал ехидную улыбку.

Его волк вернул ухмылку… ему не нравился Альфа, который пытался встать между ним и объектом его очарования. Маркус просто улыбнулся. На парковке же он повел Рони к своей машине и усмехнулся, когда Ник, с сердитым выражением лица, на внедорожнике пронесся мимо.

— Лично я думаю, что он начинает теплеть ко мне.

Скрежеща зубами, Рони села на пассажирское место.

— Прекрати донимать моего брата.

Сев в машину, он возразил:　

— Я ему улыбнулся, чего ты?

Ага, так она и купилась на его невинность.　

— Он угрожал тебе, а ты лишь издевался.

— Я не издевался… по большей части. Я тебя защищал.

Да, защищал. Уже в третий раз. Хотя Рони не требовался тот, кто бы говорил за неё, это было мило. Кэти и Ник частенько нападали на неё, и она привыкла бороться с ними в одиночку.　

— Я знаю, что его гиперопека не нужна и раздражает, но он хочет, как лучше.

— Разве? — По мнению Маркуса, поведение Ника вовсе не было связано с Рони. Услышав в его голосе скептицизм, она едва не начала допрос. Но затем, тряхнула головой, не желая быть вовлечённой в игры мужчин-оборотней.　

— Слушай, неважно, что ты думаешь. Просто, прекрати… — Ей пришлось замолчать, так как Маркус прижал палец к её губам.

— Рони, я тебе не враг. — Он говорил тихо, нежно, убаюкивающим тоном. — Меня просто бесит, что люди принижают твою силу.

— Почему?

— Это ранит тебя. И мне не нравится. — А ещё ему не нравится, что она позволяла после этого Нику и Кэти спокойно ходить. У Рони дурацкая привычка проглатывать то, что она хотела бы сказать. И когда он видел, как морщинки напряжения появлялись в уголках её глаз, у него вскипала кровь. Услышав шелест фантика, он цыкнул. — О, нет, дорогая. Не со мной, помнишь.

Рони фыркнула и засунула в рот чупа-чупс. Придурок вытащил его и убрал в держатель для стаканов.　

— Эй, прекрати же!

— Чем любишь заниматься на выходных?

От столь обыденного вопроса, Рони вновь фыркнула.　

— Какое это имеет отношение ко всему происходящему?

— Брось, Рони, чем плохо ответить на мой вопрос? — уговаривал он.

Возмущенная, она протараторила:

— В доме Ника есть огромная игровая с баром. Субботними вечерами мы с парнями играем в Xbox, удобно разместившись в широких, мягких креслах. А по воскресеньям перекидываюсь в волчицу и бегаю. Вот. Доволен?

Он улыбнулся.

— В экстазе. — Остановившись на красный свет светофора, он посмотрел на неё. — Ты слышала, что в эту субботу мы отмечаем день рождения Грейс.

— Шайя что-то говорила.

— Ты ведь придёшь? Там будет много пива. Куриные крылышки. Пицца. Торт. — Он знал, что всё это Рони любила.

— Мне не нравятся вечеринки. — Слишком много людей, слишком много давления, чтобы показаться общительной.

— Но тебе нравится шоколадный торт.

У них будет шоколадный торт?

— Чего же ты раньше молчал?

Он хихикнул, но смех быстро сошел на нет, потому что все эти разговоры о еде создали проблему.　

— Я проголодался.

Рони тихо посмеялась.

— А из новенького?

Увидев логотип «Макдональдс» впереди, Маркус заговорил:　

— Я мог бы заехать за бургеров.

— Поедим после того, как поговорим с МакГи

— Нам два часа туда-обратно ехать. Я не смогу столько ждать. — Он направил машину к «МакАвто» и остановился у столба с меню.

— Чего хочешь?

Она пожала плечами.

— Я у тебя откушу.

Он моргнул.

— Эм, милая… Я не даю откусывать свою еду. — Она возвела глаза к небу, явно упустив серьёзность его заявления. — Нет, правда. Я не делюсь своей едой.

Сама того не желая, Рони развеселилась.

— Даже картошкой?

— Нет.

— И луком тоже?

— Нет. — Маркус заметил, как на её лице промелькнула тень нетерпения, будто Рони считала его неразумным… теперь это стало несправедливым. — Закажи себе еду.

— Но я не голодна

— Закажи что-нибудь незначительное.

— Почему я не могу откусить у тебя бургер?

— Потому что к еде я отношусь по-собственнически.

Она выгнула брови.

— Собственник или жадина?

— И то и это. — И он совершенно не думал оправдываться.

— Ладно. Мне чизбургер.

Маркус сделал заказ и обернулся к Рони, обнаружив, что она наблюдала за ним.　

— Что?　

— Ты заказал себе столько, что можно прокормить стадо, но не мог поделиться со мной?　

Он ответил со всей честностью:　

— Нет. — Забрав заказ, Маркус припарковался и тут же приступил к еде. Он съел половину заказанного, когда Рони закончила. Он чувствовал, как она с вожделением смотрит на картошку.　

Когда она потянулась к фри, Маркус тут же поставил коробку себе между ног.　

— Не фига, красотка. — Она расчетливо прищурилась, но ничего не сказала. Заем, когда у Маркуса осталась последняя фри, Рони быстро схватила её из коробки. — Эй!　

Она тут же засунула картофелину в рот, почти расхохотавшись от выражения ужаса на его лице.　

— Верни. — Но Рони начала жевать картошку, затем проглотила её и открыла рот, показывая Маркусу, что нет больше ничего. Но увидев её язык…　

Рони ахнула, когда Маркус внезапно накрыл её рот своим. И, словно для того, чтобы она не смогла отстраниться, обхватил пальцами её подбородок, проводя языком по нижней губе… и от столь чувственного прикосновения, Рони задумалась, как будет чувствоваться его язык на других частях тела.　

Она ведь должна отпрянуть, так? Конечно же. Но она не отстранилась, потому что из-за мягкого и обольстительно прикосновения его рта и дразнящих движений языка, все мысли улетучились из головы. Поцелуй был влажным, томным и чертовски сексуальным, пробудившим каждую клеточку тела Рони. Маркус застонал, когда Рони запутала пальцы в его волосы, царапая кожу. Схватив за бёдра, он притянул Рони к себе. Им завладели страсть, собственничество и сумасшедшее желание, такие дикие и необузданные, потрясшие его. А запах возбуждения Рони подогревал инстинкты.　

Обычно Маркус не спешил соблазнять женщину, а дразнил. С Рони не хватало терпения на медлительность. Он грубо проник под ее футболку, прижимая пальцы к ее животу, опаляя, как клеймо. От этого Рони открыла глаза, но не вздрогнула, и не запротестовала, когда он скользнул рукой выше и собственнически обхватил её грудь.　

Он не трахнет её в машине, но чёрт, запах её возбуждения сводил с ума.

— Рони, ты готова перестать сопротивляться? — спросил он и ущипнул её за сосок, наслаждаясь стоном Рони. — Повторишь этот звук, когда я окажусь в тебе? — Её глаза заволокла пелена страсти, но и настороженность присутствовала. Очевидно, что напряжение между ними её нервировало. Впрочем, и его тоже. Но это ничего не меняло. — Наш первый раз не произойдёт на парковке «Макдональдса». Но он случиться, Рони, и скоро. — Он убрал руку с её груди.

Волчица Рони зарычала, возражая, когда Маркус отстранился, но Рони радовалась отсрочки. Её реакция на него выводила из равновесия.　

— Самоуверенный придурок.

— Не самоуверенный, — возразил он, складывая мусор в пакет. — Просто знаю, чего хочу.

— Секса.

— Тебя, — поправил он. Выезжая с парковки, он остановился, открыл окно и выкинул пакет в мусорный бак. — Я хочу тебя с момента, когда увидел, дорогая, и ничего не изменилось.

— А тебе не приходило в голову, что это из-за того, что я не пала в твои объятия?

— Мне не нравится, когда женщины так делают.

Она, не веря, рассмеялась.

— Ага, как же.

— Я не говорил, что мне не нравилось это раньше. Теперь не нравится.

— Предпочитаешь погоню?

— Погоня может быть интересной, — и он точно наслаждался погоней за Рони, — но нет, меня просто начало тошнить от мелких, поверхностных людей, которые хотели меня из-за внешности. Я хочу сказать, то, что ты видишь, может быть изранено, повреждено и изуродовано. Но внутри я такой же, как и любой другой.

И он опять её удивил. Ладно, он может и не самоуверенный, но…

— Ты всё равно придурок.

— Моя сестра мне так же говорит. Хотя обычно обзывает, когда я отказываюсь от роли няньки. Не пойми меня неправильно, я люблю племянниц… но в малых дозах употребления.

— Ты близок с сестрой?

Радуясь, что она спрашивала его о личном, Маркус ответил:

— Очень близок со всеми тремя. — Трудная жизнь сближает людей.

— У тебя дружная семья? — Её любопытство возросло, когда Маркус перестал улыбаться и напрягся. — Вот теперь ты должен всё рассказать.

— Рассказ будет безумным, из разряда, лучше бы не слышать.

Ладно, если он продолжит уклоняться от её ответов, она начнёт раздражаться, но с другой стороны, какое она имела право расспрашивать о секретах? К тому же, он никогда не задавал ей глубоко личных вопросов, никогда не подталкивал обнажить рану, что явно бы принесло немало боли.

Оставшуюся часть пути они проехали молча, но тишина не угнетала или напрягала. Присутствие Маркуса, казалось, успокаивало. Хотя, желание могло напрягать, он сам её утихомиривал.

Когда они подъехали к территории Куинна МакГи, Рони увидела, что это место не отличается от большинства территорий оборотней. Много открытого пространства, на котором тут и там стоят домики. Двое стражей проводили их в центр территории, к огромному дому. Внутри, в гостиной, Куинн сидел на большом диване в дальнем конце комнаты. Рядом разместились платиновая блондинка и темнокожая женщина, которая поразительно была похожа на темнокожего мужчину, стоявшего рядом с диваном. Куинн, улыбаясь, встал, когда Рони и Маркус подошли к дивану. Улыбка была искренней… И все же в ней было что-то нервозное.　

— Маркус, рад тебе, давно не виделись.

— Да. Это — Рони — страж стаи Меркурия.

Куинн, с обеспокоенным выражением лица, кивнул им и указал на блондинку.　

— Это моя пара — Лола. Рядом с ней, одна из моих женщин-стражей, а там — мой Бета.

Бета задержал взгляд на Рони, и Маркусу это не понравилось. Он выгнул на мужика брови. Тот, не раскаиваясь, улыбнулся. Он явно хотел получить пинок под зад.

Куинн сел на прежнее место и указал на диван напротив. Ни Маркус, ни Рони не приняли приглашение сесть, напряжение в комнате нарастало.　

— Ладно, что я могу для вас сделать?

Маркус говорил тихо, но твёрдо.

— Ты знаешь, почему мы здесь.

Куинн склонил голову.

— Вы ищите ответственных за попытку похищения сына твоего Альфы, и след привёл вас сюда.

— Куинн, я хочу разобраться по мирному. Уверен, и ты того же хочешь. Нет смысла переворачивать всё это во враждебность. Тебе нужно лишь сотрудничать и ответить на наши вопросы. Всё просто. — Рони не слышала, чтобы Маркус разговаривал так раньше. В голосе слышались мрак, угроза и расправа, если Маркус не получит именно то, что хотел. На самом деле, она никогда не видела его таким: наполненным энергией, силой и опасностью. От его вида Куинн выпрямился. — Мы знаем, что в ответе за попытку Стая Скорпион, — продолжил Маркус. — И знаем, что ты с ними союзничаешь, несмотря на то, что стая в чёрном списке.

Куинн пожал плечами, словно это ничего не значило.

— Бизнес есть бизнес. Мне всё равно в чёрном списке или нет, если они выполняют условия союза.

— Куинн, где они?

— Если я скажу, Трей их убьёт.

Ну, да. Рони немного подалась к Маркусу и театрально зашептала:

— Мне неприятен этот волк, он будущее видит.

Несмотря ни на что, Маркус развеселился.

— Куинн, а что бы ты сделал на месте Трея?

— Я крайне предан, а Стая Скорпион под моей защитой.

— Это их не спасёт. Они пересекли грань, и назад пути нет. Выбери сторону, Куинн, и выбери её мудро.

Куинн вздохнул.

— Я уже три месяца не встречался и не разговаривал с шакалами. Я не знаю, где они именно в данный момент…

— Брехня, — очень мило прервала его Рони.

Куинн, явно обиженный, зарычал.

— Ты сомневаешься в моём слове?

— Ты может, не сильно заинтересован в спасении жизни шакалам, но явно заботишься о сохранении бизнеса, а значит, ты будешь скрывать их от нас.

— А это, Куинн, очень плохо. — Маркус склонил голову. — Очень плохо и очень глупо.

— Я помог твоей стае. Сын Трея мог бы вообще не родиться, не прикрой я тогда ваши спины.

— Ты это не ради моей стаи делал, а хотел пристрелить дядю Трея, что Трей тебе и позволил.

Куинн втянул носом воздух.

— Ты просишь меня отдать шакалов на смерть. Дело не во мне или них, а в чести и… Что она делает? — Он с любопытством посмотрел на Рони. Да, что Рони делала? Маркус нахмурился, наблюдая, как она медленно обходила по кругу комнату. Рони резко остановилась и зарычала на Куинна.

— Они здесь были. Я чую их запах.

Бета Куинна бросился к Маркусу, выпустив когти, а женщина-страж кинулась на Рони. Не напасть, а пригрозить… подчинить, Маркус понял это. Но никто не станет подчиняться.

Уверенный, что Рони разберётся сама, Маркус сосредоточился на Бете. Схватив того за запястье, он резко его вывернул; рычание от боли смешалось со звуком хруста ломающихся костей. Маркус заломил руку Беты ему за спину и двинул по голове так, что тот зашатался. После чего толкнул на диван. Куинн тут же вскочил и…

— Клянусь Богом, я ей шею сломаю.

Все замерли после этих слов, и поразились тому, что стражница Куинна, стонала на полу, а Рони держала Лолу в шейном захвате. Подняв руки в капитуляции, Куинн тут же отступил. Его примеру последовали и Бета и стражница, но Рони всё равно не отпустила Лолу.

Маркус улыбнулся.

— Теперь, мы можем…

Дверь в дом резко распахнулась, и двое мужиков ворвались в гостиную.

Один остановился, когда Куинн сказал.

— Нет!　

Другой же ринулся к Рони. Совершенно спокойно милая волчица свободной рукой нанесла быстрый и сильный удар в челюсть парня, отчего тот упал на пол и отключился. Затем спокойно обернулась к Куинну. И Маркусу и волку понравился злобный норов Рони, и Маркус понял, что возбудился. Он печально вздохнул и обратился к Куинну.

— Я надеялся, что до этого не дойдёт.

— Отпусти её. Просто отпусти. — Когда Рони ни на йоту не ослабила хватку, Куинн направился к ней. Но Маркус резко преградил ему дорогу.

— Ты её не тронешь. Никогда. — Куинн обрушил на Маркуса силу Альфы, душа, словно жара в пустыне. Попытка запугать Маркуса, заставить подчиниться… Оскорбление, которое может привести Куинна к смерти от рук Трея. Маркус отмахнулся от этого. Может, если бы Куинн был Альфой от рождения, сила бы воздействовала на него. К несчастью Альфы, уровень его доминирования не превышал уровень Маркуса.

— Мы закончили играть?

Округлив глаза от шока, Куинн отступил, нервно покусывая губы.

— Ты хочешь добраться до пары, понимаю. А ещё понимаю, что Ник был в том же состоянии, когда услышал, что Шайя пострадала в аварии, о которой ты наверняка слышал. Рони — сестра Ника, так что ты представляешь, что она чувствует, особенно учитывая, что и она была там.

Куинн облизал губы и перевёл взгляд с Маркуса на Лолу и обратно, решая, как поступить.

— Где они, МакГи? — потребовал Маркус.

Куинн встретил прямой взгляд Маркуса.

— Маркус… — и больше ничего не сказал.

— Ты их боишься, — осознал Маркус. — Так? — Дело вообще не в защите шакалов. Куинн не ответил. Внезапно Лола взвизгнула.

— Ой, извини, — проговорила Рони. — Больно? Моя вина.

Маркус сделал шаг вперёд, повторяя вопрос:

— Ты их боишься?

Альфа с трудом сглотнул.

— Да, и тебе следует.

— Почему?

Он запинался, говоря:

— Они… ненормальные, Маркус. Ничего не бояться. Жизнь для них ничего не значит. Их убивают и калечат, но им плевать.

— Где. Они?

— Найдёшь их на snm.com

Когда они сели в «Тойоту», а Маркус отчитывался перед Треем по телефону, Рони не могла оторвать взгляда от Маркуса. Одним словом, она была потрясена. Абсолютно потрясена. За то короткое время, что она знала Маркуса, успела понять, он мог быть игривым, очаровательным и опасным. Но она и не догадывалась, насколько он опасен. Столкнувшись с Альфой, который пытался подавить Маркуса силой Альфы, он не прогнулся. На самом деле, он выдержал… а это обалдеть. Маркус напористый, сильный, властный. И она нешуточно завелась, к своему ужасу. Теперь она поняла, что Трей имел в виду, говоря, что у Маркуса дар убеждать людей. Он не запугивал людей силой, а скрывал её. По своей натуре, оборотни грубы, самоуверенны и особенно доминирующие. Они, словно плащ, выставляют силу, предупреждая соперников. А что касается тех, кто — как Маркус — скрывал свою доминантную силу, тихих… все знали, их стоит опасаться.

Почему-то, им спокойно в своём сокрытии: они не боятся, что им бросят вызов, наоборот, приветствуют это… потому что они — психи. Как однажды сказал Эли:　

— Они скорее тебе глотку перегрызут, чем посмотрят на тебя.

Закончив разговор, Маркус убрал телефон в карман и завёл двигатель.　

— Всё ведёт на этот чёртов сайт. Ретт почти его взломал, так что все собираются на территории моей стаи. — Нахмурившись на её странное выражение, он спросил: — Что?

— Я только что видела, как ты противостоял силе Альфы, и поняла, насколько ты принижаешь свой уровень доминирования. — Она с неверием покачала головой. — Как вообще большая часть стаи думает, что ты такой из себя беззаботный и покладистый? Конечно, они знают, что ты доминантный, но не видят этой силы.

Пожав плечами, он выехал на шоссе.　

— Люди склонны вешать ярлыки. Когда на тебя нацепили ярлык очаровашка, главная цель которого лишь секс, не стоит смотреть глубже, потому что они не ожидают чего-нибудь увидеть. — Иногда, это его беспокоило, иногда нет.

Да, Рони это было знакомо. Люди, при взгляде на неё, видят тихого, неуклюжего сорванца и считают, что она такая и есть. Им не приходило в голову, что у нее может быть очень высокий IQ или что она может вытереть пол их лицами. Ей лучше прочих знать каково это, и не стоило строить предположения.

— Извини.

Это, должно быть, самое неловкое извинение, которое он когда-либо слышал.　

— За что?

Она нервно поёрзала.

— Я ошиблась в тебе при первой встрече.

Ее извинения были неожиданными. И выглядела она искренне расстроенной.

— Эй, не переживай. Такое постоянно происходит. У Доминика всё куда хуже. Люди думаю, что у него всё повернуто на одном месте. — В этом страже скрыто куда больше, чем окружающие видят… но Доминик не хочет показывать. — Не в тему сказано, но когда ты схватила пару Альфы, это было сексуально. Моему волку понравилось.

Рони едва сдерживала улыбку и, невзначай, призналась.

— Так же сексуально, когда ты противостоял силе Куинна. — Её волчица возбужденно заворчала.

Маркус рассмеялся.

— В одну секунду ты такая беззащитная, а в следующую душишь женщину-Альфу. В одно мгновение милая, в следующее злобная. Мне нравится.

Она обидно нахмурилась.

— Я не милая.

Ей, что? Пять?

— Рони, ты очень-очень разносторонняя. И определенно милая… особенно когда улыбаешься.

— Я не улыбаюсь.

— Я видел, как ты улыбаешься. — Редкое, но потрясающе красивое зрелище.

— Нет, не видел.

— Видел, видел. Великолепная улыбка — и у тебя милые ямочки.　

Он чуть не взорвался со смеху при виде ужаса на ее лице.

— У меня нет ямочек, большое спасибо!

— Ох, а вот и этот тон строгого учителя. От него я чувствую себя плохим учеником, которому преподадут урок.

Рони пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки, потому что она, чёрт побери, не улыбалась.

— Не имею представления, что на это ответить.

— Тогда, вместо ответа, поцелуй меня.

Увидев на его лице игривость, Рони поняла.　

— Ты втягиваешь меня в какую-то игру. — Так как она чаще тусовалась с парнями, привыкла к их шуткам. Но это другое, более интимное, личное, но всё же… легкомысленное.

— И ты играешь, — самодовольно заявил Маркус. Он медленно раскрывал Рони, так же медленно, как и она впускала его.

— Фуллер, ты такой мудак. — Он просто рассмеялся.

Спустя пару минут, он вздохнул.

— Я голоден. — Она закатила глаза. — Что?

***

Войдя в комнату Ретта с Рони сбоку, Маркус нашёл Альфа пару, Данте и Райана, ждущих новостей.

— Почти? — спросил Маркус Трея, косясь на Ретта, который полностью «ушёл» в компьютер.

— Почти.

— Узнал что-нибудь от Джексона?

Тарин вздохнула.

— По словам Джексона Лил Браун — порядочный парень. И Джексон был так поражён, узнав, что за попыткой похищения стоит именно Лил. Хотя и не знает местонахождения шакала, признался, что постоянно с ним созванивается.

— У Джексона был номер Лила?

На лице Тарин появилось разочарование.　

— К несчастью, Лил фанат одноразовых телефонов.

Маркус повернулся к Данте.

— Что на счёт Редфорда?

— Сказал, что прекратил все дела с Лилом около года назад.

— Ты ему веришь?

— Нет, поэтому я сделал то, в чём хорош. — Репутация Беты в качестве ведущего допроса, опережала самого Бету… нет никого, кого бы он ни смог расколоть.

— И что сказал Редфорд?

— То же, что и Джексон Трею: Лил использует одноразовые телефоны, меняя их раз в месяц.

— Эта черта всех, кто занимается незаконной деятельностью. — Рони гадала, почему она не отходит от Маркуса, который опять принялся играть её волосами. А ещё бы стоило спросить себя, почему ей это так нравится?

— Джексон обещал поговорить с Лилом про случившееся и настоять, чтобы он позвонил мне, — сказал Трей.

Маркус выгнул брови.

— А если Джексон его не уговорит?

— Тогда сдаст Лила мне. У Джексона тоже есть дети, и он понимает, каково это.

Надеясь, что Трей прав, Маркус продолжил накручивать на пальцы пряди волос Рони. Запах ванильного шампуня смешался с её восхитительным ароматом, дразня и Маркуса и его волка.

Звук шагов привлёк внимание, и все посмотрели на туннель. Спустя мгновение появились Ник и Деррен. Ник фыркнул на Маркуса, а затем обратился к Трею, который вкратце рассказал обо всём

— Джонсон сказал что-нибудь интересное? — спросила Тарин.

— Он не хотел быть впутанным в это, но и не хотел, чтобы я расквасил ему лицо, так что был весьма разговорчивым. Сказал то же самое, что Редфорд и Джексон, и ещё кое-что.

Трей двинулся к нему ближе, спрашивая:　

— Что?

— Сказал, что в этом замешаны не только шакалы. — На лице Ника появилась злоба. — И ещё, чтобы мы присмотрелись к собственному виду оборотней.

Маркус выругался себе под нос. Оборотни всех мастей старались держаться вместе, и всегда больно было слышать, что свои же работают против.

— Кто бы это ни был, — проговорил Трей, — они трупы. Я их найду и всех убью. — Волк Маркуса поддержал Трея рыком.

Ник глубоко вдохнул.

— Я позвоню Шайе и расскажу, что происходит. — Он почти вышел из комнаты, когда Ретт сказал:

— Ребят… мы вошли.

И все столпились вокруг стола. Рони прочла заголовок Сайта: «Никакой жалости». По телу пробежал холодок, при виде кроваво-красной надписи на чёрном фоне. Она тряхнула головой взамешательстве. Которое тут же рассеялось, стоило лишь посмотреть на видеоклипы на сайте: «Два волка рвут тигра»; «Медведи играют в футбол волчонком»; «Прайды львов сражаются на смерть»; «Шакалы развлекаются с сучками пумами»… и так далее, объединённое одной темой: насилие.

Голос Трея был пропитан гневом:　

— Так шакалы перешли от незаконных боев к веб-сайту, где выкладывают видео боёв оборотней и сексуального насилия.

— Читай введение. Они больше считают это порно для оборотней, — прокомментировал Ретт, которого, кажется, тошнило. — Они говорят, что насилие — образ наших жизней, но мы подавляем эту сторону, чтобы вписаться в общество людей. Для них же, всё это просто способ дать зверю поиграть

— Это не имеет ничего общего со зверем внутри них, — возразил Данте. — Это сайт для сборища больных ушлёпков.

Под каждым клипом стояли цифры с количеством просмотров, опрос об оценке и комментарии. Что более отвратительно, комментаторы поощряли насилие. И чем больше крови и насилия, тем выше оценка. Сексуальные насилия особенно любимы среди подписчиков, а видео, на которых молодых оборотней избивали или убивали, ценились ещё выше. Ретт кликнул на видео, где двое молодых волков дрались, а на заднем плане их родители — в обличье людей — подсказывали что делать. Рони показалось, что подросткам пришлось драться ради развлечения окружающих и на камеру. Желудок свела тошнота, и Рони положила на живот руки.

— Этому волчонку, которым играли в футбол, наверно столько же, сколько и Каю. — Тарин едва говорила. — Думаете, поэтому его хотели похитить? Чтобы использовать так же, как и тех, что на видео?

Зарычав, Трей прижал её к себе.

— Нужно показать это совету, — сказал Ретт.

Деррен оскалился.

— Не думаю, что это хорошая идея. — На вопросительный взгляд Ретта, он продолжил. — Ты расскажешь совету, и случится вот что: первое — они заберут это дело у нас и прикажут нам не лезть. — Трей зарычал на это, явно не в восторге от мысли, что он может пропустить возможность отомстить. — И второе — они будут обязаны информировать семьи обо всех жертвах, о которых узнают. Ты знаешь, что будет дальше.

— Риск того, что многие стаи объявят войну шакалам, — подытожил Данте. — Шакалы не просто спрячутся глубже, но и создадут другой сайт, на котором начнут всё с начала.

Деррен кивнул.　

— И меньше всего обществу оборотней нужно, чтобы люди об этом прослышали. А объявление войны привлечёт немало внимания.

Рони понимала, что и Деррен и Данте правы. Люди-экстремисты никогда не остановят свою кампанию против оборотней. Если они прознают про такой сайт, станут больше призывать бороться против оборотней… или хуже, это развяжет войну между оборотнями и людьми.

— Не удивительно, что шакалы скрываются, — проговорил Маркус. — Управлять таким и быть у всех на виду…

— Но ты же можешь отследить IP и узнать где засели ублюдки? — спросил Данте у Ретта.

Казалось, парня этот вопрос оскорбил.

— Конечно. Но вполне вероятно, что они приняли меры, чтобы замаскировать IP… для такого сайта было бы глупостью не скрыться. Если же нет, у меня уйдет не больше тридцати минут.

— А если да?

— Пара дней. Неделя. Может больше.

— Начинай, — сказал Трей. — Затем сломай сайт.

Ник покачал головой.

— Не думаю, что стоит его ломать. Пока что. Ублюдки, совершившие нападения, должны ответить. — Он повернулся к Ретту. — Ты можешь выяснить IP адреса всех, кто просматривал видео? Я могу позвать Донована, чтобы тебе помог. — Донован главный контакт Ника.

— Должен. Но если они воспользовались прокси-сервером, может занять много времени… даже с помощью Донована. А если ты хочешь узнать IP каждого посетителя, могут уйти месяца. То есть, смотри, здесь целая библиотека таких клипов. — Ретт прокрутил вниз страницу, на которой перечислены сотни видео. — Легче получить список подписчиков и выследить их.

— Погоди, — проговорил Ник, — вернись-ка наверх. Вот. — Он указал на клип. Рони, любопытствуя, подалась вперёд, чтобы лучше рассмотреть стоп-кадр видео под названием «Люди растерзаны волком». Ретт нажал кнопку мыши, увеличивая кадр, на котором была молодая девушка, удерживаемая человеческим подростком. Девушка казалась напуганной, неживой и остервенелой. И этой девушкой… была… Рони.

Глава 6

Её желудок сделал кульбит, а разум… ну, просто отказывался работать. Рони понимала, что все вокруг говорили одновременно, понимала, что Ник почти слетел с катушек, и понимала, что должна его успокоить.

Но не могла. Ярость кипела внутри, требуя высвобождения.

Волчица не понимала, что происходило, но реагировала на ярость Рони, желая перекинуться и искоренить невидимую угрозу.

Рони нужно уйти из комнаты.

Развернувшись на пятках, она бросилась по туннелям прочь из пещер в окружающий лес. Рони не была уверена, как долго бежала, но, к несчастью, побег — неадекватный выход из ситуации. Ярость ещё бурлила, ждала, сдавливала лёгкие и сотрясала тело. Волчица вышагивала, требуя действий, защитить, поддержать… и её яростные требования лишь подпитывали злость Рони.

Она ударила ближайшее дерево, потом вновь и вновь, и вновь била ствол, пока костяшки не начали кровоточить, но гнев не ушёл. Как и желание перекинуться. Запутав руку в волосах, Рони опустила голову и попыталась размеренно дышать.

Она не часто злилась, но когда такое случалось, успокоиться было сложно, особенно когда эмоции волчицы так тесно сплетались с её.

Рони, конечно же, знала про видео. Запись нужна была Нику, как доказательство, что он напал на людей, защищая её и себя от хладнокровных убийц. Запись пометили, как улику, и Рони считала, что она где-то под замком. Видимо, кто-то нашёл способ изъять её и залить на сайт для оборотней всего мира.

Когда стыд и ужас добавились к гневу, Рони опять ударила по стволу.

— Рони.

Она повернулась и увидела Маркуса в паре футов от себя.　

— Я хочу побыть одна. — Упрямый волк не сдвинулся. — Уходи.

— Нет. — Будто он оставит её одну в таком состоянии. Она не знала, но не была одна ни единой секунды. Маркус пошёл за ней из пещеры сразу же, но держался на расстоянии, пока она бежала сюда, не приближаясь, но и обеспечивая безопасность. — Может ты и думаешь, что хочешь побыть одна, но это не так. И это не слабость.

Его голос скользнул по ней в утешительной ласке, вызывая трепет… и пробуждая чувства.　

— Со мной сейчас лучше не находиться. — Всё ещё раздражённая, она начала вышагивать взад-вперёд.

Маркус медленно начал подходить к ней. Он видел, что она на грани, видел всполохи волчьих глаз в радужке — верный признак того, что эмоции зверя подогревали человеческие. Он никогда не встречал никого, кто был бы так тесно связан со зверем внутри. Теперь он понимал, что это проклятье.

Его волк беспокойно расхаживал внутри, желая успокоить Рони. А ещё хотел разорвать в клочья подонка, посмевшего обидеть её… и в этот момент Маркус знал наверняка, что и он и волк солидарны в желании убить ради этой женщины. Подойдя ближе.

Маркус схватил её за руку.

— Рони? Посмотри на меня, милая.

Рони остановилась и посмотрела на Маркуса, стоявшего рядом и представляющего собой мужественную, манящую, но нервную, твердыню.　

«Он мог бы помочь», — скользнула мысль в голове Рони при взгляде на его сексуальный рот. Она не слышала, что Маркус говорил, не могла сосредоточиться на словах, потому что разум занимало лишь желание вновь почувствовать эти губы на своих. Волчица с ней согласилась. Да, этот мужчина даст ей всё, что нужно… отдушина, способ унять ярость.

Но тогда получается, что она его примет, словно люди аспирин, но ей не понравилось это сравнение. Рони заставила себя отвести взгляд от его губ и сделать шаг назад.

— Тебе нужно уйти.

Ничто в мире не заставит Маркуса уйти. Даже если он хотел, инстинкт защитника не даст.

Маркус хотел обнять её, но хорошо знал Рони и понимал, что ей будет неудобно от этого. Он не знал, как её утешить, и это сводило с ума… каждый инстинкт толкал его на действия. Он начал сокращать расстояние между ними.

— Я останусь, дорогая.

То медленное, обольстительное притяжение соблазняло… Маркус здесь, чтобы утешить и успокоить её, Рони это понимала. Но не этого она и её волчица сейчас хотели. Рони вновь опустила взгляд на рот Маркуса, вспоминая талантливый и жадный поцелуй, но тряхнула головой, прочищая мысли.　

— Серьёзно, Маркус, ты должен уйти.

— Почему?

— Потому что, когда я злюсь, должна трахаться! — правда вырвалась из неё криком.

И в одно мгновение атмосфера изменилась, возвращая прежнее сексуальное, томное напряжение, что извечно тянулось над ними.

— Знаю, это не нормально, — продолжила она. — Понимаю, что большинство любят, когда их обнимают и всё такое. Но не я. Я люблю трах — жёсткий, быстрый, грубый. Так что тебе действительно лучше уйти.

Или она воспользуется им, как и многие другие женщины прежде, вот только она себя за это возненавидит, потому что Маркус не легкомысленный обольститель, каким она его считала. Он понимал, что красив и знал, как использовать дикую харизму, чтобы добиться своего. Но не был тщеславным, надменным или легкомысленным. В эмоциональном плане всё гораздо глубже, чем она считала. Он… хорош. А ещё возбуждал её волчицу этим голодным выражением лица. Рони попала под это очарование, нервы натянулись от ленивого, чувственного взгляда из-под полуопущенных век Маркуса… охотник вновь проснулся.

— Нет.

Он усмехнулся.

— Что?

— Не смотри на меня так, — огрызнулась она.

— А как я на тебя смотрю? — Он двинулся на неё, она сразу же отступила. Не желая, чтобы она сбежала, Маркус остановился. Как и она. Так они и стояли, оказавшись в тисках растущего сексуального напряжения, которое заставило обоих тяжело дышать.

— Просто уйди. — Но он остался и стоял, совершенно неподвижно и сосредоточив на ней — сверкающие обещанием сексуального удовлетворения, которого она никогда не испытывала раньше — ярко-голубые глаза.

Рони почувствовала, как осторожность и гнев сменяет яростное и страстное желание.

— Я никуда не пойду, потому что чертовски сильно тебя хочу. И если только так я могу тебя утешить, так тому и быть. — Он зарычал, когда она облизала нижнюю губу, которую он хотел зажать зубами. — Рони, иди сюда.

Она хотела. Очень-очень хотела. Но неправильно будет воспользоваться Маркусом. Кроме того, он — воплощение всех мифов о фастфуде: офигенный аромат, даёт чувство сытости и удовлетворения, но… вызывает привыкание, пробуждая желание вновь и вновь его отведывать. Подойти к нему сейчас глупо и безрассудно, но, тем не менее, так невероятно заманчиво, особенно когда он смотрел на неё так, будто мог прикусить и облизать каждый дюйм её тела.

Продолжит ли он смотреть на неё так, когда она разденется? Вероятно, нет. Маркус спал с бесчисленным количеством красивых женщин, перед которыми Рони меркла. А вот волчице было наплевать на человеческие переживания, поэтому она подталкивала Рони подойти к Маркусу и взять то, что он предлагал.

— Иди ко мне, — повторил Маркус, чувствуя, как её неуверенность тает. — Я дам тебе то, чего мы оба хотим с первой встречи.

— Я никогда не говорила, что хочу этого. И не хотела.

— Рони, ты никогда не несёшь ахинеи, и эта черта в тебе мне очень нравится. Но сейчас ты ерундишь. Зачем?

Опасный жар его глаз пришпилил Рони к месту, и она не могла лгать:　

— Не хочу стать очередной женщиной, воспользовавшейся тобой.

Она едва не разбила ему сердце.

— Ах, сладкая, я на это не так смотрю.

— Я… Не к такой комплекции ты привык. — Её тело было лишено плавных изгибов и мягкости, зато полно боевых шрамов и грубых мускулов. Раньше, она никогда не стеснялась своего тела и не испытывала неуверенности… и она не самонадеянна. Но с Маркусом… всё иначе

— Ты забыла, что перекидывалась при мне, и я видел твоё тело. Я хочу тебя. Сейчас же.　

«К чёрту», — подумала Рони. Они одновременно двинулись друг к другу. Их тела, лишённые контроля, столкнулись в отчаянии и неистовстве. Маркус впился в её губы требовательным и жадным поцелуем, облизывая и кусая. Он прижал Рони спиной к дереву, закрывая в ловушке мощного тела. Но это никак не принизило её доминирующий характер, а наоборот завело ещё больше. Рони просто сошла с ума и разорвала футболку Маркуса, обнажая широкую, гладкую грудь.

— Мне необходимо быть в тебе. — Маркус за секунды раздел Рони и вновь прижал к дереву, заставляя обнять себя ногами за талию. Никакого тонкого подхода, ни прелюдии, ни ласковых слов… его захватили запах и прикосновения Рони. Но ему удалось сохранить здравомыслие, чтобы убедиться, что она готова. Не мешкая, Рони расстегнула молнию брюк и обхватила его ствол. Маркус застонал, когда она сильно его сжала. Рони, видимо, хотела начать двигать рукой, но не могла сосредоточиться. Маркус прикусил её сосок, затем лизнул место укуса, уверенно поглаживая сильными руками её тело… слишком много приятных ощущений, но она хотела большего. И он дал ей это. Маркус проник в её тело двумя пальцами, одновременно сильно — почти до боли — втягивая в рот сосок и стимулируя большим пальцем клитор. Рони вся напряглась и… Кончила. Он поймал её крик ртом, не давая разнестись по округе. Через пару мгновений, за которые она отдышалась, Маркус прижался головкой члена к входу в её тело. Рони ёрзала, пытаясь насадиться на член. Но Маркус предупреждающе закусил кожу на её плече, и от шока такого доминирования Рони замерла. И, своего рода, вознаградив её за это, Маркус толкнулся в лоно, и она с шипением выдохнула. Его член — толстый и длинный — растягивал её, принося восхитительную боль. Ещё один мощный толчок, и Маркус по самые яйца вошёл в неё. После чего застонал, когда её внутренние мышцы сжали его ствол.

— Чёрт, ты восхитительна. — Маркус знал, что их секс будет восхитителен, но не догадывался, что настолько хорошо, мощно и первобытно. Теперь он пристраститься к ней, и потребность в Рони не уменьшится, а увеличится. Когда Маркус посмотрел в её затуманенные глаза, почувствовал тягу в груди и понял, что если не уйдёт прямо сейчас, то пересечёт черту «просто, безопасно и без сложностей» и нырнёт прямо в эмоциональную бездну. Бессмыслица, но такие дела. Разумнее было бы уйти… Маркусу не давались эмоциональные привязанности, он не создан для них. Но и уйти не мог.

Не тогда, когда был в ней, когда всё, о чём она думала и чувствовала, был он, толкающийся в её тело.　

— Вот ты и попалась мне. — Волк Маркуса одобрительно зарычал.

— Быстро и жёстко, — выдохнула Рони, скользя руками по его широким плечам. — Не хочу медлить.

— Хорошо, потому что это я могу. — Он крепко схватил её за попку и сильнее толкнулся, зная, что она с лёгкостью примет всего его и наслаждаясь тем, как она клацнула зубами. — Вот так, дорогая, покажи, как ты этого хочешь.

Обычно, Рони сдержана и отстранена, но сейчас была открыта и честна в реакции, не сдерживалась и не скрывала желаний и чувств. Именно такой — открытой, принимающей и неосторожной — Маркус её и хотел.

Рони практически растаяла от ощущения губ, языка и зубов Маркуса на шее и глубоких толчков. Господи, неудивительно, что женщины так падки на него. Парень точно знал, что делать, где именно прикоснуться и с как работать членом. Воспоминания о его женщинах заставили Рони провести когтями по его спине, оставляя временные метки для всех Зар мира. Упс

Маркус посмотрел ей в глаза.

— Пометь меня, милая.

Смутившись из-за потери контроля, она нахмурилась.

— Пошёл ты.

Он лишь улыбнулся.

— Тогда, ты не будешь возражать, если я помечу тебя. — Когда она отрицательно мотнула головой, он кивнул. — О, да, дорогая, помечу. Видишь ли, я могу тебя кусать, шлёпать и делать всё, что пожелаю, потому что пока я внутри тебя, твоё тело — моё.

— Говнюк! — Она ударила его руками по плечам и ногами по спине, и продолжала колотить, пока он не прижал сильнее её к дереву, продолжая трахать.

— Рони, я тебя укушу. Одного раза мне будет мало, мне нужно будет ещё и ещё. — Когда она опять помотала головой, он зарычал. Рони фыркнула, и Маркус прикусил её губу. В ответ она укусила его за подбородок, а он сжал её задницу. Она сильнее впилась ногтями ему в спину. — Ты близка к оргазму, да, детка? Я чувствую, как ты сильнее сжимаешь меня. — Маркус немного изменил угол проникновения, чтобы при каждом толчке задевать точку G.

Рони не могла больше сдерживаться, взрыв чистейшего удовольствия сотряс тело, заставив закричать. И в этот момент Маркус укусил её… сочетание боли и удовольствия послало ещё одну волну чистого блаженства по её телу. Маркус ещё раз толкнулся в неё и замер, пульсируя и изливаясь внутри её лона.　

— Чёрт, Рони. — Тяжело, как и она, дыша, он прижался своим лбом к её. Спустя пару минут, когда вновь обрёл способность шевелиться, Маркус вышел из неё и поставил её на ноги.

— Ты меня отметил, — прокаркала она

— А ты меня.

— Я не хотела.

— Да, хотела.

Правда, хотела… и это её чертовски пугало.

Маркус видел, как она вновь возводит вокруг себя стены, и схватил её за подбородок.

— Нет, Рони, не смей замыкаться в себе. Это повторится, не отрицай. Ты ведь не трусишка.

Нет, не трусишка, и не было смысла отрицать, что они вновь займутся сексом. Какая женщина в здравом уме откажется?

— Ладно. Но нужно прочертить границы. Как ты мог заметить, несмотря на то, что я — доминант, в постели руководить не хочу. Активный партнёр, да, но не доминирующий. Тем не менее, это не значит, что я позволю тебе руководить собой в любом виде, форме или образе за пределами спальни.

— Рони, хватит паниковать, — нежно проговорил он, поднимая рваную футболку и натягивая её, после чего застёгивая ширинку. — Я не желаю руководить тобой. Ты — личность, разумная — что мне очень нравится — и можешь сама принимать за себя решения. — Он с удовлетворением отметил, что напряжение ушло из её плеч. В этот момент, Маркус понял, что в его глазах очень много собственничества, так как он смотрел на самое восхитительное тело, которое Рони быстро прятала под одеждой. — Тебе стоит знать, я буду вести себя, как чёртов собственник во всём, что касается тебя. — И прежде было так, но сейчас всё усугубится.

Рони опасалась, что и она так же станет себя вести.

— Просто помни, что между собственником и контролирующим есть огромная разница. — Она ожидала, что он ощетинится, как и другие, но он просто подошёл к ней с нежным выражением лица.

— Рони, я не хочу тебя контролировать, — заверил он её низким, рокочущим голосом, скользя пальцами по её волосам. — Но будь я проклят, если стану делиться тобой.

— Ладно. Но то же самое относится и к тебе.

— Я не хочу никого другого.

Она ему кратко кивнула.

— Хорошо. — Её голос стал хриплым от возбуждения. Ну, блин, тяжело оставаться ледяной королевой, когда перед тобой настоящая гора мужественности, из-за которой тяжело дышать и которая заверяет, что никто, кроме тебя не нужен.

Внезапно, тишину разрезал шум. Кто-то звал Рони по имени. Не кто-то… Ник. И с каждым окриком, голос звучал всё ближе.

— Он охереет!

Спустя пару мгновений, из-за деревьев появился Ник, Трей и Тарин. Брат Рони резко замер, втянул носом воздух, а затем ткнул пальцем в Маркуса.

— Сукин ты сын!

— Ник, нет! — Рони и Трей встали между ними, останавливая Ника в полуметре от цели. Маркус даже не дёрнулся, и прямо встретил взгляд Ника.

— Я говорил тебе держать свои руки подальше от моей сестры!

— Угу, — согласился Маркус, — но я же не сказал, что так и будет.

— Рони, он тебе не подходит, — настаивал Ник. — Ты не захочешь кого-то, вроде него

— Я не хочу? — Ник поморщился на опасно-сладостный тембр голоса. Хреново говорить альфа-самке чего она хочет или что должна. Маркусу почти стало жаль парня. Хотя… да ни хрена не жалко. — Ты может мой Альфа и мой брат, но не фига ни владелец

Трей с силой пихнул Ника, привлекая его внимание.

— Лучше уйди до того, как скажешь что-то, о чём пожалеешь.

Ник не слышал.　

— Парень настоящая шлюха!

Волчице Рони не нравилось, когда наезжали на Маркуса, как и самой Рони.　

— А ты прямо девственником был, когда встретил Шайю.

— Нет, чёрт возьми, — проворчала себе под нос Тарин.

— Рони, не он тебе нужен! Для него ты лишь небольшое развлечение…

— Хватит, — отрезал Маркус, обходя Рони. — Обо мне можешь говорить, что угодно, Акстон, но даже не пытайся предугадать мои мысли о Рони.

Ник кинулся на него. И вновь Рони и Трей встали между.

— Я не так слаб, как ты думаешь, — предупредил Маркус сладким голосом. — Толкнёшь меня, и я толкну в ответ. — И его волк этим бы наслаждался. Может и не правильно бросать вызов брату Рони, но парень уважал только силу.

— Он её отметил, — указал Трей. Ник перестал сопротивляться и посмотрел на шею Рони.

Такая метка не просто означала, что женщина была с каким-то мужчиной, а то, что этот мужчина настолько уважал женщину, что оставил метку.　 — У Маркуса может, и было много любовниц, но это не значит, что он мудак. Он никогда не обижал и не причинял вред женщинам, с которыми спал. Просто не обещал никаких обязательств.

Тарин выгнула на Ника бровь.　

— Как и ты, правда?

— Потому что ждал свою пару. — На многозначительный взгляд Тарин Ник вздохнул, а затем вновь посмотрел на Маркуса. — Обидишь её и я…

— Придётся встать в очередь за Рони, которая наподдаёт мне.

Немного успокоившись, Ник повернулся к Рони.　

— Я буду ждать тебя в машине. Не долго. — Он развернулся на пятках и исчез за деревьями.

Глубоко вдохнув, Тарин усмехнулась.　

— Как бы то ни было, ребят, я думаю, из вас выйдет милая пара. — Затем и она ушла, захватив с собой хихикающего Трея.

Волк Маркуса, наконец, расслабился.

— Всё прошло хорошо.

Рони вытаращилась на него.

— Ты шутишь?

— Крови же не пролилось.

— Ты бы стал с ним драться, да?

— Если бы пришлось, да. Я не был бы рад, ведь он твой брат. Я не хочу ставить тебя в неловкое положение, но и не отступлю. Это не в моей природе. — Он прижался к её соблазнительным губам. — Твоя волчица успокоилась. А ты как?

Рони вздохнула.

— Злюсь, но не хочу дальше лупить дерево.

— Как только Ретт и Донован узнают, кто залил видео, я найду каждого и укокошу.

— Мы найдём, и мы укокошим, — поправила она. — Пообещай мне кое-что. Не смотреть это видео. — Может это глупо, но она не хотела, чтобы он видел её беспомощной и напуганной. Понимая, почему она это просит, Маркус положил руку ей на шею и проговорил:　

— Рони, я никогда не увижу в тебе слабость. — Она далеко не слаба.

— Обещай.

Часть Маркуса хотела посмотреть и понять через что Рони прошла. Но не мог отказать ей, особенно когда во взгляде было столько боли.　

— Обещаю. И не дам другим смотреть.

Она тяжело сглотнула.　

— Спасибо. — Маркус взял её руки в свои, и она напряглась, не зная, что делать. Её волчица расслабилась, и Рони решила последовать её примеру. Странно, но ей стало… приятно.

Маркус поцеловал её в макушку.

— Давай я провожу тебя до машины.

— Покрасоваться перед Ником?

— Напомнить ему, что я никуда не денусь. — Поглаживая большим пальцем свою метку, Маркус испытал невероятное чувство самоудовлетворения, которое никогда прежде не чувствовал. Он выдержал взгляд её серо-зелёных глаз, в которых, казалось, всегда плескалась осторожность. — И тебе тоже.

***

— Следовало догадаться, что найду тебя здесь.

Рони, растянувшись на диване, посмотрела на дверной проём, где стоял Деррен, и послала его взглядом куда подальше. Она пряталась в одном из гостевых домиков, желая побыть наедине. Рони так всегда делала, когда всё шло кувырком. Она находила место, где могла побыть одна, проясняла мысли и искала решение проблемы. Но она знала, что трудно найти уединения, когда члены стаи донимали её, желая успокоить и утешить, ведь думали, что видео её «травмировало».

Закрыв за собой дверь, Деррен сел в кресло.　

— Почти вся стая тебя ищет.

— Я хотела побыть одна. Учитывая, что ты тоже любишь так делать в худшие моменты жизни, тебе лучше всех понятно это желание. — Они с Дерреном были лучшими друзьями с момента, как ушли из прежней стаи. Безумно сексуальный Бета был очень проницателен и серьёзен, но мог расслабиться, правда, лишь с парой определённых людей. Как и у неё, в его душе таился мрак, время от времени преследующий его… из-за этого, своего рода, «родства» они понимали друг друга. Но всё же, они были лишь друзьями.

Он согласно кивнул.

— Я хотел убедиться, что с тобой всё хорошо. Не то, чтобы я думал, что ты забилась в угол и уже все глаза выплакала. Просто я твой друг. Разве ты не так же делаешь, когда у меня не задаётся день?

Она рассердилась.

— Понятно. Ник всем растрезвонил о видео?

— Он сказал Шайе, Эли и стражам

— Мама не знает? — Когда Деррен покачал головой, Рони облегчённо выдохнула. — Хорошо. Она и без того цацкается со мной, а если бы увидела, снисходительность и покровительство ухудшились раз в десять.

— Она так выражает заботу. Хоть и очень странно. — Он немного помолчал, а затем она увидела в его глазах искру веселья. — Значит… Фуллер отметил тебя. — Она совсем не оценила дразнящие нотки в его голосе. — Меня шокирует, что ты не разорвала его на куски. — Ага, но как она могла наезжать на Маркуса, когда первая его отметила? Это же лицемерие. Но она не планировала рассказывать об этом Деррену. Должно быть, что-то в выражении лица выдало её, потому что Деррен широко улыбнулся. — Ох… ты его тоже отметила, да? — он рассмеялся. — За этим будет интересно наблюдать.

Она села ровно и подтянула ноги под себя.

— За чем будет интересно наблюдать?

— За тем, как Маркус будет пытаться подчинить тебя. Парни всегда так делают, угрожая твоей доминирующей стороне. — Он склонил голову, задумчиво нахмурившись. — Хотя… Нужно ли признать, Маркус не похож на такого.

И так, как его последние слова больше походили на вопрос, Рони пришлось подтвердить:

— Нет, не похож.

— Когда я вижу его с тобой, он напоминает кого-то, пытающегося подобраться к дикому зверю, чтобы тот привык к нему.

— Дикий зверь? — Ей не понравилось сравнение.

— Я считаю, что он не станет подчинять тебя, а попробует понять и уговорить. А это хорошо.

Это верно. Хотя Маркус настаивал на том, чтобы узнать и соблазнить её, он никогда не давил, как обычно это бывает у других доминантов. Он зациклился на ней, но не подавил силой личности, давая ей и физическое и эмоциональное пространство, чтобы она могла расслабиться… словно точно знал, что ей нужно. Он манил, уговаривал и очаровывал, желая, чтобы она пришла к нему по собственной воле. И ей это нравилось. Но беспокоили комплименты, которые были не нужны, и она не понимала, как они к ней применимы… особенно те, в которых говорилось о якобы интригующей личности. Чёрт, если бы в её диете не было шоколада, она вообще сомневалась, что она и есть личность. Рони склонила голову к Деррену.

— Ты считаешь меня интригующей?

Он моргнул.

— Интригующей?

— Маркус говорил, что я его интригую.

— Почему ты говоришь так, словно он тебя оскорбил?

Она пожала плечами.

— Я просто не понимаю. — Если, конечно, его не интригуют люди, которые едва ли могут общаться с себе подобными. — Он красив, очарователен и хорош в сексе… — Безумно хорош. А она… ну, она это она.

— Я не знаю, почему ты так не уверена в себе. Рони, ты сексуальна, а парни избегают тебя только потому, что ты их запугиваешь. Конечно, Маркус молодец, что не даёт твоему доминированию играть роль. И мне кажется, он даже уважает, что ты альфа. Хотя, стоит отметить, что твой уровень доминирования не выше его. Фуллер не так безобиден, каким кажется.

Это одна из черт, которые Рони нравились в Деррене: он никогда ничего не упускал.

— Нет, далеко не безобиден. И не властвует надо мной, а наоборот, относится как к равной.

И даже больше, чем её мать и Ник.

— Это хорошо.

— Да, но я отметила его и чертовски испугалась. — Прежде она никогда ни на ком не оставляла отметины. — Что ещё хуже, волчица была так довольна этим. — Она прищурилась на испытующий взгляд Деррена. — Что?

— Думаешь, он может быть твоей?.. — Деррен покачал головой. — Не бери в голову. Слушай, я думаю, тебе просто надо насладиться этим. А насчёт метки… ну, любой может увлечься, когда секс отличный.

Поразмыслив над этим, она кивнула.　

— Да, ты прав. Я просто увлеклась, вот и всё.

— Вот и всё, — обнадеживающе повторил он.

