Наркота (СИ) [Александр Горешнев] (fb2) читать онлайн

Глава 1

*

Пустыня. Желтая, знойная, безветренная. Почти безжизненная. Но откуда-то стрелой промчалась ящерица, мгновенно укрылась, исчезла. Только очередь ямок оставила. Хвост задрала – песок в пустыне горячий, обжигает холодное тело через роговичные чешуйки. Скорпионам легче, они не спешат – тело полупрозрачное.

*

Сергей Рогожин сидел на обрезке изогнутой трубы и пожевывал насу. Он понятия не имел, из чего местное население делает этот удивительный тоник, похожий на куриный помет. Но баловались легким зельем поголовно все, - жалоб не было. Вот он уже третьи сутки дежурит, а особой усталости нет. Только в расслабленном теле блажь, в легкой голове - воспоминания. Как бегал в этих местах от душманов, или за ними. Как провожал ребят в Россию. По домам; и на разных бортах. Его-то дом находился в тридцати верстах от расположения части. Иной ряд за сутки туда-обратно управлялся.

Теперь он батрачит на тех же душманов – нет работы в поселке, приложить силы здорового организма и опыт разведчика-диверсанта негде. Здесь он нарасхват – чуть не каждый день побег. Но куда им, голодным и слабым, по пустыне километры мотать. Те, кто попал сюда за долги, за воровство, за кровную обиду отдадут себя сполна. Его дело помогать свершиться восточному правосудию, - и никто еще от него не ушел. Собак нет – их сами душманы боятся, - вот и нужен такой, как он, чтобы мог в пустыне выжить, да чтобы военное дело знал. Деньги платят очень неплохие.

Сейчас Сергей, один из лучших в составе группы оперативного реагирования, отбывает наказание в карауле. Месяц назад на базе перегружали «коробочки», маковые невыспевшие головки. Один из рабочих складской землянки стянул несколько штук из джутового мешка, но бригадир, такой же невольник, заметил это заурядное «преступление», потребовал отдать сырье, но получил отказ и выдавил провинившемуся глаза. Рогов оказался рядом. Причину мгновенной смерти десятника скрыть не удалось.

- Ты куда, ишак, смотришь? Гольдер пустой совсем. Открывай, да? - раздался гневный голос будто из-под земли.

- Я не пойду один. Зови "ловцов", - жалобно ответил тонкий голос из-за кучи строительного хлама.

- Пойдешь, Муса. Побежишь, пилят.

- Юла, ты же сам знаешь: Курбан уже два часа, как ушел. Клянусь, опять пропадет человек. Уже шестой в этом году.

Послышался топот тяжелых ботинок, потом кто-то, тяжело дыша, захрустел ногами по песку. Сквозь русскую матерщину различалась возня двух дерущихся человек, пробивались хриплые слова на пушту и дари, сопровождаемые тупыми ударами по мягкому телу.

- Щто-о, пойдешь?

- Не пойду, Юла. Охранников нельзя звать. Зови «ловцов». Одного, тогда пойду.

- Ты понимаешь, что сегодня Махмуд едет? Ты понимаешь, что с тобой будет?

- Дай еще кого-нибудь…

- Все работают, - раздался хлопок по лицу. - Иди, Муса. Последний раз прошу.

Худой человечек в изодранном, испачканном нефтью халате, стирая с лица пот и кровь, медленно двинулся по бетонному пандусу вниз, в темноту. Из темноты вырывался желтый ядовитый пар. Темнота пугала тишиной, изредка прерывающейся шипением газа в дальнем конце. Там, среди незакрепленных подземных ходов, едва светили одинокие электрические лампочки.

Подобные стычки между заложниками наркобаронов случались каждый день, и на них никто не обращал внимания. Заканчивались они безобидно. Гораздо хуже бывало, если кто-нибудь вызывал недовольство самого Махмуда – человек исчезал. Поэтому обессилившие пленники все чаще пускались в бега, уходя на верную смерть. Обратно в лагерь их легко возвращали наемники, завербованные из южных районов бывшей советской страны. Но в последнее время и они впали в немилость – несколько человек исчезли бесследно – и главарь недвусмысленно дал понять, что такая охрана ему не нужна.

Сергей достал газету, - неделю назад ее подбросил Саид, засунул между ящиками с продуктами. Прочитал всю, задумался. «Президент опять на севера подался, - выходит, мало добра на запад качаем. Хотя, понять можно, армию создавать на голом месте приходится. Выбирать пока не из чего, а «бабки» нужны огромные. В Астрахани две тонны гашиша сожгли, задержан один местный житель. В Москве с опиума на героин переходят, рейды по казино и барам каждый день. Откуда что берется? Уловы все богаче, а наркоты все больше. Цены на зелье растут. Менты с ног сбились. А тут еще конкуренты с синтетикой».

- Что читаем? – к Сергею подошел земляк. Одет в десантуру еще советского образца. Но сидит ладно на плечистой фигуре. – А-а, про то, как мы столицу, да что столицу, половину родины-матушки дерьмом снабдили, да дебилов наплодили.

- Ага. Что там за слухи ходят, еще едет кто-то?

- Да ты в курсе. Махмуда сдали – он и едет. Он думает, кто-то из рабов – много людей так и не нашли. Нет, не они. Я думаю, конкуренты. Тут мало знать имя хозяина и его крышу. Надо уметь объяснить, что за фигня за всем этим? Кто на самом верху? Координаты, в конце концов. Эти люди карты в глаза не видели, а увидят – решат узоры Бухары по новой моде.

- Мода – модой, но мы сидим на бочке с порохом. Планы менять не будем.

- Да, Серый, мы в большой заднице. Рокки где-то пронюхал, Махмуд здесь до утра пробудет. Встречает технику всякую, грузовики, погрузчики – и через пару дней останется здесь только голый песок.

- А люди?

- Никто не знает. Но вот нам точно валить надо.

- Махмуд один не ходит.

- Да наплевать. Вспомним былые времена. С ним завязывать надо, по-любому.

*

Границы здесь не обозначались. Не было привычных контрольно-следовых полос, вышек, нарядов с собаками, молчаливыми, строгими, озабоченными. Ничего не было, но откуда-то из глубокой теснины доносились жесткие команды на таджикском или узбекском. Изредка долетала ругань на уйгурском языке.

Чуть подальше, из глубины ущелья курился легкий дымок. Немного поближе, перед бараками, умело спрятанными на склоне бархана, строились люди в истлевшей от пота и грязи одежде. Чумазые лица с щелочками черных затравленных глаз выдавали напряжение и страх.

Где-то в правительственных кругах прознали о минизаводе, готовилась войсковая операция по его уничтожению. Возможно, кто-нибудь из тех, что пропали, смогли уйти, пробиться на волю, рассказать лишнее, - теперь рабочих готовили к основательному допросу. С минуты на минуту должен появиться сам хозяин в сопровождении целой команды приближенных, чтобы разобраться, следствие учинить, да убрать концы в воду. На время. Все они были искусными дознавателями: суд был скорым, не обходилось без трупов, и всегда давал стопроцентный результат.

Душманы развернули небольшое прибыльное дело и недавно обзавелись заграничными связями. Сергей работал в оперативном подразделении производителя очень востребованного, но очень опасного товара. Кроме того, они снабжали своих людей горючим, ремонтировали технику, иногда оказывали складские услуги смежникам - оптовикам. Его задача - вылавливать беглецов, выявлять нежелательные связи, сговоры, симулянтов.

Автомат и вещмешок лежали в трубе, отличительных знаков на часовом не было, самая обычная «гражданка»: джинсы, рубашка с карманами, кроссовки. Но видавшие виды БМП и «Уазик» тормознули прямо у ног Сергея, - значит, свои. Вот если бы проскочили, тогда тревога, тогда получалось бы, что его не знают, - чужие.

- Геккон, - прокричал водитель из выбитого окна.

Вся техника и оружие душманов, развернувших дело на задворках трех государств, была собрана из металла поочередно исходящих армий. «Уазик» трещал и стрелял очень громко, но пароль Сергей расслышал хорошо и небрежно махнул рукой.

- Варан. Проезжайте, все спокойно.

За головными машинами проследовали тяжелые грузовики М-35 и бронетранспортер «Страйкер».

В темном углу салона автомобиля сидел сам Махмуд. У него проблема серьезная. Но и Сергей с ребятами – стреляные воробьи. Давно уже купили старых мастеров-китайцев: МИ-8, поставленный на ремонт еще в прошлом году, сможет взлететь только по их приказу.

*

Ночью свободная смена караула и оперативная группа предстали перед начальством. Впрочем, было не до сна – уж слишком шумно велись допросы за рассыпающейся стеной древнего поселения, из которого много лет назад ушли люди. Потому что высох колодец и появились красные волки. Крови отбитых овец (иногда людей) им было достаточно, чтобы не бегать к притокам Аму-Дарьи. Бродячие ишаны и мешеди утверждали, что из неверных племен Запада сюда прибились и человекодемоны. Это было не худшее из зол. Чуть позже новоявленные «декхане» рассеяли всех темных по пустыне из крупнокалиберных пулеметов, расчищая себе поле деятельности. Пространство для выращивания сельхозкультур и сопутствующих производств, на которые были способны оставшиеся не у дел душманы всех мастей.

Пару раз прогремели выстрелы. Но по лицам людей, сидящих на чистых ковриках вокруг кальяна, понять было невозможно, каковы результаты и когда дознание закончится.

Большинство белых наемников сегодня тайно покинет лагерь. Бегство в таких делах считалось заурядным делом, - ребята из опергруппы узнавали о неизбежности предстоящего шухера первыми. Поскольку охрана была лишь проштрафившейся их частью, выходило, что в курсе дел были все, что именно сегодня ночью аллах даст шанс многим загнанным в кабалу адептам вновь оказаться на свободе.

Ремонтники получили деньги и гашиш, и теперь «вертушка» стоит в ангаре как новенькая, а тринадцать человек с севера оповещены о сборе, - оставалось дождаться, когда хозяева рассчитаются за последнюю неделю и отвалят на ночлег. Конечно, везде есть глаза и уши, - придется здорово рисковать.

*

- Аба, налей-ка всем чаю. Кто желает чего другого, тоже налей, - молвил сморщенный старичок с широким маслянистым лицом и добрыми глазами. Рядом с ним стоял новехонький черный кейс, под рукой древний АК-47. Люди, знающие толк в военном деле, не признавали последующие модели этой штурмовой винтовки, как и все западные образцы этого класса.

Аба разлил чай из простого фарфорого кувшина, поклонился и стал в дверях. Махмуд закрыл глаза, блаженно выдыхая дым через нос:

- Нам, ребята, есть о чем поговорить.

Рядовые бойцы подпольного предприятия оставили оружие еще на входе, у лысого чернобородого афганца. Он всегда молчал, - говорили, Махмуд сам отрезал ему язык, - он заплатил большие деньги за сына умирающего декханина, и ему суждено было стать личным телохранителем начинающего свое дело контрабандиста.

Циновок, как обычно, не предложили. Пришлось стоя, с солдатскими алюминиевыми кружками в руках, дожидаться продолжения беседы.

Три человека поочередно втягивали дым и медленно выпускали его, выпрямляя спину и чуть приподнимая голову. Казалось, никто не смотрел на Махмуда, но было ясно, что все ждут его слова.

- Мне стало известно, - тяжело и задумчиво, все так же глядя в одну точку, начал хозяин. – Что на одной из авиабаз наших заклятых друзей, не то в Канте, не то в Манасе, ждут приказ разбомбить нашу базу. - Он помолчал, как бы ожидая ответа, но все присутствующие, даже единоверцы, не смотрели в его сторону.

- Русские и американцы договорились на сей раз. Нужно уходить. Ты, Рогожин, и ты, Волобуев, со своими ребятами и тремя другими шурави из моей личной охраны завтра утром уведете рабочих в кишлак к Ибрагиму, где вас встретят и не дадут скучать до того времени, когда мы сможем вернуться к своим делам. Никто не должен уйти. Там же я выдам деньги. - Махмуд ткнул черным корявым пальцем в кейс, потом в кружок на карте, лежавшей перед ним на полу.

- Но сначала я хочу, чтобы вы оба проследили и доложили о демонтаже и погрузке оборудования. Машины с оборудованием до указанного места будут сопровождать мои люди.

Сергей и Слава посмотрели на хозяина в упор. Кивать головой, соглашаясь с каждым его словом, они не могли. В их планы не входили работы по эвакуации и конвоирование рабочей силы.

*

Все наемники, охрана и оперативная группа, или как их здесь величали, «сиделки» и «ловцы», собрались в обеденном вагончике в четыре часа утра, когда предприниматели и их охрана затихли в небольшом лагере, образованном наскоро установленным шатром и расставленной вокруг военной техникой.

Опытные солдаты, прошедшие сквозь ушко горячих точек последнего времени и подвизавшиеся по известной причине в помощники к бандитам, предвидели сложности в работе на данном направлении и, конечно, были готовы ко всему. Все понимали, что спасать нарколаборатории и минизаводы по ремонту техники, производству ГСМ, а тем более, конвоировать рабов, не совсем то, что им положено исполнять. В конце концов, они подписывали вполне четкие контракты, где круг обязанностей каждого из них очерчивался с профессиональной скрупулезностью.

После пяти минут обсуждения сложившейся ситуации, Сергей подвел итог:

- Уходим немедленно. Коваль, Комар и Валера окапываются с пулеметами в ста метрах от их лагеря. Линия огня не более девяноста градусов к линии лагерь – рембараки. Пятнадцать минут пошли. Я, Дема и Шатоха выводим китайцев, остальные выкатывают «вертушку» на площадку, окружают и прикрывают ее, снимают сети. Тоже пятнадцать минут. Да, Сова не воюет, он у нас один и за пилота, и за штурмана. Сидишь в кабине тихо, потом разберешься с Няо, что к чему. Клим, ты и твои хлопцы начинаете процедуру исхода: сначала махмудовские сторожа, потом забрасываете, к едреням, лагерь гранатами. Через минуту – вы за спинами Коваля и ребят. С этого времени патронов не жалеть. Отходите к машине вместе, убедившись, что ни одна собака уже не дышит. Особое внимание, Клим, снять часовых тихо. Гранаты потом, шуму можно побольше.

*

Генерал Сердюков уже два года командовал базой ВКС «Кант» в Киргизии. Помогал местному руководству, присматривал за границей. Много было негласных совместных операций с американцами, базирующихся в афганском Баграме, в киргизском Манасе. На сей раз встречу запросил начальник штаба базы Торабаб, расположенной тоже недалеко, в бывшей советской республике Таджикистан.

Рандеву генералов состоялось в кабинете Сердюкова немедленно, с глазу на глаз. Видимо, в связи с особой деликатностью миссии начштаба Майкл Грегор прибыл на легкомоторном, по-видимому, частном самолете. Обычной помпы с «Боингом 747» в сопровождении двух-трех истребителей не наблюдалось. Это говорило о многом.

- Их филиалы, если так можно сказать, разбросаны в этом треугольнике, - Грегор небрежно очертил треть Центральной Азии карандашом. - Но накрыть их одновременно мы не можем, поскольку наземные операции исключены, а по полученным координатам двух баз - здесь и здесь, - генерал щелкнул два раза в центре красного круга, - наша воздушная разведка ничего не видит. Это важнейшие логистические центры. На них держится вся сеть, они важное звено в трафике. И мы очень хотели бы знать, не вы ли организовали эти черные дыры и прикрываете чертовых «духов»? И собираетесь ли дальше работать с нами в этом направлении?

Генерал Сердюков развел руками:

- По нашим сведениям, в данном районе перевалочных баз нет. А вот где они прячут и обслуживают технику – для нас тоже загадка. Пробовали засечь со спутников – не получается: появляются из-под земли, уже загруженные и заправленные. Уходят быстро. Постоянных маршрутов не имеют. Агентурные сведения больше смахивают на слухи. ОБС, одним словом. Грузы проходят под носом, и это точно, но как – непонятно.

Ни о чем не договорившись, на сей раз высокие военные чины расстались с некоторым недоумением и определенной взаимной подозрительностью.

*

Предутреннюю тишину разорвала длинная автоматная очередь: испуская дух, длиннобородый нукер смог удержать палец на спусковом крючке «Хеклера». Толстый десантный нож вошел под кадык по самую рукоятку, раздробив третий шейный позвонок, но либо пожилой узбек услышал смерть до того, как она прилетела, либо «обкумарился» до такой степени, что уже сам вел с ней мирные переговоры. Подобный случай Клим уже пережил однажды. Когда-то, в Кандагаре, он выпустил в живот «обдолбленного» духа полный рожок из АК-74, но тот уронил автомат, неспешно преодолел десяток разделявших их шагов и голыми руками попытался задушить его.

Ровно шестьдесят секунд, чтобы занять оборону по тревоге, поднятой стрельбой часового: в лагере прибывшего отряда слышался топот сапог, отдавались команды, лязгали затворы – люди разбегались по кругу, готовились к бою. Но через условленное время весь лагерь утонул в частых разрывах ручных гранат. В ответ застучал автоматический гранатомет. Вспышки, искры, стоны в кромешной тьме полнозвездной южной ночи. После отхода группы Клима, ровно через две минуты, взбарабанили пулеметы – били по силуэтам. Дробные щелчки по броне, рассыпающееся стекло. Смолкло. Несколько теней метнулись в разрывы между тесно стоящей в круг техникой. Отдельные выстрелы, короткие очереди.

Еще две минуты тишины. Крик «Уходим!».

В суматохе, длившейся не более пяти минут, никто не расслышал, как вылетел из круга дребезжащий «Уазик» и, не включая фар, скрылся в ближайших дюнах.

Несколько человек бросились наугад в сторону вертолетной площадки ремонтного отряда. Внезапно, сзади застучал АГС: маленькие снаряды разлетались веером, - били не прицельно, но группа залегла и сходу открыла ответный огонь. Кто-то из банды выжил и теперь пытался остановить беглецов. Откуда-то взвилась осветительная ракета. Впереди площадки, в четырехстах метрах, изогнутая колонна машин, лагерь, откуда бухал гранатометчик. Сзади, на таком же расстоянии выстроились кунги, кессоны, различные резервуары, переплетенные трубами и шлангами. Несколько гранат, перелетев через головы беглецов, угодили в цистерну, видимо, наполненную только что произведенным топливом. Взрыв адской силы потряс все вокруг, брызнули огненные реки, воспламеняя емкости и оборудование. В огне метались рабочие ночной смены, падали, беззвучно кричали. Рев огня, треск автоматов, все новые глухие хлопки на перегонных установках и потайных врезках в трансконтинентальный нефтепровод.

И вдруг, страшные бесформенные создания полезли из гигантских труб, из проходов подземелий. Было совершенно непонятно, что они из себя представляли и как они там оказались. Как белые грибные черви, неведомые и никогда прежде невиданные, в полтора человеческих роста, с горящим красным пятном на затылке, или там, где должен быть рот. Определенно было только то, что этот орган выполнял зрительную функцию – именно его мутанты поворачивали из стороны в сторону, отыскивая путь в затененные участки горящего полигона. Часть из них бросилась за ангар, но там, у вертолета, уже прятались люди, чьей задачей являлась защита транспорта любой ценой. Выпущенный ими первый шквал огня почти не принес результата. Неизвестные быстро приближались, но кто-то из команды отметил важную деталь и громко крикнул:

- Бить по красным пятнам! – Через минуту поле было расчищено. Те, кто успел, отвернули к баракам.

Наконец, гранатомет подавили. В открытую побежали к машине, лишь поочередно кто-нибудь разворачивался, припадал на колено и какое-то время обводил стволом автомата оставленную позади территорию.

Когда подошла очередь Комара контролировать отход группы, он с разбега уткнулся в какой-то столб, повернулся… и в тот же миг был сожжен неизвестно откуда взявшейся молнией. Рыжик все видел, замешкался: тащить в укрытие было некого. Он еще немного порыскал по сторонам, но был сражен таким же образом. Остальные были уже далеко; пропажу двух бойцов не заметили.

*

Виной гибели двух ребят послужили древние мистические птицы Востока с человеческими головами, своеобразно украшенные крутыми рогами. Когда-то простиравшиеся здесь гнилые болота сменили буйные леса, потом пустыни, но они выживали всякий раз. Нынче прятались в отстойниках с мазутом. Во все века они имели отвратительный характер, но теперь, когда потревожили их «наседок», они всей стаей ринулись в смертельный бой. Несчастные доисторические черви мутировали в условиях тяжелой атмосферы их ареала последних лет. Они изменились, приспособились к среде обитания и явили в симбиозе с гарпиями крайне заботливых и преданных союзников; высиживание яиц крылатых божеств было их главной обязанностью.

Пустынные гарпии со свистом носились над головами ищущих убежища людей и мутантов. Они пищали и пускали длинные голубые стрелы, но те только вздымали в воздух горы песка, труху глинобитных построек и остовы автомобилей. Вся поверхность земли все еще оставалась во власти ночи, словно бескрайний черный халат скрыл от зорких глаз свирепых тварей все сущее под ним, перемещающееся стремительными перебежками, стреляющее, скулящее от боли и отчаяния.

Внезапно бестолковый рой затих и выстроился боевым клином. Их силуэты, четко различимые на широкой розовой полосе восхода, медленно раскачиваясь, потянулись вверх и на восток. Рассвет был близок, и там, высоко в небе, темные крылатые монстры смогли различить свою большую серебряную жертву. Жертвами они считали все непохожее на них.

*

Получив передышку, Серега собрал всех в круг. Мало! Пять человек сидели перед ним на корточках. Сам он – шестой. Нет семерых – неужели та малая оплошность со стариком-узбеком стоила так дорого? Не верилось – и он отдал приказ: широкой цепью до лагеря, идти без шума, своих живых – к «вертушке», мертвых оставить - непременно Сердюков очень скоро объявится здесь. Чужих – убирать, желательно, без шума. Сбор - через полчаса.

Когда время вышло, на площадке стояли все те же шестеро парней, обезумевших в отчаянии, падающих от ран и усталости.

*В высоком голубом небе медленно плыл мертвенно-бледный диск американской системы дальнего обнаружения АВАКС. Значит, где-то за горизонтом проходила пара эскадрилий «Файтеров», выполняя те или иные ее поручения и одновременно защищая ее. Кочевники и скотоводы давно знали все эти трюки. Как и аналогичную работу «советских» ВВС. Только те летали без «Мэджика». Их глазами и ушами были МИГ-29. «Ударников» обычно формировали из СУ-27. Такая группа передвигалась быстрей, но обзор ее был куда короче, беднее. Разведчики никогда не мешали друг другу, серьезных конфликтов не было. Они никогда и ни во что не вмешивались.

На этот раз что-то пошло не так: «Мэджик» давно засек быстро приближающийся объемный многоцелевой объект. Он сделал несколько запросов, адресованных неподдающимся классификации боевым птицам ада и, не получив ответ ни по одному из каналов, предусмотренных в таких случаях, вызвал срочное подкрепление.

Бой начался на предельном расстоянии. Два перехватчика разлетелись на куски еще на максимальном удалении. Один сильно клюнул и по крутой траектории ушел к земле, оставляя за собой черный, с отблесками пламени, клубящийся шлейф. Ракеты с тепловым наведением прошли мимо: прицельный захват вражеского объекта нуждался в гораздо более сильных источниках энергии, чем могли предоставить тулова летающих динозавров. Озверевшие летчики пошли было на таран, но очень скоро поняли, что превосходят «эльенов» в скорости и маневренности, принялись кружить, исполняя немыслимые фигуры высшего пилотажа и расстреливая их из пушек. Сначала стройный клин сбился в стаю, теряя оторванные лапы и хвосты, потом рассыпался. Уцелевшие ящеры бросились наутек в разные стороны. Их было много больше, и преследование нечистой силы превратилось в бешеные скачки по всему горизонту.

Внизу, под ними, ревел трудяга, непревзойденный вездеход «Уаз». Его водитель гнал в полной темноте, не замечая красок боя в небе, с усердием молясь Всевышнему. Автомобиль тряхнуло - влетел в бархан - песком засыпало до самого капота.

*

«F-16», как железный дракон, чуть не срезая гребень бархана, выскочил из ущелья и выдал короткую очередь из носовой авиапушки. Высокий аксакал с жидкой бородой и масляным лицом оглянулся назад и увидел, как крутолобый вертолет цвета хаки, с красной звездой на борту, падал, разваливаясь на части.

- Возьмешь «ловца», Махмуд? – другой старик с длинной белой бородой поднялся, не сводя глаз с распростертого на песке человека, неподвижного, одетого в прожженную рубаху и джинсы.

- Нет. Ты его поймал, - он твой… И еще: завтра здесь не должно быть твоего «самовара», если ты хочешь иметь свою долю в трубе. А мне еще далеко идти,– прощай.

Старики поклонились, разглаживая бороды, и каждый направился своей дорогой. Один, в дорогом халате и новом тюрбане бодро зашагал вверх, затянул что-то далекое и грустное, без слов, на бесконечно высоких ладах. Другой, в истоптанных чувяках, кряхтя и охая, пошел вниз, в большую расселину между дюнами. Внезапно в спину им прогремели два выстрела. В вытянутой руке «ловец» держал дымящийся пистолет времен английских колониальных войн. Он тяжело подбежал к тому из аксакалов, который затянул бесконечную песнь востока, опустился перед ним на колени, вынул из безжизненной руки «Макарова» и буркнул себе под нос:

- Ну-ка, шайтан, развяжи мешок – сдается мне, там что-то должно быть.

Сергей надорвал пакет, лизнул палец, сплюнул и высыпал белый порошок на лысую голову поверженного хозяина. Вынул войсковую флягу и аккуратно замотанную в ткань лепешку, внимательно осмотрел его, с опаской поднял кейс, поддел замок, открыл. Денег было много, пришлось туго набить вещмешок. С трудом поднялся, побрел к другому путнику, осмотрел и его, - мелкий ханыга. Наконец, борясь с собой, побрел к разбросанным невдалеке обломкам.

Сову он заметил первым – он лежал, уткнувшись лицом в песок, затылка не было. Вокруг почерневшего фюзеляжа увидел тела еще троих: полуголые, испачканные кровью Клим, Комар, Валера. В кабине Дема. Открытые глаза, меловые губы, в одной руке сжат пулемет, другая накрепко обхватила турель.

Покачиваясь, Сергей обогнул остов вертолета, с трудом перевалился через оторванную балку с повисшей на ней малой лопастью. И чуть не наступил на извивающуюся в предсмертной агонии гюрзу. Толстое полутораметровое тело изгибалось под неестественно острым углом, из раскрытого рта изогнутыми иглами далеко вперед выступали два зуба, обильно смоченные ядом и собственной кровью. Сергей сел рядом на корточки и закрыл глаза, - он давно привык к отвратительным существам, обитающим в пустыне. Они с ребятами частенько стравливали ядовитых жуков, скорпионов, ящериц - что делать - скука, жестокость, водка. Их предшественники заходили дальше, подбрасывая товарищу, а паче недругу, этакую тварь в карман, в ботинок, под подушку. После двух-трех летальных исходов хозяин запретил шутки под угрозой расстрела.

*

Дрема слетела вмиг, - кто-то тремя беспалыми лапами довольно усердно выворачивал шею. Сергей успел заметить только участок гладкого розового тела и огромный красный глаз. «Мутант», - только и мелькнуло в голове, а рука уже схватила квадратную голову змеи под набухшие щеки и врезала иглами зубов в ненавистное око. Да, у них был один глаз, но он очень плохо видит на свету, и он – единственное уязвимое место порождений удушливого жара, углеводородных отходов, наркотических испарений и вечной темноты герметичных нефтяных резервуаров. Как он подкрался, как, вообще, здесь оказался – уже другой вопрос. Сейчас важней другое – возьмет ли его гадючий яд или достанет дюймовых игл? Через минуту нечисть неслышно отвалилась.

Сергей поднялся: не время расслабляться. Он поднял штык, лежавший на песке, осмотрел салон вертолета, нашел револьвер, крутанул барабан – все в порядке. Отошел на пять шагов в сторону и принялся копать братскую могилу.

Когда выбрасывать песок стало невмоготу, Сергей подтащил тела товарищей к яме, уложил их, как мог аккуратней. Нарвал тряпья из гимнастерок, прикрыл их лица и забросал песком. Вырвал две трубы гидропривода, скрутил ремнем и, поднатужившись, вдавил одним концом в холм. «Недолго простоит, - подумал. – Ну, ничего. Примета рядом. Поди, такую не пропустим». Он задрал голову и оглядел помятый винт. Поднял флягу, выпалил весь барабан – пять душ, как раз. Медленно выпил все, что было. «Как странно. Спирт».

Он постоял еще. Осторожно глядя под ноги, двинулся вокруг искореженной машины. Подобрал короткоствольный «Бизон», собрал гранаты, подумав, глянул на часы. Нашел под остовом сиденья подгоревший вещмешок и сложил в него находки. У отлетевшего колеса заметил фирменный стальной портсигар с зажигалкой. «Сегодня можно, Рыжик», - вытащил сигарету, крутанул колесико. Хотя курить бросил давно, дым показался сладким, и Сергей сделал несколько глубоких затяжек. В голове кружилось, хотелось броситься на песок и заснуть. Он посмотрел на небо, отшвырнул со злостью окурок и, прихрамывая, заковылял на северо-запад.

Глава 2

*

- Рогожин, говоришь? – генерал скрипнул голосом. – Немедленно ко мне.

Сам быстро открыл сейф, схватил верхнюю карту и разложил ее на широком столе для совещаний. В дверь постучали, два дюжих контрактника, поддерживая крайне изможденного человека, ввалились в кабинет. Генерал ткнул в ближайшее кресло и пристально посмотрел на гостя:

- Здорово, Рог. Давно не виделись.

- Здравжелаю, Иван Савельич. Дело у меня… срочное.

Солдаты, дежурившие на КПП, одетые в десантуру последнего образца, задорные, крепкие, молодые, быстро переглянулись:

- Разрешите идти?

Генерал кивнул, не сводя с Рогожина глаз.

- Вижу, что не простое. Сколько дней шел?

- Четыре.

- Откуда? Зачем шел?

- Хотели по-тихому с наркобазы свалить. По-тихому не получилось, базу сожгли, главаря Махмуда, его банкира и человек двадцать нукеров положили. Мои потери – двенадцать человек гражданских. Вам тема для расследования, а у меня просьба – ребят достать. Деньги есть.

Серега знал, что на удаленных базах есть не только лазареты. Имелся там и морг.

- Про деньги поговорим потом, у меня тут не караван-сарай. Плохо то, что самодеятельностью занимаетесь, нет у меня вас, в штате нет такого Рогожина Сергея Игнатьевича, и боевых дружков твоих тоже нет. Но кое-чем, по старой памяти, помогу. Как командир особого войскового подразделения. Я говорил тебе, пошли со мной. Так ты: «пчелок хочу, тишины». Где пчелки, где тишина? На вот, без закуски пока…

Сердюков незаметным движением извлек откуда-то «Русскую», налил полный граненый стакан и поднес к Сергею. Поставил бутылку на карту, сел напротив, пристально вглядываясь в бывшего подчиненного, о котором среди военных уже много лет ходили легенды. Сценарии для тех легенд писал он сам, а потом изумлялся невероятной точности их исполнения. Рогов был ловок, силен и везуч. Он выкручивался из смертельных ловушек, выживал там, где земля превращалась в ад.

- Помню стакан, вот скол на краю… наш, поминальный, - сказал Сергей медленно и жадно, в два глотка, выпил. Не вздохнул даже, поставил стакан на край стола. – Спасибо, батя.

- С чего взял, что я в теме?

- На точке через день тревога – ваша разведка ходит, но высоко. Американцы, тут же.

Сердюков молчал, рассматривая карту. Через минуту, не оборачиваясь, промычал:

- Базу твою мы нашли. Это она? – командир поставил карандаш на кончик, сверху придавил указательным пальцем.

- Она, - Сергей привстал, тут же повалился в кресло.

- Нефтяники помогли, у них там на участке давление, понимаешь, упало резко. Слетали на «вертушке» - и сразу ко мне. Глаза на лбу. "Что-то не так, как обычно, - говорят. - Там следы полномасштабной боевой операции. Все разбито, раскурочено. Ни о каких ремонтных работах речи не может быть". Так что завтра колонна на зачистку пойдет. А ты расслабься, отъешься, отоспись. Подумай еще раз, как дальше жить. Про таких, как ты, здесь плохо говорят.

- Бать, возьми с собой. Ребят не всех найдете, да мне оттуда до дома тридцать верст.

- Возьму, возьму... Ты, Серега, должен догадаться, что у меня приказ закрыть опиумный маршрут. Здесь контрабанда окопалась, в моей зоне уже девять баз и производственных площадок нашли. У американцев столько же. Но есть проблемы. Вот эту площадку не смогли засечь. Наверняка, еще что-то пропустили, а ударить надо разом. Да вот, где штабная точка неизвестно. Найдешь – проси, что хочешь. Авансом до дома свезу, потом и к награде представлю. Да, кстати, ты на двухсотых документы собери, мне переправь. И адреса. Всех по домам развезу. Если нужно, сам приеду. Теперь иди в комендантскую роту, скажешь, я приказал кубрик выделить, форму выдать. Тронемся затемно.

*

- Батальон, тревога! Сбор на плацу по штатному расписанию «Два»! – беспрерывно гудел механический бас откуда-то с потолка.

«А «Один», я полагаю, для атаки с воздуха», - Сергей привычно отбросил покрывало на спинку кровати, в свете дежурной лампы разглядел, что в комнате по-прежнему никого нет. На тумбочке лежала аккуратно сложенная новая униформа, на открытой двери шкафа висела незнакомая разгрузка. Рядом высокие рыжие ботинки на шнуровке, вместо портянок – подивился – плотные хлопчатые носки. Через минуту выскочил на дорожку, ведущую к плацу – там уже строились бойцы по группам и взводам, за штабом один за другим включались двигатели боевых машин.

Было темно и довольно прохладно, Сергей, поеживаясь, стоял в углу плаца. Из штаба выбегали офицеры, появился комбат боевого обеспечения, потом и сам командир базы Сердюков.

- Рогожин, едешь со мной, забирайся в 82-й БТР, он будет в середине колонны. Оружие получишь позже.

«Да у меня свое есть, прикопано за КПП, - хотел ответить Сергей, вспомнив про «Бизон» и гранаты, спрятанные в кустах под глухой стеной сторожки со шлагбаумом. Но вовремя спохватился, и правильно, - генерал тут же добавил:

- Теперь никакой самодеятельности. Думаю, ничего не забыл.

- Так точно, - мрачно сказал Рогожин, невольно распрямляя спину.

*

- Разведгруппа – на БРДМ. Первая рота – по БМПшкам. Дистанция – сто метров. Третий взвод второй роты – «Урал». За ними «техничка» и санитары. По машинам! Остальные – по постам охраны городка согласно схеме номер три. Разойдись!

Через минуту плац опустел. Вылетая за ворота части, генерал уже выслушивал доклады командиров. Колонна из пяти бронемашин, тягача и бронированной «буханки» потянулась в сторону пустынь. Не снимая шлемофон, он откинулся назад, спросил:

- Расскажи, Сергей, как ты там оказался. Кто там был с тобой?

И Сергей рассказал, как после дембеля подсунули зараженных пчел, они передохли, как потом долго маялся без работы, как познакомился с рыбаком с другой стороны. Как тот устроил ему встречу с Махмудом. Поведал, как вербовали, как проверяли.

- А мужики все наши. Собрали их по скитам староверов, что в лесах предгорий. Ребята нормальные, только напряглись немного, когда контракт подписывали. Зэков, мол, охранять, для душманов бывших. Двое отказались – теперь никто не скажет, где они.

- «Первый», включи габариты. В такой пыли тебя «Акын» не видит. Продолжай, Серега.

- Да что продолжать? Разобрались быстро, что к чему. Махмуд говорил, нефтяную квоту по лицензии у туркменов берем, перегоняем на соляру, бензин. Им же отвозим готовый продукт. Часть, мол, афганцам продаем. В командировки ездили. Да только нефть отбирали без разрешений всяких. Потом все прояснилось, - бензин - бензином, но в бензовозах закладки с опиумом приловчились делать. Гашиш мешками под семечками прятали. Слухи пошли – мы поняли, уносить ноги пора. Да как всем вместе уйти? Кое-как подготовились, а тут и сам Махмуд пожаловал… манатки собирать, концы рубить. Все окончательно прояснилось, когда он поголовный допрос устроил, - кто-то слил точку. Его предупредили, что намечается войсковая операция.

- Все ясно. Мы, действительно, с американцами готовили сюрприз. Да только не против вашей площадки. Ее, как я говорил, мы до сих пор не могли засечь, хотя, понимаешь, уверенность в ее существовании меня никогда не покидала. Мне вот интересно, как Махмуд сумел нас целый год за нос водить? Соображения есть, проверить надо… Эх, Серега, мне скаут нужен. Чтоб хитрый был, ученый, битый. Да чтоб знал языки, английский, в частности. Что ты сказал? Послышалось, видно… А у меня и нужный выход есть, помог бы, если что.

- Подумать надо, Иван Савельич. Мне уж за тридцать давно перевалило.

- Подумай, то-то. Вы нечаянно только хвост змеиный прищемили. На днях, даст Бог, мы с америкосами ей кишки выпустим. Но где голова не знаем. Тут, рядом где-то, но конспирация у них на высоте, - Сердюков задумался, потом очнулся. - «Первый», да прибавь ты газу. Нас что, вертолет прикрытия ждать будет? Он уже в воздухе, а у Карай-горы посадочных площадок не предусмотрели.

*

Когда потянулись вверх по каменистому ущелью, услышали над головой характерный булькающий свист «крокодила». Все шло по плану. Через два километра смена курса на тридцать градусов к югу и бросок на сто пятнадцать километров.

Сначала удивило отсутствие заметных следов еще недавно довольно крупного хозяйства. Обломки шпал, оторванные доски, куски бетона, арматура, стекло и провода еще валялись. От механизмов и машин не осталось и колеса. Нет трупов. Нет живых. И только множественные колейные проезды гусеничной техники свидетельствовало об активных погрузочных работах. Упавшего вертолета тоже не нашли.

- Да, чистильщики здесь уже побывали, - хмыкнул генерал, обходя оцепление и пытаясь найти хоть что-нибудь для него значимое в стороне от перепаханной площадки.

Вскоре собаки нашли захоронение, сделанное Сергеем. Потом нашли других: их просто накрыли кирпичной стеной, повалив ее направленным взрывом. Пока санитары возились с черными мешками, командир обнаружил какие-то углубления и норы, но их предназначение оставалось неясным.

«Тайники, что ли»?

Окончательно генерал Сердюков поверил в случившееся, в то, что рассказал Рогожин, когда он сам и группа сопровождения едва отбились от пары ластоногих, обосновавшихся в тоннеле, ведущем к стратегическому нефтепроводу.

Солнце стояло в зените. Попивая минералку из пластиковой бутыли, генерал обратился к Сергею:

- Что теперь? Домой подбросить?

- Спасибо, товарищ генерал. Я сам. Да забежать кое к кому надо.

Еще он подумал о схроне, в котором оставался увесистый мешок. Не нужно, чтобы его видели.

- Тогда присядем здесь, - тучный Иван Савельевич полез на командирское место в БТР, утыканный всевозможными антеннами. Сергей легко юркнул за ним и устроился сзади, на соседнем кресле.

- Вот, держи документ, удостоверяющий твою личность. Теперь ты сапер-разведчик батальона охраны нашей базы… И давай не спорить – тебе уже довольствие пошло. Распишись здесь и здесь. Будешь за обстановкой следить, не слезая с печи, – он широко улыбнулся. – Вот тебе «Стечкин», на всякий случай, да и положено, понимаешь. Тоже роспись. Он штатный. Боезапас… одного цинка тебе надолго хватит.

Рогожин изумленно молчал, не зная, дивиться ли хитрости старого вояки или благодарить.

- Теперь главное. Возьмешь вот этот чемоданчик, - он передал невзрачный, обшитый серой кожей ящик. – Здесь «спутник». На тот случай, если рыбак появится или еще чего. Шифры внутри, инструкцию сам расписал, - разберешься. Здесь подмахни…

Сергей опять поднял ручку, просопел:

- Ну и дела. Дозорный, значит. Или, как говорят, смотрящий.

- Эт, как тебе удобней. Теперь по стопке, и прощай. Верней сказать, увидимся, на связи.

Командир отвинтил колпачок фляги, достал ломоть хлеба, две мензурки. Не спеша наполнил их до краев и, крякнув, не сказав ни слова, выпил. Куснул ломоть, передал Сергею горбушку.

- Добро, - Сергей тоже не обладал красноречием. – На связи.

Они посидели минуты две, Сергей привстал, сунул пистолет в кобуру, поднял передатчик. В его время таких игрушек не было - все громоздкие тяжелые чемоданы. Но насколько важна связь, ему объяснять не надо. Однажды всей ротой полезли в арык купаться - кишлак уж лет пять под нашим контролем - вопреки всем правилам даже оружие не захватили, не то, что часовых выставлять, доклады, дозоры. Мальчишкам по восемнадцать исполнилось, а тут вода в первый раз за месяц. Девицы местные смеются, задрав до колен юбки, по самому краю канала ходят. Не успели раздеться - бац, целый отряд "духов" вокруг. Стволы наставили, гогочут. Но один боец, неизвестно по какой причине, полевую рацию прихватил - радиус действия три "кэмэ". В отчаянии бросил в эфир: душманы в количестве тридцати человек окружили в районе селения Ассам, угнать в плен хотят. Недалеко "вертушки" проходили, с задания шли. Перехватили весточку, и через пять минут рота десантников всю душманскую братию в кольцо взяла. После двух-трех выстрелов банда сдалась. Пацаны побежали одеваться - их так, в одних трусах, уже далеко отвели.

Согнувшись, Сергей выбрался из душного отсека, потряс еще мутной после пережитого головой и побрел неспешно на северо-восток. Пустыня. Тяжелый вязкий песок. Оборачиваться не хотелось.

*

После обмена приветствиями генералы сразу перешли к делу.

- Грегор, устрой мне встречу с командиром вашей базы в Манасе. Дело безотлагательное. Твое присутствие тоже необходимо, - Сердюков прижал трубку.

- Какова цель?

- Одна из баз-невидимок уничтожена. Бандиты очень обеспокоены. Судя по перехвату, собираются менять дислокацию. Необходимо срочно принять меры.

- Да, мы тоже в курсе. Вопрос решается в Вашингтоне. Сегодня я жду указаний. Кстати, если наше предложение подтвердят, распланировать операцию можем у меня.

- Согласен. Жду вашего решения.

*

Телефон прямой связи затрещал поздно вечером.

- Хай, Иван Савельевич. Это Грегор. Получено сообщение из Пентагона. Предлагают действовать по обстановке. Президент приветствует наши совместные усилия по борьбе с контрабандой. Интересуется только, будет ли кто из ОДКБ?

- Хай, Майкл. Где встретимся? У меня полномочия решать самостоятельно вопросы такого уровня. ОДКБ привлекать не буду – сами справимся.

- Отлично. Если вы не против встретимся у меня в штабе, завтра в одиннадцать до обеда. Полоса будет готова.

- Хорошо, договорились. Завтра в одиннадцать.

- Как обычно, Ил-76?

- Да, прилечу на штабном. Без сопровождения.

- Принято. До встречи.

*

Сердюков всегда предпочитал вести переговоры в Торабабе. Это была самая молодая американская база, народу там было мало, командиры отличались демократичностью, неким духом сотрудничества, а высокомерие и спесь они не могли проявить хотя бы в силу вышеуказанных причин. Недостроенный объект не вызывал агрессии, казался безобидным и даже не был еще, как следует, освоен, озеленен.

Вот и сейчас прямо по курсу надвигалась одна-единственнаявзлетно-посадочная полоса с кубиками небольших зданий у ее начала, с четырьмя вышками по периметру и четырьмя-пятью самолетами, отбуксированными в тупики.

Вокруг «Хаммера», заслуженного символа американского военного присутствия, стояли несколько человек. Когда «Илюшин» подрулил к «вышке» и откинул рампу, люди подошли ближе. Сердюков знал их всех, немного удивился присутствию командиров базы Манас Маккейну и афганской базы Баграм Яворису. Что ж, решили взяться всем миром, и генерал решил сделать вид, что так и должно быть. Без лишней торжественности пожали друг другу руки и, обмениваясь на ходу ничего не значащими репликами, пошли к машине, вмиг домчались до здания штаба, у входа в который был поднят национальный флаг и стояли два черных часовых.

Командиры вошли в широкий коридор, церемонно сняли головные уборы, уложили их на специальный удлиненный комод в восточном стиле, стоявший у стены напротив ближней распахнутой настежь двери. Прием, без преувеличения, ожидался пышный. Среди разного рода европейских и восточных блюд заметно выделялись бутылки с русской водкой и горки черной икры. В дверях стояли два официанта в полевой форме и с белыми полотенцами через руку. Расселись без церемоний, пошли скабрезные шутки, Майкл Грегор, на правах хозяина, взял слово. Официанты ожили и резво наполнили высокие стаканчики из тонкого стекла.

- За дружбу! – прокатилось над столом на русском языке. Все встали, чокнулись и выпили до дна. По первой, все-таки. Начались разговоры, кто-то уже подоспел с новыми тостами. Но в основном все смотрели на русского и, сообразно этикету, пытались предупредить все его пожелания. Через полчаса беседа плавно перетекла в деловое русло. Сердюков, до этого спокойно следовавший всеобщему настрою, поднялся, попросил налить и после «За нашу и вашу победу», попросил растолковать ему планы дальнейших действий, как их видят его коллеги. Слово взял Маккейн, попросил подтвердить смерть Махмуда, уточнил детали проведенного осмотра уничтоженной базы. После чего заявил, что он не видит препятствий в организации немедленного разгрома оставшейся инфраструктуры, несмотря на некоторый дефицит разведданных по неустановленному пока местоположению секретного опорного пункта контрабандистов. Возражений не последовало, и все выпили за взаимопонимание и общность целей. Не забыли президентов обеих держав, поставивших интересы добра и мира выше личных амбиций. Слегка коснувшись политики, Майкл Грегор предложил помянуть «жертв войны с контрабандой».

- Что нам теперь осталось? Все сделано до нас. И те потери, что мы несем, несопоставимы. А эти птицы… Откуда они взялись на нашу голову? Теперь и эти твари получили, - сбегут… слетят…

- Да, с ними вы разобрались, а если еще сюрпризы будут? – мрачно заметил Сердюков. К нему вальяжно повернулся Яворис:

- Да все они из одного гнезда, вернее, из одного теста. Совсем другое дело, если потревожите джиннов. Тогда на помощь зовите все американские вооруженные силы, - он многозначительно глупо принялся поглаживать бутылку виски. Иван Савельич хитро прищурился, но ничего не ответил на такой гешефт. Он просто сменил тему:

- Господа, необходимо, как у нас говорят, сверить часы. Я предлагаю действовать решительно, навалом, если хотите. Удар должен быть синхронным и сокрушительным.

- Я предложил бы в Пятницу. У израильтян хорошо получилось в свое время, - заметил молчавший до сей поры начштаба авиабазы Маккейна, небезосновательно рассчитывая на легкую прогулку по пустыням.

- Не думаю, еще три дня… Мы, боюсь, уже упустили часть добычи, потратив время на доразведку, - вернулся в разговор Грегор. На его базу еще не прислали командира, и он формально был вправе оспорить мнение любого из присутствующих. – Что касается времени, то тут надо учитывать две вещи: во-первых, его не стоит терять, во-вторых, ударить надо после обеда, когда вся техника и люди в тени ангаров ждут вечерней прохлады.

- Я полностью согласен с вами, генерал. Завтра в пять часов вечера, в семнадцать ноль-ноль, предлагаю начать операцию. Мы работаем по целям на своей территории, вы… гм, в зоне своей ответственности.

Казалось, военные не особо интересовались, о чем говорят командиры двух крупнейших военных баз Средней Азии, но вдруг притихли и, переводя глаза с одного из них на другого, закивали головами. В мутных глазах появилось понимание серьезности момента. Их поддержка явилась единодушной и своевременной. Тем более, Сердюков сразу дал понять, что приехал, в-общем-то, по делу, а не «водку пьянствовать». Предстоящий налет он предложил назвать «операция «Контур», что, по его мнению, имело не только явный лингвистический смысл, но и тайный – оперативно-тактический.

Об итогах операции договорились поговорить по ЗАСу в одиннадцать часов вечера по местному времени, после докладов в Москву и Вашингтон соответственно. На том и порешили. Шумно погрузились в «Хаммер», у вышки КП аэродрома пожали руки. Первым к стоящему на полосе самолету с запущенными двигателями направился генерал Сердюков. До начала операции «Контур» оставалось много меньше суток.

*

Зоной своего влияния американские генералы названных баз считали широкую полосу гор и пустынь, растянувшуюся от Кабула на востоке до Герата на западе. Свои владения к югу и, особенно, к северу они определить затруднялись. Тем не менее, оставаясь еще некоторое время на базе Шорабаб, они очень скоро определили цели своих ударов: небольшое поселение в районе Куляба, оазис к западу от Курган-Юбэ, руины священного городища к востоку от Агданлы. Особо упомянули ущелье Ули-Пумри, но лишь одна точка на карте не была отмечена, от нее ускользал карандаш, ходивший по карте, от нее бравые стратеги отводили глаза. За пять часов до операции улетел Яворис, очень довольный той ролью, что отвели ему коллеги: условный знак полетит в эфир и будет задублирован по проводу именно с его афганской базы Баграм. И общее руководство единогласно возложили на него, хитроумно уклонившись от обсуждения вопроса в присутствии Сердюкова. Впрочем, тот все предвидел, на формальных вопросах не заострял внимаие и действия свои спланировал самостоятельно.

*

Клонившееся к западу светило исчезло для многих жителей Средней Азии. Во множестве селений муллы, самоотверженно преодолевая кровавую пелену, взбирались на минареты и во весь голос оповещали о конце времен. Плотная багряная стена надвигалась с востока и юга, зрение и слух отказывали служить правоверным по мере того, как беспрерывный гул, страшный, дробящий кости, все нарастал.

Здесь привыкли к песчаным бурям. Но на сей раз женщин не защищала паранджа. Мужчинам сквозь толщу пыли привиделись бегущие понтианаки, утратившие руки, потерявшие свои страшные клыки, с оторванными когтями и пустыми глазницами, из-под земли пытались выкарабкаться искалеченные превы, а дэвы и люди просили прощения друг у друга и молили о пощаде.

Цели давно были определены. Все они представляли собой организованные местными наркобаронами производственные площадки и приносили им ошеломляющие доходы. Именно этот факт вынудил американцев пойти на сотрудничество с российскими властями, которых беспокоил совсем другой аспект процветания доходного бизнеса. Цели на данном этапе совпадали.

Штурмовики все новыми волнами заходили над порочными колониями, уничтожая и круша адскую технику, оборудование, а заодно людей и тварей, что расплодились и благоденствовали там, где неистовый жар пустыни породил особую атмосферу из наркотических испарений и химикатов для их производства.

Из местных свирепых фурий, пустынных гарпий, не уцелела ни одна. Они даже не сумели взлететь. Какой-то летчик заметил двух, пытавшихся уйти на запад, но шанса им не дал.

Ночью все эти события, тщательно собранные и классифицированные были в деталях разобраны на заочном совещании представителей высших офицеров двух задействованных армий. Генералы поблагодарили друг друга, поздравили себя и признали, что операция выполнена на «отлично». Только Сердюков проявил на так много энтузиазма, как остальные.

Глава 3

*

В старой избе царил полумрак. Закрытые ставни, задернутые шторки не давали понять, какое время суток на дворе. В углу стоял низкий сундук, посреди комнаты – грубо сколоченный непокрытый стол, освещенный одинокой электрической лампой. Перед ним широкая кровать. На ней, поверх одеяла, кто-то лежал.

Уже не такая, как раньше, тонкая, чувствительная рука легла на холодную плоть мужчины. Тут же отдернулась назад: еще не понимая, в чем дело, девушка широко открыла глаза, из которых уже выкатывались огромные прозрачные слезы.

- Лёнечка, Лёнечка, что ты наделал? … Я, как же я?... Я же не смогу.

Белесые в ярком свете лампы, незрячие глаза ее становились все шире.

- Родной, а я как же?

Повинуясь какому-то шестому чувству, она начала быстро водить по столу руками и скоро выхватила из черного света лампы тонкую пластиковую трубочку с серебряным наконечником, лежавшую под абажуром.

Еще не веря, осторожно взяла предмет, приблизила, насколько это возможно, к своим глазам, нащупала вену. Не задумываясь, легко ввела иглу и выдавила все содержимое. Потом свернулась в ногах покойного и с улыбкой закрыла глаза.

*

Над высоким деревенским забором выросла нестриженая, курносая голова.

- Ели-пали, Сергей!! – в три голоса завопили собравшиеся у колодца. – А, сукин сын! Ты где пропадал? Думали, тебя уж точно на белом свете нет. А он во всей красе, как из-под земли…

Восторженное приветствие медленно переходило на шепот. Одна из девушек схватила Сергея под руку и быстро повела в сторону.

- Леська…

- Тссс…

Когда зашли в тутовник, она остановилась и быстро заговорила:

- Ты Суллу видел? Ты знаешь, что случилось? Почему вот так запросто по деревне ходишь?

Сергей, озадаченный такой встречей со своей бывшей подружкой, молчал, но понял: что-то не так… обнял ее, поцеловал, даже приподнял чуть-чуть. Она отшатнулась.

- Что произошло? - Он попытался, играючи, коснуться подола ее длинного платья. Она шлепнула по руке.

- Так ты не знаешь?

-Не знаю и знать не хочу. А ты все такая же, скрытная недотрога…

- Послушай, Сереж, если ты там за перевалом еще ничего не слышал. Бежать тебе надо. Теперь все знают, чем ты занимался – и у тебя появились кровные враги. Пойдем-ка подальше в лес, я расскажу.

Он легко поднял девчонку, в другую руку взял раздутый до предела вещмешок.

- Ну так, слушай, Сергей.

- Да – да – да…

- Пока ты приключений искал, беды у нас поприбавилось…

- Да не тяни ты, Леська. Что тут за год случиться могло?

Леся долго молчала, потом с трудом выдавила:

- Ты Лёнечку, брата Удальцова Ивана, твоего родственника, хорошо помнишь?

- Ну!

- А Вальку? Сестру его? А какие у нее глазищи были, помнишь? – Леся уже плакала навзрыд, уткнувшись мокрым носом в плечо Сергея.

Она замолчала.

Сергей начинал злиться, но тоже ничего не говорил.

Наконец она выдохнула:

- Сулла отравил их, ослепил какой-то гадостью, подсунул что-то. За долги. Не смогли они так дальше – вкололи по передозе – уж месяца три тому.

Сергей неподвижно сидел - и ничего понять не мог. Потом встал, молча побрел в деревню. Старый дядька Федор впустил в дом – все понял сразу, нацедил целый штоф. Потом рассказал, что когда-то хилый и безобидный Сулла теперь связался с бандой из-за реки и всю деревенскую молодежь пристрастил к опиуму. От водки много бед было, - но все ж поменьше.

«А племянникам твоим – наука. Деньги отдавать принято. Сила – она только на деньгах стояла всегда».

Рассказал, что живет Сулла теперь с заречными бандитами на берегу. Когда и как с ними сошелся – неизвестно. Только жизнь в поселке переменилась.

- Дом свой железом оббил, «офисом» называет. Частенько гостей непонятного роду-племени принимает. Много безобразничают, иной раз по несколько дней кряду. И делают, в-общем-то, все, что хотят. Но, как только получают радиограмму, тут же уходят на другой берег…

*

Сергей постучал дулом пистолета по жестяной стене.

- Сулла, это Серега. Когда-то мы вместе учились и умели хорошо провести время. Ты помнишь меня? А это и есть твой «офис»? Я насчитал три двери, два окна и троих гостей. В чем я ошибся?

- Все верно, дорогой! Ты, конечно, долги принес. Ты не хочешь посетить мой дом!?

- Завтра. Завтра утром я принесу товар, и мы рассчитаемся. Измениться ничего не должно: два окна, три дружка. Мы договорились?

- Я всегда рад честному человеку.

*

Утром, когда еще и петухи дремали, людей поднял на ноги рев человека, скрывавшегося в прибрежных кустах.

- Сулла! Все по-честному. Я принес то, что тебе нужно. Здесь скруток на четыре фунта. Пусть твои солдаты отойдут вглубь дома. Я поставлю товар на подоконник и дам тебе минут двадцать, чтобы ты хорошо проверил эту «дрянь». Думаю, ты оценишь. Говорить потом будем тоже через окно. Если «снежок» тебя не устроит, просто высыпь его, - я все пойму.

