Павел Фаенко Вирус Смерти (сборник)
Вирус Смерти
Эльза стояла на пороге дома со слезами на глазах. — Наш малыш опять заболел! Майкл зашел в гостиную прямо в туфлях, насквозь промокших от идущего на улице ливня и оставляющих грязные пятна на пушистом бежевом ковре. Поднявшись на второй этаж, он повернул по коридору направо и, стараясь не стучать каблуками по блестящему паркету из дорогостоящего натурального дерева, осторожно приблизился к двери, которая вела в детскую. Приоткрыв ее, он заглянул в полутемную комнату, освещенную лишь ночным светильником, стоявшим на маленьком столике. Сын метался в кроватке, сбросив с себя одеяло и тихо бормоча в бреду. Войдя в комнату, Майкл подошел к нему и, опустившись на колени, прислонился мокрой щекой к его горячей руке. Малыш тихо застонал и повернулся набок. — Они летят, они уже близко… — прошептал он, не открывая глаз. Это конец нашей цивилизации… — И давно это у него? — поинтересовался Майкл у заглянувшей в комнату жены. — Я ведь категорически запретил ему смотреть всю эту дребедень по ящику! — Уже два часа! — ответила Эльза. — В последнюю неделю по гологравизору не было ни одного боевика или фильма ужасов. Я специально проверяла программу передач, когда это услышала… Двадцать минут назад улетела скорая помощь. Они поставили ему укол и сказали, что ничего страшного нет… — Так я им и поверил! — вскочив на ноги, Майкл в ярости сорвал с себя мокрую туфлю и запустил ею в угол комнаты, сбив стоявшие на полу игрушки. — Проклятые врачи! Они, как пылесос только выкачивают из тебя деньги, но и пальцем не пошевельнут, пока ты не отправишься в мир иной! Вот тогда они покажут, на что способны, и вытащат тебя с того света, чтобы еще раз запустить руку в твой карман… Что же нам делать? Ему нет еще и пяти лет, а он выздоравливает лишь для того, чтобы снова заболеть! — Возможно, ты снова начнешь ругаться, милый, но у меня появилась идея, — произнесла Эльза. — Какая? — Когда у нашего сына начался бред, я случайно бросила взгляд на гологравизор — по нему шла очередная мыльная опера. Сеанс прервали, и в комнате появилась полная темноволосая женщина неопределенного возраста с испанскими чертами лица. Она произносила какие-то заклинания, находясь в легком трансе и глядя помутневшими глазами прямо сквозь меня. Я была настолько этим шокирована, что почти полчаса просидела в кресле, не в силах подняться… — Может, ты сразу же перейдешь к своей идее! — перебил жену Майкл. — Эту странную женщину сменила очаровательная мисс, объяснившая, что перед нами выступала всемирно известный медиум Франческа Поло, которая прилетела из Испании в Нью-Йорк всего на две недели для исцеления людей с не поддающимися традиционному лечению болезнями… Она начинает принимать завтра с десяти утра в музее Соломона. — А это неплохая мысль! Если за пять лет жизни нашего малыша врачи так и не смогли ему помочь, то мы можем попытаться изменить ситуацию, обратившись к медиумам… Боюсь только, что к утру перед зданием музея соберется огромная толпа страждущих и мы не сможем сквозь них пробиться. — Что же нам делать? — огорчилась Эльза. — Безвыходных положений не бывает! — успокоил ее Майкл. — Позвоню в студию, может, они сообщат, где с ней можно увидеться сегодня. Он вышел из детской комнаты и спустился по лестнице в гостиную. Приблизившись к столу, он упал в мягкое велюровое кресло и нажал на кнопку голографона. Прозвучала мелодичная птичья трель, и прямо перед ним возникла очаровательная девушка. — Компания «Си-Эн-Эн» благодарит Вас за использование нашей видеолинии и с нетерпением ждет Вашего заказа! — Примерно три часа назад в одной из телепередач показывали медиума Франческу Поло, — сообщил девушке Майкл. — Мне нужно срочно соединиться со студией и узнать, не оставляла ли она своих координат. — Хорошо, сэр! Подождите, пожалуйста, несколько секунд! Девушка исчезла и перед Майклом возник Ниагарский водопад, извергающий на него бурные потоки воды. Они летели с немыслимой высоты, окружая его миллиардами разноцветных брызг и, потрясая пенящимися у самых ног голубыми волнами… В другой раз он с удовольствием полюбовался бы этим красочным зрелищем, но в данный момент оно не вызвало в нем ничего, кроме раздражения. Он уже собирался наклониться к столу, чтобы напомнить о своей просьбе, когда пенные водовороты исчезли и перед ним снова появилось улыбающееся личико. — Франческа Поло сняла двухкомнатный номер в отеле «Манхэттэн», приятным голосом сообщила ему — голограмма. — Если пожелаете, я могу Вас с ней соединить…* * *
Плотные потоки дождя, хлеставшего по лобовому стеклу автомобиля, напоминали Ниагару. Дворники яростно дергались, едва справляясь с ливнем, освещенным мощными лучами фар и частыми вспышками молний. Черный «форд» летел между крышами небоскреба в направлении отеля, вздрагивая от резких порывов бокового ветра, которые пытались закрутить машину в штопор и ударить ее об острый угол здания. Майкл управлял автомобилем с особой осторожностью, помнив, что погода была объявлена нелетной. В свинцовом небе практически не было движения, и только редкие полицейские машины, попадавшиеся навстречу, снижали скорость, чтобы разглядеть светящийся зеленый значок на номере автомобиля, который означал, что ее владелец более пяти лет за рулем и имеет право на полеты в сложных метеоусловиях. Напомнив по радиосвязи о том, что летать в такую погоду опасно, они просили не приближаться близко к зданиям и, пожелав удачной дороги, следовали своим курсом… Несмотря на свою молодость — Майклу было только двадцать девять лет, — он уже побывал в разных переделках и сменил множество профессий — от службы в армии и водителя частного такси, до служащего крупной химической компании. Он уже давно привык к подобным картинам природы и летал в любую погоду, получая огромное удовольствие от борьбы со стихией… Эльза сидела на заднем сидении автомобиля, прижимая к себе завернутого в одеяло сына, — его все еще лихорадило. Майкл видел в зеркале заднего вида ее недовольное лицо, когда машина делала очередной крутой вираж. Ее губы разжимались, чтобы сказать по этому поводу что-нибудь колкое, но, заметив его пристальный взгляд, она замолкала… Последний поворот, и «форд» ушел в глубокое пике, стремительно падая на крышу отеля. Восходящие потоки воздуха бросали его из стороны в сторону, пытаясь разорвать на части. В двадцати ярдах[1] от посадочной площадки, забитой стоявшими автомобилями, Майкл резко сбросил скорость и мягко приземлился почти у входной двери. Не выключая турбин, он выскочил из машины и, обогнув ее, приоткрыл заднюю дверцу. Взяв сына на руки, он побежал под защиту стеклянного купола, бросив ключи выбежавшему на порог швейцару… Франческа Поло оказалась располневшей женщиной высокого роста с пронзительным взглядом черных глаз и низким грудным голосом. Она пригласила их на чашечку кофе, но Эльза вежливо отказалась. — Мы не собираемся отнимать у Вас лишнее время! — Не стоит об этом! — улыбнулась Франческа. — Я помогаю людям, а не стараюсь выкачать из них деньги. Мой талант дан мне от Бога, и я не могу использовать его с целью обогащения или во вред человеку… Присаживайтесь и расскажите мне вкратце о вашем малыше. — Вот уже почти четыре года, как наш сын болеет, — начала свой рассказ Эльза. — Он родился слабым ребенком, поздно встал на ноги и начал говорить. Но самое страшное — у него постоянные простудные заболевания. Они переходят из одного в другое, перерыв между болезнями составляет не более двух недель. Мы обследовали его у лучших врачей, но все они только бессильно разводят руками. Анализы показывают, что у него полностью бездействует иммунная система и его организм не борется с инфекцией. — А как его лечили? — поинтересовалась медиум. — Врачи испробовали все современные лекарства: от новейших антибиотиков до мощных иммуномодуляторов! — с грустью в голосе ответила Эльза. — Все тщетно: в настоящий момент его уже ничто не вылечивает… Сегодня днем у него начался сильнейший жар, который так и не удалось сбить. Он метался по кровати и бредил, говоря что-то о конце цивилизации. Я увидела Ваш сеанс и, дождавшись мужа, уговорила его немедленно встретиться с Вами… Нам очень неудобно, что мы прилетели прямо в отель, но мы побоялись, что не сможем к Вам пробиться. — Вы поступили правильно и не стоит извиняться за то, что здоровье сына для вас дороже пустых формальностей, — успокоила ее Поло. — Я специально оставила в студии свои координаты для подобного случая… Громкий звук разбитого оконного стекла прервал разговор. Шторы разметались по комнате, и из уличной темноты холодными брызгами ворвался шквал ветра. Франческа побледнела и, поднявшись из кресла, подошла к выбитому окну. Ночное небо разорвалось яркой вспышкой молнии и оглушительным громом, прерывистые раскаты которого затихли где-то вдали. Медиум в ужасе отпрянула от окна и повернулась к гостям. Прическа на ее голове рассыпалась и длинные черные волосы развевались в разные стороны под порывом сильного ветра. Ее лицо стало похожим на осклабившийся в жуткой улыбке череп, а глубоко запавшие глаза горели огнем. — Это Знамение! — прохрипела она. — Мне нужно срочно осмотреть вашего сына! Мы пройдем с ним в соседнюю комнату, а вы подождете нас здесь… Подойдя к дивану, она прикоснулась к руке лежавшего на нем ребенка. Тот вздрогнул всем телом и, сбросив одеяло, самостоятельно встал на ноги. Взяв медиума за руку, он ровными шагами, словно загипнотизированный, пошел следом за ней. Дверь за их спинами захлопнулась, и в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра да падающими на пол крупными каплями дождя… Франческа посадила мальчика на стул и встала перед ним на колени. Он улыбнулся ей застенчивой улыбкой, в которой можно было прочесть и радость от встречи, и сожаление от собственного бессилия. Он хотел что-то сказать, но не смог открыть рот — дикая боль в горле сделала его своим рабом… Он так ничего и не произнес, и по его щекам потекли горячие детские слезы. Медиум вытерла их своим платком и посмотрела малышу прямо в глаза. Он вздрогнул, увидев в ее взгляде что-то страшное и неотвратимое. — Они летят! — Да, малыш, они летят! — согласилась с ним Франческа. — И только мы с тобой сможем их остановить! Если бы ты только знал, сколько лет я тебя искала… Душераздирающий детский крик острым ножом вонзился в тела Майкла и Эльзы. Они испуганно переглянулись, прочитав в глазах друг друга то страшное, о чем каждый из них только подумал. Опрокинув кресло, Майкл вскочил на ноги и бросился в соседнюю комнату. Не повернув ручку, он с разбегу высадил дверь плечом и застыл прямо на пороге. Их сын сидел на стуле неестественно прямой с пустыми глазами, которые смотрели куда-то вдаль, а у его ног лежало огромное тело медиума с запрокинутой головой и остекленевшим взором… — Капитан, у нас тут что-то странное на экранах! Александр Стюарт открыл глаза и сел на кровати, уставившись на голографическое изображение штурмана Макса Картера. Оно находилось от него в семи футах [2], но даже с такого расстояния была хорошо заметна вчерашняя щетина. — Послушай, Макс! — проворчал он, недовольный тем, что его разбудили. — Если ты еще хоть раз забудешь побриться при заступлении на вахту, я сделаю это сам и, можешь поверить, — без крема и самым тупым лезвием, которое найдется на этой старой калоше! — Обещаю исправиться, сэр! — улыбнулся штурман, ничуть не обидевшись на подобное проявление чувств. — Но тебе все-таки лучше взглянуть самому… — Сейчас приду! — пообещал ему Стюарт. — А пока я тут собираюсь, протри экран влажной салфеткой… В случае отбоя тревоги звони, не стесняйся! — Уже пробовал, чуть защитный слой не испортил! — рассмеялся Картер. — Это крупный объект искусственного происхождения, так что тебе все-таки лучше спуститься. — Бегу, только шнурки завяжу, чтобы не упасть по дороге! огрызнулся капитан. — Заложи его в наш компьютер и проверь на принадлежность к земным кораблям. И подними с постели Сэма, он может пригодиться. «Только этого еще не хватало для полного счастья, — подумал Александр, оставшись в одиночестве. — Искусственный объект в Далеком поиске! Я еще понимаю, если бы это случилось в тысяче парсеках от Земли. Но здесь немыслимо! Ни один из возвратившихся на Землю кораблей еще не залетал так далеко». Быстро одевшись, он вышел из своей каюты и спустился по винтовой лестнице в кабину управления. Макс Картер и Сэм Гиббс сидели перед обзорными экранами, о чем-то оживленно споря. Похоже, бортинженер еще не спал — только этим можно объяснить, что он пришел раньше. Его каюта располагалась на другой стороне звездолета, а путь до центрального салона был неблизким. Но этому можно было найти и другое объяснение. Штурман мог доложить о произошедшем событии сразу им обоим, поставив капитана перед неприятным фактом, что он прибыл по тревоге после своих подчиненных. Александр зашел в салон и сел в капитанское кресло. Внимательно оглядев незнакомый объект на экране, он спросил, не поворачивая головы в сторону Макса. — Что показывают данные главного компьютера? — Требуется еще приблизительно пятьдесят секунд на расшифровку, ответил штурман. — Объект появился на дисплее только двадцать минут назад. После того как стало ясно, что он полностью металлический, я сразу известил тебя и Сэма. Он примчался так быстро, словно на экранах возник публичный дом. — Спасибо за удачное сравнение! — огрызнулся Гиббс. — Никогда не забуду твоего чувства юмора, особенно в мой адрес. Надеюсь, у меня еще будет возможность отблагодарить тебя хорошей дружеской шуткой. — Конечно! — ответил, не моргнув глазом, Картер. — Можешь расписаться после моей смерти на могильной плите! — Прекратите! — оборвал их капитан. — У меня от вашей болтовни уже голова раскалывается! Как только оказываетесь вдвоем, сразу же начинаете грызться, как кошка с собакой. Это что — новый способ выразить свои дружеские отношения? — Мы просто не можем жить друг без друга и, как только встречаемся после нескольких часов разлуки, то начинаем петь дифирамбы! — сострил штурман. — Хватит трепаться, лучше посмотри, что там раскопал наш компьютер! — перебил его Александр. Макс наклонился над панелью управления и послал запрос. Прозвучала мелодичная трель, и на дисплее появилось изображение незнакомого космического корабля. Взглянув на него, Стюарт удивленно присвистнул. — Да это же «Принцесса Диана»! Вот уж не думал, что когда-нибудь ее увижу. — Что еще за «Диана»? — удивился штурман, который знал наизусть все звездолеты и маршруты их следования за последние пять лет. — Английский разведывательный крейсер, названный в честь трагически погибшей в конце двадцатого века принцессы Уэльской, — пояснил капитан. — Ушел в Далекий поиск в район Магеллановых облаков семьдесят три года назад и бесследно исчез… — Но что он в таком случае делает в галактике Сомбреро, на другом краю Вселенной? — осведомился Картер. — Не стоит ломать головы, в ближайшие дни мы об этом узнаем! успокоил его Александр. — Экипаж нам этого уже не расскажет, а столь длительное пребывание в космосе не слишком благоприятно даже для электроники! — вмешался в их разговор Сэм. — Так что лучше отбросить бесплодные надежды и довольствоваться тем, что мы обнаружили пропавший звездолет… — Странно, — удивился Макс. — На нем горят навигационные огни и он явно не похож на погибшее судно. — Чепуха! — перебил его бортинженер. — Ни один корабль не имеет таких запасов продовольствия, а системы регенерации воздуха не рассчитаны на столь длительную работу. Впрочем, нам лучше проконсультироваться у дока. — Не стоит, он сменился с вахты всего три часа назад, пусть отдохнет немного, — возразил Александр. — Я думаю, что за те пять дней полета, что нам осталось до сближения с «Принцессой Дианой», она никуда от нас не исчезнет. — Если начнет убегать, догоним! — пошутил Макс. — Пусть меня спишут на Землю, если я, штурман первого класса, позволю улететь из-под носа хорошенькой премии за подобную находку… — Не слишком-то обольщайся! — приземлил его Гиббс. — Вначале найди и доставь на Землю «черный ящик», если он еще цел, а уж потом будешь до хрипоты торговаться с нашей фирмой о гонораре. — Не паникуй раньше времени! — ответил ему штурман. — Я достану этот проклятый ящик, даже если тебе придется разрезать на куски весь звездолет… — Спасибо за совет, Макс! — усмехнулся Сэм. — А то я не знал, чем мне заняться в ближайшую пару лет. Только не думай, что если я — бортинженер, то всю грязную работу придется делать мне, а вам останется только подсчитывать деньги за удовольствие Черта с два! Скафандр на тело, резак в руки — и полный вперед! — Никто и не собирается заставлять тебя работать, с тем же успехом можно было попросить об этом шимпанзе! — огрызнулся Картер — Ставлю десять против одного, что, когда до стыковки с «Дианой» останется пару часов, ты в полной амуниции будешь нетерпеливо бить копытом у дверей шлюза. — Парни! — воскликнул капитан, показывая пальцем на монитор. Прозвучал громкий сигнал и рядом с изображением космического корабля возникла полученная с него радиограмма…* * *
— Вот тебе и мертвый корабль с испорченной электроникой! прошептал пораженный Макс. — Что это? — спросил Сэм, тщетно пытаясь разобраться в бессмыслице букв и символов на дисплее. — Невозможно прочесть, — ответил ему Александр. — Похоже, их компьютер неверно кодирует сигналы и они не дешифруются. — Ты думаешь, что это кто-то из членов экипажа? — удивился штурман. — Пока не определить, но такое соотношение между словами, если это, конечно, слова, и паузами между ними свойственно человеку, а не машине задумчиво произнес Стюарт. — Они могли записать эту радиограмму в память компьютера еще до своей смерти, — прозвучал хриплый голос из-за его спины. — Черт, ну и напугал же ты нас, Рональд! — подскочил со своего кресла Александр. — Что за идиотская привычка появляться бесшумно, словно привидение! Еще одна такая выходка, и я привяжу тебе к ногам связку пустых консервных банок или повешу на шею колокольчик. — Неплохая идея, я уже давно собирался сделать что-то подобное! поддержал его Сэм. — Может, начнем прямо сейчас, зачем откладывать! — Вы, кажется, забыли спросить мое мнение, — нахмурил брови корабельный врач Беккер — Или вы хотите мучиться расстройством пищеварения до окончания полета? — Да, с нашим доком шутки плохи! — усмехнулся Картер. — Не успеешь оглянуться, как окажешься в уборной и просидишь там безвылазно несколько суток. — Мы немного отвлеклись от основной темы, — перебил его Рональд. Я не большой специалист по части техники, но что касается людей, в этом я кое-что смыслю. Отличить запись речи человека от его оригинала практически невозможно. Но если вы пошлете запрос на их звездолет, то сразу же почувствуете разницу! Машина может использовать человеческую речь из своей памяти, но она еще не научилась думать и выражаться, полностью его имитируя. — Отличная мысль, док! — согласился с ним Александр. — Весь вопрос в том, сможет ли их корабельный компьютер распознать наши сигналы, если его собственные напоминают бред наркомана во время ломки? — Можно рискнуть! — пошутил бортинженер. — В лучшем случае нас просто оставят без внимания, в худшем — мы подвергнемся жестокому артиллерийскому обстрелу. — Это не боевой корабль, а исследовательский! — возразил капитан. На нем нет другого вооружения, кроме лазерных противометеоритных пушек. А их мощности, если они еще действуют, не хватит даже на то, чтобы прожечь в нашем защитном экране дырку с игольное отверстие! — Тогда почему вы до сих пор не послали им запрос? — удивился Беккер. — Наш компьютер уже вспотел, пытаясь расшифровать полученную бессмыслицу, — вмешался в разговор Макс — Ему требуется еще пять минут, чтобы представить нам свои аргументы. — В таком случае объявляю корабельный консилиум открытым! торжественно сообщил всем собравшимся бортинженер. — Перед нами стоит единственный вопрос: что делать с обнаруженной посудиной. Вариант А: берем на абордаж, вспарываем брюхо и, вытащив «черный ящик», несмотря на возмущение их экипажа, мчимся домой за деньгами. Вариант В: пролетаем мимо как ни в чем ни бывало и стараемся не обращать на них никакого внимания… — И, наконец, вариант С! — со смехом закончил штурман. Разворачиваемся на сто восемьдесят градусов и, игнорируя жалобные вопли о помощи, убегаем, поджав хвост от страха и послав их напоследок куда подальше… — Эй, клоуны! — перебил их Александр. — Вам место не в космосе, а в уличном балагане! Не забудьте по возвращении на Землю написать это в своем рапорте на увольнение… — Капитан, анализ полученного сигнала невозможен! — послышался приятный баритон главного компьютера. — В данной радиограмме нет ключевых слов, поддающихся дешифровке. — Ты хочешь сказать, что это не человеческая речь, а набор бессмысленных символов? — удивился Стюарт. — Это может быть сбой в работе компьютера или сознательно составленная программа, — прозвучал лаконичный ответ. — Вероятность того или другого девять к одному! — Но кто ее, в таком случае, составил? — удивился Макс. — Этого мы не узнаем до тех пор, пока не попадем на звездолет, отрезал капитан. — Подготовиться к передаче радиограммы на «Принцессу Диану». — К трансляции готов! — компьютер выдал мелодичную трель и замигал разноцветными глазками на панели управления. Александр нагнулся к микрофону и, четко выделяя каждое слово, произнес: — «Принцесса Диана», я разведывательный крейсер США «Белый Ангел», код GS 5749, нахожусь от вас в пяти сутках полета… Сообщите свой код и справку-доклад о техническом состоянии корабля и здоровье членов экипажа! Немой эфир наполнился шквалом свистящих звуков, и по дисплею поползли колонки знакомых иероглифов. — Капитан, обнаруженный звездолет передал ту же радиограмму вплоть до последнего символа! — с опозданием в секунду выдал главный компьютер. — Можете готовиться к раскопкам «черного ящика», — кивнул Стюарт астронавтам и, повернувшись к микрофону, приказал: — Передавай мое сообщение каждый час и записывай возможные изменения в ответах. Вскочив из кресла, он вышел из кабины управления и, поднявшись по винтовой лестнице в свою каюту, упал на кровать лицом вниз. Темнота обрушилась практически мгновенно, и он снова увидел надвигающиеся черные тела, которые пялились на него мутными белыми глазами и протягивали к его горлу свои длинные когтистые руки…* * *
«Белый Ангел» приблизился к обнаруженному звездолету и, выключив маршевые двигатели, лег в дрейф… Астронавты, позабыв о еде и отдыхе, провели последние сутки в кабине управления, не отходя от мониторов. Напрасно капитан пытался разогнать их по каютам: в Уставе не было параграфа, который бы запрещал свободным от вахты членам экипажа находиться на посту. — До стыковки осталось двадцать пять минут! — Подал свой голос главный компьютер. — Отключить автоматику и перевести крейсер на ручное управление! скомандовал Александр и, поймав на себе удивленный взгляд штурмана, пояснил: Мы еще не знаем, с чем имеем дело и я не могу Доверить столь ответственную задачу компьютеру. — Ты думаешь, он может дать сбой? — удивился Kapтep. — Нет, я опасаюсь другого! Во время стыковки может произойти что угодно, и только я вправе решать, как следует поступить в следующее мгновение. — Чего ты боишься? — вмешался Гиббс. — Экипаж погиб, а электроника звездолета не окажет нам ни малейшего сопротивления. — Меня пугают не мертвые астронавты, а то, что может нести в себе сам корабль, — задумчиво произнес Стюарт. — Может, ты выразишься поточнее, — поинтересовался Беккер. — Пока еще нет! — отрезал Александр. — Но я отвечаю за наш крейсер и за находящийся на нем экипаж и вправе доверять тому, что мне подсказывают чувства… Будь моя воля, я разнес бы эту старую посудину в щепки и последовал дальше своим курсом! — Тебе именно это твои чувства подсказывают? — удивился Сэм. — Да! — ответил капитан. — Но, к сожалению, я обязан выполнять еще и требования Корабельного Устава, иначе мы были бы уже очень далеко от этого места! — Я не улечу, даже если мне придется повоевать! — с наигранной бравадой воскликнул штурман, разминая пальцы рук, словно боксер перед рингом. — Вот этого-то я и опасаюсь! — ответил Александр и поставил точку в начавшемся споре. — Объявляю на корабле чрезвычайную ситуацию! Экипажу занять свои места согласно боевому расчету и приготовиться к стыковке! Макс рухнул в кресло и занялся вычислениями. Рональд побежал в медицинский отсек за аптечками первой помощи, а Сэм поплелся в арсенал готовить оружие и скафандры. На корабле воцарилась тишина, прерываемая лишь командами капитана и краткими ответами штурмана и главного компьютера, которые работали, как один организм… «Принцесса Диана» стремительно приближалась, заполнив уже весь обзорный экран и заслонив собой бесчисленные звезды. Ее стыковочный шлюз с разведенными в разные стороны захватами напоминал открытый рот гигантского монстра, готовый сожрать любого, кто встретится ему на пути. Это ощущение дополнял корпус самого звездолета, похожий на огромное тело уродливого великана с непропорционально маленькой головой. Впечатление было настолько сильным, что у Стюарта, и так настроенного весьма агрессивно, похолодело в затылке. «Почему? Почему мы не можем доверять своим чувствам? — подумал он с горечью. — Я кожей ощущаю враждебность этого корабля, словно кто-то, живущий во мне, кричит: „Берегись!“ Мои руки тянутся к пусковой кнопке боевых ракет, а я пытаюсь переубедить себя, утверждая, что существует что-то более важное на свете, чем жизнь и безопасность экипажа. Это то страшное, что сковывает мою волю и чувства в непомерно тяжелые кандалы, и оно называется всего одним словом — ДОЛГ! Мой служебный долг перед фирмой и перед Космической Гильдией… И он намного важнее, чем долг перед остальным человечеством, потому, что мне за него ПЛАТЯТ! Я не вправе действовать согласно своим чувствам до тех пор, пока у меня не будет материальных доказательств их реальности…» Сильный толчок и грохот металла, сопровождаемый лязгом захватов, вывели его из плена мрачных размышлений. Стюарт тряхнул головой, пытаясь понять, как можно было задуматься в такой ответственный момент, и лишний раз удивился тому, до какого автоматизма дошли его профессиональные навыки. — Капитан, стыковка завершена! — сообщил корабельный компьютер. — Подключиться к электронной сети звездолета, поставив наивысшую защиту от вирусов! — приказал ему Александр. — Проверить работоспособность главного компьютера, сделать анализ возможных неисправностей и способов их устранения… До полного выяснения этих пунктов дальнейший контакт с кораблем категорически запрещаю! — Но, капитан! — возмутился Макс. — Никаких «но»! — отрезал Стюарт. — Это мой приказ и он не подлежит обсуждению! Штурман хотел что-то добавить, но, взглянув на Александра, осекся и молча опустил глаза… Прошло две минуты. Затянувшееся молчание стало невыносимым. Макс попытался насвистеть веселый шлягер, но грубо сфальшивил уже на первых нотах и прикусил губу. — Анализ закончен! — прозвучал голос из динамиков. — Главный компьютер находится в рабочем состоянии и не показал отклонений от нормы ни на одном из проведенных тестов. — Что??? — непроизвольно вырвалось у капитана. — Вся компьютерная сеть исправна вплоть до последнего датчика, сэр! — Этого не может быть! — вмешался Макс. — Кто же в таком случае нес всю эту ахинею? — Я обнаружил в главном компьютере рабочую программу: при встрече с любым космическим кораблем посылать эту радиограмму и отвечать ею на каждый последующий запрос. — Кем даны эти указания? — осведомился Александр. — Капитаном корабля, сэр! Именно он создал и заложил эту программу в компьютер. — Но зачем? — удивился штурман. — В программе ничего не сказано о причинах ее разработки и не заложен запрет на ее распознавание при прямом контакте с другим звездолетом. Похоже, что после стыковки это уже не имеет никакого значения. — Запросить внутренние датчики о температуре и составе воздуха в салонах корабля! — приказал Стюарт. — Ты должен подключиться прямо к ним, а не принять на веру данные, которые тебе выдаст главный компьютер. — Задание понял, сэр! Александру показалось, что электронный мозг даже усмехнулся его хитрому плану не дать поймать себя в возможную ловушку. Прошло всего пятнадцать секунд, хотя они и показались ему минутами. — Капитан, компьютер «Принцессы Дианы» не имеет установленных ограничений на доступ к датчикам, — прозвучал доклад — Сняты показания по всему кораблю, они практически одинаковы. Средняя температура воздуха в салонах плюс тридцать девять градусов по Фаренгейту [3]. Содержание кислорода — два процента, углекислого газа — семнадцать. — Корабль мертв! — объявил штурман вошедшим Сэму и Рональду. — Я бы не стал так торопиться с выводами, окончательный диагноз врачи любят выносить только после вскрытия, — перебил его Александр и, повернувшись к бортинженеру, приказал: — Приготовить три скафандра высшей защиты, боевые автоматы и малый разведывательный робот! — Что на тебя нашло? — вспылил Картер. — Ты боишься этой консервной банки, словно она набита ботулизмом! — Это всего лишь мои предчувствия, — ответил Стюарт. — Но пока я капитан этого корабля, и вы будете действовать по моим приказам, даже если кому-то они покажутся дикими! Макс и Сэм, вы отправляетесь со мной на «Диану». Рональд заступает на вахту, сейчас как раз его очередь…* * *
Неповоротливые скафандры высшей защиты тяжелым грузом облегали тела стоявших в шлюзе астронавтов. Гермошлемы, несмотря на большую застекленную Поверхность, сильно затрудняли обзор, не позволяя посмотреть куда-нибудь в сторону, — для этого приходилось поворачиваться всем телом. Согнутые в локтях руки были заняты массивными автоматами, стволы которых упирались в корпус робота. Все с нетерпением ожидали, когда промежуточный тоннель, соединявший стыковочные шлюзы обоих кораблей, наполнится воздухом и электроника откроет дверь на «Принцессу Диану»… Наконец, шипение газа прекратилось и входной люк разошелся в стороны, приоткрыв перед астронавтами черную бездну неизвестности. Раздался тихий рокот гусениц, и разведывательный робот, словно маленький танк, вкатился в темное помещение, освещая его яркими лучами прожекторов. Макс рванулся следом за ним, но тут же замер, пойманный за руку капитаном. — Это не тот случай, когда необходима спешка! — ответил Александр на его немой вопрос. — Вначале подождем доклада разведчика, а уж потом пойдем сами. — Во входном шлюзе не обнаружено ничего, что может представлять опасность для жизни экипажа, — раздался механический голос в наушниках. Капитан оттолкнул штурмана плечом и, включив свой фонарь, шагнул в опустевшее помещение. Робота уже не было, он укатил обследовать следующий отсек. — На первый взгляд никаких повреждений, — удивился бортинженер, осматривая стены и потолок. — Даже обшивка салона не имеет трещин… Посмотрим, что будет дальше. Сразу за шлюзом тянулся длинный тоннель с тускло мерцавшими лампами. — Странно! — воскликнул Макс. — Спустя семь десятилетий корабль все еще имеет энергию, достаточную для поддержания всех его рабочих систем. — Ничего удивительного, — ответил ему Сэм. — Запас термоядерного топлива на старых кораблях не ограничивался, а экипаж перед смертью не догадался выключить свет… — Не кощунствуй! — возмутился Александр. — Имей хотя бы минимум уважения к этим людям, которые погибли в открытом космосе далеко от Земли! — Прошу прощения! — смутился Гиббс. — Я не хотел показаться бестактным, а лишь пытался поднять настроение перед тем, что нам еще предстоит увидеть… — Капитан, прошу зайти в отсек 7-В, — прозвучал равнодушный ко всему голос робота. Переглянувшись, астронавты побежали к открытому в конце коридора люку, в котором мелькали яркие лучи прожекторов Они переступили порог салона и замерли — прямо у их ног лежали останки человеческого скелета с раздробленными костями…* * *
— Вот так история! — задумчиво произнес Стюарт — Похоже, еда на корабле закончилась намного раньше кислорода. — Ты думаешь, что это дело рук кого-нибудь из членов экипажа? удивился Сэм. — Несомненно! — ответил капитан. — Кто бы это ни был, он обглодал даже сухожилия и расщепил крупные кости, чтобы добраться до мозга. Он поднял с пола большую берцовую кость и направил на нее луч своего фонаря. В его свете сразу же стали заметны глубокие трещины, нанесенные каким-то остроконечным предметом. Внимательно осмотревшись вокруг, Александр пригнулся и вытащил из сплетения трубопроводов скомканный комбинезон, из которого с громким стуком выпал и покатился по полу оскалившийся в улыбке череп. — Черт возьми! — прохрипел Макс. — До чего же Скверно было этим парням, если они дошли до каннибализма! — Да, похоже, что их полет войдет в одну из самых мрачных страниц покорения Далекого Космоса! — покачал головой Сэм. — Честно говоря, у меня пропало всякое желание продолжать поиски. Если все так невесело с самого начала, то конец вряд ли будет стоящим! — Не знаю, чей конец ты имеешь в виду, но я свой из скафандра высовывать не собираюсь! — сострил штурман. — Слава богу, что на нас костюмы высшей защиты, Пробиваемые лишь крупнокалиберными автоматными пулями… Как подумаешь, что с тобой может произойти то же самое, сразу же хочется палить во все стороны до тех пор, пока не кончится обойма! — Ничего, — успокоил его бортинженер. — У меня есть парочка запасных. Можешь пострелять и за меня… А я лучше вернусь в свою каюту. Как сделаешь из этого крейсера решето, не забудь меня разбудить! — Опять вы за свое! — возмутился капитан. — Вам что, языки подрезать или суперклея в рот налить? — Прошу прощения, кэп! — смутился Гиббс. — Мы немного погорячились. — Четыре грузовых отсека и центральный салон проверены, опасности не представляют, — раздался голос робота. — Хватит трепаться, идем дальше! — скомандовал Александр. — А как же быть с этим скелетом? — спросил его Макс. — Пока оставим его здесь, может, будут еще и другие, — ответил капитан. — На обратном пути соберем все, что сможем, и захороним по нашим традициям. — Но ведь они англичане, кэп! — возмутился Картер. — Прежде всего, они — люди, которые погибли в космосе при исполнении своего служебного долга! — перебил его Стюарт. — А хоронить все равно придется по традициям США — на нашем корабле вряд ли найдется английский национальный гимн… Достигнув конца коридора, астронавты вошли в открытые двери тускло освещенного медицинского отсека. В ярких лучах фонарей их глазам предстал настоящий первобытный хаос. Все шкафы были открыты настежь, на полу и операционном столе валялись сломанные хирургические инструменты. Вскрытые аптечки первой медицинской помощи с перепутанными бинтами и пакетами ваты лежали вперемешку с битыми ампулами и растоптанными таблетками. В самом углу отсека среди кучи мусора валялся покрытый пылью медицинский журнал с бурыми пятнами запекшейся крови. Александр нагнулся и, подняв его с пола, положил в свой заплечный ранец. Ему не терпелось поскорее его открыть, но он понимал, что для этого сейчас не самое подходящее время. «Потом, — успокоил он свою совесть. — Вначале нужно обследовать весь корабль, а уж затем заниматься чтением. Тем более что без Рональда я все равно ничего не пойму ни в их почерке, ни в написанной ими тарабарщине». — Не желаете ли взглянуть сюда? — раздался в наушниках изумленный голос штурмана. Только сейчас Стюарт обнаружил, что Макса и Сэма нет рядом. Ругнувшись про себя за подобную «инициативу», он вышел из медицинского салона и направился к яркому пятну света в конце коридора. Подойдя ближе, он заметил, что фонари астронавтов освещают какие-то трещины в стене. Внимательно присмотревшись, он понял, что это был след от когтистой лапы, которая оставила глубокие порезы в твердом пластиковом покрытии. Пять длинных царапин тянулись на десять дюймов [4] сверху вниз и заканчивались рваным отверстием, словно кто-то проверял остроту своих когтей, вырвав напоследок крупный кусок пластмассы. Картер достал из ранца нож и, с силой надавив на его рукоять, провел острым концом лезвия по обшивке, оставив едва заметную царапину. Глядя на этот скромный результат, Сэм удивленно присвистнул. — Кто бы это ни был, я уже начинаю сожалеть, что сейчас не моя вахта, — промолвил он, заикаясь. Подобная тварь явно не внушает доверия, даже если примять во внимание, что она давным-давно сдохла из-за отсутствия кислорода! — Неплохой должен быть экземплярчик! — задумчиво произнес капитан, передернув затвор своего автомата. — Надеюсь, теперь у вас пропало желание разгуливать по кораблю в одиночку? — Уж не самого ли дьявола они откопали? — проворчал штурман, разглядывая острое, как бритва, лезвие ножа. Развернувшись к противоположной стене, он перевел рычаг своего автомата на одиночный огонь и, подняв ствол, нажал на курок. Прозвучал громкий хлопок выстрела и оглушительный грохот взрыва. — Тебе что, заняться нечем? — возмутился Стюарт. — Какого черта ты устроил в звездолете стрелковый тир! Вместо ответа Макс молча повесил автомат на плечо и подошел к внутренней обшивке, покачивая головой. Дыра от разрывной пули оказалась меньше той, что удалось вырвать когтистой лапе неизвестного чудовища. Переглянувшись, астронавты пошли вглубь коридора… — Вам не кажется, что мы уже давно не слышали доклада от нашего разведчика? — спросил Сэм. — Последний раз он заявлял о себе после выхода из центрального салона. — R-57, сообщите о результатах разведки! — запросил капитан. Полная тишина… — Разведывательный робот R-57, требую немедленно выйти на связь и доложить обстановку! — повторил он. Безмолвный эфир не удостоил его даже писком. — Дьявол! Кажется, сумерки начинают сгущаться! — проворчал Александр. — Сэм, в каком случае робот не будет подавать никаких признаков своего существования? — Только если его кто-нибудь отключит! — пролепетал бортинженер. Вы хоть на секунду представляете, что это означает? — То, что кроме нас на корабле есть кто-то еще! — ответил за всех штурман. — Только знакомый с техникой человек в состоянии добраться до кнопок управления на его спине… Капитан, какие будут указания? — Возвращаемся на корабль! — скомандовал Стюарт. — Я не имею права без острой необходимости рисковать жизнью своего экипажа! В данном случае это совершенно бессмысленно. У нас достаточно роботов, чтобы найти «черный ящик», а уж потом мы его как-нибудь демонтируем. И, если на этом корабле есть живые люди, в чем я сильно сомневаюсь… — А кто же, черт побери, тогда здесь может быть? — перебил его Макс. — …то нам достаточно передать свое сообщение по внутренним трансляторам «Дианы»! — продолжил Александр. — Если они живы и в здравом уме, они сами к нам придут. Если нет, — крейсер так и останется пустой жестянкой, дрейфующей среди звезд… — Вы хоть соображаете, что говорите? — раздался в наушниках возмущенный голос врача. — Эта старая развалина находится в космосе уже семь десятилетий с концентрацией кислорода, при которой дохнут даже амебы, а вы рассуждаете о психическом здоровье членов экипажа! Достаньте этот проклятый ящик и возвращайтесь назад, а уж лотом, если вам так страшно, разнесем это корыто в щепки! — Может, поменяемся местами, если ты такой смелый! — крикнул бортинженер, сделав несколько шагов в конец коридора. — Легко рассуждать, сидя в полной безопасности на своем корабле. А ты заходи к нам, погуляешь немного, посмотришь на оставленные когтями дыры, а, там, глядишь, и за ящичком сбегаешь! А мы тебя в шлюзе подождем, чтобы помочь его донести, а не то ты себе спинку надорвешь… Дикий крик прервал его на полуслове, сменившись бульканьем полившейся изо рта крови. Выпучив глаза, Сэм выронил из рук автомат и обхватил пальцами пятифутовый отрезок стальной трубы, который пробил скафандр высшей защиты и глубоко вошел в его грудь… Все произошло слишком быстро, чтобы кто-нибудь успел опомниться. Выскочившая из-за угла коридора уродливая лоснящаяся тварь, не теряя времени, бросилась в сторону Макса. Раздался звон разбитого стекла, и черная когтистая лапа, пробив гермошлем, впилась ему в лицо. Подогнув колени, штурман молча повалился на палубу. Одним прыжком чудовище оказалось в трех ярдах от капитана. Оно было около шести футов в высоту и стояло на задних ногах, словно человек, вытянув перед собой длинные руки. Все его тело блестело и переливалось в лучах фонаря, хотя оно и было черного цвета. Стюарт похолодел от ужаса, разглядев уродливую голову с остроконечными ушами и белыми шариками глаз, которые смотрели вглубь его мозга. «Вот он — мой кошмарный сон, преследующий меня долгие годы! Он стоит напротив, протягивая ко мне когтистые лапы и с его приоткрытых челюстей, ощетинившихся крупными острыми зубами, капает маслянистая жидкость. Он смотрит внутрь меня, но я ничего не могу прочесть в этих белых, лишенных зрачков подобиях глаз, прожигающих меня насквозь и отнимающих волю и способность к сопротивлению. Я не должен сдаваться, иначе весь этот кошмар выйдет за пределы моего разума…» Мысли медленно ворочались в его голове, и Александр почувствовал, что теряет над собой контроль. «Автомат! — вспомнил он. — В моих руках автомат Кажется, я уже передергивал его затвор… Нужно нажать на курок! Это так: просто — всего лишь нажать на курок и весь этот ужас исчезнет раз и навсегда!» Чудовище как будто прочитало его мысли. Согнув руки, оно сделало шаг навстречу и слегка присело, готовясь к прыжку. «Сейчас оно прыгнет! — испугалсяСтюарт. — Его острые когти разорвут мой скафандр, словно он сделан из обычной бумаги…» Тварь резко оттолкнулась от пола и, распрямив задние конечности, взмыла в воздух. «Нажать на курок! — Александр, словно загипнотизированный, смотрел на летящего монстра. — Нажать на курок! Нажать…» Оглушительная очередь автоматического оружия вырвала его из оцепенения. Яркие вспышки пламени осветили уродливое черное тело, пронзаемое вылетающими из ствола пулями. Попадая в цель, они расцветали огромными красными бутонами, разрывая чужую плоть и разбрасывая ее по всему коридору. Мощная взрывная волна ударила Стюарта в скафандр и опрокинула на пол. Перед его глазами вспыхнул фейерверк разноцветных искр, и он потерял сознание…* * *
— Как ты себя чувствуешь? — хриплый голос врача, казалось, звучал с того света. Александр застонал и, повернувшись набок, с трудом приоткрыл глаза. — Как будто по мне пробежала национальная команда по регби! пробормотал он опухшими губами. — Ну, это не так уж далеко от истины! — усмехнулся Рональд. Он сидел рядом на стуле и всем своим видом показывал, что все в полном порядке. Тебе здорово повезло с реакцией! Если бы ты нажал на курок с опозданием всего на сотую долю секунды, мне бы пришлось оставить вас с Максом на съедение этой твари и улететь на Землю в полном одиночестве. — Он жив? — удивился Стюарт. — Конечно! Неужели ты сомневался в моих способностях? — упрекнул его Беккер. — Когда мне достается кандидат в покойники вместо остывшего трупа, у него еще есть какие-то шансы на выживание. — Похоже, что скромностью в нашей команде уже никто не страдает! улыбнулся ему Александр. — Скромность — удел слабых духом и неуверенных в себе людей! ответил корабельный врач. — Она не присуща нашей нации так же, как и узкие, косо посаженые глаза… Что касается Макса, то задача оказалась не столь сложной. Когда я прибежал на помощь, то сразу сообразил, что из вас двоих первым отдаст концы он, а ты можешь и полежать пару часиков. Поэтому я уволок его на наш звездолет и полностью отдал себя спасению его никчемной жизни. — Ты хочешь сказать, что я остался валяться на «Диане» в полном одиночестве? — переспросил его капитан. — Не совсем. Я выставил на твою охрану двух роботов и заложил в них программу стрелять во все, что движется, исключая, конечно, себя самого… Ты здорово стукнулся головой и так и не пришел в себя до тех пор, пока я не закончил заниматься штурманом. — Как он? — Теперь в полном порядке! Эта мразь задела ему крупную артерию на шее и, не окажи я вовремя помощь, его пришлось бы списать досрочно. Мало того, что она оставила ему шрам через все лицо, она еще и заразила рану какой-то слизью, которая выделялась у нее с когтей и изо рта. Эта слизь вызвала сильную местную реакцию тканей, перешедшую в гнойный процесс. Пришлось накачать его мощными антибиотиками и положить под капельницу. — А какого черта ты меня под нее засунул? — удивился капитан, заметив на сгибе своей руки иглу с отходящей от нее прозрачной пластиковой трубочкой, по которой стекала густая желтая жидкость. — Извини, небольшая мера предосторожности! — успокоил его Беккер. — Эта тварь все-таки успела до тебя дотянуться. Она разорвала рукав твоего комбинезона и сильно поцарапала руку. Несмотря на то, что рана была покрыта слизью, никакой реакции на яд у тебя не было. Но, я решил подстраховаться и вколол тебе порядочную дозу. — Сколько уже прошло времени? — Семь с половиной часов. — Ты что, спятил?! — подпрыгнул на кровати Александр. — Из всех членов экипажа на борту этого звездолета я единственный, за стопроцентное здоровье которого можно поручиться! — ответил врач, укладывая его обратно. — Я знаю, что для тебя это сильный шок, но, к сожалению, это правда! Ты пролежал без сознания почти шесть часов, пока я старался вытащить Макса из могилы, в которой он стоял одной ногой и уже заносил вторую. Он, как минимум, еще с неделю проваляется в реанимации под контролем приборов… Так что тебе пока придется командовать всего одним членом экипажа мной. — Что нового на «Диане»? — спросил Стюарт, потирая ушибленный затылок. — Пока ты лежал под охраной на палубе, трое оставшихся роботов прочесали ее вдоль и поперек, взламывая закрытые помещения и обыскивая каждую щель. Они нашли обглоданные останки еще двоих членов экипажа и, не без моего участия, демонтировали и доставили на наш корабль злополучный «черный ящик». — Ты его вскрывал? — Нет, я уже и так превысил свои полномочия, когда послал на это задание роботов, — ответил Беккер. — Не вини себя! Ты поступал правильно и принял все меры предосторожности, несмотря на то, что мы считали их чрезмерными. — Сэму от этого легче не станет! — вздохнул Александр. — Его уже не вернуть, — покачал головой Рональд. — Но ты в этом не виноват и не пытайся доказать себе, что все могло быть по-другому! — Я хочу встать, — промолвил Стюарт, протягивая ему руку. — Хорошо, только полежи еще несколько секунд, мне нужно вытащить иглу…* * *
Темный провал коридора пугал своей глубиной и неясностью. Затаив дыхание и стараясь унять подступающую дрожь, Рональд крался по чужому кораблю Две цепочки тусклых огней тянулись по стенам вдаль, словно взлетная полоса аэродрома. Но их слабого света было явно недостаточно, чтобы хоть что-то разглядеть в этом холодном и мрачном безмолвии. Яркий луч переносного фонаря узким пучком упирался в пластиковые стены, перебегая от двери к двери и делая окружающий мрак еще непрогляднее. Прерывистое дыхание Беккера оседало на стекле гермошлема маленькими каплями росы, а тяжелый скафандр высшей защиты сковывал и без того напряженное тело. «Я обязан узнать всю правду! — билась в его голове лихорадочная мысль. — Это не простое совпадение, этого не может быть. Не должно существовать, как не существует Ада!» Рональд споткнулся о какой-то массивный предмет, валяющийся на палубе и упал на грудь, больно стукнувшись лицом о стекло гермошлема. В глазах вспыхнули разноцветные брызги, а из ушибленного носа медленно потекло что-то горячее и липкое. «Кровь! Черт возьми, у меня пошла кровь!» — удивился врач, почувствовав стекающие на стекло гермошлема капли. Встав на колени, он инстинктивно поднял руки вверх. Пальцы в перчатках уперлись в прозрачную преграду. «Надо же! — разозлился он. — Теперь так и будет капать, пока не вернусь на свой корабль. И гермошлем, как назло, не снимешь, — окружающая атмосфера не позволит… Обо что это я так зацепился?» Беккер от души выругался и поднялся на ноги, часто шмыгая носом. Искры в глазах потухли, и он с удивлением уставился в окружающую его темноту, освещенную лишь тусклым мерцанием корабельных ламп Сильно закружилась голова, и он был вынужден снова опуститься на колени, нагнувшись всем корпусом вниз. Это помогло, и он начал ползать по палубе на четвереньках, обшаривая ее в поисках фонаря… Неожиданно его пальцы натолкнулись на что-то массивное и твердое. Неизвестный предмет был около четырех футов в длину и тускло поблескивал в слабом мерцании ламп. С большим трудом Рональд приподнял его с пола и только тогда сообразил, что перед ним была оторванная рука разведывательного робота R-57, которого они так и не сумели обнаружить. Именно об нее он и запнулся, разглядывая окружающие стены и не догадавшись посмотреть себе под ноги. «Вот так история! — содрогнулся Беккер. — Ну и мощь у этой твари, если она смогла вырвать манипулятор, рассчитанный на поднятие тяжестей в тысячу фунтов [5], словно это обычная детская кукла! И где в таком случае остальной корпус?» Наконец его ладонь наткнулась на фонарь. Поднеся его к лицу, Рональд заметил выбитое стекло и нащупал пальцами пустой цоколь от лампочки. Размахнувшись, он швырнул фонарь в ближайшую стену, послав ему вдогонку парочку крепких выражений, тайный смысл которых понятен только медикам. Мрачная перспектива прогулки в одиночку по чужому кораблю практически в полной темноте на какое-то мгновенье лишила его храбрости, и он уже подумал отказаться от своей безумной затеи… Закрыв глаза, как будто это могло облегчить его участь, Беккер безвольно опустил руки и заставил себя расслабиться. «Все в порядке, все в полном порядке! — успокаивал он самого себя. — Ничего страшного не произошло… Сейчас я успокоюсь! Медленный, глубокий вдох. Продолжительный выдох. Еще один глубокий вдох… Все в полном порядке… Сейчас я открою глаза и они, привыкшие к темноте, будут видеть ничуть не хуже, чем при ярком свете фонаря!» Рональд приоткрыл веки. Тьма отступила, и он довольно отчетливо увидел длинный, освещенный тусклыми лампами коридор и темные проемы открытых люков по обе его стороны. Сделав еще несколько вдохов и выдохов, он окончательно успокоился и смело двинулся дальше… В коридоре за медицинским отсеком ничего не изменилось. Темное пятно засохшей крови с валяющимся рядом куском трубы приковали его внимание. Нагнувшись, врач поднял тяжелый обломок и вместе с ним подошел ближе к свету. Бледное мерцание ламп осветило неровные края трубы. Теперь не оставалось ни малейшего сомнения, что монстр оторвал нужный ему кусок прямо перед нападением, так как на месте излома был виден еще не потускневший серебристый металл. Беккер размахнулся и попытался изо всех сил бросить обломок вдаль коридора. Пролетев всего пару ярдов, труба с диким грохотом, от которого, казалось, задрожал весь корабль, рухнула и покатилась по палубе. «Невероятно! — поразился врач. — Чтобы придать ей ускорение, достаточное для полета более десяти ярдов, да еще и пробить скафандр высшей защиты, необходима, как минимум, легкая артиллерия! Что же это за тварь и откуда она могла взяться на борту этого звездолета?» Приблизившись к стене, Рональд начал разыскивать останки монстра, разбросанные взрывом по коридору. Он заметил уродливую конечность с длинными когтистыми пальцами, которая черным пятном выделялась на фоне отсвечивающей палубы, и уже нагнулся за ней, когда на его плечо легла чья-то тяжелая рука…* * *
Яркий луч фонаря ударил Беккеру в лицо, заставив его отшатнуться. — Посветить? — раздался рассерженный голос в его наушниках. — У тебя, кажется, возникли серьезные проблемы. — Дьявол! — схватившись за сердце, Рональд медленно сполз по стене на пол и пожертвовал жизнью Сэма не ради пустой консервной банки с красивым названием. — Я рад, что мы с тобой нашли общий язык, — успокоился корабельный врач. — Теперь, надеюсь, ты поможешь мне перенести останки этой твари в нашу лабораторию? — Черта с два! — приземлил его капитан. — Ни я, ни ты не прикоснемся к ним даже перчатками и тем более не понесем на наш звездолет. Вскрытие будет произведено роботом прямо на «Принцессе Диане» Вся полученная информация будет записана через эфир, а сам робот вместе с останками твари и этой старой посудиной будут уничтожены с расстояния термоядерным взрывом. Я не допущу ни малейшей возможности занести инфекцию на наш корабль! — Преклоняю перед тобой голову ты превзошел самого себя! съехидничал Рональд. — Остается сходить на наш звездолет, подготовить инструменты и запрограммировать робота. Не беда, за пару часов управимся! — Не стоит так волноваться, — успокоил его Александр. — Полностью экипированный робот ожидает в конце этого коридора. Я ведь предупреждал, что догадался о твоем намерении и успел к нему подготовиться. Гулкое эхо шагов по металлической палубе корабля проникало даже сквозь гермошлем. Оба астронавта уже дошли до центрального салона, когда лучи их фонарей высветили в углу оторванную руку робота. — Совсем про нее забыл, — промолвил Беккер. — По пути сюда я об нее запнулся и, упав, разбил фонарь и расквасил себе нос… Я еще тогда вспомнил, что наши роботы так и не обнаружили первого разведчика. А ведь они прочесали весь крейсер вдоль и поперек! — Наверное, они не слишком старались, — ответил Стюарт, поднимая свой фонарь вверх. Потолок терялся из вида на высоте пятнадцати футов в хитроумном переплетении труб и электрических кабелей. Капитан прошел под ними не более семи ярдов, когда в лучах фонаря засверкала часть серебристого корпуса с выбитым серийным номером «R-57». — Ничего не скажешь, силы у этой твари хоть отбавляй, — усмехнулся Александр. — Здесь абсолютно гладкие стены, не за что даже зацепиться. Единственный способ, которым робот мог оказаться в этом уютном гнездышке, если она его туда закинула. — Но ведь он весит более тысячи футов! — изумился Рональд. — Тысяча семьсот пятьдесят, если это тебя успокоит. — Ничуть! Мне кажется, окажись перед ней тяжелый танк, она оторвала бы ему ствол, а потом перевернула вверх гусеницами, словно черепаху! Если в ее черепе есть хоть малейший проблеск разума, то с более опасным существом человек еще не сталкивался за всю историю своего существования… — И ты в этом сомневаешься? — удивился Стюарт. — Она отключила нашего робота так быстро, что он даже не пикнул. Она не атаковала сразу нас троих, хотят даже в этом случае преимущество было на ее стороне. Нет, она расчетливо и хладнокровно убила Сэма из-за угла и только потом, воспользовавшись нашей растерянностью, одним ударом вывела Макса из игры и набросилась на меня. Я отчетливо помню, как эта тварь оттолкнулась от пола и прыгнула, протягивая ко мне свои острые когти. Не знаю, как все так удачно закончилось, но могу точно сказать, что моя реакция здесь совершенно ни при чем! В тот момент я был в таком шоке, что просто не мог нажать на курок, хотя и мечтал об этом. Кто-то внутри меня сделал это самостоятельно, растянув мгновения в секунды и согнув мой указательный палец. — Ты прав во всем ее поведении слишком много человеческого! согласился корабельный врач. — Эта мысль не дает мне покоя с того самого момента, как я впервые увидел на мониторе ее изображение, заснятое камерой твоего гермошлема… Но пока все это только наши домыслы. Как любят шутить среди медиков, — вскрытие покажет, кто из нас был прав!* * *
Темный экран дисплея ожил пробежавшей по нему полоской электрической помехи Капитан вывел яркость на максимум и устроился в кресле поудобнее — предстоящий сеанс должен был затянуться. Он поймал себя на мысли, что первая встреча с инопланетным разумом, к которому человечество стремилось уже более века, прошла весьма неудачно Возможно, в этом виноват скучный сценарий. Но, скорее всего, он сам оказался бездарным режиссером, провалившим пьесу уже в первом акте. И теперь ему предстоит тяжелая участь — стоять перед публикой в томительном ожидании, когда закончится запас летящих в него тухлых помидоров. Но это будет потом! А пока надо набраться смелости и, открыв занавес, выйти на сцену под свист и улюлюканье толпы, которая жаждет расправы за свои напрасно истраченные деньги… Александр тряхнул головой, выгоняя из нее мрачные мысли. Еще рано бить тревогу! Конечно, по возвращении на Землю ему придется пройти через все это, но в данный момент его ждет более интересное занятие. Подглядывать в замочную скважину чужого мира и надеяться, что с другой стороны никто не воткнет ему острую спицу в глаз. Впрочем, об этом он уже позаботился достаточно. — Я не пропустил ничего интересного? — спросил корабельный врач, заглядывая в кабину управления. — Если не считать того, что несколько секунд назад я включил монитор, то нет! — кивнул ему капитан — Как там дела у Макса? — Пока никаких изменений, — ответил Беккер. — Воспалительный процесс спал, температура тоже, но в сознание в ближайшую неделю он вряд ли придет… Ему здорово досталось! По возвращении на Землю ему придется обратиться к врачу по пластической хирургии, иначе на его лице останется огромный шрам… Я поставил ему новую капельницу — на ближайшую пару часов хватит. Если возникнут какие-нибудь проблемы, компьютер, который поддерживает его жизнедеятельность, достанет меня даже из-под земли… Изображение на экране дрогнуло и приблизилось к лежавшему среди черных пятен бесформенному куску. Сидя в своем кресле, капитан управлял всеми движениями робота дистанционно. — Стоп! — вмешался врач. — Немного назад и вправо. Да, именно сюда… Похоже на кисть руки с локтем и частью предплечья. Этот объект меня интересует больше всего. Теперь пусть аккуратно отдирает это кровавое месиво от пола и едет в лабораторию «Дианы». — Спасибо, что напомнил! — усмехнулся Александр. — А то я уже начал забывать, зачем мы его туда послали… Тонкое лезвие скальпеля со скрипом прошлось по лоснящейся коже чудовища, не оставив на нем даже царапины. Капитан нажал на клавиши посильнее. Раздался отвратительный скрежет металла по стеклу и лезвие с громким треском отломилось. — Может, автогеном попробовать? — пошутил он, повернувшись к изумленному врачу. — Не стоит! — замотал головой Рональд. — Потом в этом пепелище ни черта не разберешь! Нужно использовать комплект пил самого робота, но вначале нам придется поменяться местами. — Зачем? — удивился Стюарт. — Я врач и кое-что смыслю в анатомии, — ответил ему Беккер. — А ты можешь перестараться там, где не следует. — Не возражаю! — согласился с ним капитан. — Тем более что предстоящее зрелище окончательно отобьет у меня аппетит… Тихое жужжание портативной пилы со сверхтвердыми алмазными зубьями перешло в пронзительный визг, когда ее лезвие коснулось бронированной руки чудовища. Облако дыма и сноп искр сильно затрудняли видимость. На какое-то мгновенье Стюарту показалось, что он даже почувствовал запах горелого… — Ладно, посмотрим, чего мы добились, — сказал Рональд через десять минут. Дым рассеялся, и на экране появилась толстая плечевая кость. Она переходила в сустав, а затем в локтевую и лучевую кости, которые заканчивались пятипалой кистью с острыми когтями. Сосчитав фаланги пальцев, врач повернулся в кресле и расплылся в улыбке. — Чему ты так радуешься? — удивился Александр. — Перед нами вовсе не чужой организм, как мы с тобой ошибочно думали! — А что же? — удивился Стюарт. — Восставший прах Наполеона. — Не думаю! — рассмеялся Беккер. — Хотя все может быть… Я хочу сказать, что это до последней косточки человеческая рука, правда, несколько видоизмененная. — Что ты имеешь в виду? — Кожа превратилась в хитиновый покров, настолько жесткий, что его не может прорезать даже острое стальное лезвие, — пояснил Рональд. — Мышцы увеличились в объеме, массе и, как мы уже заметили — силе. Что касается когтей, то они полностью состоят из хитина, а он считается самым твердым и прочным природным материалом. — И ты считаешь меня полным недоумком, который поверит, что человек может превратиться в ЭТО? — содрогнулся Александр. — И как оно могло существовать, пусть даже в этом дьявольском обличий, без пищи и практически без кислорода на протяжении нескольких десятков лет? — Я и сам в это не верю, но факты — упрямая вещь! — ответил ему Беккер. — Подождем вскрытия остальных частей тела. Может, мы найдем ответ в них… Поднявшись в свою каюту, капитан добрался до кровати и повалился на нее прямо в ботинках. Подкатывала тошнота. Сотрясение мозга все еще давало о себе знать головокружением и болью в висках. Стюарт лежал на спине с открытыми глазами, перед которыми мелькали отвратительные кадры вскрытия. Он так и не дождался его окончания, почувствовав, что не сможет в ближайшие сутки прикоснуться к еде. Врач остался в кабине управления, сославшись на то, что сейчас его вахта и он хочет закончить вскрытие оставшихся кусков и еще раз просмотреть полученные видеозаписи. Александр махнул на все рукой и на нетвердых ногах ушел к себе в каюту. То, что удалось узнать, поразило их до глубины души. У взорванного существа по сравнению с первоначальным человеческим телом произошло практически полное перерождение всех органов и тканей. Но все они были в наличии — в том или ином качестве. Легкие увеличились в объеме и стали занимать почти все свободное пространство тела. Органы пищеварения деградировали, превратившись в ненужные придатки, какими у обычных людей являются аппендикс и копчик. Рональд сделал смелое предположение, что, оставшись без пищи, это существо быстро приспособилось к новым условиям и начало восполнять свою энергию прямо из космоса. Впрочем, сказать что-либо уверенно по тем немногим кускам, которые удалось собрать после взрыва, было практически невозможно. Оставалось непонятным самое главное: был ли это в прошлом человек, или перед ними оказался прирожденный мутант. Лежа в кровати, Александр ломал над этим голову более часа. Какая-то тревожная мысль не давала ему покоя, но он напрасно искал ее формулировку. Зациклившись на одном, мозг не мог выйти из состояния ступора… Глаза слипались. Он уже начал проваливаться в темную бездну сновидений, когда из самых ее глубин всплыло единственное слово, которое мгновенно лишило его сна. «ЖУРНАЛ! Черт побери, как же я мог забыть про медицинский журнал? Я положил его на „Диане“ в свой заплечный ранец и тщательно проверил замки, чтобы он не выпал по дороге… Какой же я идиот!» Соскочив с кровати, Стюарт бросился в шлюзовую камеру. Спустившись на четыре палубы вниз, он промчался мимо двери медицинского отсека и, изрядно запыхавшись, добежал до люка, ведущего в шлюз. Распахнув шкаф со скафандрами, он начал разбрасывать их по палубе, пытаясь отыскать свой ранец. — Дурак, полный дурак! — ругал он самого себя. — Я должен был начать с этого, как только пришел в сознание. А теперь я потерял несколько часов и, кто знает, может совершенно напрасно! Наконец, его рука натолкнулась на корпус ранца. Рванув замки так, что по пальцам пробежали болезненные нервные импульсы, Александр распахнул его и достал покрытый пылью журнал. Быстро пролистав несколько страниц, он понял, что это именно то, что ему нужно. Прижав книгу к груди, как это делают только с самым дорогим и близким сердцу предметом, Стюарт быстрыми шагами направился в свою каюту, зацепившись плечом за стоявшего в коридоре робота…* * *
