Майами Куб (СИ) [Alfranza] (fb2) читать онлайн

- Майами Куб (СИ) 1.1 Мб, 274с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - (Alfranza)

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

====== Часть первая. Перекресток. Глава первая. Жара в Майами. ======

— Я ничего не сделал.

— Точно. Быть мудаком — не преступление.

© Американская история ужасов.

Иногда жизнь в этом городе напоминает вечный отдых на краю света. И самое эпичное в этом, то, что даже работа кажется иногда самым незабываемым отдыхом в жизни.

Майами! Сюда едут полежать на пляже, отдохнуть после работы и встретить мужчину своей мечты. Или женщину. Или хоть кого-то, кого почему-то нельзя встретить в любом другом городе Америки. Поэтому работать в таком жарком городе непросто. Но весьма интересно, особенно если ты детектив отдела по особо тяжким преступлениям «Майами Куб». Иногда его ещё называли — «Убойная квадра». Но последнее название не отражало сути, скорее, было ярлыком, которые в обилии вешали жители Флориды на то, чего не понимали.

Белокурая девушка сладко потянулась на постели, переворачиваясь на другой бок, и тут же наткнулась на голую спину. Широкую голую мужскую спину. Сонно поднявшись на локте, она уставилась в неё непонимающим взглядом. Только после того, как мужчина заворочался на кровати и повернулся, к ЭмСи вернулась память. Да, вчера они хорошо оттянулись с этим умным и красивым… как его там зовут-то? Дэйв, кажется. А может, и нет. ЭмСи выскользнула из-под одеяла, оказавшись совершенно обнажённой перед большим окном до пола на двадцать шестом этаже высотного отеля. Ворсистый палас приятно щекотал пятки, Эмили прошлась до ванной и глянула в зеркало. На неё оттуда сонно смотрела невысокая, мускулистая блондинка с пронзительно серыми глазами. Голова, как ни странно, не болела. Особенно после всего выпитого вчера, но желудок требовал завтрак: привычный латтэ и пончик с повидлом.

Ополоснув лицо, девушка прошествовала обратно в комнату, где стала с усердием собирать свои вещи, разбросанные не иначе как в порыве пьяной страсти.

— Хей, красавица, — позвал её мужчина, выбираясь из-под одеяла.

На мужчине тоже был один браслет. Эмили зависла на его приличном хозяйстве и волосатом торсе. Что-то она вообще не помнила, как они раздевались. Видимо, бутылка текилы сделала своё дело, и память отбилась на какое-то время от хозяйки.

Глянув машинально на часы, которые висели над кроватью, девушка подскочила, как ошпаренная.

— Чёрт, уже девять часов! Я опаздываю!

Найдя, наконец-то, все свои причиндалы, Эмили весьма быстро одела их на себя, совершенно не глядя на стоящего перед ней голого мужчину, который мило улыбался, что-то бормоча под нос.

— Эй, не хочешь прийти ещё раз ко мне? Сегодня.

Девушка поморщилась, смотря на использованные презервативы, которые валялись повсюду. Хорошо, хоть они предохранялись.

— Слушай, Дэйв, я опаздываю на работу. Так что, в другой раз.

— Вообще-то, я Крейг, — хмуро пробурчал в след девушке мужчина, но поняв, что Эмили уже не слышит его, вернулся ко сну.

Яростное жаркое солнце пахнуло в лицо, едва Эмили вылетела на улицу. Серый «Бьюик» пришлось поискать минут десять, прежде чем девушка вспомнила, что оставила машину на платной парковке, как обычно делала, если собиралась провести ночь с каким-то красавцем. Что же, ночь удалась, она едва припомнила, как зовут того, с кем эту ночь провела.

Поймав такси, она уже через час вошла под своды здания «Майами Куб», где в дверях её встретил полноватый мужчина с папкой в руках. Это был капитан Джо Имбердсон. Именно он когда-то разглядел в ЭмСи потенциал. С тех пор мужчина старался всегда защищать свою подопечную от нападок других, более квалифицированных копов.

— Явилась! — процедил один из отдела — Драфтон. — Небось нечисть гоняла по ночному Майами!

Девушка привыкла не обращать внимания на глупые подколы, но иногда они явно раздражали вспыльчивую ЭмСи. До такой степени, что она едва сдерживалась, чтобы не надавать по шеям тому, кто измывается над ней. Имбердсон научился различать такие порывы своей подопечной ещё до того, как мог возникнуть конфликт или драка.

— Драфтон, займись архивными делами, — зычно приказал капитан, чувствуя, что обстановка может накалиться. — Стоукс, зайди ко мне. Живо!

ЭмСи оскалилась на Драфтона, показывая ряд белоснежных зубов и, не ожидая больше ни минуты, отправилась в кабинет капитана, плотно закрыв за собой дверь.

— Не лезь к нему, — наставленчески произнёс Имбертсом, вытирая пот со лба клетчатым платком и садясь в кресло. — И так дерьма хватает, ещё вас разнимать.

Девушка молчала, зная, что капитан прав. Но как же ей хотелось врезать этому Драфтону по зубам. Однако, у неё и так были проблемы со сдерживанием своего гнева в пределах допустимого. Первое время приходилось даже быть отстранённой от дел из-за драк. Горячность не делала Эмили чести, однако не каждый позволял себе отпускать шуточки в её сторону, зная, что за пределами службы Стоукс могла хорошо накаутировать обидчика.

— Вот, Мильтон из отдела по «малолеткам» дело подкинул. Дрянь, надо сказать, дело.

Имбедрсон поморщился, кивая на папку.

— Поедешь одна, поговоришь с ним и его напарником. Только без сарказма, я тебя прошу.

Надо сказать, что капитан Имбердсон всегда говорил с Эмили, как с дочерью. И подход всегда находил именно потому, что сам вырастил троих дочерей. Или, может быть, не поэтому, а потому что сам вырос без отца и понимал, какого было Эми.

Только вот у девушки отец был. Сэм Стоукс был рок-музыкантом и дома, в Майами, бывал только по большим праздникам. А вот с матерью было туго. Девушка росла без неё. Ну, собственно, мать была, только Сэм предпочитал о ней помалкивать, как и о своей бурной юности, в которой было всё: секс, наркотики, нарушение закона и рок-н-ролл.

Последний сделал из него легенду глэм-рока. Его группа была весьма популярна во Флориде и прилегающих к ней штатах. Эмили не особо нравился такой расклад, поэтому она отказалась идти по стопам отца. Популярность и славу больше любила сводная сестра ЭмСи — Британни Стоукс, которая пошла вся в отца, став популярной в среде киноиндустрии и шоу-бизнеса. Но с Британни они были совершенно не похожи, несмотря на то, что обе переспали почти со всем мужским населением в Майами и даже за его пределами. Британни была на девять лет младше ЭмСи, но стервой была похлеще Эмили.

Жара в Майами — дело ежедневное. А что касается преступлений, то их поток казался часто бесконечным. Только за последние два года в чине сержанта Эмили раскрыто более пятидесяти преступлений в этом солнечном городе. Имбердсон в неё верил просто неимоверно. А под защитой бывшего спецназовца из подразделения «зелёных беретов» нестрашно ничего. Эми хорошо понимала, что вполне оправдывает надежды капитана, именно поэтому утихомирить её мог только Джозеф Кристофер Имбердсон.

Вырулив на стоянку, Стоукс заметила знакомую жёлтую заградительную ленту и белобрысую Гарнер, допрашивающую кого-то из толпы. С Надин Гарнер, судмедэкспертом криминалистической лаборатории, она была знакома уже без малого шесть лет. Волевая девушка, с жесткими принципами и боевым характером, нравилась Стоукс, поэтому они частенько раскрывали вместе то, что другим не под силу.

— Не наступи мне на улики, дорогая! — строго, но с улыбкой произнесла Гарнер, разглядывая что-то уже с другой стороны места преступления.

Разношёрстная толпа гудела вокруг, как улей. Эмили окинула взглядом народ. Бездельники одни!

— Мильтона не знаешь где найти?

Гарнер сделала пару снимков, аккуратно пометив улику «флажком», затем обошла с другой стороны и сделала ещё пару снимков. Кропотливой работы здесь хватало.

— Сейчас вернётся, за кофе пошёл, — отозвалась Надин. — Труп там, — махнула она рукой вправо.

Асфальт горел под ногами, погода для того, чтобы пожарить бекон прямо на крыше. Возле трупа, как всегда, сидела белокурая патологоанатом Маргарет Стюарт, женщина, которой было уже лет сто, но выглядела она лучше младшей сестры Эмили. Вот что делает с людьми имидж в Майами.

— Что там?

— Труп, — сухо сказала женщина, поднимая усталый взгляд на Стоукс. — Подросток, четырнадцати лет. Глянешь? — Эмили коротко кивнула. Но только Стюарт открыла мешок, она сглотнула, опознав мальчика.

— Чёрт! — отвернулась она. — Твою мать!

Два охранника позади Маргарет переглянулись, переминаясь с ноги на ногу.

— Я его знаю. Это Крис Бредли, а отец…

— Уже здесь, — кивнула женщина на скамейку, возле прохода в помещение с игровыми автоматами.

Не думала Эми, что придётся пересечься с человеком, которому она когда-то семью разбила. Мир тесен, а жизнь не всегда справедлива.

— Макс? — попыталась изобразить Эми сочувствие. Однако реакция бывшего любовника не заставила себя ждать. Заметив ЭмСи, мужчина ринулся на неё с кулаками.

— Это ты во всём виновата! Ты… После тебя моя семья превратилась в ничто! — кричал в истерике мужчина. Пришлось двоим охранниками держать его.

— Что тут происходит? — видимо, это и был Мильтон. — Отошёл на пять минут, а Стоукс уже в драку влезла! — недовольно искривил губы полицейский. — И что тебе не имётся?

Эми была весьма популярна из-за своего крутого нрава, поэтому её в Майами не знал разве что ленивый. А уж полицейские всех мастей знали её достаточно хорошо, ведь со многими она делила постель.

Полноватый очкарик Мильтон протянул левую руку и представился:

— Карл Мильтон, наслышан я о тебе.

Ещё бы! Его молодой напарник был накаутирован именно Стоукс, по этому поводу он опасливо держался подальше от девушки, опрашивая народ вокруг. Мильтон оказался крепче и матёрее, чем о нём рассказывали. И на таких, как Эми, он явно не западает.

— Это не первый случай, — сказал он негромко. — В трёх кварталах отсюда ещё два подростка были убиты сегодня ночью. Обоим по четырнадцать лет. Изнасилованы и убиты. Есть догадки?

У Эми всегда было море догадок, но сейчас она почти со стопроцентной уверенностью могла сказать, что дело пахнет Мелиссой Ричар.

— Улик немного, Гарнер нашла волосы и окурки, отправит на экспертизу, поглядим что там. Так что?

Мильтон уставился серьёзным взглядом на неё. Дотошный коп. Но это даже хорошо. Ведь, если копу пофигу на его дело, значит, он вряд ли его раскроет. Хотя, дуракам везёт. Правда, Эми не особо хотелось делиться информацией о Ричар. Это дело уже всем набило оскомину и стояло во главе угла очень давно. А Эмили была единственным детективом, которая знала в этом деле каждую мелочь. В папке с делом Ричар было двести страниц, и ЭмСи прочла их всех не по одному разу. Она выучила дело наизусть и знала даже о том, что у Ричар был сын, только вот, кто он и где, до сих пор было неясно. Но здесь в глаза бросилось одно «но»: почерк убийцы напоминал Ричар, но она, в отличии от неизвестного подражателя, никогда не убивала своих жертв партиями. Всегда монотонно следовала очерёдность. А тут, видимо, все три жертвы убиты с разницей в час. Это не похоже на Ричар. Последняя её предполагаемая жертва была медсестра из Орегона. Случайная жертва. Но потом она в течении недели ещё убила четверых.

— Похоже на серию, — опустила Стоукс мысли по Ричар.

А факт изнасилования выявит насильника. Значит, точно не Ричар. Если, конечно, она не завела себе бойфренда и поддельника. Что вполне возможно, учитывая её крутой нрав.

— Горло перерезано мастерски, — заявила Гарнер. — Тебе это не напоминает… — Стоукс глянула на криминалиста коршуном, и Надин замолкла.

— Не напоминает, это отдельное дело.

— Кого? — тут же поинтересовался Мильтон, уже просёкший, что ему что-то не договаривают. Эми пожала плечами, кивнув на криминалиста.

— Это версия. К тому же, она не верна. — Глянув на Макса, Эми поняла, что тут ей больше делать нечего.


Залитый солнцем аэропорт Майами встретил миниатюрную брюнетку, как всегда, толпой разношёрстного народа, спешащего по своим делам. Не думала Эштон, что снова вернётся в этот город, особенно после того, как два года назад дала себе клятву, никогда не возвращаться сюда. Но, тем не менее, в этом городе жила её семья. Однако не семья привела Реджи сюда, а работа. Должность, которую она собиралась принять с большим энтузиазмом, ибо мечтала о ней давно. Но сейчас больше всего хотелось добраться до отеля и принять душ. Уже в такси, она подумала о том, что, возможно, это возвращение в почти родной город может хоть что-то поменять в лучшую сторону. Знать бы что, чтобы ошибок не наделать вновь.

Высотный отель «Интер Континенталь» был обычным местом для возвращенцев. Однажды девушка останавливалась уже здесь, когда полтора года назад приезжала на похороны своей бабушки Марты. Решила и сейчас не изменять этой традиции. Тем более, что консьерж узнал её и даже рассказал, что у них изменилось за это время.

— Если что, можете позвонить мне лично, — улыбнулся парень, отдавая ей ключи от номера на седьмом этаже. — меня зовут Харольд.

Конечно, парень с ней флиртовал, Эштон ни за что не сомневалась, что некоторые именно за этим и устраиваются работать в отели, чтобы переспать с как можно большим количеством красивых приезжих девушек. Вот бы посмотреть на его лицо, когда бы он узнал, что мужчины не интересовали Редж. Обычно у таких «звёздных прохвостов» на всё есть мнение и ответы. И даже советы, как и с кем жить.

Редж усмехнулась про себя, представляя эту картину. У неё в работе уже был случай, когда бывший напарник, узнав, что она предпочитает женщин, перевёлся в другой отдел. А до этого почти полгода пытался доказать себе и Эштон, что быть с мужчиной — это всё, что нужно красивой женщине. Мужчины иногда удивительно глупы и слепы, особенно обуреваемые страстями и сексуальным возбуждением.

На скорую руку распаковав свой лёгкий багаж, Эштон решила всё же не навещать в первый день прибытия людей, которых считала своей семьёй. Её тётя Габриэлла Батт жила на окраине города. Именно она вырастила Редж, когда ее бросила мать. У ее тетушки было двое своих детей — Майкл и Кэмерон. Не смотря на то, что Редж была младшая и не родная дочь, ни Майк, ни Кэмерон не обижали ее, наоборот, пытались защитить от мира и его угроз, как могли. Поэтому жаловаться Редж могла только на то, что она не знала своего отца, кто он и где. Когда мать Редж — Лори — бросила её, девочке было пять лет. Отца Регина никогда не видела, и мать утверждала, что он нахлебник и подхалим, каких свет не видывал. Тётушка Габриэлла опекала и Лори, и Редж всегда, поэтому девушка впоследствии считала отцом мужа Габриэллы — Чарли Батта. Именно семья Батт растила Регину Эштон до достижения восемнадцати лет, когда девушка поступила в университет в Бостоне, на факультет криминалистики. У неё оказался талант к мелочам, поэтому учится ей было проще, чем многим. Именно там она избрала стезю трасолога — специалиста по следам. Девушка желала разыскать своих настоящих мать и отца.

Было около двух часов дня, когда Эштон решила где-то пообедать и потом погулять по пляжу. Может, даже искупаться. Что-то ей подсказывало, что впоследствии ей будет далеко не до развлечений и прогулок.

====== Часть первая. Перекресток. Глава вторая. Перемены. ======

Человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу. © Стивен Кинг

Перемены нужны не всем. И не всегда. Но чаще всего они никого не спрашивают, когда им прийти.

— Слушай, я не намерен препираться с тобой, Стоукс. Ты правила знаешь? Прекрасно. Чего ты от меня-то ждёшь?

Лейтенант Пол Рутс всегда был строг, но справедлив. Седовласый не по годам мужчина не нравился своей дотошностью Эмили. Но дело своё он хорошо знал. Рутс работал ещё тогда, когда Стоукс даже не знала, что станет полицейским. В отделе его уважали за то, что он сумел вернуться в профессию после того, как врачи вынесли ему приговор, что он никогда не сможет встать с постели. Жажда жизни у этого высокого и худощавого мужчины была запредельной. Эми его уважала и ценила все его советы, однако Рутс был приверженцем старых стереотипов и правил, одно из которых гласило: «нельзя вести крупное дело без напарника».

Однако в напарники Эмили не всякий бы пошёл. Мало того, в напарники Стоукс Имбердсон и не хотел никого давать. Ещё свежи были события, когда именно Имбердсон и Рутс назначили Эми молодого необстрелянного парня — Седрика Майклсона. В результате шальная и упорная натура Эми, развратила парня, разбила и сломала ему всю жизнь. Он должен был сдерживать порывы девушки наломать дров. А в результате влюбился в неё по уши и выполнял любые просьбы. Они оба ввязались в дело, из которого только Имбердсону пришлось их тащить ценой многих жертв. Тогда погибло двое информаторов и ещё один полицейский под прикрытием. Имбердсон и Рутс сделали выводы, что Эми в напарники нужно давать мужика, который не пойдёт у неё на поводу и не соблазниться на то, что Стоукс, чтобы получить нужное, готова пойти на любые ухищрения. А уж переспать за нужную информацию для неё никогда не было проблемой.

— Я прощу лишь помощника. Как насчёт Дэвича? — искала Эмили подходы. Рутс поморщился.

— Ага, чтобы ты и ему семью разбила. Не надо. У этого парня пока что всё хорошо.

Сарказм оценён не был. Эмили соскользнула со стола, поправляя расстегнутую на три пуговички блузку. Перед Рутсом бесполезно было задницей крутить, он человек бывалый. Да и о девушке знал много того, о чём лучше не рассказывать никому.

— Тогда, может, Лесли? — мечтательно прикрыла глаза девушка, вспоминая белобрысого и голубоглазого атлета Аарона Лесли. С таким не только в огонь и в воду можно, но и в койку…

— ЭмСи! Может, ты, наконец, займёшься делом?! А то мне к прокурору надо. — лейтенант поднялся, забирая пиджак и пухлую папку, собираясь отвязаться от Эми в коридоре. Но не тут-то было.

— Эй, ну, ты можешь хоть раз пойти мне на встречу, — сделала страдальческий вид Эмили. — Мне необходим помощник в этом деле. — Рутс снял очки, тщательно протёр и надел обратно.

— Желаешь помощника — бери напарника. Разговор окончен! — он кивнул на дверь Имбердсона и ушёл.

Девушка вздохнула. Правила частенько работали против её желаний. К Имбердсону за напарником она идти не собиралась. Ещё чего! Напарник — это обуза, а ей она не нужна. Ей помощник нужен, а не разные сопляки, которых нужно обучать всему. Пока она размышляла, в дверях появилась Гарнер. Завидев её, девушка чётко направилась к ней.

— Вид у тебя, как у загнанной псины, — подколола Надин. — Вот, результаты интересные, я тебе скажу. Весьма.

Да, результаты экспертизы показали, что окурки принадлежат… полицейскому офицеру из Нью-Джерси — Юджину Фолсу.

— И почему, интересно, Драфтон его ещё не привёл на допрос? — возмутилась Эми, оглядывая офис. — молодой криминалист кивнула на документ в руках девушки.

— А ты глянь на следующий лист.

Стоукс перелистнула страницу, где было написано, что Фолс в данный момент находится «под прикрытием» и вызвать на допрос его нельзя, иначе знаменитый отдел «Полиции Нравов» кое-кому кое-что начистит. Именно так объяснила Надин девушке.

— Да мне плевать! — эмоционально возразила та. — Он возможный соучастник. Или свидетель. Или потенциальный убийца, чёрт возьми. — хлопнула дверь. Надин и Эмили обернулись.

— Ни то и ни другое, — произнёс, вошедший в помещение, Кэнзас.

Стоукс не видела Стивена Кэнзаса почти четыре года. И видеть особо не желала. Этот молодой полицейский разбил ей сердце. Он оказался единственным, кто не поддался на чары Эмили и не захотел разбивать свою семью ради интрижки.

— Какого чёрта он здесь забыл? — шепнула ЭмСи на ухо Гарнер.

Кэнзас выглядел по-прежнему потрясающе. Да-а, Эмили всегда была падка на таких парней, которые знали себе цену и не уступали никому. Чем больше мужчина сопротивляется женщине, тем больше женщина его желает. Эти слова, сказанные когда-то её отцом, навсегда засели в белокурой голове Эмили.

— Эми, — он улыбнулся. — Рад тебя снова видеть в добром здравии.

Гарнер улыбнулась первая в знак приветствия, за что получила тычок от девушки в бок.

— Ау… — дёрнула плечом криминалист. — Он отличный полицейский же.

— Про Юджина Фолса, — продолжил Кэнзас, повернувшись спиной, и Эми уставилась на его задницу. — Уверен, что он не убийца, возможно, хотел помочь, но не успел.

— И поэтому смылся с места преступления? — машинально задала вопрос ЭмСи, всё ещё смотря на зад Стива. — он обернулся, улыбаясь уголком губ, явно замечая пристальный взгляд.

— Он под прикрытием, конечно же, ему нельзя быть раскрытым. Или его операции конец.

Сглотнув, Эмили, наконец-то, перевела взгляд на папку, где было написано, что найденный на месте волос принадлежит не Фолсу, а неизвестной женщине, которой в полицейской базе нет. Она автоматически подумала о Мелиссе Ричар, но та никогда не была блондинкой, и её «пальчики» были в каждой базе штата. Только вот это всё равно ничего не давало.

— Стоукс, Кэнзас, хорошо, что вы уже встретились, — оборвал мысли Эмили капитан. — Поработаете пока что вместе, завтра здесь будут ФБРовцы, надо подготовить документы, — он кивнул Драфтону, и тот быстро унёсся в архив.

— Но, капитан… — пыталась возразить девушка, однако получила взгляд, по которому поняла, что любые возражения отклоняются.

Кэнзас задорно подмигнул Эми, и девушка сдалась, поворачиваясь к рабочему столу.


— Реджи!!! — немолодая женщина прямо с порога бросилась обнимать Эштон. — Господи, я так рада, что ты всё же смогла приехать! Проходи.

Старый дом, из которого Регина ещё девушкой уехала покорять Бостон, почти не изменился. Только стены были оклеены другими обоями, и стало как-то светлее, скорее всего, Джеймс поставил новые окна, он всегда мечтал об этом.

— Чаю?

Было радостно снова вернуться в родимый дом, что когда-то принял её, как родную, и Регина никогда не сомневалась, что её здесь всегда будут ждать. Габриэлла постарела за эти годы, прибавилось морщин, но женщина всё равно оставалась родной и любимой для Регины. Только здесь её могли называть Реджи, больше она никому не позволяла такие вольности.

— Не откажусь.

— Жаль, Джеймс уехал по делам в Алабаму, он был бы рад увидеть тебя, — произнесла с досадой женщина, суетясь на кухне, куда они прошли сразу же, как женщина попала в дом. — Кэмерон будет позже, может, ты останешься до вечера?

Эштон не планировала оставаться до вечера. Вечером она планировала другие дела, но, в принципе, их можно было и отложить.

— Не могу, тётя, у меня важная встреча. Её нельзя пропустить.

— Ну, ничего, — кивнула Габриэлла. — Я всё равно рада, что ты навестила своих стариков.

Пока они пили чай и тётка рассказывала новости, старости и прочие вещи, Эштон всё думала, почему несмотря на хороший приём и тёплую семейную атмосферу, ей не хочется задерживаться до вечера, встречаться с сестрой, говорить о том, что она делала всё это время и почему у неё до сих пор никого нет. Последнее уже набило оскомину. Она не хотела начинать разговоры про парней, мужчин и прочих потенциальных женихов, это было неприятно. Наверное, поэтому женщина не особо любившая лгать, сделала исключение из своих правил и солгала о неотложной встрече, которой не было и в помине. Она бы с удовольствием встретилась с братом, Майклом, но как оказалось Майкл уже два года живёт в Техасе. Он был единственным, кто знал о том, что она предпочитает женщин мужчинам. И до сих пор не выдал её тайну. Поэтому Реджи больше тянулась к нему, чем к Кэмерон, с которой у них была небольшая разница в возрасте, всего полтора года.

— Ну, расскажи о себе? — поставила пустую кружку на блюдце Габриэлла. — Встретила кого-нибудь?

— Нет, некогда было.

Этот ответ явно расстроил женщину, но она всё же продолжила размышлять о том, что если бы Реджи всё-таки встретила кого-то, как бы это было здорово и прекрасно. Ведь Регина заслуживает счастья, на её долю выпало много всего незавидного. Эштон слушала тётку и думала о том, что ей хочется уйти. Она была не обязана всё это выслушивать, чужие мечты о том, чему никогда не сбыться. Потому что нет такой силы, которая заставила бы Редж быть с мужчиной.

Жаркий день тихой сапой перебрался в прохладный вечер. Эштон, взяв в руки туфли, шла по кромке мокрого песка. Солнце не желало уходить за горизонт, поэтому всё ещё продолжало силиться отдать свет и тепло. Иногда набегающие волны приятно холодили ноги, и женщина наслаждалась тишиной и покоем безлюдного пляжа. В такие минуты Редж хотелось, чтобы у неё был кто-то, хотелось делить вечера с кем-то. Её одинокая жизнь иногда требовала делиться впечатлениями с родственной душой. Но оказалось, что в этом мире не так просто найти того, кто будет слушать твои впечатления от дня, ночи, жизни. Брюнетка часто ловила себя на мысли, что время идёт, а ей так и не удалось встретить человека, с которым бы хотелось состариться, которому она бы дарила большую часть времени и с удовольствием слушала то, что он говорил. После короткого романа в университете, у неё так никого и не было. Но тот роман всё ещё больно было вспоминать, поэтому женщина не мучила себя этими воспоминаниями, предпочитая думать о чём-то более приятном. К примеру, о новой работе, которая, несомненно, привнесёт свои перемены.


— Слушай, иди уже домой, — наконец-то, высказался Кэнзас, видя, как Стоукс мучается и борется с усталостью.

Вот уж кого девушке не хотелось бы в напарники, так это Стивена. Хороший полицейский, блестящий послужной список, ранение, медаль за отвагу, сержантские погоны и крепкая семья, двое детей. Стивен обожал свою жену, он всё время говорил о ней так, что у Эмили сжималось всё внутри от ревности. Но что она могла, если её сердце до сих пор любило того, кто никогда не станет её.

— Хочешь, я подвезу тебя? — поинтересовался Стив.

— Не надо, — быстро ответила Эмили. — Не маленькая, сама доеду.

На самом деле, ей очень хотелось, что бы он проводил её и… Но осознание того, что у них никогда ничего не будет, доставляло Эми много боли. Она могла заполучить любого мужчину, но втрескалась в женатого и верного. Злая ирония. Да к тому же этот женатый и верный ещё и в напарниках теперь.

Жизнь — дерьмо!

====== Часть первая. Перекресток. Глава третья. Напарник. ======

«Крепкие руки грубо сжали хрупкую девичью грудь. Девушка сопротивлялась.

— Пусти!

Крики только распаляли сознание и желание, которое билось и пульсировало между ног. Он рассмеялся, выдыхая пьяный перегар ей в лицо. Он был сильней, да и опытнее, хотя до этого никого не принуждал. Не желая разговаривать со своей жертвой, парень ощутимо ударил её в живот коленом, из-за чего девушка согнулась пополам, хватая ртом воздух. А он, расстегнув потёртые джинсы, приготовился получить то, что, как он считал, заслужил по праву старшего».

Эмили резко проснулась, хватая ртом душный воздух, успевший прогреться от солнечных лучей. В животе жгло, и Стоукс сжала до боли подушку, ожидая, когда остатки паники из сна отпустят её. Кровь пульсировала в висках, кружа голову. На потолке плясали солнечные блики, отражённые от аквариума. Она всё ещё слышала звук расстёгиваемого ремня…

— Твою мать!

Девушка перевернулась, утыкаясь лицом в подушку. Эмили не нравилось чувствовать себя беспомощной, как в том сне, который повторялся из ночи в ночь, когда никто не обнимал её.

Дыхание уже пришло в норму, когда она потянулась за мобильным телефоном, чтобы обнаружить на дисплее три неотвеченных звонка: один от Имбердсона и два от Кэнзаса.

Вспоминая о том, что теперь её напарник — мужчина, в которого она так безнадёжно влюблена и по сей день, она снова выругалась. Эта жизнь иногда била её плетью, как рабыню в бразильских сериалах. Полежав какое-то время на спине, уставившись в потолок, Эмили решила, что стоит подниматься и идти на работу. Так или иначе, она профессионал, она должна раскрывать дела. Именно этого от неё всегда ждал Имбердсон, и он прав, клин клином вышибают. Ей надо собраться и делать свою работу, а не размазывать розовые сопли по лицу. Кэнзас тоже профи, он не станет подкалывать её по этому поводу.


Второй этаж, на котором располагалась администрация «Майами Куб», встретила Регину многочисленной толпой бродящего по коридорам народа. В Бостоне, в это время утра, людей всегда было гораздо больше, поэтому жаловаться не приходилось. Слишком большое количество народа всегда напрягало женщину, но всё же это издержки профессии, которую она когда-то выбрала.

После подписания необходимых документов, женщина поднялась на этаж выше, где и располагалось её новое место работы. И сразу же Регину встретил мужчина в строгом костюме и с капитанскими погонами. Он был серьёзен и учтив.

— Мисс Эштон. Пройдёмте в мой кабинет.

Пара полицейских, сидевших за столами в дальнем углу просторного кабинета, обернулись на неё. Молодая девушка в очках улыбнулась ей, когда она прошла мимо неё.

— Марта, — обратился мужчина к ней. — Когда придёт Стоукс, сообщи ей, чтобы никуда не уходила.

Когда они прошли в кабинет, мужчина снял пиджак, оставаясь в белой рубашке с коротким рукавом и сказал:

— Очень рад, что вы всё же добрались до нашего отдела. Я, Джо Имбердсон, очень рад видеть вас у нас в отделе.

Мужчина не лукавил, новичков в отделе не было уже четыре года. Тем не менее, пополнение было нужно, свежая кровь — это всегда хорошо, есть, кому передать навыки.

— Вам сказали, что вы будете работать в паре? — поинтересовался Имбердсон.

— Да, — подтвердила женщина. — Мой начальник, Смит, сказал, что здесь работают самые лучшие спецы, занимающиеся сложными расследованиями. Но я не новичок, сэр, — поспешила так же добавить Эштон. — Я знакома с навыками розыска людей и преступников.

— Хорошо, потому что именно эти навыки нам и нужны.

За шторой жалюзей промелькнула белокурая голова Стоукс, и Имбердсон поспешил подняться с кресла.

— Пойдёмте.

— Эм, там отчёт баллистиков уже пришёл, — сообщил девушке Девич. — Зажали они повторный, что-то там не чисто.

Стоукс уселась в кресло и быстро пролистала несколько страниц, не меняясь в лице.

— Чушь какая-то, — махнула она, и Кэнзас, говорившись в углу с Лесли, обернулся, изогнув удивлённо бровь.

— Проблемы? — спросила Финелли, поднимая глаза из отчёта.

Девушка, заметив, что на неё смотрит пол-отдела, криво улыбнулась:

— Разберусь.

— Может, позже, — оборвал её Имбердсон, и все, кто был сейчас в помещении, устремили свои взгляды на него и миниатюрную брюнетку, стоящую за спиной. Эмили вопросительно уставилась на него.

— Хочу представить тебе твою новую напарницу, мисс Регину Эштон. Хороший специалист по поиску следов.

Имбердсон улыбнулся самой милой улыбкой, на которую только был способен, смотря, как Эми открывает рот, чтобы возразить. Однако Кэнзас тут же её опередил:

— Очень рад, — подошёл он к Регине, чтобы пожать руку. — Нам нужны хорошие специалисты. А я слышал, что вы одна из лучших в своей области. — за Стивеном руку Эштон уже протянула Кэтрин Финелли.

— Добро пожаловать в наш отдел! Мы тут одна семья!

— Стойте! — рявкнула Эмили, устремив разозлённый взгляд на капитана. — Я не пойму что-то… капитан. Я вроде не просила напарника.

Имбердсон прошёлся до правил, которые в рамочке висели на входе в отдел. Указав на вторую строчку, он громко сказал:

— Что здесь написано, Стоукс? Каждый в отделе должен иметь напарника. Это правило.

Эштон улыбнулась про себя, смотря на растерянный вид её будущей напарницы.

— Но капитан, как же…

Имбердсон так же спокойно подошёл обратно к ним, похлопав по плечу Кэнзаса.

— У тебя есть выбор: либо ты работаешь официально со Стивеном, либо неофициально с Эштон. Третьего, увы, не дано. Ты слишком часто превышаешь свои полномочия, и я вынужден пойти у «верхов» на поводу и приставить к тебе кого-то, кто будет за тобой чётко следить.

— Я могла бы взять Девича, — продолжала сопротивляться Эмили.

— У Марко пока что всё хорошо… — усмехнулся как-то по-доброму капитан, и вместе с ним улыбнулись все в отделе, кроме не совсем понимающей этой шутки Эштон.

— Значит, вот как! — развела руками девушка. — Приказ с верху.

— Именно так, — подтвердил Имбердсон, поглядывая на Кэнзаса, который внимательно следил за эмоциями на лице девушки.

Повисла пауза, в которую все, кто находились в рядом, не издавали ни звука, словно решалась их судьба, а не Эмили. Сама же девушка поняла, что на этот раз её загнали в угол. Работать с новым напарником не хотелось, но работать с человеком, по которому она сходит с ума — ещё хуже раз в сто. Когда это Эми успела так разозлить «верха», что они приказали Имбердсону за ней следить? Имбердсона здесь называли — Быком, потому что он упрям и целенаправлен. Если он принимал решения, то их никогда не менял, хотя и лояльно относился ко всему, что было в жизни Эмили. И ему ли не знать о чувствах Стоукс к сержанту Кэнзасу. Конечно, он о них знает.

— Хорошо, — наконец-то изрекла Стоукс. — Я возьму неофициал.

Пока Кэт Финелли и Стив Кэнзас показывали Эштон отдел и знакомили с работающими здесь, Эмили невольно присматривалась к новой напарнице. Ей выделили стол прямо напротив девушки. Тот стол всегда пустовал. Когда-то, когда Эмили ещё только пришла в отдел, за ним сидел полицейский офицер Макс Стентон, которого смертельно ранили двумя годами позже. Макс, по прозвищу «Труба», был примером отличного полицейского для многих. Эмили тогда ещё ходила в стажёрах, когда в перестрелке с беглыми преступниками он погиб, закрыв собой двух, случайно попавших в перестрелку, человек. Внизу его фото висело на доске почёта, с ещё двумя десятками таких же безмолвных героев. Джеф-Майкл Томас приходился Максу племянником, но ему далеко было до такого героя, как Стентон.

И вот, теперь на месте, которое пустовало почти десять лет, будет сидеть её новоиспечённая напарница. Эми, уткнувшись в баллистический отчёт, изредка поднимала глаза, чтобы отметить стройную фигуру, хрупкие плечи и острый взгляд карих глаз женщины. Она заинтересованно слушала рассказ Финелли о том, почему отдел называется Куб. И Эмили подумалось, что такая женщина сдаст её по всем статьям, если заподозрит что-то несоответствующее нормам расследования. Такие карьеристки не остановятся ни перед чем, а уж Эштон-то сюда пришла не для того, чтобы пыль по столу гонять, а делать карьеру! И Эми станет её отправной точкой.

— Эй, у меня есть идея, почему мы не нашли ту пулю, на которую рассчитывали, — потревожил Девич её размышления. — У меня когда-то друган в отделе бытовухи работал, Фрайт. Так он говорил, что в подполье есть целая структура по изготовлению самопала. Думаешь, если я к нему обращусь, он поможет найти пушку?

Эми не думала, что Ричар могла пользоваться самопалом. Эта сучка бы не додумалась до такого. Хотя…

— Обратись, — согласилась Стоукс. — Только смотри, чтобы он там среди своих не очень-то светил этой информацией, мало ли.

Эмили опустила глаза в документацию по найденной пуле, а когда подняла их обратно, перед ней сидела кареглазая женщина и наблюдала.

Самой Регине не понравился приём Стоукс. Весь отдел принял её, как в семью, но только не девушка, которая, словно отломанный кусок айсберга, сидела поодаль. Однако всё же нужно было расставить акценты. Заметив, что женщина смотрит прямо на неё, Эмили решила, что нет смысла скрывать неприязнь.

— Послушай, я бы хотела сразу пояснить кое-что, — начала Эмили, немного склонившись к столу, чтобы другие копы, находящиеся в отделе не слышали их разговора. — Мне не нужен напарник, я не привыкла работать в паре. Я всегда работаю одна, поэтому ты прости, ничего личного.

Какое-то время Эштон молчала, а потом выпрямилась так резко, что Стоукс показалось, что она сейчас встанет и на весь отдел скажет о том, что она, в общем-то, тут не новичок и прочее. Но женщина несколько раз моргнула, очевидно, настраиваясь, а потом сказала:

— А я сюда не к тебе на побегушки пришла. Это моё повышение по службе, поэтому хочешь ты или нет, напарниками мы будем. Но если вдруг тебя не устраивает данный расклад, ты можешь попросить перевести тебя на более тихую работу. — после этих слов женщина поднялась и отправилась в направлении архива, заставляя Эми с немалым удивлением смотреть ей в след.

====== Часть первая. Перекресток. Глава четвертая. Дело номер один. ======

Ad rem.*

« — Я не могу делать это одна, лейтенант!

Гест нервно чешет затылок, затем кивает на Уайта и Эшби, молодцов из ФБР.

— Нет, нет, нет, это моё дело! — возражает Эмили, — Мне нужен только помощник. Не напарник, — уточняет девушка, — а помощник. Мне нужно собирать все улики!

Гест хлопает по столу большой ладонью, и Стоукс замолкает.

— Вы много хотите, офицер Стоукс!

Он оглядывает её с ног до головы, немного задержавшись на бедрах. Ничего удивительного в его взгляде нет. Эми надоело видеть пожирающие её взгляды коллег и просто мужчин с улицы. Даже Бриттани смотрит на неё порой так, словно готова изнасиловать. Она ей завидует, хотя завидовать нечему.

— Я просто хочу собрать все улики по делу Ричар, — уже спокойнее добавляет Эмили.

— Тогда я могу вам предложить только Стивена Кэнзаса. Он отличный коп и, кажется, ваш знакомый по отделу расследований.

— Только не его. Пожалуйста.

В голосе слышна мольба, но Гест не замечает, уставившись в серые глаза.

— Так и будет, Кэнзас — теперь вам помощник. Но относиться вы будете друг к другу, как напарники. Я поговорю с «вышкой». Расскажете ему всё.

После разговора, вполне довольный собой, Эммануил Гест надевает фуражку и удаляется, оставляя Эми злость и раздражение. Она ведь просто хочет раскрыть чёртово дело!»

Сержант листал огромную тетрадь, в которой раньше регистрировались все улики. Искать совпадения по другим делам нелегко. Архивные папки пропахли затхлостью и кое-где с трудом держались на нитках. Стивен, как аккуратный следователь, всегда старался сохранить документы в изумительном порядке, поэтому все его бумажки никогда не были в беспорядке, а природная педантичность давала ему фору перед начальством. Начиная в криминально-бытовом отделе Лос-Анджелеса, Стивен перебрался в Майами, женившись. Его жена — Барбара — была единственной его любовью, и он, как честный человек, женился на ней после того, как она впервые забеременела. В «убойном» отделе Кэнзаса называли: порядочный, честный, незаменимый. Он был верен службе, которую выбрал однажды, как и своей жене с детьми. Поэтому всем женщинам, с которыми он работал время от времени в отделе, никогда ничего не светило. И Эмили не была исключением, хотя ходили слухи, что она поспорила с ребятами, что соблазнит Стивена за месяц. Но слухи, это не факты. Эмили влюбилась в Стива практически мгновенно, хотя в любовь с первого взгляда она никогда не верила. Эта влюблённость извела много нервов, но Стивен был верен всегда только своей жене и семье. Он, как никто, попадал под образ добропорядочного полицейского, блюстителя закона. Его часто приглашали в школы и детские сады, чтобы он читал лекции детям об уважении к Полиции.

Послышались шаркающие шаги по коридору, ведущему в архив, и Стив поднял глаза.

— Нашёл что-то? — поинтересовался Кевин Джефферсон, прислоняясь к железной стойке стеллажа, на которых стояли коробки с прошлыми делами.

Джефферсон-старший тоже носил сержантскую форму, но Кэнзас был в курсе, каким образом он их получил, поэтому особого уважения к Кевину, никогда не испытывал. Его методы «силы» не одобрял и считал, что таких качков ждут в армии, а не в полиции.

— Ничего, что можно бы прикрепить к делу.

Распространяться о своих мыслях по поводу зацепок не хотелось. Стивен давно подозревал, что Кевин может быть «крысой» и рассказывать ему всё, означает сдать информацию врагу. Джефферсон хмыкнул и ловко вырвал папку из рук Стивена.

— Так, так, дело Багерти. Помню его, гиблое дело. «Висяк». Не думаю, что оно как-то связано с нашими мёртвыми мальчиками, которых, к слову, может стать больше с каждым днём безуспешных поисков.

Кэнзас расправил плечи.

— Что тебе надо, Кэв?

— Что мне надо? Отлично! Я вообще-то тоже в вашем отделе работаю, если ты не заметил. А меня игнорируют, словно я куча дерьма, лежащая в сторонке.

Стивену тут же хотелось сказать: «так и есть», но он деликатно смолчал, желая, чтобы Джефферсон отступил сам.

— Ты сам знаешь, почему так. — Кевин захлопнул папку и небрежно кинул её в одну из коробок.

— Я только знаю, что ты занял моё место в этом расследовании. Поэтому смотри в оба, друг.

Угроза была на лицо, но Кэнзас решил, что не стоит провоцировать сейчас конфликт. Если Джефферсонжелает его сместить, пусть попробует. А если он желает драки — это надо делать за пределами работы.

— Я на своём месте, Кэв! А вот на чьём месте ты?

Светловолосому Стиву почудился рык, но всё же Джефферсон сдержал порыв ударить его. Возможно, отложил это дело на «после работы», а возможно, просто испугался.

— Хочешь работать в команде? Докажи это! — без пафоса сказал Кэнзас, задвигая тяжёлую папку обратно в стеллаж. — Чего зря сопли по лицу размазывать?

Часто интуиция Стива оказывалась бессильна перед мыслительным процессом некоторых индивидуумов, но Джефферсон был слишком жалок и предсказуем, поэтому Кэнзас был почти уверен, что он ничего не будет делать, чтобы доказать. Он пойдёт в своему дяде Эммануилу Гесту и «пробьёт» наличие других лакомых мест. Блат — это самое паршивое в полиции, но с этим уже давно все примирились.


— Ты видишь здесь этот зазор? — просила Гарнер посмотреть Эштон в микроскоп. — Я полагаю, что рана нанесена заточкой. Такие нередко встретишь в Северных районах города, где орудуют банды.

Эштон разгладила невидимые складки на брюках, глянув мимолётно на часы, висевшие над входом. Её новоиспеченная напарница не спешила являть себя работе, поэтому Регина осторожно поинтересовалась:

— Стоукс всегда так опаздывает? — криминалист сняла очки.

— На твоем месте, я бы не акцентировала на это внимание. Эмили — человек своеобразный и свободолюбивый, она не любит рамок и прочих ограничений.

Хлопнула дверь, и две женщин обернулись. В кабинет вошла Стоукс. Тёртые обтягивающие джинсы, ботинки и белая майка, выявляющая атлетичную фигуру. Пиджак вальяжно был закинут на плечо.

— А ещё Эмили не любит, когда говорят о ней за спиной. — Эштон смутилась, ведь она завела этот разговор, а Гарнер просто отвечала на вопрос. — Что-то нашли? — тут же перевела девушка разговор в рабочее русло. — Я тут подумала об углубленном анализе. Однако стоит он дорого, и, возможно, для отдела это будут зря потраченные деньги, поэтому раз уж у меня есть напарник, — она перевела взгляд серых глаз на Эштон. — Может, мы ещё раз осмотрим место последнего преступления?

Разумеется, Эмили хотела посмотреть Эштон в деле. А ещё присмотреться к работе женщине, приспособится к ней, чтобы иметь представление, как быть с тем, что ей не нужен напарник, но от этого теперь не отделаться. Нужно было выкручиваться, и Эмили была готова на всё, что бы дело Ричар вела лишь она. Однако Эштон ответить не успела, потому что в кабинет заглянул Девич и сообщил, что совершено ещё одно убийство. Похоже, из общей серии.

Солнце в Майами снова было беспощадно. Сняв солнцезащитные очки, Эми выбралась из машины. Пока они ехали на окраину города, Регина рядом преимущественно молчала, лишь соглашалась с тем, что говорила девушка. А говорила она, что главная в этом «деле номер один», поэтому всё, что бы не нашла Эштон, женщина должна сообщать лично ей, а не Имбердсону, Кэнзасу или Гарнер. Эштон поняла, что лучше так и сделать. Их вновь встретил Мильтон. Этот коп был вездесущ.

— Стоукс, не ждал вас снова, — махнул он рукой и улыбнулся. — Думал, что сняли вас с этого дела.

Эштон подцепила пару перчаток из кармана и глянула назад, где уже была готова работать с уликами Гарнер.

— Где труп? — решила не расточаться на сантименты Эмили.

— За бензоколонкой, слева. Там стоит офицер. — девушка махнула рукой, и Гарнер с Эштон, взяв всё необходимое, направились за ней.

По мере приближения к месту преступления Эми уже почувствовала всё, что надо. Ещё не видя трупа, она уже знала о нём достаточно. Гарнер, работая с девушкой, не уставала поражаться этому факту. Эштон же только предстояло удивляться.

— Чёрт! — выругалась Эми, когда они не дошли до места и двадцати футов. — Почерк тот же самый.

Гарнер кивнула, веря на слово, Эштон же вообще не поняла о чём речь.

— Надин, проверь местность вокруг, возможно, случайное убийство и даже по неосторожности. Много различной энергетики.

— Запал? — переспросила криминалист.

— Вряд ли в порыве запала, скорее, жертва помешала, — пояснила Эми.

Эштон чувствовала себя так, словно она совершено не в теме. Словно Эми и Надин говорили о том, что никак не касается дела и трупа, который лежал накрытый брезентовым капюшоном, и рядом стоял офицер.

— Стюарт была? — спросила Эмили полицейского.

И тот, кивнув на брезентовую накидку, пробасил:

— Нет, мэм. Пробки.

Да, утром железно в центре было ни проехать, ни пройти, разве что, на вертолёте. Жаль, что у патологоанатомов нет личного вертолёта. Эми отогнула брезент.

— Гарт! Подойди-ка, — поспешила она позвать Надин, которая уже далеко ушла в сторону. — Это часом не Уилл Эллиот, который числился без вести пропавшим с прошлого года? — криминалист едва глянула на лицо подростка.

— Он самый, — подтвердила она.

Эмили вздохнула, осматривая тело.

— Следы борьбы, — констатировала девушка. — Запал? — Надин развела руками.

— Теперь даже не знаю.

Эмили повернулась к Эштон, которая стояла у неё за спиной, рассматривая бледное лицо убитого.

— А ты что скажешь? — Регина посмотрела мельком сначала на Надин, которая тут же ушла дальше осматривать место преступление, а потом вернула взгляд Эмили.

— Мастерское владение ножом.

И то верно. От уха до уха, правда, сейчас казалось, что всё же запал был. И перед этим явно преступник колебался, не желая убивать, но выбора не видел. Как пить дать, почерк Ричар. Колебалась, но всё равно сделала это.

— Как ты узнала, что это тот же почерк? — не смогла не спросить Регина.

— Интуиция, — улыбнулась девушка, снова обращая внимание на жертву. — Кто обнаружил тело? — спросила она офицера.

— Хозяин заправки, — отбарабанил тот.

Хозяин заправки, щуплый, но высокий молодой парень, нервно курил и кусал губы. Да так, что Стоукс тоже захотелось курить.

— Я пошёл дать костей местному псу, — рассказал мистер Бисли. — Всегда его кормлю утром. А тут вышел, а пса нет, зато тело на песке. Я едва подошёл, как понял, что это труп. Сразу шерифу позвонил, местному. А он вызвал вас. Гладко. Но нервно. Эми была уверена, что Бисли сказал всё, как есть. И страх у него неподдельный, небось, никогда трупов не видел.

— В котором часу это было?

— Девять утра.

Подтверждение времени смерти мог дать только медэксперт, самой копаться в этом не хотелось. Но Эмили готова была биться об заклад, что парень мёртв уже как минимум пять часов. По его лицу не видно, что прошло много времени, а это значит, что примерное время убийства три-четыре часа ночи.

Эштон, на скорую руку осмотрев труп, сделал вывод, что убийца был выше и сильнее, и, скорее всего, был левшой, но переделал себя в правшу. Интересный факт, что многие левши по жизни отменно владеют обеими руками, но преимущество всё же на левую, ибо так заложено организмом. А ещё Эштон поняла, что с Эмили ей будет трудно работать, девушка весьма скрытна, и надо заслужить то, чтобы она с ней делилась информацией и мыслями.

— Нашла окурок, — перебила измышления Регины Гарнер. — Пока больше ничего.

— А я нашёл вот это, — перебил их Мильтон, протягивая женщинам мобильный телефон. Эштон сразу отметила, что телефон, скорее всего, одноразовый. И, возможно, SIM-ки там давно уже нет, а всё, что есть в памяти самого мобильника, скорее всего, стёрто.

— Кажется, нам начинает везти, — сообщила Стоукс, когда уже приехала Маргарет Стюарт. — У мистера Бисли под крышей, на углу, расположена камера слежения, возможно, нам повезёт, и мы сможем увидеть убийцу воочию. — Стюарт подняла хитрые глаза на Стоукс и произнесла:

— Clarum est.**

— Серия? — переглянулась Эми с Гарнер.

— Нет. Случайное убийство, скорее всего. Он мёртв около четырех часов. — Эштон сглотнула, похоже, Эмили не просто детектив, она ещё и экстрасенс. Вот это работёнка ей предстояла с девушкой, которая не видит, а чувствует.

Комментарий к Часть первая. Перекресток. Глава четвертая. Дело номер один. * (лат.) – По существу.

(лат.) – Все ясно.


====== Часть первая. Перекресток. Глава пятая. Дело Мелиссы Ричар. ======

Вечер в отделе — самая заманчивая часть дня. Большинство сотрудников «Куба» уходят домой ровно в восемь часов, и только ЭмСи остаётся. Она всегда засиживается практически до полуночи, хотя Имбердсон против такого режима. Но даже он бросил это дело — отговаривать Стоукс.

Тремя часами ранее.

— Слушайте, я не могу делиться уликами с человеком, с которым второй день в связке, — возмущалась Эмили, стуча кулаком по столу Имбердсона.

Джо — человек понимающий, но даже его иногда баранье упрямство Эмили раздражает и выводит из себя. У него уже был в прошлом один упрямец, и всё печально закончилось. Второго не надо.

— В чём проблема? Не знаешь — узнаешь! У вас будет много времени. Так что давай без соплей!

Поняв, что её так и не услышали, Эмили выходит, громко хлопая дверью. Недовольство сочиться из неё, и гнев заполняет лёгкие. Кулаки непроизвольно сжимаются, когда девушка обращает внимание на спокойное лицо Эштон.

— Стоукс! — окликает капитан. — Введи своего напарника в курс дела!

Кэнзас поднимает на неё свои голубые глаза и усмехается. Ещё бы, ему разве понять, что Эмили каждый день под стрессом. Где ему! У него стабильность в жизни: семья, жена, дети.

— Не слышу ответа, детектив Стоукс! — настаивает капитан. И Эмили сдаётся.

— Есть, сэр.

Кивнув Эштон, Имбердсон ненадолго задерживает острый взгляд на ЭмСи и возвращается к своим делам в кабинет. Эштон эти гляделки тоже замечает, но решает не говорить на этот раз ничего. У неё ещё будет время узнать всё. Но не сейчас.

Удивительную вещь отмечает про себя Эштон, когда они обе скрываются в одном из пустующих кабинетов здания. Для Эмили рассказ о Мелиссе Ричар сравни каторге, и она сжимает зубы и кулаки при каждом упоминании этого имени. Однако Регина слушает внимательно, не перебивая и не задавая лишних вопросов. У девушки приятный голос и, несмотря на то, что Эштон практически вынудила её рассказать о деле, рассказ не утомляет, заставляя размышлять о деталях на ходу. Но Эштон как никогда уверена, что Эмили не расскажет ей всего. К примеру, того, почему это дело для неё так принципиально, а спрашивать, значит злить девушку ещё больше. Чего делать не хотелось.

— Фото? — всё же поинтересовалась женщина, немного отступая назад от стола.

— Нет, — коротко отвечает детектив, смотря прямо на Эштон. — Это единственный пазл, которого здесь нет. Было бы фото, мы бы давно взяли её.

Логично. Но тогда как можно быть вообще в чём-то уверенным. Большинство серийных убийц мечтают, чтобы их изловили. Скорее всего, Ричар тоже нужно внимание и слава, как и всем психически ненормальным преступникам. Эштон на своём веку видела только одного, но ей хватило.

— Как же тогда ты уверена, что все эти убийства, совершила Ричар?

— Это она, поверь мне!

Криминалист снова услышала, как скрипнули зубы и хрустнули костяшки пальцев. Эмили закрыла толстенную папку, упёршись в стол руками. Совсем немного времени прошло, как эта папка оказалась протянутой Регине.

— Можешь почитать. Но только отсюда ничего не забирать и не добавлять без моего ведома. Это понятно?

Эштон кивнула до того, как взять папку из руки девушки, по ходу отмечая крепкую хватку и рельеф мышц из-под рубашки с коротким рукавом. Женщина всегда была неравнодушна к спортивному телосложению. А у ЭмСи было именно оно.

Пока Регина предавалась чтению дела, Надин и Эмили просматривали плёнку, которую им вручил Мильтон. На ней сначала не нашлось ничего, за что можно было бы зацепиться. Но когда Гарнер ушла в лабораторию, Стоукс-таки нашла что-то наподобие на иголки в стоге сена. Пришлось эту «иголку» нести в компьютерный отдел, где заправлял Дэниэл Уолш, первоклассный специалист, если не брать в расчёт его хакерское прошлое. С ним в паре обычно работала полноватая девушка Мишель, у которой мозг гения, но сегодня её не было, и Эмили про себя порадовалась этому, ибо ей всегда казалось, что Мишель Райан положила на неё свой зелёный глаз.

— Было бы не плохо, если бы вот это место, — Стоукс указала область на видеокамере, — сделать ярче и чётче. Сможешь?

Рыжеволосый, конопатый и долговязый Уолш надел очки, набрал какую-то комбинацию на клавиатуре и, откинувшись в кресле, ответил:

— Так? Или чётче?

На экране его монитора, появилось нечто напоминающее узор. Узор ботинка.

— Трэки! — воскликнула Эмили, и Гарнер, вошедшая в кабинет, чуть не пролила на себя кофе. — Гард, это какая фирма трэков? — криминалист подошла ближе, глянула на монитор, поморщилась, затем сообщила:

— По-моему, эти ботинки сделаны на заказ. — Стоук растянула губы в довольной улыбке.

— Отлично!


— Знаешь, ЭмСи — у нас непростой случай, — поделился Кэнзас с Эштон, когда она пришла задать ему пару вопросов по делу. — Она весьма замкнутая и нелюдимая. Это просто, кажется, что она со всеми своя, на самом же деле, всё гораздо серьёзнее и печальнее.

Стивен вздохнул и встал с кресла, прошёлся по своему кабинету и снова вернул взгляд Эштон.

— Она хороший специалист в своей области. Даже лучший. Но у неё нестабильная психика. Это не значит, что она психически неуравновешенна, нет. Юность у неё была не самая обычная.

— В каком смысле? — поинтересовалась Регина.

— Её отец — рок-музыкант. А это… секс, наркотики и рок-н-ролл, как ты понимаешь. Она с малолетства за ним ездила и видела всю эту его разгульную жизнь, наркоту, выпивку, девочек, парней, славу и всё прилагающее к ней. Дебоши, пьянки, вечеринки, концерты. Поэтому Эми, она всегда, немного на взводе, ты привыкнешь. Но дело она своё отлично знает, так что насчёт этого не переживай. — парень замолчал, уставившись в окно. За окном была жара.

— Она… экстрасенс? — всё же решила спросить Эштон. Этот вопрос не давал ей покоя, и, если Стивен на него не ответит, она задаст его Имбердсону. Кэнзас усмехнулся, отвлекаясь от окна.

— Нет. Ну, то есть не совсем. Она просто ауру чувствует, сложно объяснить.

— Ты в это веришь? — не унималась женщина.

— Я верю в раскрытые преступления, Регина. А их у Эмили больше всех.

И то верно. Показатель у Стоукс был лучшим в «Кубе», ей ровня был только Девич. Но у того за плечами ещё и служба в разведке.


Гарнер ходила туда-сюда по кабинету и пыталась втолковать Стоукс, то, что нет оснований считать, что у Ричар есть сын, который является соучастником.

— Это видео ничего не доказывает, Эм. На нём только отпечаток ботинок на заказ. Такие ботинки может носить кто угодно. Почерк убийств говорит, что Ричар всегда действовала в одиночку. Скажи мне, зачем ей помощник?

— Возможно, смена поколений, м?

Задор Стоукс иногда Гарнер раздражал. Она, как неплохой криминалист, всегда поражалась узколобому упрямству детектива. И даже если брать в расчёт то, что часто она оказывалась права, всё равно — каждое дело, индивидуально.

— А что же раньше она не думала об этом?

— Может, наследник подрос как раз сейчас?!

Эштон наблюдала за разговором на повышенных тонах со стороны. Вмешиваться не особо хотелось, но Кэнзас передал ей распечатанные снимки подошвы ботинка. Как опытный следопыт, он многое сказал Регине, но вряд ли бы Эми и Надин захотели послушать того, кто на этой работе лишь вторые сутки.

— Как у тебя всё просто, Стоукс. А тебя не смущает, что факты говорят об обратном? Что Мелисса все свои преступления совершила на почве психического помешательства, при котором она убила своего родившегося ребёнка.

— Мы не знаем точно ничего! — повысила голос ЭмСи. — Мы лишь знаем обрывки её жизни, и не факт, что информация о ней верна. Но я тебе клянусь, что ботинок принадлежит мужчине, а точ…

— А точнее, парню лет двадцати, — неожиданно перебила Стоукс Регина. — Его рост примерно шесть футов пять дюймов*, а вес примерно 68 кг. Возможно, прихрамывает на левую ногу и имеет плоскостопие, именно поэтому и делает ботинки на заказ. — женщина замолчала, окидывая взглядом двух специалистов, которые тоже молчали. Эмили даже не подозревала сегодня, что найдёт поддержку у брюнетки. Мало того, частенько она была в меньшинстве, когда предлагала подобные версии, но, похоже, время одиночества подошло к концу. Но ликования внутри не было, просто потому что это же и означало, что перемены вошли в отдел и поспешили обосноваться там. И теперь, как раньше, уже никогда не будет.


И сейчас, когда Эмили сидит над распечатанным снимком ботинка, хорошо понимает, хочет она того или нет, но ей придётся принять условия игры отдела. Уходящий домой Кэнзас подмигнул ей, и она какое-то время смотрела на дверь, куда он вышёл. Да, ей хотелось пойти за ним. Но теперь уже понималось и другое. Раз Имбердсон пошёл на риск и пригласил специалиста в пару к ней, значит, Эштон будет докладывать обо всём, что касается Эмили. Одна ошибка, и Эмили не помогут даже связи капитана. Это она хорошо уяснила, даже, пожалуй, слишком хорошо. Однако была не намерена уж слишком сближаться с женщиной и тем более становится друзьями и напарниками на всю оставшуюся жизнь. Вот ещё! К тому же женщина слишком часто разглядывала её, что, разумеется, не нравилось Эмили. Когда разглядывает мужчина — совсем другое дело. Но женщина — нет, нет, нет. Оставив снимки в покое, ЭмСи глянула на часы, висевшие над входом. Почти десять часов вечера. Нажав кнопку выключения компьютера, девушка поднялась со стула, взяв пиджак. И тут она увидела, что Эштон ещё не ушла. Брюнетка сидела в общем зале, за столом, который был свободен, и изучала какие-то документы. Эмили осторожно прошлась до двери, отмечая про себя, что её напарница слишком увлекается работой. Но при этом выглядит так, будто это не работа, а трактат по философии.

— Эй, может, хватит на сегодня! — неожиданно сказала Стоукс, замечая, как вздрогнула Регина от резкого голоса. Женщина закрыла папку, оборачиваясь. Эмили улыбалась, хотя точно не знала чему. То, что она резко заговорила с той, кого не хотела в напарники, как-то прошло мимо. — Подвезти? — предложила ЭмСи, когда они уже вышли из здания. — Я смотрю, ты без машины.

Она понятия не имела, зачем сейчас предлагает то, что предлагает. Это не просто дань моде, это уже может претендовать на то, что Эмили смирилась, что ей придётся налаживать отношения с новым членом команды.

— Спасибо, но я пройдусь.

И то, что Регина отказалась, ничуть не смутило ЭмСи, она продолжала настаивать на своём. Ещё никто никогда не отказывал ей, если она хотела сделать широкий жест. Никто.

— Да ладно, я же не кусаюсь. Садись.

Настойчивость не была оценена по достоинству, и открытая дверь машины была пройдена мимо.

— Доброй ночи, детектив Стоукс! — спокойным голосом произнесла Регина, удаляясь в сторону своего жилища.

Девушке только и оставалось, что смотреть ей в след, раздумывая, как она, такая милая и обаятельная, не смогла уломать Эштон «на подвезти». Чудеса, да и только! Но ничего, ещё не вечер.

Комментарий к Часть первая. Перекресток. Глава пятая. Дело Мелиссы Ричар. * — примерно 1 м 85 см.

====== Часть первая. Перекресток. Глава шестая. Преломленный свет. ======

Стоукс бежала легко, словно не на работе, а на пробежке. Южные кварталы Майами она знала, как свои пять пальцев. Но уж точно не думала, что сегодня им придётся побегать. Парень, которому принадлежала обувь, что они обнаружили на месте последнего преступления, Говард Стейнмарк, бросился в бега, как только понял, кто перед ним. Эмили рванула за ним, лучше зная все близлежащие кварталы, а Эштон решила сделать почти крюк и поймать беглеца с другой стороны квартала «скейтбордистов». На самом деле, Эштон просто решила схитрить, чтобы не носится сломя голову по всему городу.

Девушка хорошо видела парня бежавшего впереди. Утром на этих улицах почти не было народа, поэтому бежать было чуть легче. Через почти двадцать минут беготни по сонному району она стала настигать парня, который, похоже, лишался сил с каждым шагом. Однако, когда они завернули за угол, на него почти опрометью налетела Эштон, о которой, признаться, ЭмСи уже и думать забыла. Повалив беглеца на землю, она, улыбаясь, окинула взглядом немного запыхавшуюся девушку, отмечая хорошую форму напарницы. Отдышавшись, они с Эштон подняли под руки Стейнмарка и усадили его в подъехавшую полицейскую машину, любезно предоставленную ближайшим отделением.

В отделе Стейнмарк отпирался недолго. Когда увидел улики, сразу же сознался в убийстве на бензоколонке. Но, если у Кэнзаса и Девича вопросов не возникло, то Стоукс сразу сказала, что этот парень не убийца. Ругаться с Кэнзасом она не стала, понимая, что это бесполезное занятие. Имбердсона не было на месте, и Пол Рутз напомнил Эмили, что она детектив, а не экстрасенс.

— Руку даю на отсечение, это не он, Стив!

Сержант развёл руками. А что он может? Признание в убийстве, отпечатки подошв на месте преступление и, судя по всему, нож — это орудие правосудия для парня.

— Улики ведут к Стейнмарку. Найди другие зацепки — буду их рассмотреть, — сказал Стивен, и Девич, выполнявший роль его напарника, согласился с ним.

Оставшись снова в меньшинстве, Эмили погрузилась в размышления. Она нутром чуяла, что Стейнмарк прикрывает более матёрого преступника, а может, и саму Ричар. А у той, не забалуешь.

Эштон явилась с криминалистической лаборатории через час и сообщила Стоукс, что, скорее всего, Стейнмарк не причастен к убийствам напрямую. А именно, он бы не смог так мастерски перерезать горло, рука не та. Здесь одно уверенное действие на лицо. Этот хлипкий парень с дрожащими руками и неуверенной походкой мог только намеренно оставить следы… По чьему-то приказу.

— По приказу? — переспросила Эмили. — Чьему?

— Ты сказала… Запал, помнишь? — припомнила Регина. — Убийство, совершённое в запале — это чётко отработанные, практически до автоматизма, действия преступника. Одна осечка, и всё насмарку! Здесь работал профессионал, причём запал ему совсем не помешал. А помог. И Стейнмарк никак не подходит под описания убийцы. Ты посмотри на его подпись, да он кружку еле удержит в руках, не расплескав. Наркотики, героин, скорее всего, — мягко дополнила Эштон, переводя взгляд на Эмили.

Пока Стоукс слушала женщину, ей пришла в голову мысль, что у Мелиссы Ричар таких «шестёрок» может быть много. Некоторые за дозу готовы на всё, а Мелисса и её возможный сын выходили чистыми. Неплохая схема. А главное, рабочая.

