Позывной "Венера" [Зунг Ха] (fb2) читать постранично

ГЛАВА ПЕРВАЯ

«Части особого назначения — это особая работа, особая ответственность, требующая особых усилий»

Хо Ши Мин

(Из выступления перед бойцами и командирами частей особого назначения 19 марта 1967 года)

1

Грузовик 51-го хозяйства, подпрыгивая на выбоинах, двигался по стратегическому шоссе в сторону тыла. В нем сидели человек пятнадцать солдат да еще девушки из отряда народных носильщиков, и потому говор и веселый смех не смолкали ни на минуту. Всякий раз, когда грузовик резко поворачивал, люди валились друг на друга, и тут уж хохот и шум вспыхивали с новой силой.

Из разных частей и подразделений пришли они лесными тропами в 51-е хозяйство, и вот теперь все вместе ехали в тыл, каждый по своему делу. Да, сегодня они ехали в тыл, чтобы завтра вернуться назад, в свои отряды. Их ждали бои, а в тылу они должны были взять все необходимое для предстоящих боев.

Один из бойцов, крепко ухватившись рукой за борт машины, негромко затянул песню, чуть покачивая в такт головой.

Несколько голосов поддержали его, но тут одна из девушек, рослая, упитанная, с круглым лицом, громко и с укоризной прервала их:

— Вот бессовестные! Что, у вас своих песен нет, нашу решили запеть?

Послышался смех, несколько парней и девушек затеяли между собой веселое препирательство.

В уголке, подложив под локоть вещмешок, устроился мужчина лет двадцати пяти, по виду командир или комиссар. Он, пожалуй, единственный не принимал участия в веселой пикировке. На нем была простая стеганка, на шее — шарф из пестрой парашютной ткани. Обветренная кожа лица имела нездоровый темный оттенок, что было следствием лесной лихорадки. Вообще же в его облике не было ничего особенно примечательного, если не считать седой пряди в черных как смоль, жестких волосах да глаз, в которых проглядывала какая-то особая, затаенная печаль.

Тихо сидел он в своем углу, молча прислушиваясь к веселой перепалке, и по нему было видно, что он вовсе не привык к таким вот шумным препирательствам между парнями и девушками, но ему хорошо знакомы острые язычки девушек — народных носильщиков, из тех, что постоянно находятся на передовой. Никто не обращал на него никакого внимания, только две девушки, сидевшие в сторонке, время от времени бросали взгляд на его седую прядь, сильно, по-видимому, удивлявшую их, и о чем-то шушукались.

Неожиданно грузовик резко затормозил. Перед машиной, подняв руку, стоял боец в широкополой панаме и с красной повязкой на левом рукаве.

— Нет ли среди вас батальонного комиссара Ву Хоай Тяу?

Сидевший в кабине рядом с шофером-новичком командир транспортного взвода выглянул из открытого окна:

— Есть такой. А почему вы спрашиваете?

Боец с красной повязкой, не скрывая радости, облегченно вздохнул:

— Ну, наконец-то! Я уж думал, что не найду его, а у меня приказ. Пятнадцатую машину останавливаю!

Командир транспортного взвода открыл дверцу кабины и посмотрел в кузов. Молодой мужчина с седой прядью, слышавший весь этот разговор, поднялся и, глядя с высоты кузова на бойца с красной повязкой, сказал:

— Я здесь! Ву Хоай Тяу — это я.

Боец стал по стойке смирно, козырнул и вынул из кармана маленький листок бумаги:

— Это относительно вас!

Хоай Тяу, недоумевая, развернул листок и прочитал: «Всем полевым постам! Останавливать машины, идущие в тыл. Передать батальонному комиссару Ву Хоай Тяу, что ему следует немедленно вернуться в свою часть для выполнения нового задания. С-301».

Боец с красной нарукавной повязкой очень удивился, увидев, как озарилось радостью лицо мужчины, и недоверчиво спросил:

— Это действительно вы? Ошибки быть не может?

— Конечно, конечно, я! Вот удача! Ну что ж, до свидания, товарищи! — Хоай Тяу заторопился, сразу из молчуна превратившись в добродушного, разговорчивого человека, и принялся поспешно надевать вещмешок.

Впервые за два часа их путешествия улыбка осветила его лицо, а глаза радостно заблестели. Быстро перемахнув через борт, он спрыгнул вниз, на землю, пожал руку сидевшему в кабине командиру транспортного взвода.

За его спиной в кузове раздались приглушенные голоса, растерянные и восхищенные:

— Значит, это Хоай Тяу! Хоай Тяу из «Венеры»!

— Он из «Венеры»?

— О нем часто в газете Фронта^[1] пишут! Кто бы мог подумать, что этот молчун — тот самый Хоай Тяу! А мы-то еще над ним подтрунивали!

— Ну и история! Вот что значит — части особого назначения! Ух и храбрецы же они, эти ребята!

— А какая у него седая прядь!

***

Пожилой начальник полевого поста встретил Хоай Тяу радостно и сообщил:

— Получил приказ отправить вас назад с первой же попутной машиной. Зайдите в помещение, отдохните хотя бы немного…

— Зачем? Я готов отправиться сию же минуту.

По всему было видно: Хоай Тяу очень рад, что обстоятельства складывались именно так. Войдя следом за начальником поста в