«Проклятая планета! Не дай вам Бог увидеть этот Ад! На ней нет дня или ночи. Только серые туманные сумерки без начата и конца да мелкий моросящий дождь, который, кажется, идет с самого ее зарождения. Он не усиливается и не стихает. Он все время капает вам на голову и вы начинаете потихоньку сходить с ума. В этом умирающем царстве вечного потопа нет даже ветра и миллионы маленьких капель падают с неба вертикально вниз, не отклоняясь в полете ни на один дюйм. То, что еще не залила вода, все равно нельзя назвать сушей. Это густая каша, состоящая из ила, грязи и песка. Она буквально напичкана плавающими шарообразными растениями, которые утыканы острыми шипами, словно стая дикобразов. Из ник выползают маленькие змееподобные твари и, яростно блеснув красными бусинками глаз, ныряют под воду. Мы пробовали убить одну из них из автомата, но попасть в нее сложнее, чем укусить себя за локоть. Наш штурман Кларк бросил в эту мерзость гранату — после взрыва ее останков так и не нашли. Впрочем, я несколько забегаю вперед… Так уж почудилось, что мне, корабельному врачу, пришлось заняться описанием всего, что мы увидели и пережили. Почему — об этом вы узнаете позже. Если вы держите в руках эту рукопись, значит, меня уже нет в живых и я ничего не могу добавить к тому, что уже изложил на страницах своего медицинского журнала. Итак, начнем по порядку. Во всем виноват наш штурман Кларк. Так, во всяком случае, считает большая часть экипажа, за исключением, конечно, его самого. Раз уж наши предки придумали нести на корабле вахту, значит, в этом была какая-то необходимость. И спать в этот момент не рекомендуется. А Кларк уснул… Просто взял и уснул, словно его в этой жизни уже ничего не беспокоило. По крупному счету, так оно и есть. Более толстокожего существа я не видел за всю свою жизнь и не встречал подобного персонажа в кинофильмах. Все, что его волнует. — хорошо прожаренный окорок, несколько банок пива, да висящая над его кроватью голая толстозадая девка. Этому „дитяти“ тридцать семь лет от роду. Десять из них он летает штурманом. Остается только ломать голову, как он еще не оказался за бортом этой неуютной посудины, имя которой — Жизнь! Кларк заснул за пультом управления после пяти банок пива, которые он притащил с собой из каюты. Одно употребление спиртных напитков во время вахты было сильным проступком, а что касается остального. Словом, когда содержание алкоголя в крови превысило его умственные способности, он захрапел перед экранами. И растекся в кресле, словно медуза, выброшенная волнами на солнечный берег Флориды. Никто из астронавтов так и не узнал, что же ему снилось, когда по сигналу тревоги весь экипаж; во главе с капитаном прибежал в кабину управления. Кларк дрых в кресле, свесив конечности, а экраны мониторов показывали, что мы оказались где-то у черта в заднице. Именно так выразился капитан после тщательного изучения всех приборов. И мы, действительно, оказались где-то там поскольку вместо Магелланоеых облаков нас окружали какие-то незнакомые уродливые созвездия. Тод, наш капитан, разразился потоком многоэтажной брани, которая вырвала штурмана из глубин пьяного сна. Он долго щурил на нас глаза, недоумевая, о ком идет речь и кто это мог уснуть на вахте. Не останови мы капитана, Кларку пришлось бы на пару недель сменить свою каюту на медицинский лазарет. Тщательное изучение видеозаписей показало, что за три часа до тревоги перед нашим кораблем появилось какое-то разноцветное переливающееся облако. Сквозь его центр мы и умудрились пролететь благодаря нашему дежурному навигатору, досматривающему в этот момент свой увлекательный сон. Мы повторили судьбу самой Дианы, машина которой на огромной скорости влетела в тоннель, ставший для нас роковым… Впрочем, мы еще живы. Пока… Мы облазили в напрасных поисках пространство в радиусе парсека, но так и не нашли выхода из этого мира. Если, конечно, он вообще существует. Капитан выдвинул гипотезу, что мы проскользнули в эту галактику сквозь какую-то „дыру“, которая захлопнулась за нашими спинами. Мы оказались в ловушке. Никто не знает, насколько стабильна эта галактика и как часто в ней появляются подобные дыры. И, самое главное. — куда они могут вести. Так что, скорее всего, мы превратимся в очередной „Летучий Голландец“ и станем вечными скитальцами в бескрайних просторах Вселенной… Удача! Можно ли назвать этим словом планету, подвернувшуюся нам после семи месяцев странствий? Скорее всего, она — лишь та соломинка, за которую хватается человек, уже разменявший половину столь нужного ему воздуха на половину галлона мутной воды. Так или иначе, но это было хоть что-то новое в этом бесцельном шатании в холодном вакууме, наполненном только мелкими частичками космической пыли. Но самый страшный вакуум был не за бортом корабля. Он находился в наших у мах, разъедая их сильнее самой крепкой кислоты и порождая гнев и отчаяние. И мы прекрасно понимали, что если не найдем себе занятие, наши кошмары выйдут за пределы сознания и уничтожат нас самих… Именно поэтому наш капитан, как клещ, вцепился в эту планету. Когда посланный метеозонд показал наличие атмосферы с высоким содержанием кислорода, наш корабль спустил паруса и бросил мертвый якорь в этой незнакомой лагуне… Офицер Ричард Тайлер остался на звездолете. Капитан, я, Кларк и Джозеф — второй пилот, должны были первыми испытать на себе все здешние прелести. Мы вооружились до зубов, спустили шлюпку и, взявшись за весла, поплыли в неизвестность. Не хочу, чтобы у вас складывалось впечатление, что мы превратились в беззаботных джентльменов удачи. Это не так. Никакой риск даже в таком случае, как наш, не был бы оправдан ничем, кроме попытки побыстрее свести счеты с жизнью. А среди нас не было самоубийц! Так по крайней мере, мы все тогда считали. Метеозонд поставил нас перед выбором: либо высаживаться на планету самим, либо любоваться ее видом из космоса. Ее поверхность… Впрочем, я уже описывал ее ранее и не желаю ничего добавлять к тому неприглядному зрелищу, с которым нам всем пришлось столкнуться. Наши роботы увязли бы в этом болоте по… Словом, основательно! Приключения начались сразу же после посадки… Наш плавающий транспортер завяз в грязи и ушел на дно всего за полторы минуты. Мы едва успели спастись, захватив с собой только оружие и боеприпасы. Если бы не Джозеф, оставшийся в тот момент в посадочном челноке и вытащивший нас из этого дерьма на канате, мы утонули бы вместе с броневиком. Посовещавшись, мы решили больше не пользоваться услугами этого негостеприимного аэропорта и переместиться на длинный горный хребет в форме змеи, который виднелся в полутора милях [6] от нас. Перелет не занял слишком много времени. Вскоре мы уже стояли на покатой бугристой поверхности, удивленно оглядываясь по сторонам. Каменная порода под ногами была необычайно твердой и скользкой, словно ее намазали жиром. Неповоротливые скафандры высшей защиты сковывали тела, превратив нас в неуклюжих червей. Мы передвигались с большой осторожностью, хватаясь руками за высокие остроконечные стебли. Они были ровными и очень крепкими, словно какой-то великан превратил эту скалу в гигантскую подушечку для иголок. Штурман первым заметил огромную черную дыру в ста пятидесяти ярдах от нас. Она оказалась бездонной пещерой, идущей под небольшой уклон, наверное, к самому центру Ада. В бурые стены были настолько отшлифованы, что в ярком свете фонарей мы отчетливо видели в них свои отражения. Пока мы с капитаном переговаривались, Кларк ушел далеко вперед и свет его фонаря стал почти незаметен. Безумец! Если бы он знал, что ему уготовила судьба, он не стал бы даже переступать порога этой пещеры, а уж тем более изображать из себя героя. Мы хватились слишком поздно, — когда в наших наушниках послышался его перепуганный крик. Мы бросились вглубь пещеры, причем капитан все время кричал на бегу, что пристрелит его как собаку. Но когда мы, запыхавшись, достигли этого места, нашим глазам предстало кошмарное зрелище… Я до сих пор не могу осознать весь ужас того, что мы увидели. Представьте себе гусеницу, упавшую с ветки в муравейник и теперь беспомощно извивающуюся в сотнях маленьких цепких лапок. А теперь сильно увеличьте эту картину, пока гусеница не превратится в человека, а крохотные муравьи не станут гигантскими подобиями жуков величиной в полтора фута. И все это происходит у вас на глазах… Вы видите, как от скафандра высшей защиты отделяется человеческая нога и уползает куда-то вглубь пещеры в челюстях одного из этих уродов. Эта жуткая картина сопровождается истошными воплями человека, которого еще минуту назад обещали пристрелить. Его тело дергается в беспомощных попытках освободиться, пока до вас не доходит, что оно уже мертво и лишь шевелится от десятков разрывающих его челюстей. Весь этот ужас и сейчас стоит у меня перед глазами. Но теперь я прекрасно понимаю, что наш кошмар тогда только начинался… Яркая вспышка пламени и оглушительный грохот взрыва вернули меня к действительности. Капитан размахнулся и бросил в груду копошащихся тел вторую гранату. Затем он, словно танк, поволок меня за собой к выходу из пещеры. Сзади прозвучал второй взрыв. Боже, как медленно текли секунды… Мы уже добежали почти до самого выхода, когда каменный пол под нашими ногами задрожал и буквально встал на дыбы, ударив нас в лицо. Повалившись друг на друга, мы покатились вглубь пещеры навстречу этому дьявольскому муравейнику. Вернее, покатился только я, так как Тод через пару ярдов умудрился вогнать крюк своего альпинистского снаряжения в чудом подвернувшуюся расщелину. Я ехал вниз по гладкому полу пещеры на своей бронированной заднице, как на санях, и молился про себя, чтобы моя смерть была более легкой, чем у Кларка. Каким бы он ни был при жизни, он не заслуживал такой участи… На огромной скорости я влетел в эту шевелящуюся уродливую кучу, разметав ее во все стороны. В тот самый момент, когда я уже закрыл глаза и приготовился умереть, пещера подо мной вновь перевернулась и я поехал в обратном направлении, яростно отпихиваясь от вцепившихся в меня жуков. Видимо, я комментировал происходящие события вслух, так как мне не удалось вылететь из пещеры и утонуть в этом чертовом болоте. Капитан поймал меня за правую ногу в самый последний момент. Никогда не считал себя гибким человеком, но я извернулся змеей и вцепился обеими руками в канат, полностью забыв про жуков. И совершенно напрасно! Всего через секунду я услышал в своих наушниках красочную речь Тода о том, что нужно тщательно стряхивать с себя дерьмо, прежде чем заходить в гости. Один из этих уродов висел у него на ноге, а его быстро мелькающие челюсти напоминали острый нож:- сенокосилки. Из дыры в комбинезоне текла тонкая струйка крови. Капитан орал вовсе горло, отбиваясь от этой твари второй ногой и вспоминая всех моих родственников вплоть до Адама. Наконец, ему удалось сбить с себя жука и тот камнем рухнул вниз. Мне очень хотелось убедиться, что он увяз в болоте, но я не успел удовлетворить свое любопытство. Гора ходила ходуном и я уже начал опасаться, что Джозеф с посадочным челноком приказали долго жить, оставив нас в полном одиночестве. Но нет: я услышал шум двигателей и, подняв голову, обнаружил челнок, висевший в десяти ярдах над нами. Из его приоткрытого люка выпал канат и мы с невероятным трудом умудрились за него ухватиться. Сквозь лобовое стекло капсулы я увидел перекошенное от ужаса лицо Джозефа и понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Наш второй пилот был конченым флегматиком, — вывести его из себя было совершенно невозможно. И, если уж он скорчил подобную мину, то наше дело — дрянь! Забираясь по канату в капсулу, я краем глаза заметил, что гора, содрогаясь, поднимается из болота… Но окончательно я постиг происходящее только в кабине челнока. В ста ярдах перед нами шевелились два огромных пучка щупальцев с массой желтых змеиных глаз. И все это росло из отвратительной бугристой морды величиной с футбольное поле. Чудовище поднялось над болотной жижей и протянуло к нам свою бездонную зубастую пасть, с краев которой стекали водопады жидкого ила… За нашими спинами захлопнулся люк, и Джозеф резко рванул штурвал на себя. Капсула взмыла с таким ускорением, что мы с Тодом, не успев занять свои места, повалились на пол, не в силах даже пошевелиться. Челнок уходил вертикально вверх и, только набрав огромную высоту, завис в воздухе. Капитан, чертыхаясь, поднялся с пола, потирая ушибленный локоть. Сев в кресло, он взял в руки второй штурвал и переключил управление на себя. Мы с Джозефом не успели и рта открыть, как он вошел в крутое пике и, пролетев над гигантской змеей, всадил в нее ракеты от морды до самого кончика хвоста. Волны огня и дыма неслись нам вслед. Капсула содрогалась от мощных взрывов, по капитан продолжал давить на кнопку, пока не кончился боезапас. Только после этого он набрал высоту и пошел на разворот полюбоваться зрелищем устроенной им оргии. Дождь затушил пламя и прибил дым. Нашему изумлению не было границ: среди ила и грязи, извиваясь всем телом, лежало абсолютно нетронутое чудовище. С тем же успехом мы могли бы обстрелять его обычным горохом. Дав волю своему языку. Тод направил челнок на орбиту, где нас поджидал звездолет. Мы уже поднялись в верхние слои атмосферы, когда прозвучал сигнал тревоги. Бросив взгляд на приборы. Джозеф сказал, что на капсуле произошла утечка воздуха. Давление резко падало, и вскоре нам пришлось надеть гермошлемы. Капитан оторвал маленький клочок бумаги и подбросил его вверх. Он поплыл к задней стене кабины и прилип к ее поверхности. Затем он смялся в комок и вылетел наружу сквозь крохотное отверстие, растущее прямо на глазах. Я нагнулся к нему и только тогда заметил острое кривое лезвие, которое просунулось внутрь и отрезало от обшивки еще один кусочек металла… Это был жук. Как он оказался на поверхности капсулы и сумел удержаться на ней во время полета, до сих пор остается для меня загадкой. Это самая цепкая, живучая и сильная тварь, что мы до сих пор видели. Но в тот момент нам было не до философских рассуждений. Джозеф бестактно отпихнул меня от дыры и просунул в нее ствол своего автомата. Прогрохотала очередь, сопровождаемая визгом рикошетирующих пуль. Хотя они и не смогли уничтожить жука, они сорвали его с обшивки челнока и сбросили вниз. Я не мог не ухмыльнуться, видя недоумение в глазах нашего пилота. Я-то видел этих тварей вблизи и помню, что взрывы наших: гранат причинили им не больше вреда, чем стакан холодной воды.» Несколько страниц журнала было безжалостно вырвано. «Бедный капитан! Если бы мы только знали, чем все это закончится. Все наши попытки спасти свои жизни на этой планете не имели ни малейшего значения. Уж лучше бы мы погибли прямо на ней! По крайней мере, эта смерть была бы достойной человека. То, что творится сейчас, напоминает отвратительный фильм ужасов… После того, как я удалил из раны капитана всю слизь и сделал ему инъекцию антибиотика, я надеялся, что все будет в порядке. Увы! У Тода начались какие-то странные судороги, сопровождаемые сильным жаром. Что-то происходило с его глазами, и он кричал, что вокруг него только черная тьма. Он все время твердил какие-то координаты и бредил тем, что смог бы вывести наш корабль из ловушки, но ничего не может увидеть и показать… Его зрение и в самом деле меня сильно беспокоило. Еще бы! Я никогда не видел, чтобы у человека стала рассасываться радужная оболочка вместе с хрусталиком. Всего за неделю его глаза превратились в кошмарные белые шарики Кожа потемнела и сделалась необычайно жесткой и грубой. Ногти на руках и ногах начали быстро расти, становясь все более острыми и твердыми. Несмотря на полный отказ от пищи, тело набирало силу и каждая мышца на нем стала хорошо видимой и мощной, как у культуриста. Я слишком поздно сообразил, что все это значит…» Далее шли обрывки вырванных листов и оставалась только одна страница. «Эта мерзкая тварь уничтожила Джозефа и Ричарда. Сейчас она охотится за мной, поскольку я последний член экипажа, оставшийся в живых. Дописываю эту страницу, закрывшись в медицинском отсеке. Надеюсь, что успею изложить свои мысли прежде, чем она до меня доберется. Я наивно предполагал, что имею дело с необычного формой болезни и с ее странными симптомами. И не догадывался, что может существовать более простой способ завоевания чужих миров и уничтожения цивилизаций, чем их банальное истребление. Для этого достаточно лишь ввести в организм специальный вирус и он сделает свое дело. Он создаст из любого существа монстра, который сможет приспособиться к самым невероятным условиям. Сотворив эту новую форму жизни, он будет плодить ее по своему образу и подобию до тех пор, пока чужой мир не превратится в хаос, заселенный ненужными уже убийцами. И тогда они начнут его переделывать, пока он не станет идеально подходить для своих новых хозяев. А потом весь этот кошмар, запрограммированный на самоуничтожение, исчезнет и превратится в ненужный строительный хлам. За несколько десятилетий он сотрется в пыль, оставив после себя идеальную планету для будущих хозяев, которые не замедлят прийти. Потому, что у них на службе отлично спроектированный вирус. Всего живого, что попадется ему на пути…» Александр захлопнул журнал и задумался. Если все, написанное в нем, — правда, то им угрожает смертельная опасность в лице Макса, который подвергся атаке этой твари. Хорошо, что он пока лежит в лазарете без сознания. «Нужно срочно показать этот дневник Рональду! — решил Стюарт. — А мне необходимо принять кое-какие меры предосторожности». Спустившись по винтовой лестнице, Александр пересек длинный тоннель коридора и остановился у приоткрытой двери медицинского отсека. Его сердце учащенно забилось от дурного предчувствия и ему стоило больших сил унять подступившую дрожь. Распахнув дверь. Стюарт вошел внутрь. Макса в лазарете не было. Вместо него в кровати лежало какое-то багровое месиво, а на маленьком столике для хирургических инструментов, выпучив глаза, стояла окровавленная голова корабельного врача… Предчувствие? Оно как всегда, сработало в нужный момент. Резко подогнув колени, капитан рухнул на пол лицом вниз. Послышался приглушенный свист. Тяжелый нож, пролетев над его головой, разбил стекло встроенного в стену шкафа и воткнулся по самую рукоять в массивный пластиковый корпус медицинской аптечки. Рывком перевернувшись на спину, Стюарт согнул ноги и с силой послал их прямо в живот прыгнувшего на него Макса Тот отлетел к стене и, стукнувшись об нее головой, медленно сполз на пол с закрытыми глазами. Александр приподнялся, не отводя взгляда от штурмана, который неподвижно сидел в грех ярдах у стены. Встав на ноги, он уже хотел приблизиться к нему, но так и не решился сделать ни одного шага. «Это ловушка! — заподозрил Стюарт. — Он хочет внезапно напасть на меня, когда я подойду убедиться, что он потерял сознание… Это старый трюк, но его можно легко проверить». Вытащив из шкафа одну из медицинских аптечек, он бросил ее в Макса. Прозвучал глухой удар и голова Картера безвольно повисла, обнажив кровоточащую рану на затылке. Тело по инерции сместилось в сторону и, потеряв равновесие, упало на палубу. Только теперь капитан заметил тонкий смазанный след крови, стекающий по стене от металлического кронштейна для подвешивания медицинского оборудования до того самого места, где еще мгновение назад находилась голова упавшего штурмана. «Я вовсе не этого добивался! — расстроился Александр. — Вот и попробуй теперь доказать это комиссии по расследованию чрезвычайных ситуаций! Мы отправились на поиски новых миров, а нашли только проклятый Богом корабль и мерзкую тварь, которая перечеркнула наши судьбы… А я остался в полном одиночестве в пяти месяцах полета от ближайшей дыры ноль-пространства». Все эти мысли вихрем промелькнули в его голове, пока он приближался к штурману Косой шрам через все лицо, оставшийся после похода на «Диану», сильно обезобразил его черты, придав им дьявольский облик. Нагнувшись, Стюарт приложил два пальца к шее Картера и убедился, что пульса нет и в помине. Взявкисть руки, он увидел сильно отросшие ногти, напоминающие острые когти хищных птиц и покрытые какими-то мелкими полупрозрачными каплями. Но более всего он поразился, приоткрыв веки Макса. Из темных глазниц на него уставились два мутных белых шарика с едва заметными остатками радужной оболочки. Александр в ужасе вскочил и, потеряв равновесие, упал прямо на штурмана. «Дьявол! — содрогнулся он. — Все написанное в этом дневнике, правда! Этот вирус действительно существует! Капитан Тод стал его первой жертвой, уничтожив весь свой экипаж и передав эту заразу на наш корабль. Мой штурман превратился в зомби, главная задача которого — уничтожать все живое и способствовать дальнейшему распространению вируса. И он мог бы справиться с ней, если бы не кронштейн, ставший для него роковым… Обычный металлический крепеж, имеющий единственною цель — удерживать переносные системы жизнеобеспечения, помогая спасению человеческих жизней. По иронии судьбы он превратился в орудие убийства, но все же выполнил свое предназначение!» Капитан усмехнулся и, поднявшись на ноги, вышел из медицинского отсека. Через пару минут он вернулся с толстым капроновым канатом в руках. Перевернув Картера на живот, он принялся связывать его, плотно подгоняя виток к витку. Затянув последнюю петлю, он скрутил концы шнура за его спиной в тугой узел и только после этого облегченно вздохнул. — Если ты думаешь, что я круглый идиот, Макс, то ты глубоко ошибаешься! — произнес Стюарт, перекатывая пленника на спину. — Я знаю, что ты еще не полностью превратился в того урода, с которым мы столкнулись на «Принцессе Диане». Но ты уже не человек и я не сомневаюсь, что твои способности идут намного дальше, чем у простых смертных… Так что поваляйся пока в бункере для отходов, а я тем временем сведу счеты с этим проклятым кораблем! Взвалив связанного штурмана на плечи, он вышел с ним из лазарета и спустился на нижнюю палубу. Там он затолкал его тело в металлический бункер для мусора и плотно задраил его загрузочный люк. — Не скучай, приятель, я скоро вернусь! — крикнул он сквозь толстый металл. — А ты пока поваляйся здесь и не вздумай дергаться. Одно резкое движение и я выброшу тебя прямо в открытый космос! Похлопав рукой по люку, капитан направился в кабину управления, насвистывая себе под нос веселую мелодию… Он не прошел и десяти ярдов, когда сзади него раздался громкий рокот гусениц. Оглянувшись, Стюарт увидел разведывательного робота, который мчался следом за ним. Его яркие прожекторы слепили глаза, а протянутые манипуляторы не оставляли ни малейшего сомнения по поводу его намерений. Развернувшись, Александр бросился бежать. Центральный коридор тянулся, как минимум, еще на триста пятьдесят ярдов и заканчивался машинным отсеком. Если он не успеет до него добраться, робот раздавит его гусеницами и его тело будет напоминать кашу, оставшуюся от бедного Рональда… «Проклятый Макс! — разозлился капитан. — Он оказался намного хитрее, чем я ожидал! Он знает устройство звездолета и все команды по управлению его оборудованием и вспомогательной техникой. Он превратился в коварного противника, который возглавил необъявленную войну всему человечеству. Но вначале он спровоцировал битву машин против собственного капитана, исход которой нетрудно предугадать». Александр промчался мимо открытого люка, ведущего в шлюзовую камеру. На какое-то мгновение у него промелькнула мысль заскочить в него, но он сразу же отказался от этой возможности. Попав внутрь, он окажется в полной изоляции от остальных отсеков звездолета и потеряет над ним контроль… Легкие судорожно хватали воздух и горели от перенапряжения. Ноги стали заплетаться, но Стюарт упорно бежал к концу коридора, который надвигался на него в ярких лучах льющегося из открытой двери света. До нее оставалось всего семь ярдов, когда свет неожиданно померк и грузный металлический корпус протиснулся наружу. Раздался визг гусениц и второй робот сорвался с места, помчавшись ему наперехват. Александр взмахнул руками и остановился, едва не потеряв равновесие. Обернувшись, он увидел первого робота, которого отделяли от него всего тридцать ярдов. Практически на полпути виднелся открытый люк шлюза, ставший для него последней надеждой на спасение… Капитан собрал всю свою волю в кулак и резко сорвался с места. Он летел, словно ветер, подгоняемый страхом, поднимающимся из самых глубин сознания и придающим дополнительные силы и без того быстро мелькавшим ногам. «Я должен успеть! — подстегивал он самого себя. — Я обязан раз и навсегда остановить это кошмарное безумие и спасти наш мир от исчезновения!» Открытая дверь и мчавшийся навстречу робот стремительно приближались. И то и другое было уже слишком близко друг от друга, когда Александр с разбегу вогнал свое тело в шлюз, захлопнув за собой люк. Он обрушил всю тяжесть кулака на панель, управляющую электромагнитным замком и вручную перевел рычаг на блокировку. Теперь он в безопасности. И одновременно в ловушке! Он запер себя в шлюзе, из которого существует только, один выход на посадочном челноке в открытый космос. Но это означает потерю корабля и, как минимум два года странствий до ближайшей дыры ноль-пространства. «Только без паники! — подумал Стюарт. — Еще не все потеряно. Можно попытаться отключить роботов через главный компьютер и снова взять власть в свои руки… Безвыходных положений не бывает! Есть ситуации, выход из которых тебе не по вкусу. Или не по зубам!» Подойдя к встроенному в стене монитору, он нажал на кнопку. Узкая панель под ним отошла вниз, превратившись в клавиатуру. Включив систему, капитан вошел в главный компьютер и послал запрос. Ответ его не порадовал. Доступ к управлению вспомогательной техникой звездолета был невозможен из-за отключения этой опции на панели самих роботов. Громкий шипящий звук заставил его оглянуться. Во входном люке появилась узкая щель, сквозь которую с фейерверком ослепительных искр пробивалась раскаленная струя газового резака. Не сумев открыть дверь, роботы действовали в полном соответствии с рабочей программой, уничтожая встретившееся на пути препятствие. При их способностях и упорстве эта операция не отнимет у них больше десяти минут… Александр повернулся к компьютеру. Кажется, выход из этой ситуации будет ему не по вкусу! Придется улетать, бросив корабль со всеми вещественными доказательствами. И уничтожить его, остановив это безумие в самом начале, пока оно не достигло Земли. Пора! Набрав известный только ему пароль, Стюарт увидел загоревшуюся на дисплее надпись, которая сопровождалась громким механическим голосом по всему звездолету: — Система самоуничтожения корабля приведена в готовность! Введите время взрыва или отключите целиком всю систему. Александр прикинул в уме цепочку своих дальнейших действий и поставил таймер на двадцать минут. «Должно хватить! — успокоил он себя. — За это время я успею убраться на расстояние, достаточное для того, чтобы самому не сгореть в пламени термоядерного взрыва мощностью в триста килотонн». — До уничтожения звездолета осталось девятнадцать минут и двадцать две секунды! — высветилось на экране. — Вы все еще можете отключить систему и предотвратить взрыв в течение последующих пятнадцати минут! Дрожащие пальцы Стюарта снова забегали по клавиатуре. — Вы ввели пароль и установили запрет на отключение системы. После вашего согласия она перейдет в автономный режим и отключить ее будет невозможно… Выполнять? Александр помедлил всего секунду и вдавил клавишу. — Система самоуничтожения звездолета перешла в энергонезависимый режим! — прозвучал равнодушный голос из стен. — С настоящего момента ее отключение невозможно. У вас осталось пятнадцать минут и тридцать три секунды для того, чтобы покинуть корабль! Оглушительный удар тяжелым молотом обрушился на напряженные нервы Стюарта. Входной люк, сорвавшись с петель, отлетел к стене и, едва не задев его по дороге, с диким грохотом упал на металлическую палубу. Оба робота попытались заехать в шлюз одновременно и, сцепившись между собой гусеницами застряли в дверях. Действуя по рабочей программе, они лишь мешали друг другу, пытаясь добраться до своей цели манипуляторами. Один из них поймал капитана за рукав комбинезона и потянул его к себе. Александр рванулся назад. Раздался громкий треск рвущейся материи и он кубарем полетел в угол шлюза, оставив половину рукава на растерзание роботам. «Кажется, представление затянулось! — подумал он, поднимаясь на ноги. — И публика попалась неблагодарная… Пора сваливать, пока они не оставили себе на память мою голову!» Капитан прыгнул в открытый люк челнока и задраил его за собой. Усевшись в кресло, он пристегнулся к нему ремнями и включил пульт управления. Экраны мониторов ожили, выдавая стартовые параметры, которые Стюарт быстро проверял и корректировал. «Черт! Некогда было подумать о провианте, — вспомнил он со злостью. — Придется пролежать в анабиозе до самой Земли, переведя капсулу в режим автопилота!» В люк челнока, уже стучали чем-то тяжелым. Александр вывел изображение шлюза на монитор. Один из роботов, вцепившись мертвой хваткой в дверь, бил по ней свободным манипулятором. Другой подкатывал к капсуле с газовым: резаком, из которого показалась ослепительная голубая струя, оставляющая на экране яркие расплывающиеся пятна. Грохот стартовых двигателей опрокинул несостоявшегося сварщика на пол, превратив его в груду оплавленного металла, которую выбросило в космос мощным потоком вырвавшегося из корабля воздуха. Но второй робот, вцепившись в капсулу, стартовал вместе с ней и продолжал бить по люку манипулятором. Капитан бросил тревожный взгляд на мониторы До взрыва оставалось всего две минуты. Если он срочно не избавится от робота, тот найдет способ вывести капсулу из строя. Развернув челнок, Стюарт направил его к звездолету. Прикинув расстояние и скорость, он пролетел под самым днищем крейсера, как под гигантским наждаком, уничтожив об него прицепившегося к люку робота. Не останавливаясь, Александр увеличил скорость до максимума, пока неподвижные искорки звезд не превратились в лавину несущихся в него трассирующих пуль… Черный космос расцвел ослепительным пламенем. Все краски, существующие в природе, слились воедино, догоняя его капсулу вместе с осколками корабля. Челнок сильно тряхнуло. Раздался дикий грохот, словно весь мир восстал, переживая свою агонию. Но Стюарт уже этого не слышал. Порвав удерживающие его ремни, он пролетел через всю кабину и, стукнувшись о заднюю стену капсулы, упал на холодный пластиковый пол… — Прошу всех встать! Александр поднялся со скамьи, окруженный с боков двумя верзилами, способными свернуть шею даже носорогу. Топот шагов отдавался в его напряженных нервах, вызывая подергивание правого века. «Вот и настал тот час, когда я должен отвечать за поступки, которые я не совершал и доказывать этим олухам то, что, по их мнению, совершенно невозможно!» — подумал он с грустью. — Прошу садиться! Стюарт опустился на жесткую скамью, уверенно глядя в угрюмые лица судей. «Вам не удастся меня сломить! — решил он про себя. — Чтобы со мной ни случилось, я знаю, что поступал именно так, как этого требовали обстоятельства. Моя совесть чиста, а это единственное, что имеет для меня значение, после осознания того факта, что жители Земли теперь могут спать спокойно. Даже ценой жизни капитана звездолета, который оказался в грязных лапах того, что далекие от подобных проблем люди называют Правосудием». — Заседание суда объявляется открытым! — прозвучал громкий голос арбитра. — Слушается дело Космической Гильдии против бывшего капитана Александра Стюарта об уничтожении им космического корабля «Белый Ангел» код GS 5749 вместе с тремя членами экипажа. Дело ведет главный судья Палмер. В связи с тем, что в данном случае нет ни одного свидетеля, мы предоставляем первое слово подсудимому. Прошу Вас вкратце рассказать суду присяжных о том, что произошло с Вами и членами Вашего экипажа. — Хорошо, Ваша честь! — сухо ответил Александр. — Вкратце это будет так. Мы встретили пропавший английский крейсер «Принцесса Диана» и обнаружили на нем невиданного ранее монстра, который уничтожил нашего бортинженера Сэма Гиббса и заразил штурмана Макса Картера каким-то вирусом. Всего за сутки Макс сам превратился в эту тварь и убил корабельного врача Рональда Беккера. Затем он напал на меня в компании двух роботов. Я вынужден был взорвать свой звездолет и улететь в посадочном челноке. Вот собственно и все! Высказав это за несколько секунд, Стюарт замолчал и с равнодушным видом опустился на скамью. Раздался громкий стук молотка, словно судья забивал выскочивший наружу гвоздь. — Подсудимый, встаньте! Мы не давали Вам разрешения садиться и считаем, что Вы издеваетесь над судом! — Издеваюсь? — удивился Александр. — Я рассказывал эту историю, как минимум, пятнадцать раз, заработав хорошие мозоли на языке. И если мне не поверили до настоящего момента, то не поверят и сейчас… Так что оглашайте Ваш приговор и закончим это пустословие раз и навсегда! — Подсудимый Стюарт, суд присяжных сам решит, когда ему следует вынести вердикт! — возмутился Палмер. — Прошу Вас не вмешиваться в его справедливое решение и позволить спасти Вашу никчемную жизнь. — Вот как? — Стюарт закатил глаза к потолку, изобразив на лице сострадание. — Как хорошо. Ваша честь, что Вас не было со мной на звездолете. А не то у меня могли бы появиться сомнения в необходимости спасения той части человечества, которая представлена Вами и Вам подобными. И Вы еще смеете говорить о справедливости! После того как назначили мне адвоката, проигравшего пять дел из семи с одним вничью в результате поданной апелляции! Побагровевший судья, запутавшись в собственной мантии, вскочил из-за стола и гневно прокричал: — Замолчите! Я требую немедленно прекратить это издевательство над судом и переношу заседание на завтра! Господа присяжные, прошу вас не опаздывать…* * *
Спустя сутки Александр вновь сидел на скамье, ругая самого себя. Он хотел лишь быстрейшего окончания этого процесса, но, сам того не желая, своим поведением только отсрочил неприятную развязку. «Сегодня я возьму себя в руки и спокойно отвечу на все их вопросы, какими бы дурацкими они ни были! — решил он. — Не стоит бранить людей лишь зато, что им было предначертано родиться ослами!» — Прошу садиться! Заседание суда продолжается, — объявил главный арбитр. — Подсудимый Стюарт, я прошу Вас взять себя в руки и представить нам подробный доклад о том, что произошло с Вашим экипажем и по какой причине Вы взорвали свой звездолет. — Хорошо, Ваша честь! — кивнул головой Александр. — Но вначале я хотел бы попросить Вас об одном одолжении… Я категорически отказываюсь от назначенного судом адвоката и хочу защищать себя сам! — Это более чем странная просьба для подсудимого, но мы ее удовлетворяем, — согласился Палмер. — Адвокат Этсон, Вы свободны! Будут еще какие-нибудь просьбы к суду? — Нет, Ваша честь! — В таком случае мы хотели бы услышать Ваш доклад. — … Мы находились в разведывательном полете в галактике Сомбреро. Я отдыхал после вахты, когда наш штурман Картер объявил на корабле тревогу. К нам приближался крупный металлический объект, который оказался пропавшим английским звездолетом «Принцесса Диана». После его идентификации мы послали стандартный запрос, на который нам ответили бессмысленным набором символов. Дальнейшие попытки установить контакт оказались безрезультатными и мы пошли на сближение. После стыковки я со штурманом и бортинженером высадился на корабль, взяв с собой для страховки киберразведчика… — Вы послали свой экипаж на рискованное задание, которое могли выполнить обычные роботы? — осведомился главный судья. — Нет, Ваша честь! — ответил Стюарт. — Во-первых, мы проверили состав воздуха на «Диане». Им не смогли бы дышать даже простейшие организмы, не говоря уже о животных и человеке! Во-вторых, нам предстояло разыскать и демонтировать «черный ящик», а это под силу только астронавтам. И, наконец, в-третьих, мы не заходили ни в один из отсеков корабля, пока он не был тщательно проверен роботом… В центральном коридоре мы нашли обглоданные останки одного из членов экипажа, а в медицинском отсеке мною был обнаружен журнал с записями их корабельного врача. Игнорируя мои требования, Макс и Сэм ушли далеко вперед, и я нагнал их только после того, как они заметили глубокие порезы от когтей в пластиковом покрытии стены коридора. — Вы хотите сказать, что сверхстойкая, термически устойчивая пластмасса была поцарапана чьими-то острыми когтями? — Не просто поцарапана! Порезы уходили почти на полдюйма в глубину и заканчивались рваной дырой, подобную которой не смогла сделать даже разрывная пуля из автомата. — Благодарю Вас за уточнение! — съязвил арбитр, раскрывая толстую папку на своем столе. — Я хочу зачитать суду присяжных выписку из отчета главного специалиста по кораблестроению Дэвида Трентона: «Внутренняя обшивка „Принцессы Дианы“ представляет собой стойкую в ысокотемпературную пластическую массу, приближающуюся по своим защитным свойствам к хромированной стали. Оставить на ней заметные глазу царапины практически невозможно даже инструментом с алмазным напылением»… Что Вы можете сказать по этому поводу? — Только то, что Вам не мешало бы самому посмотреть на подобные царапины! — ответил ему Александр. — А заодно пережить гибель своего экипажа от этих когтей! — Подсудимый Стюарт, Вы отвлекаетесь от темы. Я прошу излагать только факты, оставив Ваши эмоции и соображения при себе! — Хорошо, Ваша честь! — Александр слегка покраснел и бросил на судью взгляд, полный сарказма. — Как приятно спустя три года спячки в анабиозе вновь встретиться с милыми сердцу соотечественниками и узнать, что они тебе крайне признательны! Впрочем, Вы правы. Мои переживания слишком сильны, чтобы я выплескивал их на ваши беззащитные головы… Итак, я продолжаю. Мы стояли в центральном коридоре «Дианы», когда на нас набросилась эта тварь. Сначала она убила Сэма Гиббса, бросил в него обломок трубы с расстояния около десяти ярдов. — В момент нападения вы все находились в скафандрах высшей защиты? — спросил его главный судья. — Да, Ваша честь! Я знаю, куда Вы клоните и в чем-то с Вами согласен. Пробить подобный скафандр обыкновенным куском стальной трубы чрезвычайно тяжело! — Это совершенно невозможно! — возмутился Палмер. — Согласно отчету Трентона, для того, чтобы этот обломок получил требуемое ускорение, им нужно выстрелить из пушки! — Вы, наверное, посмеетесь надо мной, но в тот момент я подумал то же самое! — ответил ему Александр. — Тем не менее, это случилось… Непонимание или отрицание возможности того или иного события не мешает ему происходить! Зал суда наполнился неодобрительным гулом голосов. — Подсудимый Стюарт! — молоток вновь пришел в движение, призывая к порядку. — Вы все время забываете, что находитесь в суде! А суду нужны только факты, а не Ваши философские рассуждения… Отказавшись от адвоката, Вы должны теперь сами предоставлять убедительные доказательства своей невиновности в тех случаях, когда описываемые события вызывают сомнение или полностью выходят за рамки здравого смысла! — Благодарю за столь высокое доверие, Ваша честь! — усмехнулся Александр. — Но, к сожалению, доказать ту или иную ситуацию чрезвычайно сложно по причине того, что все материальные доказательства в настоящий момент уже не существуют. Именно поэтому я и отказался от вашего адвоката. Он ничем не сможет помочь мне, а только осложнит Вашу «нелегкую.» задачу поиска справедливости! — Подсудимый Стюарт, я требую прекратить Ваши бессмысленные разглагольствования и перейти к дальнейшему изложению фактов! — заявил арбитр. — Я остановился на том, что этот монстр убил нашего бортинженера обломком трубы. Затем он напал на штурмана и одним ударом своей когтистой лапы разбил бронированное стекло гермошлема и распорол ему шею и большую часть лица… После этого он бросился на меня В момент нападения я выпустил в него очередь из своего автомата. Взрыв снарядов разорвал его тело в клочья и сбил меня с ног, в результате чего я сильно ударился головой о палубу корабля и потерял сознание… — Вы были ранены при нападении? — спросил его главный судья. — Да, Ваша честь! Чудовище порвало мне левый рукав комбинезона и сильно поцарапало запястье руки. — Остались ли на месте ранения какие-нибудь выделения от напавшего на Вас существа? — переспросил Палмер. — Как утверждал корабельный врач Беккер, царапина была полностью покрыта какой-то вязкой слизью, — ответил ему Александр. — Опасаясь за мое здоровье, он сделал мне инъекцию сильного антибиотика и оставил на пару часов под системой очистки крови. — Оказывалась ли подобная медицинская помощь штурману Картеру, или этой чести удостоили только Вас? — осведомился арбитр. — Нет. Ваша честь! Согласно заявлению Рональда Беккера, мы оба прошли одинаковую процедуру… После потери сознания я пришел в себя лишь спустя семь с половиной часов, поэтому я говорю с его слов и не могу подтвердить данные факты лично. — Прошу присяжных обратить на это особое внимание! — заявил главный судья. — Подсудимый утверждает, что при нападении он был инфицирован, но это не привело его к заболеванию мнимым вирусом, как в случае со штурманом… Продолжайте? — Рональд сообщил, что за те семь с половиной часов, которые я бил без сознания, он сумел спасти жизнь Максу Картеру и вместе с роботами разыскал и демонтировал «черный ящик» с «Принцессы Дианы». — Какую информацию он содержал? — поинтересовался арбитр. — Никакой! — ответил ему Стюарт. — Чтобы она существовала, необходимы, как минимум, какие-то электронные детали. А их в найденном «ящике» не было вообще! Он представлял собой обычную консервную банку с основательно выпотрошенным содержимым. Непонятно, зачем его вообще засунули назад в модуль, а не выбросили в бункер для мусора! — И все это время вы находились в контакте с обнаруженным звездолетом? — спросил его Палмер. — Наши корабли приглянулись друг другу! — улыбнулся Александр. Посудите сами: бравый американец «Белый Ангел» и очаровательная, хотя и несколько староватая английская леди «Принцесса Диана»… Разве это не романтично? Их объятия продолжались почти двое суток и их разлучила лишь смерть, как любят писать в наших дешевых бульварных романах! — Вам бы сказки сочинять, Стюарт! — съязвил главный судья. — Такой талант пропадает… Переходите к изложению дальнейших событий. — В ту же ночь мы с Рональдом произвели вскрытие кусков тела напавшего на нас существа, — сообщил суду Александр. — Я не силен в анатомии, но по окончании вскрытия врач заявил, что когда-то эта тварь была человеком, который подвергся чудовищной мутации. С его слов, внутренние органы и даже кости претерпели сильное изменение, но все равно были человеческими На мой вопрос, как этот монстр смог существовать несколько десятилетий без пищи, воды и практически без кислорода, он ответил, что организм приспособился к новым условиям и даже научился восполнять энергию прямо из космоса… Судья Палмер поднял со стола лист бумаги и оглядел зал. — Я хочу довести до суда присяжных выписку из заявления Международной Ассоциации Биологов: «…в настоящий момент ни одно из известных существ не обладает столь огромными возможностями по изменению строения своего тела. Описываемый случай превращения человека под действием вируса в чудовище с такими способностями абсолютно невозможен!» — Невозможен? — вскричал Александр. — Макс почти перевоплотился в эту тварь менее чем за одни сутки! А это значит, что вирус уже хорошо знаком с человеческим организмом. Когда-нибудь он все равно доберется до Земли! И если ваши ученые из этой Международной Ассоциации Ослов не смогут найти противоядие, то наша планета превратится в огромный муравейник, где каждый будет вкалывать и умирать лишь для того, чтобы потом хорошо жилось новым хозяевам! Этот ужас пройден не только мной, но и экипажем «Дианы» Он изложен в предсмертных записках их корабельным врачом Жаль, что я не успел захватить из каюты этот дневник, хотя вы все равно сказали бы, что это подделка. Вы, как стая обезьян, отрицаете все, что хоть немного выходит за рамки здравого смысла и требует пошевелить мозгами! — Подсудимый Стюарт! — возмутился главный судья. — Вы сильно искажаете факты и настраиваете против себя присяжных! — Это не суда фарс! — крикнул Александр, вскакивая со скамьи. — Я очень хочу, чтобы до всех вас дошло, что я смог бы придумать в свое оправдание что-нибудь попроще и убедительнее, если бы в этом, действительно, была необходимость. Но я излагаю только те факты, которые на самом деле имели место. Я иду на это сознательно, чтобы попытаться привлечь внимание тех, кто может оказаться в подобной ситуации… Охранники грубо схватили его за плечи и заломили руки за спину. Скорчившись от сильной боли, Стюарт все же нашел в себе силы поднять голову и выкрикнуть в зал: — Запомните мои слова. «Принцесса Диана» не случайно попала в тот мир, за ней могут последовать и другие корабли! Мы все в огромной опасности, которая лишь временно отступила из-за гибели первых мутантов…* * *
Шли третьи сутки заседания. Судья Палмер заметно приободрился, — дело явно близилось к завершению. Слегка кашлянув, он стряхнул со своего плеча несуществующую пылинку и обратился к Александру. — Капитан Стюарт! Мы внимательно выслушали Вашу историю… Ко задача суда заключается в том, чтобы находить правду, а не слепо верить тому, что утверждает подсудимый. — Тогда зачем мы потратили на это целых три дня и тысячи долларов налогоплательщиков? — удивился Александр. — Вот как раз это мы и собираемся выяснить! — заявил арбитр — Есть один факт, из-за которого Ваш и без того неправдоподобный рассказ оказывается обычным карточным блефом… Вы утверждаете, что в результате нападения роботов оказались в шлюзовой камере. Вы ввели в компьютер известный только Вам пароль и включили систему самоуничтожения звездолета, после чего улетели в разведывательной капсуле. — Да! — подтвердил его слова Стюарт. — Все было именно так. — Вы перечислили все действия в той последовательности, как они происходили, и не собираетесь отказываться от своих слов? — переспросил его главный судья. — Нет, Ваша честь! — В таком случае я вынужден ознакомить суд с еще одним заключением Дэвида Трентона, который подведет под этим делом последнюю черту: «… никто из членов экипажа, за исключением капитана, не знает о существовании и коде доступа в систему самоуничтожения звездолета Но есть одна деталь, о которой не знает даже капитан. В момент включения данная система автоматически извещает об этом все компьютеры разведывательных капсул с указанием точной даты и времени, и передает им всю имеющуюся информацию за последние тридцать суток. Данные посылаются в закодированном виде и не могут быть обнаружены никем, кроме специальной службы. Это сделано в целях контроля и держится в строжайшем секрете…» Судья Палмер сделал театральную паузу. Убедившись, что она произвела должный эффект на слушателей, которые нетерпеливо заерзали штанами в своих пластиковых креслах, он встал из-за стола и огласил на весь зал. — Специальная комиссия тщательным образом проверила содержимое компьютера, изъятого из разведывательной капсулы «Белого Ангела». В нем нет никаких указаний на то, что данный звездолет был взорван по приказу капитана с его последующим стартом на этом челноке. Что Вы можете сказать по этому поводу? — Я уже все сказал, Ваша честь! — устало ответил Стюарт. — Я не хочу оправдываться и молю Бога лишь об одном: чтобы никто и никогда не смог лично убедиться в правоте моих слов… Топот шагов по коридору неотвратимо приближался. Стукнула входная дверь, и Александр поднялся со скамьи, ощущая неприятную горечь во рту. — Подсудимый Стюарт, суд присяжных вынес вердикт «ВИНОВЕН»! Вы лишаетесь офицерского звания и приговариваетесь к пожизненному заключению в колонии строгого режима на планете «Джейл-5». На руках Александра защелкнулись массивные наручники…* * *
Майор Грант сидел за изящным столом из красного дерева и пил утренний кофе, сваренный дежурным офицером. Грузное тело, давно потерявшее свой первоначальный статный вид, покоилось в глубоком кожаном кресле, сделанном по специальному заказу. Глядя на эту огромную тушу, трудно было поверить, что всего десять лет назад этот человек был одним из лучших офицеров разведки, сводившим с ума многих красивых женщин. Алану Гранту было тогда тридцать лет, и вся жизнь представлялась ему бесконечной чередой побед как на фронте, так и в глубоком тылу дамских сердец. Высокий, крепкого телосложения, он был большим знатоком своего дела и ходил в любимчиках у начальства. Ему доверяли самые сложные дела на новых планетах, с которыми он всегда справлялся, уверенно поднимаясь по служебной лестнице… Вырвавшись в космос, человечество обрело долгожданный простор, но вместе с ним потеряло всякое чувство меры. Освоение найденных миров было делом нелегким и опасным. Большинство управляющих новыми колониями нарушали закон на каждом шагу, не гнушаясь даже заказными убийствами. Огромные расстояния и постоянная нехватка полицейских приводили к тому, что подобные грязные дела чаще всего сходили им с рук. Все это щекотало их нервы и создавало иллюзию полной безнаказанности… До того момента, пока самые рьяные из них стали бесследно исчезать, не оставляя после себя даже окурка сигареты. По мирам поползли жуткие слухи о карающей деснице специальных служб, и волна насилия, захлестнувшая колонии, пошла на убыль… Секретная служба существовала везде и всегда. Во все времена были свои «рыцари плаща и кинжала», хладнокровно выполняющие самую грязную на свете работу: выносить человеческий мусор. Итак, чтобы это не стало заметно окружающим. Алан Грант был лучшим из них. Он легко и непринужденно вписывался в образ новичка, прибывшего в колонию в поисках работы, или в образ управляющего делами крупной страховой компании. Он всегда сам разрабатывал свои «легенды» и работал один, без всякой поддержки. Ему ничего не стоило стать «своим парнем» в местной забегаловке или на сборище у наркоманов. Он завязывал дружбу с десятками самых различных по характеру и образу жизни людей, развязывая им языки и выпытывая драгоценную информацию. Словно паук, он тихо и незаметно плел паутину, чтобы в нужный момент загнать в нее свою коварную жертву. Он находил убийц и тех, кто стоял за ними, разгонял притоны и громил подпольные заводы по производству наркотиков. И всегда делал это тихо и незаметно, бесследно исчезая и не оставляя после себя никаких улик… Всего за пять лет он стал живой легендой ЦРУ, вызывая за своей спиной завистливые взгляды и перешептывания сослуживцев. В тридцать лет он уже был майором, полностью подтвердив данное ему прозвище «Счастливчик». Он был молод, горд и высокомерен. Он был падок до красивых женщин и был не прочь поиграть в любовь, придумывая для этого очередные «легенды»… Грант споткнулся в самый неподходящий момент на дочери Президента, с которой он познакомился в Белом доме на праздновании очередной годовщины «Четвертого июля». Николь пришла на торжественный ужин в роскошном черном платье, плотно обтягивающем ее стройное тело. Длинные волосы цвета красного дерева строились по оголенным плечам, а пронзительно-зеленые, как изумруд, глаза горели ярким огнем, придавая ей облик приготовившейся к прыжку тигрицы. Алан, сопровождавший в тот вечер своего шефа, не стал дожидаться ее нападения и сдался в плен добровольно. Он ничего не помнил о том, как его представляли Президенту страны и какие хвалебные речи в его адрес говорил шеф ЦРУ. Но он с фотографической точностью запомнил, как его познакомили с Николь, и заметил появившийся на ее щеках легкий румянец… Весь вечер прошел, словно в тумане. Скучное сборище высокопоставленных чиновников, бизнесменов, политиков и соответствующие этому разговоры нагоняли на них тоску и уныние. Пытаясь уединиться, они несколько раз натыкались то на его шефа, то на ее отца. Все это ужасно нервировало Николь, и Грант рискнул показать чудеса своего таланта, уведя ее прямо из-под носа охранников. Посадив очаровательную спутницу в свой новенький «Понтиак», он взмыл в воздух и повел машину навстречу заходящему солнцу. Николь положила голову ему на плечо, и Алан почувствовал, как впервые в жизни по его телу прокатилась волна электрического тока. Привыкший к легким мимолетным увлечениям, он был поражен этому новому чувству, которое разгоралось в его душе с силой проснувшегося вулкана Он потерял голову и пустился в самый соблазнительный и опасный в своей жизни роман… Они гуляли в легких сумерках по аллеям городского парка, и Грант с вдохновением поэта рассказывал ей о новых мирах, на которых ему пришлось побывать, умалчивая лишь о цели их посещения. Впервые эта работа, занимавшая столь важное место в его жизни, вдруг стала казаться ему неинтересной и подлой. Он был вынужден врать о ней на каждом шагу, жутко краснея и радуясь про себя, что уже слишком темно, чтобы Николь смогла это заметить. Несмотря на праздник, в парке было безлюдно: он не предназначался для подобных торжеств. Они так и гуляли вдвоем по пустынной неосвещенной аллее: она — в обтягивающем вечернем платье, он — в парадной форме офицера, подчеркивающей его крепкую фигуру. Николь держала Алана за руку и он ощущал в ладони всю теплоту и нежность ее стройного тела, об обладании которым он не мог даже мечтать… Неожиданно из кустов в десяти ярдах от них сверкнула яркая вспышка и прозвучало громкое чавканье автоматического оружия, снабженного глушителем. Алан почувствовал, как в него впились огненные пчелы, все глубже и глубже вгрызаясь в плоть. Дьявольская сила подняла его над бетонной дорожкой и отбросила назад. Багровый закат и полная белая луна, слегка прикрытая грозовыми тучами, мелькнули перед его глазами и он упал на землю, ощутив вытекающие из тела горячие струйки крови. Последнее, что он увидел, были три черные фигуры, которые выпрыгнули из кустов на отчаянно визжащую Николь… Три месяца спустя Грант выехал из больницы в инвалидном кресле. Несмотря на то, что дочь Президента нашли буквально на следующий день после похищения благодаря имплантированному в ее тело микропередатчику, этот инцидент полностью разрушил его карьеру. Когда через пять месяцев упорных тренировок он смог не только подняться из кресла, но и начал ходить, начальство поставило его перед выбором, либо уйти в отставку без права на пенсию и пособие по инвалидности, либо перейти в другое ведомство и навсегда покинуть Землю… Алан допил вторую чашку кофе и осторожно поставил ее на стол. Дорогой стол ручной работы из настоящего красного дерева — символ несостоявшегося романа с Николь. Ее подарок! Единственная вещь с Земли, которой он сильно дорожил. Он напоминал своим цветом ее пышные волосы, волнующий запах которых он так и не смог забыть… Грант встал из-за стола и поправил на себе китель. Он с грустью вспомнил времена, когда его тело было стройным и крепким и вызывало завистливые взгляды окружающих. До тех пор, пока из него не извлекли семь автоматных пуль. Алана вычислили многочисленные «поклонники» его таланта, давно и безрезультатно охотившиеся за ним, и заполучившие в придачу еще и дочь Президента. И хотя похищение с треском провалилось, они отомстили ему самым жестоким образом, сослав в пожизненное заключение в качестве начальника тюрьмы на Джейл-5. Планету-тюрьму, огромный астероид с искусственным тяготением, находившийся на таком расстоянии от местного солнца, что на его поверхности всегда свирепствовала зима. Фактически вся тюрьма располагалась внутри этого большого скалистого шарика, в длинных лабиринтах и шахтах, обжитых с невероятным трудом сотнями заключенных, которых выбросили с Земли на пожизненное заключение. Планета, где не существовало пения птиц и шума прибоя, где не было заката солнца и где вместо голубого неба над головой светился белый пластик тюремных камер. Камер-одиночек, отделенных друг от друга только металлическими решетками да длинным коридором шириной в десять футов… Грант надел фуражку и вышел из кабинета. Пора было идти на ежедневный обход тюремных камер. Сегодня прибывает корабль с новыми заключенными Очередная партия человеческого мусора, с которым он много лет боролся в качестве агента ЦРУ. Пока не превратился в обычного чиновника, единственная задача которого — следить затем, чтобы этот мусор не вырвался на свободу и не испортил мир людей. Мир, привыкший к безмятежному спокойствию и размеренному течению жизни, не отягощенному насилием и войнами. Мир, настолько уверенный в том, что злу не место рядом, что он стал походить на кукольный театр, где все красиво, уютно и прилизано до отвращения. Мир, который уже давным-давно существует только ради себя самого, забыв о живущих в нем людях, об их проблемах и несчастьях. И ужасается каждому случаю взрыва или убийства, не понимая, что в этом есть и его вина. Мир, загнавший человека вглубь самого себя, откуда он уже не смеет высунуть носа из боязни, как бы чего не вышло. Мир, похожий на сладкий сон наркомана, еще не осознавший, что пробуждение может не наступить… И в этом мире все чаще и чаще стали появляться люди, которые хотели только одного: чтобы он очнулся от сна и посмотрел, наконец, себе под ноги, увидев растоптанные им души. Одни из них организовывали новые партии, которые правительство легко и быстро разгоняло, пользуясь законом о правопорядке. Другие, возомнившие себя Господом Богом, громили кинотеатры и рестораны, взрывали небольшие придорожные кафе и автомобили с видными политическими деятелями. Эти были наиболее опасны, так как не предлагали ничего, кроме насилия и смерти. Они заканчивали свой путь в камерах-одиночках на Джейл-5, землей обетованной для всех, чье разногласие с миром перешло в его разрушение. Мир не нуждался в непокорных. Были и другие планеты с менее суровыми условиями, где они могли подумать годик-другой о своих проблемах и прийти, наконец, к выводу, что этот мир не так уж и плох, если он дает шанс на свободу. Большинство «отдыхающих» после нескольких месяцев усиленной физической работы, от которой они были давно отучены, понимали свою ошибку и начинали проситься на волю. Их отпускали, но только на длину поводка, навсегда привязанного к их слабовольной шее. И если кто-нибудь из них снова начинал подавать голос, удавку затягивали и помещали его на очередную, менее гостеприимную планету. Джейл-5 была самой суровой из них. Последнее пристанище для убийц и для тех, чье Мировоззрение не менялось годами и уже начинало пахнуть паленым. Лучше посадить человека заранее, чем сделать это после того, как он взорвет пару-другую «мерседесов» с наиболее преданными миру чиновниками… Алан шагал между двумя рядами клеток с полу людьми-полуживотными, заглядывая в их полные ненависти глаза и пытаясь разглядеть в них хотя бы намек на раскаяние. Это был сектор «А». Отсек маньяков-убийц, которые желали только одного — человеческой крови. Каждый из этих уродов до помещения в клетки пристрелил, удавил или зарезал ради собственного удовольствия десятки невинных людей. Это был самый мерзкий и опасный вид мусора, которым можно было отравиться только от одного его вида… Громкий свист и улюлюканье сопровождали Гранта всю дорогу. Он уже давно перестал обращать внимание на этот «питомник с гориллами», как он сам его окрестил с первого же месяца службы в качестве «смотрителя». Этих парней старались не выпускать из клеток всей толпой во избежание несчастных случаев. Их выгуливали не более чем по десять человек, подбирая различных заключенных. Они развлекались по два часа в сутки в большом помещении специально оборудованного спортзала. Там они могли покачать свои мышцы, поплавать в бассейне или погонять по трек} на велосипедах. Но если только они затевали между собой драку, стены спортзала излучали мощные разряды энергии, которые мгновенно лишали заключенных подвижности. Эта мера предосторожности была предпринята Грантом в первый же месяц его назначения на должность начальника тюрьмы. Она дала ожидаемый результат — так называемые «несчастные случаи» практически прекратились. Джейл-5 была тюрьмой повышенной надежности, — за тридцать лет существования с нее был совершен только один побег. Это произошло одиннадцать лет назад, когда один из маньяков сумел захватить в заложники начальника тюрьмы и вместе с ним улетел с планеты на военном корабле для перевозки заключенных. Поскольку он был полным психом и прикончил обоих пилотов, правительство страны решило не рисковать и пожертвовало дорогостоящим звездолетом вместе с находившимся на нем заложником. Но после того как в космосе произошел термоядерный взрыв, никто почему-то не спешил занять опустевшее кресло начальника тюрьмы на Джейл-5. И тут правительству подвернулся майор Грант, который встал из инвалидного кресла после пяти месяцев упорных тренировок… Алан дошел до конца сектора «А» и положил руку на прозрачную пластину датчика справа от двери. Ярко-красный луч лазера заскользил по его ладони, считывая изображение отпечатков пальцев и сравнивая его с данными компьютера. Раздался приглушенный щелчок электромагнитного замка и толстая металлическая дверь ушла в стену. Слегка пригнувшись, чтобы не стукнуться головой о проем, Алан вошел внутрь следующего отсека и тихим голосом приказал двери закрыться. Кроме него, подобную операцию мог проделать только начальник караула и старший офицер тюрьмы. Это был сектор «В» — «родной дом» для всех, кто встал на путь терроризма, считая его единственным способом избавить этот мир от болезней. Грант называл этот отсек «приютом для шакалов». Впрочем, среди сидевших здесь заключенных попадались и такие, кто хотел только одного: прославить свое имя любым, пусть даже таким бесчеловечным способом. Алан задержался в помещении всего на десять минут, неторопливо прохаживаясь вдоль клеток с«шакалами» и внимательно наблюдая за их реакцией. Убедившись, что в секторе «В» за ночь не совершено новых террористических актов, он вышел из отсека и по боковому коридору направился в посадочный модуль… Открыв бронированную дверь, майор Грант приблизился к огромному стеклянному экрану, за которым находилась шахта для взлета и посадки небольших космических кораблей. В клубах густого дыма, опираясь на восемь посадочных стоек, перед ним стоял только что приземлившийся военный крейсер. Его ощетинившийся ракетными установками и лазерными пушками корпус сверкал в ярких лучах прожекторов, отбрасывая на пол многочисленные блики. Входной люк открылся, и Алан увидел единственного заключенного, который вышел из звездолета в наручниках в сопровождении офицера и троих вооруженных охранников. Спустившись по трапу, они направились к выходу из шахты, громыхая по металлической палубе тяжелыми ботинками… Грант внимательно пригляделся к заключенному. Перед ним стоял высокий брюнет с красивыми чертами лица и уверенным взглядом слегка насмешливых серых глаз. Алан сразу узнал в нем бывшего капитана крейсера «Белый Ангел», который поверг весь этот спокойный и уверенный в своей незыблемости мир в шоковое состояние Его фотографии и ужасающий своими подробностями рассказ об инопланетном вирусе не сходили со страниц газет и журналов на протяжении последних пяти недель Ученые, медики, астронавты и политики говорили о нем, как о полном психопате, который уничтожил свой звездолет и вздумал поиграть в «опасных пришельцев». Его обвиняли же не столько в таинственной гибели своего экипажа, сколько в покушении на самое сокровенное — спокойствие граждан этого мира, не желавших, чтобы по ночам им снились кошмары. А он лишил их этого безмятежного спокойствия, заставив почувствовать себя страусами, у которых в неподходящий момент отняли самую ценную вещь — песок под ногами… «А этот парень не похож на убийцу или маньяка! — подумал Грант, глядя в глаза Стюарта. — Или он оказался здесь по ошибке, или я уже разучился разбираться в людях». Офицер сделал шаг вперед и протянул майору пакет с документами. Открыв его, Алан быстро пробежал глазами по верхнему листу бумаги и удивленно спросил: — Я должен содержать этого заключенного в секторе «В»? — Да, сэр! — подтвердил начальник охраны. — Таково требование суда! Грант повернулся к Стюарту. — Для Вас оказана высшая честь: прилететь в одиночку в тюрьму строгого режима и сидеть в секторе террористов! — У меня большие связи в правительстве! — усмехнулся Александр. — Похоже на правду! — произнес Алан. — Добро пожаловать на Джейл-5, капитан! И, хотя у нас нет теннисного корта, ипподрома и клуба любителей воздухоплавания, в остальном этот астероид вполне сгодится на то, чтобы провести на нем остаток жизни!* * *
Стюарта разбудил пронзительный рев тюремной сирены. Он приоткрыл глаза и уставился на вспыхнувший белый пластик потолка, на котором крупными корявыми буквами было нацарапано неприличное слово. Сзади послышался резкий металлический стук и хриплый голос пробормотал: — Эй ты, псих! Александр даже не пошевелился, хотя и понял, что обращаются именно к нему. Он решил сразу же дать понять, кто он такой и заставить с собой считаться. — Як тебе обращаюсь! — проворчал все тот же голос. Никакой реакции… — Послушай, Стюарт! Ты хоть и крутой мужик, но, может, все-таки оторвешь свою задницу и поговоришь со мной? Александр сильно удивился, но постарался ничем этого не выдать. Не поднимая головы, он громко спросил: — Откуда ты меня знаешь? — Откуда я тебя знаю? — усмехнулся заключенный. — Вы представляете, парни, этот клоун интересуется, откуда я его знаю? Дружный хохот и недовольный шум голосов дал Александру понять, что вопрос, действительно, был глупый. — Ты спрашиваешь, откуда я тебя знаю? — прозвучало из соседней клетки. — Да твое лицо мелькает на экранах гологравизоров и первых страницах газет вот уже целых пять недель! У тебя настолько высокий рейтинг, что пожелай ты выдвинуть свою кандидатуру на пост Президента США, тебе не придется заботиться об избирателях. Есть только одна проблема: ты заключенный, так что восхождение на вершину мира не состоится! Вместо этого ты угодишь прямо в Ад, а уж я позабочусь о том, чтобы это произошло как можно скорее! — Я наступил тебе на больную мозоль? — спросил Стюарт. Сзади послышался дикий хрип и Александру на мгновение показалось, что он слышит, как его собеседник в ярости грызет прутья решетки. — И ты еще смеешь надо мной издеваться! — прозвучал гневный ответ. — Да знаешь ли ты, идиот, с кем имеешь дело? Стюарт приподнялся на локтях и, повернув голову, посмотрел на парня в камере напротив. Его тело было чрезмерно худыми жилистым, на небритом лице нервно поигрывали сильно выдающиеся скулы. Он напоминал собой высокого тощего паука, у которого после многочисленных стычек с соперниками осталось всего четыре конечности. Но его прищуренные глаза пылали безумным огнем и отражали неприкрытую угрозу. Заключенный стоял у входной двери, вцепившись побелевшими пальцами в прутья решетки и брызгал слюной при каждом слове. — Я всю жизнь мечтал о том, чтобы прославиться! Я почти бесплатно работал в химической лаборатории, на протяжении четырех долгих лет таская из нее реактивы… Я — Эд Блейк, который взорвал знаменитую Эйфелеву башню! Про меня узнал весь мир. Я был самой популярной личностью в течение двух месяцев, до тех пор, пока ты не уничтожил свой чертов звездолет… Про меня забыли, а я так надеялся, что мое имя войдет в историю! Я ненавижу тебя до мозга костей и мечтаю только об одном: всадить свой острый нож в твою капитанскую спину! Александр отвернулся от этого мерзкого зрелища и снова лег в кровать, глядя на матерное слово, нацарапанное на потолке. Похоже, что на Джейл-5 у него будет много поклонников. Нужно взять за правило почаще оглядываться, чтобы и в самом деле не заработать неприятностей… Лязгнул замок двери, и грубый голос охранника скомандовал: — Встать! Лицом к стене, руки за спину! Стюарт поднялся с кровати, разглядывая здоровенного парня, который; держал указательный палец на спусковом крючке направленного в его сторону автомата. Не было ни тени сомнения, что любое неверное движение будет сразу же пресечено градом пуль. На руках защелкнулись массивные наручники, и Александр усмехнулся до боли знакомому чувству скованности, которое овладело им по возвращении из рокового полета на Землю. — А теперь выползай из камеры и топай направо по коридору! скомандовал охранник. — Тебе оказана высокая честь быть принятым в гости самим шефом. — В последнее время все только и делают, что оказывают мне честь! усмехнулся Стюарт. — Этак и манию величия подхватить можно. — Если даже подхватишь, наш доктор тебя быстро вылечит! — приземлил его солдат. — Захлопни свою пасть, с заключенными разговаривать запрещается! И он толкнул Александра стволом автомата в спину…* * *
