Раскаленный поцелуй (ЛП) [Дженнифер Ли Арментроут] (fb2) читать онлайн

— Зейн все еще отдыхает. — Петр сделал паузу. — Слишком заболтался с Даникой перед сном.

Меня захлестнула иррациональная ревность, что было очень глупо, учитывая ситуацию, в которой я находилась.

— Тогда мне нужно увидеться с…

— Жасмин и близнецами? — спросил он. — Они дремлют. Наверху никого нет, Лэйла. Тут только ты и я.

Я сглотнула.

— Здесь Моррис. Наверху Джефф.

Петр рассмеялся.

— Ты такая невежественная.

Под кожей начиналось небольшое жжение. Я задержала дыхание. Если в этом мире и существовал кто-то, у кого бы мне хотелось высосать душу, то это был Петр. Он заслужил этого больше всех.

Его тяжелая рука опустилась на мое плечо, заставляя меня развернуться вокруг.

Петр улыбнулся.

— У тебя большие неприятности, маленькая полудемоническая сучка.

Гнев захлестнул меня, и я попыталась стряхнуть его руку. Уронив кольцо, я приготовилась нарушить правило: не бороться со Стражами.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет. Совсем нет. — Он передвинул руку мне на горло, обхватив его пальцами гораздо крепче, чем Рот. Ирония в том, что руки демона казались более нежными, чем руки Стража. — Ты хочешь со мной бороться. Борись. Это облегчит все для нас обоих.

У меня все внутри перевернулось. Петр знал, что у меня неприятности, и в его светлых глазах было больше, чем намек на жестокость. Что еще хуже, я знала, что он не видел ничего плохого в том, что делал.

Его действия никогда не запятнали бы его душу, потому что она оставалась чистой, в независимости от того, что он делает. Он мог сделать все что угодно. Петр наклонился, обдав мою щеку теплым дыханием.

— Ты пожалеешь, что Эббот не забрал твою маленькую жалкую жизнь, когда ты была ребенком.

К черту правила.

Я подняла колено вверх, ударяя туда, где побольнее. Петр издал низкое рычание и отпустил меня, обхватив себя руками. Я развернулась и взлетела по лестнице, не оглядываясь назад. В коридоре я столкнулась лицом к лицу с отцом Петра.

Я старалась никак не реагировать на него, но не могла не уставиться на рваный шрам, прорезавший его губы. Однажды Эббот сказал мне, что этот шрам Илье оставил демон Повелитель.

Илья с отвращением взглянул на меня, но ничего не сказал, когда я промчалась мимо в свою спальню и заперла за собой дверь. Не то чтобы это остановило кого-либо из них, если они решат пройти через нее.

Глава 7

Эббот сидел за столом, закинув ногу на ногу.

— За обедом ты мало ела. Все еще нехорошо себя чувствуешь?

Я упала в кресло. За весь напряженный ужин в меня влезла только пара кусочков.

На меня все время пялился Петр.

— Я не хочу, чтобы они находились здесь.

Эббот потер пальцами бородатый подбородок. Его песочного цвета волосы были привычно стянуты назад.

— Лэйла, я понимаю, что тебе некомфортно. Илья заверил меня, что у тебя не будет проблем с Петром.

— Правда? Забавно, потому что чуть раньше Петр зажал меня в угол.

Его пальцы замерли, взгляд светлых глаз ожесточился.

— Он что-нибудь сделал?

— Не то… что в прошлый раз. — Я неловко поерзала, чувствуя, как горит лицо.

Он испустил долгий низкий вздох.

— Ты можешь просто держаться подальше от него ближайшие недели?

— Я держусь от него подальше! Это он не будет держаться подальше от меня! Если он еще раз подойдет ко мне, богом клянусь, я заберу его...

Эббот ударил руками по столу, заставив меня подпрыгнуть в кресле.

— Ничего подобного ты не сделаешь, Лэйла.

Мое сердце споткнулось.

— Я не серьезно. Я... мне жаль.

— Тут не о чем шутить. — Он покачал головой и продолжил говорить со мной так, словно я была плохо воспитанным ребенком: — Я очень расстроен, что тебе вообще пришло в голову сказать подобную вещь. Если бы кто-то из наших гостей, включая отца

Петра, подслушал бы тебя, ущерб был бы необратимым.

В моей груди образовался неприятный мерзкий комок. Мне было невыносимо, что я расстроила Эббота. Я в долгу у него за столь многое — за дом, безопасность, жизнь. Я бросила взгляд вниз, крутя в пальцах кольцо.

— Мне жаль, правда жаль.

Эббот вздохнул, и я услышала, как он откинулся на спинку стула. Я украдкой посмотрела на него, не желая злить. Закрыв глаза, он пробежал пальцами по лбу.

— О чем ты хотела поговорить со мной, Лэйла?

Все связанное с зомби неожиданно перестало казаться очень уж важными. Как и появление в моей жизни Рота. Мне просто хотелось уйти и спрятаться в своей спальне.

— Лэйла? — позвал Эббот, вытаскивая из деревянной коробки на столе толстую сигару. Он никогда их не курил, но любил вертеть в руках.

— Ни о чем, — наконец сказала я. — Просто кое-что произошло сегодня в школе.

Его светлые брови приподнялись на дюйм.

— Ты хочешь поговорить со мной о школе? Я знаю, что Зейн занят приездом

Даники и тренировками, но у меня много чего происходит в настоящий момент.

Возможно, с тобой будет интересно поболтать Жасмин?

Мне казалось, что на моем лице можно жарить яичницу.

— Я собиралась говорить не о парнях или оценках.

Эббот перекатил сигару между пальцев.

— Как твои оценки? Учительница разрешила тебе завтра сдать тест?

Я уронила кольцо, с досады сжав подлокотники кресла.

— С оценками у меня все хорошо. Но я должна...

— Что вы двое делаете здесь?

Я развернулась. В дверном проеме стоял растрепанный Зейн.

— Я пытаюсь рассказать Эбботу о том, что произошло сегодня в школе.

Безмятежность в его глазах сменилась удивлением. Он взглянул на своего отца, и на его лице расплылась медленная улыбка.

— Как успехи?

Эббот тяжело вздохнул, возвращая сигару в коробку.

— Лэйла, мне скоро придется уйти на встречу с комиссаром полиции и мэром.

— Сегодня в школе был зомби, — выпалила я.

— Да ладно? — Зейн остановился перед моим креслом и не больно ущипнул за ухо.

Я шлепнула его по руке и встретила настороженный взгляд Эббота.

— Он был в бойлерной и...

— Откуда ты узнала, что он там? — спросил Эббот, убрав ногу с ноги и наклонившись вперед.

Я не могла рассказать им о Роте. Эту дверь я ни в коем случае не приоткрою.

— Я... я почувствовала его запах.

Зейн опустился в кресло рядом со мной.

— Его кто-нибудь видел?

Меня передернуло.

— Поверьте, если бы увидели, это оказалось бы в вечерних новостях. Он плохо сохранился.

— Он все еще там? — Эббот встал и опустил рукава рубашки.

— А... да, но не думаю, что он станет проблемой. Теперь он не что иное, как груда одежда и слизи.

— Подожди минуту, — нахмурился Зейн, глядя на меня. — Ты учуяла запах зомби, и, зная, какими опасными они могут быть, решила спуститься вниз в бойлерную и избавиться от него?

Я посмотрела на него. Куда он клонит?

— Ну да, так и решила.

— И ты атаковала и убила его?

Ну...

— Да.

Он бросил на отца многозначительный взгляд.

— Отец…

— Что? — Я бегала взглядом от одного к другому.

Эббот обошел стол, испустив еще один длинный вздох.

— Каковы правила, Лэйла?

От беспокойства мышцы живота свело судорогой.

— Я не вмешиваюсь ни во что опасное, но...

— Зейн рассказал мне, что другой ночью ты последовала за Притворщиком в переулок, — прервал Эббот обычным отцовским тоном. Разочарованным отцовским тоном. — И тот оказался Ищейкой.

— Я... — Я закрыла рот, глядя на Зейна. Он избегал моего взгляда, смотря на отца.

— Это ерунда.

— Последовать за Притворщиком или любым другим демоном в переулок — это не ерунда, Лэйла. — Эббот сложил руки на груди, пригвоздив меня недовольным взглядом.

— Ты прекрасно знаешь: никто, кроме нас, не видит твоих меток. Нет ни единого повода для того, чтобы ты следовала за демоном в изолированное пространство. И вместо того чтобы выискивать сегодня зомби, ты должна была позвонить Моррису, и он разбудил бы нас.

Господи. Я вжалась в кресло.

— Но...

— Никаких "но", Лэйла. Что бы произошло, если бы зомби кто-нибудь увидел? Нам приказано держать правду в тайне. Человечество должно верить в существование Ада и рая без доказательств.

— Может, следует прекратить на время проставление меток? — предложил Зейн.

— Нам не нужно, чтобы она это делала. Если честно, мы обленились, полагаясь на ее метки, вместо того чтобы выискивать демонов самим.

Я прямо видела, как моя свобода утекает сквозь пальцы.

— Никто сегодня не узнал о зомби!

— Не в этом дело, — отрезал Эббот. — Ты прекрасно знаешь, Лэйла, какие серьезные последствия грозили нам из-за того, что ты не рассказала о зомби, не говоря уже о том, что ты рисковала собственной жизнью.

Его разочарование прозвенело громко и отчетливо. Я смущенно заерзала в кресле, чувствуя себя карликом.

— Этой ночью нужно проверить школу, — сказал Зейн. — Пусть уполномоченный свяжется с директором, скажет, что это обычная проверка, чтобы не возникло никаких подозрений.

— Верное решение. — Эббот одарил сына полной гордости улыбкой.

Я разозлилась.

— Мне больше нельзя ставить метки?

— Мне нужно подумать об этом, — ответил Эббот.

Мне не понравилось, как это прозвучало. Мне была ненавистна мысль о том, что я не смогу ставить метки. Это было единственным, что окупало мою демоническую кровь, по крайней мере, это заставляло меня чувствовать себя лучше.

Отобрать это было равносильно пощечине. Кроме того, ставя метки, я могла находиться вне дома, что особенно важно, так как здесь сейчас Петр. Я еще раз извинилась и покинула кабинет. Я чувствовала, что готова разреветься, закричать или кого-нибудь ударить.

Зейн вышел в коридор следом за мной.

— Эй.

Я остановилась возле лестницы. Во мне все бурлило от злости. Я подождала, пока он встанет рядом со мной.

— Так необходимо было рассказывать ему об Ищейке в переулке? Спасибо.

Он нахмурился.

— Ему нужно было знать, Лэйла. Ты была не в безопасности и тебя могли ранить.

— Тогда почему ты не сказал что-нибудь мне, вместо того чтобы бежать к своему папочке?

Он тут же стиснул челюсти.

— Я не бегал к своему папочке.

Я скрестила руки на груди.

— А выглядит это именно так.

Зейн одарил меня знакомым взглядом, говорящим, что я веду себя по-детски и играю на его нервах.

Я проигнорировала это.

— Почему ты вообще предложил, чтобы я перестала ставить метки? Ты же знаешь, как это для меня важно.

— Твоя безопасность важнее. Ты знаешь, что я никогда не был согласен с тем, что они позволяют тебе самостоятельно бегать по Округу Колумбия, преследуя демонов. Это опасно.

— Я ставлю метки с тех пор, как мне исполнилось тринадцать, Зейн. И у меня никогда не было проблем.

— До ночи несколько дней назад, — перебил он, и его щеки вспыхнули гневом.

Зейн редко терял со мной хладнокровие, но когда такое происходило, это было эпически.

— И более того, ты молодая и хорошенькая. Кто знает, какого рода внимание ты там привлекаешь.

В любое другое время я была бы взволнована, услышав, что он назвал меня привлекательной, но сейчас мне хотелось бросить ему эти слова в лицо.

— Я могу о себе позаботиться.

Он посмотрел на меня тяжелым взглядом.

Раздражение и необходимость доказать, что я не какая-то там слабачка, спровоцировали то, что я сказала дальше:

— И я знаю, как кого-нибудь прикончить.

Зейн понял, о чем я говорю. На его лице промелькнуло выражение полного недоверия.

— Это так бы ты защитила себя? Забрав чью-нибудь душу? Мило.

Я тут же осознала свою ошибку. Отошла на шаг.

— Я это не серьезно, ты же знаешь, Зейн.

Он выглядел не слишком уверенным.

— Как бы там ни было, у меня есть дела.

— Например, Даника? — сказала я прежде, чем успела остановить себя.

Он закрыл глаза, а когда снова открыл, они были холодными, льдисто-голубыми.

— Очень по-взрослому. Спокойной ночи, Лэйла.

Прилив горячих слез затуманил мое зрение, когда я смотрела, как он уходит. Я все порчу, даже особо не стараясь. У меня это прямо какой-то талант. Я развернулась вокруг и увидела стоящего в гостиной Петра. Ухмылка на его лице сказала мне, что он слышал всю нашу перепалку и наслаждался ей.

* * *

Я проснулась. Сердце колотилось, горло горело. Простыни обернулись вокруг ног, натирая кожу. Перекатившись, я уставилась на зеленый неоновый свет будильника.

2:52

Мне нужно что-нибудь сладкое.

Сбросив простыни, я встала. Ночная рубашка прилипла к влажной коже. В коридоре был включен единственный светильник у моей спальни, но я знала дорогу наизусть. Было так много ночей, когда внезапно нахлынувшее острое желание влекло меня по темному бесшумному коридору на кухню.

Я в спешке прокралась вниз по ступеням и через мрачные комнаты. Ноги дрожали, пульс усилился. Так жить невозможно.

Рука подрагивала, когда я потянула дверцу холодильника. Мои ноги и пол залил желтый свет. Я наклонилась, нетерпеливо выискивая среди воды и молока пакет апельсинового сока. Раздраженная и уже готовая что-нибудь пнуть, я отыскала сок за яйцами.

Пакет выскользнул из моих дрожащих пальцев, плюхнулся на пол и обрызгал соком ноги. По моим щекам потекли слезы. Черт подери! Я плакала над пролитым апельсиновым соком. Это, наверное, один из самых дурацких моментов в моей жизни.

Я сидела возле липкой лужи, не обращая внимания на холодный воздух из холодильника. Бог знает, как долго я так сидела, прежде чем захлопнуть дверцу. Кухня сразу же погрузилась в темноту. И это хорошо. Тут была только смехотворно глупая я и темнота. И никаких свидетелей моей истерики.

Затем я услышала мягкий трепет крыльев, который становился все громче при приближении к кухне. Я замерла, каждый вздох застревал в горле. Воздух около меня колыхнулся. Подняв взгляд, я увидела желтые глаза и клыки, окруженные кожей цвета отполированного гранита. Плоский нос с тонкими прорезями ноздрей. Каскад темных волос, разделенных двумя загнутыми рогами.

В своей истинной форме Даника была такой же необыкновенной, как и в человеческой.

Она опустилась рядом со мной. Постукивая когтями по кафельному полу, обогнула кухонный островок и взяла рулон бумажных полотенец.

— Нужна помощь?

Видеть шестифутовую горгулью, предлагающую тебе бумажные полотенца, было странно.

Даника посмотрела на меня сверху вниз, ее темно-серые губы изогнулись в осторожной улыбке.

Я поспешно вытерла щеки ладонями, а потом взяла у нее рулон.

— Спасибо.

Присев, Даника сложила крылья и вытерла полотенцами большую часть лужи.

— Тебе нехорошо?

— Я в порядке. — Я подняла пакет из-под сока. Он был пуст. Ну здорово.

Даника скомкала бумажные полотенца, пальцы у нее были длинные и изящные, но когти могли пропороть кожу, мышцы и даже металл.

— Не похоже, что ты в порядке, — осторожно сказала она. — Зейн говорил, что иногда тебе... не можется…

Моя голова дернулась вверх. Меня пронзило острое ощущение мощного предательства. Я даже слов не могла сформулировать.

— Он просто беспокоится о тебе, Лэйла. Он о тебе заботится.

Схватив мокрые полотенца и пустой пакет, я встала на трясущихся ногах.

— А. — Я хрипло рассмеялась. — Беспокоится? Потому и рассказал тебе о моем недомогании?

Она медленно распрямилась.

— Он только сказал, что я могла бы помочь, в случае если тебе что-нибудь понадобится. — Видя выражение моего лица, она попятилась. — Лэйла, я тебя не осуждаю. На самом деле, я думаю, что ты невероятно сильная.

Еще слезы, горячее, чем те, что уже упали, жгли мне горло. Ни для кого не секрет, почему я всегда ем сладкое, но до сих пор только Зейн знал, как тяжело мне приходится бороться с собой. Я не могла поверить, что он рассказал об этом Данике. И попросил ее приглядывать за мной. «Унизительно» казалось слабым словом для описания того, что я сейчас чувствовала.

— Лэйла, тебе нужно что-нибудь еще? Я могу сходить в магазин и купить еще сока.

Я с напряженными плечами выбросила мусор.

— Я не собираюсь напрыгивать на тебя и высасывать душу, если ты беспокоишься об этом.

Даника ахнула.

— Я не это имела в виду, вовсе нет. Просто ты выглядишь так, словно тебе что-то нужно, и я хочу помочь.

Я повернулась к ней. Она все еще стояла у холодильника, развернутые крылья протягивались как минимум на четыре фута с каждой стороны от нее.

— Со мной все в порядке. Тебе не нужно за мной приглядывать. — Я отвернулась и направилась из кухни, но остановилась у двери. — Передай от меня Зейну спасибо.

Прежде чем Даника успела ответить, я ушла из кухни и вернулась в свою спальню.

Заползла в кровать и натянула на голову одеяло.

Время от времени по телу пробегал спазм, и тогда ноги подергивались. В голове снова и снова проносились слова: так жить невозможно.

Глава 8

— Ты сегодня хорошо себя чувствуешь? — cпросила Стэйси, как только села рядом со мной на биологии. — Выглядишь хреново.

Я даже взгляда на нее не подняла.

— Спасибо, подружка.

— Ну, извини, но это правда. Выглядишь так, словно проплакала всю ночь.

— Аллергия. — Я наклонилась вперед, чтобы волосы закрыли большую часть моего лица. — А ты наоборот сегодня кажешься ужасно бодрой.

— Так и есть. — Стэйси мечтательно вздохнула. — Мама не испортила мой кофе, как обычно. Ты знаешь, как она поганит мне этим настроение почти каждое долбаное утро, но сегодня — нет. Сегодня день прекрасен, и мир мой светел и лучист. Как бы то ни было, что натворил Зейн?

— Что? — нахмурившись, подняла я голову.

Взгляд у нее был сочувственный.

— Ты могла плакать только из-за Зейна.

— Я не плакала.

Стэйси смахнула челку назад.

— Как скажешь. Тебе нужно выбросить его из головы и сойтись с каким-нибудь красавчиком. — Сделав паузу, она кивнула в сторону двери. — С ним, например. Он оставил бы тебя в слезах совсем по другой причине.

— Я не плакала из-за... — я прервалась, поняв, что она указывает на Рота. —

Подожди, почему бы он оставил меня в слезах?

Глаза Стэйси расширились.

— Ты серьезно? Мне нужно тебе это растолковывать?

Я снова посмотрела на Рота. Все мои одноклассники, как и Стэйси, отвлеклись от своих занятий, чтобы понаблюдать за ним. В том, как он шел, был природный шик.

Неожиданно я поняла, что имела в виду Стэйси. Став свекольно-красной, я опустила глаза к учебнику. Она тихонько засмеялась.

Сегодня была лабораторная. К радости Стэйси нашим напарником стал Рот.

Удивительно, но он игнорировал меня большую часть урока и болтал со Стэйси. Она рассказала ему все, кроме размера своего лифчика, и я была совершенно уверена, что если бы не прозвенел звонок, она рассказала бы и это.

Дерьмовое настроение преследовало меня весь остаток учебного дня. За ланчем я гоняла еду по тарелке, пока Стэйси занималась эпическими гляделками с Евой.

Сэм ткнул меня пластиковой вилкой.

— Эй.

— М?

— Ты знала, что в каждом северном штате есть город Спрингфилд 4?

Я почувствовала, что мои губы растягиваются в улыбке.

— Не знала. Иногда я жалею о том, что не обладаю хотя бы в половину такой хорошей памятью, как у тебя.

Его глаза за очками заблестели.

— Как думаешь, как долго Стэйси будет сверлить Еву взглядами?

— Я тебя слышу, — отреагировала Стэйси. — Она распространяет мерзкие слухи.

Вот думаю: может вломиться к ней попозже домой и отрезать волосы? А потом приклеить их ей к лицу?

Сэм усмехнулся.

— Странная форма возмездия.

— Действительно странная, — согласилась я и сделала глоток воды.

4 Спрингфилд — в переводе с анг. Springfield дословно "Весеннее поле" (прим. перев.)

Стэйси закатила глаза.

— Если бы вы слышали то дерьмо, что она несет, вы бы поддержали меня.

— Ты о том, что я даю после одной кружки пива и являюсь прислугой в собственном доме? — Я крутанула крышку на бутылке с водой, на короткое мгновение задумавшись, не отправить ли ее в лицо Еве.

Сэм снял очки.

— Этого я не слышал.

— Это потому, что ты ничего не слышишь, Сэм. Ева говорит о Лэйле ужасные вещи. Я не гоню.

По моей спине пробежала дрожь. Посмотрев налево, я в шоке обнаружила стоящего там Рота. Я впервые видела его в школьном кафетерии. По некоторым причинам я думала, что он не ест.

Стэйси даже не пыталась скрыть своей радости:

— Рот! Ты пришел!

— Что? — Я была сбита с толку, и, судя по виду Сэма, тот тоже был озадачен.

Рот с щеголеватой улыбкой на лице опустился на пустое сидение рядом со мной.

— На биологии Стэйси пригласила меня на ланч. Ты не слышала?

Я бросила на Стэйси недоверчивый взгляд. Она только улыбнулась.

— Как мило с твоей стороны, — медленно проговорила я.

Взгляд Сэма перескочил от Стэйси ко мне, потом остановился на Роте. Он неуклюже протянул руку, и мне захотелось отбросить ее назад.

— Я Сэм. Приятно познакомиться.

Рот пожал ему руку.

— Можешь звать меня Рот.

— Рот? — переспросил Сэм. — Тебя назвали в честь пенсионного счета?

Рот уставился на Сэма, и его темная бровь поползла вверх.

— Извини, — вздохнула Стэйси. — У Сэма нет никаких навыков общения. Я должна была тебя предупредить.

Сэм с прищуром глянул на нее.

— Так называются пенсионные счета — Рот ИПС. Как ты можешь этого не знать?

— Я школьница. К чему мне сейчас знать о пенсионных счетах? И потом, кто еще кроме тебя это знает? — парировала Стэйси, подняв пластиковую вилку и махнув ей ему в лицо. — В следующий раз ты поразишь нас своими познаниями о пластиковой посуде и о том, как она была создана.

— Мне жаль, что недостаток собственных знаний доставляет тебе дискомфорт. —

Сэм с усмешкой отбил вилку. — Наверное, тяжело жить с твоим крохотным мозгом.

Рот толкнул меня локтем. Я чуть не подскочила на стуле.

— Они всегда такие?

Я подумывала не отвечать на его вопрос, но, посмотрев ему в лицо, не смогла отвести взгляда. Своим посещением школьного кафетерия он меня изрядно разнервировал. Я думала, после биологии он сразу же ушел. Он что, будет учиться весь день?

— Всегда, — пробормотала я.

Он улыбнулся, опустив взгляд на стол.

— Так о чем вы разговаривали до пенсионных счетов и создания посуды?

— Ни о чем, — быстро сказала я.

— О той суке — Еве Хашер, — махнула Стэйси рукой. — Она делает грязные намеки о Лэйле.

— Спасибо. — Я отчаянно посмотрела на дверь, ведущую из кафетерия.

— Я слышал, — признался Рот. — Так вы планировали какую-то месть?

— Совершенно точно,— ответила она.

— Что ж, вы всегда можете…

— Нет, — оборвала его я. — В мести нет необходимости, Рот. — Я была вполне уверена, что его идеи купят мне билет в один конец до ада.

Он смахнул с лица локон. Сегодня его волосы не торчали, и в каком-то смысле мне это нравилось. Это придавало его лицу мягкости. Не то чтобы мне нравились его волосы, или его лицо, или хоть что-то в нем.

— Значит, веселье отменяется.

Сэм взглянул на Рота, надевая очки.

— Ты просто не знаешь Стэйси. Последний раз, когда она планировала месть, та заключалась в краже слезоточивого газа и угоне машины.

Глаза Рота расширились.

— Ого. Жестко.

Стэйси растянулась на стуле, ухмыляясь от уха до уха.

— Что сказать? Если уж делать что-то плохое, то плохое по максимуму.

Это немало взбудоражило демона, что ни капли не удивительно. Я поспешно влезла в разговор, пока он не успел ничего сказать:

— Итак... кто что делает в выходные?

Сэм пожал плечами.

— Я подумывал поехать посмотреть спектакль в старом оперном театре. Поскольку кое-кто не выбил для меня интервью века, вместо него я делаю статью о народном творчестве. И да поможет мне бог.

Я устало потерла лоб.

— Извини. Я говорила тебе не надеяться особо. Как ты, может быть, помнишь, с камерами Стражи осторожны.

— Рот, а ты знал, что Стражи удочерили Лэйлу? — Стэйси слегка толкнула меня под столом. — Тебя это не пугает?

Мне захотелось треснуть ее.

— Пугает? — усмехнулся Рот. — Нет. Я думаю это... грандиозно.

Я осторожно посмотрела на него.

— Да?

Его улыбка превратилась в почти ангельскую улыбку.

— О да! Я восторгаюсь Стражами. Где бы мы все без них были?

Я чуть не рассмеялась. Из уст демона это звучало так смешно. Смех я сдержала, а вот улыбки — не смогла. Его глаза снова встретились с моими, но на этот раз кафетерий исчез. Я знала, что мир вокруг нас продолжает существовать, и слышала, как Стэйси и

Сэм снова ссорятся, но было такое ощущение, словно мы совсем одни. Появившийся в груди странный трепет распространился по телу.

Рот передвинулся, его теплое дыхание касалось моих щек и губ. У меня перехватило дух. Губы Рота приоткрылись, и я подумала: каково это будет — пробежаться по ним пальцами, почувствовать их на ощупь.

— О чем ты думаешь? — тихо спросил он, опуская глаза.

Я резко пришла в себя, вспомнив, на что и на кого уставилась. Думая о нем так, как мне никогда не следовало помышлять. Мне полагалось злиться на него за вчерашнее и бессчетное количество вещей, которые он сделал за короткое время нашего знакомства.

Чувствуя легкое головокружение, я прикусила губу и сосредоточилась на том, о чем спорили мои друзья — о чем-то, связанном с ананасами и вишней, — но несколькими секундами позже снова украдкой взглянула на Рота. У него была самодовольная, даже немного дерзкая, улыбка.

И у меня появилось чувство, что я вляпалась в неприятности.

* * *

Закончив контрольную по биологии, я бросила учебники в шкафчик. Вероятно, Эббот не хотел, чтобы сегодня вечером я ставила метки, но именно это я и планировала делать. Лучше разгневать его, чем запереться в спальне или быть вынужденной находиться рядом с Петром.

Захлопнув дверцу, я почувствовала вокруг себя неестественное движение воздуха.

Когда я подняла глаза, мое сердце пропустило удар. Рот расслабленно прислонился к шкафчику рядом со мной, засунув руки в карманы джинсов.

— Что делаешь?

— Господи,— я попятилась назад, — у меня из-за тебя чуть инфаркт не случился.

Один уголок его губ изогнулся вверх.

— Упс.

Я закинула рюкзак на плечо и прошла мимо него, но он с легкостью нагнал меня. Я толкнула тяжелую металлическую дверь, встречая прохладный вечерний воздух.

— Чего ты хочешь?

— Я подумал, тебе будет интересно узнать, что вчера я подчистил беспорядок.

Я так и полагала, поскольку Эббот и Зейн должны были устроить проверку прошлой ночью, но не выдернули меня из постели, чтобы накричать по поводу трупа.

— Молодец.

— И ты собираешься ставить метки, верно? Несмотря на то, что я попросил тебя не делать этого. Я не могу позволить, чтобы ты занималась этим одна.

— Почему?

— Я уже говорил: для тебя это небезопасно.

Я подавила порыв закричать.

— И почему для меня это небезопасно?

Он ничего не ответил.

Крайне раздраженная, я устремилась вперед. Улицы были наполнены спешащими в метро людьми. Возможно, я смогу затеряться в толпе. Спустя квартал Рот все еще находился рядом со мной.

— Ты зла на меня, — спокойно заметил он.

— Думаю, можно сказать и так. Ты мне не нравишься.

Он тихонько рассмеялся.

— Мне нравится, что ты стараешься быть честной.

Я насторожено посмотрела на него.

— Я не пытаюсь. Я честна.

Рот широко улыбнулся, сверкнув удивительно острыми на вид зубами.

— Это ложь. Какой-то части тебя я нравлюсь.

В раздражении я сошла с обочины.

— Не только я сейчас лгу.

Рот протянул руку, поймал меня за предплечье и притянул к себе как раз в тот миг, когда мимо пронеслась машина, растрепав мои волосы. Таксист нажал на клаксон, закричав мне что-то непристойное.

— Аккуратно, — пробормотал Рот. — Сомневаюсь, что твои внутренности столь же очаровательны, как наружность.

Я слишком отчетливо ощущала, как моя грудь прижимается к его груди. Меня неожиданно захлестнуло тепло, словно я грелась на летнем солнышке. Наши взгляды сомкнулись. Находясь в такой близости от него, я смогла разглядеть, что в его золотистых глазах есть вкрапления темного янтаря. Они безумно вращались, затягивая меня. Нас окутал его запах.

Моя рука свернулась у него на груди. Когда она успела лечь ему на грудь? Я не знала, но мой взгляд упал на его губы. Эти губы... Так близко. Уголок губ Рота, изогнутый в однобокой улыбке, поднялся еще выше.

Придя в себя, я вывернулась. От тихого смеха Рота волосы у меня на затылке поднялись дыбом.

Я умудрилась перейти улицу, не будучи при этом сбитой машиной. Тело все еще дрожало от короткого контакта. И это было неправильно. К счастью, я обнаружила то, что меня отвлекло. На противоположном углу стоял Бес.

Он праздно шатался перед строящимся отелем, рядом с красными строительными лесами, поднимающимися по фасаду здания. Бес выглядел как один из панк-рокеров.

— Знаешь, ты могла бы сказать спасибо за то, что я спас тебе жизнь. —

Неожиданно оказался рядом Рот.

— Ты не спасал мне жизнь, — глухо сказала я, не спуская глаз с Беса.

— Тебя чуть не подмяло под себя такси. И, если ты хочешь быть подмятой, то я с радостью предложу свои услуги. Обещаю, я буду намного...

— Даже не заканчивай эту фразу.

— Это было всего лишь предложение.

— Замнем эту тему. — Я наблюдала, как Бес разглядывает строителя, начавшего спускаться по лесам. — Если я скажу тебе спасибо, ты уйдешь?

— Да.

— Спасибо, — пылко сказала я.

— Я солгал.

— Что? — Нахмурившись, я посмотрела на него снизу вверх. — Это безобразие.

Рот нагнулся так, что наши лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.

Господи, он изумительно пах. На короткое мгновение я закрыла глаза и, клянусь, почувствовала его улыбку.

— Я демон. Время от времени я склонен лгать.

Мои губы дернулись в улыбке, и я отвернулась, чтобы это скрыть.

— У меня есть дела, Рот. Иди надоедать кому-нибудь другому.

— Ты хочешь пометить того Беса? — спросил он. Мы остановились перед магазином игрушек за несколько магазинов от строительной площадки.

Я промолчала.

Рот прислонился к зданию из красного кирпича.

— Прежде, чем ты пометишь этого парня и вынесешь ему смертный приговор, почему бы тебе не посмотреть, что он на самом деле собирается делать дальше?

Я прищурилась.

— Зачем мне позволять ему делать что-либо, что, я знаю, причинит кому-нибудь вред?

— Откуда ты знаешь, что кому-то собираются причинить вред? — Рот склонил голову на бок, и иссиня-черные волосы волнами упали на его гладкий лоб. — Ты ведь никогда не оставалась посмотреть, что хоть один из них собирается делать?

Я открыла рот, чтобы солгать, но отвернулась, сконцентрировавшись на Бесе.

Демон со стоящими торчком зелеными волосами потер рукой челюсть, наблюдая, как строитель спрыгнул вниз и направился к другой секции, перекрытой сеткой из оранжевых веревок. Мужчина поднял что-то типа пилы, размахивая ей по кругу и смеясь над чем-то, что сказал его приятель.

— Просто подожди и посмотри, что произойдет, прежде чем судить его. — Рот пожал плечами. — Вреда не будет.

— Я его не сужу, — косо глянула я на него.

Рот наклонил голову набок.

— Хочешь, чтобы я сделал вид, что понятия не имею, какими подлыми вещами ты занимаешься после школы?

— Подлыми? — Я закатила глаза. — Я просто ставлю метки.

— Которые подсвечивают демонов, чтобы Стражи могли убрать их позже, — закончил он. — Почему, интересно, ты при этом считаешь, что не играешь в судью и присяжных?

— Это глупо. Ты хочешь, чтобы я позволила ему сделать что-то ужасное? Такого не будет.

Он некоторое время молчал, обдумывая это.

— Знаешь, в чем твоя проблема?

— Нет, но я уверена, что ты собираешься просветить меня.

— Боже мой, да, собираюсь! Ты не хочешь видеть, что сделает Бес, потому что боишься, что это не будет чем-то неблаговидным, и тогда тебе придется принять тот факт, что твои Стражи — убийцы, а не спасители.

У меня отвисла челюсть, а желудок опустился от его слов. Если бы то, что он сказал, оказалось правдой, то мой мир перевернулся бы с ног на голову. Но это не могло быть правдой. Демоны — зло.

— Хорошо, — резко ответила я. — Я подожду.

Рот дерзко ухмыльнулся.

— Отлично.

Бормоча себе под нос, я сосредоточила свое внимание на Бесе. Из-за него пострадают люди. Другого варианта развития ситуации просто не существует. Моя жизнь была построена вокруг одной простой веры: демоны заслуживают наказание без каких-

либо сомнений.

Бес оттолкнулся от мраморного камня и протянул руку, небрежно коснувшись пальцами нижней части строительных лесов, затем продолжил свой путь. Секундой позже шум дорожного движения пронзил громкий гул и леса начали содрогаться.

Головы рабочих завертелись по сторонам. Мужчина уронил свою пилу и закричал.

Еще несколько рабочих выскочили из боковой части здания, вцепившись в свои желтые каски. Строительные леса начали опускаться, свертываясь гармошкой за оранжевой веревкой.

Когда столб пыли осел и проклятия взорвались как ружейные выстрелы, пешеходы на тротуарах остановились, некоторые фотографировали разруху на телефоны.

И, да уж, это была та еще разруха. Кто знает, сколько времени потребовалось, чтобы возвести леса и примыкающее к ним оборудование, которое, скорее всего, было уничтожено, когда строительные леса рухнули.

Я просто смотрела.

— Хмм, — медленно протянул Рот. — Это определенно строительная неудача и потраченные впустую деньги, но чистейшее, страшно-безнравственное зло? Нет, я так не думаю.

— Это... Он, вероятно, предполагал, что они упадут на тротуар.

— Продолжай себе это говорить.

Никто не пострадал. Такое ощущение, что Бес подождал, пока последний человек сойдет с лесов, прежде чем их коснуться. Мне трудно было переварить увиденное.

Рот положил руку мне на плечо.

— Идем, найдем еще одного.

Когда мы устремились вниз по тротуару, я стряхнула его руку. Рот снова напевал ту проклятую песенку.

— Что это?

Он остановился.

— Что "что"?

— Песня, которую ты все время напеваешь.

— А, — усмехнулся он. — "Paradise City".

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сложить все вместе.

— "Guns N’ Roses"?

— Классная песня, — ответил он.

Мы нашли еще одного Беса, суетившегося у столбов со светофорами.

Одновременно со всех четырех сторон перекрестка зажегся зеленый. Последовало грандиозное дорожно-транспортное происшествие, но, опять же, никто не пострадал. Бес могла бы напортачить что-то с сигналом для пешеходов, что привело бы к ужасным последствиям, но она этого не сделала.

Это было скорее озорством, нежели злом.

— Бог любит троицу? Идем за следующим?

— Нет, — прошептала я, расстроенная и сбитая с толку. Это всего два Беса. Это могло ничего не значить.

Рот изогнул темную бровь.

— Хочешь ставить метки? Я так не думаю. Как насчет того, чтобы мы занялись чем-

то другим?

Остановившись на перекрестке, я стрельнула в него взглядом.

— Поэтому ты велел мне перестать ставить метки? Потому что считаешь, что Бесы безобидны?

— Я знаю, что Бесы безобидны. Но не все демоны. Некоторые из нас по-

настоящему плохие, но те, кого ты приговариваешь к смерти? Нет. — Он прервался, а мой желудок рухнул вниз. — Но нет. На самом деле, мое требование никак не было связано с этим.

— Тогда с чем?

Он не ответил, пока мы не пересекли дорогу, ступив на бордюр.

— Ты голодная?

В ответ мой живот заурчал. Я всегда была голодной.

— Рот...

— Давай договоримся: ты со мной поешь, а я расскажу тебе о кое-ком, кто был, как ты. Тебе ведь интересно узнать, не так ли? — Он сверкнул обаятельной улыбкой. —

Потусуйся со мной, и я расскажу тебе, что знаю. В конце нашего маленького приключения.

Не раньше.

Я обошла группу туристов. Любопытство прожигало во мне дыру, и было проще сконцентрироваться на этом, чем на том, что я, возможно, приговаривала безобидных демонов к смерти. Но сделка с демоном — это в прямом смысле сделка с дьяволом.

— В чем подвох?

Рот выглядел ужасно невинным.

— Ты позволишь мне побыть с тобой. Обещаю, это все.

— Ты мне уже лгал. — Я сложила руки. — Как мне узнать, что сейчас ты не врешь?

— Думаю, тебе придется рискнуть.

Мимо прошла пожилая пара, улыбнувшись нам. Рот подарил им одну из своих самых очаровательных улыбок, пока я размышляла, что делать. Сомневаюсь, что Эббот ожидал этим вечером каких-нибудь меток, поскольку я даже не была уверена, что мне теперь позволялось это делать. Медленно вздохнув, я сухо кивнула.

— Ладно.

Его улыбка превратилась в усмешку.

— Отлично. Я знаю одно местечко.

— Это-то меня и беспокоит, — мягко ответила я.

— А ты меня возбуждаешь.

Я покраснела, теребя лямку рюкзака. Рот протянул руку и убрал мои пальцы от лямки. Сердце пропустило удар, а щеки вспыхнули ярче.

— Ты всегда такая? — спросил Рот, разворачивая мою руку в своей.

— Какая?

— Легко приходишь в волнение, все время краснеешь и отводишь взгляд. — Он пробежал кончиками пальцев по моей ладони. Ласка отозвалась дрожью в теле. — Как сейчас. Ты опять покраснела.

Я высвободила руку.

— А ты всегда раздражаешь и вызываешь страх.

Он тихонько рассмеялся. Его всегда искренне развлекали мои выпады. Извращенец.

— Рядом с Веризон-Центром есть маленькая закусочная, в которой лучшие в мире маффины.

— Ты ешь маффины? — Это показалось мне странным. — Я думала, ты пьешь кровь девственниц и ешь коровьи сердца.

— Что? — Рот снова рассмеялся, его грудной смех был приятен. — Чему Стражи тебя учили? Я люблю маффины. Хочешь поехать на метро или прогуляемся?

— Прогуляемся, — сказала я. — Метро мне не нравится.

Мы пошли в направлении улицы F, до которой пешком идти было не так уж и близко. Я следила взглядом за мерцающими душами передо мной, ощущая каждой клеточкой тела идущего рядом Рота. Самым странным было то, что когда я на него смотрела и не видела души, вместо ужаса чувствовала облегчение. Находиться постоянно среди душ достаточно мучительно. Пустота была передышкой.

Но не только.

Находиться рядом с Ротом было своего рода освобождением. Помимо Зейна и

Стражей он единственный знал, кем я являюсь. Даже лучшие друзья понятия обо мне не имели. Рот знал, и его это не волновало. Зейна иСтражей волновало. Пусть Рот и полнокровный демон бог знает чего, но с ним мне не нужно притворяться.

— Я тоже не хочу спускаться под землю, — через несколько мгновений сказал Рот.

— Почему? Для тебя это должно быть, как пойти домой.

— Точно.

Я посмотрела на него снизу вверх. С засунутыми в карманы руками и искренним выражением на лице он выглядел удивительно уязвимым. Но когда он взглянул на меня, у него были глаза хищника. Вздрогнув, я прищурилась от яркого солнца.

— Ну и как там, внизу?

— Жарко.

Я закатила глаза.

— Об этом я и сама могла догадаться.

Рот оторвал листовку против Стражей со спинки скамейки, мимо которой мы проходили, и протянул ее мне.

— Там вроде как здесь, но темнее. Мне кажется, Ад пытается отразить все, что находится наверху, но как-то криво. Там не очень живописно. Много утесов, бесконечных рек и пустошей на месте разрушенных городов. Думаю, тебе бы там не понравилось.

На листовке была та же оскорбительная картинка, как и на большинстве из них. Я бросила ее в ближайший мусорный бак.

— Тебе там нравится?

— А у меня есть выбор? — холодно спросил он.

Я почувствовала на себе его взгляд, изучающий мою реакцию.

— Я бы так сказала: либо тебе нравится, либо нет.

Он поджал губы.

— Мне больше нравится тут.

Когда мы остановились еще на одном оживленном перекрестке, я постаралась сохранить на лице безразличное выражение.

— Ты часто сюда приходишь?

— Чаще, чем следовало бы.

— Что это значит? — Наклонив голову назад, я встретилась с его глубоким взглядом.

— Тут... наверху, все реально.

Он положил руку мне на поясницу и пока вел меня через улицу, я чувствовала через тонкий свитер ее восхитительный жар.

— Так, когда ты начала ставить метки?

Я закусила губу, не зная, как много можно ему сказать.

— В тринадцать лет.

Он нахмурил брови.

— Им потребовалось так много времени, чтобы понять, что ты это можешь?

— Нет. Они сразу узнали, что я вижу души. Наверное, я сама сболтнула, что вижу их души. А вот то, что я могу метить демонов, узнали по чистой случайности.

— Что произошло? — спросил он, опуская руку.

— Мне было около десяти, я находилась с одним из Стражей, — ответила я. — Мы покупали еду. Я увидела женщину, у которой не было ауры, и коснулась ее в очереди.

Вспыхнул свет, но никто, кроме Стража, этого не заметил.

— Остальное — история? Стражи находят полу-демона, который видит души и ставит метки на демонов. Очень удобно.

— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать. Я тоже Страж, ты это знаешь.

Он посмотрел на меня.

— Не говори мне, что никогда всерьез не задумывалась о том, что они держат тебя рядом только из-за того, что ты умеешь делать.

— А разве ты интересуешься мной не только из-за того, что я умею делать? — подколола я, чувствуя себя весьма смелой и гордой.

— Конечно, я интересуюсь тобой из-за того, что ты умеешь делать, — спокойно ответил он. — Я никогда не притворялся, что это не так.

Я обошла группу ребят моего возраста. Девушки, одетые в короткие юбки и гольфы, разглядывали Рота.

— Они не знали, что я умею делать, когда нашли меня, Рот. Так что прекрати делать из них плохих парней.

— Меня забавляет, когда люди делят все на плохое и хорошее, как будто все так просто.

— Все действительно просто. Демоны — плохие. Стражи — хорошие. — Мой ответ прозвучал как-то плоско. — Они хорошие.

Рот провел рукой по волосам, уронив пряди на лоб.

— И почему ты думаешь, что Стражи такие хорошие?

— Их души чисты, Рот. И они защищают людей от таких существ, как ты.

— Люди с самыми чистыми душами способны на величайшее зло. Неважно, кем они являются или на какой стороне воюют. — Рот поймал мою руку и обошел со мной группу туристов с поясными сумками. — Когда-нибудь я куплю себе такую же.

Смех вырвался из меня прежде, чем я успела его подавить.

— Ты будешь выглядеть с ней очень сексуально.

Его улыбка согрела меня.

— Я буду выглядеть сексуальным в чем и с чем угодно.

Я снова рассмеялась, качая головой.

— Ты сама скромность.

— Скромность удел лузеров. Я не такой, — подмигнул мне Рот.

Усмехаясь, я покачала головой.

— Я бы сказала, что этим ты, вероятно, заработал себе билетик в Ад, но ты же знаешь...

Посмеиваясь, Рот склонил голову на бок.

— Да, да. Знаешь, сколько раз люди говорили мне отправляться в ад?

— Могу только представить. — Я увидела верхушку Веризон-Центра.

— И мне это никогда не надоедает, — мягко улыбаясь, заметил Рот.

Глава 9

Мы свернули на F-cтрит, и я подошла к нему ближе, чтобы указать на другую сторону дороги.

— В детстве я любила сидеть напротив Школы Искусств и заглядывать в окна. Мне хотелось иметь хоть чуточку грациозности и таланта. Ты бы только видел, как я танцую.

— Хм, — промурлыкал Рот, его золотистые глаза вспыхнули. — Мне бы хотелось увидеть, как ты танцуешь.

Это обычное дело для демона — переворачивать каждую фразу, внося в нее привкус сексуального подтекста? Толпа стала гуще перед культурным центром: верный признак того, что позже будет концерт.

Мой взгляд остановился на парочке, облокотившейся об угол здания. Девушка с парнем замкнулись друг на друге, не обращая внимания на мир вокруг себя. Я едва могла сказать, где заканчивается один и начинается другой. Поднявшаяся во мне зависть заставила отвести от них взгляд.

Рот, глядя на то, как я наблюдаю за парнем с девушкой, по-волчьи улыбнулся.

— Как выглядит метка? — спросил он.

— Ты не можешь их видеть? — улыбнулась я. — Что ж, я тебе не скажу.

— Справедливо, — рассмеялся Рот. — Могу я у тебя спросить кое-что еще?

Я украдкой взглянула на него. Поджав губы, он смотрел прямо перед собой.

— Конечно.

— Тебе нравится это делать? Метить демонов?

— Да. Я делаю что-то хорошее. Как много людей могут такое сказать? — И быстро добавила: — Мне это нравится.

— Тебя не беспокоит, что твоя семья охотно подвергает тебя опасности ради достижения своих целей?

Раздражение вспыхнуло, как блик зимнего солнца.

— Они не хотят, чтобы я больше ставила метки, так что опасности они меня подвергают не охотно. Я рада, что могу помочь. Можешь ли ты сказать то же самое о том, чем занимаешься сам? Ты — зло. Ты разрушаешь жизни людей.

— Мы говорим не обо мне, — спокойно возразил он. — И что ты имеешь в виду, говоря, что они больше не хотят, чтобы ты ставила метки? Кажется, у меня с этими

Стражами есть кое-что общее.

Я стиснула лямку на плече, мысленно ударив себя по лицу.

— Ничего. Я устала от разговоров обо мне.

Мы остановились перед кафе, о котором говорил Рот. Свежее печенье и маффины на витрине призывно манили своим видом.

— Хочешь есть? — прошептал Рот мне на ухо.

От близости этого демона становилось трудно дышать. Из-под его воротника вынырнул змеиный хвост. Сглотнув, я подняла голову.

— Твоя татуировка шевелится.

— Бэмби заскучал. — Его дыхание всколыхнуло волосы у моего уха.

— А, — выдохнула я. — Так... Она живет на тебе или как?

— Или как. Есть хочешь или нет?

Именно тогда я заметила вывеску "Мы Не Обслуживаем Стражей". Меня наполнило отвращение.

— Думаю, я знаю, почему тебе нравится это место.

Его смех подтвердил мои подозрения.

— Это невообразимо, — повернулась я к нему. — Они не обслуживают Стражей, но обслуживают таких, как ты.

— Это называется иронией. И мне это нравится.

Покачав головой, я направилась в кафе. Печенья на витрине выглядели слишком хорошо, чтобы отказываться от них. Внутри переполненной забегаловки было немного теплее. Воздух наполнил запах свежеиспеченного хлеба и тихая болтовня людей, сидящих на стульях в стиле бистро.

Я заказала сэндвич с мясной нарезкой и два сахарных печенья. Рот купил кофе и черничный кекс — маффин меня все еще поражал. Мы нашли столик ближе к задней части, и я постаралась не удивляться тому факту, что перекусываю с демоном.

Жуя сэндвич, я подыскивала нормальный вопрос, который можно было бы задать.

— Сколько тебе лет?

Рот поднял взгляд от стратегического разделывания маффина на небольшие кусочки.

— Если я скажу, ты не поверишь.

— Наверное, нет, — усмехнулась я. — Но ты испытай меня.

Он сунул в рот кусок маффина и начал медленно жевать.

— Восемнадцать.

— Восемнадцать... что? — Я прикончила свой сэндвич, когда он уставился на меня в ответ, подняв брови. — Подожди. Ты хочешь сказать, что тебе всего восемнадцать лет?

— Да.

Я открыла рот.

— Это по-собачьему летоисчислению, что ли?5

Рот рассмеялся.

— Нет. По нормальному. Я родился восемнадцать лет назад. По существу, я демон-

ребенок.

— Демон ребенок, — медленно повторила я. Когда я подумала о детях, на ум пришел образ чего-то мягкого и приятного.

В Роте не было ничего детского.

— Ты серьезно?

Он кивнул, отряхивая с пальцев крошки.

— Ты выглядишь такой шокированной.

— Не понимаю. — Я взяла одно из печений.

— Ну, технически мы не совсем живы. У меня нет души.

Я нахмурилась.

— Ты родился из серы или что-то типа того?

Рот рассмеялся, откинув голову назад.

— Нет. Я был зачат так же, как и ты, но наше взросление сильно отличается.

Мне не должно было быть любопытно, но я ничего не могла с собой поделать.

— Как отличается?

Ухмыляясь, он наклонился вперед, его глаза блеснули.

— Мы рождаемся младенцами, но взрослеем в течение пары часов. Это... — он жестом указал на себя, — всего лишь человеческая форма, которую я выбрал надеть. Если честно, мы все в значительной степени похожи друг на друга.

— Как и Стражи. Вы носите человеческую кожу. И как ты на самом деле выглядишь?

— Так же великолепно, как сейчас, но с совершенно другим оттенком кожи.

Я вздохнула.

— Какого цвета?

Опустив подбородок, Рот взял чашку. Посмотрел на меня сквозь густые ресницы.

— У парня должны быть тайны. Это сохраняет загадку.

— Как скажешь, — закатила я глаза.

— Может быть, однажды я тебе покажу.

5 Имеется в виду, что семь лет собачьей жизни равны одному году человеческой.

— Тогда мне уже будет неинтересно. Извини. — Я перешла к своему второму печенью. — Итак, возвращаясь к восемнадцати годам: ты выглядишь намного более взрослым, чем обычные парни. Это что-то демоническое?

— Мы всеведущие.

Я рассмеялась.

— Какой бред. Ты говоришь, что родился всезнающим?

Рот озорно усмехнулся.

— Практически. Из вот такого, — он показал руками расстояние примерно в три фута, — до такого, какой я сейчас, я стал где-то за двадцать четыре часа. Мозг рос наравне.

— Это ужасно странно.

Он поднял кофе и сделал глоток.

— Что ты знаешь о своей другой половине? — снова вернулся он ко мне.

Я вздохнула.

— Не так много. Мне сказали, что моя мать была демоном, и это почти все.

— Что? — Рот откинулся назад. — Ты действительно ничего не знаешь о своем наследии. Это мило, но, как ни странно, приводит в бешенство.

Я откусила печенье.

— Они считают, так лучше.

— И ты думаешь, это нормально — что они скрывают от тебя все, касающееся второй части тебя?

Откусив еще кусочек, я пожала плечами.

— Не то чтобы я претендую на вторую половину.

Он закатил глаза.

— Знаешь, это чем-то напоминает мне диктатуру. То, как Стражи с тобой обращаются.

— Как "так" ?

— Диктаторы держат людей в невежестве, вдали от правды. Так их легче контролировать. — Он глотнул кофе, наблюдая за мной поверх чашки. — С тобой то же самое. — Он пожал плечами. — Но тебя это почему-то не беспокоит.

— Они меня не контролируют. — Я резко разломила печенье, на секунду задумавшись, не бросить ли его ему в лицо. Но жаль было переводить на него хорошее печенье. — И, думаю, ты сам общаешься с некоторыми наиболее печально известными в мире диктаторами.

— Я бы не сказал, что общаюсь с ними. — Он задумчиво поджал губы. — Скорее, насаживаю их на горячую кочергу, когда мне становится скучно.

— Шутишь? — скривилась я.

— Ад не очень приятен для тех, кто его заслужил.

Мгновение я размышляла об этом.

— Что ж, они заслуживают вечные муки, — пришла к выводу я. Оглядела кафе, мерцающие души и портреты в рамах на стенах. То были рисунки бывших владельцев — пожилых, с седыми волосами. А потом я увидела ее.

Точнее сначала я увидела ее душу.

Грешница. Аура вокруг нее была грязной — калейдоскоп темных оттенков. Что же такое она совершила? Когда ее душа поблекла, я увидела, что она выглядит как обычная женщина тридцати с чем-то лет.

Она была красиво одета, в туфельках на изящных каблучках и сумочкой, за которую можно умереть. Ее немного растрепанные светлые волосы были модно острижены. Она выглядела нормальной. В ней не было ничего такого, что бы могло испугать, но я знала другое. За обычным фасадом бурлило зло.

— Что такое? — словно издалека донеслись слова Рота.

Я сглотнула.

— У нее плохая душа.

Казалось, он понял. Интересно, что видел он? Женщину в красивой одежде или женщину, согрешившую так сильно, что теперь ее душа запятнана?

— Что ты видишь? — спросил он, будто думая о том же, о чем и я.

— Она темная. Коричневая. Словно кто-то взял кисть, окунул в красную краску и мазнул вокруг нее. — Я наклонилась вперед, затаив дыхание от желания. — Она красивая.

Плохая, но красивая.

— Лэйла?

Мои ногти впились в столешницу.

— Да?

— Почему ты не расскажешь мне о кольце на цепочке?

Голос Рота вытащил меня обратно в реальность. Оторвав взгляд от женщины, я глубоко вздохнула и посмотрела на свое печенье. Мой желудок словно наполнился лавой.

— Что... что ты хочешь знать?

Рот улыбнулся.

— Ты ведь все время носишь его?

Я коснулась пальцами гладкой металлической цепочки.

— Да. Я не очень люблю украшения, — меня как магнитом тянуло к женщине, и я обернулась посмотреть на нее. Она заказывала у стойки еду. — Но его ношу все время.

— Лэйла, посмотри на меня. Ты не хочешь идти по этому пути.

Я с усилием сконцентрировалась на нем.

— Извини. Просто это так тяжело.

Он нахмурился.

— Тебе не нужно извиняться за то, что для тебя естественно, но забрав человеческую душу. . ты не сможешь повернуть назад.

Множество эмоций охватило меня. Первым было удивление. Почему Рот, такой, какой он есть, не хотел, чтобы я вскочила со стула и высосала чью-нибудь душу? Затем последовала горькая грусть.

— Почему тебя это волнует?

Он не ответил.

Я вздохнула.

— То, чего я хочу от нее или от кого-либо еще, если уж на то пошло — не естественно. Я даже близко к парню не могу подойти, Рот. Такова моя жизнь. — Я подняла печенье и помахала им перед своим лицом. — Это все, что у меня есть. Сахар. Я ходячая реклама диабета.

На его красивом лице отразилось недовольство.

— Почему ты думаешь только о том, чего не можешь сделать? Как насчет всего того, что ты можешь?

Я рассмеялась, покачав головой.

— Ты меня даже не знаешь.

— Я знаю больше, чем ты думаешь.

— Что ж, это неприятно. И ты — демон — проповедуешь мне о жизни? Как-то это в корне неверно.

— Я не проповедовал.

Я взглянула на стойку. Женщина ушла. Я расслабилась, почувствовав сладостное облегчение.

— Возвращаясь к кольцу. Оно принадлежало моей матери и было у меня, сколько я себя помню. Даже не знаю почему. По-моему, это странно, поскольку она была демоном и даже не хотела меня. И вот жалкая я, бегаю по округе с ее кольцом на шее.

— Ты не жалкая.

Я выдавила улыбку. Не знаю, почему призналась ему в этом. Я даже Зейну об этом не говорила. Я откусила еще кусочек печенья и уронила его на салфетку.

Двигаясь так же быстро, как Бэмби, Рот протянул руку над столиком, поймал мою ладонь и поднес пальцы ко рту. Прежде чем я успела хотя бы среагировать, он слизал крошечные крупинки сахара, оставшиеся от печенья.

Я вздохнула, но воздух застрял у меня в горле. Как будто острые иголочки распространились по руке и груди, потом спустились ниже, намного ниже. Тяжесть поселилась чуть ниже груди, иная и сильная, но приятная.

— Это... это доставило мне дискомфорт.

Рот посмотрел на меня сквозь густые ресницы.

— Это потому, что тебе нравится.

Огромной части меня нравилось, но я высвободила руку и оглядела небольшое кафе. Я чувствовала неестественный жар.

— Не делай так больше.

Он усмехнулся.

— Но ты такая вкусная.

Я начисто вытерла пальцы о салфетку.

— Думаю, мы закончили.

Он снова поймал мою руку.

— Нет. Не убегай пока. Мы только начали.

Мой взгляд встретился с его, и я почувствовала... почувствовала себя так, как будто падаю.

— Начали что?

Его пальцы скользнули между моими.

— Становиться друзьями.

Я крепко зажмурилась.

— Мы не можем быть друзьями.

— Почему нет? — Рот переплел свои пальцы с моими. — Есть правило, о котором я не знаю?

Неожиданно я потеряла уверенность. Рот встал, чтобы позаботиться о нашем счете, а я пыталась понять, что происходит между нами. Могу ли я быть его другом? Хочу ли я хотя бы попытаться? Наверное, я должна бы была убежать, пока он стоял в очереди, но не убежала.

Официантка среднего возраста приблизилась к нашему столику. Душа у нее была бледно-розовой — полная противоположность измученному выражению лица и утомленному блеску в глазах. Она взяла салфетки и пустые тарелки и оглянулась через плечо на Рота.

— С таким парнем, наверное, хлопот не оберешься.

Я вспыхнула, сразу заинтересовавшись подолом футболки.

— Можно и так сказать.

Официантка фыркнула и переместилась к другому столику.

— Почему ты покраснела? — спросил вернувшийся Рот.

— Без причины, — вставая, я схватила рюкзак. — Ты обещал рассказать мне о том, кто мог делать то, что умею я. Думаю, сейчас самое время.

— Ты права. — Он придержал для меня открытую дверь.

В затухающем солнечном свете все здания в районе выглядели старыми и недружелюбными. Мы остановились возле небольшого, аккуратного городского парка. Я в ожидание уставилась на Рота.

— Я знаю, что ты хочешь узнать, но сначала у меня есть вопрос…

Борясь с нетерпением, я отрывисто кивнула в знак согласия.

Он снова опустил подбородок, выглядя ужасно невинным.

— Ты никогда раньше не целовалась, да?

— Это не твое дело. — Я сложила руки, пока Рот ждал ответа. — Но думаю, это и так очевидно. Я не могу никого поцеловать. Ты знаешь, все эти штуки с высасыванием души все усложняют.

— Нет, если целуешь кого-то, у кого нет души.

Я скорчила рожицу.

— И зачем бы я стала целовать кого-то, у кого нет...

