Не будите Спящую красавицу [Королева Марго] (fb2) читать онлайн

Королева Марго Не будите Спящую красавицу

Глава 1

Анна

― Ань, ты в своих делах скоро совсем завязнешь, ― пролепетала подруга, залетая в кабинет.

Я лишь грустно вздохнула. Сама знаю и в оправдание сказать ничего не могу. Уже, какой день на работе завал: не то, что расследовать преступления, возбуждать дела еле успеваю. С ума, что ли, все посходили?! Такое ощущение, что за последнюю неделю активизировались все граждане нашего района. И сплошь одни убийства, да не простые, а с особой жестокостью.

Только сегодня я возбудила пять уголовных дел, а ещё на столе лежит груда материалов проверки, которые даже не читала.

― Тебе везёт. Смотрю, уже всю почту разобрала, раз ходишь без дела, ― не отрываясь от монитора, набивая статистические карточки, отозвалась я.

― О, сморю еще живая, ― хмыкнула Олька.

― Как видишь.

― Давай хоть чаю налью, горемычная моя.

― Не откажусь. С утра маковой росинки во рту не было.

Ольга, молча подошла к столику, на котором стоял электрический чайник. Около десяти минут меня не трогали, и я со спокойной совестью смогла наконец-то добить эти чертовы карточки. Всё. Можно идти в прокуратуру, благо, что это «увеселительное» заведение находится недалеко.

― Новости слышала? ― поставила подруга на мой стол чашку с чаем.

― Какие?

― Нашего Ларионова то на пенсию отправляют.

― Так это и не новость, ― откинулась я на своём стуле, взяв в руки чашку.

― Уже завтра, ― только и сказала Ольга.

Продолжать фразу было незачем и так всё понятно.

― Как?! ― удивилась я. ― А кто же будет руководить этим балаганом? Неужто Филиппыч? ― подалась корпусом вперед. ― Всё-таки подсидел Алексееча! Вот старый жук!

― Было бы хорошо, если так, ― как-то без интереса ответила подруга. ― Тогда бы проблем не было. А так…

― А так? ― задала я вопрос, так как прекрасно знала, что Олька уже в курсе всех событий.

У неё время собирать сплетни есть в отличие от меня.

― С завтрашнего дня у нас новое руководство.

― Даже так?! И кто? Не томи уже, говори.

― С Аттиланской управы приедет.

― И за что его в наши края? В ссылку, что ли?

― Не знаю, но говорят строгий.

― Если строгий, то хорошо, ― поставила я кружку на стол. ― Глядишь, хоть порядок наведет.

― А сама не боишься?

― Кого? — удивилась я, убирая документы в папку.

― Нового руководства, ― съехидничала Ольга. ― Или ты у нас бессмертная?

― А мне скрывать нечего. Моё дело простое: сиди и расследуй. Детей крестить я с ним не собираюсь.

― Как же… Там, говорят, такой красавец. Как западёшь на него и родишь, и покрестишь, ―засмеялась подруга.

― Да ну тебя, ― кинула я в её сторону пачку со скрепками.

― А что?! Тебя никуда не вытянешь, может, хоть на работе замутишь с кем-нибудь, ― продолжая смеяться, подколола она меня.

― Ты неисправима, ― закатила я глаза. ― Ладно, болтать мне некогда, пошла на эшафот, ― и встала из-за стола, с грустью посмотрев на недопитый чай. А ладно, потом допью. Некогда сейчас.

― Иди-иди, ― услышала я вслед.

В прокуратуре проторчала два долбанных часа. Сначала ждала, когда его величество прокурор соизволит меня принять. Козел! Не мог раньше предупредить, я хотя бы экспертизы назначала. А потом на протяжении сорока минут, сидя у него в кабинете, слушала о том, что у нас в отделе работают одни бездари. Вот эта информация мне зачем?! Я тут причем?! Ну не нравятся ему наши сотрудники, так высказывай это руководству! Вот хотя бы новому и прямо завтра.

С таким отличным настроением, бубня себе под нос, словно старая бабка, я летела обратно в отдел. Не хватало еще на вечернюю планерку опоздать…

Когда часики на моём запястье показывали без пяти шесть, я уже была в трёх метрах от «родимой» Альма-матер. Как только подошла к шлагбауму, дорогу мне загородил внедорожник, окатив при этом грязной водой из лужи. На такой казус я только и смогла, что открыть и закрыть рот. Мои бедные туфельки, на которые я откладывала два месяца, в один миг пришли в негодность. Они, словно губка, напитались грязной водой, и теперь им была одна дорога ― на помойку.

Окошко со стороны водителя приоткрылось, и я услышала мужской тембр:

― Вы долго будете загораживать мне проезд?

― Что, простите? ― пискнула я, поднимая взгляд со своих мокрых ног на водителя.

Я была так ошарашена хамством со стороны мужчины, что даже переспросила, надеясь, что он хотя бы извинится.

― У вас проблемы со слухом? ― холодно ответили, не отрывая от меня оливковых глаз.

У меня аж мурашки поползли по спине и, увы, не от удовольствия. Брезгливый взгляд пробежался по моей фигуре, остановившись на тех самых злополучных туфлях, что по его вине превратились непонятно во что.

Да. Выгляжу я сейчас не очень. Мокрая и грязная, но это ещё не повод смотреть на меня как на бомжа в подворотне.

― Со слухом у меня всё в порядке, ― четко выговаривая каждое слово, произнесла я. — Думаю, проблемы как раз у вас, если при белом свете дня не видите куда едете. По правилам… ― хотела было разъяснить гражданину правила дорожного движения, но передумала, как только услышала скрежет зубов. Хотя о чём с ним разговаривать, если он даже не соизволил извиниться. ― Проезжайте, видимо, вы спешите куда больше, чем я, если давите пешеходов, ― уступила ему дорогу.

Машина тут же взвизгнула покрышками и стартанула с места. Шлагбаум уже давно не загораживал проезд.

― Вот же хамло, ― буркнула я. ― Всегда знала, что на таких дорогих тачках разъезжают одни ненормальные.

Моё настроение скатилось ровно до отметки плинтус. На планёрку уже не пойду. Куда я в таком виде? Туфли испорчены, чулки грязные, а запасных нет. И с голыми ногами не пойдёшь ― не положено, да и воспитание не позволяет.

Пока шла к дежурной части, машина незнакомца припарковалась почти около самого входа. Из внедорожника, вышел мужчина.

Я остановилась и сделала вид, что разговариваю по телефону, украдкой смотря на мужчину. Лучше уж подожду, пока этот гражданин определиться с маршрутом, а потом уже и сама зайду. Настроение и так ни к чёрту, ещё нахамлю, а потом буду страдать. А этому представителю сильного пола как раз и не рекомендуется высказывать своё «фи». Было видно, что он не просто из «богатеньких буратин», как любила называть таких представителей моя подруга. От этого человека веяло властью за километр. Тогда, стоя около его машины, я этого сразу не поняла. А сейчас, когда я более-менее «остыла», осознала это в полной мере.

И чего это, интересно, этот мужчина забыл в наших краях? Уж точно не заявление писать пришел. На таких работает уйма адвокатов, обивать пороги нашей «богадельни» с его стороны было бы неуместно. Может, новый руководитель? Навряд ли. Ольга вроде говорила, что тот приедет только завтра, да ещё и конец рабочего дня, смысла приезжать не вижу. И не похож он, если честно, на представителя власти «клана полицейских».

Я ещё раз окинула мужчину профессиональным взглядом. Дорогая одежда. Это видно даже отсюда. Кашемировое бежевое пальто, строгий тёмно-синий костюм, ботинки начищены до блеска, что даже отсюда глаза режет от их сияния. Модная причёска тоже говорила не в пользу обычных копов. Наши служивые носили самые обыкновенные короткие стрижки, ведь их всё равно не видно под головным убором. А здесь волосок к волоску. Стилист постарался на славу, создавая образ брутального мужчины. Канадка очень шла незнакомцу.

Мужчина, почувствовав мой взгляд, обернулся и нахмурился. Я быстро отвернулась, и закрыла глаза, словно маленькая девочка, которая была обнаружена на месте преступления, когда таскала спрятанные родителями конфеты.

― Чёрт. Попалась как маленькая, ― шикнула на себя за такую оплошность.

Так и продолжая прижимать телефон к уху, делала вид, что мне очень интересно слушать своего оппонента, даже иногда сама себе задавала вопросы, чтобы выглядело правдоподобнее.

Вздохнула спокойно только через несколько минут, когда перестала чувствовать на себе обжигающий взгляд в районе лопаток. Это означало одно ― мужчина ушёл.

Украдкой оглянулась. Действительно, никого нет, путь свободен.

Проходя мимо машины, наконец-то обратила внимание на марку. Такие автомобили стоят заоблачных денег, и мне их не видеть как своих ушей.

― Пижон, — адресовала я ругательство владельцу этого передвижного средства.

― Ань, ты чего ругаешься? ― услышала за спиной голос подруги.

Та как всегда подкралась неожиданно, застав меня врасплох.

― Олька, сколько раз тебе говорить. Не подкрадывайся ко мне, могу ненароком ударить, ― высказала подруге, даже не обернувшись.

― Да ладно тебе, ― махнула она рукой, поравнявшись со мной. ― Ты же вроде в прокуратуру ходила? ― оглядела она меня с ног до головы. ― А ощущение, что из канавы вылезла.

Я кинула на неё злой взгляд.

― Ты чего злая? ― сразу сменила она тон, став серьёзнее. ― Случилось что?

― Случилось, ― сквозь зубы проговорила я, дёргая входную дверь, ведущую в отдел, на себя, ― мне хочется одному наглому типу настучать по башке.

― О как! Ничего себе тебя разозлили, что ты даже на сленг перешла. И кто же этот красавчик? — поинтересовалась подруга, придерживая дверь, пока я входила.

Как всегда. Лишь бы повод был посплетничать.

― Тебе не все равно?! ― довольно грубо я ответила подруге, заранее зная, что она меня простит. А высказаться хочется, и даже больше ― хочется послать кого-нибудь да кое-куда и пешим патрулём. ― Прости, просто вывели из себя, ― уже нормальным тоном ответила я. ― Ты на планёрку не опоздаешь?

― А ты что, не идёшь?

― Как? В этом? ― подняла я ногу, указывая тем самым на свой непрезентабельный вид.

― Н-да… Ладно, я тебя, если что прикрою. Скажу, что ещё в прокуратуре. Давай, приводи себя в порядок.

― Спасибо, дорогая, ― вяло улыбнулась я. ― Ты мой настоящий друг.

На такой ноте мы и распрощались. Ольга пошла в кабинет, отведенный для проведения массовых мероприятий под названием планёрка или, как мы ещё называли — летучка, а я в домик неизвестно архитектора — туалет.

В дамской комнате я провозилась около двадцати минут. Естественно, что облик звезды экрана я так и не смогла принять, но хоть выглядеть стала презентабельней. Туфли окончательно пришли в негодность, и придётся их выбросить, так как толку от них, увы, не было никакого. На одной туфле отклеилась подошва.

― И за это я отдала столько денег, ― со злостью выбросила я туфли в корзину. — Лучше бы на рынке купила и то дольше проносила. Нужно наведаться в магазин и лицензию у них проверить. Глядишь, не будут продавать всякую дрянь.

А с виду такие приличные туфельки были.

Стоя на полу в одних чулках, почувствовала себя Золушкой. Хорошо, что форму не надела и пришла по гражданке. Искать в столь поздний час химчистку было бесполезно.

Юбка выглядела не лучше. На молочно-белом материале расползись грязно-бурые пятна. Придётся потратиться на такси. Опять очередные расходы. Но это вынужденная мера, ведь идти в таком виде домой было стыдно. Хорошо хоть туфли запасные есть в кабинете.

Сполоснув руки под водой, направилась к родным пенатам, по пути оглядываясь по сторонам. Странно! Коридор чист. Обычно в это время все спешат побыстрее домой, а тут ни души. Что-то планёрка затянулась. С одной стороны, это даже к лучшему. Моего позора никто не увидел.

В кабинете достала туфли и, натянув их, стала собираться домой, как вдруг дверь отворилась, и в помещение влетела раскрасневшаяся подруга.

― Ты чего? ― спросила я, когда вместо обычного щебетания услышала пустоту.

Ольга прошла мимо меня и плюхнулась на стул.

― Ань, у нас уже с сегодняшнего дня новый руководитель.

― Да? И кто? ― не оборачиваясь, я убрала дела в сейф.

― Соколовский Денис Александрович, ― с придыханием ответила девушка.

Понятно. Очередной претендент на суповой набор моей подруги.

― Ань, ты не представляешь, что было на планёрке. Когда он толкал речь, я думала что умру от перевозбуждения. Мои мурашки взбесились от тембра его голоса и галопом пронеслись по телу. Такого самца я ещё никогда не встречала. От него веет силой так, что… что, ― подбирала слова Ольга, размахивая руками. ― В общем, это просто невероятно.

― Все с тобой ясно, Ларина.

― И ничего не ясно, ― обиделась подруга. ― Ань, ты какая-то не интересная. Вроде молодая, стройная и на лицо симпатичная… А если принарядить, так вообще красавица, а на мужчин и не смотришь.

― Мне они ни к чему. Мне и без них хорошо живется.

― Ты всё вспоминаешь тех двух козлов, что не смогли разбудить в тебе женщину?

― Оль, не начинай, прошу, ― выдернула я из розетки шнур от компьютера.

― Да ты не фригидная. Тебе просто нужен хороший мужик.

― Оля?!

― Чего Оля?! Я говорю правду!

― Я не хочу говорить на эту тему, хорошо? ― с нажимом произнесла я.

― Хорошо, ― сдалась Ларина. ― Но только на сегодня. Тебя до дома подкинуть?

― Нет, спасибо. Уже такси вызвала. Будет с минуты на минуту. Ну и что говорил альфа будущей стаи? ― уселась я на свое место, ожидая звонка из такси.

― Да как всегда. Что мы поднимемся на новый уровень. Что у нас теперь будет новый график… И да, на собрании не было только тебя.

Я вскинула глаза на Ларину, чувствуя подвох.

― И?

― Ну я отмазала тебя, сказав, что ты у прокурора. В общем, ровно в восемь утра Соколовский ждет тебя у себя.

― А ничего, что рабочий день с половины девятого начинается? ― задала я вопрос больше себе, чем подруге. ― Одну меня, что ли?

― Да.

― И когда он успел только приехать. Ведь ничего не предвещало бури.

― Он приехал на той тачке, что стоит около центрального входа.

― Ужас, ― уткнулась я лицом в ладони.

― Это тот, кого ты хотела огреть по башке, да? — подалась корпусом в мою сторону Ольга.

― Какая ты проницательная особа, не желаешь к нам в подразделение? Дела расследовать?

Ответить подруга не успела. На телефон пришло сообщение, что моя «карета» ожидает у входа.

― Ладно, я пошла. До завтра.

Глава 2

Анна

Чувствую одним местом, что день не задастся. Результат налицо. Не успела встать с кровати, а уже умудрилась причинить себе увечье. Кот, как я называю его ласково ― Аркаша, улёгся на полу около кровати, я же спросонья нечаянно наступила ему на хвост чем и поплатилась. Теперь на ноге красуются две внушительные кровавые борозды. И как теперь идти на работу в юбке?

У-у-у… Точно. У меня же и колгот то нет. Совсем из головы вылетело. Если только чёрные чулки надеть, которые мне подарила подруга на день рождения в прошлом году.

Обработав царапины, полезла в шкаф искать элемент эротического белья, который так нравится представителям сильного пола. Последние колготки я испортила вчера, а купить новые не успела, придётся идти в том, что есть.

Раньше я никогда не носила чулки да, собственно, и надевать их было не для кого. В моей жизни было только два мужчины и то те не прошли проверку на проф пригодность и пришлось с ними расстаться. На этом моя личная жизнь закончилась. Искать новых ухажёров было некогда, так как работа отбирала всё моё свободное время, да и не очень-то хотелось, если честно. Наверное, не создана я для семейной жизни.

Чулки были дорогие и качественные. И даже цвет мой любимый — чёрный. Но было одно но, они шли в ансамбле с поясом, да ещё и сзади красовалась вертикальная полоса.

― Ужас! ― изрекла я, смотря на это безобразие. ― И как в этом идти?!

Покрутив «чудо-изделие» в руках несколько минут, горестно вздохнула, после чего стала натягивать на себя. Выбора особого у меня не было. Магазины ещё не работают, а совсем без колготок не пойдёшь. Если не сегодняшнее дежурство, надела бы просто брючный костюм.

Чулки сели хорошо, несмотря на то, что держались за счёт креплений ― зажимов к поясу. Только чувствовала себя не комфортно. Не моё это.

Когда я натянула юбку, мне стало ещё хуже. Она плотно легла на бёдра и теперь при движении чётко обрисовывала подвязки. Повернувшись спиной к зеркалу и увидев вертикальную полосу, даже побледнела.

― Может, он не заметит? ― с надеждой подумала, а вслух произнесла: ― Ага. Этот не заметит! Ну и ладно. Что есть, то есть. Зато раны на ноге не так видны, если только хорошо не приглядываться.

Аркаша, чувствуя свою вину, сидел под кроватью и не думал выходить. Мой нрав он изучил хорошо и теперь знает, подлюка, что я не в настроении.

― Выходи, ― обратилась я к коту. ― Пойдём, кормить тебя буду.

Тот жалобно мяукнул.

― Да выходи уже! Не буду я тебя ругать, ― пробормотала я, вытаскивая Аркашу из-под кровати. Тот не сдавался.

― Ну и фиг с тобой. Вот и сиди тут до вечера. А я пошла, наводить утренний марафет.

Когда подошла к трюмо, ужаснулась. Из зеркала на меня смотрела уставшая особа, двадцати четырёх лет. Под глазами залегли тени от долгого времяпрепровождения перед монитором, да и рыжая шевелюра не придавала красоты.

― Бледная как поганка, ― показала я язык отражению. ― И где Ольга только нашла во мне прекрасное? Страшная как смерть ей богу.

Замазав под глазами синяки и накрасив чуть реснички, стала выглядеть немного лучше. Волосы банально убрала в пучок, чтобы не лезли в лицо.

Через пять минут я уже тряслась в маршрутке.

Ещё через двадцать минут стала нервничать. Мы оказались в пробке. И это ещё учесть, что я вышла раньше.

― Вот непруха, ― чертыхнулась я про себя, смотря на часики, что болтались на моём запястье.

Через десять минут, максимум через пятнадцать, я должна быть у нового руководителя. Опаздывать в «первый рабочий день», было чревато последствиями, тем более изначально отношения у нас сложились не очень.

Пробка рассасываться и не собиралась. Быстрее пешком дойду. Встав со своего места, начала пробираться к входу, когда неожиданно почувствовала на своей пятой точке чьи-то руки. От неожиданности резко остановилась.

Это кто такой борзый?! Ладно, я была бы одета как обычный гражданин, так я же в форме! В форме! Кто-то тут бессмертный, однозначно. В груди заклокотала ярость. Словно в замедленной съёмке, обернулась. На меня взирал паренёк неформал с кривоватой улыбкой на устах.

Окинув его убийственным взглядом, остановила свой взор на его лице. Улыбка быстро сползла с наглого лица. Глаза заметались.

Я же почувствовала удовлетворение. Наконец-то он понял, во что вляпался.

― Чур меня, чур, ― дёрнулся от меня паренёк, на ходу перекрестившись, словно перед ним сам дьявол стоит, а не представитель власти.

Больной. Однозначно, больной.

А парень косился на меня со страхом в глазах, то и дело потирая очи, как обычно делают это люди, если не могут поверить своему взору.

Люди стали с интересом посматривать в нашу сторону. Хорошо хоть маршрутное такси наконец-то доехало до нужного места, и я быстро ретировалась. У меня есть ещё пять минут.

― Ань, ты куда так бежишь? Планёрка только через полчаса, ― остановил меня дежурный.

― Саш, некогда мне, начальник ждет. Кстати, он тут? Что-то машины его не видела?

― Здесь и уже давно. Успел уже нам вставить пистоны. А ты чего? Натворить что-то успела? — приготовился он слушать рассказ из моих уст, даже подбоченился около стены.

― Мне правда некогда, ― развернулась я к лестнице.

― А ты сегодня какая-то другая, ― с интересом прошелся он по моей фигуре, на что я лишь фыркнула, скрываясь за лестничным пролетом.

Очередной кабель на мою голову.

Пригладив волосы, что выбились из пучка, и прочистив горло, постучала в дверь.

На часах было 8.02.

― Войдите.

Дёрнув ручку, приоткрыла дверь. Дав себе мысленно пинка, морально подготовилась к встрече, заранее зная, что она будет не из приятных. Вошла, дверь плавно закрылась, не издав ни звука. Впервые я чувствую себя не комфортно в этом кабинете. Наверное, потому, что отношения с прежним начальником у меня были хоть и деловые, но дружественные. Да и повода особого не было заходить в «Святая святых» нашего отдела.

Начальник восседал в кресле, с интересом наблюдая за моими нервными движениями. Между пальцами он вертел ручку. Даже стоя около двери, я успела уловить известный логотип, что красовался на золотом корпусе.

Пижон. Даже здесь красуется.

При моём приближении мужчина с грацией опасного хищника откинулся на спинку кресла, положив ручку на стол.

Встав по стойке смирно, отрапортовала:

― Здравия желаю, товарищ полковник! Лейтенант Соколова Анна Владимировна по вашему приказу прибыла.

На несколько секунд воцарилось молчание. И я невольно почувствовала себя не в своей тарелке. Может со званием ошиблась? Не хотелось бы так опозориться перед руководством. Хотя Ольга говорила, что он полковник. И почему я не посмотрела на погоны, как зашла?! Только я хотела удостовериться в своей правоте, как тут же забыла о своей затее.

Мужской взгляд плавно заскользил по моему телу, заставляя чувствовать себя незащищенной. Так ещё мужчины на меня не смотрели. Свой осмотр он начал с туфель, хорошо хоть они у меня нормальные, и стыдно за них мне не будет. Глаза считывали меня, словно сканер. И, конечно же, больше всех он задержал свой взор на моих ногах, особенно на бёдрах.

По телу прошёл табун мурашек, в горле пересохло.

― Здравия желаю, лейтенант Соколова, ― наконец-то я удостоилась чести и на меня посмотрели как на сотрудника, а не как на женщину легкого поведения. ― Опаздываете, ― видно, что мужчина намекнул на мою некомпетентность, но почему-то тембр его голоса спровоцировал у меня совсем другие эмоции.

Мне захотелось растечься лужицей около его ног. Моргнула, чтобы избавиться от наваждения. Стало легче, но ненадолго. Как только он начал говорить, эффект возобновился.

Я смотрела на него, вернее, на мужские губы и не слышала ни единого слова. Его речь, словно музыка, заставляла моё тело откликаться. Дыхание участилось, мне стало жарко.

Да что же это такое?!

Нервным движением поправила галстук.

― Соколова, вы меня слушаете?

― Да, ― стараясь не смотреть на него, произнесла я.

― Вам нехорошо?

― Нет, ― тут же став по стойке смирно, ответила я. ― Всё хорошо.

― Значит, после развода жду вас у себя в кабинете с делами. Можете быть свободны.

Чёрт! Вот это попала! С какими делами? Пока он мне что-то втирал, я, как влюблённая дурра, глазела на него, капая слюной на пол.

― У вас есть вопросы? ― переключил он своё внимание на документы, что лежали на его столе, тем самым давая понять, разговор окончен.

― Никак нет, ― повернулась я к нему спиной, намереваясь побыстрее покинуть кабинет.

― Соколова?! ― раздалось тут же, и меня обжёг горячий взгляд где-то в районе резинок чулок.

― Да, ― резко развернулась я. Взгляд начальника метал молнии. Похоже, заметил. А я так надеялась. Приготовилась к взбучке.

― Вы почему в таком виде пришли на работу?! Вы случайно не перепутали заведение?!

― Нет, не перепутала. Если вы о чул… колготках… ― быстро исправилась я, но не помогло, мужчина уловил суть, и его взгляд тут же опустился на мои бёдра. Что-то как-то часто он осматривает мою тушку, ― то я переоденусь, как только будет возможность приобрести новые. Магазины открываются только в десять. Запасных у меня нет. По независящим от меня причинам они пришли в негодность, ― как можно спокойнее произнесла я. ― Я могу идти?

― Сейчас пойдём вместе, ― мужчина встал из-за стола, схватил со столешницы связку с ключами и быстро подошёл ко мне.

В нос ударил запах дорогого парфюма, и сознание опять поплыло.

Меня аккуратно взяли под локоток, и повели на выход. Около трёх минут я не сопротивлялась и по инерции передвигала ногами. Я была ошарашена. Да и близость мужчины действовала на меня, словно он пасечник, а я пчела, окуренная дымом.

Может, заболела? Просто по-другому объяснить свое тормознутое состояние я не могла.

― Куда вы меня тащите? ― наконец-то включилась моя голова в работу.

И то после того, как нас увидели несколько коллег. Время приближалось к началу рабочего дня, и народ подтягивался на свои места. Не хватало еще слухов на мою голову. Я попыталась скинуть мужскую руку со своего предплечья, когда услышала голос над ухом, отчего волосы встали дыбом и мурашки сделали второй заход вдоль тела:

― Прекратите устраивать истерику. Ничего я с вами не сделаю. Просто отвезу в магазин женского белья.

Пара предложений. Да каких?! Я споткнулась. И если бы не рядом идущий мужчина, расквасила бы себе лицо.

― Я и сама доберусь. Тем более, сейчас будет планерка. А я дежурю…

Денис Александрович остановился около выхода и, схватившись за дверную ручку, медленно произнёс:

― Соколова, в таком виде вы не будете ходить по отделу и тем более выезжать.

― Я не вижу проблемы, если я похожу в этом какой-то час?! Я же сказала, что заменю чулки, или вы думаете, мне самой в них комфортно? ― но увидев строгий взгляд, прошептала: ― Ну хотите, я их сниму вообще?

Дежурный, что проходил мимо нас, закашлялся услышав мою речь.

Только сейчас до меня дошло, что я сказала. Хотелось завыть. Опять ляпнула, не подумав. Почему-то только в присутствии нового начальника я веду себя, как полная дура.

Мужчина промолчал, лишь по заходившим желвакам на скулах, поняла, что начальник на грани.

― Соколова, вы большого мнения о себе, ― поставил меня на место Соколовский. ― Я понимаю, что красивая женщина требует и красивой огранки в виде белья… но можете запомнить, рыжие не в моем вкусе. Так что ваши старания напрасны.

Всё! Тушите свет! Это что? Он подумал, я хочу его закадрить?!

― Знаете что, товарищ полковник, ― окинула его взглядом с головы до ног, как делал он несколько минутами ранее, ― вы тоже не в моем вкусе, так что можете успокоиться.

То же мне «Пуп Земли» нашёлся.

И развернулась, яростно сжимая кулаки.

Уйти не дали, меня грубо схватили за локоть и всё-таки вывели из здания.

― Куда вы меня тащите? ― шикнула я на мужчину, даже наплевав на то, что он мой начальник.

― Я уже ответил на ваш вопрос, и повторять не собираюсь, ― нажав на кнопку брелка, разблокировал с моей стороны дверь в машине. ― Садитесь.

И не ушел. А стоит позади меня, чуть ли не в затылок дышит, тем самым закрывая мне путь к бегству.

Вокруг стали собираться зеваки из моих коллег, даже Ольга остановилась около шлагбаума и с глазами, как у ребенка, мысленно слала мне позыв: «хочу все знать».

Делать нечего, придется садиться, устраивать концерт не хотелось.

Только вот незадача. Юбка узкая, а порог на машине высокий. Я-то привыкла ездить на обычных легковых, и раньше проблем с тем, чтобы погрузить своё тело в салон автомобиля, не испытывала.

― Вам помочь? ― услышала я тихий тембр над ухом, и, не дождавшись моего разрешения, меня тут же аккуратно обхватили за талию и подсадили.

Я даже пискнуть не успела, как уже сидела на переднем пассажирском сидении. Мужчина, ничего больше не говоря, захлопнул дверь с моей стороны и обошел машину. Так же легко, с грацией хищника, запрыгнул на свое сиденье. Вставив ключ в замок зажигания, активировал двигатель.

Я сидела ни живая, ни мёртвая. Что делать и как себя вести в такой ситуации не знала. И так наговорила уже сверх положенной меры. А наживать себе таких врагов, как начальник, не очень хочется.

Стараясь не смотреть на него, сложила руки на коленях.

Соколовский резко нагнулся ко мне, и я вздрогнула от неожиданности. Не отрывая от меня своих красивых глаз, он поднял руку. Сердце загрохотало в груди как ненормальное. И даже знаю точную причину такого поведения моего двигателя в груди. Это мужчина, который с наглой улыбкой смотрит мне в глаза.

Скользнув напоследок по моим губам взглядом, схватил ремень безопасности и, перекинув через меня, пристегнул.

И чего лыбится, спрашивается?

― Знаете, ― глянула я в окно, чтобы убедиться, что толпа рассосалась, ― спасибо за помощь, но я лучше сама, ― и попыталась отстегнуть ремень.

Соколовский быстро тронул с места автомобиль, не дав мне ретироваться, отчего меня прижало к спинке сиденья.

― Можно вести машину аккуратней? ― от страха я схватилась за ручку.

До сих пор помню аварию, которая произошла несколько лет назад с моим участием. Поэтому и страх налицо. Ничего не могу с этим поделать.

― Не беспокойтесь. Я вожу хорошо, ― невозмутимо ответил Денис и, нажав на приборной панели автомобиля кнопку «Вызов», стал ждать ответа.

После пары гудков я услышала удивленный женский голос:

― Денис, да неужели?! Здравствуй, дорогой, ― голос потеплел и стал заискивающим. ― Какими судьбами? Неужели соску…

― Рина, я не один и на громкой связи, ― перебил мужчина женщину, видимо, чтобы та не разболтала все секреты.

― Кхм… по какому поводу тогда ты мне звонишь?

― Мне нужна твоя помощь. Думаю, ты не откажешь.

― Да? И чем я могу помочь полковнику, да еще и могущественному…

― Рина!

― Слушаю, ― вздохнули на другом конце провода.

― Ты на работе?

― Да, только вошла.

― Я сейчас к тебе подъеду. Буду примерно через десять-пятнадцать минут, ― и отключил связь, даже не попрощавшись с абонентом.

Дальше мы ехали в тишине. Каждый думал о своём. Не знаю, о чём думал Соколовский, я вот думала о том, что нужно подальше держаться от этого индивидуума.

Я чувствовала от него опасность на грани инстинкта, только не понимала, в чём именно эта опасность выражена. Ведь, по сути, он мне ничего не сделает? Но интуиция меня никогда не обманывала.

Меня напрягал его повышенный интерес ко мне. Знаю, что он высказал свои предпочтения, к которым я никаким боком не подхожу. Но и с другой стороны, какой начальник будет возить своих подчиненных до магазина и уж тем более нижнего белья?

Правильно. Никакой.

И еще меня пугала моя реакция на этого мужчину. Словно я под гипнозом. И когда он не сморит на меня, я могу соображать, а как посмотрит, так все…

Такие представители сильного пола у меня никогда не вызывали восхищения. Наоборот, отталкивали меня. Мой отец был такой же. Властный. Независимый. Твердый.

Можно было много говорить о нём, только я не хотела вспоминать. Помимо всего вышеуказанного, отец был тираном. Мать сбежала от него вместе со мной, когда я была семилетней малышкой. Отец искал нас, я это знаю точно, только почему он нас до сих пор не нашел ― для меня загадка.

― Расслабьтесь, ― его голос в полной тишине прозвучал, словно выстрел, и моя нервозность усилилась.

― Послушайте, ― обратилась я к полковнику, повернув насколько смогла в его сторону корпус, ― мне не очень комфортно ехать с вами в машине, я вас вижу второй раз в своей жизни, вы мой начальник… в общем, это нормально что я не могу расслабиться в вашей компании. ― Мужчина сбавил скорость и мельком посмотрел на меня. ― И я не могу понять суть вашего поведения. Если вам не нравится, как я одета, так накажите, в конце концов. Я и сама знаю, что нарушила ношение форменной одежды.

― Нравится, ― спокойно произнёс он, но я так тараторила, что не сразу услышала.

― Зачем тащить меня в магазин? Я не понимаю… Что нравится? ― дошло вдруг до меня.

― Мне нравится, как вы одеты, ― опять сказал спокойно и выдержано, не то, что я.

Я посмотрела на него безумным взглядом и открыла рот в возмущении.

― Я всё-таки мужчина, и мне нравится, как на хорошей складной фигуре выглядит белье. Только в нашем отделе не я один мужчина. Разборки внутри коллектива мне не нужны. Вы же первая прибежите ко мне, как только вас начнут домогаться. Считайте это жестом доброй воли с моей стороны.

Ну в этом я была с ним согласна.

― Кто ты? ― опять окинул он меня беглым взглядом, меняя тему разговора.

Один единственный вопрос, и я в прострации. Не думала, что мои глаза могут раскрыться ещё больше. Наверное, если посмотреть со стороны, я сейчас похожа на лемура.

― Как кто?! Соколова Анна.

― Ты не поняла. Я не спрашиваю твои паспортные данные, я их и так знаю. Я спрашиваю «КТО ТЫ?»

― Вы что, издеваетесь?! ― моему возмущению не было предела.

― Я чувствую в тебе сущность, только не пойму какую. Из какого ты клана?

Секунд двадцать я молчала, а потом засмеялась громко и отрывисто.

― Вы что, больны? Какой клан? Какая сущность?

― Я понимаю твою реакцию, но мне можешь доверять. От кого ты скрываешься? Охотники?

Я отвернулась от мужчины и вжалась в сиденье. Кажется, наш начальник психически нездоров или просто пересмотрел местных блокбастеров, что крутили каждые выходные по телевиденью и в кинотеатрах.

Оставаться с ним один на один мне становилось страшно. Я хоть и сотрудник полиции, но справиться с мужчиной, который отнюдь не хлюпик, не смогу. Моё главное оружие ― это ручка, в физическом плане я слаба, как котёнок.

― Денис Александрович, будьте так добры, остановите машину возле ближайшей остановки.

Полковник посмотрел на меня внимательным взглядом, тем более момент был удачный, мы остановились и ждали, когда светофор даст знак, чтобы тронуться. Я могла бы и посреди дороги покинуть салон, но привитые правила поведения не позволят мне этого сделать.

Соколовский и не думал выполнять мою просьбу. Как только на светофоре загорелся зелёный сигнал, мужчина дал по газам.

― Я сказал, что не трону тебя, ― очень легко перешел он на «ты». ― А я держу своё слово. Мы едем в магазин, после него я отвезу тебя на рабочее место. Тем более я задолжал за вчерашнее.

И всё?! Никаких извинений?! Просто констатация факта?!

А чего ты ещё ожидала Соколова?

― Мне от вас ничего не нужно. Я бы и без вашей помощи смогла упра… ― фразу недоговорила, так как слова повисли в воздухе, стоило только мне взглянуть в лобовое стекло и увидеть в какой магазин привез меня мой начальник. ― Вы что, серьёзно? ― взвизгнула я, когда он стал парковать автомобиль около знаменитого на весь Аттиан магазина женского белья под названием «Солидория». Да там одни подвязки к поясу стоят, как хорошее зимнее пальто. У меня с собой столько денег нет.

Чёрт! Я дёрнулась. У меня с собой вообще денег нет, только телефон.

― Я же сказал, что вам задолжал, ― пока я взирала на магазин, Денис Александрович обошёл автомобиль и открыл дверь с моей стороны. — Я видел, во что превратились ваши туфли и чулки, после встречи с моим автомобилем.

Что делать?! Что делать?! — металась одна единственная мысль в голове.

― Анна Владимировна, мне долго вас ждать? Или вам помочь? ― стал он наклоняться в мою сторону.

― Нет, ― тут же вытянула я руку в защитном жесте, ― я сама.

― Сами, так сами, ― отошёл он в сторону.

Я не стала особо заморачиваться и просто спрыгнула. Мне же не нужно изображать из себя «Леди Совершенство». Захлопнув дверь, повернулась к начальнику:

― Денис Александрович, и всё же я думаю, это плохая идея. Мне не нужны сплетни и вам, думаю, тоже.

― Не беспокойтесь. Никто не узнает, если вы сами об этом никому не расскажете. Чем быстрее мы определимся с покупками, тем быстрее вы вернётесь к делам насущным.

Вот непробиваемый.

― Мне неудобно в таком виде заходить в магазин. Мы же в форме!

― Успокойтесь и делайте вид, что вы по работе.

Скрипнув зубами, я обошла мужчину и направилась прямиком в салон, чувствуя, как меня прожигает взглядом начальник.

Посетителей не было. Видимо ещё рано. Хоть в чём-то мне повезло.

За прилавком красовалась миленькая блондинка чуть младше меня или около того. Увидев нас, сделала стойку, и её губы расплылись в улыбке:

― Здравствуйте, чем могу помочь?

Ответить я не успела, за меня это сделал начальник:

― Милана, здравствуйте. Помогите, пожалуйста, определится с выбором Анне Владимировне.

― Здравствуйте, Денис Александрович, ― не знала, что можно так улыбаться. Губы девушки растянулись ещё больше. Ещё чуть-чуть и треснут. ― Конечно, поможем.

― Вот и хорошо. Я к руководству.

― А? ― посмотрела она на меня, а потом на начальника.

― Как обычно, ― и скрылся за дверью.

Это что было? Мало того, что меня насильно привели, ещё и выбор за меня сделали. Я, конечно, не идиотка, и всё прекрасно поняла. Так он с продавщицей обговорил, кто будет платить.

Я так скрипнула зубами, что даже испугалась, как бы потом не пришлось обращаться к стоматологу.

― Анна Владимировна, ― обратилась ко мне девушка уже не в первый раз, ― что бы вы хотели?

― Мне нужны колготки, ― спокойно ответила я, повернувшись к продавщице. Она же не виновата, так что на ней зло срывать было просто глупо.

― Вам какие?

― Обычные. Чёрные.

― У нас с сегодняшнего дня начались скидки на коллекцию…

― Милана, мне просто нужны колготки, ― оборвала я девушку, решив сэкономить время и её и своё.

Девушка пожала плечами и, полазив по шкафчикам, положила на витрину несколько пар колгот.

Я же украдкой глянула на ценник.

Ну и цены?! Это не колготки, а хороший обед в элитном ресторане.

― А где можно переодеться?

― Проходите сюда, ― указала она на кабинку, ― может, чаю или кофе?

― Нет, спасибо. Если вы вызовите мне такси, буду премного благодарна.

― Хорошо.

Я зашла в кабинку и первым делом стала набирать номер банка.

― Здравствуйте. Банк «Ангория». Слушаем вас.

― Здравствуйте. Мой код 20–45. Соедините меня с менеджером Екатериной Доловец.

― Соединяю.

Ровно через три секунды я услышала заветный голос:

― Ань, что случилось?

― Кать, привет. Выручай. Потом все объясню. Разблокируй мой счёт и переведи на чип.

― Хорошо, потом расскажешь. Через несколько минут сможешь воспользоваться.

― Спасибо.

Натянув колготки, я, довольная как слон, вышла из примерочной.

― Милана, всё хорошо. Я желаю расплатиться.

― Но…

― Сама, ― произнесла я таким тоном, что перечить мне не стали.

― Карта?

― Да. С телефона.

Сделав все необходимые операции и, поблагодарив девушку, я направилась к выходу, но потом вернулась.

― Милана, вы не одолжите мне ручку и листок.

― Да, конечно, ― подвинула она мне искомые предметы, с интересом наблюдая, как я пишу.

С её стороны было неприлично читать чужие записки, но я чихала на этот этикет. Всё равно потом прочтёт, так зачем сейчас ругаться?

«Уважаемый Денис Александрович!

Спасибо за внимание, не смею больше Вас задерживать.

Анна Владимировна».

― Передайте это Денису Александровичу, — свернув листок, я сунула его в руку продавщице.

― Да, конечно.

Вот теперь можно и на выход.

Глава 3

Денис

Оставив свою подчинённую в торговом зале, я зашёл в кабинет к руководству. Мальтова Рина Геннадьевна уже шла ко мне навстречу, распахнув свои объятья. О моём визите ей сообщили камеры наружного наблюдения.

― Дорогой, здравствуй, ― от её слащавого приветствия у меня свело скулы.

― Рина, прекрати! — остановил я её на полпути, как только понял, что свою затею затащить меня под венец она так и не оставила.

― Чай? Кофе? — тут же сменила она курс.

Сразу видно женщина неглупая и хочет зайти с другой стороны. Только и я не промах. В кабинете отчётливо витал запах Мандрагоры, одной из составляющих приворотного зелья.

― Нет. Спасибо.

― Зачем пожаловал? — отвернулась она от меня и, виляя бёдрами, направилась к своему рабочему месту.

Я только хмыкнул про себя.

― Мне нужно проверить одного человека.

― А человека ли? — присела она в своё кресло, грациозно закинув ногу на ногу. Юбка съехала по бёдрам, открывая мне резинку чулок.

Я окинул её ленивым взглядом. Эту позу женщин я выучил давно. И меня на неё не поймать. Я уже не юнец, чтобы заигрывать с каждой более или менее привлекательной особой женского пола.

Упёрся плечом в косяк двери, сложив на груди руки, и обворожительно улыбнулся сидящей напротив женщине.

― Денис, когда ты так улыбаешься, мне становится нехорошо, ― и в подтверждении своих слов дотронулась до своего горла.

― Передай моей матери большой привет.

― Что? — вскинула она на меня глаза, и тут же спохватилась. ― Передам, конечно.

― Сварить зелье из самой Мандрагоры… ― вложил я в интонацию нотки восхищения. — Или это уже ты постаралась?

Взгляд женщины тревожно заметался с меня на столик с чашками и обратно.

― Рина, будь благоразумной и оставь затею. Этим ты ничего не добьёшься и сделаешь хуже только себе. И, пожалуйста, верни книгу матери, пока она не поняла, что это ты её у неё изъяла.

― Я ничего не брала.

― Книга в твоём столе.

― Но как? — открыла она рот в изумлении.

― Ты забыла, кто я. Я чувствую зов крови. Книга откликается мне.

― Что-то я не подумала об этом.

― Рина, ты многое упускаешь из вида, ― мягко засмеялся я, покачав головой. ― Тебе ещё расти и расти.

― Куда мне до тебя, ― буркнула она, меняя позу. Теперь передо мной сидела деловая женщина. — Говори, зачем пришёл и проваливай.

Вот тут я не удержался и засмеялся во весь голос.

Рина фыркнула и обиженно засопела.

― Ты непробиваемый, да?

― Завидуешь? ― сверкнул я взглядом, взывая к сущности девушки.

Кожа на лице Рины пошла рябью, показывая мне истинное «я». За хорошенькой мордашкой скрывалась сущность Моры, помесь лисы и дикого кота.

― Прекрати, я поняла.

Я моргнул и отпустил зов.

― Всегда удивляюсь, как это у тебя получается. Я сама не всегда могу схлынуть, ― быстро пришла она в себя. — Кого нужно проверить?

― Девушку, что пришла со мной.

― Это та, что чинной походкой направляется на выход? ― съязвила Рина, припомнив мне недавний инцидент с показом силы.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как подойти к столу, на котором стоял монитор. Развернув к себе плазму, упёрся ладонями о столешницу и стал наблюдать за девушками в зале. Анна и не думала уходить. Она что-то быстро писала на листке.

Что-то было в этой девушке такое, что заставляло мою сущность проявлять к ней интерес. Я даже невольно повторил за ней наклон головы, пытаясь рассмотреть, что же она писала.

Поставив точку, Соколова свернула записку конвертиком и с такой зловещей улыбкой передала продавщице, что все сомнения пропали разом. Это послание предназначалось мне.

Царственной походкой, будто она хозяйка положения, Анна Владимировна покинула торговый зал.

Я не стал останавливать её. Оставим эту партию за ней. Следующий раунд будет за мной.

На губах расцвела дьявольская улыбка.

― Или ты стареешь, или девушки наконец-то стали думать головой…

Я повернул голову в сторону Рины, и девушка тут же заткнулась. Мне было совершенно наплевать на мнение особы, сидящей рядом со мной. Моя гордость не пострадала ни в коей мере. И девушка это прекрасно знала. Мальтова в который раз проявила глупость, показав свой интерес ко мне.

― Чего не остановил, раз пришёл мне её показать? — опустила она взгляд, не выдержав моего давления, тем самым показывая слабость и подчинённое положение по отношению ко мне.

― Она ехала в моей машине, этого будет достаточно. Я хочу, чтобы ты по запаху определила, к какому клануона принадлежит.

― Ты смеёшься? Я что тебе нюхач?!

― Ты мне задолжала, ― напомнил про должок. ― Если поможешь мне в этом вопросе… прощу.

― Точно? — неуверенно поинтересовалась она.

― Я держу своё слово.

― Хорошо. Пошли.

Когда мы вышли в торговый зал, продавщица засуетилась и подбежала ко мне.

― Денис Александрович, вам просили передать, ― и протянула мне ту самую записку, что так старательно писала моя коллега.

Я поблагодарил и взял письмо. Читать не стал, оставил на потом.

― Читать не будешь? — вытянулось в удивлении лицо Рины, когда я положил согнутый листок во внутренний карман пиджака.

― Нет.

Мальтова пожала плечами, развернулась и пошла на выход. Я следом.

На всякий случай обвёл улицу взглядом, хотя прекрасно понимал, что меня ждать не будут. В воздухе витал шлейф духов Соколовой. У меня нюх лучше, чем у человека, но хуже, чем у оборотней, поэтому я и попросил об услуге Мальтову. Рина чистокровный оборотень и обладает отменным обонянием.

Нажав на брелке кнопку, разблокировал двери. Рина тут же залезла в салон. Я последовал за ней.

Глубоко вдыхая, женщина водила носом.

― Странно, ― сказала она после нескольких минут, ― я чувствую только человеческий запах. С чего ты решил, что в ней есть сущность?

― Я чувствую в ней силу. Попробуй ещё, ― не отставал я от женщины.

Рина послушно выполнила просьбу, даже повернулась к спинке сиденья, глубоко втянув воздух.

― Ничего. Только человек, ― повернулась ко мне.

Я внимательно посмотрел на неё. Не врёт.

― Я не вру.

― Верю, — я отвернулся от девушки и задумчивым взглядом уставился в окно.

― А ты взывал к её сущности? Или должностной этикет не позволяет?

― Да. Ещё в первый раз, когда не знал, что она мой подчиненный.

― И?

― Сущность молчит.

― Тогда не понимаю. Может, она сильнее тебя или заражённая? Новый вид?

― Этого мне не известно. Одно знаю точно ― не зараженная. Я не чувствую от неё агрессии. В любом случае, спасибо. Твой долг оплачен.

Рина тут же «рыбкой вынырнула» из машины.

И я её понимаю. Служить колдуну, было делом чести. И именно служить, а не отрабатывать долги. А у Рины был хороший долг (за который можно было попасть в вечное услужение), который я списал за такие несущественные заслуги.

Откинувшись на спинку сидения, вытащил записку. В нос сразу же отчётливо ударил запах человека. И не одного. Запах продавщицы был сильнее, ведь именно она держала записку последней. Но и аромат Анны тоже сохранился, правда, был еле уловимым даже для моего обоняния. Не читая, поднёс конвертик к носу и глубоко втянул воздух, прикрыв глаза. Моя сущность внутри тела встрепенулась, помогая мне разграничить запахи.

От усилий, что «мы все втроём» прикладывали, у меня на руках выступили вены, и побежала рябь татуировок. Из внутреннего зеркала, что висело в салоне автомашины, сверкнули глаза с желтыми зрачками.

Ничего. Пусто.

Я не уловил запах ни единой сущности, только запах человека.

А должен был!

При первой встрече с Соколовой я подумал, что ошибся. Почуяв импульс силы, на автомате свернул, даже не заботясь, что при таких манипуляциях с автомобилем могу нечаянно причинить кому-то вред. Меня словно магнитом тянуло к этому злосчастному шлагбауму, возле которого и стояла моя подчинённая.

Мне тогда повезло. Я вовремя взял себя в руки и только лишь облил Соколову грязной водой из лужи. А могло быть и хуже.

Однако, как только я оказался на месте, всё исчезло. Я не чувствовал больше ничего и списал всё на банальную усталость. Трое суток, в течение которых я в составе совета гонялся за охотниками, сделали своё дело. Резерв силы был на нуле. Поэтому и неудивительно, что я так среагировал. Мне чудился источник всюду, словно путнику оазис в пустыне.

Сегодня я был крайне удивлен и опять же при встрече с Соколовой. От неё действительно фонило силой. И это означало только то, что она одна из наших. Но как бы я не пытался воззвать к её второму я, получал отказ. И не простой. Её сила защищала сущность, не давая распознать.

Я несколько раз пробовал вывести Соколову из себя, чтобы она проявилась. Всё тщетно.

― Чёрт, ― выругался, стукнув кулаком по рулю.

Моё внимание опять привлекла бумажка, что была зажата в кулаке.

Развернул. Прочитал. Сопоставил. Перечитал.

С каждым прочитанным словом на губах медленно расползалась улыбка.

― Вот ты и попалась птичка, ― кажется, я стал догадываться, кто она.

Анна

В тот злополучный день я больше своего босса не видела. Даже не знаю радоваться мне или плакать по этому поводу. Телефон тоже молчал. Вернее, молчал в первой половине дня, а потом он просто «сдох». И я радостная, что всякие личности мне названивать не будут, спокойно охраняла спокойствие граждан, мотаясь на дежурном автомобиле по всему городу. Ночь, в отличие от дня, выдалась нормальная, вызовов не было совсем, так что я смогла выспаться. Благо, что диванчик в кабинете у меня удобный.

Стрелка на часах, что висели над входом, приближалась к восьми, а это означало, что я могу уже потихоньку собираться домой. Осталось только сдать смену.

Быстро привела себя в порядок и спустилась в дежурную часть.

― Ань, ты пистолет сдавать собираешься? Одна ты осталась, — недовольно прогудел дежурный.

― Леш, не гуди. Я вовремя пришла. И, конечно, я буду сдавать пистолет, мне знаешь, не нравится, когда он висит у меня тут, ― и для наглядности ещё и ткнула в кобуру. — Была бы моя воля, вообще не получала бы его.

― Пошли, ― встал Алексей со своего места. ― Паш, я в оружейную. ― И уже мне: ― Чего, до сих пор боишься?

― Да не боюсь, просто не люблю я оружие, вот и всё. И когда выезжаю, опасаюсь, что его у меня или отберут, или я его потеряю.

― Неправильная ты какая-то, ― открыл он «Святая святых» всех мужчин. — Работаешь в органах, а оружия боишься.

― Моё дело расследовать дела. Да и причинить вред человеку не смогу. Мне легче его по голове огреть, чем выстрелить. Поэтому и говорю, что пистолет мне не нужен совсем, от него только одна головная боль.

― Ладно, давай уже. Патроны все на месте? — и улыбнулся.

― Издеваешься? Издевайся-издевайся. Только потом не подходи ко мне за помощью по юридическим вопросам.

― Не обижайся. Я же шучу, ― тут же пошёл он на попятную.

― Да знаю я. Слушай, а начальник пришёл? — поинтересовалась между делом.

― Пришёл. Где-то минут за десять до того, как ты спустилась.

― Понятно.

― Натворила что? — закрыв комнату, он повернулся ко мне.

И почему сразу натворила?

― Нет. Просто нам же смену сдавать. Мы вроде как первопроходцы.

― Да вроде нормальный он.

― Вот и посмотрим. Ну что, пошли сдаваться?

― Пошли.

В классе служебной подготовки уже сидел народ. Я поздоровалась с коллегами и присела на своё место.

Ровно через пять минут зашёл он. Я узнала это каким-то шестым чувством. Мне даже поворачиваться не нужно, уверенность была стопроцентная.

В доказательство моей правоты Денис Александрович прошёл около меня, обдав острым запахом духов, отчего я скривила носик. Запах был тот же, что и вчера, но сегодня он мне не понравился. Был чересчур резким. Да и не только у начальника. У всех, кто сидел рядом со мной, был противный запах. Только мой один нормальный, и то, наверное, потому, что я не надушилась утром.

К горлу подкатил ком. Прикрыв нос ладонью, пыталась не сильно втягивать воздух, чтобы не спровоцировать рвоту. Голова разболелась не на шутку.

Дежурный вещал со своей трибуны, доводя до сотрудников служебную информацию. Денис Александрович внимательно слушал, не забывая при этом кидать на меня взгляды.

Я поначалу старалась не смотреть на него в ответ, но потом моему терпению пришёл конец. Мне просто надоело, что меня разглядывают, словно зверушку в зоопарке. И не сдержав в себе возмущение, в упор посмотрела на начальника. Тот так «проникся», что подался корпусом вперед, почему-то хмуря брови.

― Товарищ полковник, у меня всё, ― отрапортовал дежурный.

― Можете присесть на свое место, ― ответил начальник и наконец-то отвел от меня взгляд.

Дышать сразу стало легче.

Дальше планёрка пошла по обычному сценарию. Обсуждались рабочие моменты, только я в них не вникала совсем. Мне было не до этого. У меня разом ухудшилось самочувствие. Помимо того, что посторонние запахи вызывали тошноту, так ещё и в глазах появилась рябь, отчего картинка стала искаженной. Силуэты коллег расплывались в бесформенные пятна. От того, что я пыталась сфокусировать взгляд, разболелась голова. Я запаниковала. Раньше проблем со зрением никогда не испытывала, да и последний медосмотр показал, что оно у меня стопроцентное. Ухватившись за спинку кресла, что стояло передо мной, зажмурила глаза и сосчитала до десяти, пытаясь, таким образом, успокоиться.

Когда открыла их, картинка хоть и была далека от идеала, но казалась всё же чётче, чем минуту назад. Я хотя бы стала видеть отчётливо контуры предметов и людей.

Перевела взгляд на коллегу, что сидел в соседнем ряду. По идее, когда я вошла в класс, там сидел Антонов Павел. Но сейчас я его не узнала. Черты лица были резкие. Челюсть сильно выпирала вперед и смахивала больше на обезьянью, чем на человеческую.

Я прищурилась, как делают пожилые люди, и подалась корпусом вперёд. Увиденное повергло меня в шок. Это был не Пашка, хотя и одет в форму. Это было что-то среднее между человеком и животным. Оголенные участки тела, руки, шея и голова были покрыты серой шерстью.

Человек или животное (даже и не знаю, как это назвать), почувствовав мой взгляд, обернулось ко мне и улыбнулось. Но на улыбку это было мало похоже, скорее, на оскал. С диким ужасом я отвернулась, стараясь не смотреть ни на кого.

Сердце колотилось как сумасшедшее.

― Ань, ― шепнули мне на ухо, и я подскочила на месте, чем привлекла к себе внимание.

― Ты чего? — спросил сосед.

― А? — схватилась я за сердце. — Что-то мне нехорошо.

― Соколова, мы вам не мешаем? ― послышался строгий голос начальника.

Перевела взгляд на Дениса Александровича и пропала.

Соколовский тоже имел не совсем человеческие черты. Но я их плохо рассмотрела. Я не могла отвести свой взгляд от его очей, что были желтого цвета. Они светились, будто два фонаря.

― Соколова? — и мне кажется, я даже услышала рычащие нотки в его тоне.

Я стала испуганно смотреть на коллег, которые как один обернулись ко мне. Ровно половина из присутствующих были зверями.

Мне резко стало не хватать воздуха. Схватившись за ворот рубашки, хотела ослабить галстук, чтобы облегчить дыхание. Не успела. Начала падать в обморок…

Глава 4

Анна

Было уже давно за полночь, и я с каждым шагом ускорялась и чуть ли не бегом пробежала две улицы. Темнота, что пряталась между домами, нагнетала, и хотелось уже побыстрее оказаться дома.

Поднялся промозглый ветер. Я поёжилась и закуталась в куртку по самый нос, оглядываясь по сторонам. Осталось пройти один переулок, и я буду у себя.

Когда шагнула в темноту, из подворотни с диким криком выбежал кот. Я перепугалась чуть ли не до смерти и прислонилась спиной к стене.

Прижав руку к груди, пыталась успокоить дико бьющееся сердце.

― Так можно и дух испустить, ― нервно засмеялась я, отлипая от стены, чтобы продолжить путь.

И только повернулась в нужную сторону, как увидела в темноте два светящихся шара. Они плыли в воздухе, приближаясь ко мне, напоминая мне глаза кота из мультфильма «Алиса в стране чудес».

Я медленно попятилась, пытаясь не упустить из виду то, что с каждым мгновением становилось ко мне ближе.

И вдруг из темноты вышел начальник.

― Анна Владимировна, почему вы в такое время ходите одна без сопровождения? ― в обычной своей манере заворчал мужчина.

Я моргнула и расслабилась. И это стало моей ошибкой.

Соколовский посмотрел на меня желтыми глазами, начиная трансформироваться в зверя. Я отчётливо видела, как руки покрываются шерстью, как вместо ногтей, вырастают когти.

Я, словно статуя, застыла на месте. По спине поползли мурашки, тело сковало холодом от осознания, что мне никто не поможет. И это было последнее, о чём я смогла подумать. Зверь кинулся на меня.

― Анна! Анна! ― кто-то сильно ударил меня по щекам, отчего я пришла в себя. Резко распахнув глаза, первое, кого увидела ― свою подругу Ольгу, которая с обеспокоенным взглядом всматривалась мне в лицо. ― Ты как?

― Нормально, ― почему-то прошептала я.

― Пить хочешь?

Кивнула.

Ольга взяла с тумбочки стакан и поднесла к моим губам, придерживая другой рукой голову. Сделав пару глотков, я упала на подушки и обвела комнату взглядом. Это была моя квартира.

― Ну ты меня и напугала, ― присела на краешек кровати подруга и прижала ладонь к моему лбу. ― Вроде температуры нет и то хорошо.

Я непонимающе, посмотрела на неё.

― Ты уже почти сутки в отключке. Вчера как упала в обморок на планерке, так и спала весь день и всю ночь.

― А? ― опять прохрипела я. ― Я что, заболела?

― Приболела. Обычная простуда. Через два дня будешь как огурчик.

― Да? ― с сомнением посмотрела я на неё. ― А почему я хриплю? На простуду не похоже.

― Похоже, ты голос сорвала, ― покачала она головой. — Ань, ты так кричала во сне, я тебя никак не могла разбудить. Ты напугала меня до чёртиков.

― Оль, а почему я не в больнице? ― задала вполне закономерный вопрос.

― Так простуда простая, ничего серьёзного. А мне отгулы дали, чтобы я за тобой присмотрела.

― А меня врач осматривал?

Подруга лишь рассмеялась.

― Анька, вот ты точно следак. Ни убавить, ни прибавить. Только очухалась, а уже допрос мне устроила.

― Просто я хочу восполнить пробелы. И мой вопрос вполне логичный.

― Врач был, ― вздохнула подруга. ― Дедулька хороший. Осмотрел тебя, назначил лечение и даже больничный сделал. Аж на четыре дня.

― Почему на четыре? ― удивилась я. ― А мне что, потом на приём идти не нужно?

― Нет, твой больничный уже закрыт и лежит на тумбочке.

― Не понимаю, как можно выписать больничный, если неизвестно, сколько будет болеть человек.

― Ему можно доверять. Он сказал, что сейчас ходит поветрие. И болезнь длится два-три дня.

― А что за врач-то? Может, лучше я к нему схожу, так сказать, удостоверюсь точно.

― Это ты у Соколовского спроси.

― А при чём здесь начальник? — приподнялась я на локтях.

― Так это он привёз доктора. Кстати, и домой привёз тебя тоже он.

С каждым словом, произнесённым Ольгой, у меня всё больше и больше увеличивались глаза.

― А ну колись, ― сменила тему разговора девушка, ― что у тебя с ним?

― С кем? ― не сразу поняла я, о чём говорит подруга.

― С кем, с кем? С начальником!

― Ничего.

― Ага. Я так сразу и поняла… ― отвернулась подруга от меня, обидевшись. ― Она с ним разъезжает на машине по городу, он её сам несёт на руках, когда та падает без чувств, вызывает ей врача. Конечно, у вас ничего нет.

― Оля!

― Что Оля! Я уже, ― открыла она рот, чтобы озвучить свой возраст, но потом передумала, ― вон сколько раз Оля, ― махнула перед моим лицом ладонями несколько раз.

― Не обижайся, у меня, правда, ничего с ним нет и быть не может. Я не завожу отношения на работе и тем более с начальником, ― сказала, как отрезала.

― Ну и дура, ― огорошила меня ответом подруга. ― Я бы не церемонилась и давно…

― Так чего ждешь? ― свесила я ноги с кровати. ― Действуй! Со стороны меня ты соперницу не найдешь.

― Ань, ты куда? ― сменила тон Ольга.

― Пойду, мозги проветрю, ― опираясь о тумбу, попыталась встать.

Ноги не слушались. Я себя ощущала ребенком, который только учится ходить.

― Тебе нельзя! Вернись на место, ― подруга пыталась уложить меня обратно на кровать.

― Оль, отстань. Я в туалет хочу, ― отмахнулась от неё.

― Но…

Игнорируя её, медленными шагами, не забывая опираться о стену, направилась в ванную комнату. Я была вся мокрая, словно меня облили водой. Ночная рубашка неприятно липла к телу, хотелось принять душ. Что я и намеревалась сделать первым делом.

Дверь на замок закрывать не стала. Сняв рубашку, кинула на пол, не заботясь о порядке, и вступила в душевую кабину. Знаю, что принимать душ в таком состоянии было большой глупостью с моей стороны, но и ходить в таком виде ― это выше моих сил. Я просто включила воду и встала под тёплые струи. Даже не стала тереться мочалкой. Сил хватало, чтобы просто стоять и опираться о стену.

― Аня? ― стук в дверь. ― С тобой всё в порядке?

― Да. Я выхожу.

Последствия тревожной ночи были смыты. Повернув кран, выключила воду и выбралась из кабины. Полотенце висело на крючке так, что можно было вытереться прямо здесь и не смущать подругу своим голым видом. Халатик висел тут же. Мне стало относительно лучше, по крайней мере, голова перестала кружиться. Необходимо было ещё причесаться и почистить зубы.

Вытирая волосы на ходу, направилась к умывальнику. И это стало моей ошибкой. Я чуть не упала. Ноги запутались о ночнушку, лежащую на полу.

― Вот клуша! ― ругнулась на себя, поднимая с пола неглиже, намереваясь кинуть его в корзину для грязного белья.