Стюарт сидел на жестком стуле напротив изящного стола из красного дерева, который совершенно не вязался с окружающей спартанской обстановкой кабинета Его руки, свободные от наручников, были скрещены на груди. Майор Грант прохаживался перед ним упругой походкой, которую было трудно ожидать от такого грузного тела. — Капитан Стюарт, если мне не изменяет память, Вас зовут Александр! — Да, это имя дал мне мой отец, несмотря на возражения матери. Я горжусь им и не нахожу в нем ничего плохого! — Вы не догадываетесь, зачем я позвал Вас к себе в кабинет? поинтересовался Алан. — Я думаю, что пришла моя очередь спросить Вас об этом, майор! — Вы умный человек, Александр! — произнес Грант. — Умный, смелый и настойчивый… Вы сразу же произвели на меня впечатление, а я очень редко ошибаюсь в людях! Все дело в том, что мы оба являемся пленниками этой планеты, правда, в разных ролях. — Я попал сюда не по собственной воле, что вряд ли можно сказать о Вас, майор! — заметил Стюарт. — Вот тут Вы глубоко заблуждаетесь! — усмехнулся Алан. — Впрочем, в настоящий момент это не имеет никакого значения. Мы сейчас разговариваем о Ваших проблемах, и я мечтаю узнать о них как можно больше. — Вы хотите, чтобы я рассказал всю историю, которая со мной приключилась, только потому, что у Вас сегодня жуткая скука и Вы не знаете, чем заняться? — Нет, я никогда этим не страдаю! — рассмеялся Грант. — Каждый человек волен распоряжаться своим временем, как ему заблагорассудится… Но я очень хочу услышать Вашу историю из первых рук и иметь свое собственное, не отравленное цензурой мнение. — А если я откажусь? — Тогда Вы отправитесь в свою камеру, а я буду лишен возможности удовлетворить свое любопытство. — А Вы не боитесь оставаться со мной без охраны? — спросил Стюарт. — Я ведь могу оказаться сильным типом с совершенно непредсказуемыми поступками. — Ничуть! — успокоил его майор. — Может, моя фигура и не внушает доверия, но я вполне легко могу с Вами справиться, если у Вас появится желание это проверить. — Не думаю, что оно вообще когда-нибудь возникнет! — усмехнулся Александр. — Конечно, я не такой магистр человеческих душ, как Вы, но снятые с меня наручники уже говорят о многом. В том числе и о том, что в Вашем отношении ко мне есть доля правды. — Значит, мы все-таки сможем найти общий язык? — Только в том случае, если Вы хотя бы немного увлекаетесь фантастикой. Иначе Вас стошнит на пятой минуте моего рассказа. — У меня довольно крепкий желудок, — рассмеялся Алан. — Не сомневаюсь! — сказал Стюарт и кивнул головой в сторону стола. — Можете включать свое записывающее устройство и поставить микрофон поближе… — Это личная беседа. Александр! — перебил его начальник тюрьмы. — Я не хочу, чтобы у Вас возникла мысль, что я могу воспользоваться этим рассказом в корыстных целях. — Я так не думаю! Насколько мне известно, эта тюрьма самого строгого режима. А Джейл-6 пока не существует ни на одной из космических карт нашего правительства. — Зато она, наверняка, уже планируется в их умах, или в том, что их заменяет! — сообщил майор. — У меня есть весьма веские причины недолюбливать правительство, так что доноса от меня не будет. — Это немного успокаивает! — изрек Стюарт. — Я уже и так довел их до исступления своими бесплодными попытками доказать, что в этом мире могут существовать даже самые невероятные вещи… Он непринужденно откинулся на спинку стула и, сложив нога на ногу, задумчиво произнес: — Все началось с того, что наш «Белый Ангел» отправился на поиски новых планет в галактику NGC 4594, известную под именем Сомбреро… Поздно вечером Александр, сопровождаемый охранником, ввалился в свою камеру и, не раздеваясь, бессильно упал на кровать, практически мгновенно уснув. Ему снились равнины Приатлантической низменности и великая река Потомак, которая выбрасывала на песчаный берег свои мелкие прозрачные волны. Стюарт ловил рыбу, стоя с удочкой по колено в воде… Поплавок дернулся и затих, распространяя вокруг крупную рябь. Александр оторвал от него пристальный взгляд и увидел плывущее поперек течения почерневшее бревно с длинными корявыми сучьями. Оно стремительно приближалось, пока с силой не ударило его по ногам, опрокинув в воду. Стюарт погрузился в набежавшую волну, не находя дна, и неожиданно увидел над собой черное чудовище с уродливой головой и маленькими остроконечными ушами. Мутные белые глаза, лишенные зрачков, уставились на него, и изумленный Александр узнал в этой твари бывшего штурмана Макса. Когти его левой руки глубоко впились в плечо Стюарта, а занесенная для удара правая рука сверкнула в лучах солнца чем-то блестящим… Александр испуганно вскрикнул и проснулся. Охранник стоял у кровати и, наклонившись, тряс его за плечо. — Ты что, оглох? — проворчал он. — Я не могу растолкать тебя уже больше минуты! Поднимайся, руки за спину и топай в лазарет. Наш шеф решил, что пришло время познакомить тебя с тюремным врачом… Стюарт молча шел по бескрайнему коридору, вспоминая приснившийся кошмар. Сильно болела голова, но он даже не мог прикоснуться к ней из-за наручников, которые сковывали его руки за спиной. Вспомнился старый фильм о военнопленных, заснятый еще в середине двадцатого века во время войны с самой страшной болезнью — коричневой чумой, которую люди называли фашизмом… Иссохшие от голода тела, вкалывающие на непосильных физических работах в каменоломнях… Все это кануло в прошлое вместе с крупными и мелкими войнами, которые неугомонное человечество вело еще более полутора веков. Но главное осталось — безграничная власть человека с автоматом над другим, единственным предметом в руках которого были сковывающие его наручники. И лагеря, где заключенные могли гнуть свои спины в каменоломнях, добывая полезные ископаемые для сытого и довольного мира, который считал отмену смертной казни самым великим достижением демократии… Охранник ввел код шифра в электронную панель на стене и нажал на красную кнопку. Прозвучало тихое гудение электроприводов, и толстая металлическая дверь, ведущая в лазарет, разошлась в стороны, пропуская прибывших. Навстречу им вышла стройная девушка в белоснежном комбинезоне с необычайно миловидным лицом и дерзким взглядом карих глаз, слегка прикрытых локонами черных волос. Глядя на нее, трудно было представить, что это небесное создание делает в тюрьме строгого режима. Улыбнувшись очаровательной улыбкой, способной вызвать учащение пульса даже у каменной статуи, она кивком головы предложила им следовать за собой. «А у этой девочки есть характер! — подумал Стюарт. — Неизвестно, как она здесь оказалась, но на этой планете она явно не лишняя». Словно прочтя его мысли, «девочка» повернулась на каблуках и пронзила его своим дерзким взглядом. — Капитан Стюарт, для меня большая честь познакомиться с Вами! произнесла она, слегка улыбнувшись, отчего ее немыслимые слова вдруг стали походить на правду. — Меня зовут Джесика Лукас. Я врач и по совместительству укротитель всего этого балагана. Сильно смутившись, Александр все же выдержал этот взгляд, от флюидов которого мог растаять весь лед на обоих полюсах Земли. Единственно, о чем он сильно пожалел в этот момент — о своей неприятной роли заключенного и о том, что на этой планете невозможно пригласить девушку на свидание. — Майор Грант попросил меня взять у Вас анализы крови, — произнесла Джесика, глядя ему прямо в глаза. — Он хочет выяснить некоторые моменты Вашего рассказа, который показался ему весьма правдоподобным. — Вот как! — Александр слегка покраснел. — Эта гора протоплазмы решила взять мою грешную судьбу в свои потные руки и произвести собственное расследование? — Зря Вы так о нем отзываетесь! — Джесика взглядом приковала к стулу охранника, который уже вскочил для защиты чести своего начальства и снова повернулась к Стюарту. — У Вас неплохое чувство юморе, Александр! Но Вы должны учесть, что здесь далеко не все его поймут и оценят… Советую Вам впредь соблюдать осторожность. Мне бы очень не хотелось делать Вам операцию, вставляя искусственную челюсть!* * *
Огромная черная рука сверкнула в лучах солнца чем-то блестящим и резко пошла вниз, нацеливаясь в открытую шею. Громкий вой тюремной сирены замедлил ее движение и она растворилась в воздухе, не дойдя всего пару дюймов до горла… Александр открыл глаза и боязливо огляделся. Мутная волна Потомака, которая захлестнула его тело мгновение назад, исчезла, сменившись бетонными стенами тюремной камеры. Белые глаза, буравившие его мозг, испарились вместе с вцепившейся в плечо когтистой лапой и с занесенным над головой лезвием. — Что, приятель, опять свой крейсер взрывал? — раздался сзади хриплый голос Блейка. — Ничего, потерпи немного, скоро твои ночные кошмары закончатся! Стюарт даже не повернулся в сторону решетки. Он лежал на спине, выпучив глаза и хватая воздух широко открытым ртом, словно выброшенная на берег рыба. Голову вновь сдавило в тиски, накатывая тупой пульсирующей болью. Александр застонал и обхватил ее руками, стиснув ладони и массируя пальцами виски. Сзади послышался грохочущий звук дубинки по прутьям решетки, сопровождаемый властными криками. — Подъем, уроды! Отрывайте свои ленивые потные задницы, сгребайте себя с постели и одевайтесь! Пришло время отрабатывать ночлег и пойло! Это был верзила Джек, получивший кличку «Потрошитель». Здоровенный парень ростом в шесть с половиной футов, способный убить одним ударом кулака. Поговаривали, что за семь лет его службы в тюрьме нашелся лишь один смельчак, который рискнул ему нагрубить. Он заработал пять месяцев пребывания в камере тюремного лазарета всего за одну секунду. Больше подобных «экспериментов» не проводилось, видимо, так и не нашлось добровольцев… — А тебе что, Стюарт, особое приглашение в конверте прислать? проворчал Джек, открывая дверной замок. — Подымайся и готовь себя к труду на благо нашей великой страны, которая позволила дожить твою никчемную жизнь! — Я ее об этом не просил! — огрызнулся Александр. — Все умничаешь? — усмехнулся охранник и тут же заорал ему прямо в лицо. — Встать! Лицом к стене, руки за спину! Тоже мне, нашелся любимчик шефа! И он ударил Стюарта дубинкой между лопаток…* * *
Огромные белые змеи, извиваясь и перекручиваясь, переползали в свете прожекторов перед неторопливо идущим транспортером, чтобы исчезнуть или закрутиться в спираль в снежной долине по другую сторону дороги. Трасса в семь ярдов шириной была приподнята на пятнадцать футов над остальной местностью, но даже так она периодически заметалась снегом во время наиболее сильных бурь… Александр сидел, прикованный металлическими скобами к креслу у иллюминатора, который открывал дикие виды на планету, столь похожую на снежные полюса Земли. Транспортер слегка вздрагивал на крупных наносах снега и проваливался после них на жесткое полотно бетонного покрытия. В салоне для перевозки заключенных сидело двадцать человек из сектора «В» и двое охранников с автоматами. Водитель и дежурный офицер, ответственный за перевозку, находились в отдельной кабине управления за толстой бронированной стеной. Все были в легких скафандрах и гермошлемах, — атмосфера Джейл-5 была сильно разрежена и практически не пригодна для дыхания. Учитывая еще и низкую температуру, человек, оказавшийся на поверхности без защитного скафандра, мог выдержать не более минуты. Затем — смерть от удушья и превратившийся в кусок льда труп. Планета не годилась для жизни уже потому, что на этом заснеженном астероиде диаметром всего в триста семьдесят миль была ничтожно малая сила тяжести. Единственная вещь, коренным образом менявшая всю картину, был термоядерный реактор, который поддерживал на планете искусственное гравитационное поле и давал энергию для всех ее систем. Но такая гравитация имела и крупные недостатки, основным из которых была полная невозможность использования летающих машин. Находившаяся на поверхности мощная установка по производству кислорода давала его в таком количестве, что последние пять лет его избыток выпускали наружу, создавая атмосферу, пригодную для дыхания. Пройдет еще не менее двадцати лет, прежде чем какой-нибудь смельчак, выйдя из-под земли, рискнет снять с себя кислородную маску. Еще предстоит создавать искусственный озоновый слой и микроклимат, сажать и выращивать деревья. А когда запас железной руды иссякнет и держать на планете заключенных станет экономически невыгодным, ее купит на аукционе какой-нибудь толстосум, вздумавший уединиться на ней от всего человечества… Но все это будет потом. А пока по ее заснеженной поверхности ползет броневик, перевозя в шахту по добыче железной руды очередную партию заключенных… Дорога пошла под уклон. Машина свернула с трассы и подъехала к огромному металлическому цилиндру, сиротливо сверкавшему среди окружающих его бескрайних снегов. Высокая бронированная дверь поднялась, впуская транспортер внутрь здания, и плавно опустилась обратно. Оба развалившихся в креслах охранника вскочили на ноги и стали по одному освобождать и выводить наружу привезенных рабочих. Там их принимали пятеро крепких ребят в скафандрах высшей защиты. Это была служба каменоломен: по одному вооруженному охраннику на четверых заключенных. Столь высокая степень безопасности была обусловлена тем, что во время добычи руды узники пользовались мощными ультразвуковыми фрезами, способными легко отправить на тот свет незащищенного человека. Пытаться сбежать во время горных работ было практически невозможно: даже если смельчаку удастся ускользнуть от пуль многочисленной охраны и выбраться на поверхность, запаса кислорода и энергии скафандров надолго не хватит. Броневик после высадки очередной партии рабочей силы сразу же возвращался на базу, до которой было пятнадцать миль глубоких снегов и лютого мороза. Да и улететь с этой планеты можно было только на корабле для перевозки заключенных, прибывающим раз в месяц с новой партией изгоев и продовольствием. Ходили слухи, что на случай чрезвычайных ситуаций в недрах астероида спрятан громадный звездолет, способный вместить в себя всех, кто на ней находится. Но в них мало верили, потому, что никто из узников Джейл-5 никогда не присутствовал на каких-либо работах, связанных с этим кораблем… Огромный пласт железного колчедана, оторвавшись от основной породы, рухнул на дно шахты, едва не придавив собой Александра. Он успел отскочить в сторону, выронив толстый ствол фрезы, который тут же засыпало крупными желтыми булыжниками. Стоявший в пяти ярдах охранник покачал головой и повертел пальцем у своего гермошлема, давая понять, что у Стюарта не все дома. Затем он повернулся к нему спиной и исчез в соседнем коридоре, откуда доносилась громкая возня, сопровождаемая истошными воплями в наушниках. Взметнувшаяся при обвале пыль постепенно осела на дно шахты и Александр подошел полюбоваться зрелищем устроенного им разрушения. Четыре с половиной часа напряженной работы не пропали даром: оторванный от скалы пласт пирита составлял как минимум его трехдневную норму выработки. Он нагнулся и стал разгребать руками крупные камни, засыпавшие ствол инструмента, когда неожиданно услышал в наушниках хриплый голос Блейка. — Эй, Стюарт! Не оборачиваясь, Александр наклонился вправо и, оттолкнувшись от кучи камней, прыгнул в темный проем образовавшейся при обвале ниши, уже на лету поворачиваясь всем телом в сторону опасности. Эд стоял всего в двух ярдах за тем местом, которое он покинул мгновение назад, а мощная ультразвуковая струя взметала кучи камней и песка. Разъяренный неудачным нападением, Блейк развернулся и бросился на Стюарта, направляя на него ствол фрезы. Александр рывком поднял с земли толстый пласт колчедана и едва успел прикрыть им свою грудь, когда он задрожал в его пальцах, разлетаясь во все стороны откалывающимися мелкими кусками. — Пришло время умереть, Стюарт! — лицо Блейка за стеклом гермошлема исказилось от дьявольской усмешки. — Похоже, я войду в историю как человек, освободивший мир от одного из самых знаменитых преступников! Александр сидел у самой стены, прижатый к ней толстым стволом фрезы и отделенный от него лишь хрупким булыжником, который раскрашивался в его напряженных руках. Он смотрел прямо в ухмыляющееся лицо Блейка и видел в нем, как в зеркале, свою близкую смерть. Он прекрасно понимал, что должен закричать и позвать на помощь, но мужская гордость и подкативший к горлу комок страха не позволяли этого сделать. Он лишь плотнее прижимал кусок пирита к стволу направленного в его грудь оружия, ощущая быстро уменьшающийся вес камня и передающуюся телу вибрацию… Собравшись с последними силами, Стюарт рванулся в сторону и, перехватив руками фрезу, воткнул ее в горную породу рядом с собой. Коротко взвизгнув, ствол начал вгрызаться в скалу, поднимая тучи пыли и мелких камней и сильно затрудняя видимость. Эд взревел от ярости. Он извивался, как змея, упираясь в пол пещеры ногами и стараясь вырвать фрезу из рук Стюарта, который все еще сидел у стены шахты. Из глубины коридора прозвучал громкий хлопок выстрела. Тело Блейка дернулось и сползло, придавив собой Александра.* * *
Джесика Лукас сидела в кабинете своего шефа и неторопливо пила горячий утренний кофе. Майор Грант восседал в глубоком кожаном кресле за столом из красного дерева и слегка постукивал толстыми пальцами по его зеркальной поверхности. Чашечка наклонилась в последний раз и осторожно опустилась на блюдце. Джесика улыбнулась и легким наклоном головы показала свою готовность перейти к деловому разговору. Алан убрал руки со стола и, сцепив пальцы, сложил их на своем огромном животе. — Если мне не изменяет память, Вы обещали доложить о результатах анализов Стюарта еще два дня назад? Он нахмурил брови, надеясь произвести впечатление строгого начальника. Девушка снова улыбнулась и лукаво посмотрела прямо в глаза майора. Догадавшись, что провести молодую сотрудницу ему не удалось, Грант непринужденно рассмеялся. — Вас невозможно обмануть, Джесика! — заметил он. — Вы видите любого человека насквозь, а это очень редкий в наше время дар… Мне хочется задать Вам один нескромный вопрос: что Вы делаете в этом забытом Богом месте в компании убийц и сторожей-солдафонов? — Вы задавали мне этот нескромный вопрос уже целых два раза! поддела своего шефа Лукас. — И я не вижу особых причин отвечать на него и в третий раз. — Как всегда сдержанны и не в меру самолюбивы! — усмехнулся Алан, стараясь не обижаться на колкие шуточки свой сотрудницы. — Впрочем, Вы правы, Джесика! Я позвал Вас не для того, чтобы выуживать Ваши тайны, а для того, чтобы раскрыть другие, которые меня очень заинтересовали. Именно поэтому я и попросил Вас сделать анализы крови Стюарта и проверить состояние его иммунной системы… Вы должны были сообщить мне о результатах еще в среду. Но сегодня уже пятница, а за все эти дни Вы ни на одну минуту не покидали медицинской лаборатории и, судя по Вашим глазам, практически не ложились спать… Неужели анализы крови одного из наших заключенных смогли так сильно повлиять на Ваш жесткий режим дня расписанный у Вас буквально по минутам? — Я бы сказала, что результаты его анализов в самое ближайшее время повлияют на все человечество, если бы сама не выносила слишком громких слов! — Как прикажете Вас понимать? — удивился начальник тюрьмы. — Буквально, господин майор, буквально! — ответила ему Джесика. Этот человек абсолютно, я подчеркиваю: абсолютно невосприимчив ко всем известным медицине бактериям и вирусам. Его Т-лимфоциты крови отличаются от Т-лимфоцитов нормального человека примерно так же, как наша планета Земля во всем ее разнообразии отличается от заснеженного астероида, на котором мы сейчас находимся. — Что это значит? — Он является сверхчеловеком, по крайней мере, с точки зрения медицины! — сообщила шефу Лукас. — Я спросила его, чем и когда он болел в последний раз… И знаете, что он мне ответил? Он сказал, что не помнит! Представляете, тридцатилетний парень не помнит, болел ли он чем-нибудь или нет! Но я-то абсолютно уверена, что он не в состоянии вспомнить то, чего никогда не было… Он не может заболеть! Ему это недоступно, как невозможно каменной статуе познать, что же такое холод! — Вы в этом уверены? — переспросил майор Грант. — Уверена ли я? — удивилась Джесика. — Да я скармливала его кровяным клеткам самые опасные бактерии и вирусы в таких дозах, что сама плазма должна была свернуться! И совершенно напрасно: они уничтожались в считанные доли секунды, не имея ни малейшего шанса на распространение. С тем же успехом я могла вводить их в пламя газовой горелки! — Теперь я понимаю, почему у Вас ушло столько времени на анализы и вынужден попросить прощения за свою бестактность! — произнес Алан с достоинством. — Я лишь хотел поскорее узнать, почему Стюарт не соврал на суде, что он не был ранен напавшим на него чудовищем. Хотя, ему все равно пришлось бы объяснять причину появления на своей руке шрама, которого не было до этого полета… Теперь та часть его рассказа, которая вызывала у меня наибольшее сомнение, становится совершенно понятной… — Если только не принимать во внимание тот удивительный факт, что подобного состава крови не имеет ни один из живущих на Земле людей! — закончила за него тюремный врач. — Но есть еще одна причина, по которой я на два дня опоздала с докладом. — Вот как? — удивился майор. — А я уже подумал, что сюрпризов больше не будет! — Не знаю, как об этом лучше сказать… — Джесика слегка покраснела и, подняв на Алана глаза, выпалила. — Я ввела себе в кровь сыворотку Стюарта! — Что?!!! Грант подскочил в своем кресле. Изящная кофейная чашечка из старинного китайского фарфора упала на пол и разлетелась по нему мелкими осколками. — Вы с ума сошли! — закричал майор, позабыв, что перед ним сидит молодая девушка. — Это чудовищно! Неужели врачи так и не придумали ничего лучшего, как использовать себя в роли подопытных кроликов? — Я была вынуждена поступить именно так! — заявила Лукас. — Вы все равно не дали бы мне разрешения на проведение подобного эксперимента, а у меня уже не оставалось другого выбора… Вы спрашивали, почему я оказалась на Джейл-5? Это очень мерзкая и грязная история. История того, как глава нашего медицинского концерна хотел использовать мое открытие не по назначению и заставил меня навсегда улететь с Земли… — Я не выпытывал у Вас этого признания, Джесика! — перебил ее Алан. — И Вы можете остановиться в самом начале своего рассказа. — Я уже сообщила главное! Но Вы должны понять, что я пошла на этот эксперимент не из женского любопытства, а ввиду крайней необходимости… Пять лет назад я с отличием окончила Гарвардский университет и устроилась в крупную медицинскую лабораторию. Мой шеф возлагал на меня большие надежды и я, как могла, старалась их оправдать. Я работала над созданием новых видов бактерий, способных внедряться в человеческий организм через воздух и переносить в себе искусственно выращенные макрофаги, подавляющие различные заболевания. Таким способом можно лечить людей, распыляя колонию бактерий над городами… За полтора года я вырастила устойчивую культуру, когда совершенно случайно узнала, что настоящим заказчиком моего проекта является военное ведомство. Мое открытие собирались использовать в противоположных целях! Я не смогла выдержать подобного коварства и уничтожила все результаты своих исследований… Шеф был крайне взбешен и сделал все возможное, чтобы для меня на Земле не осталось места… Но это было не самое страшное. Я до сих пор не могу понять, каким образом он это подстроил, но спустя месяц после скандала я обнаружила у себя первые признаки рака крови. За два последующих года болезнь сильно прогрессировала и к тому моменту, когда я получила анализы Стюарта, мне уже было нечего терять… Я ввела себе сыворотку в среду и все это время проводила подробное исследование собственной крови… — И…? — Я выздоровела! Более того, вчера я несколько раз вводила себе различные культуры весьма опасных бактерий и вирусов. Результат был один и тот же: их полное уничтожение! Я хочу продолжить этот эксперимент. Если мне удастся стабилизировать полученною сыворотку, то в скором времени человечество будет навсегда избавлено от болезней! Я бы хотела сообщить об этом на Землю, но, к сожалению, мое имя навсегда внесено в «черные списки». — Не только Ваше! — заявил Грант. — Боюсь, что подобный доклад с моей стороны вызовет весьма нежелательный эффект. Да и не следует пока торопить события! У нас на Джейл-5 происходят крайне неприятные вещи и нам придется всерьез изменить наше отношение к Александру. — С ним что-то случилось? — взволнованно спросила Лукас. — А ведь он Вам нравится, не так ли? — поинтересовался у нее Алан. Джесика слегка покраснела и скромно опустила глаза. — Да… — еле слышно прошептала она. — Я почти уверена в его невиновности! И мне кажется, что он оказался всего лишь пешкой в чьей-то нечестной игре… — На Стюарта было совершено покушение во время работы в шахте, сообщил майор и, заметив неприкрытый испуг в глазах девушки, успокоил. — Не волнуйтесь, Ваш Александр не пострадал! Но держать его в одном отсеке с террористами теперь нельзя. Придется освободить его от горных работ и поместить в новый сектор «Д». Он будет заселяться лишь через пару месяцев, а пока наш герой поживет там в полном одиночестве. Не думаю, что это вредно скажется на его рассудке — нервы у этого парня железные… О его местонахождении будут знать всего три человека: Вы, я и старший офицер тюрьмы — капитан Питер Рассел. Он будет следить за Стюартом и приносить ему еду. Никто кроме него не сможет открыть своей ладонью электронный замок у входа в отсек… Что касается прогулок и прочих «удовольствий», то их для Александра пока придется отменить. — Почему с ним так жестоко обошлись на Земле? — поинтересовалась Джесика. — Ведь подобный анализ крови могли сделать в любой лаборатории, а он бы доказал его правоту по одному из спорных вопросов. — Потому, что им это было не нужно, — совершенно спокойно ответил Грант. — Кому? — Толстокожим монстрам, неравнодушным к одной единственной вещи собственным деньгам! — пояснил свою мысль Алан. — Когда на карту поставлен погибший звездолет стоимостью в сотни миллионов долларов, кто-то должен ответить за его гибель, даже если она была случайной… Ну а при наличии малейших сомнений в том, что это не так, суд превращается в опереточный фарс, где все актеры уже подкуплены и где при любом сценарии и режиссуре должен быть только один финал: «Подсудимый виновен!» — Но ведь это несправедливо! — возмутилась Лукас. — И мы еще называем эту подлость правосудием… — Только один человек знает, что же произошло на самом деле! перебил ее майор. — Наша главная задача: спасти этого человека и попытаться доказать его невиновность, когда в наших руках появится достаточно неопровержимых фактов… И, кстати, Джесика! Я вовсе не осуждаю Вас за подобный эксперимент и хочу принять в нем самое активное участие.* * *
Длинная автоматная очередь скосила двух охранников, которые выбежали на высокий подвесной мост. Перевалившись через перила, они полетели на дно шахты, выронив оружие и размахивая руками. Третий охранник успел упасть на пластиковый настил моста, который стал разлетаться в щепки от выстрелов. Вытащив из ранца гранату, он приподнялся и, размахнувшись, бросил ее в толпу нападавших. Но этот бросок приоткрыл его тело, и он рухнул на мостик, раздираемый десятками пуль. Прогрохотал мощный взрыв, осветивший сражение яркой вспышкой и разметавший части человеческих тел по всему коридору шахты. Клубы едкого дыма и кровавые языки пламени огромными змеями стали расползаться вокруг, пожирая все на своем пути. Сработали пожарные датчики и с потолка хлынули потоки воды, прибивая пламя и растекаясь мутными ручьями среди одиноких островков, состоявших из обгорелых и окровавленных тел… Капитан Питер Рассел сидел с радиотелефоном в руке, тупо уставившись на него немигающим взором. Только что вышедший на связь дежурный офицер из службы каменоломен сообщил о таинственном исчезновении одного из своих охранников. Он пропал вместе с четырьмя заключенными в течение последних пяти минут. Именно тогда он в последний раз делал свой регулярный доклад о состоянии работ, не содержавший даже намека на какие-либо проблемы. Но все началось намного ранее… Семь часов назад к астероиду приблизился небольшой космический челнок, который не подавал признаков жизни и не отвечал ни на одну из стандартных радиограмм. Джейл-5 находилась вдалеке от обычных космических маршрутов и являлась запретной для полетов зоной. Ни одному звездолету ни под каким предлогом не позволялось не только совершать на нее посадку, но даже приближаться более чем на пятьсот тысяч миль. После того, как выяснилось, что челнок неуправляем и должен упасть в непосредственной близости от тюрьмы, он был уничтожен взлетевшей наперехват ракетой. Произошедший в космосе взрыв был настолько силен, что само собой напрашивалась мысль о диверсии. Обломки капсулы рухнули на планету всего в полумиле от шахты. Выехавший на поверхность броневик нашел исковерканные куски челнока без опознавательных знаков и без каких-либо признаков жизни на борту. Тщательное сканирование планеты не обнаружило на ней ни одного движущегося объекта и поднятую тревогу по приказу капитана Рассела хотели отменить. Подобные террористические акты неоднократно случались на других астероидах, и никто, за исключением начальника тюрьмы, не придал этому происшествию ни малейшего значения. Именно Гранг не поверил в версию обычного террора. Носом шпиона он почуял опасность и приказал усилить караул. Но это не помогло. Полторы минуты назад дежурный офицер каменоломен вышел в эфир и доложил о пропаже пяти человек… Связи не было. Напрасно Питер проверял калибровку частот и гневно стучал по корпусу радиотелефона в тайной надежде, что нарушился контакт аккумуляторов. Доклад оборвался на полуслове, словно кто-то на другом конце линии внезапно выключил аппарат или взорвал его вместе с владельцем. И капитан Рассел не мог даже представить, насколько верным оказалось его последнее предположение… Дежурный офицер лежал в луже крови на полу караульного помещения, сжимая в скрюченных пальцах разорванный корпус радиотелефона. Сильно поцарапанные стены и разнесенный вдребезги пульт управления шахтой наводили на мысль, что произошедший взрыв был внезапным и сильным. Останки двух охранников и самого заключенного, который запнулся за высокий порог во время броска гранаты, были разбросаны у входной двери. Сизые ленты дыма плавали в воздухе и медленно оседали в лучах единственной неповрежденной лампы… Дверь распахнулась, и в комнату, словно огромное грозовое облако, ворвался майор Грант. Рассел вскочил из кресла, с виноватым видом протягивая застывшую в немом упреке рацию. Алан взмахом левой ладони выбил ее из рук перепуганного капитана и сгреб его за ворот кителя свободной правой рукой. Впервые за много лет Питер почувствовал всю мощь своего не в меру крупного шефа и смог лично убедиться в его громадных физических способностях. Задыхаясь от нехватки воздуха, он хотел что-то сказать, но из его сдавленного воротником горла послышалось только невнятное блеяние. Грант встряхнул капитана еще раз и разжал пальцы. Питер едва удержал равновесие, чтобы не упасть на колени перед начальством. Резко нагнувшись, чтобы к голове прилила кровь, он поперхнулся собственной слюной и яростно закашлялся. Алан толкнул Рассела назад в кресло и нагнулся над ним, яростно сверкая глазами. — Чего ждешь, капитан? — прорычал он — Хочешь отсидеться за прочными стенами, пока все не выяснится само собой? — Но мы даже не знаем, с чем имеем дело, — оправдывался Питер. — С очень умным и хитрым противником! — перебил его майор. — В первую очередь он вывел из строя нашу систему радиосвязи с Землей, а уже потом напал на шахту и освободил работающих в ней заключенных. — Но это совершенно невозможно! — запротестовал капитан — Как он смог выяснить местонахождение нашего передатчика, спрятанного под двадцатифутовым слоем снега? — Мы посылали запрос на падающий челнок! — рявкнул Грант. — Не нужно быть гением, чтобы засечь координаты рации еще из космоса, а затем уничтожить ее на месте. — Но ведь после падения челнока мы не обнаружили на поверхности ни одного постороннего объекта! — возразил шефу Питер. — Тогда кто, по-твоему, бесчинствует сейчас в шахте? — заорал на него начальник тюрьмы — Полтергейст? Возьми свою ленивую задницу в руки и докажи, что ты боевой офицер, а не картонное пугало для непослушных мальчишек. Капитан Рассел вскочил из кресла и, не оглядываясь, выбежал в открытую дверь. Алан разочарованно покачал головой и крикнул ему вдогонку: — И не забудь взять с собой автомат! Он тебе наверняка понадобится…* * *
Транспортер с Питером и десятью вооруженными охранниками на огромной скорости мчался к шахте. Машину сильно заносило на сугробах, которые то и дело попадались на бетонном покрытии дороги. Подпрыгнув на очередном снежном бугре, броневик пошел юзом и едва не улетел с трассы Водитель в последний момент успел заблокировать одну из гусениц, и машина, помяв железное ограждение, развернулась поперек дороги, чудом избежав катастрофы. В салоне послышалась самая грязная солдатская ругань, которую только можно было ожидать в подобной ситуации. Рядовой Джим Барни, проживший в тюрьме всего пару месяцев, но уже ставший «своим парнем», громко присвистнул и схватился за нижнюю часть скафандра. Раздался дружный хохот и один из охранников, стараясь перекричать шум моторов, ехидно поинтересовался: — Что, Джим, штанишки испортил? — Нет, парни! — оскалился новичок — Просто проверяю, не потерял ли я свое мужское достоинство! Послышалось дикое ржание и дерзкий голос с другого конца броневика переспросил. — Трудно, наверное, если никогда не имел, да еще и потерял?! Капитан Рассел, который сидел в кабине вместе с водителем и слышал весь этот треп по селекторной связи, не выдержал. — Заткнитесь, придурки! — крикнул он в микрофон своего скафандра Мы еще не знаем, в какое дерьмо вляпались, а вы уже устроили тут птичий базар… Сидите смирно и читайте про себя «Отче наш»! Раздался гул недовольных голосов и чей-то громкий шепот: — Вот сам и читай, если тебе так приспичило! Питер открыл было рот, чтобы проучить зарвавшегося наглеца, но в этот момент броневик сверну л с трассы, и взору капитана открылся огромный цилиндр шахты с приподнятыми входными воротами и клубами выползающего наружу черного дыма. Взяв в руки автомат, Рассел вставил в него полную обойму и дослал снаряд в ствол гранатомета. — Приготовиться к возможному нападению противника! — приказал он Помните, что в шахте могут находиться наши люди. Без моей команды никому не стрелять! Джим отключил микрофон вмонтированного в гермошлем передатчика и, нагнувшись к сидевшему рядом с ним сержанту РичардуКаминскому, прокричал сквозь толстое стекло. — Лишь бы он сам в штаны со страха не наделал! А то еще в этот момент и скомандовать забудет… Броневик медленно въехал в узкий тоннель, окутанный плотным дымом с пробивающимися сквозь него языками желтого пламени. Включив фары, он приблизился к развороченной взрывом внутренней двери шлюза и остановился. Раздался тихий рокот, и из крыши машины выдвинулась инфракрасная камера, сканирующая окружающее пространство. Совершив оборот на триста шестьдесят градусов, она убралась назад, и безжизненный механический голос в кабине управления доложил, что опасности в пределах видимости не обнаружено. Боковая дверь транспортера заскользила в сторону, и десять вооруженных парней один за другим покинули салон, заняв боевые позиции в радиусе семи ярдов. Сержант Каминский короткими перебежками добрался до поврежденных ворот шлюза и застыл с автоматом наизготовку в пяти ярдах справа от них. — Сэр, территория проверена и находится под моим контролем! доложил он капитану. — Вы можете покинуть транспортер и выйти наружу. — Хорошо, сержант, я иду! — сообщил Питер. — Поставьте своих людей по обе стороны от ворот шлюза и приготовьтесь к открытию огня по моей команде! — Есть, сэр! По взмаху руки сержанта двое находившихся поблизости охранника резко сорвались с места и в четыре прыжка оказались у шлюза, встав на одно колено и направив стволы автоматов в темный проем двери. Бронированная крыша транспортера медленно поднялась, и капитан Рассел грузно спрыгнул на пол. Подойдя к воротам, он поднял руку с транслятором и прокричал: — Если у входа в шахту есть кто-то живой, бросить оружие и выйти с поднятыми руками! Даю двадцать секунд, после чего открываю огонь на поражение! Время шло. Часы медленно тикали в груди солдат, которые до боли в глазах смотрели в темное пространство шлюзовых ворот, откуда медленно выплывали густые облака дыма. — Огонь! — скомандовал капитан. Две гранаты полетели в черную дыру, сопровождаемые плотным свечением трассирующих пуль. Взрывы прозвучали почти одновременно, осветив безжизненное пространство шлюза. Но даже этих коротких вспышек огня было вполне достаточно, чтобы заметить части человеческих тел, разбросанные по всему полу шахты и теперь уносимые новыми взрывами. — Отставить! — рявкнул Питер. — Сержант, заводите людей попарно внутрь. Рядовой Барни, Вы остаетесь здесь и будете охранять наш тыл. — Но сэр! — запротестовал Джим. — Почему именно я? — Это мой приказ, идиот! — взорвался капитан Рассел, недовольный возражениями нахального новичка. — И не вздумай покинуть пост, расстреляю без трибунала! Оставшись в шлюзе один. Джим первым делом выключил микрофон. После этого он дал волю своему языку, посылая командира в такие заоблачные дали, откуда он уже никогда не смог бы вернуться на грешную землю. Еще бы! Его, опытного солдата, владеющего боевыми искусствами и способного стрелять не только на звук, но даже на запах, оставили сторожевым псом у входа в эту грязную клоаку, в то время как другие смогут показать себя в бою. Он ругался сложной многоэтажной бранью и даже пару раз ударил ногой по каменной стене рядом с входными воротами шлюза. Какая-то крупная тень промелькнула за его спиной, но Барни даже не заметил ее, убитый нанесенным ему оскорблением. Автомат болтался у него на шее, а пальцы рук сжимались в кулаки, которыми он больше всего на свете хотел бы сейчас отдубасить ненавистного ему капитана. Джим у же выплеснул большую часть своих эмоций и, взяв автомат, хотел повернуться к броневику, когда его голову в гермошлеме обхватили чьи-то сильные руки… Отряд медленно продвигался вперед, разглядывая кошмарную картину сражения. Капитан Рассел замыкал шествие, изо всех сил пытаясь побороть приступ рвоты. Впервые в жизни он увидел, что может натворить взрыв мощной гранаты, которая попала в толпу людей. В этой кровавой каше с еще поднимающимися от останков теплыми испарениями, отчетливо видимыми в лучах фонарей, было практически невозможно разобрать, кто перед ними находится. — Господи Боже! — воскликнул потрясенный сержант. — Такое впечатление, словно здесь поработала гигантская мясорубка… — И мы еще пару гранат добавили! — прошептал кто-то из рядовых. Прямо перед ними возникла небольшая пирамида из обрывков скафандров, гермошлема с разбитым стеклом пары торчавших космических башмаков и поблескивающего автомата с сильно погнутым стволом. И все это было увенчано выступающей из кучи окровавленной рукой в порванной перчатке, из которой выглядывали голые полусогнутые пальцы. Капля крови упала откуда-то сверху и медленно растеклась по мертвому запястью. Сержант поднял голову и увидел свесившееся с подвесного мостика тело охранника, изрешеченное множеством пуль. — Проклятье! — выругался Каминский и повернулся к стоявшему в семи ярдах капитану. — Чтобы здесь ни произошло, сэр, мы сильно опоздали… Его слова потонули в грохоте мощного взрыва. Потолок шахты вспыхнул багровым пламенем и грудой камней обрушился вниз, засыпав двоих солдат. Остальные вместе с сержантом были отброшены взрывной волной и повалились друг на друга. Все дальнейшее произошло в считанные мгновенья. Капитан Рассел, устоявший при взрыве на ногах, развернулся и, выронив автомат, бросился к выходу. Он успел пробежать не более десяти ярдов, когда за его спиной раздался еще один сильный взрыв, бросивший его наземь. Уже падая, он повернул голову и с ужасом заметил, что места, на которое рухнули люди его отряда, больше не существует. Вместо них на полу возвышалась, осыпаясь камнями в облаке взметнувшейся пыли, огромная куча булыжников. Питер закончил падение, стукнувшись гермошлемом об острый камень, выступавший из пола шахты Прозвучал звон разбитого стекла. Воздух вышел из замкнутого пространства скафандра, и наступило удушье. Рассел перевернулся на спину, ничего не видя вокруг и пытаясь вдохнуть сильно разреженную холодную атмосферу в разрывающиеся от внутреннего давления легкие. Затем он поднялся на колени и обхватил гермошлем руками, расстегивая его капризные замки нервно дрожавшими пальцами. «Если я смогу его снять, то можно будет отсоединить воздушный шланг и взять его прямо в рот. — сообразил капитан. — Я должен спешить, пока не потерял сознание! Барни не мог не услышать такого сильного взрыва. Он прибежит на помощь! Нужно только снять с себя этот проклятый гермошлем, чтобы продержаться еще пару минут и у спеть добраться до броневика…» Что-то ударило Питера в живот и он почувствовал, как его внутренности вывалились наружу через образовавшуюся скафандре дыру. Он ощутил острую боль и нестерпимый жар, который разлился по всему телу и лишил его способности сопротивляться. Сильные руки встряхнули капитана и, сорвав гермошлем, схватили его цепкими пальцами за шею, постепенно усиливая хватку. Разноцветные пятна поплыли перед глазами Рассела, и он услышал над своей головой незнакомый хриплый голос: — Твоя быстрая и легкая смерть зависит от того, как скоро я получу интересующую меня информацию…* * *
Вот уже двое суток Александр находился в секторе «Д» совершенно один. Никто не приносил ему еду и не выводил по вечерам на прогулку. Стюарта не пугало само одиночество, но его невыносимо терзал голод, скручивая желудок и отдавая ноющей болью во всем теле. Водопроводный кран с капающей из него питьевой водой стал единственным предметом, который все еще поддерживал контакт с остальным миром за прутьями решетки. Несколько раз Александр пытался привлечь к себе внимание, нажимая кровавой каше с еще поднимающимися от останков теплыми испарениями, отчетливо видимыми в лучах фонарей, было практически невозможно разобрать, кто перед ними находится. — Господи Боже! — воскликнул потрясенный сержант. — Такое впечатление, словно здесь поработала гигантская мясорубка… — И мы еще пару гранат добавили! — прошептал кто-то из рядовых. Прямо перед ними возникла небольшая пирамида из обрывков скафандров, гермошлема с разбитым стеклом, пары торчавших космических башмаков и поблескивающего автомата с сильно погнутым стволом. И все это было увенчано выступающей из кучи окровавленной рукой в порванной перчатке, из которой выглядывали голые полусогнутые пальцы. Капля крови упала откуда-то сверху и медленно растеклась по мертвому запястью. Сержант поднял голову и увидел свесившееся с подвесного мостика тело охранника, изрешеченное множеством пуль. — Проклятье! — выругался Каминский и повернулся к стоявшему в семи ярдах капитану. — Чтобы здесь ни произошло, сэр, мы сильно опоздали. Его слова потонули в грохоте мощного взрыва. Потолок шахты вспыхнул багровым пламенем и грудой камней обрушился вниз, засыпав двоих солдат. Остальные вместе с сержантом были отброшены взрывной волной и повалились друг на друга. Все дальнейшее произошло в считанные мгновенья. Капитан Рассел, устоявший при взрыве на ногах, развернулся и, выронив автомат, бросился к выходу. Он успел пробежать не более десяти ярдов, когда за его спиной раздался еще один сильный взрыв, бросивший его наземь. Уже падая, он повернул голову и с ужасом заметил, что места, на которое рухнули люди его отряда, больше не существует. Вместо них на полу возвышалась, осыпаясь камнями в облаке взметнувшейся пыли, огромная куча булыжников. Питер закончил падение, стукнувшись гермошлемом об острый камень, выступавший из пола шахты Прозвучал звон разбитого стекла. Воздух вышел из замкнутого пространства скафандра, и наступило удушье. Рассел перевернулся на спину, ничего не видя вокруг и пытаясь ВДОХНУТЬ сильно разреженную холодную атмосферу в разрывающиеся от внутреннего давления легкие. Затем он поднялся на колени и обхватил гермошлем руками, расстегивая его капризные замки нервно дрожавшими пальцами. «Если я смогу его снять, то можно будет отсоединить воздушный шланг и взять его прямо в рот, — сообразил капитан. — Я должен спешить, пока не потерял сознание! Барни не мог не услышать такого сильного взрыва. Он прибежит на помощь! Нужно только снять с себя этот проклятый гермошлем, чтобы продержаться еще пару минут и успеть добраться до броневика…» Что-то ударило Питера в живот и он почувствовал, как его внутренности вывалились наружу через образовавшуюся в скафандре дыру. Он ощутил острую боль и нестерпимый жар, который разлился по всему телу и лишил его способности сопротивляться. Сильные руки встряхнули капитана и, сорвав гермошлем, схватили его цепкими пальцами за шею, постепенно усиливая хватку. Разноцветные пятна поплыли перед глазами Рассела, и он услышал над своей головой незнакомый хриплый голос: — Твоя быстрая и легкая смерть зависит от того, как скоро я получу интересующую меня информацию…* * *
Вот уже двое суток Александр находился в секторе «Д» совершенно один Никто не приносил ему еду и не выводил по вечерам на прогулку. Стюарта не пугало само одиночество, но его невыносимо терзал голод, скручивая желудок и отдавая ноющей болью во всем теле. Водопроводный кран с капающей из него питьевой водой стал единственным предметом, который все еще поддерживал контакт с остальным миром за прутьями решетки. Несколько раз Александр пытался привлечь к себе внимание, нажимая на кнопку оставленного ему передатчика, но так и не дождался ответа. Последние сутки во входную дверь отсека несколько раз стучали чем-то тяжелым, словно перестал работать открывающий ее электронный замок. Стюарт прекрасно помнил, что при его переводе в сектор «Д», который состоялся всего неделю назад, и эту дверь открывал своей ладонью капитан Рассел… — Тебе придется пару месяцев посидеть в одиночестве, Александр! сказал ему в тот день майор Грант. — Я не хотел, чтобы Блейка убили! — заявил Стюарт, сообразив, что этот перевод связан с произошедшим вчера покушением. — Я вовсе не собираюсь тебя наказывать, а лишь хочу спрятать от остальных заключенных, — пояснил Алан. — Но даже в отсеке «С» ты не сможешь быть в безопасности. Его парни обладают весьма неуравновешенной психикой. К счастью, новый отсек «Д» будет заселяться только через шестьдесят суток, так что у тебя будет много времени насладиться одиночеством. Постарайся провести его с пользой. Я имею в виду: вспомнить хоть какие-нибудь события, способные так сильно повлиять на твою иммунную систему. Если я не ошибаюсь, наш тюремный врач уже ознакомила тебя с результатами анализов. — Да! — Александр слегка улыбнулся. — Вчера она выкачала из меня столько крови, что ее хватило бы на обед целой семье вампиров! Но даже после этого я не смог припомнить ничего особенного… — Не спеши, у тебя будет достаточно времени для размышлений! перебил его майор. — Приносить тебе еду и, если будет возможность, выводить в вечернее время на прогулку будет капитан Рассел. На всякий случай оставляю тебе портативный передатчик, который имеет только кнопку вызова без возможностей ведения переговоров. Это не случайно: я не очень доверяю окружающим меня людям и, в первую очередь, самому Питеру Расселу. Но приходится с ним считаться, иначе я не смогу содержать тебя в этом секторе. Будь с ним немногословен, ему вовсе нет необходимости быть посвященным во все наши тайны… Прозвучавший вдалеке тихий рокот прервал размышления Стюарта Он подошел вплотную к толстым прутьям решетки и увидел открывающуюся входную дверь. Вошедший человек даже издали не был похож на невысокого и худощавого капитана Рассела. Он был огромен и неторопливо вышагивал по коридору тяжелой косолапой походкой. Александр отскочил в глубину камеры и стал лихорадочно оглядываться в поисках какого-нибудь предмета, способного стать для него оружием. Но тщетно: в помещении господствовала спартанская обстановка, и в нем не было ничего, что могло бы быть поднятым с пола или оторванным от стен. Топот шагов за спиной прекратился, и Стюарт, обернувшись, увидел громадного лысого негра в легком защитном скафандре и с черными очками на лице, которые совершенно не вязались с тусклым освещением тюрьмы. Он стоял перед ним, разминая пальцы рук в перчатках и улыбался отвратительной улыбкой, обнажающей ровные белоснежные зубы. — Ну вот мы и встретились, кэп! — произнес он неприятным хриплым голосом. — Ты даже не представляешь, каких трудов мне стоило тебя разыскать! — Кто ты? — спросил его Александр, похолодев от дурного предчувствия. — Кто я? — ухмыльнулся негр. — Эх, Стюарт! Как же ты быстро забываешь людей, которые служили тебе верой и правдой. — Мы никогда не встречались! — возразил ему Александр. — Такую гориллу, как ты, я бы обязательно запомнил! — Даже перед лицом своей смерти ты еще умудряешься шутить! — изрек незнакомец. — Это неплохое качество, но я все же советую тебе быть со мной повежливей. Хотя бы потому, что я могу обидеться и тогда твой конец будет мучительным и долгим! — Ты все еще не ответил на мой вопрос! — сказал Стюарт, пытаясь придать своему голосу твердость. — Хорошо, этот спектакль уже слишком затянулся! — согласился с ним негр. — Годы ничуть не изменили твоего упорного характера, и я даже рад, что мне пришлось иметь дело с таким ловким и умным противником! Он задрал голову и захохотал над собственной шуткой. Черные очки соскочили с его лица и разлетелись вдребезги от удара о бетонный пол. Негр поднял руки и, взявшись пальцами за шею, стал сдирать с себя кожу. Толстая резиновая маска бесформенным куском сползла с его черного лица и изумленный Александр увидел перед собой уродливую нечеловеческую голову с длинным косым шрамом и мутными белыми глазами, лишенными зрачков. Стюарт остолбенел, потеряв дар речи. Он глядел в эти белые туманные дыры, ощущая их необозримую глубину, не выражавшую ничего, кроме смерти, и понимал, что его ночные кошмары стали явью и пробуждение не насту пит Неприятный холодок прокатился по его позвоночнику и расползся мурашками по всему телу. Рот чудовища приоткрылся, и Александр увидел остроконечные зубы, загнутые вовнутрь и покрытые густой темной слизью, которая выделялась откуда-то из глубины пасти. — Макс Картер!!! — выдавил из себя потрясенный Стюарт. — Но как такое возможно? — А ты думал, что уничтожал меня, сделав лишь крохотную дырку в затылке? — прорычал монстр. — Если мне не изменяет память, на нашем корабле было два спасательных челнока! Мне не удалось тогда обезвредить систему ликвидации звездолета, но я предусмотрел твой побег и заранее отключил электронные блоки обоих капсул от главного компьютера, лишив тебя всех доказательств… Я выбрался из этого чертова бункера для отходов в тот самый момент, когда ты только отчалил от «Белого Ангела» в челноке. Я едва успел стартовать на втором, когда наш крейсер вспыхнул, словно сверхновая. К сожалению, во время этого взрыва часть полетного оборудования капсулы вышла из строя, и мне пришлось потратить уйму времени на ее ремонт… Если бы не эта досадная случайность, я бы избавил тебя от унижений, суда и тюрьмы еще три года назад! — И ты все это время гонялся за моей тенью? — удивился Александр Зачем? Только не говори, что ты влюбился в меня с первого взгляда после того, как превратился в эту черную обезьяну! — Все остришь?! — проворчало чудовище. — Нет, меня интересовал не капитан звездолета «Белый Ангел», а сверхчеловек, не поддающийся заражению вирусом! — Откуда ты это знаешь? — поинтересовался Стюарт. — Из медицинского журнала. Наш док перед тем, как потерять свою голову, сделал в нем весьма интересную запись, из которой следовало, что ты оказался равнодушен к проявленному вниманию. Ты был ранен на «Принцессе Диане», но попавшая в тебя слизь оказала не больше эффекта, чем чашечка крепкого кофе! — И это повод для того, чтобы броситься за мной в погоню? усмехнулся Александр. — Да! — рявкнул монстр. — Ты представляешь серьезную опасность на нашем пути. Ни один живой организм, кроме твоего, не способен сопротивляться попавшему в него вирусу! И я должен был узнать эту причину до того, как спуститься на нашу грешную Землю. Предстоящий с человечеством бой нужно тщательно продумать, и в нем не может быть слабых мест… Я рассказываю все это только потому, что ты уже все равно труп! Вопрос в том, насколько безболезненно ты умрешь. Капитан Рассел, например, предпочел быструю и легкою смерть, сказав, где ты находишься. Но я слегка переусердствовал, и он не успел сообщить, что только его отпечатки пальцев могут открыть эту бронированную дверь. Пришлось поморить тебя голодом лишние сутки, прежде чем я сам пришел к этому выводу. Поскольку он к этому времени уже не мог самостоятельно передвигаться, я позаимствовал его руку. — А как ты очутился на этом забытом Богом астероиде? — удивился Стюарт. — Я долетел до нашей галактики в тот самый момент, когда тебя уже осудили и сослали на пожизненное заключение в эту заснеженную дыру, — сообщило ему чудовище. — Пришлось инсценировать нападение на Джейл-5. выбросившись в космос с реактивным ранцем за плечами всего за двадцать секунд до взрыва ракеты. Ни один радар не в состоянии отличить падающие на планету обломки челнока от его пилота. Но дело это весьма тонкое и требует точных расчетов и хладнокровия! — Спасибо за консультацию, Макс! — поблагодарил его Александр. Может, она мне еще и пригодится. — Сомневаюсь! — возразил монстр. — Тебе осталось жить лишь пару часов. До тех пор, пока я не узнаю, где майор Грант прячет свой звездолет. К сожалению, капитан Рассел ничего не успел сказать мне об этом. — Вот как? — удивился Стюарт. — А я-то думал, что мы с тобой попьем чайку и побеседуем о моих выдающихся способностях. — Чаепитие не состоится! — отрезал Макс. — Я уже и так узнал все, что меня интересовало… После того, как мне не удалось заразить вашего майора и доктора, я понял, что ты каким-то образом передал им свои невероятные способности. К счастью, ваш милый врач вела кое-какие записи, которые помогли мне во всем разобраться… Вирус не может обойти твой иммунный барьер, кэп! Но ты вовсе не сверхчеловек. Ты всего лишь мутант. И я теперь могу убить вас троих и полететь на Землю без боязни, что вы нам помешаете. — Так в чем же дело? — В корабле, кэп, только в корабле! — ответило чудовище. — После того, как я уничтожил передатчик и связь с Землей стала невозможной, сюда в любой момент могут нагрянуть военные. Мы хотим улететь как можно быстрее, а для этого нам нужен спрятанный в недрах планеты звездолет. Мои ребята, перерожденные из наиболее подходящих заключенных, уже пытают твоего не в меру упитанного шефа. Я оставил себе только десять террористов из сектора «В», всех остальных мы уничтожили, чтобы они не мешали своим воем. Толстый майор умрет после того, как выдаст тайник с кораблем… Но тебе я приготовил кое-что поинтересней и думаю, что ты сможешь оценить это по достоинству!* * *
Толстая ржавая решетка на бетонном полу слабоосвещенной комнаты с легким скрипом ушла в сторону. Получив удар в спину, Александр полетел вниз головой в черную пропасть. Взмахнув руками, он перевернулся в воздухе и с оглушительным всплеском упал в ледяную воду, погрузившись на несколько футов в глубину. От неожиданности он выпустил часть воздуха из легких и, задержав дыхание, стал всплывать на поверхность, задев по дороге чью-то ногу. Вынырнув, он судорожно закашлялся от попавшей в его легкие холодной воды и в слабом мерцании падающего сверху света огляделся по сторонам. Его окружали изъеденные трещинами каменные стены колодца диаметром около трех ярдов. Они поднимались вверх как минимум еще на двадцать футов и заканчивались толстыми прутьями уже начинающей задвигаться решетки. Рядом с ним плавал кто-то еще. Александр чувствовал это по всплескам воды и тяжелому, как у загнанного зверя дыханию. Огромная тень заслонила свет наверху и Стюарт услышал хриплый голос Макса: — Я думаю, что тебе здесь понравится, кэп! Это место напоминает тот мусорный отсек, в который ты меня засунул три года назад. Жаль только, что этот колодец уже давно не используется по своему назначению, так что комплекс ощущений будет неполным… А чтобы тебе не было скучно одному, я пустил поплескаться в бассейн вашего милого врача. Ну а теперь, мальчики и девочки, мы поиграем в одну интересную игру. Она называется: попробуй, выживи! Ее условия чрезвычайно просты. Я открываю наверху пожарную помпу с водой, которая за несколько минут затопит эту комнату вместе с колодцем. А дальше вы можете делать все, что угодно… Я прощаюсь с тобой, кэп! Ты был порядочной занозой в моем теле, и я очень рад, что все уже позади! Спасибо за медицинский журнал, сестричка! Он оказал мне неоценимую услугу и избавил вас от нечеловеческих пыток. Ах, эта любимая черта всех врачей — заполнять неразборчивым почерком толстые пластиковые журналы… Я с удовольствием посидел бы здесь, послушав ваши крики о помощи, но меня ждут дела. Прощайте! Топот шагов стих, сменившись рокотом закрываемой двери. Где-то наверху раздалось громкое журчание и сквозь прутья решетки хлынули потоки ледяной воды. Они обрушились на голову Стюарта мощным водопадом, полностью захлестнув его тело. Вынырнув на поверхность, Александр стал разыскивать Джесику, но его пальцы натыкались лишь на скользкие каменные стены. Набрав полные легкие воздуха, он погрузился под воду, обыскивая руками окружающее пространство. Он нырял снова и снова, пока не нашел опустившееся на дно неподвижное тело. Подхватив его, он вынырнул на поверхность и подплыл к самой стене, где не так сильно бил водопад. Девушка закашлялась и вцепилась в плечо Александра. — Зачем? — удивилась она, стараясь перекричать шум падающей воды. Зачем ты меня спас? Через несколько минут мы все равно погибнем, стоит ли затягивать удовольствие? — Я не хочу тебя потерять! — прокричал ей в ухо Александр. — Кроме того, у нас есть как минимум еще четверть часа на то, чтобы придумать, как отсюда выбраться. — Это невозможно! Если только за это время ты не научишься дышать под водой или выламывать руками толстые прутья решетки. — Я все-таки рискну! — заявил Стюарт. — Терять-то нам уже нечего! Старайся держаться у самой стены, здесь не такой сильный ливень… Мне НУЖНО ненадолго отлучиться. — Ты куда? — спросила Джесика, схватив его за руку. — Попробую поискать выход на дне этого каменного колодца! Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Александр нырнул в глубину, вытянув руки перед собой. Он тщательно ощупывал стены в поисках какого-либо отверстия или тоннеля, но тщетно — кругом был лишь скользкий холодный камень. Вот и дно. Пальцы Стюарта наткнулись на кучу всевозможного хлама, разбрасывая его вокруг в поисках выхода. Что-то острое проткнуло ему ладонь, но он даже не обратил на это внимание. Бесполезно: вокруг только ледяная пустота-каменные стены да осевший на дно мусор. Нет ни малейшего движения воды, подсказывающего, что она куда-то уходит. Голова стала кружиться от нехватки кислорода, а в легких зашевелились многочисленные острые иглы. Не обнаружив ничего существенного. Александр с силой оттолкнулся от дна ногами и всплыл на поверхность. Вода заметно прибыла, — до решетки оставалось чуть более десяти футов. Съежившаяся от холода Джесика плавала у самой стены, придерживаясь замерзшими пальцами за глубокую трещину между камнями. — Ты что-нибудь нашел? — спросила она с надеждой в голосе. — Нет! — грустно ответил Александр. — Ни дыры на дне, ни бокового тоннеля. Там нет ничего, чем мы смогли бы воспользоваться. — Прости, что отругала тебя! Я не должна была этого делать. Хоть это и прозвучит с большим опозданием, но я рада, что поверила в твою невиновность… Жаль только, что мы теперь умрем. — Если бы только мы! Я был нужен ему, чтобы узнать, насколько реальна опасность столкнуться на Земле с подобными людьми. Теперь он выяснил, что я всего лишь мутант и ему больше нечего бояться. — Ты вовсе не мутант. Александр! — Ты и в самом деле так считаешь? — переспросил Стюарт. — Я? — удивилась Джесика. — Разве я что-нибудь говорила? — Ты сказала, что я вовсе не мутант! — Ты ошибаешься! — возразила девушка. — Хоть я никогда и не считала тебя мутантом, но я не произносила этой фразы. — Ты абсолютно нормальный человек, Александр! Но ты обладаешь необычными способностями, которые начинают проявляться только в экстремальных условиях. — Неужели это правда? — удивился Стюарт. — О чем ты меня спрашиваешь? — поинтересовалась Лукас. — В последний раз я говорила тебе о том, что не произносила этой фразы. У меня создается впечатление, что ты разговариваешь с кем-то другим! — Успокойся, Александр! — прозвучал тихий голос в голове Стюарта. Успокойся и, прежде всего, покрепче ухватись затрещины между камнями Ты разговариваешь сейчас со мной, а не с Джесикой… Только, пожалуйста, не говори вслух, ей пока еще рано знать о том, что в тебе происходит. Если ты захочешь ко мне обратиться, то сформулируй свою мысль в голове и я ее услышу… У нас осталось очень мало времени, и я не хочу потратить его впустую. — Кто ты? — подумал Стюарт. — Я — Франческа Поло! — Это имя ничего мне не говорит! — Я знаю, Александр! Это я заставила тебя забыть обо всем, что случилось с тобой в пятилетнем возрасте. — Ты? — удивился Стюарт. — Так вот почему я не помню себя до шести лет! Я часто спрашивал об этом у своих родителей, но они только опускали глаза и отмалчивались… А что со мной произошло? — Ты очень сильно болел, Александр! — сообщила ему Франческа. Твоя слабая иммунная система обрекла тебя на вечные муки… Но ты был ясновидцем: ты чувствовал приближение угрозы и часто в бреду бормотал о ней, наводя ужас на свою мать. — Это невозможно! — возразил Стюарт — Сколько я себя помню, я никогда и ничем не болел, кроме головных болей. — К сожалению, это правда! — ответила Поло. — Ты был неизлечим, и врачи опустили руки, не в силах тебе помочь… — А ты? — Я была медиумом. Я тоже знала об опасности, подстерегающей нашу планету. Ведь в тот момент «Принцесса Диана» с попавшим в лапы вируса капитаном уже подходила к границе чужой галактики, чтобы вынырнуть в известной части Вселенной… Я ездила по городам, принимая больных детей и давая им исцеление Я искала тебя, Александр, — мальчика с исключительными способностями ясновидца и полностью отсутствующим иммунитетом. Только в таком ребенке я могла возродить новое качество человеческой жизни, спроектировав его по собственным чертежам Я перенеслась в твое тело и наши души сделали его одним мощным организмом в борьбе против вируса. Все эти долгие годы я старалась не вмешиваться в твою личную жизнь, сделав это только дважды. Я выбрала для тебя профессию капитана космического корабля и отправила в этот роковой полет Прости, но я не могла посту пить по-другому, иначе бы жизнь на Земле уже исчезла… — Ты думаешь, у нее еще есть шанс? — удивился Александр. — Пока ты жив — да! — ответила ему Франческа. — Но сейчас мы должны прервать этот разговор и заняться вашим освобождением. — Но как? — спросил Стюарт — Над нами осталось лишь два фута воздуха, прикрытых сверху толстыми прутьями решетки. — Ты ясновидец, Александр! — напомнила медиум. — До сегодняшнего дня ты лишь пассивно наблюдал за своими невероятными способностями во сне. Ты никогда не пробовал увидеть что-нибудь сам, поскольку в этом не было острой необходимости. — А что я должен увидеть? — поинтересовался Стюарт. — Для начала нам нужно найти и отключить электрическую цепь пожарного насоса, поскольку воды здесь уже и так хватает. Закрой глаза и попытайся мысленно проникнуть сквозь стенки колодца. Выключатель должен быть где-то в соседней комнате, ведь вода стала поступать лишь через несколько секунд после того, как закрылась входная дверь… Александр тряхнул головой и очнулся. Джесика плавала рядом с ним, ухватившись пальцами за прутья металлической решетки, которая находилась уже над самой головой. Стюарт протянул руку и погладил девушку по холодной щеке. — Все будет хорошо! — пообещал он — Я попробую что-нибудь сделать. — Если можно, побыстрее! — взмолилась она. — А то у меня очень скоро закончится запас слов и воздуха! — Только постарайся меня не отвлекать! — попросил ее Александр. Мне нужно сосредоточиться… — Хорошо! — пообещала ему Лукас. — Буду молчать как рыба, в которую, как мне кажется, я превращусь всего через пару минут! Стюарт закрыл глаза, стараясь не замечать холодного водопада, который лился ему прямо на голов). Он увидел полупрозрачные стены колодца, сквозь которые проникал его разум. Мелкие частички камня быстро расходились в стороны, пролетая мимо него сплошным метеоритным дождем… Вот и свет. Александр вырвался на свободу, в воздушное пространство полутемной комнаты, освещенной лишь слабым мерцанием единственной лампы. Никого вокруг. Лишь мутная струя воды, которая хлестала из крупного отверстия в стене Стюарт рванулся к ней и на огромной скорости вошел в дыру, пробиваясь сквозь пенившийся поток. Он вихрем промчался по толстому напорному шлангу и оказался между бешено вращавшихся лопастей насоса, которые засасывали воду из огромного пожарного водоема Протиснувшись через твердый металл, он медленно пополз вдоль электрических проводов, ведущих в соседнее помещение. Еще один рывок сквозь толстую каменную стену, и он оказался в корпусе выключателя, остановившись перед двумя контактами с нависшей над ними перемычкой. — Отличная работа! — прозвучал в его голове довольный голос медиума. — Я знала, что у тебя это получится. — И что мне делать дальше? — подумал Александр, стараясь не потерять из вида выключатель. — Это уже мои проблемы! — ответила ему Франческа. — Я дух, а это не пустые слова! Стюарт увидел, как металлическая скоба, раскачавшись, пришла в движение и, вспыхнув в пламени электрической дуги, намертво приварилась к контактам… — Александр! — послышался удивленный голос Джесики. — Извини, что отвлекаю, но наш потоп закончился. — Я уже в курсе! — ответил ей Стюарт. — Но тебе придется набраться терпения и дать мне еще несколько минут. — Теперь ты можешь распоряжаться моим временем, пока я не превращусь в безмолвный кусок льда, — пошутила заметно повеселевшая девушка. — Надеюсь, что наше освобождение наступит немного раньше! обнадежил ее Александр и обратился к медиуму. — А что делать теперь? — Нам придется повторить все с самого начала! — ответила ему Франческа. — Но на этот раз мы займемся электронным замком решетки…* * *