К сожалению, это её не обнадёжило, потому что она ясно сознавала, что доминирующая часть её заставила поставить Маркусу метку… это стремление пронеслось по разуму и телу, сметая все преграды на пути. Она жаждала предупредить любую женщину, осмелившуюся приблизиться к Маркусу. Это не просто «увлечение», а гораздо сложнее. И это пугало.

В этот момент отворилась входная дверь и в дом ввалились Ник, Эли, Брекен, Джесси и Зандер. Здорово, правда?

Ник поднял её с дивана и крепко обнял… Ник, как и Рони не из ласковых созданий, так что странно, когда он так делал. Отстранившись, он посмотрел ей в глаза.

— Милая, с тобой всё в порядке?

Он нежно и аккуратно спросил, словно она на грани нервного срыва. Рони высвободилась из его объятий.　

— В порядке.

— По мне, нет, — возразил он.

Джесси ткнул пальцем в неё.

— И никто и не ожидал, что ты будешь в порядке.

— Это точно. — Эли пожал плечами. — Конечно, шок увидеть это видео на чёртовом сайте.

— Мы узнаем, кто залил туда видео, и уничтожим их, обещаю. — Ник аккуратно усадил её обратно на диван, словно она не может держаться на ногах.

К ним подошёл Зандер, на лице которого читалось сочувствие… Дьявол, Рони не думала, что жестокий страж был способен кому-то сопереживать.　

— Тебе принести чего-нибудь? Кофе? Или еды?

— Нет, — проскрежетала она, — всё в норме.

— Хватит повторять, что всё в норме, — приказал Ник, хотя нежным голосом. — Я видел, в каком ты состоянии убегала по туннелям… ты готова была взорваться. Если бы я сам не находился на грани срыва, пошёл бы за тобой. — На его лице появилось каменное выражение. — Должен признать, ты стала намного спокойнее, когда я нашёл тебя с Фуллером.

Она покачала головой.

— Не смей.

— Чего? Предупреждать, что ты совершаешь огромную ошибку? Предупреждать, что Фуллер тебе не подходит?

— Я это слышала… Уже надоело

— Да Бога ради, он тебя отметил. — Конечно, это замечание привлекло внимание всех присутствующих к её шее. А затем все заговорили одновременно.

— Ого, он тебя отметил? — вскрикнул Эли.

Джесси присвистнул.

— Это совсем неблагоразумно.

— Ты позволила парню поставить себе метку? — казалось, Брекен был озадачен.

— Он ещё дышит? — спросил Зандер, вытаращив глаза.

— Ник, ты делаешь из мухи слона, — выдохнул Деррен.

Рони на пару секунд закрыла глаза, пытаясь найти терпение.

— Это мои личные дела.

Ник сложил руки.

— Я тут навёл справки о Фуллере.

— Ты что сделал? — прорычала она.

— Попросил Донована кое-что нарыть. — Он говорил, совершенно не раскаиваясь. — Я каждого парня, который тобой заинтересовался, проверяю.

— Встретимся ли мы когда-нибудь с этим загадочным Донованом? — спросил Эли, садясь рядом с ней.

— Нет. — Он немного помолчал. — Не хочешь знать, что он нашёл по Фуллеру? — спросил Ник у Рони.

— Нет. Это его дела. — Ей было любопытно, конечно, особенно после того, как Маркус сказал, что рассказ о семье будет безумен. Но, в отличие от Ника, она не считала вторжение в личную жизнь справедливостью.

— Он когда-нибудь рассказывал о своём отце?

— Ты серьёзно думаешь, что я предала бы его доверие, если бы рассказал?

— Рони, его отец был жесток, избивал свою пару до синяков. Люди боялись вставать против него, а его пара всегда находила оправдания побоям. — Каждый мужчина в комнате зарычал. Она могла понять их отвращение и негодование. Пары нужно ценить и оберегать, они считались священным даром. Злоупотреблять этим даром, избивая свою пару — отвратительно и бессердечно.

— Несмотря на весь ужас этой истории, я всё ещё не понимаю, почему Маркус «не подходит» мне.

— Тебя не смущает, что он ей не помог? Рони, он мог что-то сделать. Ребёнком, да, он был беспомощен, но когда подрос, он мог заступиться за мать. Мог заслонить её от ублюдка, но не сделал этого. Он оставил её с ним. Тебя это не беспокоит?

Вместо неё заговорил Эли:　

— Ник, никогда не бывает всё так просто. История может скрывать куда большее. Может его мать не искала помощи, а может отец и его избивал.

— По словам Донована ни Маркус, ни его сёстры никогда не страдали.

— Это ещё не значит, что его не били, — возразила Рони. — Теперь сделай нам всем одолжение и сосредоточьтесь на своей жизни, вместо того, чтобы вмешиваться в мою.

Она знала, что у Маркуса были секреты ещё до того, как он назвал историю своей жизни безумной, так что факт наличия скелетов в шкафу не удивлял. Удивляло то, что Маркус не защитил мать от побоев отца… это так не походило на волка, алчущего защищать, которого она знала. Да, может, его мать отказывалась уходить, может, обернулась против Маркуса за попытку вмешаться… Но Маркус по своей природе был настырным, он бы давил и давил, пока мать не согласилась уйти или пока отец не поклялся больше её не трогать. А может Рони не правильно его поняла, и вообще его не знала.

В любом случае, история скрывала куда больше. Рони не хуже других знала, как истории жизни могут быть закручены сильнее виноградной лозы. Кроме того, кто дал ей право судить других? Что в ней такого особенного, дающее право выносить приговор из-за того, что сделал или не сделал другой человек?

— Почему бы нам не сменить тему разговора? — предложил Деррен. — Сейчас не Фуллер важен

— Ладно. — Ник тяжело вздохнул. — Слушай, Рони, я подумал и… Считаю, что нужно рассказать маме о том видео на сайте.　

— Что?!

— Послушай, она может помочь. С ней ты можешь поговорить. Да, конечно, ты можешь обсудить это с Шайей, но…

— Ни за что.

— Это не поможет, — вставил Деррен, — а лишь добавит неприятностей. У Кэти случится истерика, она решит, что нужно больше опекать Рони, из-за чего Рони будет несчастна.

— Но она может поговорить с Рони, стать жилеткой…

Рони, рыча, вскочила.　

— Расскажешь маме, и я тебе глотку порву.

Ник поднял руки в сдающемся жесте.　

— Рони, успокойся. — Он сказал это так, словно она псих, находящийся на грани срыва. — Знаю, ты расстроена из-за вид…

Спокойно, но холодно, она сказала:　

— Убирайся.

— Но мы здесь, и всегда готовы поддержать.

— Выметайся!

— Мы лишь хотим помочь. Давай, пойдём с нами… Ты ведь не хочешь закрыться ото всех. Мы не станем осуждать тебя за слёзы.

Слёзы?

— К чёрту. — И она перекинулась.

Тёмно-серая волчица зарычала, и все замерли.

Глава 7

Откинувшись на кресле, Маркус потёр уставшие глаза. Большую часть дня он провёл за компьютером Ретта, просматривая огромное количество мерзких видео на snm.com с Райаном и Тао, в надежде найти среди них знакомые лица, что смогло бы ускорить процесс поиска ублюдков-садистов, которые загрузили эти видео. Маркус приложил все усилия, чтобы полностью отключить эмоции и наблюдать за всем с беспристрастной отрешённостью. К сожалению, лица были скрыты. Они пришли к единому мнению, что убийства происходят в одном и том же месте: тёмная и пустая квадратная комната, где находился лишь матрас. Однако парни понятия не имели, где та могла располагаться.

Ретт быстро обнаружил, что IP-адрес сайта был скрыт — и очень хорошо.

Они с Донованом работали над этим, и дополнительно пытались выяснить IP-адреса тех, кто причастен к загрузке видео с Рони. К сожалению, залил он видео анонимно, но у него не получится скрываться вечно. Они как-нибудь разыщут его.

Маркус был рад, что сейчас Рони не с ним. Она не смогла бы абстрагироваться от тяжёлой участи жертв, когда сама прошла через нечто подобное. Тем не менее, насколько он радовался, что её не было рядом, настолько же, вроде как… скучал по ней.

Люди, которые плохо знали Рони, не за что бы ни поверили, что она может быть отличной компанией. Рони забавная, хотя он с уверенностью мог сказать, что она не хотела быть такой. Она искренняя и открытая, и это Маркус в ней ценил. Хотя она по-своему была ранена, не позволила этому сломить уверенность или закрыться в себе, она продолжала идти вперёд, и он уважал это. Он уважал её. Его волк тоже скучал по её компании и давил на Маркуса, чтобы тот нашёл Рони. Маркус с радостью бы, особенно с тех пор, как в штанах зудело от желания снова оказаться внутри Рони и особенно когда у него назрел очень важный вопрос по поводу её на видео, но все его звонки переадресовывались на голосовую почту. Она не отвечала ни на звонки, ни на сообщения. Он хотел было связаться с Шайей и удостоверится, что с Рони всё в порядке, но это казалось неправильным по отношению к самой Рони. Она не ребёнок, за которым нужно постоянно следить, и уж точно не хотела, чтобы к ней так относились. Он прекрасно понимал, что Рони наслаждалась личным пространством, и ему нужно это уважать.

— Да что, блядь, с этими людьми не так? — Тао имел в виду видео, на котором четыре шакала нападали на привязанного и с кляпом во рту подростка вер-медведя. — Неужели кто-то на самом деле такой больной?

— Мы смотрим на зло — чистое и простое, — прокомментировал Райан.

— Нужен перерыв? — спросил Тао у стража. Райан нахмурился и снова вернулся к просмотру. Тао и Маркус обменялись тревожными взглядами. Никто не хотел, чтобы Райан присоединялся к ним. Их стража однажды взяла в плен конкурирующая стая и пытала, чтобы получить информацию о стае Феникса. Похитители так ничего и не добились, потому что Райана им не удалось сломать, несмотря на то, что они с ним делали. Маркус даже думать об этом не хотел. Райан никогда не говорил об этом, да и никто и не спрашивал. Но у волка хватало шрамов, которые указывали на то, что с ним произошло. И если просмотр этих роликов всколыхнули в нем воспоминания, он, конечно, не показывал этого. Но опять-таки, Райан во многом проявлял отрешённость. Когда ролик закончился, Тао обратился к Маркусу.　

— Я слышал, ты поставил метку на Рони.

— Ага.

— Я знал, конечно, что ты её хочешь, но не думал, что настолько, чтобы пометить. Слышал, Ник озверел. — Тао улыбнулся при этой мысли.

Маркус тоже улыбнулся.

— Я честно думал, что вена на его виске лопнет. — Он скривил рот. — Но я не могу его винить. У меня сомнительная репутация.

— Да, кажется, он станет занозой в заднице. Вначале я немного беспокоился за неё. Рони, кажется такой… отчуждённой и сдержанной. Но потом понял, что она такая только с людьми, которые для неё не важны. Мне это знакомо. — Правда. Тао не интересовался внешним миром, его волновали лишь люди, о которых он заботился и защищал, к которым проявлял внимательность и верность. Для него все, кто не входил в стаю, особенно люди с их невежеством и предубеждениями, были пустым местом. — Она заслужила мою благосклонность, когда спасла Кайя, — закончил Тао, в его голосе слышались нотки самоосуждения.

— Тао, ты не виноват, что потерял сознание. О тебе плохо никто не думает из-за этого. Черт, Рони и Шайя тоже отключились. Тебе просто понадобилось немного больше времени, чтобы прийти в себя.

— Это всё ещё меня бесит.

Маркус хотел сказать ещё что-то, но у него зазвонил телефон. Вытащив его из кармана джинсов, он увидел, что звонила Шайя.

— Привет, как дела?

— Пожалуйста, скажи, что ты не слишком занят.

Маркус встал.

— Что случилось?

— Ну, Рони перекинулась в волчицу спустя несколько часов, как вернулась домой, и… ну… мы не можем заставить её вернуться.

— Я скоро буду, — ответил он и закончил разговор.

Тао, очевидно, подслушав разговор, сказал:　

— Мы здесь разберёмся, а ты иди к своей девочке.

Спустя короткое время Маркус зашёл в домик Ника и Шайи. В гостиной сидели и вели напряжённый разговор Альфа-пара вместе с Дерреном, Эли и стражи.

— Где она?

Ник вскочил на ноги.

— Что ты тут делаешь?

Шайя быстро объяснила:

— Я позвонила ему.

— Ты позвонила ему? — повернувшись к Шайе, переспросил он.

— Он может помочь.

— С чего ты это решила?

Оставив спорящую пару, Маркус повернулся к Эли.

— Почему вы все так волнуетесь? Если ты думаешь, что Рони не скоро вернётся, должно быть что-то случилось. Вчера, когда она уходила от меня, была абсолютно спокойной.

Эли вздохнул, явно обеспокоенный.

— После того, как мы вернулись, она исчезла, и мы подумали, что она перекинулась в волчицу. Когда такое происходит, её не хватает надолго, просто избегает людей, но всегда возвращается, правда могут пройти месяцы, прежде чем она вернётся в человеческое обличье. Она не делала этого с тех пор, как мы сюда переехали, но мы волновались, что видео оживит воспоминания и станет своего рода триггером. Она просто пряталась в одном из домов. Мы пытались заверить её, что быть расстроенной это вполне нормально…

— Она выглядела расстроенной?

Казалось, Эли удивился такому вопросу.

— Что?

— Она выглядела расстроенной? Сама об этом сказала? — Потому что у семьи была неприятная привычка «предполагать», когда дело доходило до Рони — они предполагали, что знают, какие чувства она испытывает, что для неё лучше, каковы её пределы и чего она хочет.

— Нет, она говорила, что с ней все в порядке. Но она не могла быть в порядке. И всё же, выгнать ей нас не удалось. А потом она сцепилась с Ником из-за решения стоит ли все рассказать маме или нет. Думаю именно это и стало вишенкой на торте, Рони уже многое пережила, а этот спор лишь всё ухудшил. Поэтому она просто сдалась и перекинулась, чтобы сбежать от этой ситуации.

Возможно. Но у Маркуса ничего не складывалось. Это не похоже на ту Рони, которую он узнал — она не «сдаётся». В любом случае…

— Шайя, ты должна была позвонить мне раньше. Кэти рассказали о видео на сайте? — Маркус может врезать Акстону, если он сделал что-то настолько идиотское.

— Я убедила Ника ничего не рассказывать, — заверила его Шайя.

Отлично.

— Я хочу её увидеть.

Ник сделал шаг навстречу.

— Подожди минуту…

Шайя схватила его за руку.

— Нет, это ты подожди минуту, Ник. Есть шанс, что он сможет помочь.

— И как, например? Он никакой роли не играет в жизни Рони.

— Она поставила на нём метку, — прочистив горло, сказал Деррен.

В комнате внезапно стало холодно. Ник медленно повернулся к своему бете.　

— Ты же не просто так сказал, что она его пометила.

— Послушай,Ник, мы все знаем — ты хочешь, чтобы Рони была счастлива, — сказала Шайя, — И это здорово, но сейчас она далеко не счастлива. Мы не смогли ей помочь. Что плохого в том, чтобы позволить Маркусу хотя бы попробовать?

Слова «позволить Маркусу хотя бы попробовать» заставили его ощетиниться. Это не переговоры.　

— Я не уйду, пока не увижу Рони.

— У тебя здесь нет права голоса, Фуллер. Это не твоё дело, а дело стаи…

— Дело касается Рони, а значит и меня. Я знаю, что ты беспокоишься за сестру, и знаю, что тебе будет неприятно, если другой мужчина сможет помочь ей, в то время как ты не смог. Понимаю. Но речь идёт о Рони — ни о тебе, ни обо мне, и ни о чьей-то гордыне. — Маркус снова повернулся к Эли. — Где она?

Эли перевёл взгляд от Ника к Маркусу, и потом вздохнул.

— Пошли.　- Он вывел Маркуса из дома и повёл вглубь территории стаи Меркурий. Молча рядом шли Ник и Деррен. В конце концов, Эли остановился рядом с упавшим дубом.　- Если дальше пойдёшь прямо, то выйдешь на поляну. Мы будем здесь, иначе она нас учует. Её волчица никого из нас не подпускает, даже Шайю.

Деррен почесал затылок.

— Её волчица так же, как и Рони зла. А так как досада Рони будет подпитывать волчицу…

— Сейчас она не устойчива, — закончил Маркус.

Эли кивнул.

— Мы подождём тебя здесь, на тот случай если она тебя прогонит.

— Не прогонит.

— Почему ты думаешь, что её волчица тебе подпустит, когда других сторонится? — спросил Ник. Враждебность исчезла, и вопрос был искренним.

— Потому что я принадлежу её волчице.　

Метка может и временная, но для животного это неважно, потому что волки жуткие собственники.

Оставив остальных, Маркус пошёл вперёд, позволяя веткам громко ломаться под ногами, чтобы она почувствовала, как он приближается. Испуганный волк — всегда плохо. Вскоре Маркус вышел на поляну. Тёмно-серая волчица лежала у маленького ручья, но глаза — такие настороженные, умные и бдительные — она со смертельной точностью приковала к Маркусу. Он столкнулся с волчицей Рони во время битвы с экстремистами. Она была уравновешенной, но когда требовалось, становилась ужасной. И по этой причине он не будет спускать своего волка — естественная реакция самца заключалось в доминировании над самкой, чтобы та успокоилась. Это не сработает. Самка скорее сразится с ним, чем подчинится. Маркус сделал несколько шагов вперёд.

— Привет, красавица. — Конечно, волчица слов не понимала, но его спокойный, обходительный тон заверил бы её, что он тут не для того, чтобы доминировать. Кроме того, Маркус знал, что Рони могла слышать и понимать его. Самка подняла голову, и больше никак не отреагировала. К его облегчению, она не пыталась прогнать его. А значит, по крайней мере, приняла его присутствие, хотя она явно не желала компании.

Маркус присел на корточки и похлопал рукой по земле.

— Иди сюда, милая. — Она осталась на месте и просто продолжала смотреть на него, как охотник, который ничего не упустит из виду. Подойдя к ней, Маркус и балла бы не заработал. Для волчицы он уже вторгся в её личное пространство, хотя его никто и не приглашал. Нет смысла давить. Через минуту или около того, она, наконец, пошла к нему. Маркус не двигался, пока она приближалась, выглядя при этом одновременно изящной и опасной. Она не остановилась до тех пор, пока не оказалась рядом, заполняя его личное пространство, явно веря, что у неё есть на это право.

— Хорошая девочка, — тихо сказал он. Маркус нежно погладил её по холке, густая шерсть оказалась мягче, чем он думал. Маркус потёрся щекой б её шею, и волчица ответила тем же, прежде чем лизнуть его в подбородок. — Ну, разве не красавица? — Она ещё раз лизнула его. — Вернись, Рони.

На мгновение волчьи глаза стали человеческими, и в них было раздражение. Она острыми зубами прикусила его подбородок, а потом отошла. Явное доказательство, что она ещё не готова перекинуться обратно.

— Но я хочу поговорить с тобой. — Самка кинула грязь в него. — О, вот так, значит? — улыбаясь, спросил он, стряхивая грязь с одежды. — Хорошо, думаю, тогда я устроюсь удобнее. — Он сел, прислонившись к дереву, заявляя тем самым, что никуда не уйдёт. Снова на него зыркнули глаза человека, полные раздражения, когда самка оскалилась, обнажая клыки, и низко зарычала на него. Угроза шла от Рони, Маркус чувствовал это, и поражался такой тесной связи волка и человека. — Ты не заставишь меня уйти. Я остаюсь. Да и пришёл не для того чтобы давить. Нужно пространство, пожалуйста, оно у тебя есть, но я буду рядом.

Волчица склонила голову, напоминая Рони, в момент, когда та собиралась выдать один из бесполезных фактов. Затем волчица надменно шмыгнула носом и отбежала.

Он несколько часов сидел у дерева, наблюдая за волчицей, пока она бродила по поляне, лежала около ручья, купалась в солнечных лучах и следила за рыбой в воде. И всё время она демонстративно игнорировала Маркуса. Но он точно знал, что самка осведомлена о каждом его движении. Когда задница начала неметь от сидения на твёрдой почве — и к тому же уже начинало темнеть — Маркус лёг, закинув руки за голову. Он почти задремал, но услышал шорох травы. Затем холодная морда ткнулась ему в щеку, и волчица лизнула его ухо.

— Рони, — поёжившись и вытирая ухо, ответил Маркус. — Я не уйду.

Её глаза снова стали человеческими, но теперь в них читалось недоумение.

Он похлопал по земле рядом, приглашая присоединиться к нему.

— Давай же, красавица. — Фыркнув, волчица рухнула на бок, прислонившись к Маркусу, а он, поглаживая её, продолжил: — Я не куплюсь на то, что ты перекинулись лишь бы избежать воспоминаний или чувств. — Волчица ударила его хвостом, что можно было истолковать, как «заткнись и спи». И минуты не прошло, когда он расслабился и довольным задремал. Маркус проснулся от рычания. Удивившись, солнечному свету и тому, что так долго спал, он прищурился и сел прямо, чтобы погладить волчицу, которая стояла рядом, уставившись на деревья и рычала.

— Что случилось, дорогая?

Она не отводила глаз с деревьев, а Маркус не мог никого учуять. Сделав предположение, что это один из её братьев, глупо пытающихся приблизиться, Маркус встал на ноги и потянулся, чтобы размять спину. Когда он сделал шаг вперёд, волчица толкнула его — она хотела, чтобы он оставался сзади.

— Рони, вот тут как раз ты должна перекинуться и рассказать, что не так. — Но Маркус получил ответ, когда из-за деревьев вышел чёрный волк. Втянув запах волка, Маркус сразу понял кто это. — Элиза, ты, мать твою, смерти ищешь?

Сделав ещё шаг вперёд, чёрная волчица оскалилась на тёмно-серую, и да, Элиза смерти искала. Мало того, что она вторглась в пространство другого волка, так и настроена была совсем недружелюбно. Тут же темно-серая волчица обнажила клыки и издала леденящий «отвали» рык, от звука которого даже Маркус занервничал. Шерсть на холке встала дыбом, уши прижаты, пока волчица буравила другую свирепым взглядом. Всё в её позе говорило об одном: «я прикончу тебя». Маркус бы поставил на это всё, что у него есть. Самки были одного размера, но он был уверен, что волчица Рони может стереть в пыль эту потенциальную соперницу.

Как правило, волчицы делали три предупреждения. Чёрная волчица получило первое, но, похоже, не собиралась отступать. Если она продолжит наступать, то все это может плохо обернуться. И Маркус не думал, что Джесси захочет найти свою подружку, разорванную на куски. Вытащив мобильник из кармана, Маркус набрал Шайе.

— Тебе лучше быстро привести Джесси, или есть большая вероятность того, что твоя золовка вырвет глотку его подружке. — С этими словами он засунул телефон в карман и присел рядом с темно-серой волчицей. — Рони, вернись сейчас же. — Он не мог уговорить животное — потому что сейчас оно видело угрозу, с которой нужно было разобраться.

Чёрная волчица сделал ещё один шаг вперёд. Рони-волчица снова зловеще зарычала — предупреждение номер два. Волк Маркуса зарычал, поддерживая её, и взволнованный видом его самки, которую в данный момент провоцировали. А это была именно попытка спровоцировать. Чёрная волчица не отступила и продолжала испытывать тёмно-серую.

Маркус погладил бок волчицы.

— Рони, перекинься.

Вместо этого она снова предупреждающе зарычала, когда чёрная волчица сделала очередной шаг и ступила на поляну — предупреждение номер три.

— Рони, вернись ко мне.

Чёрная волчица угрожающе шагнула, прижав уши и щёлкнув зубами… видимо, темно-серой самке этого оказалось достаточно. Рони бросилась вперёд. Чёрная волчица рванула со своего места, и их тела со всей силой столкнулись. Они пыхтели, рычали и взвизгивали, пока каждая яростно сражалась за доминирование, кусаясь, царапаясь, ударяясь и переплетаясь телами. Запах крови и ярости витал в воздухе, ещё больше подстрекая животных. Это было жестоко, ужасно… и, черт бы побрал, Маркус ничего не мог сделать.

Ему ничего не оставалось кроме, как стоять и смотреть. Он сжал кулаки, наблюдая, как его женщина подверглась нападению. Защитные инстинкты просто вопили вмешаться, но Маркус знал, что этого не стоит делать. Даже его волк, каким бы яростным защитником не был, понимал, что в такой ситуации нельзя мешать — его самку оскорбили, и она справедливо отвечала на это. Так что Маркус мог предложить только поддержку. Поэтому, он одобрительно кивнул, когда тёмно-серая волчица нанесла удар лапой по сопернице, жестоко разрывая кожу на лопатке. В отместку, чёрная самка сильно укусила Рони за ухо. Маркус вздрогнул, а его волк, гневно рыча, нервно расхаживал внутри. Но затем тёмно-серая волчица поцарапала морду сопернице, заставив завизжать и отступить, а кровь полилась на землю.　

— Вот так. Умница.

Сверля друг друга взглядами, и оскалившись в рычании, волчицы начали кружить одна вокруг другой. Сильнейшие вибрации заполнили воздух, так как каждая волчица показывала уровень своего доминирования. Понятно, что чёрная волчица не уступала мощью, доминантностью, скоростью и силой. Но тупая сучка не отступила.

Чёрная волчица клацнула зубами. Рванув вперёд, волчица Рони врезалась в соперницу, и силы хватило, чтобы повалить ту наземь. Ловко, хотя не совсем удобно, чёрная самка быстро вскочила на лапы, затем прыгнула на тёмно-серую и они снова вцепились друг в друга. Обе рычали, царапались и рвали кожу друг друга, в попытке уничтожить соперницу. Дважды чёрной волчице удавалось обхватить лапами шею тёмно-серой в попытке повалить на землю, но дважды терпела неудачу — волчица Рони просто слишком сильна, чтобы другая смогла над ней доминировать. Но сука всё равно не отступала.

Несмотря на то, что чёрная волчица начинала уставать — тяжело дышала и ноги подкашивались — отказывалась подчиняться. Внезапно из-за деревьев выскочил Эли и резко остановился.　

— Чёрт!

Когда Деррен со стражами подошли к нему, то тоже чертыхнулись при виде дерущихся самок. Брекен пожал плечами.　

— Это был лишь вопрос времени. Она травила Рони с самого приезда.

— Элиза! — закричал Джесси. — Элиза, остановись! — Чёрная волчица не обращала на него внимания. — Элиза, остановись, прежде чем она убьёт тебя!

— Не прокатит, — излишне указал Зандер.

— Мне придётся перекинуться, — сказал Деррен. — Я могу надавить на них, и они остановятся.

— В этом нет необходимости. — Маркус быстро понял, что хоть и жестоко, но его девочка сражалась в пол силы. — Рони, перестань играть с ней!

— Играть с ней? — вторил ему Джесси.

— А он прав, — ответил Эли, скрестив руки. — Она лишь преподаёт Элизе урок.

— Рони, игра окончена! — Когда она не остановилась, Маркус крикнул: — Заканчивай или вырви ей глотку! Одно из двух!

Тёмно-серая волчица бросилась на чёрную, обхватив лапами её шею, и повалила на землю. Уложив чёрную волчицу на спину, его женщина придавила её лапами в грудину. Тут же она осторожно сжала челюсти на её горле. Чёрная волчица замерла, зная, что одно неверное движение и Рони вырвет ей глотку.

— Подчинись, Элиза, — приказал Джесси. Вместо этого она зарычала.

Тёмно-серая волчица тряхнула головой, не разжимая челюсти и предупреждая о том, что может случиться, если та не подчинится.

— Ради Бога, Элиза подчинись!

Через несколько секунд чёрная волчица сдалась. Тёмно-серая самка ещё раз тряхнула её за горло, а затем отпустила. Не отводя глаз от соперницы, тёмно-серая волчица отходила назад.

Когда запыхавшаяся чёрная волчица поднялась, появился Ник.　

— Что случилось?

— Ну, если вкратце, то волчица Элизы глупо спровоцировала волчицу Рони, — сказал Маркус. — Как видишь, ни чем хорошим для Элизы это не закончилось.

Надменно фыркнув на чёрную волчицу, тёмно-серая повернулась, чтобы уйти.

— Рони, подожди, — окликнул её Ник. Она медленно повернулась и бросила на него гневный взгляд. Он поднял руку на её рычание. — Я понял. Ты ещё злишься. — На других мужчин она также рыкнула, заставляя отступить.

Волчица снова повернула голову, но теперь к Маркусу, бросив мимолётный на него взгляд, но он успел рассмотреть приглашение. И, довольный тем, что его она подпустила к себе, хотя других мужчин сторонилась, последовал за ней, пока та шла по лесу, направляясь к своему домику. Войдя внутрь, Маркус отправился на поиски ванной, которую отыскал в задней части небольшого домика. К сожалению, душевая кабина оказалась маленькой и вдвоём они с Рони в неё не влезут, но это не значит, что он не поможет своей женщине привести себя в порядок. Почуяв её запах, он повернулся и увидел Рони в человеческом обличье. Она была покрыта царапинами, синяками, грязью и кровью. Волосы больше всего оказались в крови, и он вспомнил, как Элиза сильно укусила её.

— Привет, красавица. Как себя чувствуешь?

— Дерьмово.

К ним вернулась прямолинейная Рони. Он включил душ и помог войти ей в кабину. Рони зашипела, когда горячая вода попала на раны. При виде обнажённого тела Рони, Маркус тут же возбудился, но его беспокойство о состоянии её здоровья все же перевесило желание секса. Вылив шампунь на ладонь, он осторожно начал массировать ей голову.

Рони странно на него посмотрела. Она была уверена, что никто не мыл ей волосы лет с пяти — мама поощряла независимость в столь юном возрасте.

— Что ты делаешь?

— Я думал, что это очевидно, — улыбаясь, сказал он. — Забочусь о тебе.

— Почему?

Она невинно спросила его и от этого он только шире улыбнулся.　

— Потому что, ты — моя. И мне не нравится видеть, как тебе причиняют боль.

От этого ему хотелось врезать кому-то.

— Элиза слишком далеко зашла, и мне просто необходимо было поставить её на место.

— Знаю. — Для доминирующих волков просто жизненно необходимо было установить иерархию, но если их человеческие стороны были дружественно настроены — или, по крайней мере, радушны — то проблем не возникало.

— Кажется, она хочет получить место в стае, и, наверное, решила, что если победит меня в бою, покажет себя с сильной стороны.

— Да. Твоя стая тебя очень уважает и восхищается твоей силой. Элизу гарантировано приняли бы в стаю, если бы она утвердилась, как более доминирующая самка. — Пока Рони смывала шампунь с волос, Маркус налил в ладонь какой-то гель для душа. — Ты попросишь, чтобы ей запретили появляться на твоей территории? — Когда Рони нахмурилась, словно эта идея не пришла ей в голову, Маркус улыбнулся. — Она не стоит твоих переживаний, так ведь? — Он быстро сообразил, что на Рони, так или иначе, не сильно переживала из-за случившегося. Если бы Элиза не поставила Рони в ситуацию, где ей пришлось сражаться, Маркус сомневался, что Рони хоть какое-то проявила беспокойство.

— Да.　

Она снова зашипела от боли, когда Маркус начал аккуратно наносить на её израненное тело гель для душа, пока Рони занималась кондиционером для волос. Мыло, чертовски, щипало.

— Прости, красавица, нужно потерпеть. — После того, как она шагнула под струю воды и смыла все мыло и кондиционер, Маркус осмотрел каждый дюйм её тела. Раны начали уже заживать. — Не похоже, что есть глубокие раны, от которых могут остаться шрамы.　

Маркус сомневался, что то же самое можно сказать об Элизе.

Выключив душ, Рони вышла из кабины и позволила Маркусу завернуть себя в огромное полотенце.　

— Не в тему будет сказано, но кто-нибудь ещё просматривал те видео на сайте?

— Да, — ответил он, аккуратно вытирая её. — Не волнуйся, твоё никто не смотрел. Хотя, есть кое-что, о чём ты должна знать. В комментариях под роликом, кто бы это ни написал, сказал, что ты заслуживаешь худшего.

Удивлённая, она моргнула.

— Так всё же это было личное?

— Я бы так сказал. — Маркус был бы счастлив, остаться наедине с этим сукин сыном, когда найдёт его. — Есть догадки, кто это мог быть?

— Нет, но в своё время я разозлила многих людей.

— А мне интересно другое, причастны ли люди, хотя сайт и сделан исключительно для оборотней?

— Нет.

Странный тон, и то с какой уверенностью она это произнесла, заставил Маркуса нахмуриться.　

— Говоришь очень уверенно.

Да, и она не хотела говорить об этом.　

— Как ты сказал, сайт исключительно для оборотней. — По его взгляду Рони поняла, что Маркус не купится, но, к счастью, не стал настаивать. Вместо этого, отвёл её в спальню, подхватив на руки, аккуратно посадил между своих ног и начал расчёсывать волосы.　- Почему ты остался? Я имею в виду на поляне.

— Хотел, чтобы ты знала, что не одна; что если вдруг захочешь меня, я рядом. И хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, зная, как отлично твоя стая справляется с заданием «достань Рони»

— Я удивлена, что Ник позволил тебе.

— Никто не сможет удержать меня от тебя.

Собственничество в его заявлении заставило её волчицу удовлетворённо рычать.

— В следующий раз, когда разозлишься или что-то задумаешь, я хочу, чтобы ты позвонила мне. Тебе не нужно говорить какие у тебя проблемы. Мы вообще можем это не обсуждать, я просто хочу, чтобы ты позвонила мне вместо того, чтобы уходить в себя. Если тебе нужно покинуть территорию стаи, я приду за тобой.

И именно в этот момент кто-то забарабанил в дверь, и Рони застонала. Без сомнения, это — Ник, желающий проверить её. Догадка подтвердилась, когда через несколько секунд дверь открылась, и её брат зашёл внутрь. Волк позади Рони не напрягся и даже не прекратил её расчёсывать, видимо, совершенно не обращая внимания на волнение, исходящие от Ника.

— Ты в порядке?

— В порядке. Раны не глубокие, а значит, быстро заживут.

— Несмотря на то, что это не официальный вызов, у тебя есть полное право требовать изгнать её с нашей территории. Но я предполагаю, что тебе на это плевать.

— С высокой колокольни, — подтвердила она. — На самом деле, позволь ей остаться. Она многое знает о планах экстремистов. Если они что-то запланируют из-за «таинственного исчезновения» экстремистских группировок на территории стаи Феникс, мы узнаем это только через неё.

— То же самое и Деррен сказал, — вздохнул Ник. — Рони, почему ты сбежала? Ты могла бы поговорить со мной. Или с Шайей. Или ударить Эли.

— А что для этого имелись веские основания? Слушай, давай не будем об этом говорить. Мы уже пытались и ничего хорошего не вышло.

На мгновение он замолчал.

— Я ничего не рассказал маме.

— Я бы сказала, что ценю это, но, предполагаю, ты воздержался лишь потому, что Шайя не позволила. — Когда волк, сидевший сзади неё, ехидно хохотнул, она поняла, что попала в точку.

Ник перевёл взгляд на Маркуса, хотя продолжил говорить с Рони.

— Значит, твоя волчица нормально перенесла его присутствие.

Маркус пожал плечами.

— Я же говорил, что так и будет. — Он ещё раз провёл расчёской по её волосам, потом положил её на кровать и обнял Рони. — Я должен вернуться домой и переодеться. Пойдёшь со мной.

— Не забудь про игру, Рони? — напомнил Ник.

— Игру? — повторил Маркус.

— «Аризонские медведи» сегодня играют против «Ягуаров Сан-Франциско». — Обе футбольные команды были оборотнями. — Стая смотрит игру вместе.

Маркус уважал традиции, они важны для стаи, а для волков, недавно образованной стаи Меркурий, полезно начинать свои традиции.　

— Ясно. — На такой ответ и брат, и сестра кинули на него подозрительные взгляды. Рони и Ник явно ожидали, что Маркус ощетинится на вмешательство. Поставив Рони на ноги, Маркус встал и поцеловал её в уголок рта, не желая причинять боль и касаться разбитой губы. — Постарайся отдохнуть, поговорим позже, хорошо.

Это был не вопрос, но Рони все равно кивнула. Не в состоянии пересилить подозрительность — Маркус не сделал ни единого протеста на самодовольное заявление Ника, что на него совсем не похоже — она хмуро смотрела, как он обошёл её и улыбнулся хмурому Нику. Когда дверь за ним закрылась, Ник скрестил руки на груди.

— Деррен сказал, что Фуллер поставил на тебе метку.

— У Деррена слишком длинный язык.

— Рони, ты уверена, что ты именно его хочешь? Должен сказать, что такой волк, как Маркус не позволит через себя переступать. Он не уйдёт, если тебе вдруг станет скучно, или ты будешь о чём-то переживать и захочешь побыть в одиночестве. Он не станет мириться с тем, что ты каждый раз замыкаешься в себе. И он будет вести себя невероятно по-собственнически.

Рони подняла голову.　

— Когда я сказала, чтобы ты не лез в мою жизнь, какую часть предложения ты не понял? Я должна была выразиться короче? Использовать более простые слова? Или может быть закрепить фразу ударом в челюсть?　

Было бы весело.

Ник вздохнул.

— Я просто хочу сказать, что ты с ним не сможешь справиться. Ты должна быть готова к такому. Я вот понял, что этот парень будет давить и толкать, пока не получит желаемое.

Она прекрасно это понимала, ибо ей показалась странным, что он ушёл, даже не бросив хмурый взгляд на Ника.

Конечно, её смятение рассеялось, когда позже в тот же день в игровую комнату Ника постучали, и с широкими улыбками на лицах и пивом с закусками в руках ввалились Маркус, Трей, Данте, Тао и другие стражи.

Ник вылупил на них глаза.

— Что вы все здесь делаете?

— Ты пригласил нас, — ответил Маркус.

— Нет.

— Да. Перед моим уходом, ты сказал: «Маркус, почему бы тебе с ребятами позже не зайти и посмотреть с нами игру».

— Да не говорил я ничего такого.

— Нет? Серьёзно? А я это слышал. Хотя позже мне сказали, что у меня избирательный слух. М-м-м, пицца, — проигнорировав ворчание Ника, Маркус взял кусок пиццы и направился прямиком к Рони, которая развалившись в уютном кресле, ела куриные крылышки. Покачав головой, она сказала:

— Я догадывалась, что ты так поступишь.

Улыбнувшись, он поцеловал её.　

— Я же сказал, что поговорим позже. — Подняв Рони с кресла, Маркус сел в кресло, а её усадил себе на колени.

— О, понятно, а я и не знала, что это переводится как «нарушу посиделки твоей стаи». Вот я глупенькая. — Рони это не раздражало, она просто веселилась. Не обращая внимания на негодования Ника, другие волки стаи Феникс удобно устроились, открыли пиво и обменивались шутками с волками стаи Меркурий… словно они и не припёрлись без приглашения. Нахмурившись, Ник вернулся к своему креслу, в котором уже развалился Доминик. Ник согнал Доминика, но тот просто рассмеялся, и казалось, от этого Ник ещё больше начал злиться.　

— Что случилось с Элизой? — спросил Маркус Рони.

— Она извинилась. Хотя конечно её заставили, но я сделала вид, что поверила.

— Ей серьёзно досталось? — Ответом послужил тот самодовольный блеск в её глазах. — У неё останутся шрамы?

— Один или два.

— Как Шайя восприняла? — Он знал, что Альфа-самка обожала Рони. Хоть так и принято у оборотней, Шайя не в восторге, что Рони стала целью, ожидаемо это было или нет.

— Она продемонстрировала свой трюк с ножом, чтобы удостовериться, что никто не станет провоцировать её волчицу.　

Подобному тому, как оборотни учили своих детей охоте и самозащите, человеческий отец Шайи также научил её обороняться. Будучи недавно вышедшим в отставку морским котиком, Стоун научил её парочке забавных трюков. Рони неоднократно видела на кухне картину: Ник прижат к стене, а его тело обрамляли ножи, которые в него кидала Шайя.

— Я останусь с тобой.

Она должна бы ощетиниться на такую просьбу, но отчаяние в его голосе вызвало улыбку.　

— О, да?

— О, да. — Он лизнул метку. — Я собираюсь сделать с тобой всё то, что не смог раньше, потому что ты была ранена.

— Ты будешь приятно удивлён тем, что я собираюсь с тобой сделать.

Он улыбнулся на то, как она с ним играла.

— Теперь замолчи, игра начинается.

Просмотр оказался весьма шумным, и Маркус узнал, что Рони из тех, кто любит кричать на телевизор, словно игроки могли услышать. За вечер Маркус много раз слышал «Передачу в центр!», «Сосредоточьтесь! Кончайте с ними!», «Забивай, забивай!» и «Врежь кому-нибудь! Просто врежь кому-нибудь!». Иногда она материлась на судью и, честно говоря, если бы парень сейчас находился рядом, то Маркус бы опасался за его жизнь.

Когда игра закончилась, он поцеловал Рони в макушку.　

— Уверен, Медведи искренне ценят твоё нескончаемое руководство. — Она пихнула локтем его в ребра. — Ауч! Это было совсем не обязательно делать.

Глава 8

Пару дней спустя, войдя в дом Шайи и Ника, Маркус едва не расхохотался от крика Кэти:　

— Рони! Прекрати бить своего брата, иначе я… — донёсся громкий звук удара, а затем мужское ворчание. — Не вынуждай меня подходить!

Когда он вошёл на кухню, не сдержал улыбки при виде Рони, с удовольствием державшей Эли в удушающем захвате. Все за столом — кроме Дженис — с весельем за этим наблюдали. Кэти, уперев руки в бока, стояли у плиты.

— О, да, встань на его строну, — прорычала Рони. — Зачем изменять привычке?

— Рони, он синеет, — указала Шайя, содрогаясь от смеха. С самым обиженным вздохом, Рони отпустила Эли и толкнула его в сторону. Кашляя и смеясь одновременно, парень показал ей фак.

— Эли, я всё вижу! — Кэти покачала головой.

Дженис засуетилась над кашляющим Эли, опуская его на стул.

— Серьёзно, Рони, тебе обязательно каждый раз доводить мать?

Рони парировала:

— Мне от этого так тепло на душе.

— Всем доброе утро, — протянул Маркус и широко улыбнулся Рони. — Привет, красавица.

Рони встретилась с ним взглядом, и тут же воздух стал раскалённым и густым. Как всегда всё его внимание было направлено лишь на неё, отчего Рони начинала чувствовать себя преследуемой добычей, но, тем не менее, возникало ощущение твёрдой почвы под ногами. Её волчица потянулась внутри, радуясь близости Маркуса. А ещё ей хотелось запрыгнуть на него и облизывать, как мороженое. Как безнадёжна Рони.

Маркус взял её за руку и притянул к себе. Её тело идеально подходило к его, и чертовски возбуждало. Нуждаясь в прикосновении её губ больше, чем в воздухе, он украл быстрый поцелуй.

— Ты завтракала?

Прежде, чем она смогла ответить, заговорила мать

— Маркус, как приятно видеть тебя. Садись, поешь. — Она опустила его на стул рядом с Брекеном, поставила перед ним тарелку с едой и вручила кружку кофе. Заняв место по другую сторону стола, Рони фыркнула.

— Для тебя самое лучшее. — Кэти суетилась над ним, пополняя тарелку и сияя каждый раз, как Маркус хвалил её стряпню.

Калеб наклонился к Рони и заговорил:　

— Вау, а он хорош. Твою мать не так просто расположить к себе. Ты мне только объясни, почему, раз уж всё так круто, она так не обрадовалась, когда он тебя поцеловал? И почему посадила его так далеко от тебя? Наевшись, Рони откинулась на спинку.　

— Она считает, что женщина должна хранить себя для пары.

— Ясно. Моя тётка так же говорит. До сих пор думает, что дядя был девственником, когда они встретились.

— А что тебя заставляет думать иначе?

— Ну, он однажды… — Внезапно Калеба вытащили за шиворот футболки, и рядом сел Маркус с лукавой улыбкой. Рони лишь покачала головой.

— Надеюсь, ты присмотришь за моей Рони, — обратилась Кэти к Маркусу, приглаживая волосы Рони. Хотя жест был не лаской, а покровительством, Рони же «неженка».

— Конечно, хотя я уверен, что Рони и сама может о себе позаботиться. — Кэти Акстон нравилась Маркусу, но ему не нравилось её обращение с Рони. Как не нравилось и выражение лица Рони, когда её мать говорила или делала что-то, намекающее на слабость.

— Да, но мне нужно знать, что моя девочка в безопасности. — Рони едва не зарычала. «Девочка» было сказано с таким пренебрежением, словно она маленькая и беззащитная. — В мире слишком много опасностей, а Рони этого не осознаёт.

Рони устало и расстроенно выдохнула.　

— Если ты намекаешь на случай, когда меня восьмилетнюю незнакомец пытался затащить к себе в машину, забудь уже. Я же убежала, так?

— Прежде стащила леденцы, которыми он тебя заманивал.

— У него были мои любимые!

— Для такой умницы, иногда ты бываешь чересчур беззаботной. — Кэти покачала головой. — А ты ещё спрашиваешь, почему я переживаю за тебя? Когда у тебя будут собственные дети, поймешь.

— Мама, я уже не ребёнок.

— Сказала та, кто совсем недавно держала брата в захвате, — пробормотала Дженис.

Рони огрызнулась на неё.

— О, да, давай помянем старое.

Кэти хмыкнула.

— Меня беспокоит эта беспечность. Идти на охоту опасно. Мне ненавистно даже думать о тебе в такой ситуации. Маркус, я пыталась её вразумить, убедить заменить себя Эли, но она не слушает. Никогда не слышит. Мне нужно знать, что кто-то присматривает за ней, убедиться, что она не навредит сама себе.

С неё хватит! Рони со стуком поставила кружку на стол.　

— Думаю, ты уже достаточно впарила Маркусу фигни про то «какая же Рони у нас слабая и не стоящая усилий». Ты так не думаешь?

Кэти округлила глаза.　

— Не обращай внимания, Маркус. Истерики — обычное дело у Рони. Иногда она может быть очень раздражительной.

Ладно, а вот это уже взбесило Маркуса. Рони ни капли не раздражительна. Иногда неделикатна — да. Совершенно социально не адаптирована — несомненно. Мстительна и злобна — неоспоримо. Но не инфантильна. И если Рони права и таким образом Кэти хочет оттолкнуть его от Рони, стоило дать понять, что это не сработает. Маркус поджал губы.

— Раздражительная? — он мотнул головой. — Не могу отнести это слово к Рони. Она весьма способная, отлично работает в кризисной ситуации, серьезно относится к своим обязанностям и сохраняет спокойствие в случае опасности. Если бы не она, Кая похитили бы.

Его слова поддержали Эли, Шайя и Деррен. Ник же уставился на него со странным выражением лица, но, по крайней мере, не хмурился.

— Я готова ехать. — Рони хотела, чтобы Маркус перестал её защищать. Каждый раз, когда он это делал, сильнее ей нравился, а это плохо. Это всё ненадолго… он не для неё. Маркус создан для кого-то другого и ни один ревнивый рык волчицы не имел значения.

Они уже встали, когда Ник заговорил.

— Притормозите. Нет никакой необходимости так скоро уезжать, правда? — Это прозвучало не совсем как вопрос, но и не дружелюбное предложение. На самом деле, коварный тон брата заставил волчицу Рони ощетиниться. — Побудьте тут какое-то время.

Рони напряглась.

— Ник, что ты задумал?

Он сложил руки на груди.　

— Ну, мне казалось, что вы двое встречаетесь. Так ведь, Маркус?

Маркус прищурился на Альфу. Очевидно же, что Ник подчеркнул слово «встречаетесь» специально, дабы сказать о своей неприязни к тому, чтобы его сестра была просто секс-подружкой. Ник пытался заставить Маркуса публично заявить о своих намерениях в отношении Рони, а затем либо сделать следующий шаг, либо свалить. И Ник явно думал, что Маркус выберет второй вариант. Это было бы разумно. Если он останется, когда ему бросили такой вызов, значит, сделает шаг к серьёзным отношениям. Несмотря на заманчивость этой идеи, Маркус задумался. В прошлом, отношения были непродолжительными и простыми, потому что женщины всегда хотели чувств, на которые, как Маркус думал, он не был способен, он даже не был уверен, что смог бы их распознать. Рони ничего от него не требовала, ничего не ожидала и не заставляла чувствовать себя опутанным сетью. С ней он чувствовал себя… комфортно. Расслабленно. Обыденно. Он не хотел лишаться этого, и прекрасно знал, что всё между ним и Рони не просто.

— Да, ты прав, — Маркус накрыл рот Рони ладонью, прежде чем она смогла бы оспорить его заявление.

Ник удивлённо выгнул брови.

— В таком случае, я явно был не прав, уверяя, что ты попользуешься Рони и выбросишь, как ненужную игрушку, так?

— Да.

— Тогда, думаю, нам пора провести с тобой какое-то время, Фуллер,　прояснить все наши «недопонимания» и показать, что нет никаких обид. — Он с обманчивым дружелюбием улыбнулся.

Рони сильно укусила Маркуса за руку и убрала её ото рта.

— Погоди-ка миньеточку!

— В конце концов, ты её отметил и временно назвал своей, то есть ты практически стал одним из нас. Почему бы не побыть с нами? Узнать нас лучше?

— Ник, не смей! — Её брат выдал аналогичную речь с первым настоящим парнем Рони, а затем избил его во время «дружеского» матча по софтболу. Хрена лысого, а не дружеский. Когда всё закончилось, парень едва ли не рыдал.

— Круто. — Маркус с нетерпением ждал того, что Альфа задумал. Он злился на Ника за то, что тот пытался встать между ним и Рони.

Она вытаращилась на Маркуса.

— Да, ты, блин, шутишь?!

— Ой, да ладно, Рони. Всего лишь мужские посиделки. — Эли улыбнулся от уха до уха.

Он фыркнула.　

— «Посиделки» — самое последнее слово для описания…

Эли вскинул руку.　

— Тс-с-с-с, мужчинам надо поговорить.

Маркус схватил Рони за талию, когда она собралась перепрыгнуть через стол на Эли.

— Ник прав, солнце, нам нужно прояснить, что обид нет.

— Рони, почему бы тебе не съездить с Шайей на территорию стаи Феникса? — Ник не сводил взгляда с Маркуса. — Станешь дополнительным телохранителем Шайи, которая помогает с подготовкой к сегодняшней вечеринке Грейс. Уверен, им не помешает ещё пара рук.

Рони хмыкнула.

— Оставить его на вашу милость? — Она встала и потянула Маркуса. — Нет, мы прямо сейчас уедем. — Но ей так и не удалось сдвинуть Маркуса. Вздохнув, Маркус притянул её к себе и потёрся своим носом об её.

— Всё нормально. Потом чмокнешь все мои бо-бо.

— Но…

Появилась Шайя и увела Рони.

— Пошли, давай просто оставим их. Милая, это мужские дела. Даже не пытайся их понять, голова заболит. — Джесси и Брекен, назначенные охранять Шайю, пошли за ними на выход. В этот момент все и уставились на Маркуса.　

— Так, какие же нас ждут «посиделки»? — Другими словами, какие именно насильственные действия с их стороны, вероятно, проведут Маркуса по миру агонии?

Ник улыбнулся.

— Пошли. — Он встал и направился прочь из кухни, а за ним вышли все мужчины стаи.

Эли подошёл к Маркусу.　

— Уверен? Я говорю не о нас, а о Рони. Скорее, она проблемнее, чем мы все вместе взятые.

Маркус ухмыльнулся.

— Да. И мне интересно, что ты сделал такого, за что он тебя едва не удушила?

— Насыпал талька ей в фен. Но только потому, что она опять взломала мой аккаунт в твиттере.

— И что она запостила?

— Слово в слово: «Кто-нибудь знает, что за густые, желтоватые выделения из члена? Если уточнить, иногда они засыхают до корочки». — Маркус рассмеялся. Проклятье, эта женщина его забавляла. Его женщина. — И тебе нужно действительно уяснить, что не в нас проблема, если ты её расстроишь. Всегда мстит Рони.

***

Рони проверила телефон примерно в двенадцатый раз за последние шесть часов, но от Маркуса вестей не было. Хоть какой-нибудь намёк, что с ним всё в порядке… или он, по крайней мере, в сознании. Она пыталась дозвониться до остальных членов стаи, но никто не помог. Все считали — Маркус должен доказать, что Рони для него не просто партнёрша для секса, и что он её достоин.

— Милая, с ним всё будет хорошо, — заверила её Лидия, помогая Тарин натянуть огромный плакат «С днём рождения!».

— Вы не знаете моих братьев. — Рони взяла уже девятый за день леденец.

— Мы все должны пройти тяжёлые семейные испытания. Избежать этого никак нельзя.

Тарин кивнула.　

— Ага. Однажды Трей чуть не задушил моего отца. В конце концов, они разобрались, но не переносят друг друга. Грета, всеми возможными способами, пыталась отпугнуть меня, как ты знаешь. Теперь же она делает это ради удовольствия.

Джейми надула очередной шарик.

— У меня ужасные отношения со всеми братьями Данте, так что ничего страшного, если Ник и Маркус не поладят. Слава Богу, Гейб и Данте дружат. Мы с Гейбом близки, и для меня это важно.

Шайя подошла к Рони, чтобы помочь завернуть подарки.

— Ты удивилась, что Маркус остался?

Рони фыркнула.

— А ты? — спросила она с леденцом во рту, но вопрос был риторическим.

— Милая, он вошёл на кухню, подошёл к тебе и поцеловал прямо в губы перед всей стаей и семьёй.

— Серьёзно? — Тарин казалась поражённой.

— Такая публичная демонстрация от парня, как Маркус, который избегает любых отношений, много говорит о направленности его мыслей. — Шайя прикрепила огромный бант на подарок, который Рони только что упаковала.

— Вопрос стоит, — начала Джейми, — о чём думаешь ты, Рони?

Когда Рони не ответила, Шайя мило ей улыбнулась.

— Ладно, понимаю, что ты не привыкла доверять никому, кроме Деррена… Признаю, я завидую ему. И я жалкая.

Рони улыбнулась и вытащила леденец.