Он переместился невероятно быстро, не дав мне даже шанса отреагировать. В одну секунду он стоял в добрых трех футах от меня, а уже в следующую его руки нежно сжимали мои щеки.

На секунду мелькнула мысль: как кто-то столь сильный и смертоносный может держать что-либо так бережно; но потом он наклонил мою голову назад и опустил свою.

Мое сердце понеслось вскачь. Он же не собирается меня целовать? Нельзя...

Рот поцеловал меня.

Сначала поцелуй был осторожным — лишь неторопливое соприкосновение его губ с моими. Каждый мускул в моем теле напрягся, но я не отстранилась, как должна бы была, и тогда Рот издал низкий гортанный звук, от которого по моей спине побежали мурашки.

Его губы ласкали мои, пока те со вздохом не приоткрылись. И тогда он углубил поцелуй, толкнувшись языком в мой рот. Меня всю обожгло огнем, чувства обострились.

Поцелуй оказался таким, каким я его себе и представляла, даже лучше. Потрясающим.

Жгучим. Мое сердце дико трепетало. Меня охватило такое сильное желание, что по венам пронесся страх.

— Видишь, — тихо сказал он, проводя пальцами по моим щекам. — Твоя жизнь заключается не в том, чего ты не можешь сделать. А в том, что ты можешь.

— У тебя проколот язык, — глупо ответила я.

Его глаза озорно блеснули.

— И не только он.

Его слова не сразу дошли до меня. Я внезапно так разозлилась, что, казалось, сейчас взорвется голова. Он посмел поцеловать меня! И мне действительно это понравилось? Я не знала, на кого больше злиться — на него или свое предательское тело.

Погодите-ка, где еще у него пирсинг? Направление моих мыслей сменилось на непристойное, что разозлило еще больше.

Рот склонил голову на бок.

— Теперь ты целовалась. Минус один пункт из списка желаний.

Я ударила его.

Отвела согнутую руку назад и врезала ему в живот, как боксер-тяжеловес. Он выдавил сдавленный смешок.

— Ауч. Это было больно.

— Никогда больше этого не делай!

Даже после того, как я ударила его, он все еще выглядел довольным собой.

— Ты знаешь, что говорят о первых поцелуях?

— О них сожалеют?

Его улыбка угасла.

— Нет. Я собирался сказать: "о них никогда не забывают".

Я глубоко вздохнула, подавляя желание врезать ему еще раз.

— Расскажи мне о том, кто был таким же, как я, или я отсюда ухожу.

— Ты так драматична. — Рот сунул руки в карманы. — Уверена, что хочешь о ней узнать?

В трех вещах я была уверена: я никогда не забуду этот поцелуй, мне нужно узнать об этом демоне, и меня тошнит от его позиции всезнайки.

— Да, уверена.

— Та, кто умела делать то, что умеешь ты, занималась... развитием своих способностей, — произнес он, облокачиваясь о спинку лавочки.

Я поджала губы. Дальнейших объяснений не требовалось. Та, кто была похожа на меня, наслаждалась, забирая души.

— К тому же она была очень хороша в том, что делала, настолько, что являлась одним из сильнейших демонов, которые когда-либо ходили наверх. И она не только умела забирать души, но могла и многое другое.

В животе у меня образовался нервный узел.

— Что еще она могла?

Рот пожал плечами, его взгляд остановился где-то над моей головой.

— То, о чем ты, вероятно, не захочешь узнать.

У меня перехватило дыхание. Беспокойство распространялось во мне, как удушающий сорняк.

— Кем она была, Рот?

Его глаза встретились с моими, и в глубине души я уже знала, каким будет ответ.

— Твоей матерью, — ответил он, не отводя взгляда от моего.

— Ладно. — Я сглотнула. С трудом. И сделала шаг назад. — Это объясняет то, что я умею делать. — В этом есть смысл, верно? Большинство людей наследуют от матери глаза. Я же получила ее демоническую способность высасывать души. И ее кольцо. — Как ее звали?

Я не была уверена, что мне нужно знать ее имя, потому что это сделало бы ее еще более реальной для меня, но я не могла забрать вопрос обратно.

Рот испустил низкий вздох.

— Твоя мать была известна под многими именами, но большинство знало ее как

Лилит. И из-за этого ты у ада в списке "Особо разыскиваемых".

* * *

Я сидела на скамейке в ожидании Мориса, таращась прямо перед собой, ничего не видя и не слыша. Ладно, значит, моя мать была демоном, который высасывал души.

Чтобы это понять не требовалось огромный умственных усилий, но я не ожидала того, кем она была. Лилит? Та самая чертова Лилит? Мать всех существ, бродящих по ночам? Не может этого быть. Должна быть другая Лилит, потому что та самая не выходила на поверхность тысячи лет.

Фольклор утверждал, что Лилит являлась первой женой Адама, была создана, как и он, но отказалась стать покорной Адаму. Это вызвало множество битв между ними, в конечном итоге приведя к тому, что Бог изгнал ее из Эдема, а потом создал Еву. Излишне говорить, что Лилит была этим недовольна. Чтобы вернуться к Адаму и Богу, она убежала и совратила архангела Самуила. После этого все пошло под откос.

Что-то из этого было правдой, но остальное по большей части являлось чушью, прочитанной мной в старых религиозных текстах, которые имелись в кабинете Эббота.

Все эти мифы о поедании младенцев — полнейший вздор. Лилит никогда не спала с

Сатаной. Она никогда не спала с каким-либо демоном. Она спала только с одним ангелом и людьми. Но Альфы, недовольные ею уже изначально, после ее связи с Самуилом наказали ее.

С тех пор каждый рожденный Лилит ребенок был монстром-суккубом, инкубом или любым другим демоническим существом. Хуже всего, что она породила Лилин, расу демонов, способных украсть душу одним своим прикосновением. Они были ее первыми и наиболее мощными детьми. Примерно в это время появилось первое поколение Стражей, созданных Альфами, чтобы сражаться с Лилин. Они сумели истребить Лилин и поймать

Лилит.

Тексты утверждали, что Лилит была привязана к аду одним из Стражей, навеки прикованная к нему.

Мне это было совершенно непонятно, как и большинство поступков Альф. Родив стольких демонов, Лилит сама стала демоном, и, наказав ее, Альфы сами случайно создали Лилин — легион демонов таких страшных и мощных, что они могли добиться того, чтобы никто из людей не прошел жемчужные врата.

Люди, умирающие без души, независимо от того, насколько хорошими они были при жизни, существуют между Адом и Раем, застряв посреди навечно. Столкнувшись с бесконечной жаждой и голодом, они превращаются в жестоких, мстительных призраков, с которыми даже демоны ведут себя настороже. Призраки могут взаимодействовать с миром живых, и когда они это делают, то обычно все заканчивается кровавым месивом.

Убрав волосы назад, я рассматривала мерцающую голубую душу, стелящуюся за мужчиной в рваных джинсах. Моя мать не могла быть той Лилит. Потому что, если это она, то что это говорит обо мне? Как я смогу побороть в себе такое наследие? И если

Лилит действительно является моей матерью, то Эббот должен был бы об этом знать и нет ни единого шанса на то, что ребенку Лилит позволили бы разгуливать по земле.

К тому же Лилит была прикована к Аду, и никто не выпустил бы ее размяться и родить ребенка.

Список "Особо разыскиваемых" ада? Я содрогнулась. Это поэтому Ищейка и зомби?.. Я оборвала мысль. Ничто из того, что сказал мне Рот, не может быть правдой.

Зачем я вообще думаю об этом? Доверять ему — все равно что ударить Стража в лицо.

Демоны лгут. Даже я лгу. Ну, я лгу не потому, что я демон, но все же.

Рот просто морочит меня, пытаясь сделать так, чтобы я прекратила ставить метки.

И если ад охотится за мной, то это стоящая причина для того, чтобы перестать это делать.

Сжав пальцы вокруг кольца, я сдержала стон. Я целовала демона. Или он целовал меня. Перестановка слов, вероятно, не имеет значения. И в том, и в другом случае мои губы касались губ демона. Мой первый поцелуй. Боже мой...

Я чуть не взвизгнула, когда заметила черный Юкон, всерьез нуждаясь в отвлечение от своих мучительных раздумий. Встала и закинула рюкзак на плечо.

Странная дрожь прошла вниз по шее, поднимая дыбом крохотные волоски на теле.

Я обернулась, изучая пешеходов на тротуаре. Пятна бледно-розового и голубого и несколько более темных душ, но никого лишенного души.

Вытянув шею, я встала на цыпочки и попыталась заглянуть за угол, мимо выстроившихся в линию такси. Казалось, там не было ничего демонического, но все равно чувство было знакомым.

Морис загудел в клаксон, привлекая мое внимание. Тряхнув головой, я метнулась между двумя такси и рывком открыла пассажирскую дверь. И снова это ощущение… будто по шее скользит холодная рука.

Я залезла на переднее сидение и захлопнула дверь, дрожа и не отрывая взгляда от вереницы такси. Что-то... что-то было неправильно.

— Ты это чувствуешь? — спросила я, разворачиваясь к Морису.

Он поднял брови и, как обычно, ничего не сказал. Иногда я притворяюсь, что мы ведем разговор. Раз или два я даже разыгрывала его для Мориса. Мне нравится думать, что его это радует.

— Что ж, ну а я чувствую что-то странное. — Я наклонилась вперед, когда он вывел внедорожник на переполненные улицы. Вместе с нами двинулись в путь и три такси, блокируя большую часть витрин и тротуара. — Словно поблизости демон, но я не вижу ни одного.

Тремя кварталами дальше чувство не только не исчезло, а выросло, как зловещее облако. Злоба и порок наполнили улицы, просачиваясь в Юкон и действуя удушающе. На морщинистом лбу Мориса появились капли пота.

— Теперь ты тоже чувствуешь это? — Я вцепилась в края своего сидения. —

Морис?

Он кивнул, обогнул медленно движущийся грузовик, а затем, подрезав его спереди, достиг выезда на съезд. Прямо позади нас находились два такси, плюс целая куча автомобилей въезжали на кольцевую.

В воздухе висело густое и плотное зло. Такое мощное, что казалось что-то удушающее находится на заднем сидение и дышит нам в шею. Такое ощущение чистейшего зла я никогда не улавливала рядом с Бесами.

— Морис, думаю, нам нужно поторопиться домой.

Он уже и сам это понял, давая по газам, вливаясь и выливаясь из перегруженного дорожного движения. Развернувшись на своем месте, я осторожно выглянула в заднее окно и мое сердце пропустило удар.

Такси позади нас находилось так близко, что я могла видеть серебряное распятие, свисающее с зеркала заднего вида. Тот факт, что таксист находился в нескольких дюймах от того, чтобы поцеловать задницу нашей машины, не был страшен — таксисты теряют разум, когда дело доходит до езды по городу. Нет, дело было в водителе за рулем, навевающем на меня жуткий страх.

Теперь я знала, откуда исходит нездоровое чувство.

Пространство вокруг ссутулившегося водителя было чернее любой тени, густое, как масло. Тонкие серебристые полоски, крошечные пятнышки человечности едва проглядывали сквозь тьму его души.

Его душа распространялась вокруг него, просачиваясь через переднюю часть такси, скользя по приборной панели и выползая через окно.

— О боже, — прошептала я, чувствуя, как кровь отливает от лица. — Водитель одержим.

Как только слова сорвались с моих губ, Морис дернул руль вправо. Взревел клаксон. Взвизгнули шины. Он нажал на тормоза, разворачивая нас и едва избегая столкновения с задней частью грузовика службы доставки. Серия быстрых маневров, и несколько машин оказались между нами и одержимым водителем такси.

Я уставилась на Мориса.

— Черт возьми, ты классно водишь для пожилого человека.

Морис продолжал крепко держать руль, но улыбнулся в знак признательности.

Секундой позже мы находились на нашем съезде, летя по дороге. Юкон занесло, когда он резко повернул вправо, и я, вскрикнув, схватилась за ручку над дверью. Морис вдавил педаль газа до самого пола, и тяжелый автомобиль рванул вперед. Мы на бешеной скорости достигли узкой двухполосной частной дороги.

И мы были не одни.

Такси мчалось за нами, перестроилось на полосу с противоположным движением и медленно настигало нас. Сердце подскочило к горлу, когда я посмотрела в такси.

Чернота души мужчины исчезла, обнажая бледное, пустое лицо. Человек был на автопилоте, целиком во власти овладевшего им демона.

Овладение, следом за убийством, являлось одним из худших преступлений, и, согласно Закону Равновесия, было запрещено. Люди целиком теряли свободу воли, когда демон вдыхал в них свою сущность, овладевая ими. И это могли сделать только Верховные демоны.

Это Рот? Казалось вероятным, поскольку он был единственным Верховным демоном, которого я видела, за исключением того, который двигался слишком быстро, чтобы я могла быть уверена. Ужас наполнил мой живот свинцом. Рот овладел тем человеком, потому что я отказалась прекратить ставить метки?

Если так, то я только что подвергла жизнь Мориса опасности. Гнев и чувство вины кружили внутри меня, заставляя сжимать руки, пока ногти не врезались в ладони.

Неожиданно такси пронеслось рядом с нами. Морис смотрел строго вперед, но у меня в горле рос крик. Мышцы напряглись, словно тело уже знало, чего ожидать.

Морис свернул. Два колеса съехали с дороги, перемалывая грязь. Но, о боже, слишком поздно. Я плотно закрыла глаза, ужас схватил меня мертвой хваткой.

Такси врезалось в нас.

Глава 10

Удар был оглушительным.

Металл затрещал и уступил место вспышке белого, которая отбросила меня в сторону, а потом резко вернула назад. За секунду до того, как подушка безопасности ударила меня в лицо, я увидела размытые деревья, несущиеся к передней части машины.

Господи благослови Мориса, потому что каким-то образом, даже с подушкой безопасности перед лицом, он выкрутил руль, развернув машину так, что в толстый ствол старого дерева врезался багажник машины, а не капот. Но толчок, отшвырнувший нас назад, был не менее сильным.

Когда мы, наконец, перестали двигаться, я была уверена, что мое сердце остановится.

— Морис! Морис! — Я нажала на выпуск воздуха из подушки безопасности, кашляя от белых хлопьев пыли. — Ты в порядке?

Он откинулся назад и кивнул, несколько раз моргнув. Белый порошок облепил его щеки, но, за исключением тонкой струйки крови под носом, он выглядел нормально.

Переключив внимание на другую машину, я дрожащими пальцами отстегнула ремень безопасности. Весь перед такси представлял собой груду искореженного металла.

В лобовом стекле зияла дыра размером с тело. Мазки темно-красной субстанции покрывали края разбитого стекла и забрызгали капот.

— О боже, — простонала я, расстегивая ремень безопасности. – Наверное, водителя выбросило.

Пытаясь достать рюкзак, чтобы взять сотовый, я долбанулась о проклятую подушку.

Мне нужно было позвать кого-нибудь на помощь. Несмотря на то, что таксист врезался в нас, он был одержим и совершенно не отвечал за свои действия.

Он был невинным человеческим существом, и я должна была что-то сделать. По этой дороге редко кто проезжал...

Окровавленное искалеченное лицо появилось снаружи у пассажирского окна. Я дернулась назад, подавив крик. Меня резко затошнило. Лицо, о боже, лицо было искромсано.

Разбитое стекло впилось в щеки. Куски плоти были содраны. Ручейки крови стекали по лицу, словно дождь. Один глаз почти выпал. Нижняя губа едва висела, а голова наклонилась под неестественным углом. Чувак должен был быть мертв, или, по крайней мере, в коме.

Но он все еще ходил.

Ничего хорошего это не сулило.

Он схватил ручку и дернул, срывая дверь Юкона с петель. Откинул ее в сторону и потянулся внутрь, нацелившись окровавленными руками прямо на меня.

Морис обхватил меня за плечи рукой, и я с трудом выбралась с сидения, но проклятый одержимый все приближался. Облокотившись на Мориса, я согнула ноги и ударила обеими ступнями по изодранной рубашке мужчины.

Одержимый упал, но тут же снова вскочил, решительный и целеустремленный. Ухватил меня за щиколотку и дернул, вытаскивая из машины. Кровь пузырилась из его рта, из долбанной дыры в горле.

Закричав, я вцепилась в коробку передач. На секунду мое тело оказалось в воздухе, наполовину снаружи Юкона. Одержимый тянул меня, словно собираясь разорвать пополам.

Морис бросился вперед и рванул на себя крышку бардачка. Блеснул черный металл, а потом внутри машины раздался взрыв. Одержимый дернулся и отпустил мою ногу. Я ударилась о сидение и центральную консоль. Тупая боль пронзила тело. Едкий дым жег глаза.

Одержимый застыл со смертельной дырой от пули посреди лба, его глаза остекленели.

Затем его голова завалилась назад, рот открылся. Из него вырвался нечеловеческий вопль — нечто среднее между детским криком и собачьим воем.

Из распахнутого рта повалил красный дым, наполняя воздух грязью и зловоньем. Он продолжал идти, пока не зазмеился последний завиток и не сформировалось облако светящегося тумана.

Одержимый опрокинулся, но облако продолжило расширяться. Внутри него образовалась форма. Выдавились пальцы и руки, словно нечто искало способ выбраться.

Субстанция неожиданно подалась назад и сформировала длинную овальную фигуру, почти как голова. Она качнулась к нам, и на меня накатила паника. Это существо так просто не умрет.

Вершины деревьев позади субстанции начали сотрясаться, будто сквозь лес продиралась Годзила. В этот момент мне казалось возможным все. Ветви качались вперед-

назад, стряхивая последние, еще не опавшие листья. Они слетали дождем, заволакивая небо приглушенными коричнево-зелеными цветами. Надвигалось что-то большое.

Потом у края дрожащего леса, окаймляющего проезжую часть, угасающее солнце выхватило и отразило толстый, блестящий хвост, скользящий по засыпавшей землю листве.

У меня перехватило дыхание. Бэмби.

Субстанция пульсировала и извивалась, но змея была быстра. Взмыв с земли, она образовала в воздухе дугу и в секунду проглотила злую сущность.

А потом не было ничего — ни сущности, ни гигантской змеи. Ужасный запах серы все еще витал в воздухе, но он больше не был сильным, и ощущение зла исчезло. Был только звук тяжелого дыхания Мориса и моего колотящегося сердца.

— Ты это видел? — Я посмотрела Морису в лицо.

Выражение его лица говорило: "видел что"? И я не была уверена, видел ли он Бэмби, она двигалась так быстро.

— Господи, — пробормотала я.

Морис улыбнулся.

* * *

В особняке был хаос.

С того момента, как мы с Морисом объяснили, что произошло, гнев и напряжение просочились в каждую комнату дома.

Одержимый человек, пришедший за кем-либо — уже нехорошо. А мысль о том, что он подошел так близко к дому, привела всех Стражей в возбуждение. Всех, кроме Зейна, потому что я понятия не имела, где он находится.

Даже при всей безопасности и заклинаниях, окутывающих акры земли, на которых располагался дом, сделать можно было мало что. Из-за... меня. Стражи должны были быть аккуратны с защитными заклинаниями. Я, конечно, не чистокровный демон или одержимый, но на меня заклинания тоже действовали, а Стражи не хотели случайно меня убить.

Начавшийся вполне нормально день (по крайней мере, нормально для меня), закончился тем, что вся моя система убеждений была подвергнутой сомнению, первым поцелуем с демоном, обнаружением, что моя мать, возможно, могла быть Лилит и преследованием одержимым человеком.

Какого черта все пошло наперекосяк?

Николай, Страж немного за двадцать, потерявший в прошлом году жену и ребенка во время родов, как и многие из них, и направлявшийся сейчас избавляться от тела и обломков двух машин, остановился возле меня.

— Ты в порядке, Лэйла? — спросил он, кладя руку мне на плечо.

Николай теперь редко улыбался и был более замкнутым, чем другие, но он всегда был добр ко мне, в то время как некоторые Стражи, даже кое-кто из клана, из-за моей крови обращались со мной так, словно я не стоила грязи у них на ботинках.

И хотя я была помята и потрясена, и более чем чуть-чуть испугана, я кивнула.

— В порядке.

Он сжал мое плечо и ушел, оставив меня в комнате, полной раздраженных Стражей.

Устав, я села на диван.

В центре шести Стражей в безупречной боевойстойке стоял Эббот. Ноги широко расставлены, спина прямая как стержень и руки сложены на груди. Нет нужды говорить, что он был недоволен.

Они говорили тихими голосами, и Илья с сыном обменивались угрюмыми взглядами, время от времени переводя их на меня. Без сомнений, они винили меня.

Меня уже допросили. Не поговорили и не утешили, а просто расспросили о событиях.

Это ничего. Одержимый человек — показатель кризисной ситуации. Мое душевное состояние никого сейчас не заботило.

После того, как я рассказала Эбботу и клану все, что смогла вспомнить — от первого своего подозрения, что что-то не так, до того, как поняла, что несчастный водитель одержим, — он переключил свое внимание на мужчин.

— Проверьте город на предмет активности Верховных демонов, — приказал он, и несколько голов согласно кивнули. — Задерживайте каждого демона для допроса. Раз демоны овладевают людьми, значит, что-то готовится. Даже Бесы могут знать, что происходит. Заставьте их говорить.

Один из стражей самодовольно улыбнулся, несколько обменялись взглядами: все говорило о том, что они с нетерпением ждут ночной работы. У меня под ложечкой неприятно засосало.

Смерть для демонов станет наиболее благоприятным исходом, если их поймают для допроса... У меня скрутило внутренности. В городе был склад, где Стражи держали демонов.

Я никогда там не бывала, но слышала, как Стражи говорили о том, что там происходит, и как они заставляют демонов говорить.

Я не рассказала клану о Бэмби, поскольку Морис, кажется, ее не видел. Вина грызла меня, но ведь Бэмби пришла нам на помощь. Не хочу даже думать о том, что бы эта злая сущность сделала с нами, если бы змея ее не проглотила.

Постукивая ногой, я обхватила себя руками и прикусила нижнюю губу. Не рассказывать о Бэмби Эбботу было неправильно. Жизни Стражей могут находиться в опасности. Люди могут находиться в опасности. Но я так долго скрывала знакомство с Ротом, что даже не знала с чего начать. И если Эббот узнает о нем, он заберет меня из школы.

Я ненавидела ту часть меня, которая была демонической, потому что меня больше заботило то, что я получу и что потеряю, чем страдания других людей. Но в том-то и дело, что иногда демоническая кровь побеждала. Я знала, что это неправильно. Прекрасно понимала это, однако в конечном счете это ничего не меняло.

— Мы знали, что в итоге это случится, — прорычал Илья. — Что этот день...

Эббот бросил на него взгляд, красноречиво говорящий: "заткнись", и я задалась вопросом, что же обо всем этом думают другие Стражи. Илья, без сомнения, готов был обвинить во всем мою демоническую кровь.

Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох. И в тот же миг увидела искалеченное лицо несчастного одержимого мужчины. До конца жизни не забуду, как он выглядел.

Дрожа, я заставила себя открыть глаза и поискала взглядом одного конкретного человека.

Я прочистила горло.

— Где Зейн?

Ко мне повернулся Джефф, которого я никогда не видела перемещающимся по дому, поскольку он буквально жил в комнате управления. Его каштановые волосы до плеч были убраны назад, открывая широкие черты лица. Когда он улыбался, на его подбородке появлялась ямочка. Но сейчас он не улыбался.

— Он ушел с Даникой и Жасмин. Они пошли с близнецами в парк.

Меня обожгло горькой ненавистью. Это чувство было плохим, и все же именно оно распространялось под кожей.

— Мы им позвонили, и они немедленно возвращаются, — продолжил Джефф, его проницательный взгляд ничего не упускал.

Опустив глаза, я могла лишь досадовать и спрашивать себя, что Джефф увидел через свои камеры. Если кто-либо и знал все, то это он.

— Лэйла? – привлек мое внимание голос Эббота.

Взглянув вверх, я обнаружила, что он стоит передо мной.

— Лэйла, ты уверена, что одержимый ничего тебе не сказал?

Я покачала головой, наблюдая, как клан уходит, чтобы найти и допросить демонов.

Петр ненадолго остановился с прищуром глядя на меня, а потом вышел за дверь следом за своим отцом.

Остался только Джефф. Скрестив руки, он стоял возле двери.

— Нет. Не думаю, что он был способен говорить. У него... — Я замолчала, содрогнувшись при воспоминании о рваной дыре у него в горле. — Он не мог говорить.

Эббот опустился на колени, пристально глядя на меня.

— А тот Ищейка, который притворялся Притворщиком, он что-нибудь сказал?

Моя голова дернулась вверх.

— Нет. То есть, он, кажется, сказал "попалась", но я не могу быть уверена. А что?

Эббот посмотрел на Джеффа, пробормотавшего себе что-то под нос.

— Что? — спросила я, складывая руки между коленей. — Что происходит?

Эббот ущипнул себя за переносицу и поднялся.

— Думаю, пришло время тебе перестать ставить метки.

Я начала протестовать, но тут заговорил Джефф:

— Очевидно, что это больше небезопасно для тебя и для клана, Лэйла.

Чувство дежавю было настолько сильно, что у меня споткнулось сердце.

— Я не пострадала, Морис тоже. Он может меня больше не забирать. Я могу...

— За несколько дней рядом с тобой оказались Ищейка, зомби и одержимый. Когда имеешь дело с демонами, нет такой вещи как совпадение. Один из них почти проник в нашу структуру, Лэйла.

Мне в голову пришел образ Рота.

— Почему... почему вы думаете, что демоны ходят вокруг меня?

Повисло молчание, которое нарушил Эббот:

— Похоже, они узнали о твоих способностях. — Он сделал паузу, глядя в другую сторону. —Другой причины быть не может.

Я не могла этого объяснить, и, возможно, это просто паранойя, но мне не верилось, что это все, что Эббот знал. Наверняка, было что-то еще, о чем он не хотел говорить.

— Сейчас это небезопасно. — Джефф приблизился и встал рядом с Эбботом. — Если демоны поняли, на что ты способна, то тебе нельзя больше ставить метки. Это слишком опасно.

— Я знаю, как постоять за себя. Зейн меня научил.

Эббот усмехнулся.

— Чему бы не научил тебя мой сын, этого недостаточно, чтобы встретиться с демоном, одержимым мыслью убить тебя, дитя. У тебя больше нет элемента неожиданности, а это все, что у тебя было. И ты это знаешь.

Я хотела возразить, но, проклятье, в его словах был смысл. Я знала предел своих возможностей, но от этого мне не становилось легче. Я прислонилась спиной к гладкой коже дивана.

— Мы разберемся, в чем тут дело, Лэйла, — смягчился голос Эббота. — Я знаю, как для тебя важно помочь в этой войне, но в данный момент я не могу заботиться еще и о твоей безопасности. Если честно, мне следует забрать тебя из школы.

Меня охватил страх, и я вскочила на ноги, я готова была просить, умолять:

— Пожалуйста, Эббот, не делай этого. В школе все в порядке. Там я в безопасности и...

— Я не сказал, что сделаю это. По крайней мере, не сейчас, но я больше не хочу, чтобы тебя возил Морис. Этим займется кто-нибудь из клана.

Вот оно. Я была признана в значительной степени изолированной, если только не находилась в школе или с одним из Стражей. Что было несколько нелепо, учитывая то, что мои занятия по биологии посещал Верховный демон. Но теперь я знала, без всяких сомнений, что если поделюсь этой маленькой прибауткой, то закончу домашним обучением.

Я пошла наверх, оставив Джеффа и Эббота продолжать тихий разговор. Пинком открыв дверь в свою спальню, я услышала возбужденный вопль близнецов в прихожей.

Развернувшись, я приготовилась к звуку бегущих шагов, к тому, что Зейн бросится ко мне, чтобы проверить не ранена ли я. К тому, что он притянет меня в одно из тех медвежьих объятий, от которых мне сразу становится лучше.

Снизу доносились мужские голоса, один из них Зейна. Гнев сделал его голос глубже, и голос его отца соответствовал его. Они спорили, но я услышала, как вмешался мягкий голос

Даники, а потом их голоса стали тише.

Я ждала.

Не было шагов, идущих наверх, и голоса затихли, переместившись дальше в дом, наиболее вероятно — в подземелье.

Я вздохнула, все еще стоя и ожидая Зейна. Он так и не поднялся по лестнице. Он так и не пришел.

* * *

На следующее утро я встала рано, как и в любую субботу. Конечно, я все еще была расстроена из-за Зейна, но это же было утро субботы.

Должно быть есть причина, по которой он не проведал меня прошлой ночью. Наверное, Эббот заставил его немедленно покинуть особняк, чтобы помочь остальным Стражам.

У нас имелись планы — у нас всегда имелись планы на утро субботы. Хоть и есть вероятность того, что меня ищут демоны, при Зейне со мной ничего не случится. Он был своего рода нянькой, за которым я могла спрятаться.

И я хотела спросить Зейна о своей матери. С ним я могла сделать это не возбуждая никаких подозрений, и я знала, что он скажет мне правду.

За всю мою жизнь Зейн никогда мне не врал. Я доверяла ему и знала, что он скажет, что мне не о чем беспокоиться, что моей матерью не была Лилит.

Я дождалась восьми и пошла к двери в его спальню, как делала всегда. К этому времени он уже всегда принимает свою человеческую форму и открывает дверь. Но в восемь дверь не открылась.

Прошло десять минут. Через тридцать минут я присела. Когда часы пробили девять, меня начало тошнить. Что, если с ним что-то случилось? Что, если его ранили или и того хуже?

Не в силах ждать дольше, я поднялась на ноги и помчалась на первый этаж. Эббот пока не отдыхал. С ним был Илья и еще несколько мужчин из клана. Переводя дыхание, я остановилась перед его кабинетом.

Эббот поднял голову и заметил меня. На его лице отразилось легкое изумление.

— Лэйла?

Все мужчины обернулись. Жар залил мои щеки, я сложила руки на груди.

— Зейн вернулся? — Я не могла спросить, не ранен ли он. Эти слова не шли у меня изо рта.

Эббот мгновение выглядел озадаченным, поглаживая свою бороду.

— А, сегодня же суббота?

Я кивнула.

— Думаю, Зейн мог забыть, — произнес Николай в своей спокойной манере.

Илья прислонился к двери, громко зевая.

— Зейн с Даникой. Она встретилась с нами как раз перед рассветом. Я слышал, они упоминали что-то насчет завтрака.

Мой взгляд метнулся к Эбботу. Он выглядел довольным. Конечно, ведь он хотел, чтобы

Зейн сочетался браком с девушкой, так что, вероятно, мысленно уже радовался и представлял скачущих малышей. Я же не могла дышать.

Обойдя кресло, Николай взглянул на меня. Его лицо светилось сочувствием, и мое сердце ухнуло вниз.

— Хочешь позавтракать? Или кофе?

Илья и его люди усмехнулись, что Николай проигнорировал.

— В этом нет необходимости, — сказал Эббот. — Тебе нужно отдохнуть, Николай, а

Лэйла не должна выходить после того, что случилось прошлым вечером.

— Я могу уделить девочке час или два, — лицо Николая ожесточилось. – Никому от этого хуже не станет, и с нами все будет в порядке.

— Какое великодушие, — пробормотал Илья.

От унижения на глаза навернулись жгучие слезы. Попятившись, я покачала головой.

— Нет. Все... все хорошо.

— Но...

Я развернулась, поспешив прочь прежде, чем Николай успел закончить. Зейн забыл меня. Я не могла в это поверить. Он никогда не забывал о наших субботах. Может, он и не забыл. Может, он просто заменил меня Даникой, гораздо более подходящей компанией. И все равно я ничего не понимала. Никогда прежде он не уделял ей так много внимания.

Но сейчас уделял.

Я направилась к парадной двери, но остановилась в прихожей. Солнечный свет лился в окна. Куда я могла пойти? Снова, как дура, залезть в домик на дереве? Я застряла в этом доме.

Вернувшись в спальню, я переоделась обратно в пижаму и забралась в постель. Я не хотела плакать. Лить слезы из-за чего-то подобного было слабостью и глупостью, однако щеки все равно оказались влажными, а в груди щемило.

Я свернулась калачиком, сжимая в кулаке кольцо, пока снова не соскользнула в сон.

* * *

Позже меня разбудил стук в дверь. Открыв глаза, я увидела, что солнце за окном моей спальни уже садится.

Я проспала весь день. Постучали снова. Я натянула на голову толстое одеяло.

Дверь приоткрылась.

— Букашка Лэйла?

Я затаилась, надеясь, что Зейн просто уйдет.

Несколько мгновений спустя кровать прогнулась под его весом. Он ощупал все вокруг, пока его рука не опустилась на мою голову.

— Где ты там под этими одеялами? — Он пару раз погладил кровать. — Я не могу тебя найти.

Я ненавидела его за то, что он шутит.

Наступила тишина.

— Ты злишься на меня.

Я зажмурила глаза, пока под веками не стало бело.

— Ты забыл меня.

Последовала еще одна пауза.

— Я не хотел забывать тебя, Лэйла. После всего, что произошло прошлым вечером с одержимым, мы все отсутствовали допоздна. Просто... так получилось.

У меня в груди образовалось странное ощущение пустоты.

— За все годы, что мы друг друга знаем, ты никогда обо мне не забывал. — В горле образовался сухой ком. — Я ведь ждала тебя, знаешь? Потом как идиотка подумала, что с тобой что-то случилось, и поставила себя в неловкое положение перед всем кланом.

— Я слышал, Николай предложил позавтракать с тобой.

Как будто мне от этого стало легче.

— Просто уходи.

Зейн завладел краем одеяла, вытащив его из моей хватки. Я попробовала ухватить одеяло, чтобы снова спрятаться за ним, но Зейн держал его подальше от меня. Я сдалась, упав на спину.

— Ты отвратителен.

— Прости. — Он выглядел измученным. Под глазами расцвели тени, волосы пребывали в беспорядке и вились больше обычного, а рубашка была измята. — Лэйла, мне правда жаль.

Я собирался вернуться сюда вовремя. И я хотел увидеть тебя, я о тебе беспокоился. Я просто потерял счет времени.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала я. — Видно засиделся вчера дольше обычного?

Зейн сузил глаза.

— Не дольше, чем обычно засиживаюсь с тобой.

Но он был не со мной.

— Зачем ты попросил Данику приглядывать за мной?

Он моргнул.

— Так вот из-за чего... — он жестом указал на меня, — все это? Ты злишься, потому что я попросил ее помочь тебе, если тебе что-нибудь понадобится?

— Я злюсь, потому что ты оставил меня утром в подвешенном состояние, и, да, я злюсь, потому что ты рассказал ей о моей проблеме.

— Лэйла, здесь все знают, что ты можешь делать. Это не секрет.

Я села, убрав с лица спутанные в беспорядке волосы.

— Не каждый знает, как сильно я с этим борюсь! И ты это знаешь. Но ты рассказал

Данике.

Зейн в замешательстве смотрел на меня.

— Не понимаю, из-за чего такая шумиха. Мы не говорили о тебе плохо.

— Ты не понимаешь из-за чего такая шумиха? — Я вылезла из кровати, игнорируя рассыпавшиеся по полу покрывала. Я дала волю всем чувствам. Весь гнев, разочарование и смятение устремились на поверхность. И пронзительное горе тоже выходило наружу, потому что казалось, я теряю Зейна. — Ты знаешь, как неловко, как унизительно то, что люди считают меня испорченной? Господи! Жасмин думает, что я собираюсь высосать души из ее детей, а Даника теперь следует за мной посреди ночи. Когда не следует за тобой.

— Жасмин так не думает, Лэйла. — Зейн повернулся, сунув руку в волосы. — Просто в последнее время ты была такая взвинченная. Я подумал, это хорошая мысль, на случай...

Я вздрогнула.

— На какой случай, Зейн?

— Лэйла, я не имел ввиду ничего такого. — Он встал, беспомощно подняв руки.

Мой взгляд почему-то упал на кукольный домик в углу спальни. После всех этих лет у меня так и не хватило духу убрать его на чердак. Воспоминания о том, как я заставляла Зейна играть со мной в куклы казались такими далекими. Почему я продолжаю держаться за них, за него, когда все это так бессмысленно?

— Знаешь, не думаю, что ты так себя ведешь из-за сегодняшнего утра или моей просьбы Данике помочь тебе, — произнес Зейн пронизанным разочарованием голосом.

Я нахмурилась, оборачиваясь к нему.

— И из-за чего же я тогда так злюсь?

— Ты бесишься из-за того, что здесь Даника. Ты становишься такой каждый раз, как она приезжает, просто на этот раз это слишком очевидно.

У меня отпала челюсть, и странное, отвратительное ощущение пустоты в груди увеличилось.

— Ты, правда, думаешь, что это так? Это смешно. Ты четыре раза заставил меня почувствовать себя дерьмово, Зейн.

— Четыре? О чем, черт возьми, ты говоришь?

Я подняла руку, отсчитывая на пальцах.

— Ты подставил меня с проставлением меток, что должно тебя радовать, потому что после прошлой ночи я больше их не ставлю.Ты сказал Данике приглядывать за мной на случай, если я слечу с катушек и буду набрасываться на всех. — Я понимала, как безумно все это звучит, но не могла остановиться. — Ты даже не проведал меня прошлой ночью. И ты забыл обо мне сегодня утром, чтобы провести время с кем-то другим!

Зейн пересек комнату, остановившись передо мной.

— Я предложил, чтобы ты перестала ставить метки, потому что это опасно для тебя. И был прав, разве нет? Я попросил Данику присматривать за тобой, потому что беспокоюсь о тебе. Странно, да?

Его светлые глаза вспыхнули огнем, поймав мои и удерживая их.

— Я не пришел повидаться с тобой прошлой ночью, потому что полагал, что ты отдыхаешь и немедленно ушел на охоту. И извини за сегодняшнее утро, я не заменил тебя, Лэйла. Просто так получилось.

— Но ты заменяешь меня! — Осознав, что сказала, я прижала руки ко рту и отступила.

Еще хуже были подступившие к глазам слезы.

Выражение лица Зейна мгновенно смягчилось. Он потянулся ко мне, но я сделала шаг назад. Что-то сродни боли мелькнуло на его лице.

— Это не тот случай.

Я опустила руки.

— Но ты так много времени проводишь с ней. Я едва тебя видела с тех пор, как она приехала. Она делает все, что я... — Я остановилась, прикусив внутреннюю сторону щеки, пока не почувствовала вкус крови. Глупая, глупая девчонка.

— Она здесь всего лишь несколько дней, Лэйла. И уезжает через пару недель. — Зейн снова провел рукой по волосам. — Пожалуйста, не будь такой, Лэйла.

Наши глаза встретились, и я знала, что он ждет, что я скажу, что все в порядке. Что теперь меня все устраивает и я не буду огорчаться из-за Даники. Однако я ничего не сказала, потому что меня это не устраивало, и ревность с горечью мучительно жгли меня изнутри.

Это было больше чем точка невозвращения. Он был моим другом — единственным другом, который знал меня как никто другой, и я его теряла.

Покачав головой, Зейн пожал плечами. Он подошел к двери из спальни и остановился посмотреть на меня через плечо.

— Прости.

— От извинений я не чувствую себя сколь-нибудь лучше, — ответила я просто потому, что хотела быть сукой.

На щеках Зейна заходили желваки. Прошло несколько секунд прежде, чем он заговорил:

— Знаешь, ты все время жалуешься, что все обращаются с тобой, как с ребенком.

Тяжело обращаться с тобой как со взрослой женщиной, пока ты так себя ведешь.

Оу. Если бы он меня ударил, это ранило бы меньше.

Мгновение Зейн выглядел так, словно жалеет о сказанном, но это выражение исчезло, когда он потер лицо рукой. Он открыл дверь.

— Кстати, прошлой ночью отец разговаривал с Альфами.

Сердце дрогнуло у меня в груди.

— С Альфами?

Зейн коротко кивнул.

— Они приезжают сюда сегодня.

Все остальное было забыто в одно мгновение — все, связанное с Лилит, даже острая боль, причиненная его словами.

— Ты с ними встречаешься?

— Нет. Они хотят поговорить только с отцом.

Я медленно кивнула.

— Значит, меня не должно тут быть.

— Да. Тебя тут быть не должно.

Глава 11

Альфы на самом деле страшны для всех, у кого в теле есть хотя бы капля демонической крови. Даже Стражи рядом с ними чувствуют себя неуютно.

Я следила за часами, зная, что они придут до сумерек. Я уже должна была покинуть дом, но мне некуда было идти и... и я хотела увидеть их снова.

Я бесцельно ходила по кухне, пока Жасмин пыталась заставить детей поесть перед сном. Иззи и Дрэйк сидели за столом в полной форме горгулий. Когда они хихикали, их маленькие черные рожки подпрыгивали вверх-вниз.

Стоявшая между ними Жасмин вдруг напряглась.

У меня екнуло сердце, и я опустила свой стакан сока на стол.

— Они здесь?

— Пока нет. — Она разгладила рукава своей блузки. — Но мужчины готовятся к их прибытию.

Всё же странно, как они все связаны. Через несколько секунд я услышала движение наверху. Я не видела Зейна весь день. Он без всяких сомнений меня избегал. Мне же необходимо было увидеться с ним, потому что протаращившись всю ночь в потолок, я поняла, что должна извиниться. Я хотела от него слишком многого, ожидая того, чего не следовало ожидать. Он заботится обо мне, я же порчу наши отношения, испытывая к нему чувства, которые не должна испытывать.

— Куда пойдешь? — спросила Жасмин, быстро убирая пакеты из-под яблочного сока и печенье в форме зверюшек.

Я откинула волосы назад.

— Не знаю. Надеюсь, что смогу найти Зейна до того, как они прилетят. Если нет, наверное, буду тусоваться в домике на дереве. — Как какое-то ничтожество...

— Как ты узнаешь, что они улетели?

— Не знаю. Если не Зейн, то кто-нибудь другой меня позовет. — По крайней мере, я на это рассчитывала. — Как долго ты...

Громкий гул оборвал мои слова. Стаканы в шкафу затряслись. Кастрюли из нержавеющей стали звякнули одна об другую. Я отступила от столешницы, сложив руки вместе. Воздух в комнате дрожал от напряжения. Я не смела даже пошевелиться. Близнецы и то почувствовали прибытие Альф, уставившись округлившимися глазами на свою мать.

Альфам определенно нравилось экстравагантное прибытие.

Прилив энергии поднял дыбом крохотные волоски у меня на теле. Гул прекратился, и воздух запах чем-то сладким и мускусным. Но таков запах не для всех.

Рай пах так, как вам бы того хотелось — тем, чего вы сами желаете. Розами?

Блинчиками с кленовым сиропом? Жженой резиной? Чем угодно. В последний раз, когда они тут были, он пах для меня зимней мятой.

Жасмин бросила на меня взгляд, но я уже обходила столешницу. Инстинкт говорил мне, что они в библиотеке. Прокравшись по коридору, я остановилась на расстоянии нескольких футов от нее.

Мягкий люминесцентный свет просачивался из-под двери, скользил по кленовым полам и поднимался по сливочным цвета стенам. Свет пульсировал, движущимися усиками пересекал пол и стекал на ковер, образовывая блестящие лужицы.

Это тот свет, который люди видят за миг до своей смерти. И он красив. Небесный свет.

Некоторым нечего бояться смерти. Не тогда, когда их ждет это.

Альфы уже знали, что я тут, где-то в доме, но я не могла заставить себя уйти. Горло начало гореть, кожу покалывало. Было настоящей пыткой находиться рядом с чем-то столь чистым и не хотеть... поглотить эту сущность.

Я знала, что мне нужно уходить, но не удержалась: потянулась и провела кончиками пальцев по свету. Ахнув, отдернула руку. Он обжигал. Кончики моих пальцев покраснели и пульсировали. Тонкие струйки дыма поднимались от руки.

Прижав ноющую руку к груди, я сделала шаг назад. В груди же ныло по совершенно другой причине. Я уставилась на свет, который продолжал распространяться по всему дому, согревая все своим теплом.

Я не могла войти в свет. Ни сейчас, ни, вероятно, никогда.

На глаза навернулись слезы. Я отвернулась, схватила рюкзак в теперь уже пустой кухне и покинула дом, прежде чем Альфы устанут от моего присутствия и избавятся от меня.

* * *

Сидя на дурацкой смотровой площадке, я пялилась на экран своего сотового и изрыгала смачные ругательства, от которых бы уши Альф свернулись в трубочку. Опустились сумерки и начали проглядывать крохотные звезды.

Зейн не ответил в первые два раза, когда я звонила полчаса назад. Взглянув на свою руку, я нахмурилась: кожа на пальцах была пунцовой. Только я достаточно тупа, чтобы попробовать прикоснуться к небесному свету.

Я потянулась к шее и вытащила цепочку, так, чтобы необычный камень повис чуть ниже моих пальцев. Поглаживая украшение большим пальцем, я не могла остановить дрожь отвращения.

Я хотела сорвать кольцо с цепочки и швырнуть его в кустарник, я почти сделала это, но, когда мои пальцы сомкнулись вокруг него, я... я просто не смогла. Даже если моей матерью была Лилит, даже если она меня не хотела, я не могла выбросить единственную вещь, которая осталась у меня от нее.

Оттолкнув в сторону рюкзак, я протиснулась через входное отверстие и слезла вниз, на землю.

Я позвонила Стэйси. В ответ мне пришло короткое сообщение, говорившее, что она в кино. Завидуя, я пнула толстый корень, прорывающийся сквозь землю, и еще раз позвонила

Зейну.

Телефон прозвонил несколько раз, но Зейн, по-прежнему, не отвечал. Я оборвала вызов, когда включилась его голосовая почта. Сердцебиение участилось, как и каждый раз, когда он не отвечал на мои звонки. Может быть, моя навязчивость и походит на преследование какой-то психички, но насколько бы зол он на меня не был, он должен понимать, что я буду торчать на домике на дереве, пока кто-нибудь не вспомнит обо мне и не позвонит.

Прошло пять минут, и я попробовала набрать его номер еще раз, ненавидя себя за это, так как осознавала, что пополняю полчища девчонок, выставляющих себя полными дурами из-за парней, которым они не нужны.

У меня все внутри переворачивалось, желудок подводило, так же, как и вчера, как раз перед тем, как я сказала Зейну все те дурацкие глупости.

После второго звонка вызов перешел прямо на его голосовую почту.

Что за?..

Мой желудок затих, я затихла.

Все вокруг меня, казалось, затихло, пока я слушала автоматический голос голосовой почты. Ошеломленная, я нажала на кнопку завершения вызова и опустила руку. Он перенаправил звонки от меня на голосовую почту.

Кто знает, как долго я там стояла. Вероятно, простояла бы намного дольше, если бы не услышала треск ветки у себя за спиной.

Развернувшись, я почувствовала, как сердце ушло в пятки. Передо мной, засунув руки в карманы джинсов, стоял Петр. Похолодало, но на нем была только тонкая футболка. В наползающей темноте я не могла разглядеть ее дизайн.

Петр насмешливо рассмеялся.

— Это оказалось очень просто.

— Что? — Не отводя от него глаз, я сделала шаг назад.

На его губах прорезалась острая, как бритва улыбка.

— Ты здесь? Зависаешь в домике на дереве? Паршиво тебе, наверное.

Беспокойство быстро перешло в раздражение.

— Что ты здесь делаешь?

Петр многозначительно огляделся вокруг.

— А ты как думаешь? Хочу насладиться последними минутами твоего жалкого существования.

У меня в груди образовался ледяной ком.

— Тебе сказали оставить меня в покое.

— Да. Но, видишь ли, самое забавное в том, что мне много чего говорили. — Он медленно обошел меня, опустив голову, очень похожий на хищника, которым и является

Страж. — Каково это, оказаться на улице, как какая-то шелудивая псина? Ненужная? Даже, Зейн, кажется, устал от тебя.

Его слова глубоко ранили, потому что, в каком-то смысли, были правдой, если не считать того, что я больше походила на ненужного мула, чем на шелудивую псину. Но я отказывалась показывать ему свою боль.

— Какого это, быть извращенной подделкой мужчины?

Глаза Петра сузились в тонкие щелочки, когда он сделал еще один широкий круг вокруг меня.

— Знаешь, что самое забавное во всем этом?

— Нет. Но, полагаю, ты собираешься мне сказать.

Он ухмыльнулся.

— Ты не знаешь, почему Альфы здесь. Ты даже не знаешь истинной причины, почему демоны тебя вынюхивают.

Я сжала в ладони мобильный, чувствуя, как подскочил пульс.

— И ты меня просветишь на этот счет?

Он так быстро бросился вперед, что я даже не увидела его движения. Обхватив длинным пальцем цепочку, он потянул за нее достаточно сильно, чтобы она врезалась мне в кожу. Его взгляд упал туда, где висело кольцо.

— Ты даже не знаешь, что это такое.

Вытащив цепочку из его хватки, я отступила назад. Что-то в его словах ударило по нервам. Он знает о Лилит? Но это не имеет значения. Быть прокляты Альфы в доме.

Я стала обходить его, но он схватил меня за руку.

— И куда это ты собралась?

Я посмотрела на его руку, застигнутая внезапным приливом ужаса. Нельзя, никогда нельзя показывать страх.

— Отпусти меня.

Петр презрительно усмехнулся. От него исходила угроза, а я находилась слишком далеко от особняка, чтобы меня услышали, если я закричу. Я так же знала, что любой, кто мог бы прийти ко мне на помощь, сейчас занят.

Я расправила плечи.

— Помнишь, что случилось в прошлый раз?

Его рука неосознанно скользнула к еле заметному шраму на челюсти. Его подарил ему

Зейн.

— Если ты не отпустишь меня, я устрою тебе кое-что похуже.

Резкий смех Петра пришелся как удар в живот. Чувство, что я проваливаюсь, тону, угрожало поглотить меня.

— Это нужно было сделать давным-давно, но я рад, что не сделал. Сейчас я немало повеселюсь, исправляя это.

В ледяной миг ошеломляющей ясности, я поняла, что Петр пришел сюда не просто для того, чтобы наговорить мне гадостей. Он пришел, чтобы меня убить. От осознания этого я запаниковала.

— Тебе это так просто с рук не сойдет.

— А я думаю, со мной все будет в порядке.

Сработал инстинкт. Дернувшись в сторону, я его удивила, и он ослабил хватку.

Каким-то образом я вспомнила, что держу в руках телефон. Вслепую нажала на экран, молясь, чтобы он набрал что-нибудь — кого-нибудь. Прежде, чем Петр успел оправиться, я подняла колено и ударила его в живот. Вырвавшись, я развернулась, но он схватил меня за волосы и рванув голову назад. Он выкручивал мне запястье, пока я не уронила мобильный, и тогда отбросил его в ближайшие кусты.

На меня волной накатили ужас и ярость. Я вцепилась ногтями Петру в щеку, и он, взвизгнув, отпустил меня. Я пнула его ногой в голень. Петр бросился на меня, ударил кулаком и сбил наземь. Меня пронзила боль, но я поползла вперед. Петр поймал мое плечо и перевернул меня на спину.

Кусты слева от нас неожиданно дико затряслись, привлекая внимание Петра. Он развернулся в эту сторону вместе со мной, как раз когда что-то — что-то блестящее и с большими клыками — вылетело из листвы. Бэмби? Мне было не до того, чтобы удивляться, что здесь делает змея, я лишь молилась, чтобы она съела Петра.

Бэмби метнулась через поляну с открытым ртом и сверкающими клыками. Из глубины ее глотки исходило рычание. Петр, резко развернувшись, поймал змею чуть ниже головы.

Она зашипела и щелкнула зубами, и он, ругнувшись, отшвырнул ее в рядом стоящее дерево.

Бэмби с ужасающе противным звуком ударилась о ствол и упала на землю тяжелым неподвижным комком.

Неподдельный ужас ядом распространился по моим венам. Я замахнулась, желая попасть Петру хоть куда-нибудь.

— Ах ты тупая демонская сучка, — прошипел Петр, поймав мою руку. — Фамильяр — у тебя есть фамильяр, который ошивается поблизости? Даже Эббот поблагодарит меня за это.

Крик застрял в горле, когда я коленом заехала ему по животу. Петр крякнул, а затем ударил меня кулаком по лицу. Звон в ушах заглушил все остальные звуки. Я захлебнулась воздухом и кровью, прижатая весом его тела, и начала бороться словно дикий зверь.

— Перестань, — сказал Петр, отталкивая мою голову назад. — Все пройдет намного проще, если ты не будешь бороться.

Совсем другой инстинкт пробудился во мне — не инстинкт Стража, а та часть меня, которая была куда сильнее желания выжить. Петр думает, что под ним я беззащитна? Пусть поверит в это. Все, что мне от него нужно, так это чтобы он наклонил голову немного ближе.

Демон внутри меня с одобрением взревел.

— Вот так. — Из царапин на его щеках сочилась кровь. — С этим нужно покончить.

Всему миру станет легче, если ты умрешь.

Меня душили негодование и сильный запах его одеколона. Кожу словно растянули до предела. Демон внутри меня когтями прорывал себе путь наружу.

— Ты будешь умолять. — Его светлые глаза горели. — Они все умоляют. Умоляют прямо перед тем, как мы отправляем их обратно в ад. — Его рука сдавливая скользнула ниже.

— Никакого самоуважения. И именно так все и должно быть. Посмотри сейчас на себя.

Слезы отчаяния и страха бежали по моим щекам, перемешиваясь с грязью и кровью, но на Петра они ни капли не действовали. Я не могу, не могу просто лежать здесь и ждать. Я ухватилась за короткие волосы на его затылке и силой прислонила его губы к своим.

Петр просунул свою руку между нашими губами и оттолкнул мою голову назад.

— О нет, ты этого не сделаешь.

Он накрыл мою разбитую губу ладонью так, что я не могла дышать. Я замолотила кулаками по его рукам, груди. Тонкая ткань моей кофты разорвалась, а затем он схватил меня за горло.

Я чувствовала каждый впивающийся в спину камешек, и в водовороте мыслей вдруг вспомнила, что мне говорил Рот. Люди с самыми чистыми душами способны на величайшее зло. Никто не совершенен, неважно, кто они или на чьей они стороне.

Точнее и не скажешь.

Мною овладело отчаяние. Я впилась ногтями в руку Петра, но по-прежнему не могла дышать. Я давилась собственными слезами, руки и ноги отяжелели.

Его пальцы надавили сильнее, когда он попытался раздвинуть мне ноги, но я крепко сжимала их. Я уставилась вверх: потемневшее небо, бледная луна, тень вдалеке.

Я не сдамся.

Я вытянула шею, руки Петра соскользнули, и я укусила его так сильно, как только могла. Его кожа лопнула, и потекла теплая кровь. Взревев, Петр отдернул руку. Очередной удар пригвоздил мою голову к жесткой земле. Из-за искр в глазах я ничего не видела.

Только не отключайся. Только не отключайся.

Я открыла глаза, но они жутко болели. Что-то во мне щелкнуло. Может быть, демон внутри вырвался наружу. Неважно, что это было.

Вскочив с земли, я обхватила лицо Петра руками. Ошеломленный, он не успел отреагировать, и я прижалась к его рту губами. Я глубоко вдохнула и почувствовала его душу.

Я вдохнула еще раз, и, обезумев, он принялся молотить меня кулаками по рукам и груди, но я продолжала понемногу проглатывать его душу, и он застонал. На вкус чистая душа оказалась не такой, какой я ее себе представляла. Она была густой, переполненной кровью и ненавистью.

Петр изворачивался, царапая мою шею, хватаясь за цепочку. Остатки его души боролись со мной, но я терпеливо вытягивала ее и поглощала. Петр дернулся, и в тот момент, когда его губы сорвались с моих, из меня вырвался резкий всхлип.

У Петра сгорбилась спина, руки вытянулись по бокам, и кожа приобрела землистый оттенок. На шее проступили вены, а затем потемнели, словно в его кровь впрыснули чернила.

Темнеющие сосуды начали проступать на его щеках и руках. Он разок дернулся, а затем встал на носки, словно был марионеткой, и кто-то потянул за ниточки.

Мне было очень жарко и очень даже непросто обрести равновесие, но я попыталась встать, однако ноги не слушались, несмотря на притупленные инстинкты, призывающие жить. Убегай. Убегай.

То, что произошло с Петром не было нормальным, но его душа... ах, попробовать душу все равно, что принять чистейший наркотик. Тепло расходилось по моим венам, притупляя боль и изгоняя страх. Я уже пробовала душу, но никогда не забирала ее полностью.

Люди, лишившись души, сразу же превратились бы в призрачную дымку. Очевидно, у

Стражей все совершенно по-другому.

Я заставила свое тело работать, попытавшись сесть. Голова кружилась, но я старалась сфокусироваться, не обращая внимания на то, что меня то и дело бросает в жар. Мускулы были расслаблены и ослаблены. Весь мир крутился, но Петр...

Его тело изогнулось, голова запрокинулась назад, рот широко раскрылся в безмолвном вопле. Из-под бледно-серых губ показались клыки. Начала рваться одежда. Петр менял форму! Может, я не забрала его душу? Может, у меня галлюцинации?

Его кости ломались, кожа рвалась. За спиной Петра раскрылись и раскинулись на шесть футов с каждой стороны крылья. Его тело прошло последнюю стадию трансформации.

На секунду он успокоился, а затем опустил подбородок.

Он смотрел на меня кроваво-красными глазами.

И это... это было неправильно.

Мои ладони заскользили по почве, и я упала на спину. С губ сорвался смешок. В висках стучала кровь, когда я попыталась сесть. Глубоко в душе я знала, что должна бояться, но сейчас ничто не могло причинить мне вред. Я могла бы поцеловать небо, если бы захотела.

Земля задрожала, когда Петр сделал шаг вперед, громко зарычав. Он вытянул мускулистую руку, и на его ладони образовались смертоносные когти. Губы вытянулись в оскал, он припал к земле.

Что-то большое и быстрое вырвалось из тени, направляясь прямо к нам. Еще один

Страж, пришедший помочь Петру закончить начатое? Голова шла кругом, мысли путались.

Петр выпрямился, оборачиваясь к быстро приближающейся тени, но было слишком поздно. Размытая тень обрела форму. Черты лица оказались знакомыми, но острее, словно кожа на костях истончилась. Зрачки вытянулись вертикально и радужки светились желтым.

Тело Петра конвульсивно дернулось, и он издал хриплый крик. Горячее влажное тепло брызнуло в воздух, обрызгав мои джинсы и живот. Воздух наполнил металлический запах.

— Это за то, что ты ублюдок, — проговорил Рот и отдернул руку назад. С его ладони свисала длинная шипастая конструкция — позвоночник. — А это за то, что ты швырнул

Бэмби.

Глава 12

Слишком потрясенная и чувствуя себя не в своей тарелке, чтобы что-либо сказать, я наблюдала, как Рот бросил позвоночник на землю. Его губы скривились от отвращения, когда он перешагнул через тело Петра и опустился на колени передо мной.

— Ты в порядке? — спросил он, и, когда я не ответила, он потянулся ко мне окровавленной рукой. Бросив взгляд на нее, он выругался себе под нос. Отдернув руку, он обтер ее о свои джинсы. — Лэйла?

Теперь его лицо не казалось таким заостренным, но глаза все еще светились желтым.

Давление достигло пика и начинало исчезать, как ленивый бриз. Острые вспышки боли появлялись по всему моему телу. Я открыла рот, но вышел только воздух.

Я взглянула на тело.

— Не смотри, — сказал он, положив свою руку мне на ногу. Я отпрянула, мое дыхание вновь участилось.

— Хорошо, — сказал Рот, бросив взгляд в ту сторону, где зашевелилась Бэмби. Он вновь посмотрел на меня, тихо насвистывая, змея поднялась и поползла к Роту, а затем на полпути превратилась в темное облако. Оно поднялось по его руке и проникло под кожу, хвост тату обернулся вокруг его локтя. Рот не сводил глаз с меня:

— Лэйла, скажи что-нибудь.