Стюарт шел по коридору сектора «В» вдоль опустевших клеток с открытыми дверцами. Остановившись на мгновение перед одной из них, он нагнулся и едва не присвистнул от удивления: мощный электронный замок был выломан вместе с засовом. «Похоже, у этих парней возникают трудности только с бронированными стенами! — подумал он. — Интересно, а где они сейчас?» — Макс ковыряется в электронных схемах тюрьмы, девять мутантов обыскивают снежные сугробы вокруг станции в поисках шахты звездолета, а десятый все еще пытает майора Гранта! — прозвучал голос Франчески. — Откуда ты все это знаешь? — удивился Александр. — Ты же сам разрешил мне использовать все имеющиеся у меня способности! — ответила ему медиум. — Да, но не забывай, что уговор шел только о чрезвычайных ситуациях, когда мне действительно угрожает опасность! — возразил Стюарт. — Я не могу все время ходить с говорящим попугаем в голове, так ведь можно и рехнуться! — Тебе виднее! — обиделась Поло. — Если ты считаешь, что в настоящий момент моя помощь не нужна, то я замолкаю, а ты можешь и дальше идти по коридору на цыпочках. — Прости, я не хотел тебя огорчить! Я так привык во всем полагаться только на себя, что мне будет нелегко смириться с подобной опекой. — Не нужно ложной скромности, Александр! Все, что ты делал до сегодняшнего дня, было просто великолепно Можешь мне поверить, вряд ли кто-нибудь другой на твоем месте смог бы повторить подобное! — Ты мне льстишь, плутовка! — усмехнулся Стюарт. — Сознайся: тебе просто надоело дремать во мне без дела и ты хочешь показать, на что способна! — Да, я сильно соскучилась по человеческой жизни со всеми ее трудностями, — ответила ему Франческа. — Но даю тебе слово медиума: как только битва с вирусом будет завершена, я покину тебя и больше никогда не напомню о своем существовании. — Прекрасная перспектива! — огрызнулся Александр. — Одно из двух: или я погибну до этого момента, или так никогда и не обрету душевного спокойствия. — Только не надо плакаться в жилетку! — съехидничала Поло. — Утри слезы и займись монстром, который пытает майора Гранта. Вам с Джесикой нужно срочно покинуть Джейл-5 на спрятанном звездолете. К сожалению, я не имею ни малейшего понятия, где он может находиться, так что тебе придется рассчитывать на свои собственные силы, которыми ты так сильно гордишься. Но не вздумай сцепиться с Максом, пользы от этой встречи не будет! Он — единственный мутант, который знает, на что идет… Кстати, у входной двери в сектор «А» лежит мертвый охранник с автоматом и практически полным боекомплектом в ранце… Александр оглянулся и помахал Джесике рукой. Она приблизилась к нему, дрожа от страха и холода. Мокрый медицинский комбинезон плотно облегал ее стройное тело, подчеркивая его изящные линии. — Нашел время девочками любоваться! — прозвучало в голове Стюарта. — Сейчас же займись делом, а то у вас возникнут серьезные проблемы! Максу надоело торчать в аппаратной комнате, и он пошел на поверхность возглавить раскопки. Он в любую минуту может повернуть назад, чтобы посмотреть на затопленную комнату, и тогда вам обоим конец. Вы не сможете устоять вдвоем против одиннадцати чудовищ… Александр и Джесика почти бегом добрались до входной двери, ведущей в сектор «А». Стюарт переступил через высокий порог открытого люка и тотчас отпрянул назад, оттолкнув девушку в сторону. — Тебе туда нельзя! — заявил он. — Почему? — удивилась Джесика, пытаясь заглянуть в дверь из-за его плеча. — Я не хочу, чтобы ты это видела! — отрезал Александр, прислонив ее спиной к стене. — Хоть ты и врач, но это зрелище не для женщины! — Но я могу хотя бы узнать, что там такое? — заупрямилась Лукас. — В этом помещении они собрали всех, кто еще был жив после нападения и устроили в нем настоящую резню, — сообщил ей Стюарт. — Я не думаю, что мы сможем пройти через коридор, не утонув по колено в крови. Придется пробираться в обход по боковому тоннелю. Но я должен зайти туда, чтобы забрать оружие. Сказав это, он повернулся и исчез за дверью. Джесика пожала плечами и, подкравшись к входу, осторожно заглянула внутрь. Длинный коридор между открытыми клетками был завален кучами набросанных друг на друга истерзанных тел, словно какой-то гигантский мясник в пьяном угаре вывалил на пол содержимое своей корзины. Потоки стекающей крови слились в одно огромное озеро, уже начинающее засыхать и протянувшее свои мелкие заливы почти до самой двери. Прямо среди них спиной к входу сидел Стюарт, оттирая рукавом солдатского мундира подобранный с пола автомат. Тщательно осмотрев оружие, он вытащил из окровавленной сумки несколько гранат и два магазина с патронами и рассовал боеприпасы по карманам своего тюремного комбинезона. Затем он поднялся на ноги и направился к выходу. Весь этот немыслимый кошмар поплыл перед глазами девушки, и она медленно сползла на пол у входной двери… Джесика очнулась от оплеух, которыми ее щедро одаривал Александр. — Ну что, ты этого хотела? — спросил он сердито. — Неужели ты думаешь, что мне самому не хотелось грохнуться прямо на пол и поблевать в свое удовольствие? Еще как хотелось! Именно поэтому я и просил тебя не совать туда свой любопытный носик! Обещай, что впредь ты будешь слушаться меня беспрекословно до тех пор, пока мы не выберемся из этой идиотской истории. — Если бы ты пообещал мне то же самое, я была бы безумно счастлива! — послышался голос Франчески. — Да вы что, сговорились между собой? — рассердился Стюарт — Мне нужно искать звездолет, а вместо этого я стараюсь угодить двум не в меру привередливым особам, причем одна из них сидит у меня в голове, словно заноза! — Если ты думаешь, что это комплимент, то он не удался! — обиделась медиум. — Между прочим, пока мы тут спорим, майор Грант в любую минуту может отдать Богу душу! — Спасибо за поддержку! — огрызнулся Александр. — Окажи мне одну услугу: помолчи хотя бы пять минут, а то у меня уже голова от тебя раскалывается… Пробравшись по коридору, он остановился у приоткрытой двери и осторожно заглянул в караульное помещение. Связанный начальник тюрьмы лежал в разорванном кителе прямо на полу, а склонившаяся над ним черная получеловеческая тварь делала очередной разрез своим острым когтем на его багровом животе. — Сто пятьдесят седьмой! — прохрипело чудовище. — Интересно, шеф, что произойдет раньше: ты перестанешь сопротивляться вирусу и превратишься в одного из нас, или умрешь от потери крови? Удивительный у тебя организм: я сделал уже полторы сотни глубоких порезов, а ты все еще дышишь! Стюарт отвернулся от этой тошнотворной картины, стараясь не выдать своих чувств. Возвратившись в коридор, он кивком головы подозвал к себе Джесику. — Тебе придется выманить этого парня из комнаты, — сообщил он. — Я не могу стрелять в него прямо сейчас, иначе попаду в майора Гранта. — А это неплохая идея! — воскликнула девушка. — Кажется, у рыбаков это называется ловлей на живца. — Я знал, что тебе это придется по вкусу! — сказал Александр. Все, что нужно сделать, это привлечь его внимание, а затем vдрать в конец коридора… — Еще чего! — возмутилась Джесика. — А если ты в него не попадешь, или твои выстрелы не окажл т должного эффекта? Что мне тогда прикажешь делать? Бегать крчгами по всей тюрьме, пока эта тварь не выдохнется? — Если хочешь, мы можем поменяться местами! — невозмутимо ответил Стюарт. — Но в таком случае у тебя не будет возможности сбежать, если ты промахнешься! — Что мне в тебе нравится, Александр, так это твоя способность трезво смотреть на вещи! — съязвила Лукас. Обворожительно улыбнувшись, она повернулась к нему спиной и смело пошла по коридору в сторону караульного помещения. Стюарт спрятался за угол ведущего в соседний отсек тоннеля и передернул затвор автомата. Затем, подумав, он достал из кармана пару снарядов и вогнал их в ствол гранатомета… Джесика развязной походкой приблизилась к открытой комнате и встала в дверях, похлопывая себя рукой по бедру. — Привет, красавчик! — сказала она. — Я приглашаю тебя отдохнуть на рюмочку виски с приятной музыкой! Не дожидаясь ответа, она развернулась и неторопливо ушла в глубь коридора, игриво покачивая бедрами. Она удалилась уже на пятнадцать ярдов, когда до бывшего террориста дошло, что это был их тюремный врач. Взревев от ярости, он сорвался с места и вылетел из комнаты прямо на стоявшего с автоматом Александра. Вспышки огня и грохот выстрелов разорвали полумрак коридора. Пули настигли чудовище во время прыжка и отбросили его далеко назад, уронив на пол. Стюарт опустил ствол автомата и застыл в ожидании… Прошло несколько секунд, и монстр медленно встал, протянув когтистые лапы навстречу опасности. Обычные пули не нанесли ни малейшего вреда его бронированной коже. Александр ждал, широко расставив ноги и направив автомат на мчавшуюся черную тварь. Она приближалась с каждым ударом своих быстро мелькающих лап и оказалась уже в семи ярдах от Стюарта, когда тот нажал на курок гранатомета. Прозвучал мощный взрыв и чудовище исчезло в вихре охватившего его пламени…* * *
Джесика рылась в огромном стенном шкафу, выбрасывая на пол его содержимое в поисках медицинской аптечки. Крупные соленые капли текли по ее щекам За два года работы на Джейл-5 она успела привязаться к своему шефу и теперь не могла спокойно смотреть, как он умирает на ее глазах. Майор Грант лежал на пластиковом полу, истекая кровью и судорожно хватая воздух ртом. Рваные края офицерского кителя открывали жуткий вид на его изуродованное пытками тело, которое превратилось в сплошную рану. — Стюарт… Вам с Джесикой нужно срочно улетать. — Алан говорил с большим трудом, делая длинные паузы между словами. — Связь сЗемлей прервалась почти трое суток назад, так что в любую минуту сюда может нагрянуть спецотряд… Вряд ли эти парни станут разбираться в том, кто виновен в этом кровавом побоище… Скорее всего, они разнесут этот астероид на куски после первой же стычки с мутантами! Александр опустился на колени и попытался приподнять грузное тело майора. — Не трать время впустую! — остановил его Алан. — Я уже покойник счет пошел на минуты… В моем рабочем кабинете есть старинный стол из красного дерева… Я дорожил этой вещью больше всего на свете… Именно поэтому я спрятал в него пульт управления… Выход в тоннель к звездолету начинается у меня в кабинете… Запомни девятизначный код, который тебе нужно набрать на пульте: два… пять… — Александр! — прозвучал в голове Стюарта встревоженный голос медиума. Он отмахнулся от Франчески, как от назойливой мухи: — Нашла время! — Семь… — медленно произносил майор Грант. — Один… — Стюарт! — Заткнись, старая ведьма! — проворчал Александр. — Девять… — Сзади опасность! — выкрикнула медиум. Одним прыжком Стюарт отлетел к стене и, упав на пол, повернулся к открытой двери. Очередь автомата вошедшего в комнату монстра пропорола тело майора и медленно поползла к Александру… Неожиданно он увидел пули, — неторопливо плывущие в воздухе, вгрызающиеся в пластиковый пол и отскакивающие от него в противоположный конец помещения. Они не спеша приближались к нему и Стюарт вдруг почувствовал, в каком бешеном ритме бьется в груди его собственное сердце. Краем глаза он заметил Джесику, нашедшую, наконец, не нужную уже аптечку, которая повисла в воздухе между ее руками. «Черт возьми, эта бестия растянула мое время!» — догадался он. Нагнувшись, Александр подхватил с пола оброненный автомат и, передернув затвор гранатомета, вогнал в него очередной снаряд. Пули неслись к нему с пронзительным воем, словно встревоженный рой пчел в поисках разорившего улей врага… До них оставалось чуть более полутора ярдов, когда Стюарт нажал на курок своего гранатомета. Он почувствовал сильный удар в плечо и увидел, как из ствола вылетел, вращаясь вокруг собственной оси, небольшой остроконечный цилиндр, окруженный полупрозрачным облаком раскаленных пороховых газов. Послышался нарастающий рев. Он становился все громче и громче и неожиданно исчез, оставив после себя лишь неприятную боль в ушах. «Звук выстрела!» — осенило Александра. Он сел на полу, уставившись на летящий в монстра снаряд. Ему оставалось еще почти три ярда до цели, когда Стюарт сообразил, что автоматные пули настигнут его раньше. Он был прижат к стене и отрезан от остальной комнаты вереницей приближающихся смертоносных пчел. Бежать было некуда… «У меня нет выбора! — решился Александр. — Я должен перепрыгнуть через них, иначе они сделают из меня решето!» Он вскочил на ноги и, с силой оттолкнувшись от пола, подпрыгнул почти на четыре фута. Рой пуль пролетел прямо под ним, поцарапав пластик паркета и умчавшись к задней стене комнаты… Жуткая какофония обрушилась на голову Стюарта. Здесь было все сразу и испуганный крик Джесики, и свист пуль, и мощный грохот взрыва. Он упал на пол, обливаясь потом и чувствуя, как его выворачивает наизнанку. И все же он нашел в себе силы, чтобы повернуть голову к двери и убедиться, что вместо вошедшего получеловеческого существа остались лишь забрызганные кровью стены. Топот бегущих по коридору ног заставил его вскочить. Толкнув подбежавшую Джесику на пол, он с третьей попытки выхватил из запутавшегося кармана гранату и, размахнувшись, бросил ее в открытую дверь. Огненный вихрь ворвался в комнату Грохот взрыва еще не затих в ушах, когда Александр одним рывком поднял девушку с пола и, поставив ее на ноги, увлек за собой в окутанную дымом неизвестность… Они пробежали по темному коридору всего пять ярдов, когда Стюарта схватило за левую ногу валявшееся на полу чудовище. Вцепившись мертвой хваткой в ботинок, оно волочилось за ним бесформенным куском, состоящим из головы, руки и части разорванного пополам туловища. Джесика хотела броситься на помощь, но Александр остановил ее взмахом ладони Свободной правой ногой он стал пинать вцепившуюся в него лапу, пока не понял, что тварь уже сдохла, захлопнув его ступню в капкан. Стюарт сел прямо на каменный пол, тщетно пытаясь разжать скрюченные пальцы чудовища. Это не помогло. Выругавшись, он воткнул ствол автомата прямо в центр удерживающей его ладони и, передвинув рычаг на одиночный огонь, нажал на спусковой крючок. Прозвучал оглушительный выстрел, который сбил с него капкан вместе с ботинком. Александр прикусил губу, чтобы не закричать от боли — его ступню поцарапали острые когти чудовища. — Ты как? — спросила его побледневшая Джесика — Бежать сможешь? — Попробую! — Стюарт постарался изобразить на лице улыбку. — Не оставаться же здесь, очень уж публика неблагодарная… Нам нужно как можно быстрее добраться до кабинета майора Гранта. Насколько я помню, он представляет собой неприступную крепость с толстой бронированной дверью. Если эти твари еще не разломали стол, мы найдем в нем пульт управления. — И что дальше? — поинтересовалась у него Лукас. — Алан успел сообщить только пять цифр кода. Потребуется целая вечность, чтобы найти нужную комбинацию. — Давай сначала доберемся до пульта, а там будем решать, что с ним делать! — перебил ее Александр. Надев на раненую ногу ботинок, он ослабил его застежки и обратился к медиуму: — Франческа! Молчание. — Поло! Никакого ответа… — Ну, где же ты! — взмолился Стюарт. — Прости, Александр, но в настоящий момент твоей жизни ничего не угрожает! — сообщила ему медиум. — Если это произойдет, я обязательно тебя предупрежу! — Не сердись, я вел себя как последний мальчишка! Мне нелегко привыкнуть к мысли, что я теперь не один. Грант не успел сообщить мне четыре цифры кода, а без них я не смогу открыть потайную дверь. Что же мне делать? — Ты уже дал Джесике исчерпывающий ответ по этому вопросу! напомнила Поло. — Вот и следуй ему сам… Стюарт, прихрамывая, мчался по темному коридору, замирая перед каждым крутым поворотом. Осторожно выглянув из-за угла, он кивком головы подзывал к себе девушку и бежал дальше. «Пульт! Что делать с пультом? — сверлила его голову неугомонная мысль. — Вот тебе и сложное математическое уравнение с четырьмя неизвестными! Как сказала Джесика, нужно потратить целую вечность на его поиски. А у нас, в лучшем случае, лишь пять-десять минут. Похоже, эти уроды побросали свои бессмысленные раскопки и возвращаются назад В любую минуту они могут напасть на нас и тогда…» — Ложись! — послышался встревоженный голос медиума. Где-то сзади прозвучала автоматная очередь, освещая коридор яркими вспышками. Александр поймал Джесику за руку и увлек ее на пол. Пули со свистом пронеслись над их головами, выбив искры и куски щебня из каменной стены. Лежа на полу, Стюарт передернул затвор гранатомета и загнал в него последний снаряд. Откатившись на пару футов назад, он прицелился в ослепительное пятно выстрелов и нажал на курок, а затем, резко перевернувшись, накрыл своим телом девушку. Пол содрогнулся от чудовищной силы взрыва. Облако дыма и пламени взметнулось вверх и гигантским огненным драконом расползлось во все стороны. Какой-то массивный предмет просвистел в воздухе и с глухим стуком упал рядом с ними. Лукас повернула к нему лицо и закричала от ужаса — прямо перед ней, выпучив мутные белые глаза, лежала уродливая получеловеческая голова. Совершенно лысый черный череп украшали с боков два остроконечных уха. Крупный нос с двумя дырами ноздрей переходил в огромную пасть, утыканную загнутыми вовнутрь зубами, с которых капала темная слизь… — Вставай! — Александр, нагнувшись, тряс Джесику за плечо и кричал ей прямо в ухо: — Выходи из этого шока! Они возвращаются и, если мы не успеем добежать до кабинета начальника тюрьмы, то нам обоим конец! Перепуганная девушка сидела на полу, отползая от уставившейся на нее головы и по-детски всхлипывая. — Да не смотри ты на этого слизняка! — Стюарт изо всех сил пнул голову ногой, и она, словно футбольный мяч, полетела во мрак коридора. — Нам нужно бежать, детка! Он поднял Джесику на руки и, сильно прихрамывая, быстрым шагом пошел вдоль правой стены. Автомат болтался на ремне за спиной, больно ударяя его по лопаткам… Наконец, глаза девушки приобрели оттенок разума, и она вырвалась из рук Александра, уверенно встав на ноги. — Я уже в полном порядке! — сообщила она. — И никогда, слышишь, никогда не смей называть меня деткой! — Хорошо! — усмехнулся Стюарт. — Я знал, что это словечко приведет тебя в чувство! Мы уже почти у цели: кабинет майора Гранта находится за этим тоннелем…* * *
Перешагнув через порог и закрыв за врачом толстую бронированную дверь, Александр замер, удивленно оглядываясь по сторонам. В кабинете начальника тюрьмы стоял настоящий первобытный хаос, если только это слово хоть как-то характеризовало валявшиеся на полу обломки. Перевернутое вверх дном кожаное кресло Гранта было изрезано на длинные тонкие полоски, словно кто-то из бывших заключенных проверял на нем остроту своих отросших когтей. Стола не было и в помине, — от него осталась лишь бесформенная куча щепок. — Вот вам и выход! — прошептала Джесика, бессильно опускаясь прямо на пол. — Теперь можно открыть дверь и позволить им оторвать наши головы… — Я бы не стал так торопиться! — ответил ей Стюарт. — Это довольно мучительная смерть и ее лучше приберечь напоследок. Нагнувшись, он подобрал с пола крупный кусок красного дерева, который еще совсем недавно был ножкой антикварного стола ручной работы. Глухой удар во входную дверь заставил его обернуться. Он посмотрел на Джесику и прочел в ее глазах неприкрытый испуг. Стук все усиливался, словно кто-то, находившийся снаружи, решил взломать бронированную дверь прикладом автомата… Наконец все смолкло. Александр сделал шаг навстречу сидевшей на полу девушке и протянул ей руку. Она вскочила на ноги и бросилась ему на шею. В дверь забарабанили автоматные пули. Стюарт усмехнулся и крепко прижал Джесику к себе, погладив ее по волосам, словно ребенка. — Не бойся, дорогая! — прошептал он. — Мы будем здесь в полной безопасности до тех пор, пока не умрем от голода. — Или пока они не найдут, чем взорвать эту дверь! — закончила за него Лукас. — Этот вариант тоже не исключен. — заметил Александр — Хотя и маловероятен, если судить по толщине металла, из которого она изготовлена… Его слова потонули в грохоте раздавшегося за броней взрыва. Дверь вздрогнула и в ее толстом металлическом каркасе появилась едва заметная щель. — Похоже, эту часть тюрьмы тоже делали заключенные! — пошутил Стюарт, разглядывая полученный результат. — Не хочу тебя расстраивать, но, возможно, ты и права. — Уж лучше бы я ошибалась! — огрызнулась девушка. — Может, ты все-таки прекратишь любоваться этой злосчастной дверью и займешься поисками пульта! — Где? Ты же сама видишь: от стола Гранта остались лишь мелкие щепки. Эти твари нашли пульт и забрали его в надежде, что смогут в нем разобраться. — Я так не думаю! — возразила Джесика. — Насколько я знаю своего шефа, он не мог не предусмотреть такой возможности! — Почему ты так решила? — спросил ее Александр, стараясь перекричать грохот второго взрыва. — Когда меня отправляли на Джейл-5, я наводила о нем справки у своих немногочисленных друзей на Земле, — ответила Лукас. — Он несколько лет прослужил секретным агентом ЦРУ и стал начальником тюрьмы только из-за провала какой-то серьезной операции. — Так вот почему он говорил, что попал сюда не по своей воле! воскликнул Стюарт. — Если он сумел спрятать пульт внутрь деревянной детали стола, а не просто в пространство между стенками, тогда эти уроды могли его и не найти — они ведь крушили все подряд, а не искали конкретную вещь… Подбирай все крупные щепки, что сможешь найти и передавай их мне. Прозвучал еще один взрыв, сбивший их с ног. — Проклятье! — выругался Александр, поднимаясь с пола и отряхивая свой комбинезон от мусора. — Похоже, этих монстров нет особых проблем со взрывчаткой! — Наверное, они добрались до оружейного склада, — сообщила ему Джесика. — Хотя его может открыть только капитан Рассел. — Мою дверь тоже мог открыть только он! — возразил Стюарт. — Но, как выяснилось, его оторванная рука вполне успешно справилась с этой нелегкой задачей. — Тогда в их распоряжении будет все, что они пожелают, — заметила девушка, поднимая с пола крупные щепки. — Подожди, я, кажется, что-то нашла! у Она протянула Александру сломанную ножку стола. Он взял ее в руки и, внимательно осмотрев со всех Сторон, заметил неприметное крохотное отверстие в ее толстом основании. — Мне нужна длинная иголка или что-нибудь тонкое и острое! произнес он, оглядываясь по сторонам. — Я хочу попробовать воткнуть ее в это отверстие… Мощный взрыв за стеной маленьким облаком дыма ворвался в комнату. Стюарт подошел к прогнувшейся бронированной двери, недовольно покачивая головой. Металлический каркас отошел от стены, приоткрыв крупную щель, сквозь которую просачивались струйки серого дыма. Вырванный взрывом кабель электропроводки свисал вниз, ощетинившись пучком торчавших во все стороны хромированных проводов. — Эврика! — воскликнул обрадованный Александр. Он перекрутил несколько раз толстую нить провода и, отломив ее, повернулся к двери спиной. И сделал всего один шаг, когда пол под ногами, зашатавшись, ударил его в лицо… Стюарт открыл глаза и увидел над собой озабоченное лицо Джесики. — Слава богу, ты пришел в себя! — обрадовалась она. — Дверь вот-вот рухнет и я уже стала подозревать, что мне придется отбиваться от этих чудовищ в одиночку. — Не волнуйся, дорогая! — успокоил ее Александр. — Из нас двоих они сожрут меня первым. Так что у тебя еще есть возможность сбежать и лишить их десерта! Он поднял свою голову и, не в силах сопротивляться возникшему чувству, поцеловал девушку в губы. Она не отстранилась и, закрыв глаза, тихо прошептала: — Похоже, ты и сам не прочь полакомиться! Может, оставим это на потом, а пока попробуем разобраться с пультом, если только он и в самом деле существует. — Не возражаю! — согласился с ней Стюарт. Присев на поду, он взял в руки сломанную ножку стола и осторожно вставил острый конец проволоки в отверстие. Прозвучал еле слышимый скрип. Часть полированной деревянной поверхности отошла в сторону и на ладонь Александра упала тонкая пластиковая карточка величиной полтора на два дюйма Он поднес ее поближе к глазам, разглядывая многочисленные мелкие кнопки и крохотный экран. Закончив осмотр, он нажал на кнопку «Включение». Экран загорелся надписью: «Введите пароль!» Клавиши были слишком малы, поэтому Стюарт поднял с пола тонкую щепку и надавил на кнопку с изображенной на ее поверхности двойкой. На дисплее возник вопрос: «Вы согласны на занесение в код пароля цифры два?». Помедлив, Александр нажал на кнопку подтверждения. Экран подмигнул и выдал: «Введите вторую цифру пароля!» Стюарт ввел пять, затем, после повтора всей процедуры, — семь, один и девять. После ввода девятки — последней известной ему цифры, он остановился и стал ждать…. Прошло несколько секунд и на дисплее загорелось: «У Вас осталась одна минута для ввода оставшихся четырех цифр! В случае отказа или нажатия неверной кнопки пароль аннулируется и пульт подлежит уничтожению!» — Дьявол! — вскричал Александр. — Вот этого я и опасался больше всего. Эта штука слишком умно сделана, чтобы ее можно было обмануть простым подбором кода! Он равнодушно смотрел на экран, который отсчитывал последние секунды. Их оставалось всего семь, когда электронное табло секундомера исчезло и показалась цифра три. Последовал запрос, тройку сменила восьмерка, а затем четверка и ноль… Дисплей вспыхнул зеленым светом и на нем появилась надпись: «Пароль принят! Вы получили доступ ко всем системам тюремного комплекса „Джейл-5“. Выберите интересующую Вас информацию: 1. Электрические схемы комплекса. 2. Термоядерный реактор. 3. Искусственная гравитация. 4. Доступ в базы данных главного компьютера. 5. Экстренная эвакуация персонала. 6. Прочие возможности». Александр уставился на экран, словно трехлетний ребенок на новейшую модель реактивного истребителя. Проглотив подступивший к горлу ком, он обратился к Поло: — Если я правильно понял — это опять твои чудеса?! Но ведь майор Грант умер, так и не успев сообщить мне последние четыре цифры. Откуда они известны тебе? — Пули попали в тело, а не в голову! — напомнила ему медиум. Человеческий мозг не умирает мгновенно, а продолжает жить до тех пор, пока в нем не происходят необратимые процессы из-за кислородного голодания тканей. Но даже после его смерти какое-то время еще остается биополе, которое несет в себе основную информацию… Впрочем, я уже и так слишком многое тебе рассказала. Вам с Джесикой следует поторопиться: через пару минут эта хлипкая дверь уже не будет являться препятствием! Стюарт вдавил щепкой цифру «пять». Пол под его ногами задрожал и стал опускаться вниз, образуя крутую лестницу из полированных плит. Александр, оказавшийся на грани одной из них, не удержал равновесия и, взмахнув руками, кубарем покатился вниз, едва не выронив по дороге пульт. Вскрикнув от удивления, Джесика устремилась вслед за ним, перепрыгивая через несколько ступенек. Спустившись на десять ярдов, она помогла Стюарту подняться, и они пошли, пригибая головы, по низкому каменному тоннелю, освещенному протянутым по его потолку тусклым световым жгутом. Затхлый воздух коридора отдавал сыростью, а изъеденные трещинами мокрые стены были покрыты толстым слоем плесени. — Они специально не стали подводить сюда вентиляции, чтобы не рассекретить местоположение корабля, — пояснил девушке Александр. — Скорее всего, этот крейсер полностью автономен, включая запасы воздуха, воды и продовольствия. Именно по этой причине никто из офицеров тюрьмы и заключенных никогда его не обслуживал. — Ты не боишься, что он может оказаться непригодной к полету жестянкой? — взволнованно спросила Джесика. — Ведь этот корабль должны были поставить сюда еще до появления первых заключенных. — Это не важно! — успокоил ее Стюарт. — Запаса энергии на звездолетах при отключении его основных рабочих систем хватит как минимум на сто двадцать лет. Меня беспокоит другое — как мы попадем внутрь корабля? Казавшийся бесконечным сумрачный коридор вспыхнул вдалеке крохотным белым пятном, которое все росло и росло, пока не превратилось в гигантский бетонный бункер. В свете прожекторов перед изумленными беглецами предстал огромный крейсер, покрытый толстым слоем нетронутой пыли. Его ощетинившийся антеннами корпус почти задевал металлические плиты, закрывавшие выход на поверхность астероида. Александр поднял голову вверх, любуясь звездолетом. «Вот это махина! — подумал он. — Пожалуй, оторваться на нем от погони не составит особых проблем, но вот скрыть такую громадину в космосе не удастся. С тем же успехом можно прятать Статую Свободы!» Стюарт обошел корабль вокруг в поисках шлюза, но так его и не обнаружил. Тогда, повинуясь интуиции, он приблизился вплотную к корпусу и прикоснулся рукой к его пыльной поверхности. Раздался приглушенный рокот. В пяти ярдах от него большая полукруглая плита отошла в сторону и плавно опустилась на бетонный пол бункера, приоткрыв освещенный вход, в котором чернело отверстие люка. — Поторапливайтесь! — прозвучало в голове Александра. — Дверь в кабинет начальника тюрьмы уже взорвана и через несколько секунд мутанты будут здесь! Стюарт повернулся к Джесике и, схватив ее за руку, потащил за собой на корабль. Они взбежали по крутым ступенькам трапа и уже спрыгнули в шлюз, когда из темной дыры тоннеля загрохотала автоматная очередь. Пули просвистели всего в двух футах от них, вдребезги разбив стекло одного из висевших у входа гермошлемов. Александр изо всех сил толкнул девушку в спину, и она перелетела через порог внутреннего люка, упав в коридор корабля. Стюарт едва успел укрыться за угол металлического шкафа, в который тотчас забарабанили автоматные пули. Он оказался в ловушке, отделенный от спасительного внутреннего люка пятью ярдами, которые находились под непрерывным огнем мутантов. Осмотрев оружие и, убедившись, что гранатомет пуст, Александр порылся в кармане своего комбинезона и вытащил из него последнюю гранату. Дождавшись, когда визгливый стук от пуль по металлу прекратился, он осторожно выглянул наружу. Двое монстров бежали к трапу корабля, третий только выскочил из тоннеля. Повернувшись к внутренней двери звездолета, Стюарт крикнул Джесике: — Закрой входной люк! Его кнопка должна быть где-то рядом с тобой… Поторопись, у меня осталась последняя граната! Девушка кивнула ему головой и исчезла в глубине коридора. Секунды застучали в висках Александра оглушительным грохотом тяжелых космических башмаков. Он выглянул из своего укрытия, но леденящий душу визг пуль заставил его вновь спрятаться за шкафом… Наконец, рокот электромоторов дал ему понять, что люк поднимается вверх. Стук пуль по металлу прекратился — приподнявшись, трап перекрыл монстрам сектор обстрела. Стюарт выскочил из-за шкафа и, размахнувшись, бросил последнюю гранату прямо на ступеньки трапа, по которым уже карабкались зловещие черные фигуры. Они заметили его слишком поздно. Огненный вихрь разорвал их тела в тот самый момент, когда они направили на него стволы своих автоматов. Клубы едкого дыма заполнили все пространство шлюза, и Александр, закашлявшись и выронив бесполезное оружие, бросился в коридор корабля, так и не дождавшись, когда люк окончательно захлопнется…* * *
Огромная металлическая дверь кабины управления разошлась в стороны, и беглецы упали в высокие кресла пилотов, пытаясь отдышаться после бешеной гонки по длинным коридорам и лестницам. — Ты уверен, что сможешь им управлять? — спросила Джесика, разглядывая обилие приборов и кнопок. — Да! — ответил ей Александр. — Меня учили летать на всех типах кораблей, в том числе и на военных А это очень крупный боевой крейсер. — Значит, на нем должно быть мощное вооружение, чтобы разнести этот астероид в клочья! — обрадовалась девушка. — Не пора ли нам поменяться местами и объявить этим уродам настоящую войну? — Сейчас посмотрим, — сказал Стюарт и щелкнул тумблером главного компьютера. Приборы на пульте ожили, перемигиваясь разноцветными лампочками. Низкий гудящий звук ударил в уши, а затем сменился ровным пением проснувшейся электроники. Покрытый пылью обзорный экран мигнул и засветился, отражая сильно увеличенную панораму бетонного бункера. Вокруг корабля не было ни души и только у его основания валялись исковерканные взрывом черные останки мутантов. В правом верхнем углу дисплея загорелся список основных команд. Пальцы Александра забегали по клавиатуре: «Вывести на экран полный перечень вооружения и его запасы!» Прозвучал короткий звуковой сигнал и перед ним появилась огромная таблица, заполненная сплошными нулями. — Дьявол! — вскрикнул он со злостью в голосе. — Эти умники на Земле решили перестраховаться и сняли с крейсера вооружение, оставив лишь лазерные противометеоритные пушки. А с их мощностью не может быть и речи ни о каком уничтожении астероида. В лучшем случае, мы только лед на нем растопим! — Но мы не можем оставлять здесь этих чудовищ! — возмутилась Джесика. — Неужели не найдется какого-нибудь способа превратить этот кусок замерзшего камня в пыль? — Попробую поискать, — ответил Стюарт, доставая из кармана пульт. Включив питание, он выбрал раздел «Доступ в базы данных главного компьютера» и послал запрос: «Вывести на экран все имеющиеся возможности уничтожения тюремного комплекса!» Дисплей мигнул пару раз красным светом и выдал: «Тюремный комплекс „Джейл-5“ является устойчивым объектом и не имеет устройства самоуничтожения ни прямым, ни косвенным способом!» — Врешь! — огрызнулся Александр. — Все созданное руками человека обладает такой возможностью — именно в этом кроется великая ошибка прогресса! Даже если в комплексе не установлено взрывное устройство, то есть еще термоядерный реактор. Он подвел курсор к соответствующему разделу и нажал на кнопку ввода. На дисплее загорелась надпись: «Реактор работает в экономном режиме. Выдаваемая мощность — 25 %. Возможные изменения в программе: 1. Снижение мощности до минимальной величины (10 %). 2. Рабочий режим (50 %). 3. Выход на максимальный уровень (95 %)». Немного подумав, Стюарт послал запрос: «Требую прямого доступа в систему электронного управления термоядерным реактором!» Экран вспыхнул красным светом и изрек: «Доступ запрещен!» — Черт! — проворчал Александр. — С детства обожаю эти компьютерные игры-головоломки! Никогда не знаешь, где спрятан ключ, пока он не падает тебе прямо на голову… Попробуем поискать в другом месте. — А ты не боишься, что пока мы тут сидим, эти твари заберутся на наш корабль? — прервала его Джесика. — Нет, — успокоил ее Стюарт. — Я задал главному компьютеру рабочую программу — отслеживать малейшее движение за пределами звездолета. Если снаружи кто-то появится, то я узнаю об этом первым! — И что ты будешь с ними делать? — со смехом в голосе поинтересовалась Лукас. — Погрозишь им пальцем или выплеснешь на них чашечку горячего кофе? — Я включу двигатели корабля на прогрев и приготовлю из них праздничное рагу по случаю нашего отлета! — ответил ей Александр и мысленно обратился к Поло. — Мне нужна твоя помощь! — Так скоро? — удивилась медиум. — Я вся внимание! — Я не могу сейчас отвлекаться! Попробуй проникнуть в систему термоядерного реактора и выяснить, что может дать сбой в его работе Только ничего не трогай без моего разрешения! Стюарт вновь включил пульт управления тюрьмой и открыл карту электрических схем комплекса. Отыскав среди них план реактора, он обнаружил электронный блок, который регулировал его рабочий режим в зависимости от мощности гравитационного поля. «А ведь это выход! — подумал Александр. — Эта планета имеет ничтожно малую силу тяжести, которая компенсируется искусственной гравитацией. Если попробовать отключить это устройство, реактор должен отреагировать на резкое изменение гравитации сбоем в работе!» Стюарт выключил карту электрических схем тюремного комплексам вошел в раздел «Искусственная гравитация». Оглядев перечисленные возможности, он послал запрос в главный компьютер: «Прошу дать прямой доступ в систему управления!» Вспыхнувший зеленый свет показал, что подобная операция возможна. — Александр! — прозвучало в его голове. — Вынуждена тебя огорчить. Я ничего не могу понять в этих запутанных лабиринтах трубопроводов и резервуарах с гелием. Зато я здорово зарядилась энергией… — Рад за тебя! — перебил ее Стюарт. — Кажется, я нашел выход. Примерно в пяти ярдах от компьютера, управляющего стабильностью плазмы, находится электронный блок, который подключен к установке искусственной гравитации. Тебе нужно найти его и уничтожить, остальное я сделаю сам! Поторопись, пора уже взлетать. Просто удивительно, что к нам еще не пожаловали незваные гости! Проникнув в систему команд главного компьютера, Александр заложил в него новую программу. Через десять минут тюремный комплекс Джейл-5 перейдет в режим перегрузок, в результате чего сила тяжести на планете в течение пятнадцати минут вырастет более чем в два раза. Термоядерный реактор будет переключен на максимальный режим работы и в него начнет поступать повышенное количество гелия и трития. Затем установка искусственной гравитации отключится и на астероиде наступит состояние, близкое к невесомости. Если к этому моменту электронный блок управления реактором будет выведен из строя, резкое падение силы тяжести на планете приведет к неконтролируемому изменению электромагнитного поля плазмы, вследствие чего произойдет термоядерный взрыв. «Лишь бы мы успели к этому времени улететь как можно дальше от астероида!» — подумал Стюарт, нажимая на кнопку подтверждения ввода программы. Экран пульта мигнул желтым светом и выдал количество оставшихся до начала операции секунд. — Александр! — прозвучал довольный голос медиума. — Я нашла то, что ты просил и пережгла электрическую цепь блока. Если ты не возражаешь, я ненадолго отлучусь для заключительного осмотра тюремного комплекса. — Хорошо! — ответил ей Стюарт. — Только не вздумай там застрять! Через девять минут наступят перегрузки, а мы должны улететь до этого времени. Я боюсь, что реактор может выйти из-под контроля еще до отключения установки искусственной гравитации. — Не волнуйся! — успокоила его Франческа. — Ты забыл, что я — дух! Я смогу нагнать вас даже после того, как этот каменный шарик превратится в газовое облако… Испуганный крик Джесики вывел Александра из транса. Он увидел ее широко открытые глаза и трясущуюся руку, которая указывала на что-то за его спиной. Сильные пальцы схватили Стюарта за шею и, словно невесомую детскую куклу, одним рывком подняли из кресла. Его ноги повисли в воздухе, а в уши ворвался хриплый голос Макса: — Я тоже хочу улететь на Землю, кэп! Только не делай такие удивленные глаза… Ты всегда был чересчур осторожен. Я знал, что ты не начнешь поиски звездолета, если все будет идти слишком гладко. И тогда у меня появилась гениальная идея разыграть небольшой спектакль с твоей персоной в главной роли… Я упрятал вас с сестренкой в колодец, чтобы затем инсценировать побег. Я держал для этой цели одного заключенного из сектора «С», пообещав оставить ему жизнь. Он должен был спасти вас в самый последний момент, но оказалось, что ты каким-то образом сделал это сам… Я продумал и подстроил абсолютно все: от трупа офицера с оружием и запасом гранат до подробного плана погони. Мои парни все время наступали вам на пятки и норовили пристрелить, несмотря на то, что я приказал им оставить вас в живых… Я вообще удивляюсь, как это все сработало! В тот момент, когда эти болваны, позабыв об осторожности, с пеной у рта бросились на штурм звездолета, я дождался взрыва твоей последней гранаты, чтобы незаметно проникнуть внутрь. Даже немного жаль, что это славная погоня так быстро закончилась… Должен признать — ты всегда был хорошим стратегом! Твоя ошибка заключалась лишь в том, что все, что ты делал, ты делал по моему сценарию… Ты был достойным противником, кэп, но как это и бывает на настоящей войне, побеждает сильнейший! Вскочив на ноги, Джесика с диким криком набросилась на монстра, пытаясь разжать его руки. Он толкнул ее плечом, и девушка, пролетев через всю кабину, упала на пол. Дьявольская черная маска и бездонные туманные дыры вместо глаз и изменили внешний облик Картера до неузнаваемости и только огромный косой шрам через все лицо, который достался ему по наследству от капитана «Дианы», напоминал о том, что это зловещее существо когда-то было штурманом. Но теперь все человеческое в нем исчезло, и оно стало безжалостным орудием убийства послушной марионеткой во власти проживающего в нем вируса… Макс держал Стюарта за горло левой рукой, постепенно усиливая хватку, и тот почувствовал, как его позвонки начинают хрустеть от сдавливающих шею тисков. Правая рука чудовища, поднявшись вверх, стала стремительно приближаться к его горлу пятью острыми лезвиями когтистых пальцев. — Александр! — прозвучал голос Франчески. — Мое время пришло. Я должна выполнить свое обещание! Мощное фиолетовое пламя вырвалось из головы Стюарта и охватило тело монстра. Вспыхнув, он засиял ослепительно-белым светом и лопнул, словно огромный мыльный пузырь…* * *
— Тебе не кажется, что пришло время объясниться? — спросила Джесика, разглядывая висевшее в кабине сизое облако дыма. — О чем это ты? — прохрипел Александр, поднимаясь на колени и растирая пальцами изрядно посиневшую шею. — Брось валять дурака! — обиделась девушка. — Вначале ты останавливаешь потоки воды в колодце, потом открываешь его железную решетку, а теперь превращаешь поймавшую тебя тварь в облако дыма! И все это — просто так, не шевельнув даже пальцем. Только не надо заговаривать мне зубы и придумывать какую-нибудь чепуху, вроде живущего в тебе духа! — Хорошо! — усмехнулся Стюарт. — Но если ты так настроена по отношению к духам, мне будет довольно трудно рассказать тебе правду… И все же давай оставим это на потом, как ты сама любишь говорить! Сейчас нам нужно срочно улетать, иначе мы будем присутствовать на собственных похоронах в этом гигантском бетонном крематории. Он бросил взгляд на пульт корабля и быстро вскочил на ноги, одним прыжком оказавшись в кресле пилота Пристегнув ремни, он, как сумасшедший пианист, забарабанил пальцами по клавишам панели управления. — Что случилось? — поинтересовалась Джесика, опускаясь в соседнее кресло. — Так, мелочи! — отшутился Александр. — Вот уже две минуты на астероиде увеличивается гравитационное поле. — И что дальше? — Через тринадцать минут установка искусственной гравитации отключится и произойдет термоядерный взрыв, — объяснил Стюарт. — Если мы до этого времени не успеем улететь на безопасное расстояние… — То превратимся в облако раскаленной плазмы вместе с астероидом! закончила за него Лукас. По корпусу корабля пробежала легкая дрожь — его турбины включились на прогрев. Бетонный пол бункера на экранах исчез, сменившись ярким свечением раскаленных газов, окруженных плотными облаками белого дыма. Александр вновь застучал по клавишам и ввел в компьютер программу: «Убрать люк над звездолетом». На дисплее показались огромные металлические плиты, закрывавшие выход на поверхность астероида. Между ними появилась небольшая щель, которая все расширялась по мере того, как плиты расходились в стороны под градом летевших сверху камней. Этот поток все увеличивался, пока не превратился в сплошной каменный ливень, забарабанивший по электромагнитному щиту корабля. — Они спрятали крейсер под скалой! — воскликнул Стюарт. — Вот почему эти уроды так ничего и не нашли на раскопках. Идея неплохая, но что мы будем делать, если скала застрянет… Его слова потонули в грохоте мощного удара, от которого содрогнулся весь звездолет. Огромная каменная глыба, не удержавшись на краю отъезжающей плиты, рухнула вниз, упав на щит корабля и полностью перекрыв собой выход на поверхность. — Какое роскошное надгробие! — съязвил Александр. — У нас осталось всего девять минут, чтобы покинуть это гостеприимное кладбище и убежать от термоядерного взрыва, да еще в условиях возрастающей силы тяжести. Именно она виновна в том, что эта чертова скала упала прямо на нас, а не отъехала на плите… — Даже если ты и прав, то нам от этого не легче! — перебила его Джесика. — Перед нами встал выбор: отключить заложенную тобой программу и вернуться в тюремный комплекс, или погибнуть вместе с астероидом. — Нет, есть еще один путь! — изрек Стюарт. — Пробиться на поверхность! И он ударом кулака вдавил кнопку включения лазерных противометеоритных пушек. Громкий шипящий звук ворвался в корабль, разрывая барабанные перепонки. Мощные лазерные лучи били сразу из четырех стволов по свалившейся на электромагнитный щит каменной глыбе. Она крошилась крупными кусками, которые скатывались на дно бункера по краям защитного поля. Фейерверк ярких вспышек слепил глаза, но Стюарт смотрел на бушующее пламя, подмечая, как уменьшается в размерах скала и бросая косые взгляды на дисплей секундомера… — Старт! И без того возросшая сила тяжести обрушилась с утроенной силой, вдавив Александра и Джесику в глубокие кресла. Крейсер медленно, словно не желая расставаться с уютным домом, вынес заметно похудевшую глыбу на поверхность и, сбросив ее со щита, взмыл в усыпанное звездами черное небо… — До взрыва осталось тридцать пять секунд! — невозмутимым голосом сообщил корабельный компьютер. — Пошел ты знаешь куда! — непроизвольно вырвалось у Стюарта. Он тут же прикусил губу, побоявшись, что электронный мозг может неадекватно воспринять эту фразу. — Включить максимальное ускорение, не принимая в расчет безопасность экипажа! Повернув голову к сидевшей в соседнем кресле девушке, он улыбнулся ей и, перекрикивая оглушительный рев турбин, успокоил: — Все будет хорошо! Мы успеем, мы обязательно успеем! Она ответила ему лишь кивком головы, стараясь не показывать своего волнения. Ее веки были прикрыты, а пальцы рук судорожно вцепились в кресло. Крейсер рвался ввысь, словно жертва, убегающая от неминуемой смерти. Грохот турбин затмил все звуки, включая оглушительное биение сердец, с неимоверным трудом проталкивающих кровь сквозь сдавленные сосуды. Огромный заснеженный астероид медленно удалялся, пока не стал похож на крохотный бейсбольный мяч. Неожиданно он исчез, превратившись в ослепительно-белую звезду, окутанную быстро разрастающимся светящимся облаком. Космос содрогнулся от чудовищной силы взрыва и крупные каменные осколки полетели прочь от бывшего астероида, пытаясь обогнать звездолет…* * *
— Напомни, чтобы я поблагодарила тебя за увлекательное шоу! произнесла Джесика, вытирая платком льющуюся из носа кровь. — Не стоит, — прервал ее Александр. — Оно еще только начинается! — Как понимать твое заявление? — возмутилась Лукас. Стюарт нажал клавишу селекторной связи и тишину салона прорезал прилетевший из глубин космоса властный приказ: — Неизвестный крейсер! Назовите свой идентификационный номер и ложитесь в дрейф. В случае неповиновения или попытки к бегству мы открываем огонь! — Что все это значит? — вскрикнула Джесика. — Этот сигнал исходит от военного корабля, который проник в звездную систему Джейл-5 с целью выяснения обстоятельств внезапного прекращения радиосвязи. — пояснил Александр. — Похоже, наш крейсер не зарегистрирован ни в одном из существующих космических реестров. Я жутко удивлен, что они не уничтожили нас сразу же после того, как астероид превратился в сверхновую v них глазах! — Тебе не кажется, что нам следует принять их требования и рассказать обо всем, что случилось? — спросила Лукас. — С тем же успехом мы можем объяснять принцип работы современного компьютера неандертальцу! — усмехнулся Стюарт. — Эти угрюмые парни с крупными бицепсами и куриными мозгами с куда большим удовольствием поверят в побег из тюрьмы, чем в существование космического вируса и мутантов. Однажды я уже играл по правилам и понял, что эта игра всегда в одни ворота — в свои собственные! — И что же нам делать теперь? — поинтересовалась Джесика. — Бежать! Не воевать же с человечеством только потому, что оно, как страус, упорно не желает замечать опасности. Тем более что нам даже обороняться нечем: я практически сжег противометеоритные пушки. Да и толку от них было мало — электромагнитный щит их корабля явно превосходит наш собственный. — Ты думаешь, нам удастся удрать от военного крейсера? — удивилась Лукас. — Можно попытаться, рисковать-то нам нечем! — заметил Александр. Если нар поймают, то нам грозит пожизненное тюремное заключение, теперь уже на «Джейл-4». Но, скорее всего, нас просто превратят в пыль после того, как сожгут наш электромагнитный щит. — Ничего не скажешь, прекрасная перспектива! — воскликнула Джесика — Может, прекратим эти бессмысленные разговоры и приведем твой безумный план в действие? — Одно другому не мешает! — совершенно спокойно ответил ей Стюарт. — Я уже вывел крейсер на максимальную скорость. И выключил их ругательства, чтобы они тебя не пугали. — Благодарю за проявленное внимание! — улыбнулась девушка. — А что, если они предложат нам какой-нибудь третий вариант? — Вряд ли! Впрочем, если ты хочешь, то можешь поискать белый флаг. Хотя я не у верен, что он является штатным средством на наших военных кораблях! — Что мне в тебе нравится, — съязвила Джесика, — так это способность шутить даже во время падения в пропасть! — Нужно же чем-то заняться в это время, — не моргнув глазом, ответил Александр. — Особенно, если пропасть глубокая! Крейсер дернулся и завибрировал. — прямо перед ним вспыхнула ослепительно-красная звезда, сквозь которую он пролетел на огромной скорости. Тысячи мелких осколков разорвавшейся ракеты впились в электромагнитный щит, сгорая в его энергетическом поле. Стюарт приказал автопилоту отключиться и, переведя управление звездолетом на себя, взял в руки штурвал. — Что ты делаешь? — удивилась Джесика. — Пытаюсь спасти наши жизни! — пояснил Александр. — Автоматика не может совершать резкие изменения курса за малые промежутки времени, а именно это я и собираюсь делать. Он рванул штурвал влево и девушка вцепилась обеими руками в кресло, чтобы не повиснуть в воздухе на удерживающих ее ремнях. Справа по курсу вспыхнуло и расцвело немыслимыми красками огромное кроваво-красное облако. Корабль вздрогнул от взрыва и тотчас сменил курс, уклонившись вправо. Еще один взрыв прозвучал почти сразу за этим маневром, на этот раз уже с левой стороны. — И долго мы будем так болтаться? — поинтересовалась Лукас. — Еще десять минут! Нам нужно отойти на безопасное расстояние, чтобы открыть ноль-пространство и нырнуть в него. — Десять минут! — ужаснулась девушка. — Да я не дам и одного шанса из миллиона, что мы продержимся хотя бы с минуту! — Спасибо за столь высокую оценку моих способностей! — пошутил Стюарт. — Но так и быть, на первый раз я тебя прощаю. — А ты не боишься, что они последуют за нами? — спросила его Джесика. — Они хоть и военные, но не полные психи! — усмехнулся Александр. Ни один крейсер не станет входить в ноль-пространство, открытое другим звездолетом. По теории вероятности, он может вынырнуть из него где угодно, в том числе и в неизвестной части Вселенной! Вот только куда он точно не сможет попасть, так это в мир, в который отправился первый корабль. Этому парадоксу так и не нашли объяснения, но испытывать его на собственной шкуре уже никто не желает… Крейсер содрогнулся от взрыва Яркая вспышка на обзорном экране ослепилаглаза, оставив после себя сплошное темное пятно. Истошный вой сирены ворвался в салон, взвинчивая и без того натянутые нервы. — В нас попали? — испугалась Лукас, затыкая уши ладонями и стараясь перекричать пронзительно воющий звук. — Пока еще нет! — успокоил ее Стюарт. — Тогда что это было? — Они частично разрушили наш электромагнитный щит, — сообщил Александр. — Он поврежден примерно на двадцать пять процентов. Еще три таких попадания и… — Что и…? — переспросила Джесика. — Нам придется искать себе новый звездолет! — сказал Стюарт. — Как это искать? — поинтересовалась девушка. — Ты говоришь так, словно мы находимся в космическом супермаркете: «Заверните нам, пожалуйста, вон тот кораблик. Нет, соседний, у этого мне цвет не нравится!» — Знаешь, наше длительное общение заметно повлияло на твое чувство юмора! — усмехнулся Александр. — И сильно подорвало психику! — закончила за него Лукас. — Может, ты все-таки объяснишь свою гениальную идею? — Уже через четыре минуты мы сможем уйти в ноль-пространство, произнес Стюарт. — Если мы скроемся в нем на этом звездолете, в любой части Вселенной, где бы мы ни вынырнули, нас тотчас уничтожат. В нашем крейсере есть два посадочных челнока с полным запасом горючего и провизии. Я хочу улететь на одном из них, оставив корабль на растерзание этим парням. Пусть немного постреляют, это пойдет им на пользу! Пока они будут сжигать электромагнитный щит звездолета, мы успеем незаметно открыть ноль-пространство и уйти в него. Только это нужно сделать в момент взрыва крейсера, тогда ни один прибор не у спеет зарегистрировать наш побег. — Ты именно это имел в виду, когда говорил, что я ничего не знаю о твоих способностях? — осведомилась Джесика. — Идея неплоха, но как это будет выглядеть на практике? Корабль вновь сменил курс, уходя от очередного взрыва. — У тебя осталось примерно пятьдесят секунд, чтобы добежать до челнока, — сообщил Александр. — Сразу за кабиной управления повернешь налево и по первой лестнице спустишься вниз. Там будет отсек 5-А — в нем находится шлюзовая камера посадочной капсулы. Запомни: именно 5-А, а не «В», или «С»! Я пока остаюсь здесь, чтобы уклоняться от выстрелов… Как только окажешься в челноке, сразу же сообщи мне об этом по внутренней связи и я спущусь к тебе… Сильный взрыв за бортом прервал разговор. Стюарт рванул штурвал влево, уводя корабль от бушующей в космосе огненной бури. — Беги! — крикнул он, повернувшись к перепуганной Джесике. Отстегнув ремни, девушка одним прыжком перемахнула через свое кресло и бросилась к выходу. Протиснувшись сквозь узкое пространство открывающихся дверей, она выскочила в коридор и с разбегу ударилась о противоположную стену. Оттолкнувшись от нее руками, она повертела налево и помчалась по коридору, подгоняемая бьющимся в груди секундомером. «Семь, восемь, девять…» — считала она под быстрое мелькание ног, — «десять, одиннадцать…» Вот и шахта лестницы. Не останавливаясь, Джесика ухватилась за пластиковые перила руками и съехала по ним на нижнюю палубу. «Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать…» — билось ее сердце. Впереди по коридору уже показалась надпись «Отсек 5-А», когда пол ушел у нее из-под ног и девушка полетела в находившуюся справа от нее открытую дверь. Больно стукнувшись об огромный стенной шкаф со стоявшим на его полках оборудованием, она не удержала равновесия и рухнула на палубу. Сверху прямо на нее посыпалось что-то тяжелое Пол резко наклонился, и Джесика покатилась в обратную сторону, сопровождаемая грохотом догоняющих ее массивных приборов. Вылетев в коридор, она упала на опустившуюся горизонтально стену и поползла по ней на коленях, прикрывая голову руками. Прогремел еще один взрыв. Корабль вновь изменил курс, вернувшись в нормальное положение, и девушка съехала со стены на пол, придавленная каким-то громоздким предметом. Сбросив его с себя, она вскочила на ноги и застыла, прочитав крупные буквы на его блестящей пластиковой поверхности — «Медицинская лаборатория». — Господи! — воскликнула она. — Это как раз то, что мне нужно! Схватив тяжелый ящик за ручку, она поволокла его за собой по коридору… — Где ты была! — раздался сзади возмущенный голос Стюарта. — Я ждал тебя больше минуты и понял, что что-то случилось. Для чего тебе этот допотопный чемодан? — Помоги отнести его в капсулу! — попросила Лукас. — Зачем? — возмутился Александр. — У нас и так места в обрез! — Давай оставим объяснения на потом! — Опять на потом? — проворчал Стюарт. — Интересно, наступит ли когда-нибудь это таинственное «потом»? Взвалив громоздкий ящик на плечо, он помчался по коридору, стараясь не отставать от Джесики. Дверь сектора разошлась в стороны и они вбежали в шлюз, запрыгнув в открытый люк челнока. Захлопнув его за собой, они рухнули в кресла пилотов и пристегнулись ремнями… Александр быстро проверял прибор за прибором, изучая готовность капсулы к старту. Обзорный экран показывал только черную пустоту космоса, подглядывающего за ними миллионами равнодушных глаз. Но это зрелище было слегка завуалировано сиреневой пеленой щита, который порождал вокруг звездолета яркие электромагнитные всплески. — Я заложил в компьютер программу совершать частые хаотичные повороты от основного курса, — сообщил девушке Стюарт. — Это не позволит им вести прицельную стрельбу. Программа отключится уже через пятнадцать секунд и тогда нам обеспечено прямое попадание. Наш электромагнитный щит перестанет существовать. Мы должны успеть покинуть корабль до того момента, когда в него попадет следующая ракета… Мощный взрыв прервал его на полуслове, стараясь вытрясти все живое, что еще оставалось внутри звездолета. Сиреневая пелена щита вспыхнула в последний раз и погасла, обнажив усыпанную звездами бездну. Раздался оглушительный рев турбин Капсула сорвалась с направляющих и вылетела из крейсера, стремительно уносясь прочь. Александр держал штурвал правой рукой, почти касаясь кнопки искривления пространства указательным пальцем левой. Холодные капли пота текли у него по лбу и щекам, но он не обращал на них никакого внимания. Он смотрел на экран, на котором уже показалась очередная ракета. Она приближалась к кораблю, оставляя за собой светящийся огненный вихрь. — Еще немного, — произнес Стюарт, глядя на резко сокращающееся расстояние. — Осталось всего семьсот ярдов! Прямо перед капсулой возникла огромная черная дыра, окруженная закручивающейся в спираль туманностью. Потоки раскаленных газов и оплавленных кусков бывшего крейсера полетели вдогонку и, настигнув челнок, швырнули его в образовавшееся отверстие…* * *
— Принеси мне бренди! — прошептала Джесика, тщетно пытаясь поднять затекшую руку. — Если, конечно, его можно найти на этой убогой посудине… — Это челнок с военного корабля, дорогая! — заметил Стюарт. — Так что, скорее всего, здесь есть только виски. — Тогда двойную порцию безо льда и тоника! — попросила его Лукас. Если я срочно не выпью, меня стошнит уже через пару минут. — А если выпьешь, то минутой раньше! — пошутил Александр. Джесика одарила его высокомерным взглядом и, отстегнув ремни, с трудом встала из кресла, тотчас упав обратно. — Мне кажется, тебе пока еще не стоит вставать! — заметил Стюарт. Полежи минут пять, а уже потом пойдешь искать себе выпивку Можешь налить и мне, думаю, что это не повредит. — Сейчас не время пить! — рассердилась девушка. — Где мы находимся? — В Солнечной системе, примерно в девяти сутках полета от Земли. — Ты полагаешь, нас уже ожидает Президент с оркестром? — съязвила Лукас. — Я не думаю, что мы станем национальными героями… Но в чем я нисколько не сомневаюсь, так это в том, что мы с тобой получим в подарок красивые браслеты и уютный коттедж с прочными решетками на окнах! Лучше отказаться от этих сомнительных лавров величия и дожить свои жизни простыми смертными. — У тебя есть план, как незаметно проскочить мимо земного патруля? — осведомилась Джесика. — Конечно, но я расскажу о нем только перед самой посадкой, чтобы не пугать тебя заранее! — ответил ей Александр. — Как всегда, это будет что-то экстравагантное! И все же, спасибо за заботу! По крайней мере, я проведу эти дни с пользой для дела. — Какого дела? — удивился Стюарт. — У меня тоже есть свои маленькие секреты! — усмехнулась девушка, открывая крышку принесенного ящика… Прошло восемь дней. Все это время Александр провел в кресле за пультом управления, стараясь держаться как можно дальше от наиболее оживленных трасс. Джесика с запасом воды и провианта закрылась в тесной кабине изолятора, опустив жалюзи и отключив внутреннюю видеосвязь, чтобы не отвлекаться от своего таинственного дела. Стюарт несколько раз пытался заговорить с ней через плотно задраенный люк, но так и не дождался ответа… Он сидел перед обзорным экраном, закинув ноги на приборную панель и пил баночное пиво, когда люк изолятора медленно приоткрылся и из него показалась бледная, словно привидение, Джесика. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что за эти сутки она практически не ложилась спать. Усталые покрасневшие глаза и сильно окунувшееся лицо выдавали ее жуткое состояние. Окинув капсулу затуманенным взором, она покачнулась и стала медленно оседать на пол. Александр вскочил на ноги. Недопитая банка пива, перевернувшись несколько раз в воздухе, упала и покатилась по пульту, забрызгав его пеной Подбежав к девушке, он успел подхватить ее бесчувственное тело и бережно усадил его в кресло второго пилота. — Ну что ты наделала? — взволнованно спросил он. — Разве можно доводить себя до такого состояния? Открыв медицинскую аптечку, Стюарт раздавил пальцами ампулу с нашатырным спиртом и поднес ее к носу Джесики. Слегка застонав, она отпихнула его руку от своего лица и медленно открыла глаза. — Ненавижу этот запах! — прошептала девушка, пытаясь изобразить на лице улыбку. — Не волнуйся, теперь все будет хорошо. — Зачем ты так над собой издеваешься? — поинтересовался Александр. — Так было нужно! — перебила его Лукас. — Но теперь все уже позади и я могу сказать, что добилась того, о чем мечтала! — Чего? — удивился Стюарт. — Когда-то, еще на Земле, я пыталась создать совершенно новый вид бактерий, способный внедряться в человеческий организм через воздух. Они должны были переносить искусственно выращенные макрофаги, которые бы подавляли наиболее опасные заболевания. Но жизнь внесла свои коррективы и я была вынуждена уничтожить свое несостоявшееся открытие… Уже в тюрьме я экспериментировала с клетками твоей крови и поняла, что если смогу создать для них устойчивые бактерии-переносчики, то навсегда избавлю человечество от многих болезней. Эта идея вертелась у меня в голове все время, пока мы убегали от мутантов, а затем от преследовавшего нас корабля. И если бы меня не забросило взрывом в лазарет и на меня не свалился ящик с медицинской лабораторией, эта мысль еще долго не смогла бы найти свое применение. За прошедшие восемь суток я получила жизнеспособную культуру клеток собственной крови и смогла ее стабилизировать… Ты понимаешь, что это значит? — Что ты изобрела универсальное лекарство! — ответил Александр. — Да, но это еще не все! Враждебный вирус никогда не сможет внедриться на Землю, так как у ее жителей будет против него устойчивый иммунитет! У меня было слишком мало времени, но я успела вырастить почти четверть унции новой культуры. Если выпустить ее в атмосферу Земли, всего через пару месяцев она будет присутствовать в организме каждого человека. — А что произойдет с микробным балансом нашей планеты? осведомился у девушки Стюарт. — Его это не коснется. Эта культура способна существовать только в иммунной системе человеческого организма, уничтожая возбудителей болезней и даже раковые клетки. Она не действует на нормальную микрофлору людей, потому что она так мною спроектирована. Кроме того, она не может видоизменяться или превращаться в болезнетворные формы, — это я тоже предусмотрела. Нам остается лишь выпустить ее в атмосферу Земли, чтобы человечество в последний раз переболело легкой формой простуды. Именно таким образом бактерии-переносчики внедряются в иммунную систему людей. — Грядет Великая Чума! — усмехнулся Александр. — Ты просто молодчина, но сейчас нужно немного поспать. Я разбужу тебя перед посадкой на Землю, а пока шагом марш в постель и не высовывай носа из-под одеяла… Горячие губы коснулись щеки Джесики, и она приоткрыла глаза, улыбнувшись сидевшему рядом с ней Стюарту. — Пора вставать, соня! — усмехнулся он, погладив ее по голове. — Ты проспала почти пятнадцать часов. Приглашаю тебя полюбоваться зрелищем нашей необычной посадки! — А что у нас будет на этот раз? — поинтересовалась Лукас. — Ты сообщишь правительству, что Земля заминирована, а сам посадишь челнок во время всеобщей паники и бегства? — Идея неплохая, но оставим ее на самый крайний случай! — изрек Александр. — Я предлагаю покинуть капсулу в тот момент, когда она войдет в атмосферу Земли. Поскольку мы не станем сообщать свои позывные, челнок будет уничтожен ракетой земного патруля, а мы опустимся в океан с помощью реактивных ранцев. Ни один локатор не в состоянии отличить нас от падающих обломков капсулы! — И как такая «безобидная» идея пришла тебе в голову? — изумилась девушка. — Если честно, то это вовсе не моя идея. Этим трюком воспользовался Макс, чтобы попасть незамеченным на Джейл-5. Я просчитал на компьютере все необходимые параметры и даже траекторию нашего полета. Вероятность риска не так уж и велика! — Только не называй мне конкретных цифр! — взмолилась Джесика Насколько мне известно, еще ни один астронавт не пытался приземлиться из космоса с помощью реактивного ранца! — Просто это никому не приходило в голову, — успокоил ее Стюарт. У нас будет уникальная возможность попасть в книгу рекордов Гиннесса, правда, под чужими именами. — Ты неисправимый оптимист. Александр! — воскликнула Лукас. — И это единственное, что меня немного успокаивает…* * *