Сергей видел, как четыре фигуры отодвинулись к внутренней противоположной стене комнаты и, склоняясь, как можно ниже, подошел к подоконнику, поставил на него мешочек с зельем. Вдоль стены отступил на несколько шагов назад.

- Забирай!

В ту же секунду костлявая ладонь обхватила скруток: но этого было достаточно, чтобы пуля сорок пятого калибра разнесла и мешок, и ладонь в клочья. Строение внутри заволокло густым белым облаком. Тут же раздались, но быстро утихли, жестокие звериные проклятья.

Постояв у двери минут пять, Сергей легко выломал ее и осторожно осмотрелся. Бандиты сидели в обнимку, тихо смеялись, закатив глаза и вывалив языки. Сергей подхватил под мышки одного из них и быстро выволок наружу. Швырнул на землю, попытался заговорить с ним:

- Сулла, ты меня слышишь? Кто я? Кто привозит товар?

Ответа не было, и ждать его, судя по всему, пришлось бы долго. От досады Сергей плюнул и со всей силы ударил Суллу в пах, но и здесь его ожидало полное равнодушие собеседника. Тогда он поволок дилера обратно к остальным, «до кучи».

*

- Леся, ты же знаешь, как я всегда относился к тебе: это не шантаж, это даже не просьба. Это необходимость. Лесь, мне нужно мчаться за помощью, и мне нужен этот человек, - причем, в полных глюках, и от его же наркоты... Поставщик обязан вернуться. Он - единственный, кто даст ниточку, а ты - единственная, кто сможет его «подвесить». Нам надо заменить Суллу, - и ты войдешь в дело вместо него. Деньги будут. Две недели - обещаю обернуться не позже - и мы освободимся от этой заразы. Ну не справиться мне без парней… ты их по фотографиям вспомнить можешь… Лазейкин тебе, помнится, очень понравился. Ты же хочешь его увидеть?

Она молча кусала губы.

- Скажи, сколько раковых больных мы схоронили, как тут стали падать эти чертовы ступени и обломки? Человек сорок, не меньше. Сколько страдают сейчас? Им ты сможешь облегчить страдания? – встрепенулась девушка, у нее свои заботы - считалась школьной медсестрой. И ее доводы угодили в цель. Сергей поежился. Она же, вообще, пребывала в полной растерянности.

- Хорошо, я смогу брать это у него и использовать как паллиатив. Тут есть несколько человек, которые просто перевязывают себе рты полотенцами, чтобы не тревожить других своими воплями. Но с этими грязными животными – ты можешь забыть…

- О’кей. С ними я разберусь. Ты только береги себя, да, по возможности, выясни, сколько человек у него в караване ходят и когда обычно появляются.

- Это не трудно.

- Это трудно. Есть люди, которые обязательно постараются узнать, кто здесь берет «снежок», в каком количестве, для кого. И тогда забудь Суллу, его поставщика, беги отсюда, что есть духу. В этом случае я найду тебя в Евларе. Только там тоже особо не высовывайся.

- Когда уходишь?

- Да сегодня и пойду. Этих четверых уберу, прихвачу сухпай, заскочу к тебе на минуту – и в Евлар.

Серега вставил полную обойму в старенький «Кольт» и решительно вошел в «офис». Не прошло и двух секунд, как отгремели восемь бессильных злых ударов. От использования штатного «Стечкина» Сергей отказался сразу, решив ограничиться только трофейным оружием, которого в этих местах всегда хватало. Лена стояла, закрыв глаза и уши, но решимость ее не покинула, лишь начинала крепнуть - слишком много ей довелось увидеть за последнее время. Теперь появилась надежда.

Сергей вышел, еще дымясь то ли пороховыми газами, то ли наркотической пылью.

- Ну, все, пришло время для марш-броска. По пути я загляну кой- куда, твоим привет передам. Через часок обнимемся на прощанье?

- Погоди, а с этими что?

- Да ничего. Поле боя – чего ты хотела?

- Мне показалось, там еще стонет кто-то…

- Да быть этого не может. Стой здесь, - я посмотрю.

Тела торговцев лежали неподвижно, кое-где ручейком лилась кровь. Но в одном месте Сергей дал промашку: Сулла, свернувшись калачом, не пострадал, как другие. Правда, из его правой глазницы торчала половина его же височной кости. Жидкость глазного яблока стекла, и Сергею показалось даже, что он видит мозги на раздробленной надбровной костью Суллы.

- Все в порядке. Ты можешь идти в баню или за грибами. Тут все в порядке. И забудь, трижды забудь, что ты видела.

*

Сергей жил один в большом, крепко срубленном доме на краю поселка. Убранство было небогатым: три стула, узкая кровать, два шифоньера. Но запирал он свое жилище надежно, на два замка. Не забывал обновлять ставни. Ключи хранил в лесу, под валуном, недалеко от медвежьей берлоги – на то были причины. После смерти бабки, которая его и воспитала, в углу оставался висеть старинный складень, а в сундуке покоился, ждал своего часа, митрополитов крест. Из золота, с камнями. Чтоб не тускнел, бабка настрого запретила прятать его в подпол.

*

В свое время Матрена Федосеевна училась в Смольном. По происхождению смела надеяться на должность при дворе. Но, как часто бывает в лихие годы, влюбилась барышня в революционера. Их отношения долго оставались в тайне. Но наступил тот год, когда всем приходилось делать свой четкий, однозначный выбор. Последний настоятель домовой императорской церкви протоиерей Вячеслав Ипполитов, уходя в небытие, то есть на допрос к большевикам, благословил их. Они умчались на фронты. Потом подавление крестьянских восстаний в центре России. Астрахань, Москва, Петроград, Ростов. К Деникину они попали уже известными людьми. На Восточный фронт красный командир и его бессменная комиссарша угодили почти случайно: в последний момент им приказали влиться в ряды бунтующих белочехов.

В начале двадцатых рассыпалось все: кто убежал за океан, кто осел поближе, в Маньчжурии, в Китае. Иные потянулись в Среднюю Азию. Кто-то смывал кровью свою вину в борьбе с басмачеством. Другие, напротив, все еще надеялись переждать террор, поступали на службу в банды, переходили за Аму-Дарью к разного рода эмирам и падишахам.

Красного командира-орденоносца Рогожина расстреляли. Кто говорил, «красные», за срыв спецоперации, и Михаил Васильевич Фрунзе лично добивался казни. Другие утверждали, что им пришлось податься к «белым». И тут несчастье: ссылались на Александра Васильевича Колчака, с которым лихой вояка не поделил его жену Анну. Правду знала, разве что, Матрена. Но она никогда не говорила о муже. Как отрезало. Сама, уже с ребенком, пришла босая в поселок, стоявший на берегу реки, вдали от городов, на самой оконечности России.

Здесь ее быстро оценили за ум, за смелость, за трудолюбие. Сама хозяйство справила, вырастила и женила сына. Но вскоре выгнала его с невесткой неведомо куда – те просто сгинули – зелье азиатских степей уже тогда пробило себе дорогу. Внучок Сергей остался сиротой.

Выбрали Матрену Федосеевну Рогожину в председатели колхоза единогласно. Твердо стояла она на защите общинных земель. Сама к главарям контрабандистов ездила о перемириях толковать, с оружием отбивала дома и землю. А желающих подмять поселок было много: и иноверцы, и свои соседи. «Максим» до сих пор на чердаке стоял. Исправный, снаряженный, готовый к бою.

Так что из игрушек у Сергея были только блестящие патроны, бабкин амулет с девических времен, серебряный ножик для писем, отцовская шашка, с которой до своей женитьбы он не расставался, да неизвестного происхождения мушкет.

*

Сергей разулся, снял камуфляж, поставил чайник. Полез под печь, отодрал единственную укороченную половицу и вытянул на середину комнаты добытый у бандитов вещмешок. Достал «Стечкина», ящик с аппаратурой спутниковой связи, упаковки зеленых долларов и уцелевшие картонки с патронами. Все уложил рядком, взял мешок за нижние углы и потихоньку начал вытряхивать рассыпавшиеся патроны, - их он сгреб в кучу, сложил в отдельный пакет, а упаковки бросил у печной затворки – в деревне не сорят растопкой. Последним из мешка вылетел помятый и немного измазанный листок простой ученической тетради.

«Сохатый, пишу тебе я, Махмуд. Прими этого человека хорошо. Он многое расскажет, ему ты можешь верить, как мне. Они что-то задумали», - с трудом Серега разобрал послание, написанное на одном из наречий фарси.

«Так-так, отправить не успел, но все равно любопытно, кто там что задумал», - подумал Рогожин и положил бумагу в дальний угол под печью.

*

На чердаке, Сергей развернул антенну-зонт, выставил ее по градиенту, вызвал командира базы Кант. Разговор получился очень короткий: Рогожин доложил, что прибыл на место без приключений, уничтожил, собрав старых знакомых, обосновавшуюся в поселке за время его отсутствия группу контрабандистов-посредников. Приступил к возложенной на него миссии дозора. Данные на погибших ребят, их адреса, послужные списки и прочее Сергей предложил отослать обычной «совковой» почтой. Тем более, нашлись кое-какие бумаги. Командир сердито одобрил сказанное и на прощание еще более суровым голосом предупредил:

- Сергей, я точно знаю, они еще придут.

Проведенной операцией генерал даже не заинтересовался. Впрочем, Рогожин сам не поведал генералу о своих изменившихся планах.

Затем он спустился вниз. Теперь время терять нельзя. Быстро натянул джинсы, надел старую ветровку. Уложил мешок и спрятал его под печью. Подвесил ножны на ремень. Еще раз проверил пистолет, засунул его за пояс, побрякал патронами в кармане. Взял со стола ключи.

- Пять минут у Леськи. И ходу.

*

- Лесь, ты извини, - Сергей лежал на спине, Леська крепко удерживала его бедрами, и он даже не мог приподняться. - Знаю, тебе будет очень трудно. Я даже знаю, что только такая оторва, как ты, способна что-то сделать и задержать их.

- Да они сами придут, вернутся, опять работа закипит. Что, им в банде попервой людей терять? А ты возьми меня с собой.

Сергей наморщил лоб, хотел ответить, но девчонка легонько провела сосками по его груди и, упершись локтями в подушку, едва дыша, медленно, обхватила губами его губы.

- Ты темп не выдержишь. Перед мужиками неудобно.

- Удобно, они-то меня помнят. Может, ты забыл?

- Нет, Лесенька, все помню, - теперь Сергей сам дотянулся до ее рта, чуть прикоснувшись, поцеловал. Потом чуть ниже, так же нежно.

- Мне надо быть рядом с тобой. Я это знаю. Случится что-то.

- Брось, - Сергей даже охладел немного, смотрел глаза в глаза.

- Ты знаешь, почему меня назвали «Леся»?

- Нет. Почему? – Сергей ехидно улыбнулся. – Ну, сейчас наврет.

Леся, не разжимая ног, приподнялась, взяла его виски в ладони:

- Леся – пророчица лесная, защитница лесов.

- Откуда ты это взяла? Да просто батьке твоему имя понравилось – Леся.

- Кто ведьмами нас величал, а кто блаженными – что хочешь, то и думай. Нет, с божьей силой не справиться тебе. Ею закреплена я здесь, - ты в одиночку пропадешь. Мою прабабку Леду император Павел сослал сюда за норов непокорный. С тех пор мои ведуньи-бабки имена дают наследникам со смыслом Другую мою бабку прозвали Ладимира: при Александре Палыче колодников отпевала, царь Николай несметные деньжищи выслал, чтобы обитель, храм построить для православных каторжан. Прабабка Ляна, что значит родина, отчизна, с хоругвями здесь Александра Николаича встречала, на подвиг ратный с бусурманом благословила. А Николай прабабку Лучезару за самого Григория посватал. Но мы остались. Сибирь, окрест, пока мы здесь, не пропадет.

- Что значит Лучезара?

- Восход, заря.

- Ты Леся.

- Да, я - «тень лесная». Серегей, в нашей семье и мужиков-то не бывает в нормальном смысле.

- А в каком бывают? – спросил Сергей. А сам подумал: «Однако, ноги сильные. Так и придется лежать, пока сама не отпустит».

- Да. Отпущу сама, - будто читая мысли, сказала девушка. – Ты потерпи, прощаемся никак.

Сергей молчал. Потом задумчиво спросил:

- Ты ворожить умеешь?

- Да, немного. От бабки перешло. Эти края давно мы бережем. Еще со староверми сюда пришла бабушка Леда. Что значит «холодная», или «гадалка», «ведьма», «ворожея». Все знала наперед. Потому вскоре разошлась с общиной. Ушла на берег - на этом месте вырыла землянку, но люди тайком продолжали приходить - никому в пророчестве не отказывала.

- И кто сюда придет, и кому сколько осталось?

- Ну, да. Свою дочь назвала Любава. По сердцу эти земли пришлись, значит. Дом надо оберегать. И сохранять в нем мир. Потому следующую бабку прозвали Ладимира. Ты слушаешь?

- Конечно, интересно.

Сергей не любил сказки с детства. Промолчал, попытался сделать то, что хотел. Не получилось. Вроде, как по его вине.

- Ты не расстраивайся очень. Я знаю, ты придешь. Придешь за мной?

- А то за кем? – Сергей от злости чуть не закричал.

*

- Митрич, да говорю же: я не знаю, сколько их, откуда. Знаю только, что подвесили поселок на опиум, а сделать ничего нельзя. В дальние деревни тоже ходят. Знаешь, что я услышал от Руи, соседки? Ты, мол, в курсе, кто такой Курт Кобэйн? Так мы тут поговорили с девками и решили, как он, прибраться к чертям весело и шумно, всей компанией. Со смехом, без сожалений и раскаяний. Коротко, понимаешь, и без проблем. А зачем еще пятьдесят лет землю топтать, мучиться, чтобы сдохнуть от рака или еще какой-то муторной заразы? Понимаешь, как кометы хотят: раз – и ты в раю, засраный от счастья?

- Да, вообще - то есть и тут резон. Только, Руя, к примеру, знает сколько раз у того же Курта «передозняк» и «ломки» снимали? А это, блин, очень далеко от рая.

- Да ни хрена они не знают, - а как дурь вкачают, им вообще все пофиг. Да и пацаны теперь на девок не смотрят. Другая мысль в башке. Митя, сгибла деревня.. Потом и ваши алтайские полетят.. Давай хоть на косточках поваляемся последний раз.

- Да-а… Заленился я, Серега. А ты опять на приключения зовешь. Может, с молодыми сам поговоришь, а там… видно будет.

- Митя, видно ни хрена не будет. Если ты не подпишешься, я тогда и сам к поставщикам Суллы в очередь запишусь.

- Ладно-ладно, не пугай. Ты не из таких. А я вот, реально, от дел отошел. Давай-ка еще по стопарю, - да полезли на сенник. Сморило.

- А вот Суллу кончать нельзя было, - заворачиваясь в одеяло, пробубнил Дмитрий. – Ты ж свою девку на подвиг подписал.

- Она справится. В деревне одна нормальная баба осталась. И на кого ее оставлять, на Суллу, да еще этих трех педрил?

- Ни на кого. Оставить их надо было. А теперь мне, дураку старому, голову ломать, как в этой кромешной темноте твою блоху отследить.

- Конфузия вышла, мин херц, - уже все поняв, Сергей заулыбался в темноте сарая. – Погорячился.

- Ага, а я еще помню, как ты в Питере погорячился, когда Азизу кончал, а я с нее толком еще и не слез…

- Ха-ха-ха, - на весь хутор рассмеялся Сергей.

*

К вечеру следующего дня все было готово. Отряд представлял собой настоящую диверсионно-разведывательную единицу. Это были уже опытные вояки, но не настолько возрастные, чтобы нельзя было прочесть в их глазах страсть к авантюрам.

Выступили затемно: семь человек в подштопанном камуфляже, в душегрейках. И полная экипировка: у каждого «Калашников» с боекомплектом, ручные гранаты, охотничьи ножи. Все прятали на груди, бережно, бесшумные пистолеты. По иронии судьбы, их в свое время купили у той же «контры». Из еды, если и взяли что, то это так, на всякий случай. В этих местах все их знали – проблем с продовольствием не будет. Мягкие берцы, подрезанные перчатки, бинокль ночного видения. Вот и все, что нужно человеку когда–то воевавшему здесь, а теперь просто соблюдавшему (помогавшему соблюсти) закон и порядок. Впереди шел Сергей, за ним «Волк». Говорили, он видел в темноте, потом «Рыжий», который на самом деле был лысый. За ним легкой походкой, правда, с небольшой одышкой, следовал командир Митрич, потом два могучих хлопца с Закарпатья. Не известно, что они там натворили, но к этой земле приросли намертво. Замыкал колонну однорукий, в спортивной кепке, «Белый». Когда-то ему чертовски не повезло: пришлось самому себе отрезать кисть, а потом перетягивать культю, чтобы не умереть от потери крови. Но он справился и по праву считался самым злым и сильным противником.

*

В деревню прибыли ровно к назначенному сроку, под утро. Ни одна собака не подала голос, когда они входили в дом Сергея.

- Располагайтесь, - передал он всем остальным словом и жестом, свалил снаряжение в кучу и исчез. Известно, пошел к Лесе. За ее окошком уже горела керосиновая лампа, двигалась тень. Но что-то, то ли чужой запах, то ли неуместный разговор в ночи, остановили его. Он съежился, попытался хоть что-то увидеть через окно, но не получилось – высоко. И тогда он решил ждать – стоять и слушать. Но только когда уже совсем начинало светать, послышался скрип двери, удаляющиеся торопливые шаги, легкое покашливание. Сергей подождал еще – и вот она уже идет обратно в дом с вязанкой дров.

- Леся, - тихо произнес он, она встрепенулась, выронила дрова, но быстро успокоилась. Как будто они расстались только вчера, медленно, стряхивая опилки, направилась к нему.

- Здравствуй, - ее голос звучал поразительно буднично. - Как сходил? Как добрался? Я уж заждалась немного.

Минуту они стояли и смотрели друг на друга.

- Ах, что это я? – всполошилась Леся и начала медленно собирать дрова. – Послушай, Серег, а я ведь Суллу выходила. Ты заходи в дом, он тоже там. Еще совсем слабый, конечно. Потом разберетесь, поговорите…

Сергей глупо молчал, думал.

- Он один? Оружие есть?

- Да не беспокойся ты. Один. И слаб, как майский одуванчик. Я думала, ты «спасибо» скажешь.

- Ну, выходила, так выходила. Может, оно и к лучшему. Только, знаешь, зайду я попозже. Думаю, не убежит? Не говори ему ничего.

- Хорошо. Все хорошо. Приходи попозже. А так он и по комнате, шатаясь, ходит.

*

- Что-то долго вы там обнимались, Серега. Я и задремать успел, - прогудел Митрич откуда-то сверху.

- Да тут сюрприз образовался – вот и заговорились.

- Докладывай.

- Помнишь, я тебе говорил, что всю эту компанию тут уложил…

- Короче.

- Короче, Леська выходила одного, что поглавнее был…

- И ты молчишь? Да она нам такой подарок сделала, что лучше и не придумать. Где он? У нее? Ну, так бегом к ней. Рыжий, здесь наши склады сторожить будешь. Сколько окон? Три. Это – для Гуя и Юсика. Волк, Белый и ты со мной пойдете. Да глядеть в оба. Автоматы не брать.

К двери подошли тихо. Волк, пытаясь беззвучно открыть дверь, покрылся пунцовыми пятнами. Все напрасно – прочный засов изнутри. Тогда Сергей тихонько постучал, а на вопрос «кто там?» негромко ответил: «свои, впустите, пожалуйста». Засов лязгнул, и в полутемной комнате ранние гости различили двух человек, сидевших за пустым столом под богородицей, две шифоньерки по бокам, да хорошо застеленную кровать. В центре избы разгоралась русская печь.

- Так, сюсюкать не будем, чаю не просим, а разговор будет короткий. Тем более, что вопросы у нас серьезные, - с порога заявил Дмитрий.

- Заходите, присаживайтесь, - позвала хозяйка.

Дмитрий, Волк и Сергей быстро вошли в помещение, плотно закрыли за собой дверь. Белый на место вставил затвор. Остался у двери.

Говорил, конечно, Дмитрий:

- В доме кто есть, оружие, наркотики?

Ответила Леся:

- Здесь никого нет. Оружия нет, лекарства - для страждущих.

- Назови свое имя, как оказался в этих краях? – Митрич спросил худого мужчину в халате, на голове тюбетейка.

- Сулла, торговец с того берега.

- Сколько человек в твоей банде, Сулла? Какое имеется оружие? Чем торгуете?

- Своих людей у меня больше нет. Оружия нет. Товара тоже нет.

- Что, схронов, тайников нет? – сощурился Митрич, пристально глядя в уцелевший глаз наркодилера, - остальная часть его лица скрывалась за искусно обмотанной марлей.

- Ничего нет.

- Ну, хорошо. Кто организовал поставки?

- Джонни Сохатый. Зять Магомеда. Я его никогда не видел и ничего о нем не знаю.

Сергей вздрогнул и выпрямился, чуть не рубанув головой матицу. Он сразу вспомнил клочок бумаги, припрятанный за печкой. Забегали мысли, но были они очень неясные, сбивчивые, и он промолчал.

- Как организовано дело?

- В течение месяца его люди на вертолетах облетают всю округу по обоим берегам и скупают солому, маковый сырец, траву. Потом все передают Азыну, человеку Сохатого. А он передает товар еще кому-то, подальше к северу, к горам. Предгорья: Ичка, Сармантай, Сарык. Точней не скажу, не знаю. Обратно привозят очищенную и расфасованную дурь. Ее по прилегающей территории на тростниковых плотах, на повозках развозят местные торговцы, собирают деньги, решают маленькие проблемы. Пошли машины в Россию, в другие страны, подальше.

- Когда плоты будут здесь?

Сулла долго мялся, бормотал что-то, потом сказал:

- Он здесь каждую полнолунную ночь месяца. - Потом добавил:

- У него будет много товара, человек восемь-десять охраны. На плотах – пулеметы.

- Что ж, ждать осталось недолго. Выздоравливай – ты еще будешь нужен. Думаю, понимаешь, что если твои расчеты неверны, считать будем уже по-другому… А пока из этого дома - ни шагу. Мы будем присматривать… Леся, Сергея в дом не впускать ни под каким предлогом… ты понял, Серый, я так велел…

Уже выходя из дома, Волк заметил на шифоньерке полуприкрытый серебряный коробок.

- А это что?

- Лекарство для страждущих…

По одному, редкой вереницей, вернулись в дом Сергея.

Глава 4

*

Днем мужики спали, травили байки, караулили у дома Леси. Поселок весь казался вымершим; лишь изредка пару раз стукнет топор, или ведро звякнет у колодца. Все понимали: у Суллы была радиосвязь – она не могла бездействовать так долго. Оставался вопрос: кто придет, разведчики, боевики или торговцы?

Ночью выбрались чуть не всем отрядом размяться, осмотреть подходы. Первым делом направились к реке, проверить дом Суллы. Прошли через лесок, затаились в ложбинке. Долго наблюдали: через полчаса в окне что-то мелькнуло.

- Ага, - протянул Митрич. – Все так и должно быть. Слушай сюда, ребята.

Не отрывая глаз от дома, все внимательно слушали план Митрича, мгновенно сложенный в его седой голове. Корректировать было нечего, никто бы лучше не придумал.

Серега и Белый отошли по ложбине к березняку, поднялись во весь рост и не спеша вышли на открытую поляну. Минуту громко поговорили и, размахивая руками, направились к дому.

- Стоять, - кто-то негромко произнес из-за двери. – Кто такие?

- Там кто-то есть, - громко сказал Серега и, присвистнув, остановился.

Белый ничего не сказал, а только, искоса поглядывая на дом, принялся скручивать самосад одной рукой. Сергей продолжал:

- Мы здешние. Не узнаете? Там в рощице ваш человек лежит? С оружием и в тюбетейке.

Последовала длинная пауза. Дверь беззвучно приоткрылась, гортанный голос, опять негромко, произнес:

- Один стоит на месте. Безрукий пусть войдет.

Белый поплевал на самокрутку, вразвалочку подошел к двери, остановился, - его внимательно осмотрели, потом грубо втащили в избу.

Через какое-то время вышли двое в халатах, с «Калашниковыми» на виду. Подошли к Сергею, вместе направились в березняк. Когда они исчезли из виду, в доме раздалось несколько приглушенных хлопков. Минуту-другую спустя, весь отряд собрался на старом месте в лощине.

*

В избе не нашли подвала. Старенькая армейская радиостанция PRC-10 мигала красным диодом на кухонном столе, под столом разместили американский сухпай, канистры с водой. В большой комнате полнейший бардак, и кроме битой посуды, можно сказать, ничего больше не было. Если не считать двоих человек, недвижно сидевших на нарах друг против друга. На коленях – все те же «Калаши». Забрались на чердак. Там, в свете потайного фонаря, под грудами тряпья и старых досок нашли кое-что интересное. Четыре гранатомета РПГ-7, рядком «выстрелы», двенадцать штук. В углу открыли крепкий, как будто новый, ящик – и подивились: самая разнообразная наркота, доллары, рубли, антикварные изделия и современные ювелирные побрякушки. Все аккуратно разложено по стопкам, лежит в кулях. Тут же точнейшие весы. Смекнули: «Эти ребята обслуживали не один поселок Пески; как ни крути, на перевалочную базу среднего калибра тянет».

Обратно пришлось идти с тяжелой ношей.

*

Август закончился. Но с каждой ночью луна светила все ярче, диск все увеличивался. Можно было осматривать окрестности как днем. И вот в одну из таких ночей на широкой серебряной глади реки, далеко вверху по течению, образовалось темное пятно. Довольно тихо для катера среднего размера оно быстро скользило по фарватеру без включенных фар и огней. Прошли мимо, скорость не сбавили. Митрич проводил их, не отрываясь от бинокля, прорычал:

- Пять, шесть… семь человек… на носу не разобрать – под чехлом – не то станковый, не то пушка.

- Почему проскочили? – спокойно спросил Волк.

- Они не местные. Ищут сигнал. Какой тут может быть сигнал? Только огонь. Давайте, мужики, побольше дров. Да побыстрей – скоро сообразят, что проскочили.

*

Но первыми появились не они. Сверху спускались плоты. Скоро стало возможным различить людей, услышать неясную пока еще речь, посчитать, при желании, количество их на каждом из плотов. Они быстро приближались…

Сергей поднялся из своей засидки, кивнул Волку, тот рысью бросился к дому Леси. Там уже спали. Он стукнул в дверь.

- Лесь, открой, кваску захотелось. Эт я, Волк.

За дверью стояла полная тишина. Второй раз Волк стучать не стал. Выломал дубину из забора и вышиб дверь. Леська в страхе разжигала лампу, бормоча, что ему туда нельзя, сам Митрич приказал… Сулла спокойно сидел на своей циновке и, хлопая одним глазом, молился.

- Что ж, Сулла, пришло время по твоим долгам разойтись. Да и обуза ты теперь для нас, получается.

Волк подошел, вставил свой любимый «Магнум» в рот Суллы. Но в то же мгновение в руке молодой женщины блеснул скальпель, и она без всяких эмоций, снизу вверх, вогнала его в печень мстителя. Медленно вынула, с кривой усмешкой попыталась повторить прием. Неизвестно как оказавшийся у нее за спиной Дмитрий выстрелил ей в голову из бесшумного ПМ несколько раз: она завалилась на бок, шепча не то «Сулла», не то «Сергей».

Митрич спросил бандита, давно ль он втянул ее в это дело, и, получив ответ «две недели», прострелил ему обе ноги, быстро побежал на позиции.

*

Разгрузочные площадки перевозчиков были хорошо изучены, пристреляны; боевые позиции разведаны и подготовлены. Караван расстреляли и потопили в течение пяти минут.

Не успели перекурить и подбросить еще дров в костер, услышали знакомый глухой рокот «Меркурия». Катер замедлил ход, забулькал на холостых, остановился метрах в ста. Вспыхнул прожектор, уперся в одинокий костер на берегу. Что-то спросили на таджикском. Сергей не понял, но ответил:

- Давай сюда.

В тот же момент грохнула автоматическая пушка, катер взревел, стал разворачиваться. Несколько автоматчиков, закрытые низким бортом, принялись поливать беспощадным и бессмысленным огнем берег. Гранатометы сработали одновременно из укрытия метров на пятьдесят выше по берегу. Застучали автоматы. Грохнул второй залп, и кренящийся катер занялся огнем. Три человека бросились в воду, но она не спасла, - слишком ярко было вокруг. Наконец, мотор заглох, судно перестало кружиться и медленно тронулось по течению, кренясь все больше и больше.

- А теперь быстро за мной, - прошипел Митрич.

Когда вошли в избу, Сулла был еще жив, но уже без сознания от потери крови. Спасать его смысла не было – он сказал правду.

Волка и Лушу вынесли на чистую траву, прикрыли простынями. «Сначала не доглядел, а потом просто не успел», - горько, уже в который раз, ругнул себя Митрич.

Похоронили их вместе, в одной могиле на берегу той же реки. «Уходим через два дня. А там на поминки заезжать будем».

*

Высоко-высоко в небе плыл мертвенно-бледный АВАКС. Люди на его борту могли и не знать, что такое опиум, могли не догадываться, что именно сейчас под ними богатейшие в мире поля опиатов. Но они точно знали, что ведут свою «Большую игру», и они точно знали, что в этих местах спокойно, и нет здесь никаких войн.

*

В ту же ночь Сергей связался с генералом.

- Иван Савельич, Сулла выжил. Он рассказал много интересного. Сдал работодателей: они приходят по реке в каждую полнолунную ночь, привозят товар, забирают деньги. Такую экспедицию сегодня мы встретили с местными ребятами, давнишними сослуживцами. Сторожевик и плоты с курьерами уничтожены. Но, главное, Сулла выдал, что отлаженная, мощная сеть конечных производителей под прикрытием американцев работает в районе селений Ичка, Сармантай, Пархар, Сарык, а это все недалеко отсюда, по нашему берегу Пянджа.

- Вот так. Да это же все вокруг Торабаба. Ай да Грегор, ай да Майкл. Ты хоть понимаешь, что мы своими действиями до сих пор расчищали дорогу для конкурентов? Твои предложения?

- У нас потери. Мне тоже немного перепало. Отлежусь, – схожу к Сохатому в гости. Можно взять у наших торчков «Казанку», наркоты для расчета у меня много. Прогуляюсь. Он же где-то там обретается. Там у него лежбище. О результатах доложу.

- Вот что, герой. Там не нора какая, там должен быть добротный укрепрайон. Цитадель. И у меня есть план. Так будь добр, не мешай, не лезь, куда не просят. И проследи, как часто теперь будут проходить караваны по реке. Там, глядишь, еще кто объявится. В-общем, твое дело – смотри и выжидай. Когда придет время, я дам знать.

*

Прошло три месяца. Рогожин в условленное время выходил на связь с базой. Ничего нового, ничего особо подозрительного. Даже плоты больше не появлялись.

Когда еще в августе он зашел на почту, его едва признала тетка Дарья. И подивилась: кроме тяжелого пакета, Сергей отправил несколько денежныхпереводов по разным адресам на сумму, от которой она сначала онемела, потом со словами, что кого-то гробанули в соседнем районе, проводила до дверей и закрыла отделение на переучет. Переучитывалась она и не открывала дверь почты до тех пор, пока не приехали инкассаторы.

Слух, все одно, пошел. И Серегу поначалу с опаской обходили стороной даже те, кому каторга светила уже много лет. Однако, Сергей не забывал в срок приходить за официальным денежным довольствием, весьма приличным, - и вскоре стал приятелем для всех. Появились новые друзья и невесты. Старые «переломались», стали забегать на огонек, все еще потерянные, с потускневшим взглядом. В поселке кое-как возрождалась жизнь. Впервые за много лет устроили дискотеку в клубе, но что порадовало Серегу больше, подрались из-за девок.

Заработала пилорама. В старом птичнике завели цыплят. Даже пенсионеры (непонятно откуда) раздобыли небольшие деньги: кто затевал ремонт, кто привозил из райцентра телочку, овечек. Сельпошный продавец начал получать прибыль. Чуть было не закрыли единственный в округе магазин, а тут вдруг, кроме хлеба и соленых огурцов в банках, народу захотелось колбасы и сыра, ну и традиционный товар №1 существенно поднял выручку.

*

Рогожин часто навещал могилы на берегу. Заказал настоящие кресты из камня, стол, пару скамей. Его уговаривали на оградку, но он сразу отказался – не любил всякие заборы. Березку посадил.

Однажды, ближе к вечеру, он пришел на свой погост, протер стол и скамьи, поправил холмики, откупорил бутылку водки. Налил в стакан, и так сидел, вглядываясь в предзакатное небо над обрывом. Сзади послышались шаги.

- Ольга? – он оглянулся. Опять одна. Ольга присела напротив и, не глядя в его удивленные глаза, не смущаясь, сказала:

- Налей мне тоже.

Сергей помедлил, нарезал помидор, открыл паштет и протянул ей налитый стакан. Она выпила, сморщилась, но закусывать не стала. Он тоже выпил, молча.

Сергей хорошо знал ее мужа. Он был успешный змеелов, собирал яд и сдавал его где-то в городе. Получал деньги, антидот, обновлял свои приспособления и спешил обратно, чтобы на другой день уйти за перевал, в пустыню, где мог пропадать неделю. Копил на что-то, но время многих выбило из седла. На пункте приема закончились кожаные краги, потом мешки и противоядие. Именно тогда во множестве появились «коробейники», предлагавшие любопытный товар – лекарство от всех болезней, даже от алкоголизма. Учили, как приготовить дозу. И цену не задирали высоко. Алексей сам был свидетелем того, как те, кто падал духом, обретали веру, как захворавшие быстро вставали на ноги, как пьющие переставали бегать в магазин. Теперь в пустыню он брал не антидот или бутылку водки, - щепотку зелья, шприц и зажигалку. На тот самый случай.

Перед свадьбой за Ольгой пытался ухаживать и Сергей. Но дела его шли худо. Сначала он сжег последний зараженный улей, подался к рыбакам, - артель распалась. Не конкурент Лехе, выходило. Но за два дня до свадьбы Ольга сама к нему пришла. Наутро весь поселок об этом уже знал. На свадьбу пригласили, но все пошло как-то не так – Рогожин много выпил, полез с кем-то разбираться… С тех пор они с Олей за версту друг друга обходили.

В последний раз Алексею не повезло: змея попалась не крупная, но очень ловкая. Ударила-таки в запястье. Два часа он с напарником, по очереди, высасывали зараженную кровь. Но к вечеру поднялась температура, начался озноб, судороги. Пришлось делать укол, прибегнуть к неопробованному средству, но что-то, видно, сделали не так. Разбил инсульт. Два дня напарник нес его полуживое тело. Ольга уже ничего от него не услышала. Дыхание остановилось на пороге дома.

На похоронах пили только водку. Тогда-то ему и пообещал рыбак с той стороны и легкий труд, и полезный моцион, и золотые горы.

- Ты знаешь, кто здесь?

- Да.

Сергей налил еще, Оля выпила, поддела ножом паштет, отломила кусочек хлеба. Сергей выпил без закуски.

- Перед людьми, кто мы с тобой?

- Ну, кто что помнит?

- Тогда давай встречаться, я ведь по-прежнему…

- А Леся?

- Она поймет.

*

Они были счастливы. «Пазик» трясся и прыгал на ухабах, но они улыбались, сидя перед панорамой ветрового стекла, крепко сомкнув руки, и иногда перешептывались – приходилось припадать губами к уху, касаться, щекотать. Учителей начальной школы не часто балуют выходными. Но сегодня директорша решила провести внешкольный урок в краевом палеонтологическом музее: пусть дети знают, какие страшные чудовища когда-то водились здесь. Министерство образования края выделило два мягких автобуса, и вся школа во главе с тремя учителями в семь утра выехала из поселка.

Они любовались природой края. Солнце взошло пока невысоко, и его косые лучи пробивали насквозь зеленые борки, где могучие сосновые стволы отсвечивали и фиолетовым, и розовым, и бурым.

- Смотри! – Ольга вцепилась двумя руками в плечо Сергея, - две черные куницы стрелой пересекли дорогу.

Встречались и болотца, в них по щиколотку в воде стояли белые березы, над их весенними в сережках кронами проглядывались силуэты настоящих скал. Мелькали полупустынные пейзажи. Они сменялись голыми песками, среди которых вдруг замечали мазанку, а рядом горит тандыр! Женщины замешивают тесто, отгоняют нетерпеливую ребятню. «Чем топят?», «Чем отличается бархан от дюны?» - не унимался учитель географии.

Они были счастливы. Они ехали покупать свадебный подарок.

*

У банковского окошка Сергей раскрыл ягдташ - охотничий подсумок - наверно, тоже от отца остался. Вынул общегражданский паспорт и перевязанную пачку стодолларовых купюр. Девушка за стеклом взяла ее не сразу, долго изучала паспорт. Бочком приблизился охранник. Из-за спины кассирши появилась женщина постарше. Они долго проверяли банкноты, пересчитывали, - менеджер спросила неуверенно, а есть ли еще какие документы. Сергей достал удостоверение сотрудника известной базы. На лицах женщин сразу засияли улыбки. Уже через пять минут он упаковывал подсумок пачками российских банковских купюр.

В фирменном салоне «Автоваза» не задержались, - что купить решили заранее. Документы выправили полностью, с «гаишной» регистрацией, на месте прикрутили номерной знак, залили полный бак.

- А права? – вдруг спохватилась Ольга. Сергей небрежно бросил:

- Ты видела ту маленькую красную «корочку»?

- Ну? Это права?

- Считай, ты угадала. Только с теми правами «гаишники» нам честь отдавать будут.

Ольга удивленно уставилась на него. Вообще-то, Сергей рассказывал ей о себе. Но такого…

- Так, значит, секреты, тайны остаются? – она хотела обидеться, сказать что-нибудь о недоверии. Но быстро вспомнила, что ее жених уже давно не пчеловод.

- Лишь бы тебе спокойней. Теперь успеем и по магазинам, - продолжил Рогожин, выезжая за ворота автоцентра на чистенькой белоснежной «Ниве».

К вечеру вернулись домой.

- Вот, не было печали. Теперь гараж придется ставить, - устало проговорил Сергей, закрывая ворота. – Ну, чего стоишь, Оленька? Ты скоро здесь хозяйкой будешь. Разгружай, да кличь к столу.

*

После ужина Рогожин полез на чердак. Оля о многом догадывалась, но никогда не спрашивала, что он там делает. Сергей включил станцию, дождался сигнала, ответил. Сухо перекинулся приветствиями с Сердюковым. Повисла пауза.

- Теперь, Серега, слушай внимательно. Хватит балду гонять. Приказ с самого верха. Через тридцать шесть часов у тебя будут гости. Свой позывной последний помнишь?

- А то?

- Вот с него, стало быть, и начнете разговор. Детали тебе расскажут. Жди через тридцать шесть часов. У меня все. Отбой.

- Отбой, - ответил Сергей, еще ничего не понимая. Автоматически глянул на часы. Утром послезавтра.

*

Они управились только за полночь. Разбирали обнову, рассовывали продукты, Оля долго просматривала учебники на следующий год. Сергей не обронил ни слова.

- Что с тобой? – Ольга приподнялась на локоте, другой рукой потянула Сергея за шевелюру. Тот не отвечал некоторое время, но, наконец, четко произнес:

- Пока не знаю. Ясно только одно: мне придется ненадолго исчезнуть.

В темноте повисла напряженность. Каждый из них до утра не проронил ни слова, но оба лежали с открытыми глазами, лицом к лицу, думали о чем-то и пальцами перебирали волосы друга.

Глава 5

*

Наступала весна. Самое лучшее время года, наверное, на всем земном шаре. Легкий ветер с реки стал мягок, иногда небо прикрывалось тучами, но только для того, чтобы в следующий час ослепить разноцветьем первых бутонов на тонких ножках, в изобилии вырвавшихся из земли на лугу за домом.

Вечерами резко холодало, - Сергей заранее растапливал большую печь с лежанкой и ждал, когда угаснет последний уголек. Он постучал кочергой по колосникам, убедился, - прогорело. Закрыл трубу.

- Знаешь, что мы не сделали вчера?

Оля отняла глаза от книги, призадумалась.

- Знаю: консервы не купили.

- А вот и нет. Теплый халат и запасные чувяки.

- Зачем тебе халат? – и тут у нее стали округляться глаза. – Так ты опять в пустыню собрался, Сергей? Скажи правду хоть раз.

Сергей попался: он отвернулся, помолчал.

- Я еще сам не знаю. Правда.

- Ничего, - запинаясь, сказала Ольга. – У меня дома много этого добра. Идти не на край света. Ты подожди – я мигом.

- Нет, не сейчас, родная. Попозже, когда угомонятся все.

*

Этот вечер они так и просидели на кровати, рядышком, без лишних слов. Ольга опомнилась, побежала на кухню, загремела посудой.

Поужинали, Серега подошел к новому телевизору, включил, тут же выключил. Схватил Ольгу, повалил на кровать.

- Я вернусь, Оля. Почему мы такие грустные? Всегда уходил – всегда возвращался. Ты подождешь? – он горячо бросал ей в ухо отдельно каждое слово. Она ответила шепотом:

- Конечно, мой золотой, любимый. Я уже привыкла скучать одна. Ты ненадолго.

- Ты понимаешь, ты теперь родная? И если я что-то тебе обещаю – значит, обещаю себе. И даже бери выше.

- Богу? Я буду молиться за тебя, - опять шепотом. Сергей взял ее лицо в руки, приподнял. Все ясно, ревет. Ревет без звука. Он покрыл любимое лицо поцелуями. Как так получилось, что только теперь он понял значение слов «любимая», «родная», что такое «разлука»?

Они прижались мокрыми лицами, целовались, лизали носы и уши, покусывали губами, тянули за волосы друг друга.

- Когда тебе? – с трудом выговорила Оля.

- Сначала отведу тебя… Ты знаешь, что мы еще упустили?

- Что?- уже со страхом спросила женщина.

- Твой дом не протопили. Я не могу оставить тебя здесь. За мной придут.

- Плевать. Хоть будет, чем заняться, - я не усну.

- Оля, - набравшись решительности, Сергей повернул к ней лицо, опустил ее руки. – Немедленно встаем. Пора.

- Да-да, пойдем, - уже едва слышно отозвалась Ольга.

*

Вышли из дома в полной темноте. Сергей закрыл дверь на замок, - Ольга уже давно не удивлялась этой привычке, - и они осторожно направились к калитке. Скоро добрались до Ольгиного дома. Пока она возилась с дверью, Серега набрал дров. Вошли и, не включая света, обнялись, без слов, только поглаживали щеки, плечи. Заспешили, сняли куртки, обувь, упали на постель. Слетели майки, брюки. И в первый раз Оля завыла, по-бабьи, переходя навзрыд.

*

За окном темь поредела. Он тяжело встал, зажег свечу, прикрыл ладонью (появились первые симптомы конспирации), собрал одежду, присел на постель. Ссутулился, но тренированное тело казалось еще мощней, полусвет вычерчивал развитую мускулатуру, плечи и бедра двигались плавно, свободно, в движениях ничего лишнего.

- Ну, Ольга, мне пора, - он дунул на огарок. Быстро, как по тревоге, завизжали молнии, скрипнули подошвы. – Ты знаешь, я совсем не умею говорить. Просто пока. - Он развернулся, беззвучно подошел к двери. – Да, чуть не забыл. Возьми вот это – пригодится. - Сергей отстегнул подсумок, положил на стол.

Она не издала ни звука. «Опять ревет». Он поискал засов, но дверь была открыта. «Раздолбай. Расслабился».

Уже на подходе к дому Сергею почудилось, что он не один. «Вон, у забора, вижу, в тени, трое». Сделал вид, что ничего не заметил. Сзади чуть хрустнул песок, он не обернулся. Через секунду почувствовал движение чего-то слишком быстрого, успел шагнуть в сторону. Дубинка обожгла щеку и тяжело легла на правое плечо. На полуобороте Сергей перехватил руку, изо всех сил прижал к груди, разворачиваясь в воздухе, упал на землю, увлек нападавшего за собой. Как крокодил, оглушающий жертву, прокрутился на земле несколько раз. Услышав неприятный треск, отпустил руку, вскочил на ноги. Двое уже были рядом: сначала растерялись, но все же решили продолжать игру. Сергей, сам не замечая, переместился спиной к малиновой полосе, что разгоралась на востоке. В слабом свете ему вдруг показалось, что он знаком с этими людьми. «Никак, двоюродные братья Ольги»? Они не стали представляться: тот, что подбежал слева, попробовал провести «хук», но только зацепил напарника. Сергей успел поставить блок под второй удар, недруг на мгновенье опешил, остановился, как вкопанный, и тут же получил мощнейший прямой правый. Удар пришелся в горло, - он опрокинулся и захрипел. Второй (вернее, третий) такие танцы не любил. Почти одновременно с братом он смог врезать носком тупого кирзача Сергею в пах. Сергей согнулся, боль нарастала, послышался знакомый недобрый шум в ушах, - он грохнулся на колени. Сергей подумал: «Теперь бы не упасть. Вставай!» Первый из нападавших подошел сзади. Руки обвисли, дышал с большим трудом, но он был огорчен. С размаха, по-мужицки крякнув, всадил ногой по ребрам. Сергей решил: «Это нормально».

*

Очнулся Сергей на пороге своего дома, но сделал вид, что не пришел в себя: по карманам шарили чьи-то руки. Звякнули ключи, потом щелкнул замок. «Клади на пол». Включили потайной фонарь, почти без света и без звука его раздели. Задрали веко, ослепили, проверили пульс. Четыре пятерни из двадцати пальцев медленно поползли по телу. Время от времени давили на те места, которые Сергей предпочел бы даже не трогать. Но он молчал, стонать нельзя, когда ты без сознания.

«Два ребра, ключица, яйца».

«Один раз промедол».

«Что-то знакомое».

Четыре пятерни прикладывали лангеты, работали с бинтами, приложили компрессы на пах и на висок. Вот тут он понял, с кем имеет дело: на тренировках, а иногда и в деле, случались серьезные ушибы, травмы. Тогда кололи промедол из армейских аптечек для общей анестезии, вскрывали криопакеты с прозрачными мешочками внутри, давили их ногой. Когда составы двух пластиковых емкостей сливались, криопакет превращался в ледышку. Она здорово облегчала местную боль.

- Ну, распахни глаза, - небрежно бросил кто-то.

Симулировать смысла не было. Сергей вздохнул и открыл глаза. Над ним стояли, ухмыляясь, два человека в старых полосатых халатах. Еще двое пристроились у двери.

- Твой позывной.

- Рог.

- Привет от Сердюкова.

Сергей помолчал, боль утихала.

- Что, не могли помочь?

- Мы думали ты сам. Да и вообще, не велено, - осклабился тот, что пониже ростом.

- Не юмори, «Котяра». Не видишь, что ли? – высокий и широкоплечий сочувственно смотрел на Сергея. – Мы помогли. Иначе ты бы сейчас беседовал не с нами.

- Что с теми? – поинтересовался Сергей.

- Что с теми, завтра напишет доктор. Но одному не повезло. Я ему шею свернул. Но не сломал. Жить будет, - ответил высокий.

- Тебя как кличут?

- Сейчас я – «Запасной».

- Так вот, Запасной, ты не шею свернул, ты мне жизнь сломал.

- Тебе не лучше? Голова шумит? – серьезно поинтересовался Котяра.

- Не шумит, товарищи бойцы. Это были родственники моей невесты. Чего влезли, спрашивается?

- Ты нас не предупредил, - спокойно парировал Котяра.

- Стоп, стоп. Не с того конца начали. Что за «товарищи бойцы»? Перед тобой командир разведгрппы, лейтенант. Сейчас поспи часа два – и мы уходим. С тобой. Не сможешь сам – понесем. «Вертушка» ждет за лесом. Все остальное потом.

*

Сергей почувствовал укол. Через минуту услышал голос лейтенанта:

- Как ты, Рог?

Он медленно открыл глаза:

- Нормально. Я быстро.

В избе все оставалось без изменений, горел потайной фонарь, в его свете все так же на корточках сидели два мешеди и внимательно смотрели на него.

Пот заливал глаза, все тело трясло, в глазах рябило. Но Сергей быстро переоделся, сложил в тряпичную суму «Стечкина», патроны, нож. Тюбетейку аккуратно пристроил сверху, в самый угол сумы припрятал листок бумаги.

- Пошли, - сказал Сергей и первый направился к двери. Старой привычке он, конечно, не изменил. Когда все вышли, он запер дом на два замка, сказал, что отойдет на пару минут, и исчез в темноте.

Тихо двинулись через лес, шли по навигатору, но Рогожин кожей чувствовал, что держат на северо-восток, к небольшой поляне за еловым распадком. Вскоре уткнулись в вертолет, совершенно незаметный на фоне еловой поросли. Ступив на рампу, Сергей закачался. Его подхватили, занесли. Пришел в себя, когда услышал тихий разговор. Слова Запасного он разбирал плохо, но вот мат Сердюкова, несшийся из наушников, слышал очень хорошо. По всему выходило, что операция отменяется, команду ждут на базе, Рогожина – срочно в госпиталь.

Уже через три часа лангеты сменили на гипсовый жилет. Дышать было совершенно невозможно. Но хуже всего было то, что прописали уколы в паховую область, а ставить их назначили девчонку в белой шапочке и с огромными голубыми глазами. Они всегда лучились и смеялись на полном сострадания лице.

Генерал приходил в палату чуть не каждый день. Деловые разговоры он не затевал, а только внимательно и трогательно разглядывал больного, смотрел в глаза, пытаясь в них что-то прочесть. Потом, как наседка, заправлял края одеяла, бросал «выздоравливай» и уходил. Ребята из группы, казалось, вообще, ночевали под дверью. Напитки и фрукты лечащий врач просто запретил – для них не осталось места уже в первый день.

*

Через неделю в палату опять заглянул Сердюков. Сделал шаг назад и приказным тоном рявкнул:

- Заводи!

Вошли двое бродячих сармантайцев и контрактник с повязкой «Патруль» на рукаве.

- Вот, отбили несколько человек недалеко от селения Ичка. Послушай, какие странные вещи говорят, - сказал генерал и, подтолкнув ишанов поближе к кровати Рогожина, уселся на стул. – Скажите, кто вы, что там произошло?

Бродяги говорили по-русски и наперебой начали свой рассказ. Они утверждали, что, как верные сыны Аллаха, ходили по кишлакам с проповедями много лет. Их все знали и уважали. Но сегодня ночью случилось невиданное. Развели небольшой огонь в пустыне у отрога Шантай-горы и поужинали. Тут из-за холма появились люди, они тихо подгоняли караван мулов, тяжело загруженный туго набитыми мешками. Увидев юродивых, люди мгновенно превратились в разного рода чудовищ с огромными рогами. Из пасти каждого выдавались клыки, речь их превратилась в рев, и они, явно избегая еще не потухшего костра, стали обходить их с разных сторон. Ишаны от испуга закричали так, что их услышал случайно оказавшийся невдалеке патруль. Через минуту четыре вооруженных спецназовца оказались у догоравшего костра. Все, что они увидели, оказались двое мешеди, лежавших на земле без чувств. Их доставили на базу и допросили. Оба клялись, что сказали правду.

- Я слышал нечто подобное на базе контрабандистов от рабочих, - помолчав, сказал Сергей. – Их называли "гульджинны". По нашему «метаморфы».

- Я смотрю ты здесь фантастику почитываешь, - буркнул Сердюков.

- В детстве почитывал. А что в мешках, не разглядели?

Ишаны отрицательно затрясли головами. Когда их увели, генерал наклонился к уху Сергея:

- Они поведали нам, что их даже близко не подпускают к Торабабу, бросают в заброшенный в пустыне бункер и долго допрашивают. Хотя там полно верующих и сам Махмуд, претендующий на место халифа, не смог договориться с американцами… А ведь это был мой первоначальный план, Серега. Под видом мешеди ты должен был войти в Торабаб, сойтись с местными. А там, глядишь, и с америкосами поладил… Вот так, два придурка помогли все дело поправить. Будем искать другой вариант, но в Торабаб ты попасть должен.

*

Через три дня был разработан новый план операции, а уже две недели спустя по всей горно-пустынной местности от границ Кыргызстана до Исламабада усилиями бойцов кантской базы, на удалении пятьдесят-шестьдесят километров друг от друга, были оборудованы секреты на три-четыре человека каждый.

*

«Тревога! Сбор!», - загремели динамики всего гарнизона после мощного взрыва в районе аэродрома базы. Из распахнутых настежь ворот КПП посыпались нестройные поисковые группы спецназа. В небо поднялись восемь штурмовых вертолетов Ми-34 и с десяток Ми-8РД. Сутки они гремели винтами в Чуйской долине, в районе Кашмира, Пенджаба.

*

В это время солдат в изодранном камуфляже российского образца, с простреленной рукой и автоматическим гранатометом на плече приближался, тяжело шагая и задыхаясь в лучах палящего солнца, к щиту с надписью на трех языках: «Стой! Проход запрещен. Территория Министерства обороны США».

Из-под земли выросли три морпеха. Наставив винтовки на беглеца, жестом приказали бросить гранатомет. Подошли, скрутили, повели под маскировочную, песочного цвета, сеть. Через двадцать минут послышалось рычание джипа. В землянку вошли двое мужчин спортивного телосложения, среднего возраста, одетых в потертые халаты и потерявшие цвет тюбетейки. У каждого через плечо свисали укороченные «Дезерт МДР». Они, не задавая вопросов, тщательно обыскали задержанного, подхватили под руки и затолкали на заднее сидение внедорожника «Ошкош» открытого образца. Перетянули жгутом кровоточащее плечо, надели наручники, на глазах затянули черный платок.

Ехали долго. На одной из ям Сергею удалось немного сбить платок. Теперь он мог краешком глаза различить тянущиеся вдоль дороги поля маков, посевы конопли и еще каких-то неизвестных ему растений. За поворотом мелькнул указатель «Пархар 8».

Вскоре показались саманные постройки поселка. Редкие жители, до ужаса изможденные, с невидящими безразличными глазами, шли вдоль дороги, волоча за собой мешок или толкая скрипучую тележку. На автомобиль никто даже не глянул. Между тем джип повернул на выезд, обогнул бархан и остановился.

Сергея отвели в незаметный, полностью покрытый песком, бетонный бункер и усадили на тюфяк в небольшом герметичном помещении.

Вскоре толстая железная дверь отворилась, вошел человек в форме морпеха, майор. За ним следовал сержант с большой сумкой в руке. Разговор начал майор. Сразу по-русски:

- Пожалуйста, представьтесь.

- Военнослужащий базы Кант. Сержант. Законрактовался на два года после прохождения срочной службы. Фамилия – Юлдашев. Узбек, родом из Зарафшана.

- Вы знаете, где находитесь?

- Да. Где-то на границе Афганистана и Таджикистана.

- Как вы оказались так далеко от своего места службы.

- Я убежал. Извините, господин майор, на дальнейшие вопросы я буду отвечать только «Сохатому».

Майор изобразил удивление:

- Кто это?

- Не знаю. Но для него у меня есть сведения от Махмуда.

- Так-так. Хорошо. Сержант осмотрите солдата. Если нужно серьезное хирургическое вмешательство, немедленно доложите. Вам, Юлдашев, придется немного подождать.

Майор вышел, щелкнул замок, два сержанта остались в комнате.

Рана оказалась сквозная. Санинструктор остановил кровь, перевязал плечо, сделал пару уколов и нажал невидимую кнопку звонка слева от двери. Вошел майор, перекинулся парой фраз с санитаром, глянул на Сергея. Они молча вышли.

*

На следующий день массивная дверь бесшумно отворилась. Вошел плотный, сутуловатый мужчина в серой робе.

- Я - начальник военной базы вооруженных сил США генерал Майкл Грегор, - представился он. – Вы дезертир?

- Не совсем, - ответил Рогожин. – Скорее шпион.

Разговор с командиром начали на английском, и Сергей, заметив безразличие к своим словам, решил, что ляпнул что-то не то.

- Как вышли в район нашего объекта?

- Нас тоже картами снабжают.

- Как вам удалось уйти от преследования? – генерал смягчил тон.

- Мы отрабатывали стрельбы с новыми гранатометами АГС-30. Мимо стрельбища проезжал топливозаправщик. Я «промахнулся». Удалось пробиться к КПП, а дальше по памяти – на ближайшую американскую базу. Я очень прошу вас организовать мне встречу с «Сохатым». У меня сведения от Махмуда.

- Откуда вам известны эти имена?

