Власть и страсть (ЛП) [Пэт Кэдиган] (fb2) читать постранично, страница - 2

женщины, от такого теряются. Просто не могут осознать, что это с ними происходит, знаете ли. После такого с ними можно творить любую хуйню. С людьми в шоке можно делать всё что хочешь, они просто не могут поверить, что это происходит. Я порву ее в клочья, я сброшу ее в ад, а затем убью. Я почти вижу, как дергается ее тело, как содрогается ее плоть, как…

Я не стану. Не могу смотреть на женщин без вспыхивающих в голове кадров, но это просто кино, знаете ли. Это Компания, они принесли мне кое-что получше.

— Готов к работе? — спрашивает Вильянуэва.

Он ловит мою мысль на лету, он знает, о чём я подумал, потому что я рассказывал ему после ареста, как оно бывает.

— Конечно, — отвечаю, — чем мне ещё заниматься?

Он кивает Штинеру и тот дает мне клочок бумаги. Имя и адрес.

— Ничего такого что бы ты не делал прежде. Их двое. Делай что хочешь, но обязательно строго следуй процедуре, как ее описывали…

Размашисто киваю:

— Я знаю, как это делается. Все изучил и записал прямо сюда, — постукиваю пальцем по виску, — это стало моей второй натурой.

— Не смей произносить это слово, — усмехается Штинер, — В тебе нет ничего натурального.

— Точно, — соглашаюсь я.

Я кроток, потому что до меня только что дошло, в чем проблема Штинера. Он такой же, как я. Он наслаждается тем, что делает со мной так же, как я наслаждаюсь своими делишками, и тот факт, что он носит белую шляпу, а я нет — просто… как бишь его, формальность. В глубине его сердца бьется то же самое ебучее чувство, и он колеблется между любовью и отказом признать, что ничем не лучше меня. Тыдык-тыдык, тыдык-тыдык. И если он когда-нибудь остановится на любящей стороне… что ж, тогда сукин сын станет проблемой.

Я смотрю на Вильянуэва и показываю взглядом на женщину, приподнимая брови. Не могу подобрать слов, чтоб спросить о ней, никого не разозлив.

— Она с нами в качестве наблюдателя.

Вильянуэва спокоен, а это значит, что мне полагается заткнуться и заниматься своими гребаными делами, и вопросы задавать только о работе. Я оглядываюсь на женщину. Она смотрит мне прямо в лицо. Пальцы, стиснувшие воротник пальто, слегка ослабли и я успеваю заметить пурпурно-черные кровоподтеки на шее, прежде чем она поспешно стискивает их снова. Держится она по-прежнему, но как будто заговорила со мной. Коммуникация установлена, как говорят психиатры, а это небезопасно с кем-то вроде меня… Она должно быть медсестра, или учительница, или социальный работник, потому что они не могут не раскрываться людям. Их обучают этому — протягивать руку. Или, черт побери, она чья-то мать. Она не выглядит особенно по-матерински, но в наше время это нихрена не значит.

— Когда? — спрашиваю Штинера.

— Как только упакуешь вещи и доберешься до аэропорта. Такси ждет внизу, а на стойке авиакомпании лежит билет на твое имя.

— В смысле, на имя Сомс, — уточняю я, потому что Сомс не настоящее мое имя.

— Просто собирайся, вали туда, сделай дело, и тащи свою жопу обратно. Никаких отклонений от маршрута, или все кончено. Только попытайся вильнуть в сторону, и тебе хана, — Штинер начинает было поворачиваться к двери, но спохватывается, — и помни: если попадешься во время или после акта…

— Да, да, я сам по себе, вы ни хуя не знаете, и никто никогда про меня даже не слышал, дело закрыто.

Я прячу улыбку; он явно пересмотрел «Миссия невыполнима» в детстве. Как и все остальные парни в похожей одежде. Думаю, именно оттуда они черпают идеи, типа того.

Выходя следом за Штинером и женщиной, Вильянуэва кидает мне перетянутый резинкой толстый рулон наличных.

— На расходы, — поясняет он, — Тебе понадобится автомобиль. Бери напрокат. Покупай все, что понадобится, не дай себя обокрасть или ограбить. Ты в этом рубишь.

— Рубить? — встрепенулся я. Вау, отличная идея.

Вильянуэва не позеленел, но дверь захлопнул сильнее необходимого.

Не теряя времени, я достал из шкафа дорожную сумку. Я всегда беру немного инвентаря на всякий случай, просто ради безопасности. Хуже быть не может, чем оказаться с пустыми руками в неподходящий момент. Хотя на самом деле, мне просто нравится перебирать все это: ножовка, молоток, разделочный нож, йодированная соль, жидкость для зажигалок, спички, распылитель со святой водой, четыре заостренных куска дерева, полдюжины освященных четок и два полных комплекта столового серебра, из настоящего серебра, заметьте, а не из нержавейки. И рубашки, которые я никогда не бросал в ванну. Что об этом подумает охрана аэропорта? Да нихера. Это же не пистолет. Все это не считается оружием, во всяком случае, эта сумка всегда проходит проверку.

Полет прошел превосходно. Так всегда бывает, потому что они обычно садят меня в первый класс, и по возможности, без соседей. В ночные рейсы, как например, сегодня, в моем распоряжении весь салон первого класса с красотками-стюардессами, которым (точно говорю), приходится заставлять себя быть со мной милыми. Я не знаю почему, да и не парюсь особо, но порой задумываюсь: дело в