Туши свет [Джоди Боу] (fb2) читать онлайн

Перевод не преследует коммерческих целей и является рекламой бумажных и электронных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Данный файл предназначен только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить его с жесткого диска после прочтения и не распространять на любых зарубежных сайтах.

Спасибо!

Книга: Туши свет

Автор: Джоди Боу

Вне серии

Всего: 7 глав и эпилог

Рейтинг: 16+

Переводчик: Виктория Никандрова

Редактор: Елена Назарова

Альтернативная обложка: Дашулич

Перевод группы «РомКом» https://vk.com/rom_com_books

Распространение на сторонних ресурсах без разрешения переводчика и редактора и ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация:

Одинокая мама. Одинокий папа. Общий противник. Проявятся ли их чувства на Хэллоуин?

Глава 1. Пятница, 31 октября 2014

Кора

 7:03 утра

- Ты не хочешь зайти на чашечку кофе? – спросил он, махнув рукой в сторону двери в приглашающем жесте.

Если приглашение на кофе – это эвфемизм для нескончаемого траха (пока я не забуду собственное имя), то «да», с удовольствием. Спасибо.

Словно прочитав мои мысли, он не стал терять время на пустые дружеские разговоры. Он втолкнул меня в свой дом и накрыл мои губы своими ещё до того, как дверь за нами закрылась. На вкус он был как вишнёвая шипучка, если я ничего не путаю.

Не отрываясь от моих губ, он махнул рукой за моей спиной и скинул все, что стояло на обеденном столе, на пол. Я услышала, как разбилось стекло, когда подсвечник ударился об паркет. Вся почта рассыпалась по полу.

Я никогда раньше не видела такого в реальности – уж точно не в моей жизни. Никто до этого не хотел меня настолько, чтобы учинять беспорядок в своём собственном доме. Невольно закралась мысль – а кто всё это будет убирать? Может, он вызывает клининговую службу?

Он хорошенько ухватил меня за задницу, приподнял и почти забросил на стол.

Я перестала думать о беспорядке.

- Мне нравится эта агрессия, – сказала я, задействовав свой лучший сексуальный голос и надеясь, что мне это удалось. Я уже давно не тренировалась в этом.

Надавив на мои плечи руками, он уложил меня на стол. Это был массивный дубовый стол, такой я представляла в замке у Красавицы и Чудовища.

Следующим движением, которое я видела только в интернет-порно, он ухватился за мою белую рубашку на пуговицах, потянул её вверх, пока моя спина не выгнулась дугой, а затем разорвал ткань. Перламутровые белые пуговицы застучали как капли дождя, осыпая стол

вокруг нас.

Всё нормально. Я могу прожить и без рубашки. Это всего лишь скучная блузка из «Таргет». Она уже даже не идеально белая. И я потратила кучу времени на поддержание её белизны.

Он склоняется надо мной и кусает мою шею, – не в вампирском стиле, просто слегка прикусывает – в то время как его руки задирают мою черную юбку-карандаш.

Он снова поднимается и задирает мои ноги вверх, укладывая щиколотки себе на плечи. Я чувствую натяжение под коленями, но не обращаю внимания на боль. Он просовывает пальцы под пояс моих розовых кружевных трусиков и начинает их снимать. В моей голове мелькает мысль – не слишком ли он агрессивен для нашего первого раза. Но потом понимаю, что мне всё равно. Я просто его хочу. Я ждала этого с тех пор, как была пятнадцатилетней девчонкой. Если моё тело немного покусают, то я потерплю, – так долго, как долго моя точка G будет получать его внимание.

Пока он стягивал мои трусики по бёдрам, коленям, икрам, его взгляд темнел все сильнее. Не отводя глаз, он тянул, пока кружево не оказалось на лодыжках. Я смотрела на него, на его темные глаза и волосы, на аккуратно подстриженную бородку, которой он щеголял этой осенью.

Он выглядел более мужественным. Это уже не тот подросток, которого я помнила, что было хорошо, иначе я закончу у Нэнси Грейс. Он взрослее и сексуальнее, чем когда-либо.

Я бросила взгляд на свои ноги, обутые в шпильки, и обрадовалась, что решила этим утром проводить Люси в школу на каблуках. Есть что-то невероятно горячее в кружевных трусиках и шпильках. Этот вид не был бы так хорош, если бы сегодня я надела кроссовки.

Перед тем, как поднести свои запястья, обернутые кружевом трусиков, к носу и вдохнуть, он закрыл глаза. Похоже, он только что понюхал мои трусики. Это пугающе или сексуально? Я решила, что сексуально, потому что «пугающе» испортит всё настроение, а я ничему не позволю разрушить это момент. Даже этому Винни Пуху, что сидит на диване. Клянусь, он пялится на меня.

Но у меня больше нет времени беспокоиться о Винни, потому что мужчина, который связал мои ноги, посылает мне дерзкую ухмылку. Не отрывая взгляда, он медленно разматывает трусики со своего запястья. Освободив руку, он сжимает кружево зубами, чтобы свести мои лодыжки вместе, а затем начинает расстегивать свои брюки.

__________________________________________

«Доброе утро!», – слышу я женский голос.

- Я тебя ненавижу, – бормочу я, переворачиваясь и беря телефон с ночного столика. Я спешу провести пальцем по кнопке выключения до того, как раздражающий рингтон скажет ещё хоть слово. Что за грубое пробуждение.

Я кладу телефон обратно, закрываю глаза и утыкаюсь в подушку. Хочу вернуть этот сон. Я хочу снова его увидеть. У меня ещё целых девять минут на то, чтобы увидеть, что же скрывалось в его штанах. Он может многое сделать за эти девять минут.

Обычно я не дремлю по утрам в пятницу. Не поймите неправильно, я люблю подремать. С понедельника по четверг я устраиваю досып не менее трех раз, прежде чем встать с кровати и собрать Люси в школу. Потом я отвожу её в школу в тех же штанах для йоги и футболке, в которых спала накануне, с лицом, намазанным ночным кремом, и волосами, как будто я не знала расчески с тех пор, как Принц стал секс-символом. И меня совершенно устраивал беспорядок – с понедельника по четверг.

Но сегодня пятница. В пятницу всё по-другому. По пятницам Бен Оджи провожает свою дочь в школу. Бен Оджи стал причиной, по которой я не просыпа́ла по пятницам. И он же был причиной, по которой я проснулась этим утром с перекрученными трусиками.

О, нет.

Я подскочила на кровати, вспоминая. Сегодня была необычная пятница. Сегодня Хэллоуин. Мне нужно было успеть нарядить Люси в её костюм Эльзы из «Холодного сердца» и заплести ей волосы как у принцессы. Совершенно не было времени завершить сегодняшние утренние фантазии.

Я вздохнула и дотянулась до ящика в ночном столике, чтобы решить проблему. Благодаря новой паре батареек в моем вибраторе, я была готова начать свой день примерно через двадцать

секунд.

7:32 утра

Проведя последние пять ночей за просмотром обучающего видео и упражнениями на кукле Люси, я пыталась освоить плетение косичек. Я хотела удивить Люси своим новоприобретённым умением сооружать прически и, возможно, заслужить звание «Лучшая Мама Недели». Оказалось, что это не моя неделя (на прошлой неделе было то же самое).

После нескольких неудачных попыток и путаницы, у нас совсем не осталось времени. Люси пришлось довольствоваться обычной французской косичкой, перекинутой через плечо. Иногда, когда я слишком много думала об этом, мне казалось, что Люси вынуждена мириться слишком со многим.

Я понимала, что большинство девочек из класса Люси оденутся как Эльза из «Холодного сердца» и надеялась отговорить её от этого костюма. И попыталась заставить её выбрать что-то более уникальное. Первое, что я должна отметить о моей шестилетней дочери, – она не против быть как все остальные. Второе – то, что она также не против отличаться, но когда сама этого хочет. Она ещё не научилась беспокоиться о том, что думают другие люди, и это было у нас с ней общим. Что касается меня, я всё ещё пыталась отучиться от этого, – откровение, которое становилось понятнее для меня с каждым днём.

Каждое утро во дворе начальной школы Люси происходило соревнование в группе мамочек, называемых мной за глаза «Грёбаные Мамаши». Вы видели фильм «Дрянные девчонки»? Представьте, что те девчонки выросли, нарожали детей и теперь проводят слишком много времени на сайте Пинтерест (Pinterest – всемирный каталог идей – это сервис визуальных закладок, который помогает находить и коллекционировать интересные идеи). А теперь представьте, что их дети ходят в школу вместе с вашими.

Так вот, позвольте представить: Шона – блондинка, стройная, посещает (вставить название модного спортивного клуба) четыре раза в неделю, замужем за (вставить любое занятие человека, который много работает), водит (вставить название престижного автомобиля) и является матерью самого умного, самого яркого, самого спортивного ученика в школе, который оказывается (вставить определение для ребенка, который был воспитан с верой, что он/она не может ошибаться).

Я бы также познакомила вас с Мелиссой , Табитой и Ванессой, но только повторюсь. Увидели одну из них, познакомились со всеми. Просто заполните пробелы подходящими словами и получите портрет.

В прошлом году – в первый день Люси в детском саду – они попытались со мной подружиться за своей утренней болтовнёй. Это произошло примерно так: Обоже! Она уже возит малыша лицом вперёд? Она не знает, что это опасно? Я слышала, она использует ремень на ребёнке. Где она взяла эту юбку? В магазине «Всё за доллар»? Вы знаете, ее сыну пришлось пломбировать зубы. Кариес в пять лет? И даже не заставляйте меня вздрагивать от имен этих детей. Каждый раз, когда я их слышу, мне кажется, что мы живём в трейлерном парке. Вы слышали? Её муж наконец-то нашел работу после увольнения. Он набрал только пять баллов. Ей, возможно, самой придется искать работу, хоть и не знаю, как она сможет. Она же ничего не умеет. Её малышка на самом деле надела эту юбку снова? Да, ладно? Третий раз за неделю? Знаете, я слышала, она пользуется дешевой краской для волос. НЕТ! Да! Догадайтесь, что её дочь принесла вчера на ланч – крекеры «Золотая рыбка». Как кто-то может позволять детям есть такую отраву? Разве можно верить всему, что она видит в Интернете? Ей что, ничего не объясняли на занятиях в «Красивой фигуре»? Ну, если предположить, что она ходит в «Красивую фигуру». А если не ходит, то должна пойти. Итак... кто хочет пропустить по «Маргарите» на завтрак? Где-то уже полдень, верно, девочки? *злобно усмехнулась*

У меня не было возможности присоединиться к ним на «Маргариту» до начала занятий по пилатесу, потому что я была одной из тех несчастных тупиц, которые вынуждены работать. Потому что мой муж умер молодым. Мой муж умер два года назад, в двадцать восемь лет, из-за несчастного случая на работе. Он оставил четырехлетнюю дочь, обожающую крекеры «Золотая рыбка» и иногда просившую надеть одну и ту же юбку три раза за неделю. Он также оставил жену, которая не знала, как жить без него, ту, которой было достаточно тяжело вставать с постели по утрам, не говоря уже о прослушивании всей этой ахинеи до девяти утра. И угадайте, что еще, суки? На моих волосах та самая дешевая краска. *возмущенно задохнулась*

Но я не сказала ничего из этого вслух. Я улыбнулась и вежливо отклонила приглашение. Обычно я не говорю людям, что думаю о них на самом деле. Такое дерьмо просто выводит меня из равновесия. И без Уилла я не знаю, как справиться с этим.