Земля на обзорных экранах увеличилась до гигантских размеров, заслонив собой сверкающий звездами космос. Челнок вошел в верхние слои атмосферы, и по его корпусу пробежала легкая дрожь. Стюарт стоял в костюме высшей защиты у входного люка, помогая Джесике пристегнуть реактивный ранец. Затем он закрепил второй аппарат у себя за плечами и тщательно проверил удерживающие его замки. Надев гермошлем, он подошел к пульту управления и включил разгерметизацию салона. Послышалось громкое шипение, и воздух из капсулы начал стравливаться через предохранительный клапан. Александр приблизился к крышке люка и вдавил кнопку отключения блокировки электронного замка. Теперь достаточно было лишь нажать на рычаг двери, чтобы она открыла доступ наружу. — А что, если земной патруль запустит несколько ракет одновременно? — прозвучал в его наушниках взволнованный голос Джесики. — Не запустит! — успокоил ее Стюарт. — Посадочные челноки не имеют электромагнитного щита, поэтому никто не станет тратить на них лишние заряды. Но даже если после взрыва капсулы к нам прилетит еще одна ракета, ее объемный детонатор не среагирует на столь малую массу, как наша… Звук сирены истошным воем ворвался в разговор. — С поверхности Земли запущена ракета! — сообщил компьютер челнока. — Осталось двадцать секунд до столкновения. Александр распахнул люк и толкнул в образовавшееся отверстие Джесику, выпрыгнув следом за ней. Включив свой ранец, он схватил ее за руку и увлек за собой в хвост капсулы. Они поднялись над челноком почти на четверть мили, когда он расцвел гигантским багровым букетом. Волны огня и дыма понеслись им вдогонку, погаснув всего в двадцати ярдах. Сделав крутой поворот, Александр увлек девушку в сторону падающих обломков капсулы Догнав их, он выключил свой ранец и, все еще удерживая Джесику за руку, перешел в свободное падение среди крупных осколков летящего на землю хлама. — И долго мы будем так порхать? — раздался в его наушниках веселый голос девушки. Похоже, это приключение уже начинало ей нравиться. — Еще сорок секунд, пока не попадем в плотные слои атмосферы, сообщил Стюарт. — Там уже никто не станет отслеживать падение обломков, да и мы вынуждены будем включить свои ранцы, чтобы не сгореть заживо. — А мы не можем падать с включенными ранцами? — осведомилась у него Лукас. — Так было бы намного спокойнее… — Нет, тогда у нас не хватит горючего при посадке! — пояснил Александр. — Мы опустимся в костюмах высшей защиты прямо в океан, так что риск будет сведен к минимуму. Не волнуйся, я очень точно рассчитал нашу траекторию и не собираюсь приводняться вдали от берега. — Мне становится жарко! — пожаловалась девушка. — Включи кондиционер костюма, — подсказал Стюарт. — Нужно продержаться еще около двадцати секунд, пока остатки капсулы падают сплошным потоком… Летящие металлические обломки задымились, оставляя за собой прерывистые светло-белые полосы. — Пора! — изрек Александр. Сильный рывок реактивных двигателей за плечами вырвал Джесику из его рук, и она стала стремительно удаляться, превратившись в крохотную темную точку на фоне показавшиеся внизу облаков. — Включай свой ранец! — Ничего не получается! — ответила девушка. — Я несколько раз нажимала кнопку запуска, но все тщетно! — Я сейчас тебя догоню, только не паникуй и ничего не делай! выкрикнул Стюарт. — Хорошо! Поторопись — мой скафандр уже начинает дымить! Включив двигатели на полную мощность, Александр нагнал падающую Джесику, которую окружал плотный шлейф белого дыма. Отстегнув от своего пояса портативный огнетушитель, Стюарт сбил со скафандра девушки мелкие языки пламени и, осмотрев ее ранец, обнаружил торчавший в электронном блоке крупный осколок металла. — Нет! — закричал он в ужасе. — Все, что угодно, Господи, только не это! — Что случилось? — спросила его Лукас. — Твой ранец невозможно включить! — сообщил Александр. — В нем поврежден электронный модуль управления! Видимо, в момент взрыва капсулы я не успел отлететь на безопасное расстояние… — Не вини себя! — перебила его Джесика. — Я уже сыграла свою роль и создала вакцину против вируса. Ты должен позаботиться о ней и распылить в теплых слоях атмосферы, чтобы воздух и ветер дали ей новую жизнь. — К черту вакцину! — выкрикнул Стюарт, расстегивая на девушке ремни бесполезного ранца. — Это уже твоя задача, а я не собираюсь тебя бросать… — Что ты делаешь? — удивилась она. — Я хочу тебя крепко обнять! — заявил Александр. — И держать до тех пор, пока мы не упадем в океан. — Ты сошел с ума! — ужаснулась Лукас. — Мощности твоего ранца не хватит на двоих! Неужели ты хочешь разбиться вместе со мной? — Нет, я хочу тебя спасти! — Меня уже невозможно спасти! — заупрямилась девушка. — Я была обречена с того самого момента, когда на Джейл-5 высадился первый мутант. Ты и так слишком долго занимался моим спасением, выслушивая одни лишь упреки! — Все женщины одинаковы! — перебил ее Стюарт. — Они никогда не покажут своей благодарности, чтобы Be уязвить собственную гордыню… Но я не хочу тебя потерять и не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось! — Зачем? Зачем тебе это нужно? Ты должен спасать человечество, а не меня! — Любовь — единственное, что имеет значение в нашем безумном мире! Только она одна нуждается в спасении! А я люблю тебя и не позволю умереть этому чувству вместе с тобой! — Ты полный псих, Александр, но мне кажется, что я тоже в тебя влюбилась! — призналась ему Джесика. — Никогда не думала, что скажу эти слова мужчине, но теперь, перед лицом смерти я уже не стыжусь это сделать… Белый туман облаков окружил двух взявшихся за руки людей, затуманив их лица за стеклами гермошлемов. Они смотрели друг другу в глаза, понимая во взглядах гораздо больше, чем могли бы сказать даже самые громкие слова. Неожиданно ровное пение турбин реактивного ранца смолкло. — Что случилось? — прозвучал в наушниках взволнованный голос Джесики. — У тебя кончилось топливо? — Нет! — успокоил ее Стюарт, — Я временно отключил ранец, чтобы сэкономить горючее для посадки. Нас ожидают сильные перегрузки и нам следует заранее к ним приготовиться. Он отстегнул от своего скафандра карабин и защелкнул его на поясе девушки. Затем он отмотал несколько ярдов капронового шнура и привязал Джесику к себе. — Вот теперь мы с тобой сможем вдоволь покувыркаться! — пошутил Александр, глядя в ее наполнившиеся слезами глаза. — Не волнуйся, все будет хорошо! — Только не забудь выпустить на свободу бактерии, — напомнила ему Лукас. — Вряд ли они останутся в живых, если мы с тобой погибнем! Стюарт достал из бокового кармана контейнер и отвинтил его железную крышку. Вытащив стеклянную ампулу с мутной белой жидкостью, он раздавил пальцами ее запаянное горлышко. Сотни мелких капель полетели вверх, подхваченные сильным потоком воздуха. — Как сказал бы Господь: плодитесь и размножайтесь! — произнес он с пафосом. — А мы вынуждены вас покинуть, чтобы заняться спасением собственных жизней… Синяя рябь океана с одиноким крохотным островком стремительно приближалась, пока на ее поверхности не стали заметны покрытые пеной волны. Александр изо всех сил прижал девушку к себе и включил ранец на полную мощность. Взревев, он выбросил две огненные струи, затормаживающие их падение. Пронзительный вой аппарата начал заметно возрастать, пока не оборвался на самой высокой ноте. Два связанных веревкой тела, подняв огромный фонтан брызг, рухнули в океан, так и не разжав удерживающие друг друга руки…* * *
Солнце уже садилось за горизонт, окрашивая светящуюся водную гладь в причудливые багровые оттенки. Ласковые волны накатывали на белоснежный пляж, унося с собой стайки мелких песчинок. Стройные пальмы шелестели своими кронами в теплом потоке дующего с океана ветра, а с небес доносились пронзительные крики чаек. Александр приоткрыл глаза и с трудом повернул голову, ощущая неприятную дрожь во всем теле. Он поднял руки, чтобы снять с себя гермошлем и неожиданно наткнулся пальцами на собственные волосы. Веселый смех прозвучал где-то рядом, и он повернулся к нему, увидев сидевшую на песке Джесику. — Привет! — воскликнула она. — Ты так долго был без сознания, что я уже стала опасаться за твою жизнь. Что я только с тобой ни делала, пока не поняла, что твой организм должен самостоятельно выйти из шока. — Честно говоря, я не ожидал, что мы с тобой попадем в Рай! — произнес Стюарт, сев на песок и разглядывая первозданную красоту окружающей природы. — Может, мы и в самом деле заслужили эту милость! Осторожно поднявшись на ноги, он покачнулся и побрел по песку, опираясь на плечо идущей рядом девушки. — Что это за остров? — поинтересовалась она, заглядывая ему прямо в глаза. — Ты ведь не зря рассчитал траекторию нашего полета, раз мы оказались в столь чудесном месте? Я никогда не видела ничего подобного! Александр обнял ее за талию и повел по берегу в сторону далеких гор. — Мои родители развелись, когда мне исполнилось только семь лет… Они были очень сильными личностями, но так и не научились жить одной семьей. Каждый из них хотел быть первым, и это обрекло их брак на гибель… Отец всегда учил меня, что жизнь — это непрерывная борьба за поставленную перед собой цель. Если бы он только знал, что его слова станут моей судьбой, он, наверное, придумал бы что-нибудь получше… После развода он стал вести уединенный образ жизни, все больше и больше, отдаляясь от остального общества. Поначалу его дела, шли не очень хорошо, но со временем он многого добился и осуществил свою давнюю мечту. Он выкупил у правительства маленький остров в Карибском море и уединился на нем от всего человечества. — Ты хочешь сказать, что мы сейчас находимся на этом острове? удивилась Лукас. — Да… Я знаю, что мы сможем переждать здесь какое-то время, пока накал страстей по взорванному астероиду спадет и мы достанем себе новые документы… Жаль, что мне не суждено больше отправиться в космос капитанов звездолета, но, с другой стороны, так даже лучше. Я настолько устал от погони за призрачным счастьем, что сейчас, когда оно рядом, я боюсь его потерять! — Уже стемнело… — сказала девушка. — Может, нам следует отправиться к твоему отцу? — Мы пойдем к нему на рассвете, — прошептал ей в ухо Александр. Не стоит упускать такой чудесный вечер. Я знаю здесь одну уютную пещеру. Мы слишком многое откладывали на потом и, как мне кажется, оно уже наступило!Врата Вселенной
Пронзительный вой сирены, прозвучавший в тишине главного корабельного отсека, не предвещал ничего хорошего. Космический крейсер «Северное сияние» покинул ноль-пространство и вынырнул в реальный мир Вселенной. Размытые искорки звезд, окружавшие его могучий корпус, вспыхнули и засияли с первозданной красотой. Электроника корабля ожила, посылая по оптическим кабелям разноцветные сигналы к пробуждению. Дверцы пяти кабин для анабиоза медленно приоткрылись, и душераздирающий рев сирены ворвался внутрь, «лаская» слух и расползаясь бесчисленными мурашками по еще не отогревшимся телам экипажа. Капитан Джон Гаррисон наморщил лоб и, выпрыгнув из кабины, покачнулся на онемевших от холода ногах. Остальные астронавты отдыхали в своих креслах, предоставив ему полную свободу действий. «Проклятый морозильник! — подумал со злостью Джон, массируя пальцами поясницу. — После его ледяных объятий чувствуешь себя, словно размороженная индейка на Рождество». За тридцать лет полетов в космосе Гаррисон так и не сумел привыкнуть к его холодному «комфорту». И каждый раз эта идиотская мысль, словно муха, назойливо лезла в его голову. По Корабельному Уставу астронавтам полагалось после пробуждения отдыхать в своих кабинах не менее двадцати минут, находясь под наблюдением чуткой электроники. Это было необходимо для снятия неприятных симптомов длительного сна и восстановления нормальной работы проснувшегося организма. Но, как всегда, Устав не учитывал какой-нибудь мелочи, как, например, эта чрезвычайная ситуация… Схватившись рукой за поручень у стены, Гаррисон протопал босыми ногами до панели управления и включил связь с главным корабельным компьютером. Душераздирающий вой сирены смолк, и перед ним возникла голограмма «Веселого Роджера». Когда-то этим именем называли черный пиратский флаг с черепом и двумя скрещенными костями, который предрекал неминуемою гибель богатым торговым судам. Прошли века. Канули в прошлое пиратские набеги на море и в космосе, но «Веселый Роджер» продолжал жить. Теперь эту остроумную кличку присвоили голографическому изображению жизнерадостного парня из старинных ковбойских боевиков, который появлялся перед экипажем «Северного сияния» при каждом сеансе с главным корабельным компьютером. По замыслам конструкторов, общение с конкретной личностью вместо бездушной машины должно было способствовать лучшему взаимопониманию компьютера и остальных членов экипажа. Нельзя сказать, чтобы это им не удалось: «Веселый Роджер» был постоянным объектом анекдотов и сплетен. Его жизнерадостная физиономия не давала скисать во время длительных межзвездных перелетов, а ее постоянное выражение «Все о'кей'» вселяло глубокую уверенность, что это действительно так. Никто из членов экипажа уже не помнил, кто первым назвал голограмму именем легендарного черного флага, но оттенок юмора в этом, несомненно, присутствовал: «Веселый Роджер» был порядочным занудой, и от него, как и от пиратов, не было никакого спасения… Первое, что бросилось Гаррисону в глаза, — озабоченное выражение на лице голограммы. За долгие годы совместных полетов он видел его впервые, что явно указывало на неординарность произошедшего события. Улыбающаяся физиономия компьютера не была обычной маской и должна была отражать реальное положение вещей. «В лучшем случае у нас вышли из строя двигатели и мы теперь не сможем лететь дальше!» — заподозрил Джон. И он тяжело вздохнул, припомнив упреки жены перед этим последним для него рейсом. Офицер космического флота Джон Гаррисон был пятидесятилетним мужчиной довольно крепкого телосложения. Несмотря на свой почтенный для астронавтов возраст и совершенно седую голову, он все еще был в хорошей форме и немного нашлось бы смельчаков, желающих помериться с ним силой. Он уже отлетал свое и должен был уйти на пенсию, но фирма уговорила его сделать еще один рейс. Последние двадцать лет он прослужил капитаном на грузовом корабле «Северное сияние», уже отработавшем положенный ресурс и подлежащем списанию. В лексиконе астронавтов подобные звездолеты называли «космическими гробами» и летать на них отказывались практически все, кто ценил собственную жизнь дороже толщины кошелька. Но бизнес есть бизнес и любая коммерческая фирма тянула до последнего, откладывая нежелательный процесс утилизации дорогостоящего крейсера и выгадывая на этом лишние миллионы долларов. Все тщательно просчитав, фирма пришла к выводу, что гораздо выгоднее добавить лишние пять процентов к пенсии Гаррисона, чем тратиться на повышенную зарплату и страховку для нового капитана. Переговоры длились недолго — эта сумма была для Джона целым состоянием, и он с радостью согласился. За двадцать лет полетов он уже успел привязаться к своему кораблю, как к близкому другу, и знал, что тот его не подведет. Подписав с фирмой новый контракт, Гаррисон решил, что заключил самую выгодную в своей жизни сделку. Всю обратную дорогу домой он вел машину в приподнятом настроении, насвистывая веселую мелодию и представляя, как обрадуется Бонни такой удаче. Однообразное серое шоссе, мелькавшее перед капотом автомобиля, уже не казалось ему таким безрадостным и унылым, а деревья на обочине махали своими ярко-зелеными кронами, поздравляя с внезапным богатством. Свернув с оживленной магистрали, Джон подъехал к невысокому двухэтажному особняку и резко притормозил у самого крыльца. Хлопну в дверцей, он, словно мальчишка, легко взбежал по крутым ступенькам и несколько раз игриво нажал на кнопку дверного звонка… Остатки радости улетучились в одно мгновение, как только он переступил через порог своего дома. — Ты думаешь только о себе и о проклятых деньгах! — Бонни, нахохлившись, словно курица, брызгала слюной, не желая слушать никаких оправданий. — Сколько лет я терпеливо ждала этого момента, когда мне не придется ложиться вечером в холодную постель и смотреть с завистью на счастливых женщин, которые проводят свободное время вместе с мужьями… Кроме того, через три месяца свадьба у Элизабет! Или ты уже позабыл о своей дочери? — Но, дорогая, как раз об этом я и думал! — Гаррисон пытался вставить хоть слово, отступая под натиском побагровевшей жены в спальню и тихо радуясь про себя, что никто из членов его экипажа не видит этой позорной картины. — В моем новом контракте, кроме пенсии, оговорено приданое ко дню ее свадьбы! Властный, требующий беспрекословного повиновения капитан могучего космического крейсера в собственном доме становился тихим ягненком, который старался ничем не вызвать гнев своей ворчливой госпожи. Но даже под самой жестокой пыткой он никому не сказал бы о том, что не столько эти пять процентов погнали его в последний рейс, сколько возможность еще хоть на несколько месяцев улететь от своей недовольной женушки… — Капитан, на звездолете объявлена чрезвычайная ситуация: параграф четырнадцатый, пункт пятый Корабельного Устава! — послышался издалека взволнованный голос главного корабельного компьютера. Гаррисон напряг свою память, пытаясь вспомнить условия этого малознакомого пункта, когда настойчивое покашливание «Веселого Роджера» привело его в чувство. Прозвучавшие вслед за этим слова острым буравчиком впились в мозг Джона, отбросив последние сомнения, что, может быть, все еще не так серьезно. — Сигнал внеземного происхождения, сэр!* * *
Прошло уже более ста лет с полета первого космического корабля за пределы Солнечной системы. Давным-давно прекратились бесплодные поиски братьев по разуму или следов внеземных цивилизаций. Потратив на них в общей сложности более полувека, человечество смирилось с мыслью, что оно одиноко в ближайших галактиках. Некоторые ученые так и не поверили в этот факт, но большинство здравомыслящих людей вздохнуло с облегчением, не ожидая от подобных находок ничего хорошего. Целенаправленные поиски внеземных цивилизаций были полностью прекращены, и только устаревший пункт Корабельного Устава ждал своего часа, чтобы заявить о себе в самый неподходящий момент… Грузовой крейсер «Северное сияние» возвращался из коммерческого рейса с планеты 5-157 звездной системы Ригель с грузом радиоактивного плутония на борту. К концу двадцать второго века Земля уже полностью исчерпала его запасы и, разобрав арсеналы ядерного оружия, была вынуждена экспортировать плутоний из космоса. Сотни маленьких колоний в различных частях Вселенной добывали его для ненасытной промышленности. Сначала для этого привлекали приговоренных к смертной казни заключенных, но после того, как их количество заметно поубавилось, эту работу стали выполнять дешевые роботы… Рейс длился уже четыре месяца, из которых шесть недель астронавты провели в состоянии анабиоза. Фактически присутствие человека на борту было необходимо только для маневров при взлете, посадке и обслуживании техники. Всю остальную работу по прокладыванию курса, управлению крейсером в космосе и прохождению через ноль-пространство выполнял главный корабельный компьютер. Экипаж корабля составлял самый необходимый для подобных рейсов минимум: капитан, офицер науки, бортинженер, врач и психолог. Все они были одной командой уже более десяти лет. Долгие годы полетов, проведенные вместе, сплотили их настолько, что нередко они понимали друг друга без всяких слов. Трагическая смерть психолога Эрика Блейка, погибшего в собственном батискафе при погружении на дно Карибского моря у острова Санта-Круз, потрясла их до глубины души. Эрик был не просто членом экипажа — он был частью их жизни. Устроив пышные похороны, поредевшая команда целую неделю хлестала виски в его коттедже на Виргинских островах. Еще не успев как следует просохнуть, они были вызваны руководством фирмы в центр управления полетами и отправлены в звездную систему Ригель созвездия Орион вместе с новым психологом Джорджем Смитом — высоким тридцатипятилетним парнем, не имеющим семьи. Никто из астронавтов ничего не знал ни о нем. ни о его прошлом Ходили какие-то слухи, что психологом он стал совсем недавно и что единственная причина, по которой он оказался на борту «Северного сияния», заключалась в том, что фирма не смогла найти другого специалиста, согласившегося уйти в далекий космос на подлежащем списанию корабле. Помощник капитана — офицер науки Сэм Уильяме, бортинженер Боб Фишер и врач Ричард Милтон отправились в рейс добровольно Каждому из них еще предстояло прослужить в космическом флоте от пяти до десяти лет, и этот полет означал для них переход в команду нового крейсера «Огайо», строительство которого уже практически завершилось. Смита встретили весьма прохладно, сразу же дав понять, что ни о каком взаимопонимании не может быть и речи Среди астронавтов подобное отношение к новичкам было не редкостью — почти каждому вновь прибывшему нужно было пройти через подобное испытание, завоевывая расположение экипажа Но руководство фирмы это абсолютно не волновало, они с радостью обошлись бы и без психолога, не пригрози страховая компания расторжением контракта. Рейс был последним, и всем было глубоко наплевать на психологический климат экипажа. Джордж оказался неразговорчивым парнем, замкнутым в себе и неохотно идущим на контакт. Он равнодушно принял подобное отношение экипажа и старался никому не лезть в душу. Большую часть времени он проводил, закрывшись в своей каюте, откуда выходил крайне редко. Никто из астронавтов не знал, чем он занимается в свободное время, да и не пытался это выяснить. Стена отчуждения, вставшая между ним и остальными членами экипажа, за время полета так и не исчезла… — Повтори еще раз, что ты сказал? Все еще не пришедший в себя после «размораживания». Гаррисон туго соображал, желая послать этого шутника как можно дальше. — Сигнал внеземного происхождения, капитан! — доложил главный компьютер. — Мощное высокочастотное излучение длительностью пятьдесят две секунды и периодичностью повторения каждые семнадцать минут. Данное излечение исходит от планеты, которая вращается по идеально круглой орбите вокруг гигантской звезды спектрального класса СО. — Что, черт побери, эта звезда вместе со своей планетой делают в Солнечной системе? — удивился Гаррисон. — Это не наша галактика, сэр! — пояснил «Веселый Роджер». — Корабль вынырнул из ноль-пространства в другом мире, координаты которого по отношению к Солнечной системе невозможно определить из-за отсутствия известных мне созвездий. — Если это твоя очередная шутка, то она весьма неудачная! Джон нахмурился, всем своим видом показывая, что подобный фокус Не пройдет. Время от времени корабельный компьютер любил отмочить что-нибудь смешное для поднятия настроения экипажа. Но подобные «приколы» касались только личности астронавтов и никогда не затрагивали рабочие темы. — Капитан, моя программа не позволяет вводить экипаж в заблуждение! Это не шутка, и вы сами можете в этом убедиться. Голографическое изображение компьютера исчезло, сменившись ослепительно-желтой звездой, которая висела в пяти футах от пола. Вокруг нее по тонкой нитке орбиты медленно плыл вращающийся шарик. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что корабль оказался в неизвестном месте. — Как Вы можете убедиться, сэр, эта звездная система крайне примитивна, — втолковывал «Веселый Роджер» с выражением занудного школьного учителя. — Звезда спектрального класса СО имеет одну единственную планету с тремя спутниками. Других планет, или, хотя бы, крупных астероидов не обнаружено… — Сам вижу! — проворчал капитан, которому не нравилась манера главного компьютера разжевывать заметные даже невооруженным глазом явления — Мне только одно непонятно: какого черта мы здесь делаем? Ты должен был доставить «Северное сияние» в район Солнечной системы, а теперь выясняется, что мы даже не в нашей галактике… Может, ты все-таки объяснишь, что произошло? — Я заложил требуемые координаты, сэр! Вы сами можете все проверить! Незнакомая звездная система исчезла, и перед Гаррисоном возникли пять длинных колонок математических иероглифов. Он не удостоил их даже взглядом сложнейшие формулы перехода сквозь ноль-пространство были подвластны только суперкомпьютеру корабля. — Что же случилось? — Никакой ошибки в расчетах нет, я проверил их тысячу раз с одним и тем же результатом! — доложил главный компьютер. — Единственно возможное решение согласно уравнению с применением бесконечно больших чисел заключается в том, что данная звездная система, действительно, существует и ее координаты совпадают с координатами Солнечной системы… — Ничего не понимаю в этой тарабарщине! — Гарри-сон развернулся к открытым кабинам для анабиоза и только сейчас обратил внимание, что астронавты уже покинули свои кресла и стоят за его спиной. — Парни, «Веселый Роджер» пытается доказать, что у нашей Солнечной системы существует двойник. — Именно это я и хотел сказать! — подтвердил его слова главный корабельный компьютер — Данная звездная система является нашим двойником и существует в пространстве с теми же координатами… — Чушь собачья! — вскричал покрасневший Сэм Уильяме, показывая пальцем на чужие звезды вокруг голо-графического солнца. — Если бы у этой системы были такие же координаты, то нас бы окружали знакомые созвездия. — Только в том случае, если данная звездная система существует в том же реальном мире, что и наша, — прозвучал сзади равнодушный голос психолога. Все с удивлением оглянулись на Смита. — Я повторяю, что это может иметь место только в случае нахождения обеих звездных систем в одном реальном мире, — Джордж говорил совершенно спокойно, как будто речь шла о чашечке кофе. — Что ты подразумеваешь под этим идиотским заявлением? — Уильяме заводился все сильнее, отстаивая свои законные права на любые научные темы. — То, что данная звездная система не может находиться в нашей реальности, и существует в параллельном мире, — ответил ему Смит. — Большей глупости я не слышал за всю свою жизнь! — усмешка слетела с лица Сэма. — До настоящего времени теория параллельных миров была и остается всего лишь неподтвержденной математически теорией. — И это несмотря на то, что кое-кто из медиумов сумел там побывать? дереспросил его психолог. — Если верить всему, что способен выдумать человек, конец света уже давно наступил бы! — Сэм успокоился и говорил уже вполне серьезно, как и подобает офицеру науки. — Конец света должен был наступить на стыке двадцать первого и двадцать второго веков! — с уверенностью в голосе сообщил всем присутствующим Джордж. — И он был предотвращен лишь благодаря предсказаниям, которые дошли до нас из далекого средневековья. — Ты рассказываешь про гигантскую комету, едва не столкнувшуюся с Землей в 2099 году? — переспросил его Сэм. — Но ведь она была обнаружена почти за месяц до этого события и уничтожена космическим патрулем. Подобные небесные тела в среднем раз в сто тысяч лет попадают в поле притяжения Земли и оказывают на нее весьма существенное влияние… При чем тут твои предсказания? — В средние века жил довольно известный человек — Нострадамус, пояснил свою мысль психолог. — Именно он предвидел большинство произошедших впоследствии важных исторических событий и предупредил человечество о грозящей катастрофе… К сожалению, а может и к счастью, он ошибся в своих расчетах ровно на сто лет, предрекая встречу с кометой уже в 1999 году, когда человечество только начинало освоение космоса. Но ввиду того, что большая часть его предсказанийсбывалась, ученые всерьез занимались поисками этой кометы и смогли ее заранее уничтожить… После этого случая человечество всерьез задумалось о том, что предвидение медиумов — самое мощное на Земле оружие. Единственное, которое имеет право на существование, потому что оно спасает наши жизни… Не будь на свете Нострадамуса, мы бы сейчас не спорили о теории параллельных миров! — Вот как? — оскалился Уильяме. — И кто же был этот гениальный умник? — Он родился в 1503 году во Франции, в городе Сент-Реми. Искусный врачеватель, одно время был даже личным врачом французского короля Карла IX. Но более всего он известен как выдающийся астролог. В 1555 году издал в Лионе «Книгу предсказаний», известную как «Центурии», в которой поместил свои пророчества… Существует одна весьма любопытная теория, согласно которой Нострадамус не просто предсказывал произошедшие впоследствии события, а каким-то известным лишь ему способом путешествовал во времени от середины шестнадцатого века до конца четвертого тысячелетия, на котором его предсказания и заканчиваются… — … и в котором построенная им машина времени сломалась! — со смехом закончил Сэм. — Ты забыл одну маленькую деталь, приятель: в отличие от параллельных миров, путешествие во времени абсолютно невозможно, и это доказано математически! — Господа! — прервал их рассуждения капитан. — Вы забыли самое главное: мы оказались в неизвестном мире и. как мне кажется, сейчас самое подходящее время отсюда убраться! — Извините, что вмешиваюсь в Ваш разговор, сэр, но я должен внести в него свои коррективы! — прозвучал настойчивый голос «Веселого Роджера». Корабль не покинет этой звездной системы до полного выяснения обстоятельств нашего в ней появления и изучения источника сигналов!* * *
— Ты что, перегрелся? — за долгие годы полетов Гаррисон впервые столкнулся с неповиновением главного компьютера и решил оборвать его на корню. — У нас не исследовательская экспедиция, а грузовой коммерческий рейс! В контрактах экипажа ничего ле сказано о подобных исследованиях, не говоря уже о том, что мы не имеем соответствующего оборудования… Я требую немедленно заложить координаты Солнечной системы и попытаться уйти обратно в ноль-пространство! — Очень сожалею, сэр, но с момента обнаружения данного сигнала вступила в действие директива под номером 00135 и управление звездолетом перешло ко мне! — сообщил «Веселый Роджер». — За капитаном остается право совещательного голоса. Мнение остального экипажа в расчет не принимается… — В Корабельном Уставе ничего не сказано о том, что ты можешь отстранить меня от исполнения служебных обязанностей! — прикрикнул на голограмму Джон. — Я категорически протестую и требую немедленного ознакомления с содержанием этого документа! — Невозможно! — изрек компьютер. — Данная директива является секретной и не подлежит разглашению до нашей посадки. — Ты собираешься высадить экипаж на поверхность неизвестной планеты без ее предварительного изучения? — ужаснулся Гаррисон. — Но ведь наш крейсер не является разведывательным, — на нем нет ни одной посадочной капсулы! — Я посажу сам корабль. — Что??? — Я собираюсь посадить звездолет на поверхность этой планеты! повторил «Веселый Роджер». — Час назад я запустил в ее атмосферу разведывательный зонд и уже знаю оптимальные координаты для посадки. — И ты. конечно же, рассчитываешь, что мы будем тебе помогать? спросил капитан с неприкрытой издевкой в голосе. — Именно так! — И совершенно напрасно! — проворчал Гаррисон. — Я и пальцем не пошевелю, чтобы самому засунуть голову в петлю да еще и выбить стул из-под ног! — Очень сожалею, но в противном случае я посажу корабль самостоятельно, а это может сказаться на безопасности экипажа! — не моргнув глазом, ответила ему голограмма. — Кроме того, о данном факте неповиновения я буду вынужден поставить в известность руководство фирмы, и контракт с экипажем будет расторгнут! — Ах ты, грязная свинья! — заорал на него Джон. — Не для того я прослужил тридцать лет в космическом флоте, чтобы перед самым выходом на пенсию мне угрожал кусок взбесившегося электронного хлама! — Сочувствую, сэр, но таков мой приказ, и Вы не имеете права его игнорировать! — голос «Веселого Роджера» стал сух и не выражал никаких эмоций. — Какие будут соображения у членов экипажа? — Гаррисон повернулся к астронавтам, стараясь выбросить из головы наивную мысль устроить компьютеру короткое замыкание. Сэм прислонился спиной к стене, понурив голову и сложив руки на груди. Его угрюмое лицо приобрело пунцовый оттенок, а правая бровь слегка подергивалась. Боб вертел в руках тяжелый электронный ключ, нервно поигрывая скулами и соображая, не запустить ли его в голограмму. Ричард стал белым, как первый снег, и только Смит стоял совершенно спокойно, всем своим видом показывая полное безразличие к происходящему. «Черт меня побери! — подумал капитан. — Или у этого парня выдержка, как у статуи, или-ему все на свете безразлично!» Секунды отсчитывали свой неторопливый бег… Так и не дождавшись ответа, Гаррисон тяжело вздохнул и повернулся к корабельному компьютеру. — Как мне кажется, я выскажу общее мнение. Мы вынуждены принять твои условия, но просим без крайней необходимости не ставить экипаж в опасные для жизни ситуации! Он густо покраснел и отошел от пульта управления к обзорным экранам, стараясь не показывать своего фиаско перед победившим его электронным мозгом…* * *
Звездолет приблизился к неизвестной планете и лег в дрейф на ее орбите. — Что известно о составе атмосферы? — запросил у компьютера Гаррисон. Смирившись с неизбежным, Джон желал сейчас только одного — скорейшего окончания этой внезапной миссии и возвращения на Землю. Он еще заставит фирму заплатить сполна за свои переживания и неизбежный риск. «Будь я проклят, если не смогу разорить их на лишние десять процентов! — подумал он со злостью. — Нужно будет сразу же поставить условие, чтобы эти деньги легли на мой личный счет в одном из швейцарских банков». Гаррисон уже давно подумывал свести счеты с Бонни, чтобы при этом самому не остаться без штанов. Но раздел дома, всего имущества и выплата пособия на содержание своей ворчливой женушки каждый раз останавливали его на полпути. Если он сумеет заработать на этом открытии лишние десять процентов, то можно будет послать все к чертям и спокойно развестись. Этих денег ему вполне хватит на оставшуюся жизнь, а учитывая еще и половину барахла, положенного ему по закону, можно будет жить весьма неплохо. Предстоящие перспективы беззаботной жизни обеспеченного холостяка туманили его мозг, отодвигая на задний план все возможные последствия… — Метеозонд, запущенный в нижние слои атмосферы с последующей посадкой на почву и взятием проб, выдал следующие параметры, — доложил «Веселый Роджер». — Состав атмосферы аналогичен земному Разница в процентах по следующим показателям кислород — минус три с половиной, азот — плюс два и восемь десятых, углекислый газ — плюс пять десятых. Инертные газы полностью отсутствуют. — Дышать можно! — заявил Джон. — Что показывают данные бактериальных проб? — Никаких бактерий не обнаружено, воздушная среда стерильна. — Но это невозможно! — вмешался в разговор Сэм Уильяме. — Любая кислородосодержащая атмосфера предполагает обязательное наличие микроорганизмов… — Уважаю мнение офицера науки, но очевидно, тебе придется смириться с этим крупным «недостатком», — усмехнулся Милтон. — Лично меня, как корабельного врача, это вполне устраивает. По крайней мере, не придется объявлять на звездолете карантин по случаю твоего внезапного заболевания! — Что может препятствовать появлению бактерий в воздухе? — завязав этот спор, Сэм не собирался принимать на веру данные метеозонда. — В атмосфере обнаружена примесь хлоргексидина: примерно один на сто миллионов, — ответил корабельный компьютер. — Это абсолютно безвредно для многих биологических существ, включая человека, но делает невозможным зарождение и развитие простейших. — Но большинство микроорганизмов могут к этому приспособиться! возмутился неугомонный Уильяме. — Хватит! — оборвал его капитан. Зрелище споривших на какую-нибудь научную тему офицера науки и «Веселого Роджера» доводило его порой до бешенства. — Если главный компьютер утверждает, что воздух безопасен для здоровья, значит, так оно и есть! Жду продолжения доклада по обычной схеме. — Радиус планеты — 3775 миль. Сила тяжести практически земная. Температура воздуха в нижних слоях атмосферы плюс 115 градусов по Фаренгейту…(Сорок шесть градусов по Цельсию.) — Ух ты! Будет немного жарковато! — съязвил Сэм Уильяме. — Давненько я в турецкой бане не парился! — Поверхность является сплошным нагромождением скал с многочисленными пресными озерами. Зонд облетел вокруг планеты — везде одно и то же. Растительность представлена только гигантскими папоротниками, которые заполнили собой все свободное пространство. — Теперь понятно, откуда в атмосфере появился кислород, — изрек капитан. — Как насчет остальных форм жизни? — Зонд не обнаружил ни животных, ни продуктов их жизнедеятельности, сообщил «Веселый Роджер». — Нет даже насекомых… — Из-за высокого содержания хлоргексидина! — со смехом закончил Сэм. — Ты говорил о том, что тебе уже известны координаты посадки, произнес Гаррисон, стараясь не обращать внимания на офицера науки, чье веселое ржание мешало ему сосредоточиться. — Да. капитан! «Хороший знак! — подумал Джон. — Впервые с момента взятия власти в свои „электронные руки“ компьютер сказал ему „капитан“. Нужно еще немного поиграть с ним в „послушного мальчика“ и я снова окажусь у руля!» — Прошу визуального ознакомления! Голограмма исчезла, и перед экипажем появилось высокое каменное кольцо, окруженное густыми зарослями папоротников. Оно было идеально правильной формы, что явно указывало на его искусственное происхождение. — Как вы сами можете убедиться, поверхность внутри кольца абсолютно ровная и является удобным местом для посадки, — начал «Веселый Роджер». — Готов поспорить, что именно для этого она и предназначена! проворчал Гаррисон, недовольный тем, что компьютер навязывает ему собственное решение. — Неужели на всей планете больше не нашлось ни одной подходящей площадки? — Нет, это самое безопасное место! — ответила ему голограмма. — Если только не принимать во внимание тот факт, что комуто очень нужно, чтобы мы приземлились именно здесь! — заметил капитан. — Есть еще одна причина, сэр! — изрек корабельный компьютер. Полученный сигнал исходит из этого каменного круга. — Ты что, хочешь засунуть голову прямо в пасть льва? — ужаснулся Джон. — Я действую в точном соответствии с директивой! — прозвучал лаконичный ответ. — Черт бы ее побрал вместе с тобой! — огрызнулся капитан. — Надеюсь, она не предполагает оставить нас в этой дыре в качестве первых поселенцев? — Экипаж узнает содержание директивы после посадки внутри кольца. — Если только останется, кому узнавать! — тихо проворчал Гаррисон. В последние минуты ему в голову назойливо лезла мысль, что, возможно, Бонни не будет по нему долго плакать: их расставание может произойти совсем не так, как он предполагал. И хотя он не обладал даром предвидения, который присутствовал у любого психолога даже самого низкого ранга, в настоящий момент он предпочел бы лишиться своего контракта, чем жизни. — Координаты приняты. Экипажу занять свои места и приготовиться к посадке! — выкрикнул Джон и, немного помедлив, добавил: — Да поможет нам Бог.* * *
Корабль вошел в атмосферу планеты и начал медленно снижаться. — Капитан! — донесся сквозь оглушительный рев турбин взволнованный голос бортинженера. — Третий двигатель сильно перегрелся и может не выдержать перегрузок! — Предлагаешь его отключить и упасть на планету? — съязвил Гаррисон, который терпеть не мог ненужных проблем в экстремальных ситуациях. Попробуй уменьшить его рабочую мощность до минимума и держать температуру в пределах нормы… — Уже пробовал, не получилось! — проворчал Боб. — Если через шесть минут мы не выключим турбины, корабль превратится в облако раскаленной плазмы! — Довольно мрачная перспектива, но все равно, спасибо что предупредил! — Гаррисон пристегнулся ремнями к креслу и, полностью переведя его в горизонтальное положение, выкрикнул в микрофон. — Внимание экипажа! Чрезвычайная ситуация при посадке. Через пять минут корабль переводится в режим сверхперегрузок! Главному компьютеру рассчитать новые параметры посадки с учетом возможного выхода из строя двигателя номер три и полностью принять управление звездолетом на себя. Этот приказ означал, что мощность турбин будет сведена к минимуму только для поддержания вертикального положения в пространстве, и крейсер начнет свободное падение на поверхность планеты. За это время двигатели будут усиленно охлаждаться и, как только они придут в норму, наступят сильнейшие перегрузки при торможении. Если расчеты окажутся верными, турбины не успеют перегреться до самой посадки корабля. Если нет, то атмосфера планеты озарится чудовищной вспышкой и бесчисленные осколки звездолета осядут на почву в виде мельчайшей пыли. — Необходимые расчеты сделаны! — доложил «Веселый Роджер». Вероятность аварийной ситуации не превышает семи процентов. — Лишь бы они достались не нам! — огрызнулся Гаррисон. — Начинаю отсчет: десять, девять, восемь, семь… «Господи, пронеси нас! — пульсировала страшная мысль в его голове. Дай вернуться на Землю живыми!» — Шесть, пять, четыре… «Это похоже на скоростной лифт: ты начнешь падать в пропасть, а затем наступят сильнейшие перегрузки и кратковременная потеря сознания. Ты придешь в себя и только кровь из носа да раскалывающаяся, точно с тяжелого похмелья, голова будут напоминать тебе о том, что все уже позади». — Три, два, один… «Или твое тело превратится в кровавч ю кашу и сгорит в безумно-ярком пламени. И никто не узнает, что произошло с тобой и остальными членами экипажа „Северного сияния“. Проклятая фирма, пять процентов — слишком низкая цена за возможность не увидеть родного дома…» — Стоп! — Двигатели выключены! — доложил «Веселый Роджер». — Перехожу на самостоятельное управление кораблем в аварийном режиме. Сердце Джона оборвалось в груди и забилось где-то глубоко в горле. Крейсер, словно подстреленная птица, рухнул в глубокую бездну. Темно-зеленый ковер планеты с мелкими голубыми пятнышками озер на огромных обзорных экранах задрожал и стал не спеша приближаться. Наступило состояние невесомости, и кабина управления наполнилась плавающими по воздуху предметами. «Черт, никогда всего не предусмотришь! — разозлился капитан. — Еще не хватало, чтобы при перегрузке какая-нибудь увесистая гадость проломила мне голову…» Он содрогнулся, заметив краем глаза подлетающий к его креслу толстый энциклопедический словарь Сэма Уильямса. — Брысь, проклятый! — прошептали непослушные губы Гаррисона. — Только тебя еще не хватало для полного счастья… Прошуршав страницами в ответ что-то нецензурное, книга медленно уплыла в сторону офицера науки. «Вот и правильно! — успокоился Джон. — Лети к своему хозяину, он у нас большой любитель почитать на досуге». Сердце медленно отсчитывало прошедшие секунды. Их было много — даже слишком много. Корабль давным-давно должен был упасть, а перегрузки еще даже не начались. «Почему до сих пор не включились двигатели?» Гаррисон не на шутку встревожился и, повернув голову в сторону дисплея, с удивлением обнаружил, что прошло всего семнадцать секунд падения. «Стар я уже для подобных экспериментов! — подумал он с тоской. — Мне бы сейчас лежать на берегу теплого океана под палящими лучами солнца и любоваться стройными девушками, которые загорают на белоснежном песке в чем мать родила…» Мощный грохот турбин вернул Джона к действительности. Корпус корабля задрожал и забился в конвульсиях, словно подраненное животное. Начавшаяся перегрузка обрушилась дьявольской тяжестью, вытеснив из его головы солнечный берег и загорающих на белоснежном песке обнаженных девиц. Тело капитана налилось свинцом, и перед глазами поплыла карусель разноцветных пятен. Он заскрежетал зубами, из последних сил стараясь вдохнуть воздух в сдавленные непосильной тяжестью легкие. Какая-то мысль назойливо лезла ему в голову, но не могла пробиться сквозь ставший неимоверно тяжелым мозг. Гаррисона бросало в кресле из стороны в сторону. Несмотря на весь этот грохочущий Ад, он еще улавливал крики экипажа и обрывки команд главного компьютера, работающего в автономном режиме. «Давай, Роджер! Вытащи нас из этого дерьма, в которое мы влезли только благодаря тебе! — мысли в его голове растекались под собственной тяжестью. — Черт бы побрал и тебя, и фирму, и эти пять процентов!» Неожиданно Гаррисон понял, что не давало ему покоя в последние секунды. Он с ужасом подумал о том, что может не выдержать перегрузок из-за самой банальной причины — своего возраста. И тогда все улетят, оставив его тело под огромным папоротником на безымянной планете неизвестного мира. — Не бывать этому! Я еще всех переживу! — проворчал он. — Я докажу всему миру, кто такой Джон Гаррисон, который смотрит любой опасности прямо в глаза! «Кроме своей горячо ненавистной женушки!» — захихикало в его мозгу. — В том числе и ей! Я еще вернусь на Землю героем и обо мне напишут во всех газетах: капитан звездолета «Северное сияние» Джон Гаррисон открыл новый мир, пригодный для заселения! Маниакальные мысли сами лезли в его голову по мере того, как яркая цветная карусель стала меркнуть. Раздался оглушительный взрыв двигателей. Тяжелый занавес упал Джону на глаза, и он потерял сознание…* * *
Кто-то в полной темноте хлестал Гаррисона по лицу. — Джон! Капитан! Яростные оплеухи и запах нашатырного спирта вырвали его из мрака. — Ну, наконец-то! — прозвучал над его головой радостный голос Ричарда Милтона. — А я уже начал думать, что до конца полета нами будет управлять этот электронный болван! — Ты не собираешься целовать меня, Ричи? — прошептал Джон, глядя в хитро прищуренные глаза корабельного врача, которые находились всего в десяти дюймах от его лица. — Не соглашусь даже за тысячу долларов! — огрызнулся Милтон. — Я вколол тебе довольно большую дозу, так что придется полежать еще несколько минут. — Мы благополучно сели, или ты теперь практикуешь в Аду? — переспросил его капитан. — Нечто среднее! — рассмеялся Ричард. — Одним словом, мы приземлились, хотя третий двигатель в последний момент все-таки перегрелся. Слава богу, что к этому времени он уже не был так необходим, и его успели отключить. Но произойди это всего на секунду позже и наши грешные души испарились бы вместе с телами…Что касается места посадки, то, как его называть: Раем или Адом, решим позднее. Боб возится с двигателем уже два часа и утверждает, что сможет его починить. Хотелось бы ему верить — не оставаться же здесь навсегда! — Два часа! — ужаснулся Гаррисон. — А как давно мы сели? — Два часа, пятнадцать минут назад. — ответил корабельный врач. Остальные астронавты в полном порядке, если не считать того, что при перегрузке любимая книга Сэма, упав, сломала ему левую руку. К счастью, перелом закрытый, я ее подлатал — через четыре недели будет совсем как новенькая! — Черта с два! — раздался в дверях возмущенный голос Уильямса. — Можно подумать, навсем звездолете не нашлось места, куда мог бы упасть этот проклятый словарь. И зачем я взял его с собой в кабину управления! — Но, Сэм, подумай о худшем варианте! — съехидничал Ричард. — А если бы ты притащил свою драгоценную стереосистему? Представляешь, какой музыкой мы наслаждались бы сейчас вместо этой брани! Яростно сверкнув на врача глазами и проворчав в ответ что-то пошлое, Уильяме поплелся в свою каюту. — Что творится снаружи? — спросил капитан у Милтона. — Неужели ты думаешь, что пока ты был без сознания, мы открыли люк и прочесали все окрестности? — удивился Ричард. — Ничего подобного: эту работу должен возглавить ты! Тем более что наш электронный умник наотрез отказывается сообщать содержание злополучной директивы в отсутствие капитана. Так что, оставшись в живых, ты оказал нам неоценимую услугу! — Спасибо за поддержку! — Гаррисон честно попытался изобразить на лице улыбку. — Что, так плохо? — забеспокоился Милтон. — Тебе нужно еще немного полежать… — Пошел ты со своими советами знаешь куда! — огрызнулся Джон. — Ты что, всерьез считаешь, что я буду валяться в твоем гинекологическом кресле и ждать, пока все прояснится само собой? — Но, капитан… — Заткнись! — заорал на него Гаррисон. — Если за пару часов с нами ничего не произошло, то это еще не значит, что можно разбивать здесь лагерь и заниматься нудизмом! Оттолкнув врача, он соскочил с операционного стола и, пошатнувшись от сильного головокружения, направился к выходу из лазарета. Задержавшись в дверях, он обернулся и сухо спросил: — Надеюсь, факт моего двухчасового отсутствия на посту не занесен в корабельный журнал и не записан в мою медицинскую карту? — Нет, капитан! — ответил заметно погрустневший Ричард. — Но главный компьютер в курсе всех событий… — Это уже мои проблемы! — отрезал Джон. Развернувшись, он вышел из медицинского отсека, больно стукнувшись плечом об угол входной двери… Миновав длинные лабиринты коридоров, он открыл люк опустевшей кабины управления и рухнул в капитанское кресло. Боль в плече не проходила, словно желая отомстить ему за проявленную гордость и высокомерие. «Черт, вел себя как истеричная девка! — рассердился на самого себя Гаррисон. — Ричард пытался меня подбодрить, а я принял его слова за усмешку и сорвался, как последний дурак! Когда прилетим на Землю, надо будет обязательно извиниться перед ним. Если, конечно, прилетим…» — Как себя чувствуете, капитан? Голос материализовавшегося перед ним Роджера был спокоен и вежлив. Только сейчас Джон поймал себя на мысли, что с момента перехода власти к главному компьютеру все стали говорить о нем, как о настоящем человеке, опуская слово «веселый». — Спасибо! Кажется, все в полном порядке, — ответил он голограмме. Надеюсь, данный инцидент не будет доложен руководству фирмы? — Нет, поскольку он меня полностью устраивал! — усмехнулся «Веселый Роджер». — Я имел в своем распоряжении почти два часа, в течение которых провел все необходимые исследования. — Но мне сказали, что никто из членов экипажа не покидал пределов звездолета! — удивился Гаррисон. — А без их участия ты бы не смог… — Я изучал показания внешних датчиков, — перебил его главный компьютер. — Принятый из космоса сигнал не имеет определенной локализации и исходит от самих стен каменного кольца. С момента нашего приземления никаких изменении в его частоте и длительности не произошло. Не могу пока назвать причину его появления, но, похоже, эти скалы природного происхождения. Более точный ответ можно будет получить только после взятия проб. — Что делал экипаж корабля? — спросил Гаррисон у голограммы. — Бортинженер занимался ремонтом двигателя, врач — рукой офицера науки и Вами, — сухо ответил компьютер. — Что касается нашего нового психолога, то все это время он провел у обзорных экранов, что-то высматривая в окружающем нас каменном кольце. — Он делился с тобой своими соображениями? — нахмурился Джон. — Нет, и я даже не заметил, чтобы за эти два часа он хоть один раз сменил свою позу. Он застыл перед экраном, как статуя, что-то беззвучно бормоча себе под нос. — Им я займусь позднее! — изрек капитан. — В настоящий момент меня интересуют только две вещи: содержание директивы и результаты твоих исследований. — Я прошу собраться всему экипажу! — потребовал главный компьютер. Вам предстоит многое услышать, и ваши дальнейшие действия должны быть согласованы. — Хорошо! Это полностью совпадает и с моими планами, — нагнувшись к микрофону, Гаррисон произнес: — Всему экипажу срочно подняться в кабину управления! Подумав, он решил, что неплохо бы разбавить чрезмерно накалившуюся атмосферу шуткой: — И оторвите от экранов нашего психолога — я по нему сильно соскучился!* * *
Первым пришел Ричард Милтон, все еще смущенный полученной взбучкой. «Переживает, бедняга! — не в силах бороться со своей совестью, Джон подмигнул ему, заметив появившийся в глазах врача блеск. — Вот это совсем другое дело». Следом за ним в кабину вошли Сэм Уильяме с рукой на перевязи и бледный, как привидение, Смит. При виде его что-то оборвалось внутри Гаррисона. За долгие месяцы полетов он впервые увидел такое проявление чувств на лице равнодушного ко всему психолога, и это пришлось ему не по вкусу. «Похоже, наше дело — дрянь, если этот парень так сильно переживает!» Джон не на шутку встревожился и не без основания. Психологи второй половины двадцать второго века принадлежали к высшей ступени в ряду нанимаемых сотрудников, и их гонорары превышали гонорары капитанов. Они были людьми, обладающими самым важным в этой жизни даром умением контролировать сознание любого человека, безошибочно разбираясь в его мотивах и поступках. Но это было еще не все Самым главным их достоинством любая космическая фирма считала сверхъестественную способность с невероятной точностью предвидеть многие происходящие события. Считалось, что настоящим психологом мог быть только человек из касты медиумов. Другие утверждали, что ими становились обычные люди, которые пережили глубокую душевную травму и подверглись впоследствии мощному психотерапевтическому воздействию. Как бы там ни было, на всей Земле психологов насчитывалось лишь несколько тысяч и к их мнению всегда прислушивались… «Надо будет поговорить со Смитом с глазу на глаз, — решил Джон. — Не думаю, что его соображения успокоят экипаж, но я-то в любом случае должен знать правду!» Нагнувшись к самому микрофону, он гневно прорычал: — Боб, тебе, как всегда, требуется особое приглашение? Оставь эту рухлядь в покое и топай в кабину управления! Да пошевеливайся, черт тебя побери! Перепачканный сажей бортинженер ввалился в салон через пятьдесят секунд с любимым электронным ключом в руках. Универсальный инструмент, ценность которого трудно переоценить, стал его неотъемлемым спутником и другом. Милтон, большой любитель колкостей, как-то пошутил, что по ночам этот ключ заменяет Фишеру его любимую жену, отсыпаясь рядом с ним на подушке. После этого разъяренный Боб гонялся за ним с ключом по всему кораблю, пока окончательно не выбился из сил… Бортинженер был простым грубоватым парнем без всякого чувства юмора. Небрежно одетый, с вечно взъерошенной копной нечесаных волос, он всем своим видом напоминал древних предков человека. Но как специалист, он всегда был на высоте и ему не было равных. Не сняв в спешке грязный комбинезон. Боб был вынужден стоять в самом центре салона, недоумевая, зачем его оторвали от важной работы. — Я собрал весь экипаж, чтобы обсудить наши дальнейшие действия, обратился к присутствующим Гаррисон. — Кроме того, корабельный компьютер пожелал сообщить нам содержание директивы, из-за которой мы были вынуждены сесть на эту планету… — Все правильно, капитан! — вмешался «Веселый Роджер». — С первых минут посадки и по настоящее время я анализировал данные датчиков и теперь могу раскрыть содержание директивы 00135. Но прежде всего, я извиняюсь перед экипажем звездолета за долгое молчание и передаю управление капитану. Этикет Корабельного Устава требует от меня… — Принимаю обратно все свои полномочия вместе с твоими извинениями! перебил его Гаррисон. — Не хотелось бы тебя торопить, но экипажу хочется как можно скорее узнать причину нашей посадки, прежде чем мы шагнем на поверхность открытой нами планеты. — Хорошо, сэр! Но в Вашем высказывании имеется одна существенная неточность! — Что ты имеешь в виду? — встревожился капитан. — Дело в том, что экипаж нашего корабля не является первооткрывателем этого мира!* * *
В воцарившейся тишине салона послышался оглушительный стук оброненного Бобом ключа. Гаррисон нервно вздрогнул и, метнув на Фишера косой взгляд, произнес по слогам: — Как понимать твое заявление? — Пятьдесят девять лет назад в Далекий поиск ушел самый совершенный по тем временам разведывательный крейсер «Гром», — начал «Веселый Роджер» — Он был напичкан электроникой до отказа и управлялся всего тремя астронавтами. Звездолет вернулся на Землю через четыре года, покрыв себя громкой славой и толстым слоем космической пыли… — Я помню все крупные открытия Космической Гильдии за последние семьдесят лет! — перебил его Гаррисон. — Они нашли четыре новых планеты, одна из которых, «Вебер-15», в настоящее время уже заселена колонистами. Но все они даже частично не похожи на этот мир! — Космическая Гильдия наложила запрет на это открытие! — изрек главный компьютер. — Все астронавты получили по десять процентов прибавки к основной премии и подписали контракт об уголовной ответственности в случае разглашения тайны. — Но почему? — удивился Джон. — При выходе из ноль-пространства вместо Солнечной системы «Гром» оказался в неизвестной галактике, координаты которой так и не сумели определить, — пояснил «Веселый Роджер». — Перед звездолетом находилась гигантская звезда спектрального класса СО с единственной планетой, которая вращалась вокруг нее по идеально круглой орбите. От поверхности планеты исходил мощный высокочастотный сигнал длительностью пятьдесят две секунды и периодичностью повторения каждые семнадцать минут. Экипаж корабля был настолько потрясен открытием, что не стал тратить время на ремонт вышедшей из строя капсулы и посадил на планету сам корабль… — Никак не могу понять, что именно в твоем рассказе мне кажется столь знакомым? — вмешался в разговор Сэм. — Но должен заметить, что он чрезвычайно увлекателен… — Ты можешь хотя бы сейчас обойтись без своих идиотских острот! грубо оборвал его капитан и снова повернулся к голограмме. — Ты остановился на том, что они благополучно приземлились на планету… — Не совсем, сэр! При посадке у них перегрелся один из двигателей и, как только они сели, он отказал. Они приземлились в огромном каменном кольце, так как вся остальная планета представляла сплошные горы с растущими среди них гигантскими папоротниками. — Ты рассказываешь об этом так, словно это произошло с нами! поразился Джон. — Некоторое сходство имеется, — согласился с ним главный компьютер. Еще до выхода из корабля астронавты провели необходимые анализы и убедились, что атмосфера пригодна для дыхания и абсолютно безвредна для здоровья. Покинув крейсер, они занялись ремонтом двигателя и изучением местности. К их большому удивлению, на всей планете не было ни одного вида насекомого или животного, хотя условия для их существования были чрезвычайно благоприятны… Захватив в качестве проб несколько сотен фунтов окружающих скал, экипаж прервал исследования, надеясь продолжить их на следующий день. Они рассчитывали пробыть на планете не менее месяца, но внезапно их планы были нарушены… — Что-то случилось? — с тревогой спросил офицер науки, сразу же позабыв про свое игривое настроение. — Наступала ночь, и астронавты поднялись на борт корабля. Сумерки быстро сгущались, как будто кто-то плавно тушил свет. В небе сияли две луны, третья только поднималась над горизонтом. Неожиданно каменное кольцо вокруг них начало флюоресцировать, вначале темно-фиолетовым светом, затем его яркость стала быстро нарастать, сместившись в бледно-голубую область спектра. Через пять минут горы засверкали ослепительно-белым пламенем и корабль оказался под полупрозрачным светящимся куполом, сквозь который виднелись слабые силуэты лун. — И они остались любоваться этим неизвестным зрелищем? — удивился капитан. — Вышедший из строя двигатель к этому моменту уже был отремонтирован, — ответил «Веселый Роджер». — Когда началось свечение каменного кольца, астронавты приняли его за оптическое явление при закате солнца. Но как только крейсер оказался под куполом, все запаниковали и взлетели с планеты. — И ты это называешь «запаниковали»? — вмешался в разговор возмущенный Уильяме — Окажись в такой ситуации неподготовленный человек, ему бы срочно понадобились новые штаны! Лично я улетел бы, когда каменное кольцо только начало светиться. — Восхищаюсь твоим мужеством и сообразительностью, Сэм! — съязвил Милтон. — Но нам бы хотелось услышать продолжение этой захватывающей истории. — Звездолет поднимался очень медленно, словно не мог преодолеть гравитационных сил планеты. При приближении к куполу он засиял голубым пламенем и это свечение продолжалось еще несколько секунд после преодоления барьера. — Какого еще барьера? — не понял Гаррисон. — Светящийся купол над кольцом представлял собой какое-то электромагнитное поле, сквозь которое корабль буквально продавливался, как горячий нож проходит сквозь масло, — пояснил главный компьютер. — Интересное сравнение! — заметил Джон. — Ты хочешь сказать, что это поле задерживало звездолет и для его преодоления была затрачена лишняя энергия? — Двигатели израсходовали на двести пятьдесят процентов больше энергии, чем этого требовали обычные расчеты. К сожалению, это единственные данные, которые подтверждают наличие этого явления. При старте корабля все управление осуществлялось экипажем, а главный компьютер в спешке не был включен. Самим астронавтам в тот момент было не до исследований. — Не сомневаюсь! — усмехнулся Гаррисон. — Были ли какие-то физические ощущения во время преодоления купола? — У экипажа начались сильные галлюцинации. Все они утверждали, что почувствовали раздвоение личности. Они находились в кабине управления и в то же самое время они видели себя на поверхности этой планеты сражающимися с какими-то уродливыми монстрами. Все это продолжалось примерно с минуту и, как только корабль преодолел купол-, видения исчезли. Они удалились от планеты на полтора миллиона миль и, заложив в компьютер координаты Солнечной системы, вышли из ноль-пространства на полпути между Марсом и Землей. После посадки все астронавты были в таком шоке, что были вынуждены пройти двухмесячный курс лечения… Им никто бы не поверил, но часть этой информации подтвердил корабельный компьютер. Посовещавшись на закрытом заседании с несколькими видными учеными и психологами, Космическая Гильдия засекретила всю информацию по этой планете. — Но почему? — возмутился офицер науки. — По двум причинам. Во-первых, при прохождении купола были утрачены все звуковые и видеоданные, отснятые камерами. Не сохранилась вообще никакая магнитная информация о полете, кроме записанной непосредственно в кристаллы памяти главного компьютера. — А что стало с образцами каменного кольца? — спросил у голограммы Милтон. — Они исчезли? — Как они могли исчезнуть с корабля, если, конечно, сам факт их наличия никому не померещился? — удивился капитан. — В этом-то и заключается весь фокус! При изъятии образцов из бункера они уже представляли собой рыхлую порошкообразную массу, которую даже не успели исследовать. Они превратились в пыль и исчезли совсем, как распадается неустойчивая форма синтетической протоплазмы. Так что не осталось никаких материальных доказательств существования этого мира. — А какова вторая причина? — спросил Сэм Уильяме. — «Гром» оказался в неизвестной галактике после выхода из ноль-пространства с координатами Солнечной системы. Никто ни раньше, ни позже не сталкивался с подобными проблемами. Однако сама мысль о такой возможности могла посеять панику среди астронавтов и многих жителей Земли. Именно по этим причинам Космическая Гильдия наложила вето на это открытие. — Но откуда о нем знаешь ты? — поинтересовался Джон. — Директива под номером 00135 является секретной для всех, в том числе и для меня. Она хранится в компьютерной памяти всех кораблей Космического флота до тех пор, пока один из них не окажется в этом мире. Только после этого она становится доступной для чтения и предписывает посадку в каменном кольце этой планеты и взятие его образцов. — Ты хочешь сказать, что нам нужно повторить все пережитое этим экипажем и угодить в психушку? — прошипел разозлившийся Сэм. — Или мы должны остаться на поверхности этой дьявольской планеты и выяснить, что за твари мерещились экипажу «Грома»? — Данная директива имеет только два обязательных условия: глубокое замораживание образцов каменного кольца и изучение характеристик купола… — Которое мы должны произвести, не покидая его пределов? — сухо спросил Гаррисон. — Это условие не оговорено! — возразил главный компьютер, — Экипаж звездолета может оставить вместо себя радиозонд, а затем покинуть планету до появления купола и произвести необходимые исследования прямо из космоса. — Пожалуй, так будет лучше! — успокоился Джон. — Когда ожидается наступление ночи? — Через семь часов и девять минут, — доложил «Веселый Роджер». — Боб, сколько тебе нужно времени, чтобы закончить ремонт двигателя? — Пять с половиной, максимум шесть часов, — проворчал Фишер, нервно постукивая ключом по грязной ладони. — Придется поменять всю сгоревшую электропроводку и кое-где заварить дыры в корпусе… — Хорошо, не буду тебя задерживать! Сэм, тебе поручаю заняться образцами скал. Поскольку ты у нас теперь однорукий, помогать тебе будет Ричард. Можете взять с собой манипуляторы. Использовать взрывчатку категорически запрещаю! Никто не знает, с чем мы имеем дело, так что требую работать на максимальном удалении от корабля с соблюдением всех мер предосторожности! Можете расходиться по местам, — Гаррисон выдержал небольшую паузу и кивнул Смиту головой. — А тебя, Джордж, я попрошу остаться! Расслабившись в кресле, Джон наблюдал за сидевшим напротив него психологом. Лицо Смита было совсем бледным и не выражало никаких чувств, кроме сильной озабоченности. Глубоко запавшие глаза отражали тоску и уныние. Волна дурного предчувствия зародилась в сознании капитана и многочисленными мурашками расползлась по всему телу. За долгие годы общения с психологами он научился им верить, точнее, его заставила это сделать сама жизнь. — Что случилось, Джордж? — выдавил он из себя. — Неужели так плохо? Смит очнулся и перевел на Гаррисона затуманенный взгляд. — Мы еще не готовы к этому! — прошептал он. — Затратив столько десятилетий бесплодных поисков, мы в нужный момент оказались неподготовленными… — К чему, Джордж? — удивился капитан. — К чему не готов наш экипаж? — Не только экипаж, сэр! Мы все — вся наша цивилизация! — Но к чему мы не готовы? — К встрече с новыми мирами! Мы всегда считали, что наша главная задача — найти их. Но это не так и только сейчас я понял, что мы упустили самое главное: свой собственный внутренний мир! Мы несем в себе опасность и разрушения. Мы не имеем права идти на контакт и должны от него отказаться… Капитан, я прошу Вас оставить в покое каменное кольцо и улететь с планеты, как только Боб починит двигатели! — Это невозможно! — возразил Джон. — Я должен взять эти проклятые пробы и исследовать аномальные явления планеты. И я не могу, да и не хочу улетать отсюда с пустыми руками! — Единственное аномальное явление на всей планете, это мы! — произнес огорченный Смит. — Запомните мои слова: прольется кровь невинных и мы станем жертвами самих себя! — Как понимать это странное заявление? — изумился Гаррисон. — Если мы сейчас же не улетим, то впоследствии нам придется об этом сожалеть! — ответил ему Джордж. — И это будет стоить намного дороже тех денег, которых мы лишимся в случае отказа от нашей миссии… — К черту! — взорвался Джон. — Я должен закончить то, что начал, а там посмотрим! Вскочив из кресла, он бросил на Смита презрительный взгляд и быстрыми шагами покинул кабину управления. Люк звездолета медленно приоткрылся, и поток горячего воздуха обжег капитану легкие. С непривычки закружилась голова, и он схватился за поручень трапа, тут же одернув руку, — его металлическая поверхность раскалилась под палящими лучами солнца. Подняв голову, он заметил одну из трех лун, бледно светящуюся в безоблачном небе. Вторая луна висела над самым горизонтом, краешек третьей выглядывал из-за далекой стены каменного кольца. Выглянув наружу. Гаррисон осмотрелся и, удовлетворенный увиденным, стал не спеша опускаться по крутым ступенькам трапа. Из люка за ним наблюдали Уильяме с рукой на перевязи и Милтон с двумя манипуляторами на плече. Таково было требование Корабельного Устава: после тщательного изучения планеты из салона корабля право первого шага по ней предоставлялось капитану. В случае опасности он должен предупредить об этом остальной экипаж и подняться на борт последним. Ноги в высоких герметичных ботинках глубоко проваливались в ослепительно-белый песок. Гаррисон был одет только в легкий защитный комбинезон без гермошлема, но уже почувствовал под тонкой пластиковой оболочкой стекающие струйки пота. Включив систему кондиционирования, он поежился от пробежавшей волны холодного воздуха и на мгновение замер, ожидая, пока тело привыкнет к новым условиям… Звездолет приземлился немного в стороне от центра каменного кольца: до ближайшей скалы было около трехсот ярдов, до самой дальней — более двух миль. Но даже с такого расстояния серая поверхность уже не воспринималась идеально ровной и на ней выделялись пики и провалы горных пород. Внимательно оглядев окрестности и, убедившись, что непосредственной опасности нет, капитан обернулся к кораблю: — Можете спускаться. Только не обожгитесь о поручень трапа! Первым из люка показался Сэм Уильяме. — Похоже, местное солнце всего в миле отсюда! — воскликнул он, надевая защитные очки. — У меня будет чудесный тропический загар с парочкой крупных ожогов. Слегка толкнув его в спину манипуляторами, налестницу вышел Ричард Милтон. Он посмеивался над Сэмом, который выглядел с перевязанной рукой словно бойскаут-неудачник. Прогрохотав башмаками по металлическим ступенькам трапа, они спрыгнули в песок и подошли к Гаррисону: — Какие будут дальнейшие указания, сэр? — обратился к нему Уильяме. — Возьмите наш гусеничный транспортер. Поезжайте на запад вдоль ближайшей стены каменного кольца, тщательно изучая скалы и отбирая пробы через каждую пару миль. Все, что покажется интересным, записывайте на видеокамеры со своими голосовыми комментариями… Постоянно держите меня на связи, сообщая любую, даже самую малозначительную на ваш взгляд деталь. Если вдруг появится какая-нибудь опасность, то не геройствуйте, а сразу же возвращайтесь на звездолет. Оружие разрешаю применять лишь в случае крайней необходимости и только в режиме «легкий шок». — Все понял, капитан! — бодро ответил Сэм. Повернувшись к кораблю, он пальцем левой руки нажал на одну из многочисленных кнопок своих электронных часов, застегнутых на здоровую правую руку. Часть боковой обшивки крейсера медленно опустилась, и по образовавшемуся трапу съехал небольшой гусеничный транспортер. Прозрачные дверцы по обеим сторонам кузова плавно поднялись вверх, приглашая астронавтов в кабину. Ричард Милтон забрался на место водителя. Усевшись в мягкое кожаное кресло, он первым делом включил кондиционер. Затем он ухватился правой рукой за штурвал и подставил свое лицо под струю холодного воздуха, который дул из передней панели. Сэм Уильяме залез в кабину следом за ним и, рухнув на место пассажира, включил на полную мощность проигрыватель. Пронзительный рев из динамиков оглушил Ричарда. Выключив музыку, он со злостью в голосе произнес: — Мы не по девочкам поехали кататься. Или ты хочешь, чтобы у наших видеозаписей было такое пошлое музыкальное сопровождение? Сэм что-то проворчал про себя, но вслух ничего не ответил. Сорвавшись с места, транспортер разметал гусеницами песок и умчался в сторону ближайшей стены… Проводив его долгим взглядом, Гаррисон не спеша поднялся по трапу и плотно задраил за собой входной люк звездолета. Проникнув в кабину управления и, убедившись, что в ней никого нет, он первым делом отключил питание главного компьютера и видеокамеры, которая висела над входом. Затем он закрыл двери на электронный замок и, приблизившись к пульту, набрал на его клавиатуре известную только ему комбинацию шифра. Раздался приглушенный рокот и толстая боковая стена салона поднялась вверх, пропуская Гаррисона в тайник…* * *