- Тут такое дело… еще в срочную я выходил в увольнение в ближайший кишлак. Там менял некоторую информацию на гашиш. Сначала были разные люди, потом остался только Махмуд. У него помощник был – немой – Аба.

- Когда вы видели Махмуда?

- Да уж несколько месяцев прошло.

- Тогда почему его донесение вы доставили только сейчас?

- Наемники Махмуда готовили бунт, так сказал Аба после жесткого допроса рабочих. Погибло много людей. Предприятие было уничтожено, Махмуд погиб, но его люди успели оттуда вывезти все, что осталось, до того, как туда прибыли спецы с нашей базы. Тогда-то опера заподозрили меня. Что упредил. Выход с базы для меня был закрыт до окончания срока действия контракта.

- Почему заподозрили именно вас?

- Точно не скажу. Но знаю, что их заинтересовал тот факт, что в увольнение я ходил всегда в одно и то же время.

- Вы хотите работать на Америку?

- Еще бы?

- Тогда подпишите вот это, - человек в рабочей униформе выложил на пол несколько листов исписанной бумаги. – Прочтите все очень внимательно. Для вас это будет очень важно.

Сергей углубился в чтение. Там было все – и пряники, и кнуты, но главное, его допускали к минимуму конфиденциальной информации. Это был большой шаг вперед.

Он откашлялся, взял предложенную авторучку и неторопливо вывел на каждой странице «Мамед Юлдашев. С условиями согласен».

Рогожин давно понял, с кем говорит, но изобразил подобие шока, откинувшись к стене и опустив голову и руки, когда Майкл Грегор тихо произнес:

- «Сохатый» - это я. Но ты, Юлдашев, должен хорошенько запомнить то, что сейчас подписал. Тебя переведут в казарму, и некоторое время твои служебные обязанности будут весьма ограничены. Я наведу кое-какие справки, мы приглядимся друг к другу, - «Сохатый» криво усмехнулся. – А там решим, что дальше делать. Что сказал Махмуд?

Сергей молча расшнуровал ботинок, выдрал стельку и достал сложенный несколько раз, уже довольно потертый, листок ученической тетради. Грегор прочел, кивая головой, явно узнав почерк старого наркодилера, спросил:

- Так что на словах?

- Сведения устарели. Он просил прислать на помощь ваших морпехов и сказал, что собирается демонтировать объект, предлагал приостановить все связи, поставки. Кое-что он успел сделать.

- Я знаю, - ответил «Сохатый» и, прощаясь, протянул руку.

- И последний на сегодня вопрос. Почему Махмуд не пожелал известить нас лично? – Грегор достал носовой платок и демонстративно закрыл лицо, вытирая пот.

- Он не знал время. И должен был находиться рядом со своими людьми постоянно.

- Хорошо. Сейчас вам принесут обед. Потом переезд в казарму.

*

В тот же день Рогожину выделили место в большом сарае, тщательно укрытом маскировочной сетью и ветками саксаула. Его переодели в стандартную армейскую форму, выдали десантный нож, тряпье декханина на случай выхода за колючую проволоку. Но первые три дня не тревожили. На четвертый, ему приказали произвести обход улочек Пархара в составе патруля. Теперь он регулярно заступал на смену, обходил дворы и закоулки селения, стараясь ничем не отличаться от сослуживцев. Проверяли дома и документы, иногда устраивал импровизированные допросы. Поражали беспомощность и нищета людей. Но за каждым дувалом он слышал треск молотилок, чмоканье механизмов, производящих жом соломки. Тут и там загружались и разгружались тележки. В некоторых хижинах не помещались перегонные кубы – и тогда легкий дымок поднимался во дворе, вырывался на улицу. Все здесь покрывал белесый, зеленый или серый налет, царил своеобразный запах.

Как-то в составе дежурной группы из четырех человек Сергей шел по узкой тропинке, ведущей к погрузочной площадке. Сзади их нагнал «Хаммер». Из машины вышел Майкл Грегор, подошел к Сергею, похлопал по плечу, спросил, как дела.

Впереди маячила тощая фигура старика, который с трудом тащил за собой подобие саней, плотно закутанных в полиэтилен. Когда группа военных поравнялась с ним, он испуганно отскочил в кювет, сани стали на ребро, готовые вот-вот перевернуться. Струйки черной пыльцы потекли в придорожную канаву. Солдаты бросились вперед, чтобы удержать сани, но в этот миг старик закричал, превращаясь в подобие кабана с многочисленными рогами. Изо рта появились страшные желтые клыки.

- Метаморф, - невольно воскликнул Сергей в тот самый момент, когда чудовище вспарывало живот одному из морпехов. У всех, кроме Сергея, были укороченные винтовки «Дезерт МДР», мощнейшие пистолеты «Кольт 1911». Но воспользоваться ими никто не успел. Метаморф со скоростью жеребца переломал головы и ребра патрульных и уже нацелил клыки на генерала. Но успевший отскочить в сторону Сергей запрыгнул на спину зверя, схватил один из его шипастых рогов, резко задрал вверх его голову и полоснул по шее ножом. Хлынула черная с блестками кровь. Рев сменился глухой хрипотой, но из всех саманных и глиняных построек уже мчались другие чудовища, сверкая маленькими красными глазками, вываливая до земли свои синие языки. Они были разномастны: среди них оказался даже жираф с тремя головами. Сергей схватил генерала за пояс и буквально засунул в отверстие в стене, означавшее, по всей видимости, окно жилого дома. Туда же нырнул и сам. В течение десяти минут, когда «Миниган» Грегора опустел, он отбивался от напиравших демонов одним ножом. За окном завизжали тормоза. Из пятнистого кунга выскочили два человека в знакомых серых комбинезонах. Они резво откинули заднюю часть фургона, что-то запищали на совсем незнакомом языке. Все оборотни мгновенно приняли свой обычный вид измученных голодных декхан и бросились к откинутому борту, на котором, как на обычном столе, лежали прозрачные пакеты с белым порошком, шоколадные плитки гашиша, заправленные шприцы. Началось богатое пиршество. Выжившие бросились из окна к «Хаммеру». Через пять минут они уже отпивались виски в столовой казармы за колючей проволокой.

- Сергей, сейчас я еду в штаб. Ты едешь со мной, - заплетающимся языком сообщил Грегор, когда казарма заполнилась обозленными солдатами, срочно снятых с дежурства на совещание.

Глава 6

*

Рядовой Мамед Юлдашев сменил халат и чувяки на форму морпеха и сел в машину, стоявшую с включенным двигателем напротив входа в казарму. В «Хаммере» уже расположились три офицера во главе с Грегором. Джип тут же рванул за территорию, насквозь проскочил Пархар. Никаких следов недавней заварушки он не увидел – немногочисленные встречные с унылым видом катили тележки, кто-то подгонял истощенных мулов. Выскочили в пустыню и по бездорожью направились на запад. Мимо засеянных наркотой полей, барханов с чахлой растительностью. За окном мелькали указатели: «Ичка», «Сарык». Через час показалась невысокая вышка. За километр до нее Сергей заметил новенький щит с уже знакомым предостережением. За вышкой просматривалась взлетно-посадочная полоса, два-три небольших приземистых строения. В стороне, видимо, на «рулежке» стояли легкомоторный самолет «Сессна» и какой-то летательный аппарат побольше, выкрашенный в серый цвет, с белой звездой на борту. "А-а, С-130"

« Торабаб, - смекнул Сергей. – Сюда-то мне и надо».

Их уже ждали. Штабные выстроились в шеренгу перед входом в здание из белого камня, за ними легкий ветер пошевеливал звездно-полосатый флаг на довольно высоком флагштоке. Пока военные пожимали руки, Сергей стоял в стороне и внимательно разглядывал окрестности. Несколько искусственно посаженных деревьев, в их тени три низких, удлиненных строения. У дверей каждого – часовой. Только вход в белокаменный штаб охраняли двое. Вооружены стандартными винтовками М-16, у каждого на ремне «Беретта».

- Господа офицеры, прошу всех в мой кабинет. Небольшое совещание, - сказал генерал, и первый вошел в штаб.

За длинным столом сидели три майора, полковник и два лейтенанта. Во главе стола – Грегор, напротив, через стол, у стены усадили Рогожина.

- Господа, я хочу вам представить дезертира с базы Сердюкова. Он долгое время сотрудничал с Махмудом, который мне его и порекомендовал.

Грегор подробно рассказал обо всем, что знал о рядовом первого класса Юлдашеве, а «знал» он много, потому что легенду Юлдашева сердюковские опера отработали со времени, когда маленький Мамед появился на свет в роддоме №14 города Зарафшан, куда оперативно были доставлены необходимые документы. Наконец, Грегор напомнил всем присутствующим историю своего чудесного спасения и предложил Юлдашеву звание сержанта и должность личного телохранителя.

Офицеры молчали, но вот один из них, майор с пивным брюшком, попросил взять слово:

- Кроме перечисленных языков, вы знакомы с Пушту и Дари хотя бы в какой-то мере?

- Да, на бытовом уровне.

- Господин генерал, у меня к вам просьба. Нам давно следует найти замену картографу…

- Да-да, я знаю, - перебил его Грегор. – Но допуск… Впрочем, вы правы. Придумаю что-нибудь. Пусть начинает с Джессоном.

*

Через полчаса Сергей получил новенькую форму сержанта морской пехоты, «Беретту» и аванс в количестве двух тысяч долларов.

Штатным картографом базы Торабаб оказался энергичный и дружелюбный сержант афро-американского происхождения. Он быстро ввел Сергея в курс дела: каждое утро они получали спутниковые снимки различных объектов и территорий, расшифровывали их и переносили на рабочие карты. Так отслеживалась передислокация воинских подразделений стран ОДКБ и прочих интересующих американцев государств.

На ночь Джессона отправляли в изолятор – вскоре стало ясно, почему. Никому неведомым образом картограф ежедневно добывал где-то дозу героина. Этим объяснялась его повышенная работоспособность и задор. Об этом знали все, хорошо понимая, чем это грозит. Ни обыски, ни слежка не помогали – но замены не было, а выносить сор из избы Грегор не хотел.

В какой-то момент Грегор понял, что сержант Юлдашев достаточно подготовлен для самостоятельной работы и оставил Джессона в изоляторе на несколько дней. Юлдашев, крепко сдружившийся с ним к тому времени, без задней мысли запросил свидание с перевоспитуемым. Ему не отказали и, когда в конце рабочего дня он появился у зарешеченной двери изолятора, многое в его душе перевернулось. У Джессона начались «ломки». Трясущийся, он на коленях приблизился к двери и сумел выдавить из себя только одну фразу: «Мамед, достань дозняк, выручай, брат».

Два дня Сергей не знал, что делать. Когда же он успокоился, его посетили некие прагматические соображения. Не теряя времени, он сходил к немногим остававшимся в Торабабе декханам и купил несколько пластиковых трубок с наркотиком. Одну он положил в нагрудный карман, остальные спрятал в вентиляционном отверстии своего кубрика. В обеденный перерыв он «случайно» пошел в столовую мимо изолятора. Джессон сидел на полу, опершись спиной на решетку. Отросли когти, лицо странно вытянулось, губы измазала пена, стали видны клыки, они явно выступили вперед. Молча Сергей ткнул Джессона в плечо и незаметно бросил шприц ему между ног. Не останавливаясь, прошел дальше.

*

Через две недели все увидели, что в камере ходит и даже делает гимнастику совершенно нормальный человек. На вопросы отвечает с юмором, вообще, ведет себя адекватно.

Его выпустили, решив, что он «переломался», взяли слово, что колоться он больше не будет. В маленьком кабинете картографии друзья шумно поприветствовали друг друга, обнялись и, не отвлекаясь на посторонние разговоры, приступили к выполнению своих обычных обязанностей.

Джессон стал очень осторожным, все чаще просил Сергея сходить в поселок. Сергей ходил, но однажды, прежде чем передать Джессону пакет с шприцами, попросил его достать из сейфа карту №22- F с грифом «совершенно секретно». На этой карте были отмечены производственные объекты и маршруты поставок готовых к продаже наркотиков и сырья. Джессон мог этого и не знать, поэтому с легкостью получил у дежурного офицера ключи от особого сейфа, отыскал нужную карту и сунул ее в руки Сергея. У него заколотилось сердце, потными руками он тут же несколько раз согнул лист, положил его в нагрудный карман. Сам запер сейф и вернул ключ Джессону.

- Вечером посмотрю. Завтра положим на место, - равнодушно ответил сержант Мамедов на вопросительный взгляд коллеги.

*

Сергей давно уже изучил окрестности базы Торабаб. Под предлогом «подышать свежим воздухом» после долгого сидения в тесной комнатушке без кондиционера он вдоль и поперек исходил сам поселок и сопки, окружающие его. В роще на поляне, в двух километрах от штаба, он наблюдал за действиями вертолетчиков. Машин было пять или шесть, но охранялись они не хуже Пентагона. Неподалеку, за барханами искусно пряталась казарма для низших чинов. За сопками он обнаружил приземистые здания складов, цеха по расфасовке запретного товара, но больше всего заинтересовали погрузочные площадки: там днем и ночью гудели автомобили. Охрана всегда состояла из трех человек, что при известных боевых навыках сержанта опасности не представляло.

Всю ночь Сергей изучал пути отхода, вспоминал координаты кантских секретов. При побеге необходимо выйти на один из них, связаться со своими, вызвать «вертушку». На карте были отмечены все поселения, задействованные в бандитском бизнесе. Их оказалось намного больше, чем говорил Сулла. От них тонким пунктиром расходились маршруты движения автотранспорта. Все они сходились в Торабабе. Дорогами в прямом смысле они не были. Просто накатанная колея, но жрецы бизнеса «Торабаб» не желали ничего лучше по известной причине.

Дело оставалось за малым. Пора уходить. Несколько раз он выходил к площадкам, но не везло: в последнее время поток автомобилей возрос, и количество рабочих на погрузке превышало все пределы, что требовало повышенного внимания охраны и патрулей.

*

Через неделю Джессон начал нервничать – Мамедов будто забыл, что взял секретную карту из особого сейфа. С одной стороны, он хорошо понимал, что в любой момент может случиться проверка, с другой – оставался только один заряженный шприц, а выходить на поиски дурмана он по-прежнему опасался. Целый день он просящими глазами преследовал Сергея, не говоря прямо о том, что и так было понятно.

Когда начало темнеть, Сергей буркнул: «Жди», и вышел из кабинета. Не спеша он прошел вокруг штаба, завернул за угол, направился в поселок. Навстречу вынырнул патруль: трое военных шли за декханином в черном монашеском халате и похохатывали над его упрямым ослом, на спину которого навьючили пару мешков изрубленной соломки. Внезапно дервиш издал гортанный звук, подбежал к Сергею и обеими руками вцепился ему в горло. Рогожина осенило: «Аба. Выжил. Ушел». Он выхватил «Беретту» и в упор пальнул в грудь помощника Махмуда.

Патрульные вскинули винтовки, старший приказал: «В штаб. Бегом».

Командира на месте не оказалось, Рогожина заперли в изоляторе до утра. Шансов на разъяснение случившегося и полное оправдание своих действий у него не было.

Через час к решетке подошел Джессон. Он понял все по-своему и чувствовал себя виноватым.

Сергей быстро соображал, думал, как использовать этот визит.

- Джессон, - бросил он холодным спокойным голосом. – В моей комнате за вытяжной решеткой лежит пара шприцов и деньги. Будь добр, принеси мне деньги.

Картограф чуть не бегом бросился по коридору. Вскоре он вернулся, довольный, почти веселый, просунул между прутьями решетки пачку стодолларовых купюр, сказал:

- Держись. Они не могут променять тебя на какого-то вонючего декханина. Принести поесть?

Сергей смотрел ему прямо в глаза, негромко и твердо произнес:

- Дай мне свой нож.

Джессон, хлопая глазами, неуверенно отстегнул ножны, хотел что-то сказать, но промолчал и протянул оружие Сергею. Тот сразу убрал его за пояс и рявкнул:

- Теперь уходи!

*

Ночью Сержант Юлдашев вызвал дежурного офицера.

- Тут скорпионы, - сказал Сергей. – Полно, по ногам ползают.

- Не может быть, - лейтенант подошел ближе и пригнулся, рассматривая щели в полу. Сергей молниеносно ухватил его за ремень и с силой прижал к решетке. Другой рукой несильно воткнул нож в живот дежурного. Вежливо спросил офицера:

- Сам откроешь? Или я попытаюсь?

Лейтенант помолчал с минуту, кивнул головой и снял связку ключей с пояса. Сержант быстро распахнул дверь, бросил лейтенанта на пол, выхватил из кобуры пистолет, заранее снятыми носками скрутил ему руки и ноги. В рот затолкал его собственную кепку. Вышел, не спеша закрыл решетку на замок и двинулся по коридору к выходу.

У дверей сидели два человека из взвода охраны. Не ожидая увидеть кого-либо гуляющим в столь поздний час, они так и остались сидеть на своих местах. И ничего не ответили, когда Сергей сказал:

- У меня кондиционер полетел. Нужно хоть пять минут подышать.

Солдаты открыли дверь, сонные и молчаливые.

*

Ближайший секрет находился в ста километрах к северу. На пути к нему располагались несколько селений, тоже обозначенных на карте черными точками. Предстоял приличный марш-бросок.

Сергей с минуту постоял у входа в штаб, нарочито громко покашливая. Потом отошел подальше и бросился бежать по тропе, выходящей к небольшой рощице уже за дувалами Пархара.

Не прошло и часа, как сзади затарахтели винты. «Вертушки» быстро приближались, прожектора яркими пятнами горели в черном небе. Один из них надвигался прямо на беглеца. Сергей разглядел небольшую расселину, каким-то чудом образовавшуюся на песчаной глади. Залег, вжался в песок. Мощный луч скользнул по камуфляжу и двинулся дальше. Сергей побежал и, когда до светящейся точки какого-то поселка оставалось меньше километра, сбоку застрекотал очередной поисковой вертолет. Здесь был бархан, Сергей с разбега бросился на песок у его подножия. Луч прожектора ослепил даже через закрытые веки. Прошелся несколько раз вокруг, опять ослепил, задержался и ушел в сторону – машина пошла на разворот. Не теряя ни секунды, Сергей бросился на огонек. Времени, в течение которого погоня повторно рассматривала подозрительный бархан, ему хватило, чтобы добежать до крайней постройки, и онрыбкой нырнул в окно. В здешних домах окна представляют собой отверстия в стене, пробитые на уровне груди, никаких рам со стеклами они не имеют. Сделав кувырок, Рогожин вскочил на ноги, выхватил пистолет несчастного лейтенанта. Тишина. Вскоре в дверях показалась голова декханина, чиркнула спичка. Он разжег керосиновую лампу и, не говоря ни слова, уставился на прижавшегося к стене Сергея. Таджик, афганец? Не важно – они хорошо понимают языки друг друга – и Сергей тихо сказал:

- Старик, за мной гонятся. Спрячь. Вот это тебе. - Из набедренного кармана Сергей извлек несколько купюр и протянул старику. Он их не взял, но поманил рукой. Они прошли через дворик – в темноте показался сарай. За дверью спали несколько мулов, отгороженных гнилыми досками от кучи зерна, сваленного на пол. Старик показал кривым пальцем на зерно и, когда человек в форме морпеха перемахнул через загородку, задул фонарь и ушел.

Через час дверь со скрипом отворилась. Светало. Могучий удар разнес в щепы перегородку, в проломе появилась голова змеи, размером с бочонок. В дверь, позвякивая цепями, протиснулось огромная темная фигура, похожая на гориллу. «Сдал-таки, сукин сын», - подумал Рогожин и несколько раз вогнал нож между змеиных глаз. Тулово чудовища содрогнулось, забилось в конвульсиях. Сарай рухнул, но горилла быстро раскидала бревна, доски. Всей тяжестью придавила Сергея к полу и, скаля мощные зубы, рыча, принялась опутывать беглеца цепью. Рогожин умудрился вытащить «Беретту» и четыре раза нажал на спуск, плотно прижав ствол пистолета к толстой шкуре мохнатого существа. Оно не издало ни звука и, оскалив зубы, отвалилось в сторону.

Вокруг селения рычали вертолеты – и Рогожин не сомневался, что скоро сюда прибудут поисковые группы. Но посреди дворика нельзя было не заметить двух крупных умерщвленных метаморфов. Не раздумывая, Сергей бросился в дом и принялся собирать циновки, многочисленные халаты, какие-то шкуры и тряпье. Потом он вынес все это из дома и забросал обломки сарая и тела чудовищ. Когда в доме уже ничего не осталось, он залез в самую середину образовавшейся кучи и притаился.

*

У поисковых групп по упомянутой причине тоже не было собак. Целый день американцы сновали по домам кишлака, несколько раз проходили мимо Сергея. Но к вечеру все стихло. Казалось, дали отбой. Не было слышно вертолетов. Видимо, решили обследовать другой район, куда мог направиться беглец. Тем не менее, еще сутки Рогожин не подавал признаков жизни. Дышать, лежать, не шевелясь, было трудно, ужасно хотелось пить.

На следующий вечер он осторожно проделал дыру в тряпье, огляделся, прислушался. Тихо. Через некоторое время, когда уже наступила ночь, он выбрался, прошел в дом и выпил чуть не половину чана воды, стоявшего прямо у входа. Выглянул через окно наружу. Никого. Темная безлунная ночь. Ждать больше не стал – вылез из проема в стене и через минуту уже бежал на север по пескам незнакомой пустыни. Бежал всю ночь, тяжело, по щиколотку проваливаясь в песок, проклятый им не однажды. Ближе к утру заметил жидкую рощицу саксаула. Там выкопал нору и, когда уже показалось солнце, залег в более-менее прохладном месте. День прошел спокойно: люди и машины не объявились, вертолеты звенели достаточно далеко.

Как только жара начала отступать, Сергей выбрался из убежища и побежал. К утру, по его расчетам, он должен оказаться у своих.

Вдали померещился огонек: странно, он обходил селения и впереди ничего не должно быть. Огонек рос, превратился в светящийся диск. Стали различимы шлепки винтов. «Вертушка, странно, - подумал Сергей. – Может наша»? Но по звуку он вскоре определил: ««Сикорский CH». Этот не только вооружен, в него два взвода запихнуть можно». Вертолет, стало ясно, идет прямо на него: и Сергей заметался, как заяц. Укрыться не было никакой возможности. Он вынул пистолет, спрятал руки за спину, стал прямо, во весь рост. Вертолет замедлил бег, завис над Рогожиным, не отводя слепящий прожектор – в этот миг Сергей резко вздернул руку и пальнул в него. Стало совсем темно, вертолетчики, тоже ослепленные темнотой, резко ушли вверх. Но Сергей знал, что долго он в одиночестве не останется: цель идентифицирована, координаты переданы.

Сергей побежал, резко изменив направление. «Теперь на запад, а это еще лишних пятнадцать километров, - пронеслось в мозгу. – Но где-то здесь, в трех-четырех километрах, должно быть русло пересыхающего ручья". Дождей не было, но появился неопределенный шанс на удачу. "Эх, успеть бы».

*

Первым добрался он. Ручей, действительно, пересох, но между голых дюн и барханов извивалась узкая полоска грязи. Не раздумывая, он бросился в нее и пополз на коленях, отыскивая ямку поглубже. Вскоре такая нашлась. Сергей устроился в ней, высунув голову, прислушиваясь.

Вертолетов было не меньше пяти. Сначала они ушли на север, потом стали ходить расширяющимися кругами. Когда круги стали очевидно большими, они вернулись к ручью и цепью пошли вдоль него. Света было так много, и уходить с головой в тину приходилось так часто, что Рогожин стал задыхаться. Два вертолета сели по берегам. Высыпали морпехи – они, к счастью Сереги, двинулись на север, вверх от его лежки. В ярком свете прожекторов солдаты разглядывали каждую кочку, несколько раз не побрезговали заходить в мутную жижу. Отойдя на приличное расстояние, поисковая группа развернулась и двинулась на юг. «Это нормально», - подумал Сергей, пытаясь надышаться, готовый нырнуть в самую муть минут на пять. – А там будь, что будет».

Вдруг ему показалось, что он слышит приближающийся звук еще нескольких «вертушек». Но это был другой звук. Ни «Апачи», ни «Сикорские» так не хлюпают. С севера надвигалась пара «МИ 8». Они сели невдалеке от пеших морпехов – десятка два спецназовцев выпрыгнули еще когда машины были в воздухе. Командир вертолетного десанта пошел навстречу американцам. Часть спецназа залегла, другая последовала за командиром. Видимо, американцы быстро оценили обстановку и по команде направились к своим «вертушкам». На переговоры никто не вышел, они взлетели и цепочкой ушли в пустыню.

Сергей, волоча ноги, полез из ямы. Никто не удивился, когда он, черный, пропахший столетним илом, подошел к своим.

*

- Ну и задачку ты подкинул, - сказал генерал Сердюков с уважением посматривая то на измученного сержанта, то на доставленную им карту. – Что теперь делать прикажешь? А?

- Уничтожить.

- Кого? То, что мы считали просто замаскированной площадкой по производству наркоты, оказалось двенадцатью населенных пунктов плюс штаб американской военной базы.

- Насчет штаба не знаю. А вот селения спалить надо.

- А как же люди?

- Да нет там никаких людей. От наркоты все люди превратились в монстров. Даже не в мифических существ, или там инвалидов неизлечимых. Чудовища, которым еду и воздух наркота заменила. Нет людей, сам все видел. У кишлаков авто в очереди под загрузку стоят, за каждым дувалом перегонные кубы, сушилки, лаборатории. Что ни сакля, то склад боеприпасов. Это и есть настоящая голова змеи.

- Выходит, так… Голова в штабе Торабаб.

- Значит, Джонни Сохатый все и организовал?

- Да, ты прав. Ты знаешь, что за твою башку я им пообещал, когда наши опера перехватили приказ Сохатого живым тебя не брать? Все их объекты спалить, пленных не брать. Саму военную базу с лица земли стереть. Третью мировую сгоряча пообещал, - поверили. Может, оно и к лучшему, что таких полномочий у меня нет.

- Кстати, откуда наши «вертушки» с десантом свалились?

- Ну, это начштаба постарался. Когда мы узнали, что у америкосов сбор по тревоге, поняли, что ты ушел, а всю базу отправили тебя ловить. Он прикинул, куда ты пойдешь, куда сунешься в случае крайней опасности. Вертолетчикам и спецназу приказал организовать круглосуточное патрулирование по определенным маршрутам. Когда поднялся весь этот шум, за американцами уже следили. Ну, а когда они подошли к одиннадцатому секрету, там их уже без спецтехники видели и слышали. Они и вызвали дежурную пару – уже понятно стало, что на хвосте у тебя сидят.

- Ясно.

- Тут, Серега, МИД надо подключить. А насчет поселений динозавров всяких сегодня ночью размышлять буду. Я тебя к Герою России представлю. Через месяц, глядишь, звезду в стакан бросим.

- Мне бы в отпуск, Иван Савельич…

- Да это само собой. Помнишь, я говорил «проси, что хочешь»? Так вот, сколько тебе нужно?

Рогожин потупил голову:

- Месяца хватит…

- Сдурел? Мы же только начали. Очень скоро ты мне здесь будешь нужен. Дам вертолет на проезд туда-обратно и пять круглых суток отдыха. Ну, иди, иди, Сергей. Собирайся.

Генерал протянул руку.

*

Вертолет на минуту завис над центральной площадью поселка Пески. Медленно опустился на землю. Его тут же окружила толпа.

- Откуда у нас столько народу взялось? – Сергей весело спросил штурмана, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу у двери.

- Говорят, твоя заслуга, - ответил штурман, открыл дверь и откинул лестницу. Сергей, сдерживая эмоции, прокричал:

- Здорово, земляки!

В ответ толпа заревела, все бросились к вертолету. Не успел Сергей стать на ступеньку, его подхватили и принялись качать.

- Качай его! Качай его! Качай его! Качай его! – неслось отовсюду, как будто все знали, через что пришлось ему пройти за последний год. Наконец, помятого и поцарапанного опустили на землю. А он все выглядывал Ольгу.

Летчики попросили всех отойти подальше от машины. Раскрутили «пальму» и быстро исчезли за лесом. Еще две минуты было слышно, как он хлюпает, удаляясь в сторону от границы.

Народ все шумел, каждый хлопал по плечу с такой силой, что Сергея бросало из стороны в сторону. Он потихоньку начал выбираться из плотного окружения. И тут заметил, как вдоль центральной улицы бежит, несется молодая женщина с необыкновенно ладной фигурой и бледным лицом. По плечам хлопал белый платок, длинная юбка сбивала бег, она беззвучно смеялась и руками прижимала к телу расстегнувшуюся кофточку. «Ей-богу, ангел», подумал Сергей и быстрым шагом пошел навстречу. Они влетели в объятия друг друга, плотно прижались и стояли так, без слов, недвижно. Скоро Сергею стало неудобно, он осторожно взял Ольгу под руку и повел к своему дому. Сбегал за ключами, отпер дверь, оглянулся. Улица была совершенно пуста, и только его женщина с растрепанными волосами, счастливая, спокойно смотрела ему в глаза.

Целый день они не выходили из дома, и их никто не посмел потревожить.

На следующее утро вышли прогуляться по поселку. Было довольно многолюдно, во дворах кипела работа, появились новые дома. Они зашли в только что срубленную часовню и помолились перед двумя новодельными иконами. Заглянули к родственникам в гости, допоздна задержались у Юрия, двоюродного брата Ольги. Он долго извинялся, ходил, немного наклонив голову, но регулярные визиты к доктору и забота сестры позволяли надеяться, что дела его пойдут на поправку.

Вечером долго пили чай, болтали, распланировали оставшееся время и счастливые, немного уставшие, легли спать.

*

На третий день занялись обустройством Серегиной полупустой избы. Вымыли стены, потолок, полы. Перетащили Ольгину небогатую мебель и разного рода утварь, расставили по местам. Перегнали двух телят, свиноматку и десяток гусей на новое место.

Вечером, когда Рогожин обновлял кормушки и менял прогнившие доски на скотном дворике, а Ольга полировала окна, пришли мужики. Сразу перешли к делу: подогнали забитый сухостоем лесовоз, разгрузили, договорились, сколько заготовить сена, где поставить копны. О деньгах даже не намекнули.

*

На четвертый день в отдохнувшей за год «Ниве» отправились в город, к архиерею Никодиму. Он часто навещал Пески, особенно усердствовал, когда в поселке распространилось зелье. Тогда он многих спас беседами и молитвами.

Купили несколько старых икон, получили в подарок настенное распятие из дуба, вырезанное в прицерковной мастерской, и старинную божницу-складень. Потом прошлись по магазинам, взяли недостающую посуду, обновили кое-что из одежды. Не забыли про кольца – Никодим обещал приехать на следующий день, повенчать молодых.

*

Пятый день выдался тяжелым. С утра, после встречи с архиереем, Сергей чистил колодец. Потом до позднего часа пилил и колол дрова.

Рано утром проснулся от сильного беспокойства. И через пять минут услышал знакомое посвистывающее хлюпанье винтов. Вот и все. Вскочил, как по тревоге, быстро оделся, обнял не спавшую всю ночь невесту и, даже не позавтракав, выскочил из дома.

*

В штабе, по своему рабочему кабинету, из угла в угол, насупившись, расхаживал генерал Сердюков. Они пожали руки и командир, не спросив, как прошел отпуск, выпалил:

- Эти сукины дети так ничего и не поняли. Доказательств не хватает, понимаешь.

- А карта? А мой рапорт? А показания рабочих? – пробурчал Сергей.

- На карте нет расшифровки объектов. Все остальное они назвали «бабушкины сказки». Я разговаривал с Министром, и в последний момент он согласился передать дело в МИД. Сказал, что о результатах переговоров «мидовцев» с Госдепом сообщит сразу, как только они поступят. Вчера они поступили, - ехидно добавил Сердюков. – Америкосы пообещали устроить внезапную проверку на базе Торабаб. В дела местных администраций соваться отказались, сославшись на скандал, который случился после нашей совместной операции. И это несмотря на кучу доказательств, которые были получены после разгрома производственных площадок.

Сергей молчал и только пожимал плечами.

- Ничего, подождем немного. Потом, когда наркота придушит их окончательно, сами прибегут, - раздраженно сказал генерал.

*

Через три недели поступила телеграмма из МИДа. «Спецкомиссия Пентагона провела неплановую проверку базы Торабаб в Таджикистане. Выявлено много нарушений. Командир базы и его начальник штаба отданы под трибунал. Штат базы полностью заменен».

- Чепуха, этого недостаточно, - рявкнул Сердюков, опираясь кулаками на стол, за которым собрались все офицеры базы Кант. – Я прошу каждого из вас оценить обстановку и подать мне рапорт сегодня же со своими собственными соображениями и предложениями по поводу наших дальнейших действий. Дело в том, что вся эта отрава как шла через нас раньше, так и продолжает просачиваться, вплоть до сегодняшнего дня.

Вечером сержанта Рогожина вызвали в штаб. Он уже был в курсе дела, и поэтому генерал сразу раскрыл тему:

- Понимаешь, Серега, офицеры у меня подобрались, что надо. Только бесхитростные какие-то, если не сказать туповатые. Я получил более трех десятков рапортов с предложениями. Знаешь, что предлагают? Разбомбить двенадцать мирных селений. Да, мы-то знаем, что это производственные площадки. Но вот только прошлогодняя операция показала, что другие влиятельные особы этого знать не хотят. Чуть дипотношения не разорвали, и это при том, что получили кучу доказательств в ходе последующих разбирательств. Предлагают залить поля дефолиантом. При этом отлично знают, что у нас его никогда не было, и нет. И только один человек, командир батальона обеспечения, предложил что-то разумное, что нужно еще обмозговать, как следует. Почему я тебя вызвал, знаешь?

- Догадываюсь, товарищ генерал. Обмозговать, как следует.

- Правильно, Сережа. Ты умный мужик, там побывал – тебе и карты в руки. Майор Тачкин предлагает засылать в известные поселки и кишлаки диверсионные группы. Провоцировать декхан на перерождение, или как там это еще называется, и в лучшем виде – на тарелочку. Как тебе этот план?

- Иван Савельич, да они же не полные идиоты. Уже на втором-третьем заходе все поймут.

- Ты, конечно, прав. Но других здравых идей не поступало. Вот и подумай ты теперь в этом направлении. А то, докладывает разведка, прибывший новый начальник америкосов мало того, что сам наркоман, любому декханину фору даст.

*

Буквально через полчаса Рогожин записался у дежурного офицера на прием к генералу. Тот вызвал немедленно:

- Говори, чего пришел?

- Иван Савельич,- заулыбался Сергей. – Чего ж тут думать? Идея убирать их в облике монстров незаменима. Только убирать их надо не на базе и не в поселениях.

- Объясни.

- На полях, во время сбора.

- Да ведь те же следы оставим, пули, например. Поймут…

- А если сжигать. «Шмелем». А тех, что покрупнее, на «вертушке» вообще в горы убирать, - завелся Сергей.

- Так, погоди. Сейчас у меня нет времени. Приходи завтра после развода. Решим дело.

После развода Сердюков затолкнул Рогожина в кабинет.

- Так, выбора у нас нет. На днях собираются мак снимать. А там фиттония пойдет, сальвинорин, леноурин. Осенью – конопля, марихуана, значит. Я уже приказал командиру спецназа сколотить группы по три-четыре человека. Завтра расставим по полям, - одновременно во всех селениях. Не время мелочиться. Мы их всех воевать научим.

*

Производственные делянки распределялись каждый год зимой. Наркотики – это всегда занятие семейное или групповое. В зависимости от количества голов в группе и знатности ее членов наделы могли быть малыми и большими, урожайными или неплодородными.

Два дня Хайр ад-дин собирал свою группу у себя дома, и они ремонтировали ручные комбайны для сбора маковых головок, латали мешки. Джемал командовал женщинами – к вечеру надо расчистить дворы и крыши, сшить куски ткани для просушивания недозрелых «коробок». Харун и Муса приводили в порядок пресс. Им предстояла самая трудная часть производства: выдавить коричневое молочко и собирать жом в отдельные сосуды для дальнейшей сушки и производства кукнори и лауданума. Эти «отвертки» лучше всех делал Омар. Он и Осман готовили дробилки, закупали спирт.

*

После утреннего намаза группа односельчан двинулась к своей делянке. Красное покрывало тянулось чуть не до горизонта. Каждому из бригады хотелось первым приступить к сбору нового урожая. Джемал ткнул в Хайр ад-дина: начинай, мешок за тобой понесет Садр ад-дин. Хайр поклонился, взял заточенные зубцы комбайна и рукой провел первый полукруг. Брызнуло молочко, но головки уже полетели в подставленный мешок, а Хайр проводил комбайн по вершинам растений уже во второй раз. Постепенно подключились еще две пары сборщиков. Дело пошло.

Внезапно Джемал вскрикнул и указал на восточную часть делянки. Там, вдали неизвестные декхане воровали их урожай. Для большей эффективности разбойники вырывали растения целиком, чтобы потом, уже на месте заняться сортировкой и приготовлением молочка, настойки, трухи, а там и рассыпчатого сладкого «снежка». Казалось, целую вечность бригада сборщиков наблюдала, как их грабят посреди белого дня, не желая тратить время лишь окриками издалека пытались отвадить негодяев. Гнев нарастал – воры даже не глядели в их сторону. Тогда Джемал закричал опять, но на сей раз крик сопровождался перевоплощением декхан в чудовищ. Монстры имели крылья и, оттолкнувшись когтистыми лапами от земли, взлетели, направились к восточной части плантации. С ревом шесть взбешенных монстров окружили четверых молодчиков, осмелившихся на преступление. Но метаморфам даже не дали опуститься на землю – кто знает, что они будут вытворять? – бойцам стало страшно, только спецназ не знал, что такое есть немочь. Быстро извлекли из груды с корнем выдранных растений огнеметы, и началось представление. Визжа и трубя, монстры падали прямо в красное море цветов. К каждому из них, по очереди, подходили «грабители», каждого из них жгли мощной струей пламени особо энергонасыщенного состава, в десятки раз превосходившего напалм по эффективности. Через десять минут черное облако над полем рассеялось, оставив голую ровную поляну посреди яркого красного одеяла.

Примерно так же прервали свое участие в наркобизнесе еще одиннадцать бригад сборщиков. Только на полях у Ички и Сармантая потрудились и вертолеты. Монстры там превосходили по размерам мамонтов, и участникам операции показалось, что быстрей и легче расстрелять их из пушек и забросить за перевал.

*

Три дня жители поселков – поставщиков недоумевали, но каждое утро наркотический голод гнал их в поле. Наконец, ходить на сбор урожая стало некому. Поток дервишей к опиумному складу иссяк, и командир базы Торабаб полковник Цай распорядился повесить огромный замок и выставить двух часовых на входе в весовую. Он не понимал, куда исчезли люди, устраивал допросы, высылал дозоры. Все было напрасно. Еще через три дня его часовых с ножами в спине обнаружил патруль. Склад вычистили, не оставив никаких следов.

В поселке оставалось еще десятка два жителей. Их арестовали, устроили пытки и казни, но найти грабителей не смогли. Последний из них вознесся на небо с блаженной улыбкой и благодарностью тем, кто его туда отправил.

Вскоре командира и еще пятерых офицеров морской пехоты нашли в коме, с зачатками рогов на голове и выдающимися клыками. Все они признавали только чистый героин, но «домашних» запасов не хватило надолго. Спасти их не сумели. В Пентагоне решили ликвидировать базу Торабаб.

*

Пришел приказ из Москвы – присвоить звание Героя России сержанту спецназа Рогожину Сергею Анатольевичу за проявленные мужество и самоотверженность в борьбе с наркодельцами. До утра позвякивала большая пятиконечная звезда в стакане с небольшим сколом.

*

Селения опустели, и только в пустыне объявились страшные существа. Днем они грабили торговые караваны, ночью паслись в наделах, поедая растения целиком без какой-либо обработки.

Вместе с тем, трудно было найти лучшие мишени для отработки ударов для поступивших К-50 и К-52. Экипажи МИ-26 «Ночной охотник» и мечтать не могли о более серьезной подготовке. Во время учений бойцы спецназа устраивали засады и облавы. В-общем, наркомутанты приносили не только вред.

К осени перебили всех. Повседневная учеба не шла в сравнение с летними играми. Именно тогда генерал Сердюков приказал Сержанту Рогожину явиться в штаб.

- Сергей, прости меня, старого лиса. Утаил я кое-что от тебя.

Рогожин в недоумении посмотрел на генерала.

- Еще летом закончился твой контракт. А ты его и в глаза не видел. Я его продлил немного. Но теперь решай сам. Хочешь домой к хозяйству – пожалуйста. Хочешь послужить еще – я не против. Да и без крайней нужды сдергивать тебя с должности разведчика-диверсанта в твоей же деревне тоже не собираюсь. Ну, как решишь? Денежное довольствие увеличим, «спутник» новейшего образца получишь. Интернет там, все такое прочее. Оружие при тебе, опять же… Что?

Сергей не обиделся, не удивился. Долго не думал.

- Согласен, товарищ генерал. Только копия контракта на сей раз должна быть и у меня.

Глава 7

*

На сей раз генерал расщедрился и отпустил Рогожина на тридцать суток. И вертолет дал. Встреча с родным поселком повторилась один в один.

Сергей не выходил из дома два дня. На третий день, сытый, выспавшийся и довольный пошел после обеда осматривать хозяйство. Оно разрослось, превратившись в настоящую ферму. Две коровы, телята, штук пять поросят, козы, гуси, куры. В отдельном свежесбитом сарае стоял жеребец, рядом телега. Больше всего удивился и растрогался, когда между яблонь с крупными наливными плодами разглядел два улья. Постоял, полюбовался и пошел обратно в дом.

- Ну, ты даешь, - только и вымолвил, садясь за стол.

- Медку хочешь, - лукаво спросила Оля.

- Конечно, хочу, - Сергей в растерянности откинулся на спинку стула.

Тут же перед ним появился липовый туесок, заполненный прозрачным, пахучим медом. Сергей взял ложку, но, изображая специалиста в этих делах, погрузил в нектар только самый ее кончик, положил на язык, почмокал, принюхиваясь. Нахваливать не стал, только протянул: «Да-а-а».

Через три дня сыграли отложенную когда-то свадьбу. Приезжал архиерей, ребята из староверческих хуторов. С ними, Ольгой и старым священником Сергей сходил на берег, к могилам Леси и Волка.

Начались будни. Двоим было легче управляться с большим хозяйством, и Сергей каждый раз дивился, как Оля успевала одна. А ведь каждый день приходилось доить коров, отвозить его на возродившуюся ферму, где открыли пункт приема молока из личных хозяйств, чистить дворик, кормить всю эту ораву. А тут еще пчелы, регулярные поездки за кормами, да и дом протопить, воды наносить…

Молодые женщины не скучали. Вверху по реке, в километре от поселка, была прекрасная заводь с небыстрым течением и чистым песчаным обрывом. Туда в свободное время девушки ходили купаться. Оля часто присоединялась к большой веселой компании, когда удавалось выкроить часок-другой свободного времени.

Однажды после полудня Сергей засиделся с удочкой на берегу у поселка. Рыбалку он очень любил еще с детства. О деле тоже не забывал и, прихватив бинокль, осматривал противоположный афганский берег. Он отлично видел русло реки, просматривал плесо, растянувшееся километров на десять. Видел, как женщины, раздевшись донага, вошли в реку по колено и отчаянно плескались прохладной водой. Среди них оказалась и Оля – она не отличалась от молодых ни телом, ни быстрыми, ловкими движениями. Сергей не сводил с нее глаз, забыв про поплавок и, вообще, про все на свете: он тут же решил дождаться, когда они пойдут домой, чтобы схватить в сенях и утащить в постель еще прохладное чистое тело.

Но тут он заметил, как напротив купальщиц блеснуло стекло. Наблюдают – он привстал и уже собирался скинуть «гавайи» и переплыть реку, но быстро передумал: «Да пусть лыбятся, от нас не убудет». Сергей не был особо ревнив, но самым странным оказалось другое - он немного стеснялся того, что владеет такой женщиной, и никогда не говорил о ней в кругу друзей.

Через два дня Сергей опять отправился на рыбалку, только услышав, как женщины кличут желающих сходить к песчаному обрыву. Напротив обрыва опять блеснул окуляр. Ближайший населенный пункт на той стороне находился в пяти километрах от берега. «И не лень ему ходить»? – подумал отпускник, и на этот раз все же решился познакомиться с наблюдателем. Тихо вошел в воду, пронырнул чуть не до середины реки и, разводя руками, брассом быстро двинулся к кустам, облепившим откос иностранного берега.

Пройдя до нужного места, он остановился и стал ждать. Вот в стороне послышался шорох листьев – Сергей беззвучно двинулся на звук. Очень скоро между ветками он разглядел совершенно лысую голову с бородой. Приблизился еще. Тщедушный мужчина примерно его возраста, позабыв обо всем на свете, , разглядывал купающихся и с какой-то ненормальной страстью бормотал что-то себе под нос. Рогожин не любил ждать; на сей раз он не таился, просто подошел к мужчине, спросил:

- Тебя как зовут?

- Ислам, - ответил тот, немного растерявшись.

- Ислам, у вас что, баб нет?

- Есть, - уже спокойно ответил Ислам.

- Тогда зачем сюда ходишь? – спросил Сергей и взял бинокль из рук Ислама.

- Клянусь Аллахом, ничего плохого не думал, - ответил он, опустив голову и, видимо, предчувствуя наказание.

- Вот что. Еще раз замечу – утоплю. Если понял, иди, - скороговоркой выпалил Рогожин и забросил бинокль незнакомца далеко в реку.

- Клянусь Аллахом…

- Все. Расходимся, - перебил его Сергей и скрылся в кустах.

*

Через два дня пропали двое ребят десяти лет. Всем поселком прочесали мелколесье и предгорья. Безрезультатно. Ночью Сергей связался с базой по тревожному каналу.

- Савельич, у нас беда. Два пацаненка пропали. Что делать?

- Давно пропали?

- Со вчерашнего полудня их никто не видел.

- Высылаю пару «вертушек». Но лететь далековато, будут только к утру.

- Спасибо, Савельич. Конец связи.

Двое суток «Аллегатор» и «Ночной охотник» кружили по району. Результатов не было. И тут Сергея осенило. Он вновь вышел на связь с генералом:

- Иван Савельич, давай «отбой». Нет их на нашем берегу. У меня тут мысль, пройтись на той стороне.

Сердюков помолчал, потом спокойным голосом ответил:

- Что ж, попробуй.

Сергей спустился с чердака, сказал Ольге, что надо отлучиться на пару дней, и собрал вещмешок: «Стечкин» с наплечной кобурой, десантный нож, бинокль, клубок льняной веревки, фляга с водой и несколько наспех сделанных бутербродов. Переоделся, чмокнул жену и вышел. Она не успела ничего спросить.

Накрапывал мелкий дождь. Когда он подошел к реке, понял, что снимать халат уже не обязательно. В вещмешок сунул только чувяки, поясной платок и тюбетейку. Поплыл боком, держа свою поклажу левой рукой немного выше воды. К вечеру вышел к поселку Турхан. В поселке лет пять назад построили химзавод для производства удобрений. В здешних местах росла пшеница, овес и даже кукуруза. Декхане были довольны, тем более, что заработать деньги законным способом многие из них могли только на этом единственном предприятии в округе. Здесь трудилось все безземельное мужское население городка.

Через час открылась проходная – рабочий день закончился. Рогожин внимательно всматривался в рабочих – он присел за кустами метрах в ста от проходной. Может, плохо человеку стало – никто не смотрел в его сторону. Последним показался тот, кого он ждал. Ислам неспешно побрел по тропинке вдоль заводского забора. Сергей бесшумно догнал его, когда поравнялись с какой-то лавчонкой, схватил за кисть правой руки и с такой силой прижал ее к предплечью, что захрустел сустав, а Ислам застонал, остановился и тут же присел, как это и требовалось. Сергей сел рядом, толкнул его в бок и, не отпуская кисть, прошелся рукой по европейской одежде заблудшего сына Аллаха. В карманах вуайериста оказался мобильный телефон, зажигалка и портсигар.

- Привет, Ислам. У меня к тебе дело.

Тот застонал громче, показалось, что он хочет позвать на помощь, когда в начале тропы появились двое припозднившихся рабочих. Тогда Рогожин прошептал «Тссс» и свободной рукой достал нож. Приставил его к боку несчастного маньяка и отпустил руку. Человек глубоко и часто задышал, нагнул голову. Рабочие, проходя мимо, поздоровались, назвав пленника «господин директор».

- Так, господин директор, - зло усмехнулся Рогожин. – Кто выкрал детей и где они? Не искушай меня – убивать людей надоело.

Ислам принялся раскачиваться взад-вперед, прижав покалеченную руку к груди. Через некоторое время он выпалил:

- Я выкрал, грязный шайтан. Ты что не знал, что они тоже подглядывали за женщинами? Не знал, что они берут у меня сигареты?

- Знал – не знал. Рассказывай. Быстро рассказывай. Ты мне мстить собрался?

- Нечего тут рассказывать. Я их случайно увидел на нашем берегу – отсюда лучше видно. Так познакомились. Но они редко переплывали реку. Только когда курить хотели.

- Как они к сигаретам пристрастились?

- Я часто курил. Им тоже захотелось. Сами просили, клянусь Аллахом.

- У тебя сигареты с наркотой? - удивленно вытаращил глаза Сергей.

- Конечно. Я не настаивал, клянусь Аллахом.

- Как Аллах надоумил тебя выкрасть ребят?

Ислам опять замолчал, даже глаза прикрыл. Затем носом затянул грустный мотив. Сергей достал сигарету из портсигара, разодрал ее посередине вдоль. Табак был смешан с бурыми крошками, похожими на гашиш. Рогожин поднял глаза. В них Ислам прочел что-то совсем нехорошее.

- Я нанял людей. На берегу у нас лодка. Они их взяли и привели ко мне… Я только хотел, чтобы они отработали то, что у меня брали. Отпустил бы скоро, клянусь… Ты сам виноват. Зачем обидел меня, бинокль выбросил?

- Где они? – прошипел Сергей.

- Днем работают, на ночь их запирают в караульном помещении завода.

- Сколько у тебя караульных, где они сейчас, - продолжал шипеть Сергей. Он опять взял Ислама за руку и вдавил нож так сильно, что он явно на сантиметр ушел под кожу. Пленник только глубоко вздохнул и охнул.

- Сторожей восемь, все на постах.

- Где караулка?

- Там в углу, - Ислам мотнул головой в сторону, где забор поворачивал на девяносто градусов.

Сергей встал, сильней поджал кисть пленника:

- Пошли.

Тот непроизвольно подскочил и, вытягиваясь на носках от боли, затрусил рядом с Сергеем к углу забора.

Невысокий забор в полтора метра был сколочен из теса и держался на бетонных столбах. Сергей молча обхватил талию Ислама и перебросил через тесовое заграждение. Послышался тупой удар о землю и тихий вскрик. Сам Рогожин легко подскочил и повис на заборе, упираясь руками в его верхний срез. Он огляделся. Сумерки сгущались, никого не было видно. Сергей спрыгнул на территорию, зажал кисть охавшего и шипящего проклятиями директора, направился в темный проход между стальной будкой с закрытыми ставнями и забором. Директор завода трусцой последовал за ним, чуть не забегая вперед от боли. Остановились с тыльной стороны сторожки. Сергей тихо стукнул по листу жести и тихо спросил:

- Ваня, Федор, вы здесь?

- Да, здесь мы, - пацаны сообразили сразу, кто их окликнул.

- Сидите тихо. Ждите, - ответил Сергей. Он повернулся к Исламу, взял в руки его вторую кисть и проделал с ней то же самое, что и с первой. Ислам слабо заскулил. Но испуганно замолчал, когда Сергей соорудил из веревки петлю и накинул ему на шею. Несильно натянув веревку, он привязал ее свободный конец к бетонному столбу забора. Посмотрел на повисшие руки пленника. Подумал: «Развязать сам не сможет».

- Говори, где ближайший пост охраны.

Ислам глазами указал на угол главного здания. Порывшись в рюкзаке, Сергей достал тюбетейку и затолкал ее глубоко в рот пленника. Поводил плечами, несколько раз подпрыгнул, подправил наплечную кобуру. Затем натуго перетянул платком талию, вынул нож из опустевшей сумы и тенью заскользил вдоль стены. Перед поворотом опустился на колени, пригнул голову к самой земле и выглянул. В свете сумерек он долго что-то высматривал. Наконец, как рысь, вскочил на ноги и забежал за угол. Двух ударов под дых хватило, чтобы охранник выронил американскую винтовку «Браунинг» и рухнул на землю. Два раза Сергей сильно хлопнул ладонью по его щекам.

- У кого ключ от караулки? У кого ключ от караулки? – твердо, но негромко Сергей процедил сквозь зубы, видя, как медленно человек приходит в себя. Наконец, он пришел в себя и указал на нагрудный карман полувоенной куртки. Сергей опять похвалил судьбу за свою вечную везучесть, при чем совершенно искренне, с сакральным почитанием. Взял ключ на металлическом кольце, внимательно рассмотрел его и неожиданно, но очень сильно ударил часового по голове прикладом «Браунинга». Словно тень проскочил к караульной будке, открыл замок, из темноты к нему бросились двое ребят.

- Тссс, - он приложил палец к губам. – Айда за мной.

Они подошли к забору, сами подтянулись, перепрыгнули на другую сторону. Сергей громким шепотом сказал, чтобы оставались на месте. Сам повернулся к Исламу.

- Вот что, друг. Завтра ты пойдешь к врачу. Он перевяжет тебе руки, может быть, наложит гипс. Но завтра в шесть часов вечера ты один сядешь в лодку и, не знаю как, переплывешь на нашу сторону. Я буду ждать тебя за обрывом. И упаси Аллах, если ты выкинешь какую-нибудь шутку или не придешь совсем. Я обещаю, что найду тебя, и разговор будет намного короче того, который должен состояться завтра.

Сергей вынул кляп изо рта задыхающегося директора, развязал петлю. Потом просто исчез за забором.

*

На следующий день Сергей с утра расположился с удочкой у реки недалеко от обрыва. Время от времени он менял насадку и смотрел в бинокль. Погода не наладилась, и посторонних он не ждал. За целый день он вытащил только двух плотвиц и одного леща, зато в половине шестого он разглядел человека, который с великим усердием стаскивал небольшую лодку в воду. Рогожин внимательней оглядел противоположный берег. Никого. Через пятнадцать минут лодка причалила. Из нее, кряхтя и ругаясь, выбрался Ислам. Обе его руки оказались в гипсе, он мог работать только плечами.

- Здорово, дружище, - приветливо заговорил Сергей. Прибывший начал разговор иначе:

- Что еще тебе от меня нужно, злой шайтан?

- Много чего нужно, дружище, много, - улыбаясь, как старому, верному товарищу, сказал Рогов. - Во-первых, ты попытался подсадить детей на гашиш. Аллах этого не терпит. Во-вторых, вполне очевидно, что наркотик ты получаешь на заводе, то есть можно сделать вывод, организовал его производство. Я пока не знаю, как усердно ты его распространяешь, но вот объясни для начала, кто поставляет сырье.

- Нет никакого производства. Раз в месяц американцы подвозят и отдают мне пару мешков соломы, из которой мы за один-два дня делаем вытяжку. Для себя. Клянусь Аллахом.

- Сколько человек в деле?

- Я и мой заместитель. Еще два лаборанта. Все рабочие, кому надо, занимаются этим дома. У меня просто есть возможность делать это качественней и быстрее. На заводе.

- Хорошо. Считай, поверил. Кто эти американцы?

- Я не знаю имен, но вертолет с базы Баграм. Взамен они не берут деньги.

- Что берут?

- У нас есть возможность производить героин.

- И что?

- Нам оставляют столитровую емкость с маковым молочком или смолкой.

- Вы тоже не берете деньги?

- Мы берем. Производство сложное, - помявшись немного, ответил директор завода. Он разговорился. То ли струсил, то ли и сам не рад, что с американцами связался, - и теперь ищет подсказку, как быть дальше?

Сергей задумался. Получается, они пошли по кругу. Прием знакомый. Сейчас это сто литров, а что будет потом? В таких делах на крючок сажают быстро.

- Вот что, Ислам. По всей видимости, скоро тебя попытаются втянуть в эту... в это дело по уши. Я поговорю, с кем надо. Помогут выкарабкаться, пока не поздно. А гашиш, как все, делай дома. Солому больше не бери – мол, своей хватает. Отказаться от макового зелья ты уже не сможешь. Но постарайся отказаться от денег. Придумай что-нибудь нереальное – спроси, сколько еще надо выгнать героина, чтобы транспортный вертолет получить. Мол, для развоза удобрений нужен. Ты как? По-серьезному вопрос решать прибыл или просто я тебя напугал?

