Церемония трех [Эвангелина Андерсон] (fb2) читать постранично, страница - 3

ее также как и солнце, но сегодня была намерена прорваться сквозь его барьеры и нарушить все правила. Она хотела Рэйфа с того момента, как он спас ее от Темного Странника, и больше не собиралась ждать, уверенная, что ничто ее не остановит, от того, чтобы заполучить прекрасного темного вампира в свою постель.

Дверь пляжного домика легко открылась и девушка уже была готова позвать хозяина, когда услышала кого-то в задней части домика — мужские голоса на повышенных тонах, один из них принадлежал Рэйфу. Поджав губы, тихо закрыла входную дверь и бесшумно прошла в гостиную. За весь год с момента знакомства с Рэйфом она еще ни разу никого не заставала у него в гостях. С кем он мог сейчас спорить?

Она прошла через просторную гостиную с полом из темной древесины, декорированную мебелью из натуральных материалов. Окна были распахнуты, впуская морской бриз, а в камине потрескивал огонь. Не смотря на то, что на дворе было лето, в комнате было прохладно. Снаружи дом Рэйфа выглядел как маленький, аккуратный коттедж, но, попадая внутрь, казалось, что здесь не обошлось без магии. Каким-то образом пространство внутри было гораздо больше, чем можно было бы предположить, будучи снаружи, и Элайна провела многие часы, исследуя множественные комнаты, обставленные роскошно, но с элегантностью, которая говорила о тонком вкусе Рэйфа.

Голоса снова повысились, и хотя Элайна все еще не могла разобрать слов, казалось, что Рэйф зол. Она остановилась в коридоре, прижав руку к груди, раздумывая, стоит ли ей вернуться. За целый год она ни разу не слышала, чтобы Рэйф повышал голос. Единственный раз он вышел из себя, когда оттаскивал от нее вампира-отступника. Но даже тогда его гнев был холодным, контролируемым. Сейчас он был искренне расстроен, и девушка почти боялась узнать, кто или что довело его до такого состояния. Стоит ли ей продолжить путь? Стоит ли вторгаться в его личную жизнь? Элайна нервно прикусила нижнюю губу и была уже готова повернуть обратно.

Но она любила его, любила и желала, чтобы он вошел в ее жизнь и стал больше чем просто другом и защитником. Ее тело горело от воспоминаний о ночах, когда она просыпалась от кошмаров, в которых видела алые глаза, и находила успокоение в его объятьях. Теперь, когда она поправилась и носила его метку, они больше не спали рядом, но память о былых ночах не отпускала. Если кто-то расстроил мужчину, которого она любила, сказала себе Элайна, у нее было право узнать кто это сделал. Кроме того, другой голос звучал подозрительно знакомо.

Упрямо задрав подбородок, девушка прошла дальше по коридору, стараясь не произвести ни звука. У Рэйфа был острый слух, словно у кота, и она знала, что он уже почувствовал бы ее присутствие в доме, если бы не был так увлечен спором. Голоса доносились из его кабинета, а, повернув за угол, она увидела, что дверь была приоткрыта, ровно настолько, чтобы заметить Рэйфа, стоящего со скрещенными на груди руками. Он хмурился, глядя на того, кто был в комнате помимо него, но Элайна не видела, кто это был.

… не работает таким образом, — говорил Рэйф другому мужчине.

На нем была красная льняная сорочка, с рукавами, закатанными до локтей, открывая мускулистые предплечья. Ворот рубашки был раскрыт, показывая часть загорелой груди с темной порослью. Из-за теплого оттенка его кожи и выразительных черт лица она часто задумывалась, нет ли в Рэйфе примеси крови коренных американцев, но он не любил говорить о своей жизни до того как стал вампиром.

— Ты не хочешь проводить церемонию по той же причине, по которой не хотел остаться со мной изначально, — сказал другой мужчина, явно расстроенный тем, что сказал ему Рэйф. Его голос был глубоким и резким, словно сталь, скребущая по бетону. И еще он был ей жутко знаком.

— Будь честен, Торн, — ответил Рэйф, понизив свой голос. — Ты знаешь, что проблема не в этом. Чтобы вернуть тебя обратно к свету, нужен добровольный донор — человек, согласный послужить воротами между тобой и мной, между тьмой и светом. А такого человека нет.

— Но не человеческая часть церемонии тебя беспокоит, — обвиняюще произнес другой мужчина. У него был легкий южный акцент, который звучал так, словно износился за века использования. — А часть, где ты должен будешь до меня дотронуться и сделать все, чего так боишься.

— Этот страх я уже преодолел, — тихо ответил Рэйф. — Он уже давно в прошлом. Я признаю, что женщины всегда были и будут моим первостепенным выбором, но с тех пор как наши с тобой дороги разошлись я любил мужчин и был любим ими. Не тело имеет для меня значение в этом вопросе, а душа.

— То есть, ты отказываешься мне помочь потому, что у меня нет души? Или из-за того, что моя душа слишком грязная для тебя, Рэйф? — спросил другой мужчина.

В его хриплом голосе звучала боль, и именно она проникла в сердце Элайны, не смотря на зарождающееся чувство страха. Кем был незнакомец в кабинете Рэйфа, и почему его голос был так ей знаком?

— Я помогу тебе, чем смогу, — Рэйф наклонился вперед,