Рыча гусеницами и кивая корпусом на мелких холмах белого песчаного поля, транспортер уверенно мчался к ближайшей стене каменного кольца. По мере его приближения стали заметны невидимые ранее крупные трещины и отдельно лежащие глыбы. Приблизившись на расстояние двадцати ярдов, Ричард снизил скорость и, повернув налево, направил машину вдоль скалы. Теперь уже не оставалось ни малейшего сомнения в природном происхождении кольца, которое состояло из круглого горного хребта с многочисленными пиками и уступами… Проехав еще с полмили, и не обнаружив ничего нового, Милтон остановил транспортер и заглушил двигатели. После прохладного салона машины духота окружающего воздуха была просто невыносимой. Потребовалось более десяти минут, прежде чем легкие астронавтов привыкли к тому, что главный компьютер назвал «атмосферой, пригодной для дыхания». Вытащив из кабины один из манипуляторов, Ричард помог Сэму закрепить его у скалы и задать нужную программу. Второй манипулятор был установлен на расстоянии пятидесяти ярдов от первого. Отогнав броневик на безопасное расстояние, астронавты включили их с помощью передатчика, который был вмонтирован в наручные часы Уильямса. Раздалось громкое чавканье, и манипуляторы стали жадно вгрызаться в скалу, откалывая от нее куски нужного размера… Через тридцать минут Сэм остановил их и, дождавшись, когда уляжется пыль, пошел взглянуть на результат. Нагнувшись, он долго рассматривал полученные куски, а затем, резко вскочив, вырвал радиопередатчик из рук изумленного Милтона. — Капитан, это Сэм Уильяме! — прокричал он в трубку. — Вы просили докладывать о любой малозначительной детали, но, пожалуй, у нас тут есть кое-что интересное… Вы помните доклад «Веселого Роджера» о невозможности существования на этой планете микроорганизмов и отсутствии любой формы жизни, кроме гигантских папоротников? Я еще тогда хотел с ним поспорить, да времени не было… — Сэм, хватит трепаться! — прозвучало в ответ. — Говори толком, что вы там откопали! — Горная порода оказалась рыхлой и крупнозернистой, с многочисленными красными вкраплениями и прожилками, которые выделяют на изломе бесцветную маслянистую жидкость. — И что, это повод для открытия, что в ней покоятся останки местной цивилизации? — проворчал Гаррисон. — В первый раз вижу такое! — удивился Уильяме. — Создается впечатление, что порода не монолитна, а является питательной средой для существования какой-то новой, еще неизвестной нам формы жизни! — Ты хочешь сказать, что эти скалы являются одновременно и домом и пищей какому-то организму? — переспросил его капитан. — Да, именно так я и думаю! — Впервые в жизни слышу подобную чушь! — не на шутку встревожился Джон — Надеюсь, у вас хватило ума не прикасаться к этой породе голыми руками? — Милтон не позволил! — соврал Сэм. — Сказал, что пристрелит меня, как собаку, если я подхвачу какую-нибудь заразу! — Тогда передай ему. что пусть вначале займет очередь! — проворчал капитан. — Поместите образцы в герметичные сосуды и двигайтесь дальше. Исследуйте оставшуюся часть скал по периметру, пробы можете взять еще в трех местах. Предупреждаю: до наступления ночи осталось всего пять часов. Так что не вздумайте застрять в каком-нибудь местном кабаке, ждать не будем! — Понял, капитан! — рассмеялся в трубку Уильяме. — Впрочем, от холодного пивка и соленых орешков я бы сейчас не отказался! Думаю, что по возвращении на Землю нам следует вытрясти из наших толстосумов крупный куш за это открытие, а там махнем на пару недель на Виргинские острова помянуть Эрика Блейка… — Нашел время вспоминать о покойных! — перебил его Джон. — Вначале выберись из этой дерьмовой переделки, а уж потом будешь хвастать о ней перед своими девчонками! — Не переживайте, капитан! — успокоил его Уильяме, забираясь вслед за Ричардом в кабину транспортера. — Мы еще проводим Вас на пенсию с почестями, как первооткрывателя нового мира! — Чтоб у тебя язык отсох, Сэм! — прохрипело из трубки. — Заткнись, и пошевеливай своей ленивой задницей, если, конечно, хочешь улететь вместе с нами! Боб через три часа заканчивает ремонт двигателя, и мы будем готовиться к старту. Если вы не вернетесь до этого времени, то останетесь дожидаться следующей экспедиции! — Все понял, отключаюсь! Уильяме спрятал рацию в нагрудный карман комбинезона и. закинув перекрещенные ноги на приборную панель машины, хлопнул Милтона по плечу. — Трогай!* * *
Багровое солнце уже коснулось вершины скал, когда покрытый пылью транспортер притормозил у подножия звездолета, подняв в воздух огромные фонтаны песка. Капитан открыл люк и сбежал по ступенькам трапа вниз. Дверцы броневика поднялись вверх и астронавты выбрались наружу. Оба застыли по стойке смирно и, приложив правую руку к голове, приготовились рапортовать о своем возвращении. Гаррисон отмахнулся от них и изрек: — Потом! Очень не хотелось улетать без вас, так что вы появились вовремя… Через сорок пять минут наступают сумерки и мы готовимся к светопреставлению! Загоняйте машину в бункер, перекладывайте образцы скал в морозильную камеру и присоединяйтесь к нам! Выпалив все это на одном дыхании, он повернулся к астронавтам спиной и, перепрыгивая через две ступеньки, помчался обратно на корабль… В центральном салоне звездолета стоял такой переполох, словно ожидали приезда самого Президента. Гаррисон суетился перед пультом, закладывая программу старта и советуясь по всяким мелочам с главным компьютером, который висел перед ним с абсолютно невозмутимым видом. Перепачканный сажей Фишер усаживался в свое кресло, так и не сняв в спешке рабочий комбинезон. Бледный, как привидение Смит, слонялся перед заметно потемневшими обзорными экранами, что-то бормоча себе под нос и не обращая внимания на косые взгляды экипажа… Милтон и Уильяме только что вернулись из морозильного отсека и, оглядев салон, поспешили к своим креслам. — Вы очень кстати! — крикнул им Гаррисон. — Быстро пристегивайтесь, через десять минут станет совсем темно… Джордж, хватит маячить перед экраном! Прими что-нибудь успокаивающее и садись в свое кресло… Объявляю пятиминутную готовность к старту! Главному компьютеру проверить рабочие параметры и приготовиться к возможному переходу на аварийное управление в случае сбоев в работе двигателя номер три! — Капитан, никаких сбоев не будет! — прозвучал обиженный голос бортинженера. — Я проверил все системы на пять раз. — Необходимые расчеты сделаны! — послышался доклад «Веселого Роджера». — Вероятность выхода из строя двигателя номер три после произведенного ремонта составляет всего полтора процента! Входной люк задраен, проверка корабля на герметичность не обнаружила никаких повреждений… Разведывательный зонд подготовлен к запуску на поверхность планеты. Жду Ваших координат! — Установить зонд в центре каменного кольца с максимально возможной точностью! — скомандовал Гарри-сон. Раздался приглушенный рев турбин и корпус звездолета слегка вздрогнул. — Капитан, зонд запущен в условленное место! — доложил главный компьютер. — Точность посадки составляет пятнадцать дюймов. — Неплохо! Привести системы корабля в полную готовность и через одну минуту произвести старт! — скомандовал Джон. — Экипажу установить свои кресла в стартовое положение и… Да поможет нам Бог! — Капитан, корабль к взлету готов! — сообщил «Веселый Роджер». — Старт через пятьдесят секунд. Начало отсчета через сорок. Воцарившаяся в салоне тишина действовала угнетающе… Каждый из астронавтов думал о чем-то своем, но все вместе они размышляли о главном: что ждет их после того, как турбины звездолета вдавят их в кресла и вырвут из объятий этой непредсказуемой планеты. Ричард Милтон думал о том, что скорей бы закончился этот чертов рейс и он смог бы взять лишний месяц оплачиваемого отпуска. Ему очень хотелось сказать что-нибудь смешное, но он не мог: язык прилип к небу и во рту появился отвратительный привкус горечи. Боб Фишер лихорадочно вспоминал, закончил ли он в спешке восстановление поврежденной электрической изоляции в двенадцатом отсеке проклятого двигателя и если нет, то, как это может сказаться на его работе при стартовых перегрузках. Сэм Уильяме размышлял об удивительных образцах скал, которые они нашли на этой планете, и о том, не сможет ли глубокое замораживание повредить находящиеся в них клетки неизвестного организма. Капитан Гаррисон вспомнил свою любимую дочь, которая к этому времени уже вышла замуж за парня, живущего в другом городе и которого Джон из-за своей проклятой работы даже ни разу не видел в лицо. Дай Бог, чтобы ее семейная жизнь сложилась удачно и она никогда не стала похожей на свою мать! Смит — о чем думал Джордж, было тайной даже для него самого. Смутные образы проплывали перед его затуманенным мозгом, порождая явления, перед которыми обыкновенный человек мог бы сойти с ума… Голос компьютера, начавшего предстартовый отсчет, вырвал их из плена собственных мыслей, заставив сосредоточиться на единственно важной в настоящий момент цели: улететь подальше от этой планеты, затягивающей на их шее хорошо намыленный галстук. — Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два… Неожиданно отсчет оборвался и на взвинченные до предела нервы экипажа тяжелым молотом обрушилась тишина…* * *
— Почему ты остановился?! — Гаррисон произнес это почти шепотом, хотя ему показалось, что от его крика у всех заложило уши. — Капитан, я обнаружил светящийся объект… — доложил главный компьютер. — К черту! Мы должны исследовать его из космоса! — заорал на голограмму Джон. — Я требую срочно завершить рабочую программу и произвести старт'. — Я имею в виду не сияние каменного кольца, сэр, оно еще почти незаметно! — ответил «Веселый Роджер». — В трехстах ярдах от звездолета на поверхности ближайшей скалы появилась светящаяся пещера, в глубине которой я обнаружил ДВИЖУЩИЙСЯ объект… — Что??? — подскочил в своем кресле Гаррисон. — Повтори еще раз'. — В скале появилась круглая дыра диаметром около пятнадцати футов, которая горит ярким белым светом! — невозмутимым голосом произнесла голограмма. — Это сияние мешает разглядеть приближающийся к нам объект. — Попробуй перейти на инфракрасное излучение! — подал свой голос помощник капитана. — Я уже проверил все диапазоны частот, вплоть до ультразвукового, сообщил главный компьютер. — Все они забиваются мощным излучением, которое идет из глубины пещеры… Объект приближается к выходу. Возможно, сейчас я смогу определить его параметры. — Выведи информацию на дисплей! — выкрикнул капитан. Экран вспыхнул ярким белым пламенем, который струился из круглого отверстия в фиолетовой стене каменного кольца. Из глубины пещеры к ним приближалось какое-то высокое существо, совершенно неразборчивое из-за окружающего его ореола. — Дай максимальное увеличение! — закричал Джон. Его сердце учащенно забилось от странного предчувствия и он бросил неуверенный взгляд на психолога, который уже начал подниматься из своего кресла. — Капитан! — голос Смита был глух и, казалось, исходил из другого мира. — Я требую немедленного старта! Но Гаррисон уже не слушал. Отстегнув ремни, он бросился к экрану и застыл прямо перед ним. Темный силчэт добрался, наконец, до выхода и появился перед его взором. — Этого не может быть! — прохрипел изумленный Джон, опускаясь обратно в кресло. В ярких лучах света, льющихся из глубины круглого отверстия и не позволяющих рассмотреть детали, перед ним стоял, широко расставив ноги, самый обыкновенный человек Он махал правой рукой и показывал ею куда-то вглубь пещеры. — Старт отменяется! — распорядился капитан и, поймав на себе разочарованный взгляд психолога, произнес. — Я очень сожалею, Джордж! Поднявшись на ноги, он прочистил пересохшее от волнения горло и обратился к экипажу: — Я выхожу за борт корабля! Со мной пойдет только Ричард… Сэм, ты остаешься за главного. Извини, но я не могу лишать звездолет еще и помощника капитана, не говоря уже о твоей сломанной руке… Главному компьютеру привести корабль в полную боевую готовность на случай возможного нападения! Повернувшись к астронавтам спиной и так и не позволив им высказать свое мнение, он быстрыми шагами покинул центральный салон. Милтон пожал плечами и двинулся следом за ним…* * *
Джон и Ричард шли к пещере пешком, глубоко проваливаясь на каждом шагу в рыхлый песок. Не было времени выгонять транспортер, да и само появление большой гусеничной машины могло неблагоприятно сказаться на предстоящей встрече. Оба были в защитных комбинезонах без гермошлемов и без всякого оружия в руках — Гаррисон следовал жестким требованиям Корабельного Устава о возможных контактах с разумными существами. Темно-фиолетовое свечение скал уже сменилось синим, но пещера со стоявшим у ее входа человеком продолжала пылать белым пламенем. До незнакомца оставалось около двадцати ярдов, когда он вытащил из-за спины и направил в их сторону какой-то громоздкий предмет. Яркие вспышки света и оглушительная очередь мощного автоматического оружия разорвали тишину планеты и трассирующими пулями понеслись навстречу астронавтам. — Ложись! — заорал Джон и, схватив Ричарда за руку, рухнул в песок. За спиной капитана раздался оглушительный взрыв и он почувствовал, как его тело завалило кусками человека, который еще мгновение назад был жизнерадостным корабельным врачом… Гаррисон лежал, уткнувшись лицом в лужу крови и сжимая в ладони оторванную руку Милтона. Пули свистели над его раскалывающейся головой, вспахивая песок по обе стороны от тела и рваными светящимися нитями улетая по направлению к кораблю… Прогремело еще несколько далеких взрывов, и очередь стихла, уступив место пронзительному визгу молний, которые понеслись в пещеру из корпуса звездолета. Джон осторожно поднял голову. Незнакомец упал на колени и, схватившись за правое плечо, пополз назад в пещеру. Его оружие осталось лежать у входа, черным пятном выделяясь на фоне яркого света. Огонь с крейсера прекратился, — неизвестный исчез из поля зрения. Вскочив на ноги, капитан бросился к пещере. Подняв оброненный предмет, он внимательно пригляделся к нему и разразился потоками чудовищной брани… Свечение каменного кольца нарастало и перешло уже в ярко-голубую область спектра. Очнувшись, Гаррисон бросил оружие и помчался к звездолету. Он оступался и падал, но снова вставал и бежал дальше, опасаясь, что его сердце может не выдержать перегрузок. «Прости меня, Ричард! — умолял он на ходу. — Ты был лучшим парнем, которого я когда-либо знал… Я уношу на себе твою кровь, но не могу собрать останки твоего тела — у нас уже совсем не осталось времени… Ты остаешься лежать в белом песке этой безымянной планеты, а я, втянувший тебя в эту грязную историю, улетаю живым и невредимым…» Джон уже почти добежал до корабля, когда нервное потрясение и физические перегрузки дали о себе знать и он повалился в песок всего в трех ярдах от трапа. Он хотел закричать, но с его губ сорвались лишь тихие хрипы… Люк звездолета приоткрылся, и по металлическим ступеням загрохотали шаги психолога. Он почувствовал присутствие капитана за бортом и бросился ему на помощь. С трудом втащив грузное тело в корабль, он вызвал по радиосвязи Фишера. Вдвоем они донесли Гаррисона до кабины управления и посадили его в капитанское кресло, застыв напротив. — Что вы тут стоите? — удивился Джон. — Всем занять свои места, мы срочно взлетаем! — Ничего не получится, капитан! — проворчал Боб. — Этот псих разнес вдребезги один из стартовых двигателей… Ну и мощь у его оружия, я вам скажу! Гаррисон безвольно обмяк в кресле. Голова раскалывалась от полученной контузии и только одна мысль не давала ему покоя. «Эх, Смит, почему я тебя не послушал! — подумал он с горечью. — Ты ведь предупреждал меня об опасности, а я игнорировал твои просьбы, хотя они должны были стать для меня приказом…» — Капитан, над скалами появился купол! — произнес «Веселый Роджер». Он быстро разрастается и через двадцать секунд должен накрыть собой кольцо. — Включить датчики зонда! Всю поступающую информацию направлять в твою кристаллическую память! — скомандовал Джон и, повернувшись к оставшимся астронавтам, добавил: — Если нам удастся выбраться из этой дерьмовой переделки, я не позволю, чтобы смерть Ричарда оказалась напрасной! — Капитан, купол захлопнулся… Все смолкло. Огромный светящийся вихрь беззвучно закружился вокруг звездолета, переливаясь немыслимыми красками и проникая туманными завихрениями в его салон. Безумная пляска света продолжалась лишь несколько секунд и оборвалась совершенно внезапно. За прозрачными экранами крейсера вспыхнуло ослепительно-голубое небо В ста пятидесяти ярдах от ближайшей стены каменного кольца показался корпус космического корабля, который стоял на песке с заметным креном. На его изъеденной коррозией поверхности большими черными буквами было написано «Гром».* * *
В салоне звездолета стояла жуткая тишина… Не было слышно привычного пения приборов, не горели лампы и бесчисленные индикаторы на панели у правления. Единственный свет проникал снаружи через два обзорных экрана, перед которыми вот уже целых пять минут стояли потрясенные астронавты… Капитан первым прервал затянувшееся молчание. Облизнув пересохшие губы, он с большим трудом произнес, запинаясь на каждом слове: — Но ведь «Гром» вернулся на Землю! После того полета он был списан и вот уже почти шестьдесят лет покоится в огромном музее фирмы. Я несколько раз бывал там и точно помню его внешний вид и внутреннее устройство… Как ты можешь все это объяснить? Гаррисон повернулся к компьютеру. «Веселый Роджер» исчез! Только сейчас до всех дошло, что с того момента, как ночь неожиданно сменилась днем, крейсер стал безмолвным куском металла, не подающим признаков жизни. Напрасно разъяренный Фишер щелкал клавишами на приборной панели — она никак не реагировала на его проявление чувств. — Капитан, на этот раз мы здорово влипли! — проворчал он со злостью в голосе. — Как бы я хотел сейчас лежать в милом сердцу морозильнике по дороге домой! Провались эта фирма… И этот корабль… И эта планета… И… — Хватит, Боб! — перебил его Уильяме. — Не стоит так быстро растрачивать свой богатый словарный запас! Мне кажется, что он тебе еще пригодится… — Я отдам всю свою пенсию тому, кто объяснит, что здесь произошло! промолвил потрясенный Джон. — Сэр, ваша жалкая пенсия никому из нас не нужна: на этой планете нет ресторанов и публичных домов! — съехидничал Сэм. — Но узнать о происходящем — неплохая идея… Подсоединим переносной генератор к главному компьютеру: Фишер будет крутить педали, а капитан задавать вопросы. — Мы переместились в прошлое! — промолвил Джордж. — Мы — что? — не понял его Уильяме. — Послушай, Смит, твое заявление попахивает дешевой фантастикой. Я уже говорил тебе, что путешествие во времени абсолютно невозможно — это доказано математически еще в двадцать первом веке! — Значит, в конце двадцать второго пора пересмотреть эту устаревшую концепцию в связи с тем, что мы столкнулись с подобным явлением! — упрямо ответил психолог. — Хватит спорить, Сэм! — вмешался в разговор Гар-рисон. — Давайте выслушаем соображения Джорджа, тем более что он уже предупреждал меня о чем-то подобном… — Если бы мои соображения принимались во внимание, нам бы сейчас не пришлось спорить о теории путешествий во времени! — напомнил ему Смит. Как вы уже успели заметить, перед нами находится прославленный звездолет «Гром», причем, обращаю ваше внимание на то, что поверхность его корпуса покрыта сильной, заметной даже с такого расстояния коррозией. Космические корабли делают из титанового сплава и подобное явление может произойти только в случае длительного пребывания корпуса в атмосфере с высокой влажностью и температурой… — Как минимум, пять — шесть тысяч лет! — вставил Уильяме. — Ты абсолютно прав! — кивнул ему Джордж. — И все это время «Гром» провел на поверхности этой планеты. — Но это совершенно невозможно! — возмутился Гаррисон. — Этот звездолет построили лишь восемьдесят два года назад. — Пожалуй, он прав! — изрек помощник капитана. — Ведь другого объяснения, как он мог здесь оказаться и покрыться такой жуткой коррозией, просто невозможно придумать. — Спасибо, Сэм! — поблагодарил его психолог. — Я рад, что ты начинаешь со мной соглашаться… Итак, во время преодоления светящегося купола «Гром» переместился в далекое прошлое этой планеты и рухнул на ее поверхность… — Почему? — удивился капитан. — Вы сами видите, сэр! — кивнул на мониторы Джордж. — Вся электроника звездолета смолкла, не светятся даже лампы корабельного освещения. — Какого черта! — Фишер оторвался от пульта управления, сжимая в руках массивный электронный блок. — На вид все в полном порядке, но ни одна микросхема не желает пропускать электрического тока! — Боб, сходи вниз и проверь генератор! — попросил его Гаррисон, и снова повернулся в сторону Смита. — Мы с нетерпением ждем продолжения твоей увлекательной теории… Я только никак не могу понять: если «Гром» переместился в прошлое и остался на поверхности этой планеты, то как он мог вернуться на Землю и украсить собой музей фирмы? — Капитан, мы еще ничего не знаем о путешествии во времени! — тихо произнес психолог. — Даже медиумы не способны его объяснить, хотя они и признают это явление как существующее… Возможно, перемещается не сам объект, а лишь его двойник, который существует в своем временном отрезке. Он отправляется в прошлое, где живет своей жизнью, а его копия существует сама по себе в своем отрезке времени… Повторяю, я не могу с абсолютной точностью утверждать, что это происходит именно так, и высказываю вам лишь свои соображения… — Которые тебя очень редко обманывают! — закончил за него Гаррисон. С твоим предчувствием можно зарабатывать деньги на валютных торгах или хотя бы предсказывать сильные землетрясения! Значит, если я тебя правильно понял, и «Грома» и его экипажа стало по двое, и они стали жить самостоятельной жизнью в разных отрезках времени… Но что же тогда произошло с теми, кто отправился в прошлое? — Этого мы уже никогда не узнаем! — ответил за Смита Уильяме. Поскольку экипаж «Грома» состоял лишь из троих мужчин, не способных к продолжению рода, новая цивилизация не состоялась, а за несколько тысяч лет от них, в лучшем случае, остались лишь окаменевшие скелеты! — Они оказались в далеком прошлом этой планеты, — продолжил Джордж. Возможно, они действительно сражались с какими-то монстрами, как это показалось второму экипажу во время преодоления ими купола… — Но кто в таком случае стрелял в нас и вынудил оказаться в этом забытом Богом месте? — спросил его Сэм. — Эта пещера появилась вместе со свечением каменного кольца. Вероятно, она является коридором между прошлым и будущим. — пояснил Смит. — Через этот тоннель проник какой-то человек — это все, что я могу сказать по твоему вопросу… Был ли он членом экипажа «Гром» или нет — пока неизвестно… — Только не им! Тогда еще не научились делать столь мощного оружия, вмешался в разговор Гаррисон. — Я видел автомат этого парня — во времена «Грома» до такого еще не додумались. — Вы что-то скрываете от нас, капитан! — проницательные глаза психолога буравили Джона насквозь, вынудив его отвернуться. — Нет, просто избавляю вас от излишней головной боли! — И все-таки вам следует это рассказать! — проворчал недовольный Сэм. — Всему свое время! — оборвал его Гаррисон. — Объявляю первую дискуссию в прошлом законченной! Нужно обследовать «Гром», может, он еще на что-то способен… — Сомневаюсь! — возразил Уильяме. — Иначе он уже не стоял бы на этом месте… — Капитан! — закричал вбежавший в кабину управления Фишер Он с трудом дышал, хватаясь за горло и показывая трясущейся рукой на входную дверь. Там, внизу… Не договорив, он выскочил из салона. Все бросились за ним. Сразу за порогом на них обрушилась темнота. На корабле не горела ни одна лампа, и астронавты бежали за бортинженером, который нес в руках светящийся фонарь. Система кондиционирования воздуха не работала, и за последние полтора часа в звездолете стало душно, как в духовке. Пот ручьями струился по телам астронавтов, а горячий воздух обжигал и без того уставшие от бега легкие… Спустившись длинными лабиринтами коридоров, они добрались до холодильников, в которых находились замороженные образцы скал. Боб отошел в сторону и, затаив дыхание, передал фонарь капитану. Гаррисон приблизился к люку и положил свою ладонь на его горячую поверхность. Морозильные камеры включили перед самым стартом и они еще не успели охладиться. Их внутренняя стена являлась одновременно корпусом звездолета, — это помогало экономить электрическую энергию на отключении охладителей в открытом космосе. Переход во времени вывел из строя все электронное оборудование, так что внутри камер, раскалившихся на солнце, теперь настоящее пекло. Все это промелькнуло в голове капитана за то краткое мгновение, которое его рука тянулась к ручке люка. Послышался щелчок открываемого замка, и в свете фонаря к ногам изумленных астронавтов вывалилась огромная масса отвратительно пахнущего желе… Ослепительные искры расплавленного металла разлетались во все стороны, освещая темный шлюз корабля… Боб работал уже два с половиной часа, вырезая дыру в толстостенном входном люке. Перед стартом он блокировался в закрытом положении, а открыть его без команды главного компьютера было невозможно. Экипаж встал перед выбором: или вырезать дыру в корпусе звездолета, или превратить его в гигантскую банку разогретых мясных консервов. Электросварочный аппарат, как и прочая электроника, бездействовал. К счастью, у Фишера был компактный ацетиленовый резак и еще оставался приличный запас газа. — Боб, еще долго? — за последние полчаса капитан задавал этот вопрос, как минимум, уже в пятый раз. — Два-три дня, и мы на свободе! — съязвил Уильяме. Разъяренный Фишер вскочил на ноги, направив в его сторону струю раскаленного газа. Сэм, не ожидавший такого поворота событий, резво отпрыгнул назад и, споткнувшись, упал на больную руку. Раздался громкий стон, полный боли и ненависти. — Чтоб ты провалился. Боб' — проворчал он, поднимаясь на ноги и потирая ушибленную кисть. — Я всегда говорил, что человеку без чувства юмора нечего делать в космосе, а тем более держать в руках опасные для жизни предметы… Ты, кажется, забыл, что у нас больше нет корабельного врача и никто не окажет мне медицинскую помощь… Будь проклят этот чертов урод, который убил Милтона и заставил нас окунуться с головой в это вонючее дерьмо! С каким удовольствием я проломил бы ему череп! — Полегче, Сэм! — остановил его причитания Гарри-сон. — Не стоит брать на себя невыполнимые обязательства! Яростно сверкнув на Уильямса глазами, бортинженер вернулся к своей работе. Сквозь прожженный металл люка светилось далекое солнце, играя косыми лучами в толстых слоях висевшего в шлюзе дыма Время от времени равномерное шипение пламени прерывалось пронзительным визгом, когда струя раскаленных газов прорезала очередную дыру. Неожиданно Боб вскочил на ноги и отпрыгнул назад, повалив стоявших за его спиной астронавтов. Тяжелая металлическая лепешка, которая весила, как минимум, тысячу фунтов, оторвалась от корпуса люка и с оглушительным грохотом упала на палубу… Капитан высунул голову в отверстие и посмотрел вниз. До земли было около десяти ярдов. Нечего и думать, чтобы прыгать с такой высоты, не то что ноги — голову можно сломать. Окинув взглядом огромное песчаное поле, он вылез из дыры и, ухватившись руками за ее оплавленные края, попытался заглянуть за звездолет. «Грома» не было видно, он находился с обратной стороны корпуса. Привязав к петлям люка толстый капроновый шнур, Гаррисон выбросил его за борт и, подергав несколько раз для проверки, начал осторожно спускаться… Вспотевшие ладони скользили по гладкой поверхности веревки, цепляясь только за часто завязанные узлы. Не рассчитав своих сил, Джон разжал пальцы на последних трех ярдах и тяжелым мешком рухнул в песок. — Вы в порядке, капитан? — раздался сверху встревоженный голос Уильямса. — Да, просто так быстрее! — отшутился Гаррисон. — Боб и Джордж, давайте вниз! Сэм, ты все равно не сможешь спуститься, так что загорай наверху… И приготовь что-нибудь к нашему возвращению, лично я уже порядком проголодался! — На чем? — возмутился помощник капитана. — Микроволновая печь не работает, так что придется жрать консервы! — Ладно, тогда займись чем-нибудь полезным, чтобы не умереть со скуки! — крикнул ему Джон. — Когда вернемся домой, приготовим еду на газовом резаке Боба… Оставшись в звездолете один, Уильяме зашел в морозильный отсек и, натянув на здоровую руку резиновую перчатку, начал укладывать мерзко пахнущее желе в пластиковый контейнер, стараясь дышать только ртом. Но даже так рвотный рефлекс давал о себе знать, подкатывая к горлу полупереваренными остатками ужина. Запечатав сосуд, Сэм вышел в коридор и плотно закрыл за собой входную дверь. Приборы в лаборатории сиротливо стояли на своих местах, не подавая признаков жизни. Окинув их разочарованным взглядом, Уильяме подошел к стеклянному шкафу и, приоткрыв дверцу, достал из него портативный чемоданчик. «Вот уж не ожидал, что придется им воспользоваться! — подумал он с горькой усмешкой. — Нельзя доверять электронике доконца, не оставляя ни одного шанса для нормальной работы». Открыв чемоданчик, Сэм вытащил и поставил на стол компактный оптический микроскоп. Приготовив тонкий срез желе, он положил стекло под объектив и приладил напротив зеркала фонарь. Затем он сгорбился над окуляром и застыл в стремлении понять, что открылось его глазам. Его беззаботное лицо напряглось, а нижняя челюсть отвисла от удивления. — Этого не может быть! — закричал Уильяме, и, схватившись здоровой рукой за голову, вырвал из нее небольшой клок волос. Отпрянув от микроскопа, он развернулся и выбежал из лаборатории, позабыв про оставленный на столе фонарь…* * *
«Гром» производил удручающее впечатление одиночества и старины. Его корпус стоял с таким креном, что было непонятно, как он еще не рухнул. Посадочные стойки глубоко зарылись в белый песок, почти касаясь его дюзами двигателей. Весь звездолет был покрыт сильной коррозией, которая блестела в лучах полуденного солнца… Приблизившись на расстояние двадцати ярдов, астронавты оглядели поднимающуюся над их головами махину корабля и пошли вокруг нее в поисках входного люка. Он оказался на противоположной стороне корпуса, и первое, что бросилось им в глаза, была огромная оплавленная дыра. — Похоже, эти парни столкнулись с теми же проблемами, что и мы! задумчиво произнес капитан. — В таком случае, их корабль подходит для путешествий в космосе не больше, чем наша старая калоша! До дыры в люке было около десяти футов. Высоко подпрыгнув, Гаррисон зацепился за ее оплавленные края руками в защитных перчатках и, подтянувшись, исчез внутри… Его не было почти десять минут. Фишер и Смит уже начали беспокоиться, когда голова капитана снова появилась в отверстии. — Ты был прав, Джордж! — промолвил он с дрожью в голосе. — Этому звездолету место даже не в музее старины, а на плавильном заводе. Внутри еще хуже, чем снаружи — даже пластик внутренней обшивки растрескался… Вряд ли мы найдем здесь хоть что-нибудь ценное, но раз уж пришли, то проверим все до конца… Забирайтесь, я подам вам руку! После яркого солнечного дня зловещая темнота ограниченного пространства и жаркое, как в финской бане, пекло действовали угнетающе. Лучи фонарей скользили по растрескавшимся стенам, выхватывая свисающие с потолка куски рыхлой пластмассы. Фишер сдавил один из них пальцами и разочарованно покачал головой. — Нечего и думать, чтобы взлететь на этом дерьме в космос! — фыркнул он, брезгливо оттирая белую пыль от своих рук. — Ставлю сто против одного, что если даже корпус и выдержит стартовые перегрузки, то в вакууме его разорвет на куски. — Не стоит и мечтать, Боб! — усмехнулся капитан. — Мало того, что электроника корабля бездействует, — ни один электрический кабель не имеет нормальной изоляции! Он сжал рукой свисающий с потолка длинный жгут электропроводки и легко сорвал с него защитную оболочку. Бортинженер удивленно присвистнул. Добравшись до конца коридора, астронавты стали подниматься по винтовой лестнице на вторую палубу. Гаррисон шел первым, за ним следовал Смит, а Фишер замыкал шествие, оглядываясь по сторонам и высвечивая фонарем далекие темные углы. В правой руке он держал горящий газовый резак — их единственное оружие. Лазерные пистолеты, как и прочая электроника, превратились в куски бездействующего хлама… Неожиданно капитан застыл с приподнятой ногой и из его горла донеслись какие-то странные хрипы. Смит заглянул через его плечо и увидел сидевший на ступеньках скелет. Он был в защитном скафандре без гермошлема. Склонившийся набок череп покрывали редкие островки светло-рыжих волос, а ощетинившаяся искусственными зубами челюсть застыла в дьявольской усмешке. Правая рука скелета сжимала костяными пальцами рукоять ржавого автомата, пустая обойма от которого валялась на соседней ступеньке. Левая кисть полностью отсутствовала, окруженная рваными лохмотьями скафандра. — Бедный капитан Хэнке! — промолвил потрясенный Гаррисон. — Если бы он только знал, что с ним произошло на этой планете! — Откуда Вы знаете, что это именно он? — удивился Фишер. — Дэвид Хэнке был моим дальним родственником по материнской линии, единственным астронавтом на «Громе», у которого были рыжие волосы. пояснил Джон. — Он умер пять лет назад на своем ранчо в Техасе. Я присутствовал на его похоронах, это произошло как раз во время нашего отпуска после возвращения с планеты Дезо звездной системы Альдебаран. — Что с ним могло случиться? — спросил Боб, указывая резаком на оторванную левую руку скелета и на ПУСТОЙ рожок автомата. — Чтобы это ни было, он отстреливался до последнего патрона и умер от потери крови! — вмешался в разговор Смит. — Видимо, при преодолении купола вернувшийся на Землю экипаж «Грома» состоял в какой-то духовной связи с собственными двойниками, которые попали в далекое прошлое этой планеты. Только так я могу объяснить тех чудовищ и то, что вы сейчас видите собственными глазами… — Пожалуй, лучшего объяснения нам все равно не придумать, — согласился с ним капитан. — Хотя должен заметить, что меня оно отнюдь не успокаивает! Нагнувшись, он осторожно вытащил автомат из рассыпавшихся пальцев и поднес к нему свой фонарь. Яркий луч высветил расщепленную рукоять и бугристую от ржавчины поверхность. Ухватившись за ствол рукой, Гаррисон сделал рывок, — послышался громкий щелчок и он отломился, словно сухая ветка. Отбросив бесполезное оружие в сторону, Джон обошел скелет и поднялся на верхнюю палубу. Ее поверхность была покрыта толстым слоем белой пыли, в которой, словно в первом снегу, утопали ступни его ног. Крен корабля давал о себе знать, — все время приходилось спускаться под небольшой уклон. Отряд медленно продвигался вперед, ощущая при каждом шаге хруст, словно пол был усыпан крупной ореховой скорлупой. Нагнувшись, капитан погрузил руку в пыль и, поводив ею в разные стороны, поднял предмет, производивший эти странные звуки. Им оказалась крупнокалиберная автоматная гильза, которая лопнула под натиском его пальцев. Направив луч света на стены, Джон увидел многочисленные пулевые отверстия в потрескавшейся пластиковой обшивке. — Черт, да здесь была самая настоящая война! — воскликнул он. — Жаль, что «Веселый Роджер» приказал долго жить, оставив нас по уши в этом дерьме… Если существует Ад для машин, то он уже греет там свои микросхемы! — Капитан! — взвыл за его спиной Фишер. Крик прозвучал столь неожиданно, что Гаррисон, словно от удара хлыста, отскочил в сторону и, развернувшись, направил свой фонарь на перепуганное лицо бортинженера. Фишер стоял, бледный, как привидение, указывая трясущейся рукой в конец коридора, откуда они только что спустились. Оброненный газовый резак валялся на полу, выжигая пыль раскаленной голубой струей. Два луча света заскользили по стенам звездолета и сошлись в одной точке, в которую, словно загипнотизированный, расширенными от ужаса глазами уставился Боб. Там, в пяти ярдах от лестницы, где они прошли несколько секунд назад, узкую цепочку их следов пересекал свежий шлейф встревоженной пыли, оставленный чьим-то огромным хвостом…* * *
— Капитан! Вы даже не представляете, где мы находимся! — крикнул из люка Сэм, когда запыхавшиеся от жары и бешеной гонки астронавты добежали до «Северного сияния». — К черту! — ругнулся Гаррисон, поднимаясь по веревке в шлюз. — Ответь мне на один вопрос: ты отходил от люка хоть на минуту? — Я просидел в лаборатории около часа, изучая останки животного… — Ты нашел этого монстра? — удивился Джон. — Но где — ты даже не смог бы спуститься с корабля?! — Понятия не имею, о каком монстре вы говорите, — перебил его Уильяме. — Я изучал останки того, что мы ошибочно считали каменным кольцом и что на самом деле является гигантским живым организмом! — Только этого нам не хватало для полного счастья! — вскрикнул капитан, едва не выпав из люка наружу. — А что случилось с вами? — поинтересовался Сэм, схватив его в последний момент за скафандр. — Вы бежали так быстро, словно за вами гнались все фурии Ада! — По крайней мере, одна из них была на «Громе»! — ответил ему Джон. Мы дошли только до середины второй палубы, когда Боб заметил след от хвоста, оставленный какой-то тварью прямо за нашими спинами… — И вы ничего не слышали? — поразился Уильяме. — Нет, хотя внутри звездолета стояла гробовая тишина, — изрек Гаррисон. — Мы передвигались очень осторожно, стараясь не производить ни малейшего шума… — Если не считать хруста автоматных гильз под ногами, шипения газового резака Боба и нашей беззаботной болтовни! — вставил Смит, залезая в отверстие шлюза — То, что показалось нам тишиной, могло привлечь внимание не только этой твари! — Я одного не могу понять, — задумчиво вымолвил капитан, пропуская замечание психолога мимо ушей. — Мы видели отчетливый след от хвоста, но нигде не было отпечатков ног. — Наверняка они были сметены хвостом, — подал свой голос Боб. — Возможно! — согласился с ним Гаррисон. — Но все равно, полное отсутствие шума и таинственное появление этой твари на палубе: след начинался у одной стены и исчезал у противоположной, наводит меня на мысль, что мы имеем дело с чем-то сверхъестественным… Вспомните отверстия от пуль в обшивке звездолета. Создается впечатление, что бедняга Хэнке стрелял во все стороны без разбора. — Кто такой Хэнке? — удивился Сэм. — Мы нашли на одной из лестниц корабля скелет, принадлежавший капитану «Грома» — моему дальнему родственнику, который умер на Земле всего пять лет назад, — пояснил Джон. — Такая вот интересная арифметика получается… Похоже, одна из этих тварей откусила ему левую руку во время боя, который он вел до последнего патрона на палубе своего звездолета. — После смерти они не тронули его тело! — произнес Боб. — Тогда зачем было вообще на него нападать? — Об этом я даже не подумал! — нахмурилсякапитан. — Если они не сожрали его после того, как прикончили, то, очевидно, они не нуждаются в нас как в пище. — Или, что более вероятно, они просто не в состоянии переработать наши белковые тела, — вмешался в разговор Смит. — Так оно и есть! — согласился с ним Уильяме. — Строение организма, который окружает нас кольцом, наводит меня на мысль, что белковая структура тела не является обязательной и идеальной во всех отношениях. — Что ты имеешь в виду? — не понял его Гаррисон. — После взятия проб мне показалось, что внутри гор паразитирует какой-то организм, — разъяснил офицер науки. — Только после того, как камни под воздействием жары превратились в дурно пахнущее желе, у меня появились серьезные сомнения в моей первоначальной гипотезе… — Вот как? — удивился Фишер. — И что же тебе рассказала эта тухлятина? — Я исследовал взятые образцы под микроскопом и пришел к выводу, что это не горная порода, а живой организм небелкового происхождения, — ответил ему Уильяме. — Это единственное, что я могу утверждать с полным основанием. Его твердое состояние обеспечивается только в процессе жизнедеятельности и полностью исчезает после его смерти. В конечном счете клетки организма распадаются на углекислый газ и воду. Именно по этой причине от прилетевших на Землю образцов ничего не осталось… К сожалению, у меня отсутствуют необходимые оборудование и реактивы для дальнейших исследований, но одно я могу сказать совершенно точно: еще никто из астронавтов не обнаруживал ничего подобного ни на одном из открытых миров. Этот удивительный организм совершенен своей простотой и надежностью и не поддается влиянию ни внешних климатических факторов, ни времени… — Превосходно! — захлопал в ладоши Гаррисон. — От лица всего человечества объявляю тебя героем! — Не стоит, капитан! — улыбнулся довольный Сэм. — Лучше вырубите мой скромный бюст на одной из этих скал: у нас теперь куча свободного времени. — Я так не думаю, — перебил его Смит. — Уже начинаются сумерки и никто не знает, чем они для нас обернутся… — Тогда нам не мешало бы завалить дыру в люке на случай прихода незваных гостей, — засуетился Фишер. — Достаточно закрыть внутреннюю дверь шлюза, хотя и это может не помочь, — ответил ему психолог. — Ты, кажется, забыл, что они могут появляться прямо из стен и снова исчезать в них, словно привидения. — Хватит трепаться! — скомандовал Гаррисон. — Закрывайте шлюз и топайте в кабину управления. С этой минуты никто из членов экипажа не покинет ее без моего приказа!* * *
Багровый диск солнца неторопливо опускался за вершины скал и его угасающий свет проникал в звездолет через большие обзорные экраны. В полутьме центрального салона тускло отсвечивал заставленный провизией стол, окруженный белыми скафандрами астронавтов. Несмотря на голод и аппетитно пахнущие мясные консервы, подрумяненные на газовом резаке Фишера, ни у кого из них кусок не лез в горло. Все молча сидели в своих креслах и любовались закатом, терпеливо ожидая его последствий… Не выдержав, Гаррисон встал на ноги и подошел к толстому стеклу экрана, прислонившись лбом к его горячей поверхности. — Странно… — прошептал он. — В прошлые сутки купол появился как раз в это время. — Мы привыкли смотреть на все происходящее с точки зрения природных и физических явлений, — промолвил Смит. — Но открытие Сэма требует от нас другого подхода. Отныне мы имеем дело с необычным живым организмом и, как следствие этого — с его капризами и причудами. — Ты хочешь сказать, что перемещение во времени — не физическое явление, а результат жизнедеятельности этого каменного урода! — возмутился Джон. — Не стоит его так называть, а то он может и обидеться — парировал его выпад Смит. — И ты всерьез полагаешь, что мы обязаны считаться с этой горой протоплазмы? — огрызнулся капитан. — Во-первых, как утверждает Сэм, этот организм небелкового происхождения, — ответил ему Джордж, поднимаясь из своего кресла. Во-вторых, на данной планете происходят весьма странные и пока еще непонятные для нашей примитивной логики явления… — Какие еще явления ты имеешь в виду? — возмутился Боб. — Начнем с того, что здесь нет ни одного живого организма, кроме гигантских папоротников и этого «каменного чуда», — произнес психолог. Вспомните примесь хлоргексидина в воздухе. Откуда она взялась? — Это продукт его жизнедеятельности, — вмешался в их разговор Уильяме. — Он выделяет его в воздух, как мы выдыхаем углекислый газ. — И, тем не менее, в самый неподходящий момент из металлической стены корабля появляется неизвестное существо, которое машет нам хвостом на прощание и исчезает в противоположной стене, — заметил Джордж. — При этом обращаю ваше внимание на то, что мы остаемся в живых, хотя, по сравнению с бывшим капитаном «Грома», наше вооружение одним газовым резаком на троих оставляло желать лучшего… Неужели вы еще не поняли, что никто и не собирался нас убивать: сделать это было чрезвычайно легко. Нас лишь известили о своем присутствии, дав понять, что мы не одиноки. — К чему вся эта лекция? — поинтересовался капитан. — Я не хочу, чтобы в ответственный момент кто-нибудь из нас начал кидать в хозяев планеты фонарями! — выпалил Смит. — Или. что еще хуже, протянул им для знакомства раскаленную струю газового резака. — А как же бедняга Хэнке? — спросил у него Фишер. — Ведь эти твари откусили ему кисть левой руки. — Он поплатился ей за свое неосмотрительное поведение! — Как это понимать? — возмутился Гаррисон. — Если ваш гость достает из кармана кольт сорок пятого калибра и направляет его в вашу сторону, то вряд ли вы станете дожидаться, пока он спустит курок! — не моргнув глазом, ответил психолог. — Капитан! — закричал Уильяме с противоположной стороны экрана. Все обернулись на его испуганный вопль, сразу же позабыв о споре. В сгущающихся сумерках, которые враждебным занавесом опускались на их звездолет, в темной стене каменного кольца вспыхнула и засияла ослепительно-белым пламенем огромная дыра тоннеля…* * *
— Настала моя очередь… Капитан, я хочу спуститься с корабля и попытаться проникнуть в этот светящийся тоннель, — сообщил Смит невозмутимым тоном, словно речь шла о рядовой прогулке по пляжу. — Почему ты? — взбунтовался Уильяме. — Это научное явление и им должен заниматься ученый, а не психолог. — Сэм! Я прошу уступить мне это право, — заявил Джордж. — Это потому, что я стал калекой? — обиделся помощник капитана. — Но ведь у меня еще есть вторая рука и вы можете спустить меня вниз на веревке… — Я вовсе не собирался унижать твое достоинство! — успокоил его Смит — Но мы имеем дело не только с научным явлением Оно еще и биологическое, и я у верен, что мои способности психолога помогут выяснить истинную причину нашего появления в далеком прошлом этого мира. Я должен понять, чего от нас хотят и что на самом деле произошло с экипажем «Грома». — И как ты рассчитываешь это выяснить? — удивился Уильяме. — Мне кажется, что светящийся тоннель является частью этого живого организма, — произнес Джордж. — Тем самым местом, где мы смогли бы друг друга понять. — Хорошо! — согласился с ним капитан. — Ты пойдешь в него, но без всякого оружия и с обязательством вернуться, чтобы ты там ни обнаружил. — Даю слово психолога! — изрек Смит, приложив правую ладонь к груди. — И будь осторожен! — напутствовал его Гаррисон. — Помни, что твои способности уже не раз помогали нам в трудную минуту. Ты достойный член экипажа и я горжусь тем, что ты в нашей команде! — Спасибо, капитан! — улыбнулся Джордж. — Это была неплохая речь для похорон… Но я еще собираюсь вернуться!* * *
Рухнув в горячий песок, Смит перекатился набок и замер, озираясь по сторонам. Темные контуры гор возвышались вдали, поблескивая в серебристом свете восходящих лун. На песчаном поле не было заметно ни малейшего движения, если только в этом слабом сиянии можно было хоть что-то разглядеть. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь приглушенным биением сердца. Гигантская колонна «Северного сияния» возвышалась над психологом, окруженная призрачным ореолом льющегося из пещеры света. Стоявший поодаль корпус «Грома» наклонился еще сильнее и, казалось, терпеливо ожидал своего падения. «А ведь он обязательно должен упасть' — подумал Джордж. — В том времени, в котором мы приземлились на эту планету, его уже не было. Значит, он успел рухнуть и был поглощен песчаным дном каменного кольца… Интересно, сколько еще кораблей нашло здесь свой последний приют?» Встав на одно колено, он наклонил голову и, подождав, пока окончится головокружение от резкого перехода из горячего пекла звездолета в более «прохладную» атмосферу планеты, осторожно поднялся на широко расставленные ноги. Стру и липкого пота стекали по его лицу и телу, а в ушах появился неприятный колокольный звон. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Смит взял себя в руки и пошел в обход звездолета, глубоко проваливаясь на каждом шагу в рыхлый песок. Тяжелая волна воспоминаний нахлынула на его сознание, заставив позабыть о собственном незавидном положении… «Бедные Лиза и Нэнси, что вы чувствовали в тот ужасный момент? подумал он с грустью. — Вот и я теперь иду по вашему следу и знаю, что скоро мы снова будем вместе и станем неразлучными навсегда…» Пещера приближалась, маня его ослепительным сиянием. С каждым шагом она увеличивалась в размерах, пока не застыла над Джорджем своими призрачными белыми контурами. Она была почти пятнадцати футов диаметром и уходила вглубь на неизвестное расстояние, о котором можно было лишь догадываться. Оглянувшись, Смит бросил последний взгляд на оба корабля, отметив про себя, что купол так и не появился. Его сердце бешено стучало в груди, и он понял, что это не от жары, а от волнения перед тем, что ожидало его за порогом… Он медленно двигался по светящемуся тоннелю вдоль его призрачных стен, переливающихся немыслимыми красками и не имеющих материальных границ, — он почувствовал это, прикоснувшись к ним рукой. Ладонь ушла вглубь, ощущая постепенно нарастающее препятствие, которое вытолкнуло ее обратно. Пол тоннеля был твердым, как гранит, но Джордж не слышал собственных шагов, — мир зву ков был здесь чем-то нереальным… Он прошел уже около двадцати ярдов, когда его путь преградило огромное зыбкое зеркало от пола до потолка, которое колыхалось перед ним мелкими волнами. Смит увидел в нем свое искаженное рябью отражение и понял, что его ждут по другую сторону. Он осторожно прикоснулся к нему ладонью и она вспыхнула белым светом, который стал медленно разливаться по его измученному невыносимой жарой телу, принося с собой облегчение и прохладу. Погладив зеркало рукой, словно маленького пушистого котенка, Джордж набрал полные легкие воздуха и сделал свой первый шаг в неизвестность…* * *
У выхода из пещеры Смита встретил далекий луч света, тускло мерцавший сквозь обзорный экран корабля. Преодолев множество мелких барханов, Джордж дошел до «Северного сияния» и забрался по веревке наверх. Отметив про себя, что никто из астронавтов не ожидал его возвращения в шлюзе, он подобрал с пола свой фонарь и, плотно закрыв за собой дверцу люка, поднялся в кабину управления. Гаррисон и Уильяме сидели в своих креслах и о чем-то оживленно переговаривались. Фишера с ними не было. — Что-то случилось? — удивился капитан. — Ты зашел в пещеру всего лишь на мгновенье и сразу же вышел из нее. — Этого не может быть! — ответил ему психолог. — Я находился в ней более сорока минут. — Чушь! — возмутился Гаррисон. — Сейчас двадцать два часа и девять минут корабельного времени. Вместо ответа Джордж снял с руки свои механические часы и протянул их капитану. Тот поднес их к фонарю и, смутившись, молча возвратил обратно. — А куда подевался Боб? — спросил Смит с неприкрытым подозрением в голосе. — Мы же решили не разбредаться в разные стороны. — Он прихватил с собой газовый резак и пошел провожать тебя, промолвил Джон. — А разве ты его не видел? — Нет, я поднимался наверх в полном одиночестве, — ответил психолог. Капитан, мне нужно срочно переговорить с Вами с глазу на глаз! — Как это понимать? — возмутился Уильяме. — Ты приходишь без Фишера, утверждаешь, что тебя не было почти час и еще не желаешь говорить в присутствии экипажа. — Это очень важно! — произнес Смит. — Впоследствии ты и сам это поймешь. — Черта с два я уйду! — обиделся офицер науки. — Даже и не мечтай! — Оставь нас одних! — вмешался Гаррисон. — Сходи, поищи Боба, я не хочу, чтобы с ним случилась какая-нибудь неприятность. — Подчиняюсь Вашему приказу, сэр, хотя он идет вразрез с моими убеждениями! — изрек Уильяме. — Джордж, ответь мне только на один вопрос: ты видел наш звездолет в том отрезке времени, из которого мы прибыли? — Да! — Дьявол! И чего только не бывает на свете! — проронил Сэм. — Ладно, пойду искать Фишера… Наверняка у него сели батареи в фонаре и он заблудился. — Боб знает наш корабль лучше, чем собственную жену! — крикнул ему вдогонку Гаррисон. — Я боюсь другого: не посетили ли нас таинственные хозяева этого мира… Оставшись наедине. Смит сел напротив капитана и посмотрел ему прямо в глаза. Тот не выдержал и отвел свой взгляд в сторону. — Кажется, ты хотел сообщить мне что-то важное, а не играть в детские игры? — проворчал он недовольно. — Нет, капитан! Я хотел задать Вам прямой вопрос и потребовать на него такого же прямого ответа, — произнес Смит. — И, как мне кажется. Вы уже догадываетесь, о чем пойдет речь… — Тогда наберись терпения, потому что вначале я собираюсь выслушать твой рапорт! — перебил его Гаррисон. — Вы не услышите его до тех пор, пока я не получу ответа на свой вопрос! — Что? Бунт на корабле! — взорвался Джон. — Хочешь, чтобы я запер тебя в каюте на воде и су харях? — Ценю Ваше чувство юмора, капитан! — сухо ответил психолог. — Но если Вы и в самом деле хотите добиться от меня рапорта, ответьте на мой вопрос. — Какой? — Где Вы прячете то оружие, из которого был убит Ричард Милтон? — Что??? — подскочил в своем кресле Гаррисон. — Ты хоть соображаешь, что говоришь? — Лучше сказать мне правду! — перебил его Смит — Все наши дальнейшие действия будут зависеть от Вашего ответа. — Ты сошел с ума! — выпалил Джон. — Нет, капитан, это уже никогда со мной не случится. Но я знаю, что Ричарда убил кто-то из нашего экипажа в попытке захватить собственный звездолет и вернуться на нем на Землю! Кто-то из вас троих, поскольку я был в пещере без оружия и даже не дошел до ее выхода, чтобы не дать себя обнаружить… — Это абсолютно невозможно! — замотал головой капитан. — Никто не может достать из бункера эти автоматы, даже я… Электроника корабля бездействует. А без специального пароля дверь тайника не открыть даже динамитом. — А как его задняя стена? — спросил Смит. — Она такая же прочная? — Я даже не знаю, что за ней находится, — проворчал Джон. — А чего не знаю я… -..то может выяснить другой член экипажа, который владеет строением корабля в совершенстве! — закончил за него психолог. — Кого ты имеешь в виду? — поинтересовался Гар-рисон. — Кто вызвался провожать меня и неожиданно исчез? — спросил его Джордж. — Кто унес с собой единственный газовый резак? Кто знает наш корабль лучше собственной жены? — Ты думаешь, что это Боб Фишер? — удивился капитан. — Нет, он на это не способен, я знаю его больше десяти лет! — Человек раскрывается полностью лишь в критической ситуации, произнес Смит. — Только тогда он перестает соблюдать общечеловеческие формальности и делает все, что в его силах для спасения единственно важного на свете — самого себя! — Ты полагаешь, что Боб способен на убийство? — переспросил Джон. — А почему бы и нет? — изрек психолог. — Он может в одиночку поднять корабль с этой планеты и улететь на нем, испортив память главного компьютера перед посадкой на Землю и сочинив в качестве своего оправдания какую-нибудь душещипательную историю… — У тебя началась мания преследования! — перебил его Гаррисон. — Я не верю, что кто-нибудь из нас может совершить убийство ради спасения собственной шкуры. — Вы не способны, я это чувствую! — сказал Джордж. — Сэм не может даже спуститься с корабля, так что он тоже отпадает. Я вернулся назад, несмотря на то, что мог бы остаться в будущем и иметь реальную возможность улететь на Землю с остальными астронавтами. — Так почему ты этого не сделал? — переспросил капитан. — Я не настолько дорожу собственной жизнью, чтобы нарушать пространственно-временные связи, — сообщил ему Смит. — Мы ничего не знаем о хом, чем может закончиться подобное вмешательство… Я не думаю, что две одинаковые личности смогут долго существовать в одном промежутке времени. Кроме того, я даже не уверен, что возможно их длительное пребывание в различных временных отрезках, а это значит, что в одном из них должны произойти какие-то события, которые вычеркнут их из списков. — Ты хочешь сказать, что мы должны умереть?! — ужаснулся Джон. — Лучше это будем мы, чем они! — Кто они? — взорвался Гаррисон. — Их уже давным-давно нет Они находятся на этом корабле, за исключением Ричарда Милтона, останки которого покоятся в песках далекого будущего… — Это не совсем так, капитан! — перебил его психолог. — Да, мы оказались в прошлом благодаря тому, что один из членов экипажа проник в тайник и переместился в будущее с оружием в руках… Но это будущее еще не сформировалось. Оно еще должно наступить и мы сможем предотвратить эту трагедию! — Каким это образом? — удивился Джон. — Если мы сейчас остановим Фишера, то в будущем мы успеем улететь с поверхности этой планеты, так как никто не выйдет к нам из пещеры, а изучение светящегося купола сможет произвести оставленный нами радиозонд, сообщил ему Джордж. — И мы не окажемся в прошлом, Ричард останется в живых и мы вместе с ним улетим на Землю? — догадался Гаррисон. — Да, капитан! — ответил Смит. — Все произойдет именно так. — Тогда какого черта мы с тобой болтаем о всякой ерунде! — заорал на него Джон. — Давай разыщем того гада, кто бы он ни был, и отобьем ему все почки вместе с желанием идти на прогулку в этот проклятый тоннель… Яркий луч фонаря прыгал по темным углам коридора, выхватывая из них то ведущую на верхнюю палубу лестницу, то хитроумное сплетение трубопроводов… — Это должно быть где-то здесь, — прошептал капитан. — Никогда бы не подумал, что придется доставать это оружие из тайника, хотя я и заглядывал в него после посадки… Это произошло, когда Сэм и Ричард отправились за образцами скал, а Боб был занят ремонтом двигателя. Не знаю, что ты там делал у обзорных экранов, застыв перед ними, словно Статуя Свободы, но у меня появилось немного времени, чтобы привести автоматы в готовность. — Что они собой представляют, если, конечно, это не военный секрет? поинтересовался у него психолог. — В настоящий момент это уже не имеет ни малейшего значения! — ответил ему Джон. — Это крупнокалиберное автоматическое ружье, стреляющее миниатюрными реактивными снарядами, которые взрываются при попадании в любую твердую цель. Оружие полностью механическое, в нем нет никакой электроники. Оно засекречено, и вот уже семь лет находится в военных арсеналах каждого космического корабля. О его существовании и коде доступа знает лишь капитан, и только он может взять на себя ответственность за его применение. — Человечество по-прежнему усиленно готовится к встрече с внеземными цивилизациями? — усмехнулся Смит. — Похоже, что так! — согласился с ним Гаррисон. — Красивые речи политиков о братьях по разуму не мешают готовить для них подарки… Что это?! Он застыл на углу медицинского отсека, направив свой фонарь вглубь коридора. Луч света уперся в противоположную стену, высвечивая в ней большую круглую дыру с оплавленными краями. Капитан подошел вплотную к стене и, просунув в отверстие фонарь, осторожно заглянул внутрь тайника. — Ты был прав, Джордж! — проворчал он через мгновение. — В который раз я убеждаюсь, что мне нужно слушаться тебя с полуслова. Гаррисон достал из отверстия какой-то длинный предмет и, направив на него луч света, заскрежетал зубами от злости. — Мерзавец! Он украл один автомат, а у четырех оставшихся заварил стволы — они теперь ни на что не пригодны! Смит взялся за оплавленный металл рукой и тотчас одернул ее. сильно обжегшись. — Боб был здесь не более пяти минут назад! — сообщил он капитану. Бежим вниз, возможно, мы еще успеем его остановить. Развернувшись, он бросился за угол и напоролся с разбегу на ствол направленного в его грудь автомата. — Спешим, как всегда спешим! — ухмылялся стоявший перед ними Фишер. Бегаем как лабораторные крысы в чьем-то диком эксперименте и некогда даже подумать о том. как выпутаться из этой дерьмовой истории… — С каких это пор у тебя появилось чувство юмора. Боб? — удивился капитан. — Я с удовольствием посмеюсь над твоей шуткой, если ты опустишь оружие! — Даже не думай об этом, кэп! — огрызнулся бортинженер. — Мне надоело быть мальчиком на побегушках и сидеть в этой духовке в томительном ожидании прихода хвостатых монстров. Я хочу улететь отсюда живым и я этого добьюсь! — И каким же образом? — спросил его Смит. — Ты даже не сможешь выйти из этого тоннеля, как не смог и я! — Врешь! — разозлился Боб. — Я слышал твой разговор с капитаном… Не стоит играть со мной в эти игры! Ты хочешь оттянуть время, надеясь, что на выручку придет Уильяме. И совершенно напрасно — Сэму сейчас не до вас. Он лежит на нижней палубе, пытаясь вытащить нож из своей спины… — Ах ты тварь! — закричал на него Джон. — Сколько лет мы летали вместе и я даже не знал, что за змея спала у меня на груди! — Полегче, кэп! — проворчал бортинженер. — Мой палец так и чешется на спусковом крючке! Можешь не сомневаться: я разобрался в механизме этого автомата и знаю, как им пользоваться. — Как ты сумел до него добраться? — удивился Гар-рисон. — Это было не так уж и сложно! — оскалился Фишер. — Вначале я заподозрил, что ты в курсе, из чего был убит Ричард Милтон. Зная, что на корабле нет другого вооружения, кроме бесполезных лазерных пистолетов, я начал поиски тайника, где мог быть спрятан арсенал и довольно быстро его обнаружил. Воспользовавшись уходом Смита, я вскрыл его за пару минут и даже успел подслушать ваш разговор о светящемся тоннеле… Сэм наткнулся на меня у выхода в шлюз и, заметив автомат, сразу все понял. Пришлось его убить, а заодно разыскать вас, чтобы мне никто не смог помешать… Вы все равно не согласитесь пойти со мной, а для меня обратного пути уже нет! — Почему это нет! — возмутился капитан. — Ты все еще можешь отдать мне автомат и просить, чтобы тебе сохранили жизнь. Учитывая твои прошлые заслуги и чистосердечное раскаяние, я могу об этом подумать! — Да за кого ты меня принимаешь? — заорал на него Боб. — Я хочу вернуться на Землю, увидеть свою жену и детей, нянчить своих будущих внуков… — И рассказывать, что они обязаны трем астронавтам с «Северного сияния», зверски убитым тобой для достижения своего личного счастья! заметил Джордж. — Переступив один раз через жизнь другого человека, ты уже никогда не сможешь спать спокойно! — Не тебе судить об этом! — огрызнулся бортинженер. — Ты — одинокий выродок, тебя не ждут на Земле! Ты — пустое место! Кровь бросилась Смиту в лицо. Мрачное видение широко открытых от ужаса глаз и дикий, проникающий вглубь имозга крик дочери заставили его на мгновение забыть об опасности, стоявшей напротив с заряженным автоматом в руках. Затем все исчезло и одно видение неожиданно сменилось другим, которое неотвратимо приближалось с каждой секундой… — Джордж! — тряс его за руку капитан. — Что с тобой случилось? Ты словно на тот свет отправился! — Эй ты, псих! — зарычал Фишер, толкнув его в грудь стволом автомата. — Брось прикидываться, а не то я передумаю и убью тебя первым! — Все в порядке, Боб! — успокоил его психолог. — Мне очень жаль, но в погоне за своим призрачным счастьем ты совершенно забыл одну важную вещь! — Какую еще вещь? — удивился бортинженер. — Свой любимый электронный ключ, идиот! — долетел из темноты хриплый голос Сэма. Просвистев в воздухе, тяжелый инструмент проломил голову своего хозяина, который бездушным мешком костей повалился на палубу звездолета… Капитан подбежал к Уильямсу и успел подхватить его тело, прежде чем оно сползло вниз по стене Опустившись на колени, он осторожно посадил его на пол. Окровавленный нож Боба все еще торчал из спины Сэма, затрудняя его прерывистое дыхание. — Нужно его вытащить! — сказал Джон, повернувшись к Смиту. — Нельзя, он сразу же захлебнется в собственной крови! — покачал головой психолог. — Пойду, поищу ему что-нибудь обезболивающее… — Сэм, ты меня слышишь? — слезы текли по небритым щекам Гаррисона. Прости меня, что все так получилось! Я не должен был отправляться в этот проклятый полет. Если бы не я, вы все сейчас были бы живы! — Не стоит, Джон! — пробормотал Уильяме. — Это было удивительное приключение и я не хотел бы его лишиться… Кровь текла у него изо рта при каждом слове, которое давалось ему с неимоверным трудом. — Мне жаль только одного… — усмехнулся офицер науки. — Что я так и не увижу развязки этой потрясающей комедии, где впервые главную роль исполняет не человек! — Что ты хочешь этим сказать? — удивился Гаррисон. — Это все он, Джон! — ответил ему Сэм. — Это его лукавые проделки… Мы сели на эту планету по его сигналу и теперь он изучает нас, как когда-то я изучал его… — У тебя начался бред! — перебил его капитан. — Побереги свои силы, тебе сейчас лучше не разговаривать. — Я в полном сознании, Джон! — прошептал Уильяме. — Как обидно умирать от пустяковой раны, когда весь корабль забит медицинским оборудованием. — Помолчи, Сэм! — попросил его Гаррисон. — Джордж сейчас принесет что-нибудь обезболивающее, и тебе станет легче. — Мы были несправедливы со Смитом! Прошу тебя, Джон, ради собственного блага, слушайся его! Он никогда не предложит ничего дурного. Я знаю твой идиотский характер: ты скорее умрешь, чем позволишь себе принять чужое решение! И все же, держись за него… Глаза Уильямса застыли, уставившись немыми зрачками куда-то вдаль коридора, а из окровавленного рта донеслись лишь невнятные булькающие хрипы. — Сэм! Нет! — закричал капитан, тряся его за плечи. — Не уходи! Я не могу потерять последнего друга… Он поднял с пола автомат Фишера и вскочил на ноги. Его лицо горело от гнева, а скулы яростно дергались. — Я убью тебя, кто бы ты ни был! — выкрикнул он в темную пустоту. — Я отомщу тебе за смерть своего экипажа, за предательство друга и за собственное бессилие перед лицом обстоятельств, всегда подвластных мне самому! И он разрядил половину обоймы в даль коридора, превратив его в пылающий взрывами Ад…* * *