- По-серьезному, - чуть помедлив, сказал Ислам.

- Ну, тогда все на сегодня. Через пару дней я сам на проходную приду.

Ислам, понурив голову, медленно зашагал к лодке.

*

Сергей тут же связался с Сердюковым и передал ему полученную информацию.

- Мыло, мочало – начинай сначала. Оказывается, америкосы упрямее, чем мы думали. Если есть маковая смола, значит, появился поставщик опиатов и, как минимум, пресс и другое оборудование. Все пошло по накатанному.

- Не совсем так, Иван Савельич. На этот раз конечный производитель на нашей стороне.

- Хорошо, если так. Сережа, на размышления времени нет. Завтра утром ты получишь микрокамеру – она давно бездействует у особистов. Передай ее директору завода, он должен снять передачу полуфабрикатов, последующий расчет и погрузку, производство опиума, а затем и непосредственно героина. На записи должны быть лица всех участников сделки и, самое главное, номер и серию вертолета. Все понял?

- Так точно. Назавтра жду вертушку с камерой.

- Ну и молодец. Конец связи.

*

Рано утром следующего дня Сергей уже стоял на углу площади. МИ-8 сел на прежнее место. Из машины вышли пилот и штурман, спросили у подошедшего позывной. Поздоровались, пожали руки. Сергей повел их в избу, сели пить чай. Пилот достал из планшета скромную на вид металлическую коробочку. Открыл – внутри, на бархатной подложке лежал золотой перстенек с простым синим камнем.

Сергей осторожно вынул перстень, покрутил в руках – ничего особенного.

- Где же инструкция?

- Она не нужна, - ответил штурман. – Повернешь камешек по часовой стрелке до легкого щелчка, она включается, повернешь против, опять же до щелчка, - выключается. Этот камешек объектив, широкоугольный, наводи его, куда хочешь, и снимай. Время работы элемента питания двенадцать часов – когда камень станет зеленым, все, зарядка кончилась. Повторить?

- Не надо, проще пареной репы.

На прощанье Оля нацедила летчикам молока, достала из холодильника две банки сметаны и два куля с яйцами.

- На ухабах потише, - сказал Сергей и проводил служивых до площади.

Целый день занимались хозяйством. Впервые за много лет Сергей взял в руки косу. Позже задымил лампой и заглянул в ульи. Семьи были небольшие, но трудолюбивые. Приближался Медовый спас, рамки чуть ли не прогибались от меда. Скоро качать. И через каждые полчаса Оля звала обедать или отведать чего-нибудь вкусненького.

Пришли родители спасенных ребят. Привели огромного, но очень понятливого, добродушного быка, вбили неподалеку кол и оставили быка на поляне. Сами тут же принялись возводить для него отдельный дворик из заранее привезенных досок. Вечером сняли с быка цепь и одним шлепком по окорочной части загнали его на место. Сели за богато накрытый стол, появилась бутылка, - чокнулись за здоровье Сергея. Мальчишки, конечно, им все рассказали, только про гашиш не упомянули. Не вспомнил о нем и Сергей. Он знал, что эти два пацана уже никогда не притронутся к отраве.

*

Проснулись поздно, долго лобзались. Наконец, Ольга высвободилась, накинув халат, выбежала догонять стадо, уже далеко ушедшее от деревни. Рогожин глубоко вздохнул, выбрался из-под одеяла. Спина побаливала – отвык от крестьянской жизни. Она тяжела, посильна только тем, кто с детства привык к труду. «Отвык, ерунда. Через два дня, как заводной стану», - подумал Сергей. Не о годах своих, конечно.

Он наскоро переоделся, позавтракал, положил коробочку с перстнем в пол-литровую банку. Оставил на столе записку, что надумал пройтись по берегу, и направился к реке. На берегу снял халат и кроссовки (он заметил, что в Турхане себе это многие позволяют). Халат расстелил, уложил банку, обувь и аккуратно, очень надежно связал его в узел. Медленно, озираясь по сторонам, вошел в воду, неспешно поплыл к противоположному берегу.

Через час он уже сидел в проходной завода, дожидаясь директора. Они вышли за территорию и направились к древней мощеной тропе, ведущей через лес к реке. Там, в тени деревьев, Сергей сказал, что информацией очень заинтересовались высокие чины и передал перстень Исламу. Рассказал, как им пользоваться, уточнил, что именно нужно отснять в первую очередь. Поскольку точной даты визита американцы никогда не называли, договорились, что после выполнения задачи Ислам на лодке переберется на их берег, а там пешком – до поселка. Вечером, когда начнет темнеть. Сергей объяснил, как найти его дом.

Через неделю он постучал в окно, вошел немного испуганный и смущенный. Видно было, что в домах на этой стороне он не бывал и многое ему открывается впервые. Когда перед обедом мыл руки, дивился, зачем? Почему такой странный запах у мыла?

Но сначала пошептались с Серегой в прихожей. Ислам дрожащими от волнения руками отдал заветнуюкоробочку, сказал:

- Все делал, как ты говорил.

- Отлично, - прошептал Сергей. – Завтра содержание перстня будет в Москве. Если получилось, как надо, тебе будет вознаграждение.

- Не надо, - привычно опустив голову, прошептал Ислам.

- Теперь вот что. У тебя есть телефон. У меня есть телефон, спутниковый. Давай обменяемся номерами, довольно наплавались, - сказал Рогожин, проводя гостя в комнату. Они обменялись номерами, аккуратно выписав их на тетрадных листках.

Скоро совсем стемнело, Ислам заспешил в обратную дорогу, даже не допив свой чай.

Сергей тут же бросился на чердак, связался с Сердюковым.

- Перстень у меня, Иван Савельич. Забирайте.

*

Менее, чем через сутки расшифровка записи уже была на жестком диске компьютера Особого отдела штаба российской военной базы Кант. Там было все, о чем договорились Рогов и директор завода. Еще через полчаса снятый микрокамерой материал просматривали офицеры Главного разведывательного управления Генерального штаба. Специалисты высоко оценили добытые сведения, немедленно отослали их шифровкой в МИД. И вовремя. На следующий день намечалась встреча Министра иностранных дел с Госсекретарем США. Грушники не забыли генерала, поздравив его с представлением к очередной правительственной награде. Фильм представлял собой неопровержимое доказательство участия военнослужащих США в структурах наркобизнеса Среднеазиатских стран, находившихся там по согласованию с ООН для выполнения прямо противоположной миссии.

*

- Серега, у тебя есть три тысячи долларов? – веселым голосом поинтересовался Сердюков.

- Найду, если надо, - спокойно ответил Рогожин.

- Так вот, назначь встречу с агентом. Пора ему позывной давать – пусть будет «алхимик». Скажи ему, что фильм получился замечательный и принят к сведению нашим правительством. Дай ему три тысячи «зеленых», скажи, что со временем ставки обычно растут. Тебе компенсируем убытки, да и премия тебе немалая светит. А главное, забери номер своего телефона, если он его с собой носит. Если нет, номер тебе придется сменить. Впрочем, по-всякому придется: двадцатизначный номер он не запомнит, конечно, но мог скопировать куда-нибудь. И никогда не делай подобных глупостей. Ты сам должен выходить на связь с агентом. Составьте график, обменяйтесь позывными. Да не вздумай наш позывной ему дать, не то смотрю я, ты глупеешь у себя на хуторе.

- В поселке, товарищ генерал, - Серега обиделся немного. Но настоящее значение слов генерала позже до него дошло.

*

Звонок директору Сергей откладывать не стал. Перезвонил ему сразу, как только генерал дал отбой.

- Ислам? – спросил Сергей, когда на другом конце взяли трубку.

- Да, это я.

- Нам необходимо встретиться.

- Я готов. Когда? Где?

- Думаю, чем скорей, тем лучше. Устроит завтра после работы на прежнем месте?

- Да. В семь часов на прежнем месте.

- Отлично, - бодро отозвался Рогожин. – В семь часов. И, пожалуйста, захвати листок с моим номером. Давай, до завтра, конец связи, - уже на автомате добавил он и отключил международный телефонный канал.

*

Прежним местом оба по умолчанию считали обрыв у реки, где они впервые так дружно поговорили. Они молча пожали друг другу руки. Сергей вынул толстую пачку денег, протянул Исламу. Тот сначала попятился, потом спросил:

- Почему так много?

- Очень интересный фильм получился. Бери, ты не обязан был делать его и, вообще, это общепринятая практика. За работу обычно платят, тем более за рискованную работу.

Ислам неуверенно взял доллары, суетно распихал их по карманам.

- Листок у тебя?

Директор вынул страничку из заднего кармана европейских брюк. Сергей задумчиво переложил его в свой карман.

- Копировал номер?

- Только в телефон.

- Мне приказали забрать номер «спутника». Телефон с собой? Удали номер из памяти.

- Я понимаю, - неуверенно произнес Ислам, достал мобильник, нашел контакт и нажал кнопку «Удалить». То, что номера принятых звонков не отображаются и не сохраняются, они оба уже знали.

- Вызывать на связь буду только я. Скажем, раз в неделю, по средам. Кстати, для разговоров по телефону нужны позывные, псевдонимы, так сказать, чтобы убедиться, что говоришь с тем человеком, который нужен. Предлагаю: ты будешь «алхимик», я, - Сергей подумал немного. - Я – «судак». Запомнил? Место встречи тоже будем менять, а мы еще точно встретимся. Ну, пока все. Гашиш где лепишь?

- Уже нигде. Покупаю.

Они пожали руки и разошлись.

*

В течение месяца раз в неделю Рогожин связывался с Алхимиком и генералом. Новости поступали неутешительные. Сергей со злостью бился со своим хозяйством, но мысли были на том берегу, и он не находил себе места. Стал молчалив и вспыльчив.

- Послушай, Судак. Они теперь завозят полуфабрикат по полтонны за раз каждую неделю. Деньги просто бросают на стол в моем кабинете. Мне показалось, что они злорадствуют и чем-то угрожают мне, - выпалил Алхимик в последнем разговоре. – И, наконец, я стал опасаться за свое здоровье. Дело в том, что у нас всегда было много крыс. Их привлекало сырье для производства органических удобрений. Но это были нормальные крысы. Теперь они стали большими и полосатыми, как барсуки, и ничего не боятся. Иногда бросаются на людей.

Директор еще немного поплакался и прервал связь. Сергей тут же перезвонил генералу:

- Савельич, мне кажется, мы поработали впустую. Объемы поставок на химзавод сильно возросли, работа кипит. У нас такое бессильное правительство? Как это все понимать?

- Все просто, Сережа. Нынешний Госдеп не хочет связываться с Пентагоном. Им, думаю, дали полный карт-бланш.

- Что же делать? Боюсь, этот бизнес очень скоро опять достигнет прежних масштабов. Наркота опять хлынет к нам.

- Спокойно. Я разговаривал с Министром на днях. Он тоже развязал нам руки, сказал действовать по обстановке. Вот я и обдумываю одну мысль, как их прижать и остановить хотя бы на время. На днях к тебе прилетит «вертушка». Тебе расскажут о моих планах. Пока все. Отбой.

«Вертушка» прилетела на следующий день вечером. Летчиков и еще одного спецназовца в разгрузке провели в дом, он держал в руках, казалось, пустой вещмешок.

Когда все расселись в горенке и закрыли дверь, спец начал разговор:

- Генерал Сердюков приказал передать вам свой план по радикальному разрешению вашей проблемы. Не знаю какой, но план мне показался несложным. – Он поднял с пола вещмешок. – Он предлагает вам уничтожить лабораторию, сказал, что вы в контакте с человеком, который сделает это лучше других, потому что знает все места для эффективной закладки.

- Какой закладки?

- А теперь слушай внимательно, Рог, - продолжил он. Из мешка достал круглый пластиковый диск размером с обычную грелку. Щелкнул крышкой, под ней показались четыре утопленные кнопки и широкий жидкокристаллический дисплей. Одна кнопка красная, две желтых и одна белая.

- Сие изделие есть часовая мина повышенной мощности. Пластиковая, значит. Красная кнопка – запуск часового механизма. Он бесстрашно вдавил ее, вспыхнул дисплей с четырьмя нулями. – Первая черная кнопка – набор количества часов до срабатывания детонатора, вторая – для набора минут. – Сапер все так же спокойно, как на учебном снаряде, пару раз нажал на каждую из черных кнопок. На дисплее появились четыре двойки. – желтая запускает обратный отсчет. Он вдавил и ее. Все присутствующие округлили глаза. Тем не менее, спец был спокоен и невозмутим. Через некоторое время последняя двойка сменилась на единицу. – Итак, время пошло. Но если вам, в силу обстоятельств, потребуется отменить подрыв, нажмите опять на красную кнопку. – Он вдавил красную кнопку – экран погас. – Вот и все. Изделие деактивировано. Если нет вопросов, Рог, проделай все это сам.

Летчики невольно привстали, но мужественно смолчали и опустились на стулья. Серега спокойно включил снаряд, набрал четыре цифры - задал обратный отсчет. Через минуту вдавил красную кнопку. Экран погас. Никто не заметил выступившие капельки пота на лбу летчиков.

- Теперь вот еще что. «Америкосы» начнут расследование. Первым возьмут в оборот вашего человека. Ему предложено немедленно после закладки перейти на нашу сторону. У нас полно эмигрантов из тех краев. Генерал обещал ему помощь. Может быть, трудоустройство на нашей базе.

За время инструктажа Оля накрыла стол, включила полный электросамовар, подаренный все теми же родителями спасенных ребят. Они чуть не каждый день приходили, предлагали помощь, что-нибудь приносили с собой. После обеда Сергей проводил военных до площади. По-братски попрощались, пожелали друг другу удачи.

*

В восемь часов вечера они встретились в заранее обговоренном месте, в километре ниже по течению от обычного места. Не успел Сергей достать из-под халата примотанную скотчем мину, как затрещали кусты и на поляну выскочили четыре человека в черных лоснящихся костюмах для подводного плавания. Каждый из них держал в руке пистолет «Хеклер Р 11», способный поражать неприятеля как под водой, так и на земле. Он стоит на вооружении «морских котиков» с начала двухтысячных годов, и Сергей отлично знал его. Не успели морпехи оглядеться по сторонам, как Сергей выпрыгнул и вырвал пистолет из руки ближайшего из них. Четыре выстрела прогремели с автоматной частотой. Сергей схватил Ислама за локоть и поволок к лесу. Когда до березняка оставалось метров двадцать, сзади раздались выстрелы. «Тыловое прикрытие. Это нормально», - падая, успел подумать Рогожин.

Глава 8

*

Рогожин очнулся в реанимации на аппарате искусственного дыхания. У аппарата возился человек в белом халате, напевая себе под крючковатый нос какой-то американский шлягер.

- Что у меня, доктор? - промычал через маску Сергей.

Доктор распрямился, задумался, не выдаст ли военную тайну. Потом спокойным голосом сообщил:

- Пробито правое легкое, перебита берцовая кость правой ноги. Жить будешь.

- Угу, - глухим хриплым голосом согласился Сергей. Прикрыл глаза, приступил к анализу сложившейся ситуации.

*

Генерал Сердюков не спал вторую ночь. Лежа с открытыми глазами, он тоже пытался понять, что произошло. Во время частых бессонных ночей он всегда занимался решением самых сложных задач, распутывал клубки загадок и противоречий. В это время ему никто не мешал. Вот и сейчас он заставил себя успокоиться и неспешно рассуждал, куда запропастился его лучший разведчик. Отказ станции отмел сразу, версия небрежной работы с взрывчаткой тоже показалась нелепой. Оставался один вариант: за директором установили слежку. Госдеп попытался поприжать военных, но какая-то пентагоновская «шишка» сочла вмешательство госдеповцев неуместным, прекращение незапланированных операций невыгодным, а для кого-то и смертельно опасным. Госдеп послали куда подальше и, когда те промолчали, «шишка» решил развернуться на полную катушку. Сам фильм подсказал, кто мог его состряпать. Директор завода им не особо был нужен, и они догадались, что за ним стоит кто-то очень серьезный. Вот и начали слежку за агентом. Она вывела на резидента, вербовщика, разведчика, диверсанта, героя России и так далее. Отхватили по крупному: его, конечно, взяли живым – это была их серьезная удача. Надо было решить, как теперь вытащить Рогожина. Перебрав несколько возможных и невозможных способов, Сердюков решил действовать симметрично.

*

Бар «Голубая тоска» имел спецлицензию и располагался на окраине городка Баграм. Тяжелый рок грохотал так, что в расположенных неподалеку домах дребезжали стекла. Вдоль стен стояли четыре столика. За столиками болтали и веселились несколько американских военнослужащих. Время от времени они прикладывались к пивным кружкам, а то и опрокидывали рюмку виски. В увольнение им разрешалось выходить только в военной форме и при оружии. Две пары солдат, явно нетрадиционной ориентации, плотно прижавшись друг к другу и широко отводя зады в сторону, изображали танго. Дверь отворилась, вошел афганец в простом хлопковом костюме. Он нерешительно помялся на ступеньках и вышел. Мало кто обратил на него внимание.

Через пять минут дверь широко распахнулась. В бар влетели шесть человек в «гражданке», но у каждого в руках оказался «Бизон» с приспособлением для бесшумной стрельбы. Выдав пару очередей в потолок, уложили американцев на пол. Быстро обезоружили, надели наручники и по одному, схватив за шиворот, выволокли за дверь. Там, плотно прижавшись открытой дверью к выходу, ворчал выкрашенный желтой краской «Тигр». Американских морпехов оказалось тринадцать; к ним в салон каким-то чудом протиснулись еще восемь кантских десантников. Переполненный автомобиль взревел и через две минуты скрылся за сопками. Где-то далеко-далеко едва слышно застучали «вертушки». Скоро все стихло.

*

Морпехов вселили в старую казарму, и сотрудники Особого отдела с усердием допрашивали их в течение всей ночи. Интересного всплыло немного, но среди арестованных оказался заместитель начальника штаба базы Баграм. Зам по оперативной работе. Это была крупная рыба и, когда генералу доложили об этом, он почувствовал, что уже наполовину вытащил Рогожина из плена.

Сердюков ждать больше не мог. Тотчас связался с базой Баграм и попросил к телефону командира.

- Доброе утро, генерал, - вежливо сказал в трубку командир базы Кант.

- Доброе утро, - не менее учтиво ответил Яворис. – Я внимательно слушаю вас.

- Видите ли, - продолжил Сердюков. – У нас сбежал солдат. Ваш патруль не встречал дезертира на вашей стороне?

Яворис с пылкой готовностью ответил:

- Да, мы задержали какого-то русского военнослужащего. Он ранен, лежит в госпитале.

Тут Сердюков все-таки не выдержал, сорвался:

- Так почему не сообщили мне? На чьей территории задержали? На каком основании?

- Все, что я сейчас могу сказать, так это то, что он имел при себе мощное оружие и в целом показался патрулю неадекватным. К тому же у него не оказалось документов. А поскольку допросить его не представляется возможным, мы знать не знаем, кто он и откуда.

- Генерал, я тоже умею блефовать. Или мы сейчас раскроем карты, или я доложу вам, что не знаю, где находятся тринадцать ваших дезертиров во главе с вашим замначштаба.

Генерал Яворис не был упрям или глуп, поэтому он сразу сменил тон и прямо спросил:

- Где и как вы предлагаете обмен?

- На нашем берегу, ровно в километре от поселка Пески выше по течению. Боец сам выведет вас на место, когда вы спросите его, где у нас подглядывают за купающимися женщинами, - суровым, не допускающим возражений, голосом прорычал Сердюков.

- Почему там?

- Место равноудалено от наших военгородков. Засаду на нашей стороне организовать трудно, сразу у реки чистый берег, а там дальше большое открытое поле. У вас берег зарос кустами, но река - хорошее препятствие для всякого рода сюрпризов.

- Договорились, товарищ генерал, - съехидничал под конец Яворис. - Как только ваш беглый диверсант встанет на ноги, я свяжусь с вами.

- Добро, - зло отозвался Сердюков и бросил трубку.

*

Уже через неделю генерал Сердюков не выдержал и связался с базой Баграм.

- Каково самочувствие вашего пленника, генерал? – спросил Сердюков.

- Идет на поправку, но встать он пока не может, - с заботой в голосе ответил Яворис.

- Жаль. А мы тут каждый день получаем новые сведения от ваших пока еще вполне здоровых военнослужащих. Вскрылся удивительный факт: вместе с нашим солдатом вы, находясь на территории суверенного Таджикистана, похитили еще какого-то гражданина другого государства. Это нехорошо. Я вынужден настаивать, чтобы его тоже вернули. Мы передадим его властям его страны – репутация, понимаешь.

- К сожалению, генерал, он не выжил, но перед уходом в иной мир сообщил нам кое-какие интересные факты. Они не к вашей пользе.

- Произошедшее чревато неприятностями. Еще больше неприятностей я обещаю, если и второй пленник не выживет.

- Я вас отлично понял, и сам с нетерпением жду его выздоровления. Тон ваш, товарищ генерал, совершенно не дипломатичен. Как вы собираетесь улаживать международные вопросы, ума не приложу?

- А как вы объясните смерть гражданина Афганистана? Он тоже был без документов и неадекватен? Может быть, вы еще кого прихватили? Много у вас иностранцев?

- Нет-нет, прошу, не беспокойтесь. Мы допустили небольшое нарушение наших обязательств перед правительством дружественной страны, такое уже случалось не раз. Полагаю, вопрос будет закрыт. Желательно, к нашей взаимной выгоде, без вмешательства с третьей стороны.

- Жду вашего сигнала. С большим нетерпением.

- Гуд бай, генерал. Всего хорошего, - оба одновременно отключили связь.

*

Через две недели позвонил Яворис:

- Я думаю, ваш диверсант сможет теперь перебраться на ваш берег. Давайте обсудим условия.

- Условия и меры предосторожности я обдумал, - ответил Сердюков. Мы выходим на ранее условленное место на берегу и по моему сигналу зеленой ракетой вы отпускаете лодку с нашим военнослужащим, в этот же момент с нашей стороны лодки с заложниками начинают встречное движение, но маршруты их должны отстоять друг от друга не менее, чем на пятьсот метров.

- Сопровождение?

- Думаю, по пять человек со стрелковым вооружением с каждой стороны будет достаточно. Допускаются группы прикрытия, но они не должны быть замаскированы. Дислокация групп произвольная, но не менее пятисот метров от ближайшей лодки. Вооружение тоже только стрелковое. Красная ракета с любой из сторон означает возвращение заложников на стартовую позицию. Но я полагаю, до этого у нас не дойдет.

- Вы прекрасно все продумали. Когда состоится обмен?

- Сегодня.

- Мы не успеем до вечера. Нам предстоит катить рядового Юлдашева несколько километров по лесу. Вас устраивает темное время суток?

- Вполне. У всех имеется отличное оборудование ночного видения.

- Соглашусь. Но… Хорошо. Мы прибудем на берег к восьми часам.

- Мы, конечно, уже будем на месте в это время.

Генералы, опять небрежно попрощавшись, одновременно разъединили линию связи.

*

МИ-8 с тринадцатью американских морпехов, МИ-8 с группой поддержки, два ударника МИ-24 с дополнительным комплектом ночного видения сели в километре от поселка Пески. Оставалось еще много времени, чтобы выбрать удобные позиции на непредвиденное развитие ситуации и тщательного изучения местности по обоим берегам. Засекли американских разведчиков: они тоже заранее хотели изучить обстановку, не допустив засад или еще чего, не предусмотренного договором. К восьми часам обе разведгруппы разместились на выбранных местах, соблюдая условие отсутствия скрытности. В баркас, доставленный на место одним из вертолетов, пересадили всех американцев. Наручники, конечно, сняли только с одного из них, вручили ему весла и продолжали наблюдать, как обстоят дела вокруг и на том месте, где пятеро морпехов, придерживая лодку, усаживали в нее загипсованного Сергея. Ходить самостоятельно он, явно, не мог. Когда они выбрались на берег и замахали руками, генерал тут же пальнул из ракетницы. Зеленый шар, казалось, закрыл половину серого неба, ослепил. Лодки пришли в движение, но, когда они поравнялись, находясь все же на приличном расстоянии одна от другой, что-то, видимо, произошло, потому что Рогожин принялся так упираться в весла, что за лодкой появились белые гребешки глиссады. Навстречу ему бросились бойцы сопровождения, готовые ко всяким неожиданностям: они уже были в полном снаряжении для боевого подводного плавания, при себе имели спецавтоматы последнего образца. Через считанные секунды уже подошли к мчавшейся навстречу лодке, заметили удаляющиеся фонари американских боевых пловцов.

Красную ракету никто не дал, Сергея бережно, но быстро вынесли из лодки. Обнять спасателей от всей души Сергей не смог, тут же зашелся в сиплом кашле, на губах появилась кровь. Впрочем, он скоро раздышался, и генерал Сердюков задал один-единственный вопрос:

- Где будешь лечиться, на выбор - любой российский госпиталь.

- Только дома, - твердо сказал Рогожин. – Жена трех врачей заменит.

Генерал долго молчал. Потом приказал четырем десантникам размяться и отнести Рогожина домой на плащпалатке. Через полчаса «вертушки» уже поднимались в воздух.

*

Оля сходила с ума от двойственности своих чувств. Она страстно жалела Сергея, не менее сильно радовалась, что он остался жив, что он еще долго будет с ней. Но, с другой стороны, готова была устроить настоящую истерику по поводу бесконечных и таких опасных заданий, которые валились на ее супруга.

Сергей был в раю. Родная мать колхозу уделяла внимания больше, чем ему. Потом жизнь совсем закрутила, пытаясь сломать молодого человека. Теперь Сергей познавал Эдем. Ольга почти забросила хозяйство, - хорошо объявились помощники, - сутками напролет обмывала, кормила, убаюкивала. В результате, уже через месяц Рогожин встал на костыли, а через два стал забывать о простреленном легком и разбитой берцовой кости. Оставалась лишь легкая хромота.

Сергей регулярно забирался на чердак, чтобы обмолвиться словечком с генералом. Но вот однажды, после очередной короткой беседы, Сергей только-только перевел станцию в режим дежурного приема, как вспыхнул красный диод. «Очень интересно», - подумал Сергей, нацепил наушники и бросил в эфир: «Прием». Незнакомый голос, подламывая русский язык, ответил:

- Здравствуй, Мамед Юлдашев, или Саид Мамедов, как ты говорил. Может, и еще как-то, но я, признаюсь, других твоих имен не знаю.

- Кто вы, представьтесь.

- По-вашему начальник Особого отдела штаба базы Баграм. Вы, верно, уже забыли меня.

- Нет, вспомнил. Откуда у вас этот номер?

- Не столь это важно. У нас много возможностей делать чудеса. Например, по этому номеру мы определили ваше местонахождение. А у меня к вам интересное предложение.

- Слушаю предложение, - задумчиво произнес Сергей.

- Буду краток, козыри у меня. Мне нужен свой человек на вашей базе. Толковый, за о-очень приличное вознаграждение. Я буду ждать недолго, - наши снайперы заскучали без работы. А у вас жена…

- Хватит, - перебил его Сергей, выходите на связь завтра в это же время. – Я должен подумать.

- Подумать вместе с вашими особистами или с самим генералом? Просто не советую. Я все узнаю.

- До завтра, - Сергей щелкнул переключателем режимов, вызвал Сердюкова.

- Иван Савельич, сюрприз образовался.

- Объясни.

Сергей почесал в затылке, не зная с чего начать.

- Мне только что главный контрразведчик Баграма звонил. Предлагал сотрудничество. Я обещал подумать до вечера завтрашнего дня.

- Ба! Вот это новость. Я тебя поздравляю.

- Смеетесь, да, Иван Савельич. А он, между прочим, не только номер знает, но и местонахождение станции, а, главное, упомянул Ольгу и своих снайперов.

- Серега, рано или поздно это случается. Надо просто быть готовым к таким вещам. Мы готовы, а ты – сюрприз… Вот что я тебе скажу: для тебя давно зарезервировано место на курсах переподготовки ГРУ ГШ. Немедленно распродавай своих кур и поросят. Где-то через неделю – две ты летишь в Москву. С женой. Разберешься с хозяйством - доложишь - и я вас забираю. Номер станции менять не будем. В твоем доме будет жить человек с твоим голосом. Целый год, включая свет по вечерам, он будет читать книжки и вести нужную для нас игру. А ты за это время вырастишь, станешь офицером. Красота. И такой вопрос, он позывной назвал? Нет? Ну, тогда ты полностью в шоколаде. Никому еще не удавалось определить номер станции той модификации, что у тебя. Никакие перехваты, никакие спутниковые закидоны. Это значит, что агент твой жив и немного проговорился. На самом деле, есть много людей с феноменальной памятью.

Рогов просто обалдел. Долго молчал, но придумать что-то другое не смог. Еще раз оценил возможности и хватку генерала. Совершенно невпопад, но вердым голосом спросил

- Так, значит, завтра уже поросят сдавать?

- Да не переживай. Приедешь, купишь таких же. Завтра скажи «контре», что тебя интересуют очень большие деньги. Потом еще разговори его. Наври с три короба, главное, не отпускай, потом нашему человеку скажешь, чего нагородил. В-общем, ни да, ни нет – потяни время до отъезда. Безопасность тебе тоже гарантирую. Завтра я начну длительный курс обучения по устройству засад в незнакомой местности. Как ты догадываешься, все они будут располагаться вокруг твоего дома. Например, в сарае твоих соседей, в берлоге у ручья.

- Где? Как вы узнали? – искренне удивился Сергей.

- Да разведка у нас слишком любопытная, понимаешь.

- Все понял, товарищ генерал, - сказал Сергей, успокоившись более всего оттого, что Оля будет защищена. В ее ответе насчет переезда он не сомневался. В серьезных делах она ему не перечила никогда.

*

В разговоре с контрразведчиком Сергей передал пожелание получать за информацию не просто деньги, а большие деньги. Закрыл тему признанием, что хотел бы получить гарантии организации своего переезда в США через пять лет работы. Попросил связать его с людьми, которым удалось обустроиться в далекой стране подобным образом.

- Нет проблем, - помрачневшим голосом ответил офицер. Они договорились о скользящем графике выхода на связь и разъединились.

Проблем, действительно, не было. Признавшись, что едет в Москву на учебу, Сергей объявил о распродаже своего большого хозяйства. А это была не только живность, но и комбикорма, присыпки, сено. Цены Сергей назначал минимальные, иногда символические, и управиться удалось за три дня. Молодые целыми днями сидели дома и смотрели телевизор. Гулять по лесу не хотелось, выход на рыбалку генерал запретил.

И вот очередной сеанс связи. Сергей поднялся на чердак чуть раньше назначенного времени, но «спутник» уже звал, требовал его к себе. Не успел Сергей надеть наушники и взять микрофон ЗАСа, как услышал надрывный голос:

- Судак, судак, это алхимик. Я целый день пытаюсь связаться с тобой. Хотел только сказать, что предал тебя. Меня пытали. Потом сказали, что им не интересно возиться со мной, что на моем месте уже давно работает другой человек, мой заместитель, что они дают мне два дня на размышления, после чего… в-общем, я рассказал им все. Про микрокамеру, про подготовку к подрыву заводского цеха с лабораторией, про то, как и когда мы выходим на связь и встречаемся, назвал телефонный номер твоей станции, который я почему-то запомнил, лишь раз взглянув на него, когда ты передал мне листок бумаги. Вот только позывные не выдал…

- И молодец. Когда их специалисты вышли со мной на связь, я сразу понял, что это не наши. Как тебе удалось позвонить?

- Все оказалось просто. Когда они поняли, что я сломался, поселили меня в подвале какого-то дома в километре или двух к югу от поселка, в голой степи. Приставили к прессам. Есть внешняя орана – трое, одетых в тряпье ишанов. Теперь я получаю исходный материал и вытягиваю молочко и смолу. «Коробки», ты не поверишь, приносят страшные звери. Я помню, бабушка мне рассказывала о дэвах и джиннах, но ее описания сказочных монстров даже сравниться не могут с этими. Они не колют героин, а пьют сок прямо из колбы здесь, у меня на глазах. Тут же превращаются в добрых декхан, сразу уходят, оставляя мешки с растениями семейства маковых и всякого рода золотые побрякушки, компьютеры, планшеты. Вчера принесли простой спутниковый телефон. Я технарь, освоил его быстро. За всеми этими вещами, лишним полуфабрикатом и готовым продуктом приезжают вечером. Жду с минуту на минуту, поэтому так спешу попросить тебя сделать что-нибудь. Да хоть разбомбите этот дом, - может, выживу. Так я не могу больше. Хожу, ем, сплю в полном дурмане, на прогулку не выводили ни разу. Пробовал колоться, так намного легче, но вспомнил зверей и держусь уже неделю. Ты же Судак, ты сильный. Придумай что-нибудь. Только теперь я понял, как много легче принять скорую смерть, чем эту… прости еще раз. Там, кажется, отпирают дверь.

В наушниках воцарилась мертвая тишина, и Сергей долго еще сидел в этой тишине, переваривая только что услышанный крик отчаяния человека, который страдает по своей простоте и его, Сергея Рогожина, глупости. «Самому надо было идти в цех», - только одна мысль пришла ему в голову.

*

На очередном сеансе связи Сергей доложил, что он готов к отъезду. Рассказал, какой у него случился неожиданный звонок. Передал суть разговора. Потом не сдержался, добавил:

- Неплохо бы сделать что-нибудь для этого человека. Он решился на смертельно опасный шаг. И понимал это, я так думаю.

- Даже не думай. Завтра утром в семь ноль-ноль ты вылетаешь ко мне. Самолет будет готов в четырнадцать ноль - ноль. На «Кубинке» тебя подхватят и доставят куда надо. Вечером ты уже явишься к дежурному офицеру объекта. И вот еще что. Если ты будешь так переживать за каждого похитителя детей, наркомана и предателя, я отправлю тебя дослуживать контракт санитаром в госпиталь.

Генерал был серьезен, очень сердит. Это витало в воздухе. Сергей чувствовал, что причиной тому отчасти явилась задача, которую он только что сам задал ему. Генерал знал, что на войне бывают жертвы. Но для спасения своих всегда что-нибудь придумывал и шел до конца. Получилось так, что Рогов навязал ему еще одну проблему.

Наутро в назначенное время прибыл вертолет. С двумя сумками, налегке, Рогожины забрались в кабину МИ-8. В полдень они предстали перед генералом Сердюковым. Тот сначала галантно поцеловал руку женщины, потом обнял Сергея, осмотрел его с головы до пят, сказал: «Хорош», и направился с ними в маленькую гостиницу при военном городке, где обычно размещались комиссии из Генштаба, проверяющие работу базы.

- Придется повременить до завтра. С вами на штабном Иле полетит мой начштаба. Может быть, ты не в курсе, но героин уже далеко перешагнул афганскую границу, как ты и сам говорил. Взяты под стражу курьеры. На допросах они говорят, что усиленными темпами идет вербовка дилеров, организация различного рода притонов. Обычное дело – стартап очередного наркобизнеса. Это, кстати, будет один из вопросов, который полковник Кулябин собирается обсудить с Министром. А пока отдыхайте. Тебя, Сережа, ждут очень трудные первые четверо-пятеро суток. Распределение по группам, - выкладывайся на двести процентов. Я заскочу вечером, может, подскажу где, чего и как.

Генерал заходил вечером, но толком так ничего и не разъяснил, - объявили сбор. Километрах в двадцати от базы обнаружен очень подозрительный конвой. Грузовики, верблюды и еще какие-то неопределенные существа. Это вызвало у командира чрезвычайную тревогу, напряженность тут же отразилось на его всегда гладко выбритом лице и он, попрощавшись до завтра, вышел из гостиничного номера.

*

К самолету, остановившемуся на дальней «рулежке» подъехал черный лимузин. Полковник уверенно открыл заднюю дверь, помахал рукой Сергею и Ольге, сел в машину, и та с визгом умчалась в противоположную от здания аэровокзала сторону. Сергей, не теряя бодрости духа, подхватил сумки, сказал: «Ну что? Пошли». Они зашагали к видневшемуся вдалеке зданию. Когда вошли внутрь, к ним подошел человек в гражданке, поинтересовался насчет какого-то рейса. Получив невнятный ответ, коротко бросил в сторону:

- Рог?

Сергей, прихрамывая, уже шел к выходу, но безразлично обернулся и посмотрел на незнакомца. Послышалось? Нет, незнакомец продолжал смотреть в сторону, явно ожидая ответа. Сергей все понял. Он догадывался, что у встречающих должно быть его описание и даже фото, но в спецслужбах всегда перестраховывались. Он ответил так же коротко:

- Рог.

Тогда гражданский быстро направился к выходу. Проходя мимо, не глядя на растерявшуюся парочку, четко проговорил:

- Следуйте за мной. Оба.

Они последовали. Человек обошел площадь и, подойдя к бело-синему «Пазику», чуть заметным жестом пригласил прибывших войти в открытую дверь автобуса.

Через полчаса автобус въехал в сосновый бор. Показались ворота, здание КПП. За высоким забором ничего не было видно. Тяжелые ворота откатились в сторону, и автобус проехал на территорию. Сергея и Ольгу попросили выйти с вещами. Взяли документы и долго изучали их где-то в глубине здания. Затем человек в необычной форме, явно военного образца, но без погон повел их в здание штаба этой необычной войсковой части. Там еще раз проверили документы, сняли отпечатки пальцев и радужки, провели через громоздкую пластиковую конструкцию. Все тот же человек приказным тоном сказал следовать за ним. Вскоре они вошли в одно из многочисленных, но небольших, неприметных строений. Оно имело два входа. Незнакомец кивнул в сторону одной из дверей.

- На некоторое время это будет ваш дом, - служивый приблизился вплотную к двери и приложил большой палец к белому квадрату на стене. Открыл и захлопнул дверь.

- Попробуй ты, - отойдя в сторону, сказал он.

Сергей шагнул вперед, проделал процедуру допуска в помещение и сделал шаг назад от распахнувшейся двери. Сопровождающий быстро захлопнул ее и буднично произнес:

- Теперь вы, мадам.

Оля нерешительно повторила необходимые действия и тоже отошла от двери. Сотрудник объекта внимательно оглядел их еще раз, немного задержавшись на Ольге, потом сказал:

- Добро пожаловать в школу переподготовки Главного Разведуправления Генштаба Министерства обороны. Обустраивайтесь, прогуляйтесь по территории городка, разумеется, там, где открыт для вас допуск. Ваш допуск – это отпечаток большого пальца, какой руки, неважно. Сергей, теперь ты будешь просто «товарищ курсант», кроме тех случаев, когда будете выполнять учебно-тренировочные задания с позывным. Все остальные, в форме, похожей на мою, для вас – «товарищ преподаватель». Человек, одетый в камуфляж, подобный тому, который вы найдете у себя в шкафу, - «товарищ курсант». Имена здесь не произносят, и на них не откликаются. Завтра в шесть часов утра вас вызовут по внутренней связи на медкомиссию. Это все. До встречи.

- До встречи, - в один голос пробормотали смущенные супруги.

Они вошли в дом. Там было все необходимое для нормальной жизни, начиная с кухонного комбайна и кончая ученически столом с компьютером. На стене гостиной увидели переговорное устройство. Пока Ольга ходила по комнатам и вскрикивала от удивления, обнаружив плазменный телевизор или минибар, Сергей вплотную занялся изучением приспособления для внутренней связи. Он не сомневался, что выхода в общую сеть здесь не будет. Когда-то он слышал, что на военных объектах подобного типа нет даже общедоступного интернета. Правда, есть свой, никак не связанный с разработками «Гугл», «Эппл» и прочими.

Немного отдохнув, решили погулять и осмотреться. К тому же хотелось есть, и они надеялись найти что-нибудь похожее на кафе. Деньги, правда, у них изъяли, оставив только Ольгин паспорт, да и тот она должна была сдать на следующий день в обмен на какое-то удостоверение. В кафе можно разузнать о способах расчета с ним. Может быть, здесь отпускают в долг, как у них в деревне. Может, ведут специальную ведомость для вычета денег из последующей зарплаты. Сергей быстро сменил спецназовский камуфляж на синюю робу, аккуратно сложенную в шкафу.

Вторая дверь в доме оказалась всего лишь входной дверью совмещенной квартиры. Там уже кто-то жил: из открытого окна послышался разговор двух женщин.

Домиков с двумя, а то и с тремя дверьми было много. За ними обнаружился открытый бассейн, два теннисных корта, спортзал, еще здания непонятного назначения, но, главное, они увидели приземистое строение барачного вида без вывески, источавшее безумно аппетитный запах. Дверь была открыта, и они заглянули внутрь. За массивными столами обедали несколько человек в синей униформе. Один из них, заметив нерешительность новых посетителей, встал из-за стола и подошел к ним, вытирая губы салфеткой.

- Первый раз? Видите столы справа? Подходите, набирайте все, что хотите, сколько хотите, и за стол – все будет вкусно и бесплатно. Да, для гурманов и тех, кто любит поужинать дома наедине, за столовой есть продуктовая лавка. Система та же: все свежее, бери что хочешь и сколько хочешь.

Оля поблагодарила молодого человека и они направились к столам, расставленных вдоль правой стены. Что сказать? Там было все, даже виноград.

После обеда они направились полюбоваться на ассортимент местной продуктовой лавки. У Ольги разгорелись глаза, и она тут же заявила, что ужинать они будут дома – она сильно соскучилась по плите. И по Сергею.

На следующий день по внутренней связи и Сергею, и Оле предложили пройти в блок № 18 для прохождения медосмотра. Они быстро отыскали нужное не особо приметное здание, которое оказалось госпиталем. Медсестры в белых халатах долго водили их по кабинетом. Наконец, всех обошли, сдали все необходимые экспресс-анализы. Их пригласили в кабинет начальника медицинской комиссии. Первым зашел Сергей.

- У вас все хорошо. Только вот не лучше ли будет перенести ваше обучение здесь на следующий год? – заметив отчаяние в глазах Рогожина, он продолжил. – У вас серьезные ранения, а здесь вы получите сверхнагрузки. Не выдержите, гарантирую.

- Выдержу, - глядя прямо в глаза доктора, сказал Сергей.

Тот долго молчал – на него возложена некая ответственность. Но решительность, которую он почувствовал в новобранце, не позволяла наотрез забраковать курсанта.

- Ну, хо-ро-шо. Я, наверно, первый раз в жизни пойду против профессиональной этики. Но знайте, вы волне можете оказаться беспомощным калекой. Идите, позовите жену и дожидайтесь ее у двери. Потом вас выведут.

Ольга вышла ошарашенная.

- Что с тобой? Не прошла? – осторожно спросил Рогов.

- У нас будет ребенок, - тихо сказала Ольга. Глаза ее блестели от слез и счастья.

Сергей вздохнул с облегчением – он даже не понял до конца, что сейчас сообщила ему Оля. Нацеленность всегда определяла его сознание. Позже он, конечно, поймет и оценит важность информации. Но в ту минуту он возликовал совсем по другому поводу.

Пока их провожали до выхода, они не сказали ни слова. А вечером был праздник. Как и ожидалось, Ольга приготовила много вкуснятины. Начали с запеченной индейки, продолжили ароматным чаем с пушистыми булочками.

Наутро познакомились с соседями. Осторожно разговорились. Оказалось, тоже бездетная семейная пара. Ждут окончания набора в отряд уже третий день.

Как все начнется, сосед не знал. Не вспомнил, откуда он, какого звания, в каких областях специалист. Сергей и не спрашивал.

Так продолжалось три дня: продуктовая лавка, спортзал, бассейн, прогулки в сосновом бору. До тех пор, пока рано утром, когда еще было совсем темно, щелкнуло внутреннее переговорное устройство, и спокойный, негромкий голос объявил: «Внимание, товарищи курсанты. Сбор на штабной площади. Внимание, товарищи курсанты. Сбор на штабной площади».

Через пять минут напротив штаба выстроилась шеренга курсантов в три ряда. Примерно, человек шестьдесят. Перед ней стоял моложавый, но совершенно седой человек в сером форменном костюме. Совсем не по-уставному он заговорил:

- Доброе утро, товарищи курсанты. Я – командир учебного центра, в котором вы сейчас находитесь. Все вы добровольно приняли решение повысить свою квалификацию, улучшить боевые знания и навыки. Всех вас рекомендовали ваши командиры. Вы получите здесь то, чего от нас ожидаете. Будет трудно. Но мы ждем от вас полной отдачи сил взамен на передачу вам новейших и сугубо секретных технологий ведения боевых действий, разведки и управления войсками, диверсионной работы и рукопашного боя. И много чего еще. Каждый из вас имеет полное право добровольно прекратить обучение в школе. В любое время рапорт об отчислении будет рассмотрен и подписан.

А пока вам предстоят первые испытания, по результатам которых мы разобьем ваш отряд на группы. После чего начнется полноценный регламентированный курс обучения. Вы будете заниматься как в составе всего отряда, так и отдельно в своей группе. Не исключены индивидуальные тренировки.

А сейчас поздравляю всех с зачислением в школу и желаю успешного окончания курса. И представляю командира вашего отряда. Перед строем, как ниоткуда, появился худощавый среднего роста мужчина в серой робе преподавателя.

Глава 9

*

Человек в серой робе приказал техперсоналу (они носили обычный камуфляж) раздать всем курсантам по паре учебных гранат «Ф-1», медицинские индпакеты и незнакомые миниатюрные рации. Негромко, совсем не по-военному, сказал:

- Здравствуйте, товарищи курсанты. Три дня я буду вместе с вами. За это время мы должны пройти кое-какие испытания, выбранные из полной программы обучения. Я познакомлюсь с каждым из вас, после чего выдержавших экзамен представлю поочередно комиссии по распределению. А сейчас повернитесь налево и по периметру плаца - бегом марш.

Шеренга превратилась в колонну и, все еще держа строй, небыстро отправилась накручивать круги по площади перед штабом. На десятом круге серьезный мужчина возглавил колонну, громко выкрикнув: «Теперь за мной». Он свернул на асфальтовую дорожку, уходившую в лес, и увеличил темп. За лесом уже было довольно светло, различалось нагромождение различных конструкций. Колонна приближалась к ним. Все было несложно: вслед за преподавателем курсанты преодолели двухметровую стену, извилистую тридцатидюймовую трубу длинной тридцать метров, пробежали по узкому брусу и налетели на «спотыкач» - колючую проволоку, змейкой прикрепленную к земле на высоте десяти сантиметров. Его почти не было видно, и, наверняка, человек двадцать поранили ноги, но промолчали и гуськом продолжили бег. Потом было преодоление лабиринтов, ходьба по «минному полю», подъем на девятиэтажное здание по веревкам, спуск по водосточной трубе и опять бег. Бежали часов пять, но растянулись несильно, и преподаватель теперь уже громко дал команду: «отбой, два часа».

Все сбились в кучу на полянке, но никто не расслабился: одни бинтовали ноги, другие пытались изучить функционал радиостанций и содержание индивидуальных пакетов. Преподаватель пошел между курсантами, внимательно всматриваясь в каждого, просил представиться:

- Отлично держитесь, ребята, - сказал он через некоторое время и, растянувшись на траве, заснул.

Проснулся он ровно через два часа и с криком «подъем, за мной бегом – марш» устремился к стене следующего дома. Лестничных пролетов, канатов или еще чего-нибудь не было, но наставник ловко забрался на крышу, используя подоконники и пробоины от снарядов. Потом было настоящее болото, над которым очень невысоко стелились короткие очереди «трассеров». Былсухой ров пятиметровой глубины, за ним - ров с искусственными мощными водоворотоми. Снова бежать, прыгать, пробивать дощатые заборы и кирпичные кладки. Стемнело. Команда «два часа - отбой».

- Ай, молодцы, - обходя завалившихся курсантов, приговаривал преподаватель. – Неужели нет вопросов? Все разобрались со связью? Самочувствие?

Тяжело дыша, курсанты молчали. Пока все было так, как и должно быть. Мужчина в сером подошел к Сергею:

- Курсант Рогов, я заметил, что вы прихрамываете. Рана серьезная? Может, стоило вызвать меня?

- У меня нет ран, - Сергей приподнял выбившиеся штанины. – Все нормально.

Преподаватель помедлил, видимо, обдумывая следующий вопрос, но промолчал и направился к другому бойцу:

- Курсант Волин, вы хорошо проходите препятствия, но в беге отстаете. В чем причина?

- Я так расслабляюсь, товарищ преподаватель, - ответил, улыбаясь, курсант.

- Ну, хорошо. А если так начнет расслабляться весь отряд? Я не хочу остаться один, - тоже с улыбкой ответил старший.

Через два часа прозвучала команда: «подъем, за мной бегом – марш». В бледном свете луны появилось озеро, чуть светлая дорожка уходила вдаль, но разглядеть, где она упиралась в противоположный берег, было невозможно.

- Ставлю задачу, - громко сообщил ведущий. – Преодолев водную преграду, взять береговые укрепления в рукопашном бою. Проскочив за бастионы, уничтожить разрозненные группы противника, доложить о выполнении поставленной задачи. Выполняйте.

Сергей сразу сообразил, для чего в нагрудном кармане оказался пластиковый мешок, очевидно герметичный. Он тут же переложил в него пакет с медикаментами и рацию. Плотно застегнул «молнию», вошел в воду. Дно быстро ушло из-под ног, но время от времени он натыкался на мелководья и скрытые камни. Плыть пришлось долго и, хотя вырос на реке, пришлось пару раз остановиться на короткий отдых на тех же подводных препятствиях. Забрезжил рассвет, стали различимы береговые объекты, сплошной черной стеной отсекавшие землю от воды. Через некоторое время, тяжело дыша и спотыкаясь, он уже искал бойницы. В одну из них он метнул гранату. Бухнуло. Кто-то заревел на иностранном языке, раздалось несколько выстрелов и все смолкло. Ворвался в бастион через амбразуру. Навстречу вышли трое. Ударом ноги в голову Сергей сходу сшиб одного из них. Второму заехал прямой правой, тут же на излом перехватил шею третьего, но тот перекинул Сергея через себя и устоял на ногах. Один из лежавших на бетонном полу начал медленно подниматься на ноги, и только тогда, глядя на его отрывистые движения, он понял – роботы. Ничего проще, теперь он будет брать обманом: он забегал сзади - бил, падал под ноги - бил. Перепало и самому, иной раз роботы успевали увернуться и нанести довольно внушительный удар. Через некоторое время все трое лежали на полу и больше не шевелились: компьютеры оценили ущерб и обездвижили их. Рогожин метнулся в коридор, потом к светлому проему, выходящему на открытое поле. В тридцати мерах стояла группа солдат в натовской униформе. Наступательную гранату, каковой являлась Ф-1, можно бросать только из укрытия – радиус поражения до трехсот метров. Нырнул обратно в проем, бросил «лимонку» и вынул мешочек с рацией для доклада. «Курсант Рогов задание выполнил».

Из незаметного блиндажа в поле раздался голос: «Первый, ко мне».

Когда уже стало совсем светло, преподаватель скомандовал: «Пятьдесят четвертый ко мне», после чего выбрался из окопа сам и вызвал на поле всех оставшихся участников.

- Итак, товарищи курсанты, по тем или иным причинам, шесть человек не справились раньше, двое допустили непоправимую ошибку в конце, бросив гранату в неприятеля, когда и сами были не в укрытии, или на поле находились «свои», – мы понесли потери. Через две минуты курсантов Демина и Ефременко заберет вертолет. Сейчас отбой на два часа.

Он первый улегся под открытым небом, прикрыл глаза, дыхание стало ровным и спокойным. Остальные немедленно последовали его примеру. Никто не слышал, как садилась и улетала «вертушка».

*

Огромное поле оказалось стрельбищем. Огневой рубеж был разделен на шесть секторов, так что пришлось выполнять упражнение в составе группы из шести человек. Сначала предусматривалась стрельба из укрытия, лежа: на каждый сектор выставлялись семнадцать фиксированных мишеней. Потом переход в атаку и стрельба на бегу по тринадцати движущимся мишеням. Участникам каждой группы позволялось, в случае своих быстрых и удачных действий, открывать огонь по мишеням отстающих товарищей. Каждому выдавался «Калашников» с двумя магазинами. «На каждую мишень по два патрона», - сразу прикинул Сергей.

Он попал в первую «шестерку» и по команде бросился к автомату, лежавшему рядом с невысоким бугром, первым открыл огонь, стреляя чаще одиночными, нежели короткими очередями. Он по опыту знал, что это не только экономно, но и разумно, с точки зрения скрытности. На первом этапе Сергей отработал быстро, отстреляв двадцать патронов. Остальные десять потратил на мишени отстающих, чтобы выход на атаку был быстрее и фронт атакующих ровнее. Тут же сменил рожок. Так поступили еще двое курсантов, и, заметив, что все мишени поражены, группа начала движение в одну ровную линию. Навстречу, на разном удалении, поднимались и «бежали» одиночные и групповые мишени. Рогов перевел предохранитель на стрельбу одиночными и, несколько раз промахнувшись, последним патроном завалил-таки последнего беглеца. Такой успех разделили не все. Интуитивно укрылись в неожиданно обнаруженном окопе. И тут же над головами зашелестели пули следующей «шестерки». Все упражнение заняло у отряда сорок минут. Короткий марш-бросок, и они на вертолетной площадке. Разместились в трех машинах новейшего образца. Десантирование. Пошли к западному берегу того же озера. Внизу разрасталось болото. Поступил приказ: прыгать с высоты четырех-пяти метров. Обошлось без неприятностей – теперь дальше на запад, на выход к берегу. Вышли без отстающих – бегом пустились, дыша в затылок друг друга. Впереди брод и опять глубокая траншея. Когда все, обливаясь потом и тяжело хрипя, выбрались из нее, услышали голос командира – он уже был здесь:

- Похвально. Два часа - отбой.

Между тем, наступила ночь, и команду «подъем, за мной бегом – марш» услышали уже в полной темноте. Бежать в темноте по пересеченной местности вообще нелегко, но надо было еще остаться в составе отряда. Так что, когда бежали, больше слушали, чем смотрели. Наткнулись на два ряда колючей проволоки, между ними бегали две настоящие караульные собаки. Нашлись быстро. Рассредоточились вдоль заграждения и, когда с левого края дразнили собак, поднимая и отпуская проволоку, несколько человек справа успевали проскочить. Останавливались перед командиром – он с поднятой рукой стоял под трехметровой, будто выглаженной, стеной. Сосчитал людей, тихо сказал «Вперед» и, указав на стену, отошел в сторону. Последнему было хуже всех: когда все, забираясь на плечи друг друга, подтянулись и спустились с другой стороны укрепления, ему пришлось долго прыгать, пока не поймал руку свесившегося курсанта, которого держали еще двое. Рассредоточились в ожидании следующей команды. Она незамедлительно последовала: соорудить переправу для тяжелой техники через водоем около двадцати метров в ширину и окопаться на выходе с переправы. Шанцевый инструмент и топоры лежали тут же, мрачно поблескивая в бледном лунном свете. Вода казалась совсем черной, как и все вокруг. В двухстах метрах нашли старый сруб, кое-как сложенный из толстых шестиметровых бревен. Закипела работа. Заострили столбы, попробовали вбивать их в дно другим бревном. Ничего не получалось – глубоко. Тогда решили ставить треноги. Несколько человек удерживали бревна в нужном положении, поддавливая их сверху, пока другие связывали верхние концы своими ремнями, вытащенных из брюк, из пустых разгрузок. Когда между двумя треногами в образовавшиеся сверху рогатины вкладывали по два-три бревна, получалась довольно устойчивая конструкция. Так установили четыре пары, изменяя наклон бревен для выравнивания высоты торчащих из воды рогатин. Избяные полы и потолок пошли на поперечные перекладины. Закрепить их могли только одним способом: по краям настила выложили оставшиеся бревна. Их было еще немало – курсанты поняли, что такое сооружение сможет выдержать большую тяжесть. Где-то далеко на востоке протянулась розовая полоска. Под конец первого дня все услышали:

- Справились. Молодцы. Два часа - отбой.

Кто где стоял, там и рухнул, не замечая уже, как человек в серой робе обходит каждого и внимательно прислушивается к его дыханию.

*

- Товарищи курсанты, подъем. Ваша задача: разобрать переправу, сложить сруб хотя бы в том виде, в котором вы его обнаружили, - сквозь сон услышали курсанты в предрассветных сумерках.

Это было нетрудно - через час избенка стояла на прежнем месте

– Построиться в три шеренги. – Преподаватель обозначил правое крыло строя. Стиснув зубы, безбожно ругаясь шепотом, новички выстроились в три шеренги. Двое продолжали лежать на земле. Тогда несколько человек бросились к ним и принялись тормошить, но в ответ услышали лишь невнятное бормотание и даже угрозы.

