Все права защищены. Любая часть этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами без письменного разрешения владельца авторских прав.
Материал, изложенный в данной книге, многократно проверен. Но, поскольку вероятность технических ошибок все равно остается, издательство не может гарантировать абсолютную точность и правильность приводимых сведений. В связи с этим издательство не несет ответственности за возможный ущерб любого вида, связанный с применением содержащихся здесь сведений.
© Анджелика Альпеншталь, 2008 © Funky Inc., 2008
Джим Всемогущий
Расскажите о самом смешном происшествии, которое произошло с Вами за последнее время. — Не так давно я ехал по улице на своем «Мерседесе», и он заглох прямо в центральном ряду. Все естественно сигналят. Я вышел из машины и что, думаете, увидел на обочине дороги? Огромную афишу моего нового фильма «Брюс Всемогущий»! Так я там и простоял, в тени собственного изображения почти полчаса, абсолютно беспомощный, пока не приехали ребята из автосервиса. Мне кажется, что это происшествие — отличная метафора для всей моей жизни. Я очень долго смеялся в тот день. — В «Брюсе Всемогущем» ваш герой получил на некоторое время силу Бога. А что бы вы сделали, если бы оказались на месте Брюса? — Что бы я сделал, если бы стал всемогущим? Тут же отправил бы в ад всех адвокатов моих бывших жен! А если говорить серьезно, то, наверное, постарался бы накормить всех голодных и вылечить всех больных. Ну а после этого стал бы невидимым и пробирался бы в женские раздевалки. Шучу!
Из грязи в князи
Жизнь Джима Кэрри — настоящая иллюстрация известной поговорки «Из грязи в князи». Эмигрировав из Канады в Америку, он всего за несколько лет прошел путь от уборщика, мывшего туалеты на одном из полуразрушенных заводов до самых ярких и высокооплачиваемых звезд Голливуда. А начиналось все вполне обыденно и заурядно. Тогда никто не мог и предположить, что этот высокий сутулый парень, вдруг покорит весь мир блеском своего остроумия и широтой своей души. В детстве я верил во всепоглощающую силу добра. В сказках зло маленькое, как муха, а добро большое, как лист липучки. С самого начала муха вязнет в этом листе, и с первой строчки ей хана. Там зло глупое, как пень, а добро умное, как лисица. Но детство сопровождает нас не так долго, как хотелось бы. Взрослея и углубляясь в дебри невымышленной жизни, мы узнаем, что добро и припаздывает, и ошибается адресом и в некоторых случаях просто не является, как будто позабыв о своей обязанности расквитаться со злом — так Джим любит говорить, когда журналисты просят его рассказать о своем детстве. У него было очень трудное детство, о котором он не любит вспоминать.
Трудное детство
Все кончено. У меня рак желудка, и жить мне осталось от силы пару месяцев, — сказала Кэтлин, едва войдя в квартиру. Ее муж Перси Кэрри и четверо детей — Джим, Джон, Пэт и Рита — сидели за обеденным столом. В комнате повисло тягостное молчание. Наконец Перси собрался с духом: — Прекрасно, дорогая. Садись ужинать. Только принеси, пожалуйста, соль с кухни. Кэтлин обиженно надула губки, но соль принесла и даже налила себе супа. Ужин продолжался… Дело в том, что мать Джима страдала тяжелой формой невроза — ей вечно казалось, что она больна чем-то неизлечимым. Она находила у себя симптомы энцефалита, туберкулеза, пляски святого Витта… Напрасно домашние прятали от нее медицинский справочник — ей достаточно было услышать по телевизору о пеленочном дерматите, которым болеют младенцы при неправильном использовании подгузников, — и готово! Симптомы проявлялись на ее теле незамедлительно. Добро бы еще, если бы она жаловалась на свои мнимые хвори только своим близким, но миссис Кэрри донимала и соседок… В маленьком провинциальном городке — а Ньюмаркет, что в канадской провинции Онтарио, был именно таким — прославиться легко, и Кэтлин очень скоро стала притчей во языцех, Джиму, как и остальным маленьким Кэрри, частенько приходилось слышать за своей спиной «сочувствующий» шепоток: «Бедный ребенок… Его мать — совсем сумасшедшая…» Однажды, услышав это в очередной раз, Джим резко повернулся и… плюнул прямо в лицо «сочувствующей». Та возопила на всю округу: «Да у тебя и у самого с головой не в порядке, маленький ублюдок!»
Самый презренный мальчишка Ньюмаркета
Жизнь стала уж совсем несладкой, когда отец потерял работу. Продав дом, семья поселилась в трейлере. Вскоре пришлось продать и его… Иметь чудаковатую мать, да еще и ходить в ужасных обносках — это уже слишком. Так, во всяком случае, считали его одноклассники. Во всем Ньюмаркете не было более презренного мальчика, над которым бы еще вдобавок так издевались, как над Джимом. Драться было бесполезно — противников было слишком много и они были гораздо сильнее. А вот завизжать: «Йо-хо!», закрутиться волчком, а потом, резко вскочив, укусить обидчика за нос, скорчив при этом дикую гримасу, — это действовало на мальчишек как-то отрезвляюще. Мол, слишком опасно связываться с этим парнем, у которого явно не все дома… Однажды Джиму повезет: его «представление» заметит директор Комического клуба Торонто, проездом посетивший Ньюмаркет, и вдруг окажется, что ужимки, прыжки и гримасы можно считать не только признаком сумасшествия, но и комическим даром, или даже талантом, как скажет впоследствии его благодетель… Попав на сцену, 15-летний Джим обретет уверенность в себе, успокоится и даже отважится ухаживать за девушками. Многие будут находить его красивым и достойным парнем, а пока…
Ненавистник Рождества
Когда он был ребенком, то больше всего любил лежать под деревом, уподобившись упавшему желудю и мечтать, а больше всего не любил Рождество. — Эй, Джим! Как прошло Рождество? — спрашивали его. — Санта Клаус не принес мне ничего кроме боли в сердце, — отвечал он. Действительно, тяжесть жизни легла на его хрупкие плечи раньше, чем на многих его сверстников. Его отец Перси Кэрри в дневное время работал бухгалтером, а вечером играл в клубах на саксофоне и кларнете. Мать Кетлин была домохозяйкой и воспитывала четверых детей. Джим был младшим ребенком в семье. Его старших сестер звали Патрисия и Рита, а старшего брата — Джейк. Несмотря на то, что семейство было многочисленным и дружным, Джим всегда с самого раннего возраста чувствовал себя аутсайдером и маргиналом. Каждый вечер он бродил по улицам и искал случайных встреч оттого, что душа его бурлила от одиночества. Почему-то тоска всегда ведет по улицам, а отчаяние пришпиливает к месту. Жили они всегда очень бедно и Джим частенько сжимал кулаки и клялся отречься от Бога, потому что был голоден и не способен заработать себе на пропитание. Чтобы не умереть от голода, он был вынужден устроиться мойщиком туалетов на один из заводов в своем родном городе с минимально возможной оплатой — 4 доллара в час. Но этот мизерный оклад ничуть его не смущал частенько он говорил своим братьям и сестрам: — Пойдем поразвлечься. — У нас нет денег… — отвечали обычно они. — Мы должныразвлечься даже если это будет стоить нам жизни, — отвечал он. И к тому же, зачем нам деньги, когда у нас есть пара рук и ног? Это намного важнее, чем деньги, если знать, как правильно ими пользоваться.
