Тайны магического следствия [Дмитрий Николаевич Дашко] (fb2) читать постранично, страница - 3

и не смотрящих по сторонам.

Машина останавливается.

— Сколько с меня?

— Нисколько. Вы у меня сегодня юбилейный первый клиент, — криво улыбается таксист.

Хлопаю его по плечу:

— Умник! Далеко пойдешь, если не грохнут.

Иду к большой арке ворот и всей спиной ощущаю неприязненный взгляд.

К пруду ведет посыпанная мелким красным гравием дорожка. Солнце потихоньку поднимается, вырисовывая абрисы луж, образовавшихся после ночного дождя. Камешки тихо хрустят под подошвами башмаков.

Вижу шефа уже издалека. Он топчется у беседки. Вид у него еще тот — хмурый, под стать утру. В руках длинный зонтик с причудливо изогнутой ручкой.

Здороваюсь, но шеф в ответ только кивает. Вижу, ему крайне тяжело выдавливать слова, явно вчера перебрал спиртного. Теперь голова болит, во рту кошки нагадили… Симптомы знакомые.

— В чем дело, шеф? Что за секретность?

— Подожди, — с раздражением говорит он.

Шефу неуютно, он бы предпочел досыпать десятый сон в теплой постельке. Однако что-то ведь заставило его сорваться сюда?

Причина выясняется быстро: по беговой дорожке семенит поджарый мужчина в спортивном костюме. На первый взгляд — обычный любитель нынче модного утреннего бега, но «спортсмен» вдруг резко меняет курс и останавливается возле беседки.

Мужчина выбрасывает вперед ладошку:

— Привет, Том!

Шеф отвечает на рукопожатие и поворачивается в мою сторону:

— Знакомься, это Рик Дональд. Парень, о котором я говорил.

— Лейтенант Дональд, — на всякий случай добавляю я, но «спортсмен» пропускает замечание мимо ушей.

— Привет, Рик! Я Джеймс Корнблат. Возможно, тебе доводилось слышать мою фамилию.

— «Бытовая техника и механизмы Корнблата»? У моей домохозяйки весь подвал заставлен вашими стиральными машинами.

— Выходит, мы заочно знакомы, — улыбается бегун, но я не разделил его оптимизма. Видно, что улыбка натянутая. К тому же Корнблата что-то гложет, у него озабоченное лицо и крайне растерянный вид, который не спасет никакая мина.

— Этому парню можешь доверять как самому себе. Он лучший, — хвалит шеф.

У меня от такого комплимента аж зубы сводит. Я отворачиваюсь, будто бы от смущения. Сдается, меня хотят втравить во что-то неприятное. Подобное с подачи шефа случалось неоднократно. Эмоции же лучше держать при себе. Работа у меня хреновая, но все равно работа. В наше непростое время нужно держаться за то, что имеешь. Потерять легче, чем найти.

Корнблат недоверчиво разглядывает меня. С высоты его полета я кажусь мелкой букашкой, каким-нибудь уборщиком мусора или чистильщиком обуви. Мужика все же крепко прижало, поскольку он решается заговорить:

— Рик, приношу извинения, что тебе пришлось тащиться сюда в столь ранний час.

— Не надо извиняться. Рик — парень привычный, — бросает шеф.

— Ничего страшного. Моя служба, — подтверждаю я, хоть и не вижу пока никакой связи. — Однако место и впрямь странноватое.

— Поймите меня правильно, — бубнит Корнблат. — У меня не осталось выбора. Дело весьма щепетильное, и чем меньше о нем знают, тем лучше. Особенно если речь идет о газетчиках. У них, знаете, нюх…

Мы с шефом киваем синхронно, будто всю жизнь репетировали. У полиции журналистская братия в печенках сидит. Пока правительство играет в демократию, нам от газетчиков буквально продыха нет.

— Здесь я бываю каждое утро. Бегаю трусцой. Врач посоветовал, — продолжает Корнблат.

— Короче, никто не удивится, увидев вас тут, — резюмирую я.

Зато шеф фыркает. Уж его-то на пробежку клещами не вытащишь. В парк тоже. Другое дело, что газетчики редко садятся шефу на хвост. Он обычно подъезжает к шапочному разбору.

— Да, — невесело смеется Корнблат. — Можно сказать, я тут вроде фона. Успел примелькаться.

— Так в чем, собственно, проблема? — подталкиваю я.

— В моей жене. Позавчера вечером она ушла на благотворительный бал и до сих пор не вернулась.

Я улыбаюсь: если благоверная загуляла, это еще не повод беспокоить полицию. Корнблат не первый муж, которому дражайшая половина навесила кустистые рога. Стоит большого труда не высказать такое вслух, однако «спортсмен» будто читает мои мысли.

— Подумали об адюльтере? — грустно спрашивает он.

Пожимаю плечами:

— Всякое возможно. Знаете, за службу я разного насмотрелся.

— Если б это был банальный адюльтер, я бы успокоился и даже перекрестился, — сердится Корнблат. — Боюсь, супруга действительно вляпалась во что-то крайне неприятное. Мне бы очень хотелось, чтобы вы ее нашли, прежде чем об этом пронюхает пресса.

— Живой или мертвой? — мрачно вопрошаю я.

— Упаси бог! — вздрагивает Корнблат. — Я хочу ее видеть целой и невредимой.

— Я тоже, — киваю я. — Не люблю покойников, пусть это и самые безобидные существа на свете. И все же… что заставило вас предположить, будто с супругой произошло неприятное?

Корнблат потупил взор: