«Я — Бейрут...» [Евгений Анатольевич Коршунов] (fb2) читать онлайн

«Я — Бейрут...»

Часть I. В осаде

Стратегия «новая», цели старые

«Я — Бейрут...». «Известия»

29.5.82

«Пришел час США на Ближнем Востоке!»— громогласно объявил государственный секретарь США А. Хейг, выступая в Чикаго перед организацией, именуемой «Совет внешних отношений». И сейчас же империалистическая пропаганда подняла шум о «новой» стратегии Вашингтона в ближневосточном регионе, о «новых» американских «миротворческих инициативах», о «конкретных шагах» США по урегулированию ливанского кризиса, ирано-иракского конфликта и «проблемы палестинской автономии». Хейг заявил также, что президент США направляет на Ближний Восток своего эмиссара Ф. Хабиба, известного тем, что после каждого его визита в этот регион здесь резко обостряется обстановка, а сам он начинает выступать в роли «гасителя» им же разожженного пожара. На этот раз вояж Хабиба планируется в рамках «новой» стратегии США.

Характерно, что в печати до сих пор появились лишь некоторые положения речи Хейга, но и они свидетельствуют о том, что Вашингтон намерен, как отмечает ливанская прогрессивная пресса, проводить отныне в регионе «политику силы» и «военного кулака» в сочетании с интригами, направленными на углубление раскола между арабскими странами и создание в арабском мире новых конфликтных ситуаций.

Стоит отметить и детали, сопутствующие провозглашению Хейгом «новой» стратегии США на Ближнем Востоке. Государственный секретарь США выступил со своей речью после того, как Тель-Авив совершил очередную провокацию: семь израильских самолетов атаковали в ливанском небе два сирийских и сбили их. А накануне израильский министр иностранных дел И. Шамир сделал угрожающее заявление в адрес Палестинского движения сопротивления, принимая Морриса Дрейпера, помощника государственного секретаря США по ближневосточным делам. И почти одновременно с выступлением Хейга в Чикаго высокопоставленным представителем Пентагона было объявлено, что правительство США информировало конгресс о своем намерении поставить Израилю еще 75 истребителей Ф-16, что вдвое увеличит количество таких самолетов, уже находящихся на вооружении сионистского государства. Кроме того, Вашингтоном решено поставить Тель-Авиву еще 11 самолетов Ф-15.

Что и говорить, прекрасные иллюстрации к заявлению Хейга о том, что на Ближнем Востоке «пришел час США»! Однако, как отмечают наблюдатели, Вашингтон намерен сочетать на Ближнем Востоке «политику кнута» с «политикой пряника», поделив, как всегда, роли с Тель-Авивом. Тель-Авиву предоставлено угрожать арабским народам агрессией, совершать провокации против Сирии, Ливана и Палестинского движения сопротивления, нагнетать в регионе напряженность. Вашингтон же одновременно с демонстрацией силы намерен устанавливать прямые и непрямые контакты со «сговорчивыми» арабскими деятелями и стараться найти таковых прежде всего среди палестинцев, чтобы расколоть Палестинское движение сопротивления и навязать палестинскому народу так называемую «автономию» в рамках политики Кэмп-Дэвида. Не скрывает Вашингтон намерения использовать ситуацию, сложившуюся на Ближнем Востоке в результате ирано-иракского вооруженного конфликта, и попытаться сблизиться с теми арабскими странами, которые не были до сих пор его союзниками.

По словам Хейга, американская администрация решила вплотную заняться и «решением» внутриливанских проблем. Это «решение» направлено прежде всего против ливано-сирийско-палестинского сотрудничества, на вывод из Ливана сирийских вооруженных сил, находящихся в этой стране в соответствии с просьбой ливанского правительства и по мандату Лиги арабских стран, на ослабление, раскол, а затем и ликвидацию Палестинского движения сопротивления.

Стратегия «новая», цели старые — так комментирует широкая арабская общественность речь Хейга в Чикаго. Впрочем, как писала бейрутская газета «Ас-Сафир», и нового-то ничего нет в провозглашенной Хейгом стратегии США на Ближнем Востоке, а есть лишь намерение начать еще более активное и широкое вмешательство в дела этого региона. Резкой критике подвергли речь Хейга и другие бейрутские газеты. Так, «Аш-Шарк» зло высмеяла «крокодиловы слезы американской дипломатии» по Ливану и заявила, что политику Вашингтона в отношении Ливана можно охарактеризовать фразой: «Убей человека и приди на его похороны».

Отвергают вмешательство США в дела Ливана и многие видные ливанские политические и общественные деятели. Они заявляют, что Ливан, Сирия и Палестинское движение сопротивления — естественные союзники, сообща противостоящие общему врагу — Израилю и тому, кто его поддерживает,— США.

Арабские народы понимают, какую опасность для дела мира на Ближнем Востоке, для прочного и справедливого решения ближневосточной проблемы сулит тот самый «американский час», о котором так громогласно объявил Хейг в Чикаго. Понимают и будут продолжать борьбу против американо-израильских планов в регионе, в рамках какой бы империалистической стратегии они ни осуществлялись—старой или «новой».

31.5.82

Министр обороны Израиля А. Шарон, только что вернувшийся из США, вновь выступил с угрожающим заявлением, свидетельствующим, что Тель-Авив планирует вторжение в Ливан. С угрозами выступил также начальник генерального штаба израильской армии Р. Эйтан, заявивший, что Тель-Авив способен военным путем «решить» палестинскую проблему в Ливане. По его словам, возможность такого «решения» изучается в настоящий момент правителями Израиля.

Наблюдатели в Бейруте с беспокойством отмечают, что тон Тель-Авива стал еще более угрожающим после провозглашения государственным

секретарем США А. Хейгом так называемой «новой» стратегии Вашингтона на Ближнем Востоке.

1.6.82

Ночные маневры с применением авиации, танков и тяжелой артиллерии проведены израильской армией на границе с Ливаном и Сирией, а также в районе право-христианских сепаратистов в Южном Ливане. В маневрах участвовали дивизии, сконцентрированные Тель-Авивом в этих районах. Из Южного Ливана поступают сообщения, что положение там резко обострилось в связи с угрожающими заявлениями, сделанными в эти дни А. Шароном и Р. Эйтаном. Шарон, в частности, заявил, что Израиль будет наносить удары каждый раз, когда сочтет это «нужным», и не намерен ограничивать свою «свободу действий». Наблюдатели в Бейруте рассматривают только что проведенные Израилем боевые маневры как реальное подтверждение этой угрозы и средство давления на Ливан, Сирию и другие арабские страны перед появлением в регионе Ф. Хабиба и в связи с так называемой «новой» стратегией Вашингтона на Ближнем Востоке.

4.6.82

Более полутора часов израильские воздушные пираты бомбили и обстреливали сегодня, в пятницу 4 июня, западные районы ливанской столицы. В этом варварском преступлении участвовало десять израильских самолетов американского производства. По первым данным, в Бейруте погибло более 60 и ранено более 270 человек. Уничтожены многоэтажные здания, из-под обломков которых спасатели продолжают извлекать все новые и новые трупы. Ливанское телевидение заявило, что это был самый зверский налет на Бейрут, совершенный израильской авиацией после июля 1981 года, когда бомбами воздушных пиратов были убиты и ранены сотни мирных жителей.

Сообщается, что израильская авиация бомбила районы городов Сайда и Набатия, где также имеется значительное число человеческих жертв.

В корпункте уже несколько дней не работает телефон. Временно буду передавать информацию по телексу. Если что-

нибудь срочное, можете передать мне по телефону корпункта «Правды». Как только телефон будет исправлен, сообщу по телексу.

6.6.82

Израильские войска сегодня на рассвете перешли ливанскую границу и продвигаются в глубь ливанской территории по трем направлениям. Израильская авиация непрерывно бомбит ливанские города и села, лагеря палестинских беженцев, мосты, дороги. По южно-ливанским населенным пунктам ведут массированный огонь израильская артиллерия и военные корабли. Воздушные пираты широко применяют зажигательные и осколочные бомбы. С целью помешать спасательным работам они используют бомбы замедленного действия. По последним данным, вчера в Южном Ливане погибло 220 и ранено более 400 человек, в основном мирные жители.

...Тогда еще многие не предполагали, что сделанное государственным секретарем США Александром Хейгом заявление о том, что Вашингтон отныне «вплотную» займется ливанскими делами и что «на Ближнем Востоке наступил час США», обернется кровавой оргией сионистов на многострадальной ливанской земле. Но положение с каждым днем становилось все трагичнее.

9.6.82

...Сытая, гладкая физиономия, наглый взгляд, самоуверенность. Так же вот поначалу держались перед советскими людьми фашистские асы, попадавшие в плен в первые дни Великой Отечественной войны. А затем лепет о том, что он лишь выполнял приказ, бросая бомбы на указанные ему «военные цели». Что этими «военными целями» являлись многонаселенные кварталы ливанского города Набатия, старики, женщины и дети, он предпочитает умалчивать. И это тоже знакомо: так защищались гитлеровские военные преступники, которых судили в Нюрнберге.

Конечно же, он — примерный семьянин и сейчас беспокоится о своих детях и жене, которые, узнав, что он сбит над Ливаном и попал в плен,

очень волнуются. (О тех, кто погиб под бомбами его «скайхока» — о ливанских и палестинских женщинах и детях,— он даже и не вспоминает...)

Он нагл и, как всякий наглец,— трус. «Нет, нет, это был мой первый вылет»,— твердит он. (Хочет дать понять, что не принимал участия в зверских бомбежках Западного Бейрута, Тира, Сайды и других городов и сел Ливана, не расстреливал на ливанских дорогах автомашины с беженцами, не уничтожал санитарные кареты с ранеными, не охотился за школьным автобусом близ Дамура, в котором были убиты и ранены пятьдесят девочек младших классов!)

Кто же он? Ахиаз Ахарон, пленный израильский летчик, представленный журналистам в госпитале лагеря палестинских беженцев Сабра, того самого лагеря, который воздушные пираты Тель-Авива бомбят, начиная с прошлой пятницы (4 июня). Что ж, возможно, это был действительно первый вылет Ахарона. А может быть, он лишь излагал «легенду», подготовленную специальными службами Израиля для каждого из воздушных палачей Бегина на случай, если им придется спасать свою шкуру.

Он улыбается, он здоров и хорошо себя чувствует, с ним хорошо обращаются, говорит он. У него, по его словам, были лишь «некоторые неприятности» с ливанскими крестьянами, скрутившими его, когда он со своим парашютом оказался на их поле. И его гладкая, сытая физиономия вызывает непреодолимое омерзение после того, что я видел сегодня в том же госпитале Сабра — изувеченные, искалеченные, обожженные фосфором люди; старики, женщины, дети, ливанцы и палестинцы, жертвы его соучастников в кровавой оргии, которую Тель-Авив творит в Ливане.

Я не знаю, как будут держать себя перед журналистами те из его компаньонов по преступлениям, кто, как и он, оказался в руках ливанских и палестинских патриотов,— их, пленных, уже немало! Но именно гладкое лицо этого представителя «армии обороны Израиля» вспоминается мне, когда я слышу голоса беспардонных израильских радиодикторов, с восторгом геббельсовских пропагандистов расписывающих «героические деяния» сионистских молодчиков, которые, мол, не уничтожают ливанские города и села, не заливают кровью Южный Ливан, а лишь проводят «операцию» по защите северных районов Израиля, жителям которых одну из ночей пришлось провести в убежищах, так как после зверских бомбежек Западного Бейрута и еще четырех десятков ливанских городов и сел ливанские и палестинские патриоты открыли ответный огонь по израильской территории...

Вспоминается мне наглая ухмылка Ахиаза Ахарона и когда я пишу эти строки, а за окном корпункта творится кромешный ад. Уж который раз за сегодняшний день воздушные пираты атакуют соседние кварталы!

Я пишу и вижу со своего места за письменным столом «грибы» разрывов израильских бомб и ракет. Грохот заглушает мой радиоприемник, который я не выключаю ни на минуту,— агрессоры рвутся к ливанской столице, ситуация все время меняется.

А грохот разрывов бомб все нарастает. Черный дым заволакивает небо. Диктор читает по радио последнюю сводку: агрессоры высадились с моря севернее Сайды, примерно в 30 километрах от Бейрута. И вдруг он замолчал, оборвал чтение на полуслове... Прекратилась подача электроэнергии. Разбомбили электростанцию? Разрушена линия электропередачи? Телефон не работает вот уже несколько дней. Удастся ли передать этот репортаж в Москву?

Конечно, проблемы телефонной связи жителям ливанской столицы кажутся сегодня мелкими. Бейрут горит. Под израильскими бомбами, снарядами и ракетами рушатся многоэтажные здания, гибнет все больше людей. Радио, газеты, машины с громкоговорителями призывают граждан срочно сдавать кровь для раненых. Морги переполнены трупами, их не успевают хоронить. Перед канцелярией премьер-министра разбит лагерь для все прибывающих и прибывающих беженцев. Палаточные городки появляются и в других районах города. Студенты проводят сбор денег, продуктов, одежды для жертв агрессии. Закрыты школы, Не работают учреждения. Нет бензина, нет подвоза продовольствия.

«Мир Галилее» — «Смерть Бейруту!». Вот оно — сионистское «миротворчество» в действии!

С утра на бейрутских улицах (далеко не на всех) некоторое оживление. Но уже часам к десяти жизнь почти замирает. Лишь зенитчики меняют позиции, да горожане, тревожно переговариваясь, стоят группами у подъездов своих домов, то и дело посматривая на небо.

— Кто знает, что может в любой момент обрушиться на Бейрут с этого безоблачного голубого неба?—с болью сказал мне известный палестинский поэт Муин Бсису за несколько дней до начала нынешней израильской агрессии.

И вот сегодня на Ливан обрушивается смерть. С неба, с моря, с суши. Но уже первые дни вторжения показали, что блицкрига у израильской военщины не получилось. Сионистская машина смерти завязла у Тира и Набатии. Палестинские и ливанские патриоты стоят насмерть. И неся большие потери в живой силе и технике, израильские вояки вымещают злобу на жителях Западного Бейрута и других ливанских городов и населенных пунктов. Именно этим объясняются зверские бомбежки ливанской столицы. Миру еще предстоит узнать о том, что творят агрессоры и их подручные право-христианские сепаратисты в тех городах и деревнях Южного Ливана, в которые им удалось ворваться. По редким, обрывочным сообщениям, поступающим оттуда, они требуют от местных жителей выдачи «террористов». Как не вспомнить в связи с этим, что, ворвавшись в ходе мартовской агрессии 1978 года в южно-ливанскую деревню Хиям, они расстреляли там на площади у школы более ста стариков и старух — всех, кто не смог покинуть деревню и кого удалось схватить. Начальник генерального штаба израильской армии Эйтан под давлением неоспоримых улик был вынужден признать тогда, что его солдаты и офицеры занимались разбоем, грабежами и насилием. Одного садиста, некоего лейтенанта Пинто, зверски замучившего нескольких ливанцев, после долгих проволочек даже пришлось отдать под суд.

Сегодня сионистская пропаганда изо всех сил старается представить дело так, что в Ливане, в сущности, «ничего серьезного не происходит». Так... всего лишь небольшая «операция по отысканию и уничтожению нескольких баз террористов». Тот же тон взяла и буржуазная западная пропаганда, пытающаяся замолчать, скрыть от международной общественности преступления, творимые Тель-Авивом на ливанской земле.

Но трагедию Ливана, мученическую судьбу Западного Бейрута, Сайды, Тира, Набатии не замолчать и не скрыть. Здесь льется кровь, реки крови. И рано или поздно Бегину и его американским покровителям придется за все ответить. Это, наверное, понимает даже Ахиаз Ахарон, так усердно прикидывающийся недумающим солдафоном, всего лишь послушным исполнителем чужих приказов. Но на скамье подсудимых в Нюрнберге оказались и те, кто исполнял приказы, и те, кто их отдавал!

Сегодня, 9 июня, советским пароходом «Репино» из Бейрута эвакуированы члены советской колонии в Ливане — женщины и дети. На сборы им было дано два часа. Пароход (сухогруз) идет в сирийский порт Латакию, откуда они будут эвакуированы другим пароходом в Одессу. Вызывайте меня по телексу АПН. Телефон в корпункте «Правды», видимо, не работает тоже.

10.6.82

Как поощрение на продолжение и расширение масштабов агрессии воспринято правителями Тель-Авива «вето» Вашингтона в Совете Безопасности ООН на испанскую резолюцию, требующую положить конец кровавой оргии, творимой Израилем на ливанской земле. Вслед за этим «вето» Тель-Авив немедленно развернул военные действия против сирийских войск в Ливане.

В минувшую среду (9 июня) над долиной Бекаа произошло настоящее воздушное сражение между сирийскими и израильскими ВВС, в котором, как сообщается, обе стороны понесли значительные потери. Сирийское командование сообщило, что в этом бою сбито 10 израильских самолетов. Еще два израильских самолета сбиты над другими районами Ливана. Продолжаются ожесточенные бои вокруг городов Сайда, Хасбайя, Джезин, Набатия, Тир, в горном районе Шуф, в долине Бекаа. Побережье Ливана обстреливается израильскими военными кораблями. Бомбежке подвергнут северо-ливанский город Триполи.

Агрессоры пытаются перерезать дорогу Бейрут— Дамаск и заявляют о своем намерении окружить ливанскую столицу, на подступах к которой они уже неоднократно пытались высаживать морские десанты. В Бейруте не смолкает орудийная канонада. Израильские самолеты бомбят юго-восточные районы города, их встречает сильный огонь противовоздушной обороны. В среду Объединенные силы ПДС — НПС (ПДС — Палестинское движение сопротивления, НПС — Национально-патриотические силы Ливана) разгромили израильский десант, высаженный в Хальде — в четырех километрах южнее бейрутского аэропорта.

Ливанские органы информации сообщают о тысячах беженцев из районов боев, о многих сотнях убитых и раненых мирных жителей. В Бейруте начинает ощущаться нехватка электроэнергии, горючего, хлеба.

Государственные, политические и общественные деятели призывают ливанцев к сплочению в этот критический для родины час.

Враг у порога

«Я — Бейрут...». «Известия». Срочно

11.6.82

...Израильский самолет на этот раз не бросал бомбы, не поливал прохожих пулеметным огнем. Он пронесся над самыми крышами Бейрута... Хлопок — и в воздухе разорвался выброшенный им контейнер. Ветер тут же понес у нас над головами желтоватые хлопья листовок. Я подобрал одну. Арабский текст: обращение к солдатам и офицерам сирийской дивизии, находящейся в ливанской столице: «Сопротивление бесполезно. Бейрут полностью окружен. Мы будем штурмовать и во что бы то ни стало возьмем его. Если не хотите быть отрезанными, уходите! На карте на обратной стороне этой листовки указаны две дороги, которые мы для вас откроем и на которых не будем по вам вести огонь. Уходите. В противном случае все вы будете уничтожены. Часы Бейрута сочтены». И подпись: «Командующий частями северного военного округа Израиля».

Это было около 10 часов утра в четверг, 10 июня. А накануне осажденный город не спал. Всю ночь гремела артиллерийская канонада в его южных предместьях — Хальде и Нааме, где всего в четырех-шести километрах от бейрутского аэропорта агрессоры высадили с моря десант: танки-амфибии, бронетранспортеры с солдатами. Это был уже не первый десант в Хальде, и каждый раз Объединенные силы НПС — ПДС и шиитской организации «Амаль» сбрасывали врага в море. Так было и теперь. Потеряв пять танков и бронетранспортеров, понеся потери в живой силе, противник поспешно отступил на катера. Еще два бронетранспортера бравые вояки бросили на поле боя неповрежденными — просто выскочили из них и убежали.

А лишь только небо чуть просветлело, Бейрут содрогнулся от бомбовых и ракетных ударов. Израильская артиллерия и катера в который уже раз принялись «обрабатывать» осажденную ливанскую столицу. Небо заволокло дымом. В воздухе повис кислый запах взрывчатки. Батареи защитников города открыли ответный огонь. И так продолжалось весь день. Агрессоры, неся большие потери, упорно пытались ворваться в Западный Бейрут, но не смогли подвинуться ни на шаг. Более того, части ПДС — НПС контратаковали их и отбросили в районах Доха, Дамур, Саадият. Да, да, в районе города Дамур, того самого, о захвате которого израильская «спецпропаганда» кричит вот уже три дня и который и сегодня в руках палестинских и ливанских патриотов!

И снова агрессоры обрушили огневые удары на жилые кварталы Западного Бейрута. Бомбы падали в районах Факхани, Сабра, БуржБранжье, ЮНЕСКО, на проспекте Мазра. Несколько бомб было преднамеренно брошено вокруг советского посольства. Начались пожары. Добровольцы организации «Ливанская народная помощь» под огнем врага вытаскивали из-под обломков зданий раненых, гасили пламя. И падали, сраженные агрессорами. Лужи человеческой крови темнеют сегодня на асфальте бейрутских улиц. Речь идет уже о многих сотнях убитых и раненых мирных жителей. Эту бессмысленную бойню агрессоры распространили даже на госпитали, школы, центры отдыха, где нет никаких военных объектов.

Но боевой дух ливанских и палестинских патриотов, несмотря на зверские бомбежки и обстрелы, высок, как никогда. Из портативных радиоприемников, с которыми в Бейруте никто не расстается, гремят военные марши, звучат патриотические песни. А военные сводки заканчиваются призывами диктора: «К оружию, граждане! Все на врага! Все на защиту Бейрута!»

Угол каждого дома, каждый перекресток, переулок, улица стали сегодня узлами сопротивления. Под деревьями укрыты закамуфлированные автомашины с орудиями и тяжелыми пулеметами, базуками и минометами. Город выставил против врага тысячи бойцов.

Да, в городе электричество бывает лишь четыре часа в сутки, нет хлеба и бензина, воды и продуктов питания, пылают пожары и на улицах лужи крови, но ливанские и палестинские патриоты решительно противостоят врагу.

Воодушевляют защитников Бейрута и вести из других районов военных действий. Агрессоры отброшены от международного шоссе Бейрут — Дамаск, и тем самым окружение прорвано. Сирийская авиация атакует вражеские танковые колонны, которые остановлены с большими для них потерями и в горных районах, и в долине Бекаа. Земля горит под ногами сионистских захватчиков. Вот уже пять дней они не могут взять город Сайду, ведут бои за материковые районы города Тир, завязли у Дамура. Партизанские отряды патриотов атакуют их повсюду и днем и ночью.

И в бессильной злобе они творят расправу над мирным населением. По некоторым данным, уже убито и ранено более десяти тысяч мирных жителей. В четверг израильские самолеты напали на колонну беженцев, скопившихся на ливано-сирийской границе, беспощадно бомбили машины со стариками, женщинами, детьми. По первым данным, убито более 60 и ранено более 100 человек. Еще одно преступление сионистской клики Бегина!

Радио доносит в осажденный Бейрут гнев международного общественного мнения, всех людей доброй воли, клеймящих злодеяния сионистских молодчиков на ливанской земле. Взрывом приветствий была встречена передача, содержавшая сообщение, что Советский Союз требует немедленного прекращения огня, вывода агрессоров из Ливана. Именно после этого сообщения израильские воздушные стервятники и атаковали район советского посольства. Затем стало известно, что лидер израильской оппозиционной партии Ш. Перес заявил после переговоров с Бегином, что агрессоры решили отказаться от штурма Западного Бейрута. Здесь этому никто не верит.

Я пишу этот репортаж вечером. Пишу при свечах: нет электричества. Слышно, как на улице у нашего дома переговариваются патрульные бойцы. Порой доносятся глухие раскаты орудийных выстрелов. Но это уже не сплошной рев снарядов и грохот разрывов, в которых прошел весь сегодняшний день. Очередное прекращение огня? Защитники города лишь пожимают плечами — враг коварен. Он понес очень большие потери, а ничего не добился. Силы ПДС — НПС не разгромлены, они контратакуют. Агрессоры понимают: держать в руках лишь кое-какие шоссейные дороги — это еще не овладеть окружающей их территорией, а рельеф в Ливане — не ровное поле стадиона: горы, пропасти, узкие серпантины проселков. Да и на шоссе агрессоры не чувствуют себя уверенно, в этом признается даже израильское радио.

Я спросил командира одной из застав патриотов на улицах Бейрута: кто, по его мнению, главный виновник трагедии Ливана? «Рейган,— твердо ответил он.— Бегин — карманная шавка империализма, а его большой босс Рейган спустил его в эти дни с цепи. Американцы знали о готовящемся кровопролитии, недаром Хейг заявил, что «пришел час США на Ближнем Востоке»! Мы же, бойцы НПС — ПДС, обязаны сделать все, чтобы защитить наше правое дело!»

...Ни один боец не покинул осажденный Бейрут по дорогам, указанным в желтых листовках, разбросанных израильскими воздушными пиратами. Бейрут продолжает борьбу.