— Значит, пытается оставить послание? — размышляла вслух девушка. — Вот нафига? — Эштон опёрлась на стеллаж спиной, сложив руки на груди.

— Каждый преступник, так или иначе, работает для того, чтобы его поймали. Доказывает нашу профпригодность. Понимаешь?

Разумеется, Эмили всё понимала. Но у неё оставалось внутри нехорошее ощущение, что Ричар оставляет эти послания именно для неё. Ничего не могло этого подтвердить или опровергнуть. Пока что. Но, возможно, стоит воспользоваться навыками новой напарницы и покопаться в старых уликах.

— Следопыт, значит? — склонив голову на бок, поинтересовалась ЭмСи. Эштон утвердительно кивнула.

— Раз уж так сложилось, может, посмотришь свежим взглядом на улики и фото прошлых дел?

Это было предложение, от которого невозможно отказаться, поэтому Эштон, не раздумывая, согласилась. Всё равно рано или поздно придёт время узнавать друг друга и работать, хотят они этого или нет. Женщине вообще-то больше импонировал Кэнзас, как напарник: умный, рассудительный и семейный. У него можно было бы многому научиться. К тому же, Стивен сразу же признал в ней хорошего спеца, скорее всего, дело читал, а значит, понимал, что к чему. Но как бывает в жизни, достаётся в напарники не тот, кого бы хотелось, а тот, кого бы сам ни за что не взял. Эштон из всех кандидатов меньше всего хотела бы работать в паре со Стоукс, и не, потому что о ней ходили странные слухи по всему отделу, а потому что от таких людей не знаешь чего ждать. А напарник, как щит, должен всегда тебя прикрывать.

— Стив, наверное, про меня уже тебе небылиц нарассказывал, — усмехнулась ЭмСи, когда они устроились в архиве. — Не верь!

Первое дело из серии было первым делом Эмили в этом отделе пять лет назад. Были убиты двое подростков на шоссе, ведущее в Лос-Анджелес. Тогда ещё никто не подозревал, что будет серия. Пацанам было по 15 лет. Их в Майами провожали двое взрослых, а в Лос-Анджелесе — должны были встретить. Но автобус, на котором они ехали, сломался по пути, и ребятам пришлось ждать другого на 98 шоссе в 35 милях к северу от Майами. В результате в Город Ангелов они так и не попали, и одна из мам мальчиков заявила в полицию.

На месте преступления тогда не было ни одной зацепки. Криминалист Саманта Лесли обнаружила лишь следы шин предположительно от корвета 71 года выпуска и пластиковый стаканчик, на котором были отпечатки, не принадлежавшие ни одному из пацанов. Однако, по мере расследования, именно эти отпечатки из дела пропали. Эмили тогда работала в паре с полицейским Соло Кинни. Именно ему «впаяли» пропажу улик, хотя он Эмили клялся, что не причастен, и девушка верила ему. А после того, как дело отправили в архив, так и не поймав убийцу, Соло Кинни застрелили в собственном доме. Причём всё было подстроено, как самоубийство, но Саманта Лесли быстро разложила ситуацию на составные и заявила, что это убийство. Которое было раскрыто только спустя три года. Однако человек, застреливший Кинни, даже месяц не успел отсидеть в исправиловке, как его зарезали. И снова всё зашло в тупик.

— Сэм Лесли? — переспросила Эштон, улыбаясь про себя.

— Знаешь её?

— Ещё как! Она меня стажировала на сложных делах в Лас-Вегасе и Бостоне. Отличный спец!

Стоукс, как никто, понимала это, хороших спецов всегда отличало то, что они мыслили неординарно, а значит, имели конфликты с руководством и отдельными людьми, где бы ни работали. Не все готовы признавать, что их дела иногда были шиты белыми нитками, причём ими же самими. А Сэм Лесли проработала в криминалистике около двенадцати лет.

— Да, спец отличный, но характер…

Эштон усмехнулась, вспоминая времена, когда Лесли спорила со всеми, с кем работала. Упрямая, настойчивая, дотошная. Перфекционист во всём. Скрупулёзна до невозможности, непреклонна в своей правоте. Сэм было трудно признать, что она не права. А права она была почти всегда. О да, человек с таким характером — как вожжа под хвост многим, кто не блистал дедукцией и логикой.

После полудня, пока Гарнер проверяла окурок и пыталась вычленить из него хоть что-то, а Кэнзас с Девичем навестили родню Эллиота, Регина решила, что пора перекусить.

— Может, сходим в кафе, перекусим? — предложила брюнетка своей напарнице.

Девушка, памятуя о том, что Регина отказалась от того, чтобы она её подвезла, решила, что можно было бы отказаться. Но потом ей подумалось: «а почему бы и нет?!».


В кафе напротив «Куба» было сегодня многолюдно. Ещё бы, как никак, среда. Самый, что ни на есть, рабочий полдень. А учитывая, что по соседству механический завод, народу было ещё маловато для этого времени. Обедали они молча, сев за столик вглубь заведения. Эмили обычно в это время заказывала бургер, но сегодня обошлась салатом из овощей. При такой жаре фаст-фуд не самая лучшая пища. Эштон же взяла что-то, напоминающее Эмили о том, что китайцы здесь часто готовят какие-то экзотические блюда, типа супа из моллюсков. На это блюдо смотреть муторно, а уж есть. Поэтому почти всё время обеда Эмили смотрела не на напарницу, а мимо неё, рассматривая различный люд в заведении.

Это было её любимым занятием ещё со времен, когда её за собой везде возил отец. А вот Регине было интересно понаблюдать за ЭмСи вблизи. На самом деле, она и пригласила её за этим. Расставить приоритеты. И, кажется, Регине начинали нравиться такие посиделки: сначала архив, теперь кафе. Даже появилась идея пригласить Эмили на сёрфинг. Правда, женщина была не уверена, что Эмили вообще спортом занимается. У них в отделе было негласное правило — не говорить за едой о работе. Для лучшего пищеварения.

— Что такую милую женщину, как ты, заинтересовало в такой скучной дисциплине, как трасология? — всё же спросила Стоукс, допивая какой-то странный напиток, похожий на кисель. Вопрос прозвучал вполне ожидаемо для Эштон. Почти каждый, кто с ней работал, задавал подобный вопрос. Эмили тоже не стала исключением.

— Много всего, — неопределённо ответила Регина, вытирая губы салфеткой. — Тебя что-то конкретно интересует, или ты просто пытаешься поддержать разговор?

Разумеется, изливать душу Эштон не собиралась. У неё были свои причины идти в эту профессию и, несмотря на то, что девушка нравилась ей, она не собиралась сразу же выкладывать ей всё про себя. К тому же, пока она не особо уверена, что они с Эмили проработают хотя бы месяц вместе. Найти напарника, который подходил бы по всем статьям, нелегко.

— Ладно, — махнула рукой Стоукс. — Ну, ты же можешь объяснить мне, какого чёрта ты теперь будешь за мной следить? Обещаю, всё останется между нами. — вот теперь женщина фыркнула, отставляя тарелку от себя и откидываясь на спинку стула.

— За кого ты меня принимаешь, Стоукс?

Надменный тон не дал ЭмСи усомниться в том, что она не получит прямого ответа. Девушка пожала плечами, опуская взгляд в недоеденный салат. Действительно, за кого? За прихвостня «верхов». Да она же сопливая ещё, чтобы даже по их правилам играть. Тогда, может, такой план Имбердсона — воспитать в ней характер. Да какой к чёрту характер? Она пережила такое, что никому не пожелаешь. Но банально — прикрепить необстрелянного спеца в напарники, да ещё по такому делу, как «Дело Мелиссы Ричар», это каким местом нужно думать?! Это реально злило и выбивало из колеи. Эмоции сменяли одна другую во взгляде Эмили, и Эштон с удовольствием наблюдала за этим светопреставлением.

— Как же ты, такая вспыльчивая, умудрилась попасть в особый отдел? — со смешком подколола её Эштон. — Блат?

— Нет! — почти прорычала Эмили, пожалев, что начала этот разговор. Но, похоже, Регине он уже начал нравится. Как и сама девушка, от которой не знаешь, чего ожидать.

— Ладно, не парься, — встала из-за стола Регина. — Я не собираюсь доносить Имбердсону о каждом твоём шаге. У меня другие задачи.

Эмили так и подмывало спросить: «какие». Но на этот раз она прикусила язык, чтобы снова не начинать разговор, который мог завести их далеко. На улице снова пекло.

— У меня есть версия, — серьёзно сказала Стоукс. — Проверим?

====== Часть вторая. Команда. Глава первая. Подмена. ======

Бессонница, бываешь ты рекой,

Болотом, озером и свыше наказаньем,

А иногда бываешь никакой,

Никем, ничем — без роду и названья.

© Г. Шпаликов

Горячее, скользкое, противное врывалось в плоть, руша обещания, слова, молитвы. Сбитое дыхание ворочалось внутри, распаляя костёр ненависти и мучительной жалости к своему прошлому. Наивному пониманию вещей. Сейчас глаза жгли слёзы, и даже жмуриться было нелегко, словно оттого, что она закроет глаза, можно умереть. И она так думает. Можно.

Она чувствует, как всё внутри переворачивается из-за его неумелых, но настойчивых действий. Все мышцы напряжены, а руки, по инерции, пытаются разбить лицо, но он уворачивается от хаотичных взмахов руки. Солёная влага остается на щеках…

А внутри застывает то, что позже назовут «Посттравматическим синдромом».

Эмили резко подняла голову с подушки, пытаясь понять, где находится. Сердце стучало аж в голове, а руки сжимали мёртвой хваткой подушку. Сосредоточив взгляд на часах, девушка поняла, что ещё нет даже трёх часов ночи. Облизнув солёный пот с губы, она перевернулась на спину, упираясь взглядом в потолок. Снова кошмары.

Иногда Эмили понимала, что надо что-то делать, чтобы избавится от них. Но если она будет лечиться, ей придётся уйти из «Куба». И не факт, что она сможет вернуться даже после лечения. Природа этих кошмаров ей до конца была не ясна, ибо не было в её жизни того, о чём рассказывал сон. Или… Она думала, что не было.

Лежать в тёмной комнате, в абсолютной тишине, лишь по-первости ей нравилось. Мысли тогда неспешно развивались в теории о том, что её беспокоило в делах, которые доводилось вести. Через год это уже напрягало. А через пять, Эми просто смирилась, что так будет всегда. Подобной личной жизнью вне работы она делилась лишь с Гарнер, понимая, что лишь Надин не будет докапываться до того, почему она до сих пор не посетила клинику.

Она часто думала, что клиника ухудшит положение вещей. К тому же, многие будут знать, что с ней что-то не так, а значит, и отношение будет совершенно другим. Оно и так было не самым радужным. В отделе её считали психом с неуравновешенным характером и странными привычками спать с теми, с кем она работает. И никто ни разу не задумался, что спать с мужчинами не просто потребность, это маниакальный эскапизм. Уход от того, что приходит ей во сне. Алкоголь и сигареты тоже были ощутимыми помощниками в этом деле. Пролежав так около получаса, Эмили решила, что эта ночь пропадёт в попытках найти выход из замкнутого круга. Куда проще сейчас одеться и пойти в бар.


Небольшой ночной бар «Гринго» был расположен в трех кварталах от дома Эмили. Она ходила сюда чаще, чем на работу. Рыжий конопатый бармен — Диего и его армейский амиго — Кумар, не раз говорили девушке, чтобы она была весьма осторожна с посетителями, многие из которых были носителями не только венерических заболеваний, но и ВИЧа.

— Двойную водку со льдом, — заказала ЭмСи, разглядывая обаятельного Кумара, который чем-то напоминал Эмили Антонио Бандераса. Вот только шрам в пол лица портил всю картину.

Обнаружив, что зажигалка сдохла, Эмили искала глазами того, кто может угостить огоньком. Сегодня народу было втрое меньше, чем ещё накануне. Видимо «Отдел нравов» прошерстил квартал. Рядом щелкнула зажигалка, и светловолосый парень сел рядом с ней. Кудрявые волосы были коротко стрижены, мускулистое тело выдавало человека занимающегося в спортзале и следящего за собой. Не сказать, что высок, скорее, крепко сбит и вынослив. И всё же сигарета за ухом, сделала своё соблазнительное дело.

— Прикурить не найдётся? — поинтересовалась Эмили, делая глоток напитка. Мужчина повернул голову, одаривая блондинку белозубой, почти голливудской улыбкой. А ещё Эмили запомнила удивительные глаза, цвета аквамарина. Она смотрела в эти глаза, когда мужчина уложил её на постель в своём номере. И когда вошёл в неё осторожно, но настойчиво. И когда мерные толчки запускали волны мурашек по спине. Взгляд манил и завораживал, и Эмили отреклась от реальности. Хотя бы на одну ночь.


— Реджи!!!

Майк был похож на щуплого бродягу-пилигрима. Но радость на его лице от встречи с Региной перекрыла даже то, что правая рука была явно сломана и плотно прижималась корректирующей повязкой к телу. Видимо в Техасе он не только вёл своё дело. Когда Эштон попала в объятия брата, она окончательно поняла, что приехала сюда надолго. А возможно — навсегда.

— Мой милый Реджик! — ласково поцеловал он Регину в щёку. — Верил, что ты вернёшься!

С Майклом женщина чувствовала себя, как за каменной стеной. Ещё с детства парень взял привычку оберегать её от других, не всегда понимающих людей. Шестилетняя разница в возрасте не ощущалась совсем. Майк был дружелюбен, надёжен и заботлив. Настоящий старший брат, которого у Эштон бы никогда не было, если бы она жила с матерью.

— Ну, рассказывай, значит, ты теперь крутой криминалист?! Мне Сэм написала, сказала, что тебя перевели в особый отдел.

Она бы и сама хотела пересечься с Сэм Лесли, если будет такая возможность. Но сейчас блестящие от счастья глаза брата и разговор с ним — всё, что ей нужно для того, чтобы утро хорошо началось. И оно уже было добрым.


Эмили перевернулась на спину, чувствуя, как в бок упирается что-то тяжелое. Нехотя открыв глаза, она сначала вообще не поняла, где находится. Вокруг было замкнутое пространство, а наверху низкий потолок… автомашины. Рядом с ней лежали какие-то ящики с непонятным содержимым внутри. Девушка дёрнулась, несильно ударившись затылком о потолок салона авто. Потерев ушибленное место, она оглядела себя. На миг ей показалось, что её руки связаны, но нет. Веревка, лежавшая рядом, связывала мужчину, но неё. Парень же крепко спал, шепча во сне какие-то непонятные слова.

На ней была её обычная одежда. Майка, джинсы, куртка. Но вот как она оказалась в салоне авто? Тут следовал провал, который не спешил являть ей причину. Аккуратно выбравшись наружу, она поняла, что находится посреди какого-то шоссе. Вокруг пустошь, и даже вдалеке никаких машин.

— Твою мать! — выругалась она. — Какого рожна?

Про телефон в кармане она вспомнила не сразу, ибо на палящем солнце, голова раскалывалась пополам. Она додумалась набрать именно Гарнер, потому что лишь у неё был навигатор, который мог определить её местонахождение, что придавало ситуации не совсем отчаянное положение.

— Где черти носят Стоукс?! — просто ревел Имбедсон, смотря исподлобья на Кэнзаса и Дэвича. — Она вообще знает, который час???

Да, время на часах уже перевалило за полдень, а Стоукс до сих пор не было там, где она должна быть. На очередном месте преступления. Пришлось Девичу и Кэнзасу взять дело, а Гарнер тихой сапой проскользнула в кабинет, который в котором Эштон пыталась разобраться с уликами, и в полголоса произнесла:

— Оставь это, поедешь со мной.

— Джексонвилль??? — изумилась Эштон, пока они ехали по шоссе, в этот самый город. — Как она там оказалась?

Гарнер только и могла, что улыбнуться и пожать плечами. Из всего этого Регина сделала вывод, что она что-то не знает о своей напарнице, а точнее она ничего о ней не знает, и, пока, видимо, ее от этой информации ограждают все. А значит, ей самой придётся выуживать и раскручивать Эмили.

По дороге туда они с Надин молчали, однако женщину так и подмывало расспросить всё подробно. Гарнер чувствовала это почти кожей, но решила, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. А ещё она представляла, какой будет реакция ЭмСи на то, что криминалист приехала за ней не одна.

Она не ошиблась. Злость, это не то слово, которое можно поставить в предложение для объяснения состояния Стоукс, когда из машины к ней вышла Эштон. Она была в огненной ярости, и её глаза приобрели цвет забродившего виноградного белого вина. Женщина же только усмехнулась, оценивающе глядя на растрёпанную Эми. Никогда не думала она прежде, что увидит грозного детектива в обличие непонятной девицы, которая ходила туда-сюда перед их машиной и ругалась, разводя руки в стороны и кидая рассерженные взгляды то на Эштон, то на Гарнер. Для Эмили всё было весьма серьёзно.

— Зачем ты притащила её сюда? — тихо спросила Стоукс, отведя криминалиста в сторону, пока Эштон осматривала машину, в которой проснулась Эмили. — Ты понимаешь, что теперь будет?

Надин хорошо понимала, что обычным штрафом Эмили не отделается. А ещё она знала точно, что Эштон это нужно больше, чем самой Эмили.

— Мы же договорились, что ты одна приедешь, — говорила ЭмСи, поглядывая на ходящую рядом женщину. — Я тебе верила.

— Эм, послушай, она теперь твоя напарница. Она, а не я. Ты должна контактировать с ней. Не думаю, что она сразу же побежит докладывать о том, что ты нарушаешь режим. Может, она как раз защитит тебя больше, чем я.

— Как же, — зло бросила Эмили. — Жди.

В чём-то, несомненно, Гарнер была права. Но Эмили упорно не желала работать с напарником, даже подписавшись под этой работой. Она осознавала, что с Эштон ей не справится. Эштон же не мужчина и не упадёт в обморок при виде обнажённых плеч и стройных ног. Женщинами сложнее управлять и их невозможно подчинить, если конечно…

— Имбердсон в ярости, — сообщила Гарнер, когда они уже подъезжали к отделу. — Будь корректна.

Корректной быть у Эмили никогда не выходило. Работа слишком много значила для неё, она была всем. Но на этот раз терпение капитана явно лопнуло, и он избрал путь кнута, а не пряника. Стоук пыталась спорить и доказывать, однако всё свёл на нет один единственный вопрос:

— Эмили, ты помнишь, как оказалась в машине незнакомца, в другом штате? Ответь мне.

Вопрос загнал детектива в угол, потому что если она соврёт сейчас, ей нужно будет врать и под присягой, а жить во лжи не самый хороший путь. Но если она скажет правду…

— Нет, но…

— Никаких «но». Ты отстранена от работы на неделю. Советую подумать над своим поведением. Свободна!

Спорить с Имбердсоном смысла не было, он ясно дал понять, что решение окончательное. Даже зная проблемы Стоукс, как никто другой, онпытался поставить Эми перед выбором. Правда, сама девушка ощущала себя преданной. И предательство больно било по её самолюбию и гордости. Поэтому после разговора с капитаном, она ни на кого не глядя, отправилась домой, предварительно сдав значок и пистолет. Эштон успела лишь проводить её взглядом.


Вечером, после работы, Эштон вопреки всему, что ей говорила Гарнер, всё же решила навестить Эмили. Она не знала, зачем ей вообще это нужно. Но чувствовала себя ответственной за сложившуюся ситуацию. К тому же, дело Ричар, это всё же её дело больше, чем чье-либо. Не то, чтобы ей очень хотелось идти к девушке в гости, к тому же без предупредительного звонка, но всё же она решила рискнуть. Правда, уже напротив двери, она подумала, что Эмили может не быть дома.

Позвонив в дверь, женщина отступила назад, прислушиваясь. За дверью стояла тишина. Но не долго. Через несколько минут, дверь распахнулась, являя Регине хозяйку дома.

— Пришла, чтобы позлорадствовать! Мило, конечно, но мне сейчас не до тебя. — Эмили была не настроена на беседу и попыталась тут же закрыть перед женщиной дверь, но брюнетка ловко сунула ногу в дверь, не давая тем самым девушке сбежать от очевидной проблемы.

— Зачем ты так? — произнесла Регина. — Я пришла, чтобы поговорить. — это было чистой правдой.

— А мне нечего тебе сказать, — раздражённо отозвалась Эмили. — Так что иди и скажи тем, на кого ты работаешь, какая я сука!

Тон Стоукс не сулил Регине ничего хорошего, однако дело принципа — добиваться в работе успехов. Поэтому вместо того, чтобы уйти, Эштон толкнула дверь, открывая её шире, и сказала, чётко проговаривая слова:

— Никому ничего я говорить не стану. Хватит страдать фигней, детектив! Может, займёмся делом?!

Давно с Эмили так никто не разговаривал, это быстро отрезвило девушку, и она перестала сопротивляться, пропуская Эштон к себе в квартиру. Разумеется, доверять напарнице она по-прежнему не желала. Однако на таком долге и профессионализме можно неплохо сыграть. Ведь сообщать информацию лицу, отстранённому от ведения дел — это преступление. За него можно лишиться должности или быть переведённым в другой отдел. То, что Эмили бы вполне устроило. Однако никакие операции не происходят без жертв, поэтому Эмили решила, что будет лучше проявить дружелюбие к врагу, чтобы проще было его убрать с пути.

— Вот, — бросила папку на журнальный столик Эмили Регина. — Это последнее, что нам с Кэнзасом удалось накопать. Может, прольёшь свет на ваши отношения с отцом?

====== Часть вторая. Команда. Глава вторая. Чистые листы ======

«Женщина — существо совсем иного порядка, чем мужчина. Она гораздо менее человек, гораздо более природа». © Н. Бердяев

Эмили не нравился расклад, в котором она находилась вне расследования. Ещё меньше ей нравилось, то, что Эштон вечером, вместо того, чтобы идти к себе домой, пришла к ней. Девушке уже не первый раз казалось, что Регина желает спровоцировать её на что-то большее, чем отстранение от дела. Она прикидывала, почему так кажется, но все думы сводились к одному знаменателю — к повышению Эштон, за счёт её отстранения. Эми хорошо знала случаи, когда копы ниже рангом делали карьеру на тех, кто однажды оступился и не смог удержать себя в рамках. Смотря на женщину, Стоукс видела молодую хищницу, которая и глазом не моргнёт занять её место в этом деле. И её приход к ней не что иное, как первый шаг к этому.

— Мой отец — рок-звезда, — нехотя сказала ЭмСи, смотря, как Регина, сложив руки на груди, ждёт подробного рассказа. — Его почти не бывает в штате, а домом ему служат различные места. Последнее его место дислокации — Отель Грандис, Сан-Диего.

Регина не спешила верить. Кэнзас предупредил, что иногда Эми очень искусно врёт, чтобы скрыть то, что она не желает открывать незнакомцам.

— Ты его видишь?

— Редко, — Эми вытащила из пачки сигарету и прикурила. — Он почти не бывает в Майами. Это его самое нелюбимое место.- Девушка усмехнулась, вспомнив кое-что.

« — Пап, может останешься? — ноет Эмили. — Закажем пиццу.

Сэм хлопает себя по карманам, ища зажигалку. Затем, найдя, быстро прикуривает и идёт на кухню за бутылкой пива. Он не слышит, о чём просит его Эми уже битый час. Сегодня у него назначен концерт, и он не собирается нянчиться с девчонкой, которой уже 15 лет.

— Милая, в другой раз, — шепчет он, зачесывая хаер назад. — У меня сегодня выступление, я должен произвести фурор.

Эмили вздыхает, понимая, что снова останется одна. Сэм достаёт из сумки книгу и бросает на постель.

— Я тебе тут принёс, почитаешь. Не скучай без меня.

На этом рок-звезда покидает свои апартаменты, оставляя Эми беспорядок и одиночество. Девушка соскальзывает с подоконника и, взяв в руки книгу, зачитывает: „Учебник по криминалистической экспертизе“. Затем хмурится, кидает книгу обратно на кушетку и уходит прочь».

Эми тогда было слишком мало лет, чтобы понять, что все эти вечеринки сплошь пропитаны сигаретами, выпивкой и наркотиками. Уже после поступления на службу в полицию она пыталась говорить с отцом, но он и слушать не хотел о том, чтобы завязать. В результате Эми добилась лишь того, что Сэм возненавидел Майами. Регина слушала внимательно. Ей было не просто интересно, ей было важно, чтобы Стоукс сама рассказала некоторые моменты своей биографии. Кэнзас, конечно, многое поведал, но узнать обо всём из уст напарницы — дело совсем другое.

— Он был не особо хорошим отцом, — отозвалась девушка, затушив сигарету. — Но кроме него, у меня никого нет.

Эми соврала, сознательно не желая упоминать о младшей сестре Бриттани, которая была ей совсем чужой. Да и то, как она обращалась с Эми, не ставила их на одну ветвь родства. Стоукс показалось, что не стоит упоминать её, как часть семьи. Тем более, что Регине доверия не было, она по-прежнему считала, что женщина может сдать её, когда подвернётся выгодный вариант, занять место выше.

Эштон вздохнула. Безрадостная картина вырисовывалась, а значит, Кэнзас был прав: Эми досталось по жизни. И сейчас женщина чувствовала, что насчёт отца Эмили не врет. Но вот что интересно, Регина нутром чуяла, что это ещё не вся правда, однако на данном этапе и это уже прогресс.

— Кэнзас проработал детали, — начала Регина, поглядывая за окно, где уже опустилась ночь. — Он просит Имбердсона подключить к расследованию детектива Доусона.

— Гранта Доусона? — переспросила Эмили, уставившись вопросительно на Эштон.

— Знаешь его?

Эмили кивнула. Ещё бы не знать Бродягу Доусона. Этот парень закрытыми глазами мог отстрелись мухе крылья.

— Мы работали над делом «О шести стрелках» три года назад. — Женщина поморщилась, допуская мысль о том, что они не только работали, но и…

— У вас с ним что-то было? — напрямую спросила Эштон.

Однако Эмили не спешила во всех красках расписывать, что было и как. Она вообще посчитала сейчас заткнуться, и так слишком много она рассказала о своём отце, того, что нет в её личном деле. Теперь очередь брюнетки откровенничать.

— Работа, — сухо ответила она. — Между нами было много горячей работы. Он отличный детектив, слежка — его конек. Но я слышала, что не только Грант пополнит наши ряды, но и Саманта Фальзон, — ЭмСи изогнула брови, вальяжно откинувшись на спинку дивана, ожидая от своей напарницы хоть какой-то реакции. И она последовала, хотя на первый взгляд могло показаться, что женщина вообще никак не отреагировала.

— Лесли?

И всё же знание — сила. Только некоторые из криминалистической лаборатории знали Саманту под её второй фамилией. А значит, Эштон входила в когорту людей, которые весьма хорошо её знали.

— Так понимаю, ты её знаешь отлично. Лучше, чем я Доусона. Не так ли? — Вопрос остался без ответа, лишь потому, что напряжённую глухую тишину между ними прорезало шипение рации на поясе Эштон. Голос патрульного будничным голосом сообщил:

— Убийство на углу Миллер и Рэд. Убит подросток.


Последние полгода все убийства подростков вели офицеры убойных отделов вместе с Кубом. Департамент Внутренних расследований совместно с федералами разработали программу, по которой все дела, которые были похожи на дело Мелиссы Ричар так или иначе, попадали в Куб. Изначально Особый Отдел «Майами Куб» занимался только делами, основанными на серийных убийствах, пока не появилось дело Ричар. Однако же не смотря на всю серьезность дела Ричар, детективы и офицеры, служившие в Кубе занимались и другими делами.

— Серия, — пробубнил один из патрульных, когда Эштон и Кэнзас шли к месту преступления.

Стивен обернулся на зевак, пытаясь рассмотреть разношерстную толпу, а Регина, надев перчатки, направилась прямо к офицеру, который первым прибыл на место. Полноватый, неуклюжий полисмен встретил её с кофе и пончиком. На его груди висел значок.

— Уилл Плачер, мэм, — представился он, жуя плюшку. — Мы с напарником из ближайшего отделения, кофе покупали, на 32 улице.

32 улица пересекала Миллер, там находилось большинство кафе и забегаловок. Затеряться в них труда не составило бы. Жертва лежала ничком.

— Пацан ещё, — подошёл второй полицейский, видимо, напарник Плачера. — Стюарт будет через две минуты, мэм. Подождёте или…

Эштон глянула на Плачера, тот что-то писал в блокноте, а потом обернулась в поисках Кэнзаса. Ночь выдалась холодная. И чертовски ветреная, пальцы мёрзли, как зимой. А ведь на улице разгар летнего сезона.

— Подождём, — откликнулся Кэнзас, ведя за собой какого-то здорово парня в мятой рубашке. — Вот, — толкнул он его Плачеру. — Оформи на 48 часов, доложишь мне.

После того, как Плачер с напарником ушли оформлять парня, Кэнзас нагнулся над телом и прошептал как бы про себя, но так, чтобы Эштон слышала:

— Эми должна знать кое-что. Кто-то копает под неё очень сильно и упорно. Сообщишь ей.

Регина даже не знала, как на это реагировать, поэтому первое, что сорвалось с языка, было:

— Что? — Кэнзас поправил кобуру и кивнул подходящей Стюарт.

— Поток клиентов у тебя, Марго, не утихает.

— Да, — ухмыльнулась женщина. — Я нарасхват, не то, что некоторые.

Пока Стивен перекидывался подколами с судмедэкспертом, Регина всё думала о том, как Кэнзас мог узнать, что она ходила к Эми. Неужто проследил или просто хорошо знает, как поступают в таких случаях напарники. И раз уж такое дело, она не желала оставлять это без внимания, поэтому, пока Стюарт осматривала труп подростка, женщина отозвала парня в сторону.

— Может, прояснишь ситуацию!

— А что тут прояснять? Было бы странно, если бы ты не пошла к ней. Я бы удивился, — Стивен обернулся, высматривая глазами тех, кто может услышать их разговор. — Слушай, ты правильно сделала, хоть это и против правил. Эми хорошо знает дело. Да что там, Эми знает это дело лучше, чем кто-либо. Она сейчас нам позарез нужна, потому что я зуб даю, что эта жертва серии. Однако у Эмили есть нехорошая привычка попадать в разные передряги и пить больше, чем следует. Кто бы её уму-разуму научил? Мы с Имбердсоном уже выдохлись, поэтому кроме как отстранением, пугать больше нечем.

Регина уставилась на парня, соображая, что у неё есть одна идея, но озвучить её детективу не дала Стюарт.

— Кэнзас, это без сомнения серия. От уха до уха. И ещё вот это нашла, сжимал в руке, — женщина протянула Кэнзасу скомканный кусок бумаги.

— Предсмертная записка? Не думаю, — размышлял Стивен. — Надо бы проверить на пальчики.

Эштон, всё ещё размышляла над тем, что ей сказал Стивен.

— Эштон, ты мне нужна. Придётся нам с тобой принести его матери плохую весть.


— Какого чёрта ты делаешь у меня под дверью?

Эми напряглась, но не сильно. Она прекрасно знала этот тон у Сэм. Криминалист высокого класса всегда знает, кто может ошиваться у неё под дверью в три часа ночи и зачем. Высокая шатенка смотрела подозрительно, сжимая в руках табельное оружие. Фальзон весьма хорошо знала Эмили, а Эмили знала цену хорошим криминалистам.

— Навещаю тебя, разве не видно.

Сложно было ответить прямо, да и не было в этом нужды. Сэм прекрасно знала, что ЭмСи рано или поздно заявится к ней, только вот с какими вопросами. Вложив пистолет в кобуру на поясе, Сэм пропустила нежданную гостью в дом, не спуская, тем не менее, с неё голубых глаз.

— Что-то я не помню, чтобы приглашала тебя в гости, Стоукс — начала женщина. — Пояснишь цель своего визита или мне в отдел позвонить?

Вряд ли бы Фальзон стала звонить отдел по такому пустяку, но так же и злить будущего начальника криминалистической лаборатории не стоило.

— Я тут неофициально, Фальзон. Нужно поговорить.

— С чего ты взяла, что я захочу вести с тобой приватные беседы, учитывая твоё отстранение? — Так-так, новости расходились быстро.

— По старой дружбе, — быстро сказала Эмили то, что пришло ей в голову, не заботясь о том что женщина вообще могла находиться здесь не одна. Сэм улыбнулась. Не добро. Хищно.

— Не напомнишь, когда это мы дружили?

Тон Сэм ясно давал понять, что женщина не настроена на откровения этой ночью, да и сама Эмили это хорошо понимала. Но выбора у неё оставалось немного, поэтому иногда стоило рисковать.

— Слушай, я понимаю, что ты на меня злишься, за то дело о грузовиках. Поверь, у меня не было злого умысла. Давай забудем о нём и будем дальше работать.

— Давай ты не будешь мне диктовать условия, — чётко проговорила Сэм, приближаясь к Стоукс с явным намерением показать девушке её место. Детектив выставила руки вперёд, и через минуту её ладони коснулись майки Фальзон, под которой был надет бронежилет.

— Осторожно, — предупредила Стоукс. — Я могу расценить это, как давление.

Фальзон даже в лице не изменилась.

— Ты в моём доме. Я могу расценить это, как склонение к насильственным действиям, учитывая, что в заднем кармане джинс у тебя лежит охотничий нож.

Эми позволила себе улыбку, она знала, что подобный трюк сработает. Фальзон слишком хороша, чтобы пренебречь такими деталями. Да что там, она лучший криминалист в Лас-Вегасе.

— Всё слишком очевидно? — спросила Эмили. — Фальзон улыбнулась теперь уже более дружелюбно.

— Охотничий нож скоро станет твоим спонсором на встречах со мной. — Через какое-то время, они обе рассмеялись, а затем последовали крепкие приятельские объятия.

— Вижу, тебя тоже мучает бессонница, подруга? — уже более раскованно поинтересовалась Эми. Сэм протянула ей стакан с виски.

— Так что же ты хочешь знать о своей напарнице, ЭмСи?

Не смотря на то, что Эмили по-прежнему не видела у себя в напарницах Эштон, грех было не воспользоваться случаем и не расспросить ту, кто знала практически обо всех лучших криминалистах Западного побережья. Но по мере расспросов Эми отметила про себя, что Фальзон не очень-то желает делиться информацией, и, разумеется, Стоукс хотелось понять почему.

— Её в узких кругах криминалистов называют — Патфайндер, — просветила Сэм, делая внушительный глоток виски. — Она такая и есть. Следопыт. Она лучшая из всех тех пятидесяти трёх кандидатов на место Кэт Харрис. А ты знаешь, что Кэтрин Харрис не уйдет с поста, пока не найдёт последователя.

К слову сказать, Кэтрин Джо Харрис была той ещё сукой, но ей почести, как криминалисту, оказывал сам президент, и в друзьях у неё ходило несколько министров, один из которых был руководителем нынешнего отдела ФБР. Поэтому попасть в милость, как и в немилость, этой даме значило весьма много. Но Эми не думала, что Эштон это как-то было нужно, ибо, если бы она захотела на место этой стервы, она бы уже была на нём, или хотя бы на пути к цели. Но женщина явно больше заботилась о том, что бы помогать другим, а не себе.

— Для следопыта она весьма замкнутая, не находишь? Для карьеристки — тоже.

— Что поделать, — покачала головой Фальзон. — Жизнь у неё была не сахар. Выросла без родителей. Мать покончила с собой, перед этим убив дружка. Воспитала её тётка, как родную. Но я тебе скажу, если поднатаскаешь её, она будет раскрывать дела, как семечки щёлкать.

— И зачем мне это, Сэм? — поинтересовалась Эми, смотря на дно стакана, где ещё плавился лёд. — Фальзон опрокинула в рот остатки горячительного.

— Может, и она тебя чему научит, а?


Утром Эштон снова пришла к Эмили, уже зная о результатах вскрытия и о том, что сказал Кэнзас, Регина решила навестить Стоукс и предложить ей решение проблем с последующими отстранениями. Правда вот, женщина была далеко не уверена, что девушка пойдёт на то, что желает предложить ей напарница. Но рискнуть определённо следовало.

— Снова ты, — вместо приветствия вырвалось у Стоукс. — Проходи.

Со своего последнего визита сюда квартира Эмили ничуть не поменялась. Почему-то бросилась в глаза непочатая бутылка виски и не открытая пачка сигарет.

— Я пришла предложить кое-что, — решила сразу перейти к делу Эштон.

Эмили уселась перед ней на всё тот же диван, приготовившись слушать. Она даже не знала, что в ближайшие двадцать минут будет решаться не просто дело об отстранении, а вся её последующая служба в Кубе. Перед тем, как прийти к девушке, Регина переговорила с Имбердсоном и Кэнзасом, они поддержали то, что Регина и пришла предложить Эмили.

— Я вся во внимании, — нарочито серьёзно сказала Эми.

— Предлагаю тебе завязать с выпивкой, сигаретами и мужчинами и начать работать со мной…

— Иначе? — сообразила спросить Стоукс.

— Иначе Имбердсон сегодня же переведёт тебя в патруль. Навсегда.

====== Часть вторая. Команда. Глава третья. Дела сердечные ======

Мне без любви

Даже рая не надо.

© Глызин

Раньше Стоукс никогда не приходилось вставать перед таким выбором, хотя само слово «выбор» больше раздражало, чем пугало. Сегодняшнее предложение новоявленного криминалиста могло изменить всё на корню. Сначала детектив восприняла это, как шутку, но сосредоточив взгляд на серьёзном лице брюнетке, поняла, что всё серьёзно. Более чем.

— Угрожаешь?

Разумеется, Эми не думала, что женщина угрожает ей. Но почему бы не надавить и не выяснить какого чёрта происходит. И почему новичок, пришедший в отдел только на прошлой неделе, ставит ей условие.

— Пытаюсь помочь, — не моргнув глазом, ответила Эштон.

Хороша помощь — поставить лучшего детектива перед выбором. А то, что Эмили считала себя лучшей, у неё сомнений не было никогда. Она любому фору даст, но сейчас ей подумалось, что новичок берёт на себя слишком много.

— Не надорвись!

Это был жёсткий подкол, но Эмили шла на него сознательно. Если ей предстоит порвать с прошлой жизнью вечеринок и гулянок, Эштон должна знать, на что она идёт, ставя детектива под такой выбор. Жить с этим придётся не только Эмили.

— Ты всегда так относишься к тем, кто желает тебе помочь? — не удержалась Эштон от вопроса, хотя понимала, сейчас она играет с огнём.

Стоукс быстро поднялась с дивана, оказавшись в двух шагах от женщины. Глаза сверкнули совсем не добрым светом, но Эштон не позволила себе отступить назад.

— Мне не нужна помощь. Тем более твоя.

Сейчас это предложение грозило перейти уже в стычку, чего Регина никак не ждала. Не то, чтобы защищаться от своего напарника она не могла, но драться с девушкой, которая по факту сильнее, не в её правилах. Эмили хорошо знает, как спровоцировать на конфликт, а значит, знает и как выкрутиться, если припрут к стене.

— А кто тебе сказал, что она моя? — попыталась обратить всё в шутку Регина, но поняла, что процесс стал не обратим, как только она задалась целью загнать детектива в угол. — Мы всем отделом хотим помочь тебе.

Девушка сделала ещё шаг вперед, сокращая между ними расстояние до минимума. Эмили играла в такие игры в основном с мужчинами, нарушителями закона. Но с женщиной — впервые. Фальзон не в счёт, ибо она свой в доску человек, к тому же подобные игры часть её. Эштон же не выказывала каких-то особенных предпочтений, и Эмили чётко видела, что напугала давлением её. Но напугать не значит изменить позицию.

— Это твоя помощь, я больше, чем уверена. Ты настояла на том, чтобы я стала примерным «воротничком», и не сомневаюсь, что пол-отдела даже не в курсе, какое предложение ты принесла мне.

— Имбердсон в курсе. И Кэнзас, — произнесла Регина, надеясь, что у Эмили хватит ума остановится на словесном давлении и не пойти дальше, а то…

— О, — очаровательно улыбнулась Стоукс. — Этим двоим только повод дай, так они готовы из меня сделать кого угодно, только чтобы я была подальше от этого дела. Желательно очень далеко. Но знаешь, что я тебе скажу, — Эмили наклонилась, заглядывая в карие глаза Регины. — Ссылка в патруль меня не остановит. Мне всё равно откуда раскрывать дела. А вот тебе, мой дорогой напарничек, придётся несладко на моём месте!

Эштон сглотнула, когда почувствовала, как рука Эмили сжалась на её запястье. Это обжигающее прикосновение было неприятным и даже болезненным, однако Эштон нашла в себе силы взглянуть девушке в глаза и сказать:

— Так ты его не принимаешь?

Будь на месте Регины кто-нибудь другой, он бы воспринял слова ЭмСи как повод задуматься или даже отступить. Но Эштон всегда была крепким орешком, и в один миг Эмили отпрянула от неё, разрывая контакт. Она не впервые сталкивалась с упрямыми женщинами, но что её сейчас поразило, так это реальное желание помочь, которое она явно почувствовала от женщины. Но было и ещё кое-что. Эштон не метила на её место, наоборот, она пыталась сделать так, чтобы именно Эмили вела это дело. Именно поэтому она и пришла с этим предложением.

— Мне надо подумать, — неопределённо ответила Стоукс, отвернувшись к окну.

Эштон, наконец-то, смогла спокойно вздохнуть и отойти к входной двери, хватаясь за ручку.

— У тебя двадцать четыре часа, советую начать думать прямо сейчас.

Детектива поразило, с какой интонацией превосходства это было произнесено. Однако когда она обернулась, чтобы посмотреть женщине в глаза, она увидела лишь закрывающуюся за Эштон дверь.


«Восемь лет назад.

Саут Майами Хайс, недалеко от Зоопарка.

11:20 pm

Стивен бросает в рот пару орешков и снова прикладывается к биноклю. Сегодня был жаркий денёк, ноги гудят, будто они кросс бегали все двенадцать рабочих часов. Парень размышляет над тем, как поймать преступника, если он даже не даёт себя обнаружить. Чертовски хорошо скрывается тот, кто знает, как это надо делать. Тот, кого они выслеживали уже вторую неделю, знал это.

Эмили рядом то и дело вздыхает, стараясь не смотреть на парня рядом. Прошло уже более двух месяцев, после того, как однажды она поймала себя на мысли, что хочет переспать с красавцем Стивеном, её напарником. Однако было одно „но“. Стивен счастлив в браке и не желает тратить время на потрахушки с той, которая бьёт рекорды среди полицейских по числу случайных связей. Доказать, что у девушки серьёзные намерения, это всё равно что надевать трусы через голову. Кэнзас наслышан о её похождениях немало.

И чего она вообще в нём нашла? Не богат, не спортивен. Просто предан жене и работе. Кэнзас был выходцем из семьи юриста. Его старший брат — Терранс — посадил немало плохих парней за решётку, но и стольких же выпустил. А его сестру убил маньяк по кличке „Борзый“, когда Стив ещё учился в Академии. Был ли у него выбор — пойти по другому пути или нет, никого не волновало. Он лично Борзого засадил пожизненно. После этого ему стала открыта дорога во все отделы, но выбрал он Убойный.

— Как думаешь, он вообще объявится? — сбивает её с мыслей спокойный голос парня. — Устал я сегодня, как на стройке работал.

Эмили даже сама не замечает, как предлагает:

— Может, пойдёшь домой. Я тут посижу, всё равно бессонница.

Стивен удивлённо поворачивается, не понимая, откуда в девушке столько сейчас благородства взялось. Но потом он, кажется, понимает к чему всё. Зачем ходить вокруг да около этой темы, когда прямо сейчас можно выяснить всё до конца.

— Сама-то не желаешь спать?

— Говорю же, бессонница, — нехотя повторяет Эмили, смотря на серьёзное лицо напарника. — К тому же, у тебя семья дома, а у меня — никого.

Стивен ловит себя на мысли, что сейчас самое подходящее время поинтересоваться, почему у Эми нет никого.

— И почему, интересно?

Стоукс пожимает плечами.

— А мне и не нужен никто. Разве что, ты…

Разумеется, Кэнзас всё замечал. Взгляды, слова, прикосновения. И нет, он не испытывал ничего в ответ, разве что уважение, потому что, не смотря на весь хреновый характер, Эмили была неплохим копом с отличным чутьём.

— Слушай, я уже говорил, у меня семья. Я люблю свою жену и сына и не желаю слушать о том, как мы трахнемся и разбежимся, ясно?

Эмили были не приятны подобные разговоры, но она понимала, что сама сделала себе такой имидж, переспав чуть ли не с каждым копом в округе.

— А что, если не разбежимся? — тихо, почти про себя, вопрошает девушка. Кэнзас усмехается легко и задорно.

— Верность не для тебя, Стоукс. Забудем разговор, чтобы больше к нему не возвращаться».


Если бы Эми тогда знала, чего будет стоить ей работа с Кэнзасом в одной связке. Многого. Того, о чём неприятно вспоминать. Эмили любила мужчин, а они её использовали. Не все, конечно. У Стоукс были хорошие связи в полицейском департаменте, и многие из простых полицейских спали с ней исключительно «по делу», желая пролезть по служебной лестнице. Она любила проводить время именно в постели с очередным кандидатом в офицеры, а не у телевизора, смотря бейсбол. Но потом до неё медленно стало доходить, что это всё стало нехилой манией, а не просто релаксом после трудной рабочей недели.

Сейчас она была не готова расстаться с вечеринками, выпивкой и мужчинами. А может, к этому и нельзя подготовиться. Просто потому, что она не желала идти вразрез со своими потребностями души и тела. Или просто боялась, что бессонницы и кошмары изведут её вконец. А пожаловаться на это некому, иначе она точно может остаться без работы.

Опасная бритва рассекла воздух, уходя куда-то в бок за предел видимости. Белокурая девушка задрожала, страх мерными толчками вырывался наружу. Она пыталась закричать, но горло сковало льдом ужаса и приближения неминуемого конца. Где-то за стеной ходили люди, из-под двери номера шуршал холодок, облизывая голую спину.

— Это будет не больно, — как отголосок чего-то неясного и скорого. Расплата за попытку крика была мгновенной. Один резкий замах, и кровь веером окропила ближайшую стену, стекая каплями и застывая безобразным рисунком, означавшим только поражение жизни. Победу смерти над жизнью.

« — Чего ты хочешь, Реджина?

Коротко стриженная блондинка вполне конкретно ждёт ответа, хотя ей давно пора быть на экзамене по психологии. Но она уже двадцать минут выясняет у Эштон, что происходит. Регина и сама этого не знает и даже не может признаться себе, что влюблена. По уши. Но говорить об этом объекту воздыхания — это всё равно, что засунуть голову в пасть льва.

— Хочу быть с тобой, — наконец, вытягивает из себя Эштон. — Мне кажется, что я влюбилась… в тебя.

Барден усмехается. Давно пора было прижать Эштон к стенке, чтобы она в полной мере осознала, что это не просто любовь, а влечение. Жаркое и страстное. И оно вполне взаимно.

— Наконец-то, — вырывается у Барден. — Ты собиралась молчать до скончания веков?

Вопрос выбивает Эштон из колеи, но Барден не желает терять время. Не сейчас. Она ещё может успеть получить удовольствие и сдать чёртов экзамен. Один короткий, но уверенный шаг срезает на корню все сопротивления брюнетки, и Барден впивается в такие сладкие губы её соседки по комнате. Регина чувствует, что ноги подгибаются, но сильные руки Барден не отпускают её, не дают упасть, а наоборот, прижимают сильно, почти вдавливая в полку с книгами. Регина никогда прежде не была с кем-то, поэтому совершенно не знает, что там делают дальше в таких обстоятельствах. Однако Барден делает всё сама. Сама целует, сама раздевает, сама берёт то, что нужно. Она знает, как переходить от слов к делу. Она знает, как владеть ситуацией. Она знает много из того, что Эштон только предстоит узнать. А ещё она знает, что не любит Регину в ответ, ей просто нужна разрядка и быть с кем-то. Но Регина вряд ли знает это, да и не нужно ей. Сегодня Эми Ли Барден лишит её девственности. Это главное. А потом сдаст экзамен на отлично».


Принимать судьбоносные решения всегда трудно. Хотя бы потому, что это твой шаг, и тебе за него нести ответственность. Она не собиралась размышлять над предложением Эштон все двадцать четыре часа, она приняла решение уже после ухода криминалиста.

— Отличное начала дня! — улыбнулся Имбердсон, возвращая Эмили документы и значок. — Отличное для тебя, а вот для очередной жертвы явно день не удался, — с явным сарказмом отметил капитан. — Выметайтесь! Одни поедите, Кэнзас с Девичем в суде разбирают дело Макферсона по частям. Надо им закончить.

— Надеюсь, ты не сглупишь и не будешь нарушать условия нашего уговора, — наставленчески выдаёт Эштон, садясь на переднее сидение, пока Эми копошится с карманах джинс в поисках ключей. — А то ведь будет не по-товарищески.

— Следить будешь? — хмыкает недовольно Стоукс, найдя, наконец, ключи.

— Если потребуется.

Такая настойчивость раздражала девушку куда больше, чем простая работа с Эштон. Но делать нечего, придётся потерпеть. Вся жизнь Эмили состояла из ожидания чего-то неизбежного, не привыкать.


Отель «Балтимор» находился на 154 авеню, рядом Дикси Паркуэй, по которой часто устраивались велогонки, любимые Эми с детства. Сейчас же в районе отеля было всё оцеплено рыжей заградительной лентой и на входе стояло два полицейских в форме регионального штата (бежевая форма — прим. автора). Показав на входе значки, женщины углубились в просторный холл, где был почти что оазис. Тропическая прохлада, при жаре больше 100 градусов по Фаренгейту (примерно +38 по Цельсию — прим. автора).

— Мильтон, ты ли это? — подколола Стоукс, осматривая холл. Мужчина картинно улыбнулся.

— Я тоже очень рад тебя видеть снова, Стоукс! Отлично выглядишь!

Эми не обращала внимания на подобные комплименты, разве что, где-то в баре, когда нужно было поддержать флирт и довести всё до постели. Но на работе — никогда.

— Труп на тридцать втором этаже, — оповестил Мильтон. — Проводить? — Стоукс присвистнула. Давно она не была в высотных зданиях.

— Сами дойдём.

Эми даже не обратила внимания, как при слове «тридцать второй этаж» нервно сглотнула Эштон. Впрочем, работа в Особом отделе требовала многих навыков, поэтому жаловаться на трудность работы Регина не желала никому. Тем более своей новоявленной напарнице, которая с удовольствием воспользуется таким подарком, как страх высоты.

Лифт поднимался медленно, и Эштон, вцепившись в поручень слева, молила страх не брать верх над ней. Не сказать, что она боялась замкнутых пространств, но сейчас ещё это предчувствие, что Эми всё чувствует, не давало покое.

Стоукс же чувствовала, что она рада вернуться к работе. Отдых не всегда был ей на пользу. А ещё жара побуждала на то, чтобы ходить в душ через каждые пятнадцать минут. Эми, проведшая часть жизни в разъездах, так и не научилась справляться с жарой. Повернув голову, она машинально хотела подколоть напарницу, что, видимо, жара, мучает не только её, когда заметила, что на женщине лица нет.

— Эй, — осознание о том, что происходит, пришло быстрее, чем с губ девушки сорвался вопрос. — Что с тобой?

Стоукс не столько поняла, столько почувствовала липкий приземистый страх, терзавший Регину, поэтому первое, что она сделала, когда они вышли на тридцать втором этаже, вцепилась в руку криминалиста, заставляя смотреть прямо в глаза.

— Смотри на меня, хорошо?

Женщина как-то машинально кивнула, слушая собственное сбивчивое сердцебиение. Им надо было пройти через небольшой холл, справа от балкона, с которого открывался головокружительный вид, но страшная высота не пугала лишь Эмили.

— Дыши ровно. И смотри мне в глаза. Не думай о крае, думай о том, что мы пришли работать. Ясно?

Эштон вновь кивнула, стараясь следовать совету. Разумеется, Эмили потом расспросит её в подробностях, как так случилось, что криминалист высшего уровня боится высоты. А что, если бы пришлось на крыше работать? Эмили бы пришлось работать за двоих.

Нет, Стоукс совершенно не думала уже о подколах и расспросах, сейчас главное было унять страх в сердце женщины. Страх, который она ощущала, как большой взрыв множества рецепторов, он бился внутри сердечной мышцы Эштон и не давал какое-то время нормально дышать.

— Всё хорошо, — спокойно сказала девушка и улыбнулась совершенно искренне. — А теперь пойдём. Не смотри вниз.

Было весьма странно получить помощь от той, коей она сама была нужна. Получалась неплохая взаимовыручка и даже партнёрство. Эштон не думалось, что после этого случая девушка будет как-то по-другому к ней относится, но сейчас свой имидж… спасателя она оправдала на все сто процентов. А ведь Саманта говорила ей, что у Стоукс отличные показатели и жёсткая непробиваемая броня человека со множеством принципов. Но принципы иногда разбиваются о милосердие.

— Что-то вы долго, — посетовала выходящая из номера Стюарт. — Пока вы ехали да ходили, труп уже остыл.

Сейчас почему-то эта шутка казалась не смешной. Эштон, вздохнув, прошла в номер вслед за детективом и тут же остановилась, как вкопанная.

— Мне кажется, ЭмСи, это снова случайная жертва. Ты глянь на порез. Кто-то очень спешил, — говорила Стюарт, кидая что-то Эми. — Готова поспорить с тобой на пиццу, что Ричар снова лоханулась.

Стоукс сунула руку в перчатку и быстро осмотрела тело. Занятая Региной, она даже на подходе не почуяла неладное. А ведь было, что почувствовать. Но сейчас…

— Эштон, что скажешь? Эштон!

Земля мгновенно ушла из-под ног, и только кто-то очень крепко успел подхватить женщину, минуя её столкновение с полом.

— Какого чёрта? — возмутилась Стюарт. — Стоукс, что у тебя стажёры — такие слабаки?

Эмили сейчас было вообще не до трупа, она осторожно опустила Эштон в кресло, пытаясь понять, в чём дело. Стюарт колдовала над криминалистом, а потом констатировала:

— Жить будет, — и тут же покинула номер, оставляя Стоукс и Эштон наедине, увлекая за собой охранника и прикрывая дверь. Надо было разобраться. Обязательно.

— Регина, эй!

Свет чуть качнулся, и висок прострелило болью. Эштон зажмурилась, к горлу подступила тошнота, когда она сфокусировала взгляд на трупе.

— Я её знаю, — прохрипела Регина. — Мы вместе учились.

Теперь стало понятна хотя бы частично реакция женщины. И всё же, подумаешь, кто с кем учился. Эми чуяла, что это не просто бывшая подружка из Университета.

— Вы были близки? — в лоб спросила детектив.

— Да, были.

Вот теперь картина приобрела совсем другие очертания. Но Эмили даже внимания не обратила на то, что близость могла быть вполне конкретной, а не платонической. Больше спрашивать не хотелось, зато хотелось другого.

— Давай, — протянула она руку напарнице. — Пойдём, я отвезу тебя в больницу.

Спорить впервые не хотелось, и Эштон, кивнув, доверилась девушке.

====== Часть вторая. Команда. Глава четвертая. Полицейский ======

Не думала Регина, что вместо того, чтобы помогать искать зацепки по делу вместе с детективами, ей будет предписан двухдневный покой, который, впрочем, она соблюдать не собиралась. Она слишком долго шла к работе в этом отделе, чтобы сейчас валяться на койке и тупо смотреть в потолок, размышляя над тем, как справится с акрофобией.

Однако, что больше всего поражало в этой ситуации, так это заботливая Стоукс. Она вызвала на место преступления Кэнзаса и Дэвича, а сама отвезла Эштон в ближайшую больницу, где ей и был предписан покой. Но девушка, даже дождавшись вердикта, не ушла, а старалась поддержать, объясняя это тем, что они всё же напарники. Эштон молчала, вспоминая то, как искренне Стоукс желала ей помочь там, на высоте. А ещё вспомнились сильные руки, державшие её крепко. Всё это и многое другое говорило женщине, что Эмили, как напарник, её не бросит.

Как ни старалась, Эштон так и не смогла абстрагироваться от того, что Эмили теперь в курсе её небольшой слабости. Уверенная в том, что детектив воспользуется этой информацией, когда ей будет нужно, Регина старалась как можно меньше зависеть от ситуации, где Эмили заботилась о ней, естественно, как напарница. Но всё же от странных взглядов на девушку уйти не удалось. Эмили, не смотря на весь ужасный и несговорчивый, взрывной и сволочной характер, была удивительно притягательна. Пока Стоукс разговаривала с врачом, Эштон наблюдала за ней, сама не зная, зачем она это делает. Ничего хорошего от их партнёрства ждать не стоило и уж тем более доверять ЭмСи больше, чем следует.

Но доверять хотелось. И Эштон, как могла, сопротивлялась этому порыву. Наломать дров из-за шального порыва она могла во все времена. Но сейчас это может стоить ей работы.

— Девич нашёл зацепки, — сообщила Стоукс, отрываясь от телефона. — Нужно проверить кое-то. Отдыхай!

Если бы это было рядовое дело, Эштон бы даже спорить не стала. Но разлёживаться на койке, когда по городу бегает маньячка, убивая детей и прочих, кто под руку попадётся…

Если Ричар добралась и до её подруги, Ли Барден, значит, возможно, она в курсе о многом. А значит, Регина обязана не лежать на койне и предаваться грустным воспоминаниям, как было хорошо в Университете, а поймать или хотя бы навести отдел на след. Это её несомненный долг перед Барден.

— Я иду с тобой, — утвердительно кивнула Эштон, соскальзывая с койки.

Она знала, что Эмили изогнёт бровь и сделает удивлённое лицо, но вряд ли она могла приказать криминалисту не вмешиваться.

— Не думаю, что это хорошая идея — попыталась возразить Стоукс, когда они уже выходили из больницы. — Мы обе знаем, что ты потеряла близкого человека, и тебе…

— Мне лучше работать, чем думать о том, почему я не смогла спасти её, находясь в одном городе, — перебила Регина, переводя дух.

Она не собиралась ссориться или спорить с Эмили, но работать хотелось больше потому, что мысли о гипотетической вине грызли яростно и неустанно. Нужно было отвлечься хотя бы на работу, к тому же, что хорошего в том, что она будет отдыхать, пока ребята из отдела будут работать? Ничего. Её работа рядом с ними, и неважно, как сильно она может переживать потерю бывшей возлюбленной.


Девич, отвлёкся от документов и потёр переносицу. Сложновато приходилось ему, бывшему копу под прикрытием, в Особом отделе. Не привык мужчина сидеть над бумажками, это «мёртвая» работа. Марко вырос в Лос-Анджелесе, его отец был шерифом небольшого городка, а мать — окружным прокурором в том городке, называвшимся Далтон Вилладж. Бывший десантник Девич легко вписался в отдел под прикрытием, но совершенно его вымораживала работа с документацией. Вот и сейчас, после перевода, читай повышения, он проклинал этот шаг.

— Что, паришься, братан? — хохотнул Драфтон, кидая пиджак на спинку стула. — Зря ты сюда перевёлся, не для тебя работёнка. Ты явно мозгами не дорос.

Драфтон всегда много говорил вместо того, чтобы своими же мозгами помогать расследованиям. Завистливый человек — плохая компания для отдела убийств. Но Имбердсон его держал как чудака с невероятной памятью. Драфтон — был местным чудилой, пока однажды не попал в неприятность. Десятидюймовый гвоздь пробил ему голову, и вот после этого, парень стал запоминать всё что, слышал и видел.

Дилан учился к тому времени на патрульного, но полицейский из него неважный был всегда. Слишком безалаберно он относился к делам, однако к документации — на уровне хорошего бухгалтера. Поэтому Имбердсон и взял его. Хотя периодически Дилана приходилось отчитывать и выносить «последние армейские предупреждения», однако парень знал, насколько важен отделу и мастерски пользовался этим.

И хорошо, что многие детективы и офицеры на подобные подколы молчали, не желая разводить конфликты на пустом месте и кормить самолюбие этого увольня. Вот и Девич промолчал на колкое замечание Драфтона, который лишь ухмыльнулся, плюхнувшись за свой стол. Он хотел добавить что-то, но появившийся в дверях Кэнзас сбил его с истинных мыслей, и парень решил помолчать.

— Эй, Марко, есть дело, — тут же обратился Стивен к нему. — Отойдём.

Отдел был построен таким образом, что отойти с глаз долой можно было только на лестницу. Поэтому Кэнзас не раздумывал об этом.

— Ты Коупленда знаешь? — перешёл детектив сразу к делу.

— Стивена или Филиппа?— уточнил Девич, сложив руки на груди, обрадовавшись, что может хоть немного дать глазам отдохнуть от бумажек.

— Стивена.

Марко кивнул, припоминая, как Коупленд обозвал его «тупицей», и они чуть не сцепились в Отделе Нравов.

— Есть информация, что он продажный, — обернувшись на дверь, произнёс Кэнзас. — Что скажешь?

— Коупленд — скотина, — поморщившись, ответил Девич. — Из-за него погибло много хороших копов, поэтому, даже если он продажный, я бы не удивился. Знал, когда-то, что ему отстёгивал местный воротила криминального бизнеса в районе «трёх крестов» — Броуч. Но я уже давно о нём ничего не слышал. Кажись, после ранения ушёл из Отдела Нравов. Он как-то связан с Ричар? — догадался спросить Марко, потирая переносицу снова.

— Очень возможно. Надо проверить его хату. Поедешь со мной.


Стоукс молча вела серый «Бьюик», не смотря на Регину. В голове было много мыслей относительно того, что же связывало Ричар и эту девушку, которая, может, и случайная жертва, но никак её не отнесёшь к законопослушной. Пока Регину осматривали в больнице, Девич прислал информацию, что в номере Барден было обнаружено столько кокаина, что хватило бы на весь отель. А её дружок, Роланд, пустился в бега, когда узнал, что подружку прикончили. Наверняка он знает что-то, за что тоже можно расстаться с жизнью не ранее, как сегодня ночью. Девич прислал ещё и адреса предполагаемого пребывания Роланда Причара. И как бы ни хотелось брать с собой Регину, Стоукс хорошо понимала, что женщине необходимо переключится. Она сама так делала, когда отдел нёс потери. Это самое излюбленное средство против других мыслей. Работа.

И всё же любопытство мучило Стоукс, но сейчас она понимала, что расспрашивать можно лишь сугубо в рамках расследования и никак иначе. Она почему-то не представляла Эштон лесби. И то, что она в Университете была с девушкой, вообще может ни о чём не говорить. Она сама в Полицейской Академии каких только «финтов ушами» не вытворяла. Правда с девушками всё же не спала. Один раз или даже два не делают Эштон лесби. Вот Саманта, да, та до мозга костей тема. Но по ней это за версту чувствовалось.

— Давно ты знаешь Барден? — сворачивая в переулок, спросила Стоукс.

— Несколько лет. Я давно не видела её. До этого дня.

Эштон сглотнула, отворачиваясь к окну. Эмили внимательно пробежалась взглядом от сжатых кулаков до сомкнутых губ женщины и отметила про себя, что напряжение между ними всё ещё ощущается. Эштон ей не доверяет. Это надо было исправлять, пока не привело к печальным последствиям.

— Проверим один адресок, — остановила машину Эмили. — Прикроешь меня?

Здание на 78 улице было оставлено под снос. Уже давно, около двух лет, тут никто не жил. Точнее, не должен был жить. Но оставались умники и злостные неплательщики, желавшие иметь хоть какую-то крышу над головой. Поэтому нельзя было сказать, что дом нежилой. Разве что с виду.

— Ты уверена, что это тот адрес? — поинтересовалась Эштон, с сомнениями оглядывая почерневшие камни дома и сломанную дверь, в которую аккуратно вошла Эмили, выставляя вперёд оружие.

Эштон прибавила шаг, прислушиваясь. Только сейчас она подумала, что забыла надеть бронежилет. А вот из-под рубашки Стоукс он просматривался. Наверх вели облупившиеся полуразрушенные ступеньки, на которые уверенно шагнула Эмили. Девушка помнила, что в сообщении Девича был указан третий этаж. Всего же дом насчитывал пять этажей. Подниматься было не страшно, но то и дело Эмили оборачивалась на Эштон, которая, крепко сжимая пистолет, шла почти шаг в шаг за Стоукс.

Поднимались они, почти целую вечность, в таких домах лишнее движение — это лишний шум, которого не надо. Эмили это шепнула Регине, когда они только вошли.

Квартира под номером «17» располагалась в углу, и Эштон обошла с другой стороны, как учили в Академке. Дверь была заперта, однако звонка на косяке не было, и ЭмСи несколько раз постучала в дверь, заявив: «Полиция Майами». Никто не отозвался, однако Стоукс явно почувствовала присутствие кого-то в квартире. Она ощущала не страх, а скорее злобу. И этот кто-то, возможно, был вооружён и опасен.

Стоукс кивнула Эштон, чтобы та была наготове, и в следующий момент вынесла хилую дверь внутрь вместе с частью косяка.

— Полиция Майами! — зычный голос оповестил находившихся внутри о том, что они тоже вооружены.

В коридоре было чисто, в прямом смысле этого слова. Ни соринки. Но только они подошли к продольной комнате, как раздалось два выстрела, и Эми ощутимо толкнула Эштон с линии огня, загораживая её своим телом. Послышался грохот, затем скрежет.

— Чёрт, он удирает! — выругалась Эми, бросаясь в комнату, где было настежь открыто окно.

Преступник спускался по пожарной лестнице, а Эштон, бросив Эмили что-то вроде: «перехвачу его», бросилась вниз. Прицеливаться Стоукс мешали железные перила лестницы, а тратить на пальбу патроны — хуже некуда. За каждый потом отчитываться придётся. Ничего не поделаешь, пришлось лезть за ним. Парень уже был почти внизу, когда Эмили увидела, как из-за кустов крадётся к ничего не подозревающему парню, Эштон. Едва преступник опустил ноги на землю, Регина приставила ему пистолет к затылку и громко пояснила:

— Я буду вынуждена стрелять, если дёрнешься.

