Роковой портрет [Ванора Беннетт] (fb2) читать постранично

- Роковой портрет (пер. Екатерина Васильевна Шукшина) (и.с. История загадок и тайн) 2.11 Мб, 439с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Ванора Беннетт

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Ванора Беннетт

Изысканный роман, ни в чем не уступающий «Девушке с жемчужной сережкой»!

«Sunday Times»
Отличный исторический роман, отличающийся оригинальным сюжетом и тонким знанием эпохи!

«Washington Post»
Ванора Беннетт создала один из самых ярких и запоминающихся женских образов современной исторической прозы!

«Booklist»

РОКОВОЙ ПОРТРЕТ

Крису, с любовью


Над этой книгой работала не только автор. Я очень благодарна Сьюзан Уотт и ее сотрудникам из издательства «Харпер коллинз» за их профессионализм, помощь и даже стол, за которым я смогла закончить роман, а также моему милому агенту Тиф Лёнис и всем ее коллегам из фирмы «Янклов и Несбит». Не менее обязана я своей семье. Мои сыновья Люк и Джо проявляли невероятное терпение, когда я пропадала, заканчивая очередную главу. Их няня Керри следила за домом, а мои родители поддерживали меня морально. Мой свекор Джордж оказался великолепным менеджером по маркетингу. У меня нет слов, чтобы выразить всю свою благодарность моему мужу Крису. Он подарил мне блестящие идеи для романа, прочитав первые наброски и главы в немногие свободные минуты между судебными процессами. Но более всего я бы хотела поблагодарить Джека Лесло, чей груд жизни — основанная на изучении картин Гольбейна невероятная теория о том, кем на самом деле был Джон Клемент, — послужил отправной точкой для создания данной книги.

Часть 1 ПОРТРЕТ СЕМЬИ СЭРА ТОМАСА МОРА

Глава 1

В день приезда художника дом стоял вверх дном. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять — мысль о семейном портрете, заказанном немцу, привела всех в состояние крайнего возбуждения. Я могла бы рассказать, в каких странных формах проявляется тщеславие, но меня никто не спрашивал. Никто бы не подумал, что мы так заботимся о мирском. В нашем благочестивом доме никогда не забывали о добродетели скромности.

Поводом для возникшего столпотворения стал первый день весны, ну хорошо, пусть первый январский день, который при желании можно было назвать теплым. В такой день только и убираться — скрести, тереть и полировать все доступные видимые и невидимые поверхности. Дому, стоившему королевского состояния, исполнился всего год, он вряд ли нуждался в дополнительном украшении — и без того прекрасно смотрелся на солнце, — но в большом зале деревенские девушки с самого рассвета натирали пчелиным воском каждый квадратный дюйм дерева до тех пор, пока не засверкали стол на помосте, стенные панели, деревянные двери. Другие работницы трясли наверху подушки, взбивали перины, мыли обивку стен, проветривали комнаты и рассыпали в шкафах ароматические шарики и лаванду. Поменяли сено в уборных. В вычищенные камины положили благовонные яблоневые поленья. Когда мы вернулись с заутрени, солнце стояло еще невысоко, но из кухни уже доносились лязг, скрежет, предсмертные крики птиц и запах бурлящих лакомств. Мы, дочери (все, как одна, в лучших нарядах с лентами и вышивкой — вряд ли случайное совпадение), тоже принялись за работу, сметая пыль с лютней и виол на полках и готовя все для домашнего концерта. А в саду, где величественно, хотя и несколько раздраженно, госпожа Алиса осматривала свои войска (бдительно поглядывая на реку, чтобы не пропустить лодки, направляющиеся к нашему причалу), кажется, собрался весь наличный запас мальчишек из Челси, ревностно подрезавших шелковицу — первое достижение отца на поприще садоводства. Ее латинским названием — morus — он именовал и себя (будучи достаточно самокритичным, он находил забавным, что это слово означает также «глупец»). Остальные подрезали целомудренные кусты розмарина или подвязывали деревья шпалер, украшавшие сад и похожие на отощавших узников. Их груши, яблоки, абрикосы и сливы — плоды нашего будущего летнего счастья — только готовились к рождению и пока представляли собой лишь почки и завязи, уязвимые для поздних морозов.

Взоры всех притягивали сад и река за воротами. Не наш отрезок с бурным течением, о котором местные говорили, будто вода здесь танцует под звуки затонувших скрипок, и где, как все знали, очень трудно пройти на лодке и причалить; не маленькие лодки, на которых деревенские жители выходили за лососем, карпом и окунем; не пологий дальний берег с тянущимися по нему до холмов лесами Суррея с дикими утками и другими водоплавающими Клапема и Сиденема. Нет, все смотрели на реку с любимого отцом высокого плато, откуда открывался прекрасный вид на Лондон — его островерхие крыши, дым, церковные шпили, — где жили и мы до того, как стали богатыми и влиятельными. Без