С юношеских лет Уилл был моим соучастником в проказах. Оба интроверты, мы – и Люси после того как родилась – жили счастливо и спокойно в нашем собственном отдельном коконе. Пока смерть нас не разлучила.

Вы знаете, как нужно использовать каждый момент? Ведь никогда не знаешь, какой из них станет последним. Не могу сказать, что мы использовали каждую минуту. Бьюсь об заклад, что большинство людей тоже этого не делает. Если бы мы прощались каждый день так, словно в последний раз видим друг друга, представьте, насколько трагичной и напряженной стала бы жизнь. Иногда мы просто обязаны верить, что человек, которого мы любим, будет возвращаться домой с работы каждый день, и что у нас будет ещё множество шансов усовершенствовать наши прощания.

В последний раз, когда я видела Уилла живым, он стоял в прихожей за дверью нашей спальни. Я до сих пор помню, во что он был одет – шорты цвета хаки и старую футболку с надписью «Будвайзер» (п.п.: сорт пива), которую он получил в одном из клубов, когда нам было по двадцать два. Уилл очень хорошо заботился о своей одежде. Он был вдохновителем пятновыведения и глажки в нашем домашнем хозяйстве.

- Ты не видела ____? – спрашивал он.

Его что? Я не могла вспомнить. Меня сводило с ума, что я это забыла. Его ключи? Его телефон? Его бумажник? О чем он спрашивал меня тем утром?

- Нет, – ответила я, опустившись на колени, чтобы поднять розовые сандалии Люси. Я помнила такие детали.

С рюкзаком Люси и своей сумкой на плече, я подхватила её на руки, чтобы усадить в машину.

- Дерьмо, ­– сказал Уилл. Он остановился, постучал пальцем по подбородку, пытаясь вспомнить, куда положил ___. Затем пожал плечами и направился на выход.

- Ладно, ерунда. Люблю тебя. Увидимся вечером.

- Люблю тебя, – ответила я.

- Лю! – крикнула Люси. – Чмок. Обними.

Он поцеловал каждую из нас. Обнял Люси, как она всегда требовала, и вышел за дверь.

Если бы мы прощались навсегда, было бы намного хуже. Это произошло за день до его смерти, которая чуть не прикончила меня.

Когда я ехала в госпиталь в то утро, сжимая руль побелевшими кулаками, мое сердце билось так, что кружилась голова, и всё было как в тумане. Я молилась, чтобы с Уиллом всё было в порядке. Он должен быть в порядке. Потому что баклажан под пармезаном, приготовленный мной накануне, был ужасен. Я не смогла бы жить, всю оставшуюся жизнь зная, что последнее блюдо, приготовленное для мужа, стало полнейшей катастрофой. Да. Мой муж был мертв, а я думала о баклажане.

Тот баклажан оставался в центре внимания весь первый год. Я вела себя так, словно баклажан был главным виновником. Я избегала полок с овощами в супермаркете. Меня начинало тошнить, когда я видела в ресторанном меню блюда из баклажана. Я не могла даже смотреть на оттенки фиолетового. Цвет заставлял мои глаза гореть, а кулаки сжиматься в гневе.

К тому времени, как дочь пошла в детский сад, наступил второй год моего вдовства. Я открыла трастовый фонд для Люси, вывезла большинство вещей Уилла из дома и даже начала время от времени расчесывать свои крашеные волосы. Примерно в то время я перестала ненавидеть баклажаны. Тогда же я начала из-за них плакать.

Потому что, видите ли, Уилл съел их. Он каким-то образом разжевал и проглотил целых два куска этой гадости. И даже не собирался сказать мне, как отвратительны они были. Я бы не узнала, если бы не попробовала их сама, выплюнув и воскликнув «это отвратительно», на что он рассмеялся и спросил, не заказать ли нам китайской еды.

Когда наступил третий год моей новой жизни, я почувствовала, что достигла поворотного пункта. Всего несколько дней назад я подумала об этом баклажане и рассмеялась. Я научилась ценить наши беззаботные отношения и значимость нашего взаимопонимания. И я попыталась научиться жить также, но без него, и, полагаю, с каждым днем получалось всё лучше. Всего несколько недель назад я покрасила волосы в салоне профессиональной краской, снова начала наносить макияж и даже сделала педикюр.

«Грёбаные мамочки» тоже изменились за прошедший год – они стали ещё более злобными. Теперь наступил, вероятно, год соревнований ланч-боксов. Каждое утро повторялось одно и то же – четыре выстроенных в линию и открытых ланч-бокса их детей, чтобы показать другим матерям, насколько они лучше. Каждое утро эти дамы соревновались, чья коробка лучше (не так, как эти, извращенки). Это были одни из лучших дизайнерских продуктов – яйца, сваренные вкрутую и вырезанные мясные кусочки, мини-сэндвичи в сезонных формах, сырные кусочки в форме луны и звёзд, фрукты и овощи, вырезанные в форме популярных персонажей мультфильмов, и мои личные фавориты – десерты, сделанные похожими на суши. Серьёзно. Одна еда изготавливалась похожей на другую. У кого есть время на такое? Точно не у меня. Хотите знать, что было в ланч-боксе у Люси? Сэндвич в виде сэндвича. Банан в виде банана. И иногда даже коробочка с соком.

«Грёбаные мамочки» меня ненавидели. Когда я не поддержала их разговоры в прошлом году и не присоединилась к ним на выпивку, наверное, они почувствовали себя отвергнутыми. Пренебрегая ими, я закрепила мишень у себя на груди. Теперь каждое утро я была у них мамочкой-для-битья. И я давала им тонну поводов. Если появление в школе, похожее на вернувшуюся после крушения поезда четыре раза в неделю, не заработало мне постоянное место в черном списке соседей, уверена, что фруктовые канапе, которые я приготовила для ланча Люси вчера, сбросили меня со скалы. Нас точно сегодня съедят заживо. Но скажите, неужели мои канапе так уж отличались от их претенциозной смоквы? Не думаю.

7:49 утра

Осень в Мидуэст была великолепной и красочной. Я любовалась цветом листьев у нас под ногами. Для Хэллоуина погода была прекрасной – не настолько тепло, чтобы вспотеть в своём жакете, но и не так холодно, чтобы Люси надо было надевать куртку поверх её костюма.

Когда мы шли в школу, – она в своем купленном в магазине костюме Эльзы и я в блузке, юбке-карандаш и в черных лодочках – я могла представить варианты насмешек, что мне предстоит услышать от «Грёбаных мамочек». Они сказали бы что-то о том, как я начистила пёрышки, узнав, что появится завидный холостяк. Они бормотали бы о том, как «мило» я решила, что у меня есть шанс с ним. Они также удостоверились бы, что я знаю, какая я неудачница, раз наряжаю своего ребенка в костюм, купленный в магазине.

Полагаю, я отстойная мамочка. Сделанный на заказ костюм не влезал в наш бюджет. Я знала, что некоторые мамы могли пойти в магазин ткани и состряпать костюм в мгновение ока, но я бы не смогла швейную машинку даже включить. #неудачница #я-отстой.

По крайней мере, у меня сегодня был на уме кое-кто кроме этих «Грёбаных мамочек»

Бен Оджи.

Слава Богу, что сегодня пятница (СБСП).

Каждую пятницу с первой недели в школе, в одно и то же время около 7:56 утра мы с Люси прибывали на угол Элм и Оук-стрит примерно в одно время с Беном и его дочерью Олив. Оливия ходила в первый класс вместе с Люси.

Я провела небольшое расследование и выяснила, что Бен с женой развелись, когда Оливии было три. По договору об опеке он проводил с Олив время с четверга по субботу. В детском саду девочки ходили в разные группы, поэтому мы с ними не пересекались. Я не встречала Бена в прошлом году, за исключением нескольких специальных мероприятий и церемоний, таких как выпускной в детском саду (что, кстати, я считала невероятно бессмысленным, но это история для другого раза).

В те несколько раз, что мы встречались, я старалась с ним не сталкиваться. В толпе это было нетрудно сделать. Я вообще умела избегать людей, и именно в этом была спецом.

Намного сложнее было избежать Бена и Олив в первую пятницу сентября, когда мы подошли к перекрёстку с противоположных сторон; они направлялись на восток, мы - на запад, и всем нам нужно было идти на север. Мы шли в одно и то же место, в одно и то же время, по одной и той же улице. И другой дороги не было.

Я сохранила самообладание и вела себя так, словно моя душа была на месте, а не ушла в пятки. Просто какой-то парень ведёт ребенка в школу. Ничего особенного. Не обращай внимания. Шагай дальше. Я послала ему уверенную (как мне казалось) улыбку. Он ответил мне вежливым кивком.

Для него я была какой-то девахой, провожавшей своего ребёнка в школу. Ничего особенного.

Теперь это повторялось каждую пятницу. Кто бы ни подходил к перекрёстку первым, ждал остальных. Мы приветливо кивали друг другу или улыбались, иногда даже произносили «доброе утро», и пока девочки трещали о принцессах и лаке для ногтей, мы вместе проходили оставшийся до школы квартал. Между собой мы особо не разговаривали. Просто слушали девочек, периодически обмениваясь понимающими взглядами, когда те бурно обсуждали телешоу или друзей из класса. Но я предпочитала комфортное молчание бессмысленной болтовне ни о чём.

То немногое, что я узнала о Бене Оджи, можно было перечесть по пальцам одной руки. Я знала, что его бывшая жена была великолепной, умной и успешной – даже «ГМ» её опасались. Я знала, что он жил недалеко от школы. Я знала, что он работал на телевидении, но не ведущим. И, кроме того, я знала, что «Грёбаные мамочки» задыхались и захлёбывались слюной, когда он проходил мимо, как стая отчаянных домохозяек.

Но чего никто не знал, так это того, что однажды мы провели ночь вместе в тёмной комнате.