Против превосходящих сил агрессора

«Я — Бейрут...». «Известия». Срочно

13.6.82

Завязли в крови, грязи, позоре... Иначе не скажешь о положении израильских агрессоров в Ливане. Казалось бы, на их стороне огромное преимущество в живой силе и военной технике, в изобилии поставляемой военно-промышленным комплексом США, неограниченные запасы бомб, ракет, снарядов, полная политическая поддержка правителей США и других стран НАТО, лицемерно делающих вид, будто бы они желают прекращения огня в Ливане, а о военной победе агрессорам приходится только мечтать. Не могут они взять столицу Южного Ливана — город Сайду. В городе Тир, находящемся всего лишь в нескольких километрах от границы, им удалось захватить только прибрежные кварталы. На материковой части города продолжаются ожесточенные уличные бои. Поражение за поражением терпят израильские десантники, пытающиеся высадиться в пригороде Бейрута Хальде. Партизанские отряды продолжают днем и ночью наносить удары по агрессорам на всей территории Южного Ливана, в горном районе Шуф. «Понадобятся многие и многие недели, чтобы ликвидировать все очаги сопротивления в Южном Ливане»,— с унынием признал начальник генерального штаба израильской армии генерал Эйтан. А это означает, что еще сотни и сотни гробов отправятся в Израиль с телами восемнадцати-двадцатилетних израильтян, брошенных кликой Бегина на бессмысленную смерть.

Политический комментатор Би-Би-Си признал вчера: агрессоры понесли в Ливане столь большие потери, что оправдать их Тель-Авив стремится лишь окончательным разгромом Палестинского движения сопротивления, а это, по признанию того же комментатора, просто невозможно. И свою злобу Тель-Авив вымещает на осажденном

Западном Бейруте. Час за часом израильская авиация, дальнобойная артиллерия и катера обрушивают на жилые кварталы Бейрута смерть и разрушения. Каждый день гибнут сотни мирных жителей. Это настоящая оргия смерти, кровавая вакханалия, массовое убийство, совершаемое теми, кто так кичится своей «цивилизованностью».

Рвутся бомбы, ракеты и снаряды в центре Западного Бейрута, на улице Хамра, на проспекте Мазра, на набережной. Горит аэропорт. По ночам над осажденным и расстреливаемым Бейрутом стоит багровое зарево пожаров. Подвергнут обстрелу даже президентский дворец, где находился в тот момент президент Ливана И. Саркис.

Смерть, смерть, смерть... «Черным юмором» называют ливанские газеты кодовое наименование, которое присвоил Тель-Авив геноциду, осуществляемому сионистами в Ливане,— «Мир Галилее». Именно ради этого «мира» воздушные пираты Тель-Авива только что уничтожили на дороге Бейрут — Дамаск колонну беженцев, не оставив в живых ни одного человека. Именно ради «мира» они разбомбили один из крупнейших бейрутских госпиталей вместе с находившимися там ранеными. Ради «мира» они ведут массированный огонь по многонаселенным кварталам Западного Бейрута.

Тель-Авив бросил свои войска в Ливан в прошлое воскресенье, 6 июня. На Ближнем Востоке вспыхнула очередная война. Сегодня она все еще продолжается, одна из самых длинных арабо-израильских войн. Тель-Авив уже не хвастается своими военными победами, как в первые дни. Зато все больше вырисовываются масштабы его политического поражения, а заодно и поражения его вашингтонских покровителей. Палестинское движение сопротивления не разгромлено. Ливанские и палестинские патриоты атакуют агрессоров на территории всего Южного Ливана. И даже в «классической» позиционной, не партизанской войне на подступах к Западному Бейруту агрессоры, несмотря на огромное превосходство в авиации, танках и артиллерии, терпят поражение за поражением.

Патриотические ливанские и палестинские

организации призывают бойцов НПС — ПДС покончить с мифом о «непобедимости» израильских захватчиков. И семь дней, прошедшие с начала агрессии, стали подтверждением конца этого мифа. Тель-Авив политически уже проиграл очередную войну против ливанского и палестинского народов, сколько бы ни продолжал он свои кровавые преступления на ливанской земле.

14.6.82

Несмотря на второе уже свое заявление о прекращении огня, Тель-Авив продолжает кровавую войну на ливанской земле. В минувшее воскресенье (13 июня) с самого утра израильская артиллерия, авиация и катера продолжали ожесточенно атаковать южные и юго-восточные районы Западного Бейрута, аэропорт и пытались захватить высоты, господствующие над ливанской столицей. В аэропорту снарядами разбиты два ливанских пассажирских самолета авиакомпании «МЕА», начались пожары. Вновь предпринимались попытки высадить морские десанты в Хальде и Узае, ближних пригородах Западного Бейрута. Все эти попытки были отбиты подразделениями ПДС— НПС и сирийской армии.

Во второй половине дня вновь обстрелам и бомбежкам были подвергнуты густонаселенные районы Западного Бейрута, имеются многочисленные жертвы. Средства противовоздушной обороны ПДС — НПС вели ответный огонь по израильским воздушным стервятникам. Израильские войска обходным маневром вышли к дворцу президента Ливана в пригороде Баабда и захватили его.

Число жертв среди мирных жителей продолжает расти. Лишь в субботу, 12 июня, в ливанской столице погибло более 50 и ранено более 200 человек. Всего же с начала агрессии в Ливане уже убито и ранено несколько тысяч человек. Пятая часть населения Ливана оказалась вынужденной покинуть свои родные края, потеряв кров над головой и все имущество. Израильские войска много дней пытаются захватить город Сайду. Они отвергли призыв Красного Креста дать возможность вывезти из этого осажденного города около 300 тяжело раненных мирных жителей, которым невозможно оказать необходимую медицинскую помощь на месте.

Зверские обстрелы Западного Бейрута, как отмечают наблюдатели, проводятся агрессорами с целью подорвать моральный дух защитников города и ослабить их волю к сопротивлению. Израильское радио утверждает, что Западный Бейрут теперь полностью отрезан от внешнего мира.

Агрессоры уже начинают диктовать ливанским политическим деятелям условия «будущего урегулирования» в Ливане и вывода израильских войск. Одним из этих условий является ввод на территорию Ливана так называемых многонациональных сил, главная часть которых должна состоять из войск США, а также создание под контролем израильской армии «буферной зоны» шириной 40—50 километров на территории Ливана у границы с Израилем.

После ожесточенной ночной артиллерийской канонады в понедельник с утра в Западном Бейруте наступила напряженная тишина. Жители города используют паузу в обстрелах, чтобы попытаться покинуть наиболее опасные зоны. Положение в ливанской столице крайне тяжелое, однако героические защитники Западного Бейрута полны решимости продолжать борьбу.

15.6.82

Как большое и важное событие расценивают ливанские и палестинские органы информации Заявление Советского правительства, решительно требующего положить конец израильской агрессии в Ливане. Изложение этого Заявления неоднократно передавалось всеми ливанскими радио<- станциями и радиостанцией «Голос палестинской революции», транслировалось по всем трем каналам ливанского телевидения. Во вторник утром (15 июня) все ливанские газеты сообщили об этом Заявлении под броскими заголовками на первых полосах. Ливанский и палестинский народы связывают с Заявлением Советского правительства надежды на прекращение кровопролития в Ливане.

Особо выделяются следующие строки Заявления:

«Советский Союз не на словах, а на деле выступает на стороне арабов, добивается, чтобы агрессор убрался из Ливана. Тем, кто ныне вершит политику Израиля, не следовало бы забывать, что Ближний Восток — это район, расположенный в непосредственной близости от южных границ Советского Союза и события в котором не могут не затрагивать интересов СССР. Мы предупреждаем Израиль об этом».

В Ливане создан Комитет национального спасения, возглавляемый премьер-министром Ш. Ваззаном. В него вошли также Валид Джумблат, один из лидеров НПС, Бешир Жмайель, один из лидеров группировки правой партии «Ливанский фронт». Комитет немедленно начал свою работу.

Весь минувший понедельник в ливанской столице, частично отрезанной войсками агрессоров от внешнего мира, сохранялось крайне напряженное положение. Хотя израильская авиация, артиллерия и катера прекратили обстрелы и бомбежки осажденного города, агрессоры продолжают занимать высоты, господствующие над Бейрутом, и укрепляют там свои позиции.

Связь ливанской столицы с внешним миром осуществляется лишь через восточный сектор города, контролируемый правыми. Для палестинцев и сирийских частей, находящихся в Западном Бейруте, эти районы закрыты. Международное шоссе Бейрут — Дамаск перерезано агрессорами. Бейрутский аэропорт находится в руках защитников города, но значительно поврежден и обстреливается израильской артиллерией.

По предварительным данным, в Западном Бейруте убито и ранено более пяти тысяч человек, более шести тысяч семей остались без крова. Город заполнен беженцами, занимающими пустые квартиры. Израильская агентура распускает в Западном Бейруте провокационные слухи, взрывает на улицах автомашины, набитые взрывчаткой и снабженные механизмом замедленного действия. Уголовные элементы, прикрываясь принадлежностью к тем или иным партиям, грабят квартиры и под угрозой оружия отнимают на улицах автомобили.

Патрули ПДС —НПС принимают решительные меры по обеспечению порядка в Западном Бейруте. Несколько оживилось уличное движение, на некоторых бензоколонках появилось горючее, электроэнергия подается рационированно — на несколько часов то в один район, то в другой. Налаживается подвоз продуктов питания. Однако предприятия, учреждения, банки не работают, и граждане некоторых западноевропейских стран эвакуируются через порт Джуния, контролируемый право-христианскими силами. Израильские морские пираты останавливают в открытом море выходящие из Джунии суда и «проверяют» пассажиров. Одно судно было захвачено пиратами и уведено в израильский порт Хайфа.

Из оккупированных агрессорами южноливанских районов просачиваются сообщения о тяжелых испытаниях, выпавших на долю местного населения и палестинских беженцев. Специальные «зондеркоманды» израильских разведывательных служб «просеивают» население палестинских лагерей и производят массовые аресты «подозрительных», которых большими партиями вывозят в Израиль. Такова же судьба многих ливанцев. Трагедия Ливана продолжается.

В. Джумблат отказался участвовать в работе Комитета национального спасения. Отказался от участия в работе комитета и Н. Берри, лидер шиитской организации «Амаль». Джумблат назвал состав комитета «не отражающим расстановку сил в стране и не способным к решению возлагаемых на него в этот трудный период задач».

...В этот день мы узнали от товарищей, сопровождавших наших жен и детей, эвакуировавшихся на пароходе «Репино», об испытаниях, выпавших в пути на их долю.

Как только «Репино» вышел из бейрутского порта, «неизвестными» провокаторами было выпущено ему вслед два орудийных снаряда. А затем к пароходу подскочили три израильских катера. Они преградили путь советскому судну и навели на него орудия. Затем потребовали остановить его, спустить советский флаг, допустить на борт израильский десант и следовать за ними в порт Хайфа.

Капитан «Репино» тов. Ильин приказал женщинам и  детям спуститься в трюм. Затем, как рассказывали наши товарищи, заявил пиратам:

— Флаг не спущу, десант на борт не допущу, буду продолжать следовать своим курсом!

Утверждают также, что Ильин на своем родном русском языке послал пиратов по известному адресу, а затем направил судно на катер, пытавшийся преградить путь «Репино».

Пираты еще некоторое время крутились вокруг «Репино», идущего по курсу на Латакию, а затем отстали.

Советские специалисты, работающие в Латакии, оказали нашим женам и детям самый радушный и теплый прием. Каждая советская семья приняла к себе на несколько дней — до прибытия теплохода «Лев Толстой» — наших эвакуированных, никто из них не оказался без опеки и самого дружеского участия.

16.6.82

...Я пишу эти строки поздним вечером в корпункте «Известий». Впервые за двое суток неожиданно дали электричество, в водопроводных трубах зажурчала вода. По городу рассыпалась золотистая дробь электрических огоньков. Но вон те улицы освещаются лишь светом полу-потушенных фар редких автомашин, фонариками патрулей да багровым пламенем горящих куч мусора, не вывозившегося вот уже более десяти дней. Тяжелый дым от этих кострищ стелется между домами. То и дело доносится погромыхивание орудий. Это идет перестрелка в районе аэропорта, примерно километрах в четырех от нашего корпункта. Мне хорошо видно с балкона, как над позициями защитников города зависают оранжевые шары осветительных ракет, запускаемых агрессорами.

Я только что проехал по некоторым кварталам города, застывшего в тревожном напряжении. Все время попадались патрули НПС — ПДС, санитарные машины с ярко подсвеченными дополнительными фарами красными крестами на белых полотнищах. Меняли позиции танки, артиллерийские батареи. Во тьме вспыхивали огоньки сигарет — у подъездов домов, за баррикадами мешков с песком, на верхних этажах недостроенных зданий. Тысячи бойцов, затаившихся с оружием в руках, готовы к уличным боям, в случае если агрессоры посмеют начать штурм города. Один из руководителей Палестинского движения сопротивления заявил, что в этом случае израильской армии придется заплатить за Западный Бейрут такую высокую кровавую цену, которая сионистскому государству запомнится надолго.

Утром и днем я разговаривал с защитниками Западного Бейрута — молодыми и среднего возраста, в военной форме и в гражданской одежде. Они заняли удобные для уличных боев позиции. Здесь же и едят—на одеялах, расстеленных на асфальте,— немудреную пищу. Чувствуют себя уверенно. В одном из узлов обороны я видел двух молоденьких бойцов, почти мальчишек, дурашливо боровшихся, пока их старшие товарищи спали, завернувшись с головой в одеяла. Аккуратным рядком стояли тяжелые солдатские башмаки. Автоматы сомкнулись в пирамидки. На соседней бензоколонке заправлялись военные автомашины, густо вымазанные для маскировки красноватой землей. Они только что прибыли с позиций и сейчас же отправятся обратно. Заправщики были в военной форме. Бензин отпускается по талонам, выдаваемым организациями, входящими в НПС — ПДС. Из ближайшей лавочки вышел пожилой боец с большим котлом в руках — купил, чтобы готовить еду для своих товарищей. В Советский культурный центр (СКЦ) при мне зашли два бойца и попросили почитать «что-нибудь о революции».

— Мы здесь близко от вас, через улицу. Почитаем и вернем,— заявил тот, что постарше. Младший лишь застенчиво улыбался.

О происходящих событиях — ни слова. Да, никто из защитников города, с которыми я в эти дни разговаривал, не произносил много фраз. Но за их сдержанностью чувствовалась твердая решимость драться до конца, умереть в бою, но дорого, очень дорого отдать свою жизнь.

Даже израильтяне вынуждены признать героизм палестинских и ливанских патриотов. Один израильский майор рассказывал западному журналисту, что в районе города Тир израильтяне потеряли несколько танков и бронетранспортеров, прежде чем смогли захватить сдерживавший их более двух суток узел сопротивления. А когда им это удалось, агрессоры обнаружили, что против них дрались бойцы, которым было... от девяти до четырнадцати лет!

Именно героизмом палестинских и ливанских патриотов объясняется то, что в Ливане завязла стотысячная израильская армия, оснащенная Вашингтоном по последнему слову военной техники. Объединенные же силы ПДС — НПС насчитывали перед началом израильской агрессии 10—12 тысяч бойцов! Израильской пропаганде с перепугу почудилось, что у них было... 500 танков и многие сотни орудий! Но как же иначе было оправдать те тяжелые потери, которые понесли в Ливане агрессоры? Тель-Авив уже признал, что Израиль потерял около тысячи солдат и офицеров убитыми и ранеными. Но эта цифра вызывает лишь смех. Наблюдатели считают, что потери израильской армии в 5—7 раз больше.

Я только что смотрел передачу ливанского телевидения, в которой использовались репортажи западных журналистов из Сайды и Тира. Город Сайда окружен, но по ночам патриоты продолжают доставлять туда оружие, боеприпасы, продовольствие. Защитники Сайды поддерживают постоянную связь с командованием в Западном Бейруте. Лишь в тот день, когда снимался репортаж, в боях за Сайду убито более тридцати израильских солдат и офицеров.

Страшно было смотреть репортаж из Тира. Этот библейский город безжалостно уничтожен сионистскими вандалами. Лишь руины остались на месте живописных старинных кварталов, улицы превратились в сплошные завалы из обломков рухнувших стен. Оператор показал и трофеи агрессоров— полдюжины ящиков с боеприпасами. А затем — длинная шеренга горожан, выстроенных под палящим солнцем на городском пляже. Одного за другим выводят из нее мужчин и гонят на допрос к израильскому «коменданту» Тира, перед которым на столе разложены «черные списки», заранее составленные на патриотов израильской агентурой из местных предателей. Тут же сидит один из них с мешком на голове, в котором прорезаны лишь дырки для глаз,— он должен«опознавать» патриотов. Вот он кивает— и молодого парня, стоящего перед «комендантом», израильские солдаты мгновенно сбивают с ног и куда-то волокут, выкручивая ему руки и избивая.

Стоит ли говорить, что такие картины еще более укрепляют решимость защитников Западного Бейрута драться на улицах осажденной ливанской столицы до последней капли крови. Правители Тель-Авива заявляют, что они не намерены штурмовать город, однако их заявлениям здесь никто не верит, так как агрессоры подтягивают все новые и новые силы, укрепляют свои позиции, охватывающие плотным кольцом западную часть ливанской столицы и смыкающиеся с ее восточными районами, контролируемыми правыми силами.

Многие жители Западного Бейрута, те, кто по-богаче, перебрались в восточный сектор, который не подвергается обстрелам, не испытывает недостатка в электроэнергии, горючем, продовольствии. Там до глубокой ночи работают увеселительные заведения, рестораны, кафе. Днем полно народу на пляже.

Но и в осажденном врагом Западном Бейруте жизнь не замирает, несмотря ни на что. Достаточно было агрессорам на один день прекратить обстрел, как приоткрыли свои двери магазины и лавки, на бензоколонках выстроились очереди автомашин, началось довольно интенсивное движение на улицах. Тысячи беженцев, нашедших приют в подъездах домов, переполнивших пустующие квартиры, поселившихся в палатках на пустырях и в городских скверах, высыпали на улицы. Зазвенел детский смех. Из транзисторов понеслись гортанные арабские песни. Старики устроились на тротуарах, играя в «шиш-беш», домино, карты, раскуривая кальяны или попивая кофе.

А ведь как бы хотелось Тель-Авиву сломить дух защитников города, посеять среди них отчаяние и панику! Сколько раз израильские агенты распространяли здесь самые дикие, ложные слухи, вплоть до того, что руководство ПДС якобы покинуло своих бойцов и бежало, а Ясир Арафат, мол, «скрывается в одном иностранном посольстве»! Израильская агентура вновь и вновь взрывает на бейрутских улицах машины — «ловушки», начиненные динамитом, но взрывы эти все чаще предотвращаются благодаря бдительности горожан.

— Защита Западного Бейрута от израильских агрессоров,— сказал один из руководителей НПС — ПДС,— войдет славной страницей в историю ливанского и палестинского народов. И каково бы ни было дальнейшее развитие событий, политическая и моральная победа в этой борьбе будет на стороне ливанцев и палестинцев, сумевших доказать свое мужество в кровопролитных боях против превосходящих сил агрессора.

«Вы падете у наших баррикад»

«Я — Бейрут...». «Известия». Срочно

18.6.82

«Вы не возьмете Бейрут! Вы падете под мешками с песком у наших баррикад! Даже дети будут пинать вас ногами! И каждый камень Бейрута будет для вас могильным камнем! И каждая морская волна будет топить вас!»

Эти новые стихи палестинского поэта Муина Бсису звучат сегодня в передачах радиостанции «Голос палестинской революции» и патриотических радиостанций Ливана. Они читаются нараспев, звучат, как песня. Они отражают настроения палестинских и ливанских патриотов, оказавшихся в огненном кольце вражеского окружения.

С Муином Бсису мы встретились в Информационном центре АПН в Бейруте, ставшем в эти дни подлинной штаб-квартирой советских журналистов, находящихся в Ливане. Инженер-радист АПН Сергей Кукушкин день и ночь обеспечивает нам связь с редакциями, не покидая свой телекс даже во время артиллерийских обстрелов.

Бсису пришел, чтобы передать в Ассоциацию писателей стран Азии и Африки срочную телеграмму относительно дел журнала «Лотос», издаваемого этой организацией в Бейруте. И главный редактор журнала пакистанский писатель Фанз Ахмад Фаиз и его заместитель Муин Бсису продолжают работу в осажденном городе. Пакистанский посол предложил Фаизу уехать в безопасные восточные районы Бейрута, но всемирно известный писатель отказался. «Если мне суждено погибнуть под израильскими бомбами и снарядами,— сказал он,— я погибну в Западном Бейруте».

Однако, подчеркивает Муин Бсису, настроение у бойцов Палестинского движения сопротивления отнюдь не похоронное. Поэт постоянно читает свои стихи на позициях Объединенных сил НПС — ПДС.

— Даже Тель-Авив вынужден признать,— говорит Муин Бсису,— что никогда еще его армии не приходилось вести таких ожесточенных и кровопролитных боев. Многодневная оборона лагеря беженцев Айн АльХальве в Сайде стала уже легендарной. Его защитники бросаются в контратаки, обвязавшись взрывпоясами, чтобы взорваться в гуще врагов. Лагерь штурмует отборная израильская бригада, но уже есть немало случаев, когда ее солдаты отказываются идти в бой, напуганные большими потерями. Каждый день борьбы делает известными имена все новых и новых героев— палестинцев и ливанцев. Четырнадцатилетний палестинский мальчик, в одиночку уничтожив из противотанкового орудия (остальной расчет погиб) четыре израильских танка, погиб смертью героя. Его звали Джихад («Священная война»), но скорее всего это был его боевой псевдоним.

Муин Бсису рассказывает, как он прорывался в Бейрут из Дамаска за день до того, как дорога была перерезана агрессорами.

— Я ехал среди сирийских танков и бронетранспортеров, миновал заставы Объединенных сил. Навстречу текли потоки беженцев. И вдруг мне подумалось: июнь... а ведь именно в июне гитлеровские полчища вторглись на территорию Советского Союза в 1941 году! Да, сегодня и мы ведем свою великую отечественную войну, палестинцы и ливанцы, войну против неофашиста Бегина и его клики. Вооруженные в основном только легким и средним тактическим оружием, наши бойцы убили и ранили многие сотни вражеских солдат и офицеров, уничтожили значительное количество американо-израильской военной техники. И все наши бойцы понимают, что сегодня политическая стойкость важна не менее, чем стойкость в бою. Вашингтон, который спланировал израильскую агрессию и дирижирует ею, намереваясь навязать арабским народам новый Кэмп- Дэвид на обломках независимого Ливана и «разгромленной» ООП, хочет превратить ливанскую территорию в израильский кибутц и свергнуть патриотический режим в Сирии. Надо сделать все, чтобы противостоять этим преступным замыслам. Нельзя допустить, чтобы Ближний Восток превратился в подстилку для американо-сионистского волка, а Средиземное море стало бы корытом для американских авианосцев и израильских морских пиратов.

Мы, палестинцы, от всего сердца благодарим Советское правительство, советский народ за поддержку, которую они оказывают нам в этот трудный час.

...«Вы не возьмете Бейрут! Вы пагдете у наших баррикад!..» Начинается очередная передача радиостанции «Голос палестинской революции».

19.6.82

Нас обстреливают. Уходим в подвал. Как только станет потише, передам материал.

Израильские агрессоры, плотным полукольцом обложившие западный сектор ливанской столицы, укрепляют свои позиции, подтягивают свежие части, технику, подвозят боеприпасы. Несмотря на договоренность о прекращении огня на 48 часов, их батареи вновь подвергли обстрелу некоторые районы Западного Бейрута. Агрессоры пытались продвинуться в горных районах, в частности в направлении города Алей, но были остановлены.

Защитники Бейрута тоже укрепляют позиции, готовясь дать решительный отпор, если агрессоры начнут штурм города.

Сорока-восьмичасовое прекращение огня расценивается в Бейруте как ультимативный срок, предоставленный Тель-Авивом через специального посланника президента США Ф. Хабиба палестинским патриотам для того, чтобы они сложили оружие, прекратили борьбу. По некоторым данным, ООП настаивает, что, прежде чем это будет сделано, из Ливана должны быть выведены израильские войска. Газеты сообщают об интенсивных политических переговорах, встречах и консультациях, в которых принимают участие ответственные представители ливанских властей, НПС — ПДС и Сирии. Представитель НПС В. Джумблат требует расширения созданного президентом Ливана И. Саркисом Комитета национального спасения, с тем чтобы он отражал реальную расстановку политических сил страны. В Бейруте раздаются требования, чтобы И. Саркис переехал из дворца Баабда, оккупированного агрессорами, в столицу, чтобы не принимать решений под стволами израильских орудий.

С возмущением встретили широкие круги ливанской общественности слова государственного секретаря США, что Вашингтон готов направить свои войска в Ливан в составе так называемых многонациональных сил. Это заявление расценивается как стремление Вашингтона заменить израильских оккупантов американскими.

...Новорожденного назвали Мунтасир. По-арабски это означает «побеждающий». Он появился на свет в лагере палестинских беженцев в юго-восточном предместье Бейрута. Это был один из самых трагических для ливанской столицы дней. Западный Бейрут в этот день был превращен израильской авиацией и артиллерией в кромешный ад. Грохот разрывов израильских бомб и снарядов сливался с канонадой защитников города. Агрессоры непрерывно атаковали с воздуха, с моря, на земле.