— Дело не в тебе. Я привыкла сама всё решать. А с Дерреном разговариваю лишь потому, что так могу убедиться — он придёт ко мне, когда ему нужно будет поговорить. — У парня в душе нереальные демоны.

Шайя понимающе кивнула.　

— Хорошо, и что же ты решила?

— Что Маркус меня раздражает.

Лидия рассмеялась.

— И в чём это заключается?

— Он меня защищает и заставляет рассказывать. А ещё признаёт мою силу и не заставляет чувствовать, что я должна измениться.

Джейми ахнула.

— Он становится важным для тебя, а ты этому не рада, потому что потеря его будет болезненной. Понимаю. Я поэтому же не хотела быть парой Данте. Но он сломал все мои барьеры, придурок.

Джейми не могла перекидываться, потому что её волчица была сильно травмирована и нападала на всех, видя в каждом потенциальную угрозу. Но её волчица просилась на свободу, и Джейми знала, если та вырвется, станет изгоем, и её убьют. Поэтому, она не хотела становиться парой Данте — даже когда узнала, что они истинная пара — она боялась, что если её убьют, он не сможет пережить разрыва брачной связи.

— Я изо всех сил старалась держать Ника поодаль, — подхватила Шайя. — Я так на него злилась, и так больно было. Но он разбил все возведённые мной стены. Доминирующие мужчины отлично с этим справляются. Их невозможно поймать — слишком неуловимы, но когда решат, что женщина будет их, не остановятся, пока не получат её.

Рони покачнулась.

— Ого, между мной и Маркусом не всё так серьёзно.

Лидия печально ей улыбнулась.

— Знаю, что тебе не охота слушать про его похождения, просто позволь заметить — я очень давно знаю Маркуса, и никогда ни одна женщина так его не цепляла.

— Когда он вот сосредотачивает всё своё очарование и энергию доминантного самца на тебе, Рони… — Тарин обмахнулась. — Ох, ты ж, мать моя!

Джейми рассмеялась.　

— Добавлю, что нам очень нравится, когда ты усложняешь ему жизнь.

Лидия кивнула.　

— Пора ему побороться за что-то. И он же борется за тебя, да?

Рони не могла этого отрицать. Она одинока, замкнутая и несуразная, но он не позволил ей сторониться его. И упорно добивался, едва ли, не выслеживал её. А теперь поставил ей временную метку. Но она не станет заблуждаться, думая, что он с ней надолго.　

— Он захочет свою пару.

— Данте не хотел, — возразила Джейми, завязывая шары. — Он думал, что она не сможет принять его положение Беты, что поставит его перед выбором она или позиция в стае. Одна из причин, почему Данте решился запечатлеться со мной — он понял, что я никогда не заставлю его выбирать. И, как оказалось, запечатлеться не так уж и важно.

Затем заговорила Тарин.

— Не все оборотни зациклены на поиске пары. Некоторым претит идея отвечать за кого-то ещё. У кого-то предвзятое отношение к тому, какая у него будет пара, и они отказываются принимать других. А кто-то предпочитают запечатлеться, понимая вероятность, что они никогда не найдут истинную пару.

— Учитывай ещё и то, что Маркус крутится перед тобой с самой вашей первой встречи, — сказала Шайя. — Для него это явно больше, чем просто случайный секс. И ты не можешь вот так просто это задвинуть.

Рони понимала, что хотел сказать Шайя: если дела будут продолжать двигаться так стремительно, следующим шагом станет запечатление… и это могло произойти неосознанно ни для Маркуса, ни для Рони.

Когда это они перешли от разговора о безопасности Маркуса к теме пар? Почувствовав дискомфорт от направления обсуждения, Рони вновь засунула в рот леденец.

Шайя вздохнула и ласково улыбнулась.

— Ладно, намёк понят. Но позволь лишь заметить: знаю, очень сложно подпустить к себе кого-то и знаю, как заманчиво закрыться в себе, но оно того не стоит. Он снесёт все барьеры.

— И ещё одно, — с серьёзным видом добавила Джейми. — Однажды, прежде чем мы с Данте поняли, что являемся истинной парой, до того, как я решила со всем покончить, он сказал мне: «Может, всё и обречено, я не знаю. А ты хочешь узнать?» Тогда я поняла, что хочу. Так что я думаю, тебе нужно тоже найти ответ на этот вопрос.

Рони промолчала, просто не знала что сказать. Но ей нужно найти ответ, так как Маркус ожидал, что она тоже поставит ему метку, пусть и временную, учитывая смелость и напористость альфа-самок. Его волк тоже будет этого ждать… Чёрт, её волчица ждёт. И доминанты никогда не соглашались на что-то меньшее ожидаемого. Проблема в том, что она уже призналась Маркусу, как хреново у неё с отношениями. Рони не умела выражать чувства или эмоционально подпитывать партнёра. А это сложно назвать приятным и ласковым. Мужчины оборотни были защитниками, им нравилось заботиться о своих женщинах, необходимо было чувствовать, что они им нужны. Рони самостоятельна, яростно независима, и её воспитали так, чтобы она никогда не нуждалась в мужчине. Так что, она очень плохо уживалась со своими партнёрами. Раньше, её это не волновало — по крайне мере, не раздражало — потому что на всех них ей было плевать. Но Маркус… с ним всё важно.

Она не хотела делать ему больно и не желала, чтобы он видел в ней то, что видит мать: словно в ней чего-то не хватает, будто она не так уж хороша. Лишь от мысли она вся сжалась. Но поступать так, ради защиты самой себя — трусость же, да? Трусость и эгоизм, а Рони не считала, что хоть одно из этих качеств ей присуще. И это было бы несправедливо по отношению к Маркусу, потому что онникогда не давал повода думать, будто считал её такой. Никогда не осуждал её и не насмехался. Его даже не волновали её причуды, как и не беспокоила её мальчишность. И хотя он её защищал, даже не намекал, что он тут главный или что не считал её равной. На самом деле, его раздражало, когда её силу не воспринимали.

Будь он проклят, что стал для неё важным. Но достаточно ли, чтобы поставить ему временную метку? Важен ли так, что она захочет выяснить, обречены ли их отношения или нет?

Она боялась, что это так.

***

Поднявшись, Ник сплюнул кровь на землю.

— Фуллер, ты за это поплатишься.

— Ты сам ударился об мой локоть… чего ты ожидал? — Волк Маркуса обнажил зубы в ехидной усмешке, наслаждаясь видом боли Альфы. А ещё ему понравился вид сломанного носа Зандера — быстр парень или нет, не смог скрыться от волка, который подозревал, что этот парень имел виды на его женщину. Очень скоро стало ясно, что «дружеский матч по софтболу» лишь предлог для того, чтобы позапускать в голову Маркусу мячи, постоянно опрокидывать его на землю, а потом наваливаться сверху, будто желая раздавить.

Он был весь в синяках, гематомах и ранах, ныло плечо, которое он вправил пару минут назад, а ещё он был уверен, что пара рёбер у него сломана. Кроме того, он дважды едва не отключился. Очевидно, волки думали, что к концу матча сделают его инвалидом.

Ник выгнул бровь.

— Уверен, что не хочешь пойти домой?

— Уверен, что не хочешь принять то место в жизни сестры, что она тебе отвела?

— Рони достойна большего.

— Как и Шайя.

Ник улыбнулся.

— Ты прав. Но она моя.

— А Рони моя. — Маркус кинул мимолётный взгляд на Зандера. Судя по его выгнутой брови, он забавлялся.

— Признаю, у тебя есть яйца… не так много парней, которые, открыто, заявят такое о моей сестре.

Тяжело дыша и утирая тыльной стороной ладони кровь, стекающую из огромной раны над бровью, Деррен кивнул:

— И он явно выносливее, чем мы предполагали. Фуллер, у тебя череп чугунный.

Ну, ему виднее, потому что он пытался пробить ему череп, из-за чего практически отрубился сам.

Шевеля нижней челюстью из стороны в сторону, Эли добавил:

— А ещё гранитный кулак.

— Готов поставить всё, что у меня есть на то, что у Рони правый хук круче, — вставил Маркус.

Эли рассмеялся.

— Могу заверить тебя, это так

— Он приходит в себя! — закричал помятый Кент, сидящий на корточках около Калеба

Парень лежал в отключке с тех пор, как Маркус запустил ему в голову мяч.

Зандер вправил себе нос.

— Говорю же, надо заканчивать. Рони убьёт нас, если мы покалечим его сильнее.

— Ага. Не хочу вновь пить солёный кофе. — Эли содрогнулся.

Деррен посмотрел на Ника.　

— Что скажешь? Перемирие?

Все волки стаи Меркурий уставились на своего Альфу. Ник серьёзно посмотрел на Маркуса.

— Если хоть один волосок упадёт с её головы…

— Разве мы уже это не обсуждали? — Маркус вздохнул. — Для начала тебе придётся встать в очередь за Рони, а к моменту, когда она закончит, я точно буду трупом. Максимум, что тебе светит, поиграть моей головой, которую она отрубит лопатой, в футбол.

Ник улыбнулся.

— Это я могу.

Глава 9

Мог ли Маркус находить милым то, что для Рони разговор с незнакомцем сущий кошмар? Вероятно, нет, но находил.

Двадцать минут назад он вернулся домой, и вечеринка была в самом разгаре. Тут были и волки стаи Феникс, и стаи Меркурий, а ещё парочка волков из стаи, где Грейс провела детство. Смыв в душе грязь, пыль и кровь после «дружеского» матча, он оделся и отправился в гостиную. И сейчас стоял, прислонившись к косяку и пряча улыбку при виде сконфуженной Рони, с которой болтала знакомая Грейс о дизайнерских туфлях. Он только собирался пойти ей на помощь, когда рядом появился Трик с самым странным выражением лица. Обычно, Трик казался открытой книгой, но его всё же сложно прочитать.

Трик отпил пива.

— Я видел тебя и Рони прошлой ночью.

Ясно о чём говорил Трик, но Маркуса потянуло не туда.

— Серьёзно? — угрожающе протянул он.

Трик слабо улыбнулся.

— Тебе не нравится, что я видел её во время оргазма?

— Нет, не нравится. — И волк тоже разозлился, что было неожиданно, учитывая, что зверю нравился Трик, и он ему доверял. Трик и Маркус частенько помогали друг другу унять зуд, а иногда и женщин делили. Но если Трик намекал на то, что и Рони можно «расписать» на двоих, этого не будет. Лишь от одной мыли, волна собственничества прокатилась по Маркусу, и он едва сдержал когти.

Трик вальяжно прислонился к стене.

— Она пометила тебя.

— Ага.

— А ты её.

— Ага. — Когда Трик продолжил буравить его взглядом, Маркус не выдержал: — Трик, если тебе есть что сказать — выкладывай. Но, если ты хочешь предложить мне поделиться ею…

— Не в этом дело.

— Тогда в чём? У тебя какие-то проблемы с Рони или еще что-то?

— Никаких проблем. Она мне нравится. Жесткая, проницательная, шустрая — просто девушка моей мечты. Но она вот совершенно не твой тип. Она сильно отличается от девушек, которые обычно тебе нравятся.

— А это имеет значение?

Теперь лицо Трика стало совершенно серьезным, и он спросил:

— Думаешь, она может быть твоей парой?

Ладно, Маркус совсем не ожидал, что у него об этом спросят.

— Маркус, она тебе нравится. Я имею в виду, нравится такой, какая есть. Ты никогда и ни к кому не проявлял столько страсти, собственничества и ревности. Но сейчас твой волк хочет меня ударить, потому что я видел её обнажённой, да?

Нет, он хотел не ударить Трика, а выпотрошить.

— Будь передо мной кто-то другой, я бы не лез. Но у тебя проблем больше, чем у плейбоя… и если тебя не пнуть в верном направлении, ты можешь пойти неверной дорогой. А я не хотел бы такого.

— Но…

— Просто выслушай меня. Рони не ворчит, когда ты вторгаешься в её личное пространство. Несмотря на то, что не любит прикосновения, не возражает, когда ты касаешься её. Осознаёт она это или нет, но с тобой, ей комфортнее, чем с кем бы то ни было. И, чёрт подери, когда вы вместе сексуальная энергия просто бьёт из вас обоих ключом.

Нет смысла отрицать правоту Трика. И да, будь Рони и Маркус парой, это много бы объяснило. Например, его реакцию на неё, а её на него.

— Не она. Провидица описала совершенно другую.

Трик фыркнул.

— И что?

— Что значит твое «и что»?

— Провидцы могут ошибаться.

— Да, ну, ее видение было очень специфическим.

Трик оскалился.

— Ладно, предположим, что Провидица права, и Рони не твоя пара. Допустим, что Провидица описала другую женщину, которая где-то там. Значит, и у Рони где-то там должна быть пара.

Прежде чем Маркус сдержался, раздражительно рыкнул… и рык был и от человека и от волка.

Трик улыбнулся.

— Я так и подумал.

— То, что я не хочу её отпускать, не означает, что она моя пара.

— Я лишь прошу обдумать. Посмотри на Данте и Трея — обоим потребовались месяцы, чтобы понять — их пары всё это время были под носом. Это было жалко. Им стоило прислушаться к волкам, но они не стали, потому что слишком загружены проблемами человека.

— Иногда, наши звери остро реагируют на женщину, но это ничего не значит.

— Да, а иногда наоборот. Ты должен хотя бы рассмотреть возможность того, что Рони твоя пара.

Маркус открыл рот, но слова не шли. Возможно ли такое? Он невероятно ревновал Рони, и мог перегрызть горло любому мужчине, который попытался бы забрать её у него. И она ему нравилась. Заставляла его смеяться, и очаровала сложным характером. Она была такой задирой, но это восхищало. Любой доминантный мужчина возгордился бы столь сильной, как Рони парой. Но признать возможность означало пробудить надежду на то, что у него не будет предсказанной несчастной судьбы. А у надежды бывает сильная отдача.

Трик вздохнул.

— Если не хочешь признать, ладно, но не задвигай мои слова на задворки разума, не обдумав. Не исключай возможность лишь потому, что тебе предсказали совершенно иную женщину. Хорошо?

— Хорошо, — ответил Маркус, но только чтобы успокоить Трика. Но судя по выражению лица Трика, он это понял.

— Маркус, не глупи. Вытащишь голову из задницы и увидишь, что подсознательно ты уже выстроил с ней отношения.

— О чем ты?

Трик закатил глаза.

— Ты не из тех, кто прячется в нору, если женщина не реагирует. Раньше тебя это не беспокоило, но сейчас, да. Ты не попёр напролом, а стоял в стороне, наблюдая, выискивая её слабости… кружил вокруг неё, как хищник вокруг добычи. Ты не торопился, узнавал её, делал всё, что мог, чтобы ей было комфортнее, соблазнял на каждом уровне. Ты не делал такого для других. Ты явно укладывал фундамент отношений. Маркус, прежде ты никогда не ухаживал за женщинами, потому что видишь в них угрозу. — Маркус хотел было возразить, но Трик не дал: — Не пытайся врать мне. Я тебя знаю. Женщины всегда хотели от тебя большего, а ты этого боялся. Любовь для тебя — боль, отказ и злость, всё из-за детства. Но за Рони ты ухаживаешь, потому что она не угроза.

— Угроза? Не представляю, что это значит.

— Ты знаешь, что она не станет привязываться к тебе или требовать того, что ты дать не можешь, не станет давить. Поэтому, и чувствуешь, что всё под контролем и всё развивается в удобном для тебя темпе. И посмотри, куда это всё привело? У тебя есть основа для крепких отношений.

Прав ли Трик? Так ли всё? Да, Маркус долго кружил вокруг Рони и искал слабость в её барьере, пытаясь обольстить её мысленно. Но лишь для того, чтобы соблазнить физически. Так? И да, ему комфортно с Рони. И чем больше времени он проводил с ней, тем больше она ему нравилась, и тем сильнее ревновал.

— Знаю, ты боишься найти пару, которую тебе предсказала Провидица, не хочешь повторения истории, и любой, знающий твоё детство, не станет тебя винить. Но, учитывая, что ты не хочешь ту женщину, думаю, особого вреда не будет, если ты запечатлишься с Рони? Заметь, если уж быть честным, я надеюсь, вы с Рони не истинная пара.

— Видения Провидца обычно точны.

— Да, обычно, — Трик хмыкнул. — Но не всегда. Подумай об этом, прежде чем решишь сбежать от своего.

Затем он ушёл, оставив Маркуса наедине с мыслями. Хотя во многих его словах был смысл, Маркус не был уверен в теории о том, что Рони его пара… не говоря уже о довольно конкретном видении Провидицы. Но он понимал, что хотел остаться в жизни Рони. Хотел узнать, куда заведёт это всё между ними.

Вероятно, он последний ублюдок, раз даже решил рассмотреть эту вероятность. Да, многие оборотни решают остаться с теми, кто не их истинная пара, так как осознают, что могут никогда её не встретить. Гейб и Хоуп яркий пример. Но Маркус знал от Провидицы, что найдёт свою истинную пару и это всё в корне меняло.

Будь он честен с собой, понял бы, что не мог сделать пару счастливой. Он не стал бы заводить с ней детей, потому что отказывался позволять им видеть то же, что и он в детстве.

Учитывая, что Маркус и его пара принесут друг другу только несчастье, он сомневался, что брачная связь вообще будет полной. А из-за этого у них разрушится тот хрупкий мир и появится негодование. Нет, они не могли сделать друг друга счастливыми.

Рони, с другой стороны… делала его счастливым: все эти ухмылки, леденцы и прочее. Всё в нём противилось мысли уйти от неё, словно, если уйдёт, совершит огромнейшую ошибку, о которой будет сожалеть.

Волк не возражал против решения Маркуса, что шокирует, учитывая, что, сблизившись с Рони, он откажется от истинной пары. У волка — с его прямолинейностью — не было бы проблем, о которых говорила Провидица, с парой. Всё же, его волк поддерживал идею остаться с Рони, потому что она нравилась зверю.

Вновь посмотрев на Рони, он увидел, что родственница Грейс так и болтает с ней. Маркус не сдержал улыбки. Его милая крохотная волчица выглядела загнанным в угол диким животным и, казалось, скрежетала зубами, грызя леденец. Очевидно, с неё хватит. Он знал, что в любую минуту она…

Наконец, она вынула леденец изо рта и склонила голову.

— А ты знала, что, если желудок не производит новый слой слизистой оболочки каждые две недели, начинает переваривать себя?

А вот и этот момент.

Опешив, женщина открывала и закрывала рот, не зная, что ответить.

— К-хм… нет, не знала. Как… интересно.

— Очень, правда?

— Я… к-хм… думаю, мне надо проверить, как там моя пара.

Оказавшись, наконец-то, одна, Рони облегченно расслабилась. Маркус тихо подошёл к ней.

— Это было не очень мило.

Повернувшись к нему, Рони невинно захлопала глазами.

— Что? Чего я такого сказала? — Конечно, она почувствовала, как Маркус за ней наблюдал. Он всегда чувствовала, и каждый раз её тело беспокойно реагировало.

Он прижал к себе Рони и оставил на её шее собственнический поцелуй, купаясь в аромате Рони.

— Ты вызвала её смущение и заставила ретироваться. — Он забрал у неё леденец и выкинул в мусор, на что она заворчала.

Рони не удивилась тому, что он раскусил её игру. Он слишком внимателен.

— Маркус, она говорила о моде. Моде. — Рони показала на себя, одетую в военного типа штаны, кеды и футболку с надписью «Я не общительна… вас предупредили». — Похоже, что я читаю «Вог»? — Она могла уничтожить Альфу, человека или волка, мужчину или женщину. Но если зашёл разговор о шпильках? Она оказывалась вне зоны комфорта.

Он осмотрел её с головы до ног.

— Мне нравится твой прикид. Тебе идёт.

Его томная улыбка принесла пользу, как и последовавший чувственный поцелуй и то, как он прикусил её нижнюю губу… о да, для неё это была огромная польза. Когда изумление ослабло, Рони откашлялась и осмотрела Маркуса. Здесь и там были видны подтёки и синяки, но быстро исчезали. Тем не менее, ни ей, ни её волчице, не понравилось видеть его раны.

Не будь Маркус на пути исцеления, она бы расцарапала лица братьев.

— Рада, что ты выжил. И даже все зубы целы. Кости сломаны?

— Зависит от того, чьи это кости.

Она собралась было спросить, но тряхнула головой.

— Вот не хочу даже знать.

Маркус зарылся лицом в изгиб её шеи и втянул носом воздух.

— Твой запах меня с ума сводит. — Он лизнул метку на горле, наслаждаясь трепетом Рони.

Когда он говорит этим низким голосом, с телом Рони происходят интересные вещи.

— В хорошем смысле или плохом?

Маркус понимал, что делала его порочная улыбка.

— В самом что ни на есть лучшем. — Он прикусил мочку её уха, но едва не выпрыгнул из кожи, когда Рони завела руку за него и провела ладонью вдоль позвоночника. Во-первых, потому что ощущения были невероятными, а во-вторых, потому что Рони не входила в число тех, кто проявлял ласку, особенно на публике. И если она вот так прикасалась к нему на глазах у всех, многое значило, в том числе принятие и заявление. — Я не был уверен в том, что ты ответишь.

— Ну, я много об этом думала, и поняла, что ты полезен.

Он улыбнулся.

— И в чём же?

— Мало говоришь, а мне не нравятся светские беседы. Ты можешь поменять колесо, стоять вместо меня в очереди — ненавижу очереди. А ещё можешь принести мне шоколадный торт.

— Что-нибудь еще?

— Да. Никогда не пренебрегай точкой G. Иначе пожалеешь.

Он рассмеялся.

— Принято к сведению.

— Ро!

Рони опустила взгляд на Кая, который улыбался ей, держа в каждой руке печенье.

— Привет, малыш. Что это у тебя?

Насупившись, он прижал к груди печенье.

— Моё!

— Ну, конечно.

— Мар!

Маркус улыбнулся.

— Эй, малыш, а почему бы тебе не показать Рони свой альфа-рык? — выражение лица Кая тут же изменилось на яростное, и он оскалился.

— Ого, как страшно, — Рони нахмурилась, когда Кай начал кружить вокруг своей оси. — Что он делает?

Маркус вздохнул.

— Пускает газы, а потом ищет вонь.

К ним подошли Тао, Доминик и Райан. Доминик кривился и держался за коленку.

— У тебя есть пластырь? — спросил он Рони.

Она свела брови.

— Нет, а зачем?

— Я ушиб колено, когда падал жертвой твоей красоты. — Смеясь, он еле увернулся от кулака Маркуса.

Тао покачал головой на Доминика и протянул пиво Рони и Маркусу.

— Дом, иногда я очень опасаюсь за твою жизнь. — Райан хмыкнул в поддержке.

— Ра! Ра! Ра! — Кай дёргал стража за джинсы. Ребёнок странно был привязан к Райану, хотя тот мало говорил и вообще с ним не играл. Выглядя сконфуженным, Райан взял Кая за шиворот и поднял на уровень лица. Малыш рассмеялся и начал болтать ногами, стараясь ударить Райану по носу.

Тарин пришла на спасение стражу, беря сна на руки.

— Ты опять пытаешь дядю Райана? малыш в ответ поцеловал её.

Стоящий рядом с парой, Трей осмотрел Маркуса.

— Или братья Рони не старались, или ты не сдерживался. Надеюсь, последнее.

— Ты о чём? — спросил Доминик.

— Маркус провёл сближение со стаей Меркурия, — пояснила Грейс, идя к Рони и обнимая её, чем немало удивила. — Мне сказали, что ты помогла в организации вечеринки. Спасибо.

Рони кивнула.

— Без проблем. С днём рождения!

— Спасибо. Я говорила Тарин отменить праздник из-за последних событий и…

— Не-а, — перебила её Тарин. — Мы несколько месяцев её планировали. И не позволили бы всякой чепухе испортить твой праздник, Грейс. Ты много сделала для стаи, всегда обо всех заботишься. Теперь наша очередь позаботиться о тебе. Если кто и заслужил внимания и заботу, так это ты. — Маркус вынужден был согласиться.

Доминик взял Рони за локоть и попытался пошевелить её рукой, но она ударила его, и Доминик ретировался со вскинутыми руками.

— Я просто хотел рассмотреть принт на футболке. Не надо быть такой раздражительной. Сложно читать, можно это шрифтом Брайля прощупать?

Если бы Данте и Джейми не оттащили Доминика, Маркусу бы удалось вырубить придурка.

Рони просто улыбнулась извращенцу.

— Твоё тело, словно страна чудес Доминик… Может мне стать Алисой?

Джейми рассмеялась.

— Отлично.

Хотя Доминику весело не было.

— Хватит! — пробормотал он.

Появился Эли, чьё лицо было в царапинах и синяках. Посмотрев на Доминика, он выгнул бровь на сестру.

— Ты опять перекидываешься с ним извращениями?

— Он думает, что может со мной справиться, дурачок. Всё ещё получаешь советы о ЗППП в твиттере?

Всё веселье Эли сошло на нет.

— Сестрёнка, я отомщу. Поверь. — Он повернулся к Джейми. — Ох, спасибо, что всё усугубила, рекомендуя крема-антибиотики и желая мне скорейшего выздоровления.

Пара беты просто пожала плечами.

— Я не знала, что это шутка, просто хотела помочь и поддержать.

Данте обнял свою пару.

— Детка, ты такая хорошая. Я почти поверил.

— Поверил во что? — спросил Трик, появляясь за Треем. Маркус поразился, когда Рони замерла, что вряд ли бы заметил, не прикасайся к ней. Когда Трик подошёл к другому боку Маркуса, Рони напряглась всем телом. Мимолетный проблеск волчицы в глазах, показал взволнованность зверя. Хм, интересно. Маркусу не приходило в голову, что Рони или её волчица могли чувствовать себя некомфортно или ревновать к Трику, несмотря на то, что сам бы он чувствовал то же самое, будь ситуация обратной. Возможно, другим парням понравилось бы, что их девушка ревновала, но Маркус всегда опасался ревности. И не хотел, чтобы Рони или волчица чувствовали себя неуютно или неуверенно.

— Рони опять подколола Эли, — пояснил Маркус, положив руку Рони на шею и начиная вырисовывать пальцем круги по коже, успокаивая. Он знал, что этот заботливый, собственнический жест успокоит волчицу и, как он надеялся, Рони. Она поймёт, что он выбрал её.

Тао нежно толкнул Рони.

— Почему твоя мама так внимательно наблюдает за тобой?

Проследив за взглядом Тао, Рони наткнулась на взгляд матери, стоящей у противоположной стены комнаты.

— По её мнению, я живу в грехе. Она считает, что все женщины должны дождаться совей пары. — Рони дёрнулась, когда Маркус сильно сдавил её шею. — После того, как я ушла, она продолжила напевать тебе: «Как же слаба наша Рони»?

— Нет. Она ни слова не сказала мне, после того, как я за тебя вступился, но когда прощался, ворчала что-то себе под нос.

Эли ухмыльнулся.

— Мама не привыкла, что её слова оспаривают. Она такого не ожидала, как и Ник. И к слову о Нике, ты видела его лицо?

Рони едва не расхохоталась от угрюмости Ника. Он такой же поклонник вечеринок, как и она, потому, что люди имели тенденцию раздражать его. Время от времени, ему даже среди собственной стаи быть сложно. Лишь компанией Шайи он по-настоящему наслаждался.

— Вероятно, он бы не пришёл, не будь Шайя беременна. Ему претит быть без неё, — добавил Эли. — Судя по всему, он старается заставить её бросить торт и уйти.

— О, это объясняет, почему она ударила его по носу ложкой, — сказала Джейми.

Маркус выгнул брови.

— Торт ещё есть?

— В последний раз, когда я смотрел, — протянул Данте, — оставался один кусочек.

Маркус точно знал, кто любит торт так же, как он. Он встретил вызов Рони.

— Не в этой жизни, конфетка. — Он бросился из комнаты, пробежал по туннелям, но Рони не отставала, сделала какой-то причудливый ход и Маркус упал. Ах, же ж, гадина.

Она перепрыгнула через него, пытаясь сбежать, но он ухватил её за лодыжку. Изворотливая хитрюга легко смогла освободиться, но он уже успел встать. Прежде чем Рони смогла двинуться, Маркус схватил её за талию и опрокинул на пол. Рони вновь сделала странный ход, опрокинула Маркуса на спину и оседлала его.

— Что происходит?

Они посмотрели на Кэма, стоящего перед ними и… жующего торт.

— Ах ты ублюдок, — сказала Рони.

Маркус покачал головой.

— Как ты мог, Кэм?

Парень, казалось, был сбит с толку и дважды моргнул.

— Сделать что?

— Все что я могу сказать — помощник Сатаны.

Рони встала и протянула руку Маркусу, который тут же вскочил на ноги. Рыча на Кэма, они оба проигнорировали его.

— Что? — вздохнул Кэм. — Вы ребята странные какие-то.

На кухне Рони и Маркус сражались за остатки торта — на радость окружающим — но он не возражал, потому что так, она играла с ним.

Позже, дав Рони подразнить Эли, и вытерпев, сколько мог, пошлости Доминика. Маркус взял её за руку и потянул за собой.

— Пойдём.

— Что?

— Пойдём со мной. — Он провёл её по лабиринту туннелей к себе в комнату. И как только дверь закрылась, он прижался к Рони. И стоило лишь коснуться её губ, как по телу разлилось желание. Стянув резинку с её волос, он запустил пальцы в шелковистую вуаль… и тут же в голове вспыхнул образ, как эти волосы касаются его бёдер, пока Рони отсасывала ему, и Маркус зарычал.

— Я весь грёбаный день об этом думал.

От хриплых слов, произнесённых прямо у губ, Рони ахнула. Она бы призналась, что переживала ту же пытку, но в этот момент, он втянул в рот её язык. Рони сжала в кулаки его футболку, пока Маркус гладил её по спине и по-собственнически обхватил попку. Затем он замер, положив руку на её бедро.

— Что это? Рони, ты принесла на мою территорию оружие? Как страж, я должен разобраться с этим.

Задыхаясь и растерявшись, она моргнула.

— Что? Это мой телефон. — О чём Маркус вообще говорил?

— Хм-м. Ты понимаешь, что я должен убедиться? — Он развернул Рони лицом к стене и прижал её ладони к шероховатой поверхности. — Раздвинь ноги.

Ладно, теперь она ничего не понимала. И тон его голоса ей тоже не нравился.

— В чём дело-то?

— Ты меня слышала. Делай, как я сказал.

— Ах, ты ж, говнюк! — Она попыталась вырваться, но он её резко укусил за шею, заставив замереть. Волчица Рони требовала послушаться, а не воспротивиться, поиграть с Маркусом, что очень поразило.

— Ты не выказываешь уважения? — он прижался к ней, показывая насколько возбуждён. — Я повторю лишь один раз: раздвинь ноги и раскинь руки.

Поддавшись любопытству, Рони сделала, как он сказал… ну, приказал на самом деле.

— Вот так. Ещё что-то сказать хочешь? Ты можешь облегчить себе жизнь, если скажешь мне правду.

От горячего дыхания Маркуса на шее, Рони задрожала. Она могла бы найти ролевую игру забавной, но голод, разливающийся по телу, лишил её юмора.

— Нет, мне нечего тебе сказать.

— Хорошо, тогда сделаем по моему. — Его тело пульсировало от дикого, неистового желания, лишая способности мыслить. Маркус раздвинул ноги Рони.

— Что ты делаешь?

— Досматриваю тебя. И ты облегчишь мне задачу, если будешь милой и смирной. Не сопротивляйся, — ответил он бескомпромиссным и безжалостным тоном.

Он медленно, но уверенно, начал ощупывать Рони с плеч. И хотя его прикосновения были отстранёнными, она дрожала и извивалась, а стоило ему мимолётно задеть грудь, Рони застонала.

— Мне нужно убедиться, что ты ничего здесь не скрываешь, — Маркус схватил футболку за подол и сдернул её с Рони, откидывая на пол. За ней последовал и бюстгальтер. Затем он прижался торсом к спине Рони и накрыл её грудь ладонями. Он сжимал и ласкал их, прерываясь на доли секунды, чтобы подразнит соски, заставляя Рони выгибаться, стонать и тереться попкой об его член. Покусывая плечо Рони, Маркус скользнул рукой по её плоскому, подтянутому животу, все ниже и ниже, направляясь к тому, чего так жаждал.

— Здесь есть что-то, о чём я должен знать?

Прежде чем Рони успела сказать хоть слово, он расстегнул её штаны и скользнул рукой в её трусики, с силой сжимая плоть. И замер, сводя Рони с ума в предвкушении. Она в нетерпении начала крутить тазом, ища наслаждение, а жестокий ублюдок лишь на миллиметр сдвинул руку.

— О, нет, дорогуша. Стой смирно и веди себя прилежно. — Когда она замерла, он двинул руку ниже и задел пальцем клитор. Рони громко застонала, но не двигалась. Маркус раздвинул складки, зарычав от того, насколько Рони влажная. — Кажется, здесь ничего нет. Но мне нужно убедиться.

Он сел на корточки, снял с Рони обувь, а затем спустил штаны. Трусики-шортики были чертовски сексуальными, идеально обтягивая шикарную задницу, но и их пришлось стянуть. Маркус похлопал Рони по ноге.

— Переступи.

Рони так и сделала, откинув трусики и штаны в сторону. С одной стороны, она спокойно следовала приказам Маркуса. С другой, просыпалась гордость. Но она ведь не приносит наслаждений, так? И между тем, как к Рони относился Маркус и другие парни раньше, была существенная разница. Маркус доминировал над ней во время секса, но не пытался делать этого за пределами спальни, поэтому она не противилась. Но всё же, если он не поторопится и не доведёт её до оргазма, она потеряет чёртово терпение.

Маркус положил руки на лодыжки Рони и начал медленно подниматься по её ногам.

— Хм-м. Всё чисто. А что у нас… Здесь? — Слегка раздвинув её ягодицы, Маркус насладился видом её влажной сердцевины, складки набухли и блестели от соков возбуждения. Его волк зарычал от голода. — Ты даже не представляешь, как ты сладко пахнешь.

Рони ахнула, когда Маркус скользну в её тело пальцем. Нежности не было, каждое движение было жёстким, уверенным и грубым. Затем он нашёл точку G и в этот же момент провёл языком по складкам, и Рони едва не упала. Чёрт, парень точно знал, что делать с телом женщины.

— Невероятный вкус. — Не убирая пальцы, Маркус укусил Рони за попку, затем встал и сорвал с себя футболку. — Я собираюсь трахнуть тебя, Рони. — Он зажал зубами чувствительную кожу на стыке шеи и плеча, и Рони задрожала. — Быстро и глубоко.

От ощущения прикосновений его мускулистого торса к спине и трения джинсовой ткани об попку, Рони застонала. А когда Маркус прикусил метку, у неё едва не подогнулись колени. Он лизнул место укуса и втянул кожу в рот, словно был заворожён её. А Рони заворожённо жаждала ощутить его в себе… но Маркус лишь продлевал агонию.

— Маркус, сейчас, — прорычала она. Но придурок шлёпнул её. — Ах ты, сукин сын… — Он вновь шлёпнул её по попке. Рони двинула локтем ему по рёбрам. Чем ответил Маркус? Добавил к первому пальцу в её теле второй и прокрутил их внутри. Другой же рукой намотал её волосы на кулак и дёрнул голову назад.

— Нападать на стража на его территории — преступление.

Задыхаясь от желания, она облизала губы.

— Никаких больше игр. — Очевидно, ему нужно напомнить, что он имеет дело с доминантной женщиной. Заведя руку назад, она оцарапала до крови шею Маркуса, и он зарычал. — Мне нужно кончить.

Вытащив пальцы, он раздвинул ноги Рони шире и прижал головку к её входу.

— Я, Рони. Тебе нужен я, — поправил он и вошёл в неё по самые яйца.

Рони почувствовала, как внутренние мышцы сжали его ствол, а затем её тело сотряс оргазм, поражая своей свирепостью. Маркус не стал ждать, когда волны оргазма сойдут на нет, и не дал Рони передышки. Он начал толкаться в её тело, до боли впиваясь пальцами в её бедра.

— Да, этого я хочу. — Подсознательно, он понял, что всегда этого хотел. Упёршись обеими руками в стену, Рони толкалась назад, встречая Маркуса на полпути. О, нет, так не пойдёт. Маркус шлёпнул её по ягодице. — Нет, сладкая, я тебя трахаю. А ты просто принимаешь. — От её рыка он улыбнулся.

Она посмотрела на него через плечо.

— Я не покорная.

— А я и не говорил, что ты покорная. Я сказал, что трахаю тебя я, а ты принимаешь. И говорю последний раз: когда я внутри тебя, твоё тело принадлежит мне. И сейчас, я хочу его трахать.

Она могла бы ответить на это заявление целой чередой ругательств, но Маркус начал толкаться в неё всё сильнее, быстрее и глубже, давая именно то, что ей нужно.

— Я собираюсь кончить, сладкая, и хочу, чтобы ты кончила со мной. Сейчас же.

Он прикусил ей плечо, а Рони откинула голову назад и закричала, пока волна за волной экстаза почти яростно прокатывались по телу. Он выругался её шеи и ещё раз глубоко в неё вошёл, взрываясь в собственном освобождении. И в этот момент, казалось, все силы покинули Рони, и если бы Маркус не держал её за талию, она бы рухнула на пол.

Маркус отнёс её в ванную, где обтёр обоих влажным полотенцем, а затем отнёс на кровать. Сняв оставшуюся одежду, он лег рядом, нежно поглаживая новую метку на плече Рони с блеском самоудовлетворения в глазах.

— Доволен, да?

— Да. — Как и его волк.

Услышав рингтон мобильника, Рони застонала. Она знала, кто звонил, и не хотела с ней разговаривать.

— Ты ответишь?

— Нет, это мама. У неё, вероятно, развилась грыжа от мысли, что я там, где сейчас. А раздражать её — моё хобби.

— Ты знаешь, почему она такая? Почему вмешивается и так яростно тебя опекает?

— Потому что убеждена, что я не могу постоять за себя из-за инцидента, случившегося ещё до моего совершеннолетия.

— Нет, сладкая, не только поэтому. И Ник не из-за этого.

Она свела брови.

— Что ты хочешь сказать?

Хотя Маркус не знал всех деталей, был уверен в одном.

— Ник чувствует вину, потому что убежден — он травмировал тебя, когда напал на этих людей, спасая тебя. — Да, Шайя тоже такое говорила. — Он считает, что должен загладить вину, поэтому пытается защитить тебя от всего плохого в мире. И не потому, что считает тебя неспособной защититься… так он пытается облегчить своё бремя.

Что, по мнению Маркуса, эгоистично. Но, возможно, Ник это делал подсознательно. Парень просто заботился о сестре.

Рони, не думавшая о таком раньше, шумно выдохнула.

— Ладно, полагаю, в этом есть толк. Тогда почему мама такая?

— Всё просто: она знает, что ты доминантнее её. — Он ласково водил пальцем вокруг её пупка, наслаждаясь тем, как подрагивала Рони. — Уверен, твоя волчица неудобно себя чувствует в окружении более властных женщин, и инстинкт велит уложить их всех, чтобы они поняли иерархию и не стали тебе угрожать. Такое относится к любой альфа-самке. Кэти не хочет становиться ниже в иерархии. Гордыня.

Вот чёрт.

— Почему я раньше этого не замечала? — она всегда считала себя умной и наблюдательной.

— Потому что они — твоя семья, такой херни от родных не ждёшь. Но в первую очередь, они — люди, а люди могут быть говном.

Судя по его голосу, в нём говорил личный опыт. Она не хотела углубляться в «безумный рассказ», но решила, что любопытство не порок.

— У тебя были такие же проблемы в семье?

— Да. С отцом. — Он не стал уточнять, но ощутил, как они напряглась. — Что-то не так?

— Ненавижу двойные стандарты.

— Между нами их нет.

— Ты много раз просил меня поделиться историей, но о своей умолчал. Я не говорю, что тебе нужно рассказывать всё, ведь понимаю, что есть то, чем ты делиться не хочешь и это нормально. Но если собираешься уклоняться хотя бы от расплывчатых рассказов, не проси меня больше делиться своим дерьмом.

— Рони, тебе всего-то надо было спросить. Как я уже говорил, есть то, о чём тебе лучше не знать, всё же остальное я расскажу, только спроси.

Ага, теперь она поняла, что он делал. Маркус втягивал её в разговор, а не просто давал возможность отвечать на её вопросы. Хитрый ублюдок.

— Ладно. Твой отец всегда таким был?

— Всё изменилось примерно тогда, когда я впервые перекинулся. Но мы не ругались, пока мне не стукнуло пятнадцать. — Хотя, на самом деле, они никогда не ладили.

— А почему? — прорычала она, потому что он намеренно говорил поверхностно.

— Я решил уйти с Треем. — Решение изгнать Трея приняли после того, как тот победил отца на дуэли, тогда стая раскололась надвое. Многие ушли с Треем, чтобы создать собственную стаю. Так появилась стая Феникса.

— Твой отец хотел, чтобы ты остался?

— На самом деле, нет. Когда произошёл раскол, мои родители решили переехать в стаю тётки. Но я решил уйти с Треем, моему отцу это не понравилось, и он решил надавить на меня, приказав сделать так, как хотел. Но ничего не вышло, и он понял, что я сильнее его.

По мнению Маркуса, если бы он остался — потерял бы рассудок.

— Эту новость он тоже принял не очень хорошо? — уточнила она.

— Нет. Я уже давно об этом знал и, думаю, отец тоже догадывался, но тот день всё подтвердил.

— Ты говорил о сёстрах. Они тоже не ушли с родителями?

— У меня три сестры. Старшие. И к тому моменту, каждую взял в пару волк из других стай.

— Сейчас с твоим отцом всё в порядке? — Она хотела спросить, был ли он тем жестоким мудаком, о котором рассказывал Ник, но такое рассказывают добровольно, а не расспросами.

— Нет. — Даже учитывая, что отец спокойно перенёс новость о доминантности Маркуса, между ними всегда были напряжённые отношения. — Мы никогда не были близки, он очень суровый. А ещё безумно гордый доминант, который всю сознательную жизнь был главой стражей. То, что его сын сильнее — задело гордость.

— Ну, тогда понятно. — Она кивнула, понимая этого волка.

Маркус нахмурил лоб.

— Что?

— То, почему ты скрываешь уровень своего доминирования. Ты так долго это делал, защищая гордость отца, что это стало частью твоей личности. К тому же, ты не боишься вызова, и неудивительно, что ты такой, какой есть.

Маркус минуту над этим подумал.

— Возможно, ты права.

Она фыркнула.

— Конечно, права. — Он усмехнулся ей в плечо и поцеловал его.

Когда Рони стала вырисовывать узоры пальцем на его руке, Маркус удовлетворённо закрыл глаза. Но когда Рони задела шрам от следов когтей, замерла и отдернула руку, словно была ребёнком, пойманным за кражей печенья из банки.

— Извини.

— Тебе не нужно извиняться. Меня не сломает, если ты коснёшься шрама. — И он очень желал её ласк, но Рони не собиралась продолжать. — Тебе легче станет, если я расскажу откуда шрам? — Не дав ей ответить, он рассказал: — Когда наша прежняя стая распалась, и мы ушли с Треем, с нами ушёл кое-кто ещё. Мама Трея, Луиза. Она бросила пару, чтобы поддержать Трея. Кто-то может пережить расставание с парой, но она… оказалась не так сильна. Для неё и волчицы разлука стала каторгой. Она сошла с ума. Нацелилась на меня… Трей перегрыз ей горло. — Чёрт, Рони не ожидала такого. Она думала, что это один из «сувениров» после побоев отца… если такие вообще были. — Не думай, что я погряз в этом или у меня руки опустились. Нет. Её невозможно было контролировать. Она одичала, а из такого состояния не возвращаются. Но мне ненавистно, что я вмешался и поставил Трея в такое положение, хотя Трей постоянно повторяет, что так и так вмешался бы. — Он прикусил мочку её уха, жаждая физического контакта. И словно ощутив это, она погладила его по плечу. — Я никогда не хотел быть стражем. Как и ты, я не хотел вести или быть ведомым. Но пошёл на этот пост, потому что Трей попросил. — Он заправил локон волос ей за ухо. — Видишь? Мы похожи в этом. Оба стараемся искупить то, в чем нет нашей вины.

— Полагаю, так и есть.

Он лизнул её новую метку, которая необъяснимо манила его.

— Я чувствую, что твоя волчица спокойна. А мой волк хочет с ней поиграть. — Его зверь чувствовал, что волчица Рони заинтересована в играх.

— Ты хочешь сказать, он хочет «взобраться» на неё? — Рони хихикала.

Маркус порочно улыбнулся.

— И это тоже.

Волчица не возражала. На самом деле, даже настаивала, и это серьёзно беспокоило.

— Я опасаюсь позволять им бегать.

— Почему?

— Моя волчица может быть игривой. Но она агрессивная, когда идёт за тем, чего хочет.

Маркус легко прочитал между строк.

— Думаешь, она поставит метку моему волку?

— Знаю, что она его отметит. — Если оборотень поставил метку человеку в человеческом обличье — это не серьёзно. Человеку нормально, а внутренний зверь мог бы даже одобрить. Но в облике животного, многие оборотни не хотели быть отмеченными никем, кроме истинных пар. А волчица Рони была без ума от Маркуса Фуллера.

— Если она не будет возражать, что и мой волк её отметит, проблем не возникнет.

Рони была в шоке.

— Серьёзно?

Маркус покачал головой на шок Рони.

— Ты не понимаешь, что делаешь с моим волком? Он хочет тебя так же сильно, как и я. Ему нравится видеть мою метку на твоей коже.

— И скольким же женщинам — и мужчинам, раз уж на то пошло — ты ставил метки?

Маркус напрягся.

— Ты, правда, хочешь знать?

Хотела ли? Тем более, учитывая проснувшуюся ревность?

— Да.

— Уверена?

— Да. — И, вложив в голос убеждённость, добавила: — Я хочу знать, скольким, кроме меня, ты поставил метку.

Он приблизил своё лицо к её.

— Ни одному.

Она выгнула брови и тихо повторила:

— Ни одному?

— Никому. — Он легонько постучал подушкой пальца по её носу. — Так что подумай дважды, прежде чем решишь удирать, милашка. Я буду тебя преследовать.

Глава 10

Кто бы ни стучался так рано в дверь его спальни, рисковал получить по лицу.

— Убирайся.

Маркус крепче обнял Рони, зарывшись лицом в её волосы. Она даже не пошевелилась, вероятно, потому, что ночью он будил её, по крайней мере, три раза. Её тело быстро вызывало зависимость, и Маркус снова её хотел. Отодвинув в сторону волосы, чтобы лизнуть свежую метку на шее, Маркус обхватил и сжал грудь Рони, улыбаясь низкому стону, который она издала.

Стук в дверь повторился.

— Что? — рыкнул Маркус.

— Это я. Открывай. — Данте говорил приказным тоном беты, а значит дело важное.

Выскользнув из кровати, Маркус натянул джинсы, и распахнул дверь, тут же напрягаясь на серьезное выражение лица Данте.

— В чём дело?

Данте сунул кружку кофе ему в руку.

— Я знаю, еще рано, но медлить нельзя. Ретту и Доновану удалось отследить IP-адрес. У нас есть местонахождение шакалов.

Через пять минут Рони и Маркус присоединились к Ретту и половине стаи Феникс на кухне.

— И где ублюдки прячутся? — спросила Рони, прежде чем положить в рот ванильный леденец.

— Сиэтл. — Ретт почесал затылок. — Но должен предупредить, мы можем впустую потратить день.

Маркус нахмурился и перестал жевать. Тарин, благослови ее душу, положила на стол большую тарелку тостов. Проглотив кусок, он спросил:

— Почему?

— Проблема с отслеживанием IP-адресов в том, что владелец может находиться вовсе не там.

Тарин выгнула бровь.

— То есть там может быть пусто?

— Ну, я проверил дом, и по документам он принадлежит человеческой семье.

Альфа-самка поджала губы.

— Сомневаюсь, что шакалам помогают люди.

— Именно, — сказал Ретт. — В начале, я ожидал, что просто найду юридический адрес местоположения IP. Но учитывая все трюки, которые используют шакалы, на них точно работает хакер, и, возможно, они использовали компьютерный вирус, или IP-адрес какого-то совершенно случайного человека.

Трей раздраженно рыкнул.

— Проще говоря, их там может не оказаться.

Ретт беспомощно пожал плечами.

— Тогда есть ли смысл ехать всем? — спросил Райан. — Может, лучше нам с Данте проверить вдвоём?

— Нет, — возразил Трей, — вероятность, что там шакалы, остаётся. Человеческая семья может на самом деле и не существовать.

Данте сделал глоток кофе и обратился к Ретту.

— Мог ли кто-то инсценировать что-то подобное?

— Семья с историей, дополненной фотографиями и тому подобным? Да, в зависимости от того, насколько хакер хорош. — Ретт посмотрел на Рони. — Мне все еще не удалось отследить IP того, кто загрузил то видео. Прости.

— Все нормально, — тихо сказала она.

— Нет, не нормально. Но я найду их.

— Есть идеи кто это? — спросила Тарин Рони. — Ретту помогли бы твои подозрения.

Рони покачала головой.

— Как я сказала Маркусу, я разозлила многих людей.

Заговорил Данте

— Это должно быть что-то существенное, раз они так мстительно поступили.

Рони взглянула на Данте.

— Только для них. — Он наклонил голову, принимая её позицию. — Кто-нибудь звонил моему брату или Деррену?

Трей кивнул.

— Ник звонит знакомому, чтобы заказать нам частный самолёт. — У Ника было много связей с перевертышами, с которыми он познакомился в колонии для несовершеннолетних, и они всё время делали друг другу одолжения. — Как только он сообщит нам, где приземлится самолёт, мы выдвигаемся.

— А значит, успеем поесть? — Маркус положил руку на живот. — Я голоден. — Все закатили глаза. — Что?

Несколькими часами позже они всей гурьбой ввалились в то, что Рони посчитала шикарным частным самолетом. Кресла из кожи кремового цвета, сверкающие мраморные столы, зеркальный потолок и мягкое ковровое покрытие больше напоминали зону регистрации шикарного отеля. Чёрт, здесь даже был аквариум. Рони оказалась у окна, а рядом сидел Маркус — такое положение вещей во время путешествий становилось обычным. Ник и Деррен сидели напротив, а четыре волка Феникса заняли зону отдыха, прилегающую к их местам.

Данте расслаблено откинулся в кресле.

— Вот теперь удобненько. — Райан, усмехнувшись, кивнул. — Ник, тесная связь с твоей стаей имеет свои привилегии.

Закрыв глаза и закинув руки за голову, Ник произнёс:

— Хотел бы я то же самое сказать. Но ты меня всё ещё бесишь.

Смеясь, Деррен достал iPod с наушниками и вставил в уши.

Данте закатил глаза на Ника.

— Ты просто бесишься, потому что не можешь держать Маркуса подальше от своей сестры.

— Я не бешусь. Мы с Фуллером пришли к пониманию: если он причиняет вредРони, я поиграю с частями тела, которые она срезает.

Трей заговорил с Ником:

— Любой другой альфа скормил бы тебе твои почки за то, что ты намеривался усложнить жизнь их друга. Но мне тебя было жалко.

Ник открыл глаза.

— Жалко?

— Ты действительно верил, что сможешь отпугнуть его. Забавно было наблюдать.

Данте хохотнул.

— Маркус — прирожденный охотник, когда он чего-то очень хочет, будет добиваться этого с невыносимым терпением… любое препятствие будет сметено к чертям. С самого начала ты сражался в проигранной битве.

«Чертовски верно», — подумал Маркус.

Ник зарычал на Данте.

— Гарсия, иди к чёрту. — Не обращая внимания на смех беты, Ник вновь закрыл глаза и откинулся.

Повернувшись к стае, Данте улыбнулся.

— Джейми очень расстроится, что не поехала.

Тарин фыркнула.

— Это ты расстроен, что она не поехала с нами. Тебе ненавистно её оставлять.

— Конечно, она же моя пара.

— Ты должен признать, что немного заботливее большинства, — протянул Райан.

— У меня не было выбора… Она летать боится.

Тарин улыбнулась.

— Какое прекрасное оправдание для попытки контролировать её.

Данте тоже улыбнулся.

— Угу.

Рони же задумалась, какая она счастливая, что Маркус её не контролирует, но потом ей пришло в голову, а зачем ему это собственно? У него не было причин. Он поставил ей временную метку, но это не тоже, что брачная. Брачная связь метафизическая, усиливает каждую эмоцию. Связанный мужчина собственник и сверх защитник до такой степени, что начинает контролировать и доминировать. Это часть связи, часть страстных отношений пары. Хотя чаще из-за этого пары конфликтовали, но это не уменьшало их чувств.

Памятуя о боли матери после гибели отца, Рони гадала, хороша ли вообще эта брачная связь? Кэти может и жила, но без пары уже неполноценно. Но Кэти сказала Рони, что ни о чём не сожалеет и что, если бы ей предоставили выбор прожить жизнь заново, она всё равно выбрала бы спаривание, даже зная, что пара погибнет, и большую часть жизни Кэти проживёт одна. Она сказала, что если Рони найдет пару, то должна ухватиться за него, чтобы связь была священной и особенной. Но, честно, Рони не была уверена, что сможет когда-то познать силу эмоций, приходящую через брачную связь. В душе Рони такая сумятица, что даже налети она на свою пару на улице, не узнает его. Лучший шанс на пару — запечатлеться, хотя она сомневалась, что найдётся парень, способный выдержать и её, и её сумасшедшую семейку.

Хотя Шайя была уверена, что Рони и Маркус запечатлеются, Рони сомневалась. Несмотря на то, что она решила проверить, куда приведут отношения с Маркусом, не могла поверить, что всё зайдёт так далеко.

Во-первых, у неё было столько недостатков, и неимоверный багаж, с которыми она не знала, как разобраться. Во-вторых, Маркус невероятно преданный. Если они продолжат отношения, у него могут возникнуть чувства, что он предаёт свою истинную пару. Рони хотела спросить, как далеко он готов завести их отношения, но не была уверена, что хочет знать ответ. Было бы больно услышать, что для него это просто способ хорошо провести время, в поисках истинной пары.