Глава 2. 22 октября 1999

Кора

Хоуп Джеймсон жила недалеко от меня всю нашу жизнь. Мы были лучшими подругами с детского сада: факт, который сбивал с толку большинство людей, включая нас самих. Она была яркой и легкомысленной, любила шопинг, косметику и парней. Я была тихой и застенчивой, и предпочитала вымышленных героев реальным людям. Настоящие люди, особенно парни, меня пугали.

Когда мы учились в девятом классе, родители Хоуп оставили офисную работу и купили дайв-бар в соседнем городке. Они никогда не возвращались с работы раньше трех ночи по выходным. Мы с подружками (я имею в виду подружек Хоуп, у меня их не было) тусили в её подвале, воруя алкоголь из бара её родителей и приглашая мальчиков, с которыми можно было пофлиртовать. К тому времени, как её родители возвращались домой с работы, парни уходили, беспорядок убирался, а мы с девочками вырубались на полу в огромной спальне Хоуп.

В октябре, на втором курсе старшей школы, Хоуп решила сыграть в игру. Если б я знала об этой игре заранее, никогда бы и близко не подошла к дому Хоуп в тот вечер. Но она прекрасно это понимала, и меня никто не предупредил.

В ту ночь у неё в подвале собралось двенадцать человек – шесть парней, шесть девчонок. Кто-то растянулся на диване, кто-то на кровати. Остальные, включая меня, валялись на полу на гигантских подушках и креслах-мешках. Мы пили дешёвую водку, смешанную с вишнёвой шипучкой, и смотрели трансляцию Хэллоуина по телику.

Неожиданно Хоуп вскочила с дивана. Она выключила пультом телик, подняла над головой красный пластиковый стаканчик, провозглашая тост, и воскликнула:

- Туши свет! Хватайте ближайшего соседа и целуйтесь!

Она дважды хлопнула в ладоши, и свет погас. Маленькие подвальные окошки были закрыты черными жалюзи, и мы оказались в кромешной темноте. Вот так. Без предупреждения. Я даже не могла оглядеться и рассмотреть, кто из парней сидел рядом со мной.

Я услышала звуки передвигающихся людей, разбивающихся на пары, а сама замерла на месте.

Я, правда, мечтала, что Хоуп исключит меня из этого плана. Это было совершенно не моё.

У меня был абсолютно мизерный опыт общения с парнями, и каждый следующий, казалось, становился более неловким, неуклюжим и неудобным, чем предыдущий, совершенно непохожим на те чувственные романтические сцены, о которых я читала в книгах или которые видела в фильмах.

По-моему, ощутить язык парня у себя во рту – это отвратительно. Скользкий, влажный и скорее всего с миллионом заразных микробов, просто фууу! О, а однажды парень расстегнул мои брюки и забрался рукой в трусики, это меня ещё больше взбесило. Длинные ногти, грязные руки, покрытые суточным запасом микробов. Жуть. Я полагала, это станет удовольствием. И не должна была думать о микробах. Я должна задыхаться, стонать и срывать его одежду в порыве животной страсти. Но ничего такого не случилось.

Теперь, когда я оказалась в полной темноте, меня больше интересовали звуки вокруг. И они мне не нравились. Звуки поцелуев. Пошлость. Все остальные, казалось, восприняли план Хоуп с лёгкостью и энтузиазмом.

А я думала, как бы увильнуть. Быть преследуемой по пятам Майклом Майерсом казалось менее пугающим, чем эта идиотская игра. Я подумывала замереть и притвориться, что меня там нет. Игра Хоуп, в конце концов, закончится, и я смогу притвориться, что целовалась с кем-то. Как они узнают? За исключением парня, с которым я и должна всё это изобразить. Поскольку нас было чётное число, мы оба должны были остаться ни с чем.

Прекрасный план. Я останусь сидеть там, где была, он может остаться там, где был, и никто не догадается.

Я почувствовала в темноте мягкое касание руки, протянутой к моему бедру. Кто-то лежал рядом с моей подушкой на полу. Я попыталась вспомнить, кто сидел там до того, как выключили свет, но не смогла. Кто же… кто это мог быть? Там были Трэвис, Люк, Сэм, Бен, Дэвид… Все они были видными, популярными парнями. Никто не захотел бы замутить со мной. Я была обычной девчонкой, ничего особенного.

Смущаясь, я задавалась вопросом, была ли я последней девушкой, оставшейся без пары? Был ли тот, кому принадлежала эта рука, разочарован тем, что я оказалась к нему ближе всех, и он не смог вовремя добраться до одной из самых горячих девушек.

Я закусила губу, нервничая, когда его рука несмело обернулась вокруг моей талии.

Он осторожно стащил меня с моей гигантской подушки, и я приземлилась рядом с ним на ковре. Моя спина прислонилась к подушке, а грудь оказалась прижата к нему. Я чувствовала нервное напряжение между нами. Если когда-либо я хотела, чтобы небеса разверзлись и проглотили меня, сейчас самое время.

Но потом случилось кое-что, что изменило моё настроение. Он меня поцеловал. Даже в кромешной тьме его рот нашёл мой с первой попытки. Как будто наши губы притянуло друг к другу магической силой. Когда его язык коснулся моего, я не испытала отвращения. Моё тело таяло в его объятиях как мороженое. На вкус он был как вишнёвая газировка, а пах как Хуго Босс. Этот парень знал, что делал. И мне это нравилось.

Я не знала, кто он, но поняла, что мне очень нравится с ним целоваться. Это было совсем по-другому, не так как с другими парнями. Это было приятнее, медленнее, более решительно, но менее безумно. И когда он перекатил нас и оказался сверху, я ощутила кое-что и даже захотела сорвать его одежду в порыве страсти.

Он был твердым в брюках. Я почувствовала это, когда он ко мне прижался. Это меня ошеломило, и я удивилась, как горячо это ощущалось. Когда мы изучали эрекцию на уроках сексуальной грамотности, я думала, «он» толстый, как свиная сарделька на гриле. Я не ожидала, что это ощущается настолько твердым. Он был как сталь. И если в романах, купленных мной летом в магазине подержанной книги, была хоть толика правды, этот кусок стали, вероятно, был столь же гладким, как бархат. Мне придется подождать, чтобы выяснить это наверняка. На то, чтобы набраться мужества, которое мне понадобится для непосредственного контакта с половым членом, потребуется нечто большее, чем несколько глотков водки.

Я абстрагировалась от звуков, издаваемых другими, и представила, что мы в комнате вдвоем. Когда он скользнул рукой под мою блузку, я даже не возразила. Когда он задрал мою блузку, опустил чашечку лифчика вниз и обвёл языком вокруг моего соска, я совсем не возражала. Может, мне стоит пересмотреть ту часть про «набраться мужества» и попытаться выяснить, что же у него в штанах.

Я скользнула рукой под пояс его джинсов, он проделал то же самое со мной. Я вообще не думала о микробах. И когда он попал в правильное место, я возжелала узнать кто же он, чтобы иметь возможность выкрикнуть его имя в знак признательности.

И в этот момент Хоуп решила, что уже достаточно.

- Я хлопну в ладоши пять раз, – заявила она и начала отсчет.

Он замер на секунду, а затем быстро убрал свою руку. Я застегнула молнию и пуговицу на джинсах и оказалась на своей подушке к тому времени, как Хоуп досчитала до одного.

Хлоп. Хлоп. Свет зажёгся. Я избегала встречаться с кем-нибудь глазами и начала ковырять лак на ногтях. Хоуп снова включила телевизор, но я все еще боялась смотреть на остальных. Их молчание делало всё ещё хуже. Я не могла оставаться в этом подвале больше ни секунды.

Схватив свой пластиковый стаканчик с пола, я встала.

- Пойду, добавлю, – пробормотала я, направляясь к лестнице из подвала. Я поднялась в кухню налить себе ещё выпить. Чего-нибудь покрепче. Мне это было необходимо.

Я стояла у стола спиной к лестнице, когда услышала, что кто-то поднимается. Слишком смущённая для того, чтобы столкнуться с кем-нибудь при ярком свете, я выпила свой напиток, не оборачиваясь. Я услышала за своей спиной шаги, медленные и осторожные, а затем рука на моей заднице заставила меня развернуться и столкнуться с моим таинственным компаньоном по поцелуям.

Бен. Передо мной стоял Бен Оджи. Я была слишком напугана, чтобы посмотреть ему в лицо, но узнала его по цитате Джима Моррисона на футболке «Это самая странная жизнь, которую я когда-либо знал».

Я опустила взгляд на его конверсы от Чака Тейлора. Кто-то использовал чернильную ручку, чтобы нарисовать химические символы на белой части ботинок. Бен был самым умным парнем в нашем классе. Он был на год моложе нас, потому что перескочил второй класс. Но он не был одним из тех гениальных ботаников, которые заставляли всех окружающих чувствовать себя тупицами. И он стал выглядеть круто.

Бен обычно не тусовался с нами и не припомню, чтобы хоть раз разговаривала с ним. Но я знала, кто он такой. Все знали.

Я осторожно бросила на него взгляд, все еще не поднимая головы. Он улыбался. У Джима Моррисона была странная жизнь, а у Бена Оджи была обалденная улыбка, обалденно сексуальная улыбка. Я застенчиво улыбнулась в ответ. Затем он поднёс свой палец ко рту и… облизал его. Эээ… что?

Положив руки мне на бедра, он наклонился и поцеловал меня еще раз. Затем он отошел назад, достиг лестницы, развернулся и вышел через заднюю дверь.

Мы так и не поговорили друг с другом в ту ночь. И мы так и не говорили после этого. Но с тех пор я хотела закончить то, что мы начали.

Глава 3. Пятница, 31 октября 2014

Кора

7:47 утра

- Похоже, у нас будет сегодня две Эльзы в первом классе, – сказал Бен, когда они подошли нашему углу. Люси и Оливия обе были одеты в одинаковые бирюзовые костюмы, купленные в магазине.

Я знала, что сегодня будет намного больше двух Эльз в первом классе, так же как и во всех остальных, но не стала его поправлять.

- Мне нравится твоя коса, – сказала Олив Люси. Её темные волосы были собраны в «конский» хвост. – Мой папа не умеет плести косички.

Я взглянула на Бена, а он с сожалением пожал плечами. Я посмотрела на часы. У нас оставалось несколько минут в запасе.

- Хочешь косичку как у Люси? – спросила я у Олив.

Она застенчиво кивнула.

Я опустилась на колени на тротуар и достала из сумочки расческу. Олив стояла смирно, пока я быстренько заплетала её волосы в косичку на один бок, как у Люси. Несколькими минутами ранее я считала себя неудачницей, когда не смогла соорудить из косы Люси корону, достойную прохода по красной ковровой дорожке. Но то, как на меня посмотрела Олив после того, как я закончила с её волосами, заставило ощутить себя героем.

Бен смотрел на меня так же. И я бы солгала, если б сказала, что это меня не взволновало.

- Спасибо, – пробормотал он, когда мы продолжили свой путь. – Я смотрел разное видео в интернете, но мои пальцы просто не приспособлены к этому.

Он, правда, пытался научиться плести косички? Я не знала ни одного другого одинокого отца с маленькой дочкой, но не представляла их заплетающими косы.

Я не ответила. Просто улыбнулась и кивнула, а ещё понадеялась, что он даже представления не имеет о моём пробуждении сегодня утром.

Я не была уверена, помнит ли Бен наш эпизод «Туши свет», но предполагала, что не помнит. Он никогда не называл меня по имени, что позволяло предположить, что он его не знает. И, скорее всего, он не догадывался, что мы учились в одной школе. Я серьезно сомневалась, что он помнит двадцатиминутную сессию поцелуев, произошедшую пятнадцать лет назад. И можете мне поверить, но я никогда не буду спрашивать его об этом.

- Вы, девочки, собираетесь на праздник сегодня вечером? – спросил он.

Ежегодная вечеринка на Хэллоуин в начальной школе Мерриэм – это мероприятие по сбору средств, которое проводилось каждый вечер Хэллоуина после выпрашивания конфет (колядования). Это был вечер игр, угощений и конкурса костюмов. В прошлом году на празднике было очень весело, и я с нетерпением ждала повторения. Я солгала бы, если б сказала, что не интересовалась, будут ли там Бен и Олив. И, возможно, я фантазировала о том, чтобы случайно оказаться запертой с ним в тёмном шкафу, но фантазия всегда разрушалась, когда возникал вопрос: кто проследит за нашими детьми, пока мы будем развлекаться в темноте. Ох, это вечные проблемы родителей-одиночек.

- Да, – ответила я. Девочки скакали в четырех шагах впереди нас. Они быстро подружились, когда мы начали эти совместные прогулки. – Мы придём после колядования. А вы собираетесь?

Он поднес руку к подбородку и почесал бородку. Я никогда раньше не имела дела с бородатыми мужчинами. Когда стала возвращаться эта мода, у меня были свои заморочки. Но он подстриг бородку, как у Джастина Тимберлейка. И это было очень, очень красиво.

- Да, планируем. Вы любите выпрашивать сладости?

Это было уже на четыре предложения больше нашей обычной нормы. Он должно быть невероятно словоохотлив сегодня.

- Мы живем на Орчад и обычно обходим три квартала вверх и вниз. Это хороший район. Нам обычно достаются целые упаковки сладостей.

- О, целые упаковки. Впечатляет, – сказал он и снова потёр бородку. – Эээ, хмм, может девочки захотят пойти за угощением вместе? – Это было предположение, но он произнёс фразу как вопрос.

У него, наверное, свидание, и он хотел, чтобы я взяла Олив с нами. Тогда ему не пришлось бы искать няню на этот вечер. Какая разница. Я не возражала. Не было похоже, что у меня с этим парнем были какие-то шансы. Я даже не была уверена, хотела ли такого шанса.

Я думала об этом, о свидании. Много. Но прошло столько лет с тех пор, как я была с кем-то кроме Уилла, вряд ли я готова к этому. Я подумала, возможно, в этом причина, почему я увлеклась кем-то настолько далеким от моей лиги – потому что знала, что нет никаких шансов на что-либо подобное. Для меня всё это было в прошлом, просто увлечение, повод сделать раз в неделю прическу и макияж перед выходом в школу. И на этом всё.

- Конечно, – ответила я. – Люси это понравится. Я не против взять Олив с нами.

- О, хм, хорошо. Я думал, что тоже мог бы пойти. Не возражаешь взять и меня с собой?

И он мне улыбнулся. Это была игривая улыбка, такая, которой обычно обмениваются люди, хорошо знающие и дразнящие друг друга. Мы успели стать друзьями за время этих молчаливых прогулок?

- О! – воскликнула я, смутившись. – Да. Просто я подумала, ну… подумала, тебе, может, нужно что-то сделать.

- Ничего кроме выпрашивания сладостей и вылавливания яблок.

Я поморщилась и понадеялась, что он не заметил. Ловить яблоки то же самое, что ловить бактерии – самое отвратительное во всех вечеринках в честь Хэллоуина. Множество людей, опускающих свои рты в одну и ту же ёмкость с водой? В сезон гриппа? И люди считают это весёлым?

Бен понизил голос и кивнул головой в сторону Олив.

- Я забираю её только на половину недели. И не променяю шанс побыть с ней на что-либо другое.

- О, да, я забыла. Я имею в виду, конечно, не променяешь. – Блин. Смогу ли я сегодня составить полное предложение хоть раз? Постскриптум – теперь я полностью потеряла голову от этого безумно любящего папы. И он был полностью прощён за то, что упомянул вылавливание яблок.

- Значит, договорились, – сказал он. – Мы отведём девочек на колядование. А потом вместе пойдём на вечеринку в честь Хэллоуина. Звучит здорово?

Мы? Это свидание? Или «свидание в песочнице» (когда родители приводят детей поиграть вместе)? Он только что меня пригласил? Готова ли я к этому? Я знала, что Уилл не желал бы мне терять время одинокой вдовой. Я знаю, он бы хотел, чтобы я двинулась дальше как можно скорее, если бы у него был выбор.

- Звучит отлично. Тогда до встречи на углу Орчид и Пайн в половину шестого?

- Хорошо. А почему бы тебе не дать мне свой номер на случай, если я заблужусь?

Если бы мне было тринадцать, я бы завизжала и начала скакать до потолка. Но мне было тридцать, так что я решила подождать, пока не доберусь до дома.

Глава 4. Пятница, 31 октября 2014

Кора

7:58 утра

Как я и предполагала, школа встретила нас морем бордовых и бирюзовых костюмов. Казалось, что еще чуть-чуть, и передо мной появится ледяной пруд, на котором под мотив легко запоминающейся мелодии начнут кататься на коньках ученики.

И, конечно же, дочки «Грёбаных Мамочек» (ГМ) были наряжены в дорогущие, сшитые на заказ костюмы Эльзы, пестрящие огромным количеством тафты, роскошных кружев и искусственных бриллиантов. У дочки Ванессы на голове красовалась шикарная корона, уложенная из заплетённых в косу русых волос девочки. Шона пошла ещё дальше и смастерила целый водопад из волос своей дочки. Показушницы. Я старалась не ощущать свою никчёмность.

И именно так, как я и предполагала, ланч-боксы на тему Хэллоуина были наполнены конфетами цвета кукурузы и похожими на привидения продуктами. О, и суши в виде тыквы. Если это была не еда, выглядевшая как суши, то это были суши, выглядевшие как другая еда.

И, конечно же, как я предполагала, гадости из их ртов полились именно в тот момент, когда мы четверо проходили мимо них.

- О, смотрите, кто сегодня утром решил воспользоваться расческой.

- Она пришла в школу на четырехдюймовых каблуках? Кто так делает?

- Кто-то отчаянно желает внимания. Это то же самое, что надеть каблуки для похода в гастроном.

- А она ходит в гастроном на каблуках?

- Нет. Наверняка, она напяливает те выгоревшие штаны для йоги с растянутым поясом. Она бы не потрудилась нарядиться, если бы мистер-«совместная опека» не собирался там появиться.

- Ха. Как мило.

9:04 утра

Я только уселась в своей кабинке и ввела пароль в компьютер, когда моя соседка Нэнси подскочила и свесилась через перегородку между столами. Такое поведение совершенно неприемлемо в дамских комнатах, и я бы хотела, чтобы это правило распространялось и на рабочее место тоже – ради их собственного блага. Хочу заметить, никто не выглядит хорошо с такого ракурса.

- Счастливого Хэллоуина, – воскликнула Нэнси, вручая мне небольшой подарочный пакетик, завязанный оранжевыми и черными лентами. Он был полон «Hershey’s Kisses», и напомнил мне пакет, наполненный мятными подушечками, какой можно увидеть на предсвадебной вечеринке. Ммм, мятные подушечки. Почему только предсвадебные вечеринки являются тем местом, где мы угощаемся этой вкуснятиной?

- Спасибо, – сказала я, принимая пакет сладостей с благодарностью. Плохой ракурс или нет, но это был шоколад.

- И это, – продолжила она, вручая мне лотерейный билет. Раз в неделю кто-то из офиса отправлялся в соседний магазин и покупал кучу лотерейных билетов. Мы все сбрасывались по два доллара ради шанса выиграть.

Слушайте, я всё знаю о шансах, понятно? Я знаю, что больше вероятность свалиться с утёса, делая селфи, чем выиграть миллион долларов в межнациональной лотерее. Но, даже принимая во внимание самый мизерный шанс, что один из этих билетов выигрышный, я не могла быть единственной задницей, оставшейся здесь работать. Так что я вносила свои два бакса каждую пятницу.

Затем я посмотрела на цифровые часы на столе и посчитала, сколько минут страданий осталось до колядования. Я не должна бежать впереди паровоза. Мы можем прекрасно провести время сегодня вечером. Но это не значит, что для меня реально какое-то будущее с ним – или, тем более что я этого хотела. Да, он сексуальный, умный, ответственный, и кроме всего прочего – хороший отец. Но есть и другие, очень важные вещи, которые я о нём не знала. Мне необходимо было получить некоторые ответы, прежде чем начинать вышивать на полотенцах наши инициалы. Кстати, я прекрасно понимала, что он может оказаться тем, кто ходит в гастроном без списка продуктов. Или парнем, который распыляет «Фибриз» на свою постель и считает, что она чистая. А может, он ходит в солярий и делает селфи перед зеркалом. Я понимала, что есть множество вещей, которые могут всё испортить. Но, когда я думала о том вечере в темноте, всё, чего мне хотелось, – продолжения.

10:22 утра

Я не могла перестать пялиться на мешок «Hershey’s Kisses» у себя на столе. Было два вида людей, у которых хватало времени заворачивать предназначенные коллегам сладости для Хэллоуина в подарочные пакетики и обвязыватьлентами: одинокие и перфекционисты. Я могла облегчённо выдохнуть, зная, что мне никогда не придётся беспокоиться о последнем. Перфекционизм никогда не станет помехой для меня.

Но этот маленький пакетик меня беспокоил, когда я задумывалась о других возможностях. Хочу ли я пятнадцать лет спустя стать той, кто заворачивает в подарочную упаковку сладости для тех, кто смеется над ней за ее спиной? Не останусь ли я с носом – девушкой с мёртвым мужем, которая не была готова снова встречаться? Сейчас у меня есть Люси, и она заслуживает безраздельного внимания после всего, что ей пришлось пережить. Но лет через двенадцать она уедет в колледж, а я буду… что?