Самый первый номер в жизни
И точно. Джим с детства мог собрать вокруг себя большую аудиторию, которая готова была поить и кормить его и его свиту бесконечно — лишь бы он показал им пару фокусов из своего богатого арсенала. А началось все еще в первом классе. Однажды на кануне Рождества Джим вместе со своими одноклассниками присутствовал на репетиции оркестра. Вдруг на него ни с того ни с сего накатил приступ такого дикого и безумного веселья, что он начал кривляться, изображая и передразнивая каждого из музыкантов по очереди. Учительница заметила это и хотела наказать Джима, заставив его повторить все свои кривляния перед лицом всего класса. Ничуть не смутившись, он вышел на середину кабинета и самозабвенно исполнил свой первый номер в жизни. Восторгу его одноклассников не было предела, а учительница определила его дальнейшую судьбу, сказав: «Разыгранная сцена наводит на мысль о том, что свое истинное предназначение в жизни ты мог бы искать на театральных подмостках». А кто-то из одноклассников злобно крикнул: «Теперь Джима можно показывать за деньги!» Они не ошиблись.
Невозможное возможно
Когда-нибудь я стану великим комиком, — заявил Джим однажды своему отцу и указательным пальцем направил свои слова прямо в него, подкрепив их ставшей потом знаменитой змеиной усмешкой. — Сынок, это также невозможно, как увидеть собственные уши без зеркала, — грустно ответил Перси, подтвердив свой постулат грустной импровизацией на саксофоне. Уж кому, как не ему, было знать, что слава дается только ценой собственной жизни… Однако время иногда преподносит большие сюрпризы всем нам и рано или поздно расставляет все в жизни по своим местам. Меньше чем через десять лет после этого Джим покорил Голливуд всего лишь одним веселым кавалерийским наскоком.
Первый провал
Но не все было так гладко… Ему было пятнадцать лет, когда злые люди поставили жирный крест на его мечте стать комиком, и было это в «Юк-Юк», известном клубе Торонто, где выступали начинающие комики, куда привез его из Ньюмаркета сам владелец клуба. Когда настал этот долгожданный момент и Джим первый раз оказался на сцене, какая-то волна тошноты подступила к горлу, и он почувствовал себя как будто на корабле во время сильного шторма. На него смотрели несколько десятков пар глаз, блестевших в темноте, а на сцене было темно и страшно как в шкафу… Вместо ощущения счастья он вдруг почувствовал странную горечь во рту и какой-то необъяснимый атавистический страх. Между тем, на звездный час дебют Джима походил едва ли: публика — толстые мужики с блестящими лысинами и такими же лоснящимися от жира подружками — начала свистеть, лишь только юноша открыл рот, конферансье стоял за сценой и монотонно бубнил в микрофон «Скучно, скучно, ужасно скучно.» Чтобы добить его до конца, вдруг из темноты донесся чей-то скрипучий голос: — Да он вызвал бы у меня не больше симпатии, если бы был чахоточный, лысый и весь в бородавках! Кто-то из сочувствующих добавил: — Парень, не расстраивайся так сильно! Твоя старательность отчасти оправдывает твою бесталанность. Джим ушел обескураженный и решил раз и навсегда завязать со сценой и поставить крест на своей детской мечте.
За хлеб и воду
Для пятнадцатилетнего юноши это было чудовищным потрясением. О том, чтобы в скором времени прийти в клуб с новым номером, и речи не могло идти: Джим надолго запомнил свист летящего ему в лицо помидора и издевательский хохот из зала. Даже мытье унитазов было не так унизительно, как это. Два года ушло на то, чтобы справиться с ощущением провала и отрепетировать новую программу: все это время единственной аудиторией Джима была его семья, а лучшим цензором — зеркало. Когда он явился в «Юк-Юк» вновь, хозяин не узнал возмужавшего Джима и уж тем более не вспомнил о том, как парнишку жестоко освистали пару лет назад, потому что в этот раз было все иначе: зрители заливались хохотом и требовали комедианта на «бис». Впоследствии он исколесил всю Канаду с выступлениями, заканчивающимися полным аншлагом, а в девятнадцать лет собрал чемоданы и махнул в Лос-Анджелес, город ангелов. После первого удачного выступления за пределами Канады, юноша понял, что у него есть только одна дорога — в Голливуд. Ему не приходило в голову, что в свои 19 лет он был звездой «канадского масштаба», а для Голливуда — всего лишь еще одним амбициозным юнцом, способным работать по 18 часов в сутки и питаться одними хот-догами.
Самая неприятная работа в мире
Какая из ваших работ казалась вам самой неприятной? — У меня было несколько нелюбимых работ. Когда мне было 16 лет, я работал на стройке при минусовой температуре, но это не самое плохое. Вот когда я был уборщиком туалетов на фабрике в Онтарио, то от безысходности кидался на стену и бил по ней кулаком так, что на стене оставались вмятины, а на костяшках пальцев были гноящиеся незаживающие раны. Я просто задыхался от гнева. Дело в том, что рабочие фабрики принадлежали к нескольким этническим группам, которые ненавидели друг друга, а заодно и всех остальных. Они испражнялись в раковину только для того, чтобы я убирал за ними. Я страшно злился, и мне хотелось вцепиться в чьи-то волосы, кому-то разбить морду. Иногда мне было очень тяжело сдерживаться, и какое-то время я даже принимал «Прозак».
Несчастное существо, не успевшее оправится от собственного рождения
Когда он впервые появился на студии, где проходили пробы для съемки в молодежных фильмах, он выглядел так, как выглядел бы светски пристойный человек в кривом зеркале. Странного, как его потом характеризовали многие из тех, с кем ему доводилось работать, в нем не было ничего, кроме круглых темных непроницаемых очков. Возможно, у Копполы разыгралась фантазия, но эти черные диски напоминали ему полузабытые рассказы о медяках, которые кладут на глаза покойникам… Однако, при его появлении на сцене все маститые продюсеры и кастинг-директора быстренько устремились по своим местам, как крысы под звуки волшебной флейты. Фрэнсис Форд Коппола, с которым Джим работал над одним из самых первых своих фильмов «Пегги Сью выходит замуж» рассказывает о своем первом впечатлении при виде Джима: «Он выглядел как какое-то несчастное растерянное существо, не успевшее еще оправится от собственного рождения. А одежда его выглядела так, словно была посвящена богам тления».
Брачный «приговор»
Но все шло медленно и своим чередом, и в ту пору, когда Джим работал мойщиком туалетов, единственным человеком, готовым разделить его презренное положение, была официантка Мелисса Вомер. Брачный «приговор» прочли в ноябре 1987 года, когда им обоим было по 25 лет. В том же году у них родилась малышка Джейн. Для Джима это был один из самых счастливых периодов в жизни. Однако идиллия не была длительной. Мелисса хотела от жизни одного — простого женского счастья. У них в Торонто был уютный дом. Муж зарабатывал неплохие деньги, веселя публику в клубах и время от времени снимаясь в кино. Их маленькая дочь Джейн мирно посапывала у себя в постельке — что еще нужно для полного женского счастья? Жизнь, правда, омрачали неконтролируемые приступы веселья со стороны любящего супруга. Подумать только: взрослый человек, а вдруг ни с того ни с сего как возопит на всю округу «Йо-хо!», сделает сальто, закрутится волчком по полу, строя при этом уморительную рожу, да только «бедной женщине» в такие моменты было, конечно, вовсе не смешно — ведь он отвлекал ее от чрезвычайно серьезных дел — маникюра, педикюра, сеанса массажа… К счастью, такое происходило редко, к тому же Джимми умел вымаливать прощение. Они прожили вместе шесть лет и с каждым годом Мелисса становилась все раздражительней и раздражительней, у нее постоянно было плохое настроение и, в конце концов, она превратилась в настоящую мужененавистницу. Она постоянно критиковала Джима, рубила на корню все его творческие идеи и начинания и очень часто позволяла себе весьма нелицеприятные высказывания о нем в присутствии посторонних людей.