Да, это был Роланд Причарт. И в его карманах тоже были наркотики. Правда, он отчаянно отпирался, что их ему подбросили. Старые песни Стоукс слушать не желала, зато желала послушать новые в исполнении самого Роланда и желательно поподробнее.

— Я ничего не сделал! — кричал этот малый и шустрый всю дорогу до отдела. На его лице красовался шрам, видимо, давнишний. Но очевидно, что в былые годы парню пришлось несладко. К тому же, белокурый и голубоглазый, он только девушек мог соблазнять, особенно под кокаином. Эмили было наплевать на него ровным счётом, но факт его причастия к Барден и то, что он стрелял в полицейских, делали его участь незавидной. И Стоукс многое бы отдала, чтобы посмотреть, как этот красавчик будет драить полы в тюрьме.

— Я требую адвоката! Ничего вам не скажу, легавые!

Эштон, сидевшая рядом, вообще никак не реагировала на вопящего парня, Эмили это немного беспокоило. Потому что она чувствовала гнев женщины и ощущала, что грань этого гнева близка. Сорваться в таком расположении духа можно в любой момент, а если учесть, что Эштон была лучшей из своего выпуска, она могла от парня мокрого места не оставить. Что на руку Ричар, но не им.

— Как ты? — скорее для порядка спросила детектив.

— Нормально, — сухо ответила женщина.

Всё было ненормально. Всё было весьма не нормально. У Эштон внутри была такая ярость, что она из последних сил держала её внутри. Поэтому не уловить, как скрипели зубы и сжимались до хруста костяшек кулаки, мог разве что слепой. Эмили едва не молилась, чтобы на Дикси Паркуэй не было пробок, и удача не отвернулась на этот раз.

В отделе Роланд сразу же был посажен в ящик, где продолжал орать, что он не виноват и требовать адвоката. Гарнер встретила их новостями о том, что со следующей недели к их расследованию присоединится Грант Доусон и Саманта Фальзон. А так же, возможно, кто-то из баллистиков. Эштон слушала в пол-уха, её больше занимал тот факт, почему Барден не говорила ей о том, что у неё проблемы. Да, они давно не виделись, но всегда были в хороших отношениях, даже после их разрыва.

Скажи она Регине хоть что-то, то сейчас бы не лежала в морге. Женщина вспомнила, что у Ли Барден мать жила в штате Вайоминг, а брат учился на инженера в Чикаго. Хорошие же вести им принесут на завтра полицейские.

— Расшифровать записку парня, которую тот сжимал в руке, не удалось. Жёсткая транскрипция, у нас с этим проблема, — пояснила Надин. — Нужен кто-то, владеющий вымирающими языками индейцев Навахо.

— Фальзон, — машинально сказала Эштон, даже не глядя в сторону Стоукс и Гарнер.

Девушки замолчали, и Эмили подошла к Регине.

— Не хочешь поговорить?

Гарнер в это время отправилась к Имбердсону, чтобы сообщить о пополнении.

— Ты не психолог, а у меня нет на это времени, — отрезала Эштон. — Ты не думала о том, что Роланд сам мог её зарезать? — задала она вопрос Эмили.

Стоукс мастерски оценила вопрос, прочувствовал на себе все волны страха, гнева, раздражения и трагизма от женщины. Иногда её подобные «чувствования» выматывали покруче расследований и допросов. Это дар она не просила и не хотела, но он у неё был. Именно он помогал в работе и жизни. Но иногда мешал. Очень сильно.

— Слушай, я не думаю, что Роланд причастен к убийству. Но ему лучше быть сейчас под нашей защитой, ведь он может сказать то, чего мы ещё о Ричар не знаем. Это важно.

— А, то есть это норма — защищать того, что подсадил мою подругу на это дерьмо! — повысила голос Эштон, и некоторые детективы обернулись на них, отвлекаясь от своей работы.

Эмили выставила руки вперёд, показывая, чтобы Эштон притормозила с такими обвинениями. Регина замолчала, чувствуя, что эмоции выходят из-под контроля и нужно срочно на что-то переключиться.

— Мне надо в лабораторию, кое-что проверить.

Ложь во благо.

Как только Регина закрыла дверь в помещение лаборатории, она прислонилась к стене, чувствуя, что слёзы подступают. Отвернувшись к окну, она сжала руку в кулак, стараясь не плакать. Но боль потери всё же прорвалась изнутри, и Регина закрыла лицо руками.

====== Часть вторая. Команда. Глава пятая. Адское пламя ======

Между нами — лишь дьявольский зной ©

Сонные ночные улицы смазывали фонари, а мигалки полицейских машин заполонили Толл роад. Пожарная сирена выла белугой, действуя на нервы Стоукс.

— Твою мать! — выругалась она, пытаясь припарковаться.

Ещё не выйдя из машины, она заметила Эштон, стоявшую на обочине дороги, рядом с Гарнер, Стюарт и Мастрантонио. Все синхронно задрали головы в ожидании.

Кэнзас разбудил её в половине третьего ночи, со словами: «Улики горят». Так и не поспав ни грамма, через пять минут Эмили уже ехала в своём «Бьюике» по ночному Майами, то и дело матерясь на попадавшиеся по пути к месту преступления слепых водителей. Эмоции хлестали через край, Стоукс ощущала себя скверно из-за того, что её дар ясновидца не давал покоя ни на минуту. Сейчас она уже поняла, что здание на Макин стрит сгорело почти дотла и приехавшие пожарные лишь констатируют, что никого не удалось спасти.

Тошнота подступила к горлу, когда прямо перед Эмили вынесли двух сильно обгоревших людей.

— Где Кэнзас? — сквозь дым, крики и ругань прокричала Стоукс Гарнер.

У Надин было перепачканное лицо, видимо, она прибыла на пожар раньше всех и даже пыталась помочь. Вечно у неё огонь в одном месте. Кэнзаса не было видно, хотя пару раз мелькнули светлая голова Девича и седовласого Рутза.

Эмили шагнула через поребрик, вставая за спиной у Эштон. Регина выглядела выспавшейся и вполне готовой выполнять свой криминалистический долг.

— Всем отойти! — кричал какой-то мужчина в жёлтой каске, разматывая оградительную ленту. — Здесь опасно!

Кэнзас вынырнул из толпы зевак, пробираясь к ним. Выглядел он так, будто побывал в аду.

— Девятнадцать трупов, двоих в реанимацию увезли, — сухо произнёс он, вытирая пот со лба.

Сейчас он был похож на одного из огнеборцев, которые шастали вокруг, не давая пройти за оградительные ленты и вообще подойти к зданию, пока была опасность его обрушения.

— Эштон, Стюарт, пойдёмте со мной, — позвал Стивен, и, если Стюарт замешкалась, Регина сразу подскочила, как ошпаренная, ринувшись за Кэнзасом.

Пожилой патологоанатом Мастрантонио тяжело вздохнул. Работы ему сегодня предстоит много. Эми мельком глянула ему через плечо. В руках его был список тех, кто здесь мог работать. Всего пятьдесят три человека, но большинство работали в дневную смену, это спасло им жизнь.

— Эй, что за ад? — Девич окликнул её, и она еле расслышала своё имя, среди всего этого шума.

Эмили не знала что ответить, но если Кэнзас связывал дело с Ричар, значит, она лихо заметала следы. И пока что ей это удавалось. Если никто не выживет в этом аду, у них будет масса трупов и ноль зацепок. ЭмСи это бесило. Всякий раз, когда они приближались к Ричар и, казалось, вот уже могли её схватить, она делала резкий рывок и уходила от преследования.

— Склад сгорел, — пояснила Стоукс, обводя взглядом уже основательное пепелище. — Скорее всего, дело рук Ричар.

От этой констатации было невесело. Месяц ещё не кончился, а у них уже дорога из трупов. Преднамеренных жертв или нет, какая разница, если люди гибли, а преступник чувствует себя неуязвимым и неуловимым и наносит каждый раз удары сильнее и больнее.

Девич поравнялся с ней.

— Мы с Доусоном установили слежку за домом Коупленда. Чую, он тоже вложил в эти убийства что-то. Хочу сам его «расколоть». За ним должок.

Марко говорил так, будто это не расследование, а какие-то старые счёты и разборки, но Эмили понимала сейчас, что Девичу тоже нужно закрепиться в команде, иначе, когда в следующем квартале верхи начнут шерстить ряды, Девич может вылететь. А коп он добротный, надёжный. И Кэнзасу он более подходит, чем она сама.

— Я в тебя верю, — слабо улыбнулась уголком губ Эмили, похлопав по плечу Марко.

Поддержка всегда нужна. Если бы она не работала с Эштон, она бы с удовольствием работала с Девичем.

Уже в отделе, голодные и уставшие, ребята задались вопросом, какого рожна столько народа делало на складе в три часа ночи. Имбердсон был в ярости, ему предстоял утренний разговор с прессой, которая и так насиловала капитана по поводу Ричар еженедельно.

— С понедельника вы все будете носить бронежилеты целый день. А ещё у нас грядёт пополнение. Грант Доусон и Саманта Фальзон придут нам на помощь. Также лаборатория пополнится двумя людьми из Джексонвилля.

— Что ещё за пополнение в лабораторию? — шепнула Эмили Надин. — У нас и так не протолкнуться.

— Я знаю только, что одну девушку зовут Риггс, и она спец по крови. По одной лишь капле, она может нам выдать полную биографию преступников. Если честно, россказням Мастрантонио я не очень доверяю. Придёт, посмотрим, что она там может. А ещё, возможно, баллистика к нам пришлют. Некто Мёрдок. Ничего о нём не знаю, надо капнуть.

— Эштон, Стоукс, в мой кабинет. Остальные, работайте.

В кабинете Имбердсона на полную катушку работал кондиционер, но всё же жара не давала спуску никому. Эмили прикрыла дверь, почуяв, что разговор не должен затронуть другие уши.

Капитан погрузился в кресло, кладя лань на папку, что лежала на его столе. Он задумчиво помолчал, затем, кашлянув, произнёс:

— Из Убойного в Алабаме мне прислали дело. Двойное убийство с отягчающими. Вроде бы ничего примечательного. Девушку звали Арья Стоун, её парня — Робин Бэйдж. Оба из Бирмингема, штат Алабама. Были зарезаны в собственном доме два года назад. Полицейские из Департамента нашли при обыске письма. Они все лежат в этой пухлой папке, — Имбердсон перевёл серьёзный взгляд сначала на Эштон, затем на Стоукс, и продолжил. — В одном из писем фигурирует фамилия Ричар.

Эмили дёрнулась, сжимая руку в кулак, она чуяла, что капитан не просто так их позвал. Интуиция подсказывала, что может быть в этих письмах, но Стоукс запретила себе думать об этом, пока не прочтёт хотя бы одно.

— Эштон, я прошу тебя сперва взглянуть на них. У тебя хороший намётанный глаз на шероховатости и неточности, на дрожащий почерк и прочие вещи, к которым многие относятся как обычно, — сказал капитан, и Эмили сверкнула глазами в сторону женщины.

Вот уж никак она не ожидала, что письма первая будет читать именно Регина. Внутри взыграла чуть ли не ревность, но Эмили смогла удержаться и не сказать лишнего.

— Если это дело связано с нашим, возможно, это хоть как-то облегчит задачу по поимке Мелиссы Ричар и всех её подельников. Я требую, чтобы к делу были подключены лучшие, но верха меня в этом мало поддерживают. Однако результат они требуют именно с меня, так что не подведите.

Имбердсон был до мозга костей работягой. Эмили была уверена, что это его инициатива — подключить Доусона и Фальзон. Последняя раскрыла столько подобных дел в Лас-Вегасе, что могла начинать писать книгу. Уважение к этой женщине у Стоукс было непререкаемо, хотя иногда раздражал факт того, что она была темой.

— А теперь работать! — рявкнул капитан, но по-доброму глянул на обеих женщин. — Эштон, задержись.

Когда Эмили покинула кабинет, капитан привстал и тут же протянул Регине очередную папку.

— Знаешь его?

Регина раскрыла папку и сглотнула. Вот кого она точно не ожидала увидеть в скором времени в их отделе, так это его.

— Ричард Мёрдок.

— Он самый, — подтвердил её опасения Имбердсон. — Книвье приказал ему тоже к делу подключиться. Я так понимаю, ты работала с ним. Что скажешь?

Эштон закрыла папку и положила её на край стола.

— Он отличный баллистик, оружие — его страсть. Но руки и язык он распускать любит больше, чем работать над делами.

В голосе прозвучала обида и раздражение, но Имбердсон решил не расспрашивать далее, тем более он сам чётко понимал, что как бы это неприятно подключать других спецов для поимки Ричар, нужно было потерпеть. И всё же мужчина не удержался от вопроса по существу:

— Если он к тебе приставал, я могу в приказном порядке запросить другого специалиста.

Имбердсон бы это сделал, но время было бы потеряно. Однако Джо всегда больше заботился о благосостоянии и психологическом здоровье своих детективов, чем о том, что надо будет потратить время и силы на поиск других путей и спецов.

— Всё нормально, капитан. Я справлюсь, — заверила его Эштон.

Он не сомневался, что если ему доведётся увидеть, как кто-то распускает руки или язык, его не будет в отделе. И плевать на санкции со стороны верхов.

Последующие четыре часа Эмили и Регина работали вместе. Эштон читала письма и искала в них что-то, что может сыграть важную роль в расследовании. А Стоукс приобщала эти письма к делу и пыталась сообразить, каким образом Мелисса ещё и в Алабаме успела напортачить.

Работа проходила в почти абсолютной тишине, лишь шуршала бумага, и периодически женщины отвлекались на кофе. А потом пришёл Кэнзас и сообщил, что у них стало двадцать два трупа. Две жертв пожара скончались от полученных травм и ожогов, и ещё один мужчина был извлечён из-под обломков здания. Однако пришедшая позже Гарнер принесла не только плохие вести, но и то, что один из пострадавших перед смертью назвал имя — Генри Уизера, и утверждал, что именно он поджёг склад.

Кто бы его не поджёг, он хотел что-то скрыть. И судя по отчётам Пожарного Департамента, лёгшим на стол Имбердсона, огонь таки уничтожил то, что надо было преступнику. Все понимали, что игры становятся жёстче и изощрённее. И если погибшая от руки Ричар — Барден, могла просто попасть под горячую руку маньячке, то уже целый склад…

Это явный перебор с эмоциями. Эмили это злило, и она даже напрочь забыла, что не спала всю ночь и почти весь день. Кроме Кэнзаса и Эштон никто не побеспокоился о том, что бессонница Стоукс — это совершенно ненормальное явление. Тем более что девушка совсем недавно бросила курить и не принимала спиртного уже целых три дня, что для Эмили было настоящим подвигом. Но всё это, вкупе с бессонными ночами и кошмарами, выматывало нещадно. И если Кэнзасу Стоукс указала на то, чтобы тот лучше позаботился о Коупленде, но Эштон просто послать в далекие края она не смогла.

— Тебе нужен отдых, — заботливо заметила Регина. — И хорошо выспаться.

Конечно, Эмили была в курсе, что хорошо выспаться надо. Только вот как это сделать, если теперь даже выпить и расслабиться после трудной смены нельзя.

— Разберусь без сопливых, — фыркнула ЭмСи, ещё помня о том, что Имбердсон отдал письма сначала её напарнице, а потом уже ей. Не справедливо, учитывая, что Эмили уже срослась с этим делом. А Эштон — всего лишь подающий надежды новичок. Стоукс даже не подумала, что женщина старше её на добрые пару лет. Уже выйдя из здания, она подумала о том, что можно было бы пригласить Эштон прогуляться, но эта идея казалась, словно какой-то недоделанной и даже наивной. Девушка даже не знала, почему она ей в голову пришла. Просто ни с того ни с сего Эмили захотелось провести зарождающийся вечер гуляя по пляжу с напарницей, которую ревновала к своей работе. Уму непостижимо. И всё же пляж казался не такой уж плохой идеей. Дойдя до своей машины, она остановилась, шарясь в карманах.

— Не это ищешь?

Эмили едва не подпрыгнула от неожиданного прикосновения к плечу. Пара секунд пролетело, после чего Стоукс осознала, что перед ней стоит Эштон с ключами в руке. Видимо, бессонница настолько замедлила реакцию и процессы в организме, что это могло стать опасным. В таком состоянии Эмили была беззащитна, именно это побудило Регину пойти за ней. Именно это побудило выкрасть из рюкзака ключи. Именно это билось внутри — беспокойство за девушку, как за своего напарника. Не больше, не меньше.

— Ключи.

Сердце всё ещё билось учащённо, но смотря на Эштон, которая, передав ей ключи, всё ещё стояла, будто в ожидании чего-то, Эмили не смогла удержаться.

— Может, составишь мне компанию в прогулке по пляжу?

— Конечно, — кивнула Эштон.

Пляж в это время суток, когда уже не день, но ещё не вечер, был удивительно тих. И хотя температура воздуха уже жгла не так сильно, а на небе было предзакатное марево, безлюдность немного расслабляла. Больше, чем следует. Девушке нелегко приходилось без выпивки, и Эштон это поняла за три дня. Было много раздражения и сегодня, когда они вместе читали письма Арьи Стоун. О работе говорить не хотелось, поэтому они обе молча, брели по берегу, устало размышляя каждая о своём. Эмили не особо любила подобные прогулки с теми, кто предпочитал много болтать. Она вообще мало гуляло по пляжам, сидела в кафе и ходила в фитнесс-клубы. Ей было не до того, работа занимала всё её время. Но сегодня что-то явно могло поменяться. Особенно, когда Эштон спросила:

— Давно у тебя бессонница?

Об этом тоже говорить не хотелось. Даже у психолога Эмили нечасто делилась внутренними переживаниями, а уж с посторонним, по сути, человеком, пусть и напарницей, говорить о личном она не собиралась. И всё же, с чего такой вопрос? Значит, не так уж женщина была слепа к ней. И когда надо, видела всё, что ей было нужно.

— Это важно?

— Мне — да, я твой напарник, имею право знать, что с тобой происходит.

Резонное замечание.

— Я всю жизнь страдаю бессонницей, с самого детства. И не представляю, если честно, как без алкоголя и расслабона можно выжить в подобной работе, — честно призналась Эмили, глядя себе под ноги.

Под белую блузку пробирался ветерок, щекоча мурашки на спине, и Эмили остановившись, на миг прикрыла глаза, чувствуя, что Эштон смотрит на неё и думает о том, как ей помочь. Усмехнувшись про себя подобным мыслям женщины, Стоукс махнула рукой.

— Не бери в голову, я с этим справлюсь.

— А если нет?

Эмили открыла глаза, уставившись ими на женщину, которая внимательно смотрела на неё.

— Что ты предлагаешь? — вырвался вопрос.

— Массаж, — просто ответила Эштон.

Никакого массажа Эмили, разумеется, не ждала. И даже такого предложения. Поэтому первые минуты, она не знала, что умного сказать на это. Но потом всё же разум взял верх.

— Нет, спасибо. Я не настолько тебе пока доверяю, чтобы принимать от тебя подобные предложения.

Однако сам факт предложения массажа девушку заинтересовал. Вот только расспросить об этом подробнее Эмили постеснялась, хотя она никогда не страдала скромностью прежде. Эштон вызывала у неё улыбку. Но иногда недоумение, просто потому, что женщина искренне что-то предлагала, удивляясь в душе, почему Эмили не может это принять.

А Эмили просто боялась. Боялась подобной близости с напарницей. С мужчинами было гораздо проще, там близость воспринималась по-другому. А здесь было такое чувство, что Эштон пыталась её на чём-то поймать, и в чём-то уличить. Ей не нравилось это чувство, что Регина видела её насквозь. Она привыкла сама видеть всех насквозь, но чтобы самой попасть под такую ситуацию…

— Приглашаю тебя на чай, — уверенно сказала Стоукс. — Отказ не принимается.

Эштон кивнула, и они, свернув с пляжа, направились к машине Эмили.

====== Часть вторая. Команда. Глава шестая. Пополнение. ======

Когда тебе нечего терять, ты по неволе становишься смелым.©

Высокий, черноволосый мужчина, расслабленно стоял, прислонившись спиной к стене, около кабинета Имбердсона. Строгий тёмно-синий пиджак бросался в глаза проходящим мимо полицейским в штатском, и они то и дело, глазели, не стесняясь, на полицейского, явно из другого отдела. А то, что это был полицейский, даже на значок, висевший на поясе, смотреть не надо было. Карий острый взгляд говорил сам за себя. А лицо… Хоть прямо сейчас на обложу «Тайм». Высокий лоб, широко поставленные глаза, волевые скулы. Явно не первый день в полиции.

— Грант! — вынырнул из своего кабинета капитан. — Чего же не войдёшь? Давно ждём.

В кабинете было уже два человека, кроме самого Имбердсона. Одного мужчина хорошо знал, ещё по Отделу «Под прикрытием» — Джон Гацки. Полковник лихо заправлял всеми отделами внутренних расследований и верховодил «Майами Куб». Все офицеры ниже сержанта его побаивались. Но забавная штука: именно он разжаловал сержанта Доусона до обычного полицейского шесть лет назад. И Грант всё ещё помнил, как ему пришлось начинать всё с нуля и отбеливать свою репутацию классного копа. Никаких обид, но дело чести для полицейского —утереть нос вышестоящим. Но не кулаками, а делами.

Второго мужчину Грант не знал, и Имбердсон представил его, как Ричарда Мёрдока, баллистика отдела криминалистической экспертизы города Джексонвилль, штата Флорида.

Рукопожатие было крепким, но сам мужчина Доусону не приглянулся. Да, в общем-то, и не должен был. Он приехал работать, а не на вечеринку.

— Капитан, — постучался кто-то снаружи.

— Фальзон, опаздываешь! — буркнул Имбердсон, поглядывая на Гацки, и, когда тот кивнул, начал говорить.

Перед этим Доусон успел пожать руку лучшему криминалисту. Давно им не приходилось встречаться вне криминалистической лаборатории в Лас-Вегасе.

— Так вот, хорошо, что вы все здесь, — произнёс Имбердсон. — Мы с полковником Гацки очень надеемся на ваши знания и умения, которые помогут нашему отделу в поимке Мелиссы Ричар и других её подельников. Коллектив у нас хороший, так что прошу его не портить несдержанностью, — он глянул на Мёрдока, и тот невозмутимо пожал плечами. — Если будут какие-то проблемы, лучше обращаться ко мне или к моему заместителю — лейтенанту Бену Свейзеку, который, к сожалению, в данный момент находится в суде. Но его кабинет напротив моего, так что не стесняйтесь. Я вам выделил, троим, целый угол около окошка. Самое светлое место, — улыбнулся Имбердсон. — Надеюсь, мы все приложим усилия, чтобы сработаться.

На самом деле Доусону было невтерпёж повидаться с Кэнзасом и Стоукс. Прошло пять лет с тех пор, как они засадили банду «Разящих». Пафосные подростки, решившие, что они выше закона, поэтому могут безнаказанно убивать кого-то. Начитались комиксов о сверхспособностях и вышли на улицы со всякими прибамбасами, которыми пугали тех, кого даже оружием не напугать. В результате всех тех беспорядком в Майами и Лос-Анджелесе погибло более сорока человек. Тогда Доусон работал в паре со Стоукс, и поговаривали, что спали они отнюдь не на разных кроватях в номере отеля города Ангелов.


Утро у Стоукс выдалось не таким уж плохим. Она уже и не помнила, когда последний раз спала без антидепрессантов. Но сегодня ночью…

Что-то поменял в её жизни вчерашний вечер, когда она пригласила Эштон на чай, и они почти три часа провели в компании друг друга, разговаривая, конечно, в основном о работе. Эми впервые было легко и приятно проводить вечер, а затем, когда она вызвала такси Регине, и ночь. Но интересно другое, они в тот вечер, словно бы стали ближе на один небольшой шаг, и Эмили это радовало. Почему, она сама не знала. Она по-прежнему хотела бы работать одна, но раз это уже невозможно, почему бы не подружиться с той, которая будет прикрывать спину. А стреляла эта женщина лучше всех в своём выпуске. У неё показатели даже лучше, чем у Кэнзаса. А Кэнзас мастерски владел винтовкой с лазерным прицелом. Служил снайпером.

А ещё у Стоукс закрались подозрения, что Эштон часто и подолгу не сводила глаз с её груди. Но это могло быть просто на инстинктах и ничего не значить. Но всё же Эми помнила, что Барден была для Эштон не просто подругой. Похороны девушки были назначены через день, и Эми собиралась пойти с Региной, чтобы поддержать и пообещать, что они обязательно изловят того, кто это сотворил. Она была уверена, что это дело рук Ричар. Непредумышленное убийство. На её руках столько крови, что можно было бы утопить весь Манхеттен.

Эштон же проспала до десяти утра, забыв завести будильник на восемь часов. С ней редко было такое, но после разговоров с Эмили, она чувствовала себя выжатой, как лимон. Может, потому, что в основном говорить пришлось ей, а Эмили выступила в роли слушательницы.

Разлепив сонные веки, брюнетка подскочила на постели и принялась быстро скакать по квартире, пытаясь одеться за десять минут. Уже через двадцать она ехала по направлению в отдел, но это не отменяло того, что ей могло влететь от Рутза или Кэнзаса. Или даже самой Стоукс.

— Кев, привет, братан!

Джефферсон нахмурился, неохотно покидая насиженное место своего БМВ. Оглядев переулок, он остановил взгляд на прищурившемся молодом человеке, с трёхдневной небритостью на скулах и нахальной улыбкой. Затем взгляд скользнул вниз, где в руках парня сверкнула сталь «Браунинга».

— Шоулдер, ты меня под статью хочешь подвести? — ошалело глянул на информатора Кевин. — Что за дела? — чернокожий лысый подросток, не в меру долговязый, поднял руки.

— Остынь, братан! Слышь, он со мной работает.

Тем временем молодой человек, в бордовой кожаной куртке, протянул ему руку, на которой от запястья до локтя красовалась татуировка ползущей кобры.

— Улай, — низким голосом произнёс парень и нехорошо улыбнулся. Улыбка похожая на хищный оскал. Она не понравилась ни Шоулдеру, ни Джефферсону, но обратного пути уже не было.

— Принёс?

Кевин достал из кармана карабин с висящей на нём флешкой и протянул Улаю. Тот забрал вещицу, не касаясь ладони Кевина и, глянув на стоявшего поодаль Шоулдера, отправился прочь.

— Если хоть одна собака узнает… — процедил Кевин. И Шоуледр, дёрнув плечами, показал рукой жест, который на сленге означал: «нем, как рыба».


— Грант!!! Чертяка! — Эми почти сходу чуть не оседлала Доусона на радостях. Драфтон едва не сплюнул в урну от такого зрелища. А Гарнер растянулась в довольной улыбке.

— В нашем полку прибыло, — негромко сказала она, подмигивая Гранту, который пытался не задушить в объятиях Эмили.

Фальзон тоже была здесь желанной гостьей, хороших криминалистов не хватало всегда. А уж женщин, умеющих дать фору любому мужчине — и подавно.

— А Стив? — обернулся Грант, выискивая глазами Кэнзаса.

— Они с Девичем Коупленда пасут, — пояснила Финелли. — Скоро сменим их с Томасом, и будет ещё, кого обнять.

После взаимных объятий, наконец-то, пришла очередь обратить внимание ещё на одного прибывшего. Но если Фальзон и Доусона в отделе знали и любили, то Мёрдок оказался вне этого веселья, только потому, что его слава бабника и ловеласа бежала впереди него.

— Мёрдок? — кивнула в его сторону Гарнер. — Ричард Мёрдок?

Мужчина вальяжно подошёл к столу, за котором сидела Финелли, и хлопнул большой папкой прямо девушке перед носом, стараясь напугать.

— Мальчики и девочки, я не в детский сад пришёл, — произнёс он, поочередно осмотрев всех присутствующих в отделе. — Может, делом займёмся, а сантименты потом?

Такой расклад и тон не понравился никому, но Стоукс удержала Доусона за локоть, хотя тот уже рвался пояснить новоприбывшему, чтобы «вытащил из задницы свои манеры».

— Как только прибудет моя напарница, так сразу и будем работать, — пояснила ЭмСи Мёрдоку. Тот осклабился, демонстративно глянув на часы.

— Твоя напарница явно не знает режима.

Эми и сама понимала, что Эштон что-то сильно запаздывает. Уж не случилось ли чего? Но только она об этом подумала, как темноволосая женщина просто-таки влетела в отдел, запыхавшись, и тут же воззрилась на встающего с края стола перед ней Мёрдока.

— Эштон?

Регина чуть воздухом не поперхнулась.

— Ричард?!


Когда, наконец-то, Финелли и Томас поехали сменить Девича и Кэнзаса, которые, скорее всего, должны были привезти новости о Коупленде, Рутз с Лесли-Кроуном отправились допрашивать двух подозреваемых по делу Барден, а Гарнер убежала в лабораторию проверять какие-то зацепки, взяв с собой Мёрдока, Эштон смогла хоть как-то расслабиться. Хотя от такой перегрузки информации в невыспавшемся сознании наступил коллапс, и от этого голова на жаре болела так, словно саму женщину посадили в большой колокол и били снаружи.

Имбердсон поручил им проверить пару притонов, где раньше работали информаторы Коупленда. Надо было выследить одного по кличке Чико. Этот чернокожий засранец ещё на последней рейде дал пару неверных адресов, и теперь с ним надо было поговорить по душам. Связей у этого парнишки, весь «алмазный» квартал (здесь и далее «алмазным» кварталом называют «чёрные» кварталы улиц Майами: примечание автора).

— Сообщи Двейту и Легински, чтобы были начеку, — выруливая на Дикси авеню, попросила Стоукс.

— Кого?

— Ближайший патруль. Позывной у них две семёрки, — улыбаясь, пояснила Эмили. — Не выспалась?

Женщина проигнорировала вопрос, сообщив патрулю, куда они направляются. Сейчас соображалось туго, ещё и потому, что она не ожидала увидеть в отделе Мёрдока. Этот сукин сын ей чуть карьеру не сломал. И да, Имбердсон говорил о пополнении, но это предательски вылетело из головы у Регины.

— Всё нормально? — поинтересовалась Стоукс, смотря, как Эштон трясёт головой.

— Голова болит, а так всё хорошо.

Эмили перестроилась в другой ряд, проехала полмили и остановилась возле поворота на Колониал Драйв.

— Я думала, мы свернём на Ричмонд драйв, — удивилась Эштон, поворачивая голову, когда почувствовала прикосновение к руке.

Эмили уверенно загребла её руку в свою ладонь и дёрнула на себя так, что Эштон едва успела выставить другую руку, правую, упираясь ею в грудь напарницы.

— Эй, ты чего? — не поняла совершенно Регина, что с ней собирается делать ЭмСи. — Стоукс!

Но девушка словно бы не слышала её, сжимая до боли руку, заставляя смотреть в серые глаза.

— Смотри на меня! — негромко повторила она. — В глаза!

Какое-то время Эштон боролась, пытаясь вернуть себе свою руку в целости и сохранности, но Эмили крепко вцепилась в неё. На поясе шипела рация, сообщая о том, что Легински и Двейт уже почти на месте.

— Стоукс!!! Пусти…

Когда Эмили, наконец-то, отпустила свою напарницу, та наградила её хлёсткой пощёчиной. И только спустя пару минут осознала, что голова не болит совершенно. Боль, словно утекла куда-то, безвозвратно. А Эмили, как ни в чём не бывало, отвернулась и поехала дальше, совершенно не обращая внимания на то, что как на неё смотрит Регина.

Прибыв на место, их едва не затоптал Легински, который сообщил, что Чики с ещё одним пацаном сиганули через парк «Пальметто Курз». Пришлось разворачиваться и ехать в обратную сторону парка. Где-то на его середине Эштон попросила её высадить, чтобы она смогла перехватить молодчиков на самом краю Корал Риф, шоссе огибающего парк. Стоукс же пустилась в преследование, желая всё же нагнать борзых пацанов.

— Стоукс, они разделились, — сообщил Легински, когда Эштон, уже добежав до края парка, заметила бритую голову Чико. Второго парня видно не было, и Двайт сказал, что, очевидно, тот смылся через бывший водоочистительный канал.

— Особый отдел, стоять! — громко и чётко крикнула Эштон парню, вытащив оружие.

Увидев копа, тот бросился в сторону и побежал по парковой дороге, которая выводила Пальметто драйв. Эми заметила, как Регина бежит и почти нагоняет парня, решила перехватить их, срезав угол. Однако Чико в какой-то момент тормознул, достал пистолет и начал палить. Хорошо, что в это время суток в парке мало народа. Эштон едва успела пригнуться, пара пуль просвистела над головой.

Погоня продолжилась, когда Чико выбежал на Палметто драйв и помчался в сторону сквера. Эмили не теряла из виду напарницу, но до неё было далеко, а вернуться за машиной — время терять. Поэтому пришлось соображать быстро, и Стоукс свернула в один из проулков. Перепрыгивая через мусорные баки, бомжей, невысокие решётки.

Рация прохрипела, что Легински и Двайт взяли подельника Чико. Эштон бежала быстро, но парень явно попался с хорошей, прямо-таки, отличной физической формой. Но только Эштон прибавила в скорости, Чико резко свернул в переулок. Эштон бросилась за ним, практически забывая об опасности быть тот час подстреленной. Завернув за угол, она чуть не схватила эту самую пулю, пригнувшись в последний момент, но когда распрямилась, чтобы продолжить преследование, Чико уже распластался на асфальте, а над ним, запыхавшись, стояла раскрасневшаяся Эмили.

— Надень на него браслетики, — кинула она Эштон наручники. — На сегодня спринт окончен.

Оказалось, что Чико и его подельник Брози бежали совсем не зря. Знали они весьма много. И о Коупленде, и о других продажных полицейских. Мастер допроса Кэнзас вместе с Девичем практически выбили из них нужную информацию. Стоукс рвалась сама их допросить, но с её несдержанностью ей было приказано не встревать. Зато Эштон в допросе поучаствовала и даже подкинула парочку идей Девичу, как надавить на больную мозоль Чико.

До обеда работа кипела в лучших традициях фильмов о полицейских. Работали почти синхронно и слажено. Пока Эми и Регина бегали за Чико по всему Майами, Фальзон, Гарнер и Мёрдок исследовали улики связанные с Ричар. Мёрдок, как специалист по оружию, отметил, что тот, кто совершил эти убийства, в холодном оружии не разбирается совсем и, скорее всего, использовал то, что считал круче, а не надёжнее. А вот пистолет, который приобщили к делу, после убийства нескольких подростков, оказался самопальный, сделанный на заказ очевидно в районе Пэмброк-Пайнтс. Предстояло проверить там каждый притон. И рейд был назначен на завтра, поэтому сегодня Имбердсон, во избежание разных опаздываний, распустил свой отдел по домам на два часа раньше обычного.

— Где ты шатаешься, Джефферсон? Завтра рейд! — рявкнул Кэнзас, завидев Кевина. — Или тебе особое приглашение нужно?

Тот даже не посмотрел в его сторону, пройдя мимо за свой стол, заваленный бумагами и папками.

— Чёртов ублюдок, — процедил сквозь зубы Стив, отворачиваясь.

Он был рад, что Доусон пополнил их ряды. И Фальзон. И даже Мёрдок. Но вот беспокоил его Джефферсон. И он никак не мог понять, чем же он его так настораживает. Было в нём что-то, что напрягало.

— Тебя ничего не напрягает в Кэве? — задал он вопрос Эми, когда та снимала с себя бронежилет.

— Меня всё в нём всегда напрягает. Но как бы тебе сказать, — Эми улыбнулась, уголком губ. — Одного подозрения на идиотизм Джефферсона мало. Ты ведь знаешь, Имбердсон его из казино вытащил. Но сейчас я вижу, что не это тебя в ннем напрягает, так?

Эми наклонила голову, наблюдая за Стивом. Ей казалось, что мужчина явно заметил то, что она пропустила в этом парне.

— Так, — подтвердил он. — Сдаётся мне, что он может быть «крысой», ЭмСи.

Предположение стоило проверки, но в данный момент надо было ехать домой, спать. Завтра им предстояла весьма серьёзная работа, которая могла продвинуть их в деле. А прорыв в таком деле, как дело Мелиссы Ричар, уже давно назревает.

Выйдя из здания, Стоукс едва не налетела на Эштон.

— Подвезти? — предложила Эмили без задней мысли.

Женщина повернулась, предполагая, что должна спросить о том, что произошло в машине. Но слова не шли, и Регина не знала, с чего начинать подобные разговоры. И стоит ли.

— Нет, я пройдусь.

Стоукс пожала плечами, направляясь к своему «Бьюику». А вот Эштон теперь не могла понять, стоит ли выпытывать у девушки причины и подробности или лучше оставить всё, как есть, и жить спокойно дальше?

====== Часть вторая. Команда. Глава седьмая. Не оборачивайся. ======

Another day, another place, another scar across my face

At least it’s something new.

© A. Andersen

— Что у вас было?— спросила Эмили, с аппетитом поедая пончик.

Утро началось для них обеих весьма рано. И, похоже, Стоукс была только в выигрыше, раз уж у неё бессонницы. Эштон же снова не выспалась, но причина была в другом, нежели в банальном «поздно легла». Женщине не давал покоя тот самый эпизод, что произошёл в машине. Она припомнила, что Кэнзас как-то говорил, что у Эмили дар. И этот дар ей жить спокойно не даёт. Теперь, выходило так, что он не даст спокойно жить и Регине.

— Ничего хорошего, — отозвалась через какое-то время Эштон.

Она не желала говорить об этом и вспоминать прошлое, которое было тесно связано с Мёрдоком. Но всё же понимала, что иногда Стоукс не простое любопытство двигало. Они всё-таки напарники, а значит, должны многое знать друг о друге, в целях безопасности.

— Ты так говоришь, будто вы были парой.

Упаси Бог, выйти за такого ловеласа, как Ричард Мёрдок! Даже когда Эштон была молода и неопытна в любовных делах, она сразу заметила этот липкий взгляд мужчины, с которым ей довелось работать в криминалистической лаборатории штата Массачусетс. Он не давал ей проходу почти с самого начала, хотя тогда уже был женат на другой. Её спасла Фальзон, которой быстро надоели подобные дела. Саманта, будучи довольно резкой, дала понять Ричарду, что такие выкрутасы будут восприниматься, как сексуальные домогательства, и дело может дойти до суда, что пагубно отразиться на его послужном списке и личном деле. И на какое-то время Мёрдок переключился на работу.

— Мы работали вместе в Бостоне, — без удовольствия пояснила Регина, проверяя пистолет и пытаясь надеть бронежилет.

Хотя работали — это круто сказано. Пытались, будет лучше сказать. Мёрдок оказался навязчивым и дотошным учителем. Но Эштон не давала себя унижать и запугивать, чему иногда очень способствовало наличие в команде Фальзон. Саманта не спускала своих глаз с мужчины и, чуть что, готова была в прямом смысле отбить Эштон. А потом от Ричарда Регина узнала, что ориентация Фальзон не такая, как у всех, поэтому, возможно, Мёрдок просто ей мешает завоевать трофей. Всё это говорилось с таким презрением и пафосом, что Эштон тогда не поверила ни единому слову мужчины. Но оказалось всё весьма достойной правдой, исключая то, что у Фальзон на момент работы с ними двоими не было видов на Эштон, она прекрасно жила в других отношениях. Просто Мёрдок не упускал шанса насолить тому, кто отваживает его от желаемого.

— Только работали? — улыбаясь, подколола Стоукс, но увидев раздражённый взгляд, тут же осеклась. — Ладно, это не моё дело, — махнула она рукой, тоже поспешив надеть бронежилет.

Эштон не раздражали вопросы Эмили, просто она не в силах была вспоминать то, как мужчина доставал её в Бостоне. Это были весьма неприятные воспоминания.


Полицейский рейд, которые в Особом Отделе происходили не так уж часто, был назначен на восемь утра. Старшим назначен — Пол Рутз, потому что сам Имбердсон должен был поговорить с прессой и лейтенантом Джеймсом Гатри, который возглавлял отдел «Под прикрытием». Нужно было договориться о сотрудничестве. Поэтому кроме Рутза в рейд должны были пойти ещё девять человек. Доусон и Мёрдок остались вне поездки. А Гарнер с Финелли занялись слежкой за Коуплендом. Таким образом, Рутз взял в пару Фальзон, а Драфтона должен был прикрывать Кевин Джефферс.

Драфтон выезжал на подобные рейды по большим праздникам, и в этот раз он получил место, благодаря тому, что кто-то должен был пойти в пару Гарнер, чтобы не спускать глаз с Коупленда. Таким образом, Финелли отрядили к Гарнер, а Драфтон, наконец-то, вылез из кабинета и был полон решимости проявить себя. Уже сидя в машине, он отметил про себя, что его временный напарник Джефферс странно молчалив. А ещё, пока они ехали дворами, он всё время оглядывался, словно в поисках кого-то.

— Братца потерял? — хохотнул беззлобно Драфтон, заставляя Кевина напрячься и перестать оглядываться.

Братья Джефферсоны тоже работали когда-то в отделе «Под Прикрытием», однако, когда Кубу стало не хватать людей, их перевели сюда. Не то, чтобы Имбердсон очень желал видеть их, просто в то время состав детективов не добрал людей. Майкл был младше Кевина на пять лет, но порой его задиристость вставала боком не только ему, но и всему отделу. Он прославился два года назад, когда при допросе, прострелил одному подозреваемому ладонь. После этого его держали подальше от допросов, поближе к улице. Даже в патруль перевели, но потом вернули.

Кевин же был более сдержанный, но весьма подозрительный молодой человек. Многим казалось, что он мог быть двойным агентом, но изловить его на этом не удавалось.

Для Эштон это был первый рейд, поэтому Эмили чётко напутствовала её, пока они ехали. Женщина слушала внимательно и ни разу не перебила Стоукс. Хотя волнение у неё было и даже больше, чем следует. А вот у Стоукс, кроме волнения, было нехорошее предчувствие, о котором она немедля сообщила сидящему впереди Рутзу. Впрочем, Пол никогда особо не верил в дар провидца девушки, поэтому лишь кивнул, показывая, что принял это к сведению. Однако, огонь жёгший Эмили пятки, не желал спадать и колол изнутри. Уже когда они подъехали к месту притонов, Стоукс поняла, что надо быть начеку и смотреть в оба, не отвлекаясь ни на секунду. Рутз проигнорировал её предупреждение, и Эмили не винила его в этом. Они тут в полиции работают, а не в экзорцист-шоу! Но всё же Эштон она шепнула, придержав за плечо:

— Будь внимательна и осторожна! Могут быть сюрпризы.

На что получила очень удивленный взгляд карих глаз и утвердительный кивок спустя пару секунд. Эштон не пугал рейд, а скорее настораживало то, что волновалась Эмили. Получив хоть какое-то представление о способностях Стоукс за последние три недели, она поняла, что если ЭмСи что-то чувствует, то это может быть возможная правда, даже если в неё не верит лейтенант Рутз.

— Приехали! — констатировал лейтенант, вылезая из машины первым.

Притоны в этом районе не вызывали никаких положительных эмоций, но их отдел интересовал всего лишь один притон, о котором рассказал Чико. А именно там, как он сказал, иногда бывает человек, по фамилии Уизер, которого отдел подозревал в поджоге склада, где погибли люди. Много людей.

— Рассредоточились! — скомандовал Рутз, держа оружие наготове.

Томас и Кроуи вместе с Джефферсоном и Драфтоном обошли дом с другой стороны, надеясь зайти с чёрного хода. Кэнзас и Девич пошли к окну. Фальзон и Рутз встали со стороны входа, так как Эштон и Стоукс надо было выносить дверь и действовать щитом, закрывая всех от возможных пуль. Поэтому в руки им были даны два полицейских бронированных щита. Драфтон сглотнул, прислушиваясь к рации на поясе, и совсем выпустил из виду Джефферсона.

— Где Кэв? — шепнул в их сторону Девич, придвигаясь ближе к стороне чёрного хода. — Он бы встал около решётки, а то мало ли кто выбежит.

— Есть сэр! — раздался над ухом Драфтона смурной голос Джефферсона.

Кевин спешно отошёл к решётке, тоже ожидая приказа Рутза, но тот медлил.

— Готовы? — поинтересовался он у Эштон и Стоукс.

Эмили бы и рада сказать, что волнение её по-прежнему неистово грызло, но вместо этого она молча кивнула за себя и Регину.

— Пошли!!!

Наверное, в такие моменты, как этот, Эмили больше всего хотелось никогда не поступать в Академку. Никогда не надевать форму полицейского. Никогда не браться за оружие. Потому что потери людей, друзей и коллег невосполнимы. Они часто забирают с собой не только человека, они забирают часть жизни с этими людьми. В моменты потерь всегда можешь с лёгкостью упрекнуть себя в том, что ты не смог, не выдюжил, не выложился на полную катушку, чтобы кого-то спасти.

Когда прогремел взрыв, он оглушил волной всех в радиусе мили. Из соседских домов повылетали стекла, а машины, которые стояли поодаль от притона, с диким завыванием врубили свои сигнализационные системы. Первые несколько минут Эштон не слышала ничего, уши заложило, и она только видела, как Эмили бросила щит и, толкнув её к каменной стене, побежала за угол здания. Рутз в это время уже сообщал о взрыве по рации и требовал помощи, подкрепления и сапёров. Стоукс споткнулась о Кэнзаса, который пытался перенести раненного Девича подальше от загоревшегося здания, из которого валили чёрные клубы едкого дыма.

— Где остальные? — пригнулась Стоукс, пытаясь быстро оценить ситуацию и потери.

Стивен откашлялся, вытирая кровь со щеки.

— Кроуи и Томас мертвы. Драфтона не видел.

Эмили плюхнулась на брюхо и поползла в сторону чёрного хода.

— Драфтон!

В этой взрывоопасной ситуации Эмили не могла понять, то ли взрывчатка была заложена специально, а значит, кто-то предупредил, что будет рейд. Либо это роковая случайность, что тоже весьма вероятно. В таких притонах частенько находили оружие и взрывчатые вещества, а также самодельные бомбы.

Когда она доползла до предполагаемой двери, она увидела Томаса, который лежал около входа. Без головы. Эмили почувствовала, как весь её вкусный завтрак просится наружу, поэтому, зажмурив ненадолго глаза и стараясь не смотреть на это зрелище, поползла дальше, где напоролась на Джефферсона, который пытался откачать находящегося без создания Драфтона, лицо которого тоже было всё в крови.

— Какого чёрта произошло? — испуганно глянул на неё Кевин, всё ещё держа ворот рубашки Дилона, пытаясь явно помочь.

Но рядом с этим парнем Эмили испытала настоящий мозговой штурм. Она пыталась понять, какого чёрта с ней творится, даже не стараясь помогать, спасать Драфтона.

— Стоукс! — крик Фальзон вывел её из пограничного состояния, когда ей показалось, что Джефферсон мог быть причастен к тому, что произошло пятнадцать минут назад. — Стоукс! Эй!

Саманта толкнула её в плечо более ощутимо, возвращая к жесткой реальности. Где-то вдалеке уже гудели сирены Скорой Помощи и пожарных. Пока Эмили собирала мысли, разбросанные повсюду, Фальзон не растерялась, подскочив к Драфтону и разорвав рубашку, пережала на груди рваную рану.

— Стоукс! Вернись к нам! — голос Фальзон звучал призывающе, и Эмили, очнувшись окончательно, обеспокоилась не о Драфтоне, которым уже занималась Фальзон, а об Эштон. Споткнувшись второй раз о Кэнзаса, который всё же привёл в чувство Девича, она бросилась к своей напарнице, которую оставила у стены. В голове стучало, и мысли метались хаотично.

Эштон сидя у стены держалась за бок. Взрыв её оглушил более, чем Стоукс, ибо она шла впереди. Эмили пыталась защитить женщину, обхватив руками, разворачивая на выход и выступая уже самой щитом. Но вместо этого Стоукс упала прямо на Эштон.

— Как самочувствие? — присела Эмили рядом с Региной. — Где-нибудь болит?

Разумеется, Стоукс интересовалась не просто так. Осколки от взрыва разлетелись во все стороны, и какой-то мог запросто задеть Эштон. Эми волновалась на это счёт, потому что, если Регина ранена, это будет на её совести. Напарники должны прикрывать друг друга, на то они и работают в паре.

— Регина…

Стоукс даже не поняла, что впервые назвала женщину по имени. Она протянула руку, чтобы поднять подбородок и заглянуть в глаза. Слава Богу, зрачки расширены не были, но контузия возможно была. Лёгкая, но всё же Регина ответила не сразу.

— Бок, — прошептала она, пытаясь подняться. — Мне надо на воздух.

Чувствовалось напряжение. Эмили помогла подняться на ноги, и, как только они немного отошли от здания, Эштон отвернулась, и её стошнило. После этого женщине значительно полегчало, о чём она и сообщила приехавшим медикам из Скорой помощи. Но по всем правилам, после таких, даже лёгких, контузий необходимо нахождение в больнице и полный покой, хотя бы пару дней.

Удивительно, но Эмили волна словно бы вообще не задела, хотя стояла она прямо за плечом Эштон.


Неутешительные итоги рейда пришли только после трёх часов нахождения в больнице «Святой Элизабет», что в двух милях от отдела. Джеф-Майкл Томас и Аарон Кроуи погибли на месте. Девич по дороге в больницу впал в кому, а Драфтон получил осколочное ранение в грудь и ногу, а также сотрясение мозга. Кэнзас тоже получил осколочное ранение, но его щека пострадала не сильно. Рутз же отделался синяком и выговором от Имбердсона, что не прислушался к Стоукс. Джефферсон единственный из всего состава, который вышел из этого рейда только с синяком на локте. Даже Фальзон досталось по голове, но голова криминалиста показала, что её сломить не просто. Эштон, как и предполагала Эмили, подверглась лёгкой контузии, из-за чего у женщины несколько часов кружилась голова и беспокоила тошнота. Медсестра сказала Эмили, что Регине необходим покой хотя бы два дня. Однако Эмили, уже успевшая познать упрямство женщины, сомневалась в том, что даже головокружение заставит Эштон сидеть на койке.

— Можно её навестить? — попросила Эмили, которой было необходимо почувствовать, что с Эштон более-менее порядок.

— Только не долго, хорошо?

Стоукс и не собиралась задерживаться. Однако сейчас она просто переживала за Эштон, как за напарника, которого не смогла прикрыть.

— Привет! — кивнула она Регине, садясь на стул рядом. — Как чувствуешь себя?

Регина лежала на спине, изучая блики на потолке. Она уже поняла давно, что раз к ней заходила лишь медсестра и Рутз, значит, возможно, ей не сообщают о потерях отдела. И знала, что Эмили тоже ей ничего не скажет, во избегании ухудшения.

— Паршиво, — честно призналась женщина, заставляя детектива очаровательно поднять уголок губ. — Рада, что ты в такой ситуации улыбаешься.

Эмили тут же стала серьёзной, вспоминая, что было три часа назад. Они потеряли двух отличных полицейских. Но сейчас Эштон должна поправится и вернуться к работе, потому что без неё… Без неё теперь будет сложно работать, и так народа не осталось.

А ещё Эми чувствовала, что Регина размышляла над тем, что произошло, хотя эмоционально она была вымотана похлеще самой девушки. Но эмоции сейчас не поддавались раскладыванию по полочкам. Эмили чётко почувствовала то, что Эштон нуждается в присутствии кого-то, но остаться она не могла, пока сама Эштон не попросит её. Навязываться в таких делах нельзя.

Они молчали. Эми смотрела на сжатый кулак правой руки Регины и думала о том, как и почему это могло произойти. А Эштон припомнила, что завтра похороны Барден и ей одной не дойти туда.

— Стоукс, окажи услугу, — вдруг заговорила Эштон, всё ещё глядя в потолок. — Мне нужен сопровождающий, завтра, на похоронах Барден.

Девушка совершенно забыла о них. А ведь она хотела сопроводить криминалиста туда. Теперь у неё будет такая возможность.

— Да, конечно, — согласилась она. — Я довезу тебя.

Регина перевела усталый взгляд на неё.

— Спасибо.

====== Часть вторая. Команда. Глава восьмая. Попытка понять. ======

Иногда попытка понять приводит к разочарованию. ©

«Криминалистическая лаборатория.

Бостон, штат Массачусетс.

Клейтон стрит 1215

7:23 pm

— Ты не слышала, что я сказал? Ты мне нравишься, Регина!

Разумеется, Эштон слышала, видела и чувствовала, каким взглядом смотрит на неё Мёрдок. Смотрит уже давно. Прошло около трёх месяцев, как они работают вместе, и это самые адовые три месяца в жизни Регины. Она не могла, не умела работать в такой обстановке. Но приходилось учиться. Не всегда её могла защитить коллега и подруга Фальзон. Иногда приходилось выкручиваться самой.

— А я тебе уже третий раз повторяю, что не завожу романов с мужчинами, с которыми работаю. Ты плохо слышишь?

Ричарда злило то, что при всём хорошем отношении к молодой женщине, он не получал от неё ничего. Привыкший всё брать нахрапом, он, как и многие ловеласы, не привык слышать в ответ «нет», поэтому пытался добиться от объекта воздыхания причины такого расклада. Он даже не замечал одной простой вещи, что Регина по уши влюблена в другого человека, лаборантку Эрин Хилл. Ему это ни к чему было замечать, у него были совсем другие цели и виды. Поэтому даже когда Фальзон накануне намекнула мужчине о том, что, возможно, Эштон вообще не интересует сильный пол, Мёрдок даже не задумался о том, что это, может, так и есть. Он не желал думать, что такая красотка, как Регина, может быть не в его команде. И не осведомился у своих коллег по цеху, что может означать попытка подката к лесби, кроме отшибленного инструмента.

— Почему?

— Потому что я прихожу на работу работать, — раздражённо пояснила Эштон, закрывая папку. — А после работы у меня нет ни сил, ни времени на разговоры с тем, кто не понимает слова «нет»!

Женщине думалось тогда, что ей не придётся озвучивать причину, по которой она не встречается с мужчинами вообще. Но Мёрдок словно бы вынуждал её это сделать и, в конце концов, Регина не сдержалась. Особенно, когда прямо посреди пустого офиса Ричард полез к ней целоваться.

— Прекрати! — влепила она ему пощёчину. — Меня не интересуют мужчины вообще! Тем более, меня не интересуешь ты!

Эштон покосилась на бугорок в штанах Мёрдока и внутренне поморщилась от того, что мужчина явно испытывал возбуждение, а звать на помощь, если что, некого. Однако, после пощечины и ответа, Ричард всё же отступил».

Женщина смотрела перед собой, когда священник зачитывал «Отче наш». Эштон не верила в молитвы, в слова молитвы и в Бога. Она верила только в себя и свои силы. Жизнь её воспитала таким образом, что она почти никому не доверяла. Разве что своему брату, Майклу. Он был одним из немногих, которого она по-настоящему любила и желала защитить. Единственный мужчина в её жизни.

Когда она встретила Барден, Майк говорил, что такие девушки, как Ли Барден, не влюбляются, они просто получают то, что им надо, а потом сваливают. Регина не желала этого слушать, но в результате Майк оказался прав. Наигравшись в любовь и отношения, Барден бросила учёбу на последнем курсе и сбежала с каким-то музыкантом в Мексику. Она не писала и не звонила ей почти четыре года. А потом появилась, словно бы и не пропадала никуда. И они даже поговорили и простили друг другу всё. Хотя прощать пришлось в основном Эштон, это ведь она любила Барден. И она снова дала Ли шанс, и снова девушка кинула её без зазрения совести, прожив в её квартире два месяца. Майк тогда сказал, что Барден уже не изменить, а Регина и не хотела её менять, она просто надеялась, что девушка изменилась сама. Но ошиблась. Снова.

Ли Мария Барден разбила ей сердце и, как ни в чём не бывало, отправилась дальше покорять вершины бизнеса в Лас-Вегасе. А Эштон осталась учиться, не желая больше никому открывать своё сердце.


Утро выдалось пасмурное, но не холодное. Эмили, как и обещала, сопроводила Эштон до кладбища, помня о том, что вчера они потеряли двух коллег, которых тоже через пару-тройку дней придётся хоронить. Также, пока Регина молча стояла над свежей могилой, девушка вспомнила, что у Томаса остались двое маленьких детей, а у Кроуи — сын. Часто она думала о том, что будет, если у неё будут дети, как она им объяснит, почему в такое время она предпочитает обычной административной работе — опасную среду вне кабинета? Как объяснить ребёнку, что он может потерять маму, папу, дядю, старшего брата? Детям проще разбить сердце и исковеркать душу, а потом уже ничего не поправишь.

— Её тоже звали как тебя, — сказала Эштон, когда они возвращались обратно в больницу.

Стоукс повернула голову, лицезрев грустное выражение лица женщины.

— Второе имя её — Эмили, — поспешила пояснить Регина.

Она не задумывалась, зачем говорит об этом девушке. Просто захотелось с кем-то поделиться. Эмили не остановила её, понимая не хуже самой женщины, что сейчас Эштон не должна чувствовать себя одинокой.

— Ненавижу больницы, — поморщилась криминалист, залезая в «Бьюик» Эми. — Чувствую себя там так, будто умираю каждый день.

Откровенность Эштон пугала Эмили. Таких подробностей она не просила и не ждала. Но остро почувствовала страх, боль, обиду, тоску и ещё кучу всего, что перемешалось в эмоциональный коктейль последних дней и грозило рвануть наружу вместе со слезами. Эми чувствовала, что женщине не нужна больничная койка, ей нужна забота и уход.

— Может, поживёшь у меня пару дней? Я договорюсь с Имбердсоном, — на полном серьёзе предложила Стоукс, совершенно без задней мысли. А точнее, задняя мысль была. Она в глубине души надеялась получить такую же поддержку взамен, чтобы проще было переживать то, что она завязала с выпивкой, мужчинами и вечеринками.

— Пожить у тебя? Ты серьёзно?

Почему-то Регину вдруг это смутило, и она даже не знала почему. Они были просто напарниками, временно или надолго, не суть. Они просто работали вместе, а тут…

Довольно внезапно Эштон осознала, что боится оставаться наедине с Эмили в её доме. Боится того, что может выкинуть уже она сама. Сейчас, когда у неё периодически возникает ощущение, что Эмили её насквозь видит, она не хотела никаких близких контактов. Ни с кем.

— Я тебя не съем, — попыталась пошутить девушка. — Не питаюсь криминалистами, они костлявые.

Регина непроизвольно улыбнулась, разряжая гнетущую атмосферу смешком.

— Можно подумать, детективы мясистее, — поддержала шуточный разговор Регина, побуждая на улыбку уже Эмили. Детектив почувствовала облегчение, когда Регина вздохнула и произнесла:

— Ну, раз ты мной не будешь обедать, тогда, может, мы в твоей квартире уживёмся.


Интересное время ждало Эмили. Она никогда ещё не приглашала женщин к себе жить. Даже её сестра Бриттани никогда не бывала у неё дома. Фальзон иногда говорила Эми, что Бриттани скверно на неё влияет. Это было вполне возможно, ибо, будучи сёстрами, только по отцу, они не ладили друг с другом много лет. Бриттанни вся пошла в отца. Амбициозная, эгоистичная, тщеславная, завистливая. Она задирала нос высоко, при этом так и не окончив ни одного высшего образования, только Колледж Искусств в Джексонвилле. Но, несмотря на это, Сэм Стоукс ею гордился больше, чем Эмили. Ведь Бриттанни пошла в мир шоу-бизнеса, а не в закон. В мире шоу-биза свои страсти и драмы, гулянки и наркотики, выпивка и порочные связи, криминал и лёгкие деньги. Бриттани была охоча до лёгких денег, и Эмили приходилось не раз анонимно оплачивать её долги и залоги, что вытаскивали её из тюрьмы. Также, как и Сэма Стоукса. Её отец особо не интересовался, как в Майами живёт Эмили. Чем она живёт, что делает в свободное время, с кем проводит его. Его всегда интересовали только три вещи: его группа, выпивка и девочки. Эмили иной раз задумывалась, сколько на самом деле у неё может быть братьев и сестёр, ведь музыкальная группа её отца была популярна по всему западному побережью, а значит, он обрюхатил не одну малолетку.

— Как насчёт кофе? — предложила Эмили, когда устроила Регину в отдельной комнате её трёхкомнатной квартиры на шестом этаже Денисон авеню.

В этой комнате всегда стояла тишина, потому что никто никогда не жил. Она пустовала всегда, но для того, чтобы не чувствовать давления стен, Эмили и Фальзон, поставили в эту комнату небольшой удобный диван и шкаф. Девушка не была уверена, что кто-то когда-то будет здесь проживать, пусть даже временно. Ирония судьбы.

— Лучше чай, медсестра сказала мне, что после контузии лучше не употреблять кофеин.

Эмили согласно кивнула, доставая пакетики чая.

— С бергамотом пойдёт? — уточнила она.

И снова короткий кивок головы дал понять, что Эмили слишком достаёт женщину малозначимыми вопросами. Пора было перевести разговор в иное русло, но Эми не решалась спрашивать о личном.

Усевшись напротив женщины за небольшой журнальный столик, который Эмили прикатила из гостиной, девушка осторожно коснулась пальцами руки Эштон. Регина одёрнула руки, не ожидав прикосновения, одарив Эмили непонимающим взглядом.

— Всё хорошо, — подняла руки Стоукс. — Я просто переживаю за тебя, как за свою напарницу.

Это было правдой, Стоукс действительно переживала и желала, чтобы женщина тоже делилась с ней тем, что её беспокоит или мучает. Но что бы не мучило Эштон, делить это с Эмили она пока что не желала, и детектив решила набраться терпения. Им двоим отрядили пару дней на восстановление, однако ЭмСи переживала по поводу того, что они упускают время, разлеживаясь на кроватях, а между тем Ричар разгуливает на свободе и убивает людей. Пока что, безнаказанно. Ещё она переживала за Девича и Драфтона, но Имбердсон, позвонивший узнать, как дела у Эштон, сказал, что сообщит, если будут новости. Кэнзас, отзвонившийся Эмили, сказал то же самое. Но напряжения последних дней это с Эмили не сняло. Она по-прежнему чувствовала усталость. И вину, что не смогла убедить Рутза в том, что в здании может быть опасно. Сложно заставить неверующего верить.

— Как ты с этим живёшь? — выдернула из размышлений девушку Эштон.

Сперва вопрос показался бессмысленным, и Эми уже было хотела проигнорировать его, но всё же она понимала, о чём речь. О её даре, который иногда выглядел, как проклятье.

— Обычно, — сухо сказала она, сделав глоток ароматного кофе.

Регине надо было узнать о тех, кого они потеряли. Хотя бы ради приличия спросить о том, как Эми работалось с Кроуи и Томасом, но с языка сорвался другой, не менее важный для женщины, вопрос:

— Что ты сделала тогда, в машине, со мной?

Детектив ожидала подобного вопроса рано или поздно. Он витал в воздухе и рвался из-под сознания Регины. Эмили не любила говорить, что она делает и как. Она просто это делала.

— Лечила, — снова коротко ответила Эмили, зная, что женщину не устроит такой ответ.

— Каким образом?

— Это называется «забрать боль и переработать её в энергию».

Регина пыталась понять, но словосочетание «забрать боль», у неё ассоциировалось с «забрать жизнь». Когда-то давно они с Майком смотрели передачу по телевизору, где рассказывали об экстрасенсорике и прочих невероятных вещах. И там вот упоминалось, что так называемые «забиратели боли», могут с болью забрать и душу, «выпить её», иссушить. Поэтому всё же Регине трудно давалось осознание того, что таким образом можно кого-то лечить.

— Прости, я не совсем понимаю, — извинилась Эштон.

— Я тоже, — улыбнулась Эмили. — Я с трудом могу объяснить, как подобное работает. Именно поэтому не особо люблю говорить на такие темы. Люди всегда быстрее делают выводы, когда видят действия, а не болтовню о них.

Регина уставилась на девушку, которая говорила такие удивительно умные вещи, что с трудом осознавалось, что перед ней детектив криминального отдела, а не какой-то философ или эзотерик. Заглядывая в серые глаза, Эштон поймала себя на мысли, что ей начинает нравиться то, что девушка сама делает шаги навстречу. Не боится не перекладывает ответственность на ннее, проявляет заботу и уважение. Смотря, как Эмили пьёт кофе, Регина совершенно забыла о своем чае, который уже давно остыл. Допив напиток, Эмили забрала кружку и сказала:

— Тебе бы поспать, врач велел не перенапрягаться, чтобы организм быстро пришёл в норму.

Регина моргнула, смутившись тому, что неожиданно её взгляд упал на тонкие губы девушки и на ямочку на подбородке. Лучше и, правда, было поспать, хоть немного.

Эштон резко встала, желая снять с себя кофту, и тут же всё поплыло перед глазами, как в тот страшный момент взрыва. Голова пошла кругом, и Эмили, нисколько не растерявшись, отставив кружку прямо на пол, подхватила Эштон под руки, крепко придерживая за талию.

— Осторожно, — прошептала она над головой. — Всё хорошо, я тебя держу.

Она действительно держала. Аккуратно, но цепко. — Не соблюдаешь предписание врача: не делать резких движений!

Эмили осторожно опустила женщину спиной на мягкий диван, подложив под голову подушку. Регина смотрела на неё, желая что-то сказать, но Эмили приложила к её губам палец.

— Т-с-с, не надо говорить. Отдыхай.

Сон пришёл быстро. Регине он был нужен сейчас больше всего. А Эмили нужно было время подумать, какого чёрта между ними с Эштон происходит? Накрыв женщину теплым одеялом, Стоукс вышла в кухню, где помыла кружки, уставившись в окно, через которое было видно спортивную площадку и небольшой фонтан.

Было время, когда в жизни Стоукс не было никого и ей было от этого замечательно. Но сейчас происходило что-то, что совершенно выходило из-под контроля. Причём шаги навстречу Регине делала она сама, словно нуждалась в женщине больше, чем сама Регина нуждалась в ней сейчас.