- Отставить, - громко приказал командир. – Становитесь в строй. Нале-во, - тут же последовал новый приказ, обращенный уже ко всем. – За мной бегом – марш.

Пробежав километров шесть, остановились у заросшего ряской, затянутого тиной оврага, вытянувшегося под углом на километр в длину, ширина его составляла около тридцати метров. За оврагом проходила накатанная дорога, в конце которой, слева, можно было различить колонну работающих танков.

- Товарищи курсанты, ставлю задачу. Необходимо остановить танковую колонну, которая движется на воссоединение со своими дружественными силами. Это, прежде всего, долговременная огневая точка – ДОТ. Ее тоже необходимо уничтожить. Возможно, там есть что-то еще. Для этого на противоположном берегу оврага сооружен схрон. Там вы найдете все необходимое. Есть условие: брать можно только по три гранаты, и все они должны быть использованы в бою, за исключением явного и гарантированного уничтожения целей товарищами. Для скрытного выхода на танковую колонну и организации засады овраг преодолевается под водой. Внимание! - в голосе человека в серой робе почувствовалось волнение. Он поднял руку, потом резко опустил ее. - Вперед!

Курсанты бросились через редкий ивняк к воде. Убедившись, что пакет по-прежнему хорошо застегнут и закреплен, Серега вместе с другими сделал глубокий вдох, но не нырнул, а вполз в болото и быстро заработал руками и ногами уже под водой. Схрон, заложенный ветками ивняка, нашли быстро. Там лежали знакомые РПГэшки и большой ящик с «выстрелами», гранатами. Пятьдесят человек разобрали оружие, выбрали откос покруче и высунули головы. Танковая колонна из десятка боевых машин была уже недалеко. И тут Сергей невольно выкрикнул:

- Использовать по одной гранате. Огонь открываем, когда первая машина поравняется с нашим правым флангом.

Когда первый танк поравнялся с последним участником засады, а колонна, как по приказу, оказалась как раз напротив укрывшихся стрелков, загрохотали гранатометы. Гранаты, разумеется, были учебные, они не могли даже поцарапать броню. Но танки остановились. Кроме одного. Он обогнул остальных и рванул вперед. Сергею ничего не оставалось делать, - он уже взял на себя ту роль, которую обычно выполняют командиры, - и он, обернувшись к остальным, ткнул в ближайших соседей пальцем:

- Вы, трое, делай, как я.

Он выскочил из засады и лихо запрыгнул на поравнявшийся с ним танк. То же самое попытались сделать и другие. Но один курсант сорвался, полетел на обочину, а когда с трудом попытался подняться, видимо, повредив что-то, к нему уже неслись санитары в белых халатах и с носилками.

- Кто знаком с «девяностыми»? – не теряя времени, закричал Сергей. - Его ослепить надо. – Он снял куртку. Другие последовали его примеру, один из них крикнул:

- У него «глаза» здесь, здесь и здесь, – он указал на верхние триплексы и под башню. Как раз три куртки. Без слов, они бросились накрывать перископические триплексы на башне, Сергею достался механик-водитель. Он спрыгнул под ствол и набросил куртку на «глаза» водителя. Для убедительности Сергей прижал куртку коленями и посмотрел в сторону, где должны были находиться остальные курсанты и преподаватель. В этот момент башня молниеносно развернулась на триста шестьдесят градусов в одну сторону, потом так же стремительно в другую. Сергей чудом успел припасть к броне, когда орудийный ствол проносился над ним, но один из тех, кто был наверху, не удержался – кубарем слетел в придорожную канаву. Встать даже не пытался. Откуда-то опять вынырнули санитары с носилками. Уцелевший растянулся по всей башне – он удерживал от ветра обе куртки. Приближалась колонна во главе с преподавателем. Он четко, не прерывая бега, зло прорычал:

- Первая часть задания выполнена. Бегом в строй.

За небольшим холмом показался макет ДОТа, выполненный из кирпичей и досок. До него оставалось метров восемьсот, когда раздалась команда «Ползком – марш!», все упали на землю и продолжили движение, пока не заметили невысокую гряду холмиков. «Огневой рубеж, - догадался Сергей. До цели оставалось двести метров. – Это нормально».

- Всем в укрытие! – закричал Сергей. – По цели – огонь!

Курсанты все поняли и, расположившись за скромным укрытием, открыли беспорядочную стрельбу по ДОТу. Несмотря на относительную безобидность учебных гранат, сооружение разметало на куски и щепки – слишком много угодило в него снарядов. Но тут из небольшого островка леса выполз еще один танк «Т-90». Двинулся на цепь залегших в траве курсантов. Но, когда он уже совсем приблизился, навстречу вылетели с десяток гранат. Кое-кто, как и Сергей, не пропустил все слова инструктора мимо ушей. «Возможны сюрпризы». Танк остановился.

- Два часа – отбой.

Ровно через два часа новая команда:

- Подъем. Построение в три шеренги, - курсанты быстро выстроились. – Один из вас допустил три промаха. Выйти из строя.

Из строя, ссутулившись, вышел курсант.

- Те, кто допустил двойной промах и не атаковал последней гранатой танк, выйти из строя. Курсанты Дымченко, Дьячук, Попов, Старых, Головачев, Умнов идут к вертолету.

Вышли пятеро азартных. Остальные либо стреляли по танку, либо оставили гранату «на потом», убедившись, что цель поражена. Самые осторожные. Сергей оказался среди последних. Отряд нес потери, курсантов, готовых продолжать испытания, становилось все меньше.

Сергей не переставал удивляться, каким образом экзаменатор умудрился запомнить шестьдесят лиц и фамилий курсантов, представившиеся ему один-единственный раз.

- Остальные получают карты, выдвигаются на бронетранспортерах в районы активной разведки и выявляют комплексы оперативно-тактических ракет и средства ПВО противника. У вас не будет спутниковых снимков, данных аэрофотосъемки, координат, компасов и других важных вещей. Однако, на выполнение задания отводится ограниченное время – шесть часов. Вы сами должны обнаружить и передать координаты не менее пяти замаскированных объектов. Колонна ваших бронемашин находится в семи километрах к западу от станции Южная. Привязка к местности отсутствует. Самостоятельный поиск. Разойдись. Время пошло.

Сергею досталась карта, на которой красным карандашом был очерчен квадрат десять на десять километров. Курсанты разделились на группы по два человека, прочесали охватом указанный район, обнаружили группу БТРов, связались между собой и почти одновременно вышли к ней. Оказалось, что у каждой машины был только свой командир в лице конкретного курсанта, и более того, районы поиска были у всех разные, а механики-водители понятия не имели, где эти районы.

Сергей молниеносно сориентировался: приказал гнать к ближайшему населенному пункту – широкая грунтовая дорога позволяла надеяться, что таковой имеется.

Вот и указатель: «Чапаевка 6 км». Через пять минут Рогов уже бегал от избы к избе, пытая местных стариков неизвестными названиями деревень, отмеченных у него на карте. Наконец, повезло: попался бывший красноармеец лет восьмидесяти. Он толково объяснил, как добраться до указанных населенных пунктов. «Моя бабка, земля ей пухом, из тех краев», - пояснял он свою убежденность в точности предстоящего перехода на восемьдесят километров.

Дорога закончилась, как и предупредил старик, после деревни Марьино. Еще сорок километров по полям на северо-запад. Через час наткнулись на кордон Яры – он значился в правом нижнем углу карты. «Фуф, на месте, - подумал с тоской Сергей. В голове сложилось само: – Кругом балки – ни одной палки. Тут бы вертолет пригодился, - осталось четыре часа и сто квадратных километров пересеченной местности с двумя десятками деревень. Так, судя по всему, в деревни-то лезть смысла нет, - либо макеты поставили дня два назад. Либо молчать велено, - тогда еще хуже. А вот другой метод испытать можно».

- Юрий, - обратился Сергей к механику. – Вот ты, допустим, в эти места прибыл для того, чтобы от супостата свою железяку спрятать – куда бы ты ее схоронил?

- Да здесь же лощин полно – в первый овраг залез бы.

- Почему в первый? За тобой не гонятся.

- Веток нарубить, забросать, закрыть машину так надо, чтобы ни с воздуха, ни с моря не могли засечь. На это время нужно.

- Юр, а где тебя таким премудростям научили?

- В Таманской. Месяц до дембеля.

- Стар, значит, - подхватил бесцельную болтовню курсант, сам залез на машину и, приложив ладонь козырьком, внимательно всматривался в какой-то куст. «Обвял чуть-чуть, да и торчит, как пень».

Но боец воспринял шутку всерьез – значит, была такая проблема. Он изобразил обиду и удивление:

- Да у нас дедовщины отродясь не было. Служу, как все.

- Юра, давай на полном газу к той балке, из которой куст торчит. Видишь?

Водитель, молча, вдавил педаль газа в пол. Восьмиколесная машина прыгнула, как зверь, и через минуту уже стояла на краю небольшого оврага, а из кустов высунулись две головы «неприятеля». Самой ракетной установки и мобильного КП не было видно – хорошо постарались.

- Молодцы, - крикнул Сергей, выскакивая из люка. - Высшая оценка за маскировку. Я вас едва нашел. Ну, а если другие также окопались? Их тогда точно не найти.

- Почему ж не найти? – обиделся один из солдат. Ему не хотелось терять высший балл. - Четверо часовых там, «Искандеры» стерегут, - он указал куда-то на север. – Еще две установки подальше туда же, по прямой. – А одна, вообще, вон там торчит, ее даже разглядеть можно.

- Вижу, боец, вижу. Я к ним даже не поеду – дай только их координаты. Вот тебе карта.

Счастливый боец, видимо, хорошо теоретически подготовленный, тут же пометил расположение пары «СС-400» - «Искандер» на карте.

- Других показать не могу, знаю только, что там – он опять махнул рукой на север.

Сергей не любил обманывать людей, но успокоил себя присказкой про «военную хитрость», и приказал механику первого класса Юрию Чеботареву двигаться на север. Сам высунулся из верхнего люка и внимательно обозревал окрестности.

Через некоторое время он буквально закричал в микрофон:

- Стоять!

Спустился на землю, прошел два десятка метров вперед, поманил к себе солдата:

- Видишь след? Это полевая кухня. Задачу понял?

- Уразумел, - расцвел в улыбке механик.

*

На сей раз попались серьезные люди. Мало того, что их откапывать из хвороста пришлось, так еще и заупрямились точные координаты выдать.

- Мы же вас вскрыли. Ну, представь, сержант, я твоему рядовому окорока прострелил, а на тебя пушку наставил – что, тоже молчать будешь?

- Буду, - спокойно, без театральщины, ответил боец.

- Ну, если так, молодец, - похвалил его Сергей, подумав, что не зря километраж засек, а направление давно известно. Он опустился на командирское место, отмерил на карте четыре километра на север от первой найденной установки и получил искомую точку.

Четвертую установку нашли быстро, порыскав кругами в ближайшей округе. Она оказалась в километре на северо-запад.

Отыскали знакомый, чуть заметный след на примятой траве, двинулись дальше.

«На самом деле, задание могло быть намного сложнее, - размышлял Рогов, устало откинувшись на спинку креслица. - Это места постоянной дислокации, - их меняют раз в месяц, и у бойцов, наверняка, было оружие. Только его временно изъяли, а офицеров, чтобы не унижать, отозвали на время для какой-нибудь комедии. Такие дела. Из-за нас целую дивизию сняли с боевого дежурства. Опасные игры, черт побери».

Следы плавно меняли направление, видимо, обходя деревни и поселки, но общий курс держался на северо-запад. Сергей присвистнул: еще полкилометра – и они в правом верхнем углу квадрата. Вскоре все прояснилось. Эти места были ровными, поросшие высокой луговой травой: появились стога сена. Оставалось найти те из них, к которым приведет колея. Вскоре она уперлась в один из ничем не примечательный стог. Подъехали вплотную, Сергей обошел вокруг, с трудом различил небольшой провал сбоку. Крикнул:

- Выходи строиться!

Два наивных молодых вояки высунули всклокоченные головы. Увидев незнакомого человека, подались назад.

- Выходи, выходи по одному. Вас предупреждали, что учения идут?

Тишина.

- Мне силу применить? Десять секунд пошли!

Через указанное время оба караульных выползли наружу.

- Я спросил: предупреждали?

- Предупреждали. Теперь вот накажут.

- За что? Вы у меня не единственные. Да и знал я, где вас искать. Все у вас хорошо, как я посмотрю. Жаловаться и обвинять не собираюсь. Так, координаты ваши я теперь знаю. Скажите только, что там у вас.

- «Смерч», - не растерялся один из солдат.

- Не говори чушь, - ответил Рогов и полез в стог. Но вот что будет дальше, он не ожидал. В подобных случаях бойцам оставляют штык-ножи, и один из них осмелился применить его, приставил к спине, приказал лечь, да еще руки за голову. Штык так и не нашли – исчез, как иголка в стоге сена. Рогов помог подняться отчаянному бедолаге, выговаривая:

- Ты что, фильмов голливудских насмотрелся? Тебе же сказали – учения. Попался, так не лезь по-боевому. Погибнуть можешь.

Курсант забрался в БТР, включил рацию и ровным добродушным голосом передал, что обнаружил, и где. На вопрос о возможных инцидентах ответил, что все прошло мирно. В ответ ему приказали вернуться обратно на станцию, откуда он выехал на задание.

Вскоре весь отряд был в сборе – время вышло. Многим посчастливилось выполнить задание полностью, но первым это сделал Сергей. Преподаватель вывел отряд в поле. Два часа - отбой.

*

Так прошли трое суток. Бегом, ползком, под водой, стрельбы днем и ночью, борьба с танками, прыжки с парашютом, подъем раненого на крышу девятиэтажного здания на время – было все, что можно было придумать.

Лишь однажды приходила полевая кухня и водовоз. На то, чтобы поесть и обмыться дали двадцать минут.

«Выжили» двадцать пять человек. Их отправили в двухдневный отпуск, приказав через сорок восемь часов прибыть в штаб для получения направлений в группы и удостоверений сотрудников МЧС.

*

Сергей просто рухнул на грудь Ольги, когда она выбежала навстречу, услышав открывающуюся дверь.

- Душ, потом спать, - только и смог он произнести. Оля повела его за руку в ванную комнату, не спрашивая, не выдавая свой испуг и волнение ни вздохом, ни излишней суетой.

*

Прибывших разбили на пять групп, по пять человек в каждой. Сергей попал в группу №1. Назначили старшим группы.

Занятия начались в тот же день, учеба сразу вошла в график, но у каждой группы было свое расписание. Ежедневно двенадцать часов на учебу, двенадцать – на отдых. Но изводили частыми тревогами, а выходной был только раз в месяц. Чтобы женатые молодые люди могли прогуляться по территории, сходить по грибы, на рыбалку (на территории имелось много больших и малых водоемов, и многие из них были не искусственные, природные). Особенно ждали этого дня те, у кого были дети – в городке не было детского сада, но всяких детских развлекательных площадок хватало. Вскоре к ним присоединилась и Ольга. Сергей, счастливый и вдохновленный тем, что все разрешилось хорошо и быстро, с двойным усердием взялся за учебу. Теперь у него была настоящая семья.

Занятия по тактике, разведке, диверсионной подготовке проводили, как правило, в составе всего отряда. Но большинство программ предусматривало участие небольшого количества курсантов. Кроме военного мастерства изучали и другие предметы. Тогда со стороны приглашали парапсихологов, ясновидящих, экстрасенсов и даже артистов и уголовников. Вскоре выяснилось, что некоторые курсанты резко выделяются на фоне остальных, у них проявились сверхспособности, граничащие с магией, а, где-то и не уступающие ей.

На занятиях по практическому использованию каббалистических толкований, одному новоиспеченному эзотерику удалось убедить хасида в невозможности достичь высшей мудрости. Согласно учению, «Бог присутствует всюду, каждое явление и событие является непосредственным проявлением Его сущности, а задачей человека является преодоление ограниченности собственного бытия и слияние с божественным светом». Но некоторые ангелы, предположил курсант, обрели дьявольское воплощение, именно потому, что им удалось познать Вселенную, слившись с божественным светом. В пример он привел Вельзевула, чьи деяния прямо противоположны задумкам Отца его, который так и не смог победить свой «альтер эго».

Всех обучали стрельбе из всех видов оружия, вождению современных боевых машин, управлению вертолетами и самолетами всех типов. Какое-то время уделили дрессировке собак и борьбе с ними. Многие освоили гипноз, умение задерживать дыхание на полчаса, уклоняться от пули или менять размеры и форму тела.

Но были и спецкурсы, за провал на которых даже не отчисляли. Избранные научились становиться невидимыми на двадцать-тридцать минут, видеть сквозь стены. Три человека научились создавать своих двойников. Двойники не могли полноценно взаимодействовать с материальным миром, им не давалось даже рукопожатие, но они были способны слышать, видеть, обонять и, мгновенно передавая информацию в мозг своего создателя, могли принимать ответную трансляцию и говорить, отвечать его языком. Такая коммуникация давала большое преимущество, обладатель ее технологии становился поистине бесценным разведчиком, переговорщиком. Среди них оказался и Сергей Рогов. Но всех троих предупредили, что пользоваться этим навыком надо только в самых крайних случаях, потому что в процессе взаимодействия с двойником неизбежно раздваивалось восприятие объективной реальности, а, следовательно, и сознания. Такое состояние обычно называют шизофренией, так вот и не следует закреплять ее. Из всех навыков, которые давал спецкурс, он не освоил только один – трансгрессию. Лишь один курсант подошел близко к заветной черте, но мгновенное перемещение в пространстве отнимало у него все силы, и дальнейшее его обучение в этой области, в ущерб остальным, признали нецелесообразным.

*

В начале лета подошло время сдачи экзаменов по основным дисциплинам. Спецкурсы заканчивались только показательными выступлениями наиболее преуспевших курсантов. Надо ли говорить, что все экзамены по основным дисциплинам Сергей сдал на «отлично»? Он даже установил рекорды школы по танковождению и в снайперской стрельбе из арбалета.

На показательных выступлениях он удивил преподавателей школы тем, что, превратившись в невидимку, преодолел кирпичную стену высотой около трех метров, вынул у часового свободной смены пистолет и вернулся. Когда он принял нормальный видимый облик и поднял вверх добытое оружие, все просто ахнули. О наказании охранника никто даже не подумал – его обезоружил сверхчеловек. А то, что это был сверхчеловек, все знали уже давно.

Членов семей не допускали на экзамены, тем более, на показательные выступления курсантов, добившихся результатов на спецкурсах. Ольга ничего не видела, но узнав, что все кончилось замечательно, вынула из холодильника тайно приготовленный преогромный торт, а из минибара, который открыла второй раз за весь год, достала бутылку шампанского. Они тут же наполнили бокалы, выпили, принялись за торт, потом опять налили вина. Ночью вышли на поляну, в центре которой уже собирались участники годовой эпопеи. На выставленных столах стояли чаши с фруктами и необыкновенное множество бутылок с винами и коньяками. Они продолжили шампанским. Несколько раз грохнул салют. Все присутствующие, чокаясь, болтали ни о чем и громко смеялись. Выступили начальник штаба и командир учебки. Их тоже поздравляли, и каждый норовил чокнуться и выпить с ними. Лишь молодые мамы нет-нет, да исчезали на некоторое время.

Наутро было тяжело. Выпив по бокалу вина, Оля и Сергей проспали весь день. Даже к дочке Оля подошла всего-то пару раз. К отъезду готовились ночью, тихо, без разговоров, чтобы не разбудить маленькую дочь.

Вечером следующего дня старенький «Пазик» доставил их в аэропорт Кубинка.

*

Самолет взревел двигателями на прощание и остановился. Сергей выглянул в иллюминатор. Никого из встречающих он не заметил. Только генерал стоял в стороне от «рулежки», понуро опустив голову. Сергей сразу заметил его и быстро подошел, изображая строевой шаг, отрапортовал:

- Товарищ генерал, лейтенант Рогов прибыл в ваше распоряжение для прохождения дальнейшей службы.

- Здравия желаю, лейтенант, - уставшим голосом прогудел командир. – Я поздравляю тебя. Но есть две очень плохие новости.

- Давненько новостей не слыхал.

- Все шутишь. В штабе я расскажу тебе о них. Оказывается, мы многого не знали. Пошли, заодно обмоем звездочки. Они двинулись вдоль поля, миновали казарму, на подходе к штабу к ним присоединился начштаба полковник Кулябин. Видимо, вся встреча была распланирована заранее. В кабинете командира расположились у края большого голого стола. Генерал достал из холодильника пару запотевших бутылок, банку соленых огурцов. Нарезал колбасы. Затем сел на свое место, наполнил стакан с щербинкой на краю.

- Давай звезды, - он осторожно принял их, торжественно опустил в полный стакан. – За твои успехи, Рогожин. Первый – за бывшие.

Он выпил, налил опять полный. Подвинул к полковнику:

- Скажи ты хоть что-нибудь. Я не умею.

- Да все ты уже сказал, Савельич. Молодец наш лейтенант. Заслуженно получил, за это и выпить не грех. – Он тоже выпил до дна.

- Я не знаю, Сергей, чем ты там в спецшколе занимался, нельзя спрашивать, – сказал генерал Сердюков, наполняя водкой знаменитый стакан. На дне поблескивали две маленькие золотистые звездочки. – А вот, что в стране творится, знаешь?

- Да откуда? У нас и радио не было.

- Меж тем, наркотики из нашего региона всплывают в Питере, например. В Туле крупного дилера взяли. Наркота – наша. Да и так видно, что трафик повалил пуще прежнего. В дни расцвета торабабских производителей мы брали две-три закладки в грузовиках, да один караван в сутки. Теперь – умножь на три. На столько же, стало быть, умножай и то, что мимо нас проходит.

- Откуда ж столько?

- Разведка докладывает, с химзавода в Турхане и еще одного объекта, предположительно, с базы Баграм. Поставщики полуфабриката все те же – декхане, америкосы часть перерабатывают сами, часть отдают на химзавод. Мы давно знаем, что и на заводе, и у американцев есть прессы, прочее оборудование, загустители, разбавители. Знаем, благодаря тебе, и точку на карте, где это расположено. Из ГРУ мне сообщили, там не одно здание, даже со спутников разглядели еще четыре замаскированных. А сырье? Откуда столько сырья?

- Да.. - почесал затылок лейтенант Рогожин. Выпил, не закусывая. – Опять в кишлаках производителей расплодили. Как тараканов разводят. – Все, Иван Савельич, будет так, как всегда было. И голова змеи все та же, и тело ее никуда не исчезло.

- Голова в Баграме, - согласился начштаба. – И мы знаем, что там теперь не только принимают сырье и перерабатывают в полуфабрикаты. Там теперь наладили собственное производство.

- Товарищ генерал, - после непродолжительного молчания задумчиво продолжил Рогов. – А ведь был у нас там свой человек. Что с ним?

- После твоего отъезда у нас не осталось никакой возможности связаться с ним. Так что ничего толком мы не знаем.

- Но он может все еще находиться там, в километре от Баграма к югу.

- Тот самый новый микрорайон? – поинтересовался Кулябин, уже зная ответ.

Все замолчали. По кругу пропустили стакан со сколом – им поминали, им отмечали удачи и победы. На сей раз стакан не столько был необходим по случаю возвращения Рогожина, сколько для обозначения отчаяния. Никто не знал, что можно предпринять. Лейтенант вздохнул тяжело и сказал:

- Товарищ генерал, разрешите сходить в разведку в окрестности базы Баграм.

Сердюков не бросился сразу отговаривать, убеждать. Он сидел и думал, глядя на все тот же стакан. Он понимал, что необходима информация, понимал, как трудно добыть ее, невозможно. Но он также понимал, что если и можно что-то пронюхать, то это может сделать только Сергей.

- Вот что, ответ мой будет завтра. Подумать надо. А пока наливай, Сережа. За тебя.

Сергей наливал и думал: «Вот кому тоже достается. Опять всю ночь будет просчитывать варианты, но отказать не сможет, будет разрабатывать ход операции».

- Вторая новость?

Генерал долго молчал, потом выдохнул:

- Нельзя тебе больше домой возвращаться, хотя они думают, что тебя больше нет.

- Не понял я, товарищ генерал.

- Все просто. Нашего лучшего спеца раскусили, с трудом, решили, что тебя лучше убрать. Мы нейтрализовали двух снайперов на подходе к твоей деревне. Следили и за тем берегом. Но они пошли напролом – видно, очень ты америкосам насолил.

- Кто – они?

- Какие-то чудовища. Две дюжины. Разгромили две засады. Прорвались к дому, растерзали нашего опера. А дом сожгли.

- Это нормально… Гульджинны. Или дэвы - гарпии, короче, трансформировавшиеся выжившие наркоманы. За одну дозу они могут и всю деревню спалить, и на базу пойдут... только учить их тяжело. Да, видимо, сумели им задачи ставить... нашли подход... Где прикажете разместиться, Иван Савельич?

- Да есть у меня задумки – ты не очень переживай. Сначала поживешь на территории в гостинице. Я выделю бригаду из строителей, выбирай место, желательно, поближе к нам. Через два месяца отгрохаем тебе дворец.

Сергей смолчал. Генерал взял наполненный стакан.

- За прибавление в семействе, Серега, - он залпом осушил его, закусил огурцом. – А хочешь, в городе квартиру выкупим? Тебе компенсация полагается.

- Нет, только Пески, - подумав еще немного, ответил Сергей.

*

Всю ночь генерал, действительно, обдумывал предложение Сергея. Наутро вызвал начальника оперативного отдела и командира разведывательного подразделения, поставил им задачу по организации доставки Рогожина как можно ближе к базе Баграм и оценить оперативную обстановку вокруг базы и самого поселения. Через неделю подробный план операции с проложенным маршрутом и возможными препятствиями на нем был передан генералу. Тот незамедлительно вызвал командира разведгруппы лейтенанта Рогожина.

- Вот что, Сергей, план готов, но ты должен понимать, что он не на все сто, да и обстановка быстро меняется. Я дам тебе сутки на изучение схем и рекомендаций. После чего приступай к действию. Штурмана вертолета Кулябин сам проинструктирует. Как я понимаю, тебя высадят километрах в двадцати от селения. Дальше действуй сам, по обстановке. Твоя задача выйти на агента и разобраться, что это за объект так быстро разросся в известном тебе месте. Его штаты, охрана, назначение и так далее. Диверсионных действий не предпринимать. Это приказ, потом разберемся. Ступай к начштабу, готовься, бумаги из штаба не выносить. Через сутки хороший ужин и крепкий всьмичасовой сон. Таким образом, ты вылетаешь на задание в семь часов вечера послезавтра. Налегке. В одежде молодого афганского ишана. Без всякого оружия. Вопросы есть? Вопросов нет. Да, вот еще что. Некоторые декхане научились сами превращаться в метаморфов, понимаешь, по собственному хотению. Учти это, особенно, если окажешься рядом с плановыми полями – теперь только их отправляют на охрану полей. Ну, с Богом, иди, Сергей.

Они пожали руки, и Рогожин пошел на второй этаж штабного здания в кабинет полковника Кулябина.

Глава 10

*

В назначенное время Рогожин прибыл на аэродром. В старом поношенном халате, с четками и тюбетейкой в руках. Наголо пострижен, на щеках уже образовалась бороденка. Его ждали. Человек пять, посвященных. Молча, пожали руки, перемолвились парой фраз, направились к отдельно стоящему «транспортнику» МИ-171. Сергей забрался по трапу внутрь салона, присел на дополнительный бак с горючим – лететь далеко. Огонь в салоне погас, включились двигатели. Слышно было, как быстро раскручивается «пальма». Взлетели. Вышел штурман.

- Привет, Сергей. Полетим не по прямой, дадим большой крюк на запад, потом с юга зайдем к точке высадки. Нам тут же – назад. Тебе, если топать по прямой, до Баграма восемнадцать километров. Есть два небольших поселка. Больше ничего не знаю. Сам-то как?

- Привет, Женька. У меня все нормально. Сам как?

- В порядке. Ну, не скучай тут. Сможешь заснуть? Спи, разбудим через шесть с половиной часов.

*

Он сказал «до встречи» и выпрыгнул прямо посреди макового поля. Вертолет тут же ушел вверх и, резко завалившись на бок, повернул на запад. Стало тихо до звона в ушах. Но оставаться на месте нельзя. Низко пригнувшись, в серой мгле, которую выдавливал из себя молодой месяц, разведчик со всех ног бросился в сторону, к небольшому нагромождению камней. Завалился под первый же валун, прислушался, встал на колени – огляделся. Чисто. Только ровное поле голубых в тусклой подсветке цветов и только-только образовавшихся головок, семенных коробочек. Сориентировался на Полярную звезду, медленно поднялся и, ускоряясь все быстрей, перешел на очень быстрый бег – опасность могла прийти отовсюду, его можно было легко разглядеть за пару километров без всякого бинокля. Наконец, наткнулся на дорогу. Здесь он остановился, настроился и запустил процесс превращения в карлика. Теперь он был чуть выше окружавших дорогу растений. Стал незаметен, сам видел все. Но бег замедлился значительно, а он, во что бы то ни стало, должен оказаться у цели до рассвета.

Впереди замаячил огонек – первый населенный пункт на его пути. «Вряд ли сторожа будут сидеть в поселке, - подумал Сергей, вернув себе прежний облик ишана. Он уже начал обходить стороной крайний дом поселения, как выскочила собака, залаяла. Вскоре к ней присоединились другие и, громко подбадривая себя рычанием и лаем, бросились на Сергея. Для него не составило труда свернуть пару собачьих шей. Но один крупный молчаливый кобель, очевидно, азиатская овчарка, по-простому «волкодав», прыгнул сзади – Рогов отреагировал в самый последний момент, всадил сжатый кулак в летящую на него открытую пасть, тут же перехватил руками челюсти собаки и, как воблу за хвост, разодрал их. Бросил пса на землю, он даже не выл. Стая кинулась к кишлаку. Сергей, не медля ни секунды, побежал дальше по самому полю, но, видимо, подошедшие на шум и до поры присевшие в высоких маках, два декханина поднялись во весь рост. Разговаривать не стали, увидев способности незнакомца, а просто поочередно выстрелили в него два раза. Едва различая движения головы и рук, тем более, глаз, Рогов успел-таки уловить момент, когда что-то выдает нажатие пальца на спусковой крючок. Он выполнил два «маятника», поворачивая тело боком с наклоном в сторону. В ту же секунду, в прыжке, бросил четки в лицо одного из нападавших, другого свалил боковым ударом левой в висок. Повернулся ко второму, тот только начал соображать, - в него бросили что-то безобидное, и он уже начал поднимать ствол своего оружия. Но было поздно. Полным разворотом Сергей так сильно раскрутил бьющую ногу, что, не только отправил простую крестьянскую душу к праотцам, но и тело отбил метров на десять.

Искать мистический артефакт Востока Сергей не стал. Он рванул по полю, чтобы скорее оказаться подальше от места встречи и найти подходящую грунтовую дорогу.

Через некоторое время наткнулся на тропу. Бежать стало легче. Тропа (предназначенная, видимо, только для тележек и повозок) скоро вывела на широкую дорогу, она вела тоже на север. Внезапно, из-за горы камней – декхане собирали их в одно место со всего поля для того, чтобы удобнее было работать во время засева и уборки – вышли трое мужчин. Сергею показалось, что у них не было оружия, и он, как ни в чем не бывало, не повернув голову в их сторону, пробежал мимо. Через минуту он услышал злое шипение, пришлось обернуться. Его настигали три небольших уродца. Очень похожи на дэвов. Бежали быстро, помогая себе крыльями. Ростом они были ниже, чем он, но у каждого имелись рога, у каждого изо рта торчали клыки. Когда Сергей почувствовал их дыхание, побежал быстрей. Они тоже ускорились, и тогда он резко присел, накрыв голову руками. Все трое полетели кубарем на дорогу. Рогожин, не дав им опомниться, провел три хороших удара ногами по головам монстров. Надо сказать, что в школе, во время занятий по рукопашному бою, курсантов учили не только как бить, но и чем. Иными словами, нога во время удара становилась, если не каменной, то костяной. Ждать, когда хранители бесценного урожая придут в себя, Рогожин не стал. Просто побежал дальше: впереди он видел два-три огонька. Приблизившись, задал более широкий круг, - не хотелось больше связываться с пастушьими собаками.

Бежал, потеряв всякую осторожность, как конь из дальней поездки к своему стойлу, где ждала полная кормушка овса. Но отдаленные крики, похожие на карканье ворон, заставили вглядеться в сумеречную даль. К нему приближались огромные существа на крыльях. Пустынные гарпии. Сергей даже поначалу растерялся, силы явно не равны, но быстро опомнился и целую минуту потратил на работу с заложенной в сознании программой уменьшения до минимального размера. Теперь он был не больше полевки, спасающейся от орла, бросился в поле гигантских маков, залег, не шевелясь. Гарпии покружили немного над ним, потом опустились где-то рядом и стали ждать. «Рассвета будут ждать, гады», - процедил сквозь зубы беглец и пошел осторожно в сторону, обходя каждый ствол макового дерева. Далеко уйти все же не удалось, на востоке он заметил яркую оранжевую полосу и облака с розовым подбоем. Но гарпии вдругзашумели, взлетели и двинулись в сторону дороги, потом дальше в поле. Сергей осмелился дать себе команду чуть подрасти: далеко, на другом краю поля он увидел дервиша, странствующего монаха, он собирал «коробки» в тряпичную суму. Это был шанс: Сергей превратился в трехметрового гиганта и, уже не разбираясь, где бежит, широченными шагами рванул строго на север.

Вскоре он заметил кроны темных пока деревьев, между которыми насчитал четыре строения из белого камня. Разглядел даже часовых. Это была его цель. Приблизившись еще немного, он остановился у самого края поля. Лег в маки, трансформировался обратно в нормального человека и принялся делать дыхательные упражнения.

На поросшее редкими кустиками травы пространство вышел обычный ишани и неторопливо зашагал в сторону построек. Рассвело быстро, торопиться теперь не имело смысла. Ишани присел на землю, скрестив ноги, и стал рассматривать рощицу, дома, что прятались среди деревьев. Насчитал двадцать два часовых: они сидели, иногда вставали, прохаживались по отведенному им маршруту. В сторону поля они даже не смотрели.

Прошел час, Сергей медленно двинулся вперед. Он рассчитал так, что, когда два соседних, ближайших к нему, охранника, начали расходиться в стороны, ему хватило времени, чтобы подойти к зданию и исчезнуть за дверью. Внутри кипели колбы, реторты источали дым, пар вырывался из кубов, змеевики, приборы, стук маятника. Среди хрустального королевства, с блокнотом и карандашом в руках, не разгибая спину, прохаживался человек в белом халате. Но это был не Ислам. Когда охрана позволила, он перешел к другому строению. Здесь не было двери, окон, а тусклая лампочка высвечивала мешки и торбы, выдавая назначение помещения, - просто склад. За ним, в самом центре производственного комплекса расположилось невысокое здание, часовых вокруг него не было, - все охраняли периметр. Сергей подошел к двери, попытался открыть ее – заперто, очевидно, изнутри, потому что явственно различались хлюпающие и булькающие звуки, хлопки, звонки. Кто-то трудился, не покладая рук. Сергей нажал на кнопку звонка. Через минут пять дверь широко открылась, худющий, дрожащий в лихорадке человек чуть слышно просипел:

- Если принес что – заноси на склад, там примут. Если за «снегом» - у меня есть немного, заходи. А «герыч» теперь не моя забота.

Сергей узнал его.

- Ислам? Алхимик?

Тот попятился назад к жужжащим центрифугам. Вокруг насосы, прессы, циферблаты. Сильный кислотный запах не позволял дышать.

- Ты? Быть не может, - просипел бывший директор турханского химзавода. – А я все тут. Заведую лабораторией, повышаю качество товара, так сказать. Попробовать не хочешь? Высший сорт. – Дрожащей рукой он достал пробирку с прозрачными кристаллами из кармана халата. – Мое изобретение. Кладешь под язык две крупинки, как насу, и ты в раю.

- Нет, Ислам, спасибо. Это не мое. Да ты и сам завязать когда-то хотел…

- Да. Это было давно.

Сергей ходил вокруг, рассматривал оборудование, приборы. Когда он обернулся, увидел странную картину: трясущийся, гримасничающий Ислам наставил на него пистолет, смотрел перед собой совершенно пустыми глазами и что-то бормотал. Сергей подошел, взял из его руки огромный «Кольт», спросил:

- И кто начальствует над всем этим? Кто самый главный?

- Джек, кто ж еще.

- Кто он такой, его должность знаешь?

- Конечно, - равнодушно отозвался Алхимик. – Начальник штаба военной базы Баграм.

«Это все. Алхимик больше работать не сможет, - подумал Сергей. - В принципе, задание выполнено. А что дальше? Генерал, как будто предвидел это. Диверсии запретил. Но хоть что-то я же могу сделать».

Он поднял пистолет и прицельно расстрелял всю обойму по аппаратуре, которая ему показалась наиболее ценной. Опасаясь, что часовые услышат выстрелы, он вышел, спрятался за угол дома. Но охрана и не подумала поднимать тревогу: мало ли, какие опыты производит «безумный Ислам», как его теперь называли.

А в голове разведчика уже родилась другая мысль. Он проник в караульное помещение с тыльной стороны. Слева, через стеклянную дверь увидел человека, склонившегося над бумагами. «Начальник караула», - решил Сергей, тихо продвинулся ко второй двери. Открыл ее – столовая. Из стоявшего тут же огромного котла вдоволь напился. Подошел к третьей, услышал громкий храп, стоны – комната отдыхающей смены. Он осторожно приоткрыл дверь, увидел помещение без окон, пол которого был устлан толстым потертым ковром. На ковре в беспорядке лежали дюжины две человек в полувоенной форме. Справа от входа стояли два стальных сейфа, распахнутые настежь. Там он увидел все вооружение караула: винтовки М-16, ящик с гранатами, противогазы. Недолго думая, перевоплотился в великана, вынес сейфы за дверь, тихо закрыл ее и привалил стальные ящики к двери. Потом добавил и чугунный котел из столовой.

Пошел к начальнику караула. Тот, конечно, опешил, потом испугался, поднял руки. Через секунду, когда вспомнил, кто он и где находится, его посетила другая мысль – рывком опустил руки, попытался напугать нежданного гостя.

- Кто ты такой, мерзавец? Я позову часовых – живо на пол. Эй… - успел-таки выкрикнуть начкар, но пришелец был готов к этому – он даже не прикоснулся к оружию, а его здесь было предостаточно, только у начкара по бокам висели две огромные кобуры – двумя руками сдавил служивому рот и затылок, легко, но резко, поддернул голову вбок. Тело начальника дернулось и обмякло.

Сергей, не говоря ни слова, снял с него пояс, бросил пистолеты под стол, вытащил брючный ремень. Накрепко связал руки и ноги пленника, расплел его же тюрбан, лента оказалась десяти метров в длину, забил ее в рот начкара и затолкал его самого в небольшой сейф в углу комнаты.

На создание химеры потребовалась какая-то минута. Еще какое-то время Сергей неумело перевоплощал его в образ человека, сидящего в сейфе. Сергей мысленно приказал двойнику сесть за стол и просматривать бумаги. Сам взял второй стул, поставил его за широкий шкаф, сел и принялся изучать документ глазами двойника. Оказалось, что перед ним лежало расписание смен. Через полчаса отдыхающая смена должна быть разведена начкаром по постам. «Интересно, когда время выйдет, сколько человек покинет свой пост»? – мелькнула игривая мысль.

Он, оказывается, плохо знал восточных людей: через тридцать одну минуту дежурная смена в полном составе ворвалась в кабинет. Все они казались взбешенными и хотели знать, почему смена так долго задерживается? Тогда двойник встал и спокойным голосом сказал:

- Пойдемте, - охранники расступились и проследовали за начальником. Тот подошел к двери комнаты отдыхающей смены. Там изобразил крайнее раздражение, упершись в гору металла. За дверью, как ни в чем не бывало, посвистывали, вскрикивали и стонали во сне его доблестные караульные. Никто и не думал прерывать свои волшебные сны.

- Кто из вас это сделал? Шутка, да? Я один не управился бы. Тут нужно, по крайней мере, три человека. Ну-ка, болваны, взялись, отодвиньте сейфы.

Все бросились оттаскивать массивные шкафы. Когда управились, открыли дверь, грубо растолкали спящих. Дело чуть не дошло до драки, но вмешался начкар:

- Прекратить! Всем выстроиться вдоль стены!

В этот момент что-то тяжелое ударило в дверь. Потом грохнул еще один удар, потом еще несколько: Сергей в образе великана собирал тяжелые столы в столовой, котлы на кухне, - и всем этим окончательно перекрыл выход. Разве что бомбой; или слоны? При этом он не забывал руководить своими бойцами, оказавшимися в ловушке. Один уж было попытался бросать гранаты. Всем было приказано сидеть и ждать помощи. Хотя Сергею было очевидно, что через час его, в лице начальника караула, попробуют удавить и откроют стрельбу до последнего патрона, пытаясь как-то проложить путь.

*

Медлить было нельзя. Рогожин подобрал одну из автоматических винтовок, брошенных взбешенными охранниками перед баррикадой. Вынул из других несколько магазинов и бросился к зданию, в которое еще не заглядывал. Толкнул дверь, она не поддалась. Тогда он отошел назад на несколько шагов и с разбега врезал окостеневшей пяткой в то место, где был врезной замок. Тяжелый дубовый массив распахнулся, и тут же на Сергея уставились десять пар перепуганных глаз.

- К стене, всем к стене! – закричал нежданный гость. Еще не опомнившись, люди в голубых халатах собрались в круг и прибились к свободному участку стены. Сергей, плавно переставляя ноги, медленно опуская голову, пошел на них. Когда приблизился, медленно поднял прикрытые веками глаза. Так же медленно открыл их – взгляд был устремлен и в никуда, и на каждого рабочего в отдельности. Через пять минут они стали падать – просто валились с ног, не чувствуя ударов о бетонный пол. Когда последний из них рухнул и застыл в нелепой позе, Сергей тяжко вздохнул и огляделся: это был огромный цех по производству полуфабриката и готовой продукции, которую здесь же и расфасовывали. Вдоль всего помещения стояли штабеля поддонов с пакетами, - их содержимое лейтенант хорошо знал еще с той поры, когда работал на Махмуда. Напротив - бутыли из толстого стекла, наполненные белой, желтой или коричневой массой. Здесь тоже не было вопросов. По центру тянулась линия из оборудования, очень похожего на то, что Сергей видел в лаборатории Ислама, только размером гораздо больше. Он, не особо целясь, от пояса, принялся громить линию из кубов и змеевиков, обвешанную разного рода приборами, потом бутыли и, наконец, отошел к самой двери и расстрелял два оставшихся магазина по рядам поддонов. Густое белоснежное облако повисло в цехе. Заполнив его от пола до потолка. Сергей прикрыл створки дверей. Эти люди будут спать очень долго, некоторые, наверняка, уснули навсегда. Сергей отошел от двери, присел на корточки, опершись на ствол самого дальнего дерева. Что делать? Он чертовски устал, но надо уходить. И все же отключился, дав себе на сон двадцать минут.

*

Через двадцать минут он открыл глаза и, еще не полностью проснувшись, увидел, как на картинку с рощей, в тени которой различались несколько знакомых построек, наложилась другая – какие-то люди пытаются скрутить начкара, бьют его, но без толку: тот стоит недвижно у двери с потухшим взглядом, ожидая приказаний, не поддаваясь никакому физическому воздействию. Все удары и захваты проходили сквозь его тело. Только когда в него, бесплотного, охранники начали стрелять, полностью взбесившись от бессилия, Сергей окончательно пришел в себя и аннихилировал двойника. Он мог остаться там долго, не чувствуя ни боли, ни потерь: Сергею просто не понравилось такое видео. Он сделал несколько разминочных упражнений, глубоко вдыхая и медленно выдыхая воздух, наметил ориентир, куда надо выскочить на марш-броске. Бросок был приличным – тридцать километров под палящим солнцем до саманного домика одинокого пастуха. Он был в свое время завербован и имел связь с базой Кант. Именно он должен был вызвать «вертушку».

Вдруг вдалеке послышался надрывный вой мотора. Он приближался, и вскоре Рогов разглядел пикап, с усилием преодолевавший топкий песок. Через некоторое время автомобиль остановился у здания лаборатории, где все еще, должно быть, «отдыхал» торчок Ислам. Вынесли огромный ящик, в который несчастный складывал деньги и ценные вещи, обменивая их на то, с чем приходилось иметь дело в настоящий момент. Они не могли не заметить разгром лаборатории, но решили, что это сделал сам «безумный Ислам». Ругаясь, погрузили ящик в кузов, уселись в кабину и двинулись к производственному цеху, чтобы забрать уже готовую партию товара.

Теперь их ожидала еще более горестная картина. Они вошли в помещение, но тут же, кашляя и плюясь, бросились в кабину.

- Заходите, заходите. Милости прошу, - сердечно улыбаясь, наставив на обоих их собственные винтовки, - сказал Сергей. Он успел заскочить в кабину и теперь его планы еще раз подверглись коррекции. – Да, сядьте же на свое место. – По-прежнему дружелюбно Рогов оскалился на застывших от ужаса мужчин в серых рабочих комбинезонах.

Без слов люди из технического персонала базы сели в машину; Сергей оказался между ними и, скрестив руки, воткнул стволы в бок каждого из них. Он быстро обыскал рабочих. Ничего не было. Открыл «бардачок», там лежал огромный, неизвестно для чего предназначенный, тесак. Его он сунул за пояс.

- Поехали, - Сергей отдал короткий, но грозный приказ. Водитель завел автомобиль, и грузовик медленно пополз в сторону базы.

Ехать надо было недалеко, и Сергей провел инструктаж коротко:

- Вы оба, как обычно, предъявляете пропуска и въезжаете на территорию базы. Но там, не мешкая и не пытаясь меня обмануть, направляете машину к зданию штаба. Там, у входа, вы на секунду притормозите. Открыв дверь со стороны штаба, спросите у часовых, где начальник штаба и командир. И сразу валите прочь. Если сделаете так, как я сказал, гарантирую миролюбие со своей стороны и вашу долгую жизнь. Что непонятно? – Сергей сильно вдавил стволы винтовок в бока пленников. Оба закивали головами, одному даже удалось выдавить из себя: «Все ясно».

*

КПП представлял собою натуральный огневой рубеж обороны. Тяжелые литые ворота плотно уткнулись в трехметровый бетонный забор, - мышь не проскочит, - по сторонам вышки с часовыми, каждый держал наизготовку тяжелый пулемет. Рядом с воротами не какой-нибудь пропускной пункт, а настоящая долговременная огневая точка с бойницами.

Навстречу вышли два морпеха, остановили пикап метрах в двадцати от ворот. Долго разглядывали пропуска и напряженные лица двух человек, сидевших в кабине и еще сильнее ощущавших боль от прижатых к телу винтовок. Морпехи зашли сзади, осмотрели кузов. Один из них хотел было открыть большой ящик, но увидев какую-то печать, спрыгнул на дорогу и махнул рукой. Ворота медленно поползли в стороны. Грузовик въехал на территорию, повернул направо и остановился. Как обычно, у входа дежурили два бойца, вверху развевался звездно-полосатый флаг. Сопровождающий открыл дверь, громко, истерически выкрикнул:

- Хей, служивые, где начштаба и командир?

- Да у себя. Не выходили, - лениво ответил один из часовых.

В тот же момент сопровождающий почувствовал, как что-то тяжелое перевалилось через него.

- Сидеть в гараже полчаса. Я глаз с вас не спускаю – потом я уйду.

*

Обычно, кабинеты начальников штабов, по только им известной причине, располагаются на втором этаже штабных зданий. Серега, по-прежнему невидимый, побежал на второй этаж. Рядом с одной из дверей увидел нужную табличку – чуть приоткрыл дверь, заглянул: два человека в генеральской форме что-то живо обсуждали, стоя над картой. У Сергея оставалось не больше десяти минут – он распахнул дверь, захлопнул ее за собой с громким хлопком, подошел к столу и вогнал в середину карты огромный нож. Тут же отпустил его, и образовавшаяся поначалу дыра оказалась накрытой грозно торчащей из нее рукояткой тесака. Наверное, это произвело впечатление. Генералы сели, не отводя глаз от середины карты.

- Спокойно, господа, - раздался тихий голос. – У вас есть реальный шанс остаться в живых.

- Кто здесь?- шепотом спросил один из них.

- Тот, кто борется с наркотой, которую вы так добросовестно разводите в этих краях. Кто прикрывает наркобизнес уже четвертый год? Через минуту вы должны дать ответ. Если такового нет, у меня появятся все основания рассудить, что вы и есть ответственные за беспредел. А минута пошла…

Вскоре один из генералов не выдержал:

- Да, мы не главные в этой истории. Всем делом занимается важный человек в Вашингтоне. - Пленник осекся.

- Кто?

- Советник президента по национальной безопасности.

- Имя?

- Джошуа МакГризи.

- Хорошо. Данные будут проверены. Оставайтесь на местах еще полчаса, потом делайте, что хотите. И если что-то мне не понравится, или вы дали мне ложную информацию, я непременно встречусь с вами еще раз.

Сергей выскочил из кабинета, бегом направился к воротам, стал возле них. Прошла минута, другая… он чувствовал, как ноги обращаются в тень, винтовки (что они теперь?), пока невидимые, стали отбрасывать вороненый отблеск. Но вот послышался грохот транспортера, ворота немедленно покатились в стороны, и тяжелая бронемашина, не сбавляя ход, выскочила за периметр. Ворота поползли назад.

*

Никто не обратил внимания на согбенного старика - ишана, внезапно появившегося на дороге, ведущей от КПП в поле, заросшее чахлой травой. Он шел тяжело, придерживая правый бок рукой. Когда за его спиной исчезли последние дома поселения, он скинул халат, достал магазин из одной винтовки, бросил ее в сторону. Ремень второй перекинул через плечо прикладом вверх. Сдвинул на затылок тюбетейку, кое-как перепоясал халат старым платком, - теперь под ним оказался просто горбатый нищий дервиш. «Бегом, курс десять градусов. Есть примета, древние захоронения, курганы, их около десяти. На одном из них и стоит саманка пастуха», - подумал Сергей и для начала ускорил шаг. Перешел на бег.

Уже через час появились тучные, в рост человека, заросли конопли. Здесь можно было двигаться только по дорогам, соблюдая общее направление. Через три часа, когда подкрались сумерки, Сергей решил дать себе команду «два часа - отбой». Благо конопля предоставляла отличное убежище.

Через два часа он поднялся. Выбрался из густых высоких зарослей, сделал дыхательную гимнастику и тихо затрусил по дороге. Дорога уводила все больше в сторону от маршрута и начала подниматься. Посадки исчезли, поле переходило в каменистую полупустыню. Здесь еще встречались редкие кусты и пучки трав, но все чаще попадались камни, все больших и больших размеров. Бежать стало невмоготу, и Сергей перешел на шаг. Месяц прибавлял, опустившаяся ночь прогнала жару – идти было легко. «К утру доберусь», - подумал Сергей, и тут же на него из-за большого валуна вышли трое декхан.

- Эй, дервиш, у тебя есть деньги? – спросил один из них.

Путник сразу сообразил: эти люди простые воришки, пришли из ближайшего селения, чтобы собрать немного пыльцы для гашиша.

- Нет денег, добрые люди. Вы не скажете, как лучше пройти к старым курганам? – подражая юродивому пропел Сергей.

- Зачем тебе туда? Покажи-ка нам лучше, что у тебя за пазухой. Проголодались мы.

Они обступили Сергея, уж принялись стягивать халат. Но реакция его была молниеносна: сбив с ног одного из воров, он легко отскочил в сторону, быстро извлек из-под халата винтовку и выстрелил в воздух. Такого никто не ожидал, декхане бросились прочь. Сергей легко догнал одного из них, подсечкой повалил на камни и не особо требовательно спросил:

- Укажи, друг, мне точное направление на курганы. И сколько мне еще шагать?

Человек испуганно посмотрел на звезды, потом ответил:

- Шагай сюда, - он ткнул пальцем в нужную сторону. - Там дорога. Она ведет прямо на курганы. Километров пять.

- Ну, хорошо, иди с Аллахом, - сказал Сергей с явным облегчением: он думал, что дал больший круг.

*

Вскоре Сергей выбрался на прямую утоптанную тропу, двинулся неторопливым мерным шагом. Впереди замерцали два-три огонька. Он помнил, что где-то здесь на карте обозначалось довольно крупное селение, и решил обогнуть его, потому что тропа вела на север прямо сквозь населенный пункт.

Миновав огоньки, он вернулся на дорогу, которая теперь пошла под уклон. Идти стало легче. «Через час буду на месте», - подумал Сергей. Ему очень хотелось пить и спать, но на такие вещи подготовленные люди не обращают внимания. Наконец, он увидел. С десяток темных холмов вытянулись по горизонту с востока на запад. Невольно он ускорил шаг. Камней становилось все меньше, появилась травяная растительность. Приблизившись к первому кургану, Рогов увидел огромный гурт овец – они мирно спали, выставив зады наружу. Было тихо, безлюдно. Но в какой-то момент он уловил приближение опасности. Через считанные секунды различил огромные силуэты волкодавов. Четыре пса молча выбежали сбоку и кинулись в его сторону. Сергей сдернул с плеча винтовку и выдал короткую очередь в землю, под ноги набегающим псам. Они также беззвучно развернулись и помчались назад, - видно, хорошо их обожгли осколки камней. Сергей пошел в обход гурта с другой стороны. На восточном склоне соседнего холма он различил очертания небольшой постройки, в ней уже зажгли лампу – пошел на тусклый огонек. Скрипнула дверь и на ломаном таджикском языке грубый голос спросил:

- Кто здесь?

Пастуха, конечно, предупредили, и Сергей по-русски ответил:

- Можно зайти на огонек?

- Можно, - тоже по-русски ответил грубый голос, когда Сергей приблизился еще на несколько шагов. – Сколько собак положил?

- Все целы, - ответил Сергей, всматриваясь в человека, пытаясь сопоставить его описание с оригиналом и тип оружия, которое он держал в руках. – «Дарьял» не заходил в гости?

Это был пароль. В ответ Сергей услышал:

- Не заходил, Рог. Я не жду его.

Отлегло, все правильно. Агент цел и невредим, а, главное, он сейчас же выпьет десять пиал чая. Они сблизились, пожали друг другу руки.

- «Муса» ждет тебя, заходи в дом, - ответил пастух. Но Сергею показалось странным, почему он сказал о себе в третьем лице. Рогов пропустил мужчину вперед. Когда вошли, Сергей еще больше насторожился – агент подходил под описание, но вел себя излишне напряженно.

- Чаю? – человек жестом указал на циновку в центре небольшой комнаты, не отходя от двери.

- С удовольствием, - немедленно откликнулся Сергей, не сходя с места. – Но сначала о деле. Ты должен поддерживать контакт с нашим агентом «Юсуфом», который живет в поселке Урган-Тюбе. – Сергей, наконец, вспомнил название поселка, обозначенного на крупномасштабной карте. – Это в пяти километрах отсюда. Я заскочил к нему, но его не оказалось дома. Судя по всему, его там не было несколько дней. Ты говорил с ним? Что случилось?

- Нет, он не выходит на связь. И отлучиться я не мог, ожидая тебя.

Сергей резко и коротко ударил ребром ладони по горлу подставного «Мусу». Тот, хрипя, опустился на пол. Рогов быстро вытащил его наружу, бросил на землю, выдернул из омета кол, подпер дверь. Оттащив мужчину в тень амбара, начал допрос:

- Кто еще в доме?

Агент молчал. Сергей еще раз ударил его, повторил вопрос. Агент молчал.

- Что ж, теперь ты мне будешь только мешать, - Рогов приставил винтовку ко лбу пленника.

- Т- там двое.

- Где они?

- Н-на чердаке.

- Как давно ведете игру с нами?

- Больше года.

Рогов сдернул халат с псевдомусы, порвал его на длинные ленты. Скрутил ему все, что можно было скрутить. Понимая, что двое слышали шум и теперь его поджидают, Сергей зашел с тыльной стороны дома и с удивлением обнаружил еще одну дверь. Прослушал - внутри ни звука. Он толкнул дверь, быстро отскочив в сторону, – не заперта. Что это значит? Ушли? Приманка? Решив, что второе ближе к истине, Сергей уже не сомневался, что его недруги нашли первую дверь запертой и решили, что в лоб разведчик уже не пойдет. Сергей, напротив, попытался зайти оттуда, откуда его не ждут. Тихо убрал жердь, распахнул дверь и увидел, нет, скорее почувствовал, как два темных силуэта у боковых стен медленно, очень медленно поворачиваются к нему. Они так и не успели полностью осознать случившееся, получив два выстрела в упор.