До пункта назначения сей предмет не долетел. Рубашка так и осталась в моих руках. В нос ударил заманчивый запах. Поднесла ткань к лицу и глубоко вдохнула, прикрыв глаза. Этот аромат был мне знаком. Я уже чувствовала его, только не помню при каких обстоятельствах. Пахло лесом, дождем и ещё чем-то таким привлекательным для моего обоняния.

Я, будто кошка, терлась носом о ночнушку, пытаясь оставить аромат на себе. Этот запах действовал на меня как валерьяна.

― Анна! ― услышала я возмущение над головой и меня бессовестно лишили чудесного аромата.

Ольга просто выхватила из моих рук рубашку и кинула её в корзину. Мой взгляд повторил маршрут за предметом одежды, что совсем недавно находился в моих руках.

Я зарычала и тут же заткнулась, ошарашенно закрыв рот ладонью.

― Ань, ты чего? ― присела на корточки подруга, заглянув мне в глаза. ― Ты нюхала эту рубашку и напевала песни.

Вот и что ей ответить? Я сама не понимала, что происходит.

― Может, у тебя жар? ― поднесла она ладонь к моему лбу, проверив температуру тела. ― Нормальная вроде.

И тут до меня дошло. Я знаю, чей запах был на моей одежде.

― Оль, а кто меня переодевал? — спросила я, затаив дыхание.

― Я. Правда, без помощи начальника не обошлось.

Я закрыла пылающее лицо ладонями.

― Ань, да ты что? Не видел он тебя голой, успокойся, ― тут же принялась оправдываться подруга. ― Всё делала я, он только тебя перекладывал с кровати на диван, когда я меняла простыни. Ты за ночь так вспотела… Ань, ― дотронулась она до моего предплечья.

― Всё нормально, ― прочистила я горло, и потянула руки к девушке, намекая тем самым, что хочу встать.

Ольга никогда глупой женщиной не была, поэтому, быстро сообразив, помогла мне приподняться. От быстрой смены положения меня повело, и я по инерции качнулась в сторону подруги. В нос опять ударил непонятный для меня запах, только он был совсем другой, чем на рубашке. Аромат был отчётливее и в то же время не совсем привлекательный для моего обоняния. Я скривила нос, но все же ухватившись руками за предплечья девушки, дёрнула её на себя, чтобы лучше уловить ускользающий от меня запах.

― Ань, ты чего? ― испугано пискнула подруга, когда вместо того, чтобы отпустить, я уткнулась носом в изгиб её плеча.

Я, не обращая внимания на Ольгины трепыхания, втягивала ноздрями воздух. Так и не поняла, почему это делаю, но продолжала до той поры, пока меня не затошнило.

Оттолкнув испуганную девушку, прямиком ринулась к унитазу. Меня вычистило.

― Аня?! ― заботливо легли руки Ольги мне на голову, убирая волосы. ― Что с тобой?

― Не знаю, ― жалобно заскулила, сползая на пол.

― Так продолжаться не может! Нужно позвонить начальнику.

― Нет! ― быстро пришла в себя. Одно только упоминание о Соколовском смогло взбодрить мой организм. ― Не нужно никому звонить. Я в порядке. Лучше помоги подняться.

Ольга резво подняла меня с пола и отвела в спальню, где уложила мою тушку на кровать.

― Ань, он приказал мне доложить ему, если тебе станет хуже.

― Нет, ― уперлась я. ― Он мне никто, и звонить ему не нужно.

― Тогда нужно вызвать врача… я беспокоюсь, ― Оля косо посмотрела на телефон, лежащий на тумбочке.

― И ему тоже не нужно. Это обычная простуда, вот меня и чистит.

― Может, я позвоню твоей маме?

― Ни в коем случае! — схватила я Ольгу за руку. — Она и так больна. Не хватало, чтобы новости о моём плохом самочувствии подорвали её и так слабое здоровье.

― Ань, мне больно, ― попыталась она ослабить мою хватку.

― Прости, ― тут же извинилась я, убрав свою конечность.

― Ну у тебя и хватка, ― потёрла подруга руку. — Теперь синяк будет.

― Прости, пожалуйста. Я не специально.

― Никогда бы не подумала, что ты такая сильная.

― Оль, будь другом, принеси мне попить. Я в порядке. Правда. Ты принеси мне воды и иди домой. Я справлюсь. Честно, ― посмотрела на свою лучшую подружку щенячьим взглядом.

Ольга покачала головой, вздохнула и направилась на кухню, захватив с собой пустой стакан с тумбочки.

И я не обманывала. Мне действительно стало легче. Все симптомы схлынули, как будто их и не было. Только ужасно хотелось спать. Я не стала противиться зову организма, поэтому прикрыв глаза, уснула.

Денис

Я сидел в кабинете и задумчивым взглядом смотрел в окно. Передо мной на столе лежало личное дело на Соколову Анну Владимировну. Ничего интересного в этой папке не было. Девушка из самой обычной семьи. Я изучил досье от корки до корки. В нём не было ничего, за что можно зацепиться и начать поиски.

На телефоне загорелась кнопка. Нажал. Из динамика послышался голос дежурного:

― Товарищ полковник, к вам Эрнест Петрович Градовский.

― Анатолий Сергеевич, прошу, проводите его ко мне, ― ответил я и прервал связь.

Буквально через несколько минут вышеуказанный гражданин находился у меня в кабинете.

― Здравствуй, Денис.

― Здравствуйте, Эрнест Петрович, ― поднялся я из-за стола. — Прошу присаживайтесь, — указал на стул, стоящий рядом с моим столом.

Пожилой мужчина тут же выполнил просьбу.

― Денис, я осмотрел девушку, как ты меня и просил, ― сделал он паузу, когда я с интересом глянул на доктора.

― И?

― Все симптомы налицо. Она пробуждается.

― Я так и знал, — откинулся на спинку стула. — Вы смогли определить её сущность?

― Пока рано говорить об этом. Она прошла только первую стадию. Впереди еще две, ― не отрывая от меня взгляда, пробормотал мужчина. — И мне кажется, Анна не понимает, что с ней происходит. Я не смог воззвать к её зверю, сила не пропускает меня.

― Как думаете, ― быстро сменил я позу, положив скрещённые руки на стол перед собой, ― кто она?

― Сначала я, грешным делом, подумал, что она обращенная, но на ней нет следов. И на зараженную не похожа, да и пахнет только человеком. Других запахов на ней нет. И это очень странно, ― между тем добавил доктор.

― Как долго будет длиться процесс перевоплощения?

― Кто же знает? — пожал старик плечами. ― В своей практике я такое наблюдаю впервые. В детском возрасте обращение протекает медленно и безболезненно. А Анна уже давно не ребенок. Что-то дало толчок к пробуждению её сущности. Тот этап, что она уже прошла, длится не один месяц. Я выписал ей больничный на четыре дня. Думаю, что такими темпами, которыми она перерождается, этого срока хватит вполне. Ей нужен постоянный уход и присутствие знающего человека. Но боюсь, что рассказывать ей сейчас об этом будет неуместно. Психика может пострадать. Она поверит лишь тогда, когда сама увидит своего зверя.

― С ней её подруга. Она присмотрит.

― Она…

― Да, она одна из нас. Она ― Литар.

― Литар? — искренне удивился мужчина. — А она…

― Да. Литар. И она под покровительством моего клана.

― И как вам удалось заполучить падшего ангела?

― Совсем недавно и легко. Она приняла обязательства в обмен на защиту. Вы же сами понимаете, что свободным Литар долго не будет. А постоянно скрываться она устала.

― Она сама к вам обратилась? ― поддался он ко мне корпусом, недоумевая, как я смог договориться с таким вольным представителем сущности.

― Эрнест Петрович, ― мой голос прозвучал хоть и тихо, но не оставлял сомнений, что дальнейший разговор бесполезен.

― Да… да, ― тут же сник старик, потирая очки, что красовались на его носу. — Я понял.

― Надеюсь, эта информация не выйдет за пределы моего кабинета.

― Нет. Что Вы?! Денис Александрович, я что, похож на бессмертного?! — перешёл он на формальное обращение, хотя я ему и разрешил обращаться ко мне по имени. Я всегда относился к нему как к своему отцу и знаю, что Эрнест Петрович не предаст, но предупредить все же стоило.

― Вот и договорились.

― А можно узнать, как долго Анна и вторая девушка… та, которая Литар, общаются? — с задумчивым видом спросил доктор.

― По словам Ольги, несколько лет. У вас есть какие-то предположения? ― я опять откинулся на спинку стула.

― Уже нет. Я подумал, что это Литар спровоцировал у моей пациентки гормональный сбой. Но теперь вижу, что нет. Я, конечно, не сталкивался с представителями падших ангелов, и знаю о способностях Литара только из книг, но…

― Что но?

― Давайте, я начну сначала.

Я кивнул, предоставляя право старику говорить.

― Спровоцировать вызов… как её, Ольга? — увидев мой кивок, Градовский продолжил. ― Ольга не могла. Но в то же время уживаться рядом могут только сущности с похожей энергетикой. Литар хоть и ангел, но всё же падший, значит, энергия нечто среднее между белой и черной.

― Не томите.

― Мне кажется, что ваша Анна ведьма. Естественно, я могу и ошибаться. Но пока факты говорят сами за себя.

Старик озвучил мои предположения. Сущность во мне отозвалась, заинтересованно воззрившись на сидящего передо мной пожилого мужчину. Мне как чернокнижнику теперь важно знать, к какой касте ведьм относится Анна. Белая ведьма мне не интересна, а вот чёрная…

― Судя по вашим горящим глазам, мои предположения не оказались для вас новостью, ― пробормотал старик. — Может, мы всё же обследуем её как положено? Палат свободных много.

― Нет, ― твёрдо произнёс я. — Я не знаю, на что способна её сущность.

― Зря вы, ― поцокол языком Эрнест Петрович.

― Ольга справится, ― и тут же, словно у меня с Литаром связь, запиликал мой телефон, высвечивая на дисплее имя моей сотрудницы.

― Да, ― поднёс я трубку к уху.

― Денис Александрович, ― услышал я взволнованный голос девушки. — Меня беспокоят симптомы, что проявляются у Анны. Я не смогу сдержать её призыв, хоть она мне и доверяет. Она странно реагирует на меня. Ее рвет.

― Я понял. Что с ней?

― Я её усыпила, ― дрогнул голос в трубке. — Что делать?

― Буду… ― прикинул я время, посмотрев на наручные часы, — через тридцать минут. Оставайся там, но по возможности не подходи к Анне.

Сбросив вызов, я посмотрел на Градовского.

― Чёрная.

― Чёрная?! — запаниковав, мужчина приподнялся со своего места.

Нотки ужаса, что исходили от Градовского, подействовали на меня, как сильнейший афродизиак.

Мой зверь, оскалив пасть, стал впитывать ужас, словно это был самый лучший десерт в мире. Еще чуть-чуть, и я могу лишиться контроля. Такие эмоции от посторонних были сродни наркотику. Нужно быстрее прощаться с доктором и ехать к Соколовой. Не хватало ещё, чтобы моя красавица натворила бед.

Только в машине я смог более-менее расслабиться. Дав волю своей сущности, которая бесновалась внутри, наконец-то смог перевести дух.

«Чёрная!» ― бился голос внутри. Дух колдуна, испытывая извращенное удовольствие от встречи с ведьмой, нетерпеливо подгонял меня, заставляя увеличивать скорость. Он хотел заклеймить свободную сущность, чтобы потом использовать по прямому назначению. Для замыкания круга мне нужна энергетика схожа с моей. И теперь она у меня есть. Мой рот расплылся в зловещей улыбке.

Глава 5

Денис

Как и планировал, ровно через тридцать минут я стоял напротив квартиры Соколовой и жал на кнопку звонка. Дверь распахнулась тут же, что говорило о том — меня ждут.

Ольга посторонилась, пропуская меня внутрь. Кинув сумку, что прихватил для обряда, на пол, повернулся к девушке.

― Где она?

― В спальне. Денис Александрович, что происходит? — нервно теребила она рукав кофты. — Она перерождается?

― А ты как думаешь? ― ответил я вопросом на вопрос.

― Не знаю, ― не поднимая глаз, ответила Ольга. — Она ведет себя странно. Её рвёт.

― Как долго ты падшая?

― Что? ― округлила Ольга глаза, не поняв, почему я поменял тему разговора. — А вам зачем? Это не относится к теме разговора.

― Относится. Скажи мне, для чего ты пришла работать в органы?

Подбородок девушки задрожал, выдавая её волнение.

― Ясно, что не для того, чтобы служить Отчизне, ― начал я издалека, но даже этот намёк будет понятен для моей подчиненной. Я хотел, чтобы она приняла мою сторону. Мне нужен вербовщик. И я его получу в её лице. ― Ты хочешь удержаться на стороне добра, так? В нашем мире легко переступить грань и ты нашла выход ― работать во благо людей.

― Что вы хотите этим сказать?

― Ольга, что ты знаешь обо мне? — задал я вопрос напрямую.

― Вы начальник…

― Не верно. Бери выше, ― сложил я руки на груди.

― Вы хранитель клана. Вы… ― стала нервничать ещё больше девушка, то и дело поглядывая в сторону спальни, где находилась Соколова. Догадка лежала на поверхности. Осталось только ее озвучить, что и сделала моя подчиненная. — Она такая же, как и вы?

― Умница. Она ― ведьма.

― Теперь понятно, почему моя энергия вызывает у неё рвоту. Что будем делать? Оставлять её с такой бедой нельзя. Может сорваться.

― Я сделаю привязку.

― Вы с ума сошли? — шикнула на меня Ольга, по инерции загородив своим телом вход в комнату. — Да ни за что! Я сама буду донором.

― И как, интересно мне, ты это сделаешь? — приподнял я бровь.

― Если будет необходимо, совершу что-нибудь плохое, ― с серьёзным видом проговорила она.

― Этого мало. Ты сможешь пойти на убийство? — от моих слов девушка вздрогнула и побледнела. — Ну? Чего же ты молчишь? Сможешь? Не-е-е-т. Твоя энергия привлекательна для неё, но усвоить её организм не сможет. Это всё равно, что кормить хищника травой.

― Я что-нибудь придумаю, ― не отступала Ольга.

― Не придумаешь. Ты хоть и падший, но ангел. Твоё призвание лечить и наставлять на путь истинный, а не калечить. Ты не сможешь никого убить.

― Хорошо. Что даст привязка?

― Это не должно тебя касаться. Я и так рассказал больше, чем планировал, ― прошел я в комнату.

Анна лежала на кровати. Ничего не указывало на то, что она больна или ей нездоровится. Она, словно спящая красавица, ожидала своего принца: легкий румянец на щеках, розовые приоткрытые губки, волосы, разметавшиеся по подушке.

― Привязка ― это жестко. Она должна сама решиться на этот шаг.

― Я сейчас и не собираюсь этого делать. Нужно пробудить до конца сущность. Принеси мою сумку. Она в комнате.

Девушка осталась на месте.

― Ольга, будь добра, принеси мне мой портфель, ― повторил просьбу, пытаясь не показывать диктаторских замашек, и тем более не спровоцировать дух колдуна.

― Простите? Вы хотите… что? Пробудить её сущность? ― тихо переспросила сотрудница. — Но… это же насилие! Сущность должна сама пробудиться, а иначе это может вылиться непонятно во что.

― Ольга, ― засунул я руки в карманы брюк, пряча тем самым свои татуировки — признак недовольства моей сущности, ― Я. ЗНАЮ. ЧТО. ДЕЛАЮ. Ты же не хочешь, чтобы твоя подруга погибла?

― Нет, ― стушевалась молодая женщина.

― Её внутренне «я» непросто пушистый зверёк. Её дух один из сильных проявлений сущности. Тем более она чёрная. Как думаешь, сколько ещё сможет вытерпеть ведьма, запертая в теле, словно в клетке?

Ольга поджала губы, косо смотря на меня.

― Её просто разорвёт изнутри, или она сойдёт с ума. Вспомни хотя бы случаи, когда передается дар «незрячему». Человек не понимает, что с ним происходит и медленно сходит с ума. А здесь далеко не дар.

― И всё же, думаю, это плохая затея, ― вздохнула девушка, разворачиваясь к двери, ― но мешать не буду. Как говорится, не та весовая категория.

Пока Ольга ходила за сумкой, я подошел к кровати. Анна спала. Но даже в забытье, девушка повела носом вслед за моей рукой, когда я провёл ладонью над лицом.

Желая проверить совместимость, дух колдуна забился внутри, перенаправляя энергию. Клубы чёрной энергетики, словно клубы дыма, потянулись к девушке, обволакивая её и тут же впитываясь. Анна одобрительно заурчала, цапнув мою руку, не желая отпускать бесплатную «кормушку».

Как я её понимаю. Мои губы растянулись в улыбке.

Чтобы пробудиться, нужна энергия, а чтобы её добыть, нужна сила. Это замкнутый круг, который смогу разорвать только я.

Соколова продолжала питаться от меня, не имея ни малейшего понятия, что делает. А моя сущность разбушевалась, повторяя как мантру: «Чёрная! Моя!»

― Денис Александрович! — услышал я возмущение рядом с собой.

Обернулся. Ольга стояла с пунцовыми щеками, не отрывая своего взора от интимного момента, прозванного кормлением.

Одеяло уже давно валялось на полу, а ночнушка Анны сбилась на бёдрах. Моя рука по-хозяйски оглаживала стройную ножку Соколовой, задирая неглиже ещё выше.

Скрипнув зубами, мотнул головой, прогоняя наваждение. Ещё не пробудилась, а чары наводит. Сильна чертовка.

Выхватив сумку из рук подчиненной, я направился в центр комнаты.

Анна рыкнула, как только я отошёл от неё. Её тело заметалось на кровати, руки вцепились в простыни.

― Что с ней? ― забеспокоилась Ольга, топчась на месте.

― Не подходи, ― приказал, даже не обернувшись. Я вырисовывал пентаграмму на полу, чётко вычерчивая каждый знак. — Она голодна и чувствует меня. После сеанса её сущность затаится на время, так как много сил уйдет на пробуждение. Расставь свечи по кругу, не зажигая.

Ольга тут же подошла к сумке. Я же направился к своей ведьмочке. При моём приближении её тело замерло в ожидании.

Чувствует. Моя ты хорошая.

Взяв Соколову на руки, положил в центр пентаграммы.

― Сейчас мы посмотрим на тебя, какая ты. Алоха, ― призвал я к огненной стихии, щелкнув пальцами.

Запах серы тут же коснулся моего обоняния, как только фитиль на свечах соприкоснулся с языком пламени.

Я уложил Анну на пол, и та зашипела, как дикая кошка, резко распахнув глаза.

Ольга шарахнулась от нас в сторону.

― Не бойся, ― обратился я к испуганной женщине, ― это нормальная реакция. Ведьмы не любят находиться в центре пентаграммы, так как она может запечатать дар. Мы же будим делать наоборот, да маленькая, ― обратился ласково к ведьме, а та вслушивалась в мои слова и цеплялась за мои предплечья.

Радужка поменяла цвет. Зеленый сошел на нет. Вместо него чернота разлилась по глазному яблоку. Ни зрачка. Ни радужной оболочки. Ни белка. Просто беспробудная чернота.

― О, Господи, ― вознесла молитву Ольга. — Это то, что я вижу? — медленно подошла девушка к нам.

― А что ты видишь?

― Глаза.

― Да. Сейчас на тебя смотрит сущность.

В подтверждение моих слов Анна чуть наклонила голову и, не отрывая взора, посмотрела на Ольгу.

― Твою! Мать! ― ругнулась Ольга, отходя от нас. ― Ужас какой.

Реплика Ольги не понравилась моей ведьмочке. Ноздри дёрнулись, когда она вдохнула, и рот Соколовой расплылся в полуулыбке, больше похожей на оскал. Она, так же как и я, чувствует страх. Дёрнувшись в моих руках, попыталась ослабить мою хватку. И когда у неё не получилось обрести свободу, зарычала уже на меня. Стала злиться. Сущность, живущая в Соколовой, чувствовала рядом с собой пищу, но переварить её пока не могла. Отсюда и злоба. Захват на моих предплечьях усилился.

Я не сводил с Анны глаз. Чувство родственной энергии затопило, взывая к демону внутри меня. Мне было тяжело сдерживать дух колдуна, который рвался на волю, и, чтобы не потерять контроль, я зашептал слова призыва. Со стороны могло показаться, что я напеваю. Наречие было древним, приходилось отчётливо выговаривать длинные слова, чтобы не исказить смысл. Пламя от свечей взмыло вверх, отгораживая меня и девушку от посторонних. Язык, на котором говорили во времена Эпохи Легенд, был прекрасен и в то же время ужасен. Он призывал демонов, открывая грань между мирами. В настоящее время только очень сильные и одарённые могли читать призыв. За что нас, колдунов, и боялись.

Меня обдало жаром. Это верный признак того, что я на правильном пути. «Круг ада» заработал.

С каждым произнесённым словом, тело Соколовой всё больше напрягалось. На лице чётко обозначились скулы, нос заострился. Вокруг глаз разбежалась сетка вен, на фоне которых глаза стали по-настоящему страшные. Под кожей отчётливо обозначился контур сущности. Ведьма готова к вылазке.

Последние слово, и тело девушки выгнулось дугой, вырывая из глубин груди стон облегчения. Дух ведьмы вырвался, нависая над нами, словно чёрная дождевая туча.

«Красавица», ― восхищенный голос моего колдуна вторил крику сущности Соколовой, когда та завыла, словно сирена, отчего стекла в оконной раме, задребезжав, разлетелись на мелкие осколки.

Я с извращённым наслаждением впитывал в себя образ ведьмы. Только колдун мог любоваться безобразной сгорбленной старухой. Длинные белые волосы струились вдоль прозрачного «стана». Морщинистое лицо наклонилось ко мне, рассматривая меня в ответ, изучая.

«Да! Да! Смотри! Запоминай!» ― оскалился я, выпуская своего демона.

Как только мой дух показал себя во всей красе, сущность Соколовой юркнула обратно в тело.

На что я лишь рассмеялся. Занятная будет охота.

Облик в виде старухи, означал одно — передо мной непросто ведьма. Моя мышка Соколова из клана теней. Более сильных ведьм на нашей плате не было.

Тело Анны свело судорогой, по телу пробежала дрожь. Распахнув глаза на секунду, Соколова тут же отрубилась.

Свечи сразу погасли. Ритуал окончен.

В комнате стояла гнетущая тишина. Ольга была в немом шоке. Девушка сидела в уголке дивана и с широко распахнутыми глазами смотрела на нас.

― Ольга? ― позвал я.

― Очуметь! Кажется, я хочу покурить или даже выпить, ― икнула она.

«Странная», — пронёсся ответ в голове. Вроде не человек, а, увидев сущность подруги, испытала потрясение. Нужно покопаться в биографии Королевой, что-то тут не так.

Разгорячённую кожу обдало сквозняком. Ветер, залетающий в комнату через разбитое окно, шевелил занавески. Анна вздрогнула и сжалась в комок, не забывая прислониться к моим ногам спиной, ища тепло. Подхватил несопротивляющееся тело на руки, отнёс на кровать и укрыл одеялом.

Ольга наконец-то очухалась. Поднявшись с пола, подошла к кровати и, окинув взглядом свою подругу, посмотрела на меня.

― Почему я раньше не чувствовала от неё силу?

Засунув руки в карманы брюк, задумался. Меня и самого мучил вопрос: почему её сущность проснулась только сейчас?

Покачиваясь с носков на пятки, услышал хруст, что издавали осколки, валявшиеся на полу.

― Ольга, ― обратился я к Королевой, ― нужно здесь прибрать. Справишься?

― А? Да. Только окно…

― Это не твоя забота. Этот вопрос я решу. То, что здесь произошло, должно остаться сугубо в этой комнате. Ты понимаешь, о чём я? ― с нажимом произнёс.

Ольга украдкой посмотрела на меня. Я отчётливо почувствовал её страх. Ноздри затрепетали, неосознанно впитывая эмоции Литара.

Стало очевидно. Девушка боялась не Анну. Она боялась меня.

― Расслабься.

Королёва тут же вздрогнула, что подтвердило мою догадку.

― Я… я… м-м-м… ― обняла себя руками девушка в защитном жесте. — Простите, это неосознанно. Просто я никогда такого не видела.

― Мне тебе посочувствовать? ― осведомился я.

― Нет. Извините.

Теперь Королёва стояла по стойке смирно.

― Я всё приберу.

― Молодец. Быстро учишься. Только это просьба, а не приказ, ― одобрительно произнёс я, когда прошёл мимо неё.

Девушка отшатнулась от меня. Сущность была в ярости. Обернулся.

― Ольга! Прекрати шарахаться от меня. Ты под моей защитой. Меня стоит опасаться только тем, кто причинит вред кому-либо из моего клана.

Королёва заметно расслабилась, но как только услышала следующую фразу, опять дёрнулась:

― Но запомни, предателей я не люблю, а остальные вопросы решаемы, ― предупредил Литара, чтобы девушка и не подумала сделать опрометчивый шаг.

Достав телефон, сделал всего один звонок.

Ровно через час комната Соколовой была прежней. Мои сотрудники всё сделали как надо.

― Ольга, ты можешь идти домой, ― обратился к измотанной девушке.

Устав, та прилегла на диванчик в углу комнаты.

― А как же Аня? — устало провела она рукой по лицу.

― Не переживай. С ней будет всё в порядке.

― А кто? А кто за ней присмотрит?

― Я оставлю заклинание хранителя. Если ей станет хуже, в чём сомневаюсь, я почувствую.

Королёва мялась. Я видел, что она не решается оставить подругу одну. И тем более со мной. И мне это нравилось. Преданность ― это хорошо. А преданный Литар вдвойне.

― Тебе нужно отдохнуть. Завтра у тебя выходной. Рапорт напишешь потом.

― Хорошо. И спасибо. Мне действительно нужно отдохнуть.

По возможности увеличивая расстояние между нами, почти вжавшись в стену, Ольга прошла к двери.

Я уже привык к тому, что меня боятся, но больше всего нравилось уважение. Мне хватает эмоций, что вызывает страх и от других. Своих я не трогаю. И они об этом знают. Королёва поймёт со временем.

Как только захлопнулась дверь, и я остался один на один со своей «красоткой», смог наконец-то расслабиться. Держать маску иногда было тяжело. В нашем мире слабость не приветствуется. Ритуал подкосил меня, выкачав довольно большой резерв сил. Нужно решить вопрос с кормлением. Колдун заворочался, одобряя моё решение.

Подойдя к кровати, я поднёс руку к лицу Анны, погладив костяшками по лицу. Соколова не шелохнулась. Это и очевидно. Её ведьма на время ушла в подполье, напитавшись от меня.

― Скоро. Совсем скоро я буду питаться от тебя, ― прошептал я.

Глава 6

Анна

Проснулась резко. Дыхание будто остановилось. Сидя на кровати, пыталась вдохнуть и утихомирить сильно бьющиеся сердце. Резкое пробуждение, было сродни нереальности. Только я спала, и уже нет. Я не понимала где я, чувствуя себя так, словно через меня пропустили мощный электрический разряд. Тело было натянуто как струна, а интуиция орала во всю глотку, что отныне весь ход моей жизни круто изменился. Сильный страх, что был неотъемлемой частью паники, накрыл меня с головой, окунув в пучину отчаяния.

Под кроватью мяукнул Аркаша. Его жалобное «Мяв» привело меня в чувство. Откинув одеяло, сползла на пол и заглянула подкровать. Мой бедный котик забился в уголок и даже не думал выходить. Как только я протянула руку, тот словно с цепи сорвался. Аркаша зашипел, одновременно оскаливая морду, выгибая спину и хвост. Шерсть его стала дыбом, уши прижались к голове.

― Аркаш, ты чего? Это же я? ― попыталась я дотронуться до него, за что и поплатилась. Теперь и на руке красовались следы от когтей.

Острая боль прокатилась по телу.

― Твою! Мать! ― подёргала я рукой, словно обжёгшись кипятком.

Из-под кровати опять донеслось жалобное мяуканье.

Что это с ним? Аркаша всегда был ласковым котом, а тут, словно собаку почувствовал.

Прижавшись спиной к кровати, разглядывала последствия с котом. На руке красовались три внушительные борозды. Раны были глубокие, и из них сочилась кровь.

Нужно обработать. Не хватало ещё сепсис заработать.

Встала и поплелась в ванную, искать аптечку. Вся процедура заняла не так много времени. И теперь на руке красовался пластырь. Привила себя в порядок, и наконец-то взглянула в зеркало.

Я никогда долго не рассматривала себя, но тут просто зависла. Что-то было не так.

Я настолько нагнулась к зеркалу, что чуть носом не уткнулась в зеркальную поверхность. Кожа была гладкая, нежно молочного цвета. На щеках красовался румянец, словно я только что нанесла румяна. Поднесла руку к щекам и потёрла. Румянец остался.

Ресницы чётко выделялись на моём лице, были длиннее, гуще и темнее и даже загибались на концах. Даже когда я наносила тушь, такого эффекта достигнуть не могла. Скулы заострились, при этом исчезли все мимические морщинки. Разрез глаз тоже изменился, став миндалевидным. И, самое главное, радужка стала поистине зелёной, хотя раньше была близко к цвету болотной тины.

― Что! За! ― выдохнула я.

Стянула по плечам лямки от неглиже, оголяя грудь. Всё гармонично, как и с лицом. Тот же ровный молочный цвет. Родимое пятнышко, что сопровождало меня с рождения, исчезло. У меня вообще не было недостатков. Словно меня нарисовали.

И что больше всего шокировало меня — это отсутствие царапин на ноге. Те глубокие борозды, что оставил мне «на память» Аркаша, исчезли.

Находясь в полной прострации, я опять быстро обежала взглядом свою фигуру.

Я сейчас напоминала себе фарфоровую статуэтку. Высокая. Длинноногая. Хрупкая. Утончённая.

Улыбка коснулась моих губ, когда я уже по-другому стала на себя смотреть.

«Да, такую красоту ни за одни деньги мира не купишь», ― довольно пронеслось у меня в голове, заставляя очнуться. Это было словно удар под дых. Это не мои мысли. Я никогда не позволяла себе, так думать.

Резко натянув ночнушку обратно, пошла на кухню. Ужасно хотелось есть. Как только открыла дверцу холодильника, все мысли вылетели из головы. Полки холодильника были наполнены всевозможными продуктами. Я столько никогда не покупала. Я жила одна и много еды не требовалось. Здесь же было все: начиная от фруктов и заканчивая икрой.

До этого момента я и не понимала, что так хочу есть. Рука тянулась ко всему.

― Ммм, ― лакомилась я черешней, не забывая окунать палец в банку со сметаной.

Чем больше я ела, тем больше мне хотелось есть. Я не могла насытиться, словно лет сто не ела.

«Ешь-ешь, только ты всё равно будешь голодной. Но пока можешь перекусить и этим», ― опять странный голос в голове, отрезвил меня, и я захлопнула дверь холодильника, в немом шоке уставившись на свои руки. Они были вымазаны соком от ягод и сметаны.

Быстро сполоснув руки, невольно взглянула на часы, что висели над входом. Стрелка приближалась к семи.

― Чёрт! На работу опаздываю.

Метнувшись в комнату, стала спешно одеваться. Уже когда почти оделась, поняла, что не ориентируюсь во времени. Я не знала, какой сегодня день.

Схватив мобильник с тумбочки, глянула на экран. На дисплее красовалась дата ― четверг. Не поверила глазам, включила плазму. Ведущая программы «Доброе утро» подтвердила, что сегодня четверг.

Глупо хлопая глазами, плюхнулась на кровать. Я не помнила события двух дней. Только был понедельник, когда я дежурила и вот уже четверг.

Я даже не помнила, как сдавала смену.

Чёрт! Кажется, на работе меня ждёт нагоняй за прогулы.

Телефон в руках завибрировал. На дисплее высветился абонент «Ольга».

― Да, ― поднесла трубку к уху.

― Привет, ― вздохнули на том конце. ― Ты как? Тебе лучше?

― Эээ…как тебе сказать, ― замялась я. ― Оль, я ничего не помню… Вернее, помню, кроме двух дней.

― Аня, ты чего не помнишь, что была больна?

― Нет. Не помню.

― А сейчас как себя чувствуешь?

― Сейчас, нормально.

― Ясно. Надеюсь, увидеть тебя сегодня на работе. И справку не забудь. Она на прикроватной тумбочке лежит.

― Хорошо. Увидимся позже, ― сказала я, повесив трубку.

На тумбочке действительно лежал больничный лист. Схватив листок, пробежалась по нему взглядом. Что написано, я так и не поняла, уж очень корявый подчерк был у доктора. Ясно было только одно ― сегодня должна быть на работе.

Закончив процедуру с одеванием, я выпорхнула из дома.

Не теряя времени, поймала такси, и плюхнулась на заднее сиденье. За рулём сидел молодой мужчина.

― Вам куда? ― обворожительно улыбнулся он, смотря на меня в зеркало заднего вида.

Я назвала адрес и повторила мимику водителя, не отводя взгляда. Парень дернулся, шумно вздохнув. Его глаза затуманились. Доброжелательный мальчишка пропал. На его месте сидел взрослый мужчина.

― Для вас куда угодно, хоть на край света, ― улыбнулся он похабно.

«Бррр» ― опять в голове. ― «Плохой мальчишка. Невкусный»

Выпучив глаза, отвернулась, разрывая, тем самым, зрительный контакт.

Подождав около двух минут, отрезая все попытки к флирту, злобно произнесла:

― На край света не нужно, просто доставьте меня по адресу.

Мужчина чертыхнулся про себя и завёл двигатель. Весь путь, что занял от силы пятнадцать ― двадцать минут, водитель не отводил от меня цепкого взгляда. Таксист уверенно вёл автомобиль, но сей факт, что он практически не смотрел на дорогу, нервировал меня. Мне захотелось расколоть несчастное зеркало вдребезги, чтобы только не видеть его лицо. Руки зачесались.

― Что! За!… ― взвизгнула, когда на руках стал расползаться рисунок в виде чёрных нитей.

Выставив дрожащие руки перед лицом, с диким ужасом наблюдала, как линии меняли свою траекторию. Словно вздувшиеся вены, нити разбегались в разные стороны, то пересекаясь друг с другом, то тут же неожиданно пропадая.

Я стала нервно тереть руки друг от друга, пытаясь избавиться от рисунка.

Мужчина, услышав мой истеричный крик, даже обернулся, а увидев такую «красоту» на моих руках, дал по тормозам, отчего автомобиль занесло. Я упала на сиденье и в защитном жесте выставила вперёд ладони, цепляясь за сиденье водителя. Перед глазами пронеслась вся моя жизнь, особенно чётко воспроизведя фрагменты с места аварии, где я чудом осталась жива.

Как только железный конь остановился, я, приняв вертикальное положение, наорала на несчастного мужчину:

― Ты что совсем?! Тебе где права выдавали?!

― Я… я… ― мялся таксист, не зная, что ответить.

Гневно сверкнула глазами, отчего мужчина дёрнулся, увеличивая расстояние между нами.

― ЧТО! Я! ― набирала я оборот. — ТЫ! ДОЛЖЕН! СМОТРЕТЬ! НА! ДОРОГУ!

Во мне кипела злость. Я была сама не своя. Голос звучал жёстко и отчётливо. А на последнем слове, несчастное зеркало все же треснуло. Я, мимолётно бросив взгляд на недавно целый атрибут автомобиля, снова посмотрела на мужчину, чуть наклонив голову.

Таксист уже не скрывал своего страха. Весь его внешний вид просто кричал от ужаса. Его лоб покрылся холодной испариной, дыхание сбивалось. Я отчётливо слышала свист, когда мужчины пытался вздохнуть.

«Вкусно!» ― кто-то заурчал от удовольствия внутри.

Пережитый страх, нервы и злость, сменились бескрайним блаженством. Меня обдало теплом. Пребывая в неге, прикрыла глаза.

― Пожалуйста, не надо! — услышала я жалостливый визг.

Резко распахнув глаза, в шоке наблюдала, как здоровый мужик сполз на пол, зажавшись между сиденьем и рулевой колонкой.

Мне резко стало не хватать воздуха.

«Что я делаю?!»

Выхватив из сумки несколько купюр, бросила на переднее сиденье.

― Пр…простите.

Дёрнув ручку, чуть ли не кубарем вывалилась из салона. Оглядевшись по сторонам, поняла, что таксист всё-таки довёз меня до пункта назначения. Осталось только перейти дорогу. Что я и сделала.

Передвигая ногами по асфальту, пыталась понять, что только что произошло. Ничего вразумительного в голову не приходило.

На КПП меня кто-то окликнул, но я, махнув рукой, продолжила движение. Общаться не было никакого желания.

Завернув за угол, направилась в туалет.

Хорошо, что здесь никого не было. Кинув сумку на раковину, включила воду и умыла лицо.

Стало значительно легче.

Опираясь руками в края раковины, я подняла взгляд и посмотрела на своё отражение в зеркале. На меня смотрела красавица с горящими глазами.

― Кто ты?! ― задала я вопрос сама себе.

А в ответ молчание.

Нервно засмеялась.

― Да здравствует шизофрения.

Дверца хлопнула, прерывая мой монолог.

Это зашла уборщица.

― Доброе утро, Валентина Павловна.

― Разве утро может быть добрым? ― завела прежнюю песню женщина. — Каждый день убираю, мою, тру, а результата нет. Будто тут свиньи работают, а не люди, ― громко поставила она ведро на пол.

Я схватила сумку и попыталась обойти уборщицу.

― Ань, извини. Что-то у меня сегодня день не задался. Все валится…

― Ничего, ― тихонько погладила я её по плечу. ― С каждым бывает.

И пока Валентина Павловна не втянула меня в диалог, покинула уборную.

Через две минуты я была уже в своём кабинете. Я не один год провела в этих «хоромах», но сегодня смотрела на своё рабочее место как баран на новые ворота. Что-то было здесь такое, что вызывало у меня чувство дискомфорта.

Я прошлась по кабинету и остановилась около сейфа. Испытывая чувство тревоги, я заглянула внутрь. Ключи от «волшебного шкафчика» были только у меня, поэтому ничего нового я в нём не нашла. На верхней полке стопкой сиротливо лежали уголовные дела, на нижней — вещественные доказательства, которые я не успела отдать в комнату хранения вещ. доков. Вот именно от аккуратно опечатанных конвертов фонило негативом, а если ещё точнее от одного из них. Так как вещественные доказательства были размещены в идентичные пакеты, я не могла с ходу определить, что конкретно в каждом из них лежало. Пренебрегая вопившим внутри голосом, что этого делать нельзя, я всё же вытащила этот пакет. При соприкосновении конверт завибрировал, будто в нём лежал телефон. Но я-то знала, что такового там нет. На бирке красовалась надпись, нанесённая лично мною: «…фрагмент пергамента, изъятый с места происшествия по факту убийства гражданки Шведовой Л.М.»

Я лично выезжала. Убийство было странное. Даже сказала бы чересчур. Жертва была лишена жизни, путём исполнения религиозного ритуала. Шведова не только лишись сердца, но и тело её было мумифицировано. Свидетелей нет, из доказательств только этот клочок бумаги, который мы нашли в руке жертвы.

Вскрыла пакет и вытряхнула содержимое на стол. Я не рискнула взять листок в руки, хотя так и хотелось вопреки всему сделать это. В нос отчётливо ударил запах гнили и плесени. Странно. Раньше этого запаха не было.

Нагнулась. Глубоко вдохнув, пыталась разбить запах на составляющие. Знаю, что это было глупо с моей стороны, так как дифференцировать запахи могут только животные, но я всё-таки попыталась. Как говорится: «попытка не пытка».

Ничего нового я не почувствовала. Только противный запах гнили.

― Ань, ты чего? ― раздался голос Ольги прямо рядом со мной.

За своим занятием я и не заметила появления Королёвой.

― Ничего, ― рассеянно буркнула я, выдвигая ящик в столе, чтобы убрать в него пергамент.

Как только рука коснулась клочка бумаги, я зашипела как кошка, судорожно дуя на обожжённую конечность. На указательном пальце правой руки была повреждена ткань, словно я соприкоснулась с чем-то очень горячим.

― Вот! Чертовщина! — зло прошипела я, попутно доставая аптечку. Мало мне сегодня прилетело, так ещё и ожог получила непонятно по какой причине.

― Ань? — подруга обошла стол, присев на корточки передо мной. — Давай помогу.

Я молча передала ей аптечку.

Ольга была чем-то встревожена. Обычно улыбчивая Королёва, сегодня была взволнована и как никогда серьёзна.

― Оль, что-то случилось? — приподняла я её подбородок, заставляя встретиться со мной взглядом. О своём ожоге я уже и думать забыла. Хотя, вру. Не совсем. Мне до сих пор было больно.

― Нам нужно поговорить, ― сглотнула она.

― Оля! Да что случилось?!

― Не кричи! — посмотрев по сторонам, шикнула она на меня, отчего у меня глаза чуть не вылезли из орбит.

― Да что случилось-то?! Ты мне можешь сказать или… Ай! — вскрикнула я, когда Ольга стала обрабатывать кожу.

― Прости, ― подула она на мой палец. — Сейчас сходим на планёрку и после поговорим. Желательно не в этом здании.

Я нервно задвигала бёдрами по стулу. Ох, как мне не нравился разговор.

― Я ничего не понимаю. Ты говоришь загадками.

― Я не могу здесь разговаривать. Нас могут услышать, ― всё так же тихо проговорила Ольга, из-за чего мне приходилось вслушиваться в каждое слово, дабы не пропустить суть разговора. ― Всё зашло слишком далеко. И я считаю что ты должна быть в курсе. Всё же это напрямую касается тебя…Я…Я… Не думаю, что он посвятит тебя в свои планы. Он…он…

Ольга так быстро говорила, что я не могла уловить смысл. Это больше было похоже на бред сумасшедшего.

― Так. Хватит, ― остановила я её. — Раз ты сказала не здесь, значит, и разговаривать будем не здесь, ― отчеканила я, на что Королёва вздохнула с облегчением.

Хоть и ораны у нас правоохранительные, и про тайну следствия знают, но вот что касаемо личной жизни… тут было совсем по-другому. Здесь были любители подслушать чужие секретики и перемыть потом кости несчастной жертве, приправив при этом свои байки некой изюминкой, что отмыться потом от этого дерьма, было практически невозможно.

― Всё, ― произнесла подруга, наклеив пластырь на палец.

― Спасибо, ― брезгливо посмотрела я на свою руку. Почти вся кисть была скрыта под пластырем.

Горестно вдохнула.

Что сегодня мне уготовит день грядущий? Чувствую, что ничего хорошего точно.

Ольга нервно мялась около входа, дожидаясь меня. Подошло время планёрки.

Мы, как обычно, поднялись на последний этаж.

Вот кто придумал проводить занятия на самом верхнем этаже в этом здании? Скорее всего, чтобы мы изначально знали, что идём на каторгу. И у нас было время нагнать на себя страху.

― Ань, ты иди. А я в штаб забегу.

Кивнула, погружаясь в свой мир.

Я прислушивалась к себе. Пока было все спокойно. Никаких бредовых идей. Тишина. Может, мне с утра все померещилось?

― Ой, ― пискнула я, когда врезалась в широкую мужскую грудь. Заворачивая за угол, я не ожидала такой подставы.

Мужчина, которому не посчастливилось встретиться со мной, замер, схватив меня за плечи, глубоко вдохнув.

― Извините, ― брякнула я первое, что пришло в голову, осторожно отстраняясь от мужского корпуса.

― Ничего страшного, ― раздалось над ухом, когда чужие руки предотвратили мои попытки к бегству. Меня аккуратно вернули назад и даже чуть прижали к торсу.

Я же боялась поднять взгляд и как дурочка пялилась на белоснежный ворот рубашки. А если ещё точнее, на загорелую шею своего начальника. Которую мне почему-то безумно хотелось поцеловать. Или облизать… Или покусать…

Приоткрыв рот, мечтательным взглядом пробежалась вдоль мужской шеи.

Кадык дёрнулся, когда мужчина судорожно вдохнул, усиливая хватку своих рук на моём теле.

Меня обдало запахом его кожи. Пряный, обволакивающий аромат самца, сразу же опьянил, лишив воли и возможности думать.

― Вкусно, ― промурлыкала я, уткнувшись губами в мужскую шею.

От моего прикосновения по мужскому телу побежали мурашки, усиливая и без того крышеносный запах.

― Ещё…дай мне ещё, ― лизнула дико бьющуюся жилку на шее.

Я не обратила внимания даже на то, как меня с лёгкостью подняли, затаскивая в кабинет. Дверь с грохотом закрылась, и меня прижали к стене.

Я словно наркоман присосалась к мужской шее, вычерчивая языком грани выдуманного мною рисунка. Мужская грудь завибрировала, рождая сексуальный стон, который пробрал меня до самых костей.

― Аня! — резко отдёрнули меня от себя.

Грозный рык Соколовского эхом прокатился по кабинету. Отпружинивая от стен, словно шарик в теннисе, рычание возвратилось к своему обладателю, задевая попутно и меня, оглушив на долю секунд.

По идее, я должна испугаться, но страха не было и в помине.

Грозный рык, больше похожий на животный, спровоцировал у меня обратный эффект. Я не только не испугалась, я, словно мартовская кошка, стала ластиться к мужчине. Руки ухватились за лацканы пиджака, чуть притянув к себе Соколовского. Денис нахмурился и стиснул зубы.

Я была вся в предвкушении от предстоящей схватки. Начальник сопротивлялся зову, но я чувствовала, как он пропитан силой. Каждое его движение, пусть даже еле уловимое, кричало о мощи, которую я ощущала каждой клеточкой своей кожи. Соколовский был просто нафарширован силой. И он должен поделиться ею со мной.

Тело выгнулось дугой, показывая все достоинства фигуры, завлекая тем самым партнёра, предлагая сделку.

Моя плоть как ненормальная впитывала всё, что только мог дать этот мужчина: голос, запах, вкус кожи … но этого было мало. Ничтожно мало. Это всё равно, что капля в море. Мне нужно больше. Больше.

Все мои пять чувств обострились в несколько раз. Я ощущала себя бомбой замедленного действия, и в любую секунду была готова взорваться от нахлынувших на меня чувств.

― Твою! Мать! ― отлетел от меня Соколовский на добрые пары метров. Он бы и ещё дальше «убежал» от меня, да вот была одна загвоздка… метраж комнаты не позволял сделать этого.

Проведя пятерней по волосам цвета ночи, Денис уставился на меня горящим взглядом. Он словно хищник наблюдал за мной, не упуская ни одной детали. Только на расстоянии от Соколовского я смогла наконец-то нормально вздохнуть. Пелена с глаз упала. Голова стремительно заработала.

― Что это было только что, чёрт возьми? — подала я голос, медленно съехав спиной вдоль стены: ноги отказывались держать свою хозяйку.

Я не узнавала себя. Моё поведение просто не укладывалось у меня в голове. Я смотрела на мужчину, словно кролик на удава, пытаясь услышать ответы. А тот молчал. Лишь улыбка на мгновенье осветила его лицо в знак того, что меня все же слушают.

― Ну, привет, моя лаффи, ― убрал он руки в карманы, тем самым привлекая внимание к области гениталий.

Опешив от его слов и действий, часто заморгала.

― Если не хочешь продолжения банкета — не провоцируй меня, ― в голосе опять прорезались звериные нотки.

― Ты кто такой? — на полном серьёзе задала я вопрос.

― Быстро же ты взяла себя в руки, ― довольно пророкотал мужчина, ― значит, и с привязкой проблем не будет. Да, сладкая?

Сверкнув нечеловеческими желтыми глазами, он стал приближаться ко мне.

― Нет! — истерично взвизгнула я, резко поднимаясь с пола. Мне хватило одного телесного контакта.

― Поздно, — улыбнулся он, останавливаясь почти вплотную ко мне.

― Что поздно? — нервно сглотнула, когда почувствовала, как мои руки упираются в грудную клетку начальника. Меня опять повело. Сознание поплыло.

Это не мужчина. Это гребаный бульдозер, который прёт напролом. Полуулыбка, осветившая его лицо, сделала его ещё опаснее. Он возвышался надо мной словно скала.

― Пожалуйста, отойдите от меня, ― наплевав на его сексуальный голос, я смогла наконец-то взять себя в руки. И даже для надежности попыталась протиснуться мимо него, но тот не отступал.

― Соколова, ― дыхнули мне в район ушка, ― нам нужно серьёзно поговорить. Сейчас я тебя отпущу…

Я послушно закивала как китайский болванчик, не вслушиваясь в его речь. Мне было достаточно услышать только одно, что он меня отпустит. Остальное не важно…

Мужчина тихо засмеялся, щекоча своим дыханием кожу на моей шее. Табун сладких мурашек пробежал по телу.

― … просто прелесть. Какая отзывчивая, ― его рука взметнулась, убирая прядь волос за ушко.

Да что же это такое?! — разозлилась я. Резко оттолкнув мужчину от себя, выбежала за дверь. Вслед донёсся мужской смех.

Я сломя голову неслась вниз по лестнице. Я так спешила скрыться, что чуть не снесла с ног своего коллегу.

― Ань, ты куда? — удивился мужчина, когда я, не сбавляя темпа, продолжила путь. — Планёрка же?

Какая планёрка?! Мне вообще не до неё.

В чём была в том и выскочила на улицу, и мне было совершенно наплевать на то, что на дворе отнюдь не лето. Хотелось только одного — оказаться подальше от руководства и желательно побыстрее.

Перебежав дорогу, скрылась в переходе, с каждым мгновением ускоряя шаг, боясь, что меня в любую минуту догонит Соколовский и я опять стану овощем в его руках. В ушах, до сир пор стоял отвратительный смех начальника.

В висках стучало, мысли путались…

Я не понимала, что происходит вокруг меня, и чем больше я размышляла на эту тему, тем страшнее мне становилось.

Я отчётливо вспомнила, как мне приснился дурной сон, главную роль в котором исполнил Денис Александрович. А как я вела себя в тот день?!

Волна стыда окатила моё тело с головы до ног.

Я…

Я приставала к своей лучшей подруге.

Истерически хикнула.

Кто-то скажет, что это нормально поменять ориентацию…наш век позволяет делать это хоть каждый день… Но было одно но. Я нормальной ориентации! Нормальной!

Мне однозначно нравились мужчины, а не девушки. Тогда почему я льнула к Ольге, будто она то, что мне нужно больше всего в жизни? Непонятно.

Я помню, как ловила кайф, утыкаясь носом в её одежду. Как её аромат будоражил меня. Как мне хотелось испить её до дна.

И тут меня словно током шибануло.

Запах. Точно. Все дело в нём.

Мне нравились запахи, что исходили и от Ольги, и от Дениса. И если Ольгин аромат мне был приятен, то от запаха Дениса у меня вообще башню сносило. Сегодняшний пример налицо.

Насчёт остальных не знаю. Не принюхивалась. Хотя… запах той же уборщицы не вызвал у меня вообще никакой реакции. И это было странно. Почему же на подругу и начальника у меня такая реакция?

Поднимаясь по лестнице, я втягивала посторонние запахи, пытаясь уловить то, что могло приглянуться мне.

Безрезультатно. Всё обыденно, серо и невкусно.

Ха. Невкусно. Об этом теперь говорю я — следователь по особо важным делам.

Дурдом какой-то.

Переход остался позади. Зябко потирая замёрзшие ладони, я стояла на улице, думая, куда идти дальше. Погода сегодня выдалась ветреная, да ещё и дождь стал накрапывать. А я стою в лёгкой блузочке и брючках. Но возвращаться «в стан врага» не хотелось, и было совершенно наплевать, что обо мне подумают мои коллеги.

Повертев головой по сторонам, пыталась сориентироваться где я. Убегая, я не смотрела куда иду, главное было просто убежать.

Поняв, где я нахожусь, направилась в кафе, что располагалось за углом, в котором я и Ольга иногда проводили своё обеденное время.

Я шла вдоль улицы, обхватив себя руками. Люди огибали мою фигуру и странно косились на меня.

― Что?! — гаркнула я на одного парнишку, когда он вылупился на меня, словно я известная на весь мир фотомодель.

Вы думаете, он свалил с поля моего зрения и нахамил мне в ответ? Нет. И ещё раз нет. Парень, улыбнувшись мне во все свои тридцать два зуба, стал подкатывать ко мне.

― Вот это сиськи! — восхищённо пропел он, уставившись на мой бюст.

Мой взгляд опустился на верхние девяносто.

Сиськи, как сиськи. Хотя смотря как на это посмотреть…

Ложбинка между двумя идеальными полушариями, что выглядывала из разреза на блузке, невольно притягивала взгляд. Пытаясь согреться, я скрестила руки под грудью, тем самым натянув чёрный шифон на ней. И теперь можно было смело разглядеть не только какого цвета у меня бюстгальтер, но и какой рисунок на нём.

Вот почему мне так холодно. Пиджак что красовался на моём стане ещё с утра, отсутствовал. Похоже, остался лежать где-то в кабинете руководителя отдела.

Час от часу не легче.

Настроение катилось к отметке плинтус с завидной скоростью.

― Нравится? — выпятила я ещё больше грудь вперёд, отчего у «бедняги» нервно дёрнулся кадык, и на лице расплылась идиотская улыбка. От паренька стал распространяться привлекательный аромат. Не такой, конечно, насыщенный, как у Дениса, но тоже ничего. Прикрыв глаза, непроизвольно втянула.

Во мне кто-то усиленно заворочался, будто тоже хотел поучаствовать в процессе.

Испуганно раскрыв глаза, отшатнулась от паренька.

«Какого чёрта! Что я творю?! — отчитывала я себя, с ужасом смотря на молодого мужчину».

С остекленевшим взглядом, словно под кайфом, он разглядывал меня, чуть наклонив голову, оголяя шею.

Я не раз видела такую позу в книгах. Это поза подчинения, покорности и умиротворения.

«Хороший мальчик. Покорный» ― ненавистный голос в голове вернулся.

С дико бьющимся сердцем, осмотрелась по сторонам. Никто не обращал на нас внимание. Все занимались своими делами, как будто ничего и не происходит.

Развернувшись, со всех ног помчалась в сторону кафе.

Животное начало в моей голове и не думало оставить меня в покое. Оно непросто подкидывало мне мысли, оно заставляло меня вернуться и продолжить начатое — испить сил, что так наивно предлагал мне парень.

Глава 7

Анна

Я окончательно продрогла. Даже не знаю, отчего больше то ли от погоды, то ли от нервного переживания. Дрожа как осиновый лист, я зашла в здание.

Время было ранее и посетителей в кафе было мало: всего несколько человек. Аккуратно огибая столики, пытаясь близко не подходить к людям, я села за самый дальний столик, который выгодно стоял в нише, в простенке между окнами.

Ко мне тут же подошёл официант.

― Здравствуйте, меня зовут Андреа. Я буду обслуживать ваш столик. Что желаете?

Вздрогнув от его голоса и в то же время скривив свой носик от его имени (ну не люблю я такие имена), я, стараясь не смотреть на него, произнесла:

― Здравствуйте. Пока только чёрный кофе, пожалуйста.

―Хорошо, ― сказал и застыл на месте.

― Что-то не так? — затаив дыхание, обратилась я к Андреа, опять же не поднимая головы.

― А мы… А мы нигде ранее не встречались?

Вот тут мне пришлось взглянуть на мужчину. На меня смотрел брюнет с зелёными как у меня глазами.

― Возможно. Я тут часто обедаю, ― изрекла я, но сама уже поняла, что это просто уловка с моей стороны, закончить разговор. Я этого мужчину здесь ранее никогда не видела.

― Нет. Вы не поняли…

― Андреа, если вы хотели пофлиртовать со мной, то не стоит. Вы только потеряете время, ― сразу осадила я парня. Приключений на сегодняшний день мне вполне хватило. И ещё одно недоразумение в виде покорного мужчины просто не потяну.

― Извините, ― странно посмотрел на меня официант и отошёл.

Вздох облегчения вырвался сам с собой. Мне нужно с кем-нибудь поговорить и желательно с близким человеком, иначе я просто сойду с ума.

Достав из кармана телефон, набрала своей подруге.

Ровно через два гудка, я услышала обеспокоенный голос Ольги:

― Аня! Твою дивизию, где ты?

― Не кричи, ― отодвинула я смартфон от уха, боясь расстаться со слухом от её крика.

― Как не кричать! Ты куда подевалась?!

― Оль, мне нужно с тобой поговорить, серьёзно. Я в кафе «Мелениум».

― Буду через десять минут, ― ответила подруга, оборвав разговор.

Облокотившись о стол, устало потёрла глаза. Как только адреналин схлынул, на меня навалилась вялость. Хотелось спрятаться от всех и желательно на необитаемом острове.

― Ваш кофе, ― передо мной поставили дымящуюся чашку.

― Спасибо, ― вяло ответила я, потянувшись к фарфоровой посудине. — Сколько я должна?

― Это за счёт заведения.

Опять удивил. В этом кафе, никогда «не наливали» за счёт заведения. Хозяйка забегаловки удавится за копейку, а тут такой подгон. Посмотрев на Андреа, изумилась ещё больше. Парень стоял около меня, забавно дёргая ноздрями. Хотя забавно это было дней так пять назад. Сегодня же я понимала, что это не просто так.

Он так же, как и я, несколько минут назад, втягивал воздух. Похоже, меня проверяли на «вшивость».

Противный голос в голове молчал. От него остались только плохие воспоминания.

― И всё же я думаю…

― Вот ты где, ― плюхнулась на соседний стул моя подруга, перебив официанта. Что хотел сказать мне парень, осталось в тайне. — Молодой человек, можно ли мне тоже чашку кофе?

― Да, конечно, ― окинув странным взглядом Ольгу, мужчина принял заказ и поспешил скрыться.

Я видела, как официант скривился, когда в поле зрения появилась Ольга, и с интересом наблюдала, как его лицо заострилось, выдавая его волнение.

Не выдержав, я всё же обернулась вслед парню. Спина напряжена, шаг осторожный. Такое ощущение, что парень ждёт нападение со спины. Странный он какой-то.

― Ань?

Я обернулась к подруге. Ольга протянула мне мой жакет, отчего у меня округлились глаза. Даже боюсь спрашивать, где она его раздобыла.

― Спасибо, ― забрала я из её рук свой пиджак, тут же натягивая его на своё тело. В нос отчётливо ударил запах начальника. Моё нутро завибрировало. И опять я услышала противный голос: «Вкус-с-но. Сильный».

― Ань?

Я дёрнулась и испуганно посмотрела на Ольгу, обхватив себя руками.

― Оль, ― не зная куда деть свой взгляд, я уставилась на стол. Не каждый день приходиться говорить о своих психических расстройствах, ― я, кажется, потихоньку схожу с ума.

― Проклятье, ― ругнулась подруга. — Я же говорила ему, что тебе нужно всё рассказать. Раз он не хочет, это сделаю я.

― Кому ему? ― сглотнув, застыла в ожидании разъяснений.

― Ань, ты только выслушай сначала меня, а потом делай выводы, хорошо?

Кивнула.

Откинувшись на спинку стула, Ольга посмотрела на меня.

― Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, ― пауза. ― Мы с тобой знакомы довольно давно, и ты должна знать, что ты мне как сестра.

― Оль? Я не понимаю, к чему ты ведёшь?

― Я же тебе сказала…

Взгляд, которым меня наделила подруга, мне не понравился совсем.

― Чёрт! Как же тяжело! Давай начнём с другого конца…

Тут опять появился официант.

― Ваш кофе. И он тоже за счёт заведения, ― поставив чашку, мужчина поспешил скрыться.

Удивлённо приподняв бровь, подруга пробормотала себе под нос, но я всё услышала дословно:

― Даже и не знала, что тут работают ведомые. Нужно сменить наше место обитания. На другую забегаловку.

― Кто? Ведомые? — не поняла я.

Вздохнув Ольга, продолжила:

― Помнишь, твоя мама нам часто рассказывала сказки про сущностей?

― Ты имеешь в виду про демонов и оборотней, — улыбнулась я первый раз за день, вспомнив счастливое детство.

― Именно. Так вот — это реальность.

Открыв рот и тут же его захлопнув, выдала:

― Ты что, белены объелась? Какая реальность? Ты шутишь?

― Нет. Только что к нам подходил ведомый. Он чувствует сущность, живущую в нас, ― и тут же исправилась, ― у некоторых людей. Ты видела, как он среагировал на меня?

― Да, ― подалась я корпус вперёд. — Он тебя боится.

― И правильно делает. Я могу его убить, просто прикоснувшись к нему.

― Это как?!

Я взирала на свою подругу как на сумасшедшую. Уж точно знаю, она на такое не способна, как, впрочем, и я.

― Я Литар.

Косо посмотрев на подругу, я отхлебнула из чашки.

― А поподробнее? — очень уж хотелось услышать подробности.

― Я падший ангел.

Я засмеялась во всё горло. На нас стали уже обращать внимание посетители, но остановиться я уже не могла. Я смеялась так, что из глаз выступили слёзы.

― Насмешила, ― пробурчала я, пытаясь успокоиться. ― Падший ангел?!

― Я ждала совсем другого эффекта. Придётся доказывать. Положи на стол ладонь, которую ты сегодня поранила. — Ну…

Вздохнув, я сделала, как велели.

Подруга прикоснулась к моей руке. Погладив её, она резко сдёрнула пластырь.

― Ай, ― зашипела я.

Не обратив внимания на мой вопль, она накрыла мою руку своими ладонями и зашептала себе под нос слова отдалённо похожие на молитву.

В том месте, где наши руки соприкасались, мою кожу сначала закололо, а потом по ней разлилось тепло. Мне стало так хорошо. Чувство тревоги отступило.

Когда Ольга через несколько минут убрала свои руки, я просто потеряла дар речи. В том месте, где ранее «красовались» царапины и след от ожога, была ровная и гладкая кожа. Я не могла поверить своим глазам. Прикрыв на секунду свои очи, я опять посмотрела на конечность. Потрогала, подумав, что это иллюзия.

― Это что? — нервно хохотнула. ― Ты целитель?

― Литар, ― поправила она меня. — Теперь ты мне веришь?

― Как-то в голове пока не укладывается, но я уже, по крайней мере, готова на конструктивный разговор, ― уже серьёзным тоном заявила я. — Значит, ты умеешь исцелять. Какие ещё способности ты скрывала от меня?

― Язвишь? — откинулась на спинку стула подруга.

― Нет. Даже намёка не было.