Веселая печаль
От неприятностей в семейной жизни Джима спасала работа. Успех, пришедший к нему в 1991 году, после телефильма «In Living Color», никак не изменил поведение привередливой супруги. Джим все отчаяннее пытался завоевать любовь Мелиссы, но все отчетливее понимал, что это невозможно. Каждый раз, когда он пытался рассказать ей какой-нибудь смешной эпизод, который он придумал для того или иного сценария, она говорила какую-нибудь пакость вроде: — Фу! Как пошло и абсолютно не смешно! У тебя вместо мозгов половые железы! И, в конце концов, сколько можно об этом говорить?! Ведь это всего лишь плод твоего больного воображения! Все это никогда не существовало, не существует, и не будет существовать! Мелисса часто обвиняла мужа в лживости и лицемерии и однажды закатила скандал прямо на съемочной площадке, призвав всех в свидетели и прокричав, щедро компенсируя недостаток аргументов незаурядной силой легких: — Твои лживые лицевые мускулы скрывают слишком много всего, что действительно нужно скрыть. Ее раздражало в Джиме буквально все и своим приятельницам и подругам она часто жаловалась: — Я просто схожу с ума от бешенства, когда слышу, как стучат на пороге его башмаки, оповещающие о его прибытии так же недвусмысленно и громко, как конские копыта. Это было начало конца. Джим замкнулся в себе и как раз тогда то у него и появилась эта веселая печаль, которая по-французски называется «тревога царя Соломона». Все свои житейские неурядицы он переизобретал заново в своем воображении, заставляя их извиваться под сатирическим бичом своего искрометного остроумия.
Успех
Публике понравился нелепый парнишка. После «In Living Color» предложения посыпались на него, как из рога изобилия. Работы было невпроворот, хотя в последнее время Джим в основном занимался проектом малобюджетной комедии о детективе по розыску домашних животных. Сценарий фильма отвергли крупнейшие голливудские корпорации, потому что главные комики Америки от участия в картине отказались. Джим, которому порядком поднадоело обивать пороги именитых продюсеров и актеров, решил собственноручно взяться за дело. Главный герой Эйс Вентура в исполнении Кэрри приобрел петушиный хохол и странноватый юмор. Каково же было удивление директора картины, когда за три недели проката «Эйс Вентура» собрал 38 миллионов долларов!.. Отныне имя Джима Кэрри стало произноситься с приставкой «тот самый» и строго с восхищенной интонацией. Это был настоящий успех! За успехом «Эйса» последовал «Тупой и еще тупее», за который актеру предложили заоблачные семь миллионов долларов.
Вынос мозгов
Его жена, бывшая официантка, в мгновение ока превратилась в обеспеченную светскую львицу, муж которой зарабатывал миллионы своим порядком опостылевшем ей кривляньем. — Опомнись, у тебя же есть дочь! — запальчиво отчитывала она супруга, когда Джим говорил, что хочет немного отдохнуть. — Как ты можешь уставать от работы, когда девочка подрастает?!.. Ей нужна хорошая школа, одежда, новый велосипед!.. Она говорила так, словно Джим целыми днями валялся на диване, а их дочь вынуждена была в мороз мести улицы, чтобы заработать себе на пропитание — «голодное» прошлое было еще слишком свежо в ее памяти, чтобы она могла позволить мужу расслабляться. Когда Джима увезли на «скорой» прямо со съемочной площадки, Мелисса недовольно фыркнула в телефонную трубку и вошла в больничную палату мужа со словами: «Ну что, допрыгался?»
Разрыв
Все закончилось банально и пугающе просто. Однажды Мелисса прямо на каком-то респектабельном официальном приеме устроила Джиму очередной скандал, завершившийся словами: — Подумай, как будет хорошо, когда ты, наконец, уйдешь отсюда! Ты избавишь всех от кошмара своего присутствия. И дрозд, например, будет в состоянии свиснуть совершенно свободно, не опасаясь, что какой-нибудь дурак передразнит его песню! Внутренне он был абсолютно готов к этому, пережил эту сцену в своем воображении много раз, отрепетировал все свои реакции. И, тем не менее, когда она произнесла эти слова, мир вдруг потерял перспективу и стал похож на китайский рисунок, где близкое и далекое, незначительное и колоссальное являются вдруг в одной плоскости. Вокруг носилась чья-то тщательно причесанная собачонка с розовыми бантиками — маленькая, всклокоченная, нелепая, как обезумевшая от ужаса шерстяная рукавица… Толстый человек в белом кричал что-то официанту с дюжиной пустых кружек, висящих на скрюченных пальцах, и куда-то зачем-то бежала огромная башня тарелок на человеческих ногах.
Три попугая Безразличие, Равнодушие и Хладнокровие
Джиму хотелось то ли провалиться сквозь землю, то ли куда-то побежать, кому-то плюнуть в лицо… Он встал во весь рост, расправил плечи, взглянул женщине, с которой он разделил шесть лет своей жизни, прямо в глаза и сделал жест, которым римляне даровали свободу гладиатору. Потом он снял кепку и благоговейно прижал ее к сердцу, словно провожая взглядом катафалк, но при этом широко осклабился улыбкой Эйса Вентуры, ставшей знаменитой на весь мир. Он улыбался и думал: — Я не заплачу! Я не заплачу, даже если мне придется сейчас ослепнуть! Джим с достоинством принял этот вызов, как и положено гениальному актеру, которого в нем признали миллионы людей по всему миру спустя всего лишь год после этого ужасного момента. Он знал, что на него были направлены десятки глаз, и ему вдруг представилось, что это не глаза простых обывателей, а несколько сотен объективов жадных до скандала папарацци снимают его в роли покинутого мужа и несостоявшегося отца. Он великолепно сыграл свою роль Безразличия, Равнодушия и Хладнокровия, как будто это были три ручных попугая, невидимые ни для кого, кроме него самого, попугаи, которые сели ему на плечи и диктовали на ухо что и как нужно делать. Неважно, что потом, промозглой холодной ночью он бежал домой по пустынным шоссе, преследуемый безумным скалящим зубы ужасом и повторял про себя: «Я смогу это пережить! Я не сойду с ума!»
Безжалостный успех
Скандальный развод с Мелиссой проделал в финансах Джима дыру в семь миллионов долларов. Однако не стоит плакать: за «Кабельщика» он впервые получит двадцать миллионов долларов и сорвет куш еще один куш в двадцать миллионов он вскоре сорвет за римейк комедии 1947 года «Тайная жизнь Уолтера Мити», не говоря уже о его других будущих гонорарах. Слава пришла к Джиму в 1994 году, в том же самом году, когда, не успев порадоваться за своего любимого сына, скончалась его мать. Как должен чувствовать себя человек, вдруг оказавшийся на гребне славы, человек, обласканный вниманием миллионов поклонниц со всего мира, за возможность работы с которым сражаются самые крупные голливудские студии и самые маститые кинорежиссеры? Каково ощутить на своей собственной шкуре безжалостный успех, буквально обрушивающийся на тебя со всех сторон, когда у тебя есть все, что только ты можешь пожелать в своих самых смелых мечтах, но не с кем разделить свою радость? А бывшая жена в это время сколачивает себе состояние на раздаче интервью с невероятным количеством грязных подробностей о семейной жизни с Джимом Кэрри, большая часть из которых была порождена ее больным воображением? Об этом постоянно думал Джим, возвращаясь поздно вечером в пустой дом с позолоченной ванной и сидя перед телевизором до тех пор, пока из рук его не вываливался пульт, а перед глазами не начинали проноситься одно за другим красочные и счастливые видения.