Это пугало и раздражало. Это становилось проблемой и преградой на пути к прежней жизни. В какой-то момент Стоукс вдруг осознала, что она не хочет жить, как прежде. Не хочет возвращаться в свой мир, где царит флирт, секс на одну ночь, море выпивки и сон без сновидений. Она хочет попробовать жить нормально, как живут все те остальные, которые засыпают без виски, пары сигарет и оргазма. Так живут многие, значит, и она сможет. Хотя сейчас ей жутко хотелось пропустить стаканчик виски или выкурить пару сигарет. Но она лишь крепче сжала кулаки, отвернувшись от окна.

Понаблюдав немного, как сладко спит Регина в гостевой комнате, Эмили позвонила Кэнзасу и попросила привести ей некоторые бумаги домой. Эмили надо было работать, и она понимала то, что оставить женщину сейчас она не может. Она дала себе слово, что будет заботиться о ней, пока не пройдёт контузия. Может, даже больше, чем пару дней. Но это не значит, что надо забить на дело. Мелисса Ричар никого ждать не станет и нанесёт свой удар быстрее, чем наступит новый день.

====== Часть вторая. Команда. Глава девятая. Перераспределение. ======

Невысокая блондинка с голубыми глазами легко поднялась на третий этаж. Войдя в главный офис Особого Отдела, она оглядела всех присутствующих. Из всех, кто присутствовал сейчас в отделе, она была знакома только с Кэтрин Финелли и немного с Сэм Фальзон, которую в те времена работы в Лас-Вегасе звали — Лесли, по фамилии её матери, которую она искала много лет.

— Всем доброго утра! — громко произнесла девушка. — Я Тейлор Риггс, ваш новый сотрудник криминалистической лаборатории.

Все, кто находился в отделе, обернулись на неё. А Фальзон счастливо улыбнулась, словно ждала очень долго появления знакомого человека.

— Наконец-то! Я уж думала, что тебя выбросили из самолета, — подколола тотчас Саманта. — Какого чёрта так долго?

Тейлор подошла к девушке и крепко обняла её.

— Я тоже тебя рада видеть, дорогая!

Оказалось, что Имбердсон вызвал Риггс к себе ещё неделю назад, но Тейлор решила поехать к брату, посетить его родео в Техасском Уайт-Роке. В результате, вместо двух дней она провела там пять. За это ей не влетело на прежней работе, с которой она перевелась сюда. А здесь ей могло влететь только от Фальзон, которая была в курсе всех событий.

Фальзон считала, что Риггс — один из лучших специалистов по «крови». Однажды, когда они работали над одним убийством в Лас-Вегасе, они раскрыли его за двадцать пять минут только потому, что Риггс вычислила по брызгам крови убийцу и попала в точку своим описанием. Уже через час дело было раскрыто, а преступник пойман.

Однако было и ещё кое-что, чего Тейлор не скрывала. Свою ориентацию. И если Фальзон никогда не светила тем, что она предпочитает женский пол, то Риггс совершенно другого плана человек. Это немного отпугивало желание работать с ней и даже просто рядом стоять. Фальзон бы припомнила случай, пять лет назад, когда она нокаутировала парня в баре, который приставал к какой-то милой девушке. Она его так отчихвостила, что тот оказался на койне с разбитым лицом и сломанной челюстью.

В общем, Отдел получил то пополнение, на которое рассчитывал. Имбердсон всегда смотрел на специалиста, как на профессионала, а не на то, с кем он проводит время в постели. За это отношение он всегда подвергался критике со стороны прессы, СМИ и вышестоящих. Но всегда стоял на своём, за что и был уважаем теми, кого защищал.

И Риггс получила в напарники по криминалистической сфере Гарнер, потому что Фальзон, с её универсальной профессиональной действительностью, больше относилась к детективам, чем к криминалистам.

— Я всё же думала, что ты вернёшься в отдел «Розыска пропавших людей», — посетовала Риггс, когда Фальзон уже показала ей отдел и пояснила, как они тут работают.

Девушка не собиралась здесь только работать, о чём и сообщила Саманте, ещё по телефону. Тейлор нужна была новая пассия, потому что старая её кинула и уехала в Мексику ловить продажных копов.

— Ну, я всё ещё там числюсь, Кит Бландер, всё ещё мой начальник, — объяснила Фальзон. — Просто сейчас все сходят с ума от Ричар, я решила помочь.

Тейлор поправила белоснежную блузку, которая идеально на ней сидела, открывая глазу то, что надо было открыть. Девушке нравилось производить впечатление не только на девушек, но и на мужчин.

— Где все? Я полагала, что у вас работа «от заката до рассвета».

Сэм пожала плечами, вспоминать позавчерашнее не особо хотелось.

— Мы потеряли двоих, позавчера, поэтому многие отпущены на пару дней в отпуск. Но я надеюсь, что тебя это не смущает, потому что работать нам всё равно надо и искать улики тоже. Поэтому, может, приступим?


«Тридцать пять лет назад.

Джексонвилль, штат Флорида.

Махаон роуд, 3402

12:20 pm

— Ты получила, что хотела! Какой смысл жаловаться? — кричал Саймон. — Ты хотела от меня ребёнка, ты его получила! Что ты ещё хочешь от меня, Лори?

Женщина долго смотрит на мужчину с гитарой, а потом разворачивается и сильно бьёт его по голове кулаком. Однако тот начеку и успевает отразить неумелый удар.

— Хватит! Я уже сказал, что мне не нужны обязательства, я музыкант, у меня нет времени на сантименты и семью. Уходи!

Отставив к стене гитару, Саймон, поджав губы, наблюдает, как Лори кидает вещи в большой чемодан. Он расстроен, что сегодня у него уже нет настроя писать песни для нового альбома, потому что чёртова женщина испортила ему весь кайф. Он совершенно не жалеет её, к тому же он не виноват, что Лори строила иллюзии насчёт того, что у них будет семья, когда она забеременеет. Ему не нужны семья и дети, во всяком случае, не сейчас, когда он пытается сделать карьеру рок-музыканта в этом чёртовом Джексонвилле, где бал правит ковбойский джаз-рок!

— Прощай, Сэм!

Он отворачивается, не замечая, как она улыбается ему на прощание. Он даже не подозревает, что добавляет проблем не только себе, но и женщине, которая не в состоянии разобраться в себе. Он не думает, что это его касается, он решает только за себя. А сейчас ему нужен кокаин, чтобы расслабиться и дописать песню для третьего альбома.

Это всё, что его сейчас волнует».

Звонок мобильного телефона заставил Эмили вздрогнуть и вцепиться в подушку. Ей снилось, что отец снова отбирает у неё любимые книжки про раскрытия преступлений и выбрасывает их в мусорку на ближайшей заправке. Саймон Стоукс всегда думал только о себе, ему никогда не было дело до тех, кто окружал его, даже если это были родные по крови люди. Сэм Стоукс был безалаберным отцом, паршивым другом, но чертовски талантливым рок-музыкантом. ЭмСи несмотря на всё, любила его, очевидно, даже сильнее его самого. Она иногда вспоминала дни, когда они жили в Алабаме и каждое утро Саймон пел ей песни о том, как хорошо быть свободным и ни от кого не зависеть. Эми тогда было всего четырнадцать лет, а её отец проходил реабилитационный период, лечась от наркотической зависимости. Это были самые хорошие полгода, а потом всё вернулось на круги своя, когда старший Стоукс поехал в очередной тур.

Эмили потёрла глаза, затем переносицу, отмечая про себя, что как ни странно выспалась. Взяв мобильный, она ответила не сразу, потому что на дисплее мигало имя Фальзон.

— Эми, привет! — раздался в той стороны уверенный голос Саманты. — Девич пока ещё в себя не приходил, а вот Драфтон выкарабкался и требует, чтобы вы с Кэнзасом его навестили, сегодня после трёх дня. Говорит, что это важно и лучше не откладывать.

Если даже Драфтон, этот бездельник и пофигист, говорит: «это важно», значит, он таки что-то заметил перед ударной волной. Эмили подозревала, что у этого полицейского мозги есть, просто не всегда он ими пользуется по назначению.

— Хорошо, я поняла.

Нажав отбой, Эми перевернулась на спину, тупо уставившись в потолок и только через какое-то время вспомнила, что в её доме теперь их двое. Вчера она много думала об Эштон перед сном. В особенности о том, почему это вдруг Эми стало волновать то, что случится с этой женщиной, которая ворвалась в её жизнь и сразу выдвинула условия. Но в процессе обдумывания причин, почему так происходит, девушка поймала себя на мысли, что ей нравится то, что Эштон рядом. Трудно было объяснить почему. Наверное, она в кой-то веке чувствовала от напарника искренность в поступках и словах. А ещё она потихоньку начинала понимать то, что любовь к Кэнзасу сходит к простой симпатии. Куда делось то чувство, когда она не могла с ним нормально работать, не думая о том, как бы его склонить к сексу, Эми не задумалась. Она сейчас меньше всего хотела знать ответы на все эти вопросы, поэтому решила благополучно думать о том, как поймать Ричар, а не о том, как не влюбиться в Эштон. Да и не может она в Эштон влюбиться, ей мужчина нужен.

Дойдя до кухни с мыслью о том, что надо позвонить Кэнзасу, чтобы заехал за ней в три часа дня, Эми остановилась на пороге, наблюдая за тем, как Эштон в одной рубашке, босиком готовила тосты, что-то тихо напевая себе под нос. Как-то такая неожиданная картина выбила Эмили из колеи, и она, едва дыша, смотрела на женщину в её кухне и не могла ничего произнести. Она и забыла уже какого это — делить жизнь и квартиру с кем-то. Когда долго живёт одиночными встречами, случайными связями и сексом на одну ночь, забываешь напрочь, что есть простой уют, который приносит другой, посторонний человек.

Регина тоже заметила Стоукс не сразу. А когда заметила, смутилась, перестала петь и чуть не опрокинула кружку с кофе на белоснежную рубашку.

— Доброе утро, — поздоровалась она с Эмили, чувствуя, как девушка смотрит на неё, а точнее на её голые ноги. — Ты не против, я решила приготовить тостов?

Конечно, Эмили не была против, кушать всё равно надо, неважно, что при контузии всё же сна должно быть больше, чем еды. Она смотрела на Эштон, понимая, что женщине явно лучше, раз она без посторонней помощи добралась до кухни и уже приготовила кофе и тосты. Почему-то Эми думалось, что Эштон станет дожидаться, пока девушка сама не поднимется и не приготовит ей завтрак, и вздохнула с облегчением, когда Регина всё же надела брюки. Во-первых, мало ли кто придёт, тот же Кэнзас. Эми не сможет ему ничего объяснить, и это её напрягало. А во-вторых, голые ноги Регины вызывали у Стоукс странную реакцию тела. Что тоже немного пугало. Никогда она не могла подумать, что оценит красоту ног своей напарницы.

— К-конечно, — с запинкой ответила Стоукс, садясь за стол. — Рада, что тебе лучше.

Регине было и правда намного лучше. Перестало мучать головокружение и тошнота и очень хотелось есть. Правда, тосты она всё же ела с чаем, а кофе предложила девушке, которая всё ещё удивлённо рассматривала её. Такое пристальное внимание Эштон не пугало, наоборот, оно начинало ей нравиться. И симпатия готова была преобразиться и засверкать всеми красками, однако было «но». Эштон всё ещё не совсем была уверена в том, что Эмили нужен напарник. Глупо привязываться к тому, кто считает тебя временным дополнением к работе. Но всё же не было резона отказывать себе в удовольствии смутить детектива голыми ногами и посмотреть на эту замечательную смущённую мордуленцию.

— Звонил Кэнзас, — сообщила после паузы Эштон. — У нас пополнение. В лабораторию отрядили некую Риггс, а в отдел — Мориса Макферсона, знаешь такого?

Девушка кивнула.

— Из Отдела Поджогов. Я с ним как-то пересекалась, когда мы поджигателя ловили в районе Дейви. Добротный полицейский, только чрезмерно любит употреблять всякие сленговые словечки и поглощать пончики килограммами, — фыркнула Эми, откусывая от тоста. Эштон усмехнулась, неожиданно вспомнив про то, как сама Эми любит поедать пончики утром.

— Что? — не преминула переспросить детектив, замечая улыбку.

— Ничего, просто ты сама любишь пончики.

— Да, — согласилась Эмили, прожевав. — Но для меня они не жизненное кредо.


Кэнзас был молчалив, когда привёз их двоих в больницу. Стоукс решила не оставлять женщину одну, к тому же, Регине нужно было отметиться у врача. И пока она это делала, Стивен и Эми навестили Драфтона. Видок у Дилана был ещё тот, однако он рвался помочь расследованию.

Говорить долго ему было нельзя, операция не позволяла ему перенапрягаться, поэтому Кэнзасу и Эми пришлось сильно прислушиваться к тому, о чём таком говорит их коллега. А говорил он шёпотом.

Он сказал не много, но из всего услышанного Кэнзас и ЭмСи сделали вывод, что «крыса» в отделе именно Кевин Джефферсон. Одна интересная деталь — он сам напросился ехать в рейд, хотя запросто мог попросить замену, ибо ужетретий год без отпуска. И поехал он с ними, скорее всего, чтобы никому в голову не взбрело, копать на него. Стивен разозлился после разговора с Драфтоном не на шутку.

— Чёрт, я знал, что нужно было его проверить, знал! — злился бывший напарник Эми. — Но если сейчас прижать его, мы можем потерять нить. Надо бы проследить за ним. Я возьму Финелли, а тебе бы неплохо прошерстить имя Генри Уизера по своим источникам, а?

— Обязательно, — кивнула Эмили. — Фальзон возьму, может, она мне поможет.

— Нет, — возразил Стив. — Пусть это будет Эштон. Я знаю, что она ещё не совсем в форме, но знаешь, Фальзон всё же не коп, а ты всё же понимаешь, что тебе нужна напарница, которая с тридцати футов любому мозги выбьет, понимаешь? — Кэнзас удивительно попал в точку своим высказыванием. — И потом, она трасолог, Эми. Следы — это её работа. Если она сейчас не проявит себя, потом ей сложно будет это сделать, Имбердсон не любит работы вхолостую. Ты должна её натаскать. Если Уизер — наш чувак, значит, всё же у Ричар нашёлся человек, которого она обучает своему мастерству убивать. Зуб даю, что Кевин предупредил Уизера, район этот неблагополучный, поэтому мне точно стоит расспросить информаторов. А тебе стоит дать Эштон шанс найти зацепки по этому делу.

В чём Кэнзас точно был прав, так это в том, что Эштон — трасолог. В свете последних событий, Эми стала забывать о том, почему Имбердсон из всех кандидатов пригласил именно её.

Трасология изучает следы, различные следы, оставляемые живыми и неживыми объектами, это большая область изучения, и если Эштон так хороша, то почему бы не дать ей шанс это доказать и укрепить свои позиции перед отделом. Глядишь, и они быстрее сработаются.

— Врач сказал, что я могу вернуться на службу, — радостно сообщила женщина, когда Эми спросила: «как дела».

— Отлично! Тогда у нас с тобой есть одно важное дело.

====== Часть вторая. Команда. Глава десятая. Идеалы и шансы. ======

— Мой отец любил говорить, что второго шанса жизнь обычно не даёт.

— Даёт только тем, кому никогда не давала первого. В сущности, это подержанные шансы, которыми не воспользовался кто-то другой, но это лучше, чем ничего.

© Карлос Руис Сафон. Игра ангела

Шансом всегда надо пользоваться, потому что в мире всегда существует вероятность того, что ты станешь намного ближе к мечте, если используешь его, или дальше — если махнешь на него рукой.

Возвращаться на места, где ты кого-то терял всегда сложно. Но здесь обычно можно найти то, что поможет в расследовании не только произошедшего, но и всего, что этому предшествовало. Таким образом, хочешь найти улики — ищи там, где их не будет искать никто. На пепелище.

Эмили первая прошла за оградительную жёлтую ленту и вдохнула запах гари, ещё не выветрившейся из сгоревшего здания.

— Считаешь, что мы сможем здесь что-то найти? — спросила Эштон, поравнявшись с детективом.

— А это ты мне скажи, трасолог! — буркнула Стоукс так, что у Регины сложилось мнение, что её привезли сюда проверять на прочность.

Хотя она сама понимала, что проявлять себя ей необходимо, а то как бы Имбердсон не стал думать, что зря выбрал её из сотни кандидатов. Не зря, но сейчас у самой Эштон складывалось впечатление, что все при делах, кроме неё. Эмили перед ней проявила много своих лучших качеств, а сама женщина даже ещё, как следует, не применила даже часть своих знаний и умений. А ведь она не просто так выбрала эту ветвь криминалистики. Следы — это то, с помощью чего она хотела найти свою мать и отца, если они живы. А если нет, то хотя бы могилы.

Своим учителем женщина считала Элвина Ли Хантера, который вселил ещё в Институте в неё веру, что следы — это большая часть планеты, на которой мы живём. И с помощью следов можно узнать человека и вывести его на чистую воду или, наоборот, помочь тому, кто нуждается. Главное, подходить к делу серьёзно, скрупулёзно и дотошно. Именно так Эштон и подходила к своей профессии. Но всегда мечтала пойти дальше, в детективы. Сейчас ей представился шанс научиться, и его упускать было бы глупо, к тому же Стоукс весьма лояльна к ней, и даже в некоторых местах проявляет явную симпатию и заинтересованность. А значит, если даже они поработают напарниками временно, это хороший опыт, с которым потом дальше пойти не проблема.

Осматривая сгоревшие остатки вещей, Регина искала то, что, как учил Хантер, является лишними деталями места преступления. На первый взгляд, от того, что было в здании ничего не осталось. Но на самом деле, взрывная волна была хаотичной, это значит, бомба была, скорее всего, самодельная и делал её далеко не профи в этом деле.

— Любитель, — сказала вдруг Эштон, указывая на несгоревшие проводки в чёрной стене.

Эмили наклонила голову, прислушиваясь, будто это ей было помогло понять, о чём таком говорит напарница.

— Дилетант, — раздался откуда-то сзади мужской сильный голос, заставляя обеих женщин обернуться почти синхронно.

Молодой мужчина в форме пожарной охраны и с каской под мышкой стоял перед ними. Рыжие волосы хаотично представляли прическу. На щеке красовался нестёртый след от губной помады, а ямочка на подбородке выдавала любителя не только огненной стихии, но и женского начала.

— Морис Макферсон, к вашим услугам, — задорно произнёс он, подмигнув Эмили. — Это здание перешло в мою юрисдикцию, поэтому, если что-то отсюда будет вынесено, я должен знать, — пояснил мужчина, всё ещё улыбаясь. Эмили кивнула на напарницу:

— Стоукс. А это моя напарница — Эштон. Мы тут пороемся с вашего разрешения, хорошо?

— Сколько угодно! — благодушно ответил мужчина. — Однако посоветовал бы вам взять каски или респираторы.

Респираторы у Эмили лежали в багажнике, но надеть их она не подумала. А вот каску она надевать ни за что не желала. Вообще к головным уборам девушка относилась плохо.

— Мы учтём, — сказала Стоукс за обеих, пока Эштон продолжала осматривать помещение.

Макферсон к счастью не стал настаивать и быстро ушёл, решив не мешать. Поэтому в навязчивости его упрекнуть было нельзя. Но Стоукс усвоила то, что он помнил её. Слава Богу, с пожарным её связывала не постель, а чисто деловые отношения. Хотя сейчас показалось, что мужчина совсем не прочь продвинуть эти отношения за пределы деловых.

Пока Эми занимали вопросы о том, как ей теперь оценивать мужчин, с которыми она работает, Эштон присела на корточки около какого-то хлама, брошенного в углу одной из комнат. Она явно увидела в этом хламе то, что никто не заметил. Лишнюю деталь.

— Стоукс, у тебя есть перчатки?

Эмили отвлеклась от мыслей и протянула Эштон запасную пару.

— Что-то нашла? — осведомилась та, заглядывая через плечо напарнице.

Женщина аккуратно раздвинула пальцами нагромождение опилок, чтобы извлечь оттуда… опасную бритву. Эмили удивленно вскинула брови, не веря своим глазам. Как, чёрт возьми, в этом хламе можно было увидеть то, что не заметно?

— Возможно, на ней есть отпечатки. И я даже вижу один, — улыбнулась Эштон, протягивая вещдок девушке. Поместив улику в полиэтиленовый пакет, Эмили сказала:

— Неплохо, для новичка в отделе. Думаешь, удастся распознать отпечаток?

— Для начала, надо осмотреть всё помещение целиком, а потом уже отвечать на данный вопрос.

Стоукс тоже улыбнулась такому подходу к делу. Это было совсем не так, как она работала с Кэнзасом или Девичем. С Эштон было интереснее. Во всяком случае, тактика её работы сегодня Эмили понравилась. И пока женщина занималась тщательным осмотром пепелища, Эми наблюдала за напарницей, отмечая про себя серьёзность и дотошность — то, что всегда нравилось ей в работе полицейских всех мастей и криминалистов. Регина была из той когорты людей, которые всё делали по букве закона и в рамках какого-то профессионального поприща.

Криминалистика — очень разносторонняя профессиональная деятельность, включающая в себя различные дисциплины: дактилоскопию, трасологию, фоноскопию, баллистику и прочее. Все знания вкупе дают общую картину криминалисту и другим его коллегам по цеху — лаборантам, которые проводят многочисленные исследования в разных областях, выявляя источники и причины.

Женщина работала молча, лишь изредка что-то записывая в блокнот, который до этого в её руках Эмили не замечала. Несмотря на внутреннюю дисциплину, Регина не была жёстким человеком, хоть и предпочитала казаться такой. Эмили видела её много мягче, но это не значит, что женщина была размазнёй. Вовсе нет. Как раз Фальзон оказалась права, нелёгкая жизнь сделала из Регины человека, который знает, что хочет и как этого добиться. Это ценное качество не только всех криминалистов, но и полицейских офицеров. Наверное, поэтому Эштон быстро сработалась с Кэнзасом и остальными. Они были с ней на одной волне. Сугубо рабочей. А с Эмили они уже пошли дальше, и саму девушку это немного напрягало.

— Кажется, я закончила.

Эштон распрямила плечи, разминая спину. Она быстро сняла перчатки и сунула их вместе с блокнотом в бежевую лёгкую куртку.

Детектив отвернулась в сторону, где раньше была дверь чёрного хода, чтобы Эштон не заметила, что девушка за ней наблюдала всё это время, когда раздался звонок мобильного в заднем кармане брюк Эмили.

На дисплее мигало имя Кэнзаса.

Пока Эмили разговаривала со Стивом, Эштон обошла небольшое здание на предмет каких-то сюрпризов и наткнулась на Макферсона, который что-то ковырял в песке перед самым забором с решёткой.

— Что-то интересное? — поинтересовалась Регина.

Макферсон повел плечом иобернулся:

— Окурок нашёл. На нём сажа, значит, ваша улика.

Подцепив пинцетом окурок, мужчина быстро положил его в пакет и протянул Эштон. Женщина взяла вещдок и, поблагодарив, ушла к Стоукс.

— Кэнзас звонил, у нас самоубийство, — покачала головой Эмили, и по её лицу Эштон поняла, что она знала жертву. — Это в пяти кварталах, поехали. Только Макферсону сообщи, что мы взяли.

Эштон качнула головой, быстро садясь в машину:

— Распоряжение о пополнении не было, нас не оповещали, что Макферсон с нами официально работает, поэтому я не стану сообщать ему о найденной улике.

Эмили было, садясь за руль, остановилась на полпути и чуть не ударилась макушкой о дверцу авто.

— Хочешь выговора? — поинтересовалась она у напарницы. — Так это мигом тебе Имбердсон обеспечит.

Регина лишь поморщилась, показывая жестом, чтобы Эмили села уже в машину и закрыла дверь. Девушка так и сделала и тогда услышала:

— Тебе сказать или сама догадаешься?

— О чём? — не сообразила Эми.

Регина всплеснула руками, доставая только что полученную улику от пожарного.

— В нашем отделе «крыса». Возможно, это Джефферсон, тот, что Кевин. Возможно, это его окурок. Но также возможно, что у Джефферсона есть кто-то, кто очень может быть вхож в наши круги. А если так, мы должны быть предельно избирательны и осторожны. Одна ошибка, и мы можем потерять дело. Если ты этого не понимаешь, то я тебе сейчас говорю — Макферсон тоже запросто может быть «крысой». И я не понесу ему докладывать всё на блюдечке только потому, что кто-то что-то говорил о пополнении в рядах.

Это было исчерпывающее объяснение, и Эмили подумалось, что её напарница чертовски умна и логична.

— О’кей, тогда едем к Кэнзасу.


На Палм авеню было пусто. Свернув направо, Эмили решила поехать дворами, и доехали они весьма скоро. Дом, который указал ей Кэнзас, был старый и серый. Страшный какой-то. Но в этом бедном квартале все дворы были, как после войны, дикие и полузаброшенные. Эмили не любила в такие наведываться, уж очень много апатии у неё они вызывали.

Их встретил Доусон. Оказалось, что Финелли, Мёрдок и Гарнер отправились к Коупленду, чтобы вытрясти из него то, что им уже давно надо. Зацепки, улики, адреса, имена. Всё, что могло хоть как-то продвинуть дело. Хоть в какую-то сторону.

— Вы быстро, — снял солнцезащитные очки Грант. — Труп на втором этаже. Осторожнее там, ступеньки на ладан дышат. Последняя фраза была чертовски точной.

— Не наступите мне на улики, — грозно глянула Фальзон, на то, как Эмили едва не ступила на прикроватный ковёр, когда они вошли в квартиру, затем в комнату.

— Лиз Гриффин, — сказал Кэнзас. — Помнишь её? Она с Кинан в лаборатории. Весьма неплохо работала, надо сказать. И такой конец.

Стоукс помнила Гриффин, они не часто пересекались, но рыжеволосую красавицу было трудно не запомнить. А ещё эта милая молодая девушка попала в лабораторию Особого Отдела практически случайно. Тара Кинан предложила её кандидатуру, когда её многолетняя напарница Фани Гардер ушла на пенсию. И надо отметить, что Гриффин была очень аккуратна в работе и за её пределами. Никогда не вызывала нареканий и выговоров не получала. И тут такая развязка…

— Суицид, без вопросов, — сообщил Кэнзас, пока Стоукс осматривала комнату, в которой был явный беспорядок. — Нашли предсмертную записку, где она написала: «ей жаль».

Стивен протянул Эмили листок, сложенный пополам, но Эштон вдруг перехватила его, скрупулёзно осматривая.

— Эй!

Кэнзас усмехнулся, глядя на озадаченную Эмили. Эштон же вернула листок девушке и осмотрела труп, находившийся в кресле перед окном. Кэнзас ушёл к Фальзон, чтобы не мешать, а Стоукс заметила, что Регина чем-то явно недовольна. Почувствовала её сомнения.

— Что-то не так? — спросила девушка.

Регина не ответила, предпочитая молча осмотривать девушку до конца. Затем она повернула голову и прищурила глаза, как делают, когда хотят что-то вспомнить или в уме свести одно к другому. Эми наблюдала, не смея переспросить лишний раз. Такая деловая Эштон ей нравилась, поэтому она давала ей работать, а сама мотала на ус то, что если им придётся работать так долго, это может войти в привычку. Любоваться криминалистом.

— Всё не так! — вдруг сказала Эштон, и Кэнзас было ушедший вон из квартиры, выглянул из-за угла.

Пройдясь до окна, женщина щёлкнула пальцами, затем, отойдя к стене, на которой висели полки с цветами, что-то прикинула и вернула взгляд Эмили.

— Это убийство! — сказала Регина чётко. — И убил её, возможно, человек, который знает толк в оружии. Это блестящая инсценировка! — нарочито восхитилась Эштон, проведя рукой по воздуху. — Смотрите, вот здесь он стоял, у окна. Скорее всего, девушка была под антидепрессантами, поэтому она даже не заметила, как он подошёл к ней слева, обернулся и выстрелил сверху вниз, — Регина показала жестом, как это могло быть. — Затем, он что-то искал в её комнате и, скорее всего, не нашёл, а потом решил, что всё слишком очевидно, и перестроил некоторые вещи так, будто девушка перед смертью убиралась. Так делают некоторые самоубийцы, это отличный штрих к инсценировке суицида.

Эмили, открыв рот, стояла, как вкопанная не зная, стоит ли сейчас говорить о том, что у них на руках предсмертная записка, но её опередила Фальзон.

— А это? — указала она на листок. — Это ты как объяснишь?

Не то, что бы Фальзон не верила коллеге, но предсмертная записка это улика в пользу суицида, к тому же написана она была рукой Лиз, так как Эмили опознала её почерк.

— Скорее всего, предсмертная записка действительно была написала Гриффин. Задолго до сегодняшнего дня. Этой записке, как минимум, неделя. К тому же, на ней слабый отпечаток от стакана с чаем. А загнутый уголок говорит, что девушка размышляла над самоубийством, но не решалась на него. Поэтому, возможно, кто-то помог ей.

Да, это была самая замечательная тирада из уст Эштон за последнее время. То есть, смерть, а точнее убийство Лиз Гриффин, было очень печально, но то, как Регина всё логично объяснила им троим, было потрясающе. Эмили оценила внимание к мелочам и логику рассуждений. А главное, что Фальзон, присмотревшись ко всем траекториям, которые руками выписала Эштон, вынуждена была с женщиной согласится.

И раз это уже убийство, пришлось вызвать Стюарт, которая приехала весьма скоро. И тут же подтвердила всё, что двадцать минут назад озвучила Эштон.

— У неё на губах трещины. Такое бывает, когда долгое время человек сидит на антидепрессантах, — сказала Стюарт. — Мне жаль, Эмили, но, возможно, это не случайная смерть. Мне кажется, что девушка знала что-то, что знать ей не следует, и её убрали, чтобы не натворила дел.

Информация эта не обрадовала никого. Но пока Фальзон, Стоукс и Эштон осматривали квартиру на предмет каких-то сюрпризов, Грант и Кэнзас решили опросить некоторых соседей, которые оказались дома в будний день. Никто ничего не видел и не слышал, как обычно. Словно они жили тут все с вечными берушами в ушах. Однако когда они уже решили, что ловить им нечего, к Кэнзасу подошёл мальчишка лет четырнадцати и шёпотом сказал, что у него есть кое-что для Стивена Кэнзаса. Грант насторожился, но парень сказал, что был другом Лиз, она с ним играла в шахматы по субботам и отдала ему ключ от камеры хранения.

— Она сказала, что если произойдет что-то плохое, чтобы я разыскал Стивена Кэнзаса и отдал ему этот ключ, — сказал, запинаясь, мальчишка. — Я хочу, чтобы вы нашли того, кто сотворил это с Лиз.

— Ты видел кого-то странного здесь? — снова насторожился Грант.

— К ней ходил только её парень, Брендан — тихо ответил мальчишка, озираясь по сторонам. — Он с ней грубо обращался.

— Бил её? — спросила в свою очередь Кэнзас, сжимая в руке ключ.

— Да. Но она не обращалась в полицию, боялась. И я боюсь.

Грант и Стив переглянулись. Мальчика нельзя было оставлять здесь, возможно тот, кто ходил к Лиз, вернётся, а возможно, что он уже в курсе о многом. Парень — единственный свидетель возможного убийства.

— У тебя есть мама, пацан? Где ты живёшь? — поинтересовался Грант.

— У меня нет родителей, — грустно сказал мальчишка. — Меня растит старший брат, но он сейчас на работе. Он работает механиком в трёх кварталах отсюда.

— Вот что, — обернулся на Кэнзаса Грант. — Поедешь с нами, может, в базе кого опознаешь. Брату мы позвоним позже. Звать-то тебя как?

— Кит, сэр.

Кит был взят под опеку, но надо было сделать всё, чтобы пресса не пронюхала о том, что у них есть возможный свидетель. Имбердсон пообещал им, что сделает всё возможное, чтобы избежать огласки. Парня «пришвартовали» к любителю детей в отделе — Хизер Финли, женщине, которая работала в архиве. Она пообещала, что присмотрит за мальчиком, к тому же тот квартал, где Кит жил с братом Чарли, был весьма неблагоприятен.

— Пойдёшь ко мне в гости? — спросила она мальчика.

Тот с удовольствием согласился, но при условии, что его брат будет знать, где он. Финли ответственно подошла ко всему, поэтому Имбердсон не переживал и не стал приставлять охрану к ним, желая избежать эпатажа.

— У нас есть имя! — разрядила молчаливый вечер Риггс, пришедшая с результатами анализов. — В базе пробила ваш отпечаток, — продолжила девушка. — Выдал имя Генри Уизера, он задерживался пару лет назад за нетрезвое вождение. Но это всё. Адреса нет, фото — тоже. Если это ваш подозреваемый, возможно, он чистюля, отпечаток пытались стереть, но он въелся в ручку опасной бритвы каким-то странным образом, будто его опалили чем-то. — А вот окурок принадлежит Джефферсону, Кевину…

Эмили вскочила со стула, сжимая руку в кулак. Джефферсон сегодня не вышел на работу, значит, все те, кто его подозревали, возможно, правы. Риггс мило улыбнулась Эштон, которая наблюдала за тем, как Эмили расхаживала по комнате.

— А ещё, возможно, Джефферс ваш, являлся бой-френдом Гриффин, которая погибла.

— Всё сходится, — пробурчала под нос Эмили. — Второе имя Кевина Джефферса — Брендан. Тот мальчишка сказал, что к Лиз ходил какой-то Брендан…

Кэнзас прекратил листать журнал и бросил его на стол.

— Сукин сын! — вырвалось синхронно у обоих: Кэнзаса и Стоукс.

— Я объявлю его в розыск, — сказал за всех Доусон, скрываясь в кабинете Имбердсона.

Тейлор подошла к Эштон уже после смены.

— Эй, привет! Помнишь меня?

Регина смерила её взглядом.

— Да, ты принесла нам хорошие новости.

Девушка очаровательно улыбнулась:

— Может, на этой хорошей ноте выпьем по коктейлю?

Это было почти приглашение на свидание, которых у Регины не было уже очень долго. Не сказать, что она не хотела выпить с девушкой, но сейчас мысли её были только о работе, и она боялась показаться кому-то скучной. К тому же она должна была забрать вещи из квартиры Стоукс, поэтому…

— Спасибо, но нет. В другой раз.

Риггс пожала плечами, но настаивать не стала и, пожелав спокойной ночи, ушла.

Стоукс не думала, что Эштон заглянет к ней, учитывая то, что теперь, когда с женщиной всё в порядке, и она доказала сегодня свою профпригодность. Поэтому когда Регина объявилась у неё на пороге, удивлённая Эмили даже не знала что сказать. И всё же она пропустила женщину к себе, уже привычно отмечая, что это становится традицией.

— Я только за вещами, — поспешила пояснить Эштон, проходя в гостевую комнату, где жила какое-то время.

Казалось, что Эмили была не против того, чтобы Эштон и дальше была у неё. Во всяком случае, создалось у Регины такое впечатление, что Стоукс хотела, чтобы Эштон осталась. Но молчала, смотря на то, как женщина собирает вещи. Что-то было между ними всё-таки. Что-то, что они обе не могли сейчас озвучить. Или не хотели. Поэтому, когда вещи были собраны, Эмили не остановила уходящую в ночь Регину. Возможно, ещё не время для того, чтобы сближаться настолько тесно.

====== Часть вторая. Команда. Глава одиннадцатая. Старые счеты. ======

Иногда дни шли бесконечным потоком, и ни Регина, ни ЭмСи не успевали за их сменами. В отделе дни всегда были полны работы, как и за её пределами. Томас и Крауи давно покоились на местном кладбище, Драфтона перевели в общую палату, а Девич вышел из комы, и оказалось, что у него частичная амнезия. Он не узнавал ребят из отдела, не узнавал родителей, но узнавала своих детей и жену, что уже было прогрессом. Но его мучили кошмары о том дне, когда взрыв поставил его карьеру под откос. Он жаловался жене, что не может спать, что ему снятся огонь и рикошетившие пули. А ещё ему сниться лицо, молодое, которое он не узнает. Но точно знает, что оно недоброе, что это лицо и эти глаза видели зло и ничего не делали, чтобы остановить его. Иногда его сны и бессвязную речь можно было принять за бред сумасшедшего.

Но дело всё же сдвинулось с мёртвой точки, особенно когда Риггс и Фальзон нашли одно совпадение и вычислили один закрытый частный клуб, в котором состояли многие уважаемые люди: конгрессмены, политики, полицейские, спортсмены, общественные деятели. И парочка копов из их отдела. Братья Джеферсоны, погибший Томас и продажный Коупленд, который отрицал сначала свою причастность к этому клубу, но когда Финелли припёрла его фактами, сознался, что состоит в этом клубе, название которого звучит несколько двусмысленно: «Падшие Девственницы».

— Итак, у нас есть имя — Генри Уизер, — сказал Кэнзас, выступая перед полицейскими в соседнем отделении. — По словам одной из жертв, мужчина — белый, шатен, волосы прямые, до плеч. Худощавого телосложения, рост примерно шесть футов, иногда, возможно, носит солнцезащитные очки и прихрамывает на левую ногу. Весьма разборчив в людях, немногословен, одевается просто. Вооружён. Возможно, носит с собой охотничий нож и опасную бритву. Машину не водит, прав не имеет. Из особых примет только щербинка на переносице и стальная хватка руки. Возможно, тренируется в спортзалах, поэтому стоит проверить все в пределах города. — Кэнзас сделал паузу, осматривая собравшихся полицейских и патрульных и продолжил: — Также мы разыскиваем наших коллег, полицейских офицеров Кевина Брендона Джефферса и Майкла Джона Джефферсона. Фото можете получить у меня. Кевин Джефферс может быть замешан в криминальных кругах очень серьёзно, поэтому, если что, о его поимке сообщать мне напрямую. Это понятно?

Разобрав с полицейскими обязанности и то, что требовалось применять к беглецам, Кэнзас вышел в коридор, немедля столкнувшись с Пером Стайбеком, с которым они когда-то вместе успели поработать.

— Стай? Привет!

Рыжеволосый мужчина подхватил его под локоть и быстро отвёл в сторону.

— Да что такое? — не понял Стив.

— Должен тебя предупредить, в нашем отделе тоже есть «крыса», а может, даже и две. Отдел Внутренних расследований проводит зачистку, и возможно, во всем этом замешан наш с тобой коллега — Брент Кинан, помнишь его?

Брент Кинан работал под прикрытием, когда Кэнзас только пришёл в полицию. Он многому научил ребят из выпуска Кэнзаса. Но Стив всегда подозревал, что Кинан был на руку не чист и всегда что-то скрывал, какие-то дела, людей и прочее. Поговаривали, что в его друзья входил один из разыскиваемых мафиози — Юджин Осминкас, больше известный под прозвищем «Осьминог». Он заправлял бандами в квартале «Дейви», а Брент как раз патрулировал всегда этот район, неудивительно, что он мог запросто использовать своё служебное положение и войти в долю с мафиози.

— Что сам Кинан говорит по этому поводу?

Стайбек усмехнулся, покачав головой:

— Ничего. Ты что, его не знаешь? Он никогда ничего не говорит без надобности.

И то верно. Кинан — это образец безмолвного полисмена, который говорит лишь тогда, когда это ему выгодно и нужно. В этом не было ничего нового. Но Кэнзас был уверен, что если Внутренний отдел что-то накопает, Кинан может совсем сгинуть на подпольных просторах улиц Майами, и тогда с ним будет невозможно иметь какие-то дела. Поэтому у Стивена появилась идея. Пока всё далеко не зашло, потолковать с ним. Вдруг он знает или видел что-то, что пригодится в деле о Ричар.

— Спасибо за информацию, Пер.

Доусон прикурил сигарету, смотря перед собой на постриженный газон. Жара вновь плавила мозги, но он быстро адаптировался к климату. Не в первой.

— Эй, не желаешь проехаться в «чёрный» квартал? — окликнул его Кэнзас. Доусон поправил галстук.

— Если ты скажешь, в чём дело, с удовольствием!


— Не понимаю, о чём ты? — не улавливая мысль Риггс, жаловалась Эштон, смотря в микроскоп. — Разве не ты говорила, что следы были оставлены хаотично и брызги крови, возможно, преступник желал убрать?

Тейлор поправляет локон, упавший на глаза.

— Я этого не говорила. Я о другом. Помнишь, на месте преступления подростков были найдены волосы. Предположительно патрульные идентифицировали их, как волосы мальчиков, но затем я провела дополнительные анализы и выяснила, что клок волос не принадлежит особи мужского пола. Поэтому Стоукс сразу сделала вывод о Ричар. Но тут загвоздка, дело в том, что это женский волос, но сильно изменённый в структуре ДНК.

— Хочешь сказать, что это нечто среднее между женщиной и мужчиной? — удивлённо отстраняется от микроскопа Эштон, смотря на Риггс, которая уже протягивает ей другой образец волос.

— Очень возможно…

— Но мало доказуемо! — встревает в разговор вошедший Мёрдок.

Эштон и Риггс молча оглядываются на него. Ричард вытирает липкий пот со лба и оценивающе смотрит сперва на Риггс, затем на Эштон. Его взгляд не нравится ни одной из девушек.

— Пояснишь? — кивает Риггс на стол с образцами.

— Запросто! — принимает вызов Мёрдок, выкладывая на стол патроны и оружие, единственная улика такого плана, имеющаяся в арсенале этого дела. Затем мужчина делает некие манипуляции, вставляя холостые патроны в револьвер тридцать восьмого калибра и встав, поворачивается к образцово-построенной опытной сцене, где манекен изображает жертву, а сам Мёрдок — убийцу. В криминалистике такие инсценировки мест преступления — не редкость. Мёрдок нажимает на курок, и манекен распластывается на полу.

Эштон замечает, что все движения Мёрдока направлены целиком и полностью на… неё. Мужчина до сих пор не оставил попыток ей понравится, и Регину это раздражает, но она пытается не акцентировать на этом внимание.

— Я провёл собственные исследования револьвера и патронов, а также возможные последствия после, и выяснил, что определённо доля гипотетических умозаключений о том, что стрелявший мог быть мужчиной, есть. Но нажим и хаотичность действий говорит в пользу женщины. Преступница, может, и продумала всё, но стрелять она умеет весьма скверно. К тому же, мисс Риггс, капли крови лично мне говорят, что вы плохо работаете с материалом, который вам предоставлен. Потому что в данном случае, брызги крови кричат о том, что жертва стояла всего в десяти футах от стрелявшего, и возможно, присела в момент выстрела, поэтому пуля вошла наискосок, повредив сердечную артерию, которая прекратила страдания быстрее, чем жертва поняла, что произошло.

Эштон машинально кивнула, пытаясь увязать полученную информацию с собственной версией.

— Сомневаетесь, офицер Мёрдок, в моей профпригодности? — возразила Риггс, не сводя голубых глаз с мужчины.

— Мне кажется, что кому-то личные отношения мешают работать в этом отделе, — нахально улыбнулся Мёрдок, кивая на Эштон, которая только сейчас поняла, что Ричард намекает на то, что Тейлор к ней «клеится». Это было мерзко — намекать на то, в чём часто сам повинен. Но слова, сказанные баллистиком, нашли свой отклик в другом сердце и в весьма неожиданном повороте.

— Какого чёрта тут происходит? — хлопнула дверью Стоукс, обращая на себя внимание всех троих.

Она почувствовала, что пришла очень вовремя, ибо Риггс уже была готова к тому, чтобы постоять за себя в прямом смысле слова. Однако Эмили хотела сперва выяснить, что случилось, а потом уже наказывать виновных. Мёрдок, как ни в чём не бывало, положил револьвер на стойку и повернулся к Риггс.

— Мы выясняем причины и мотивы. Не желаете присоединиться, детектив?

Стоукс прошла до стола, скосила взгляд в документы, где было написано рукой Мёрдока, что улики и оружие прошли досмотр, и выявились некие составляющие преднамеренного убийства. Затем Эмили перевела серые глаза на Риггс, которая, сжимая кулаки, стояла напротив мужчины, а уже потом — на Эштон, которая, вообще, казалось, не понимала, что происходит.

— Я рада, что вы занимаетесь делом, а не болтовней, — парировала Стоукс, оглядываясь на Мёрдока. — Или есть проблемы?

Мужчина вздохнул, кладя руки на стол.

— Проблема в том, детектив, что кое-кто пренебрегает правилами и не разделяет личную жизнь с работой. Я бы хотел, чтобы работу не превращали в бар для «склеивания» девиц, а всё же в лабораторию по выявлению причин убийств.

Эмили не понравился сразу ход мыслей Мёрдока. Разумеется, она и сама замечала, как Риггс подкатывает с Эштон, и для себя уже поняла, что Тейлор не скрывает своей ориентации, к тому же Фальзон пояснила некоторые моменты. Но в этом отделе, не так как в полицейском департаменте, в котором привык работать Мёрдок. Здесь правила не ограничивали свободу людей настолько, чтобы им было запрещено встречаться с людьми из одного отдела. Хотя прямые обязанности всё же лучше было не путать с рабочими, тут Мёрдок попал в точку. Однако Эмили не заметила, что Риггс уж настолько забывается. Хотя все её действия были направлены на то, чтобы склонить Эштон к свиданию или хотя бы к простому флирту.

— Ты ошибаешься, Мёрдок! — с полной серьёзностью заявила Стоукс. — Я не вижу тут никаких пренебрежений правилами, тем более, что ты вряд ли читал их при входе в отдел.

Ричард покачал головой, но не отступился.

— А, то есть, если они будут заниматься сексом на столе передо мной, я должен закрыть на это глаза и пойти обедать, так, детектив?

Вот здесь Мёрдок уже точно перегибал палку, и Эмили не смогла такое спустить на тормозах. Всё произошло более неожиданнее для самой Эмили, когда она, развернувшись, врезала Мёрдоку по носу. Да так, что он с грохотом слетел с высокого стула, на котором сидел, и приземлился около стены, закрывая рукой разбитый в кровь нос. Все, кто был на тот момент в отделе, прибежали на грохот в лабораторию, которая находилась прямо за углом основного зала Куба.

— Я достаточно ясно изъяснилась?

Эмили порывалась и ещё добавить, но Финелли, Рутз и Фальзон вовремя пришпорили разозлившуюся девушку.

Гарнер и Фолт отвели Мёрдока в медпункт, что располагался этажом ниже. А вот Риггс и Эштон прибывали, мягко говоря, в некотором шоке. Несмотря на то, что Эштон хорошо понимала, что Имбердсон, скорее всего, отстранит Эмили, ей понравились действия девушки, в отношении её и Риггс. Эштон сама не осознавала, что ей нравилось, когда Стоукс защищала её перед кем-то. Это придавало их отношениям крепкость и шарм. Хотя отношения у них были только приятельские и партнёрские. Но только сейчас Регина подумала о чём-то большем, понимая, что Стоукс бы за такие мысли уже её в нокаут отправила.

— Может, выпьем кофе? — очень вовремя предложила Тейлор. Регине нужно было уйти, прямо сейчас.

— Да, с удовольствием.

И когда Риггс и Эштон скрылись в дверях, Фальзон спросила:

— Ты что, мать, с ума что ли сошла? Мы только нащупали зацепки, а теперь ты снова отправишься в самоволку.

Эмили сама не понимала своих действий, но её оскорбило такое отношения не к коллегам, а к Эштон. И зная о Мёрдоке, как о ловеласе, который сохнет по Регине, она просто не могла сдержаться и не врезать ему. Это была почти ревность.


Дело продвигалось до смешного медленно. И всё же можно было сказать, что после того, как Доусон и Кэнзас навестили Кинана, в деле появилась ещё одна зацепка.

— Уильям Мильчерри, — пояснил Доусон. — Именно он владеет закрытым клубом «Падшие девственницы».

Рутз поморщился, сжимая край стола.

— Отлично, ещё один бывший полицейский на нашу голову! И что им не сидится в отделах?

Оказалось, что с Мильчерри Рутз успел даже в паре поработать, но после ранения в шею, Уильяма списали на административную работу, где он задерживаться не пожелал.

— Этот мужик не промах, я вам скажу. Если он пошёл в криминал, мы его не прижмём. Он «колол» самых отъявленных бандитов во Флориде и знает всю подноготную нашей работы. Я у него учился детективному делу, боюсь, что это дохлый номер — его искать. Надо бы найти более влиятельных людей, кто стоит над ним, тогда разговор о том, чтобы он нам сдал всех, кто состоит в клубе, будет актуален.

— А Коупленд? — поинтересовалась Финелли. — Он знает достаточно про продажных, может, если посильнее прижать его контрабандой оружия, можно вытрясти и ещё что-то?

Рутз пожал плечами:

— Не думаю, что Коупленд знает Уизера. А вот Кевин Джефферс точно знал. Логика подсказывает, что именно наш бравый полицейский повинен в смерти Томаса и Крауи, поэтому искать его всё равно надо. Но нужен он нам живым.

Стоукс слушала Рутза и Кэнзаса в полуха, витая в своих мыслях. И правда, о чём она думала, когда била Мёрдока. Сейчас начнется самая жаркая розыскная работа, а она снова будет вне игры.

— Эй, — позвала Фальзон, поглядывая на часы, висящие над входом в отдел. — Не желаешь выпить со мной кофе, в кафе за углом?

Кофе Эмили точно необходим был сейчас:

— Не понимаю я твоих действий, Эм. Может, пояснишь?

Кто бы пояснил Эмили сами эти действия, она была бы не прочь послушать. Сейчас её больше беспокоило возможное отстранение, но всё же не давала покое мысль, что она стала как-то странно относится к Эштон.

— Я немного сорвалась.

— Это я заметила. Особенно… немного, — ухмыльнулась Фальзон, делая глоток кофе и хитро смотря на растерянный вид подруги. — Не знай я тебя, подумала бы, что ты ревнуешь.

Стоукс вцепилась в стаканчик с кофе, пытаясь осознать, о чём таком говорит Саманта.

— Ты в своём уме?

Фальзон усмехнулась. Подкол удался, и реакция последовала незамедлительно.

— Мне нравится твоё выражение лица, Эм, — смеясь, откинулась на спинку стула криминалист.

Эмили легонько ударила Сэм по руке.

— Иди ты!

Благостную атмосферу сейчас же нарушил звон мобильного Фальзон. Эмили допила остатки кофе, когда узнала от криминалиста новость:

— Майкла Джефферсона нашли мёртвым в собственном доме. Убийство.

====== Часть вторая. Команда. Глава двенадцатая. Родственные души ======

Молчи, пока ты не в состоянии сказать нечто такое, что полезнее твоего молчания. © Архимед

Имбердсон был неумолим. Эмили знала, что не стоило ей вступать в драку с Мёрдоком. Результат — отстранение на неделю. Ни Фальзон, ни Кэнзас, ни Рутз ничего не смогли сделать или сказать. Джо Имбердсон отстранил Стоукс за неуважение к детективной работе.

— Капитан, может, не стоило её отправлять домой, а? Ведь глупостей наделает, — сказала своё слово Фальзон. — Не умеет быть вне работы.

— Не умеет, не умеет. Пусть учится! Думать надо перед тем, как делать.

В баре «Стрелок» было душно и накурено. Этот бар находился за углом дома, в котором жила Эмили. Но сегодня в этот бар она зашла не для того, чтобы выпить. Ей необходимо было просто отключится от мыслей, которые её гложили не первый уже день. Её отец решил приехать в Майами с концертами. Именно сейчас, когда у Эмили в жизни чёрти что снова. Она всегда ходила хотя бы на один его концерт в New World Center, что в Майами-Бич. Это было традицией. Бриттани тоже ходила на его концерты, и Эмили старалась выбрать день, когда бы ни столкнуться с сестрёнкой.

« — Мэс! Убери от меня эту суку! Охрана!!!

Эмили не желала отступать и покидать холл. Она намерена была здесь и сейчас выбить дурь из своей сестры в прямом и переносном смыслах. Всегда, когда случалась беда, она звонила ЭмСи, но не желала, чтобы та читала ей нотации по поводу того, почему в её карманах полно наркоты.

Высокий жилистый Мэс выскочил из-за угла, но Эмили вовремя вытащила пистолет, который был направлен в этого большого и широкого в плечах парня.

— Назад! Я сказала: назад, иначе пристрелю, к чёртовой матери! — рычала старшая Стоукс. — Откуда у тебя всё это, Бри? Ты что, не понимаешь, что можешь в тюрьму загреметь?!

— Не учи меня жизни, сучка легавая! — огрызнулась Бриттани, схватив биту. — Выметайся отсюда, иначе рожу расквашу. Отец хорошо научил меня обращаться с битой!

Видя, что Бриттани не в себе, Эмили отступила».

— Могу ли я угостить вас выпивкой?

Голосом обратились именно к Эмили, одиноко сидящей за барной стойкой и смотрящей в зеркало бара напротив. Сейчас больше хотелось курить. Полжизни за одну затяжку. Эми глянула на парня, что в полутьме бара подсел к ней. Лицо было незнакомо, но весь его вид напоминал Эмили о работе. Почему-то. О той работе, которую она пыталась забыть.

Под кожаной курткой проглядывал белый воротник рубашки, и Стоукс инстинктивно подумала, какого это: снимать рубашку с такого статного и высокого мужчины. Он был хорош. Эмили рассмотрела его, уже когда отказалась с ним пить. Его профиль резко напомнил ей о Кэнзасе. Но Стивен был прекрасен в своей недосягаемости, о которой Стоукс последнее время вообще не задумывалась, увлеченная делами и Эштон. Вот о брюнетке думать не хотелось. Она косвенно была причастна к отстранению Эмили, ибо девушка защищала именно её в противостоянии с Мёрдоком. Но глупо думать, что Эштон после этого что-то ей должна. Она приняла решение сама и действовала сама. Ей не нравилось, что Риггс вьётся вокруг Регины. Но это её не должно было касаться, и, может, даже хорошо, что она не будет какое-то время наблюдать весь этот флирт.

— Не пьёшь, значит? Правильно, — тихо сказал мужчина рядом, про которого она чуть не забыла и не ушла снова в свои мысли. — Алкоголь вреден.

Эмили глянула на него, и он подмигнул ей.

— Меня зовут Ти Джей. А тебя?

— Эмили.

На самом деле ей хотелось, чтобы они ушли из этого бара вместе. И они таки ушли. Завернув за угол, мужчина прислонил её к стене и жадно поцеловал, цепляясь за бёдра. Эмили не сопротивлялась, она вообще не планировала сегодня ночевать дома, она планировала работать. Но работа её не будет ждать целую неделю. Хотелось курить, но она обещала себе, что не станет.

Ти Джей был сильнее и проворнее многих. Они не дошли до его дома, а всё сделали прямо тут, на улице, под ослепительно белой луной, которая стала свидетельницей страсти, похоти и секса.

Попытке забыться и не думать о Эштон, работе и Ричар.

Попытке сбежать, как она всегда сбегала до этого.

Попытке, просто расслабиться, хотя бы один чёртов день. И ночь. И не видеть кошмаров.


— Что это за хрень? — развёл руками Стив.

Стюарт пожала плечами, уходя из квартиры, и за ней шли коронеры, нёсшие труп.

— Думала, Кэнзас, тебе сказали, что ему полголовы снесло.

Обычная работа для патологоанатома — собирать части черепа по полу, соскребать мозги с полок. Романтика. Кэнзас присел около большогопятна крови. Здесь не хватало Эмили, чертовски не хватало её интуиции и проницательности. Стивен покачал головой, заметив в проёме дверей Гарнер.

— Я уж решил, что ты совсем покинула нас.

Надин надела перчатки и прошла в квартиру.

— Как я могу? Когда Стоукс опять в самоволке.

Мужчина вздохнул. Никогда он не думал, что ему так будет не хватать в этом деле Стоукс.

— Слышала, Мёрдок полетал по лаборатории, — улыбнулась девушка, доставая пакеты и принадлежности для упаковывания улик. — Вас надолго оставлять без присмотра нельзя.

Иногда работа кипела молча, в данный конкретный отрезок времени Кэнзасу не хотелось говорить даже с Гарнер, с которой у него были лёгкие приятельские отношения. Фальзон сказала ему, что Эмили просто тяжело даётся отлучение от того образа жизни, который она вела до того, как Имбердсон и Эштон предложил ей что-то другое. Кэнзас верил, что Эмили сильная, но иногда она всё же была слабой женщиной, которая нуждается в хорошей цели. Целью была работа, и, если она теряла эту цель, она могла наделать глупостей, и это понимали в отделе только трое: он, Фальзон и, как это ни странно, Эштон.

Кэнзас, будучи хорошим полицейским, часто задумывался о вещах, по которым люди поступают так, а не иначе. Это его работа — думать, размышлять, выявлять неточности и несостыковки. Работа детектива. Так же, как и Эмили. Но у Стоукс было преимущество перед ними всеми. Она, помимо логики, имела за плечами хороший опыт… чувствований. Эта интуиция сделала из неё того, кем она является теперь. Хорошим детективом.

— Что, снова суицид? — вопросительно посмотрела на Гарнер и Кэнзаса, вошедшая Эштон.

Стивен вдруг вспомнил, что женщина не в курсе, что Эмили не будет целую неделю. Никто ей, очевидно, не сообщил, что они с Кэнзасом временно снова напарники.

— Нет. Убийство. С отягчающими, — Стив кивнул на Гарнер, которая занималась сбором улик. Эштон сделала шаг в направлении Кэнзаса, стоящего у окна и раздумывающего над разными вещами.

— Стоукс забыла, что у нас работа? Снова?

Гарнер глянула на Стива, и тот отвернулся, предоставляя Надин сообщить новость Регине.

— Вообще-то, Имбердсон отстранил её на неделю за драку.

Эштон, сначала что-то хотевшая сказать, недоумённо замолчала, а Стивен добавил.

— Поработаешь пока что со мной. Временно.

Риггс осматривала дорожку из крови на стене, изредка поглядывая, как Эштон и Гарнер собирали пазлы из улик.

— Вот это сюда, — поправила Гарнер женщину. — Видишь этот осколок? Есть мысли?

У Эштон было много мыслей, но все они были далеки от места преступления. Ей хотелось тут быстрее завершить и навестить Эмили.

— Молчишь. Что-то случилось?

— Всё хорошо. Не выспалась, — сорвала Эштон, не желая разговаривать.

Мёрдок вошёл, шумно выдохнув. Осмотрев комнату, он вытер пот со лба и вышел вон. Риггс, глянув в его сторону, передёрнула плечами и снова углубилась в работу.


Утро ознаменовало новый виток в развитии дела Ричар. Майкл Джефферсон состоял в клубе «Падшие Девственницы» вместе с ещё полсотни полицейских из Майами и Флориды. Коупленд, после почти трёх часов допроса, производимого Финелли и Фолтом, раскололся и выдал имя — Свен Михалис. Это имя никому ни о чём не говорило. Но Коупленд клялся, что именно так зовут мужчину, который является правой рукой Генри Уизера. Это он завербовал братьев Джефферсонов, Мильчерри и многих других копов. Также он сказал, что если они не найдут Кевина, его найдёт Улай и убьёт.

— А вы знаете, что «Улай» в переводе с себуанского переводится, как «Девственник»? — просветила собравшихся в отделе Фальзон. — Этот язык — смесь тайванского и полинезийского наречия. Скорее всего, не просто так он получил такое прозвище. Надо бы найти его, очень надо.

— Чтобы спросить, что это означает? — подколол уставший Кэнзас. — Я бы о другом спросил.

Фальзон глянула на часы, висевшие над входом. Десять часов утра. Они договорились с Эмили встретиться через час в кафе «Билтера» на углу Шестой и Мартин.

— Финелли с Фолтом пошли спать домой, может, тебе тоже стоит, Стив?

Кэнзас зажмурился, затем потряс головой:

— Нет, я в порядке. Надо кое-что проверить. Мёрдок, не окажешь честь — прогуляться со мной в «чёрный» квартал?

Ричард кивнул, оглядываясь на Эштон, которая что-то искала в компьютере. А когда Мёрдок и Кэнзас всё же ушли, как ни в чём не бывало, поднялась и направилась в кабинет капитана. Постучавшись, Регина очень хотела сказать Имбердсону, что Стоукс не виновата.

— Я знаю всё, что ты мне скажешь, Эштон — отложил газету Имбердсон. — Эмили не впервой, поверь. Ей пойдёт на пользу отстранение. Она должна научиться себя держать в руках.

— Капитан, у меня чувство, что я её подвожу. Ведь она просто защищала нас с Риггс. Как-то неправильно вышло, — пыталась пояснить Эштон. — Она нам очень нужна в расследовании и поисках Уизера, у неё потрясающее чутьё на то, что не видят остальные. Капитан!

Имбердсон оставался непреклонен. Он не желал давать послаблений Стоукс и показывал Эштон, что, прежде всего, нужно на работе думать о работе. Умом Регина хорошо понимала, что капитан прав. Они заключили со Стоукс некое соглашение, нарушив которое, Эмили придётся перевести в патруль. И Регина нутром чуяла, что Эми может сорваться, а терять её теперь, сейчас, не хотелось никак. Ведь они могут быть уже почти у цели. Все дороги и улики ведут к этому Улаю. А ещё Эштон расстраивало то, что Риггс явно настроена на что-то большее, чем просто посиделки в кафе, но сама Регина не желает чего-то большего с девушкой по работе. По лаборатории. Хотя не прочь проверить, что же всё-таки из этого может получиться. Скорее по наитию, чем серьёзно.

— Как там Девич и Драфтон? — поинтересовалась у Фальзон Регина, выйдя из кабинета Имбердсона.

— Девича жена забрала домой, будет выхаживать его. Драфтон, кажется, ещё, бедняга, питается больничной едой, — улыбнулась Гарнер.

У женщины почему-то появилась мысль, за которой она тут же последовала, сказав, что ей нужно проверить улику, которую она запамятовала. Риггс в лаборатории она сказала, чтобы девушка прикрыла её перед остальными. Ей очень нужно уйти на часок.

— Хорошо, — подмигнула ей Тейлор. — Если поужинаешь со мной сегодня.

Регине некогда было распознавать — флирт это или просто она нравится Риггс, поэтому, не задумываясь, кивнула и быстро ретировалась по направлению к больнице, в которой прибывал Дилан Драфтон.


Эмили подняла голову, заходя в заведение. Спалось ей сегодня так, что она не помнит даже, как домой добралась. Но Фальзон об этом лучше не знать, иначе срок пребывания её в самоволке растянется больше, чем на неделю. Хотя поговорить с кем-то о том, что происходит, всё равно было необходимо. Эмили чувствовала, что без работы она просто загибается, и ей нужно что-то, чтобы перекрывало эту тоску.

— Пунктуальна, мать.

Фальзон всегда выглядела так, словно её не брали ни годы, ни тяжкая работа криминалиста, ни её жизнь, которая отличалась от жизни Эммы лишь тем, что в партнеры она себе выбирала женщин. Саманта научилась жить красиво, мастерски, словно вышагивая по красной дорожке. Эмили иногда молча завидовала женщине, ибо у Фальзон никогда эмоции не отражались на работе, и по её серьезному лицу было неясно, что там у неё в душе.

— Как там дело?

Фальзон усмехнулась, вспоминая слова Эштон о том, что Эмили всегда думает только о работе, днём и ночью.

— Продвигается. А вот Регина по тебе с ума сходит, — не преминула подколоть Саманта, наблюдая тот час реакцию на лице Стоукс.

— Чего?!

Женщина отодвинула недопитый кофе и взяла в рот зубочистку.

— Что у вас с ней? — поинтересовалась Фальзон, совершенно серьёзно рассчитывая на честный ответ.

Эмили не была уверена, что правильно поняла вопрос. У них с Эштон была только работа, партнёрство, и, если Регина узнает, что она нарушила сегодня ночью обещание — не спать со случайными мужчинами, её ждали неприятности куда более жёсткие, чем простое отстранение. Но если говорить об этом Фальзон, нужна причина такого доверия. А причина была одна — Эмили не понимала, что у них происходит с Эштон и куда это может завести.

— Ничего.

Саманта наклонилась через стол так, что Эмили пришлось отпрянуть:

— Эм, ты можешь себе врать сколько хочешь. Но ты же знаешь, я криминалист, я чую, когда ты врёшь.

Девушка вздохнула, убирая мешающие локоны на уши:

— На самом деле, я не знаю, что происходит у нас, — сказала Эми. — Она меня будто проверяет. Всё время.

— А ты её? Тоже ведь. Она за тебя переживает, Эм. Это нормально, вы напарники. Но мне кажется, что тебе стоит расставить приоритеты. И чем быстрее, тем лучше для вашей совместной работы.

Эмили не совсем поняла, куда клонит Фальзон. Какие ещё приоритеты надо расставить, если они уже напарники, и сейчас просто надо сработаться, как следует.

— Пояснишь?

— Эм, слушай, она не натуралка, как ты. Она может захотеть большего, понимаешь, о чём я?

Теперь, кажется, до Эмили стало доходить, что Фальзон намекает на постельные отношения, которых у них быть не может. Просто потому, что Эмили нужен мужчина, и всегда будет нужен. Она же семью хочет и детей. Её никак не устраивают такие отношения, как у самой Фальзон.

— Это невозможно!

— Всё возможно, Эм. Поэтому ты должна решить всё для себя и сказать ей об этом раньше, чем она втрескается в тебя по уши. Да и сама ты, смотри, не влюбись в неё. Вот это будет номер!

Это было ни сколько не смешно. Но Фальзон и не смеялась, она прекрасно понимала, что это означает для Стоукс. Но вот понимала ли это сама Эмили?


Впервые в карьере Эштон пришла в больницу к тому, кого совсем не знает. Драфтон не был образцово-показательным копом в отделе, однако женщине почему-то казалось, что молодого человека недооценили. И она решила дать ему шанс.

— Не знал, что меня в отделе ещё помнят.

Это была саркастическая реплика, которую Регина решила за благо пропустить мимо ушей. Она пришла по делу, и отступать поздно.