― Как же, ― скривила губы Ольга. — А то я тебя не знаю. С таким же деловым подходом ты слушаешь байки от своих «горе преступников».

― Я сейчас совершенно серьёзно готова тебя выслушать, ― не сдавалась я.

― Отвечаю на твой ранее поставленный вопрос ― основной мой дар — исцеление, ― пауза, ― но я также вхожу в группу истребления… вернее, ранее входила, пока меня не выкинули как ненужную вещь.

Ольга замолчала, отвернувшись от меня. Я ничего не понимала, но было видно, что подруге тяжело вспоминать про свою прошлую жизнь.

― Оль? — осторожно позвала её, когда пауза затянулась.

― Всё нормально, ― пожала она мою руку, которая лежала на столе. — Это очень долгий разговор… я даже не знаю с чего начать.

― Начни с того, с чего посчитаешь нужно, ― улыбнулась я.

― Спасибо, дорогая, ― вздохнула она, ― как я тебе уже говорила я Литар. Я входила в группу истребления по уничтожению сущностей, таких как…таких как ты.

― Как я? — нервно хихикнув, я округлила глаза, — Эмм…людей? Разве ангелы не должны защищать нас — простых смертных?

Ольга, криво улыбнувшись, поджала губы.

― Думаешь, ты простой смертный? Анька… ты одна из страшных сущностей на нашей Земле.

Нервно дёрнув губами, она отвела взгляд.

― Я не понимаю, ― хлебнула я из чашки уже холодный кофе и со стуком поставила несчастную посудину обратно. ― Это вообще что-то за гранью моего понимания… какая сущность? Ты чего?

Ольга опять посмотрела на меня, огорошив своим ответом:

― Ты, милая моя, ведьма. Причем чёрная.

― Кто?! Я?! Ну, всё…― встала я, со скрипом отодвигая стул, ― с меня хватит.

― Сядь! — командный голос подруги испугал меня. Так со мной подруга ещё не разговаривала никогда. — Не веришь? — подняла она бровь. — Я тебя не обманываю. Даже в мыслях не было.

― Оль, ты говоришь о странных вещах. Не знаю, как ты проделала свой трюк с заживлением, ― невольно бросив взгляд на свою целехонькую конечность, продолжила, ― но это просто какой-то бред.

― Бред?! ― тихо засмеялась она. — Как твоё самочувствие? — сменила тему разговора подруга, ― ничего странно в себе не замечаешь? Никто не говорит с тобой изнутри? Не хочется пошалить? А? Может, не только пошалить? Ммм…например, сожрать какого-нибудь. Нет чувства голода?

Холодный противный пот, пополз вдоль моей спины. Не выдержав напряжения в ногах, плюхнулась обратно на свой стул.

― Откуда… ― в горле пересохло, отчего мой голос прозвучал тихо. — Откуда ты знаешь?

― Аня, милая… ты та, кто ты есть.

― Ты, правда, Литар?

― Да.

― Почему…почему ты тогда не убила меня и до сих пор дружишь со мной? — задала я вопрос, который интересовал меня в настоящее время больше всего. — Ты же сказала, что твоя специализация истреблять, таких как я.

― Во-первых, я больше этим не занимаюсь… за это меня и попёрли из группы, а во-вторых, я сама узнала об этом несколько дней назад. Твоя сущность стала проявляться недавно. И это плохо.

― Почему?

― Я не всех убивала. Истреблению подвергались только те, кто нарушает закон. Мы не должны светиться перед простыми смертными и тем более причинять им вред.

― Ты хочешь сказать, что я опасна? Но я же ничего плохого не сделала. Наоборот, помогаю в силу своей профес…сии… ― не закончив фразу, тут же замолчала. Вспомнились фрагменты моего сегодняшнего безумия.

― Поняла? Поняла, ― прочитала подруга меня как открытую книгу. ― Я вижу это по твоим глазам. Тебя должны были готовить с детства. Сейчас она бесконтрольная. Можешь натворить много бед по незнанию.

― Подожди, ― перебила я её. ― С детства? То есть я такая родилась?! А моя мама? Она, что, такая же?

― Нет. Она обычный человек. Я бы почувствовала от неё.

― Тогда я вообще ничего не понимаю. Отец?

― Думаю да.

― Почему же моя мама мне ничего не рассказала?

― Ответ на этот вопрос интересует и меня. Мне кажется, это она постаралась спрятать твой «дар». Только теперь мы у неё и не спросим. Так ведь?

Кивнула. Теперь мама ни на что не ответит. Несколько лет назад мой родительнице поставили диагноз обсессиивно―компульсиивное расстройство. И это только верхушка айсберга. Она больна. И разговаривать с ней сейчас бесполезно. Можно сделать еще хуже.

― Кстати, как она?

― Всё плохо. У неё обострение, я вынуждена была поместить маму в больницу, ― сердце сжалось от боли. ― Она хотела покончить с собой.

― Ань?

― Всё нормально. Расскажи мне ещё что-нибудь, — махнула я руками, ― но пока только про Литаров. Про себя пока я услышать, не готова.

― Как знаешь, ― устремила она свой взор в окно. — Я родилась на небесах. Мне триста лет.

― Сколько?! — поперхнулась я. — Триста? Но как? Мы же дружим с детства, и ты …ну как бы росла вместе со мной. Я помню тебя маленькой.

― Когда меня вышвырнули на Землю, ― с отвращением проговорила она, ― мне пришлось выбрать себе сосуд. Им стало моё тело, в котором ты видишь меня сейчас, ― обвела она свой стан руками.

― Теперь понятно, отчего ты была умная с детства, ― констатировала я факт. — Если у тебя такие способности, почему ты выбрала такую скучную жизнь?

― Не скучную, а безопасную. На меня откроют охоту, как только обнаружат. Мне нельзя выдавать свой дар.

― А как же исцеление, ― подергала я рукой перед её лицом, ― это не выдаст тебя?

― Теперь мне всё равно. Я под защитой, ― устало произнесла она.

― Под защитой? Чьей?

― Соколовского.

― Кого? Соколовского?! — перешла я на ультразвук. — Он…Он такой же?!

― Хуже. Он такой же, как и ты. Плюс он глава рода Мериан.

Всё. Тушите свет. На меня словно чан с водой вылили. Воздуха стало катастрофически не хватать ― дышу-дышу, а вдохнуть нормально не могу. Куда я попала? Словно это страшный сон и я не могу проснуться.

Во мне опять стало что-то шевелиться. Ощущение что у меня под кожей живет толстый червь, который постоянно меняет место дислокации. Только я чувствовала его в районе затылка, и вот уже на моих руках, прямо под кожей четко обозначились толстые канаты вен. Ногти удлинились на моих глазах. Вместо аккуратных ноготков, на моих пальчиках красовались когти Бабы-Яги. Я с ужасом смотрела, как моя кожа покрывается морщинами и становится прозрачной.

― Соколова! Твою. Мать! — меня дернули за плечо. Я ощетинилась, налетев на подругу. Только она стояла надо мной, как уже сидит на столе припечатанная моим телом. Мои руки взлетели к шее — вернее, попытались это сделать… Увидев испуганное лицо подруги, я опомнилась. Отшатнувшись от Королевой, беспомощно смотрела по сторонам.

Ольга резко слезла со стола, после чего схватив меня за руку, потащила на улицу. Я покорно последовала за ней.

На улице мне стало лучше. Чувство паники сошло на нет, и постепенно я успокоилась. Остался только горький осадок. Я чуть не убила свою подругу детства. Меня потряхивало.

Ольга обняла меня за плечи и притянула к себе, успокаивающими движениями гладя меня по спине.

― Ты большая молодец! — похвалила она меня непонятно за что. — Ты справилась. А если подучишься, то сможешь контролировать свою сущность. Я, уткнувшись носом ей в районе ключицы, вдыхала её аромат.

― Вкусно пахнешь, ― прошептала я. — Духи сменила?

Подруга беззвучно засмеялась.

― Оль, ― посмотрела на подругу, чуть отодвинувшись от неё, ― я чудовище, да?

― Нет, ― погладила она меня по волосам, ― ты моя мышка. Проголодалась?

― Кажется да, ― согласно кивнула я.

― Поедим? Только пойдем в другое кафе. Здесь нам не место, ― посмотрела она за моё плечо. Я обернулась. На нас в упор смотрел официант. ― Постой тут минутку. Я сейчас.

Обхватив себя руками, я наблюдала, как подруга вернулась в кафе. Минута и она стоит перед официантом. Прислонив свою руку ко лбу официанта, она что-то шептала. На мгновенье фигуру мужчины охватило сияние. Потом всё резко прекратилось. Королёва отошла от мужчины. Что она делала дальше, не знаю, но вышла она только через пять минут.

― Кажется всё. Пошли? — и, не дожидаясь меня, пошла вдоль тротуара.

― Оль, а что ты сделала? — поинтересовалась я. Догнав подругу, теперь шла с правой стороны от неё, пытаясь не сбиваться с ритма. Ольга шла быстро, будто пытаясь убежать от погони, постоянно оглядываясь по сторонам.

― Я поработала с его воспоминаниями.

Я косо посмотрела на Ольгу. Видимо мой вопрос высветился на моём лице, так как Королёва продолжила:

― Да. Я стёрла из его памяти нашу встречу и не только у него. Пришлось ещё и с клиентами поработать.

― А что…а что так разве можно? — до сих пор не веря, я задала глупый вопрос.

― Можно. Ты много шухера навела. Тем более официант шестёрка охотников.

― Кого? Охотников? Это ещё кто?

― Официант ведомый. Он вычисляет таких как мы, и потом сдаёт с потрохами этим гадам именуемые себя охотниками, ― зло выплюнула она.

Боже, куда я попала?

― Ты от охотников скрываешься?

― Да. И тебе советую тоже. Тебе нужна защита клана.

― Это всё так ново для меня, ― нервно развела я руками, ― и кажется для меня каким-то бредом.

― Как только прочувствуешь на своей шкуре всё то, через что прошла я, это уже не будет казаться бредом.

Мы остановились перед зеброй, и ждали, пока загорится зелёный свет светофора.

В голове был хаос. Столько вопросов крутилось, и я не знала какой задать.

― Оль, я видела, как вокруг мужчины вспыхнул свет. Это выброс твоей силы?

― Да.

― Теперь нас найдут? ― затаила я дыхание.

― Надеюсь, что нет, ― схватила подруга опять меня за руку и потащила за собой словно маленького ребенка. — Пусть теперь Соколовский разгребает все это дерьмо, раз взялся за это. Я ему говорила, что этоплохо кончится. Но нет…ему игры подавай. Нашел с кем играть!

― Я не врубаюсь, о чём ты?

Ольга резко остановилась и повернулась ко мне.

― Ему нужно было с тобой поговорить, а не пугать тебя. Хотя чему я собственно изумляюсь, ― скривила она губы. — Аня, ты сейчас опасна. Твой фон не стабилен. Тебя легче убить, чем обучить.

Её слова повергли меня в шок. Только я собралась открыть свой рот, как меня жёстко перебили:

― Помолчи! ― меня опять бесцеремонно дёрнули за руку, толкая в переулок. Хотя нет. Тупик.

Ольга устало прислонилась к стене дома и прикрыла глаза. Я стояла около неё и не знала что делать. В обычной ситуации я всегда находила выход без потерь, но сейчас даже не представляла с чего начать.

― Ты видела свою сущность? ― неожиданно задала вопрос Ольга, так и не открыв глаза.

Я замялась.

― В зеркале, например? ― подсказала мне подруга.

― Нет. Только изменения на руках.

― Хорошо. Значит, она ещё не проснулась до конца и у нас есть время, пока она не вошла в полную силу.

― Кто она?

― Твоя сущность.

― Даже боюсь представить, ― обхватила себя руками, ― что будет дальше.

― Что с голодом? ― отлипла она от стены.

― Аппетит пропал напрочь, и идти в кафе уже нет никакого желания.

― Я не об этом. Что ты чувствуешь, когда я нахожусь рядом с тобой? Ведьма просыпается?

Я прислушалась к себе. Молчание. Даже и намёка нет на моё безумие, как я окрестила своё состояние накануне.

― Она. она молчит. Хотя до этого я чуть не изнасиловала своего шефа и мальчишку в подворотне.

― Кого? ― засмеялась Ольга. ― Соколовского?

― Да. Не вижу ничего смешного, ― обиженно буркнула я.

― Теперь ясно, почему наш Дениска отправил меня за тобой.

Я широко раскрыла глаза. Что-то это новость меня не обрадовала. Ольга тут же подлетела ко мне, схватив за предплечья.

― Так ты что, следишь за мной? ― дрогнул мой голос.

― Нет. Я здесь, потому что сама этого хочу, ― наконец-то успокоившись, серьёзно проговорила Королева. ― Нам нужно найти ведьму, которая сможет тебя обучить или на худой конец найти защитника и кормильца в одном лице.

От слова кормильца меня всю скривило.

― Тебе нужен кормилец, пока ты нестабильна. Ведьме нужны силы и поэтому она будет тянуть их из всех, кто схож с тобой по энергетике. А это опасно. Ты можешь испить до дна и даже хуже…ты можешь убить.

Я не перебивала и внимательно слушала, то ли от страха за свою дальнейшую жизнь, то ли от страха за дальнейшую судьбу людей.

― Твоя ведьма чёрная и поэтому ей нужна только чёрная энергетика: страх, ужас, паника, уныние, жадность, гнев, зависть, секс…

Пока Королёва перечисляла, волоски на моём теле становились дыбом. Я понимала, о чём она говорит. Таксист, парень на улице…начальник. Я чувствовала от них все те эмоции, что перечисляла подруга.

― Ты понимаешь, о чём я тебе здесь толкую? — ворвался встревоженный голос Королёвой в моё сознание.

― Кажется, да. Оль, я не хочу…не хочу быть чудовищем. Можно как-то избавиться от ведьмы? ― жалостливо посмотрела я на подругу.

― Боюсь, что нет, ― короткий ответ, но зато какой. У меня просто отняли нормальное будущее. Я навсегда останусь монстром. Я ещё не знала всей сути, а мне уже плохо от осознания, во что я превращаюсь. — Ты такая родилась. Нужно смириться и начать жизнь с нуля.

― С нуля?! — отцепив её руки от себя, отошла.

― Не всё так плохо как кажется. Ты хороший и добрый человек…нужно просто научиться справляться со своим вторым я и иногда кормить его, чтобы над тобой не взяли вверх.

Наше молчание нарушила трель звонка, которая доносилась из моего телефона. Засунув руку в карман брюк, вытащила смартфон. На дисплее высветился номер Соколовского. Не став отвечать на звонок, убрала телефон обратно.

― Начальник? — выжидающе посмотрела на меня Ольга.

― Да. Это он отдал тебе мой пиджак?

― Да. После планёрки он поймал меня в коридоре и попросил найти тебя.

― Почему он беспокоится за меня? Если это можно назвать беспокойством.

― У него на тебя виды. Он хочет связаться с тобой.

Телефон опять ожил.

― Ответь, ― попросила меня Королёва. ― Он не отстанет.

Не глядя на дисплей, активизировала звонок и поднесла к уху.

― Да.

― Анна Владимировна, ― спокойный тон пробрал меня до костей, ― где вас носит?

― Где-то, ― так же спокойно ответила я. — Буду на рабочем месте через двадцать минут, ― и, не дожидаясь ответа, скинула вызов. Было совершенно наплевать на все, на всех и тем более на руководство.

Телефон опять издал противный пиликающий звук. Отвечать не хотелось, но пришлось.

― Слушаю.

― Ольга с вами?

― Да.

― Передайте ей телефон, будьте так добры, ―даже через телефон я почувствовала недовольство Соколовского.

Молча, передала телефон Королёвой.

Ольга не отвечала, больше слушала своего оппонента. Через две минуты, передала мне телефон обратно.

Я хотела было убрать его в карман, но увидев, что звонок не сброшен, поднесла смартфон к уху. Денис Александрович, будто почувствовав, что я готова внимать его словам, сразу огорошил меня своим ответом:

― Нам нужно серьёзно поговорить. Сейчас я уеду, жду тебя в конце рабочего дня у себя в кабинете, ― и отключился.

Глава 8

Анна

В кафе мы так и не пошли. Решили вернуться в отдел. Во-первых, начальник высказал своё недовольство отсутствием нас на рабочем месте, да и, во-вторых, рабочие будни ещё никто не отменял.

Ольга обещала зайти ко мне в обеденный перерыв. Я согласилась. Мне была необходима передышка. Информации поступило много, и нужно было её «переварить» и желательно в одиночестве. Хорошо хоть у меня кабинет свой и не приходится «кучковаться» с коллегами. Бессмысленного общения сейчас бы я просто не перенесла. Мне был необходим покой, чтобы собраться с мыслями.

Захлопнув дверь, я прошла к столу. Окинув кипу бумаг бессмысленным взором, присела за стол. Настроя на рабочий лад не было никакого. Да и о каком настрое можно говорить, если вокруг творится такое. Никогда бы не подумала, что я взрослая женщина поверю в эти сказки.

Откинувшись на спинку стула, обвела взглядом стол. На столе под папками лежала небольшая коробка бежевого цвета. Ещё с утра её в моём кабинете и в помине не было. По спине пробежали противные мурашки. Ключи от кабинета были только у меня и у начальника следственного отдела Александра Владимировича Паршикова, а если учесть что тот в отпуске и замещаю его я, даже и не знаю что и думать. Подавшись корпусом вперёд, аккуратно переложила папки. Картонная коробка была хоть и небольшого размера, но имела презентабельный вид и прочную конструкцию со съёмной крышкой. Никаких опознавательных ярлыков на крышке не было.

Если мне не изменяет память, то такие упаковки предназначались для нижнего белья. Точно такую же коробку я видела у одной своей знакомой, когда ей презентовал откровенное бельё очередной любовник.

Сняв крышку и развернув пергамент, я узрела на дне коробки тонкие полупрозрачные матовые чулки, на широкой коронке которых красовался тюлевый узор в стиле «барокко». Данное чулочное изделие предназначалось для ношения с поясом. Искомый предмет был обнаружен следом за чулками.

Повертев в руках невесомое чудо-изделие для соблазнения мужчин, поняла, что этот презент был предназначен для меня. Размерчик мой и цвет тоже.

Возникает только один вопрос: «И кто у нас тут такой бессмертный?!»

Уложив всё обратно в коробку, накрыла крышкой. От моих манипуляций на пол спланировал клочок бумаги. Видно смахнула рукой, когда разворачивала «подарок». Нагнувшись, подняла его с пола. Красивым каллиграфическим подчерком в записке красовалась одна-единственная фраза:

Прошу принять взамен испорченного.

― Это тебе ушат холодной воды, чтоб сильно в депрессию не погрузилась, ― выпалила я, скомкав несчастную бумажку и кинув её на столешницу.

Это была последняя капля в море моего отчаянья. Я достигла точки кипения, способность анализа отключилась напрочь. Я смотрела на клочок бумаги с такой ненавистью, представляя на его месте своего начальника. Сомнений нет. Это дело рук Соколовского.

За кого он меня принимает?! Я вроде ясно дала понять, что не приемлю такие подачки. Хотя… сама же буквально несколько часов назад висла на нём. Перед глазами появилась пелена, и волна гнева с новой силой накатила на меня.

Клочок бумаги вспыхнул пламенем, от чего я не на шутку перепугалась. Вскочив со своего места, автоматически скинула папки на пол. Одной рукой пытаясь потушить задатки огня, второй же тянулась за графином с водой, который стоял рядом на тумбе.

Поняв, что два дела одновременно я сделать не смогу, переключила своё внимание на графин. И тут же стеклянный сосуд, как по мановению волшебной палочки, оказался у меня в руке. Он просто съехал по тумбе, по направлению ко мне.

Не понимая, что делаю, просто вылила жидкость на стол и тут же рухнула в кресло. Огонёк потух быстро. Вода со столешницы стала стекать на пол, попутно задевая меня, капая на брюки. А мне было всё равно. Нервно хихикая, я продолжила крутить графин в руках.

Это что сейчас было?! Телекинез?! Или я просто схожу с ума?!

Поставив с грохотом графин на стол, я стала смотреть на бутыль, пытаясь передвинуть взглядом, как сделала это несколькими минутами ранее.

Графин с места не сдвинулся.

― Чертовщина какая-то! ― со злостью стукнула я кулаком по столешнице.

Графин разлетелся вдребезги. Причём, похоже, от моего голоса.

Всё! Я так больше не могу. Схватив трубку, хотела набрать номер Ольги, но не успела. В дверь постучались.

― Да-да. Войдите, ― крикнула я, попутно салфетками вытирая столешницу.

Дверь тут же открылась и в кабинет вошла пожилая женщина.

― Здравствуйте, ― замялась она в дверях.

― Здравствуйте, ― ответила я, поднимая с пола последние папки. ― Вы к кому, и по какому вопросу?

― Я… ― беглый взгляд женщины, говорил о том, что дама нервничает. ― Мне нужна Анна Владимировна Соколова.

― Это я. Слушаю вас, ― указала я рукой на стул, ― присаживайтесь.

Женщина тут же подошла ко мне и присела на указанный стул. Говорить не спешила и только руки сложила на коленях, как примерная ученица.

― Я слушаю Вас, ― попыталась я вовлечь женщину в беседу, на что она только нервно дёрнулась. Н-да… тяжелый случай. ― Ну же, ― подбодрила я её, усаживаясь напротив, ― я не кусаюсь. Может, для начала представитесь?

― А? Да-да, конечно. Меня зовут Ларейкина Антонина Павловна, ― пробормотала женщина и опять замолчала.

― Уже лучше. И что же Вас привело ко мне Антонина Павловна?

― Я родная сестра Шведовой Елены.

― Подождите, как сестра? ― мои брови от удивления поползли вверх, хорошо хоть челюсть не отвисла до пола. Схватив папку с надписью «Шведова Е.М.» я стала судорожно перебирать страницы уголовного дела. Уж я точно знаю, что единственным близким родственником погибшей была родная сестра Ларейкина Антонина Павловна, только по паспорту той на сегодняшний день было двадцать лет. А здесь минимум лет пятьдесят. И то я смягчила возраст. И точно. Со страниц дела на меня смотрела молодая шатенка. Молча передвинула папку к женщине.

― Сестра, ― вздохнула дама, даже не посмотрев на фотографию, а потом вдруг резко схватила меня за кисти рук. ― Помогите мне. Я боюсь.

Губы предательски задрожали, по щекам покатились слезы.

Погладив женщину по рукам в успокоительном жесте, я спросила:

― Почему вы скрывались от правоохранительных органов? Мы же присылали повестки?

― Я не от вас скрывалась. А от…от…

― От кого? ― подначивала я её.

― Того, кто убил мою сестру и превратил в старую бабку меня, ― внимательно посмотрела на меня Ларейкина. ― Не верите?

«Сегодня я поверю любому чуду», ― чуть не вырвалось у меня, но я удержалась. Эта женщина хоть и была в возрасте, но очень сильно была похожа на сестру Шведовой, поэтому я не стала спешить с выводами. Вслух же произнесла:

― Верю.

― Правда?

― Правда. Давайте начнем сначала… Вам известен убийца?

― Нет, ― женщина покачала головой. ― Я даже описать его внешность не могу. В тот день, когда я пришла к сестре… ― всхлип. ― У неё был день рождения… Я хотела сделать ей сюрприз… Я приехала на такси…― опять всхлип… ― Дверь открыта… я вошла… а там он…стоит в центре пентаграммы и держит Лену за горло…. Я просто онемела, когда поняла, что он просто вытягивает из неё душу, ― истеричный смех. ― Вы думаете, я спятила? Не-е-е-т… Я видела как голубое облако вылетело из её рта… Я даже не знаю, как это описать, ― замолчала она на секунду, взмахнув руками, ― Это было как в фильме… И этот стоит и заглатывает… А потом она стала мумией… Она просто высохла. Я хотела убежать, но не смогла… Он поймал меня, и попытался сделать тоже самое но ему помешали… пришёл сосед.

Ларейкина замолчала, опустив голову.

― Сосед видел его?

― Нет.

― Как Вы поняли, что это именно сосед, а не кто-то другой?

― Он звал по имени сестру. И голос я узнала.

― Как фамилия мужчины?

― Дубов.

― Мы всех соседей допросили, и мужчина с такой фамилией не проживает в данном квартале.

― Так он наш сосед ещё с давних времен. Просто по привычке говорим сосед, а сам он живет в другом месте. ― Нужно взять на заметку и поговорить с этим загадочным мужчиной, который до сих пор не допрошен по обстоятельствам дела.

― Как был одет убийца? Описать внешность сможете? По крайней мере, постарайтесь.

― Нет. На нём был надет чёрный плащ с капюшоном. Он был высокого роста. Выше меня на голову. И у него были чёрные глаза. Даже зрачков не было. Просто порождение тьмы какое-то.

― Ну а голос? Он с вами разговаривал?

― Я… я не помню… кажется да… я видела как двигаются его губы, но не помню ничего что он мне говорил.

― Понятно, что ничего не понятно, ― пробормотала я.

Женщина резко вскинула на меня взгляд.

― Не переживайте, ― опередила я её. ― Это я так себя на рабочий лад настраиваю. Просто даже не знаю, как оформить ваши показания. Я-то вам верю, а вот прокурор попросит назначить психиатрическую экспертизу. И мне заодно, ― последнюю фразу сказала тихо и только для себя.

― Я понимаю. Просто я больше не знаю к кому можно обратиться. Я бы тоже не поверила, но я видела всё сама.

Встав из-за стола, я подошла к сейфу. Вытащив пакет, положила перед Ларейкиной.

― Откройте.

― Что это?

― Надеюсь, что именно Вы поможете ответить на этот вопрос. Это вещественное доказательство по делу об убийстве Шведовой. В её руках был обнаружен фрагмент пергамента.

Женщина, аккуратно приоткрыв пакет, перевернула его вверх ногами и вытряхнула содержимое на стол.

― Можно? ― почти прислонившись рукой к клочку бумаги, произнесла она.

Кивнула. Экспертизы все равно все уже произведены, так что можно и в руки взять, только аккуратно. Я с интересом наблюдала за реакцией Ларейкиной. Меня вот этот клочок пергамента нешуточно ожог руку, а женщина спокойно вертела его в руках и никакого дискомфорта не испытывала.

― Вы что-нибудь чувствуете от соприкосновения?

― Нет. Странный какой-то клочок. Будто его оторвали от чего-то.

― Когда мы производили осмотр в доме вашей сестры, то заметили, что она увлекается историей Древнего мира. Но никаких рукописей изготовленных на основе папируса не нашли.

― Даже не знаю, были ли у неё такие вещи. Я не интересовалась. Это Лена фанатела от всяких Татунхамонов.

― Что ещё вы можете пояснить по данному факту?

― Меня ищут.

― Откуда такая информация, ― подошла я к окну, скрестив руки на груди. — Вам угрожали? Связывались с вами?

― Нет. Мне никто не звонил. Я просто постоянно ощущаю на себе взгляды на улице. Мне кажется, что за мной следят. Даже сегодня я видела мужчину, который шёл за мной от самого дома до Вас.

― Давайте сделаем так. Сейчас мы оформим необходимые документы, и я провожу вас через чёрный ход. Поживете на моей даче, пока я не разберусь со всем этим безумием.

― Спасибо. Спасибо, ― на губах Ларейкиной расцвела первая улыбка.

Процедура оформления документов заняла около получаса. Ещё через полчаса Ларейкина благополучно ехала в сторону моих летних апартаментов. Как и планировала, я вывела её дворами через запасной выход. Теперь нужно вернуться через парадный вход и посмотреть на того, кто так усердно следит за моей свидетельницей, благо, что описание внешности у меня есть. Я встала в тени деревьев, где-то в пятнадцати метрах от отдела, и внимательным взглядом сканировала прохожих. Пока под описание никто не подходил. Скорее всего, устали ждать и ушли, хотя есть и другой вариант, нас спалили.

Достав из кармана брюк смартфон, набрала Ларейкину. Ответили сразу, словно телефон не выпускали из рук.

― Да. Аня? ― обеспокоенный голос собеседницы, заставил меня улыбнуться. Может это и некрасиво с моей стороны, но поделать ничего не могу. Хоть Антонина Павловна и выглядела как женщина в годах, но, по сути, оставалась всё той же молоденькой Тоней.

― Да, это я. Тоня, не переживайте, просто проверка связи, ― успокоила я её, продолжая разглядывать прохожих.

― Ухх…слава господу, а то я уже и не знала что подумать.

― Вы на месте?

― Да. Спасибо Вам огромное.

― Скажете спасибо, когда найдём того кто посмел покуситься на вашу семью. У меня такой вопрос…

― Я слушаю, ― насторожились на том конце.

― Чувство тревоги у вас не прошло? Нет ощущения, что за вами наблюдают? ― спросила я не из праздного любопытства. Может, я где-то просчиталась, и слежка переместилась вслед за свидетелем, и я просто трачу здесь своё драгоценное время, а на даче уже готовится операция по захвату заложника.

― Тревога осталась, а вот с остальным проще. По крайней мере, я не чувствую слежки.

― Хорошо, ― пробормотала я. Значит, слежка ушла или таковой и вовсе не было, заключила я, ― оставайтесь на связи и звоните в любое время. Даже ночью.

― Спасибо.

Я сбросила вызов и снова набрала номер, только теперь моего коллеги эксперта.

― Неужели, моя крошка, решила поработать, ― раздалось тут же, вместо приветствия.

― Сашка, опять подкалываешь. Ты же знаешь что работа моя жизнь. Я тут живу.

― Наслышан уже. Говорят ваш начальник …зверь…

Если бы только знал Александр, как ты близок к истине. И начальник зверь, и я непонятно что такое.

― Ладно, вещай, по какому поводу звонишь.

― Саш, мне нужно установить родство…

― Присылай материалы и образцы, сделаю, где-то за три ― четыре дня думаю. Раньше не получится, ― вот он мой друг. Не успела я высказать свою мысль до конца, как он уже и дату мне назвал, когда будет готова экспертиза.

― Мне нужно сделать анонимно.

― Даже так, ― удивился парень, — проблемы?

― Да всё тоже, как и всегда. Помнишь дело по мумии?

― Конечно, такое не забывается.

― Так вот. Объявилась якобы родственница, но я сомневаюсь. Много неточностей.

― А что официально не затребуешь?

― Так надо, ― не стала вдаваться в подробности.

― Ладно, если нужно так нужно. Присылай.

― Спасибо. Я в долгу не останусь.

― С тебя свидание.

― Саш, ― вымучено произнесла я, ― ну какое свидание?! Ты же знаешь меня уже сто лет. Негодная я на такие мероприятия.

― Ничего не знаю. Долг платежом красен.

― Как сделаешь для меня доброе дело, тогда и поговорим.

― Хорошо, ― засмеялись на том конце провода и сбросили звонок.

Положив телефон обратно в карман, я уже хотела пойти в отдел, как заметила, что в десяти метрах от меня в переулке под навесом стоит молодой мужчина, который неотрывно смотрит на наш ККП. Ещё пять минут назад его не было.

Осторожно, не делая лишних движений, я пошла в его сторону, усиленно делая вид, что треплюсь с подругой по телефону. Этот самый парнишка подходил под описание, что дала свидетель. По крайней мере, и ростом и телосложением. Остальное нужно проверить. Издалека особо не разглядишь, какие у него волосы, да какой подбородок…

При моём приближении молодой человек подобрался. Поза из расслабленной превратилась в напряженную. Если раньше он опирался плечом о стену дома, сложив руки на груди, то теперь стоял прямо, сжавшись, словно стальная пружина. Вся его поза говорила о том, что этот «зверь» готов к броску.

Проклятье! Что-то тут не так…

Либо он знает меня, либо… да чёрт его знает что…

Как там говорится: «я не трус, но я боюсь».

Именно такие эмоции я испытывала сейчас, но отступать было поздно. Я решила пройти мимо мужчины и свернуть за угол. Посмотрим, что будет дальше. И когда я была в паре шагов от объекта, чья-то рука обвилась вокруг моей талии. Я даже вздрогнуть не успела, как меня властным движением притянули спиной к чужому торсу. Что-то я теряю хватку или кто-то уж слишком тихо ходит.

― Сладкая, тебя и на минуту оставить нельзя, ― обдало меня запахом мужского парфюма, когда Соколовский нагнулся к моему уху.

Парень, стоящий напротив, значительно «сдулся», когда увидел, кто стоит за моей спиной. Голова опустилась и немного отклонилась вбок. Я почувствовала, как начальник хмыкнул.

Даже не видя его лица, я могла со стопроцентной гарантией сказать, что Денис Александрович улыбается.

― Почему меня не дождалась? — прозвучал вопрос, уже мне в шею, отчего по спине пробежал табун мурашек.

Я не пойму, меня отвлекают от парня, или ко мне реально подкатывают?

Внутренний голос молчал. Никакого отклика от своего второго я, не почувствовала, будто я обычный человек, а не ведьма. Ха. И ещё раз Ха. Ведьма. Аж самой смешно. Но не в этом сейчас суть. Я находилась в шоке оттого как реагирует мой организм на стоящего позади меня мужчину. Чувство страха исчезло без следа, когда в поле моего зрения появился Соколовский. Мне было так комфортно в мужских руках, что не хотелось покидать такие надежные объятия. Но и позволять такие вольности постороннему человеку тоже нельзя. Он мне никто… хотя нет… он как раз является начальником, а я подчиненная, а значит, такие отношения между нами неприемлемы.

Я зашевелилась, пытаясь разжать хватку Дениса. Соколовский не был глупым мужчиной, поэтому сразу же понял мой намёк. Но прежде чем меня отпустить, он опять нагнулся к моему уху, и нежно прошептал:

― Милая, садись в машину, поедем, поужинаем, как и планировали, ― мой кулак разжали и тут же вложили в ладонь ключи от машины. А потом аккуратно развернули, прислонившись губами к щеке, имитируя поцелуй.

― Быстро, ― опять шепнул он мне, подтолкнув к «железному зверю», который стоял в нескольких метрах от нашей троицы. Все манипуляции со мной, начальник производил, не отрывая взгляда от парня. Соколовский будто установил контроль над ним. Парень стоял недвижимый, но вот его глаза выдавали…

Молодой человек таким взглядом одарил «бедную» меня, что у меня невольно побежали по спине предвестники страха — мурашки. Кожа покрылась пупырышками и я поежилась. Моё состояние не осталось незамеченным.

― Анна, ― вот теперь я поняла, что Денис Александрович серьёзен как никогда. Его рык заставил дёрнуться не только меня. Улыбка с лица парня вмиг слетела, и теперь на его лице проступала гримаса боли. Словно ему только что дали под дых. Но рядом же никого нет. Что это с ним?

Хотя какая разница. Нужно быстрее уносить ноги. Не нравится мне это всё.

На не гнувшихся ногах подошла к автомобилю Соколовского. Я не понимала что к чему, но своей пятой точкой почувствовала, что сейчас лучше сделать, как велят.

Нервными движениями я нажала на сигналку. Джип ласково моргнул фарами, приветствуя меня. Раскрыв дверь, села на переднее пассажирское сиденье, сразу же прилипнув к окну.

И тут же охнула.

Мой взгляд заметался вдоль тротуара. Ни начальника, ни загадочного мужчины на улице не было.

И куда они подевались?

Я крутила головой, выискивая в толпе знакомый силуэт своего босса. Бесполезно. И он, и загадочный парень, словно сквозь землю провались.

На всякий случай заблокировала двери. Осторожность превыше всего.

Я вжалась в спинку сиденья, обхватив себя руками. Взгляд то и дело возвращался к месту, где стоял парень. Интересно кто он? Скорее всего, не человек. Уж очень странно он себя вел.

Одни вопросы кругом, а ответов нет. И с каждой минутой их становится всё больше и больше. Они растут словно снежный ком. Так и с ума сойти недолго.

Пока было очевидно лишь одно, этот парень следил за Ларейкиной.

Тоня хорошо описала внешность, поэтому опознать мужчину никакого труда не составило.

Кстати, о ней. Достав телефон, набрала Антонину.

― Алло?

― Тоня, это опять я, ― попыталась придать бодрости в голосе.

― Что-то случилось? ― пискнули на том конце.

― Нет. Я видела того парня, ― Ларейкина поняла о чём я ей толкую и тут же запричитала.

― Я же говорила…говорила… Я боялась, что вы мне не поверите. Это так ужасно, когда тебя не слышат. Я уже сама склонялась к мысли, что просто схожу с ума, и мне все мерещится…

Повисла недолгая пауза. Я чувствовала боль, что исходила от женщины, даже на расстоянии. Успокаивать её сейчас не имело смысла. Можно добиться обратного эффекта, поэтому я решила ещё раз её проинформировать и закончить разговор:

― Ни в коем случае не выходите из дома. Продуктов должно хватить на неделю. Об этом месте не знает никто. Даже моя подруга. Документы оформлены на постороннего человека, так что Вас не должны найти, если конечно вы сами не выдадите себя. Ясно?

― Да.

Не прощаясь, просто сбросила вызов. Устало потерев висок, прикрыла глаза.

Ну где его черти носят?

Уже прошло десять минут, а начальника всё нет и нет. Я стала волноваться. Может это и странно так переживать за постороннего человека, но я всё же не эгоист.

Держа телефон в руках, подумывала уже о том, чтобы набрать Соколовского, но вовремя передумала. Я же не знаю, чем они там занимаются. Вдруг отвлеку. Или помешаю.

Если не появится через десять минут, буду бить тревогу.

Точно.

Положив телефон на колени, стала обводить взглядом салон машины, чтобы хоть как-то отвлечься.

Как же тяжело ждать. Тем более, не зная чего именно.

Взгляд остановился на бардачке. Не задумываясь, открыла его и тут же на мои колени посыпались фотографии.

Собрав их в стопку, стала просматривать. Ничего необычного я в них не увидела. Какие-то старые дома, постройки. Даже изображение какого-то замка имеется. Ерунда какая-то. Хотя и дело это тоже не мое. Мало ли чем человек увлекается.

Только я хотела убрать фото обратно, как с очередной карточки на меня взглянуло моё собственное лицо.

― Что за?! — вырвалось у меня, когда я стала просматривать дальше. Все остальные фотографии были тоже с моим изображением. Причём эти снимки были сделаны в то время, когда мне было семь лет. Ошибиться я не могла. Точно такие же хранились в доме моей матери в старом платяном шкафу, в коробке из-под обуви.

Откуда они у Соколовского? Он что, следит за мной? Навряд ли. Я очень сильно изменилась. И узнать меня постороннему человеку было просто нереально. Мама постаралась на славу, заметая следы. У меня не только другая фамилия и имя, но и биография в целом.

Убрала фотокарточки обратно и сделала это вовремя. Ровно через минуту со стороны водительского сиденья раздался стук в стекло.

Разблокировала двери.

На сиденье опустился начальник. С невозмутимым видом, он протянул мне ладонь.

― Ключи.

Было произнесено всего одно слово, но за то с какой интонацией. Голос словно музыка пробежался по моим нервным окончаниям.

Грубый, чуть с хрипотцой.

До этого, стоя на улице, Соколовский разговаривал со мной совсем с другой интонацией. Только теперь я поняла, где была показуха, игра на публику, а где реальность.

Теперь же «тварюга» живущая внутри меня активизировалась и опять заинтересованно стала посматривать на мужчину. Моя сущность или кто там не знаю… замурлыкала. Ещё чуть-чуть и я опять полезу с приставаниями к своему боссу.

Сглотнув, протянула связку ключей Соколовскому, быстро отворачиваясь к окну.

Я услышала, как Денис хмыкнул и завёл двигатель. Машина тронулась с места. На этот раз мужчина вёл автомобиль аккуратно. В отличие от меня он был споен. Словно ничего и не произошло.

Мне так хотелось спросить, куда подевался парень из переулка, что в итоге не выдержав, повернулась в сторону водителя.

― Спрашивай, ― спокойный низкий тембр пронёсся по салону автомобиля. Соколовский даже не взглянул на меня, просто переключил скорость, перестраиваясь в соседний ряд.

― Ты куда пропал? И куда делся парень? И, вообще, кто он? — вопросы сыпались как из рога изобилия.

Губы Дениса дрогнули в улыбке. Мой взгляд тут же приклеился к его устам.

― Уже на ты? ― на секунду обернулся мужчина в мою сторону, хитро блеснув глазами.

Я сначала даже и не поняла о чём он. Но вот когда дошло…

Вытаращив глаза, стала костерить себя, на чём свет стоит.

Вот гадство. Вслух же произнесла:

— Простите, это я перенервничала.

― Что это Вы там бубните себе под нос, ― поддел меня начальник, ― говорите громче.

Издевается гад, я же вижу. Ещё чуть-чуть и заржёт во весь голос.

― Говорю, простите. Перенервничала, ― повысила я голос.

― Прощаю, ― крутанул он руль вправо, ― но наедине можешь спокойно обращаться ко мне на ты.

Проклятье! Точно подкатывает ко мне.

― О, нет, ― замахала я рукой. — Нет-нет.

Смешок, и, причём не мой.

― Ну что же Вы, Анна Владимировна… ― поцокал он языком. ― Мы же почти родственники.

Какие родственники?! Я замерла на своём сиденье. Это он на что намекает?!

Решила задать вопрос в лоб. Терять мне всё равно нечего, да и за спрос не бьют в нос.

― Эмм… Денис Александрович, я не могу понять ход Ваших мыслей. Не будете ли вы так любезны обосновать свои мотивы? Так сказать, проинформировать мою скромную персону. Чего Вы добиваетесь?

― Всему своё время, ― одной фразой заткнули мне рот. Мужчина нахмурил брови. Всё понятно, диалог не состоится. А я-то наивная, думала, что меня просветят.

Машина плавно притормозила около ресторана «Амра». Довольно дорогое заведение хочу я Вам сказать. Я не то, что здесь никогда не была, даже мимо не проходила. Квартал, где располагался ресторан, ознаменовали не иначе как «Район Нищих». Куда уж мне бедному стражу порядка до такой роскоши.

Не выходя из автомашины, с любопытством разглядывала колонны и лестничный парапет. Здесь даже красную ковровую дорожку положили. Прожигатели жизни, блин.

Денис вышел, обошёл машину, и приоткрыл дверь с моей стороны.

― Прошу, ― подал мужчина мне руку.

― Мы пойдем ужинать в «Амру», ― задала я самый глупый вопрос в своей жизни. «Конечно, сюда. Ты что, видишь поблизости еще какие-нибудь заведения «Общепита?»» ― встрял мой внутренний голос.

― А вас что-то не устраивает? Можем поехать в другой ресторан.

«Да» ― хотелось гаркнуть мне в ответ. «Цены меня не устраивают».

Сдержалась, но на лице всё равно выступили признаки недовольства. Не буду же я ему говорить, что моя зарплата не предназначена ходить по таким заведениям. Взяв себя в руки, спокойно произнесла:

― Денис Александрович, думаю это плохая затея. Боюсь, меня просто не пропустят в таком виде, ― указала я рукой на свой брючный костюм. Это была уловка с моей стороны, чтобы не идти в ресторан. Не очень хотелось, чтобы за мой ужин платил посторонний человек.

― Анна, ― сложил он руки на груди. — Мне не пять лет. Ваши женские уловки мне доподлинно известны. Это не отмазка. В этот ресторан вы можете идти хоть в одном нижнем белье, ― сделал он паузу, обежав взглядам мою фигуру, останавливая свой взор в районе моих бедер, ― Вас пропустят.

И обворожительно улыбнулся, словно сделал мне подарок.

Вот это напор! Чувствую себя маленькой мышкой, которую загнали в угол. С такими темпами я и моргнуть не успею, как окажусь у кого-то с ночёвкой.

А что! Все уже шло к этому. Бельё мне подарили, теперь вот и в ресторан позвали. Кстати, о белье… Ладно, потом решу вопрос, как его обратно боссу передать. Сегодня из-за рабочих моментов, совсем про него забыла и только вспомнила, когда Соколовский стал осматривать мои ноги. И, правда, чего это он так смотрит на мои конечности? Думает, я надела его «подарок»?

― Предпочитаю ужинать в комфортной для меня среде, а не там, где каждая курица, пардон, утонченная леди, будет заглядывать мне в рот, перемывая при этом мне все кости, ― зло выдала я. Знаю, что это грубо с моей стороны, но мне уже было всё равно. Пусть считает хамкой, хабалкой… главное, чтобы сказал мне, что он хочет от моей персоны, и желательно после, отвалил от меня. Я реально опасаюсь этого мужчину, так как не могу понять, когда он серьезен, а когда нет.

Соколовский запрокинул голову и засмеялся. И смех был непоказной. Ему реально было смешно.

― Анна, Вы просто великолепны, ― одарил он меня очередным комплементом. — Не переживайте. Ужинать мы будем вдвоем. Нам никто не помешает. Я заказал столик в отдельной кабинке.

Радости эта новость мне не принесла. Я закатила глаза, и глубоко вдохнула вечерний воздух.

― Анна, ― уже серьёзным тоном произнёс Денис, ― нам нужно поговорить тет-а-тет. Этот ресторан принадлежит моей семье и здесь самое безопасное место. Ещё безопасней — моя квартира или дом. Только я вряд ли думаю, что Вы согласились бы посетить мое жилище, даже пусть и просто поговорить.

Сосредоточив свой взгляд на мне, мужчина ждал ответ.

― Хорошо.

Я обошла мужчину и направилась в ресторан. Денис тут же нагнал меня и посеменил рядом, только у дверей задержался, чтобы пропустить меня вперед.

Как только я зашла внутрь здания, опешила. Остановившись около стойки администратора, стала осматривать интерьер, кружась вокруг своей оси.

Такую роскошь я видела только на картинках в заграничных журналах. Интерьер был выполнен в солидных оттенках жемчужно-серого цвета, как признак деловитости и статуса. Кругом хрусталь, которая сверкает так, что аж глаза режет. Красивые колонны по углам зала. Небольшие столики и вместо привычных стульев, мягкие небольшие кресла, и опять-таки все в белых тонах. Красивые жемчужные портьеры.

― У ваших родственников хороший вкус, ― сделала я первый комплимент мужчине за вечер. ― Здесь очень уютно и красиво.

― Мне очень приятно, что Вы оценили мои старания.

Я обернулась, так как мужчина стоял чуть позади меня.

― И зачем Вам правоохранительные органы? — я задала вопрос не просто так. Мне действительно было интересно. Неужели юношеский максимализм толкнул его на поприще закона? ― По-моему, Вы выбрали не ту стихию. У Вас действительно хороший вкус.

― Анна, ― улыбнулся Денис, одними уголками губ. — Я там, где мне нравится. А дизайном интерьера занималась больше моя мама. Я только подкинул ей несколько идей. Если Вы все посмотрели, может, мы пойдем и наконец-то поужинаем? Я действительно голоден.

Не успела я ответить, как к нам подбежал администратор. Оказывается, всё то время, что мы вели непринужденную беседу, управляющий стоял в тени пальмы, и только по щелчку пальцев Соколовского подошёл к нам. Правильнее будет сказано не к нам, а к Денису Александровичу.

Может мама и занимается ресторанным бизнесом, но вот проблемы, похоже, решает здесь всё же Денис.

Мне были неинтересны рабочие моменты, и когда началась беседа, просто отошла от них на пару шагов, делая дань этикету.

Денис, посмотрев на меня, кивнул и опять вернул свое внимание управляющему ресторана. Значит, я правильно сделала, что не стала мешать беседе.

Поведение Соколовского тут же резко изменилось. Легкость что была в общении со мной ушла. С серьезным видом он слушал администратора, не проронив ни слова. Похоже, начальнику не очень нравилось то, что говорил ему парнишка.

Я следила за тем, как на лице Дениса меняются эмоции одна за другой. Здесь был такой эмоциональный калейдоскоп, что даже я, имея познания в психологии, не могла точно определить, что сейчас испытывает Соколовский.

Единственно, что я уловила, это недовольство.

Оттого что начальник нахмурился, на его лбу четко обозначилась «печать мудреца». Раньше она была незаметна для посторонних, так как на лоб ниспадала челка. Сейчас же Соколовский спокойным движением зачесал волосы назад, тем самым являя миру свое превосходство.

Это открытие шокировало меня. Такие морщины указывают на то, что оба полушария мозга развиты не просто хорошо. Этому человеку подвластна логика и интуиция, граничащая с возможностями сверхчеловека.

Такие индивидуумы просчитают все шаги наперед и везде, даже в самых непредвиденных ситуациях найдут свои плюсы.

Явно что-то почувствовав, Соколовский резко вскинул голову, устремляя свой взор на меня. В зрачках на секунду вспыхнуло торжество. Или мне показалось?

Тут же разорвав взгляд со мной, он кинул пару слов парнишке, после чего поспешил в мою сторону.

― Прошу извинить да доставленные неудобства, ― взял он мою ладонь в свою руку и начал легонько поглаживать мои тоненькие пальчики.

Я вздрогнула и попыталась забрать свою конечность обратно. Мои попытки не увенчались успехом, стало ещё хуже. Оттого что я сопротивлялась, захват просто усилился. И теперь чтобы получить свободу мне будет нужно применить один из боевых приемов. Только вот я не настолько глупа, чтобы соревноваться в этом виде спорта с руководством. Мощь, что шла от человека стоящего напротив меня завораживала и тут же пленила. Я каждой клеточкой своего тела, чувствовала ту энергетическую силу, что излучал Соколовский. Не было никаких сомнений, передо мной стоит настоящий самец, готовый постоять за свое. По телу пробежала неконтролируемая дрожь, то ли от страха, то ли от предвкушения чего-то запретного.

― Вы боитесь меня, ― прошептал Соколовский, поднеся мою руку к своим устам, нежно поцеловав запястье.

Сердце на минуту замерло, а потом с бешеной скоростью понеслось галопом.

Тварь внутри меня опять заворочалась. Она всегда пробуждалась, когда Денис находился рядом. С каждым разом мне всё труднее и труднее становится заглушать порывы моего внутреннего «я» вылезти наружу.

Я не знаю, кто я, но каким-то шестым чувством понимала, что выпускать на свободу ее нельзя.

«Какой сильный», ― заурчал голос внутри меня. «Бери его. Давай испьем… ммрр… его хватит на нас двоих».

По моей руке, что так и находилась в мужских тисках, побежала рябь. Прожилками, словно корневище дерева на моей конечности стали проступать синие вены.

«Дай мне его. Выпусти меня», ― уговаривала меня тварь изнутри.

С ужасом посмотрела в глаза Дениса.

Мне же Ольга говорила, что Соколовский такой же, как и я. Он тоже колдун …или ведун?

Со всей этой суматохой я так и не поговорила со своей подругой. И теперь я просто не знала, как поступить в этой ситуации. Мне хотелось рвануть отсюда, чтобы только пятки мои сверкали. Но нельзя. Я должна выслушать своего руководителя. Мне нужна любая информация, пусть и не совсем достоверная. Мне нужно знать с чего мне начать. А я-то знаю, что Соколовский знает очень многое. Он должен помочь заглушить нечесть живую во мне.

Денис с таким восторгом смотрел на меня, словно я была мисс мира. Я же в эту секунду чувствовала себя чудовищем.

― Как часто твое внутреннее «я» говорит с тобой? ― наконец-то мою руку отпустили.

― Чаще чем я этого хочу, ― не стала я скрывать. — Вы можете, наконец, объяснить мне, что со мной происходит? Чувствую себя подростком в период взросления.

― Твоя сущность проснулась и теперь набирает силу. Думаю, настал час истины. Для этого я собственно и позвал тебя сюда. Прошу, ― отступил он от меня на шаг, тем самым пропуская вперёд и указывая дорогу, куда следует идти.

Передо мной была только лестница, ведущая на второй этаж, поэтому я спокойно стала двигаться на вверх. Мой спутник шел следом за мной, почти впритык ко мне. Я чувствовала, как его взгляд прожигает мне кожу в районе лопаток. Такое внимание к моей персоне настораживало. Непросто же так начальник пригласил меня отужинать, значит, ему что-то нужно от меня.

Убранство на втором этаже было не хуже чем на первом. Тот же декор, только добавились отдельные кабинки. В одну из них меня и пригласили.

В небольшой комнате располагался овальный столик, который был накрыт на две персоны. Вокруг стола полукругом расположился жемчужно-белого цвета диванчик. На стенах висели небольшие бра из хрусталя, в форме цветов. От светильников шел приглушенный свет, создавая интимную обстановку.

― Присаживайтесь, сейчас принесут меню, ― раздалось около моего уха.

«Вот же ж…», ― чертыхнулась я про себя. Опять Денис подошел ко мне так, что я не услышала. И как у него получается так подкрадываться, не издавая при этом ни единого звука?

На этот раз я не только не дернулась, я вообще не показала своего испуга. Привыкаю, однако. Спокойно, можно сказать лениво, повернула голову в сторону Соколовского. Тот смотрел на меня, подмечая все изменения, что творились со мной в эту секунду. Денис изучал меня точно так же, как делала это я несколько минутами ранее в холле на первом этаже.

Медленным взглядом он прошелся вдоль моего лица, начиная от поджатых губ, и заканчивая глазами.

Если я делала это тайком, то Денис и не думал делать из этого тайну. Такими действиями, он показывал мне, кто является королем положения.

В тот момент, когда наши взгляды встретились, я стала осознавать, что начинаю испытывать «синдром кролика». Возникло сильное желание что-то сделать. Все равно что, поправить прическу, подмигнуть… сделать хоть что-то, чтобы замаскировать своими движениями, тот дискомфорт, который вызывал во мне мужчина, стоящий напротив.

Я стоически стерпела, и даже не моргнула, повторяя как мантру про себя:

«Я смогу. Смогу.»

Когда положенные две минуты истекли, я нарушила тишину, что установилась между нами:

― Я прошла проверку? — вздернула я подбородок, на что мужчина одобрительно вздохнул.

― Кхм, ― раздалось позади меня.

У них тут что, все ходят так тихо? Или на моем ухе потоптался медведь, пока я спала?

Когда я обернулась, то увидела, как в сторонке стоит официант. Парнишке было неуютно. Он мялся с ноги на ногу, но глаз на нас так и не поднял. Видимо он пришел давно и просто не знал, как нарушить нашу «идиллию» с Соколовским. И решил, таким образом, хотя бы хмыкнуть, чтобы привлечь к себе внимание.

Я молча прошла за столик. Денис следом.

Как только мы расположились, официант наконец-то подошел к нам. Встал он почему-то около Дениса. Когда я стала расспрашивать парнишку насчет блюд, тот не то, что не ответил, он даже не подал виду что слышит меня, словно меня здесь и нет совсем.

Мне стало неприятно. Положив меню на столик, я перевела взгляд на Дениса.

Соколовский, откинувшись на спинку дивана, смотрел на меня.

― Он немой.

― А? ммм… ― это было единственное, что я смогла сказать, стараясь не смотреть на парнишку.

―У тебя есть аллергия на какие-нибудь продукты питания? Может, тебе не нравится что-то?

― Я всеядна. Аллергия вроде тоже пока не наблюдалась, ― на автомате ответила я.

― Я в курсе, ― у меня просто отвисла челюсть от услышанного, ― но спросить все же стоило. Я возьму на себя смелость и закажу на свой вкус, не против?

Покачала головой.

― Анри, принеси нам, пожалуйста, все как я люблю.

Официант забрал меню, поклонился и вышел. Я даже обернулась вслед парнишке, насколько я была шокирована. Как только мы остались наедине, я решила высказать свое недовольство:

― Денис Александрович, вы поставили меня в неловкое положение. И только не говорите, что это была очередная проверка.

― Ну что вы, Анечка, ― улыбнулся мне Денис, ― в этот раз я проверял Анри.

Этот мужчина умеет удивлять. Мои бровки в удивлении поднялись.

― Анри?

― Да. Я проверял его реакцию на Вас.

― А я тут, с какого боку?

― Он немой не с рождения… таким его сделала одна из твоих предшественниц.

Смешок. Уже мой.

― Моя предшественница? Я ничего не понимаю, вы можете толком объяснить хоть что-то?

― Могу. Одна особа, обладая такими же талантами, как и вы, лишила Анри право голоса. Теперь парнишка страдает от этого. Я подобрал его, когда его выгнали из клана. Никому не нужен искалеченный вульфен, ― и опять уставился на меня. Ждет, что я сейчас расплачусь? Не дождетесь. Чувствую, что Соколовский даже в этом вопросе, не договаривает всей правды.

― Все равно не понимаю, при чём здесь я? Я же не сделала ему ничего плохого.

― Он опасается не Вас, а сущность, которая не вступила в свои права.

― Все слишком запутанно для меня, ― взмахнула я руками.

― Что тебе успела рассказать Королева?

― Оля? Ничего существенного точно. Знаю только одно, что я ведьма, ― замолчала на секунду, чтобы потом продолжить, ― и что вы такой же, как и я.

Я ждала, что мужчина подтвердит мои слова, но он стал говорить совсем о другом.

― Кто твой отец?

― Понятия не имею, ― отчасти соврала я. Я знала, что такой родственник имеется. Даже какие-то воспоминания о нем обрывками всплывали в моей памяти. Но вот кто он, его имя, адрес, занятия, мне были неизвестны, и не очень то и хотелось знать, если честно. Мне хватило слов моей матери и детских переживаний, чтобы насовсем выкинуть этого человека из своей жизни. ― Вам зачем?

― Хочу выяснить если у тебя покровитель.

Я глупо хлопнула глазами. Покровитель? Мы что в Средние века живем?

― Судя по твоему удивлению на лице, нет, ― довольно оскалился Соколовский.

― А если он у меня есть, то что? Разговор не состоится?

― Почему же… просто я заранее должен знать, на что иду. Информация о твоей матери у меня есть, но она обычный человек. Что ты так на меня смотришь?! Да, я был в больнице. Кстати, с твоей матерью все хорошо. Я перевел ее в другую палату. За ней нужен особый уход.

Вот теперь моя челюсть с грохотом встретила пол.

Я думала, что меня уже ничем не удивишь. Ан нет. Я сильно ошибалась. Соколовский с каждой минутой умудрялся ставить меня в тупик не только своим поведением, но и ответами на мои вопросы. Боюсь, что это ещё не все сюрпризы, которые ждут меня сегодня. Похоже, что начальник конкретно взялся за мою шкурку.

Пока я собиралась с мыслями, незаметно к нашему столику подошел Анри. Парнишка аккуратно расставлял, принесенные блюда, при этом стараясь стоять ближе к Денису, чем ко мне.

Меня это злило. Я, конечно, понимаю, что у молодого человека психологическая травма, но и я не зверь. Лично я же ничего ему не сделала, а он дергается от меня, словно я прокаженная.

Когда официант в очередной раз бросил на меня косой взгляд, я попыталась пойти на контакт, и мило улыбнулась уголками губ.

Парень дёрнулся, но взгляда не отвел. Уже что-то.

Только я хотела сказать несколько вежливых фраз, чтобы показать, что я не опасна, как тварь внутри меня опять подала признаки жизни.

«Какой хорошенький, но для нас слишком слабый. Не трать на него свои силы», ― заворочалась моя сущность. Я проигнорировала шум в голове, и все же произнесла:

― Анри, спасибо большое.

Официант улыбнулся. Мне! Да ладно!

Кажется, я рано обрадовалась.

Перед глазами вдруг появилась белая пелена. В висках сильно запульсировало, после чего раздался недовольный возглас:

«Он слабый. Не веришь, смотри…»

Глава 9

Денис

Я сидел напротив Анны, и с интересом разглядывал её. Какая же она всё-таки эмоциональная.

Так разозлиться на меня, из-за какого-то официанта. Уму непостижимо.

Уголки губ сами собой дрогнули в улыбке.

Но это и очевидно. Она же росла обычным гражданином своей страны, и сущность столько лет была запечатана, не подавая признаков жизни. Сейчас же в Соколовой говорит человечность, а что будет потом, одному богу известно.

Мне была не нужна бесконтрольная ведьма. В связи с чем, мне нужно в скором порядке не только приручить и обучить новоиспеченную сущность Ани, но и заключить взаимовыгодный симбиоз.

Это будет даже интересно, наблюдать за ростом ее силы.

Я умолчал о том, что проверку проходил как раз не Анри, а сама Аня. Я должен знать насколько ведьма освоилась, поэтому и пригласил вервульфа. Анри в курсе моей затеи, поэтому подыгрывал мне строго по сценарию. Он должен спровоцировать ведьму Ани, и он это сделает. Соколова сама того не ожидая попадет в умело расставленную мной ловушку.

О, кстати, и Анри. Сейчас посмотрим, что же сделает моя Анюта.

Вер подошел к столику и незаметно посмотрел на меня, спрашивая разрешения начать. Я на секунду опустил ресницы, тем самым давая старт.

Сложив ладони домиком и опустив на них подбородок, я приготовился к занятному зрелищу.

Анри в течение нескольких минут просто игнорировал Соколову, как это и было задумано, тем самым вызывая негативные эмоции у моей подчиненной. По лицу видно, что Аня злится на такое к себе отношение. Вздохнув, Соколова приложила все усилия, чтобы вызвать симпатию у официанта. И когда Анри ей подыграл, улыбнулась.

Так… а вот сейчас будет самое интересное.

Тело Анны резко напряглось. Радужка стала менять цвет, давая свободу беспробудной черноте. На лице стремительно расползалась сетка из вен.

Ну же… ― просительно смотрел я на Анну. Давай, моя хорошая, покажи себя.

Соколова боролась. Девушка поджала губы и отвела взгляд от Анри. Официант тут же скрылся. Дальше я сам.

― Анна, ― позвал я, хриплым голосом.

Женщина взарилась на меня так, что у меня аж дыхание сперло в груди. Ее черные очи просто завораживали. Это самые экспрессивные, завораживающие глаза на свете.

Какая красавица!

Будто почувствовав мой отклик, девушка наклонила голову вбок. По коже пробежала рябь. Её сущность рассматривает меня в качестве гарнира. Это было заметно по блеску в глазах.

Но я не еда! Я больше для тебя!

Подавшись корпусом вперед, отдал бразды правления своему колдуну. Долго уговаривать свою сущность не пришлось. Чтобы не напугать Соколову, мой зверь просто показал свои глаза.

Ноздри девушки вздрогнули, когда она глубоко втянула воздух.

― Сил-ль-ный, ― зашептала она, ухватившись руками за края столешницы, вставая из-за стола, и тут же нагибаясь в мою сторону.

Колдун заворочался во мне, подливая тем самым масла в огонь. Ему было невтерпеж.

И вдруг контакт разорвался.

― Хватит, ― рявкнула Анна, и явно не мне. Рухнув на диванчик, она стала часто моргать, будто ей что-то попало в глаза.