Мунтасир появился на свет в бетонном подвале, и свет этот был светом огарка свечи.

— Мальчик?—сразу же спросила мать и, узнав, что родился мальчик, вздохнула:—Он отомстит за нас...

Эту историю рассказал мне Муин Бсису. Потом он читал свои новые стихи — протяжно, нараспев. Это были стихи о Западном Бейруте и его защитниках, о решимости их драться до последнего патрона, до последнего человека.

Западный Бейрут полон героических и трагических историй. Вот еще пример. Прошел слух, что израильский генерал Эдем и его свита были накрыты «случайным» залпом. А в Западном Бейруте рассказывают другое.

В предместье Бейрута Хальде генерал Эдем прибыл уже после того, как здесь прошли израильские танки и мотопехота. Генерал вместе со своей свитой вышел из машины. Израильские агрессоры, подобно гитлеровцам, любили фотографироваться в Ливане на фоне, подчеркивающем их «подвиги». Может быть, генерал Эдем хотел увековечиться таким же образом?

И вдруг из ближайшей воронки поднялся палестинский юноша, совсем мальчик. Мгновенье — и в его руках заговорил автомат. Так, прямо в упор, были расстреляны юным палестинским мстителем генерал Эдем и вся его свита, в том числе несколько высокопоставленных офицеров.

Юному герою удалось уйти. Он ранен и находится в госпитале. Ему всего лишь 14 лет. И таких историй множество, героизм и мужество, проявляемые палестинскими и ливанскими патриотами, воистину беспредельны.

Но беспредельны и страдания палестинского и ливанского народов. Нет палестинской семьи, в которую сегодня не пришло горе,— гибель отца, брата или сына. Горе пришло и во многие, очень многие ливанские семьи.

У дома, в котором находится корпункт «Известий», вечером остановилась автомашина. Человек, сидящий за рулем, припарковал ее к тротуару и склонил голову на руль. К нему тотчас же подбежали жильцы нашего дома, несущие у подъезда своеобразную охрану,— я уже писал, что израильские агенты взрывают на улицах машины. Поэтому горожане проявляют максимальную бдительность.

— Кто вы? Что вам здесь надо? Уезжайте домой!— набросился на незнакомца один из моих соседей.

Человек в машине с трудом оторвал голову от руля. Его лицо было измученным, смертельно усталым.

— Домой?—с трудом шевеля губами, переспросил он, словно не понимая сказанного.— Домой... У меня нет дома. Ни дома, ни семьи. Никого. Мне некуда ехать.

Этот человек — ливанец, чиновник. Его дом был вблизи бейрутского аэропорта. В первый же день, когда агрессоры открыли огонь по Западному Бейруту, он кинулся домой, чтобы вывезти из- под обстрела свою семью. И опоздал. Вместо дома увидел лишь дымящуюся груду развалин. Никто из его близких не спасся.

И еще одна трагическая история, которую поведал мне ливанец средних лет у маленькой авторемонтной мастерской. Он приехал сюда на изрешеченной осколками машине в надежде что-то отремонтировать. Вся левая часть его лица была закрыта окровавленной повязкой, оставалась лишь щелочка для глаза. Переднее сиденье и пол в машине были тоже в запекшейся крови.

До израильской агрессии он жил в Хальде, в собственном доме, обрабатывал сад и огород, которые кормили семью. Когда израильтяне начали массированный обстрел этого местечка, он вместе с женой и двумя малолетними дочерьми спустился в подвал. А лишь только обстрел прекратился, решил немедленно вывезти семью из опасной зоны.

Они вышли из подвала — дети выбежали первыми. И тут грохнул взрыв! Это взорвался израильский снаряд замедленного действия. Он лежал как раз у стены их дома. Старшую дочку—10 лет—буквально изрешетило осколками. Она умерла мгновенно. Младшую (8 лет) смертельно ранило. Она потеряла сознание. Ранило и жену.

— Я положил жену и раненую дочь на заднее сиденье,— словно в прострации, рассказывал мне этот обезумевший от горя ливанский крестьянин.— А тело моей убитой дочери себе на колени... Я вел машину, и кровь моей мертвой девочки заливала меня. Так я приехал в Бейрут. Младшая моя дочь сейчас умирает в госпитале. Жена потеряла рассудок.

По новым данным, в результате варварских действий израильских агрессоров в Ливане на сегодняшний день убито и ранено 15—16 тысяч мирных жителей. Разрушены тысячи домов. 600 тысяч человек остались без крова. Национальной экономике Ливана нанесен огромнейший ущерб. И все это сионистская пропаганда называет операцией «Мир Галилее»!

Как сообщается из Израиля, улицы городов и деревень в этой стране значительно опустели — мобилизация! Если в первые дни агрессии большинство израильтян было охвачено шовинистической эйфорией, то теперь наступает пора траура и нелегких размышлений, постепенно приходит горькое отрезвление. Даже по признаниям самого Тель-Авива, израильская армия уже потеряла убитыми и ранеными более полутора тысяч солдат и офицеров. И счет этот непрерывно растет—и людских потерь, и материальных. На самом деле израильская армия потеряла не менее четырех-пяти тысяч человек убитыми, ранеными и пленными.

Добился же Тель-Авив лишь того, что вновь предстал перед всем миром в роли кровавого палача палестинского и ливанского народов, безжалостного убийцы ни в чем не повинных людей. Когда Бегин в эти дни бесстыже воспользовался трибуной Генеральной Ассамблеи ООН и начал цинично разглагольствовать о праве сионистского государства на «самооборону», представители более ста государств демонстративно покинули зал, не желая слушать этого матерого террориста. В Западной Европе даже те, кто всегда поддерживал Израиль, требуют от Бегина немедленно прекратить кровавую оргию и вывести израильские войска с ливанской территории.

Авторитет Организации освобождения Палестины еще более вырос во всем мире, ее политическая роль стала еще значительнее. Да, бойцы ПДС—НПС, противостоящие более чем стотысячной израильской армии, вооруженной и оснащенной Вашингтоном, понесли в неравной борьбе значительные потери, но они не разгромлены, моральный дух их чрезвычайно высок. Они вновь и вновь доказывают, что невозможно так называемое «военное решение» палестинской проблеШа, на которое сделали ставку Вашингтон, спланировавший агрессию, и Тель-Авив, с разнузданностью распоясавшегося гангстера принявшийся за осуществление этого преступного плана.

21.6.82

В бейрутском пригороде Баабда состоялось первое заседание Комитета национального спасения, которое местные органы информации расценивают как важный шаг на пути к урегулированию внутриполитического кризиса в стране. В то же время в ливанской столице продолжаются усиленные переговоры между представителями различных политических сил, включая Палестинское движение сопротивления, направленные на прекращение израильской агрессии. Еще на 48 часов продлено прекращение огня. В ливанской столице высказываются надежды на возможность предотвратить кровопролитную битву за Западный Бейрут, которая неминуема в случае, если войска агрессоров начнут наступление к центру ливанской столицы из ее южных и юго-восточных пригородов.

Сообщается, что агрессоры перебрасывают в Ливан все новые и новые подкрепления и размещают гарнизоны в оккупированных ливанских городах и населенных пунктах. По признанию израильских властей, каждый день агрессии обходится Тель-Авиву в 100 миллионов долларов, а следовательно, 14 дней войны против ливанского и палестинского народов уже обошлись израильтянам в 1,4 миллиарда долларов. Весь же годовой бюджет сионистского государства составляет 14 миллиардов долларов. Агрессия против Ливана явилась еще одним ударом по экономике Израиля.

23.6.82

Одному из самых ожесточенных огневых налетов израильская авиация, артиллерия и катера подвергли в минувший вторник (22 июня) многонаселенные жилые кварталы и пригороды Западного Бейрута. Среди мирных жителей новые многочисленные жертвы. В городе опять пожары. Полностью прекратилась подача электроэнергии и воды. Одновременно агрессоры бросили 200 танков в наступление по дороге Бейрут—Дамаск, пытаясь смять удерживающие ее сирийские части, но получили отпор. Сообщается, что при этом произошло танковое сражение — самое большое с начала агрессии. Понеся большие потери, агрессоры запросили очередное прекращение огня в этом районе. Однако на других направлениях они продолжают продвигаться в глубь ливанской территории, оккупируя все новые и новые населенные пункты. Сообщается, что в ходе ожесточенных боев в минувший вторник в районе Мансурия уничтожено 12 израильских танков и 8 бронетранспортеров, убито и ранено около 100 израильских солдат и офицеров. В боях принимают участие добровольцы из Южного Йемена, Иордании, Ирана и эмиратов Персидского залива. Тель-Авив был вынужден признать, что в районе города Тир партизаны атаковали израильскую мотоколонну и разгромили ее.

Два норвежских врача — добровольцы Красного Креста,— схваченные агрессорами в одном из госпиталей Южного Ливана, заявили, что они были непосредственными свидетелями зверского обращения сионистских палачей с пленными палестинскими бойцами. Врачи провели несколько дней в концлагере, где содержалось около 500 палестинцев. Израильские солдаты систематически избивали и истязали их, морили голодом и жаждой, забивали насмерть железными палками. Было забито, по свидетельству норвежцев, не менее 10 палестинцев, многие получили увечья на всю жизнь...

В ливанской столице продолжаются политические консультации и переговоры по проблемам, возникшим в связи с израильской агрессией. Состоялось очередное заседание Комитета национального спасения. Ливанская общественность выражает возмущение «политикой выкручивания рук», которую проводят в Бейруте специальный посланник президента США Ф. Хабиб и посол США в Ливане Р. Диллон.

24.6.82

— Даю наведение на цель! Видите здание с флагом ГДР?

— Вижу!

— Атакуйте!

Израильский воздушный пират устремился на многоэтажное здание, на котором развевалось огромное полотнище государственного флага Германской Демократической Республики. Раздался страшный грохот, к небу взметнулся гигантский столб черного дыма. А когда дым рассеялся, там, где только что стояло жилое здание сотрудников посольства ГДР, осталась лишь груда развалин.

Так в кровавый список международных преступлений израильских террористов было вписано в Бейруте еще одно циничное злодеяние. А разговор воздушного пирата с сообщниками, наводившими его на здание, принадлежащее дипломатической миссии суверенного социалистического государства,— это подлинная запись радиоперехвата, сделанная специальными службами вооруженных сил Палестинского движения сопротивления.

Воздушные пираты говорят между собою по радио открытым текстом. На такой-то час вызывают авиацию для налетов на жилые кварталы Бейрута, на такой-то час «заказывают» подвоз очередной партии боеприпасов для батарей, ведущих огонь по ливанской столице, на такой-то — вызывают танки для очередной атаки. Говорят откровенно, цинично, не боясь, что их могут услышать. Это — и психологическая война, с помощью которой они надеются подорвать моральный дух палестинских и ливанских патриотов, и уверенность в своей безнаказанности: мол, все равно свидетелей в живых не оставим!

За день до уничтожения здания под флагом ГДР израильские террористы в очередной раз обстреляли район посольства СССР. И вот я держу в руках часть снаряда, разорвавшегося на советской территории — на территории нашего посольства. Американская маркировка... Надпись по-английски. Калибр — 155 миллиметров. Выпущен из американской тяжелой гаубицы... Итак, израильские террористы — американским снарядом из американского орудия... по советскому посольству. Но напрасно в Вашингтоне и Тель-Авиве думают, что распоясавшимся сионистским гангстерам все без конца будет сходить с рук.

Я пишу эти строки в шестом часу вечера в среду, 23 июня 1982 года. Только что начался очередной налет израильской авиации на Западный Бейрут. Километрах в двух от корпункта «Известий» то и дело встают столбы дыма и земли, выброшенной взрывами. Многие здания горят. С воем несутся санитарные машины. Который это уже по счету разбойный налет?

Страшно проезжать сегодня по бейрутским улицам, лежащим в обгорелых развалинах. Страшно заходить в палаты госпиталей, переполненных искалеченными ливанцами и палестинцами, в основном стариками, женщинами и детьми. Страшно видеть на городских кладбищах все новые и новые ряды свежих могил. Страшно!

И все же защитники города полны решимости сражаться.

В Советский культурный центр пришла при мне группа бойцов. Командир попросил показать им какой-нибудь советский фильм о Великой Отечественной войне. И надо было видеть, как смотрели бойцы советский фильм «Бессмертный гарнизон» — о героических защитниках Брестской крепости. Когда они после фильма выходили из кинозала СКЦ, лица их были суровы, но сколько чувства было в их крепких рукопожатиях!

А на следующий день в СКЦ пришла еще одна группа — те, кому не удалось посмотреть «Бессмертный гарнизон» накануне. И опять на экране шли героические кадры, и опять бойцы смотрели волнующий фильм о событиях, которые происходили в июне 1941 года — ровно 41 год назад.

— Это фильм о нас,— сказал мне потом боец, молоденький паренек лет семнадцати.— Бейрут — это наш Брест.

И было видно, что он давно все решил уже — прежде всего для самого себя: если понадобится—умрет, но с оружием в руках, уничтожив при этом как можно больше врагов. И это — не фанатизм, это уверенность в правоте дела, за которое стоит заплатить своей только что еще начинающейся жизнью.

25.6.82

...Пять часов утра. Проснулся без будильника. От тишины. Всю ночь не смолкала артиллерийская канонада. Израильские снаряды рвались гдето близко в нашем районе. Метрах в трехстах? В пятистах? Но я рассчитал, что дом, в котором находится корпункт «Известий», защищен от них многоэтажными зданиями. Достать могут лишь мины или авиабомбы. Но до минометных обстрелов еще дело не дошло, а авиабомбы...

Во всяком случае, я большей частью нахожусь в помещении корпункта и ночую здесь, невольно поднимая тем самым моральный дух хозяина нашего дома и всех жильцов, к которым сюда нахлынули толпы родственников — беженцев из оккупированных израильтянами районов Ливана. Когда становится особенно «жарко», спускаюсь на первый этаж — в подъезд, где возле входа в подвальное помещение собираются мужчины- соседи.

— Шу? (Что это такое?) Кифак? (Как дела?)— каждый раз спрашивает меня толстяк хозяин с тревожным лицом и перепуганными угольными глазами.

— Маш эль-халь! (Все в порядке!) — бодро отвечаю я, и мои соседи улыбаются.

В нашем подвале, набитом женщинами и детьми, для меня, как говорит хозяин, всегда найдется место на тюфяке, чашечка хорошего кофе и кусок свежей домашней лепешки. Мои соседи считают, что пока «русский» остается в доме, все здесь будет нормально. И я не хочу предавать их надежд и остаюсь в корпункте.

А по утрам — в 5 часов — мчусь на своем «пежо-504» в региональный центр агентства печати «Новости» (РИЦ АПН), где ждет меня инженер- радист Сергей Кукушкин. Он обеспечивает нашу последнюю связь с Москвой — телекс.

— Что же это вы, Евгений Анатольевич?— каждый раз, когда бы я ни приехал, укоряет меня Сережа.— Запаздываете сегодня...

А ведь я приезжаю около пяти часов утра! В это время после ночной канонады обычно наступает некоторое затишье. Мы садимся у телекса — одни на весь РИЦ!— и Сергей начинает под мою диктовку пуншировать телексную ленту — очередной материал для «Известий» из осажденного агрессорами Западного Бейрута. Когда снаряды рвутся от нас слишком уж близко и здание сотрясается, словно карточный домик, мы оба делаем вид, что бьют не по нам, а от нас — батареи защитников города, хотя отлично знаем, что происходит. Впрочем, иногда все-таки приходится прерывать работу и спускаться в подвал, где мы сидим на много-килограммовых пачках бумаги, приготовленных для издания журналов и бюллетеней АПН, дожидаемся, пока обстрел будет не столь интенсивным.

— Боишься?— спросил я как-то Сережу.

— Нет!—сразу ответил он, потом добавил:— Вообще—боюсь, а этих сволочей и их снарядов — нет! Работал и буду работать им назло!

«Я — Бейрут...» — так обычно мы вызываем Москву. «Я — Бейрут...»— это сегодня голос 600 тысяч жителей Западного Бейрута, над которыми нависла угроза кровавой бойни в случае, если агрессоры пойдут на штурм города. Пока же нас методично расстреливают израильские (американские!) 155-миллиметровые гаубицы, бомбят «фантомы», «скайхоки» и «кфиры», поливают огнем с моря израильские катера. Лишь в одном Западном Бейруте скопилось более 80 тысяч беженцев, ютящихся в палаточных городках, разбитых в скверах, в полуразрушенных зданиях школ, больниц, общественных учреждений. В городе очень плохо с водой — подается лишь на два часа в сутки и то не каждый день, плохо с электроэнергией— ее не бывает по двое-трое суток, а потом она подается на 3—4 часа. Нет горючего. Очереди за хлебом выстраиваются с вечера и стоят всю ночь у тех немногочисленных пекарен, которые еще работают. Улицы завалены обломками зданий и гниющими отбросами.

«Я — Бейрут...» — печатает Сергей. Сегодня это и голос тысяч бойцов — защитников города: палестинцев, ливанцев, сирийцев, добровольцев из мусульманских стран, готовых защищать Западный Бейрут до последней капли крови. Решимость их, сила духа потрясают.

Чтобы победить их, нужно снести в Западном Бейруте каждый дом, превратить в руины- каждую улицу. Дорого придется заплатить Тель-Авиву, если будет принято безумное решение начать штурм города. Тысячи израильских матерей будут рыдать над гробами своих сыновей, которым придется расстаться с жизнью из-за безумства террориста Бегина и его клики.

В бейрутских газетах появились сообщения, что государственный секретарь США Александр Хейг (когда данная книга готовилась к печати, он уже был в отставке) подстрекал Бегина накануне встречи с президентом США Рейганом: «Только не отступайте! Идите напролом, берите Западный Бейрут!» И пока в Израиле не додумались отправить маньяка Бегина хотя бы на осмотр к психиатру, в Ливане он продолжает (при поощрении из Вашингтона!) свои кровавые оргии. 30 тысяч убитых и раненых ливанцев и палестинцев, 600 тысяч человек, лишенных крова,— таков итог злодеяний агрессоров на ливанской земле за первые две недели так называемой операции «Мир Галилее». И данные эти еще далеко не полны.

«Я — Бейрут...» — вызывает Сережа Кукушкин Москву, и оба мы с замиранием сердца следим за неторопливыми литерами телекса. Отзовется сегодня Москва или нет?

«Я — Бейрут...»

А мне вдруг вспоминается минувшая ночь. Над нашим кварталом израильтяне «повесили» яркие «лампы», долго парящие в ночном небе осветительные ракеты. Стало нестерпимо светло, светлее, чем днем, если только можно себе представить такую степень освещенности.

Бадран (боевой псевдоним), боец ливанских национально-патриотических сил, крепкий, уверенный в себе высокий парень, вскинул автомат. Выстрел! Еще один! И «лампа» разлетелась огненными брызгами. У автомата Бадрана фосфором наведена мушка. Бадран стреляет только одиночными патронами, очереди ему не нужны. Он — снайпер. Когда-нибудь я назову его настоящее имя, а пока этого сделать нельзя.

Он сражался против агрессоров в Южном Ливане. На его глазах головорезы из банд правых христиан надругались над его сестрой, а потом зверски убили ее. Его самого расстреливали. Девятнадцать пуль попало в него, но он чудом остался жив. И теперь весь смысл его жизни — борьба за родную землю. И Бадран не стреляет очередями. Один патрон— один убитый враг, один израильский солдат, один из них, кто еще три недели назад считал, что вторжение в Ливан будет чем-то вроде туристической поездки.

Каждую ночь Бадран выходит на позиции. И каждую ночь очередная израильская мать теряет в Ливане своего сына. Трагично? Да, трагично! Но Бадран защищает свою родину. А что надо в Ливане «нашим ребятам», как диктор израильского радио ернически именует агрессоров? Диктор расписывает их «подвиги» на ливанской земле, но молчит о том, как они насмерть забивают железными палками пленных палестинских бойцов, как они грабят на оккупированной территории ливанские банки, а потом все «списывают» на пожары в результате военных действий.

— Они войдут в Бейрут только через мой труп,— твердо говорит Бадран. И нет никакого сомнения, что каждая его пуля найдет свою цель среди «наших ребят».

«Я — Бейрут...» — это и голос одного из сыновей ливанского народа, с оружием в руках защищающего свою родину,— снайпера Бадрана.

26.6.82

Самым зверским за все три недели вторжения бомбардировкам и обстрелам подвергли израильские агрессоры в минувшую пятницу (25 июня) южные и юго-восточные пригороды и густонаселенные кварталы ливанской столицы. Огонь по Западному Бейруту вели тяжелые американские гаубицы калибра 155 и 175 миллиметров, подошедшие израильские корабли били по городу тяжелыми ракетами, с неба волна за волной его атаковали бомбардировщики. Все заволокло густым дымом, разрывы слились в сплошной гул.

Массовое убийство мирных жителей Тель-Авив использует в качестве «средства давления» на Палестинское движение сопротивления, которое, как заявил военный министр Израиля А. Шарон, сионисты стремятся уничтожить любой ценой. Поздним вечером Тель-Авив объявил об очередном «прекращении огня». Таких «прекращений огня» объявлялось уже несколько, и все они использовались агрессорами лишь для накапливания сил, чтобы затем вновь продолжать кровавые злодеяния.

Как сообщило ливанское радио, премьер-министр Ливана Ш. Ваззан и некоторые другие министры подают в отставку в знак протеста против варварских действий агрессоров в Ливане и намерения Тель-Авива диктовать этой стране ее внутреннюю и внешнюю политику. Представитель НПС В. Джумблат вышел из Комитета национального спасения и обвинил власти в неспособности решать проблемы, созданные израильской агрессией. Выступая на специально созванной пресс-конференции, он резко критиковал арабские режимы, которые не пришли на помощь ливанскому и палестинскому народам.

В субботу, 26 июня, информационная программа ливанского телевидения началась необычно. Вслед за заставкой с надписью «Телевизионная газета» в полном молчании пошли страшные кадры... Бомбоубежище— и в нем изуродованные трупы детей, женщин, стариков. Тела, обоженные пламенем фосфорных бомб. Пылающие здания. Многоэтажные дома, превращенные в хаотические руины. И опять тела погибших. Тела, тела, тела... Их прикрывают одеялами, кладут на носилки, грузят в автомашины.

Госпиталь. Трупы на госпитальных койках. Мертвые дети, женщины, старики. Придавленные тяжелыми обломками рухнувшей бетонной крыши. Истерзанные осколками. Засыпанные штукатуркой. А затем вид снаружи — огромный белый флаг с красным крестом, развевающийся над полуразрушенным зданием госпиталя, прекрасно видный издалека— и с неба, и с земли, и с моря. И кратеры бомб и ракет в плоской бетонной крыше госпиталя. Красный крест и белый флаг не спасли его.

Эти кадры были сняты в Западном Бейруте 25 июня 1982 года, в день одного из самых страшных преступлений сионизма. В этот день израильские агрессоры подвергли густонаселенные кварталы ливанской столицы неслыханным по жестокости бомбардировкам и обстрелам, хладнокровно убили более двух тысяч ни в чем не повинных мирных жителей, ранив, искалечив и оставив без крова тысячи и тысячи бейрутцев.

Это был второй день тотального уничтожения, на которое правители Тель-Авива обрекли население Западного Бейрута. Второй день подряд не смолкала ни на мгновенье артиллерийская канонада. Второй день подряд израильские «фантомы», «скайхоки» и «кфиры» делали заход за заходом на западный сектор ливанской столицы. Стена огня и густого дыма уперлась в небо и протянулась километров на десять от побережья до гор. В черном дыму билось, ходило, гудело багровое пламя, в котором горели человеческие тела. Дым был похож на дым крематория. Такой же дым шел из труб Майданека и Освенцима, в печах которых нацисты сжигали русских, поляков, евреев, граждан многих стран и многих других национальностей.

Теперь же сионистские палачи сжигали в гигантском десятикилометровом огненном жерле тысячи ливанцев и палестинцев.

Диктор ливанского телевидения, когда наступило для нее время появиться на экране, плакала. Голос ее дрожал, ее душили слезы, она не могла произнести ни слова. Потом ей удалось, наконец, сказать:

— Смотрите... это ужасно... ужасно!

А через полтора часа диктор израильского радио цинично заявил:

— Теперь мы можем спать спокойно! Вы не представляете себе, как это неудобно — спать в бомбоубежище!

Представляем! Весь Западный Бейрут вот уже почти месяц пытается укрыться в бомбоубежищах, а вернее, в наскоро переоборудованных под них подвалах. Но теперь и в них уже нет спасения. Израильские палачи стали применять особой силы бомбы и снаряды, предназначенные для разрушения именно бомбоубежищ. Катера ведут огонь тяжелыми ракетами огромной разрушительной силы, американские гаубицы, установленные на склонах гор над Бейрутом, безжалостно расстреливают Западный Бейрут.