— Как ты думаешь, сколько нам еще осталось жить? — устало спросил Гаррисон,' сидя на горячей палубе возле открытого люка, ведущего в шлюзовую камеру. — Не знаю, капитан… — прошептал Смит. — Меня зовут Джон! — Я думаю, это зависит от нас самих, Джон! — произнес психолог. — От того, как мы относимся ко всему, что с нами происходит. От того, чего мы на самом деле хотим. — А чего хочешь ты, Джордж? — поинтересовался капитан. — Я хочу познать этот мир, не пытаясь найти в нем врагов и виновных в том, что с нами произошло. Именно в этом, Джон, наши с тобой взгляды полностью расходятся. — А почему мы не можем уйти через тоннель в будущее и вернуться со всеми на Землю? — спросил ега Гаррисон. — Я уже объяснял, но ты не придал этому значения, — тихо произнес психолог. — Мы нарушим пространственно-временные связи и, возможно, этот мир перестанет существовать вместе с крейсером «Северное сияние» и с его настоящим экипажем, который сейчас находится в далеком будущем. — Ты все еще думаешь, что с ними теперь ничего не случится? — Хотелось бы в это верить! — улыбнулся Смит. — Человеку всегда нужно верить в лучшее, иначе он потеряет себя самого. — Красиво сказано, Джордж! — произнес капитан. — Но для такого пессимиста, как я, это не имеет ни малейшего значения. — Ты сам сделал себя таким! Что-то в тебе сломалось и не дает покоя. — А ты и правда большой спец по человеческим душам, Джордж! усмехнулся Гаррисон. — Я никогда и никому не рассказывал об этом… Но теперь — другое дело. Я могу излить тебе свою душу, — ты все равно унесешь мою исповедь в могилу! — Как знать, капитан, как знать… — покачал головой Смит. — Зови меня Джоном! И брось эту дурацкую манеру разговаривать со мной полунамеками! — Хорошо, Джон! — произнес нараспев психолог. — Я открываю свое окно и готов выслушать тебя, сын мой! — Спасибо, святой отец! — ничуть не смутившись, ответил ему капитан. Я грешен, святой отец, грешен своими корыстными помыслами… — Мысли — еще не дела, сын мой! Только превращаясь в поступки, они могут вызвать радость или гнев божий! — Я жутко ненавижу свою жену, так сильно, что готов уже бросить ее и начать вести жизнь холостяка, — проворчал Гаррисон. — Она стала настоящей мегерой, превратив мою жизнь в Ад! — Ненависть — плохое чувство, сын мой. Облегчи свою душу перед Господом, и он поможет тебе в трудную минуту! — Мы встретились с Бонни на вечеринке у общих знакомых двадцать три года назад, — начал свой рассказ капитан. — Я пригласил ее на танец, и она с радостью согласилась. Мы танцевали вместе целый вечер и оба были довольны друг другом… На следующий день я улетел в систему Альтаир созвездия Орла и вернулся только через три месяца. Когда я подошел к своему дому, то увидел ее сидевшей на моем крыльце. Она бросилась мне навстречу вся в слезах и заключила в свои нежные объятия. В ту ночь она осталась у меня, а на утро мне показалось, что до сегодняшнего дня я и понятия не имел, что такое настоящее счастье… Мы обвенчались через месяц. Я взял отпуск и увез ее на Мальту, где мы были неразлучны целых двадцать дней. Нам крупно повезло с погодой: дождь лил как из ведра, так что все это время мы провели в номере отеля, занимаясь любовью… Мы были безумно счастливы, но неожиданно пришла телеграмма из фирмы и мы вернулись домой. Через сутки я улетел, смущенный ее жалобным взглядом…. Прошло два года. У нас родилась дочь Элизабет, а я стал капитаном «Северного сияния»… Каждый раз, провожая меня в рейс, Бонни плакала о своей тяжкой женской участи. Мы уже не были так счастливы, как прежде, хотя между нами еще оставалось уважение друг к другу… Мы потеряли его, когда дочь подросла и перестала стесняться наших разговоров. Мы стали чужими друг другу, и это чувство все росло и крепло с каждым моим полетом. Наш маленький мир радости и счастья рухнул, придавив нас своими обломками… Любовь — это открытый бассейн, переполняющий твою душу, пока из него не вытащили пробку! — Это жизнь, Джон! — возразил ему Смит. — Любовь — это костер, который горит, пока оба влюбленных стараются его поддерживать! — Ты большой мастер на красивые слова, Джордж! — огрызнулся на него капитан. — Но не нужно быть психологом, чтобы понять, что в твоей душе зияет огромная рана, о которой ты никому не желаешь говорить… Если ты хочешь, мы можем поменяться местами и ты расскажешь мне о своих проблемах. — У меня нет проблем, Джон. Есть только горечь утраты и боль от бессилия что-либо изменить! Всего два года назад я был счастливым мужем и отцом и потерял все это в одно мгновение… Моя жена Нэнси была телерепортером в самых горячих точках Земли. Ее фильмы шокировали публику и увеличивали рейтинг телепередач. Специально для нее были изготовлены великолепные серьги со скрытыми в них телекамерами, которые она снимала с себя только дома. Я работал тогда оператором в этой же студии и понятия не имел о том, что такое психолог нового поколения… Нашей дочери Лизе исполнилось двенадцать лет, и в честь успешной сдачи экзаменов Нэнси полетела с ней на туристическом судне «Калипсо» в круиз по нескольким мирам. В тот день я монтировал очередную передачу для вечернего выпуска, когда на моем экране возник пассажирский салон космического корабля… — Джордж! — я не мог не узнать голоса Нэнси и был поражен его взволнованными оттенками. — У нас тут что-то происходит… Я увидел каких-то людей в резиновых масках, расхаживающих между рядами кресел с небольшими автоматами в руках. Как они смогли пронести их через строгий электронный контроль, до сих пор остается для всех загадкой. Один из террористов вел впереди себя капитана «Калипсо», приставив автомат к виску и снимая модуль электронного управления с его головы. Надев его на свой резиновый череп, он подсоединил к нему провод от висевшего на плече передатчика и щелкнул выключателем. Центральный канал телевидения, вещавший новости со всего мира, исказился помехами и вспыхнул перед миллиардами людей обстановкой космического судна. Стоявший напротив камеры террорист подошел ближе и снял с головы маску. У меня застучало в висках — такого урода я еще никогда не видел! Невозможно его описать: в его чертах не было ничего, на чем бы мог задержаться взгляд без боязни быть оскверненным. Он криво усмехнулся, довольный тем, какое впечатление это может произвести на телезрителей и резким каркающим голосом произнес: — Здравствуй, человечество! Очень рад, что наконец-то смог появиться на твоих экранах, хотя для этого пришлось прибегнуть к насилию. Меня зовут Ларри. Я родной брат Джимми-Головореза, посаженного за решетку два года назад. Его ждет пожизненное заключение только за то, что он избавлял нашу Землю от всякой мерзости, которая зашибала слишком много денег и не хотела ими делиться… Не скажу, чтобы Джимми сам любил дарить то. что награбил, но он мой брат и я не позволю ему умереть в колонии. Я выдвигаю всего три требования взамен на жизнь ста пятидесяти ни в чем не повинных людей, не считая экипажа… Первое. Джимми должен быть освобожден и прибыть в космический порт Лас-Вегаса в течение трех часов без всякой охраны. Второе. В порту сейчас находится новейший фрегат «Нью-Джерси» под американским флагом. Мне с первого взгляда приглянулась эта симпатичная посудина! Джимми должен взлететь на ней ровно через три часа пятнадцать минут в направлении «Калипсо». Никакого сопровождения или дистанционно взрывающихся мин! И, наконец, третье: не забудьте положить в эту жестянку два миллиарда долларов, которые вы отняли у моего брата при аресте… Если по истечении десяти часов «Нью-Джерси» причалит к нам в полном соответствии с выдвинутыми требованиями, я оставлю «Калипсо» в покое и вы никогда больше не услышите о нас. Если нет, то сто пятьдесят пассажиров вместе с экипажем и дорогостоящим судном превратятся в раскаленное газовое облако… Это наша единственная передача с борта «Калипсо», дальнейших переговоров или уступок не будет! А чтобы никто из вас не сомневался в искренности моих намерений, я покажу вам маленький спектакль с участием капитана в главной роли! С этими словами он подошел к пленнику и, воткнув ствол автомата ему в грудь, разрядил в нее всю обойму… — Они погибли? — спросил потрясенный Гаррисон. — Да! — вымолвил Смит, сглотнув подступивший к горлу ком. — Такова политика нашего правительства: ни в чем не идти на поводу у террористов! Я видел на своем экране перекошенное лицо Лизы и ее широко раскрытые от ужаса глаза, когда обезумившие террористы по истечении условленного срока начали расстреливать пассажиров… Говорят, что бойня продолжалась более часа, но я уже этого не помню. Я потерял сознание, когда увидел залитое кровью лицо дочери и услышал ее предсмертный крик. Нэнси вошла в историю телевидения как репортер века, а ее безжалостный фильм до сих пор обмусоливают различные политические деятели… Я очнулся в психиатрической больнице через неделю и попытался отключить поддерживающие мою жизнь приборы. Ничего не получилось: я был мужем самой знаменитой в мире женщины и был обречен на жизнь в качестве ее безутешного супруга. В психушке меня посетил медиум Франк Руссо. Именно ему я обязан жизнью и тем, что сумел стать нормальным человеком. Он выкрал меня из больницы и втайне от всех сделал пластическую операцию у какого-то подпольного хирурга. Мне дали новую фамилию — Смит и новую жизнь в новом для меня обличий. Руссо сильно вмешался в мою психику и я стал ясновидцем… Я уже не мог жить простым смертным и прошел полный курс парапсихологии. По его окончании я узнал, что на последний рейс «Северного сияния» не могут найти психолога и предложил фирме свои услуги… — Так ты что, сам к нам напросился? — вырвалось у Гаррисона. — Да! — ответил ему Джордж. — Я почувствовал, что это будет необычный рейс, в котором могут понадобиться мои способности. — Они помогли бы, если бы у вас был другой капитан… — Не стоит заниматься самобичеванием, Джон' — перебил его Смит. — Это самое глупое и бесполезное в мире занятие. — Светает… — задумчиво вымолвил Гаррисон, поднимаясь на ноги. — Пора выходить наружу и посмотреть, что нового принесет этот день…* * *
Перекинув автомат через плечо, капитан выпрыгнул из дыры в люке и соскользнул по веревке вниз, быстро перебирая по ней руками. Психолог опустился следом за ним. Они обошли звездолет и, взглянув на скалу, обнаружили, что светящаяся пещера исчезла. — Сэм говорил, что это его рук дело! — Джон кивнул головой в сторону каменного кольца. — Он утверждал, что это животное изучает нас, как лабораторных мышей для какой-то своей, неведомой нам цели. — Или пытается указать нам, пустоголовым, на наши ошибки! — поправил его Смит. — Как бы там ни было, именно оно виновато в том, что с нами случилось, — процедил сквозь зубы Гаррисон. — Пришло время платить по счетам! — Джон, ты напоминаешь муравья, который пытается напасть на медведя гризли! — охладил его пыл психолог. — Главная проблема: найти его слабое место, — усмехнулся капитан, похлопав по стволу висевшего на груди автомата. — А там еще посмотрим, кто кого! — Не стоит, Джон! Я уверен, что он принесет больше вреда, чем пользы! — Поживем, увидим! — отрезал Гаррисон. — Но если я и умру, то только с оружием в руках, как подобает настоящему мужчине. — Мне не нравится твое настроение, Джон! Неужели этот день так плох, что тебе не терпится умереть? — Я хочу отомстить за смерть двоих друзей и за предательство третьего! — Месть — подлое и неблагодарное занятие! — возразил ему Смит. — Она ожесточает сердце и делает человека своим рабом. — Уж лучше умереть, как мужчина, чем сдохнуть от страха и голода в этой проклятой духовке! — проворчал капитан. — А вот и наши хозяева пожаловали! Он указывал стволом автомата в то самое место, где этой ночью появлялась светящаяся пещера. Приглядевшись, Смит заметил две фигуры, медленно плывущие к ним навстречу. Именно плывущие, отметил он про себя, потому что их тела не имели ног или каких-то других конечностей, способных к передвижению. Они парили в воздухе, напоминая огромных фиолетовых головастиков, длинный хвост которых болтался сзади, оставляя извилистый след в песке. Голова этих созданий представляла собой полупрозрачный студень без малейших намеков на глаза, нос или рот. Она слегка колыхалась в полете, словно огромный желатиновый пудинг. Рук не было вовсе, и это удивило Джорджа сильнее всего. Он еще мог представить, что живые существа способны овладеть левитацией, но чтобы они не имели ни одной конечности для элементарного взятия предметов, — это было не под силу даже его воображению. Полупрозрачные фиолетовые тела приблизились к ним уже на тридцать ярдов, когда Гаррисон передернул затвор своего автомата и направил его в сторону головастиков. — Не надо, капитан! — взмолился Смит, хватаясь рукой за ствол. Опустите оружие, тогда они не причинят нам вреда. Возможно, это тот самый контакт, которого человечество ждет уже несколько веков! — Тогда будем считать его состоявшимся! — со злостью в голосе выкрикнул Джон. Повалив психолога, он одним рывком выдрал автомат из его рук и нажал на курок. Прозвучала оглушительная очередь и крохотные ракеты помчались навстречу своей цели. Джордж перевернулся набок и, подняв голову, бросил взгляд на головастиков, все еще пытаясь дотянуться рукой до бьющегося в конвульсиях автомата. Тот ожесточенно плевался смертью, словно его хозяин решил свести счеты со всей планетой. Существа задергались, уклоняясь от летящих в них снарядов. Но их было много, слишком много для двоих. И Смит в ужасе наблюдал за тем, что же произойдет. Он уже схватился за ствол раскалившегося от чрезмерных усилий автомата, когда один из головастиков замер, покрывшись на мгновение чем-то белым. Эта оболочка слегка прогнулась от попавшей в нее ракеты и, распрямившись, послала ее обратно. — Ложись! — заорал Смит. Но было уже поздно: маленький остроконечный цилиндр преодолел короткое расстояние, отделявшее мишень от стрелка, и впился в его грудь, запылав огромным красным букетом. Капитан Джон Гаррисон перестал существовать, разлетаясь по миру бесформенными кровавыми кусками. Острый осколок снаряда ударил по правому запястью Джорджа, и он увидел обрубок своей кисти, который медленно отделился от руки и полетел вниз. Стены каменного кольца и приближающиеся фиолетовые тела инопланетян поплыли перед глазами психолога, и он рухнул в обагренный кровью песок…* * *
Что-то непонятное творилось в сознании Джорджа, вызывая чуждые ему образы… Он приоткрыл веки и увидел над собой огромного монстра без глаз и рта, который навалился на него своим массивным телом и засосал его покалеченную руку вглубь желеобразной головы. По всем органам Смита протекали легкие нервные импульсы, которые исходили из полупрозрачной головы чудовища. Это продолжалось лишь пару минут, а затем послышалось громкое чавканье и рука психолога выскользнула из фиолетового студня, погрузившись своими пальцами в рыхлый песок… Джордж лежал на спине, боясь пошевелиться и пытаясь осознать тот невероятный факт, что его правая кисть сжимает раскаленную горсть песка. Он не мог посмотреть на нее, так как боялся неосторожным движением привлечь внимание чудовища,которое все еще висело в воздухе рядом с его телом. Легкое дуновение ветра подсказало ему, что существо улетает прочь. Смит повернул голову набок и, скосив глаза, убедился, что его предположение оказалось верным. Подождав, пока оба головастика скрылись из вида, растворившись прямо в воздухе в пятидесяти ярдах от каменного кольца, психолог встал на колени и поднес правую ладонь к глазам. Теперь он видел, что перед ним была совершенно нормальная рука, — он ощущал каждый ее нерв. Он специально растер ладонь и подергал за все пальцы, чтобы окончательно развеять свои сомнения. Эта кисть была не просто пришита, а восстановлена заново. Джордж понял это, когда не нашел шрама на своей правой ладони, который остался у него еще во время учебы в колледже в результате неосторожного обращения с самодельной взрывчаткой… «Как им это удалось? — с восхищением подумал Смит. — Это не просто разумные, а очень высокоразвитые существа, если за несколько минут они смогли выяснить строение моего тела и восстановить утраченную кисть руки… А ведь они имели полное право оставить меня умирающим на песке — я не сделал им ничего хорошего. Хотя, нет: я до последней секунды пытался предотвратить разыгравшуюся трагедию. Неужели они поняли мои намерения и отблагодарили подобным образом?» Он встал на ноги и огляделся по сторонам. Пластиковый комбинезон и песок под ногами были покрыты запекшейся кровью, а в нескольких ярдах вокруг лежали бесформенные останки капитана Гаррисона. Комок пищи подкатил к горлу психолога, и он с огромным трудом удержал подступившую рвоту. Пошатнувшись, он побрел прочь от этого кошмарного места, едва не наступив по дороге на оторванную кисть своей правой руки… Солнце стояло в зените, освещая склонившуюся над скалами одинокую луну и белоснежный песок в багровых тонах, который темным пятном выделялся среди прочего великолепия окружающей природы. В ослепительно-синем небе не было заметно ни крохотного облачка или, на худой случай, хотя бы легкой дымки. Джордж шел к своему звездолету без всякой цели и смысла. Ноги глубоко проваливались в рыхлый песок, и каждый отвоеванный у планеты шаг давался ему с невероятным трудом. Яркие лучи солнца слепили его воспалившиеся глаза, а в ушах стоял громкий перезвон несуществующих колоколов. Сильно кружилась голова, а взмокшее тело напоминало полуживого цыпленка, которого завернули в фольгу скафандра и поставили в духовку на медленный огонь. Пора было обедать, но Смит не смог бы затолкать в себя и унцию еды, хотя и был довольно сильно голоден. «Интересно, — подумал он. — А чем питаются эти головастики. При полном отсутствии рта они могут восполнять свою энергию, только впитывая ее напрямую из солнца или из окружающего космоса… Совершенное творение эволюции, которое не нуждается ни в пище для тела, ни в руках для ее добывания! Не удивительно, что следующим шагом должен был стать отказ от ног, как от способа передвижения — слишком медленного и требующего больших физических затрат». Джордж обошел корабль и остановился как вкопанный — в скале появилась огромная черная дыра. Он готов был поклясться, что всего пару минут назад ее не было и в помине, но спорить было не с кем. Психолог протер глаза и, убедившись, что это не галлюцинация, побрел к ее входу… Это была не та призрачная светящаяся пещера с нематериальными стенами, в которой он побывал предыдущей ночью. Перед ним находилась самая обычная дыра в скале с неровным потрескавшимся сводом. Смиту даже показалось, что в ее облике было что-то знакомое: на Земле он не раз спускался в подобные пещеры. Войдя внутрь, он увидел торчавшие из стен факелы, которые пылали ярким зеленым пламенем. Все было настолько нереальным, что Джордж еще раз закрыл глаза и, надавив на веки пальцами, раскрыл их как можно шире. Ничего не изменилось: он по-прежнему стоял на пороге каменной пещеры, а длинная цепочка зеленых огней освещала уходящий вглубь коридор. Смит медленно побрел по нему, прикасаясь к стенам руками. Зацепившись пальцами за факел, он остановился и подошел к нему вплотную. Каменная рукоять, украшенная самой красивой резьбой, какую ему приходилось видеть, заканчивалась круглой чашей, в которой бурлило зеленое пламя. Психолог поднес к нему свою руку и только тогда почувствовал, как от него веет прохладой. «Холодный огонь! — удивился он. — Как такое возможно?» Джордж повернулся к центру коридора и замер: в глубине противоположной стены показалось слабое свечение. Его яркость постепенно нарастала и перед изумленным Смитом появилась серия картин… В черном океане безбрежного космоса среди миллионов немигающих звезд он увидел знакомые контуры «Северного сияния», которое приближалось к одинокой планете, вращающейся вокруг гигантской желтой звезды. Корабль вошел в атмосферу и начал свое рискованное падение на песчаную поверхность внутри каменного кольца. Джордж у видел лица астронавтов, переполненные страдания и ужаса, и свое собственное лицо, которое показалось ему на редкость спокойным… Он заметил, как в съехавший с трапа броневик забрались Сэм Уильяме и Ричард Милтон и как они собирали образцы скал с помощью механических манипуляторов. Он увидел, как засверкали дюзы звездолета и как вышедший из пещеры человек, чье лицо он впервые сумел разглядеть, безжалостно расстрелял корабельного врача… Он разглядел огромный светящийся вихрь вокруг крейсера, который сменился ярким солнечным днем и стоявшим поодаль корпусом «Грома»… Сэм изучал под микроскопом разложившиеся образцы, а трое оставшихся астронавтов шли по наклонным палубам старого корабля… Смит входил в светящуюся пещеру, а Боб вырезал дыру в тайнике и заваривал стволы автоматов… Сэм с ножом в спине из последних сил полз по коридору, пытаясь спасти их жизни… Гаррисон с искаженным от ненависти лицом держал в руках плюющийся смертью автомат, в то время как Смит пытался вырвать его из рук… И наконец, он увидел, как в зеркале, самого себя, стоявшего перед этой стеной с широко раскрытыми от удивления глазами. А потом Джордж услышал слабый всплеск воды и, обернувшись, заметил в глубине пещеры маленькое озеро, которое светилось изнутри ярким зеленым светом. Он подошел к нему и, опустившись на колени, погрузил пальцы рук в его теплую поверхность, ярко вспыхнувшую от этого прикосновения. Он вновь услышал шепот воды, в котором ему померещилось какое-то знакомое слово. Этот удивительный потусторонний звук усиливался, полностью завладев его вниманием, и изумленный Смит совершенно отчетливо услышал обращенное к нему слово «Джордж». Оно повторялось снова и снова, маня его в светящуюся глубину и гипнотизируя своей настойчивостью. Смит набрал полные легкие воздуха, отметив про себя, что уже делал недавно нечто подобное и, подняв фонтан разноцветных брызг, нырнул вниз головой в ЗОВУЩУЮ его бездну…* * *
— Капитан, корабль к взлету готов! — сообщил «Веселый Роджер». — Старт через пятьдесят секунд. Начало отсчета через сорок. Воцарившаяся в салоне тишина действовала угнетающе… Каждый из астронавтов думал о чем-то своем, но все вместе они размышляли о главном: что ждет их после того, как турбины звездолета вдавят их в кресла и вырвут из объятий этой непредсказуемой планеты. Ричард Милтон думал о том, что скорей бы закончился этот чертов рейс и он смог бы взять лишний месяц оплачиваемого отпуска. Ему очень хотелось сказать что-нибудь смешное, но он не мог: язык прилип к небу и во рту появился отвратительный привкус горечи. Боб Фишер лихорадочно вспоминал, закончил ли он в спешке восстановление поврежденной электрической изоляции в двенадцатом отсеке проклятого двигателя и если нет, то как это может сказаться на его работе при стартовых перегрузках. Сэм Уильяме размышлял об удивительных образцах скал, которые они нашли на этой планете, и о том, не сможет ли глубокое замораживание повредить находящиеся в них клетки неизвестного организма. Капитан Гаррисон вспомнил свою любимую дочь, которая к этому времени уже вышла замуж за парня, живущего в другом городе и которого Джон из-за своей проклятой работы даже ни разу не видел в лицо. Дай Бог, чтобы ее семейная жизнь сложилась удачно и она никогда не стала похожей на свою мать! Смит — о чем думал Джордж, было тайной даже для него самого. Смутные образы проплывали перед его затуманенным мозгом, порождая явления, перед которыми обыкновенный человек мог бы сойти с ума… Голос компьютера, начавшего предстартовый отсчет, вырвал их из плена собственных мыслей, заставив сосредоточиться на единственно важной в настоящий момент цели: улететь подальше от этой планеты, затягивающей на их шее хорошо намыленный галстук. — Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один… — Старт! Звездолет неторопливо оторвался от горячего песка и взмыл в потемневшее небо, в котором уже начали зажигаться крохотные светлячки далеких звезд. — Десять секунд полета! — прозвучал в салоне доклад корабельного компьютера. — Двигатели и системы в порядке. «Боже, как тяжело дышать! — подумал Гаррисон. — Еще не хватало, чтобы организм не выдержал стартовых перегрузок и отказал в самое неподходящее время». — Тридцать секунд полета… Мы выходим в верхние слои атмосферы. — Как там наш мыльный пузырь? — выдавил из себя капитан. — Еще не появился! — ответил «Веселый Роджер». — Согласно корабельному времени, это должно произойти только через две с половиной минуты. — Уматывай подальше от этого места! — скомандовал Гаррисон. — Еще не хватало, чтобы нам начали мерещиться какие-нибудь твари — и так нервы ни к черту! — Понял, капитан! — изрек корабельный компьютер. — По моим расчетам, мы удалимся от планеты не менее чем на семь тысяч миль, прежде чем купол захлопнется. — Меня это вполне устраивает! — успокоился Джон и обернулся к остальным астронавтам. — А как вас, парни? Парни что-то проворчали в ответ, но Гаррисон уже этого не слышал. Он думал о том, сумеют ли они вернуться через ноль-пространство на Землю. То, что это удалось сделать экипажу «Грома», еще не является обязательным для всех остальных… — Капитан, звездолет вышел в заданные координаты! — доложил «Веселый Роджер». — Что с куполом? — поинтересовался Джон. — Его все еще нет! — Может, барахлят датчики зонда? — забеспокоился Сэм. — Нет, мои показывают то же самое! — успокоил его компьютер. — А чего вы, собственно, хотите? — вмешался в их разговор Смит. — Вы устранили из уравнения одно из его условий — наш корабль и ждете, что все пойдет, как по маслу! — Как понимать твое заявление? — нахмурился Гаррисон. — Возможно, присутствие постороннего объекта внутри каменного кольца и вызывает появление этого купола со всеми его последствиями! — пояснил свою мысль психолог. — Ты говоришь так, словно эта круглая скала является гигантским животным, а не обычной горной породой, в которой паразитирует неизвестный нам организм! — заявил Уильяме. — Как знать, Сэм, как знать! — тихо промолвил Джордж. Он замолчал и закрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. Два долгих часа пролетели в бесплодном ожидании: купол так и не появился… — А кто сказал, что это вообще должно случиться? — нарушил тишину Гаррисон. — Главному компьютеру рассчитать траекторию полета и заложить координаты Солнечной системы для перехода через ноль-пространство! — Есть, капитан! — отчеканил «Веселый Роджер». Повернувшись к астронавтам, Джон посмотрел в их глаза и, прочитав в них то, чего более всего хотел сам, веселым голосом скомандовал: — По морозильникам, парни! Мы возвращаемся домой!* * *
Дверцы кабин для анабиоза медленно приоткрылись, и Гаррисон осторожно поднялся из своего кресла. Какое-то скверное предчувствие зарождалось в его сознании, не сформировавшись еще в законченную мысль… Выпрыгнув из кабины, он схватился рукой за поручень у стены и зашлепал босыми ногами в сторону главного компьютера. — Где мы находимся? — спросил Джон, остановившись перед улыбающейся голограммой и массируя пальцами рук свою изрядно затекшую поясницу. Только на этот раз без шуток! — В Солнечной системе, капитан! — доложил «Веселый Роджер». Девятьсот пятьдесят тысяч миль от Земли. — Парни, мы дома! — закричал обрадованный Гаррисон. Захлопав в ладоши, словно мальчишка, он повернулся к остальным астронавтам и замер с приоткрытым ртом. Волосы встали у него на затылке и разряд электрического тока пробежал по всему телу. Приоткрытая кабина психолога была пуста. Сквозь ее прозрачный корпус виднелся лишь серебристый пластик кресла да валявшиеся в нем наручные механические часы с дешевым железным браслетом. Сэм Уильяме, Ричард Милтон и Боб Фишер покоились в своих креслах, опутанные многочисленными датчиками. И их перекошенные лица выражали не меньшее изумление, чем физиономия самого капитана. А им было от чего прийти в испуг. Спрятаться в закрытом помещении центрального салона было практически невозможно. Да и не могло это прийти в голову такому угрюмому человеку, каким был психолог Джордж Смит — парень с куском металла вместо души. Гаррисон уже не удивился, когда прибежавший из морозильного отсека Сэм Уильяме не обнаружил в бункерах образцов каменного кольца, а трехчасовые поиски Смита не дали никаких результатов…* * *
Джордж очнулся. Он лежал на каменном полу под огромным красным куполом, потолок которого терялся из вида где-то высоко над его головой. Пылающие багровым светом стены были изъедены многочисленными морщинами, словно он находился внутри гигантского мозга. Смит встал на ноги и осмотрелся. Повсюду была одна и та же картина. Каменный пол, на котором он лежал, был покрыт большими морщинистыми валунами, более темными по сравнению с окружающими их стенами. Озера, в которое он нырял и в котором, как прекрасно помнил, он захлебнулся светящейся водой, не было и в помине. Психолог подошел к ближайшему камню и прикоснулся рукой к его упругим морщинам, почувствовав под холодной поверхностью сильный вибрирующий пульс. Только сейчас он осознал, что температура окружающего воздуха стала заметно прохладней… — Джордж! И снова этот голос! Смит заткнул пальцами уши, не в силах слышать это гипнотическое слово. — Джордж! Нет, это не помогает: голос проникает сразу в его сознание, минуя органы слуха. — Я уже здесь! — крикнул Смит в пустоту. — Ты хотел меня видеть и я пришел… Кто ты? Покажись мне! — Ты во мне! — послышался все тот же голос. — В самой глубине моего мозга. — Значит, я был прав: это действительно твой мозг! Так чего же ты хочешь от меня? — Не я! — прозвучала ответная мысль. — Я хочу узнать, чего хочешь ты… Ты не такой, как остальные земляне: ты не боишься самого себя и ищешь ответы на непонятные вопросы! — Зачем ты позвал наш корабль? — спросил Джордж. — Мы надеялись встретить на этой планете разум, а попали в ловушку! Неужели все эти смерти были кому-то нужны? — Я не звал вас, а лишь дал знать, что существую! — прозвучал лаконичный ответ. — Вы сами решили сесть на меня и подвергнуть меня исследованиям. — Мы сели внутри каменного кольца, не зная, что это ты! — Лишь часть меня! Я — вся эта планета, которая вращается вокруг искусственно созданного мною солнца. Каменное кольцо является местом, где я вступаю в контакт с теми, кто ко мне прилетает. — Невероятно! — поразился Смит. — Планета-существо?! — Скорее, планета-разум… Я не являюсь обычным белковым организмом, как вам уже объяснял Сэм Уильяме! — Ты знаешь даже содержание наших разговоров? — Конечно! Ведь в них наиболее полно раскрылось то, что вы привыкли называть душой! — Боюсь, что ты разочаровался в человечестве! — Увы! — послышался тихий голос, в котором ощу-. щались огорченные нотки. — Вы еще не достойны контакта… — Контакта с тобой? — переспросил Джордж. — Тогда зачем ты подарил мне жизнь и позволил нам встретиться? — Нет, контакта с другим разумом! — прозвучало в ответ — Я лишь подвергнул вас испытанию, преодолев которое, вы могли получить доступ к обитаемым мирам. — Каким это образом? — Я — Врата Вселенной! — произнес гигантский мозг. — Через меня ведут дороги к цивилизациям в настоящем, прошлом и будущем. — А как же ноль-пространство? — удивился психолог. — Ведь, проникнув в него, можно оказаться в любом из миров. — Только в необитаемом! Количество галактик бесконечно, и всякий населенный мир окружен огромным кольцом доступных, но пустых планет. Процесс мироздания позаботился, чтобы каждая цивилизация имела вдоволь свободного пространства для последующего переселения без претензий к своим соседям… Иначе и быть не может: любой, самый совершенный мир когда-то был очень молод и мог быть уничтожен более слабым противником, который проник в его историческое прошлое… — Значит, путешествие во времени не противоречит законам природы? — Не более чем встреча с инопланетным разумом! Обитаемые миры не всегда существуют в одном и том же отрезке времени. Некоторые из них погибли от взрыва сверхновой миллионы лет назад, так как их уровень развития не позволил переселиться в более безопасную галактику. Другие появятся только через сотни миллионов лет, когда их звезды остынут и образуют на окружающих планетах благоприятные для жизни условия… — И они могут общаться друг с другом? — удивился Смит. — Но как? — Для этого и существую я — Врата Вселенной! Именно я решаю, готова ли новая цивилизация к встрече с братьями по разуму или им следует пока воздержаться, как в случае с вами. — Увы! Человечество не способно найти себе друзей даже среди народов собственной планеты. Не знаю, сможем ли мы этому научиться или так и останемся в гордом одиночестве? Эпоха глобальных войн закончилась, но оружие все еще остается нашим неотъемлемым атрибутом… Мне очень жаль, что мы причинили тебе столько неприятных минут и покушались на жизнь разумных существ этого мира! — Ты имеешь в виду Кворков? — переспросил его мозг. — Они живут в другой галактике и появляются у меня только в случае чрезвычайных ситуаций. Они — врачи и судьи Вселенной, которые путешествуют по разумным мирам и помогают их жителям… То, что они спасли тебя, лишний раз подтверждает мою догадку, что ты относишься к числу достойных! — Достойных чего? — Иметь доступ ко всей Вселенной, а не только к ее безжизненным планетам. — Ты говоришь так, словно я могу шагнуть за порог этой пещеры и оказаться в другом мире. — Да! Ни одна из разумных галактик не пользуется для этой цели сложными и опасными космическими кораблями. Каждый из обитаемых миров имеет мои Врата, через которые можно попасть на другой мир в любом отрезке времени. У них не возникает проблем с местными жителями: они легко и свободно общаются с каждым из них, ведь языкового барьера не существует! — Как такое возможно? — Так же, как мы сейчас общаемся между собой — каждый из нас читает мысли другого… Но есть одно обязательное условие! Ты можешь пройти вооруженным сквозь Врата только в пределах того мира, на котором находишься. Но ты не должен пытаться проникнуть на другую планету, иначе твое тело никогда не будет восстановлено из разложившихся атомов. — Разумное условие! Но насколько оно выполнимо? — спросил Джордж. Ведь оружием может стать самый безобидный с виду предмет. — Все дело в тебе самом: в твоем сознании и мыслях. Ты никогда не сможешь утаить их от себя, а то, что доступно тебе, от меня никогда не скроешь! — Причем здесь ты? — Мой мозг связывает воедино все нити разумных галактик, позволяя преодолевать миллиарды световых лет и миллионы лет времени! — ответили ему Врата. — И все это мне теперь доступно? — Да! Прямо перед Смитом возникло и заколыхалось знакомое уже зеркало. — Теперь, Джордж, перед тобой встал выбор! Ты можешь вернуться сквозь эти Врата в будущее — в собственное тело, и улететь вместе с экипажем «Северного сияния» на Землю. Ты забудешь обо всем, что видел и никогда не станешь об этом сожалеть… Но если ты захочешь, то ты сможешь отправиться в самое невероятное в своей жизни путешествие — по разумным планетам, о которых человечество не могло даже мечтать… Ты увидишь другие миры. Ты можешь начать с любого из них, ничего о нем не зная. Достаточно лишь представить себе на мгновение внешний облик этого мира и шагнуть во Врата… Не бойся ошибок! Вселенная безгранична и в ней возможно даже то, что кажется совершенно немыслимым… Самые невероятные твои фантазии станут реальностью, если ты этого сильно захочешь! — Как я могу отблагодарить тебя? — спросил потрясенный Смит. — Ты уже это сделал! — ответили ему Врата. — Ты подарил мне надежду, что когда-нибудь я появлюсь и на вашей Земле. — Спасибо! Я не прощаюсь: что-то подсказывает мне, что мы еще увидимся. — Конечно! Ведь я буду с тобой в каждой галактике — на любой планете, где бы ты ни оказался! Я буду с тобой в мороз и в пургу, в солнечный зной и в неистовый ливень… Я буду направлять тебя в твоем поиске и помогать в трудную минуту. Ты всегда сможешь спросить у меня совета или укрыться от непогоды… Я буду с тобой везде и всегда, ведь мне уже столько лет, сколько существует Вселенная! Джордж сделал шаг и остановился у Врат. Они колыхались перед ним своими зыбкими волнами, отражая его призрачные контуры. Он закрыл глаза и расслабился… Он припомнил одно из религиозных учений, что душа каждого из нас остается жить после смерти на какой-то безымянной планете в огромных просторах Вселенной. Он вспомнил свою жену и дочь, их горящие любовью глаза и нежные, как перезвон колокольчиков голоса, так сильно похожие друг на друга, что он и сам их часто путал. «Любимые мои, как же я по вас соскучился!» — подумал он с грустью. — Смелее, Джордж! — прозвучал ласковый голос. — Тебя ждут! Смит едва не вскрикнул от неожиданности, ясно и отчетливо увидев перед собой их лица. Так и не открыв глаза, чтобы не потерять драгоценное видение, он вдохнул полные легкие свежего, благоухающего запахами незнакомых цветов воздуха и сквозь волну рванувшегося навстречу ветра уверенно шагнул во Врата…Стать Богом
Звонок будильника автоматной очередью разорвал ночную тишину. Пол Клайд с большим трудом открыл глаза и долго всматривался в темноту, вспоминая приснившийся кошмар Каждую ночь этот сон приходил снова, принося с собой нестерпимую боль утраты, и он просыпался в холодном поту под визг колес и оглушительный грохот металла. Четыре долгих месяца лечения у психотерапевта не дали никаких результатов, и Пол уже смирился с мыслью, что этот кошмар стал неотъемлемой частью его жизни. Он махнул на все рукой и старался в течение дня не думать о том, что неизбежно произойдет следующей ночью… Будильник на столике возле кровати показывал только шесть часов утра, но жизнь за пределами дома уже кипела вовсю. В натянутую на открытое окно сетку назойливо лезли голодные москиты и где-то в лесу раздавались пронзительные крики проснувшихся птиц, заглушавшие тихий шелест кондиционера. Накинув на тело халат и засунув ноги в тапочки. Клайд поплелся в ванную. Из зеркала на него глянуло сильно осунувшееся лицо с большими темными кругами и узкими щелками слипавшихся от бессонной ночи глаз. Приняв прохладный душ, он не спеша побрился и отправился на кухню готовить яичницу с ветчиной — свой обычный утренний завтрак. Сварив чашечку крепкого кофе, он быстро проглотил все это с парой сэндвичей и, надев военную форму, вышел на улицу. Стояла сильная жара и зыбкие озера-миражи заполняли мелкие неровности бетонной дороги. После прохладной атмосферы дома духота навалилась на Пола обжигающей тяжестью, вызывая струйки пота под рубашкой. Это изматывающее пекло, которое не прекращалось даже с приходом ночи, доводило человека в буквальном смысле до кипения. Что касается Клайда, то он уже давно перестал обращать внимание на погоду, какой бы несносной она ни была. Захлопнув дверцу джипа, он резко сорвался с места, разбросав песок из-под колес, и через десять минут выехал на скоростное шоссе. До военной авиабазы было чуть более часа езды. Устроившись в кресле поудобнее. Пол включил магнитофон, и бархатный голос Криса Ри заполнил весь салон автомобиля. Унылое серое шоссе убегало вдаль по обе стороны джипа, превращаясь в густые непролазные заросли на обочине дороги. Движение в этот утренний час было очень оживленным, и Клайду приходилось то и дело обгонять неторопливо идущие машины. Лирическая музыка расслабляла его тело и разум и уводила за собой в чудесную страну, полную самых невероятных воспоминаний. Внезапно ночной кошмар вернулся, сдавив голову в тисках Адская боль и отвратительный скрежет металла навалились со всех сторон, а кровавые пятна в глазах заслонили дорогу. На какое-то мгновенье Клайд потерял контроль над собой и едва не врезался в мчавшийся перед ним белый «кадиллак». Пол всей душой ненавидел «кадиллаки» и больше всего — белые. Ему казалось, что эта машина — американский символ роскоши и комфорта — будет постоянно напоминать ему о случившейся трагедии. Нажав на педаль тормоза так, что пронзительный визг колес заглушил громко звучавшую музыку, он рванул руль влево и выехал на соседнюю полосу. Выключив магнитофон, он сбросил скорость и полностью сосредоточился на управлении машиной. «Не хватало еще устроить аварию! — подумал он. — Интересно, а как бы прореагировало начальство, что пилот-испытатель самого совершенного в мире истребителя попал в автокатастрофу на скоростном шоссе и разбил чужую дорогостоящую машину?» Клайд точно знал, что второго промаха ему не простят, так же как знал, что никогда в жизни он не простит себе первого… База Военно-воздушных сил США в Бразилии, на которой он служил последние пять месяцев, проводила испытание новой модели истребителя-невидимки «Стелс». Очередное задание — полет в джунглях на малых высотах — требовало от летчиков наивысшего мастерства и хладнокровия. И Пол был крайне удивлен, когда узнал, что выбор командования снова пал на него…* * *
Клайд сидел в глубоком кожаном кресле напротив стола командира базы, а полковник Гордон расхаживал вокруг него с видом школьного учителя, который застукал провинившегося мальчишку на месте преступления. — Пол! (Способность Гордона обращаться к подчиненным по имени, а не по званию, устраивала в части практически всех, кроме высшего командования.) Я знаю, что тебе не нравится эта машина, но ты мой лучший пилот, и я в тебя верю — именно поэтому ты все еще служишь на моей базе… Последняя фраза должна была напомнить Клайду о недавних событиях и была сказана специально для того, чтобы поставить зарвавшегося пилота на место. Полковник любил манипулировать людьми, а из всех вариантов предпочитал метод «кнута и пряника». — Я читал отчеты всех наших пилотов, но только в твоем докладе столкнулся с возникшими проблемами… Последовала длительная пауза. Описав по комнате круг и не дождавшись ответа, Гордон продолжил: — Если мне не изменяет память, до сегодняшнего дня я не отдавал приказа об испытании нового «Стелс» на максимальных скоростях. — Да, сэр! Пол уже давно понял, куда метит полковник, но, как и подобает в таких случаях, сидел с каменным лицом. — Да, сэр? Парень, ты даже не представляешь, в какое дерьмо ты вляпался! — Гордон наклонился над Клайдом, так что эти слова вылетали ему прямо в лицо, — Мы испытываем новейший самолет-призрак, а тебе вдруг вздумалось погонять на нем как на собственном джипе! Высказав эту остроумную с его точки зрения мысль, он выпрямился и снова зашагал по кабинету, вдыхая полной грудью и стараясь успокоиться. Возраст уже давал о себе знать — малейшая нервозность оборачивалась одышкой и сердцебиением. — Ты же знаешь, что все испытания «Стелс» проводятся под строгим контролем этих «заумных очкариков» и что еще хуже — фиксируются компьютерами и спутниками с орбиты… После этого случая я получил письменный приказ о твоем снятии с должности. Ты уже пять дней был бы штатским, если бы не последний телефонный звонок из Вашингтона! Полковник придал своему лицу таинственное выражение и вновь выдержал длинную театральную паузу. — Мне приказано оставить тебя на базе и более того — тебе поручается довести испытания до конца… Что-то не вижу особой радости в твоих глазах! — проворчал он. — Черт с тобой! Только учти: во-первых, этого разговора никогда не было и, во-вторых — если, не дай бог, что-то случится с самолетом, они будут вынуждены отправить проект на доработку, а твоя карьера на этом закончится… Ну что ты развалился, как прихожанин на проповеди, ты уже давно должен быть в воздухе!* * *
Знакомое ощущение «размазывания по кабине» после набора истребителем высоты сменилось приятной легкостью. Белый туман редких облаков постепенно развеялся и остался под крыльями в виде клочков ваты, разбросанных по джунглям чьей-то небрежной рукой. Пол произвел необходимые манипуляции на приборной панели и, переключив самолет в режим автопилота, позволил себе на минуту расслабиться… «Сейчас бы еще Криса Ри послушать», — подумал он. Его любовь к лирической музыке с годами не прошла, как утверждали все его знакомые, а только выросла и окрепла. Авантюрист по натуре, холерик по характеру, «Близнец» по гороскопу и «Дракон» по году рождения, Пол наилучшим образом совмещал в себе их качества, за которые ему и дали прозвище «Гремучая смесь». Он был высок, строен и молод, но выглядел даже намного моложе своих лет. Ему оставалось всего два месяца до возраста Христа, и в части уже поползли слухи, что скоро в Южной Америке произойдет «Второе Пришествие»… Клайд внес необходимые координаты в память бортового компьютера и, опустив голову в гермошлеме на высокую спинку кресла, попытался еще раз проанализировать свой последний вылет в горный массив Капарао. Поначалу испытания проходили без особых проблем. Ни взлет, ни набор истребителем высоты ничем не отличались от прошлых тренировочных полетов. Все было чересчур обыденным, словно он летел на пассажирском авиалайнере, а не испытывал новую грозную «невидимку». Выход в заданный район территории «условного противника» на краю восточной Бразилии компьютер произвел с невероятной точностью. У Пола даже появилось впечатление, что его самолетом манипулирует кто-то со стороны. Фактически, так оно и было — истребитель управлялся одним из многочисленных спутников, находившихся на орбите Земли. Суперкомпьютер «Стелс» представлял собой сложное электронное чудо, способное проникнуть в систему любого спутника с целью получения и обработки необходимой информации. Он практически полностью управлял самолетом, внося необходимые коррективы и оставляя за пилотом только право выбора. Но именно эта передача самых важных функций машине и превращение человека в ее жалкий придаток вызвали у Клайда негативное отношение как к самому истребителю, так и к его создателям. В тот раз он, как всегда, задал компьютеру одну из многочисленных программ боя, после чего поднял скорость самолета до максимума. Кровь застучала в висках, и ночная мгла темным занавесом стала опускаться на глаза… Войдя в очередное крутое пике, Пол с ужасом заметил, что расстояние до огромной скалы Бандейра, в которую он летел с нарастающей скоростью, совершенно не вяжется с показаниями дисплея. Из-за смещения горячих потоков воздуха спутник на орбите принял раскалившуюся на солнце скалу за глубокий тектонический ров, который довольно часто встречался в горном массиве Капарао, и теперь снабжал этой дезинформацией бортовой компьютер «Стелс». Инстинкт требовал срочно катапультироваться, но вместо этого непредсказуемый Пол обрушил всю тяжесть своего кулака на кнопку отключения компьютера и рванул штурвал на себя. Время растянулось в бесконечность… Как в замедленном кино, Клайд смотрел на неторопливо приближающуюся скалу, пока ее не вытеснила далекая линия горизонта. Выровняв курс, он обнаружил, что бортовой компьютер полностью бездействует, отключив все навигационные приборы. С большим трудом он довел до аэродрома вышедший из-под контроля электроники истребитель. Неизвестно, чем бы закончилась для него эта выходка, если бы данные видеосъемки полета, снятые спутником, не подтвердили ошибку бортового компьютера…* * *
Бескрайние вечнозеленые джунгли реки Амазонки простирались под крыльями самолета. «Стелс» почти вышел в заданный район испытаний, когда Пол вспомнил о Мери… Они познакомились весной, когда весь мир расцветал, отстаивая свои права и провожая долгую зиму на покой. Изрядно надоевший снег уже растаял, но деревья стояли голые, и только радостный щебет птиц да сильно припекающее солнце указывали на то, что весна, действительно, наступила. Клайд жил тогда в крохотной квартирке в городе Ас-пен штата Калифорния. Он до сих пор не мог вспомнить, что заставило его зайти в тот день на открывшуюся в местном колледже лекцию по живописи Это было какое-то мимолетное желание, продиктованное душевным порывом. Он словно почувствовал, что. пройдя мимо этого здания, в котором он когда-то учился, он потеряет нечто большее, чем память о тех удивительных днях, когда весь мир вокруг был окрашен в розовые оттенки. И только очутившись в лекционном зале, он понял, что был прав, чотя это и не имело никакого отношения к живописи Все, что он запомнил о той лекции, невыразительно прочитанной знакомым седым профессором, не имело ничего общего с картинами Пикассо… Сидевшая через один ряд красивая смуглая девушка не обращала никакого внимания на пристальные взгляды Пола. Каково же было его изумление, когда во время перерыва она подошла к нему сама. — Ваше лицо мне кажется очень знакомым! — улыбнулась она — Меня зовут Мери. А Вас? Клайд был сильно смущен, когда выяснилось, что эта очаровательная незнакомка училась в этом же колледже. После короткого перерыва, пролетевшего за одно мгновение, они уже сидели вместе, оживленно переговариваясь между собой и смущая лектора. Им обоим показалось, что они знакомы целую вечность и что лекция чересчур быстро закончилась. Нельзя сказать, чтобы Полу пришлось проявить много настойчивости и упорства — девушка с радостью приняла его приглашение на чашечку кофе с приятной музыкой… Мери жила в маленьком городке в нескольких милях от Аспена и они могли встречаться только в выходные дни. Иногда она приезжала к нему в гости на автобусе, но чаще всего Клайд сам заезжал за ней на машине. У них были почти сутки друг для друга, а на следующий день они шутили, что на улице была прекрасная погода для прогулки, на которую у них, как всегда, не хватило времени… Незаметно прошел год, и наступила их вторая весна. В тот день Пол, как всегда, отвозил Мери домой, и его серебристый «ниссан» уверенно преодолевал извилистый горный подъем. Солнце припекало, и дорога представляла собой кашу из снега, льда и воды. Справа ее подпирал высокий базальтовый утес, переходящий по левую сторону в глубокое ущелье. Распускающиеся деревья на горном склоне и голубая синева безоблачного неба дополняли эту картину и делали ее неповторимо прекрасной. Мери отдыхала на переднем сиденье, закрыв глаза и подставив лицо ласковым лучам весеннего солнца… Пронзительный визг колес из-за поворота оказался ярко-красным «порше», который с резвостью нападающей змеи вылетел прямо на машину Клайда. Горная дорога была очень узкая, и, чтобы избежать неминуемого столкновения, Пол рванул руль влево и изо всех сил нажал на педаль тормоза, стараясь удержать автомобиль от падения в пропасть «Порше», коротко взвизгнув тормозами, пролетел по правой полосе, а «ниссан» повело юзом и развернуло поперек дороги. Клайд еще не успел прийти в себя от случившегося, когда в правую сторону его машины, туда, где мирно спала Мери, с грохотом разорвавшегося снаряда врезался вылетевший из-за поворота белый «кадиллак»…* * *
Пол очнулся через десять дней в отделении реанимации военного госпиталя и с ужасом узнал, что Мери уже похоронили… Он не поверил тогда тому, что случилось, не поверил даже после четырех месяцев безуспешного лечения у психотерапевта. Его черепная травма зажила, и медицинская комиссия, посовещавшись, разрешила ему продолжать полеты. Он перевелся из Аспена на базу ВВС США в Бразилии и вскоре приступил к испытаниям новой модели «Стелс». И никто: ни его знакомые, ни командование базы не знали, что каждую ночь он просыпается в холодном поту, пытаясь уберечь свою машину от рокового удара… Рев турбин истребителя вернул Клайда к действительности. «Шоу должно продолжаться!» — именно так пел в своей последней песне неподражаемый Фредди Меркури. «Шоу под названием „Жизнь“ — подумал Пол. — Где все мы актеры, и где часто говорят. „Ваш выход“, но никто и никогда не предупредит заранее: „Ваш конец“». Шоу должно продолжаться, и никому нет дела до того, что в мире стало больше на одного летчика-камикадзе, который с нетерпением ожидает своего последнего выхода на сцену… Клайд ввел одну из многочисленных программ условного боя в память бортового компьютера и увеличил скорость истребителя до максимума — на этот раз все официально. Он так и не сказал никому, почему он не катапультировался из падающего самолета. Ему было все равно, что с ним случится. Он вывел компьютер из строя не от страха за собственную жизнь, а от злости к «рехнувшейся» технике, как если бы перед ним был телевизор с дрожавшим изображением. И только по чистой случайности это событие не стало для него роковым. А Вашингтон сделал его героем, который спас дорогостоящий истребитель от неминуемой катастрофы… Кратковременное потемнение в глазах после выхода самолета на максимальную скорость прошло, и Пол огляделся по сторонам. Под треугольными крыльями «Стелс» бескрайним темно-зеленым ковром убегали куда-то вдаль непроходимые джунгли реки Амазонки, сливающиеся на горизонте с голубым океаном неба. Каждый раз во время полета Клайд любовался этим великолепным зрелищем, манящим и отталкивающим одновременно. «Стелс» начал снижение, и на однотонном ковре стал проступать мелкий узор из отдельных веток. Казалось, что самолет сейчас заденет верхушки деревьев, когда резко навалившаяся тяжесть подсказала, что программа бортового компьютера начала показывать свои чудеса. Истребитель кидало из стороны в сторону, то поднимая в небо, то бросая обратно на зеленый ковер, который протягивал навстречу свои ветвистые руки. Самолет полностью управлялся компьютером, и Полу разрешалось в критических ситуациях только выбрать или отменить очередную операцию. При необходимости он мог отключить целиком всю программу и перейти наручное управление, но это было равносильно провалу запланированных испытаний… Ровное пение турбин внезапно сменилось рваными рывками и заметно возросшим рокотом. По корпусу истребителя пробежала сильная дрожь, и Клайд понял, что машина вышла из-под контроля. Зловещим красным светом перед его глазами вспыхнул индикатор опасности, а цифры и символы на мониторе слились в неразличимое цветное пятно. Как необъезженный мустанг, «Стелс» встал на дыбы и свечой ушел в небо. Пола вдавило в кресло так, что ему послышался хруст ломающегося под тяжестью тела позвоночника. На глаза стала опускаться темная пелена беспамятства. «Все, с меня хватит!» — мысли в голове едва шевелились, и Клайд почувствовал, что начинает терять контроль над собственным телом. Налившаяся свинцом рука с трудом преодолела короткий путь до панели управления компьютером и из последних сил вдавила кнопку переключения режимов. Раздался звуковой сигнал, и на дисплее загорелась надпись: «Переход на ручное управление до завершения программы тренировочных полетов отменен!» — Дьявол! — выругался Пол, заметив, как истребитель начинает заваливаться на хвост. — Это не самолет, а кусок летающего электронного хлама. Хотелось бы спасти тебя еще раз, приятель, но ты сам не оставил мне выбора! Он изо всех сил рванул на себя рукоять катапульты — она не сработала. Леденящий ужас сковал все тело, и только где-то в глубине сознания появилось отвратительное чувство того, что его «подставили». Высшие чины из Вашингтона хотели довести испытания «Стелс» в экстремальных условиях до конца и поэтому для него выбрали одинокого Клайда, способного на все и ничего не теряющего в случае провала, кроме собственной жизни. Они знали, что любой пилот будет бороться до конца, спасая себя вместе с самолетом, который он не может покинуть. Они предусмотрели практически все, кроме единственной вещи. Они не учли, что каждую ночь Пол просыпается в холодном поту, пытаясь уберечь свой автомобиль от рокового удара… Самолет тряхнуло, и Клайд повис вниз головой, прикованный ремнями к креслу. На какое-то мгновенье рев турбин стих и салон заполнила чуждая ему тишина. Истребитель вышел из пике и, завалившись на хвост, камнем рухнул вниз, а затем вошел в штопор. Грохот двигателей вернулся вновь, заметно прибавив скорость и бросая самолет в пучину смерти… Пол отпустил бесполезный штурвал и, сложив руки на груди, зачарованно смотрел на стремительно приближающуюся землю. «Мери, любимая, я иду к тебе! — беззвучно прошептали его губы. — На этот раз ты поверишь, что я не могу без тебя жить…» Он закрыл глаза и поэтому не видел, как среди огромных ветвистых деревьев, там, куда падал его самолет, вспыхнуло голубое полупрозрачное облако, меняющее очертания окружающего его мира. Оно быстро разрасталось, переливаясь всеми цветами радуги и притягивая к себе мерцанием незнакомых созвездий. Неожиданно его края взметнулись вверх, и облако приняло форму чаши, в которую с диким ревом надрывающихся турбин упал неуправляемый «Стелс»…* * *
База Военно-воздушных сил напоминала термитник в момент нашествия медведя гризли — такого шума полковник Гордон не помнил за всю свою долгую службу… Известие о том, что падение «Стелс» в джунглях привело к ядерному взрыву, — а именно это зафиксировали многочисленные спутники на орбите Земли, дошло до любопытной прессы всего на несколько минут позже, чем до высшего командования и Президента. И хотя сам взрывпроизошел вдали от территории США, в глухих малонаселенных джунглях Бразилии, было от чего сойти с ума: на «Стелс» в момент тренировочных полета в не было никакого вооружения. Непонятным было и то, что спутники так и не обнаружили следов радиационного излучения, сопровождающего любой ядерный взрыв. Но это обстоятельство отнюдь не успокоило общественность, а лишь подлило масла в огонь… Гордон бесцельно слонялся по кабинету, сцепив пальцы рук за своей широкой спиной. Иногда он садился в кожаное кресло, в котором еще совсем недавно сидел Клайд, но тут же вскакивал на непослушные ватные ноги Бессильная злоба перекосила его лицо, придав ему оттенок безумия. Предстоящий разговор с прилетающим из Вашингтона командованием мог означать только одно — полный крах его удачно сложившейся карьеры. Он понимал, что еще до прибытия начальства обязан принять какое-то решение, но властный приказ по телефону был однозначен: до приезда комиссии никто не должен покидать территории базы. «Отличная тактика! — подумал Гордон со злостью, — вот именно за это бездействие меня и лишат всех регалий и сделают „мальчиком для битья“». Поднявшийся из глубин сознания страх холодной волной прокатился по его телу и плотным комком застрял глубоко в горле. Ничего не боявшийся «железный полковник», как его окрестили в части, протянул руку к кнопке селектора и хриплым голосом пробормотал «Майора Хикса прошу срочно зайти ко мне!» Бросив хмурый взгляд на висевшие на стене часы, он заметил, что секундная стрелка застыла на одном месте, не желая помогать ему своим бегом… Гордону показалось, что прошла целая вечность, прежде чем раздался громкий стук и дверь его кабинета медленно приоткрылась. «Гончая» — так прозвали сослуживцы начальника службы безопасности Сэма Хикса за его способность в любой, самой запутанной ситуации безошибочно брать верный след и, как орешки, разгрызать непосильные другим задачи. Впрочем, подтянутая фигура офицера и его мягкая бесшумная походка тоже сыграли немаловажную роль в появлении этого прозвища. — Майор! Гордон спохватился, что впервые обращается к подчиненному по званию и с удовлетворением отметил, что Хикс и бровью не повел по этому поводу. Он хотел сразу же приступить к делу, но вместо этого с его уст сорвались ругательства: — Будь проклято это чертово телевидение! Никто еще толком не знает, что там на самом деле случилось. А ведущие телепередач уже развели столько шуму, что в ближайшее время наша часть превратится в место паломничества туристов… Через несколько часов к нам прилетают очень важные гости. Вы уже, разумеется, в курсе, что нам запрещено что-либо предпринимать до их появления? Майор кивнул головой в знак согласия, но ничего не произнес. Гордон набрал полные легкие воздуха, словно собирался нырять в ледяную воду, и выпалил: — Но пока еще я командир этой части и я имею полное право отдавать приказы! Майор Хикс, я назначаю Вас начальником поисковой группы, которая должна вылететь на место катастрофы «Стелс» не позднее чем через тридцать минут. Я не ограничиваю Вас в людях и технике, так что выбирайте по своему вкусу Связь только со мной по закодированному каналу… Но если только спутники на орбите врут и радиация там больше, чем от электрической кофеварки, то измерить ее уровень по периметру, взять пробы грунта и сразу назад! Отдав этот приказ, означавший, что обратного пути уже нет, полковник смягчился и даже позволил себе похлопать Хикса по плечу: — Я верю тебе, Сэм, и знаю, что ты меня не подведешь! Майор кивнул головой и, повернувшись на каблуках, молча вышел из кабинета. Оставшись в одиночестве, Гордон открыл бар и, распечатав бутылку, налил себе двойной виски без тоника. Руки предательски тряслись и он расплескал почти четверть налитого. Подойдя вплотную к зеркалу, он поднял бокал и, криво усмехнувшись, чокнулся с собственным отражением: — За твою отставку, Макс! Выпив все залпом и даже не поморщившись, он налил себе вторую порцию и, прихватив со стола бутылку, рухнул в глубокое кожаное кресло, которое впервые за много лет показалось ему жестким и неудобным. Через пару часов «Боинг» с комиссией по чрезвычайным ситуациям приземлится на взлетной полосе его базы и долгие годы безупречной службы вылетят в трубу вместе с упавшим самолетом-призраком… Несмотря на работающий кондиционер, полковнику показалось, что в кабинете стало невыносимо душно. Он поднял затекшую руку и с большим трудом расстегнул верхние пуговицы на рубашке. Холодный пот заструился по его телу и в ладонях бесчисленными острыми иголками стала отдавать зарождающаяся тупая боль. Гордон обмяк в кресле. Наполовинл опустошенная бутылка со стуком выпала из его ослабевших рук и стала выплескивать на ковер свое содержимое. Но он уже этого не видел: комната поплыла перед его глазами и адская боль в сердце нестерпимым жаром разлилась по всему телу… Когда через два с половиной часа дверь кабинета вновь приоткрылась, впуская прилетевшую комиссию во главе с министром обороны, съежившееся тело на полу уже не подавало признаков жизни…* * *