Я удовлетворенно вздохнул, загоняя свою сущность обратно. Все идет как надо.

― Я хочу избавиться от той твари, что засела во мне, ― наконец-то подала голос Аня.

Ожидаемо.

― Не получится, ― откинулся я обратно на спинку дивана.

― Почему?

― Потому что это ты.

― Тогда я хочу научиться контролировать ее, ― поставила она локти на стол, и опустила голову на руки. Тело Соколовой затряслось, будто она плачет. Но, нет. Она просто беззвучно смеялась. Это я понял, после того как она резко выпрямилась. Утирая выступившие слезы, она пыталась успокоиться. — Извините, Денис Александрович, за мое поведение, но мне просто тяжело верить в эту паранормальщину. От своей природы я скептик. ― Высказалась женщина и тут же взяла быка за рога:

― Ну так, что? Вы поможете мне усмирить мое «я»?

― Это не так просто как кажется, ― начал я, ― если бы твоя сущность росла вместе с тобой, тебе было легче управлять ею. Кстати, можешь сказать мне спасибо, ― подвинул я к себе тарелку с пастой. Не пропадать же добру. ― Это я пробудил тебя. Подожди возмущаться, ― остановил я ее жестом руки, ― если бы я этого не сделал, ты просто сошла с ума. Такие случаи уже были.

― А сейчас я не схожу с ума, слушая старческий голос в голове?! ― тут же съязвила Анна. ― И извините еще раз, но спасибо вы от меня не дождетесь. Я Вам не верю.

Моя малышка! Правильно не верь никому.

― Как знаешь… хочешь я расскажу, что будет дальше с тобой?

Анна поджала губы.

― Твоя сущность сейчас набирает силы, и ей для роста, нужен корм, ― как только я упомянул про еду, взгляд Соколовой заметался по блюдам, расставленным на столе. Началось. Хорошо. ― …Но этот голод ты не сможешь побороть обычной едой. Тебе нужно насыщение эмоциями, и совсем неположительными. Тебе будет нужен страх, боль, гнев, утрата, болезнь… Ты начнешь кайфовать, оттого что кто-то рядом с тобой испытывает эти эмоции. Ты будешь бродить по городу, в поисках еды. Сначала по больницам, потом по всем злачным местам города, где людской народ просто захлебывается в боли, разврате и лжи. Поначалу ты будешь брать от людей по чуть-чуть. Это будет неопасно и даже полезно для людей, ведь ты будешь забирать вместе с эмоциями и воспоминания. Но потом…

Анна вздрогнула, ее и без того большие глаза, еще сильнее распахнулись.

― Потом тебе этого будет мало. Ты начнешь просто пожирать вместе с эмоциями души.

― Все, ― остановила меня Соколова хриплым голосом. — Я поняла к чему Вы клоните, но только не могу вразумить, что именно Вы хотите от меня. Этот разговор Вы же затеяли неслучайно?

― Умница. Ты права, ― перешел я на ты.

― И?

― Предлагаю осуществить связь между нами. Мы будем кормиться друг от друга, не причиняя вреда посторонним.

― А такое возможно? — заинтересовалась моя подопечная.

― Не все так плохо как кажется…

― Предположим… только предположим, ― вытянула она указательный палец вверх, тем самым давая понять, что она рассматривает мой вариант, как основной, ― что я соглашусь. Хочу знать, как именно происходить кормление, ― стала она загибать пальцы на руках, ― не пострадаю от ритуала я, и, наконец, какая выгода будет от этого мне и вам. И можете не увиливать от ответов. Я чувствую, когда мне врут или недоговаривают.

― Ух, сколько вопросов. Поверь, выгода будет и тебе и мне, ― стал я загибать пальцы, как и она, ― От ритуала не пострадаешь, гарантирую. У меня совсем другие планы на тебя. И теперь самое главное… кормиться мы будем через секс.

― Что?! Секс?!

― Ты правильно меня поняла. Да, секс.

Со стороны Анны послышался очередной смешок.

― Вы в очередной раз меня разыгрываете, да?

― Даже в мыслях не было, ― серьёзно ответил я. — Может, всё же перекусишь. Повар этого ресторана старался угодить не только мне.

Соколова окинула безразличным взглядом блюда, после чего вяло ответила:

― Что-то аппетита нет совсем.

― Аппетит приходит во время еды.

― И все же…есть я не хочу, спасибо. Хочу уточнить кое-что.

В этот момент я решил разлить по бокалам вино. Естественно, пить я его не буду, так как мне придётся ещё ехать на машине, но вот девушке расслабиться нужно уж точно.

― Спрашивай, ― протянул я ей бокал, который Анна забрала из моих рук рефлекторно. Подержав некоторое время бокал в руках, Соколова поставила его на стол, даже не испробовав напитка.

― Из того что я услышала, поняла, что и хорошие эмоции нам не чужды, так?

― Так. Как говорится, на безрыбье и рак рыба. Только такая еда не по вкусу нашим сущностям. Она плохо усваивается, и иногда вызывает отторжение. Плюс ко всему мы можем питаться не от всех. Нам нужны доноры схожие по энергетике с нами.

― Если я чёрная ведьма, как утверждает подруга, а это именно так? — вопросительно посмотрела на меня девушка и, дождавшись моего кивка, продолжила, ― то питаться мы должны от людей с не очень хорошей биографией?

― Верно. От людей положительных, но испытывающих в определенный период негативные эмоции можно тоже питаться. Но эффект будет другой. Ты это уже испытала на себе, попытавшись вытянуть из своей подруги эмоции страха и переживания. А Королева хоть и падший, но все же ангел. Она говорила тебе об этом? Вспомни, что ты испытывала в тот момент.

Схватив со стола салфетку, девушка стала мять её. Видимо, так она успокаивала себя.

― Сначала было хорошо. Мне понравился её запах, а потом мне стало плохо и… и меня…

― Вот ты и сама ответила на вопросы.

― Значит, вы не просто так выбрали профессию. Для вас полиция своеобразный банкетный зал, ― рассуждала Анна вслух, вызывая тем самым моё одобрение. С каждым разом я всё больше и больше убеждался, что девушка, сидящая напротив меня, составит неплохую партию для союза.

― В какой-то мере да. Но в отличие от тебя мне проще. У меня двойная сущность и я могу заменить рацион.

Губы Соколовой округлились, показывая её удивление.

― А такое разве бывает? — и тут же взяв себя в руки, извинилась. ― Простите, несу всякую чепуху. Если вы говорите об этом, это уже очевидно. И какая вторая у вас сущность?

Мне так хотелось перегнуться через стол и щёлкнуть одну любопытную девицу по носу, но сдержался. Не поймет.

― Это информация не для всех. Если согласишься на моё предложение, узнаешь не только это, но и ещё много интересных фактов о моей жизни.

Анна откинулась о спинку дивана и окинула меня внимательным взглядом. Теперь в ней проснулся сотрудник правоохранительных органов, робость и нервозность ушла.

― Вы словно Синяя Борода. Заманиваете меня в свою берлогу, а самого главного не говорите.

― Какое интересное сравнение, ― поцокал я языком. — И все же?

Потому как девушка выпрямила спину, понял, что сейчас мне откажут. Ну, послушаем.

― Денис Александрович, спасибо за предложение, но я вынуждена оказаться. Во-первых, я не сплю с кем попало… это никоим образом не относится к Вам, просто для секса мне нужно что-то большее, чем страсть или кормление. Во-вторых, с руководством я не вступаю в интимные отношения и это принципиально. А, в-третьих, боюсь я Вам не подойду. От меня будет мало прока.

Какие нелепые отмазки. Моя мышка боится? Или ищет варианты получше?

Сущности внутри меня заворочались. Ни одному, ни другому не понравился такой исход. И если зверь сидел ещё тихо, только изредка пытаясь вытянуть свою морду, то колдун нервно бился под кожей, желая продемонстрировать свою силу перед сидящей женщиной, лишний раз, показав, отчего она так нелепо отказывается.

― Анна, ты зря сопротивляешься. Такого предложения я еще не делал никому. Естественно, я давить на тебя не стану. Это твое решение. Просто начать отношения сейчас будет не так болезненно для тебя.

― Я вообще не желаю отношений. Ни с Вами, ни с кем это было ещё. Вы же прекрасно осведомлены о моих прошлых попытках познать счастье. И можете не отнекиваться. Могу, со стопроцентной гарантией сказать, что у Вас в кабинете лежит целое досье на меня.

Обе мои сущности встали на позиции. Сопротивление со стороны девушки, вызывало инстинкт охотника. Поэтому опустим бразды и делаем шаг назад, давая ложную свободу.

― До первого слияния еще есть время привыкнуть ко мне. Я не такой уж и страшный, ― вздернул я бровь, привлекая к себе внимание. — На первых порах я смог бы тебя кормить без вступления в интимные отношения. Тебе бы этого хватило, пока твоя ведьма растет. Если ты не будешь регулярно ее кормить, и еще хуже, если ты вообще откажешь ей в нормальном рационе, сущность сорвется и натворит очень много плохого, о чем твоя душенька потом будет сожалеть.

― Я… у меня есть время подумать?

Сердце замерло на секунду, прежде чем я ответил:

― Конечно. Я же сказал, что не буду тебя принуждать.

― Тогда думаю, что на сегодня хватит бесед. Я устала и хочу домой, ― девушка вышла из-за стола.

― Я провожу.

― Нет-нет. Я на такси, ― постаралась она проворно прошмыгнуть мимо меня, но не тут то было. Схватив ее за предплечье, развернул к себе,

― Я тебя забрал, значит, и домой отвезу тоже я.

По лицу Ани опять пробежала рябь. В отличие от Соколовой ведьма идет на контакт, ее привлекает моя сила.

Мои губы растянулись в улыбке, когда взгляд Анны остановился на них.

Ведьма выбрала меня, значит, осталось лишь подождать и не упустить свой шанс.

Теперь нужно дать пищу для размышлений и покормить мою малышку.

― Что Вы делаете, ― пискнула девушка, когда я обхватил ладонями ее лицо.

― Не дергайся.

Девушка хоть и замерла, но все равно смотрела на меня настороженно.

Я приблизил свое лицо к ее, настолько, что наши носы соприкоснулись.

― Открой свой ротик, ― прошептал я. Не только девушка нервничала в этот момент, я сам еле держал себя в руках. Мне хотелось всего и сразу. Но нельзя. Нельзя. Позже. Успокаивал я своих соседей по телу.

― Денис…

― Открой рот, я хочу покормить твою девочку.

Спина Соколовой была натянута как струна.

― Аня, ― просительно прошептал еще раз.

Поколебавшись, Аня приоткрыла рот.

Воздух вокруг завибрировал. Свет начал мигать. Тьма вырвалась наружу и заклубилась вокруг наших тел.

― Не дергайся, я ничего тебе не сделаю, ― предупредил я девушку, когда понял, что Анна готовилась наутек.

Прикоснувшись губами к устам Соколовой, втолкнул первую порцию силы, которая словно туман, по спирали стала вытекать из меня и вливаться в женский сосуд.

Руки Ани взметнулись вверх, и она ухватилась за лацканы моего пиджака, прижимаясь всем телом ко мне. Глаза она так и не прикрыла. Я видел голод, который проступал в черной бездне ее очей.

Мне уже не нужно было прилагать усилий, ведьма сама тянула из меня энергию.

«Сильна!» — восхищенно пропел колдун.

Руки Соколовой перебрались с пиджака на мою шею, потом приласкав подбородок, зарылись в мои волосы. Мне была приятна такая ласка, но умом я понимал, что это не Аня. Сейчас ею руководит ведьма, которая хочет вовлечь меня в свой танец. А мне нужны они обе.

Как бы ни хотелось продолжить, но нужно заканчивать. Во-первых, Анна потрудилась на славу, вытянув довольно много энергии из меня, а во-вторых, ей сейчас много нельзя. Может случиться передозировка.

Подняв свои руки, я ухватил ладонями ее нежные ладошки и отстранился от желанного тела. Обе мои сущности были против, но их, и спрашивать никто не будет. Хозяин здесь я.

У Анны на этот счёт было совсем другое мнение. Отпускать меня не собирались. Рыкнув, Соколова притянула меня обратно, выставляя вперёд губы, якобы для поцелуя.

Но я-то знаю, чего на самом деле хочет моя девочка.

«Рано. Рано, моя хорошая», ― провел я кончиками пальцев по её шее. — «Это пока легкая закуска. Основные блюда ты будешь получать после привязки. Обещаю».

Ведьма, будто услышав мои мысли, нахмурилась и надула свои губы.

Усмехнулся. Чувствует засранка, мои эмоции. Значит, скоро, совсем скоро.

Обворожительно улыбнувшись, Анна пошла на второй заход.

Медленно приблизившись к моим губам, оставила совсем невесомый поцелуй. Затем, наклонив голову, просительно заглянула мне в глаза и ещё раз рыкнула.

Чёрт. А это будет сложнее, чем я думал.

Колдун оживился. Он был готов продолжить то, что так и не хотела заканчивать Соколова. И даже ответил на её зов, раззадоривая сущность Анны.

И ведьма услышала.

Это чертовка стала ластиться ко мне, вызывая волны блаженства. Можно было даже сейчас начать осуществлять привязку, ведь ведьма согласна. Но нет. Мне не нужна половина от Соколовой, мне нужна она вся. Мне нужен союзник, а не бесконтрольное существо. Так что, будем приручать постепенно.

Когда в очередной раз Соколова потянулась к моим губам, я обхватил ладонями её щёки и, заглянув в чёрные очи, твёрдо произнёс:

― Спать.

Анна моргнула, и тут же закатив глаза, стала оседать.

― Прости, милая, ― подхватил я на руки недвижимое тело. — Так нужно.

Я вышел на улицу через чёрный ход. Лишнее внимание мне ни к чему.

Джип стоял там, где я и указал Анри. Аккуратно поместив Анну на пассажирском сидении и зафиксировав её тело ремнями безопасности, я сел на своё место.

― Теперь тебе нужно поспать. Организм всё сделает за тебя. А я пока отвезу тебя домой.

Глава 10

Анна

Застенчиво пробиваясь сквозь щель между портьерами, по моему лицу скользнул солнечный лучик. Сначала он нежно коснулся век, щёк, а потом и моих губ. Улыбка расцвела на моём лице впервые за последние две недели. Наконец-то сезон дождей закончился и можно насладиться теплом и солнечным светом.

Как следует проморгавшись, раскрыла глаза. Судя по тому, как палило солнце за окном, сейчас совсем не ранее утро. Улыбка тут же погасла.

― Твою же дивизию, ― вскочила я с кровати как ужаленная, и тут же плюхнулась на пол, запутавшись в одеяле.

Опять проспала!

Взгляд дернулся в сторону будильника.

9.02.

― Да что же это такое, ― побилась я головой о пол.

Обматерив себя, на чем свет стоит, поднялась с пола и двинулась в сторону ванной комнаты, наводить утренний марафет. Одеяло тянулось за мной по полу, поэтому приходилось его иногда подтягивать на себя, чтобы не запутаться в нём и в очередной раз не упасть.

Пока шла, поняла, что мне в принципе всё равно, опоздаю я или нет. Я в кои-то веки выспалась. Так что переживу, если руководство впаяет мне выговор.

Кстати, о руководстве.

Вроде и не пила вчера, но вот хоть убей, но не помню, как вернулась домой. И даже больше… я не помню, как покинула ресторан.

Помню только, как Соколовский сказал, что хочет покормить девочку. Я поняла, что он говорил о моей сущности, только не поняла, как он будет её кормить. Когда я открыла рот, чтобы спросить, как он будет это делать, как меня накрыло войной блаженства и дальше все… пустота. Я не помнила ничего.

Скинув одеяло на пол в ванной, собралась принять душ. И тут же встала в ступоре. На мне не было любимой пижамки. Я была почти нагая. Если не считать нижнего белья, что было надето на мне.

Вывод. Вчера раздевалась не я. А кто-то меня. В этом я была уверена на все сто процентов. В каком бы состоянии я ни приходила домой, я все равно переодевалась и неважно плохо мне или хорошо.

Значит, всё-таки меня доставили домой, и скорее всего это Соколовский.

Чёрт! Ну, ничегошеньки не помню.

Принимать душ передумала и возвратилась назад. А вдруг он ещё здесь? Обследовав территорию, поняла, что в квартире я всё-таки одна. Все комнаты были пусты. Лишь на столике в прихожей лежала очередная записка. Даже гадать не пришлось от кого она. Размашистый подчерк автора говорил сам за себя.

Взяв в руки очередной клочок бумаги, прочла:

«Доброе утро, Анна! Вчера мы так и не договорились, поэтому у Вас есть время подумать. Надеюсь на благоприятный исход для нас обоих. Ключи от квартиры в почтовом ящике.

P.S. Вчера я только уложил Вас спать…»

― Этот мужчина неисправим, ― горестно вздохнула я, смяв записку.

Чувствую, что в покое меня не оставят. И ему будет совершенно наплевать на моё мнение, потому что он уже давно решил всё за меня. Я же не дура, и не вчера родилась, так что прекрасно поняла, о чём гласит последняя строчка: «Вчера я только уложил Вас спать…».

Это тонкий намек, на толстые обстоятельства.

Развернув записку, ещё раз перечитала.

Ну точно … «Надеюсь на благоприятный исход для нас обоих».

Смяв записку, кинула её на тумбу и, развернувшись, пошла в ванную комнату.

― Надейся, ― крикнула я в тишину, успокаивая себя. — А я что-нибудь придумаю. Из принципа просто.

А пока никого нет, можно и помыться.

Когда я выходила из душа, запиликал телефон.

Звонила Ольга.

― Да. Привет. И не говори, что меня ищет Соколовский, ― выпалила я как на духу, пытаясь одной рукой высушить волосы полотенцем.

― Привет, ― засмеялась Ольга. — Представь себе, что не ищет. Он уехал по делам, просил присмотреть за тобой в его отсутствие.

― Да? Это хорошо. А больше меня никто не ищет?

― Нет. Кто тебя будет ещё искать кроме шефа, да прокурора.

― Тоже верно. Я сегодня спала как сурок. Только проснулась.

― Это я уже поняла, как только ты не пришла на работу и не ответила на звонки.

― А ты мне звонила? — удивилась я, так как обычно слышу звонок с первых секунд. ― Сейчас, подожди минутку, ― отняв от уха телефон, залезла в меню. Так и есть, три неотвеченных вызова от Королевой и одно смс от Соколовского. Палец уже двинулся в сторону конвертика на экране. Передумала. Потом посмотрю. Вернулась к разговору.

― Прости. Не слышала.

― Ладно, не извиняйся. Я успокоилась, когда Соколовский сказал, что ты дома в целости и сохранности. Кстати, как вчера поговорили? — с осторожностью задала вопрос подруга.

― Даже и не знаю, если честно. Он очень мало выдает информации, видно, не хочет, чтобы я была в курсе всего, ― вспомнила я вчерашний разговор, ― но и не врал, точно. Уж чего-чего, а вранье я чую за километр.

― Что-то дельное предложил?

― Ага, ― скривила я лицо, ― секс.

― Чего? — поперхнулась Ольга. Через динамик было прекрасно слышно, как подруга пытается прийти в себя. Наконец, откашлявшись, Королева произнесла:

― Я думала, он тебя в свой клан позовет. Ты хоть и не обученная, но все же сильная сущность. Тебя бы поднатаскать, так от тебя отбоя не будет.

― Я так и поняла, что Соколовский лично хочет заняться моим обучением, ― не упустила я возможности съязвить. ― И чтобы я от него не убежала раньше времени и не дай бог, сменила покровителя, предложил кормиться от него через секс, осуществив привязку.

― А ты что? — затаила дыхание Ольга в ожидании ответа. Я же в этот момент нырнула в шкаф за вещами.

― А я ничего. Сказала, что подумаю. А потом меня, видимо накормили, ― выделила я последнее слово, так, чтобы было понятно, как именно меня кормили, ― короче, я ни черта не помню, что было после. Но я дома, пусть даже и раздетая.

― Раздетая, ― во второй раз поперхнулась Ольга.

― Эй-эй…не напридумывай там себе невесть что…не спала я с ним и это точно.

― Ты же ничего не помнишь.

― Оль, мне не пятнадцать лет. Я прекрасно знаю свой организм. И если и было что, я бы почувствовала.

На том конце, рассмеялись.

― Да я пошутила. Ты на работу когда придешь?

― После обеда. Раз начальства нет, нужно в два места сгонять. Если что, подстрахуй, лады?

― Спрашиваешь тоже. Естественно. Ладно, до встречи.

― Пока, ― отключила я вызов, кинув телефон на кровать.

Так, ну и что там с моим образом? Я повернулась к зеркалу и у меня в буквальном смысле отвисла челюсть до пола.

Вместо строго брючного костюма, на мне красовалось короткое красное платье, черные чулки и умопомрачительные шпильки.

Плюхнувшись на кровать, благо та стояла неподалеку, с ужасом рассматривала себя в зеркале.

Пока разговаривала с подругой, одевалась машинально. Очень уж была увлечена болтовней. И теперь пожимала плоды. Хорошо хоть разговор, закончила дома, а не на улице. А то так и вышла бы…

Кажется, кто-то не руководит своими действиями.

Такие платья, я никогда в жизни не носила, хотя чего только у меня не было в шкафу. Платья, блузки, юбки мне дарили все, кто не лень, надеясь, что я все же вылезу из шкурки серой мышки и стану похожа на настоящую женщину. Но я только принимала подарки, но никогда не надевала. А теперь надела…

Окинув свою фигуру в отражении зеркала с ног до головы, пришла к выводу, что мне действительно идет это платье. Путь, оно и короткое, где-то до середины бедра, да и юбка в виде солнышка, что крутанись, и все будет видно, но оно не выглядело вульгарным. Нет, скорее уж женственным и сексуальным.

Может, и одену куда-нибудь, ― подумала я, снимая эту красоту с себя.

Ну и зря, колдун бы оценил, ― донеслось до меня в ответ.

Вздрогнула и даже обернулась по инерции, запоздало вспомнив, что в квартире никого нет, и я просто как шизофреник разговариваю сама с собой.

Молчишь? Зря. Лучше подружиться, я же росту, а значит, в скором времени буду сильнее тебя, ― не затыкалась тварь, живущая во мне.

Промолчала. Вступать в диалог опасно. Боюсь, моя психика не выдержит. Я просто заглушила голос в голове, и в скором времени перестала его слышать.

Быстро переодевшись, приготовила себе кофе.

― Растёт она, ― фыркнула я себе под нос, когда около десяти минут, пока я пила кофе, меня никто не доставал, ― а кто тебя кормить будет? Глядишь, может, и кони двинешь, хотя, тут страшновато, могу и я вместе с тобой.

А пожить мне еще хочется.

― Что у нас на повестке дня, ― подвинула я к себе блокнот, который всегда лежал на барной стойке. Вообще, мелкие записные книжки всегда лежали во всех уголках моей квартиры. Эта особенность была у всех следаков и не только у меня. В любую минуту мою голову могла посетить мысль, а тут чудо канцелярии всегда под рукой.

Раскрыв блокнот, вывела ручкой жирный заголовок «Кто я? Что я знаю о себе?»

Ниже стала писать.

Я: ведьма и, причем черная.

Что я знаю об этих «сказочных» персонажах?

Только то, что читала в детских книжках, видела в кино, ну и, пожалуй, слышала из уст своей матери. То есть, реально — ничего. Ладно, зайдем с другой стороны. Что я вообще о них знаю, так сказать, подытожим данные.

Всех ведьм можно разделить на две основных категории — черные и белые ведьмы. Белые ведьмы ― это те, кто связан в основном с духами природы, и не имеют никакого отношения ни к аду, ни к дьяволу. Они никогда не служат смерти, и объявлять их действия принадлежностью к дьявольской структуре — примерно то же самое, что объявить сатанинским творением всю природу.

Черные ведьмы — полная противоположность белым. Они напрямую связаны с адскими силами и занимаются преимущественно наведением порчи. Разница между ними определяется тем, кому конкретно из князей тьмы они служат. Наводимые ими порчи так же специфичны для определенных адских ведомств.

Н-да… не густо.

Вопрос: Сказки это правда? Можно ли им верить? И если верить то чему именно?

Сноска на полях: узнать на всякий случай про князя. Кто это? Где его найти? Вдруг это и есть мой покровитель? Соколовский князь?

Мои особенности: питаюсь чужими эмоциями. Можно любыми, но желательно отрицательными и от не очень хороших людей.

Вопрос: Как часто моя тварь будет желать отужинать чужими жизнями?

Сноска на полях: Кто такой Соколовский? Он хороший или плохой? Почему его энергетика мне приятна? Почему моя тварь желает его?

В чем моя сила:??? Возможно подчинение (Вспомнила случай с парнишкой, недалеко от кафе). Что еще? Могу кормить Соколовского. Значит, я важная особа.

Мои родственники: Мать — обычный человек (если верить Соколовскому и Королевой). Королевой верю, Соколовскому нет. Вывод: мать человек. Отец — неизвестен.

Ссылка на полях: узнать кто отец. Информаторы: мать. Источник: домашнее видео, фото, записные книжки. Помощь: Соколовский.

Перечитала список. Скривилась. Куда ни плюнь везде Соколовский. Кстати, опять же о нем.

Взяв в руки телефон, наконец-то открыла мигающий конвертик на экране.

«Надеюсь, что в мое отсутствие ты не наделаешь глупостей. Если настигнет сильный приступ голода, звони. Разберемся. А, вообще, звони по любому поводу. До встречи».

Это что, мне нужно будет питаться несколько раз за день? Или Соколовский смылся на несколько дней? И что значит, звони по любому поводу? И чего он вечно прыгает с «Вы» на «Ты»? Это его конек?

Опять вопросы. Одни вопросы. А ответов на них нет.

Пара уже хоть что-то начать делать. И начнем с матери.

Через полчаса, я шагала по корпусу психиатрической клиники, одной из лучших в нашей стране, куда по поручению Соколовского определили мою маму. Спорить не буду, здесь действительно было все на лучшем уровне, как и гласила реклама, но я была зла. Очень, очень зла.

Спасибо Соколовскому. Последнее предложение считать произнесенное с сарказмом, так как, во-первых, помощи я не просила, а во-вторых, кое-кому мне хочется в эту секунду свернуть шею и желательно раз и навсегда.

Мало того, что меня — родную дочь не пустили к матери, так даже не сказали, как она себя чувствует. Если говорить нормальным языком, то на ресепшине меня ласково послали.

Внутри все клокотало от ярости. Мне казалось, что я могу взорваться в любую секунду.

Остановившись перед дверями кабинета с табличкой главный врач, стукнула по древесине несколько раз.

― Войдите.

Я и вошла. Особого приглашения было и не нужно. Кабинет был обычный. Все в меру: стол, шкафы, диван и, конечно же, цветы. Куда без них.

За столом сидел тучный мужчина в возрасте. Не иначе профессор. Так вот. Этот толстопузик, а иначе сказать, язык не поворачивается, даже не взглянул, кто к нему вошел.

Злиться стала не одна я. Тварь тоже зашевелилась. Ей не нравилось, что нас игнорируют. Пока она просто молчала, но в любую минуту была готова действовать. Я чувствовала это. Хоть в этом моменте мы солидарны.

― Здравствуйте, ― пропела я, отчего мужчина вздрогнул, и перестал что-то усердно записывать у себя в блокноте. Подняв голову, врач окинул меня похотливым взглядом с ног до головы, а после улыбнулся.

― Здравствуйте, юная леди. Чем могу быть любезен?

«Фу-у-у» ― донеслось тут же от ведьмы. Видимо, этот экземпляр мужчины ей не понравился.

И чего тебе не нравится? — адресовала я вопрос своему второму я. — Видно же что твой клиент. Рыльце в пуху. Развратный дядька. Поди, еще и взяточник. Или ты у нас дама благородная, тебе еще и красавцев подавай?

А сама мило улыбаясь, посмотрела на дверь, что так и была открыта. На ней крупными буквами было написано: «Симаков Валерий Павлович».

― Что же Вы, Валерий Павлович, ― с грохотом закрыла я дверь, чего и сама не ожидала, обратилась я к мужчине, ― запретили мне, Соколовой Анне Владимировне, посещение своей родной матери?

Глазки мужчины забегали. Догадался гад.

― Что Вы себе позволяете? — повысил он тон. Сообразительный. Сразу понял, что лучшая защита — нападение.

― Я! Это что Вы себе позволяете? ― хотела сказать грозно, но не получилось. Вместо этого из моего горла вырвались мурлыкающие нотки. Скрипнула зубами.

Брови мужчины, удивленно приподнялись.

― Давайте Вы, Аня, присядете, и мы спокойно все обсудим. Я как раз изучал дело вашей родительницы, ― указал он рукой на папку, что лежала перед ним на столе.

Я присела. Запал чуть поостыл. Оказывается, рано я успокоилась.

― Елена Викторовна находится в крайне тяжелом состоянии. Любые посещения в настоящий момент ей пойдут во вред.

«Врет» ― оскалилась ведьма, подобравшись почти к самой коже. Я почувствовала внутренние напряжение, когда по рукам пошла рябь. Врач не видел, какие метаморфозы сейчас происходили с моим телом, так как ему мешал массивный стол. А мне было жутко. Мои руки медленно стали покрываться морщинами и пигментными пятнами. Ногти тоже не отставали. Они отрастали и тут же загибались. С дико бьющимся сердцем я смотрела как мои некогда красивые рученьки, превращались в конечности Бабы-Яги.

Я даже потёрла руки друг о друга. Мне не померещилось. Это реально мои конечности.

«Да кто же я такая?! Урод? Я урод. О, боже!»

Мои мысленные песнопения, перебили.

«Ты это я».

«Я не хочу быть такой! Какого ляда, ты вытворяешь?!» — взвизгнула я про себя. Даже и не знаю, как не закричала вслух. Наверное, сидящий передо мной человек, тормозил начинающуюся истерику. Не хотелось оказаться рядом со своей матерью в соседней палате.

«Я голодна» ― в висках застучало. Сущность давила на меня, пытаясь взять контроль надо мной. Я сопротивлялась, как могла, но получалось плохо. На меня одновременно накатило чувство голода и тошнота. Причём чувство голода не сопровождалось обычными симптомами в виде спазмов в желудке. Каждая клеточка моего тела сигнализировала о том, что ей нужна пища. Мне казалось, что я сама один сплошной желудок.

Почему-то вспомнились слова Соколовского: «Если ты не будешь регулярно её кормить, и ещё хуже, если ты вообще откажешь ей в нормальном рационе, сущность сорвется и натворит очень много плохого, о чём твоя душенька потом будет сожалеть».

Ведьма услышала меня и тут же подсуетилась.

«Я сделаю всё сама. Просто расслабься. Плохо мне — плохо тебе. Давай… ну же…»

Сущность стала ластиться ко мне, словно котёнок, подначивая меня. И как бы страшно мне не было, но и терпеть я больше не могла. Я сдалась.

Каких-то несколько секунд и истерики, как ни бывало. На меня наоборот снизошло спокойствие и умиротворение. Я даже стала прислушиваться к словам Симакова, что трещал уже на протяжении десяти минут не меньше.

― … поэтому посещение я и ограничил…

Подняв голову, посмотрела на доктора. Симаков улыбнулся и продолжил что-то говорить. Я же не вслушивалась. Было незачем. Во-первых, с каждым произнесённым словом, я убеждалась, что меня нагло обманывают, а во-вторых, тварь взяла бразды правления на себя. Не знаю, что она конкретно делала, но я на уровне сознания понимала, что кормлюсь ложью, которая так легко слетала с уст толстопузика. Чем больше он врал, тем лучше мне становилось.

Но как говорится, всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Тошнота прошла, а вот чувство насыщения никак не приходило.

Я сидела молча и просто прислушивалась к себе. Ждала, что дальше будет делать ведьма, а заодно медленно прошлась взглядом по телу мужчины, представляя, как я помаленьку отрезаю ему ту или иную часть тела, как он захлебывается в страхе и боли. Такие картинки подкидывала мне моя сущность. Не буду таить, мне понравилось. Симаков не нравился мне совсем: ни как мужчина, и уж тем более как человек.

Мужчина, будто что-то почувствовав, стал елозить на своём кресле, нервными движениями поправляя галстук.

«Мне мало. Хочу еще. Подыграй мне. Тебе нужна информация, мне еда. Напугать… Напугать…»

Неплохой ход, придумала моя вторая половина. Я решила попробовать, тем более после первой кормежки, мужчина чувствовал себя хорошо и с ним ничего не случилось.

― Бла-бла-бла, ― выдала я, и зевнула, когда мне надоело слушать мужской треп.

― Что? ― округлил глаза главврач, посмотрев на меня как на очередную кандидатку в своё увеселительное заведение.

― Бла-бла-бла, ― подалась корпусом вперёд, положив уже в нормальном состоянии руки на столешницу.

Симаков замолчал и стал глупо моргать. Я же наклонила голову вбок и нахально улыбнулась.

― А что…а что собственно происходит? ― дёрнулся тот, и даже на стуле отъехал на несколько сантиметров. Это было естественно, ведь я нарушила границы его личного пространства.

― Валерий Павлович, как думаете, ― подняла я руку, и, прислонив палец к губам, закатила глаза, ― я похожа на пациентку вашей клиники?

― Вы о чем? ― нервный смешок.

― Как о чём? — театрально удивилась я. — Вы тут втираете мне уже полчаса, как больна моя мать, но диагноз так и не удосужились назвать.

― Я же сказал, что мы решили провести обследование заново. Мы предполагаем…

«Врёт… Врёт…»

Ведьма билась под кожей и с каким-то маньячным интересом поглядывала в сторону докторишки. Я ощущала эмоции сущности как свои. Хотя, наверное, это и есть мои эмоции. Ведь я и ведьма одно целое.

Восторг, предвкушение, голод… все смешалось в одну кучу и представляло собой термоядерную смесь, которая могла взорваться в любую минуту.

Улыбнулась, можно сказать, даже мило. Хотя моя ухмылка была похоже больше на оскал. Однозначно, мне нравилось то настроение, что несла с собой моя сущность.

― Желаю ознакомиться с историей болезни… ― промурлыкала я, отчего мужчина дернулся, не понимая, что происходит. Зато я прекрасно понимала. Моя ведьма решила поиграть, и теперь специально меняла тембр моего голоса, вгоняя тем самым доктора в ступор, — … тем более закон дает мне такое право, ведь так, Валерий Павлович?

Мужчина побледнел, потом покраснел, глазки забегали, лоб покрылся испариной. По лицу было видно, что он ищет выход из сложившейся ситуации.

― Или Вам напомнить? Могу даже дословно процитировать, если хотите, ― развалившись на стуле, словно в своём кабинете, закинула ногу на ногу. Впервые я чувствовала себя так хорошо. Мне казалось, что сейчас всё в моей власти. И разговорить врунишку, сидящего напротив, было делом техники.

― Ну так что? ― словно кошка, сидящая на дереве, я лениво наблюдала за движениями мужчины, когда он хотел незаметно убрать дело в ящик своего стола. В этот момент мне почему-то вспомнился случай в кабинете, когда графин с водой сам левитировал ко мне в руки. Интересно, а сейчас я так смогу? Вперила взгляд в несчастную папку, представив, что из моих глаз исходят лучи, которые касаются картона с бумагами. Вращая головой, плавно переводила взгляд с папки на конец стола, таким образом, задавая маршрут. Я чувствовала, как усилием мысли я тяну медицинскую карту моей матери в свою сторону из разом ослабевших мужских рук. Осталось совсем чуть-чуть. От напряжения на лбу выступил пот, а я всё продолжала и продолжала…

Щёлк, ― раздалось в тишине кабинета, когда ящик с грохотом встал на место, а папка, что недавно находилась в руках мужчины, проехав по столу, плюхнулась мне на колени. Симаков был в ужасе. Он смотрел на меня как седьмое чудо-света. Я если честно тоже не ожидала, но виду не показала.

«Я могу и не так…» ― донесся довольный голос ведьмы до меня. «Но я слаба и хочу есть… Помоги мне…»

― Спасибо, Валерий Павлович, ― пропела я, открывая папку наугад, так как в это время неотрывно смотрела на мужчину. Симаков стал ёрзать усиленнее, бросая взгляды то на меня, то на медкарту. Волны страха хлынули на меня, заставив в блаженстве прикрыть на секунду глаза. Ощущения были такие, словно мне в рот попала самая вкусная конфета в мире. Однако, от того что Симаков сдерживал себя, пытаясь не показать вида, что ему страшно, сущность получала свой «обед» небольшими кусочками. Это очень раздражало и уже не только ведьму, но и меня. Я пришла сюда с определенной целью, и поэтому не уйду, пока не узнаю. И мне плевать даже на нужды моей сущности.

Опустив взгляд, была «приятно удивлена». Медкарта была пуста. Не единой записи, кроме той, что красовалась на картонной обложке: «Соколова Елена Викторовна».

На мгновение в кабинете установилась тишина. Мужчина даже дыхание затаил, наблюдая, как я, не произнося ни звука, закрыла папку, и положила ту на край стола. Как я встала, и, обогнув стол с грацией пантеры, двинулась в его сторону.

Послышался скрип ножек о паркет, когда Валерий Павлович, попытался отодвинуться от меня к другому краю стола.

― Куда же ты, сладенький? ― теперь уже я руководила процессом. Ведьма лишь с интересом наблюдала за мной, даже не попытавшись вмешаться. Она выжидала удобного момента, чтобы не только помочь мне, но и нажраться до отвала.

Скрип ножек усилился, когда Симаков повторил свою попытку увеличить расстояние между нами. Нависнув над доктором, словно коршун, я положила свои ладони на подлокотники кресла по обе стороны от него, тем самым перекрывая пути к бегству.

― А… Вы… а… ― со стороны Симакова послышалось нечленораздельное мычание.

― Ну что же ты, милый, ― поднесла я руку к лицу Валерия Павловича, ― неужели я такая красивая, что ты и дар речи потерял, ― провела вдруг увеличившимся ногтем по лицу мужчины. Доктор с ужасом скосил глаза в сторону моей руки. — ГДЕ. МОЯ. МАТЬ, ― с нажимом произнесла я, нагнувшись к уху Симакова.

― Я н-не мо-г-гу з-знать, ― проговорил доктор заикаясь.

От эмоций страха, что исходили от мужчины, закружилась голова. Ведьма урчала. Она была довольна, что наконец-то, дорвалась до еды. Мне кажется, я даже слышала причмокивание.

― Неверный ответ. Даю шанс исправится.

― Е-её забра-брали…

― Кто, ― уже теряя терпение, шиплю я.

― Т-такие к-как в-вы.

― Точнее.

― Я н-не з-наю! Пришел такой же, как вы…сегодня утром. Угрожал. А потом забрал и сказал никому не говорить и никого не пускать якобы это опасно для окружающих…

Симаков уже захлебывался в своем ужасе. Нервно дрыгая ногами, пытался вжаться в спинку кресла.

А моя ведьма молчала.

А это означало одно — доктор на этот раз не врёт. Только лучше мне от этого не стало.

― Приходил тот, по чьему поручению мою мать определили сюда?

― Я не знаю! — по лицу мужчины полились слезы, и вкус эмоций изменился. Вместо приятного бархатисто-теплого бальзамного букета, в нос ударил запах гнили и тлена.

Сущность зашевелилась, и послышалось противное «Фу-у»

― Мне вчера поступил звонок от влиятельного человека…

― Имя, ― тут же прервала я.

― Я не могу сказать, ― щенячьим взглядом смотрел на меня Симаков.

― Имя.

― Я не могу…

― Имя, — схватив мужчину за горло, рыкнула я.

― Сок-коловский.

― Он же и забрал?

― Я не знаю! — пискнул Валерий Павлович, когда я сильно надавила пальцами на кадык. — Прошу…

Тут же ослабила хватку, испугавшись. Я служитель закона, а не какой-то гопник в подворотне. Что я творю?!

Отдернув брезгливо руку, с отвращением посмотрела на Симакова. Как же жалко он выглядел в этот момент.

― Я. я буду жаловаться, ― наорал на меня доктор, схватившись за телефон.

«Кончай с ним. Давай возьмем воспоминая, заодно и подчистим здесь»

Я не стала возражать и доверилась своей сущности. Проблемы мне не нужны.

Мгновение, и я опять держу свою руку на горле мужчины.

― Открой рот, ― прозвучала команда моим голосом, хотя указания были не мои. За меня все делала ведьма.

Глаза мужчины заволокло пеленой, и тот послушно открыл рот. Я тоже приоткрыла губы. Воздух задрожал, и из раскрытой пасти Симакова хлынули черные клубы потока, которые я втянула в себя через рот.

Мужчина осел в кресле, словно кукла, когда ведьма закончила с ним. Он был жив. Мне не нужно было проверять пульс, я видела, как вздымается грудная клетка.

Развернувшись, я прошла по кабинету в сторону выхода. Перед глазами мелькали картинки. Я видела кто приходил. Только была одна загвоздка, я видела только половину лица похитителя, так как вторую часть лица скрывал капюшон. Нужно наведаться к моему свидетелю. Тоня тоже говорила про мужчину в плаще.

Глава 11

Денис

Настроение было дрянное. День не задался с самого утра. Пришлось спозаранку ехать в другой город, чтобы управиться с нерешенными делами, которые тяжёлым грузом висели на моём клане. Иногда мне хотелось плюнуть на всё и свалить от всех на край света. Но я не мог. А теперь тем более. С сегодняшнего дня мой клан увеличился вдвое. Теперь я глава всего Северного побережья.

Увеличив скорость, мельком глянул на приборную панель. Время близилось к концу рабочего дня, а мне ещё нужно увидится с Соколовой. Надеюсь, что эта чертовка удосужилась появиться на работе. Королёва звонила мне несколько раз после обеда с докладом, что Анна не появилась на рабочем месте и на телефонные звонки не отвечает.

В любой другой ситуации, Королёва, ни за какие коврижки не выдала бы свою подругу, но здесь у неё просто не было выхода. Ольга волновалась, ввиду того, что сейчас Анна не стабильна и опасна не только для окружающих, но и для себя в первую очередь.

Сама же Соколова пока ещё не понимает, во что она вляпалась. Сущность Ани сильна и в любой момент может установить контроль над её телом, превратив, просто в сосуд… марионетку…зомби… Выбирайте то, что больше по душе.

Чтобы этого не произошло, нужно пройти обряд слияния. А для этого нужен сильный колдун или ведьма и, причём духовно близкий или кровный человек. Этот обряд смог бы провести и я, но Соколова пока не готова провести другой ритуал ― привязку.

Одно упоминание о привязке, пусть даже и мысленно, как колдун зашевелился во мне. Он тоже был готов к обряду. И даже больше. Сущность заприметила ведьмочку себе в союзники и теперь не отстанет от меня, пока я не сделаю так, как хочет он. Так и я не против, но колдун, не понимает, что Анна в первую очередь человек и с ней такие штучки не пройдут. Нужен быстрый, но до мелочей спланированный шаг. А время поджимает. Но и наседать нельзя. Сорвётся.

Впереди замаячил светофор и как назло загорелся свет, который мне не нужен. Пришлось, как следует выжать сцепление и переставить рычаг КПП на «нейтралку».

Пока ждал зеленый свет, ещё раз набрал номер Соколовой и уже в который раз за день услышал, что абонент в сети не зарегистрирован.

― Твою! Мать! ― стукнул ладонью не в чём неповинный руль, отбрасывая смартфон на соседнее сиденье, ― Ну где же ты, девочка!

Телефон завибрировал и на экране высветился абонент «Лор». Схватив смартфон, нажал на кнопку «ответить».

― Да, ― поднёс телефон к уху, одновременно ногой выжимая до упора педаль сцепления, а правой рукой включая первую передачу.

― Князь, её до сих пор не нашли, ― донёсся голос моего ищейки.

― Меня не устраивают такие ответы, ― скрипнул я зубами, ― ты для чего был приставлен к ней?!

Воздух в салоне завибрировал, когда яростный рык вырвался из недр моего тела. Обе сущности пришли в движение, усиливая мою мощь. На том конце раздался сдавленный не то вдох, не то выдох. Силой воли усмирил своих «питомцев». Ещё не хватало лишится лучшего ищейки.

― Что нарыл? ― крутанул руль, перестраиваясь в соседний ряд.

― Она была в клинике, ― ответили мне и тут же замолчали.

― Это ожидаемо. Что ещё? ― спросил я, чувствуя подвох.

― Мать Соколовой пропала…

― Что?! Вы там совсем, что ли?! Я для чего…― отняв телефон от уха, смачно матернулся, затем вернул смартфон в исходное положение, рявкнул, ― Ты где?

― В клинике.

― Жди. Буду через десять минут.

Перед тем как бросить телефон на пассажирское сиденье, подключил его к бортовой магнитоле через блютуз, установив режим интерком, и ещё раз набрал Соколову. И о чудо! Послышались гудки. Один. Два. Три.

― Ну же, девочка, ответь, ― мельком глянул на панель, и обратно на дорогу.

Гудки продолжались, а потом на том конце сбросили вызов. Ещё раз набрал. Та же ситуация.

Когда рука потянулась к панели, нажать на повторный дозвон, пришло смс сообщение. Кто бы мог подумать, но оно было от самой Анны Владимировны.

Наконец-то, ведьма решила дать о себе знать! Губы дрогнули в улыбке, когда открыл заветный конвертик. Бросая то и дело взгляд на дорогу, в итоге все же смог прочесть послание.

«Не звоните мне, Денис Александрович, всё равно не отвечу! Все претензии по поводу сегодняшнего прогула выскажите завтра. Приму наказание с честью и достоинством. И теперь, мой ответ на Ваше предложение — нет. Обжалованию и пересмотру не подлежит. Анна Владимировна»

Постороннему человеку могло показаться, что писал робот. Текст сухой и эмоций ноль. Но я-то знаю, Соколова была зла. Даже на расстоянии я чувствовал её гнев.

― Злись, моя девочка, злись, только беды не натвори. А предложение моё всё равно пересмотришь, так как выхода у тебя нет. Как в принципе и входа. Есть только я, и ещё раз я.

Рука опять потянулась к приборной панели. Опять набрал номер, только уже не Соколовой, а своего зама Рима. Когда на том конце ответили, без предысторий отдал команду:

― Рим, собери мне досье на Грановского. Желательно чтобы уже сегодня вечером оно лежало у меня.

― Как всегда? — задал мне Рим один-единственный вопрос.

― Лучше. Мне нужно знать всё, вплоть до размера трусов, которые носит его супруга, ― пошутил я, но меня поняли правильно.

― Понял. Будет сделано. Что-то ещё?

― Да. Соколова появилась в сети, установи геолокацию по номеру её телефона и сделай это прямо сейчас.

― Одну минуту, ― на том конце послышалось шуршание и звук клавиш. — Сигнал плохой, но есть. Установить точное местоположение нельзя, очень большая погрешность из-за отражения сигнала. Расстояние показывает примерно с километр.

― Скинь координаты. Если что изменится, перезвони.

― Понял.

Хорошо, когда у тебя есть тот, на кого можно положиться. В этом случае у меня есть Рим. Теперь осталось решить вопрос с клиникой, вернее с хозяином клиники, где находилась на лечении мать Соколовой.

А вот и она… Клиника.

Остановив машину около парадного крыльца в главный корпус, я покинул салон. В дверях администрации меня ждал Лор и его приспешники. Все как один склонили головы при моём появлении, показывая уважение.

Кивнул в знак приветствия.

― Что у нас? — спросил и, не дожидаясь ответа, зашёл в здание. Лор тут же рыбкой юркнул за мной, нагоняя в коридоре.

― Приходил кто-то из высших. Следов нет. Ощущается только присутствие Ани, ― замолчал, когда я взглянул мельком на него. — Анны Владимировны, ― исправился он, поняв, где совершил оплошность. — Свидетелей нет. Симаков ничего не помнит.

Дверь в кабинете была открыта. Валерий Павлович сидел на стуле и с диким ужасом на лице смотрел на моих ребят, что так резво наводили порядок в его пристанище.

Увидев меня, сначала подскочил, а после кинулся в мою сторону. Естественно, добежать не смог. Один из приспешников Лора на лету схватил рукой Симакова за горло, и вернул дрожащего мужчину на прежнее место — стул.

Симаков даже дергаться перестал, когда понял, что помощи с моей стороны ему не получить. В воздухе поплыли нотки страха, приправленного острым ощущением безвыходности. Мужчина смотрел на меня, словно кролик на удава. И при моём приближении его сердце застучало с удвоенной силой, выдавая волнение.

Схватив стул, что стоял около стены, я поставил его перед мужчиной, после чего грациозно опустился на сидение.

Церемониться с доктором не стал. Всё равно он ничего не скажет, так как не помнит. Поэтому, необходимо покопаться в воспоминаниях, сократив при этом драгоценное время. Притянув Симакова за шиворот к себе, заглянул в его глаза. Мужчина старательно отводил взгляд, и выгибал спину, пытаясь тем самым увеличить расстояние между нами. Пришлось применить силу гласа:

― Смотри на меня, ― отчеканил первую команду. Сопротивляться зову Валерий Павлович не мог, поэтому послушно повернул голову в мою сторону, устремив на меня свой взор, ― открой рот.

Так же как и с первой командой, доктор послушно выполнил и вторую.

Тело мужчины напряглось, перед тем как из его рта рвануло чёрное облако. Колдун был уже на изготовке. Заглотив клубы дыма, что так легко отдавал Симаков, сущность стала умело сортировать воспоминания, ища нужную информацию. Пусто. Кто-то уже умело всё подчистил. И я даже знаю кто. Ммм… а моя девочка сильна. Колдун горделиво задрал свою морду. Он не ошибся. Теперь точно ведьма не убежит.

― Спать. — Одно слово, и тело Симакова ослабло в моих руках. Лор схватив доктора подмышки, перетащил на диван. — Кто-то ещё есть в главном корпусе из персонала? — задал я вопрос, с целью установить свидетелей. Пока шел в кабинет никого не встретил. И это было странно.

― Да. Администратор, два охранника и медсестра, ― подал голос ищейка. — Все сидят в приемной.

― Всех ко мне, но заводи по одному.

Первую в кабинет привели медсестру. Девушка, увидев меня, склонила голову, как подобает подданным.

Сущность? — поднял я бровь в удивлении, не почувствовав зверя.

― Кто? — мной было произнесено одно слово, но девушка поняла, о чем именно я толкую.

Нервно потирая ладони, молодая женщина произнесла:

― Я Сониум. Полукровка.

С сущностями работать легче, чем с людьми. Здесь меряются силами. И чем сильнее зверь, тем легче установить контроль. Призвав свою вторую сущность, заставил откликнуться зверя девушки. Слабая, но все же связь есть. Медведица тихо рыкнула, когда я надавил на ее разум. Если хорошо поработать, то можно даже спровоцировать оборот. Вот как сейчас, например. Усилив внутренний глас, приказал показать мне животную натуру.

По телу юной нимфы пробежала рябь — как по воде, когда ее задевает ветер. Девушка опустила голову и тут же подняла. С ошарашенным взглядом она стала рассматривать свои руки, на которых отрастали когти и частично появлялся мех. Подняв на меня заплаканные глаза, дрожащим голосом произнесла:

― Вы правящий, ― не вопрос, а утверждение. — Спасибо, я даже и не надеялась.

Девушка была искренне. Я почувствовал от неё нотки благоговения. Колдун сморщился. Такой вид эмоций был не по вкусу моему питомцу, поэтому ему ничего не оставалось делать, как уступить место моему зверю. Теперь время принимать дары моему Демону, как ласково называл я свою вторую ипостась.

― Почему без защиты? — откинулся я на спинку стула, подперев рукой подбородок. — Где твой клан?

― Я вне клана. Меня не приняли в клан Луа и Монтен, больше попыток я не предпринимала, ― горделиво вскинула та подбородок. Но горький осадок все же просочился наружу, и колдун опять высунул свою морду, слизывая из воздуха эмоции боли и предательства. Ее эмоции мне понятны. Названные кланы, принимали только полноценных, наплевав даже на то, что их численность мала и в скором времени они просто изживут себя.

Задумчивым видом окинул фигуру девушки. Никакого сексуального подтекста не было и в помине. В настоящий момент я принимал решение. И оттого насколько девушка будет честна со мной, зависит ее дальнейшая судьба.

― Как зовут?

― Настя.

― Ты знаешь, зачем я здесь?

― Догадываюсь. Вы ищите женщину, что пропала сегодня из палаты, так?

Кивнул и тут же взмахнул рукой, делая жест продолжить.

― Никто не видел, как женщина покинула палату. Скорее всего, она вышла через окно, ― сделав небольшую паузу, Настя продолжила, ― когда я зашла, одна из секций, была открыта. Видеозаписи тоже нет. Кто-то стёр все данные за сутки.

― Откуда у простой медсестры доступ к аппаратуре?

― Выполняла поручение главврача. Я ни сколько медсестра, сколько секретарь, ― потоптавшись на месте и тяжко вздохнув, девушка выпалила: ― Хотя если сказать правильнее, я два в одном.

Выгнул бровь.

― Знаю, что это кажется неправдоподобно, но это факт. Мне нужны деньги, а секретарь зарабатывает больше чем обычный медицинский сотрудник. Днем я секретарь, в ночные смены просто медсестра.

Я чувствовал, что она говорит правду. Голос ровный, спокойный. Анастасия прошла проверку.

― Если ты готова принести присягу моему клану…

Я даже не успел до конца произнести фразу, как девушка, сверкнув глазами, в которых плескалась надежда, прошептала:

― Я согласна. Согласна.

Волны облегчения, радости и обожания, накрыли меня с головой. Мой Демон купался во внимании, что чуть не порыкивал от удовольствия. Колдун же, наоборот, зарылся вглубь сознания. Такой шведский стол ему был не по душе.

― Ты принята. Пройдешь обряд завтра. Лор, сопроводи девушку в машину, я поговорю с ней позже.

Настя робко улыбнулась и вышла в коридор. Следующих привели охранников. С памятью этих двоих тоже поработали. Здесь было чисто. А вот с администратором пришлось поработать. В его памяти всплыл персонаж в плаще.

Осталось дождаться результатов от своего зама и можно начать работу.

Глава 12

Анна

Как только включила телефон, на него тут же градом обрушился поток смс сообщений. С одной стороны, было хорошо, что он «сдох» так внезапно, и меня никто не доставал с разговорами, а с другой ― не очень. Только от Королевой поступило около двадцати сообщений. Сначала смс-ки были нормальные, потом гневные и под конец обеспокоенные.

Пролистав журналы входящих звонков и писем, поняла, что искала меня не только Ольга. Естественно засветился Соколовский (куда же без него!) да еще пара коллег. Также на айфон поступило несколько звонков, абонентские номера которых были мне не известны.

Разговаривать ни с кем не хотелось, но придется. По крайней мере, с Ольгой. А то скоро меня будет разыскивать весь город. Знаю ее.

Только я собралась нажать на абонент «Ляля», как телефон завибрировал и на экране высветился номер начальника.

Сбросила.

Опять звонок.

Опять сбросила.

Звонки продолжались через каждую минуту, что я даже сбилась со счету, сколько их было.

― Вот настырный! Я же сбрасываю, а значит, разговаривать с тобой не хочу! Неужели не понятно!? — шикнула я, смотря на изображение демона, которое в очередной раз высветилось на экране телефона. На это «чудное» фото наткнулась случайно, и пройти мимо не могла. На ней у мужчины были до жути желтые глаза с вертикальным зрачком, точь-в-точь как в моем сне у Соколовского.

Телефон опять завибрировал. Вызов проигнорировала и просто написала письмо начальнику. Может, это и некрасиво игнорировать своего руководителя, но мне плевать, пусть хоть наказывает за прогул. Мне все равно. Мне нужно найти мать. А Соколовский преследует другие цели, в которых я играю не понятную роль.

Звонки прекратились. Только вот надолго? Подумаю об этом потом. Сейчас Оля.

Звонить ей тоже не стала, просто знаю, что разговор затянется на час, а то и больше. Сначала пойдут упреки, потом угрозы, потом будут слезно вымаливать у меня прощение, потом опять все по второму кругу. Времени на это у меня нет. Написала сообщение, в котором указала, что со мной все в порядке и перезвоню ей позже.

Телефон опять выключила, сейчас реально не до Королевой, а зная свою подругу, была уверена на все сто процентов, что одним смс она не успокоится и начнет одолевать меня звонками.

Вернулась к фотоальбому. Перебирая фотокарточки в очередной раз, надеялась найти хотя бы хоть что-то. Но никаких зацепок не было. Практически на всех изображениях была только я и мама, но и Ольга кое-где.

Я уже весь дом перевернула с ног на голову, только вот результатов нет. Обвела унылым взглядом комнату матери.

― Ну и где же ты мама? Наконец-то я созрела узнать кто мой папаша, а спросить и не у кого.

Где искать свою родительницу даже и не представляла. Никто ничего не видел и не слышал. В нашей практике это было обычным делом, что люди пропадали вокруг, а свидетелей нет. Кто-то действительно не видел, кто-то просто не хотел связываться с правоохранительными органами, а кто-то просто из принципа не хотел давать показания.

В этот раз мне было проще. Мне не требовалось согласие или желание. Я просто воспользовалась услугами ведьмы и обошла весь персонал, отсканировав всех, кто имел доступ к палате моей матери. В итоге, реальный свидетель у меня, только главврач. Только его воспоминания могли пролить свет на случившееся.

Кто же этот загадочный мужчина в плаще? И зачем ему понадобилась именно моя мать?

Убрав фотоальбомы обратно в шкаф, устало привалилась к стене и прикрыла глаза.

Думай Анна, думай, ― давала сама себе установку.

― Дневник, ― раскрыв резко глаза, вскочила я на ноги.

И как я раньше про него не вспомнила. Мать тайно вела его, вернее это она так думала. Я же прекрасно знала, где он лежит, но никогда не читала его, и даже в руки не брала. Я уважала личное пространство своей родительницы.

Ноги сами понесли меня на кухню. На полочке, что висела над столом, была сложена целая груда из книг по кулинарии. Вот среди этой «библиотеки» я и нашла то, что искала. Взяв заветный томик в руки, села за стол.

Улыбнулась, огладив потрепанную обложку с загнутыми углами. Да, моя мама не отличалась оригинальностью. Она просто следовала совету одного известного героя ― Шерлока Холмса, который говорил, что самое ценное нужно класть на видном месте, тогда оно никому и не понадобится. Вот мама и заморочилась. На обложке дневника красовалась какая-то кастрюля с борщом и миска с салатом.

Раскрыв заветную тетрадь, углубилась в чтение на несколько часов.

То, что описывала мать в своем дневнике, особой тайны для меня не составило. Я и так знала все, только из ее уст, но все равно на душе было гадко.

Мать плакалась тетради, словно своей подружке, изливая тонны страданий и боли. Читая, я словно перенеслась на несколько лет назад. Словно не мама, а я провела несколько лет своей жизни в аду. Даже и не представляю, как она смогла убежать от такого тирана как мой отец, да еще и спрятаться. Что-то здесь не вяжется. Может, ей это просто позволили?

Я уже пролистала почти всю тетрадь, но ничего стоящего, так и не нашла. Ни адресов, ни контактов. Просто размышления.

Уже хотела закрыть дневник, как буквально на последнем листе, увидела приклеенный небольшого размера конвертик, в котором что-то лежало, так как бумажный бок сильно выпирал наружу.

Перевернув тетрадь вверх ногами, потрясла. Со звоном на стол приземлилась металлическая пластина, выполненная из металла серого цвета, похожего на серебро. При близком рассмотрении оказалось, что это фигурка волка. Обычно так выглядят амулеты. Несколько лет назад, похожий предмет, я видела на одной девушке в клубе. Мне очень понравился дизайн вещицы, что я даже захотела приобрести себе такой же. Но, увы, ни в одном ювелирном магазине, похожих кулонов я не нашла.

И откуда он у мамы?

Когда я взяла фигурку в руки, то металл стал медленно нагреваться, пока не ожег ладонь. Зашипев, хотела разжать пальцы, чтобы избавиться от предмета, что с каждой секундой причинял мне ужасную боль, но не могла. Чем сильнее я хотела избавиться, тем сильнее сжимались пальцы. Сердцебиение участилось, в висках запульсировало, тело задрожало, словно я попала под напряжение. Казалось, что я сейчас умру, но все закончилось внезапно. Боль прошла без следа. Разжала пальцы. Амулет выпал, сверкнув на лету зелеными глазами.

Повернув поврежденную руку ладонью вверх, увидела, что теперь на месте соприкосновения с амулетом, на моей коже красовалась татуировка в виде волка. Не поверив, обвела контуры рисунка пальцем. По телу пронеслось тепло и татуировка пошла рябью.

И что это было? — задала вопрос сама себе, забыв, что теперь у меня всегда есть слушатель и наблюдатель в одном лице ― моя сущность.

«Ты активировала амулет», ― шевельнулась ведьма внутри.

«И что это значит?»

«Теперь у нас есть хозяин или покровитель. Выбирай что тебе больше по вкусу. По мне так лучше покровитель», ― довольно мурлыкнула сущность.

― Что?! Хозяин?! И чему ты радуешься?

«Тому, что нас будут холить и лелеять. Тому, что у нас теперь будет все, что захотим».

Такие известия мне пришлись не по вкусу.

Что-то уж больно много желающих на моё тело.

Когда убирала кулон обратно, заметила, что в конверте лежит еще клочок бумаги. При извлечении, оказалось, что эта визитка.

Всего две строчки.

«Соболев Богдан Евгеньевич

Тел. 8-910-….»

Ни тебе логотипа компании, ни других контактных данных. Только телефон.

Перевернула. На оборотной стороне тоже пусто.

И кто это? И почему визитка лежит в одном конверте с кулоном? Это как-то связано? И почему мама хранит визитки не известно от кого в своем дневнике?

Вытащив телефон из кармана, включила его. И тут же на него опять посыпался поток смс. Проигнорировав письма, набрала вышеуказанный номер. Естественно, я услышала, что телефон находится вне зоны доступа сети. Глупо было надеяться на чудо. Сбросила вызов, чтобы тут же залезть в интернет.

Мало ли?

Не прогадала. На экране высветились ссылки на фамилию Соболев.

Только тот ли это человек? Сейчас посмотрим.

Соболев Богдан Евгеньевич — один из основных акционеров ОАО «Бирами», контролирует 24,76 % акций… — гласила статья в одном навороченном журнале.

Хотя не только в этом журнале…

Полазив по всем ссылкам, поняла, что Соболев Богдан Евгеньевич у нас всего один такой.