Зависть
Количество ядовитых высказываний Мелиссы, появлявшихся в прессе в адрес Джима, было прямо пропорционально его творческим успехам. По поводу его громкого успеха в фильме «Маска» она сказала корреспонденту журнала «Vogue»: «Джим всегда был человеком, склонным к сомнительному блистанию виртуозности». И чем больше денег платил Джим своей бывшей супруге, тем больше она опустошала его — морально и материально. Кроме 7 миллионов, полученных при разводе, Мелисса вытребовала у него личного массажиста, маникюрщика, педикюрщика, парикмахера, повара и даже флориста. Благодаря великодушию и щедрости Джима она смогла осуществить свою давнюю детскую мечту — жить как королева, не делая абсолютно ничего. Она смогла позволить себе весь этот шик, который позволяет себе Джулия Робертс, входящая в число 40 самых богатых людей мира моложе 40 лет, просто потому что она — бывшая никудышная жена самого смешного в мире комика. Казалось бы, жить да радоваться, однако, она никак не унималась и раздавала направо и налево скандальные интервью, выставляющие Джима в самом нелицеприятном свете, и частенько повторяя на разные лады: «Джим всегда, сколько я его знаю, страдал манией величия, считал, что самого господа Бога за бороду держит! Он просто болен! У него маниакально-депрессивный синдром и ему нужна неотложная психологическая помощь!». Ее поведение напоминало простой шантаж, и все вокруг уже стали поговаривать о том, что ей самой пора завести себе личного психоаналитика и полечиться от комплекса неполноценности, вызванного успехом своего бывшего супруга.
Заболевание от восторга
Джим же все это время на протяжении нескольких лет отказывался комментировать ее слова, но однажды на одном из телешоу он заявил: «Я знаю, что есть любовь, готовая даже на смерть, но полная безысходной тоскливой злобы». Фраза прозвучала несколько двусмысленно. Зрителям осталось неясно, про кого это говорилось — про Мелиссу или про себя самого. В общем, выздоровление наступило не скоро ни для одного из супругов. Но все-таки наступило. Как говорил Генри Миллер, когда боль отпускает, жизнь кажется прекрасной даже без денег и друзей. Вслед за оцепенением злой и тоскующей любви, ставшей почти болезнью, Джим почувствовал упоительный вкус свободы, и у него началось другое заболевание. Заболевание от восторга. Как раз в этот период времени он очень много снимается и получает долгожданное признание публики и много разных наград.
Порок, которому нет оправдания
В ответ на оглушительный успех фильма «Лжец! Лжец!» Мелисса заявила: «Великолепное оправдание порока, которому нет оправдания!» Фильм имел такой резонанс, что Джим получил награду «MTV» за лучшее исполнение комедийной роли. Мелисса взяла на себя труд позвонить ему в тот самый момент, когда было объявлено его имя и она видела по телевизору, как он поднялся со своего места и побежал к сцене, счастливый, как маленький мальчишка, которого родители погладили по голове. Она не поленилась набрать его номер и заявить: «Поздравляю тебя дорогой! Ты все еще врешь? О! Да я уверена, что ты и после своей смерти еще три года врать будешь!». Джим вышел на сцену совершенно растерянный, вместо долгожданного счастья, чувствуя себя, как человек, который собирается сказать хорошую речь на эшафоте. Поблагодарив жюри за высокую оценку его достижений, вместо заготовленной и хорошо отрепетированной речи он сбивчиво пробормотал: — Когда дела так плохи, что хуже некуда, остается только смеяться. Это спасает от сумасшествия, и зубы не так стучат от страха.
Женщины-суккубы
Все шесть лет совместной жизни Мелисса терзала его своей ненавистью и не давала ему спокойно жить. Не угомонилась она и после развода. Казалось, даже наоборот, развод только распалил ее еще больше. Она никогда не упускала случай публично унизить Джима и получала от этого какое-то извращенное удовольствие. — Она что, наняла целую армию фантастов? — каждый раз задавался вопросом Джим, читая о себе очередную вымышленную гадость, расписанную со смаком, достойным таланта Марка Твена. Последствия этого психологического террора, устроенного Мелиссой, не замедлили сказаться — у Джима завелось несчетное количество комплексов по отношению к женщинам: он ни с кем не мог встречаться больше двух раз, постоянно опасаясь, что его очередная девушка только с виду кажется ангелом, а на самом деле только и ждет момента чтобы публично унизить его, растоптать его самые светлые чувства и бросить на растерзание толпы. Три года он был мучим ночными кошмарами, завел себе целую свиту психоаналитиков, которым жаловался, что женщины-суккубы, женщины с раздвоенным на конце языком даже во сне не оставляют его в покое.
Похороненный заживо
Что же касается женщин в его реальной жизни, то все три года он зарубал на корню все свои смутно зарождающиеся симпатии еще до того, как они успевали по настоящему проявиться и ограждал себя от возможных разочарований. Чтобы почувствовать хоть какую-то почву под ногами, он маниакально работал по четырнадцать часов в сутки, выкладываясь на все сто процентов на съемочной площадке и не отказываясь ни от одного из предложенных проектов. — Он похоронил себя на работе, потому что просто никому не нужен, а весь этот успех от жалости к самому себе — язвительно комментировала Мелисса, абсолютно довольная собой. И когда люди читали ее высказывания, то они задавались вопросом, уж не раздвоенный ли язык у нее на самом деле…
Организованный ад
Его триумфом и прорывом в «большое кино» стал полностью импровизированный и изобретенный им фильм «Маска», на съемках которого он устроил незабываемый кавардак. Это были не съемки, а какой-то организованный ад! Вся съемочная группа хваталась за бока и смеялась целыми днями напролет при одном только появлении Джима на съемочной площадке. По реальным медицинским исследованиям, обычно проводимым в начале и в конце съемок, уровень стресса у всей съемочной команды снизился с критического показателя, типичного для Голливуда, практически до нуля. Джим сумел сделать невозможное и отныне заработал себе славу главного волшебника Голливуда. Ведь именно благодаря нему удалось завлечь в свои сети и уговорить сниматься в «Маске» молодую и самую востребованную на тот момент звезду Кэмерон Диаз, которая сначала наотрез отказалась сниматься в фильме.
Главный волшебник Голливуда
Джим взял на себя функции и полномочия продюсера и проявил себя, как парень, который никогда не сдается. Он выслеживал ее в баре «Сосо Bongo», который она любила посещать и, возникая в какой-нибудь самый неподходящий момент, вытворял какой-нибудь сумасшедший трюк из своего неистощимого арсенала сумасшедших трюков с такой виртуозностью, что все присутствующие долго не могли остановиться от истерического смеха и потом, когда им это наконец-то удавалось, еще долго аплодировали. К концу третьего месяца этого веселого сумасшествия Кэмерон сдалась и дала свое согласие на съемки. Когда впоследствии журналисты спрашивали его, как ему удалось уговорить такую капризную звезду, как Диаз, он со свойственной ему легкостью и наивностью отвечал: — Ну, я немного пожонглировал в воздухе ее отказом, положил его в свою магическую шляпу, произнес заклинание и достал из шляпы согласие. Что здесь особенного?..