На самом деле, учитывая, насколько ревнива волчица Рони, Маркус бы оказался в опасности.

— О чём ты так серьёзно задумалась?

Прервав ход мыслей, Рони дважды моргнула и посмотрела на Маркуса, который начал рисовать на её ладони круги большим пальцем. Как и он, она говорила тихо, чтобы разговор не подслушали:

— Просто интересно, что мы будем делать, если ничего не найдем в Сиэтле.

— Ты же знаешь, что можешь отправиться в ад за это? — Маркус в наказание прикусил запястье Рони, а затем лизнул место укуса. — Если не хочешь говорить, что тебя так беспокоит, хорошо. Но не ври.

— Хорошо, если я не скажу тебе? — Подозрительно. Маркус — любопытный, назойливый ублюдок.

— Ладно, не хорошо — с улыбкой признался он. — Мне не нравится, что тебя что-то беспокоит. Я хочу исправить это.

— Я не очень-то люблю делиться.

— Знаю. Но я бы хотел, чтобы ты делилась со мной переживаниями.

В этот момент появилась человеческая женщина, с толстым слоем макияжа и практически замаринованная в духах.

— Привет, я Хейзел, ваша стюардесса. Вам что-нибудь принести?

Она смотрела исключительно на Маркуса, рассказывая о продуктах в меню, которое она передала ему. В её глазах сияло вожделение, Рони просто хотела выцарапать их ей.

— Не надо, спасибо, — ответил он с вежливой улыбкой. Маркус поел за мгновение до посадки на самолёт. — Хочешь чего-нибудь, дорогая? — Рони покачала головой, и Маркус передал меню стюардессе. — Нам ничего не надо.

Хейзел раскраснелась на его внимание, но Рони не могла винить Маркуса, он ни капли не флиртовал со стюардессой. Продолжая улыбаться, Хейзел ответила:

— Если передумаете, нажмите кнопку вызова, и я подойду. — И вновь она обращалась только к Маркусу. — Прежде чем уйду, я просто обязана спросить, мы встречались раньше? Вы кажетесь таким знакомым.

Рони закатила глаза. Хейзел, очевидно, никак не хотела уходить и придумывала бредовые предлоги остаться.

Маркус покачал головой.

— Вы, должно быть, путаете меня с кем-то.

— Вы уверены? Потому что я никогда не забываю лица. Может, вы модель?

— О Боже.

Едва сдерживая смех на возглас, Маркус повернулся к Рони.

— Ты звала? — Он больше не смог сдерживать смех на её хмурое выражение лица, и поцелуем решил стереть напряжение. Когда он отстранился, стюардесса уже ушла. — Все еще злишься на меня?

Она моргнула.

— Почему я должна злиться на тебя? Ты не сделал ничего плохого. Это она флиртовала.

Маркуса это удивило. В прошлом, девушки набрасывались на него, если другая флиртовала с ним, что всегда раздражало Маркуса. Да, он с самого начала признавался, что любил флиртовать, но никогда на это не шёл, встречаясь с кем-то. В таком случае флирт — неуважение по отношению к девушке. Поэтому, Маркус считал несправедливым, когда женщины злились на него, если другая пыталась флиртовать с ним. Хотя Маркус и понимал, почему им это не нравилось. И он очень обрадовался, что Рони не злилась.

— Нет, если бы ты флиртовал, я бы разбила твое лицо о мраморный стол.

Он улыбнулся.

— Как злобно. И я бы не стал винить тебя, как не виню и за то, что ты раздражена из-за стюардессы. Я чувствую то же самое с Зандером.

Смущенная, она нахмурилась.

— Зандером?

Снова начав поглаживать ее ладонь, он пояснил:

— Ты не безразлична ему.

— Нет.

— Да, сладкая. Но я ясно дал понять, что ты моя.

— Ты его предупредил?

— Нет, сломал ему нос. — На ее удивленный взгляд, он пожал плечами. — Я же говорил, что буду с тобой собственником. Прими это, милая, потому что я не прекращу. Как и попытки заставить тебя поговорить со мной о том, что тебя беспокоит.

— Меня ничего не беспокоит. Я просто задумалась.

— О чём?

По руке пробежали мурашки, когда Маркус поцеловал её запястье.

— О многом.

— Например?..

«Настырный придурок».

Ладно, она ему задаст.

— Например, как далеко зайдут наши отношения, прежде чем мы поймём, что предаём свои пары? Узнаю ли я когда-нибудь свою пару? Смогу ли найти способ остановить волчицу, которая захочет перегрызть тебе горло, когда ты решишь оставить нас ради своей пары? — Маркус молчал. Она выгнула брови. — Прости, что ты там сказал? — насмешливо спросила она.

Подавшись ближе, Маркус взял её за подбородок.

— Позволь мне прояснить кое-что, — прогрохотал Маркус. — Ты моя. Я тебя отметил, заявил на тебя права, а это не просто так. Если ты встретишь и узнаешь свою пару, лучше тебе молиться, что он сильнее, дорогая, иначе он покойник. Я скорее убью его, чем позволю тебя забрать. — Рони вытаращилась на него. — Извини, что ты там сказала?

Рони, поражённая яростью в его голосе, с трудом сглотнула.

— Следовало догадаться.

Он прикусил её за ладонь.

— Догадаться о чём?

— Что не стоило связываться с «тихоней». Каждый из вас иррационален.

— Ты считаешь иррациональностью желание убить, чтобы удержать тебя? Ты просто осуждаешь.

Рони фыркнула.

— А если бы я сказала, что убью твою пару, если она заявит на тебя права?..

— Я бы попросил тебя сделать это быстро. Судя по драке с Элизой, ты любишь играть со своей добычей, и я был бы бесчувственным ублюдком, если бы не хотел, чтобы мою пару убили быстро.

Она не поверила ни единому слову, но все же…

— Ты сошел с ума.

Он улыбнулся.

— Мне нравится, когда ты лестью пытаешься забраться ко мне в штаны.

Рони не была уверена, что сойдёт с самолёта, не убив стюардессу. Шлюха не переставала флиртовать с Маркусом. Ну, пока Рони не указала, что китовая блевотина ингредиент многих духов и косметики. Эй, девушка имела право знать.

Сейчас Рони с другими волками сидели в припаркованном, арендованном внедорожнике через дорогу от дома, в котором шакалы потенциально могли прятаться. Приличный на вид дом, в достаточно милом районе. Скорее всего, дорогостоящий. Поэтому Рони сложно было представить, что шакалы используют это место в качестве прикрытия. Они легко могли заполучить что-то дешевле.

— Судя по всему, никого нет дома — сказал Данте. Они припарковались несколько минут назад, но никакой активности в доме, и на подъездной дорожке не было машины.

— Лучше быть уверенным, — сказал Маркус, рассеянно поглаживая метку, которую он оставил на стыке шеи и плеча Рони. — Они могут находиться в задней части дома, на заднем дворе… даже в подвале.

— Райан, осмотрись. — По приказу Трея, страж молча вышел из внедорожника и испарился. Парень двигался, словно призрак.

— Он хорош, — начал Ник, — я подумываю предложить ему место в моей стае.

Трей не застыл и не зарычал, как ожидала Рони.

— Валяй… если хочешь, чтобы ружье твоей пары навеки застряло у тебя в заднице.

После минутного молчания Тарин заговорила.

— Мы не можем здесь долго сидеть. В этих маленьких кварталах все знают всех, и относятся с подозрением к слоняющимся незнакомцам.

Рони кивнула.

— Ребят, вас сложно не заметить. — Трей был похож на долбаного горца, огромная фигура Данте ужасала, а высокое, мускулистое тело Маркуса, не говоря уже о его симпатичном лице, легко привлекало внимание.

Трей сжал плечо пары.

— Как только Райан позвонит, идём туда.

Райан позвонил через несколько минут, и Трей включил громкую связь.

— Что ты видишь?

— Ничего и никого. Я проверил периметр и ничего. И из дома не доносится ни шороха.

— Ладно, тогда мы идём, оставайся там. — Трей положил трубку.

— Если мы все ввосьмером пойдём, привлечём внимание, — сказала Рони.

Маркус кивнул.

— Она права.

— Будет лучше, если мы по нескольку человек за раз выйдем и войдем через чёрный вход, — сказал Данте.

Так они и сделали. Окна оказались не заперты, а значит, что все волки смогли войти в дом, не разбив ни единого стекла. Рони, Маркус, Данте и Райан проверили нижнюю половину дома, в то время как другие наверху. Для Рони, которая вместе с Маркусом бродила по гостиной, столовой и кухне, было очевидно — это место семейный дом. Везде были фотографии, рисунки прикреплены к холодильнику, а рядом с телевизором валялась куча детских DVD-дисков.

В коридоре Рони наткнулась на разные пары обуви.

— Если это всё обман, то чертовски хороший.

Маркус согласился.

— Все приборы подключены, еда в холодильнике свежая. Дом жилой, так что, либо человеческая семья реальна, либо шакалы здесь живут.

Появились Данте и Райан.

— Мы проверили подвал, там никого, лишь полка с вином и много места для хранения вещей.

— Здесь только человеческие запахи Что-то уловили? — спросил Райан Рони и Маркуса, которые покачали головой.

Данте вздохнул.

— Я тоже.

— Эй, ребята, — тихо позвала Тарин с верхнего этажа. — Мы нашли компьютер.

Рони, за которой пошли мужчины, поднялась по лестнице и последовала за запахом Альфа-самки в спальню мальчика, где ждали остальные. Компьютер стоял на небольшом угловом столике под навесной кроватью.

— Быть не может, чтобы шакалы управляли всем отсюда, — покачав головой, проговорил Трей.

Данте просмотрел содержимое компьютера.

— Думаю, Ретт прав, они использовали вирус для размещения IP-адреса на случайном компьютере.

— Бедный мальчик, — пробормотал Деррен. Да, человек понятия не имел, какое садистское дерьмо можно отследить до его дома.

— Как думаешь, этот компьютер выбрали совершенно случайно, или возможно, эта семья как-то связана с шакалами? — спросил Деррен Ника. На что тот пожал плечами.

— Я бы сказала, что это случайность — сказала Рони.

Деррен поднял голову.

— Почему?

— Если они маскируются, скрывая местоположение, тогда кажется странным, что они пользуются IP того, кого можно отследить.

Маркус накрутил на палец прядь её волос.

— В этом есть смысл.

Тарин тяжело вздохнула.

— Ну, мы не совсем напрасно приехали.

Ник нахмурился.

— То есть?

— Мы нашли ответ на один вопрос — мы знаем, как они работают на сайте. У них есть хакер, и мы не сможем отследить их по электронному пути, на который полагались.

— Если мы хотим выследить их, — сказал Трей, — придется охотиться старым способом.

— Но мы не имеем понятия, с чего начать, — отметил Данте.

Деррен скрестил руки на груди.

— Как думаете, они могут быть в Сиэтле?

— Вероятно, — ответил Ник. — Но, как сказала Рони, они очень позаботились, чтобы их не отследили. Сомневаюсь, что они находятся поблизости к этому месту на случай, если IP отследят. Им не нужны охотники под боком. Во всяком случае, я бы так поступил.

На лице Тарин читалась обречённость.

— Значит, мы в тупике?

Трей её обнял.

— На данный момент, но не навсегда.

«Определённо, нет», — подумал Маркус. Эти ублюдки не уйдут от ответственности за попытку похищения Кая и ранений Рони. Лишь за это он убил бы их всех, включая тех, кто загрузил видео на сайт. Ни он, ни Рони не позволили бы избежать наказания. Его женщина восхитительно мстительна и не спустит никому такое дерьмо, не позволит кого-то ранить или стать чей-то жертвой, или…

«Всегда мстит Рони».

Слова Эли прозвенели в голове. Это так, Рони всегда мстила. И тут у него появилась догадка, которая не приходила в голову до прошлой ночи, которую они провели в его постели.

Тогда Маркус, сохраняя обыденный тон, спросил:

— А что случилось с остальными людьми, напавшими на тебя? — Она напряглась, и он провел кончиками пальцев в успокаивающем жесте вверх и вниз по её руке. — Ну, после того, как отбыли наказание.

Не поднимая головы, она ответила:

— Насколько мне известно, им и их семьям сделали новые личности. — Она надеялась, что Маркусу этого будет достаточно, но нет.

— Ты их выследила, да? — Рони хотела шевельнуться, но Маркус крепче обнял её, прижимая к себе. — Ш-ш-ш, я не стану тебя осуждать, милая. Чёрт, да я бы так же на твоём месте поступил бы.

Она не расслабилась, но перестала вырываться.

— Рони, что случилось с другими напавшими? — тихо спросил Маркус, обнял её лицо ладонями, заставляя посмотреть себе в глаза. — Я же сказал, что не стану осуждать. Я просто хочу знать.

Он хотел знать, на что способна женщина, которую он обнимал? Ладно.

— Когда мне стукнуло восемнадцать, я их выследила… Хотела, чтобы они заплатили. Убить их. — Поразив Рони, Маркус нежно поцеловал её в макушку. И лишь убедившись, что он её не оттолкнёт, она продолжила: — Они уже были мертвы. Несколько лет, как мертвы.

— Думаешь, Ник их убил из колонии?

— По началу, да, так и думала. Но тогда у Ника не было ресурсов, чтобы их найти.

— Эли.

— Эли отрицал, но он может быть ещё тем ублюдком. Он знает миллион и один способ убить. Сделает это, не мешкая. И ему не нравится, когда кто-нибудь мучает члена его семьи.

Маркус поцеловал её в лоб.

— Я бы так и поступил на его месте. Если бы они ещё были живы, я бы их выследил. — Она не хотела знать, что ещё бы он сделал.

— Поэтому я уверена, что не те люди загрузили видео. Я знаю, кто этого не делал, но понятия не имею, кто сделал.

— Мы их найдём, Рони. Найдём.

Глава 11

Вот же бестолочь. Все знали, что нельзя идти в магазин пончиков в обеденный перерыв, если только не хочешь простоять вечность в длинной очереди. Но Рони хотела захватить карамельные пончики для Шайи. Обычно Рони приходила рано утром, но она покинула территорию стаи Феникс полчаса назад. Маркус… задержал ее. Она думала, что их ночь бесконечного горячего секса удовлетворила его либидо. Но нет, Маркус оказался в ней в момент, когда проснулся, так же, как и несколько раз за ночь, так же, как каждую ночь последнюю пару недель.

В это утро, когда они с Маркусом вышли на кухню, никто из стаи не бросал на Рони насмешливых взглядов, даже несмотря на то, что он оставил на её нежной шее свежую, аккуратную и хорошо различимую для всех метку. Паршивец. Но никто и глазом не моргнул. По-видимому, сила его собственнического инстинкта всем хорошо известна.

Только Грета собиралась прокомментировать метку. Она окинула Рони враждебным взглядом, который та прежде тысячи раз видела перед тем, как старушка собиралась разозлить Тарин или Джейми. Рони почувствовала, как Маркус напрягся, и знала, что он намеревался вмешаться, стоит Грете сказать хоть слово. Но, как обычно, Трей отпугнул бабушку.

Мужчина утверждал, что с тех пор, как Рони спасла его сына, он будет испытывать к ней не что иное, как уважение. И, как обычно, он повернул слова Греты против неё же, заявив, что все они в долгу перед Рони. Остальные волки стаи Феникс выразили полное согласие. Хотя Грета, не сказала и слова, пристально смотрела на Рони, а Рони на неё. Если старая стерва решила, что может играть с ней, должно быть рехнулась.

Наконец, забрав свой заказ, Рони направилась через дорогу к автостоянке. Когда она подошла к своей машине, безошибочно почувствовала кого-то за спиной. Прежде чем действовать, она подождала, пока не убедилась, что они подошли ближе. Быстрым, плавным движением Рони увернулась от нападения, схватив руку со шприцем, и вынудила незнакомку вколоть иглу в шею себе самой.

Секунды спустя тупая стерва была в отключке. Ага. Седативное.

Рони уперлась взглядом во вторую незнакомку, смотревшую на неё широко раскрытыми глазами и выглядевшую жутко удивленной. И как ни странно, немного взволнованной.

— О, а ты хороша, — произнесла она, будто Рони нуждалась в похвале или чём-то подобном. — Мы с тобой не заскучаем.

Рони не узнала женщин, но раньше уже чуяла этот запах — шакалы. Рони и волчица зарычали.

— Я устала, зла, и по-настоящему недовольна тем, что пончики, которых я ждала полчаса, теперь разбросаны по земле. Так что шевелись.

— Ты должна пойти с нами. — Шакалиха указала на автомобиль, в котором сидели две другие женщины, наблюдавшие с нездоровым интересом. Они пытались вырубить и похитить Рони в общественном месте средь бела дня? Серьезно? Куинн был прав: больным уродам просто все равно.

— И зачем?

— Хм… нас четверо, ты одна.

— Вообще-то, трое. — Рони пнула бессознательное тело у ног. — Какое-то время от этой проку не будет.

— Шансов у тебя всё равно мало, так что будь хорошей девочкой и садись в машину

Рони поджала губы.

— Не-а, я так не думаю.

На лице шакалихи читалась ярость.

— Неразумно с нами драться, волчица.

— Ты права: гораздо больше смысла добровольно сесть в машину с кучкой оборотней, которая хочет меня убить.

— Последний шанс. Садись в эту чертову машину.

— Это будет план Б, ладно? — Рони не собиралась ждать, пока шакалиха сделает первый ход — надо было уладить это тихо и быстро. Не было времени на расшаркивания или игры со злобными стервами. Поэтому Рони сделала то, что делала всегда, когда нельзя было растягивать драку. Она нанесла противнику сильный удар по виску. И, да, сука упала.

Матерясь, с пассажирского сиденья выпрыгнула темноволосая шакалиха. Одновременно с ней, крича, подбежал парень. По тому, как он двигался, было ясно, что он не оборотень. Проклятье. Рони перевела на человеческого парня широко распахнутые глаза.

— Помогите! Они пытались нас ограбить, и ранили мою подругу! — Присев на корточки, Рони положила на живот одурманенной шакалихи руку в защитном жесте. Эта сука никуда не уйдёт. Соображая на ходу, темноволосая затащила другую бессознательную женщину в машину. И затем они втроём умчались прочь, даже не взглянув на подругу. Между ними не был никакой преданности… больные уроды.

— Эй, ты в порядке? — задыхаясь, спросил парень. — Вызвать копов?

Как теперь избавиться от этого парня?

— Я потом вызову полицию, а сейчас, мне нужно отвезти подругу к врачу. Наша подруга в пекарне, не могли бы вы позвать её? Ее зовут… Шеридан.

Как добропорядочный гражданин, парень побежал в пекарню. Когда он вернется, Рони уже будет далеко.

***

— Эм, Рони, не могла бы ты объяснить, почему в багажнике твоей машины женщина без сознания. — Потирая затылок, Эли нахмурился. — Когда ты сказала: «Иди и посмотри, что у меня есть», я думал, это будут новые кеды или еще что-то в таком духе.

Как только Рони заехала на их территорию, он тут же направился к ней, предупредить, что Кэти её искала. Хотя справедливо утверждать, что они вывели детскую ревность на совершенно новый уровень, всегда были едины против общего врага, особенно их матери.

Рони вытащила леденец изо рта, чтобы ответить.

— Это не просто женщина без сознания. Она шакалиха.

— Шакалиха? — прорычал он. — А я-то думал, что это за запах.

— Блонди и три ее подружки пытались схватить меня на стоянке пекарни, когда я заскочила за пончиками для Шайи. Они хотели увезти меня.

Он выплюнул поток проклятий.

— Ты в порядке?

— Да. Но нам нужно связать ее и отнести куда-нибудь, чтобы расспросить. Скоро закончится действие препарата.

— Ты накачала ее наркотиками?

— Это было справедливо, так как она пыталась вколоть их мне.

Эли глубоко вздохнул, покачав головой.

— Маркус на дерьмо изойдет.

— Я в порядке

— Это не имеет значения. Ему не понравится, что кто-то пытался навредить тебе. Позвони ему, скажи передать историю Альфа паре. Волки Феникса захотят быть здесь, когда она очнется; они должны услышать, её рассказ.

Она немного отошла, чтобы поговорить с Маркусом наедине.

— Привет, красотка. Как поживает самая лучшая волчица в мире? — в голосе Маркуса отчетливо слышалась улыбка.

— Я, кх-м, нормально. Хорошо. Я, м-м-м-м…

— Рони, в чем дело? — настороженно спросил Маркус.

— Ни в чем. Послушай, не паникуй, и не сходи с ума. Все в порядке, но…

— Рони, расскажи мне, что, черт возьми, происходит. — И она рассказала. И, как Эли и предсказывал, Маркус взорвался.

— Что?

— Маркус, я в порядке, правда. Все хорошо.

— Они пытались накачать тебя наркотиками и похитить! Ничто из этого не «хорошо» для меня! Жди там, буду через пять минут.

Она воздержалась комментария, что ему за пять минут не добраться.

— Удостоверься, что другие приедут. Я прихватила домой одну нападавшую, чтобы поболтать. — Рони закончила разговор, прежде чем Маркус смог прочитать ей лекцию о том, как таскать домой оборотней, которые пытались ей навредить.

— Убедилась, говорил же, что он выйдет из себя. — Эли, подкравшийся, чтобы подслушать, не потрудился скрыть ухмылку. Поэтому Рони ударила его в живот.

— Осталось рассказать ещё одному заботливому мужчине в моей жизни. Разве не весело? — Связав шакалиху и бросив ее в сарай для инструментов, Рони и Эли надежно заперли дверь, и пошли разыскивать брата. Они обнаружили, Ника с Шайей качающимися на деревянных подвесных качелях на крыльце в задней части домика; он держал пиво, а Шайя бутылку воды.

Возможно дело в присутствии Шайи, или на Рони не было ни царапины, но Ник, похоже, хорошо всё воспринял. Он даже не прервал ее, не сказал ни слова. В довершение ко всему, прохладное выражение лица брата не изменилось.

Как только она закончила, он подался вперед.

— Погоди, дай разобраться. — Проклятье, этот хриплый рокот голоса был плохим предзнаменованием, и скорее всего, вот почему Шайя поморщилась. Понятно, что он не был таким спокойным и собранным, каким казался. — И скажи мне, если я что-то упустил. Тебя чуть не накачали наркотиками, и чуть не похитили, и тебе пришлось драться с двумя шакалихами.

— Я бы не назвала это дракой. Больше похоже на стычку.

— И любой человек мог натолкнуться на вас…

— На самом деле, свидетелем стал лишь один.

— И тогда ты решила, притащить домой сумасшедшую суку, которая пыталась уколоть тебя шприцем.

— У нас есть вопросы, у неё ответы. Это целесообразно

Шайя пожала плечами.

— Она права.

— Рони, почему ты не позвала меня? Я бы к тебе приехал.

— Не было необходимости, — заявила Рони. — Я обо всём позаботилась.

— А потом? Ты думаешь, что я не хотел бы знать, что кто-то пытался тебя похитить?

— Я тебе сейчас всё рассказала.

Ник уставился на нее.

— Как ты можешь быть такой чертовски спокойной? Понятно, почему они хотели тебя, Рони! Ты должна была стать звездой одного из их видеороликов!

— Ну… да. Но это обернулось против них, и теперь у нас в заложниках одна из них. Так что все вполне благополучно сложилось, не думаешь?

— Вполне благополучно сложилось, — тихо повторил он, прежде чем обратиться к Эли. — Она, блядь, издевается надо мной?

— На самом деле она мычала веселенький мотив, выходя из машины, — Эли участливо усмехнулся.

— Прости за пончики, Шай, — сказала Рони. — Я принесу тебе их завтра.

— Пончики? — зарычал Ник. — Кого волнуют чертовы пончики? Тебя чуть не похитили!

— Знаю.

— Прекрати быть такой чертовски спокойной!

— Хочешь, чтобы я кричала, истерила, или что-то в этом роде?

— Я хочу, чтобы ты была нормальной! И хочу, чтобы ты звонила мне всякий раз, когда у тебя возникают проблемы, а не приходила ко мне после них со словами: «о, кстати»!

— Ты же знаешь, что напряжение вредно для ребенка — видимо, они могут всё слышать в матке. Попытайся успокоиться. — Казалось, слова Рони, подействовали не в том направлении.

Он с силой ткнул в нее пальцем.

— Ты просто не можешь…

— У тебя должна быть чертовски веская причина, чтобы кричать на неё, Акстон.

От этого плавного, глубокого голоса у Рони всегда бежали мурашки. Обернувшись, она увидела, как Маркус выходил из-за угла и шёл к ней.

— Ух, а ты быстрый.

Маркус, наконец, собственными глазами увидел, что она невредима, и узел тревоги в груди начал расслабляться. Он подошел к ней вплотную, не обращая ни на кого внимания, и впился в её губы поцелуем, запутывая руку в волосах. Её вкус и запах наводнили его чувства, вновь вернув контроль и успокоив волка.

— Клянусь, я найду эту стаю и уничтожу каждого члена. Стоило сразу мне позвонить.

— Нет, ей нужно было тут же звонить мне, Я её Альфа и брат.

Маркус с любопытством посмотрел на Ника.

— Ты говоришь так, будто ты важнее меня. Я прямо озадачен.

Рони прикусила щеку, чтобы не засмеяться.

— Мне никому не нужно звонить, со мной всё хорошо.

— Я не говорил, сладкая, что тебе нужно, я говорил, что стоило. — Маркус провёл ладонями по её рукам. — Если бы со мной что-то случилось, даже если бы я не был ранен, ты бы хотела знать?

— Твоя взяла — пробормотала она. — В следующий раз я позвоню тебе.

Ник снова зарычал.

— Почему ты обещаешь позвонить ему, а не мне?

— Ты не просил звонить тебе, а просто кричал и рычал.

Маркус покачал головой.

— Если ты до сих пор не научился разговаривать с альфа-самками, уже никогда не научишься.

Улыбаясь Нику, Шайя бездумно помахала бутылкой воды из стороны в сторону.

— В такие моменты я понимаю, почему судьба дала тебе покорную женщину в пару. Доминирующая наверняка бы перерезала тебе горло. Я намного терпеливее.

Он фыркнул.

— Ты терпеливее? — На её рычание, он быстро добивал извиняющимся тоном. — Да, у тебя много терпения.

— Итак, где же шакалиха? — при звуке голоса Тарин, все обернулись. Альфа пара стаи Феникс шли к ним с Данте и Джейми.

— В сарае для инструментов — ответил Эли. — А где Райан?

— Джейми вместо него, — пояснил Данте. — Она настояла со словами, цитирую: «Выбить дерьмо из суки, которая захотела утащить Рони». Как вы поняли, моя пара не очень ясно может выражаться. — Джейми просто фыркнула на него.

Тарин мило улыбнулась Рони, но ее ярость была настолько сильной, что ощущалась физически.

— Ну, тогда веди нас в сарай

Внутри деревянного сарая, который стоял сбоку от небольшого амбара, перекисная блондинка шакалиха пыталась сорвать верёвку с рук. Как ни странно она не выглядела напуганной. Рони была бы рада это исправить.

— Ты очнулась. Отлично. — Рони вместе с Тарин, Джейми и Шайей медленно подошла.

Когда мужчины хотели зайти следом, Тарин подняла руку.

— Подождите мальчики, это наше дело.

Данте взглянул на нее.

— Тарин, это моя работа

— Папай, ты ведь не сможешь ударить женщину, и прекрасно это знаешь, — сказала Джейми. — Никто из вас не сможет, в отличие от нас. Кроме того, всё веселье всегда достаётся вам. Не будьте эгоистами.

Маркус пожал плечами, а так как желал быть ближе к паре, просто подошел и прислонился к стене, оставаясь немного позади Рони. Джейми права: им бы было трудно допросить женщину, возможно даже она заставит быть с ней мягче. Но дело в том, что она не заслуживала этого «мягче». Пока Рони была в поле его зрения, он мог спокойно стоять сзади. Парни, должно быть, пришли к такому же выводу, потому что присоединились к нему.

Тарин мило улыбнулась.

— Отлично, смотрите мальчики и учитесь

Рони посмотрела на шакалиху, в чьих глазах до сих пор не было страха, но появилась настороженность.

— Ты ведь чувствуешь мою волчицу? Чувствуешь, как сильно она хочет вырвать тебе глотку.

— Я что должна дрожать от страха? — Блондинка фыркнула, перекидывая свою длинную шевелюру через плечо.

Тарин улыбнулась.

— Да, должна. Ты ведь знаешь, кто я?

— Я знаю, что тебе бессмысленно носить бюстгальтер. Не будь у тебя ушей, ты бы не носила серьги, так?

— Твоя стая пыталась забрать моего сына. Зачем?

— Я ни хрена тебе не скажу.

— Нет? — Джейми вздохнула — Плохо, потому что у нас много вопросов.

— Плохо то, что ты больше похожа на кобылу, чем на волчицу.

Рони нахмурилась.

— Кажется, она думает, что нас волнует её мнение. Странная, да?

— Ты называешь меня странной? Забавно. На себя лучше посмотри. Ни капли макияжа, одета, как мальчишка. А о выпрямителях волос что-то слышала?

Шайя с любопытством посмотрела на шакалиху.

— Ты права, Рони. Она думает, что нам не все равно.

Шакалиха ухмыльнулась Шайе.

— О у нас дома тоже есть рыжий.

— Сколько раз можно говорить, что он красный?

— А почему ты такая бледная? Автозагар твой друг.

— Я думаю, с нас уже хватит веселья, — заявила Тарин. — Давайте уже начнем. Мы хотим узнать больше о snm.com. Твоя стая создала его?

Шакалиха выглядела удивленной, а значит, Куинн не сообщил её стае, что сказал про сайт Маркусу и Рони.

— Не понравился? — спросила она улыбаясь.

— Ужасно, и ты это знаешь.

— Они оборотни, идущие на поводу у истинной животной природы.

— Но даже животные не делают того, что вытворяли эти ублюдки

— Кроме дельфинов, — вмешалась Рони. — Это раса жестоких хищников, которые убивают своих детей, ради удовольствия и которые склонны к групповому изнасилованию.

— Дельфины, серьезно? — нахмурилась Шайя. — Но они кажутся такими милыми. Ну, никогда нельзя знать точно.

— Что вы планировали сделать с моим сыном? — потребовала Тарин

— Скажем так, он бы этого не пережил. — Блондинка пожала плечами. — Но я рада, что мы не получили его. Дети до чертиков раздражают — постоянно плачут, ждут своих маму и папу, умоляя отпустить их домой, хотя никто не придет спасти их.

Извращенная сука.

Неудивительно, что Тарин ударила ее.

— Где твоя стая? — Но шакалиха не ответила, а улыбалась. — Где твоя стая?!

— Ты, правда, думаешь, что я отвечу?

— Могу лишь надеяться.

Шанс, что шакалиха ответит — ничтожный. Для оборотня сдать свою стаю другой — предательство, абсолютное табу. После такого на семью ложилось пятно позора, возможно, их даже выгнали бы из стаи. Умалчивая информацию, шакалиха защищала стаю и семью.

— Я не отвечу ни на один ваш вопрос. Мне-то какой толк? Вы все равно меня убьете.

Джейми наклонила голову, признав это.

— Но мы можем убить тебя быстро, если будешь сотрудничать. Если нет… ну, это будет плохим решением.

— Я знаю, что такое боль. Вы ничего нового не придумаете.

— Я бы не была в этом так уверенна — зарычала Тарин, делая шаг вперед. Рони остановила Тарин, схватив за руку, и внимательно посмотрела на пленницу. Перед сукой стояло четыре женщины, которые с радостью заставили бы пройти ее через мир боли, прежде чем убить. Она должна бояться, нервничать. Но нет. Она была спокойна. Потому что знала много боли и насилия. Она не боялась и не собиралась вообще ничего рассказывать. И в этом-то и проблема.

Шакалиха нервно постукивала шпилькой, привлекая внимание Рони к туфлям. Скорее всего, они такие же дорогие, как короткая юбка и топ, хотя дешевле украшений. Эти её идеальные волосы, макияж и внешность в целом привели Рони к мыслям об Элизе, Дженис, Заре и всех других бывших Маркуса: пустые, поверхностные дамочки, одержимые своей внешностью.

У Рони появилась идея.

— Дайте мне секунду, — сказала она, затем подошла к правой стене, где висел набор инструментов. Схватив ножницы, она подошла к шакалихе.

Сучка оскалилась.

— Меня не пугает боль.

— О, я этому верю, — сказала Рони, перебирая пероксидно-белые пряди волос. Боль определённо не слабая сторона шакалихи, значит, есть что-то другое.

Шакалиха напряглась.

— Что ты делаешь?

Рони щелкнула ножницами.

— Думаю, состряпать тебе новую причёску. — Рони позволила прядям упасть на пол, и шакалиха завизжала. Рони вновь и вновь щелкала ножницами.

— Прекрати, сука!

— А ещё тебя умыть не мешало бы, — сказала Рони. Шайя тут же открыла бутылку с водой и плеснула в лицо кричащей шакалихе. Затем она смыла макияж грязной тряпкой, которую нашла на скамейке для инструментов.

— Туфли кажутся неудобными, да? — Тарин и Джейми стянули их с неё и кинули в стену, ломая шпильки. — Да и одежда кажется тесноватой. — И принялись рвать юбку.

Шайя теребила браслет «Пандора».

— Наверное, стоит снять его, а то, не дай Бог, поцарапается или порвётся. — Она с силой сорвала браслет, бросила на землю и растоптала его.

— Позволь мне. В конце концов, я же парикмахер. — С самым профессиональным выражением лица, Шайя обрезала еще несколько прядей, а затем передала ножницы очень нетерпеливой Тарин. Альфа-самка напевала песню, пока ходила вокруг шакалихи, при этом напоминая ребенка на Рождество. Пленница же визжала и брыкалась.

— Прими это, как женщина! — Чик, чик, чик.

— Ой, а можно мне теперь? Выглядит очень весело. — Взяв ножницы, счастливая Джейми еще резче начала отрезать волосы шакалихе. — Считай, что это терапия.

Пока мужчины наблюдали на это нездоровое увлечение женщин, Трей тихо заговорил:

— Должен признать, я такого не ожидал

— Не думаю, что когда-нибудь видел такое довольное лицо Джейми. — Данте покачал головой, удивляясь и развлекаясь.

Эли усмехнулся.

— Как бы невероятно это не звучало, но их план работает. Шакалиха готова сломаться.

Маркус кивнул.

— Они нашли ее слабое место, и надавили на него.

— Как думаете, стоит ли спрятать ножницы, когда они закончат? — спросил Ник. — Кажется, им очень понравилось.

Трей задумался, затем кивнул.

— Думаю, так будет лучше.

— Угу, — согласился Данте. — Нам остаётся признать, что мы недооцениваем наших женщин.

— Знаете, смотря на них сейчас, — начал Маркус, — можно с уверенностью заявить, что каждая из них немного сумасшедшая и злобная. — Ник, Трей и Данте кивнули в знак согласия, выглядя при этом гордыми.

— Да, — сказал Трей, — нам повезло.

Четыре женщин долго рассматривали своих рук дело. Макияж шакалихи был размазан, делая ее похожей на героиню фильма «Синистер»^[2]. Дорогая одежда была сильно испачкана и изодрана, и в ней она напоминала выжившего после урагана. Кроме того, ее волосы выглядели так, словно на них напала газонокосилка. Она просто рыдала.

Тарин склонила голову.

— Выглядишь жалко.

Джейми кивнула.

— Благослови ее злобное сердце.

— Сердце? — Шайя фыркнула.

— Ну, дыру где должно быть ее сердце.

Тарин шагнула вперед.

— Кто создал snm.com?

Шмыгая носом и не поднимая головы, шакалиха ответила:

— Моя стая.

— Точнее.

Плечи шакалихи тряслись от рыданий.

— Мой Альфа, Лил Браун.

— Кто еще причастен?

— Не знаю. — Она говорила тихо, вяло и уныло… словно сдалась. — Люди нанимают его, чтобы избавиться от кого-то, и он использует их в видео. Но сайт детище Лила.

— Кстати о детях, зачем вы охотились за моим сыном?

Шакалиха пожала плечами, словно все было очень просто.

— Чем знаменитей стая, тем больше люди платят, если удается поймать её члена.

— Поэтому вы напали на Рони?

— Эта первая причина. Я имею в виду, она страж, сестра Альфы, и она трахается со стражем Феникса.

— А вторая?

— Она кое-кого разозлила.

Рони фыркнула.

— Это привычное дело, кого именно?

— Лолу МакГи.

Джейми нахмурилась.

— Пара Куинна?

— Херню из-под ногтей, — прошипела Рони, когда все волки зарычали.

Маркус вышел вперед, безумно разъяренный.

— Что именно знает Куинн? В курсе, что Лола послала вас за Рони?

— Я не знаю. Она разговаривала с Лилом, когда он в очередной раз звонил им. Я не знаю, что именно она сказала.

Маркус посмотрел на Данте и сказал ледяным тоном:

— Куинн должен был знать.

— Не обязательно, — возразил Бета. — Лола действовала не через Куинна, а разговаривала непосредственно с Лилом… Вероятно, она знала, что Куинн этого не допустит, поэтому и пошла на прямую.

Ник встал рядом с Рони.

— Где твоя стая?

Шакалиха подняла взгляд.

— Вы бы сдали свою стаю? Нет ничего хуже такого предательства.

— Они бросили тебя, — отметила Рони. — Когда увидели, что приближается человек, испугались и не попытались драться, чтобы спасти тебя. Они поняли, что я приведу тебя сюда, но не решились тебя спасти. Что это говорит о них?

Тарин присела на корточки перед шакалихой

— Что они не преданы тебе, почему же ты так предана им?

— А зачем же мне выражать тебе признание? — парировала блондинка. — Ты убьёшь меня. Я вижу желание смерти в твоих глазах. Ты хочешь поддаться инстинктам, которые у всех нас есть. В этом мы похожи.

— Я бы никогда не причинила вред ребенку, поэтому мы ни капли не похожи.

Шакалиха кивнула на Рони.

— А с ней очень. Я видела тебя в одном из видео. Ты была напугана, но стоит отдать должное, не умоляла. Сколько бы он не угрожал тебе, сколько бы ни кричал и не приказывал умолять отпустить тебя, ты молчала. Даже плюнула ему в лицо. И мне это понравилось.

Рони не отреагировала так, как хотела шакалиха.

— Я так рада, что развлекала тебя.

— У твоей стаи есть место для убийств, — прорычал Маркус. — Где?

— О, молодец. Лил бы разозлился, узнай о твоей осведомлённости, что наши нападения происходят в одном месте.

— Где это место? — повторил Маркус.

— Я же говорила, что не предам стаю.

— Это место, скорее всего, там же, где стая, — заключила Джейми.

— Может, уже оставишь мою стаю в покое и присмотришься к своему виду.

Понимая, что это подтверждало слова Джонсона, Рони обменялась озабоченным взглядом с Ником. Она не хотела, чтобы это подтвердилось. Ник сделал еще один шаг вперед.

— Хочешь сказать, что в этом замешан волк? — Она кивнула, ухмыляясь. — Но всего несколько минут назад ты говорила, что сайт Лила.

— Идея его, да. Но для создания сайта нужен был помощник.

— Зачем волку помогать кучке шакалов с чем-то подобным?

— Потому что ему нравится смотреть. Иногда он похищает девчонок и привозит их туда. Затем наблюдает, как моя стая мучает, насилует и убивает их.

«Больной кусок дерьма».

— Кто он? — потребовала Тарин.

— Я не знаю его имени. — Когда Ник выпустил когти, шакалиха закричала: — Клянусь, я не знаю! Лил называл его «технарем» или «волком».

— Как он выглядит? — спросила Шайя.

— Высокий, долговязый, темные глаза, и у него есть татуировка на руке. Китайские символы, но я не знаю, что они обозначают.

Маркус вспомнил, что видел высокого мужчину с такой тату на видео, но ни на одном из кадров не было четкого изображения его или татуировки. Они все предполагали, что он — шакал.

— Больше я ничего не могу сказать, не предав стаю и не подвергая опасности семью.

— Достаточно. — Без предупреждения, Тарин ударила когтями по животу блондинки и резко повернула руку, вспарывая его. — Вот что я почувствовала, когда узнала, что моего сына, пытались похитить. И это чувствует каждый родитель, у кого забирают ребенка. Ты этого заслуживаешь.

Глава 12

— Мама мне это часто повторяет. Пошли.

— Да, я очень голоден.

Она закатила глаза.

— Только у тебя будет аппетит после сброса трупа.

Уже в Тойоте он сказал:

— Ты ведь понимаешь, что допрос, который я видел, был самый уморительный из всех возможных?

— Это было не уморительно, а изобретательно. Творчески. Блестяще.

— А ещё уморительно, причудливо и абсолютно шокирующе тем, что сработало.

Она фыркнула.

— Ты просто завидуешь.

— Может быть, немного

После непродолжительной поездки, они доехали до закусочной, про которую Рони подумала, что та прямиком из «Бриолина»^[3]. Очаровательно в своём роде, и очень вкусно пахло.

— Ты когда-нибудь была здесь? — спросил Маркус, когда они подошли к своему столику

Она покачала головой, удивляясь странному блеску в его глазах.

— А ты?

Он улыбнулся.

— Можно сказать и так. — Его улыбка померкла, когда высокий парень на мотоцикле присвистнул при виде Рони. Маркус предупреждающе зарычал, заставляя парня побледнеть и отвернуться. Он заметил, что Рони нетерпеливо смотрит на него. — Мне не нравится, когда заглядываются на моё. — От её смешка, он улыбнулся.

Обычно, собственничество раздражало Рони, но с Маркусом она находило это забавным… даже немного удовлетворяющим, если уж быть честной. Но её веселье продлилось недолго, не прошло и пяти секунд, как они вошли внутрь, и раздался визг:

— Маркус! — После которого темноволосаядевушка вышла из-за стойки и обняла Маркуса, который обнял её в ответ. Хм. Рони и не догадывалась, что Маркусу интересно, что будет, если оторвать ему яйца и измельчить в блендере, но, очевидно, это так. Маркус протянул руку Рони.

— Иди сюда, красавица, хочу познакомить тебя с моей сестрой.

О! Взяв его за руку, Рони шагнула вперёд и неловко улыбнулась девушке.

— Рони, это Таган, старшая. Таган, это Рони. Она — моя. — Маркус знал, что это объяснит всё. Он никогда не называл женщину своей, и Таган была в курсе этого. Сестра распахнула глаза в приятном удивлении.

— Очень приятно познакомиться. Проходите, садитесь. — Она проводила их к угловому столику. Маркус сел рядом с Рони, чему она была рада, так как чувствовала себя странно, пока его сестра смотрела на неё с неприкрытым очарованием. В этот момент, опять послышался визг и тут же второй, а после к ним подбежали две одинаковые темноволосые девушки. Маркус встал и обнял каждую. Когда они, наконец, заметили Рони, обе замерли и с изумлением на неё таращились. Здорово, ещё больше внимания.

— Маркус вернулся на свое место и взял Рони за руку.

— Это Диана и Триш — мои сестры. Девочки, это Рони.

Диана ахнула и положила руку на сердце.

— Ты привёл девушку. Я так горжусь тобой.

Триш кивнула.

— Я уж думала, не доживу до этого дня. — Затем три сестры взяли по стулу и сели рядом. И что ещё хуже? Они все разом завалили Рони вопросами.

— Значит Рони, ты тоже в стае Феникс?

— Какое у тебя положение в стае?

— Сколько тебе лет?

— Как долго ты встречаешься с Маркусом?

— Где ты взяла эту футболку? Мне нравится.

— Какая у тебя фамилия?

— Ты умеешь готовить? Потому что Маркус очень любит покушать.

— Ты готова запечатлеться?

Ошеломленная и будучи не в своей тарелке, Ронни сделала то, к чему привыкла. Она склонила голову и произнесла:

— А вы знали что?..

— Рони.

Он предполагал ее предупредить, но знал, что в его тоне было больше веселья, чтобы хоть как-то напоминать суровость. Естественно, она посмотрела на него, строя из себя саму невинность.

— Что? Что я сказала?

Маркус лишь помотал головой. Рони достала леденец. Как типично. Тогда он и понял, что она уже давно не доставала леденец и это никому ненужное явление на него подействовало странно. Он почувствовал самодовольство. Повернувшись к сёстрам, он ответил:

— Ее зовут Рони Акстон. Она не из моей стаи, а из стаи Меркурий. И она страж. А теперь, может, перестанете ее допрашивать?

— Извини Рони. — сказала Таган. — Просто он раньше никогда не знакомил с нами девушек.

— Мы скоро вернемся, — Диана и Триш убежали принимать заказ.

В тот же момент Таган встала.

— Пора накормить тебя. Маркус тебе как обычно? — Он кивнул — Рони, что ты будешь? — Записав заказ Таган ушла.

— Бьюсь об заклад, ты счастлив, что твои сестры работают в закусочной. Тонна бесплатной еды.

Смеясь, Маркус сплёл её пальцы со своим и прижался носом к шее Рони.

— Закусочная принадлежит им, хоть они и живут в разных стаях. Но бизнес у них общий. И признаю, что пользуюсь бесплатной едой. — Видя, как его сестры обмениваются понимающими улыбками, он добавил: — Ты им нравишься. — Это было важно ему, потому что воспитывали его в основном сёстры.

— Они меня совсем не знают, а если бы знали, я бы им точно не понравилась.

— Ты делаешь меня счастливым, они это видят, и поэтому ты нравишься им.

Поскольку она привыкла, что вызывала у людей лишь чувства дискомфорта или раздражения, нахмурилась.

— Счастливым? — от его чувственной улыбки желудок сделал кульбит.

— Ты сексуальная, умная, забавная, опасная, яростная, способная и великолепна в постели. Чего бы мне не радоваться?

Он сказал это таким мягким и томным голосом, что её волчица зарычала, словно от ласки.

— У меня не было и шанса, да?

— Какого?

— Устоять перед тобой.

Он самодовольно рассмеялся.

— Нет, я всё решил за тебя. — Он хотел себе Рони. Но, хотя она в это и не верила, она достойна заботы. Белая и пушистая? Нет. Общительная и дружелюбная? Тоже нет. Вежливая и открытая? Уж точно, нет. Но она не жестокая, не чёрствая, не злая, не эгоистичная, не мелкая и в ней не было ненависти.

Маркус хотел узнать, что имела в виду Шайя, говоря, что у Рони очень глубокие эмоции. Она неприкрыто и очень сильно переживала. И выражала это самым простым способом. Например, заставляя Шайю запасаться любимыми пончиками, ухаживала за Каем и делилась с Маркусом кусочком торта. Такие поступки могут казаться пустышкой, но исходящие от Рони, у которой проблемы с устным выражением чувств, они значили много.

Маркусу нравились причуды: леденцы, бесполезные факты, антисоциальные футболки. Может другой мужчина не нашёл бы всё это очаровательным, но ему нравилось. Он никогда не думал, что кто-то так мало улыбается, поэтому ему было очень приятно, когда из-за него на её лице появлялась улыбка.

Она постоянно его забавляла, особенно когда люди пытались задеть её. Она плевала на мнение людей и старалась не влезать в конфликты. Поэтому просто игнорировала людей, говоря им идти подальше или затыкая их бесполезным фактом.

Но когда она участвовала в конфликте, действовала настолько агрессивно, что он сильно возбуждался.

Услышав рингтон своего телефона, Ронни простонала:

— Моя мать.

— Ты не станешь отвечать?

— И выслушать очередную лекцию о том, как я передаю свою пару, встречаясь с тобой? После чего она дополнит лекцию парочкой оскорблений, напоминая, что не такую дочь она хотела. Нет, спасибо, я пас.

Он поцеловал ее в ладонь.

— Она очень любит тебя, просто не понимает.

— А ты понимаешь, да?

— Да, как и ты понимаешь меня. — Сквозь очарование она увидела того человека, которого мало кто видел. Заметила все его шероховатости, но всё равно было рядом. — Не беспокойся, Рони. Разве плохо, чтобы хотя бы один человек тебя понимал?

Как ни странно, но, абсолютно, нет. Сколько Рони себя помнила, ей казалось, что она не вписывается в общество. Людям всегда не нравилось, что Рони отличалась. Ей удалось сблизиться лишь с несколькими людьми. Но с Маркусом… казалось, она нашла своё место, как бы ни парадоксально это звучало.

— И всё же Трик знает тебя лучше. — Это беспокоило, хотя и было глупо.

Маркус прикусил её нижнюю губу, затем облизнул.

— Нет, не знает. Не потому что плохо меня знает, а потому что ты видишь больше. — Она рассмотрела за красивым фасадом нечто глубже. Маркусу это нравилось.

— Боже мой, Маркус! Что ты здесь делаешь? — По-амазонски красивая женщина практически летела к ним с выражением полного восторга на лице. — Как поживаешь. Я не видела тебя с тех пор, как… — она замолчала, остановившись прямо посреди закусочной, когда заметила Рони, после чего округлила глаза, побледнела и открыла рот.

— У неё какие-то проблемы? — спросила Рони, не поняв, то ли женщина шокирована, то ли в ужасе. А может и то и другое вместе, но она была уверена, что не знает Амазонку, которая, похоже, её знала.

Маркус нахмурился.

— Не знаю.

Через мгновение женщина пришла в себя.

— Прошу прощения, я обозналась, — обратилась она к Рони.

Это всё объясняло. Но Рони казалось, что женщина лжёт напропалую.

— Я — Керри из стаи Таган. Оттуда и знаю Маркуса. Мы с ним… ну… были… к-хм, ну, ты поняла.

Ох, ещё как поняла. А ещё поняла, что Керри хотела ткнуть Рони носом в это. Сука. Поэтому она не удосужилась представиться. Грубо? Ну и отлично.

— Это Рони, — произнёс Маркус, нарушая напряжённую тишину.

— Рада познакомиться с тобой, Рони. — Рада? Вот вообще не похоже. Керри перевела внимание на Маркуса и ярко улыбнулась. — Как ты? Отлично выглядишь. Лучше, чем при нашей последней встрече, которая была… — Она мимолётом глянула на Рони. — Неважно. Как дела в стае Феникс?

Маркус уже много общался с женщинами, чтобы понять, когда они заявляли: «Я с ним спала» другой женщине. Но от Керри, которая, на его взгляд, не была мелочной или стервозной, он такого не ожидал. Вот теперь она выступила под другим светом. Успокаивая и передавая немое послание и Рони, и Керри, Маркус поцеловал ладонь Рони и продолжил водить большим пальцем по её запястью.

— Всё хорошо, спасибо.

Глядя на амазонку, Рони поняла, что прежде никогда не ревновала, по крайне мере, не чувствуя жгучее желание перепрыгнуть через стол и вырвать у сучки спинной мозг. Сейчас вот это казалось отличным планом. Её волчица была уверена, что так и надо поступить, несмотря на собственнический жест Маркуса. Рони не успокоил, но, всё же, принёс немного удовольствия, блеск горечи в глазах Керри. Сучка завидовала? Забавно.

Керри взяла стул.

— Не возражаете, если я присоединюсь?

— Возражаем, — ответила Рони. Если Маркус её не поддержит, она уйдёт.

— Извини?

— Я не внятно сказала?

Керри открывала и закрывала рот, а затем спросила:

— Я тебя чем-то обидела?

— Обидела? — Рони фыркнула. — Ты лом проглотила? — Не может эта никчемная обидеть Рони.

— Слушай, если я тебя чем-то задела или что-то…

— Ты не можешь пялиться на чьего-то мужчину, а потом садиться и есть с этой женщиной. — Керри посмотрела на Маркуса, ища поддержки, но тот промолчал. — Можешь идти.

Нацепив обиженный, да и то поддельный, вид, Керри ушла к стойке и начала разговаривать с Дианой.

Рони повернулась к Маркусу, который сидел, на удивление, тихо.

— Ты не станешь читать мне нотацию насчёт того, что я обидела твою подругу?

— Милая, ты не представляешь, как меня возбуждает твоё собственническое поведение. — Он до смерти хотел её.

Как типично для мужчины.

— Я не глупая и понимаю, что у тебя есть прошлое. Но это не значит, что я буду принимать его, когда им тычут мне в лицо.

— Ты права. Она стерва, а ты справилась отлично. — В этот момент Таган принесла заказы, и о Керри позабыли. Рони очень понравилась еда, которую так любили Маркус и его сёстры. Хотя он не обрадовался, когда Рони не дала ему кусочек… и ещё больше не понравилось, когда она утащила кусочек у него.

Маркус не удивился, когда сёстры затащили его на кухню, чтобы «поболтать» перед отъездом. Хотя это больше походило на допрос, что касалось Рони и, что он намеревался сделать с этими чувствами, ему удалось искусно обойти большинство вопросов.

Когда он вышел в зал, увидел, что Керри разговаривает с Рони, которая была готова её побить. Защитный инстинкт требовал встать перед Рони и оскалиться на Керри, но Маркус понимал, что Рони будет не в восторге, поэтому он встал в сторонке и позволил ей самой во всём разобраться.

— Должно быть, ты ему сильно нравишься, раз уж он познакомил тебя с сёстрами, — сказала Керри. — Уверена, ты знаешь, что я ему сказала, он обо мне же говорил.

— Не-а. Никогда о тебе не слышала. — Маркус услышал в этом заявление оскорбление, и оно явно дошло до адресата.

— Я Провидица и видела Маркуса с его парой. Я её видела, и это не она. — Казалось, Керри так восторженно говорила. — Глубоко внутри она изранена, и он ей нужен. Не препятствуй этому.

Чёрт, Маркус не хотел вываливать это на Рони, боялся, что она сделает что-нибудь глупое, например, не станет препятствовать женщине, которую он даже не хотел.

— Он ей нужен, — повторила Керри. — Он должен её найти и спасти… лишь он это может.

Выражение лица Рони было невозмутимым.

— Ну, тогда, ей лучше прийти и сразиться со мной. — От её слов, он широко улыбнулся.

Керри разинула рот.

— Ты серьёзно останешься с ним? Готова пойти на такое?