Я медленно моргнула:

— Спасибо ... тебе.

Его челюсть напряглась, мы какое-то время еще смотрели друг на друга, а потом он повернулся к телу. — Мне нужно позаботиться об этом, а затем я ... я позабочусь о тебе.

Рот поднял тело и остальные части, быстро исчезая в густых кустах леса.

Перекатившись на бок, я сумела подтянуться так, чтобы облокотиться об основание дерева.

Разрозненные мысли без конца блуждали у меня в голове.

Я забрала душу - чистую душу.

Живот свело судорогой. Мягкое свечение, которое окружало меня исчезло, и я безудержно задрожала.

Я забрала душу.

Рот материализовался из ниоткуда, его джинсы спереди были влажными, а руки очищены от крови. Должно быть, он помыл их в соседнем ручье. Не произнося ни слова, он медленноприблизился ко мне, словно боялся меня напугать. Он просунул руку под мои колени и поднял меня, мне пришло в голову, что, наверное, я должна спросить, куда он меня несет. Но я просто хотела быть подальше отсюда, настолько далеко, как только возможно.

Его тело рядом с моим менялось, затвердев, как тело Стража. От его кожи исходил жар, а затем последовал знакомый звук разрывающейся кожи. Крылья, такие темные, что они почти слились с ночью, грациозно изогнувшись, вытянулись из его тела. На кончиках были изогнутые и заточенные рога.

Я немного отстранилась и резко вдохнула. Его кожа была цвета отполированного оникса, больше похожа на кости, чем на кожу. В отличие от Стражей на голове не было рогов.

Просто гладкая, черная кожа. Удар холодного страха пронзил мое сердце. Видеть Рота в его истиной форме было резким напоминанием о том, кем он на самом деле являлся. Демоном.

Но и я была частично демоном, и Петр... Петр был Стражем, и он хотел меня убить.

Вещи больше не были для меня черными и белыми.

Я подняла взгляд к лицу Рота.

Желтые глаза встретились с моими, и, похоже, он знал, о чем я думаю.

— Забавно, насколько Стражи и Демоны похожи, да?

Я не ответила, но губы с одной стороны изогнулись совершенно в манере Рота.

— Закрой глаза, Лэйла. Это будет быстро.

Он не дал мне возможности запротестовать. Свободной рукой он запихнул мою голову в свободное пространство между своим горлом и плечом. Он припал к земле, и мощная дрожь сотрясла его тело за миг до того, как он рванул в небо. Мой пульс колотился как сумасшедший, я зажмурилась и спряталась.

Только Зейн делал это - брал меня в небо. Это требовало большого доверия с моей стороны. Если Рот решит меня бросить, я не отращу крылья и не спасу себя от падения. Хотя я сомневалась, что это было частью его мастерского плана, уровень моего беспокойства поднялся до небес и заставил мое уже колотящееся сердце работать еще быстрее.

Хватка Рота стала крепче, он пробормотал что-то, что затерялось в ветре. Куда бы ни нес меня Рот, полет был как в тумане, но не убил оставшийся гул. Когда он, наконец, приземлился, все мое тело гудело от боли. Я так сильно дрожала, что даже не поняла, что он обернулся обратно в человеческую форму, пока он наклонился, и я не смогла увидеть его лицо.

— Ты держишься? — спросил он. Зрачки его медовых глаз все еще были вертикально вытянуты.

Я кивнула, по крайней мере, я думала, что кивнула. За его плечом я ничего не могла увидеть, но жилые дома светились как шахматная доска.

— Где мы? — Я вздрогнула, когда боль прострелила челюсть.

— У меня.

У него? Рот не уточнил, двинувшись вперед. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что мы находимся в узком переулке позади довольно большого здания. Дверь перед нами открылась, и из темноты появился мужчина.

Он выглядел на двадцать с небольшим. Его светлые волосы были убраны назад в низкий хвост, но тонко изогнутые брови оказались темными. Глаза у него были как у Рота, цвета меда. Наиболее вероятно, он был демоном, но он держал дверь открытой.

— Это сюрприз, — сказал он.

— Заткнись, Кэйман.

Кэйман шел в ногу с Ротом. Мы находились на лестничном пролете, ведущем наверх.

— Я должен беспокоиться? Потому что, если эта та, о ком я подумал, и она так выглядит из-за того, что ты сделал, мне, правда, нужно знать, до того, как флот Стражей разорвет мой дом.

Я задалась вопросом, насколько плохо я выгляжу, и откуда этот парень знает, кто я такая.

— Он этого не делал.

— Это утешает, но...

Рот обогнул этаж.

— Сейчас нечего беспокоиться о Стражах.

Другой демон изогнул бровь.

— Это твое мнение, и оно не верное. Стражи...

— Разве я уже не сказал тебе заткнуться?

Кэйман усмехнулся, скользнув мимо нас и открывая дверь на пятнадцатый этаж.

— И с каких это пор я тебя слушаю?

Рот заворчал. — Хороший вопрос.

Он шагнул в сторону, держа руку на двери.

— Я могу принести вам что-нибудь, ребята?

— Не сейчас, — но Рот остановился лицом к лицу с другим демоном.

— Позже я спущусь и встречусь с тобой. Не волнуйся. Я тебя проинформирую.

В глазах демона сверкнуло веселье. — Отлично. Я нуждаюсь в какой-нибудь хорошей сплетне.

А потом он исчез, словно испарился из коридора. Рот устремился по коридору.

— Я... я могу... идти.

— Я бы предпочел, чтобы ты сейчас не ходила, и, кроме того, мы уже тут.

Тут была дверь, покрашенная в черный цвет. Она открылась сама по себе, и как только мы прошли, лампы над головой включились и яркий свет залил комнату. Я заморгала, пока не привыкли глаза.

Его дом вне Ада был довольно милым. Большая галерея, подходящая королю, если быть точной. Стены были окрашены в белый, и они были пусты, за исключением нескольких мрачных, абстрактных картин. В центре находилась кровать, покрытая черными и красными простынями. На стене был установлен телевизор, а под ним несколько стеллажей с книгами и

DVD-дисками. В углу рядом с закрытой дверью располагалось пианино.

В любое другое время я бы отправилась прямиком к книгам и DVD, но когда он нежно посадил меня на кровать, я осталась там, чувствуя себя ошеломленной и пустой.

— Почему он это сделал? — Голос Рота был пугающе спокойным.

— Б... Бэмби в порядке? — вместо ответа спросила я.

Рот нахмурился. — С Бэмби все хорошо.

Было странно испытывать облегчение из-за демонической змеи.

— Она дважды помогла мне, — я подняла взгляд. — Ты дважды помог мне.

— Как я уже говорил, ты, кажется, нравишься Бэмби. Она за тобой приглядывает.

Когда я не могу представить невысказанный приговор. Я опустила глаза, сильно сбитая с толку всеми странностями. Были ли все демоны злом? Как они могли им быть, если один из них спас меня от существа, предназначенного для защиты всех?

— Ответь на мой вопрос, Лэйла.

Я колебалась. Потому что... не была уверена, что могу сказать, почему Петр сделал то, что сделал. Я не была готова произнести эти слова, потому что они делали все болезненно реальным. И в тот момент, я не думала, что смогу с ними справиться.

Мгновение он таращился на меня, а потом прошествовал к низкому стулу. Он стянул со спинки толстое одеяло.

— Вот, — он осторожно опустил его мне на плечи. — Ты выглядишь замерзшей.

Я медленно отпустила свою разорванную одежду, погрузив пальцы в роскошную мягкость, натягивая ее вокруг себя. Я не знала, что это был за материал. Возможно кашемир?

Он был черным, хотя, это ему подходило.

Рот снова медлил, ничего не говоря, а потом он развернулся. Я наблюдала за сложной игрой его мышц, когда он протянул руку вниз и стащил через голову грязную футболку.

Мускулы на его руках изогнулись, когда он швырнул ее на пол. На одной стороне его тела была крупная татуировка - четыре яркие цитаты на языке, который я никогда прежде не видела.

Даже в том состоянии ума в котором я пребывала, я не могла не оценить все, что касалось Рота. Когда он повернулся, чтобы схватить рубашку из стопки аккуратно сложенной одежды, я получила полный обзор его спереди. Он весь состоял из мускулов, точеный и сухопарый. Грациозный. Его брюки висели низко, и это выглядело так, будто кто надавил пальцами на кожу его бедер, оставив вмятины. Углубления и плоскости на его животе смотрелись нереально.

Бэмби обернулась вокруг его бицепсов, а на его грудных мышцах располагалась странная, округлая татуировка. Еще одна тату была вырезана на животе. Казалось, это был дракон с задранной головой и открытыми челюстями. Крылья сложены за чешуйчатой спиной, а хвост исчезал за поясом его брюк.

Мне нужно было отвернуться, но мои глаза приклеились к месту, где должен быть хвост.

Рот натянул чистую футболку, и я вздохнула. Он направился в небольшую кухонную зону и открыл шкаф. Ко мне он вернулся, отвинчивая бутылку.

— Ты должна что-нибудь выпить. Это поможет.

Я взяла бутылку, сделав большой глоток. Жидкость обожгла мне губы и внутренности рта, когда он исчез там, где, я полагала, находилась ванная, но она прекрасно согрела мои внутренности. Несколько мгновений спустя, я услышала, как включилась вода. Когда он снова появился, я уставилась на полотенце в его руке.

— Что ты делаешь?

— Отчищаю твое лицо, — Рот наклонился, его взгляд блуждал по мне. — Говорить больно?

Больно не говорить.

— Немного. — Я сделала еще глоток, задохнувшись, когда жидкость потекла по моему разорванному горлу. Рот забрал у меня бутылку, поставив ее вне зоны моей досягаемости. Я вздохнула.

— Как обычно ты исцеляешься? — спросил он.

— Быстрее, чем люди, но не лучше, чем Стражи или... ты, — ответила я.

К счастью, большая часть синяков сойдет к середине недели. Не то, чтобы мои травмы были проблемой. Для беспокойства у меня было кое-что важнее.

Он коснулся полотенцем чуть ниже моей губы с удивительной нежностью.

— Я хочу знать, почему он это сделал, Лэйла. Мне нужно знать.

Отвернувшись, я крепко зажмурилась. Чистейшая боль разорвала мою грудь, словно настоящая рана. Я знала, Господи, я знала, что не только Петр хотел, чтобы я умерла. Все казалось большой схемой - Альфы, отсутствие людей из клана поблизости, и даже Зейн не отвечал на телефон. Предательство ударило так сильно, что проникло в самое сердце.

Нежные пальцы надавили на подбородок, поворачивая мою голову.

— Поговори со мной, Лэйла.

Я открыла глаза и сморгнула слезы.

— Он хотел... он хотел меня убить. Он сказал, что мир был бы лучше без меня.

Мышца у Рота на челюсти сократилась, а глаза вспыхнули желтым, но прикосновение осталось таким же мягким, что, казалось, это не он держит меня за подбородок.

— Он сказал почему?

— Он сказал, что меня должны были убить, когда Стражи только нашли меня. Петр всегда меня ненавидел, но это... это было чем-то большим. — Я рассказала Роту все, что произошло, останавливаясь через каждые несколько минут, чтобы дать отдохнуть больной челюсти. — У меня не было выбора.

— Выбора на счет чего? — спросил он. — Ты не убивала его. Это сделал я. И я бы хотел сделать это снова.

Я покачала головой, и это причинило мне боль.

— Я забрала его душу, Рот. Я не понимаю, что случилось. Он не умер, как человек. Он повернулся, и глаза у него были красными.

Он замер, глядя мне прямо в глаза.

— Ты забрала его душу?

Слезы кололи глаза.

— Лэйла, — нежно сказал он. — Ты забрала его душу целиком?

— Я так думаю. — Мой голос надломился. — Да, да, забрала.

Цвет его глаз стал темнее.

— Ты сделала то, что должна была. Твоей вины, в том, что произошло, нет. Ты меня понимаешь? Он... причинил тебе вред. Ублюдок заслужил смерти.

На это я ничего не сказала, и Рот провел тканью над моей бровью. Он был тих и аккуратен, когда работал. Я видела, как сокращается мышца на его челюсти, его зрачки медленно, но верно снова становились нормальными к тому времени, когда он ушел и вернулся с чистым полотенцем

— Насколько все плохо? — спросила я, когда больше не могла выносить тишину. Рот улыбнулся впервые с тех пор, как нашел меня.

— Не так плохо, как могло быть. У тебя разбита губа и будет еще один чертовский синяк на челюсти... — Он скользнул пальцами по моей брови, — и здесь. Ты прочнее, чем кажешься.

Я должна была почувствовать облегчение, но не могла. Все, что я чувствовала, это руки Петра на мне, и то, как он выглядел после того, как я забрала его душу. Рот осторожно начал разводить края одеяла, и моя хватка стала крепче.

— Что ты делаешь?

— Убеждаюсь, что с тобой все хорошо.

— Нет, — я отстранилась от него, чувствуя, что стены вокруг меня начинают смыкаться. — Со мной все в порядке.

— Я не собираюсь причинить тебе вред. — Рот осторожно положил руку мне на плечо, но я все равно вздрогнула от боли, которая прошла по моей руке. Его глаза стали жестче.

— Ты позволишь мне себя осмотреть. Я не причиню тебе вреда. Обещаю.

Я смотрела на него, казалось, вечность, потом кивнула и отпустила одеяло. Рот не ждал, пока я передумаю. Он скинул одеяло с моих плеч, и когда я услышала его резкий вдох, то захотела схватить его снова. Я почувствовала, как он передвинул ткань мне под шею, глубоко между измочаленными половинками моей кофты.

— Он тебя оцарапал, — спустя несколько мгновений объяснил Рот. — Он был в своей истиной форме, когда это сделал?

— Нет, — я открыла глаза. — Он начал изменяться, когда я вцепилась в его душу, а потом полностью обернулся позже.

Прежде чем Рот успел ответить, я почувствовала, как что-то мягкое задело мою лодыжку. С удивлением я посмотрела вниз. Крохотный, белый котенок таращился на меня глазами такими же голубыми, как небо

— Котенок?

— Да, это котенок.

Пораженная тем, что у Рота было что-то настолько милое, я проигнорировала волну головокружения и наклонилась через него, протянув руку к крохотному пушистому комочку.

Его мягкое мурлыканье походило на миниатюрный двигатель. Из-под кровати выскочил еще один. Черный, пушистый и такого же размера, как другой котенок, он метнулся в сторону и кинулся на спину белого. Они покатились, шипя и нанося друг другу удары. Я взглянула на

Рота.

— Два?

Он покачал головой, указывая на изголовье кровати.

— Три.

Третий осторожно выглянул из-за угла подушки, смесь черного и белого. Он подбежал ко мне, задев мои пальцы удивительно острыми когтями.

— Не… могу поверить, что у тебя есть котята. — Я пошевелила пальцами, и малыш вытянулся, чтобы дотянуться до них. — Как их зовут?

Рот фыркнул.

— Тот Ярость. Белый - Нитро, а черного зовут Тор.

— Что? Ты так назвал этих милашек, а гигантскую змею назвал Бэмби?

Он наклонился вперед, целуя меня в плечо. Это произошло так быстро, что я не была уверена, что он вообще сделал это.

— В зле есть сладость, — сказал он. — И запомни, внешность может быть обманчива.

Я опустила пальцы, пробежав ими по маленькой головке котенка.

— Я бы не сделала этого, если я...

Ярость погрузил свои клыки и когти в мою руку. Я взвизгнула, отдернув руку.

Изогнувшись клубком, вампирский котенок продолжал цепляться.

Рот схватил пушистый мех, нежно убрав его с моей руки.

— Плохой котик, — сказал он, бросая его рядом с братьями.

Я таращилась на демонический комок шерсти, пока он вылизывал свои окровавленные коготки, а затем перевела взгляд на Рота.

— Я не понимаю.

— Скажу только, что они не всегда были такими милыми и приятными на вид. Они умеют становиться довольно большими, если их разозлить, но даже в этой форме

Порождения ада боятся их, — сказал Рот.

Белый запрыгнул на кровать, вытянул маленькие ножки и зевнул. Он посмотрел на меня так, словно был уверен, что я тут делаю.

Рот поймал мою руку, поднеся палец, который поранил котенок к губам. Он поцеловал поврежденную кожу, удивив меня еще раз.

— С тобой все будет хорошо.

Я почувствовала, что слезы снова наворачиваются мне на глаза.

— Что... что я буду делать? Я забрала душу. Чистую душу.

Рот сел рядом со мной.

— Все будет хорошо.

Из меня вырвался сдавленный смешок.

— Ты не понимаешь. Мне не позволено... забирать души. Ни в какой ситуации.

— Это не то, о чем стоит беспокоиться прямо сейчас, — твердо сказал он. — Я об этом позабочусь.

Я так сильно хотела ему верить, но не понимала, как он мог позаботиться о чем-либо.

То, что сделано, нельзя отменить.

Рот протянул руку, обхватив мою челюсть, которая не чувствовала себя, словно в огне.

— Все получится. Обязательно. — Последовала пауза. — Взгляни. У тебя маленький посетитель.

Я посмотрела вниз. Белый котенок потерся о мой бок, глядя на меня косыми голубыми глазами. Мне очень хотелось поднять его и прижать поближе, но я дорожила своими пальцами. Он принялся снова тереться о мое бедро, словно призывал погладить себя.

Эмоции подкатили к горлу, когда я осознала, что нормально его не поблагодарила.

— Почему ты мне помогаешь? Я имею в виду, спасибо, я никогда не смогу отблагодарить тебя, за то, что ты пришел тогда. Просто я... — Просто я не понимала, как демон мог быть тем, кто спас меня от Стража.

Он пожал плечами, опустив руку.

— Я - это много чего, Лэйла, но даже у меня есть пределы.

Между нами повисла тишина, и Рот вернулся, чтобы прочистить мои остальные раны.

В этом он был хорош. В том, чтобы заботиться о ком-нибудь. Я сомневалась, что этому он научился в Аду.

Когда он закончил, то дал мне пару спортивных штанов и рубашку. По пути в его ванную, я чувствовала боль и неловкость. В его светлой ванной, я уставилась на свое отражение. Глаза казались больше, чем обычно, более яркого серого оттенка, который граничил с тем, чтобы выглядеть дико. Правая сторона моей челюсти уже становилась темно-

фиолетовой. Он соответствовал синяку, образовавшемуся под линией роста волос. Кожа там была рассечена, но не похоже, чтобы мне нужны были швы. Губа выглядела как после очень неудачной инъекции ботокса.

Я стряхнула свою одежду, вздрагивая не от боли, а от вида синих и светло-фиолетовых пятен, покрывающих мои плечи и грудь. Отметки от когтей Петра начались под горлом, три глубоких разреза примерно четыре дюйма длинной. Я быстро переоделась, не в силах дольше смотреть на себя.

Когда я вернулась, Рот был у окна. Он развернулся и попытался оскалиться по-волчьи.

— Я всегда знал, что ты будешь прекрасно смотреться в моих брюках.

Не думала, что буду снова смеяться, но я сделала это. Прозвучало слабо.

— Очень оригинально.

Он оттолкнулся от стены и жестом указал на ближайшую дверь, которую я давно заметила:

— Я хочу показать тебе кое-что. Как думаешь, готова для этого?

Заинтригованная, я неосознанно кивнула. Он открыл дверь и жестом предложил войти. Я последовала за ним наверх по узкой лестнице.

Он остановился у двери и оглянулся через плечо:

— Обещай, что не сорвешься с края. Я бы закатила глаза, если не было бы больно.

— Обещаю.

Кажется, он не совсем мне поверил, но открыл дверь. Холодный воздух подтолкнул меня. Я поплелась за ним.

— Не свались с крыши. Пожалуйста, — он шел позади меня. — Мне не хочется соскабливать твои остатки с тротуара.

Мягкие, волнистые белые навесы колыхались под благоухающим ветерком. Под ними находилось несколько лежаков и небольших столиков, но это был аккуратный, ухоженный цветник, что привлекло мое внимание.

Вазы всевозможных форм и размеров выстроились в ряд на крыше. Большинство цветов я даже не знала, но я заметила повсюду розы и лилии.

— Это все твое? — спросила я.

— Все здесь принадлежит мне.

Я остановилась возле большого горшка и провела пальцами по массивным лепесткам.

В темноте я не могла сказать, был этот цветок красным или фиолетовым. Но его запах был сладким и резким.

— Ты занимаешься садоводством?

— Мне скучно, — его дыхание скользнуло по моей щеке. — Я думаю, это подходящий способ проводить время.

Я не услышала, когда он успел подойти и встать прямо за мной. Я слегка повернулась, наклонив голову:

— Демон, который занимается садоводством?

Он криво улыбнулся:

— Я видал вещи и более сумасшедшие.

— Правда?

Рот наклонил голову набок:

— Ты удивишься. Я знаю нескольких из своего вида, которые платят налоги, всякий раз как оказываются наверху, некоторые обучают физкультуре. Мы, демоны, действительно любим хорошо поиграть в вышибалы.

Я попыталась улыбнуться:

— Я знала ... что-то было не так с мои учителем физкультуры.

— Если бы я точно не знал, то подумал бы, что мисс Клео переодетое исчадие ада.

Отойдя от него, я сфокусировалась на ослепляющих лучах света, отражающихся от сотен зданий вокруг нас. Вдалеке я могла увидеть башню центра Нэнси Хэнкс. Я вздрогнула, когда повернулась к Роту.

Он был очень близко, но я не слышала его движений.

— Тебе нужно присесть.

Он не оставил мне особого выбора, проводив меня к одному из лежаков. Кончилось тем, что я в считанные секунды я оказалась на спине, в окружение толстых подушек. Подъем ушел. Адреналин исчез, и все что осталось после - глубокая боль и слишком много вопросов.

Рот сел рядом со мной, его бедро прижималось к моей ноге.

— Как себя чувствуешь?

Такой сложный вопрос:

— Все как-то ... так непонятно.

— Это да.

Бросив взгляд на него, я чуть опять не засмеялась. Его ужасная честность - это что-то с чем-то. Под белым навесом лунный свет отражался от его лица. Наши взгляды встретились:

— Я не знаю, что мне теперь делать.

Он продолжал смотреть на меня:

— А ты когда-нибудь знала, что тебе делать?

Хороший вопрос. Я отвела взгляд:

— Ты странный демон.

— Буду считать это комплиментом.

Я слегка улыбнулась:

— Вообще-то ты совсем не похож на тех демонов, которых я видела.

— Правда? — кончиками пальцев он пробежался по моей руке, поднимаясь к ключице, ненадолго остановившись на месте, где была разорвана кожа. — Мне сложно себе такое представить.

Мы, демоны, все похожи. Мы жаждем прекрасного, развращаем чистых и невинных, забираем то, чего никогда не сможем иметь. Тебе следует завести целый фан-клуб, состоящий из одних демонов.

Его прикосновения были убаюкивающими и приятными. Я зевнула:

— Ты бы стал членом моего демонского фан-клуба?

Рот тихо засмеялся:

— О, думаю, я был бы президентом клуба, — он лег на бок рядом со мной. — Тебе бы этого хотелось?

Я знала, что он делает. Отвлекает меня. И это работало:

— Могу я побыть серьезной немного?

Его рука оказалась на моем втором плече:

— Ты можешь быть кем пожелаешь.

— Знаешь, ты действительно не так уж плох ... для демона.

— Я бы не заходил так далеко, — вытянулся он рядом со мной, приподнявшись на локтях. — Они не намного хуже меня.

— Плевать, — пробормотала я. Через некоторое время я начала:

— Я ...

— Я знаю. Да. Вероятно, не существует вопроса, на который у меня нет ответа. И нам действительно нужно поговорить. То, о чем ты сейчас знаешь, это капля в неспокойном море.

И то, что ты узнаешь, перевернет весь твой мир с ног на голову.

Он замолчал, и мое сердце замерло.

— Но нам не обязательно говорить прямо сейчас. Тебе нужно поспать. Я буду здесь, когда проснешься.

Пока я смотрела на него прикрытыми глазами, я осознала, что ни фига не знаю. Я понятия не имею, вернусь ли я вообще теперь домой. И, вообще, был ли у меня дом. Я не знала, кто меня предал, были ли это остальные, кто наблюдал, как я расту. Я даже не знала, что ожидать от завтрашнего дня. Но я точно знала, каким бы это невероятным не было, что прямо сейчас я в безопасности и доверяю Роту - демону.

Поэтому я кивнула и закрыла глаза. Рот начал вновь напевать "Paradise City", и мне было невероятно комфортно. За несколько секунд до того, как я заснула, клянусь, он рукой коснулся моей щеки.

Глава 13

Проснулась я около рассвета, и небо за покатыми навесами все еще цеплялось за ночь.

События предыдущего дня прокатились у меня в мозгу с поразительной ясностью. Пульс подскочил, но я не шелохнулась. Проблема была не в теле - боль притупилась, и даже пульсация в лица не имела ничего общего с тем, что было несколько часов назад. Просто я знала, что к этому моменту Стражи поняли, что я пропала. Они начали искать меня и Петра.

Зейн... сейчас я даже не могла о нем думать.

Ничто никогда не будет прежним.

Жар худого, жесткого тела, прижатого к моему, было суровым напоминанием об этом.

Грудь Рота поднималась и опадала возле моего бока. Наши ноги переплелись. Он закинул руку на мою талию. Близость, как бы безумно это ни было, оттолкнула все, что было важно.

Никогда прежде я не просыпалась в руках парня. Когда мы с Зейном были детьми, мы спали вместе, но это... это было настолько по-другому. Слабое тепло устремилось в пальцы ног и отправилось вверх по телу с волнующей скоростью, вспыхивая сильнее в каждой точке, где наши тела соприкасались.

Я подумала о поцелуе, который мы разделили - моем первом поцелуе. Я так запыхалась, словно практиковала хитрую технику. Учитывая все, что происходило и уже произошло, казалось, это последнее, о чем я должна думать.

Но это происходило автоматически, как дыхание. Губы покалывало от воспоминания.

Я сомневалась, что Рот хотя бы дважды подумал об этом, но я думала несколько раз, начиная с пятницы.

Я повернула голову еще чуть-чуть и слегка вдохнула.

Рот все так же лежал на боку, как когда я засыпала. Его лицо было расслабленным, губы приоткрыты. Мне хотелось прикоснуться к его лицу, изгибу его бровей, и я абсолютно не понимала, откуда возникло подобное желание. Но мои пальцы покалывало от желания сделать это. Во время отдыха жесткая грань его красоты отсутствовала. В тот момент он выглядел так, как я надеялась, могут выглядеть ангелы.

Потом он открыл рот.

— Ты не должна так на меня смотреть, — пробормотал он.

Мое лицо загорелось, и я прочистила горло:

— Никак я на тебя не смотрю.

Он улыбнулся привычной кривой улыбкой:

— Я знаю, о чем ты думаешь.

— Правда?

Глаз приоткрылся. Зрачки были вытянуты вертикально, и я вздрогнула - не от страха, а от чего-то совсем другого. Он протянул руку, смахивая с моего лица несколько прядей волос.

Его рука задержалась на моей щеке, удивительно нежно в сравнение с тем, что вырвалось из его рта дальше.

— Как ты знаешь, твоя честь со мной не в безопасности. Поэтому, когда ты смотришь на меня, будто хочешь, чтобы я поглотил каждый дюйм твоего рта, я сделаю это без малейшего сожаления. Однако я сомневаюсь, что ты почувствуешь то же самое после.

— Откуда ты знаешь, о чем я буду жалеть?

Когда эти слова сорвались с губ, я поняла, что, наверно, мне стоило держать язык за зубами. Рот открыл второй глаз и посмотрел на меня. А затем он начал двигаться невероятно быстро. Зависнув надо мной, он посмотрел на меня сверху вниз глазами, которые представляли собой мозаику из всех мыслимых оттенков желтого.

— Я много чего знаю.

— Меня ты едва знаешь.

— Я наблюдал за тобой долгое время, всегда находился недалеко от тебя. Я не хочу показаться отвратительным, когда рассказываю об этом.

Он провел своим пальцем вдоль кромки одолженной рубашки, костяшки пальцев задели мою грудь. — Знаешь, что я увидел?

Я медленно моргнула.

— Что?

Он прекратил возиться с рубашкой и провел рукой по ребрам, наклонив голову.

Его губы прикасались к моему уху:

— Я кое-что увидел в тебе, то, что ты отчаянно пыталась скрыть от всех. То, что напоминало мне самого себя.

Я медленно дышала, во рту пересохло.

Рот губами прижался к моему виску, а его рука проскользнула под рубашку. Я вздрогнула, когда его пальцы коснулись моего живота.

— Казалось, тебе всегда было одиноко. Даже когда рядом были твои друзья, ты продолжала чувствовать себя одиноко.

Грудь сдавило спазмом.

— А ты... ты одинок?

— А ты как думаешь? — он пошевелился, и его нога оказалась между моих. — Но на самом деле это абсолютно не важно. Прямо сейчас мне не одиноко. И тебе тоже.

Я хотела продолжить разговор, но его рука прошлась вдоль моего живота и остановилась около лифчика. Мое тело обрело свой собственный разум, желая, чтобы он продолжал. Его глаза встретились с моими. Было что-то горячее и рассчитывающее в его хищном пристальном взгляде.

Взгляд Рота опустился на мои губы, и я почувствовала, как его грудь резко поднимается возле моей. Ударил легкий ветерок, пошевелив навесы. Они бесшумно заколыхались, открывая небо. Тогда я поняла, что он собирается меня поцеловать. Желание было в его взгляде, в том, как он наклонил свою голову к моей и приоткрыл губы. Я потянулась кверху, положив руку на его щеку. Его кожа была теплой, горячее, чем моя.

Рот прижался ко мне, и мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Наши тела была как единый поток, его дикий мускусный аромат окутал меня. Был короткий момент, когда нижняя часть его тела качнулась рядом с моей, и каждый нерв, который у меня был, ожил, но потом он выдохнул звук полный сожаления и скатился с меня.

Точнее перекатился прямо через меня.

Встав, он вытянул руки над головой, сверкая своим брюшным прессом и татуировкой дракона.

— Я возьму нам кофе. Нам надо поговорить.

Возможности ответить не было. Он просто исчез, испарился, как Кэйман прошлой ночью. Какого черта?

Сев, я прижала ладонь ко лбу и застонала. Я воспользовалась его отсутствием, чтобы привести мысли в порядок и успокоить свой суматошный пульс. Пять минут спустя он вернулся с двумя чашками дымящегося кофе.

Я мигнула.

— Быстро.

— Будучи демоном, имеешь свои преимущества. Никогда не приходится беспокоиться о пробках.

Он вытащил из подставки одно кофе и передал его мне. — Осторожно, он еще горячий.

Я пробормотала благодарность.

— Который час?

— Уже шестой час, — сказал он. — Я подумываю сегодня прогулять школу. Тебе следует сделать тоже самое.

Я устало улыбнулась:

— Ага. Думаю, сегодня до школы дело не дойдет.

— Бунтарка.

Никак не прокомментировав это, я попробовала кофе. Французская ваниль? Моя любимая. Как Рот догадался?

Он сел около меня, вытянув ноги. — Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Лицо болит меньше.

Я посмотрела на него, задаваясь вопросом, почувствовал ли он что-нибудь, прежде чем поднялся с меня и исчез или он просто возился со мной.

— Как смотрится мое лицо?

Пристальный взгляд Рота прошелся по мне, и у меня возникло чувство, что он был увлечен не ушибами.

— Намного лучше.

Последовала пауза, и я по привычке дотронулась до своего ожерелья.

Его там не было.

— Мое ожерелье? — Меня охватило смятение. — Петр сорвал его. Я должна...

— Я забыл, — Рот отклонился и потянулся рукой в карман. — Я увидел его на земле и взял. Цепочка сломана.

Я взяла его с его ладони. Сжав руку вокруг кольца, я хотела разреветься, как толстый, злой ребенок.

— Спасибо, — прошептала я. — Это кольцо...

— Многое значит.

Я посмотрела вверх.

— Да.

Рот покачал головой.

— Ты не знаешь, насколько важно оно на самом деле.

Кольцо, казалось, горело у меня на ладони, и я посмотрела вниз, медленно раскрыв руку. В расцветающем солнечном свете камень выглядел так, словно был наполнен черной жидкостью.

Я подумала о том, что Рот рассказал мне о моем кольце, а потом я подумала о том, что сказал Петр.

Я подняла глаза и увидела, что Рот наблюдает за мной. Прошла целая минута, прежде чем он заговорил:

— Должно быть тебе безумно одиноко?

— Ну, вот, снова об этом?

Он нахмурился:

— Ты жила вместе с теми созданиями, которые обязаны были тут же убить тебя. Один из них уже попытался, и кто знает, сколько еще пожелало бы сделать с тобой то же самое?

Наверно, ты всю свою жизнь хотела быть как они, при этом понимала, что никогда этого не произойдет. И единственное напоминание о настоящей семье, которое у тебя есть - это кольцо, которое принадлежит той части тебя, на которую ты отказываешься заявлять права.

Ничего больше, верно? Никаких воспоминаний. Даже о том, на что это похоже, когда отец держит тебя, или памяти о том, как звучал его голос.

С сухим комком в горле я откинулась назад. Низкий гул транспорта на улице ниже приглушил вздох, который сорвался с моих крепко сжатых губ.

Рот кивнул, не посмотрев на меня:

— Я пытался представить, каково тебе хотеть безумно быть одной из них и все же признавать, что никогда не станешь.

— Вау, — прошептала я, глядя в сторону. — Спасибо за проверку реальных условий.

Ты один из демонов нытиков?

Тогда он посмотрел на меня.

— Почему ты вышла в лес прошлой ночью?

Смена темы застала меня врасплох:

— Альфы были в доме. Мне не стоит находиться поблизости, когда они прилетают.

— А, Серафимы - борцы за справедливость и так далее, бред, — Рот покачал головой и уныло улыбнулся. — Отвратительное сборище придурков, как раз по мне.

— Уверена, они бы сказали о тебе тоже самое.

— Конечно, сказали бы, — он отпустил мою руку и сделал глоток кофе. Какое-то время он смотрел, как легкий ветерок покачивает растение с широкими листьями. Похоже на венерину мухоловку.

— Ищейка, зомби и одержимый ... звучит как начало не самой удачной шутки, верно?

И это было так.

— Но у них у всех было кое-что общее. Ты.

— И я это поняла, но не знаю почему. Это связано с кольцом или моей матерью?

— Ад ищет тебя, — сказал он скорее мимоходом.

— Ты уже это говорил и я ...

— Не веришь мне? — когда я кивнула, он закрыл глаза. — Я не лгал. Ад пускается на поиски кого-либо только, когда у этого человека есть то, что представляет интерес для них.

Мы действительно жаждем чужих вещей. Я уже тебе об этом говорил.

— Но у меня ничего нет, что бы им хотелось заполучить.

— Есть.

Я пошевелилась на диванчике, отгоняя от себя внезапное желание подняться и убежать.

— А ты? Именно по этой причине ты начал мои поиски?

— Да.

— Зачем? — я поставила наполовину отпитый кофе на крышу и прижала кольцо к груди.

Он вновь быстро мне ухмыльнулся:

— Я же уже говорил. Я высматривал тебя месяцами, вообще-то годами.

Годами? Мой мозг отказывался принимать это.

Он снова начал разглядывать растение.

— Я давным-давно тебя нашел, задолго до твоего последнего дня рождения, задолго до того, как каждый демон узнал о тебе. Думаю, тебе на самом деле интересно знать, что же делает тебя такой особенной, что даже Ад принялся за твои поиски? Ты наполовину демон.

Ясно?

По какой-то причине я почувствовала себя слабее, чем обычно.

— Ладно.

— Но… — Он поднял руку. — У половины демонов на самом деле нет демонической силы. Они просто чертовски безумные летучие мыши. Знаешь, как дети, которые отрывают крылья бабочкам и сжигают их дома ради удовольствия? Обычно пока они находятся внутри горящего здания. Не самая умная компания, но, да, такое случается. Не все созданы равными.

Я поджала губы:

— Я не считаю себя особенной.

Рот снова посмотрел на меня:

— Но ты особенная. Ты наполовину демон, но также и наполовину Страж. Ты хоть знаешь, кто они на самом деле?

— Ну, люди называют их горгульями, но ...

— Не то, кем их считают, а как их создали?

Я пробежала пальцами по изгибам резинки.

— Их создали для сражения с Лилин.

Он разразился смехом - глубоким, забавным хихиканьем.

Смущение охватило меня:

— Ну и зачем же их тогда создали, умник?

— Никогда не позволяй им заставлять чувствовать себя так, будто они лучше тебя, —

Рот покачал головой, все еще смеясь. — Они не лучше. Они ничем не лучше всех нас, — он вновь засмеялся, но звучал не таким веселым. — Они ошибка Его Высочества, и это Он наделил их чистыми душами, чтобы замаскировать ошибку.

— Все это полнейшая бессмыслица.

— И не мне объяснять тебе это. Существует столько много правил. Ты знаешь это.

Спроси об этом своего любименького долбаного отца, который удочерил тебя. Сомневаюсь, что он рассказал бы правду или когда-либо вообще говорил ее, если уж на то пошло.

— Не похоже, что ты тоже делаешь хорошее дело, рассказывая мне.

— Не в моих правилах это делать, — он поставил кружку, оперся на локти и взглянул на меня из под черных ресниц.

— Хочешь верь, хочешь нет, но существуют правила, которых даже Хозяин придерживается. Не все дети Преисподние следуют им, но есть вещи, которые я не смогу, да и не буду делать.

— Погоди. Под Хозяином ты имеешь в виду ...?

— Хозяин? — повторил он. — Да. Шишка внизу.

— Ты ... ты работаешь на него?

На его лице вспыхнула вновь притворно застенчивая улыбка:

— А что? Да, работаю.

Охренеть, что ж я делала, когда хотела, что бы он меня поцеловал?

Рот вздохнул, как будто бы точно знал, о чем я думаю:

— Скажи, у тебя было то, что мне хотелось? Я не могу просто забрать это у тебя.

Я смущенно покачала головой:

— Почему? Суккуб забирает энергию человека, а он даже не догадывается об этом.

— Это другое. Суккуб не убивает человека. Всего лишь искушая его сущность, и в большинстве случаев человек не возражает, — подмигнул он. — Но я консерватор. Как и

Босс. Люди должны иметь свободу выбора, а все остальное чепуха.

— Я думала, ты не веришь в свободу выбора?

— Не верю, но это не значит, что Хозяин тоже, — покачал он головой. — Послушай, мы ушли от темы. Ты знаешь, что я работаю на Босса и что, так сказать, здесь я на работе.

Хотя я и знала, что должна быть причина, по которой Рот появился из неоткуда и начал преследовать меня, горечь разочарования леденило все внутри.

О чем я только думала? Что он увидел, как я ем Биг Мак и просто захотел познакомиться?

— Я твоя работа?

Его черные глаза метнулись в мою сторону и остановились на мне:

— Да.

Слегка кивнув, я тихо выдохнула:

— Почему?

— Я здесь, чтобы уберечь тебя от тех, кто ищет тебя. И под теми, я имею в виду демонов намного могущественнее и хуже чем те, с кем обычно ты связывалась.

Я смотрела на него так долго, что подумала, глаза сбежались в кучу, а затем расхохоталась. Да так сильно, что слезы покатились по лицу, делая его хмурое выражение лица расплывчатым.

— Над чем смеешься? — требовательно спросил он. — Лучше не смейся, иначе ты ставишь под сомнение мою способность уберечь твою задницу - между прочим, очень миленькую задницу, от неприятностей. Мне казалось, я доказал уже, что смогу это сделать.

— Не в этом дело. Просто ты же демон.

Его выражение лица смягчилось:

— Да. Знаю, что демон. Спасибо за уточнение.

— Демоны не защищают никого и ничего, — я пренебрежительно махнула рукой, все еще посмеиваясь.

— Ну, очевидно все же могут, потому что я спасал тебя миллион раз.

Стерев несколько слезинок с лица, я притихла:

— Я знаю. И я ценю это. Спасибо тебе. Но все как-то ... как-то наперекосяк.

Раздражение вспыхнула в его глазах, делая их чернее до тех пор, пока практически не исчезли коричневые пятна:

— Демоны защищают почти все, что является для них первостепенной важностью.

Ну, или первостепенной важностью для Ада.

— И почему же моя защита является первостепенной важностью для Ада?

Рот сощурил глаза:

— Я собирался попытаться растолковать тебе все осторожно, но пошло оно. Я рассказал тебе, что твоя мать могла делать. Даже сказал тебе ее имя.

Мой юмор иссяк, и я посмотрела на него.

На его лице читалось самодовольство. — Я уверен, что ты прошла через все стадии отрицания, но все равно смирилась, что Лилит твоя мать.

— Имеешь в виду какого-то демона по имени Лилит, — я все еще отказывалась верить во что-нибудь еще. Это всего лишь какой-то непонятный демон с неудачным именем.

— Нет. Я имею в виду того самого демона по имени Лилит, — поправил он. —Она твоя мать.

— Это невозможно, — покачала я головой. — Она закована в Аду!

Теперь пришла очередь Рота смеяться как полоумному.

— И кто же распустил подобные слухи? Стражи? Лилит была в Аду, но она освободилась семнадцать лет и девять месяцев назад, плюс-минус неделя или две, что, между прочим, полностью совпадает с чем?

Я быстро посчитала, и дата выпадала примерно на мое день рождение. В желудке все перевернулось.

— Она вышла наверх, позанималась нехорошими делишками, забеременела и произвела хорошенького малыша, который выглядит в точности как она.

— Я похожа на нее?

Мои мысли зациклились на неправильных вещах.

Наклонившись, Рот взял прядь моих волос и обмотал их вокруг своих длинных пальцев. — У вас одинаковый цвет волос насколько я помню. Я видел ее только один раз, прежде чем об этом позаботились.

— Позаботились? — прошептала я, уже зная ответ на свой вопрос.

— Когда она сбежала, Хозяин прекрасно знал, на что она способна. Теперь он держит ее там, откуда она не может выбраться.

Тупая боль пронзила мои виски. Я потерла их, никогда в жизни я еще не была настолько сбита с толку. Должна ли я была чувствовать себя лучше, узнав, что моя мать

Лилит не умерла? Но быть в Аде у самого Сатаны было паршиво и моя мама... она была

Лилит. Я не была уверена, как должна была себя вести, но я знала, что это намного хуже, чем смерть.

— Ты когда-нибудь слышала о Малом Ключе Соломона - Лемегетоне? — спросил он.

Подняв взгляд, я покачала головой.

— Нет.

— Это действующее соглашение - книга, которая собирает в каталог всех демонов. В ней есть их магические формулы, как вызвать их, как отличить их друг от друга, способы поймать демона в ловушку и всякие забавные вещи. Лилит нельзя призвать. — Он сделал паузу, внимательно глядя на меня. — Так же, как и ее подлинного ребенка.

Казалось, моя голова готова взорваться.

— Лилин?

Когда он кивнул, желудок рухнул вниз, как и статус моей популярности.

— Но всегда есть лазейка, и очень большая, касаемо Лилин. — Продолжил он. — В оригинальном Лемегетоне, описывается, как можно создать Лилин. Это как печать, которую нужно сломать - заклинание.

— О, Боже.

В этот момент Рот был полностью серьезен.

— У заклинания три этапа, как и большинства заклинаний. Мы знаем, что они влекут за собой пролитие крови ребенка Лилит, и - ну, мертвую кровь самой Лилит. И кое-что еще -

третья или четвертая вещь, но мы не знаем точно, что это. Но чем бы это ни было, если все они будут в комплекте, тогда Лилин родятся на Земле снова.

Мои руки упали на колени. Прошло несколько мгновений.

— А ребенок? Это я? Никого больше нет?

Он снова кивнул.

— И все эти вещи с пролитием крови, не хочу быть занудой, но поскольку Хозяин не знает, значит ли это каплю твоей крови или твою смерть, он не желает рисковать.

— Ничего себе! Скажи ему спасибо.

Его губы украсила усмешка.

— Мертвая кровь... — Он наклонился, его гибкие пальцы пробежали по моему запястью, пробудив ото сна дрожь. Он открыл мою руку, и появилось кольцо странного рубинового цвета. — Это не драгоценный камень. Он содержит мертвую кровь Лилит.

— Что? Откуда ты знаешь?

— Потому что раньше Лилит носила это кольцо, и только дитя Лилит может носить ее кровь, не испытывая серьезных негативных воздействий, — сказал, нежно сомкнув мои пальцы вокруг кольца.

— И так, мы знаем, где находятся две вещи, но остальные... Они в Лемегетоне.

— А где Лемегетон?

— Хороший вопрос, — Рот отклонился назад, закрыв глаза. — Не знаю. И Хозяин не знает, что это за третья и четвертая вещь, но он беспокоится, что другие демоны - Герцоги и

Принцы - могут знать, потому что Лилит была в приятельских отношениях с некоторыми из них. Выбраться из ада и поймать тебя, было целью, ее последнее большое воздействие на Рай и Ад.

Вау. Он творил чудеса с девичьей самооценкой.

— Не поняла, — сказала я. сворачивая руки в кулаки, пока ногти не врезались в ладони. — Лилин... они сумасшедшие и безумно страшные, но разве твой Хозяин не этого хотел бы? По сути, это будет Ад на земле.

Род подавил смешок.

— В этом случае никто не выигрывает. Когда люди лишены души, они чахнут и превращаются в призраков. Они не уходят ни в рай, ни в ад. И Хозяин знает, что не может контролировать Лилит. Он едва мог ее контролировать, — красивые губы Рота изогнулись в кривой усмешке. — И поверь мне, ты еще не была свидетелем противоборства, если не видела Лилит и Хозяина, идущих друг за другом по пятам.

Я пыталась охватить это своим разумом.

— Поэтому. .?

— Последняя вещь, которую хочет Ад - это, чтобы безумные Лилин бродили по Земле.

— Нахмурив брови, он постучал пальцами по коленке.

— И поэтому я тут, чтобы убедиться, что твоя кровь не проливается, так же как и кровь в кольце, во время попыток выяснить, чем являются остальные составляющие, прежде чем это случится. А, и целая проблема постараться раскрыть, кто хочет, чтобы Лилин возродились. Я - занятой демон.

Мой рот заработал, но ни одного слова не вышло наружу. Мы сидели там целых несколько минут, единственным шумом были мягкие постукивания его пальцев и рев машины внизу. Взрыв. Мозга. Моей матерью была Лилит.

Я слишком устала, чтобы отрицать истину. Очевидно, мамочка задумала меня, как способ показать всем средний палец. Пролить кровь не казалось забавным, не важно, как на это посмотреть.

— Почему сейчас? — спросила я.

— Из-за времени твоего рождения. Предположительно, заклинание может сработать только после того, как тебе исполнится семнадцать. — Он сделал паузу. — Хозяин не был уверен, что Лилит достигла успеха в том смысле, что тебя...

Я в ужасе уставилась на него, когда поняла, куда он клонит.

— Что меня не убили, когда... — Я сглотнула, думая о том, что сказал Петр. — Когда

Стражи нашли меня.

Рот кивнул.

— Никто не знает, куда исчезла Лилит или где ты родилась. Мир довольно большое место. Я нашел тебя раньше, но твой день рождения все еще был далеко. Когда Хозяин узнал, что до твоего дня рождения несколько месяцев, он послал меня к тебе снова, узнать была ли ты все еще... э, ну, да.

— Жива, — прошептала я.

Рот продвигался с трудом.

— Когда я предоставил отчет. Хозяин приказал мне приглядывать за тобой.

Понимаешь, Хозяин и демоны, с которыми зависала Лилит, не единственные, кто слышал о заклинание. Другие тоже, и они видели в тебе угрозу. Они знают, что Альфы уничтожат каждого демона наверху, если Лилин возродятся. Они хотят тебя убрать. Ищейки, зомби и одержимые.

— И так, некоторые демоны хотят, чтобы я воскресила Лилин, а другие убить меня, потому что... — И тогда меня поразило, с силой бетонного кирпича. Лед замерз в моих венах, в то время как горячая волна предательства прокатилась по мне, словно прилив.

— Эббот должен это знать.

Рот ничего не сказал.

Я сглотнула, но комок в горле не сдвинулся с места.

— Он, должно быть, знал все это время. Я имею в виду, нет никакой возможности.

Альфы... и вот почему Петр пытался меня убить. Вероятно, поэтому он и его отец всегда меня ненавидели, из-за того, с чем я связана.

В нависшей тишине слезы жгли глаза. Я сжала кулаки, пока не заболели суставы, отказываясь дать им упасть. Ни по одному пункту Эббот не считал, что я заслужила знать правду о том, кем являюсь, частью чего я могла бы стать. И если Зейн знал, не думаю, что я когда-либо могла бы пройти через это.

— Лэйла ....

Рот произнес мое имя так мягко, что я должна была посмотреть на него, и когда я это сделала, наши взгляды встретились. Часть меня задалась вопросом, что он увидел в тот самый момент, когда взглянул на меня, например, он был точно уверен, чем я являюсь, или что он на самом деле тут делает. И его должно было сбить с толку. В конце концов, он был демоном. Я так же задумалась, почему я вообще об этом беспокоюсь, но последнее, чего я хотела, это чтобы меня видели как девочку на грани слез. Которой я и являлась.

Резко вздохнув, я раскрыла пальцы, и кольцо запрыгало вокруг моего расслабленного кулака. И так как у меня не было места, куда бы я смогла его положить, я надела его на безымянный палец правой руки. Часть меня ожидала, что это действие вызовет Армагеддон, но ничего не произошло. Даже странного чувства или дрожи.

Какое разочарование.

Медленно, но верно, мой мозг начинал все обдумывать. Вероятно, это заняло больше времени, чем необходимо, но я была горда, зная, что мои глаза сухи, хотя горло казалось раздраженным.

— Мы должны найти Лемегетон.

— Да. Зная, что нужное заклинание даст нам шанс бороться. У меня есть некоторые зацепки. — Он сделал паузу, и я снова почувствовала на себе его взгляд — Ты не можешь рассказать Стражам ни о чем из этого.

Я издала лающий смешок.

— Я даже не знаю, как должна идти домой. Когда они выяснят, что я сделала с

Петром...

— Они никогда не узнают, — Рот поймал край моего подбородка, заставляя меня посмотреть на себя. Его глаза были неистовых оттенков янтаря. — Потому что ты не расскажешь им, что на самом деле произошло.

— Но...

— Ты расскажешь им часть правды, — сказал он. — Петр напал на тебя. Ты защищалась, но это я его убил. Ты не расскажешь, что забрала его душу.

В потрясение я уставилась на него.

— Но они придут за тобой.

Рот резко усмехнулся.

— Позволь им попытаться.

Я отстранилась и встала, не в состоянии больше сидеть. Проведя рукой по тому, что я уверена, было беспорядочно спутанными волосами, я начала продвигаться между яблоней и чем-то, что напоминало куст сирени, который еще не расцвел.

— Я не скажу Стражам, что это ты убил Петра.

Улыбка сошла с его губ.

— Я могу о себе позаботиться. Меня довольно трудно найти, когда я этого не хочу, и еще труднее убить.

— Понимаю, но нет. Я скажу им, что это был демон, но не ты. Я не назову им твоего имени. — Как только эти слова покинули язык, моя уверенность окрепла.

Рот уставился на меня, явно сбитый с толку.

— Знаю, что говорю тебе лгать обо всем, что касается души, но в этом есть смысл.

Они бы тебя убили. Но ты хочешь соврать обо мне? Ты, правда, понимаешь, что это значит?

— Конечно, — раздраженно сказала я, убирая волосы назад. Не сказать им о Роте было предательством. Это даже могло рассматриваться как то, что я принимаю чьи-то стороны, и если Стражи когда-нибудь обнаружат, что я знаю об убийстве Петра, я буду все равно, что мертва.

— Думаю, я тебе нравлюсь, — внезапно сказал Рот.

Я остановилась, а мое сердце странно екнуло.

— Что? Нет.

Он наклонил голову на бок, и его губы растянулись в поддразнивающей улыбке.

— То, как ты сама себя обманываешь, вроде даже мило.

— Я не обманываю.

— Хмм ... — Он сел, в его глазах поблескивали искорки веселья.

— Совсем недавно ты хотела, чтобы я тебя поцеловал.

Мои щеки загорелись:

— Нет. Не хотела.

— Верно. Ты хотела, что я зашел гораздо, гораздо дальше.

А теперь я уже вся горела:

— Ты спятил. Я не хотела тебя в этом смысле, — мои слова звучали неубедительно даже для меня самой.

— Ты спас мою жизнь. Натравлять на тебя Стражей - не самый лучший способ отплатить, — вот. Так звучит получше.

Рот хмыкнул:

— Хорошо.

— Не хорошокай мне, — я глубоко вздохнула.

— Хорошо.

Я бросила на него свирепый взгляд.

— Что? — сказал он невинно. А потом его выражение лица вновь приобрело серьезный вид. — Что собираешься делать?

Взглянув на пасмурное небо, я покачала головой. Помимо очевидного, что включало найти, где Лемегетон и держаться подальше от демона, который хотел использовать меня, как часть нелепого заклинания, полагаю, он имел в виду ситуацию с домом.

— Я не знаю, что делать, — призналась я голосом, похожим скорее на тихий шепот. —

Я не могу вечно от них прятаться. И пока они не узнают про случай с душой, со мной все будет в порядке. Зейн ...

— Зейн? — Рот вновь нахмурился. — Тот здоровенный белобрысый болван?

— Не думаю, что его можно отнести к болванам, — сухо сказала я. — Как ты ... Не важно. Приглядывай за мной. Понял?

— Ты не можешь им доверять. Возможно, ты близка с Каменным и его компашкой, но они обязаны знать кто ты такая. Там для тебя небезопасно.

Он пробежал кончиками пальцев по подушке рядом с ним, привлекая мое внимание.

Разве не так он трогал меня прошлой ночью? Я вздрогнула и отвела взгляд.

— Если ты пойдешь домой, Лэйла, ты притворишься, что не знаешь ничего другого.

— Поверить не могу, — сказала я, и, когда он посмотрел на меня, я покачала головой.

— Зейн, он не мог знать. Он ...

— Он - Страж, Лэйла. Его преданность ...

— Нет. Ты не понимаешь. Я не наивна или глупа, но я знаю, что Зейн не стал бы утаивать от меня подобное.

— Почему же? Потому что он тебе нравится?

Я хотела спросить, откуда он узнал, но потом вспомнила, как Бэмби прохлаждалась неподалеку от домика на дереве.

— Конечно же Зейн мне нравится. Он единственный, кто действительно знает меня.

Рядом с ним я могу быть сама собой ... — я замолчала, потому что до меня дошла фальшь всего сказанного. На самом деле с Зейном я тоже не могла быть той, кем в действительности являлась. — В любом случае, он сказал бы мне правду.

Он склонил голову на бок:

— Потому что ты ему тоже нравишься?

— Да, но не в том смысле, на который ты намекаешь.

— Вообще-то, ты ему действительно нравишься, — он засмеялся, когда я нахмурилась. — И под нравишься, я и правда, имею ввиду нравишься.

Я презрительно усмехнулась:

— Откуда ты знаешь? Ты ...

— Не знаю Каменного? Ты права, но ты забываешь о том, что я, правда, наблюдал за тобой какое-то время. Я видел тебя с ним, я видел, как он на тебя смотрит. Конечно, отношения между вами двумя так же обречены, как и долги...

— Господи, ладно. Я знаю это, — вздохнула я.

— Но это не остановит кого-либо, чтобы не заполучить того, кого у них никогда и не могло быть, — его взгляд стал проницательным. — Даже если Каменный не знает правду, и ты ему полностью доверяешь, и т.д. и т.п., но ты не можешь ему все рассказать.

Огромнейшее чувство страха появилось где-то внутри.

— Лэйла?

Я кивнула:

— Я не расскажу им.

— Хорошо, — сказал он поднимаясь. Он улыбнулся, но я не могла заставить себя улыбнуться в ответ.

Я никак не могла отделаться от ощущения, что только что подписала себе смертный приговор.

Глава 14

Оставить мансарду Рота было нелегко. Секунду или две, я думала, что он не даст мне уйти. Он не озвучил никаких прямых возражений моему походу домой, но не могу сказать, что он был большим поклонником этой идеи. Но если я останусь с ним, то лишь вопрос времени, когда Стражи найдут меня.

Они убьют Рота, хотя я понятия не имела, что чувствую к нему, я не хотела, чтобы он умер.

Рот хотел подбросить меня так близко к дому, как только мог, но я не была готова туда идти. Я не знала, куда хотела пойти, но мне нужно было побыть одной. Он проводил меня из своей мансарды и я обнаружила, что мы находились в одном из небоскребов снаружи от

Полисэйдов. Это был один из самых богатых районов Округа Колумбия вдоль реки Потомак.

Я подумала, что демонам хорошо платят.

Я пошла, и я не останавливалась и не оглядывалась назад, чтобы посмотреть следует ли за мной Рот. Я знала, что не увидела бы его, но я так же знала, он был там. И когда я шла, мой мозг воспроизводил все заново, пока не скрутило живот. Возможно, кофе не был хорошей идеей.

Двумя часами позже я села на скамейку перед Смитсоновским институтом. Даже рано утром большой газон был полон бегунов и туристов. Несколько человек, которые прошли мимо меня бросили обеспокоенные взгляды в мое направление. С избитым лицом и в чужой одежде, я, наверное, выглядела, как ребенок с плаката о том, что происходит, когда дети убегают.

Я опустила подбородок, позволив волосам скрыть большую часть своего лица, и никто ко мне не приблизился. Отлично. Утро было холодным, и с измученной душой, я зарылась в рубашку Рота. Все изменилось за несколько часов. Мои мысли были рассеяны, весь мой мир, казалось, разбился. Наверное, Рот был поражен, что я не взбесилась, после того, как он мне все рассказал, но сейчас я по колено была в режиме безумия.

Как мы должны были найти старинную книгу, когда никто не знал, где она находится?

Как я могла оставаться в безопасности от демонов, когда никто не знал, кем эти демоны были? И еще лучше, как я вообще могла вернуться домой?

План был пойти домой. Вот почему я покинула мансарду Рота. Ладно, это не единственная причина. Мне так же нужно было отдохнуть от него, потому что между нами происходили разные вещи. Словно мы заключили взаимовыгодную сделку. Но это было чем-

то большим. Чтобы ни возникло между нами этим утром, я все еще чувствовала, что словно вылезаю из кожи, и Рот был прав. Я хотела, чтобы он меня поцеловал.

Господи, прямо сейчас я не могла об этом думать.

Я хотела рвать и метать. Я хотела что-нибудь кинуть, кого-нибудь ударить, а именно

Эббота, и разбить что-нибудь ценное. Множество ценных вещей. Я хотела встать на лавочку и кричать, пока не сядет голос. Гнев рычал во мне, словно бешеная собака, и я хотела высвободить его, но под этой яростью шевелилось нечто горькое и неприятное. Но живот скрутило нечто большее, чем просто комок нервов. Я знала, что последует через час. Мне нужен был сахар, хотя бы сок, но для этого потребуются деньги.

За несколько часов глубокая боль поселится у меня в костях. Кожа будет казаться ледяной, но внутренности охватит огонь. Как бы извращенно это ни звучало, я приветствовала недомогание, которое пришло после того, как я попробовала душу. Это была суровая форма наказания, но я ее заслужила.

Я вдохнула свежий утренний воздух и закрыла глаза. Я не могла позволить себе сломаться. То, что могло произойти, было больше, чем мои чувства предательства и гнева.

Если этот демон достигнет цели, апокалипсис в сравнении покажется милой вечеринкой на шестнадцатилетие. Мне необходимо быть сильной, сильнее, чем могла стать от суровых тренировок.

Тихое грохотание хорошо отлаженного двигателя заставило мои глаза открыться.

Странно, что в шумном городе с низким гулом болтовни, жужжанием проезжающих машин и ревом клаксонов, я узнала бы звук Чеви Импала 1969 года Зейна везде.