— Не могу отвечать за других. Но именно мне нужна твоя помощь.

Странно было и то, что Драфтон нет, отказался помочь. Он, наоборот, словно ждал кого-нибудь из отдела и даже звонил туда, но никто не брал трубку, а Кэнзас сказал, что ему некогда ездить в больницу к тому, что был неучтив и прочее. В общем, Регина со своим приходом попала в ту самую точку, в которой её ждала масса ответов на вопросы. Оказалось, что они с Томасом были с одного выпуска. А ещё Томас крепко дружил с Кевином Джефферсом. Именно поэтому удивительно было слышать уже после взрыва, как он звонил кому-то по имени Улай и говорил… об Эмили. Кевин, видимо, думал, что Драфтон был в отключке, но Дилан слышал почти весь разговор, из которого запомнил одну лишь фразу: «Она сама должна это сделать. Она сама должна найти».

Драфтон был уверен, что Кевин и Улай затеяли все эти игры в убийства, чтобы доказать, что в Майами никто не сможет их раскрыть. Никто, кроме Эмили Стоукс. Эштон была уверена, что такие новости, как эти, она должна донести лично до Эми, не говоря никому. Именно Эмили решит, стоит ли покамест говорить это всё кому-то. Взяв с Драфтона слово, что он никому не расскажет, Эштон решила всё же поискать совпадения по уликам в лаборатории. Ей казалось, что она знает нечто такое, что может вывернуть это дело Ричар наизнанку.


Женщина отвлеклась, потирая переносицу. От тщательной проверки всех имеющихся улик уже немного кружилась голова. Она уставилась на соседний стол, за котором Гарнер перебирала какие-то пакеты вместе с архивной работницей Финли.

— Видишь эту буковку? — спрашивала Гарнер. — Ищи совпадения. Мы должны перевернуть тут всё вверх дном, но найти.

Эштон задумалась о том, что «изнанка» этого дела, была явно за гранью понимания причин убийств. У каждого убийцы есть мотив. Причина и следствие, так сказать. Если Эмили должна поймать Улая и остальных, значит, Стоукс как-то связана с Уизером. Возможно, она, сама того не желая, попала в их смертельную игру. Регине даже пришло в голову, что Эмили знала или знает Уизера. Да мало ли она арестовывала и засадила за решётку преступников. Может, кто из них устроил игру. Но тогда как объяснить, что в этой игре главная роль отведена Мелиссе Ричар? Она главный подозреваемый, а не Генри Уизер. Значит, она как-то связана и с Улаем.

— Эй, уже скоро шесть, — напомнила ей проходящая мимо Риггс. — Не забудь. Мы идем в ресторан «Ред Крабс».

Женщина и правда забыла уже о том, что пообещала Риггс сходить с ней поужинать. Не очень-то она любила такие выходы, но обещания надо выполнять. Она было хотела повернуться и сказать Тейлор как есть, но потом вспомнила, что лучше всё же проверить. Хотя бы свои чувства. Решено было не доводить дело до постели.


— У тебя на лице грустная усталость, — посетовала Риггс, когда они после сытного ужина, заказали лёгкое вино. — Не думала, что ты такой трудоголик. Слышала о тебе много, но думала, что ты проще.

Наверное, Эштон всегда и ощущала себя проще, до того, как попала в этот отдел, где встретила Эмили. На этом ужине она почти не слушала Риггс и думала о деле, не переставая. А ещё она скучала об Эмили. И решила, что после ужина обязательно навестит её и расскажет новости, хотя делать это было по-прежнему категорически запрещено. Уже когда они покинули ресторан, Тейлор, видимо, поняла, что зря она позвала Регину. Но всё же это почти свидание должно было закончиться принципиально хорошо.

— Я провожу тебя, — настаивала Риггс.

— Слушай, я…

Поцелуй произошёл неожиданно, наверное, даже для самой Тейлор. Она просто очень хотела это сделать уже какое-то время. И почувствовала, что сейчас самое время. Эштон не отстранилась, позволяя девушке через мгновение углубить поцелуй и даже обнять Регину за талию. Тейлор целовалась хорошо, но в какой-то момент Эштон чётко представила перед собой Эмили и резко отстранилась, чувствуя, что ей не стоит больше так отдаваться чувствам с той, к которой она ничего не испытывает. А вот девушка явно удивилась такому раскладу.

— Ты чего? Поедем ко мне, а?

Эштон поняла всё в один миг. Ей незачем ездить с Тейлор, она вообще не хочет с ней быть.

— Нет. Прости, мне нужно домой.

Разорвав объятия, Регина быстро пошла прочь, не оглядываясь. Она чувствовала, что Риггс смотрит ей в спину, но оборачиваться не стала принципиально, чтобы не давать слепую надежду на то, чего не будет. Эштон после свидания направилась прямиком к дому Эмили. У неё в голове царил бедлам, и она хотела побыстрее расстаться с мыслями о том, что, возможно, Улай знает Эмили, и значит, ей может грозить опасность. Эта мысль об опасности не давала покоя. А когда, поднявшись на этаж, Эштон заметила, что входная дверь неплотно закрыта, она достала запасной револьвер и решила, что стоит проверить всё здесь и сейчас.

Каково же было удивление Регины, когда, ворвавшись в комнату, она обнаружила прямо на столе двоих без одежды, которые занимались тем, чем могла сейчас заниматься и Эштон. Эмили лежала под мужчиной, ничуть не стесняясь того, что они это делают прямо на обеденном столе. Подобная картина заставила Эштон забыть обо всём, о чём она думала до этого.

— Какого чёрта? — выругался Ти Джей, когда заметил, что за его спиной стоит Эштон с оружием в руках.

====== Часть третья. Узы крови. Глава первая. Сомнения. ======

— Не бери в голову, Регина.

Фальзон говорила спокойно, словно бы понимала даже больше, чем положено понимать в этой ситуации. Эштон пришла к Саманте, точно зная, что та её выслушает и, возможно, даст совет, как быть теперь.

— Легко сказать.

Саманта улыбнулась, кивая на стаканчик с кофе:

— Ничего ведь страшного не случилось. Ну, подумаешь, Стоукс не выдержала испытание предоставленное вами. Эка невидаль!

— Ты так говоришь, будто это нормально для человека — нарушать обещания, — буркнула себе под нос Эштон.

Она злилась совершенно не из-за того, что Эмили нарушила это чёртово, обещание. Она злилась, потому что ревновала и не могла сама себе в этом признаться.

— Для Стоукс это нормально, я не могу говорить за остальных, понимаешь? Я слишком хорошо знаю повадки Эми. Ей нужна работа, и когда у неё отбирают её, она пускается во все тяжкие.

— Почему?

Фальзон вздохнула. Ей самой очень хотелось, чтобы когда-то у Эми настал предел всего того, что она творит. Но предел — штука сложная, у каждого он свой. Предел приключений, неприятностей, боли.

— Просто не забивай себе этим голову, хорошо?

Как бы не был хорош данный совет, Эштон злило, что Эми наплевала на то, что они все переживают за неё. За всё то, что может с ней случится и случалось. Эштон было далеко не всё равно. Ведь они уже не просто напарники, они уже что-то больше. Пусть и со стороны Эмили нет ничего, кроме раздражения и желания научить новичка. Эштон злил такой поворот. Она, мало того, что не ожидала от самой себя ревности, еще и не ожидала от Эмили такого… предательства.

— То есть предлагаешь мне закрыть глаза на подобное ребячество? — повысила неожиданно голос Регина, и некоторые люди из кафе обернулись на них.

— Именно так! — хлопнула ладонью по столу Фальзон.

Она уловила в голосе криминалиста совсем не то, что хотелось бы. Она уловила обиду, которой в принципе не должно быть. И ненужные эмоции. А не бывает эмоций, без чувств. Эштон замолчала, повернувшись к окну, где жара плавила крыши и автомобили.

— Или ты хочешь сдать Эмили Имбердсону с потрохами? — вдруг спросила Фальзон. — Хочешь? Валяй! Только не удивляйся потом, если она сделает всё, чтобы ты никогда больше не работала в этом отделе и в этом городе. Если ты похоронишь её карьеру, она похоронит тебя. И будь уверена, она не станет раскаиваться!

Это было просто кристально чистой правдой, которую Саманта пыталась донести до Регины. Однажды уже было подобное. Был полицейский Митрески, который пытался поставить Стоукс на путь истинный. Всё закончилось тем, что сейчас Митрески драит полы в тюрьме Сан-Квентина. А ведь можно было всё решить миром.

— Я просто хотела помочь ей, Сэм.

Вот сейчас Фальзон уже была уверенна в том, что в выводах она не ошиблась. Наметанный глаз сразу распознал не просто обиду, а ревность. А значит, были чувства.

— Влюбилась?

Женщина резко подняла голову, впиваясь взглядом в спокойные глаза Фальзон, которые по-доброму смотрели на неё. Она сглотнула под присмотром криминалиста. Сейчас казалось, что Саманта насквозь её видит и знает наперёд, что та может сказать.

— Ладно, не парься, — махнула на неё Фальзон, оставляя двадцатку на столе. — Пойдём в отдел, у нас куча работы. Оставь Эмили пока в покое, дай ей самой всё осознать.

А осознавать было что. Ещё утром, когда Эмили проснулась с незнакомцем, она чертыхнулась, поняв, что Эштон может не простить ей таких выкрутасов. Правда, надо сказать, Ти Джей, быстро сообразил, что лучше на кофе с пончиками не задерживаться и уйти быстро и молча. Поэтому, пока Эми была в душе, мужчина ретировался, словно бы его и не было.

А Стоукс около часа просто сидела на подоконнике с кружкой кофе в руках и размышляла, как теперь ей в глаза Эштон смотреть. Не то, чтобы ей стыдно было, но неловкость не оставляла её. Она почувствовала тогда во взгляде жгучую обиду и даже ненависть. Надо было поговорить с Региной, чтобы всё выяснить, а не бегать от этого всю неделю. Решать проблемы надо смотря им в глаза.


— Риггс, у нас цианоакрилат (специальный клей — примечание автора) закончился, ты не зна…

Тейлор с чувством впилась в тёплые губы Эштон, только женщина подошла к ней, чтобы спросить. Риггс всю ночь думала о том, что не должна отступать. Ей нравилась Регина и нравилось то, что женщина не сразу упала в её объятия, предлагая некую игру, сопротивление и прелюдию. Она даже подумать не могла, что Регине вообще это всё не надо. И никаких игр не будет. Мёрдок поморщился и не стал заходить в кабинет. Ему всё ещё не нравилось, что в этом отделе нет чётких рамок и разграничений между полицейскими и криминалистами. Его злил сам факт того, что Регина предпочитает ему девушку.

— Эй, мы на работе, — оттолкнула Тейлор Эштон. — Я не хочу, чтобы мне влетело, да и тебе.

Риггс обольстительно улыбнулась:

— Я не смогла удержаться. Мне нравится, как ты целуешься. Вчера что-то не задалось у нас, может, сегодня повторим, а?

Наверное, если бы мысли Эштон не были забиты Эмили и этим делом, женщина могла бы просто оттянуться, позволив себе провести ночь со случайной девушкой. Но всё было слишком серьёзно и запутано. Эштон влюблялась нечасто, но если она делала это, значит, в её сердце больше не оставалось места для кого-то другого.

— Нет. Знаешь, не стоит.

Тейлор обернулась на входную дверь и тут же снова потянулась за поцелуем, толкая Регину в угол лаборатории, с явным намерением взять то, что она хотела взять ещё вчера вечером.

— Остановись, — отпрянула женщина, отступая в сторону, лишая Риггс этой игры. — Я, наверное, плохо поясняю. Ты мне нравишься, но я не могу с тобой встречаться, — пояснила Регина.

— Но почему? — не понимала Тейлор.

— Потому что ты меня не интересуешь в этом плане. Прости.

Эштон было сложно это сказать, потому что она всё ещё думала, что Тейлор могла бы быть её способом забыться. Но всё же использовать так людей она попросту не умела и боялась действительно привязаться к девушке, а сейчас она уже была привязана к Стоукс.

— Эштон! — вихрем ворвался в кабинет Кэнзас, даже не замечая напряжения между криминалистами. — У нас очередная жертва.

Почему-то когда Эштон ехала на очередной вызов в машине Кэнзаса, она думала, что очередной жертвой окажется Кевин Джефферс. И она невольно вздохнула про себя, когда поняла, что это не он. По идее ей было плевать на продажного полицейского, из-за которого погибли двое её коллег и двое были серьёзно ранены. Однако, если бы это был Кевин, расследование могло снова зайти в тупик.

Стюарт уже ворковала с Мастрантонио и санитаром Брако. Они задорно смеялись над какой-то шуткой, совершенно не замечая толп, зевак справа. Иногда такой расклад Эштон удивлял. То есть, да, жизнь продолжается. Но не у жертвы.

— Мильтон? — опознала Регина полицейского, стоящего над трупом. — Что забыла здесь полиция округа?

— Жертва из округа. Шериф Бримсон приехал, чтобы забрать тело. А я, собственно, ждал Стоукс.

Солнце снова издевалось над всеми собравшимися. Мильтон присел, ставя стаканчик с кофе рядом с накрытым простыней трупом.

— Зачем? — поинтересовалась Эштон.

— За тем, что она должна знать жертву.

Эштон изогнула бровь, наконец-то, подходя к трупу. Отогнув конец простыни, она отшатнулась, упёршись спиной в Стюарт.

— Шею свернули, — глухо констатировала медэксперт. — Мастерски.

— Я тоже его знаю…

Пока Стюарт со своими молодчиками колдовали с погрузкой трупа в машину, а Грант, Кэнзас и Фальзон опрашивали возможных свидетелей, Мильтон успел рассказать Регине, что когда-то давно Эмили встречалась с жертвой, и он даже делал ей предложение. Вот это новости! Эштон в первые несколько минут вообще не могла поверить в то, что они оба знали этого парня раньше, но не сталкивались. Она припомнила, что жертва, имя которой было Кристофер Дидл, говорил её брату, с котором они вместе владели магазинчиком походного снаряжения на Семьдесят восьмой улице, что Дидл действительно собирался остепениться, но со своей женой он их так и не успел познакомить, потому что его, как военнообязанного, забрали в «горячую точку» в Сирию. Удивительные финты иногда судьба выкидывает. Они с Эмили могли познакомиться ещё двенадцать лет назад!

— Эштон! — окликнула её Гарнер, кивая в сторону.

Там, за заградительной жёлтой лентой, стояла одетая в обычную одежду Стоукс. Сердце отчего-то забилось быстрее, и Регина решила всё же подойти к девушке.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась она, смотря поверх головы Эмили, пытаясь разгадать, кто привёз Стоукс.

— Нам надо поговорить. Сейчас у тебя дело, я понимаю. Но поговорить нам всё равно надо и всё выяснить, хорошо? Я буду ждать тебя сегодня в десять вечера в небольшом ресторанчике на углу Твист и МакКуинси. Ресторан называется «Уайт Вейв».

После этого девушка как-то неловко улыбнулась и ушла. Эштон рада была тому, что Эмили всё же желает с ней поговорить, но сам факт того, что это снова будет происходит в ресторане, напрягал. Регина не любила рестораны, они напоминали ей о неудачных свиданиях, которых было достаточно. Она подумала о том, что когда они встретятся вечером, можно просто где-то погулять.

— Я хочу осмотреть место преступления, — уверенно сказала Эштон, и Гарнер улыбнулась так, словно это было что-то более интересное, чем место убийства. Эштон надо было отвлечься. Иначе до вечера она весь мозг себе проест, что она сама должна сказать была девушке. Работа хорошо отвлекала от ненужных мыслей и даже чувств.

Они с Гарнер и Фальзон практически «вылизали» место преступление, но, кроме окурков, непринадлежавших жертве, мусора и камней — ничего. Фальзон, как криминалист с большим опытом, подумала о том, что если что-то тут и было, успели затоптать. А вот Эштон ушла весьма далеко от места, где было совершено убийство. Кто бы ни убил Кристофера, он, возможно, был в курсе, что Эмили собиралась за него замуж. А значит, версия о том, что Уизер желает быть пойманным Стоукс всё ещё была актуальна.

Регина распрямила спину и уже собиралась идти к машине, когда заметила странно примятую траву. Выжженная жарким солнцем она пригибалась к земле не равномерно. На первый взгляд это могло быть чем угодно, но Эштон решила проверить, вытащив пистолет на всякий случай. Пройдя несколько футов, она подметила, что трава лежит так, словно по ней кто-то ходил. Стебельки были примяты явно большими ботинками армейского типа. Напряжение проступило капельками топа на лбу, и Регина шагнула дальше.

Большой саксаул (род древесных растений подсемейства Маревые, растёт в пустынях и на выжженных солнцем песках Флориды — примечание автора), около которого красовалась большая проплешина песка явил женщине возможное орудие убийства. Женщина уставилась на него, пару минут соображая, что дальше.

— Эштон, где ты есть? — прокричал зычный голос Фальзон.

— Справа от стоянки. Я кое-что нашла! — крикнула она в ответ, всё ещё не сводя глаз с окровавленного ножа.

Уже в лаборатории Риггс и Гарнер установили, что отпечаток на ноже принадлежит Кевину Джефферсу. Итого, на копе из Особого отдела уже два убийства. Парень пошёл в разнос. Заметал следы как мог.

— А может, это он, а не Уизер — главный наш подозреваемый? — задавался вопросом Кэнзас, смотря на криминалистов. — Может, как раз в этом фишка, чтобы мы думали на Уизера.

Хлопнула дверь в кабинет Имбердсона, заставляя всех кто был в комнате обернуться. Мёрдок, злой как чёрт, даже не взглянул на них, отправляясь в кабинет Рутза.

— Что происходит? — вопрошала Гарнер, слыша крики, раздающиеся из кабинета Рутза.

— Мёрдок что-то не поделил с отделом, — поделился своими соображениями вошедший Фолт. — Мы с Финелли сегодня целый час слушали его бред по поводу того, что у нас странные правила в отделе. Кажется, кто-то кого-то ревнует просто.

Все машинально перевели взгляды на Эштон, которая задумчиво стояла около своего стола. Заметив, что взгляды направлены на неё, она пожала плечами.

— Мёрдок всегда был странным. Я тут не причём.

Когда раскрасневшийся Рутз вышел из своего кабинета, он был тоже весьма зол. Ничего не объясняя, он подошёл к Риггс, шепнул ей что-то, и они ушли вниз. Мёрдок пошёл за ними.

— Что вообще здесь происходит? — возмущалась Фальзон. — Мёрдок превратил отдел в детский сад какой-то!

Все дружно переглянулись, когда за их спинами раздался мужской весёлый голос:

— А пополнение принимаете?

Надин Гарнер не думала, что снова когда-то увидит Майера. Они не виделись уже лет пять, если не больше. И девушка не горела желанием снова встречаться с мужчиной, который разбил ей сердце.

— Ти Джей? — удивлённо покачала головой Гарнер. — Каким ветром в наш отдел?

Мужчина шагнул вперёд, кладя пиджак на свободный стул.

— Вообще-то Книвье меня назначил на место Девича.

Соломон Книвье, один из «верхов», всегда кого-то назначал, не посоветовавшись с отделом. Это его жизненное кредо было. Власть никогда не спрашивает, что, собственно, надо. Надин кивнула, смотря на улыбающуюся физиономию коллеги.

— Ребята, это мой старый друг Тео Джейсон Майер, — представила Гарнер мужчину. И проходя мимо него, шепнула: — Только не обольщайся, а то тут такие спецы, что тебе и не снилось.

Мужчина поднял руки, провожая взглядом Надин до угла, за которым она скрылась, направляясь в лабораторию. Кэнзас поднялся и протянул руку.

— Из какого отдела будешь, Тео Джей­сон?

Мужчина протянул руку в ответ, пожимая сильную лапищу Кэнзаса.

— Можно Ти Джей. Я вообще-то в разведке работал последние три года.

Финелли только присвистнула. Зато когда Майер встретился взглядом с Эштон, он сразу узнал женщину, которая видела вчера их с Эмили. В чём мать родила. Почесав затылок, он предпочёл обойти Регину стороной и направиться в кабинет Имбердсона.

Эштон хотелось сейчас врезать Эмили по губе, так она была зла. Но самое паршивое, что злиться ей было не на что, потому что Эмили ей ничего не должна. У Эмили была своя жизнь, а у неё — своя. А ведь ещё надо было сообщить Майку, что Кристофера убили, если, конечно, он уже не был в курсе.

Вечер обещал был жарким.

====== Часть третья. Узы крови. Глава вторая. Сглаживая углы ======

Сглаживать углы всегда не просто, особенно, если ты действуешь без страховки.

— Если ему свернули шею, то какого же рожна нанесли двадцать две колотые раны ножом? — задавалась вопросом Финелли, пока Кэнзас что-то искал в компьютере. — Садизм, видно, в моде! — саркастически усмехнулась женщина, поправляя чёрные локоны за ухо. Она едва заметила высокого статного парня, который стоял в дверях отдела.

— Помочь? — громко спросила Кэтрин, и Кэнзас отвлекся от своего экрана.

— Здравствуйте! — поздоровался молодой человек. — Мне нужна Регина Эштон.

Финелли поднялась навстречу ему.

— А кто, собственно, спрашивает и для чего? — поинтересовалась детектив.

— Меня зовут Майкл Гордон Батт, я брат Регины. Пришёл потому, что мне сказали, что убит мой друг детства — Кристофер Дидл, хотел его увидеть последний раз. У него нет родни.


«Уайт Вейв» располагался в створе улиц Твист и МакКуинси. Эштон бывала здесь всего дважды. Один раз с потенциальным работодателем, а второй раз с Майком, когда он собирался на родео.

Сейчас брюнетка волновалась так, словно она не на встречу пришла, чтобы выяснить отношения с напарницей, а на свидание. Пока Регина ждала Эмили, она вспомнила Тейлор и как при поцелуях девушки ничего не чувствовала. То есть вообще ничего. Ни удовлетворения, ни желания, ни возбуждения. Ничего такого, что должно было быть. И было когда-то с Барден. Словно эти поцелуи с Риггс были направлены на что-то другое. В общем-то, Регина уже осознавала, что влюбляется в свою напарницу, и теперь ей придётся либо принять это и работать дальше как ни в чём не бывало, либо перевестись в другой отдел, что немыслимо, потому что она долгое время рвалась именно на такую работу. Стоило бы это принять, как испытание, но тяжко было от того, что если Эмили ответит ей на чувство. Тогда это ещё больше всё запутает между ними.

— Прости, я опоздала. Пробки на бульваре Бискейн, — извинилась Эмили и перед тем, как Эштон кивнула, добавила: — Давай не пойдём в ресторан. Просто прогуляемся по пляжу, хорошо?

Регина пошла на уступок девушке, и через двадцать минут, они уже смотрели на закатное солнце.

— Прости, что так вышло.

На самом деле Эмили не помнила, когда и перед кем в последний раз просила прощения. Это было чёрти сколько лет назад. Но сейчас она чувствовала, что должна это сказать. Как и многое другое.

— Что твоё «прости» мне должно дать, Эмили? — пожала плечами Эштон, даже не заметив, что назвала девушку по имени в первый раз. — Мы взрослые люди, вроде как. Могла бы прийти ко мне.

— И что я бы тебе сказала? Что мне нужна разрядка, которую ты мне дать не сможешь, как и работу…

Стоукс отвернулась от красного закатного солнца, понимая, что говорит лишнее. Она не знала, в самом деле, зачем она это говорит напарнице, просто нужно было кому-то сказать, что её изнутри гложет. Но также она понимала и другое: Фальзон права. Регина может захотеть большего. Взаимные тайны сближают людей.

— Без разрядки жить можно! — возразила Эштон.

— Я не могу! — повысила тон голоса Эми, понимая, что начинает злиться снова. — Не могу я так жить. Работа многое значит дня меня, понимаешь ты? Она снимает тот стресс, в котором я ежедневно живу! А вы с Имбердсоном и Кэнзасом готовы закопать меня в песок собственных амбиций…

Эштон не знала, что на это сказать. Она понимала, что Эмили трудно даётся другой образ жизни. Он всегда и всем трудно даётся. Но у Эмили стресс не только на работе, но и вне её. И она отказывается с ней делиться пока что тем, что внутри.

— Ты полицейский офицер, ты…

Эмили развернулась к женщине, заставляя ту резко отступить назад, разводя руки в стороны для равновесия.

— Не говори мне, кто я! Ты не знаешь ничего о моей жизни!

Это было правдой. Регина не знала, но ей очень хотелось хоть как-то облегчить работу. И она поймала на себя на мысли, что должна поговорить с Имбердсоном. Эмили нужна не мужчинам в баре, она нужна на своей работе. К чёрту договорённости! К чёрту всякие предложения! К черту Мёрдока! Она сама бы сейчас ему врезала…

— Стоукс, да, я многого не понимаю. Но я в курсе, что такое стресс.

Эмили сжала кулаки, пытаясь вернуть себе самообладание. Получалось сносно.

— Мы напарники, всё равно, хочешь или нет. Мы должны знать друг о друге многое, нравится или нет. Я не могу прикрывать тебя, если не знаю о тебе ничего. Равно как и ты. Ты можешь задать мне любой вопрос, и я честно тебе отвечу на него прямо сейчас.

Эмили усмехнулась:

— Хорошо. У тебя были когда-нибудь серьёзные отношения?

Эштон не ожидала такого вопросы, она почему-то думала, что её личная жизнь Эмили интересует в последнюю очередь.

— Нет.

Девушка кивнула:

— Почему?

— Может, потому, что я не встретила достойного человека, — просто ответила Регина, снова отворачиваясь на закат, чувствуя, как щёки покрываются румянцем.

Эмили не смотрела на неё, переваривая информацию. Какое-то время между ними была тягучая тишина. Но всё же её нарушила Эмили.

— Ты права. Но мне трудно делиться с посторонними людьми личными переживаниями. Всегда было, понимаешь? — Эштон кивнула. — Я пойму, если ты сдашь меня Имбердсону. Возможно, капитан прав, мне стоит подумать об уходе.

Вот сейчас Эштон эти слова удивили и поразили, даже не сами слова, а то, с какой интонацией обречённости они были произнесены. Брюнетке захотелось сказать тотчас Эми, что Ти Джей теперь работает у них в отделе, но она в последний момент удержалась от этого, понимая, что это не её проблема. ЭмСи должна сама её расхлебать, раз уж заварила.

— Никого я не стану сдавать, Эмили. И мне жаль, что ты не понимаешь одного: мы — напарники! И это дело не раскроется без тебя, ибо ты знаешь всё о нём. К тому же у меня есть версия, что Уизер — гипотетически твой знакомец.

Теперь пришла очередь Эмили удивляться. Она пропустила мимо ушей ту часть, где Эштон сказала, что они напарники, и она её не сдаст, а мысль выцепила другую фразу.

— Что? В каком смысле знакомец?

Регина вздохнула, она про себя уже отметила, что это дело для Эмили самое важное в жизни, и она пропускает по ветру всё, что его не касается. И в данный конкретный отрезок времени — это было влюбчивой Эштон только на руку. Она наивно предположила, что работа может сплотить их как людей, но развести по разным сторонам, как «больше, чем напарников».

— Я говорила с Драфтоном, и он мне кое-что рассказал.

Стоукс впервые вслушивалась в каждое слово Эштон, отмечая про себя настойчивость напарницы и кое-какие другие детали. Когда Регина закончила, солнце как раз скрылось за горизонт и стало темно, хоть глаз выколи.

— Тут недалеко есть дискоклуб, — сказала ЭмСи. — Там заправляет мой приятель, Руди. Пойдём?

Эштон покачала головой.

— Ты забываешь, что я работаю, в отличие от некоторых.

Напоминание о работе не изменило настроения Стоукс, как уже успела испугаться женщина.

— И что это меняет? — весело возразила Эми. — Жизнь проходит и так вся во сне.

— Предлагаешь мне прогулять работу?

— Нет, — широко улыбнулась Стоукс. — Предлагаю тебе хоть раз забить на неё и пойти против системы!

Это было, несомненно, заманчивое предложение сейчас. Но Эштон хорошо понимала, что если эта ночь состоится, ей придётся в срочном порядке искать себе новый отдел, потому что она уже начала влюбляться в девушку и такие выкрутасы не оценит никто в отделе. Эта работа была слишком важна для неё.

— Я не могу жить, как ты Эмили. Мне надо домой.

Стоукс даже не поняла, что Регина бежит не от режима «как у Стоукс», она бежит от самой Эми. Но всё же, как детектив, она отметила, что женщина весьма скована с ней, даже когда говорила о том, что ответит на любой вопрос. Здесь что-то было нечисто, поэтому утром Эми замыслила пообщаться с Фальзон.


Три дня спустя.

— Стоукс, ты, когда без работы, головой не думаешь вообще, да? — разозлилась Фальзон. — Кэнзас за тебя везде заступается, Финелли готова носом землю рыть в прямом смысле этого слова, Доусон практически изучил все местные притоны, Гарнер безвылазно сидит в лаборатории, Мёрдок перепроверил все оружие по своим каналам, чтобы найти хоть какие-то совпадения, Майер облазил с Макферсоном всю заброшенную округу, Эштон по тебе с ума сходит… А ты голову дома оставляешь, мило.

— Ты себя забыла, Сэм. Чем занималась ты, пока я была в самоволке?

Кофе горчит на языке, но Эмили довольно смакует его, поглядывая на недовольное загорелое лицо Фальзон.

— Какая разница?! Будто тебе есть до всех нас дело! Нафига ты трахалась с Майером, скажи мне на милость? Ты что, не в курсе, кто он?!

— Не-а. И кто он, кроме того, что коп?

— Он вообще-то собирался жениться на Гарнер!

Эмили поперхнулась кофе и, откашлявшись, отставила стаканчик в сторону. Фальзон покачала головой, вечно ей приходилось всем открывать глаза и говорить правду. И вечно за эту правду она потом расплачивалась удивлёнными лицами и чертыханиями.

— Твою налево! — смачно выругалась Эми. — Что, правда что ли?

Теперь Стоукс понятно стало, почему Гарнер не желает с ней разговаривать. Наверняка, Ти Джей признался ей сразу же. Или это вообще не он, а Эштон. Она-то их видела в самом соку. Но Эми не верила, что Регина могла так жёстко ей всадить нож в спину. Ведь с Майером, так или иначе, придётся работать. Значит, кто-то другой. Да и какая разница кто, отношения с Надин уже были подпорчены.

— Тео был четырежды женат, у него четверо детей от разных браков. И Гарнер могла пополнить эти ряды, — просветила Фальзон коллегу. — Ты, кстати, уже пополнила. Надеюсь, вы предохранялись?!

Эмили сделала недовольную гримасу.

— За кого ты меня принимаешь?

— За детектива, который иногда забывает голову дома, — съязвила Фальзон. — Короче, за то, что тебя так быстро вернули в дело, можешь сердечно благодарить свою напарницу, она из кожи вон готова была вылезти, чтобы ты вернулась на работу. Ничего тебе это не напоминает, а?

Девушка пожала плечами, всё же решив допить кофе.

— Кэнзас так делал, — припомнила Эмили.

— Верно. Только вот Кэнзас не был в тебя по уши влюблён.

Разумеется, Стоукс уже стала догадываться о том, что у Эштон имеются какие-то чувства к ней, иначе она бы вряд ли так заботилась о том, чтобы вернуть Эмили на работу. И Фальзон, как эксперт в этой области, не могла этого не заметить.

— Думаешь, всё серьёзно у неё? — поинтересовалась Эми.

Ей было важно мнение Саманты, как человека, который на всё смотрит со стороны.

— Трудно сказать. Время покажет. Сейчас у неё просто симпатия перешла во влюблённость. Эмили, она восхищается тобой.

class="book">— Великолепно! — без удовольствия сказала Стоукс, выбрасывая стаканчик в урну. — Дальше, видимо, будут приглашения на свидания.


Чиркнула спичка, и в тёмном помещении возник свет от керосиновой лампы. Промокший потолок отдавал противной сыростью и вязкой затхлостью. Где-то настойчиво капала вода, создавая впечатление, что рядом протекали канализационные трубы.

— Зачем ты его сюда притащил, амиго? — прошептал высокий мужчина, который в темноте казался ещё выше. Голос его был низкий, словно ломался.

— Потому что я хотел сделать тебе сюрприз, — промычал странным голосом молодой человек в тельняшке. — Говорил же, надо было его тогда грохнуть. А ты… потом, успеется. Вот и не успелось. Что теперь?

— Заткнись теперь! — раздражённо цыкнул мужчина, вынимая из-за ремня револьвер. — Прикончишь его сам, и мне хлопот меньше. А потом приходи, разговор есть. И этого… в больнице пореши. Иначе он нас всех раньше времени… Ясно?

Молодой человек кивнул, возводя курок.

— Хотя, нет, погоди, — замешкался мужчина, собиравшийся было уходить. — Наверное, лучше воспользоваться планом «Б». Только чтобы всё без осечек, иначе яйца твои я запихну тебе в глотку, усёк?

Хлопнула дверь, включая создание связанного Кевина. Голова трещала, и разобрать того, кто склонился над ним, было невозможно.

— Пожалуйста, — прохрипел Джефферсон-старший. — Не надо…

— Что, в штаны наложил, амиго! — хохотнул молодой человек, и Кевин ясно вдруг увидел татуировку змея на руке. Ту самую, что он уже когда-то видел.

— Улай!..

Первый удар пришёлся в живот, круша рёбра. Второй — в челюсть и нос. А после третьего Кевин перестал соображать, где находится и что происходит. Сознание покинуло его, накрывая темнотой.

====== Часть третья. Узы крови. Глава третья. Пустая ладонь ======

Мёрдок щёлкнул зажигалкой и затянулся, выпуская сизый дымок в землю. Дела у него на личном фронте не клеились давно. Бывшая жена не давала видеться с сыном, а свекровь и вовсе его ненавидела. Однако, Особый отдел, куда мужчина тоже считал повышением. Его жизнь в последние два года словно катилась по наклонной, а тут такая удача. Но он совершенно не предполагал, что в этом отделе он встретит Регину, единственную женщину, которая ему отказала. Ему, ловеласу, которого обожали многие. Но именно Эштон стала той, которую он не мог забыть.

— Чего хотел? — напрягся Доусон, когда заметил, что Мёрдок уже битый час, видимо, его дожидается из суда. Грант был человеком очень простым и весьма лояльным. Но зоркий глаз выдавал в нём любителя поискать несостыковки. Он давно понял, что если мужчина не может кого-то выбросить из головы, он, словно слепой, будет ломиться в закрытую дверь. И сразу просёк, что у Мёрдока есть что-то к Эштон, поэтому он постоянно провоцировал Риггс на что-то весомее угроз.

— Мне надо кое-какие сведения передать Риггс, не знаешь её домашний адресок?

Гранта всегда напрягали такие вот расклады. Нужен адресок, покопай в отделе. Не дают покопать в отделе, значит, тебе непросто адресок нужен.

— А что, до утра не может подождать? — подозрительно прищурился Доусон.

— Да… Я хотел ещё извиниться перед ней, — пожал плечами Мёрдок. — Нехорошо вышло.

Вышло вообще херово, можно было бы и не начинать, и Грант хорошо понимал сейчас, что дай он адрес — подставит Риггс под увольнение уже вне работы. А если не даст — наживёт врага в этом же отделе, и Ричард не тот человек, который будет просто угрожать.

— Слушай, я не вправе раздавать адреса, ты ведь знаешь правила.

Правила Мёрдоку нарушать не впервой, и он понимал, что Грант не настроен, делиться с ним.

— Ладно, — выбросил он окурок в кусты. — Сам найду.

И вот именно последний ответ насторожил Гранта. Такие обиды проявляются не только в работе, но и вне её. Нужно было навестить Риггс и проверить, как бы чего не вышло. Но сперва всё же надо позвонить.

В городе ночью опасно. А ещё по ночам Эмили частенько проводила время в ближайшем баре. Эта ночь тоже не была исключением. Только на этот раз в бар она пришла не за выпивкой. Её пригласила Фальзон.

Бар был на окраине района «Дейви», пожалуй, одного из самых спокойных в Майами. Здесь, в баре «Грин Грей» работала бывшая девушка Фальзон — Люс. Эмили всегда было сложно встречаться с теми, с кем она провела всего одну или пару ночей. Она таких людей избегала и считала пройденными этапами жизни. А вот Фальзон, наоборот, частенько дружила с теми, с кем когда-то состояла в отношениях. Стоукс знала о Люс только то, что девушка когда-то работала на ФБР, но что-то не заладилось с начальством, её перевели в другое подразделение по работе с заложниками. Там они с Фальзон пересеклись и стали парой. Однако оказалось, что с Люс жить было совсем не просто.

— Видишь, эта чертовка не изменилась! — кивнула Саманта в сторону протиравшей бокалы рыжеволосой девушки. — Она до сих пор хороша!

Фальзон опрокинула в рот небольшой стопарик чего-то очень крепкого, и Эмили облизнулась, поняв, что тоже бы непрочь выпить, но Эштон права: можно обходиться без этого, и Эми будет стараться.

— Сэм, ты давно знаешь Драфтона? — спросила детектив, отмечая про себя, что, кажется, она не вовремя зашла в этот бар.

— Не очень. Он трепло редкостное, но коп он хороший. Не повезло ему по жизни. Получил пулю, и его забраковали.

Честность Фальзон под алкоголем всегда Стоукс поражала. Сэм и так всегда была чертовски прямолинейна, а горячительное делало эту прямолинейность, сродни грубости.

— На слово-то ему можно верить?

— На слово нельзя верить никому, Эм. Будто сама не знаешь. У тебя же чутьё. Как чуешь, так и есть.

Хорошо это она про чутьё вспомнила. Стоукс сразу же подумала о том, что она всегда про себя чихвостила Драфтона, но коп он, и правда, неплохой, и, если он, и правда, вспомнил, как Кевин Джефферс называл Улая, значит, оно так и есть. Стоило бы перепроверить сведения, но сейчас Эмили пришло на ум, что если Кевин в курсе, что Дилан что-то знает, он может убрать и его. Стоило сообщить в отдел и выслать в больницу пару офицеров.

— Спасибо, Сэм. Пойду я.

— Вам с Эштон надо поговорить о дистанции, — улыбнулась Фальзон, кивая Люс, чтобы она повторила выпивку. Сейчас Эмили меньше всего хотелось думать о том, что Регина, может быть, в неё влюблена. Потому что они только начали более-менее срабатываться, и тут эти чувства всё могут порушить. Нельзя работать с тем, кого хочется прижать к стене и поцеловать.

— Разберёмся.

Фальзон пожала плечами.

— Смотри. Она однолюб.

Последние слова странным образом врезались в память девушки, и пока Стоукс ехала до дома, она несколько раз хотела повернуть на Бейн стрит, чтобы навестить Эштон. Даже сама на себя удивлялась. Что бы она сказала Регине? Что она не желает её чувств? Будто это можно сердцу приказать. Если чувства имеют место быть, уже ничего не попишешь, придётся как-то по-другому с ними справляться.

Поднимаясь по лестнице, у Эмили появилось нехорошее предчувствие. Аккуратно вытащив пистолет из кобуры, она, словно кошка, двигалась вверх бесшумно, стараясь даже не дышать, когда увидела взъерошенного Гранта, который, видимо, провёл под её дверью ни одну минуту.

— Доусон?

— Риггс и Мёрдок подрались вдрызг! — сообщил он сразу же, как увидел Эмили. — Тейлор его неплохо отделала. А ещё мы нашли Кевина Джефферса.

План принять снотворное и выспаться с треском провалился, когда по дороге в больницу Эми, ехавшей в авто Доусона, сообщили, что ей придётся прибыть в «Ройал Джиант Холл» для того, чтобы поговорить с отцом. Он переломал там всю мебель, и его пришлось арестовать для выяснения дальнейших обстоятельств.

— Твою мать! — выругалась Эмили, когда Кэнзас закончил говорить. — Ни дня без песен!

«Ройал Джиант Холл» располагался на Майами-Бич, именно там часто давал концерты её отец со своей группой. Менеджер Саймона — Роджер Купер, Эмили знал как родную, с малых лет.

— Родж, где он?!

Пожав жилистую руку мужчины, который с самого утра на ногах носился по городу и обеспечивал группу всем необходимым, Эмили устремила свой взгляд на бас-гитариста группы — Мейлора Стивенсона.

— Какого рожна? — вопрошала уже порядком злая Эми. — Что, нельзя было сразу меня вызвать, Мей?

Седой мужчина, явно с большого бодуна, пригладил редкую бороду и криво улыбнулся, давая Эми понять, что он тут совершенно не причём.

— Где он?! — прорычала Эмили, и Грант обернулся в поисках офицеров.

— Забрали местные, сказали, что пока на двадцать четыре часа, — промямлил Родж. — Огребёт, мать! У него полные карманы коки!

Эмили злилась, как всегда неспроста. Отец всегда был безалаберный, и сколько Эми ему не говорила о том, что наркота — это зло, понимал он это далеко не всегда. К тому же ещё и раздавал эту наркоту, как конфеты, детям. Эмили часто думала, что он сам как ребёнок, за которым нужен постоянный уход.

Из местных копов она знала только Пилара, который как-то ей сказал, что посадит её отца, если ещё раз к нему в руки попадёт такенная партия кокаина. Поляк американского происхождения —Томаш Пилар — своё слово всегда держал, но сейчас перед концертами попасть в его немилость, это подобно буре. Фанаты разнесут к чёртовой матери Мьюзик Холл и не посмотрят: кто там прав, а кто нет.

Пока она шла в ближайшее отделение, которое располагалось неподалеку, Родж втирал ей что-то про сроки сдачи альбома, а ударник Пэт Морино о том, что без Саймона тур может провалиться, и тогда кранты всему, что они записали до этого. А там работы, видимо, было много. Эмили всегда раздражал факт, при котором все эти друзья-коллеги её отца тряслись за свои шкуры и плевать они хотели на самого Саймона, который всегда был мозгом коллектива. Как бы там ни было, он чертовски талантлив, а за талант всегда надо платить. Иногда даже жизнью.

Эмили поморщилась, юркнув в здание, и обрадовалась, когда Роджа и Морино не пропустила охрана за ней.

— Эми, ты точно уверена, что сможешь с ним поговорить спокойно? — уточнил Доусон, зная взрывной характер Стоукс.

— Конечно, — заверила его Эмили.

Но только они вошли в кабинет, где в наручниках стоял Саймон, Эмили, не особо церемонясь, оттолкнула стоявшего возле её отца офицера и врезала папаше так, что он отключился сразу же.

— Эй, ты что творишь? Охрана! — заорал местный коп, вытаскивая свой «Смит эн Вессон».

Доусон поднял руки, даже не приближаясь к развернувшейся перед ним заварухе, но он придержал копа с оружием.

— Погоди.

— Мне нужен Пилар! — рявкнула Эмили и воззрилась на дверь, ожидая офицера. Долго ждать не пришлось, Пилар явил себя Стоукс, смачно сплюнув в сторону.

— Я ведь предупреждал, Детектив!

— Мне нужно одолжение, — понизив голос до шепота, глянула на него ЭмСи. — Одно единственное.

Пилар мотнул головой, и два офицера, стоящие поодаль, удалились вон, озираясь на Доусона, который грыз карандаш.

— Что даст тебе одолжение? Он не исправим. Это ты своим детективным мозгом в состоянии понять?

Конечно, Пилар был прав, и Эми это понимала, но сила любви к единственному родному человеку, перевешивала всё остальное.

— Сколько было при нём?

— Кило. Отборная кока, у нас такой не достанешь. Скорее колумбийский картель.

Эмили просто не могла в это поверить. Все разговоры можно было спустить в унитаз, все «я обещаю» и «я больше никогда» — туда же. Как можно исправить человека, если он сам этого не хочет?

— Эм? — кивнул Грант на очухавшегося у стены Саймона.

— Пилар, не будь свиньёй! — очаровательно улыбнулась Стоукс. — Ты же хороший коп, не трать время на него. Я разберусь.

Офицер снял очки, потер переносицу и, надев очки, сказал:

— Переспишь со мной, и он вечно твой! — Доусон чуть карандашом не подавился за спиной ЭмСи от такой прямолинейности и наглости и уже было хотел вмешаться, но Пилар вдруг улыбнулся хищным оскалом и расхохотался. — Шутка.

Пилар очевидно тоже уже устал от всего этого. Его работа здесь отличалась от полицейской в городе. Но кто-то же должен и этим заниматься.

— Думал, что ты согласишься, — подколол Грант. — Ещё один бы в твою коллекцию!

Эмили сделала недовольное лицо, пока два офицера позади тащили её отца, быстро приходящего в сознание, в лимузин. Родж и Пэт радостно встретили их у дверей.

Огни фонарей уже освещали главную улицу Майами-Бич — Альтон роуд, когда Эми, засунув Сэма Стоукса в лимузин, взяла с Роджа слово, что он будет следить за ним, как за своим сыном. И если что, позвонит ей, а не Пилару, который больше на уступки точно не пойдёт, засадит на пятнадцать суток как пить дать.

— Что там с Джефферсоном? — спросила Эми, когда они с Грантом возвращались в город.

— Плохи дела, — покачала он головой. — Может, навсегда калекой остаться. Если выживет.

Эмили вспомнила, что хотела к Драфтону приставить двух офицеров.

— Сверни на Семьдесят Пятую улицу, — попросила девушка.

— Зачем?

— Мне надо навестить Эштон.

Топчась у Регины под дверью, Эми чувствовала себя свиньёй. Несмотря на всё, ей понравилось работать с женщиной. Она попросту привыкла к ней, и сейчас, при таких раскладах, она могла снова потерять доверие Эштон. И она его теряла, чувствуя, что ненарочно, но всё же задевает чувства криминалиста. Она вспоминала её взгляд, когда Регина вошла в процессе их секса с Майером. Эмили тогда вообще не сообразила, какого рожна Эштон делает в её доме, это потом уже вспомнилось, что она дверь забыла запереть. Но факт есть факт, она подводила Эштон, слепо верящую в неё.

— Стоукс? Заблудилась?

Тон Эштон сразу дал понять Эми, что лёгкой жизни с этой женщиной у неё не будет. Но всё же пришла она объясниться затем, чтобы не возникало между ними пропастей.

— Пришла сказать, что…

— Я знаю. Кэнзас мне сообщил.

Эмили вцепилась рукой в косяк двери и нутром чуяла, что Эштон рада её видеть, но всё же что-то ей не даёт вести себя так, как она вела до этого. Что-то внутри неё противится нарастающим чувствам.

— Послушай, Эштон, я бы хотела, чтобы ты не смотрела на меня, как на умалишённую, — начала Эми. — Я, конечно, странная, но я очень старалась, чтобы заработать право раскрывать здесь дела, подобные нынешнему. Я не идеальна, просто мне нужно расслабляться, иначе…

— Тебя замучают кошмары, — снова перебила её Регина. — Я помню.

— Каждый борется со своими комплексами в одиночку, понимаешь?

Регина ощущала, что сейчас Эмили как никогда настроена на такой разговор, который может плавно перетечь не в то русло. Была уже глубокая ночь, но Эштон не спалось, потому что она решала сложный ребус, под названием «Как не сорваться и не напортачить в отделе». Пришедшая Стоукс разбередила уже было успокоившиеся гормоны, и Регине снова захотелось воспользоваться случаем хорошо расположенной сейчас к ней Эмили. Она отдавала себе отчёт в том, что если дело дойдёт до постели, ей придётся перевестись из отдела, ибо работать с Эмили будет уже невозможно.

— Понимаю, — кивнула она. — Стоукс, слушай, мне надо выспаться. Сейчас у меня не варит голова. Поговорим утром, хорошо?

После этих слов Эмили едва сдержалась, чтобы не переступить через порог и не обнять Регину. Если бы она это сделала, у них были бы большие неприятности на утро. И всё же она сдержалась, развернувшись, чтобы уйти.

— Спокойной ночи, Эштон.

— И тебе, Стоукс!


— Да мне только спросить, чёрт вас дери! — выругался Мёрдок.

Видок у него был такой, будто он в аварию попал. Разбита бровь, ссадина на щеке, мятый костюм.

— Эй, приятель, мне два слова сказать! — проскулил Ричард, глядя, как какой-то доктор прошёл мимо него и зашёл в палату к Драфтону. Но самое интересное, что этого доктора пропустили даже без вопросов, и Мердок, грубо оттолкнув в сторону охранника, зайдя в палату, к спящему Драфтону, едва успел помешать выстрелу.

— Сзади!!!

Первый выстрел из пистолета Мёрдока разбил окно в палате, и преступник, недолго думая, выбил оставшиеся зубцы стекла и вылез вон. Ричард же, поняв, что если сейчас не рвануть за ним, может уйти и раствориться в ночном городе, бросился к пожарной лестнице.

— Вызывайте Куб, Майами Куб! — крикнул он охранникам, перед тем, как спрыгнуть вниз и пуститься в погоню.


Эмили не спалось. Она всё гадала, как теперь Эштон будет к ней относиться. Кэнзас предупреждал её когда-то, что если она соберётся работать с женщинами, это будет самым сложным испытанием в её карьере. Чёрт возьми, он был прав! Причём, Эми понимала и другое, вместо того, чтобы думать о деле, она думает о том, почему ей хотелось обнять свою напарницу, давая ей, таким образом, повод думать, что между ними может быть что-то, кроме работы.

Конечно, не может и не сможет. А ещё с Эмили играла злую шутку ориентация женщины. Не знай она сейчас, что Эштон предпочитает свой пол, может быть, и не было бы этого чувства… «попробовать». Эми была экспериментатором по жизни, е всё всегда хотелось испробовать на себе, чтобы потом понять нравится или нет. В двадцать лет она прыгала с парашютом и поняла, что это не её. А потом был конноспортивный клуб и тоже мимо. А потом ещё куча всего, что перепробовала девушка.

Но с чувствами-то не поиграешь. И как вообще Эмили приходило в голову, что она могла дать этот повод Эштон — думать, что они могли бы быть вместе? Да ни за что! Эмили всегда желала, чтобы с ней был мужчина, который смог бы позаботится о ней и её детях, если таковые будут. А тут такой расклад, что её тянет к женщине. Завибрировал мобильный телефон.


Тень мелькнула в лабиринтах пустынных улиц. Мёрдок насторожился. Он давно бежал наобум, чувствуя, что теряет след преступника, но природное чутьё подсказывало, что дела нужно доводить до конца. Хотя, если быть честным, он давно перестал верить своему чутью. Скрипнула дверь, и мужчина едва успел пригнуться. Раздался выстрел, потом ещё один.

Сумерки становились прозрачнее, и дышать было тяжело, когда Мёрдок понял, что его подстрелили. Рации при нём не оказалось, бронежилета — тоже. Он зажимал рану на шее, теряя кровь. Много крови. Рука немела, и силы покидали его, но глаза успели выхватить удаляющуюся фигуру.

— Приятель…

Мёрдок поднял глаза, чувствуя кровь во рту. Кто-то схватил его за плечи и пытался поднять. Перед глазами всё расплывалось, как на нерезком снимке, но всё же сознание не покинуло Мёрдока до конца.

— Я… вас… знаю, — прохрипел Ричард, сжимая ворот пальто незнакомца. — Вы Девисон.

Незнакомец глянул перед собой и взвалил тяжелого мужчину на свои плечи.

— Терпи.

====== Часть третья. Узы крови. Глава четвертая. Игра в смерть. ======

Everybody needs somebody

You’re not the only one *

© Axl Rose

« — Уйди с моей дороги, сестра!

Эмили иногда считала себя какой-то не совсем нормальной. Она любому за Бриттани могла голову снять без разговоров, но сама сестра этого никогда не ценила. Причём Бриттани делала всё, чтобы унизить её, задеть, подколоть. А Эми, несмотря на то, что была далеко не промах, всегда стояла горой за тех, кто является ей родным по крови.

— Бри, ты не знаешь, что делаешь, эй… Эти парни связаны с криминалом. Ты понимаешь?

— Мне по барабану, понимаешь? Брайан обещал мне пробы в одном из популярных телесериалов, и я за ним куда угодно пойду. Ты мне не помеха!

Эмили достала табельное оружие, хотя совершенно не собиралась его использовать, особенно в таких целях.

— Я не дам этим ублюдкам сломать тебе жизнь! — яросно сказала старшая Стоукс. — Я любому башку снесу!

Бриттани рассмеялась и решила вообще не заморачиваться на мнении сестры-копа.

— Ничего ты мне не сделаешь, милая. Я намерена преподать тебе урок, как надо делать карьеру!

Эми поджала губы, сжимая оружие в руках. Конечно, она не собиралась целиться или стрелять в кого-то, она всего три месяца назад закончила Академию, у неё и опыта стрелять-то толком не было.

— Бри, ты играешь с огнём!

— О да! — сверкнула зелёными глазами Бриттани. — И поверь, детка, мне это нравится!»

Поспать Стоукс удалось только до полдевятого утра. Четыре часа безбожно мало для детектива Особого Отдела. И вообще для такой работы нужно, как минимум, восемь часов сна, но в последнее время Эми вообще, считай, не спала, из-за чего у неё развилась страшная кофе-мания. Она глотала кофе кружками, и, кажется, именно сегодня печень начала бунтовать против такого режима.

— Твою мать! — выругалась Эми, чувствуя боль в правом подрёберье. — Ещё этого не хватало!

Стоукс никогда особо не жаловалась на здоровье, ибо генетика отца была вполне нормальной. Матери своей она не помнила, отец говорил, что она бросила их, когда ей было два года от роду. Просто в один совершенно не прекрасный день, Саймон Стоукс обнаружил записку, в которой говорилось, что матери Эмили не нужна обуза в виде ребёнка. Она оставила девочку в гостинной и уехала в неизвестном направлении. Сэм не стал её искать, принципиально. Думал, что она вернётся сама. Но она не вернулась, и Саймон больше никогда её не видел. Эми всегда мучал вопрос, почему при такой весёлой жизни, разгульном режиме и прочем дерьме, отец не бросил её. Сам Стоукс никогда не отвечал ей на подобные вопросы, считая, что не обязан. Но Эмили всё равно понимала, что он мог отказаться от неё и передать в приёмную семью. Однако он этого не сделал. Хотя в большинстве случаев с ребёнком ему помогали те, кто посещал его после концертов. Бабушку Эмили видела раз в год по обещанию. А тётку Марилу и вообще всего два раза. И тем не менее, при всей паршивости ситуации, Саймон никогда не говорил Эми, что он её не любит, наоборот, частенько признавался в том, что он «мудак и вся его мудачья жизнь не стоит того, чтобы он стал ещё и свиньёй». Это означало то, что он ни за что бы не бросил Эми. Но причины этого поступка всегда были скрыты от девушки. Мужчина не обрадовался, когда ЭмСи стала копом. А по мнению Бриттанни, она вообще всех их опозорила.

Выпив таблетку, Эмили не решилась запить её кофе, поэтому сделала себе боярышниковый чай. Когда-то ей его посоветовала одна из пассий её отца, джазовая пианистка Настейша Барклай. Эта божественная женщина, с которой Саймон записал целый альбом, оказала на Эми большое влияние. И научила многому, в том числе и качественному самолечению. Однажды Эми, будучи в гастрольном туре с отцом, своими глазами наблюдала, как Настейша откачала незадачливого искателя кайфа прямо на сцене «Майами Плезанс». Это было завораживающее зрелище, после которого девушка укрепилась в желании тоже помогать людям. Настейша единственная, кто порадовался за неё, когда она закончила Полицейскую Академию. И даже пришла на её выпуск. Пока девушка вспоминала о том, что надо бы позвонить отцу и спросить: как он, в дверь настойчиво постучали. Эми нехотя надела штаны и пошла открывать. На пороге стояла запыхавшаяся Эштон, в полном боекомплекте. Из-под голубой рубашки проглядывал бронежилет.

— Стоукс! Ты ещё не готова?! Кэнзас нас уже ждёт.

Эми пару раз моргнула, вспоминая о том, где Кэнзас их может ждать, а потом ей почему-то вспомнился вчерашний разговор с женщиной и странное желание объятий. Оглядев Регину с ног до головы, Эми впервые заметила, что женщина предпочитает мужские рубашки блузкам, а штаны — юбкам. Она где-то когда-то читала, что девушки, предпочитающие свой пол, часто ассоциируют себя с парнями. Сейчас эта мысль выбила из головы Эмили все остальные, и в животе появилось нехорошее ощущение, что именно это обстоятельство заставляет Стоукс испытывать тягу к Регине.

— Стоукс! Хватит спать! — крикнула ей в ухо Регина, и Эмили вздрогнула, вспоминая о том, что, кажется, вчера было много событий.

— Я мигом, — сказала она и, прикрыв дверь, решила всё же поискать бронежилет.


— Терпи!

Никогда прежде Мёрдоку не было так плохо. Сейчас, пожалуй, было ясно, что ранение было серьёзным, но осознание этого долго не приходило на ум. Кто-то копошился рядом, и баллистик не осознавал, что ему хотят помочь, отталкивая тёплые сильные руки.

— Улай… — шептал Мёрдок. — Это он, он… будет охотиться за Стоукс.

— Тише, я знаю.

Голос мужчины раздавался словно из какого-то колодца, и Ричард даже не осознавал, что стоило его спасителю всё, что он пытался сейчас делать.

— Стоукс, — прохрипел Мёрдок, чувствуя, что в сознание наступает мгла. Он боролся, но именно сейчас, когда он вспомнил о деле, к нему пришло осознание, что он не сможет донести до Эштон и Стоукс правду о том, что именно он раскопал. Он приподнялся на локте, из последних сил цепляясь за лацканы пиджака незнакомца.

— Код. Запиши… те.

Мужчина схватил какой-то клочок бумаги и наклонился ухом к Мёрдоку. Это была агония. Едва последняя цифра слетела с губ Ричарда, его рука безвольно упала в сторону, и Девисон понял, что ему не удалось спасти полицейского.

Уайт понимал, что делает и зачем. Он слишком долго шёл к тому, чтобы поймать Уизера, и теперь отступаться было нельзя. Но нельзя было и обнаружить себя, иначе фэбээровцы посадят его надолго, а то и вовсе расстреляют, как врага народа. А он всего лишь защищал свою семью. Смотря на неподвижное тело полицейского, Девисон понял, насколько может теперь изменится его жизнь. Впрочем, ему не привыкать. Его жизнь последние двадцать лет неизменно связана с кличкой — Улай.

— У тебя вид, будто ты лягушку проглотила, — подколола Эштон, когда они ехали в машине Эмили. — Что с тобой?

Представление о том, как Эмили могла проглотить лягушку, вызвало у девушки тошноту, и она вспомнила о том, что в последнее время питалась одним лишь кофе, а это не проходит бесследно.

— Куда ты заворачиваешь? Эм…

— Мне надо в туалет.

Печень-таки бунтовала серьёзно, предпочитая, чтобы девушка рассталась с ужином и тем, что ела и пила накануне. Эштон такой расклад напугал конкретно.

— Эмили?!

Тошнота немного отступила, и девушка, держась за стену, приходила в себя. Она мысленно пообещала себе никакого больше кофе, но желудок ныл, прося пищи, пришлось ненадолго сконцентрироваться на том, чтобы попытаться излечить себя от того, от чего мог излечить лишь покой и постельный режим.

— Что с тобой такое? — повторила Эштон. Стоукс открыла глаза, чувствуя головокружение.

— Плохо мне.

Да, очевидно было, что Эмили не особо хорошо. Но Эштон почему-то ждала развёрнутого ответа, понимая, что ей важно знать его.

— Полечи себя, у тебя же дар.

Эмили усмехнулась.

— Он на меня не действует.

Данный ответ поставил Эштон в тупик. Она уставилась на девушку и долго не могла понять, что делают в такой ситуации. Обычно отправляют домой и назначают диету, но она же не врач, чтобы назначить напарнице лечение, к тому же Эмили вряд ли будет разлёживаться в постели, когда у них, возможно, убит полицейский.

— Нафига нужен дар, если он тебя не может излечить? — разозлилась Регина, прислоняясь к кафельной стене клозета. Эмили подняла голову, встречаясь с яростным и раздражённым взглядом Эштон.

— Всё время задаюсь этим вопросом, напарница!

Посмотрев в глаза Стоукс, Регина поняла, что вспылила. Её злил тот факт, что Эми ничего ей не сказала, и сейчас, увидев достаточно, женщина уже сделала выводы. Но толку от них, им нужно пребыть на возможное место преступления, а девушка едва стоит на ногах.

— Слушай, может, тебе в больницу, а? — попыталась осторожно поинтересоваться брюнетка.

— Никаких больниц! Я в порядке!

Эштон так не думалось, и она достала рацию, чтобы сообщить Кэнзасу, что они, возможно, позже подъедут. Но Эми мгновенно среагировала, накрывая ладонями прибор, неожиданно для женщины вцепившись в него мёртвой хваткой. Тошнота отступила, а сердце колотилось как бешеное. Эмили отчаянно глянула в глаза женщины, и Регина растерялась от прямого взгляда, чувствуя, что у неё вспотели ладони, и появилось ощущение, что земля уходит из-под ног.

Сколько так прошло времени, сложно сказать, но когда Эмили отступила, Эштон была готова благодарить всех существующих богов за то, что у неё хватило ума не целовать блондинку, хотя Его Величество соблазн вгрызался в сердце желанием это сделать.

— Поехали. Нам надо на работу, — сухо произнесла Эмили.

Регина лишь кивнула, не способная на ответ в данный момент.


Стюарт потёрла руки, кивая на идущих к ним Эмили и Регину.

— Явились! Что-то вы заплутали сильно, — чётко выразила своё мнение медэксперт. — Уж думала, не увижу вас.

Эмили лишь фыркнула.

— Я тоже рада вас видеть, мисс Королева Мёртвых! — саркастически подколола Стоукс. — Он живой хоть?

Стюарт надела равнодушную улыбку, ей явно здесь было нечего делать.

— А ты думаешь, почему я расстроенная? — продолжала шуточный разговор женщина. — Жив и будет ещё долго жить, счастливчик!

Эми прошла в палату к Драфтону, а вот Эштон задержала медэксперт.

— Э, милочка, на минутку.

Эштон кинула взгляд в спину Эми и пошла за Маргарет.

— Здесь для тебя работы непочатый край, душа моя. Гарнер сегодня на другом участке работает, а Фальзон будет лишь завтра. Советую осторожно осматривать территорию и выгнать всех, чтобы не затоптали оставшиеся следы. Обрати особое внимание на следы по краю подоконника, чует моё сердце, что там есть не только «пальчики», но и масса другого интересного. А ещё, пока вы ездили неизвестно где, уборщики чуть не смыли все улики, мне удалось некоторые спасти. Вот, — женщина протянула Эштон флеш-карту. — Я плохой фотограф, но покуда я прибыла самая первая на это место, то, так уж и быть, делюсь. Но не обольщайся очень, я не особо люблю работать с копами, они жутко циничные все, — предупредила Стюарт и, развернувшись, пошла к Доусону. — Флешку потом занесёшь, — добавила она, не оглядываясь.

Да, Драфтону повезло. Причём, крупно. Смерть решила его не забирать вчера, а сегодня она, возможно, забрала другую жизнь. Мёрдок всё ещё числился без вести пропавшим, никаких сведений, где он и что с ним, не было. Но если преступник решил убрать Драфтона, значит, он был в курсе, что он что-то знает. Вопрос: откуда? Значит ли это, что в отделе «крысой» был не только Кевин Джефферс? И следов, как и говорила Стюарт, здесь было море. Пока Эми разговаривала с Диланом, Эштон решила всё же заняться делом, чтобы отбить беспокойство и мысли о состоянии здоровья Эмили. Она едва не поклялась себе после данной смены отвезти-таки девушку в больницу, но вовремя вспомнила, что не нянька ей, если Стоукс не желает опеки, это значит, не стоит и пытаться опекать её.

«Пальчики» здесь были повсюду, это же палата. Но всё же Стюарт вновь была права, и Эштон нашла частичный отпечаток от ботинка, именуемого «треком». Такие же они обнаружили на месте преступления подростка. А также небольшую частицу эпителия. Для того чтобы её обнаружить, Эштон пришлось проявить характер и выгнать всех из палаты, даже Эмили и Дилона, которого перевели в другую палату, под круглосуточной охраной.

— Что-то обнаружила? — поинтересовалась после почти полутора часов Эмили у напарницы.

Эштон всего лишь кинула, ей не хотелось отвлекаться от работы, пока она не соберёт всё, что можно собрать на этом месте преступления. У неё было чувство, что работа помогает ей не думать о том, что у неё происходит со Стоукс. А то, что что-то явно происходит, уже было вполне очевидно. И Эмили, наблюдавшая за работой Регины, подтверждала эту очевидность.

— Пожалуй, я собрала всё, — вздохнула Эштон, разминая спину. — Но, к сожалению, должна огорчить вас, возможно, Мёрдока уже нет в живых.

— Он звонил мне, — встрял в разговор Доусон. — Я обнаружил звонок только сейчас, когда телефон включил. Чёрт, — выругался детектив. — Это было шесть часов назад. Если он не объявился, значит… Эштон может оказаться права.

Не успели они выйти из здания, как по рации пришло известие, что недалеко от парка Лоусон, в районе Дейви, обнаружено тело полицейского.


*Каждому нужен кто-то рядом —

Ты не одна такая.

====== Часть третья. Узы крови. Глава пятая. Мотив. ======

Muss ich denn sterben

Um zu leben? *

© Falco

— Твою мать! Мёрдок…

Да, это был именно баллистик. И он был мёртв. Как сказала Стюарт, уже часов шесть. Краем глаза Стоукс заметила, как Доусон со злости саданул по ничего не подозревающему мусорному баку. Злиться было на что. Они теряли людей, а Улай до сих пор даже не опознан, и в лицо его не знал никто. Судили по делам да следам. И Эштон было нехорошо от мысли, что этот Уизер пытается сделать так, чтобы поймала его именно Стоукс. Он делал всё для этого. Он устраивал шоу из своих убийств. А ещё… Возможно он будет убивать всех, кто как-то связан с Эмили, чтобы доказать её профнепригодность. Эта мысль пронзила сердце Регины, когда она увидела тело Мёрдока. Эмили дралась с ним за неё и Риггс, а в результате, Ричард мёртв, и будет следующая жертва. Кто?

