Ракета Свободы. Почему СССР взошел первым в Космос и тотчас утерял свое первенство [Олег Владимирович Ермаков] (pdf) читать постранично, страница - 3

к этому трудному, но
поразительно чистому и человечному времени, я понимаю, почему страна так
величала своих героев. Тем пела она светлый гимн своему вознесенью над тьмой
сталинизма, и космонавтом — в значении этого свершившегося старта — в ней
был каждый.
Таким был и мой дед Гавриил Ермаков, коммунист ленинского призыва 1,
своим вступлением в партию горячо откликнувшийся на смерть любимого вождя,
реабилитированный «враг народа», спустя восемнадцать лет вернувшийся из
красноярского лагерного пекла смертельно истощенным и совсем беззубым. Ему
было тридцать четыре в тридцать седьмом, когда «воронок» укатил его в Сибирь.
Укатил не прямиком, по этапу. Пунктом первым шел грязный застенок в родном
городе, где человек по фамилии Квасов бил деда наотмашь в лицо кулаком,
деловито и быстро вонзал под ногти ему иголки, задавая всегда один вопрос: «На
кого работаешь, сволочь?».
Домой дед пришел в пятьдесят пятом, и я, родившийся позднее,
вспоминаю иное время, один простенький эпизод середины шестидесятых.
Погожим летним утром во дворе нашего старого дома мы с дедом вдвоем пилили
дрова. Точнее, пилил их дед, я же, кроха, водящий порученной им мне второй
рукоятью громадной, на взгляд мой, пилы, свято верил, что действую с ним на
равных. Труд этот, простой и неспешный, как-то необычайно воодушевлял деда,
глаза его блестели по-юному ярко. Всей грудью вдыхая бодрящую прохладу, он
беспечно, как могут лишь дети да праведники, улыбался небесам, и было в этой
улыбке нечто пронзительно, странно волнующее.
10

Мой дед по отцу Гавриил Герасимович Ермаков

Что было оно — я не сознавал тогда. В своей памяти я увидел его, когда
вырос. Много лет спустя, размышляя над загадкою дедовой улыбки, я внезапно
постиг ее, поражен простоте моего открытия. Улыбка эта точь-в-точь
была гагаринской. И дело было не в сходстве детали, не в твердом
портретном подобии. Многие люди той дерзновенной поры в улыбке — сиянии
духа в плотú — открывали для ока родство свое с первым космонавтом.
Провидению было угодно, чтобы улыбка Гагарина не принадлежала ему одному.
Для мира она стала знáком поры расторженья оков, запечатлевшим в обличии
смелого землянина щемящую радость народа, с души и судьбы которого упала
могильная плита безмерной тяжести.

* * *
Сказав о своем деде, отце отца, не могу не сказать здесь и о другом
человеке, мне близком, через которого семья моя и, с тем, я сам неразрывными
узами связаны с запуском Спутника и историей покорения космоса. Человек этот,
моя бабка по матери Надежда Георгиевна Зарецкая, муж которой, мой дед
Михаил Мамонтович Зарецкий был двоюродным братом жены Сергея Павловича
Королѐва Нины Ивановны — работала в королѐвском КБ под Москвой и своими
руками снаряжала Спутник в его беспримерную дорогу в Вечность.
О том, где и с кем она работала, в те годы семья наша почти ничего не
знала: работа была секретной. Позднéй, в самых общих чертах, мы узнали об
этом, — но бабушка была человеком скромным и никогда не оглашала
подробностей: ну, работала, мол, да и все. Только в день, когда гроб с ее телом
был опущен в могилу и люди пришли помянуть ее, сидевшая за поминальным
столом подруга бабушки, работавшая вместе с ней в том бессмертном КБ в
Подлипках, встала и рассказала собравшимся, чем занималась Надежда
Георгиевна в тот далекий теперь 1957 год.
11

Надежда Георгиевна Зарецкая, моя бабушка по матери,
с племянником Иваном на крыльце своего дома в Болшево

Когда она, совсем юная девушка, пришла в КБ, люди подумали: ну вот,
пришла секретарша — миловидное личико, точѐная фигурка. Никто не ожидал,
что Надя тотчас впряжется в работу, а спустя короткое время станет автором
нескольких крупных изобретений в области космической техники. Когда
запустили Спутник, бабушке, занимавшейся его антеннами, пришла в голову
мысль: антенны космического аппарата как отдельные элементы (их у Спутника
было два, и у каждого по два «уса») — всего лишь частичное решение проблемы
приема сигнала; решить ее полно — есть сделать антенной весь корпус2. Сказала
об этом Королеву. Тот с жаром откликнулся на эту идею. Так появилось на свет
изобретение Надежды Зарецкой «Антенна с предельно развернутым
колебательным контуром», звавшееся также и «Щелевой антенной». С той поры
все искусственные тела, выводимые в космос людьми, наибольшей приемной
антенной имеют себя.
Открытием бабушки пользуется теперь весь мир. Но никто и не помнит, чья
это идея, а сама бабушка, не имевшая от нее ни копейки, никогда не
распространялась о ней. Всю свою жизнь она проработала на скромных
должностях, к своему инженерскому званию относясь как к великой награде. В
жизни она была человеком простым и сердечным, на старости лет всю себя
12

посвящала уходу за внуками и работе в своем маленьком саду возле дома в
подмосковном поселке Болшево, где жила3 — очень любила землю.
Вспоминая про