Везде красовался один и тот же красавчик, черноглазый брюнет. Только вот мне что-то с трудом верилось, что визитка принадлежала именно этому Соболеву.

Как говорится: «А связь где?»

Я уже хотела закрыть очередную статью, как мне на глаза попалась картинка с изображением волка. Можно было и мимо пройти … но нет. Точно такой же волк был изображен и на визитке. Таких совпадений просто не бывает. С жадностью стала вчитываться в статью. Чем больше я читала, тем больше убеждалась, что все-таки визитка принадлежала Соболеву, чье фото смотрело на меня с экрана. Этот мужчина тоже обладал какой-то хищной грацией, что и мой начальник. Тоже сущность? Черт! Сколько вопросов.

И как с ним связаться?

О! Соболев Богдан Евгеньевич является владельцем клуба «За гранью». И адрес есть. Осталось только туда попасть.

С Ларейкиной я так и не увиделась сегодня, хотя это и не страшно, ведь я знаю, где она, а значит, в любое время могу встретиться с ней. Поэтому оставим этот вопрос до завтра.

Глянула на крупные часы, висящие над дверным проемом входа в кухню.

20.00

В принципе есть время наведаться в клуб. Так сказать, разведать обстановку.

Только вот одной идти не очень хочется. Может Ольге позвонить? О! Она будет только за. Королева неоднократно пыталась вытащить меня в свет, и получалось у нее это плохо, ввиду того что я всегда находила причины никуда не ходить.

Опять достала телефон. Пара нажатий и я уже звоню. Я даже не успела сосредоточиться, как уже услышала голос Королевой. В руках телефон держала, что ли?

― Да, ― рявкнули в трубку.

― Эмм… ― опешила я.

― Аня?

― А кто еще? ― удивилась я не меньше чем подруга.

― Чёрт! Думала опять нач… один идиот звонит, ― тут же исправилась Ольга, но я и так поняла кто доставал ее звонками. Наверное, Соколовский через Королеву искал меня.

― Ты где лазила целый день?! Почему телефон выключила?!…

Я отняла телефон от уха, чтобы не оглохнуть. И теперь на расстоянии слушала, как Ольга задает сто тысяч вопросов и тут же на них отвечает.

― Ты хоть понимаешь, что я пережила?! Спасибо хоть смс отправила, а то я уже хотела поднимать ребят, чтобы тебя искать.

С каждой минутой поток слов становился все меньше и меньше, а это значит, что буквально через несколько секунд можно смело задавать свои вопросы. Ольга выговорилась и теперь будет адекватна для дальнейшей беседы.

Пять. Четыре. Три. Два. Один.

Я поднесла айфон к уху, как раз вовремя, Королева «остыла» и теперь спокойным голосом спросила:

― Ань, ты как?

― Даже и не знаю, как тебе ответить. Похоже, я нашла очередные приключения на свою задницу, ― не стала я ходить вокруг да около, и выдала как на духу.

― Когда ты только успеваешь? Что еще?! ― испуганно крикнули на том конце, и я услышала грохот. Похоже на пол упал стул.

― Все нормально, ― быстро проговорила я, и после добавила, ― пока.

― Пока?! Так, быстро говори, во что ты опять вляпалась!

― Оль, а ты не хочешь сходить со мной в один клуб? Я бы тебе все и рассказала, ― закинула я удочку, скрестив пальцы на руке, как обычно делают дети, надеясь на чудо.

― В клуб? Сегодня? Соколова, ты чего обкурилась? Пьяная? Вроде голос нормальный…

― Я трезвая как стекло. Просто мне кровь из носа нужно сегодня попасть в клуб «За гранью».

― Куда? Ты что рехнулась?! — чертыхнулась Ольга. — Да в этот клуб нас не пустят. Там пропуски нужны. Этот клуб не для всех.

― В смысле не для всех? Только не говори что он для мазохистов и садистов, ― скривила я лицо. Потому что если это так, то ноги моей там не будет.

― Да нет, ― захохотала Ольга. — Это точно не клуб БДСМ. Просто это заведение для определенной прослойки людской. И чтобы туда попасть, нужно приглашение или разрешение хозяина. По-другому никак.

― Нам не нужно разрешение, у нас есть свой пропуск.

― Это какой?

― Ксива, Оля, ксива. Это наш входной билет во все места нашего города.

На том конце хмыкнули.

― Ань, там на ксивы и не посмотрят. Им по барабану.

― Но попробовать стоит. Вдруг получится?

― Попробовать можно, но не факт. А что случилось-то? Тебя не то, что в клуб, на улицу не выгонишь. А тут еще и элитный клуб Аттилана.

― Расскажу, только если сходишь со мной, ― не сдавалась я, зная, что подруга мне никогда не откажет, плюс, эта особа слишком любопытна.

― Шантажистка. Хорошо. Где встречаемся и во сколько?

― Я сейчас на квартире мамы, мне нужно время доехать до дома, собраться… думаю мне нужно часа два.

― Давай, ты лучше ко мне приедешь. Фигура у нас одинаковая. Оденешь что-нибудь мое. Так быстрее будет.

― Хорошо, через полчаса буду у тебя.

Как и говорила, ровно через тридцать минут я была у подруги. Не успела я нажать на кнопку звонка, как дверь отворилась и меня за шиворот втянули в квартиру.

― Ну, я жду отчета? ― скрестив руки на груди, огорошила меня Ольга с порога.

Упёршись плечом о стену, и ничего не говоря, протянула руку ладонью вверх.

Королева опустила взгляд.

― Это что? Ты себе сделала тату? Поздравляю, ― но потом, приглядевшись, моргнула, и, схватившись за мою конечность, провела пальцем по рисунку. От её прикосновений, волк на ладони зашевелился, раскрыв угрожающе пасть.

― Ты где успела найти себе покровителя?! ― ужаснулась она, посмотрев на мое лицо.

― Я его и не искала, он сам, ― погладила я свою зверушку, отчего волк сменил свое положение и теперь вилял хвостом, словно собака.

― Как сам?

Я вкратце рассказала о сегодняшнем дне. Ольга внимательно слушала и не перебивала. И только когда я замолчала, Королева озвучила свои мысли:

― Похоже, что этот кулон был запрограммирован на тебя.

― Как на меня? Но я в первый раз видела эту вещицу. Да и мама никогда не говорила…

― Если не говорила, значит, было не нужно. Возникает теперь другой вопрос, что отдала за это Елена Викторовна, ― развернувшись ко мне спиной, Ольга направилась вглубь квартиры.

― Что? — меня словно обухом по голове стукнули. Такого поворота, я никак не ожидала. — Ты хочешь сказать, что мать хотела таким образом обезопасить меня?

― Я ничего не хочу сказать, ― обернувшись через плечо, прошептала подруга. — Я только предположила. Пошли собираться. Пока будем приводить себя в порядок, попробую тебе объяснить, почему я пришла к таким выводам.

Прошла в комнату вслед за Королевой.

На кровати уже лежали наряды, сильно отличаясь собой по стилю, они были словно день и ночь. Один чисто-белый, второй черный. Первый представлял собой наряд из черных легинсов и полупрозрачной туники, второй короткая белая юбка и такой же открытый белый топик.

Я остановилась в нерешительности перед кроватью.

― Не пугайся, ― остановилась рядом со мной Оля, ― твой, ― ткнула она пальцем в сторону черного наряда, ― который с легинсами. Я же знаю твои предпочтения, поэтому мудрить не стала. Давай одевайся, время поджимает.

Согласно кивнула. Скинув с себя джинсы и кофту, натянула вещи Королевой. Те ожидаемо сели на меня как влитые. Туника была все же не в моем вкусе. Очень сильно открывала в декольте грудь. Но на это я уже махнула рукой, благо, что все остальное прикрыто.

Однако, что нравилось мне, не нравилось моей сущности. Ведьма, увидев, во что одета подруга завистливо рыкнула. Я проигнорировала ее недовольство, за что была наказана. Виски сковала внезапная сильная боль. Не ожидая, я охнула и осела на кровать, зажимая руками голову. Глубоко вдыхая, пыталась прекратить эту пытку. Тварь давила на меня изнутри.

― Ань, что с тобой? — сквозь шум в ушах услышала я обеспокоенный голос подруги.

― Хватит, ― заорала я, отчего подруга отшатнулась от меня. — Я поняла! Поняла!

Боль прошла так же внезапно, как и началась. Устало потерев виски, взглянула на молчаливую подругу. Ольга сидела на полу и странно смотрела на меня.

― Ведьма бунтует? — задала она один-единственный вопрос, который попал точно в цель.

― Угу. Просит сменить гардероб.

Глаза Ольги расширились, прокашлявшись, она произнесла:

― Тяжело тебе будет.

― Ты не представляешь, как я устала за эту неделю. Еще и мама пропала.

― Тебе срочно нужен наставник. Он хотя бы научит тебя управляться со своей сущностью. Это же просто ужасно, что тобой манипулируют. А как с кормежкой? Еще приступов не было?

― Был. Но есть, пока не хочу. Я же тебе говорила, что моя ведьма оторвалась в больнице. Только вот не знаю, надолго ли ее хватит. После такой трапезы, меня около часа выворачивало наизнанку.

― Тебе нужен донор. Может ты бы согласилась на условие Соколовского? Хотя он тоже не вариант. Но, хотя бы на первое время?

― Нет, ― твердо произнесла я. — Пока есть время, я буду искать другие варианты. Можно, я покопаюсь у тебя в шкафу?

― Можно. Даже не спрашивай.

Я прошла в гардеробную.

«Раз тебе так хочется разврата, он тебе будет», — обратилась к твари, что сидела во мне. — «Главное меня не трогай».

Пройдя вдоль вешалок с платьями, остановилась около красивого красного короткого платья. Оно было хоть и вызывающего цвета, но вполне себе целомудренное, по сравнению с другими вещами Оли. Оно было где-то до середины бедра, с длинными рукавами и кружевной вставкой на груди.

Ведьма закурлыкала, останавливая свой выбор на нем.

«Ну хоть не совсем развратна и чувство стиля тварь имеет», ― натянув платье, я разглядывала себя в зеркале.

― Чулки рядом в шкафу, ― раздалась сзади. — Кстати, тебе очень идет.

― Спасибо. Ты тоже выглядишь на пять баллов, ― не оставшись в долгу, сделала я комплимент подруге.

Наносить макияж не стала и просто распустила свои волосы. Мне теперь косметика и не нужна. Кожа гладкая, ресницы длинные, губы пухлые. Одним словом конфетка.

«Ага. С начинкой».

Глава 13

Анна

― Клуб «За гранью», ― хлопнув дверью, Ольга назвала адрес. Таксист, окинув нас взглядом в зеркале заднего вида, удивленно приподнял брови, но тактично промолчал и просто завел двигатель.

Автомобиль плавно тронулся. Я же уныло глянула в окно, и попыталась занять удобную позу на сидении.

― Что ты ерзаешь? — ткнула меня подруга в бок.

― Платье неудобное, такое ощущение, словно я еду в одних трусах, ― брякнула я, натягивая юбку на бедра, так как та, когда я садилась, поднялась почти до уровня талии.

С переднего сидения послышался смешок. Я посмотрела вперед, и увидела лукавый взгляд мужчины через зеркало. Он в упор смотрел на меня.

― Молодой человек, вы будете на нас смотреть или на дорогу? — осадила Ольга таксиста. Тот сразу заткнулся и до самого клуба на нас даже не взглянул.

Дорога заняла всего пятнадцать минут. Остановив седан около центрального входа, мужчина, молча принял от нас деньги за проезд. И лишь когда мы выползли из салона, решился на разговор, причем обращаясь именно ко мне:

― Счастливо отдохнуть. Если что, звоните, — и протянул визитку. Я машинально взяла ее в руки. Понятно, что он не по доброте духовной дал мне ее, а чтобы склеить меня, да и заработать заодно.

― Спасибо, мил человек, ― отпихнула меня Ольга от машины, встав впереди. — Мы обязательно позвоним, всего доброго, ― и захлопнула дверь.

Только когда машина скрылась за углом, я спросила:

― Оль, а ты чего так на таксиста взъелась?

― Я?! — смешок. — Я просто спасала, чью-то задницу.

― Отчего?

- ― От кого, ―поправила меня подруга. ― Еще чуть-чуть и твоя ведьма откусила смачный кусочек от юного тела таксиста.

― Ты смеешься?

― В этот раз да. Ну что, пошли? — повернулась она в сторону клуба, не став вступать в дискуссии.

― Пошли, ― уже без энтузиазма произнесла я, когда посмотрела, куда мы сейчас пойдем.

Сам клуб располагался на задворках города, в здании бывшей электростанции, поэтому экстерьер выглядел довольно пугающим. Серые стены, да еще и освещение жуткое… словно специально страху нагоняли. Если бы не музыка, которая доносилась из здания, да рядом расположенная парковка, никогда бы в жизни не подумала, что здесь расположен элитный клуб Аттиана.

На входе никто не стоял. Мы подошли и попробовали толкнуть дверь. Тщетно. Дверь была закрыта. Зато обнаружился глазок на двери и кнопка звонка. Я протянула руку и нажала на него.

Ровно через секунду дверь отворилась, и на улицу вышел… вышибала. Под другое описание мужчина просто не подходил. Это была двухметровая скала с мышцами. Мне пришлось задрать голову вверх, чтобы посмотреть в лицо охраннику.

― Ух ты ж… е-моё! — выпалила я. Без слез смотреть на этот образец представителя сильного пола было нельзя. Лысый, с маленькими глазками, узкими губами и шрамы по всему лицу. Брр…

Когда мужчина повел носом, словно обнюхивая нас, и рыкнул, я спохватилась. Закатив глазки и выпятив губки вперед, как делают это местные охотницы за деньгами, пропела:

― Милый, приве-е-ет.

И еще для пущего эффекта одну ладонь положила на грудь мужчины, а пальцем второй, накрутила локон.

Ольга вытаращила глаза, увидев такую умопомрачительную картину. Конечно, она не ожидала такого от меня. Я и сама не ожидала, но обстоятельства обязывали. Эх, Театральное училище плачет, потеряв такой талант в моем лице.

Мужчина ничего не сказал, лишь рыкнул. С испугу, одернула руку и ничего не придумав, убрала ее за спину.

Черт! Это не мужчина, а зверь какой-то. Стало не по себе. И судя по тому, как подобралась Королева, не одной мне. Ольга хлопала глазами, явно показывая мне какие-то знаки. Вслух сказать она не решилась и просто схватила меня за руку, больно сжав ее.

Прочистив горло, я продолжила:

― Я так понимаю, вы здесь самый главный.

Мужчина на мои слова не повелся и продолжил стоять статуей.

Блин, и как с ним разговаривать? Флирт он не воспринимает, значит, и стараться не нужно.

Я встала в свою привычную позу, став серьезнее.

― Нам нужно увидеться с вашим хозяином.

― Богдан Евгеньевич никого не принимает.

Неужели эта статуя все же умеет разговаривать?

― Так значит он здесь, хорошо. Думаю, что нас примет, прошу доложить, что к нему прибыла Соколова Анна Владимировна от Елены Викторовны.

― Пропуск.

― У нас его нет. Позвоните, пожалуйста…

― Пропуск.

― Я же вам говорю, что у меня его нет, но мне очень сильно нужно встретиться с вашим хозяином.

― Пропуск, ― так же спокойно ответили мне.

― Да что ты заладил! Пропуск, да пропуск. Ты что больше других слов не знаешь?! — в первый раз в своей жизни я психанула.

― Без пропуска входа нет, ― сказал, как отрезал.

Я не хотела светить своим удостоверением, но, похоже, придётся. Других вариантов попасть внутрь этого помещения, нет. Открыв свой клатч, я достала ксиву и пихнула в лицо охраннику, предварительно раскрыв.

― Такой пропуск пойдёт? Лейтенант полиции Соколова Анна Владимировна, ― представилась я. ― Прошу доложить боссу о моём визите. У меня к нему срочное дело, не терпящее отлагательства.

Мужчина даже глазом не повёл. Будто представители правопорядка ходят здесь каждый день и это обычное явление.

Ольга ойкнула, и ещё сильнее сжала мою руку, привлекая тем самым моё внимание, но мне было не до этого. Я неотрывно смотрела на громилу, и просто гипнотизировала его взглядом, пока тот не удосужился достать телефон и позвонить.

Неужели сработало? Хоть какие-то телодвижения. Ольга вроде затихла, но всё равно продолжала цепляться за меня, словно краб.

― Богдан Евгеньевич, тут к вам лейтенант Соколова…

Я опять сунула ксиву под нос охраннику. Так сказать, напомнить свои «выходные данные».

― Соколова Анна Владимировна, ― прочитал мужчина, а потом взглянул на меня и обратно на удостоверение, вернее на фото в нём. Видимо, сравнивает. ― Просит вашей аудиенции… да… нет…говорит от Елены Викторовны…понял.

Телефон опять нырнул в недра пиджака, когда разговор прекратился.

― Вам отказано, ― развернулся он к двери, видимо, чтобы покинуть нашу компанию.

― Подождите, ― схватила я его за рукав, ― как отказано? Позвоните ещё раз, пожалуйста. Скажите очень срочно.

― Вам отказано, ― смахнул он мою руку со своего предплечья. — С копами дела не имеем. Если есть основания для допроса, вызывайте повесткой.

Похоже, пора взывать к своей сущности, так как другого варианта как попасть в клуб не предвидится.

Не знаю как, но Ольга поняла, что я собралась делать. Извинившись перед охранником, быстро оттащила меня в сторону. Мужчина тут же скрылся за дверью, воспользовавшись ситуацией.

― Ты что делаешь? — зашипела я на подругу.

― А ты что?! Решила воспользоваться услугами своего соседа? ― ткнула она пальцем мне в район грудной клетки. — Совсем сбрендила, применять свои штучки на ведомых! Если бы он почувствовал в тебе сущность, то ты и глазом не успела моргнуть, как сюда набежали охотники. Некоторые из этих тварей могут общаться телепатически.

Я даже помочь тебе бы не успела, как нас шлёпнули здесь обеих!

― Как ведомый? ― такого поворота я не ожидала.

― Я же тебе моргала, знаки подавала, чтобы ты аккуратнее себя вела. Но нет! Тебе же нужно всё и сразу, ― разошлась Королёва, взмахнув рукой.

― А я что ясновидящая?! ― не выдержала я. — Откуда я должна знать, что ты этим хотела мне сказать.

― Похоже здесь вся охрана из ведомых. Я сначала не поняла, думала привиделось. А теперь вся вибрирую. Заходить внутрь опасно. Если твоя ведьма взбунтует и покажет себя, нам не жить.

― Чёрт! ― пнула я камешек, и тот отскочил метра на два, ударяясь о стену. На такое я не рассчитывала.

― Ань, да не злись ты. Подумаешь, не стал разговаривать, ― стала успокаивать меня Ольга, поняв, что видимо, перебрала с криками, ― ну мало ли у него какие дела. Можно ещё раз попробовать. Например, сходить к нему в офис.

― Оль, какие дела?! — взревела я. — Этот Соболев, словно царь, указал своим … ― сделала я паузу, чтобы подобрать слово, ― псам… не пропускать меня. Да он меня теперь в жизнь не примет. Ты же слышала про повестку. А у меня и оснований никаких нет. Да я просто хотела поговорить, ― взмахнув руками, я горестно вздохнула.

Ольга прислониласьспиной к каменной кладке и задумчиво посмотрела на парковку, что так удачно была видна из подворотни, где находились мы.

Я ходила взад и вперёд, меряя шаги. Соболев был моей последней надеждой. Больше помощи мне просить не у кого. Соколовский мутит воду. Мать неизвестно где. Сущность наседает. Этой твари всё мало и с такими темпами в скором времени, она будет руководить мной как марионеткой.

― Ань, а ты ещё раз позвони, может у него телефон заработал… ну мало ли.

Я достала телефон, и через быстрый доступ нашла телефон Соболева.

Из динамика послышался монотонный женский голос:

― Абонент находится вне зоны доступа сети…

― Н-да… ― только и сказала подруга.

― Чёрт! Чёрт! Чёрт!

― Так, хватит тут выражаться! ― теперь уже подруга шикнула на меня. — Здесь действовать нужно, а не в истерики впадать. Давай думать.

― А чего думать?! Я даже теперь и не знаю…

― Аня! Ты просто устала, успокойся, соберись. Ты же следователь, в конце концов.

― Следователь, ― согласилась я. — Только я по людским делам, а не потусторонним.

― Нужно узнать точно, что за сущность Соболев, ― подруга достала айфон из недр своей сумочки.

― А что это даст?

― Есть у меня одна идея, но если… а… всё потом…

Ольга, пролистав список абонентов, нажала несколько клавиш, и теперь звонила кому-то.

―Привет… можешь помочь? … всё нормально… просто нужны сведения… поможешь?

Я навострила уши, вслушиваясь в разговор.

Ольга приложила палец к губам, делая жест помолчать.

― Да… хорошо…ты Соболева знаешь?…да, который Богдан Евгеньевич….о, хорошо…мне нужно знать сущность его…вервульф? Отлично… спасибо.

Скинув звонок и убрав телефон обратно в сумочку, Ольга, сияя, как начищенный самовар посмотрела на меня.

― Нам нужна машина Соболева. Пробей данные.

― Зачем? — осторожно поинтересовалась я. Такой счастливой физиономии я у подруги давно не видела.

― Ты хочешь поговорить с Соболевым или нет?

― Хочу. Только связь не могу уловить. Мы что будем за ним следить?

― Делай, что тебе говорят. Если Соболев здесь, значит и машина его тоже тут. Остальное скажу позже.

Продолжая коситься в сторону Королевой, теперь уже я достала телефон. У меня как раз была установлена база автовладельцев.

Открыв программу на айфоне, через поисковое окошко ввела данные Соболева. Секунда и у меня список транспортных средств, зарегистрированных на Богдана Евгеньевича.

― Ох, ни фига себе, — присвистнула я, прокрутив список.

Ольга не выдержав, подошла ко мне. Я просто протянула ей телефон.

― Н-да… Хотя это и ожидаемо, с такими деньжищами. Ну что, пошли искать?

― Пошли.

Мы перешли дорогу и вуаля, уже на парковке. Охраны здесь не наблюдалось. То ли здесь не боялись потерять пару «лямов», то ли сверхлюди просто верили в своё могущество. Всего на стоянке было около тридцати автомобилей, и среди них обнаружился и автомобиль Соболева.

Естественно это был джип, мощный такой, под стать своему владельцу.

― Ну и? ― повернулась я к Ольге. ― Вот джип. Дальше что?

Королёва сначала замялась, но потом, выпрямив спину, стала говорить:

― Сущность Соболева вервульф. Это значит, что у него сильно развиты животные инстинкты. Например, самосохранения…

― Это я уже поняла потому, как его задницу здесь охраняют, ― не забыла съязвить я.

― Аня? Ты дослушаешь или нет?

― Да, конечно. Слушаю.

― Как же с тобой сложно, ― закатила она глаза. — Ладно…о чём я говорила? Ах, да! Есть ещё инстинкт продолжения рода.

Я издала смешок.

― Чтобы спариться с ним, ― я показала жест, сгибая пальцы, ― нужно сначала встретиться с ним. А к нему хрен попадешь. И как он себе женщин выбирает интересно?

Ольга укоризненно посмотрела на меня.

― Ладно, молчу.

― А ещё они ревностно охраняют свою территорию. И я не завидую чужаку, который осмелится нарушить её границы. Вервульфы с легкостью найдут того, кто посмел посягнуть на чужое.

― Я кажется поняла, куда ты клонишь. Мне нужно угнать машину, чтобы меня потом нашли? Так?

― Не совсем, ― замялась подруга, закинув длинный локон за ухо. ― Я же тебе говорю, а ты не слушаешь…

― Слушаю я, слушаю. Ты говоришь про инстинкты, про охрану территории…

― Короче, тебе нужно пометить его машину, — выпалила Ольга, прикрыв на секунду глаза.

― Что?! — сначала опешила, а потом во весь голос рассмеялась я. — Ты предлагаешь мне помочиться на машину Соболева? Ой, не могу… Ну ты и прикалистка!

― Я не шучу, ― серьёзным тоном сказала Королева. ― Таким способом ты однозначно попадешь в поле его зрения.

― Не смотри так на меня, я не буду этого делать.

― Не будешь, так не будешь, ― согласилась Ольга, ― тогда пошли домой.

Демонстративно повернувшись ко мне спиной, она пошла в сторону выхода с парковки.

― Подожди, ― окликнула я её, ― а другие варианты есть? Почему сразу пометить? Можно же её повредить. Ну не знаю, зеркало, например, снять. Это же тоже посягательство на собственность.

― Нет. Из-за этого он к тебе не приедет, ― повернулась ко мне подруга, ― а максимум пришлет адвокатов. А вот если ты справишь нужду, то это однозначно захват территории.

― Это же просто дикость какая-то.

― Это не дикость, а реальность.

Я посмотрела на машину, примеривая себе место, но потом спохватилась и ругнулась:

― Чёрт знает что! А может, я просто плюну, а? ― с надеждой спросила я.

― Нет. Нужен сильный запах.

― У-у-у… ― наворачивала я круги вокруг машины. — А это точно сработает?

― Сто процентов.

― А меня за это не убьют? ― на всякий случай спросила я, просчитывая варианты.

― Тебя точно нет.

― А почему меня нет?

― Потому что ты самочка. Таким образом, ты предлагаешь ему себя. Устоять он не сможет. Гарантирую. Это вызов. Не каждая пойдет на этот шаг.

В ответ послышалась моя брань. Других слов я просто не могла подобрать.

― И когда ты это собралась мне сказать?

― Как только, так сразу. Хочешь, я тебе компанию составлю? — выгнула бровь Королёва.

― Предлагаешь устроить групповуху?

Из недр клатча послышался звонок. Мне даже заглядывать было не нужно, я и так знала, кто звонит. Соколовский. Как же он меня уже достал. Сбросив вызов, я ещё раз попытала удачу и набрала Соболева.

Когда я услышала гудки, то даже не поверила, своим ушам.

― Гудки пошли, — только и успела я сказать Ольге, когда в трубке послышался красивый мужской голос:

― Слушаю, Соболев.

― Здравствуйте, Богдан Евгеньевич.

― Здравствуйте, с кем имею честь вести беседу? — по спине поползли мурашки. Вот это голос!

― Меня зовут Соколова Анна Влад…

― Вы не понимаете с первого раза? — перебил он меня. — Я же сказал, что с копами не имею дел. Все вопросы решайте через моего адвоката.

― Подождите, я не по этому поводу, ― быстро проговорила я, чтобы он не успел оборвать звонок. — Я хочу встретиться и пог…

― Я уже всё сказал. Простые смертные меня не интересуют. У вас просто нет шансов.

И всё. В трубке послышались гудки.

― Вот же урод! — топнула я ногой. — Даже выслушать не мог. Ты представляешь, этот блохастый сказал, что у меня нет шансов. Хамло! И как он ещё с таким отношением к людям умудряется вести дела.

― Зато теперь у тебя есть повод сделать ему пакость, ― выслушав меня, хихикнула подруга.

― А знаешь, вот возьму и сделаю, ― стала задирать я юбку. ― Только вот придумаю, как это сделать.

Я отошла от машины на несколько шагов, чтобы присмотреть местечко. Потом плюнув, села около колеса.

Ольга тихонько смеялась все это время. Во мне же кипела злость. Кто бы мог подумать, что я сотрудник правопорядка буду таким образом справлять нужду. Да и где? Почти в общественном месте. Это однозначно моя сущность бунтует, подзадоривая меня. Прислушалась к себе. Как ни странно, но в этот раз ведьма молчала. Проклятье! Похоже сейчас это именно я.

Встав и поправив платье, я посмотрела на Королёву.

― Думаю, что и так сойдёт.

― Сойдет, сойдет, не беспокойся. Теперь он тебя везде найдет, тебе останется только ждать. Ну что, теперь домой?

― Ага, только вот ещё автограф к подарку оставлю, ― пробормотала я, доставая помаду из клатча.

― Ты чего надумала? — встала рядом со мной подруга.

― Сейчас увидишь.

Аккуратно, буква за буквой я сделала надпись красной помадой на лобовом стекле: «Жду тебя, милый!!!»

А что, гулять так, гулять. Все равно репутацию я свою уже подмочила.

― Ань, а тебе не кажется, что это уже слишком? — прыснула Королёва в кулак, посматривая на моё творчество.

― А чего тебе не нравится? — склонила я голову набок. ― Буквы красивые, можно сказать, даже написанные каллиграфическим подчерком. Хотела ещё оставить отпечаток своих губ, но передумала, перебьётся.

― Мне так все нравится… просто теперь ты точно одним разговором не отделаешься.

― Как будто до этого момента я бы этого избежала, ― скривила я лицо, убирая орудие правонарушения― помаду в сумочку.

― Ну, ― протянула она, ― можно было договориться, теперь думаю, нет. Это чересчур даже для меня.

― Оль, пошли домой? — как-то внезапно сникла я. Наверно и правда переборщила. Но исправлять не буду. Есть шанс, что в таком случае меня быстрее найдут. Разбираться с последствиями буду позже.

― Пошли, завтра ещё на работу.

― И не говори. Завтра буду получать от руководства за прогул.

― Не беспокойся. Я от твоего имени написала рапорт на отгул и сдала в кадры.

― Да? Ничего себе. Спасибо.

― Спасибо скажи Соколовскому.

― Э-э-э… ― удилась я, что даже дар речи пропал. Такого от Соколовского я не ожидала.

― Это была его идея. Так что прогула у тебя нет, но разговор всё равно состоится. Так что готовься.

Вот на такой ноте мы и попрощались, разъехавшись по домам.

Глава 14

Денис

Уже с шести утра я был на рабочем месте. За всю ночь я так и не сомкнул глаз. Домой пришёл как рассвело, и то только для того, чтобы принять душ и сменить костюм. Всю ночь я решал вопросы клана, попутно принимая меры по поиску матери Соколовой. Если с кланом было всё более или менее, то с родительницей Соколовой пока всё глухо.

Устал чертовски. Но дела просто так решаться не будут. Заварив себе крепкого чая, в уме прикидывал примерный план дел на сегодня. Первым делом нужно разобраться с Соколовой. Хватит уже играть в детский сад и пора уже расставить точки над i.

На столе лежало дело на Грановского. Да, Рим хорошо поработал, учитывая объёмы досье. Открыв папку, стал изучать, уделив должное внимание разделу родственники.

Как и предполагал, у главы клана теней есть дочь Грановская София Викторовна. Только местонахождение последней не установлено. Как впрочем, и его первой жены, белой ведьмы из клана ветра ― Грановской Таисии Николаевны. Обе пропали давно, и, судя по данным, что нарыл мой заместитель, женщины как сквозь землю провалились. Последний раз этих двоих видели в Аттиланском аэропорту более пятнадцати лет назад. Билеты были зарегистрированы до Мириана. В пункт назначения те так и не прибыли. Или они не выезжали, или прибыли под другими именами. Или покинули Аттилан другим транспортным средством. На счетах внушительные суммы, но ими уже более пятнадцати лет никто не пользуется. Родственников и близких у госпожи Грановской не было. Идти ей с ребенком на руках было не куда и не к кому. В клан ветра её бы не приняли, так как она предала их, сменив повелителя.

В настоящее время господин Грановский удачно женился во второй раз на женщине моложе себя в два раза. Имеется внебрачный сын, возраста приблизительно его дочери Софии.

Фотографии прилагались. Среди снимков, также были обнаружены старые фотокарточки. Правда, совсем плохенькие, но всё же.

На чёрно-белой фотокарточке была изображена молодая женщина в возрасте двадцати-тридцати лет. Длинные светлые волосы, красивые скулы, прямой нос, тонкие, но красивые губы, над которыми с правой стороны, красовалась родинка. На обратной стороне была надпись Грановская Таисия Николаевна. Рука дрогнула. Опять перевернул, внимательно всматриваясь в черты лица. Затем достал из стола копию медицинской карты Соколовой Елены Викторовны. На обложке был вкладыш с изображением матери Ани.

Стал сравнивать. Несмотря на возраст, женщины были похожи. И даже больше. У обеих над губой красовалась родинка. Как я и думал.

Значит, моя мышка ― дочь Грановского. Интересно.

Тишину в кабинете нарушил пронзительный телефонный звонок. На экране высветилась «Дежурная часть». Включив функцию громкой связи, ответил:

― Да.

― Денис Владимирович, к вам посетитель. Требует аудиенции, говорит срочно.

Ох уж мне эти граждане со своими жалобами. Опять кто-то из сотрудников успел что-то натворить.

― Кто?

― Соболев Богдан Евгеньевич.

Ну, наконец-то, глава Южного побережья, решил навесить меня. Откинувшись в кресле, велел пропустить. И с чем же интересно пожаловал ко мне альфа вервульфов, да ещё и с утра пораньше.

Аня

Сегодня обошлось без происшествий. Встала вовремя, и время ещё и восьми нет, а я уже подхожу к «родным пенатам». Настроение прекрасное, даже несмотря на то, что сегодня мне влетит по первое число кое от кого.

Улыбаясь прохожим, я дефилировала по улицам Аттиана так, что несколько мужчин чуть шеи не свернули, оборачиваясь мне вслед. В воздухе отчетливо улавливался запах похоти, что излучали представители сильного пола. Этот душистый, сладкий запах, напоминающий аромат карамели и немного свежего сена, я теперь ни с чем не спутаю. Так пах Соколовский, когда поблизости была я. Конечно по сравнению с тем, что излучал начальник, запах от мужчин на улице был блёклым и практически ничем не выделялся на фоне других благоуханий. Это всё равно, что сравнить свежую зелень, только что сорванную с грядки и ту модифицированную дрянь, что продают в магазинах. Однако, какой-никакой, но завтрак.

Сегодня ведьма была довольна. Я не сопротивлялась её желаниям, в ответ она не причиняла мне боли. В крови бурлил адреналин. Хотелось пошалить. Да, да, именно это. Как в детстве. Или даже устроить маленькую пакость. Такое настроение меня очень пугало если честно.

Хлопнув дверью, зашла в холл. Сегодня дежурил Пашка. Его я увидела через окошко. Мужчина разговаривал по телефону, и скорее всего, принимал вызов, так как усердно что-то писал на листке. Проходя мимо, я махнула в знак приветствия. Пашка сделал взмах рукой, подзывая к себе.

― Да, ждите, скоро к вам подъедут, ― положил трубку дежурный, поворачиваясь ко мне. ― Ань, тебя шеф ждет.

― Что, уже?

― Да. Указание пришло буквально несколько минут назад. Сказал, как появишься срочно к нему.

― Хорошо, если сказал, значит, надо. Мне ничего не оставляли?

― Точно, ― шлепнул легонько по голове ладонью мужчина, ― вчера принесли характеристику на твоего обвиняемого. Только бы ещё её найти.

Дежурный стал перекладывать документы на столе, а я, прислонившись к стене, облокотилась об подоконник окошка.

― Вот она, ― протянул мне документ мужчина, забавно дернув ноздрями. — Ань, а ты что духи сменила?

― Нет, ― забрала характеристику из мужских рук. — Я сегодня даже и не использовала парфюм. А что?

― Ничего, ― продолжал принюхиваться Пашка, ― просто очень приятный запах. От тебя пахнет не то ванилью, не то шоколадом.

― Да? — ткнулась я носом в ворот своей блузки. По мне так от меня пахло только порошком.

— Тебе показалось, ― быстро ретировалась я в сторону лестницы.

Не хватало ещё, чтобы ко мне клинья подбивали коллеги, тогда точно житья от начальника не будет. Я же не виновата, что моя ведьма источает флюиды уверенности и сексуальности, на которые мужской пол реагирует неоднозначно. Да и отношения на рабочем месте меня особо не прельщают. Поэтому быстро перебирая ногами, я неслась по коридору, ни с кем не останавливаясь и ни разговаривая, лишь кивая в знак приветствия.

Зашла на несколько минут в кабинет, чтобы оставить вещи и привести себя в порядок. Остановившись около зеркала, что висело на шкафу, внимательно осмотрела себя.

Длинные рыжие волосы были распущены, лишь по бокам заколоты невидимками. Длинная челка зачесана на одну сторону и закрывала один глаз, что придавало изюминку моему образу. На фоне рыжих кудрей ярко выделялись зеленые глаза, которые я сегодня подвела карандашом шоколадного цвета. Нежный румянец и призывно манящие губы, сводящие с ума мужчин. Скривилась. Ну просто куколка!

Взгляд опустился ниже.

Стройная фигура, словно кипарис, была облачена в полицейскую форму. Все строго и в тоже время сексуально, особенно вырез сзади на юбке, который приковывал внимание при ходьбе. Черные матовые чулки и туфли на высоком каблуке, завершали образ.

Сегодня я была одета в ту же самую форму, что и неделю назад. Но в этот раз я ощущала себя по-другому. Я словно хищный цветок, снаружи ― красивая обертка, внутри ― жуткая начинка, которая даже меня приводила иногда в ужас.

Сущность внутри затаилась в предвкушении удовольствия. Она знала, что скоро ее накормят до отвала. И не той блеклой пародией, которой она питалась на улице, а нормальной, калорийной и самое главное вкусной пищей.

Эмоции сущности я считывала на ходу, словно свои. С каждым днем грань между ведьмой и мной, становилась тоньше. Иногда я себя ненавидела, так как не понимала кто я, и кто руководит действиями в тот или иной момент. Я или она.

Никогда бы не подумала, что я стану такой.

Сверкнув гневно глазами в сторону своего отражения, я решительно двинулась к руководителю отдела.

В приемной сидела молодая блондинка, новая секретарь Соколовского. С ней я еще не успела познакомиться лично, только видела издалека. Ничего такая, миленькая. Однако мое мнение поменялось, стоило подойти поближе к столу.

― Здравствуйте, ― поприветствовала я девушку.

Оторвав свой взгляд от бумаг, женщина злобно улыбнулась, отчего сразу прибавила себе несколько лет. Спина напряглась, будто перед прыжком, руки сжались в кулаки. Не знаю, что я ей успела сделать, но меня, похоже, не жалуют в этих краях. Или не только меня, но и всех представителей женского пола. В нос отчетливо ударил остро-сладкий запах гвоздики. Считав эмоции и жесты девушки, а после, сопоставив факты, я поняла, что это запах зависти.

Удивленно приподняв бровь, я уставилась на девушку. И чего собственно она мне завидует?

Девушка, не оставшись в долгу, так же как и я приподняла бровь, скопировав даже мою позу. Симпатией здесь и не пахло. Поэтому мне до боли было интересно узнать, зачем она использует прием «отзеркаливание» на мне. Хочет получить надо мной контроль и показать кто здесь хозяин?

― Если вы к Денису Александровичу, то он занят, ― сказав, что плюнув, секретарь возвратилась к своим делам насущным, а именно перекладыванию бумаг с одного конца стола на другой.

Ни то и не другое. Похоже девушка и сама не поняла, что она сейчас сделала.

Ведьма внутри меня хмыкнула, но ничего предпринимать не стала. Смакуя, царящие вокруг запахи (не пропадать же добру), она ждала моей команды.

На столе стояла табличка с именем «Новикова Катерина Николаевна»

― Катенька, ― уперлась я ладонями о столешницу. — Прошу доложить руководству о моем визите. А решать, занят он или нет, не в вашей компетенции, ― пропела я, наблюдая за реакцией стоящей напротив меня девицы.

― Не указывайте мне что делать, ― пропищала противным голосом девушка, с грохотом кинув папку на стол. Что это с ней? ПМС?

― Екатерина Николаевна, у меня совершенно нет времени припираться с вами, ― спокойно произнесла я, хотя внутри все так и клокотало. Меня сдерживало только то, что вместо девушки я представила подростка. А с ними нужно разговаривать спокойно и доходчиво, или не быть диалога. ― Меня зовут Соколова Анна Владимировна. Денис Александрович ждет меня.

Ответить Новикова не успела. Дверь, которая вела в кабинет начальника отдела, распахнулась. В приемной показался Соколовский, который тут же с порога стал вычитывать свою секретаршу:

― Екатерина Николаевна, почему у вас так шумно… ― замолчал, увидев мою персону, которую, кстати, не забыл окинуть медленным взглядом с ног до головы, как всегда задержавшись на бедрах и груди. От такого пронизывающего взгляда, спина выпрямилась сама по себе, отчего грудь расправилась, став более объемной и привлекательной. Взгляд Соколовского тут же приклеился к моим верхним девяносто и по комнате поплыли первые нотки запаха карамели. Неосознанно повела носом, прикрыв глаза.

Не успела я насладиться десертом, как из кабинета послышался грохот падающего стула и тут же победный рык. Секунда, и в приемную ворвалось еще одно мужское тело.

Моя челюсть с трудом не грохнулась о пол. Рядом с Соколовским стоял Соболев собственной персоной.

Обознаться я никак не могла. Эту рожу не спутаешь ни с кем.

Переборчивый, циничный и совершенно не щадящий чувств окружающих, красавчик с голубыми глазами.

Глаз нервно дернулся, когда я посмотрела на лицо вервульфа. Мужчина неотрывно смотрел в мои глаза, даже не думая моргнуть. На уровне интуиции я почувствовала его намерения. Меня узнали и теперь предвкушали то, что я пообещала тогда возле машины.

По спине поползли мурашки, медленно так, будто боясь, что будут обнаружены, если ускорят своё движение.

Я, конечно, надеялась, и даже рассчитывала на то, что меня найдут, ну чтобы так быстро…

В горле стремительно пересохло. Сглотнула и облизала губы, чтобы хоть как-то прийти в себя. Зря. Соболев принял этот жест на свой счёт. Радужка поменяла цвет, став цвета бури. Зрачок дрогнул, мгновенно меняя свою форму и размер. Или мне только показалось?

― Денис Александрович, извините, ― вышла из-за стола секретарь, став рядом со мной, ― это всё Соколова…

― Анна Владимировна?! ― потянул ноздрями воздух Соболев, обращаясь ко мне. Принюхивается гад! И судя по довольному лицу, ему определенно понравилось то, что он почувствовал. Да и то, что он видел перед собой тоже. Его взгляд то и дело возвращался то к моим бедрам, то к груди.

― Она самая, Богдан Евгеньевич, ― обворожительно улыбнулась я, упершись попой о край столешницы, не забыв сложить руки на груди. Прийти в себя мне помогла ведьма. Эта тварина активизировалась, как только поняла что внимание двух самцов зациклено исключительно на мне. Посылая флюиды во все стороны, моя сущность заставляла мужчин отвечать в ответ. По комнате поплыл умопомрачительный запах карамели, и он был настолько яркий, что у меня даже голова закружилась. Прикрыв на секунду глаза, глубоко вдохнула. Реакция мужчин была соответствующая. Оба приняли агрессивную позу. Никому не хотелось делиться. Взгляд шефа мог убить на месте. Таким я еще его никогда не видела.

― Все хорошо, Екатерина Николаевна, ― удивительно спокойно ответил Соколовский, смотря исключительно на меня, ― можете продолжать работу. Будьте так любезны, принесите мне отчет за предыдущий квартал.

― Конечно, ― расплылась в улыбке секретарь, толкнув меня рукой, когда проходила мимо. Теперь стало ясно, почему на меня смотрели как на врага народа. Катеньке нравился начальник. И всех красивых женщин, она воспринимала как соперниц.

Хмыкнув, улыбнулась. Я так понимаю, теперь будет моя очередь.

― Анна Владимировна, можете идти на свое рабочее место, обговорим все вопросы позже.

Как я и думала, Соколовский расчищает место боя, удалив с поля лишних людей. Стратег, блин, чудный. Оттолкнувшись от стола, выпрямилась. Смотря на обоих мужчин, провела руками по бедрам.

― Анна Владимировна, вы что делаете? — гневно сверкнул глазами Соколовский.

― Поправляю юбку, Денис Александрович, ― обратилась я к начальнику, хотя в этот момент смотрела на Соболева. — Ну все, поправила, ― глупо хлопнула я ресницами, посмотрев теперь на шефа.

Послышался смешок со стороны Соболева. Тот, привалившись плечом к стене, засунул руки в карманы брюк. В этот момент он напоминал хищника, который высматривает свою добычу из укрытия. На вид спокойный, но глаза выдают. Он следил за каждым моим движением. Такое внимание очень прельщало моей сущности. Послав напоследок волну влечения в сторону верфульфа, я направилась на выход.

Уйти не смогла. Когда я проходила мимо, меня резко дернули за руку. Не ожидая, по инерции развернулась, и со всей силы врезалась в мужское тело.

― Не так быстро, крошка, ― мое ухо обдало теплым воздухом чужое дыхание, пока руки Соболева легли на мои ягодицы.

― Богдан! ― загрохотали за моей спиной.

И тут же мужская грудь, к которой я была прижата, завибрировала в ответ. Послышали рычащие звуки.

Колени резко подогнулись, и если бы меня не удерживали руки Соболева, я тут же свалилась на пол. От этих двоих исходила такая мощь, что меня просто трясло, как в лихорадке.

Сама того не замечая, я медленно таяла, словно мороженое на летнем солнце. Даже ведьма не справлялась с таким потоком эмоций, что излучали мужчины. Мне кажется с такими темпами, у меня скоро будет передозировка.

Дрожащими пальцами, я ухватилась за лацканы пиджака, и попыталась оттолкнуться от Соболева, но мне не дали и лишь сильнее прижали к себе.

― Богдан, отпусти мою сотрудницу, ― услышала я злобный рык начальника.

Только разборок мне не хватало. Настраивать этих двоих друг против друга в мои планы не входило. Пошевелилась, пытаясь разжать объятия. Из раскрывшегося рта вырвался лишь сдавленный, шипящий звук, когда хотела выказать протест.

― Нет, она моя! ― не менее злобно бросил Соболев Соколовскому, и чуть ли не с мурлыкающими нотками уже мне, ― милая, не отвлекай меня…

Гнетущая тишина, которая наступила после слов Соболева, была предвестником бури. Все мои инстинкты закричали, что нужно срочно сваливать… Но было уже поздно…

Необъяснимый страх, напряжение, беспокойство вдруг накрыли меня с головой, когда воздух вокруг завибрировал от низкочастотного гула, происхождение которого было неизвестно. Звук был хоть и на пределе чувствительности уха, но такой мощный, что закладывало барабанные перепонки и хотелось свернуться клубочком и натянуть на голову подушку.

По комнате поползли черные тени…

Я вертела головой из стороны в сторону, с ужасом понимая, что это не просто пространственное оптическое явление. Эта тварь и, причем разумная. Она меняла цвета от светло-серого до ужасающего черного, когда набегала друг на друга. Огибая светлые участки комнаты, которые образовались от прямого солнечного света, что падал из окна, тень приближалась ко мне и к Соболеву. Она была везде. На полу, на стенах, и даже на потолке. Мы были словно в ловушке.

По позвоночнику пробежал холод, лоб покрылся испариной.

В голове пробежала все одна-единственная мысль: «Нас сейчас сожрут».

Богдан зарычал, почувствовав мою дрожь.

― Соколовский, твою мать, ты что творишь?!

Я не могла понять, почему Соболев обращается к Соколовскому. Неужели это дело рук моего начальника?

― Отпусти девушку! ― прорезал тишину властный голос Дениса Александровича.

От такой команды моя ведьма окончательно взбесилась. Она забилась во мне, словно птица в клетке. Сущность рвалась к начальнику, словно это был единственный на планете человек, который сможет помочь. В голове, словно что-то замкнуло. Кожу зажгло, и по ней пробежалась рябь. Когти на руках стали стремительно расти, отчетливо послышался треск ткани. Я распорола, дорогой пиджак. Испуганно подняв голову, посмотрела на мужчину.

― Ведьма, ― с придыханием прошептал Соболев, смотря на меня сверху вниз.

Он тоже изменился. Лицо преобразилось, показывая истинное я. Скулы стали резче, подбородок сильно выпирал, глаза отливали серебром.

Гул набирал обороты. Хотелось оглохнуть раз и навсегда, лишь бы не слышать его больше.

― Денис, хватит! — скривился вервульвуф. Мужчине было намного хуже чем мне. Я почувствовала дрожь, что исходила от Соболева, словно у него были спазмы.

― Девушка, ― опять этот голос. Рябь усилилась. Руки стали деформироваться, послышался хруст костей. И не только у меня. Я почувствовала, как в мою талию вцепились когтями, словно иглами.

― Я не могу! — захрипел вервульф, когда на его шею легла черная тень. ― Даже твоя мощь не поможет отказаться от зова природы. Мой зверь лютует и требует исполнить волю женщины.

И тут же все прекратилось. Черная тень отступила, стало легче дышать. Соболев привалился к стене, утаскивая меня за собой. Я не сопротивлялась, так как сил не было совсем.

― А что тут происходит, ― послышался голос секретаря.

― Ничего, Екатерина Николаевна. Просто Анне Владимировне стало нехорошо. Принесите в мой кабинет воды, ― сказал Соколовский уже мне в район макушки, когда подхватил меня на руки, занося к себе.

Соболев недовольно зыркнул на Дениса, но ничего не сказал. Похоже, мужчины не хотели выносить сор из избы.

― Конечно, ― как-то неохотно женщина подошла к кулеру для воды.

В кабинете меня аккуратно уложили на диван. Мне было уже лучше, поэтому я попыталась встать. Как-то не привыкла я лежать в кабинетах у начальства.

― Лежите, ― пригвоздили меня словом, ― вам еще рано.

Соколовский стоял надо мной и сердито смотрел на меня. Под его взглядом стало как-то неуютно. Я почувствовала себя малолетним ребенком, который нашкодил и теперь его отчитывает отец. Моей же ведьме было начхать, как на нее смотрят, главное в этот момент было то, что на нее просто смотрят. Сущность была сыта до отвала, и даже больше… Похоже она переела. Шум в голове так и не прекращался. По телу пробегали волны странных покалываний, как будто тысячи мелких иголок жалят одновременно, хотя ощущение от этого скорее неприятное, чем болезненное.

В кабинет зашла секретарь. Поставив стакан с водой на тумбу, остановилась около начальника.

― Может скорую помощь вызвать? ― заискивающе посмотрела она на Соколовского. Тот же, наоборот, даже не взглянул на Екатерину.

― Не нужно, спасибо, Екатерина Николаевна, вы свободны.

Девушка скривилась. Потоптавшись еще несколько секунд, удалилась.

― Я, наверное, тоже пойду, ― в который раз попыталась я встать с дивана, но не смогла. Сил не было совсем. Улеглась обратно, устало прикрыв глаза.

― Что это с ней? ― услышала я озабоченный голос Соболева, когда он подошел к дивану и уселся в моих ногах. Похоже, не одну меня одолевает усталость. Так как места на диване было мало, мои ноги перекочевали на бедра Соболева и, причем не я была инициатором этой идеи.

Распахнув глаза, приподнялась, опираясь на локти. Богдан с наглой рожей смотрел на меня, и уже нахально оглаживал мои конечности. Я даже рот не успела открыть, как услышала командный голос Соколовского, который заставил вздрогнуть не только меня.

― Пересядь!

Соболев конечно не пересел, но мои ноги вернул обратно на диван.

― Что это с ней? Разве она не такая как ты? — опять задал вопрос Соболев, украдкой продолжая оглаживать мои щиколотки. Вот же наглец! Пнув вервульва, я согнула ноги в коленях.

Послышался прерывистый вдох от Соболева и рык от Соколовского. Не понимая, что случилось, я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Богдан, не отрываясь, смотрел на мои ноги, впрочем, как и Денис. Оказывается, когда я согнула колени, моя юбка задралась, открыв для мужских взглядов резинку чулок. Отдернув юбку, села.

― Когда ты успел встретиться с Соколовой, ― задал вопрос Денис Богдану. — Ты же только полчаса назад выказывал свое недовольство по поводу бестактного поведения моей подчиненной.

― А я с ней и не встречался.

― Тогда какого…, ― посмотрел на меня Соколовский, и тактично умолчал о том, что он хотел сказать, ― почему твой зверь требует исполнение долга?

― Потому что я не знал, что Соколова Анна Владимировна и есть заказчик.

― Анна Владимировна, не соизволите ли вы объяснить мне, почему на вас жалуются? — вдруг сменил оппонента Соколовский.

― Жалуются? По-моему я ничего такого не сделала, ― пожала я плечами. То, что я звонила Богдану и пыталась попасть к нему в клуб, не образует ни состав правонарушения, ни состав преступления. А то, что я сделала около машины еще доказать нужно.

― Детка, так я ж и не против, ― опять вставил свои пять копеек Соболев. — Меня вполне все устраивает. А то, что ты еще оказалась ведьмой… ― мечтательно прикрыл глаза мужчина, ― меняет на корню буквально все. Вы же такие выносливые в постели, а мы вервульфы любим страстных женщин.

― Богдан, ты зашел слишком далеко. Официально объявляю, что эта женщина занята.

― Да? — в один голос произнесли я и Богдан.

― И кем же? — задал вопрос Соболев.

― Так, с меня хватит, ― выставила вперед руки.

― Что это?! ― взревел Соколовский, направив свой взгляд исключительно на ту ладонь, где как раз красовалось злополучное тату. А злополучное оно было потому, что с него всё и началось.

― Что? Где? — спрятала я по инерции обе ладони за спину.

На лице начальника заходили желваки, признак того, что терпение Соколовского на исходе. Денис больше ни у кого ничего спрашивать не стал. Он молча подошёл ко мне, и аккуратно выдернул руку из-за спины. Разжав мои пальцы, скрипнул зубами.

― Кто? — угрожающе тихо произнёс Соколовский, смотря на меня исподлобья. За спиной Дениса опять замельтешили тени. Я замялась, наблюдая, как эти твари опять поползли в разные стороны.

― Анна!

Вернула взгляд на начальника и честно ответила:

― Не знаю.

И этим ещё больше взбесила своего руководителя. Тени словно языки огня, взмыли вверх, а потом затанцевали вокруг нашил тел. Но на этот раз, не заступая невидимую линию, что обозначил их хозяин.

Богдан заинтересованно смотрел в нашу сторону, но молчал. Чего ждал, было известно только ему.

Теплые пальцы легли на ладонь. И тут же руку прострелило и в районе татуировки зажгло кожу. Волчонок зашевелился, а после, раскрыв пасть, попытался укусить Дениса за палец. Я замерла. Такого зрелища я не видела никогда. Рисунок словно живой, пытался защитить свою территорию. Соболев резко замер, а после подскочил и рванул в нашу сторону с диким рычанием:

― Моя!

Денис зарычал не хуже, чем минутами ранее Соболев. Даже не повернувшись в сторону Богдана, он выставил руку и с такой силой отшвырнул Соболева от нас, что тот, пролетев несколько метров, приземлился на журнальный столик. Столешница лопнула под тяжестью тела и стекла с оглушительным треском посыпались на пол.

Такие трюки я видела только в фильмах и всегда смеялась над такими моментами, потому что они были неправдоподобны. Теперь мне было не до смеха. Я испугалась. Сильно.

В дверь постучались.

― Денис Александрович? — послышался обеспокоенный голос секретарши.

А в ответ тишина. Я не могла произнести и звука, а Соколовский похоже и не посчитал нужным ответить Новиковой.

Как только ручка повернулась, и дверь, скрипнув, приоткрылась, Денис свободной рукой сделал взмах, отчего дверь с грохотом вернулась в исходное положение, и послышался щелчок ― звук запирания замка.

Этот лязг прозвучал для меня как приговор.

Дернув руку на себя, попыталась освободить свою конечность из захвата цепких рук начальника. Но это было всё равно, что освободится из капкана.

Я замерла, как только посмотрела в глаза Соколовского. Его очи заволокло тьмой, радужка скрылась. От уголков глаз разбежалась сетка вен. Мышцы на лице вздулись.

― Смотри на меня! ― поступила команда, но я и так не отводила своего взгляда от мужчины. Я была словно под гипнозом.

Воздух дрогнул, и я опять услышала гул, но на этот раз он не оглушал меня, но приятного от этого было всё равно мало. Ведьма насторожилась. Она чего-то ждала…

― Покажись мне, ― лаково пророкотал Денис, не ослабляя хватку на моём запястье, пальцами второй же руки погладил меня по щеке.

Сущность от такой ласки расплылась и чуть ли не лужицей растеклась у ног начальника. Забившись внутри меня, словно пташка в клетке, она настолько близко подобралась к коже, что я отчетливо увидела очертания свой сущности.

― Красавица, ― восхищение в голосе Дениса было искреннее. Он действительно наслаждался тем, что видел перед собой. Вернее кем… Мной.

Его лицо медленно приближалось к моему. Губы приоткрылись сами по себе, и в глазах Соколовского полыхнул дьявольский огонь.

Я замерла, чувствуя, как моё сердце уже бьется где-то в районе горла, а ладони вспотели от волнения.

Обольстительно улыбнувшись одними уголками губ, Денис поцеловал меня.

Меня словно током пронзило. Внутри стало тепло, почти жарко, будто по венам побежала лава.

Оторвавшись на секунду от моих губ, Соколовский прошептал:

― Скажи да.

Не понимая, что от меня хотят я переспросила:

― Да?

На меня тут же обрушились с очередным поцелуем. Это словно водоворот, в который меня окунули с головой. Я потерялась во времени и очнулась лишь от того что ладонь пронзило такой болью, словно я сунула её в костер. Я забилась в руках Соколовского, но меня не отпускали, а продолжали целовать. А боль между тем увеличивалась.

Укусив Дениса за губу, зашипела:

― Отпусти меня!

― Смотри на меня! — опять этот властный тон. И посмотрела. Изо рта Соколова вырвались клубы черного дыма, как тогда в ресторане. Я охотно заглотила их. Боль тут же стихла и меня отпустили.

Подняв руку, посмотрела на пострадавшую ладонь. Очертания волка стали размытыми.

― Что это было? — задала я вопрос Денису.

― Твой начальник…хм…теперь твой покровитель, пытался свести мой знак, ― подал голос Богдан.

Резко развернулась. Соболев довольный, словно только что выиграл супер приз, сидел на диване, заложив свои руки за спинку сиденья.

― Твой знак? … ― минутная запинка. ― Что? Покровитель? — раскрыв глаза, посмотрела через плечо на Соколовского.

Денис промолчал. Посвящать меня в тайны мира сущностей начальник не спешил и лишь сверлил взглядом Соболева. По лицу Соколовского было непонятно, какие чувства испытывает он в настоящий момент, насколько он был закрыт от мира. Но вот только тело его немного подвело.

Жесты наше все. Не осознавая, мы сами можем «сдать себя с потрохами» окружающим.

Его королевская осанка и широко расставленные ноги выдавали в нем хозяина положения. Вся его поза кричала: «Я главный!»

Свои руки Денис убрал в карманы брюк, выставив наружу большие пальцы, как еще один признак уверенности в себе. Не знаю, уж чему веселился Соболев, но я пока сделала вывод, что как раз все под контролем у Дениса, а не у вервульфа.

Заметив мой пристальный взгляд, Соколовский криво улыбнулся, вздернув подбородок. Я всегда улыбалась в ответ, но сейчас даже ни один мускул не дрогнул на лице. Меня делили между собой как шкуру не убитого медведя, поэтому было совершенно не до веселья.

Я не понимала мотивов своего руководителя в отношении меня. Неужели больше нет представительниц слабого пола, которые по своему желанию были бы рады получить внимание такого мужчины как Соколовский? Сомневаюсь. Тогда почему он так ухватился за меня? Серьезный мужчина, сотрудник правоохранительных органов, а ведет себя словно подросток, прилюдно заявляя права на понравившуюся девушку.

Богдан тоже не спешил раскрывать карты. Не зная чего ожидать от этих двоих, я решила взять бразды правления в свои руки. Нам девушкам только дай повод, и мы заговорим всех до смерти.

― Я понимаю Дениса Ал… Дениса, ― обратилась я к Соколовскому, ― мне же можно теперь так Вас называть? Почти родственники как никак… ― начальник скривился после моих слов, но кивнул в знак согласия. ― К чему я? Ах, да! Я понимаю поведение Дениса, но вот твое поведение, Богдан, увы, нет.

Выкать в данной ситуации было бессмысленно, поэтому я нагло назвала вервульфа по имени.

― А чего непонятно? ― поиграл Соболев бровями. Издевается гад!

― С чего веселье? ― не стала тянуть я резину. ― У тебя вроде из-под носа увели постельную грелку.

Сзади послышалось рычание. Не знаю, что сделал со мной начальник, но я, кажется, стала реагировать на него как на мужчину. Моё тело откликается, даже на такие первобытные звуки. По телу пронесся табун сексуальных мурашек. Мне до зуда в руках хотелось подойти к мужчине и приласкать его. Стиснув зубы, скрестила руки на груди, дабы не выполнить желание своего тела. Украдкой посмотрела через плечо. Мужчиной мой жест с руками был истолкован правильно. Соколовский повел носом, дернув ноздрями. По комнате поплыл запах уже ненавистной для меня карамели. Игнорировать было тяжело, но я словно Стойкий оловянный солдатик приготовилась слушать мужчину, которому адресовала свой вопрос.

― А чего мне не радоваться? Все просто прекрасно. Наконец-то, глава Северного побережья заключит со мной контракт. Да, Дениска? — сложившаяся ситуация забавляла Соболева.

Я стояла спиной к Соколовскому, но даже это не помешало мне прочувствовать всю волну негатива, которую он направил в сторону Богдана.

Похоже, эти двое не особо жаловали друг друга.

― А меня не хотите просветить? — поинтересовалась я на всякий случай. Глядишь, может все же у этих двоих проснется совесть.

― Все просто, крошка. На сегодняшний день я единственный кто может дать тебе добро на переход в другой клан, также как и благословить тебя на отношения.

― А поподробнее? С чего такие выводы? — спросила, а сама даже затаила дыхание, чувствуя всем нутром, что попала я в самую, что ни на есть задни**.

― Знак на руке. Даже могущественный обладатель двух сущностей не смог удалить принадлежность моему клану, ― поднёс указательный палец к губам Богдан, чтобы скрыть усмешку. Все это время он смотрел исключительно на Дениса.

Моя голова готова была взорваться от потока информации, который обрушился на меня.

― Я… я не совсем понимаю. Я не могу принадлежать к вашему так называемому клану по той причине, что я вижу тебя в первый раз в жизни. И знак этот, ― я выставила вперед руку, ― оказался на мне случайно, когда я взяла в руки кулон…

― Он уже был на тебе.

― Кто?

― Ни кто, а что… знак.

Я с великим недоумением посмотрела на Богдана.