Лампу они погасили. Сергею пришлось принести на себе подставного в дом. Спросил у него, где лампа, как и чем ее разжечь. «Наш человек» все охотно объяснил.

Сергей с большой осторожностью полез на чердак, высунул фонарь, пистолет, потом голову, – никого. Только лампочка передатчика горела в дальнем углу. «Это нормально, - подумал лейтенант. – На их месте я бы связь не оставил». Он подошел к станции, срочно вызвал дежурного связиста, дал свой позывной и приказал срочно связаться с генералом, сообщить, кто выходил на связь, что очень срочно ждет, срочно. «Остальное он поймет и правильно оценит ваши действия», - добавил Сергей и пошел к незадачливому «пастуху».

Сидя в углу с приоткрытыми веками, наставив на него винтовку, Сергей наблюдал, как варится и разливается чай, как дрожащие руки подают ему пиалу, как неизвестный агент с мольбой поглядывает на него.

- Нет, дорогой, тебя я не отпущу и допрашивать не буду. Это дело наших штабных. Ты – мой ценный трофей. Чего это я с пустыми руками возвращаться должен. Да-а, жаль Судака, не повезло с ним.

Через несколько часов он упадет на откидное сиденье в салоне родной «вертушки» и улетит из этого проклятого края. Меньше, чем за двое суток, он так измучил лейтенанта, что тот готов был просто расцеловать летчиков.

Глава 11

*

- Товарищ генерал, Ваше задание выполнено, - отрапортовал Сергей, как только генерал Сердюков выпустил его из объятий. – Подробности изложу в рапорте к завтрашнему утру.

- Вот и молодец, - откликнулся Сердюков, все не отпуская лейтенанта, похлопывая его по плечу. - Завтра доклад почитаем, а сегодня ты мне все на словах передашь. Что-то мне подсказывает, не все ты напишешь. Пока ты был на задании, Сергей, я подобрал бригаду строителей из двенадцати человек. Все с опытом, понимаешь. А во главе поставил, в жизнь не угадаешь, выпускника МИСИ с красным дипломом. Романтик, понимаешь. Законтрактовался на два года и именно ко мне хотел. Правда, это будет его первый объект. Вот он сразу и бросился меня упрашивать – покажите место, через день несколько проектов предложу. Но я решил все же тебя подождать. Завтра на пепелище съездишь, да, может, местечко получше выберешь. Инженера этого с собой прихватишь. А пока, беги к своим, вечером – ко мне.

Едва освободившись от генерала, Сергей бросился к Ольге и Даше. Были и слезы, и крики радости, и смех.

На следующий день «вертушка» доставила Сергея и молодого лейтенанта-инженера в поселок «Пески».

Он долго смотрел на обугленные бревна. На печь, трубу, одиноко торчащую из развалин. Долго ковырялся в золе на том месте, где стоял кованый сундук матери. Но креста не нашел, остались только стальные полосы и заклепки. Потом повернулся к инженеру и произнес:

- Строить будем здесь.

- Понял, - покладисто согласился строитель и, попросив Сергея подержать «ноль», бросился с рулеткой обмерять площадку, включавшую и дом, и все доступное пространство вокруг.

- Тебя как зовут-то?

- Олег. А вас – Сергей?

- Так точно. Нас зовут Сергей.

- О вас так много…

- О тебе.

- О тебе ходят невероятные слухи. Это правда?

- Правда. Ну что, Олег, летим обратно?

- Один только вопрос. Мы имеем тридцать три сотки, проще говоря, три тысячи триста квадратных метров. Какую площадь мне отвести под дом, и где его лучше разместить?

- Да обычный пятистенок о трех комнатах. Вход – со стороны леса, окна – на реку. Будут еще кое-какие мелочи, но это потом. Когда общий чертеж покажешь.

*

Службу Сергей продолжил в качестве командира разведроты. В первый же день познакомился с личным составом и после обеда поехал по выставленным вокруг базы секретам и заставам. Вернувшись на базу, взял в «Секретной части» крупномасштабные карты, сопоставил расположение постов и их состав с тем, что видел, нанес на карту несколько точек.

Генерал, как обычно, в это время проводил совещание с командирами подразделений среднего звена. Капитан Рогов присоединился к остальным. Выслушав несколько докладов, задал вопросы – хотел быстрей войти в курс дела. Он докладывал о своих результатах последним. Как обычно, на постах тишина, а вот патрули перехватили несколько одиноких торговцев и взяли один караван.

- Отсюда вывод, товарищи офицеры: необходимо усилить патрулирование, а оборудованные посты сделать передвижными. Вот тут у меня есть кое-какие наметки.

Он разложил карту на столе и указал на места, выделенные точками, и предложил там оборудовать дополнительные временные секреты.

- Предлагаю, в качестве эксперимента, начать с моей роты. Некоторое время уйдет на обустройство, скажем, неделя, четырех точек, которые мне показались самыми перспективными. Потом из шести имеющихся у меня групп, четыре я на контрольное время переведу на новые места дежурства.

Никто не возразил.

- Действуй, капитан, - с серьезным видом сказал генерал.

Когда все расходились, он подошел к Сергею.

- Ну, как съездили в поселок?

- Инженер все там оценил, обмерил территорию. Завтра обещал показать несколько проектов.

- Добро, да поторапливай его. Там, есть у меня данные, движение по реке резко возросло. А у меня идея есть. В деталях позже. Но тебе возвращаться надо.

- Есть поторапливать, - скрывая радость, ответил Рогов.

*

На следующий день Сергей создал рабочую группу, выделив из состава роты спецов по части маскировки, вызвал «Урал». Загрузились на складе материалами и инструментом, поехали обустраивать первый дополнительный пост.

К обеду вернулись на территорию. Рогов построил роту, кроме, конечно, тех, кто был на посту, и только успел передать заму дальнейшее руководство (ибо в войсках обедают тоже под руководством), как к нему подошел Олег:

- Разрешите обратиться?

- Слушай, Олег, говори нормально. - Мы же одни. Я понимаю, перед начальством, ну, перед строем.

- Понял, понял, Сергей, - заспешил лейтенант-контрактник. – У меня готовы несколько чертежей. Есть время глянуть?

- Так. Хорошо. Ты обедал?

- Нет.

- Тогда сам выбирай: или мы не идем обедать, или оставляем все до вечера.

- Получается, до вечера, - как совсем еще молодой человек, как подросток, Олег надул губы. Сергей сказал ему, чтобы приходил к восьми в гостиницу, квартира номер четыре, куда сам немедленно и отправился.

*

- Проходи, - сказал Сергей, открывая дверь. Он уже переоделся в домашнее и знал, что через полчаса его позовут ужинать. – У нас тридцать минут, потом за стол на четыре персоны.

- А кто ж третий и четвертый?

- Ты что не в курсе, что у меня Данька растет?

- В курсе, - лейтенант покраснел.

- Четвертый – ты, - продолжил Рогов. Олег покраснел еще больше.

«Ужинать с самим Роговым – это большая честь», - подумал, но ничего не ответил.

*

- Проходи в зал, выкладывай на стол, что там у тебя.

Тщательно изучив карандашные проекты, наброски к ним, опешил Сергей:

- Ты, как будто у меня в гостях бывал. Вот, смотри, этот план просто срисован с моей избы. И размеры совпадают, и тепловой щит между спальнями, когда сама печь на кухне. Молодец…

- Просто, проходил я это все на факультативе. Ничего необычного.

- Необычное сейчас будет. Мне нравится вот этот, - Сергей ткнул пальцем в правое нижнее изображение. - Но, - Рогожин поднял палец и опустил его на план чердака. - Вот здесь ты сделаешь четыре слуховых окна по всем четырем скатам. Окна должны легко открываться, размер в сантимах: шестьдесят на сорок. Здесь, - Сергей указал на просторную кухню. – Обязательно должен быть черный ход. Все остальное, как надо. Но мне нужен дворик на четыре коровы, сенник, четыре на шесть метров, навес открытый, шесть на шесть метров. Это все проходил на факультативе?

- И не такое. Я часовню могу поставить.

- Не надо. Лучше баню. Пристройки к дому не лепи. Поставь их рядом с забором, плотно друг к другу. Кстати, какой высоты забор?

- Это я хотел спросить.

- Как у всех – полтора метра. И вот еще санузел увеличь немного и сделай совместным. Вдруг еще кто у нас появится. Ванну не надо. Пусть душевая посвободней будет. А вот баньку поставь вот здесь, - Сергей ткнул пальцем рядом с боковой стеной дома. Расстояние до дома – один метр, чтобы дом кругом можно было обойти.

Инженер улыбнулся.

- Еще один вопрос. Санузел можно немного увеличить, тогда он дотянется до торца теплового щита, а здесь, - он указал на несуществующий простенок, можно вставить еще одну дверь с выходом в эту спальню. – Ткнул карандашом в бумагу.

- Годится, - Сергей удовлетворенно потер руки. – Материал посчитал?

- Еще нет, я не знал всего, что потребуется.

- Теперь знаешь. Как посчитаешь, пойдем к генералу смету подписывать. На закупки сам с работниками будешь ездить. Познакомился с бригадой?

- Да, конечно. Там у меня такой специалист по брусу и прочим пиломатериалам есть …

- Обед готов, ребята! – послышалось из кухни. - Сегодня в большом зале.

- Идем, уже идем, - откликнулся Сергей.

*

От службы Сергей не отвлекался, - и сколько не звал его Олег продумать тот или иной вариант на месте, всегда отвечал одно и то же, что не он командует на стройке, а сметы и чертежи утверждены и подписаны.

В один из дней Сергей присутствовал на досмотре каравана на отдаленном посту. Благодаря только одной собаке, нашли еще две закладки, которые пропустил и сам Сергей. В тот же день решил взять на воспитание щенка. Обычно этим занимаются подготовленные солдатые-срочники, но, даже не посоветовавшись с Ольгой, твердо решил приобщиться к этому новому для него делу, причем на обед он будет забирать собаку домой, в гостиницу. Ночевать она будет в вольере со всеми.

На следующий день Сергей заявился на обед не один. С трехмесячным русским спаниелем. Кобель попался упрямый, подвижный, но, судя по всему, умный. Он уже выполнял несколько команд и без труда находил кусочек мяса, который прятали под имитатором запаха какого-нибудь наркотика или под списанный пистолет. На сей раз, Оля попыталась возражать.

- Ты что? У нас же ребенок. Пусть он ласковый двести раз, но притащить лишай или блох – может!

- Не может. Там ветслужба круглосуточно работает. Кроме того, когда у нас будет дом, я ему такой вольер отгрохаю, что он сам не пойдет в дом.

- Не рассказывай. Дальше прихожей не пущу.

- Драться будешь?

- Зря смеешься, еще как буду.

*

Через полтора месяца Олег поймал Рогова на выходе из штаба.

- Серега, пришло время делать контрольный осмотр. Осталась только отделка. Когда сможешь?

- Пошли к генералу транспорт просить.

Генерал опять расщедрился на вертолет, тем более, что сам захотел осмотреть новостройку. Вылетели в тот же день к вечеру.

Дом был великолепен, удобен, чист и пах свежей смолой. Только Оле показались смешными четыре небольших окна на крыше.

- Как в сказке, что ли?

- Так надо, - сухо ответил Сергей и повел ее в баню. – Смотри, не тесная, но и не большая, на которую дров изведешь больше, чем на дом. Олег, а чем отделывать будешь?

- Завтра за вагонкой поеду. Кстати, если хочешь, изнутри можно плитами выложить.

- Химия? Не надо, пусть тоже вагонка будет.

- Сайдинг можно снаружи.

- Не надо. Не аутентично. И полы – никаких плит; выстругай, но не крась – олифой пройдись, и не крепи сильно. Года через три половицы придется по-новой сводить.

Сердюков только улыбался с отеческим удовлетворением и детским удовольствием, прислушиваясь к разговору двух молодых людей.

*

Ротация дежурных групп по засадам дала свои небольшие плоды – улов увеличился. Генерал распорядился сделать по несколько дополнительных землянок для каждого сектора, для каждой роты.

Сергей повсюду возил своего спаниеля, тот жадно лез вперед, мешая работать опытным собакам. За что был наказан ими несколько раз. Но Сергей к его жалобам относился осторожно, и поскольку укусы были несерьезными, делал вид, что ничего не замечает. Но один раз щенку удалось унюхать мак одновременно с взрослой сукой. Вот тогда его она хорошо потрепала. Сергей весь оставшийся день провел у ветеринаров. Бумку поместили в отдельный бокс – Сергей по несколько раз в день навещал друга. Когда Бумку опять допустили к учебе, он проявил еще больший азарт, но от других держался подальше, выискивая собственные тайники. Ему пока не везло, но упрямство не иссякало. «Это будет хороший нюхач», - заметил как-то штатный кинолог.

*

Переезд состоялся в пятницу утром, ровно через два месяца. Собственно, переездом это было назвать трудно. У молодой семьи ничего не было, кроме детской коляски, без которой можно уже обойтись, «ходунков» и небогатого гардероба, который некуда было поместить. Все семейство и его имущество разместились в трехосном ЗИЛе.

Щенка временно пристроили на скотном дворе. Положили в ближнем углу его родную подстилку, предусмотрительно прихваченную с собой, рядом поставили кормушку, наполнив ее так, чтобы Бумка наелся до отвала. Но, как это бывает, через час щенок заскулил, а потом и вовсе завыл от одиночества. Ольга только недовольно фыркала и демонстративно громко хлопала дверью. Хлопот было много, но Сергей пару раз заходил к нему, решив, что в этом нет ничего плохого, но после десяти, когда в вольере гасят свет, Сергей поклялся себе не поддаваться на провокации.

Вечером нагрянули сослуживцы во главе с генералом. Дорог, в доступном для понимания смысле, не было. Поэтому в километре от поселка приземлился вертолет-гигант МИ-26. На нем привезли всю необходимую мебель, а заодно и тех, кто считал, что его участие в новоселье необходимо. Таких набралось тридцать человек. Со многими из них Сергей уже основательно сошелся.

Во время праздничного ужина генерал вывел Сергея во двор.

- Ну, теперь слушай. У меня тут кое-какие планы имеются. Тебе в них отводится очень важная роль. На реке установим блок-пост. Понял?

- Нет, - искренне удивился Сергей.

- Все просто: инженер остается здесь. На берегу подберете место для обустройства караульного помещения со смотровой вышкой. Твоя задача на первое время: найти несколько человек, согласных работать на базу по контракту. Если захотят, получат погоны, какие кому положено по военбилету. Захотят – вольнонаемными. Зарплаты, ты знаешь, у нас хорошие. Возьмем через собеседование с начштабом или со мной. Вот, десять человек будет вполне достаточно. Да, «спутник» новый тебе привезли. Там, на чердаке, уже, наверно, контакты смазывают. Пошли к ним присоединимся сейчас, а завтра рекрутскую кампанию начнешь.

Когда за огромными составленными вместе тремя столами заговорили о том, что пора прощаться, Сердюков сунул Сергею листок бумаги.

- Здесь я написал твой телефонный номер, дежурную частоту, аварийную, твой новый позывной. Сейчас станция в режиме обычного приема на дежурной частоте. График выхода на связь тоже завтра поменяем. Не забыл еще, у тебя завтра выход на связь с базой?

- Разберусь, - коротко ответил Рогов, и они потянулись вслед за остальными на большую поляну.

*

Ночью, время от времени, щенок выл и скулил. Но Сергей выдержал атаку. Ольга молчала, но тоже не могла заснуть и от этого непрестанно ворочалась. Зато сколько было радости у щенка, у Сергея, когда он, по установленному в общем вольере расписанию, открыл дверь и принялся тискать щенка, нахваливая, подбадривая. Он наполнил миску едой, в другую тут же из фляги налил свежей воды, потом позвал щенка на прогулку, вышел во двор. К его огромной радости, щенок предпочел его общество, а не сытный завтрак, и они принялись бегать по двору, вокруг строений, поочередно догоняя друг друга. Сергей несколько раз попытался спрятаться, но это было совершенно немыслимо. Бумка следил за каждым его шагом. А Сергей пользовался хорошим настроением собаки и время от времени давал команды, после выполнения которых, закреплял рефлекс какой-нибудь вкуснятиной, оставшейся после вчерашнего пиршества.

Когда, после прогулки, он вошел в дом, Ольга не проронила ни слова. Он обнял ее, принялся перебирать длинные светлые волосы, игриво чмокал в щеки, губы.

- Да не бесись ты. Вспомни лучше, как с Дашей поначалу нелегко было. И здесь все наладится, быстрее, чем ты думаешь.

- Ничего я не думаю, - Оля мягко освободилась из объятий. - Ты тоже хорош: сравнивать собаку с единственной дочерью.

Сергей уже не слышал, он полез изучать чердак. Затем на очереди осмотр погреба, душевой. Проверить надо, хорошо ли колодец почистили.

Вокруг нового забора собирались люди, как бы случайно встретившись, подолгу разговаривали, поглядывая на еще некрашеный, цвета слоновой кости, дом. С четырьмя окошками на крыше.

*

Очень скоро Сергей подобрал десять молодых мужиков, в разное время отслуживших срочную. Уговаривать никого не пришлось: зарплата хорошая, работать, можно сказать, на дому. Доложил генералу. Тот знал, что речной пост будет готов через неделю, поэтому приказал пока следить за передвижениями по реке одному. А через неделю пообещал прислать пулемет на вышку и катер с автоматической пушкой. Тем же бортом заберут волонтеров на собеседование. Пока пусть готовятся и собирают все документы, что у них есть.

Через два дня был готов роскошный вольер. Внутри Сергей оборудовал зимнюю конуру, обив ее войлоком. Понемногу занялись хозяйством: для начала взяли корову и двух телок.

Даша мгновенно влюбилась в спаниеля. Они играли в некошеной траве целый день, забывая обо всем. И только, когда Сергей заканчивал дела и приходил домой, во дворе воцарялась тишина, и слышны были только короткие команды и поощрительные слова Сергея. Иногда он заставлял Бумку искать деньги, игрушки Даши, которой, к слову, он запретил высовываться из дома, когда он работает с собакой. Однажды Сергей решил испытать розыскное дело: он увел щенка на место, а Дашу спрятал в сене. Дал понюхать ее башмачок и предъявил Бумке знакомую команду «ищи». Собака не поняла, что от нее хотят. Тогда Сергей спрятал кусочек лакомства под один Дашин башмачок, а другой еще раз дал понюхать щенку. Он нашел спрятанный башмачок, но Сергею подумалось, что, скорее всего, Бумка учуял мясо. Эксперимент повторил несколько раз. Еще раз Сергей спрятал Дашу в сено, зашел к щенку в вольер и дал понюхать Дашину туфельку, только что снятой с ее ноги. Молодой кобель долго и упорно, высунув язык, тыча носом в баки и штабеля, мотался по всему двору, но задание не выполнил. Несколько позже до сознания Сергея дойдет, что весь двор был исхожен этой туфелькой. И даже если собака поняла, что надо найти что-то с аналогичным запахом, то сделать этого не могла, этот запах наполнял все вокруг. Он никогда не трогал Бумку, но поругивал сердитым голосом, если тот отказывался подчиняться. Очень скоро собака поняла, что непослушание карается: Сергей просто уходил, и она оставалась одна до утра. Даже если размолвка случалась до ужина, Сергей без слов подсыпал корм, менял воду. Но не глядел в сторону провинившегося щенка, не заговаривал. Для молодой, энергичной и общительной собаки это был тяжелый урок, который запоминался на всю жизнь.

*

Тем временем, сооружение речной заставы было завершено. Вертолет прибыл в оговоренное время. Десять человек мобилизующихся и двенадцать рабочих быстро установили катер у небольшого причала. Корабельную скорострельную пушку и пулемет перенесли в дом Сергея, до укомплектации штата.

Уже к вечеру ребят привезли обратно натранспортере. Когда Сергей спросил, как все обошлось, ответ был простой:

- Генерал и начштаба одобрили все кандидатуры.

Пока им выдали суточные и полевую форму. Подписывая контракт, люди с крестьянской хитринкой особо тщательно вчитывались в те места, где говорилось о месте службы и положенном довольствии. И никто не подписался более, чем на год. А пока они должны поступить в подчинение Сергею и выполнять то, что они будут выполнять в продолжение действия всего контракта. Через месяц те, которые будут рекомендованы Сергеем, получат документы военнослужащих базы Кант и оружие (все сразу смекнули, что, надев погоны, они не берут на себя никаких дополнительных обязанностей, но зарплата здорово увеличивалась). Теперь Сергей принимал под свое начало девять сержантов и одного лейтенанта, как значилось в списочном составе. Он разбил их на три тройки, которые в тот же день начали дежурство: из военного имущества у них пока были только форма, два бинокля и ракетница. Вступать в контакт с контрабандистами им Сергей запретил. Только наблюдение и оценка обстановки.

- Всему свое время, - сказал Сергей.

Дежурили по трое, сутки через двое. Лейтенант обязан быть на службе восемь часов ежедневно. Ему же полагалось устраивать и ночные проверки.

Ровно через месяц, во время очередного сеанса связи, «Выпь» (это был его новый позывной) дал всем своим бойцам характеристику под запись. На следующий день прибыл начштаба и в торжественной обстановке вручил каждому контрактнику военный билет и автомат. Несколько ящиков с разного рода боеприпасами закрыли в огромном сейфе, который временно разместили в спальне Сергея. Когда начальник штаба улетел, новоявленные бойцы установили на вышке пулемет и прожектор, заправили и завели новенький катер, по очереди, следуя инструкции, учились управлять им. Но пока осторожно – он оказался довольно мощным. Покончив со всем этим, Рогов провел короткий инструктаж, суть которого сводилась к тому, что осмотру подлежало каждое подозрительное плавсредство. Оружие и наркотики – причина для задержания. Если силы явно не равны, от прямых столкновений уходить и вызывать подкрепление. Но каким образом - пока оставалось нерешенным. Только в течение месяца-двух начштаба пообещал наладить связь между всеми членами отдаленной боевой группы.

Так и возникло, благодаря Рогову, бывшему «ловцу», работавшему на контрабандистов, новое боевое подразделение российской базы Кант.

*

Постепенно работа группы наладилась. Мужики все были добросовестны, обучились специфике службы быстро. Теперь установили связь, оборудовали оружейную комнату, перенесли в нее сейф с гранатами и гранатометами, автоматами и даже дымовыми шашками. Теперь, заметив судно большее по размеру, чем обычная «казанка», да просто подозрительный плот, вахтенные вызывали подкрепление и давали красную сигнальную ракету над проплывавшим мимо плавсредством. Если приказ не выполнялся, в дело подключали пулемет с вышки: длинная очередь трассеров перед носом остановит любого. Поначалу чуть ли не каждый день удавалось перехватить наркотики или оружие. Причем, занимались этим одни и те же люди, – часто среди конвоируемых встречались знакомые лица. Их допрашивали и отпускали. Товар вместе с лодками, плотами и катерами топили взрывчаткой.

Скоро на реке не осталось никого из нарушителей, а спустя время стали появляться туристы. Зимой было совсем безлюдно: по льду караваны не ходили. Туристы тоже.

Лишь однажды пришлось вступить в бой по-настоящему. Когда прожектор нащупал бесшумно идущий на малом ходу катер, и дежурившие контрактники еще не успели запустить сигнальную ракету, он резко увеличил скорость, с катера забил пулемет, погасил прожектор, ранил дежурившего сержанта. В это время лейтенант оказался на месте, приказал смене погрузиться на свой катер, доложил обстановку Сергею, взяв командование на себя. Контрабандистов догнали, стрельбой из носовой пушки и гранатометов быстро погасили ответный огонь, а когда подошли на малых к нарушителям, никого из живых не обнаружили, а судно быстро скрывалось под водой.

- Погорячились. Может, и не надо было топить хулиганов, - озабоченно высказал свое мнение лейтенант.

- Надо, - коротко бросил Сергей в его сторону. - Это война, а не хулиганство. Пошли сами осмотрим Сытого – я не доверяю медсестрам. Если что серьезное, в город его отвезу. А ты говоришь «хулиганы». Еще не известно, чем дело кончится.

Они направились в школу – единственное место в поселке, где круглосуточно дежурили выпускницы городского базового колледжа. Раненый Трофим «Сытый» был бодр, да и на боль не жаловался. Но его эйфория не понравилась капитану, - он насмотрелся на подобную показную бесшабашность. Рана была глубокая, полостная. Крови было не много, и Трофим как мог подбадривал себя и окружающих.

- В глазах двоится? – через пять минут осмотра спросил Сергей.

- Есть немного.

- И голова не своя, сосредоточиться можешь?

- Голова, как у пьяного. Так что ж? Когда я прошлым летом с крыши упал, те же глюки были. Отлежался.

- Чепуха. Сейчас в городскую хирургию поедем. У тебя же не сквозное ранение, там пуля. Без операции не обойтись. Я быстро, - прервал болтовню Рогов и побежал к дому.

Через двое суток пришло сообщение: после операции Трофим Сытнов впал в кому, находится в реанимации.

*

Как-то летом, в самую полуденную жару, Сергей сидел в караулке и болтал с часовыми о разных мелочах, прежде всего, о политике. Избегали как-то говорить лишь о том, что через неделю заканчивался контракт, а они, сидящие без дела, здоровые мужики, соскучились по земле. Вдруг он услышал, как кто-то надрывно зовет его с высотки, что выше по берегу, у его дома. Он немедленно поднялся и увидел пару молодых женщин. Они наперебой пытались рассказать о том, что Оля вместе с Дашей пошли купаться на брод, немного опередив их. Когда девушки пришли на место, там никого не было. Покричали, потом решили, что Ольга свернула в лес глянуть, не пошел ли гриб. Искупались. Но она так и не появилась. Зашли к ней домой на обратном пути – тоже никого нет. Вот и подняли тревогу.

Сергей крикнул: «Бума, ко мне!» и бросился в дом. Дом был закрыт, и там никого не было. Сергей оббежал дом, - кругом тихо, никого нет. Он сел на ступеньки. «Давай думать. От бесцельной беготни толку не будет». На глаза попали башмаки Ольги и Даши. Не задумываясь, он схватил Дашин, она уже вполне умела ходить и не любила, когда ее брали на руки. Сергей выбежал на дорогу, подозвал Бумку и принялся уговаривать собаку взять след, поводя перед его носом башмачком Даши. Бумке передалась тревога хозяина, он немедленно опустил длинные уши до земли, нос буквально зарыл в траву, и без сомнений рванул вперед по тропе.

В свои неполные полтора года Бума показал себя уже вполне взрослым кобелем-ищейкой: он бежал уверенно и с той скоростью, которую мог позволить себе проводник. Сереге оставалось только подбадривать его:

- Ищи, молодец, ищи!

Вскоре показалась река, обрыв с тыльной стороны, лес расступался, но собака вдруг резко остановилась и пошла кругами. «Сбился! Как же так?» - мелькнула отчаянная мысль. Еще пять минут Сергей наблюдал, как щенок тщетно пытается выйти на след, расширяя круги поиска, но всякий раз возвращался и начинал кружить сызнова. Сергей подозвал его, нервно потрепал по спине и приказал сидеть. Сам обошел по краю небольшой песчаный пляж: чужих следов не было. Не заметил он и следов Ольги и Даши. Подозвал собаку, повторяя команду и непрерывно подсовывая туфельку под нос Бумке. Спустились берегом ниже по течению, развернулись, пошли в другую сторону – ничего. «Все ясно, - уже переходя на холодный, спокойный расчет чужих и своих действий, - подумал Сергей. – Америкосы на это не пойдут. А вот чумазые выродки с того берега – могут».

В одежде он вошел в воду, позвал помощника, и они быстро поплыли на другой берег. Сергей давно научил спаниеля плавать. Тот, вообще, любил воду, но на этот раз приотстал, хотя никто из поселковых мужиков не мог уйти от него в воде. Они выбрались на берег. Тут надо было подумать, повели их по густому ивняку или повезли на лодке до причала. Решив убить двух зайцев, Сергей сунул башмачок Бумке, приказал искать и медленно, позволяя собаке захватить территорию побольше, двинулся к турханскому причалу. Понадобилось больше часа, чтобы ни с чем выйти к тропе, ведущей в поселок. Сергей пошел вверх, кобель все нарезал круги, бегал по тропе то вверх, то вниз – ничего. Тогда Сергей подумал, что их могли погрузить в повозку, но в этом случае следы надо искать непосредственно у реки. Он позвал собаку, и они отправились вниз. Не успели они подойти к мосткам, как Бумка выстрелил своим квадратным телом вперед и ворвался в одну из лодок, сел и, подпрыгивая на месте от нетерпения, заскулил.

- Есть, Бума! Есть. Они здесь, - Сергей осторожно вошел в лодку, посмотрел, что в ней, какие приметы. Когда он глянул под ноги, то заметил какой-то странный золотистый пучок, плавающий в луже, которая всегда остается на дне старых посудин. Он поднял его. Только у его Дашки были такие тонкие золотистые волосы. Они были связаны в узел, чтобы были заметней, чтобы ветер не разметал их.

«Молодец, Оля! - подумал Рогов. - Теперь я здесь и точно знаю, где вы. Конечно, это химзавод, вернее, те из его сотрудников, которые связаны с цехом и лабораторией. Опосредованно, здесь могут быть замешаны и америкосы. Но к себе они их не возьмут – ясно же, что целью является он, Сергей, но за мной стоит Сердюков, а с ним они связываться не будут. А если завод, то это его дилеры. Вот это скорее всего – и где их искать? Они могут жить даже не в поселке, но все равно где-то рядом, - мучительно размышлял Рогов. - Каждая минута простоя может дорого обойтись. Значит, начнем с того, что имеем. На завод».

Близился вечер. Смена вот-вот должна уйти. Глянул на подарок от Олега, – водонепроницаемые часы, – пошел тихо вверх по тропе. Вышли из леса: вдалеке можно было разглядеть проходную завода и людей, гуськом выходящих из нее. Сергей устроился в кустах и ждал, пока вечерняя смена полностью не покинула территорию. Когда цепочка рабочих прервалась, он подошел к дальнему углу забора, приказал собаке сидеть и перемахнул на другую сторону.

Он узнал сторожку, припомнил, что в это время охранники уже разведены по постам, и смело двинулся вперед. Дверь была открыта, Сергей тихо вошел и огляделся. Никого не было – это означало, что старший сторож появится здесь с минуты на минуту, как только разведет своих подопечных. Ждать пришлось недолго: через пять минут в вагончик вкатился выбритый толстяк в джинсах и полувоенной куртке. Он с изумлением уставился на Рогова, который стоял у двери и крепко держал его за поясной ремень.

- Сначала замкни дверь.

Вошедший, словно во сне, не понимая, когда, как и почему он, не успев войти, оказался в плену у красавца европейской внешности и огромной силы, которую он хорошо чувствовал передавленными внутренностями.

- Хорошо, теперь раздевайся. Трусы тоже. Пикнешь – убью, - Рогов отвел в сторону полу рубашки, предъявляя свои возможности и полномочия.

Медлил главный сторож не потому, что искал выход из ситуации, а потому, что у него отказалась работать голова. Он даже спросил, куда положить одежду, или передать незнакомцу?

- Брось на пол, а сам садись на стул.

Начальник безропотно повиновался; ни страха, ни даже удивления – полный ступор. Сергей понял, что начальнику надо сначала придти в себя. Он налил в чашку воды из кувшина, стоявших на столе, чуть не силой заставил его выпить. Когда он начал хлопать глазами, быстро наполняющимися ужасом, Сергей спросил:

- Скажи мне честно, друг, где женщина с ребенком.

К ужасу прибавилось удивление.

- Что?

- Вы похитили мою жену и мою дочь. Я намерен вернуть их себе.

- Я ничего такого… Я не знаю, - человек втянул плечи и посмотрел на свои голые колени.

- Послушай. Ты понимаешь, что у меня нет времени на болтовню, а оставить тебя живым-здоровым уже невозможно?

- Да –да. Но я… - главный охранник осекся. – Почему невозм-можно?

- Ты видел меня. И в твои обязанности входит что? Правильно – задержать, допросить. Убить, наконец.

- Я никого не похищал. И никто мне об этом не рассказывал.

- Хорошо. Проверим тебя на искренность. Кому принадлежит большая самодельная зеленая лодка с металлическими заплатами по правому борту?

- М-мне, - тихо отозвался начальник караула.

- Ну, вот. А говоришь, я не при чем. Где они? Десять секунд пошли. Выстрел будет беззвучным, - Сергей сделал быстрый шаг вперед и так вдавил пистолет в правый бок своей жертвы, что тот охнул и согнулся пополам.

- Постой, задыхаясь, взмолился главный сторож. – Три дня назад я позволил взять ее брату моей жены. Сегодня он заходил, сказал, что родственники были очень рады видеть его, а мне передали огромную благодарность и пооб…

- Где сейчас брат твоей жены?

- Он говорил, что простудился немного и пойдет домой отдохнуть.

- Где его дом?

- Тут недалеко. Второй за поворотом, слева.

- Хорошо. Пока я оставлю тебе жизнь. Но ты пойдешь со мной.

Сторож бросился собирать одежду и кивать головой.

- Отставить. Так пойдешь.

- Не могу.

- Можешь. Стемнело уже, - Сергей с силой, больше прежней, вогнал ствол пистолета в правый бок. Он упал, потом, хныча, пополз к двери. Рогов повернул ключ, распахнул дверь, огляделся по сторонам. Потом поднял крупного мужчину на плечо и пошел к забору. Там, не церемонясь, перекинул тело через забор, перескочил сам. Погладил подбежавшего Бумку, молча, взвалил упавшего бедолагу на плечо и зашагал в указанном направлении. Было, действительно, темно, но второй дом за поворотом он определил легко. Окна в доме не светились. Людей вокруг не было. Стояла обычная тишина. Послемолитвенный покой.

- Этот дом? – Сергей поднял голову человека. Тот, кажется, ненадолго терял сознание, но сейчас пришел в себя, смог выдавить «да» и опять опустил голову.

Глава 11

*

- Товарищ генерал, Ваше задание выполнено, - отрапортовал Сергей, как только генерал Сердюков выпустил его из объятий. – Подробности изложу в рапорте к завтрашнему утру.

- Вот и молодец, - откликнулся Сердюков, все не отпуская лейтенанта, похлопывая его по плечу. - Завтра доклад почитаем, а сегодня ты мне все на словах передашь. Что-то мне подсказывает, не все ты напишешь. Пока ты был на задании, Сергей, я подобрал бригаду строителей из двенадцати человек. Все с опытом, понимаешь. А во главе поставил, в жизнь не угадаешь, выпускника МИСИ с красным дипломом. Романтик, понимаешь. Законтрактовался на два года и именно ко мне хотел. Правда, это будет его первый объект. Вот он сразу и бросился меня упрашивать – покажите место, через день несколько проектов предложу. Но я решил все же тебя подождать. Завтра на пепелище съездишь, да, может, местечко получше выберешь. Инженера этого с собой прихватишь. А пока, беги к своим, вечером – ко мне.

Едва освободившись от генерала, Сергей бросился к Ольге и Даше. Были и слезы, и крики радости, и смех.

На следующий день «вертушка» доставила Сергея и молодого лейтенанта-инженера в поселок «Пески».

Он долго смотрел на обугленные бревна. На печь, трубу, одиноко торчащую из развалин. Долго ковырялся в золе на том месте, где стоял кованый сундук матери. Но креста не нашел, остались только стальные полосы и заклепки. Потом повернулся к инженеру и произнес:

- Строить будем здесь.

- Понял, - покладисто согласился строитель и, попросив Сергея подержать «ноль», бросился с рулеткой обмерять площадку, включавшую и дом, и все доступное пространство вокруг.

- Тебя как зовут-то?

- Олег. А вас – Сергей?

- Так точно. Нас зовут Сергей.

- О вас так много…

- О тебе.

- О тебе ходят невероятные слухи. Это правда?

- Правда. Ну что, Олег, летим обратно?

- Один только вопрос. Мы имеем тридцать три сотки, проще говоря, три тысячи триста квадратных метров. Какую площадь мне отвести под дом, и где его лучше разместить?

- Да обычный пятистенок о трех комнатах. Вход – со стороны леса, окна – на реку. Будут еще кое-какие мелочи, но это потом. Когда общий чертеж покажешь.

*

Службу Сергей продолжил в качестве командира разведроты. В первый же день познакомился с личным составом и после обеда поехал по выставленным вокруг базы секретам и заставам. Вернувшись на базу, взял в «Секретной части» крупномасштабные карты, сопоставил расположение постов и их состав с тем, что видел, нанес на карту несколько точек.

Генерал, как обычно, в это время проводил совещание с командирами подразделений среднего звена. Капитан Рогов присоединился к остальным. Выслушав несколько докладов, задал вопросы – хотел быстрей войти в курс дела. Он докладывал о своих результатах последним. Как обычно, на постах тишина, а вот патрули перехватили несколько одиноких торговцев и взяли один караван.

- Отсюда вывод, товарищи офицеры: необходимо усилить патрулирование, а оборудованные посты сделать передвижными. Вот тут у меня есть кое-какие наметки.

Он разложил карту на столе и указал на места, выделенные точками, и предложил там оборудовать дополнительные временные секреты.

- Предлагаю, в качестве эксперимента, начать с моей роты. Некоторое время уйдет на обустройство, скажем, неделя, четырех точек, которые мне показались самыми перспективными. Потом из шести имеющихся у меня групп, четыре я на контрольное время переведу на новые места дежурства.

Никто не возразил.

- Действуй, капитан, - с серьезным видом сказал генерал.

Когда все расходились, он подошел к Сергею.

- Ну, как съездили в поселок?

- Инженер все там оценил, обмерил территорию. Завтра обещал показать несколько проектов.

- Добро, да поторапливай его. Там, есть у меня данные, движение по реке резко возросло. А у меня идея есть. В деталях позже. Но тебе возвращаться надо.

- Есть поторапливать, - скрывая радость, ответил Рогов.

*

На следующий день Сергей создал рабочую группу, выделив из состава роты спецов по части маскировки, вызвал «Урал». Загрузились на складе материалами и инструментом, поехали обустраивать первый дополнительный пост.

К обеду вернулись на территорию. Рогов построил роту, кроме, конечно, тех, кто был на посту, и только успел передать заму дальнейшее руководство (ибо в войсках обедают тоже под руководством), как к нему подошел Олег:

- Разрешите обратиться?

- Слушай, Олег, говори нормально. - Мы же одни. Я понимаю, перед начальством, ну, перед строем.

- Понял, понял, Сергей, - заспешил лейтенант-контрактник. – У меня готовы несколько чертежей. Есть время глянуть?

- Так. Хорошо. Ты обедал?

- Нет.

- Тогда сам выбирай: или мы не идем обедать, или оставляем все до вечера.

- Получается, до вечера, - как совсем еще молодой человек, как подросток, Олег надул губы. Сергей сказал ему, чтобы приходил к восьми в гостиницу, квартира номер четыре, куда сам немедленно и отправился.

*

- Проходи, - сказал Сергей, открывая дверь. Он уже переоделся в домашнее и знал, что через полчаса его позовут ужинать. – У нас тридцать минут, потом за стол на четыре персоны.

- А кто ж третий и четвертый?

- Ты что не в курсе, что у меня Данька растет?

- В курсе, - лейтенант покраснел.

- Четвертый – ты, - продолжил Рогов. Олег покраснел еще больше.

«Ужинать с самим Роговым – это большая честь», - подумал, но ничего не ответил.

*

- Проходи в зал, выкладывай на стол, что там у тебя.

Тщательно изучив карандашные проекты, наброски к ним, опешил Сергей:

- Ты, как будто у меня в гостях бывал. Вот, смотри, этот план просто срисован с моей избы. И размеры совпадают, и тепловой щит между спальнями, когда сама печь на кухне. Молодец…

- Просто, проходил я это все на факультативе. Ничего необычного.

- Необычное сейчас будет. Мне нравится вот этот, - Сергей ткнул пальцем в правое нижнее изображение. - Но, - Рогожин поднял палец и опустил его на план чердака. - Вот здесь ты сделаешь четыре слуховых окна по всем четырем скатам. Окна должны легко открываться, размер в сантимах: шестьдесят на сорок. Здесь, - Сергей указал на просторную кухню. – Обязательно должен быть черный ход. Все остальное, как надо. Но мне нужен дворик на четыре коровы, сенник, четыре на шесть метров, навес открытый, шесть на шесть метров. Это все проходил на факультативе?

- И не такое. Я часовню могу поставить.

- Не надо. Лучше баню. Пристройки к дому не лепи. Поставь их рядом с забором, плотно друг к другу. Кстати, какой высоты забор?

- Это я хотел спросить.

- Как у всех – полтора метра. И вот еще санузел увеличь немного и сделай совместным. Вдруг еще кто у нас появится. Ванну не надо. Пусть душевая посвободней будет. А вот баньку поставь вот здесь, - Сергей ткнул пальцем рядом с боковой стеной дома. Расстояние до дома – один метр, чтобы дом кругом можно было обойти.

Инженер улыбнулся.

- Еще один вопрос. Санузел можно немного увеличить, тогда он дотянется до торца теплового щита, а здесь, - он указал на несуществующий простенок, можно вставить еще одну дверь с выходом в эту спальню. – Ткнул карандашом в бумагу.

- Годится, - Сергей удовлетворенно потер руки. – Материал посчитал?

- Еще нет, я не знал всего, что потребуется.

- Теперь знаешь. Как посчитаешь, пойдем к генералу смету подписывать. На закупки сам с работниками будешь ездить. Познакомился с бригадой?

- Да, конечно. Там у меня такой специалист по брусу и прочим пиломатериалам есть …

- Обед готов, ребята! – послышалось из кухни. - Сегодня в большом зале.

- Идем, уже идем, - откликнулся Сергей.

*

От службы Сергей не отвлекался, - и сколько не звал его Олег продумать тот или иной вариант на месте, всегда отвечал одно и то же, что не он командует на стройке, а сметы и чертежи утверждены и подписаны.

В один из дней Сергей присутствовал на досмотре каравана на отдаленном посту. Благодаря только одной собаке, нашли еще две закладки, которые пропустил и сам Сергей. В тот же день решил взять на воспитание щенка. Обычно этим занимаются подготовленные солдатые-срочники, но, даже не посоветовавшись с Ольгой, твердо решил приобщиться к этому новому для него делу, причем на обед он будет забирать собаку домой, в гостиницу. Ночевать она будет в вольере со всеми.

На следующий день Сергей заявился на обед не один. С трехмесячным русским спаниелем. Кобель попался упрямый, подвижный, но, судя по всему, умный. Он уже выполнял несколько команд и без труда находил кусочек мяса, который прятали под имитатором запаха какого-нибудь наркотика или под списанный пистолет. На сей раз, Оля попыталась возражать.

- Ты что? У нас же ребенок. Пусть он ласковый двести раз, но притащить лишай или блох – может!

- Не может. Там ветслужба круглосуточно работает. Кроме того, когда у нас будет дом, я ему такой вольер отгрохаю, что он сам не пойдет в дом.

- Не рассказывай. Дальше прихожей не пущу.

- Драться будешь?

- Зря смеешься, еще как буду.

*

Через полтора месяца Олег поймал Рогова на выходе из штаба.

- Серега, пришло время делать контрольный осмотр. Осталась только отделка. Когда сможешь?

- Пошли к генералу транспорт просить.

Генерал опять расщедрился на вертолет, тем более, что сам захотел осмотреть новостройку. Вылетели в тот же день к вечеру.

Дом был великолепен, удобен, чист и пах свежей смолой. Только Оле показались смешными четыре небольших окна на крыше.

- Как в сказке, что ли?

- Так надо, - сухо ответил Сергей и повел ее в баню. – Смотри, не тесная, но и не большая, на которую дров изведешь больше, чем на дом. Олег, а чем отделывать будешь?

- Завтра за вагонкой поеду. Кстати, если хочешь, изнутри можно плитами выложить.

- Химия? Не надо, пусть тоже вагонка будет.

- Сайдинг можно снаружи.

- Не надо. Не аутентично. И полы – никаких плит; выстругай, но не крась – олифой пройдись, и не крепи сильно. Года через три половицы придется по-новой сводить.

Сердюков только улыбался с отеческим удовлетворением и детским удовольствием, прислушиваясь к разговору двух молодых людей.

*

Ротация дежурных групп по засадам дала свои небольшие плоды – улов увеличился. Генерал распорядился сделать по несколько дополнительных землянок для каждого сектора, для каждой роты.

Сергей повсюду возил своего спаниеля, тот жадно лез вперед, мешая работать опытным собакам. За что был наказан ими несколько раз. Но Сергей к его жалобам относился осторожно, и поскольку укусы были несерьезными, делал вид, что ничего не замечает. Но один раз щенку удалось унюхать мак одновременно с взрослой сукой. Вот тогда его она хорошо потрепала. Сергей весь оставшийся день провел у ветеринаров. Бумку поместили в отдельный бокс – Сергей по несколько раз в день навещал друга. Когда Бумку опять допустили к учебе, он проявил еще больший азарт, но от других держался подальше, выискивая собственные тайники. Ему пока не везло, но упрямство не иссякало. «Это будет хороший нюхач», - заметил как-то штатный кинолог.

*

Переезд состоялся в пятницу утром, ровно через два месяца. Собственно, переездом это было назвать трудно. У молодой семьи ничего не было, кроме детской коляски, без которой можно уже обойтись, «ходунков» и небогатого гардероба, который некуда было поместить. Все семейство и его имущество разместились в трехосном ЗИЛе.

Щенка временно пристроили на скотном дворе. Положили в ближнем углу его родную подстилку, предусмотрительно прихваченную с собой, рядом поставили кормушку, наполнив ее так, чтобы Бумка наелся до отвала. Но, как это бывает, через час щенок заскулил, а потом и вовсе завыл от одиночества. Ольга только недовольно фыркала и демонстративно громко хлопала дверью. Хлопот было много, но Сергей пару раз заходил к нему, решив, что в этом нет ничего плохого, но после десяти, когда в вольере гасят свет, Сергей поклялся себе не поддаваться на провокации.

Вечером нагрянули сослуживцы во главе с генералом. Дорог, в доступном для понимания смысле, не было. Поэтому в километре от поселка приземлился вертолет-гигант МИ-26. На нем привезли всю необходимую мебель, а заодно и тех, кто считал, что его участие в новоселье необходимо. Таких набралось тридцать человек. Со многими из них Сергей уже основательно сошелся.

Во время праздничного ужина генерал вывел Сергея во двор.

- Ну, теперь слушай. У меня тут кое-какие планы имеются. Тебе в них отводится очень важная роль. На реке установим блок-пост. Понял?

- Нет, - искренне удивился Сергей.

- Все просто: инженер остается здесь. На берегу подберете место для обустройства караульного помещения со смотровой вышкой. Твоя задача на первое время: найти несколько человек, согласных работать на базу по контракту. Если захотят, получат погоны, какие кому положено по военбилету. Захотят – вольнонаемными. Зарплаты, ты знаешь, у нас хорошие. Возьмем через собеседование с начштабом или со мной. Вот, десять человек будет вполне достаточно. Да, «спутник» новый тебе привезли. Там, на чердаке, уже, наверно, контакты смазывают. Пошли к ним присоединимся сейчас, а завтра рекрутскую кампанию начнешь.

Когда за огромными составленными вместе тремя столами заговорили о том, что пора прощаться, Сердюков сунул Сергею листок бумаги.

- Здесь я написал твой телефонный номер, дежурную частоту, аварийную, твой новый позывной. Сейчас станция в режиме обычного приема на дежурной частоте. График выхода на связь тоже завтра поменяем. Не забыл еще, у тебя завтра выход на связь с базой?

- Разберусь, - коротко ответил Рогов, и они потянулись вслед за остальными на большую поляну.

*

Ночью, время от времени, щенок выл и скулил. Но Сергей выдержал атаку. Ольга молчала, но тоже не могла заснуть и от этого непрестанно ворочалась. Зато сколько было радости у щенка, у Сергея, когда он, по установленному в общем вольере расписанию, открыл дверь и принялся тискать щенка, нахваливая, подбадривая. Он наполнил миску едой, в другую тут же из фляги налил свежей воды, потом позвал щенка на прогулку, вышел во двор. К его огромной радости, щенок предпочел его общество, а не сытный завтрак, и они принялись бегать по двору, вокруг строений, поочередно догоняя друг друга. Сергей несколько раз попытался спрятаться, но это было совершенно немыслимо. Бумка следил за каждым его шагом. А Сергей пользовался хорошим настроением собаки и время от времени давал команды, после выполнения которых, закреплял рефлекс какой-нибудь вкуснятиной, оставшейся после вчерашнего пиршества.

Когда, после прогулки, он вошел в дом, Ольга не проронила ни слова. Он обнял ее, принялся перебирать длинные светлые волосы, игриво чмокал в щеки, губы.

- Да не бесись ты. Вспомни лучше, как с Дашей поначалу нелегко было. И здесь все наладится, быстрее, чем ты думаешь.

- Ничего я не думаю, - Оля мягко освободилась из объятий. - Ты тоже хорош: сравнивать собаку с единственной дочерью.

Сергей уже не слышал, он полез изучать чердак. Затем на очереди осмотр погреба, душевой. Проверить надо, хорошо ли колодец почистили.

Вокруг нового забора собирались люди, как бы случайно встретившись, подолгу разговаривали, поглядывая на еще некрашеный, цвета слоновой кости, дом. С четырьмя окошками на крыше.

*

Очень скоро Сергей подобрал десять молодых мужиков, в разное время отслуживших срочную. Уговаривать никого не пришлось: зарплата хорошая, работать, можно сказать, на дому. Доложил генералу. Тот знал, что речной пост будет готов через неделю, поэтому приказал пока следить за передвижениями по реке одному. А через неделю пообещал прислать пулемет на вышку и катер с автоматической пушкой. Тем же бортом заберут волонтеров на собеседование. Пока пусть готовятся и собирают все документы, что у них есть.

Через два дня был готов роскошный вольер. Внутри Сергей оборудовал зимнюю конуру, обив ее войлоком. Понемногу занялись хозяйством: для начала взяли корову и двух телок.

Даша мгновенно влюбилась в спаниеля. Они играли в некошеной траве целый день, забывая обо всем. И только, когда Сергей заканчивал дела и приходил домой, во дворе воцарялась тишина, и слышны были только короткие команды и поощрительные слова Сергея. Иногда он заставлял Бумку искать деньги, игрушки Даши, которой, к слову, он запретил высовываться из дома, когда он работает с собакой. Однажды Сергей решил испытать розыскное дело: он увел щенка на место, а Дашу спрятал в сене. Дал понюхать ее башмачок и предъявил Бумке знакомую команду «ищи». Собака не поняла, что от нее хотят. Тогда Сергей спрятал кусочек лакомства под один Дашин башмачок, а другой еще раз дал понюхать щенку. Он нашел спрятанный башмачок, но Сергею подумалось, что, скорее всего, Бумка учуял мясо. Эксперимент повторил несколько раз. Еще раз Сергей спрятал Дашу в сено, зашел к щенку в вольер и дал понюхать Дашину туфельку, только что снятой с ее ноги. Молодой кобель долго и упорно, высунув язык, тыча носом в баки и штабеля, мотался по всему двору, но задание не выполнил. Несколько позже до сознания Сергея дойдет, что весь двор был исхожен этой туфелькой. И даже если собака поняла, что надо найти что-то с аналогичным запахом, то сделать этого не могла, этот запах наполнял все вокруг. Он никогда не трогал Бумку, но поругивал сердитым голосом, если тот отказывался подчиняться. Очень скоро собака поняла, что непослушание карается: Сергей просто уходил, и она оставалась одна до утра. Даже если размолвка случалась до ужина, Сергей без слов подсыпал корм, менял воду. Но не глядел в сторону провинившегося щенка, не заговаривал. Для молодой, энергичной и общительной собаки это был тяжелый урок, который запоминался на всю жизнь.

*

Тем временем, сооружение речной заставы было завершено. Вертолет прибыл в оговоренное время. Десять человек мобилизующихся и двенадцать рабочих быстро установили катер у небольшого причала. Корабельную скорострельную пушку и пулемет перенесли в дом Сергея, до укомплектации штата.

Уже к вечеру ребят привезли обратно на транспортере. Когда Сергей спросил, как все обошлось, ответ был простой:

- Генерал и начштаба одобрили все кандидатуры.

Пока им выдали суточные и полевую форму. Подписывая контракт, люди с крестьянской хитринкой особо тщательно вчитывались в те места, где говорилось о месте службы и положенном довольствии. И никто не подписался более, чем на год. А пока они должны поступить в подчинение Сергею и выполнять то, что они будут выполнять в продолжение действия всего контракта. Через месяц те, которые будут рекомендованы Сергеем, получат документы военнослужащих базы Кант и оружие (все сразу смекнули, что, надев погоны, они не берут на себя никаких дополнительных обязанностей, но зарплата здорово увеличивалась). Теперь Сергей принимал под свое начало девять сержантов и одного лейтенанта, как значилось в списочном составе. Он разбил их на три тройки, которые в тот же день начали дежурство: из военного имущества у них пока были только форма, два бинокля и ракетница. Вступать в контакт с контрабандистами им Сергей запретил. Только наблюдение и оценка обстановки.

- Всему свое время, - сказал Сергей.

Дежурили по трое, сутки через двое. Лейтенант обязан быть на службе восемь часов ежедневно. Ему же полагалось устраивать и ночные проверки.

Ровно через месяц, во время очередного сеанса связи, «Выпь» (это был его новый позывной) дал всем своим бойцам характеристику под запись. На следующий день прибыл начштаба и в торжественной обстановке вручил каждому контрактнику военный билет и автомат. Несколько ящиков с разного рода боеприпасами закрыли в огромном сейфе, который временно разместили в спальне Сергея. Когда начальник штаба улетел, новоявленные бойцы установили на вышке пулемет и прожектор, заправили и завели новенький катер, по очереди, следуя инструкции, учились управлять им. Но пока осторожно – он оказался довольно мощным. Покончив со всем этим, Рогов провел короткий инструктаж, суть которого сводилась к тому, что осмотру подлежало каждое подозрительное плавсредство. Оружие и наркотики – причина для задержания. Если силы явно не равны, от прямых столкновений уходить и вызывать подкрепление. Но каким образом - пока оставалось нерешенным. Только в течение месяца-двух начштаба пообещал наладить связь между всеми членами отдаленной боевой группы.

Так и возникло, благодаря Рогову, бывшему «ловцу», работавшему на контрабандистов, новое боевое подразделение российской базы Кант.

*

Постепенно работа группы наладилась. Мужики все были добросовестны, обучились специфике службы быстро. Теперь установили связь, оборудовали оружейную комнату, перенесли в нее сейф с гранатами и гранатометами, автоматами и даже дымовыми шашками. Теперь, заметив судно большее по размеру, чем обычная «казанка», да просто подозрительный плот, вахтенные вызывали подкрепление и давали красную сигнальную ракету над проплывавшим мимо плавсредством. Если приказ не выполнялся, в дело подключали пулемет с вышки: длинная очередь трассеров перед носом остановит любого. Поначалу чуть ли не каждый день удавалось перехватить наркотики или оружие. Причем, занимались этим одни и те же люди, – часто среди конвоируемых встречались знакомые лица. Их допрашивали и отпускали. Товар вместе с лодками, плотами и катерами топили взрывчаткой.

Скоро на реке не осталось никого из нарушителей, а спустя время стали появляться туристы. Зимой было совсем безлюдно: по льду караваны не ходили. Туристы тоже.

Лишь однажды пришлось вступить в бой по-настоящему. Когда прожектор нащупал бесшумно идущий на малом ходу катер, и дежурившие контрактники еще не успели запустить сигнальную ракету, он резко увеличил скорость, с катера забил пулемет, погасил прожектор, ранил дежурившего сержанта. В это время лейтенант оказался на месте, приказал смене погрузиться на свой катер, доложил обстановку Сергею, взяв командование на себя. Контрабандистов догнали, стрельбой из носовой пушки и гранатометов быстро погасили ответный огонь, а когда подошли на малых к нарушителям, никого из живых не обнаружили, а судно быстро скрывалось под водой.

- Погорячились. Может, и не надо было топить хулиганов, - озабоченно высказал свое мнение лейтенант.

- Надо, - коротко бросил Сергей в его сторону. - Это война, а не хулиганство. Пошли сами осмотрим Сытого – я не доверяю медсестрам. Если что серьезное, в город его отвезу. А ты говоришь «хулиганы». Еще не известно, чем дело кончится.

Они направились в школу – единственное место в поселке, где круглосуточно дежурили выпускницы городского базового колледжа. Раненый Трофим «Сытый» был бодр, да и на боль не жаловался. Но его эйфория не понравилась капитану, - он насмотрелся на подобную показную бесшабашность. Рана была глубокая, полостная. Крови было не много, и Трофим как мог подбадривал себя и окружающих.