— Я уже раз разговаривала с Провидицей. Она сказала, что однажды мой отец станет альфой стаи. Но он тогда был уже мертв.

— Моё видение…

— Всего лишь видение. Я не придаю им особого значения. Но если Маркусу суждено её найти, так и будет, правда? Так что больше беспокойся о своей маленькой озлобленной головке.

Маркус именно в этот момент подошёл.

— Готова, красотка?

Рони кивнула.

— Определённо. Здесь как-то странно пахнет. — После этого она бросила на Керри испепеляющий взгляд и вышла из закусочной, зная, что Маркус последует за ней. Она чувствовала во время разговора с Керри, что он стоял сзади и всё слышал, и была признательна, что он дал ей самой разобраться со стервой. Рони заговорила лишь, когда они отъехали от закусочной.

— Значит… Керри Провидица?

Он провёл рукой по её бедру.

— Я не говорил тебе о видении по трём причинам: первая — я опасался, что из-за него ты уйдёшь; вторая — я не хочу, чтобы видение сбывалось (не такого будущего я себе желаю); третья — я не особо верю, что видение правдиво. В любом случае, я не смогу сделать счастливой женщину из видения, как и она не сможет осчастливить меня

Рони нахмурилась.

— Пары всегда дарят друг другу счастье.

— Теоретически.

— Твои родители были несчастны? — спросила она.

— Нет, — подтвердил он.

Так может, подозрения Ника были не напрасны.

— Где же их истинные пары? Или они запечатлелись?

— Они были истинной парой. И всё же, несчастны. На самом деле, страдали. И ты кажешься не слишком удивлённой этим.

Она хотела было отрицать, но это было бы нечестно. Он бы всё равно догадался, что она врёт.

— Ник… его друг тебя проверил. Прошерстил прошлое.

— Серьёзно? — протянул он опасным тоном.

— Он не имел права этого делать, это вторжение в твою жизнь, и мне жаль.

— И что же он узнал? — Но Маркус боялся, что он уже знал ответ.

— Ты как-то обмолвился, что с твоим отцом было сложно. Он когда-нибудь?.. — Сложно было такое спрашивать, она чувствовала его боль.

— Избивал ли он кого-то? Нет.

— Но твоя мама…

— Он её и пальцем не тронул.

Рони свела брови.

— Друг Ника сказал, что она всегда была в синяках.

— Да.

— Маркус, я не понимаю.

Смирившись с тем, что придётся рассказать Рони всю эту запутанную историю, Маркус съехал на обочину и заглушил двигатель.

— Она исчезала на несколько дней, а по возвращении всегда была в синяках и царапинах. Но на неё не нападали, она просто этого хотела, — заметив замешательство на лице Рони, он слабо улыбнулся. — Я сам до конца не понимаю. Я слышал о мазохистах в плане секса, но большинство людей, ведущих такой образ жизни, совершенно нормальные, просто с небольшим заскоком, который не каждый может понять. Но в её случае, она всех, кто был рядом, заставляла страдать. — Ого. Слова Маркуса просто поразили Рони. — Когда мы ещё жили в старой стае, она знала, что все считают виной её синяков отца, слышала разговоры, но плевать на это хотела. Он пытался ей помочь, но не мог, потому что она не желала этой помощи… до сих пор не хочет. Думаю, она любит меня и сестёр, но не хочет, чтобы мы любили её. Если я пытался её обнять, она отталкивала. Она хочет быть жертвой. — От боли в его голосе волчица Рони хотела завыть. Сама же Рони хотела его утешить, но не была уверена как, поэтому просто положила свою руку на его. Он погладил её пальцы и нежно сжал. — Когда она уходила на несколько дней, я радовался, но боялся её возвращения, потому что знал, в каком она будет состоянии: вся в следах от кнута, синяках, порезах, ожогах. Я не знаю, куда она ходила… Знаю, что есть клубы, где такое практикуют. А может, у неё было с кем-то соглашение, и этот кто-то её бил.

— Наверно, было сложно. — Она едва не застонала на свой избитый комментарий, но просто не знала, что ещё сказать тому, кто вырос с таким дерьмом.

— Запирать её в доме было бесполезно. В таких случаях, она терзала себя сама. Однажды, я нашёл ей с пакетом на голове.

Он думал, что спасает её, но мать разозлилась. И этот случай не последний.

— Она искала внимания?

Он отрицательно мотнул головой.

— Не нужно оно ей… Ей просто нравилась боль, нравилось унижение, как физическое, так и эмоциональное. Отец изо всех сил старался ей помочь. Он поддерживал её все это время. Никому не говорил и позволил всем верить, что он её избивал. Мы с сестрами поклялись хранить тайну.

— Кто-нибудь узнал правду? — Невозможно такое утаить в мешке.

— Трик. Как-то мы вдвоём нашли мать, когда она сама себя царапала когтями. Но он не выдал секрета. Я хотел всем рассказать, но знал, что отец заставит нас сменить стаю, чтобы защитить её от презрения… Он всегда думал лишь о ней. Кроме сестёр, которые действительно заботились обо мне, у меня были только друзья.

— Ты поддерживаешь связь с родителями?

— Нет. Пытался, но не смог. То, что делает мать… это похоже на зависимость. Осознает это мой отец или нет, но он ей в этом помогает. Он эмоционально отстранился, помогая ей, но не может доставить ей ту необходимую физическую боль. Поэтому возит её в те клубы, позволяет кому-то избить её до полусмерти, а потом забирает домой.

Вот это вынос мозга. Ведомая волчьим инстинктом, Рони потёрлась щекой о плечо Маркуса. Казалось, он успокоился после этого, судя по глубокому вдоху. После он поцеловал Рони в макушку. Теперь она понимала, почему он скрывался за маской беззаботности. Не хотел привязываться, так как тогда ему не было бы больно. Не только мать отвергал Маркуса, но и отец, когда сила Маркуса стала очевидной. Если кто-то беззаботен и счастлив в одиночестве, ему не нужен ведь никто другой? Ему не нужна любовь, и отвергнуть его ведь не могут, правда?

— Может и нечестно, но я не могу ездить к ним, Рони. Не могу смотреть на них и притворяться, что все в порядке. Я понимаю, по-своему, они оба в ловушке. Как понимаю и то, что отец выжимает плюсы из дерьмовой ситуации. Но не могу быть частью этого. Если я для них хреновый сын… Что же, так тому и быть. Не могу я больше лгать.

Чувствуя беспомощность, Рони прильнула к нему.

— Ты не плохой сын.

— На прошлый день рождения отца, он попросил нас всех собраться вместе на семейный ужин. Я не хотел идти, но сестры уговорили. Мать была там, с чёрными пятнами от ожогов, синяками, следами от веревки на шее и запястьях, и нам всем пришлось притвориться, что всё в порядке. Я не смог. Ушел, и с тех пор никого из них не видел. Таган тоже к ним не ходит, лишь изредка звонит отцу.

Понимая теперь источник всего его гнева, скрытого под толщей внешнего льда, Рони почувствовала себя дерьмом. Он вырос, наблюдая, как его мать вновь и вновь причиняет себе боль, вынужденный позволить отцу наложить на себя неоправданный позор, и она заставила его говорить об этом.

— Маркус, мне очень жаль, что я подняла эту тему. Я, правда…

Он прижал палец к её губам.

— Я бы всё равно сказал тебе, рано или поздно. Просто об этом нелегко говорить, но теперь, когда ты знаешь, поймёшь меня. Моя мать не хотела любви и привязанности, хотя по-своему привязана к нам. А ты боишься, что я начну контролировать тебя, и не понимаешь, что твоя независимость нравится мне больше всего. Тебе не нужна помощь, ты не слабая и не эгоцентричная, а самостоятельная, сильная, защищаешь и добра к тем, кто тебе дорог.

Она тихо фыркнула.

— Это просто глянец, который ты себе нарисовал, у меня есть недостатки.

— У каждого есть недостатки, милая. Если бы мы были идеальными, стало бы скучно и предсказуемо. С тобой же никогда не бывает скучно.

— Провидица сказала, что твоя пара будет похожа на твою мать, да? — догадалась Рони. это объясняет, почему он считал себя неспособным осчастливить её, а она его

Он кивнул.

— Таган доверяет Керри, поэтому та знает о матери. Она посчитала справедливым, предупредить, что и моя пара такая же, — он провел рукой по волосам Рони. — Но меня не интересует видение и вся остальная чушь. Меня волнуешь ты, Рони. Я хочу тебя. Ты сказала Керри, что не уйдешь из-за какого-то видения, ты правда так думаешь? Действительно хочешь меня так же, как я тебя?

На удивление ответ на этот вопрос был легким:

— Да. — Если бы Маркус попытался напролом подобраться к Рони, она сопротивлялась бы. Но Маркус поступил хитро и тонко, и она даже не поняла, как он подобрался к ней, пока не стало поздно. Теперь он засел глубоко в её системе, и оттолкнуть его она уже не сможет. На самом деле она сама виновата. Сама поставила на нём клеймо красноречивого жеребца, который никогда бы не заинтересовал её, и решила, что он не представляет для неё угрозы. Рони расслабилась, а Маркус воспользовался этим, проскользнул сквозь её щиты и мало-помалу пробрался ей под кожу.

Он до смешного не походил на неё — очарователен, красив, непринуждённо общался с окружающими людьми, которые легко его принимали. Но и сходства между ними есть — он предан, проницателен, заботлив, понятлив.

Честно говоря, он намного лучше её, но оттолкнуть она его не могла. И не хотела. Такой сильный, доминирующий волк… он просто влёк к себе. Заставлял чувствовать себя защищённой, уважаемой… даже холеной.

Он поддерживал ее, но не давил. Упорно добиваясь Рони, он не пытался ею управлять или диктовать, более того, давал ощущение нормальности. Никто и никогда не делал этого раньше.

— Рони, будь уверена. Отвечай с абсолютной уверенностью, что ты этого хочешь, потому что назад пути не будет. — Если она его пара — на которую он боялся надеяться — то было бы здорово. А если нет, он всё равно собирался остаться с ней, и не шутил, когда сказал, что убьет её пару прежде, чем позволит ему забрать Рони.

— Уверена. А ты? Справишься ли ты с ещё одним шагом вперёд? Из-за такого детства ты запутался в том, что значит заботиться. Ты никогда не видел положительных аспектов. Для тебя наркотик: страдание, мучение и боль.

— Но не с тобой.

— Откуда ты это знаешь, если никогда не позволял себе заботиться обо мне? Ты хочешь мной владеть, потому что так я не смогу отвергнуть тебя и уйти, — теперь она всё поняла. — Это другое. Чтобы пойти дальше, нужно сделать шаг, ведущий к запечатлению. Ты должен быть уверен, что хочешь этого.

Подумав, Маркус решил, что она права. С самого начала, он хотел владеть Рони… но это не значит «заботиться». Дело в том, что он действительно заботился о ней. Он не ждал и не гадал, но он и не ждал встречи с Рони.

— Я готов. Я хочу этого… хочу тебя.

Чувствуя уверенность в его тоне, она кивнула.

— Хорошо.

— Тогда, мы это сделаем. — Он произнёс это словно клятву. Пути назад нет, не для них.

Притянув её к себе, он жестко её поцеловал, желая ощутить вкус её губ.

— Моя. Вся моя. — Она закатила глаза, и Маркус улыбнулся. — Ты такая же собственница, Рони. И каждый раз, когда ты проявляешь это чувство, я становлюсь твёрже камня.

Она фыркнула.

— У тебя и на бургер встаёт.

— Но он не такой вкусный, как ты. — Он облизал её нижнюю губу. — Когда вернёмся, я всё твоё тело искусаю, оставлю метки везде, пока ты…

— Хватит. — Когда она увидела, что его улыбка стала шире некуда, спросила: — Что?

— Ты улыбалась.

— Нет.

— Я видел.

— У тебя были галлюцинации.

Он покачал головой, усмехаясь.

— Нет, я видел, как ты улыбалась. Видел эти красивые маленькие ямочки.

— У меня нет ямочек, Фуллер! — Рони едва сдержалась, чтобы не топнуть ножкой.

— Опять этот тон училки. Мне придется остаться после уроков? Я сделаю все возможное, чтобы получить пятерку.

Как она могла оставаться серьёзной, когда он несёт такую чушь?

— Ты опять улыбнулась.

— Пошёл ты.

— Только в твоё тело.

Глава 13

Закончив сушить волосы, Рони пошла по туннелям в сторону кухни. Она отправила Маркуса вперёд, устав слушать нытье про голод и необходимость в завтраке. Она честно не понимала, как его организм ежедневно справляется с таким количеством еды. Ну, правда, не понимала.

Она остановилась в одном из пересекающихся коридоров, когда столкнулась лицом к лицу с Гретой. Маркус неоднократно просил Рони не оставаться со старухой наедине, подозревая, что Грета проигнорирует предупреждение Трея и будет донимать ее, и за последнюю пару месяцев Рони именно это и старалась делать, дабы сохранить мир. Мило, конечно, что Маркус настолько собственник, что беспокоился о том, как повлияют на неё издевательства маразматичной старухи, но забавно, что он считал, будто Рони нужна помощь в разборках с надоедливым родственником.

Грета открыла рот что-то сказать, но Рони вскинула руку.

— Я знаю, что ты собираешься сказать — ты уверена, что я не подхожу для Маркуса. — Она тяжело вздохнула, делая грустный и расстроенный вид. — Честно говоря, я с тобой согласна. Я не красивая, как женщины, с которыми он встречался. Не милая и не заботливая. Да я не капельки и не симпатичная. Боже, даже моя собственная мать меня не любит.

Грета перестала хмуриться.

— Уверена, что она любит тебя.

Рони покачала головой.

— Нет, потому что она не довольна мной. — Рони пустила фальшивые слезы и сделала вид, что не заметно стирает их. — Она говорит, что мне нужно наряжаться, что я должна быть более женственной и краситься. Она хочет, чтобы я была похожа на Элизу

— На адвокатшу? — Грета скривила верхнюю губу в отвращении. — Она мне не нравится, она нагло флиртовала с моими мальчиками, пытаясь соблазнить их всех.

— Она нагло флиртует со всеми, даже с Маркусом. — Вот почему эта сука пила кофе с солью. — Я не хочу быть похожей на неё.

— Ты не обязана быть похожей на нее

— А мама считает, что обязана, если хочу, чтобы Маркус и дальше был во мне заинтересован. Но он не поверхностный человек. Если другие так считают, они глупцы. Ты ведь не считаешь? Ты его хорошо знаешь.

Грета возгордилась и выпятила грудь.

— Да, этот мальчик особенный.

— Согласна и ценю то, как ты защищаешь его. Он тебе, как сын, ты его растила и естественно, что будешь защищать. — Рони заставила себя восхищенно улыбнуться. — И справилась на отлично.

Услышав шаги в туннелях, и подозревая, что это Рони, Маркус обернулся сказать ей привет. Через несколько секунд, она зашла в комнату… с Гретой под руку. Ещё больше удивило то, что Грета посадила Рони рядом с Маркусом. Бабушка Трея сурово посмотрела на него.

— Ты будешь присматривать за Рони, Маркус. Понял?

Он не был уверен, что услышал всё верно, потому что эти слова из уст Греты — звучали сюрреалистично.

— Ч-что?

Грета ткнула в него пальцем

— Ты не должен обращаться с ней так же, как её мать. Мне нравится Кэти, но я не согласна с ее методом воспитания. — Она ласково погладила Рони по руке. — Если дома будет совсем плохо, милая, ты всегда сможешь остаться у нас.

Рони нежно улыбнулась.

— Спасибо, мисс Тайлер

— Не-а, я сказала тебе называть меня Гретой. — После чего ушла на другой конец стола.

Маркус мог просто пялиться, разинув рот, на свою маленькую волчицу.

— Боже Рони, как тебе это удалось?

Она кинула на него взгляд, явно говорящий об отсутствии у него логики.

— Я росла с Кэти Акстон, и не смогла бы дожить до подросткового возраста, не умей справляться со сварливыми, жестокими женщинами.

Сидя напротив Рони, Тарин недоверчиво покачала головой.

— Я не знаю, что или как ты это сделала, но я от тебя в восторге.

— Что ты там шепчешь, потаскушка? — огрызнулась Грета

— Если бы я хотела, чтобы ты знала, говорила бы громче.

Старуха заворчала:

— Шептать не вежливо. Но я и не жду от тебя ничего подобного… манер-то нет.

— Ты опять за своё? Ты же понимаешь, в нашем ЧхатьнаГретусранске очень важны твои замечания.

— Поучись у Рони. Она знает, как надо разговаривать со старшими. — Грета тепло улыбнулась Рони, на которую с уважением и удивлением смотрели все остальные.

Доминик зашел на кухню, сел по другую сторону от Рони, и улыбнулся ей.

— Что ж, я здесь. Слушаю два других твоих желания.

Джейми рассмеялась, остальные застонали. Маркус отвесил Доминику подзатыльник, а Рони ответила Доминику в его же манере. В общем, обычное утро стаи Феникс.

После завтрака Рони отправилась навестить Шайю, так как дома не была несколько дней. Она начала проводить все больше и больше времени на территории Феникс, и даже некоторые вещи переехали в комнату Маркуса. Кроме того, некоторые вещи Маркуса нашли место в ее доме. Редкие ночи они проводили порознь. Рони думала, что это будет её раздражать, учитывая любовь к свободе. Но она ни разу не ощутила, что Маркус её подавляет. Скорее похоже на то, что он вписался в её свободу.

Учитывая, что Рони и Маркус решили, что их отношения постоянные, Рони ожидала, что они запечатлятся. Но нет. Хотя она не знала, что это значит. Не понимала. Она решила остаться с Маркусом, как и он решил остаться с ней. Он ей небезразличен, хоть это и было не очень комфортно, и верила, что и она ему так же небезразлична. И всё же… ничего. Да, она может и запуталась, чтобы полностью принять в свою жизнь другого человека. Может, Маркус не запечатлевается с ней именно поэтому? В любом случае, это больно.

На полпути домой, она спросила

— МакГи ещё посылал Трею сообщения? Я почти уверенна, что Ник всё ещё получает их. — Первые сообщения с извинениями были отправлены через несколько часов, после того, как мы сбросили труп шакалихи на землю Куина. Куин утверждал, что не знал о плане Лолы, но в этом никто не уверен, и ему никто не ответил.

Одна мысль о Куине заставила Маркуса зарычать.

— Да, он продолжает извиняться за свою пару, и обещает сам разобраться с этим. Он хочет убедиться, что наша стая не начнет мстить. А этого обещать мы не можем. — Маркус был готов встретиться с ублюдком.

— Сейчас мы не можем позволить себе опасных действий. У нас есть дела важнее. Как выследить волка хакера.

— Знаю. — Он стиснул руль. — Но это не значит, что я не воображаю, как вырву глотку Куину.

Ага, Рони тоже о таком фантазировала. В зеркале заднего вида что-то мелькнуло, и Рони нахмурилась.

— Что это?

— Что?

— На выхлопной трубе что-то болтается. — Чтобы рассмотреть лучше, она перебралась на заднее сиденье. — Задери меня киска лапкой.

— Что? Что там?

— Грёбаный презерватив.

Маркус несколько раз моргнул.

— Презерватив?

— Эли, должно быть, натянул его, а может кто другой. — Скорее Доминик. — И теперь он раздувается. — Когда Маркус остановил машину, Рони сняла презерватив с трубы, чувствуя одновременно и злость и веселье.

Вновь в пути, Маркус с улыбкой понял, что Кэти не преувеличивала, говоря, что шутки будут продолжаться. Свернув с шоссе, Маркус посмотрел на Рони, сосредоточенную на телефоне.

— Значит, у вас с Эли врождённое чувство стремления одерживать победу, и вы тренируете это стремление друг на друге?

— Не пытайся понять или рационализировать нашу родственную связь, Маркус. Я не уверена, что это возможно. — Рони планировала избежать встречи с матерью, но Кэти, со сложенными на груди руками, ждала её у главного входа. — Отлично, — бормотала она, выходя из машины. — Меня ждёт очередная лекция о жизни в грехе.

— Не знаю… Уверен, что сценарий о том, как испортить невинную, крошечную девственницу, мы определённо можем воплотить в жизнь. Если думаешь, что будет очень больно, я на пол шишечки войду в тебя.

— Извращенец.

— Ха, ты улыбнулась!

— Нет.

— Конечно, нет, ямочки. — Он ухмыльнулся на её тихое рычание.

Когда Рони подошла, Кэти сказала:

— Ты не отвечала на мои звонки.

Рони танцующе обошла мать, и направилась прямо в домик.

— Потому что мне нравятся только интеллигентные беседы. Кроме того, мы с Маркусом были… заняты.

Кэти последовала за ней в почти пустую гостиную.

— Женщина должна беречь себя для пары. — Сидевшая на диване, Дженис кивнула. Эли тихо захихикал.

— Мам, я не была девственницей до Маркуса, и не думаю, что это так уж важно.

Дженис фыркнула.

— Ты постоянно заставляешь мать тебя стыдиться.

— Стараюсь изо всех сил. — Когда за Рони зашёл Маркус, тётка тут же встрепенулась и улыбнулась ему, флиртуя. Как типично и противно. Не обращая внимания на самодовольную усмешку Эли, Рони кивнула ему в знак приветствия.

Он выгнул бровь.

— Что, даже не нахмуришься? Не закипишь? И не попытаешься меня придушить?

Изучая воображаемое пятнышко грязи на своей футболке, она спросила:

— Как давно ты проверял профиль на фейсе?

Он замер.

— Мой профиль на Фейсбуке?

Рони пожала плечами.

— Я могу ошибаться, но у меня такое ощущение, что твой почтовый ящик переполнен. — Эли быстро вытащил телефон из кармана.

Обняв Рони, Маркус по-собственнически положил ей руку на живот.

— Что ты сделала? — Он вспомнил, как она лазила в телефоне в машине, но не подозревал, что взламывала аккаунт Эли.

Она снова пожала плечами.

— Ничего такого, просто рассылку.

Лицо Эли стало пунцово красным.

— О, Боже! Не вериться, что ты это сделала!

— Что сделала? — спросил Маркус.

— Ты отправила это каждому другу?

Его маленькая волчица выглядела совсем невинно.

— Что она сделала?

Эли возмущенно ответил:

— Она разослала всем моим друзьям н Фейсбуке сообщение: «Мужчина саб ищет мужчину дома. Наслаждаюсь анальным сексом и готов к экспериментам. Можно без опыта». — Маркус не смог сдержаться и взорвался в приступе хохота. — Сестра, ты зло! Теперь все думают, что я гей, причем пассивный любитель извращённости!

— Сколько ты уже ответов получил? — усмехнулся Маркус

— До хера. Я и подумать не мог, что эти люди как-то причастны к такому дерьму. — Эли посмотрел на Рони так, словно хотел ее задушить. — Я отомщу тебе.

— Ты всегда так говоришь, братик.

— Рони, как ты могла? — Кэти повернулась к Маркусу. — И ты считаешь, что она не вздорная? Честно говоря, она настолько незрелая, что мне стыдно.

Иногда Маркусу очень хотелось накричать на эту женщину.

— Это не вздорность или незрелость, а находчивость и прикол. Твоя дочь всегда заставляет меня улыбаться.

Кэти театрально рассмеялась.

— Ну, конечно, она настолько одарена тем, как заставить тебя улыбаться.

Поняв двойной смысл, Маркус отпустил Рони и повернулся к Кэти.

— Не смей так говорить о Рони.

Пугающий, угрожающий тон заставил Рони напрячься. Маркус был таким же на территории Куина — напряженным, опасным и пугающим. Чёрт. Маркус не стал бы нападать на её мать. Конечно, нет. Проблема в том, что Эли выпрямился, а его волк наблюдал и взвешивал угрозу от Маркуса. Всё может плохо кончиться.

Кэти ахнула.

— Извини? Она ведь моя дочь!

— Поэтому, тебе стоит говорить о ней и с ней с должным уважением.

Рони дернула его за руку.

— Маркус, забей.

— Нет, я это так не оставлю. Она вечно тебя порицает, критикует и требует измениться, а всё, потому что не может пережить то, что ты доминантнее её. — На лице Кэти мелькнуло удивление. — Что, думаешь этого никто не чувствует, раз ты убеждаешь всех, что она слабее? — Рони снова потянула его за руку. Он не сдвинулся. — Ты всерьёз считаешь, что так поступать, дабы не дать задеть гордость, справедливо? — продолжил Маркус. — Ты относишься к ней, как к жертве, считая, что если она будет выглядеть слабее, ты сильнее.

Рони вновь дёрнула его за руку. Он всё так же не двигался. Решив использовать новую тактику, она развернулась и вышла из дома, надеясь, что Маркус пойдёт следом.

— Думаешь, ты так хорошо знаешь мою Рони?

— Я лучше тебя её знаю. И для ясности, Рони — моя!

И пошёл следом за Рони, зовя её. Она даже шаг не сбавила, направляясь к своему домику. Да, хорошо, он знал, что доминирующие самки любят решать проблемы сами. И да, спор с её матерью, вероятно, не добавил ему очков, но ему осточертело видеть на лице Рони напряжение, а в глазах боль. Он нашел ее, заваривающей кофе, на кухне.

— Почему ты всегда ей все спускаешь? — он не хотел ругаться с Рони, но злость на Кэти не проходила.

Она избегала смотреть ему в глаза и сказала:

— Плюнь.

Он приподнял её голову за подбородок.

— Рони, ты этого не заслужила. Почему же миришься? Зачем изо дня в день ей всё прощаешь?

— Она моя мать, и я должна ей всё прощать. — На мелькнувшую в его глазах боль, она вздохнула. — Я не это имела в виду. Ну, по крайней мере, не так хотела преподнести. — С его матерью совершенно иная история.

— Знаю.

— Кэти… Ей было сложно. Когда умер отец, она вроде как… зациклилась на Нике, Эли и мне, словно не будь нас, не будет и её. Она могла бы умереть, как и отец, но не стала. Ради нас, она боролась.

— Это не причина терпеть от неё все гадости. Как и не причина терпеть гадости от Ника.

— Ты не знаешь, через что они прошли из-за меня.

Он обнял ее лицо ладонями.

— Рони, в том, что произошло, нет твоей вины.

— Знаю. Вина на тех ублюдках, которые пытались изнасиловать меня… и понимаю это. Но было очень тяжело, понимаешь?

— Расскажи. — Он заметил напряжение в выражении её лица. — Довериться кому-то, Рони не слабость. Ты не станешь беспомощной, это нормально. На самом деле, требуются силы, чтобы поделиться с кем-то, отдать часть себя. — Он проводил её в гостиную, на диван. Присев, усадил Рони себе между ног и начал массировать плечи. — Позволь мне взять часть на себя, милая.

— Я не умею доверять людям.

— Просто считай, что ты сказку рассказываешь.

Немного расслабившись под его ласками, чёрт, у парня умелые руки, она заговорила:

— Люди думают, если на тебя напали, окружающие окажут должную поддержку. Но так не всегда бывает. Из-за судебного разбирательства наша стая оказалась в центре внимания, и никому это не нравилось, люди негодовали. Я стала объектом травли.

— Как тебя травили? — прошипел он, сдерживая гнев.

— Некоторые дети постоянно напоминали о случившемся, утверждали, что меня действительно изнасиловали, и смеялись, что меня лишил девственности человек-насильник. И худшим из них был сын Альфы Нолан. Экстремисты покопались в прошлом его отца и обнаружили, что Альфа на самом деле был изгнан из прежней стаи, когда его начали подозревать в отмывании денег от продажи наркотиков. В стае тогда начались конфликты, и некоторые члены хотели, чтобы он ушёл с поста Альфы. Нолан обвинил в этом меня. Он придумал несколько версий нападения и распространил слухи. Ему даже удалось раздобыть фотографии с моими ранами… он распечатал копии и расклеил по всей территории. — Она погладила Маркуса по бедру, заслышав леденящее душу рычание. — Я потеряла друзей. Что касается друзей Ника… они ненавидели меня, потому что его отправили в колонию, так что они сделали мою жизнь настолько несчастной, насколько могли.

Когда она промолчала, Маркус спросил:

— Я так понимаю, всё стало хуже?

— Намного. Было так плохо, что мама перевезла нас в другую стаю. И всё было хорошо, пока не пришёл новый Альфа — абсолютный ублюдок, управляющий страхом и запугиванием. Он заставил Эли драться на незаконных боях, угрожая забрать меня в свой гарем, если Эли откажется. Альфа держал меня в главном доме, страхуясь, и поступал так же с братьями и сестрами других бойцов. Он был сущим злом. Когда Ник вышел из колонии, занял его место.

— Но контроль тебя семьёй стал сильнее, — догадался Маркус.

— Ты не представляешь насколько. Думаешь, они сейчас ужасны? Нет, вот тогда было ужасно. Они перешли все рамки защиты. Даже считая, что мы все в безопасности, мать старалась контролировать каждый мой шаг, а Ник запугивал каждого мужчину, проявившего ко мне интерес, и с позиции Альфы затягивал на мне поводья, пока они не стали душить.

Маркус начал успокаивающе поглаживать Рони по спине и поцеловал в плечо.

— Должно быть, ты была близка к тому, чтобы сбежать. — Для доминантной волчицы, такое обращение — сущий кошмар, которого хватило для того, чтобы она стала грубой.

— Да. Я не могла дышать, не могла жить, но и оставить их не могла.

Всё вдруг встало на свои места.

— Так вот почему. — Поэтому она пряталась в волчьем облике — лишь так она могла сбежать, не отказавшись от своей семьи. Он прижал Рони к себе и зарылся лицом в изгиб её шеи. — Я ни разу не купился на то, что ты пряталась в волчьем облике, дабы избежать воспоминаний и вины. Но ты позволила другим так думать, потому что защищала чувства близких. — Он прижался своей щекой к её. — Ты ведь понимаешь, что больше не можешь так поступать?

— Да?

— Ты не сможешь сбежать от меня, Рони. Я не позволю.

Она посмотрела на него.

— Не позволишь?

Повернув её лицо к себе, Маркус заставил её оседлать ноги и обнять себя.

— Если ты считаешь, что до сих пор не можешь сказать матери отвалить, хорошо. Но ты не можешь убежать. Если перекинешься и убежишь от меня, милая, я тебя выслежу. Ты моя. — На это Рони закатила глаза, и он понял, что для неё это не более чем собственническое заявление. Она не понимала, что значит для него, потому что не только была безразлична к себе, но и не замечала, как она ему небезразлична.

Маркус никогда не умел выражать свои чувства. Он умел делать комплименты, но выразить чувства вслух другое дело. Он привык держать всё в себе, но сейчас этого он не мог себе позволить. Рони нужны слова, нужна истина во всей своей полноте. А в чём истина? В том, что он инстинктивно знал с самого начала.

— У меня состоялся разговор с Триком. Он сказал не обращать внимания на слова Провидицы… потому что считает, что ты моя пара. Как и я.

Рони напряглась, скорее всего, она ослышалась.

— Что?

— Я думаю, ты моя пара. — Нет, он это точно знал.

Она вскочила с его колен.

— Мы бы это почувствовали.

— Серьёзно? И как же? — он говорил спокойно, понимая, почему она испугалась. Он чувствовал то же самое, когда Трей предположил это — страх пришел вместе с надеждой, при этом понимая, насколько будет больно ошибиться. — Мы оба напряжены. Как бы мы это почувствовали?

Рони понимала, что он прав. Она не скрывала, что выстроила вокруг себя стену. Маркус выглядел открытым и простым, но это не так. Он не позволял людям приблизиться к себе настоящему. Скрывал чувства, секреты и злость за маской обольстителя. Он такой же одиночка, как и Рони. Но ведь, возможно, что он ее пара… Рони не верила в такую удачу.

— Мы не запечатлелись, Рони. Несмотря на то, что наше влечение сильно, несмотря на то, что небезразличны друг другу — и не говори, что ты я тебе не нравлюсь — мы не запечатлены. Ты не думаешь, что это странно?

— Может, я тебе нравлюсь не так сильно, как ты думаешь?

— Ерунда, и ты это знаешь. Рони, то, что между нами — ненормально. — Маркусу хватало опыта, чтобы это понять. Его голод по ней, волчьи реакции на неё, сокрушительное стремление обладать и удержать её и всё это с самой первой встречи… ненормально. — Тебе со мной спокойно. Ты впустила меня, хоть многих сторонилась. Разве это ни о чём не говорит? — Он медленно встал, но она попятилась. — Не сдерживайся. Всё равно, это не сработает. Я знаю, как действует этот комплекс в голове. Как знаю и то, что ты не только меня сторонишься… Ты боишься самой идеи быть счастливой.

— О чем ты говоришь?

— Я знаю, каково нести чувство вины за то, что кто-то убил ради тебя, словно ты задолжал этому человеку больше, чем можешь выплатить. Эта вина… она давит, искушает держать людей подальше от себя, потому что считаешь себянедостойным счастья. — Он, словно хищник, медленно и осторожно, подошёл к ней.　- Разве ты не хочешь счастья, Рони?

Он прав — тяжёлое бремя вины заставляло человека чувствовать себя недостойным. Но себя Рони никогда не считала мученицей.

— Да, хочу, но…

— Тогда позволь себе быть счастливой со мной. — Встав перед ней, Маркус запутал руки в её волосах. — Опусти щиты. Давай посмотрим, прав ли я. — Он понимал, что много просил. Какую-то часть себя, Рони всегда прятала там, где никто не мог до неё добраться. А он просил её полностью раскрыться. Но для того, кто пережил много боли и кого отринули, это сложно. И ему это прекрасно известно.

— А что если ты ошибаешься? — Она попыталась оттолкнуть его, но Маркус не сдвинулся. Рони выглядела такой ранимой, какой ему не довелось видеть прежде, и от этого его волк захотел успокоить её. — Что если я сброшу щит, и ты поймешь, что я не твоя пара? Что если настоящая всё ещё ждёт тебя? Что тогда будет со мной?

— То же, что и прежде. — Она замотала головой. — Да. Пара ты мне или нет, моих чувств к тебе это не меняет. Я всё равно тебя хочу. — Он взъерошил ей волосы, прижимая свой лоб к её. — Но нам нужно узнать точно.

Рони снова затрясла головой, даже не зная, против чего протестовала. Быть его парой? Он хочет её, несмотря ни на что? Позволить себе надеяться? Она не могла думать, рассуждать, и чувствовала себя совершенно растерянной.

— Все признаки есть: собственнический инстинкт, защита, ревность, напряжение, влечение наших волков. — Он кое-что придумал. — Милая, прислушайся к волчице. — У Рони проблемы с распознаванием эмоций, так как она привыкла действовать расчётливо и логично, пытаясь просчитать и доказать чувства, как теорему. Но в характере волчицы нет этой расчётливости. Их волки основываются на яростных и глубоких эмоциях. — Чего она сейчас хочет?

Учитывая, насколько Рони близка со своей волчицей, было просто задвинуть мирские проблемы и сосредоточиться на звере. И у волчицы не было ни колебаний, ни запутанных эмоций, а всё ясно и незамысловато.

— Поставить на тебе метку.

Слава Богу.

— Почему?

— Она считает тебя своим.

— Своим, что бы отметить или своим, что бы заявить права? — Разница огромная.

— Заявить права.

— Почему она хочет заявить на меня права, Рони? Потому что собственница или в этом кроется нечто большее?

После небольшой паузы она ответила:

— Волчица думает, что ты принадлежишь ей и что она должна оставить на тебе свою метку. Думает… — Рони снова сделала паузу и с трудом сглотнула.

— О чем она думает, сладкая?

На удивление Рони…

— Считает тебя своей парой.

Он облегченно вздохнул.

— А что насчёт тебя? — Он прижал палец к её виску. — Не думай головой? — После чего положил руку в центр её груди. — Чувствуй. Что подсказывает тебе сердце?

Она снова сглотнула.

— Что ты принадлежишь мне. Ты моя пара.

Застонав, Маркус прижался к её губам в жёстком поцелуе, в который вложил каждую унцию своего голода, каждую молекулу желания и каждую частичку порочной необходимости поставить Рони метку и сделать своей.

Взаимные метки пар всегда проходило яро и жёстко… иногда даже с насилием. И сейчас он понимал, почему — желание заявить права на свою пару было вызвано необходимостью взять, владеть, сохранить то единственное, что всегда будет значить больше, чем что угодно другое. Ему просто необходимо сделать её своей, убедиться, что не сможет потерять. Рони едва не закричала, когда Маркус закинул её себе на плечо и понес по дому. Она шлёпнула его по заднице.

— Эй!

Её негодование, похоже, не беспокоило, потому что он так же грубо бросил ее на кровать и принялся разрывать одежду в клочья, пока Рони не оказалась обнажённой. Засранец. Но нотации так и остались невысказанными, когда Рони заметила собственнический блеск в глазах Маркуса. И этот взгляд — будто Рони уже принадлежала Маркусу, словно он хотел войти в её тело на всю длину и доказать всем, что она его — опьянял. Когда его волк оказался на поверхности и посмотрел на неё, издал почти повелевающий рык, и Рони позволила своей волчице подойти ближе, чтобы звери увидели друг друга. Затем она указала себе между ног.

— Ну, я туда языком не достаю…

Он порочно улыбнулся, а глаза вновь стали человеческими.

— Всё, что пожелает моя милашка, опустившись на кровать, он накрыл Рони своим телом и добавил: — но, когда я захочу.

Ах, волчий сын.

Аккуратно убрав в сторону её руки, на пальцах которых появились когти, угрожающий расцарапать спину, Маркус втянул в рот сосок Рони. Она застонала и запутала руки в его волосах. Маркус подразнил грудь, уделяя внимания каждому соску — облизывая, прикусывая и втягивая их в рот.

— Почему ты ещё одет? — Это легко можно исправить. Рони разорвала когтями его одежду, желая почувствовать Маркуса кожей, жаждая искупать его тело в своём аромате, а самой окунуться в его. Каждая его метка посылала разряд возбуждения к клитору. Волчица требовала оставлять метки на Маркусе, и Рони подчинилась её требованиям, царапая его спину, наслаждаясь тем, как его мышцы сжимались под её прикосновениями.

Маркус не мог противостоять манящему аромату возбуждения Рони, поэтому скользнул вниз по её телу, оставил поцелуи на животе и лизнул пупок. Сжав её бёдра, он скользнул вниз и легко провёл языком по центру её естества.

— Моя, — прорычал он. — Я заполню тебя и буду трахать, пока ты не станешь кричать и сильно стискивать мой член.

Рони стонала, хныкала и стенала, пока Маркус облизывал, прикусывал и проникал в неё языком. Затем он скользнул языком между её складок и покружил у клитора только чтобы после ударить кончиком по комочку нервов, точно зная, как Рони это нравилось. И затем он втянул клитор в рот, отчего по телу Рони искрами пронеслось удовольствие, которое портило лишь ощущение пустоты в лоне.

— Маркус, войди в меня, сейчас же. — Но он лишь жёстче начал облизывать её сердцевину и вошёл в тело одним пальцем. И этого хватило, чтобы она шагнула за край. Когда она кончила ему на руку, Маркус по-собственнически зарычал.

— Ты такая влажная. — Стоило ему встать перед ней на колени, она опустила взгляд волчьих глаз вниз по его телу прямо на налитый, толстый член. И от её голодного взгляда Маркус едва не застонал. — Милая, кажется, ты его хочешь. — Она ещё ему не делала минет, так как альфа-самки лишь на своих условиях занимаются оральными ласками. Она посмотрела Маркусу в глаза.

— Я хочу вкусить тебя.

По телу пронеслось удовольствие.

— Я весь твой. — Сев, она взяла его ствол в руку, наклонилась и лизнула головку члена. — Твою же… — Она облизала его член, словно эскимо, изящно крутя язычком

Маркус зарычал и сжал в кулак её волосы, когда она вобрала в рот его член так, что втянула щеки.

— Да, малыш, сильнее. — Её рот — рай, и он принадлежал Маркусу. Вся Рони принадлежала Маркусу. Её тело, даже её чертовски сексуальный взгляд… Он должен быть в ней.

Рона ахнула, когда внезапно оказалась грубо прижатой к кровати, но от этой грубости сильнее возбудилась. Рони начала сопротивляться, но Маркус не ослабил хватки на её запястьях. А сильнее навалился на неё, вдавливая торс в грудь, сильнее впечатывая в матрас. Рони не могла пошевелиться, но ей это нравилось. Как нравилось и выражение его лица, обещающее безжалостный секс, во время которого ей придётся подчиниться. Наконец, она расслабилась под ним.

— Хорошая девочка. — Отпустив одно её запястье, он подхватил Рони под попку и поднял. — Думаю, моя миленькая волчица готова для меня. — Зная, что он сейчас поставит брачную метку… Рони была просто под кайфом.

Обхватив его бёдра ногами, Рони прикусила его нижнюю губу.

— Тогда дай мне его.

Маркус вошёл в неё на всю длину и застонал, когда она сжала его, выгнулась и блаженно выдохнула.

— Почувствуй меня, — жестко прошептал он, выходя и вновь входя в неё. — Рони, ты моя. — Он по-собственнически намотал волосы себе на руку и потянул. — Вся моя. — Он клацнул зубами, вбиваясь в её тело, так глубоко, что головка упиралась в стенку. Его толчки были безжалостными, а темп неумолим.

Впиваясь ногтями в плечи Маркуса, Рони встречала каждый его толчок, принимая всё, что он давал и, желая большего. Маркус прижался губами к её, скользнул в её рот языком, деля вздохи, стоны и ахи. Ощущения трения делали своё дело, удовольствие нарастало.

— Я так близка. — В ответ на это, Маркус скользнул рукой меж их телами и обвёл вокруг клитора большим пальцем, тогда оргазм обрушился на Рони.

И когда Маркус почувствовал, как она сжимает его член, застонал.

— Да, детка, кончи ради меня. — Он укусил её за шею, вкушая кровь, облизывая и посасывая, убеждаясь, что метку никогда не примут ни за что другое. В то же время, она сильнее сжала его длину, закричала и оцарапала его спину ногтями. После чего укусила за плечо. Боль и удовольствие смешались воедино, отправляя Маркуса за край, и он взорвался в сильнейшем за всю жизнь оргазме, глубоко внутри нее.

Рони не могла вздохнуть из-за боли в спине, но та быстро исчезла, а её заменили тёплые чувства умиротворения, безопасности и верности. Они были сентиментальными, странными и незнакомыми, но каким-то образом несли радость. И что важнее, она чувствовала Маркуса. В себе, на себе, вокруг… словно две души в одном теле. И она знала, что эти чувства будут всегда, даже, если они не вместе. Она не видела их связь, но ощущала так же уверенно, как прикосновение руки. Она чувствовала эмоции Маркуса, переливающиеся в неё через связь — чистое мужское удовлетворение. Хотя связь ещё не полностью развита, она была стабильной и активной.

— Ты чувствуешь то же, что и я?

Маркус кивнул, лизнув метку. Он чувствовал всё, что чувствовала она, каждый проблеск эмоций, каждое ощущение и неуверенность.

— Умиротворённым.

Она закусила губу.

— А я не уверена.

Он рассмеялся, любуясь озорством в её глазах.

— И почему же ты не должна чувствовать себя умиротворённой, милая? Ты теперь связана со мной.

— Это ещё не значит, что я начну улыбаться или что-то подобное.

— Конечно, нет, ямочки от улыбки. — На это он получил по голове. Вновь рассмеявшись, Маркус перекатился так, чтобы Рони его оседлала, и обхватил её талию руками. — Это не очень-то приятно, теперь ты должна ценить меня и поклоняться. — Рони закатила глаза. Маркус не мог не удивляться, насколько уравновешенным он себя чувствовал, словно ощущения внутри его укрепили. Нет, гнев не ушёл, он всегда там будет. Но присутствие Рони сглаживало острые углы, чтобы они больше не царапали его… Она его исцелила, не меняя. — Теперь, ты точно не сможешь сбежать.

— Я и не сбиралась, — честно ответила она. На что он широко улыбнулся. Когда эта улыбка стала озорной, она вопросительно выгнула бровь.

— Знаешь, у меня возникла одна мысль.

Рони вздохнула.

— Тебе понравится, что Ник взбесится, правда? — Ник терпел Маркуса, и считал Рони милой, невинной тихоней.

— Как думаешь, он расстроится? Надеюсь, да.

— С другой стороны, разве ты немного… Ну, не знаю, не разочарован? — Он мгновенно стал серьёзным и сел ровно, обнял Рони и впился в неё взглядом.

— Милая, выслушай меня и услышь. Ты важнее всего на свете для меня. Я горд, что ты моя пара. Всё в тебе меня манит: твоя сила, ум, прямолинейность и то, что ты озвучиваешь бессмысленные факты, чтобы отпугивать назойливых собеседников. И не будем забывать про твою задницу. Мне нравится твоё грациозное тело, милая, но особенно упругая попка.

Невозможно было не поверить, когда она чувствовала искренность его слов. А ещё чувствовала кое-что ещё… вспышку неуверенности.

— Ты ведь не боишься, что я могу разочароваться? Иначе мне придётся делать комплименты, заверяя тебя, что я счастлива, а у меня это хреново выходит.

— Значит, абсолютно счастлива? — Улыбаясь, Маркус поднял Рони за талию, чтобы её лоно оказалось на уровне его твёрдого члена, и насадил её на него. — Это всё, что мне нужно знать.

Глава 14

— Он твоя пара?

Улыбаясь Нику, Маркус по-собственнически обхватил Рони за бедра.

— Я знал, что ты будешь рад за нас.

Сидя на диване, Ник таращился на сестру.

— Серьезно? Вот он твоя пара?

Обрадованная, Шайя подошла и поцеловала Рони и Маркуса в щеку.

— Поздравляю! — Потом она заплакала, и начала рукой обдувать лицо. — Это все гормоны.

— Примите и мои поздравления, — сказал Эли, — но я до конца не был уверен.

Он поцеловал Рони в щеку и пожал руку Маркусу. Один за другим Калеб, Кент и все стражи подходили к паре, чтобы поздравить — стараясь особо не приближаться к Рони. Хотя связь пары еще неполная, но чувство собственничества обострилось как никогда сильно. Ник выглядел слишком потрясенным новостью, что не мог даже пошевелиться. Рони выгнула брови на свою нехарактерно тихую мать.

— Рада услышать, что, наконец, я не живу в грехе? — Кэти ничего не ответила. И, да, это немного больно. И ни Дженис, ни Элиза не поздравили ее и ничего не сказали вообще.

— Ой, да ладно! Он твоя пара?

Рони закатила глаза.

— Ради всего святого, Ник! Можешь ли ты просто порадоваться за меня?

— Рад, что ты нашла свою пару, я надеялся, что рано или поздно это произойдет. — Ник пожал плечами и практически надул губы. — Просто надеялся, что им будет не Маркус.　

— А я думал, он тебе нравится, — забавляясь, произнёс Эли.

— Нравится? Нет. Готов его терпеть? Да.

Шайя похлопала Ника по бедру.

— Ник, а может быть, дело не в Маркусе, а в том, что ты просто немного расстроен, из-за того, что придется отпустить сестру? Ты привык быть главным мужчиной в ее жизни, а теперь это изменится.

Ник скрестил руки на груди.

— Возможно.

— Я не принимал бы близко к сердцу, то, что он так холоден к тебе, — сказал Эли Маркусу. — По словам матери, Ник с двух лет сторонится людей.

— Когда планируешь провести брачную церемонию? — Шайя хлопнула в ладоши. — О, могу ли я все организовать?

Планировать было традицией других женщин в стае, а учитывая, что Рони понятия не имела с чего начать, то она просто кивнула.

— Конечно. Только без всяких сказочных тем.

Шайя кивнула.

— Поняла. Как насчет субботнего вечера?

— Ты сможешь спланировать и организовать церемонию всего за два дня? — спросил Маркус.

— Конечно. Тарин и Джейми мне помогут.

Маркус сжал бедро Рони.

— Ладно, значит в субботу.

— Отлично! — А затем Шайя снова заплакала. — Это слезы радости.

— Меня посетила интересная мысль, — начал Джесси, подавшись вперед. — А где вы, ребята, собираетесь жить?

— Одному из вас придется сменить стаю, — вставил Зандер.

— Только не мне, — в унисон ответили Рони и Маркус, после чего вздрогнули и посмотрели друг на друга.

— Возможно, этот вопрос нам стоит обсудить наедине, — предложил Маркус.

— Ты не можешь бросить меня, Рони, — всхлипнула Шайя. — Я же останусь единственной женщиной в стае.

Кэти выгнула бровь.

— А что я стала изгоем?

— И как же я? — простонала Дженис.

— У тебя есть я, Шайя, — сказала Элиза.

Шайя закатила глаза.

— Кэти, я думаю о тебе больше как о стихийном бедствии, чем о человеке. Дженис, ты мне не нравишься и никогда не понравишься. Элиза, у тебя нет ни малейшего шанса перейти в нашу стаю, так что можешь не лизать мне задницу.

Хотя Шайя и была милой, временами она говорила довольно откровенно.

Возмущенная Дженис вышла из домика, и обеспокоенная Кэти последовала за ней.

— Что если Джесси и я запечатлимся? — Когда Джесси фыркнул, Элиза посмотрела на него, вздернула подбородок и надулась. — Ну и ладно. Нет смысла оставаться там, где тебе не рады.

Она так резко вскочила, что задела сумку ногой. Папка выскользнула наружу, и бумаги рассыпались по полу. Ругаясь, Элиза наклонилась и начала собирать листы, рыкнув на Джесси, который попытался помочь. Как только Элиза потянулась за каким-то листком, его перехватил Маркус и внимательно начал изучать. Рони с любопытством взглянула на лист, и ее взгляд тут же остановился на фотографии, приколотой к листу бумаги. Вот, дерьмо. Фотография явно соответствовала описанию оборотня, которого упоминала шакалиха. И согласно предоставленным личным данным, Ноа Брант был оборотнем-волком.

— Это конфиденциальная информация, — прорычала Элиза, выхватывая листок. Она повернулась к Рони. — Хотела бы я поздравить тебя с брачной меткой, но мне слишком трудно поверить, что ты можешь быть парой кого-то вроде Маркуса.

— Ну, учитывая, что мы носим запах друг друга, и ты легко можешь увидеть наши брачные метки, я смущена твоим недоверием. Но меня это не волнует. — Рони подняла руку, когда Элиза открыла рот. — Нет, действительно, не утруждай себя ответом — мне не интересно.

— Серьезно, Маркус, она…

— Хорошенько подумай, прежде чем продолжить, — предостерег он ее.

Элиза усмехнулась.

— Ты не причинишь мне боль.

— Нет, а вот моя пара запросто. И мы все знаем, что она может одолеть тебя… это уже случилось.

— Возможно. Но я могу уложить ее на лопатки в зале суда. И тогда она пожалеет, что снова прикоснулась ко мне.

— Эй, я много знаю законов, — возразила Рони. — Например, я знаю, что в Болдуин-Парке запрещено кататься на велосипеде в бассейне. И знаю, что в Оклахоме охотиться на китов незаконно. О, и в Сингапуре незаконно покупать или продавать жвачку — ты можешь получить ее только по рецепту и назначению врача. — Все уставились на нее. — Что?

Маркус притянул ее ближе.

— Мне нравится, что ты впитываешь всё, как губка.

— Если тебя это не раздражает, значит, вы действительно пара, — пробубнил Ник.

— Они все могут поверить, что вы пара, но только не я. — Развернувшись, Элиза выбежала из домика, хлопнув дверью.

— У тебя есть ручка и листок бумаги, милая? — спросил Маркус Рони. Как только предметы появились в его руках, он написал адрес Бранта, а затем повернулся к Нику. — Я должен поговорить со своей стаей. У тебя ведь есть Skype?

Чувствуя настойчивость Маркуса, Ник нахмурился.

— Что происходит?

— Фото клиента Элизы, Ноа Бранта, совпало с описанием программиста шакалов. Если это он, мы теперь знаем его имя и адрес. Но с тех пор, как мы пытались выследить этого волка, на пути появлялись много ложных препятствий, так что нам нужно, чтобы Ретт проверил Бранта.

Кивнув, Ник встал.

— Я попрошу Донована посмотреть, что он сможет узнать о Бранте. Подожди здесь, я возьму ноутбук. — Довольно скоро они подключились к компьютеру Ретта, и несколько волков Феникса собрались вокруг него. Все сразу же заметили, брачные метки Маркуса и Рони.

— Вы истинная пара? — улыбаясь, спросила Тарин.

— Да, — ответил Маркус, и сразу же его стая начала обмениваться деньгами. Одуреть просто. — Вы ставили на то, пара мы или нет?

Пересчитывая стопку денег, заговорил Трик:

— Мы все были уверены, что вы будете вместе, а ставили мы на то, истинная ли вы пара или нет. О, и на то, сколько уйдет времени, пока вы решитесь оставить друг на друге метки.

— Ты не вправе судить нас, так как именно ты ставил на то, останется ли Тарин навсегда после того, как я привез ее домой, — сказал Трей.

Джейми улыбнулась.

— О, не обращайте внимание! Поздравляю! — Другие члены стаи Феникса последовали её примеру, желая им всего наилучшего… кроме блондинистого извращенца. Доминик хмурился.

— Я так расстроен. Не могу поверить, что ты так поступила со мной, Рони.

— Доминик, — сквозь зубы проговорил Маркус.

— Мы могли быть так счастливы вместе. Чувствую себя преданным.

— Доминик.

— Но, несмотря на то, что ты разбила мне сердце, я не жалею о своей любви. Если бы мне пришлось выбирать между любовью к тебе и возможностью дышать, я бы сказал, что любил бы тебя до последнего вздоха.

Джейми засмеялась, а все остальные застонали, и Маркус обменялся взглядом с Райаном. Страж кивнул, а затем всадил Доминику подзатыльник

— Эй, больно же!

Но извращенец просто умирал со смеху.

Рони вздохнула.

— Знаешь, Доминик, думаю, самое время рассказать тебе о том, что говорят о тебе за спиной. — Короткая пауза. — Классная задница. — Внезапно, ей сдавили шею и игриво встряхнули.

— Тебе больше нельзя такое говорить, милая, — усмехаясь, сказал Маркус. — По крайней мере, если хочешь сохранить этому извращенцу жизнь.