11:16 утра

- Заткнись. – Хоуп звонила мне на работу каждое утро, пока пила кофе на балконе своей манхэттенской квартиры. Иногда она фотографировала свой кофе и вид вокруг и пересылала фотки мне. Сегодняшняя фотография показывала, как её укрытые свитером руки держали горячую кружку. Большие пальцы вылезали из маленьких отверстий в конце рукава. Ногти были выкрашены в идеальный оливково-зелёный, а на заднем плане её спрятанные в тёплые вязаные гетры голени лежали на столике для закусок. Я не стала отправлять ответное сообщение со своим фото. Оно определённо не было бы таким клёвым, как у неё. Может, именно в этом я и нуждалась в своей жизни – паре тёплых вязаных гетр?

- Серьёзно. Заткнись, – повторила она.

Я не ответила. Я никогда не знала, что ответить на эту реплику.

- Что ты собираешься надеть? – спросила она. У неё был достаточно низкий для женщины голос. Если бы она была крупной и мужеподобной, то пугала бы людей. Но она была блондинкой пятидесяти килограммов веса, так что вместо ужаса вызывала у всех восхищение.

Видите, в этом и проблема. Не в голосе Хоуп, а в вариантах моей одежды. Сначала я планировала надеть джинсы, тенниску и толстовку. Но теперь я вроде бы шла на свидание и интересовалась, не должна ли надеть что-то сексуальное. Хоть и сомневалась в своей способности выглядеть сексуально, даже если попытаюсь. Скорее, я стану выглядеть как отчаявшаяся мамочка, которая слишком старается играть в дамочку-без-забот.

- Не знаю, будет холодно. Я думала о толстовке и джинсах.

- Нет. Не на свидании с Беном Оджи.

- Это не совсем свидание. Я думаю.

- Плевать. Ты не напялишь толстовку. Это не футбольный матч.

- Я могу пойти в костюме, – ответила я, надеясь, что этот вариант сделает толстовку меньшим из зол.

- Думаю, обтягивающие джинсы, сапоги и свитер подойдут прекрасно. Сделай высокий хвост, Кора. И хотя бы попробуй утюжок для волос. Ты же не хочешь выглядеть, словно слишком старалась. Но и как кусок дерьма выглядеть не стоит. Тебе нужна золотая середина.

Золотая середина. Вроде как тот гаспачо, который я ела на обед. Из плюсов – он был низкокалорийным и изготовлен из полезных продуктов. А из минусов – я просто потратила восемь долларов, чтобы съесть сальсу (острый мексиканский соус) ложкой.

- И не забудь подкрасить брови, – сказала Хоуп.

12:16

Чтобы успеть на парад Люси в Хэллоуин, я ушла с работы до полудня. Я стояла на тротуаре рядом со школой и старалась разглядеть её среди толпы других Эльз. Помахала ей, когда увидела, и сделала несколько неуклюжих фотографий на телефон, когда она прошествовала мимо.

Табита делала фотографии на «зеркалку» Canon. Я ничего не знала о камерах, но однажды утром услышала спор ГМ о том, у кого камера лучше, и Табита настаивала, что её Canon – лучший на рынке. Полагаю, это объясняет, почему она была названа грёбаным-фотографом-дня. Не было никаких признаков «Грёбаных отцов». Это меня не удивило. Они никогда не появлялись. Я бы тоже не появлялась, если б была жената на одной из них.

Бен стоял на противоположной стороне спортивной площадки рядом с бывшей женой. Они оба скандировали, когда Олив проходила мимо, и лучшее, что я могла сделать, это не смотреть в их сторону. Теперь я была уверена, что сегодня точно будет не свидание. Он не мог хотеть чего-то со мной, после того как имел в жёнах её.

Посмотрите на её кожаную куртку и все эти браслеты и ремешки.

Хотите знать, сколько ремешков есть у меня? Два. Хотите знать, когда я носила эти ремни? Когда мои брюки становились немного свободными, а это случалось не слишком часто.

Вот как некоторые женщины точно знали, как украсить себя аксессуарами, а другие, вроде меня, были в этом совершенно невежественны? Они что, рождались с природным инстинктом? Или наши мамы должны были научить нас этому? Получается, моя мама подвела меня? Более того, это значит, что я подведу Люси, и она вырастет с чувством неполноценности перед другими девочками, чья сумочка будет подходить к туфлям?

Я сделала мысленную заметку начать покупать ей аксессуары немедленно.

Желательно сегодня.

И этот пучок в ее волосах. Он был совершенным и диаметром почти с ее голову. Когда я однажды попыталась собрать волосы в пучок, это выглядело, будто у меня жёлудь торчал из затылка.

- Кора. – Я осмотрелась и увидела Бена и его великолепную бывшую жену прямо передо мной. Он знал моё имя. – Кора, – повторил он, – позволь познакомить тебя с мамой Олив.

О. Классно.

Он повернулся к почти-супермодели.

- Это Кора, мама Люси. Я учился с ней в старших классах.

Он помнит. Охренеть, он помнит!

- Это она заплела волосы Олив, – продолжил Бен. – Мы собираемся сегодня вместе отвести девочек колядовать.

Она послала мне вымученную улыбку и слегка наклонила голову с видом, который можно заметить в каждом когда-либо напечатанном каталоге Victoria's Secret, – я-знаю-насколько-я-горячая-штучка видом.

Она напомнила мне жену Тома Брэйди, модель Victoria's Secret Жизель.

- Кора, это мама Оливии Элиза.

Элиза. Странное имя. При других обстоятельствах я бы потратила минут десять на то, чтобы представить будущее с Беном и задуматься, как присутствие Элизы повлияет на нашу жизнь вместе. Дни рождения, праздники, каникулы. Когда Элиза вернёт Оливию? Элиза останется на ужин? Мы должны пригласить Элизу на вечеринку?

Но у меня не было времени на это невротическое дерьмо прямо сейчас, потом что ОН ЗНАЛ МОЁ ИМЯ! И знал, что мы вместе учились в школе! Он всё помнил!!!

Когда дети начали возвращаться в свои классы, я быстренько смылась. У меня не было желания снова столкнуться с теми занудными сучками.

5:30 вечера

По совету Хоуп я надела тёмные обтягивающие джинсы и коричневые ковбойские сапожки с бахромой. Сапоги были смелым шагом с моей стороны. После парада я зашла в торговый центр купить в «Клэрис» несколько браслетов для Люси и решила обновить и свои аксессуары по случаю. Разве не должна каждая девочка иметь пару ковбойских сапог? Безусловно. Я купила пару и для Люси. И ещё приобрела себе симпатичные гетры, которые послужат шагом, изменяющим жизнь, – носки, превращающие меня из девушки-с-мертвым-мужем в девушку-со-своими-проблемами.

Вместо толстовки или свитера я надела клетчатую рубашку, которая доходила до бёдер. Я ощущала себя провинциалкой, но уверенной как никогда. Видите? Это всё из-за носков.

Из-за угла появился Бен, одетый в толстовку. Кто бы сомневался.

Мы направились вниз по кварталу тем же путём, что ходили в школу, – в тишине. Я достала телефон, чтобы сделать несколько фотографий девочек. Мне нравились удивлённые взгляды Люси каждый раз, когда очередной сосед бросал горсть сладостей в её пластиковую тыкву. Мне нравилось, что моя дочь по-прежнему ценила щедрость других, а не принимала как должное.

Бен достал свой телефон и начал прокручивать текст на экране, словно собирался написать смску. Я ощутила накрывающую волну разочарования. Слишком быстро для дотошного папули. Я знала, что мы – поколение занятых и деловых, и что в наши дни сложно отложить телефон. Но мы только начали колядовать. Он мог бы потерпеть, по крайней мере, до тех пор, пока мы не обойдём ещё пару домов.

Дзынь.

Мне пришло сообщение. Я отключила камеру, чтобы его прочесть. Кто это мог мне написать? Все знакомые знали, что мы ушли колядовать.

Бен: Ты классно смотришься в этих сапожках.

Вы знаете то ощущение, когда поднимаешься на вершину американских горок и собираешься сорваться вниз? Так было со мной.

Мы стояли на тротуаре, мимо нас носилось множество детей и родителей, но мне казалось, что время замерло для нас двоих, – мы просто стояли, пока нам под ноги падали листья – словно в замедленной съёмке.

Я робко взглянула на него и поймала за тем, что он смотрел на меня. Он прикусил губу и послал мне небольшую, но многообещающую улыбку.

Улыбнувшись в ответ, я спряталась за экраном телефона и написала ответ. Я рассердилась, что он писал кому-то сообщение во время колядования. Но раз он писал мне – это другое дело. Мы уже обошли не меньше пяти домов. Всё нормально.

Я: Спасибо. Жалею, что тоже не надела толстовку.

Бен: Можешь надеть мою.

И я понеслась с горки вниз. Только надеялась, что за спуском будет новый подъем.

Глава 5. Пятница, 31 октября 2014

Бен

7:08 вечера

Кора. После стольких лет всё ещё сводит меня с ума. Обожаю, как она ведёт себя – словно не имеет понятия, насколько она прекрасна. Может это не напускное. Может быть, она действительно не представляет? Эта мысль мне нравится всё больше. Не то, чтобы я хотел кого-то с низкой самооценкой. Она просто… нормальная. Земная. Немного скромности ещё никому не мешало.

Даже в школе я не интересовался девушками, которые сверкали своим дерьмом, как будто должны свисать с шеста. Но они там были, и были на всё согласны и нетерпеливы. Я тратил так много времени, чтобы держать свой средний балл, так что приходилось брать то, что оказывалось под рукой. У меня не было времени заниматься такими скромницами, как Кора.

В тот вечер в доме Хоуп, оказавшись рядом с ней, я не мог поверить своей удаче. Она отличалась от других девушек. Она была настоящей. Она была искренней. Её тело отвечало мне самым естественным образом, а не фальшивым может-в-комнате-есть-скрытая-камера или хочу-стать-порнозвездой, с чем я сталкивался довольно часто. То, как она ко мне прикасалась, то, какой была на вкус, вызвало такую гамму ощущений, что до сих пор при виде неё мои штаны становились тесноваты.

Я надеялся как-нибудь встретиться с ней в школе или узнать её номер телефона. Но был так занят в то время. Не успел я и глазом моргнуть, как она уже встречалась с Уиллом.

В прошлом году мы несколько раз пересекались. Она никогда не смотрела в мою сторону. Иногда мне казалось, она делала это нарочно. И каждый раз я склонялся к мысли, что это к лучшему.

Я знал, что Уилл умер. Такого рода багаж пугал до чёртиков. Я, конечно, не думал, что в своём возрасте встречу одинокую женщину без прошлого. Но иметь дело с бывшими супругами и детьми-мужьями намного проще. Они расходились по своей воле.