— Стоукс, можно тебя на минутку? — низким голосом произнесла Эштон, чувствуя, что по спине забегали липкие мурашки.

Эми быстро глянула на тело и отошла за женщиной в сторону:

— У меня есть предположение, но оно тебе не понравится, — предупредила Регина, делая глубокий вздох.

— Какая разница, — вспылила ЭмСи. — Выкладывай!

Эштон чувствовала себя неуютно под пристальным, серьёзным взором детектива:

— Многие улики и следы говорят, что Уизер… охотится за тобой. Но не в прямом смысле, а в переносном. Он желает, чтобы именно ты его изловила, и будет очень настойчиво убирать всех тех, кто к тебе причастен.

— И как же, скажи на милость, подростки причастны ко мне? Из всех их я знала только одного, но их уже пятнадцать человек набралось.

Эштон глянула поверх головы Эмили на сокрушающегося Доусона:

— Думаю, что подростков убивал не он. А Ричар. А сейчас произошла пресловутая смена поколений, — Регина сделала поистине королевскую паузу, за которую Эми перешагнула с ноги на ногу, и ей пришла в голову сумасшедшая мысль, которую и озвучила через десять секунд Эштон. — Возможно, Ричар и Уизер непросто родственники. Возможно, они твои родственники…

Эта гипотеза звучала до того нелепо, что можно было усмехнуться. Ещё каких-то три месяца назад Эмили бы рассмеялась Эштон в лицо, но сейчас ей было не до смеха, ибо она была готова поддержать эту теорию обеими руками.

— Ты не поверишь, напарница, но я тоже так думаю.

Криминалист сглотнула, потому что оказалось в кой-то веки они думают в одном ключе, а значит, у них есть шанс разгадать замысел убийцы. Но для этого им нужно поработать вместе, в тишине.


Итог прошедшего месяца был для отдела неутешительный. Имбердсону приходилось не по одному часу ругаться с верхами и доказывать то, в чём он был не уверен на сто процентов, а именно в том, что они это дело раскроют. Но гарантий, который просил Соломон Книвье, у Джо Имбердсона не было. Отдел могли расформировать, если в ближайшие три месяца дело не сдвинется с мёртвой точки. А пока было наоборот, все показатели в минусе. И трое-четверо погибших полицейских и криминалистов. Это неутешительный итог, который заставлял Имбердсона размышлять.

При этом капитан, как никто, понимал, что дело Ричар сложное и опасное. Он верил в Стоукс, Кэнзаса и Эштон. Но абсолютно был не уверен в том, что это дело раскроется в ближайшие три месяца. Адам Фолт, переведённый из отдела по поиску пропавших, пополнил ряды детективов. Фолт был весьма знаменитой личностью в своем бывшем отделе. Он один из тех, кто участвовал в обезвреживании бомбы в парке «Райан» в октябре прошлого года. Тогда удалось спасти большинство мирных жителей. Фолт был специалистом по электронике, однако Имбердсон знал и другую его сторону. Он отсидел два года в тюрьме для несовершеннолетних в Ричмонде за ограбление посредством социального взлома. Проще говоря, он был хакером. Именно эта сторона интересовала Имбердсона больше всего.

— Он гей? Не шути так, — отмахнулся Майер, глянув в сторону что-то строчащего в компьютере Фолта. Оглядев молодого парня с ног до головы, Ти Джей невольно фыркнул. Он терпеть не мог геев и иже с ними. — Ненавижу всё это дерьмо радужное!

Гарнер, краем уха слышавшая разговор, решила вмешаться и кое-что пояснить новичку отдела «Куб»:

— На твоём месте, я бы гомофобию оставляла дома. — Мы здесь одна семья, неважно: геи или кто. Мы сюда приходим работать и раскрывать преступления, а не хренотенью заниматься. Это понятно?

Ти Джей поднял руки:

— Спокойно, Гарнер. Я просто мнение высказываю.

Надин сверкнула глазами:

— А твоего мнения здесь никто и не спрашивает.


— Слушай, Эмили, я всё понимаю, но тебе надо отдохнуть, — настаивал Кэнзас. — Ты выглядишь хреново, и, если честно, я буду настаивать на том, что Имбердсон дал тебе отдохнуть пару дней. И мне плевать, что ты думаешь по этому поводу!

Стоукс злилась. Она чувствовала, что Эштон сдала её с потрохами из-за того, что произошло утром. Но она даже не думала о том, что Кэнзас и без Регины всё видел и чувствовал. И ему было далеко не безразлично, что с ЭмСи.

— Хочешь забрать это дело? Хочешь?! — раздражённо толкнула в плечо коллегу Эми, чувствуя, что заводится.

Печень давала о себе знать, но больше всего сейчас Эми интересовало дело и его перспективы.

— Ты нужна нам, слышишь? — пытался докричаться Стивен до Стоукс. — Нужна! Но ты нам нужна в отличной форме, а не в такой, как сейчас. Тебя шатает из стороны в сторону. Тебе нужен врач и постельный режим хотя бы на десять часов, Эми!

Доусон кашлянул рядом, и оба полицейских отвлеклись на него:

— Кто такой Барри Фергюссон? — поинтересовался Грант. Кэнзас и Стоукс уставились на него.

— Бывший напарник Мёрдока, — пояснила вмешавшаяся в разговор Эштон. — А что?

Все четверо обернулись на высоченного молодого человека в строгом чёрном костюме и начищенных до блеска ботинках. Он был очень похож на Тома Круза, даже улыбка голливудская. Правда, всё портил шрам на левой щеке, идущий в район шеи.

— Барри Фергюссон, — представился он, когда подошел ближе. Удостоверение у него было фэбээровское.

— Мне нужны Кэнзас или Эштон, — пояснил он. — И желательно побыстрее, ибо у меня самолёт через два часа.

Регина переглянулась с Кэнзасом, и он ответил:

— Сержант Стивен Кэнзас. Чем могу помочь?

Мужчина оценивающе оглядел Стивена и кивнул:

— Я намерен забрать тело Ричарда Мёрдока в Квинс, Нью-Йорк. Мне нужны все документы и заявление на передачу мне всех данных и дел, которыми он занимался в последние два месяца.

Это всё немного выбило из колеи детективов.

— А что, собственно, случилось? — поинтересовался Кэнзас, пытаясь осмыслить сказанное.

— Это закрытая информация. Я не имею права вам её говорить. Надеюсь, что проблем не будет, — отрапортовал Фергюссон, ища глазами кого-то среди них. — Мне нужна Эштон.

Теперь не выдержала уже Стоукс:

— А по какому праву это вы собираетесь забрать его тело, не сказав нам ни причин, ничего вообще? Уж не Богом ли вы себя считаете? Это вотчина не ваша, и мне плевать, что у вас документы ФБР.

Кэнзас, понимая, что сейчас Эмили в таком состоянии может наговорить вещей, которые потом разгребать придётся долго, ухватил её за локоть.

— Заткнись, Стоукс! — прошипел Стив ей в ухо. Но Эмили даже не отреагировала, сделав два шага вперёд и заставляя Фергюссона отступить.

— Вы немедленно скажите причину, или я вызову того, кто поставит вас на место! — рявкнула Стоукс, и Кэнзас понял, что дерьма они хлебнут. Все малость забывали, что у Эмили были большие связи, но иногда эти связи действовали лишь во вред всему, чему только можно. Эмили явно не осознавала, что связями надо уметь пользоваться, в крайнем случае.

— Угрожаете? — улыбнулся фэбээровец.

— Предупреждаю! — оскалилась в ответ Эмили. Огненные взгляды, прервал уверенный голос Регины.

— Я Эштон! В чём проблема?

Проблема была в том, что Мёрдок, оказывается, завещал ей… некие документы и работы, которые он держал ото всех подальше. Фергюссон это знал, поэтому ему, как представителю ФБР, нужно было изъять эти документы для дальнейших разбирательств.

— Вы с ума сошли?! — не выдержала Эштон. Она и не слышала ни о каких документах, тем более, ни о каком их завещании ей. Это было ошеломляющей новостью.

— Боюсь, что нет, мэм. Вы должны передать их нам.

— Я ничего не должна, — парировала Регина, понимая, что оначего-то явно не знала о Мёрдоке. — И тем более ФБР. Я понятия не имею, о чём вы сейчас, ибо с Ричардом нас связывала работа, только работа. Но никаких завещаний он не составлял, тем более на меня. У него вообще-то семья имеется и сын. Может, у них спросите?

— Спросили уже. Его жена указала на вас.

Как это было мило и противно. О ней даже бывшая жена Мёрдока знала.

— Я ничего не знаю о его работе в ФБР, — честно заявила Эштон. — Я не видела Ричарда почти шесть лет и удивлена была, что его перевели в этот отдел. Поэтому ни о каких важных документах и делах не в курсе.

Это было правдой, Регина не следила за тем, где работал Мёрдок после того, как они расстались в Бостоне. Ей вообще было всё равно, что с ним будет, ибо достал он её конкретно во время совместной работы.

— И он ничего вам не передавал и не пересылал? — всё же переспросил Фергюссон.

— Нет.

После разговора с этим типом у Регины появилось нехорошее ощущение, что теперь за ней будут вести слежку, и, если кто-то из бывших коллег Мёрдока вздумает объявиться, это может скомпрометировать Фергюссона и сотоварищей подумать, что она им солгала. Будут копать под неё, черти!


В последнее время Стоукс ненавидела вечера. Сегодняшний тоже не нёс ничего хорошего. Имбердсон с Кэнзасом таки уговорили её на три полноценных выходных. И это в самый разгар работы над делом! Удивительно, но Эштон настаивала на обратном. Эмили это удивило и поразило. Женщина защищала её дело, словно это было… их делом. Так или иначе, Эмили вынуждена была признать, что её напарница делала всё, чтобы она продолжала расследовать дело Ричар, а не наоборот. Она полтора часа выясняла отношения с Кэнзасом и Доусоном, объясняя им, что и как в деле не так, и что может быть не так ещё долгое время, если Эмили устранить от него. Чувства ли сыграли злую шутку с Эштон, или просто она понимала, насколько дар Эмили ценен в таком деле, в любом случае, Эштон не сдавалась.

— Тебя могут уволить за такие финты ушами! — честно сказала Эмили, обнаружив Эштон на пороге своей квартиры. — И это будут не шутки!

— Это уже не шутки, Стоукс! Кто-то планомерно уничтожает всех, как-то связанных с тобой! — шагнула без приглашения в квартиру Регина, таща я собой папки с делами, что строго воспрещалось делать. — Я уверена, что мы что-то упускаем, всё время. Так вот, я не хочу никого больше терять, ясно? Я в этот отдел пришла приобретать коллег и друзей, а не хоронить их через два дня на третий. — Кинув папки на стол, женщина повернулась к удивлённо на неё смотрящую Эмили и сказала: — Я намерена выяснить, какого рожна нужно Улаю, и ты мне в этом поможешь!

Настойчивость таких женщин, как Эштон и Фальзон, всегда поражала Эмили и восхищала. И сейчас, когда глубокий вечер плавно переходил в ночь, а сумерки накрывали Майами, Эштон и Стоукс разложили фотографии и документы на кровати и полу, пытались вычленить хоть какую-то закономерность всех этих преступлений. Удивительное чутьё Эмили не обмануло, а Эштон лишь подтверждала все её гипотезы. Так вдохновенно Эмили уже давно ни с кем не работала, ей нравились логика и упорство женщины, которая говорила складно и подтверждала свои выводы уликами и доводами. Но самое странное, что было в этом всём, ЭмСи совершенно забыла о Кэнзасе. Она перестала акцентировать себя на том, что ей не удалось затащить Стивена в постель, как других полицейских, оказавшись менее стойкими перед щемящей красотой блондинки. Эштон была тонка и гармонична, как женщина, и страстна и уперта, как специалист. Она всегда опиралась на собственные исследования и выводы, никогда на интуицию. Эмили же большинство улик именно чувствовала. И сейчас, когда они пытались разложить всё это по полочкам, вырисовывалась картина, подтверждающая обе версии Эштон. Первая, что Уизер и Ричар родственники, возможно, брат с сестрой. И вторая, о том, что Эмили им не чужая.

— У тебя мать жива? — неожиданно спросила Эштон, пытаясь увязать всю картину в мозгу. Они выпили сегодня столько чая, что хватило бы на несколько ванн.

— Я вообще не знала свою мать, — с грустью сказала Эмили. — Она бросила меня и отца, когда мне было два года. Я не помню её вообще. Иногда мне хотелось её разыскать, но потом я поняла, что она этого не желает. Она не желает знать ни меня, ни отца. Не вижу смысла в её поиске.

Эштон кивнула. Она как никто знала подобные чувства.

— Понимаю, — сказала она, тихо отставляя кружку на тумбочку.

— Правда? — переспросила Эмили. — Не думаю. У тебя была замечательная семья. — Стоукс как-то позабыла о том, что ей говорила Фальзон, о непростой судьбе Регины.

— Я даже отца своего не знала, — усмехнулась женщина, опуская взгляд на фотографии дела. — А уж мать и подавно. Я её плохо помню, но лучше бы вообще не помнила. Знаешь, я ведь в трасологию пошла, чтобы её разыскать. Наивно полагала, что она будет искать меня после многих лет разлуки, но сейчас понимаю, что это были иллюзии. — Детектив вздохнула, припоминая слова Фальзон.

— Почему она бросила тебя?

— Это не важно, главное, что она это сделала и не раскаивается.

Девушка почувствовала, что есть что-то в истории родителей Эштон, чего брюнетка не желает рассказывать. Какое-то тёмное пятно, которое душу больно скребёт. Хотелось знать, что это за пятно, но настаивать Эми не имела прав, даже не смотря на то, что они уже сработались, как напарники. Копаться в чужой душе, нет прав ни у кого, и никогда.

— А я бы хотела знать причину, — сказала Стоукс, поднимаясь с кровати, разминая затёкшую спину. — А то я, как слепой котёнок, всю жизнь иду по какому-то следу, не зная, куда он меня приведёт. Будто в темноте меня кто-то зовёт, а я слышу лишь отголосок. Как эхо.

Эштон затаила дыхание, слушая философские размышления Эмили, и, когда та закончила говорить, посмотрев в сторону женщины, их взгляды пересеклись, рождая тягучую паузу. Которую разорвал звук пришедшей SMS-ки на телефон Эштон. Эмили вздрогнула, чувствуя, как холодеет спина. Кажется, что она слишком разоткровенничалась сегодня. Не к чему это. Эштон же накрыла дисплей мобильного телефона рукой и сказала:

— У меня впечатление, Эмили, что этот Улай тебе не иначе, как брат…

Стоукс вцепилась в край кровати, сердце стучала вдвое быстрее. Она иногда думала о том, что было бы, окажись она родственницей серийного убийцы-маньяка, но сейчас, когда Эштон озвучила крамольную и шальную мысль, Эмили, словно током поразило, что это, чёрт возьми, и может быть недостающим пазлом в их картине преступлений. В таком случае, у Генри Уизера был мотив. Настоящий и крепкий, как морской узел, который им ещё предстоит разрубить.

В голове Эмили тут же, как в головоломке, сложилось, что Ричар запросто могла быть её матерью. Это была такая же фантастика, как и все гипотезы о том, что они с Улаем — брат и сестра. Это было невозможно, и в это не верилось. Раньше не верилось. А теперь…

— Это вполне может быть, — наконец-то нашла слова Эмили. — Но как это выяснить, я понятия не имею.

— А я, кажется, знаю.

Эштон повернула мобильный дисплеем к Эмили, и Стоукс прочитала вслух:

— Могу вам помочь с Улаем. Приходите в семь утра в парк «Криспер». Одна. Ваш Доброжелатель.


(с нем.) Я должен умереть,

Чтобы жить?

====== Часть третья. Узы крови. Глава шестая. Доброжелатель ======

Обычно, когда решаешь не спать всю ночь, тебя клонит в сон. А когда надо уснуть, мучает бессонница. В эту ночь Эмили и Регина проверили на себе, что значит работать на износ. До встречи с Доброжелателем, с которым должна была пересечься Эштон в семь утра и на которую Стоукс отказалась отпускать женщину одну, они мирно спали на одной кровати. Причём сон сморил их весьма внезапно. Эштон немного волновалась за то, что Эми не соблюдает режим, который должен был лечить её печень, поэтому предложила прилечь и поразмышлять над тем, кто такой Доброжелатель и что ему надо. Предложение было принято не сразу, но всё же Стоукс решила, что неплохо бы просто полежать. Так они и уснули вместе. А утром для обеих было немалым сюрпризом проснуться практически в объятиях друг друга. Эштон во сне плотно прижималась к Эми, обнимая её за талию.

— Какого чёрта, Эштон?!

Пробуждение не сулило Регине ничего хорошего, ибо Эми, открыв глаза, тут же оттолкнула её от себя. Колотящееся сердце выдавало то ли страх, то ли волнение, и Эштон отвернулась, чтобы не выдать эмоций по этому поводу.

— Прости. Это я инстинктивно, — извинилась Регина, хотя извиняться было не за что. Эмили сглотнула, и нехорошее чувство того, что она только что дала женщине надежду, поселилось в сердце.

— Оставь свои инстинкты при себе, хорошо?

Эштон лишь молча кивнула, уставившись на часы на тумбочке. До встречи с Доброжелателем оставалось всего сорок минут. А парк «Криспер» находился в другом районе Майами.

— Чёрт, мы опаздываем! — вскочила с кровати Эштон, но была тут же поймала на руку Стоукс.

— Возьми это! — протянула она какую-то штуковину, похожую на небольшой микрофон. — Я должна слышать всё, что он скажет. Да, и надень бронежилет!

Эштон уставилась на напарницу. Бронежилета у неё не было с собой, естественно. Бронежилеты они сдавали, уходя с работы, это правило.

— Я тебе его из воздуха нарисую? — раздражительно парировала Эштон. На что девушка поднялась с постели, подошла к шкафу, открыла его, выуживая оттуда новенький белый бронежилет. И протянула его напарнице.

— Вот, возьми. Я его ещё ни разу не надевала.

Такая забота тронула Регину, хотя она и понимала, что к её чувствам это не имеет никакого отношения. Просто, как сказала Эмили, они напарники. Взаимовыручка должна быть на высоте.


Руки мужчины вцепились в твёрдую обшивку гаража, зубы сжались до скрипа, но из горла не вырвалось ни звука, когда молодой человек позади него интенсивно двигал бёдрами, каждый раз входя резче и болезненнее. Металлический стул скрипел под ними, и жалобно выли столярные принадлежности, оказавшиеся перед темноволосым мужчиной, который, ругаясь про себя, побуждал на ответную ругань и оппонента. Внутри всё сжалось от предвкушения скорой разрядки, и молодой партнёр схватил его за плечи, практически впечатывая в стену, на которой висели ножи и молотки. Лезвие одного из ножей впилось в потную плоть, и мужчина издал надрывный рык, желая, чтобы всё действо не останавливалось. Горячая кровь заструилась с предплечья, но молодой человек только усиливал натиск проникновений, которые были уже как наркотик, как доза. Раз, за разом вталкиваясь внутрь, молодой партнёр сильнее сжимал руками шею темноволосого, чувствуя под руками бьющуюся жизнь. Это было незабываемо и пьяняще! Двинув бёдрами ещё пару раз, молодой человек ощутил кромсающий изнутри оргазм и рвущуюся на части плоть, которая распирала изнутри. Темноволосый выдохнул, чувствуя, как член партнёра покинул его пульсирующую плоть и, сдержав вдох разочарования, опустился на колени, переводя дух.

— Это было здорово! — сухо высказал восторг молодой оппонент, вытирая свой рукой вспотевший от перенапряжения лоб: — Это была хорошая репетиция, партнёр. — Он осклабился, надевая штаны. Было ещё масса времени до того, как они выйдут из гаража и пойдут каждый по своим делам. А сейчас темноволосый с улыбкой глянул на молодого человека.

— Это генеральная репетиция, Генри!


Парк «Криспер» находился на окраине Майами, к северу от района Дейви. Ехать до парка им пришлось дворами. Эштон полностью положилась на Стоукс в этом деле, и Эмили не подвела. Они доехали вовремя благодаря тому, что детектив отлично знала этот район. Ей не составило труда скоординироваться, сворачивая именно там, где меньше всего они могли попасть в пробки в это время. Эмили немного переживала за то, что она совершенно не знала: стоит ли верить какому-то странному Доброжелателю, который к тому же назвал в SMS-ке Уизера по кликухе. Надо было поговорить об этом с Эштон, но после пробуждения в одной кровати говорить с женщиной хотелось меньше всего. Эмили волновал факт того, что Регина могла подумать, что они теперь будут так спать каждый вечер. А вот Регине думалось о другом. О том, куда на самом деле могут завести подобные отношения? И что переводиться на другую работу, в другой отдел, ей совершенно не хочется. А значит, надо забыть о чувствах и выполнять свою работу. Но как же о них забудешь, если сегодня ночью она обнимала свою напарницу, совсем не как коллега.

В парке в это время не было почти ни единой живой души. Только пара велосипедистов, наматывали круги вокруг небольшого живописного пруда, да молодой человек занимался на турнике. Покинув салон своего авто, Эмили снова задержала Эштон за рукав. Надо было проверить микрофон, и она кивнула на то, чтобы Эштон расслабилась. Пробежавшись пальцами по талии, прощупывая проводок, девушка переместила ладони на живот Регины, затем на грудь. Проводок не прослеживался, и это было отлично.

— Всё хорошо, — утвердительно кивнула Стоукс, выпуская от своих рук женщину. Было неловко, когда Эштон всё же задержалась в «рабочих» объятиях детектива. Они обе понимали, что сейчас им не до личных разборок, потому что, если Доброжелатель сообщит что-то важное, это будет новым стартом в деле Ричар. Однако отношения между ними, напрягали обеих. Эштон ушла от машины, не оглянувшись, понимая, что не стоит делать этого. Хотя сейчас ей меньше всего хотелось встречаться с кем-то. Холодное утро заставляло ёжиться, и Эштон невольно вспомнилось, как ещё какой-то час назад, они с Эмили спали в тёплой постели.

— Эштон?

Женщина обернулась. Перед ней стоял невысокий, хорошо одетый темнокожий мужчина. Седые волосы были аккуратно зачёсаны назад, а такие же седые усы выдавали в нём уже не молодого человека.

— Допустим, — нервно отреагировала Регина. — А вы кто?

— Мои имя и фамилия не имеют значения. Зовите меня Смит, — сухо сказал он. — У меня есть кое-что для вас и вашей напарницы.

Холодок пробежал по спине женщины, и она кивнула на дорожку перед собой, ожидая, что собеседник всё же прогуляется с ней. Но мужчина тут же присел на одну из скамеек и достал из-за пазухи небольшой полиэтиленовый пакетик, в котором что-то лежало. Он протянул его Эштон, со словами:

— Это вещественное доказательство не должно попасть на стол вашему начальнику Джозефу Имбердсону, иначе, боюсь, я больше ничем не смогу вам помочь. — Эштон осторожно взяла пакет в руки, рассматривая его.

— Что это?

— Образец ДНК Генри «Улая» Уизера, — чётко ответил мужчина, сунув руки в карманы. Эштон изогнула бровь, а мистер Смит добавил:

— Последние слова Мёрдока были о вас. Он пытался вас защитить, а не просто приставал с чувствами. Помните об этом. — Он сделал паузу, выуживая из правого кармана нечто, похожее на пластиковый клюк от ячейки в камере хранения. — Вот, возьмите. И это, — небольшой клочок бумаги тоже переместился в руки Регины. — Думаю, что в ваших поисках они очень помогут. Он просил, чтобы всё это не досталось ФБР. Это было его последнее желание. — Эштон судорожно выдохнула, чувствуя груз вины. Мёрдок её защищал, а она как обошлась с ним? Даже не спросила ничего.

— Вы даже не скажете мне ваше настоящее имя? — посетовала Эштон, не поднимая головы. Мужчина нежно улыбнулся.

— Девисон. Меня зовут Уайт Девисон. А теперь идите, ваша напарница вас заждалась.

Такой проницательности от незнакомца Регина точно не ждала, поэтому уставилась на мужчину, не смея шелохнуться. В голове проносились тысячи вопросов, но задала она только один.

— Откуда вы?..

— Просто проверьте это, и сверьте его с ДНК вашей напарницы. Думаю, это многое вам скажет. Двоим. — он сделал паузу, поднимая воротник кожаной куртки: — Всего хорошего!

Уже в машине Стоукс, когда Эштон рассказывала ей впечатления от встречи с Доброжелателем, она призналась Эмили, что у неё было впечатление, будто она узнала мужчину, но хоть убей, не вспомнит сейчас, где его видела. Память словно нарочно не отдавала своих тайн, считая, что женщина ещё не готова к ним.

В лаборатории в это время ещё нет никого, поэтому Эштон и Стоукс решили не затягивать с анализами. Эмили нервничала весьма открыто, когда Регина брала у неё образец ДНК, чтобы сравнить со взятым у Доброжелателя. У обеих было впечатление, что в данный момент для них решается всё. Они ещё не знали, что почти так и было. Пока Эштон делала все эти анализы, Стоукс ходила кругами по кабинету лаборатории. Она никогда не могла даже представить, что этот маньяк, дело которого они расследовали, сейчас может оказаться её родственником. Это было настолько нелепо, что вызывало недоумение. Однако то, что они родственники, объяснило бы многое, но, увы, не всё. Для Эмили, которую вырастил отец, не было такого слова, как «мама», и часто она думала, что отец ей вообще врёт, она запросто могла появиться из пробирки. Но всё равно кто-то же должен её выносить. Во время бессонницы она часто напрягала память, но вспомнить хоть что-то о матери так и не смогла.

— Эмили…

Стоукс перестала ходить по комнате, остановившись у стола. Эштон смотрела на неё так, словно в этих результатах было то, что обличает Улая не просто, как преступника, а…

— Что там?

Женщина протянула Эми распечатанный листок, но Стоукс не спешила его брать, чтобы посмотреть на результаты. Страх теплился в душе, и руки дрожали.

— Он твой брат, Эмили. Генри Уизер, твой брат, по матери.

Эти слова Эштон больно врезались в сознание, переставая быть просто результатами на бумаге. Сейчас это было уже хоть что-то, что поможет изобличить, изловить Улая.


— Ты с ума сошла, Эмили?! — громко возмутилась Фальзон, хлопая себя по колену. К Саманте Эми зашла уже после лаборатории. Она понимала, что Фальзон должна знать о результате, ибо она, как никто, всегда понимала и поддерживала Стоукс, даже в самых сложных ситуациях и делах. Да, очевидно, это было сумасшествие. Девушка пожала плечами, вертя в руках нераскрытую пачку сигарет. Курить хотелось неимоверно, но Эмили стойко сопротивлялась дурацкой привычке курить, когда нервы не пределе.

— Ты понимаешь, что если Имбердсон узнает, что ты скрыла улики, он тебя в патруль переведёт! Зла не хватает!

— Займи у меня! — саркастически подколола Стоукс, и получила ощутимый удар в плечо от коллеги.

— Не смешно! — Да, было не до смеха, особенно, когда узнаёшь, что твой брат маньяк, терроризирующий Майами и пытающийся удовлетворить своё чрезмерное эго, убивая ни в чём неповинных граждан, мало того, детей! Это куда более чем не смешно.

— Ты пришла, чтобы сделать меня соучастницей вашего с Эштон преступления? — немного отойдя от эмоций, спросила Фальзон. Сейчас уже было ясно, что Саманта не выдаст их небольшого секрета, но подстраховаться женщина была обязана. А подстраховкой в данный момент послужит причина такого поступка.

— Мне больше и не к кому идти, ты же знаешь.

Смотря на то, как Эми крутит в руках пачку сигарет, Сэм усмехнулась.

— Смотрю, Эштон тебя хорошо дрессирует. Не куришь, не пьёшь, не трахаешься с кем попало. Прямо святая стала. Уж не влюбилась ли ты в неё, мать?!

Детектив решила умолчать о том, что ещё недавно ночью они с Эштон делили одну кровать на двоих. Это было простой случайностью, которую Эмили не желала повторять.

— Ладно, — махнула рукой Фальзон. — Давай результаты, сейчас я опытным глазом посмотрю.

Придя домой, Эштон первым делом пробила по своим связям имя Уайта Девисона, но кроме того, что такого человека не существует в помине, на него ничего не было. Значит, либо мужчина дал липовые данные, либо Эштон просто плохо искала. Но все поиски приводили её к одному и тому же: Уайт Девисон погиб 15 лет назад при взрыве газа.

Регина уже собиралась ехать к Эми, как сама Стоукс объявилась на её пороге с новыми догадками. Оказывается, что она нашла одну женщину, которая являлась подругой Арьи Стоун, девушки, которую якобы убила именно Ричар. Поговорив с ней, она пришла к выводу проверить данные и позвонить в другой штат, где ей и был дан ответ, что тогда этим убийством занимался человек по имени… Уайт Девисон. Пропустив Эми к себе в квартиру, Эштон задалась вопросом:

— Как же может мёртвый человек раздавать нам ценные улики? Если Девисон знал Улая и не поймал его, может, он знает и Ричар?

Эти были хорошие вопросы, на которые им только предстояло найти ответы.

— Чаю? — предложила Регина, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом Стоукс.

— Пожалуй, — согласилась девушка. — Где ты могла видеть Девисона?

Еще один хороший вопрос, на который у женщины не было ответа, поэтому она просто покачала головой.


Они просидели почти три часа на кухне, выпили весь чай, строя гипотезы о том, каким образом Уайт Девисон может быть причастен к их делу. Несмотря на всё, в чём себе и Фальзон клялась Эмили днём, ей было чертовски хорошо с Региной. В её лице она нашла не только напарницу, а ещё и сестру по несчастью. Регина хорошо понимала, что значит жить без матери, да и без отца тоже. В конце их посиделок, Эштон ушла в глухую депрессию по поводу того, что она не доверяла Мёрдоку, а он… Он, возможно, спас для них чуть больше, чем просто Драфтона.

— Регина, это не твоя вина, — пыталась успокоить её Эми. — Чужая душа — потёмки, сама знаешь. — Конечно, женщина знала это и многое другое, но всё же вина за то, что она не смогла разгадать в Ричарде того, кто обязательно помог бы, гложила женщину. Тогда Эмили решила, что самый лучший способ привести Эштон в чувство, это релакс.

— Эй, садись-ка ко мне.

Такая просьба в одно мгновение напрочь выбила все мысли из головы Регины, она повернула голову, удивлённо рассматривая спокойной лицо напарницы.

— Не бойся, я не стану тебя насиловать, — подколола Стоукс, улыбаясь. — Честное детективное!

Ещё бы месяц назад подобную близость ни одна из женщин не допустила бы. Но сейчас они уже были больше, чем напарники, и не заметить это было бы глупо так же, как и отрицать. Поэтому Эштон осторожно подсела к Стоукс, и Эмили аккуратно положила сзади ей руки на плечи.

— Закрой глаза и расслабься! Слушай мой голос.

Сначала расслабиться было нелёгкой задачей для Эштон. Ещё бы! Она была настолько близка к объекту своего обожания, что сердце колотилось так, словно она кросс бежала. Но потом, постепенно, вслушиваясь в спокойный тон голоса Стоукс, пришёл и релакс. Эмили говорила тихо и ровно, словно все слова были какой-то заранее заученной мантрой. Однако именно это позволяло Регине не вдумываться в слова, а просто слушать голос. Сколько так прошло времени, никто из них не засекал. Но когда Эмили замолчала, Эштон уже крепко спала. Стоукс невольно залюбовалась ею, чувствуя, что не хочет уходить. Но уйти ей было надо, чтобы разобраться, поэтому, накрыв Регину пушистым одеялом, она осторожно вышла, плотно закрыв за собой дверь.

====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава первая. Опека ======

Не проверяйте друзей и любимых. Они всё равно не выдержат испытания.

© Антуан де Сент-Экзюпери

Всё было ясно, как Божий день. Всё ненужное сейчас отошло на второй план, а на первый вышли чувства. Эмили не готова была признать того, что они у неё есть к напарнице. Всего месяц понадобилось им двоим, чтобы неприязнь воспроизвести в опеку друг над другом. От осознания этого хотелось сбежать и какое-то время не попадаться Эштон на глаза, ведь она была уверена, что Регина чувствует что-то похожее. А ведь Фальзон её предупреждала, что так может быть. И она смеялась над наивностью предположений Саманты. А теперь не до смеха.

Всё произошло именно тогда, когда Эми казалось, что она больше всего была уязвима перед подобными чувствами. И сейчас пришло осознание, что Мелисса Ричар, та, которую она так ненавидела, может быть её матерью. Эта новость настолько обескураживала, что Эмили не могла заснуть все последующие восемь часов ночь, до утра гуляя по Майами-Бич. Сейчас ей как никогда нужны были музыка и слова своего отца. Его блюз-рок всегда помогал мыслить в нужном направлении. У него была песня с хорошими словами, которую Сэм Стоукс посвятил их пребыванию в Техасе на родео. Слова написал сам отец, а музыку — гитарист группы — Хорди Дуглас. Песня долгое время не имела названия, и на концертах наименовалась как «Безымянная». Но потом ударник группы Пэт Морино обозвал её «Солнечной». Она такая и была, грела изнутри. Чуть ли не единственная баллада о реальной жизни и героях в ней.

— Привет, Родж! — Купер привстал, снял очки, синяки под глазами выдавали бессонную ночь.

— Эмма!

Странно, но Роджер называл Эмили не иначе, как Эмма. «В честь Эммы Уотсон!» Детектив перестала на это реагировать лишь несколько лет назад, просто махнув рукой на искажение собственного имени. Эмили протиснулась в двери отеля, и смуглый охранник вздохнул, отворачиваясь. Видимо, отец страшно надоедал всем, кому только мог.

— Что, снова бухали всю ночь? — поинтересовалась девушка, уже привычно следуя за менеджером. Иногда она поражалась Роджу, по-хорошему. Она вряд ли могла понять, как он, примерный семьянин, отец троих детей, может каждый день якшаться с её отцом и его несносной бандой. Это же с ума можно было сойти ещё в первую декаду!

— Не-а, — весело сказал он. — Они переругались с Мейли из-за порядка песен. Репетировали всю ночь, всех с ума свели, — отрапортовал Купер.

— Тебя тоже?

— Я привычный уже ко всему, — махнул он рукой. Сегодня на удивление отец был трезв, как стёклышко. Эмили и не помнила, когда последний раз она видела его трезвым. Кажется, это было уйму лет назад. Только они вошли в небольшой концертный холл, который примыкал к отелю, саксофонист, что ездил с ними в турне, заорал, аж перепонки задрожали:

— Самхайн, к нам гости!!! Полиция Майами!

Девушка покачала головой, сюрприза не получилось.

— Боги святые, моя малышка, решила навестить своего старика!!! — Сэм, который, видимо, решил отпустить бороду, в кой-то веки отложил гитару в сторону и бросился навстречу Эмили. Её отец был забавный, когда трезвый. Сама доброта и благородство. Но вот беда, он часто не помнил, какие поступки творил под градусом. Словно память отшибало напрочь. Но обнимать девушку его нравилось, всё же родная кровь.

— Я так скучал по тебе, доча! Молодец, что пришла! — рассматривая лицо Эмили, сказал он. Эмили понимала, что он и правда рад. Сейчас, в данный момент. Дар её не обманывал даже в таких мелочах, как отцовские чувства, которые редко были искренними, неподёрнутыми имиджем и коммерцией. Она только молилась про себя, чтобы здесь не появилась Бриттани, у её сестры была дурацкая привычка всё портить. Даже самые хорошие отношения. Но отец всегда приглашал их в один день, чтобы они, так или иначе, сталкивались где-то. Сейчас исключением было то, что Эмили пришла без приглашения.

— Слышала альбом «Прайд» попал в десятку, — поспешила поделиться Эмили. — Это большой успех. А ты сомневался, когда записывал.

— Я всегда сомневаюсь, — сказал серьёзно старший Стоукс. — Чем больше сомнений в процессе работы, тем приятнее получать положительные отзывы, тем больше сам себя уважаешь.

Истинная правда. Сомнения только укрепляют веру в себя. Через них приходят к истине. И касается это не только творчества, а вообще всей жизни. Саймон наклонился, шепча ей в ухо:

— Я слышал, ты мою задницу вытащила из ещё большей задницы, спасибо, доча.

Роджер всё же не удержал язык за зубами. Хотя, может, это был вовсе не Купер, а Морино. Ударник у них был горазд языком мести, как помелом, все секреты выдавал не стесняясь.

— Бриттани не заходила? — сменила тему Эми. Сэм хлопнул себя по колену, садясь на край импровизированной сцены.

— Она звонила и сказала, что уезжает в Вайоминг, поэтому не придёт на мой концерт. Она очень много работает, милая, ты же знаешь.

Удивительное свойство отца прихорошить Бриттанни и выставить её саму бездельницей, всегда поражало.

— Да, конечно, но я ведь тоже работаю. И навещаю тебя, каждый концерт. — Мужчина пожал плечами, вытаскивая сигареты.

— Шоу бизнес — это другое, Эми, он, зараза, не отпускает никогда. Ты всегда должен быть на высоте. Это трудная работа, понимаешь? — Он прикурил и ласково посмотрел на девушку. — Вы с ней так и не общаетесь?

— Нет.

— Плохо это, Эми. Вы же все-таки сестры. — Детектив вздохнула:

— Еще бы Бриттани тоже это понимала, пап. — Повисла пауза, которую нарушила просьба девушки. — Сыграйте «Солнечную». Для меня.


Да, шоу бизнес не отпускает тех, кто и не рыпается. Эмили вспомнила об этой фразе, когда уже подъезжала к своему дому. Рассвет принёс туман, и когда она ехала с Майами-Бич, этот туман казался ей издалека зловещей пеной, накрывающей спящий город. Спать предательски не хотелось, но всё же после бессонной ночи Эми понимала, что для работы ей нужен сон, поэтому уже предвкушала, как придёт в квартиру, примет снотворное и… Мысли оборвались на полпути, когда поднявшись на свой этаж, Эмили обнаружила под дверью… Эштон.

— Регина? Что… Что-то случилось?

На самом деле девушка понимала, что ничего не могло такого случиться за эти восемь часов, но спросить надо было. На всякий пожарный.

— Нет. То есть, да… То есть…

Для Эштон такое поведение было немного странным, но, учитывая, что она проснулась на кровати, в одежде, накрытая одеялом, хотя чётко помнила, что вечером в её квартире была Стоукс… В общем, это выбило её из колеи и окончательно расставило приоритеты в сердце.

— Эмили, нам надо поговорить, — серьёзно, но с мольбой в голосе произнесла Регина. — Мне кажется…

Но девушка подняла руки, не желая слушать признаний. Она и сама понимала, что их тянет друг к другу так, что поделать с этим ничего нельзя. Но переспать с женщиной… Нет, для Стоукс это вершина абсурда, когда она сама любила мужчин. Так было всегда. Ключ не желал вставляться в замочную скважину, и девушка издала яростный рык.

— Послушай, Эштон, шла бы ты спать, мне сейчас не нужно проблем с чувствами, хорошо?

Это было сказано резко и грубо, но Регина понимала, что девушка говорит на эмоциях. Многое произошло за последние два дня. Между ними и вообще. И эти эмоции подтверждали то, что Эмили пытается, как всегда, бороться в одиночку, забывая о том, что теперь у неё есть напарница, которая переживает, и это к чувствам не имеет особого отношения.

— Ок. Я просто переживала за тебя.

Эмили, наконец-то, открыла чёртову дверь и шагнула внутрь. Было такое чувство, что Эштон уходить не желала, а желала добавить проблем Стоукс. Но это было обманчивое чувство, Эми понимала, что сердцу не прикажешь. Даже она сейчас не желала ему приказывать. Эштон вопреки опасением Эми за ней в квартиру не пошла, оставаясь на пороге, следя за ней. Эмили обернулась, встречаясь с обеспокоенным взглядом Регины.

— Я знаю, что происходит, понимаешь? — сказала она. — И мне это не нравится. Это пугает и раздражает. Мне это сейчас нужно меньше всего, Регина.

Это была такая мольба о помощи, против которой Эштон не смогла сопротивляться, поэтому шагнула через порой, стремглав преодолевая расстояние между ними, заставляя Стоукс отступить назад, прижимаясь к стеллажу и… Брюнеткой владели в этот момент разные чувства, и хотелось большего, но она смогла просто обнять Эмили, игнорируя желание поцеловать.

— Я понимаю.

Пять дней спустя.

После того, как Кэнзас и Финелли вместе с Коуплендом накопали на закрытый клуб «Падшие девственницы» много неприглядного, Майами Куб получил ордер на арест всех его участников. Их было больше ста пятидесяти человек, из которых спортсмены и конгрессмены, бизнесмены и влиятельные люди, полицейские и представители власти. Это был очень опасный улов, ибо все эти люди были так или иначе связаны с миром верхов и криминала Майами. Но Имбердсон здесь наступил на горло собственным амбициям и не отпустил вожжи, идя до конца в своём желании изловить Ричар и Уизера. Соломон Книвье ему за это спасибо не сказал, наоборот, Джо получил выговор, и ему пригрозили закрытием Особого отдела. Но в последний момент в игру на стороне Имбердсона и Куба вступила — Кэтрин Харрис. Пока велись горячие беседы за закрытыми дверьми кабинета Джо Имбердсона, весь отдел решал другие проблемы, как допрашивать всех этих влиятельных людей и не сойти с ума. Бен Свейзек был просто вне себя от ярости, когда узнал в одном мужчине будущего конгрессмена — Мэтта Рейнольдса, а в другом бывшего полицейского капитана — Рэя Крауча.

— Кэнзас! Финелли! Задержите их настолько, насколько возможно! — приказал Свейзек. — Мне плевать, что вы на них раскопаете: наркоту, пьянство, дебоши, сексуальное домогательство или штраф за парковку в неположенном месте. Эти двое должны сидеть до того, как я не найду к чему ещё придраться, ясно?!

Таким злым и раздражённым заместителя капитана Свейзека ещё никто не видел. Ещё бы! Конгрессмен состоит в клубе, участники которого подозреваются как минимум в пятнадцати убийствах. Даже причастность к ним делает из них всех преступников.

— Стерва Кэт Харрис на нашей стороне! Кому сказать, не поверят! — покачала головой Стоукс. — Неужели я до такого дожила?!

— Погоди, она ещё выдвинет требования! — подколола Гарнер. — Ещё не до такого доживешь.

У Харрис в отделе были очень жёсткие правила и нормы. Там все по струнке ходили и косо смотреть друг на друга боялись. Чуть не соответствие — и ты вылетаешь из отдела белым лебедем.

— Несмешно, — поддела её Фальзон, развалившись в кресле.

— А кто смеётся?! — обиделась Гарнер. — Говорят, она выгнала лаборанта за то, что он сделал ей комплимент. По-моему, это уже мания величия у неё.

Стоукс поежилась.

— Какая разница, если эта мания величия спасёт наш отдел от расформирования! — возразил Кэнзас, садясь за стол. — И вообще, надо распределить допросы, а не сидеть и ждать неизвестно чего. Работа никого ждать не будет. Адвокаты вышестоящих — тоже.

Стивен всегда мог подбодрить и намекнуть: «хватит уже дурака валять». Хорошее качество сержанта, всегда быть в работе, даже когда работа желает постоять на месте.

— Эштон, Стоукс! Возьмёте бейсболиста Мэриона Джексона и владельца казино — Пусчака. Вперёд, хватит сидеть на месте!


Вилла Мэриона Джексона располагалась в районе Майами-Бич, и пришлось потрудиться, чтобы пробиться через кордоны охраны.

— Чёрт, этого парня охраняют, словно он президент! А он ведь уже давно не приносит команде Ястребов ничего хорошего. На лавке только сидит в запасе и автографы раздаёт на пресс конференциях, — недовольно поморщилась Стоукс, глядя в зеркало заднего вида, на удаляющуюся толпу охранников. Эштон тактично промолчала на недовольство Эмили. Она уже привыкла, что девушка ругает на чём свет стоит всех бездельников, и старалась не реагировать на это. Просто приняла подобное, как черту характера Стоукс.

— Откуда у неиграющего бейсболиста такие хоромы? — продолжала спрашивать неизвестно кого детектив. — Ты глянь! Тейлор Гроган — лучший нападающий Ястребов — живёт в небольшой квартирке на окраине Майами, а этот жлоб… Наверное, я в этой жизни ничего не понимаю!

— Наверное, ты просто из другого теста, — сказала всё же Эштон. — И это тесто ещё не забродило. — Эмили глянула на улыбающуюся напарницу и вышла из своего авто.

— Почему я сейчас хочу опечатать тут всё? — оглядела Эми большой особняк Джексона.

— Видимо, потому, что ты в попу стреляный детектив и тебе везде мерещатся преступления, изнасилования и разбои, — беззлобно подколола криминалист. — Давай уже поговорим с ним и поедем дальше, я не люблю подобные места так же, как и ты.

На подходе к дверям особняка их встретил ещё один охранник. Высок, широк в плечах и удивительно похож на кого-то, кого Эми знала давно.

— Стоукс? — поинтересовался мужчина, поправляя армейский ремень, на котором кроме рации, висел пистолет. — Это что, и правда ты?

Вот тут в пору удивляться было Эмили. Она, конечно, со многими полицейскими работала и не только, но они все по службе продвигались точно вверх. Работа телохранителем престижной не была никогда.

— Максвелл?

— Так точно! — произнёс он. — Не ожидал тебя увидеть. Какими судьбами?

Эми переглянулась с Эштон, которая уже перестала удивляться тому, что Эмили каждая полицейская собака знает в лицо.

— Пришла арестовать Мэриона Джексона, а так, в общем, у меня всё нормально. Спасибо, что спросил!

Это был едкий сарказм, и Максвелл просёк его. Он всегда был умён, и Эмили мучило любопытство, какими путями он оказался в охране этого бездарного ублюдка Джексона? Вопрос на тысячу баксов.

— Ордер? — тут же спросил охранник. Эштон протянула ему документ, и он, кивнув, пропустил их во владения опального баскетболиста.

— А что, собственно, случилось? — всё же не удержался от вопроса Максвелл.

— Да ничего особенного, — махнула рукой Эми. — Подозревается в убийстве, всего лишь. — сарказм сегодня одолевал Стоукс с самого раннего утра. Эштон заметила это ещё по телефону и решила не усложнять жизнь ни себе, ни Эмили.

— В каком таком убийстве, офицер? — вышел к ним Джексон. Халат в цветочек ему явно не шёл. Эштон сразу же заметила дрожание рук, а Стоукс незримую угрозу, исходящую от бейсболиста. Он был под кайфом.

— Я примерный гражданин, плачу налоги, занимаюсь благотворительностью, никаких убийств не совершаю. Или у вас есть доказательства причастности меня к мнимым преступлениям.

Джексон явно был в курсе того, о каких убийствах может идти речь, иначе не завёл бы речь о доказательствах, а просто сделал невинное лицо.

— Ну конечно же, и не ты состоишь в закрытом клубе «Падшие девственницы», правда? — продолжала Эмили заниматься сарказмом. — Чем они тебя прижали, Мэрион? Колись! На суде зачтётся!

Мужчина присел на шикарный кожаный диван, тут же развалившись на нём.

— О каком суде речь, офицер… — он запнулся, ожидая, что Эми представиться.

— Детектив Стоукс.

— Так что вы собираетесь на меня повесить, офицер Стоукс?

Пока Эмили прощупывала мужчину на нескладные истории, Эштон заметила, что совсем недавно в этом доме были начисто вымыты все полы. Запах хлорки ещё не выветрился и забирался в ноздри. А ещё был идеальный порядок для такого увольня, как бывший бейсболист. Наверняка кто-то обработал его вещички и его квартиру, чтобы комар носа не подточил. Значит, было что скрывать, и Эмили оказалась не так далека от мысли — опечатать тут всё.

— У вас есть пистолет, Джексон? — встряла Эштон в разговор своей напарницы и подозреваемого. Мужчина перевёл взгляд синих глаз на криминалиста.

— Нет. Я плохо отношусь к оружию.

Эми почувствовала подвох в голосе Джексона ещё до того, как Эштон озвучила другой вопрос:

— Да? Тогда почему в этой стене хорошо замазанный след от пули тридцать восьмого калибра?

Повисла нервная пауза, после которой Джексон вдруг вскочил и бросился в дверь, за которой находился сад. Эми бросила за ним, а Эштон, выбежав через входную дверь, решила обойти беглеца сзади. Это уже отработанная схема поимки преступников. Правда, на этот раз Стоукс не понадобилось подкрепление в лице Эштон, она завалила на изумрудный газон Джексона сама и права ему зачитала тоже сама. А когда они уводили его, Максвеллу пришлось сказать, чтобы поискал себе другую работу.

Уже привычно после смены женщины проводили время вдвоём у кого-то дома. Сидя за чашкой чая или поеданием пиццы, они пытались увязать все существующие улики против Уизера и Ричар в одну большую живописную картину преступлений. На свободную стену в квартире, которую-таки на долгое время сняла Регина, они с Эмили повесили карту Америки, где канцелярскими кнопками выделяли места совершения преступлений Уизером и Ричар. После почти двух месяцев работы над делом у них вся карта была истыкана кнопками.

Регина старалась не говорить о чувствах, которые у неё, несомненно, были к Эмили. Стоукс же не желала поднимать эту тему до того, как они закроют дело. Но иногда всё же эмоции обличали обеих на большее, чем просто органичное молчание на одной волне. Эмили почти смирилась с тем, что её тянет к Регине. Эта тяга не выливалась во что-то ужасное, скорее, это было просто прелюдия к чувствам, которые прежде Эми никогда не испытывала к женщине.

В тот вечер они решили выпить белого вина, которое купила Эштон по случаю того, что их отдел всё же не расформировали. Эмили не особо хотелось пить вино с напарницей, зная, что может сделать с ней алкоголь. Но Эштон настояла, чтобы девушка хотя бы пригубила за их небольшую победу над верхами, и Эми сдалась. Это был вечер откровений. Эштон не желала, чтобы он заканчивался, настолько он был хорош и уютен.

— Многие считают, что я псих, — усмехнувшись, произнесла Эми, опуская взгляд на свои руки. — Этот дар не просто дар, он словно выворачивает меня изнутри иной раз. Это палка о двух концах. Я бы судовольствием избавилась от него, но не знаю как.

— Откуда он у тебя?

— Это посттравматический синдром, после насилия.

Эштон сглотнула, и спина покрылась мурашками. Что-то подсказывало внутри, что не стоит дальше спрашивать, но ей и не пришлось.

— В детстве меня изнасиловал соседский парень. Я его не знала и даже не помню лица. Всё затёрлось болью и ненавистью. А после того, как я прошла курс у психолога, у меня появился этот дар, чёртов.

Женщина молча смотрела на Стоукс, не зная, что говорить в таких случаях.

— Ключ, который дал мне Девисон, от ячейки в камере хранения. Там я нашла запароленный ноутбук, в котором хранится информация о том, что мой отец, возможно, жив и проживает в штате Арканзас. Мёрдок искал и мою мать. Оказывается, она совершила не одно преступление на почве ревности.

— Что значит, не одно? — переспросила Эми.

— Это значит, что она убила своего дружка, когда мне было три года. И пыталась покончить с собой, но её спасла её сестра и моя тётка, которая вырастила меня впоследствии. У меня тоже была психологическая травма, и тётка Габриела решила, что будет лучше, если я буду думать, что моя мать умерла тогда, покончила с собой. Я жила с этим знанием почти двадцать лет, пока Мёрдок не стал искать совпадения по одному из дел и не нашёл её имя и фамилию.

Эмили аккуратно взяла Эштон двумя пальцами за подбородок и произнесла, чётко проговаривая слова:

— Если твой отец жив, мы его найдём. Верь мне!

Не скажи Эмили этих слов, наверное, вечер бы закончился тем, что они разошлись по домам, как обычно делали это. Но, смотря в серые глаза сейчас, Регина уже не смогла сдержать своих чувств. Она порывисто приблизилась к губам Эмили, и в следующую минуту между ними-таки произошёл поцелуй.

====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава вторая. Пешки. ======

Мир дуален. И дуальны души.

Иллюзорны стены бытия.

Только понимается всё лучше,

Когда на краю поддержит крепкая рука.

© alfranZa

Иногда мгновения нестерпимо хочется продлить.

Эмили отстранилась первой, предательски чувствуя, что ей хочется продлить момент и даже… перевести его во что-то большее. Это раздражало и до чёртиков пугало девушку, она не знала, как реагировать на подобные позывы своего тела. Это было такое явное наваждение, что от него кружилась голова. Эштон же почувствовала такую гамму чувств, что вопреки всему, что говорила ей Эми, она желала не останавливаться. И была готова к продолжению.

— Не стоило нам этого делать, — озвучила свои мысли по поводу произошедшего Стоукс. Женщина улыбнулась как-то непроизвольно, чётко расслышав во фразе слово «нам», хотя инициатива поцелуя исходила только от Регины. Это означало, что девушка взяла на себя часть ответственности за произошедшее, и Эштон это восхищало.

— Но ты ведь хотела? — всё же поинтересовалась женщина. — Хотела попробовать, так?

Детектив не знала, что ответить на данный вопрос. Если ответить «да», Эштон решит, что Эми использовала её, чтобы проверить какие-то свои чувства и ощущения. А если сказать «нет» — значит, соврать. Эмили не выносила, когда её ставят в такое положение, где ей приходилось лгать. И сейчас ситуация требовала от неё лжи во благо делу. Чётко понимая всю ответственность за произошедшее, она разделяла чувства женщины даже больше, чем это могла себе представить Эштон, но работа могла от этого пострадать, поэтому…

— Нет, я просто немного растерялась. Этого не должно больше повторяться, хорошо?

Регина отодвинулась от неё, опустив плечи. Ей не нравился такой исход, но она вынуждена была согласиться с тем, что дело у них стоит на первом месте и ничего, кроме расследования, не может их занимать сейчас.

— Хорошо.


Аккуратно взявшись за ручку двери палаты, Драфтон приложил силу, входя в неё. Он обернулся, высматривая охранников, которые решили пойти попить кофе внизу. Поняв, что у него есть всего несколько минут, Дилан решил их не терять. Полицейское чутьё подсказывало, что Кевин Джефферс знает много, и пока он не умер, к чёртовой матери, надо хотя бы попытаться вытянуть из него что-то. Бесшумно войдя в палату, он прикрыл дверь. Джефферс приходил в сознание периодически, это говорили медсестры и врачи, а Драфтон внимательно слушал. Хоть здесь его блестящий слух не подвёл хозяина. Перед тем, как заявиться в палату, он добыл через уборщика пару резиновых перчаток, чтобы не оставлять «пальчиков». Джефферс спал, когда Драфтон сжал его горло.

— Говори, сука, на кого ты работаешь?! Придушу, скотину… — прошептал ему в лицо Драфтон, сжимая пальцами хлипкую шею.

Кевин в отделе никогда не отличался откровениями, но у Драфтона был козырь. Он знал, что у Кевина есть сын, которому всего восемь лет. Было тяжко угрожать расправой над сыном, но выбора не было. Кевин почти сразу сдался, когда услышал про Хуана. Его сын был наполовину мексиканец и жил с матерью-наркоманкой. Пришлось на время стать плохим полицейским и пригрозить депортацией, лишения матери прав и отправкой его сына в детдом.

— Он заставил меня. Улай. Я должен был ему деньги, он пригрозил, что изнасилует и убьёт моего сына. Он же режет подростков, как свиней.

Приборы слева показали резкий скачок давления и ухудшения состояния. Кевин был крепким парнем, но избивали его тщательно и безжалостно. У Джефферса не открывался левый глаз, были напрочь отбиты почки и печень, а также сломана левая рука в трёх местах. Что-то Драфтону подсказывало, что это может быть их последним разговором. Но жалеть его он не спешил.

— Причем здесь Стоукс?

— Я не знаю. Улай говорил, что только она может его изловить, что она избранна им была ещё чёрти сколько лет назад. Он псих! Он делает это ради того, чтобы она его поймала и изобличила.

Драфтон перестал, наконец-то, душить Кевина, и тот закашлялся, хватая ртом воздух.

— Он убьет её, — произнёс он, уже после паузы. — Он для этого живёт.


Темно-зелёный «Додж» мягко притормозил у голосовавшей на дороге девушки с большой сумкой. Ночи нынче не были такими тёплыми, климат явно менялся не в лучшую сторону. Ти Джей опустил стекло.

— Подвезти, красавица?

Девушка смачно выплюнула жвачку в сторону, поправила сумку на плече и подошла ближе. В лицо Майеру ринулся запах клубники и какого-то странного парфюма, явно заграничного. Лицо было молодое и какое-то по-детски наивное. Хотя и косметики на нём было тонна.

— Мне нужно в Форт-Лодердейл.

Ти Джей открыл дверь, соглашаясь. Он не ехал в Форт-Лодердейл, но был не прочь познакомиться с кем-то на одну ночь. Мужчина, которой имел славу ловеласа и бабника, никак не мог забыть лишь об одной девушке — Надин Гарнер. Но она ясно дала понять, что второго шанса у него нет. А раз все шансы потеряны, значит, нужно приобретать новые с новыми людьми.

— Не рановато ли тебе ездить стопом, а? — подозрительно глянул на девушку Майер.

— А ты что, моя совесть? — огрызнулась девица. — Я не просила психолога, только подбрось до места.

Такой тон полицейскому не понравился, но всё же лезть на рожон и читать морали не в его стиле. Он в колледже и Академии перетрахал столько таких малолеток, что запросто мог загреметь в тюрьму за развращение малолетних.

— Звать тебя как? Меня Ти Джей, — пересилил он желание показать полицейский значок и поговорить о том, где её родители и почему они не смотрят за своей дочерью. Девушке явно не было и восемнадцати лет. Это было не его дело.

— Джонси.

Ти Джей улыбнулся.

— Красивое имя. Подходит тебе. Так что ты забыла в Форте-Лодердейл? — продолжал знакомиться со своей новой попутчицей Майер.

— Еду навестить друга, — нехотя ответила девица, глянув на мужчину. Он нравился ей, но она не забывала о том, за каким чёртом села в машину.

— Бой-френда? — переспросил он.

— Друга, — настояла она. — А ты любопытный, как полицейский.

Ти Джею всегда импонировали проницательные дамочки. Не умные, а именно проницательные и наблюдательные. Это заводило и подогревало интерес. Как сейчас.

— Что, так заметно? — решил он открыть карты.

— Практически на лбу отпечатано, — подколола она, улыбаясь ему. Поняв, что не ошиблась в выборе, Джонси сунула руку в карман потёртой куртки, а в следующий момент она уже держала охотничий нож у сонной артерии Майера: — Остановись у обочины! Дёрнешься за пушкой, прирежу как свинью!


— Ты уверена, что это здесь? — обернулась Эштон на Эмили, идущую позади прислушиваясь.

В районе Кэндал-лейк было много заброшенных домов, которые подлежали сносу ещё два года назад. Иногда, чтобы снести хотя бы один опасный дом, нужно перелопатить кучу дерьма. Но Кэнзас нарыл этот адрес у своих информаторов и передал Стоукс. Именно здесь жил человек, который знал Мелиссу Ричар в лицо. И Стоукс чувствовала, что она подбирается к разгадке всех этих убийств совсем близко. Поэтому даже не раздумывала, ехать или нет.

— Нет, не уверена.

Регина бесшумно вытянула пистолет из кобуры и открыла замызганную дверь парадной. Внутри было темно, хотя на улице от жары и солнца было некуда деваться. Эмили тоже шагнула за напарницей, на ходу вытаскивая оружие. Пройдя до небольшого холла, они остановились синхронно задирая голову. Наверху сохранилось только несколько этажей, остальное обрушилось от времени и дождей.

— И снова эти заброшенные дома, — вздохнула Эштон. — Как можно здесь жить?

Эмили поморщилась, она тоже не любила запах затхлости и сырого мусора.

— Здесь можно только выживать, что и делает наш затворник.

Слева находилась дверь. Она, прямо скажем, выделялась на фоне общей разрухи тем, что была железная. Эми была готова побиться об заклад, что на двери стояла не только сигнализация. И Эштон тут же подтвердила догадку девушки.

— Осторожно, может быть заминированно.

Приятно, когда кто-то подтверждает твои интуитивные мысли. Эмили улыбнулась про себя, Регина всё больше понимала в её жизни, и не сказать, чтобы ЭмСи это не нравилось.

— Как ты собираешься постучать в дверь? — поинтересовалась Эштон, опуская пистолет. Эмили обернулась. Около обвалившейся лестницы лежала куча ржавых длинных труб. Эштон проследила взгляд напарницы и в изумлении приподняла бровь.

— Прикрой уши, — предупредила Детектив.

Эмили же взяла одну короткую трубу и со всей дури саданула ею по железным перилам. Эхо удара спугнула стаю птиц, почивавших на верхних этажах. А когда оно стихло, Эмили и Регина услышали шарканье за дверью и в следующее мгновение сиплый, но уверенный голос спросил:

— Кого нелёгкая принесла?

Эштон хотела ответить, но Стоукс опередила её.

— Мистер Чип Сайдл? Мы к вам из отдела Майами Куб. Очень нужна ваша помощь в одном деле, — Эми старалась говорить спокойно, хотя внутри у неё всё дрожало от предвкушения того, что может рассказать этот человек. — Дело важное. Возможно, вы последний человек, кто может пролить свет на одно убийство.

Эштон чувствовала, что Эми тщательно подбирала слова, волнение было на лицо, заставляя нервничать и саму Регину. Стоукс же чувствовала недоверие Сайдла даже через бронированную дверь. Напряжённое раздражение витало в воздухе, и Эми кожей чувствовала то, что Сайдл не желает им помогать.

— Я ничего не должен полиции, офицер. Я уже отдал все долги. А теперь уходите.

Эми сжала ржавую трубу, стиснув зубы. Несомненно ей хотелось вынести дверь к чёртовой матери, прижать мистера Сайдла к стене и вытрясти из него то, что им нужно. Но за такие превышения полномочий её и правда могли в патруль перевести. Детектив открыла было рот, чтобы попытаться уговорить несговорчивого Сайдла, как вдруг Эштон сделала перед ней жест рукой, и Эми замолчала, ожидая, что скажет сама Регина.

— Мистер Сайдл, если вы были полицейским, значит вы наверняка понимаете, что мы нашли вас неслучайно. А значит, вы что-то знаете о событиях, очень важных для нас. И знаете, что мы не можем уйти. Вы можете вызвать полицию, но думаю, что вам это ни к чему. В этом доме давно противопоказано жить и даже незаконно. Мы запросто можем получить ордер на ваш арест, но так же думаю, что мы можем договориться.

Эштон замолчала, и Эми ощутила, как у неё на лбу выступают капельки пота от перенапряжения. Женщина рядом с ней тоже переживала, но выглядела спокойнее. Пауза длилась, казалось, целую вечность. И всё же замок щёлкнул, и дверь распахнулась перед ними. Невысокого роста, седой мужчина в вязанной телогрейке и вельветовых штанах, держал в руке очки.

— Майами Куб без угроз себя не мыслит, — сказал он, оглядывая двух женщин перед ним. — Ну что же, проходите.


— Что стряслось, Доусон? — вырулил из лаборатории Кэнзас.

Грант что-то тщательно искал в ящиках стола Девича, потом переместился под стол Драфтона. Он искал подслушивающее устройство. Стоукс ещё неделю назад намекнула, что «крыса» могла действовать очень продуктивно. А прослушка считалась хорошим способом знать всё наперёд, даже когда узнать ничего не получается.

— Ты хорошо знал Кевина? — копошась под столом Драфтона, спросил Грант.

— Не очень. Но думаю, когда он придёт в сознание, наконец-то, мы узнаем больше.

— Если, — поправил коллегу Доусон. — Если он придёт в сознание.

Кэнзас отложил папку с уликами и присел на корточки, перед Доусоном.

— Если бы они хотели его убить, давно бы убили, — высказал свои подозрения Стивен.

— Вот именно! На кой-чёрт его в живых оставлять, когда все уже в отделе знают, что он «крыса»?

Стивен задумался, а Грант, наконец-то, нашёл что искал. Он протянул находку Кэнзасу. И тот увидел миниатюрное подслушивающее устройство, вставленное в крепёж для стационарного телефона.

— Вопросы, коллега? — позволил себе улыбку Доусон. Кэнзас почесал затылок, раздумывая над словами Гранта, когда в отдел влетела Гарнер, со словами:

— Джефферс умер.

====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава третья. По пятам ======

Каждый день — это шаг в неизвестность.©

Мейеру по роду службы приходилось бывать в различных переделках, но когда он открыл глаза, то понял, что это событие грозило стать верхом всего, что ему удалось испытать в полицейской работе. Помещение, где находился Ти Джей, сложно было опознать. По внутренней обшивке, как заброшенный сарай неизвестного назначения. Весьма большое помещение с бетонным полом, в который вбит стул, к которому он привязан намертво. Руки затекли, а ног он почти не чувствовал. Но кого это волнует, когда на тебя в трёх футах направлен ствол винтовки и камера наблюдения?! Мужчина сглотнул, пытаясь пошевелиться, но чья-то тяжёлая рука тотчас легка на его плечо, и низкий голос надменно пояснил:

— Не дёргайся и вернёшься к своим деткам.

Ти Джей поднял голову, встречаясь с острым взглядом мужчины, черты лица которого напоминали ему одного бандита, которого он засадил в тюрьму ещё пять лет назад. Но, покуда посадил он многих деклассированных личностей, память иногда подводила.

— Только тронь их, мразь, и я…

Хлёсткий удар заставил Мейера на миг прикрыть глаза, чувствуя во рту кровь.