Сквозь покров своих волос я увидела, как Зейн вылезает с водительского сидения.

Аура вокруг него была такой чистой, что выглядела как нимб. Он захлопнул дверцу и обернулся, взгляд тут же нашел скамейку, на которой я сидела.

Дыхание вырвалось наружу, словно я получила неожиданный удар. Тысячи мыслей пронеслись у меня в голове. Он окончательно остановился, когда увидел меня, его тело напряглось, а потом он снова устремился вперед, наращивая темп, пока не перешел на бег.

В одно мгновение Зейн оказался возле скамейки, не заботясь о том, что на нас смотрят, а потом его руки окружили меня, сжимая так крепко, что я прикусила губу, чтобы не пискнуть от боли.

— О, Господи, — сказал он хриплым голосом мне на ухо. — Я не могу… — мелкая дрожь пробежала по его крупному телу, и его рука прижалась к моей спине, затем скользнула вверх, глубоко зарывшись мне в волосы.

Через плечо Зейна я, наконец, увидела Рота. Он находился возле одного голого вишневого дерева, просто стоял там. На краткий миг наши глаза встретились, а потом он развернулся, и, пересекая лужайку, направился на восток по тротуару, запихнув руки в карманы джинсов. Не почувствовать присутствие демона для Зейна было свидетельством его состояния, и я ненавидела то, что он так волнуется.

Тогда странный порыв поразил меня. Я хотела пойти за Ротом, но в этом не было смысла. Я знала, что он наблюдал за мной и это все, что он делает, но...

Зейн притянул меня ближе, прижав к своей шеи, и держал. Медленно я опустила руки, положив их ему на спину, и сжала в кулаки рубашку. Еще одна дрожь сотрясла его тело. Не знаю, как долго мы так стояли. Возможно несколько секунд, а, может быть, и минут, но его тепло немного прогнало холод, и на секунду я могла притвориться, что мы вернулись на неделю назад, и это был Зейн - мой Зейн - и все будет хорошо.

Но затем он отодвинулся, его руки направились к моим плечам:

— Где ты была? Что случилось?

Без понятия с чего начать, я опустила голову.

— Лэйла, — сказал он, кладя руки по обе стороны моего лица. Я вздрогнула, когда его пальцы прижались к вискам, но не отстранилась.

Зейн поднял мое лицо и его глаза расширились от шока. Прилив диких эмоций отразился на его лице. Наиболее явной был гнев, сделав его глаза цвета электрик.

Напряжение появилось в уголках его рта. На скулах проступили желваки. Его руки скользнули с моего лица, убрав волосы.

— Петр это сделал?

Грудь сдавило от страха и волнения.

— Как... как ты узнал?

Он резко вздохнул:

— Его не видели с прошлой ночи. Пока Моррис не сказал, что видел, как он направлялся в лес. Я нашел твой рюкзак в домике на дереве, а твой телефон лежал на земле.

На нем ... на нем была кровь - твоя кровь. Мы разделились и искали тебя по городу. Боже, я уж начал думать о самом худшем. Я думал ..., — он сильно сглотнул. — Боже, Лэйла ...

Я открыла рот, но ничего не сказала. Было страшно посмотреть в глаза Зейну.

— Ты в порядке? — спросил он, а затем выругался. — Тупой вопрос. Конечно же, нет.

Сильно болит? Тебе нужно в больницу? Ты в таком состоянии всю ночь? Нужно мне ...

— Я в порядке, — мой голос сорвался, когда я схватила его за запястья. Я никогда его таким не видела. — Я в порядке.

Он уставился на меня, и внезапно я поняла те эмоции, что плескались в его глазах.

Страх.

— Боже, Лэйла, он ... он тебя ударил.

Когда мое лицо все еще выглядело так, словно я влетела в стену, нельзя было отрицать.

— Со мной все в порядке.

— Ничего не в порядке. Он бил тебя, — а затем его взгляд опустился, и я поняла, что он увидел края трех красных порезов.

Он резко вдохнул, и его сковал жестокий спазм. Низкое рычание вышло из его груди.

— В какой форме он был?

— Зейн, — я положила свою руку на его трясущееся плечо. — Ты начинаешь изменяться.

— Отвечай! — закричал он, заставив меня вздрогнуть. Несколько людей бросили взгляд в нашу сторону. Он выругался и, понизив голос произнес:

— Прости. Он ...

— Нет, — быстро ответила я. — Он пытался убить меня, но он… Зейн, ты перевоплощаешься.

Зейн практически потерял контроль и вот-вот превратится в горгулью. Его кожа приобрела серый оттенок. Хотя люди привыкли видеть их по ночам, я сомневалась, что они ожидают увидеть одного из них перед Смитсоновским институтом в понедельник утром.

— Как ты меня нашел? — спросила я в надежде его отвлечь.

Его дикий взгляд обратился на меня:

— Что?

Я как можно сильнее сжала его руку. Его кожа уже затвердела:

— Как ты узнал, что я здесь?

Прошло несколько секунд:

— Это была последняя попытка. Я проверил везде, а потом я вспомнил, как сильно тебе нравится это место, — он моргнул, и его глаза вновь стали нормальными, а через секунду его кожа приобрела нормальный цвет. — Черт возьми, Лэйла-букашка, я чуть не рехнулся.

— Прости, — я сцепила наши пальцы. — Я не могла вернуться домой, а телефона не было. Я всего лишь ...

— Не извиняйся, — он потянулся, провел пальцами по моей губе, а затем по синяку на моей челюсти. — Я убью этого сукина сына.

Я опусти руки на колени:

— Это не обязательно.

— Черта с два, еще как обязательно! — от ярости его голос огрубел. — Это не нормально. И даже сломав ему челюсть, легче уже не станет. Его отец ...

— Зейн, он мертв, — я в волнении ломала себе пальцы. — Петр - мертв.

Тишина. Такая тишина, что мне пришлось взглянуть на него, и когда я это сделала, у меня все внутри перевернулось. В его глазах вновь появился тот самый дикий взгляд.

— Я его не убивала, — поспешно сказала я. — Он нашел меня, когда Альфы были здесь. Словно его послали, чтобы убить меня, Зейн. Не только он хотел разобраться со мной, все вышло из под контроля, — едва дыша, я рассказала ему все, что говорил мне Петр.

— И я бы умерла, но ...

Зейн взял меня за руку - за ту самую, на которой было кольцо - и я вздрогнула:

— Но что, Лэйла?

— Я его не убивала, — хоть это было правдой. — Появился демон. Он взялся из неоткуда и убил Петра.

Он оставался неподвижен.

Обмануть Зейна не получилось. Из-за этого у меня заныло в груди.

— Я не знаю, зачем он появился. Не знаю, кто это был. Я даже не знаю, что он сделал с телом Петра, — страх возрастал с каждых вздохом холодного воздуха.

Не сложно представить, что сделали бы Стражи, узнай они о том, что это я забрала душу Петра, и что они сделали бы с Ротом.

— А после этого, я была в ужасном замешательстве, ведь я знала, что подумают

Стражи - что подумает Эббот. Меня бы обвинили, потому что Петр был Стражем. Поэтому я просто ...

— Хватит, — сказал Зейн, слегка сжав мою руку. — Тебя не будут обвинять в том, что

Петр сам накликал на себя. Я не допущу, чтобы с тобой что-либо случилось. Тебе нужно было прийти ко мне. Ты не должна была бороться со всем сама. Я бы ...

Тихо простонав, он оборвал себя.

— Прости, — сказала я, потому что не знала, что еще сказать.

— Боже, Лэйла, не извиняйся, — перед тем как отвести глаза, на секунду его взгляд приобрел затравленный вид. Он откинулся назад, проведя пальцами по волосам, словно он уже делал это много раз.

— Ты потом пыталась до меня дозвониться?

Я сразу поняла, к чему он клонит, и у меня екнуло сердце.

— Нет. Я звонила тебе до... до того, как все произошло.

Зейн тут же выругался:

— Если бы я ответил ...

— Не надо, — попросила я.

Он закачал головой, нахмурив брови, словно испытывал боль.

— Если бы я взял трубку, этого бы не произошло. Я знал, что тебе некуда пойти, но я все еще безумно был на тебя зол. Черт! Не удивительно, что ты не пошла домой. Должно быть, ты была очень напугана. Лэйла, я ....

— Ты ничего не смог бы сделать, — придвинулась я ближе. Кто знает, что могло произойти, ответь тогда Зейн на звонок.

Петр мог не застать меня одну, но были бы другие возможности.

— Это случилось бы, не зависимо ни от чего. Он хотел меня убить. Ему нужно было убить меня. Это не твоя вина.

Зейн не сразу ответил, но когда он заговорил, его голос был хриплым:

— Я сам расскажу своему отцу, все, что ты мне сказала, чтобы тебе вновь не пришлось пережить все это, но он захочет поговорить с тобой. Ему захочется точно знать, что

Петр сказал тебе, и как выглядел демон.

Беспокойство превратилось в сильную тревогу.

— Я знаю.

Он вздохнул и посмотрел на меня. Под его глазами были темные круги.

— Все очень сильно беспокоились. Отец был вне себя - весь клан. Давай я тебя отвезу домой, — он протянул руку, когда встал. — Лэйла?

Я поднялась на трясущихся ногах и вошла под укрытие его тела. Зейн держал меня возле себя, пока мы шли к его машине. Когда я подняла на него глаза, он улыбнулся, но все еще выглядел затравленным, и я знала, неважно сколько раз я буду его убеждать, что он не смог бы этого предотвратить, ничего бы не изменилось. Так же как и Зейн я могла называть место, где я провела последние десять лет, «домом», но для меня он уже никогда не станет таковым.

* * *

Когда Зейн привез меня домой, большинство из клана были около дома, и было тяжело смотреть на них и гадать, есть ли среди них те, кто разочарованы из-за того, что я еще жива.

Само собой разумеется, Илья и остальные члены его клана покинули двор в тот момент, когда Зейн позвал отца и рассказал ему, что нашел меня и что произошло.

В настоящее время двое из клана искали их, но я сомневалась, что Илью найдут или что-либо с ним случится. За попытку убить полудемона, пусть и несанкционированной, Страж заслужил смерти.

Не считая Морриса, который сжал меня в железных объятьях, как только я выбралась из машины, Николай был первым, кто отличился. С искренней улыбкой облегчения он обнял меня:

— Я рад, что ты вернулась.

И я верила ему. Даже Джефф смотрел с облегчением, так же как и Эббот. Остальные ... эм, не так были рады. И опять же мы с ними не были по-настоящему близки. Мы старались разойтись как в море корабли.

Зейн оказался прав на счет того, что его отец захочет расспросить меня. Большую часть событий рассказал Зейн, но Эббот хотел узнать у меня детали того, как вмешался демон. Обманывая Зейна, я кожей чувствовала зуд и неправильность, но с Эбботом моя паранойя достигала новой высоты. К счастью, нас было только трое, так что это не в полной мере казалось инквизицией.

— И ты никогда раньше не видела этого демона? — спросил Эббот. Он сидел рядом со мной на диване и поглаживал бороду, было видно, что он мне не верит.

Я решила рассказать еще немного правды. То, что никак не навредит:

— Демон выглядел необычно.

Зейн нахмурил брови:

— Что ты имеешь в виду?

— Он в какой-то степени выглядел как Страж, — я безумно надеялась, что в холодильнике есть немного апельсинового сока.

— Верховный демон, — сказал Зейн, посмотрев на своего отца.

— Так что, возможно, я его и видела раньше, но не в этой форме.

Эббот пристально смотрел на меня несколько минут:

— Почему ты не идешь наверх? Я пошлю Жасмин к тебе, чтобы она приглядела за тобой и убедилась, что все в порядке.

Приятная волна облегчения прокатилась по мне, не смотря на осознание того, что на этом разговор еще не окончен. Ненадолго, но я могла побыть одна.

— Простите за беспокойство эт...

— Прекрати извиняться, — сказал Зейн, и в его глаза вновь приняли тот бирюзовый оттенок. — Ты ни в чем не виновата.

Эббот положил свою руку мне на плечо и слегка сжал. Обнимашки не были в его стиле, поэтому это было самым откровенным жестом, который мне когда-либо доставался.

Ком эмоций подступил к горлу, отвратительная смесь чувства вины, гнева и предательства. Я лгала, но и Эббот тоже. Сейчас посмотрев на него пристальным взглядом, который бродил по его опытному, но привлекательному лицу, мне стало интересно, был ли он хоть когда-нибудь честен со мной.

И чего он хотел добиться, оставив в живых дитя Лилит.

— Прости, что мы впустили в дом Петра, — сказал Эббот, когда я встала, его бледные глаза были пронзительны. — Этот дом - безопасная зона, а он в ней сделал брешь.

— И его клан, — добавил Зейн грубым от гнева голосом. — Ужасно удобно, что они выбрали момент, когда поняли, что Лэйла жива.

— Да, — Эббот тоже встал. — Мы доберемся до сути.

Я кивнула и повернулась, чтобы уйти, сомневаясь, что Илья подвергнется каким-либо крайним последствиям, если у него или кого-нибудь из его клана был план убить меня. Я знала, что у них он должен быть, потому что при всем отвращении Петра к моему существованию, он не начал бы меня преследовать без поддержки своего отца.

— Лэйла, — громко окликнул Эббот, и я остановилась у двери. — Еще кое-что.

У меня все внутри упало:

— Да.

Эббот натянуто улыбнулся:

— Где ты взяла эту одежду?

* * *

Несколькими часами позже мой живот еще крутило. Из-за недомогания, которое назревало после того, как я попробовала душу, и того факта, что я знала, что провалилась, я не смела отходить далеко от ванной.

Одежда, черт ее дери, как я могла о ней забыть? Как Рот мог это упустить?

Огромнейшие спортивные штаны и футболка с каким-то хайратником 80-х, абсолютно точно не могли быть моими.

И что же я сказала Эбботу? Что это моя старая спортивная одежда, которая лежала у меня в рюкзаке? Что за бред? С чего бы мне таскать в своем рюкзаке мужскую одежду, и зачем мне переодеваться, но оставлять сумку в домике на дереве?

Мне так хотелось врезать себе.

К счастью, Эббот списал это на то, что я травмирована, но мне как-то не вериться в это. Он не был глуп. То, как он улыбался, и знакомый блеск в его глазах подсказывали, что он не настолько глуп. Так почему же он меня не окликнул? Ждать, когда он это сделает, еще хуже.

Спустя десять минут, я вцепилась в туалет и опорожнила все, что Жасмин удалось заставить меня съесть, после того как она меня проверила.

— Господи, — ахнула я, когда еще одна судорога прокатилась через меня. Сухие позывы рвоты терзали мое тело, пока глаза не увлажнились.

Тогда поднялась душа.

Разрезая мне горло, она зацепилась крошечными крюками, отказываясь покидать меня. В желудке все сжалось, из-за чего я согнулась пополам. И, наконец-то, из моего рта показался белый дымок. Когда остатки души Петра вышли, я задрожала и рухнула возле стены в ванной.

Душа Петра парила в воздухе надо мной, печальная и извращенная вещь. Как темная туча перед сильным штормом она кружилась и вертелась. За ней я видела аккуратно сложенные в стопки полотенца, и маленькие корзинки, в которых я держала косметику. Одно только присутствие души придавало стене оттенок.

— Прости, — охрипшим голосом прошептала я, подтягивая колени к груди. Насколько сильно я ненавидела Петра, настолько же я не желала для него подобной участи. То, во что он превратился после того, как я забрала у него душу, было чем-то определено вроде кошмара, и без души у него не было ни единого шанса обрести мирное местечко в раю. Люди превращаются в призраков. А что случается со Стражами, которые теряют душу, я понятия не имела.

Влажная от пота, я спустила воду и встала на слабые ноги. Нагнувшись, я включила душ. Пар наполнил ванную, разрушая черную массу. Она исчезла в пару, словно ее никогда здесь и не было. Я сняла одежду и приняла душ второй раз за сегодня. Взглянув вниз, я уставилась на кольцо на своем пальце. Какая-то часть меня все еще хотела избавиться от этой вещи - выкинуть или же спрятать.

Мокрыми пальцами я попыталась снять кольцо. Но не смогла даже с места его сдвинуть. Снять, покручивая тоже не удалось. А держание под струей воды вообще ничего не дало. Все что я бы не сделала, не поможет мне снять кольцо с моего пальца. И это было странно, потому что оно не было слишком тугим. Я могла его вертеть, а вот снять - никак.

Отлично. Наверное, одев проклятое кольцо, я каким-то образом привела в действие заклинание, и теперь мне придется отрубить палец.

Я стояла в душе, пока не сморщилась кожа, но неприятный запах еще не исчез.

Дальше будет озноб.

Я как раз только надела свою пижаму, как в дверь моей комнаты постучали. Вытащив мокрые волосы из-под футболки, я села на кровать:

— Войдите.

Зейн вошел, поначалу его душа была словно огромное белое размытое пятно. И когда она поблекла, я увидела пряди светлых волос, которые обрамляли его лицо, он закрыл за собой дверь. Светло-голубой свитер был натянут на его груди, цвет свитера практически совпадал с цветом его глаз.

Когда он поднял взгляд и увидел меня, он затих:

— Хреново выглядишь.

Я засмеялась, смех прозвучал хрипло:

— Спасибо.

— Вот твой телефон. Он работает и я ... я его подчистил, — сказал он, положив телефон на прикроватную тумбочку. Зейн сел на кровать рядом со мной.

Я отодвинулась, тем самым оставляя место между нами. Но он заметил мое движение, его плечи застыли.

— Лэйла, — молил он.

— Я просто устала после всего, — я начала засовывать ноги под одеяло. — Может я заболела гриппом или ...

Зейн схватил мою руку:

— Лэйла, это не так. Пожалуйста, скажи, что это не так.

Я освободила свою руку:

— Нет! Нет. Я просто разбита и устала. У меня выдались тяжелые сутки.

Он наклонился вперед, зажимая меня между своим телом и спинкой кровати:

— Ты должна мне сказать, если это так. Если прошлой ночью ты забрала чью-нибудь душу, даже если Петра, я должен знать.

— Нет, — прошептала я, закручивая пальцы в одеяло.

Его глаза нашли мои, а затем опустил голову. Тихий вздох вырвался из его плотно сжатых губ:

— Ты мне рассказала правду, верно?

Я задрожала:

— Да.

Зейн поднял голову, его твердый взгляд вновь встретился с моим:

— Ты мне доверяешь? Ты знаешь, что я никогда не выдам тебя Альфам, что я никогда так с тобой не поступлю. Поэтому, пожалуйста, не лги мне сейчас. Пожалуйста, пообещай мне, что не будешь мне лгать.

— Обещаю, — во рту чувствовалась горечь лжи. Я отвела взгляд, не в состоянии вынести его взгляд. Я признавала, что это была хорошая возможность, чтобы Зейн обо всем узнал, так же, как он узнавал обо всем до этого.

Он выдохнул и уставился на свою руку, сжав в кулак одеяло.

— Тебе что-нибудь нужно?

Покачав головой, я сползла под одеяло, легла на спину и задрожала:

— Со мной все будет хорошо.

Зейн замолчал на несколько минут. Когда он заговорил, я почувствовала его взгляд на себе.

— Я разговаривал с Жасмин.

Я сжалась.

Он сглотнул:

— Она сказала, что тебя хорошенько избили.

Жасмин с трудом дышала и пролепетала что-то глупое после того, как помогла мне раздеться и увидела многочисленные синяки.

— Хотя она сказала мне, что следы от когтей не должны оставить шрамы. — В его голосе был прилив гнева. — Я рад, что Петр мертв. Жаль только, что я не тот, кто его убил.

Я резко посмотрела на него.

— Ты же это не всерьез.

— Всерьез, — его глаза вспыхнули удивленным бирюзовым цветом. — Единственное чего мне хочется намного сильнее так это, чтобы ты никогда не пережила то, что с тобой случилось.

Без понятия, что нужно было бы ответить на подобное, я устроилась поудобнее и ничего не сказала, хотя хотелось рассказать все.

Молчание все тянулось, а затем он сказал:

— Прости за субботнее утро.

— Зейн, ты не ...

— Нет, дай я закончу. Это было неправильно с моей стороны. Я мог бы позвонить тебе

- мне нужно было ответить на звонок вчера, когда ты мне звонила - и не мне тебе советовать ставить метки.

— Я больше не ставлю метки.

После одержимого я окончательно это поняла.

— Не важно. Я знаю, как много для тебя это значит.

Я перекатилась на бок, подталкивая его своим укрытым локтем.

— Да, но я была полной сукой. Ты просто беспокоился, как бы я не дала себя убить или еще что.

Зейн провел рукой по волосам, обхватив сзади шею. Мышцы перекатывались под его рубашкой. А затем он опустил руку и убрал пряди влажных волос с моей щеки.

— Уверена, что тебе ничего не нужно? Сок или каких-нибудь фруктов?

— Нет, — для подобных вещей было уже слишком поздно. Я свернулась, промерзая до самых костей. Я не припомню, сколько это длилось последний раз. Два дня? Больше? Я зажмурилась, молясь, чтобы это был всего лишь день или около того. Мне хотелось поговорить с ним об Аде и Лилит, но я не могла придумать, как это сделать, это ж все равно, что броситься под автобус.

— Ты ... ты уже уходишь? — спросила я, хотя и понимала, что ничего не смогу ему рассказать.

Он впервые улыбнулся с тех пор, как зашел в мою спальню:

— Подвинься.

Я заерзала, выделяя ему местечко. Зейн оставил между нами расстояние, но я натянула конец одеяло, прикрыв рот. Он криво усмехнулся, и я вспомнила слова Рота.

О том, что я нравилась Зейну. На какое-то время я перестала чувствовать, будто горю и замерзаю одновременно.

— Так что нужно было Альфам?

Зейн вытянулся насвоей стороне, подложив руку под голову.

— Очевидно, Верховные демоны стали очень часто появляться в Округе Колумбия и поблизости городов, — он потер переносицу, поморщившись. — Гораздо чаще, чем Альфы видели за все века.

Я перестала теребить одеяло. Вероятно, я даже на какое-то время перестала дышать.

— Тебе вообще не о чем волноваться, — заверил он меня тут же, неверно истолковав мою реакцию. — Это наша проблема, о которой мы позаботимся.

— Но ... зачем они поднимаются наверх? И почему в таком количестве? — Что-то другое начало леденить мою кровь.

Зейн перевернулся на бок лицом ко мне:

— Альфы полагают, что демоны что-то замышляют. Возможно, очередное восстание, но никто в этом не уверен. Все что от нас требуется - это быть с ними настороже. То же самое отец приказал после того, как одержимый напал на вас с Моррисом, нам приказали опрашивать их до того, как отправлять обратно в Ад.

У меня пересохло в горле. А что если они поймают Рота? Я вытащила руку из под одеяла и проверила лоб. Все моя кожа покрылась испариной. Когда я была маленькая, Эббот рассказывал мне о последнем восстании. Это произошло во время испанки. Никто точно не знает, сколько людей погибло от гриппа, а сколько от одержимости.

Этого ли хотели некоторые демоны? Чтобы возродились Лилин, и чтобы случилось очередное восстание?

— Эй, — сказал Зейн, осторожно придвинувшись. — Все в порядке. Тебе не о чем волноваться.

— А?

— Лэйла, ты вся побледнела, — он потянулся и натянул одеяло мне на плечи.

— Ой. Я же говорила тебе, я устала, — я перевернулась на спину, вытянув внезапно сведенные судорогой ноги.

— Наверно, тебе лучше завтра не ходить в школу, а остаться дома, — посоветовал он.

Звучит заманчиво.

— Наверно.

Он помолчал немного.

— Лэйла?

Я повернула голову, и увидела его твердый взгляд. Я попыталась улыбнуться, но это скорее походило на гримасу.

— Ага?

— Я понимаю, что это не просто усталость или воспоминание о том, что натворил

Петр.

Мне нечем стало дышать.

Оперевшись на локоть, он положил свою руку мне на щеку.

— Я понимаю, то, что ты, возможно, сделала, ты сделала, потому что защищалась.

Или же это были ответные действия на то, что сделал Петр. И я даже представить себе не могу, насколько тебе тяжело, но я знаю, что ты сильнее этого. И также знаю, что тебе не хочется так жить. Ты не демон, Лэйла. Ты - Страж. Ты намного лучше.

Я почувствовала, что моя нижняя губа начала дрожать. Только не плачь. Не плачь.

Мой голос прозвучал надломлено и тихо. — Мне очень жаль. Я не хотела этого. Я только хотела остановить его и...

— Шшш..., — Зейн закрыл глаза, и на его челюсти проступили желваки. — Я знаю.

Все в порядке.

Слезы обжигали мои глаза.

— Больше такого не повторится. Я обещаю. Мне очень жаль.

Зейн прижался губами к моему лбу.

— Знаю, — он отстранился, выключил лампу и откинулся на спинку кровати. —

Отдохни. Я побуду здесь, пока ты спишь.

Я вновь свернулась на боку, машинально потянувшись к его руке. Он взял мою руку, переплетая наши пальцы.

— Прости, — вновь прошептала я.

Я извинялась, что накричала на него, извинялась, что забрала у Петра душу и, в особенности, извинялась за всю ложь.

Глава 15

Во вторник я осталась дома, проведя большую часть дня в кровати. К времени начала занятий в среду самые худшие синяки на моем лице поблекли, и самая трудная часть недомогания прошла.

Стэйси ждала меня возле моего шкафчика. Когда она меня увидела, у нее отвисла челюсть.

— Ладно. Знаю, ты сказала, что в пятницу попала в автомобильную аварию, но ты выглядишь так, словно тебе нужно к врачу.

Похоже, я до сих пор выглядела дерьмово.

Я захлопнула дверцу шкафчика и последовала за ней на биологию. Рот не явился, и ко времени ланча он все еще пропадал без вести. Между ощущением, что я выползаю из кожи и размышлениями, где Рот, все, что я хотела сделать - это спрятаться обратно в кровать. Стражи приказали поймать Верховных Демонов, посягнувших на город. Поймали ли они Рота?

Дыхание перехватывало каждый раз, когда я думала об этом.

Я уговаривала себя, что мое беспокойство кроется в том, что он единственный, кто знает, что у меня за спиной Ад и почему мне нужно, чтобы Рот был цел и невредим. Это единственная причина, по которой я беспокоилась. Да. Точно.

За ланчем мысли Стэйси отразили мои собственные.

— Интересно, где был Рот. Он тоже не был в школе с пятницы.

Я промолчала.

— Сначала, я подумала, может быть, вы поддались дикой страсти, сбежали и скрылись.

Я чуть не подавилась полу-замороженной пиццей.

— Ты сошла с ума.

Стэйси пожала плечами.

— Что? Только не говори мне, что если бы ты осталась с ним наедине, ты бы не сгрызла его кости.

— Я была с ним наедине, и его не «грызла». — Мои глаза вылезли из орбит, через секунду после того, как эти слова покинули рот. — Дерьмо, — пробормотала я.

Она сжала мою руку.

— О, Господи, детали, мне нужны детали прямо сейчас.

Сейчас Стэйси было не отвлечь, ничем иным, кроме как жующим ее голову зомби, и я не была уверена, что даже тогда она отстала бы.

Быстро придумывая оправдания, я выдала:

— Я натолкнулась на него на выходных и мы затусовали.

— На публике или у него?

— У него, но это не важно. — Увильнула я. Ни за что я не скажу ей, что он меня поцеловал. Я бы никогда не услышала этому конца. — Ты сегодня вечером не собираешься в

«Фитиль»? — спросила я, стараясь сменить тему. Присев, Сэм закатил глаза.

— Кто бы захотел? Это ночь поэзии, что означает, каждый, кто думает, что может сложить куплет будет там.

— Не завидуй, — сказала Стэйси, — из-за того, что я тебя не пригласила, но вернемся к Лэйле.

— А что с Лэйлой? — Сэм посмотрел на остатки моей пиццы. Я подвинула ему тарелку.

— Ничего.

— Ничего, — ахнула Стэйси. — Она провела время наедине с Ротом, у него дома. Это было в его спальне? Ты видела его кровать? Подожди. Позволь начать с наиболее актуального вопроса - ты, наконец, потеряла девственность?

— Господи, Стэйси, почему тебя так интересует ее девственность? — спросил Сэм.

— Да. Я задаюсь тем же вопросом. — Я убрала волосы назад. — Но отвечая на твой вопрос, нет, я не дала. Это было совсем не то.

— Послушай, ты моя лучшая подруга. Я обязана проявлять интерес к твоей сексуальной активности. — Усмехнувшись, она сделала паузу. — Или к отсутствию таковой.

Я закатила глаза.

— Это тревожит, — Сэм толкнул локтем Стэйси, схватив горсть ее «Татер Тотс».

— Подожди. Это не «совсем то», когда мы говорим о самом сексуальном парне, который ходит по этим коридорам? — Стэйси снова села, разводя руками. — Ты невероятна.

— Выражение удивления снова появилось на ее лице прежде, чем я успела ответить.

— Ты видела его кровать? Святая Дева Мария, Матерь Божья, ты, действительно, была в его постели?

Я сменила тысячу оттенков красного.

— Стэйси.

— Твое лицо говорит, что ты видела его кровать, возможно, даже сидела на ней. На что это было похоже? — С нетерпением в глазах она наклонилась вперед. — Она пахнет так же, как и он? Сексом? У него шелковые простыни? Ну же, у него должен быть атлас или шелк.

— В самом деле? — Нахмурившись, Сэм поставил свой напиток. — Ты только что спросила ее, пахнет ли его кровать сексом? Кому какое дело, чем пахнет его кровать?

— Мне! — Воскликнула Стэйси с расширенными глазами.

— Она не пахнет сексом, — промямлила я, почесав щеки.

Стэйси усмехнулась.

— Ты даже не знаешь, как пахнет секс.

Я хотела ее задушить.

— Мы можем просто...

— Знаешь что? Ты ведешь себя точно так же, как остальные тупые девчонки. — Сэм схватил сумку, встал и перекинул ее через плечо. — Он симпатичный. Отлично. Но вы не должны все преследовать его.

У Стэйси отвисла челюсть.

Я уставилась на Сэма, мне вдруг стало его очень жаль. Я начала подниматься.

— Сэм...

Его щеки вспыхнули, он покачал головой.

— Увидимся на английском.

Мы наблюдали, как он выбросил свой ланч, а потом направился к двойным дверям.

Кусая губу, я повернулась к Стэйси. Она наблюдала за дверями, словно ждала, что он вернется и прокричит: «Я пошутил!» и засмеется.

Когда же этого не произошло, она плюхнулась на место и запустила пальцы в волосы.

— Что, черт возьми, только что было?

— Стэйси, ты нравишься Сэму с девятого класса. Это же очевидно.

Она фыркнула:

— Как может что-то подобное быть очевидным тебе, но не мне. До Рота ты даже не знала, что у мальчишек есть пульс.

— Речь не обо мне, идиотка.

— Должно быть, ты ошибаешься, — она покачала головой, когда бросила «Татер

Тотс» на поднос. — Сэм не рассматривает меня как девушку. Он не может. Мы дружим уже много лет.

Я подумала о Зейне.

— То, что вы с кем-то друзья, еще не значит, что они не хотят с тобой чего-то больше.

Стэйси, Сэм милый. И умный.

— Ага, — медленно проговорила она. — Но это же Сэм.

— Какая разница?

Она изогнула бровь:

— Пока забудь Сэма. Тебе нравится Рот? Я имею в виду, помимо Сэма и Зейна ты вообще не встречалась с парнями. Это что-то невероятное.

— Это не так, — я опустила свой стакан, но все еще чувствовала жажду.

— Так он тебе все же нравится?

Я сверлила взглядом ее воду.

— Нет, я не знаю. Ты будешь это пить?

Стэйси протянула мне свою бутылку воды.

— Что это значит «ты не знаешь»?

— Сложно объяснить, — тыльной стороной руки я вытерла рот. — Рот не похож на других парней.

— Без тебя знаю, — сухо сказала она.

Я засмеялась, но смех тут же исчез. Я хотела рассказать Стэйси о Роте, обо всем. Кем он является. Кем являюсь я. Это бы не взорвало ей мозг, особенно после того, как все узнали о Стражах. Возможно, люди нуждаются в правде. Необходимость просто поговорить, хотя бы раз быть откровенной, ужасно на меня давила.

— Лэйла? С тобой все в порядке? — От тревоги она нахмурила лоб. — Я понимаю, это всего лишь авария, но ты выглядишь нездоровой.

— Ага, думаю, я что-то подхватила, — я выдавила из себя улыбку. — Не беда.

Прозвенел звонок, тем самым закончив наш разговор и необходимость мне рассказать ей правду. Мы убрали свой мусор, и вышли, но Стэйси остановила меня у столовой. Я буквально захлебывалась слюной. Души - повсюду были души.

Затем я заметила, как Стэйси покраснела. Она никогда не краснеет. Никогда.

— Что случилось? — спросила я.

Выдохнув, она поиграла с ремнем сумки. Воздух от ее выдоха ненадолго приподнял челку.

— Ты, правда, думаешь, что я нравлюсь Сэму?

Не смотря ни на что, я улыбнулась.

— Да, правда.

Стэйси кивнула, сосредоточившись на потоке учеников.

— Он неплохо выглядит.

— Не плохо.

— И он не дурак, — продолжила она. — Он не похож на Гарета или какого-нибудь другого парня, который только и хочет забраться девушке в штаны.

— Он намного лучше Гарета, — согласилась я.

— Да, — сказала она, делая паузу. На ее лице отразилась тревога. — Лэйла, ты думаешь, я ранила его чувства? Я не хотела этого.

Я схватила ее руку и сжала.

— Я знаю. Думаю, и Сэм это знает.

Она сжала ее в ответ, а затем высвободила свою. Повернувшись, она ухмыльнулась и направилась назад по коридору.

— Что ж. Это интересное открытие.

Я тоже ухмыльнулась:

— Точно. Что думаешь с этим делать?

Стэйси пожала плечами, но ее глаза светились:

— Кто знает? Я попозже тебе позвоню, ладно?

После этого мы разошлись в разные стороны. Остаток дня я провела, оглядываясь в ожидании, что внезапно появится Рот. Он так и не пришел, и гнетущее чувство в животе возрастало, мешая сконцентрироваться на уроке и на прошлом разговоре в столовой.

Никто из Стражей не упоминал, что поймали Верховного Демона, но им и не свойственно посвящать меня в подобные дела.

Эббот также больше не возвращался к теме о той одежде и даже не поднимал вопрос об атаке Петра или причинах, по которым вмешался демон. Ожидание, что он что-нибудь скажет, что-нибудь, что обличит мою ложь, просто сводило меня с ума. В своем собственном доме, со всеми этими секретами, выстроенными всеми, я чувствовала себя посторонней и неуютно в собственной шкуре.

Не говоря уже о том, что я пыталась держаться, чтобы не разволноваться. Знание о том, что где-то там находились демоны, чтобы либо использовать меня для странного заклинания, либо убить, заставляло меня нервничать. Так же не давал покоя тот факт, что

Илья был где-то поблизости. Когда все затихали, у меня разыгрывалось воображение.

* * *

Утром в четверг я официально пришла к выводу, что самым безумным, что случились со мной за последнюю пару недель, вообще не связано с тем, что я узнала, что являюсь ребенком Лилит или что каким-то образом могу воскресить полчище демонов, пожирающих души людей. Или что долбаная куча демонов хочет меня убить. Неа. Самой безумным была

Стэйси.

Она вела себя странно и сдержано. Она в первые же пять секунд разговора не начинала болтать о сексе или парнях. В среду на английском, после того ланча, когда мы поссорились с Сэмом, она смеялась над всем, что он говорил, что выглядело весьма нелепо.

Сэм продолжал на меня поглядывать, но я пыталась игнорировать его взгляды. У меня было ощущение, что все это связано с тем, что она недавно узнала, что он запал на нее.

А не с тем, что она признала это.

Схватив свой учебник по биологии, она захлопнула шкафчик.

— Ты все еще выглядишь нездоровой. Лэйла, тебе необходимо сходить к врачу.

Я закатила глаза:

— Не меняй тему. Ты ведешь себя словно ненормальная, начиная с вчерашнего ланча.

Стэйси развернулась, оперлась о шкафчик, приподняв брови:

— Ты каждый день странная. Ты исчезаешь каждый раз, когда ты должна встретиться с нами. Ты тусуешься с самым сексуальным парнем на планете и при этом говоришь «ничего такого». Проснись. Странная подруга здесь ты.

Я поморщилась. Все сказанное было правдой.

— Забей.

Она оттолкнулась от шкафчика, обхватив мою руку.

— Я просто больше не хочу, чтобы Сэм думал, что я ... одна из тех девчонок.

— Но ты и есть одна из тех девчонок, — медленно сказала я. Непрекращающийся поток мерцающих душ привлекали мое внимание, но я не отвлекалась. — А Сэму ты нравишься такой, какая есть.

— Очевидно, да.

Я бедром толкнула ее.

— Ты долго была идиоткой.

Она открыла было рот, но высокий человек преградил нам дорогу. До того как я подняла свои глаза, я поняла, что это был Рот. Этот сладковатый мускусный аромат никому больше не мог принадлежать.

— Привет, — опомнившись, сказала Стэйси. — Мы уже думали, ты умер или еще что.

Я подняла голову, когда наши глаза встретились, я почувствовала себя странно. Его взгляд блуждал по мне. Сегодня я выглядела довольно таки непривлекательно - на мне были свободные джинсы и толстовка с капюшоном, которая видывала лучшие времена. Его полные губы слегка изогнулись.

— Вы обе так сильно скучали по моей мордашке? — поддразнил Рот, его взгляд был прикован ко мне.

— Где ты был? — слова сорвались до того, как я успела прикусить язычок, о, Боже, я реально себя чувствовала тупицей.

Рот пожал плечами:

— Мне нужно было позаботиться кое о чем. Кстати об этом... — он повернулся к

Стэйси. — Если не возражаешь, я ее у тебя украду.

— Я постоянно пытаюсь втолковать маме, что у меня есть другие дела, но мне все равно приходится ходить в школу, — Стэйси поджала губки и ее рука соскользнула с моей.

— Жаль, что у меня не твои родители. Чтобы разрешали мне ходить в школу, когда я этого захочу. В любом случае, ты не собираешься на биологию?

— Нет, — подмигнул он и понизил голос. — Я побуду бунтовщиком и прогуляю урок.

— Ооо, — проворковала Стэйси. — И ты хочешь развратить мою порядочную и целомудренную подругу?

Мои руки повисли по бокам, и я вздохнула.

В его золотистых глазах заплясал огонек.

— Разврат – мое второе имя.

— Ну, ты сможешь похитить и развратить мою подругу, только если она этого захочет.

Поиграли и хватит.

— Эй, ребята. Я вообще-то здесь. Меня кто-нибудь спросит?

Он изогнул бровь.

— Ты хочешь, что бы я тебя похитил и развратил?

Было такое ощущение, что меня уже развращает одно его присутствие.

— Почему бы и нет.

— Отлично! — прощебетала Стэйси, попятившись и неистово жестикулируя за спиной у Рота. Она делала что-то рукой и ртом, и я знала, что Роту это пришлось бы по душе.

Я попыталась ее проигнорировать. — Но обещай ее вернуть, ладно?

— Не знаю, — Рот обошел вокруг, опустив руку мне на плечи. — Я могу надолго украсть ее у тебя.

Я не смогла остановить дрожь, прошедшую по мне. То, как рука Рота сжимала мои плечи, говорило, что он тоже скучал по этому.

— Как угодно, — Стэйси коротко нам махнула и бросилась на биологию. Рука Рота соскользнула с моего плеча, схватив мою руку.

— Выглядишь ужасно.

Не могу сказать, горели ли мои щеки. Я уже чувствовала жар по целому ряду неправильных причин.

— Спасибо. Все продолжают мне это говорить.

Он дернул свободной рукой за мой спутанный конский хвост.

— Ты этим утром вообще принимала душ?

— Да. Господи. Рот, где ты был?

— Почему ты заболела? — вместо этого спросил он. — Выглядишь так, словно не спала с тех пор, как мы виделись. Ты не должна так сильно по мне скучать.

— Боже, ты такой самовлюбленный. С тобой это никак не связано. Я стала так выглядеть после ...

— После чего? — наклонился он, ожидая ответа.

Понизив голос, я отвела взгляд.

— После того, как я попробую душу, я чувствую себя больной. Только день или около того, но если взять душу, кажется, это длится дольше.

Рот отпустил мою руку.

— Почему?

— Это как отходняк или что-то такое, — сказала я. Рот был необычно тих, когда смотрел на меня с задумчивым выражением на лице. — Что?

Он моргнул.

— Ничего. Я, действительно, не планирую идти на биологию.

— Я так и поняла. — Вздохнув, я решила развратиться. — Куда ты планируешь пойти?

Он сверкнул яркой улыбкой, что заставило меня подумать, что он близок к тому, чтобы сказать что-то извращенное, но он удивил меня.

— Идем, узнаешь. То, что я делал последние несколько дней, связано с тобой.

— Приятно слышать.

Рот взял меня за руку, его кожа рядом с моей была приятно теплой, и я не разозлилась из-за держания за ручки. Он провел меня к соседней лестничной площадке, а потом вниз по ступеням, в старую часть школы, где находилось несколько пустых кабинетов и ветхий спортзал, который пах плесенью. К счастью, бойлерная находилась с другой стороны школы.

Как и все укромные уголки в нижней части, это была печально известное место, где зависали наркоманы.

Меня не удивило, что Рот знал, куда идти в школе, если ты не хочешь, чтобы тебя нашли.

Он остановился внизу лестницы. Оборванная оранжевая лента свисала с двойных дверей спортзала, привешенная к наводящему скуку серому металлу. Одно из окон было настолько покрыто грязью, что выглядело тонированным. Стены лестничной площадки были не намного лучше. Целые секции были не покрашены, обнажая бетонные стены.

Рот остановился и взял обе моих руки в свои.

— Я скучал по тебе.

Мое сердце совершила странный прыжок. Глупое сердце. Мне нужно было сконцентрироваться. Лежание в постели последние три дня дало мне время подумать о том, что он открыл.

— Рот, нам надо поговорить о том, что ты мне рассказал.

— Мы говорим. — Он опустил голову, прикоснувшись своей щекой к моей.

— Это не разговор. — Не то чтобы я этим не наслаждалась. — И у меня, правда, есть вопросы.

— Так спрашивай. Я могу делать несколько дел одновременно. — Он притянул меня вперед, обняв рукой за талию. Опустив голову туда, где была моя шея, он глубоко вдохнул. —

А ты не можешь?

Я задрожала рядом с ним, пальцы вжались в его рубашку. Я так не думала, но была готова попытаться.

— Где ты был?

— Где ты была? — Его руки упали на мои бедра, хватка приятно усилилась. — Во вторник тебя не было в школе.

— Откуда ты знаешь?

— Я много чего знаю.

Я вздохнула.

— Я осталась дома. Я подумала, что с недомоганием и... синяками, лучше взять выходной.

— Хорошая мысль. — Когда он поднял одну руку, проведя пальцем по моему виску, его губы слегка нахмурились. — Он почти незаметен. — Его взгляд упал на мой рот, и я почувствовала, что мои губы приоткрылись. — И твоя губа выглядит...

— Что?

Хмурость превратилась в неторопливую, соблазнительную ухмылку.

— Ну, они выглядят достаточно хорошо, чтобы их укусить.

Я неровно вздохнула, стараясь успокоить дикий стук в груди.

— Рот, брось.

— Что? — Он наградил меня невинным взглядом. — Я просто говорю, я могу делать все виды...

— Поняла. В любом случае, вернемся к моему вопросу.

— Хмм... — Рот передвинул руки мне на талию. Тепло вспыхивало там, где его пальцы прижимались через толстовку. — Как все было, когда ты вернулась?

Отвлеченная от своего вопроса, я вновь ответила на его:

— Все было ... нормально, но я забыла переодеться в свою одежду, перед тем как от тебя уйти.

Его приподнятые брови говорили о многом, поэтому я напомнила ему об одолженной одежде и о том, как Эббот спросил о ней.

— Не думаю, что он поверил тому, что я наплела, но он больше не приставал с этим.

Рот не выглядел очень озадаченным:

— Уверен, он знает правду - обо всем. А что он мог сказать при этом, не раскрыв всю ложь, которую тебе все время скармливал? — его руки немного скользнули вверх, и остановилась прямо под ребрами. — Более того, он не собирается убивать тебя или еще что-

нибудь.

Я поморщила нос:

— Очень сильно на это надеюсь.

Он тихо хихикнул:

— Не думаю, что ваш бесстрашный лидер сделает что-нибудь, что расстроит

Каменного. Кстати о нем, кажется, Каменный вздохнул с облегчением, увидев тебя в понедельник.

— Он ... — я покачала головой. — Я тебе уже говорила. Я знаю Зейна практически всю свою жизнь. Мы близки.

— Кажется, он реально вздохнул с облегчением, увидев тебя в понедельник. — Его большие пальцы медленно и лениво очерчивали круги, из-за чего было очень сложно сконцентрироваться. — Думаю, что видел, чтобы Страж бегал так быстро только когда он гонится за демоном.

Я почувствовала, как у меня загорелось лицо, я сжала его запястья.

— Рот, я не хочу говорить о Зейне.

— Почему же ты не хочешь поговорить о Каменном?

Во мне вспыхнуло сильное раздражение.

— Не знаю, может, потому что есть более важные вещи, о которых нужно поговорить?

Рот снова наклонил голову, и, когда он заговорил, его дыхание обдавало теплом мое ухо:

— А вот я хочу поговорить о Каменном. Лэйла, помнишь, как я сказал, что ты ему нравишься?

Я сильнее сжала его запястья.

— Да. Как я тогда и сказала ...

— Ты знаешь его всю свою жизнь. Помню, — он губами потерся ниже моего уха, и я начала ловить ртом воздух. — Но когда-нибудь это было похоже ... на это?

До того как я смогла спросить: «на что», губы Рота бродили по моей скуле. Мелкая обжигающая дрожь пробежалась по моим нервам.

Его губы слегка коснулись уголка моего рта, а мой пульс уже подпрыгнул до небес.

Рядом с ним я становилась сама не своя, и это было так забавно.

— Было подобное, Лэйла?

Подобное? Ах, прикосновение ... практически поцелуй.

— Нет, — я едва узнала свой собственный голос. — Я не могу ...

— Не можешь что? — Каждый его зуб впился в мою нижнюю губу. Легкое покусывание, как он уже упоминал, и все мое тело выгнулось в его руках. — Лэйла, не можешь что?

— Я не могу с ним находиться так близко, — признала я с придыханием.

Губы Рота рядом с моими изогнулись в улыбки:

— Как жаль!

Это было ужасно неправдоподобно.

— Уверена, ты был сейчас искренен.

Он рассмеялся, и на этот раз, когда он отстранился и наклонил голову снова, его губы были на моем пульсе. Это было смешно. Нам нужно было поговорить о некоторых вещах.

Важных вещах. Я пропустила урок не для того чтобы заниматься... ну, чем бы это ни было, с

Ротом. Но, черт, все, что он делал, для меня было дерзким и новым.

И это казалось таким до невозможности хорошим, это дикое предвкушение, которое он создавал, обещание, которое на самом деле могло куда-нибудь зайти. Страстное желание, словно буря внутри меня, крутило и вертело так высоко, что я знала, упав, я сломаю что-то важное. Потому что это было по-другому - это не были безнадежные фантазии. Осознавать это было так же возбуждающе, как и пугающе.

С усилием, которого не осознавала, я вырвалась. Рот изогнул бровь, уронив руки по бокам. Глаза у него были горячего желтого цвета, всепоглощающие в своей интенсивности и пугающие в своей способности заманить меня, заставить забыть все эти долбанные важные вещи.

Я отвела взгляд и прочистила горло:

— Хорошо. Вернемся к моему вопросу.

— Что ты хочешь знать? — Удивление появилось в его словах. — Я забыл.

— Даже не сомневаюсь, — вздохнула я, задаваясь вопросом: смогу ли я заставить Рота сконцентрироваться на деле. — Где ты был?

Он прислонился к стене, скрестив руки.

— Мне пришлось вернуться домой.

— Домой, то есть ...? — Я понизила голос, хотя вокруг никого не было. — В Ад?

Рот кивнул:

— Мне нужно было отметиться, и я подумал, что это хорошая возможность порасспрашивать местных, может кто-нибудь знае, что за демон дергает за ниточки.

Я перевесила рюкзак на другую руку.

— Что-нибудь разузнал?

— Все держат язык за зубами. Никто не хочет рассказывать, кто это, что наталкивает меня на мысль, что этот кто-то довольно таки влиятельный.

— Очевидно какой-то Верховный Демон вроде тебя?

— Но совершенно точно не такой же потрясный как я, — подмигнул он, да поможет мне Бог, он реально потрясающ, когда делает такое. — Но я не вернулся с пустыми руками. Я был прав по поводу всей этой ерунды насчет Лемегетона. В нем храниться точное заклинание по воскрешению Лилин, и многие демоны с обеих сторон ищут его.

Все сошлось.

— Поэтому вокруг так много Верховных Демонов.

— Да ну?

Я кивнула.

— Так я слышала.

— И где ты такое слышала? — Когда я ничего не сказала, Рот оттолкнулся от стены.

Его медленные точные шаги заставляли меня отступать, пока я не уперлась в стену.

Крохотные частички краски разлетелись по воздуху. — Лэйла, не ленись – поделись, делиться полезно.

Рассказать Роту о том, что знают Стражи, было нелегко. Чувство вины сковало мой желудок, словно бетонными плитами, но я доверяла ему. Помимо того, что он спас меня от

Петра и Бог знает сколько раз еще, он никогда не просил доверять ему. Никогда. Возможно, только по этой причине я и доверяю ему.

— Мы же заодно в этом, верно? — сказала я, подняв на него глаза. — То есть, мы отыщем демона, что стоит за всем этим и остановим его?

Глаза Рота встретились с моими.

— Что касается этого, мы с тобой как сэндвич с арахисовым маслом и фруктовым джемом.

Мои губы слегка изогнулись в улыбке.

— Ладно, потому что мне не по себе, что я тебе рассказываю об этом, но я ... я доверяю тебе, — остановившись, я сделала большой глоток воздуха. — Альфы сказали, что в городе появилось очень много Верховных Демонов. Стражи пытаются поймать их и арестовать. Я думала ... ну, в любом случае, Альфы следят за всем происходящим.

Он повернул голову, кривая улыбка играла на его губах.

— Ты думала, что они поймали меня? Меня? — Он громко засмеялся. — Мне льстит твоя забота, но тебе абсолютно не о чем волноваться.

Я была почти уверена, что у меня горело все лицо, поэтому я сфокусировалась на листе марихуаны, нарисованным на стене за спиной Рота.

— Да не волновалась я за тебя, придурок.

— Ага, ага. Уверяй себя в этом.

Моему терпенью пришел конец.

— И так, очевидно, что Демоны выискивают Лемегетон, так?

Рот еще раз влез в мое личное пространство. Почему он всегда придвигался так чертовски близко? И должна ли я жаловаться?

— Верно, — пробормотал он. Его рука изогнулась вокруг моего плеча, и я глубоко вдохнула. Импульс прошел между нами, и мое тело напряглось. — Это не единственное, что я узнал.

— Правда?

Он кивнул.

— Нам нужно найти Лемегетон раньше всех остальных. А найти древнюю книгу, которая, скорее всего, хорошо защищена, не так то и просто. Но у меня есть кое-какая зацепка.

— Отлично. Что за зацепка?

Протянув руку, он поймал выбившуюся прядь моих волос и накрутил ее на палец. Их бледность контрастировала с темным оттенком его кожи.

— Поблизости есть провидец.

Я выхватила свои волосы.

— Медиум?

Рот фыркнул.

— Другой вид медиума. Провидец, у которого есть односторонняя связь наверху и внизу. Если кто и знает, кто этот демон, или где находится Лемегетон, то это провидец.

Я все еще сомневалась.

— Провидцы под защитой Альф. Откуда демон знает, где находится один из них.

— Я сказал, что зацепка. Но не говорил, что будет легко, — Рот отошел назад, засунув руки в карманы. Я хотела было открыть рот, но он прервал меня. — И прежде чем ты задашь вопрос, тебе не нужно знать, через что мне пришлось пройти, чтобы заполучить эту зацепку.

Проклятье! Я и правда хотела об этом спросить.

— Так, где провидец?

— Прямо за Манассасой, — ответил он.

— Ну, не так уж и далеко, — нервное возбуждение нарастало. — Мы можем поехать туда прямо сейчас.

— Ого, — поднял руки Рот. — Я полностью за прогул школы и всякие там грязные делишки. В конце концов, я же демон, но «мы» ничего не будем делать.

— Нет? — Я не могла этому поверить. — Почему?

Выражение его лица говорило, что он хотел погладить меня по макушке.

— Потому что я, вероятно, не единственный демон, который сделал ужасные вещи, чтобы заполучить месторасположение провидца. Это может быть опасно.

Защищаясь, я сложила руки на груди.

— Сейчас потенциально все может быть опасно. Ходить в школу? Зомби могут появиться снова и попытаться захватить меня для своего злого руководителя. Демон может овладеть учителем. Меня может усыпить демон по дороге домой.

Он нахмурился.

— Что ж, это согревает.

Я закатила глаза.

— Слушай, я не собираюсь стоять в стороне, пока все остальные рискуют своими жизнями из-за меня и выполняют всю грязную работу, пока я отсиживаюсь на уроке истории.

— Ну, если ты против сидения в школе, ты всегда можешь прийти ко мне в квартиру и составить компанию в моей постели, пока я не вернусь.

Был хороший шанс, что я его ударю.

— Это связано со мной, с моей жизнью. Мы в этом вместе. Что значит, мы идем к провидцу вместе.

— Лэйла ...

— Прости, но я не принимаю в качестве ответа «нет». Я еду с тобой. Так что смирись.

Рот уставился на меня, выглядя несколько ошеломленным.

— Не знал, что в тебе это есть.

— Что?

Он постучал пальцем по кончику моего носа.

— Под всем этим пушком, ты злющая.

— Не уверена, стоит ли мне обижаться, — проворчала я.

— Нет. — Он сказал что-то на другом языке себе под нос, а потом протянул руку. —

Тогда идем. Давай сделаем это. Вместе.

Глава 16

Прогулять занятия в школе чтобы... ну, чтобы в первый раз увидеть провидца, пахло неприятностями. Так же как и манера, в которой Рот вел автомобиль, словно был единственным, у кого имелось право находиться на дороге. Естественно. Из динамиков гремел «Paradise City».

— Может, ты и бессмертный демон, - сказала я, держась за ремень безопасности на груди. — Но я то нет.

Он сверкнул дикой ухмылкой, что заставило меня подумать об очень глупых вещах.

— С тобой все будет в порядке.

Возможность умереть в массовом ДТП была намного лучше, чем сидеть, притворяясь, что ничего не происходит. Я действовала. А точнее, я сама заботилась обо всем с помощью

Рота, и это уменьшало паническое возбуждение, которое росло внутри меня. Когда мы въехали на Манассас, Рот поступил неожиданно и припарковался на парковке перед первым продуктовым магазином, на который мы наткнулись. Когда он выключил двигатель, я уставилась на него.

— Тебе, типа, прямо сейчас надо купить продукты?

Рот взглянул на меня, но не ответил. Вздохнув, я выбралась из машины и последовала за ним в супермаркет. Я почти ожидала, что кто-то набросится на нас и спросит, почему мы не в школе, но, оказавшись внутри магазина, я увидела около шести тинейджеров и подумала, что мы смешаемся с ними.

Нахмурившись, Рот остановился возле секции с мясом птицы.

— Что ты ищешь? — с любопытством спросила я.

— Цыпленка, — сказал он, внимательно рассматривая содержимое полок. —

Желательно живого цыпленка, но не похоже, что это получится.

Я наклонилась ближе к нему.

— Нужно ли мне знать, зачем ты хочешь живого цыпленка прямо сейчас?

— Подумал, он составит хорошую компанию в путешествии. — Когда я прищурилась, он усмехнулся. — Когда навещаешь провидца, всегда нужно приносить что-то в благодарность. Я слышал, цыплята - хороший подарок.

Он поднял целую завернутую курицу, что говорило о том, что она выросла на ферме.

— Все любят цыплят, верно?

— Это так странно.

Появилась однобокая ухмылка.

— Ты пока ничего не видела.

Десятью минутами позже мы вернулись на дорогу, направляясь к Манассасу, везя с собой нашу курицу. Я не знала, чего ждать, но когда мы проехали старую деревянную ограду и каменные стены, а затем выехали на подъездную дорожку к дому, который выглядел так, словно его стены были в пулевых отверстиях со времен битв Гражданской войны, я попыталась приготовиться к дикости, которая вот-вот произойдет.

Рот шагал впереди меня, глазами изучая аккуратно подрезанные кусты, выстроившиеся в ряд вдоль аллеи, словно ожидал, что нас атакует садовый гном. Мы поднялись на крыльцо. Слева от нас от легкого ветерка пришли в движение качели. А впереди нас встречала дверь, на которой красовался страшила.

Дверь открылась до того, как Рот успел хотя бы поднять руку, чтобы постучать.

Появилась женщина. Когда бледно-голубой оттенок ее души угас, я смогла как следует рассмотреть ее. Светлые волосы стянуты в тугой узел. Тонкие линии окружали острые, как бритва, серые глаза. Макияж безупречен. Светло-розовый кардиган и холщовые брюки без единой складки. Особенно поразительным оказалось жемчужное ожерелье, висевшее на ее шее.

Совершенно не то, что я ожидала.

Она окинула нас холодным взглядом, а потом остановилась на Роте. Ее губы стали тоньше.

— Я этому не рада.

Он изогнул темную бровь.

— Я бы сказал, что мне жаль, но это не так.

Я открыла рот, чтобы возразить, потому что такое отношение никуда нас не приведет, но женщина все же шагнула в сторону.

— В кабинет, — сказала она, жестом указывая направо.

Рот вошел в узкий коридор первым, неся цыпленка в пластиковом пакете. В воздухе витал приятных аромат печеных яблок. Из кабинета доносились звуки видео-игры, и когда мы вошли в большую комнату, мой взгляд остановился прямо на телевизоре.

Assassin’s Creed. Сэм оценил бы это место.

— Ценю цыпленка, но это не совсем то, что приносят провидцу.

У меня отвалилась челюсть. Сперва это было только пятно жемчужно-белой доброты -

чистая душа. Увидеть человека с чистой душой, все равно, что выиграть в лотерею, так редко они встречались вне расы Стражей.

Во рту пересохло, а горло сдавило спазмом. Сильное желание ударило меня прямо в живот, такое, что даже не ушло, когда душа поблекла, открывая провидца. Рот положил руку мне на поясницу, останавливая меня, до этих пор я не осознавала, что шагнула вперед.

Выражение его лица говорило: «не ешь душу провидца», но, по правде говоря, единственное, что уменьшило мою тягу сделать это, шок, который прокатился по мне, когда я снова повернулась к провидцу.

Сидя, скрестив ноги перед телевизором, находился мальчик около лет девяти - десяти с джойстиком в руке. Это не могло быть...

Рот переступил с ноги на ногу.

— Извините, но вы будете удивлены, как трудно достать живого цыпленка в такой короткий срок.

Поставив игру на паузу, маленький мальчик обернулся к нам. Несколько золотых локонов упало на лоб. Ямочка на его подбородке делало мальчика похожим на херувима.

— Это хорошая вещь, в любом случае, я хочу жареную курицу.

— Ты - провидец? — ошеломленно спросила я. — Почему ты не в школе?

— Я - провидец, ты действительно думаешь, что мне нужно ходить в школу?

— Нет, — промямлила я. — Думаю, нет.

