Мой любимый Васька [Николай Анатольевич Шпыркович] (fb2) читать постранично, страница - 3

подумала, что это все же сон — потому что как во сне надо мной проплыло белое пушистое Васькино брюхо, медленно, плавно… а потом кончик его хвоста больно ударил мне по глазам, и я очнулась. А за спиной загремело, я оглянулась через плечо и увидела, как Васька сбил с ног дядю Сеню-«Митрофана», и рычит, и рвет его задними лапами, совсем как Мурка мою ногу, когда играет. А дядя Сеня… он даже не делал попыток хоть как-то отбиться от Васьки, а смотрел на меня и тянулся свободной рукой ко мне и все разевал и разевал свой страшный широкий рот, и щелкал зубами, а его клоунские ботинки все скребли и скребли по линолеуму, как у робота, хоть Васька его уже почти пополам перервал, а так ведь не бывает. Я тогда поняла, что случилось что-то совсем плохое… и, наверное, с Тарасом Николаевичем тоже такое случилось, и мне стало страшно, что здесь, в цирке они все такие стали. Поэтому, когда в коридоре появился Виталик, весь белый, как мел, а с ним Мурат из пожнадзора, я попятилась ближе к Ваське — я уже его не так боялась, как людей, или кто они теперь. И даже когда он меня позвал, я только головой помотала и еще дальше за Ваську отошла — он как раз с «Митрофаном» покончил, так же, как и с Тарасом Николаевичем. Он, по-видимому, уже понял, куда надо укусить, чтобы эти дергаться перестали, он вообще очень умный, Васечка.

Я глянула на него — ну, чтобы понять, как он на Виталика с Муратом реагировать будет — а он опять на них посмотрел-посмотрел, но прыгать не стал, а наоборот лег, а Виталик меня спросил:

— Катя, он тебя не укусил? Ну, «Митрофан», в смысле?

Я ответила, что нет, и заревела, и рассказала, путаясь, что тут было, а он мне сказал, что это всюду так — вот только что было сообщение, и люди умирают, а потом оживают, а если такой укусит живого — то он тоже заразится и умрет… — ну, короче, все, что теперь про Беду каждый знает. И он подошел ко мне, обнял и сказал, что надо отсюда уходить.

Я спросила, где мама, а он мне ответил, что она и другие живые там, в бухгалтерии. Тогда я спросила про Ваську — что, он теперь тоже умрет? Но Виталик сказал, что в сообщении говорилось, что опасаться надо крыс и собак, а кошки, вроде, не заражаются, даже если их кусают. А Васька, как амурский тигр — как раз представитель кошачьих, так что, наверное, ему ничего не грозит.

А когда мы уже выходили, Васька нас опять спас, без него мы не заметили бы Мику. Он наверху прятался, а когда мы мимо бы проходили — точно на кого-нибудь свалился бы. И я почему-то думаю, что он меня бы выбрал, этот шимп меня всегда не любил. А так Васька вовремя зарычал, подняв голову — и мы увидели, как Мика ползает там, в нагромождении конструкций для акробатического номера. Он, видно, понял, что его заметили, но все равно решил напасть, потому что перепрыгнул ниже. Я увидела, что он стал каким-то большим, а клыки у него, которые и так были немаленькими, вообще изо рта вылезли, как у саблезубого тигра на рисунке из книжки «Волшебник Изумрудного города». Я как-то сразу поняла, что Мика сейчас стал очень опасным, опаснее даже дяди Сени-«Митрофана», хоть мы и не знали тогда ничего про морфов. Если бы Васька его не учуял, он бы нас всех убил тогда, а не только Мурата. Только кто же мог подумать, что эти твари такие живучие: Виталик его достал, когда он пасть свою щерить начал, а Мика только челюстями лязгнул, кинжал перекусил — и все равно успел броситься и Мурату горло перервать, прежде чем издохнуть. Васька его уже практически с мертвого Мурата сорвал. А Виталик не зря все-таки свой номер так оттачивал — прямо в рот Мике попал. У него и правда был классный номер, «Смертельное колесо», он там с завязанными глазами ножи швырял в колесо, на котором вертелась его ассистентка Оля. Ну, глаза понарошку завязывал, видеть-то он видел — но все равно, красиво было. Только на афише смешно получилось: там на строчку «'Смертельное колесо' — Виталий Банников» сверху начало слова «Аншлаг» наложилось — и получилось — Бан-Ан. Так все его стали звать Бананом.

Васька Мику только лапой тронул и не стал рвать, а вот на Мурата, который еще дергался, рычать начал, и чем тот тише дергался, тем громче Васька рычал. Виталик тогда сказал мне отвернуться, достал еще один нож и наклонился над Муратом. Но я уже столько насмотрелась, что отворачиваться не стала — и видела, что он сделал. Васька сразу после того рычать перестал.

Папа тогда тоже уцелел и смог приехать за нами вместе с военными, уже ближе к вечеру. Виталик поехал с нами, но скоро ушел — я слышала, он теперь где-то на севере. Не то в Пскове, не то в Питере. Васька ушел еще раньше, как только услышал рычание военного грузовика — словно решил, что с людьми с огнестрельным оружием ему лучше не встречаться. Может, оно и к лучшему — все же он хищник, хоть и кошачий. Я верю, что он тогда сумел выбраться из города и живет где-нибудь в лесах, а может, даже вернулся в свою родную амурскую тайгу. Пищи ему хватает — оленей и кабанов сейчас расплодилось немеряно. А охотников на них — сильно поубавилось. И хоть я тогда плакала и звала