— Ты ничего не сделаешь мне. А вот я могу, — произнёс мужчина, пройдясь вперёд и перепроверив камеру. — Особенно мне понравился твой младший сынок — Коби. Милый мальчик, любопытный, как его папаша. Любит совать свой милый нос не в те дела.

Ти Джей уже понял, что, скорее всего, преступник знает всё о его семье и о его многочисленных детях. И не сомневался, если что, угрозы могут вылиться в реальные действия. Поэтому лучше не провоцировать, а быть паинькой и выяснить какого чёрта происходит. Молчание полицейского заставило мужчину усмехнуться и сесть напротив.

— Ты хороший коп, поэтому ты здесь. Будешь делать, как я скажу, твои дети доживут до совершеннолетия. Не будешь делать, как я скажу — я пущу их на корм рыбкам. Думаю, что ты понимаешь, я не блефую.

Где-то далеко хлопнула дверь, послышались шаги, эхом катящиеся по пустому сараю. Ти Джей не успел увидеть лицо подошедшего, потому что преступник, сидящий перед ним, надел ему на голову холщовый мешок. Но по голосу подошедший был явно младше своего подельника и сообщил ему: «один умер, на очереди второй». Майер почему-то сразу подумал, что они говорят не про него, а про кого-то очень ему знакомого. Он помнил, что Джефферс был на грани смерти, и подумал было, что эти двое могли так же заставить его работать на них, как и его сейчас. И если Джефферс мёртв, значит, его может ожидать та же участь.


Мистер Чип Сайдл был весьма разговорчив и поведал душещипательную историю о том, как он вместе с Уго Пламмером и Рейем Девисоном расследовал дело об убийстве молодой пары — Арьи Стоун и её парня. В ходе расследования они напали на след женщины, которая подкатывала к Арье. Лучшая подруга Стоун — девушка по фамилии Бугетти — рассказала, что Арья жаловалась на то, что её преследует какая-то ненормальная женщина, которая работала уборщицей в центре по реабилитации вместе со Стоун. Та женщина признавалась ей в любви и звала «замуж». Арья не понимала подобных отношений никогда. Не являясь гомофобом, она всё же предпочитала нормальные отношения гомосексуальным. Но женщина отказа не поняла и преследовала её везде, где только можно. Арья не боялась за свою жизнь, считая, что рано или поздно женщина всё поймёт и отстанет. Но произошёл роковой случай. Ария рассказала женщине по имени Мелисса о своём женихе. Возможно, это и послужило поводом для убийства в порыве ревности. Но Девисон, Пламмер и Сайдл улик, связывающих Мелиссу и это убийство, так и не нашли. Поэтому дело до сих пор считается не раскрытым и лежит в архиве.

— Как давно вы знаете Девисона? — поинтересовалась Эштон, памятуя о Доброжелателе. Мужчина пожал плечами.

— Давно. Я его плохо знал, только по этому делу.

Эми почувствовала холодок в голосе и переспросила:

— Знал? — мужчина кивнул, надевая очки.

— Он погиб десять лет назад при взрыве газа. А Пламмера сбила насмерть машина. Так что я единственный, кто ещё что-то может рассказать о том деле.

Мужчина спохватился и встал, чтобы залезть в шкаф, стоявший поодаль. Он достал потрёпанную папку и протянул женщинам.

— Это всё, что я смог сохранить с того дела. Копии документов и фотографий с места преступления. Но в архиве нет одной значительной его детали. Этой фотографии.

Мужчина открыл папку на столе и достал фото. Положив его перед женщинами, он сказал:

— Я был уверен, в отличие от Девисона и Пламмера, что убийство совершила не Мелисса, а другой преступник — мужчина. И эта надпись на полу кровью Арьи перед смертью говорит мне о том, что я прав. Но слушать меня не стали, я был всего лишь консультантом.

Эштон и Стоукс переглянулись, и последняя спросила:

— Мы бы хотели взять папку, мистер Сайдл. — на что мужчина безразлично махнул рукой.

— Забирайте. Если вы раскроете это дело, сниму перед вами шляпу.

Таким образом, Регина и Эмили выяснили много интересных деталей, и по дороге до отдела Эштон пришла в голову нестандартная мысль, что у Мелиссы уже в те годы был подельник, потому что Уизер никак не мог им быть, он был ещё мал. А значит, они искали уже троих, вместо одной.

— Это мог быть кто угодно, Регина, даже случайный человек, которого они могли запугать. Совершенно не обязательно Ричар брать «напарника» в это дело. Она всегда любила работать одна, с чего бы ей брать каких-то подельников?

— Может, чтобы натаскать Уизера. Если предположить, что Уизер был ей младшим братом, то…

— Он может быть моим младшим братом, — вдруг сказала Эмили и едва не въехала в обочину шоссе. Пришлось остановиться, чтобы уложить мысли. Эштон смотрела на неё молча. Масса вопросов крутилось в голове, но она не решилась их задавать.

Эмили было чертовски не по себе от пришедшей в голову мысли. Она-то всю жизнь думала, что хуже профессии, чем рок-музыкант — нет. Наивная. Её мать была серийной убийцей, а брат — продолжал её дело. Только сейчас Эми подумала о том, что они не так уж рознятся. Она тоже носит с собой оружие на поясе и убивает людей. Только они по разные стороны баррикад, но сути это не меняет.

— Мы с ним похожи, — тихо, почти про себя, сказала Эмили, и Эштон сразу просекла, что Стоукс говорит о Улае.

— Не мели чепухи, Эмили, — сердито обратилась Регина к напарнице. — Между вами пропасть. Ты коп, а он — преступник. Вы даже на йоту не похожи!

В Эштон сейчас говорила симпатия и обида. Но помимо этого, она понимала, какого Эмили узнать подобное. Знай, она сейчас, что её мать — убийца, она бы тоже, возможно, считала, что они похожи. Ведь на её поясе тоже висит оружие, из которого она отлично стреляет, а значит, способна на убийство.

Это был какой-то страшный замкнутый круг. И замкнулся он на обеих женщинах. Завибрировал мобильный телефон в кармане Стоукс. На дисплее отразился абонент — Фальзон. Сейчас меньше всего хотелось с кем-то говорить, но Стоукс пересилила желание нажать «отбой», ответив на звонок. Фальзон сообщила ей, что Джефферс умер ночью. А Мейер не явился на работу утром. Ко всему прочему Драфтон заявился в офис с желанием переговорить с Эмили и Региной. Срочно!

Эмили чувствовала, что разговор с Драфтоном может пролить свет на то, чего они ещё не знают. И если Улаю нужна Стоукс, значит все, кто окружают Эмили, с этих самых пор находятся в большой опасности, и каждый может пасть жертвой психанутого брата Эми. Стоукс завела мотор и молча вырулила на шоссе. В салоне витал дух переживаний. И Эштон готова была побиться об заклад, что Эми пойдёт в этом деле до самого конца, даже если для неё конец предрешён.


В районе Корал-Уэй поливал дождь. Темноволосый мужчина вышел из светло-серого «Мерседеса» и, подняв воротник, пробежался до магазина, расположенного на окраине дороги в Гленвар-Хайтс.

В магазине было душно, и он проскользнул в отдел с пивом. Выбирая горячительный напиток, он повернул голову, машинально улыбаясь. Высокая стройная девушка, с чуть рыжеватыми волосами, стояла поодаль в отделе фруктов. Взгляд зацепился за стройные ноги, изгибы фигуры и прекрасную шею. Он узнал её. Но предпочёл скрыть это, двигаясь в направлении другого отдела, по пути не глядя, хватая упаковку пива и пачку чипсов. Наушники в ушах не остановили темноволосого мужчину обратится к девушке:

— Простите, вы не подскажете: который час? Что-то мои часы решили вздремнуть.

Она обернулась на него, оценивающе разглядывая статную широкоплечую фигуру перед ней. Вынув один наушник, она глянула на часы и тут же сообщила время. Но при этом отметила про себя, что этого мужчину вряд ли интересует ответ, его интересует больше, чем ответ. А значит, лучше всего выбрать что-то и уйти. И чем скорее, тем лучше. Неприятностей она не искала, тем более что впереди были выматывающие съёмки в Майами-Бич. Выбрав, наконец-то, сетку с фруктами, девушка устремилась на кассу, чувствуя за спиной тяжёлый взгляд мужчины. Он не шёл за ней, но в наблюдении себе не отказывал.

— Сдачу оставьте себе, — буркнула девушка, стараясь как можно быстрее уйти из магазина. Продавец поблагодарил её, назвав по фамилии. И девушка, не взглянув даже на него, выбежала из магазина. Мужчина подошёл к кассе, глянув в сторону, только что вышедшей девушки.

— Знаешь её? — поинтересовался он у продавца. Тот усмехнулся.

— Шутишь? Это же телеведущая — Бриттани Стоукс, её пол-Майами знает в лицо.

Темноволосый мужчина прикусил губу, забирая пиво и устремляясь в собственную машину. Кажется, его охота началась, и жертва приобрела имя.


Перед тем, как войти в отдел, детектив задержала Эштон за локоть.

— Об этой папке ни слова. Пока не проверим данные, этой папки не существует, ясно?

Регина быстро кивнула. Она и не собиралась говорить никому ничего. Она тоже считала, что стоит проверить, в особенности Девисона, который вообще был живым мертвецом. Числился мёртвым, но каким-то чудесным образом сумел достать им улики, продвинувшие дело Ричар на много шагов вперёд. Драфтон сидел к ним спиной, но едва они вошли в отдел, вскочил и изрёк:

— Стоукс, у меня для тебя весьма опасные новости.

Оказалось, что Драфтон — всё же отличный полицейский, который своевременно применяет знание и мозги. Возможно, когда-то у Эми с ним не ладилось. Возможно, когда-то Дилан просто не знал, как себя проявить, чтобы его вернули в настоящие дела. И как это ни парадоксально, но именно ранение вывело его на новый уровень, он стал работать над собой и делом, к которому его не допускали. Он случайно стал частью этого дела и не собирался сидеть сложа руки, быстро рассказал Эми и остальным, что ему поведал перед смертью Кевин. Было странно слушать человека, который заклеймил ЭмСи «блядским экстрасенсом». Но с каждым его словом Эмили всё больше убеждалась, что парня просто недооценили по достоинству.

— Готов поспорить, Стоукс, он совершает все эти преступления, чтобы заставить тебя поймать его. Сукин сын, проверяет нас всех на профнепригодность! — ругнулся Драфтон. — Я полон решимости доказать ему, что он чертовски ошибается!

Ранение почти не беспокоило Дилана, поэтому он решил: сейчас или никогда. Но все слова были за отделом, а точнее за Имбердсоном и коллегами.

— Стоукс, я хочу быть в деле! Слышал, что Мейер не вышел на работу сегодня, возможно, загулял. Готов занять его место, пусть даже временно. Это было дерзкое желание. И хорошая возможность проявить себя. Именно такие люди нравились Эми. Упорные.

— Да, — ответила она, кивая на кабинет Имбердсона. — Забери оружие и значок, ты в деле.

Дилан широко улыбнулся, и Эми почувствовала, что сейчас этот парень рад как никогда, хотя он и не озвучил восторгов, а лишь кивнул и, развернувшись, направился в кабинет капитана.

— Ты с ума сошла, Эм? — возмутилась Фальзон. — Он только после ранения.

Кэнзас, стоявший рядом, тоже желал ответа на вопрос. Как и Доусон с Финелли, что коршунами взирали на Стоукс.

— Зато, в отличие от некоторых, он уже накопал больше, чем мы все. Не так ли? Где, чёрт возьми, носит Мейера? Он должен был проверить несколько адресов, а он пропал в неизвестном направлении.

— Тебе лучше знать, где он! — раздражённо подколола Гарнер, вырулившая из лаборатории. Повисла пауза, за которую Эштон успела вспомнить тот кадр, где Эми кувыркалась с Ти Джеем, и поморщиться. ЭмСи подняла руки, показывая свою непричастность к тому, чтобы устраивать истерики и скандалы.

— Эй, ребята! — окликнул собравшихся Фолт. — Машину Майера нашли на обочине шоссе Гринбоу. Кажется, у нас похищение.

====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава четвертая. Ход конем ======

Fatum est series causarum*

Машина Майера действительно была пуста. Но осмотрев её, Эштон сделала вывод, что, скорее всего, Ти Джей сам пустил преступника в машину, возможно, тот голосовал на дороге, и он решил подвести его.

— Девица, значит — ругнулась Эми, смотря как на небе хмурые тучи отступают в сторону Окленд-парка. — Приспичило, твою мать!

— Никаких отпечатков других людей, — констатировала Эштон. — Тщательно затёрли, комар носа не подточит. Но я нашла длинный волос. Скорее всего, принадлежит девушке до двадцати восьми лет.

Эмили развела руками.

— Зачем девушке до двадцати восьми лет полицейский в расцвете сил?

Эштон забавно прикусила нижнюю губу, смотря на Эмили, и та покраснела, понимая, на что намекает её напарница.

— Я не это имела ввиду, — тут же осеклась Стоукс. — Я в повседневном смысле. Я понимаю ещё, если бы он не был полицейским, а так, катался бы по шоссе на предмет подцепить кого-то… — размышляла Эми. — Какой резон похищать полицейского?

— Может, это как раз намерено было сделано. Или она не знала, что он коп, пока не сцапала его. Но тогда она должна была его уже убить, и мы нашли бы труп. Получается, она ещё как знала, что он коп и на это был расчёт.

Эштон еще раз осмотрела салон авто, отмечая удивительную чистоту. Будто тут специально прибрались, убирая к чертям всё, что могло бы намекнуть на преступника.

— Зачем? — вопрошала Эми в голубые небеса.

— Может, затем, что план был такой, — машинально ответила Эштон, пытаясь открыть бардачок. Стоукс повернулась на нее, замирая на месте.

— Что ты сказала? — переспросила она. Эштон, открыв бардачок, глянула туда и, не обнаружив там ничего, вернула взгляд к Эмили.

— Я сказала, что, может, это преступный план… Улая.

Последнее слово сорвалось с губ машинально, заставляя двух женщин скрестить яростные взгляды. Они обе только что поняли, что жертв может быть не одна. Особенно Эштон, у неё спина похолодела от того, что она неожиданно увязала с нынешними происшествиями одну немаловажную вещь, которую упустили все.

— Твоё любимое число — тройка, так? — задала Эштон странный, казалось бы, не имеющий отношения к делу, вопрос. Женщина захлопнула дверцу машины, сняла перчатки, подходя к Эмили ближе.

— Так. К чему вопрос?

Эштон сжала руку в кулак и рассекла им воздух перед ничего не понимающей Эми.

— Вот оно! — воскликнула Регина, и Стоукс почувствовала, как уже по её спине пробежался холодок от того, что она уловила мощную волну радости Регины.

— Поясни.

— Улай вводит тебя в это дело, — едва не подавившись воздухом от догадки, сказала Эштон. — Чёрт, сукин сын, он всё рассчитал, а мы даже не придали значения, — то ли злилась, то ли ликовала, женщина перед Эми. — При взрыве притона погибло два наших копа, а должно было быть три: Девич или Драфтон? Драфтона хотели добить, но в результате погиб Мёрдок. Всё равно получается три. И три жертвы уже в процессе: Грифин, и два брата Джефферсона, они были крысами и их убрали. Опять три. А ещё мне Риггс сообщила, что на последней жертве было двадцать две колотые раны. Это послание тебе, Эми! Ты родилась двадцать второго числа. Улай делает всё, чтобы ты его изловила… Скорее всего, помимо Майера будет ещё два похищения!

Вот это был расклад! Такого точно не ожидал никто.

Зашипела рация на поясе у Эштон и сквозь шипение и помехи радиоволны раздался голос патрульного:

— Детектив Стоукс, ваша сестра не явилась на съёмки в Майами-Бич, возможно, её похитили.

А вот теперь Эмили стало уже совсем не смешно. Бриттани, конечно, была сукой, но Стоукс никогда не желала ей смерти. А сейчас она была от неё на волоске.

— Этот парень, похоже, знает каждый мой шаг, — стиснув зубы, прошипела Эмили, чувствуя, как Эштон до скрипа сжала ладонью ремень.


— Привяжи её, крепко привяжи, чтобы дёрнуться не могла. И вколи ей эту хрень, иначе из её милого ротика нас будут осыпать проклятья, — сказал темноволосый мужчина, кидая пришедшему парню наручники и бечёвку.

— Ты изменил план? Какого чёрта, я узнаю об этом только сейчас? — взбрыкнул молодой человек. — Это и моя игра, не забывай об этом!

Улай был недоволен раскладом, где ему не сообщили об изменениях в игре.

— Не беспокойся, амиго, ты главный. Просто я делаю всё интереснее, вношу свежесть.

Молодой человек, как и было, запланировано, вколол девушке какую-то гадость и подошёл к темноволосому.

— А, по-моему, ты вносишь сумбур! Мы ещё вчера всё обговорили, а сегодня ты тащишь эту девку к нам на хату. Может, пояснишь, куда идёт, эта чёртова игра?

Темноволосый распрямил спину, широко улыбаясь.

— Она идёт к джек-поту, амиго!


Фальзон подцепила пинцетом гильзу и произнесла:

— Тридцать восьмой, армейский. Сразу насмерть.

Повернув голову к водителю, женщина покачала головой и взглянула на Доусона, который стоял рядом.

— Веселье у кого-то продолжается, — резюмировал Грант.

— Убили водителя, забрали девушку, не оставили улик. Мастера! Наверняка смотрели массу полицейских сериалов, там всё выносится на блюдечке, жаль, что не сообщается, что это не шутки и развлечения, — фыркнула Фальзон, кидая гильзу в пластиковый пакет. — Стоукс не обрадуется такому раскладу.

Да, радоваться Эмили в последнее время было нечему, разве что факту, что у неё рядом добротный напарник, а так…

Надо было сообщить отцу о пропаже Бриттани, но Эмили беспощадно тянула время, крутя телефон в руках. Она представляла, как может отреагировать на это всё отец. Бриттани была его любимицей, и Эмили может получить упрёки уже весомее тех, где Сэм сетовал, что они не общаются.

— Может, не стоит ему пока сообщать, а? — предложил Кэнзас, смотря на то, как Эмили мучается с выбором. — Найдем её, тогда…

— Если мы её не найдём, отец мне никогда этого не простит, Стив. Он считает своей прямой заслугой, что Бриттани стала работать в шоу бизнесе, что она пошла дальше него. Если я не сумею её спасти…

— Сумеешь, — ответил Кэнзас. — Мы найдем её, Эмили. У тебя в напарниках — следопыт, а ты всё ещё сомневаешься. Переживания за сестру — это нормально, но ты должна не выпадать из работы.

Эмили кивнула, кладя телефон в карман.

— Стоукс! — крикнул Фолт. — К телефону!

По стационарному телефону Эмили редко кто звонил. Обычно это тот, кто не знал её мобильного номера или хотел позвонить прямиком в отдел. Но когда Эмили подняла трубку и услышала голос с того конца провода, она едва не перевернула стол, на котором стоял телефон, и пол-отдела обернулись на неё в недоуменном молчании. На другом конце провода говорил он. Её брат. Улай!

Кэнзас по лицу девушки понял, что стоит нажать «громкую связь», что и сделал, опередив в этом действии всех.

— Сукин сын! — таки вырвалось у Стоукс, но она сейчас едва ли понимала, что может запороть всё.

« — Отлично, сестрёнка! Ты меня узнала! А теперь слушай внимательно и запоминай. У меня тут два человека, они очень жаждут жить, причём одна из них, оказывается, тоже почти моя сестра! Это милый подарок. Так вот, я думаю, что ты знаешь, где находится склад второсортного сырья в Уэстоне? Там тебя будет ждать наша сестричка и небольшой подарок от меня. Надеюсь, он тебе понравится. Но это ещё не всё. — Улай сделал паузу, и Эми сглотнула, чувствуя, что у неё внутри всё клокочет яростью. — Твой милый любовничек тоже может выжить, благодаря твоей расторопности. Но найти его место пребывания тебе придётся самой. Однако, я, по доброте душевной, дам тебе подсказку, сестричка: он весьма близко от места, где последний раз трахал женщину. А теперь самое главное: у тебя на всё про всё — ровно полтора часа! На обоих. Если ты за это время не найдёшь их и не обезвредишь мои маленькие сюрпризы, их смерти будут на твоей совести, детектив Стоукс. Время пошло!»

Эмили не успела даже ответить, как в трубке раздались короткие гудки.

— Ты засёк, откуда звонили? — осторожно положила трубку на рычаг Эмили.

— Нет. Он использовал дешифратор, он перебил наш пеленгатор.

Меньше всего Эмили сейчас хотелось кого-то терять. Казалось, жизнь только начала налаживаться. Она почти завязала с разгульным образом жизни, наладила отношения с отцом и… Эштон. Она чувствовала к женщине не просто дружескую симпатию, а тягу. И тяга эта не давала усомниться Эмили в том, что тот поцелуй не был случайным и был далеко не последним проявлением чувств между ними. Но сейчас… Сейчас всё готово было снова сорваться в какую-то неопределенность, непокорность, разрозненность.

Не теряя времени, они вчетвером направились на склад второсортного сырья в Уэстоне. Драфтон, как знаток того места, напросился с ними и Фальзон. И даже не потому, что он когда-то жил в том районе, а потому что он когда-то проходил курсы сапёров, но разминированием занимался только в теории. Однако его готовность работать Эмили сейчас нужна была больше, чем нотации Кэнзаса и Финелли, что этот парень ещё не готов приступить к полицейской работе. Стоукс махнула на всё рукой и взяла Драфтона с собой.

— Когда ты успел пройти курсы сапёров и где? — поинтересовалась Эмили, когда они ехали в полицейском «Форде».

— В Фолт-Черч, штат Мериленд, — ответил Драфтон, проверяя бронежилет. — Я хотел стать сапёром, но подвернулась другая должность. Однако я на отлично закончил курсы, пришло время практики.

Стоукс волновалась, и Эштон, сидящая рядом, заметила, как подрагивают пальцы девушки. Неудивительно. Она бы с ума сошла, если бы, к примеру, с Майком или Кэмерон что-то подобное произошло. Хотя Эштон почему-то думалось, что Имбердсон или Рутз отстранят её, как родственника, но ни того, ни другого сейчас не было в отделе по причине того, что они были в Лафайете и делали всё, чтобы «Майами Куб» существовал и дальше, а Свейзек был занят с Харрис налаживанием связей с криминалистическими лабораториями. Таким образом, старшими в Отделе были Кэнзас и Финелли, по старшинству званий. Но как раз Кэнзас хорошо понимал, что если отстранить сейчас Стоукс, жертв может оказаться гораздо больше. Финелли поддерживала идею — дать Эмили работать в штатном режиме. А вот Эштон нервничала из-за того, что Эмили практически не спала уже сутки, просто было не до того. Хотя она сама уже привыкла к тому, что работа иной раз требовала резервных сил. Приехав в Уэстон, они совершенно забыли о том, что Эштон считала, что должно быть три похищения.

Заброшенный сарай завода по переработке вторсырья располагался прямо на границе с шоссе, делящее парк Уэстон на две части: западную и восточную. Эмили понятия не имела, какие сюрпризы могли ждать их четверых в этом сарае, но надеялась на собственное чутьё и хорошие знания своих коллег.

Только они подошли к этому огромному сараю, волнение девушки усилилось раз в пять. Волоски на коже встали дыбом, и сердце то и дело пропускало удары. Эмили глубоко вздохнула, сейчас от её хладнокровия многое зависело.

— Стойте! — цыкнул на всех троих Драфтон, опустившись на корточки, осматривая стальные двери.

Эмили ничего не приходилось делать, как только довериться Дилану, он единственный из них, кто разбирался во взрывчатке. Фальзон стояла за их спинами и прислушивалась. Здесь была какая-то дикая тишина, не предвещающая ничего хорошего.

— Дверь не заминирована, но внутри могут быть сюрпризы.

Драфтон хорошо понимал, что если он ошибется даже в предположениях, сегодня могут погибнуть более чем два человека. И уж точно осознавал всю ответственность, которую Стоукс разделила с ним. Он не питал иллюзий относительно сотрудничества раньше с девушкой, но ранение и последующее покушение на его жизни всё круто поменяли. Он поклялся себе, что сделает всё, чтобы больше никто не погиб. Томас был его другом, и за его смерть хотелось отомстить. Но не убивая при этом невинных. Время тикало нещадно. Эмили судорожно сглотнула, посмотрев на часы. У них было ровно три четверти часа. Выхода не было, но кто-то должен был остаться снаружи. И этим кто-то согласилась быть Фальзон.

Взявшись за ржавую ручку стальной двери, Эми рванула её на себя, и тут же все трое, выставив пистолеты перед собой, направились вглубь помещения.

Это был на редкость заброшенный склад. Внутри было пусто. А в пятидесяти футах от входа стоял стул, к которому была намертво привязана Бриттани. Даже отсюда было видно, что девушка прибывала без сознания, Эмили даже показалось, что она уже не дышит. Но она чётко понимала, что тогда игре пришёл бы конец. Вероятнее всего, она была под наркотиком. Однако, когда трое медленно, но верно приблизились к ней, она подняла голову, встречаясь с взглядом Эмили.

Взгляд сестры молил её об освобождении, и у Эмили защемило сердце так, что она забыла, где находится и что следует делать. Благо, что Драфтон и сам знал, что следует делать. Он обошёл стул с другой стороны, находя взрывное устройство.

— Самопал, — прошептал он, выводя Эмили из состояния близкого к панике.

Драфтон сунул пистолет в кобуру и опустился на колени перед устройством. Осмотрев его, он осмотрел и само помещение. Проводов не было, значит, заминирован только стул и жертва на нём. На самом сарае взрывчатки нет. Это радовало.

Эштон всё ещё стояла, держа пистолет перед собой, когда Эмили мягко накрывал её руки своей рукой, предлагая опустить оружие. И Регина повиновалась.

Сарай скрывал их от невыносимой жары за пределами помещения, однако он не скрывал от почти скребущего и кусающего волнения внутри всех троих. Одному Богу известно, что творилось сейчас в душе Бриттани. Звенящую тишину разрезал спокойный голос Драфтона:

— Не беспокойся, Эмили.

Легко сказать, когда не твоя сестра прикручена намертво ко взрывчатке. Но Эмили всё же понимала, что сейчас её хладнокровие должно вселять надежду в сердце сестры, которая умоляюще смотрела на неё. Рот Бриттани был заклеен скотчем, и Эштон было хотела его снять, но Драфтон вдруг рявкнул:

— Не смей! Даже не трогайте её! Это может быть ловушка.

Эштон отступиланазад, бросая острый взгляд на Эмили, которая заставила себя посмотреть на часы, которые оповещали, что у них осталось двадцать пять минут.

— Что там? — низким голосом спросила Эмили.

— Разбираюсь, — ответил Дилан и снова углубился в работу.

Казалось, что минуты неслись, как угорелые. Эмили подбирала слова, чтобы поддержать сестру, но в голове было пусто, как в бездонном колодце. Она никогда не умела говорить и утешать, хотя в своё время спасла парочку самоубийц. Но все они не были её родней. Сейчас же она поняла, что не выдержит подобного удара судьбы. Она обязана спасти младшую сестру, даже если потом отец всё равно возненавидит её за то, что она не смогла уберечь Бри от подобных испытаний.

Детектив отчаянно глянула на Эштон, ища у той поддержки, хотя бы моральной. И женщина, встретив серый взгляд, произнесла одними губами — «Всё будет хорошо!».

С некоторых пор Эмили верила почти во всё, что говорила ей Эштон. Будь то по делу или про чувства. Хотя про чувства она и так знала.

Что-то щёлкнуло, заставляя всех напрячься. Эмили в своих размышлениях ушла далеко, забыв о времени, а оно утекало, как вода в океан. Оставалось всего одиннадцать минут, когда Драфтон томно пробурчал:

— Отойдите на двенадцать футов от меня!

Стоукс и Эштон даже не шелохнулись, не совсем понимая, о чём речь.

— Это для безопасности, — пояснил Драфтон. — Бомба самодельная, если я ошибусь, у вас будет шанс выжить.

Вот сейчас Драфтон для Стоукс предстал и вовсе в другом свете. И этого парня списал отдел! Да они там что, все с ума посходили?!

— Время дорого, — дополнил Дилан, вытирая пот со лба.

И всё же, несмотря на нежелание подчиняться просьбе, Эмили и Регина сделали несколько шагов назад. Девушка сжала кулаки, смотря на слёзы сестры. Но кто-то же должен выжить, чтобы поймать ублюдка.

Драфтон хорошо учил матчасть, но практика оказалась гораздо сложнее, и всё же стоило рискнуть и сделать шаг в неизвестность. Дилан глубоко вздохнул перед тем, как рвануть оба проводка на себя, вырывая их из детонатора. Он не зажмурил глаза, предпочитая видеть всё, что произойдёт дальше. Но ничего не произошло, только дисплей с отсчетом времени погас. Однако Драфтон не обольщался ни капли, Улай мог рассчитать всё так, чтобы подстраховать себя и свою игру.

— Быстрее, Эмили надо развязать её! — крикнул он Стоукс и Эштон. — Я чую, что это могут быть ещё не все сюрпризы на сегодня.

Эмили сунула оружие в кобуру и бросилась развязывать сестру, которая прибывала в шоке.

— Кэнзас звонил. Они спасли Ти Джея, — сообщила Фальзон. — Везут его в больницу. Нам тоже не помешало бы.

Уже когда они вышли из сарая, и Фальзон помогла Эштон и Эмили поместить еле стоящую на ногах Бриттани в машину, раздался звонок мобильного телефона. Симка номер определила как неизвестный. Но Эмили решила ответить.

« — Я рад, сестрёнка, что ты такая своевременная и пунктуальная! — раздался с той стороны трубки, голос Улая. — Как я и обещал, спасённые тобой будут жить. Но ты забыла о моём маленьком подарке для тебя. Твоя очаровательная напарница не ошибается в выводах. Жертв было три. И ты ещё можешь спасти третью. И я даже подскажу тебе, что она состоит в родственной связи одной из спасённых тобой жертв. У тебя полчаса, сестрёнка. Удачи!»

По лицу Эмили пробежала тень ярости, и она едва не разбила мобильный телефон о землю. Драфтон, Фальзон и Эштон понимали всё без слов, но Эмили таки озвучила свои слова:

— Улай сказал, что третья жертва состоит в родственной связи с одним из спасённых. И у нас всего полчаса, чтобы найти и спасти её.

— Эмили, позвони отцу, — сказала Фальзон, садясь в машину. — Сейчас мы едем в больницу. Я высажу вас через пять кварталов.

Бриттани надо было отвезти в больницу, но Эми разрывало нехорошее чувство внутри, когда она звонила отцу. Это был не Сэм, что и подтвердил Родж, сказав, что её отец сейчас на репетиции.

— У Майера есть родственники? — задала вопрос Эмили Фальзон, когда они уже вырулили на шоссе.

— Гарнер говорила, что в Майами живёт его бывшая жена и четырнадцатилетний сын, Коди, кажется.

Стоукс прикрыла глаза, мысленно собираясь с силами, понимая что ситуация загнала их всех в угол.

— Останови у Пемброка, — попросила Стоукс. — Я, кажется, знаю, где может, находится третья жертва.

Эмили мало знала о Майере. Им было не до разговоров ночью и утром, но одно она всё же припомнила. Как Ти Джей говорил о том, что любимой площадкой его сына является «Мантел авеню», потому что там много зловещих позаброшенных домов, по которым хорошо побить мяч. В створе Мантел и Грей располагалась заброшенная котельная. Частично она была сделана из деревянных брусов, спрессованных с бетоном. Эмили часто в детстве бегала туда с друзьями посмотреть на приведения, когда они с отцом оседали в Майами.

Фальзон остановила почти перед Тридцать Второй улицей, в квартале от котельной. Ближе не получалось, из-за скопления машин.

— Я отвезу Бриттани в больницу, не беспокойся, Эм. Найди сына Майера!

Драфтон и Эштон последовали за Эмили через дворы. Времени оставалось всего десять минут. Сердце билось аж в горле, когда все трое нашли котельную, однако, едва Эмили подошла к входу, прогремел взрыв. Всех троих отбросило назад, и чёрно-пепельный дым заволок округу.

Они не подозревали, что не успеют. Что время кончилось уже в пути. Игры закончились, началась реальность. И она не радовала никого. Особенно Эмили, на совести которой была смерть сына Майера. Улай оказался на пять шагов впереди, но он чертовски ошибался, если думал, что всё так и закончится.

Всё только начиналось.


(лат.) Судьба — это ряд причин.

====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава пятая. Связь. ======

Давно на душе у Стоукс не было так пакостно. Конечно, она и раньше теряла жертв преступлений, но сейчас всё было так остро, словно Коди был её сыном, а не Ти Джея.

Мориц Макферсон прибыл на место гораздо быстрее «Отдела Поджогов». Его напарник, угрюмый и молчаливый Френсон, сразу пошёл осмотреть подорванное здание на предмет ещё каких-нибудь сюрпризов. «Скорая помощь» приехала чуть раньше и уже осмотрела Эштон и Драфтона. Стоукс ходила по всему периметру бывшей детской площадки, пытаясь придумать то, как она объяснит Майеру смерть Коди. То, что они не успели, это была не её вина, а вина самого Улая, но она обязана была спасти парня. Какое-то время она надеялась, что Уизер блефовал и заброшенное здание окажется пустым. Но когда Френсон вынес на руках сильно обожжённое мёртвое тело и опознал в нём подростка, Стоукс поняла, что всё же Улай обскакал её. Она спасла двоих, но не смогла спасти третьего, главного. Сына Майера.

— Эй, — подошёл Драфтон к ней, трогая за плечо. — Мы спасли двоих, это важно.

— Обязаны были спасти всех! — яростно парировала Эмили, вытирая сажу с лица.

Их всех взрывом отбросило назад на несколько футов, но никто из них не пострадал серьёзнее, чем Эмили. Хотя и не физические увечья плеча волновали сейчас девушку. Разодранное в кровь плечо даже не смущало. Драфтон обернулся на работающих медиков и, наклонившись ближе к лицу детектива, сказал:

— Это не твоя вина, Стоукс! В этой ситуации виновник только Улай. Мы найдём его, и он заплатит за всё и всех!

Это были хорошие, верные слова поддержки. Эмили подняла голову, встречаясь с уверенным взглядом Дилана. Он смотрел на неё совершенно не так, как раньше. Сейчас они были в одной команде. Все.

— Детектив Стоукс, — позвал девушку Макферсон. — Можно вас на минутку?

Драфтон отступил на два шага назад, вернувшись к машине «Скорой помощи», Эштон же беспокоилась об Эмили, наблюдая, как она, пошатываясь, направляется к пожарному. Регина как никто понимала, что сейчас ей придётся поддерживать Эмили во всём, иначе она рискует потерять не только доверие.

— Я нашёл детонатор. Но есть ещё кое-что. Ваша напарница сказала, что вы должны обезвредить часовой механизм этого взрывного устройства, так? -Эмили кинула, не совсем понимая, куда клонит пожарный. — Я не нашёл часовой механизм вообще. При такой взрывчатке, начинённой тротилом, должно быть что-то, что послужит конденсатором давления, чтобы взрыв сработал, понимаете?

Стоукс весьма сносно разбиралась во взрывчатых веществах, но поняла одно: надо разбираться!

— Хотите сказать, что бомба могла сработать от чего-то извне? — поинтересовалась Эмили. Макферсон криво улыбнулся, чувствуя, что улыбки тут ни к чему.

— Вы схватываете налету, детектив. Я намерен разобраться, в чём подвох и пришлю вам отчёт, если хотите.

— Хочу! — утвердительно кивнула Эмили.

Только когда Макферсон, собрав все составляющие взрывного устройства, которые сумел найти, поехал с Френсоном в отдел, Эмили почувствовала дискомфорт в плече.

В больницу они приехали спустя два часа после взрыва. Пока Драфтон говорил с Кэнзасом, объясняя ситуацию, Эмили наложили девять швов на предплечье и плечо с левой стороны. Голова гудела от всех событий, произошедших за последние сорок восемь часов.

Самое важное сейчас было — это выспаться, но Эмили предательски не хотела спать. Хотя Кэнзас по старшинству уже предоставил им троим два дня отпуска. Драфтону тоже было не до сна, этот парень на глазах у Эмили стал настоящим детективом и не просто на словах, а на деле. И сейчас только в приказном порядке можно было выдворить его домой.

— Майер пока что отдыхает, ему досталось от Улая, — пояснила Эштон, подходя к Эмили. — Тебе тоже бы надо поспать, Стоукс.

— Я не могу спать, мне надо навестить Бриттани.

— Она тоже отдыхает, мне Финелли сказала. С ней всё в порядке, немного стресса пережила, и только.

Эштон пыталась улыбнуться, но при нынешних обстоятельствах, улыбка слишком большой роскошью для них. Она не знала, как поддержать в такой ситуации, где, будь она на месте Эмили, тоже бы считала себя ответственной за смерть мальчика.

Всё же Эмили обязана была повидать сестру, поэтому после наложения швов прямиком отправилась в её палату, в которую её не пустили, потому что пациенту нужен был отдых.

— Приходите утром, — сказала медсестра в ослепительно белом халате. — Сейчас её лучше не беспокоить.

Эмили прислонилась лбом к стене, думая о том, что сейчас бы алкоголь не помешал. Нужно было расслабиться, но она дала себе зарок не пить, не гулять напропалую и не трахать кого попало. Иначе это опять может вылиться во что-то не очень веселое. Эштон стояла рядом, но даже она не смогла вовремя среагировать, когда кто-то оттолкнул её в сторону, решительно направляясь к Эми.

— Это всё ты!!! Из-за тебя погиб мой сын….

Это был Майер, и он был в состоянии нервного срыва. И перед тем, как Эштон заметила бегущих вдалеке коридора Драфтона и охрану по этажу, Ти Джей со всей дури врезал Стоукс по лицу. Эмили, не ожидавшая ничего подобного, не успела сблокировать удар и рухнула на пол между скамейкой и стеной. Майер был не в себе, поэтому шутки с ним изначально были плохи, но Эштон довольно быстро достала оружие и наставила его на Ти Джея.

— Отойди!

Майер перевёл удивлённый и разъярённый взгляд на криминалиста, которая держала его на мушке.

— Она. Убила. Моего. Сына! — отрывисто произнёс Ти Джей, задыхаясь от переизбытка эмоций и гнева. Драфтон и охрана подоспела вовремя, скрутив беднягу Ти Джея, и Эштон, вложив в кобуру пистолет, бросилась поднимать Эмили. Убедившись, что Майер под контролем, Драфтон пояснил:

— Жена Майера обвинила его во всем, наверное, поэтому у него нервы сдали. Под стрессом легко сорваться.

Драфтон знал, о чём говорил. Он невольно вспомнил своё ранение, и то, как потом к нему все относились. А он ведь тоже выполнял свою работу.

— Я не виню его, — пробурчала Эми, садясь на скамейку. — Наверное, поступила бы так же на его месте.

Ко всем напастям сегодня добавилась ещё и рассечённая бровь, которую Эштон предложила обработать сама у себя дома.

В таком состоянии Стоукс нельзя было пускать за руль, и Эштон пригласила её к себе. На чай и медицинскую помощь. У Эми не было сил отказать Регине, тем более сейчас ей лучше не оставаться одной, иначе она могла совершить какие-нибудь глупости.

— Я думаю, что Улай хотел такого расклада, — уже находясь в квартире, сказала Эштон. — Ему на руку то, что на тебе будет вина за чью-то смерть. Даже не руку то, что у вас с Майером… такие дела. Могли ведь быть и другие. Ты могла…

— Не могла, — дёрнулась Эмили под руками Регины, которые пытались обработать ей разбитую бровь. — Это было на один раз. У меня часто такое бывало. Раньше.

— А теперь? — полюбопытствовала Эштон.

— А теперь у меня есть напарница, — саркастически подколола Стоукс, не имея ввиду, конечно, ничего неприличного или далеко идущего. — Очевидно, она рвётся заметить мне мамочку.

Это не было обидным для Эштон просто потому, что, скорее всего, Эмили попала в точку. Регина из кожи вон лезла, желая сделать так, чтобы детективу было легче. Тем более у неё и матери-то не было, а вместо неё у Эмили — серийная убийца, режущая подростков, как поросят.

Эмили чуть отстранилась, смотря на молчаливую Регину. Они сидели на кровати, и у Эштон мелькали мысли совершенно неприличного характера. Но Эмили сейчас было не лучше, у неё тоже появилась мысль, что она пытается спровоцировать криминалиста на что-то.

— Прости, я не хотела тебя задеть, просто…

Эштон вдруг опустила руку с ватным тампоном и порывисто придвинулась к губам Эмили. Горячее дыхание обожгло румяные щёки ЭмСи, и она отпустила ситуацию, поддавшись соблазну. Сейчас не хотелось думать о последствиях. Поэтому Эми приняла поцелуй женщины в губы, как должное.

Ватный тампон упал на пол, и холодная рука Регины коснулась блузки Эмили, задирая её вверх, пытаясь снять. Девушка не противилась этому, позволяя раздевать себя. Несколько секунд и блузка присоединилась к тампону на паласе, а ладони брюнетки опустились на грудь.

Лёгкий толчок в звенящей тишине между ними побудил Эмили лечь на спину. На этот раз поцелуй достался шее Эмили, спускаясь ниже, на грудь. Стоукс прикрыла глаза, чувствуя, что внизу живота начинает нещадно ныть, и Эштон, словно прочтя её мысли, добралась руками до ремня. Лязгнула пряжка, и женщина ловко стянула брюки до колен. Возбуждение Регины делало все её движения хаотичными и неловкими, последний раз она занималась этим ещё у Университете, после этого все её отношения не шли дальше поцелуев, хотя часто хотелось. Сейчас Региной правило желание — почувствовать насколько же возбуждена её партнёрша. Она поймала себя на мысли, что боится разочароваться в том, что для Стоукс это может быть очередной трах. Просто очередной трах, как с Майером и остальными, о которых она наслушалась от Фальзон и Кэнзаса. А она… У самой Эштон всё внутри трепетало и переворачивалось вверх дном от одних только прикосновений к пытающей плоти под резинкой трусиков. Эмили молчала, и Регина не знала, что чувствует сейчас девушка, однако едва заметная дрожь тела Эмили всё же намекала на то, что Стоукс приятны её прикосновения и хочется продолжения. Страстного продолжения! Не смотря на рану на плече, о которой обе как-то запамятовали. Эштон облизнула верхнюю губу, легко оседлав девушку, наклоняясь над ней для поцелуя. Эмили словно ждала его, подаваясь вперёд, выдыхая стон в губы женщины, пальцы которой в один миг потянули трусики вниз, проникая внутрь. Ощущение чего-то прохладного накрыло Эми с головой, она инстинктивно попыталась развести бёдра шире, однако оседлавшая её Эштон не дала ей это сделать, и Эмили, открыв глаза, снова потянулась за поцелуем. Страсти не получалось. А точнее, Эштон боялась, что страсть собьёт настрой девушки заниматься этим, вспомнив что-то неприятное и не нужное для сегодня, для сейчас. Поэтому следующий толчок вышел плавным и медленным. Эштон изогнула пальцы внутри, чувствуя, что у неё самой внутри нарастает дикое желание разрядки. Она почувствовала, как Эмили резко привстала, двинувшись под ней, насаживаясь на пальцы, что танцевали внутри. Обвивая женщину руками за шею, Эмили прошептала в губы свою просьбу:

— Не тяни…

Это немного заставило Эштон расслабиться и ускорить темп проникновений, которые стали резкими, немного судорожными и болезненными, но Стоукс, казалось, это не волновало, ибо она прильнула всем телом к Регине, периодически выпуская стоны ей в ухо, и впуская ногти в плечи. В какой-то миг Эмили откинула голову назад, яростно насаживаясь на пальцы женщины, до разрядки было всего лишь пара толчков, и Регина, вытянув пальцы, сделав паузу, резко ввела их до упора, заставляя Стоукс выгнуть спину и закусить губу. Волна оргазма словно передалась Эштон, которая, сжав бёдра, позволила себе упасть рядом с запыхавшийся девушкой, не забыв осторожно вытянуть пальцы.

Какое-то время они лежали в полной тишине, не издавая ни звука, и Регина слышала, как дыхание Эмили приводится в норму. У самой Регины такое было впервые, чтобы она кончила без проникновения. Это было восхитительно, сейчас. И ни о чём другом думать не хотелось. Им обеих нужно было это, но Регина знала, что Эмили — больше, чем ей самой. Возможно, поэтому девушка позволила этому произойти.

Когда Эштон перевела карие глаза на Эмили, та уже сладко спала, вцепившись ей в запястье. Вырвавшись из плена руки Эмили, Эштон аккуратно взяла одеяло и перед тем, как накрыть им девушку, сняла с неё брюки, чтобы не мешали наслаждать сном. А вот самой раздеваться не хотелось, да и сил после всего этого не было, поэтому Эштон сняла лишь рубашку, оставаясь в футболке. Сейчас было не до чего, нужно было просто выспаться. Обеим. И сон забрал их быстро. Обеих.

====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава шестая. Открытие ======

Открытия происходят каждый день. Мы открываем себя миру, а он открывается нам. Но не каждый человек способен признаться себе в том, что он меняется ради чего-то большего, чем просто жизнь. ©

Над Майами бушевала гроза. Всполохи разрывали свинцовое небо, а раскаты грома раскалывали небо пополам. Потоки воды пополняли океан и сточные канавы города. Кэнзас не спал, одиноко сидя перед окном и грызя карандаш. Было около трёх часов ночи. Он уже третьи сутки раздумывал над вопросом: зачем Ричар и Уизеру понадобилась Эмили? Если девушка была так важна для них, зачем добавлять ей работы, проверять на прочность и ломать? Когда человек важен, его обороняют лучше, чем Родину и заботятся, лучше, чем о ребёнке. У Стивена было много догадок, но всё же он считал, что в отсутствии Имбердсона и Рутза, Эштон и Стоукс некоторые улики скрыли от следствия. Он мог запросто повлиять на это, отстранив Стоукс, а потом выведать у неё на допросе обо всём. Но стоит ли это делать, если все люди, работающие в отделе, знают, что Эмили под прицелом Улая и Ричар?! Все знали о том, что без Стоукс им это дело не раскрыть. Но сейчас у Стивена было больше всего подозрений, что это дело может убить его напарницу, а он, как ответственный, никогда не сможет себе этого простить. К тому же, Эштон и Стоукс очень сблизились, практически стали единым целым. Это беспокоило лишь с того ракурса, что могло сыграть с обеими злую шутку. Стивен вздрогнул, когда родные руки обняли его сзади за плечи и тихий голос произнёс:

— Работа не оставляет мне моего мужчину, — Барбара наклонилась и поцеловала Кэнзаса в небритую щёку. — Я скоро не смогу с ней конкурировать.

Мужчина поймал руку своей жены и потянул на себя, побуждая обойти со стороны и присоединится к его уединению на диване. Барбара повиновалась, присаживаясь рядом, кладя голову ему на плечо.

— Ты вне конкуренции, — прошептал он, поцеловав её руку. Темноволосая женщина поёжилась, закутываясь в махровый халат.

— Беспокоишься об Эмили? Не стоит. Мне кажется, что теперь, когда у неё есть напарник…

— … она может наделать ещё больших глупостей, — с улыбкой перебил Стивен, откладывая карандаш на столик. Барбара тоже улыбнулась, ей импонировало, что её муж, бравый детектив, так заботится о своих подчинённых. Она в курсе, что Эмили была когда-то влюблена в Стивена.

— Это ведь хорошо, что их есть с кем делать, — парировала женщина. — Особенно, если этот кто-то, красив, ум6н и надёжен. — Стивен молчал, слушая спокойную речь жены. — Ты не должен всё время оберегать её, Сти. Ты много сделала для неё и делаешь, но она должна сама по жизни идти, без твоей дружеской опеки. Мне кажется, что Эштон как нельзя лучше дополняет её, и Эмили этого тоже понимает, хоть и боится этого. Тебе нет резона вмешиваться в их с напарницей отношения, даже если они обе желают наломать дров. Эмили просто нужно понять, что она хочет и кого. Но приглядывать за ней всё же нужно, просто не дави, хорошо?

Стивен повернул голову, натыкаясь на ласковый взгляд Барбары.

— Что бы я без тебя делал?

— Ну, — прижалась женщина к нему сильнее. — Думаю, ты бы тоже наломал немало дров.


Автозаправочная станция, расположенная на Восемьдесят Пятом хайвэй шоссе, была пуста. Серебристая «Вольво» остановилась плавно, бросая блики от зарева на тонированные стёкла придорожного магазинчика под вывеской «Грей Бей Томасон». Близость заправки к району Уэстон, видимо, приносила достаточно прибыли, чтобы его владелец не беспокоился о том, что в разгар недели, в утренние часы заправка пустовала. Около неё, и правда, не было ни единой живой души, кроме облезлого пса, дремавшего у входа.

Мужчина зачесал пятернёй седые волосы назад, рывком стянул галстук и вышел из машины. Солнце всё ещё пыталось выбраться из гряды кучевых облаков, поэтому температура воздуха благоприятствовала тому, чтобы подышать кислородом, пока снова солнце не сделало своё ужасное чёрное дело. Хотя после прошедшей грозы воздух был наполнен озоном до краёв.

Достав пачку сигарет, мужчина быстро вытянул оттуда одну и прикурил. Затянувшись, он немного расслабился, глянув в направлении города, откуда тянулся сиреневый туман, и тут же перевёл взгляд в противоположную, где в двенадцати футах располагалась телефонная будка. Напряжение снова вернулось в позвоночник, когда мужчина вспомнил, что ему скоро должны позвонить. Сигарета не помогала снять хотя бы часть волнения, поэтому он быстро затушил окурок, как следует втоптав его пяткой ботинка в асфальт.

Ожидание неизвестно чего иногда может сломать кого угодно, даже того, что всегда этим ожиданием живёт. Сейчас уже поздно было отступать и бежать без оглядки, поэтому мужчина просто ожидал чёртового звонка, стараясь дышать ровнее и не выдавать своего страха перед очевидным.

Очевидным было то, что он заигрался в плохого парня и хорошего специалиста, который живёт в нём. Никогда, никого это не приводило ни к чему хорошему. Но как чётко понимал мужчина: уже поздно что-либо менять. Идти надо было до конца. Он уже было решил прикурить другую сигарету, когда неожиданно раздался звонок. Совсем как в боевиках, которые он раньше смотрел на смене, когда работал охранником. Только сейчас всё по-настоящему. Обернувшись в поисках лишних глаз, он уверенной походкой направился к телефону, чтобы быстро снять трубку.

— Да.

Его голос не дрожал, поэтому собеседник на другом конце провода, не переживал ни о чём.

— Пунктуален. Хорошо. Веди игру до конца и будешь вознагражден. Щедро.

— Когда это закончится уже? — позволил себе вопрос мужчина, чувствуя, как потеют ладони и трубка едва не выскальзывает из рук.

— Скоро. Остался последний рывок. Ты получишь то, что заслужил. Как и… все остальные.

— Не надо больше жертв, — всё же сказал мужчина, хотя знал, что не в праве указывать тому, кто на проводе, что делать.

— Игра должна идти до победы, и она стоит всех этих жертв. Ты знаешь. Но если хочешь покинуть игру, то…

— Нет! — голос мужчины едва не сорвался на крик, но он удержал себя от истерики. — Я в деле.

Глухой смешок заставил сердце биться быстрее.

— Отлично. План прежний. Я уверен, что ты не подведешь, лейтенант…

Когда в трубке раздались короткие гудки, мужчина наконец-то позволил себе перевести дух и расслабиться, прислонившись лбом к холодной металлической телефонной будке.


« — Ты не будешь разочарована! Я же говорил…

Худощавый парень едва не хохочет, застёгивая ширинку на джинсах, смотря на растрёпанную девчонку, которая не в силах поднять на него глаз. И всё же она поднимает голову, получая больно по щеке, а потом ещё. И ещё. Парень бьёт с наслаждением и упорством, получая поистине неземное блаженство над доминированием и унижением слабого. И только шорох в стороне отвлекает его от этого веселого занятия.

— Я не закончил, поэтому вернусь. Когда-нибудь. Обязательно.

Он бросает девушку на земле без сознания. И скрывается в надвигающихся сумерках, как и положено плохим парням.

— Когда ты вернешься, я убью тебя, — шепчет в бреду Эмили. — Вот увидишь!»

Трель звонка мобильного телефона заставляет Эмили проснуться, соображая, где она находится и который сейчас час. Уставившись к циферблат над странным стеллажом с книгами, Эмили сообразила, что она не дома. А когда повернула голову и увидела рядом с собой сладко спящую напарницу, едва не слетела с кровати.

— Твою мать! — уже привычно выругалась Эмили, резво соскальзывая с постели. — Какого чёрта я делаю в постели с Эштон? Мы что…

Осознание пришло мгновенно, когда Эмили поняла, что стоит перед кроватью в одних трусах и лифчике. Джинсы аккуратно сложенные вместе с блузкой лежали на стуле возле стены. Эми припомнила, что вчера она не пила ни грамма, хотя ей очень хотелось. Но то, что они делали с Эштон в одной постели, в сто раз хуже пьяного секса с каким-нибудь случайный мужчиной. Потому что…

— Только этого не хватало! — промычала Стоукс, совершенно забыв, что телефон всё ещё звонит. Только став натягивать на себя джинсы и блузку, она ухватилась за плечо и едва не рухнула на пол, не удержавшись на ногах.

— Твою мать! — снова не сдержалась Детектив. — С этим надо кончать!

С чем именно надо было кончать, Эмили ещё не решила, но то, что сейчас ей надо уйти — было очевидным. Взяв из-под подушки мобильный телефон, она осторожно выскользнула в гостиную, где, обувшись, пулей вылетела из квартиры Эштон, не забыв все свои принадлежности и пистолет. Вот было бы номером, если бы Стоукс оставила что-то из своего детективного арсенала у Регины. Тогда компромат был бы обеспечен.

Выскочив на улицу, она лихорадочно размышляла, где оставила своё авто, когда вспомнила, что они пришли сюда пешком. В очередной раз смачно выругавшись, она практически бегом бросилась по улице, задевая сонных прохожих, спешащих по делам.

Эштон проснулась намного позже, обнаружив, что рядом пустая половинка кровати. Почему-то она так и думала, что Эмили сбежит и не даст себе шанса осознать то, что между ними происходит. А происходило не только симпатия, притяжение и секс для снятия напряжения. Были чувства, которые Эмили просто боялась осознавать как имеющие место быть. Хотя Эштон и не требовала их от девушки. Облизнув губы, вспоминая как ночью им было хорошо, Эштон откинулась на подушку, чувствуя себя словно в раю. Даже сейчас, при таких обстоятельствах, когда над ними сгущались тучи и в деле Ричар наметился прорыв, Эштон находилась в какой-то эйфории от того, что этой ночью Эмили отвечала на её чувства и желания. Пальцы женщины чувствовали всё. Всю гамму эмоций. И было это не случайно. Она вспомнила, что Кэнзас дал им со Стоукс два дня, чтобы отоспаться. Но раз Эмили предпочла сбежать, то у Эштон появилось желание поработать с ноутбуком, который ей оставил Мёрдок, и ключ от которого ей передал Девисон.

Оказавшись дома, Эмили перезвонила тому, кто звонил ей последним. Это оказался пожарный лейтенант Макферсон.

— Нашли что-то?

— Да, — бодро отвечал мужчина. — Я нашёл доказательство того, что вы не виноваты в смерти этого мальчика. Преступник позвонил вам уже тогда, когда ничего нельзя было сделать. Вы сказали, что он дал вам полчаса. Это не совсем правда. Когда вы обезвредили обе бомбы, запустился механизм третьей. И его нельзя было обезвредить, понимаете? Если бы вы успели раньше к месту третьего взрывного устройства, вы бы все погибли вместе с этим мальчиком. Преступник обманул, у вас не было шанса спасти Коди. Мне очень жаль, Стоукс.

Теперь все пазлы вроде встали на свои места, и Эмили поняла, что сукин сын просто играет с ней. И в этой игре готов пойти до победного конца. Поэтому сейчас, поговорив с Макферсоном, ей пришла в голову идея, как раскрутить это дело и раскрыть его.

И помогут ей в этом только двое: Кэнзас и Фальзон.

====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава седьмая. Яма ======

— Ты совсем, что ли, с ума сошла, Эм?! — заявила Фальзон, как только Стоукс закончила излагать свои мысли. Кэнзас молча переваривал информацию.

— Ты вообще понимаешь, о чём ты нас просишь?! Или Эштон тебе все мозги отбила?!

Это был сознательный подкол, на который шла Саманта, желая образумить коллегу. Но поздно, Эми уже решилась на ответственный шаг, и он казался ей единственно-верным.

— Я не хочу, чтобы Регина знала об этом. Вообще, — парировала вдруг Эмили, совершенно серьёзно, и Фальзон с Кэнзасом поняли, что девушка не шутит и не разыгрывает их сейчас.

Повисла пауза, в которую Стивен поднялся с каменных ступеней парковой клумбы, перед ошеломлённой Фальзон, затем обратно и сказал:

— Я не могу давать разрешение на подобные операции, Стоукс. Надо дождаться капитана, если он одобрит подобное, значит, мы поможем тебе всё это организовать. А если нет, то…

Эмили едва не перебила его, опережая Фальзон, которая тоже хотела сказать своё слово.

— Мы не можем ждать, пока вернётся Имбердсон, сейчас Улай уязвим больше, чем когда-либо, потому что он думает, что ведёт в этой игре. А если мы будем ждать неделю, всё это может уплыть у нас из рук. К тому же я не уверена, что в нашем отделе нет ещё «крыс».

— Она права, — наконец-то вставила свои двадцать центов Саманта. — Ждать нет смысла. Мы можем поговорить со Свейзеком, он заместитель капитана.

— И с Рутзом! — добавила Эми. — Он точно нас поддержит.

— Нет, — возразил Кэнзас. — Только не с Полом. — Фальзон и Эми переглянулись, и Стивен пояснил. — Что-то с ним не чисто. Я думал, что он поехал в Техас, улаживать дела и помогать Имбердсону. Но вчера я говорил с Доусоном, и тот мне сказал, что видел его в парке «Клэнсон». Это в районе Санрайз, и мало того, он был не один. Доусон опознал мужчину, как бывшего наёмника — Страйтона. Чёрт, этот парень укокошил многих хороших людей. Вы понимаете, к чему я клоню?

Фальзон и Стоукс поняли отлично, но проблема в том, что если Рутз был замешан в убийствах с Улаем, его нельзя было упускать из виду. А значит, для него придётся придумать хорошую легенду, иначе он может накрыть всю операцию медным тазом.

— Беру это на себя, — сказал Кэнзас. — Но всё же, Эмили, ты точно…

— Да! — на этот раз всё же перебила бывшего напарника Эмили. — Я уже всё решила. Нужно продумать детали. И ни слова Эштон, всё понятно?

Фальзон пожала плечами, будто изначально она и не была против подобных финтов. А Кэнзасу придётся принимать серьёзное решение, причём от этого решения может зависеть очень многое.

— Думаю, мне стоит полететь в Техас и поговорить с Имбердсоном. Я всё понимаю, ребята, но у меня нет полномочий на столь ответственный шаг.

Это понимали все трое, поэтому лишь согласно кивнули. И разошлись, до завтра. Завтра этой операции надо придумать имя.

— Что у тебя с Эштон, подруга? — задала прямой вопрос Фальзон, когда они пили кофе в парке.

Хороший вопрос, от которого уже почти шесть часов бегала Стоукс. А точнее она бегала не от вопроса, а от осознания того, что она вчера совершила небольшое открытие в самой себе. Но признавать того, что она влюбилась в напарницу… Этого ещё не хватало для полной картины!

— Ничего. Работаем, — пожала плечами Эми, сделав глоток ароматного напитка.

— В постели?

После этого проницательного вопроса, Стоукс едва не захлебнулась глотком кофе. И Фальзон всё поняла без слов. Она подозревала это, а намётанный глаз говорил ей всё то, о чём молчала Эмили.

— Ясно, — одним глотком допила свой капучино Саманта. — Это очень мило. Мы на пороге раскрытия дела, а ты трахаешь свою напарницу. Просто потрясающе!

Фальзон не злилась ни капли, но она мастерски умела разыграть злость и раздражение. Двенадцатилетняя работа в криминалистической лаборатории кого угодно сделает хорошей актрисой.

— Так получилось! — огрызнулась Эми.

Её саму это злило и пугало одновременно. Но она ничего не могла поделать с этой тягой к женщине. Словно кто-то ей магнит под кожу вшил.

— Ага, ещё скажи мне, что ты не виновата, и оно само! — подколола Фальзон, скрестив руки на груди, откидываясь на спинку стула. — Эми, ты понимаешь, что это за отношения вообще?!

— Лесли! Что ты от меня хочешь, чёрт тебя дери?! — разозлилась Стоукс, назвав Фальзон по старой фамилии, которую та, ненавидела.

Отставив стаканчик с кофе, Эми насупилась, чувствуя себя неуютно под пристальным строгим взглядом подруги. Фальзон не собиралась с ней ругаться и читать ей нотации, просто пыталась понять: как серьёзно всё. Но раз Регина не должна знать об операции, которую они будут обмозговывать, видимо, завтра, всё серьёзно. Более чем.

— Влюбилась в неё? — осторожно, спросила Саманта, придвигаясь вместе со стулом ближе к Эмили. Эми покачала головой, затем растерянно развела руками.

— Не знаю. Меня к ней тянет… — девушка запнулась, отчаянно глядя в глаза Фальзон, которая уже сцапала её руку, сжимая.

— Скучаешь?

— Скучаю, — подтвердила Стоукс, опуская голову, словно извиняясь за свои произнесённые до этого слова. А потом сказала тихо, но так, чтобы Саманта услышала:

— Мне страшно за неё. Этот псих, Улай, может сделать с ней всё что угодно. Я не могу подвергать её этой опасности, Фальзон, понимаешь?

— Понимаю. Но она должна знать про операцию, — настаивала криминалист.

— Нет! — резко подняла голову Эмили, натыкаясь на острый взгляд Саманты, которая всё ещё держала её руку. — Как ты не понимаешь, Сэм, тогда она будет в опасности. Мы с ней совершили ошибку… этой ночью. И ответственность полностью лежит на мне, я поддалась порыву, оправданий нет. Теперь под прицелом Эштон, Улай может знать многое и знает, я чувствую. Это значит, если Эштон будет знать об операции, она провалится, ибо Уизер может проследить за ней, — сбивчиво, но уверенно объяснила Эми. Фальзон придвинулась ещё ближе, наклоняясь к ней, шепча:

— Это убийственный план, Эм! Но если он сработает, я готова ратовать о назначении тебя капитаном, преклоню пред тобой колено и буду просить Имбердсона о награждении…

— Оставь свой пафос! — рассердилась Эмили, чувствуя, что Фальзон перевела всё в шутку. — Я серьёзно, между прочим.

Саманта отодвинулась от Стоукс, оставляя её руку в покое.

— Знаешь, в чём твоя проблема, Эм? — Детектив изогнула бровь, склонив голову на бок. — Ты расслабляешься тогда, когда не стоит этого делать. А потом влюбляешься не в тех!

Эмили улыбнулась, хотя было не до улыбок.

— Кто бы говорил! — парировала она. — Или тебе напомнить о Кейт Мендельсон, подруга? И как ты её трахала в перерывах между заседаниями по криминалистике? А потом влюбилась в неё по уши и пришла просить её руки прямо на лекции. Сколько в тебе тогда бурбона было? Два литра?

Фальзон ничуть не смутилась, оценив подкол, как надо:

— Это было давно и не правда. Я была ещё начинающим криминалистом, а тебе сейчас уже за тридцать. Есть разница!

— Да, ну, конечно! Отмазалась!


— Зачем вы вновь меня позвали на встречу? У меня нет к вам особого доверия, — раздражённо произнесла Эштон, садясь рядом с Девисоном на скамейку в парке «Криспер».

— Это взаимно, поверьте.

Эштон помолчала, смотря перед собой. Сейчас её спину не прикрывала Эмили, и ей было немного неуютно оттого, что Девисон запросто может с ней сыграть в какие-то жестокие игры. И мог.

— Не бойтесь, я не причиню вам вреда, — словно прочтя мысли Регины, сказал он.

А потом, закинув ногу на ногу, добавил: — Я пришёл предупредить вас и вашу напарницу, что Улай очень жестокий молодой человек, он не остановится ни перед чем, и вы уже могли в этом убедиться. Однако ваша напарница на правильном пути. Поэтому я пришёл поговорить о вас и вашем отце.

Эштон встрепенулась, инстинктивно отодвигаясь от Доброжелателя. Мужчина был спокоен, смотря перед собой на небольшой пруд, где резвились утки.

— Вы знаете о моём отце? — голос сорвался, и Регина замолчала. Она потратила немало сил, чтобы найти хоть что-то о своём отце. Но в данный отрезок времени она уже почти отчаялась найти его живым.

— Я знаю имя. И думаю, что оно вам понадобится, чтобы разыскать его.

Девисон повернул голову, ласково смотря на недоверчивый взгляд Эштон. Он совершенно правильно был недоверчивым, потому что нельзя верить незнакомцам, которые числятся не просто без вести пропавшими, а мёртвыми.

— Сначала скажите, кто вы такой и почему я должна вам верить? Ведь настоящий Уайт Девисон мёртв уже больше десяти лет, — резонно задала вопрос Регина, ожидая честного ответа, как минимум.

Доброжелатель улыбнулся какой-то блаженной улыбкой, словно они говорили о погоде, а не о вещах, которые могли Эштон слишком дорого обойтись.

— Вы отличный следопыт, не так ли, мисс Эштон? — задал он вопрос, который на первый взгляд не касался темы разговора. — Вы стали трасологом, чтобы найти мать. А когда поняли, что это невозможно, занялись поисками отца. Но трасология не всегда помогает, не так ли?