— Ты кажешься шокированной. — Яркие голубые глаза остановились на мне, и я сделала шаг назад, ударившись рукой о квадратный диван в клеточку. Его зрачки были белыми.

— Ты не должна удивляться, дитя Лилит. Если что-то в этой комнате по-настоящему шокирует, так это факт, что ты здесь. С демоном.

Я открыла рот, как вытащенная из воды рыба. Я понятия не имела, что сказать.

Провидец был ребенком.

Его мать прочистила горло, подошла к нам сзади и взяла у Рота цыпленка.

— Я бы предложила напитки, но не думаю, что вы двое пробудете тут долго.

Она сделала паузу.

— Тони, что я тебе говорила по поводу сидения так близко к экрану? Ты испортишь глаза.

Я медленно повернулась к Роту, и его губы дернулись.

Маленькое личико Тони сморщилось.

— С моими глазами все будет в порядке. Я это видел.

Что ж, эта весьма странная часть разговора была закончена. Женщина оставила нас одних наедине с провидцем, и когда он встал, стало понятно, что его рост совсем мал, он доходил Роту до середины бедра. Это было более чем странно.

— Я знаю, почему вы здесь, — сказал он, скрещивая полные руки. — Вы хотите знать, кто хочет воскресить Лилин. Этого я не знаю. И если бы знал, вам бы не сказал. Не раньше, чем у меня на лице вырастут волосы.

Глаза Рота сузились.

— Как так, провидец и не знает, кто хочет воскресить Лилин?

— Как так, демон твоего калибра и этого не знает? Если ты не знаешь, почему ты ждешь, что знаю я? Я заглядываю в то, во что я хочу заглянуть, и в то, что меня касается.

Так я узнал, что сегодня вы придете сюда с курицей, поэтому сказал маме, чтобы она не замарачивалась с готовкой. Еще я знаю, что если взгляну на демона, который стоит за этим, мои глаза окажутся на каминной полке в качестве трофея. А я предпочитаю сохранить их в целости.

Отчасти, я почувствовала себя неуютно и тревожно, когда ребенок сказал такое.

Посмотрев на меня, Тони склонил голову на бок.

— И ты должна быть оченьосторожна.

Волосы на моем теле встали дыбом.

— Почему?

— Помимо очевидного? — спросил он. — Ты все время борешься с тем, чем являешься на самом деле. Это должно быть изнурительно. Настолько, что когда придет время для настоящей борьбы, ты будешь слишком измученная для чего-либо еще.

Я мягко вдохнула.

— Я...

— Разве не за моим советом ты пришла сюда? Знаю. Ты хочешь узнать, где Лемегетон.

— Тони выдохнул, словно пресыщенный жизнью человек, что довольно таки странно для ребенка. — Ты знала, что Страж с демоном спрятали Лемегетон? Это первый и последний раз, когда эти двое работали вместе. Обе расы в будущем вновь будут работать вместе.

Рот весь горел от нетерпения, из-за чего в его голосе появились стальные нотки:

— Провидец, ты знаешь, где Лемегетон?

Зрачки Тони расширились.

— Позволь задать тебе вопрос. Кто, по-твоему, хочет извлечь выгоду из воскрешения

Лилин?

Я бросила быстрый взгляд на Рота и сказала:

— Не понимаю, как кто-нибудь может извлечь из этого хоть какую-то выгоду. Лилин невозможно контролировать.

— Это не совсем так, — ответил провидец. — Лилит не смогла контролировать

Лилин, но не в этом дело. Если освободить Лилин, никто их не остановит. И в этом ты права.

Однажды спустив их с поводка, уже никто не сможет их остановить.

— И? — скрестил руки Рот. — Ты уже знаешь на это ответ. К чему вопросы?

Мальчик улыбнулся, обнажив мелкие ровные зубы.

— Я поставил вопрос так, чтобы ты задумался, но, очевидно, пытаться заставить демона задуматься - значит просить о слишком многом.

Рот сузил глаза и шагнул вперед. Я знала, что он не собирается схватить крохотного провидца и бросить его через комнату. Так что я встряла в разговор:

— Почему ты считаешь, что за этим стоит демон?

Провидец не сводил глаз с Рота.

— Из всего этого может получиться только одно - начало Апокалипсиса.

Из его уст это звучало словно пересказ мультфильма. Ничего особенного.

— Если Лилин вновь появятся на этой планете, Альфы вмешаются. Они попытаются избавиться от всех демонов, которые начали войну. А война между Альфами и демонами что-

то напоминает, верно? Армагеддон не запланирован на ближайшие пару сотен лет, однако

Лилин ускорит эту маленькую вечеринку с Четырьмя Всадниками.

У меня внутри все опустилось.

— Этот демон хочет начать Апокалипсис?

— Именно об этом я только что и говорил, — ребенок повернулся к нам спиной и взял джойстик. — Простите, ребята, но демоны не хозяйничают наверху, и единственный способ это исправить - это начать Апокалипсис в надежде выиграть. Это рискованно, но ... — он посмотрел на Рота через плечо. — Ты же знаешь, насколько хреново в Аду. Демоны хотят вырваться оттуда. И некоторые из них готовы разрушить весь мир для этого. Даже не говори, что ты не задумывался о том, каково это, выбираться на поверхность, когда тебе заблагорассудиться и не беспокоиться, что Стражи отправят тебя назад. Свобода - вот чего хочется любому живому существу.

Желудок свело сильнее от того факта, что Рот не отрицал слова провидца. Рискнул бы он миром на земле? Кого я обманываю? Рот бы рискнул, потому что он был демоном, а демоны всегда направлены на достижение своих эгоистичных целей. Но Ад уже серьезно облажался, так что не мне судить.

— Все, что я хотел сказать, так это то, что если этому демону все удастся, тогда человечеству лучше надеяться, что Господь Бог придерживается Нового Завета, а не Старого, потому что иначе ситуация будет дерьмовой.

— Тони! — откуда-то из глубины дома раздался голос его матери. — Следи за языком!

Рот самодовольно ухмыльнулся.

— Ага, следи за язычком, малыш.

Щеки провидца вспыхнули, и у меня появилось такое чувство, что он собирается нас выставить прежде, чем мы получим хоть какую-нибудь информацию.

— Можешь сказать нам, где находится Лемегетон?

Тони глубоко вдохнул и с шумом выдохнул через нос.

— Зачем мне вам что-либо говорить? Этот демон не был мил со мной.

—Я вообще ни с кем не бываю милым, — небрежно ответил Рот.

— С ней ты мил, — заметил мальчик.

Рот понизил голос:

— Потому что она миленькая. Однажды, когда подрастешь, ты это поймешь.

— Однажды, ты окажешься прикованным к пучине Ада, а я буду смеяться, — ответил

Тони на выпад Рота.

Вместо того чтобы над этим посмеяться или попытаться сделать саркастическое замечание десятилетке, Рот побледнел и вытянулся, как будто проглотил кол. На его лице мелькали эмоции, что-то типа ужаса, и мое беспокойство усилилось.

На лице Тони появилась натянутая улыбка.

— Ищите такое место, где монолит становится собой во время полнолуния, тогда найдете вход туда, куда помещен истинный Лемегетон. А сейчас, как вы видите, мне нужно надрать несколько задниц ...

— Подожди. В сказанном абсолютно нет смысла, — прервала я. Я не могла понять, что такое монолит и это, не смотря на все то время, которое я проводила в библиотеке.

— Ты не права, в это есть о-го-го какой смысл, — он махнул джойстиком. — Все, я занят.

На какой же планете это таинственное предложение имеет хоть какой-нибудь смысл?

— Не мог бы ты просто сказать нам, где он находится?

— Может, вам еще карту нарисовать?

— Было бы замечательно, — сухо ответила я.

Тони издал раздраженный звук и сжал джойстик.

— Я не могу вам сказать, где конкретно находится Лемегетон.

— Потому что это было бы слишком просто, — проворчал себе под нос Рот.

— Нет. Потому что таковы правила, — сказал провидец. — Если я скажу вам, ребята, где конкретно находится Лемегетон, то я буду вынужден то же самое рассказать следующему демону, который появится в этих дверях. Я не могу вставать на чью-либо сторону. Я уже и так сказал достаточно, чтобы вы смогли отыскать его, — пара мгновений, и он уже стоял перед дверью. — Так что идите и отыщите его. Например, сейчас.

— Но велика вероятность того, что тот, другой демон знает, что нужно сделать, чтобы воскресить Лилин, — запротестовала я.

— Может, тогда вам лучше поспешить? — Тони возобновил игру. Стрелы с жужжанием задвигались по широкому экрану, врезаясь в бреши между рыцарскими доспехами. — Проваливайте подобру-поздорову.

* * *

— Что ж, это было весьма странно, — сказала я, таращась в окно. Серые стены, отделявшие кольцевую автодорогу от соседних подразделений, расплывались. — У тебя есть какие-нибудь мысли, о чем он говорил? Монолит?

Я снова взглянула на свой телефон, рассматривая результаты поиска о том, что такое монолит.

— Монолит - это массивная горная порода. Какие-нибудь идеи, где есть массивная горная порода?

— Нет.

Я посмотрела на Рота. С тех пор, как мы покинули дом провидца, он совсем мало говорил.

— Ты в порядке?

Его взгляд скользнул по зеркалу заднего вида.

— Настолько в порядке, насколько возможно.

Прикусив нижнюю губу, я откинулась назад.

— Ты ему веришь?

— В какую часть?

— В ту, где он сказал, что ты будешь прикован к пучине ада? — произнося эти слова, я ощутила холод.

— Нет, — Рот рассмеялся, но что-то в этом звуке заставило меня похолодеть еще сильнее. — В любом случае, нам нужно выяснить, что он имел в виду, когда говорил о монолите и становление собой. Нам нужен Лемегетон.

Я кивнула, переключив внимание на дорогу, когда Рот подрезал такси. Быстрый взгляд на часы на приборной панели сказал мне, что если мы прямо сейчас направимся обратно в школу, то доберемся туда как раз перед ланчем. Вернуться на уроки, словно я только что не встречалась с десятилетним провидцем и не получила загадку, разгадать которую не было никаких надежд. И мы нисколько не продвинулись вперед в обнаружении демона, стоящего за всем этим.

— Хочешь вернуться обратно в школу? — спросил Рот.

— Ты уверен, что не умеешь читать мысли? — Он обогнул «Порше» перед нами, и мои глаза расширились, когда мы едва-едва избежали удара в наш бампер. — Или водить, — добавила я себе под нос.

Рот усмехнулся.

— Уверен. Хотя, мне было бы любопытно узнать, что происходит в твоей голове.

В данный момент я задавалась вопросом, вернемся ли мы обратно в город живыми.

— Нет, я не хочу возвращаться в школу, — призналась я.

— Посмотри, как сильно ты испортилась, — низким голосом проговорил он, явно пытаясь поддразнить меня. — Я точно планировал показаться вовремя на математике.

— Уверена, что именно это ты и планировал.

На бешеной скорости мы наконец-то достигли выезда, Рот мягко рассмеялся.

— Мы можем вернуться обратно ко мне.

Желудок сделал сальто и не потому, что он ударил по тормозам.

— На счет этого не знаю.

Рот бросил на меня косой взгляд.

— Что? Ты беспокоишься, что я забираю тебя в свое логово, чтобы сделать с тобой все, что захочу?

По моим щекам разлился жар.

— Нет.

— Черт. Это был мой гениальный план. — Он повернул направо. — Блуждать по городу не очень умно, учитывая, что за тобой идет демон. Так что, либо в школу, либо ко мне.

Чувствуя себя глупой малолеткой, я неуклюже пожала плечами.

— Хорошо к тебе.

— Я думаю, мы можем использовать это время, чтобы поразмыслить над той информацией о Лемегетоне, которую провидец нам предоставил.

Это казалось хорошим планом, но нервное возбуждение жужжало во мне как колибри по совершенно неправильным причинам.

Рот направил Порше в темный гараж. Я посмотрела на него с любопытством.

— Это не твоя квартира.

— Знаю, но она всего в нескольких кварталах отсюда. — Он выключил двигатель. —

Эту малышку не паркуют на улице. Кто-нибудь может к ней прикоснуться.

В этот миг любовь к машине сделала его настолько похожим на человека, что было трудно не улыбнуться. Он выбрался из машины и открыл мою дверь, прежде чем я успела хотя бы моргнуть.

Склонившись по пояс, он протянул руку.

— Могу я вас сопровождать?

После этого я уж точно не могла прятать улыбку. Положив свою руку в его, я позволила ему вытащить себя из машины. Он переплел свои пальцы с моими, и я почувствовала себя как на горке.

— Что ты делаешь с машиной, когда ты... э... внизу?

— Помнишь Кэймана? Он хороший друг. Приглядывает за ней.

Разглядывая наши соединенные руки, я чуть не споткнулась об трещину на тротуаре.

— У тебя есть друзья?

— Ау.

Я выдавила улыбку.

— Что? Это справедливый вопрос.

— Есть такие же, как я, кто живет в моем доме. Я им доверяю.

— Правда?

Он кивнул, потянув меня вниз по склону, ведущему на нижние уровни парковки.

Лампы над головой, расположенные через каждые несколько футов, бросали блики вдоль проходов, отражаясь от капотов машин.

— Итак, да, Кэйман заботится о моей малышке, когда я в деловом центре.

— Кэйман кажется странным именем для демона.

Рот громко рассмеялся.

— Кэйман - правитель ада, который остался наверху. Он, как и большинство правителей ада, управляет демонами. Он держит их в узде и предоставляет доклады с новостями за неделю и месяц. А еще он что-то типа моего помощника.

Значит, менеджмент среднего звена существовал даже в аду.

Когда мы обогнули второй уровень, я покачала головой, и словно по негласному соглашению, мы оба прекратили какое-либо движение. Глубокий ужас поселился у меня в животе. Я почувствовала, что мои ноги приросли к бетону. Рот отпустил мою руку и сделал шаг вперед, его глаза сузились.

Прежде чем я успела спросить, что происходит, лампы над головой начали мерцать. А потом, очень быстро, они взорвались одна за другой, сыпля искрами, как каплями дождя.

Каждый взрыв был словно выстрел из ружья. В конечном итоге осталась только одна быстро раскачивающаяся лампа.

Густые тени просочились между машинами, поднимаясь по стенам. Щелкающий шум наполнил воздух, когда тени поползли вверх, проглотив красную вывеску «ВЫХОД» и закрыв половину потолка. Тени покрылись рябью и запульсировали, и за один пропущенный удар моего сердца они раздулись, как перезрелые ягоды, а потом затихли.

Рот выругался.

Тени упали, словно кто-то перерезал нить, на которой они держались, покрыв пол перед нами густыми, пенящимися нефтяными пятнами. Из месива в воздух выстрелили черные столбы, в наносекунду более десятка из них приняли форму. Их спины сгорбились, бугры торчали из их кожи и костлявых спин. Пальцы изогнулись и заострились в когти.

Остроконечные уши сплющились, а через безволосые скальпы проросли рога. Кожа у них была серой и сморщенной в тяжелые складки, которые почти закрывали красные, похожие на бусинки глаза. Толстые крысиные хвосты шлепали по земле.

Демоны Мучители были из самых недр ада - те, кто провел вечность, мучая души. И мы были полностью окружены.

Глава 17

Были причины, по которым демоны этого вида никогда не бывали на поверхности, и дело не в их «хорошей» внешности. Мучители питались болью других, и если вокруг не было душ, чтобы их помучить, они не сидели рядом и не ждали.

Рот тяжело вздохнул.

— Хорошо. Кого из вас кормили после полуночи? Потому что вы хуже могваев.

— Могваи прелестны. — Я ничего не могла поделать, кроме как запротестовать. — А эти существа - нет.

— Но могваи превращаются в злобных гремлинов с ирокезом, так что...

Сделав шаг назад, я стрельнула в него взглядом, практически выворачиваясь от прогорклого запаха серы.

— Э, как думаешь, они хотят меня поймать или убить?

— Знаешь, сейчас, я не уверен, что это имеет значение. — Голос у Рота был мрачный.

Один из Мучителей открыл зубатую пасть, обнажая острые как у акулы зубы.

Существо несколько раз щелкнуло ими, и, на каком бы оно языке ни говорило, я все равно ничего не поняла, а вот брови Рота взлетели.

— Думаю, они хотят куда-то тебя утащить. Возможно, в логово для медового месяца?

— Он потряс руками. — Да, я так не думаю. Давай покончим с этим.

И это стало словно приглашением на обед для нескольких невероятно проголодавшихся охотничьих собак. Демоны бросились на Рота.

Я рванулась вперед, но раздался резкий голос Рота:

— Лэйла, не вмешивайся!

Затем он пригнулся и, вытянув ногу, зацепил первого демона и ударил по его полусогнутым ногам. Двигаясь молниеносно, он распрямился, а демон закачался на ногах.

Рот протянул руку, избегая щелкающих челюстей существа, и положил ее ему на лоб.

Вспышка красного света появилась из ладони Рота, поглощая голову Мучителя. Что бы там ни было в прикосновении Рота или в свете, это было подобно бензину. Пламя охватило демона, сверкая языками пламени из его глазниц и открытой пасти. Через долю секунды Мучитель стал горсткой пепла.

— Ого! — Прошептала я.

Подмигнув мне через плечо, Рот кинулся вперед, сбивая трех демонов-мучителей одним ударом руки. Огонь охватил их, сжигая их тела дотла. Еще трое вышли вперед, пригнувшись и шипя.

Они наступали на Рота. Он стоял на месте, наклонив голову на бок, затем поднял правую руку. Из рукава его свитера извивающееся темное нечто начало просачиваться и опускаться перед ним.

Тень распалась на тысячу мелких как бисер пылинок, а затем они обрушились на пол, соединяясь так быстро, что человеческий глаз не мог уследить.

— Бэмби, — прошептала я.

В мгновение ока огромная змея свернулась кольцами между демонами-Мучителями и

Ротом, поднимая свою ромбовидную голову до тех пор, пока она не сравнялась с демонами.

Надвигающиеся Мучители немного отступили.

— Детка, пора покушать, — сказал Рот. — И Папочка принес тебя к этому шведскому столу.

Бэмби бросилась вперед, напав на ближайшего Мучителя. Существо завопило, когда ядовитые зубы Бэмби пронзили кожу и мясо. Я сглотнула комок, хотела отвернуться от ужасающей картины, но не смогла. Меня замутило, когда чернильно-черная субстанция пролетела по воздуху, забрызгивая мостовую.

Гордо шагнув к оставшимся демонам, Рот низко засмеялся, из-за чего по моей коже пробежали мурашки. Он игрался с ними - вытянул двух Мучителей, а затем ударил, очевидно, наслаждаясь собой.

Огромное тело Бэмби заскользило по обшарпанному дорожному покрытию - она преследовала следующего Мучителя, который осмелился двинуться вперед. А Рот - о, Боже -

его сейчас окружали. Ни за что он не сможет уничтожить шесть Мучителей в одиночку, и не важно, насколько крутым было его огненное прикосновение смерти.

Втянув воздух, я проигнорировала приказ Рота и отбросила страх. Ни за что я не буду стоять здесь и бездействовать.

— Эй, — окликнула я. — Про меня не забыли?

Три Мучителя повернулись ко мне, их пасти были раскрыты в безмолвном крике.

— Нет! — Закричал Рот.

Они бросились на меня.

— Вот дерьмо, — пробормотала я, а сердце сделало сальто.

Живот скрутило, ноги свело, когда я попыталась вспомнить все скучные уроки Зейна по самообороне. Он часто поучал, что, когда будет угрожать опасность или окажешься в отстойной ситуации как эта, необходимо предвидеть следующие действия врага. Что, я не сомневаюсь, включало одного или нескольких демонов Мучителей, пожирающих мою ногу.

Первый Мучитель оказался возле меня, и, наконец, инстинкты взяли верх. Я отпрыгнула назад, и с полвертушки пнула Мучителя, попав ему в живот. Существо опустилось на колено. Но времени праздновать маленькую победу не было.

Развернувшись вокруг, я со всего размаху выбросила руку, попав следующему

Мучителю в горло. Хрупкая кость треснула, он отшатнулся на шаг назад, а потом бросился на меня. Откинув руку назад, я сжала кулак, и я закрыла глаза и врубила мерзкому ублюдку в челюсть.

Мучитель вырубился. Я подняла глаза, встретив ошеломленный взгляд Рота.

— Что? Я могу и кулаком ударить.

Гордость и что-то еще заполнило его взгляд, что-то похожее на влечение кружилось в янтарных глубинах. Словно увидеть, как я бью демона, было равносильно тому, чтобы увидеть меня в бикини, и это было довольно странно. Но затем это выражение исчезло, и в глаза просочился страх, расширив его зрачки.

— Лэйла!

Горячее скверное дыхание просвистело около моей щеки. Развернувшись, я оказалась лицом к лицу с Мучителем. Издав разрывающий барабанные перепонки звук, он кинулся на меня, вытянув когтистую лапу.

А, вот черта с два.

Развернувшись, я начала опускаться, как учил меня Зейн. Я почувствовала, как

Мучитель с открытой пастью хватает воздух надо мной. Я ринулась под его лапу и начала поднимать колено, но демон перешел на другую сторону. Не успев пикнуть: «вот дерьмо», я почувствовала, как покалывающая боль разлилась по позвоночнику.

Ладони обожгло огнем, джинсы порвались на коленях, когда я ударилась о холодный бетон. Крик вырвался за секунду до того, как меня снова ударило что-то тяжелое. Я запрокинула голову, и чуть было не уткнулась носом в покрытие.

Чистая, безудержная паника подползла к горлу, когда Мучитель взял в горсть мои волосы, а потом схватил руку, на которой я носила кольцо Лилит.

А потом он отпустил так быстро, что моя голова дернулась вперед. Он пролетел по воздуху и врезался во что-то позади меня, возможно, в машину. Развернувшись, я увидела, как Бэмби мчится по мостовой, добравшись до Мучителя прежде, чем тот успел восстановить исходное положение. Я осмотрела парковку, увидев кучу пепла и густую на вид слизь, но больше никаких демонов.

Рот встал передо мной на колени и схватил за запястья.

— Лэйла, чем, черт возьми, ты думала?

— Ну что? — Я попыталась освободиться, но он перевернул мои руки, чтобы рассмотреть ободранные ладони. — Я не собиралась просто стоять в стороне. Я умею драться.

Он сузил глаза, увидев покрасневшую кожу, а затем начал болтать:

— Кто научил тебя всему этому? Каменная горгулья?

Я скорчила рожицу.

— Его зовут Зейн, и да, угадал.

Рот покачал головой, погладив большим пальцем мои ладони.

— Наблюдать, как ты надираешь задницы, было невероятно сексуально, действительно, очень, очень сексуально. Но если ты когда-нибудь снова сделаешь что-нибудь подобное, я переброшу тебя через плечо и отшлепаю.

— Заканчивай болтать, или я сейчас познакомлю свое колено с твоим мужским достоинством.

Он опустил взгляд и поморщился.

— Ладно. Ты выиграла. Я видел, как ты бьешь.

Я начала было отвечать, но Бэмби заскользила вверх и положила свою большую голову на мое плечо. Каждый мускул на моем теле напрягся, и я зажмурилась. оследовало дуновение ветерка, который пошевелил волосы на виске. Бэмби высунула свой раздвоенный язык, пощекотав мою шею.

— Эй, гляди-ка, ты понравилась Бэмби.

Я с любопытством приоткрыла глаз.

— А если бы не понравилась?

— Ой, ты бы узнала об этом, потому что она бы уже давно тебя съела.

* * *

Руки немного саднили, но все могло быть хуже. Мы оба были живы, и Бэмби вернулась на отведенное ей место на коже Рота. Кто-то послал больше демонов, и в результате увеличения силы, будет становиться только хуже.

— Думаешь, у тебя безопасно?

— Ни один демон не осмелиться и близко подойти к моему дому. И прежде чем ты упрекнешь меня в излишнем самомнении, здесь слишком много демонов, которые разозлятся, если их территорию захватят.

Я, конечно, надеялась, что это было так. Я не очень хотела второго раунда с

Мучителями. Адреналин все еще тек по моим венам, заставляя сердце биться о ребра. Если бы я в одиночку метила демонов и столкнулась бы с ними... Я даже думать об этом не хотела.

Обычно демоны - ночные пташки, потому что, когда солнце начинает садиться, им проще смешаться с людьми. Но чтобы Мучители вышли в своей форме? Это очень не хорошо.

Глаза у меня были широко раскрыты, когда через парадную дверь мы проследовали из жилого здания в ярко освещенное лобби. Последний раз, когда я тут была, я ушла через черный вход, так что все это было для меня новым.

Огромная золотая люстра висела в центре расписанного потолка. Роспись была ... эм, интересной? Ангелы были нарисованы на всем большом потолке в сценах жестоких битв.

Они сражались друг с другом огненными мечами. Кто-то из них падал с невесомых белых облаков. Должно быть, на прорисовку выражений их лиц было потрачено немало времени.

Боль и благочестивое сияние в их глазах было невероятно реалистичным.

Вот это да.

Консервативные кожаные диваны и кресла с промежутками располагались под световой арматурой. В воздухе был слабый и не отталкивающий запах кофе и табака, похоже, за темными стеклами дверей в противоположной стороне лобби находилось кафе или что-то типа этого.

Все это казалось старым Голливудом. Я почти ждала, что из разреженного воздуха появится Мерлин Монро. Лобби не было пустым, но я была уверена, что никто тут не поражал человеческой ДНК.

Демоны были везде, растянулись на диванах, разговаривали по сотовым телефонам, свернулись на креслах, читали книги, а некоторые собрались в небольшие группы.

Рот положил руку мне на спину, направляя меня к лестнице.

— А лифта нет? — Спросила я.

— Не такой, в котором ты бы прокатилась, — и, посмотрев на мое лицо, он засмеялся.

— Все лифты здесь направляются только вниз.

Ничего себе. Я знала, что были ... порталы по всему городу и миру. Здравый смысл подсказывал мне, что они должны быть и здесь, иначе как же еще демоны снуют туда-сюда?

Но никто, и особенно Стражи, не знали, где были порталы, и я вообще никогда их не видела.

То, что Рот привел меня сюда и рассказал, что здесь есть портал, являлось невероятно глупым.

На лестничном пролете он бросил на меня многозначительный взгляд:

— Я полагаю, ты не разболтаешь Каменному о нашей системе лифтов.

Дело в том, что я даже не планировала рассказывать. Я все еще думала о Бесах и тех, что были в холле. Они все выглядели так ... так по-человечески.

— Лэйла? — Спросил он.

— Не разболтаю, — и это было правдой. — Я держу рот на замке, а прямо сейчас я должна быть в школе.

Он кивнул, и мы направились наверх. Снова увидеть его комнату - его кровать, заставило меня почувствовать себя не в своей тарелке. Когда Рот подошел к пианино, я промямлила что-то о походе в ванную и нырнула туда. Лицо казалось ужасно разгоряченным, пульс вышел из-под контроля.

Ванная у него была милая, удивительно аккуратной и просторной. В прошлый раз я этого не заметила. Соответствующие полотенца висели рядом со сливным бочком и душевой кабиной. Краны были позолочены. Но у меня было такое чувство, что это настоящее золото.

Мне потребовалось время, чтобы попытаться успокоить колотье в груди.

Я здесь, чтобы поговорить о том, где может находиться Лемегетон. И все. Тот факт, что я хочу, что бы он меня поцеловал, никак не связан с моим приходом сюда. Никак -

и мне вообще не хочется, что бы он меня целовал.

Боже, мой внутренний монолог звучит безумно.

Когда я открыла дверь, он сидел за пианино, одной рукой лениво почесывая черного котенка, а в другой держа бокал - это вино? Солнечный свет позднего утра из ближайшего окна отбрасывал ореол вокруг него. Ни один парень не должен выглядеть так хорошо, как он, и особенно, демон. Неожиданно застеснявшись, я заняла себя разглядыванием его комнаты.

Было что-то интимное в том, что я снова находилась у него.

Рот поднял взгляд, посмотрев на меня через свой бокал.

— И для тебя здесь найдется бокал, если хочешь.

Я подошла к нему поближе.

— Нет, спасибо. Твое ... у тебя славно. Не уверена, что прошлый раз я тебе об этом говорила.

Он усмехнулся и встал.

— Сделаю вид, что не говорила, — он остановился передо мной, убирая мою руку с волос. — Прекращай нервничать. Я не собираюсь тебя насиловать.

Почувствовав, что сменила три оттенка красного, я подошла к рядам книг, уложенных в стопки на полках. Секундой позже он был возле меня. На этот раз я только слегка подпрыгнула. Полуулыбка Рота одновременно была самодовольной и озорной. Напевая себе под нос, он томно провел пальцем по корешкам различных книг, что заставило меня подумать о том, что он вот так вот прикасается ко мне. Я испустила тихий вздох, благодарная, что он не смотрел на меня Рот остановился на одной из книг и вытащил ее.

Когда он проходил мимо меня, он подмигнул.

— Что у тебя есть? — спросила я, садясь на стул возле письменного стола.

Не взглянув на меня, Рот понес книгу к кровати и плюхнулся на бок. Он помахал тонким романом, удерживая его двумя пальцами.

— Это рукописная копия Лемегетона. Хочешь взглянуть одним глазком?

Я придвинулась поближе к кровати.

— Платный экземпляр?

Он кивнул.

— Ага, для всяких здешних мелких честолюбивых сатанистов. Очевидно, книга не закончена. Но в ней перечисляются все главные персонажи. Я просматривал ее десяток раз.

Может, я что-нибудь пропустил.

Потянувшись к краю кровати, я протянула руку.

— Дай взглянуть.

— Присоединяйся.

Я на секунду уставилась на него, а затем закатила глаза. Встав, я осторожно приблизилась к кровати.

— Так?

— Неа, — он оттянул книгу. — Усаживайся ко мне.

Я злобно на него посмотрела:

— Зачем?

— Потому что мне одиноко.

— Это тупо. Я же и так рядом.

Его ресницы опустились.

— Лэйла, но это же так далеко.

У меня сжались кулаки, когда на его губах заиграла дразнящая улыбка. Он не собирался двигаться. Проворчав себе что-то под нос, я села рядом с ним.

— Спасибо.

— Забей. Теперь-то можно взглянуть на книгу?

Рот вручил мне книгу. Книга была тонкой и в ней должно быть не более сотни страниц. На обложке были изображены круг и звезда.

— На настоящей книге выгравирован символ, и обложка выглядит как старое вяленое мясо, — объяснил он. — В переплете из человеческой кожи.

Все что я могла сделать, не выронив точную копию, это сказать:

— Фу.

— Ага. Вот так раньше они делали переплет.

Я раскрыла книгу и тихо присвистнула.

— Прикольно.

Я изучала нарисованную от руки картинку наполовину человека - наполовину птицы.

Подпись внизу заявляла, что его имя Каим, великий губернатор ада, властелин тридцати легионов.

— Мастер логики и каламбура, — прочитала я. — Он выглядит как урод.

— Ты должна увидеть его лично.

На странице напротив была половина заклинания, как призвать демона и изгнать обратно в ад. Я притихла, когда Рот протянул руку и перелистнул страницы, местами комментируя.

Я остановилась на демоне по имени Пеймон.

— «Пеймон занимает первое место и является Великим Королем Ада, он правит на

Западе. Под его командованием две сотни легионов». Офигеть, — произнесла я.

— Это то, чем он занимается, но он является, или являлся, старшим. Попросту говоря, помощник Хозяина. Он был всецело покорен Хозяину.

— Был? — Я, не отрываясь, смотрела на изображение. Это был мужчина в каком-то темном головном уборе и верхом на верблюде. Или на лошади, у которой проблемы со спиной. Одно из двух.

— У него с Хозяином произошла размолвка сотни лет назад.

Мои ушки навострились.

— Настолько давняя размолвка, что он может стоять за всем этим?

— У половины демонов были пару раз разногласия с Хозяином, — Рот плавно сел, прижав свою плечо к моему.

— Видишь неработающее изгоняющее заклинание-обманку на следующей странице, которое, без сомнения, украдено из серии «Сверхъестественного»?

Я усмехнулась.

— В настоящей книге есть истинное заклинание, которое включает в себя, угадай что?

Настоящую демонскую ловушку. Именно поэтому эта книга невероятно мощная. Если шайка ледышек - твои Стражи - захватят книгу, они реально смогут избавиться от демонов.

Я ахнула, прежде чем успела закрыть рот.

— А что тогда с ...

— Со мной? — Рот пожал плечом. — Пусть попробуют.

Я отбросила назад волосы.

— И тебя это устраивает?

Он издал лающий смешок.

— Меня сложно поймать.

Мгновение понаблюдав за ним, я повернулась обратно к книге и сменила тему. Мысль о том, что Рот может быть изгнан, волновала меня больше, чем следовало.

— Знаешь, меня все еще удивляет, что Ад вообще следует правилам. Это кажется нелогичным.

— Какой бы ни была договоренность Хозяина с Ним, это было более двух тысяч лет назад. Мы пытаемся играть по правилам, и Альфы не пытаются стереть нас с лица Земли, — он перевернул страницу, остановившись на списке низших демонов, которых можно призвать для услужения.

— В мире должно быть и хорошее, и плохое. Должен быть выбор. А так же ты наполовину демон. Хочешь верь, хочешь нет, но Хозяин не любит, когда мы сражаемся между собой. Доверие - это пустая трата времени и цели. Но когда кто-то из его рода начинает нарушать правила, он не будет пылать энтузиазмом.

Я захихикала.

— Ага, потому что вам следует вместо этого развращать человеческие души.

— Ты права, — ответил Рот, продолжая перелистывать страницы. — Как себя чувствуешь? Не ушиблась, изображая кунг-фу мастера с демонами?

Я покачала головой.

— Нет. Все исцелилась от ... ну, ты понимаешь, из-за чего. И с руками все нормально.

Рот кивнул и перелистнул на следующую страницу, но я больше не смотрела в книгу.

Я наблюдала за ним, изучая его.

— Я должна перед тобой извиниться.

Он поднял глаза, рука повисла над книгой.

— Мне, правда, не нужны извинения. Думаю, они пустые, так как ты слишком часто извиняешься.

— Прости, — все равно произнесла я. — Мне не следовало поначалу относиться к тебе так дерьмово.

Рот притих, и я принялась листать страницы. Демоны, еще демоны, а потом кое-что попалось на глаза.

— Эй! — вскрикнула я, когда Рот схватил тонкую книгу. — Нет! Не смей! — Я ухватилась руками за книгу.

Рот придвинулся к краю кровати.

— Лэйла.

— Если и дальше будешь тянуть, то порвешь ее, — я сильнее потянула. — Дай посмотреть.

Казалось, он смотрел на меня целую вечность, его глаза горели.

— Ладно, — он отпустил книгу, и сел на место.

Я состроила рожицу, переворачивая книгу обратно. На рисунке был молодой человек, на котором была одет ничем не примечательный серебряный венок. У него имелись крылья, которые были почти такой же длинны, как и его тело. Крылья такие же впечатляющие, как те, что я видела у Рота. В одной руке он держал извивающуюся черную змею, а у его ног был

Цербер.

Он был обнажен и прорисован в анатомических подробностях.

Мои щеки вспыхнули.

— Астарот, Кня .... Князь Ада?

Рот ничего не произнес.

— «Астарот - это очень могущественный демон Первой Иерархии, который склоняет к лени, мирской суете и рациональному мировоззрению», — хмыкнула я. — Прям как ты.

«Он также способен сделать человека невидимым и может дать смертным власть над змеями».

Рот вздохнул:

— Закончила?

— Нет, — рассмеялась я, прочитав неполное заклинание вызова. Оно включало в себя раздевания и кровь девственницы, тут никаких сюрпризов. Заклинания изгнания не было.

Хотя имелся знак, который, вроде, выглядел, как неразборчивый круг.

— А как мне от тебя избавиться?

— Для всех демонов Первой Иерархии нет известных заклинаний по изгнанию. Тебе нужно будет использовать дьявольскую ловушку в полнолуние, которая описывается в

Лемегетоне. Но дьявольская ловушка не просто изгоняет демона. Она отправляет его в пучину Ада. Это подобно смерти для нас.

Я посмотрела на него, мое удивление постепенно угасало. На его челюсти проступили желваки, когда он прошел через комнату и уставился в окно.

— Что? — Я хихикнула. — Это же не настоящий ты. Этого не может быть.

Он снова повернул ко мне голову, его брови были нахмурены.

— Как думаешь, какое у меня полное имя?

— Какая разница. Тебе всего лишь восемнадцать и ... — и я умолкла, вновь посмотрев на изображение. Тот Рот, который сидит передо мной, не может быть Князем Ада. А затем до меня дошло, и я захотела швырнуть книгу прямо ему в лицо. — Ты мне лгал.

— Нет. Я родился восемнадцать лет назад, — Рот покачал головой. — Ты все равно не поймешь.

— Ты прав. Не пойму. Это может быть и не настоящая книга, но Лемегетон старше мироздания. Как ты мог тогда оказаться в нем?

— Я всего лишь один из многих, — сказал он безразлично и холодно. — Те, кто был до меня, встретили преждевременную смерть или больше не выполняли своих обязанностей, — он улыбнулся, но эта улыбка была нечеловеческой. — Я самый «свежий» Князь Ада.

Я уселась поудобней.

— Так ... ты типа дубликат?

— Идентичный дубликат, — он сухо засмеялся. — Каждый Рот до меня выглядел в точности как я, говорил как я и, возможно, был таким же обворожительным. Так что да, я дубликат.

— А у других демонов точно так же?

Рот провел пальцами по волосам.

— Нет. Демоны не могут по-настоящему умереть, но пучина Ада для нас сравнима со смертью. Там находятся все предыдущие Князья, страдая так, что ты даже себе представить не можешь. Я слышу их крики. Типа напоминание, как нужно себя вести, — он небрежно пожал плечами, но я знала, что это все беспокоит его. — Как видишь, я немного соврал тебе.

По сути, я даже ненастоящий.

Я закрыла книгу, желая столкнуть ее с кровати. Рот по-прежнему сидел рядом со мной, холодный, как камень. Он был дубликатом, созданным, потому что кто-то перед ним потерпел в чем-то неудачу или пал жертвой дьявольской ловушки. Я не могла себе представить, какие чувства это должно вызывать. Был ли он хотя бы отдельной личностью или скопищем десятков, если не сотен, тех, кто пришел до него?

Мне так его было жаль. В то время как я едва окунулась в свое наследие, Рот знал невероятно много о своем.

Молчание затянулось. Я слышала котят под кроватью, которые мурлыкали, как маленькие товарные поезда. Я отважилась взглянуть на него и обнаружила, что он внимательно наблюдает за мной. Наши взгляды сцепились.

Он глубоко вздохнул.

— Что?

— Мне ... мне, правда, жаль.

Рот открыл рот, а потом закрыл его. Прежде, чем он заговорил, прошло несколько секунд.

— Тебе не нужно меня жалеть. Мне не нужна жалость.

Я ему не верила. Неожиданно столько вещей обрело смысл.

— Это бред собачий.

Его глаза расширились.

— Вот почему тебе так сильно нравится наверху. Ты не хочешь находиться там, внизу.

Ты хочешь быть здесь, где все настоящее. — Я наклонилась вперед, удерживая его взгляд. —

Потому что, когда ты тут, ты настоящий, а не просто еще один Рот.

Он моргнул, а потом рассмеялся.

— Возможно, так было бы, в случае, если бы я, действительно, волновался о таких вещах. Я то, что я есть. Я...

— Ты - демон. Знаю. — Я поднялась на колени, встретившись с ним лицом к лицу. —

Ты все время это говоришь. Словно пытаешься убедить самого себя, что это единственное, чем ты являешься, и я знаю, что это не так. Ты нечто большее, большее, чем просто еще один

Рот.

— А, вот оно что. — Рот упал на спину, ухмыляясь в потолок. — Дальше ты собираешься сказать, что у меня есть совесть.

Я закатила глаза.

— Так далеко я бы не зашла, но...

Его смешок оборвал меня.

— У тебя нет улик. Только то, что мне нравится на поверхности, не значит ничего иного, кроме того, что мне нравятся места, которые не пахнут тухлыми яйцами и где не так жарко.

— Ты такой лгун.

Он приподнялся на локтях, смех перешел в ухмылку.

— А ты так невероятно наивна. Не могу поверить, что тебе меня жаль. У меня даже нет сердца.

Я толкнула его в плечо. Он упал на спину, не потому, что я приложила какую-либо силу, а главным образом от удивления. Все было написано у него на лице.

— Какая же ты задница. Я готова уйти.

Рот вскочил и поймал мои руки, прижав меня в полсекунды. Он навис надо мной.

— Почему ты злишься, когда я говорю тебе правду?

— Это не правда! — Я пыталась снова встать, но он меня пригвоздил. — Не понимаю, почему ты должен лгать. Ты не совсем плохой.

— У меня есть причины делать то, что я делаю. — Его взгляд блуждал по моему лицу, вниз по моему телу. — Никто из них не ангел. Все они пекутся только о собственных интересах.

— Нет, — прошептала я. Я знала, что это не правда. — Я знаю, что ты больше, чем просто очередной Князь.

Он наклонился, и мы казались грудь к груди. Его лицо находилось всего в дюйме или в двух от моего. Воздух застрял у меня в горле.

— Я всего лишь следующий Князь. Вот что я есть, все, чем я являюсь.

— Нет.

Рот не ответил, ослабив хватку и проведя пальцами по моей руке. Его ладонь перескочила на мою талию, потом на бедро. Его прикосновения обжигали, принося внезапное желание и даже страх. Он поднял глаза, и проницательность его взгляда притягивала как магнит. Появилось опьяняющее чувство, которое притягивало нас друг к другу. Я устала постоянно игнорировать это чувство, устала убеждать себя, что это неправильно, в то время, когда этого хотела, даже нуждалась.

Потому что Рот был больше чем просто демон, а я была больше чем обычная девушка, которая застряла между двумярасами.

Медленно я подняла руку и положила ее ему на щеку. Только его грудь сбивчиво вздымалась. Именно тогда я поняла, что он просто, так же как и я был взволнован происходящим. Это не только игра или работа. Это было куда больше чем просто желание и флирт.

— Ты больше чем просто еще один Рот. Ты нечто большее. Ты...

Губы Рота прикоснулись к моим. Я испугано вздохнула, замерев под ним. Поцелуев было не так уж много, всего лишь предварительные ласки, на удивление нежные и приятные.

Он меня не подталкивал и не увеличивал контакт. Он просто парил надо мной, прикосновение его ресниц значило для меня больше, чем что-либо или когда-либо значило.

И мне хотелось большего, гораздо больше.

Глава 18

Рот поднял голову и пристально посмотрел на меня. В его взгляде был не столько вопрос, сколько дикое обещание того, что я, наверное, не могла даже понять.

Я положила дрожащие руки ему на грудь. Чтобы оттолкнуть или прижать его ближе, не знаю. Так сильно путались мысли. Я хотела этого, но я не знала, чем это было. В тот день в парке Рот поцеловал меня первый раз, и я даже не была уверена, считался ли это поцелуй настоящим. Ах, это было хорошо, действительно, хорошо, но родилось ли это из страсти? Я так не думала. Если уж на то пошло, он поцеловал меня, просто чтобы доказать, что может.

Но сейчас он по-настоящему целовал меня. Я осознавала это в глубине души.

Я положила свои дрожащие руки ему на плечи. Я оттолкнула его, но не сильно, Рот тут же отпустил меня и прерывисто вздохнул, мышцы у него на руках напряглись.

— Что? — Голос у него был глубокий и бездонный.

Сердце колотилось, я убрала руки, скрестив их на груди. Моя рубашка сбилась, наши ноги все еще были сплетены между собой. Его глаза... казалось, они светились золотом.

— Я думаю... Я ничего об этом не знаю.

Мгновение Рот был очень тих, а потом он кивнул. Когда он перекатился на другую сторону, я закусила нижнюю губу. Я ожидала, что он встанет или уйдет расстроенным, потому что я нажала на тормоз прежде, чем что-либо началось. Черт, огромная часть меня была расстроена. Почему я его остановила?

— Извини, — прошептала я, садясь и одергивая рубашку. — Просто, я никогда...

— Все в порядке. — Кровать прогнулась, когда Рот взял меня в охапку и потянул обратно в постель. Он потянулся, прижимая меня к себе. — Все, правда, хорошо.

Черно-белый котенок прыгнул на край кровати и потерся о ноги Рота, а затем и мои, тем самым привлекая к себе внимание. Отвлечься было хорошо, потому что, казалось, мне в живот ворвался рой бабочек.

Котенок успокоился и уставился на меня своими ярко-голубыми глазами. Я ожидала, что он начнет кусать меня за ноги или пускать когти в мою кожу, но, казалось, ему стало со мной скучно. Он свернулся в крохотный клубок у ножек кровати, и к нему быстро присоединились остальные два котенка.

Несколько мгновений прошло в тишине, пока я пыталась взять под контроль свое сердце и понять степень несовместимости разочарования и облегчения. Потом Рот завел случайную светскую беседу о телевизионном шоу, которое он пропустил, пока был внизу.

— У нас там нет кабельного, — сказал он. — Только спутник, и как только кто-нибудь посылает наверх огненный шар, что происходит все время, он выходит из строя.

Он рассказал мне, как они с Кэйманом стали друзьями. Оказалось, что Кэйман случайно увидел портал и многоэтажное здание. Пройдя через него, он наткнулся на Рота, они перешли в мансарду над баром, а после стали обсуждать девушек, которые ему нравятся.

Не знаю, как это сработало, но в это я не углублялась.

А потом он рассказал мне о своей маме.

— У тебя есть мама? - засмеявшись, спросила я, потому что это меня развеселило. Я все еще представляла его выбирающимся из яйца уже взрослым.

— Да, у меня есть и мама и папа. Ты хоть знаешь, как делаются дети?

Мне вроде как захотелось даже показать ему, что знаю, как именно делаются дети.

— Как ее зовут?

— О, у нее много имен, и она живет очень и очень давно.

Я нахмурилась. Почему мне кажется это знакомым?

— Но я зову ее Люси, — добавил он.

— Она не твоя мама?

— Черта с два. Если бы ты хотя бы раз встретилась с этой женщиной, и поверь мне, ты бы ни за что не захотела с ней встретиться еще раз, ты бы поняла почему. Она очень ... старомодна. И любит держать все под контролем.

— Как Эббот? — Я была слишком увлечена, чтобы пошевелиться и убрать волосы с лица. Я попыталась их сдуть, но это не сработало.

— Ага, как Эббот, — он забрал мои волосы назад, его пальцы задержались на моей щеке. — Но думаю, Эббот действительно беспокоится за тебя.

Я нахмурилась у него на груди.

— Если бы он любил меня, то не стал бы лгать.

— Он лгал, чтобы защитить тебя, — слабый вздох вырвался из него. — Это другое.

Часть меня хотела спросить, с чего это так внезапно он примкнул к "Команде Эббота", но решила не трогать эту тему.

— Какая она?

Рот наклонил мою голову и провел большим пальцем по моей нижней губе.

— Она ... особенная.

Мы помолчали несколько минут.

— Мне скоро нужно будет уходить.

— Каменный заберет тебя из школы?

— Для Морриса больше не безопасно забирать меня, — не знаю почему, но я почувствовала, что нужно назвать причину, вескую причину. — Так что, да, Зейн заберет меня.

Он сильнее обнял меня за талию.

— Может, стоит нам познакомиться?

— Ага, не думаю, что это хорошая идея.

Он самодовольно ухмыльнулся:

— А я думаю, это блестящая идея.

Высвободившись, я села и расправила рубашку. На долю секунды позже рука Рота изогнулась вокруг моей щеки. Я даже не видела, как он пошевелился.

— Когда ты такая, ты красивая - румянец на щеках, глаза расширены.

Сердце молчаливо пританцовывало.

— Комплиментами не уговоришь меня на знакомство с Зейном.

Он уронил руку и отодвинулся.

— Проклятье. Мне нужен новый план.

Я оттолкнулась от кровати и отступила назад.

— Нам, правда, нужно возвращаться.

Рот глубоко и тяжело вздохнул, а затем встал, вытянув руки над головой. Его штаны висели низко на талии, открывая большую часть хвоста дракона и углубление шириной в палец возле его бедра.

Он поймал меня, когда я пялилась на него.

— Что, нравится?

Я нежно на него посмотрела, а затем мы, ну, мы неуклюже пялились друг на друга.

Между нами все изменилось, но даже тогда я не смогла бы точно определить, когда именно или что именно это на самом деле значит. Но позже, когда я сделала вид, что выхожу из школы и направилась к Импале Зейна, до меня дошли две вещи.

Странный спазм в груди, который происходил каждый раз, когда я думала о Роте, вероятно, в ближайшее время никуда не денется. И причина, по которой я пришла к Роту, испарилась, как только его губы так нежно коснулись моих. Если мы продолжим в том же духе, мы реально облажаемся.

* * *

Всю следующую неделю все было относительно нормально. Если нормально теперь означало наличие демона в классе и попытки выяснить, где хранилась демоническая книга все свободное время, которое у меня было. И я, и Рот оба упускали очевидное, или мы не были самыми яркими звездами на небе, потому что оставались с пустыми руками.

Помимо всех проблем с демонами, хорошо было то, что Зейн возил меня в школу и обратно. Никто ничего не слышал об Илье или членах его клана. В свой округ они не вернулись, и Зейн считал, что они все еще находились возле города. В глубине души я понимала, что мы еще не раз встретим Илью, но это была не самая большая проблема. С каждым проходящим днем я чувствовала, что мы опаздываем. Осталось недолго до того, как покажется новый демон. Я чувствовала, что время уходит.

В четверг на ланче, Сэм развернул передо мной газету. Заголовок гласил: "СТРАЖИ?

ДОЛЖНЫ ЛИ ОНИ ОСТАТЬСЯ ИЛИ УЙТИ? Церковь Детей Божьих взвешивает за и против".

Со вздохом отвращения я взяла газету и изучила страницу. Время от времени Церковь

Детей Господних проводили митинги против Стражей, а потом делали рубрики. Они занимались этим с тех пор, как общественность узнала о существовании Стражей.

Когда Рот заглянул мне через плечо, он практически излучал злорадство. Он обедал вместе с нами, когда мы не скакали, раскапывая, что провидец имел в виду или кем являлся тот демон.

— Им нужно начать давать интервью, — сказал Сэм. — Или идиоты типа этих сожгут их на костре.

— Что плохого в хорошем костре? — спросил Рот, подталкивая меня коленом под столом.

Я ударила его в голень.

Протянув руку через стол, Сэм схватил горсть моих чипсов.

— Ты читала это дерьмо?

— Я не уделила ей пристального внимания, — я положила газету на стол.

Стэйси наклонилась, взглянув на газету, лежащую между нами.

— Какого черта? Здесь говорится, цитирую: "Стражи имеют сходство с созданиями, изгнанными из рая и отправленными в ад. Они грешники, которые маскируются под святых".

Ладно. На каких таблетках сидят эти люди, и где я могу достать такие же?

— Смотри, — Рот указал на третий параграф, скользнув рукой на мою талию. Из-за всех этих прикосновений, половина школы думала, что мы с Ротом вместе. Я не знала, кем мы являемся. Не было дано никаких ярлыков.

— Церковь говорит, что Стражи - знак апокалипсиса. Ловко.

Сэм фыркнул.

— Я рассержусь, если это будет апокалипсис без зомби.

Рот открыл рот, убрав руку с моей талии, но я его оборвала.

— Фанатики безумны.

Сэм взглянул на Стэйси.

— Ты собираешься есть чипсы?

— С каких это пор ты спрашиваешь до того, как взял?

Я схватила Рота за руку, которая незаметно подкралась к моей ноге.

— Просто брал с моей тарелки и все.

Щеки Сэма порозовели:

— А вы знаете, что среднестатистический взрослый человек сжигает две сотни калорий за 30 минут секса? — Теперь он уже густо покраснел, и его глаза округлились за очками. — Не знаю, зачем я только что это сказал.

Я попыталась подавить смешок, прикрыв рот рукой, но затея провалилась.

Челюсть Стэйси упала на пол.

Рот поднял брови:

— Приятель, все мысли только о сексе?

Сэм что-то пробормотал и прочистил горло:

— Не важно, вы знали, что бананы радиоактивны?

— Офигеть, — Стэйси покачала головой, но она улыбалась. — Да в тебе целая куча всякой фигни.

— Ага, тема про бананы просто ..., — я дернулась и вытянулась. Рот бросил на меня странный взгляд, но я проигнорировала его. Из Сэма и правда, фонтаном били всякие знания.

Как я раньше до этого не додумалась?

Возбуждение пронзило меня стрелой.

— Эй, недавно утром по радио я услышала одну загадку, и теперь она мне никак не дает покоя.

Глаза Сэма заблестели от интереса:

— Ну-ка, ну-ка.

— Ладно. Думаю, что это где-то в городе, место, где монолит становится собой, — я буквально подпрыгивала на стуле, пока Рот не ухватился за меня. — Есть идея, где это может быть?

Мгновение Сэм таращился на меня, а потом рассмеялся, хлопая рукой по столу.

— Ты серьезно?

Я не поняла, что такого смешного.

— Да, я серьезно.

Рот поднял пластмассовую вилку.

— Полагаю, ты знаешь, где находится это место?

— Конечно! Как ты можешь не знать? Это так очевидно. Только...— Сэм затих, когда стало казаться, что Рот собирается швырнуть вилку. — Хорошо, возможно, это и не так очевидно.

— Сэм, — сказала я с растущим нетерпением.

Он поправил свои очки.

— Послушайте, загадка звучит двояко для того, чтобы сбить со следа. Очевидно, ключ к разгадке кроется на поверхности, в одной из этих подсказок. Например, как еще называют монолит? Памятник. А какой синоним к "становится собой"? Отражается. Поэтому то, что от тебя в действительности требуется, так это найти место, где памятник отражается. И все мы знаем, где это место.

— Приятель, — Стэйси с раздражением уставилась на него. — Не все.

Сэм вздохнул:

— Мне обязательно все разжевывать? Это Монумент Вашингтона. А его отражение -

это на ... отражающей поверхности реки. Поняли? В общем-то очевидно, верно?

Рот проворчал:

— Очевидно же, что нет.

Я хотела обнять Сэма.

— Ты потрясающий! Спасибо огромное.

— Я потрясающий, — усмехнулся Сэм. — Знаю.

Взглянув на Рота, я схватила свой поднос.

— Ребята, увидимся на английском

— Конечно, — пробормотала Стэйси, все еще таращась на Сэма.

Ставлю 20 долларов, что она снова думает о сжигании двух сотен калорий.

Мы с Ротом выбросили остатки еды и прошмыгнули к нашему лестничному пролету возле старого спортзала. Краска уже облупилась от заржавевших перил.

— Я так сильно надеюсь, что ты хочешь проверить ту теорию, про две сотни калорий.

Я бросила на него нежный взгляд:

— Нет, Рот. Хорошая попытка.

— Эх, демон же может надеяться, разве нет?

— Теперь мы знаем, где находится Лемегетон, — я откинула волосы назад. — Боже, не могу поверить, что мы не догадались об этом. Хэй! Это хорошая новость.

— Знаю, — он поймал прядь волос, с которой я боролась, и намотал себе на палец. —

Но я реально влюбился в идею про две сотни калорий.

Я шлепнула по его руке.

— Рот!

— Ладно. Ладно, — Рот снова поймал непослушную прядь. — Кто ж знал, что вся эта бесполезная информация, что у Сэма в голове, на самом деле окажется ... полезной.

— Знаю, — улыбнулась я. — Теперь нам только нужно полнолуние.

— Мы везунчики. Полнолуние в субботу.

Я перестала улыбаться.

— Как же ты, с твоими-то мозгами, узнал об этом?

Рот потянул меня вперед.

— Демоны и полнолуния держатся вместе словно две половинки одного целого.

Я положила руки ему на грудь, чтобы между нами оставалось пространство.

— Это самое глупое, что я когда-либо слышала.

Он ухмыльнулся:

— Хочешь услышать самое лучшее?

Только Богу известно, что могло слететь с его языка. Я подняла глаза, и встретилась с ним взглядом.

— Что же?

— Хммм? — Он приблизился, а я немного отстранилась. — Помнишь, в чем ты пыталась меня убедить, тогда у меня?

Я спиной уперлась в старую бетонную стену.

— В том, что ты не просто еще один Рот?

Рот перестал играть с моими волосами, только чтобы кончиками пальцев дотронутся до моего подбородка. Электрический разряд пробежал вниз к моим большим пальцам.

Наклонив мою голову назад, он посмотрел на меня сверху вниз с озорной улыбкой.

— Когда я сказал, что я ненастоящий?

— Да.

Он самодовольно ухмыльнулся, когда наклонился вперед. Я попыталась сжать ноги, но его бедро уже было между них.

— Думаю, я совершенно точно становлюсь настоящим.

О, Господи Иисусе ...

Прозвенел звонок, оповещая о том, что время ланча закончилось. Он звучал где-то вдалеке.

— Рот ...

— Что? — Он наклонил голову, потеревшись носом о мой. Его губы были в нескольких сантиметрах от моих. Наши тела пылали, горели абсолютно везде, и это распаляло мои чувства. Он наклонил голову и прижался губами к моей скуле, а затем к мочке уха. Он укусил за нее, ухватившись за нежную кожу. Я ахнула, запустив пальцы в его рубашку.

Рот отпустил меня и отступил назад.

— Хватит меня отвлекать.

Я раскрыла рот:

— Что? Я ничего не делаю. Это ты ...

— Ты, правда, очень соблазнительна, — его улыбка стала шире. — Но вернемся к важному делу.

Мне так хотелось его ударить. Я сложила руки на груди.

— Ага, вернемся к важному делу.

— Я могу пойти за Лемегетоном в субботу.

— Я иду с тобой, — добавила я.

Рот вздохнул:

— Я знал, что ты это скажешь, но есть маленькая проблемка из-за того, что ты хочешь пойти. Как ты собираешься выбраться из бастиона Стражей посреди ночи, чтобы пойти со мной?

— Я могу сбежать, — я тяжело вздохнула от его резкого взгляда. — Ладно. Возможно, я не смогу сбежать, но я могла бы попытаться уговорить их, чтобы они меня отпустили переночевать у Стэйси.

— И они, правда, разрешат тебе это?

— Я не знаю. — Я отладила ремень сумки. — Но я хочу, по крайней мере, попытаться.

Рот громко выдохнул.

— Ладно. Попробуй. Напиши мне, когда будет известно. — Держа дверь открытой, он наклонил голову. — Ты сможешь дойти до класса, или у тебя ослабли колени?

Я прищурилась, прошмыгнув мимо него.

— Колени не ослабли. И у тебя большое эго.

— У меня не только эго бо...

— Заткнись! Избыток информации, Рот, слишком много информации, — я вскинула руку. — Позже я с тобой свяжусь.

Рот вернулся к толпе учеников, а я отправилась на урок. Я солгала. У меня безумно ослабли колени.

Глава 19

Я в десятый раз подхожу к плотно закрытому кабинету Эббота. Заставить его согласиться отпустить меня на ночь к Стэйси в субботу будет маленьким чудом. Не смотря на то, что после атаки Мучителей не было никаких нападений со стороны демонов, а Стражи даже не знали об этом, я очень сильно сомневалась, что Эббот позволит уйти.

Но я должна попытаться.

Зейн завернул за угол, увидел меня и остановился. После тренировки его серая футболка была потной, облепив его накаченный пресс. Он усмехнулся.

— Что делаешь, букашка Лэйла?

— Жду Эббота, пока он закончит разговор с Николаем и Джеффом. — Я взглянула на дубовую дверь, желая, чтобы она открылась. Когда этого не произошло, я плюхнулась на нижнюю ступеньку. — Это займет вечность.

— Сколько они уже там?

— С обеда. — Я подвинулась, освободив место для его огромного тела. — В последнее время у твоего отца много закрытых встреч.