Зато в Израиле теперь «можно спать спокойно». Более 10 тысяч убитых ливанцев и палестинцев, более 20 тысяч раненых и искалеченных, более 800 тысяч человек, оставшихся без крова,— такова сегодня кровавая цена агрессии под циничным названием «Мир Галилее». Неужели же кто-нибудь, кроме профессиональных убийц, садистов и маньяков, может в Израиле «спокойно спать»? Хотелось бы, ох как хотелось бы, чтобы на экранах израильского телевидения прошли кадры, которые я видел в Ливане 26 июня 1982 года.

Но в Израиле, как всегда, свирепствует военная цензура. Тель-Авив тщательно скрывает подлинный размах своих преступлений, делает все, чтобы о них как можно меньше писала международная пресса. По его «данным», на сегодняшний день в Ливане нашли бесславный конец лишь 300 агрессоров и 1500 ранено. Даже на собственных убитых согражданах правители Израиля хотят «делать свою игру». Каким цинизмом надо обладать, чтобы, например, выпустить на телеэкран несмышленую малолетнюю девчушку и заставить ее произнести кощунственные слова:

— Мой папа убит в Ливане. Я немного поплакала, а теперь перестала плакать и весело играю.

Это было сделано для того, чтобы поднять моральный дух граждан сионистского государства. Их моральный дух все меньше и меньше удовлетворяет правителей Тель-Авива. Израиль ведет войну, заранее обреченную на политический и моральный проигрыш.

Если в первые дни агрессии израильтяне (гражданские лица) могли довольно легко переходить ливанскую границу и отправляться в оккупированные районы Южного Ливана на «экскурсии», теперь это запрещается. Картины уничтоженных сионистскими вандалами древнейших городов Тира и Сайды потрясли даже просионистски настроенных «экскурсантов». То, что они рассказывали, вернувшись назад, заставило содрогнуться многих. И далеко не случайно, что более десяти тысяч израильтян приняли участие в демонстрации протеста против кровавых злодеяний клики Бегина в Ливане. Парламентская оппозиция, поначалу активно поддерживавшая агрессию (кроме депутатов-коммунистов и некоторых других), теперь хоть в какой-то степени старается отмежеваться от нее.

Все громче раздаются требования, чтобы Бегин и Шарон ушли в отставку. Уничтожение целых районов ливанской столицы вместе с их жителями сравнивается с уничтожением гитлеровцами в годы второй мировой войны еврейского гетто в Варшаве. И при этом надо учитывать, что сионистская пропаганда прилагает бешеные усилия, чтобы скрыть от израильтян подлинный размах геноцида, осуществляемого Тель-Авивом в Ливане, террора, который обрушили агрессоры на жителей оккупированной ими ливанской территории.

Даже западные журналисты, которые в первые дни агрессии могли довольно свободно передвигаться по Южному Ливану, сегодня ни шагу не могут ступить там без «гида», приставленного к ним израильскими карательными органами. И все же им удается сообщать о массовых арестах, облавах и допросах под пытками. Аресты производятся по «черным спискам», по специальным альбомам с фотографиями, составленным израильской разведкой заранее. Многие из арестованных затем «пропадают без вести». И напрасно Международный Красный Крест пытается отыскать затем хоть какие-нибудь их следы. Так же действовало на оккупированных территориях гитлеровское гестапо.

О политической ситуации в Ливане писать сейчас очень трудно. Она меняется по нескольку раз на день. Чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН потребовала от Тель-Авива немедленного прекращения агрессии и вывода его войск из Ливана. Против этого требования голосовали лишь Израиль и США.

1.7.82

Ливанская столица продолжает оставаться под угрозой штурма, которая нависла над нею, по выражению местных газет, «как дамоклов меч». Правители Тель-Авива не скупятся на угрозы возобновления кровопролития. Израильская агентура продолжает взрывать в Западном Бейруте автомашины, убивая и калеча мирных жителей. Защитники города готовятся к минированию улиц, продолжают рыть окопы и возводить баррикады, укрепляются в узловых пунктах Западного Бейрута.

Палестинское агентство ВАФА сообщает, что федаины (бойцы ПДС) готовы сражаться до последней капли крови и стоять насмерть. «ООП не разгромлена,— заявляет ВАФА,— и если не будет найдено почетное политическое решение, начнется сражение в Бейруте». Местные газеты много пишут о продолжающихся в Бейруте переговорах, направленных на поиски политического выхода из сложившейся кризисной ситуации. Хотя подлинное содержание и ход переговоров, в которых участвуют ливанские политические и государственные деятели, лидеры ООП, США и Израиль, фактически представляемый посланником президента США Ф. Хабибом, содержатся в тайне, газеты выражают сдержанный оптимизм в отношении их результатов. Сообщается, что речь якобы идет о выводе бойцов ООП с их легким оружием из Западного Бейрута, о сохранении в Западном Бейруте политических и информационных органов ООП, о новых ливано-палестинских переговорах относительно статуса палестинских беженцев в Ливане, о вводе частей ливанской армии в Западный Бейрут. При этом выдвигаются требования отвода сил агрессора от Бейрута и гарантий безопасности уходящим федаинам. Сообщается также, что Тель-Авив угрожает сорвать переговоры, выдвигая вместе с США новое требование — разоружить национально-патриотические силы Ливана, на что НПС отвечает категорическим отказом. Некоторые ливанские деятели заявляют, что «сценарий» политического решения уже якобы выработан и «осталось проработать мизансцены», для чего, однако, требуются время и терпение.

Прогрессивные ливанские органы информации высмеивают утверждение президента США, сделанное им на пресс-конференции в Вашингтоне, что США якобы ничего не знали о планах израильской агрессии против Ливана. Они напоминают, что Бегин совсем недавно утверждал обратное. Прогрессивная ливанская печать широко публикует материалы, разоблачающие американо-израильский сговор. Публикуются также сообщения о массовых митингах протеста против израильской агрессии в СССР и других странах.

2.7.82

Сегодня ночью взрывом снаряда калибра 175 миллиметров причинен значительный ущерб зданию советского торгового представительства, расположенного по соседству со зданиями советского посольства. Это уже третий случай преднамеренного обстрела агрессорами района посольства СССР. При этом каждый раз сионистские преступники пытаются опровергнуть сообщения об этих обстрелах. Затем, после очередного «опровержения», вновь ведут прицельный огонь по району советского посольства и торгпредства. Лишь по счастливой случайности до сих пор среди советских граждан, находящихся в Ливане, нет серьезных жертв.

* * *

30 дней кровавой авантюры

«Я — Бейрут...». «Известия»

3.7.82

Ровно месяц исполняется завтра, 4 июля, со дня начала израильской агрессии против ливанского и палестинского народов. Отряды палестинских и ливанских патриотов приняли бой. И хотя силы были явно неравные, блицкрига, «военной прогулки» у израильской военщины не получилось. Сначала агрессоры полагали «обойтись» лишь двадцатитысячным экспедиционным корпусом, но уже через 3—4 дня Тель-Авиву пришлось довести численность сил вторжения до 60, а затем до 100 тысяч солдат и офицеров. Сегодня численность израильской армии, увязшей в Ливане, значительно превышает и эту цифру.

По нескольку дней пришлось агрессорам штурмовать города Набатия, Тир, Сайда, Дамур. Чтобы захватить старинную крепость Шкиф (замок Бофор), оборонявшийся, как выяснилось, всего лишь полусотней бойцов ПДС, израильтяне использовали нервно-паралитический газ. Больше недели понадобилось израильской военной машине, чтобы пройти 70 километров, докатиться до южных и юго-восточных предместий Бейрута и... застрять там, наткнувшись на яростное сопротивление Объединенных сил ПДС—НПС.

При этом агрессоры понесли очень тяжелые потери в живой силе и технике. Подлинные данные о них считаются в Израиле строжайшей государственной тайной. Кроме того, как заявил 1 июля председатель финансовой комиссии израильского кнессета Ш. Лоренс, агрессия в Ливане уже обошлась Израилю более чем в 3 миллиарда долларов, в стране выросли цены и повышены налоги.

Много горя и страданий принесли агрессоры ливанскому и палестинскому народам. По данным международной благотворительной организации католиков «Каритас», в результате агрессии убитоболее 14 тысяч ливанцев и палестинцев, более 20 тысяч ранено, сотни тысяч остались без крова. Разрушены тысячи жилых домов, сотни предприятий и общественных зданий, больниц, учебных заведений, разного рода учреждений.

Угроза кровавой бойни висит над жителями Западного Бейрута. Сегодня здесь фактическими заложниками агрессоров оказалось более полумиллиона человек, в том числе 350 тысяч женщин и детей. Это против них сионистские палачи применяют особые осколочные бомбы, фосфорные снаряды, тяжелые фугасы. Целые районы и кварталы города уничтожены вместе с их обитателями, сметены с лица земли. В Западном Бейруте почти не бывает электроэнергии, воды, хлеба, горючего. Не работает связь. Продукты питания вздоражали в несколько раз. Возникла угроза эпидемий.

А из Тель-Авива вновь и вновь несутся угрозы начать штурм Западного Бейрута, если его защитники не сложат оружия и не согласятся на ультимативные условия правителей Израиля и вашингтонской администрации. В ответ на эти угрозы защитники города укрепляют свои позиции, готовятся к ожесточенным боям за каждую улицу, переулок, дом, этаж. Западный Бейрут превратился в заминированную крепость.

Вот уже целый месяц продолжает Тель-Авив грязную войну против ливанского и палестинского народов. Это самая долгая, самая кровопролитная и самая тяжелая война в истории сионистского государства. Она преподносилась сначала израильтянам лишь в качестве меры по защите их безопасности. При этом объявлялась и военно-политическая задача — создать «зону безопасности» в 40— 45 километров на ливанской территории вдоль израильской границы. Несколько дней спустя после начала агрессии Тель-Авив объявил, что в действительности его военно-политической задачей является «полное уничтожение» Организации освобождения Палестины и захват ее руководства. Аппетит приходит во время еды, и ныне Бегин и его подручные хотят уничтожить уже не только ООП, но и национально-патриотические силы Ливана, а затем создать в стране послушное им правительство, которое под дулами израильских пушек заключит с Израилем «мирный договор» в рамках Кэмп-Дэвида.

— Вы сознательно лгали израильтянам, когда говорили о целях этой войны! — бросил в лицо Бегину бывший начальник генерального штаба израильской армии генерал Гур в ходе дебатов в кнессете.

Что это? Прозрение? Или в Израиле уже кое-кто начинает подводить итоги кровавой авантюры, спланированной Вашингтоном и осуществляемой Бегином, Шароном и компанией? А итоги эти — таковы. В военном плане победы нет. Вооруженные силы ПДС не уничтожены, не разгромлены, а за оккупацию трети Ливана израильтянам пришлось заплатить дорогой ценой. На оккупированной территории ливанские и палестинские патриоты разворачивают борьбу против захватчиков, и они несут все новые и новые потери в районах Набатии, Сайды, Тира, Дамура. А то, что небольшие по численности отряды ПДС—НПС оказались способными противостоять всей израильской военной машине, разве это не скандал для израильской армии, запугивающей арабские страны своей мнимой «непобедимостью»?

В политическом плане дела Израиля обстоят еще хуже. Никогда сионистское государство не было так изолировано на международной арене. В ООН никто не выступил в поддержку Израиля, если не считать американцев. Даже страны НАТО решили объявить эмбарго на поставки Израилю оружия, хотя жест этот с их стороны больше символический, чем практический. А вот объявленный греческими докерами бойкот израильских судов ударил по экономике сионистского государства довольно больно!

Весь мир требует сегодня политического решения проблем, возникших в результате израильской агрессии против Ливана.

Неизмеримо вырос политический авторитет ООП. Все больше глав государств и вместе с ними римский папа выступают за законные права палестинского народа на самоопределение и создание собственного государства.

Месяц кровавой агрессии стал для сионистского государства и моральным поражением. Зверские убийства ливанцев и палестинцев потрясли весь мир и вновь продемонстрировали человечеству звериный оскал сионизма.

И в самом Израиле с каждым днем ширится движение протеста против кровавой авантюры Бегина. В массовой демонстрации протеста, состоявшейся 26 июня в Тель-Авиве, приняло участие, по уточненным данным, до 20 тысяч человек.

Канцелярия Бегина круглосуточно пикетируется израильтянами, требующими немедленного прекращения агрессии. Впервые в истории сионистского государства, в то время, когда оно ведет войну, парламентская оппозиция выступила против правительства широким фронтом.

В Ливане все еще льется кровь. Однако как бы ни развернулись дальнейшие события, уже можно сказать: вновь доказано, что палестинскую проблему нельзя решить военным путем, путем уничтожения Организации освобождения Палестины. ООП, пройдя большой и сложный путь развития, стала признанной, авторитетной политической организацией. Сила ООП в огромных политических успехах, достигнутых ею в последние годы на международной арене, в том, что за нею сегодня стоит весь палестинский народ, все миролюбивое человечество, все люди доброй воли. Тель-Авив хотел убить ООП, но лишь добил Кэмп-Дэвид. И это тоже еще одно политическое поражение Вашингтона и Тель-Авива.

Советский народ требует положить конец израильской агрессии в Ливане. Трагедия этой страны еще раз подчеркивает, что лишь твердая и принципиальная позиция Советского Союза по ближневосточной проблеме, неоднократно излагавшаяся в Заявлениях Советского правительства, является подлинным путем к прочному и справедливому миру на Ближнем Востоке.

5.7.82

Премьер-министр Ливана Ш. Ваззан потребовал немедленно снять израильскую блокаду Западного Бейрута и открыть сообщение между западным и восточным секторами города. В противном случае, заявил он, переговоры о политическом выходе из кризиса будут сорваны.

В минувшую субботу (3 июля) израильские агрессоры полностью закрыли пути сообщения между западной и восточной частями города и лишили жителей Западного Бейрута подвоза продовольствия, медикаментов и горючего, которые до этого, хоть и в небольших количествах, все-таки иногда доставлялись. Эта акция еще раз разоблачает лживые утверждения израильской пропаганды о том, что сионистское государство якобы «не ведет войну против мирного населения, а наоборот — оказывает ему гуманную помощь».

Сегодня весь мир воочию видит, что такое сионистский «гуманизм» в действии. Намерение Тель-Авива удушить голодом и жаждой полмиллиона жителей Западного Бейрута — еще одно преступление против человечности, совершаемое агрессорами в Ливане. Прекращение огня ими практически сорвано. Всю ночь с воскресенья на понедельник (с 4 на 5 июля) тяжелые орудия агрессоров вели методический обстрел южных и юго-восточных кварталов города и лагерей палестинских беженцев. Над городом с воем и грохотом рвались осветительные снаряды. Жители провели бессонную ночь в подвалах. Утром, когда я передаю эту информацию, обстрел продолжается. Снаряды сейчас рвутся вокруг нас. Вот один попал в дом напротив. Еще один ударил метрах в семидесяти от нас, но не разорвался.

И обстрел, и жестокая блокада Западного Бейрута, и садистская «война нервов» против мирных жителей, которых запугивают уничтожением (опять израильские самолеты разбрасывают листовки!),— все это направлено Тель-Авивом на срыв политического решения, на пути к которому, по заявлению ливанского правительства, имеется определенный прогресс.

Обстрел. Уходим в подвал.

7.7.82

Израильская артиллерия вновь подвергла зверскому обстрелу многонаселенные кварталы Западного Бейрута, а также лагеря палестинских беженцев. Обстрел начался около 6 часов вечера в минувший вторник (6.07.82) и продолжался всю ночь до самого рассвета. Среди мирного населения опять многочисленные жертвы.

Пожары продолжаются и сейчас, когда я передаю эту информацию. Одновременно агрессоры попытались перейти в наступление в районе аэропорта, но были остановлены.

Израильские орудия вновь вели преднамеренный прицельный огонь по посольству и торгпредству СССР. Разрушено несколько жилых и служебных помещений. На территории советских учреждений разорвалось пять снарядов крупного калибра. Это уже четвертый обстрел агрессорами советских учреждений. Территория их засыпана шариковыми бомбами замедленного действия, которые продолжают взрываться. В результате обстрела в посольстве произошел пожар. Сгорело несколько автомашин.

Сжимая, вопреки протестам международной общественности, кольцо блокады вокруг Западного Бейрута, агрессоры закрыли и единственную оставшуюся возможность сообщения между западным и восточным секторами — дорогу через порт.

Премьер-министр Ливана Ш. Ваззан, самым энергичным образом требующий от Тель-Авива снятия блокады Западного Бейрута, отказывается, несмотря на ожесточенные обстрелы, покинуть этот сектор столицы и заявляет, что действия Израиля блокируют переговоры о политическом урегулировании. В то же время израильское радио передало, что «Бегин выразил оптимизм» в отношении завершения этих переговоров. Оно передало также, что Вашингтон готов направить в Бейрут свои войска и корабли 6-го американского флота и что американские корабли якобы уже взяли курс на ливанскую столицу. Франция также согласна направить в Ливан свои подразделения для участия в многонациональных силах, прикрывающих эвакуацию палестинцев.

Мы встретились с ним 6 июля, на второй день после того, как израильские войска попытались было пойти на штурм города. Накануне почти сутки батареи тяжелых израильских орудий вели непрерывный ожесточенный обстрел.

От орудийной канонады содрогалась земля. Стена густого черного дыма закрыла южные предместья Бейрута. То и дело ее разрывали столбы багрового пламени — рвались снаряды американских гаубиц. Батареи защитников города вели ответный огонь из многоствольных реактивных установок, которые местные жители называют «катюшами». По израильским батареям открыли огонь орудия вооруженных сил ПДС—НПС, находящиеся в окрестных горах вне кольца блокады.

Радиостанция «Голос палестинской революции» объявила, что «враг начал штурм Западного Бейрута». Улицы опустели. Лишь машины защитников города, густо вымазанные для маскировки красновато-желтой грязью, иногда проносятся, ловко лавируя между лунок для противотанковых мин, испещривших в эти дни асфальт улиц и переулков. Бойцы внутренней линии обороны города заняли свои боевые места за баррикадами из мешков с песком, в бетонных бункерах, в специально оборудованных центрах сопротивления.

Огневой шквал бушевал часов до пяти вечера 6 июля, а затем стал стихать. Лишь стояли над городом дымы пожаров, да надрывно завывали сирены санитарных и пожарных машин. Черные столбы дыма тянулись к небу и там, где находилась одна из батарей израильских гаубиц. На следующий день бейрутские газеты поместили фотографии, отметив на них это место кружком, и сообщили, что батарея была накрыта залпом «катюши».

К 6 часам вечера канонада прекратилась, и в городе воцарилась напряженная тишина. Радио объявило, что достигнуто соглашение об очередном прекращении огня. Улицы Западного Бейрута стали постепенно оживать.

Я знал, что Фидель (этот боевой псевдоним выбрал для себя знакомый мне боец Демократического фронта освобождения Палестины) находится на самых передовых позициях, как раз в том районе, где агрессоры пытались прорвать линию обороны защитников города, в районе бейрутского аэропорта. И когда я с балкона корпункта «Известий» наблюдал ад, творящийся в пределах прямой видимости от меня, честно говоря, я всячески старался отогнать самые мрачные мысли о его судьбе.

Но сегодня утром Фидель появился живой и невредимый, как всегда, улыбающийся, подтянутый, в чистой, тщательно отутюженной форме, в сдвинутом набок берете с красной звездой ДФОП. Оказывается, сразу же после прекращения огня он получил приказание отправиться с боевых позиций в отель «Коммодор», где живет большинство находящихся в Западном Бейруте журналистов из капиталистических стран, чтобы рассказать им о событиях минувшего дня.

Фидель — интеллигентен, хорошо говорит по-английски. За несколько дней до нашей встречи ему было поручено командованием выступить перед представителями западного телевидения. Его снимали и интервьюировали американцы, англичане и французы. Он отвечал на их вопросы, прикрыв лицо палестинским клетчатым шарфом. Мера предосторожности не лишняя, так как известно, что службы израильской разведки ведут специальную охоту за палестинскими политработниками, офицерами и бойцами, когда-либо появлявшимися в прессе и на телеэкране.

— У нас, к сожалению, мало товарищей, хорошо говорящих по-английски или по-француз-ски,— словно извиняясь за что-то, говорил мне Фидель.— Вот мне и дают иногда такие поручения, как это.

Я попросил его рассказать о событиях минувшего дня, участником которых он был.

— Израильтяне поставили задачу — во что бы то ни стало захватить бейрутский аэропорт,— начал он свой рассказ.— Использовать его они, конечно, не смогут в любом случае, так как он в пределах досягаемости наших батарей. Но захват аэропорта важен для них в психологическом плане. Уже около месяца они пытаются продвинуться в этом районе и застряли на своих позициях. И теперь вот почти двое суток вели артиллерийский обстрел наших рубежей, а потом, решив, что там уже никого не осталось, начали наступление.

— Израильское радио сообщило, что их потери при этом составили... трое раненых,— перебил я Фиделя.

Он рассмеялся:

— Вы что же думаете — мы кидаемся в них виноградом?

И продолжил свой рассказ:

— Мы подпустили их поближе и ударили! Я сам, своими глазами, видел 8 подбитых израильских танков, один джип, пять бульдозеров, которые израильтяне используют для разрушения заграждений, поставленных нами на дорогах. Кроме того, израильтяне потеряли в этот день около 80 солдат и офицеров, беспилотный самолет-шпион.

У Фиделя за плечами уже большой боевой опыт. Он принимал участие в первых боях под Набатией, потом защищал Сайду. Ему с группой бойцов было поручено перегнать по горным дорогам из Сайды в Бейрут три «катюши». Задание это было с честью выполнено, и сейчас две из них ведут огонь по позициям агрессоров, окружающих Западный Бейрут.

— Третья установка по приказу командования была направлена по горным дорогам в район Алей — Бхамдун, — рассказывает Фидель. — Не знаю, пробились ли туда наши товарищи. У нас на каждую установку оставалось лишь по полной «закладке». Ну и, конечно, личное оружие, гранаты... Хочу подчеркнуть,— говорит Фидель,— что советское оружие, которым мы сражаемся, превосходно! Это израильская и американская пропаганда изо всех сил пытается его скомпрометировать, опорочить. В руках тех, кто умеет, а главное, хочет им пользоваться, оно представляет действительно грозную силу. Лишь под Набатией мы уничтожили гранатометами 22 израильских танка и бронетранспортера. При этом, конечно, мы знали их уязвимые места, знали, куда бить, а не палили наобум!

Я попросил Фиделя рассказать о боевом эпизоде, который сильнее других врезался ему в память.

— Их было так много,— растерянно пожал он плечами.— Впрочем... Под Набатией мы сбили израильский вертолет с десантниками. Дело было так. После многочасового обстрела и бомбежек с воздуха израильтяне решили, что на наших позициях никого в живых не осталось, и направили вертолет с десантом. Вертолет завис над нами, затем снизился. И тут мы очередями из автоматов расстреляли его пилотов. Он рухнул и взорвался.

Фидель решил посвятить жизнь борьбе за законные права своего народа. Он родился в Иерусалиме, там осталась вся его семья. Ему нет еще и тридцати лет, у него молодая жена и маленькая дочка.

— Когда мы победим,— говорит он,— я обязательно поеду учиться в СССР, в страну, о которой так много слышал, но которой никогда не видал. И я уверен, что час нашей победы придет. Чтобы разгромить нас, надо уничтожить весь палестинский народ, а это не под силу ни террористу Бегину, ни Вашингтону.

Трагедия продолжается

«Я — Бейрут...». «Известия». Срочно

9.7.82

— Варварство! — вырвалось у французской журналистки из агентства «Гаммапресс», фотографировавшей «результаты» очередного ожесточенного обстрела израильской артиллерией одного из густонаселенных районов Западного Бейрута. Рухнувший многоэтажный дом, сожженные автомашины, расколотый снарядом могучий эвкалипт, обломки бетона, осколки стекол, развороченный взрывом асфальт...

Варварство! В это слово французская журналистка вложила не просто эмоции, оно было произнесено не случайно. Оно было выводом из всего того, что эта молодая, увешанная фотокамерами женщина вот уже больше месяца наблюдала и фотографировала в Западном Бейруте, методически и хладнокровно, квартал за кварталом, уничтожаемом сионистскими вандалами.

Словно раковая опухоль, распространяется по ливанской столице разрушение. Оно наползает из южных и юго-восточных пригородов, уже превращенных израильской авиацией и артиллерией в руины, в мертвую зону, в выжженную землю. И каждый день оно пожирает все новые и новые кварталы, приближаясь и приближаясь к центру Бейрута.

Двести западных журналистов обосновались в отеле «Коммодор», достаточно далеко от уже уничтоженных районов Западного Бейрута.

До «Коммодора» канонада артобстрелов доносится лишь далекими глухими раскатами. В отеле собственный электрогенератор, есть свет и вода, работают ресторан и бары, стрекочут телексы, действует связь с внешним миром. В холле всегда полно народу. Прибывают со съемок и отправляются на съемки телевизионные группы. Обмениваются новостями, слухами, сплетнями репортеры. Фотокоры тасуют колоды свежих фотоотпечатков.