Перламутрово-серый коктейль с легким привкусом перца и дыма
А некоторые утверждают, что здесь была замешана любовь и дело на самом деле обстояло так: на одной из вечеринок по случаю какой-то модной премьеры он подошел к ней и сказал: — Привет! Как поживаешь? — Отлично! — ответила она. Джим к тому времени прослыл настоящим фанатом и виртуозом караоке и развлекал своими смешными пародиями всех гостей на подобных полуофициальных сборищах. Обойдя вокруг нее три раза в своем фирменном стиле и осмотрев ее со всех сторон, он спросил: — А не спеть ли мне для тебя «Beautiful»? — спросил он. — Это вкусно? — не растерялась она. — Потрясающе! Перламутрово-серый коктейль с легким привкусом перца и дыма… Он влюбился в нее с первого взгляда. И она тоже в самый первый вечер знакомства немного легкомысленно и очень откровенно сказала: «Я счастлива с тобой!» и поцеловала на прощание. Красивая легенда. А как все было на самом деле история умалчивает.
Киноджаз в чистом виде
Теперь уже притчей во языцех стал тот факт, что изначально фильм «Маска» задумывался, как черный мрачный готический триллер. Однако Джим сумел превратить фильм, не отличавшийся особой оригинальностью и обещавший стать всего лишь очередной банальностью, в умопомрачительный бурлеск, собравший колоссальный бэк-офис по всему миру. Больше половины фильма было просто его актерской импровизацией. «Маска» была снята, как театр одного актера, как киноджаз в чистом виде. Один из самых забавных эпизодов фильма, в котором он, преследуемый двумя гангстерами, вдруг оборачивается и достает из кармана использованный презерватив, сопроводив свою находку словами: «Извините, перепутал карман!» до сих пор овеян легендами и слухами — от банальных до самых невероятных. Никто не знает, действительно ли он перепутал карман или это была его очередная шутка. Чего он только не вытворял перед камерой — двигался, как отравленная муха в тех местах, где в сценарии черным по белому было написано: «С достоинством выходит и чопорно закрывает за собой дверь», вопил и стонал подобно пророку Иеремии, когда по сценарию от него требовалось «поднять правую бровь в знак удивления». Казалось, он был неиссякаемым источником гэгов и каламбуров! Тщетно продюсеры призывали его послушаться разума. Джим неизменно отвечал: — Я не хочу слушаться разума. Я буду внимать дурачеству! — Джимми! Ты — прямо какое-то огненное колесо, которое рассыпает искры и всем прожигает рукава! — дразнили его все вокруг. На что он обычно мрачно отвечал: — Как еще выразить бедной человеческой душе свой восторг от жизни, если не хрюканьем, визгом и кружением?..
Коронные шутки
Его коронной шуткой было вдруг неожиданно во все горло закричать «Караул!» и упасть навзничь, дрыгая ногами, как будто он взбивал ими сливки. Еще одной его регулярной забавой было раз в неделю приглашать всех в свой шикарный особняк на праздничный торт, который готовил он сам. Эти вечеринки всегда происходили по разному, но каждый раз очень тщательно составленному и хорошо отрепетированному сценарию вроде такого: гости собирались, Джим собственноручно пек торт, по ходу дела развлекая всех рассказами о том, каким необыкновенно вкусным он обещает быть. Вдруг в один прекрасный момент он неожиданно исчезал в кухне и через пять минут появлялся, весь окутанный дымом, и со сковородой в руке: — Торт сгорел, — говорил он сурово и печально, — всем пора расходиться. А когда недоумевающие гости начинали вяло разбредаться по своим машинам, то вдруг обнаруживали, что машины их отсутствуют в тех местах, где они их оставляли, и тогда начиналось самое интересное — Джим в роли полицейского начинал розыск машин, который длился иногда всю ночь напролет. Нельзя сказать, что все были довольны такими шутками, но это было только начало.
Смятка в голове
После триумфального шествия «Маски» по всему миру, Джим стал появляться в самых разнообразных мировых рейтингах: британский журнал «Empire» назвал его одним из самых красивых людей мира под номером 24, а американский «People magazine» — одним из самых блестящих кинозвезд всех времен и народов под номером 54. Так он обогнал даже боготворимого им комика Энди Кауфмана, который шел там же под номером 89. Сумасшедшие поклонницы съезжались со всего мира и разбивали палатки под окнами его дома, ни проходило и ночи, чтобы одна из них не попыталась влезть к нему в окно и даже в постель. Зависть, облаченная в парадные одежды, не заставила себя долго ждать, непрошенной гостьей войдя в его жизнь. «Смятка в голове», «Мужской климакс Джима Кэрри», «Деревянный мозг, покрытый лаком» — такими заголовками пестрели бульварные газеты и журналы, а глупые мальчишки газетчики получали какое-то извращенное удовольствие, выкрикивая все эти пасквили на каждом углу на самом пределе возможностей своих крепких голосовых связок. Слава — коварная и опасная вещь: одной рукой она дает тебе свободу и возможности, а другой накладывает обязательства и ограничения и даже навлекате проклятия.
Неизменный, как полярная звезда
И вот который раз под луной произошла эта старая, старая, но вечно новая история! Однажды ночью через три года после окончания того ада, которым был брак Джима и Мелиссы, как раз в тот самый период, когда у него наконец то впервые после развода завязалась дружба с женщиной — актрисой Лорен Холли, впоследствии плавно переросшая в бурный роман, на пороге его дома появилась Мелисса. Вся она была настороженной, строгой и вместе с тем, в любую минуту готовой стать слаще меда. При виде ее на пороге своего дома Джим изобразил собою огромный вопросительный знак. Противоречивые, но все еще бурные чувства мешали ему думать. — А ты все такой же, — с улыбкой ангела на устах, как когда-то давным-давно, сказала она. — Да, — испуганно парировал Джим, — идет время, все меняется — образ жизни, отношения между людьми, историческая действительность, а я остаюсь неизменным, как Полярная Звезда! Чем обязан твоему неожиданному визиту, да еще в столь поздний час?..
Зарыть томагавк
Существует бесконечное количество способов выпутаться из этой ситуации, но Джим не вписался ни в один из них… Он впустил ее к себе в дом и смиренно выслушал долгую историю любви и раскаяния, которая чем-то напомнила ему липкую бумагу из детства, на которую ловили мух. Мелисса говорила: — Милый! Ты же знаешь, что я всегда любила тебя и люблю до сих пор. Это мой ужасный характер вкладывал мне в уста все эти ужасные слова, которые я никогда даже и не думала произносить на самом деле!.. Джим выслушал ее длинный монолог и сказал: — Мелисса, я не пойму…. Ты открыла какое-то извращенное наслаждение в публичном романтическом раскаянии и в том, чтобы казаться по настоящему доброй? С этими словами он проводил ее до двери и в последней, безнадежной попытке добиться своего она молвила: — Рада была тебя видеть! — и попыталась поцеловать его в губы страстным поцелуем. — Счастлив доставить тебе удовольствие! — увернувшись, ответил Джим и захлопнул дверь прямо у нее перед носом. — Эх, Мелисса-Мелисса! Какого золотого дождя ты ожидала?.. Добро опаздывает иногда в жизни, но никогда не опаздывает в наших сердцах, — подумал он, скорчив смешную физиономию перед огромным венецианским зеркалом в прихожей, глядя в которое он всегда приветствовал себя, входя в свой огромный пустой дом с позолоченной ванной и прощался с собой выходя из него покорять Голливудский Олимп. Удовлетворенно подмигнув себе, он смешно развернулся на 180 градусов и большими, громкими шагами, какие так не любила Мелисса, вернулся к своей заждавшейся спутнице.
