Переводчики, которым хочется сказать «спасибо» [Зинаида Яковлевна Красневская] (fb2) читать постранично

Зинаида КРАСНЕВСКАЯ

Переводчики, которым хочется сказать «спасибо»

Вместо предисловия

Сразу же признаюсь честно, как на духу. Название придумано не мною. У меня вообще по жизни туго получается с этими названиями, в отличие от героя моего очерка. Но это вполне объяснимо. До сих пор дают о себе знать те несколько десятилетий, в течение которых я занималась исключительно переводом научно­технической литературы. А она, как известно, не терпит всякие тропы и на дух не переносит цветастый, образный язык худлита. Абсолютная точность, даже в мелочах, и полнейшая нейтральность лексики — вот те два кита, на которых зиждется вся наука, да и техника к ней в придачу. А потому, когда пришлось переквалифицироваться уже в многопрофильного переводчика всякой и разной литературы, то проблемы с фантазией по части придумывания оригинальных, броских, ярких, а главное! — запоминающихся названий (с опорой на широкий контекст произведения, разумеется), которые притягивали бы к себе внимание и заставляли не пройти мимо самого перевода, возникли почти моментально. И продолжают возникать и по сей день. А потому, в случае чего, я охотно при­бегаю к чужим заготовкам. Вот и это конкретное название для своего нового цикла эссе я позаимствовала, можно даже сказать, «слямзила», если вспомнить про молодежный сленг, прямо из интернета. Где, как в той Греции, есть все!

Позвонила как-то раз хорошая знакомая, бывшая коллега по работе.

— Я тут давеча отзыв про тебя прочитала в интернете, — объявила она с ходу. — Хвалят, между прочим. Ну да сама почитаешь.

И она с готовностью продиктовала мне все данные, необходимые для поис­ка нужного сайта. Нашла... На читательском форуме развернулась оживленная дискуссия, посвященная переводам современной художественной литературы. Участники дискуссии с юмором делились друг с другом всякими ляпами и всей той несуразицей, которыми полнятся многие переводные художественные тексты. Что правда, то правда. При желании в них всегда можно отыскать что-то смешное. Параллельно основному обсуждению шли еще две колонки: «Переводчики, которым хочется сказать “спасибо ”» и «Переводчики, которым не хочется говорить “спасибо”». И вот там уже замелькали вполне конкретные персоналии и вполне определенные названия книг.

Наконец в первой рубрике отыскалась и моя фамилия. Неизвестная чита­тельница прочувствованно благодарила переводчика, то есть меня, за то, что она (то есть я) «прекрасно перевела первый роман Барбары Картленд «Оттенки страсти», дав тем самым нам почувствовать, с чего начинала эта плодовитая писательница». Само собой, я моментально преисполнилась осознанием собственной значимости и надулась как мыльный пузырь. А что такого? Книга действительно хорошая. И перевод хороший... Сама знаю! Да и вообще, и жизнь хороша, и жить хорошо... Особенно если занима­ешься любимым делом. Недаром один мудрый человек, только не помню кто, прозорливо заметил, что если ты выберешь занятие себе по душе, то проживешь всю жизнь, не проработав ни одного дня. Чистая правда!

Но странным образом именно в этот момент полнейшего довольства собственной персоной у меня вдруг мелькнула другая мысль. А кому из переводчиков хотелось бы сказать «спасибо» уже тебе самой? Ведь ты же с раннего детства, можно сказать, купаешься в этом море перевод­ной литературы... Неужели нет ни одного имени, ни одного переводчика, который бы не заслужил твоей прочувствованной благодарности? Я заду­малась. Можно выразиться и более витиевато: погрузилась в простран­ные размышления. Ибо, будучи профессиональным переводчиком, я-то пре­красно знаю, как мало по-настоящему хороших переводчиков, трудящихся на ниве изящной словесности. А уж великих, выдающихся в полном смысле этого слова, можно и вообще пересчитать по пальцам одной руки. В край­нем случае обеих...

И не стоит, совсем даже не стоит покупаться на всякие внешние красивости текста. Гладкий, обтекаемый текст — это отнюдь не гаран­тия того, что перевод выполнен на должном профессиональном уровне. Не помню, кто из известных наших переводчиков прошлого (кажется, это все же был Корней Иванович Чуковский) остроумно заметил, что всякий перевод похож на женщину: если она верна, то некрасива, а если красива, то неверна. И в этом изящном афоризме все — правда, поверьте мне! Сама помню, как в ранней юности, в пору моего увлечения творчеством Байрона, с глубоким прискорбием обнаружила (при сопоставительном анализе с оригиналом), что перевод знаменитого романа в стихах «Дон Жуан», выполненный Татьяной Гнедич, при всей его внешней красивости и гладкости, все же отстоит от первоисточника гораздо дальше, чем заковыристый и, на первый взгляд, весьма неказистый вариант, предло­женный Георгием Шенгели в 1947 году. Последний постарался воспроиз­вести стихотворный текст великого английского поэта почти на уровне