Как мы с Элизой. Мы были друзьями. У нас было взаимное уважение. Я любил её. Я просто не был в неё влюблён. Полагаю, многие семейные пары чувствуют это. И, бьюсь об заклад, многие остаются вместе, потому что это удобно и спокойно, и они считают, что слишком поздно снова влюбляться по-настоящему. Скорее всего, я бы сделал также и остался с Элизой на всю жизнь, особенно после рождения Оливии. Ведь так было намного проще. Но Элиза оказалась смелой девчонкой. Она сказала, что устала идти всегда лёгкой дорогой. И заметила, что мы поженились слишком молодыми и слишком быстро, а теперь она хочет попробовать добиться успеха самостоятельно. А еще она сказала, что пойдёт на это только если я не против. А я даже не стал за нас бороться. Я ненавидел необходимость делить Олив, и первый год дался мне очень тяжело.

Но мы смогли превратить новый порядок в приятную повседневность. Мне не хватало возможности быть частью пары, но я радовался, что у неё хватило смелости сделать для нас обоих то, что я никогда не сделал бы ради себя.

У Коры всё случилось совсем по-другому. Не она сделала выбор быть смелой. Её к этому принудили. Примерно через год после своего развода я узнал, что Уилл умер, и стал подумывать связаться с ней. Но, в конце концов, оставил эту идею. Что я мог ей предложить? Я не представлял, каково это – потерять любовь всей своей жизни. Я даже не знал, каково это – иметьлюбовь всей своей жизни.

А затем мы встретились на том перекрёстке. И стали встречаться на том же месте в то же время снова и снова. Был ли это шанс встретиться с моим школьным увлечением спустя дюжину лет после окончания школы? Мы оба были одиноки. Мы оба были одиноки достаточно долго, чтобы начать встречаться снова. Подумайте, если судьба – это не пустой звук, она не могла бы показать свои намерения более ясно.

Но я сопротивлялся. Отношения с кем-то, у кого столько всего за плечами, не могли быть простыми. Они потребовали бы труда, времени и тонны терпения. Не уверен, что у меня всё это было в достатке. Не знаю, было ли меня достаточно.

Но говорят, что лучшее не достаётся легко. Однажды я уже пошёл легким путем и закончил в одиночестве. Сколько ещё раз я позволю этой девушке выскользнуть у меня из рук? Настало время выйти из зоны комфорта, прекратить тратить время впустую и использовать свой шанс. Я понимал это. Но понимать и действовать – совершенно разные вещи.

Ну вот, сегодня. Так я говорил себе каждую пятницу. Просто пригласить её. Я же не собираюсь на ней жениться. Я её даже не знаю. Она может быть из тех людей, кто считает, что есть фрукты на пицце отвратительно. Она может предпочитать кошек собакам. Или, что ещё хуже, она может использовать слова «там», «они» и «их» неверно.

Или она может быть такой, какой я представлял её все эти годы – умной, доброй, веселой, преданной.

Мне нужно было разобраться. Если она была кошатницей или неправильно использовала слова (грамматику), я просто мог бы начать возить Олив в школу на машине или даже отправить её в частный пансион. Но для начала надо было всё разузнать. Я не мог перестать думать об этой девушке, ничего не предпринимая.

Меня восхитило, когда этим утром она решила, что я просил присмотреть за своей дочкой. А этот застенчивый взгляд из-за телефона, когда она прочитала моё сообщение, заставил меня захотеть пригласить её к себе домой. Сегодня вечером. Я и не предполагал, что писать смски тому, кто стоит рядом, может быть настолько возбуждающим.

Не забывай про терпение.

Через девять минут колядования и тайных смсок, мы были готовы отправиться на вечеринку. Мы поехали на внедорожнике Коры. Можно многое понять о человеке по внутреннему убранству его машины. Это было почти настолько же личным, как побывать в его спальне. Так вот здесь все признаки указывали на хорошее. В машине было чисто, пахло яблочным освежителем, свисающим с зеркала заднего вида, а ещё в держателе для стаканов лежала упаковка жвачки без сахара.

Когда Кора везла нас, я надеялся, что мы столкнёмся с этими «посредственными мамашами» («ПМ»). Я знал, что они доставали Кору. Они были этаким взрослым вариантом забияк в «Рождественской истории». О, я лучше выясню, является ли Кора персонажем из «Рождественской истории». По-моему, никто не оставался равнодушным к этому фильму. Люди либо любили его, либо ненавидели. Если она его не любила, это могло бы здорово помешать нашим шансам на серьезные отношения.

Мы остановились рядом с «ПМ» номер три – Табитой, когда та выбиралась из своего вычурного Хаммера вместе со своими демоническими детьми. Я никак не мог понять, почему эти курицы считали, что живут в Беверли Хиллз. У нас был пригород с соседями среднего класса, а они вели себя так, словно жили на чёртовых Голливудских холмах.

И как же было классно, что они смогли увидеть нас четверых вместе на вечеринке. Оказаться там с Корой было прекрасно само по себе. Но иметь возможность вывести из себя этих сумасшедших стало просто прекрасной вишенкой на торте.

Кора взяла за руку Люси, я дал руку Олив, и мы пошли к двери в спортивный зал. Застывшая на месте Табита наблюдала за нами, разинув рот.

7:48 вечера

- О, нет, – сказала Кора, тихонько покачав головой. – В этом мы не участвуем.

- Что? – спросил я. – Ты имеешь что-то против яблок?

Мы уже были в боулинге с тыквами, забрасывали «глазные яблоки» и провели эстафету с кукурузными конфетами (классические игры-конкурсы на Хэллоуин).

Она пожала плечами и снова бросила на меня застенчивый взгляд – тот самый, который сводил меня с ума.

- Нет, я имею кое-что против того, чтобы делить микробы с толпой незнакомцев.

Ну, как с этим спорить? Хотя, по правде говоря, меня не волновало, достанет ли она яблоко. Я всего лишь хотел, чтобы она сняла одежду.

- Э-э-э, ты права. Пошли, – сказал я, и мы направились к шатру с конкурсом «Остроконечная шляпа ведьмы».

- Йо-ху.

Я узнал этот голос. Этот звук заставил меня заскрипеть зубами. Заметив раздражение на обычно добродушном лице Коры, я понял, что она чувствует то же самое.

Шона.

- Йо-ху, вы вдвоём. – Кто говорит «йо-ху»? На самом деле? – Мы готовы начать охоту за сокровищами среди первоклассников. Вы, ребята, ведь участвуете, верно?

Охота за сокровищами? Почему я только сейчас об этом узнаю?

Мой состязательный дух вскипел моментально. Они думают, что они нам соперники. Ха.

Ну, держитесь.

Глава 6. Пятница, 31 октября 2014

Бен

8:00 вечера

Хотел бы я знать об этом заранее. Я бы заказал нам командные футболки и бутылки с водой.

- Каждая команда получит конверт, – пустилась в объяснения миссис Льюис, одна из учителей первоклассников. – Внутри вы найдёте перечень из десяти предметов, с которыми нужно сфотографироваться сегодня вечером. Все фото нужно сделать с одного телефона или камеры, и на каждом из них должен фигурировать хотя бы один участник вашей команды. Когда команда вернётся сюда со всеми десятью фотографиями, вы получите карту, которая поможет вам найти сундук с сокровищами. Всем понятно?

Мы дружно закивали, и мисс Мэйтер, другая учительница первоклашек, начала раздавать конверты.

- На счёт "один" вы можете открыть конверты. Пять…

И примерно пятьдесят человек, стоящих в углу спортзала, начали громко отсчитывать.

- Четыре, три, два, один!

- Удачи! – закричали учителя, пока члены команд резво рвали свои конверты.

Я спокойно зачитал список заданий для нашей команды, тогда как все остальные начали выкрикивать наименования одновременно.

- Библиотека!

- Детская площадка!

- Научная лаборатория!

- Подождите. – Я поднял руку, чтобы призвать всех к тишине. – Нам нужен план. Надо организоваться.

Сказано-сделано. В то время, пока остальные команды хаотично метались по помещению, я усадил своих девчонок за обеденный стол, и набросал план. Нам нужно было попасть в несколько разных мест школы, и мы собирались посетить их в определённом порядке вместо того, чтобы бегать туда-сюда. А так как начальную школу я заканчивал именно здесь, то знал все закутки и проходы.

- Хорошо, команда, – сказал я, закончив рисовать карту наших передвижений, – мы можем выполнить несколько пунктов задания прямо здесь. Например, фото со скелетом.

- Научная лаборатория наверху, – заметила Люси.

Я покачал головой и показал на украшение зала в виде скелета, прикреплённого к стене.

- Нет. Прямо здесь. Кора, ты делаешь фото.

Мы подбежали к скелету и сфотографировали Люси, стоящую рядом с ним. После этого щёлкнули Олив с фонарём из тыквы рядом с площадкой для боулинга, а затем обеих девочек в шляпах ведьм, приготовленных для игры "надень ведьме шляпу". Пока мы все это проделывали, я заметил, что в зале не осталось больше ни одной команды. На мой взгляд, они очень усложнили себе задачу.

- Книга о привидениях, – прочитала Кора, заглядывая через моё плечо. – Нам нужно в библиотеку.

Мы устремились к выходу из зала. Я ожидал найти другие команды снаружи, снующими туда-сюда и мешающими друг другу, но в коридоре никого не было – мы вышли из зала в тёмную и тихую школу. Может, всё дело в Хэллоуине, но по спине пробежали мурашки. Пока поднимались по мраморной лестнице к библиотеке, и вовсе стало жутковато. Где все? Там было девять или десять команд. Куда все подевались? И почему никто не потрудился включить свет?

Когда мы открыли деревянную дверь библиотеки, то увидели, что там тоже было темно. Но мне удалось рассмотреть, что со времени моей учебы здесь библиотека весьма преобразилась. Вместо стеллажей и каталогов в комнате светились мониторы от компьютерных систем. К ним мы и направились. Кора подсветила клавиатуру фонариком из телефона, и свободной рукой вбила слово "привидения" в поисковую строку.

Меня привлекло то, как её лицо освещалось мерцающим светом от экрана, и я засмотрелся на её профиль – аккуратный нос и губы, как вдруг краем глаза заметил движущуюся фигуру. Мы были не единственные в этой комнате.

Тело немедленно покрылось гусиной кожей. Знаю, что взрослому мужчине не пристало пугаться до мурашек, но было именно так. Если здесь был кто-то ещё, то почему они вели себя так тихо? Может, они тоже разыскивали книгу о привидениях?

Задав себе еще несколько вопросов, я отбросил их за неимением ответов, и вновь вернулся к созерцанию губ Коры. Мда, похоже, я посмотрел слишком много эпизодов "48 часов". Пора переключаться на спортивный канал.