Прикосновение к славе
В моем бокале уже растаял лед, милый! — ласково промурлыкала Лорен и страстно поцеловала его в губы. — Ну, как я держался? — спросил Джим. — Бесконечный овации! Их брак продлился меньше года. А то знаменательное событие, когда они с Мелиссой решили зарыть томагавк, ознаменовалось ее эпизодическим появлением в роли официантки в фильме «Человек на луне». В титрах она была обозначена, как Мелисса Кэрри. Так и ей удалось чуть-чуть прикоснуться к славе. Как говорится, ищите и обрящите!..
Рассветы и закаты в открытом море
— Вы дважды были женаты. Этого достаточно, чтобы остаться холостяком? — Давайте я вам отвечу так: сейчас я не ищу любовных отношений специально, но я к ним открыт. Так что все возможно. А в данный момент я наслаждаюсь холостяцкой жизнью — общаюсь с друзьями, гоняю на мотоцикле. Хотя, конечно, в первую очередь я стараюсь проводить как можно больше времени с моей дочкой Джейн. Мы очень любим с ней ездить к океану и наблюдать за дельфинами и делаем это каждую неделю. А иногда я ухожу в плавание на яхте на несколько дней. Я так люблю встречать рассветы и закаты в море. Один. Безо всякой цивилизации. На душе становится так спокойно, когда вокруг никого нет, кроме счастливых китов и дельфинов. Я возвращаюсь обычно другим человеком. Наверное, моя душа любит одиночество.
Персона нон-грата в обличьи Микки-Мауса
Лорен хотела от жизни только одного — блистать в высшем обществе. Выйдя замуж за суперзвезду, номинанта на «Оскар», она надеялась стать одной из самых «знатных» дам голливудского общества. Да только в общество ее мужа очень скоро перестали пускать: после того как на одну светскую вечеринку он явился в костюме Адама (с носком вместо фигового листка)… А кроме того, оказавшись в гостях, он мог взять из буфета какой-нибудь стаканчик из хрусталя, скажем, времен короляЛюдовика XIV и шмякнуть его об пол. — Что, жа-а-алко? — спрашивал Джим разгневанного хозяина. Естественно, такие шуточки не могли пройти ему даром… Вскоре он стал «персоной нон-грата» всего тесного голливудского мира, хотя снимали его по-прежнему с превеликим удовольствием. Когда Лорен плакала от досады, Джим старался ее развеселить в своем обычном стиле: травил анекдоты, ходил колесом, корчил рожи. — Глупо! — всхлипывала она. — Ты лучше скажи: зачем ты продал свой лимузин? Зачем купил такси? Ты думаешь, это смешно — миллионеру ездить на такси? Ты же не десятилетний мальчишка, чтобы вести себя так! Опомнись, на нас же репортеры смотрят! Где ей, да и Мелиссе, было понять, что Джим на самом деле остался в душе 10-летним мальчишкой, прячущим свою детскую агрессию под маской озорного и, как потом скажут психоаналитики, немного нездорового шутовства. Развод с Лорен изрядно подпортил и без того сомнительную репутацию Джима. Экс-супруга откровенничала на каждом углу: «Жить с Джимом Кэрри — все равно, что жить с Микки-Маусом. Я оказалась дурой».
Без царя в голове
Когда Джим уже совсем было решил стать отъявленным холостяком, прожигающим жизнь, на его пути встретилась пухлощекая и пухлогубая Рене Зеллвегер, уютная, как мохеровый плед и предсказуемая, как тофу. Тогда ему казалось, что, увидев ее в первый раз, он узнал ее, как узнают друга, с которым вы когда-то, тысячу лет назад, вместе лепили куличи на песчаной куче за домом. Узнал не глазами, а сердцем: и то, как она морщит лоб, и как скручивает волосы в хвост, и как садится на диван, поджав под себя ногу. Про нее говорили, что она неплохая актриса, а главное — она тоже, как и Джим немного «без царя в голове». В Голливуде ее запомнили как «ту самую актрису, которая зайцем пробралась на MTV». Закрытая вечеринка по случаю вручения музыкальных наград. — Мадонна, Бритни Спирс, Дженифер Лопез… — строгий охранник на входе сверялся со списком приглашенных. — Так, а вы кто? — обратился он к белокурой бестии. — Вы что, не узнаете меня? Я Элла Фитцджеральд! — воскликнула она с видом оскорбленного достоинства и завернулась потеплее в свое боа. — Прошу прощения… — испугался охранник. — Служба у нас такая… Конечно, проходите… А потом несколько минут лихорадочно вспоминал, кто же такая эта Элла. Имя-то вроде знакомое… И вспомнил: знаменитая джазовая певица, монументальная негритянка — та самая, что умерла несколько лет назад…
Банановое знакомство
Джим и Рене познакомились, снимаясь в фильме «Я, снова я и Ирэн». Как гласит легенда, дело было так: мистер Кэрри, окруженный ореолом звездной славы, вошел в павильон студии и… поскользнулся на банановой кожуре, которую кто-то из «доброжелателей» заботливо подложил на его пути. — Ой! — только и успел сказать он. Рядом оказалась Рене. В то время как все расступились, чтобы насладиться зрелищем падения Джимми-суперстара, она бросилась на помощь. И тоже не удержалась на ногах. Так, обнявшись, они и рухнули. Отработав съемочный день, Джим отправился провожать Рене и остался у нее на ночь. А наутро неугомонный Джим снова повел себя как мальчишка: он проделал свой любимый трюк, из-за которого ему уже неоднократно отказывали от дома: подбросил к потолку дорогой бокал в стиле ампир. А надо заметить, что на тот момент в доме Рене это была чуть ли не самая большая ценность. Да только хозяйка ни капельки не растерялась. Изловчившись, она поймала бокал, мило улыбнулась и… грохнула его об стену. Просто она по уши влюбилась в Джима, и плевать она хотела на все стекляшки в мире! Джим и виду не подал, что готов сдаться. Он укусил Рене за нос — она завизжала и укусила Джима за ногу. Он дал ей щелчка — она вернула ему такой же. Он скорчил рожу — она рассмеялась и поцеловала его. Сердце его забилось быстро-быстро. — Эх, парень, ты попал! — подумал он.
Билеты в кутузку
По случаю Миллениума Джим снова учинил скандал. На одной из нью-йоркских улиц он обливал прохожих дорогим шампанским, за которое отдал по доброй тысяче долларов за бутылку. Громче всех смеялась Рене — она, конечно же, была рядом. А когда на горизонте показался полисмен, она закричала: — Вы хотите арестовать его? Да это же Джим Кэрри! Он превратит вашу кутузку в балаган! А я устрою этому шоу такую рекламу, что к вам туда билеты продавать будут! Полицейский подумал-подумал, да и пошел своей дорогой.
Одна на миллион
Их отношения развивались, как по блестяще отрепетированному сценарию, заранее предполагавшему хэппи-энд. Джим был просто вне себя от восторга! Еще за несколько дней до встречи с Рене он говорил одному из свиты своих психоаналитиков: — Я чувствую себя, как расставшаяся с телом душа, которую везут через Лету. А буквально на следующий день после встречи с ней, его словно подменили. Он по очереди обзванивал всех своих психоаналитиков по мобильному телефону и кричал им в трубку, задыхаясь от восторга: — Она такая невероятная! Такая потрясающая! Такая сногсшибательная! Я больше не нуждаюсь в Ваших услугах!!! — Эй, молодой человек, не злоупотребляйте восклицательными знаками! — сказал ему кто-то из прохожих, не узнав его со спины. Вот она, наконец-то, и произошла, эта невероятная встреча, одна на миллион!
