Прочитаны впервые [Илья Исакович Аграновский] (fb2) читать постранично, страница - 3

преступление до сих пор не раскрыто.

Пожелтевшие манускрипты относятся к тому разделу, в котором собраны материалы по двум его важнейшим произведениям: „Капитал“ и „К критике политической экономии“. Еще в 1913 году Ленин лихорадочно искал эти материалы, а они в то время преспокойно лежали в полной сохранности на полках социал-демократического архива в Берлине. Наследство Маркса и Энгельса было таким обширным, что ученым стоило больших трудов изучить все рукописи. После первой мировой войны, когда посланцы из Москвы разыскивали рукописи своих идеологических вождей, СДПГ (Социал-демократическая партия Германии. – И.А.) с ожесточением держалась за это сокровище. А в 1933 году весь архив, занявший более двух железнодорожных вагонов, попал в такой водоворот событий, из которого он уже вышел потрепанным.

Материалы архива окольными путями попали в Париж, Амстердам и Копенгаген. В этой критической ситуации Правление СДПГ в эмиграции решило в 1938 году продать весь огромный архив „Институту социальной истории“ в Амстердаме за смехотворную цену в 72 тыс. гульденов с выплатой их в рассрочку на 13 месяцев. Тем самым наследство Маркса и Энгельса, которое оценивается сегодня в 80 млн. марок, попало в руки голландцев. Только фонд Форда после войны затратил 25 миллионов долларов для научной обработки всех материалов архива, в котором насчитывается 360 досье. (В настоящее время этот архив уже ведет счет не по количеству страниц, а по метражу) .

При подписании договора о продаже представитель по финансовой части от СДПГ Зикмунд Круменерль был вынужден признаться голландцам, что архив потерял кое-какие материалы».

Здесь я обрываю цитирование статьи потому, что дальше идет довольно предположительное изложение истории того, как вскоре после пожара рейхстага в 1933 году немецкие демократы прятали в различных тайниках документы Маркса и Энгельса и как, видимо, одним из участников этой операции были похищены «восемь досье с манускриптами и рабочими тетрадями», листы из которых и появляются таинственно то на одном, то на другом антикварном аукционе.

Да, поистине роковые последствия мог иметь завещательный дар Энгельса немецкой социал-демократии, если бы…

Если бы не существовал «фонд № 1» в московском Институте марксизма-ленинизма, собирание которого началось после письма Ленина к Рязанову. В этом фонде есть фотокопии и тех документов, что находились в восьми похищенных досье, о которых сообщила «Зюддойче цайтунг».

На Советской площади в Москве, напротив здания Московского городского Совета, в сером четырехэтажном доме, где хранится архив Института марксизма-ленинизма, в комнатах-«сейфах» при одной и той же температуре 16 – 17 градусов, при влажности воздуха 60 – 70 процентов, бережно сохраняются или подлинные рукописи Маркса и Энгельса, или фотокопии тех манускриптов, которые лежат в амстердамском институте или скрыты в тайниках расхитителей бывшего берлинского архива.

Тысячи рукописей – подлинники или фотокопии. Но как же они попали в Москву? Как были спасены от расхищения и потерь?

Психологический портрет Д.Б. Рязанова, быть может, и будет когда-нибудь написан. Достаточно колоритная фигура, чтобы заинтересовать художника, – он найдет в ней уйму внутренних противоречий, столь привлекательных для мастера, пишущего портреты в рембрандтовской манере свето-теневых контрастов. Рисуя множество недостатков Рязанова, шаткость его политических позиций, не раз приводивших Рязанова к острым столкновениям с Лениным, художник не сможет не поразиться бешеной энергией Рязанова: физической, умственной, душевной.

Рязанов еще до революции усиленно изучал рукописное наследие Маркса и Энгельса. После письма Ленина к нему он развил фантастически кипучую деятельность для реализации широкой программы собирания рукописного и печатного наследия Маркса и Энгельса, набросанной ленинской рукой.

Я не останавливаюсь на подробностях поездки Рязанова летом 1923 года в Берлин, где находился заветный архив германской социал-демократии, на всем ходе переговоров Рязанова с руководителями германской социал-демократии. Скажу о результатах. Рязанову было разрешено на определенных условиях снять фотокопии с рукописей Маркса и Энгельса. Осенью того же 1923 года часть фотографических копий уже была привезена в Москву.

К этому времени Институт Маркса и Энгельса переехал в новое помещение – бывший особняк князей Долгоруких в Малом Знаменском переулке (ныне улица Маркса – Энгельса). Здесь уже образовалась довольно значительная библиотека по истории социализма и рабочего движения, книги для которой закупались у антикваров Англии и Германии, свозились из многочисленных национализированных русских библиотек (в частности, из имения Вяземы, прежде принадлежавшего князьям Голициным). Рабочие Краснопресненского и Замоскворецкого районов приносили в институт книги из библиотек бежавших за границу именитых «книгочиев». Поступила