Зейн сел, положив свои локти на колени.

— Ага.

— Ты что-нибудь знаешь об этом? — Я посмотрела на него.

— Нет, — он рассмеялся себе под нос. — Отец что-то замышляет, но я не знаю что именно.

По моему телу пробежала дрожь. Надеюсь, что это никак не связано со мной.

— Ты в порядке? — спросил Зейн, толкнув меня ногой.

— Все замечательно. — Улыбаясь, я откинула волосы с лица и перебросила их через плечо. — А ты как?

Он нахмурился.

— Я в порядке.

Встретившись с ним взглядом, я кивнула и сфокусировалась на двери кабинета его отца. После нападения Петра отношения между мной и Зейном изменились. Казалось, он всегда наблюдал за мной, ожидая неизбежный истерический срыв... или ухода в запой и высасывания душ.

Возможно, я ошибалась, и Зейн был просто расстроен.

— Ты стала другой.

Мой желудок скрутился узлом от такого комментария.

— Разве?

Зейн наклонил голову в сторону.

—Ты стала другой по отношению... ко мне.

Грудь сдавило тугими узлами, как будто кто-то накинул на нее веревку.

— Что ты имеешь в виду?

— Это трудно объяснить. — Он еще раз неуверенно рассмеялся. — И я не могу этого понять.

Его рука нашла прядь моих волос. Он не дергал и не накручивал их на палец, как делала это обычно. Он запустил пальцы в мои волосы, любуясь ими, почувствовав это, я застыла.

— Возможно, это из-за меня.

Внезапно пришли образы Рота, целующего меня в парке и все остальные, когда он целовал меня. Потому что, помимо секретов, о которых я умалчивала, единственное в чем я изменилась - это то, что я... я уже целовалась. Но дело было не в этом. Зейн ни за что не смог бы об этом догадаться. Это же не написано у меня на лбу.

Боже, что если он уже знал? Зейн, казалось, знал все. Я покачала головой, а он положил свои руки мне на плечи.

— Я все та же неудачница...

— Ты не неудачница. — Он перекинул руку через мое плечо. — Ты никогда не была неудачницей.

Я усмехнулась, пытаясь поднять себе настроение.

— Ну, вообще-то, я из того вида неудачниц, которые...

— Не смей. — Зейн покачал своей головой. — Я ненавижу, когда ты говоришь такие вещи. А больше всего я ненавижу то, что ты веришь в это.

Я открыла свой рот, но все те отрицания, которые почти сорвались с моих губ, высохли, как мертвый цветок. Множество вещей отдаляло Зейна от меня. Иногда казалось, что мы полные противоположности. Я не была такой, как Зейн. Я никогда бы не смогла быть как он, и не важно, сколько усилий я бы прилагала. Иззи и Дрейк могли превращаться, а вот я, в свои семнадцать, не могла. Я отвернулась, составляя в уме список ошибок, который по размеру был больше, чем Эйфелева Башня.

А самым странным было то, что когда я находилось рядом с Ротом, я не думала о своих ошибках.

Зейн что-то пробормотал, а затем его рука скользнула вокруг моих сгорбленных плеч.

Притянув ближе, он обнял меня и положил свой подбородок на мою голову. Я закрыла глаза, вдыхая его свежий аромат зимней мяты. Мы оставались в таком положение так до тех пор, пока с той стороны двери не послышались приближающиеся шаги.

Отстранившись от Зейна, я проигнорировала внезапное давление, возникшее в моем теле, и встала. Николай и Джефф вышли первыми, подмигнув мне, они направились к дверям под лестницей, которые вели на подземные этажи.

Эббот посмотрел на своего сына и меня.

— Я предполагаю, что вы оба или один из вас ждет меня?

— Это я. — Шагнув вперед, я скрутила свои пальцы за спиной, волнуясь больше, чем индюшка на Рождество. — Я хотела попросить Вас об услуге.

Он сложил руки на груди.

— Ну, твой вид говорит, что будет больше похоже на просьбу, чем на услугу.

По моим щекам разлилось тепло. В этом мужчине всегда было что-то, что заставляло меня чувствовать себя тараторящей идиоткой. Бросив взгляд через плечо, я увидела, что Зейн с интересом слушал наш разговор со своего места на ступенях. Я кивнула.

— В понедельник состоится важный экзамен по биологии. — Ложь. — И поскольку в последнее время не было никаких атак демонов... — Ложь. — Я подумала, что смогла бы переночевать в субботу у Стэйси дома, чтобы подготовиться.

Ложь. Ложь. Ложь.

Прежде чем Эббот смог ответить, Зейн перебил его.

— Этих атак не было только потому, что они не смогли засечь тебя.

Так... Я посмотрела на Зейна убийственным взглядом.

— Если Зейн отвезет меня к ней, а потом заберет, то он сможет произвести разведку ближайших окрестностей...

— Подождите. — Зейн поднялся со ступенек в мгновение ока. — Не ввязывай меня в это сумасшествие. Ты ни за что не останешься на ночь после того, что случилось.

Я бросила на него сердитый взгляд.

— Не припомню, чтобы спрашивала у тебя разрешения.

Его взгляд столкнулся с моим.

— Тебе не стоит даже рассчитывать на такое в данный момент.

Глубоко вздохнув, я повернулась к Эбботу.

— Пожалуйста. Мне, правда, нужно подучить...

— Я могу помочь тебе с этим, - сказал Зейн, положив свои руки на бедра.

— Нет. Не можешь. Ты не в моем классе.

Зейн наклонил свою голову.

— Но у меня была биология, и она была намного сложнее, чем у вас в школе.

Я продолжила препираться с ним.

— Спасибо за напоминание, но мне и Стэйси нужно заниматься по книгам, которые есть в нашей захудалой школьной библиотеке. Состроив щенячьи глазки, я умоляюще посмотрела на Эббота, я находилась в пол шаге от попрошайничества. — Я обещаю, если что-то покажется мне подозрительным, то я сразу обзвоню весь клан. Я не...

— Тебя не беспокоит, что ты будешь подвергать опасности своих друзей? — спросил

Зейн, и, черт возьми, мне захотела запрыгнуть на его спину и ударить его. — Лэйла, будь благоразумной.

— А как насчет твоей благоразумности? Я не могу оставаться дома вечно и ходить только в школу. Ты хочешь, чтобы я провалилась на экзамене? — Да, это было низко, но я уже отчаялась. — Если я не буду заниматься, вся моя учеба пойдет коту под хвост.

— Никто не хочет завалить экзамен, — вздохнув, произнес Эббот. Его пальцы сжали переносицу, он делал так всякий раз, когда мы с Зейном начинали ругаться в его присутствие.

— Не думаю, что твоя поездка к подруге в субботу такая уж плохая идея.

— Правда? — закричала я.

Одновременно со мной Зейн воскликнул:

— Что!?

Эббот неодобрительно посмотрел на сына:

— Да. Думаю, все будет хорошо. Тебе необходимо учиться и, вероятно, побыть наедине со своей подругой, — он отвел от меня свой пристальный взгляд. — Особенно после случившегося.

Я удивилась. Пришельцы что, промыли мозги Эбботу. Это было слишком просто, но я знала, что лучше не смотреть дареному коню в зубы.

— Спасибо, — быстро проговорила я, сдерживаясь, чтобы не подбежать и не обнять

Эббота.

— Не думаю, что это хорошая идея, — от шока голос Зейна стал ниже.

— Ну, думаю, раз ты так беспокоишься о Лэйле, почему бы тебе тогда не отвезти ее к

Стэйси, а потом забрать, — Эббот смахнул пушинку с брюк. — Если что-нибудь случится, Лэйла тут же свяжется с нами.

Я рьяно закивала головой, но большая часть меня не одобряла ложь, особенно когда беспокойство отразилось на лице Зейна. Единственно, что меня успокаивало, это тот факт, что я лгала во благо. Оно должно того стоить.

Эббот оставил нас в коридоре, и я повернулась, давая четко понять, что собираюсь уйти. Зейн поймал меня за руку, прежде чем я успела сделать хоть шаг.

— Я все еще считаю, что это очень неразумно, — сказал он.

— Все будет нормально, — пообещала я.

— Мне это не нравится.

— Но ты же отвезешь меня и заберешь, — я попыталась высвободиться из его хватки.

— И ты позаботишься, чтобы все было в порядке.

Зейн сузил глаза:

— Ты что-то замышляешь.

Мой желудок проделал кульбит, в то время, как я сделала шаг наверх.

— Хотелось бы мне что-нибудь замышлять. Увы, моя жизнь не столь увлекательна.

— Разве? — Зейн встал на нижнюю ступеньку и навис надо мной. — Стэйси хоть когда-нибудь нормально готовилась к экзамену?

Проклятье. Все это время я рассказывала ему о Стэйси, и как меня достает школа, но я стояла на своем:

— Ну, именно поэтому я занимаюсь с ней. Помогая ей, я помогаю себе.

Зейн фыркнул:

— Ты в этом прекрасно разбираешься.

— Не разбираюсь! — я толкнула его в грудь. — Чем еще я могу заниматься помимо учебы со Стэйси? Меня даже на вечеринки не приглашают, — с моей стороны было очень мерзко играть на сочувствии Зейна. — И очевидно я не сбегаю на свидание с парнем.

— Лэйла ...

— Я всего лишь буду заниматься со Стэйси. И все.

Досада отразилось на его лице, словно он уже жалел об этом:

— Ты гадина.

Ухмыльнувшись ему, я побежала наверх, чтобы написать Роту и сообщить, что ночью в субботу все в силе.

* * *

Стэйси была не в обиде, что я использовала ее как проходной билет к Роту, но после этого я чувствовала себя не очень хорошо. Не из-за того, что я использовала ее в качестве отмазки, а потому, что она была в восторге от того, что я иду на свидание с Ротом… на всю ночь. Но это не было свиданием, и я, правда, не собиралась убивать на это всю ночь, идея провести ночь с Ротом заставляла меня хихикать и покрываться сыпью. Иногда мне казалось, что Стэйси была больше взволнована моими отношениями, чем я сама.

Когда Зейн высадил меня у дома Стэйси раньше семи в субботу вечером, я наблюдала за ним, он уже несколько раз прошел под окном гостиной особняка Стэйси. Когда он сделала это в пятый раз, я закатила глаза.

— Ты уверена, что он не знает о твоем свидании? — спросила Стэйси, поддерживая своего младшего брата бедром. Ее мама ушла на свидание со своим парнем, очевидно, ночное свидание проходит удачно. — Или он подрабатывает сталкером?

— Он просто чрезмерно оберегает меня. — И это очень сильно раздражает. — Но думаю, ему уже надоело.

Стэйси выгнула бровь и посадила своего брата на мягкий диван.

— Так... ты пойдешь в этом?

Отходя от окна, я посмотрела на себя.

— А что не так с моими джинсами и свитером?

— Серьезно? — Она вздохнула так, словно подняла маленького слоника. — На твоем месте, я бы одела как можно меньше одежды.

— Одежда нормальная. — Не думаю, что ехать Бог знает куда, за Лемегетоном в короткой юбке и вываливающейся грудью это хорошая идея. Но Роту это точно пришлось бы по душе. — Она довольна привлекательна.

— Она скучная. — Стэйси потрясла игрушкой перед братом, вызвав его смех. — Это полный отстой.

Неужели это и вправду так выглядело? Я потянула за край свитера и закатила глаза.

Отстой или нет, это не важно. Порывшись в своей сумке, я достала телефон. Видимо Рот копался в моем телефоне и заменил имя Зейна на Каменный, и записал свой номер под ником

Сексуальный монстр. Вот придурок.

Я усмехнулась.

Отправив ему короткую смску с текстом, который гласил о том, что я готова, я снова обернулась к Стэйси. Она держала игрушку вне зоны досягаемости ребенка. Наконец, она отдала ее.

— Я, правда, тобой горжусь. Сваливаешь с парнем, как нормальный подросток.

Я состроила рожицу.

— Только ты будешь гордиться чем-то типа этого.

Стэйси подошла ко мне и пригладила мои волосы. С кудрями сегодня была катастрофа.

— Это как обряд посвящения. Обещай, что ты позвонишь мне утром и все расскажешь. Все детали, и лучше тонну сексуальных подробностей.

— Я вернусь ночью, — я отпихнула ее руки.

— Уверена, что вернешься, — сказала она.

Снаружи раздался гудок, и ее глаза расширились. Она подтянула наверх край моего свитера, открывая немного мой живот, а потом подтолкнула меня к двери. Я оставляла сумку тут, у нее. Не то чтобы я действительно собирались заниматься…

— Я не буду ждать.

Натягивая свитер обратно, я посмотрела на нее.

— Лучше впусти меня позже вечером.

Открыв дверь, она подмигнула мне. Серебряный Порше Рота урчал возле бордюра.

Когда тонированное стекло опустилось, и показался Рот, Стэйси помахала ему.

— Теперь иди. Заставь мамочку собой гордиться.

— Чем гордиться? — я закинула сумку на плечо.

Стэйси изогнула бровь.

— Воспользуйся воображением. Просто помни, молодой и глупой ты можешь быть всего один раз. И это как раз тот случай, чтобы побыть молодой и безбашенной.

— Ты такая извращенка.

Я быстро обняла ее и двинулась по направлению к машине. Серьезно, я думала, что еще чуть-чуть и Стэйси заведет такую же беседу с Ротом, им она тоже захочет гордиться.

Поспешив спуститься по парадной лестнице, я остановилась на бордюре и убедилась, что не чувствую присутствия кого-либо из Стражей. Ничего не почувствовав, я с облегчением выдохнула. Последнее, что нам было нужно, это чтобы Зейн сейчас меня проверял.

Когда я скользнула на переднее сидение, Рот усмехнулся.

— Почему у тебя такое красное лицо?

Иногда я ненавидела Стэйси.

— Просто так, — пробормотала я. — Куда мы едем?

Чтобы заставить все выглядеть так, как будто у нас с Ротом действительно свидание, мы оставили несколько часов до того, когда выйдет луна, и будет достаточно поздно для того, чтобы проверить отражение в реке.

— Я подумал мы поедем обратно ко мне после того, как прихватим какой-нибудь еды.

Это должно убить пару часов.

Вцепившись в края кожаного сидения, я кивнула, желудок скрутило. Мы оказались в

Чане, в паре кварталов от квартиры Рота. Я заметила нескольких Бесов и даже Притворщика.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не пометить демона Притворщика. Сделать это, значило привлечь к себе внимание и демонов, и Стражей.

Когда мы вернулись к Роту, он поставил маленькие коробки с остатками риса в холодильник, а потом скинул ботинки. Не зная, что делать, я присела на край кровати.

Котята сжались в небольшой клубок на пианино. Рот прислонился к стене с улыбкой на губах.

— Ты нервничаешь.

— Нет, не нервничаю.

Он рассмеялся.

— Я могу почувствовать твою нервозность, Лэйла. В этом ты не можешь соврать.

Тогда ладно. Я подтянула колени к груди и обхватила ноги руками.

— Ты совсем не нервничаешь? Что если Лемегетона там нет? Что если он там есть и охраняется? Сомневаюсь, что мы сможем просто прийти туда и взять его.

— Я такого не говорил. — Он оттолкнулся от стены и подкрался туда, где сидела я.

Усевшись рядом со мной, он положил руки по обе стороны от моих босых ног. — Но, отвечая на твой вопрос, нет, я не нервничаю. Неважно, что на нас набросится, я смогу с этим справиться.

— Ну вот, разве ты не особенный. Такой дерзкий?

— Я во всех смыслах особенный, но ты это знаешь. — Наклонившись, он положил подбородок на одно из моих колен. — Ты нервничаешь, потому что ты здесь со мной.

Когда он находился в такой близости, было трудно придумать хорошую ложь.

— Ты заставляешь меня нервничать.

Его полные губы расплылись в этой его улыбочке, когда он приподнялся, оставляя совсем небольшое расстояние межу нашими губами.

— Ты и должна нервничать.

— Это утешает. — Я хотела отклониться, но осталась на месте.

Рот захихикал себе под нос, а потом встал. Прошествовав к полкам, он вытащил DVD, а затем оглянулся через плечо.

— Кино?

Взволнованная, я кивнула.

Включив фильм, он устроился на кровати рядом со мной, растянувшись, как ленивый кот, принимающий солнечные ванны. Спустя пару первых минут фильма, я поняла, о чем он.

— Адвокат дьявола?

Он ухмыльнулся.

— Хороший выбор, — вздохнула я, покачав головой.

— Просто смотри и наслаждайся.

Стараясь изо всех сил, я едва смогла сконцентрироваться на фильме. Между взглядами на часы рядом с кроватью и попытками игнорировать Рота, я нервничала все сильнее. Мысли продолжали возвращаться к тому, что сказала Стэйси. Эта фигня сейчас как раз к месту, но в ее словах был смысл. Только раз в жизни я могу быть молодой и глупой.

И я была очень ограниченна в выборе тех, с кем я смогла бы быть молодой и глупой.

Я тайком взглянула на Рота, и мой взгляд завис на этих невозможно длинных ресницах. Когда его глаза были слегка приоткрыты, ресницы касались кожи под глазами. Его гладкие щеки умоляли меня прикоснуться к ним. Его губы были слегка раскрыты. На его языке поблескивал крохотный пирсинг. Вспомнив приятную прохладу этой штанги, я закрыла глаза.

Он и, правда, был отличным экземпляром.

Мои нервы натянулись, а сердце опустилось. Не понимая, о чем думаю или что собираюсь делать, я глубоко вздохнула и начала ерзать пока не легла на бок рядом с Ротом.

Между нами оставалось расстояние, но всю переднюю часть моего тела покалывало, словно мы прикасались друг к другу.

Открыв глаза, я уставилась в телевизор. Киану только что приобрел новую квартиру в

Нью-Йорке. Но все уже почти шло под откос. Моя заинтересованность фильмом длилась около минуты, а затем уступила место растущему внутри меня острому желанию.

Я придвинулась ближе, чтобы мое бедро касалось его. До этого Рот дышал нормально, но сейчас, казалось, что он совсем перестал дышать. Темная бровь изогнулась.

Я все еще не понимала, что делаю и зачем. Было ли это потому, что я просто хотела хотя бы раз побыть обычным подростком? Побыть молодой и глупой? Или же я пыталась найти способ, чтобы забыть о том, что мы собираемся сделать и об очень туманном будущем?

Или же все потому, что я просто хочу Рота?

В тот момент, когда у меня в голове сформировался вопрос, я уже знала правду.

Холодок пробежался по моей спине, рукам и ногам. Это было намного больше, чем просто возможность поцеловать его. Что-то было в том, как Рот разговаривал со мной, со мной всей.

Что-то, что я не уверена, что вообще когда-нибудь раньше испытывала.

Моя рука двинулась прежде, чем я осознала, что делаю. Я положила ее ему на живот, прямо под его грудью. Я замерла. Рот тоже. Мы оба уставились в телевизор, и я знала, что в этот момент он, как и я, не особо придавал значение фильму.

— Лэйла ...

От низкого рыка его голоса по всему моему телу прошла дрожь. Я начала убирать руку, но он поймал ее, его хватка была уверенной, но нежной.

— Что ты делаешь? — спросил он.

Дыхание перехватило, я не могла ответить, не могла выдавить из себя ни слова, чтобы объяснить, что я делаю, чего я хочу. Рот издал еще один глубокий звук, а затем его движения стали быстры, как молния. В долю секунды я оказалась на спине, а он был надо мной, рубашка натянулась на его крепком торсе, предоставляя моему взору накаченные мускулы.

Рот взглядом впился в меня, его глаза были словно два лимона. Он что-то прочитал в моем взгляде. Он просто должен был, потому что по всему его телу пробежала дрожь.

— Лэйла, я демон. Что я вижу в твоем взгляде, и что говорит мне твое тело - это то, от чего я не смогу отказаться. Смотри, не ошибись. Я даю тебе шанс отступить. Закрой глаза, и я дам себе волю.

Я ослабла под его всепоглощающим взглядом, но не закрыла глаза.

— Лэйла, — он произнес мое имя так, словно это причиняло ему боль.

А затем он меня поцеловал. Не так, как в первый раз в парке. Не так, как в следующий раз в это самой кровати. Он увлек мои губы в долгий поцелуй. Я простонала от того, что попробовала его, он был сладок, словно шоколад. Мелкая дрожь удовольствия и паники пробежала по мне, когда его поцелуй углубился, и я почувствовала прохладу его пирсинга.

Моему телу захотелось жить; мое сердце то затихало, то начинало колотиться. Прилив чувств охватил все мое тело, это сводило с ума, это было прекрасно и пугающе.

Я запустила пальцы в его волосы, и совсем не удивилась, почувствовав, что они мягкие. Рот сильнее прижался ко мне, положив мои ноги себе на талию. Я выдохнула ему в рот. Его рука скользнула под мою кофту, его пальцы блуждали по моей коже, из-за чего к каждой клеточке моего тела прилила кровь.

Я хотела прикоснуться к нему так же, как это делал он. Рот застонал, когда я пошевелилась, запустив руки под его рубашку. Его пресс напрягся. Он отстранился только для того, чтобы рывком стащить через голову свою футболку. На секунду он склонился надо мной, мощный и сильный. Я не в первый раз видела его без рубашки, но это не мешало мне снова и снова восхищаться его красотой. Даже Бэмби, которая была у него на руке, и дракон, раскинувшийся на его животе, были прекрасны. Мне было интересно, что он думает обо мне, но мы снова начали целоваться, когда он прижался ко мне, он поцеловал мои щеки, затем веки, пока я пыталась успокоить свое колотившееся сердце.

Рот обхватил руками мое лицо, наши губы едва касались друг друга вновь и вновь.

Мой свитер был снят через голову и отброшен. Кончиками пальцев я пробежалась по его груди к пуговице джинсов. В его голову пришла та же идея, потому что он оказался у меня между ног, и меня закрутил водоворот чувств. Удовольствие и сомнение сражались друг с другом. До этого я ничего подобного не испытывала.

На короткий промежуток времени Рот замер надо мной. Он сильно зажмурил глаза, и его голова запрокинулась к потолку. Я не осознавала, что он пытался справиться с чувствами, пока они не утихнут.

Он крепко сжал меня, прижимая мою грудь к своей, и двигая своим бедром по моим.

Мы переплелись друг с другом, где-то соприкасаясь кожей, и каждый наш вдох, казалось, превращался в общий выдох. Мы оба тяжело дышали, наши сердца бешено колотились, делая это в унисон. Под моими сжатыми пальцами его кожа стала твердой и гладкой. Он схватилменя за бедра, приподнимая и прижимая меня к нему. Когда он снова поцеловал меня, это был настолько глубокий, обжигающий поцелуй, что он подтолкнул меня к обрыву.

Я тут же была готова спрыгнуть, почувствовав, что все, во что я всегда верила, больше не существует для меня.

Мои пальцы вцепились в его гладкую кожу на бицепсе, когда он свободной рукой провел по моему животу, пальцами обводя вокруг моего пупка и направляясь ниже, под пояс джинсов. Каждый мускул на моем теле напрягся. Не в плохом смысле, но это было впечатляюще. Одновременно невероятно сильно и недостаточно сильно.

— Рот, я... я не знаю...

— Все в порядке, — прошептал он возле уголка моего рта. — Как скажешь. Да, как скажешь.

Казалось, он сам удивился своим словам, и когда он вновь заговорил, его голос был хриплым, он прижался своим лбом к моему.

— Из-за тебя я теряю контроль. Ты даже не представляешь, насколько из-за тебя я теряю контроль.

Прежде, чем я смогла осознать сказанное, его рука начала двигаться и его ладони сжались в кулаки, каждую клеточку моего тела начало ломить. Я не могла контролировать это. Мое тело двигалось само по себе, спина выгнулась. Прилив ощущений настиг меня. Это тот край, на котором я раскачивалась? Я потеряла равновесие, когда, казалось, каждая клеточка начала разрываться на части. Рот снова поцеловал меня, его губы проглотили слова, которые позже заставили бы меня краснеть.

Он помог мне пройти через это. Прошло несколько часов прежде, чем я пришла в себя. Или несколько минут. Неважно. Мое сердце гулко билось. Я чувствовала себя великолепно. Живой. Даже лучше, чем после поглощения души.

Наши взгляды встретились, а на моих губах расцвела маленькая улыбка. Что-то надломилось в его взгляде, в то время как его пальцы погладили мою щеку.

— Я отдал бы...

Рот не закончил мысль, а мой медленный мозг не сообразил, о чем он говорил. Он поцеловал меня в покрасневший лоб и медленно перекатился на спину. Я последовала за ним, но не так грациозно. Моя нога переплелась с его.

Рот поднял руку, его грудь тяжело вздымалась и опускалась.

— Мне нужна минутка.

Я открыла рот, но тут же закрыла. Покраснев, я начала подниматься, но его рука обвилась вокруг моей талии, удерживая на месте.

— Ладно. Может быть и не минутка, — его голос был глухим, натянутым и хриплым.

Возможно, я и была неопытной, но уж точно не была наивной.

— Почему. . почему ты остановился?

— Не знаю, — он издал смешок. — Я, правда, не знаю, но все нормально. Да, все будет в порядке.

На секунду я зажмурилась, а затем позволила себе расслабиться у него под боком, успокаиваясь, и начиная размерено дышать. Я почувствовала, как его рука скользнула по моей щеке, убрав волосы за ухо. Дыхание застряло в горле, и когда я открыла глаза, он смотрел на меня непонятным для меня образом.

Не в состоянии выдержать его взгляд, я опустила глаза на его голый торс. Детально прорисованный дракон был так же восхитителен, как и Бэмби. Его голубо-зеленая чешуя сверкала на свете, проливающегося через окно, а тело словно двигалось на изгибах жесткой плоскости живота. Когда Рот делал вдох, казалось, что дракон делал то же самое. Глаза дракона были точно такого же цвета, что и у Рота, прекрасного золотистого оттенка, которые сверкали вблизи.

— Если продолжишь так пялиться, ни к чему хорошему это не приведет.

Я вспыхнула и поспешно отвела взгляд, но это не продлилось долго. Приподнявшись на локтях, я изо всех сил пыталась не прикасаться к нему.

— Тату - она исчезает с твоего тела точно так же как и Бэмби?

— Только когда я очень, очень зол. — Рот поднял руки над головой, и его спина выгнулась, из-за чего тату дракона растянулась вместе с ним. — И даже тогда, я не позволяю ему исчезать, если на это нет оснований.

— У него есть имя?

Рот изогнул бровь:

— Тампер.

Я громко засмеялась.

— У тебя что, пунктик на Диснеевские имена?

— Мне нравится это имя. — Он быстро сел и поцеловал меня в плечо, а затем лег обратно, обхватив руками за талию. Его ладонь легла на мое бедро с удивительной легкостью. — Если хочешь, можешь его потрогать.

Я так и сделала.

Трогая контуры крыла, я думала, что оно будет шероховатым или, по крайней мере, поднимется над кожей, но оно оказалось таким же гладким, как и вся кожа Рота. Я пробежалась по животу дракона и направилась вниз, где его хвост исчезал под поясом джинсов Рота.

Он с силой втянул в себя воздух.

— Ладно, вероятно, идея потрогать была плохой.

Я отдернула руку и взглянула на него. Он уставился в потолок, на челюсти выступили желваки.

— Прости.

Он криво усмехнулся:

— Ты... ты удивила меня. Я полагал, ты будешь в белом.

— Что? — а затем до меня дошло. Мой лифчик был красным. Я шлепнула его по груди. — Черт подери, я же не непорочная принцесса.

— Нет. Нет, определенно ты не такая, — он перевернулся на бок лицом ко мне.

Забавная улыбка блуждала на его губах. Рот внезапно стал моложе и... совершенно расслабленным. — Вообще-то ты дикое маленькое создание.

Я покачала головой:

— Я не уверена в этом.

— Ты не знаешь, что говоришь, — его голос был грубым, он дернул меня вниз так, что я легла ему на грудь. Пальцами он обхватил меня за подбородок и поднес мои губы к своим.

Ответом был тлеющий глубокий поцелуй, от которого сердце переставало биться. Его рука соскользнула с моего подбородка к задней части шеи, он прижал меня к себе, его поцелуи оставили меня изумленной и лишенной воздуха.

Потом он встал, и все нежная леность исчезла с его красивого лица. Мой пульс подскочил, и холодок пробежался вниз по спине.

Рот глубоко вздохнул:

— Пора.

Глава 20

Мы вышли немного раньше полуночи, припарковавшись в нескольких кварталах от памятника. Такой Порше как у Рота привлек бы слишком много внимания, и я уже волновалась, что мы наткнемся на Стража. Они скоро выйдут на улицу охотиться на демонов... на демонов, таких как Рот.

Стартовав от Улицы Конституции, я не удивилась наполненности движения в это время ночи. Большинство людей выглядело скучающими, слоняясь от бара к бару, но с ними смешались некоторые из тех, у которых не было душ. Одна Бес с волосами винного цвета, стянутыми в высокий хвост, ловила такси, и это показалось мне странным. Рядом с ней находился человеческий мужчина, и я задалась вопросом: знал ли он с кем стоит рядом?

Когда мы приблизились к Национальной Аллее, луна была высоко в небе, большая и полная. Рот взял меня за руку, и я взглянула на него.

— Что? Снова испугался?

— Ха. Вообще-то, я делаю нас невидимыми.

— Что? — Я взглянула вниз, ожидая, что смогу видеть прямо сквозь свои ноги. — Я не чувствую себя невидимой.

— А как, по-твоему, должна ощущаться невидимость, Лэйла? — Его тон окрасился насмешкой.

Я состроила ему рожицу.

Рот усмехнулся.

— Национальная Аллея закрылась примерно полчаса назад. Последнее, что нам нужно, это чтобы смотритель парка лез в наши дела.

В его словах был смысл.

— Сейчас мы невидимы?

Быстро ухмыльнувшись, он потянул меня прямиком к двум парням, которые слонялись по улице. Под уличными фонарями конец их сигареты мерцал красным всякий раз, когда они делали затяжку. Мы подошли и встали прямо перед ними, так близко, что я могла разглядеть пирсинг в носу у одного из парней. Они даже не моргнули, когда Рот показал им средний палец. Вообще никакой реакции. Для них мы вообще не существовали.

Когда мы прошли дальше по улице у меня наконец-то прорезался голос:

— Это так потрясно.

— Ага.

Мы пересекли широкую улицу, на фоне звездного неба виднелись крыши музеев из песчаника.

— Ты часто применяешь невидимость?

— А ты бы часто применяла ее, окажись у тебя подобная сила? — спросил он.

— Наверно, — признала я, пытаясь игнорировать тепло его руки.

Желудок скрутило, когда показался Монумент Вашингтона. Не зная, что сейчас может произойти, я готова была даже к появлению Индиана Джонса, поджидающего нас в засаде.

Когда мы добрались до Мемориала Линкольна, луна скрылась за плотным облаком, и стала совсем расплывчатой. Деревья стояли вдоль реки, а влажный запах плесени от реки

Потомак щекотал мне нос.

Я подождала пока смотритель парка отойдет и произнесла:

— Что теперь?

Рот взглянул на небо.

— Подождем, пока снова появится луна.

Через тысячу лет и одну минуту облако исчезло, и серебристый свет луны понемногу начал озарять все вокруг. Тяжело сглотнув, я посмотрела на воду, задавая себе вопрос, правильно ли мы выбрали место.

В бледном свете полной луны Монумент Вашингтона начал отражаться в центре реки, очень далеко от Мемориала Линкольна, перед которым мы стояли. Отражение обелиска разрасталось на воде, пока не достигло острием края, на котором мы стояли.

Я затаила дыхание.

Ничего не произошло. Никакой портал внезапно не появился. Не прозвучал звук горна. И Индиана Джонс не выпрыгнул из разряженного воздуха. Ничего.

Я посмотрела на Рота:

— Блин. Это уже не смешно.

Он нахмурился, осматриваясь вокруг.

— Должно быть, мы что-то упустили.

— Может Сэм ошибся или же провидец просто пошутил над нами, — мое разочарование достигло предела. — Потому что все осталось прежним... Погоди. — Я шагнула вперед и, продолжая держаться за руку Рота, встала на колени к краю реки. — Это мне кажется, или вода, в которой отражается Монумент и правда типа... мерцает?

— Мерцает?

— Ага, — ответила я. Это было еле заметно, но выглядело так, словно кто-то высыпал ведро блесток в воду. — Ты что, этого не видишь? — я подняла глаза на Рота.

Он сощурился.

— Вижу, но это может быть просто вода такая.

Свободной рукой я потянулась вниз и, опустив пальцы в воду, отдернула руку.

— Какого черта?

— Что? — Рот тут же опустился на колени рядом со мной, его глаза светились в темноте. — Что такое?

Это было очень сложно объяснить. Вода... вообще не была водой. Мои пальцы полностью прошли сквозь нее и ни капли не намокли.

— Опусти пальцы в воду.

Выражение его лица говорило, что у него на уме отвратительный комментарий по поводу всего этого, но он разумно промолчал. Он опустил пальцы свободной руки в реку, а потом рассмеялся.

— Черт возьми, вода...

— Ее нет! — пораженная, я покачала головой. — Думаешь, это всего лишь обман зрения?

— Возможно. Полно идиотов, которые все время попадаются на это. Должно быть, какая-то магия отреагировала на нас.

Он поводил рукой по псевдо воде, пока не наткнулся на настоящую воду, я заметила, как по реке прошла небольшая рябь.

— Это здесь, — Рот провел взглядом до центра реки, а затем поднял глаза на меня. —

По всей длине отражения.

Я на это надеялась, потому что была полностью уверена, что река была глубиной, по меньшей мере, пять с половиной метров, а тонуть как-то совсем не хотелось.

— Ты готова?

Совершенно не готова, но я встала и кивнула головой. Рот отправился первым проверять предположение, что вода на самом деле не вода. Сначала его ботинок, а потом и нога исчезли в воде. Не было ни ряби, ни движений.

Он улыбнулся:

— Здесь ступенька, и она не мокрая. - Он двинулся дальше, пока тьма не поглотила его до бедер, мы вытянули наши сплетенные руки насколько могли. — Все нормально. Чем бы это ни было, этого здесь нет.

Глубоко вздохнув, я шагнула. Вода не намочила мои кроссовки или джинсы, потом я сделала еще один нерешительный шаг и оказалась в паре сантиметров от Рота.

— Это чертовски странно.

— Я видел и похуже.

Часть меня хотела, чтобы он рассказал поподробнее об этом, но в итоге я решила отложить такие разговоры до того момента, когда моя голова погрузиться в какую-нибудь ерунду. Когда тьма достигла моих плеч, я вздрогнула. Словно я ступала в густой туман, который ты можешь чувствовать, но не можешь потрогать. Когда я подняла глаза, встретившись взглядом с Ротом, он ободряюще улыбнулся. По привычке я задержала дыхание, когда начала погружаться под воду.

Ужасающий вес тысячи литров воды не обрушились на меня. Мои волосы по-

прежнему были сухими, густыми волнами скатываясь с моих плеч по спине. Я вдохнула через нос и не захлебнулась от воды. Только лишь влажный запах плесени щекотал мое горло.

— Лэйла, открой глаза, — голос Рота прозвучал прямо возле моего уха.

Я с любопытством приоткрыла один глаз, и у меня отвисла челюсть.

— В рот мне ноги ...

Рот хихикнул и отпустил мою руку.

— Изящно сказано.

Мы были внутри отражающейся воды или, по крайней мере, я так думала, но ощущение было такое, словно мы оказались в другом мире.

Примерно через каждый метр по обеим сторонам находились горящие факелы, из-за чего по всей сырой дорожке метались колышущиеся тени. Крыша над нами собственно не была крышей как таковой, это просто низ какого-то вещества, в которое мы ступили.

— Рискну предположить, что мы на правильном пути, — сказала я, вытирая влажные ладони о джинсы. — Или же мы тонем, и это все нам кажется.

Сдавленный смешок Рота был таким же мрачным, как и туннель, в котором мы находились.

— Пошли. Давай уже покончим с этим.

Мы направились прямо по туннелю, наши шаги эхом отдавались от бетонных стен.

Рот напевал, как теперь мне известно, свою песенку. Казалось, мы шли целую вечность, должно быть, мы были где-то под музеями, когда обнаружили, что туннель расходится в двух направлениях.

— Как жаль, что у нас нет карты, — пошутил Рот и двинулся направо. Через пару метров он остановился и попятился. — Эта дверь зацементирована. Так что надеюсь, нам не сюда.

Нам ничего не оставалось, как вернуться назад и выбрать оставшееся направление.

Обхватив себя руками, я дрожала от холодного и влажного воздуха. Пройдя немного вперед, мы повернули направо и остановились. Впереди находилась старая деревянная дверь, которая состояла из широких деревянных досок, стыки которых были оббиты сталью, все это выглядело так, словно мы внезапно очутились в средневековье.

— Еще немного и тамплиер выскочит из этой двери, — сказала я.

Губы Рота изогнулись.

— Ну, тогда это будет типа знаком гостеприимства.

— Думаешь? А потом он попросит нас выбрать ...

В туннеле поднялся порыв ветра, поднимая мои волосы и заставляя огни факелов заплясать в сумасшедшем танце. Волоски на моем теле встали дыбом, когда я обернулась.

— Рот...

Звук чего-то щелкающего по бетону нарастал, словно толпа сверхбыстрых чечеточников собралась в одном месте и решила устроить флэш-моб. Я сделала шаг назад, сердце ушло в пятки. Щелканье усиливалось, заглушая мое колотящееся сердце.

— МУДы, — сказал Рот, сжимая руки в кулаки.

— Что?

— Маленькие Уродливые Демоны, — пояснил он. — Ты же смотрела Принцесса-

невеста, верно?

— Эм, ага.

Рот скривился.

— Помнишь тех реально огромных крыс в темном лесу?

Мои глаза расширились.

— Ой, мамочки.

— Ага, так что попытайся открыть эту дверь, и побыстрее.

Обернувшись, я помчалась к двери, крепко выругавшись. Дверь была не заперта, но путь преграждала стальная балка. Ухватившись снизу, я попыталась поднять ее, но, несмотря на всю мою силу демона и Стража, эта штука даже с места не сдвинулась.

— Эм, Рот, она не ... — слова закончились, когда щелканье сменилось на лязганье.

Повернувшись, я увидела фигуры, несущиеся по туннелю. Крик застрял у меня в горле, а Рот выругался. Ростом около метра, МУДы были похожи на крыс, которые передвигались на двух лапах. Их длинные морды были широко раскрыты, обнажая пасти, полные зубов, как у акул. Круглые как бусинки красные глаза сверкали в темноте. Когтистые передние лапы были вытянуты, а их хвосты щелкали по полу.

— Боже Милостивый! — прошептала я, попятившись назад.

— Какие же они уродливые, — пробормотал Рот. Тоже мне, Капитан Очевидность.

МУДы подпрыгнули в воздух и нацелились прямо на Рота. Он бросился вправо, и мохнатые твари врезались в стену. Они упали на пол и начали махать своими маленькими лапами, пока пытались встать на них.

Ладно. Очевидно, они не были самыми умными созданиями, но я не понимала одного

- почему они нападают на нас? Они были из Ада, и неужели Ад не хочет, чтобы мы нашли

Лемегетон? Если их контролировал тот самый демон, зачем ему останавливать нас прямо сейчас? Ведь он не знал заклинания, которое было в Лемегетоне. Как-то глупо все, но все же я не могу нажать на "Паузу" и подумать над ответами на свои вопросы.

Рот запустил МУДа в соседнюю стену, прозвучал противный хруст. Еще один шлепнулся на спину. Он перевернулся, подставляя свою спину кучке других МУДов. Их были десятки, они хватали Рота за руки и за ноги, а он крутился, пиная их. Один из демонов разорвал ему джинсы.

Мы никак не сможем защититься от них. Не в такой момент, когда за нашими спинами тупик в виде самой тяжелющей двери на всем белом свете. Мы в ловушке.

Мой взгляд метнулся к факелам.

Оттолкнувшись от двери, я побежала к стене и, вытянувшись, схватила покрытую слизью ручку факела. МУД, что поменьше, уцепился за мою ногу, пытаясь залезть по ней.

Пронзительно завизжав, я начала трясти ногой, пока эта дрянь не отцепилась, плюхнувшись на брюхо.

Существо поднялось и повернулось ко мне, шипя как кобра. Я начала махать факелом, поморщившись, когда первые языки пламени коснулись мохнатого тела твари. Это как держать спичку рядом с горючим. Пламя перебросилось на МУДа. Резкий запах паленой шерсти быстро распространился вокруг нас.

МУД завизжал как поросенок и закружился вокруг своей оси, пока не ударился о стену и не плюхнулся на пол, превратившись в красноватый пепел.

Рот схватил бросившегося ему на шею МУДа, и отшвырнул его в другого, который подпрыгнул в воздух. Они лезли по нему, кусали, хватались своими когтями за его одежду.

Двое были у него на спине.

Подбежав с боку, я спрятала факел и схватила одного из уродцев за шкирку, стащила его с Рота. Существо извивалось и клацало в воздухе зубами. Я его отбросила и поймала еще одного, прежде чем он забрался Роту на голову. Я отбросила его на пол и содрогнулась в отчаянном желании заполучить какой-нибудь антисептик и интенсивную терапию.

Рот с благодарностью улыбнулся мне, забрав у меня факел:

— Спасибо.

Резко присев, он отшвырнул факел. Пламя перебросилось на ближайшего МУДа.

Завизжав, МУД завертелся и влетел в другого. Этот в следующего и так по цепочке. Они продолжали биться друг об друга, разнося пламя словно вирус.

Рот повернулся к двери.

— Держи факел и задержи их, пока я пытаюсь открыть дверь.

— Поняла.

Я последовала за ним к двери, не сводя глаз с пепла и визжащей кучи мохнатых тел. Я бросила взгляд на Рота, быстро проверив, нет ли у него ран. Его футболка была в пятнах крови. Желудок скрутило.

— Ты ранен.

— Со мной все будет в порядке. — Он схватил стальную балку. Когда он поднимал ее, мускулы на его спине напряглись. — Просто задержи эти маленьких засранцев.

Повернувшись назад, я скорчила рожицу.

— Думаю, с этим не будет проблем. Они все мертвы.

— Это пока подкрепление не появилось. — Рот закряхтел, когда попытался поднять балку с крюков. — Господи Иисусе. Из чего сделана эту штука?

Я сделала шаг назад, освобождая место, а затем он бросил балку на пол. Отзвук от удара раздался по всему туннелю. Через секунду вновь послышался щелкающий звук.

— Фу! — пробормотала я.

— Пошли. — Рот схватил меня за руку и толкнул дверь.

Как только мы оказались внутри, нас обдало холодным воздухом. Выпустив мою руку, Рот захлопнул за собой дверь прямо перед мордами тварей, преследующих нас.

— Боже, их все больше и больше.

С трудом сглотнув, я обернулась и увидела очередной долбанный туннель. А в конце была еще одна дверь. Мы помчались к ней, я продолжала оглядываться через плечо в ожидании, что МУДы снесут дверь позади нас. Рот поднял еще одну тяжелую стальную балку и отбросил ее, заставив меня подпрыгнуть, когда по туннелю разошелся громкий звук.

Рот открыл дверь, и на нас хлынуло что-то, напоминающее тени. А нет, не тени. В воздухе хлопали крылья. Рот резко развернулся и схватил меня за руку. Испугавшись, я бросила факел, а он затолкнул меня в маленькое укрытие, прижимая своим телом к стене.

— Летучие мыши, — прошептала я ему в грудь, сжимая его бока.

Он кивнул.

— Множество летучих мышей.

Они пищали и махали крыльями, словно обеспокоенный ансамбль, по моей спине побежали мурашки. Казалось, звук раздавался вечность, но в итоге до меня дошло кое-что еще. Тело Рота прижималось к моему так сильно, что сложно было сказать, где его тело, а где мое. Его рука легла на мои бедра, пальцы заскользили вверх по швам моего свитера. Большой палец вырисовывал круги у меня на коже, и когда трепетание крыльев в комнате продолжилось, в моей груди тоже стал нарастать трепет.

Рот сдавленно произнес:

— Забудь про Лемегетон. Давай останемся прямо здесь.

— Ты такой развратный, — сказала я.

Его низкий сдавленный смех зазвучал в моих ушах.

— И это я еще ничего не делал.

Я запрокинула голову, и его губы встретились с моими. Я не была готова к настойчивому поцелую, но быстро приспособилась. Я разомкнула губы, и его пирсинг проскользнул мне в рот, задев нижнюю губу. Вокруг нас становилось все тише и тише. Это значит...

Рот, тяжело дыша, поднял руку. В комнате было тихо. Когда он отступил, я заставила свое сердце успокоиться и последовала за ним из укрытия. Мне понадобилось время, чтобы подобрать слова.

— Куда делись летучие мыши?

Рот задрал подбородок.

— Могу предположить, что они вылетели через щель в потолке.

Я подобрала оставленный факел, а Рот двинулся к открытой двери. Я последовала за ним. Это была маленькая круглая комнатка, тускло освященная факелами. В конце комнаты находилась арка, которая вела в очередной туннель. Рот прижал свой факел к стене, освещая странные письмена, вырезанные на бетоне.

— Что это? — спросила я.

— Древний язык, — ответил Рот, перемещая факел дальше.

— Латынь? — Вся комната была в словах, от потолка до пола.

Рот фыркнул:

— Нет. Он древнее латыни. Лемегетон должен быть где-то здесь. — Он повернулся к центру комнаты и встал на колени. — Посмотрим, что тут у нас.

Я выглянула из-за его плеча. Квадрат примерно в три метра был врезан в пол. В центре квадрата были отпечатки двух рук. Оба отпечатка были примерно одного размера, и что-то в этих отпечатках напомнило мне о руках Стража. Пальцы были длинными и худыми, но ладонь широкой. Прямо как рука Рота, когда он в своей истинной форме.

Рот установил факел на полу и взглянул на меня.

— Положи руку на один из отпечатков.

Я опустилась на колени рядом с ним и посмотрела, как он протянул руку и положил ее с левой стороны. Я подумала о словах провидца о Страже и демоне, которые действовали сообща, чтобы спрятать Лемегетон. Я положила руку на отпечаток. Моя рука оказалась гораздо меньше.

Под комнатой раздалось слабое громыхание, и я начала отползать, но Рот сказал:

— Не надо. Так и должно быть.

Крохотный камушек упал на пол комнаты. По всему потолку поползли трещины.

Пыль поднялась столбом, собираясь в хлопья и превращаясь в крохотные искорки, которые плавали в воздухе. Боже, надеюсь, что эта комната не обрушится прямо на нас.

Квадрат задрожал, а затем начал разрастаться. Я отдернула руку, так же как и Рот. Мы вместе встали, сделав шаг назад, когда огромный кусок бетона провалился и с ужасным шумом разлетелся на кусочки.

— Готово, — сказал Рот.

По середине цементного блока было углубление, и в этом углубление могло находиться только одно - настоящий Лемегетон.

Рот схватил факел и поднес его поближе. Обложка была именно такой, какой он ее раньше описывал. Она походила на старое вяленое мясо. В переплете из человеческой кожи -

поистине старой человеческой кожей.

Меня уже тошнило.

На обложке был вырезан точно такой же символ, как и на рукописи Рота. Золотой круг, внутри которого звезда. Звезда была слегка изогнута в правую сторону и смещена от центра.

Крохотные цифры и надписи были вырезаны в четырех точках.

Рот протянул мне факел, который я с радостью схватила. Ни за что я не прикоснусь к этой штуке. Я следила, как он потянулся вовнутрь и осторожно положил руки по бокам книги. Будет очень дерьмово, если вещица превратится в пыль, и я практически рассмеялась от представленной картины, вот правда в реальности уже будет совсем не смешно.

Рот попятился с Лемегетоном в руках. Трещина в потолке внезапно начала увеличиваться в размерах. Куски крыши начали обрушиваться на пол. Рот прыгнул вперед, схватив меня за руку и отдернув назад, чтобы мы не попали под огромный кусок. Он упал прямо туда, где я только что стояла.

Еще один кусок крыши рухнул, заблокировав выход. Меня охватил сильнейший ужас.

— Рот!

Он схватил меня за руку и бесцеремонно потащил от разрастающегося квадрата. Мы ринулись к арке.

— Ты знаешь, куда ведет туннель? — прокричала я.

Раздался какой-то дикий смех.

— Нет. Но он должен же куда-то вести.

По любому где-то будет получше, чем здесь. Мы помчались по туннелю что есть мочи. Позади нас обрушилась вся комната, спровоцировав появление дефектных швов в строении. Или же так было задумано. Как только забирают Лемегетон, все рушится, тем самым замуровывая и Лемегетон и того, кто его забрал.

Сердце колотилось, мы бежали по туннелю, повернув направо на перекрестке. Куча пыли и камней преследовала нас в лабиринте туннеля, наступая нам на пятки. Один раз я споткнулась, почти уткнувшись лицом в пол, но Рот поймал меня в последний момент, не дав упасть.

Когда, наконец, мы пробежали под аркой побольше, там оказался обрыв. Мы жестко приземлились, спотыкаясь о рельсы. Пытаясь устоять, я повернулся прямо в тот момент, когда самая последняя часть туннеля упала, запечатав выход.

Я резко выдохнула.

— Ну, мы же не станем возвращать книгу, верно?

— Нет. — Рот сошел с рельсы и положил книгу на край.

Он схватил меня за талию и приподнял.

— Опять ты за свое.

Взобравшись на выступ, я встала и поняла, что мы в метро. Вдалеке виднелись огни.

— Боже мой, должно быть мы в нескольких километрах от Монумента.

Рот оказался возле меня невероятно быстро, в руках у него был Лемегетон. Я взглянула на него. Его глаза горели от возбуждения.

— Это было весело, правда? — спросил он. — Это заставило сердечко колотиться.

— Вообще не весело! Там были крысы, разгуливающие на двух лапах. Летучие мыши!

А потом еще вся эта штука ...

Он так быстро двигался, что не было возможности подготовиться. Через секунду он уже был рядом, а потом он положил руку сзади мне на шею.

— Тебе кое-что нужно, — сказал он, и когда я уставилась на него, он добавил. — Твое лицо.

— Мое лицо?

— Его просто необходимо расцеловать.

Я начала смеяться, но его губы нашли мои, словно они были предназначены для этого.

Я с выдохом приоткрыла рот, и поцелуй углубился, не давая возможности дышать. Его пальцы вцепились мне в шею жесткой хваткой. Время уже не просто шло медленно, оно ползло, а его губы все не отрывались от меня, они впитывали мои ответные поцелуи, словно он умирал от жажды. Поцелуй был хорош, действительно хорош, он заставил меня вспомнить о том, чем мы занимались у Рота.

Но вмешалась реальность. Чуточку отстранившись, он уперся своим лбом в мой. Его прекрасные глаза были закрыты.

— Нам нужно выбираться отсюда и прочесть книгу.

— Фи, — прошептала я, но высвободилась из его объятий и пошла вперед, давая возможность успокоиться и сердцу, и телу.

У нас полно более важных вещей, на которых бы мы должны сосредоточиться. Я не удивилась, когда Рот легко меня догнал.

— Не могу поверить, что мы наконец-то заполучили книгу, а?

— Я ни на секунду в этом не сомневался, — он обогнал меня, когда туннель начал сужаться и виднелась станция метро. — Из нас вышла отличная команда.

В моей груди снова появилось тупое трепетание. Команда - типа мы были вместе. И, Милостивый Боже, девчачья часть меня счастливо затанцевала, что было довольно-таки глупо, потому что наше совместное будущее состоит из одних проблем. Проблемой было то, что я наполовину Страж, а еще вся та ерунда об убийстве врагов, но была куда большая проблема. Рот не сможет остаться здесь навсегда. Он всего лишь выполняет свою работу.

И мы все ближе к окончанию его задания.

Как только мы выбрались со станции метро, я поняла, что мы в паре кварталов от

Юнион-Стейшн. Мы долго дышали мускусным запахом туннеля, поэтому я глубоко вдохнула немного свежего воздуха и уставилась на звезды, которые выглядывали из-за облаков.

Я прищурилась.

Падала одна из звезд.

Ужас сковал мой желудок, а через секунду внутри все оборвалось. Это была не звезда.

Это был Страж.

Глава 21

Он грациозно приземлился перед нами. Удар приземления сотряс припаркованные рядом машины, сделав еще одну выбоину на дороге, и несколько человек разбежались в поисках укрытия. Его крылья были раскрыты, размером примерно два с половиной метра или больше. Широкая грудь цвета гранита была в рубцах, но его лицо было гладким и красивым.

Николай.

Его желтые глаза со зрачками как у кошки посмотрели на Рота. Он издал рык, сотрясший мою грудь.

— Демон.

— Поздравляю, — сухо проговорил Рот. — Знаешь свое дело. Хочешь печенюшку?

Глаза стража сузились, никогда не слышала, чтобы Николай говорил так.

— Как ты смеешь говорить со мной, мерзкий демон?

Эстонский, родной язык Николая, застал меня врасплох. И если честно, я вообще без понятия почему. До меня медленно доходило происходящее, и прежде чем я успела заметить, перед нами мелькнула еще одна тень.

— Лэйла, — произнес он, взмывая над землей.

Он парил словно падший ангел. Его крылья двигались беззвучно. Все, что он произнес, было только мое имя, но за этим скрывалось столько смысла.

Все.

Страх скрутил мой желудок, но не за себя. Николай повернулся к Роту, обнажая клыки.

В ту же секунду, когда мой взгляд встретился с Ротом, из меня как будто выбили весь воздух.

Рот уставился на меня так, словно не мог поверить. Он смотрел на меня, как на предателя, и это разрывало меня на части.

— Нет, — хрипло прошептала я.

Рот повернулся в последнюю секунду, избегая удара Николая всего лишь с помощью руки.

— Тебе, действительно, не стоит этого делать, — прорычал он. Его зрачки расширились, и он оттолкнул Николая. — Серьезно.

— Ты не имеешь понятия, с кем связался, — прорычал страж.

Рот холодно рассмеялся.

— Не хочется огорчать тебя, но ты не особенная снежинка.

Только он мог умничать в такой ситуации. Эти двое бросились друг на друга. Я понятия не имела, как Рот мог держать Лемегетон и одновременно лицом к лицу сражаться с

Николаем. Борьба была зверской. Сыпались удары. Когти рвали одежду и кожу. У обоих уже текла схожая по составу кровь. Я не могла этого позволить.

— Остановитесь! Пожалуйста! — Я бросилась вперед, но откуда ни возьмись, меня схватили сзади, это был Эббот. Должно быть, он прибыл, когда я отвлеклась. — Ты должен остановить их. Он не...

— Демон? — Эббот прошипел мне прямо в ухо. — Забыла, какая в тебе течет кровь?

Я попыталась вырвать руку из руки Эббота, который ничего так и не сделал. Он был как камень. Тогда я пнула его ногу, и он начал сыпать проклятьями. Но его хватка ослабла, и я смогла вырваться и броситься туда, где сражались демон и Страж. Но я даже не успела добежать.

Через секунду Эббот навис надо мной. Поймав меня за руку, он отбросил меня от тех двоих. Он оттолкнул меня с такой силой, что я не устояла на ногах и с треском шлепнулась на тротуар. Боль пронзило мое колено, и я резко ахнула.

Рот с ревом крутанулся. Его глаза сверкали флуоресцентным желтым цветом. За развлечение ему пришлось заплатить. Другой Страж приземлился позади него и вырвал у него из рук Лемегетон. Казалось, Роту было наплевать. Бросившись вперед, он швырнул

Эббота в его человеческой форме, а затем отправил полетать Стража, схватив его за рот и крылья.

Я зашаталась на ногах, сердце замерло. Рот был окружен. Несмотря на всю его мощь, он ни за что не сможет вынести всех Стражей. Пока не выпустит Бэмби и дракона, но тогда я не выдержу, не смогу смотреть, как моей семье причиняют боль. Вокруг меня задвигался воздух, и жар пробежал по спине. Мне не надо было смотреть, чтобы понять, что прилетел

Зейн.

— Забери ее отсюда, — приказал Эббот, не отрывая глаз от Рота.

Рот поднялся на ноги и попятился, тяжело дыша, когда его окружили три Стража. Из его рта и носа текла кровь.

— Беги, — проговорила я только губами, когда Зейн схватил меня за талию, я молча умоляла Рота послушаться.

Позади меня Зейн вытянулся, а потом взмыл в воздух. Прямо перед тем, как ночь поглотила все внизу, я увидела, как Рот исчез.

* * *

Зейн не разговаривал со мной. Ни разу с тех пор, как мы приземлились на балконе моей комнаты. Даже когда покинул мою комнату и закрыл ее с обратной стороны. Мои руки тряслись, поэтому я обняла себя и стала наматывать круги в своей спальне.

Как они узнали, где мы были? Было странно, что они появились так быстро, особенно

Эббот. Нас не могли преследовать. Я бы почувствовала их.

Боже, я была взвинчена. Единственным облегчением был побег Рота, но я видела его взгляд. Он верит, что я предала его. От этого мне не было легче. Крепко зажмурившись, когда где-то в доме хлопнула дверь, я поняла, о чем должна беспокоиться на данный момент.

Я могла рассказать им, что Рот находился там, чтобы помочь мне, помочь всем нам. Я могла убедить их. Но насчет себя? В этом не было ничего хорошего. Я врала им. Я защищала демона. Они будут в бешенстве. А Зейн...

Когда я подумала о нем, о холодности, с которой он принес меня сюда, о неестественно прямой спине, когда он выходил из комнаты, грудь сдавило. Сидя на краю кровати, я опустила голову на руки. Я никогда не хотела причинить боль Зейну или разочарование. Я знала, что даже если я расскажу всю историю целиком, это мало что изменит. Никогда прежде у меня не было от него секретов. Но были ли у него секреты от меня? Сердце болело от мысли, что он всегда знал, кем была моя мать, и что это означало.

Между всеми нами было так много лжи, что правда оказалась покрыта пеленой.

Когда раздался стук в дверь, мое сердце подскочило. Я встала на дрожащих ногах и подошла к ней. Николай в своей человеческой форме ждал по другую сторону. Светло-

красный синяк затенял его челюсть. Левый глаз распух и выглядел болезненным.

— Николай...

Он поднял руку.

— Сейчас тебе лучше помолчать, малышка.

Я замолчала, переполненная стыдом, несмотря на то, что не участвовала в заговоре против них. В том, что происходило, не было ничего подобного. Сопровожденная в кабинет

Эббота, я обнаружила, что ненавижу, как он смотрит на меня, так, словно совсем меня не знает. Даже больше, так, как на врага, которого опасаются.

Эббот показался несколькими минутами позже, и он был не один. С ним был Зейн, и по бледному, пораженному выражению его лица, я поняла, чего бы ни ожидал Эббот, он загрузил этим и его. Зейн даже не взглянул на меня. Ни разу, с тех пор, как Эббот захлопнул дверь и пересек комнату, остановившись передо мной. Зейн даже не моргнул, когда я подпрыгнула. Все, что он делал, это стоял у письменного стола, его взгляд сверлил стену где-

то позади меня. Из всего, что случилось этой ночью, я была практически уверена, это самое худшее.

— Все, что я могу с уверенностью сказать, так это, что тебе очень повезло, что мы сумели отыскать Лемегетон. — Эббот навис надо мной, само его присутствие вызывало удушье. Он тоже был в синяках. Не так сильно, как Николай, но краснота залила его лоб. —

Если бы мы не сделали этого, не было бы никакого способа предотвратить участие Альф.

Пальцы все еще дрожали, когда я убрала волосы назад.

— Вы не понимаете.

— Ты права, не понимаю. Я не могу понять, почему ты додумалась помогать демону, вернуть себе Лемегетон.

— Это он помогал мне. Он не такой...