Самодовольный, Доминик указал на Рони.

— Ха! Ты больше не можешь этого делать!

Толкнув идиота в сторону, Трик усмехнулся Маркусу.

— Говорил же, игнорируй Провидицу!

— И ты оказался прав, не думаю, что Керри солгала, но… — Маркус замолчал, когда Рони фыркнула. — Думаешь, она соврала?

— Целиком и полностью. Когда она увидела нас вместе в закусочной, то приревновала, Маркус. Не трудно догадаться, что она хотела от тебя чего-то большего, но не получив желаемого сильно расстроилась. Возможно, она хотела отомстить тебе.

— Хочешь сказать, что она придумала это видение, чтобы я боялся встретить свою половинку и стал бы противником спаривания?

— Да нет, думаю, в своём видении она видела нас с тобой, вместе, потому то и побледнела при виде меня. Но, давая ложное описание пары, она вынудила тебя искать кого-то конкретного, что наверняка помешало признать меня своей парой, когда мы встретились.

— В этом есть смысл, — согласился Трик. — Возможно, Провидица, даже надеялась, что если будущее будет настолько для тебя отвратительным, ты обратишь внимание на неё.

— Но я никогда не давал ей никаких обещаний — Сказал Маркус — Я никогда не обманывал ее. И не буду этого делать.

— Некоторые женщины думают, что могут заменить «игрока», — объяснила Джейми, — и заставить мужчину остепениться. Может этого она добивалась.

— Возможно, — согласился Маркус. Чем больше он об этом думал, тем сильнее убеждался, что Керри солгала. Ему захотелось перерезать ей горло… ведь он мог уйти от Рони благодаря её «видению» своего предполагаемого будущего.

Тарин не смогла промолчать.

— Ладненько, где эта сучка, и когда мы сможем её наказать? Рони, не забудь взять ножницы.

Трей покачал головой.

— Нет, никаких ножниц. Вы девочки смертельно опасны с этими штуками.

— Слышал о вашем допросе, — сказал Райан. И хотя он как обычно выглядел угрюмо, в глазах блестело веселье. — Жаль, что мне не довелось на это посмотреть.

Тао и Трик кивнули в знак согласия.

Эли улыбнулся.

— Честно говоря, так я ещё никогда не развлекался.

— Кстати о допросе, — начал Маркус. — Возможно, я знаю, кто этот технарь. — Волки Феникса напряглись. — Я видел несколько фотографий одного из клиентов Элизы. Он подходит под описание, и очень похож на парня, которого я видел на видео.

— Есть его личные данные? — спросил Ретт — Я смогу найти его.

— Его зовут Ноа Брант. У меня есть его адрес. — Маркус поднял лист бумаги с адресом. Прочитав его вслух, он продолжил: — Согласно документам Элизы, его обвиняют в попытке похитить четырнадцатилетнюю человеческую девочку.

Джейми закусила нижнюю губу.

— Шакалиха сказала, что хакер любил похищать женщин, а потом доставлял их на место убийства. Это может быть он.

— Я никогда о нем раньше не слышал, — сказал Трей и вопросительно посмотрел на остальных, но они отрицательно покачали головами. Он повернулся к Маркусу. — Ретт посмотрит, что сможет раскопать о нем. Я перезвоню позже.

— И, — протянула Тарин, — Рони, ты переезжаешь в нашу стаю? — Шайя ахнула от возмущения, и лучшие подруги начали ссориться. Ника огорчил вопрос Тарин, поэтому он начал спорить с Треем. К спору присоединились Данте и Джейми, заявляя о практичности переезда Рони в их стаю. Затем вмешался Эли… но его слова были совершенно неожиданными.

— Я не люблю вмешиваться в дела других людей, но думаю Рони лучше переехать в стаю Феникс. — Все уставились на него.

Шайя в ужасе поднесла руку ко рту.

— Почему ты говоришь такие ужасные вещи?

— Я думаю, несмотря на то, что Рони теперь в паре, Ник и мама будут всевозможными способами вмешиваться в её жизнь. А значит, Маркус постоянно будет конфликтовать с Ником, и мама с Рони будут спорить чаще, чем раньше. Я не хочу, чтобы ты уходила, сестрёнка, все остальные здесь невероятно скучные. Но желаю тебе счастья. А ещё не хочу, чтобы ты разорвала горло Нику или маме.

Упоминание Кэти заставило Маркуса задуматься, где она. Его разозлило, что она не поздравила Рони — он почувствовал боль и разочарование своей пары. На самом деле, он не понимал в чём проблема Кэти, как не понимал и того, почему она не радуется, что её дочь нашла истинную пару.

Пока Рони пыталась успокоить плачущую Шайю, Маркус незаметно отправился на поиски матери. И нашел её на крыльце, в качелях, глядящую вдаль. Казалось, она не почувствовала его появления, но её слова доказали его неправоту.

— Думаешь, я жестко обошлась с Рони.

Подойдя к качелям, Маркус посмотрел на Кэти.

— Я думаю, что ты делаешь всё возможное, чтобы подкосить её и выставить себя в лучшем свете. Считаю, что ты чересчур с ней строга и постоянно выводишь из равновесия. И всё это меня бесит.

— Я то же самое чувствовала по отношению к моей матери. Она так же со мной поступала.

Он шокировано моргнул.

— Тогда почему ты так поступаешь с Рони?

Кэти глубоко вдохнула.

— Когда я потеряла пару… никогда не чувствовала такой боли ни до, ни после. Словно меня разрезали, и кровотечение не останавливалось. Полагаю, так оно и было, только кровь шла из души, а не тела.

Теперь, когда Маркус связан с Рони, и его душа связана с её, он мог точно представить, каково это, потерять её — бесконечная агония, рана, которая никогда не затянется.

— Мама воспитала меня так, чтобы я не была зависима от мужчины ни эмоционально, ни физически. Лишь поэтому я нашла в себе силы не уйти следом за парой. Я хотела умереть, но нашла в себе силы жить дальше ради детей. — Кэти посмотрела ему в глаза.　- Я надеюсь и молюсь, чтобы Рони не довелось пережить то, через что я прошла. А если бы пришлось, я должна была убедиться, что она справится. И если это означало воспитать её так же, как воспитывали меня и сделать отношения между нами натянутыми, так тому и быть. — Теперь он понял. Кэти на самом деле любила Рони, он видел это в её глазах. Она желала Рони лучшего, и делала для этого то, что считала нужным. Фиговый знак любви, но всё-таки любви. — Что же, Маркус Фуллер, можешь ненавидеть меня, суди за способ воспитания дочери. Но я никогда об этом не пожалею. Моя девочка… сильная и выносливая. Намного крепче меня, её ничто не сломает, — сказала она с такой гордостью. — Я молюсь, чтобы она никогда тебя не потеряла, но если так случиться, она продолжит жить. Не оставит детей, которые внезапно могут осиротеть.

Она была права, Рони сможет жить дальше. Этого же и Маркус хотел, если вдруг произойдёт немыслимое.

Вздохнув, Кэти вновь посмотрела вперёд.

— Может, я и виновата, что давила на неё, потому что она доминантнее меня, но ты ошибаешься, если думаешь, что я не люблю мою девочку. Я её обожаю и горжусь ей. Хотя она вряд ли поверит, что это правда.

Маркус долго молчал, а затем произнёс:

— Я понимаю, почему ты так её воспитывала и почему думала, что так правильно. Но мне это не нравится и никогда не нравилось, что она из-за этого чувствовала. И я никогда не перестану защищать её, даже если себя она защитить откажется.

Кэти посмотрела на него.

— Хорошо.

— По крайней мере, ты можешь поздравить её с запечатлением. Она этого хочет.

— Я шокирована количеством ушедшего времени на выяснение, что вы истинная пара.

— Ты это подозревала? — Он свёл брови. — Но… ты постоянно отчитывала Рони за то, что она была со мной.

Она посмотрела на него с тем, что можно было принять за жалость.

— Маркус, очень хорошо, что ты красавчик, так как туповат.

— Чтение лекций послужило цели?

— Чем больше я отчитывала её, тем больше… — Кэти замолчала, давая Маркусу додумать остальное самому

— Тем больше времени она проводила со мной, — закончил он.

Кэти усмехнулась.

— Именно. Она чаще была с тобой, чтобы убежать от меня и позлить. Если бы я старалась настоять на том, чтобы она пошла к тебе, она делала бы всё наоборот.

— Нет, но попыталась бы. Я не дал бы ей сбежать.

Кэти хмыкнула.

— Маркус Фуллер, ты мне нравишься. Ты отлично подойдёшь моей Рони.

В этот момент, открылась дверь и вышла Рони.

— Вот и ты, красотка. — Маркус протянул ей руку. Переводя взгляд с Маркуса на Кэти, Рони подошла и взяла его за руку. Кэти встала и повернулась к дочери.

— Полагаю, пришёл момент моих поздравлений.

Рони фыркнула.

— Не стоит так радоваться за меня. Правда. Умерь пыл.

— Я рада, что ты нашла свою пару, хотя не берусь утверждать, что вы долго протянете, но… — Кэти развернулась и вошла в дом.

Рыча, Рони покачала головой.

— Её послали тестировать меня, и я с треском проваливаюсь.

Маркус обнял Рони и прижался к её греховным губам в долгом и страстном поцелуе.

— Давай пробежимся. Мой волк чертовски сильно хочет поиграть с твоей волчицей. Желает увидеть свою пару.

Её волчице понравилась эта идея, она хотела поставить метку своему волку. Несмотря на заявление Маркуса, что его волк не против метки волчицы, они не давала им воли. Честно говоря, она волновалась, что волчица сделает Маркуса своим, но Рони не хотела этого делать, пока они не запечатлелись. Лишь тогда она бы почувствовала, что отношения продвинулись дальше. Теперь, когда Рони чувствовала Маркуса на каждом уровне, не имела никаких проблем с ответом на желание волчицы побегать и отметить волка Маркуса. Так что, они разделись в домике Рони и перекинулись.

Тёмно-серая волчица и волк, мех которого был серого, коричневого и желтого цветов, облизывали и прикусывали друг друга за морду в знак приветствия. Заем волчица укусила волка за ухо и отпрыгнула. Волк пошёл за ней, и вместе они побежали по лесу на территории стаи Меркурия. Несколько часов они бегали, прыгали, прятались, кусались, царапались и резвились, прежде чем поставить метки.

Когда они вернулись в домик, уже стемнело. Маркус первым перекинулся и обессиленно свалился на спину в гостиной. День был долгим. Тёмно-серая волчица встала над ним, ткнулась носом ему за ухо, а затем лизнула в подбородок.

— Рони, вернись ко мне. — Через секунду, на нём растянулась восхитительная, обнажённая женщина.

— Твой волк столь же ненасытен, как и ты, — проговорила Рони со вздохом, а затем разве что не замурлыкала, когда он проследил кончиками пальцев вдоль линии её позвоночника.

— Ты не шутила, говоря, что волчица агрессивна, когда дело касается того, чего она желает. — Хотя его волк не жаловался.

— Твой волк не такой уж застенчивый. — Укус на шее чертовски болел, но он лишь подстегнул волчицу. Н-да, их волки стоили друг друга.

Перевернув Рони на спину, Маркус провёл пальцами по метке.

— Мне нравится ей любоваться. — Он и не думал, что настолько собственник, как не мог и представить, что это будет так… всепоглощающе, чертовски сильно, что перехватывало дыхание. Он хотел запереть Рони и никому не показывать. Хотел выколоть глаза любому мужчине, осмелившемуся на неё посмотреть. Желал знать её тело лучше, чем кто-то ещё, быть жизненно необходимым для неё. Хотел, чтобы её тело, разум и душа принадлежали лишь ему.

И в то же время, это не разрушительное собственничество, каким он себе его представлял. Не зловещая жадность, которая переросла бы во что-то нездоровое. Оно не душит, не принижает и не ранит Рони.

Он не видел в Рони лишь объект, а видел кого-то, чьё счастье важнее всего на этом свете. Да была и ревность, но не из-за неуверенности или недоверия, а из-за глубокой необходимости защитить и уберечь кого-то безумно важного, обезопасить связь от любой угрозы.

— Хочу, чтобы ты кое-что запомнила. Неважно, насколько я собственник или защитник, никогда не думай, что я тебя не уважаю или не верю, будто ты не в состоянии сама себя защитить. Даже не допускай мысли, что я придавлю твою независимость. — Он лизнул её ключицу, а затем поднялся языком по шее. — Ты мне нравишься именно такой, какая ты есть.

— Запомню, но это не значит, что я не буду сопротивляться.

Он улыбнулся.

— Я ничего другого не ждал. — Подперев голову рукой, он спросил: — И, кто же из нас сменит стаю? — Когда она не ответила, он продолжил: — Скажу по-честному, я не хочу уходить из стаи по двум причинам. Первая — я очень близок с ними со всеми, они — моя семья. Вторая — я согласен с Эли, Ник и твоя мать будут создавать нам проблемы… Но если ты хочешь остаться здесь, я сменю стаю.

— Почему?

— Потому что ты важнее. — Пальцами он вырисовывал узоры у неё на животе, наслаждаясь тем, как Рони дрожала. — Я хочу тебе счастья.

— Это здорово, и всё такое, но и я хочу тебе счастья. Так что мы не можем пытаться принять это решение, основываясь на счастье, иначе начнём ходить кругами. Давай посмотрим на это с практичной стороны. — Он кивнул и Рони продолжила. — С моей стороны, практично остаться здесь. Моя стая меньше твоей. Если я уйду, стая станет ещё меньше и потеряет стража. Твоей стае я не нужна, как не нужен и ещё один страж.

— Трей не станет возражать против ещё одного стража, но я рассмотрю твою позицию. — Он ткнулся носом ей в шею. — Если я присоединюсь к твоей стае, в ней станет на одного больше. Но я сильно сомневаюсь, что твой брат захочет меня в роли стража… ни один Альфа не захочет руководить парой своей сестры, иначе может отдать приказ, результатом которого станет трагедия. А значит, я остаюсь не у дел, но я не против, так что могу это пережить.

Рони прищурилась.

— Ты слишком легко соглашаешься.

— Ты возражаешь?

— Да, потому что ты не хочешь менять стаю. Ты сильно против этой идеи. Я это чувствую. Ты просто говоришь так, потому что хочешь «для меня счастья».

— Я сказал правду. Мой переезд практичнее.

— Но тебя что-то сдерживает. Что? — Она внезапно поняла, и раздражение исчезло. — Ты думаешь, что предаёшь Трея, уходя. Думаешь, что задолжал ему из-за инцидента с его мамой.

— А ты думаешь, что предашь семью, если уйдёшь, — возразил он, прикусывая её нижнюю губу. Она ответила тем же.

— Да. Я не представляю, как мы это разрулим.

— Давай отложим этот разговор. — Он прижался к её губам в медленном, томном поцелуе. — Я думал, что счастлив, пока не появилась ты. Тогда я осознал, что вообще ни разу не испытывал счастья. — Как можно быть счастливым, когда ты не цел?

— Погоди, ещё немного, и я начну раздражать тебя, как всех остальных. У меня к этому талант.

— О, ты меня иногда раздражаешь. Например, когда тыришь у меня картошку-фри или когда съедаешь последний кусочек торта или когда угрожаешь воздержанием, если я не поделюсь с тобой едой.

— То есть, я раздражаю, когда встаю препятствием между тобой и едой?

— Точно. — Она закатила глаза. — Мне нужно позвонить сёстрам и рассказать о запечатлении. Они будут в восторге.

— Очень надеюсь, что они передадут новости Керри. Когда я начинаю думать о том, как она воспользовалась знаниями твоего детства, чтобы вот так тебя мучить, хочу её убить.

Она так обыденно это произнесла, что Маркус улыбнулся.

— Когда я думаю о том, как её «видение» остановило меня от признания, кто ты для меня, я хочу убить её.

— Трик сказал, не обращать внимания на видение, — наполовину спросила, наполовину утвердила Рони.

Маркус скользнул по её телу, желая языком коснуться волчьей метки на её животе.

— Он сразу понял, что мы пара, и заставил меня задуматься над этим.

— Я такого от него не ожидала, учитывая, что вы… ну, ты понял, больше, чем друзья.

— Ты думала, что он станет ревновать? — Он мотнул головой. — Мы наслаждались временем, проведённым вместе, но это всё.

Перебирая пальцами его волосы, она спросила.

— Я думала, что не нравлюсь ему.

Маркус фыркнул.

— Если бы Трик мог, утащил бы тебя к себе. Ты в его вкусе. Но никто тебя не заберёт. — Он убьёт любого, кто попытается… не сомневаясь.

— Уверена, никто и пробовать не станет. Я точно не выгодная партия.

Он сильно её укусил. Прямо возле пупка.

— Не говори так о моей малышке, — предупредил он и скользнул языком по её пупку и проводя пальцем по бедру. — Мне бы не хотелось держать тебя на грани, пока ты не начала бы умолять об оргазме. — Придурок. Рони склонила голову.

— А ты знал, что тысячи различных видов бактерий могут скрываться в пупке человека?

— Рони.

— Что? Что такого я сказала?

Глава 15

Капец, как рано.

Распахнув парадную дверь, Маркус уставился на Данте.

— Ты понимаешь, что «подъём на рассвете» — полная хрень? — На улице было ещё темно.

Как и в прошлый раз, Бета всунул чашку кофе ему в руку.

— Переодевайся и вперёд, в главный дом. Нужно поговорить насчет Бранта.

Закрыв дверь, Маркус обернулся и увидел, как Рони, одетая лишь в его футболку, по-кошачьи потягивалась.

— Слышала?

— Ага. Очевидно, это важно, но я всё равно подсыплю ублюдку соли в кофе.

Немного погодя, войдя в главный дом, Маркус и Рони обнаружили Шайю, Тарин и Джейми, сидевших за одним концом стола, а Ника, Деррена, Трея, Данте и Райана — на противоположном. Женщины даже не подняли глаз от записей, и Рони предположила, что это, скорее всего, связано с планами завтрашней церемонии спаривания. Налив себе по чашке кофе, и взяв хлопья, Рони и Маркус заняли место за столом.

— И чего мы так рано встали? — спросил Маркус, прежде чем засунуть полную ложку хлопьев в рот.

— Захотелось чертовски длинного дня, — ответил Трей. — Как я уже объяснил Нику и Деррену… есть проблема.

Рони нахмурилась.

— Какая?

— Мы не можем добраться до Бранта.

— Он хорошо охранён?

— Нет, он в тюрьме.

Маркус замер, держа ложку на полпути ко рту.

— В тюрьме?

Трей кивнул.

— Он не пошёл на сделку.

Маркус пожал плечами.

— Ну, тогда обыщем его квартиру.

— Мы не можем так рисковать, — сказал Ник. — Как известно, многие обвиняемые перевертыши «прилюдно опозорены» — их личные данные попали к экстремистам, а те не только выставляют это на своем веб-сайте, но и торчат перед домами с транспарантами. И они окружили дом Бранта.

— Дерьмо, — прошипела Рони. — Ретт нарыл на него что-нибудь?

Данте ответил:

— Он смог достать только записи о приводах Бранта и основную информацию — где работает, дату рождения. Брант — хакер, и мог удалить все следы.

— Мы знаем, что он перевертыш-одиночка. — Трей барабанил пальцами по столу. — Изгнали из стаи, когда ему было двадцать три. Почему — неизвестно.

Маркус отхлебнул кофе.

— Что в его уголовном прошлом?

— Не густо. Пара обвинений в преследовании до совершеннолетия, но до суда дела не дошли. Предполагаю, стая как-то всё уладила. Но в возрасте двадцати четырёх лет, его обвинили в преследовании человеческой женщины. И ещё одно обвинение пару лет спустя. Через год после этого, его бывшая девушка получила запретительный ордер, но непонятно почему. Единственное, в чём мы уверены, он — технарь шакалов.

Маркус вскинул голову.

— Откуда такая уверенность?

— Когда Ретт хакнул файлы парня, рассмотрел фотографию Бранта, включая китайские символы на руках. Ему удалось перевести их. Это три буквы.

— Дай угадаю, — потянул Маркус. — С, Н, М? — И зарычал на кивок Трея.

— По крайней мере, мы знаем, кто этот ублюдок. — Рони погладила Маркуса по бедру, хотя его это не успокоило. Прежде чем она успела убрать ладонь, Маркус крепко сжал её.

— Суд Бранта через несколько дней. — Трей сложил руки на груди. — Если дело замнут, мы сможем схватить Бранта… хотя действовать придется осторожно, поскольку экстремисты, скорее всего, будут ждать возле здания суда. Если его не отпустят, добраться так скоро, мы до него не сможем.

Деррен скривил рот.

— Будем надеяться, что Элиза хороша, как утверждает, или ответов от Бранта нам не видать.

Райан откинулся в кресле.

— А мы пока поговорим с его друзьями и коллегами. Они могут знать о его привычках, возможно, слышали о его любимом месте.

— Нет. — Рони покачала головой. — Из всей ситуации я вынесла одно — друзья и коллеги помогать не станут. Нужно поговорить с тем, кого Брант бесил. Те запоют. — Райан выгнул брови, и одобрительно кивнул.

— Стоит поговорить с бывшей, которая выбила запретительный ордер, — предположил Данте. — Судя по информации, обнаруженной Реттом, она живет в Нью-Йорке.

Ник улыбнулся.

— Вот где личный самолёт очень пригождается.

Данте отпил кофе, а затем выплюнул его на пол.

— Рони. — простонал он, на что Рони невинно пожала плечами, в то время как остальные засмеялись.

***

Марго Линкольн — бывшая человеческая девушка Бранта — библиотекарь. Похоже, его привлекают тихие, застенчивые, образованные девушки. Но Марго оказалась недружелюбной и удивительно наблюдательной. Лишь взглянув на Тарин и Рони, когда они подошли к ней в одном из проходов библиотеки, она произнесла:

— Вы перевертыши.

Тарин улыбнулась.

— А ты умна, Марго Линкольн.

— Вы так сдержанно, грациозно, бесшумно ходите. — В её голосе слышалась горечь.

— Ты, кажется, много знаешь о перевертышах. — Она промолчала. — Я Тарин. Это Рони. — Рони просто кивнула, продолжая держать во рту леденец.

Отвернувшись, Марго поставила на полку одну из многих книг, которые держала.

— Если вы здесь, насчет Ноа Бранта, мне нечего сказать.

Рони ощутила удивление Маркуса. Мужчины рассредоточились по зданию, но в пределах слышимости, благо, что эта часть была пустой и тихой. Они решили, что Марго не станет разговаривать с шестью огромными мужчинами перевёртышами.

Тарин склонила голову.

— С чего ты решила, что мы пришли поговорить об этом мудаке? В смысле, да, за этим и пришли, но с чего так сразу-то?

По-видимому, то, что Тарин назвал его мудаком, успокоило Марго, так как гнев ушёл из её черт.

— Вы не из его стаи?

— Будь он в моей стае, я бы усыпила его, как собаку.

Марго прищурилась на Тарин.

— Альфа-самка, — протянула она, затем перевела изучающий взгляд на Рони. — А ты… ты могла бы стать альфой, если захотела. Не такая уж безобидная, какой хочешь казаться.

Тарин посмотрела на Рони и шире улыбнулась.

— И мне она нравится. Ладно, Марго, вернемся к теме. С чего ты взяла, что мы пришли из-за Бранта?

Марго осмотрелась.

— Не время и не место. В библиотеках должно быть тихо и спокойно.

Тарин тоже огляделась.

— Но тут никого. Пожалуйста, Марго.

Марго разочарованно вздохнула.

— Когда я получила запретительный ордер, экстремисты узнали об этом и начали давить на меня, предать огласке случившееся.

— Да, они частенько преследуют жертв.

— И всё стало куда хуже. Я потомначала задумываться, мог ли кто-то из стаи Ноа прийти и заткнуть мне рот?

Нахмурившись, Рони вытащила леденец изо рта.

— Бранта изгнали из стаи. Он не говорил?

Марго замерла.

— Нет.

— Предполагаю, что экстремисты прицепились к тебе из-за последнего обвинения против Бранта, — проговорила Тарин.

Марго вытаращила глаза.

— Какое обвинение?

— Попытка похищения человеческой девушки-подростка. Марго, мы предполагаем, что он замешан в гораздо худшем.

— В смысле? — Когда Тарин не ответила, Марго вздёрнула подбородок. — Если хочешь, чтобы я отвечала на твои вопросы, ответь и на мои.

— Справедливо. Мы считает, в прошлом он очень многих похитил, и работает с опасными и весьма злобными людьми, которых не можем найти. Нам нужно, как можно больше знать о Бранте. Возможно, это поможет отследить этих ублюдков.

Марго вздохнула.

— Хотите знать о Ноа? Он очень приятный, нежный, заботливый мужчина. И даже когда его друг тебя избивает, его манеры остаются безупречными — он вежлив и учтив. Хвалит тебя, говорит, как горд и насколько ты красива.

Рони затошнило.

— Он тебя бил?

— Нет. Ему нравилось наблюдать. — Марго с горечью усмехнулась. — Он заморочил мне голову.

Тарин закусила нижнюю губу.

— Извини, знаю, должно быть, трудно вспоминать, но ты можешь сказать, где всё произошло?

Марго перевела взгляд на полки.

— Не уверена. Он пришел сюда, как и многие вечера до этого, чтобы подвезти меня домой. В машине вколол мне транквилизатор, а очнулась я, связанная и с кляпом во рту, в пустой комнате, с кровавыми потеками на стенах.

Она замолчала, и Рони поддержала ее.

— Можешь не рассказывать, что они сделали. Но я хочу узнать, как ты оттуда выбралась.

— Я думала, что не смогу, но понимала, что надо действовать с умом. И когда он начал говорить, как гордится, я притворилась радостной и счастливой, что смогла ему угодить. Я не была уверена, получиться ли — особенно учитывая, что его друзья не хотели меня отпускать — но сработало. Нацепив фирменную лучезарную улыбку, Ноа повез меня назад в свой дом. Никогда не забуду ту улыбку. Казалось, мы ехали несколько часов, а когда, наконец, остановились на красный свет недалеко от его дома, я выхватила перцовый баллончик из сумочки и выплеснула струю ему в лицо. — Рони внутренне содрогнулась. Перцовый спрей, должно быть, чертовски жжёт глаза перевёртышей. — И пока он вопил, я выбралась из машины и побежала к ближайшему дому. Жившая там пара вызвала полицию, но к моменту приезда копов, Ноа уехал. Его арестовали дома.

Тарин свела брови.

— Так, погоди… Тебя накачали наркотой, увезли против твоей воли и избили… и на него не завели дело?

— Даже до суда не дошло. — Марго вновь горько улыбнулась. — Кто-то из его стаи — или бывшей стаи, неважно — вмешался в дело и подверг сомнению мои обвинения, после чего пообещал, что если я не предам эту историю огласке, он не подпустит Ноа ко мне. — Рони была уверена, что так они и поступили. Может стая и не хотела Ноа, но и привлекать к себе внимания не желали. — Я библиотекарь, на моем счету сумма в три цифры. Бороться с ним на законных основаниях средств не было. А я очень хотела, чтобы он от меня отстал. И его больше не было.

— Но живешь в страхе, что однажды он придёт? — Рони это было так знакомо. Она сама очень долго жила в страхе, что люди, напавшие на неё, явятся на порог.

— Он жестокий псих, и не заслуживающий жить. — Марго перевела взгляд с Тарин на Рони. — Вы его убьете?

— Планировали, — ответила Рони.

— Хорошо. Но только, как можно больнее.

Тарин улыбнулась.

— Думаю, мы так сможем.

— А его друзья?

— Когда мы их найдем, они пожалеют, что родились на свет. Но пока, понятия не имеем где их искать. Ты хоть что-то помнишь о том месте? Может Брант упоминал место, где любит бывать?

Марго задумалась на минуту.

— Помню запах. Смерти. Крови. Он был повсюду. — Можно с уверенностью заявлять, что Брант отвез её на бойню шакалов. — И это все. Извините.

Тарин кивнула.

— Спасибо, Марго. Береги себя.

Завернув за стеллаж, Тарин и Рони двинулись на выход. Мужчины выскользнули из укрытий, и Маркус немедленно подошёл к Рони, а Трей к Тарин. Все молчали, пока не вышли на улицу.

— Прокатились впустую, — проворчал Данте.

Тарин ткнула в него пальцем.

— А вот и нет. Марго сказала, что до того места от дома Бранта несколько часов езды. Мы сможем сузить район поиска.

— Тарин, ей вкололи наркотик и избили, — напомнил Райан. — Она сидела с Брантом в одной машине, и была до чёртиков напугана… поездка могла показаться куда дольше того, что есть. — Тарин склонила голову, обдумывая слова.

Рони вытащила леденец изо рта и Маркус забрал его. Бросив мимолётный взгляд на Маркуса, она сказала:

— Мы точно узнали одно — стая следит за Брантом. Они могут что-то знать.

Они дошли до арендованного фургона, который Трей снял с сигнализации, и сели в него.

— Сомневаюсь. Если бы знали, насколько всё плохо, убили бы Бранта ради репутации стаи. Можно с уверенностью сказать, что они попробуют его убить, хотя, это будет сложно.

— Мы доберемся до него, — сказал Ник. — Даже если он в тюрьме. Неприкасаемых нет. Уж я-то это прекрасно знаю. — В тюрьмах для несовершеннолетних охранникам часто платят за то, чтобы они нападали на заключенных.

У Трея зазвонил телефон, и Альфа включил громкую связь.

— Алло.

— Трей, не уверен, что тебе это понравится, — проговорил Ретт. — Ну, может и да. Думаю, Маркусу понравится, а может, нет, поскольку теперь он не сможет наложить на них руки.

— Ретт, — прервала Тарин, — объясни.

— Извини. Дело в том, к-хм, в общем, я проверял новые видео на snm.com. Куинн и Лола МакГи мертвы.

— Мертвы? — повторил Данте, подавшись вперёд.

— На видео снято жестокое нападение шакалов в облике зверей на чету МакГи-людей. А после уничтожили стаю МакГи.

Маркус обернулся к Рони.

— Должно быть, они узнали, что Куинн рассказал нам о сайте.

— Или они разозлились, найдя мертвую шакалиху, и решили выместить злость на них, — сказала Тарин.

— Проклятье, — пробормотал Маркус. — Я хотел их сам убить.

Рони хотелось смеяться от расстроенного выражения лица Маркуса.

— Все нормально. Сможешь сорвать зло на шакалах, когда мы их найдем. — Она-то настроилась по полной оторваться.

— Можешь поспорить на свою феноменальную задницу, я так и сделаю. — Но настроение лучше не стало. На самом деле, его гордость не позволяла признать, что он продолжил дуться ещё пару часов. И даже когда они с Рони забрали Тойоту и поехали на территорию Феникса, он Маркус продолжал злиться.

Рони фыркнула.

— Умеешь ты зацикливаться.

— Я не зацикливаюсь, а… — Маркус замолчал, когда, подъехав к главным воротам своей территории, заметил знакомый автомобиль. Твою мать.

Почувствовав гнев, охвативший Маркуса, Рони посмотрела на него.

— В чём дело?

Он остановился у ворот.

— Подожди здесь, сладкая

— У тебя проблемы, и ты думаешь, что я стану ждать здесь?

— Это не проблема, а просто разговор кое с кем. — Ничего больше не объяснив, он выскочил из Тойоты, направился к ожидающей машине и не останавливался, пока темноволосый мужчина средних лет не вышел из машины. — Отец, — без единой эмоции поприветствовал Маркус.

— Сын. — Его ответ был таким же плоским.

— Что ты здесь делаешь?

В выражении лица Джонаса Фуллера читалась жесткость.

— Керри рассказала мне, что происходит.

Маркус, не понимая, выгнул бровь.

— А что происходит?

— Ты отвергаешь свою пару. Да, Керри рассказала мне о видении и женщине, с которой ты встречаешься. Даже зная, насколько ты нужен паре, ты её отвергаешь. Как ты можешь? По словам Керри, она, как твоя мать. Ей нужен тот, кто будет её защищать и спасать. Ей нужна пара…

— А тебе нужен тот, кто будет зависеть от тебя? — перебил он отца. — До меня это не сразу дошло. Я всегда тебе сочувствовал, представляя, что ты в ловушке, защищаешь маму, потому что она твоя пара. Но всё не так? — Отец вздёрнул подбородок, но ничего не сказал. — Тебе нужен кто-то слабый, неспособный позаботиться о себе. Так проще. Ты стал незаменим. И счастлив, опекать сломленного, полностью зависимого от тебя… даже если зависимость эта отвратительная.

— Мы говорим о тебе, — возразил Джонас. — Твоей паре и вашем будущем.

Из машины отца вышла Керри. Вот её только не хватало.

— Маркус, прошу, не злись, но я должна была что-то сделать и убедиться, что ты не разрушишь свою жизнь. — Она двинулась к нему, но Маркус остановил её, рыкнув.

— И как же я разрушу жизнь?

— Завязав серьезные отношения с этой Рони, — ответила Кэрри. — Она не та самая.

— Кто сказал?

— Моё видение.

— Я не верю в видения, — поговорил Маркус, повторяя то, что однажды сказал Рони. — Больше не верю.

Керри гневно вздохнула.

— Она убедила тебя не слушать меня? Игнорировать мои слова? — Маркус безучастно посмотрел на неё. — Она настроила тебя против меня?

— Маркус, не глупи, — рявкнул Джонас. — Бросить свою пару — верх идиотизма. Ты всю жизнь будешь гадать, что могло бы быть. Ты отвергаешь того, кому нужен.

Хлопок двери автомобиля, заставил Керри и отца Маркуса перевести взгляд на Тойоту. Маркус ощущал раздражение Рони, и даже больше. Он чувствовал раздражение её волчицы. Рони встала рядом с ним.

— Всё в порядке, Маркус?

— Это она, Джонас! — воскликнула Кэрри, тыкая в Рони. — Она мешается Маркусу на пути к истинной паре.

Джонас оскалился на Рони.

— То есть, ты не просто решила бросить свою пару, но хочешь заставить и Маркуса бросить свою?

Рони склонила голову.

— Я почти готова поверить, что тебе не всё равно.

Джонас вздёрнул подбородок.

— Конечно, не всё равно! Маркус — мой сын!

— Да, что ты говоришь!? Не всё равно? А что ты сделал, когда мать отвергла и оттолкнула его? Что сделал для безопасности и счастья Маркуса? Ах, ну, да, ничего. — Маркус увидел, как отец сжал кулаки. Старику никогда не нравились сомнения и критика. — У него не было настоящей матери — она эгоистичный ребенок, видевший лишь собственные желания, — продолжила Рони. — А ты в компенсацию предоставил любовь и уверенность, что он любим? Нет, ты был строг с ним. Заставлял лгать ради неё и себя; ты заставил его чувствовать себя одиноким. Он рос с чувством вины за то, что не мог спасти мать или осчастливить.

Джонас зарычал.

— Это не…

— Вы внушили ему, что он не может быть любим, принят или достоин… что он вам не важен. Из-за этого он не позволял себе быть настоящим перед кем-то, потому что так его бы не отвергли. Он отвергал всех сам. Так что расскажи-ка, где именно тебе «не всё равно», потому что я не могу понять.

Маркус обнял Рони за плечи и зашептал на ухо:

— Ш-ш-ш, всё в порядке, сладкая. — От её защиты у него в горле ком встал.

— Маркус, ты не можешь её хотеть! — прохрипела Керри. — Она же обычная, выглядит как мальчишка, эгоистичная и материться!

Рони, видя в Керри лишь жалкое существо, отмахнулась от её слов.

— Керри, не нужно ставить меня на пьедестал!

Провидица топнула ногой.

— Если ты действительно заботишься о нём, не станешь губить его жизнь.

— Меня одновременно и удивляет, и раздражает то, что вы считаете ваше мнение значимым.

— Вот, сын, — начал Джонас, — ей на тебя всё равно! Она не уступит место твоей паре.

— Она моя пара. — Маркус глянул на Кэрри. — Но ты уже знала, да? В твоём видении были я и Рони, а ты солгала, надеясь, что я её не узнаю.

— Нет! — Кэрри неистово мотнула головой. — Маркус, я бы никогда не сделала ничего подобного. Ты должен мне поверить.

— Я тебе не верю. Мы с Рони пара, точка.

— Вы истинная пара? — проговорил Джонас, теряя самообладание.

— Да. И я кое-что понял, когда соединился с Рони. Единство с парой делает тебя целостным. Вы дополняете друг друга на всех уровнях, придавая смысл и баланс жизни. А значит, мама тебе не истинная пара. В каком-то смысле, своим желанием страдать ты похож на неё. У тебя комплекс мученика? — Джонас ничего не сказал. Керри, наоборот, затараторила:

— Ты не можешь серьёзно считать, что она твоя истинная пара! Она как-то провела тебя или что-то подобное, она…

Рони зарычала.

— Керри, лучше завались, или я тебя заткну. — Керри сглотнула.

— Ты закончил? — спросил Маркус отца.

Джонас расправил плечи, черты его лица смягчились.

— Так… ты счастлив?

— Да. Рони моё счастье. Но тебе всегда было фиолетово на моё счастье. Почему сейчас заволновался?

— Ему что-то нужно, — предположила Рони.

— Хотел узнать, можем ли мы зарыть топор войны, так сказать. — Словно всё произошедшее было ничем.

— Зачем тебе? — спросил Маркус, потому что у Джонаса Фуллера всегда была причина.

— Из-за твоей матери… она скучает по тебе. Мы оба сожалеем, что не ушли с тобой, когда Трея изгнали и часто думаем, было бы лучше, если бы мы не расставались? Ты — наш сын, и мы тебя любим. Гордимся тобой, и хотим быть частью твоей жизни. Особенно теперь, когда ты нашёл свою пару. Вам обоим полезно, чтобы рядом были родные, которые вас поддерживают.

— Вы хотите переехать в стаю Феникс, — догадалась Рони, потому что так же было и с Элизой, и с Дженис, которые давили на эмоции, льстили и заверяли, что могли быть полезными.

Маркус прищурился на Джонаса.

— Рони права?

— Если это поможет воссоединить семью, мы с твоей матерью подумаем об этом. — Словно он делал Маркусу одолжение.

— Она надоела стае, да? — Маркус улыбнулся, но в улыбке не было и намёка на веселье. — Кто-то узнал, что она с собой делает?

— Нет. Она скучает по тебе. Мы оба. Ты наш сын.

Маркус несколько мгновений молча смотрел на этого сложного мужчину.

— Я не желаю вам зла и не ненавижу вас. Мне вообще всё равно, понимаешь… и ты в этом виноват. На моих глазах творилось такое дерьмо между тобой и мамой, и я не мог не видеть этого. Теперь могу. И не собираюсь втягивать во всё Рони, как и возвращаться самому. — Он поцеловал Рони в голову. — Пошли, милая.

Позволив Маркусу увести себя к Тойоте, она обернулась на Керри.

— Ты… если ещё раз приблизишься к нам, с превеликим наслаждением затолкаю тебе в глотку твои же яичники. И даже больше, ты с наслаждением будешь их пожирать. Только скажи.

Глава 16

Рони могла описать церемонию связывания тремя словами: офигеть, как смущает.

Она никогда не была романтичной натурой, испытывая неловкость от всех атрибутов любовных отношений. Например, она не видела смысла в цветах. Зачем дарить девушке то, что на её глазах будет вянуть и погибать? Как и дарить слабого щенка. Как это вообще можно считать романтическим жестом? Рони этого не понимала. Как и того, почему должна надевать платье, а ещё, почему Шайя, Тарин и Джейми настойчиво предлагали нанести макияж и не дали обуться в кеды. Разве, Рони не должно быть удобно? Вероятно, нет. И да, она злилась, но соглашалась на всё. Почему? Потому что Маркус был ей дорог.

Так что, взяв под руку Ника, Рони пошла по освещённой свечами дорожке в лес. Они дошли до поляны, где в круг выстроились все члены стай Феникса и Меркурия, а ещё сёстры Маркуса с их парами и детьми.

От такого внимания, у Рони сильнее забилось сердце, и она захотела развернуться и сбежать. Но не сделала этого. Почему? Потому что ей дорог Маркус, и она выдержит.

Пока Трей проводил церемонию, она наблюдала за Маркусом. Как и всегда, её пара успокаивал… несмотря на его пронзительный взгляд, ясно говорящий, что как только они останутся наедине, он займётся с ней неистовым сексом. И когда Трей попросил произнести клятвы, она проговорила свою вслух, хотя не видела в этом смысла. В конце концов, церемониальные слова не имели силы. Это всего лишь способ отпраздновать объединение пары. Мать Рони называла это «поводом для вечеринки». Все же, Рони соответственно долгу повторила слова. Почему? Потому что Маркус ей дорог.

И что ещё важнее: она улыбалась, танцевала и не доставала леденцы. Она преодолела всю неловкость ради Маркуса, особенно потому, что он пообещал не оставлять её одну, зная, как ей не нравятся вечеринки, внимание и общение. И из-за того несколько часов спустя она злилась.

Подойдя к Данте, Джейми и Деррену, она спросила:

— Где Маркус?

Данте, нахмурившись, осмотрелся по сторонам.

— Я думал, он с тобой.

— Он ушел минут двадцать назад за пивом в палатку, и больше не появлялся.

Деррен ухмыльнулся.

— Наверно забылся, увидев столько еды.

Она тоже так подумала.

— Я уже проверила, его там нет. И с сёстрами его нет. — Сёстры Маркуса вновь попытались устроить Рони допрос, но она выдала им пару неуместных фактов и, по сути, сбежала.

Улыбаясь, Джейми коснулась руки Рони.

— Не в тему, но видела, как Грета плакала на церемонии? Это были слезы радости. Всю вечеринку Грета восхваляет тебя, что странно раздражает твою мать. — После чего указала на двух, яро спорящих, женщин, за которыми со смехом наблюдали Грейс, Ретт, Лидия и Кэм. Рони не слышала о чём спор из-за бормотания малышки Лилы.

— Где твоя тётя?

— Вчера уехала… к нашей величайшей радости. — Разочарованно выдохнув, Рони осмотрела окрестности, ища пару. — Всё нормально, милая, вероятно, он разговаривает с одним из стражей.

Посчитав, что Джейми могла оказаться права, Рони подошла к стражам стай.

— Кто-нибудь видел Маркуса?

— Около получаса назад, — ответил Трик.

Тао кивнул, улыбаясь Рони.

— Он был с тобой, и вы сражались за куриное крылышко. — Она сделала это исключительно, чтобы позлить Маркуса.

— Не стоит беспокоиться. — Брекен похлопал её по спине.

— Он где-то здесь, — проговорил Райан.

Выгнув бровь, Рони указала на себя.

— Похоже, что я беспокоюсь?

— Нет, больше похоже на… злость, — ответил Зандер.

— Может, он с альфами, — предположил Джесси.

Надеясь, что он прав, иначе Рони пришлось бы сильно отколошматить пару, она направилась к Альфам, которые удобно расположились в зоне отдыха с Кайем, Шайей, Калебом и Кентом. Но и там не было признаков Маркуса.

— Ро! — позвал Кай, заметив её.

Шайя рассмеялась, когда мальчишка начал вырываться из её рук, потянувшись к Рони.

— Я ревную. Ты ему нравишься больше.

— Мне иногда кажется, что он её и больше меня любит, — проговорила Тарин, положив голову на плечо Трея.

Прижав к себе Кайя — который вымазал в малиновом варенье ей щеку — Рони сказала:

— Я нигде не могу найти Маркуса.

— Он не с сёстрами? — спросил Калеб. — Я его там видел.

Рони тяжело выдохнула.

— Они его уже давно не видели.

Кент, с задумчивым выражением лица, склонил голову.

— У Грейс и остальных в её компании спрашивала?

— Нет, спасибо, Кент.

Тарин хлопнула в ладоши и раскрыла объятия Кайю.

— Иди сюда, приятель. Ро надо идти.

Нахмурившись на мать, Кай обнял Рони за шею.

— Моя.

— Да, конечно, — хмыкнула Тарин. — Но ей, всё равно, надо идти.

— Моя, моя, мо… О! Печенька. — Он практически прыгнул в руки Шайе, которая махала ему печеньем.

— Ох, — добавила Шайя, усаживая Кайя на колени, — спроси у них, не видели ли Ника.

Рони нахмурилась.

— Ника тоже нет?

— Я его уже с полчаса не видела.

Трей обменялся взглядами с Тарин.

— Если подумать, я и Эли столько же не видел.

— О, я их убью. — Он прекрасно знала братьев и понимала, что они будут более чем рады зло подшутить. — Могу только гадать, что они сделали с Маркусом.

— Кто? Твои братья? — Кент мотнул головой. — Они ничего не сделают с твоей парой.

Рони, не веря, выгнула бровь.

— Ладно, сделают, так как им нравится его мучить. Но Маркус готовился к такому.

— Ага, — согласилась Шайя. — Он ни за что не позволит им испортить вечер вашей брачной церемонии.

Ох, но вышло именно так. Уже гораздо позже, когда вечеринка закончилась, Данте и Райан приволокли поющего Маркуса. Поющего Маркуса, лицо которого было разукрашено под тигра, и который был без одежды… не считая блестящих стринг.

Они втащили его в гостиную, и Данте произнёс:

— Это не мы. Твои братья напоили его и вот в таком виде привязали к дереву.

— Ушлёпки. Убью.

— Что-то мне подсказывает, что тебе не придётся. В этот момент Кэти чихвостит Эли, а Шайя гонится за Ником с дробовиком, и я не шучу. Её последние слова были: «Беги, Альфачишка».

— Куда его положить? — спросил Райан.

Рони вздохнула.

— На кровать.

Данте выгнул бровь.

— Уверена?

Она знала, о чём он думал: почему она не хотела заставить Маркуса страдать за то, что решил напиться с её коварными братьями, а не провести ночь с парой? Данте не понимал, что она заставит Маркуса страдать, но иначе.

— О, да, уверена.

Маркуса разбудил яркий утренний свет. Или стучащая боль в голове? Или раздражающий шум? Звук своего дыхания, понял он. Он хотел натянуть одеяло на голову, чтобы приглушить свет. Странно, но пошевелить рукой не мог. Он попытался снова, но результат тот же. Еще более странно, другой рукой он тоже не мог пошевелить.

Заставив себя открыть глаза, Маркус поморщился от солнечного света, который бил прямо в глаза. Пару раз моргнув, он повернул голову. Угу, его запястье привязано к кровати. Он повернул голову в другую сторону, ага, и другая рука тоже привязана. Более того, лодыжки привязаны к подножию. Он, совершенно голый, распростёрт на кровати.

Не смешно.

Подняв голову, он крикнул:

— Рони? — И поморщился… даже от звука своего голоса в голове трещало.

Распутывая паутину, которой был заплетён разум, Маркус вспомнил события вечера. Вспомнил, как великолепно выглядела Рони, когда Трей проводил церемонию. Вспомнил, как причудливо она выглядела, испытывая неловкость. Как она не сбежала и не спряталась от вечеринки, чем он очень гордился. Вспомнил, как её братья… Дьявол! — Рони! — Тишина. Он начал вырываться из пут, но не смог ни на миллиметр их сдвинуть. Кажется, его пара отлично вяжет узлы. И почему он не удивлён? Не важно.

Выпустив когти, Маркус попытался вывернуть запястье так, чтобы разрезать верёвку. Ему нужно было лишь чуть полоснуть и смог бы вырваться. Но, не тут-то было. Верёвка не поддавалась.

— Продолжай резать, всё равно, ничего не выйдет. Верёвка против перевёртышей.

Он поднял голову и увидел, как его пара, со скрещёнными на груди руками, стояла, прислонившуюся к косяку, в том же черном платье, в котором была на церемонии. А ещё она не была счастлива. Справедливо было заметить, что у него было оправдание. Хотя он не думал, что оправдание: «Твои братья сказали, что я не перепью их, а мужская гордость приказала принять вызов» поможет в этом случае.

— Конфетка…

Рони оттолкнулась от косяка, пришпилив Маркуса взглядом и давая возможность увидеть всю свою раздражительность.

— М?

Маркус выдохнул.

— Ты злишься.

— Злюсь? С чего вдруг? Ты же просто позволил братьям напоить себя, хотя прекрасно знал, насколько они хитры. Ты решил провести время с ними, а не со мной. Случись это в другой момент, мне было бы всё равно. Но в ночь нашей брачной церемонии… да, это проблема.

Понимая, что налажал — и немного нервничая, учитывая, что его пара, когда разойдётся, становится злобной — он печально произнёс:

— Извини.

Она подошла к изножью кровати.

— Это была наша брачная церемония. По твоим словам, один из особенных вечеров для нас, как пары… и ты просишь прощения? — Это лучшее, что он мог. Чёрт, ей следовало оставить стринги и «боевой» макияж.

В её глазах он увидел волчицу и её праведный гнев.

— Милая, я заглажу вину.

— Конечно. — Рони сняла платье, наблюдая, как в его глазах вспыхивает голод. — Ты дашь мне то, чего я хочу.

— Да, — низко рыча, пообещал он. — Только развяжи, и я…

Она рассмеялась.

— Развязать? Зачем?

Она, должно быть, шутит.

— Сладкая, прости.

— Знаешь, раньше мне никогда не прельщало кем-то руководить. Но сейчас, вид тебя связанного, подвластного моим желаниям… в этой идее есть свои достоинства.

Он напрягся.

— Рони…

— Что? Тебе не нравится мысль не быть у руля? Что не сможешь взять всё, что хочешь? Что получишь лишь то, что я тебе дам?

Не нравятся. Но сдержать стон, когда Рони провела пальцем по бедру, не смог. Прочистив внезапно пересохшее горло, он прохрипел:

— Чего ты хочешь?

— Того же, что и прошлой ночью. — Она провела ногтями по другому бедру, заставляя Маркуса зарычать, и посмотрела на его пах. — Хм-м. Вроде тебе не нравится ситуация, но, тем не менее, ты твёрже камня.

— Потому что ты голая стоишь передо мной. И я чувствую запах твоего возбуждения. — А если честно, его это заводило, и пробуждало любопытство, что же его волчица станет делать. Но, проклятье, он не должен настолько любопытствовать, потому что доминантные мужчины не подчиняются. Прежде, он ни в каком виде не подчинялся. Даже Трею, поэтому и был отличным стражем. Альфа не искал домашних питомцев, выполняющих команды, ему нужны были люди с мозгами.

— И всё? — с сомнениями спросила она.

— Всё.

— Ясно. — Рони залезла на него и провела языком от пупка до одного тугого соска, по которому ударила кончиком языка. Маркус зашипел, а Рони прижалась к его торсу и начала тереться, как кошка. Маркус застонал, наслаждаясь прикосновением её кожи, и выгнулся, чтобы кончик члена коснулся её тела. Желая вкусить её губы, он поднял голову и приказал:

— Иди сюда.

Она провела языком вокруг другого соска.

— Нет.

— Рони. — Маркус выгнулся, когда она прикусила его под соском. — Дьявол.

— Я лишь отчасти на него похожа. — Она ласкала языком и прикусывала торс, пока Маркус не оказался на грани потери контроля. Рыча, издавая стоны и желая ублажить Рони, он старался выпутаться из верёвок.

— Рони, развяжи их, и обещаю загладить свою вину.

— Но забавно ведь. — Она провела зубами прямо над меткой, и Маркус рыкнул. Тогда Рони поднялась выше про кровати и подставила грудь ко рту Маркуса. Он с силой втянул в рот сосок, отчего у Рони лоно сжалось, затем зажал между зубов и дразнил вершинку языком.

— Развяжи меня, и я поиграю с ними.

Рони села прямо.

— Нет.

Он предупреждающе зарычал.

— Иди сюда, я хочу прикоснуться к тебе. — Это был приказ. Она принадлежала ему, и ни Маркусу, ни волку не нравилось, что им отказали в доступе к тому, что им принадлежит.

— А я хотела свою пару ночью. — Она легонько царапнула его соски, заставляя дёрнуться.

— Я уже извинился.

— Ох, ну, если так… — она фыркнула.

— Развяжи меня, я хочу прикоснуться к тебе. — Ему это было необходимо. Важно почувствовать Рони, её нежную кожу, необходимо сжимать в ладонях её груди, сжать задницу, которой был, словно, одержим. От всех этих мыслей, его член налился сильнее и запульсировал, как перед взрывом.

— Видимо, самая сильная мышца в теле… язык.

Пододвинувшись к его голове, Рони опустилась ему на рот.

— Докажи.

«С радостью».

Он скользнул языком по её складкам и застонал от вкуса. Чёрт, ничего не было вкуснее его возбуждённой пары. Он ласкал языком её складки, кружил кончиком вокруг клитора, а когда Рони начала ёрзать и издавать приглушённые стоны, от которых Маркус мог кончить, вошёл в её тугое тело языком. Маркус кружил им и двигал взад-вперёд. Рони затрепетала, и нетерпеливо двигалась. Зная, что она на грани, он обвёл языком комок нервов, а затем вновь вошёл в лоно языком. Рони выгнулась и кончила, а Маркус испил каждую каплю её мёда. Но когда Рони отстранилась, зарычал.

— Вернись.

— Я собралась тебя вознаградить. — Сев у его бёдер, она сжала в ладони ствол Маркуса и провела ею до основания, только чтобы вернуться наверх и размазать каплю предсемени по головке большим пальцем. — Разве ты не хочешь награды?

Маркус неосознанно толкнулся в её кулак.

— Ещё. — Она жёстко и быстро двинула рукой вниз и вверх, сжимая и крутя кулак, отчего Маркус едва не лишился разума. — Да. Жёстче. — Боже, он на грани… почти…

Эта шалунья остановилась. Маркус начал вырываться.

— Развяжи меня!

Она сложила руки на груди.

— Мне кажется, ты не в том состоянии, чтобы раздавать приказы.

Маркус заворчал. Рони была так близка, но всё же недоступна, и от этого он бесился. Более того, Рони это понимала.

— Когда я освобожусь, так жёстко тебя трахну… и не буду вот так вот тебя мучить.

Она рассмеялась.

— Как увлекательно!

Увлекательно?

— Или развяжи меня или дай войти в тебя.