― Он был невидим. Знак проявился, когда ты его активировала, соприкоснувшись с кулоном.

Сглотнула, вспомнив слова своей матери: «Аня, никогда не принимай в дар от мужчины украшения. Это может плохо кончиться для тебя».

Между тем Соболев продолжил:

― Я не совсем понял, почему мой зверь требует отгородить тебя от Соколовского. Зато теперь понимаю. Но это мои заморочки, тебе ни к чему о них знать. Этот знак поставил тебе мой отец. А так как его нет в живых и я его приемник, то обязательства о заботе над тобой ложатся на мои плечи… С сегодняшнего дня я твой официальный опекун, детка.

― Подождите, ― остановила я вервульфа. — Так ты теперь мне вместо папочки? ― засмеялась я.

― Воспринимай, как хочешь, ― теперь уже Соболев криво улыбался. Такая перспектива, увы, не радовала мужчину. Думаю, егоустроил бы совсем другой расклад. Я же по этому поводу смогла только съязвить:

― Боюсь, это попахивает извращениями.

― Можешь не переживать. Теперь у меня исключительно родственные чувства. Соколовский вовремя подсуетился. Он заявил на тебя свои права. Бороться с ним бессмысленно, но… всегда есть но, ― подчеркнул интонацией последнюю фразу мужчина. Чувствую, сейчас будет подвох. ― Денис теперь должен получить мое благословение, а иначе он не завершит связь с тобой.

― Вот чёрт! — вырвалось у меня. Попала, так попала. Это что же… Соколовский не сдержался и все же успел заклеймить меня? И, о боже…

― А я о чем, ― засмеялся во весь голос Соболев. — Поставить на колени господина Соколовского, да еще и из-за женщины? Об этом мечтает весь Аттилан и даже больше…

Я повернулась в сторону Соколовского. Мне было интересно узнать его мнение на этот счет. Как и предполагала, Дениса мало интересовал тот факт, что Богдан имеет какое-то преимущество перед ним. Упершись плечом о косяк двери, он сложил руки на груди и расслабленно наблюдал за картиной, развернувшейся перед его глазами.

― Богдан, ты забываешь о том, что я не ищу легких путей, потому что они приводят к краху. У меня всегда есть три выхода.

― И? — удивленно приподнял он бровь.

― Так все, хватит! — смотреть на то, как эти два самца делят территорию, я уже не могла. — Мне совершенно плевать на ваши отношения, но вплетать себя не позволю. У меня уже есть семья! Мне совершенно плевать на твой клан, ― подошла я к Богдану, вытащив кулон с волком из кармана, и кидая его в сторону мужчины, ― забирай, это, кажется твое.

Соболев поймал металлическую пластину в воздухе.

― Поздно, детка, поздно. Для всех сущностей ты принадлежишь мне. И только я решаю, что ты будешь делать сегодня, завтра и послезавтра.

― Я свободная личность!

― Ошибаешься, ― сверкнув глазами, Соболев поддался вперед. — Смотри на меня!

Я не успела вовремя отвести взгляд, чем и поплатилась. Теперь неотрывно смотрела на вервульфа, наблюдая за тем, как его лицо меняется под воздействием сущности. Мгновенная рябь, что пронеслась по телу Богдана, сделала из него не то человека, не то животное. Скулы заострились так, что коснись их, порежешь себе пальцы. Частично на лице выступила шерсть. Уголки его губ поползли вниз, обнажая клыки. Послышалось рычание. В голове тут же появился шум, напоминающий помехи, словно кто-то настраивает в комнате радио.

Умом я понимала, что Соболев, таким образом, пытается управлять мной, используя свою животную натуру. Но только и я не зверь. Мое сопротивление говорило само за себя. По вздувшимся венам на шее и ходившим желвакам на лице было заметно, как тяжело дается установить контроль надо мной мужчине. Как только рычание повторилось, шум в голове усилился в несколько раз. Отчетливо поступила команда: «Я твой альфа! Ты должна подчиняться мне!»

Сопротивляться было тяжело. Как бы я ни хотела этого, но моя голова сама по себе стала наклоняться в сторону, оголяя шею. По тому, как победно блеснул глазами Соболев, стало ясно, он добился того что хотел. Он показал мне, что имеет надо мной власть. Стиснув зубы, со злобой смотрела на того, кого хотела придушить собственными руками.

― Хватит! — послышался злой голос уже моего начальника.

― Не указывай мне! ― перевел свой взор Богдан на Дениса. И тут же все наваждение исчезло.

Моя ведьма ту же взбунтовалась, получив свободу. Тело моментально напряглось, по венам потекла сила, которая просто жаждала уничтожить возникшую опасность в виде мужчины, пытающегося посягнуть на то, что ему не принадлежит ― мою свободу. Откинув голову назад, приоткрыла рот, из которого вырвался противный даже для меня звук. От вибраций, что издавала моя сущность, лопнула посуда, что стояла рядом со мной на тумбе. Стекла в окнах задребезжали, но напор сдержали: здесь они были усиленные, многослойные.

Соболев, зажав уши, уткнулся лицом в сидение дивана. По тому, как поддергивалось тело мужчины, я поняла, что он испытывает боль.

Удовлетворив свое эго, сущность успокоилась, но все равно была настороже. Теперь она точно не даст нас в обиду.

Откинувшись головой о диван, Богдан устало прикрыл глаза. Из его носа шла кровь.

― Сильная крошка, как я и предполагал, ― проведя пальцами по лицу, мужчина хмыкнул. — Осталось только научить контролировать дар.

Все! Больше выносить этих двоих я не могла. Развернулась и уткнулась носом в грудь Дениса. И как он так тихо ходит? Опять не заметила. Руки Соколовского тут же легли мне на поясницу, подтягивая меня к себе. Уперлась руками в грудь мужчине, устанавливая тем самым дистанцию.

― Все хорошо. Это была проверка. Никто не причинит тебе боли, — услышала я шепот над ухом, когда начальник склонил голову к моему плечу.

― Проверка? Проверка?! Вы что с ума все повсходили?! Я ничего у вас не прошу. Хотя нет, прошу. Оставьте меня в покое. Оба!

Сдернув чужие руки с себя, прямой походкой направилась к двери.

― Аня, телефон у тебя мой есть, ― услышала я голос Соболева. — Станет совсем плохо, звони.

Теперь рыкнула я. Послышался смех Богдана:

― Горячая штучка!

Глава 15

Анна

Когда открывала дверь, кого-то толкнула. Этот кто-то оказался секретарем Соколовского. Екатерина Николаевна все это время подслушивала под дверью. Сделав невозмутительный вид, девушка поднялась с пола, встав напротив меня. Катенька в своей манере хотела уже открыть рот и излить в мою сторону кучу негатива, но передумала, после того как я окинула ее злобным взглядом. Не знаю, что она там увидела, но меня вполне устроило, что девушка промолчала. Взирая на меня как на седьмое чудо-Света, та хлопала глазами, и медленными шажками пятилась от меня назад.

― Умница, ― похвалила я Екатерину. Вздрогнув, девушка наткнулась спиной на стену.

Все-таки не совсем глупая, раз чувствует мое превосходство над ней и не лезет на рожон. Дернув ноздрями, уловила запах страха, что стал расползаться по комнате со стремительной скоростью. Ведьма заурчала, уловив сногсшибательный аромат. Израсходовав силы в кабинете Соколовского, мой питомец занятно проголодался. Прикрыв глаза, пыталась сдержать себя в руках. Мне хотелось подойти к несчастной девушке и запугать ее до смерти.

― Анна Владимировна, ― чужие руки легли мне на плечи, тем самым приводя меня в чувство. — Вам нехорошо?

― Все в порядке, можете не переживать.

Скинув руки Соколовского в очередной раз со своего тела, вышла из приемной. Из кармана послышался звонок смартфона. Вытащив блестящий прямоугольник, взглянула на дисплей. Звонил мой коллега ― эксперт.

― На проводе, — произнесла я, сбегая вниз по лестнице.

― Привет, я с новостями. Образцы что ты мне прислала, оказались пригодны для проведения ДНК-анализа.

― И? — затаила дыхание.

― Это родственники. Совпадение 99 %.

― Отлично. Спасибо, Сашка. Ты золото!

Послышался смех.

― Просто так от меня ты не отделаешься. С тебя все равно свидание, ― напомнили мне о моем обещании.

― Ладно. Созвонимся потом. Пришли мне документы, хорошо.

― Передам с Ивановым. Пока.

― Пока.

Сбросив звонок, набрала Ларейкину. Ровно через два гудка, мне ответили:

― Алле.

Я насторожилась. Голос Антонины дрожал. Девушка явно была напугана.

― Тоня? Что с вами?

― Анна, я в доме своей сестры.

― Что?! Как вы там оказались? Я где сказала вам находиться?!

― Я не знаю, ― заплакала женщина. — Меня со вчерашнего дня мучает голос в голове. Он просил прийти сюда. Я словно с ума схожу…

― Тише, тише, ― попыталась я успокоить женщину. Только истерик мне не хватало. — Будьте там, я сейчас приеду.

― Хорошо, ― всхлипнули на том конце и оборвали звонок.

Забежала в кабинет, чтобы забрать ключи от дома, где жила сестра Ларекиной. Поискать пришлось занятно. Конверт с ключами обнаружился на последней полке сейфа. Уже хотела закрыть сейф, как взгляд зацепился за перцовый баллончик. Решительно схватив баллончик, сунула его в карман. Чувствую, что пригодится. Захлопнув дверцу сейфа, повернулась и испуганно ойкнула. Передо мной стоял Соколовский.

― Вы можете, хоть как-то оповещать о своем присутствии, ― схватилась я за сердце, одновременно роняя конверт. При падении послышался звон связки ключей.

Денис Александрович нагнулся. Подняв конверт, посмотрел на оттиск печати, вчитываясь в надпись.

― И куда это вы собрались? — встал он.

― Вас совершенно не должно волновать, куда я собралась. С меня спрос маленький ― вовремя сдать дела прокурору. ― Выхватив конверт из рук начальника, обошла Дениса. Мужчина схватил меня за предплечье и вернул на место.

― Аня, ― до ужаса спокойным голосом произнес мужчина. — Ты кажется не понимаешь, что игры закончились давно. Мало того что ты опасна для себя и окружающих, так и на тебя в скором времени будет открыта охота…

― Какая охота? — подняла я подбородок, чтобы взглянуть в глаза Дениса. — Я что дичь?

― Об этом я и хотел с тобой переговорить.

― Мне некогда, давайте позже… вечером, ― попыталась я ослабить хватку.

― Нет. Нам нужно обсудить все именно сейчас, да и тебя не мешало бы покормить.

― Я не голодна.

― Я не в этом плане. Твоя ведьма голодна. Я чувствую ее зов.

― Да? А я вот вас, нет, ― подразумевала я связь (он-то меня чувствовал, а я его нет), и мужчина интерпретировал мои слова верно, поджав губы. Так обычно делают дети, когда не получают чего хотят. Я так удивилась, что даже оторопела. Свернув глазами, Соколовский все же отпустил мою руку.

― Анна, я говорю серьезно. Вам опасно ходить одной. Лучше чтобы с вами был кто-то. Желательно тот, кто знает, с чем имеет дело.

― Денис Александрович, я устала, ― спокойно ответила начальнику. — Вы и Соболев, словно два энергетических вампира высосали из меня всю энергию. Поэтому считаю, что на сегодняшний день лимит моего с вами общения исчерпан. И вообще, я не хочу быть разменной монетой в ваших играх с Соболевым. Прошу, прекратите меня преследовать…

― Кстати, откуда вы узнали о нем? Как вышли на него? — Соколовский опять запихнул свои ладони в карманы брюк, выставив большие пальцы рук наружу, чем привлек мое внимание. Взгляд невольно опустился в район гениталий. На уровне подсознания я определила, что начальник таким образом продемонстрировал мне знак превосходства. В психологии такой невербальный жест говорит о доминантности мужчины в интимной близости.

«Черт!» ― дала я себе мысленный подзатыльник, возвращая взгляд на лицо Соколовского. ― «Становлюсь какой-то озабоченной особой. Ранее за собой я такого не наблюдала. Неужто проснулось мое либидо?»

Мужчина наблюдал за мной, прищурив глаза. От него не скрылось ничего: ни то, как нервно я закусила губу, ни то, как участился мой пульс. Его взгляд путешествовал по телу, подмечая мельчайшие изменения, чтобы потом сыграть на этом. Стало как-то неуютно под таким пристальным взглядом, захотелось спрятаться. И это еще он не взывал к своей сущности… вернее сущностям. Однозначно доминант и не только в постели, но и просто по жизни. От таких по возможности нужно держаться подальше. Только к большому моему сожалению это не мой случай. Этот мужчина не оставит меня в покое ни за что и никогда. Свои намерения он уже озвучил в ресторане. Прямо. Без подтекстов. Это с одной стороны, пугало, с другой ― завораживало. Не каждый мужчина осмелится выказать свои желания, наоборот будет юлить, да ходить вокруг да около. Даже и не знаю, надолго ли меня хватит, если меня продолжат осаждать словно крепость. Ведьма вторила моим мыслям. Этот самец однозначно нравился моей сущности, и она рассматривала его в качестве постоянного десерта.

― А он что, вам еще не доложил? ― довольно-таки резко ответила я, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей сексуального характера, которые так и лезли в мою голову, когда рядом находился начальник.

― С ним разговаривать бесполезно. Он никогда не говорит правду. Иногда меня посещает мысль, что сущность Соболева переродилась и вместо вервульфа, там сидит хитрый лис.

То, как я вышла на Соболева, не было великой тайной, поэтому потоптавшись на месте, решила обо всем рассказать, но не сейчас. Позже. Быть не в теме, очень напрягало. Словно ты ходишь в темноте. Глаза есть, а толку от них никакого. А так, я хоть что-то узнаю, по крайней мере, надеюсь на это.

― Денис Алек…

― Денис, ― поправил меня мужчина. ― Наедине, я хочу, чтобы ты называла меня именно так.

― Хорошо, Денис, ― пошла я на уступку, лишь бы меня оставили в покое хоть на минуту. ― Мне правда некогда. Меня ждут, ― попыталась я обойти мужчину, хотя сделать это было трудно. Соколовский встал так, что своим телом загородил весь проем, между столом и стеной.

― Я поеду с тобой.

― Если так хотите, пожалуйста, — спорить не было сил, да и время поджимало.

Когда мы шли по коридору, все кто проходил мимо нас прижимались к стене. Словно таким образом желали увеличить расстояние между нами. Было так удивительно наблюдать за этим.

― Это нормальная реакция, ― стал просвещать меня Соколовский, когда мы подошли к двери. — От нас веет силой, люди чувствуют ее, но не понимают, что с этим делать.

Пропустив меня вперед, мужчина придержал дверь.

― Денис…

― Да, ― тут же раздалось над ухом, когда я замешкалась в дверях, ― видишь, ничего страшного нет, если ты будешь называть меня по имени. Так о чем ты хотела меня спросить?

Открыв рот, зависла. Ну как можно быть таким одновременно обаятельным, и в тоже время высокомерным?

― Ничего, ― замотала головой, пытаясь скинуть с себя наваждение.

― Не отгораживайся от меня, будет только хуже, ― «обрадовал» меня мужчина, аккуратно схватив за подбородок, тем самым удерживая мою голову на месте. — Так о чем ты хотела меня спросить?

А я если честно и забыла уже. Все вопросы вылетели из головы, как только мужчина завладел моим вниманием. Все общение с этим человеком было подобно прыжкам с парашюта: никогда не узнаешь, чем это обернется. Он притягивал меня и одновременно отталкивал.

― Денис Александрович, подождите…

Вздрогнув, посмотрела за плечо начальника. К нам спешил заместитель Соколовского. Денис незаметно убрал свою руку с моего подбородка и повернулся в сторону мужчины.

― Да?

― Денис Александрович, нужна ваша резолюция на протоколе. Из управления звонили…

― Хорошо. Одну минутку, ― Соколовский повернулся ко мне, и вложил в мою руку незаметно для мужчины ключи. ― Анна Владимировна, ждите меня на улице. Я сейчас подойду.

Кивнула и вышла на улицу. Звук закрывающейся двери стал для меня спасением. Хоть какая, но все же преграда от начальника. Раскрыв ладонь, посмотрела на связку. Это были ключи от автомобиля Соколовского. Покрутив их в руке, двинулась в сторону парковки.

Естественно садиться в джип не стала. Пусть даже и получившая разрешение, но кто я такая, чтобы это делать. Встав около двери с пассажирской стороны, глубоко вдохнула воздух, мысленно собираясь на долгое общение с руководством.

― Аня, вы почему еще не в машине? — мужчина появился словно из неоткуда. Я же только что смотрела в этом направлении, и там никого не было.

― Эмм… воздухом дышу, ― подала я ключи владельцу.

Соколовский укоризненно посмотрел на меня, а я в ответ покраснела. И почему рядом с ним я чувствую себя нашкодившим ребенком?

― Садитесь, — услышала я характерное «пип-пип», когда начальник снял машину с сигнализации.

Открыв дверь, запрыгнула на сидение, пристегнулась. Денис последовал за мной. Поставив рычаг переключения скоростей в нейтральное положение, Соколовский вставил ключ в замок и повернул его по часовой стрелке до слышимого щелчка. Как только на панели высветились все индикаторы, повторил поворот ключом. Послышался звук мотора.

― Анна, вы так внимательно следите за моими действиями, ― подметил Денис, выезжая с парковки, ― что я даже не знаю радоваться мне или наоборот насторожиться.

— Просто удивляюсь, почему у вас до сих пор не коробка автомат. Хотя у такого мужчины, и машина должна соответствовать, ― не стала жеманничать я и спросила то, о чем подумала в этот момент.

― Это вы о чем? ― улыбнулся уголком губ начальник, заглядывая в боковое зеркало.

С ответом я не спешила, теперь уже тайком бросала на мужчину взгляды, пытаясь разгадать его как личность. Снаружи суровый, иногда надменный, а что внутри известно только всевышнему. Интересно, а он тоже существует?

― Просто вы любите все контролировать, думаю, что и в машине тоже.

― Механика надежнее и в случае поломки почти всегда можно выползти поближе к цивилизации, ― крутанув руль, мужчина кинул на меня быстрый взгляд и, увидев недоумение на моем лице, продолжил: ― Я люблю рыбалку и охоту.

― Вы? Охота куда ни шло, но вот рыбалка? Даже не представляю вас сидящим на берегу с удочкой, ― удивилась я.

― А почему вы так удивляетесь. Я обычный мужчина и земные радости мне не чужды. Направляемся мы по адресу, что был указан на конверте, ― задал мне вопрос Соколовский, когда выехал на главную дорогу.

― Да. Денис Але… Денис, я хотела бы с вами посоветоваться по поводу дела про мумию…

Я рассказала все, о чем знала. Скрывать от Дениса такую информацию не имело смысла, он знает больше чем я и поэтому поможет мне разобраться в этом деле без приключений на мою пятую точку.

― Почему этого дела я не видел раньше?

― Оно у прокурора на проверке было. Так что вы думаете об этом?

― Аня, что вы знаете о своей семье? — вдруг перевел разговор начальник в другое русло. — Вы знаете своего отца?

― Если честно, то не помню. Мама не очень рассказывала о нем. Он умер, когда я была совсем маленькой, ― с осторожностью подбирала я слова, чтобы не сболтнуть лишнего. ― А что?

― Анна, вы знаете, чем сейчас пахнете?

Раскрыв в удивлении глаза, помотала головой, но потом ответила «нет», ведь мужчина не видел моего движения.

― Ваш запах особенный для моего обоняния, и я узнаю его из тысячи. Вы пахнете, как только что вступившая в силу весна: свежестью и первыми цветами…

Я конечно могла слушать часами дифирамбы в свой адрес, но что-то мешало проникнуться в слова говорившего.

― К чему этот разговор? Вы прыгаете с места на место. Я не улавливаю сути.

― Я учу вас жизни. Чем я пахну для вас?

― Не знаю, я не принюхивалась.

― Лжете.

― Я не лгу, ― упрямо настояла я на своем. — Ну, не знаю…

Втянув глубоко воздух, решила разбить его на составляющие. Ноздри отчетливо защекотал аромат цитрусовых. Запах был «шипучий» и легкий, словно кто-то рядом ел мандарины. В общем, данный аромат был приятен мне во всех смыслах и именно с таким запахом, я выбирала туалетные воды.

― Вы пахнете мандаринами, ― удивленно распахнула глаза. — Причем так отчетливо… вы же раньше так не пахли…

― Для каждого мы пахнем по-разному. Для вас я пахну мандаринами. Это ведь ваш любимый запах, я прав?

― Да, ― опешила я.

― А теперь задайте мне любой вопрос.

― Зачем? ― С каждой секундой мужчина удивлял меня все больше и больше.

― Сейчас узнаете.

― Любой?

― Любой, только не затрагивайте глобальные вопросы, на них отвечу позже, и вы поймете почему.

― Хорошо, ― обвела я взглядом салон автомобиля. — Какое ваше любимое блюдо?

― Овсяная каша.

― Правда?

― Чем я теперь пахну?

Я опять глубоко вдохнула воздух.

― Запах остался тот же. Вы по-прежнему пахнете мандаринами. Хотя подождите, ― втянула я еще раз воздух. — Появились нотки медово-сладкого запаха с каким-то фруктово-зеленным оттенком.

― Да. Я люблю овсяную кашу. Ем ее с удовольствием на завтрак каждый день.

С каждым произнесенным словом, аромат меда усиливался, что в итоге стал перебивать запах мандарин. До меня наконец-то дошло, о чем хотел поведать мне Соколовский.

― Вы мне солгали.

― Сейчас да, раньше нет.

Я задумалась. И правда, от него никогда не пахло медом.

― А теперь вернемся к ранее заданному вопросу. Кто ваш отец?

―Я его не помню. Мама ушла от него, когда я была маленькой. К чему вы задаете вопросы о моей семье?

― Чтобы защитить вас, я должен знать о вас все.

― От чего или от кого вы собираетесь меня защищать?!

― Например, от того, кто залез в дом к сестре Ларейкиной. Все. Приехали, ― припарковав автомобиль около кирпичного домика, Соколовский заглушил двигатель.

― Почему вы думаете, что в дом залезли? И почему он опасен для меня? Ну, тот… кто залез? И я тут вообще, каким боком? Может у Ларейкиной просто помутнение рассудка на почве стресса, и там вообще никого нет, ― предположила я.

― Это очевидно, ― откинулся спиной мужчина на сиденье. ― Свидетеля не могли найти и таким образом специально заманили на место преступления. Здесь безопасно для преступника, потому что тут никто не живет. Да и сам дом стоит под охраной правоохранительных органов. Здесь можно продолжить начатое, не боясь при этом быть застигнутым врасплох. Вам опасно входить в дом. Существо, с которым столкнулась Ларейкина способно управлять разумом. Может произойти непредвиденное, если вы встретись с ним.

Я не спешила выходить из машины и задумчиво смотрела на мужчину, как впрочем, и он на меня. В голове был совершенный бардак. Хотелось уже какой-то конкретики. Кто я? Что я умею делать и на что способна вообще? Что нужно от меня Соколовскому и Соболеву? Да и вообще кто они такие? И это были только основные вопросы, на которые я хотела получить ответы.

― Знаете что, я очень люблю ребусы и загадки, но вы уже перебарщиваете. Мы не играем в интеллектуальные игры, и то, что касается меня, особенного моего здоровья и жизни, я хочу знать из первых уст, а не собирать информацию окольными путями. Хватило уже того, что моя мать пропала и находится неизвестно где, да еще, и я приобрела очередного папочку, который по манерам вылитый мой биологический отец, ― зло выплюнула я, открывая дверь. Информацию мне выдавали кусочками, и я словно собирала большую картину из тысячного пазла. Мне постоянно приходилось все додумывать самой и как показывает практика выходило у меня не очень.

Рука Соколовского вцепилась мне в предплечье, останавливая мой побег.

― Анна, обещаю, что после мы обо всем поговорим. И я отвечу честно на все вопросы. Теперь вы знаете, когда я лгу, ― цепким взглядом он всматривался в мое лицо. Невольно повела носом, проверяя. В салоне все также пахло мандаринами. Запах был чистый, без примесей. Никакого намека на мед.

― Хорошо.

― А теперь прошу посидеть в машине. Я сам все проверю.

Пока я хлопала ресницами, Денис вышел, обогнул машину и направился в дом. Дверь была не заперта, и поэтому мужчина вошел в здание без труда. В душе зашевелился червячок сомнения. Что-то здесь не так. Придвинувшись на край сидения, я чуть ли ни носом уткнулась в боковое стекло. Конечно не так. Никто не вышел на крыльцо. Ни сейчас, ни через пять минут. Нервно теребя пуговичку на пиджаке, я осматривала фасад дома, особое внимание, уделяя окнам. Никаких движений, словно в этом здании никто давно не живет. И почему Дениса так долго нет? Знаю, что мне приказали сидеть в машине, но неизвестность давила на меня, и минуты тянулись как часы. В голову лезли самые ужасные мысли.

Все-таки не удержалась и вылезла из машины. Рука находилась в кармане и с силой сжимала газовый баллончик, когда я осторожными шагами, вступала на крыльцо. Стоя около двери, ничего не услышала, как бы ни прислушивалась. Толкнув пальцем дверь, затаила дыхание. Меня тут же обдало сквозняком. Тишина была оглушающей. Я отчетливо услышала стук своего сердца, когда вступила на территорию дома жертвы. Возникло напряжение, которое давило на меня, заставляя чувствовать себя маленькой и ничтожной.

Я двигалась осторожно, стараясь, чтобы каждый неизбежный звук — скрип паркета — раздавался как можно тише. Я хорошо ориентировалась здесь, ведь совсем недавно я исходила все вдоль и поперек, ища следы преступления. Дом был двухэтажным и большим. С правой стороны находилось кухонное помещение и гостиная, где была найдена жертва, с левой ― вход в подсобное помещение, тренажерный зал. Ровно посредине коридора находилась лестница, которая вела на второй этаж. Услышав шум со стороны кухни, двинулась туда. Газовый баллончик уже давно был в моих руках. Выставив его перед собой, я распахнула дверь. Никого. Аккуратно двигаясь вдоль стены, я вертела головой, пытаясь понять, откуда шум. Оказалось, что звук исходил от двери, что вела в сад. Это был запасной вход. Кто-то забыл закрыть ее, и теперь из-за сквозняка она хлопала. На полу при входе отпечатался хороший след от обуви. Судя по размеру явно мужской. Нагнулась, чтобы получше рассмотреть. Протектор виден хорошо. При обнаружении следообразующего объекта, можно будет поговорить и о индетификации. Носок следа был направлен в сторону комнаты. Тот, кто зашел, где-то неудачно наступил на машинное масло. Этот характерный запах мой нос уловил еще при входе на кухню. Дорожка из следов была по всему полу, но самый удачный след, как раз отпечатался около двери.

Профессиональным взглядом осматривала обстановку на кухне, пытаясь уловить детали которых ранее не было. Замок на двери видимых повреждений не имел. В прошлый раз при осмотре, замок был целый и заперт. В этот раз дверь открыта, и сорвана пломба. Не думаю, что Тома зашла через эту дверь. Скорее всего, открыли с помощью отмычки или поддельного ключа. Вон и на краях замочной скважины характерные царапины. Более точно покажет экспертиза.

Дверь наполовину была выполнена из витражного стекла, поэтому я отчетливо увидела тень, что прошмыгнула в саду. Сердце забилось как птичка в клетке.

В саду кто-то есть.

Аккуратно приоткрыв дверь, высунула голову. В поле зрения никого не увидела, лишь одни розовые кусты, что росли вокруг дома. У меня немного отлегло от сердца.

Показалось.

Только я хотела вернуться в дом, как услышала шелест листьев с правой стороны.

Вот теперь точно не показалось. Ветра на улице не было.

Я стояла в дверях, не спуская своего взора с того места, откуда был слышен шум. Рука на автомате потянулась к держателю для ножей, что стоял на столе, рядом с выходом. Набравшись смелости, я все-таки решила выйти из дома, прихватив с собой нож.

Подойдя к предполагаемому месту, где должен быть тот, кто испугал мне до чертиков, никого не увидела. Зато моим глазам предстала другая картина. В метрах трех от меня, под другим розовым кустом показались женские ноги в теннисных туфлях. На корточках поползла в сторону кустов, из-за которых раздавался чавкающий звук, словно кто-то ел. Облизав пересохшие губы, я не отводила взгляда от женской обуви, пока с каждым шагом приближалась к намеченной цели. Точно такие же туфли были у Ларейкиной в последний раз, когда я ее видела.

Под моими ногами хрустнула ветка. Этот звук раздался словно выстрел из ружья. Чавканье прекратилось. Вместо него пришло рычание. Замерев на месте, медленно, словно в фильме ужасов я наблюдала, как из-за кустов сначала показывается черный ботинок, затем…

Подняв голову, я увидела его… мужчину в черном плаще. Лица не видно, так как на голову был надет капюшон. Лишь подбородок. Расставив ноги на ширине плеч, мужчина зашипел:

― Тыыы…

― Анна! — послышался обеспокоенный голос начальника. Мне бы крикнуть и позвать на помощь, но в горле пересохло, и вышло лишь сдавленное шипение: «Я тут».

Ведьма заинтересовано смотрела на объект перед собой. Она словно принюхивалась к какому-то аромату, упуская из виду очевидное.

Мои ноздри пришли в движение, вторя сущности. Запах… я не чувствую его. Вернее чувствую, аромат роз, травы, цветов. А парень не пах ничем. Словно его и не было здесь.

Мужчина делал аналогичные движения. И в отличие от меня, он чуял меня. Это было видно по тому, как он глубоко вдыхает мой аромат, как призывно дергаются его ноздри. Незнакомец стал медленно поднимать голову, из-за чего капюшон стал съезжать назад. Я затаила дыхание.

Вот-вот и я увижу его. Еще чуть — чуть… ну же… ну же… и ничего.

Голова вернулась в прежнее положение. Этот представитель сильного пола словно издевался надо мной, играя по своим правилам. Он показал лишь то, что посчитал нужным. Моему взгляду предстало лишь пол-лица: подбородок, губы и нос. Все остальное скрывал материал плаща. Скорее всего, при последующей встрече опознать его не представится возможным. Очень мало деталей, за которые можно было ухватиться, и унести в свои воспоминания. Я не знала ни форму его головы, ни цвет волос, ни цвет и разрез глаз. Я не видела толком ничего. Даже скулы, и те были скрыты. Только подбородок, губы и край носа.

Страшно. Очень страшно, смотреть на того, кого потом в толпе и не узнаешь. А еще страшнее осознавать, что и прятаться ему, по сути, и не нужно.

В голове запищал сигнал тревоги: «Он опасен!»

Рука сильнее сжала рукоять ножа. Рот мужчины дрогнул в улыбке, когда он заметил мое движение. Послышался хохот, отчего меня затрясло. Он сумасшедший.

Отовсюду поползли бездушные тени. Они словно живые ластились к фигуре в черном и внешне напоминали щупальца гигантского спрута. Словно небольшой ураган, они заплясали, огибая тело мужчины. Воздух задрожал, послышался гул.

― Аня! Твою! Мать! Где ты?!

― До встречи, ведьмочка, ― не прощание, а обещание скорой встречи.

Одна из теней рванулась в мою сторону. Я отшатнулась и плюхнулась на пятую точку, пытаясь увеличить расстояние. Не успела. Черное щупальце коснулось меня, огладив щеку, и исчезло, как и мужчина. Незнакомец растворился в воздухе за несколько секунд, оставив от себя только воспоминание.

Затрясла головой, стряхивая наваждение, и поползла к тому месту, где стоял сумасшедший. Я могла все это списать на свое воображение, если бы не примятая трава на газоне и женские ноги в злополучных теннисных туфлях.

Поднявшись, кинулась к телу. Отогнув ветви куста, увидела Ларейкину. Она стала выглядеть еще старше. Хотя нет, я утрирую. Передо мной лежала мумия. Трясущейся рукой дотронулась до пульса на шее. Живая мумия. Пока. Пульс прослушивался, но был редкий.

― Тоня, ― прошлась я руками по ее телу, проверяя на наличие внешних повреждений.

Послышалось хрипение и булькающий звук.

― Да? — обняла я руками голову женщины. — Тоня? Тоня, вы меня слышите?

Глаз Ларейкина так и не открыла, зато попыталась мне что-то сказать. Губы беззвучно двигались.

― Что? Что вы хотите мне сказать?

«Спасибо» ― прочитала я по губам.

― Тоня?! — испуганно прошептала я, когда поняла, что со мной прощаются.

Нужно что-то делать. Только вот что?

Ведьма заворочалась. Мой испуг не принес ей счастья. Примкнув к коже, она стала через мои руки изучать все вокруг. Она словно сканер производила диагностику состояния здоровья женщины. Я же отошла на второй план. Сейчас процессом руководила моя сущность, а я была лишь наблюдателем.

Нагнувшись к лицу Лрейкиной, приоткрыла ей рот, и заткнула нос. Руки выполняли обычную процедуру, как делают спасатели при спасении утопающих. По телу прошла дрожь, когда из моей глотки вырвался черный поток и устремился к устам Антонины. Я вливала в нее жизнь, отдавая свои эмоции.

― Анна?! — кто-то закричал, и тут же я услышала приближающийся топот ног.

Не обращая внимания, я продолжила процедуру. Кожа женщины посвежела, ушел ужасный желтый цвет лица, появился румянец.

― Ты что творишь?! — попытались меня оттащить от Ларейкиной, но не смогли. Я вцепилась в тело женщины, словно краб. — Аня! — продолжили трясти меня.

Еще несколько секунд и я сама все прекратила.

― Хватит меня трясти, ― оттолкнула я чужие руки с себя и посмотрела на Соколовского. До Дениса наконец-то что-то дошло и теперь, когда ему стало видно женщину, он то и дело переводил взгляд с меня на Ларейкину.

― Ты еще слаба для таких манипуляций, ― отчитал он меня. — Все могло закончиться плохо. Ты еще не обучена, да и…

― Денис, отвали, а? Я устала, ― поднялась я на ноги и сделала это зря. Еще сидя на земле, я чувствовала усталость, сейчас же меня повело в сторону и, не удержавшись на ногах, я стала стремительно падать, теряя сознание.

Глава 16

Анна

Тихо застонав, перевернулась на другой бок. Может быть, я и провалилась бы снова в дрему и, конечно, опоздала потом на работу, если не настойчивые трели мобильного телефона, которые просто оглушали. Кто-то настойчиво требовал внимания.

― И кому там неймется? — пробормотала, когда звонок возобновился в очередной раз. Но про него я тут же забыла, когда перевернулась на живот и уткнулась носом в подушку. Я уловила тонкий аромат цитрусовых. Замурлыкав от удовольствия, глубоко вдохнула, глубже зарываясь лицом. Этот запах действовал на меня словно валерьяна на семейство кошачьих.

Я находилась в состоянии возбужденной эйфории. Хотелось потереться о простыни, чтобы этот заманчивый аромат навсегда впитался в мою кожу.

Мою идиллию нарушили, когда на соседней половине кровати кто-то заворочался. Матрас прогнулся, когда этот кто-то встал, и если я вовремя не ухватилась за подушку, то скатилась бы на середину кровати. После сна мозг соображал плохо, и только через несколько секунд до меня дошло, кто ходит по комнате. Это был мой начальник. Ошибиться с ароматом я никак не могла. Уж больно сильно в комнате пахло мандаринами.

Расширить глаза от удивления, больше похожего на шок, мне помешала все также пресловутая подушка, в которую я уткнулась, как в спасательный круг. Где я? И что я делаю тут с ним? По воспоминаниям, словно бульдозер прошел. Память отшибло напрочь.

Кровать обошли и встали с моей стороны. Послышался лязг бляшки от ремня, потом шуршание и громкая трель, которая тут же замолкла. То ли звонивший передумал разговаривать, то ли Денис отклонил вызов.

Замерла, и притворилась спящей, когда почувствовала на себе взгляд Соколовского. Я словно со стороны наблюдала, как Денис оглаживает мое тело взглядом. В тех местах, где особо долго задерживался взгляд, я чувствовала тепло. Словно одурманенная, я наслаждалась вниманием, которым одаривал меня мужчина. Мне даже захотелось выставить свою попу, чтобы ее тоже приласкали. И выставила бы, но через несколько секунд послышались удаляющиеся шаги, и перед тем как дверь захлопнулась, услышала голос Соколовского:

― Да. Знаю…

― Вот! Черт! ― резко села на кровати, убирая с глаз растрепанные волосы. Когда моему обзору ничего не стало мешать, принялась рассматривать все вокруг, крутя головой из стороны в сторону.

Я сидела на огромной кровати, в явно мужской спальне. Об этом говорил интерьер. Все просто, лаконично и функционально. С левой стороны стояло кресло и небольшой стеклянный столик. Прямо по курсу на стене висела огромная плазма, по бокам которой располагались две двери. С правой стороны во всю стену стоял зеркальный шкаф, в котором и отобразилась моя испуганная и заспанная мордашка.

Отчетливо, что бросилось в глаза ― чужая одежда. Переведя взгляд с зеркала на себя, оттянула край футболки. Белая. Мужская. Под ней ничего нет. Бюстгальтер сгинул в неизвестном направлении.

Сглотнула. Почему я лежу в спальне Соколовского и в его одежде? А остальное?

Закрыв глаза, стянула с себя одеяло. Было страшно даже представить, что на мне нет трусов.

― Туточки, ― вздохнула с облегчением, обнаружив искомый предмет на месте.

Теперь нужно сваливать. Но сначала нужно найти туалет.

Вскочив с кровати, двинулась в сторону предполагаемой комнаты, попутно оглядывая спальню на предмет своей одежды. Ни пиджака, ни брюк. И где же мои вещи?

В ванной комнате быстренько привела себя в порядок, так же заглянув во все уголки. Моей одежды также не наблюдалось. Даже барабан стиральной машины и тот был пуст.

Было очень некомфортно, разгуливать в чужой футболке, пусть даже она и скрывала половину бедер, но и других вариантов, чтобы переодеться, тоже не было.

Когда вышла из ванной, натолкнулась на тлеющий взгляд темно-зеленых глаз, обрамленных густыми черными ресницами. За дверью меня поджидал сюрприз в виде Соколовского. Он стоял, расставив ноги на ширине плечи, скрестив руки на груди.

― Ох, ― вырвалось из груди. Как-то не подготовилась я к быстрой встрече. Аромат мужчины своим свежим цитрусовым началом защекотал ноздри, оглушая, не давая прийти в себя.

В животе образовалась пустота, словно я скатилась с самой высокой горки. Не каждый день видишь начальника в таком фривольном виде. А посмотреть было на что, поэтому не оставляя без внимания ни одной детали я разглядывала то, что выставили на показ. У Дениса было гармоничное тело. Фигура подтянутая, спортивная и самое главное не перекаченная. И что-то мне подсказывает, что ни о каком спортивном зале здесь речи и не ведется. Это все дано природой при рождении. Этакий хищник. Высокий рост, широкие плечи, узкие бедра. Это то, что бросается в глаза, а если присмотреться…

А чего собственно я себе отказываю в более детальном осмотре? Где я еще такую красоту увижу? Взгляд, минуя лица, метнулся к шее, где так отчаянно бился пульс. Голубая жилка просто завораживала. Хотелось подойди и лизнуть ее, чтобы прочувствовать тот ритм, что она задавала, выдавая волнение мужчины стоящего передо мной. От ключиц начинался рисунок в виде рун, который плавно переходил на грудь. От плеч к рукам шел другой рисунок. Тоже руны, но совсем другого характера. Рисунок под моим пристальным взглядом ожил, татуировки пришли в движение. Они словно змеи стали извиваться, гипнотизируя меня своим танцем. Никогда бы не подумала, что одежда может скрывать такую красоту, а ведь раньше я не была приверженцем нательной живописи. Сглотнула, опустив взгляд ниже. Живот плоский, никаких кубиков. Спортивные штаны, сидели на бедрах довольно низко, открывая дорожку волос, убегающую в пах.

Облизываю внезапно пересохшие губы, чувствуя, как заныло под ложечкой от острого желания, толком не понимая, почему мне так отчаянно сильно захотелось быть рядом с этим мужчиной, это просто не подлежало объяснениям.

Под моим откровенным разглядыванием мужчина возбудился, мне даже не нужно было опускать взгляд ниже. Изменился запах. По комнате поплыл чарующий аромат карамели.

― Аня, если ты продолжишь и дальше разглядывать меня, я приму это как знак, ― послышался убийственно-сладостный голос.

― Почему… ― прочистила вдруг пересохшее горло. — Что я тут делаю?

― Проходишь курс реабилитации, ― огорошил меня мужчина ответом, подходя ко мне. Вернее, мимо меня. Обдав убийственным коктейлем из мандаринов и карамели, Соколовский зашел в ванную комнату. Я развернулась по инерции, втягивая в себя волнующий аромат, не забывая при этом рассматривать мужской торс из-под прикрытых век.

Денис взялся за резинку штанов, но потом передумал и, не оборачиваясь ко мне, хрипло произнес:

― Хочешь принять душ вместе со мной?

Меня как ветром сдуло. Захлопнув дверь, выбежала из комнаты. В ней мне тоже было тесно. Сидеть и под шум воды представлять, как этот образец мужской привлекательности принимает душ, было выше моих сил. Прислонившись спиной к стене, усмиряла свое дико бьющееся сердце. Оглянулась. Я была на лестничном пролете. Вниз вела шикарная деревянная лестница, по которой я и спустилась, разглядывая интерьер дома.

Лестница была шикарна и выполнена, если мне не изменяет память, в классическом стиле: натуральное дерево с умопомрачительно красивой резьбой. Коридор больше напоминал дворцовский холл. Очень много картин в дорогих багетах с оригинальной подсветкой в виде канделябров, мраморная отделка пола, фрески на стенах и потолке. Стены оформлены с использованием фасадной штукатурки светлого цвета.

Было страшно, даже вступать на такую красоту, не то, что жить здесь. Ощущение, словно я пришла на экскурсию в музей. Кружась вокруг своей оси, разглядывала мебель, которая была под стать интерьеру. Небольшая софа и кресла были выполнены из дерева, с использованием кованых элементов. Стеклянный столик. Цветы.

Пока все разглядывала, не заметила, как спустился Денис.

― Нравится? — услышала я голос со стороны лестницы позади себя.

― Да, ― повернулась в сторону мужчины. Соколовский уже переоделся. Теперь на нем красовались другие штаны светлого цвета и футболка в тон. Даже теперь и не знаю, в каком виде начальник выглядит сексуальнее… В дорогом костюме, или так.

Тенниска облепляла могучее тело, открывая шикарный вид на татуировки. Хотя наверное, все же лучше без ничего. Пытливый ум подкидывал картинки, в которых Соколовский обнажен полностью и возлегает на шелковых простынях. Но-но…Что-то меня понесло. — У вас очень красиво, ― отмерев, наконец-то продолжила я.

Ввиду того, что произошла заминка, ответ прозвучал двусмысленно. Но Соколовский тактично не стал заострять на этом внимание. Спустившись, подошел ко мне.

― Тебя, — поправил он меня, ― я же разрешил обращаться ко мне по имени.

Я подняла на него взгляд, ведь он был выше меня на целую голову, и это при моих ста семидесяти сантиметрах и наконец-то посмотрела в его глаза.

― Денис, а что я тут делаю? И как сюда попала?

― Есть хочешь? — опустившись передо мной на колени, мужчина поддался вперед.

Сердце трепыхнулось от такого жеста. Но оказалось напрасно. Никаким интимным моментом здесь и «не пахло». Мне просто поставили тапочки, которые появились непонятно откуда. А я уж размечталась, что смогла поставить на колени такого мужчину. — Надень, полы холодные.

Встав, и оглядев меня, задержался взглядом на моем лице. Что он там увидел — не знаю, но увиденным остался доволен. Хмыкнув себе под нос, и ничего не говоря, направился в сторону двери, что была скрыта за лестницей.

Послушно одела предложенную учтивым хозяином обувь и последовала за ним. Денис провел меня на кухню, усадил на табурет.

― Сюда принес тебя я, ― загремел он посудой, вытаскивая на божий свет турку. Я словно зачарованная, наблюдала за мужчиной, который с такой легкостью хозяйничал на кухне. ― Ты в моем загородном доме. Ты потеряла сознание, когда поделилась жизненной силой с Ларейкиной. Сейчас я не буду наказывать тебя за такое безрассудство, ибо не для того я отхаживал тебя три дня…

Три дня? Наказание? О чем это он?

Вопросы словно пчелиный рой, закружились в моей голове.

― Сколько? А как же работа? И почему я не в больнице?

― Хоть какие-то серьезные мысли тебя посещают иногда, ― не поворачиваясь ко мне, вздохнул Соколовский. — Значит, не совсем безнадежна…

― Вы почему меня оскорбляете?! — зашипела я мужчину.

― А как назвать то, что ты сделала? — все же повернулся он ко мне, и то, только для того, чтобы поставить передо мной на стол чашку с ароматным напитком.

― А что я сделала? Может, просветите? А то играем в какие-то шарады!

― Если бы рядом не было меня, то всего-навсего лишила себя жизни, — рявкнулДенис. — Я тебе сказал, где сидеть? Какого хрена, ты поперлась в дом?!

Впервые услышав, как начальник некультурно выражается, я даже опешила.

― Я… я… ― ничего умного так и не сказав, я захлопнула рот. А что? Он прав.

― Что, нечего сказать? — смягчил тон Соколовский, увидев, как я смутилась.

― Есть, ― парировала я в ответ, ― но я лучше смолчу и за умную сойду.

― Ты не умная, а глупая маленькая девчонка, незнающая жизни, ― поставил передо мной тарелку с сырной и колбасной нарезкой мужчина.

― Что с Ларейкиной? — решила перевести тему, так как не любила когда заостряют внимание на моей персоне.

― С ней все хорошо, благодаря тебе. Она в больнице, скоро пойдет на поправку. Как себя чувствуешь ты?

― Эээ…нормально?

Мужчина засмеялся. Тихо так… наклонив голову в мою сторону.

― Ты у меня спрашиваешь?

― Нормально, ― буркнула я, пододвигая к себе тарелку, с намереньем сделать бутерброд. Рядом с этим мужчиной, я и правда, чувствовала себя маленькой девочкой. И чем это было вызвано, было известно только всевышнему.

В комнате повисла тишина, которая стала просто оглушающей. Начальник рассматривал меня с восхищением, словно я картина эпохи Возрождения, я же молчала и лишь искоса бросала взгляды в ответ. Аппетит был просто зверский, и даже такое пристальное внимание к моей персоне не могло испортить его. Денис успевал только подкладывать мне очередные яства: творог, йогурт, фрукты. И откуда столько еды в загородном доме спрашивается? Заранее готовился или еду привезли пока мы здесь? Черт… Это же надо столько дней проваляться в кровати? Три дня? Это какой день-то сегодня получается? Воскресенье? Обалдеть! Вот это я занялась поисками матери. А Соболев где? Чего это он меня не ищет? Покровитель чудный! Или ищет, просто меня очень сильно охраняют?

Похоже прихожу в норму, раз мозг усиленно заработал. Наконец-то наевшись, я отодвинула тарелку от себя и ужаснулась. И это съела одна я?! Перед Соколовским стояла только чашка с кофе, предо мной же груда тарелок с недоеденной едой и гора очисток от фруктов.

― Наелась? — откинулся Денис на спинку стула.

― Да, спасибо. Даже удивительно как столько еды могло поместиться в меня.

― Это нормальное состояние при симбиозе.

― Симбиозе? — не поняла, что имел в виду мужчина.

― Да, я провел обряд слияния. Извини, что не спросил, но как-то спрашивать было не у кого. Ты была на грани. Ведьма выкачала всю энергию из тебя, поэтому пришлось проводить экстренную помощь. Теперь ты и ведьма одно целое. Каждый из вас будет извлекать пользу из другого. И самое главное, не будет разногласий, так как в этой цепочке ты лидер. Сущность не будет влиять на твое поведение, но в то же время будет помогать. С обучением я помогу. Прежде чем приступить к процессу получения знаний, мы просто поговорим. Если есть вопросы, задавай. Отвечу. Обмануть не смогу, ты сразу почувствуешь фальшь.

― Откуда я знаю, что вы говорите правду? Может вы, и запах скрывать умеете?

― Я не смогу, тем более сейчас, ― положил Денис руки на стол, чем привлек мое внимание. Руны на руках задвигались, меняя свое местоположение.

― Как… ― посмотрела я в глаза Соколовского, ― как такое возможно, что татуировки двигаются словно живые? И что они означают?

― Это руны — магический инструмент для проведения ритуалов. И они являются неотъемлемой частью моей сущности.

Мужчина замолчал, не став более детально разъяснять про руны. Я же в ответ и не стала уточнять. Для меня было все настолько ново, что вопрос с татуировками пока снимался.

― У меня должны быть такие? — ткнула я пальцем в сторону рук мужчины. — Ну, вы же колдун, а я ведьма… вроде как из одного вида. Значит и мне такие нужны? Их набивают или они проявляются сами?

― У тебя их не будет, если только сама не захочешь.

Я вздохнула с облегчением, не очень-то хотелось ходить «расписной».

― Кроме одной, которая уже у тебя есть, ― огорошил меня Соколовский.

― Где? — выставив руки перед собой, стала рассматривать конечности на предмет тату. Ничего не увидев, отогнула ворот футболки и заглянула внутрь. Чисто.

― Она у тебя на шее под волосами, ― рука рефлекторно дернулась к указанному месту.

― И что она означает? Что я ведьма? Как она выглядит? Она большая?

― Она маленькая. Выглядит так, ― Соколовский протянул свою руку и указал пальцем на одну из рун, на которой был изображен знак молнии. Она означает, что у тебя есть защитник.

Поддавшись вперед, задала вопрос, который уже ожидал мужчина:

― Я так понимаю что защитник это вы?

― Да, ― подперев подбородок рукой, Соколовский приготовился к атаке с моей стороны.

― И как это понимать, ― поджала я губы. — Я что, племенная кобыла? Без этого никак нельзя было обойтись? Я может и не против, иметь защитника, просто не такими варварскими методами.

― Нельзя. Твоя руна скрыта от посторонних, но на уровне ауры дает знать сущностям, что у тебя есть защитник. Никто не будет оспаривать это право, а значит все под контролем. И да… Сменить защитника можно только в одном случае — убить.

На последнем слове я аж вздрогнула, как зловеще оно прозвучало.

― Все равно. Можно было сначала спросить.

― Твое мнение здесь учитывалось мало. Ведьма выбрала себе защитника, колдун согласился.

― И когда это событие произошло? Когда я была в отключке?

― Раньше. Еще в кабинете. Я заявил на тебя права. Теперь никто не сможет отобрать тебя у меня.

Смешок. Мой. Сначала тихий. Потом, не удержавшись, я захохотала во весь голос.

― Меня? ― утирала я слезы, продолжая смеяться. — От вас?

― Да, тебя у меня, ― спокойно подтвердил начальник.

― Мне все равно, что вы там сделали и этот знак лично для меня ничего не значит. Так что я ухожу, ― отодвинулась я на стуле.

Соколовский даже с места не сдвинулся, лишь иронично приподнял брови.

― И не смотрите на меня так, я все равно не передумаю. А если вы будете препятствовать…

― Не буду.

― Что? — не поверила я своим ушам. Как-то уж больно быстро согласился начальник.

― Не буду. У нас все будет на грани инстинктов. Вы не сможете долго быть без меня, я без вас, ― перешел на официальный тон Соколовский.

― Не поняла, ― дрогнули мой голос, когда я встала из-за стола.

― Поймете, когда прочувствуете.

К горлу подступил комок. Стало больно. Не физически. Морально. За меня решили, и даже не спросили, хочу я этого или нет.

― Прочувствовать что?

― Притяжение.

― Вы ошибаетесь. Между нами ничего нет и быть не может

В ответ лишь покачали головой. Я и сама уже поняла, что «сморозила глупость». Что-что, а притяжение между нами было точно. Вспомнить хотя бы тот случай в кабинете, когда я льнула к нему как обезьянка или сегодняшний день, когда мне только от его запаха «сносило крышу».

В воздухе продолжал витать аромат мандаринов, и он, как и раньше был притягателен для моего обоняния. Ничего не изменилось. Хмыкнула про себя. Если бы Соколовский хоть чуть-чуть изменил тактику, я была его и без принуждения. И дело было не в его привлекательности и даже не в его состоянии. Он пробудил мое либидо. И только за это я отдала бы ему себя без остатка. Сейчас я себе позволить такое не могу. Лучше быть одной, чем с мужчиной, который будет постоянно контролировать каждый твой шаг, и принимать за тебя решения.

― Я хочу уйти. Где мои вещи?

― Их нет.

― Как нет? А где они?!

― Они пришли в негодность, когда я вытаскивал вас с того света.

Подробности слышать не хотела, поэтому просто выставила руку вперед, давая знак промолчать.

― И в чем мне прикажите идти домой? — мне было обидно до слез, но, как ни странно, голос даже не дрогнул. Вышло сухо и холодно.

― Мой дом к вашим услугам, ― самодовольно ответили мне, но потом добавили, ― если захотите. Через час вам доставят одежду. Я распорядился.

― Я подожду, ― уселась я обратно за стол. Пару минут мы просто прожигали друг друга взглядами. Естественно в игру кто кого переглядит, проиграла я. У Дениса была сильная энергетика, которая подавляла и заставляла подчиняться. Этот человек привык повелевать, а не служить. Итог, его решение последнее.

― Не принимай меня в штыки. На самом деле все не так плохо как кажется на первый взгляд.

― Я не хочу говорить на эту тему, ― заупрямилась я. — Я просто дождусь одежду и все.

― Ты ведешь себя как маленькая девочка, у которой отобрали любимую конфету.

― Вы утрируете. Берите выше. Свободу. Право выбора.

― Анна!

― Что Анна? Разве я не права? — на лице Соколовского заходили желваки, выдавая его недовольство.

― Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо.

Не став комментировать последнюю фразу, решила задавать вопросы совершенно другого характера.

― Откуда у обычного сотрудника правоохранительных органов такие апартаменты? Не думаю что у вас настолько большая зарплата.

― Моя работа не имеет к этому никакого отношения. Я глава клана. Работа это способ контролировать обстановку, и как дополнительный плюс готовая еда для моих сущностей.

― Вы всегда просчитываете все наперед, ― констатировала я факт. — И для чего вам я? Неужели не нашлось женщины, которая добровольно стала бы любовницей?

― Почему же… они есть и сейчас, ― скрестил он руки на груди, прожигая меня взглядом.

― Тогда я вообще не понимаю, зачем вам я. Вы коллекционируете женщин? У вас гарем? — выдвигала я версии, заодно проверяя реакцию Соколовского на слова. При слове гарем мужчина отвел от меня глаза, но промолчал. — Может вам нравится насилие? Или как там сейчас модно…БДСМ?

― Анна, ты переходишь границы?

― Ха-ха… я?! Да неужели? Вы же и шагу мне не даете сделать, какие могут быть границы.

― Не выводи меня из себя, ― на удивление спокойно ответил на мой выпад Денис.

― А то что? Отшлепаешь? Привяжешь? Изнасилуешь?

― Заманчивые идеи ты подкидываешь мне, ― нахально улыбнулся он. — Если дама просит я только за!

― Мне вот интересно, господин Соколовский, узнать, а что с Соболевым? А? Он же говорил что мой покровитель… или что? Знак принадлежности к его клану так и остался на моей ладони, ― как доказательство, я положила руку на стол, ладонью вверх.

Веселье в глазах Соколовского исчезло вмиг и передо мной опять сидит хищник.

― Это все формальность, которую мы решим сегодня. Буквально через пару часов, ты официально будешь числиться в моем клане.

― Да? Интересно почему. Соболев добровольно меня отдаст?

― Он нет, но и спрашивать у него никто не будет. У тебя уже есть покровитель, так что Соболев в пролете.

― Я что-то запуталась, ― нервно заломила я руки. — Какой покровитель? А вы?

― Пока я только защитник, но скоро я возьму планку выше.

― Я думала, что защитник и покровитель это одно и то же. Тогда в кабинете…

― По своей сути, у защитника и покровителя функции одни и те же, но вот статус разный. Покровителя можно сменить, защитника нет. Защитника выбирают, покровителя и да и нет. Покровитель может быть с рождения или названный. С рождения это отец, братья, дядя. Названные это жених, муж или опекун.

― Вы хотите быть мне и защитником и покровителем?

― Правильно мыслишь.

― Вы хорошо устроились, однако. Защитником вы останетесь в любом случае, так как ведьма вас одобрила, хотите еще больше загнать меня в угол став покровителем? Интересно только одно, где он, мой сегодняшний покровитель, у которого вы хотите оспорить права на меня?

― Я нашел твоего отца. Сегодня мы едем к нему.

― К кому?! ― опешила я. — Отцу? Но даже я не знаю кто он и где.

― Зато об этом знаю я, госпожа Грановская.

Мозг лихорадочно заработал. Грановский? Кто-то с похожей фамилией уже был на моем слуху. Если я действительно Грановская и Соколовский знает об этом, то возможно и моя мать у него? В смысле не у Соколовского, а у предполагаемого отца.

― Поток вопросов закончился?

― Нет. Он только начался. Откуда такие сведения? С чего вы решили, что Грановская это я? — приподняла я одну бровь, выдавая тем самым свое удивление.

Соколовский поднялся из-за стола, подошел к окну, на котором грудой были сложены какие-то документы. Ничего удивительного в этом не было, так как такая же история была и на моей кухне. Перебрав несколько папок, Денис достал красный скоросшиватель. Вернувшись за стол, присел. Я с интересом наблюдала за действиями мужчины. Вытащив из папки несколько фотографий, мужчина положил их на стол передо мной.

― Как я понимаю, это ваша мать Соколова Елена Викторовна, ― ткнул он пальцем на первую карточку. Взглянула. Действительно, на ней была изображена моя мама. Фотография была сделана два года назад на ее день рождения.

― Да, это она, ― отодвинула я снимок на конец стола, когда передо мной положили очередную фотографию. На ней были изображены две личности. Я и моя мать.

Видеть перед собой снимки из своего архива было неприятно, ввиду того что они были не для общего обозрения.

― Откуда они у вас?

― Анна, вы забываете, кто я и где работаю.

― Это все равно не дает вам право копаться в моем «белье». Вы нарушили все видимые и невидимые границы. Хочу напомнить, что это уже вмешательство в частную жизнь.

― Вы хотите «пришить» мне статью?! — иронично улыбнулись мне.

― Нет. Даже и не собиралась. Состава там как кот наплакал, ― глаза Соколовского озорно сверкнули. В комнате поплыли запахи, которые ранее были мне незнакомы, некая смесь имбиря. Распознать в нем какую-либо эмоцию было тяжело, поэтому могла только предположить что это интерес к моей персоне, и, причем непросто интерес обывателя, а чисто мужской. Соколовский наслаждался моими трепыханиями пойманной в силки птички. Он знал все наперед, и теперь просто получал удовольствие от того, как я словно путник в темноте делаю осторожные шаги. Он охотник, а я дичь. И так будет всегда, пока я не буду знать всей правды.

― В вашей компетентности у меня нет сомнений.

Мои ладони непроизвольно сжались в кулаки. То ли от ярости, то ли от страха. А может и от того и от другого вместе взятых. Ноздри мужчины дернусь в ответ. Улыбнувшись, он произнес:

― Кошечка решила выпустить коготки? Похвально. Только свои эмоции нужно научиться контролировать, иначе быть беде. Противник не должен знать, что ты чувствуешь в настоящий момент. Для окружающих ты должна пахнуть собой и только собой и только в некоторых случаях ты должна показать его… свой запах, как эмоцию. Для оппонента твой аромат должен быть ложным. Если ты испытываешь страх, покажи ему противоположный аромат. Замаскируй его. Сбей со следа.

― Да? — положила я руки на стол перед собой, чуть привставая и поддаваясь корпусом вперед. ― Тогда открою вам тайну. Я постоянно чувствую, как меняются ваши эмоции. Вы просто кладезь ароматов… ― распалялась я все больше и больше, пытаясь поставить мужчину на место. Но в какой-то момент поняла, что он просто забавлялся мной. Мой пыл поубавился и в одно мгновение развеялся словно прах. Запах мужчины не изменился ни на йоту. В комнате присутствовал лишь запах мандаринов.

― Ну что же вы замолчали?

― Вы специально? Вам нравится играть со мной?

― Я еще и не начинал играть, Анна. Я учу вас распознавать ложь. Только на практике это можно понять. Теория не даст должного результата. Все то, что вы чувствуете от меня, есть правда. Я никогда не закрывался от вас эмоционально, так как мне это не нужно. Я хочу, чтобы вы доверяли мне и чувствовали во мне опору.

Я запуталась… окончательно запуталась. Его настроение менялось со скоростью звука, и были непонятны его настоящие мотивы в отношении меня.

― Вы же говорили, что не можете меня обмануть?

― Правильно, но мне и прилагать усилий не нужно. Вы все равно не поймете, где я слукавил, а где сказал правду.

― Тогда к чему весь этот разговор?! — злость возвратилась.

― Будем учить тебя жизни. Сейчас от тебя пахнет злобой и чуть-чуть ненавистью. Это нечто среднее между ароматом сушеных слив и изюма, ― сделал он щелчок пальцами, как делают это повара, и поднес руку к лицу, еще раз глубоко вдыхая. ― Этот запах присутствует со мной уже на протяжении довольно длительного времени, практически с рождения. Я смогу его распознать, даже если вы завуалируете его другим ароматом.

― Вы предлагаете мне поиграть? — с сарказмом ответила я.

― Да, ― улыбнулся он одними уголками губ. — Сохраните это настроение, но замаскируйте совершенно другим запахом. Мне без разницы, главное ― сделайте это.

― Зачем вам меня учить?!

― Вам нужны знания, мне сильная лаффи.

― Кто это? — тут же задала вопрос, так как слышала это слово из уст мужчины уже дважды, а значения так и не узнала.

― Узнаешь, когда придет время.

Злость никуда не делась, и даже наоборот набирала обороты. Меня постоянно ставили на место, не заботясь о том, что выглядело это со стороны так, словно я, маленький котенок которого тыкают мордочкой в молоко.

― Молодец, ― дергал ноздрями мужчина. — А теперь смени ракурс. Обмани меня.