Глядя на эту профессиональную журналистскую суету, обстановку, типичную для кулуаров какой-нибудь международной встречи или совещания на высоком уровне, порой удивляешься ирреальности происходящего: да в Бейруте ли ты находишься? В том самом городе, где израильскими бомбами и снарядами убиты, искалечены, ранены тысячи мирных жителей, где вместе с пациентами уничтожены госпитали, сожжены школы, стерты с лица земли целые кварталы многоэтажных зданий?

Но начинаешь разговаривать с западными коллегами, и все становится на свои места. Да, среди тех, с кем я разговаривал, не нашлось ни одного, кто бы остался равнодушным к страданиям ливанцев и палестинцев, кто не был бы потрясен чудовищными преступлениями израильских агрессоров в Ливане.

Район аэропорта... Здание посольства Кувейта... А вот развалины жилых домов, небольших, одноэтажных, двухэтажных. Это лагерь палестинских беженцев Шатала, тянущийся от кувейтского посольства до стадиона Камиля Шамуна. К нему примыкает лагерь Сабра. Здесь до агрессии жили многие десятки тысяч палестинцев. Военных объектов здесь никогда не было. Но для Тель-Авива главная военная цель —именно палестинец, человек, независимо от возраста и пола. И на Сабру и Шатилу, лагерь Бурж-Бранжье были обрушены тысячи бомб, ракет, снарядов. Фосфорных, коммулятивных, кассетных, осколочных, замедленного действия. Все для того, чтобы уничтожить как можно больше людей.

Сегодня эти лагери лежат в руинах. Их жители, те, кто остался в живых, уходят в другие районы Западного Бейрута. К лагерям подступает фронт — он уже в полуторадвух километрах. Дороги здесь заминированы, перегорожены баррикадами, валами земли, изрыты глубокими воронками взрывов. При попытках продвинуться вперед израильтяне пускают сначала бульдозеры, толкающие перед собой специальные тяжелые катки с большими шипами, глубоко взрывающими землю, чтобы расчистить путь от мин и заграждений. Затем идут танки и бронетранспортеры. И сегодня сгоревшие израильские танки, бронетранспортеры и бульдозеры — это тоже неотъемлемая часть фронтового пейзажа близ аэропорта.

По ночам, особенно когда объявляется очередное прекращение огня, агрессоры стараются утащить с поля боя свою выведенную из строя технику. Ее жалкий вид психологически плохо действует на израильских солдат и хорошо — на защитников города. Да и в Израиль эти обломки отправляются тайком, по ночам, по дорогам, которые специально на это время закрываются, чтобы не было лишних свидетелей. Надо же как-то сохранять миф о «непобедимости» израильской армии, о «неуязвимости» ее техники, о том, что за свою кровавую авантюру в Ливане Тель-Авив расплачивается лишь «легкими» ранениями солдат и офицеров.

А между тем Ури Авнери, бывший депутат израильского кнессета, побывавший только что в Западном Бейруте, признал в беседе с Ясиром Арафатом, что по его лишь очень приблизительным подсчетам израильская армия потеряла в Ливане уже более 1500 солдат и офицеров убитыми и более 4500 ранеными.

Возвращаешься из фронтовых районов Западного Бейрута, проезжаешь по мертвым, заваленным обломками домов улицам, осторожно объезжаешь широкие кратеры воронок, следишь, чтобы вдруг не напороться на противотанковую мину или неразорвавшийся снаряд, минуешь контрольно-пропускные пункты бойцов ПДС—НПС — и постепенно видишь все больше и больше признаков жизни.

Израильские самолеты уже трижды разбрасывали над Западным Бейрутом листовки, требующие, чтобы горожане уходили куда глаза глядят, спасая свои жизни. Израильские специалисты психологической войны поначалу добились своего. Началась паника. Десятки тысяч автомашин устремились прочь из Западного Бейрута. Газеты писали, что за два дня из 600 тысяч жителей западного сектора уехало 100 тысяч человек. Но... почти сразу же начался обратный процесс. Многие, очень многие через день-два вернулись под родные, хоть и разрушенные, крыши.

Тогда агрессоры наглухо блокировали Западный Бейрут. Лишили его электроэнергии и воды, продовольствия и медикаментов. В день, когда они начали эту операцию по удушению полумиллиона жителей ливанской столицы, один местный полицейский, живущий в восточном секторе, а работающий в западном, рассказывал мне, что, когда он утром буквально прорывался к месту службы, израильские солдаты на въезде в западный сектор отобрали у него и тут же уничтожили все съестное, что он вез себе на обед: яйца, хлеб, овощи, фрукты. Вылили на землю и канистру воды, которую нашли у него в машине. При этом еще и злобно над ним издевались.

— Израильтяне совсем сошли с ума,— сказал мне в тот день один знакомый западный журналист, с которым мы встретились в «Коммодоре».— Блокада —это мощный пропагандистский удар по самому сионистскому государству. Теперь уже все видят, кто в действительности террорист — ООП или Тель-Авив.

На жителей Западного Бейрута блокада произвела эффект, обратный тому, на который рассчитывали агрессоры. Если до этого кое-кто из бейрутцев, особенно из тех, кто побогаче, старался еще убедить самого себя, что это «не его война», что Тель-Авив воюет «лишь против палестинцев», то теперь жителей Западного Бейрута объединила общая ненависть к врагу. А когда агрессоры под давлением возмущенного мирового общественного мнения были вынуждены дать городу электроэнергию и воду (чтобы почти сразу же отключить их опять!), это было встречено бейрутцами как огромная психологическая победа над врагом.

Сегодня жизнь города, его дни и ночи — суровы и трагичны. Разрушены южные и юго-восточные кварталы, однако в районах ближе к центру, к северу и востоку, жизнь продолжается. И чем дальше от линии фронта, тем она многообразнее, тем многолюднее улицы, тем интенсивнее на них движение. Городская набережная заминирована и превращена в линию обороны на случай высадки врага с моря. Ее асфальтовое покрытие срезано бульдозерами. Толстые стволы срубленных пальм перегораживают проезд. Заминированы и многие другие улицы, о чем предупреждают фанерки с черепами и костями и соответствующими надписями. Некоторые улицы перегорожены баррикадами, земляными валами. Повсюду многочисленные патрули и заставы.

Терроризируя бейрутцев, агрессоры стали совершать массированные артналеты по ночам. Небо становится оранжевым, освещаемое снарядами — лампами. Фосфорные снаряды, которыми ведется стрельба, вызывают сильные пожары. Всю ночь, все следующее утро, а то и весь следующий день продолжают рваться на улицах шариковые бомбы, разбросанные снарядами-контейнерами. И бойцы ПДС—НПС тщательно осматривают по утрам все вокруг. Обнаружив смертоносный стальной «стаканчик», они немедленно перекрывают движение и расстреливают его с безопасного расстояния. Идолго еще то в одном, то в другом месте слышны выстрелы из автоматов и звонкие взрывы израильских «подарков».

— Если израильтяне пойдут на штурм,— сказал мне один знакомый ливанец, который недавно еще совсем не отличался воинственностью,— теперь против них будет драться здесь каждый мужчина, каждый, кто может держать в руках оружие, и палестинец, и ливанец!

Дни и ночи Бейрута! Сегодня это боль и гордость ливанцев и палестинцев, преступление и несмываемый позор сионизма.

10.7.82

Израильские агрессоры вновь подвергли ожесточенному обстрелу многонаселенные кварталы Западного Бейрута и лагеря палестинских беженцев. Начав огонь ровно в 16 часов в минувшую пятницу (9 июля), они продолжали вести его до глубокой ночи. В городе возникли многочисленные пожары, продолжающиеся и сейчас, когда я передаю этот материал. Тушить их невозможно — у пожарных нет ни горючего для машин, ни воды. Как отмечают газеты, это был самый зверский обстрел с начала осады Западного Бейрута. Интенсивность обстрелов с каждым разом нарастает.

Несмотря на решительные протесты премьер-министра Ливана, агрессоры продолжают полностью блокировать Западный Бейрут, не пропускают продовольствие и медикаменты. Здесь не хватает лекарств для раненых. В госпиталях нет крови и плазмы. Раненые гибнут на госпитальных койках.

Обстрелы и блокада — все это направлено Тель-Авивом на срыв переговоров. Между тем ответственные представители ООП заявляют, что в течение ближайших 24—48 часов есть возможность заключить соглашение о политическом урегулировании.

13.7.82

В Бейруте продолжает сохраняться крайне напряженная обстановка, хотя шестое по счету прекращение огня за прошедшие сутки нарушено не было. Бейрутские газеты пишут, что в прошлое воскресенье (11 июля) израильские агрессоры выпустили по Западному Бейруту около 15 тысяч снарядов. Ответным огнем защитников города агрессорам нанесены значительные потери в живой силе и технике, что был вынужден признать и Тель-Авив. В долине Бекаа добровольцы из Южного Йемена провели ночную атаку на израильские позиции и также нанесли израильтянам потери. По данным агентства ВАФА, в минувшее воскресенье агрессоры потеряли убитыми и ранеными около 80 солдат и офицеров, а также около двух десятков танков и бронетранспортеров. Прямым попаданием уничтожен большой склад военной техники и боеприпасов. ВАФА распространило материал, дающий политический анализ ситуации. В этом материале говорится, что агрессоры потерпели поражение по следующим пяти пунктам:

1. Израиль не смог уничтожить ООП в военном плане и оказался втянутым в затяжную зойну, которой он всегда старался избегать. Вооруженные силы ПДС не разгромлены и продолжают сражаться в Западном Бейруте, в долине Бекаа и на юге Ливана.

2. Не удалось уничтожить ООП и в политическом плане. Наоборот, она получила еще более широкое признание на международной арене.

3. Израилю не удалось внести раскол между палестинским народом и ООП. Все палестинцы продолжают признавать ООП своим единственным и полномочным законным представителем.

4. В то же время израильское общество по вопросу агрессии расколото, как расколоты и еврейские общины в Европе и США.

5. Израиль потерял свой ореол «маленького Давида», которому угрожает «арабский гигант Голиаф». Теперь палестинцы смогли противостоять израильской военной машине.

14.7.82

Как сообщило ливанское телевидение, израильские агрессоры подтянули к Западному Бейруту еще две танковые дивизии, усиливая тем самым нажим на защитников города. Однако в Бейруте продолжало сохраняться прекращение огня, несмотря на артиллерийские дуэли в районе пригорода Хадес. Ожесточенные артиллерийские дуэли происходили также в горных районах близ населенных пунктов Арайя, Арбания, Ямхур и Кфаршима. В районе Арайи патриоты устроили засаду, в которую попал моторизованный израильский патруль. По признанию самих израильтян, патруль понес потери.

Агентство ВАФА сообщило, что патриоты, действующие на оккупированной израильскими агрессорами территории, устроили засаду на дороге между деревнями Каср-Райя и Барук и подорвали израильский танк. Они атаковали в ночь с понедельника на вторник (12—13 июля) израильские позиции близ деревень Джиб-Янин и Мансурия,

В Бейруте объявлено, что агрессоры решили «облегчить» блокаду западного сектора ливанской столицы и открыть сообщение между секторами. Ожидается якобы прибытие в Западный Бейрут первых грузовиков с продовольствием и горючим. Бейрутцы расценивают это как большую моральную победу над врагом. В то же время защитники города продолжают укреплять свои оборонительные рубежи.

Западный Бейрут держится. Ливанские средства информации полны противоречивых сведений о переговорах, встречах и консультациях относительно политического урегулирования положения, сложившегося в результате продолжающейся вот уже почти полтора месяца израильской агрессии. А тем временем агрессоры подтягивают свежие бронетанковые части и подвозят боеприпасы для артиллерии.

Я видел образцы израильских снарядов и ракет. В районе Арабского университета, перед входом в здание, где размещается бюро Махмуда Лабади, официального представителя ООП по работе с иностранной прессой, организована выставка этих носителей смерти и разрушения. На верху невысокой баррикады из мешков с песком разложены шариковые бомбы, кластеровые «стаканчики», чушки неразорвавшихся снарядов, хвостовики мин и ракет самого разного калибра. У стены за баррикадой стоят полутораметровые ракеты, выпущенные с катеров, кассетные бомбы, снаряды крупного калибра. Кое-что из всего этого — в совершенно целом виде, кое-что — внушительного размера осколки по три-пять килограммов.

Представитель ООП, сотрудник органов информации, говорящий по-английски, то и дело предупреждает иностранных журналистов, воспользовавшихся прекращением огня и приехавших в этот крайне опасный район:

— Пожалуйста, ради вашей собственной безопасности ничего не трогайте. Пожалуйста, ради вашей собственной безопасности...

Щелкают фотокамеры. Стрекочут камеры кинооператоров. Один из бойцов, стоящих у баррикады, то и дело посматривает то на свои наручные часы, то на небо. Чем ближе к полудню, тем больше чувствуется напряженность, тем больше вероятность очередного израильского обстрела.

Район Арабского университета лежит в развалинах. В чудом уцелевших еще зданиях остались лишь старики и старухи, решившие, что жить им осталось все равно недолго и что лучше умереть под родной крышей, чем скитаться на старости лет. Едешь среди развалин — и вдруг видишь: два глубоких старика сидят в крохотном садике и играют в «шиш-беш». Перед ними на столике чашечки кофе и стаканы с водой, они покуривают кальян. А неподалеку старая женщина со сморщенным коричневым лицом что-то стирает в тазу.

Видишь все это — и сжимается сердце: так вдруг ощущаешь на фоне этой почти идиллической сценки трагедию, переживаемую сегодня 500 тысячами бейрутцев, из которых любой и в любую минуту может быть убит, растерзан смертоносным металлом, подобным тому, который я видел перед бюро Махмуда Лабади.

Я здороваюсь, и старики дружелюбно отвечают. «Почему вы не ушли отсюда?» — «А куда?»—«Опасно?»— «Конечно. Сейчас в Западном Бейруте опасно везде. Но все в воле аллаха! Самый страшный обстрел был в воскресенье 11 июля. Десять часов не выходили из подвала. Такого страшного обстрела еще не бывало!» Мы прощаемся, и они тут же принимаются за прерванную игру. Воскресенье 11 июля 1982 года бейрутские газеты как только ни называли: «День ада», «Апокалипсис Бейрута», «День снарядов и взрывов», «Бейрут горит», «Бейрут обречен на уничтожение!».

В тот день, как я уже писал, агрессоры выпустили около 15 тысяч снарядов, ракет и мин. С частотою до тридцати в минуту, то есть каждые две секунды, рвались снаряды калибров 130, 155, 160, 175 миллиметров. Впервые по Западному Бейруту стали бить орудия калибром 240 миллиметров. Гигантское пламя ходуном ходило от моря до гор, окружающих Бейрут. От черного дыма стало темно, как в сумерки. Было разрушено алжирское посольство. Снаряды попали в резиденцию французского посла, который заявил, что израильтяне вели преднамеренный обстрел, так как знали, где находится здание резиденции.

Во вторник, 13 июля, ливанские спасатели, продолжающие еще разбирать руины, сообщили, что ими обнаружено более 80 убитых и более 200 раненых. Но цифры эти окажутся, безусловно, гораздо страшнее — спасателей мало, работают они лишь в немногих местах.

Стоит ли говорить, какую ненависть вызывают агрессоры у бейрутцев! Сегодня бейрутцы, обычно веселые, бесшабашные и в то же время смекалисто-деловые люди, любящие хорошо пожить и со смаком поговорить о политике, стали серьезнее, сдержаннее, суровее.

Они привычно спускаются в подвалы во время обстрелов, не расстаются с небольшими радиоприемниками, внимательно следят за малейшими новостями и довольно точно предопределяют по ним дальнейший ход событий. Когда ситуация, по их мнению, становится менее напряженной, они начинают улыбаться. Их предприимчивость в какой-то степени смягчает последствия израильской блокады. Какими-то неведомыми путями они все еще ухитряются доставлять в город овощи, фрукты, муку и даже... живой скот! Говорят, что в этой «контрабанде» активно участвуют израильские солдаты и офицеры, за хорошие деньги «не замечающие» предприимчивых торговцев, пересекающих их линии.

Бригады добровольцев, как только становится чуть потише, принимаются очищать улицы от скопившихся за дни осады отбросов. Городские службы стараются добиться хоть какого-то снабжения водой и электроэнергией. И конечно же, нельзя не отдать должное героизму «секуристов» — спасателей из массовой общественной организации «Народная ливанская помощь». Юноши и девушки из этой организации бесстрашно, под самым ожесточенным огнем врага делают все, что могут, чтобы извлечь из-под обломков рухнувших зданий раненых, оказать им на месте первую помощь, доставить в госпитали.

«Если вы хотите добиться политического решения, вы должны нарушать соглашения о прекращении огня. Таковы правила игры»,— цинично заявил как раз накануне «кровавого воскресенья» 11 июля израильский генерал Ахарон Ярив.

Да, хладнокровное и систематическое уничтожение мирных жителей — одно из «правил игры», кровавой и бесчеловечной, которую ведет сегодня сионистское государство в Ливане. И пепел горящего Западного Бейрута жжет ненавистью сердца ливанцев. Мой сосед по дому, тихий и мирный бизнесмен, дал мне газету с отчеркнутым в ней коротким репортажем израильского журналиста, бывшего 11 июля на позициях батареи, обстреливавшей Западный Бейрут.

— Почитайте,— сказал мне сосед.— Все-таки и их карает аллах! Наши тоже дают им жару!

Вот строки, которые он мне советовал прочесть:

«В середине утра один из снарядов упал в нескольких метрах от израильских орудий и вызвал пожар, который был быстро потушен. Через несколько минут раздался еще один взрыв. На этот раз снаряд попал прямо в бронетранспортер. Среди солдат началась паника — рядом был склад боеприпасов и стояли цистерны с горючим. Солдаты бросились кто куда. Некоторые кинулись в чужие легковые автомашины и куда-то помчались — лишь бы подальше».

Цена, которую израильский народ платит за кровавую авантюру Бегина, непрерывно растет, хотя Тель-Авив и старается скрыть это. Но рано или поздно тайное станет явным, и Бегину придется дать ответ за все не только перед ливанским и палестинским народами, но и перед израильским. Операция, которую Тель-Авив окрестил «Мир Галилее», стала и операцией «Горе и слезы израильским матерям, отцам, женам, невестам». Никто не вернет им молодых парней, бесславно павших в Ливане.

Расколотое общество

«Я — Бейрут». «Известия»

15.7.82

«Вернуть солдат домой!» — под таким лозунгом группа израильских резервистов начала кампанию за прекращение кровавой авантюры Тель-Авива в Ливане и немедленный вывод из этой страны израильских войск. Об этом говорится в письме, направленном 122 солдатами и офицерами резерва Бегину и Шарону. Авторы письма заявили на устроенной ими пресс-конференции, что в случае, если их призовут на военную службу, они будут поступать в соответствии с требованиями их совести, то есть не будут участвовать в агрессии против Ливана.

Это заявление отражает протест, все более нарастающий в Израиле, против кровавой агрессии сионистского государства. Накануне пресс-конфе-ренции, о которой идет речь, оппозиционная партия «Мапам» распространила по всему Израилю листовки, в которых в резкой форме осуждается агрессия и, в частности, говорится:

«Операция в Ливане была направлена не на то, чтобы принести мир Галилее, а на то, чтобы военным путем уничтожить ООП. Вместо того, чтобы найти возможность удовлетворить чаяния палестинцев, цель Израиля сегодня — поставить у власти в Ливане режим, удобный Тель-Авиву...»

Листовки эти были распространены также и в израильской армии, и Бегин в ярости заявил, что это напоминает ему «большевистскую агитацию в русской царской армии в 1917 году». Правители Тель- Авива «изучают возможность» привлечь партию «Мапам» к суду «за антивоенную агитацию».

В тот же день Лига прав человека в Израиле провела в свою очередь пресс-конференцию, на которой резко осудила «действия израильской армии против мирного населения Западного Бейрута, Южного Ливана и зверское обращение израильских солдат с пленными палестинцами». В заявлении президента Лиги писателя Мордехая Ави Шаула говорилось, что раненых палестинцев, собранных в госпитале под Тель-Авивом, безжалостно сбрасывают с больничных коек и волокут, обливающихся кровыо, на допросы с применением пыток.

Важнейшую роль в мобилизации общественного мнения против кровавой авантюры в Ливане играли и продолжают играть израильские коммунисты. В самый первый ее день Политбюро ЦК КПИ выступило с заявлением, решительно осуждающим израильскую агрессию против ливанского и палестинского народов, потребовало ее немедленного прекращения и вывода из Ливана израильских войск, а также отставки правительства Бегина. Израильские коммунисты активно участвовали в создании Комитета против войны в Ливане, по призыву которого 26 июня на улицы Тель-Авива вышло более 20 тысяч демонстрантов, протестовавших против агрессии. Это выступление заставило многих израильтян занять более четкую и решительную позицию против кровавой авантюры Бегина — Шарона. 3 июля в манифестации, проходившей под лозунгом «Против такой войны, как эта», участвовало уже более 100 тысяч человек, в том числе многие сотни солдат и офицеров.

В ходе дебатов в кнессете фракция Демократического фронта за мир и равноправие, в котором главную роль играют депутаты-коммунисты, внесла предложение о вотуме недоверия правительству. При голосовании этого предложения от правящего блока откололось несколько депутатов.

Израильские коммунисты разъясняют политику Советского Союза, подчеркивая, что она является политикой мира и отвечает чаяниям и коренным интересам как арабских народов, так и израильского, что решительное выступление СССР против агрессии и геноцида на ливанской земле, его всесторонняя поддержка справедливой борьбы палестинского и ливанского народов являются глубокой закономерностью. В то же время КПИ постоянно напоминает, что, обращая внимание на опасные последствия израильского вторжения в Ливан для мира во всем регионе и на всей планете, СССР предостерегает: преступные действия агрессора могут в конечном счете, подобно бумерангу, обратиться против самого народа Израиля.

В Израиле все чаще раздаются голоса, протестующие против морального разложения израильских солдат. В Ливане они занимаются насилиями, разбоем, грабежом, спекуляцией, контрабандой. Это было вынуждено признать даже командование израильской армии. Все солдаты и офицеры, возвращающиеся из Ливана, подвергаются на границе строгому обыску, и у них конфискуются в большом количестве награбленные драгоценности, телевизоры, радиоприемники, спиртные напитки, сигареты, одежда. В нескольких особо вопиющих случаях дела грабителей и мародеров пришлось даже передать в трибунал, но они отделались легким испугом — их лишь слегка пожурили...

Израильские газеты все чаще пишут о том, что впервые в истории Израиля его население оказалось глубоко расколотым в то время, когда сионистское государство ведет войну. Газеты приходят к выводу, что эта война будет иметь далеко идущие негативные последствия для сионистского государства.

Несломленный Бейрут

16.7.82.

Западный Бейрут в эти дни просыпается поздно. Движение на улицах начинается лишь часам к восьми утра, а до этого людей увидишь разве что в длинных очередях, задолго до рассвета выстраивающихся у тех немногих пекарен, где еще выпекается хлеб. Жители ложатся спать поздно, и не потому, что целый месяц длился рамадан, мусульманский пост, во время которого есть и пить разрешается только с захода солнца до восхода. Слишком тревожны ночи, то и дело взрываемые грохотом израильских орудий, зажигаемые оранжевым пламенем израильских осветительных снарядов. Только под утро чаще всего наступает на несколько часов напряженная тишина, и люди, всю ночь не смыкавшие глаз, буквально валятся с ног, проваливаются в тяжелый сон без сновидений.

Лишь патрули бойцов национально-патриотических сил тщательно проверяют ночью, а особенно на рассвете, каждую одинокую машину, появившуюся на улицах осажденного города. На груди у бойцов ярко-желтые щитки, вырезанные из мягкого пластика,— эмблема своеобразных «сил внутренней безопасности», созданных в эти дни в Западном Бейруте. Эти же патрули тщательно осматривают при первых же проблесках рассвета улицы, тротуары, газоны, выискивая смертоносные «стаканчики» — кластеровые бомбы, разбросанные ночью израильскими снарядами-контейнерами, и расстреливают их из автоматов. Этими выстрелами обычно и начинается очередной день осажденного города. А израильское радио сообщитодной фразой, что этой ночью опять «происходила перестрелка», всего лишь — «перестрелка»! Точно такая же дежурная незначительная фраза передается Би-Би-Си и другими западными радиостанциями. У тех, кто слушает их передачи в Западном Бейруте, сжимаются кулаки... «Перестрелка»? Ложь! Израильские орудия ведут методичный, расчетливый огонь по жилым кварталам города, сея смерть и разрушения. Но западная пропаганда, напуганная гневным осуждением этого хладнокровного разбоя, старается замалчивать то, что происходит на самом деле. Многие западные журналисты подались из отеля «Коммодор», к которому приближается зона обстрела, в Восточный Бейрут, где по улицам, словно у себя дома, разгуливают израильские солдаты. А зона обстрела действительно наползает на глубинные кварталы западной части Бейрута, еще совсем недавно считавшиеся относительно безопасными. В этих кварталах все интенсивнее ведутся оборонительные работы, на случай уличных боев. Широкий проспект Мазра все больше становится похожим на линию обороны. В конце Мазры, у Национального музея,— баррикады из мешков с песком, горы земли, связки арматурного железа, минные поля, в которых оставлены лишь узкие проходы. Дальше — «ничейная земля», а затем — первые посты агрессоров.