Склонив голову, она поджала губы.

— Не-а.

Нет?! Он её убьёт. Как только доберётся… правда, сначала отымеет, а потом убьёт.

— Мы займёмся сексом, но не сейчас. — Она склонилась и лизнула головку члена. — Мне нужно, чтобы ты был милым и готовым… и тогда я оседлаю тебя

Маркус застонал, когда она сжала основание члена в кулаке, а головку вобрала в рот. Рони сильно втянула ствол, заглатывая головку и вбирая его всё глубже.

— Чёрт, да. Потрясающий рот. — То, как её шелковистые волосы щекотали его бёдра, а стон Рони вибрацией прошёл по его члену, вознесло Маркуса на небеса. Рони освободила член из плена своего рта, провела языком от основания до головки и прикусила самую верхушку. — Да, детка. Доведи меня до оргазма. — Но она остановилась и больно укусила внутреннюю сторону бедра Маркуса, оставив метку. — Развяжи одну руку. Всего одну. — Он так хотел коснуться Рони, что всё в душе сжималось. Он и не догадывался, что может чего-то так отчаянно желать. Лишь Рони могла его до такого довести.

Оседлав его бёдра, она мотнула головой.

— Нет. Я буду скакать на тебе, пока ты связан. И ты не сможешь ничего сделать. — Она опустилась прямо на его член, заполнив себя им. И сильно сжала его внутренними мышцами.

— Проклятье, Рони. — Она медленно поднялась, оставив в себе лишь головку, а затем так же неторопливо села. Она повторила это несколько раз, но Маркус прорычал: — Быстрее.

Перефразировав его слова, она ответила:

— Не-а. Пока твой член во мне — он мой. И я хочу действовать медленно.

Маркус рыкнул.

— Тебе не нравится медленный ритм, который мучает и тебя и меня. Сладкая, развяжи, и, клянусь, я всё сделаю, как надо. — Она поёрзала бёдрами. — Повтори. — Она подчинилась, и он застонал. — Рони, мне, как и тебе, нужна жёсткость. Ну же, дай нам обоим того, что нам нужно.

— Это тебе нужно.

— Да, — проворчал он.

— Очень нужно?

— Да. Дьявол, Рони, сделай это! — Впившись в его живот ногтями, Рони быстрее задвигалась, а Маркус встречал её на полпути, желая быть, как можно глубже в ней. Он хотел намотать её волосы на кулак, хотел прижать к себе, укусить… Но мог лишь смотреть, как она удовлетворяет себя на его члене. И этот вид навсегда запечатлелся в его памяти.

— Развяжи меня, чтобы я тебя ласкал.

— Ни за что. Ты получишь лишь то, что я дам. — Она притормозила, немного сдвигаясь. — Понял?

Маркус хотел было сказать, что никогда в жизни не подчинялся, и не намерен начинать. Но перед ним не «кто-то там с улицы», а его пара. В каком-то смысле, неважно, кто у руля, потому что она всё равно принадлежала ему. И это не означало, что ему не хватает согласия подчиниться, или… что она не заплатит за пытки.

— Ладно. Я возьму всё, что ты дашь

— Да. — Она вновь начала двигаться вверх и вниз по его стволу, потираясь клитором о пах. От Ощущения продолжали затапливать Рони, и напряжение продолжало усиливаться, пока, наконец, кульминация не захлестнула её. Казалось, у неё задрожали даже кости, когда она запрокинула голову и закричала.

Внутренние мышцы сжали член Маркуса.

— Твою же… — Маркус ещё раз толкнулся в тело Рони и выплеснул семя… поток которого не мог остановиться. Через несколько мгновений, Рони, задыхаясь, упала ему на грудь. Так как его пара умела лишать Маркуса здравомыслия, потребовалось несколько минут, чтобы заставить мозг работать. — Конфетка, ты в порядке?

— М-м-м-хм-м-м.

— Я серьёзно прошу прощения за ночь.

Она хихикнула.

— Это хорошо.

— Я хреново поступил, ты такого не заслуживаешь. — Секундная пауза. — Теперь, ты меня развяжешь?

— Ну-у-у…

— Рони.

— Просто, ты столько угрожал. — А её пара всегда выполнял угрозы.

— Я чуть не свихнулся от того, что не мог тебя коснуться, вот и всё, — заверил он. — Ну же, развяжи меня. У меня уже руки болят.

Она об этом не подумала. Сев, она подалась вперёд и освободила его одно запястье, затем другое, прежде чем обернуться и развязать лодыжки.

Она только собралась размять ему запястья, когда оказалась распластанной на спине. Голубые глаза были наполнены решимостью.

— Маркус…

Он больно прикусил её нижнюю губу.

— Ты отказала мне в том, что принадлежит мне.

— Не совсем.

— Отказала-отказала. — Он провёл языком по её шее. — Понимаешь, это тело принадлежит мне. И я хочу к нему касаться, — он провёл ладонью по её боку, — облизывать его, — чувственно провёл языком по горлу, — кусать, — он зажал зубами кожу, — и трахать. — Он прижался головкой члена к её клитору.

— Я же тебя не оставила ни с чем.

— Дело не в этом? — Он провел пальцем по ее нижней губе. — Одно дело просить меня подчиниться, но ты даже не дала мне поцеловать себя. Это было жестоко.

— Теперь можешь целовать.

— Да, могу и буду. — Он прижался к её губам и скользнул языком ей в рот, властно целуя. Он ждал ответа Рони, и она не подвела. Как всегда, его пара отдавала ему всю себя. Но не брала инициативы в поцелуе и не властвовала. Маркус знал, что Рони его успокаивала. Маркус не хотел успокаиваться, потому был опять возбуждён. Быстро развернув её и поставив на четвереньки, он дразнил её, лаская головкой вход в тело. — Ты не давала мне забрать то, что принадлежит мне. Поэтому я возьму это сейчас. — Он вошёл в неё, внутренние мышцы сжали ствол. Рони выгнулась, а Маркус мучительно медленно вышел из неё, заставляя ощутить каждый миллиметр плоти. И вновь вошёл на всю длину. Маркус медленно и нежно трахал Рони, а когда она попыталась податься назад, чтобы встретить его толчок, шлёпнул по попке. — Нет. Мы будем действовать медленно.

Понимая, что он говорит её же словами, Рони обернулась через плечо.

— Ты не можешь меня отшлёпать сильнее?

Ах, же маленькая ведьма. Он сильнее шлёпнул её по одной ягодице, затем другой.

— Я ответил на твой вопрос? — Надавив её между лопаток, он не дал возможности сопротивляться такому доминирующему жесту и вновь медленно вошёл в неё.

Пойманная в ловушку, она прорычала:

— Отпусти меня!

— Зачем? Меня же ты не отпускала. — Он знал, что Рони, если бы захотела, могла встать. Нет, она злиться не из-за того, что он её прижал. Его паре нравились драки в постели. Ей не нравилось, что он не трахал её так, как она хотела. — Дорогая, жёстче?

— Да, — проворчала она.

— Обломись!

— Что?

— Говорю, что мне без разницы, если ты хочешь жёстче. — О, это её разозлило. Рыча, она обнажила когти и замахнулась на него. К счастью для него, ей было неудобно нанести значительный ущерб. Но это сильнее разозлило Рони. Они извивалась, вырывалась и ругалась на него.

— Давай, борись со мной. — Она так и сделала, но замерла, когда он начал вбиваться в неё, давая то, что она хотела. Но внезапно вышел.

— Какого?.. — Она задохнулась, когда Маркус вошёл в неё двумя пальцами. — Что ты делаешь? — Он вышел из её лона и скользнул пальцем к анусу.

— Тебя кто-нибудь трахал сюда?

— Нет, и ты не будешь.

Он усмехнулся.

— Ещё как буду. — Он аккуратно вошёл в неё пальцем, Рони взбрыкнула и зашипела. — Не притворяйся, что ты этого не хотела. Ты об этом мечтала. — Его маленькая волчица слишком любознательная, чтобы не интересоваться каково это. Он вышел и вновь вошёл в её попку пальцем.

Ладно, она могла признать, что интересовалась этим, как могла признать и то, что ощущения… приятные. Да, было больно, но и приятно. Через несколько толчков, она начала расслабляться, но когда Маркус добавил второй палец, напряглась.

— Ш-ш-ш, всё в порядке. Пока, ты не можешь принять мой член, тебя нужно растянуть.

— Ты большой. — Насколько ей повезло сказать это и не обидеть его.

— Ты моя пара и создана под мой размер… везде. — Он продолжал трахать её пальцами, облизывая свою метку.

Вскоре Рони стонала и извивалась, тогда Маркус добавил третий палец. Он ожидал, что она опять станет напрягаться, но нет.

— Да, сладкая. — Он продолжал аккуратно вводить три пальца, пока Рони не начала сама на них насаживаться. — Думаю, ты готова.

Когда Рони почувствовала, как большая круглая головка члена прижимается к заднице, сделала всё возможное, чтобы не напрягаться. Вместо этого она расслабилась, когда он начал очень медленно входить. Это было… сложно описать. Странное сочетание удовольствия, боли и давления, когда он дюйм за дюймом заполнял и растягивал её.

— Больно, — прошипела она, хотя и не жаловалась.

Маркус остановился и поцеловал Рони в плечо.

— Ш-ш-ш, ты прекрасно справляешься.

Он продолжил входить. Чёрт, чувствовать, как она его сжимала, видеть, как его член исчезал в её попке, и стоны Рони… странно, что он ещё не кончил. Войдя в неё по самые яйца, Маркус застонал.

— Дьявол, ты такая тугая. — Прижавшись грудью к её спине, он зашептал ей на ухо: — Ты в порядке? — По их связи, он знал, что да, но должен был услышать слова.

Она кивнула, тяжело дыша.

— Да.

Обхватив её задницу, Маркус медленно вышел, оставив в Рони лишь головку, затем плавно толкнулся вперёд.

— Ты знаешь, я обожаю твою задницу. Такая тугая, упругая и… моя. — Он продолжал медленно входить и выходить. — Приятно? Сильнее? — На её стон удовольствия он увеличил темп, а когда она выпрямилась и начала встречать его толчки, проговорил: — Да, вот так.

— Жёстче.

Рыкнув, Маркус зажал между зубов кожу на стыке плеча и шеи Рони и начал сильнее толкаться в её тело, давая именно то, чего хотела его пара. Каждый стон наслаждения подстёгивал его, всё ближе подталкивал к границе контроля, пока Маркус не начал вбиваться в неё. Когда Рони, находясь в полнейшей фрустрации, простонала его имя, Маркус понял, что она тоже на грани.

Скользнув рукой под неё, он вошёл в её лоно двумя пальцами.

— Давай, Рони, кончай. — Он с такой силой прикусил её шею, что потекла кровь, и зарычал, когда Рони сжала его член. Последний раз толкнувшись в неё, он замер, пульсируя глубоко внутри своей пары… вновь и вновь отмечая её.

Ощущая удовольствие и своё и Маркуса, Рони закричала и задрожала всем телом. Было так хорошо и блаженно. Когда спазмы утихли, Рони свалилась на матрас, а на неё приземлилось огромное, тяжёлое тело.

Минуты, а может часы спустя, Маркус слез с кровати и вернулся с влажным полотенцем. Не сдвигая Рони с места, он её обтёр и накрыл своим телом, целуя спину.

И в тот момент, когда она ещё плавала в посторгазменных облаках, её волчица огрызнулась. Не злобно, а просто требуя внимания. Она… злорадствовала и допекала тем, что Рони не заметила, а волчица легко почувствовала.

— Наши запахи смешались.

— Знаю. — Он заметил это в минуту, когда мозг опять смог функционировать… что произошло где-то в процессе передвижения от кровати к ванне. Как и волк, Маркус наслаждался этим. Их брачные узы развивались, что само по себе удивительно. Теперь все перевертыши будут знать, что Рони чья-то в ту секунду, как уловят её аромат. Осознание этого пробуждало ярого собственника в Маркусе.

— Чем это вызвано? — Из всего, что она знала о парах, смешивание запахов означало развитие связи.

— Ты видишь смысл в брачной церемонии?

— Нет.

— Но ты согласилась на нашу. Почему? — Он уже знал ответ.

Он слабо пожала плечами.

— Потому что считаю её важной для тебя.

— Для меня она очень важна. Для тебя вечеринки и быть центром внимания — ужас, но ты прошла через это ради меня. — И он не понимал почему. Маркус поцеловал её в плечо.

— Я никогда никому и ничему не подчинялся, но сделал это ради тебя. — Да, было трудно, но всё же он сделал. Ради Рони. Не существовало ничего — грандиозного или никчёмного — чего бы он ни сделал ради неё. — Я люблю тебя, Рони. Знаю, сложно в это поверить, ибо ты вбила себе в голову дурацкую идею, что не заслуживаешь любви, что ты просто раздражающая и странная. Ты не понимаешь, что значишь для тех, кто тебя хорошо знает. Не видишь этого. Поэтому, я тебе говорю. А ещё потому, что не говорить эти слова — глупо и несправедливо. — Он поцеловал её между лопаток, а затем продолжил:　- Я не думал, что когда-нибудь с кем-то буду открыто говорить о чувствах, но не хочу утаивать от тебя их. И не хочу, чтобы ты гадала, что значишь для меня. Чтобы не возникало сомнений, а любит ли меня тот, кого люблю я? Было бы эгоистично и подло позволить передать чувства по связи, а не сказать самому. — Он прижался лбом к спине Рони. — Ничего не хочешь сказать?

Она немного помолчала, а затем:

— А ты знал, что…

— Рони.

— Ладно-ладно, просто… мне сложно с чувствами. — Может, потому, что она много думала, или потому что практична, а не эмоциональна. — Но я точно знаю, что люблю тебя. Никакая другая причина не заставила бы меня пройти через этот кошмар. — На его смешок она улыбнулась. — Извини, если надеялся на пафосную речь. Я не красноречива.

Рони выражала эмоции кулаками, когтями, зубами и ножницами.

Аккуратно перевернув Рони на спину, Маркус поцеловал её.

— Спасибо, что сказала.

— Ты оказался прав. Несправедливо сдерживать слова в себе. Просто… не обижайся, если я не буду это часто повторять.

— Я не жду, что ты изменишься, а просто хочу, чтобы время от времени, ты мне это говорила.

— Это я могу. — Она не могла лишь понять, что нужно, чтобы связь пар заработала на всю. Учитывая извращенный опыт Маркуса в любовных отношениях и трудности Рони в распознавании эмоций, она считала, что осознать чувства друг к другу — тем более что они открыто признали их — будет достаточно. Но нет. И она не понимала, почему.

Маркус ещё раз поцеловал Рони, но уже не торопясь. Она заёрзала под ним и застонала.

— Больно?

— Немного. — Она нахмурилась. — По тебе не скажешь, что ты обеспокоен. Скорее самодоволен.

— Мне вроде как нравится идея, что при каждом движении сегодня ты будешь вспоминать то, как я брал твою попку. — Она фыркнула. Маркус краем глаза уловил верёвку и спросил у Рони. — Мне вот любопытно, а почему ты просто не наорала на меня?

Она пожала одним плечом.

— Споры — пустая трата времени и сил.

— Выходит, у нас никогда не будет грандиозной ругани? — Тогда он понял, что это так, ведь ни он, ни она не любили ссоры или драму, а предпочитали действия. Кроме того, Рони редко злилась настолько, чтобы начать конфликтовать. Но когда рассердится, не позволит ему увернуться каким-то трюком. Она не поведётся на такое дерьмо. Его мстительная маленькая волчица всегда ему ответит тем же, только в своей манере. Например, свяжет его и будетсексуально домогаться.

— Сомневаюсь. — Услышав, как урчит в животе Маркуса, Рони закатила глаза.

— Эй, я — растущий организм

— Угу, пошли есть. Я всё равно хочу встретиться с братьями.

— Что ты собираешься сделать? — Он не мог сдержать улыбки. Месть Рони — всегда великолепное зрелище

— Ох, малыш, я уже отомстила. — Пока Маркус спал. — Просто хочу своими глазами увидеть последствия.

— Что ты сделала?

Глава 17

О, его пара беспощадна. Маркус улыбнулся, сидящему рядом с Шайей на крыльце, мужчине.

— Привет, Стоун. — Хотя отец Шайи был высоким и крепким, Маркусу он напоминал Джека Николсона — улыбка чеширского кота, протяжный выговор и непринужденная и уверенная осанка. Один взгляд на Стоуна Критчли, с его аккуратным внешним видом, и можно понять, что он уважает точность и расчёт.

— Маркус, рад тебя видеть. — Встав, Стоун пожал ему руку. — Рони, а тебя видеть одно удовольствие. Слышал, вы теперь пара. Поздравляю. Приятно смотреть на подходящую друг другу пару.

Шайя сморщилась от завуалированного замечания, но, казалось, веселилась.

— Пап…

Снисходительным тоном он спросил:

— Да, малышка? — Она просто покачала головой.

Ник, стоя у дальней стены, прищурился на Рони.

— Ты его пригласила?

Рони невинно пожала плечами. Сначала, она сомневалась в Стоуне, так как он не нравился Нику. Но потом Рони кое-что узнала об отце Шайи. Первое — он обожал дочь, а Рони понравится любой, кто любит Шайю; второе — он хищник до мозга костей, и Рони это уважала; третье — ему нравился Ник… просто ему нравилось его подкалывать. В принципе, Стоуну не по душе, что Ник не сразу заявил права на Шайю. А Нику не по душе… ну, собственно, Стоун. Мужик был главным в своём понимании слова и считал себя единственным достойным мужчиной в жизни Шайи.

Конечно, Ник противился приглашать Стоуна, но раз Ник всегда умудрялся выбесить Рони, и она решила немного отомстить. Пранки не действовали на Ника, а вот тесть, который считал себя фигурой важнее Ника в жизни Шайи и который продолжает звать Ника «пацаном»… определённо подействует на нервы Ника.

Отвечая на вопрос Ника, Рони проговорила:

— Я подумала, что рядом с Рони должен быть кто-то сильный, раз уж мы взломаем сайт. Если Брант выйдет под залог и даст нам нужную информацию, нам придется выдвигаться уже сегодня.

— Ты думаешь, я мог бы оставить её без защиты?

— Нет, но подумала, что неплохо отцу и дочери побыть вместе несколько дней.

— Несколько дней?

Стоун сел на качели, раскинув руки по спинке.

— Пацан, ты же не возражаешь?

— Конечно, нет, — сквозь зубы ответил Ник и перевёл на Рони взгляд, горящий обещанием возмездия.

Маркус, принявшись потирать затылок Рони большим пальцем, спросил у Стоуна:

— Как твоя пара?

— Умирает. По крайней мере, таков диагноз был утром. — Шайя застонала и возвела глаза к небу. Габриелла Критчли — ипохондрик. — А ещё сказала, что не хочет пышных похорон. Она выбрала платье, записала, какие цветы должны быть вокруг гроба, и даже записала на диск музыку, которая должна будет играть на фоне. — Он пожал плечами. — Без организации она теряется. Маркус, я слышал, что пара моей дочери протестовал, когда ты продолжил добиваться Рони.

— Немного протестовал, — ответил Маркус.

— Но, как я вижу, тебя это не остановило.

— Нет с момента, как я решил заполучить Рони.

— Это хорошо. Некоторые мужчины без колебаний идут за тем, чего хотят.

Шайя закрыла глаза.

— Пап…

— Я тебя слушаю, малышка. — Она опять просто тряхнула головой.

Внезапно распахнулась дверь, и вышел Эли, тыча в Рони телефоном.

— Ты! Рони, это было отвратительно!

Она моргнула пару раз.

— Не уверена, что понимаю, о чём ты.

— У твоей жестокости нет границ?

— Что она сделала? — Маркус улыбнулся.

— Смотри, внима-а-ательно смотри, что сделала твоя пара. — Эли передал телефон Маркусу. — Чёртова стерва!

Пока его пара отмахивалась от оскорблений брата, Маркус с Ником, Шайей и Стоуном за плечами, смотрели на профиль Эли в Фейсбуке. Эли — или это Рони под именем Эли — в четыре тридцать утра опубликовал: «Мне нужно сделать объявление. Я нашёл свою пару, которая, как оказалось, всё время была у меня под носом». Под словами было фото обнажённого Эли, свернувшегося в кровати… а сзади его обнимал ухмыляющийся Кент.

Шайя прикрыла рукой рот, но не смогла сдержать смеха.

— Ох, Рони!

Ник, со смехом в глазах, посмотрел на Рони, но весь смех пропал, когда Стоун, смеясь, хлопнул — немного сильнее нужного — его по плечу.

— У тебя безжалостная сестра. Мне она нравится.

Трясясь от смеха, Маркус вернул Эли телефон, после чего прижался к своей паре и поцеловал её в висок.

— Вижу, что я отделался лёгким испугом.

С болью в глазах, Эли продолжал выговаривать Рони.

— Знаешь, как сложно было убедить людей, после твоей последней выходки, что я не гей, и это всё твоих рук дело?

— Успокойся, Эли, — вмешалась Шайя. — Бьюсь об заклад, половина этих «друзей» далеко не друзья тебе.

Эли посмотрел на неё, как на умственно отсталую.

— Думаешь, эта запись только для моих друзей? Ты не заметила сколько репостов?

Он вперился в Рони.

— Теперь в сети все меня знают, как покорного, эксцентричного гея с парой и лечащегося от ЗППП.

Рони склонила голову.

— Если ты ищешь раскаяние, посмотри в словаре между раскваситься и раскашляться.

Вскинув руки, Эли раздражённо фыркнул.

— Думаешь, я не прибью Кента за это, когда найду? — бросил он, развернулся и ушёл в дом.

Вновь развалившись на качелях, Стоун вздохнул.

— Здорово, что я сегодня приехал. — Он широко улыбнулся паре своей дочери. — Правда, пацан? — и хмыкнул.

Ник фыркнул.

— Смейся-смейся, старик, только не забудь, кто будет выбирать тебе дом престарелых.

После завтрака, Деррен предложил всем отравиться на пробежку. Рони могла понять почему — они все были на пределе, ожидая звонка, в котором скажут, что Брант вышел под залог. Их всех могла успокоить поддержка стаи. Рони одной из первых перекинулась в человека, желая побыть с Шайей, которая отказалась бегать из-за усталости.

Затем, оставив альфа-самку с отцом, Рони села на упавшее дерево и наблюдала за игрой других волков. Хотя… она не была уверена, что волк Маркуса «играл», особенно, когда врезался в Зандера и скинул того в поток. Наверно, поэтому Джесси и Брекен нырнули к нему. К драке присоединились чёрный и серо-белый волки — Деррен и Эли. Сложно было сказать, чью сторону они выбрали, а может, просто играли. Калеб и Кент валялись на траве, очевидно, незаинтересованные в других.

Рони услышала звуки шагов за собой, а затем до носа долетел аромат Ника. Перекинувшись в человека и одевшись, брат сел рядом с ней на дуб.

— Ладно, моё лекарство горькое. Ты хотела преподать мне урок, каково это, когда семья вмешивается?

— Да, и тебе надо прекратить вмешиваться, — твёрдо сказала она. — Считаешь ты Маркуса шлюхой или нет, он — моя пара, и ты должен это принять.

Ник вздохнул.

— Знаю. По началу, мне казалось, что я присматриваю за тобой, пытаясь удержать его подальше. Я хотел, чтобы ты была счастлива и в безопасности, и…

— Ты хотел облегчить бремя вины. — Ник замолчал, словно был смущён и немного выбит из колеи. — Ник, что бы ты там не думал, меня тогда ты не травмировал. Я всегда была лишь благодарна тебе. На самом деле, всю жизнь, я чувствовала, что обязана тебе.

Он вылупился на неё.

— Что? Это глупо.

— Ну, тогда мы оба тупили. Всё, что произошло… было ужасным. Но ни я, ни ты, не виноваты. Перестань заглаживать вину за то, что ты там себе надумал. Твоя гиперопека душила меня, ты будто не признавал моей силы.

Он бросил на неё резкий взгляд.

— Я никогда не считал тебя слабой. Никогда. — Он выдохнул и, вроде как ссутулился. — Я больше не буду с тобой нянчиться.

— И перестанешь издеваться над Маркусом.

— Он пара моей сестры… у меня есть все права издеваться над ним. Мы, мужики, вечно так делаем.

У мужчин перевёртышей так всегда — действия не поддаются логике.

— Тогда, полагаю, ты не станешь возражать, если Стоун тут часто и помногу будет тусоваться.

Ник разочарованно вздохнул.

— Я смягчусь по отношению к твоей паре.

— Спасибо. — В этот момент к Рони подошёл, тяжело дышащий, волк Маркуса, встал между её ног и положил голову на грудь. — Ну, да, как типично. — Затем волк лизнул Рони в щеку, когда она погладила его по боку, и зарычал на Ника. Который недовольно поднял руки.

— Ладно, ухожу. — Когда он встал, у него зазвонил телефон, и все замерли. Достав гаджет, Ник ответил: — Да. — К моменту, когда он закончил недолгий разговор, все перевёртыши вернулись в облик человека. — Звонил Трей. Брант вышел под залог. Как и планировалось, Райан и Данте стоят у выходов и готовы идти за ним. Как только его схватят, привезут на свою территорию.

Он посмотрел сначала на Деррена, затем на Рони, а после на Маркуса, склонил голову и произнёс:

— Идём.

Данте заблокировал вход перед Рони и Тарин.

— Извините, но тут мужские дела. — В хижине, которую восстановили после поджога экстремистами, вторгшимися на территорию стаи, проходили допросы. Данте и Райан схватили Ноа Бранта в номера мотеля, в котором он прятался от экстремистов, используя задний вход. Рони вытащила изо рта любимый леденец со вкусом чёрной смородины и сказала:

— Я не стану вмешиваться, а просто послушаю, что он скажет.

— Мы же позволили смотреть вам за тем, как разбирались с шакалихой, — вставила Тарин, — так что отойди, Барни Раббл^[4].

Данте вздохнул.

— Тарин, милая, мы оба знаем, что ты не станешь просто так стоять и смотреть

— Ты так говоришь, будто я себя контролировать не могу.

Ник фыркнул.

— А это разве не так?

Тарин лишь фыркнула на него, словно он не стоил даже объяснений.

— Данте, уйди на хрен, а? Я приказываю тебе, как Альфа-самка!

Данте вперился в неё.

— Да, но…

Маркус, стоящий за Рони, заговорил:

— На самом деле, я не понимаю, почему ты вообще тратишь на это время. Я думал, что опыт научил тебя, что этих двух женщин ничего не сдержит от того, чтобы добиться желаемого.

Трей пожал плечом.

— Ди, он прав.

— Уверен, девчонки не станут вмешиваться, верно? — Деррен многозначительно посмотрел сначала на Рони, потом на Тарин.

Альфа-самка стаи Феникса закатила глаза.

— Мы знаем план, и не собираемся его нарушать или вмешиваться.

Кивнув, Данте опустил руку и отступил. Все зашли внутрь маленького, пустого строения, в центре которого привязанный к стулу, с завязанными глазами и кляпом во рту сидел темноволосый, мрачный перевёртыш.

Как только Данте закрыл дверь, медленно подошёл к волку. Бета убрал кляп и повязку с глаз, открыв пару жутко тёмных глаз.

— Ноа Брант. Тебя сложно найти.

Злорадное выражение его лица говорило, что он это знает.

— Кто ты?

— Ты знаешь.

Брант обвёл все присутствующих взглядом и остановился на Трее.

— Я не имею никакого отношения к тому, что случилось с твоим ребёнком или к нападению на женщину твоего стража. — Он сказал это, не защищаясь, а просто констатировал факт.

Маркус вышел вперёд.

— Ты о моей женщине говоришь? Вообще-то, она — моя пара. — И это всё меняет, о чём Брант в курсе. Перевёртыш без колебаний убьёт любого, кого посчитает угрозой своей паре. Маркус уничтожил бы любого, кто сделает больно Рони, и не станет переживать из-за этого.

— Я к этому не причастен, — повторил Брант со скучающим выражением лица.

Ник фыркнул.

— Это ты так говоришь.

Брант перевёл внимание на него.

— Ты Альфа стаи Меркурия.

— Раз ты осведомлён об этом, то знаешь, что моя беременная пара и моя сестра попали в аварию из-за твоих друзей шакалов.

— Я никак не связан с той аварией. Не моих рук дело. — Вновь, он не оправдывался, а просто апеллировал фактами.

— Тогда чьих? — спросил Данте.

Секундное молчание.

— Я не знаю.

Данте сложил руки на широкой груди.

— Знаешь, почему моя пара так мне подходит? Она честная. Я не люблю, когда люди лгут. Ноа, зачем ты меня обманываешь? — Волк не ответил. Данте начал обходить его по кругу. — Ты знаешь насчёт сайта, а мы знаем о причастности стаи Скорпиона, как знаем, что и ты причастен. У тебя отличные компьютерные навыки. Но их недостаточно, чтобы спасти тебя от перевертышей, чьим детям и парам угрожали. Их сила несравнима ни с чьей.

— А ещё мы знаем, что тебе нравится наблюдать, — протянул Ник. — Я беспощадный ублюдок, но никогда не замахнулся бы на женщину. И не стал бы наблюдать, как кто-то её избивает. На самом деле, от самой идеи такого у меня просыпается желание… убивать.

— Как и у меня. Хотя, должен заметить, — начал Трей, — думаю, мне бы понравилось смотреть, как тебя мучает мой бета.

У Бранта округлились глаза, когда Данте выпустил когти.

— Подожди…

Данте склонил голову.

— Ой, извини, я забыл про последнее слово.

Брант облизнулся, явно понимая, что в этом допросе он не сможет никем манипулировать. Его привезли сюда пытать и убить, не более… ну, или он так думал, благодаря плану Данте. Чертовски отличному плану, с точки зрения Рони. Данте отметил, что допросы не всегда означают угрозы. Ноа Брант очень умён, и ему нравился контроль. Он по глупости подумал, что сможет контролировать допрос, что сможет играть волками, как щенятами, ибо считал себя важным. Он думал, что его не убьют из-за информации, которой он владел. Данте знал, что единственный способ добыть эту информацию — если Брант попытается доказать свою ценность.

— Ты не хочешь меня убивать, — прохрипел Брант.

— Серьёзно? С чего это? — протянул Данте.

— Я кое-что знаю.

— Как и мы.

Волк рассмеялся.

— Вы многого не знаете. Считаете, что сайт лишь для того, чтобы народ делился видео. Но это не так. — Он помолчал и тряхнул головой. — Жертвы шакалов не всегда случайны.

— Знаем, — сказал Маркус, добавляя в голос скуку. — Лил Браун частенько указывал на определённых людей.

— Но вы не знаете, кто его постоянный клиент, — возразил Брант, снова злорадствуя.

— Кто-то из членов совета, — заметил Райан. — Идеальный способ избавиться от перевёртышей и стай, которые привлекают слишком много внимания.

Ошеломленный, Брант уставился на Райана.

— Откуда ты знаешь. Только я и Лил знали, даже совет не понимал.

— Ткнул пальцем в небо.

Рони отругала себя, что не подумала о таком. Совет желал мира, но больше избежать внимания людей, так что логично кому-то из совета воспользоваться связями Лила. Что же, хорошо, что они не обратились в совет, когда кое-что выяснили. А то оказались бы следующими в списке.

Брант вновь обвёл взглядом всех, ища потенциального союзника, и остановился на Рони.

— Я видел видео с тобой. Ты нашла того, кто его залил?

Когда Рони не ответила, он широко улыбнулся, отчего её волчица зарычала.

— Не нашла.

Рони пренебрежительно пожала плечами.

— Есть вещи гораздо важнее, чем узнать, кто смог достать описанные улики.

— А я знаю, кто залил видео. И могу сказать тебе, как могу открыть местоположение стаи Скорпиона.

— И на что же в обмен? — спросил Данте.

Выражение лица Бранта стало жёстким.

— Хочу, чтобы они сдохли. Шакалы. Все сдохли.

Трей нахмурился.

— Почему?

— А это важно?

— Да, если хочешь, чтобы мы тебе поверили. Нет смысла тебе предавать их, ведь они снабжали жертвами твоего больного изверга.

— Они убили Марго.

Притворяясь дурачком, Данте спросил:

— Кто такая Марго?

Казалось, теперь Брант смотрел куда-то вдаль.

— Она была другой, и любила меня.

«Нет, — подумала Рони, — ей было не всё равно на того, кем она считала Бранта».

— Прошлой ночью они пытали и убили её… даже фото мне прислали. — Он в злости оскалился.

Заговорил Маркус:

— Почему они напали на Марго?

— Она рассказала экстремистам обо мне, о наших отношениях. До этого момента, она была в безопасности. Они её наказали, и я хочу, чтобы они все сдохли.

— Ты всегда горишь желанием, чтобы кто-то другой выполнял за тебя грязную работу, — заметил Деррен.

Не обратив на него внимания, Брант сконцентрировался на Данте.

— Я не дурак и не псих. Вы хотите убить меня, как я желаю смерти шкалам. Но я хочу, чтобы всё закончилось быстро и чисто. Согласитесь убить меня быстро, а я скажу, где находится стая Скорпиона, и кто залил видео.

Маркус улыбнулся. Да, Ноа Брант действительно умён. Он понимал, что его предложение должно быть чертовски заманчивым, если желал быстрой смерти от кучки волков, жаждущих заставить его заплатить за то, что он целился на детей и пар.

Данте обменялся взглядами с Треем и Ником, а затем кивнул.

— По рукам.

Брант кивнул.

— Отсюда два часа езды, в сторону старой ярмарочной площади, исключительно для перевёртышей — там, в войне, был уничтожен прайд львов.

— Кто залил видео, — напомнил Маркус.

Брант посмотрел на Рони и ответил:

— Нолан Ричардс.

Ник перевёл на неё взгляд.

— Это сын нашего прежнего альфы. Придурок, который практически возглавил кампанию по изгнанию тебя из стаи.

Ага, и Рони готова была взорваться от бешенства. Разве он мало причинил страдания её и её семье? В любой другой момент, Рони принялась бы материться. Но сейчас, когда перед ней сидел настоящий монстр Ноа Брант, Нолан на его фоне казался милым, пушистым котёнком, какающим золотыми самородками. Она начнёт материться, когда всё закончится.

— Ну, — протянул Данте, обводя волков взглядом, — кто первый?

Заговорила Тарин:

— Парни, прежде чем начнёте вы, мне нужно пару минут с этим куском говна.

Когда Тарин выпустила когти, Брант начал вырываться.

— Погодите, вы же согласились на быструю смерть.

Данте тяжело выдохнул.

— Быстрая… неудачный термин. Ну, «быстро» может означать что угодно. Относительно любых временных рамок, подразумеваемые человеком. Секунды, минуты, часы, дни… недели.

Ник порочно улыбнулся.

— Мы дадим тебе то, что ты заслуживаешь.

— И так как мы не станем нападать на шакалов до вечера, — начал Маркус, — у нас впереди весь день тебя мучить.

Брант посмотрел на Рони, будто ожидая, что она станет его защищать, раз он раскрыл имя Нолана, но она просто пожала плечами.

— Ты не можешь просить пощады у перевёртышей, чьим детям и парам угрожал. Но, уверена, ты это поймёшь. Ведь твой девиз «Никакой пощады».

Глава 18

«Забавно, как пытать социопата помогает снять напряжение», — размышляла Рони.

Обе стаи уже несколько месяцев, прошедших с аварии, беспокойно жили, отчаянно пытаясь добраться до тех, кто несёт ответственность, но сейчас, выместив зло на Бранте, стало легче. Повеселившись в хижине, Рони, Маркус, Ник и Деррен вернулись на свою территорию, чтобы забрать Эли, Зандера и Брекена. Они собирались встретиться с волками Феникса рядом с локацией шакалов, оставив Шайю с Джесси, Стоуном и Кэти, а Кент и Калеб будут контролировать границу территории.

Когда все разошлись с кухни, Рони подняла взгляд на своего мужчину, который обнял её.

— Сложно было?

Маркус погладил её по пояснице.

— Что?

— Прийти сюда, вместо того, чтобы остаться со своей стаей? — Его инстинкты прогнулись, хотя на его месте, она бы пошла со своими.

Обняв её лицо ладонями, Маркус нежно её поцеловал.

— Ты — мой дом. — Она стала для него всем. И крохотная часть его существа боялась такого положения дел, страшилась власти, которая была над ним у Рони. — Признаю, страж внутри чувствует, словно предаёт стаю, но стаи не сражаются друг против друга, а вместе против одного врага.

— Да, знаю. Но ты очень предан…

— И моя преданность в первую очередь принадлежит тебе. И так будет всегда.

— Хватит обжимать мою невестку, — возразила Шайя и притянула к себе Рони.

— Ты обязательно возвращайся, — пробормотала она, всхлипывая. За ними Ник и Эли едва не расплавились от такой заботы. Невозможно не любить Шайю.

— Вернусь, — пообещала Рони. — Успокаивай тут наших… особенно Джесси, который бесится из-за того, что ему сказали остаться.

Отпустив её, Рони кивнула.

— Не забывай, шакалы-перевертыши больше и сильнее обычных шакалов, так что будь готова. И они всегда целятся на ноги и горло. И они отвратительные, скользкие гады, которые нечестно дерутся, так что я надеюсь, что и вы честно драться не собираетесь. — Она положила ладони ей на щеки. — Мне противно, что я не могу пойти с вами.

Ник пригладил рыжие завитки пары.

— Дорогая, ты знаешь, почему не можешь пойти.

Шайя на него фыркнула.

— Как и ты знаешь, что постарался бы оставить меня дома, даже не будь я беременной. — Ник просто пожал плечами, совершенно не раскаиваясь о своей гиперопеке.

Рони задумалась, а затем обернулась к трём любимым мужчинам.

— Я не хочу, чтобы кто-то из вас меня сегодня защищал. — Маркус, Эли и Ник нахмурились. — Я серьёзно. Если будете думать о моей безопасности, станете отвлекаться. Кроме того, хотите меня обезопасить — рвите на части каждого встречного шакала. Сосредоточьтесь на том, что перед вами. Ясно? — Её братья с тяжёлым вздохом кивнули.

Маркус потёрся своим носом об её.

— Я тебя понял, дорогая. Но и ты должна вести себя так же. — Он чуть не улыбнулся на упрямство в её глазах. И Маркусу и его волку понравилось, что она настолько готова их защищать. — Не переживай обо мне, а лучше побереги вот её. — Он шлёпнул её по заднице. — Она моя, и должна быть в безопасности.

— Мы готовы? — спросил Деррен у Ника, подходя к ним с Зандером и Брекеном.

Когда Ник бросил обеспокоенный взгляд на Шайю, явно ненавидя саму мысль оставить её тут, Стоун встал сбоку от неё и торжественно проговорил:

— Пока я здесь, с ней ничего не произойдёт.

Ник открыл было рот что-то сказать, но у него зазвонил мобильный. Выудив его из кармана, он ответил:

— Да. Да, ты издеваешься. Уверен? Сейчас буду. — Повесив трубку, он сглотнул. — Звонил Кент. Они с Калебом на границе нашей земли, на краю обрыва, нашли труп.

— Труп? — изумился Брекен.

— Они думают, что это Элиза, но не уверены.

Все посмотрели на Джесси, но, как обычно, выражение его лица было пустым.

— Должно бы шакалы отомстили нам за смерть одного из своих, — проговорила Шайя, которая превратилась из мешка нервов в свирепую Альфу, готовую рвать и метать.

Зандер кивнул.

— Они посчитали, что Элиза всё ещё встречается с Джесси.

— Прежде чем уйти, стоит проверить, — заметил Маркус.

— Я проверю, — заявил Джесси.

Тряхнув головой, Ник произнёс:

— Мне нужно, чтобы ты остался с…

— Во время нападения на шакалов, я буду охранять Шайю. Но должен сам убедиться, что это Элиза. Мне может, и было на неё всё равно, и для многих она была занозой, но…

Но было неуважительно ему не опознать тело, будь то Элиза, поняла Рони.

— Я останусь здесь, чтобы Джесси мог пойти с тобой, — обратилась она к Нику.

Джесси кивнул ей.

— Спасибо.

— Выдвигаемся. — Ник развернулся к выходу, и мужчины последовали за ним.

Маркус нежно поцеловал Рони.

— Скоро вернусь. — И последовал за волками стаи Меркурий на другую сторону территории. Кент и Калеб помахали им и уступили место. При виде исковерканного тела у Маркуса к горлу подкатила желчь. Да, Элиза ему не нравилась. Она спровоцировала Рони на драку и фактически ранила её — незначительные раны или нет — и поэтому Маркус не уважал её. Но никто не заслуживал такой смерти. Её избивали, резали, поджигали, вполне возможно, насиловали. Вдобавок ко всему, на животе вырезано «С Н М». На опухшем лице были синяки и порезы, а в некоторых местах кожи просто не было. Если бы Маркус не узнал Элизу по запаху, никогда не смог её опознать.

Он посмотрел на Джесси, в чертах которого не было ни горя, ни опустошения, но читался гнев. Как отметил парень, Элиза была занозой в заднице каждого, но она этого не заслужила.

Зандер заговорил первым.

— Смело со стороны шакалов прийти сюда.

— Но смелости не намного хватило, — возразил Джесси, — иначе они бы подкрались к главному дому, а не кинули тело в такой глуши.

— Не похоже, что они планировали этим задеть тебя, — сказал Маркус Нику. — Я понимаю их желание поквитаться за то, что мы делали с членом их стаи. Но вот это не око за око же. Ну, Элиза… — Он пытался подобрать слово мягче, ведь о мёртвых или хорошо говоришь или никак. — Вроде, как знакомая, а не член стаи.

— Но она была адвокатом Бранта, — указал Деррен.

Эли повернулся к бете.

— Думаешь, они убили её из-за опасений, что Брант рассказал ей о сайте?

— Весьма вероятно. Поэтому они и бросили здесь тело. Что-то типа насмешки.

— И теперь мы должны решить, что делать с телом. — Ник вздохнул. — Её семья заслуживает узнать, что случилось, но мы не можем доверять совету, ведь один из них замешан в деле.

— Может, оставим её тело там, где его легко найдут? — предложил Брекен.

Ник с минуту молчал.

— Сейчас не время для этого. Нужно уходить, а когда вернёмся, решим. Кент, Калеб, перенесите тело в один из пустых домиков, чтобы природа не покорёжила тело ещё сильнее.

— Я позвоню Трею, расскажу о нашем… — Маркус умолк, когда чувство неправильности вдруг скользнуло по телу.

Ник напрягся.

— В чём дело?

— Что-то не так.

Резкий визг, за которым последовала череда более коротких визг, раздались, словно со всех сторон.

Зандер зарычал.

— Шакалы. Ублюдки нарушили границы.

— Они окружили нас, — пробормотал Маркус. Сначала они стояли далеко, но медленно замкнули круг. Он почуял их запах, но так как от тела Элизы разило шакалами, Маркус не тревожился, но сейчас чувствовал кое-что ещё. — И они привели друзей.

На вой шакалов ответили глухим хохотом и тут же на них напали шакалы и гиены. Не колеблясь, Маркус, как и остальные, перекинулся в волка. Увидев летящего на него шакала с черной спиной, Маркус врезался в него и зажал горло челюстями.

Кэти протянула чашку чая Шайе, которая вздохнула.

— Я тоскую по кофе. И по яйцам всмятку, а ещё по тунцу.

Кэти, сев рядом, улыбнулась.

— До родов не так долго.

— Я честно не понимаю, как люди справляются с девятимесячной беременностью? Мне и пяти месяцев за глаза хватит. — Она поморщилась от боли. — Спина меня просто убивает.

— Когда ты прижмёшь малыша к себе, остальное будет неважно. — Кэти с недовольством посмотрела на Рони. — Сомневаюсь, что Рони родит мне внуков.

— Вероятно, нет, — согласилась Рони, медленно расхаживая. Её волчице не нравилось, что она не в гуще событий. Впрочем, как и Рони. Она хотела пойти с Маркусом и осмотреть тело. Теперь она понимала, что чувствует Шайя. — Дети меня ненавидят.

Шайя тихо рассмеялась.

— Неправда. Кай тебя обожает, а ты его. Признайся.

Рони пожала плечами.

— Все любят Кайя… невозможно его не любить.

— Схожу на осмотр периметра, — заявил Стоун, беря глок.

Шайя нахмурилась.

— Тело сбросили на другой стороне нашей территории. Шакалы слишком трусливы, чтобы приблизиться к главному дому.

— Всё же, предпочту безопасности ради, проверить. Держи. — Он протянул Шайе пистолет. — Кэти, запри за мной дверь. На всякий случай, — быстро добавил он, когда Шайя взяла оружие.

Как только он вышел в темноту, Кэти закрыла дверь.

Вздохнув, Шайя подалась вперед, опёрлась локтями об стол и положила голову на ладони.

— Я кажусь себе такой беспомощной. Хотела бы я пойти и помочь. Не поймите меня неправильно, я бы никогда не подвергла ребёнка опасности, но сложно сидеть тут, сложа руки, пока моя стая с кем-то разбирается. Особенно Ник. Он вечно врывается в гущу событий.

— Дорогая, с ним всё будет хорошо. — Кэти нежно сжала её руку.

— Надеюсь, ты права, иначе придётся… — Казалось, у Шайи перехватило дыхание. И в этот миг злость Маркуса ворвалась в систему Рони, когда его волк встретился с опасностью. От такого наплыва, Рони оступилась.

— Твою ж.

Кэти напряглась.

— В чём дело?

— Шакалы нарушили границу и напали, — ответила Шайя, тяжело дыша.

— Звони Тарин, — сказала Рони в ярости, боясь за свою пару и стаю. Кивнув, Шайя так и сделала. Рони посмотрела в окно; желание выбежать на улицу и присоединиться к битве, было едва преодолимым. Чертовски сильным. Каждый инстинкт толкал идти к Маркусу и сражаться бок о бок с ним, защищая стаю. Но она не могла оставить Шайю только с Кэти и Стоуном — кем бы он там ни был.

— Волки Феникса идут. — Шайя убрала телефон в карман. — Рони, если тебе нужно идти к Маркусу, я пойму.

— Я тебя не оставлю.

— Всё нормально, если бы могла, я бы пошла к Нику. — Шайя сильно стиснула пистолет, и у Рони появилось чувство, что она пристрелит любого шакала, появившегося на горизонте. — Рони, мне ненавистно быть бесполезной.

Рони присела перед тяжело дышащей Шайей.

— Шайя, успокойся, хорошо? Ради себя и ребёнка, дыши ровно. Давай со мной: вдох — выдох. — Закивав, Шайя сделала, как просила Рони.

— Тело оказалось приманкой, да? Они устроили ловушку.

— Шайя, всё будет хорошо, мы… — от шума со второго этажа у Рони на затылке волосы встали дыбом. Она прижала палец ко рту, и Шайя с Кэти замерли. Ещё шум какой-то возни. — Кто-то внутри, — прошептала она, подозревая, что кто-то пролез через балкон. А значит, тело вовсе не было приманкой. А диверсией. Способом разделить стаю, сделать слабее… вероятно, чтобы добраться до Шайи.

— Может, это мой отец, — протараторила Шайя.

— Твой отец не стал бы подкрадываться. — Вновь шум, только в этот раз цоканье когтей по второму этажу. — Нужно уходить.

— Куда? — спросила Шайя, когда Рони потянула её за руку.

— На улицу мы выйти не сможем, — Кэти встала и прищурилась, осматриваясь. — Снаружи может быть куда больше.

— В подвал, — ответила Рони. — Там стальная дверь, и выход из него незаметен снаружи. Шакалы его не найдут. — Впервые Рони была благодарна Нику за его гиперопеку.

— Погоди, а как же мой отец?

— Вероятно, он снаружи гонится за ними, — ответила они. Он знает, что я спрячу тебя при первых признаках опасности.

Они молча прошли через кухню в столовую. Рони шла впереди, Кэти сзади. Когда они достигли арки, ведущей в гостиную, Рони подняла руку, чтобы они остановились. Посмотрев за арку, Рони искала следы незваного гостя. Довольная, что никого не было видно, она продолжила путь, не останавливаясь, пока они не дошли до двери. Они все прижались спинами к стене, пока Рони выглядывала из-за угла. Коридор оказался пуст.

— Почти дошли, — сказала она задыхающейся Шайе.

Они втроём, прижимаясь к стене, быстро прошли по коридору до места пересечения с другим коридором. Рони быстро выглянула из-за угла. Дорога свободна.

— Вперёд, вперёд, вперёд. — Она проводила Шайю и Кэти по коридору и вниз по небольшой лестнице. Внутрь Рони зашла первой. Слева был бар и гостиная, а справа — крытый бассейн. Как только она убедилась, что подвал пуст, затащила Кэти и Шайю.

— Заприте дверь.

Шайя, округлив глаза, схватила её за руку.

— Рони, ты не можешь уйти.

— Я должна на них напасть.

Шайя помотала головой.

— Нет, их может быть много. Ты сильна, но не непобедима. Знаю, если ты останешься, это заденет твою гордость, но ты не прячешься, а защищаешь меня. Пожалуйста, Рони. Прошу.

Как она могла устоять перед такой мольбой? Никак. Вздохнув, Рони кивнула и заперла дверь.

— Ещё раз позвони Тарин, предупреди, что шакалы в доме.

Пока Шайя быстро передавала подруге последние новости, Кэти заговорила с Рони.

— Даже стальная дверь не устоит против силы перевёртыша.

— Знаю, но она даст время волкам Феникса добраться до нас.

— Ну, это хорошо, потому что забаррикадировать дверь мы можем только шезлонгами.

— Если мы начнём двигать мебель — выдадим своё местоположение.

— Тарин сказала, что они почти добрались, — произнесла Шайя, убирая телефон в карман.

— Пара волков обыщет дом, а остальные присоединяться к сражению. Нужно просто продержаться. — Она провела рукой по волосам. — Нику так больно. Он устал, но не забирает у меня энергию.

Пары могли давать друг другу силы по связи, но только если она полностью завершена. Так как связь между Рони и Маркусом ещё не полностью сформировалась, Рони не могла добавить свою силу к его, что невероятно бесило, так как Маркус тоже устал.

— Как вы завершили связь?

Шайя моргнула.

— Пары полностью открываются друг другу. Ты должна выложить всё, что скрывала.

— Я ничего не скрываю.

— Уверена?

— Да. — Она призналась, что любит Маркуса и себе, и ему, стала доверять и даже в чём-то полагаться на него. И стоит признать, что это не подрывает её уровень независимости или силы. И понять, что можно быть полностью самостоятельной. На самом деле, это можно рассматривать как эгоизм, потому что в каком-то смысле это форма отторжения. Помогать другим приносило удовлетворение, и вот это «ты-мне, я-тебе» может помочь в развитии их связи. Нечестно лишить этого Маркуса и их связь. — Может, проблема в нём, а не во мне. — Маркус всю жизнь таил себя истинного от окружающих. И тяжело враз перестать прятаться, неважно, как сильно этого хочется. Возможно, Маркус даже не осознавал, что продолжает замыкаться.

Шайя беспомощно пожала плечами.

— Если так, то ты ничего не сможешь сделать. Он должен сам понять, что не так. — Она с тревогой посмотрела на дверь, когда услышала животный рёв, за которым последовал ещё один, но ближе. — Они приближаются.

Спустя мгновение, послышался топот лап по коридору в сторону подвала, а затем вниз по ступенькам. Из-за двери раздалось тяжёлое дыхание, а потом скрежет когтей по полу, словно кто-то пытался выкопать яму. Дерьмо. Громкий визг разорвал воздух, и в ответ раздалось ещё несколько, следом за которыми послышался топот лап.

— Они нас нашли, — прошептала Кэти.

В подтверждение этого что-то ударилось об дверь, а затем прозвучал визг и лай, пока перевёртыши бились в дверь, оставляя на ней вмятины. Тут же стало понятно, что дверь совсем недолго продержится.

— Нужно уходить через запасный выход. — Они бросились к двери. Рони подняла свет изолирующую заслонку, и отпрыгнула, увидев мужчину, стоящего прямо за стеклом. Поняв, что это Стоун, она облегченно выдохнула и отперла дверь. Он вошёл внутрь, держа глок.

— Проклятые гиены патрулируют территорию. — Заметив, что на входную дверь нападают, он выругался.

— Гиены? — Кэти вздрогнула.

— Я подстрелил парочку, но когда понял, что они пробрались в домик, кинулся к вам. Вместе у нас лучший шанс защитить Шайю.

Рони согласно кивнула. Понимая, что дверь в любую секунду сломается, она положила руку на спину Шайи и подтолкнула её вперёд.

— Давайте доберёмся до одного из джипов и вывезем отсюда Шайю.

Смотря на дверь, Стоун взял Шайю за руку и повёл на выход. Кэти засеменила следом. Тогда-то Рони захлопнула дверь и заперлась в подвале.

— Рони, что ты делаешь? — потребовала Кэти, но слова были едва различимы через стекло.

— Защищаю Шайю. Уходите. — Рони опустила заслонку, скрывая угрюмого Стоуна и двух разъярённых женщин. Затем обернулась, выпустила когти и заняла позицию в центре комнаты. Ей не хватило времени перекинуться, так как дверь выломалась. Рони приготовилась быть окружённой шакалами. Но вместо этого, они медленно скользнули в комнату, уставившись блестящими глазами на неё.

У Рони быстрее забилось сердце, а мышцы напряглись, пока шакалы окружали её, заставляя волчицу рваться наружу. Но Рони не могла отвлечься и перекинуться, не могла поставить себя под удар даже на секунду.

Вошли ещё два шакала в облике людей. Один из них Лил Браун, а другой… она не представляла кто, но при виде того, что он держал в руке, кровь в жилах закипела, а волчица клацнула зубами.

— Познакомься с Дейвом, моим оператором. — Лил усмехнулся. — Бьюсь об заклад, у тебя проснулись воспоминания.

Да. И с этими воспоминаниями пришли чувства беспомощности, ужаса, унижения и боли.

— Ты её не получишь.