Такого обманешь. Я опять почувствовала себя маленькой девочкой, и волна отчаянья накрыла меня с головой. Неужели нельзя найти другой подход? Почему он так со мной? Я все же женщина…

Женщина? Да! Я женщина! Мозг лихорадочно подкинул идейку. Точно. Я же женщина, притом красивая. Плечи расслабились, спина выпрямилась, отчего грудь приподнялась. Футболка, жалко, что не рубашка соблазнительно обрисовала контур полушарий. Взгляд Соколовского оторвался от моего лица и медленно опустился ниже, туда, где четко выделились соски. Покачав головой, вернул взгляд на лицо.

― Ты верно подметила. Только теперь сделай это через запах. Мне нужны эмоции, а не движения, ― а в глазах предвкушение.

И как я это должна сделать, если во мне кипит злоба и обида? Телом показать легче, чем через запах. Это же нужно работать с разумом. А тут нужно сделать два в одном. Хотелось завыть…

― Не думай, делай! — отчетливый приказ.

Вот же…гавнюк! Так ладно, будем импровизировать. Откинувшись на спинку стула, прожигала его ненавистным взглядом. И с чего начать? Взгляд опустился на шею, плечи… Соколовский, будто почувствовав, подвигал ими, отчего отчетливо прорисовались отдельные мышцы. Захотелось прикоснуться к ним. Провести рукой. Вторя моим мыслям, рука дрогнула. Не-е-ет… моя рука прикоснется к этому телу только в одном случае. Чтобы сжать эту шею с хрустом.

― Плохо стараешься, ― прокомментировали мои действия. — Хотя результат есть. Я чувствую заинтересованность и злость. Но они мелькают как кадры в кино. Сконцентрируйся! Давай… Ну же! Или ты ни на что не годная?!

Последняя фраза стала решающей. Я разозлилась по-настоящему. Возникло внезапное ощущение жара в теле, словно мелкие сосуды и капилляры вдруг резко расширились, и поток крови хлынул к коже, неся тепло. Еще недавно все было в норме, а тут неожиданно стало жарко. Колючие спазмы содрогали мой организм, и казалось, что я сейчас закиплю.

― Лучше! Сейчас ты показываешь мне злость в чистом виде… ― подначивал меня мужчина… — …но мне нужно другое! Или тебе помочь?! — расслабившись, Соколовский откинулся на спинку стула, окинув меня прищуренным взглядом.

Результат тебе нужен?! Сейчас тебе будет результат! В голове зазвучали первые тревожные сигналы, но я их проигнорировала. Теперь я не одна. Нас двое. Я не слышала свою ведьму, но была уверенна, что она во мне, и никуда не пропала, и теперь, как и я была зла.

Прикрыв глаза, и втянув запах мандарин, стала представлять, чтобы я чувствовала к Соколовскому, будь он обычным представителем сильного пола, который бы к тому же являлся моим возлюбленным. Наверное, я бы чувствовала постоянную потребность в его ласке, чтобы его пальцы обдавали теплом и страстью каждую частичку моего тела, чтобы я плавилась только от одного его голоса. Мда… «Юпитер понесло…»

Я настолько прониклась, что завелась до такого предела, что еще чуть-чуть и взорвусь от оргазма. Все было настолько красочно и реалистично, словно я вживую блуждаю руками по торсу Дениса, оглаживая мускулы, а не представляю, как я это буду делать. В какой-то миг, я даже почувствовала мускусный вкус на языке.

― Глаза! — услышала я утробный рык.

Проигнорировала. Мое воображение набирала обороты, и я почувствовала запах карамели, который оглушающей волной ударил в мой нос. Голова закружилась. Я просто пьянела на глазах, не сделав при этом не глотка, отчаянно при этом погружаясь в пучину сексуального наслаждения.

Сквозь шум в ушах услышала грохот падающего стула. И не успела я раскрыть глаза, как была подхвачена под руки и усажена на стол. На пол посыпала посуда, которую так старательно смахнул рукой Денис.

― Ты чего? — дрогнул мой голос, когда лицо Соколовского стало стремительно приближаться к моей щеке. Горячее дыхание обожгло кожу, когда Денис провел носом по скуле, втягивая мой аромат в себя. Запах карамели усилился. И теперь виной этому были мы оба.

― О, Господи! — успеваю произнести, перед тем как на мои уста обрушиваются губы Дениса. Тело пронзил ток, заставляя глубже задышать. Губы Соколовского жадно сминали мои, не давая даже проявить инициативу. В порыве страсти схватила его за плечи, неосознанно впиваясь ногтями ему в кожу. В ответ услышала рычание, которое еще больше завело меня, нежели ласки. Рука Соколовского скользнула вниз по моему бедру и задержалась под коленкой, приподнимая ту немного вверх и прижимая к своему бедру. Я выгнулась всем телом ему навстречу.

― Ведьма… ― оторвавшись от моих губ, хрипло прошептал Денис, тут же обрушиваясь жалящими поцелуями на мою шею.

Когда я с ужасом понимаю, что эрекция Соколовского прижимается к моей внутренней стороне бедер, я пытаюсь одновременно и оттолкнуть и притянуть мужчину к себе. Своими движениями я еще больше завожу его и, не выдержав, он начинает жадно шарить руками по моему телу, не забывая спускаться поцелуями все ниже и ниже. Денису не помешал даже жалкий хлопок футболки прикусить кусочек кожи на груди своими зубами. Мое тело выгнулось словно струна.

― С ума… ― руки Дениса прошлись по изгибам моего тела, останавливаясь на ягодицах, ― … сводишь… ― дерзко сжав их своими ладонями, он резко подтянул меня к себе, заставив обхватить его за талию.

Наши взгляды встретились, и я была уверена, что в моих глазах плескалась такая же бездна что и у Дениса.

Трель звонка вернула с небес на землю не только Дениса, но и меня. Упершись руками в грудь, попыталась оттолкнуть Соколовского, но тот не спешил отпускать меня. Нагнувшись, тихо шепнул на ухо:

― Не то что нужно, но тоже хорошо.

Моя рука взметнулась вверх, с явным намереньем залепить пощечину, но была перехвачена сильными, длинными пальцами.

― Оставим эти игры на потом, ― поцеловал он мне руку и отпустил. — Приводи себя в порядок, а я пойду посмотрю, кто пришел.

Трель звонка повторилась. Кто-то настойчиво желал попасть к нам «на праздник».

Как только Соколовский покинул комнату, я остервенело вдохнула. До этого момента я просто не дышала. Слезла со стола, ноги подкосились, и я плюхнулась на пятую точку. Вот это был заряд для моего организма, меня до сих пор потряхивало.

Сидя на полу, я мутным взглядом разглядывала беспорядок, что мы с Денисом сотворили. Среди осколок посуды и мусора лежали фотокарточки. Рука потянулась к ним. Их было не меньше десятка. Смахнув крошки, взглянула. С каждого фото на меня смотрела либо мать, либо я сама. И лишь одна отличалась от всех, та, на которой была изображена семья: отец, мать и дочь. Последних двух я опознала. Мужчина как я предполагаю и был моим отцом. Если честно, то я вот совсем не помнила, как выглядел отец. Воспоминая были смазаны, и образ практически стерся. Я помнила лишь его движения, да повадки тирана и деспота.

― На фотографии рядом с тобой и матерью изображен отец, ― услышала я голос со стороны выхода. Соколовский стоял, прислонившись плечом о косяк двери. В руках держал пакет с брендовой надписью. ― Вот и доказательства…Ты — Грановская.

Посмотрев опять на фотографию, вспомнила обрывок воспоминаний, когда я убегаю от матери. Мы играли в салочки. Я носилась по дому как маленький ураганчик, а мама заливисто смеялась и называла меня…

― Софи, ― вырвалось у меня.

― Да. Ты София.

― Мы уже на ты?

― Как бы тебе не хотелось, но придется, ― прошел он на кухню, останавливаясь напротив меня и ставя пакет на пол. — Иди, переоденься, через двадцать минут выезжаем.

Мужчина протянул мне руку, на которую я оперлась, вставая. Стояло мне принять вертикальное положение, как контакт тут же оборвался. Выдернув из захвата свою конечность, я положила фотографии на стол и послушно взяла пакет в руки, с намереньем покинуть кухню.

― Ань, ― нежно обхватил мое запястье Соколовский, заставляя обратить на него внимание. — Я знаю, кто твой отец и прекрасно знаю о его характере…Я не такой… Не думай, что брошу тебя в беде. Я действительно ищу твою мать. Пока все упирается в твоего родственника… ― говоря, он заглядывал в мои глаза. — Нам нужно попасть к нему, чего нам это не стояло.

― А он хоть знает обо мне? Ждет? Может он меня искал все это время? К чему мне готовится? Чего ожидать? Может он, на манер тебя, ― ткнула я пальцем в грудь мужчины, ― захочет ограничить в свободе? Я же ничего не знаю, ― уже почти с истерикой.

― Аня, ― тряханули меня не хило, приводя в чувство, ― я буду с тобой. Слышишь?

― Ты думаешь мне легче от этого?! Откуда я знаю, что ты не обманешь?

― Не для того, я тебя вытаскивал с того света, чтобы обижать. То, что я делаю, нужно в первую очередь тебе. Да…я не скрою, что у меня есть планы на тебя. Но неволить не буду. Обещаю.

Глава 17

Аня

Мы ехали уже около тридцати минут, и всё это время в салоне стояла тишина. Денис не отвлекал меня своими разговорами, будто чувствовал, что мне необходимо подумать. Обхватив себя руками, я уставилась в окно, наблюдая, как меняется пейзаж. В голове было пусто. Вот прямо совсем…

― Ты как? ― наконец-то Соколовский решил пойти на диалог.

― Почти хорошо, ― криво улыбнулась я. — Спасибо за одежду. Не думала… Не думала, что ты разбираешься в женских шмотках, ― замялась поначалу, ведь не каждый день ты разговариваешь с начальником на такие темы.

Когда я поднялась наверх, чтобы привести себя в порядок, то в пакете обнаружила зауженные синие брючки и кашемировый свитер небесно-голубого цвета, белье, и туфельки на небольшом каблучке. Все безумно дорогое и красивое. Поначалу хотела все вернуть дарителю, но потом передумала. Во-первых, идти мне не в чем, да и, во-вторых, уж очень мне понравилась новая одежда. Может с нескольких зарплат, я и верну деньги за неё, главное теперь узнать, сколько все это стоит. Ценников я так и не нашла.

― Я рад, что смог угодить тебе, ― Денис крутанул руль влево, прибавляя скорости. Мы выехали на центральную магистраль. Машина шла плавно и уверенно, скорости почти не чувствовалось. Уверенность Соколовского хорошо действовала и на меня, что было странно. Я ещё не успела научиться доверять этому мужчине, но с ним мне было уютно, а временами и комфортно. Словно мы несколько лет женаты… Свои капризы, свои скандалы…

― Белье можно было купить и поскромнее, ― зарделись мои щёки, вспомнив, что было надето на мне. Ну разврат в чистом виде.

― Аня, ты должна научиться ладить со своей сущностью. Если на тебе скромный наряд, то под ним должно быть фривольное белье. И наоборот. Ведьмы очень неуправляемые существа, и любят все красивое, дорогое, вызывающее.

― Эээ… понятно, ― припомнила я тот момент, когда сущность буквально заставила меня обрядиться вызывающе. — Учту. А почему я сейчас ее не чувствую? ― Этот вопрос мучил меня уже все утро.

― Сущность? Вы стали одним целым, и ощущать теперь ты её будешь совсем по-другому, нежели раньше. Не будет теперь как при раздвоении личности. Она всегда будет с тобой, и ты сможешь пользоваться её «услугами» в любое время. Например, чувствовать запахи, управлять эмоциями… С последним пока у тебя еще туго, но это «лечится», ― кинув на меня быстрый взгляд, Денис улыбнулся, и тут же возвратил своё внимание на дорогу.

― Это после обряда? Как там?… слияние?

― Да. Я связал вас двоих. По отдельности вы медленно убивали друг друга. Она тянула с тебя энергию. Ты же блокировала ее кормление. Плюс ко всему, возвращение к жизни твоего свидетеля было лишним.

― А с тобой так же было? Тебе тоже проводили такой обряд?

― Да. Мне его провели в пятнадцать лет. Обряд проводит в основном родственник или наречённый. Иногда могут пригласить сильного колдуна. Мое слияние организовал мой отец.

― То есть мне его должен был провести отец?

Денис кивнул.

― А наречённый ―это жених?

Опять кивок.

Я задумалась на секунду. В голове всплыл вопрос касаемо кормления. Три дня я пролежала без памяти и сегодня время близиться к полудню, а ведьма не требует, чтобы я ее покормила. Даже намёка нет. Тишина. Решила уточнить у Соколовского:

― А… а теперь? Мне уже будет не нужно ее кормить?

― Кормить нужно, но теперь реже. Примерно раз в два-три дня. Может и еще реже. Смотря какой «рацион» будет.

― Рацион? Это эмоции?

― Мыслишь в правильном направлении. Чем ярче эмоция, тем сытнее будет ведьма.

― Отнюдь, это совершенно нехорошая новость для меня. Я так надеялась. Чувствую себя чудовищем, ― сидя в пол-оборота, разглядывала профиль мужчины.

В какой-то момент Денис раскрыл рот, будто хотел что-то мне сказать, но промолчал. Я смотрела на него пытаясь считать эмоции. Моё внимание не прошло даром. Воздух дрогнул, и лёгкая дымка поплыла по салону, неся с собой запах легкого возбуждения. Я глубоко вдохнула, прикрывая веки. Аромат карамели и мандарин перемешался и был совершенно ненавязчивым, но ничего вкуснее для моего обоняния не было в этот момент. Этот запах теперь всегда будет ассоциироваться у меня с Соколовским.

Прочистив горло, решила задать ещё один волнующий для меня вопрос:

― Как скоро мы будем на месте?

― Минут через пятнадцать.

― Так быстро?! ― Выпрямила я спину, удивленно смотря через стекло. Несколько минут назад мы проехали отдел. Это что, я работала и жила почти под боком у своего папаши?!

― А ты думала, что мы поедем в соседнюю область? Твоя мама отличный стратег. Если хочешь хорошо спрятаться, хоронись под носом.

― Это очень странно…неужели никто не искал?

― С фамилией Соколова?

― А внешность? Мы же остались такие же. Нас могли опознать соседи или еще кто.

― В мире сущностей все по-другому. Ищут по ауре.

― Это как? — расширила я в удивлении глаза. Для меня, как для человека закалки правоохранителя, это было нонсенсом.

― Если изменить ауру, то даже внешность менять не нужно. Ты будешь выгладить для окружающих совсем иначе.

― Да? — с сомнением спросила я. — Но я-то вижу себя и маму как раньше. Ничего не изменилось. А ты, какой меня видишь?

― Иначе чем на фотографии, ― серьёзным тоном проговорил Соколовский, но потом не удержался и улыбнулся, ― у тебя появилась грудь.

― Что? — опешила я. Послышался смешок рядом.

― Ты выросла, ― прокомментировал свои слова мужчина. А я не знала, что и сказать. По идее, мне нужно было обидеться, но вот как-то не хотелось. Денис еще никогда не показывал себя с этой стороны. Я видела его разным. Заносчивым, жестоким, сексуальным, властным… но таким никогда. Он словно открыл для меня свое истинное я.

От смеха, в уголках его глаз собрались морщинки. — На тебя наложили заклинание «невидимки». Но оно рассыпалось с пробуждением твоей сущности. При первой нашей встрече я почувствовал сильный всплеск силы. Скорее всего, это и послужило снятием заклинания.

― А откуда ты знаешь, что заклинание было?

― Я вижу изменения в твоей ауре.

― И другие? — испугалась я, так как не знала, во что это выльется.

― Не могу сказать. Скорее нет, чем да. Я вижу, потому что проводил слияние.

― Подождите…так мама в курсе всего? — это мысль пришла мне неожиданно. ― Это она поработала с аурой, да? Но я никогда не замечала за ней чего-то необычного.

― Твоя мать белая ведьма и родом из клана Ветра. Думаю, что сил на такое заклинание у неё и хватило, а вот запечатать свой дар ― нет.

― Не понимаю. Это что, ей пришлось обращать к кому-то, чтобы ее лишили сущности?

― Да.

По спине поползли мурашки страха.

― Денис, а это могло спровоцировать безумие?

― Наверняка.

Я откинулась на спинку кресла, с ужасом смотря перед собой. Вот я и получила ответы. И что-то легче мне стало. Бедная моя мама. Это, на какие риски она пошла, лишь бы уберечь меня от всего этого дерьма.

― Ань, мы подъезжаем. У меня к тебе будет просьба. Чтобы ты не услышала, игнорируй.

Свернув с главной дороги, мы подъехали к воротам, за которыми располагались апартаменты моего биологического отца. Архитектурная постройка (нечто среднее между замком и усадьбой) была великолепна. Я раньше неоднократно проезжала это место, но даже не представляла о том, что здесь живет мой родственник. Уделив немного внимания шикарному виду, что открывался из окна, я повернулась к Соколовскому.

― А поподробней?

― Тема будет неприятной для тебя. Я буду говорить о покровительстве.

― Так вы серьезно? — я-то думала, что он просто склоняет меня к сотрудничеству, и была насколько удивлена, что даже не заметила, как перешла опять на "вы".

― Серьезнее не бывает. Ты просто не знаешь своего отца. Ань, ты хоть и необученная, но очень сильная. Твоим чарам невозможно сопротивляться, а значит, ты сможешь манипулировать другими, и это будет на руку твоему отцу. С помощью тебя он сможет усилить свою мощь, и отпустит он тебя, только в одном случае… прости за прямоту, но ему легче убить тебя, чем отпустить.

Услышав слово «убьет», вздрогнула.

― Тебе незачем бояться, я твой защитник. Он не сможет причинить тебе боль. И я сделаю все возможное, чтобы он не имел больше никаких прав на тебя.

Я тихо засмеялась. Все это не укладывалось у меня в голове, и казалось абсурдом. Отец хочет меня убить, потому что я смогу с помощью своей сущности управлять людьми?! Боится за наследство или за все вместе взятое?!

― Поверь, я не худший вариант на роль покровителя…

Соколовский все говорил и говорил и при этом даже не отвел от меня своего взора, что говорило о том, что он не врет. С чего это он так разоткровенничался со мной?

― А тебе от этого что? Ну заберет он меня… зачем тебе проблемы из-за меня?

Соколовский подался корпусом вперед, вклиниваясь в мое личное пространство.

― Аня… ― рука мужчины нежно прикоснулась к моему лицу, отчего я растерялась. Телодвижение было настолько интимное и в то же время не переходило грань разумного, что замерев на месте, я и не знала, что и предпринять.

Смотря на мои уста, он провел пальцем по губе, собираясь с мыслями. Это было заметно и невооруженным взглядом.

― Я лучше покажу…

В одно мгновение мир сузился до нас двоих, и реальность перестала существовать. В зеркальной глади глаз Соколовского я увидела себя. Взъерошенная, испуганная, но такая трогательная в своей беспомощности. Меня хотелось охранять, оберегать, быть рядом.

Похоже я схожу с ума…но не могу я такое чувствовать по отношению к себе.

Сердце трепыхнулось и забилось как птичка. Губы раскрылись, дыхание участилось, и я непроизвольно издала тихий стон.

Что это со мной?

Проморгавшись, увеличила расстояние между нами, чтобы начать думать. Близость Дениса кружила голову и отвлекала.

Соколовский не стал удерживать, положив свои руки на руль, спросил:

― Теперь понимаешь?

― Если бы я еще понимала, о чем ты ведешь речь.

― Значит, еще рано, ― пробормотал он себе под нос, но я услышала. Приоткрыв окно, он нажал кнопку на микрофоне.

Что значило его рано, для меня осталось загадкой. Такой Денис меня пугал еще больше, чем прежний. Ведь он по-настоящему начинает нравиться мне и сопротивляться ему становится все сложнее и сложнее.

― Здравствуйте, вы к кому? ― послышалось из динамика.

― Я к Грановскому.

― Вы по записи?

― Запись мне не нужна. Скажите, что приехал глава Северного побережья, ― отчеканивая каждое слово, холодно произнес Денис.

На том конце закашлялись и чуть ли не заикаясь, пробормотали:

― Здравствуйте, Денис Владимирович. Одну минутку…

Из динамика послышался хруст, потом шебуршение. Кто-то уж очень суетился на том конце.

― Тебя здесь знают?

― Меня много кто знает. Положение обязывает, приходить с визитами.

Звякнул замок и ворота стали раскрываться. Я занервничала.

― Не трясись как заяц.

― Не могу. Чувствую, что этот визит для меня будет не из приятных.

Машина притормозила перед центральным входом. С ужасом рассматривала дом, куда мне предстояло войти. Дышать могла через раз. В горле, словно ком застрял.

― Аня прекрати. Я скоро просто задохнусь от твоего страха. Все будет в порядке, просто держись меня и по возможности меняй эмоции, как я тебя учил.

― Не могу…

Это было последнее, что я произнесла. Соколовский резко развернулся ко мне и дернул за руку. Я по инерции поддалась к нему навстречу. Ему лишь оставалось поймать меня. Я даже ойкнуть не успела, как мои губы властно смяли в поцелуе. И я потерялась…

― Ну вот, совсем другое дело, ― прошептал Денис через минуту, прикусив нижнюю губу. — Пришла в себя?

― Не знаю… ― смотря на него глазами олененка, пробормотала я.

― Будешь так на меня смотреть, ― щелкнул он пальцем по моему носу, ― буду на руках носить.

― Чего?!

Денис лишь засмеялся.

― Выходи, чудо.

Вот это терапия, хочу я вам сказать.

Пригладив растрепанные волосы, и поправив одежду, вышла из машины. Соколовский к тому времени уже ждал меня на ступенях.

― Готова?

Кивнула.

Не успел Денис нажать на звонок, как двери раскрылись.

По ту сторону дома стоял худощавый пожилой мужчина. Его поза, движения и одежда, наводили меня на мысль что перед нами не кто иной, как дворецкий или как сейчас принято называть мажордом.

― Прошу, ― рукой, затянутой в белую перчатку, мужчина указал направление вглубь дома. — Виктор Генриевич скоро будет. Вас велели сопроводить в зелёную гостиную.

Говоря, дворецкий смотрел исключительно на Соколовского. Я даже почувствовала себя вещью. С чем это связано было непонятно. То ли здесь были привиты пережитки прошлого, то ли так проявили дань уважения Денису.

Обняв меня за талию, Соколовский шагнул в дом. Я, озираясь по сторонам, старалась рассмотреть все, что только можно, не обращая внимания на нехорошее предчувствие. Как и предполагалось, внутреннее содержание кричало богатством и шиком. Интерьер под старину. Кругом картины, вазы.

― Чай, кофе, ― произнёс дежурную фразу мажордом, когда довёл нас до места.

В комнате освещение было хорошим, и теперь я внимательно разглядывала пожилого мужчину. Тот даже не повернулся в мою сторону, хотя и чувствовал мой взгляд на себе. Нервные движения сдали его с потрохами. Он чего-то боялся. Или кого-то. Будь его воля, тот скрылся бы в неизвестном направлении, а не стоял тут, предлагая напитки.

― Анна, вы хотите пить? — шепнул мне на ухо Денис, когда я не ответила.

― Нет, спасибо.

― Спасибо, Таврион. Вы можете быть свободны.

Мужчина поклонился и вышел.

― Таврион? Ты серьёзно?

― А что тебе не нравится?

― Просто такое имя странное, ― присела я на край софы. — И очень знакомое…

― Ты же раньше жила здесь, естественно оно будет тебе знакомым.

― А почему дворецкий даже и не посмотрел на меня? Словно меня и нет здесь?

― Это дань уважения ко мне. Никто не может смотреть на мою спутницу, иначе это будет расцениваться как вызов.

― Ты что серьёзно? ― широко раскрыла я глаза.

― Серьёзно, ― встал Денис около окна, поворачиваясь ко мне. Сейчас на Соколовском был надет брючный костюм стального цвета и светлая сорочка. Только официальности этот наряд не нёс. Денис не надел галстук и расстегнул две пуговки на рубашке.

― Какие-то дикие нравы.

― Это мир сущностей. Здесь свои правила.

― Только мне вот непонятно, как это правило действует. Здесь на меня смотреть нельзя всем представителям сильного пола или есть исключение?

― Исключение есть.

― И?

― Если мужчина связан, то опасений нет.

― Связан? Это что-то типа брака?

― Да.

― А как… а как узнать кто связан, а кто нет?

― Аня, ты очень любопытная особа. Это все считывается на уровне ауры… ― начал объяснять начальник, но тут речь его оборвалась. ― … посиди тихо, ― приказал Денис, глубоко вдыхая воздух. Его ноздри затрепетали, и он то и дело водил головой из стороны в сторону, будто хотел что-то почувствовать. Я тоже повела носом, но ничего не почувствовала.

На мгновение лицо Дениса скривилось, но потом опять стало нормальным. Приняв вальяжную позу: руки в карманах, начальник уставился на дверь. Последовав примеру Соколовского, я замерла на месте, ожидая хозяина дома. Через несколько секунд дверь распахнулась, и в гостиную запыхавшись, вбежала молодая женщина. Будто не замечая меня, она ринулась на шею Дениса с восторженными вдохами:

― Денис, как хорошо, что ты приехал!

― И я рад тебя приветствовать, Натали, ― поприветствовал женщину Соколовский и отстранил от себя. Интересно, а правила в отношении женщин распространяются? Если нельзя смотреть на спутницу чужим мужчинам, то по идее и женщинам нельзя? Нужно уточнить этот факт, потому что мне, очень как не понравилась картина, что предстала передо мной. Знаю, что претендовать на Дениса глупо, но моё нутро похоже застолбило этого самца. Я даже услышала отголоски своей сущности, которая заворочалась во мне, вызывая злобу.

Женщина была красива. Длинноногая брюнетка примерно моего возраста. Вся такая женственная и беззащитная.

― Натали, позволь представить тебе Соколову Анну Владимировну, ― развернул девушку Денис ко мне. Я только удивлённо подняла бровь. Не хочет раскрывать карты заранее и припас моё торжественное объединение с семьёй на потом? — Анна, это Натали Владиславовна — жена Грановского.

Вот эта… не знаю, как правильно назвать женщину, кидающуюся на шею к чужим мужчинам, когда у самой есть муж, моя мачеха?! Вот же наградил всевышний родственниками.

― Здравствуйте, ― отдавая дань этикету, произнесла я, вставая с дивана и протягивая руку.

Женщина фыркнув, что-то типа «Здрасте», проигнорировала моё рукопожатие и опять развернулась к Соколовскому. Положив свою руку ему на предплечье, она стала что-то нашёптывать ему. Мне как сотруднику правоохранительной структуры приходилось часто сталкиваться с пренебрежением и равнодушием, но это было уже чересчур. Пока эта «птичка» вилась вокруг моего начальника, сам мужчина смотрел в упор на меня. В его глазах я читала «нет», как не странно, но это меня успокоило. Присев обратно на софу, продолжила наблюдать за этой премилой картиной.

Дверь распахнулась неожиданно. Поспине прошёлся табун мурашек, и меня немного затрусило. Натали словно ошпаренная отскочила от Соколовского и, поправив своё платье, которое держалось на честном слове, приняла более или менее приличную позу. Можно даже и не поворачиваться, и так все понятно, пришёл хозяин. Его мощь чувствовалась сразу. Меня обдало свежим воздухом, но это отнюдь не от сквозняка. Здесь его и в помине не было. Меня словно ощупывали, проверяли, но при этом не прикасаясь ко мне.

― Какие гости, ― властный тон моего отца, а это был именно он, даже не сомневаюсь, заставил подогнуть мои пальцы в босоножках. — Чем обязан такому визиту?

Денис даже позы не изменил. Натали вся сжалась, словно перед ней стоит не её муж, а опасный хищник. Вдохнув, я решила повернуться.

То, что я увидела, шокировало меня. Я просто не ожидала увидеть Грановского в инвалидном кресле. На вид мужчина в самом расцвете сил, даже седины не замечалось, а уже прикован. Соколовский меня не предупреждал об этом, я хотя бы подготовилась, а то сижу и глупо смотрю на Грановского.

― Обстоятельства заставили, ― спокойно ответил Денис, пока все внимание отца было приковано ко мне.

― Кто эта юная леди, что решила посетить обитель зла?

На последнем слове, моя челюсть чуть не упала на пол. Вот это самомнение у некоторых, назвать свой дом так.

― Это моя протеже — Соколова Анна Владимировна.

― Удивлён, очень удивлён, видеть в своих стенах новоиспечённую ведьму, ― коляска подъехала ко мне.

Глаза словно сканер прошлись по мне, пытаясь заглянуть во все уголки моего разума. И это не плод моего воображения. Я отчётливо почувствовала, как в моём мозгу что-то шевельнулось, и это была не моя сущность. Её движения были для меня знакомы, а здесь было что-то иное, словно мне слой за слоем ломают преграду, чтобы добраться до знаний.

«Нет» ― произнесла про себя, в упор посмотрев на Грановского.

― Интересно! Очень интересно, ― пробормотал отец себе под нос, но я услышала. ― Наталья, распорядись принести нам чай, ― махнул он в сторону своей жены, даже не посмотрев на неё.

― Я Натали, ― проворчала женщина, скривив свой маленький носик, но послушно пошла выполнять указания хозяина дома.

В гостиной мы остались втроём. Мне очень захотелось пойти вслед за мачехой, но я сдержалась.

Соколовский молчал, хотя был напряжён. Я чувствовала его всеми фибрами души, что было странно вдвойне. Он стоял, прислонившись плечом о стену, и делал вид, что ему все по барабану.

― Ну, ― повернулся Виктор Генриевич к Денису, ― какими судьбами?

― Я довольно давно вас знаю… ― оттолкнулся от стены Соколовский и прошёл к дивану, что стоял напротив софы, где сидела я. ―… так что не нужно пускать пыль в глаза. Вы же прекрасно поняли, зачем мы здесь.

У Грановского даже смех был жуткий. Дикий. Страшный. Словно из могилы… Меня передёрнуло.

― Спасибо тебе, конечно, мой милый, что нашёл мою беглянку, только зачем мне такая слабачка? — сложив руки на груди, папаша смотрел исключительно на моего начальника. — Моя жена была сильна, а эта… ― взгляд опять прошелся по мне ― … даже со своей сущностью не в ладах.

На минуту в комнате установилась тишина, и я отчётливо услышала, как ходят часы в холле, как скрипнул паркет, как защебетали птицы за окном.

― Какая-никакая, но она ваша дочь, ― присел на диван Соколовский. — Неужели отцовские чувства не взяли вверх, над разумом?

― Мне нужны сильные наследники, такая немощь мне не нужна. Какая из неё ведьма, если даже не защищает свою честь и достоинство? Рохля, одним словом. Слабачка.

― Ну, вот и хорошо, ― откинувшись на спинку дивана и положив одну руку на подлокотник, будничным тоном произнёс начальник. — Значит, вы и не будете претендовать на неё.

Я сидела тихо. Все шло, как и предполагал Денис. Разговор для меня оказался неприятным. Меня обсуждали словно я товар. Хотя нет…не товар…пустое место.

― Не так быстро, ― пошел на попятную Грановский. — Какая мне выгода будет, оттого что я отдал свою дочь главе Северных земель?

― А кто сказал, что я что-то отдам? — поддался корпусом вперёд Денис, став серьёзным в мгновение ока. Расслабленность в теле исчезла, теперь я видела жёсткого и знающего себе цену мужчину.

― Даже так! — удивлённо приподнял брови Грановский. — Не твоя ли метка стоит на ауре девчонки, господин Соколовский?

Хорошо хоть я об этом узнала заранее, да и из первых уст. А то был бы казус.

Денис ответить не успел, дверь в гостиную открылась.

― А вот и чай, ― радостно щебеча, Наталья подплыла к журнальному столику. Поставив поднос на стол, стала обслуживать гостей, то есть нас.

Мне всучили чашку, даже не спросив, люблю ли я вообще пить чай. Грановский от напитка отказался. А вот Соколовского обслужили на все сто. Женщина порхала вокруг моего босса, словно он цветок, а она пчёлка. И чашечку выбрала красивую, и сахару положила, и молока предложила…

Неужели отец… Грановский не видит, что творится перед его носом? Тут даже слепой увидит, что Наталья просто из кожи лезет вон, чтобы понравиться Денису.

Я поставила свою чашку на стол, даже не пригубив. Судя по тому, как на меня кидали ревнивые взгляды, туда могли не то что плюнуть, но и подсыпать что. Впрочем, не только я это сделала. Соколовский тоже не притронулся к напитку.

Пока мужчины вели неслышную борьбу взглядами, Наталья или Натали, как она себе величает, удобно устроилась рядом с Соколовским на софу. Незаметно для своего мужа, она положила свою руку около бедра начальника и аккуратно, едва касаясь, поглаживала того за ногу мизинцем. С моей стороны было прекрасно это видно, и я просто ошалевала от наглости некоторых. Денис ни движением, ни взглядом не выдал себя. Это в порядке нормы? Или нас проверяют на вшивость? А может она его любовница? Чёрт знает что…

По комнате поплыли нотки карамели. И источал их не Соколовский. Уж чего-чего, а запах его возбуждения мне был знаком. Наконец не выдержав, Денис встал и пересел на софу рядом со мной.

― Как интересно, ― приложив палец к губам, прокомментировал действия моего начальника Виктор Генриевич. — вот видишь, Наталья, ты не интересуешь Соколовского в сексуальном плане, так что перестань распространять флюиды понапрасну.

Все это он говорил, не повернув головы в сторону своей жены. Я же переводила взгляды с одного на другого пытаясь уловить тактику игры.

― Ты обещал! Ты обещал! — заорала супруга Грановского, вскочив с дивана.

― Я обещал не мешать, ― засмеялся Виктор, ― но как видишь, Соколовский уже присмотрел себе постельную грелку.

Ну все! Сжав руки в кулаки, я уже собралась покинуть этот дурдом, как на моё плечо опустилась рука Соколовского. Прижав мою голову к своему плечу, шепнул:

― Терпи, потом все объясню.

― Ах ты дрянь, — кинулась ко мне Наталья. На меня обрушился чистейший поток эмоций из злобы, ненависти и боли… Соколовский даже сделать ничего не успел, как я, сбросив руку Дениса со своего плеча, вскочила с дивана.

Такой реакции могли позавидовать многие и даже я…но то было раньше.

Причинить вред госпожа Грановская мне не успела. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я просто схватила её за горло и крепко сжала. Женщина лишь на секунду застопорилась, а потом с удвоенной силой зашипела, размахивая руками, словно мельница лопастями. Она тянулась ко мне пытаясь выцарапать мне глаза своими наманикюренными ногтями.

Её эмоции кружили голову, подзадоривая мою сущность, показать кто в доме хозяин. Грановская распалялась всё больше и больше, неосознанно предлагая мне откушать её «дары». И в какой-то момент я, расслабившись, отдалась во власть своего чудовища.

― Аня, нет! ― закричали откуда-то сбоку, но мне было плевать. Отдав приказ, открыть рот, я выкачивала свой обед из женщины. Чёрный поток хлынул из недр её тела, когда я в блаженстве прикрыла глаза.

Глава 18

Аня

Сквозь дрему сначала услышала визг шин, а потом меня повело вперёд. На автомате выставила руки перед собой, но они прочувствовали только воздух. Что-то сильно сдавило в области грудной клетки, заставив меня поморщиться от боли. Резко распахнув глаза, я уставилась глазами в приборную панель, лишь чудом не расквасив своё лицо. И этим чудом оказался ремень безопасности, которым я была пристёгнута к сиденью. Меня лишь помотало, оставив в целости и невредимости. Вскинув глаза на лобовое стекло, поняла, почему меня болтает, чуть ли не по всему салону. Машина Дениса неслась с огромной скоростью по проезжей части. Я даже не успевала уловить суть, как машина совершала очередной манёвр.

― Ты что… ― сглотнула, возвращаясь в исходное положение … ― а если я себе нос разбила?! ― Сердце до сих пор отбивало дробь в грудной клетке. Такая езда была не в моём вкусе.

Соколовский бросив на меня злой взгляд, прибавил еще скорости. Я занервничала. На всякий случай, проверив ремень безопасности, коим я и так была пристёгнута, а иначе ходить мне с разукрашенным лицом, взглянула на мужчину.

Денис был зол. Очень зол. Хмурый взгляд был направлен на дорогу. Губы поджаты. На скулах ходят желваки, а руки с силой сжимают баранку руля.

Воздух так и фонил яростью, затхлый запах до жути раздражал мою слизистую, заставляя морщить нос и реже вдыхать.

― Денис, ― осторожно позвала я мужчину.

― Помолчи, иначе сорвусь, и хуже будет не только тебе, но и мне. Я пытаюсь успокоиться, и если честно, то получается у меня это из ряда вон плохо.

Я сделала все, как велел мужчина: молчала и даже, кажется, не двигалась. Единственное что я себе позволила в этот момент, так это смотреть на мужской профиль.

Мне кажется, я даже знаю, из-за чего злится Денис. В доме Грановского я ослушалась и призвала свою сущность. Теперь придётся расхлёбывать кашу, что я заварила. Очень хотелось спросить что произошло после того как я выкачала эмоции из Натали. Все было как в тумане. Только помню, как меня отшвырнули от женщины и все. Дальше пустота.

Она хоть жива? Чувство омерзения затопило меня с головой. Я и, правда, чудовище, раз иду на поводу своих желаний.

― Перестань! ― тишину в салоне прорезал бас Соколовского. — Твои эмоции нервируют мои сущности. Если ты с одной не можешь справиться, представь что чувствую я.

― Прости, ― виновато понурила я голову. — Куда мы едем?

― Ко мне. С сегодняшнего дня ты живёшь у меня, и это не обсуждается, ― поставили меня перед фактом.

― А … ― открыла я рот, чтобы возразить, но меня перебили.

― Нет! С завтрашнего дня ты официально в отпуске. Это мера обязательна, ввиду того что твоя сущность бесконтрольна. Будем учиться управлять твоим внутренним «я».

― Денис, прошу, ответь мне на один вопрос и я заткнусь до самого дома или до того времени пока ты мне не позволишь, ― выставила я руку перед собой, тем самым делая жест промолчать и не перебивать.

― Если ты будешь такая послушная всегда, можно задать вопрос и не один.

Опять заигрывает, значит, успокоился.

― Что с Натальей? Я её убила? — затаила дыхание, пока ждала ответ. Мне она не понравилась, но это ещё не повод убивать человека.

― С ней все в порядке.

― Точно?

― Даже очень, ― повернув автомобиль налево, Денис продолжил, ― если бы ты просто «позавтракала», было одно, но в тебе вовремя или не вовремя, смотря как на это посмотреть, проснулся человек, который захотел вернуть все на свои места. Ты почти высушила её до дна и сделала это за несколько секунд…

Представив эту картину, я покрылась холодным потом.

― Ань, все нормально, ― положил он свою руку мне на плечо, потянув на себя.

Ремень мешал перемещению, поэтому наплевав на правила дорожного движения, я отстегнула его и тут же уткнулась носом в мужское плечо. Мне очень сильно хотелось поддержки, и было глупо отказываться, оттого что мне предлагали. Потёршись носом о мужскую сорочку, глубоко вдохнула запах мандарин. Меня аккуратно, почти невесомо поцеловали в макушку.

― Плохо в этой ситуации только одно… ты показала, что умеешь отдавать энергию обратно.

Н-да…чувствую, что это ещё не все подводные камни. Я так устала от всего. Хочется покоя, который мне будет, похоже, только сниться. Меня так и подмывало спросить, что было дальше, но я терпела. Сам же мужчина давно раскусил меня.

― Спрашивай уже, ― потрепав меня за ухо, прошептал Соколовский, ― только пристегнись.

Мне так не хотелось отрываться от мужского плеча, но я послушно пристегнулась.

― Денис, я ничего не помню из того, что произошло в доме Грановского?

― А ты хочешь знать? Поверь на слово, тебе это не нужно.

― Ну, как-то хочется узнать реакцию Грановского, когда он увидел мои способности, ― без особой радости пробормотала я.

― Грановский… Грановский…Что, не хочешь называть его папой? ― хмыкнул Соколовский.

― Не хочу. Он мне никто и звать его никак. Никогда не забуду, как он со мной разговаривал. Это было ужасно, ― вздохнула я, посмотрев в окно. — Правильно мама сделала, когда собрала вещи и дала дёру от него вместе со мной.

― Вот поэтому я и не хочу тебе ничего рассказывать. Скажу только одно, твоей матери там нет, и не было.

― Как? — тут же вернула я взгляд на собеседника. ― Ты же всегда был со мной? Уверен?

― Моя вторая сущность обследовала дом, пока мы находились в гостиной.

― Да? — глупо хлопнула я ресницами. — А какая твоя вторая сущность?

― Как ты уже знаешь, первая моя сущность — колдун. Это интеллектуальная и высокоразвитая сущность. Она сильна и опасна, так как паразитирует на боли и страданиях. В основном такие сущности рождаются во время войн, но и мирное время им не чуждо. Для их продолжительной жизни нужен постоянный конфликт, а этого добра всегда навалом. Но есть плюс, если колдуну найдётся пара, то они могут питаться друг от друга, за счёт сексуальной энергии партнёра.

Я слушала Соколовского, раскрыв рот, примерно прикидывая, к чему этот разговор в итоге приведёт. Интересно, а если не питаться? Например, уехать куда-нибудь и перебороть свою сущность? Ну не поест она? И что?

― Сразу хочу ответить на твой вопрос… без питания нельзя.

Я раскрыла глаза ещё больше, так как не ожидала, что Денис ответит на вопросы, которые крутились в моей голове.

― Я не читаю мыслей, просто уже примерно знаю, о чём ты думаешь в определённый момент. Эмоциональный фон скачет, ― пояснил он мне, хотя если честно я ничего так и не поняла. А между тем Соколовский продолжил: ― Если не производить отбор энергии страдает не только сущность, но и владелец. Тело хозяина заметно истощается и физически и морально, из-за чего потом, деформируется аура и происходит смерть. Я тебя не обманываю, это реально доказано. Вторая моя сущность… ― криво улыбнувшись, Денис повертел головой. — Кому скажи ― не поверят. О моей сущности знают не многие. Только близкие. Если говорить ещё точнее, то только родители.

Мои брови поползли вверх.

― Это что, так секретно? ― почему-то шёпотом спросила я.

― Смотря, как на это посмотреть. Две сущности дают не только плюсы, но и минусы. Управлять ими тяжело, ведь каждой нужен свой рацион и свой подход, граничащий на грани раздвоения личности. Слышала когда-нибудь о таком диагнозе в психиатрии, как диссоциативное расстройство идентичности?

― Слышала, но правда точно не помню.

― Плохо, Анна, плохо, ― пожурил меня начальник. — Вы следователь и должны знать все…

― Я не могу знать все! — стала оправдываться, ― я юрист, а не психиатр. Нам главное, диагноз в экспертизе, да ответ на вопрос можно с субъектом производить следственные действия или сразу везти в лечебницу, ― вспылила, но увидев, как губы Дениса дрогнули в улыбке, поостыла. ― Ты что специально меня раззадориваешь?

― Да, ― не стал отпираться мужчина. ― Так твой запах чувствуется острее и мои демоны успокаиваются.

― Что?! Ты мной питаешься?!

― Нет, иначе ты бы здесь не сидела.

Я косо посмотрела на Дениса. Вроде не обманывает, по крайней мере, я не чувствую усталости или слабости. Наоборот, энергия просто кипит во мне, а значит все в порядке.

― Ну и что там с этим диагнозом? — решила сменить тему, потому что продолжать разговор о том, зачем я вообще сижу тут, как-то не хотелось. Не готова я ещё. Ой, как не готова.

― Трусишка, ― подколол меня Денис. ―Диссоциативное расстройство идентичности или как говорят в народе раздвоение личности — очень редкое психическое расстройство, при котором личность человека разделяется, и складывается впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей. При этом в определённые моменты в человеке происходит «переключение», и одна личность сменяет другую. Эти «личности» могут иметь разный пол, возраст, национальность, темперамент, умственные способности, мировоззрение, по-разному реагировать на одни и те же ситуации. После «переключения» активная в данный момент личность не может вспомнить, что происходило, пока была активна другая личность. Теперь вспомнила?

― Да. Это получается, что ты испытываешь тоже состояние, что психически нездоровый человек?

― Раньше было дело, сейчас нет. И если раньше о моей проблеме скрывали, чтобы я не попал в беду, то теперь я использую это как фактор неожиданности.

― Ты мне так и не рассказал о своей второй сущности, ― напомнила я.

― После того как я тебе открою тайну, ты должна выйти за меня замуж, ― с серьёзным видом произнёс Денис, бросив на меня быстрый взгляд. У меня отвисла челюсть. Как реагировать на это, просто не знала. Я смотрела на мужчину, такими глазами, словно он открыл мне государственную тайну, и я теперь не знаю, что с этим делать. То ли претворится, что не слышала, то ли сразу «застрелиться».― Шучу, ― плечи мужчины затряслись в беззвучном смехе, когда он в очередной раз бросил на меня взгляд и увидел мою несчастную мордашку.

― Смотрю, у кого-то настроение появилось? — скрестила я руки на груди, отворачиваясь от мужчины к окну.

― Извини, просто, ты такая наивная ещё. В нашем мире это такая редкость. Вторая моя сущность элементарь.

― Элементарь, ― повторила вслух, чтобы запомнить. Слово было для меня незнакомое. И что оно означало, я тоже не знала, за исключением того, что это разновидность сущности.

― Да, элементарь. И это не совсем сущность. Это что-то большее.

― Как это?

― Это подарок от моего деда, ― сделал паузу Денис, наверное, подбирая слова, чтобы мне понятливее объяснить. — Это его дух.

― Дух? В смысле душа? Да ладно? А разве такое возможно? Они же того… ― ткнула я пальцем вверх. ― … отправляются в астрал.

― Возможно, если есть желание умершего не завершать естественный путь, ну и соответственно вовремя провести ритуал.

― Офигеть, ― присвистнула я, и тут же покраснела, так как Денис удивлённо посмотрел на меня.

― Не знал, что ты так умеешь, ― расплылись его губы в улыбке.

― Прости, это у меня ещё с детства осталась привычка, от которой я никак не могу избавиться.

― Не извиняйся. Мне нравится в тебе именно то, что ты всегда естественна.

― Кхм… ― застеснялась я ещё больше. Столько внимания моей персоне ещё не уделяли. Было «чертовски» приятно, и в то же время стеснительно. — То есть, ты теперь постоянно можешь общаться со своим дедом?

― Нет. Это теперь просто часть меня. Мой дед одарил меня своим опытом и способностями, заключив себя в сущность высшего порядка элементарь.

― А поподробнее? Что за способности? Что…

― Смотрю, ты не сдаёшься? — припарковав свой джип около дома, Денис повернулся ко мне. ― Есть такая поговорка: «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали». Аня, я и так рассказал тебе больше, чем следовало. Поверь, я непросто недоговариваю. Сейчас так надо. Мне еще нужно разобраться с твоим отцом. А ему не нужно знать, что я представляю собой. Будет время, ты все узнаешь. Обещаю.

Соколовский говорил искренне, я чувствовала. Спорить не стала. А зачем? Денис прав. Меньше знаешь ― крепче спишь. Хотя со мной такой номер, пожалуй, не прокатит.

― Это все так сложно для меня, ― покачала я головой.

― Все поправимо. Ты умная девочка, научишься быстро.

Мужчина уже давно отстегнул ремень безопасности и теперь чуть поддался корпусом вперед. Я знала, что у него на уме, поэтому резко выпрямив спину, пробормотала:

― Ты меня так заболтал, что я даже забыла про все. У меня даже вещей нет никаких.

― Не переживай. Твои вещи ужу давно лежат в гостевой комнате, ― хмыкнул мужчина, раскусив меня. ― Пошли в дом. У тебя есть время привести себя в порядок, пока я приготовлю ужин.

― Ты еще и готовить умеешь? — удивилась я, вылезая из машины.

― Я много чего умею. Кому-то повезет. И я даже знаю кому.

Как только я услышала последнюю фразу, поняла сразу, в чей адрес она предназначена. Промолчала и с деланным видом зашла в дом.

― Твоя комната на втором этаже. Первая слева. У тебя полтора часа. И да…оденься поприличней, ― долетело мне в спину, и я резко развернулась. ― Не смотри так на меня, просто иногда сущность может взбунтоваться, а соперники мне не нужны. У нас вечером гости. Приедет Соболев.

Глава 19

Аня

Соколовский словно всевидящее око! Хорошо хоть предупредил, что придут гости. Напоминание о визите Соболева было единственной преградой к тому, чтобы не вырядиться как на панель. Мне было все равно даже на то, что это может увидеть и начальник. Рука то и дело тянулась к «вызывающим» вещам, обнаруженным мной в шкафу. Сущность бунтовала и требовала надеть покороче, да пооткровеннее.

Здесь, кроме моих тряпок, была развешана и дизайнерская одежда всех цветов радуги и фасонов. Перебирая тряпки, я чуть ли не мурлыкала от удовольствия. Все вещи на ощупь были приятные, гладкие и мягкие. А Денис-то постарался! Не знаю, где он это все великолепие приобрёл, но моей сущности нравилось всё: начиная от нижнего белья и заканчивая офисными костюмами, правда, некоторые были такие вызывающие, что аж дух захватывало. Такие фасоны, я бы точно на улицу не надела. Избегая повышенного внимания к своей персоне, всегда выбирала вещи только практичные и строгие.

Сейчас же я просто не могла отказать себе и поэтому надела персиковое платье с коротенькой юбкой-солнце, когда-то подаренное моей подругой. Этот наряд был единственным, который одобрила не только я, но и моя сущность.

Зеркальная гладь отразила красивую ухоженную девушку с рыжими волосами. Все при мне. Стройные ноги, красивая грудь, тонкая талия. Прямо мечта, а не женщина.

Разум твердил, что нужно переодеться, так как негоже расхаживать в таком виде перед мужчинами, учитывая что один из них мой непосредственный начальник, но моё внутреннее «я» плевать хотело на этикет. Как и говорил Соколовский, моя ведьма меняет меня изнутри. Ни чулки, ни колготки надевать не стала, так как в доме было очень тепло, поэтому ограничилась лишь босоножками. Макияж наносить тоже не стала, теперь он был мне ни к чему. Итак, красивая. Показав язык отражению, спустилась. По мере приближения к кухне, мой нос улавливал восхитительные ароматы чего-то давным-давно забытого, но оттого не менее вкусного. Запах был просто крышеносный. Только сейчас я поняла насколько проголодалась.

Возле плиты суетился Денис, что-то помешивая в сотейнике. На нём был надет фартук, и это было так мило, что никак не вязалось с образом строгого начальника и уж тем более грозного колдуна.

― Скоро все будет готово. Присядь за барную стойку. Вина будешь? — проговорил Соколовский, даже не обернувшись ко мне. Неужели услышал, как зашла? Хотя о чём я, ведь он же двухсущный.

― Спасибо, но спиртного не нужно.

― Боишься опьянеть и упасть в мои объятья? — обернулся он ко мне, окинув меня внимательным взглядом. К тому времени я уже разместилась на высоком табурете, закинув ногу на ногу и положив руки на столешницу. Мои ноги тут же были обласканы обжигающим и манящим взглядом. Я как наяву почувствовала, что моей конечности притронулись и теперь медленно оглаживают, плавно поднимаясь вверх по бедру. Стало жарко и ужасно захотелось пить. Рука на «автопилоте» потянулась к злополучному бокалу с вином. Секунда, и полбокала вина оказались у меня в желудке.

― А говорила, не хочешь, ― усмехнулся начальник, поворачиваясь обратно к плите.

― А я передумала, ― пряча ноги под стойку, быстро ответила я.

― Не прячь красоту, лучше помоги накрыть на стол.

― Да-да, конечно.

Мне показали, где что стоит и я приступила к сервировке стола. Соколовский то и дело прикасался ко мне, делая это словно ненароком. А мне от его прикосновений словно током простреливало. С такими темпами я сама скоро на него накинусь и изнасилую где-нибудь в подворотне с особой жестокостью.

― Хорошо получилось, ― похвалил меня Денис, нагнувшись к моему уху, обдавая тёплым воздухом. Не дав мне опомниться, тут же опустил свои руки мне на талию, притягивая к своему торсу. Сердце ускорило свой бег. — Чего так испугалась?

― Ничего, ― сглотнула.

― Врушка, ― смешок. ― Не бойся, ― костяшки пальцев легли мне на горло, и нежно прошлись по беззащитной шее до ключиц и обратно.

Черт! Чувствую себя кроликом перед удавом.

― М-м… ― непроизвольно вырвалось, когда вместо пальцев почувствовала губы. Откинув голову на бок, открыла доступ к шее и прикрыла в блаженстве глаза.

Трель дверного звонка привела меня в чувство. Резко распахнув глаза, сбросила чужие руки со своего тела и отодвинулась.

― Трусишка, ― пожурили меня опять. — Я открою.

Я уставилась вслед удаляющемуся мужчине. И что это было? Гипнотизёр хренов. Точно скоро сама буду бросаться на него и дело тут не в моей сущности. Это будет сугубо моё желание. Денис показывает себя с разных сторон, заманивая меня, словно паук в свою паутину. Запах мандарин уже словно родной. Нужно с этим что-то делать, а то недолго свихнуться от желания.

Встав около окна, приняла стойку. Спина прямая, руки на груди.

Через несколько минут в проёме кухни показались две мужские фигуры, которые своей мощностью заполонили все пространство кухни. Вот эта сила! Меня заштормило, и я покачнулась на каблуках, благо устояла, схватившись вовремя за подоконник. Интересно было в том, что когда Соколовский со мной наедине я такой силы не ощущаю, а тут, словно обухом по голове стукнули.

― Ну, привет, ведьмочка, ― Соболев подошёл ко мне и чмокнул в щёку. Я растерялась, и как полоумная уставилась на ухмыляющегося мужчину. Ничего плотского я к Богдану не почувствовала, просто ошалела от наглости этого вульфена.

― Богдан, держи свои конечности подальше от моей женщины, ― без крика и в то же время жёстко произнесли с другого конца кухни. — Иначе рискуешь остаться без них.

Соболев окинул меня взглядом и, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, обыденным тоном вставил свои пять копеек:

― А женщина то в курсе что твоя? По-моему, она не определилась ещё, ― но расстояние между нами всё-таки увеличил. Капитуляция?

― Это не твоего ума дело, ― словом указали место Соболеву. — Ты материалы принёс?

― Да, ― помахал Богдан папкой перед моим носом. И я только сейчас заметила пластиковый конверт в руках вульфена.

― Результаты есть?

― Ничего хорошего, ― став серьёзнее, мужчина двинулся к моему начальнику. ― Мать Анны нигде не засветилась. Пока она человек, отследить её сложнее. Слепок её ауры я раздал своим ищейкам. В моём клубе была замечена женщина с похожими данными. Отчёт в папке. Фото с камер прилагается.

Я слушала внимательно, даже не думая перебивать. Разговор о моей персоне отошёл на второй план, когда есть сведения о моей родительнице.

Соколовский вытащил содержимое папки и стал рассматривать, перебирая документы длинными пальцами.

― Ань, подойди, ― не приказал, а попросил Денис, не отрывая своего взора от фотокарточки в руках. Я подошла. В мои руки аккуратно легла фотография с изображением моей матери. — Твоя?

― Да, ― только и смогла вымолвить я. На глазах выступили слезы.

― Необычное в этой фотографии что-то есть?

Я пригляделась. Вроде нет. Все, как и обычно. Хотя одежда точно не матери.

― Одежда. Она такую никогда не носила. И мне кажется, что платье дорогое. На фото, правда, видно плоховато, но сумка точно брендовая.

― Ох, уж, эти женщины. Все сводится всегда к одному — к тряпкам, ― встал рядом со мной Богдан, тоже заглядывая в фото. ― Ну и что с вещами?

― То, что денег на такую одежду у моей матери нет! — зло выплюнула я. — Не все женщины ведутся на дорогие шмотки, но от телевиденья и интернета никуда не денешься, ― популярно я объяснила вульфену правду матку.

― Ладно не злись, мышонок, ― пошёл на попятную Богдан. — Откуда ты знаешь, что денег не было? Может мать, скрывала доход?

― Как только она пропала, я сразу обратилась в банк. Новых счетов, она не открывала. Со старых ― не снято ни рубля.

― А как же банк предоставил тебе сведения?

― У меня там работает подруга, разрешение суда мне не нужно.

― Я так понимаю ситуация не изменилась? ― почесал подбородок Богдан. ― Что делать будем? Есть мысли?

― А когда камера засекла мою мать?

― Так, сейчас, ― Соболев стал перебирать документы, откладывая ненужные в сторону. ― Насколько я помню, камера зафиксировала вход в клуб две недели назад. Ну да, точно, ― ткнул он пальцем в отчёт. — Как и говорил. Две недели.

― Две недели?! ― взвизгнула я.

― Да, ― как-то неуверенно произнёс Богдан. ― А что такое?

― Ничего особенного, если учесть, что мать Соколовой пропала десять дней назад, ― за меня ответит Соколовский.

― И что? Она не могла пойти в клуб? Хотя, она же в дурке лежа… ― заткнулся вервульф вовремя. — Прости.

― Это что же получается, это не моя мать? Но фото показывает обратное.

Взяв злополучную фотографию в руки, посмотрела ещё раз.

― Ничего не понимаю. Это точно она. Я не могу ошибаться.

― А она точно пропала? Может она скрывается? — предположил Богдан, но увидев моё лицо, больше к этому вопросу не возвращался.

― А кто-нибудь из персонала опознал женщину на фото? — включила я режим следователя. Всё-таки Богдан умудрился закинуть зерно сомнения в мою голову. А вдруг это двойник? — Если она часто бывала в клубе, значит, по крайней мере, бармен, вышибалы, должны ее запомнить.

― Да в том-то и дело что её никто не помнит.

― А как можно попасть к тебе в клуб?

― По приглашениям. По членскому билету. Ну, или как ты, ― не забыл подколоть меня Богдан, припомнив мне случай, когда я сделала мокрое дело около его клуба.

― Ты теперь будешь всегда вспоминать, как я пометила твою машину?!

― Пометила машину? ― удивился Денис. Упс! Похоже, он не в курсе. — Богдан? — в упор посмотрел он на мужчину. Воздух зазвенел, барабанные перепонки заныли.

― Денис, успокойся, все нормально. Я не претендую на твою зазнобу.

Слава богу, в этот раз хоть не стали мериться силой и только сверлили друг друга взглядами.

― Так, хватит тут показывать, у кого хвост круче, ― на всякий случай встала я между мужчинами. ― Думаю, что ужин стоит отменить и наведаться в клуб к Богдану.

― Съездим туда в любом случае, ― наконец-то Денис обратил на меня внимание, ― но поесть все же стоит здесь.

― Боюсь, что мне кусок в горло не полезет, если вы будете сверлить друг друга взглядом.

― Прости, Анют, ― притянул Соколовский меня к себе и поцеловал в макушку, как маленького ребёнка, ― у нас с Соболевым свои счёты и сейчас очень тяжело даётся перемирие.

― С чего это вдруг у вас перемирие?

― У нас общий интерес — ты.

― Я?! С чего это вдруг? — задёргался глаз, как только представила, что придётся отбиваться от обоих. Тут с одним еле-еле справляюсь, а если они вдвоем начнут околачиваться около меня. Чур меня, чур!

― Аня, в чём дело, ― вдруг засуетился около меня Богдан. — Ты чего испугалась?

― А что с покровительством? — не удержалась и всё-таки спросила. Вдвоём они не отвертятся от меня. Если начнут врать, сразу почувствую.

― А тебе ещё Денис не доложил? — удивлённо посмотрел Богдан на Соколовского.

― А что он должен был мне сказать? ― сразу ощетинилась я, предчувствуя, что новость меня не шибко-то и обрадует.

― То, что у тебя покровитель и защитник в одном лице.

Защитника поменять я не смогу, так как он на всю жизнь. А защитник у меня кто? Правильно Соколовский. Тада-да-даааам! Барабанная дробь!

Я повернулась в сторону начальника. Тот сложил руки на груди, и даже бровью не повел, увидев возмущение на моём лице.

― Я изначально предупредил тебя, что хочу сделать и этого добился. Так что удивляться здесь нечему.

― Я в курсе. Просто можно меня просветить хотя бы? Я что, мало прошу? Мне однозначно лучше, если шефство надо мной возьмёшь ты, а не отец, ― передернула плечами, вспомнив сцену в доме Грановского.

― А что скандала не будет, ― приуныл вервульф. ― Я только приготовился к битью посуды.

Я закатила глаза. Кто бы мог подумать, что Соболев Богдан Евгеньевич ещё сущий ребенок в душе.

― Почему тогда знак на руке у меня так и остался, если я сменила покровителя?

― Это знак родства. Тебя приняли в мой клан заочно. Как только ты активировала медальон, ты объявила о себе, заявив, что тебе нужна помощь. До этого ты была скрыта от всех, наведенными чарами. Через метку я тебя и нашёл.

― Вот тебе раз, ― не удержавшись, я плюхнулась на стул, что стоял рядом со мной. ― И когда ты об этом узнал? — увидев, как широко улыбнулся Богдан, поняла, что этот «блохастый» знал об этом с самого начала. — Ты знал изначально, да?

― Естественно. Просто подвернулся такой шанс позлить Соколовского, что я не смог устоять.

― Ну, вы как дети, ей богу, ― покачала головой. — А Грановский так просто отказался от меня? — вопрос был адресован Соколовскому.

― У него не было выбора. Твоя мать предусмотрела это и поставила защиту от воздействия отца. Фактически теперь твоим отцом считается глава рода верфульфов.

― Отец Богдана, что ли?

― Да.

― Это просто жуть какая-то. Я словно смотрю мыльную оперу. Значит, у меня теперь есть брат. Просто звиздец, ― не удержалась и всё-таки ругнулась.

― Будешь выражаться, вымою рот с мылом, ― произнёс Богдан, став вдруг серьёзным. ― И не смотри на меня, словно ястреб на добычу.

― Поддерживаю, ― донеслось со стороны. ― Женщина не должна так выражаться, тем более будущая мать.

Хотелось послать этих двоих далеко и надолго, но я сдержалась. Во мне кипело возмущение, смешанное со злостью. Не зная как сбросить с себя балласт неконтролируемой энергии, уставилась на бокал с вином. Прожигая взглядом хрусталь, старалась не смотреть на окружающих. Послышался треск и по бокалу пошла трещина зигзагом, через которую стало просачиваться вино.