Ночь, когда решается Судьба
Но по мере того, как карьерные перспективы Рене начали расти в геометрической прогрессии, чувства ее к Джиму стали притупляться прямо пропорционально им. В своем ослеплении любовью Джим даже не заметил, что Рене уже не отвечает ему с должной страстью. Он решился сделать ей предложение и выбрал для этого момента их перелет на его роскошном личном самолете из Голливуда в Лондон, где должны были проходить съемки некоторых сцен фильма. Стократно отрепетировав свою блестящую речь перед зеркалом, и даже и не подумав о возможном отказе, Джим был полон щекочущего ожидания. Он украсил самолет сотней букетов алых, как кровь, роз, тысячей разноцветных свечей, разложил на полу шкуру белого медведя возле бутафорского камина, и ровно в полночь, когда в воздухе чувствуется разлитое вокруг волшебство ночи, произнес свою торжественную речь: — Рене! Я ждал тебя всю жизнь и дождался! Дождался, как Святой Георгий дождался дракона, как Христос дождался своего распятия, как человек дожидается последнего откровения или смерти! Ты — самая красивая и лучшая женщина в мире! Ты выйдешь за меня замуж? Рене растерянно смотрела на него в течение десяти ударов сердца Джима и потом, медленно отставив бокал с мартини, ответила еле слышно: — Джим! Я очень люблю тебя. Мы с тобой друзья. Но мы не созданы друг для друга…
Улыбаться, скрипя зубами
Джиму ничего не оставалось, кроме как улыбнуться — это был его стандартный метод выходить из затруднительных и обескураживающих положений. Однако улыбка его при этом была такой странной, словно он вывихнул челюсть. Душа же его в этот момент трепетала и билась о железную беспощадность фактов, словно птица о прутья железной клетки. Он возвел руки к небу. На полу лежала белая медвежья шкура, раскинув лапы, словно летя в бездонную пропасть пола. «Какая блестящая метафора!» — мимоходом подумал Джим, в то время как сердце его билось, как у загнанного зайца и было просто готово вырваться из груди от вопиющей несправедливости жизни. Горестно, словно погибшая душа, он вышел в соседний салон, оставив Рене в одиночестве допивать свой мартини. Он сел на сидение, уставился в окно и долго-долго смотрел на розовые закатные облака. Через пол часа к нему подошла его личная стюардесса и спросила, не желает ли он чего-нибудь выпить. Он набил слезами полный рот и не мог говорить. Только беспомощно покачал головой из стороны в сторону и снова отвернулся к окну. «Мир — это черный катящийся шар. Он давит все на своем пути. Он катится на тебя. Ты бежишь и топчешь других. Что здесь особенного?» — нацарапал он пальцем на запотевшем от его горячего дыхания иллюминаторе. — Как Вам удалось добиться такого феноменального успеха? — Мое отчаяние помогло мне достичь всего этого. Я думаю, что людям нужна мотивация, чтобы двигаться вперед. И отчаяние — ее главное составляющее: без этого чувства невозможен процесс познания и творчества. В жизни нужно чаще улыбаться, даже скрипя зубами.
Муки любви
Всю ночь он бродил по Гайден-парку, как тень Гамлета, и, надеясь, что какой-нибудь бандит или сумасшедший положит конец его страданиям. Обхватив голову руками, он сокрушенно повторял громко вслух окончание какой-то своей мысли: — Это ужасно! Это ужасно! Это ужасно… На следующий день на съемках он появился на рассвете в четыре утра, когда подсобные рабочие расставляли декорации. Он был загадочно тих и исполнен созерцательного спокойствия. Характер его резко изменился. Он стал не шумлив, не приметен и завуалировано сумрачен… В чем была его ошибка? В том, что он никак не мог остановиться и все смешил, смешил и смешил Рене, все корчил рожи и даже из мытья посуды устраивал цирковой номер? Может быть, она просто так не привыкла — все время смеяться? Может быть, ей казалось, что какими-то вещами надо заниматься только серьезно? Любовью, например. После Рене он понял: нет, лучше одному. Это не так больно. Мимолетный флирт с девушкой, наливающей ему кофе в самолете, с администраторшей гостиницы, с суровой полицейской мадам, штрафующей его за неправильную парковку. Раз-два-три, и вот уже стюардесса хихикает, проливая горячий напиток на пассажира первого класса, администраторша покрывается рваными красными пятнами, пытаясь сдержать смех, рвущийся из слишком узкой в талии юбке, и даже суровая полицейская дама хохочет неожиданно звонко и даже мелодично.
Медленное сумасшествие
Впоследствии он начал совершать один безумный поступок за другим — во время съемок биографического фильма «Человек на луне» о великом комике Энди Кауфмане, родившемся с ним в один день — 17 января, он так вжился в роль, что требовал, чтобы даже по завершении съемок, его называли не иначе, как Энди, и устраивал бурные сцены, если кто-то по забывчивости или по оплошности обращался к нему по его настоящему имени. Он объездил все самые знаменитые мировые аукционы и скупил все вещи Кауфмана, включая даже три бутылки коньяка, обошедшиеся ему в 3 миллиона долларов, появляющиеся в фильме в одном из эпизодов всего лишь на долю секунды. Он несколько месяцев упорно и настойчиво добивался главной роли в фильме «Телефонная будка» и, наконец, добившись, отказался от съемок после первого же съемочного дня. Он потребовал и получил два белых лимузина и два личных водителя — один для себя, а второй для своей игуаны, как одно из условий контракта. Во время съемок «Человека на Луне» он сорвал несколько съемочных дней подряд, саботировал собственную труппу, а в одной из сцен, где его персонажа избивают до полусмерти, отказался от дублеров и грима, заявив, что все будет сниматься вживую, как дань реализму в кино, пролежал несколько дней в реанимации в критическом состоянии после этого бросился в другую крайность и помешался на идее прожить до 120 лет, в связи с чем прошел несколько баснословно дорогих курсов акупунктуры, которую считает путем к бессмертию, вновь продолжил изощренно издеваться над собой, отказавшись от звуковых эффектов в фильме «Лжец! Лжец!» в сцене, где герой в панике носится по туалету и бьется головой о стены, пол и унитаз… Выйдя из больницы, он отрастил огромную бороду.
День Гнева
И опять вокруг Джима собрался целый штат психоаналитиков, которые наперебой предлагали ему свои комментарии, советы и рецепты — каждый стоимостью в сотню тысяч долларов: «Не ставь перед жизнью слишком много вопросов и требований!», «Не прячься от мира, как улитка. Живи полной жизнью!», «Слишком серьезно ты это воспринимаешь, словно в микроскоп разглядываешь. Расслабься и наслаждайся жизнью!» Все вскоре это привело к тому, что у Джима стали случаться приступы неконтролируемого гнева и бешенства. Каждый раз, когда кто-нибудь говорил ему, как надо относиться к жизни и что нужно делать, он осматривал комнату в поисках какого-нибудь острого колюще-режущего предмета и мысленно примерял его к всезнайству ближнего. Раз за разом на всех, кто случайно или намеренно оказывался рядом с Джимом, обрушивался День Гнева…
«Номер 23»
Расскажите о Вашем новом фильме «Номер 23». — Самое интересное, что долгое время я был одержим номером 23. С тех пор, как мой друг однажды сказал, что во многих важных исторических событиях или явлениях природы так или иначе заключено число 23. Например, бомбардировка Хиросимы началась в 8.15, то есть в сумме получается 23. А сперматозоид и яйцеклетка содержат по 23 хромосомы. Мое увлечение этим номером стало граничить с болезнью. Я даже переименовал свою продюсерскую компанию в «JC23». Недавно один знакомый, знающий о моем пристрастии, сказал, что на днях прочитал сценарий, который называется «Номер 23». Я разыскал этот сценарий, прочел его и не мог успокоиться, пока не усадил за него своего друга. Через часа полтора я подошел к нему и увидел, что сценарий открыт на 23-й странице. — Кого вы играете в этом фильме? — Ловца собак, которому в руки попадает книга «Номер 23». Странные события, которые описываются в ней, повторяются в реальной жизни моего героя с точностью до мелочей. Постепенно ему начинает казаться, что в книге изложена вся его жизнь, которая каким-то непостижимым образом связана с этим числом… В массовой культуре число 23 имеет культовое значение. Известный писатель Уильям Берроуз специально исследовал несколько случаев катастроф, в которых число 23 носило особый смысл. Популярная фантастическая трилогия Роберта Ши и Роберта Уилсона «Иллюминат» тоже подогрела интерес к этому числу. У легендарного баскетболиста Майкла Джордана был номер 23, его отец был убит 23 июля. Уильям Шекспир родился и умер 23 апреля. Такая мистика.