— Ты думаешь, мне нужна Альфа-самка? — Рассмеявшись, Лил тряхнул головой. — Я знал, что ты, как отличный страж, защитишь её, станешь удерживать нас, давая ей шанс ускользнуть. И вот ты здесь… одна. Моя. — Улыбаясь, он склонил голову. — Напугана? Надеюсь, да. Воплотить страх на глазах жертвы… это самая огромная сила. Настоящее развлечение.

Его стая — все теперь перекинулись в людей — смеялась, включая и трёх женщин, которые пытались похитить Рони.

— Ты стоила мне ребёнка Феникса и члена моей стаи, над которой позабавилась перед смертью. Теперь, я развлекусь с тобой. И по слухам, веселье с тобой будет невероятным. Пришло время встретиться со своим самым большим страхом.

Когда трое шакалов шагнули к Рони, она поняла, что Лил хотел заставить её вновь пережить то, что произошло двенадцать лет назад. Члены его стаи намеревались держать её, пока он, а может даже все они по очереди, будут её насиловать. У неё свело живот, а сердце заколотилось. Только не снова. Хрена с два. Она пообещала себе, что если вновь окажется в такой ситуации, будет сражаться, пока кто-то не умрёт… даже если этот кто-то будет она. Смерть была бы предпочтительнее, если бы не очень важный факт: если она умрёт, существовала вероятность, что и Маркус тоже. Тот факт, что их связь лишь частично сформирована, может означать, что Маркус переживёт разрыв, но Рони не была готова принять это как должное, потому что Лил ошибался. Вот это не её худший страх. Больше нет. Теперь она больше всего боялась, что с Маркусом что-то произойдёт. Она любила этого гада. Обожала его игривость, быстрейший метаболизм и восхищалась тем, как он защищал её. Пора сделать то же самое взамен.

Но это не значит выжить. Нет. Если она позволит этим ублюдкам навредить ей, Маркус через связь всё ощутит. Он, как и она, испытает насилие, страх, беспомощность и боль. Рони не могла этого пережить, как и смерть Маркуса. А значит, должна бороться. К несчастью, она в меньшинстве, без помощи и не могла перекинуться. Её лучший шанс выжить — сбежать и перенести драку на другой день. В этом нет ничего постыдного. Но бежать некуда. Рони в ловушке, окружённая теми, кто с удовольствием будет наблюдать за тем, как её насилуют… и она уже чувствовала их предвкушение. От этого волчица раздраженно зарычала.

— Не думай, что твоя пара тебя спасёт, — сказал Лил. — О, я не сомневаюсь, что он придёт за тобой, как бы ни был ранен. Вот почему я оцепил территорию. Если он доберётся до тебя, то не успеет помочь. Ты сама по себе.

Нет. Недооценивать Маркуса было большой ошибкой со стороны Лила. Её пара изо всех сил доберётся до неё. Её схватили за шею сильной рукой и притянули к твёрдой груди. В голове всплыли не прошеные воспоминания, вызывая тошноту и желая освободить волчицу. Рони чувствовала её страх.

— Кто знает, — протянул Лил, — может тебе ещё понравится.

Оператор хихикнул, привлекая внимание Рони, которой овладели воспоминания о другом операторе, в другое время и в другом месте. О том, как мудак смеялся над яростью удерживаемого Ника; как он язвительно рассказывал её брату, что они с ней сделают, а его заставят смотреть; как он натравливал Ника на остальных. И в момент, когда воспоминания наводнили голову, страх ушёл, а на его месте появилась ярость, которая сдавила горло, ускорила пульс и разлила румянец на щеках.

Но Рони понимала, что это плохо. Сражаться с яростью означало проиграть ещё до начала схватки. Гнев может затуманить мысли. И если Рони поддастся ярости, никогда не успокоится, особенно учитывая то, что гнев волчицы питался от её.

Вместо того чтобы зацикливаться на прошлом, Рони сосредоточилась на настоящем и обратила внимание на Лила, напоминая и себе и волчице что реально важно. Не прошлое. Не чувство беспомощности, которое грозило захлестнуть разум и тело. А Маркус, вот что важнее. И ему необходимо, чтобы сейчас она трезво мыслила. Так что она пыталась сохранить самообладание и ничего не выражающее лицо, особенно, когда Лил — вероятно, который кайфовал от своего голоса — начал рассказывать о её братьях, паре и стае. Она не обращала внимания на слова, отказываясь заглотить наживку или начать конфронтацию с Лилом. Она очень внимательно наблюдала за ним, ища слабость. Наблюдала, как он держался, какой бок предпочитал. Просчитывала насколько он выше и тяжелее её; каковы его физические аспекты. Да, она ему не ровня, но существовали способы использовать его силу против него же.

Когда шакал, державший её, издал злобный смешок и лизнул её щеку, Рони едва сдержала дрожь отвращения. Только один раз после нападения она оказалась в таком захвате. Они с Эли спарринговались, и она попросила брата держать её так, пока не отступит паника, а Рони научится выворачиваться из захвата. Эли многому научился, будучи вынужденным, участвовать в незаконных боях, и он научил её всему, что знал сам. Он не учил, как лучше защищаться. А показал, как, не задумываясь, убивать, как драться грязно и без совести, говоря: «Надирай задницу любому нападающему, потому что не существует в реальном мире честной драки».

Лил подошёл и встал перед Рони, скользя пальцем по её подбородку. Она заставила себя не съеживаться.

— В отличие от этих людей, я заставлю тебя молить о пощаде.

Ни хрена подобного. От одной лишь мысли по венам потёк адреналин, распространяя по организму силу и внимательность. Рони посмотрела за его плечо, на мгновение округлила глаза, а затем вернула взгляд к Лилу. И увидела, как он с подозрением прищурился. В тот момент, когда он, поддавшись паранойе, оглянулся, она нанесла жесткий удар ему по затылку, заставляя отступить. Не мешкая, она расслабилась в хватке мудака, который под её весом пошатнулся и слегка наклонился. И Рони удалось резко ударить локтем в пах. С болезненным стоном, он отпустил её и свернулся, безостановочно матерясь.

Не сводя взгляда с удивленного Лила, она отошла от придурка и проговорила:

— Я вызываю тебя.

Если бы Лил был человеком, от удара по затылку потерял бы сознание. Но перевёртыши выносливее.

— Извини? — прохрипел он.

— Лил Браун, я бросаю тебе вызов. — Потому что лишь так она могла убедиться, что они всем скопом на неё не нападут. Дуэль один на один, по крайней мере, сравняет шансы. Если он откажется от вызова, будет выглядеть слабым для своей стаи и для тех, кто смотрел видео. Хотя Рони сомневалась, что видео будет, но Лил-то был уверен.

Спустя секунду, Лил запрокинул голову и рассмеялся… ну, пробулькал от смеха.

— Ты издеваешься?

Она злорадно ему улыбнулась.

— Ты ведь не испугался девчонки?

— Ты понимаешь, что это значит, сладкая?

Её волчица огрызнулась. Ей не понравилось, что он использовал нежные слова Маркуса.

— Значит то, что кмоменту, когда я с тобой закончу, ты ослабнешь и не сможешь сопротивляться мне и моей стае, когда мы начнём веселиться. Ты будешь лежать и терпеть наши побои и выглядеть при этом так, словно ты желаешь их.

— Или, это означает, что ты умрёшь мучительной смертью. Мне нравится эта идея.

Глава 19

Рыча, волк разорвал горло гиене и отбросил тушу в сторону. Он даже не успел повернуть голову, когда шакал вцепился ему в ногу, а другой вгрызся в уже раненное горло, не давая ни минуты на передышку. Волк ударился о дерево, сминая шакала между собой и стволом, а затем сомкнул челюсть на его горле, вкушая кровь. Смерть. Победу.

Когда хватка на ноге усилилась, волк дотянулся до уха шакала, закусил его и оторвал. Отступая, животное мучительно скулило. Волк не отпустит добычу. Он врезался в перевёртыша, прижав его к земле, и собирался перегрызть горло, когда на спину приземлилась туша. Ещё один шакал.

Когда враг укусил за плечо, царапая кость клыками, волк взвыл. Больше крови пропитало мех. Волк перекатился на спину, прижав своим весом шакала, пока тот не вскрикнул от боли и отпустил волка. Встав, волк вспорол живот шакалу и оставил истекать кровью, пока сам разрывал горло другому шакалу.

Тяжело дыша, волк осмотрелся в поисках новой жертвы. Он устал. У него шла кровь. Дышать было трудно. Болело всё тело, покрытое укусами и царапинами. Его сильно искусанные лапы еле удерживали вес, а мех пропитался кровью — отчасти его, а отчасти вражеской. Волк ослаб, но не мог позволить себе отдыха. Он обязан защитить свою пару и свою стаю.

Он бросился на гиену, прижавшую раненого покорного волка — Кента — и швырнул на землю. Его окружили шакалы. Со всех сторон шакалы одновременно напали, но волк сосредоточился на главной угрозе — гиене. Он кусал её, рвал и царапал, желая уничтожить врага. В его заднюю ногу вцепились, разрывая мех, мышцы и сминая кость. Страж стаи Меркурий тут же врезался в напавшего, заставляя отпустить ногу и…

Воздух разрезали резкие звуки. Волк замер. Выстрелы. Ещё выстрели. И звучали они со стороны дома альфы. Волк взвыл, думая, что его паре могли что-то сделать. Он кинулся через лес, стремясь добраться до пары, но на него кинулись шакалы, повалили, выбив весь воздух из лёгких и больно впиваясь в тело зубами.

Волк вновь завыл, пытаясь стряхнуть напавших, но они накрепко вцепились, желая вновь его завалить. Один вгрызся в горло, но вскрикнул, когда его отшвырнул другой волк… Трик. Стая Феникс спешит на подмогу.

Его Альфа-самка остановилась перед ним и перекинулась в человека.

— Маркус, тебе нужно перекинуться, чтобы я тебя исцелила. Шакалы пробрались в главный дом. Тебе нужно к Рони.

Волк не понимал слов, но чувствовал страх и желание защитить пару со стороны Маркуса. Волк неохотно отступил и позволил человеческой половине взять контроль. Маркус упал на спину, тяжело дыша, а грудь сдавило беспокойство за Рони.

— Мне ведь послышалось, что ты сказала, будто шакалы пробрались в главный дом, — сказал он между вдохами. На теле не было живого места. Шакалы неоднократно запрыгивали, ползали по нему, как муравьи, и атаковали каждый открытый участок тела. Он знал, что потерял много крови, и стоял лишь благодаря ярости. Перекинувшись в человека и оторвав взгляд от окружения, Трик сморщился.

— Чёрт, Маркус, ты в хреновой форме.

Присев на корточки, Тарин положила руку Маркусу на лоб, и все его раны загорелись. Тарин сморщилась, когда поняла всю серьёзность его ранений.

— Мне звонила Шайя. Тело было отвлекающим манёвром. Шакалы хотели отвести вас от домика. Думаю, они идут за Шайей. Мы послали Доминика и Тао на помощь, чтобы сами присоединились к сражению.

— Дьявол, эти ублюдки повсюду, — прокомментировал Трик, отшвыривая шакала на землю и раздавливая его трахею ногой. — Похоже, стая Скорпион привела с собой нескольких должников, а ещё бизнес-партнёров… и, может, союзников этих партнёров.

Маркус подозревал, что все напавшие здесь и были должники и бизнес-партнёры. Значит вся стая Скорпиона сейчас в домике. Ему нужно к Рони и живо.

— Я чувствую Рони, она зла и напугана. Мне нужно к ней.

— Да, нужно, так что лежи смирно. — Тарин прижалась к его рту своим и глубоко вдохнула, затем выпрямилась и выдохнула, выпуская столп чёрных молекул изо рта. Она повторяла это снова и снова, но остановилась, прежде чем светящиеся пятна полностью исчезли. Несмотря на то, что худшие раны затянулись, не исцелились полностью. Он всё ещё был в синяках, порезах, следах зубов и подживших царапинах.

Выпустив когти, Трик разорвал горло шакалу, который подошёл слишком близко, и спросил Тарин.

— Ты в норме? — Обычно, исцеление её ослабевало.

Немного побледнев, она кивнула и повернулась к Маркусу.

— Не могу полностью тебя исцелить, извини, мне нужны силы, чтобы помочь остальным.

Понимающе кивнув, Маркус перекинулся в волка и кинулся через лес к дому Альфы. Двое из его стаи — Доминик и Тао — сражались с гиенами, а мать его пары — Кэти — билась с двумя шакалами. Прозвучали выстрелы, затем заскулила гиена, а после визг:

— Маркус!

Волк повернулся в сторону машины, из окна которой высовывалась с пистолетом в руке Альфа-самка стаи Меркурий. Вновь вернув контроль человеку, он отступил.

— Шайя, где она? — потребовал Маркус.

— В подвале, — всхлипнула Шайя. — Я не хотела её оставлять.

Стоун, который с глоком наперевес торчал из другого окна, прокричал:

— Она заперлась, чтобы не дать им добраться до Шайи.

Как типично для Рони. Она безумно защищает тех, кто ей дорог, а так как она страж, защита Альфа-самки — её работа. Но это не значит, что она не выхватит от него.

— Она жива, — заверил он Шайю, понимая, что та паникует от мысли, что Рони умерла. — Я её выведу. — Это было обещание, как его волку, так и Шайе.

— Ты не победишь, волчонок.

Рони едва не фыркнула на слово «победишь». Лил явно не понимал, что для Рони это не драка, не вызов. А бой ни на жизнь, а на смерть. Она должна его убить. Она не станет вновь чьей-то жертвой. Но, не давая ему увидеть её решимость и настрой, она пожала плечами.

— Возможно, но я стану лучшим из всех виденных тобой серебряным призёром.

Явно забавляясь, он направился к ней.

— Я действительно с нетерпением жду этого.

— Не забывай про её правый хук, Лил.

Рони узнала женщину по голосу. Это она пыталась затащить её в машину… и та, которую она вырубила.

Не сводя взгляда с Рони, Лил произнёс.

— О, да, Дженна рассказала мне о твоём ударе.

Как бы это не раздражало Рони, но она была благодарна Дженне. Ни эта сука, ни Лил не поняли, но, на самом деле, они помогли Рони, дав понять, что он будет ждать этого удара. Теперь она знала, что нужно сосредоточиться на других движениях. Она заметила, как Лил сжал кулаки, слегка опустил подбородок и выдвинул одну ногу вперёд, и поняла, что он собирается ударить. Рони ударила первой. Быстрый, сильный, расчётливый удар кулаком в солнечное сплетение, отчего у Лила перехватило дыхание. Двенадцать лет назад, инстинкт подсказал бы ей ударить в пах. Но это предсказуемо и легко отводимо.

Не давая Лилу времени прийти в себя, она набросилась на него. Сильный удар по рёбрам. Резкий по коленной чашечке. Ладонью по лицу. Она не останавливалась, продолжая идти вперёд и стараясь не выдать своё последующее движение. Быстро, беспощадно и энергично. Лил отмахивался, отбивался и пытался поймать Рони. Она быстро поняла, что он хочет повалить её на пол. Ни за что. Если ему удастся её прижать, она вряд ли вывернется.

Рони замахнулась Лилу в нос, но он заблокировал удар и резко ответил ударом в голову. Рони дернулась, уворачиваясь, но не успела, и он вмазал ей в челюсть. Свидетели ликовали. Чёрт, больно, и будет синяк. Маркус забесится. Поток адреналина смыл боль, и Рони продолжила нападать. Но знала, что позже будет в два раза больнее.

Дженна завизжала.

— Пусти суке кровь!

Лил так и сделал: нанёс удар по груди, разрезая сосок. Дьявол. Боль пронзила Рони, грудь словно загорелась. Рони ощутила, что футболка стала мокрой от крови и понимала, что это хреново. Но она отказывалась смотреть на рану, потому что, если отвлечётся, Лил её завалит. Так что она начала действовать, как учил Эли: двигаться, словно вода, плавно работать с ударами Лила, а не отбиваться. Она не останавливалась ни на мгновение. Била, пригибалась, подпрыгивала, уворачивалась… делала всё, чтобы быть пластичнее и не дать Лилу себя ударить

Она сделала обманный ход, отвлекая Лила, и ударила его прямо по носу. За тошнотворным треском костей последовал рёв, когда из носа хлынула кровь, капая на пол. Зрители начали ругаться. Рыча, Лил утёр кровь и смахнул её на Рони, которая отвлеклась на капли. Лил воспользовался этим и резко сделал подсечку. Рони упала на кафель, а Лил тут же замахнулся на неё.

Она перекатилась прежде, чем Лил ударил её по рёбрам. Встав, Рони парировала его следующий удар. И следующий. И следующий. Увидев возможность, она ударила локтем ему по горлу. Лил отшатнулся, сжимая горло.

С громким криком негодования Дженна, словно мартышка, бросилась на Рони. Ох, ради всего святого. Рони сильно ударил её в грудь… Теперь сука знает, каково Рони; сосок до сих пор пульсировал, и словно горел. Рони схватила Дженну за волосы и начала опускать её голову вниз, поднимая одновременно колено, ломая суке нос. Ещё один тошнотворный хруст. Дженна закричала, а толпа начала освистывать Рони.

Рони только отпустила шакалиху, как Лил схватил её за запястье и сильно сжал. Но вместо того, чтобы выкручиваться, она царапнула Лила по лицу. С болезненным стоном он отступил и рефлекторно прикрыл лицо руками, отпуская Рони, но, не сводя жестокого взгляда с неё. И Рони увидела что-то в этих глазах, чего раньше там не было. А ещё это же она учуяла в его запахе. Его намёк просачивался через запах крови, пота и ярости — металлический аромат страха. Волчица Рони была удовлетворена.

С красными и слезящимися глазами Лил снова двинулся на Рони. Они пошли друг на друга, оба безжалостные, жаждущие мести, пинающиеся, брыкающиеся, ударяющиеся и царапающиеся.

Уже вскоре Рони начала задыхаться, но не сдавалась. Даже с болью в груди, заливаясь потом и кровью из нескольких ран, она продолжала двигаться. Лил выглядел не лучше, отчего толпа бесновалась.

В этот момент, она почувствовала Маркуса, поняла, что он близко. Что отчаянно пытается добраться до неё, сражаясь и убивая гиен и шакалов, которые окружили дом. Но Рони не хотела, чтобы он приближался к Лилу Брауну или к стае больных ушлёпков. Она сильно ударила ладонями по ушам Лила. Он взревел и пошатнулся, из-за лопнувшей барабанной перепонки. Рони хотела снова напасть на него, но её схватили сзади.

Вот же хрен собачий! Когтями она распорола руку от запястья до локтя, и её отпустили. Полу развернувшись, Рони пнула мудака по почкам. Тогда она и услышала рёв ярости от Лила. Она обернулась, но было поздно. Его удар пришёлся по ребрам, и раздался ужасный треск. Боль пронеслась по телу. Сукин сын.

Рони накрыла место удара рукой, пытаясь дышать короткими поверхностными вдохами. Лил пнул пяткой её по голени, и Рони поскользнулась на крови, едва не упав. Лил воспользовался её слабостью и ударил, опрокидывая Рони на спину.

Ублюдок сел сверху и сжал руками её шею. Рони тут же опустила подбородок, чтобы не допустить зажим трахеи. Игнорируя рефлекс оторвать руки от горла, она нанесла удар в пах. Лил закряхтел, схватился за пах и склонился к Рони. Решив освободиться, она потянула его за волосы, укусила за горло, царапнула по лицу. Ею двигала волчья паника, которая настаивала не сдаваться.

Почувствовав, что друзья Лила собираются окружить их, Рони воткнула когти ему в бедро, нацелившись на артерию. Он заревел от боли, и она перевернула их, оседлав Лила. Скотина всё же вновь их развернул, затем Рони взяла верх, затем вновь Лил и…

Холодная вода поглотила Рони, едва не заставив сделать глубокий вдох. На короткий момент она замерла. Паника завладела телом и разумом, поэтому Рони отпустила Лила и поспешила вынырнуть.

Оказавшись на поверхности бассейна, она почувствовала облегчение и сделала глубокий вдох. Она поплыла к краю бассейна, но её схватили за волосы и потянули под воду. Твою же мать.

Рони сопротивлялась панике, которая вновь была готова завладеть всем существом, но Лил крепко её держал под водой. Рони могла думать лишь о том, чтобы вынырнуть. Она отчаянно пиналась и брыкалась, пытаясь не выдохнуть. В этот момент, гнев её волчицы стал живым существом. И подобно топливу подпитывал силу Рони… но этого было мало. Рони сопротивлялась и пиналась, но не могла хорошо ударить Лила и не могла освободиться.

Хлор наполнил и опалил нос и дыхательные пути, пока она беспомощно вдыхала воду. Казалось, будто что-то разрывает и обжигает горло, словно оно сжимается, пока вода наполняла лёгкие. И в этот момент Рони почувствовала себя усталой и слабой. В голове мелькнула мысль, что она умрёт и больше никогда не увидит свою пару.

Паника должна была стать сильнее, но внезапно страх заменило чувство спокойствия и умиротворения. Рони чувствовала странный покой и уверенность, что Маркус — сильный, крепкий и стойкий — сможет без неё.

Волчица всё продолжала бешено выбираться на поверхность, отталкивая Рони, чтобы защитить их. Но в теле не хватало силы перекинуться. И когда она поддалась сну, отдаленно услышала рык волков и визг шакалов.

Маркус почувствовал момент, когда Рони потеряла сознание. Он только разорвал гиен, охранявших аварийный вход, и перекинулся в человека. Шок от её отключки пронёсся по телу, отчего Маркус споткнулся, спускаясь по лестнице. Дьявол. Волк от страха за пару выл.

Дрожа от необходимости добраться до пары, Маркус толкнул дверь, но она не открылась. Он пнул её, решив пробить себе дорогу через толстое стекло.

Услышав волчий вой, он понял, что сражение на другой стороне территории закончено, и обе стаи идут сюда. Но они не успеют помочь Рони.

Взбежав по ступенькам, Маркус схватил камень и швырнул его в дверь, надколов стекло, по которому пошли трещины. Он вновь и вновь швырял камень, пока не пробил достаточно большое отверстие для руки.

Отперев замок, он открыл дверь и ворвался в подвал.

Маркус заметил, что три волка — Кэти, Тао и Доминик — вошли через другую дверь и теперь сражались с шакалами, злобно разрывая их на части.

Но ему было срать на всё, главное лишь пара. Он чувствовал, как её органы начали отказывать, как сердцебиение начинало замедляться.

Он увидел Лила Брауна, который удерживал Рони, уже не шевелящуюся, под водой. Маркус кинулся в бассейн.

Вздрогнув, Лил развернулся и отпустил Рони, чтобы защититься. Но прежде чем успел что-то сделать, Маркус схватил его за волосы и ударил о борт бассейна. Раз, другой, третий. Пока не раздался треск и Лил не обмяк. Маркус отпустил его, позволив воде завершить начатое им. В любой другой момент, он сделал бы смерть Лила гораздо мучительнее, но сейчас больше переживал за то, чтобы вытащить Рони из воды.

Задержав дыхание, он нырнул за Рони, которая не двигалась и шла ко дну. Схватив её, он оттолкнулся от дна и всплыл. Эли и Деррен уже ждали его и помогли ему вытащить Рони на кафель.

Она была бледной, губы и кончики пальцев посинели. Маркус никогда ещё не был так напуган. Его волк страдальчески взвыл.

К моменту, когда Маркус вылез из бассейна, Деррен уже делал искусственное дыхание. Маркус тут же оттолкнул Деррена, ему просто необходимо было что-то сделать. Держа пальцами челюсть Рони под ушами, и зажав ей нос, он вдыхал в её рот воздух. Он заметил, как у Рони вздымается грудь от воздуха, который он вдыхал, через две секунды, Маркус повторил вдох, но Рони так и не задышала сама. Сложив руки, он прижал их к груди и начал массаж под счёт Деррена.

— Малыш, ты должна задышать, ради меня. — Она не могла умереть, просто не могла. — Давай, сладкая, дыши.

— Прошу, Рони, — взмолился Эли, опустившись на колени рядом с Дерреном. — Ты должна очнуться.

Маркус осознал, что все боевые действия прекратились, и что вокруг собралось несколько волков, но был сосредоточен исключительно на Рони.

— Следовало догадаться, что она запрётся с ними, — всхлипнула Шайя. — Следовало её остановить. — Ник шептал ей на ухо успокоительные слова, заверяя, что это не её вина.

Маркус вновь вдохнул в рот Рони. Проклятье, она должна жить. Вернувшись к массажу, он приказал:

— Дыши.

Но она не дышала. Рони умирала. И Маркус и его волк чувствовали это по связи, ощущали, как её душа уходит, как связь слабеет. Нет, этого не будет.

— Ты не можешь умереть!

Не могла. Он её любит. Она ему нужна. И в этот момент он осознал, что на самом деле боится позволить себе в ком-то нуждаться. Более того, он боялся позволить ей по-настоящему нуждаться в нём. Решимость не нуждаться ни в ком, как его мать, или быть связанным с кем-либо, как она, неосознанно удерживала Маркуса от Рони.

В случае с Рони, нормально дать ей опираться на него, потому что она его не иссушит. Так же, как для него нормально опираться на неё. Это никоим образом не делало отношения взаимозависимыми. Всегда существовала отдача и принятие. Эта улица с двусторонним движением.

Он вдохнул полной грудью от внезапного ощущения удара кувалды по груди и голове. Но боль быстро утихла, и Маркус понял, что их брачная связь стала цельной, наполнив и его, и волка облегчением, триумфом и надеждой.

Маркус инстинктивно передал силу Рони по связи, одновременно возвращаясь к искусственному дыханию.

— Прошу, детка, умоляю, ды…

— Появился пульс, — заявил Деррен. — Слабый, но есть.

Маркус почувствовал, как Рони возвращается. Его облегчение было настолько глубоким, что он едва не заплакал, как младенец. Он продолжал отдавать энергию Рони и делать искусственное дыхание. Мгновения спустя, Рони съежилась и в горле, словно что-то заурчало. Поняв, что происходит, Маркус перевернул её на бок, вода хлынула изо рта.

— Слава Богу. — Маркус сгрёб Рони в охапку и зарылся лицом в её волосы, пока она прерывисто дышала, словно забыла, как это делается. — Всё хорошо, дорогая. — Он изо всех сил старался её успокоить, давая силы по связи, несмотря на то, что ослабевал сам. Его волк не переставал выхаживать в голове, неспособный избавиться от страха.

Рони хотела заговорить, сказать, как рада, что с Маркусом всё хорошо, хотела спросить про остальных, хотела проверить его тело на наличие ран, но всё никак не могла перевести дыхание. Ей казалось, что прошла всего секунда после того, как она потеряла сознание, а затем в груди появилось давление.

— Держи, — произнесла Кэти, по лицу которой текли слёзы, и передала одеяло.

Поражённая тем, что мать показывала эмоции, Рони хотела сделать едкое замечание, но сил не было, так что она теснее прижалась к Маркусу, успокаивая свою волчицу.

Маркус мгновенно завернул Рони в одеяло. Она не замерзла, но для его душевного спокойствия была холодной. Заметив, что альфа-пары его стаи нет, он обратился к Трику.

— Сколько раненных? — Если бы кто-то из его стаи умер, Маркус бы почувствовал по стайной связи. А учитывая, что волки Меркурия не проявляли интереса ни к кому, кроме Рони, он решил, что все живы.

— Данте, Тао, Доминик, Брекен, Кент и Калеб в тяжёлом состоянии, — ответил Трик. — Тарин наполовину их исцелила, чтобы сохранить силу, так что они сейчас отдыхают. Но Тарин готова была рухнуть, даже несмотря на то, что Трей дал ей сил.

Почувствовав, как Рони задрожала, Маркус прижал её крепче к себе.

— Нужно снять с неё мокрую одежду.

Ник кивнул.

— Пошли. Можете занять гостевую комнату.

Маркус медленно поднялся на ноги, держа Рони на руках. У него подогнулись колени, но Эли его подхватил.

— Давай, я её возьму. — Когда Маркус продолжал стоять, Эли добавил: — Знаю, ты меньше всего сейчас хочешь отпускать её, но если ты вырубишься, станет только хуже.

А Маркус едва был в сознании, он хотел упасть и отключиться. Но внезапный порыв силы пронёсся по связи. Маркус сурово посмотрел на Рони. Она ответила упрямым выражением лица. Неохотно он передал её Эли. Трик и Райан встали по бокам, но он попытался отмахнуться, решив идти сам.

— Проглоти гордость, придурок, — прорычал Трик, и веселясь и злясь одновременно.

Лишь потому, что не хотел отставать, Маркус позволил Трику и Райану нести его, когда Ник и Шайя направились в одну из спален наверху.

Через несколько секунд и Маркус и Рони были завёрнуты в одеяло и лежали голыми в кровати. Увидев все её раны, он мог бы свихнуться, если бы не был до сих пор в смятении.

Рони хмурилась на свои раны, проклиная шакалов и гиен.

Тарин ворвалась в комнату, растолкав плечом Ника, Кэти и Шайю.

— Пустите меня к ней

— Тарин, ты ослабла, — произнёс Трей, идя следом. И так и было, чёрт, Тарин была такой же бледной и слабой, как Рони. — Тебе нужно отдохнуть. Рони жива.

Не обращая на него внимания, Тарин подошла к Рони.

— Это не значит, что с ней всё хорошо, Флинстоун. У неё может развиться пневмония, инфекция или сердечная недостаточность. Я не стану рисковать.

Когда Тарин потянулась к Рони, та отстранилась, мотая головой. Она ни за что не хотела бы стать причиной обморока Тарин.

— Не выделывайся, Рони Акстон. — Тарин ткнула в неё пальцем. — Ты моего сына спасла, и я должна убедиться, что ты выживешь.

Ага, ну, Рони не разрешила ей себя исцелять и оттолкнула руку.

— Позволь ей это сделать, — проговорил Трей. — Она в любую минуту отключиться, исцелит тебя или нет.

Согласившись, Рони не сопротивлялась, когда Тарин принялась её исцелять, даже считая этот процесс пугающим и зачаровывающим одновременно. Как и ожидалось, ноги Тарин подкосились. Трей оказался рядом и подхватил Тарин, бормоча на ходу что-то про её упрямство, за что и получил по голове.

К Маркусу и Рони подошёл Ник и тяжело сглотнул.

— Ты рисковала своей жизнью, чтобы спасти Шайю. Не знаю, благодарить тебя или задушить за то, что ты так рисковала собой.

Лично Маркус склонялся к последнему. Он понимал, что Ник колеблется, но тот факт, что Рони рисковала своей жизнью, совершенно не приемлем, неважно, кого она пыталась защитить.

Ник взял Рони за руку.

— Спасибо. Но давай это будет последний раз. — Затем он поцеловал её в лоб. — Мы пойдём, а вы отдыхайте. — И выпроводил всех из комнаты.

Как только дверь за ними закрылась, Маркус прижался к Рони.

— Тебе лучше? — Он начал гладить её тело, так как ему нужно было заверение, что она жива.

Кивнув, она положила ладонь на горло.

— Больше не больно. И головокружение прошло.

— Хорошо. — Маркус шлёпнул её по заднице.

Она дёрнулась и охнула.

— Эй!

— Больше вообще никогда так не делай, — прорычал он. — Я не переношу, что ты рискуешь жизнью.

Немного пораженная страхом, исходящим от Маркуса, она моргнула.

— Я защищала Шайю.

Он сжал её подбородок, не в силах сделать прикосновение нежным, когда эмоции были настолько хаотичными.

— Рони, ты едва не умерла. Я чувствовал, как ты ускользаешь. Ты представляешь, как я испугался?

— Я не могла дать им добраться до неё.

— А если бы я рисковал жизнью ради Тарин?

Она была бы в ярости и готова была бы пытать Маркуса, хотя и поняла бы его.

— Я тебя услышала.

— Я понимаю, что статус стража означает защиту Альфа-пары и стаи. Но теперь, ты в паре, а значит, всё остальное отходит на второй план. Только так это работает.

От боли в его голосе она нахмурилась.

— Я не ставила тебя на второе место. Но Шайя… Речь шла не о защите альфа-самки, а о защите моей беременной невестки и племянницы или племянника. Шайя — одна из немногих небезразличных мне людей. Кроме того, я знала, что ты придёшь. Была уверена в тебе на все сто.

Чувствуя по связи, что она говорила искренне, он немного расслабился, а вот волк оскалился, ни на йоту не успокаиваясь.

— Больше никогда. — Он положил руку ей на шею. — Сладкая, ты нужна мне. Понимаешь? Смысл исчезнет, если тебя не будет рядом.

Она потёрлась кончиком носа об его, как часто он делал с ней.

— Больше никогда. — Его спокойствие потекло по связи к ней. — Теперь, наша связь полностью сформировалась. Когда это случилось?

— Когда я реанимировал тебя. — Он прижался лбом к её. — Я не понимал, что что-то ещё крою от тебя. Делал это не специально.

— Знаю.

— Я боялась, что мне станет кто-то нужен, что я кому-то стану нужен.

— Знаю.

— Нет. Ты понятия не имеешь, как сильно ты мне нужна. Это пугает меня.

— То же самое. — Это шло в разрез с каждым её инстинктом, но Маркус был просто необходим ей

— Не смей ставить свою жизнь под угрозу. Береги эту задницу. — Он схватил её за ягодицу и сжал. — Поняла?

— Ладно. — Он прижался к её губам, скользнул в рот языком, прикусывая и посасывая его. Отстранившись, он чувственно улыбнулся, отчего в её теле разлился странный жар.

— Я люблю тебя, Рони Акстон.

— И я люблю тебя, Маркус Фуллер. — Видя, как на его лице появляется знакомое выражение, она проговорила: — Серьёзно? Несмотря на то, что едва не умер, ты голоден?

— Я не знаю, как ответить на этот вопрос, не рассердив тебя. — Его пара просто закатила глаза, заставляя его улыбнуться.

Глава 20

Месяц спустя

— За что ты меня ненавидишь? — посетовал Маркус.

Рони едва сдержалась, чтобы не треснуть свою пару по голове.

— Я только попробую.

— Возьми себе кусок.

— Ты забрал последний.

— Есть другие пирожные.

— Но я не люблю пирожные. Мне нравится шоколадный торт. — Когда Маркус мрачным взглядом уставился на неё, Рони вздохнула. — Объясню по-другому. Ты наслаждаешься сексом?

— Да.

— Тогда ты со мной поделишься, и с удовольствием. — Она отломила ложкой кусок бисквита. Будь это не Рони, Маркус бы уже нацелился на её горло. Услышав смех, Маркус наблюдал, как Калеб и Кент потащили свои недавно обретённые пары, Гейб и Хоуп, на импровизированный танцпол, где уже было полно народа. Вообще-то, то Маркус не был уверен, что движения Ретта можно назвать танцем, больше походило на то, что ему нужна помощь медика. Видимо, поэтому все стражи держались в стороне, зачарованные ужасным зрелищем.

— Не ожидал, что Калеб и Кент найдут пары. — Ночью прошла брачная церемония, и поскольку Калеб друг детства Тарин, все волки стаи Феникса, присутствовали.

Проследив за его взглядом Рони, кивнула.

— Они выглядят счастливыми. — Когда они попытались вытащить Райана на танцпол, он просто уставился на них в упор, пока они не остановились. На что все остальные стражи разразились хохотом. Рони должна признать, что вид Райана тревожил, но задумчивый парень ей нравился, рядом с ним легко было находиться. Он говорил, когда было что сказать, а значит никакой пустой болтовни. Он был ориентирован на действие и не боялся замарать руки, что она понимала.

Обняв за талию, Маркус притянул Рони ближе.

— Я вспомнил нашу брачную церемонию. Как ты была красива. — Он не мог не нахмуриться, когда она отломила ещё кусочек торта. — И как ты мучила меня на следующее утро.

— Ты это заслужил. — Тем не менее, Рони поцеловала его в горло… прямо возле шрама, который он получил в бою с шакалами. На следующий день после нападения, стражи стай Феникса и Меркурия съездили на место убийств и уничтожили всё — камеры, видео, фотографии и трейлеры. На одном из участков находились тела, большая часть которых была подожжена. Найденный ноутбук, стражи привезли Ретту, который загрузил членский список и электронную переписку между Лилом и членом совета, периодически его прикрывавшим. И только после этого снёс сайт. Затем они отдали ноутбук и тело Элизы членам совета, оставив им решать проблему… но для начала скопировали себе всё, давая совету знать, что если те не уладят ситуацию, обе стаи сами «возьмутся за дело».

Что касается вопроса о Нолане Ричардсе, — ублюдке, ответственном за загрузку видео о нападении Рони… она сделала всё возможное, чтобы отследить его, но наткнулась на новость о его гибели. Подозревая, что Маркус, Ник или Эли имели к этому отношение, Рони спросила у каждого. Ответы были идентичными:

— Мне сказать нечего. — А значит, все трое причастны. Рони злилась, что ей не дали отомстить и самой разобраться, но не могла ожидать другого поведения от трех чрезвычайно доминирующих, гиперопекающих мужчин-перевертышей. Они были оскорблены и возмущены от её имени, и считали свои действия заботой о ней.

— Ро!

Взглянув вниз, Рони обнаружила Кайя, который сосал большой палец.

— Привет, мужчинка. Чьё сердце растопил сегодня?

Мальчик вскинул ручки, сжимая и разжимая кулачки.

— На ручки!

Рони подняла его на руки. Малыш указал на торт Маркуса и начал чмокать губами.

— Хочешь?

Набрав немного шоколада в ложку, Рони дала его малышу, не обращая внимания на ворчание Маркуса. После чего, вдобавок к пыткам своей пары, отломила торт себе.

Держа на руках племянницу Рони, к ним подошла Джейми, а с ней и Данте.

— Ого, ты заставила Маркуса делиться. Должно быть, это и правда любовь.

Маркус посмотрел на Данте, который ухмыльнулся и одними губами проговорил «Подкаблучник». Мудак.

Рони спросила у Джейми.

— Почему ты шепчешь?

— Прячусь от твоей матери. Я обещала, что верну ей Уиллоу… но не хочу.

Кэти и Ник — оба доминирующие и собственники — буквально, постоянно боролись за Уиллоу Мику Акстон. Кажется, Шайя наслаждалась, что теперь не её так рьяно опекают.

Шайя была абсолютным бойцом во время родов, Ник же бледнел и едва не потерял сознание.

Поглаживая Уиллоу по светлым завиткам, Рони спросила у Кайя:

— Что скажешь? Она красивая?

Кай сморщился.

— Нет.

Джейми тихо рассмеялась.

— Думаю, она прекрасна, как и её мать. Хочу оставить её себе.

В этот момент к ним присоединились Тарин и Трей.

— Ох, Кай, ты не должен есть торт дяди Маркуса, — предупредила Тарин. — Он будет дуться, ну-у-у, вечность.

Когда Трей протянул руки, Кай практически прыгнул к нему. Альфа стаи Феникса переводил взгляд от Рони к Маркусу.

— Вы решили, кто из вас сменит стаю?

Прежде чем ответить, Маркус вздохнул и обменялся взглядом с Рони.

— Мы не можем определиться.

Тарин поджала губы.

— Ну, у нас есть предложение.

Не представляя, о чём она, так как уже рассматривал все варианты, Маркус нахмурился.

— Какое?

— Вы можете принадлежать к обеим стаям.

— Не выйдет, — заявила Рони. — Волкам будет неуютно, будто они не принадлежат стае.

— Сработает, если Трей и Ник обменяются кровью, чтобы присоединиться к стаям. Не объединять в единое целое, а соединить звенья на психическом уровне через Альф.

— Это было бы потрясающе. — Джейми от волнения округлила глаза. — Пожалуйста, скажите, что вы так и сделаете! — внезапно появилась хмурая Кэти, и Джейми немного неловко рассмеялась. — Ах, вот и ты.

— Отдай мне мою внучку. — Кэти потянулась за девочкой, но, внезапно, появился Ник с довольной Шайей.

— Почему все продолжают исчезать с Уиллоу? — проворчал он, беря дочку на руки. Шайя поцеловала её в макушку. Кэти уперла руки в бедра.

— Ты постоянно носишь её на руках.

— Ну, конечно. — Ник провел пальцем по щеке девочки. — Она моя малышка.

— И моя внучка. Подозреваю, что единственная, если только вы с Шайей не решите родить ещё. — Кэти бросила многозначительный взгляд на Рони.

Что вызвало у Рони не раздражение, а смех.

— Можешь продолжать стервить, женщина, я видела, как ты плакала, когда я чуть не утонула. — Кэти просто выдохнула.

Чмокнув Рони в висок, Маркус проговорил:

— Не напоминай о том дне.

Страх и тревога так и не ушли. Словно почувствовав это, Рони мимолетно погладила его поясницу. Пара Маркуса ещё не привыкла к тактильному контакту, и он понимал, что до этого ещё далеко. Но медленно, она привыкает касаться и ласкаться с ним.

— Я как раз рассказывала Рони и Маркусу о небольшой альтернативе смены стаи. — Тарин пересказала всё Нику и Шайе.

— Ты готов это сделать? — спросила Шайя у Трея.

Альфа стаи Феникса небрежно пожал плечами.

— Я не хочу потерять Маркуса из-за другой стаи. Он мой друг и один из лучших стражей. Кроме того, Рони станет ценным дополнением. Этот шаг логичен. — А Трей всегда действовал с логикой. Когда Кай начал проситься на пол, Трей опустил его и обратился к Нику: — Что скажешь?

Ник будто хотел затопать ногами.

— Мне даже идея пролить кровь не нравится.

Маркус посмотрел на Ника с насмешливым сочувствием.

— Брат, иди, обниму. — В ответ на это, получил рык.

Сдерживая улыбку, Шайя положила руку на плечо Ника.

— Думаю, идея хорошая. Мы не хотим потерять Рони, а если ты свяжешься с Треем, Маркус будет нашим, как и их.

— Но какого Альфу они будут слушать? — спросил Данте, обнимая Джейми. — Не обоих же.

Трей фыркнул.

— А когда Маркус слушал чьи-то приказы?

Ник вздохнул.

— Как и Рони. Она не станет слушаться тебя.

— Нет, — согласилась Тарин, — но она может справиться с Гретой, а значит твоя сестра на вес золота. — Джейми согласно закивала. — Такое было раньше в стаях, даже в стае моего отца. Вы же знаете, что Лэнс заключает союзы, и весьма недурно.

Чувствуя, что кто-то щекочет её шею сзади, Рони обернулась и увидела Доминика, читающего этикетку её футболки.

— Чего ты делаешь?

Он просто кивнул.

— Сделана в Раю. Я так и знал. — Джейми рассмеялась, Маркус зарычал, остальные застонали. — Не знал, что ангелы так низко летают. — Он усмехнулся, когда Маркус замахнулся на него. Но стоило Рони открыть рот для ответа, как Маркус накрыл его ладонью.

— Нет.

Эли, Тао и стражи Феникса и Меркурия подошли к ним. Увидев, что Маркус закрывал рот Рони и хохочущего Доминика всё сразу поняли. Райан отвесил Доминику подзатыльник.

— Ра! Ра! Ра! — Е всеобщему веселью, Кай начал взбираться Райану по ноге, словно он столб. Бедный страж не мог выглядеть ещё более сконфуженно.

Подойдя к Рони с Лилой на руках, Грета поцеловала Рони в щеку и ласково улыбнулась.

— Привет, милая. Как ты?

— Хорошо, а ты?

— Ох, в порядке. Теперь, когда один из моих мальчиков нашёл достойную женщину, я не могу быть счастливее.

Тарин наклонилась к Рони и зашептала:

— Рони, мне нужно знать, как ты это делаешь.

Грета огрызнулась на Тарин.

— Больше двух говорят вслух.

— Да мне чхать.

— Итак, — перебил спор Трей, — Ник, что думаешь? Обменяемся кровью или нет? — Пока он подробно рассказывал про это Грете и стражам, Ник думал. Когда Альфа стаи Меркурия, наконец, заговорил, обратился к Рони и Маркусу.

— Ребята, вы этого хотите?

Маркус посмотрел на свою пару, которая жевала свою нижнюю губу. По связи он чувствовал, что она думала над этим, но её что-то сдерживало.

— В чём дело?

— Мне нравится мысль, что не придётся выбирать между стаями, но всё равно нужно выбрать, где жить, поэтому я не вижу, как принадлежность к обеим стаям имеет важность.

— Мы можем продолжить жить, как сейчас — несколько дней тут, несколько на территории стаи Феникса.

А значит, Рони сможет отдохнуть от Кэти, когда встанет необходимость… как Эли и предсказывал, мать продолжала дразнить Рони и вмешиваться в её жизнь. Ник немного ослабил хватку, но это всё равно раздражало.

— Может выйти. — Так она смогла бы оторваться от семьи, не покидая их.

Ник кивнул, передавая Уиллоу Шайе.

— Значит, так мы и сделаем.

— Уверен? — Рони не хотела толкать его на это, если он против.

— Я не хочу отдавать тебя другой стае, как не хочу и постоянно видеться с Фуллером. Такой вариант мне подходит.

Маркус хмыкнул, заметив смех в глазах Ника.

Повернувшись друг к другу, оба Альфы сделали надрезы на ладонях, а затем пожали руки. Рони почувствовала, как объединилась связь. Не так, чтобы двое стали единым целым, а словно каждый стал продолжением первого. Все на танцполе сразу почувствовали это и столпились вокруг. К облегчению Рони, все, казалось, были довольны решением. На самом деле, имело значение лишь мнение её пары.

Уже намного позже, готовя Маркусу закуску в её… в их домике, не смотря на него, она спросила:

— Уверен, что всё нормально с тем, что теперь ты член обеих стай? Не чувствуешь, что предаёшь Трея? — Может и глупо, но она поняла бы это.

— М-м-м-м, — протянул Маркус, сидя за кухонным столом.

Он понятия не имел, о чём она спрашивала. Ну, правда, как он мог понимать слова, когда она разгуливала в майке и мужских боксерах. На Рони они смотрелись сексуально, и открывали шикарный вид на задницу, которую он обожал. Не важно, что он всего двадцать минут назад был в ней, ему всегда будет мало.

Не понимая его ответа, Рони посмотрела через плечо… и закатила глаза.

— Можешь хотя бы на секунду перестать пожирать глазами мою задницу?

— М?

Рони повторила вопрос, поставив перед ним на стол сэндвич. Маркус посмотрел на неё.

— Конечно, всё нормально. — Маркусу нужно было решение, которое осчастливит Рони. Она счастлива. Проблема решена.

Ощущая его искренность через связь, Рони расслабилась.

— Просто проверяю. — К тому моменту, когда Рони стёрла крошки с островка, Маркус всё съел, а когда она подошла к столу забрать тарелку, Маркус усадил её себе на колени, заставив обнять бёдра ногами.

После чего прикусил её нижнюю губу.

— Я все ещё голоден. — Но это был голод другого рода. — Накорми меня.

Рони открыла рот, и Маркус тут же скользнул языком внутрь. Он брал то, что хотел, отдавая то, чего желала Рони. Сжав в кулаке её волосы, он склонил голову Рони и прижался к месту, где под кожей бился пульс — посасывая, прикусывая и оставляя метку. Она предупреждающе впилась в его руки ногтями, напоминая, что он имел дело с доминирующей волчицей, которая лишь позволяет себя вести, но не давала разрешения давить. Поэтому он сильно укусил её, напоминая, что и она имела дело с доминирующим волком, которым нелегко руководить.

Она прошипела на выдохе.

— За это мне следует тебя разорвать на лоскуты.

— Какая злая. — Он стащил с неё майку и отбросил в сторону. — Это одно из того, от чего мой волк по тебе тащится. — Он одобрительно зарычал, когда она откинулась и схватилась руками за стол, выгнувшись и выпятив грудь.

— Потому что твой волк кровожадный. — Слова вышли с придыханием, так как теперь Маркус вобрал в рот её сосок, лаская нежно, но властно руками её тело. В его движениях не было ничего торопливого. Это соблазнение было томным, почти ленивым.

— Мне нравится твоя ярость, а ещё то, что ты добра к важным для тебя людям.

Она нахмурилась.

— Я не добрая. — Но вся злость испарилась, когда он начал ласкать ртом второй сосок. В это же время Маркус обхватил Рони за ягодицу и начал тереть её о свою ногу. Через боксеры она почувствовала его налитый ствол.

— Не переживай, я никому не скажу. — Он сделал акцент на этом, прикусывая вершинку, затем обхватил руками груди, удивляясь, насколько они идеально подходили. Как прекрасно Рони подходила ему. — Моя. — Он лизнул свою метку. — Моя Рони.

— Да, — согласилась она. А он её. Мучительно великолепен, чертовски очарователен, опасно красив и… весь её. Внизу живота затрепетало, когда Маркус скользнул под шорты и медленно вошёл в её тело пальцем. После чего застонал.

— Ты уже влажная. — От этой мысли его член запульсировал. Маркус надавил основанием ладони на клитор Рони, входя и выходя из её тела пальцем и продолжая покусывать и облизывать её шею. Рони извивалась и стонала, давая понять, чего именно хочет. Вытащив палец, он поднял его к её губам. — Соси. — Смело смотря ему в глаза, она вобрала его палец в рот и начала сосать и облизывать.

Внезапно она оказалась распластанной на кухонном столе, её ноги на плечах Маркуса, а боксеры разорваны в клочья. Видимо, неторопливое соблазнение закончилось.

— Это была моя любимая пара.

Спустив джинсы, Маркус схватил уже тяжёлый и ноющий член. От голодного взгляда Рони он едва не кончил в ту же секунду.

— Хочешь его в себя?

— Да.

— Скажи мне. Скажи, что хочешь его.

Она облизнула губы, наблюдая, как он поглаживает себя.

— Я хочу его.

Обхватив её попку, Маркус вошёл в неё по самые яйца. Стиснув зубы, он трахал Рони так, как ей нравилось — быстро, жёстко, грубо и глубоко.

Видеть её, лежащую на столе, с беспорядочно раскинутыми вокруг волосами, то, как её груди подпрыгивали от каждого толчка, и то, как он проникал в её тело, стремительно вело его к оргазму. Рони выпустила когти и оцарапала столешницу, оставив глубокие борозды, когда выгнулась и застонала.

— Да, детка, я хочу тебя слышать. — В её глазах мелькнула волчица, взывая к его волку.

— Иди ко мне. Хочу тебя укусить.

Он знал, что в этом нуждалась его волчица. Маркус порочно улыбнулся.

— Через минутку. — Как он и ожидал, она полоснула когтями ему по груди. Не глубоко, а просто сообщая, что ей не нравилось, когда отказывают. Он низко зарычал. — Веди себя хорошо.

Из-за раздражения волчицы, Рони поднялась и укусила его за грудь. Вместо того чтобы сопротивляться, Маркус сильнее толкнулся в неё. Довольная, Рони легла обратно и выгнулась. Тогда Маркус обхватил её за шею. Рони огрызнулась:

— Пусти. — Но он, конечно же, не отпустил, а прикусил за ухом.

— Скажи это, Рони.

Приказ с доминированием, которому Рони не желала подчиняться.

Маркус сдавил её горло.

— Скажи.

Практически растаяв от ласк клитора, она выдохнула.

— Я люблю тебя.

Он поцеловал её.

— Я собираюсь кончить, и ты вместе со мной. — Он сильнее начал толкаться и быстрее закружил пальцем у клитора, прежде чем сильно надавить на бутон. Когда лоно сжало его ствол, Рони закричала. По телу Маркуса разлилось удовольствие, заставляя напрягаться и в последний раз толкнуться в её тело, изливаясь.

Послышался зловещий скрип, и под ними рухнул стол.

— Мы не можем продолжать ломать мебель.

Он потерся о её горло.

— Это того стоит каждый раз

О, да, так и было.

Аккуратно подняв Рони, Маркус отнёс ее в спальню и осторожно положил на кровать. Затем поднялся, лаская её тело, и убрал волосы с её лица. — Я люблю тебя, сладкая.

— Хм-м.

— Скажи это.

— Я уже говорила.

— Повтори. — Конечно же, она не стала. Он укусил её за мочку уха. — Живо.

— Ладно-ладно. Я люблю тебя. — И застонала, когда он прижался к её губам своими, властвуя, клеймя и напоминая, что она его. Уже через несколько минут после ласк, Рони почувствовала что-то длинное и толстое у бедра, и внутренне вздохнула.

— Ты не можешь так скоро опять быть во всеоружии.

— Ты виновата.

— Дай мне часик отдохнуть.

Оседлав её, он схватил свой член.

— Не-а.

Правда, временами он может становиться испорченным ублюдком. Наблюдая, как он гладил себя, Рони склонила голову на бок.

— А тызнал, что если в Индонезии тебя поймают за мастурбацией, тебя могут обезглавить?

— Рони.

— Что? Чего я сказала?

Конец книги!!!

Данная электронная книга предназначена только для личного пользования. Любое копирование, выкладка на других ресурсах или передача книги третьим лицам — запрещены. Пожалуйста, после прочтения удалите книгу с вашего носителя.

Примечания

1

Бетти Буп — персонаж рисованных мультфильмов, созданный Максом Флейшером

(обратно)

2

«Синистер» (англ. Sinister) — фильм режиссёра Скотта Дерриксона, в главных ролях Итан Хоук и Джеймс Рэнсон. Мировая премьера состоялась на кинофестивале «South by Southwest» 11 марта 2012 года. Скрыв тайну новой среды обитания от своей семьи, Эллисон — автор серии бестселлеров детективного жанра переезжает с ними в небольшой городок, в дом, где год назад развернулась леденящая душу трагедия — были убиты все жильцы, кроме маленькой девочки, которая пропала без вести. При заселении писатель случайно находит на чердаке дома видеозаписи, которые являются ключом к тайне преступлений. Раскрывается ход произошедших событий — убита не одна семья, и каждое убийство связано с предыдущим. Так же один ребенок из каждой убитой семьи пропадал без вести.

(обратно)

3

«Бриолин» (англ. Grease) — музыкальный фильм режиссёра Рэндела Клайзера, созданный по мотивам одноименного мюзикла.

(обратно)

4

Барни Раббл — персонаж мультсериала «Флинстоуны»

(обратно)

Оглавление

Сюзанна Райт Порочные инстинкты (Стая феникс — 4)

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

*** Примечания ***