― Аня! Успокойся, ― на плечи легли пальцы Дениса. Я передернула плечами, пытаясь скинуть чужие руки, но добилась лишь того, что тонкие «железные» пальцы впились в меня ещё сильнее. Бокал все же разлетелся вдребезги, да так, что его мелкие осколки заполони всю кухню.

― Ничего себе! ― восхищение в голосе Соболева было неподдельным. — Она умеет левитировать предметами?

Сейчас покажу! Переместив взгляд на бутылку, что стояла на краю барной стойки, я силой мысли потянула её на себя. Та поддалась, словно не весила ничего. Мгновение и она летит на пол.

Соболев чертыхнулся, на лету хватая бутылку. Если он чуть промешкался, то сейчас я бы любовалась красными разводами на его светлых брюках. Жаль. Очень жаль.

― Шалим? ― моё ухо обдало теплым дыханием. — Моя ведьмочка бунтует?

Богдан обиженно засопел, ставя бутыль на стол. Он прекрасно понял, что я хотела сделать. А я, спустив пар, успокоилась.

― Предлагаю поесть, и отправится в клуб, ― сказал Денис.

Никто не стал возражать. Рассевшись по местам, приступили к трапезе, осколки, оставив на потом.

― Денис, я думаю, что будет лучше, если Анна останется дома, ― между делом заявил Богдан.

― С чего это? ― звякнул мой прибор о тарелку, когда я неудачно положила вилку на нее. Мне до жути хотелось попасть в клуб Соболева, чтобы наконец-то увидеть его изнутри собственными глазами, и принять участие в розыске своей матери. Сидеть сложа руки, было не в моём стиле.

― Потому что сейчас опасно гулять по городу! Грановский не отступится просто так. Считай, что ищейки вышли на охоту.

― Не думаю, что Анна будет в безопасности здесь, пока я буду в клубе. Самое безопасное место это рядом со мной, ― уверенно произнёс Соколовский. — Тем более мы будем в твоём клубе. Или у тебя проблемы с безопасностью? — поддели моего дорогого и любящего братца.

Богдан не среагировал на подколку со стороны моего начальника, за что заработал в свою копилку несколько плюсов с моей стороны.

― Тем более помощь Ани нам ещё понадобится. Она видела воочию мужчину, который мог быть причастен к похищению матери.

Откуда? Откуда он знает? Я же ничего ему не говорила. Схватив стакан с водой, глотнула, чтобы кусочек мяса все же достиг места назначения, а не стоял колом в моём горле.

― Да? А где она его встретила?

Денис в двух словах рассказал Богдану всё, что я видела тогда в доме Ларейкиной, причём умудрился не упустить важные детали.

― Описание хилое, таких мужчин в плаще с полгорода ходит.

― У неё есть воспоминание о запахе. При столкновении она вспомнит его.

― Откуда ты это знаешь? — поразилась я услышанному.

― Когда проводил ритуал, мне пришлось влезть к тебе в голову. Не бойся, всё не считывал, только то, что ты сама мне показала.

― Я ничего не помню, ― подозрительно посмотрела я на начальника.

― Ты нет, ведьма да. Твоя сущность выдавала информацию порциями, затрагивая исключительно моменты, которые касаются твоей безопасности и пропажи матери. Она искала защитника, поэтому ничего от меня не скрыла. Она боялась за тебя и себя и это нормально. У каждой женщины должен быть сильный мужчина.

― Да? А право выбора есть? Или ставят перед фактом и всё?

― Ты против? — кинул на меня взгляд Денис, просто гипнотизируя омутом своих глаз.

― Эм-м… нет? — прозвучало как-то неуверенно.

― Вот и славно.

Чёрт! Что это было? Когда он что-то хочет от меня, я не могу сказать нет. Да я даже спорить с ним не хочу. А хочу… Так, стоп. Вздохнула. Не помогло. Ещё раз вздохнула. Уже лучше.

― Я не помню, как он пахнет. Мне кажется я даже не почувствовала от него ничего, словно он и не пах вовсе.

― Он пах. Человек не может не пахнуть. Он может скрыть свои эмоции, если сущность знает своё дело, но вот запах кожи будет. Запах одежды тоже. При встрече, ты сразу узнаешь его, будь даже он переодет в женщину.

Я смотрела на Соколовского как на бога. Он столько всего знает, что даже страшновато становится.

Глава 20

Аня

По прошествии часа мы уже мчали в сторону клуба Соболева: я и Денис вместе, Богдан на своём авто. На мне красовалось сексуальное красное платье до середины бедра, с глубоким вырезом и без рукавов. К наряду шли умопомрачительные шпильки. На плечах норковая шубка. Ведьма была довольна и словно кот, объевшийся сметаны, мурчала от удовольствия. Хотя не только сущность испытывала кайф от дорогой и красивой одежды. Я стала тоже получать свою дозу счастья от этого. Платье выбиралось осознанно. Нужно было как можно незаметнее, вписаться в общество сущностей. А как это ещё сделать, если не одеться, как «золотая молодёжь» нашего города.

Денис то и дело кидал на меня горящие взгляды, что у меня даже волосы на затылке шевелились от избытка чувств. В воздухе висел плотный запах адреналина и возбуждения. Сердце билось так сильно, что его стук эхом отдавался в ушах.

― Ань, прекрати сводить и разводить ноги! — буркнул Денис, кинув очередной взгляд на мои конечности, что были вытянуты под приборной панелью.

Я повторила взглядом маршрут Дениса. От ерзания на сиденье, моё платье задралось, представляя мужскому взору резинку чулок. Положив руки на бедра, чтобы поправить платье, я только усугубила ситуацию, просто передумав это делать. Моё либидо танцевало попеременно то сальсу, то лампаду. Аромат Соколовского будоражил мой организм, заставляя вытворять немыслимые для моего поведения вещи. Словно мартовская кошка я потянулась и сексуально переставила ноги, кажется даже, издав стон.

― Ань, прекрати, ― скрипнув зубами, Соколовский увеличил скорость. Он сделал это намеренно, чтобы, таким образом, отвлечься от моего созерцания. Но куда там, если моя ведьма решила пошалить. По салону поплыл запах цветов. Я впервые почувствовала свой аромат. Моё тело осознанно излучало феромоны для сидящего рядом мужчины. И теперь я даже не знаю, кто хочет больше заполучить Дениса, я или моя сущность.

У меня перехватило дыхание, когда рука Соколовского скользнула с рычага переключения передач, на мою ногу. Ощущение горячей ладони через капрон чулка было очень приятным. Замерев на месте, я наблюдала, как мужская рука двинулась вверх вдоль моей конечности.

Рывок и моё платье вернулось в нормальное состояние. Подол закрыл разврат на ногах.

― Ань, ― хрипло произнёс Денис, ― ты что проголодалась?

Вопрос поставил меня в тупик. Я прекрасно поняла, что имеет ввиду начальник. Но «есть» как раз не хотела. У меня не было тех ужасных спазмов, когда я испытывала голод, сейчас было совсем по-другому.

Быстро задышав, решила пойти ва-банк (я хочу знать каково это, когда тебя желает такой мужчина, как Денис) прошептав:

― Да.

Машина тут же дала по тормозам. Съехав на обочину, Денис заглушил двигатель.

― Иди сюда, ― властные руки, в мгновение ока отстегнули и перетащили моё бренное тело на колени. Сидеть боком меня не устраивало, поэтому решила сменить позицию. Я села верхом, расставив свои ноги по бокам его бёдер.

Прозвучал вдох, но не мой.

― Ань, ты усугубляешь ситуацию, ― грубая ладонь сжало моё горло, пока жаркие губы вместе с языком прошлись по ушной раковине. ― Своим поведением, ты дразнить моих демонов, которым в последнее время приходилось только отдавать энергию. Они голодны и ждут реванша.

― Так чего ты ждёшь, ― прошептала, опуская свои руки на его плечи.

― Соколова, ты сейчас соблазняешь своего начальника, а это, между прочим, расценивается как сексуальное домогательство, ― кажется, Соколовский решил сдать назад. С чего это? Ему значит можно доводить меня до грани, а мне нельзя. Во мне ожил «милый» чертёнок, который плевал на слова руководства. Кажется, я сейчас приняла для себя одно важное решение. Хочу попробовать то, что уже на протяжении нескольких недель так настойчиво предлагал мне Денис.

― Так и мы не на работе, ― своей ладонью медленно провела от плеча до локтя и обратно, останавливаясь на татуировке, что выглядывала из ворота рубашки. ― Так что, ты будешь меня кормить или нет? — тут же чувствую как в мгновение ока, напрягаются его мышцы под моей ладонью, как по его телу разбегаются мурашки.

― Похоже, у меня сегодня будет экзамен на проф. пригодность, ― как-то вымучено прошептал Денис,уткнувшись мне в шею.

Мои ладони нашли мужские, чтобы сплести свои пальцы с его.

Голова Соколовского откидывается на подголовник, и мы встречаемся взглядами.

― Ммм… а экзаменатором походу буду я? ― почти прикасаюсь к его губам своими, хрипло проговариваю я, прекрасно понимая, что играю с огнем.

Денис, подавшись корпусом вперед, прислонился своей щекой к моей. И не успев ещё толком насладиться лёгкой небритостью, как моё тело рывком прижали к мужскому торсу.

― Кажется кто-то проснулся ото сна, ― влажные жаркие губы, прижались к моему плечу, опаляя огненным рваным дыханием. Внутри все свернулось тугим узлом, когда бабочки в моём животе стали танцевать дикий танец. Тело полыхнуло, и горячее тепло стремительно стало скапливаться внизу живота.

Запах возбуждения, и моего и Дениса, просто напрочь отключил мои мозги. Втягивая в нос аромат карамели, я словно наркоман, принявшись дозу, плыла в облаке наслаждения.

Соколовский что-то пробурчал. Я не разобрала его слов, хотя точно услышала «Я смогу». Одна его ладонь проскользнула в разрез платья, задирая его, пока вторая легла на внутреннюю часть бедра, сжигая участок кожи своим прикосновением.

― Денис, ― трясущимися губами еле проговариваю его имя.

― Да, маленькая? — Соколовский откидывает голову назад, пытаясь отдышаться. Его взгляд просто прожигает меня насквозь. В эту секунду мы понимаем, что сейчас все границы будет стёрты.

Словно получив моё согласие, мужские губы потянулись навстречу…

Трель звонка, в этот момент была некстати. Из моей груди вырвался стон сожаления прямо в рот Соколовского.

Прижав своей рукой мою голову к своему плечу, Соколовский второй рукой нащупал телефон, что лежал рядом с сиденьем.

― Да, ― прозвучал немного хриплый голос Дениса, когда он всё-таки нажал на ответ абоненту.

― Ну вы где? ― отчётливо услышала голос Богдана.

― В пяти минутах от клуба, ― уже более спокойным голосом ответил Соколовский.

― Давайте подъезжайте, я подожду около входа.

― Хорошо.

Кинув телефон на приборную панель, начальник приподнял мой подбородок так, чтобы видеть моё лицо. Глаза его светились добротой. Оттого что он улыбался, вокруг его глаз собрались морщинки.

― Хулиганка, ― поцеловали меня в уголок губ. — Как я понимаю, есть мы не хотим?

― Нет, ― ответила я, ещё и головой покачав, будто одного моего слова недостаточно. Улыбка расползлась сама по себе.

― Обманщица, ― стукнули меня легонько по носу пальцем. — В принципе я и не удивлён, что есть ты пока не хочешь. За три дня ты высосала из меня все соки. Теперь ты точно ещё три — четыре дня не захочешь есть.

Фраза «ты высосала из меня все соки» заставила меня покраснеть. Уж очень она звучала двусмысленно. Мне однозначно нравится этот мужчина. Столько разных эмоций, причём за небольшой промежуток времени, я не испытывала ещё никогда. Рядом с этим мужчиной я словно каталась на американских горках, и эта поездка была чертовски волнующей. Меня действительно разбудили. Я наконец поняла разницу: жизнь до встречи с Соколовским была чёрно-белой, теперь я увидела, что у неё есть и другие краски.

― А ты? Ты разве не хочешь есть?

― Предлагаешь продолжить начатое?

Только я открыла рот, сложив губки уточкой, чтобы пофлиртовать, как меня огорошили, плавно пересаживая на сиденье.

― Я перекусил твоими стонами. И пока мне хватит.

Поправив на мне платье, мужчина, словно ничего и не произошло, завёл двигатель. Вот это выдержка у Дениса, меня так вот до сих пор потряхивает. Взглянув в окно, опешила. Наша машина стояла на главной улице города. Кругом ходили люди. А если бы кто увидел? Или уже видел? Вроде на улице уже темно, так что навряд ли. Хотя люди у нас такие, что то, что им не нужно они видят все. Блин, стыдно-то как.

― Нас никто не видел, ― увидев мои метания, решил поддержать меня Соколовский.

― Понятно, ― как-то неуверенно пробормотала я. ― Ты настолько чувствуешь меня, что угадываешь, о чём я думаю, почти на сто процентов?

― Стоит только прислушаться к себе и ты удивишься. При правильном подходе ты тоже можешь считывать информацию с людей, не услышав ни слова. Что касаемо твоего вопроса — да, я настолько чувствую тебя, что знаю, о чем ты думаешь.

― Так ты знал! ― возмутилась я, стукнув его по плечу своим кулачком.

― Знал. Зато теперь ты знаешь, чего хочешь. Я тут не причём. Ты и сущность заодно. Надеюсь тебе полегчает от осознания того факта, что ты уже моя.

Чёрт! Вроде меня сейчас лишили права выбора, буквально поставив перед фактом, но как же красиво всё обставил Соколовский, что даже прикопаться не к чему. Меня обставили по всем фронтам, не делая резких выпадов, плавно подводя к тому, чтобы я приняла одно единственное правильное решение, которое заранее было запланировано мужчиной.

Я с восхищением посмотрела на Соколовского. Стратегия ― страшная сила.

― Ань, ты очень меня отвлекаешь, ― припарковываясь, заявил Денис.

― Чем?

― Твои эмоции сродни наркотику. Лучше если сейчас ты будешь смотреть на меня как на обычного мужчину.

Заглушив двигатель, Денис вышел на улицу и тут же обошёл авто, открыв дверь с моей стороны, галантно подав руку.

Вокруг клуба «тусил» народ. Я была очень удивлена, увидев оживление на улице. В прошлый мой визит, здесь было тихо как на кладбище, сейчас картина была совсем другой.

Среди скопища людей, я даже не сразу увидела Богдана. Тот стоял почти около входа, разговаривая с какой-то блондинкой. Денис, положив мою руку к себе на предплечье, направился в сторону вервульфа. Пока мы шли, я отчётливо чувствовала чужие взгляды, которые буквально прожигали мне спину. И это не были взгляды зависти или чего-то подобного, как обычно любят одаривать злопыхатели «чужих» и более успешных, чем они сами людей. Это было во сто раз хуже.

Соколовский даже бровью не повел. То ли привык к этому, что уже не обращает внимания, то ли ему было всё по барабану. Украдкой бросила взгляд на Дениса. Лицо расслаблено. Ни одной эмоции. Словно кукла. Но я прекрасно знала, что это не так. Изучив повадки начальника, была уверена, что тот сейчас сканирует взглядом местность, оценивая обстановку и прикидывая в уме план. В воздухе висело напряжение, которое просто давило на мою черепную коробку, грозясь разнести ее на сотни мелких кусочков. В висках застучало и меня затошнило. Прикрыв на секунду глаза, не прекращая при этом идти, попыталась абстрагироваться. Стало чуточку легче. Раскрыв глаза, увидела совсем другую картинку. Женщины, видя Соколовского, вставали в откровенные позы, выпячивая свои нижние девяностые, либо выставляя ноги от ушей, демонстрируя тем самым свою красоту. И как только мы проходили мимо, женщины так и не удосужившись хоть какого-либо внимания со стороны моего спутника, злобно смотрели на меня своими горящими глазами. Вот и сейчас стоящая ближе всего к нам шатенка, даже попыталась зарычать на меня, но быстро захлопнула свой рот, стоило только посмотреть в мои глаза. Не знаю, что она в них увидела, но испугалась занятно. Склонив голову, на манер животных, она заскулила. Отвернувшись, я пошла дальше, удивлённо хлопая своими ресницами. Теперь женщины стали более осторожно выказывать свое «дружелюбие» в отношении меня. Давление в спину уменьшилось.

Мужчины же наоборот похотливо провожали меня взглядом, но только до той поры, пока не встречались с глазами моего начальника. Наподобие женщин, им тоже приходилось склонять головы, только уже не мне, а мужчине, что вышагивал рядом со мной. Ароматы в воздухе перемешались, и мне было тяжело разграничить эмоции, что исходили от людей. Видимо из-за этого мне и стало плохо. Это всё равно, что перемешать в одной тарелке и первое блюдо и второе, да ещё и компотом сверху приправить. Понятное дело, что в желудке всё и так бы перемешалось, но вот получить истинное наслаждение от приёма пищи не получилось бы в любом случае, ибо это уже помои, а не еда. Так получилось и с эмоциями. Хотелось заткнуть нос и не вдыхать.

― Усмири свою сущность, — прошептал Денис. — Ты нервируешь окружающих.

― Так я ничего и не делаю, — прошептала в ответ, добавив: — Кажется…

― Ладно, поработаем с этим потом.

На этой ноте мы и подошли к Соболеву.

― Ну, наконец-то, — распахнул свои объятья Богдан, прижимая меня к себе, за что получил неодобрение со стороны Соколовского. Хоть я и не видела лица своего начальника, но вот спиной я уж точно в ярких красках прочувствовала, как мужчина напрягся, словно хищник перед прыжком.

― Ден, да хватит тебе уже, ― растянув губы чуть ли ни до ушей, мужчина ещё крепче прижал меня к себе. — Мы ж почти родня.

― Здравствуйте, ― учтиво поздоровался со спутницей Денис, даже и не думая ссориться, чем несказанно обрадовал меня.

― Добрый вечер, ― кокетливо прилетело со стороны дамы. — Вы тоже в клуб?

«Нет, блин! Постоять просто пришли! Что за курица?»

Я заворочалась в чужих объятьях, отталкиваясь ладонями от мужской груди, показывая тем самым, что я тоже как бы против того, чтобы меня тут прилюдно обжимают. Тем более я очень хочу разглядеть эту самую даму, которая так ненавязчиво подбивает клинья к моему мужчине. Как будто ей своего мало. Подождите. Моему? По-моему у меня начинается приступ ревности.

— Милый, — послышался противный голос сбоку. — А кто это?

Богдан развернул меня лицом к девушке и приобнял за плечи, прижимая к своему боку.

― Это, ― поцелуй в висок, ― моя малышка — Анюта.

«Это я-то малышка? Мы с ним выглядим на один возраст»

— Кто? — не поняла девушка, прожигая меня ненавистным взглядом. Если честно я тоже бы не поняла, представь мне так девушку, да ещё и обнимая её. То ли подруга, то ли любовница, то ли ещё хрен пойми кто.

Девушка была красивая, хотя если говорить напрямую, то все особи женского пола здесь были словно на подбор. Все статные, ухоженные и, конечно же, с шикарными формами. Просто фотомодели, блин.

— Это моя сестричка, — довольно произнёс вервульф, словно я и правда его кровинка.

— У тебя есть сестра! Но она… — дрогнув ноздрями, девушка втянула воздух, ― не пахнет твоим кланом. У неё вообще странный запах. — Кинув взгляд на Соколовского, девушка оторопела на миг, но потом взяла себя в руки. — Она ведьма? — почему-то уже шёпотом.

Я почувствовала, как грудь Богдана завибрировала, этот вечный весельчак беззвучно засмеялся. Но мне если честно было не до этого. Я почувствовала странную энергию. Она была мне знакома. Не помню где и при каких обстоятельствах, но я уже сталкивалась с подобным. Я даже не знаю, как описать её, с чем сравнить. Замерев на месте, я сканировала взглядом окружающих, пытаясь настроить свой радар на отыскание того, что так нервировало меня. Соколовский сразу смекнул, что здесь что-то не так. Насторожившись, он проследил за моим взглядом, причём сделал это незаметно для всех. Не найдя ничего интересно, он посмотрел на меня, будто спрашивая что заставило меня так занервничать. Увидев мой испуганный взгляд, перевёл взгляд на вервульфа. Соболев не был глупым, поэтому сделал все в лучшем виде, решив спрятать нас в здании.

— Анют, это Мири, — представил меня Богдан своей спутнице, все также улыбаясь, как будто ничего и не произошло, и после взял нас обеих под руки, повёл в клуб.

Соколовский пошёл следом, настороженно оглядываясь по сторонам и тем самым прикрывая тыл.

Только зайдя в здание, я смогла спокойно вздохнуть. Чувство преследования прекратилось. Значит опасность всё-таки за стенами клуба. Даже и не знаю порадоваться мне или огорчится от этого факта. Заметив мои метания, Денис ловко сменил позицию. Теперь я стояла рядом с ним, а он аккуратно, но в то же время властно обнимал меня за плечи. В клубе было очень шумно, музыка была очень громкой.

― Ань, что ты почувствовала? ― перекрикивая музыку, спросил Соколовский.

― Я не знаю, ― прижалась я к мужскому телу, ища защиты. Интуиция просто кричала о грядущих проблемах. И от этого меня даже потряхивало. Даже в кольце мужских рук, мне было страшно. Почему-то вспомнился человек в капюшоне. Денис говорил, что я вспомню его запах при встрече, но здесь было столько народа, что я боялась не узнать его. Вглядываясь в лица танцующих и снующих туда-сюда людей, пыталась узнать знакомые черты. Но как назло, все мужчины были на одно лицо, плюс полумрак навевал таинственности.

Я была настолько дезориентирована, что даже не поняла, когда меня подвели к столику и усадили на диван. Богдан сидел напротив меня и странно смотрел на Дениса, как впрочем, и он на него. Они будто таким образом передавали друг другу информацию. Мира увлечённо болтала ногой и попивала коктейль, крутя головой, словно сова, во все стороны.

«И откуда он у неё взялся?» ― смотрела я на зеленоватую жидкость, что плескалась в почти допитом бокале. Похоже, я тут сижу не меньше десяти минут.

Только я расслабилась немного, как чувство что за мной следят, опять возвратилось. Может у меня просто мания преследования и стоит обратиться к врачу? Похоже на это… Пытаясь абстрагироваться, я стала рассматривать помещение.

Мы сидели в вип зоне. Стены кабинки были прозрачные, и было хорошо видно со всех сторон. Диванчики стояли так, что перед нами внизу хорошо просматривался танцпол.

Музыка здесь звучала не так громко, поэтому даже не приходилось напрягать слух. Я даже уловила обрывки фраз, которые доносились с соседнего столика. Голос одного из мужчин показался мне знакомым. По инерции повернула голову. Не ошиблась. Здесь действительно сидел мой знакомый. Это был мой коллега. Тот, кто всегда выручал меня, делая экспертизы вне очереди. Александр сидел в окружении незнакомых мне мужчин и о чем — то увлечённо разговаривал. Это было так странно. Этот клуб же для «нечести», тогда откуда он здесь. Он такой же? Он в курсе, что творится вокруг? Двое других мне были незнакомы. Я так засмотрелась на компанию молодых людей, что сразу не услышала, как меня зовёт Денис.

― Что? Что случилось?

― Ань, да что с тобой такое? — заволновался Богдан, присаживаясь с другого бока.

― Богдан, а ты ту компанию знаешь, ― украдкой показала я взглядом на соседний столик. Оба мужчины тут же обернусь в указанную сторону.

― Нет. Первый раз вижу. Хотя тот, что с краю похож на твоего брата.

― Кого? — раскрыла я рот от изумления.

― Да. Это Грановский, ― подтвердил Соколовский.

Я схватила стоящий ближе ко мне на столике бокал и выпила его в один присест. Вкуса не почувствовала, но похоже это был какой-то коктейль. Только после того, как бокал опустел, я стала чувствовать нотки алкоголя. Не знаю даже отчего, я так разволновалась. То ли оттого что я не знала, что у меня есть брат, то ли оттого, что мой родственник сидит сейчас в компании моего коллеги. Поставив опустевший бокал на стол, я повернулась к Денису.

― И когда ты мне хотел рассказать про моих родственников? И почему я не видела его тогда в доме?

― По моим сведениям, он находился за границей. Твой отец не шибко жалует его, как и в принципе тебя.

― Я не понимаю… Он что, не живёт с отцом и матерью?

― Натали не его мать.

― Что он за сущность? Я не могу почувствовать среди большого скопления людей.

― Не переживай. Он слабый. Это точно не человек в плаще, ― ответил начальник, словно прочитав мои мысли. Именно этого я и боялась.

― А он знает про меня?

― Не думаю. Твой отец не распространяет сведения о своих пассиях и отпрысках. Делёж наследства, борьба за власть…

Дальше рассказывать не имело смысла, я поняла, к чему клонит Соколовский.

― У меня что, ещё могут быть братья или сестра?!

― Твой отец по молодости был очень любвеобильным мужчиной, так что возможно, что да.

― А почему Грановский в инвалидном кресле?

― Не знаю. Сам был удивлён, когда увидел его. В последнее время он редко выезжает из дома.

Украдкой кинула взгляд на соседний столик. Мужчины, не обращая на нас внимания, о чём-то усиленно спорили и размахивали руками. Спрятавшись за спину Дениса, я стала уже внаглую рассматривать мужскую компанию. Своего сводного брата я узнала сразу. Он действительно был похож на отца: те же скулы, нос и овал лица. Почему я сразу не заметила этого? Он в расслабленной позе сидел на диване и курил сигарету.

― А как зовут моего брата?

― Кирилл.

Я смотрела на своего родственника, и не испытывала никаких чувств. Не было ни сожаления, что я до сих пор с ним незнакома, ни досады, что его воспитывал отец, ни злости, что он не искал встреч со мной. Наверняка он знал обо мне, ведь я официальный ребёнок, пусть и пропавший на многие года.

Сам мужчина был хиленький, словно его не кормили годами. Даже при таком тусклом освещении я смогла рассмотреть, насколько он был бледен. Что-то с ним не так, однозначно. Тот, у кого была сущность, выглядел хорошо. Я, например, изменилась в лучшую сторону, стоило только пробудиться моей ведьме. А Кирилл, имея второе «я» выглядел, словно он вот-вот умрёт.

― Денис, а всё-таки какая сущность у Кирилла?

― Он смесок колдуна и человека.

― Из-за того, что он нечистокровный, он и выглядит так непотребно? — не побоялась я употребить такое слово. Ведь он действительно выглядел мягко сказать так себе.

― Да. Его сущность слаба. Для того чтобы поддерживать свой организм и сущность ему приходить искать донора. Сам он не может себя кормить.

― Тогда это точно не братец, ― перевела я взгляд на соседа Кирилла. Мужчина обычной внешности. Ничем ни примечательный, по крайней мере, для меня, так как блондины были совершенно не в моём вкусе.

А вот мой коллега выглядел хорошо и это говорил его румянец на щеках. Не думаю что это от выпитого алкоголя. Например, с моим братцем этот номер не прошёл. Среди этой троицы, только незнакомый мужчина, да Александр «дышали» жизнью.

Я впервые видела Александра в нерабочей обстановке. Всегда только в кабинете. Теперь я могла хорошо рассмотреть его мускулатуру, что скрывалась ранее под формой. Сильные руки, широкие плечи. Здесь он сидел расслабленный, а на работе всегда сутулил спину. Словно это был другой мужчина. Ведёт двойную жизнь?

― Анна, нехорошо так рассматривать чужих мужчин, ― шепнули мне на ухо.

― Денис, ты только недавно к нам приехал, поэтому не будешь знать рядовых сотрудников ЭКЦ…

Соколовский сразу напрягся, переходя в режим «я слушаю тебя внимательно».

― В компании брата сидит эксперт нашего областного ЭКЦ.

Денис медленно повернул голову в сторону соседнего столика, смотря как бы сквозь компанию, будто на танцпол.

― Который? ― спросил, поднеся к губам бокал.

― Тот, который шатен. Ты знаешь его?

Денис не ответил. Он молча сканировал моего коллегу. Александр будто почувствовав чужой взгляд стал оборачивать и смотреть по сторонам ища того кто нарушил его покой, но никого не найдя опять вернулся к разговору. Наш столик стоял так удачно, что нам было видно всех, нас же наоборот было видно затруднительно. Мешала зеркальная стойка и цветы.

― Богдан, ― повернулся начальник к вервульфу. ― Есть контакт.

Соболев, до этого сидевший на диване и увлечённо разговаривающий с Мири, сразу стал серьёзным. Своей позы он так и не изменил, и это было понятно. Резкие движения сразу привлекут чужое внимание.

― Грановский и шатен пришли же вслед за нами? На улице я их не видел, и когда мы сели за столик, там сидел лишь блондин, так? — Это он намекает на то, что я почувствовала на улице именно их?

― Неуверен. Тебе виднее, ты же коп, не я.

Денис на слово коп даже внимания не обратил, хотя на языке Богдана это прозвучало не очень прилично.

― Тот, который шатен… пожиратель.

― Ты уверен? — встрепенулся Богдан. Мира захлопала ресницами, испуганно хватаясь за сердце.

― Мира, сиди тихо, ― припечатал рукой Богдан свою пассию к спинке дивана. — Не привлекай внимания!

― Уверен как никогда. Были ли в клубе случаи потери контроля над сущностями или ещё, какие-либо странности?

Я затаив дыхание, слушала мужчин. У меня было множество вопросов, но перебивать я их не стала. Кто такой пожиратель? Судя по названию не очень хорошее существо. И ещё «убивал» меня тот факт, что пожирателем оказался именно мой коллега.

― Нет, по крайней мере, не в моем клубе точно. Вход сюда строгий. Не думаю, что пожиратель будет «гадить» своим.

Денис замолчал и что-то усиленно обдумывал.

―Ань, нужно проверить кое-что.

― Что? — почему-то испуганно произнесла я.

― Расскажу все потом… после того как ты пробудилась ты встречалась с ним?

Мне даже переспрашивать не пришлось, я, итак, поняла о ком он имел в виду речь.

― Нет, только по телефону разговаривала.

― Я могу и ошибиться, но он очень попадает под приметы того кто напал на Ларейкину.

Сердце забилось в сумасшедшем ритме, будто я бегу.

― Ты что задумал? ― задала я вопрос в лоб.

― Нужно чтобы ты прошла мимо них, чтобы он увидел тебя.

― Я… я боюсь.

― Ань, ты будешь под присмотром. Я и Богдан не дадим тебя в обиду.

― Кто такой пожиратель?

― Тот, кто выпивает душу.

Богдан укоризненно посмотрел на меня. Я только что ругнулась не очень хорошим словом вслух. Я отчётливо представила пожирателя в работе, так как видела, что делают такие твари с людьми. Ларейкина и её сестра были наглядным примером. Неужели мой коллега и хороший товарищ и есть эта тварь, которую я лично искала, и который так упорно помогал мне производить расследование.

― Денис, он точно в курсе всего. Он производил экспертизы по делу Ларейкиной и был в доме потерпевшей, когда мы делали осмотр.

― Значит и контакты у него были.

― Да, тогда мы нашли записную книжку жертвы, ― подтвердила я. — И он её сфотографировал.

По телу пробежал холодок. И сквозняк был тут ни при чём.

― Попытайся воссоздать образ того кого ты видела в доме Ларейкиной в последний раз.

― Я не могу. Не помню. Но он узнал меня точно. Он удивился не меньше моего.

― Все сходится. Осталось только распознать запах. Естественно, что ты сейчас ничего не чувствуешь. Нам нужно знать наверняка. Ань, тебе придётся постараться. Ты боишься и это нормально, но нужно скрыть эти эмоции, а иначе он почувствует и поймёт, что ты в курсе. Ты помнишь, как я тебя учил заменять эмоции?

― Да, только не знаю, получится у меня или нет.

― Получится. Используй своё обаяние. Ты красивая женщина, он должен клюнуть.

― Думаю, с этим проблем не будет. Он неоднократно звал меня на свидания, значит, симпатизирует мне.

Денис скрипнул зубами. Эта новость не пришлась ему по душе.

― Здесь очень много народа и он просто не чувствует ни тебя, ни меня. Если не моя вторая сущность, я бы тоже не распознал его. На нашей стороне преимущество. Нам нужно выманить его на улицу. Приманкой будешь ты. Слушай, что тебе придется сделать…

Глава 21

Анна

Я встала с дивана и пошла совсем в противоположную сторону от столика, где сидел мой братец. Мне нужно было построить свой маршрут, таким образом, чтобы не привлекать внимание к моей компании. Пораскинув, дружно решили, что свой заход, я должна буду начать от бара: и я буду под присмотром, и обзор для мужчин будет лучше. Мне нужно будет продефилировать мимо столика, где сидели интересующие нас личности, якобы в дамскую комнату, сделав так, чтобы наша встреча выглядела случайной.

Прежде чем начать операцию, решила немного успокоиться и прийти в себя. Подойдя к бару, я присела на табурет. В голове была каша от полученной информации. Денис всячески подбадривал меня и пытался успокоить. Но ему если честно не особо это удалось. Если я была ведьма с рождения, данный факт как встреча с пожирателем меня не особо бы и волновала, так как отчасти я такая же. Была лишь маленькая отговорка. Я не забирала жизни. По словам Соколовского, Александр, скорее всего, является прислужником для моего брата. Не зная, что это, естественно спросила и получила шокирующий ответ. Оказывается, раньше при рождении к колдуну или ведьме приставляли прислужников, которые выполняли роль кормилиц. Маленькие сущности не могли в полной мере кормить себя, так как им была нужна особая пища ― «переваренные» эмоции. Это что-то наподобие материнского молока. А судя по тому, что братик мой не кто иной, как смесок, помощь пожирателя была как раз кстати.

В настоящий момент пожиратели были под учётом. В век цивилизации запрещалось убивать, чтобы прокормить сущностей. Была найдена альтернатива, как прокормить голодающих тварей.

Сидя на стуле, я «переварила» то, что мне озвучили несколько минут назад. Легко было сказать замени эмоции. А если мне так страшно, что кроме этой эмоции я больше ничего и не смогу выдать? Я даже сама от себя чувствовала страх, а что будет если его почувствует Александр? Сейчас эксперт считает, что на шаг впереди нас, так как я не знаю, кто он на самом деле и не видела его лица, когда спасала Тоню. Хотя если честно мне до сих пор не верится в то, что к этому причастен мой коллега.

Меня опять затошнило, только от одной мысли, с кем мне приходилось общаться всё это время. Господи, куда я попала? Это же просто свихнуться можно!

Нужно выпить. Точно. Подозвав официанта, я заказала себе коньяка, который выпила тут же.

― Какая красатуля посетила наше заведение, ― услышала рядом чужой голос и тут же почувствовала, как на моё колено опустилась чья-то ладонь.

Поворачивалась медленно. В настоящий момент пыталась, справится с одной-единственной эмоцией, которая бурлила в моей крови — злостью.

Рядом со мной на соседнем табурете примостился молодой мужчина, который похотливым взглядом рассматривал моё тело, уделяя особое внимание груди и ногам.

― О, какие мы серьёзные, ― процокал он языком, подвигаясь на табурете ближе ко мне, даже не снимая своей руки с моего бедра.

Мужчина был изрядно пьян. Злость пропала, пришло чувство омерзения и

брезгливости. Нагнувшись к тому, кто посягнул на мою честь, чётко произнесла:

― Если ты не уберёшь свою конечность с моего бедра, останешься без неё.

Моя улыбка вышла зловещей. Сосед дёрнулся, но потом быстро пришёл в себя.

― Детка, ― моё лицо скривилось, будто я съела лимон. Терпеть не могу это прозвище для женщин. ― Я хороший, могу угостить тебя, чем захочешь… ― его рука продефилировала перед моим лицом, прежде чем он указал на витрину бара.

Он что серьёзно!? Предлагать такое в клубе, который создан специально для сущностей! А вдруг я запрошу что-то совсем иное и не из бара? Или это тут в порядке вещей? Нужно проверить.

― Милый, ― привлекла его внимание, мурлыкнув на ухо. — То, что здесь продают мне неинтересно.

Глаза, затуманенные спиртным, устремились на моё лицо, но сказать мужчина ничего не успел.

― К вам пристают? — учтиво поинтересовался бармен у меня, кидая взгляд за моё плечо.

Обернулась. В десяти метрах от нас стоял злой Богдан. Кивнув, он стал в тень. Мужчину что сидел рядом, тут же под руки увели, откуда ни возьмись взявшиеся два амбала. Думаю что и мне пора. Спрыгнув с табурета, направилась в дамскую комнату. Можно было сделать это ещё раньше, но я решила отложить этот момент. Мужчина, своей выходкой под названием как склеить тёлочку в клубе, успокоил меня, вызвав во мне другие эмоции. Страха не было и в помине.

Нужно завлечь Александра, но только так, чтобы, не подходя к нему вывести его на улицу. А как это сделать? Не буду же я скакать перед ним и махать транспортном.

Интересно, как пожиратель душ выбирает свою будущую жертву? Если рассуждать логически, то он всегда выбирает женщин. И что это нам даёт? Что он боится не справиться с соперником или просто нормальной ориентации? А может и то и другое?

Чёрт! Как же тяжело работать подсадной уткой, когда не знаешь, с кем имеешь дело. Я человек педант. Мне нужно чтобы все было последовательно и предсказуемо. Чтобы быть спокойной я должна предугадывать шаги личностей оступившихся от закона наперёд, а здесь не знаешь, что будет через секунду.

Чем ближе я подходила к столику, тем сильнее в голове звучала фраза «Замени эмоции». Однако я не совсем понимала, как работает это в клубе. Чтобы работать с эмоциями, которые передают определённые запахи, необходимо было сначала провести дезинфекцию в самом здании. Не знаю как у других, но меня точно обоняние покинуло ещё при входе. Я не различала ароматы, и для меня всё посетители пахли одинаково и донельзя отвратительно.

Хотя нет, Денис всё также продолжал пахнуть мандаринами и карамелью. Кажется, закрой я глаза, безошибочно найду своего мужчину только по запаху, который присущ только ему одному. Опять меня понесло не в ту степь…

Хотя, мысль неплоха. Сейчас представим Соколовского во всех красках и будем приближаться к врагам. На меня вдруг напало умиротворение. Да. Рядом с начальником мне все же спокойно и уютно. А если вспомнить что было в машине за час до приезда сюда, да ещё и нафантазировать что бы было, не отвлеки нас…

Щёки зажгло предательским румянцем, по коже пробежались мурашки возбуждения. Молодой человек, что проходил мимо меня, повёл носом, но, так и не поняв, от кого так хорошо пахнет, пошёл дальше. Эффект достигнут, главное теперь не потерять над собой контроль.

Смотря вперёд и напевая песню, которую сейчас крутил ди-джей, я лёгкой походкой от бедра плыла в стан врага. Боковым зрением я увидела, как напрягся Александр, при моём приближении. Ладони что лежали на спинке дивана, сжались в кулаки, спина выпрямилась. Голова стала медленно поворачиваться в мою сторону. Он не искал меня глазами. Ему это было не нужно. Прикрыв очи, он стал втягивать воздух. Я поняла это по дёрнувшимся ноздрям, когда в этот момент его лицо осветила светомузыка.

Не дойдя всего пару метров, я свернула. Мои ноги понесли меня подальше от столика.

Твою! Мать! Он чувствует меня! Сердце словно движок от моторной лодки заревело и пустилось вскачь. В горле образовался комок. Спину в районе лопаток зажгло.

Я, отпихивая людей, что мешали мне спускаться, быстро перебирала ногами. Жжение не прекращалось, а значит, цель достигнута. За мной идут следом.

Меня затрясло. Если я не перенастроюсь, то мой страх дойдёт до адресата и тогда кому-то не повезёт. Сейчас вся операция пойдёт коту под хвост, если я продолжу дрожать, словно лист на ветру. Нужно что-то делать.

Мимо проходил мужчина. Он то и подкинул мне идею, когда похабно улыбнувшись, осмотрел моё тело.

Толпа вокруг меня и случайного прохожего, «дружно» загородила нас от зрителя, для которого был разыгран этот спектакль. И пока у меня есть фора секунд десять.

Быстро подошла вплотную к блондину. Его рука в мгновение ока, оказалась на моей филейной части. И главное было в том, что это я положила её туда. Никто естественно против не был. Мужские руки тут же по-хозяйски пошли обследовать территорию, которая принадлежала исключительно мне.

… восемь… девять… десять… ― отчитывала я в уме, прикидывая заодно, когда появится главное лицо нашего сегодняшнего спектакля.

Ну что начнём?

Вздохнула и заверещала:

― Да как вы смеете?! — стала я наигранно вырываться, скидывая чужие руки.

Мужчина удивлённо посмотрел на меня, и я почувствовала сладкий, бальзамный запах, немного напоминающий аромат роз. Это был испуг от начинающейся женской истерики. Чёрт! Переиграла. Нам нужно совсем другое.

― Прости меня, пожалуйста. Но так нужно, — произнесла я, влепив бедному блондину пощёчину. Тот, не ожидая такой подлости от женщины, которая только несколько минут назад оказывала знаки внимания, сначала опешил, а потом пришёл в себя. Вокруг меня поплыл запах, напоминающий аромат сушеных слив и изюма.

Вот это то, что нужно.

Мужчина разозлился. Схватив меня за руку, зашипел:

― Ты не оборзела?!

― Отпусти девушку, ― прозвучал властный голос Александра за моей спиной.

Я не знала что делать, оказавшись в такой ситуации, то ли смеяться, то ли плакать. В крови гулял адреналин, заставляя мой мозг усиленно работать, ища выходы.

Вокруг нас стали собираться зеваки.

― А то что? — а блондин-то не сдаётся. Нагло задрав подбородок, тот вывернул мне руку, прижимая меня спиной к своей груди. Я охнула и скривилась от боли. Боковым зрением увидела знакомый силуэт. На лестнице стоял обеспокоенный Денис. Покачала головой, якобы утихомиривая боль, хотя на самом деле давая знак Соколовскому, что все в порядке.

Это было единственное, что я успела сделать. Рывок, и я уже утыкаюсь носом в мужскую грудь. Меня обхватывают со спины и сильнее прижимают к себе. Запрокинув голову, уткнулась взглядом в мужской подбородок.

Сглотнула. Сомнений не осталось. Это тот, кого я видела тогда в саду. Тошнота вернулась. Я ничего не могла с собой поделать. Мне стало страшно.

― Я понял, ― услышала тихий похожий больше на писк голос блондина за спиной.

Повернула голову. Мужчина был бледен. Он уже не был похож на зарвавшегося парня, который способен причинить боль женщине. Я знаю, что поступила подло, втянув его в свою игру, но угрызений совести не испытывала.

― Все хорошо, ― шепнули мне в ухо. ― Уходим.

Меня бесцеремонно потащили в сторону выхода, что я даже пикнуть не успела.

Но, не дойдя всего несколько метров, мы завернули за угол. Я не поспевала за своим «кавалером», было не очень удобно на шпильках. Ноги подкашивались, и я норовила постоянно упасть. Меня подтянули к мужскому боку и прижали. Теперь идти стало легче, так как всю нагрузку взял на себя Александр.

― Саш, ты куда меня так тащишь? — вопрос слетел с губ, когда мы резко завернули за очередной угол и оказались в безлюдном коридоре.

― Сейчас увидишь, ― меня подвели к двери, над которой горела табличка «Запасной выход».

Прижав меня рукой в области груди, мужчина свободной рукой, достал телефон из кармана. Не отрывая своего взгляда от моего лица, нажал на кнопку вызов и поднёс трубку к уху.

― Я на месте.

Одна фраза и смартфон вернулся в недра пиджака.

― Саш, ты чего? — хлопнула я ресницами, сглотнув вязкую слюну, что заполонила рот.

Поднеся ладонь к моему лицу, огладил мои скулы. В этот момент коллега был похож на маньяка.

― Ведьмочка, ― полыхнул он глазами, шаря взглядом по моим губам. — Помани меня своим запахом ещё, ― не то попросил, не то приказал мужчина. Хотя для меня разницы не было никакой. Я не была дурой и прекрасно поняла, о каком аромате он толкует. Да вот было только одно но, для него благоухать я не хотела.

Мне даже говорить об этом было не нужно. Мой организм сказал за меня все сам.

Запах в воздухе изменился. Пряно-земляной аромат отчётливо ударил в нос.

Омерзение. Да, теперь я знаю ещё один аромат.

Рванулась, пытаясь освободиться. Мои трепыхания были неуместны и выглядели смешно. Отпускать меня никто не собирался.

Ноздри мужчины дёрнулись, и рот скривился в улыбке.

― Что, не нравлюсь? Начальник лучше?

Вот тут мне поплохело. В прямом смысле этого слова. Он знает про Дениса? Он следил за мной?

― Что хлопаешь своими ресницами. Не узнала, да?

― Саш, ― хрипло прошептала, ― ты чего?

Смех. Жуткий и громкий.

― Я целый год ходил вокруг тебя как павлин, распушив свой хвост. Аня то, Аня сё. А Аня? Нос от меня воротила.

― Саш, у нас просто раб…

― Молчи, ― уткнулся он своим лбом о мой. — Ты всегда пахла по-особенному, а теперь твой аромат просто голову сносит. Твоя сущность взывает мою боготворить тебя. Ты же знаешь обо мне, так? Мы призваны служить таким как ты.

Его руки прошлись по моему стану, смыкаясь на горле, правда не сильно, и на этом спасибо.

Черт! Ну где же Денис с Богданом.

― Когда ты сегодня прошла мимо, обдавая облаком сексуального влечения, у меня даже встал на тебя. Твой запах не сравнить ни с кем. Я не спал трое гребаных суток, ища тебя. А ты, оказывается, время зря не теряла, и повязалась с Соколовским. Все ведутся на его мощь, только и я не промах. Я могу сломать печать брака и сделать тебя своей. Я проведу ритуал, и ты будешь моя. Хватит уже бегать за понравившейся юбкой, которая даже внимания на тебя не обращает.

По мере высказывания, мои глаза превращались в два огромных блюдца.

Мой коллега сумасшедший. У него просто мания обладать мной.

В голове крутилось множество вопросов. И для меня сейчас было главное узнать, где носит мужчин, и о каком на хрен браке говорит этот псих?

― Что? Боишься?

― Нет, ― нервно улыбнулась я, прикидывая в уме, что я буду делать дальше.

За дверью загромыхали. Послышался лязг, потом щелчок. Секунда, и меня обдало сквозняком. На улице стоял мой братик. Глаза стеклянные, словно у наркомана со стажем. Сгорбленный вид вызвал подозрение. Он словно зомби, а не человек. Поза была неестественна.

Кинув быстрый взгляд на Грановского, Александр, прижался губами к моим, закрывая мне обзор. Я даже толком не успела среагировать, как его тело отлетело от меня.

Это было так неожиданно, что лишившись опоры, я съехала вниз по стене. Расширившимися от ужаса глазами, я наблюдала как Александр, стоя на коленях, испытывает боль. И судя по его состоянию немаленькую. Его тело сводило судорогами. Под кожей, что была не скрыта одеждой, отчётливо виднелись подёргивания мышц.

Вокруг мужчины кружили тени. Они словно живые, тянули щупальца к эксперту, пытаясь отщипнуть лакомый кусочек.

Все ещё испытывая шок, я посмотрела на Соколовского, который стоял в двух метрах от меня. В отличие от меня, Денис был зол. Я ощущала это каждой клеточкой своего тела. Но данная эмоция была направлена не на меня, а на мужчину, что корчился от боли на полу. На лице Дениса ходили желваки, а разъярённый взгляд просто убивал без ножа.

Александр словно рыба, вытащенная из воды, открывал и закрывал рот. Я чувствовала напряжение в воздухе, но в этот раз никакого дискомфорта не испытывала. Тени не трогали меня, и даже наоборот, взяли меня в кокон, успокаивая и защищая. Из носа Александра пошла кровь, и он захрипел, сжавшись в комок.

― Ден, хватит! — послышался крик со стороны входа. Я оглянулась. Там стоял Богдан, зажимая уши. У его ног словно куль с картошкой лежал Грановский. Мужчина был без сознания.

Соколовский услышал. Словно очнувшись ото сна, он посмотрел на меня долгим мутным взглядом.

― С тобой все хорошо? — поинтересовалась я, вставая с пола и подходя к нему. Меня тут же сграбастали в объятья.

― Больше никогда я не буду так рисковать.

― Ден, этих в допросную?

Денис ничего не ответил и просто кивнул.

― Испугалась?

― Есть такое.

― Тебе нужно отдохнуть, ― меня поцеловали в висок.

― Ден, отведи её в мой кабинет, там есть диван. Пусть отдохнёт.

― Но… ― попыталась я воспротивиться, как меня перебили:

― Ань, тебе нужно отдохнуть, допрос не для твоих ушей и глаз.

― Ладно. Только как только вы все узнаете…

― Узнаешь сразу и ты, ― согласился Денис.

― Мы повязанные? — задала я вопрос, на который Соколовский не то, что не ответил, он от него пришёл в замешательство.

― Поговорим позже, обещаю.

Вместо эпилога

Анна

Усталость валила меня с ног, и стоило только коснуться подушки, как я провалилась в сон. Не знаю, долго я спала или нет, но очнулась только после того, как скрипнула дверь. В кабинете было темно. Я не включала светильник, поэтому вошедший, нерешительно мялся возле входа, не зная, сплю я или нет.

― Ань, ― тихонько зашёл в помещение Богдан. — Ты спишь? Я включу свет?

― Не сплю. Включай. ― Приняла я позу сидя, щуря глаза, когда вспыхнул свет от настольной лампы. Света от неё было как от козла молока, но даже от такого источника освещения, глаза, привыкшие к полной темноте, заслепило.

― Ты как? Нормально? — поставили передо мной кружку с кофе, аромат которого приятно защекотал ноздри. — Тебя Денис несколько раз приходил проведать, но ты так спала, что начнись рядом боевые действия, не услышала бы.

Забота со стороны Соколовского мне льстила. И забота эта не была наигранной. Он действительно переживал. Некоторые могут сказать, что Денис холоден и неприступен, словно снежная гора. Но я-то знаю, какой он на самом деле. Он просто как хороший стратег рассчитывает шаги наперёд. Он знает, что будет и на какие жертвы нужно пойти, чтобы добиться результата. Мне, конечно, было страшно идти на такой ответственный шаг, как поимка преступников, но я чувствовала, что со мной рядом Денис, который не оставит меня в беде, и защитит в любом случае. Эта операция была осознанной. Мы учли все и просчитали все детали и как результат враги пойманы.

― Спасибо, ― с благодарностью посмотрела я на мужчину. Сейчас кофе был как раз кстати. — Все в порядке?

― Да.

― А где Денис?

― Отъехал, нужно решить вопрос с твоим родичем и его прислужником.

Богдан присел рядом со мной, и устало откинулся на спинку дивана.

― Ты так и будешь молчать? Или поделишься со мной информацией?

Сложив руки на груди, и прикрыв глаза, вервульф стал рассказывать:

― Мы успели вовремя. Кроме твоего братца и двоих что пришли в клуб, мы поймали еще троих. Из них два пожирателя. Все они кормили твоего брата.

Мои глаза увеличились в два раза. Три пожирателя на одного колдуна? Вот это аппетит у кого-то.

― Ого! Денис говорил что все прислужники учтённые и на каждого колдуна или ведьму приходиться по одному пожирателю. Ну ладно один не отметился. Но трое?! Это какой-то перебор.

― Так-то оно всё верно, ― вздохнул Богдан. — Да вот твоего братца прокормить довольно-таки тяжело. Он несовершенен в своём виде. В детстве одного кормильца было достаточно, но твой брат рос и рацион его соответственно тоже. При совершеннолетии, кормильцев отстраняют. В случае с твоим братом, этого сделать было нельзя, иначе, он бы просто не выжил. А неучтенные были только двое, твой эксперт в том числе.

― Поэтому в округе было столько жертв и «всполохи» психопатов по весне, ― пробормотала я, вспоминая сводки за прошедший год. Ведь именно тогда первый раз из-за границы вернулся Кирилл.

― Ты правильно мыслишь. Пожиратели опасны, тем более не учтённые.

― А чем они отличаются? Ну, учтённые и нет?

― Те, кто учтён, контролируют свою силу, не вызывая болезни и смерть у своих жертв. Они так же, как и ты, просто питаются эмоциями. Естественно этого им мало, но вполне хватает чтобы поддерживать свой организм в здравии.

― Понятно. А кто их контролирует?

― Главы кланов. Такие как я, Денис, твой отец. Кстати, мы узнали, почему твой отец в инвалидном кресле.

Богдан специально сделал паузу, чтобы дать мне подумать стоит мне вообще спрашивать про своего родственника.

― И?

― Твой отец, конечно, ещё та тварь, прошу прощение за откровенность, но даже он не заслужил участи, которую приготовил для него его родной сын. Он стал кормом для своего чада.

― Ничего себе, ― открыла я рот.

― На Грановского напали пожиратели твоего брата, но тот каким-то чудом сумел отбиться. Прислужники хорошо потрепли его, и он до сих пор не может оправиться. Из неговыкачали много энергии, ослабив его. В его клане даже волнения поднялись, что в принципе и так было на руку Кириллу.

― Да? Что-то Грановский не показался мне слабым в прошлый визит.

― Представь, что было до этого.

― Подожди, так это братец захотел возглавить клан своего отца?

― Да, ему был нужен контроль над пожирателями.

― И только?

― Нет, не только, ― усмехнулся Богдан. — Анька, ты такая простота, честное слово. Если у тебя есть пожиратели, которые кормят тебя, представь, какая сила будет в твоих руках. А ещё страх, боль…и все в этом ключе. Это полный контроль над обществом.

― Жуть какая, ― передёрнула я плечами.

― Так получается, что Александр, ну тот, который мой коллега, собирал энергию для моего брата?

― Да.

― И что с ним теперь будет? Ведь его нельзя будет судить по нашим законам. Это получится чистейший бред, в который никто не поверит, да и закон ещё не предусматривает наказание для сущностей.

― Его будут судить по другим законам. Скорее всего, он будет лишён сущности.

― И всё? Он столько убил людей, а его всего-навсего лишат «соседа»?

― Тебе этого не понять, ― потрепали меня по волосам. ― Без сущности ты никто. Ты слаб и никчёмен. Многие не выдерживают и умирают.

― Всё равно считаю это нечестно по отношению к людям.

― Это наказание равносильно пожизненному заключению. Так что всё честно.

На часах что стояли в углу кабинета стрелки показали половину пятого утра. Ничего себе я поспала. Целых четыре часа!

― А про маму ничего не слышно? — задала я вопрос, который мучил меня уже давно, но я так и не решалась спросить об этом, ибо было страшно узнать отрицательный ответ.

Богдан отлип от спинки дивана и, взлохматив свою шевелюру пятерней, пробормотал:

― Ань, тут такое дело…

Дверь опять скрипнула. В проёме показались две фигуры. Денис и моя мать.

― Мама?! ― я, не веря своим глазам, встала с дивана.

Моя родительница выглядела хорошо. Приятный цвет лица, румянец на щеках. Красивая и дорогая одежда. Но было одно но, женщина не спешила проявить свою радость. Она испуганно смотрела на меня и мялась в дверях.

Не понимая, что происходит, я перевела взгляд на Дениса. Тут же подсуетился Богдан. Вскочив с дивана, подошёл к моей матери. Взяв её за руку, обернулся ко мне:

― Думаю, что вам нужно поговорить, пока Таисия Николаевна попьёт чаю и придет в себя.

Таисия? Она вернула себе настоящее имя? Вот тебе раз…

Как только дверь закрылась, Денис решил ответить на мой молчаливый взгляд.

― Ань, у неё потеря памяти. Вернее частичная.

― Это как?

― Она помнит всё, но до встречи с твоим отцом. Она не помнит что ты её дочь.

Схватив ртом воздуха, я плюхнулась обратно на диван.

― Александр лишил её памяти, когда напал на неё в больнице. Он бы высушил её, не сумей она сбежать.

― Откуда ты знаешь? И как ты её нашёл и самое главное где?

― Я поработал с памятью пожирателей. Твоя мама сейчас живёт в клане белых ведьм. Её приняли обратно.

― Оттуда и дорогие вещи?

― Да. Она рождена белой ведьмой, плюс она ещё и истинная наследница. Когда она сбежала с твоим отцом, то лишилась всего. Никому не нужен правитель из чёрных колдунов. Но твоё рождение дало ей надежду на возвращение, если она откажется от брака.

― Почему же её не приняли в клан раньше? Тогда когда нам была нужна помощь?

― Твоя мать гордая женщина. Она просто не попросила помощи у своих.

― Получается, её нашли ещё тогда, когда она лежала в клинике?

― Да, одна из сотрудниц центра, живёт в клане твоей матери. Она то и узнала её и потихоньку стала возвращать её к жизни и выводить в свет. Также кланом были поданы документы в суд на перевод Таисии Николаевны в специальную клинику, находящуюся на территории клана.

― А есть вероятность, что мама вспомнит обо мне? ― заглянула я в глаза Дениса, когда он присел рядом со мной на диван.

― В эти выходные готовят обряд по возвращению сущности. На нём буду присутствовать я, как проводник между мирами. Как только сущность к ней вернется, мы поработаем с её воспоминаниями.

― А это сработает?

― Что именно? Возвращение сущности или воспоминания? — улыбнулся Соколовский, сграбастав меня и пересадив на свои колени лицом к нему. — Не переживай, я все устрою. Воспоминания твоей матери сейчас в моей голове, ― для достоверности он постучал пальцем по своему виску. — Я забрал их у Александра. Осталось вернуть их твоей матери. И ты поможешь мне в этом.

― Я?!

― Да. Я отдам воспоминания твоей матери тебе, а ты уже ей.

― А сам?

― Я могу только забирать воспоминания, возвращать это уже твоя прерогатива. Не переживай Ты справишься.

― Откуда ты знаешь?

― Я видел, как ты вернула к жизни Ларейкину. И это сложнее во сто крат, чем влить воспоминания.

Я немного успокоилась. Мама нашлась и скоро вернется к нормальному образу жизни. Что может быть лучше?

― Так, с мамой разобрались, ― положила я ладони на плечи мужчины. — Осталось разобраться с ещё одним немаловажным вопросом, и потом можно будет идти отдыхать со спокойной совестью, ― нагнувшись, прошептала на ухо Соколовскому, не забыв лизнуть его ушную раковину. Запах мандарин просто кружил голову, делая меня сексуально озабоченной особой.

― Это с каким это? — быстро включился в игру Денис, уловив моё игривое настроение. Его руки тут же легли на мои бёдра и принялись уверенно задирать моё платье.

― Кто-то обещал рассказать мне про связанных.

Руки тут же замерли. Голова Соколовского откинулась на головашку дивана. Я думала, что Денис увильнет от ответа, но он несказанно удивил меня, когда стал говорить:

― Связанные это супруги по земным законам.

― Брак сущностей?

― Не только. Это намного глубже. Это единение душ.

― И? — театрально поджала я губы. — Почему Александр говорил о связании моей души с твоей? Это когда я успела выйти за тебя замуж? Не помню.

Мужчина наблюдал за мной из-под приоткрытых век. Он молчал, лишь рука взметнулась и огладила мою щеку. Столько нежности было в его движениях, что я невольно поддалась на ласку.

― Анютка…

Денис осторожно обнял меня, и я уткнулась лицом в его плечо.

― Я хочу тебе кое-что показать, просто доверься своей сущности, она всё сделает за тебя.

Повернув мою голову к себе, он прикоснулся губами к моим, заставив приоткрыть рот. Он стал проделывать со мной ту же процедуру что тогда в кафе. Только было отличие. В этот раз он не кормил меня, а вливал воспоминания, которые были стёрты из моей памяти. Это были три дня моего коматоза. Я увидела себя глазами Соколовского.

― Аня! — закричал Денис, когда я кулем свалилась ему под ноги.― Твою! Мать! — меня аккуратно перевернули и стали ощупывать, проверяя на целостность. Несколько раз меня ударили по щеке, чтобы привести в чувство. Результата не было. Мне приоткрыли веки, и я увидела, как закатились мои зрачки. Дыхание замедлилось. Я стала бледнеть на глазах. Лицо стало разглаживаться, убирая асимметрию. Так бывает только в одном случае, если человек умер. Только в случае смерти, обе стороны лица становятся симметричными.

Моргнув, я выплыла из воспоминаний, отстраняясь от Дениса.

― Что это? — в шоке произнесла я.

― Я показываю тебе свои воспоминания, ведь твоих попросту нет.

― Я что правда умерла?

― Тогда да, но сейчас ты живая, я возвратил тебе твою душу, ― пальцы мужчины огладили мои губы. — Так можно сделать и ущерба никакого не будет, если в запасе есть время, провести ритуал. Я его провёл.

― И часто ты такое проделывал?

― Всего два раза.

― И первый раз кому?

― Богдану, ― ответ мужчины несказанно удивил меня.

― Вы так вели себя, что я думала вы враги.

― Мы в хороших отношениях, просто Богдан любит подтрунивать надо мной.

― Значит, ты умеешь общаться с миром мёртвых, ― прошептала я. — Я вот только не пойму одного… Зачем было проводить ритуал единения, если ты и так мог вернуть меня к жизни. Богдан тому подтверждение.

― Я перестарался, ― как-то невесело хмыкнул мужчина, смотря на мои губы. — Я впервые испугался, за чью-то жизнь. Ритуал связывания, чем-то похож на ритуал возвращения к жизни. Там тоже нужно уходить за грань. Я очень нервничал, что у меня не получится, поэтому решил пойти ва-банк. И у меня получилось. Правда, без твоего прямого участия. Твоя сущность помогла мне, найти твою душу в мире теней и связала нас в браке.

Мужчина замолчал, давая мне время переварить информацию.

Я же если честно находилась в шоке. Это что, у Дениса получается, тоже не было выбора? И теперь он заложник своей сущности, как и я? Увидев замешательство на моём лице, Денис прошептал:

― Анют, я не претендую на твою свободу. Знаю, что поступил, не очень хорошо, но я могу всё исправить. Мы можем попробовать пожить как семейная пара. Если ничего не получится… Я не буду принуждать. Но я правда буду стараться.

Мужчина говорил так уверенно и серьёзно, что у меня на губах расплылась улыбка. Искренний начальник, да ещё просящий прощение — это что-то.

― Все будет зависеть от того, что означает слово лаффи, ― мои губы дрогнули в улыбке, когда я увидела полный взгляд надежды. Если я права, то лаффи это…

― Любимая…

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Вместо эпилога