- Нашла, – тихо сказала Кора и внимательно посмотрела на меня невинными, совершенно спокойными глазами. Она явно не заметила теней, двигающихся в книгохранилище. Девочки тоже. – Сюда, – позвала она и кивнула вглубь библиотеки.

Я поднял телефон над головой, используя его как фонарик, и Кора повела нас в секцию историй о привидениях. В ту же минуту я заметил фигуру, метнувшуюся от одного стеллажа к другому. Я резко повернулся, чтобы поймать шутника, но не успел.

- Что случилось? – спросила Кора.

Я покачал головой:

– Ничего.

Кора провела нас по проходу и скользнула пальцами по корешкам книг, стоящих на полке, расположенной на уровне глаз. Найдя нужную, она сняла ее и вручила мне. Я придвинул книгу к лицу и изобразил огромную, глупую усмешку, когда она делала снимок.

- О, нет, – воскликнула девушка, глядя в телефон. – Слишком темно. Нужно включить вспышку.

Она нажала несколько кнопок на сенсорном экране и подняла его для следующей попытки.

Я поднёс книгу к лицу, и она снова сделала снимок, на этот раз со вспышкой.

И тут же вскрикнула.

- Что такое? – спросил я, хотя уже догадался, в чём дело.

Она, молча, указала на телефон, и я взглянул на фото. За моей спиной стоял кто-то или что-то. На голове у него красовалась тыква. Я обернулся и посмотрел назад, но нечто уже исчезло.

Кора недоверчиво покачала головой. Наверное, старалась не показать испуг и страх перед девочками. Она точно была смелее меня. Наверное, и пауков у себя дома убивала сама.

Девушка поставила книгу о привидениях обратно на полку.

- Куда дальше?

- В изостудию, – ответил я. Нам нужно было сделать фото одного из нас рядом с мольбертом, на котором нарисована тыква. – Пошли.

В изостудии оказалось пусто и сумрачно, как и везде. Единственное пятно света падало на мольберт в центре комнаты. На нём был натянут лист бумаги, совершенно чистый лист.

- Похоже, мы должны нарисовать её сами? – спросил я, осматриваясь в поиске цветных карандашей или маркеров. Ничего не было. Похоже, последняя команда их спрятала.

Ха. Хорошая мысль.

Кора рылась в своей сумочке, когда я заметил пятую тень, появившуюся на полу рядом нами. Кто-то стоял у нас за спинами! Я резко обернулся. Никого.

Стараясь не дрожать, я подождал, пока Кора достала ручку из сумочки. Она нарисовала тыкву примерно за десять секунд. Такая самостоятельная.

- Прекрасно! – заметил я и поднял руку, чтобы дать ей "пять". Она с энтузиазмом ответила.

Мне нравилось быть частью команды. В теле бурлил такой же адреналин, который привел меня к карьере в прямом эфире. Быть с Корой в одной команде так заводило. Меня не волновал сундук с сокровищами, скорее всего наполненный дешёвыми сладостями. Мне нравилось, что у нас была общая цель и общий враг. У меня появилось стойкое ощущение, что вместе мы победим. Ну, метафорически. Мы могли стать чем-то значимым.

- Фотография членов команды на сцене, – прочитала Кора следующее задание. – Зрительный зал.

Мы отправились по тёмным коридорам к зрительному залу. Он находился на противоположной от спортзала, с которого мы начали, стороне школы. Спускаясь вниз, мы услышали громкий стук, словно кто-то хлопнул дверью одного из классов.

- Что это? – спросила Люси.

- Ничего. Не останавливайся, – ответила ей Кора.

Пройдя несколько дверей, мы снова услышали стук. Стучали по двери изнутри классной комнаты. Вау. Кто-то постарался, чтобы это приключение стало пугающим. Я хотел, чтобы дома с привидениями и сокровища стоили таких усилий.

Мы вошли в зрительный зал и прошли мимо рядов сидений к сцене. Я поднял Олив и поставил её на сцену, Кора сделала снимок, и мы сразу же развернулись, чтобы уйти.

Девочки закричали.

Кто-то сидел в одном из кресел в зрительном зале. Он или она был одет в черную одежду, а на его лице красовалась маска "лицо приведения" из фильма "Крик". Оно не двигалось. Я бы подумал, что это бутафория, если б не тот факт, что этого не было здесь, когда мы вошли.

- Бежим, – пробормотал я девочкам, хватая их за руки. Эти люди начинали меня выводить из себя. С нами были шестилетние девочки. Они могли здорово испугаться этих шутников.

Взявшись за руки, мы побежали по проходу мимо привидения к дверям.

- На игровую площадку, – приказал я, когда мы выбежали в холл.

Уверен, кто-то просто пытался сбить нас с толку. Не серийный же убийца, в конце концов, сидел в зрительном зале. Но это не значит, что я хотел присесть и поболтать со странным персонажем. Нам нужно было добыть сокровища.

На игровой площадке тоже было пусто и темно. Я начал подозревать, что мы получили лист с другими заданиями, отличающимися от остальных. Или, возможно, всем командам вручили разные указания.

Мы сделали фото девочек на качелях и горке. Когда мы развернулись обратно в сторону школы, Тыквоголовый, Привидение и девушка с белыми волосами и в маске из фильма "Незнакомцы", застыли перед входом. Каждый из них стоял неподвижно, сложив руки на груди.

Девочки снова закричали.

- Это просто шутка, – сказал я тихо, когда мы проходили мимо. – Нам осталось сделать одно фото, и потом сможем идти домой.

Последним заданием в списке было фото членов команды с пугалом.

- Пугало было недалеко от входной двери, через которую мы вошли в начале, – прошептала Кора.

- Здорово, что мои девочки такие наблюдательные, – сказал я, не задумываясь.

Кора приподняла одну бровь.

Я мог бы забрать свои слова назад. Но правда была в том, что не хотел. Мне нравилась наша четвёрка. Мне нравилось думать о нихобеих, как о моих девочках.

Я улыбнулся и понадеялся, что Кора меня правильно поняла.

Мы побежали вокруг здания к главному входу в школу, чтобы найти привязанное к столбу пугало в комбинезоне. Ещё один щелчок, и мы, получив наше фото, побежали назад в спортзал.

- Мы победим, папа? – спросила Олив, пока мы бежали.

Я знал, что ответ на этот вопрос, вероятно, заставит моё мужское "Я" замереть в подвешенном состоянии на неопределенный срок, но мне было всё равно, выиграем мы эту игру или нет. Я уже чувствовал себя победителем, ведь самые прекрасные девчонки этой школы были в моей команде. Я просто не мог проиграть.

- Возможно, – ответил я дочке.

Мы оказались не первой командой, вернувшейся назад, и получили карту сокровищ через минуту после команды Ванессы. На тот момент была ничья.

Развернув карту, которую вручил нам ведущий, мы склонились над ней, прикасаясь друг к другу макушками. Нарисованная от руки и отксерокопированная карта, отображала схему школы. Крестик находился недалеко от фасада здания, но было непонятно на каком именно этаже. Это могло быть как в приемной, так и этажом выше – в зрительном зале. Когда я увидел, что команда Ванессы побежала в сторону офиса, у нас не осталось вариантов, кроме как вернуться в зрительный зал, чтобы проверить, не там ли находились сокровища.

Так как со мной никто не стал спорить, мы побежали вверх по лестнице. Все хотели выиграть приз.

Пластиковый сундук с сокровищами стоял на сцене – позади трёх наших мучителей, стоящих на его защите. Теперь их руки были скрещены на груди. Это выглядело довольно пугающе, пока одна из них не начала смеяться. Раздался злобный женский смех, который я тут же узнал, так как регулярно слышал каждый раз, когда приводил Олив в школу утром. "Посредственные мамаши".

Затем все три фигуры рассмеялись и сняли маски, чтобы открыть спрятанные за ними лица. Как я и ожидал – это были Шона, Табита и Мелисса. Мне показалось, что я попал в эпизод из "Скуби Ду".

- Это не так страшно, если вы смеётесь, – сказал я им.

- Клянусь, ребята, вы чуть не наделали в штаны, – заявила Шона, снова скрестив руки на груди.

- Грязный рот! – обвинила Олив, указав на неё пальцем.

Похоже, начиналось противостояние. Я поднял руки в знак примирения.

- Спасибо за представление, дамы, – обратился я к "ПМ". – Вы добавили эффект преследования в нашу охоту за сокровищами.

- Нет. Спасибо вам, – ответила Шона. – Ваше жалкое подобие свидания дало нам больше развлечения, чем все игры там внизу. Было так мило с твоей стороны пригласить её сегодня.

- Единственные, кого мне здесь жалко, так это вы трое, – не сдержался я, а, когда услышал звуки шагов на лестнице, то понял, что нужно добраться до приза раньше, чем примчится команда Ванессы. В противном случае все могло обернуться потасовкой, примерно, как при ловле букета невесты.

- Я хотел сказать – четверо, – уточнил я, указывая себе за спину. – А теперь с дороги.

- Это всего лишь кучка дешёвых сладостей, – протянула Мелисса, закатив глаза.

- Прекрасно.

Я взял своих девочек за руки, и мы подошли к сцене.

"Посредственные мамаши" состроили хмурые физиономии, расступаясь, чтобы пропустить нас. Я надеялся, что их лица такими и застынут. Или, может быть, они уже?

- Это значит, что мы выиграли? – спросила Люси.

- Похоже на то. – Пожал плечами я. – Давайте, открывайте.

Девочки открыли сундук и нашли, как я и предполагал, кучу сладостей. Но кроме того девочки достали ещё кое-что, чего я совсем не ожидал, - подарочные сертификаты в ресторан и в кинотеатр. Как только Олив передала их мне, я засунул оба в задний карман.

- Ну, что, отнесём всё в машину? – спросил я.

- Да! – закричали радостно малышки.

Я взял сундук с сокровищами, и мы вчетвером, гордо задрав головы, промаршировали мимо сердитых "ПМ", чьи кошачьи глазки превратились в злобные щёлочки.

- Сапоги с бахромой? Забавно. А разве бахрома не вышла из моды пару десятков лет назад?

- Бедные девочки. Кто-то должен всерьёз познакомить их с "Этси", прежде чем в следующем году они снова будут вынуждены напялить магазинные костюмы.

- Нет. Я пожертвовала кучу своей обуви Армии Спасения на прошлой неделе. Думаю, в этом году с меня достаточно благотворительности.

- О, блин.

Кстати, если уж говорить о том, что вышло из моды, – больше чем уверен, никто больше не говорит "о, блин".

Я взглянул на Кору, чтобы понять, слышала ли она "ПМ", и по выражению её лица понял, что да. Хотел бы я взять её за руку или прикоснуться как-то ещё, чтобы хоть немного успокоить, но обе руки были заняты сундуком с сокровищами. Тогда я сделал другой утешающий жест. Я взял и игриво толкнул её бедро своим.