- В глазах двоится? – через пять минут осмотра спросил Сергей.

- Есть немного.

- И голова не своя, сосредоточиться можешь?

- Голова, как у пьяного. Так что ж? Когда я прошлым летом с крыши упал, те же глюки были. Отлежался.

- Чепуха. Сейчас в городскую хирургию поедем. У тебя же не сквозное ранение, там пуля. Без операции не обойтись. Я быстро, - прервал болтовню Рогов и побежал к дому.

Через двое суток пришло сообщение: после операции Трофим Сытнов впал в кому, находится в реанимации.

*

Как-то летом, в самую полуденную жару, Сергей сидел в караулке и болтал с часовыми о разных мелочах, прежде всего, о политике. Избегали как-то говорить лишь о том, что через неделю заканчивался контракт, а они, сидящие без дела, здоровые мужики, соскучились по земле. Вдруг он услышал, как кто-то надрывно зовет его с высотки, что выше по берегу, у его дома. Он немедленно поднялся и увидел пару молодых женщин. Они наперебой пытались рассказать о том, что Оля вместе с Дашей пошли купаться на брод, немного опередив их. Когда девушки пришли на место, там никого не было. Покричали, потом решили, что Ольга свернула в лес глянуть, не пошел ли гриб. Искупались. Но она так и не появилась. Зашли к ней домой на обратном пути – тоже никого нет. Вот и подняли тревогу.

Сергей крикнул: «Бума, ко мне!» и бросился в дом. Дом был закрыт, и там никого не было. Сергей оббежал дом, - кругом тихо, никого нет. Он сел на ступеньки. «Давай думать. От бесцельной беготни толку не будет». На глаза попали башмаки Ольги и Даши. Не задумываясь, он схватил Дашин, она уже вполне умела ходить и не любила, когда ее брали на руки. Сергей выбежал на дорогу, подозвал Бумку и принялся уговаривать собаку взять след, поводя перед его носом башмачком Даши. Бумке передалась тревога хозяина, он немедленно опустил длинные уши до земли, нос буквально зарыл в траву, и без сомнений рванул вперед по тропе.

В свои неполные полтора года Бума показал себя уже вполне взрослым кобелем-ищейкой: он бежал уверенно и с той скоростью, которую мог позволить себе проводник. Сереге оставалось только подбадривать его:

- Ищи, молодец, ищи!

Вскоре показалась река, обрыв с тыльной стороны, лес расступался, но собака вдруг резко остановилась и пошла кругами. «Сбился! Как же так?» - мелькнула отчаянная мысль. Еще пять минут Сергей наблюдал, как щенок тщетно пытается выйти на след, расширяя круги поиска, но всякий раз возвращался и начинал кружить сызнова. Сергей подозвал его, нервно потрепал по спине и приказал сидеть. Сам обошел по краю небольшой песчаный пляж: чужих следов не было. Не заметил он и следов Ольги и Даши. Подозвал собаку, повторяя команду и непрерывно подсовывая туфельку под нос Бумке. Спустились берегом ниже по течению, развернулись, пошли в другую сторону – ничего. «Все ясно, - уже переходя на холодный, спокойный расчет чужих и своих действий, - подумал Сергей. – Америкосы на это не пойдут. А вот чумазые выродки с того берега – могут».

В одежде он вошел в воду, позвал помощника, и они быстро поплыли на другой берег. Сергей давно научил спаниеля плавать. Тот, вообще, любил воду, но на этот раз приотстал, хотя никто из поселковых мужиков не мог уйти от него в воде. Они выбрались на берег. Тут надо было подумать, повели их по густому ивняку или повезли на лодке до причала. Решив убить двух зайцев, Сергей сунул башмачок Бумке, приказал искать и медленно, позволяя собаке захватить территорию побольше, двинулся к турханскому причалу. Понадобилось больше часа, чтобы ни с чем выйти к тропе, ведущей в поселок. Сергей пошел вверх, кобель все нарезал круги, бегал по тропе то вверх, то вниз – ничего. Тогда Сергей подумал, что их могли погрузить в повозку, но в этом случае следы надо искать непосредственно у реки. Он позвал собаку, и они отправились вниз. Не успели они подойти к мосткам, как Бумка выстрелил своим квадратным телом вперед и ворвался в одну из лодок, сел и, подпрыгивая на месте от нетерпения, заскулил.

- Есть, Бума! Есть. Они здесь, - Сергей осторожно вошел в лодку, посмотрел, что в ней, какие приметы. Когда он глянул под ноги, то заметил какой-то странный золотистый пучок, плавающий в луже, которая всегда остается на дне старых посудин. Он поднял его. Только у его Дашки были такие тонкие золотистые волосы. Они были связаны в узел, чтобы были заметней, чтобы ветер не разметал их.

«Молодец, Оля! - подумал Рогов. - Теперь я здесь и точно знаю, где вы. Конечно, это химзавод, вернее, те из его сотрудников, которые связаны с цехом и лабораторией. Опосредованно, здесь могут быть замешаны и америкосы. Но к себе они их не возьмут – ясно же, что целью является он, Сергей, но за мной стоит Сердюков, а с ним они связываться не будут. А если завод, то это его дилеры. Вот это скорее всего – и где их искать? Они могут жить даже не в поселке, но все равно где-то рядом, - мучительно размышлял Рогов. - Каждая минута простоя может дорого обойтись. Значит, начнем с того, что имеем. На завод».

Близился вечер. Смена вот-вот должна уйти. Глянул на подарок от Олега, – водонепроницаемые часы, – пошел тихо вверх по тропе. Вышли из леса: вдалеке можно было разглядеть проходную завода и людей, гуськом выходящих из нее. Сергей устроился в кустах и ждал, пока вечерняя смена полностью не покинула территорию. Когда цепочка рабочих прервалась, он подошел к дальнему углу забора, приказал собаке сидеть и перемахнул на другую сторону.

Он узнал сторожку, припомнил, что в это время охранники уже разведены по постам, и смело двинулся вперед. Дверь была открыта, Сергей тихо вошел и огляделся. Никого не было – это означало, что старший сторож появится здесь с минуты на минуту, как только разведет своих подопечных. Ждать пришлосьнедолго: через пять минут в вагончик вкатился выбритый толстяк в джинсах и полувоенной куртке. Он с изумлением уставился на Рогова, который стоял у двери и крепко держал его за поясной ремень.

- Сначала замкни дверь.

Вошедший, словно во сне, не понимая, когда, как и почему он, не успев войти, оказался в плену у красавца европейской внешности и огромной силы, которую он хорошо чувствовал передавленными внутренностями.

- Хорошо, теперь раздевайся. Трусы тоже. Пикнешь – убью, - Рогов отвел в сторону полу рубашки, предъявляя свои возможности и полномочия.

Медлил главный сторож не потому, что искал выход из ситуации, а потому, что у него отказалась работать голова. Он даже спросил, куда положить одежду, или передать незнакомцу?

- Брось на пол, а сам садись на стул.

Начальник безропотно повиновался; ни страха, ни даже удивления – полный ступор. Сергей понял, что начальнику надо сначала придти в себя. Он налил в чашку воды из кувшина, стоявших на столе, чуть не силой заставил его выпить. Когда он начал хлопать глазами, быстро наполняющимися ужасом, Сергей спросил:

- Скажи мне честно, друг, где женщина с ребенком.

К ужасу прибавилось удивление.

- Что?

- Вы похитили мою жену и мою дочь. Я намерен вернуть их себе.

- Я ничего такого… Я не знаю, - человек втянул плечи и посмотрел на свои голые колени.

- Послушай. Ты понимаешь, что у меня нет времени на болтовню, а оставить тебя живым-здоровым уже невозможно?

- Да –да. Но я… - главный охранник осекся. – Почему невозм-можно?

- Ты видел меня. И в твои обязанности входит что? Правильно – задержать, допросить. Убить, наконец.

- Я никого не похищал. И никто мне об этом не рассказывал.

- Хорошо. Проверим тебя на искренность. Кому принадлежит большая самодельная зеленая лодка с металлическими заплатами по правому борту?

- М-мне, - тихо отозвался начальник караула.

- Ну, вот. А говоришь, я не при чем. Где они? Десять секунд пошли. Выстрел будет беззвучным, - Сергей сделал быстрый шаг вперед и так вдавил пистолет в правый бок своей жертвы, что тот охнул и согнулся пополам.

- Постой, задыхаясь, взмолился главный сторож. – Три дня назад я позволил взять ее брату моей жены. Сегодня он заходил, сказал, что родственники были очень рады видеть его, а мне передали огромную благодарность и пооб…

- Где сейчас брат твоей жены?

- Он говорил, что простудился немного и пойдет домой отдохнуть.

- Где его дом?

- Тут недалеко. Второй за поворотом, слева.

- Хорошо. Пока я оставлю тебе жизнь. Но ты пойдешь со мной.

Сторож бросился собирать одежду и кивать головой.

- Отставить. Так пойдешь.

- Не могу.

- Можешь. Стемнело уже, - Сергей с силой, больше прежней, вогнал ствол пистолета в правый бок. Он упал, потом, хныча, пополз к двери. Рогов повернул ключ, распахнул дверь, огляделся по сторонам. Потом поднял крупного мужчину на плечо и пошел к забору. Там, не церемонясь, перекинул тело через забор, перескочил сам. Погладил подбежавшего Бумку, молча, взвалил упавшего бедолагу на плечо и зашагал в указанном направлении. Было, действительно, темно, но второй дом за поворотом он определил легко. Окна в доме не светились. Людей вокруг не было. Стояла обычная тишина. Послемолитвенный покой.

- Этот дом? – Сергей поднял голову человека. Тот, кажется, ненадолго терял сознание, но сейчас пришел в себя, смог выдавить «да» и опять опустил голову.

Глава 12

*

Когда вплотную подошли к дому, Бумка начал метаться в разные стороны и, задирая голову, ловил запахи верхним чутьем. Рогов прошел между дувалами, свалил ношу прямо у двери. Пес принялся обнюхивать дверные щели и побрехивать. Сергей притаился у стены между окном и дверью, вполголоса дал команду «ищи!». Бума точно знал, что от него хотят: он прыгал на дверь, лаял и скулил во весь свой щенячий противный голос. За окном вспыхнул огонек, кто-то смотрел из проема и пытался понять, что происходит. Но было темно. Только мечущаяся тень небольшого зверя, лай и стон покалеченного сторожа. Прошло минут десть. И тогда женский голос спросил:

- Кто там?

В ответ она по-прежнему слышала лай и стоны. Но вот из проема окна с выставленными рамами, если они, вообще, были, высунулась голова мужчины. Мгновенно Рогов обхватил шею и выбросил хозяина дома во двор. Теперь стонали двое. Пришлось успокоить собаку – уж слишком много шума получалось. Пес прижался к ногам Сергея, дрожа всем телом, поскуливал. «Чистый охотник, – подумал Сергей. – Я давно хотел ружьецо прикупить». Подошел к хозяину, оттащил в сторону от окна, содрал с него домашний халат, похлопал по щекам.

- Как ты себя чувствуешь, друг? – сочувственно спросил пострадавшего. Он ожидал другого ответа, - пострадавший попытался вскочить на ноги и ударить обидчика. Но, видно, стало совсем темно, он промахнулся. В ту же секунду лязгнули зубы, и он опять свалился рядом со своим деверем. Сергей наступил ему на горло и постучал пистолетом по голове.

- Пусть хозяйка откроет дверь. Немедленно, а то я и так могу…

В ответ муж хозяйки просто закричал:

- Спасите. Спасите, убивают.

Сергею пришлось стукнуть его посильней. Когда он понял, что хозяин лишился сознания, убрал ногу и, обращаясь к двери, сказал:

- Дамочка, или откройте дверь, или отойдите от нее подальше.

Через некоторое время дверь приоткрылась. Сергей, уже готовый взломать ее, тут же прошипел:

- Здесь ваши муж и брат. Им срочно нужна помощь. Давайте я помогу вам занести их в дом.

Пока шли переговоры, пес проскользнул в хибару и принялся разыскивать свою лучшую и единственную подружку. Женщина тихо вышла, держа над собой керосиновую лампу, охнула и присела. Сергей легко подхватил двух голых толстозадых мужиков, занес в мазанку. Он забрал у женщины лампу, внимательно осмотрел присутствующих.

Оба были без сознания или притворялись таковыми. Бумка где-то в глубине дома с остервенением царапал пол и радостно повизгивал.

Из халата хозяина Рогов приготовил ремни и накрепко связал пленников. Быстро осмотрел комнаты. В двух из них спали дети, одна была предназначена для супругов. На кухне имелся чулан без окон, забитый мешками с характерным запахом. Туда он вежливо препроводил женщину и придвинул к двери большой обеденный стол. Теперь можно посмотреть, чем так интересуется собака. Пес продолжал остервенело метаться и скулить. Сергей прошел в дальнюю комнату, ее предназначение оставалось неясным. Посередине лежал ковер, вдоль стен тянулись грубо склоченные лавки. Сергей откинул половину ковра, в простом дощатом настиле увидел откидную крышку, очевидно, ведущую в подвал. Он поднял ее – тишина, в потемках различалась только верхняя часть лестницы. Рогов попытался осветить подпол, свесил руку с лампой и водил ею из стороны в сторону. Внезапно кто-то невидимый захватил руку и очень сильно дернул его на себя. Увлекаемый вниз, в последнем отблеске лампы, он заметил занесенный нож и успел вцепиться в невидимое запястье. Падая вниз, он потерял бесполезную лампу, ударил освободившейся рукой в темноту, попал во что-то мягкое. И, перевернувшись на пол-оборота, вытянул захват в сторону. Получилось так, что упал он на человека, свалившись тому прямо на голову. На земляном полу он еще раз прокрутился вокруг себя, удерживая кисть с ножом уже двумя руками, оттягивая ее вверх от головы. Услышал тяжелый выдох и звук падающего ножа. Рукопашный бой в абсолютной темноте в свое время был одним из тех дисциплин, что давались ему особенно легко. Эффективность свою в этом упражнении он доказал, когда под видом чемпиона страны выезжал несколько раз на полулегальные соревнования, организуемые любителями пощекотать нервы сумасбродным толстосумам. Там рукопашный бой с завязанными глазами очень популярен. Вот и сейчас он ориентировался только по звукам, по движению воздуха – их было достаточно, чтобы скрещенными ногами взять на удушающий прием шею противника и полежать так, не очень сильно напрягаясь, две-три минуты. Когда неизвестный перестал биться, Сергей отпустил его, ощупью отыскал лампу и нож, выбрался наружу и на кухне вновь разжег ее. Вернувшись к лестнице, взял Бумку подмышку, спустился вниз и огляделся получше: это был не подвал, а проход, ведущий, как рассудил Сергей, в дом, расположенный через дорогу. Он решительно двинулся по тоннелю в темноту, тем более, что пес уже нырнул туда. Метров через сорок он миновал открытую дощатую дверь и вышел в настоящий подвал. Здесь были мешки с зерном, кувшины с маслом и вином, на полках стояли банки с фруктами. Посреди всего этого изобилия он увидел свою жену и дочь, привязанных к столбу, подпирающему центральную балку. Лица их были обмотаны тряпками, свободны были только носы. Маленькая Даша не плакала, глаза ее сверкали от счастья, - она так ничего и не поняла. А вот Ольга сидела на земляном полу и плакала. Глаза ее тоже сияли. От горьких и радостных слез.

Сергей строго приказал собаке замолкнуть, осмотрел потолок над лестницей: там виднелся черный квадрат выхода в помещение. Крышка его была откинута. Видимо, сосед, услышав шум во дворе своего подельника, решил прийти на помощь скрытыми ходами. Надо проверить, кто там: родные потерпят еще пять минут - он не хочет подставлять спину. Успех, вообще, никогда не кружил голову Сергею. Он поставил лампу за ящик, погрузив в темноту часть подвала, где была лестница. По ней в потемках забрался в дом. Очень тихо обошел три комнатенки: в двух никого не было, в третьей услышал чье-то мерное дыхание, ворвался, застыл в углу, превратившись в один сплошной, объединенный орган всех доступных ему чувств, а их было больше шести, или даже восьми. Одинокая звезда в окне отразилась на миг в паре глаз из противоположного угла. Долго вглядывались друг в друга. Но дыхание - открытое, шумное. В недоумении Сергей двинулся вперед, выставив полусогнутые руки. Он не видел их, - но это явно были металлические прутья решетки, а за ними, вплотную, глаза, верней, два отражения звезды, заглянувшей в окно. Это был не человек. Кто - непонятно. Сергей обошел всю клетку, занимавшую треть комнаты. Как во сне, трогая прутья, добрался до двери, нащупал примитивный замок, но открывать не стал - напротив, бесшумно двинулся назад, к проему.

*

Только теперь он бросился к пленницам, ножом разрезал веревки и тряпье, обнял обеих, успокоил. Оставалось самое трудное - уходить: быстро добраться до реки, переправиться, но все лодки были без весел и цепью с навесным замком крепились к столбам пристани. Только вплавь можно было уйти на родной берег до тревоги, которую непременно поднимут временно нейтрализованные противники. Убивать он их не будет, хотя руки чесались. Решение было чисто прагматическим: теперь, когда его отряд демобилизуется, наркодельцы быстро узнают об этом, а один он не сможет эффективно защитить семью. Он просто боялся мести.

Выходить решил через первый дом – там надо было кое-что довести до конца. Сергей помог всем выбраться наверх, вернулся к неподвижному телу - кто он такой? Сергей быстро привел его в чувство, спросил:

- Кто задумал похищение?

Человек в полусознании прошептал:

- Новый директор.

- Зачем?

- Американцы не довольны объемами реализации товара, сказали, что совсем перестанут помогать нам – вот он и решил возродить западный маршрут. Его научили – как.

- Кто научил? – все допытывался Рогов, хотя уже сам догадался, кто и как.

- Американцы.

Сергей больше не мог вести допрос. Отправил его в нокдаун и сломал обе ноги. Теперь есть запас времени.

Бегом они выбрались из поселка, проскочили через лес к реке. Здесь Сергей посадил девочку себе на плечи и вошел в воду; Ольга и Бума последовали за ним.

Благополучно переплыли реку и углубились в лес, пошли по хорошо знакомой тропе домой. Погони не было - все заканчивалось хорошо.

- Пап, а знаешь, как мама умеет драться? – подпрыгивая от радости, ввернула Дарья. – Лучше тебя.

А Сергей как раз думал, как научить Ольгу стрелять? Теперь это необходимо.

*

Спустя три дня на очередном сеансе связи с генералом, опасаясь упреков в самодеятельности, Сергей ничего не сказал об инциденте с наркоторговцами.

- Слушай, майор, - сказал генерал без всякой тревоги в голосе. - Через три-четыре дня, ты остаешься один. Курьеры, конечно, об этом скоро проведают. Вот мой приказ: отслеживай обстановку, заведи журнал учета проходящих подозрительных плавсредств. Но ни в какую драку не лезь, даже если они попробуют высадиться у твоего поселка.

- Я полагаю, этого мы не скоро дождемся, - бодро ответил Сергей, припоминая, сколько контрабандистов и их лодок с грузом отправлено на дно, и что уже месяца четыре никто даже не пытается пройти мимо.

- Кто знает, Сережа. Но как только обороты возобновятся, мы опять обратимся к военнообязанным. Ты меня понимаешь? Как дела у Сытного, кстати?

- Да, все понятно. И Сытной идет на поправку.

- Короче, ориентировочно, в среду прилетят начштаба и начальник строевой части. Они сделают положенные записи в документах, примут оружие у твоих бойцов. Да, конечно, начфин не упустит возможность подсесть на «вертушку».

- Все ясно, Иван Савельич. Встретим. А там - только наблюдение.

- Вот-вот. Никакой стрельбы. Хотя катер я тебе оставлю. Но это чисто на хранение. Вся караулка консервируется. Пулемет с башни снимут, с катера заберут пушку. Но ты не будешь все время один. Я и раньше к тебе разведчиков посылал. Теперь буду это делать почаще, но беспокойства они тебе не причинят. А, если заметишь следы какие, то не удивляйся – это они. Мне доложишь – я их пропесочу. У них в голове должно быть вбито: полная скрытность.

- Все ясно.

- Ну, коли так, «пасечник», конец связи.

«Пасечник», как теперь его величали в штабе, дал «отбой».

*

Прошел месяц. Иной раз Сергей забирался на вышку и просиживал там целый день. Выходил на дежурство и по ночам, шарил прожектором, но ничего подозрительного не происходило. Он легко определял туристов на байдарках или на плотах под парусом, рыбаков с их характерными лодками с низкими бортами и горкой сетей на носовой части лодок.

Но вот однажды, находясь в дозоре, Сергей услышал далекий гул моторки. Глянул в бинокль: средь белого дня, не маскируясь, приближалась «казанка» с тремя мужиками, восседавших на небольших тюках - лавки были сняты. Они демонстративно всматривались вдаль, не обращая никакого внимания на необычный объект на берегу. Сергей запустил красную ракету, через громкоговоритель приказал причалить на досмотр. На лодке никто даже не пошевелился: все сосредоточенно смотрели вдаль, будто вперед по курсу их поджидал авианосец. Рогов схватил автомат и бросился вниз. Завел мотор и рванулся наперехват медленно ползущей «казанки». В тот же момент на чужой лодке прогремели гранатометы – и выпущенный снаряд вздыбил катер, разворотил его нос. Зачерпнув воду, катер на скорости нырнул под поверхность величавой реки.

*

Наркотрафик резко возрастал. И не только по реке. Отдаленные дозоры на горных и пустынных тропах не успевали перехватывать караваны. Число местных бедняков – наркоманов росло. Соответственно, увеличилось количество смертей, люди умирали, не дожив и до тридцати лет. Те, кто выжил в «ломках», превращались в неизвестных науке монстров, самых разнообразных, больших и маленьких. Некоторые могли летать или метать огонь. По всей Средней Азии участилось число грабежей и убийств – у чудовищ тоже были проблемы с абстиненцией. Из Москвы доносились теперь не только упреки, но и угрозы в адрес руководителей базы. Надо было принимать срочные меры.

Сергей по-прежнему сиживал в секрете на берегу. Плоты и лодки с контрабандой не переводились. Он их не беспокоил, - только заносил в журнал время своего дежурства, количество, тип плавсредств и время их прохода. Несколько раз на пару суток выходил в пустыню с биноклем. Он знал кое-какие места, где можно было организовать тайные маршруты. Но пока чужих следов он не встречал. Обучал в свободное время дочурку всяким несложным премудростям, коих знал очень много. Она искренне радовалась и восхищалась. К ним часто присоединялась Ольга. Очень скоро Сергей понял, что у нее есть определенные способности. А когда он, в шутку, попробовал показать ей приемы рукопашного боя, выяснилось, что это готовый кандидат в мастера.

Но однажды вечером, после очередного доклада по оперативной обстановке в районе, генерал приказал ему прибыть в штаб для серьезного разговора.

- Есть, товарищ генерал. Когда и как?

- Завтра к обеду жди «вертушку». Как еще?

Ничего необычного он не услышал. Было уже не раз. Спустился с чердака, от безделья решил пойти посмотреть на реку, узнать, как там дела. «Будет желание, и до утра посижу. Рогожку только прихватить надо», - подумал он и вышел.

*

Вертолет приземлился в обычном месте. Во время – Сергей только собирался сесть за стол. Но пришлось бежать, встречать. Пригласил пообедать. Они, вопреки обыкновению, отказались. Попросили только быстро перенарядиться в афганские одежды и без всякого дополнительного хлама лезть поскорей в машину.

*

- Вот что, Серега, - перешел к делу генерал. – Из ГРУ сообщили, что пятнадцатого ноября, то есть ровно через десять суток, из Вашингтона на военную базу Баграм с инспекцией прибывает советник президента США по нацбезопасности генерал Джошуа МакГризи. Как думаешь, стоит ли нам нейтрализовать нашего злейшего врага, и кто может с этим справиться?

- Приказ понял. На полях только что собрали урожай, готовят их к очередной посевной. Бежать будет легко.

- Шутки в сторону, - Сердюков понял намек. – В этот раз район высадки будет другой. Со стороны Пакистанской границы. Там и полей меньше, местность почти вся гористая – спрячешься как-нибудь.

- Понял, товарищ генерал.

- А пока в секретах посидишь. Молодым опыт передашь, по старой памяти. В гостинице я тебе уже лучший номер облюбовал. Но, главное, сейчас расскажу, что тебе предстоит сделать. Приезжали «грушники», порассказали о твоих способностях кое-что, да и то не все, как я полагаю. Я только диву давался – крепко взяли меня на абордаж. Плюс эффект неожиданности. В-общем, согласился я. Хотя дело мне до сих пор кажется странным и фантастическим.

- Что ж там странного. Я не имел права рассказать вам все – им видней. Если говорят делать так, значит, будем делать так.

- Это правда, что можешь свой бестелесный образ создать или в невидимку превратиться? – генерал сначала растянул рот до ушей, казалось, сейчас прыснет со смеху. Но тут же посуровел, черт знает, что там эта наука может, вдруг, все правда.

- Правда, - мотнул головой лейтенант.

- Короче, - продолжил Сердюков. - Из фантома твоего сотворим америкосовского генерала, и придется тебе, Серега, побывать в гостях на базе Баграм еще раз. Спецов по части точнейшего перевоплощения двойника в копию генерала Джека Уолла по его фотографии уже пригласили. Они загрузят бесплотного генерала в твою память. Когда ты станешь невидимкой, обретешь его внешность, но пока, конечно, в скрытом виде. Тут попробуешь создать свой фантом – а он уже не твой, а в виде американского генерала, к тому же, во плоти его. Понял? Аватара, говорят. Запомни главное: сознание, память, логика, привычки останутся твоими. Но ты будешь не духом, не призраком, ты будешь материален, а это значит, сможешь и руку пожать, и бомбу метнуть. Это так, к слову.

Нейтрализовать советника президента трудно. К тому же уголовно наказуемо. Есть статья такая, четыреста сорок три, «Терроризм» называется. Ну, нам не впервой. Спрячемся. Да не волнуйся ты, когда вернешься, спецы вернут тебе твой образ, а Джека Уолла уберут. По возвращению, «грушники» мне клятвенно обещали, получаешь звание капитана. А там, глядишь, и новый контракт подпишем. Этот скоро закончится.

- Все ясно, Иван Савельич. Там видно будет. Дожить еще надо.

- Доживем. Первую часть задания – проникновение на территорию противника – ты уже проходил. За исключением того, что теперь тебе придется не в штаб проникнуть, а попасть в дом генерала Джека Уолла. Коттедж начштаба находится на территории базы. Есть приметы: трехэтажный, из розового кирпича. Об охране из ГРУ ничего не сообщают. Стало быть, и сами не знают. С Уолла и начнешь. На месте разберешься, как вместо него к советнику подступиться. Полномочия, понимаешь, у тебя теперь будут очень большие. Придется его как-то убрать с дороги, поэтому предлагаю тебе поменять свою шкуру на шкуру наркобарона как раз в его скромном коттедже. Он, конечно, охраняется, но внутри навряд кто будет. И живет он один. Семья к нему только в гости наезжает раз в год. Вопросы?

- Когда спецы приезжают?

- Через неделю. За сутки до твоего отбытия.

*

Сергей уже на следующий день приступил к выполнению знакомой ему задачи. Устройство секретов, засад, обучение пополнения. В-общем, рутина.

На третьи сутки, когда Рогов только сдал дежурство и выпрыгнул из «Тигра», остановившегося у одной из казарм, к нему чуть не бегом подскочил генерал, схватил под руку и потащил в штаб. Поднялись в кабинет начальника базы. Начальник плотно закрыл за собой дверь и впервые запер ее на ключ.

- Эврика, лейтенант! – чуть не криком кричал генерал. – Мои люди из Москвы сообщают, что накрыли лабораторию, где нелегально изготавливали «препарат безумия». Слушай сюда: я попросил у них немного этой гадости, а ты ее нанесешь себе на руку перед самой встречей…

- Что? Как на руку?

- На ладонь. Не бойсь, препарат действует, ну, как мина направленного действия. В нем есть генетический «замок», - если добавить твоей крови в него, в определенной пропорции, то для тебя он становится безопасен. А вот умственные изменения, метаморфозы всякие сведут с ума любого, кого ты полапаешь.

- Как они собираются переправить препарат?

- Они решили привезти того химика сюда, ввиду сложности изготовления и применения. А он никак не отвертится. Ему пообещали отпущение грехов.

- Когда прибудут?

- Завтра-послезавтра. Все привезут, все сделают. Все объяснят. А я еще прикажу его самого для начала вымазать этой отравой. Да подкинем ему кого-нибудь из зверья – пусть опыт на наших глазах проведет.

Тут Сергей понял, генерал уже отпраздновал такую удачу. «Да если рассудить – проблема намного упрощалась».

- Рассчитаем так, чтобы ты был в коттедже Уолла за пару дней до приезда МакГризи. Уберешь его сразу. Для перестраховки. Посыльному скажешь передать полномочия его заму, мол, голова болит или еще что. Но как только представитель прибудет, чтобы немедленно тебе сообщили. А там и встретишь его, разберешься, понимаешь.

Чтобы не случилось, как в прошлый раз, заберем тебя опять же от границы. До границы - сам. Место, где тебя будут ждать, уточнишь у начштаба. Пока у меня все. У тебя на отдых полно времени, лейтенант. Ну-ка, давай, за успех операции.

Сердюков с довольным видом полез под стол.

*

Ученый уголовник, сухопарый молодой человек в очках, прибыл уже на следующий день в сопровождении двух полковников. Его сразу отконвоировали в медсанчасть, выделили кабинет, спросили, что нужно. Он попросил только колбу небольшого размера, две пробирки, спиртовку и два кубовых шприца.

- Через часок начнем, - сказал Сердюков и пошел встречать Рогожина – тому уже приказали прибыть к зданию больницы по внутренней связи.

Они зашли. В кабинете присутствовала вся делегация, - играли в подкидного дурака на кушетке. На столе лежало все необходимое для создания нужного препарата.

Химик сразу подскочил к столу, взял шприц, подозвал лейтенанта и попросил его завернуть рукав. К забору крови он подготовился – легко нашел вену, смочил спиртом кожу и лихо вогнал иглу. «Смотри-ка, откуда такие навыки?» - подумал Сергей, но промолчал, чтобы не обижать ученого. Тот вытянул с четверть куба венозной темной крови, тут же приложил вату, кивнул головой:

- Прижимай покрепче, а то гематому получишь.

Сам подошел к столу, взял алюминиевую тубу и выдавил часть ее бесцветного содержимого в мерную пробирку, до уровня десять миллилитров. Потом впрыснул туда кровь, вылил все в колбу и, помешивая содержимое стеклянной палочкой, начал кругами водить колбу над пламенем спиртовки. Минут через пять розовый раствор стал прозрачным. Подпольный изготовитель яда хищнически улыбнулся.

- Готово.

Он наполнил тот же шприц дьявольской смесью, взял со стола тубу поменьше, открыл ее, понюхал, удовлетворенно хмыкнул и выдавил в нее содержимое шприца, но уже с величайшей осторожностью. Аккуратно закрыл колпачок.

- Вот вам, господа, действенное средство против ваших врагов. Разумеется, на донора сила препарата не распространяется.

Все присутствующие скорбно молчали. Тогда Сердюков откашлялся и спросил:

- Как можно проверить ваш эликсир?

- Я знал, что такой вопрос непременно возникнет. Смотрите.

Он взял второй шприц, выбрал четверть куба своей крови, выдавил десять миллилитров жидкости из алюминиевой тубы в пробирку, добавил свою кровь и слил содержимое в колбу. Ее он тоже обесцветил над огнем спиртовки. Наполнил шприц. Взял второй, неотличимый от первого пустой тюбик, открыл, так же понюхал его: видимо, в тюбике находился еще какой-то ингридиент, и выдавил в тюбик содержимое шприца. Потом, как фокусник на арене, вытянул вперед открытую ладонь и обильно полил ее содержимым тюбика. Тщательно растер ладони.

- Вот, господа, готово. Теперь я опасен для окружающих, мне же ничего не будет. Более того, я согласен не мыть руки в течение суток, чтобы вы могли убедиться в полной безопасности препарата.

Присутствующим пришлось немного напрячь силу воли, чтобы не кинуться от фокусника к двери.

- Однако, как мы проверим поражающий эффект вашего оружия? - спросил генерал.

- Я думал, - спокойно ответил нелегальный химик. – Вы сами позаботитесь об этом.

- Да, у меня есть мысль, - спокойно сказал один из полковников разведки Генерального штаба. – На базе полно служебных собак. Но, исходя из важности предстоящей операции, мы можем пожертвовать одной из них.

- Да вы что? – подскочил Сергей. – В пустыне полно змей. Я сам поймаю и принесу змею.

Все молчали.

- Сколько времени вам потребуется? – спросил полковник.

- Час, - нервно отрезал Громов.

- Ну, что ж. Генерал, дайте дежурную машину лейтенанту. Мы подождем.

*

Сергей срочно связался с начальником склада, попросил на время чехол от танкового прицела и большие щипцы.

Через пятнадцать минут он уже объезжал места, где прятались от жары гадюки. Водитель с усмешкой посматривал по сторонам, но не проронил ни слова. Вскоре наткнулись на небольшую гюрзу, свившуюся в кольцо за небольшим камнем. Сергей вышел из машины, в одну руку взял открытый чехол, другой рукой развел большие плоскогубцы и молниеносно вдавил получившейся рогатиной шею сонной змеи в песок. Она забилась, извиваясь кольцами, но уже была почти безопасна. Осторожно сжав шею гадюки, Сергей высоко поднял ее и резко опустил в чехол. Тут же выронил нехитрый инструмент, и освободившейся рукой пережал горловину своеобразного мешка. Сержант-водитель с уважением смотрел на офицера.

Ровно через час он открыл дверь медицинского кабинета. Все с любопытством уставились на неподвижный чехол.

- Теперь самое главное, - сурово сказал Сергей. – Ее надо вынуть из мешка, держа крепко за шею. У змееловов на этот случай есть специальные краги.

Все смотрели на мешок, совершенно не понимая, как это сделать. Сергей еще немного помедлил, опустил мешок на пол так, чтобы появились очертания пресмыкающегося. Немного побеспокоил змею носком ботинка, определил, где у нее голова и, когда она оказалась напротив его руки, по-прежнему сжимавшую горлышко брезентового чехла, легко придавил ее тело ботинком, чуть пониже головы. Змея сердилась: ударами всего тела прошлась по брезенту, но голова оставалась на месте. Рогов вывернул наизнанку часть мешка до того места, где стояла его нога. Показалась голова змеи с желтыми безразличными, как всегда, глазами и часть шеи. Не медля ни секунды, Сергей крепко вцепился в шею, сжав при этом и заднюю часть головы, где находятся смертельные железы. Теперь он уже совершенно спокойно вытянул тварь наружу: она еще недолго извивалась и затихла, вытянувшись в струну. Из раскрытой пасти обильно капала бледно-желтая жидкость.

- Действуй, - негромко сказал Сергей, обращаясь к дрожавшему от страха ученому. Тот медлил. Заикаясь, попросил собаку. Тут, мол, теплокровные нужны. Но, наконец, кто-то прикрикнул на него, он опасливо подошел к змее, схватил ее за хвост и тут же отбежал в сторону, обливаясь потом. Змею Сергей тут же опустил в огромную реторту из толстого стекла и плотно вкрутил пробку. Гюрза водила носом по стеклу, беспрестанно выстреливала жало, но все, что ей оставалось, это только вставать на всю высоту реторты или кружить вдоль стеклянных стенок сосуда.

*

До вылета у полковников еще оставалось несколько часов, и они с удовольствием гоняли в футбол с военнослужащими базы, свободными от дежурства. Даже генерал принял некоторое участие в игре: раздевшись до пояса, он рыскал вдоль линии вратарской площадки, мешая чужим и своим, кричал, чтобы ему дали пас, даже когда мячом владели соперники.

Сергей стоял на воротах, и умудрился пропустить два мяча. Но команда выиграла, и все довольные отправились в душ.

Начинало темнеть. Посвященные в секретное задание решили навестить подопытную и забрать химика на аэродром. Караульные пропустили в палату санчасти четверых диверсантов, ведомые самим начкаром. Первое, что они увидели, был спавший на полу человек, рядом на полу лежала книга по химии, а в углу блестели осколки толстого стекла. Когда присмотрелись к странной картине, увидели, что, обернувшая несколько раз шею ученого, двурогая змея медленно пытается высвободиться, поднимается на маленькие, как у тритона, ножки. Начальник караула выбежал из комнаты, генерал от изумления застыл с открытым ртом, и только «грушники» одновременно достали пистолеты и выстрелили пару раз в голову твари.

*

- Можем ли мы полагать, что препарат, действительно, не опасен. Кто знает, что случилось бы с химиком, не удуши его змея, - озабоченно проговорил генерал.

- Можем. По двум причинам. Первая: уж очень смело он вколол себе эту дрянь. Вторая: время воздействия яда на него превышало время контакта подопытной твари с этим же ядом. Однако, никаких изменений на теле химика не обнаружено. Лежал, читал – значит, и в поведенческом отношении он не изменился, - неуверенно возразил Сергей.

- Сам себя утешаешь? А, может, время начала действия отравы зависит от массы тела?

- Тогда и от количества отравы. Ее на ученом было гораздо больше.

Генерал только пожал плечами:

- Дай-то бог. А пока я уберу тюбик в сейф, - спросим еще у тех знатоков и докторов всех наук, что на днях прибывают, - и он полез открывать личный сейф, спрятанный где-то в стене за шкафом.

*

Доктора всех наук прибыли в пятницу вечером, десятого ноября. Встретили их тихо, проводили в гостиницу. Познакомились и разошлись, что называется. Приступать к делу решили на следующий день, для чего опять пришлось договариваться с начальником медсанчасти. Прибывшие заранее предупредили, что им нужно большое стерильное помещение – у них много точнейшей аппаратуры. Известили также о том, что вся операция займет меньше десяти часов. Объект операции должен был воздерживаться от еды и питья в течение двух суток.

На следующий день чародеи изводили Сергея в течение часа расспросами и тестами. Наконец, один из гражданских, - оба представляли какой-то научный центр, носили бороды и одеты были, конечно, крайне небрежно, - снял очки, почесал залысину.

- У вас крепкая психика, а у нас кое-какая статистка. Мы убеждены, что все пройдет хорошо. Раздевайтесь догола.

Сергей разделся. Они недолго просматривали кожные покровы, щекотали, щипали.

- Явите, уважаемый, своего духа, - продолжил второй эксперт и включил аппаратуру. Через минуту перед ними стояли два совершенно одинаковых обнаженных человека.

Первый спец добавил:

- И оденьтесь пока. Присядьте.

По лицу двойника замельтешили лазерные лучи, меняя то окраску, то интенсивность.

- Разность - тридцать два процента.

- Это не очень много.

На большом экране Сергей увидел уже забытое лицо начальника штаба Баграм. По нему были проставлены метки, очевидно, места различий. Второй бородач начал выстукивать на клавиатуре. Метки смещались, между ними стали образовываться линии. Скоро они образовали сеть, под которой лицо генерала совсем не просматривалось.

- У меня готово. Включай трансформацию.

Опять забегали лучи, но теперь это были другие лучи: все очень яркие и все зеленые. Их становилось все больше и больше. Скоро лицо двойника тоже превратилось в слепок, в общих чертах которого он смог разглядеть свой когда-то сломанный нос. Скоро горбинка исчезла.

- Фиксация.

- Есть.

- Тестирование.

- Есть.

- Фиксация еще раз.

- Выполнена. Снимаем поле.

Сергей увидел, как зеленое «покрывало» улетучилось, и перед ним предстал человек с его телом и головой генерала Джека Уолла. Он по-прежнему, повинуясь команде, стоял, не шевелясь, и смотрел вдаль.

Такую же операцию они провели с телом двойника. Накрыли сетками из лучей и грудь, и спину, поворачивая фигуру, когда надо было уточнить параметр, – у них не было фотографии генерала сзади. Одежда на фото не мешала, а вот с вычислением коэффициента сутулости по груди и шее пришлось повозиться.

Через некоторое время Сергей увидел обнаженного начальника штаба базы Баграм. Плотного телосложения, без намека на выдающийся живот, с кривыми кавалерийскими ногами и с множеством шрамов.

- Ну, вот. Нравится? Похож? Забирай его, - сказал один из бородачей в джинсах.

Двойник по команде Сергея исчез.

- Теперь дай команду «создать двойника» еще раз.

На том же месте опять появился начштаба. Все так же тихо стоял, ждал следующей команды.

- Теперь сделай что-нибудь.

Сергей видел одну и ту же комнату, тех же людей, но под разными углами. Он долго не мог сообразить, что приказать тому, который смотрел на присутствующих со стороны аппаратуры. Потом нашелся:

- А ну, бородатый, признавайся, почему ты свою невинную тещу уморил? – двойник подошел к доктору и попытался потрепать его за бороду. Но кисть генерала просто сжалась в кулак на груди бородача и подергалась из стороны в сторону. Он подошел к другому бородачу и проделал те же манипуляции, вопрошая:

- А ты, волосатик, не знаешь, кто тестя зарубил топором?

Все это казалось смешным, но никто даже не улыбнулся. Сергей убрал вражеского генерала и спросил настороженно:

- В чем дело?

После некоторой паузы один из специалистов в области мистификации покрякал в кулак, скорчил брезгливую физиономию и сказал, растягивая в задумчивости слова:

- А ты сам ничего не заметил?

- Нет, - почти равнодушно ответил Сергей.

- Тебе, нам говорили, уже приходилось создавать копию.

- Да, один раз. Сработала, как надо.

- А голос у той копии был чей?

Сергей задумался. Он не обратил тогда, в караулке наркопроизводителей, никакого внимания, каким голосом он подгонял часовых. Да все сорок человек ничего не заметили. Но они были в истерике, восприятие их могло быть неадекватным.

- Я не обратил внимания, - сказал виновато Рогожин.

- Понятно-с. У тебя, лейтенант, не изменились некоторые внутренние органы. Голосовые связки, в том числе. С этим мы сталкиваемся впервые, но, насколько я понимаю, ты все же видишь его глазами и слышишь его ушами. Помимо собственных.

- Конечно.

- И все же, двойника нельзя назвать стопроцентным. Задача полностью нами не выполнена. Лейтенант, позови генерала. Совещаться будем прямо здесь.

*

Сергей пошел в регистратуру, вызвал генерала. Тот примчался через три минуты. Быстрым шагом вошел в кабинет, спросил:

- Что случилось? – в голосе чувствовалось огромное напряжение.

- Страшного – ничего. Но с заданием мы справились не полностью. Имеет ли смысл продолжать?

- Что значит, не полностью? - зарычал генерал.

- Голос, - ответил бородач в вельветовых штанах. – Голос у двойника остался голосом оригинала. Да и трудно было ожидать, что на все сто удастся перенести все органы по фотографии.

- Ну-ка, Сергей, сделай двойника, скажи что-нибудь, - выдавил из себя Сердюков.

Появившийся ниоткуда американский начштаба произнес:

- Гуд бай, Америка, о-о…

Несмотря на легкий акцент, Сердюков явно услышал голос лейтенанта.

- Это неважно. Вы акцент слышали? Отсюда вывод: во время проведения операции у тебя, Серега, начнется ангина.

«Ах, ты, старый хитрец», - подумали все трое присутствовавших.

- У меня есть немного времени. Я не буду мешать? Да и посмотреть, если честно сказать, хочется, как тому пацану в цирк сходить.

- Ну, что ж, теперь посмотрим на твой морок. Включай режим «зиро», - обратился к Сергею бородач в джинсах, не обращая внимания на генерала.

- Вызвал, - сказал Сергей и в течение минуты усилием воли превращался в туманное облако, потом растворился в воздухе. Для людей он стал невидим, но спецаппаратура отразила его на мониторе, так что для ученых он никуда не исчез.

- Подойди сюда, - сказал тот, что в джинсах. – Сожми эти цилиндры со всей силы.

Стрелка на приборе скакнула вправо до упора.

- Включай определение конфигурации, Андрей. Чего вытаращился?

Бородач в вельветовых штанах еще раз с сомнением посмотрел на стрелку, прошелся пальцами по сенсорной панели, отрапортовал:

- Показатели практически не изменились. Лейтенант, не ломайте прибор, отпустите цилиндры. Да, будьте любезны.

- Теперь двойник, - ваятель в джинсах левой рукой стучал по клавиатуре, а правой, одновременно, производил манипуляции на сенсорной доске.

На месте невидимки начали проступать черты генерала, он материализовался, через минуту спросил:

- Шутку с тещей повторить?

- Отлично. Давай. Только не сильно, - отозвался один из магов.

Американец, все еще полностью раздетый, подошел к нему и легко стал трясти за бороду, приговаривая:

- Хей, телл ми зе трус, ю бэадид мэн, вай дид ю лайм е инносент мазэринло?

Все присутствующие прилично владели английским и покатились со смеху. Генерал пожал ученым руки, поздравил с успехом и вышел.

- Сейчас сделаем интерполяцию двойника. То есть, твоя аватара при ее активации будет просто накрывать тебя самого… Если захочешь разделиться с генералом, приложи еще немного усилий. Готово, забирай этого… то есть этих. Все получилось. Так будет до того времени, пока мы не вернем все в прежнее состояние.

*

Вылет на задание был определен на двенадцатое ноября. Пару дней Рогожин не ходил в разведку, не обустраивал новые засидки. Только гонял в футбол, много играл с Танюшей, да провел несколько занятий по кун-фу с Ольгой.

Наконец, день настал, час пробил. Поздно вечером на вертолетную площадку вышли трое: Сергей в одеждах ишани, генерал Сердюков, напряженный, сосредоточенный, и полковник Кулябин, молчаливый и немного подавленный. Генерал подал Сергею матерчатый пояс.

- Возьми-ка. Прощупай.

Рогожин скоро обнаружил секрет – между двумя слоями ткани был упрятан тюбик – при взгляде на пояс он никак себя не выдавал.

- Обмотаешь халат этим вместо платка уже на месте. Моя собственноручно сшила. Сказала, там еще вязь какая-то, но незатейливая, чтобы не выделяться, но обращенная к Всевышнему – помощи, так сказать, просит.

- Да у нас же, вроде, другой бог.

- А вот твой другой бог, - Сердюков похлопал по кобуре под халатом. На сей раз он приказал взять «Стечкина», потому что в последнее время развелось много перерожденной твари. Но при встрече с патрулем или пикетом применять его было запрещено. У них связь – мгновенно вызовут подкрепление. На этот случай другую легенду сочинили. Иду, мол, из Киргизстана к брату по вере, а без оружия по пустыне нынче не пройдешь, даже бандитские шайки перевелись: повсюду нечисть.

- Ну, Рогов, пора. Забирайся в машину, летчики уже отмашку дали – время пошло. Под утро, когда еще петухи спят, найдешь какую-нибудь тропу. Штурман тебе точный курс подскажет, и вперед, да днем сейчас не жарко, ночью не холодно – давай, прогулка, да и только. – Генерал похлопал лейтенанта по плечу, отвернул лицо в сторону, высморкался. Начштаба коротко, но сильно пожал руку.

- С Богом.

*

Кругом высились нагромождения камней. Вертолет порыскал немного, но подходящей площадки так и не нашли. Пришлось прыгать. Сергей сгруппировался, выпрыгнул – для смягчения удара упал и прокатился по каменистому грунту. Встал, огляделся, проводил глазами вертолет. На этот раз было полнолуние, вокруг четко проглядывались низкие, усыпанные камнем горы. Определил курс двести двадцать: судя по всему, придется обходить множество препятствий, или, если ландшафт позволит бежать вверх-вниз. В любом случае, двадцать километров, отмеренные на карте, представят собой каменистую неровную тропу километров на пятьдесят. «Это нормально», - подумал Сергей и, поглядывая по сторонам, начал движение на юго-запад. Ускоряться было тяжело: обходы, подъемы, спуски. Но он скоро вошел в рваный ритм неторопливого бега и сосредоточился на правильном дыхании, не забывая внимательно осматривать большие валуны и овраги, часто попадавшиеся на маршруте.

Близился полдень, и Сергей, имея в запасе довольно времени, решил залечь в прохладном гроте, медленно надвигавшемся на него. Когда до грота оставалось метров сто, из него с ревом и шипеньем вырвались две гарпии и неизвестное существо, тоже на крыльях, похожее на крупного дэва и джинна одновременно. Рогов метнулся за ближайший камень, отработанным движением выдернул полуавтомат. Стал наблюдать за стаей мифических животных. Они то приближались к нему, то взмывали вверх для имитации атаки. В какой-то момент Сергею надоела игра, он выстрелил в ближнюю гарпию, попал в голову, и она рухнула на камни, чуть-чуть не дотянувшись страшной пучеглазой мордой до его ног. Оставшиеся монстры по спирали ушли вверх, повернули на запад и исчезли за видневшимися вдали невысокими горами.

Когда солнце коснулось края холмистой равнины, Сергей вышел из грота, осмотрелся и медленно побрел на запад. Преодолев очередной подъем, Сергей уж было решил перейти на легкий бег, как внизу, в лощине послышался негромкий стук копыт и приглушенные голоса. Тут же он юркнул за небольшой камень, оставленный уж было позади. Стал на колени, пригнулся до земли и принялсярассматривать отрог, из-за которого должен был кто-то показаться. Один за другим, по дну лощины выходили мулы в сопровождении вооруженных людей. И хотя животные были изрядно навьючены, Рогов сразу понял, что это не контрабандисты, тем более, не простой торговый караван. Это была банда. Один из осколков разбитых империй талибов, муджахедов, игиловцев и кого-то еще. Их Сергей хорошо знал, запомнил на всю жизнь. Вот и сейчас он смог легко определить, что везут оружие, скорее всего в северные районы Афганистана, может быть, и в Пакистан. Оружием, как и наркотиками, здесь всегда торговали. В этих делах замешано до половины населения местных жителей – только официально. «Эх, вызвать бы «крокодилов», как часто бывало раньше», - подумал Сергей, но войска давно ушли, война давно закончилась. Открытая, объявленная, масштабная. Те меры, которые принимались теперь, можно было назвать лишь операциями по нейтрализации или мероприятиями по перекрытию маршрута торговцев незаконным товаром. Мелочь.

Вскоре последний погонщик скрылся за поворотом, и Сергей продолжил путь. Он бежал тем бегом, который приносил столько же усталости и жажды, сколько приносит обычная ходьба нетренированному человеку. Полная луна сменила солнце, одна гора сменила другую. Сергей дал себе два часа на сон и, отдохнувший в ноябрьской прохладной ночи, потрусил между камнями дальше. Впрочем, камней становилось все меньше, в одном месте он даже наткнулся на стерню. Путь выводил в долину. С вершины очередного холма удалось разглядеть подступающие к предгорьям желтые пески, еще дальше бурые поля, возделываемые местным населением, либо отведенные под пастбища. Действительно, где-то там вскоре разгорелся огонек – пастухи часто оставляли у своих отар одну-две лампочки включенными на всю ночь. Высоко над землей простучали два транспортных вертолета. Сергей даже остановился, чтобы точней проследить их маршрут. Вечером транспортники обычно не вылетают на задание, – они возвращаются. «Нормально, - подумал Рогов. – Теперь не придется хитростью допытываться у декхан и пастухов, где база». Теперь он знал точное направление, а расстояние определил чутьем опытного путешественника: «К утру не добегу. День просижу в землянке, а вечером пойду в гости». Оставалось продвинуться на семь-восемь километров по горам, столько же по полю. Все шло по графику.

Глава 13

*

Предгорья он миновал без приключений – район безлюдный, бесплодный. Начались поля, поначалу покрытые чахлой редкой травой, потом сплошным степным разнотравьем. Начинались возделываемые земли. Здесь, конечно, надо быть осторожней. Сергей уже не бежал рысцой – он успевал с запасом. Пытался не терять направление, переходя с дороги на тропинку, или наоборот. Светало, до базы рукой подать – пора рыть землянку. Но что-то беспокоило – нет ни куста, ни камня. Абсолютно голое поле. Так в чем дело? Ах, вот в чем: как из-под земли, прямо перед носом, выросли две фигуры в камуфляже. Тыча винтовками, спросили по-английски:

- Кто вы? Куда идете?

Сергей сделал вид, что не понимает, а лишь указал на небо, покачал головой.

- Ты немой? – спросил солдат и легко ударил его в грудь. Сергей опять показал на небо, сказал на киргизском, что Аллах призывает его брата к себе и покачал головой. Солдату это не понравилось, и он ударил сильней, но попал кулаком в кобуру, хотя Сергей и не пытался уворачиваться.

- Что это там у тебя? – солдат вытянул руку, чтобы захватить халат. Сергею не надо было долго думать, чтобы понять, что он близок к провалу, что надо быстро уходить, что более удобного момента не предвидится. Он сжал схватившую его руку и сильно дернул американца на себя, нанося встречный удар лбом в нос пехотинца. Второй тут же вскинул винтовку и выстрелил почти в упор. Сергей почти ушел от пули, но все же она рассекла кожу на правом плече. Это не могло остановить его. За то время, пока пехотинец готовился еще раз нажать на спуск, он успел пройти ему в ноги и, падая, вырвал винтовку, сделал два очень быстрых смертельных выстрела. «Теперь бежать. Что есть мочи. Они, конечно, не сообщили о каком-то одиноком путнике, но у них должен быть график выхода на связь. Если не выйдут, тогда «тревога», тогда они прилетят сюда".

Выход виделся только один. Там, на западе, где постепенно затухала рыжая полоса, высвечивая контуры уже не таких далеких холмов, находится его единственное убежище – военная база Баграм. Сергей рванул на запад. Экономить силы он уже не мог: он не знает, сколько у него времени, но уйти надо как можно дальше. А если повезет, то добраться до самой базы. Там его уже точно искать не будут.

Холмы приближались, но податливая песчаная почва забирал уйму сил. Так тяжело ему не давался еще ни один марш-бросок. А их были сотни, если не тысячи. Вокруг голая земля: ни построек, ни сбившихся на ночь овец, среди которых можно было спрятаться, ни сарая под сено, ни канавы, ни бугорка или камня, с которым можно было слиться.

Но вот впереди заблестело что-то. Превратилось в отдельные огни. Вот уже можно различить отдельные постройки и деревья. В этот момент впереди послышалось хлюпанье винтов и грозное рычание моторов. Прямо на Сергея летели два десантных «Сикорских». Прожектора уже были включены, но пока не рыскали, лучи били в землю прямо по курсу. Сергей, как пустынная жаба, стал зарываться в песок, но времени, конечно, не хватило. Одно из пятен слепящего света прошло в метре от его неподвижного, наполовину засыпанного песком, тела. Сергей опять рванул изо всех сил. Моторы удалялись.

Вот и первые постройки – можно заскочить туда, притаиться. Но после доклада разведки здесь непременно пройдут поисковые группы. Дальше, бегом, время еще есть. Сергей серой тенью несся вдоль дувалов. Поворот, еще один; нет, на дороге нет следов военной техники. Он метнулся в правый переулок – впереди, далеко он увидел много света. На пересечении с большой дорогой остановился. Прислушался. Вертолетов слышно не было, но впереди, там, где горели множество фонарей, явно царила суета. Доклад с места поступил, на базе объявлена тревога. Эта дорога плотно укатана, значит, ведет к главным воротам – туда нельзя. Он проскочил до следующего переулка. Пробежав по нему до конца, услышал рев бронетранспортеров, уносящихся в поле, туда, где он был чуть более часа назад. Когда шум моторов затих, Рогов принялся искать подходы к стене, ограждающей военный городок.

Вскоре она показалась, высокая даже для него, с двумя рядами колючей проволоки, разведенными в разные стороны, и тогда он, на некотором удалении от стены пошел навстречу опасности – в сторону КПП. Он узнал его: все те же массивные ворота, тот же бункер с бойницами. На ступеньках бункера о чем-то встревоженно разговаривали два офицера. Ага, они ждали командирскую машину – за стеной послышалось рычание «Хаммера», и ворота пришли в движение, оголяя прямой широкий проезд и плац, за которым, справа, находился штаб. Видимо, в стрессовой ситуации паранормальные способности человека приходят в крайне возбужденное состояние. Сергей исчез в течение нескольких секунд, которые понадобились дежурным, чтобы открыть и закрыть ворота.