Трудно быть Богом
Будучи самым высокооплачиваемым комиком всех времен и народов (его гонорар составлял в среднем 20 миллионов долларов за фильм), он принялся за работу над картиной «Брюс Всемогущий». По сценарию, он играл неудачника, который настолько прогневил Господа Бога, что тот на время решил превратить парня в своего заместителя; в конце фильма герой Кэрри добровольно отказывается от божественного статуса в пользу простых человеческих радостей. Все время, что Джим снимался в картине, его не покидало незнакомое ощущение бессмысленности всего происходящего. Да, он был богат, но деньги не приносили ему радости, поэтому он жертвовал фантастические суммы различным благотворительным фондам и обществам. Он был знаменит, и фильмы с его участием неизменно пользовались успехом, но, как никогда раньше, ему хотелось сыграть серьезную драматическую роль, где не требовалось бы корчить рожи и кривляться, а Голливуд по-прежнему ждал от него Эйса Вентуры и Стэнли Ипкиса. Во время премьеры «Брюса Всемогущего», на которую Джим приехал в подавленном настроении, он встретил Рене. Она по-дружески обняла его и, посмотрев на него долгим печальным взглядом, сказала: «Можешь мне не верить, но я знаю, как легко надеть на себя маску Бога. И как невыносимо трудно им быть». Ответив на обязательные вопросы журналистов, и положенное количество раз оскалившись в объективы фотокамер, Джим покинул зал кинотеатра. Лимузин, ожидавший его у дверей, так и остался на стоянке: Джим поймал такси. Всю дорогу домой он плакал. На следующий день он позвонил в контору по продаже автомобилей и изъявил желание приобрести такси с водителем вместо своего лимузина.
Жить дальше, несмотря ни на что
С тех пор в его жизни сменилось много декораций, но ничего не изменилось радикально: он перечислил несколько десятков миллионов долларов в различные благотворительные фонды, прошел курсы гнев-контроля и теперь более-менее может сдерживать себя, получил, наконец, второе американское гражданство, расстался с надеждой получить Оскара за «Маджестик», однако, неожиданно и к своему большому удивлению получил целую плеяду наград за «Человека на Луне» и за «Гринча», которые, как он заявляет в своих интервью, совершенно не согревают его одинокое сердце долгими одинокими ночами, вновь публично разругался с Мелиссой, которая вновь публично же обвинила его в недостатке отцовской заботы и в том, что ежемесячные десять тысяч долларов, которые он выплачивает на содержание их уже 15-летней дочери Джейн, это просто смешная сумма, которой не хватает даже на то, чтобы прилично питаться, подружился с Николь Кидман на почве совместных будущих проектов, был обвинен в том, что перенес «плагиатную» пластическую операцию, после того, как появился на обложке почтенного журнала «American Magazine», будучи как две капли воды похож на Киану Ривза. Однако несмотря ни на что он продолжает сниматься. Фильмы с его участием до сих пор приносят их создателям баснословные бэк-офисы. Последний фильм с участием Джима «Аферисты: Дик и Джейн» собрал в мировом прокате 201 миллион долларов.
Необыкновенная и сказочная судьба
Так он и живет — этот странный персонаж Джим Кэрри — то задыхаясь от огромного счастья и восторга, то рыдая навзрыд часами в собственном роскошном самолете, и проклиная мир, который даровал ему такую необыкновенную и сказочную судьбу, хотя, может быть, иногда в не самые лучшие моменты его жизни ему кажется совсем наоборот… Вызывать у людей улыбку — это стало даже не желанием Джима, это стало его безусловным рефлексом. Его все любят и никто не воспринимает всерьез. Ну, скажите пожалуйста, как можно говорить об уставе его продюсерской компании (что они вообще собираются продюсировать, сборники анекдотов, что ли?!), если сама компания называется «Питбуль», а Джим Кэрри — ее президент? Вы представляете — президент Кэрри! Это же обхохочешься!..Комплекс бога
В Голливуде люди не мечтают о миллионе долларов: они знают, что это слишком мало. За такие деньги даже приличного дома не купишь, а ведь его еще надо обставить, содержать. А бассейн? А машина? А художественно выстриженные лужайки и живая изгородь? На все-про все миллионов десять — как минимум! Вот и Джим, как настоящая голливудская звезда, мечтает о несбыточном: что однажды утром он проснется и не станет мучиться от того, что ему уже 45, что он в одночасье избавится сразу от всех своих комплексов: нищего, плейбоя, клоуна. И, конечно, от комплекса Бога. Что он выйдет на крыльцо, потянется, не вытворяя при этом челюстями маленький спектакль для спрятавшихся в кустах фэнов и папарацци, а вот так просто по-человечески разомнет спину. Сядет на крыльцо, разорвет макушку большого пакета чипсов и станет хрустеть так громко, как будто вокруг нет никого, по крайней мере, на двадцать пять тысяч миль, как в старые добрые времена, когда его еще никто не знал и не было у него этих чертовых миллионов.
Сколько стоит Джим Кэрри
Аферисты Дик и Джейн (2005)……………….$ 20 000 000 Лемони Сникет: 33 несчастья (2004)………$ 25 000 000 Вечное сияние чистого разума (2004)…….$ 30 000 000 Брюс Всемогущий (2003)………………………….$ 25 000 000 Маджестик (2001)………………………………………$ 20 000 000 Как Гринч украл Рождество (2000)………..$ 20 000 000 Я, снова я и Ирен (2000)…………………………..$ 20 000 000 Человек на Луне (1999)…………………………….$ 20 000 000 Шоу Трумана (1998)………………………………….$ 12 000 000 Лжец, лжец (1997)……………………………………..$ 20 000 000 Кабельщик (1996)………………………………………$ 20 000 000 Эйс Вентура: зов природы (1995)……………$ 10 000 000 Бэтмен навсегда (1995)……………………………….$ 5 000 000 Тупой и еще тупее (1994)……………………………$ 7 000 000 Маска (1994)…………………………………………………….$ 540 000 Эйс Вентура (1994)…………………………………..$ 350 000 Земные девушки легко доступны (1989) = Розовый кадиллак (1989) = Команда мертвых (1988) = Пегги Сью вышла замуж (1986) = последние 7 менее $ 100 000 Однажды укушенный (1985) = Бюро находок (1984) = Все в хорошем вкусе (1982) =
Последние комментарии
6 часов 29 минут назад
12 часов 13 минут назад
13 часов 20 минут назад
14 часов 18 минут назад
14 часов 32 минут назад
23 часов 42 минут назад