Глава 7. Пятница, 31 октября 2014

Бен

8:06 вечера

Девочки настояли, чтобы сундук с сокровищами был размещен на заднем сидении внедорожника, и пристёгнут ремнём безопасности. Как только он был закреплён, я посмотрел на часы. Шёл уже десятый час вечера, практически ночь. Слишком поздно для шестилетних девочек, а я еще не хотел расставаться с Корой.

Интересно, можно ли детям не укладываться спать ещё немного по такому особому случаю?

Но говорить об этом перед малышками я не хотел на тот случай, если Кора скажет «нет». Поэтому достал телефон и написал ей.

Бен: Пицца?

Кора посмотрела на экран телефона, и кивнула.

- Звучит здорово. Умираю от голода. Мы забыли зайти в палатку с закусками.

- Давайте закажем пиццу, отправимся ко мне, чтобы съесть ее, и там поделим наши сокровища.

- Вау! – воскликнула Люси.

- Пицца! – Услышал я голос Олив.

- Ладно, девочки, – сказала Кора, – садитесь и пристёгивайтесь, если хотите пиццу.

Усевшись на пассажирское сиденье, я прокрутил в телефоне список контактов, и выбрал свою любимую пиццерию. Да, я сохранил этот номер у себя в телефоне. Я – одинокий отец, который умеет готовить только три блюда. И у меня в списке контактов больше номеров телефонов ресторанов, чем людей.

Откинув голову на подголовник, я повернулся, чтобы посмотреть на Кору.

- Я должен задать тебе важный вопрос.

- Да?

- Ты любишь пиццу с ананасами?

- Конечно.

- А Люси?

- Тоже.

- Отлично!

8:45 вечера

Приехав ко мне, мы вчетвером уселись в гостиной за столом, чтобы поесть и разобрать конфеты. Пицца исчезла в мгновение ока, так мы проголодались после охоты за сокровищами.

Потом мы поделили сладости на две равные кучки, без споров придя к компромиссу, когда появились нечётные конфеты. Мы забрали лишний Кит Кат, а Кора с Люси – лишний Милки Вэй. Все остались довольны, сыты, и, вероятно, довольно засахарены, так как съели часть конфет во время сортировки.

Закончив с конфетами, Олив спросила Люси, не хочет ли она посмотреть «Холодное сердце», и конечно, та согласилась. Девчонки перешли в гостиную. Мне показалось, что они заснут минут через десять.

Мы с Корой остались наедине. Почти. Но Кора не смотрела на меня. С тех пор как мы добрались до моего дома, она вела себя очень застенчиво.

- Что ж, – заговорил я осторожно, – есть ли причина того, что ты с трудом смотришь на меня?

Поначалу она выглядела встревоженной. А затем рассмеялась.

- Нет причины, – ответила она с легкой ухмылкой.

- Уверена?

Она пожала плечами.

- Возможно, как-то раз мне снился сон о твоем обеденном столе.

Хорошо. Я не ожидал чего-то настолько хорошего. Но не собирался жаловаться на это.

- Ты хочешь рассказать мне об этом сне?

Кора покачала головой, и крепко сжала губы, вероятно, чтобы случайно не сболтнуть лишнего.

Может, оно и к лучшему. Если б она сказала что-нибудь провокационное, я мгновенно захотел бы нагнуть её над этим столом. Хотя, кого я дурачу? Я уже хотел этого. О, блин. Нужно срочно сменить тему, если я вообще надеюсь встать из-за этого стола.

- Может, в другой раз? – спросил я с надеждой.

Кора уверенно кивнула.

- Да, обязательно.

Я достал две подарочные карточки из заднего кармана и протянул ей:

- А что насчет этого?

- А что это? – спросила Кора. – Я не рассмотрела их в школе.

- Подарочные карты в ресторан и в кино.

Я очень надеялся, что Кора предложит воспользоваться ими вместе. Но она промолчала.

- Мы можем каждый взять по одной, – предложил я. – Можем даже вытащить их из шляпы, чтобы всё было по-честному.

Она пожала плечами.

- Конечно. Как хочешь. Нас устроит любая из них.

- Я хочу… использовать их… вместе.

Кора улыбнулась.

- Можно и так.

- Когда? – воскликнул я с энтузиазмом. – Можем пойти завтра вечером, до того как я отдам Олив матери. Или можем подождать следующего четверга, когда она снова будет у меня.

- Завтра было бы здорово.

- Хорошо. Я тоже не хочу ждать до четверга, чтобы встретиться с вами снова.

Тут я услышал музыку, льющуюся из динамиков телевизора в гостиной. «Впервые» (п.п.: песня из м/ф "Холодное сердце"). Ну, прямо про меня.

Дети уснули. Я слышал похрапывание Олив. Кора поднялась из-за стола и понесла наши стаканы к раковине, чтобы сполоснуть их от Спрайта, которым мы запивали пиццу. Я тоже встал и выбросил в мусорку бумажные тарелки и салфетки. Положив пустую коробку из-под пиццы на столешницу, я прислонился к плите. Я всё ещё не хотел, чтобы Кора уходила.

- Эй, Кора, – начал я осторожно.

Она обернулась, и это напомнило мне тот вечер, когда я поднялся в кухню, чтобы найти её.

- Если хочешь остаться и еще немного времени провести вместе, – продолжил я, – у меня в холодильнике есть немного вишнёвой шипучки.

Кора прищурилась в ответ. Сначала я решил, что она рассердилась, а потом понял – она пыталась разгадать, что означают мои слова.

- Ты вспомнил, – сказала она тихо.

Я сделал шаг к ней навстречу, и остановился, когда между нашими телами осталась пара дюймов.

- Вспомнил? – повторил я. – Как я мог забыть?

Кора попыталась отступить, но поняла, что спиной упирается в столешницу.

- Мне нужно кое-что у тебя спросить, Бен.

Это звучало не очень обнадёживающе. Так, словно она начинала серьёзный разговор, из тех, что на данном этапе затевать было рановато. Но вместе с тем, она впервые назвала меня по имени, что давало небольшую надежду на лучшее. Кора меня заинтриговала.

- Что за вопрос?

Уперев руки в столешницу у себя за спиной, она «сняла защиту», и её тело полностью открылось для меня. Она не опустила взгляд, как это было много лет назад, а смотрела прямо мне в глаза.

- Когда ты идёшь в гастроном, ты берешь с собой список?

Я улыбнулся, удивлённый тем, какой несерьезный вопрос прозвучал.

- А что, есть кто-то, кто не берёт?

- Боюсь, что так.

Я рассмеялся выражению серьезности на её лице.

- Никогда бы не подумал.

Она кивнула: – Хорошо. Это хорошо.

Я скользнул рукой по её волосам, и положил ладонь сзади на шею.

- Теперь, когда мы всё прояснили, я собираюсь тебя поцеловать.

Эпилог. 31 октября 2019

Кора

Накормить детей здоровым завтраком! – Готово.

Нарядить Джеймина в его костюм Йоды без истерики! – Готово.

Проверить костюм Люси, чтобы убедиться, что она не слишком оголилась и не выглядит вызывающе! – Готово.

P.S. Ей всего одиннадцать! Почему этот вопрос вообще возникает? Я действительно к этому не готова…

Подвезти Джеймина до детского сада! – Готово.

Проводить Люси в школу во время! – Готово.

Одеться! – Готово.

Поставить приправленную перцем индейку в духовку! – Готово.

Приготовить зеленый виноград в карамели! – Готово.

Сделать слоёный салат «Хэллоуин»! – Готово.

Убрать сидр со специями в холодильник! – Готово.

Забрать Джеймина из детского сада! – Готово.

Вовремя приехать в школу на парад в честь Хэллоуина! – Готово.

Сделать классные фотографии всех трёх наших детей вместе! – Готово.

Вернуться домой и уложить Джеймина поспать без истерик! – Готово.

Завернуть подарок в честь годовщины для Бена! – Готово.

Забрать девочек из школы! – Готово.

Напомнить Олив написать маме смс о том, что я её забрала! – Готово.

Накормить детей здоровым обедом после школы! – Готово. На этот раз это действительно была здоровая пища.

Вау. «А этого не было в списке», – подумала я, когда муж утащил меня в нашу спальню за час до того, как должен был вернуться домой с работы.

- Что ты здесь делаешь? – спросила я.

Он пожал плечами и наградил меня хитрой ухмылкой.

- Я освободился пораньше. Хотел тебя удивить.

- Миссия выполнена.

Он расстегнул пальто, снял его и бросил на паркет. Надпись на его футболке гласила «Это самая удивительная жизнь, какую я мог пожелать». Он усмехнулся.

- У тебя не было раньше такой футболки.

- Небыло. Я заказал её в интернете. Подумал, что мы могли бы воссоздать тот эпизод.

- Хммм, – промычала я, подыгрывая ему. – Насколько я помню, тот эпизод происходил в темноте, и не в четыре часа дня.

В ответ муж задрал мою футболку, спустил чашечку лифчика и провел языком по соску – совсем как в тот вечер. Я взвизгнула от неожиданности. Похоже, он не собирался терять время впустую.

Следом Бен расстегнул мои брюки, скользнул рукой в трусики и наклонился ко мне, чтобы шепнуть на ухо: – И этот момент будет проходить в темноте. Я просто хотел дать тебе что-то для предвкушения.

Он убрал руку, облизал палец и снова ухмыльнулся.

- Что? Ты не можешь так поступать, – воскликнула я.

- Могу, – ответил он, улыбаясь. – И уже сделал это. С годовщиной, малышка.

Он попытался выйти из комнаты, но я схватила его за руку, подтолкнула к нашей кровати и опустилась на колени.

Дать своему мужу чуть-чуть того, что заставит его желать бо́льшего весь оставшийся вечер! – Готово. В эту игру могут играть двое, Бен.

Постелить скатерть и накрыть стол на семь персон для праздничного ужина! – Готово.

Я услышала звонок в дверь.

Так, всё готово. Дети одеты в свои костюмы. Ужин, включая напитки и закуски, готов. Мой выходной проведён с толком.

Открыв дверь, я поприветствовала гостей – Элизу и её парня Дена.

Я забрала яблочный пирог у неё из рук и облизнулась, потому что он был ещё горячим.

Некоторые могли бы сказать (и в прошлом были шутки об этом), что причиной, по которой мы приглашали Элизу на ужины в праздничные дни и особые случаи, был её яблочный пирог. Не буду подтверждать или отрицать это.

- С годовщиной, – сказала Элиза с лукавой улыбкой, словно знала, что я жду от этого вечера не только её пирога. О, боже, это не может быть настолько очевидно.

- Спасибо, – сказала я, передавая тёплый пирог Бену. – С Хэллоуином!!!

Конец