Мне довелось пересекать в этом месте «линию фронта» на машине с номером советского посольства. Израильские солдаты, взглянув на белый дипломатический номер, демонстративно отворачивались. Зато машины с ливанскими номерами они буквально выворачивали наизнанку, отнимая продовольствие, медикаменты, канистры с бензином. Я говорю о тех машинах, которые пытались въехать в западный сектор из восточного. У ливанцев, следующих в противоположном направлении, тщательно проверяются и багажники, и документы — проверяются дважды, сначала израильтянами, потом фалангистами. В Западном Бейруте говорят, что у фалангистов составлены «черные списки» членов организаций, входящих в национально-пат-риотические силы, и эти списки имеются на всех постах.

Несмотря на заявления Тель-Авива о том, что он якобы «облегчил» блокаду Западного Бейрута, продовольствие и медикаменты поступают сюда, главным образом, лишь через Международный Красный Крест, а этого крайне мало. Раненые и больные гибнут в госпиталях от отсутствия кровяной плазмы и медикаментов, от недоедания.

Полностью парализована экономическая жизнь Западного Бейрута. Закрыты предприятия и учреждения, банки и магазины. На некогда самой «богатой» улице города — Хамре, где находятся самые дорогие магазины, кинотеатры, рестораны (все это сегодня закрыто!), прямо на тротуарах расставлены лотки мелких торговцев, пытающихся хоть как-то заработать себе на жизнь. Иностранцев, которыми совсем недавно кишела Хамра, теперь здесь не увидишь, и тебя провожают удивленными взглядами — почти все иностранцы или уехали из Ливана, или перебрались в Восточный Бейрут.

Квартал, в котором находится корпункт «Известий», превратился в один из участков внутренней линии обороны города. Тревожно, ох как тревожно на душе у его жителей! Если раньше все были уверены, что агрессоры не войдут в Западный Бейрут, то теперь... Нет, это не будет прямое наступление, решительный штурм. Агрессоры избрали иную тактику. Убеждая весь мир, что в Западном Бейруте происходят лишь незначительные «перестрелки», убирая тем самым происходящее с первых газетных полос, они медленно, но упорно продвигаются в глубь города— по 10 метров в день, по 20, по 100, по 200. Потери, которые они несут при этом, «скрыты», «незаметны», ведь все происходит «без лишнего шума»! Когда в печати появились данные о том, что агрессоры потеряли в Ливане более 4 тысяч солдат и офицеров убитыми и более 12 тысяч ранеными, сионистская пропаганда буквально завизжала от ярости, пытаясь их опровергнуть, но, кроме ругательств, ничего противопоставить так и не смогла.

Следует еще и еще раз отметить высокий моральный дух защитников города, их боевую готовность. Они подтянуты, аккуратны, дисциплинированны. Я ни разу не видел на их лицах уныния, их не запугать, они не подвержены панике. Даже в самые жуткие обстрелы бойцы, свободные от несения службы, приходят в Советский культурный центр на просмотр наших фильмов. Конечно, их интересует преимущественно военная тематика, но просят они, чтобы им показывали и фильмы о любви, комедии, фильмы-размышления, раздумья. Когда-то на такие просмотры приходило по 10— 15 бойцов. Теперь же — во много раз больше. Потянулись сюда и жители соседних кварталов. Бывает, что в кинозал вдруг вбегает боец-связной, ищет кого-то, и группа защитников города срочно куда-то уходит, поблагодарив дежурного по СКЦ.

Во много раз вырос в эти дни спрос на литературу о Советском Союзе, о его внешней и внутренней политике. Газеты защитников города публикуют переводы рассказов советских писателей, посвященных Великой Отечественной войне. Переводы делаются из книг на русском языке, которые палестинцы и ливанцы, учившиеся в советских вузах, берут в библиотеке СКЦ. Они же и делают переводы.

— Мы знаем, за что сражаемся,— сказал мне знакомый боец-палестинец.— У нас есть идея, за которую мы готовы умереть,— родина, Палестина. Бегин говорит, что нас всего 6—7 тысяч. Нет, нас, палестинцев, 4 миллиона, и каждый палестинец — солдат или будет солдатом нашей армии освобождения. Мы внимательно читаем газеты, слушаем радио. Империалисты говорят, что переговоры о политическом урегулировании зашли в тупик. Я — не политик, я — солдат. Но если они действительно зашли в тупик, то не по нашей вине. Рейган спустил на нас своего цепного пса Бегина, пусть сам его и сажает снова на цепь. Но если политическое решение не будет найдено из-за провокаций Бегина и потакания ему американцев, мы готовы умереть в Бейруте, все до одного. Помните, как сказала Долорес Ибаррури: лучше умереть стоя, чем жить на коленях!

...В середине июля мне поступило из «Известий» распоряжение покинуть осажденный Бейрут, выбраться из кольца окружения агрессоров и обосноваться временно в Дамаске. Я получил возможность побывать в долине Бекаа, где сирийские войска, отряды палестинцев и ливанских патриотов остановили наступление агрессоров и сковали их значительные силы. Близко познакомился также с отрядами ПДС, действующими на оккупированной израильтянами ливанской территории. По вполне понятным причинам я не могу, не имею права рассказывать обо всем, чему был свидетелем в долине Бекаа и в горах Ливана. То, о чем можно рассказать, не рискуя поставить под удар бойцов-партизан, и составит вторую часть этой книги.

* * *

Часть II. По ту сторону фронта

Свидетельствует доктор Саламе

21.7.82.

Узнав, что приехал советский журналист, все свободные от работы врачи-палестинцы собрались в единственной небольшой комнате, которая служила им и канцелярией, и местом отдыха. Было утро, раненым бойцам, доставленным ночью из оккупированных израильскими агрессорами районов Южного Ливана, уже была оказана вся необходимая помощь, и теперь можно было немного отдохнуть за чашечкой кофе.

— Вы спрашиваете, есть ли среди нас кто-ни-будь, «то был на оккупированной территории Ливана?— продолжил разговор со мною старший из врачей, выпускник 1-го Ленинградского медицинского института.— Да вот хотя бы доктор Мудваффак Саламе. Он из Ирака, работал по линии Красного Полумесяца в городском госпитале в Сайде, был схвачен израильтянами, чудом вырвался от них, теперь работает с нами.

Доктор Саламе, невысокий плотный человек с лицом очень бледным, словно окаменевшим, чуть заметно кивнул при упоминании своего имени. Точно так же кивнул он, когда я попросил его рассказать о пережитом за те две недели, которые он находился в руках сионистских палачей. И несмотря на то, что коллеги-палестинцы наверняка уже знают его трагическую историю, они слушали рассказ в напряженной тишине.

— Я работал в городском госпитале Сайды уже почти полтора года,— рассказывал доктор Саламе глухим ровным голосом, и чувствовалось, что он громадным усилием воли подавляет свое волнение.— С первых же дней агрессии мне, как и другим врачам — ливанцам, палестинцам, а также врачам-добровольцам из Дании, Финляндии, Норвегии,— пришлось работать круглосуточно. К нам непрерывно поступали раненые — и бойцы и гражданские лица: старики, женщины, дети. Госпиталь был переполнен, не хватало запасов крови, медикаментов, но мы старались делать все, что могли. Потом враг начал штурмовать город. Севернее и южнее Сайды израильтянам после многократных попыток все же удалось высадить десанты, но бои за город велись еще несколько дней. Потом захватчики начали то, что они назвали «чисткой» Сайды. Они врывались в уцелевшие дома и выгоняли всех, кого там находили, на улицы. Затем гнали к морю — на узкую полоску побережья, где в конце концов скопились десятки тысяч людей. Наш госпиталь был окружен израильскими танками, в него ворвались захватчики. Всех врачей, весь персонал госпиталя они выгнали наружу, а затем стали хватать раненых — тех, кто, по их мнению, принимал участие в боях. Я сам видел, как одного раненого, закованного в гипс, они выбросили из госпиталя и принялись избивать, а когда он потерял сознание, бросили на самый солнцепек. Всех нас, и раненых, «отобранных» таким образом, и врачей, отвезли во двор католической школы, который был превращен в центр «первой фильтрации». Всем нам связали руки за спиною, завязали глаза, приказали лечь на землю и не шевелиться. Того, кто осмелился пошевелиться, тут же избивали деревянными молотками специальные палачи-надсмотрщики. Так продолжалось 4 дня. Нам не давали ни пищи, ни воды. Днем палило солнце, ночью мы страдали от холода. Я слышал стоны умирающих раненых. Уже на третий день я потерял сознание и очнулся от того, что плеснули в лицо водой. Мне удалось проглотить несколько капель. К концу четвертого дня от избиений и пыток умерли 7 раненых. Время от времени появлялись люди в масках, сопровождавшие израильских палачей. Они вглядывались в наши лица. По их знаку палачи хватали то одного, то другого и уволакивали. Больше этих товарищей мы не видели. Типы в масках были предатели или агенты сионистов, жившие среди нас еще до вторжения и специально собиравшие сведения — кто есть кто.

На четвертый день палачи развязали детей, которые тоже находились в этом концлагере, и приказали раздать нам по куску лепешки (величиной с ладонь) и консервной банке воды. А товарищей наших все уводили и уводили. Наконец, наступила и моя очередь. Предатель в маске указал на меня палачам, меня схватили, бросили в машину и отвезли в другой «центр фильтрации» — на небольшой заводик по изготовлению ящиков для фруктов на южной окраине города. Нас было несколько человек, в том числе мой коллега — палестинский врач. Из машины нас выбросили под ноги израильским солдатам, которые навели на нас автоматы... Мы думали — это расстрел. И тут врач-палестинец бросился на одного из палачей с криком: «Да здравствует Палестина!» Его сейчас же сбили с ног и принялись зверски избивать, топтать ногами. Лицо его мгновенно стало похожим на кровавую маску. Затем один из палачей всадил ему в распухшую щеку штык. С потерявшего сознание палестинца эти звери сорвали одежду, а его самого прикрутили проволокой к железному столбу на самом солнцепеке, чтобы мухи облепили его раны... Это одна из пыток, «изобретенных» сионистами. От такой пытки на моих глазах умерла молодая палестинка. В ее ранах копошились черви, ели ее еще заживо.

И в этом «центре фильтрации» продолжались избиения и пыжи. Кормили раз в день — кусок лепешки, гнилой помидор или огурец. Воду давали раз-два в день, в зависимости от настроения палачей. Выстраивали в шеренгу и по одному подводили к резиновому шлангу. Глоток—и следует удар тюремщика... Следующий.

Через несколько дней нас выстроили и вывели к нам какого-то парня, который обратился к нам с речью. Он назвал себя сержантом-палестинцем, «раскаявшимся» и признавшимся, что он — член ООП. Теперь, говорил он, с ним прекрасно обращаются, хорошо кормят. Он призывал нас тоже «раскаяться» и «признаться». В противном случае, угрожал он, вас будут пытать так, что вам все равно придется «раскаяться».

Нам дали несколько часов «на размышление». Кое-кто не выдержал и сдался. Таких быстро увели, их было очень немного. Затем стали уводить других, «нераскаявшихся», небольшими группами. Мы их больше не видели, но слышали их страшные стоны и крики. На десятый день меня поволокли в небольшое помещение, перегороженное стеной из ящиков для фруктов. Оттуда, из-за ящиков, меня стали внимательно разглядывать два типа в масках. Они боялись, что даже в масках их могут узнать те, кого они предавали (уже потом я узнал, что несколько таких типов были действительно опознаны и убиты патриотами). Два израильских солдата, которые меня приволокли, поворачивали мою голову направо, налево, то опускали, то поднимали, чтобы предатели могли лучше рассмотреть. Наконец, я услышал за ящиками шепот: «Это врач из госпиталя Красного Полумесяца, он из Ирака».

Меня уволокли — ходить сам я почти уже не мог. Приволокли в другое помещение, где находились узники, руки которых были скручены уже не за спиной, а впереди. Это считалось у палачей «менее строгим режимом». Через несколько часов меня отвели к начальнику лагеря. Тот желтым фломастером начертил у меня на спине большой крест. Затем поставил мне на руку, пониже кисти, печать и выдал записку — «документ», своего рода «аусвайс», какие давали в свое время гитлеровские нацисты жителям оккупированных территорий... Солдаты выволокли меня и выбросили за ворота лагеря.

Доктор Саламе достает из бумажника сложенный вдвое листок. На листке — его фотография, печать, текст на иврите...

— На следующий день мне было приказано явиться к израильскому «следователю». Но мне удалось скрыться из Сайды и добраться до районов, где не было оккупантов.

— Покажите руку,— говорит один из врачей-палестинцев.

Доктор Саламе приподнимает правую руку — пальцы ее парализованы, так сильно была она стянута веревками палачей.

Уже потом его товарищи рассказывали о страшных следах побоев на его теле, о том, что палачи бросили его полуобнаженным под раскаленные лучи солнца, и весь торс его был обожжен, кожа висела клочьями, он чуть не умер от ожогов.

— Доктор Саламе спасся чудом, а сколько наших коллег, попавших в руки сионистских палачей, убито, зверски замучено, увезено в Израиль и брошено в лагеря смерти! — гневно-горестно говорил мне один из палестинских врачей. И называл имена этих коллег—многие, многие имена! Имена жертв террориста Бегина и его сподручных, так любящих разглагольствовать о том, что они «защищают» на Ближнем Востоке «цивилизацию»!

Ливан, долина Бекаа, Нский госпиталь.

Игрушки смерти

22.7.82

Эту восьмилетнюю палестинскую девочку зовут Роза. Она лежит, закованная в гипс, в палате госпиталя «Яффа» в Дамаске, куда ее доставили из ливанской долины Бекаа. Госпиталь принадлежит ассоциации палестинского Красного Полумесяца и является в эти дни головным медицинским учреждением Палестинского движения сопротивления в Сирии. Сюда, в «Яффу», день и ночь доставляются тяжелораненые — бойцы и гражданские лица, палестинцы и ливанцы, мужчины, женщины, дети.

Доктор Юсеф, хирург, оперировавший Розу и спасший ей жизнь, осторожно присаживается на край койки, на которой лежит девочка.

— Как ты себя чувствуешь, Роза? — ласково спрашивает он.

Лицо девочки, все в шрамах, в ожогах, безучастно, неподвижно. Лишь бледные губы чуть шевелятся, а взгляд устремлен в пустоту.

— Хорошо,— читает по ее губам доктор и также ласково продолжает: — Вот и отлично! Скоро ты поправишься, снова будешь бегать, играть...

Она делает чуть заметное отрицательное движение головой.

— Нет? — ласково удивляется доктор.

Губы Розы опять шевелятся.

— Игрушка. Кукла,— читает по ним доктор, и лицо его суровеет. Он оборачивается ко мне: — Она хочет рассказать нам, что с ней произошло...

И сейчас же встает, ласково гладит гипс, в который закованы обе руки девочки:

— Не надо, Роза... Ты же мне все уже рассказывала. Я приду к тебе потом. А сейчас мне нужно поговорить с этим дядей. Хорошо?

Он указывает на меня, и Роза опять чуть заметно кивает.

Мы выходим из палаты, где еще на трех койках лежат дети, тихие, неслышные, перевязанные, загипсованные. Доктор отводит меня подальше от двери.

— Не надо, чтобы они слышали наш разговор,— говорит он.— Они и так тяжело травмированы.

— Почему Роза заговорила об игрушке, о кукле? — спрашиваю я доктора.

Он горько сжимает губы, потом, словно через силу, говорит:

— Израильтяне бросают с самолетов игрушки-мины, рассчитанные специально на убийство детей. Роза с подругами нашла такую «игрушку» — куклу. Говорит — очень красивую. Сбежались еще девочки. Стали возиться с «куклой»... И вот... — доктор тяжело вздыхает,— семь детей было убито на месте. Спасти нам удалось только Розу...

Мы идем к следующей палате, а доктор рассказывает:

— Рядом с Розой лежит мальчик — такого же возраста. Нам удалось спасти его — он был тяжело ранен осколками бомбы. Он все время зовет мать, отца, братьев, сестер... А как ему сказать... у кого хватит сил сказать ему, что все они, все 16 человек, убиты той же бомбой?

Мы входим в другую палату, и доктор идет к мальчику, лежащему у окна. Рядом стоит сурового вида мужчина в одежде ливанского крестьянина. Мальчик неподвижен, лицо его бледно, синеватые веки плотно прикрыты. Доктор осторожно щупает его пульс, ободряюще улыбается ливанскому крестьянину:

— Молодец! Теперь у него все будет хорошо!

А когда мы отходим, рассказывает мне:

— Мальчик из Ливана, десять лет. Привезли вчера вечером из долины Бекаа. Тяжелые ранения осколками кластеровой бомбы. Кровяного давления почти не было, перебита артерия на ноге, осколки в кишечнике. Думали, не спасем. Предполагали ампутировать ногу. Я сделал 8 резекций. Мы боролись всю ночь. И спасли. И ногу сохранили. Теперь все будет хорошо.

— А кто этот мужчина, стоявший рядом? Отец?

— И отец, и вся семья погибли. А это — дальний родственник.

Мы идем по палатам — из одной в другую, и доктор рассказывает мне одну трагедию за другой. 100 госпитальных коек — и 100 трагедий. Изувеченные, искалеченные, обожженные мужчины и женщины, старики и юноши и дети, дети, дети...

— Израильтяне применяют самые зверские виды оружия массового уничтожения,— говорит доктор.— Фосфорные бомбы и снаряды, кластеровые, шариковые. Бомбы и снаряды, рассчитанные на поражение именно бомбоубежищ,— пробивающие до восьми этажей. Если бы вы знали, сколько мирных жителей было убито именно таким способом! Амины-«игрушки»? А мины-«сигареты»? Закуриваешь— и такая «сигарета» взрывается, убивая или калеча человека! Обратите внимание, 80 процентов тяжелораненых, находящихся в нашем госпитале,— гражданские лица! Мы здесь занимаемся самыми сложными случаями. Тех, жизни кого больше не грозит опасность, мы отправляем в другие наши госпитали. А мест в них давно уже не хватает. Только что для раненых отвели здание соседней школы, но и оно уже переполнено. То, что творят израильтяне, это преднамеренное массовое убийство, геноцид! Мне говорили, что готовится международный процесс над сионистскими военными преступниками, что он будет проходить в Нюрнберге, там, где судили гитлеровских палачей, что собираются материалы обвинения. Напишите же о Розе, о мальчике, ставшем жертвой кластеровой бомбы, обо всех, кого вы видели у нас в госпитале «Яффа». Но пусть на скамье подсудимых рядом с террористами Бегином, Шароном, Эйтаном будут и те, кто вдохновляет международный терроризм, кто дал сионистским убийцам «зеленый свет» на кровавые преступления против палестинского и ливанского народов. Те, кто сидит в Вашингтоне и продолжает покровительствовать сионистским убийцам.

И пусть то, что вы здесь видели, будет еще одним документом, который ляжет в досье обвинения.

Я выполнил просьбу доктора Юсефа.

Человек с той стороны

28.7.82

Абу Хасан, лейтенант вооруженных сил Палестинского движения сопротивления, получил приказ выйти из оккупированных районов Южного Ливана и отправиться на лечение. Два осколка израильского снаряда попали ему в левую руку еще 7 июня, когда батальон лейтенанта вел свои первые бои со вторгшимися в Ливан агрессорами близ города Тир. Затем были еще бои, еще и еще, но лейтенант Абу Хасан и не думал отправляться в госпиталь.

— Я же ранен в левую руку, а не в правую и могу стрелять,— отшучивался он, когда товарищи пытались отправить его на лечение.

И стрелял. И участвовал в засадах. И ходил в ночные атаки. И жег израильские танки, уничтожал бронетранспортеры и грузовики, взрывал склады оружия и боеприпасов. Но раздробленная кость руки не срасталась, началось ухудшение.

— Ты потеряешь руку,— сказал ему несколько дней назад врач отряда.— Если тебе не будет немедленно сделана операция, руку придется ампутировать...

А потом по рации был получен приказ командования: Абу Хасана немедленно отправить в госпиталь!

И вот мы беседуем с ним в Нском госпитале ПДС. Ему только что сделана операция, вся левая рука его, от самого плеча, в гипсе.

— Прежде всего я хочу, чтобы вы передали мою благодарность советским врачам,— говорит он.— Они спасли мою жизнь в 1978 году, когда я был тяжело ранен в дни израильского вторжения в Южный Ливан. Меня вывезли тогда в Москву, и после лечения я смог вернуться в строй. И еще раз я хочу передать благодарность советским медикам,— продолжает он и кивает на врача-палестинца, который привел меня к постели Абу Хасана.— Этот парень, спасший мне руку, стал хирургом в Москве! И наконец, в третий раз я хочу, чтобы вы передали благодарность всем советским людям за то, что они помогают нам и поддерживают нас. Мы, палестинцы, знаем, что Советский Союз — наш надежный и испытанный друг и союзник и никому, никакой враждебной пропаганде, откуда бы она ни исходила, не вбить между нами клин!

Абу Хасан сидит на постели, то и дело меняя положение. Рука у него, видимо, болит. Он обхватывает гипс здоровой рукой, покачивает раненую руку, иногда чуть раскачивается сам. Лишь изредка по его лицу пробегает гримаса боли.

И то, что я расспрашиваю его о боях, о партизанских буднях его отряда, продолжающего сражаться в Южном Ливане, помогает ему бороться с болью, забывать о ней. Лицо его оживляется, глаза блестят.

— Первый бой мы приняли уже 4 июня близ Тира,— рассказывает он.— Весь день наши позиции подвергались ожесточенному обстрелу израильской артиллерии и катеров, бомбежке с воздуха. Мы рассредоточились, чтобы свести наши потери к минимуму. Потом на нас пошли танки, за ними бронетранспортеры с пехотой. Мы встретили их огнем. Почти сразу же были подожжены 8 вражеских танков и транспортеров, были убиты и ранены десятки вражеских солдат. Враг поспешно отступил. Затем на нас вновь обрушились бомбы и снаряды. Обстрелы сменялись атаками, атаки — обстрелами. Так продолжалось 24 часа. 24 часа мы сдерживали врага, который вводил в бой все новые и новые силы...

Абу Хасан рассказывает о том, как его батальон продолжал наносить по колоннам агрессоров удары с тыла, с флангов, ночами, на рассвете, а то и среди бела дня. Часто атаки совершались несколькими небольшими, но хорошо подготовленными, оснащенными боевыми группами. Короткий, но точный и результативный удар — и бойцы исчезают, пока противник в панике палит во все стороны.

Так, вспоминает Абу Хасан, была разгромлена вражеская колонна, состоящая почти из трех десятков танков и бронетранспортеров. Последняя операция, в которой участвовал мой собеседник, была проведена его отрядом в районе города Сайда. Ночью боевые группы палестинцев атаковали со всех сторон лагерь врагов и нанесли ему большие потери.

— Наш отряд — не единственный, действующий в Южном Ливане,— говорит лейтенант. (Ему 35 лет, а лейтенантское звание в вооруженных силах Палестинского движения сопротивления считается очень высоким!) — Враг боится входить в районы с сильно пересеченной местностью, туда, где есть большие лесные участки или густые сады.

Я расспрашиваю Абу Хасана о знакомых мне по прежним поездкам в Южный Ливан палестинских офицерах, о тех, про кого в Бейруте говорят, будто бы они погибли.

— Полковник Азми? Жив и продолжает сражаться! — улыбается он.

— Но ведь даже газеты писали, что он...

Абу Хасан не дает мне договорить:

— Человек, который «похоронен» в то время, когда он жив-здоров, будет жить очень долго!

Офицер-палестинец, с которым я приехал в Нский госпиталь, подтверждающе кивает:

— Только вчера мы говорили с полковником Азми по рации. Он просил подбросить ему боеприпасы и вывезти раненых. Минувшей ночью все это было сделано.

— А полковник Хадж Исмаил? Начальник штаба Объединенных сил ПДС—НПС в Сайде? Говорили, что он чуть ли не... застрелился!

— И это ложь! — отвечает офицер-палести-нец.— Полковник Хадж Исмаил действует в...

И он называет мне район Южного Ливана.

— Израильская пропаганда утверждает, будто бы жители Южного Ливана помогают оккупантам в борьбе против партизан, наводят на партизанские базы, склады. Так ли это? — задаю я последний вопрос, так как над Абу Хасаном уже стоит строгая медсестра с бумажными «фунтиками» лекарств.

— Но разве то, что на оккупированной ливанской территории действует множество партизанских групп, не доказывает, что они опираются на поддержку местного населения? — отвечает мне лейтенант вопросом на вопрос. — Конечно, предатели Саада Хаддада, служившие израильтянам в приграничном анклаве с 1978 года, и сейчас служат Тель-Авиву. Но местные жители сурово мстят им за это. Нас же, бойцов ПДС — НПС, население поддерживает всем, чем только может!