Эштон молчала, чувствуя себя полной дурой. Потому что трасология не помогла ей ни в чём личном, зато могла сделать её карьеристкой.

— Знаю, что прав, — продолжал Девисон. — И знаю, что вы мне верите, не смотря на то, что боитесь, что я заведу вас в какие-нибудь дебри, из которых вам одной не выбраться. Не бойтесь, я здесь, чтобы помогать, а не вредить. Ваша напарница сможет вас защитить, а вот сможете ли вы защитить её?!

Эштон едва не подпрыгнула на месте.

— Что?!

Весь разговор с Доброжелателям напоминал ей сейчас хождение по лабиринту, где каждый поворот таил в себе какую-то тайну, никак не связанную с предыдущей. Девисон, словно нарочно, вязал в узел несвязанные темы, чтобы показать что-то, что не видит сама Регина. И она должна была признать, что мужчина запутал и поставил в тупик её уже трижды. А она ведь следопыт! Она была лучшей из своего выпуска!

— Джастин Лоуренс, — сделав глубокий вдох, произнёс Девисон. — Имя вашего отца.

Регина застыла на месте, пытаясь переварить всю информацию и странный разговор. Она тупо смотрела, как Девисон поднялся со скамейки и направился прочь, не оглядываясь. В ноутбуке Мёрдока была папка с названием «Дж. С. Лоуренс». Женщина только сейчас вспомнила, что не открывала её. Видимо, пришло время это сделать.


Операция получила название «Яма».

Кэнзас получил разрешение от Имбердсона и, практически не задерживаясь, прилетел обратно. Однако им пришлось сообщить Финелли, ибо Кэтрин в отделе занималась подслушивающими устройствами и радиолокацией. К тому же два сержанта в деле — это всегда хорошо. Эмили была против, но всё же приняла как должное слова Стивена, о том, что втроём такой проект должным образом не разработать. Таким образом, об операции, под кодовым названием «Яма», знали только четверо: Кэнзас, Стоукс, Фальзон и Финелли. Для Рутза и остальных была разработана легенда, в которой отдел решает приостановить поиск преступника Уизера в связи с тем, что сейчас в Техасе решается судьба самого Особого Отдела «Майами Куб». По соображениям Кэнзаса, если Рутз был «крысой», эта информация должна была быть передана прямиком Уизеру и Ричар. Стивен сам вызвался следить за лейтенантом, оставляя остальных готовить операцию. Финелли, для пущей верности, выписала всем в отделе по три общих выходных. Общие выходные отличались от обычных тем, что можно было выезжать за границу. Таким образом, отдел опустел, и в нём оставалась только пара охранников.

— Ты тоже подозревала, что Рутз продажный? — поинтересовалась Эмили, когда они осматривали заброшенный ангар, на окраине Уэстона, пытаясь подготовить его к операции.

Финелли вздохнула, завязывая свои длинные волосы в хвост. Иногда она в этом мужском костюме напоминала Эмили о Харрис, которая, казалось, так и пыталась ущемить права мужчин, одеваясь так, что у многих слюнки текли сами собой. Мужские костюмы не для женщин? Харрис бы поспорила с этим утверждением! Видимо, Финелли об этом никогда не задумывалась.

— С самого начала подозревала, что он не чист на руку. Но пока что к нему не подкопаешься. Если Кэнзас что-то накопает, мы егозасадим надолго.

— Мне Макферсон сказал, что Уизер сооружал бомбы таким образом, что я не могла спасли Коди. Ты думаешь, стоит попробовать соорудить такую же для самого Уизера?

— Лучше не стоит, — поморщилась Финелли. — Видела такие «игрушки» в действии, они весьма опасны, потому что иногда могут не сработать сразу, а сработают тогда, когда ты меньше всего будешь готов к этому. Некачественный конденсат делает своё чёрное дело. Бомбу должен собирать профессионал, а не любитель.

Эмили подумала о Макферсоне, он показался ей вполне пригоден для такого дела. Одна проблема — он болтлив, а значит, об операции может растрепать многим, особенно тем, кому только это и нужно.

— Есть на примете кто-то? — поинтересовалась Стоукс.

— Драфтон.

Эмили не желала подключать ещё одного члена в команду. Драфтон показал себя молодцом, но девушка не желала, чтобы он знал о том, о чём даже Эштон не будет в курсе. И всё же без тротиловой подпитки ангару не обойтись. Всё должно было быть безупречно, чтобы комар носа не подточил. И если уж идти на это, то делать это профессионально! А ловушки Стоукс ставить умела как никто. И «ловля на живца» всегда была её прерогативой.

— Ладно, звони Дилану.

====== Часть пятая. След в след. Глава первая. Альфа и Омега ======

Ты выходишь из сада живым

Но в сердце — мёртвая зона.

© М. Пушкина

У Эмили даже не возникало чувства, что эта игра может стать последней для неё. Она была настолько уверена, что всё удастся, что игнорировала любые разумные мысли по поводу перестраховки.

— Всё же мне кажется, тебе нужно сказать ей, — размышляла Фальзон, подготавливая необходимые ингредиенты для их операции. — Она тебя любит, Эм, она должна знать.

Эмили мочала, осмысливая план. Пока Кэнзас и Драфтон готовили взрывчатку, Фальзон и Стоукс занимались другими не менее важными вещами. Но детективу всё время казалось, что не хватает логики её блестящему, но опасному плану.

— Мне кажется, чего-то не хватает? — задалась она вопросом вслух, и Фальзон, отвлекшись от своих дел, уставилась на неё.

— Кому-то точно не хватает смелости, чтобы признаться хотя бы себе в…

— Тихо! — перебила Эмили. — Вот оно! Я знаю, чего не хватает!

Саманта замолчала, потеряв мысль, и решила, что уговаривать Эмили на то, чтобы включить Эштон в сей план, бесполезно. Поэтому она лишь покачала головой.

— И чего же?

— Жертв!

Оказалось, что в пане Эмили есть один просчёт. Один, но весьма заметный. Сначала он казался незначительным, но только когда Эмили начала размышлять о том, чего не хватает, она поняла — она едва не упустила важную деталь.

— Нас должно быть как минимум трое, иначе всё будет выглядеть, как фальшивка, — заявила Эми всем собравшимся. Фальзон и Кэнзас переглянулись, а Драфтон, почесав затылок, предложил:

— Согласен. Но надо взять кого-то не из Отдела, а точнее того, кто лишь соприкасается с ним, для верности и логичности поворота.

Кэнзас, Стоукс и Фальзон выжидающе уставились на Дилана, понимая, что у него есть кто-то на примете.

— Предлагаю Макферсона. Он пожарный и сапёр. Кто, если не он, хорошо знает, как выбираться из охваченных огнём помещений?

Морис Макферсон был весьма удивлён, когда к нему пришли четверо и рассказали всё, как есть. А рассказать что было. Много. Драфтон почему-то был уверен, что именно Макферсон должен поставить тайминг и рассчитать траектории. Сам Драфтон никогда этим не занимался, только в теории. Не сказать, что он боялся, но опасался, что не справится с конденсатом тайминга. Всё должно быть точно, до последней секунды. И Драфтон солгал бы, скажи, что это его не волновало. Волновало, ещё как! Он никогда не минировал помещения выше десяти футов и шире двадцати. Здесь очень важно рассчитать пространство и расстояние от одного взрывного устройства до другого. И именно Макферсон мог им в этом помочь, будучи сапёром и пожарным. У него стаж более восьми лет, в его личном деле много сапёрной работы. А ещё, что было решающим для Драфтона, он два года работал подрывником в Бакстоне, Южная Дакота. Там их компания подрывала старые здания выше пятидесяти футов и шире двадцати пяти. Этот парень знал, как обращаться со взрывчаткой. Только вот Эмили была права, его болтливый язык мог дорого стоить этой операции. Поэтому решено было состряпать документ о неразглашении и дать его на подпись Макферсону. Разумеется, текст составлял сам Драфтон. Работая в архивном отделе, он хорошо изучил подобные вещи, и точно знал, как составить официальный документ. Таким образом, подписав его и нарушив, Макферсон мог запросто попасть под следствие и лишиться своего пожарного значка, а может, и работы.

— Ребята, да вы трюкачи! — удивлённо заявил им Макферсон. — Рассчитываете на повышение?

Эмили громко фыркнула:

— Нет. Рассчитываем поймать убийцу!

На что бы ни рассчитывали все четверо, они точно знали одно: это хороший план, и он должен сработать. Поэтому, когда Макферсон дал согласие и подписал документ, Эмили таки отправилась домой. Нужно было принять душ и переодеться. А ещё она хотела навестить Эштон.


— Ты никогда не думал, что будет, когда всё закончится? — застёгивая штаны, задал вопрос темноволосый молодому человеку, который только что так глубоко проникал в него.

— Это не закончится на ней, — застегнул ремень Улай. — Это будет продолжаться и после, подтверждая мою профпригодность.

Уизер вытер руки о полотенце, висевшее в трейлере у входа, и полез в холодильник. Выудив оттуда бутылку холодного пива, он откупорил его и стал жадно пить, делая большие глотки. Темноволосый смотрел на него и в мозгу рождалось отрицание всего, что они делают сейчас. Ему не нравилось, что он всё это задумал, но осуществляет его именно Уизер. Хорошо осуществляет, но плохо то, что он не желает остановиться. Хочет большего, хочет глотнуть американской славы, как этого холодного пива. Может, таки темноволосый ошибся в своих расчётах, и не стоило посвящать Улая в его дела и в его игры. Но теперь поздно. Темноволосый сглотнул, отворачиваясь к стене. Сегодня он будет спать крепко, а завтра решит вопрос с Уизером. А эмоции по боку.


— Эми?!

Эштон была весьма удивлена визиту напарницы, которая несколько часов назад сбежала, словно любовник-неудачник. А ведь ночь была замечательная. Эштон хотелось всё повторить на утро.

— Надо поговорить, — шагнула девушка за порог квартиры, из которой утром убегала без оглядки. — Серьёзно.

Женщина отступила, пропуская Стоукс в квартиру и закрывая за ней дверь. Эмили прошла и, повернувшись, выпалила практически на одном дыхании:

— Я знаю, ты хочешь, чтобы всё продолжилось. Но нам нельзя, Регина. Мы работаем вместе, мы напарники, чёрт возьми! От нашей отличной работы, зависят жизни людей. Я… Я не могу так.

Эштон мочала, смотря на то, как Эми борется внутри со своими чувствами к ней. А то, что они есть, теперь уже не было сомнений. Но Эмили была права, время они выбрали для чувств неподходящее. Но с другой стороны, а когда оно таким будет? Они же не в офисе бумажки перебирают, они работают в отделе убийств, ищут маньяка. Да каждый день на такой работе, может стать последним.

Каждый. Любой.

— Что ты предлагаешь? — спросила Регина, чувствуя, что ответ может её не обрадовать. Но неожиданно, вместо ответа, Эмили шагнула к ней и поцеловала. Внезапно.

Мир снова перестал кружиться вокруг в бешенном смертельном танце. Он словно застыл на несколько счастливых мгновений и не желал отпускать двоих, которых свела работа. Но она же может их разлучить. Навсегда.

Поцелуй вышел затяжным и сладким. Эмили не хотела открывать глаз и разрывать его. Она ещё несколько часов назад поняла, что безнадёжно влюблена в Регину. И Фальзон была права, надо было включить Эштон в операцию, но Эмили чертовски боялась, что это может сыграть с ними всеми злую шутку. Это было жестоко, но Стоукс хотела проверить свои чувства и чувства Регины. Вот таким образом. И не прийти сейчас к женщине было бы преступлением. Но ещё большим преступлением будет то, что произойдёт с ними в ближайшие двадцать четыре часа. Проверка чувств на прочность.

Всех чувств. Верности. Преданности. Любви.

И разрывая поцелуй, Эмили понимала, что он, возможно, последний. Она не исключала факта, что Эштон не сможет простить ей то, что произойдёт в будущем. А будущее подкрадывалось стремительно. Эми считала, что у неё нет выбора, она обязана поймать Улая и Ричар. Но она так же понимала, что без жертв не обойтись, хочет она этого или нет. Это была жизнь, а не любовный приключенческий роман. Жизнь, где у неё может никогда не быть любви.

Спустя восемь часов.

— Рутз отлучался на пару часов, — сообщил присоединившийся к общей группе Кэнзас. — Проследил за ним, конечный маршрут в парке «Кост Буффер». Там есть телефонная будка. Скорее всего, он сообщил кому надо о том, что мы приостановили дело. Чёрти что! Никогда не думал, что буду следить за одним из лучших копов отдела! — выругался Стивен, смотря почему-то на Драфтона, который сосредоточено возился с таймером, пока Макферсон проверял детонаторы.

— Мы не сможем его прижать за то, что он говорил по телефону в парке, — сказал Драфтон. — Нужно что-то конкретное, нужно поймать его на том, что он причастен к Улаю. Если бы не эта операция, можно было бы подбросить жучка и составить прослушку. Пусть даже это не совсем законно.

— Резонно, — поддержала Фальзон. — Может, когда мы все сотворим чудо сегодня, то займёмся Рутзом.

Эмили слушала коллег и думала о Регине. Разумеется, женщина не хотела её отпускать, и девушка чувствовала сама, что хотела остаться ещё на одну ночь. Но им обеим нужно что-то, чтобы проверить свои чувства. Эмили боялась, что после данной проверки, Эштон пошлёт её далеко. Впрочем, если это случится, Стоукс просто вернётся к своей прежней жизни и концы в воду.

— Эм, надень бронник, — кинул ей Кэнзас комплект бронежилета. — И не спорь!

Детектив и не собиралась спорить. Всё в этой операции должно было быть сделано безупречно, но бронежилет — это своеобразная подстраховка на случай, если обстоятельства поменяются. Когда все были готовы и укомплектованы, Кэнзас по рации вызвал подкрепление, по заранее обговоренному плану. Имбердсону он обещал позвонить по окончании операции.

— Все готовы? — поинтересовался у собравшихся Кэнзас. — Тогда поехали!

В вызванном Кэнзасом подкреплении было шесть человек, двое из которых бывшие спецназовцы и доверенные лица Стивена. Остальных просто поставили в известность секретности дела, Кэнзас уверен был, что они не подведут.

В фургоне все молчали, лишь Макферсон что-то напевал про себя, бесконечно проверяя то пистолет, то бронежилет, то тупо смотрел на часы на руке. Волновались все. Но Эмили почему-то была спокойна. Когда она целовала Регину, она тоже была спокойна. Но не потому что поцелуй не вызывал никакой реакции, а потому что она была уверена в чувствах того, кого целовала. Эштон отвечала ей и той ночью. Страстно, сильно, умело. Хотя все её действия выдавали в ней совершенно не сведущего в любовных утехах человека, новичка. Но она всё делала с таким чувством, с отдачей, что, наверное, именно это Эми и привлекало. Человек, который способен учится — «её человек». Все те мужчины, с которыми она проводила ночи, были не способны ей дать ничего, зато брали сполна. Эштон же с точностью наоборот, давала столько, что не унести. Эми, неизбалованную вниманием с детства, это сбивало с толку. Она привыкла, что все её используют и бросают. Она привыкла к предательствам со стороны людей, даже тех, кто клялся в вечной верности. Она привыкла не верить людям на слово и даже в поступки. И тут появилась женщина, готовая перевернуть все эти устои с ног на голову. Готова любить просто так и ничего не требовать взамен. Это была какая-то фантастика! И самое потрясающее, Эмили впервые не чувствовала подвоха. Да, она искала его, долго и упорно, и не находила. Эштон была чиста перед ней. Искренняя и упорная, она не лезла напролом, а тактически уступала. Сражалась, но не давила. Любила, но не навязывалась. Всё это обескураживало! Наверное, поэтому сразу после той ночи, Эмили позорно сбежала. Не от Регины, а от своих чувств к ней, боясь на них отвечать. Боясь, что всё сорвётся. Боясь, что это окажется слишком хорошим сном. Боясь, быть счастливой.

«Все могут быть счастливыми, но не все заслуживают».

Так говорила когда-то наставница и учитель Эмили, лейтенант полицейского управления Бостона — Челси Макдуган.

— Мы на месте! — возвестил зычный голос Фальзон, которая сидела на месте водителя. — Начинаем!

Девушка решила не думать о том, что если она погибнет в схватке с Ричар. Или о том, что, когда всё закончится, Эштон не захочет больше её видеть и с ней работать. Будущее определяют шаги в неизвестность, а дорога, по которой ты пойдёшь, не может появиться сама по себе. Мы делаем её! И Эмили хотелось сделать всё правильно, как полицейскому офицеру. По букве закона. Однако, иногда, чтобы очистить город, надо слегка испачкаться.

Они вошли в ангар ровно в двенадцать часов по полудню. У них было ровно полторы минуты, чтобы преодолеть бегом расстояние в две мили и выйти через противоположную дверь чёрного хода.

Так всё и было, подкрепление чётко осталось снаружи, ожидая щелчка. Кэнзас и Фальзон перегнали фургон к чёрному ходу противоположного выхода.

Эмили бежала легко. Все трое успешно преодолели расстояние и как только выбежали через чёрный ход, за их спинами раздался взрыв.

Холостые ходы всегда более опасны, чем обычные. Потому что таят в себе опасность проступка, который в такой простой ситуации может стать роковым. Сегодня в этой операции условно пострадали трое: Стоукс, Макферсон и Драфтон. Они погибли. Условно.

Фальзон, как старшему криминалисту, пришлось проделать большую работу. Объём этой работы было сложно переоценить. Инсценировать смерть всегда сложнее, чем разобраться в самих местах преступлениях. Но Эмили была уверена в Саманте, как никто и никогда. Именно она возглавила условное расследование этого условного инцидента, чтобы быть в курсе всего, что удастся накопать. Той же Гарнер, которая, прибыв на место преступления, сразу была поставлена в известность о «гибели» коллег. Фальзон, будучи хорошим психологом, не сомневалась в искренности слёз почти никого из отдела. И в том, что они могут не простить разыгранного, как по нотам, спектакля операции «Яма». Слишком сплочённый коллектив был у них.

А вот на Рутза смотреть было больно и противно одновременно. Он прибыл на место происшествия позже всех и когда узнал, что погибла Стоукс… Его эмоции были Фальзон не ясны. А точнее, Саманта восприняла его слёзы, как точно такой же спектакль, как разыграли здесь они впятером. Но Саманта получала какое-то совершенно извращённое удовольствие, глядя на Рутза. А ведь когда-то им удалось даже в паре поработать, на нескольких делах. Криминалист никак не могла понять и взять в толк, чем же таким Улай подкупил Рутза. Ведь с женой Пол давно не общается, а дочь и вовсе его ненавидит. Подошёл Кэнзас.

— Макферсона и Драфтона отправил к своим друзьям, — выдохнул он. — Внеочередной отпуск. Побудут там, пока мы не распутаем это дело. Только вот жена Макферсона в восторге не будет.

— А у Драфтона родных нет разве? — поинтересовалась Фальзон, пытаясь сообразить: играть ли отчаяние или лучше просто сказать: «они были лучшими копами».

— Он из детдома. У него и друзей-то немного, — пояснил Стивен. — Теперь я начинаю сомневаться в том, что все те, кто называл Драфтона бездарным копом, не идиоты.

— Эмили?

— Поехала в заброшенный домик на заливе Бискейн. Она будет в порядке, Сэм.

Фальзон кивнула. Ей предстояло ещё немного поиграть на публику, чего делать она не очень любила. Но дело принципа. Раз ввязалась в игру, надо идти до конца.

— Сообщи Эштон, — попросила Саманта. — Я не смогу. Боюсь сорваться и провалить всё. Эмили мне за это спасибо точно не скажет. А у тебя нервы крепче.

Кэнзас кивнул, смотря на то, как Фальзон идёт к ребятам из отдела. Денёк предстоял горячий.

====== Часть пятая. След в след. Глава вторая. Определение пути ======

Небольшой деревянный домишко, не далеко от Кемпбелл драйв, встретил Эмили сыростью и глухим одиночеством. Она добралась сюда уже к обеду, прихватив с собой вяленное мясо, хлеб и воду. Впрочем, воды оказалось достаточно, колодец за всё это время не успел пересохнуть. Когда-то Эми уже приезжала в этот дом. Тогда им пришлось укрывать с Кэнзасом одного молодого человека, на которого охотился серийный убийца. Это было шесть лет назад, и Стоукс была тогда ещё простым офицером, как и Кэнзас. Им пришлось дежурить по очереди всю неделю, пока им не прислали ещё двух офицеров. Всё закончилось хорошо, Гест и Уайт, два лейтенанта, изловили преступника практически на месте преступления, и молодому студенту была спасена жизнь. Хотя тогда неделя жизни рядом с Кэнзасом казалась для Эмили адом. Сейчас адом кажется одиночество. Но оно как нельзя лучше подходит для того, чтобы спокойно в тишине обдумать всё и поразмышлять над насущной проблемой чувств. Удивительно, но камин за эти шесть лет всё ещё хорошо прогревал просторную комнату. На улице было ещё светло, когда девушка решила, что будет лучше сразу прогреть помещение и разогреть еду.


Темноволосый мужчина вздрогнул, когда мимо него пролетела бутылка с пивом и разбилась вдребезги о ближайшую стену. Он обернулся на Улая.

— Какого рожна ты творишь? — едва не срываясь на крик, произнёс он.

— Эта сука меня обыграла! Тварь!

Молодой человек был в ярости. И жертвой его гнева стала не только посуда, которая тут же полетела на пол, но ещё и стул, который был разломан за секунды.

— Успокойся! — бросился его утихомирить темноволосый, но справиться с молодым человеком во гневе было задачей не простой. — Объясни ты толком!

Но Улай был сейчас не в состоянии что-то объяснять, поэтому у темноволосого зародилась только одна мысль, как его успокоить. Схватив с полки наручники, он весьма ловко «окольцевал» Уизера, приврепив к металлическому штакетнику таким образом, что Генри было не вырваться.

— Пусти! — зарычал Улай, как загнанный зверь. — Сука, убью!

Темноволосый прижал друга так, что тот захрипел и, спустив штаны, без предварительных ласк и нежностей осуществил жёсткое проникновение. Толчки были резкими, словно неумелыми. И болезненными. Но Улай, сжав зубы, стойко принял это лекарство от темноволосого, чьи стоны разбавляли тягучую тишину полуподвального помещения их дома. Улай прикрывал глаза, царапая ногтями штакетник. Наслаждение приходило через боль. После пяти минут таких проникновений темноволосый отладил ритм толчков, и они оба насладились оргазмом. После чего, отстегнув Улая и получив таки от него по лицу, настало время разговоров.

— Так что произошло, объяснишь?

— Стоукс погибла! Эта сука сломала мне всю игру! — снова задыхаясь от подступающего гнева, прокричал Уизер. — Она не должна была погибать раньше времени! Я сам должен был её прикончить, тварь!

Сейчас Генри выглядел как маленький мальчик, которому мама не купила мороженное. Со спущенными до щиколотки штанами и заплаканным лицом. Темноволосый покачал головой.


Эштон открыла дверь и немного удивилась визиту Стивена Кэнзаса.

— Сержант! Что-то случилось?

Кэнзас в своей жизни тоже ненавидел ложь. Но частенько она, и правда, была во спасение, только сложно было сейчас убедить в этом себя. Пока он шёл до дома Эштон, несколько раз пожалел, что не уговорил Эмили на то, чтобы Эштон была в деле. Сейчас бы было гораздо меньше проблем. Ну, или просто одной меньше.

— Случилось, — как можно строже произнёс Кэнзас и заметил, как рука Регины вцепилась мёртвой хваткой в косяк двери. Стивен мог поклясться в тот момент, что Эштон уже знала, интуитивно чувствовала, что новость не самая радужная.

— Стоукс… Она погибла, Регина.

Стивену пришлось поймать под локоть женщину и спешно войти в квартиру, прикрывая дверь. Обнимая брюнетку, он клялся себе, что никогда и никому не будет врать больше о таких вещах. И его сердце разрывало то, что он делал это во благо всем: работе, отделу, Эмили. Стивен любил Эмили, как сестру, но то, что она всех их подвергла такому вот испытанию… Он злился не на неё, на себя. Он обязан был настоять, как высший по званию, и не допускать того, что происходит сейчас за закрытыми дверьми квартиры Эштон.


Эмили была уверена в том, что Уизер «купится» на представление. Но вот насчёт Ричар она была совершенно не уверена. Она вообще считала с некоторых пор, что Ричар и Уизер были по разные стороны баррикад, словно соревновали друг с другом за неё. А точнее за то, чтобы насолить ей. Несмотря на то, что Гарнер доказала, что Ли Барден была зарезана мужчиной, Эмили не сомневалась в том, что Надин ошиблась. Она нутром чуяла, что это было дело рук Мелиссы. Вспомнив о Барден, она вспомнила и о Регине. Сжав в руке бокал с вином, Эмили вспомнила последний их поцелуй, чувствуя, как внутри разгорается тоска по женщине. А вместе с этим пришло и желание.

Девушка поставила недопитый бокал на столик, проведя тыльной стороной ладони по рубашке вниз, чувствуя, как напрягается грудь. И всё же она не позволила себе роскошь самоудовлетворения, понимая, что это не то, чем она должна заниматься сейчас. Больше всего сейчас она желала оказаться в объятиях этой женщины, которую так странно для себя полюбила. Никакая мастурбация не заменит живого тёплого тела рядом. К тому же, если Эштон уже знает новости, сейчас будет кощунством Эмили заниматься тем, чего бы она хотела. Эштон наверняка несладко. Сдержав порыв, оттянуть резинку на спортивных штанах, Эмили решила всё же доесть обед и продумать план на завтра. Завтра её должна навестить Фальзон.

Было около шести часов вечера, когда Кэнзас покинул квартиру Регины. Он не на шутку боялся за женщину, поэтому, не отходя от дома Эштон, позвонил Риггс. К великому счастью, девушка не уехала из Майами, хоть и перевелась в другой отдел. И, конечно же, она согласилась помочь Стивену, тоже уже зная обо всём.

Двенадцать часов спустя.

— Чёрт возьми, Фальзон!

Саманта втолкнула Эмили вовнутрь домика и захлопнула дверь. Девушка была зла и не пожелала слушать ещё что-то от Детектива. Сейчас она хотела высказать Эми всё, что и сделала спустя минуту:

— Послушай меня, Эм. Я больше не хочу участвовать в том, где мне придётся врать в глаза человеку, который готов весь мир перевернуть, чтобы вернуть тебя, ясно? Если ты задумала проверить свои чувства, проверяй их, сколько влезет, но не впутывай нас всех в твои личные страхи! — Эмили села на диван и закрыла лицо руками. — Ты же взрослая женщина, Стоукс! Так не поступай так по-свински с человеком, возможно, единственным, который принял тебя такую, какая ты есть. Не разрушай всё до основания вновь. У тебя может больше не быть шансов, ты это понять в состоянии?!

Фальзон впервые срывалась на крик при ней. Раньше Эми никогда не видела Фальзон в таком нервном состоянии. И всё это из-за того, что ей пришлось выполнить работу до конца. Ведь они ловят преступницу, а для этого все средства хороши.

— Скажи ей! Или это сделаю я! — настаивала криминалист.

— Хочешь поставить крест на всей операции? Хочешь? — разозлилась Эми. — Ну, уж нет! Я рисковала жизнью своей и людьми, чтобы поймать свою мать. И не желаю выслушивать о том, что тебе не хочется сыграть роль хорошего криминалиста, говоря плохие вещи!

Эмили решительно встала, подходя к опешившей новостью Фальзон.

— Что??? Ричар… твоя мать?

Только сейчас до Стоукс дошло, что никто же не знает о том, что они раскопали с Эштон. Ибо не говорили они никому. Все до сих пор уверены, что ищут того, что просто мстит Эмили и Кубу.

— Это долгая история, — попыталась отмахнуться Стоукс, но, видимо, всё же она не так хорошо знала свою коллегу. Саманта схватила её за руку, резко дёргая на себя так, что их яростные взгляды скрестились.

— Ну, нет! Рассказывай!


Это первое утро для Эштон в Майами, которое нельзя было назвать добрым. Хотя, может, были и ещё, но в данный момент для Регины уже было неважно. Она решила, что не желает оставаться в Майами и в отделе без Эмили. Но сначала всё же стоило навестить Майка. Она всегда к нему приходила, когда было совсем невыносимо в жизни. Он, как старший брат: оберегал, давал силы, советы, поддержку. То, что сейчас было необходимо раненному сердцу Регины. Она даже не могла подумать о чём-то другом. К примеру о том, что всё «шито белыми нитками». Она не видела этого, потому что горе от потери Эми, перекрыло для неё всё.

— Эштон! Постой! — она даже не заметила, что за её квартирой и за ней наблюдают. Риггс просидела под её окнами в своём тёмно-синем «Мерседесе» не один час. И была рада, что увидела Регину живой и невредимой. Но всё же существовал между ними некоторый барьер. У Тейлор ещё оставались чувства к женщине, и она не совсем могла их контролировать.

Криминалист обернулась, смотря, как Риггс на всех парах бежит к ней через улицу.

— Что вы здесь делаете, криминалист Риггс? — слишком официально спросила Эштон, стараясь даже не намекать на то, что ей нужен сопровождающий.

— Оберегаю твой покой, — чуть улыбнувшись, сказала девушка. — Зачем ты так официально, мы коллеги.

Эштон отвернулась, пытаясь уйти, но Риггс поймала её за руку, не давая это сделать.

— Насколько я помню, ты перевелась из Отдела, поэтому мы больше не коллеги, — жёстко парировала она. — Так что пусти мою руку, Риггс.

— Тем лучше, — не унималась девушка, но тут она явно погорячилась, потому что всего два слова Эштон поняла по-своему и совсем не так, как хотелось бы Тейлор.

Регина рванула руку на себя и отступила, давая понять девушке, чтобы она не приближалась, иначе Эштон будет вынуждена применить силу. Тейлор осталась стоять на месте, недоумённо смотря на изменившую к ней отношение, женщину.

— Прости, я не это хотела сказать, — извинилась Риггс. — Я просто переживаю за тебя.

Эштон выдохнула, почувствовав фальшь в голосе:

— Не стоит. Передай Кэнзасу, что я не собираюсь делать глупости.

Женщина развернулась спиной к Риггс и направилась в сторону дома своей тёти Габриэллы, чувствуя, как Риггс пристально смотрит ей в след.

— Значит, ты снова сбежишь — вздохнул Майк. Разумеется, выслушав весьма сбивчивый, эмоциональный рассказ сестры, он сделал свои выводы мгновенно.

Регина молчала на это утверждение. Она ничего не могла поделать с теми чувствами, что жили внутри неё. Находиться здесь, зная, что Эмили больше не вернётся в отдел, в её квартиру, не пройдёт мимо, было невыносимо. Одна подобная мысль и у Регины текли слёзы по щекам. Нет, она не желала себе такой судьбы. Ей надо было уехать. Назад, в Бостон.

— Это не выход, милый мой Реджик! — обнял её Майк, гладя по волосам. — Ты должна бороться. И потом, почему ты так уверена, что Эмили мертва?

Этот вопрос почему-то заставил Регину едва не подпрыгнуть на месте, она даже переспросила брата, потому что ей показалось, что она услышала сомнения в его голосе.

— Что?!

Но Майк спокойно взирал на неё, а потом дополнил свою мысль:

— Реджи, ты же следопыт. У тебя это в крови — искать и находить несостыковки. А сейчас ты как будто нарочно не видишь, закрылась и сидишь в своём горе. А может, никакого горя и нет в помине! Посмотри на эту ситуацию, даже мне, человеку, несведущему в ваших детективных делах, кажется, что здесь что-то не так. Разве ты сама не видишь этого?!

Вот сейчас, прямо на ровном месте, для Регины словно мир перевернулся. Она смотрела на брата, не моргая, пытаясь осмыслить его слова. В один миг ей вдруг стало яростно больно, но не от горя, а от того, что всё это могло быть разыграно. Всё. Даже тот поцелуй, что Стоукс подарила ей перед самой… гибелью. Эштон тогда показалось, что всё было как-то неестественно, но она и подумать не могла, что всё окажется… так.

— Этого быть не может! — выдохнула она, едва не забыв как дышать.

Майк всё ещё спокойно взирал на то, как Регина начала размышлять и искать. Он всегда знал, что сестру надо подтолкнуть, чтобы был результат. И сейчас он улыбался в душе тому, что Регина нашла цель. Он не сомневался, что подтолкнул её в нужном направлении.

— Как я и говорил, у тебя талант находить невидимые на первый взгляд зазоры в делах.

Женщина моргнула и вдруг порывисто обняла брата, шепча ему:

— Спасибо.

====== Часть пятая. След в след. Глава третья. Дар ======

Nil admirari *

До поры Регина решила забыть о поисках отца, хотя сейчас имела больше, чем когда-либо. Она знала имя. Будь оно у неё раньше, она, не задумываясь, отправилась бы на поиски. Только сейчас приоритетом была Эмили.

Майкл всегда поддерживал Регину в самые трудные времена. И женщина отвечала мужчине взаимностью. Она слушала его, советовала, хранила тайны. Никто не знал больше о Майке, чем Регина. Удивительно было, что они не родные брат с сестрой. Они словно дополняли семью. Удивительно и то, что Кэмерон, родная сестра Майкла, была им всем чужой. Отщепенец. Она быстро покинула Майами и не часто приезжала навестить мать. Тогда как Майкл и Регина частенько навещали Габриэллу. Майк всегда считал, что у Регины был дар — видеть то, что не всегда видят и замечают другие. Женщина, уже будучи самостоятельной, вспоминала одно происшествие из их детства.

У них с Майком разница четыре года. В то лето, необычайно жаркое, Майку было шестнадцать, а Регине соответственно — двенадцать. Они играли на площадке с местными ребятами, когда Регина услышала едва различимый крик о помощи. Ребята бросили играть, решив проверить округу. За детской площадкой располагался заброшенный завод. Он был давно заброшен и огорожен забором, но лазейки через забор всё равно были. Ребятам запрещалось лазать туда, под страхом домашнего ареста.

Обойдя округу, ребята ничего не заметили и не услышали, но у Регины было чёткое ощущение, что девочка не ослышалась. Ребята вернулись на площадку, а Майкл на свой страх и риск поддержал сестру. Они полезли через забор. А дальше Регина запомнила почти каждую мелочь: как они шли и что увидели. Двое ребят провалились в люк, недобросовестно оставленный открытым теми, кто сюда приходил. Люк был очень глубокий, а ребята слишком малы, чтобы выбраться самостоятельно. Регина осталась с детьми, а Майк побежал за помощью. Детей они тогда спасли. От смерти. Оказалось, что у одного мальчика, провалившегося в люк, сломана нога в двух местах. Он мог умереть, если бы Майкл не поверил сестре, и они бы не пошли проверить её догадку. Второй ребёнок уже замерзал, ибо на дне люка было сыро и холодно. После того случая Майкл таскал Регине из библиотеки горы книг о следопытах, разведчиках и криминалистах. Они вместе их читали. Именно Майк первым узнал, что Регина хочет стать криминалистом. Он радовался этому, как никто. Он поддерживал её в этих начинаниях. И даже приехал на выпускной в Бостон, хотя ему пришлось сделать перелёт из Австралии, где он тогда работал.

Регина считала, что Майкл — единственный мужчина в её жизни, которого она боготворит. Но Майк хорошо понимал, что сестра желает найти настоящего отца, и не препятствовал ей, наоборот, помогал. Искал по своим источникам и своим связям. Но у них тогда не было даже имени. Сейчас имя есть, но приоритет в другом. И Майк понял это, как только выслушал. Он не знал подробностей, но они и не нужны. Он просто верил, что если подтолкнуть в нужном направлении, цель и её достижение не заставят себя ждать.


Темноволосый смотрел на пожелтевшую фотографию, висевшую на стене трейлера. На ней было изображено четверо людей. Лица их почти затёрло время. Но мужчина без труда различал знакомые черты, некогда родных ему людей. Были ли они когда-то родные? Вот в чём вопрос. Сейчас он стоял острее. Он хорошо понимал, что Уизер купился на ловко инсценированный спектакль детектива и криминалистов. Но его не проведёшь, он всегда знал, что Эмили была очень хороша в своём деле. Наверное, из-за этого появилось желание самому во всём разобраться. И сделать это без привлечения Уизера, в одиночку. Когда-то Ричар знала, что не стоит привлекать кого-то со стороны, даже если это родная кровь — твой сын. Уизер — ещё щенок, но возомнил себя королём. Он не видит явные подвохи, которыми досыта накормила его сестра! Взяв со стола дротик, темноволосый отошёл на шесть футов и, развернувшись, бросил его от плеча в фотографию. Затем взяв куртку и ключи, вышел из трейлера. Дротик, пущенный умелой крепкой рукой, впился прямо в размытое улыбающееся лицо Эмили Стоукс.

Уизер следил за тем, как с места происшествия в ангаре убирают последние улики и огораживают жёстким частоколом. Заметив поодаль Рутза, он надвинул на глаза купленную полицейскую фуражку, протёр липовый полицейский значок и, вынырнув из кустов, прошествовал прямо к месту преступления. Рутз меланхолично руководил рабочими, убиравшими строительный мусор с площадки, когда почувствовав, как дуло пистолета упёрлось ему в район почек.

— Привет, лейтенант! — слащаво улыбнулся Уизер. — Смотрю и любуюсь! И есть на что. — Пол выпрямился, не желая провоцировать Улая на что-то большее, чем просто разговор двух поддельников.

— Ты обещал без жертв, — сказал Рутз, поджимая губы и не оборачиваясь, чтобы не увидеть злую гримасу Уизера.

— А ты обещал вести игру! — парировал молодой человек. — И что же я вижу. Трое мертвы, и среди них… Стоукс!

Он резко двинул пистолет, вжимая его в плоть Рутза, стараясь показать то, что он не просто расстроен, он в ярости. И эта ярость могла сотворить ужасные вещи.

— Скажи этим работягам, чтобы отправлялись домой! Быстро! — приказал Улай, больно тыкая дулом уже под рёбра. — Иначе присоединишься к Стоукс прямо сейчас.

Лейтенант открыл рот, чтобы выполнить просьбу Улая, как из-за их спин раздался зычный голос Фальзон, которая шла к ним.

— Рутз! Отбой! Капитан всех собирает в отделе, поехали!

Уизер зло осклабился, опуская руку с оружием, чтобы затем быстро сунуть его в карман куртки.

— Допустишь ошибку, я из твоей семьи сделаю фарш, — прошептал напоследок Улай.

Фальзон посмотрела на Рутза, пристально разглядывая его серьёзное лицо. Подвох всегда кроется там, где ты меньше всего ожидаешь его найти. Сидя в фургоне напротив Пола, Саманта уже понимала многое. Намётанный глаз криминалиста обозначил преимущества. Свои. Фургон тряхнуло, и Фальзон как бы ни нарочно навалилась на Рутза, прощупывая пульс.

— Прости, я не специально — извинилась она, садясь на своё место. Рутз подвоха не заметил, а значит операция «Яма-2» начала свой отсчёт. Выйдя на заправочной станции, Фальзон переключила рацию на особую волну и произнесла:

— Всё нормально. Жертва помечена.


Добравшись до дома, Эштон на свежую голову перебрала все возможные варианты того, как она упустила много несостыковок.

Новости, которые принёс Кэнзас, были для брюнетки убийственными. Но она припомнила-таки, что Стивен, как правдолюб, всё же оступился. Когда он переступил порог, чтобы пожалеть её, его сердце билось спокойно, размерено. Так не бывает у того, кто переживает трагедию. А Регина знала, что Стивену далеко не наплевать на Эмили. Они как брат с сестрой, всегда друг за друга переживают. Затем она вспомнила Риггс, ещё одна несостыковка. Кэнзас, разумеется, хотел как лучше, но это можно было расценить, как слежку не из-за того, что Регина может натворить глупостей, а из-за того, что Регина может не поверить в историю о гибели Эмили и отправится на поиски девушки.

И Фальзон! Прошло полтора дня, а она даже не зашла к ней, не принесла извинения, пусть даже они липовые. На Саманту это не похоже. Значит, два варианта: либо она не в курсе всего, либо она просто не может поговорить с ней, боялась всё провалить. Скорее всего, было последнее. Фальзон — отличный криминалист, но человечность в ней иногда зашкаливала за все пределы.

Майкл был прав. Это дело шито белыми нитками от начала до конца. Где же Эмили? Размышляя над тем, где могла обосноваться девушка, Эштон вспомнила, как Финелли говорила ей о конспиративном домике на окраине прибрежной полосы района Катлер, у залива Бискейн. Эштон неплохо разбиралась в картах, поэтому рассчитать, как доехать туда, не привлекая внимания, сообразила быстро. Но потом ей пришла в голову другая идея.

Фальзон! Они с Эмили были весьма дружны, а значит, Саманта наверняка навещает девушку, чтобы быть в курсе того, что собственно та нашла, и собирается ли она что-то ещё предпринять. Эштон уже уяснила себе, что весь этот цирк был устроен ради того, чтобы выманить Улая и Ричар. Это был отличный план, но Регина была уверена, что Стоукс стоило сказать о нём ей. Впрочем, у них ещё будет время это обсудить, потому что Эштон не намерена терять девушку и отпускать её. Она намерена найти Эмили и помочь ей с поимкой Ричар и Уизера. Нужна была машина!

На заливе был штиль. Небольшая рябь на воде лишь подтверждала это. Когда-то давно Эмили приезжала в этот район с отцом. Здесь они отдыхали от городской суеты, рыбачили, отец писал песни, они плавали на яхте и пели под гитару. Это было хорошее время, но оно всегда быстро кончалось для Эмили. Отцу было нельзя долго находиться в отрыве от его группы, славы и музыкальных туров. А ещё Сэм как-то сказал Эмили, что именно здесь он встретил её мать. Они провели на озере Кренстон, что недалеко от бухты Бискейн, три счастливых месяца. Сейчас Эми надеялась, что с Ричар она встретится именно здесь, чтобы навсегда поставить точку. Её дар вёл именно в эти края и пульсировал внутри, говоря, что она не ошибается, всё завершится здесь.

Дар Эштон тоже вёл её. К Эмили. Взяв напрокат старый, как этот мир, «Мустанг» и винтовку «Игл» с лазерным прицелом, Регина направилась вслед за Фальзон, но другой дорогой, проходившей параллельно шоссе за номером девяноста пять. Фальзон ехала в «Бьюике» Эмили, на который Эштон ещё месяц назад поставила жучок, не желая терять напарницу из виду. Тогда это была мера предосторожности. Забавно то, что этот жучок, ставила сама Фальзон, по просьбе женщины. Сейчас это всё позволяло Эштон следовать за машиной Саманты туда, где очевидно находилась девушка.

— Никаких потерь, Стоукс! Только приобретения, — шептала про себя Эштон, сворачивая на скоростное шоссе.


Ничему не удивляйся — © Гораций

====== Часть пятая. След в след. Глава четвертая. Два хороших копа ======

Такие дела, брат, любовь…

©

Вечер подкрался незаметно, накрывая прохладным одеялом нагретые солнцем крыши.

Настойчивость и осторожность иногда творят чудеса. Регина едва сдержала грозный рык и порыв, выйти из машины и врезать обеим женщинам, когда из-за кустов пронаблюдала, как Эмили встретила Фальзон на пороге небольшого, ладно сложенного домика. У брюнетки всё клокотало внутри от несправедливости, но всё же она подавила порыв раскрыть себя. Вернувшись в машину, она какое-то время злилась, вцепившись в руль, осыпая проклятьями обеих женщин, Кэнзаса и даже весь отдел, который будь он здесь, недоумевал бы.

— Ладно, хочешь проверить чувства?! Ок! — Регина обернулась, доставая винтовку. Она перепроверила комплектацию, наличие патронов. — Но проверять мы будем по-моему.


Темноволосый аккуратно открыл дверь трейлера, проскользнув внутрь. Улай безмятежно храпел на диване, обнявшись с подушкой. Мужчина присел на корточки, прислушиваясь к дыханию молодого человека, затем вытащил из кармана пузырёк и шприц. Аккуратно набрав в него жидкость, он прищурился и с филигранной точностью ввёл иглу в вену Улаю, который даже не пошевелился, очевидно, изрядно перебрав со спиртным накануне. Алкоголь всегда был на руку в таких ситуациях. Темноволосый поморщился, представляя какую дикую смесь, представляет алкоголь и героин. Впрочем, сейчас его мало это волновало, он собирался сделать всё правильно. На этот раз.

Выбросив шприц и пузырёк в мусорное ведро, мужчина вытер руки о джинсы и подошёл к небольшому резному шкафчику, расположенному в углу трейлера. Открыв дверцу, он заглянул внутрь. Там было пыльно, и мужчина едва не чихнул, но вовремя опомнился. Шум был не на руку. Отодвинув несколько старых кофейников, он извлёк из дальнего угла небольшую вытянутую коробку. Осторожно прикрыв дверцы шкафа, он положил коробку перед собой на стол и сел рядом. Какое-то время он тупо смотрел на инициалы, красиво выгравированные сверху. Вензель скрутил между собой две буквы — Л и Д.

Темноволосый вспомнил, что купил это оружие у какого-то дельца около десяти дет назад и ни разу им не пользовался, ждал подходящего случая. Видимо, всё же случай представится. Открыв коробку, он улыбнулся. Револьвер, явно сделанный на заказ, не утратил своей новизны и красоты, поблёскивая в лучах закатного солнца, пробивающегося через шторы на окне.

Мужчина взял оружие в руки и принялся заряжать патронами. Он делал всё отточенными до автоматизма движениями, словно делал это каждыйдень. Но нет, темноволосый уже давно не держал револьвера в руках. С тех самых пор, когда совершил своё первое убийство с огнестрелом. Это было давно. Поэтому руки немного тряслись от предвкушения и азарта. Он знал и чувствовал, что на этот раз всё закончится именно утром, здесь, в Бискейн бухте. И знал, что Эмили чувствует то же самое и ждёт этой развязки почти так же, как он.

Зарядив оружие, он хотел крутануть барабан, но вспомнил, что нельзя шуметь. Поднявшись, он сунул ствол за ремень и прикрыл его футболкой на выпуск. Теперь оставалось ждать утра. Самое сложное — это ожидание. Поэтому темноволосый взял куртку, пару бутылок пива и отправился на залив. Ему предстояло продумать всё до мелочей, чтобы не вышло осечки.


— Эм, ты вообще представляешь, что ты сделала?

Фальзон решила переночевать у Эмили, чтобы утром рано уехать обратно в отдел и начать продумывать систему, по которой они поймают Уизера. Рутзом полностью решил заняться Кэнзас и Финелли, поэтому Фальзон поехала к Стоукс.

Сейчас, поужинав, они лежали на большой двуспальной кровати на спине, и Фальзон задавала Эмили свои глупые вопросы.

Девушке говорить о Регине не хотелось. Она понимала, что поступила не очень красиво и честно. Но такова, видимо, её судьба, проверять саму себя и других.

— Слушай, я не верю, что такой человек, как Регина, мог бы всем растрепать о том, чем мы тут занимаемся. Поработав с ней, я поняла, что она человек слова и дела. И да, мне думается: это жестоко так поступать с тем, кто влюблён в тебя по уши. Ты слышишь, Эм?

— Знаю, — кивнула Эмили, прикрывая глаза. Фальзон приподнялась на локте и решила-таки раскрутить Эмили хоть на какие-то эмоции.

— Кэнзас приставил к Эштон Риггс. Думаю, Тейлор не упустит момента, пожалеть «вдову», — с некоторой издёвкой произнесла Саманта, ожидая реакции девушки. И она последовала!

— Что?! Что это ещё значит — пожалеть?! Пояснишь? — встрепенулась Стоукс, поворачиваясь лицом к улыбающейся коллеге.

— Успокойся, Эм! Ты сейчас выглядишь, как ревнивый муж. А когда-то ты мне прямо заявляла, что тебе нужен мужчина. Что же изменилось за два месяца, а?

Поняв, что Фальзон её подкалывает насчёт Риггс, Эмили вернула себе самообладание.

— Не знаю, — честно ответила она. — Скучаю по ней.

Фальзон рассмеялась, ложась на спину.

— И что смешного? — обиделась ЭмСи. — Я, между прочим, серьёзно говорю.

Саманта положила руки под голову и потянулась. Сейчас хорошо было просто закрыть глаза и отоспаться хотя бы восемь часов. Время ещё не перебралось за одиннадцать, а спать уже хотелось жутко.

— Ты любишь её и не можешь это признать. Почему?

— Потому что это не так, — парировала Эмили, чувствуя, что разговор начинает её нервировать. — Я не знаю, что чувствую к Эштон, ясно?

— Когда вы трахались, ты тоже чувствовала что-то неясное? — снова подколола Саманта, уже зная, какова будет реакция Стоукс. И не ошиблась, когда Эмили прорычала что-то невнятное и, поднявшись, оправилась на кухню. Фальзон даже не пошевелилась, только сказала вслед:

— Не забудь погасить свет перед сном.


Эштон снилось, будто она вопреки собственному условию пошла к Эмили в домик. И когда девушка открыла ей дверь, бесцеремонно шагнула через порог и впилась губами в тёплые уста Эмили. В помещении было темно, но Регина быстро добралась руками до ремня, а затем и до трусиков. И вошла она внутрь без предварительных ласк и прелюдий, как желала до этого. Резко, страстно, болезненно. Но Эмили в её объятиях лишь поддавалась ей, кусая за мочку уха, царапая ногтями кожу на спине под рубашкой. И когда до грани оставалось всего ничего, брюнетка дернулась, просыпаясь.

Поняв, что это был всего лишь сон, она инстинктивно свела бёдра, откидывая голову назад, жмурясь от несвоевременного желания, накатившего на неё. С ней прежде никогда такого не было, эротические сны её не мучили. Никогда, до этого момента.

— Чёрт, Эмили! — выругалась она, приводя в норму пульс. — Это неправильно.

Чтобы ни было неправильным в то утро, всё перекрыло предчувствие. Ощущение чего-то недоброго витало в воздухе. Регина заметила, как Фальзон села в машину и уехала.

Пока Эштон гадала, почему Саманта не осталась на целый день с Эмили, она проворонила момент, когда Стоукс, выбравшись из дому, направилась в сторону бухты Бискейн, которая находилась в девяти с половиной милях от места дислокации.

Криминалист почувствовала неладное, только когда решила обойти домишко и заглянуть внутрь. На самом деле интуиция Эштон не подводила никогда. И сейчас она вела её прямо в пустой дом. Дверь заперта не была, и Регина легко проникла внутрь. Сразу же бросился в глаза уют и запах кофе. Эмили была здесь недавно, чайник на газовой плите ещё не остыл. Регина поправила лямку винтовки на плече, обернувшись на убранство дома. На небольшом журнальном столике лежала карта, и на ней был указан маршрут до бухты Бискейн, причала номер три. Тройка была знаковая цифра для Эмили, несомненно. И сейчас Эштон поняла, что Фальзон, возможно, даже не подозревает, что Эмили хочет один-на-один разобраться с Ричар и Уизером.

Эштон сжала зубы, почти рыча, от отчаяния. Она рванула наружу и быстро забралась в машину. Она не представляла, что таит в себе маршрут, но решила всё же перестраховаться. Позвонив Кэнзасу, она оставила на его телефоне голосовое сообщение и координаты предполагаемого преступления.

Если дар её так долго не подводил и привёл к Эмили, отступать некуда. Она сама решила бороться за эти отношения, неважно к чему они приведут. Закрыв машину, женщина отправилась лесом к бухте Бискейн.

Темноволосый мужчина пригладил волосы и умыл лицо водой из залива. С берега казалось, что залив был бескрайним. Он не часто ездил сюда раньше. До этого самого дня всего дважды.

Совершенно не беспокоясь о том, что он оставил Уизера в состоянии сильного наркотического опьянения в трейлере, мужчина ещё раз перепроверил оружие и достал нож. Блики зарева ласкали остро наточенное лезвие, заставляя мужчину улыбаться. Сегодня для него счастливый день, и он желал поделиться своим счастьем с жертвой. Он точно знал, что Эмили придёт. Ведь, так или иначе, у них один дар на двоих.

Эмили шла спокойно, не прибавляя в шаге, словно прогуливаясь по лесу. Она неплохо знала маршрут и лес. Они с отцом частенько здесь охотились на кроликов и кабанов, пока этот лес не стал частью заказника «Мангров». Не сказать, что Эми знала каждую тропинку, но всё же неплохо. Пистолет на боку не утяжелял её шаг, да и бронежилет не мешает никак. Но всю дорогу до бухты Эмили думала о Регине. Настырные мысли не давали спокойно вздохнуть, пытаясь довести Эмили до отчаяния. Конечно, она соврала Фальзон, она любила женщину. Именно поэтому, возможно, она дала ей шанс не зависеть от того, что собирается сегодня сделать Эмили. А собиралась она убить Уизера и собственную мать, а так же всех их подельников, что встанут у неё на пути. Это не правосудие, это месть. Эмили слишком хорошо понимала, что не может втягивать в это Эштон. И Фальзон. И Кэнзаса. Никого из них, ибо они были практически её семьей. Это было её оправдание на сегодня. А завтра…

Эмили вспомнила, что забыла навестить Бриттани, после того случая. Но сейчас важнее было сделать грязную работу и выжить. Если она сегодня умрёт, она не сможет отомстить.

Было и ещё кое-что из-за чего сегодня Эмили плохо спалось. Она вспомнила лицо того, кто ещё в юности совершил над ней насилие. Это был Улай. Её сводный брат. Долгое время в кошмарах она видела продолжение его деяний и не могла различить лица. Но сегодня…

Сегодня было третье июля, знаковый день.

Женщине же пришлось какое-то время бежать, потому что предчувствие гнало её вперёд, ощущение того, что она не успевает за девушкой. Винтовка не мешала ей бежать, но всё же больно врезалась кожаной лямкой в плечо. Эштон была терпеливой, она всегда могла перетерпеть. Но сейчас она понятия не имела, куда это всё может её завести. К тому же, её вело не только чутье, но и любящее сердце. Только сейчас она подумала о том, что без малого готова отдать жизнь за свою напарницу.

Она остановилась всего раз, чтобы сориентироваться по километражу и по солнцу. Чутьё подсказывало, что Регина следует в нужном направлении, но всё же весьма отстаёт от девушки, поэтому нужна было прибавить ходу.

Запнувшись за торчащий из земли корень, Эмили остановилась. До бухты оставалось всего ничего, и волнение начало нарастать. Она раньше думала, что её дар — это просто побочный эффект насилия. Но сейчас пришло ощущение, что это не так. Сэм говорил ей когда-то давно, рассказывал точнее, что Эмили всегда практически безошибочно находила вещи, которые он прятал от неё. С самого малого возраста. Это значит, что насилие было не причём, просто дар сильнее всего проявился после посттравматического синдрома. Сейчас она подумала о том, что именно мать могла передать ей его по наследству, потому что у Сэма она ничего такого подобного никогда не наблюдала. И у Бриттани тоже.

Совсем скоро из-за лесного массива показалась пристань «Хидлстоу». От неё когда-то давно Эмили с отцом отправлялись на яхте рыбачить. Почти не изменилась, только немного заросла плющом. И только когда Стоукс подошла ближе к немного подгнившим доскам, она поняла, что пристань уже не рабочая.

— Вот мы и встретились, красавица!

Эмили обернулась сразу же, словно предчувствовала, что это надо сделать быстро.

— Я знал, что ты придёшь! Чувствовал!

Девушка немного опешила, когда перед её взором предстал высокий, жилистый темноволосый мужчина, лицом очень сильно напоминавший ей кого-то. Она инстинктивно попятилась назад, пытаясь вспомнить, где она могла видеть мужчину, и почему он так странно к ней обращается, будто… к дочери.

— Я посмотрю, ты меня не признала. Ну, что же так, доча?

Стоукс, наконец-то, прекратила движение назад, замерев полупозиции.

— Доча? Ты ничего не путаешь?

Руки незнакомца немного дрожали, и это не ускользнуло от намётанного глаза Эми. Но она всё ещё не могла вспомнить, где она видела его лицо. Мужчина усмехнулся, широко расставляя ноги, доставая из кармана охотничий нож. На нём чётко выгравированы инициалы — М и Р. Эмили снова отступает назад, борясь с чувством тошноты, которое накатило на неё от ошеломительной догадки, пришедшей ей в голову.

— Этого быть не может?! — только и смогла сказать она вслух.

— О, ещё как может, Эмили!

Голос явно «ломался», теряя свою нежность, а тело уже потеряло женскую привлекательность, превратившись в некий гибрид мужчины и женщины. Исчезла широта в бёдрах, зато появилась широта в плечах и щетина на бывшем… женском лице.

— Нравится? — заметил любопытствующий взгляд Эмили темноволосый.

Стоукс какое-то время не могла произнести ни одного слова. Она сегодня пришла убивать свою мать, но вместо этого перед ней стоял мужчина во всей своей мужской комплектации и утверждал, что он — это…

— Неплохо надо мной поработали мастера! — хвастался он. — Так что Мелисса в прошлом, сейчас меня зовут Ричард. Ричард Михалис.

И он осклабился, наслаждаясь реакцией на все это Эмили.

Было жарко, но Эштон не сбавляла темпа. Она чувствовала сердцем, что до цели совсем чуть-чуть. И она не ошиблась, когда, вдохнув полной грудью воздух, почувствовала в нём морской привкус.

— Какого чёрта происходит, Ричар? — всё ещё не совсем понимая ситуацию, спросила Стоукс.

Мужчина оскалился, вальяжно делая шаги в направлении девушки. Лезвие ножа блестело на уже высоко забравшемся на небосвод солнце. Эмили немного растерялась. Её явно выбило из колеи всё то, что она увидела перед собой. И мысли в голове метались в беспорядке.

— Как ты понимаешь, при всех обстоятельствах я не могу оставить тебя в живых, — сказал Михалис, и Эмили предательски ощутила страх. Тело не слушалось её, как и тогда, когда много лет назад её насиловал собственный брат.

Именно это и сыграло с ней в злые игры, потому что в один миг сзади её за горло схватили крепкие руки, сдавливая горло так, что чёрные точки появились перед глазами.

— Не ждали! — выкрикнул Улай, прижимая тело Эмили к себе. — А я вот пришёл всё же на вашу вечеринку.

Михалис ничего подобного не ожидал, поэтому, отбросив в сторону нож, выхватил револьвер, направляя его то ли на Эмили, то ли на Уизера.

— Иди, погуляй, сына! Я тут без тебя справлюсь! — как можно спокойнее, сказал Михалис.

Но Улай был под большой дозой наркоты и алкоголя, вряд ли ему было сейчас до каких-то слов своей бывшей матери, с которой он трахался так, словно она была его вечная любовница.

Эмили пыталась отбиваться, но в глазах плыли тёмные круги, и маячил Михалис с револьвером в руке. Как-то не вовремя она подумала о Регине. О том, что не сказала ей многого, и сейчас может так бездарно умереть от пули матери, которая превратилась в мужчину…

Только она подумала об этом, как раздался выстрел, эхом отразившийся от прогнившего лодочного сарая, улетая куда-то в высоту. Крепкая хватка рук разжалась, выпуская горло Эмили, и девушка упала на колени, хватая ртом воздух.

Ещё до конца не понимая, что происходит, Ричард кинулся к Стоукс, чтобы добить. Но Эмили вовремя перехватила его руку с пистолетом, отводя металлическое дуло от себя в сторону. Силы были не равны, Эми не думала о том, кто стрелял в Уизера, сейчас её волновал только тот, кто пытался её застрелить. Михалис.

Регина же за полмили до места преступления не могла справиться с заевшим затвором. Всё же это оружие пролежало в её закромах на полке слишком долго, его хватило на один точный выстрел, а вот на второй…

Поняв, что время утекает как вода, Эштон отбросила винтовку в сторону и бросилась на помощь.

Эмили же, сжав зубы, сражалась с Михалисом, который оказался всё же сильнее. Револьвер медленно, но верно целился Эмили в шею. Стоукс пыталась ударить мужчину в пах, но вместо этого открыла позицию ему для удара по рёбрам. И он с удовольствием воспользовался ей, врезав от души. Эмили согнулась пополам и тут же оглушенная выстрелом повалилась на землю. С левой стороны груди толчками выходила кровь, а Михалис с улыбкой навёл револьвер для следующего, смертельного выстрела.

И тут прозвучал третий выстрел, распаров напряжённую тишину природного ландшафта…

Эштон, подбежав к Эмили, упала на колени, пытаясь перекрыть рану. Она понимала, что девушка в сознании и видит её.

— Регина… Ты пришла… За мной.

— Тише, молчи.

Яростно борясь с отчаянием, Эштон не спускала глаз с Эмили, пытаясь даже не думать о том, что она потеряет девушку. Вдалеке уже выли сирены полицейских машин.

Михалис лежал поодаль, именно к нему подошёл Кэнзас, кивая Регине, чтобы занималась Эмили. Мужчина был ещё жив, но серьёзно ранен. Однако, не смотря на это, Стивен всё же заковал его в наручники и отобрал всё имеющееся у него оружие.

— Держись, Эмили! — прошептала Регина, целуя девушку в перемазанную кровью щёку.

Уже в больнице, в спокойной обстановке, Эштон в двух словах рассказала, как и почему она пошла искать Эмили. Она чувствовала, что должна.

Ричарда Михалиса привезли в ту же больницу, где врачи пытались не дать умереть многим полицейским.

За его проклятую жизнь сражались так же, как за жизнь Эмили. И Фальзон, Кэнзасу и Эштон оставалось только молиться несуществующим богам о том, что бы в этой схватке со смертью выжила именно Эмили, а не Михалис. Эштон не верила в Бога, но сейчас она была готова поверить хоть в дьявола, лишь бы Эмили вышла из этой переделки на своих ногах.

— Эй, — подошла к ней Фальзон. — Она сильная, она будет в порядке!

В эти слова верилось, но всё же жизнь весьма не предсказуема, поэтому опасности на ней подстерегают на каждом шагу.

И всё же Эмили ещё не получила в этой жизни свой кусок счастья. Кто бы ни был там наверху, Эштон была ему благодарна за то, что когда хирург вышел из операционной, он сообщил им хорошие новости.

Спустя неделю.

— Эм, я, конечно, понимаю, что у тебя вечная заноза в заднице, — подколола Фальзон, пытаясь завязать галстук, перед зеркалом у Эмили в прихожей. — Но, чёрт возьми, неужели ты не можешь нормально провести больничный?! Обязательно надо выходить на работу сегодня!

Эмили осторожно встала, опираясь на плечо Саманты, которая крепко стояла на ногах, и при этом ещё и улыбалась.

— Да я не на работу, Сэм.

Фальзон скосила бровь.

— Отвезёшь меня к Регине? — скоромно попросила девушка.

Саманта мягко притормозила у дома Эштон, поворачиваясь к Эмили. Та сидела молча всю дорогу, что было весьма подозрительно.

— Я начисто облажалась, Сэм! Не думаю, что Регина простит меня. Но я не могу не извиниться перед ней, понимаешь?

Криминалист утвердительно кивнула, а потом добавила:

— Она любит тебя. А любящее сердце готово простить всё. Думаю, что ты правильно делаешь, что идёшь извиняться. Вам обеим это надо. Но тебе самой — больше. Я понимаю, что ты не хотела её впутывать, она тоже не дура, всё поймёт. Так что, вперёд!

Эмили вздохнула и вышла из машины, глянув, как в окне квартиры Эштон всё ещё горит свет.

Поднявшись пешком на этаж, она долго не могла позвонить в дверь, собираясь с мыслями. Левое плечо всё ещё ныло, напоминая о том, что Эштон спасла ей жизнь, как впрочем, и Кэнзас. Но если бы не выстрел Регины, кто знает, как бы всё закончилось.

Нажав на кнопку звонка, Эмили приготовилась выслушать все обвинения в свой адрес. Но когда Регина открыла ей дверь, смотря с улыбкой, девушка и вовсе растерялась.

— Эмили! Проходи…

Стоукс прошла внутрь, прикрывая дверь. Она остановилась в прихожей, не желая нарушать покой женщины своим несвоевременным приходом.

— Эштон… Регина, я хотела извиниться перед тобой за то, что не доверила тебе этот план и не сказала о многом. Прости, это было простым желанием защитить тебя от моих необдуманным поступков, — выпалила на одном дыхании Эмили, чувствуя, как напряглась атмосфера между ними.

Женщина выслушала внимательно, не перебивая. Она многое поняла в тот момент, когда Эмили могла умереть у неё на руках. Такие моменты стоят всей жизни. Их не хочется повторять.

— Ты мне не доверяешь, Эмили? Почему? Разве я подводила тебя хоть раз за всё время нашей работы вместе?

Это был единственный вопрос, который хотела задать Эштон. Она уже поняла, что Эмили пришла с искренними извинениями, и сейчас не сомневалась, что все ответы будут такими же.

— Дело не в тебе, Регина. Просто я вообще боюсь доверять людям, они часто меня предавали с самый ответственный момент.

Женщина развела руками, подходя ближе.

— Эми! Я не все! Мы напарники! Я взяла на себя ответственность за тебя!

Всё же Эштон немного злилась, но пыталась погасить свой гнев, понимая, что Эмили сейчас и так несладко.

— Я понимаю, — тихо произнесла Детектив. — Я прошу у тебя прощения за то, что не доверяла тебе. И благодарю за спасённую жизнь.

Короткий вздох выдавал волнение девушки, и она развернулась, чтобы покинуть дом Эштон. Тогда Регина шагнула к ней, разворачивая её обратно лицом к ней, и поцеловала.

— Я тебя прощаю, — прошептала она в губы своему Детективу. — Не уходи.

Эмили была рада остаться, поэтому не заставила женщину настаивать. Слишком много всего было между ними, что стоило обсудить за чашкой чая. А с утра всё начать заново.

Теперь точно с чистой страницы.

Конец.