— Даже не пытайся закончить это предложение. — Его голос стал ниже от ярости. —

Потому что, если ты скажешь, что он не такой, как остальные демоны, я могу не суметь удержать над собой контроль.

— Но он не такой. Вы не понимаете. Позвольте мне объяснить...

Эббот бросился вперед, схватив подлокотник кресла, на котором я сидела. Я отшатнулась от его испещренного гневом лица. Через его плечо я увидела, что Николай и

Зейн оба сделали шаг вперед, и я не знала, шли ли они мне на помощь или были готовы помочь Эбботу удушить меня.

— Я так разочарован, меня от этого тошнит, — он весь кипел. — Как ты могла, Лэйла?

Ты лучше этого, я растил тебя как своего ребенка, и так ты мне отплатила?

Меня передернуло.

— Пожалуйста, Эббот, позвольте все объяснить. Это не то, что Вы думаете, — мой взгляд метнулся к Зейну, но он отвел взгляд. — Пожалуйста.

Эббот на какое-то время уставился на меня, а затем, оттолкнувшись, выпрямился и сложил руки на груди. Я восприняла его молчание как неохотное согласие.

— Я не сговаривалась с демоном против вас. Я наполовину демон, так? Но я не такая как остальные демоны.

— На это я всегда надеялся, — холодно ответил он.

Я резко втянула воздух. Это уже обижало.

— Он помог мне, он спас меня от Ищейки, на которого я случайно наткнулась, — глубоко вздохнув, я практически все ему рассказала, упустив только самые интимные моменты, из-за которых Стражи реально выйдут из себя. — Его послал Ад, чтобы убедиться, что демон не воскресил ...

— Не воскресил Лилин? — спросил он. — И он рассказал тебе, кем ты являешься?

Каким важным является заклинание в Лемегетоне? А он тебе рассказал, почему Лемегетон скрывали все это время? Чтобы точно знать, что никто никогда не сможет возродить Лилин на этой Земле?

— Да. Он мне все рассказал. Нам нужен был Лемегетон, чтобы посмотреть заклинание. Он бы не стал воскрешать Лилин.

— И ты ему поверила? — Эббот встал на колени передо мной, впиваясь взглядом в меня. — Лейла, с чего тебе доверять демону?

Ком подступил к моему горлу.

— Потому что ему незачем лгать мне, и он пришел мне на помощь...

— Это он, тот демон, что убил Петра?

В комнате стало так тихо, что я могла расслышать, как стрекочет кузнечик.

— Да.

— Петр хотя бы нападал на тебя или и это была ложь?

Я задохнулась от возмущения.

— Да! Петр напал на меня. Зачем мне лгать об этом?

Глаза Эббота загорелись ярко-синим.

— Ты только этим и занималась с тех пор, как повстречала этого демона! И с чего мне думать, что среди всей этой лжи затесалось немного правды?

Не знаю, что из того, что он сказал, послужило причиной, может быть смесь страха и разочарования, потому что я не могла понять ни единой фразы, но меня охватила паника. Я вскочила на ноги так быстро, что Эббот встал и попятился, он действительно попятился от меня. Гнев прошелся по моей коже, словно электрический разряд.

— Вы обвиняете меня во лжи, хотя сами вралимне с самого начала!

Ноздри Эббота раздулись.

— Что? Нечего возразить? — Я шагнула вперед, вся кипя от гнева. Я была так взбешена, словно во мне проснулась еще одна душа. — Вы все это время знали, кем была моя мать, и что могло произойти! Я вам лгала ровно столько же, сколько и вы мне! — Я обвела комнату помрачневшим свирепым взглядом. Когда я остановила взгляд на Зейне, боль стала невыносимой. — Вы все мне врали!

— Мы пытались защитить тебя, — сказал Николай.

— Как то, что вы держали меня в неведении, могло меня защитить? Повсюду рыщут демоны в поисках меня! И совсем не тот, на которого вы сегодня ночью напали! Если бы не он, то полагаю, Лилин сейчас уже бы бегали по всему миру, или же я была бы мертва.

— Я думал, что скрывать от тебя правду намного лучше, чем, если бы ты узнала о позоре, что течет в твоих жилах, — сказал Эббот.

Я отшатнулась.

— Позор в моих жилах?

— Ты дочь Лилит.

— Но я также и Страж!

Глаза Эббота наполнились гневом.

— Страж никогда не стал бы помогать демону!

— Отец, — прогремел Зейн.

Меня слишком захватил гнев, чтобы понять, что это сказал Зейн.

— В прошлом, другой Страж не просто помогал демону, но и сделал еще кое-что!

Очнись? А иначе как бы я здесь оказалась?

— Ты спала с демоном? — потребовал ответа Эббот.

Этот вопрос застиг меня врасплох, да так, что практически весь мой гнев испарился.

— Что?

— Ты все еще девственница?

Ого. Степень неловкости прямо пропорциональна количеству напряжения и ярости в комнате.

— Как это связано с происходящим?

— Отвечай мне! — прорычал Эббот.

Я побледнела, а потом покраснела.

— Я не спала ни с ним, ни с кем-либо другим. Господи Иисусе.

Эббот с таким облегчением опустил плечи, что у меня возникли огромнейшие подозрения.

— А что? В чем дело?

Зейн напрягся.

— Да, мне бы самому хотелось это знать.

Его отец усмехнулся.

— А зачем же еще демону его возраста крутиться возле нее? Ее невинность, точнее ее потеря, является частью заклинания.

— Что? — мой голос зазвучал совсем по-новому. — Мне придется остаться долбаной девственницей?

А потом до меня дошла вся картина:

— Вы знаете заклинание?

Когда Эббот заговорил, трое мужчин в комнате определенно старались избежать взгляда со мной.

— Да. Мы обязаны его знать, чтобы предотвратить его осуществление.

Мне было интересно, как, черт возьми, они намеревались это сделать, если они никогда не собирались мне этого рассказывать.

— Что такое? — Эббот вскинул бровь. — Разве твой демон не рассказал тебе?

Меня это безумно раздражало.

— Мой демон не знал, что было в заклинании. Именно поэтому нам нужна была книга, чтобы знать, как это предотвратить.

И я полностью уверена, если бы Рот знал об этой части заклинания, то он обязательно мне бы что-нибудь сказал. В комнате повисла пауза.

— Для заклинания требуется мертвая кровь Лилит и потеря твоей невинности. Не только твоя... ну, это мы уже выяснили, но твоя невинность тесно связана с демоническими способностями. Полная потеря невинности наступит, когда ты заберешь душу.

У меня пересохло в горле:

— Душу?

Эббот кивнул.

— Если убрать нравственные моменты, связанные с высасыванием душ. Именно поэтому так важно, чтобы ты никогда не "испортилась".

Я не была уверена, имеет ли он в виду интимные моменты или же забирание душ. В оцепенении я плюхнулась в кресло. О, Боже, я забрала душу, и это означало, что три пункта из четырех в заклинании уже выполнены.

— Думаю, нам нужно кое-что прояснить, — сказал Зейн, сфокусировавшись на отце.

— Лейла никогда бы не сделала ничего подобного, если бы не тот демон. Она Страж, да, она молода и ...

— Наивна? — парировал Эббот, сжав руки в кулаки. — Она бы не позволила демону использовать ее. Она не так уж и наивна.

— Но ведь это не только ее вина, — спорил Зейн, и, не смотря на то, что я хотела заметить, что не я наивна, я все же держала рот на замке. — Она никогда ... — он не смотрел на меня, но я увидела, как он сглотнул. — У нее никогда не было ...

До меня внезапно дошло, что он хотел сказать.

— Никогда не заставляла других обращать на себя внимания?

Зейн не ответил, но я знала, что именно это он пытался сказать, в моей груди заныло.

Проклятье, это обижало и нечаянно ранило.

— Не смотря на все это, она прекрасно все понимает, — Эббот горько выдохнул. —

Тебе с самого начала нужно было все нам рассказать.

Я подняла на него глаза.

— А вам нужно было рассказать правду мне.

Мы были в тупике. Мы все лгали друг другу. Всем нам нужно было раньше все рассказать друг другу. Куча всяких если бы, да как бы.

Пауза затягивалась, и я не знала, что еще сказать. Я и так Эбботу все рассказала, ну, почти все, и он мне не поверил. Мое ранее убеждение, что я смогу его убедить, как ветром сдуло.

— Как вы узнали? — тихо спросила я.

Он наклонил голову на бок.

— Я понял, что ты что-то затеваешь в тот момент, когда ты тем утром пришла не в своей одежде. Я не знал, что конкретно произошло, но я понимал, что что-то подобное обязательно случится, это всего лишь вопрос времени, — сказал он. — Поэтому я разрешил тебе переночевать у Стэйси сегодня ночью.

Проклятье. Я же еще подумала, что слишком легко уломала Эббота.

— Если вы знали, что я планирую, тогда почему вы допустили это?

— Допустил? — Эббот резко засмеялся. — Мы заполучили Лемегетон, и теперь он в безопасности. Мы еще хотели поймать и демона, но мы все равно его найдем.

Я посмотрела на Зейна. Он стойко стоял в углу, возможно, он и пытался меня защитить, но все так же не смотрел на меня.

— Лейла, как его зовут? — спросил Эббот.

Мой взгляд снова метнулся на него, я с трудом сглотнула.

— А что? Вы мне не верите. Вы думаете, он сбежал, чтобы...

— Он демон! Лейла, он тебя использовал, как и поступают демоны. Ты еще не поняла? Только сообща демон и Страж смогут достать Лемегетон. Ему нужен был Страж, и ты с радостью себя предоставила, — огромное тело Эббота вздрогнуло, когда он сделал вдох.

— В тебе был достаточно крови Стража, чтобы эта затея сработала.

— Я знаю, — выдавила я из себя, — но он...

— Ты не можешь быть настолько наивной, Лейла. Откуда ты знаешь, что он не на стороне наших врагов? Что он не демоном, который пытается заполучить Лемегетон? Может быть, ему необходимо узнать заклинание, и для этого он использовал тебя.

Я хотела, чтобы он прекратил, потому что как только эти слова вырвались, их уже нельзя было вернуть. Не успокаивал и тот факт, что я никогда не видела того другого демона.

Единственный раз, когда я мельком увидела еще одного Верховного демона, был тогда, когда я ждала, когда меня заберет Моррис.

— Он тебя использовал. Всего лишь вопрос времени, и он подтолкнул бы тебя к тому, чтобы ты забрала душу и потеряла невинность.

— Вы этого не знаете, — я закрыла глаза. — У него... — я покачала головой.

У Рота была куча возможностей, чтобы подбить меня на секс. Черт, хотя бы взять момент у него, прежде чем мы отправились за Лемегетоном. Учитывая то, как мне было хорошо, вероятно, я бы дала ему зеленый свет.

— У него что? — спросил Эббот.

— Ничего, — расправила я плечи. У них будет преимущество, узнай они имя демона.

С черными свечами и нехорошими намерениями кто-нибудь смог бы призвать демона по имени. Ни за что не стану рисковать. — Я не скажу вам его имя.

Произошло то, что и ожидалось. Поднялись крики. Эббот выглядел так, словно готов был выбить из меня все дерьмо. Но я стояла на своем. Я не предам Рота, не смотря на то, что очевидно, уже предала Стражей.

— Это не важно, — устало сказала я. Уже было около четырех утра и, казалось, всему этому уже не будет конца. — Что действительно важно, так это демон, который хочет воскресить Лилин. Что мы с ним-то делать будем?

— Мы? — фыркнул Эббот. — Никаких "мы". И нет необходимости беспокоиться. У нас Лемегетон, и пока ты невообразимо наивна, и не можешь поверить в то, что уже связалась с демоном, который за всем этим стоит, мы все же лучше знаем.

Я ошарашенная уставилась на него.

— Это не он. Боже! Почему бы вам не прислушаться ко мне? Это не он, и тот, кто все это затеял, может уже все знать.

Эббот покачал головой и сузил глаза.

— Ты назовешь мне его имя. Возможно, не сегодня, но ты назовешь имя, — схватив меня за запястье, он вытащил меня из кресла.

Зейн бросился вперед, подойдя с боку.

— Отец, ты делаешь ей больно. Так и было.

Когда его взгляд метнулся на его руку, он нахмурил брови, а затем отпустил меня. Он попятился, глубоко вздохнув.

— Само собой ты под домашним арестом.

По какой-то причине мне захотелось посмеяться над этим. Хорошо, что не стала этого делать, потому что сомневаюсь, что Эббот находит что-то смешное в моем наказании.

— Навсегда, — добавил он.

Ой.

Зейн как можно нежнее схватил меня за предплечье. У меня на запястье, скорее всего, будут синяки.

— Проводи ее в комнату, — сказал Эббот, последний раз хмуро на меня взглянув. — И молись, чтобы я не передумал и не запретил отвечать на звонки друзей.

Я вздрогнула. Так как Эббот был ужасно зол, я надеялась, что это всего лишь пустые угрозы.

Когда меня передали Зейну, я позволила ему вывести себя из комнаты. Выйдя в коридор, я осмелилась взглянуть на него. Казалось, все шло не очень хорошо.

— Он, правда, посадит меня в одну из камер?

Зейн не ответил, пока мы не оказались на полпути вверх по бордовому ковровому покрытию.

— Не знаю.

Не сильно обнадеженная, я замедлила шаг. Я устала, но не горела нетерпением быть запертой в своей комнате, пока мне не исполнится девяносто.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал Зейн. На его челюсти заходили желваки. —

Что я знал об этой долбаной Лилит. Я не знал. Если бы знал, то рассказал бы тебе так быстро, что ты даже не успела бы ничего понять.

Я споткнулась о собственные ноги, отчасти от того, что он не знал. А другая часть?

Вина ударила по мне, как пуля, направленная прямо в сердце. В эту секунду я поверила, что если бы Зейн знал, он бы мне все рассказал. Он мне доверился бы и рассказал мне все об отце. А я вот ему не рассказала о Роте.

Зейн остановился у двери моей комнаты. Он на секунду закрыл глаза, а затем повернулся ко мне.

— Часть меня может понять, почему ты не пошла к моему отцу, но ты же могла прийти ко мне. Я бы...

— Ты что? — произнесла я тихо. — Ты бы мне поверил? Или же ты все рассказал бы

Эбботу?

Зейн посмотрел на меня тусклым взглядом.

— Я не знаю. И думаю, мы уже никогда не узнаем.

Я сжала губы, когда раскаяние стало сильнее, угрожая задушить меня. Зейн, действительно, никогда не подводил меня в прошлом. Да, иногда он отступал, когда я не хотела, чтобы он это делал, и вся эта фигня с Даникой, но он никогда не делал ничего, что заставило бы меня подумать, что я не могу ему доверять. Я зажмурилась, чтобы не потекли слезы и тихо вздохнула.

— Зейн, я облажалась. Я очень сильно перед тобой облажалась. Прости меня.

— Ага, — сказал он тихим хриплым голосом, — облажалась.

Глава 22

В воскресенье всю еду подали мне в комнату. Зейн забрал мою школьную сумку из дома Стэйси. Мой телефон конфисковали, но не раньше, чем я успела удалить оттуда телефон Рота. То же самое с моим ноутбуком и телевизором. Я ожидала, что Николай уберет и мои книги, но, должно быть, ему стало меня жалко, потому что их он оставил. Я пыталась поговорить с ним, но он не пошел на это.

За исключением коротких мгновений, которые Николай находился в комнате, моим единственным посетителем была Даника, которая приносила мне еду. Она не разговаривала со мной, и мне было интересно, было ли ей это приказано. Эббот появился, чтобы в очередной раз спросить "как его зовут". Когда я ему не сказала, он хлопнул дверью так сильно, что стекла у меня в комнате загремели. Зейна я не видела до утра понедельника. Он постучал один раз, прежде чем открыть дверь. Так я узнала, что это был он.

— Готовься к школе, — сказал он, уставившись в пол.

— Эббот позволит мне ходить в школу? — Ошеломленная, я посмотрела на него.

— Я думаю, что он рассматривает обучение на дому, но пока школа - это достаточное наказание.

Слава Богу, я не говорила им о том, что Рот был там.

Выбравшись из кровати, я поставила рекорд по принятию душа и одеванию. Во мне вспыхнула надежда, но я пыталась держать свое возбуждение на минимуме. По дороге в школу Зейн со мной не разговаривал, за исключением одного короткого диалога на прощание.

— Даже не думай сбежать из школы. Эббот будет проверять твое местонахождение в течение дня.

Он свалил прежде, чем я успела сказать хоть слово. Вздохнув, я развернулась и поспешила в здание. Стэйси была возле моего шкафчика, когда я добралась туда.

— Ну, ты должна все мне рассказать. Начиная с того, почему появился Зейн, чтобы забрать твою сумку, и почему ты так и не позвонила мне вчера

— Я потерпела неудачу, — я зарылась в книгу по биологии. — Меня заперли на всю жизнь.

— Как? — ахнула она.

— Один из Стражей увидел нас. — Я захлопнула шкафчик, ненавидя себя за то, что рассказывала еще одну ложь, после всего, что случилось на выходных. — Остальное -

история.

— Так нечестно. Ты даже не делала ничего плохого и единственный раз, когда сделала, тебя поймали, — она покачала головой. — Бог тебя ненавидит.

— И это ты мне говоришь!

Обхватив мою руку своей, она надулась.

— Итак, перейдем к лучшей части. Ты хоть немного потусовалась с Ротом?

— Немного, но ничего... ничего не произошло. Нас поймали достаточно быстро. — Я быстро сменила тему, слишком нервничая, чтобы говорить о Роте, когда должна была увидеть его через минуту или около того.

Только в итоге я просидела на биологии, пока не прозвенел последний звонок, а Рот так и не появился. Тревога охватила меня, как вторая кожа, возрастая все больше, когда настал ланч, и никаких признаков Рота все еще не было.

— Надеюсь, Эббот не убил его и не спрятал тело, — прокомментировала Стэйси. —

Потому что Стражи могут быть немного жуткими, ты знаешь.

Я окончательно потеряла аппетит.

— Что случилось? — спросил Сэм, поправляя очки.

Когда Стэйси бросилась вкратце повторять, как меня застукали на выходных, я продолжала смотреть на открытые двойные двери в передней части столовой. Я ждала, ладони вспотели, а внутренности скрутило в узел. Я ждала Рота, но он так и не появился.

* * *

Дни перетекли в неделю, а от Рота по-прежнему не было никаких вестей, да и дома ничего не изменилось, я больше не знала, чему верить. В моей голове вновь и вновь всплывали те слова Рота:

Я демон. Все чем я занимаюсь - это лгу.

Мог ли он мне лгать с самого начала, используя меня, чтобы заполучить Лемегетон и воскресить Лилин? Возможно, поэтому теперь я его не вижу и не слышу? Нет, об этом и речи быть не может. Рот не манипулировал мной. Ни за что все это не могло быть просто уловкой.

Я не могла в это поверить. Или, может быть, я просто не хотела в это верить.

От одной только мысли об этом мне становилось невыносимо больно. Но в мрачные моменты подобные вопросы брали надо мной верх.

Иногда я думала, что улавливаю его неповторимый запах - в коридорах в перерыве между занятиями или на улице, когда направлялась к месту, где припарковался Зейн. Я повсюду искала его, но так и не видела. Так и не слышала, как он напевает "Paradise City."

В наших отношениях с Зейном так и не наступила оттепель. Не считая тех моментов, когда я заставляла отвечать мне, его совсем не радовала перспектива общения со мной. Я по прежнему была заперта у себя в комнате, но в те моменты, когда мне позволяли выходить, он был либо с Даникой, либо с другим Стражем.

Ночью тяга полакомиться душой усиливалась. Возможно, это связано с беспокойством и стрессом из-за всей ситуации, но моя дверь всегда была заперта. Был еще балкон, но окна были заколочены с обратной стороны, словно они боялись, что я выпрыгну из окна или типа того. Из-за того, что я не могла добраться до сока или чего-нибудь сладкого, ночи превращалась в кошмар.

Удивительно, но необходимость уступить демонической стороне едва ли вызывала беспокойство, пока Рот находился рядом. Жажда была всегда, но слабая и легко управляемая.

Как будто одно его присутствие помогало мне контролировать себя. Или же было что-то еще.

Правда, я не знала.

Утром, по дороге в школу после одной особенно изнурительной ночи, когда я довела себя до изнеможения, Зейн нарушил тишину между нами.

— Дерьмово выглядишь.

Я пожала плечами, засунув пальцы в шлевки на поясе джинсов.

— Тяжелая ночь.

Он ничего не сказал, но я чувствовала его взгляд на себе, когда мы приостановились перед кирпичным фасадом школы.

— У тебя много таких тяжелых ночей?

Когда я не ответила, он с силой втянул воздух:

— Сильно тяжело, Лейла?

— Да ничего. — Я открыла дверь и выбралась из машины, сощурившись от ослепительного утреннего света ноябрьского солнца. — Пока.

Из-за того, что мне офигеть как фортит, первой, кого я встретила, была Ева с ее идеально уложенными волосами. Понимание, что сегодня утром я даже не потрудилась помыть голову, да еще тот факт, что ее душа казалась темнее - скорее красное мерцание, а не розовое - означали, что мне в последнюю очередь хотелось находиться в непосредственной близости к ней.

— С дороги, уродка.

Я приросла к полу. Все что я видела - это ее душа и темнота. У меня в горле и желудке начало жечь, как будто туда налили кислоты. Ева оглянулась, а затем схватила меня за лицо.

— Серьезно? Просто так здесь стоишь?

Сильная и опасная темная жажда поднялась изнутри. Я обернулась, считая собственные вдохи, пока худшее не миновало, а потом я сделала шаг. День тянулся мучительно медленно - я тормозила. Восьмой день без Рота.

Позже этой же ночью, когда меня разбудило желание души, я с закрытыми глазами перевернулась на бок. Только не опять. Пожалуйста, только не опять. Внутри все скрутило.

Кожа начала гореть. А потом начало знобить. Я открыла глаза и сморгнула подкатившие слезы. С каждым днем идея выпрыгнуть из окна казалась все привлекательнее.

Сев в кровати, я оглядела комнату. Мой взгляд остановился на неровности на моем столе, а затем скользнул обратно. Я нахмурилась, не понимая, что это могло быть. Отбросив одеяло, я встала и, запинаясь, направилась к столу. Как только я разглядела, что это было, я прижала руку ко рту. Это была упаковка апельсинового сока, рядом стоял стакан и не распакованное сахарное печенье. Зейн был здесь, пока я спала. Это было единственное объяснение.

Я не могла остановить слезы. Они катились по щекам, смачивая ворот футболки. Я не знала, почему так сильно плачу, а это уже походила на ужасное рыдание. Возможно, это потому, что это малюсенькое доброе дело со стороны Зейна говорило о том, что он меня не ненавидит. Не полностью. А может, это значило гораздо большее. В какой-то степени я плакала по Эбботу, единственному отцу, которого я знала. Прямо сейчас, я уверена, он жалеет, что тогда, много-много лет назад он привел меня в свой дом. Наверное, я так же плакала и по Роту, потому что, чем дольше я была без него, тем правдивее становились слова

Эббота.

Если бы действительно существовал другой демон, который хотел воскресить Лилин, был бы тогда Рот все еще рядом, чтобы убедиться, что меня уже не распяли на кресте вниз головой?

Но его рядом не было.

Он ушел.

* * *

Во вторник я чувствовала себя так, словно какой-то чокнутый барабанщик поселился у меня в голове. Все мое лицо опухло из-за ночного фестиваля слез. Я едва улавливала, о чем

Стэйси болтала на биологии. И каким-то чудом она сегодня еще не спрашивала про Рота.

Стэйси, может быть, и была помешана на парнях, но она не была глупой. Она считала, что это очень странно, что после того, как нас застукали вместе, он исчез. Готова поспорить, она понимает, что ее комментарий о том, что Стражи пришибли Рота, сейчас не покажется смешным.

Я не могла сконцентрироваться на том, что нам показывали по проектору. Вместо этого я рисовала йети на полях своей тетради. Посреди занятия я снова уловила тот запах -

запах Рота - сладковатый волнующий аромат, который напомнил мне о его поцелуях.

Отложив карандаш, я оглядела класс. Рота не было, но запах все еще оставался. Отлично. В добавок ко всему, я еще и схожу с ума. Миссис Клео переключила на следующий слайд, а потом побрела к своей табуретке. А я, пока не прозвенел звонок, так и просидела, бессмысленно уставившись на доску.

В перерыве между занятиями я отправилась в туалет. Не знаю почему, но я просидела в кабинке, пока все не ушли, и не прозвенел запоздалый звонок. Я же не могу просидеть здесь еще одно занятие. Как только я убедилась, что в туалете никого нет, я пинком открыла дверь кабинки.

Бросив рюкзак на пол, я ухватилась за край раковины и уставилась в свои широко раскрытые глаза в зеркале. Пряди белоснежных волос закрутились вокруг очень бледных щек, я подумала, что стоя здесь как идиотка, я выгляжу не совсем нормально. Я включила кран и подставила руки под струю холодной воды. Я умылась в надежде, что это охладит огонь, который прожигал меня. И это, правда, немного помогло.

Дверь в туалет заскрипела и открылась, я схватила несколько бумажных полотенец из грубой бумаги. Я обернулась, но возле двери никого не было, а сама дверь была плотно закрыта. Нахмурившись от чувства дежавю, я взглядом скользнул по двери и по пустым кабинкам. Удивленный вздох застрял у меня в горле. На верху второй двери сидел ворон, огромный и невероятно черный ворон. Его желтый клюв был с пол моей головы.

Охрана у меня в школе была ужасной, поскольку их мало что заботило... но я и представить не могла, что этот громила может пробраться в здание... или что он каким-то образом сможет открыть дверь в туалет.

— Какого? — Я отшагнула назад, ударившись о край раковины.

Ворон издал громкий крик, который был одновременно и тревожным, и завораживающим. Он взлетел, раскинув свои черные крылья, когда пролетал между мной и кабинкой. Я широко раскрыла глаза, когда ворон на секунду завис передо мной, а затем растянулся. Очень, очень растянулся. Черное брюшко вытянулось, а крылья начали приобретать очертания человеческих рук. Клюв ввалился, а вместо острых длинных когтей появились пальцы. Рот?

Полная надежды я шагнула вперед, я была готова подбежать и обнять его. Я немного выпрямилась, когда появился мужчина, одетый в кожаные штаны и широкую, легкую белую футболку. Спутанные черные волосы длиной примерно до плеч имели форму перьев.

Я медленно моргнула. Совсем не Рот. Мужчина улыбнулся.

— Я Каим. Я управляю тридцатью демонами и верен только Аду.

— Вот, дерьмо, — прошептала я.

У демонов что, черт возьми, пунктик на женский туалет?

Непроницаемые глаза Каима были прикованы ко мне.

— Не бойся. Будет больно только несколько секунд. — А затем он потянулся ко мне.

Инстинктивно отреагировав, я выбросила вперед руку и ударила его в горло. Демон издал сдавленный звук, но я не стала разбираться, сильно ли я его покалечила. Когда я бросилась к двери, я в миллионный раз выругалась, что не могу перевоплотиться.

Он схватил меня за волосы, накрутил их на свой толстый кулак, и дернул изо всех сил.

Из моего горла готов был вырваться крик, сильный и определенно привлекающий внимание.

Я открыла было рот, но Каим сжал рукой мое горло, не позволяя вырваться этому крику.

— Не отбивайся, — упрашивал он, выпуская из рук мои волосы. — Так будет гораздо проще.

Я вцепилась в его руку на моем горле, впиваясь ногтями в кожу, в то время как Каим поднял меня в воздух. Когда я начала задыхаться, я сжала его руки, пытаясь ослабить хватку.

Воздух! Мне не чем было дышать, но я никак не могла убрать с горла его пальцы.

— А сейчас, — сказал он, поднося свою свободную руку к моему лбу. В моей голове раздался тревожный звоночек. — Просто расслабься и...

Я ожесточенно махала ногами, пиная демона в живот достаточно сильно, чтобы ослабить его. Он отпустил меня, и я упала навзничь. Бедром я ударилась о край раковины, а головой о саму керамическую раковину. Жгучая боль пронзила меня, выбивая остатки воздуха из легких. Я сильно ударилась о грязный кафельный пол туалета.

Хватая ртом воздух, я приподнялась на локтях и изумленно потянулась рукой к голове, к тому месту, где пульсировало. Моя рука стала красной. Красной? Превозмогая боль и кашу в голове, я поползла под раковину, пока Каим снова не схватил меня. Не самое лучшее укрытие, но это все, что у меня было.

— Тебе не следовало этого делать, — пророкотал он от гнева, встав на колени и схватив меня за ногу, которой я отбивалась. — Вот теперь, ты меня разозлила.

— Так это ты еще не был зол, когда меня душил? — Я ухватилась за металлическую штуку под раковиной.

Дверь в туалет распахнулась прежде, чем Каим смог мне ответить, и я тут же уловила аромат знакомого сладковатого муската. У меня екнуло сердце. Надежда вместе с еще кое-

чем гораздо более мощным нарастали во мне. В дверях стоял Рот, его глаза золотистого цвета медленно двинулись от меня к демону.

— Каим, не ожидал увидеть тебя в девчачьем туалете.

Глава 23

Я никак не могла поверить в то, что увидела его.

— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — ответил Каим со странной улыбкой, когда он снова дернул меня за ногу, вытаскивая из под раковины еще на несколько сантиметров.

Я пнула свободной ногой ему по колену. Каим отпустил меня, отклонился назад и выпрямился. От него исходил гнев.

— Не похоже, что это работает, — прокомментировал Рот, вскинув брови.

Каим вздохнул.

— Это как раз одно из тех самых столетий, брат. Я на хрен даже вздохнуть спокойно не могу.

— Рот, — сказала я, мой голос был хриплым.

Он не отвел взгляда от другого демона. Он был слишком занят болтовней с ним.

Всякая надежда, которая у меня теплилась, сдулась как воздушный шарик.

— Понимаю, — он опустил взгляд, коснувшись густыми ресницами щек. На его губах заиграла улыбочка, и когда он заговорил, его голос был мягким, но в то же время низким и мощным. — А знаешь, я не могу позволить тебе заполучить ее.

— Что? — требовательно спросил Каим. — Ты же знаешь, как это рискованно! С ней надо разобраться, иначе, если Лилин воскреснут, мы все погибнем. Ты не сможешь меня остановить.

Рот пожал плечами.

— А вот и смогу.

Каим нахмурил брови и уставился на него, а потом на его лице появилось осознание.

Воздух вокруг него начал мерцать, но было уже слишком поздно. Рот бросился вперед, он был чертовски быстр. Его рука тут же обхватила шею демона. Он извернулся.

Раздался оглушающий хруст, заглушая крик Каима.

На поверхность вырвался густой, черный туман, обжигая мне глаза. И он вонял, очень сильно вонял. Я прикрыла рот, подавившись, когда пары вырвались из демона, или того, что от него осталось, выбив окно в задней части туалета. Осколки стекла загремели по полу, а потом раздался пронзительный сигнал пожарной тревоги.

Дым заполнил туалет, сделав все черным. Я почувствовала, как из темноты теплая рука коснулась моей щеки. Я отшатнулась, не в силах видеть былой огонь в его глазах.

— Все хорошо. Это я, — сказал Рот, скользя руками по моим плечам. — Ты в порядке?

Я закашляла.

— Я не вижу... ничего не вижу.

Рот наклонился, подбирая что-то с пола, а потом его рука оказалась у меня на талии.

— У тебя кровь.

— Я ударилась головой.

Он поднял меня на ноги.

— О раковину, под которой пряталась?

— Ага, ну, здесь не совсем все шло гладко.

Я позволила ему вывести себя из смога в коридор. Я глубоко вздохнула и втянула чистый воздух, однако смог просочился и сюда. Меня не покидало плохое предчувствие.

— Рот, где ты был? Я так беспокоилась.

— Я был поблизости. — Вот и все, что он сказал.

Слегка в истерике дети начали выбегать из классов. Думаю, в едва контролируемом хаосе я даже слышала, как кто-то прокричал: "Бомба!"

Я почувствовала, как Рот уходит, и моя рука машинально потянулась к нему.

— Рот... Я не вижу тебя.

— Я здесь.

Рот обнял меня за талию и почти понес по коридору. Я заковыляла рядом с ним, потрясенная его внезапным появлением и все еще пошатываясь из-за стычки с демоном.

Пульсация в голове уменьшилась, но из-за жжения в глазах я ничего не видела. Рот сильнее прижал меня к себе.

— Держись. Мы почти вышли.

Когда двойные двери открылись, вспышка яркого света заставила меня моргнуть.

Учителя кричали, приказывая ученикам перейти улицу и оставаться в парке. Холодный воздух коснулся моих щек и немного успокоил жжение.

Рот усадил меня на землю.

— Как ты себя чувствуешь?

Я слышала, как вокруг меня кашляют дети, кто-то звонил родителям, а кто-то плакал.

Думаю, я справлялась лучше них.

— Глаза жжет. А почему ты все еще видишь?

— Я закрыл глаза.

— Боже, — проворчала я, потерев ладонями глаза. — Думаю, ты сообразительнее меня.

— Да нет. Я просто знал, что так будет. А ты не знала. Просто продолжай моргать, — мягко приказал Рот, убирая мою руку и удерживая меня за запястья. — Через несколько минут должно проясниться, если три секунды не будешь тереть глаза.

Мои глаза все еще были полны чего-то горячего.

— Рот...

— Не хочу сейчас говорить об этой ерунде, — сказал он.

Я с трудом сглотнула.

— Я не предавала тебя. Клянусь. Я понятия не имела, что они будут там.

Повисла пауза.

— Ты наполовину Страж. Меньшего я от тебя и не ожидал.

У меня сдавило горло.

— Но я также наполовину демон.

— Что? Теперь эта часть тебя стала важнее части Стража?

Я не ответила, потому что не была уверена.

— Ты назвала им мое имя? — спросил он, его голос на удивление был нежен. — По крайней мере, я отреагирую до того, как буду втянут в заклинание призыва.

— Нет. Я не назвала им твое имя. — Моя голова по-прежнему была наклонена вниз, чтобы избежать яркого солнца, я глубоко вздохнула и пожелала, чтобы исчезла боль. — Ты бы уже знал, если бы это было не так.

— Верно.

Он переместился так, что теперь я почувствовала его позади себя. Он все еще держал меня за запястья, как будто полагал, что я тут же вцеплюсь себе в глаза.

— Плохо, что ты этого не видишь. Все сходят с ума. Полиция и пожарные уже внутри.

Хотелось бы мне хоть что-нибудь увидеть.

— Кто-нибудь ранен? Стэйси с Сэмом были внутри школы.

Рот вздохнул.

— Всё в порядке. Уверяю тебя, это всего лишь дым. Он никого не убьет. И я так же захватил твой рюкзак из туалета. Он прямо перед тобой.

Мое зрение стало проясняться. Покрутившись, я взглянула на Рота и вместо расплывчатого пятна увидела глаза медового цвета и темные ресницы. И тогда до меня дошло. Все то время, когда мне казалось, что я чувствую его запах, это не было игрой воображения.

— Ты был здесь все это время.

Рот не ответил.

— Ты просто был невидим, — я понизила голос. — Но ты был здесь.

Его губы изогнулись в забавной улыбочке, и я продолжила бы тему, потому что хотела, чтобы он признался, мне нужно было, чтобы он признался, но его пальцы скользнули по моей щеке. Его прикосновения вызвали восхитительную дрожь в животе, которая распространилась по всему телу. Наши взгляды встретились, и внезапно мне стало сложно дышать или даже припомнить, о чем мы разговаривали. Он быстро отвел взгляд от меня и вздохнул.

— А вот и кавалерия, не прошло и ста лет.

Я подняла глаза на Рота, я не почувствовала присутствие другого Стража, пока он не оказался прямо над нами.

— Отпусти ее, — прозвучал голос Зейна.

Я удивилась тому, что Зейн был здесь, потому что Рот прижал меня покрепче к себе.

— Или что? – спроси он с вызовом. — Собираешься весь превратиться в камень и заставить меня надрать тебе задницу? И к чему нас это приведет? Уверен, Альфы "одобрят" выяснение отношений перед кучкой впечатлительной молодежи.

Зейн низко и гортанно проревел:

— Хочу рискнуть.

— Конечно же, хочешь.

Но Рот отпустил мои запястья, и сильные руки схватили меня за предплечья, поднимая на ноги. Я вскрикнула от неожиданности и легкой боли, когда пальцы крепче сжались. Я уловила запах зимней мяты прямо перед тем, как Зейн закружил меня в своих руках. Он выглядел разъяренным, и эмоции стали сильнее, когда он увидел шишку, выросшую у меня на голове.

Рот наблюдал за нами в тени деревьев, его губы изогнулись в ухмылке, когда Зейн пригладил мои волосы назад и проверил шишку под ними.

— С ее головой все будет в порядке, — сказал Рот. — А вот про руку, которую ты скрутил, я бы так не сказал.

Хватка Зейна ослабла.

— Заткнись.

Рот плавно поднялся на ноги.

— Что-то мне не нравится твой тон.

— А мне твое лицо, — бросил в ответ Зейн.

— И моя голова, и моя рука в порядке. Я в порядке, — заерзала я, высвобождаясь и не обращая внимания на головокружение. — Глаза еще немного жжет, но я уже могу видеть.

Зейн схватил меня за плечи.

— Почему ты не видела? Что случилось?

— Сера, — ответил Рот, подойдя поближе и понизив голос.

Он не боялся Зейна, ни капельки, и я не знала, гордиться ли им или злиться.

— Внутри школы был демон. И нет, не я. Он хотел убить ее, так что тебе нужно за ней получше приглядывать. Тогда бы мне не пришлось вмешиваться.

Зейн зарычал и сделал шаг вперед. Полу улыбка заиграла на лице Рота, когда они встали лицом к лицу. Они были примерно одного роста: Рот был на несколько сантиметров выше, а Зейн шире в плечах. Я посмотрела по сторонам, понимая, что на нас начинают пялиться несколько детей. Количество тестостерона, который выбрасывали эти двое, было нелепым. Я втиснулась между ними.

— Вопреки распространенному мнению, тут вы двое не враги.

Рот усмехнулся.

— А он, очевидно, не может уберечь тебя от проблем.

Была большая вероятность того, что Зейн собирался ответить на критику.

— Я бы с удовольствием разорвал тебе глотку.

— Да, да, — Рот шагнул назад, переводя взгляд на меня. — Тебе нужно защищать ее, иначе у призраков не будет возможности разорвать тебе глотку. Понял, о чем я?

Я открыла рот, чтобы сказать им обоим, что не нуждалась в их защите, но Рот развернулся вокруг и исчез в толпе учеников. Я уставилась на то место, где он стоял, пока

Зейн не притянул меня к себе. Я издала приглушенный писк.

— Вот дерьмо. Уверена, что в порядке?

— Да.

Я оттолкнулась от его груди, чтобы вдохнуть немного воздуха, но он не шелохнулся.

Рассудив, что он не сможет долго так меня сдавливать, я опустила руки и подождала, пока он меня отпустит.

Наконец, отпустив меня, Зейн подхватил с земли мою сумку и взял меня за руку.

Мускул пульсировал у него на челюсти, и он смотрел прямо перед собой.

— Я забираю тебя домой.

— Он не причинил мне вреда, Зейн. Это не он. — Когда ответа не последовало, я сжала его руку. — Зейн...

— Сейчас это неважно, — сказал он. — Что имеет значение так это то, что этот ублюдок был прав. Мы не обеспечивали твою безопасность. И если он, правда, тот, кто это делал, тогда во всем этом что-то неправильно.

* * *

Жасмин держала тряпочку, пахнущую антисептиком, в нескольких сантиметрах от моего лица.

— Может немного жечь.

Я подумала, что она не может жечь больше, чем жгло у меня в глазах. Даже сейчас, они все еще были чувствительны, пока я следила за четкими движениями Эббота от кухни до места, где я сидела. Жасмин приложила тряпочку к моему виску, и я моргнула.

— Извини, — прошептала она с сочувственной улыбкой.

Кивнув, я старалась вести себя тихо, когда она притронулась к шишке. Все могло быть хуже, учитывая, что Каим хотел меня убить.

Зейн стоял, скрестив руки.

— Отец, говорить это идет вразрез со всем, что я знаю, но мы должны обсудить все, что Лэйла нам рассказывала. Этот демон...

— Знаю, — отрывисто сказал Эббот.

Я попыталась спрятать улыбку и потерпела неудачу. Жасмин прищурилась, глядя на меня. Но даже эта радость была недолгой.

— Она не может вернуться обратно в школу или ходить куда-либо без сопровождения

Стража, пока мы не доберемся до сути всего этого. — Эббот посмотрел на меня, потирая бороду. — И даже не думай спорить со мной по этому поводу.

Под его пристальным взглядом я уменьшилась.

— Но что вы скажете в школе?

— Что у тебя мононуклеоз или какая-нибудь еще человеческая болезнь. На самом деле, это не важно. Тем временем, твою школьную работу будут присылать сюда, — он повернулся туда, где стоял Джефф. — Слышал что-нибудь от комиссара полиции?

Джефф кивнул.

— Никто не знает, что на самом деле произошло в школе. Они подали отчет о том, что это была неудачная шутка - дымовая бомба. Но это рисковая ситуация. Если бы демон заполучил ее...

— Или, если бы мой друг не появился, — бросила я просто для прикола.

Взгляд Эббота ударил по мне.

— Даже если по какой-то странной случайности этот демон не собирается всеми силами воскрешать Лилин, он тебе не друг и никогда им не будет.

— В любом случае, — сухо сказал Джефф. — Ущерб уже нанесен.

Жасмин отбросила мои волосы и продолжила промокать виски, когда взглянула в дверной проем. Вошла Даника с Иззи на руках, маленькая головка которой лежала у нее на плече.

— Дрэйк? — осведомилась она.

— Все еще спит. — Даника подняла Иззи чуть-чуть повыше. - Эта спать не будет, пока ее не возьмешь на руки, а я не хочу пропустить разговор.

От меня потребовалась вся сила воли, чтобы не закатить глаза.

Она подошла и встала рядом с Зейном, и я невольно подумала, что они уже выглядят как семья, особенно с Иззи на руках у Даники. В какой-то мере я бы хотела, чтобы черный демонический дым снова был у меня в глазах.

— Что я не могу понять, так это то, как мы оказались неспособны поймать какого-

нибудь Верховного Демона, — сказала она, погладив рукой кудряшки ребенка.

— Демоны знают, когда прятаться, — проворчал Эббот.

— В этом есть смысл, — Зейн посмотрел на меня, а потом быстро отвел взгляд. — Я имею в виду, что все Верховные демоны перемещаются по городу. Демон, пытаясь воскресить Лилин, неизбежно приведет за собой множество других.

— Верно, но только самых глупых из них. Внизу, там, где Стражи не могут достать их, для них безопаснее. — Джефф сел на одно из кресел и вытянул длинные ноги.

Слушать их дискуссию, для меня было действительно странно, но я в нее влезла.

— Они хотят начать Апокалипсис.

Эббот выругался себе под нос.

— Дитя, Апокалипсис…

— Сейчас не начнется, или только Господь знает, когда Апокалипсис начнется.

— Ага, знаю. Но вот в чем дело. Никто не окажется в выигрыше, если Лилин воскреснут, так?

Все уставились на меня, и я чувствовала себя словно обнаженной, вот так вот сидя, когда Жасмин хлопочет возле моей головы, словно я какой-то инвалид. Улизнув из ее хватки, я встала и зашла за плетеный стул, на котором сидела.

— Когда кто-нибудь из Лилин забирает душу, человек превращается в призрака. Его не получают ни не Небеса, ни Ад. Именно поэтому даже Ад не хочет, чтобы Лилин воскресли. — Я уже пыталась объяснить это, но все так сильно на меня злились, что я уверена, тогда они меня даже не слушали. — Но некоторые демоны хотят выбраться из Ада.

Они хотят спокойно выбираться на поверхность, при этом, не следуя правилам или не боясь

Стражей. Эти демоны знают, что если Лилин возродятся, Альфы вмешаются, и будут преследовать всех демонов. Они не собираются мирно спускаться. Люди узнают о демонах.

Начнется война, которая, вероятнее всего, запустит Апокалипсис раньше времени.

Какое-то время все молчали. Первым заговорил Джефф:

— Рискованно, но демонов никогда раньше не волновал риск.

Даника передала спящую малышку Жасмин.

— Типа сумасшедшего парня, да? Если я не могу заполучить Землю, тогда никто ее не получит.

Я чуть было не засмеялась от подобного сравнения.

— Когда заклинание завершится? — спросил Зейн.

— Нет определенного времени, — Эббот повертел в руках зеленый листок одного из вблизи стоящих растений. — Это произойдет только тогда, когда Лэйле исполнится семнадцать. По крайней мере, так перевели текст.

— Я не могу вечно прятаться. Я сойду с ума.

— У тебя нет выбора, — ответил Эббот.

По моей коже прошло раздражение, и я огрызнулась.

— Сейчас вы мне поверили?

— В данной ситуации я не уверен, чему можно верить, — он оторвал засохший листок и сжал его в кулаке. — Все это всего лишь предположения. Нет никаких доказательств, что это правда.

Я вскинула руками.

— Это правда. Об этом с самого начала я вам и толкую.

— Есть еще вариант, — сказал Зейн, прежде чем его отец разрешил, что без сомнения являлось словесным укором, какого я никогда не видела. — Мы найдем демона, который стоит за всем этим, и отправим его обратно в Ад.

— Мне нравится эта идея, — я скрестила руки, чтобы никого не ударить.

— Хорошая идея, но проблема в том, что там толпа демонов, — Джефф потер переносицу. — Мы могли бы призвать их при помощи Лемегетона, но на это у нас уйдут годы.

— Тот демон... — Зейн глубоко вдохнул. — Твой друг не знает, кто стоит за всем?

Я знала, чего стоило Зейну назвать Рота моим другом, и я это оценила.

— Это он пытался выяснить, но все как в рот воды набрали. Либо многие демоны поддерживают этот план, либо они боятся того, кто за всем этим стоит.

— Не утешает, — сказала Даника.

Зейн изогнул брови в согласии.

— Мы могли бы узнать, если ли у него какие-то сдвиги раз...

— Исключено! — прогремел его отец. — Мы не сотрудничаем с демоном.

— Отец...

— Зейн, нет, — Эббот протиснулся к двери и остановился. От гнева его щеки покрылись пятнами. — Что бы там ни было, я не хочу ступать на эту дорожку. Раньше уже было доказано, что поступая так, все заканчивает предательством.

Я понимала, неважно, что мог сделать Рот или любой другой демон, относительно этого мнение Эббота никогда не изменится. Это слишком крепко укоренилось в нем, что уже походило на тупую узколобость. Только чудо могло изменить его убеждения. Большинство

Стражей были такими же, особенно старшие.

Я посмотрела на Зейна. Он не хотел сдаваться.

— Лэйла в опасности. Так же как и жизни тысячи людей.

— Думаешь, я не знаю этого? — Эббот моментально пересек комнату и остановился перед сыном. — Отчаянные времена требуют отчаянных мер? Такое уже происходило прежде. Мы уже были на краю пропасти. В этом нет ничего нового. А доверяя демону, мы только ускорим угрозу уничтожения.

— Мы не пойдем на такое, — Джефф стоял, положив свои руки на бедра. — Мы уже видели, к чему приводит сотрудничество с демоном.

— Что, правда, то правда, — Эббот посмотрел на меня через плечо, его лицо было непроницаемым. — Однажды Илья по глупости доверился демону.

— Что? — я рассмеялась. — Илья скорее бы убил себя, чем доверился демону.

Эббот посмотрел мне в лицо.

— Сейчас бы да, и на это есть свои причины. Около семнадцати лет назад он совершил ошибку, доверившись одному из демонов, которая утверждала, что лучше бы она умерла, чем была бы той, кем она есть. Никто кроме Ильи не знает всю историю, но ясно только одно. Он переспал с ней и, в конце концов, демон получила то, что хотела.

Я открыла свой рот, затем заставила себя замолчать. По моей спине пробежался холодок ужаса. На кончике моего языке сформировались опровержения, но я не смогла произнести ни слова.

— Демоном, которому он доверился, была Лилит, — сказал Эббот. — Так как он доверял ей, он помог ей создать существо, которое может уничтожить весь мир. Тебя.

Глава 24

Я еще никогда не падала в обморок, но я чуть не поцеловала своим лицом пол, после того как на меня сбросили эту маленькую бомбу. Потрясенная и взволнованная, я решила присесть.

— Илья ее отец?! — в голосе Зейна слышалось неверие. — Ты должно быть шутишь.

— Это правда, — Эббот устало вздохнул. — Он не знал, что это была Лилит, пока мы не нашли Лэйлу в детском доме.

Я медленно моргнула, но комната все еще расплывалась. — Он знал, что я была его дочерью?

— Да.

— Но он... Он ненавидит меня.

Я откинулась на подушки с цветочным орнаментом. — Он всегда ненавидел меня.

Как только я произнесла эти слова, я, наконец, поняла почему. — Боже, должно быть я напоминала ему...

— О его ошибке? — Эббот подошел ко мне, его голос был низким. — Он никогда не мог примириться со своей частью, которая есть в тебе.

Моя голова пошла кругом.

— Когда вы меня нашли, он хотел меня убить?

Эббот отвел взгляд.

Я втянула воздух.

— Ясно. Вау. Я даже не... — мои глаза искали ответ на лице Эббота. — Ты остановил его, зная, что он мой отец?

Эббот снова ничего не ответил. Но это сделал Джефф, шагнув вперед.

— Шрам Ильи не от демона. В ту ночь Эббот остановил его и взял тебя. Ведь в тебе также течет кровь Стража.

— О, Боже...

Я покачала головой. — Это...

Слишком.

Все смотрели на меня с удивлением и жалостью. Это было ужасно — узнать обо всем этом и не иметь возможности обдумать это без посторонних.

Я встала и обошла Эббота. Кто-то позвал меня по имени, но я не оборачивалась, пока не достигла своей комнаты.

Сев на кровать я уставилась на пятно на стене. Казалось, что в этот момент ничего не имело значения. Моим отцом был Илья, Страж который ненавидел меня всеми фибрами своей души; тот самый Страж, который хотел моей смерти. Наверняка он приказал Петру убить меня.

О, Боже...

К горлу подкатила тошнота. Петр был моим братом. Этот омерзительный придур...

Я забрала душу собственного брата

Я легла на бок, свернулась калачиком и зажмурила глаза, чтобы не жгло, это жжение не шло ни в какое сравнение с тем, что было в школе. У меня начала дрожать нога, а затем эта дрожь начала ползти вверх к пальцам. Я прижала руку к груди.Как мне быть с этим?

Думаю, я и так научилась справляться с подобными ситуациями. Я не знала, что гложит меня больше всего. То, что мой собственный отец хочет убить меня или то, что я забрала душу своего собственного брата.

* * *

За последние дни, я так и не продвинулась в понимании того, что обрушилось на меня.

Это было непостижимо. Все, что я могла делать — это не думать об этом. И это было не так уж и легко. Это было похоже на попытки не дышать. В странные моменты, всплывали кое-какие мысли, и я не могла избавиться от них.

Мой собственный отец желал моей смерти.

Знание этого поглощало все, оставляя меня в ступоре. Часть меня понимала ненависть

Ильи из-за того, о чем я напоминала ему, но я по-прежнему оставалась его дочерью. Все эти года я мечтала о встрече с отцом, убеждая себя, что ни смотря на то, что я наполовину демон, он все равно будет любить меня. А если бы с ним что-нибудь случилось, то я бы горевала.

Сейчас это мечта напрочь разрушилась.

Также на меня давила ситуация, которая произошла с Петром. Тот факт, что он был моим братом, не изменил моего мнения о его уродской натуре, но меня интересовало, если бы я знала, кем он мне доводится, поступила бы я точно также.

В этом я не была уверена.

На следующий день после того как все это на меня обрушилось, Зейн тайком принес мой ноутбук на террасу. Думаю, я все еще была под арестом, но ему было меня жаль.

Послав Стэйси короткое сообщения, что я больна и не знаю когда вернусь в школу, я потеряла весь интерес к интернету. Я хотела быть сильнее всего этого, и никогда в своей жизни я никому бы такого не пожелала.

Я не знаю, что нашло на меня в пятницу вечером. Я стояла перед чертовым кукольным домиком и возненавидела его.

Обхватив пальцами верхний этаж, я сильно потянула, чтобы вырвать его из дома.

Этого было недостаточно. Затылок покалывало, когда я схватила крышу и оторвала ее по бокам. Держа ее, я ненадолго задумалась, размахивая деталями, как летучая мышь, пока вынимала стены.

— Что ты делаешь?

Я вскрикнула и повернулась. Зейн стоял в дверном проеме, его брови приподняты. А волосы были влажными после душа. Я покраснели.

— Э... Ничего, — я посмотрела на игрушечную крышу. — Ну ...

Он посмотрел мимо меня.

— Если ты хочешь, чтобы этот домик больше не стоял в твоей спальне, то я мог бы убрать его.

Осторожно я опустила крышу на пол.

— Я не знаю.

Он склонил голову на бок.

Я вздохнула.

— Я не знаю, что делаю.

Казалось, что Зейн смотрел на меня вечность.

— Хорошо.

— Хорошо?

Тот факт, что он видел, как я делаю нечто безумное со своим кукольным домиком, не являлся хорошим.

— У меня кое-что есть для тебя, и это кое-что включает мороженое.

Мои глаза округлились.

— Мороженое?

На его лице расцвела маленькая улыбка.

— Да, я думаю, мы смогли бы куда-нибудь пойти и купить его.

Меня окутало волнение, словно летний шторм. Это было похоже на Рождественский день. Я могла выбраться из дома, да еще и получить мороженое. Но моя радость исчезла.

— Эббот никогда не выпустит меня.

— Пока я с тобой, он согласен.

— Думаешь это хорошая идея? — спросила я, боясь снова радоваться. — Вдруг что-то случится?

— Демон не придет, пока я с тобой.

Уверенность в его голосе стирала какие-либо переживания. Зейн был прав. Для демонов это было бы самоубийством. — Это в какой-то степени будет ночь мороженого. Ты в деле? — спросил он.

Когда что-либо включало в себя мороженое, я всегда была в деле.

* * *

Я любила ездить в старой Импале Зейна. Несмотря на издаваемый гул, она ездила прекрасно. В потоке Мерседесов и БМВ ничего так не выделялось как вишнево-красная

Импала 1969 года выпуска. Однажды он разрешил мне прокатиться на ней, на мое шестнадцатилетие. Как, оказалось, водить было очень сложно, все эти мерцающие души безумно отвлекали. В итоге я врезалась в хвостовую часть патрульной машины.

С тех пор я не садилась за руль.

Мы заехали в магазин, чтобы забрать целую упаковку Twizzlers3. Когда Зейн захватил конфеты в кафе мороженное, меня чуть не стошнило.

– Отвратительно, — пробормотала я.

Зейн посмотрел на меня невинным взглядом. — Не суди, пока не попробуешь.

— Я бы никогда не бросила Twizzlers в шоколадное мороженое.

Зейн игриво толкнул меня и занял мое место в очереди. Я тоже толкнула его, но он не сдвинулся ни на сантиметр. Вокруг нас было много душ пастельных оттенками, они были слабыми и, к счастью, не представляющих для меня никакого интереса.

И никаких демонов в поле зрения. Бинго. Зейн заказал один шарик шоколадного мороженого, а я как обычно — банановый сплит (разрезанный вдоль банан с мороженым, сбитыми сливками, орехами).

Приятная температура ноября приводила людей в кафе. Зейн называл это золотой осенью или как-то так.

Нам повезло, и мы нашли небольшой диванчик, куда мы и протиснулись. Это кафе было одним из моих самых любимых мест в городе, семейный бизнес обосновывается посреди современного центра города, и было так приятно оказаться здесь. На полу были черно-белые квадратики, диванчики и столики были красными, а стены увешаны семейными фотками. И что здесь может, не нравится?

Здесь было как дома.

Я наблюдала, как Зейн радостно погрузил липкую сладкую палочку в шоколад. Он заметил мой взгляд и подмигнул.

— Уверена, что не хочешь попробовать?

Я скорчила рожицу.

— Нет, спасибо.

Он протянул мне конфету, с нее упала огромная капля шоколадного сиропа и растеклась по столику.

— Возможно, тебе понравится.

Вместо этого я попробовала свой банановый сплит. Пожав плечами, Зейн отправил конфету себе в рот и вздохнул. Я изучала его.

— Как думаешь, я действительно буду под домашним арестом пока мне не исполниться восемнадцать?

— Боюсь, что так, — ответил он. — Отец не поддается ни на какие уговоры.

— Вот этого-то я и боялась.

3Популярный бренд сладкого в США.

Он сунул мне в руку Twizzler, который пока не утопил.

— Я буду освобождать тебя так часто, как только смогу.

— Спасибо. — Я выдавила улыбку. — И так... что у вас с Даникой?

Он нахмурил брови и сконцентрировался на шарике мороженного, словно это был вопрос жизни и смерти.

— Хорошо. Она ... отличная девушка.

— Она безумно сексуальна. Я бы убила за такое тело, — я опустила взгляд на свое мороженое. — Кстати об этом, сколько калорий в этой штуке?

Зейн быстро поднял глаза. Они казались ярче обычного.

— Ты ... идеальна такая, какая есть.

Я закатила глаза.

— Когда-нибудь смотрел "Дневник Бриджит Джонс"?

Он посмотрел на меня еще немного, а потом вернулся к своему десерту. Была какая-то скованность у него в плечах, которой раньше не было, словно на них внезапно начал давить груз. Как идиотка я продолжала болтать.

— Я подслушала разговор Жасмин и Даники. Она сказала, что вы двое еще не говорили о своем будущем... совместном будущем.

Казалось, он еще сильнее согнулся.

— Нет. Не говорили.

Я выкопала из мороженого вишенку.

— Так ты все еще продолжаешь противиться системе?

Кинув косой взгляд, Зейн пробежал рукой по волосам.

— Я смотрю на это иначе. Если я собираюсь спариваться... если я собираюсь жениться, хочу сделать это на своих собственных условиях.

— И что на это говорит Эббот? — Я предложила ему вишенку, которую он взял. —

Или ты уклонялся?

Рассматривая хвостик вишенки, он пожал плечами.

— Я просто избегаю этого.

— Но ты не избегаешь Данику, — отметила я. — Она тебе нравится. Так в чем же дело?

— Дело не в том, нравится она мне или нет. — Он отклонился на спинку диванчика, беспокойно хлопая руками по столу, уставившись на ведерки с мороженным за стеклом.

— Она отличная девушка. Мне с ней весело, но в данный момент я, правда, не хочу говорить о ней.

— Оу, — кажется, я поняла, к чему он клонит.

Он бросил на меня многозначный взгляд.

— Я бы спросил, как ты держишься, но думаю, кукольный домик уже ответил на этот вопрос.

Я вздохнула.

— Я пытаюсь не думать об этом. Но это не работает. То есть ...

— Это нелегко?

Я выдавила улыбку.

— Ага, довольно-таки тяжко, — ковыряясь в кусочке банана, я покачала головой. —

Зейн, я ...

— Что? — спросил он через несколько секунд.

Я подняла взгляд, мы уставились друг на друга пока я не потеряла терпенье.

— Я не совсем была с тобой честна.

— Серьезно? — сухо сказал он. — Должно быть, ты издеваешься надо мной.

Я покраснела.

— Прости, Зейн. Я это сказала не потому, что меня поймали, а потому, что знаю, тебя это обидело, и так не нужно было поступать. Я должна была доверять тебе.

— Знаю, — он положил свою руку на мою и нежно сжал.

— Меня это взбесило, часть меня все еще в бешенстве, но ничего не изменить.

Надеясь, что он все еще хочет дышать одним воздухом со мной после того, как узнал, что я сделала, я убрала руку и бросила взгляд на свое, теперь уже жидкое, мороженое. Я решила подойти к делу резко, как оторвать пластырь.