К сожалению, пока я не имею права рассказать обо всем том, что мне довелось увидеть и услышать в эти горячие дни. Но я убедился, что израильским оккупантам приходится туго на ливанской земле. (В среднем каждую ночь они теряют убитыми 10 человек!) После одной из особенно чувствительных для них партизанских акций они в минувший четверг подвергли яростной бомбежке Западный Бейрут, развязали артиллерийскую дуэль с сирийскими подразделениями в долине Бекаа (потеряв при этом 34 танка и бронетранспортера!). Бомбежки ливанской столицы продолжались и в минувшую пятницу. Город горит. Но сломить стойкость бойцов ПДС — НПС агрессорам не удается.

Восточный Ливан, Нский р-н

Бойцы уходят на задание

30.7.82

От земли тянуло горьковатым теплом. Высокое голубое небо было безоблачно чистым, декоративно курортным. Легкий ветерок порой шелестел суховатой листвой фисташковых деревьев, зеленые коробочки плодов которых уже начинали румяниться в лучах жаркого ливанского солнца. Все дышало миром и покоем, и на мгновенье вдруг забывалось, что идет война, что все вокруг может в любой момент взорваться грохотом орудий, треском пулеметных очередей, что в безоблачное небо могут с ревом ворваться «фантомы» и обрушить на фисташковую рощу, где сейчас находился Нский партизанский отряд Палестинского движения сопротивления, фосфорные, шариковые, кассетные бомбы.

Знай израильское командование, что отряд находится сейчас именно в этой роще, так бы все и произошло. Но отряд пришел сюда лишь минувшей ночью, и следующей ночью его здесь уже не будет. Да и сейчас бойцы рассеялись, замаскировались. Ни одно лишнее движение не выдаст их — и напрасно израильские наблюдатели непрерывно следят за окрестностями с ближайших холмов — мы видим их, а они нас не видят. А между тем на Нский отряд у них, как говорится, заведен «особый счет».

Сегодня утром с задания вернулась очередная ударная группа отряда — четверо парней, крепких, загорелых. Самому старшему из них 21 год, самому младшему — плечистому, плотному крепышу с ослепительной белозубой улыбкой—15 лет. Он — прекрасный стрелок из ручного противотанкового гранатомета, и сейчас его РПГ, заботливо вычищенный, прислонен к стволу дерева, в тени которого мы сидим на пожухлой траве. Крепыша зовут Абу Кифак. Вернее, это его боевой псевдоним. «Абу» — по-арабски «отец». «Кифак» — переводится фразой: «Как дела?» — «Отец, как дела?» Абу Кифак заразительно-весело смеется, сверкая «сахарными» зубами. А что? «Абу», отцом, он рано или поздно станет, беззаботно шутит он, а — «кифак»... «как дела?». Что ж, дела пойдут хорошо!

Это он, Абу Кифак, уничтожил позавчера из своего РПГ израильский танк и бронетранспортер. Его товарищи расстреляли из «Калашниковых» и «Дегтярева» всех, кто находился в этих боевых машинах,— израильского капитана и семерых солдат. Потом разбились на пары и два дня возвращались в отряд — путали следы, меняли направление, чтобы не навести врага на район, намеченный для встречи со своими. Двое суток они ничего не ели, пили воду из воронок. Группы, назначенные для их встречи и прикрытия, терпеливо ждали их, знали — вернутся! И они вернулись.

— Кифак? Как дела? — спросил их Абу Адель, заместитель командира отряда, руководивший группами прикрытия.

— Коэс! Хорошо! — с обычной своей ослепительной улыбкой ответил ему юный гранатометчик, которого, впрочем, юным можно назвать лишь по числу прожитых лет — настолько мужествен его облик.

Потерь отряд почти не несет, так как операции готовятся очень тщательно, разрабатываются четко. У каждой группы, на которые делится во время очередной операции отряд, свои задачи — разведка, прикрытие, встреча возвращающихся на базу бойцов. Но атаковать врага, если это не ставит под угрозу срыва главную операцию, разрешается всем.

— У нас в отряде даже идет соревнование — кто больше уничтожит врагов,— полушутливо-полусерьезно говорит мне Абу Адель.

— И кто же у вас сейчас в передовиках? — в том же тоне спрашиваю я.

— Товарищ Райд! — заговорили все сразу и закивали на добродушного толстяка, возившегося все это время с керосинкой, на которой никак не хотел закипать закопченный чайник. — У него — «Дегтярев».

«Товарищ Райд» скромно улыбается, однако видно, что этим всеобщим признанием он гордится. Он даже застегивает свою форменную зеленую куртку, расстегнутую было на его широкой волосатой груди.

— Сколько же... у вас на счету? — интересуюсь я.

— Семь,— скромно отвечает он и для убедительности показывает мне на пальцах.

— Это только за одну операцию,— поправляет его один из бойцов.— А вообще-то у пего на счету уже далеко за тридцать!

Чайник, наконец, закипает, и керосинка немедленно гасится. Костров бойцы не разжигают, чтобы дымом не выдать себя, а керосин приходится экономить: когда еще доставят его сюда из района, где находится штаб командования партизанскими отрядами! Обращаю внимание и на то, что никто из сидящих сейчас со мной не курит. То ли никогда не курили вообще, то ли бросили, чтобы не выдать себя огоньком сигареты, дымком, брошенным окурком.

— Вообще израильтяне, как правило, наши группы после операции не преследуют,— рассказывает Абу Адель.— Боятся нарваться на засаду, на оставляемые нами мины. С наступлением же темноты они боятся даже появляться на дорогах, покидать свои позиции и укрепленные пункты. Зато после каждой нашей удачной операции ведут бешеный огонь «по площадям», пытаясь наугад накрыть наши группы, а то и весь отряд. Так недавно у нас погибла одна разведывательная группа. Но, как правило, потери у нас — большая редкость.

Бойцы внимательно слушают Абу Аделя, кивают. Четверо из них должны сегодня, как только стемнеет, уйти на очередную операцию. У одного на груди значок с портретом Владимира Ильича Ленина, у второго — портрет Димитрова. Первый — студент одного из московских вузов, второй — студент Софийского университета. Оба прервали учебу, чтобы защищать правое дело своего народа. У обоих неплохой «счет» уничтоженных израильских танков и бронемашин. Их «любимое» оружие— РПГ.

— Израильская пропаганда утверждает, будто бы израильские танки неуязвимы. А тут рассказывают, что вы специально охотитесь на них. Что ж, горят, значит, эти «неуязвимые»? — говорю я.

— Еще как горят! — улыбаются оба.— Прекрасно горят! Надеемся, что докажем это еще раз сегодня ночью или завтра днем. Мы ведь охотимся на них и днем!

...Солнце садится. На вершине ближайшего к нам холма вдруг полыхнул отблеск его лучей. Еще один, еще. Израильтяне беспокоятся, нервничают. Их наблюдатели пытаются заметить в окрестностях малейшее движение...

Командир отряда смотрит на часы —группы прикрытия, ушедшие заранее, уже должны быть в назначенных пунктах. Он молча машет рукой — и четверка бойцов неслышно скользит в наступающие сумерки, один за другим, цепочкой, след вслед. С ними РПГ, «Дегтярев», надежное оружие.

Юго-восточный Ливан, Нский р-н

В горах над Бейрутом

19. 8. 82

...Странно и необычно видеть Бейрут с высоты Верхнего Метна, горного района, нависающего над ливанской столицей с северо-востока. Над Бейрутом плыла легкая темноватая пелена, словно к небу все еще тянулись дымы пожаров, вызванных бомбардировками и обстрелами. Но артиллерийской канонады не было слышно. Лишь в ранний утренний час, когда мы с группой бойцов ПДС выходили в этот район по ненадежным горным тропам, ярко-синее небо прочертила пара израильских самолетов-разведчиков.

Бойцы проводили их насмешками:

— Полетели... Бегин и Шарон! Ничего, придет время — отлетаются.

Командир батальона ПДС подполковник Кайс лишь строго повел бровью — и разговоры сразу прекратились. Война есть война, и только вчера при очередном налете израильских воздушных пиратов погибли двое палестинцев из группы: один — студент, учившийся уже на 6-м курсе медицинского института в Гаване, другой — студент 3-го курса этого же института. В группе называли их «кубинцами». Сколько хороших слов услышал я о погибших товарищах, когда мы расположились на ночлег в яблоневом саду!

А на рассвете отправились дальше к Бейруту, на позиции батальона ПДС в Верхнем Метне. Путь был нелегкий. То и дело попадались большие воронки от авиационных бомб и тяжелых снарядов, скалы, оплавленные фосфором, черные остовы сгоревших автомашин, разрушенные домишки. Фруктовые сады — осиротевшие, покинутые, ветви ломились от неснятых плодов.

— Только не сжата полоска одна, грустную думу наводит она,— вполголоса прочел мне строки Некрасова командир нашей группы Насер.

Он — студент филфака МГУ, большой поклонник русской литературы, и особенно поэзии. Перед тем как отправиться сражаться, он написал курсовую работу: «Тема Родины в поэзии Александра Блока». И пока мы продвигались к Бейруту, соблюдая максимальную осторожность, чтобы не быть замеченными вражескими наблюдателями, он читал отрывки из блоковской поэмы «Двенадцать». Может быть, мы вызвали у него аналогию с блоковскими красногвардейцами? Хотя тучноватый командир батальона, шедший впереди, Христа мне никак не напоминал. Разве что кружок седых волос, обрамлявших его красноватую лысину, казался Насеру... нимбом?

Насер — псевдоним, и израильтяне дорого заплатили бы, чтобы узнать настоящее имя этого палестинца-командира, бойцы которого каждую ночь проводят дерзкие операции у них в тылу.

— Сейчас от нас до Бейрута по прямой километров 10—12,— говорит подполковник Кайс, указывая рукою в сторону ливанской столицы.— Прямо за горой — Баабда, резиденция президента Саркиса. Слева Бхамдун, ниже Софар. А вон там, где мечеть, уже израильтяне.

— Хорошо бы глянуть в бинокль...

Кайс отрицательно качнул головой:

— Нельзя. Израильские наблюдатели могут заметить отблеск стекол и сразу же начнется артобстрел района, где мы находимся... В дни, когда они вели ожесточенные обстрелы Бейрута, нашей задачей было подавлять их батареи. Ведь нас разделяет только эта узкая долина...

— И подавляли?

Подполковник Кайс лишь ухмыляется и показывает глазами на скромно держащегося в сторонке бородача с интеллигентным лицом, командующего в этом районе палестинской артиллерией:

— Спросите его...

Бородач лишь пожимает плечами:

— Подавляли. Мы же не имеем права расходовать снаряды впустую. Слишком тяжело их сюда доставлять.

— А можно познакомиться с вашими артиллеристами?

Бородач кивает:

— Конечно.

И опять —груды скал, ишачья тропа, оползни, колючки. Бойцы заботливо поддерживают меня — без тренировки здесь нелегко. Но сами они, в том числе и тучноватый подполковник Кайс, легко перепрыгивают с камня на камень.

Из чащи фруктового сада, террасами спускающегося в глубь узкой ложбины между двумя крутыми горными склонами, появился молодой парень в видавшей виды зеленой форме. В руках у него была портативная японская рация: наше продвижение по горным тропам все время контролировалось, невидимые бойцы охраняли нас, оберегали от вражеских засад и разведывательных групп, «передавали» от поста к посту, четко зная наше местонахождение. В этом помогал им и радист нашей группы, все время бормотавший что- то в небольшую коробку рации, почти прижатую к губам.

Парень оказался командиром «катюши». Еще несколько препятствий — и мы очутились в тени сада, на одной из его узких и длинных террас. Но к самой «катюше» надо было еще идти — спускаться в ложбину, перебираться через бурлящий там ручей, а потом карабкаться вверх по скалам. И я честно признался, что больше не могу—не та физическая подготовка!

Впрочем, бойцы расчета избрали террасу сада, на которой мы находились, местом своего отдыха. В тени яблонь были аккуратно разложены одеяла, бездымно шумел примус, на котором кипел чайник, заранее поставленный к нашему приходу. В большом эмалированном тазу, наполненном горной ледяной водой, охлаждались крупные яблоки и сливы.

— А яблоки собирать можно будет лишь через пять недель,— посмотрев в таз, вдруг задумчиво сказал подполковник Кайс.— Тогда они уже будут сладкие-сладкие, не оторвешься!

— Крестьянин, феллах,— тихонько толкнул меня локтем в бок Насер, быстро указав взглядом на подполковника, который уже опустился на одеяло и усаживался, скрещивая ноги.— По земле тоскует... по Палестине!

А потом за чаем у нас потек разговор, к каким я уже успел привыкнуть за все эти дни, проведенные и в специальных подразделениях на позициях палестинцев, и в долине Бекаа, и в горном Ливане. Командир «катюши» рассказывал о боевых буднях, о своих бойцах, о боях, в которых они участвовали.

В последние дни осады Западного Бейрута его установка прославилась точностью огня, заставив не одну вражескую батарею прекратить варварские обстрелы города.

— Мы постоянно получаем отличные разведывательные данные о расположении батарей врага от...— командир «катюши» кивает на Насера.— И мы не имеем права на плохую стрельбу, ведь мы должны помогать товарищам в Западном Бейруте!

— А каковы в целом задачи находящихся здесь подразделений ПДС?— спрашиваю я.

Отвечает подполковник Кайс:

— С выводом наших товарищей из Западного Бейрута наша революция, наша борьба против агрессоров не прекращаются. Да и сионисты готовятся, как они говорят, к «главному сражению». Они хотят прорваться к сирийской границе. С этой целью ими уже сконцентрировано три дивизии в районе озера Карун и горы Барук, ведется интенсивная разведка. Только что бойцы ливанских национально-патриотических сил перехватили в нашем районе джип с израильскими разведчиками. Один из них был убит, второй взят в плен. Практически не проходит и дня, чтобы израильтяне не бомбили или не обстреливали наши позиции. Впрочем, вы же сами всему этому свидетель... Наши же задачи здесь очень четки. Первое: подавлять батареи врага, ведущие огонь по Западному Бейруту. Второе: не давать ему покоя ни днем ни ночью, наносить возможно больший ущерб, действуя и во фронтовой зоне, и в его тылу. Третье: обеспечивать связь с нашими товарищами в Западном Бейруте...

Да, всему этому я был свидетелем.

В пятницу 20 августа выехал в Западный Бейрут.

* * *

Часть III. Под пятой оккупантов

Суровые будни

«Я — Бейрут-..». Известия»

26.8.82

Печальное зрелище являет некогда один из самых красивых городов Ближнего Востока. И все же Западный Бейрут не сломлен. Он выдержал осаду врага, не сдался, не открыл ему свои ворота, не поднял белый флаг. Израильские агрессоры так и не вошли в него. И вывод нескольких тысяч бойцов Палестинского движения сопротивления превратился в триумфальное шествие непобежденных.

Тысячи бейрутцев стояли вдоль улиц, по которым двигались в порт тяжелые грузовики с уходящими бойцами. Тысячи рук были вскинуты вверх с пальцами, раздвинутыми в форме латинской буквы «V» — «виктори», «победа». Бейрутцы прощались с бойцами ПДС как с героями. Ясира Арафата провожали премьер-министр Ливана Ш. Ваззан и многие члены ливанского правительства. В воздухе стоял сплошной грохот оружейного салюта. Это было незабываемое по силе эмоционального воздействия зрелище, демонстрация несломленного, несокрушенного духа защитников Западного Бейрута.

Городские власти предпринимают усилия, чтобы хоть в какой-то степени нормализовать жизнь в западном секторе, во многих районах уже восстановлена подача электроэнергии и воды. Стали появляться продовольствие и медикаменты. Газеты и радио призывают муниципальных служащих приступить к работе.

И все же в Западном Бейруте остается напряженность. Создают ее даже не бесконечная стрельба в воздух неорганизованных вооруженных элементов, не взрывы уничтожаемых саперами неразорвавшихся бомб, снарядов и мин, не многочисленные патрули (особенно в вечернее время!) на городских улицах. Западный Бейрут — опора ливанских национально-патриотических сил — с беспокойством оценивает обстановку, сложившуюся с избранием на пост президента республики Бешира Жмайеля, военного руководителя правых. Лидеры НПС и традиционные руководители мусульманских кругов заявили о своей оппозиции вновь избранному президенту, который должен вступить на этот пост 23 сентября 1982 года.

Будущий президент Ливана уже выступил с несколькими программными заявлениями, в которых сделал упор на восстановление национального согласия и мира в стране, на залечивание ран, нанесенных восемью годами фактической гражданской войны, внутренних столкновений и израильской агрессии, на укрепление экономики и развитие хозяйственной жизни страны. Однако Тель-Авив и Вашингтон не скрывают своего намерения заставить Ливан пойти по пути Кэмп-Дэвида и возлагают при этом немалые надежды на вновь избранного президента, что вызывает естественное беспокойство в рядах НПС и в традиционных мусульманских кругах Ливана. Вновь возникает опасность конфликтов между христианами и мусульманами. Большиесомнения вызывает и роль так называемых межнациональных сил, введенных в Ливан, особенно участие в них солдат американской армии. Все это, как и явное намерение Тель- Авива продолжать оккупацию ливанской территории, израильские войска, до сих пор не отошедшие от стен Западного Бейрута вопреки договоренности, согласно которой город покинули части ПДС, все это отнюдь не способствует разрядке кризисной ситуации в Ливане.

В ливанских политических кругах — правых и левых, консервативных и либеральных — лихорадочно анализируются различные аспекты вновь складывающейся ситуации в стране, учитываются новые факторы и реальности, которые будут воздействовать на ее внешнюю и внутреннюю политику, отношения с арабскими странами и прежде всего с соседней Сирией, с Организацией освобождения Палестины и сотнями тысяч палестинских беженцев, остающихся в Ливане.

Как будут развиваться события в этой стране, в каком направлении она пойдет после пережитой драмы, покажет время...

9.9.82

В доме напротив корпункта «Известий» начали ремонтировать квартиру. В дни осады Западного Бейрута в нее угодил снаряд, выпущенный с израильского катера,— попал прямо в широкую стеклянную дверь балкона и все внутри разворотил. Часть балкона рухнула, часть повисла на прутьях арматуры. Серьезно пострадала и квартира этажом ниже, но в ней ремонт пока не производится.

Вот так сегодня и весь Западный Бейрут. Немного времени прошло после того, как на бейрутских улицах разорвался последний израильский снаряд, а жители Западного Бейрута уже взялись за восстановление родного города, которому агрессорами нанесен ущерб на многие миллиарды ливанских фунтов.

Восстановление ведется беспланово, неорганизованно, но ведется. Есть деньги на восстановление квартиры — и она восстанавливается, хотя в том же доме еще несколько разрушенных квартир, хозяева которых или не имеют средств, или отсутствуют, или... погибли. А жертв среди жителей Западного Бейрута немало.

По данным медицинских служб, связанных в ливанской столице с представительством Организации Объединенных Наций, в городе погибло 6775 и ранено около 30 тысяч человек, 80 процентов которых составляют гражданские лица, в основном старики, женщины и дети. Данные эти далеко не полные и охватывают лишь период с 6 июня по 15 августа. Получены они на основании весьма приблизительной информации, собранной в госпиталях западного сектора Бейрута.

В свою очередь по данным палестинского агентства ВАФА, в ходе израильской агрессии в Ливане погибло или было ранено в общей сложности 47982 человека, в том числе 25 тысяч палестинцев (гражданских лиц) и 15 тысяч ливанцев. Жертвами агрессоров стали 7,5 процента палестинских беженцев, живших в Ливане.

Встречаясь сегодня на улице со знакомыми, бейрутцы, долго не видевшиеся, обнимаются, целуются и первым делом спрашивают: как семья, как дом... И лишь потом следует традиционный вопрос о здоровье. Испытания последних месяцев словно породнили их, связали кровными узами. Да и мне доводится то и дело обниматься и целоваться на улицах с людьми, имен которых я порой просто не знаю: у кого-то я когда-то что-то покупал в лавочке, у кого-то чинил колесо автомашины, кто-то где-то меня видел и почему-то запомнил.

Они подходят, протягивают руки, и на их лицах искренняя радость от того, что они видят тебя живым и невредимым. Это всеобщее настроение, не поддаться ему невозможно. Настроение обреченного на смерть человека, который, потеряв было все надежды, вдруг победил смерть и теперь смотрит на все вокруг радостно-изумленными, счастливыми глазами.

Об израильтянах, все еще стоящих в южных кварталах города, близ Национального музея, у аэропорта и на подступах к морскому порту, не говорят, словно бы их не существует вообще. Замечать их, говорить о них считается неприличным. Холодное презрение — вот отношение большинства жителей Западного Бейрута к оккупантам. Даже в Восточном Бейруте и в районах, контролируемых правыми или оккупированных агрессорами, где за такие настроения можно сурово поплатиться, к агрессорам относятся в лучшем случае сдержанно, а то и просто как к прокаженным.

Вызывают у ливанцев раздражение и торгашеские замашки оккупантов, жадно хапающих все, что попадается им на глаза. Буржуазии Восточного Бейрута они навязывают «экономическое сотрудничество» в виде различных «совместных» торговых и промышленных компаний, обществ, ассоциаций. В Бейрут хлынул из Израиля поток различных сельскохозяйственных продуктов, подрывающий экономику ливанского сельского хозяйства. Чтобы устранить конкурентов, под корень вырубают знаменитые цитрусовые и яблоневые сады Ливана. На ливанский денежный рынок выброшен израильский шекель, валюта, обесцененная разваленной экономикой сионистского государства. Однако оккупанты заставляют принимать ее по спекулятивно-завышенному курсу. Во всех крупных оккупированных населенных пунктах они открывают отделения своего банка «Леуме».

Характерна и история с международным аэропортом Бейрута. Ливанские власти, предпринимающие энергичные меры по нормализации положения в столице, считают скорейшее открытие аэропорта одной из своих первостепенных задач. Сообщается, что технических препятствий к этому нет, и аэропорт может быть открыт в любой день. Но... в качестве условия его открытия оккупанты выдвинули требования, практически ставящие бейрутский аэропорт под их полный контроль, а именно: на контрольной вышке аэропорта должен постоянно находиться израильский офицер, израильтяне должны проверять списки прилетающих и улетающих пассажиров, часть аэропорта превращается в израильскую воздушную базу, в аэропорту должно быть позволено приземляться самолетам израильской авиакомпании «Эл-Ал». Все эти требования были категорически отвергнуты ливанским правительством как несовместимые с суверенитетом Ливана. И аэропорт... остается закрытым, его открытие отложено на неопределенное время.

Бейрутские газеты отмечают, что, кроме политических целей, оккупанты, препятствуя открытию аэропорта, преследуют и цели экономические. Так, их авиакомпания «Эл-Ал» незаконно открыла свое представительство в городе Сайда, и ливанцы, желающие вылететь в другие страны, вынуждены приобретать билеты на ее самолеты. Компания эта, как известно, находится в тяжелом финансовом состоянии и старается подзаработать где только может.

Но экономическая эксплуатация Ливана — не просто средство подлатать финансовые прорехи сионистского государства. Это такое же средство давления на Ливан с целью заставить его пойти по пути Кэмп-Дэвида, как и оккупация трети территории.

Тель-Авив прямо и откровенно требует, чтобы Ливан заключил с ним «мирный договор» на продиктованных им условиях. В противном случае Ливану угрожают долговременной оккупацией.

В подкрепление этих угроз Израиль не только отказывается отвести своп войска от Бейрута, но даже время от времени предпринимает продвижение в неконтролируемые им кварталы ливанской столицы. При этом агрессоры нагло плюют на все дипломатические нормы. Ими оккупированы посольства Венгрии и Южного Йемена, окружено представительство ООН, сооружены новые позиции у стен посольства Кувейта неподалеку от лагеря палестинских беженцев Шатила.

В плане давления на Ливан звучат и угрозы Тель-Авива развязать военные действия в долине Бекаа и на севере страны. Сообщается о переброске в эти районы израильских бронетанковых частей. В Бекаа израильская авиация нанесла очередные удары по сирийским ракетным установкам. Израильская артиллерия активно действует в районе озера Карун. В горном районе Батрун израильская разведывательная группа пыталась прощупать сирийские линии обороны и отступила, потеряв троих солдат убитыми и троих ранеными.

Продолжается сопротивление оккупантам в занятых ими районах. Так, близ горного местечка Бхамдун палестинские бойцы захватили в плен 8 израильских солдат во главе с офицером. Взяты они были в плен без единого выстрела и всего лишь... двумя патриотами! Даже израильская пресса назвала этот случай «самым позорным в истории израильской армии»! Несмотря на строжайшую военную цензуру, в израильскую прессу иногда просачиваются сообщения о потерях, которые оккупанты несут в результате действий южно-ливанских патриотов.

Стремясь запугать местное население, оккупанты делают ставку на террор. Так, недавно они казнили двух жителей лагеря палестинских беженцев Абул-Ассуад (Южный Ливан), обвинив в принадлежности к Демократическому фронту освобождения Палестины. Зверский режим установлен и в концлагерях, где содержатся пленные бойцы ПДС — НПС.