*

Да, это точно был дом генерала Джека Уолла, начальника штаба базы Баграм Вооруженных сил США. Небольшой высокий розовый коттедж в дальнем углу городка, отделенный от остального мира посадками ливанского кедра. Рогов, не приближаясь, обошел дом. В отсвете далеких фонарей вокруг коттеджа прохаживались два часовых. Решеток не было, окна были темны. Сергей обнаружил дверь черного хода, подбежал, когда скучающие часовые остановились перекинуться словечком у главного входа, толкнул ее на всякий случай - тяжела - и спрятался за трансформаторной будкой, чтобы понаблюдать за всем, что тут происходит. Через одну-две минуты действие внутренней установки на невидимость пройдет, и он явится на свет божий в теле, облаченном в халат ишани, немного ослабшем после короткого забега и перевоплощения – все же немало энергии отнимают подобные упражнения.

Через два часа пришел разводящий с очередной сменой. Заступившие на пост пехотинцы недолго ходили вокруг охраняемого объекта по одиночке, навстречу друг другу. Во время очередной встречи они огляделись по сторонам, сделали совместный круг и сели на ступеньки, ведущие к входной двери. Никто не осмеливался ходить здесь – они были одни, и теперь им грозила опасность. Они этого не знали и, совершенно расслабившись, закурили. План проникновения уже начал созревать в голове Сергея. К тому же ему хватило времени, чтобы сбросить напряжение и отдохнуть. Он был готов действовать.

Часовые поднялись и медленно побрели в обход, Рогов вышел из своего убежища и, когда, по его расчетам, охрана находилась у тыльной стены, он подошел к парадной двери и всей своей мощью потянул створки вверх, одновременно оттягивая их на себя. Дверь поддавалась немного, но не открывалось. Итак, решил Рогожин, незаметно и в лоб эту крепость не взять. Обливаясь потом, он быстро ушел за будку. Сел, привалился к гудящей стене спиной. Остается попробовать дверь черного хода. Он осторожно обошел коттедж. Тыльная сторона дома тоже тускло освещалась далекими фонарями. Сергей повторил маневр. Дверь оказалась еще тяжелей, - не поддалась. «Что ж, зря что ли я целый год «отдыхал» в спецшколе? Да и возвращаться, несолоно хлебавши, я не привык, - подумал он. – Хотя без шума не обойтись».

Он лежал, смотрел на яркий диск луны, и отдыхал. Через час с небольшим часовые сменились. Опять повторилось то же самое: десять минут они, как положено, ходили навстречу друг другу, потом перестали. «Ага, присели на перекур, потрепаться», - подумал Рогов. У него было минут десять. Он заставил себя увеличиться в два раза, подошел к двери и надавил – эта дверь открывалась вовнутрь – раздался треск, она плавно открыла слабо освещенный проход, невысокие ступеньки. Дальше ничего не было видно. Сергей влетел в дом, закрыл взломанную дверь и сел под ней, привалившись всей массой к полотну. Оставалось ждать, заинтересуются ли часовые шумом с тыльной стороны дома. Они заинтересовались. Через некоторое время Рогов услышал не очень обеспокоенные голоса, тяжелые медленные шаги, наконец, почувствовал некоторое давление и толчки. Вскоре все стихло.

«А ведь могли бы научить в темноте ориентироваться, - рассуждал Рогов, вглядываясь в кромешную тьму перед собой. - Кошки-то видят».

Просидев так полчаса, он решился освободить проход - тревоги никто не поднял. «Ну, им же лучше – «Стечкин» тридцать восьмого калибра превратился в настоящую пушку – полбазы разнесет», - подбодрил себя Сергей и наощупь двинулся к ступенькам, которые успел разглядеть. Поднялся на первый этаж; сквозь окно пробивался тусклый свет – он различил дверь, очевидно, ведущую на кухню, и лестницу на второй этаж. Рогов решил, что надо быстро разобраться в ситуации, погрузился в раздумья.

« - Начальника, наверняка, в доме нет.

- Наверняка, - ответил сам себе. - Тревога же.

- Когда вернется?

- Через полчаса-час после того, как дадут «отбой тревоги».

- Когда ее дадут?

- Скорее всего, утром. Да и «вертушки» придут первыми. Я их услышу. Через двадцать минут придет транспортер. Получается, сорок-пятьдесят минут на все после появления на базе вертолетов. Пошли дальше».

Он открыл дверь, здесь было светлее – два окна все-таки. В углу стоял огромный холодильник. Полезная вещь: великан легко и тихо оторвал его от пола и пронес к задней двери, заблокировал ее.

«Вряд ли генерал побежит сразу на кухню. А если есть кухарка? Это вопрос без ответа. Но, видимо, Джек появится первым».

Немного успокоившись, Сергей убрал статус «великан» и бесшумно поднялся на второй этаж. Здесь не было окон, дверь оказалась закрытой, но не крепкой. Он попал в спальную комнату. Половину ее пространства занимала широченная кровать. Вдоль стены два шкафа. Небольшой сейф. Базовый Интерком. Именно сюда и направится начштаба после бессонной ночи, если не останется в штабе до вечера, конечно.

Напротив спальни, через площадку центральной лестницы, Сергей обнаружил еще одно спальное помещение побольше. Здесь уже был большой гардероб и три раскладных дивана. Туалетный столик, кресло, большое зеркало. Между комнатами находились ванная и туалет.

На третьем этаже устроили тренажерный зал и комнату для личных друзей генерала – две кровати стояли без белья. Оно, чистое, в стопках обнаружилось в шкафу. Второй шкаф был почти пуст, если не считать два домашних халата. Рядом тоже предусмотрен санузел. Здесь Сергей задержался ненадолго, обмылся, привел себя в порядок, прямо из-под крана напился воды.

Очевидно, что столовая и гостиная находились на первом этаже. Туда генерал не пойдет – он пойдет, прежде всего, в спальную комнату, хотя бы для того, чтобы переодеться в домашнее. Сергей пошел в спальную комнату генерала. Ему надо было найти место, где можно устроить какой-никакой наблюдательный пункт. Таковым он определил пространство между шкафом и окном, которое, разумеется, выходило на здание штаба. Оно и сейчас просматривалось за ярко освещенным плацом. Сергей перетащил кресло из спальни напротив, установил его в углу. Уселся, закрыл глаза и отключил все чувства, кроме слуха. Он немного устал.

*

Под утро Рогов услышал приближающийся стук вертолетных двигателей. Он сидел и слушал, как машины прошли над ним, как сели недалеко, как их заглушили. Время пошло. Через двадцать минут прибудет «Хаммер», еще через полчаса в дом может войти американский генерал.

Дверь открылась много позже. В окно уже вползало серое щупальце дня. Дверь с грохотом закрылась, послышались тяжелые шаги на лестнице. Генерал стремглав влетел в комнату, не включая света, принялся раздеваться. Когда он бросил на постель плавки, из угла спальной комнаты вышел еще один голый человек, остановился напротив первого. Это были настоящие близнецы. Кроме того, они обладали равной физической силой, ловкостью, реакцией. Только сознание, мышление у них были разные, а, следовательно, и задачи. Пока вошедший вникал в суть происходящего, пока он отбрасывал мелькнувшую мысль о собственном сумасшествии, Сергей успел нанести близнецу два удара снизу в челюсть. Это его потрясло, но ненадолго. В прыжке он налетел на привидение, обхватил его за талию и бросил на пол. Сергей знал, что при других обстоятельствах, он смог бы не упасть, а стать на ноги, лицом к противнику. Но сейчас это сделать не удалось, и он кубарем покатился обратно к окну. Силы противников были абсолютно равны, как были похожи их лица и тела. Он знал, что теперь Уолл видит только его силуэт, а, значит, его легкий присест для удара ногой с разворота он вряд ли заметит. Это был лучший удар в его арсенале, но тело, хоть и натренированное, не было таким быстрым и ловким. И все же Сергей попытался выполнить прием. Кое-что получилось. Он метил в область висок-шея, но влепил тяжелый шлепок под руку вставшего в боксерскую стойку генерала. Тот согнулся. «Дыхание сбито, - подумал лейтенант. – Это нормально. Но бороться с ним все равно не стоит». Не сходя с места, уже другой ногой, он провел удар снизу-сбоку. Попал в висок. Генерал отлетел в сторону, но опять стал в стойку. Сергей отошел к окну, но он не собирался давать Уоллу времени на передышку. Раскрутил еще раз правую ногу, но здоровяк уже запомнил этот прием, он успел уйти от него и всей массой обрушился на терявшего равновесие Сергея. Тяжело дыша, попытался подмять его под себя. Сергею удалось вывернуться. Тогда Джек обхватил его за горло и начал душить. Этот, чаще всего, инстинктивный прием против профессионалов всегда давал сбой. Он открылся, и Сергей, не видя ничего сквозь выступившие слезы, вслепую, лежа на боку, всадил в корпус генерала серию ударов. Тот откинулся на спину. Нокдаун. Сергей первым делом скрутил его руки сзади его же поясом. Потом его генеральскими брюками обмотал ноги. Китель набросил на голову и завязал рукава на шее. Настоящий Сергей все видел. Морщился от неточности выполнения своих команд. Поэтому поспешил убрать двойника-тяжеловеса. Сам продолжал сидеть и наблюдать из своего угла.

Ждать пришлось долго. Наконец, генерал пошевелился, замычал, стал судорожно хватать воздух. Через пять минут Сергей подумал, что пора и поговорить. Иначе начальник штаба опять потеряет сознание. Он встал, ослабил рукава на его шее – генерал задышал легче. Сергей приподнял китель.

- Вам, господин генерал, кляп нужен? Или вы сами будете молчать?

- Буду, - хрипло отозвался генерал.

- Вы, кажется, хотели немного отдохнуть. Положу вас на постель.

Уолл, окончательно обескураженный сменой лиц, только сжал губы и, глядя сквозь щелочки глаз на Сергея, тяжело вздыхал и о чем-то думал. Сергею показалось, что думал он о том, что в армии вероятного противника, действительно, есть сверхсекретная школа, где обучают, если не волшебству и магии в прямом смысле, то навыкам, намного превышающим способности простого человека, и что вот такой выпускник этой школы сейчас стоит рядом с ним.

Сергей бросил генерала на его широкую постель, перетащил кресло к двери, открыл ее и, расположившись поудобней, сказал по-русски:

- Два часа – отбой.

*

Через два часа Сергей проснулся. Было уже совсем светло, - никто не посмел беспокоить начальника штаба. Но последующие два дня молчания будут невыносимы.

У Сергея было два варианта сделать так, чтобы генералу дали двухдневный отдых: самому связаться с дежурным офицером и, притворяясь генералом, объявить, что он заболел, либо заставить Уолла опять же связаться с дежурным офицером и передать через него командиру базы, что заболел и просит не беспокоить его до прибытия посланника Вашингтона. Везде были риски. Сергей подошел к генералу – тот, казалось, и не думал смыкать глаз – и всмотрелся в его лицо. Однако прочесть по нему хоть что-то было невозможно. Это было суровое, лишенное всяких эмоций, каменное изваяние. «Такого, пожалуй, в оборот не возьмешь», - подумал Сергей. Он вплотную приблизился к пленнику, взял рубашку, лежавшую тут же, на постели, скрутил ее в жгут, набросил на рот генерала и сильно стянул ее сзади. Когда Джек невольно открыл рот и жгут оказался между зубами, Сергей крепко затянул его на узел. Направился к «Интеркому». Быстро вспомнил, как он работает, вызвал дежурного по базе. Тот представился:

- Дежурный по базе майор Колдман.

- Генерал Уолл, - сказал Сергей сиплым негромким голосом. - У меня разболелось горло. - Для убедительности кашлянул несколько раз. - Передайте генералу Болвину, что у меня пропал голос. Иногда это бывает. - Потом добавил уже шепотом: - Мне нужно пару дней, все пройдет само. Никаких врачей. Да, пусть он известит меня о приезде МакГризи, я обязательно буду на встрече.

Сергей отошел от аппарата, снял жгут со рта генерала.

- Однако. Два дня в таком положении… придется потерпеть, генерал. У вас есть прислуга?

- Нет, - ответил Уолл и отвернулся в сторону.

*

Выдержка, умение терпеть муки замедлившегося времени – всегда считались одними из главных качеств профессионалов в любом деле. Сергей медитировал, готовил еду из обильных запасов, обнаруженных на кухне, носил генерала в туалет. Тот тоже молчал двое суток, даже не пытался заговорить. А Сергею и в голову не приходило допросить начальника штаба – он хорошо разбирался в людях.

Наконец, утром пятнадцатого ноября ожил Интерком. Командир базы генерал Болвин решил лично сообщить о прибытии Мак Гризи. Сергей шепотом подтвердил, что прибудет на аэродром к назначенному времени, прижал палец к губам и угрожающе смотрел в глаза Уолла. Тот никак не реагировал. Однако, когда командир поинтересовался, не вызвать ли врача, пленник быстро набрал полные легкие воздуха и выкрикнул:

- Это ловушка!

Но Сергей уже дал отбой. Хорошая реакция тоже необходима некоторым профессионалам. Он бросился к генералу, грубо разжал его зубы и затолкал в рот всю его полевую, цвета хаки рубашку, рукава обвел вокруг шеи и туго затянул. Опять пискнула внутренняя связь, Сергей тут же подлетел к Интеркому и, с шепота срываясь на визг, выпалил, что такие сбои у него случаются регулярно, и после встречи представителя он лично навестит коменданта по этому вопросу.

- Я могу сделать это за вас немедленно.

- Не стоит, генерал, - прошипел Рогов. – До прибытия всего несколько часов, а я совсем не в форме, - отбился Сергей.

- Что ж, до встречи в аэропорту. Третья рулежка, десять - ноль - ноль.

Сергей медленно подошел к генералу. Тот лежал, молча, не шевелился, багровые пятна бледнели на глазах. Теряя сознание, он ничем не выдал своих мук. Сергей развязал рубаху, сделал искусственное дыхание «рот-в-рот». Краска медленно возвратилась на лицо Уолла – он задышал, очнулся.

Сергей тщательно выбрился, принял душ. Вернулся к пленнику, проверил узлы, нашел в шкафу две пары брюк, джинсы и некрепко привязал генерала к роскошной тяжелой кровати.

Из соседнего шкафа достал парадную форму, долго рядился в незнакомую одежду, тем более, что она оказалась почему-то на размер больше. «Вот почему здесь оборудовали спортзал. Ну и толстяк же ты был», - одеваясь, размышлял Сергей. Еще раз затолкал кляп в рот генерала, но узел на шее ослабил. Он видел: дышать генералу было тяжело, но вполне посильно. Выйдя в другую спальню, обыскал шкафы, нашел что-то похожее на белый платок, обвязал им шею, еще некоторое время заправлялся, раздувался – наконец, четко влился в генеральскую форму. Осмотрел себя в зеркале. Удовлетворенно хмыкну. Достал ленту, взял с туалетного столика ножницы для маникюра и аккуратно вырезал тюбик. Минуту смотрел на него, даже понюхал, потом с отчаянной решительностью открыл крышку и вылил содержимое на ладонь. Тщательно растер руки. Препарат быстро впитался. Рогов отправил пустой тюбик в унитаз, вернулся в генеральскую спальню, глянул на часы, висевшие рядом с Интеркомом, поправил наплечную кобуру, вышел. Оказалось, что входная дверь изнутри запиралась тоже на ключ. Его он сразу нашел – логика работала безупречно. И он был спокоен.

*

Свое место в строю искать не пришлось. С вытянутой рукой навстречу быстро шагал командир. Сергей с радостью пожал ему руку, и генерал Болвин, взяв больного подмышку, повел его вдоль строя на правый фланг.

Вскоре в небе появился военно-транспортный самолет «Боинг 747», сопровождаемый парой истребителей Ф-22. Самолет приземлился, еще минут пять выруливал в назначенный тупик и замер. К нему тут же подкатил трап, дверь самолета с американским орлом отворилась, и на ковровую дорожку ступила нога человека средних лет, среднего роста и ничем не примечательной внешности. Он надел широкую улыбку, молодцевато сбежал по трапу и сразу принялся жать руки стоявшим тут же представителям военной базы Баграм. Сергей был вторым, к кому подошел Болвин, и надолго вцепился в его руку, ослепляя той же улыбкой, бормоча что-то шепотом и показывая на забинтованную шею. Представитель несколько раз повторил «сорри», прежде чем Сергей отпустил его.

За две минуты представитель управился с приветствиями всех отдельно стоящих лиц, не дослушивая представление одного, переходил к другому. Торжественно поздоровался со строем, и все трое, представитель, командир и начштаба направились в сторону плаца, в глубине которого находилось здание командования базы.

Когда расселись за столом в кабинете начальника, Сергей побледнел так, что командир сам спросил, не отдохнуть ли ему пока. Он все передаст позже. А сейчас у представителя президента всего два часа на деловые разговоры.

- Идите, идите, я загляну вечером или завтра утром, - по-отечески сурово приказал Болвин Джеку Уоллу.

Сергей долго «сомневался», переводил взгляд с одного подельника на другого, но, в конце концов, встал и вышел. Медленно, с удрученным видом он добрался до виллы и открыл дверь.

«Дело сделано, - подумал Сергей, тщательно намыливая руки. - Но как теперь выбраться, и получить на отход хотя бы часа два форы»?

Он взбежал на второй этаж. Джек уже почти освободился, пришлось отправить его в нокдаун и вновь перепеленать. Затем Сергей скинул парадные одежды генерала, надел халат, перетянулся платком, схватил тюбетейку и кинулся к входной двери. Там он опять напрягся, вызывая изрядно надоевший образ невидимки – это все расход энергии, сил, которые ему ой-как понадобятся в ближайшие день-два. Когда трансформация завершилась, он отомкнул дверь и, приоткрыв ее совсем немного, огляделся. В сторону коттеджа быстро шагал генерал Болвин. «Видно, понадобились карты, а они в кабинете начштаба, - мелькнула мысль. – Ну, пан или пропал». Рогожин быстро протиснулся в щель, закрыл дверь и только успел замкнуть ее, как услышал шаги командира по входной лестнице. Он беззвучно отступил в сторону, стараясь не зацепить что-нибудь, и, пока генерал тщетно давил кнопку звонка, отошел метров на двадцать и дал стрекача. Его цель - КПП. Время – против него.

Когда Сергей собирался уже спрятаться где-нибудь и отдохнуть для второй попытки, со стороны поселка послышался рев мотора, у ворот что-то остановилось; теперь у водителя будут проверять документы. Долго, потому что на базе особый режим. Сергей собрал все силы в кулак, его уже стало подташнивать, когда ворота тронулись, и он смог выскочить за территорию, зацепив при этом борт какого-то грузовика, пока не тронувшегося с места. Еще минуту он бежал, чудом удерживая невидимость. Когда в глазах стало темнеть, и он почувствовал, что упадет, он отпустил столь необычную аватару, (ноль – оказывается, тоже цифра), и не оглядываясь, побрел по дороге. Как долго наблюдали за ним сзади несколько удивленные стражи ворот, он так и не узнал.

*

Когда дорога вывела Сергея в голое поле, он сразу определил свой курс и зашагал в сторону. Через полчаса за горизонтом исчезли макушки деревьев поселка, и он перешел на легкий бег. Особой опасности не предвиделось, но к концу дня случился курьез. В это время морпехи проводили небольшие тактические занятия: над ним пролетел тяжелый самолет, а через несколько секунд он увидел три десятка куполов, и понял, что оказался в центре района высадки взвода десантников. Вспомнив, что у мусульман как раз наступает время вечерней молитвы, быстро снял поясной платок, расстелил его, стал на колени лицом на восток и совершал намаз часа полтора, пока десантники собирались, переходили в атаку на «противника» и удалялись из поля зрения.

В предгорьях Сергей решил передохнуть перед ночным забегам по камням. Нашел неглубокую пещеру, и только собирался дать команду «два часа – отбой», как кто-то с шумом опустился на площадку перед укрытием, поскреб когтями по валуну – кровь очищал? – и сунул морду прямо в ствол «Стечкина». Оказался молодой монстр, дракончик. Но все же убирать его с дороги пришлось довольно долго. Через два часа Сергей пустился в бег – преодолевать подъемы, спуски. К утру понял, он где-то рядом. Но Сердюков говорил, что «вертушка» прилетит немного раньше расчетного времени, за день до приезда МакГризи, а летчики будут отстреливать зеленые ракеты через каждые три часа. Ракет не было. «Неужели так сильно отклонился?», - только успел подумать, как за отрогом, отдаваясь многократным эхом, прозвучали три одиночных выстрела. Сергей остановился и стал ждать, что будет дальше. Потом был еще один выстрел, потом еще один. Сергей понял, что идет ленивая перестрелка нескольких человек, а для него это не угроза. Он осторожно поднялся на уступ, и сразу все стало ясно. Вдали, левее по курсу, в ярком лунном свете четко просматривались очертания «своего» вертолета. Прямо под ним, скрываясь за камнями, лежали три душмана. Двое были ранены. Смотрели они намного правее вертолета. «Там, видимо, держат оборону летчики – ушли в сторону от машины, не улетели, - радостно подумал Сергей, как тигр перед схваткой с медведем. – Этих-то я возьму. Но, наверняка, бандиты еще где-то есть». И точно, слева раздался выстрел, с другой стороны площадки, ответили. Сергей подождал еще. Он ждал до самого рассвета. «Все ясно, у них две огневые точки, - решил Сергей. – Наткнулись на машину случайно, подумали, что аварийная посадка, и решили не выпускать из лап добычу. У летчиков боезапас невелик. Берут измором. Ну, что ж, сейчас посмотрим, кто кого возьмет».

Сергей обогнул отрог, высунулся, чтобы посмотреть, кто еще здесь воюет. Еще трое прячутся за камнями. Смотрят и постреливают туда же. Сергей начал с этой троицы, чтобы не разбежались – у них не было раненых. Он поднял увесистый обломок скалы, привстал и бросил его прямо в голову среднего. Тот свалился будто подкошенный. Рогов поднял руку с автоматическим пистолетом вверх, пальнул, скорее всего, для того, чтобы привлечь внимание летчиков, поднялся во весь рост, потом наставил полуавтомат на бандитов и тихо приказал:

- Оружие на землю.

Никто не возражал, а винтовка третьего уже лежала на камнях.

- Взяли товарища и понесли к центру плато. Быстро.

Басмачи, да и только: они одновременно пытались поднять руки и взять с собой третьего. Получилось: на поднятых руках они вынесли боевого товарища на открытый участок, оглянулись. Сергей махнул рукой.

- Идите дальше.

Убедившись, что они последовали его приказу, Сергей собрал винтовки, бросил их в расщелину и побежал к первой троице. Те догадались, что их обошли сзади, но с места не тронулись, а лишь стояли с поднятыми руками и ждали, когда кто-нибудь возьмет их в плен.

- Чего ждете? Все выходим из укрытия, вперед – шагом марш.

Через какое-то время они догнали вторую половину своей маленькой банды, и все вместе продолжили путь к противоположному краю горной поляны. Сергей разбросал во все стороны их берданки, вышел на открытое пространство. Навстречу, он уже видел, выбежали двое и, от радости непрерывно паля из ракетницы, закричали «Ура!»

*

Пленных допросили. Оказалось, декхане из поселка, который Сергей заметил в поле, а настоящие бандиты и наркобароны забирают у них овец и наркоту. Есть ничего не осталось, и они задумали испробовать ремесло своих обидчиков. На второй день наткнулись на вертолет.

Жалеть их – не жалеть. Никто не мог судить, к тому же все были рады встрече, и всем хотелось побыстрей назад, домой. Декханам просто приказали убираться, а оружие использовать только тогда, когда их самих придут грабить.

- Но, пока вертолет не взлетит, всем оставаться на месте, - благоразумно распорядился Сергей, и пошел вслед за летчиками. Машина была цела и невредима. С Божьей помощью завелись, взлетели и взяли курс на север.

*

Надо ли говорить, с каким нетерпением генерал Сердюков ждал возвращения вертолета, уж вылетевшего на задание больше двух суток назад. И вот, наконец, долгожданный доклад с аэродрома: борт 3371 сел на площадку №1.

Генерал, запретивший всякую связь с бортом до приземления на базе, как мальчишка, бежал по бетонке, кричал что-то, размахивал руками. Никаких докладов он выслушивать не стал, а сгреб Сергея в охапку, да все приговаривал:

- Все. Все потом. Жив! Герой, молодец! Ударник! Жив! Все потом.

Через некоторое время он все же умолк, отпустил лейтенанта, повернулся к нему боком, потер глаз, попытался пошутить:

- Ты хоть руки-то вымыл? Лезешь тут в объятия, понимаешь.

Сергея всегда цепляла за душу такая непосредственность генерала. Он ответил:

- Все в порядке, батя. Я все сделал.

- Да, да, - повторял генерал. – Я знал. Жив, главное, жив. Пошли быстро ко мне. У меня стрессовое состояние, понимаешь.

Они быстро прошли к штабу. С некоторых пор генерал стал запирать дверь изнутри. Вот и сейчас запер.

- Погоди. Сейчас, погоди малость, - бормотал он, откручивая крышку. Где наш героический стакан?.. А, вот он.

Выпили по немногу. Сердюков достал свои незаменимые огурцы. Сел, положил руки на стол.

- Рассказывай.

*

Доктора всяческих наук проделали известную операцию в обратном порядке. Сергей явил двойника с внешностью Джека Уолла. Его изменили, придав полное сходство с Сергеем. Потом Сергей убрал двойника и вызвал невидимку. Невидимка потрепал ученых мужей за бороды.

- А, все же, зачем тещу и тестя сгубили, окаянные?

Но никто из бородачей не отреагировал на шутку. Все лишь облегченно вздохнули. Вызывать образ Сергея даже не стали. Куда он денется?

- Когда назначить вылет на Москву, господа ученые? – вежливо и самодовольно поинтересовался Сердюков.

- Да хоть сейчас. Нам только аппаратуру погрузить.

- Ну, что ж, сейчас, так сейчас. Я пришлю бойцов для погрузки через двадцать минут. Выходите на «рулежку пять». Там и стоит ваш борт. Летчики прибудут раньше вас.

*

Разведка ничего не узнала о том, что повлияло на перемены в аппарате Белого Дома, но ей стало известно, что все высшее руководство базы заменили в связи с раскрытым заговором, целью которого на первом этапе предполагался захват ядерного арсенала Пакистана. Второй и третий этапы плана заговорщиков так засекретили, что на этом направлении ни разведка, ни дипломаты пронюхать ничего не смогли.

Из Министерства обороны пришел приказ. Штат базы увеличивался, командир получает еще одну генеральскую звезду, лейтенанту Рогову присваивается внеочередное звание «майор» с вручением ордена «Красная Звезда».

Поток наркоты быстро пошел на убыль. Вот только монстров в пустынях и горах Средней Азии развелось великое множество. Впрочем, и они через некоторое время перестали досаждать мирному и законопослушному населению. Не было им замены для испытаний новых образцов ракет класса «воздух-земля» и «воздух-воздух».

Сергея, конечно, вскоре отправили в дальний дозор, то есть домой. Правда, сначала Сердюков вынудил подписать новый долгосрочный контракт.

Сергей попросил летчиков сесть чуть подальше от поселка, чтобы их не услышали. Готовил сюрприз. Нашли поляну километрах в двух от поселка. Тепло попрощались. Сергей для полноты эффекта решил пустить вперед эфемерного двойника, потом появиться самому и доложить, что Даша хотела двух пап, а ей, Ольге, два мужа тоже будут в радость. Такой вот армейский юмор.

Сам Сергей шел на некотором удалении, но картинку перед глазами двойника видел четко. Вот калитка, дорожка, порожки, выстланные плиткой: в самом конце, стоя на коленях, старательно мыла дверь Ольга. Она обернулась, вскрикнула, побежала в могучие объятия двойника. Только теперь до Сергея, стоявшего по ту сторону забора, дошло, что случилось на самом деле. Это был уже не эфемерный двойник, не привидение, а вполне здоровый мужчина, способный сделать то, что невольно возникло в голове одиноко стоящего за забором мужа – крепко обнять, расцеловать, а потом запечатлеть тот длинный, энергичный поцелуй взасос, которым он так наслаждался в молодости. Одного он не мог понять, ученые бородачи сделали это умышленно, или прокололись.

Глава 14, и последня

*

На девятое мая в Зале публичных торжеств при школе номер Четыре, казалось, собрался весь город. После пышных поздравительных речей ветеранов пригласили в спортивный зал, а потом и в кабинет директора, где празднование проходило в особом порядке. Начали с чествования самого старшего из ветеранов – дядьке Егору Большакову на днях исполнилось сто двадцать пять.

Молодежь оставили в Зале. У них был свой бар, где каждый мог оценить продукцию местного завода безалкогольных напитков. Самые активные уже отплясывали «Хороводную» под музыку в стиле Дебюсси – в то время это были самые популярные мелодии.

*

- Как тебя зовут? – спросил молодой человек лет шестнадцати тоненькую блондинку. Они случайно встретились в саду школы, куда вышли подышать свежим воздухом.

- Даша. А тебя?

- Сергей. Вот и познакомились.

- Ух ты, как моего отца, - девушка верила в хорошие приметы.

- Ты из какой школы? Что-то раньше я не встречал тебя.

- Я учусь в Первой, - не без доли высокомерия ответила Дарья.

- А-а, хорошая школа. Иностранные у вас преподают нэйтивы, а физику – столичные профессора в очереди стоят. Правда, что это Герой России Рогов постарался.

- Ну, если честно, он к этому тоже приложил руку. А, вообще, это мой отец.

- Не может быть! Вот это я хорошую рыбку подцепил. Давай дружить.

- Какую такую рыбку? Я не задаюсь. А, что касается дружбы, - это посмотрим, ее заслужить надо.

- Заслужу. Ты меня еще не знаешь, - чуть хвастливо, как показалась Дарье, ответил юноша. Но он ей понравился, и не только именем. Симпатичный, веселый, рукам волю не дает. Иные еще имени не знают, а уже обнимают за талию, за угол тащат. Таких Дарья быстро ставила на место.

Они нашли лавочку в глубине сада, сидели и разговаривали. Сергей много спрашивал о Дашином отце.

- А проходить сквозь стену может?

- Раз плюнуть.

- И с собаками, медведями разговаривает?

- Как мы с тобой.

- Не верю. А сто человек побьет?

- Сто – не знаю. Пятьдесят – сама видела.

- Везет тебе. У меня старик – алкаш. Но летать умеет, - немного печально отозвался Сергей.

- Как это? Расскажи.

- Смешает водку с протоэкстези – и полетел. Такое потом рассказывает – волосы дыбом встают. - Сергей потянул вверх вихры черных волос. Оба не выдержали, рассмеялись.

Из-за яблонь раздался голос:

- Кто это там гогочет? – вышли двое.

- А, эт ты, Серж. Ну-ка, покажи девушку… Ничего. Тебе бы поделиться надо, - незнакомый молодой человек уселся между Дашей и Сергеем. - За тобой должок – а долг платежом красен. - Юноша небрежно закинул руку за Дарью, поверх спинки лавочки.

- Леха, ты бы для начала угостил девушку чем-нибудь, - прогундосил второй, доставая из кармана брюк небольшую склянку. – А ты, пидар, почему старшим место не уступаешь? – гундосый грубо столкнул Сергея с лавки, сел по другую сторону от Даши. Серж покорно ссутулился рядом и молчал.

- Пора по колесу принять, - согласился Леха. Он взял из протянутой руки две маленькие таблетки, одну протянул Дарье. – Ну, тест на совместимость, бери.

- Ребята, вам жить надоело? Валите по-хорошему, - без проявления обиды и агрессии, вежливо попросила девушка.

- Вкуснятина-а, - откликнулся Леха, засунул таблетку под язык и, тоже не обращая внимания на слова Дарьи, переложил руку на ее плечи.

Ее локоть попал в Лехину переносицу – он тут же согнулся, чтобы не залить кровью модные кремовые штаны «клеш». Его друг успел вскочить на ноги, но Дарья, даже не вставая, сбила его подсечкой в голень. Он опять вскочил на ноги, разъяренный, – следующий удар был последним, – невысокий каблук Дарьи угодил как раз туда, куда, обычно, мужчины совсем не любят.

- Эх, ты, растяпа, - Дарья глянула на образ, особенно печальный в лунном свете, и быстро пошла прочь.

*

Утром у Рогова сильно болела голова. Он все помнил: здравицы шли одна за другой, то в одном месте, то в другом – и он только удивлялся, почему так завелся, что не пропустил ни одного налитого стакана. «А что вы хотите от пенсионера? Скукота, мать ее так…»

В дверь позвонили. Рогов слышал, как Ольга торопливо выскочила из кухни, открыла дверь, прошептала:

- Не заперто. Проходите. Только тихо – мужик у нас вчера перестарался.

Ей ответили, тоже негромко:

- В минуту поправим, зовите.

Дарья подозрительно покосилась на незнакомцев: в руках ничего нет, карманы не оттопыриваются. «Или случилось что?» Она быстро прошла в спальню.

- Сергей, там пришли к тебе. Встать-то сможешь?

- Одну секунду, - просипел Рогов, тяжело поднимаясь с постели. Чертыхаясь, он вышел в коридор, проследовал в душевую, ополоснул лицо и, обтираясь полотенцем, направился в кухню.

- Здравия желаем, товарищ полковник! – вставая из-за стола, в один голос поприветствовали его двое парней, молодых, симпатичных, каких-то… упругих, что ли.

- Чем могу? Здравствуйте, - ответил им хозяин дома, показывая жестом, чтобы вернулись за стол.

- Разрешите представиться. Выпускники известного вам Центра. У нас теперь в программу входит обязательное посещение бывших курсантов. Что- то вроде практики. Опыт подглядеть, советы выслушать, - сказал один.

- Помочь как-то. Три дня маловатенько, но сделать кое-что сумеем, - добавил второй.

- Так, понял. Дров наколоть. И давайте по-свойски. Как кличут-то вас?

- Я – Андрей, он – Василий.

- А я – Сергей, старый алкоголик. По отчеству даже не вздумайте, поколочу.

- Про то, какой вы есть на самом деле, в Центре до сих пор слухи ходят. Но многое изменилось, программы, технологии, методики ушли вперед. Так что, просим не обижаться, если у нас лучше получится. Допустим, похмелье снять, - Василий, как показалось Рогову, пролез к нему в голову, щелкнул чем-то. И все – Рогов задышал спокойно, тело налилось прежней силой, душа наполнилась трезвым спокойствием а, главное сердце перестало порхать и биться, а принялось отсчитывать мерные короткие удары.

Стоявшая в дверях Ольга тоже заметила, как у мужа распрямилась спина, мутные глаза ожили, засветились. Она всплеснула руками:

- Да что же это я? Чаю? Или плотный завтрак?

Молодые люди пожали плечами, посмотрели на Сергея. Тот вспомнил себя на их месте, курсантские годы, сказал:

- Конечно, поесть надо. Силы восстановить. Вы, кстати, как ко мне добрались? – путь не близкий.

Андрей махнул рукой.

- Через портал.

- Чего?

- Ах, забыл. Тов… Сергей Игн… Сергей, в Центре всех учат не только тому, что вы знаете. Появилось много нового, например, мгновенное, почти мгновенное, перемещение в пространстве.

Василий добавил:

- Вы, наверняка, про трансгрессию в книжках читали. Впрочем, называйте это, как угодно. Но то, что можно было прочесть в фантастике, сейчас доступно почти всем, кто попадает в Центр.

- Такие дела, значит. Ну, хорошо. Обходиться без харчей, уверен, не научили, - важно заметил Сергей и зачерпнул полную ложку гречневой каши с мясом. – Налетай, не стесняться у меня тут.

Все дружно взялись поглощать праздничную снедь, оставшуюся в изобилии со вчерашнего дня.

- А где Данька? – через полный рот промычал Рогов. – Во сколько вернулась?

- Убежала уже. Говорит, договорились вчера с одноклассниками на брод сходить. Шашлыки мальчики обещали. Вернулась не поздно, а что это ты за воспитание взялся? Раньше надо было, а теперь она сама пусть решает.

- Да. Это нормально – пусть сама. Ребят, вы с чего хотели бы начать? Учтите, про походы свои рассказывать не люблю. К тому ж, они засекречены еще, наверно.

- У вас, нам сказали, старая станция осталась. Если работает, доложить надо, что добрались, встретились.

- Хм, станция. Что ей будет? Работает, конечно. Поедим, - и на чердак. Научу, как пользоваться.

Лейтенанты рассмеялись.

- После мы хотели бы на ваш речной блок-пост глянуть, да и,вообще, осмотреться. По результатам поездки, то есть по рапорту о ней, нас и распределять будут.

- Так, вы еще где-то были? – неторопливо попивая чай, спросил ветеран.

- Были в Семипалатинске, на Курилах, в Сирии, - ответил Андрей. – Через три дня, от вас поедем, то есть переместимся, на Антарктиду, потом в Штаты, тоже на три дня. Последняя точка для нас – Австралия и Новая Зеландия.

- Молодцы, - крякнул Рогов, вставая из-за стола. – Пойду, переоденусь, и вам что-нибудь подходящее подберу.

- Нам не надо. Телепортация и здесь работает, - сказал Андрей. – Только заказывай – все, что нужно, через секунду у тебя в руках.

- Это нормально, - отчего-то с грустью проговорил Сергей и вышел.

*

- Вот он. Еще стоит, и вышка цела. Я забираюсь иногда на нее. Воздухом подышать, на дали наши полюбоваться, - сказал Сергей своим спутникам, задрав голову и любуясь стройными очертаниями башни, кое-где подгнившей от высокой влажности, в каких-то местах пробитой пулями и гранатами. Экскурсанты успели переодеться в новую полевую форму – она больше напоминала полускафандр с встроенным экзоскелетом. Оружия не было видно, но Сергей чувствовал, его припрятано немало. «А интересно глянуть, из чего нынче шмаляют», - подумал сам.

- Полезли? – поддерживая задор бывшего «спеца», - сказал Андрей.

- Айда наверх? - буркнул Василий и вопросительно посмотрел на Сергея.

- Добро пожаловать, - он махнул рукой, изобразив знак «следуйте за мной», и шагнул на ступень. Сверху, казалось, вся река была, как на ладони. Теплый майский ветер ласкал щеки, нес едва уловимые ароматы первоцветов, смешанные с чудным влажным дыханием проснувшейся реки. Полноводье. Кое-где еще проносились редкие льдины, выбившиеся из затонов, стариц. Внезапно, гости встревожено переглянулись, повернулись разом к Сергею.

- У вас тут подлодки ходят… Зачем? – спросил Василий.

- Какие подлодки? – изумился Сергей. – У нас и пароходы – редкость.

- Ну, если хозяин не знает, что в реке водится, придется показать, - несколько смущенно предложил Андрей. Василий кивнул, поглядывая то на реку, то на Сергея. Андрей вынул из потайного кармана маленькую коробочку, похожую на обычный телефон, нажал несколько кнопок. Но аппарат прикладывать к уху не стал, а пристально уставился на середину реки. Там, уносимая винтом и течением, всплывала миниатюрная подводная лодка. Она развернулась и так же легко направилась к пристани, пристроенной в свое время к караульному помещению. Сергей не верил глазам, но изумления не выказывал, а только предложил встретить нечаянных гостей внизу. Оружие он, конечно, не взял и теперь сетовал: «Все навыки растерял, старый дурак».

Лодка уверенно пришвартовалась. На палубу из настройки вышли два человека. Увидев трех, явно военного вида, человек, уж было бросились обратно. Но неведомая сила развернула их, заставила сойти на причал. Они остановились перед Андреем и смотрели ему в глаза. Тот, как догадался Сергей, сканировал их сознание.

- Сергей, а у тебя контрабанда развелась, - Андрей повернулся к бывшему борцу с наркотой, указал на людей. – Смотри, что они тебе сейчас покажут.

И, действительно, пришельцы вернулись на корабль, зашли в надстройку. Скоро оттуда полетели полиэтиленовые мешочки с незнакомыми белыми капсулами. Гора наркоты росла на глазах, вскоре пакеты начали соскальзывать в воду. Глядя на все это, Сергей спросил:

- Получается, вы можете воздействовать на волю человека, как дистанционно, так и при личном контакте?

- При личном только на небольшом расстоянии. Лодку, к примеру, достал триммайзер, настроившись на аппаратное обеспечение управления судном. Ну, а здесь мы уже сами. Сейчас они полностью освободят субмарину и вышвырнут все это дерьмо в реку. Потом, у меня предложение, заставим кэпа всю жизнь катать по воде и под водой ваших школьников.

- Но как это возможно?

- Дадим установку. Вечером он будет возвращаться домой, утром загружаться, как обычно. Здесь, после разгрузки, примет всех желающих на борт.

- Нет, ребята. Это очень опасно. Как вы думаете, сколько рейсов эти люди переживут?

- Черт знает. Действительно, детство вернулось. Что тогда делать? – спросил Василий.

- Пусть затопят лодку. И возвращаются домой. Авария, мол. Это нормально. Проблему надо решить в корне, и я знаю, как. Вот здесь вы можете здорово помочь. Если согласны, завтра утром я изложу свой план. В точности, как Сердюков.

- Кто? – переспросили бойцы.

- Мой бывший командир. Базу Баграм знаете?

- Еще бы. Нас и туда хотели послать... А так, выпускников Центра там немало, к любому в гости могли напроситься. Командир там сейчас другой.

- Жаль, я знаю. Ну, что повоюем немного? Я приказывать вам не имею права – решайте сами.

Выпускники с готовностью согласились.

*

Пообедали, поговорили, вспомнили кое-что. Оказалось, что теперь в Центре столько километров не мотают, столько времени под водой и в огне не сидят. Все больше волевые способности развивают, да без «ай-ти» марафонов шагу не дают ступить.

- Оль, а что Даня, так и не вернулась? - спросил Рогов Ольгу, когда она подавала мед к чаю.

- Нет. Сама уже волнуюсь. Через час, если не придет – сама схожу.

- Не стоит. Скажите куда – я мигом портал организую, - заявил Андрей.

- Хорошо бы. Только без матери, - проворчал Сергей. – Ты, Оля, не обижайся. Я сначала на себе эту штуку проверю.

Мужчины поблагодарили хозяйку, вышли во двор. У порога стоял дряхлый, с бельмами на глазах, кобель.

- Бума, - Сергей представил собаку своим коллегам. – Сколько он «контры» нашел, мою семью спас, вечером расскажу… Только старый теперь. Зрение, слух, даже голос потерял, а нос работает. Только нюхом и определяет, где кто, куда идти. Добрый помощник был… А что, ребята, если дочкину компанию нам навестить, да никого не потревожить?

- Как это? – удивился Василий.

- Очень просто. Вас учили, как невидимыми становится?

- Да. Только не так интенсивно, как вас. Попробовать можно.

- Попробуем, - согласился Сергей и начал растворяться в тумане.

Лейтенанты растворялись минут пять.

- Теперь портал, - крикнул Василий. – Куда идем?

- Ровно километр на восток. Желательно выйти на берегу, мокрый невидимка слабо владеет мороком. Следы выдают, ручейки с одежды.

- Понял, - откликнулся Василий, и первый вошел в серый серебристый овал. – Чего стоите? За мной.

*

Перемещение не заняло и секунды. Все трое ступили на траву, оказавшись в подлеске, который окружал песчаный пляж. Тут же горел костер. Несколько ребят попивали пиво, девушки предпочли бутылку вина. Все мирно беседовали, вероятно, оценивая качество только что съеденного шашлыка. Но Даши не было видно. Сергей забеспокоился, обошел костер стороной, чтобы не выдать себя пусть даже хрустнувшей веткой. Ее он увидел в окружении двух ребят-одноклассников и еще двоих мужчин-афганцев. Прислушался к разговору.

- Не скромничай, - говорил чернобородый юноше. – Понравилось? Бери еще. У нас много есть.

- Стоп. Хватит, - это Дарья вцепилась в рукав парня (Сергей давно подозревал, что у Даши с ним особые отношения) и пыталась увести его к остальной группе подростков.

Он почувствовал приближение своих новых товарищей, обернулся, зло прошипел:

- Вот гады. Сколько не мочи их, опять выползают. Я покажу вам, как раньше решал с ними вопросы. Невидимый, Рогов подошел к пришельцам с другого берега, схватил их за бороды и потащил к реке. Андрей и Василий не видели самого полковника, но очень хорошо разглядели все остальное. С криками «шайтан, шайтан» соблазнители юных душ на четвереньках, перебирая по земле руками, вытянув головы далеко вперед, по-верблюжьи, неслись к реке. Там стояла и лодка. Но мужчины проследовали мимо и стали поочередно погружаться в воду. Выныривали, жадно хватали воздух и, не успев ничего сказать, опять исчезали на минуту-другую.

Потревоженная компания сбилась в кучу и со страхом наблюдала за шутками дьявола – каждый из них с детства слышал, что бывает с теми, кто не равнодушен к наркотикам. Это, полагали они, удалось увидеть собственными глазами. И теперь сомневающихся уже не будет.

Когда чернобородые перестали хватать воздух, дьявол вынес их из реки и потащил к костру. Неизвестно, что подумали ребята, но через шесть минут они уже достигли окраины разросшегося на берегу поселка.

- Как тебя зовут? – спросил Рогов у одного из мужчин, первым открывшим глаза.

- Юсуф, - прошептал он и, перевернувшись, принялся откашливать воду. Он долго ничего не мог сказать. К нему вскоре присоединился второй «добрый дядя». Они полчаса стояли на коленях и отхаркивались, приходя в себя. Действие заговора уже давно закончилось, когда они подняли головы и сквозь слезы различили трех человек, присевших в сторонке, иногда поглядывающих на них.

- Разминку закончили, Юсуф? Тогда скажи, пожалуйста, откуда вы взялись? - спросил тот из троицы, что выглядел постарше.

- Кто вы? – закатив глаза, хриплым голосом спросил мужчина в коричневом халате.

- Я – Рогов. Не слыхал?

- Ты-ы? – в один голос застонали чужаки и попытались проползти к лодке. Не удалось. Сергей догнал их, схватил за бороды, поднял на ноги.

- А вы догадливы. Идем купаться.

- Нет, нет, - заскулил мужик в халате, подвязанном светлым платком. – Мы ник-когда больше не придем. Клянусь. Отпусти, Рогов. Мы же случайно здесь. Мы работаем. Наркотики – баловство, не для нас…

- Где работаете?

- У нас одна работа на весь поселок. Завод.

- Турханский химзавод еще дымит? Знаете, что там сейчас происходит?

- Знаем. Все знаем. За последний год третий директор сменился.

- Что с лабораторией?

- Какой лабораторией? – тут оба стушевались, смолкли, как в рот воды набрали. И Сергею опять пришлось ловить их бороды. Уже когда зашли в воду, они поняли, что лучше сказать Рогову то, что он хочет услышать.

- Постой, Рогов. Я скажу тебе: мы не знаем много, но знаем, что лаборатория опять заработала.

- На чьи средства купили оборудование, откуда сырье, американцы приезжали?

- Сырье наши декхане привозят. Откуда, что купили – не знаем. Американцев не видели. Но к директору часто один важный человек заходит. Говорят, он теперь настоящий хозяин.

- Где размещается лаборатория и экспериментальный цех?

- Где всегда были. В подвале, - поддержал дружескую беседу второй. – Это что? Большой перевалочный пункт на реке организовали. В пяти километрах от поселка, на берегу, – там все есть, но близко не подойти, охрана сильная.

Сергей отпустил их. Печально смотрел, как они бежали к лодке, суетливо отчаливали и долго гребли одним веслом к своему берегу.

- Эти бедолаги есть начало нового акта нашей трагедии. И мне нужен будет помощник. Я еще поработаю, пожалуй. А теперь пошли домой, ребята.

Когда все трое вошли в дом, голос Даши, восторженно звеневший на кухне, разом осекся. Она уставилась на отца огромными от волнения глазами, но продолжала молчать. Напротив Даши сидела Ольга, тихо улыбаясь, и будто мурлыкала себе что-то под нос. Сергей сразу понял, о чем была беседа. И в том, что Оля давно обо всем таком догадывалась, он тоже не сомневался. Но дочь была в полном неведении.

- Продолжай. Чего замолчала? – бросил Сергей, присаживаясь к столу. Жестом пригласил молодых лейтенантов последовать его примеру. Они все сидели и молчали. Оля подсказала:

- Ну, что там за шайтан объявился?

Даша не ответила. Тогда вмешался Сергей – он не был в восторге от увиденного:

- Да ты не стесняйся. Уже весь поселок об этом знает. И как часто эти люди встречались с вами до встречи с шайтаном?

Дарья прекрасно усвоила, что от отца ей скрыть никогда и ничего не удастся, поэтому неохотно призналась:

- Они приходили уже два раза.

- Что приносили с собой? Может быть, и вам что предлагали?

Девушка вспыхнула. «Ну откуда он все узнает? И что ему скажешь»?

- Приносят травку, предлагают попробовать… Но мы отказываемся.

- Все? И твой дружок тоже?

Она не выдержала. «Все знает. Да еще при посторонних». Выбежала из кухни.

- Такие дела, - вздохнул Сергей. – Оль, дай перекусить чего-нибудь. Проголодались что-то.

До позднего вечера Сергей показывал гостям поселок. Сам ходил и удивлялся, как вырос, настоящий город. Школы, детские сады, даже театр есть. Сходили, конечно, к бывшим караульным. Вспомнили несколько интересных эпизодов. Оказалось, они хоть сию минуту готовы опять под ружье встать, когда Сергей намекнул, что беда на пороге, когда случайно узнал о том, как теперь перебрасывают товар, что заработал новый наркодилер. Но уже крутой, видать, при деньгах, поскольку и лабораторию перестроил на новый лад, и местных в оборот взял, и техника у него – не угнаться.

*

Утром следующего дня, во время завтрака, ребята сказали Рогову, что у них есть разрешение на участие в особых операциях. До определенного предела, разумеется.

- Ну? – Рогов не особо удивился. За всю бессонную ночь путная мысль, что теперь делать, так и не появилась.

- А вот что, - заговорщицки продолжал Андрей. – Есть у нас одна метода – весьма интересно здесь ее применить.

- Растолкуй, - медленно отхлебывая чай, нахмурился Сергей. Он всегда выказывал недовольство, если заходили издалека или загадками.

- Мы знаем, куда надо попасть, чтобы остановить производство. В лабораторию, – вся ниточка оттуда тянется. Никакие погрузочные площадки не помогут торговать зельем, если тот, кто занимается производством и исследованиями, свихнется и вывернет всю технологию наизнанку. А оборудование, это всего лишь машины – их перепрограммировать еще легче, чем людей.

- То есть, вы хотите сказать, что операция по уничтожению противозаконного бизнеса начинается сегодня?

- Именно так.

*

Они отошли километра на полтора от границ маленького города. Андрей вызвал портал, все трое зашли в него – и через секунду вышли в ярко освещенном, огромном подвале. Легко жужжали кулеры и трансформаторы, тихо гудела мощная вытяжка. Вокруг длинной матовой трубы, походившей на лунную ракету, суетились, сидели, уткнувшись в плазменные мониторы, люди в белых халатах.

- Истинно футуристическая картина, - вздохнул Сергей. – В наше время наркоту делали не так. Даже не видно, откуда поступает сырье.

- Но какое прекрасное зрелище в конце этой трубы, - пошутил Василий. Действительно, феерический фонтан разноцветных таблеток вылетал из одного отвода, из другого сыпались широким веером в огромную прозрачную воронку капсулы величиной с муравьиную личинку, такого же молочного цвета.

Мир переходил на перроральный прием тяжелых наркотиков. Шприцы воспринимались, как что-то древнее, анахронизм. Как кремневое ружье, из которого еще надо уметь застрелиться.

- Приступим, - сказал Андрей, и они с Василием, видимо, по заранее оговоренному плану, начали посылать пассы в сторону очень занятых людей. Постепенно все прекращали работу и выстраивались прямо напротив магов из Центра переподготовки военных специалистов. Когда к толпе присоединился последний из них, все закрыли глаза и закачались из стороны в сторону. Андрей и Василий опустили руки. Несмотря на кажущуюся легкость выполненных действий, по их лицам струился пот, глаза налились кровью.

- Чайку бы сейчас, - мечтательно шепнул Василий.

- Не плохо бы, - откликнулся Василий. Они присели на освободившиеся кресла, принялись бормотать что-то, щипать себя в разных местах, давить на чувствительные точки, в-общем, делать то, что называется релаксацией.

Через пять минут они дружно встали, подошли к компьютерам (надо сказать, их было так много, что они расползлись чуть не по всей длине «ракеты»). Подумав минуту, начали действовать: достали портативный стример, бетасканер и микрокомпьютер, переписали все загруженные программы, не входя в локальную сеть. Поколдовали на цветной панели, которую тоже извлекли из своих секретных карманов, и отошли на прежнее место у входа в лабораторию.

- Практически все, - сказал Василий. – Ну, что, Сергей, запускаем сверхсовременную линию по производству аспирина с побочным эффектом очищения организма человека от холестерина, раковых клеток и чужеродных тел, в частности, микроорганизмов?

- Запускаем, - пожал плечами Сергей.

«Спецы» послали научному коллективу некий симпатический импульс, все бросились по своим местам, продолжили выполнять, если смотреть со стороны, все тот же набор рутинных операций. Дождь из капсул и пилюль не прекратился ни на секунду.

- Вот и все, - устало проговорил Андрей. – Ни люди, ни машины, ни даже стены этого подвала больше никогда не смогут производить психоделики в любом виде. Причем, автоматика получила неизменяемую программу, а люди – такой код в подсознание, что при одной мысли о формуле того или иного вредного для человеческого организма вещества, у них начнется неудержимая рвота и понос.

- Ну, не может этого быть, братцы, - ошалел полковник Рогов.

- Может, может, - ответил кто-то из лейтенантов, уже входящих в волшебный овал.

*

На третий день наступило время прощаться. Они стояли на берегу и все, что можно было сказать, уже сказали. Чем могли помочь – помогли. Но Рогов тянул время – защемило у него в душе.

- Да, - протянул он. – Много удивительных вещей я повидал. Но из вас каббалисты и парапсихологи сделали просто настоящих магов. Я – из старой школы. И тоже кое-что умею. Давайте, кто быстрее пронырнет на тот берег. Что-то с физикой, мне показалось, у вас слабовато.

- Запросто, - откликнулся Андрей. – Вася установил рекорд Центра по подводному плаванию. Так что, не советую.

- Посмотрим, - сказал Сергей и начал раздеваться. Василий последовал его примеру, и скоро оба зашли в воду, по счету «три» сделали глубокий вдох и скрылись под водой.

Когда Василий, задыхаясь, выходил на берег, его окликнул Сергей.

- Я уже почти высох. Ты там с осьминогом боролся?

Василий оторопело уставился на Сергея – тот спокойно лежал на песке за кустами в двадцати метрах от берега, и, действительно, уже почти высох.

- Не может быть! – пробормотал соперник. – Давай обратно.

- Давай, - ответил Сергей и сразу пошел к воде. Поравнялись, сделали два-три глубоких вдоха-выдоха и скрылись под водой.

Через восемь минут Василий, покачиваясь и улыбаясь, стоял по пояс в реке и кричал приятелю:

- Андрей, ты видел? Сергей-то еще ого-го. Первый, кто меня обошел.

- Если надо, можем еще раз попробовать, - громко отозвался Рогов. Он сидел позади Андрея и обтирал лицо рубахой.

Вася чуть не свалился, выходя на берег. Андрей развел руками:

- Как это вышло?

Сергей долго не отвечал, потом хитро ухмыльнулся и сказал:

- Да ничего сложного. Помните сказку про беса и зайчонка?

- Сказку… не помним. Но что-то бесовское здесь точно есть.

- Благоприобретенное. За годы безупречной службы. То-то, - Сергей показал на подплывающего двойника. - Такому вас точно не научили. Но не расстраивайся. Мне что-то подсказывает, что вы вернетесь на юг. В Афганистане, да и вокруг, всегда будет много проблем. Глядишь, кто-нибудь научит наркоту отыскивать впочуй, лучше любого пса. Или еще что.

Мужики еще посмеялись недолго, оделись. Соорудили серебряный овал. Долго трясли руки и хлопали по плечам обоих Сергеев. Потом шагнули в портал – на берегу остался один Сергей. Какое-то время у него не будет работы. Но опыт подсказывал, что все пойдет по кругу. А он не вечный, и надо бы подготовить замену. И в первый раз в жизни он задумал хитрую интригу за спиной ее главных участников.

«Такие работники здесь нужны. Пропадет без таких поселок», - думал про себя Рогов, забираясь на чердак. Все это было против его правил, но внутреннее убеждение требовало – безопасность прежде всего: через несколько минут в Главное Разведывательное Управление полетит «молния» с просьбой записать на прием к начальнику такого-то и такого-то по такому-то и такому-то вопросу. Понравились ему ребята. Перед такими извиниться не большой грех. Профессионалами их он сделает сам.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14, и последня