— Я забрала душу Петра.

Зейн наклонился вперед, нахмурив брови, словно он не совсем понял, о чем я говорю, а потом он откинулся на спинку диванчика. Его руки скользнули со столика, и он застонал.

Затем тишина обрушилась на нас словно бомба.

— Знаю, ты что-то начал подозревать, когда я вернулась домой и заболела, — я схватила ложечку. — Я защищалась. Он собирался меня убить. Я не хотела. Боже, последнее, что я хотела, так это убивать его, но он продолжал меня преследовать, а я не знала, что еще сделать. Это как-то повлияло на него, Зейн. Он не стал призраком, как это случилось бы с человеком. Он превратился, его глаза были красными. Мне так жаль. Пожалуйста, не ...

— Лэйла, — тихо сказал он. Он схватил руку, которой я сжимала ложечку, и нежно отцепил мои пальцы от ручки. — Я знаю, что ты защищалась, ты не намеревалась этого делать.

— Но выражение твоего лица говорит другое, — прошептала я.

Он улыбнулся, но как-то натянуто.

— Я был шокирован. Как ты и сказала, я что-то подозревал, но думал, что ты могла только попробовать душу. Я не знал, что все произошло ... так.

На вкус вина была такой, словно я проглотила ведро ржавых гвоздей. Я ничего не могла поделать, но чувствовала именно так, хотя знала, что, скорее всего, была бы мертва, если бы не забрала его душу, что дало мне отсрочку, пока не появился Рот.

— Ты разочарован, да?

— Оу, Лэйла, я ни капли не разочарован. Ты защищалась, и мне жаль, что тебе пришлось так поступить. Не из-за твоей демонской стороны, — он понизил голос. — Но потому, что из-за этого ты болеешь. Я ненавижу видеть тебя больной. Я ненавижу видеть тебя такой.

Свободной рукой я провела под глазом. Боже, я плачу.

— Вот видишь? Ты винишь себя за то, что сделала. И я ненавижу, когда ты так с собой поступаешь.

— Но ты сказал, что я выше этого.

Он передернулся.

— Боже, лучше бы я никогда этого не говорил. И знаешь, то, как ты к себе относишься — частично наша ошибка.

Я нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

Откинувшись назад, он поднял руки.

— Мы вырастили тебя и научили ненавидеть свою темную сторону. Возможно, не стоило так поступать. Сейчас я уже не уверен. Я ни в чем больше не уверен, — он запустил руки в волосы. — Я точно знаю, что я в тебе не разочаровался. Я не ненавижу тебя. Я никогда не смогу тебя ненавидеть. Даже после того, что ты не понимаешь, как здорово макать сладкие палочки Twizzlers в шоколад.

Я засмеялась и сморгнула слезы.

— Смешно.

Его улыбка стала немного более правдоподобней.

— Готова уйти отсюда?

Шмыгнув носом, я кивнула. Мы собрали мусор и направились к выходу, Зейн обхватил меня за плечи, когда направились к машине. Приятно вот так идти с ним, снова обрести ту связь. Некий трепет согревал холод в моей груди.

Зейн убедился, что я пристегнута на переднем сидении, а затем обошел машину спереди и уселся в нее. Все его действия заставили меня улыбнуться.

По дороге домой мы слушали музыку, я засмеялась, когда Зейн начал подпевать какой-

то попсовой песенке по радио. У него получались многие вещи, но пение явно не его конек.

Когда мы добрались до частного участка дороги, ведущего к дому, он посмотрел на меня. Что-то незнакомое отражалось в его глазах — характерные черты, которые я видела и прежде, но никогда не понимала пока... пока не появился Рот.

Внутри поднялся трепет, когда он снова перевел свой взгляд на дорогу.

— Господи Иисусе! — прокричал он, ударив по тормозам.

Что-то приземлилось на капот Импалы Зейна, вдребезги разбив лобовое стекло.

Поначалу я подумала, что горилла-переросток сбежала из зоопарка и спрыгнула с ближайшего дерева. А потом я увидела зазубренные зубы и почувствовала запах серы. Я закричала — реально закричала.

Это был демон Хеллион.

Огромный, волосатый и вонючий Хеллион, который изрядно покорежил драгоценную

Импалу Зейна. Все его массивное тело было покрыто спутанными жесткими волосами.

Его громадные как у барана рога и разбили вдребезги лобовое стекло. Но я должно быть брежу. Хеллионам не разрешалось быть на поверхности без веских на то причин.

Зейн быстро рукой прижал меня к сиденью, когда Хеллион попытался залезть внутрь машины. Его рога зацепились за металл, и, казалось, он был слишком глуп, чтобы понять, ему всего лишь нужно наклонить голову ниже, чтобы пролезть.

Хеллион прорычал. Это было похоже на то, как тебе в лицо прорычал бы Тираннозавр

Рекс.

— Зейн! — завизжала я, когда толстый коготь существа пронесся в нескольких сантиметрах от моего лица. — Зейн!

— Лэйла, послушай меня, — он отстегнул одной рукой ремень безопасности. — Мне нужно, чтобы ты сохраняла спокойствие.

Хеллион когтем разорвал руку Зейна до крови. Зейн же даже не дрогнул.

— Боже мой, — прошептала я, наблюдая, как его кровь капает мне на ноги.

— Зейн, твоя рука.

— Лэйла, ты убежишь отсюда, как только я тебе скажу. Ладно? — быстро сказал он.

Он потянулся к кнопке мое ремня и отстегнул его. — Когда я тебе скажу бежать, ты побежишь, и не будешь оглядываться и бороться с ним. Ты не сможешь сражаться с этим существом.

Я не хотела бросать его, не когда атакует эта штука. Хеллионы известные убийцы.

Они могли разорвать Стражей на части всего лишь грубой силой.

— Но я могу по...

Очередной удар когтей почти меня достал. Зейн закрыл меня, прижавшись бедром к моей ягодице.

— Не поднимайся, — приказал он. — Просто слушай меня. Ты знаешь этот лес.

Доберись до дома и найди моего отца. Не останавливайся. Так ты сможешь мне помочь.

Сердце колотилось в груди. Как только могла, я кивнула головой.

Зейн провел рукой по моей щеке, а затем по волосам. Я зажмурилась, когда Хеллион слова взревел.

Затем Зейн открыл дверь, и я упала на его сидение. Машина затряслась, когда Хеллион задел коробку передач, выкинув Зейна из машины.

Существо зашлось гортанным смехом.

Я знала, что должна оставаться на месте, но я все же села, когда Хеллион спрыгнул с машины. Я думала, что Зейн замешкается, понимая, что я поблизости. Но он не мешкал.

Зейн перевоплотился. Сначала выросли крылья, изогнувшиеся дугой высоко в небе позади него и развернувшиеся вокруг его тела. Я могла видеть только половину его лица, но и это было весьма впечатляюще. Его кожа стала темно-серой, челюсть расширились, нос сделался плоским. Выросли два рога, сильно похожие на рога Хеллиона, но у Зейна они были черными, как ночь, и странным образом красивыми.

Они изгибались с его головы, потрясающее зрелище. Словно, чтобы напомнить мне, что он все еще был Зейном, легкий ветерок играл с его светлыми волосами, раздувая их вокруг рогов.

Я втянула в себя воздух, вдох не должны были услышать, но Зейн на долю дюйма повернулся ко мне. Когда наши взгляды на секунду сомкнулись, боль прорезала его лицо.

Краем глаза я видела, что Хеллион пошел в бой.

— Зейн! — выкрикнула я, вцепившись в приборную панель.

Он снова толкнул Хеллиона, поймав мускулистую руку прежде, чем она могла схватить его. Все еще держа чудовище, Зейн отклонился назад и нанес удар ногой в среднюю часть тела Хеллиона.

Хрюкнув, Хеллион отлетел назад примерно на полметра. Он поднялся и вновь устремился на Зейна. Они столкнулись с такой силой, что земля и машина задрожали. Согнув колени, Зейн оттолкнулся в воздух, забирая с собой Хеллиона. С высоты массивных дубов, по дуге взмыл в небо и бросился обратно вниз. Они врезались в землю, столкновение разрушило несколько метров дороги. Зейн встал, обхватив рукой шею чудовища.

— Уходи, — прокричал он голосом, который принадлежал ему, но не был его. — Беги!

Уходи!

Я распахнула дверцу, наполовину вывалившись наружу. Развернувшись, я осмотрела

Зейна. Что-то темное — кровь? — текло из его носа, пятно на его щеке, казалось, было намного темнее цвета кожи. Стиснув зубы, Хеллион боролся с его захватом.

— Уходи, — приказал Зейн. — Пожалуйста.

Хеллион уцепился за руку Зейна. Последнее, что я увидела, был летящий по воздуху

Зейн, С застрявшим в горле криком, я развернулась вокруг и побежала.

Я пыталась сказать себе, что не убегаю, а собираюсь привести помощь, но каждый шаг, который уносил меня дальше от Зейна, ощущался как удар в грудь. Что если он серьезно ранен?

Что если он умрет?

Я не могла позволить себе думать об этом. Я продолжала бежать, зная, что лучшее, что я могу сделать — это предупредить клан. Ветки бросались мне в лицо, тянули за одежду.

Несколько раз я споткнулась о камень или вывернутый корень, падая и удерживаясь на руках, но вновь поднималась. Это походило на отвратительный фильм ужасов, за исключением того, что у меня за спиной был не мертвый чувак в хоккейной маске. Вообще-

то, я бы предпочла Хеллиону такого парня, мачете, огромное количество тел и все такое прочее.

Я продолжала двигаться, горло перехватило, мышцы горели. Часть меня понимала, что я должна была согласиться с Зейном оставить его и бежать. Но я была в ужасной форме.

Поднялся теплый ветер, разбрасывая в воздухе упавшие листья. Они дождем осыпались вниз, сочетание темно-красного и коричневого. В ночи прорезал треск, за ним последовал еще и еще.

Я почувствовала, как нечто хлестнуло по воздуху, за секунду до того, как обхватило мою ногу, потащив меня вниз. Сначала я ударилась локтями о твердую почву. Вздрогнув, я перекатилась на спину. Толстые корни деревьев поднимались по обоим моим ногам, сжимая, пока я не поняла, что они переломят мне кости пополам.

В отчаянии я схватилась за край шероховатого корня и начала трясущимися руками его разматывать. Он дернул меня вперед, сбивая с ног. Маленькие камешки врезались мне в спину, когда меня волочили по земле. Размахивая руками, я пыталась ухватиться за небольшие кусты. Когда я, наконец, остановилась, запах серы был удушающим.

Секундой позже он встал надо мной, занимая свободное пространство. Вокруг него не было души, вообще ничего, и я знала, что это был Верховный демон. Его темные волосы торчали в Ирокезе, кончики были окрашены в кроваво-красный цвет. Он выглядел лет на двадцать пять и носил костюм в тонкую полоску, что, помимо того, что выглядело смешно в темном лесу, так же выглядело, словно он вышел прямиком из старых гангстерских фильмов.

У него даже был красный атласный галстук и такого же цвета носовой платок. Из меня вырвался короткий, истерический смешок.

И я осознала, я уже мельком видела его. В тот день, когда я ждала, пока Морис меня заберет, он был тем демоном, который наблюдал за мной.

— Меня зовут Пеймон. Я великий и могущественный Король, властелин двух сотен легионов, — сказал он с отчетливым южным акцентом. И тогда я обнаружила, что задаюсь очень странным вопросом. Были ли у Ада юг и север? Потому что этот чувак был южанином.

Он поклонился, с пародией на изысканность. — А ты Лейла, дитя Стража Ильи и демона

Лилит. Наконец, спустя все это время, я рад с тобой познакомиться.

Пеймон — я узнала его из Лемегетона, тот самый на верблюде или коне. Не нужно было много ума, чтобы понять, что прямо сейчас я столкнулась лицом к лицу с демоном, который и пытался воскресить Лилин.

— Черт, — дернулась я, отчаянно пытаясь высвободить ногу.

Он поднял руку и я, прижатая к земле, уставилась в безоблачное ночное небо.

— Милая, давай не будем усложнять.

Я жадно вдохнула воздуха, при этом шаря руками по земле. Я схватила камень и сжала, пока его острые края не врезались в ладонь.

— Сегодня я добрый, поэтому предоставлю тебе возможность, которую никому не предоставлял прежде. Ты пойдешь со мной, не доставляя мне слишком много хлопот, — он обнажил белоснежные зубы, — и я не сделаю себе корону из костей тех, кого ты любишь.

Обещаю тебе несметные богатства, свободу в выборе кем ты захочешь стать и жизнь, которой все будут завидовать.

Камень в моей руке отяжелел, и я практически вновь засмеялась.

— Ты хочешь воскресить Лилин?

— Ах, я так рад, что мне не нужно объяснять свои намерения. Хотя у меня была припасена речь для этого, — он своим кроваво-красным глазом подмигнул мне. — Ну, это всегда можно оставить на потом, милая.

Страх ударил меня под дых, но я старалась придать своему голову как можно больше напускной храбрости.

— И на полном серьезе оставишь меня в живых, после того как воскресишь Лилин?

— Возможно, — ответил он. — Зависит от того, насколько ты меня осчастливишь.

— Ага, да пошел ты.

Пеймон отвернулся, а потом снова повернул лицо в мою сторону. Его кожа испарилась, обнажая красный череп и глазницы, горящие огнем. Его рот открылся, он был длинным и перекошенным. От зазывания, которое он издавал, у меня похолодела душа. Я кричала, пока не охрипла, не в состоянии отползти ни на дюйм.

А потом он снова стал красивым улыбающимся мужчиной.

— Милая, ты — средство для достижения цели, точнее конца, который удивительным образом сыграет мне на руку, — Пеймон присел рядом со мной, склонив голову на бок. — А теперь, ты можешь все облегчить или же очень, очень сильно усложнить.

Я глубоко вздохнула, но, казалось, в моих легких оказалось недостаточно воздуха. Я беспокоилась о Зейне и знала, что если позволю Пеймону себя схватить, у меня никогда уже не будет возможности позвать на помощь Зейну.

— Ладно. Мо... можешь убрать эти мерзкие корни с моих ног?

Очередная беглая улыбка на лице, и Пеймон взмахнул рукой. Корни задрожали, иссохли и через пару секунд превратились в пыль.

— Рад, что ты собираешься меня осчас....

Я замахнулась со всей силой и швырнула камень ему в висок. Его голова дернулась в другую сторону, но через секунду он уже смеясь, смотрел на меня. Смеясь. Из раны, откуда должна была течь кровь, плясали языки пламени.

Пеймон схватил меня за руку словно тисками.

— А вот это, милая, было не очень красиво с твоей стороны.

Я уставилась на его горящую голову.

— Господи Иисусе.

— Не совсем.

Он поставил меня на ноги. — Попрощайся.

Я открыла было рот, но не успела издать ни звука, все погрузилось в темноту.

Глава 25

Медленно по крупинкам, все стало проясняться. Сначала появилась чувствительность, которая являлась первым признаком, что все очень плохо. Я не могла пошевелить ни рукам, ни ногами. Они были привязаны к холодному полу, веревки были туго затянуты и врезались прямо в запястья, когда я их натянула.

Вот дерьмо.

Следующим вернулось обоняние. Запах плесени был очень знаком, где-то бродил по закоулкам памяти, но я никак не могла вспомнить, откуда он мне знаком. Когда я все же смогла открыть глаза, то уставилась на выступающие металлические балки.

От свечей не особо много было света, но по их танцующим теням я могла разглядеть баскетбольное кольцо без баскетбольного щита.

Мой взгляд упал на видимые следы и проследил за ними, пока они не исчезли в нарисованной мелом белой линии. Прямые линии образовывали полосы, пересекающиеся в круге. Я повернула голову, поморщившись из-за тупой боли в висках. Еще больше линий было с другой стороны от меня.

Пентаграмма слегка была искривлена. О, это плохо.

Я была в старом спортзале на самом нижнем этаже своей школы, привязана к центру пентаграммы и это что, какое-то пение? Боже. Вытянув шею, я попыталась посмотреть, что происходит за сотней белых свечей, расставленных по краям круга.

В темноте двигались силуэты. Из-за их тихого брюзжания и поросячьего визга у меня все внутри похолодело. Мучители.

— Ты очнулась. Хорошо, — низкая протяжная южная речь раздалась в темноте. — А теперь начнем наше представление.

У меня аж до земли отпала челюсть. Пеймон снял пиджак и расстегнул верхние пуговицы красной рубашки. Он подошел к краю круга, остановился и взглянул вниз. Затем сделала шаг назад, что только усилило мои подозрения.

— Что, не будешь заходить в круг? — спросила я.

Пеймон запрокинул голову и усмехнулся.

— Эта слегка перекошенная пентаграмма с легкостью может превратиться в дьявольскую ловушку, так что я не собираюсь даже носком моих туфель заступать за линию, очерченную мелом.

Я сжала кулаки и почувствовала, как кольцо впивается мне в кожу.

— Из-за этого осуществить это заклинание будет сложновато, так?

— Милая, вовсе нет, — сказал он, опускаясь на колени. Этот ирокез на его голове длинной был, по меньшей мере, в полметра. — Именно для этого и нужны лакеи. О, лакей!

С левой стороны из темноты вышла другая фигура. Я никогда его раньше не видела, но его улыбка была за гранью мерзости. Я сглотнула, и мой взгляд начал метаться между демонами. Вряд ли кто-то появится и спасет положение.

Я не знала, выжил ли Зейн в битве с Хеллионом. Вероятно, Рот вообще даже не знает, что меня схватили. И в таком положении, я не особо смогу постоять за себя, если только словно Гудини не высвобожусь из этих веревок. На данный момент я знала три вещи. Меня поимели.

Человечество поимели. Весь мир поимели.

— Признаюсь, Набериус меня разочаровал. Он должен был найти и привести тебя без моего вмешательства. Покажи ей, как сильно мне это не понравилось.

Лакей взмахнул левой рукой. На ней отсутствовало четыре пальца. Остался только средний.

— Они снова отрастут. Правда, медленно.

— Мучительно, — добавил Пеймон с веселой улыбкой. Плавно поднялся. — Как бы там ни было, Набериус, мне нужна кровь Лилит. Я не собираюсь ждать всю ночь.

Как покорная марионетка Набериус осторожно шагнул в круг и встал на колени. У меня сердце ушло в пятки.

— Подожди.

Набериус схватил меня за руку тем самым пальцем. Металл сверкнул в другой его руке.

— Подожди, я сказала!

Пеймон вздохнул:

— Собираешься сейчас умолять? Перейдешь на темную сторону? Милая, ты уже сделала свой выбор. Когда все будет готово, я убью тебя. Ну, наверно, я сначала немного с тобой повеселюсь, но все же убью.

Паника подобралась к самому горлу, но я знала, если поддамся ей, это будет конец.

Сердце колотилось, я попыталась вырваться из руки Набериуса, но веревка была тугой.

— Зачем?

— Зачем? — передразнил он меня.

— Зачем ты хочешь сделать это? — у меня пересохло во рту. — Ты, правда, хочешь начать Апокалипсис? Ты, правда, думаешь, что все получится?

Пеймон наклонил голову на бок.

— Апокалипсис? — он низко засмеялся, и его смех разнесся эхом по спортзалу. — О, милая, это так считают Стражи?

— Также считает и Ад.

— И Хозяин так думает? Превосходно. Пока Апокалипсис будет занимать их умы, я вообще могу о них не беспокоиться.

Удивление поразило меня.

— Ты ... ты не хочешь выбраться из Ада?

— О, какой демон не хочет выбраться из Ада? Хотя бы я, например. Я служил Хозяину более двух тысяч лет. Больше всего на свете мне хочется попрощаться с такой жизнью, но здесь я не из-за того, что я хочу. Я здесь из-за того, что мне нужно. Также как и ты, еще одно средство достижения цели.

— Я ... я не понимаю, — и я действительно ничего не понимала.

Его губы, широкие и выразительные, изогнулись в самодовольной улыбке.

— Даже немного иронично, что не понимаешь. Как-то это печально.

— Серьезно? — Набериус возился с моей рукой, пытаясь развернуть кольцо. — Тогда объяснишь мне? Раз уж я умру, то мне бы хотелось узнать настоящую причину.

Пеймон посмотрел через плечо, а потом вновь скользнул взглядом по мне.

— Ты когда-нибудь любила?

— Что? — я вообще не ожидала этого вопроса.

— Я спросил, ты когда-нибудь любила?

— Я ...

Я не знаю. Я любила Зейна, но я не знаю, что это была за любовь, а Рота ... я полагала, что смогла бы влюбиться в него, если бы было время. Или, возможно, я уже влюбилась, немного. — Я не знаю.

— Интересно, — ответил демон. — Когда ты любишь, то рискуешь всем, чтобы твоя любовь была счастлива. Даже концом света, — он пожал плечами. — Когда тебя разлучают с тем, кого ты любишь, ты сделаешь все, чтобы воссоединиться с этим человеком. Все. Что?

Выглядишь шокированной. Думала, что демоны не могут влюбляться? Можем. Наша любовь немного причудлива и извращена. Мы любим до самой смерти, большинство из нас не хотело бы ощутить на себе это чувство, но мы все равно чувствуем, что чувствуем.

Ума не приложу, как связана его влюбленность с воскрешением Лилин, разве что он считает, что его любимая переродится в одной из них.

Он закатил глаза.

— Я так понимаю, ты все еще не поняла. Милая, это твоя мать. Поэтому это иронично.

— Лилит? — пискнула я.

— Не можешь назвать ее матерью? Уверен, это бы согрело ее холодное сердце.

— Нет. Нет, не могу.

Он прошелся вдоль круга, начерченного мелом.

— Твою мать держат в пучине Ада, как раз туда дьявольская ловушка и отправляет демона. С Хозяином Ада никто не может, и близко подойти к этой пучине или выбраться из нее. Единственный способ вытащить ее оттуда, это выманить Хозяина наверх. Апокалипсис сегодня или завтра, Хозяин рискнет выбраться наверх, если здесь будут Лилин. И минута, проведенная с моей возлюбленной, стоит проведенной вечности без нее.

— В итоге пучина останется без охраны, — закончила я.

Когда Пеймон хлопнул в ладони для подтверждения, я была ошеломлена. Все это было ради освобождения Лилит, которую он любил? Это было настолько извращено и…

— Набериус?

— Подожди! — ужас начал превозмогать панику, что было гораздо хуже. — Почему ты уверен, что заклинание сработает? У тебя даже нет Лемегетона.

Пеймон нахмурился.

— Как будто бы он мне нужен. У меня уже была Лилит — я помог ей тогда освободиться, чтобы появилась ты.

— Ты любишь ее и все же позволил ей залететь от другого?

— Это единственный способ, чтобы нам действительно воссоединиться, — пожал он плечами. — Да и ты готова. Я это вижу по твоей оскверненной душе.

Я не знаю, что удивило меня больше всего: что демон мог видеть мою душу, что у меня была душа или что он думал, что она осквернена. Я посмотрела на него, продолжая выкручивать запястье своей левой руки, надеясь, что смогу освободиться.

— Когда я узнал, что Хозяин послал наверх Астарота, этот день стал начало моих действий. Безусловно, Хозяин думал, что мне понадобится Лемегетон и отправил его, чтобы помочь мне найти книгу, — он запрокинул голову и громко рассмеялся.

— Проще не придумать! Все, что мне нужно было, так это время, чтобы Рот забрался тебе под юбку. Это и правда, был лишь вопрос времени. В конце концов, он демон. Я чувствую запах твоего плотского греха, Лэйла.

Не знаю, какой там плотский грех он почувствовал, но я все еще была невинна. Я хотела сказать ему об этом, потому что это сильно подпортило бы его планы. Я была нетронута, и если он узнает об этом, то это уже не сможет остановить его от устранения проблемы самостоятельно.

Меня поимели, но человечество и мир пока еще нет, если я смогу убедить его в этом.

Заклинание не сработает. Лилин не воскреснут, и он не освободит Лилит.

Мои кости потеряли чувствительность, когда я пристально посмотрела на демона.

Скорее всего я умру, но этотолько на первый взгляд. Возможно, это кровь Стража заставляла меня легче принять свою судьбу, потому что я совсем не была готова умирать. В жизни столько всего, что я не пробовала. Это было не честно. Или, возможно, это человеческие качества, которые я переняла от Стэйси и Сэма.

Опустив голову на холодный пол, я уставилась в темные балки. Рядом со мной

Набериус, наконец, правильно поднес драгоценную часть кольца к лицу. Он использовал тупую сторону ножа, чтобы расколоть его поверхность.

Я закусила нижнюю губу, когда боль охватила мою руку, а потом холодная, липкая влага полилась по моим пальцам. Как только жидкость капнула на пол внутри круга, свечи замерцали.

Брюзжание и пение прекратились.

— Мертвая кровь Лилит, — сказал Пеймон. — Живая кровь дитя Лилит.

Быстрое движение руки Набериуса, и мое запястье прорезала жгучая боль. Порез был совсем не глубоким. На самом деле, лишь булавочный укол, из которого потекли крошечные капельки крови. Тонкая струйка побежала по моей руке, собираясь на сгибе локтя.

— Теперь, — сказал Пеймон. — Вопрос только в том, чтобы ты забрала душу.

Неужели он не знал, что это уже произошло? Я открыла глаза, когда волна новой тревоги накрыла меня. Пеймон выкрикивал что-то на грубом таинственном языке.

Последовали движения, я приподняла голову, чтобы рассмотреть, что происходит.

Тени вырвались на свободу и когда они подошли ближе к свечам, я вскрикнула. Нет.

Нет. Нет. Этого не может быть. Я начала отчаянно бороться с веревками. Приблизились четыре Мучителя, на двух стойках были наклоненные вперед тела. На одной был Зейн, на другой Рот. Лица обоих парней выглядели так, словно они пытались поцеловать мясорубку.

Их одежда была порвана. У каждого грудь и шея были залиты кровью.

Пеймон улыбнулся как довольный родитель.

— Хочешь узнать, как я приручил Мучителей?

— Нет, — сказала я охрипшим голосом.

— Только подумай, какими мучениями они смогут насладиться, когда Лилин превратят Землю в игровую площадку, — между тем сказал он. — Набериус?

Стоявший демон, осторожно вышел из круга, стараясь не задеть мел и свечи. В его руке этот нож...

Свечи снова вспыхнули, мой взгляд метнулся к руке. Одна капля крови упала на пол и прожгла его, словно это была кислота. У меня даже не было времени задуматься над этим.

— Вернемся к моему вопросу о любви, — сказал Пеймон, заходя за опору, на которой

Мучители держали Рота и Зейна.

— Ты любишь их? Что если я захочу, чтобы ты забрала душу Стража?

В моих ушах зашумело, когда я посмотрела в наглые жестокие глаза Пеймона.

— Нет.

— Я и не думал, что ты легко согласишься, — Пеймон посмотрел, как Набериус подошел к Роту. Его темная голова была опущена, а плечи едва двигались. Рот никак даже не отреагировал, когда Набериус поднес нож к его горлу.

— Они поймали его, когда он пытался помочь Стражу. Как же это невероятно глупо?

Демон выручает Стража? Впрочем, вероятно, он пришел, чтобы спасти тебя.

Я натянула веревки до тех пор, пока мою кожу и мышцы не начало жечь.

— Отпусти их.

— О, я так и это сделаю, — улыбнулся Пеймон.

— Но если ты не заберешь душу Стража, то Набериус с радостью перережет Князю горло.

— А мне очень, очень хочется этого, — добавил Набериус.

Стук колотящегося сердца соединился с шумом в ушах. Меня охватил ужас.

— Нет. Ты не можешь... Не можешь сделать этого.

Пеймон рассмеялся.

— Могу и сделаю. Либо ты забираешь душу Стража, либо я убиваю Рота. Теперь я понимаю, насколько глупы и наивны девочки подростки. Но, несомненно, ты не захочешь увидеть, как твой первый мужчина лишится головы, верно?

Рот не был моим первым мужчиной, я все еще была девственницей, но это не означало, что я позволю этому случиться. Мощная, тщетная ярость напомнила меня, разрываю каждую частичку моей кожи.

— А он так просто не умрет, — продолжил Пеймон.

— О, он ощутит смерть каждой своей клеточкой, — молниеносно переместившись, он схватил Рота за волосы и поднял его голову. — Правда, Ваше Высочество?

Тело Рота содрогнулось, его глаза приоткрылись.

— Пошел ты, — выплюнул Рот.

— Как же это ужасно банально.

Пеймон отпустил голову Рота, но та не упала. Его взгляд встретился с моим. Его взгляд был на удивление живой, учитывая, в каком он ужасном состоянии. Пеймон посмотрел на Зейна.

— Рот окажется в пучине Ада, что намного хуже, чем смерть.

От ужаса у меня скрутило желудок. Я не могла забрать душу Зейна и наблюдать, как он превращается в монстра, каким стал Петр. Но и не могла позволить им убить Рота.

— Твой ответ, Лэйла?

Низкий пугающий звук вырвался из груди Рота.

— Лэйла...

Мой взгляд вернулся к нему. Его глаза были широко открыты и горели.

— Я не могу.

— Нет, — прорычал он. — Не делай...

Внезапно нож двинулся и прижался к шее Рота, до тех пор, пока не закапала свежая кровь.

— Прекрати! — прокричала я. Я пыталась сжать руки в кулаки, но не смогла заставить их даже двигаться. — Немедленно прекрати!

Пеймон поднял руку и Набериус отступил.

— Да?

— Лэйла, не говорить больше ни слова! Ты...

Кулак Набериуса заставил замолчать Рота.

— Мне не обязательно забирать душу, — пробормотала я, задыхаясь. — Я уже забрала одну душу, чистую душу.

Пеймон уставился на меня на мгновение, а затем разразился громким смехом.

— Так, так. Какой интересный поворот.

— Да, клянусь! Это был Страж. Я забрала его душу.

Я дышала очень быстро и странным образом. Один вдох. Два выдоха.

— Ха. Как же я это смог упустить.

Он выглядел озадаченным, и задалась вопросом, было ли это тем, что он почувствовал и принял за мой плотский грех. Хотя это не имело значения. Он щелкнул пальцами.

Мучители опустили Зейна на пол, и он лежал там, словно неподвижное месиво из плоти и костей. Секундой позже, Набериус встал позади него, схватил горсть светлых волос и поднял голову Зейна, открывая его горло.

— Итак, даже при всем сказанном и сделанном, знаешь, как говорят про Стражей? — медленно улыбнулся Пеймон. — Хороший Страж...

Набериус помахал устрашающего вида кинжалом, подставив смертельно острый край к горлу Зейна.

— Мертвый Страж, — закончил другой демон.

— Нет! — закричала я, выгнув спину.

Налитые кровью глаза Зейна немного приоткрылись.

Я откинула голову, и мой крик оглушил меня же. Воспоминания замелькали, словно я просматривала фотоальбом, они объединялись и величественно рассыпались в момент острой боли, настолько сильной, что я себе и представить не могла.

Ярость освободила демона внутри меня.

Я рванулась вперед, веревки на моих руках натянулись. Узлы порвалась на концах, веревка сорвалась. Через мгновение я освободила и ноги. Минутой позже я уже стояла на ногах. Через мое горло больше не проходил воздух. Только огонь, опаляя мои внутренности и разливаясь по венам. Я горела изнутри. Мускулы сжались. Мои руки согнулись в кулаки.

Зрение обострилось, и я все стала видеть в красноватых оттенках. Кости ломались от сильной боли и тут же исцелялись. Электрический разряд покрыл кожу, из-за чего она словно натянулась и истончилась.

Одежда разорвалась, когда я перевоплотилась, мои мышцы увеличились. Кроссовки порвались, и я отбросила их в сторону. Крохотные пряди волос отрасли поверх моих настоящих. По спине пробежала боль, но это была приятная боль — боль сладостного облегчения освободившихся крыльев, возвышающихся над моей головой.

Когда я подняла руку, по мне прошел шок. Моя кожа была черно-серой, словно мрамор, объединив в себе два вида. Прекрасная смесь Стража и демона, захоронившая себя давным-давно внутри меня.

— Взять ее, — крикнул Пеймон.

Мучители, державшие Зейна, рванулись ко мне, в то время как Рот выгнувшись, вырвался из хватки демонов, которые его держали.

На автопилоте, контролируемая чем-то врожденным и до этого времени сдерживаемым, я совсем не отдавала себе отчет в том, что творила. Подняв голову, я обнажила свои зубы и зашипела. Я поймала первого Мучителя за горло, вонзая свои когти в него. Услышав удовлетворительный треск, я бросила его. Со вторым Мучителем я решила позабавиться, поймала его за шею и подбросила в воздух.

Хриплый поросячий визг заставил меня улыбнуться. Развернувшись, я швырнула его об стену с трибунами. Выйдя из круга свеч, я раскрыла свои крылья.

Окровавленный и сильно избитый Рот улыбнулся мне, отбросив одного из Мучителей.

— Ты все еще сексуальна, даже в образе каменных придурков, — его взгляд осмотрел всю меня. — А может, даже намного сексуальнее. Черт.

— Взять их, — прорычал Пеймон. — Убейте их! Сделайте хоть что-нибудь!

Я повернула голову в сторону, где он стоял рядом с Зейном. Оттолкнувшись от пола, я приземлилась перед демоном. Замахнувшись, я ударила его тыльной стороной руки, и он, крутясь, отправился в воздух.

Я опустилась перед Зейном на колени и перевернула его на спину.

— Зейн?

Его глаза были открыты и горели яростью.

— Я в порядке. Порез совсем не глубокий.

Он взял мою руку в свою, точнее положил свою человеческую руку в мою. Ощущения были другими из-за перевоплощения. Его взгляд скользнул по моей руке там, где рукав моего свитера разошелся по швам. Его губы раскрылись, когда он понял.

— Ты ...

— Лэйла! — прокричал Рот.

Быстро развернувшись, я с силой ударила Мучителя, пытавшегося напасть на меня со спины. Существо было убито, но их были сотни, если не тысячи. Весь спортивный зал был набит ими. А за ними ревели огромные мохнатые твари.

Хеллионы.

— Я в порядке, — Зейн, шатаясь, поднялся на ноги. — Я могу сражаться.

— Я очень надеюсь на это, — Рот поднял руку, и с его кожи соскользнула Бэмби, и свернулась кольцами на полу между нами. — Потому что если ты просто будешь лежать здесь и истекать кровью, то ты отстой.

А затем перевоплотился Рот. Его кожа стала цвета обсидиана, гладкой и блестящей. Он был больше двух Зейнов, который в данный момент тоже полностью превратился в гаргулью, и меня. Цвет его кожи отличался, и у него не было каменных рогов, но сходство между нами все же было поразительным.

Все мы трое повернулись как один.

Перед Пеймоном и Набериусом нас ждала целая орда демонов.

Они бросились вперед. Беспорядочная куча существ, и не было времени думать, когда они шли на нас.

Уничтожив Мучителя, я улизнула от Хеллиона, освобождая дорогу Бэмби, которая метнулась и впилась клыками в шею чудовища. Змея обвилась вокруг Хеллиона, сжимая его до тех пор, пока чудовище не выгнулось и не взревело. Из его раскрытой пасти появился черный дым, а потом Хеллион взорвался.

Рот отправился за Пеймоном, пока у Зейна явно горел зуб на Набериуса после инцидента "нож к горлу". И это хреново, потому что мне и правда, не хотелось топтаться возле этого придурка вместо того, чтобы уничтожать Мучителей.

— Ты был такой гигантской занозой в моей заднице, — сказал Рот, подлетев Пеймона.

— Хозяин безумно повеселится, засовывая раскаленную кочергу в местечко, куда не проникает солнце.

— Уж не безобидный ли это щенок семейства, — вскипел Пеймон. — Излюбленный

Князь и домашняя зверушка Хозяина.

— Не завидуй, — опустился Рот на пол. Пол задрожал под его весом. — А завидуешь ты потому, что тебе не разрешали подниматься на поверхность с времен инквизиции. Ты всегда все портишь.

— Пока ты просто хороший мальчик, — Пеймон потряс плечами. Ткань разорвалась.

Темные скрюченные крылья появились из его спины. Огонь охватил всю кожу Пеймона, и демон превратился в пылающий костюм от Armani. — Я буду наслаждаться, ломая ее кости.

Сжигая ее изнутри и снаружи. Ты услышишь ее крики даже в глубинах Ада.

Рот зарычал и бросился на Пеймона. Он перехватил Рота на полпути, от их столкновения последовал поток пламени, а потом темнота. Я сначала отпрянула назад, когда

Пеймон запустил Рота в воздух и швырнул его в Хеллионов. Рот прилетел обратно, окунувшись в пламя и схватив Пеймона. Рот крутанулся и бросил Короля в толпу Мучителей.

Двери спортзала распахнулись.

Стражи заполонили комнату, разрывая Мучителей словно они были всего лишь бумажкой. Я узнала Эббота и Николая, которые были в первых рядах. Они направились туда, где Бэмби загнала Хеллиона в угол. Огромное чудовище наклонился и схватил Бэмби прежде, чем она смогла обвить свое мощное тело вокруг него.

Бэмби отлетела к трибунам и рухнула на них.

Меня охватил страх за змею, и, оттолкнув Мучителя в опору, на котором держалось баскетбольное кольцо, я бросилась вперед.

— Лэйла? — громко прозвенел голос Эббота.

Я остановилась и развернулась к нему. Шок в его голосе отразился на его лице, в любое другое время это бы позабавило меня.

— Думаю, я больше не гибрид - не совсем.

Возможно, он ответил бы, если бы не куча демонов, которых нужно было убить, и впервые в своей жизни, я участвую в битве. Из меня била сила Стража, такая же опьяняющая и мощная, то же самое, что и попробовать душу.

Мучители своими когтями даже не могли поцарапать мою кожу. Я была сильнее и быстрее, чем когда-либо могла себе представить.

Я догнала Зейна и схватила Набериуса сзади. Демон отчаянно боролся, но я держала его на месте, пока Зейн положил руки на его шею, отрывая голову демона.

Нет времени праздновать победу. Рот сражался с Пеймоном, который, несомненно, заметил, что прямо сейчас рухнули все его мечты, а прямо сейчас видимо планировал свой побег. Я бросилась к ним, но Зейн остановил меня.

— Нет. Он мой.

Это было выше моих инстинктов, но я сдержала себя, когда Зейн проскочил под рукой

Пеймона и схватил его сзади.

Все трое отступили назад. И я поняла, что они заманивают его в пентаграмму.

— Отец, — крикнул Зейн и Эббот обернулся.

Они собирались использовать ловушку на Пеймоне.

Когда Стражи добили оставшихся демонов, Зейн и Рот в пентаграмме прижали

Пеймона лицом вниз. Вместе они связали Пеймона, как минутой раньше была связана я.

— Передавай Хозяину привет, — сказал Рот, уперев колено в спину Пеймона, когда затягивал последнюю веревку. — Ой, погоди. Ты же не будешь много болтать. Скорее будешь очень много кричать.

Рот выпрямился, а затем они с Зейном стали выходить из ловушки, когда Эббот приблизился к пентаграмме. Все кончено, вдруг осознала я. Все, наконец, закончилось. Я перевела взгляд с Зейна на Рота. Оба парня были в своих истинных формах, одновременно пугающие и прекрасные.

В облике демона, Рот подмигнул мне.

Я улыбнулась. А затем выдохнула, и это было, словно я сменила кожу. Мускулы сжались и уменьшились. Через несколько секунд я уже была собой, и стояла босяком в порванной и вытянутой одежде.

А потом все полетело ко всем чертям.

Пеймон издал нечеловеческий рев и его тело выгнулось. Веревки натянулись и разорвались. Демон поднялся и схватил ближайшего — Зейна — затаскивая его обратно в круг.

У меня сердце упало, а крик застрял к горле.

— Давай, — прокричал Зейн и, округлив глаза, посмотрел на своего отца. — Сейчас.

Лед сковал мою кровь. Неважно кто был в этой ловушке: человек, Страж или демон — он был в капкане. Зейн отправится в пучину Ада вместе с Пеймоном.

Меня охватил ужас:

— Нет!

Рот резко развернулся, одним рывком схватил Зейна и вырвал из лап Пеймона.

Вытолкнув Зейна из круга, Рот обхватил руками Пеймона. Осознание случившегося накрыло меня. Пеймон ни за что не будет спокойно сидеть в ловушке. Веревки не удержат его. Кому-

то придется сделать это, и Рот только что на это подписался.

— Закрой ее! — прокричал Рот, удерживая Пеймона в ловушке. — Зейн, ну же!

— Нет! Нет! — я бросилась вперед, босые ноги заскользили в крови и какой-то гадости, именно в тот момент, когда Эббот бросил черную соль в ловушку. — Рот! Нет!

В этот маленький промежуток времени, всего лишь на долю секунды, его золотистые глаза встретились с моими.

— Свобода выбора, да? Черт. Это еще та сучка.

А потом он улыбнулся, он улыбнулся мне, настоящей улыбкой, демонстрируя те самые его ямочки на щеках.

— Я потерял себя, когда нашел тебя.

Мой голос надломился, а сердце ...

Зейн обхватил меня руками и развернулся, позволяя мне упасть на колени. Его крылья раскинулись и укрыли меня, одновременно с его телом.

Вспыхнул красный цвет, он был настолько ярким и интенсивным, что все равно ослепил меня через Зейна. По спортивному залу прошелся мощный ветер. Я закричала.

Я закричала, потому что знала, что Рот не произнесет ни звука, когда попадет в пучину

Ада. И я не переставала кричать. Ни когда почувствовала запах серы. Ни когда нас обдало обжигающим жаром, из-за чего на моей коже выступили капельки пота. Я замолчала лишь после того, как ветер, жар и запах серы исчезли.

Затем наступила тишина.

— Мне жаль, — прошептал Зейн и отпустил меня.

Вырвавшись на свободу, я сделала несколько шагов в сторону выгоревшего круга и мои ноги ослабли. Я упала на колени. Пространство, где стоял Рот с Пеймоном было обожжено, пол был полностью обуглен.

Кто-то мне что-то сказал. Возможно Эббот или Николай. Не важно. Прямо сейчас все их слова были бессмысленны. Рот пожертвовал собой ради меня, ради Зейна. Демон выбрал вечность страданий, избавив от этого другого.

Я не могла выдержать этого.

Слезы текли по моим щекам, смешиваясь с кровью и сажей. Я опустила голову, пока мой лоб не коснулся пола, и тогда я сделала то, что не делала уже вечность.

Я стала молиться.

Я молилась за Рота. Я молилась, чтобы вмешались Альфы. За то, что он совершил, должно же быть хоть какое-то божественное вмешательство. Я молилась, чтобы ангелы спустились в Ад и вытащили оттуда Рота. Я молилась, пока мне не захотелось вновь закричать.

Но мои молитвы так никто и не услышал.

Что-то прохладное и скользкое толкнуло меня в руку, и я медленно подняла голову.

Моргнув один раз, я моргнула еще раз, прежде чем поняла, что вижу перед собой.

— Бэмби?

Огромная змея скользнула по моей руке и положила свою голову на мое плечо. Свежая волна слез заволокла мои глаза, но не настолько, чтобы не увидеть Стража приближающегося к нам и его убийственный взгляд, направленный на Бэмби.

— Убьешь ее, и это станет последним, что ты сделаешь, — предупредила я, с трудом узнав свой голос.

Страж остановился и затем начал отходить. Никто больше не подходил к нам.

Я снова перевела взгляд на круг. Справа рядом с колом на полу была прожжена крошечная дырочка. Скорее всего, последствия адского пламени, но прожженное место не сравниться с выжженным центром, где Астарот — Князь Ада — совершил абсолютно не демонический поступок.

Я потерял себя, когда нашел тебя.

Я уставилась на темное пятно.

Рота больше нет.

Глава 26

Заправив выбившиеся пряди белоснежных волос в небрежный пучок на затылке, я взяла майку. Ткань ощущалась невесомой. Иногда я и сама ощущала себя невесомой.

Через несколько дней я вернулась в школу, чудесным образом выздоровев после мононуклеоза, к величайшей радости Стэйси и Сэма. После того как кусочек Ада побывал в школе, занятия отменили на три дня. Эббот и комиссар полиции убедили руководство школы, что они предотвратили своего рода внутренний террористический акт.

Жители города так и не узнали, что среди них были демоны и для чего на самом деле нужны были Стражи. Угрозы появления Лилин больше нет, ну, типа того. По крайней мере, пока нет демона, который влюблен в Лилит или который хочет ускорить приход конца света.

Кажется, все снова становилось на свои места. Словно в октябре и ноябре ничего и не происходило. Так что все было хорошо, для Альф и Стражей уж точно.

С той недавней ночи я больше не перевоплощалась.

Наверно, я теперь никогда этого и не сделаю, да и Эббот не давил на меня. Я больше не была гибридом, но и не была как остальные Стражи. Скорее наоборот теперь, когда я знаю, как выгляжу, я чувствую, что теперь намного сильнее отличаюсь от них.

Я так же пыталась не думать о Петре и его отце, зная, что Илья все еще был где-то рядом и скорее всего, обдумывает мою преждевременную кончину. Прямо сейчас все это не важно. Я разберусь с ним, когда придет время.

Но сейчас были куда более важные дела, с которыми нужно разобраться.

Я взглянула в зеркало, и теперь каждый день после сражения в старом спортзале, я, посмотрев в него, удивлялась. Наверно, много лет пройдет, прежде чем я привыкну к отражению. Я покрутилась перед зеркалом, и мне стало странно легко и комфортно от того, что я увидела в зеркале. Моя новая и неожиданная татуировка была и горьким, и приятным напоминанием.

Я опустила взгляд и неуверенно выдохнула, когда на глазах навернулись слезы. Бэмби соединилась с единственным демоном, который тогда остался. Со мной.

Для моего тела она была слишком большая, но мы с этим как-то справлялись. Прямо сейчас ее нижняя часть тела обвилась вокруг моей талии; ее толстая насыщенного цвета оникса шея вытянулась между грудями в направлении моей шеи. Ромбовидная голова лежала у меня на плече. Почему то детальная прорисовка меня все еще удивляла. Каждая чешуйка была идеально передана; темная линия посередине проходила по всему телу змеи, а светлая была на брюшке.

Я провела рукой по своему животу, и она дернула хвостом. Движение меня удивило, но мне даже стало немного щекотно.

— А ну, остановись, — сказала я ей.

Бэмби дернула головой, и я вздрогнула, от ее движений у меня по коже появились мурашки. Змее досталось кое-что от Рота. За то короткое время, что она со мной, я и правда уже думаю, что Бэмби существует для того, чтобы найти новый способ подоставать меня.

Например, когда среди ночи она хочет слезть с меня и пойти поохотится. На что она охотилась, я даже боюсь себе представить. Я всего лишь надеялась, что это не маленькие животные... или дети.

Еще она двигалась у меня по коже так, чтобы стать заметной, когда Зейн был рядом, точно так же как, я думаю, делал бы Рот, если бы он...

Натянув майку, я заставила себя об этом не думать, но горло горело. Я закрыла глаза и несколько раз вдохнула, возвращаясь вновь к Бэмби. Вчера она заползла мне на щеку, когда мы с Зейном смотрели фильм, и не уползала, чтобы я не делала. Зейн пытался ее игнорировать, но все это привело к тому, что спровоцированная Бэмби слезла с меня и плюхнулась головой прямо ему на бедро.

Так что, да, змея была похожа на Рота.

Мое внимание привлек стук в дверь.

— Да!

Вошел Зейн, его волосы были стянуты в хвост. Я ждала его сегодня, и не только потому, что он проводил со мной много времени.

Мы и правда не говорили о том, что произошло или о том, что сделал Рот для него, для нас. Но я знала, Зейна беспокоит, что он не знает, что мне сказать насчет этого.

Так же как и я.

Так что с тех пор мы проводим вместе много времени, и в этом мире недостаточно слов, чтобы описать мою благодарность. Присутствие Зейна делало то, на что и рассчитывал

Рот. Оно сдерживало наиболее острые и мрачные стороны боли. С самого детства наша связь была своего рода защитной зоной, она позволяла сгладить жестокую действительность о том, что я потеряла часть себя, прежде чем успела это осознать.

— Уверен, что хочешь со мной пойти? — спросила я.

— Да, — он посмотрел на край моей майки. — Господи, ненавижу как эта штука двигается по всей твоей ...

— Телу?

Его щеки слегка покраснели.

— Ага, именно.

Я тихо засмеялась.

— Эй, Бэмби — девочка.

— От этого не легче, — проворчал он и, взяв мою толстовку, протянул ее мне.

Я взяла ее.

— Думаю, ты ей нравишься, — я надела толстовку и застегнула ее. — Именно поэтому она тебе пакостит.

— А я думаю, она меня ненавидит и именно поэтому, — он потянулся и поправил лямки майки. — Эта змея ...

Внезапно хвост Бэмби заскользил по моей талии, и я, хихикая, отпрыгнула в сторону.

Зейн опустил руки.

— Что?

— Бэмби, — хватая ртом воздух, сказала я. — Она двигается, это щекотно.

Его глаза сузились, а уголки губ опустились.

— Значит, наглость не помогает. Это ее провоцирует.

Я улыбнулась, когда Зейн закатил глаза, но улыбку тут же исчезла, когда подумала, что за этим скрывается.

— Готов?

— А ты?

— Нет, — прошептала я, а затем покачала головой. — Да.

Зейн ждал.

— Все нормально. Собирайся сколько хочешь. Я здесь, рядом.

Именно этого Рот от него и ожидал.

* * *

Мы припарковались за несколько кварталов от квартиры Рота, Зейн остался ждать на маленькой парковке в одном квартале от дома. Не думаю, что демонов взволновало бы присутствие Стража, хотя Зейн все равно не собирался туда идти.

Я не уверена, что и меня там с радостью примут, учитывая, что я наполовину Страж, но мне было все равно.

Глубоко вздохнув, я открыла двери и, оглядываясь по сторонам, вошла в роскошный холл. Демонов было довольно скудно. На диване сидел один из Бесов, попивая из кружки кофе, и возился со своим телефоном. Заметив меня, он поднял голову, а затем его внимание вновь вернулось к телефону. Ладно. Я тихо поднялась по лестнице и, не останавливаясь, дошла до своей цели. Я подошла к нужной двери на лестничной клетке, но перевела взгляд на лифт, который был порталом в Ад.

— Я знаю, о чем ты думаешь.

Я развернулась.

— Кэйман.

Правитель Ада наклонил голову в знак приветствия.

— Ты не сможешь спуститься вниз и вернуть Рота.

Я открыла свой рот, но он продолжил:

— Если, конечно, ты не будешь съедена первой же дюжиной, или около того, демонов, на которых наткнешься, но даже если все же сможешь проникнуть в пучину Ада, Хозяин не позволит тебе его забрать.

Резко выдохнув, я посмотрела на двери лифта.

— Я не настолько глупа, чтобы отважится на это.

— Нет. Ты не глупа. Но отчаяние может побудить на очень неразумные решения. Это не то, чего бы хотел Рот.

Я крепко зажмурилась.

— Я ненавижу, что ты говоришь так, словно он мертв.

— А ты так не думаешь?

Резкая боль, вспыхнувшая в моей груди, говорила да.

— Я просто хочу побыть в его квартире. Это все. У него были котята...

— О, три монстрика? — спросил он. — Они были татуировками.

Мои глаза расширились.

— Татуировками? Я никогда не видела их на его теле.

Кэйман обошел меня и открыл дверь квартиры.

— Они редко были на нем. И не знаю, были ли они на нем той ночью. Я не проверял его комнату.

— Ты впустишь меня?

Он жестом указал в сторону лестничной клетки.

— После тебя.

В тишине мы поднялись на последний этаж, когда он открыл дверь в комнату Рота, мышцы на ногах уже горели.

Когда я вошла, Кэйман остался снаружи. Я не знала, что рассчитывала почувствовать, заходя сюда, но я никак не была готова к ноющей пустоте в моем сердце, появившейся от мускусного запаха.

Вещи лежали так, как оставил их Рот, я так думаю. На столе была книга, лежащая лицом вниз. Когда я взяла ее, я увидела что это "Рассказы Эдгара По". Слегка улыбнувшись, я положила ее обратно, как она и была. Я не знала почему, но я не хотела беспокоить его вещи.

Я села на кровать в ожидании, что сейчас выпрыгнут мохнатые комочки и начнут царапаться, но они так и не появились. А я все продолжала сидеть на кровати, мой взгляд бродил по стенам, книгам, телевизору и по всем тем мелким вещам, что делали Рота реальным, больше чем просто еще один Князь Ада.

С трудом сглотнув, я встала на колени и заглянула под кровать. Котят не было. Я проверила за пианино. Ничего. То же самое и в ванной комнате. На удивление в шкафу тоже было пусто. Мне стало интересно, где Рот хранил свою одежду. Я осмотрела все укромные уголки в комнате. Котята нигде не было.

Я посмотрела в коридор через открытую дверь.

Кэйман ждал.

— Должно быть, они были на нем.

Я кивнула. Я не знала, радоваться мне или нет. В конце концов, они не были брошены здесь голодать. Опять же, я понятия не имела, что они ели. Вероятно, кровь.

— Мне нужна еще одна секунда, — сказала я.

Кэйман слегка улыбнулся, и я отвернулась, открывая дверь на крышу. Я поднялась наверх, последний раз. В саду все цвело, к горлу подступил ком. Демон, который занимается садоводством? Рот ... Боже, Рот был полон сюрпризов.

Посмотрев на лежаки и едва двигающиеся на ветру навесы, я вздохнула и подошла к краю крыши. Рана внутри была слишком свежей, и я правда не знала, пройдет ли когда-

нибудь эта боль. Головой я понимала, что однажды она исчезнет, но ...

Сладкий, мускусный запах появился из ниоткуда, заглушив запах цветов вокруг.

Волосы встали дыбом, а по телу прошла дрожь осознания.

Я резко обернулась, мое сердце колотилось как бешеное.

— Рот?

Никого не было, но его аромат все еще витал в воздухе, когда мой взгляд прошелся по лежакам. Мой взгляд привлекло кое-что металлическое.

Подойдя ближе, я обнаружила серебряную цепочку, лежащую на маленьком столике около лежака. Несколько секунд назад ее здесь не было. Я взяла цепочку и от удивления перестала дышать. Это была моя цепочка, которую тогда сломал Петр. Но застежка починена, металл начищен так, что цепочка переливалась как новая. Я знала, что она моя, потому что такое замысловатое плетение я раньше никогда не видела, словно оно создано для кольца. В каком-то смысле, думаю, что так и было.

Слезы подступили к горлу, и я медленно развернулась. Это не мог быть... но откуда тогда взялась моя цепочка?

— Рот? — прошептала я, мой голос надломился при упоминании его имени. — Ты здесь?

Не знала, чего ожидала. Что он появится из ниоткуда как всегда это делал? Но он не появился. Я вновь посмотрела на цепочку. Ее же здесь не было.

Теплый бриз, больше похожий на легкое дуновение ветерка, ласкал мою щеку, из-за чего мое сердце сильно колотилось, а потом... потом мускусный запах исчез, словно его никогда и не было.

Сжав цепочку в руке, я прижала ее к груди и зажмурилась. Боль усиливалась, пока полностью не поглотила меня. Боже, я ненавидела плакать, но я уважала слезы, которые покатились из моих зажмуренных глаз. Они многое для меня значили.

Они означали все. Только так я могла отблагодарить Рота за то, чем он пожертвовал.

Когда я вернулась, Кэйман все еще ждал меня в коридоре.

— Я позабочусь о саде.

Я медленно моргнула.

— Спасибо.

Пока мы спускались, мы не проронили ни слова; я направилась к двери, на сердце было все так же тяжело, да и голова была по-прежнему забита тягостными мыслями. Я не знала, что на самом деле означала моя цепочка, была ли она изначально там или был ли его запах всего лишь плодом моего переполненного надежд воображения. Я ни в чем не была уверена, но рука, в которой была цепочка, задрожала.

— Лэйла?

Я повернулась к Кэйману.

— Да?

Он слегка улыбнулся. Скорее гримаса, но, думаю, демону можно это засчитать за улыбку.

— Ты же знаешь, что демоны не погибают, когда попадают в пучину Ада. Лэйла, Рот выполнил свою работу. Его послали, чтобы он предотвратил воскрешения Лилин, — наши взгляды встретились. — В пучину Ада выдается своего рода билет только в один конец, но

Хозяин старой закалки, а Рот все еще является его любимчиком.

Я втянула воздух, приблизившись к тому, чтобы во мне вспыхнули искорки надежды.

— О чем ты говоришь? — рука все еще дрожала, я протянула ему цепочку. — Я нашла ее на крыше. Когда я зашла туда, ее там не было, а затем появилась.

Улыбка Кэймана немного стала шире, а потом он пожал плечами и засунул руки в карманы. Он развернулся и пошел по холлу. На полпути, оказавшись между диванами и креслами, он взглянул на меня через плечо и подмигнул. А затем испарился.

Внутри меня боролись надежда и неверие. Я хотела, нуждалась в том, чтобы поверить, что Рот не был в пучине Ада. Что с ним все в порядке, что это он оставил для меня цепочку.

Завтра мне будет немного легче проснуться с мыслью, что может быть, удастся снова с ним увидеться. Когда-нибудь.

Я не знаю, как долго простояла, но все же заставила себя уйти. Должно быть, Зейн там уже весь извелся. Выйдя из здания, я вдохнула свежего воздуха. Зейн ждал на том же месте, как и обещал.

Почувствовав меня, он поднял свою золотистую голову. Он не улыбался. Не важно, выскажет он свои подозрения, по поводу моих чувств к Роту или нет, смирится с ними или нет, он все равно знает, что я сейчас чувствую.

Без раздумий я нащупала свое кольцо. Оно легко снялось с пальца, и треснутая поверхность начала переливаться на свету. Без крови Лилит кольцо больше походило на нормальный камень. Никакой необходимости оставлять кольцо не было, но я не смогла избавиться от него. Пока что.

Когда я протянула Зейну цепочку и кольцо, казалось, он знал, что с ними делать.

Место, где была вытатуирована Бэмби, безумно чесалось. Пока Зейн вдевал цепочку в кольцо, я боролась с желанием расцарапать себя.

— Ты ... ты разобралась со всем, что хотела? — спросил он, откинув выбившуюся из хвостика прядь светлых волос.

Я прочистила горло, но ком, находившийся там, никуда не делся.

— Думаю, что да.

Зейн махнул рукой, и я развернулась, заставляя себя еще раз глубоко вдохнуть. Пока он застегивал цепочку, мой взгляд устремился к окну в комнату Рота. Окна были слишком темными, чтобы заглянуть в них. Не то чтобы кто-то был в квартире, я никогда не смогу сказать этого точно.

— Готова? — спросил Зейн.

Когда я взглянула в голубые глаза Зейна, боль в груди слегка поутихла. Я попыталась улыбнуться ему, и думаю, от этой попытки ему стало легче. Он знал, что я не стану сворачиваться калачиком и понемногу увядать из-за того, что Рота больше нет. Однако время от времени единственное, что мне хотелось сделать — это именно так и поступить.

Я заправила цепочку в свитер, похлопав по ней.

Он протянул мне руку.

И я приняла ее, переплетая свои пальцы с его. Мы не спеша отправились по улице.

Мое сердце колотилось все сильнее с каждым шагом, что удалял меня от всего, что напоминало о Роте.

Я не могла остановиться, хотя и хотела развернуться и побежать обратно к его квартире, жить под открытым небом целую ... целую вечность. Время от времени я оглядывалась через плечо в поисках темной копны волос и улыбки, что бесила и приводила меня в восторг.

Я пыталась услышать, как он напевает “Paradise City". На улице среди толпы людей я не видела того лица, которое искала.

Но я вспомнила о цепочке и Кэймане, который подмигнул, и мне стало интересно, увижу ли я однажды снова того, которого искала.