Прогрессивная ливанская печать подчеркивает, что восстановление мира и безопасности, стабильности и спокойствия в Ливане —не в интересах Тель-Авива, желающего видеть эту соседнюю страну раздробленной, разобщенной, раздираемой конфликтами, дающими возможность Израилю непрестанно вмешиваться в ее внутренние дела. В Ливане понимают это.

Силы, находящиеся в оппозиции к недавно выбранному на пост президента Беширу Жмайелю, модифицируют свои позиции. Часть их перешла от первоначального полного непризнания результатов президентских выборов к «конструктивной оппозиции в рамках парламентской демократии».

О возможности сотрудничать с новым президентом «в рамках оппозиции и на определенных условиях» заявляют и некоторые представители НПС. Национально-патриотические силы содействуют так называемому «плану умиротворения» Бейрута, активно осуществляемому ливанским правительством. Они уступают ливанской армии свои укрепленные позиции в стратегически важных секторах Западного Бейрута, в том числе в районах лагерей палестинских беженцев, позволяют вести разминирование и разборку баррикад, огневых точек и центров обороны.

В Западном Бейруте запрещено гражданским лицам появляться на улицах с оружием, палить в воздух по случаю семейных торжеств. Силы внутренней безопасности, поддерживаемые армейскими частями, охраняют государственные учреждения, банки, обеспечивают порядок на улицах. Ведется подготовка к размещению ливанской армии и в восточном секторе ливанской столицы, до сих пор контролируемом вооруженными формированиями правых.

И все же, как подчеркивают местные газеты, на пути к восстановлению мира, безопасности и стабильности в Ливане, к восстановлению его подлинного национального единства и освобождению от израильских оккупантов ливанскому народу еще предстоит решить немало проблем и пройти через нелегкие испытания.

Посылаю через Сирию второй материал для «Известий» за две недели, так как другой связи практически нет. Телефон с трудом (чего это мне стоило!) в корпункте восстановил. Теперь он работает, Москва даже пробилась ко мне в воскресенье 5.9. С тех пор пробиться не удавалось. Есть сведения, что международные линии связи в Ливане контролируются израильтянами и правыми.

15.9.82

Во вторник, 14 сентября, в 16 часов 10 минут страшный взрыв потряс Ашрафию, один из районов Восточного Бейрута. Взрыв произошел в штаб-квартире фалангистской партии, где в тот момент происходила встреча лидера этой партии Бешира Жмайеля с представителями фаланг. Бешир Жмайель прощался со своими коллегами, намереваясь отказаться от партийной деятельности в связи с избранием его на пост президента Ливана.

Взрыв произошел почти сейчас же после того, как он занял место во главе длинного стола и открыл прощальное собрание. Взрывчатка, как писали ливанские газеты, была заложена под его кресло. Всего же зал заседания был начинен, по утверждению тех же газет, примерно 300 килограммами взрывчатых веществ. Вместе с Беширом Жмайелем убито несколько десятков видных фалангистов, многие десятки ранены.

Фалангистские силы внутренней безопасности немедленно окружили развалины здания, начались спасательные работы. Пронесся слух, будто бы Бешир Жмайель спасся и кто-то видел, как его отправляли в госпиталь. Основатель ливанских фаланг Пьер Жмайель, его старший сын Амин Жмайель и лидеры-фалангисты бросились объезжать все бейрутские госпитали. Но вскоре под обломками были обнаружены останки Бешира Жмайеля. Опознать их удалось по фамильному кольцу на левой руке погибшего.

В полночь премьер-министр Ливана Ш. Ваззан объявил о смерти недавно избранного президента и провозгласил в стране семидневный траур.

Буквально одновременно с этим над Бейрутом появились израильские самолеты, и агрессоры начали вторжение в западный сектор города.

Журнал «Марди морнинг» № 533, 1982 г.:

«Одни называли Бешира Жмайеля народным героем, другие — беспощадным милитаристом. Его сторонники говорили, что он был единственным человеком, который мог спасти Ливан от постоянной межрелигиозной борьбы. Его враги утверждали, что он только лишь ввергнет страну опять в гражданскую войну.

Большинство противоречивых споров вокруг Жмайеля, бывшего адвоката, начинается с ливанской гражданской войны 1975—1976 годов. Он вырос от рядового до командующего право-христианской милицией, фалангистами, когда сражался против союза ливанских мусульман, левых сил и палестинских партизан. Он принимал участие в самых кровавых уличных боях, заслужив восхищение своих солдат и вечную ненависть своих врагов, которыми теперь он должен был бы управлять.

Жмайель родился в Бейруте 10 ноября 1947 года, был младшим из шести детей в семье христиан-маронитов. Его отец Пьер основал фалангистскую партию после того, как пришел в восхищение от гитлеровских нацистов, побывав в Берлине на олимпиаде 1936 года.

Он (Бешир) начал проходить регулярную подготовку в фалангисгских войсках с 13 лет. Когда командующий фалангистской милицией был убит во время военных действий в 1976 году, Жмайель унаследовал его пост. Несколько недель спустя он был назначен главой объединенного командования «Ливанских сил», коалиции милиций христианского «Ливанского фронта».

Христианский лагерь был серьезно расколот в 1978 году, когда фалангисты убили Тони Франжье, сына бывшего президента Сулеймана Франжье. Отец поклялся отомстить за смерть сына, и Жмайель в последующие 1979 и 1980 годы спасся от двух покушений. Во второе покушение погибла его дочь Майя и три его телохранителя.

Избранный президентом 23 августа, он должен был принести присягу в качестве преемника И. Саркиса 23 сентября. Мусульманские и левые лидеры, чьи сторонники дрались с христианскими милициями в войне 1975—1976 годов, выступали против его избрания, заявляя, что он кандидат тех сил, которые раскололи страну. В последнее время, однако, некоторые мусульманские лидеры пошли в направлении сотрудничества с Жмайелем, его помощники заявляли, что он хочет забыть прошлое и достигнуть согласия с мусульманами. Он подал в отставку с поста командующего милициями, когда заявил в июле, что намерен баллотироваться на пост президента».

В Ливане говорят, что убийство Бешира Жмайеля навсегда останется нераскрытой тайной. Однако целый ряд ливанских политических и общественных деятелей выступили с заявлениями, обвиняющими Израиль в том, что его разведывательные службы если не сами принимали участие в убийстве, то по крайней мере стояли за спинами убийц. Именно Тель-Авиву была необходима гибель Бешира Жмайеля, чтобы иметь возможность для дальнейшего продолжения агрессии против Ливана, оккупации его территории и вмешательства в его внутренние дела.

Как утверждали газеты Бейрута, израильтяне непосредственно «обеспечивали безопасность» Бешира Жмайеля и делали это со всей тщательностью. Однако в последнее время он своими действиями и заявлениями вызывал в Тель-Авиве «все больше и больше разочарования», «не оправдывал надежды» Бегина—Шарона.

События, последовавшие за гибелью Бешира Жмайеля, подтвердили, насколько его смерть была выгодна Тель-Авиву.

17.9.82

Передаю материал из Болгарского телеграфного агентства.

Ливанская трагедия продолжается. Сегодня в западном секторе Бейрута хозяйничают израильские оккупанты. Они заняли все важнейшие перекрестки, установили посты на главных улицах, ввели в городе комендантский час, а вернее, вообще запретили жителям выходить из домов.

Вооруженные до зубов агрессоры ворвались в город подло, трусливо, после того как саперы ливанской армии и межнациональных сил разминировали подступы к Западному Бейруту, убрали с бейрутских улиц баррикады и заграждения, а воинские подразделения национально-патриотических сил практически разоружились. И даже при этом агрессоры потратили двое суток, чтобы вступить в беззащитный Западный Бейрут.

Танки против джипов, гаубицы против гранатометов, «фантомы» против легкого автоматического оружия — такова была расстановка сил, когда захватчики входили в город, с трудом преодолевая ожесточенное сопротивление неорганизованных защитников города. При этом израильская пропаганда выдвигала одну за другой различные «мотивировки» этой очередной провокации Тель- Авива. То Тель-Авив пытался представить новый этап своей агрессии как действия в пользу защиты мира и порядка в Ливане, то утверждал, что он хочет «очистить» Бейрут от якобы оставшихся в нем бойцов Палестинского движения сопротивления, то грозил «помешать укреплению в Бейруте позиций левых сил».

Но так или иначе, вопреки всем «договоренностям», вопреки пресловутому «плану урегулирования» Ф. Хабиба и протестам ливанского правительства, Израиль впервые в своей истории оккупировал столицу арабского государства. Захватчики при этом по своему обычаю растоптали все нормы международного права, все международные конвенции, заняв несколько иностранных посольств, разграбив и изгадив их.

Западный Бейрут вновь лишен электричества, воды, горючего, хлеба. По улицам носятся израильские танки и бронетранспортеры. Израильские снайперы расположились на крышах высоких домов. Производятся массовые аресты «подозрительных».

Если раньше Тель-Авив делал вид, что воюет лишь против «террористов», как сионистская пропаганда именует палестинцев, то теперь открыто заявляет о намерении диктовать свою волю ливанскому правительству, ливанскому народу. «Мы уйдем из Западного Бейрута, лишь когда ливанская армия совместно с израильской будет в состоянии обеспечивать в нем порядок!»—нагло заявляет Тель-Авив.

Итак, и Тель-Авив, и стоящий за его спиной Вашингтон вновь разоблачены перед всем миром. Весь мир сегодня видит, чего стоят американские и израильские обещания. Цена им — нуль.

«Мир» по-израильски

«Я — Бейрут...». «Известия»

19.9.82

Всю ночь по улицам нашего квартала ползал израильский бронетранспортер. Его натужный рев то приближался к корпункту «Известий», то удалялся, все время напоминая, что оккупанты ввели в городе комендантский час. И хотя в Западном Бейруте им удалось подавить последние очаги сопротивления, они опасаются гнева ливанского народа: уже дважды оккупанты расстреливали здесь демонстрации протеста! Поэтому-то они и патрулируют улицы Западного Бейрута днем и ночью: солдаты в полной боевой выкладке, в глубоких, как ночные горшки, касках, крадучись, по-воровски прижимаясь к стенам, продвигаются под прикрытием танков или бронетранспортеров то к одному кварталу, то к другому.

— Мы принесли в Ливан мир! — заявил мне один из них, когда израильская застава остановила мою машину.

Я спросил, сколько ему лет и какая у него профессия.

— Двадцать, — ответил он и добавил, положа руку на автомат, висевший на шее: — Я — солдат!

— Но не будешь же ты всю жизнь солдатом!— сказал я.— А что будешь делать дальше? Есть у тебя жизненные планы?

Он на мгновенье задумался, потом опять повторил с упрямством:

— Я — солдат! Мы принесли сюда мир.

— Это по-твоему и есть мир?

Я кивнул в сторону улицы Мар-Ильяс. Улица, изуродованная израильскими снарядами во время позавчерашних боев, была полна рыданий. По ней шла похоронная процессия. Хоронили жителей квартала, погибших под огнем ворвавшихся в город агрессоров.

— Проезжайте!—махнул он мне рукой и отвернулся.

Это было в субботу, 18 сентября 1982 года. На улицах, по которым я ехал ранним утром, мне то и дело попадались группы стариков, женщин и детей, в молчании бредущих куда-то с отрешенным, потерянным видом. Эти группы были похожи на погребальные процессии. А через несколько часов я узнал, кто это — палестинцы, чудом спасшиеся от страшной смерти.

Стало известно, что израильские захватчики организовали в Сабре и Шатиле, лагерях палестинских беженцев, дикую резню, хладнокровно уничтожив самым зверским образом несколько тысяч ни в чем не повинных, безоружных мужчин и женщин, стариков и детей. Резня продолжалась двое суток. Израильские «миротворцы» таким способом «очищали лагеря от террористов». Этот факт признал и Тель-Авив, всячески изворачивающийся, нагромождающий одну ложь на другую, чтобы уйти от ответственности за чудовищное преступление, заставившее содрогнуться весь мир.

В Западном Бейруте оккупанты проводят облавы, обыски, массовые аресты. Используя кровавый опыт чилийского диктатора Пиночета, они хватают сотни ливанцев и свозят их на городской стадион, ставший местом допросов, пыток и истязаний. Оттуда же десятки ливанцев с завязанными глазами и скрученными за спиной руками увозятся палачами «в неизвестном направлении». Толпы женщин — жен, матерей, дочерей арестованных — рыдают у стен стадиона-концлагеря. Ни свидания с арестованными, ни передача им продуктов и медикаментов не разрешаются.

А когда наступает ночь, Западный Бейрут полностью погружается в глухую тьму — он лишен электроэнергии с момента захвата его оккупантами. И эта тьма — тьма оккупации, символ «мира» по-израильски, тьма, застилающая глаза и двадцатилетним израильским парням, не понимающим пока еще, что настоящий, подлинный мир — это созидание, а не разрушение, мир орала, а не штыка.

21.9.82

Сегодня в ливанской столице состоятся выборы нового президента страны. Срок пребывания на посту президента И. Саркиса истекает 23 сентября. Как единогласно предсказывают все ливанские органы информации, президентом будет избран Амин Жмайель, один из лидеров фалангистской партии, старший брат Бешира Жмайеля.

Выборы нового президента проводятся в помещении военной школы Фаядыйя в условиях строжайших мер безопасности, необходимых в том трагическом положении, в котором оказался Ливан в результате кровавой израильской агрессии и оккупации Бейрута.

Бейрутские газеты продолжают публиковать ужасающие снимки, сделанные в лагерях палестинских беженцев Сабра и Шатила. В лагерях пылают костры, в которых сжигаются тела растерзанных убийцами мужчин и женщин, стариков и детей. Под развалинами домов продолжают находить все новые и новые груды тел. Известно, что убийцы старались с помощью бульдозеров замести следы своих преступлений.

Газеты утверждают, что преступление было совершено головорезами Саада Хаддада, переодетыми в форму фалангистов. Имеются сведения, что израильские прислужники, переодетые в форму фалангистов, участвуют в проводимых оккупантами массовых облавах, обысках и арестах, что они пытались ворваться в штаб-квартиры Прогрессивной социалистической партии и Коммунистической партии Ливана, но сделать им этого не удалось.

Все бейрутские органы информации широко излагают призыв советского руководства к американской администрации о сотрудничестве в установлении мира на Ближнем Востоке и пресечении израильской агрессии. Этот призыв встречен широкой ливанской общественностью с воодушевлением и одобрением.

22.9.82

На второй день после избрания на пост президента Ливана Амина Жмайеля в стране объявлен официальный траур по поводу палестинцев, зверски убитых в лагерях беженцев Сабра и Шатила. Бейрутские  газеты, фактически самостоятельно проводящие расследование обстоятельств этого преступления, считают установленным следующее: .

Резня в лагерях была тщательно подготовлена израильскими оккупантами, которые массированным артиллерийским огнем прикрывали вторжение отрядов убийц на территорию Шатилы и Сабры. Эта «операция» началась вечером в четверг 16 сентября и продолжалась до утра субботы 18 сентября. Убийцы сконцентрировались под контролем израильских оккупантов в районе бейрутского аэропорта. Около 17 часов они направились в лагеря палестинских беженцев, входы в которые контролировались израильскими войсками. Всю ночь израильтяне запускали над лагерями осветительные ракеты, помогая тем самым убийцам «очищать» лагерь от «террористов». Когда же группа палестинских женщин обратилась к одному из израильских офицеров с мольбой о спасении и защите, тот цинично ответил, что «не имеет права вмешиваться во внутри-ливанские дела».

В субботу, как только журналистам стало известно о резне, оккупанты прервали телефонную и телексную связь Бейрута с внешним миром.

Лагеря Сабра и Шатила представляют собою ужасающее зрелище. Санитары в защитных масках извлекают десятки трупов из-под обломков домов, взорванных и разрушенных бульдозерами. Трупный запах чувствуется уже на подходах к лагерям, куда посты ливанской армии старались вчера не пропускать журналистов.

В Западном Бейруте ливанскими солдатами арестованы головорезы Саада Хаддада, открыто угрожавшие палестинским беженцам страшной судьбой мучеников Сабры и Шатилы, врывавшиеся в дома под предлогом обысков.

Израильские войска постепенно отходят от центра Западного Бейрута. Вместе с военной техникой солдаты увозят и легковые автомашины, украденные у местного населения. В некоторых кварталах они проводят «прочесывания» и аресты «подозрительных лиц».

Трагедия Шатилы и Сабры

«Я — Бейрут...», «Известия»

23.9.82.

Солдат ливанской армии тщательно проверил наши документы. За его спиной три бронетранспортера перегораживали въезд в лагерь палестинских беженцев Шатилу, один из двух лагерей в юго-восточном предместье Западного Бейрута, ставших местом кровавой оргии, организованной израильскими захватчиками.

Пока солдат проверял наши документы, мимо нас пронеслась белая автомашина с большими красными крестами на бортах. Солдат молча проводил ее взглядом и сделал жест, разрешающий нам войти в лагерь. Тяжелый трупный запах исходил отовсюду. От бетонных развалин двухэтажных домишек, тянущихся вдоль обеих сторон неширокой улицы, от носилок, прикрытых серыми одеялами, от палаток, в которых расположились представители Международного и Ливанского Красного Креста. У развалин сидели и стояли женщины в черных одеждах, с искаженными мукой лицами. Слышались рыдания. Старуха рвала на себе волосы, вздымая к небу высохшие руки:

— О, аллах! Где же ты? Почему не покараешь убийц?

А навстречу нам шли люди с кусками белой материи на груди, на материи нашиты красные кресты. Они шли четверками, в белых касках, с плотными повязками на лицах, хоть как-то спасающими от всепроникающего трупного запаха. Они несли все те же носилки, покрытые серыми одеялами. Они несли трупы мужчин и женщин, стариков и детей. Носилки грузились в кареты «Скорой помощи», и машины уносились из лагеря — к вырытым неподалеку братским могилам.

К нам подошел «секурист» (так здесь называют спасателей) в резиновой маске-противогазе, в оранжевом пластиковом жилете. Жестом показал, чтобы мы протянули ему платки, которыми мы закрывали себе нос и рот, щедро полил их пахучей жидкостью, смешанной с крепким одеколоном.

«Секуристы»-добровольцы, саперы ливанской армии, сотрудники Красного Креста разбирали развалины домов, взорванных вместе с их обитателями. Резали автогеном арматуру, связывающую глыбы бетона. Бульдозерами разгребали обломки.

Обитатели лагеря, те, кому чудом удалось уцелеть, спастись, помогали им кто как мог. Кто-то копался в развалинах, отыскивая остатки скудного имущества — изорванные тюфяки, обгоревшие одеяла, кастрюли, всякую мелкую утварь. Кое-где клубился густой черный дым. Это прямо на месте сжигали трупы, изрубленные на куски убийцами.

Мы зашли в хибару, чудом уцелевшую от уничтожения. Ее хозяин, мужчина средних лет, сразу же, узнав, что мы — советские журналисты, согласился рассказать нам о пережитом. Вот его рассказ:

— Меня зовут Ибрагим, я жестянщик. Родился и вырос в Шатиле. Женат, есть дети, мать. Сейчас их здесь нет, они у наших знакомых в другом месте, в лагерь возвращаться боятся.

Все началось в среду, 15 сентября, во второй половине дня. Еще нам ничего не было известно о гибели Бешира Жмайеля, а израильтяне уже начали артиллерийский обстрел наших лагерей, потом окружили их плотным кольцом. Мы почувствовали, что готовится что-то недоброе, и пытались покинуть Шатилу, но израильтяне не выпускали нас, даже успокаивали, говорили, что никакого зла нам причинено не будет. Ночь прошла тревожно. А с рассвета в четверг, 16 сентября, израильские самолеты стали носиться над лагерями на низкой высоте, будто бы они собирались нас бомбить, как это уже делали три месяца. Все попрятались кто куда.

Около четырех часов дня в лагере стали рваться орудийные снаряды. Снайперы, засевшие на крышах соседних домов, открыли огонь по тем, кто находился на улицах. Особенно много они убили детей. Затем со стороны южного входа в лагерь послышалась пулеметная и автоматная стрельба, взрывы, страшные крики женщин и детей. Это ворвались в лагерь солдаты Саада Хаддада. С ними были израильские и фалангистские офицеры. Они врывались в дома, мужчин хватали и куда-то уводили, женщин и детей расстреливали на месте или перерезали им горло, как баранам. Дома потом взрывали. Делалось это неторопливо, не спеша, но мы не могли бежать, не могли даже высунуться из домов — нас расстреливали снайперы.

Стемнело. Но израильтяне, окружившие лагерь, стали пускать осветительные ракеты, и убийцы при их свете спокойно продолжали резню. Они старались убивать ножами и кинжалами, чтобы было меньше шума. Около девяти часов вечера мне все же удалось вывести свою семью из лагеря. Мы выбрались в район госпиталя Барбир, где стояли израильтяне. Стали просить у них защиты, говорили, что в лагере идет резня. Они навели на нас пулемет и приказали возвращаться назад. «Офицеров никого нет, будут только утром, тогда и разберемся»,— сказал один из них. Мы, однако, в лагерь не вернулись, а укрылись в развалинах и всю ночь слышали жуткие крики, доносившиеся из лагеря. В пятницу вечером нас обнаружили израильтяне и хотели заставить вернуться в Шатилу, где продолжалась бойня, говорили, что теперь там все спокойно. Мы сказали, пусть они уж лучше убивают нас здесь, в развалинах. Бойня продолжалась еще одну ночь — до самого субботнего утра...

Ибрагим помолчал, потом продолжил:

— Солдаты Хаддада и фалангисты пришли в лагерь и утром в понедельник 20 сентября. Неправду говорят, что это были лишь панические слухи. Я знаю многих, кого в это утро хаддадовцы и фалангисты схватили и куда-то увели, как увели накануне человек четыреста мужчин; которых расстреляли и зарыли за кувейтским посольством»⁴. Назад вернулся лишь один старик. Но он от увиденного сошел с ума и сидит, уставившись в одну точку, не произнося ни слова!

Ибрагим тяжело вздохнул, лицо его исказилось гневом:

— А мы-то поверили было американцам, обещаниям Хабиба, что будем в безопасности!

...Перед уходом я хотел сфотографировать нашего собеседника. Он наотрез отказался:

Израильтяне еще не ушли. Они стоят в полукилометре от Шатилы...»

В тот день стало известно, что число жертв кровавой оргии далеко превысило уже три тысячи. А из-под развалин Шатилы и Сабры «секуристы» продолжали извлекать все новые и новые трупы.

Возвращались мы мимо израильских танков, стоявших у посольства Кувейта. Говорят, что какой-то американский журналист, вот также возвращаясь из Шатилы, подошел к израильскому офицеру и бросил ему прямо в лицо:

— Мне стыдно за мою страну, которая оплатила ваше оружие и форму, оплатила то, что вы учинили в Шатиле и Сабре!

Июнь — сентябрь 1982 года

Евгений Анатольевич Коршунов «Я — БЕЙРУТ...»

Редактор Ф. Л. Ц ы п к и н а Художественный редактор В. М. Носенко Технический редактор В. Д. Коннова Корректоры М. С. Никитина, Э. 3. Сергеева

И Б № 3609

Сдано в набор 11.02.83. Подл, в печ. 17.06.83. А01331. Формат 84Х100/з2. Бумага типогр. № 1. Гарнитура литературная. Печать высокая. Уел. печ. л 5,46. Уел. кр.-отт. 5,76. Уч.-изд. л. 5,48. Тираж 100 000 экз. Заказ № 113. Цена 30 к. Изд. инд. ХД-491.

Ордена «Знак Почета» издательство «Советская Россия» Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 103012, Москва, проезд Сапунова, 13/15.

Книжная фабрика № 1 Росглавполиграфпрома Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли, г. Электросталь Московской области, ул. им. Тевосяна, 25.

Издательство просит отзывы об этой книге и пожелания присылать по адресу: 103012, Москва, проезд Сапунова, 13/15, издательство «Советская Россия».

Писатель Евгений Анатольевич Коршунов родился в 1934 году. Окончил факультет журналистики МГУ. Автор романов и повестей «Операция «Хамелеон», «И придет большой дождь», «Гроза над лагуной», «Наемники», «Амаль», публицистических книг «Псы войны»... Кому они служат?», «Репортаж из взорванного «рая», пьес «У нac в общежитии свадьба», «Домашнее сочинение», «Кто боится электрического стула», а также поэм, стихов и рассказов. Произведения Евгения Коршунова переводились с русского на языки народов СССР, на английский, французский и португальский языки.

Литературную работу Евгений Коршунов сочетает с журналистикой, не раз бывал и освещал события в «горячих точках» планеты. С 1978 года — собственный корреспондент газеты «Известия» по Ближнему Востоку.

В 1982 году награжден орденом Дружбы народов.

СОВЕТСКАЯ РОССИЯ

Оглавление

«Я — Бейрут...»

Часть I. В осаде

Часть II. По ту сторону фронта

Часть III. Под пятой оккупантов