Пол. приоткрыл глаза и долго глядел в темноту, вспоминая приснившийся кошмар. Он увидел падающий самолет и стремительно приближающуюся землю, которая манила его волнистым темно-зеленым ковром. Сквозь сомкнутые веки блеснула яркая вспышка света, и наступил полный мрак… Клайд вспомнил, как он стал медленно приподниматься над собственным телом и в слабом мерцании далеких звезд увидел его со стороны безжизненный комок разорванной плоти, сдавленный покореженными остатками машины. Неожиданно он понял, что это — его бывшая хрупкая оболочка, которая стала теперь совершенно бесполезной… «Я умер» — промелькнула в его голове безумная мысль. Он улетал куда-то по длинному голубому тоннелю, который постоянно изменял очертания своих призрачных стен. Конец этого коридора терялся где-то далеко вдали и излучал белое сияние. По мере приближения к этому свету все страхи и тревоги покидали Пола, оставляя только чувство спокойствия и блаженства. Переливающиеся немыслимыми красками стены тоннеля стали расширяться, пока совсем не пропали из вида, и Клайд вылетел к поверхности ослепительно-белой звезды, которая обжигала его своим бурным пламенем. Он начал растворяться в ее палящих лучах и скорее почувствовал, чем услышал обращенные к нему слова: — Добро пожаловать, Пол! Мы рады видеть тебя среди нас… Клайд тряхнул головой, стараясь избавиться от наваждения и с трудом приподняв затекшую руку, осторожно прикоснулся к своему лицу. Затем он медленно провел ладонью по всему телу, тщательно ощупывая каждый его дюйм. Если не считать того, что он по неизвестной пока причине завалился спать прямо в летном комбинезоне, не сняв даже ботинки, то все остальное было в полном порядке. «Приснится же такое! — с содроганием подумал Пол. Сон все еще сидел в голове, не желая отпускать его из плена ужасных переживаний. — Пора завязывать пить на ночь крепкие напитки и смотреть фантастические фильмы». Сны Клайда и раньше доставляли ему много незабываемых минут и даже послужили поводом для написания небольшого фантастического рассказа. Фантастику Пол любил с детства, с головой уходя в надуманный мир приключений и иллюзий. Много раз он представлял себя в роли сверхчеловека., который спасает мир от уничтожения, но никогда и никому не рассказывал об этом, опасаясь усмешек. «Почему не звонит будильник? — с тревогой подумал он. — Уже наверняка около шести утра, а значит, пора вставать, принимать душ и готовить завтрак. Сегодня меня ожидает очередное испытание нового „Стелс“, а просыпать такое событие не стоит!» Клайд поднял голову и начал искать клавишу светильника Его рука парила по воздуху, не находя перед собой стены и вдруг совершенно неожиданно наткнулась на чье-то холодное щупальце, которое мертвой хваткой вцепилось ему в ладонь. Несколько массивных тел с глухим урчанием навалилось на него своей тяжестью, и он потерял сознание…* * *
Пол очнулся, попытался встать на ноги, но не смог даже пошевелиться. Он лежал связанный травяными лианами у входа в пещеру, из которой доносилось приглушенное рычание. Оно было не совсем звериным, и в нем угадывались отголоски разума. Прислушавшись, Клайд с удивлением обнаружил, что понимает, о чем идет речь. Неизвестные существа спорили, перебивая друг друга, но все они говорили о нем. Одни считали его законной добычей, в голосах других слышались суеверные нотки, когда они произносили слово, созвучное в английском языке только со словом «Бог». Они наперебой рассказывали друг другу о яркой вспышке света на одиноком холме, где его впоследствии и нашли. Пол с трудом оторвал голову от земли и в предрассветных сумерках восходящего голубого солнца заметил в небе две белые карликовые луны. Местность вокруг была похожа на гигантскую оранжерею, по какой-то причине заброшенную садовником и теперь бурно разросшуюся незнакомыми причудливыми растениями. Одни из них острыми зелеными башнями подпирали небо, доставая почти до вершины скалы, у подножья которой лежал Клайд. Другие, многократно извиваясь и ощетинившись длинными колючками, клубками змей расползались во все стороны. Обилие распустившихся цветов самых невероятных размеров и окрасок радовало глаз и создавало впечатление первобытной гармонии и красоты. Несмотря на связывающие его путы, Пол всем телом ощущал невероятную легкость, которая могла означать только меньшую силу тяжести на этой планете. «Это что угодно, но только не Земля, — с удивлением подумал он. Значит, я снова сплю, и это мой очередной увлекательный сон… В таком случае мне ничто не угрожает, и мы сможем вволю повеселиться!» Клайд улыбнулся и, приоткрыв рот, издал короткий пронзительный свист, от которого с окрестных гигантских деревьев вспорхнули какие-то уродливые крылатые твари. Рычание в пещере на мгновение стихло, а затем сменилось громкими воплями. Пол сел, затем одним рывком поднялся на связанные ноги и, подождав несколько секунд, свистнул еще громче. На этот раз вопли слились в один протяжный жалобный рев. который живой волной выкатился к подножью пещеры… Клайд стоял, как вкопанный, пялясь на зрелище, увидеть которое он не мог даже в самом фантастическом сне. Существа, окружившие его полукругом, были динозаврами — маленькими зелеными копиями вымерших пресмыкающихся его собственной планеты. Все они были ему по плечо и уверенно стояли на коротких трехпалых ногах, пальцы которых заканчивались острыми когтями. Передние конечности, которые с полным основанием можно было назвать руками, в отличие от лап динозавров, были длинными и хорошо развитыми. Пальцев на каждой руке было тоже по три. Они располагались под углом в сто двадцать градусов друг к другу, напоминая грани пирамиды. Хвост отсутствовал полностью, что лишний раз подчеркивало силу и развитость ног. Голова была точной копией головы тиранозавра с его огромными острыми зубами, явно ориентированными на мясную диету. Некоторые из ящеров держали в руках примитивные копья и топоры с грубо обточенными каменными наконечниками, словно пародия на древних предков Клайда. Стоявший первым динозавр был немного повыше остальных и явно смахивал на их вождя, если только эту стаю ходячих бесхвостых ящериц можно было назвать племенем. Массивные бусы из зубов какого-то крупного животного на его толстой шее да большие ярко-красные круги вокруг желтых немигающих глаз придавали ему весьма внушительный вид и должны были вызывать трепет и уважение со стороны соплеменников. Пол не мог не улыбнуться, заметив, насколько эта пестрая боевая раскраска напоминала ему индейцев собственной планеты. Сделав шаг вперед, вождь воткнул свое копье острием в землю и поднял обе руки вверх. Шум голосов сразу смолк. Двое других ящеров подскочили с боков и освободили Клайда от связывающих его лиан. Еще до того, как пасть этого «красавца» открылась, Пол сообразил, что он понимает не язык, а мысли динозавров: — Я — Нор, вождь этого племени и хозяин местных земель, вызываю тебя, мерзкий чужак, на бой! Догадавшись, что звуки английской речи не смогут убедить кого-либо из присутствующих, Клайд сосредоточился и мысленно произнес: — Я не знаю, что это за планета и как я здесь очутился, но у меня нет дурных намерений и желания драться с местными жителями! Похоже, его мысль дошла по назначению Нор ударил себя обеими лапами по животу, издав звук разорвавшейся бомбы, и задрал к небу свою страшную голову. Из его приоткрытой пасти донеслись оглушительные раскаты, напоминавшие хохот буйно помешанного. — Невозможно, чужак! Ты настолько тощ и безобразен, что тебе придется доказывать, что ты — настоящий воин, а не ходячий кусок полудохлого мяса, каким я тебя вижу. Ты обязан принять мой вызов или мое племя съест тебя живьем… Выбор за тобой! Победит тот, кто сумеет устоять на ногах! И он решительно двинулся вперед, прямой и несгибаемый, как скала. Глядя на его зубастую непробиваемую морду, Клайд не испытывал ни малейшего желания покалечить об нее свои руки. Ноги ящера были толстые и сильные на вид и не позволяли сделать подсечку. Вступать же в настоящий бой, не зная слабых мест динозавра, защищенного бронированной кожей с острыми роговыми пластинками, было бы полным безумием. «Похоже, предстоящая схватка будет эффектной, но весьма непродолжительной! — с усмешкой подумал Пол. — В правом углу: рядовой представитель Гомо Сапиенс с земным весом в сто девяносто фунтов… В левом — доисторический ящер втрое тяжелее, вооруженный острыми зубами, да еще и с броней как у легкого танка… И рад бы не ударить в грязь лицом, да, похоже, этот урод меня в нее втопчет!» Расстояние между противниками резко сокращалось и, когда Нор оказался уже в четырех ярдах, в голове Клайда промелькнула внезапная мысль: «Сила тяжести!» Она была здесь почти втрое меньше, чем на его планете, что делало Пола сильным и ловким соперником. К тому же эти ящеры были ниже его ростом, что значительно облегчало предстоящую задачу. До Нора оставалось всего два шага и поэтому Клайд сосредоточил все внимание на ногах динозавра. Монстр поставил когтистую лапу на землю и перенес на нее вес своего грузного тела, собираясь сделать последний шаг перед схваткой. Пора! С этой мыслью Пол изо всех сил подпрыгнул вверх и, описав круг над головой динозавра, приземлился позади него. Не дав ему опомниться, он снова подпрыгнул и обеими ногами обрушил всю тяжесть своего тела на покрытую роговыми пластинами спину ящера. Нор даже не вздрогнул. Он лишь продолжил начатое им движение вперед, с оглушительным грохотом рухнув на землю и оказавшись под оседлавшим его Клайдом, словно лошадь под всадником… Когда поднявшееся облако пыли улеглось, открывая неприличную картину поверженного величия, Пол увидел перед собой толпу упавших на землю ящеров и впервые в своей жизни ощутил всю значимость слова «Бог»…* * *
Вот уже третий час прилетевшая из Вашингтона комиссия проводила опрос личного состава авиабазы в кабинете ее бывшего начальника. Самого Гордона эти заботы уже не интересовали: его тело покоилось в холодильнике, равнодушно ожидая своей дальнейшей у части. Сердечный удар оказался на руку всем, включая и самого полковника его длительная карьера, наконец-то, закончилась. Теперь уже никто не узнает настоящей причины катастрофы самолета-призрака, и для всех это будет несчастный случай при испытаниях, который произошел по ошибке пилота. Оставалось непонятным отсутствие начальника службы безопасности, двенадцати человек из числа летного персонала и трех боевых вертолетов. Личный состав базы, включая дежурного офицера, так и не смог сообщить хоть что-нибудь вразумительное по этому поводу — майор Хикс умел прятать концы в воду… Затянувшееся совещание было прервано тихим сигналом зуммера, который донесся из глубокого кожаного кресла, ставшего для Гордона последним приютом. Все присутствующие удивленно переглянулись, но так как этого оказалось недостаточно, сигнал продолжал звучать все настойчивей, пока у кого-то не хватило сообразительности перевернуть кресло вверх дном и вытряхнуть из его складок портативный радиотелефон. Код секретности стоял в нужном положении, и искаженный расстоянием и помехами хриплый голос разорвал воцарившуюся в кабинете тишину: — Полковник Гордон… докладывает майор Хикс… У меня плохие новости, сэр! Грузный седой генерал, сидевший во главе стола, сделал властный жест рукой и телефон сразу же перекочевал в его широкую ладонь. — Майор, с Вами говорит министр обороны. Очень рад, что Вы наконец-то дали о себе знать. Итак, несмотря на мой приказ, полковник Гордон все-таки выслал на место катастрофы «Стелс» поисковый отряд. Это было очень некстати… Но раз уж Вы там оказались, то, безусловно, сможете объяснить нам, что же произошло на самом деле. Я жду Вашего доклада! В трубке прозвучало продолжительное потрескивание, а затем снова послышался слабый прерывистый сигнал: — Сэр… получил приказ, согласно которому… имею право отчитываться только лично… командиром базы! Скулы генерала яростно задвигались, но, понимая всю важность сложившейся ситуации и стараясь сохранять внешнее спокойствие, он произнес: — Майор! Полковник Гордон умер пять часов назад. Я ценю Ваши деловые качества и лично обещаю немедленное повышение по службе и званию, если Вы вкратце изложите основную суть событий. Более подробный доклад я жду по Вашем возвращении. Из трубки вновь донесся тихий голос, прерываемый частыми помехами: — …невозможно. Повторяю, понять, что… произошло, совершенно невозможно. Сэр, мы… месте падения «Стелс»… точные координаты. Никакой радиации, даже фоновой… она полностью отсутствует! Ни пожара, ни следов взрывной волны…. абсолютно ничего! Я могу с… точностью заявить, что… этом месте не было никакого взрыва, даже обычного! Но… это еще не все. Мы не нашли в джунглях ни… обломка упавшего истребителя, хотя там лежит рухнувшее дерево и… много поломанных веток. Наш отряд прочесал местность вокруг… радиусе двух миль… все тщетно! Побагровевший министр обороны вскочил из кресла и, отбросив все приличия, заорал в трубку: — Майор, не считайте меня полным болваном! И не пытайтесь доказать, что после этого взрыва, или что там, черт побери, произошло, от упавшего «Стелс» ничего не осталось! Внезапно треск в телефоне оборвался, как будто кто-то невидимый специально ждал этого момента и отключил помехи, подчеркнув важность прозвучавшего сообщения: — Не совсем, сэр! Это и кажется странным более всего В глухих непролазных джунглях, на месте падения истребителя, просчитанного компьютерами с точностью до одного фута, лежит вдребезги разбитый белый «кадиллак»!* * *
Это был удивительный мир — планета с ровным жарким климатом, населенная ящерами. Днем светило маленькое голубое солнце, только начавшее свою жизнь в вечном космосе, а ночью на черном небе высыпали яркие немигающие звезды в окружении двух карликовых лун-близнецов и большой спиральной туманности. Не было слышно пения птиц: время пернатых и млекопитающих еще не пришло, да и наступит ли — неизвестно. Ветер не шумел в верхушках гигантских деревьев и тишину вокруг нарушал лишь гул крыльев бесчисленных насекомых: от крохотных мушек величиной с муравья до громадных жуков-хамелеонов с крупными, как у бульдога, челюстями и размахом крыльев более четырех футов. Некоторые из насекомых питались пыльцой или нектаром цветущих растений, другие поедали сочные плоды, которые в изобилии росли на деревьях. Третьи охотились на своих менее резвых собратьев или как стервятники набрасывались на остатки пиршества хищных динозавров. Но кровососущих среди них не было — прокусить толстую броню местных «ходячих танков» было практически невозможно. Жуки-хамелеоны поджидали добычу, маскируясь в окружающей высокой траве, откуда они нападали на все живое, что оказывалось в их поле зрения. Несколько раз Пол замечал, как эти хищники хватали за хвост или за ноги проходивших мимо крупных ящеров и заканчивали свое существование под их оглушительный топот… Огромное количество самых невероятных существ можно было встретить среди живущих здесь динозавров. Тут были травоядные ящеры двадцати футов в высоту и до пятидесяти футов в длину, которые неуклюже передвигались на коротких толстых ногах. Объемный живот-мешок с переваривающейся травой болтался между ними, почти задевая поверхность земли. Маленькая плоская голова с непропорционально большим ртом и выпученными светло-зелеными глазами торчала из очень короткой шеи. А вот растущее прямо из спины длинное гибкое щупальце с тремя цепкими когтистыми пальцами достигало почти семидесяти футов в длину и могло добраться до самых высоких веток. Изогнувшись дугой, оно с неимоверной быстротой летело в нужное место, чтобы вернуться назад с охапкой сочных листьев или со связкой спелых плодов. И горе тому хищнику, который бы решился испытать на своей шкуре его колоссальную силу… На этой планете не было времен года. Только бесконечное жаркое лето с такими же душными ночами, не приносящими с собой прохлады. Но их наступление не означало прихода безмятежного спокойствия и сна. В слабом сиянии маленьких белых лун продолжалась иная жизнь. Время от времени раздавался топот гигантских лап, от которого дрожала сама земля. Где-то из глубин леса доносился громкий хруст сухих веток и душераздирающий вой проголодавшихся хищников, которые вышли на охоту за добычей. С усыпанных звездами небес долетали пронзительные крики крылатых ящеров, похожих на огромных летучих мышей с головой крокодила. Буйная растительность невероятных форм и расцветок занимала каждый свободный от скал и воды уголок. Сладкие ароматы причудчивых крупных бутонов, распускающихся по ночам и горящих в темноте слабым бледно-розовым светом, привлекал к себе тучи насекомых. Они летели к этим удивительным цветам, как ночные бабочки на зажженную лампу, чтобы запутаться крыльями в их клейких лепестках и отдать себя на съедение. К утру от них оставались лишь высосанные досуха хитиновые тела, которые, падая на землю, становились удобрением для этих ненасытных растений-вампиров. Большие пресные озера располагались по территории всей планеты. В них не было рыб, зато водились крупные моллюски с длинными витыми раковинами и торчавшими из них пучками крохотных ножек. По дну водоемов ползали мелкие ракообразные и огромные хищные амфибии. Некоторые из них были величиной с крупного аллигатора, и их огромные пасти украшали полчища острых зубов. Днем их лоснящиеся на солнце спины можно было увидеть среди густой водной растительности, а с наступлением ночи они выбирались на сушу и горе тем мелким ящерам, что безмятежно спали у них на пути. К счастью, эти химеры предпочитали грязные, заросшие фиолетовой травой болота и очень редко попадались в больших озерах с кристально чистой водой… Влажный воздух с высоким содержанием кислорода приятно щекотал ноздри Клайда, но практически не нес в себе губительных бактерий. Вероятно, это было следствием повышенной активности голубого солнца, но факт оставался налицо — полученные от колючих лиан царапины зарастали у Пола быстро и безболезненно. Глядя на эту удивительную планету, он все чаще задумывался, а по какому пути развития пошла бы его Земля, если бы не наступление ледникового периода. Клайда окружал мир, который идеально подходил для динозавров. И в нем появился первый робкий разум. Он встал на ноги, приобрел силу и обзавелся речью. И как только аборигены стали общаться между собой, то неизбежно должен был появиться бог — их могучий защитник и покровитель… Бог, как это и положено, жил в уютной пещере на вершине огромной горы, где было не так жарко и куда не мог забраться никто другой. Ибо все динозавры были толстыми неуклюжими созданиями, которые могли передвигаться лишь по равнинам, а предки бога на другой, неведомой им планете, когда-то спустились с деревьев, но все равно остались такими же проворными, как это дано только богам. Бог был очень сильным и ловким. Он был всемогущим и добрым — он пощадил вождя их племени и даже остался с ними жить. Но он не был одним из них, а потому не разделил их жилые пещеры, какими бы просторными они ни казались. Он поселился на самой верхушке горы, скрытой среди облаков, откуда каждое утро спускался вниз для очередного урока. Он научил их делать более совершенные копья и топоры и ловить моллюсков сплетенными из лиан сетями. Он показал им, как сажать возле пещер съедобные растения и как ухаживать за ними, чтобы вырастить хороший урожай. Они узнали, что мелких травоядных ящеров можно держать возле пещер в специально построенных загонах и собирать откладываемые ими яйца. Он научил их охотиться не одной большой стаей, а маленькими группами, устраивая засады на тропах и у водоемов и применяя известное только ему боевое искусство. Но самое главное: он показал им, как с помощью двух особых камней и пучка сухой травы добыть огонь и как приготовить на нем принесенных с охоты животных. И это стало для них поистине великим открытием, так как оно не только набило их вечно голодные животы и защитило их от врагов, но и поставило их на первую ступеньку нового общества. По личному указу бога из прочного как камень черного дерева была высечена огромная плита, на которой он каждое утро. делал своим ножом очередную насечку. Никто так и не понял, что это означает, так как все аборигены жили только одним — сегодняшним днем и только богу было подвластно понятие Времени. Эта доска уже покрылась зарубками сверху донизу, когда однажды ночью небо раскололось надвое, с диким ревом извергая на их планету новых богов…* * *
Пол проснулся от сильного грохота, прозвучавшего где-то в самой глубине его сознания. Он приоткрыл глаза и долго лежал на спине, положив руку под голову и вглядываясь в изъеденный трещинами потолок пещеры… Два года! Сегодня исполняется ровно два года с момента его необъяснимого появления на этой доисторической планете. Срок довольно большой, чтобы понять, что все это — не сон, но явно недостаточный, чтобы докопаться до истины, если, конечно, таковая существует. Два года жизни, как во сне, на этой удивительной планете, населенной невероятными существами. За это время численность динозавров выросла почти в пять раз за счет рождения новых особей и присоединения других племен. Клайд категорически запрещал ящерам воевать между собой, находя выход в самых взрывоопасных ситуациях и привлекая на свою сторону чужаков. Общество росло, жадно впитывая его уроки. Разум динозавров оказался очень гибким и легко усваивал все новое и ценное. Они уже научились делать изделия из металла и познали силу пороха. Разработанная совместными усилиями письменность позволяла им сохранять все полученные знания… Пол потянулся и встал с мягкой постели из свежих листьев, которую он поднял наверх на длинной веревке, сплетенной из десятков тонких лиан. Подойдя к большой глиняной миске с дождевой водой, стоявшей у входа в пещеру, он нагнулся и скептически оглядел свое заросшее щетиной лицо. Самое трудное по утрам — это бритье острым лезвием, специально изготовленным для него местными кузнецами. Несмотря на походные условия жизни и всю абсурдность этой затеи, он ежедневно брился, с содроганием вспоминая тот период жизни на планете, пока он не научил аборигенов плавить и обрабатывать железо. Одевшись в изрядно поношенный, но все еще прочный летный комбинезон и ботинки, он подошел к выходу из пещеры и ступил на нависший над обрывом карниз. Страна динозавров расстилалась перед ним как на ладони. Бескрайние темно-зеленые леса рябили ослепительно-голубыми пятнами озер. Воздух наверху был более разреженный, но что самое главное — более прохладный для ночного отдыха и свободный от надоедливого гула летающих насекомых. Помедлив пару минут, пока у него не прошло головокружение от вида огромной высоты, на которой он находился, Клайд осторожно перелез через боковой край карниза и начал свой путь к подножью горы. Это было непросто: он опускался по неглубоким выбоинам, которые он оставил два года назад в поисках одинокой пещеры на высокогорье. Еще тогда он понял, что только так сможет отдыхать в прохладе и изолирует себя от внешнего мира, полного неожиданностей и кошмаров… В первую же неделю своего появления Пол заставил динозавров вырыть вокруг пещер глубокий ров, через который перекинули крохотный мостик, поднимаемый на ночь. Ров решил одновременно две проблемы: теперь можно было спать без страха и почти каждое утро в нем что-нибудь ожидало на завтрак. Вот и сейчас, к моменту спуска Клайда к жилым пещерам, который длился около получаса, ящеры разрезали на куски громадную тушу, охотившуюся ночью за их племенем и теперь угодившую к ним на стол. «Такова жизнь! — усмехнулся Пол. — Кто на кого охотится, решает, в конечном счете, только исход самой охоты!» Он подошел к динозаврам и присел возле огня на большой плоский камень, покрытый сверху мягкими листьями. Ящеры закивали ему головами в знак приветствия. Уже давно никто из них не бросался на землю при его появлении — хотя Пола и нельзя было назвать скромным человеком, он все же не любил чрезмерного внимания к своей персоне… Ароматный запах жареного мяса распространялся вокруг на десятки футов, вытесняя все остальные чувства, кроме голода, которое росло и крепло по мере того, как новые большие куски выкладывались на шипящую жиром посудину. Пряности, добавляемые в пищу для улучшения вкуса, приятно щекотали ноздри Клайда и вызывали обильные потоки слюны и голодные спазмы в желудке. Наконец эта изощренная пытка запахами окончилась и все стали разбирать чудесные отбивные с толстой хрустящей корочкой, которая получалась в результате замачивания мяса в густом соусе, приготовленном из яиц домашних ящеров с травяной мукой и приправами. Пол откусил небольшой кусок и, закрыв глаза, стал с наслаждением его пережевывать, вспоминая французские и китайские ресторанчики, которые не шли ни в какое сравнение с этим пиршеством на свежем воздухе у подножья высоких скал. Нежное, хорошо прожаренное мясо крупного плотоядного динозавра было слегка сладковатым на вкус и напоминало земную индейку. «Сейчас бы еще бутылочку любимого пива „Битбургер пилс“!» — подумал он с тоской по ушедшим временам. Но, увы! Ознакомление нового общества с алкоголем, курением и прочими «прелестями» земной цивилизации не входило в его программу обучения. Нор, сидевший по правую руку от Клайда, повернул к нему свою голову и с огромным удовлетворением прорычал, что сегодня утром у них вылупилось еще пятеро детенышей. Динозавры были яйцекладущими, и именно поэтому Пол практически никогда не видел самок, которые высиживали свои яйца в пещерах, словно гигантские куры. Самки были немного ниже самцов, но основное отличие было в цвете: они были темно-серые, в то время как их сильная половина щеголяла в ярко-зеленой шкуре, хорошо маскирующей их среди буйной растительности этой планеты. В обществе разумных динозавров самцы выполняли абсолютно всю работу, оставляя за самками только высиживание и воспитание детенышей. Уже два раза Клайду довелось присутствовать на брачных танцах, этом неописуемо красочном и одновременно диком зрелище, которое проходило у ящеров один раз в год в период затяжных ливневых дождей. Это было самое опасное время на планете, когда вся жизнь замирала, забиваясь в пещеры и норы до окончания потопа. Вода шумела повсюду, низвергаясь с небес, ревущими мутными потоками стекая в ущелья гор и бушуя пенными водоворотами на залитых равнинах. Гигантская буря бесчинствовала почти две недели, после чего непогода утихала, и природа постепенно восстанавливала причиненный ей ущерб. Пол долго размышлял над этими капризами погоды и пришел к выводу, что, с одной стороны, в этом может играть свою роль еще не установившаяся активность голубого светила, с другой — взаимное совпадение траекторий солнца и двух карликовых лун, или, что еще вероятнее, — обе эти причины одновременно. Это было тяжелое испытание и для него самого: большую часть этого времени он проводил в своей пещере на вершине горы, предаваясь тяжелым воспоминаниям. Два долгих года, проведенных на планете динозавров, не смогли залечить рану в душе Клайда и не заставили его все позабыть. Как и прежде, он просыпался в холодном поту, и тяжелая волна предчувствия захлестывала его сознание…* * *
Наевшись досыта, Пол вытер рот тонким сухим листом и, повернувшись к вождю, послал ему свою мысль: «Пора собираться в дорогу!» В одной из пещер лагеря подошел к концу запас железной руды и многих других минералов, пополнением которых Клайд и решил заняться сегодня. Ему не сиделось на одном месте. Он любил путешествовать, осваивая новые территории. Пробираясь по глухим практически непроходимым джунглям, Пол каждый раз выбирал другую дорогу, получая огромное удовольствие от самого похода и подмечая все новое и ценное. В глубине его души все еще жил мальчишка, который не утратил способность радоваться красоте окружающей природы. Тем более что с такими проводниками, как динозавры, любое путешествие превращалось в приятную прогулку. Пара ящеров всегда шла впереди отряда, словно танки, подминая под себя заросли кустарников и прокладывая дорогу остальным. Все они отличались чрезвычайно острым слухом, улавливающим малейший шорох за десятки ярдов, а зеленая окраска делала их практически незаметными среди окружающей природы. Исключение составлял только Клайд в своем летном комбинезоне, который темным пятном выделялся среди местной растительности. В жаркую погоду пот струился с его тела ручьями, но он категорически отказывался остаться в костюме Адама, предоставив себя на растерзание вьющимся колючим растениям, не причинявшим ни малейшего вреда бронированной коже ящеров… Отряд продвигался навстречу голубому солнцу уже четыре часа, — у Пола сохранились военные часы в водонепроницаемом корпусе, которыми он очень дорожил. Время суток на этой планете было практически равно земным двадцати четырем часам, так что никаких пересчетов делать не приходилось. Несколько раз они натыкались на свежие следы гигантских рухов — так на местном языке называли хищных ящеров высотой до двадцати пяти футов, немного похожих на земных тиранозавров. Они передвигались на мощных ногах, которые заканчивались крупными копытами в полтора ярда диаметром. При движении они издавали оглушительный удар о землю, словно тяжелый камень, упавший с большой высоты. Передние лапы чудовища были короткими и имели крупные ороговевшие клешни, способные легко расчленить пойманную жертву. Темно-коричневое, в серых пятнах туловище было покрыто толстой бугристой кожей с многочисленными складками на ядовито-желтом животе. Они служили монстру не только желудком, но и своеобразным хранилищем, где проглоченные животные могли как следует перевариться, не заставляя его испытывать чувство голода. Длинный, но очень сильный и гибкий хвост был усеян большими ядовитыми шипами наподобие скорпиона, и такие же шипы-рога украшали его огромную безобразную голову. Воняющая гнилью пасть, утыканная крупными острыми зубами, имела внизу прочную, как у земного пеликана перепонку, что позволяло заглатывать небольших животных целиком. Бусы из этих зубов украшали шею Нора, который несколько лет назад добил камнями одного из рухов, сорвавшегося с высокого обрыва во время погони за добычей. Это была самая опасная и кровожадная тварь на планете. К счастью, природа не наделила ее ни тонким обонянием, ни острым слухом. Не исключением были и глаза чудовища, способные реагировать лишь на движущиеся предметы, как и глаза доисторического тиранозавра на Земле. Это открытие было сделано совершенно случайно. Гуляя как-то в полном одиночестве за пределами рва. Клайд неожиданно почувствовал резкий запах гнили и услышал хруст веток в нескольких ярдах перед собой. Бежать было некуда, и он затаился, прекрасно понимая, что представляет из себя довольно легкую добычу. Земля содрогнулась от удара огромных копыт и поверх сломанных кустарников показалась гигантская туша руха. Он выпрыгнул на поляну прямо перед Полом, распространяя вокруг отвратительное зловоние и глядя куда-то сквозь него. Мерзкое дыхание чудовища шевелило его волосы, а свисавшие клешни щелкали всего в двух ярдах от его испуганного лица. Сердце Клайда судорожно забилось, пытаясь вырваться из груди, и во рту появился отвратительный привкус горечи. Ему очень хотелось развернуться и побежать, но страх сковал его тело и только руки предательски тряслись. С невероятным трудом он поборол в себе эту дрожь, чтобы она не стала заметна. И так и остался стоять, словно статуя, перед уставившимся на него чудовищем, боясь пошевелиться и недоумевая, почему он все еще жив… Эта пытка продолжалась целую вечность, прежде чем монстр одним прыжком развернулся, едва не сбив Пола хвостом, и бросился вслед за удиравшим травоядным ящером величиной с крупного кенгуру. Оглушительный топот копыт и треск веток стих где-то вдали, а затем сменился душераздирающим визгом жертвы, сопровождаемым хрустом поломанных костей и жадным чавканьем руха. Клайд повернулся и побежал прочь от этой трагедии, которая едва не стала явью для него самого. Колючие ветки хлестали его по лицу и рукам, но он не обращал на них никакого внимания. Иногда ему казалось, что в мире не существует других звуков, кроме отчаянно бьющегося в груди сердца, а порою ему чудился оглушительный топот копыт. Страх подгонял его быстро мелькавшие ноги, стараясь унести как можно дальше от опасности, которая, казалось, была прямо за его спиной. Ему жутко хотелось обернуться и посмотреть, что его никто не преследует, но какой-то голос внутри упорно твердил: «Беги! Не оглядывайся, там никого нет!» Пол выскочил из джунглей на открытое пространство, весь истерзанный острыми колючками и, не сбавляя хода, помчался в лагерь. Он почти добрался до жилых пещер, когда желудок восстал от пережитого, и он повалился в высокую траву, исторгая в нее остатки обеда. С тех пор он перестал гулять за пределами рва в одиночестве, а племя динозавров получило хороший урок, что от их злейшего врага руха нельзя убежать, но можно спрятаться… К вечеру отряд добрался до небольшой равнины у подножья скал, где Клайд приказал разбить лагерь и готовиться к ночлегу. Это место как нельзя лучше подходило для отдыха. Небольшая пологая гора, на которую они забрались, позволяла оставаться на некотором удалении от леса, который таил в себе плохо скрытую угрозу. Разложив оружие и провиант прямо на камнях, динозавры наломали хвороста и разожгли небольшой костер Поужинав оставшимися от завтрака кусками жареного мяса и обильно запив его соком из крупных земляных орехов, напоминавших по вкусу смесь ананаса с клубникой, все дружно повалились спать. Пол обошел лагерь по периметру, выставив двух динозавров в караул, и только после этого прилег на подстилку из мягких листьев. Он долго не мог уснуть и лежал с открытыми глазами, глядя на спиральную туманность, которая висела у него прямо над головой. Он думал о том времени, когда он был простым человеком в обществе себе подобных на планете по имени Земля. Несмотря на общительность своего характера, он очень трудно уживался с людьми, предпочитая одинокую жизнь вдали от друзей и развлечений… И вот теперь он совершенно неизвестным ему способом оказался на этой удивительной планете, где в полной мере может насладиться своим одиночеством. Если только не принимать во внимание обязанности бога, которые он был вынужден принять на себя. Он стал Творцом — создателем цивилизации ящеров. Его наивные детские мечты о сверхчеловеке начинали сбываться вместе с построением этой цивилизации. «Что еще нужно для полного счастья?» — часто спрашивал он себя, прекрасно понимая, что ни эта планета, ни сан бога не смогут заменить ему обычного человеческого счастья, которое он потерял в результате автокатастрофы на скользкой горной дороге… Внезапно спиральная туманность над его головой исчезла за чьим-то крупным силуэтом. Горящие злобным зеленым пламенем угольки глаз обрушились на лагерь. В слабом свете тлеющего костра Клайд увидел над собой широко открытый клюв, ощетинившийся мелкими острыми зубами, и два огромных перепончатых крыла футов по двадцать каждое. Сильные лапы чудовища сомкнулись на его теле, пронзив острыми, как бритва, когтями. Короткий взмах гигантских крыльев — и Пол повис в воздухе, стремительно уносясь в ночную мглу. Ветер хлестал его по лицу, а громкий шелест крыльев отдавался неприятной болью в ушах. Непосильная ноша тянула ящера вниз и он поднимался в небо короткими рывками, каждый из которых причинял телу Клайда невыносимые страдания. Крохотной еле заметной искоркой светился далеко внизу лагерный костер. Он становился все меньше и меньше, пока его окончательно не поглотила тьма. Лапы чудовища сжались еще сильнее, и Пол почувствовал хруст собственных ребер. Шок от случившегося и боль от когтей, глубоко впившихся в плоть, стали нестерпимыми. Закипающая в его сознании ярость вытеснила остальные чувства и мощной разрушительной волной выплеснулась наружу. Где-то наверху прозвучал дикий вопль ужаса, а затем раздался приглушенный хлопок взрыва. Клайд увидел, как крылатая тварь разлетелась на куски, разжав свои острые когти и окатив его фонтаном кровавых брызг… Он летел вниз головой в черную бездну ночи и терял сознание. Раздался громкий всплеск. Прохладные волны сомкнулись над его головой, и мир вокруг исчез…* * *
Пол очнулся на песчаном пляже одного из огромных пресных озер, которые были в изобилии разбросаны по поверхности этой планеты. Мелкие песчинки забили ему глаза и нос, вызывая неприятное жжение Ноги в ботинках ощущали прохладу воды, но тело лежало на песке и уже сильно нагрелось на солнце, а комбинезон полностью высох. «Интересно, сколько времени я здесь загораю?» — подумал Клайд, припомнив ночное нападение и недоумевая, почему он не чувствует боли от нанесенных ему ран. Он бросил взгляд на часы и успокоился — было без четверти десять утра, а значит, он пролежал на солнцепеке не более полуторачасов. Мелкая ящерица размером с ладонь сидела в двух футах перед Полом, лениво почесывая задней лапкой свое синее брюшко и с любопытством разглядывая его удивленную физиономию. Вероятно, она впервые увидела подобное существо и еще не решила, как себя вести, предоставив ему первое слово. Клайд громко чихнул, взметнув фонтанчик воды и песка. Раздался возмущенный писк, и ящерица исчезла. Она не убежала и не закопалась во влажный песок, так как на берегу не было видно ее следов. Она просто растворилась в воздухе, оставив его в полном недоумении о способах своего передвижения. Пол осторожно поднялся на ноги и с удивлением оглядел свое тело. Летный комбинезон в нескольких местах был сильно разорван когтями, но самих ран не было и в помине. Он специально сбросил с себя одежду и обувь и тщательно обследовал каждый дюйм тела, вспомнив, как когти чудовища глубоко вонзились в него, порвав кожу и мясо… А сейчас на нем не только не было ран. но даже ни одной царапины или шрама. Лишь порванный летный комбинезон с бурыми пятнами запекшейся крови указывал на то, что ночной кошмар был не сном. Клайд вспомнил, как проснувшаяся в нем ярость разорвала на куски огромную крылатую тварь, и на мгновение ему стало страшно. Все это слишком отдавало мистикой, чтобы быть похожим на правду. Человек не может убить одной лишь силой своих чувств, какими бы глубокими они ни были. Он не способен всего за одну ночь залечить свое тело так, чтобы на нем не осталось ни одного шрама. Да что говорить, ни один человек на Земле не в состоянии даже представить существование подобного мира, а уж тем более перенестись туда и стать Творцом для проживающих в нем разумных существ. «Или это чудо, или я слишком далеко зашел в своей роли бога», — с легкой тревогой на душе подумал Пол. Он закрыл глаза и, раскинув руки, упал на спину в горячий песок. Прилив необузданной радости захлестнул его мозг и весь окружающий мир окрасился в розовые тона, словно от надетых солнечных очков. Тело не болело, он чувствовал себя просто великолепно. «Как будто заново родился! — промелькнула дикая мысль. — А может так и есть на самом деле?» Он сложил ладони рупором и крикнул в небеса: «Кто я-я-я?» Синяя бездна над головой поглотила крик, не пробудив даже отзвуков эха. Клайд вскочил на ноги и прислушался. Равнодушное молчание было тем единственным ответом, которого любой из нас может дождаться с небес. «Кто бы ты ни был, в этом мире тебе никто не поможет… — прозвучали родившиеся в голове чужие слова. — Ты всегда обожал покопаться в себе самом, но на этот раз пора завязывать, иначе ты свихнешься!» Махнув на все рукой, Пол подошел к кромке воды. Опустившись на колени, он нагнулся и посмотрел на свое отражение, словно оно могло знать ответы на мучившие его вопросы. Из озера на него глянула удивленная физиономия с прилипшими к ней мелкими песчинками и засохшим пучком фиолетовой водоросли. Взъерошенные волосы торчали под разными углами, придавая ему вид циркового клоуна, который мучился с тяжелого похмелья. «Хорош божок, ничего не скажешь! — усмехнулся Клайд. — И как только это пугало в рваных лохмотьях смеет выдавать себя за высшее существо?» Покачав головой, он занялся приведением своей жалкой внешности в порядок Для начала он намочил волосы и пригладил их руками так, чтобы они не торчали во все стороны. Затем он отстирал комбинезон от пятен запекшейся крови и надел его мокрым прямо на перегревшееся на солнце тело, почувствовав огромное облегчение от мокрой прохладной ткани. Тщательно отмыв свое лицо и вволю напившись, он побрел по берегу навстречу восходящему голубому солнцу — туда, где, по его расчетам, должен был остаться лагерь динозавров. День только начинался и еще не отоше'дшие от сна животные высовывали свои любопытные носы из джунглей, чтобы узнать о самых свежих сплетнях. В пятидесяти ярдах от озера травоядный ящер, напоминающий огромного жирафа на коротких массивных ногах, повел на прогулку в лес свое многочисленное семейство. Подобравшись как можно ближе, Клайд спрятался в кустах, с любопытством подглядывая за происходящим. Длинная шея животного пригибала к земле тонкие верхушки деревьев, на которые тотчас набрасывались голодные детишки. Они отпихивали друг друга головами и затевали возню из-за каждой сочной ветки. Неожиданно ящер отпустил дерево, и один из детенышей повис в воздухе, покачиваясь под собственной тяжестью. Он визжал, как поросенок, крепко стискивая зубами ветку и явно не желая изучать на себе законы тяготения. Это комическое зрелище продолжалось почти с минуту. Затем прозвучал треск сломанной древесины и вслед за этим глухой удар, сопровождаемый всеобщим визгом, когда перепуганный «малыш», который весил не менее тысячи фунтов, упал на спины своей родне. Глядя на этот импровизированный животный цирк, Пол от души расхохотался. Все его заботы и тревоги отступили, оставив только хорошее настроение. Он сорвал с ближайшего кустарника широкий лист и, отмахиваясь им от назойливых насекомых, вошел в глубь чащи. Здесь стояла легкая полутьма. Косые лучи восходящего солнца с трудом проникали сквозь переплетение могучих, в несколько обхватов деревьев и вьющихся между ними лиан. Обходя стороной непроходимый колючий кустарник, Клайд осторожно передвигался по краям небольших полян, стараясь производить при этом как можно меньше шума. Он уже почти добрался до скал, когда кусты с треском расступились и оттуда выскочили два динозавра из его отряда с копьями в руках. Увидев его живым и невредимым, они принялись радостно кричать, потрясая в воздухе копьями. Затем они подняли Пола над головами и, несмотря на все протесты, понесли его в лагерь на ру ках. Учитывая тот факт, что ящеры никогда не придавали особого значения дороге, Клайду здорово досталось от хлеставших его веток. Когда по прошествии нескольких утомительных минут, показавшихся часами, его поставили на ноги в центре лагеря, он с облегчением вздохнул и стойко перенес все знаки внимания, которыми его одарили обрадованные «соплеменники»… Остаток дня ушел на поиски и заготовки минералов. Планета динозавров напоминала сказочный рог изобилия: в ее недрах и на самой поверхности находилось столько полезных ископаемых, что Полу даже стало обидно за свою родную Землю. Многие минералы и руды динозавры уже научились добывать и перерабатывать, остальные им пригодятся позднее, по мере развития их цивилизации. У подножья высоких скал Клайд обнаружил месторождение железного колчедана и селитры, а в глубине одной из пещер бил мощный источник, окруженный различными серосодержащими минералами. Наполнив корзины доверху и соорудив из веток прочные носилки, динозавры доставили найденные богатства в лагерь и стали готовиться к ночлегу. Было решено на рассвете возвращаться домой, а затем направить в эти места еще пару отрядов. На один день выдалось слишком много приключений, и Пол моментально уснул, отметив про себя, что рядом с его постелью из свежих листьев поставили в караул еще двоих ящеров… Ночное небо над его головой раскололось надвое, и яркие вспышки молний осветили извилистую горную дорогу и обуглившиеся зеленые тела на ее обочине. Клайд бросил руль влево и нажал на педаль тормоза своего автомобиля, стараясь избежать столкновения с вылетевшей из-за поворота кроваво-красной машиной «Ниссан» повело юзом и развернуло поперек скользкой дороги. И вот уже с оглушительным воем реактивного двигателя в него несется белый «кадиллак». Он стремительно приближается, и изумленный Пол видит, что это не автомобиль, а небольшой космический корабль в форме тарелки, который на огромной скорости летит в его машину. Сквозь толстое стекло кабины на него пялятся уродливые лица каких-то незнакомых существ, напоминавших гигантскую саранчу… Корабль разросся до исполинских размеров, заслонив собой усыпанное звездами небо, и, открыв огромный рот-шлюз, проглотил Клайда в свое бездонное брюхо. Затем все затмила ослепительная вспышка ядерного солнца и наступил полный мрак…* * *
Пол закричал от ужаса и проснулся. Было еще темно, но никто из динозавров не спал. Они глядели на запад. Там, где осталось их племя, небо вспыхивало багровым пламенем, и эхо доносило далекие раскаты взрывов. Побросав найденные сокровища и захватив с собой только оружие, все побежали к пещерам. Только сейчас Клайд по-настоящему понял силу и выносливость ящеров, которые сметали все на своем пути. С трудом поспевая за их толстыми бугристыми спинами и стараясь не обращать внимания на больно хлеставшие по лицу ветки, он думал о том, что же могло случиться. Несмотря на то, что динозавры уже добывали и обрабатывали железо, они еще не научились делать огнестрельного оружия и применяли порох для изготовления примитивных осколочных бомб с фитилем в качестве запала. Это помогало им обороняться от хищников или охотиться на более, крупных ящеров. Но такой канонады на горизонте не смог бы вызвать даже рух. а все обитающие вокруг враждебные племена уже давным-давно стали частью его собственного племени. Пол лихорадочно рассуждал об этом всю дорогу, придумывая и тут же отбрасывая самые невероятные версии. Его ноги заплетались от быстрого бега, а легкие горели от перенапряжения, и только малая сила тяжести не давала ему упасть на землю без сил… Когда по прошествии двух утомительных часов бешеной гонки они добежали до рва, за которым находились жилые пещеры, в лучах восходящего голубого солнца их взорам предстали истерзанные почерневшие тела. Из нескольких пещер валил густой дым, и повсюду стоял нестерпимый запах горелого мяса. Многочисленные трупы на земле — почти все, что осталось от огромного племени динозавров. Кто бы здесь ни поработал, это был разумный и хорошо вооруженный противник, судя по разрывам и ожогам, оставленным на телах убитых, почве и даже скалах. За время своей военной службы Полу пришлось побывать во многих «горячих точках» собственной планеты, но то, что он увидел теперь, превосходило их все по своим масштабам и жестокости… За его спиной раздался неистовый вой реактивных турбин, переходящий в пронзительный свист. Клайд едва не упал на землю от подобного «сюрприза», так как не ожидал ничего похожего на планете динозавров. Этот оглушительный вибрирующий звук мог издавать только военный истребитель с вертикальным взлетом и посадкой. Опустившись на колени среди высокой травы, он осторожно высунул из нее голову и осмотрелся по сторонам. В двухстах ярдах от них приземлялся небольшой космический корабль в форме летающей тарелки. Пол удивился, заметив, что очертания блестящего на солнце корпуса и прозрачной кабины управления были точной копией из его ночных кошмаров. Он оглянулся на остолбеневших от ужаса динозавров и послал им свой мысленный приказ: «Немедленно ложитесь в траву и притворитесь мертвыми! До моей команды никому не выдавать своего присутствия!» Убедившись, что его указание выполнено, Клайд вскочил на ноги и короткими перебежками, от куста к кусту, стал приближаться к месту посадки корабля. Перебегая через небольшую поляну, он угодил ногой в воронку от взрыва и, споткнувшись, упал на мертвого ящера. Его туловище было разорвано почти пополам, кости и кожа на месте разрыва напоминали сгоревшую бумагу. В обугленной руке была зажата пороховая бомба с выпавшим из запального отверстия фитилем. Сдерживая приступ рвоты, Пол вытащил бомбу из крепко стиснутых пальцев и, приладив на свое место фитиль, пополз к заходящему на посадку кораблю. Он залег в кустах в десяти ярдах, когда тот уже приземлился и часть корпуса плавно опустилась на землю, образуя подобие ступенек. Послышались тихие шаги, и Клайд увидел восемь тонких существ, напоминающих земного богомола с непропорционально-огромной головой саранчи. Все они были очень высокого роста, как минимум, на полфута выше Пола. Пришельцы стояли на необычайно длинных ногах, изгибающихся в обратную сторону, словно задние конечности у кузнечика. Четыре верхних щупальца сжимали тонкую серебристую трость. Все их тело, за исключением головы, было покрыто блестящим обтягивающим скафандром золотистого цвета, который заканчивался на очень короткой и тонкой шее. Диспропорцию туловищу составляла большая хитиновая голова серовато-зеленого цвета с огромными фасеточными глазами, длинными тонкими усиками антенн и двумя крохотными щупальцами у рта, состоящего из пары изогнутых челюстей-пластинок. Пол был поражен, когда до него дошло, что эти хрупкие на вид создания, которые стояли по уровню развития намного выше земной цивилизации, насекомые. Внимательно изучая пришельцев, он пришел к выводу, что подобное строение тела указывает на то, что сила тяжести на их родной планете в несколько раз меньше. Но даже в этом случае их внешняя неуклюжесть с лихвой компенсируется оружием. Скорее всего, это те самые серебристые трости, которые они сжимают в своих тонких щупальцах. Но как такую огромную разрушающую мощь удается сосредоточить в столь малом объеме? Впрочем, стоит ли делать какие-либо выводы по поводу чужой цивилизации, намного превосходящей его собственную. Клайд оторвал свой взгляд от пришельцев и стал изучать их корабль. Самая обычная «летающая тарелка», каких довольно много видели на Земле. Она напоминала перевернутую вверх дном гигантскую миску двенадцати футов в высоту и около сорока футов диаметром и опиралась на восемь толстых стоек, которые выдвинулись из ее днища при посадке. Обращенная боковой частью к Полу застекленная кабина управления слегка отсвечивала в лучах восходящего солнца. И вдруг Клайда осенило: все земные описания летающих тарелок довольно точно изображали находившийся перед ним корабль. Он похолодел от внезапно пришедшей мысли, что, возможно, именно эти существа изучают Землю для последующего нападения. Что их до сих пор удерживало? Огромная сила тяжести, почти втрое больше, чем на этой планете, или высокий уровень земной цивилизации, которая обладала мощью термоядерного оружия? Пришельцы спустились с трапа на землю и стояли у подножья корабля, покачиваясь на своих тонких ножках. Один их них, издав короткий писк, направился к пещерам, напоминая своими движениями походку циркового клоуна на ходулях. Остальные насекомые разбрелись вокруг тарелки, приближаясь к поляне с высокой травой, в которой залегли динозавры. Последний инопланетянин остался сторожить корабль и опустился на ступеньки трапа. Пришло время действовать. Пол обдумал и послал ящерам мысленную инструкцию предстоящего боя. Силы воюющих сторон были неравными. С таким примитивным вооружением ящеры смогут победить лишь в том случае, если они используют военную хитрость и фактор внезапности. Вначале следует выяснить принцип действия оружия пришельцев. Клайд поднял тяжелый камень и, размахнувшись, забросил его в самую гущу кустов, которые находились по другую сторону поляны. Шорох листвы и треск поломанных веток развернул насекомых к кораблю. Двое из них подняли свои серебряные трости, и Пол увидел ослепительную молнию, которая сорвалась с вершины летающей тарелки и прогрохотала в кустах вспышками мощного взрыва. Одновременно с этим в воздухе просвистела дюжина стрел, и оба пришельца повалились на землю, превратившись в огромные подушечки для иголок. Оставшиеся насекомые, не обнаружив противника, который прятался от них среди высокой травы, бросились в панике под защиту корабля. Сидевший на ступеньках трапа инопланетянин вскочил на ноги и взял трость наизготовку, пялясь во все стороны огромными глазищами и нервно подергивая крохотными щупальцами у рта. Но бой еще только начинался. Это была всего лишь разведка, которая показала оружие пришельцев в действии. Оно было чрезвычайно мощным и эффективным, поскольку направляло выстрел огромной разрушительной силы с самой летающей тарелки. Пол видел это по разорванному трупу и по обожженной земле на месте растущих мгновение назад высоких и пышных кустов. Но, как и у любого оружия, у него обнаружился и весьма крупный недостаток — зависимость от корабля. Сами трости были лишь «указующим перстом», который надо было навести на место обстрела. «Интересно, а откуда исходит выстрел?» — подумал Пол. Он пригляделся и заметил на крыше летающей тарелки небольшую вращающуюся башенку с коротким конусным стволом. Именно из него вылетел тот мощный заряд энергии, который превратил густые вечнозеленые кусты в крохотную горстку серого пепла. Оставался непонятным только принцип пометки тростью нужной цели. «Необходимо вывести эту стреляющую башню из строя! — решил Клайд. Если даже она выдержит сам взрыв, то ее приводной механизм, наверняка, заклинит… Вот только бросать бомбу не имеет особого смысла. Пока догорит фитиль, она уже скатится с пологой крыши». Он лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации, в то время как оставшаяся в живых пятерка насекомых прыгала на своих тощих ходулях к кораблю. Им оставалось всего тридцать ярдов до трапа, возле которого с тростью наизготовку стоял прикрывающий их отступление пришелец. Не было и тени сомнения, что первый, кто высунет голову из травы, добавит в обоженную почву еще одну горсть пепла… «Если насекомые успеют добраться до своего корабля и поднимутся в воздух, то преимущество будет на их стороне и они расстреляют наш отряд с высоты. — сообразил Пол. — Что же делать с бомбой? Хоть привязывай ее к „тарелке“… Ну, конечно! Как же я сразу не догадался: это единственный и самый разумный выход!» Он осторожно поднял руку, стараясь не привлекать к себе внимание стоявшего у трапа пришельца, и сорвал с кустов спутанный клубок засохших лиан. Привязав к нему бомбу, он зажег фитиль и, размахнувшись, забросил ее на крышу летающей тарелки. Клайду крупно повезло: клубок с бомбой зацепился за ствол вращающейся башни и повис в нескольких дюймах под ним. Но на этом его везение и закончилось. Охраняющий корабль инопланетянин повернул к нему свою трость и на груди Пола засветилось яркое красное пятно величиной с большую монету. «Лазерная наводка! И как же я сразу не догадался? — промелькнула мысль в его голове. — Теперь чуткая электроника обнаружит и уничтожит помеченную тростью цель!» Бежать или уклоняться было совершенно бессмысленно: взрыв такой мощности превратит его тело в кровавый студень, даже если он произойдет в трех ярдах за его спиной. Как в замедленном кино, Клайд зачарованно смотрел на поворачивающуюся в его сторону башню, на смертоносном стволе которой висела бомба с догорающим фитилем…* * *
Взрывы прозвучали почти одновременно. К счастью, вначале рванула пороховая бомба и отклонила выстрел, направленный Полу в грудь. Вместо этого заряд энергии поразил растущее в десяти ярдах дерево. По его расщепленному дымящемуся стволу, который лежал теперь на земле, Клайд понял, что могло произойти с ним, взорвись бомба всего на мгновение позже. И все же взрывная волна настигла его своим могучим пламенем, больно ударив в уши и едва не опрокинув на землю. Но и летающей тарелке досталось неплохо: ее стреляющую башню как ветром сдуло с пологой крыши, обнажив толстые провода с фейерверком разноцветных искр. Выпрыгнув из кустов. Пол оказался лицом к лицу со стоявшим у трапа пришельцем, уродливым подобием гигантской саранчи. Голова, покрытая жестким хитиновым покровом, и огромные фасеточные глаза-полусферы, блестящие в лучах утреннего солнца, никак не выдавали его чувств. Только нервно подергивающиеся щупальца по краям огромных челюстей-пластинок с капающей с них зловонной коричневой жидкостью указывали на то, что такой оборот событий ему явно не понравился. Вытянув трость перед собой, инопланетянин рванул ее руками в разные стороны — она разломилась на две части, образуя кинжал и длинный обоюдоострый меч. Безоружный Клайд мог противопоставить этому только свою военную выучку и смекалку. Пришелец отвел левую руку с кинжалом назад, а правой рукой, словно японский самурай, стал проворно крутить мечом в воздухе. Краем глаза Пол заметил, что динозавры перешли в атаку и напали на оставшихся насекомых, каждый из которых применил ту же тактику, что и стоявший перед ним. Выставив перед собой согнутые в локтях руки, Клайд встал в боевую стойку вполоборота к противнику. Тот принял такое поведение за прямой вызов и бросился на Пола, пытаясь проткнуть его мечом. Увернувшись, Клайд резко присел и, сделав быстрый поворот туловищем, подсек правым ботинком ближайшую к себе ногу насекомого. Раздался громкий треск сломанной конечности, и пришелец рухнул, как подкошенный. Стукнувшись головой о землю, он несколько раз дернулся и затих, истекая желтой кровью и подергивая щупальцами у рта. Пол встал на ноги и огляделся. Бой был в самом разгаре. Трое насекомых отбивались от наседавших динозавров, двое из которых уже лежали мертвыми с мечами в животах. Оба пришельца, лишившиеся своего оружия, дергались в судорогах на земле, а четверо разъяренных ящеров топтали их хрупкие тела ногами. Клайд бросился на помощь, подняв по дороге увесистый камень. Подбежав к дерущейся толпе, он прицелился и бросил булыжник точно в голову одному из насекомых. Раздался глухой удар, и голова отделилась от туловища, покатившись по земле, словно мяч для регби. Двое оставшихся пришельцев на мгновение замерли, а затем выпустили в воздух густое фиолетовое облако, которое сбило нападающих ящеров с ног. Затем они бросились под защиту корабля со всей скоростью, на которую были способны, и их ноги-ходули слились в сплошное мелькающее пятно. Пол стоял в этот момент в стороне и не испытал воздействия газа. Тем не менее, он был так ошеломлен случившимся, что не сразу пришел в себя. Пришельцы уже добежали до летающей тарелки и собирались запрыгнуть в люк, когда их настигла волна ярости, проснувшаяся в сознании Клайда. Они лопнули, словно мыльные пузыри, забрызгав обшивку корабля желтыми брызгами крови… Облако развеялось, и динозавры стали приходить в себя. Газ оказался для них не смертельным, а только временно парализовал их тела. Неуверенно поднимаясь с земли, они покачивались на нетвердых ногах, мотая головами и постоянно чихая. Пол подошел к летающей тарелке и осторожно заглянул внутрь, опасаясь встречи с кем-нибудь из экипажа. Но корабль был пуст, и только в одном из кресел за приборной панелью лежали останки насекомого, который также испытал на себе его сокрушительную ярость. Запрыгнув в «тарелку», Клайд с профессиональным любопытством начал разглядывать кабину управления. Длинный пульт с обилием всевозможных кнопок и экранов плавно переходил в стены, пол и потолок корабля. Перед пультом располагались два ряда кресел в форме вогнутой полусферы: пара мест для пилотов в первом ряду и шесть мест для экипажа во втором. Пульт, кресла и даже обивка салона были сделаны из шероховатого на ощупь зеленого пластика. Видимо, этот цвет растительного мира являлся для насекомых идеальным. Малые размеры летающей тарелки делали ее не приспособленной для длительных космических путешествий. Скорее всего, она была лишь одной из посадочных капсул и где-то на орбите планеты динозавров должен находиться настоящий боевой корабль. В открытый люк, не скрывая ужаса, заглянул ящер и доложил, что они нашли в пещерах раненого Нора и многих оставшихся в живых воинов. Вождь передал, что во время нападения «злых богов» они спрятали в потайной пещере, о существовании которой не знал даже Пол, всех самок с детенышами и оставшиеся яйца. Он также сообщил, что «летающих островов», несущих разрушения и смерть, было не меньше пяти. Цивилизация ящеров еще не погибла, но это может случиться в самое ближайшее время. Очевидно, эта капсула приземлилась для разведки, и если она не вернется, то прилетят остальные, и снова начнется бойня. «Вот и настало время вспомнить свою настоящую профессию! — подумал Клайд. — Это моя последняя миссия, мое вознесение на небеса. Возврата не будет и я останусь живым только в памяти этих существ. Я уже очень многому их научил и теперь только настоящий Бог сможет заботиться об их дальнейшем существовании». Пол спустился по трапу и отдал приказ нести в летающую тарелку все оставшиеся запасы пороха и бомб. Если пришельцы вернутся, толку от них будет мало. Он собирался проникнуть в боевой корабль на орбите и взорвать его. И вовсе не питал иллюзий по поводу того, что при этом удастся спастись самому. Динозавры ушли в пещеры, а Клайд вернулся в капсулу и занялся изучением приборов. Обилие электронного оборудования сбивало с толку и указывало на необычайно высокий уровень развития техники пришельцев. Пол поневоле вспомнил свой злополучный «Стелс», все управление которым забирал на себя суперкомпьютер. Он долго рассматривал элементы управления, стараясь найти хоть какие-нибудь указатели на их значение. Единственным знакомым предметом был штурвал, напоминающий джойстик для компьютерных игр с несколькими разноцветными кнопками… Прошло полчаса, и в кабину стали заносить глиняные кувшины с порохом, готовые бомбы, шнуры фитилей и горшочки с гремучей ртутью — последним «изобретением» Пола. Набралось более половины внутреннего объема «тарелки»: в свое время он хорошо позаботился о запасах, храня их в недоступных местах. Клайд вспомнил о снесенной взрывом стреляющей башне и втайне надеялся, что такое обилие взрывчатки причинит кораблю достаточный ущерб. Принесли лук, полный колчан стрел, несколько коротких дротиков и меч пришельца. «Осталось только лицо в боевой цвет раскрасить, да перья в волосы воткнуть», — усмехнулся Пол. Он сильно сомневался, что при встрече с пришельцами, о численности которых он не имел ни малейшего представления, ему поможет холодное оружие. Но лететь на корабль с голыми руками почему-то не хотелось. Наконец загрузка летающей тарелки взрывчаткой закончилась и Клайд приказал ящерам возвращаться в свои пещеры. Он не хотел устраивать драматическую сцену прощания с улетающими на небо богами. К тому же ему предстояло изучать корабль в действии, а это было небезопасно. Динозавры нехотя уходили, постоянно оглядываясь и ожидая, что Пол возьмет их с собой. Но он был категоричен — это война богов в небесах, где нет места простому смертному…* * *
Оставшись в кабине один, Клайд сел в свободное кресло пилота, которое тотчас приняло форму его тела и пристегнуло к себе мягкими, но очень прочными скобами. Пульт управления ожил, перемигиваясь разноцветными индикаторами и показывая на экранах мониторов окружающий капсулу мир динозавров. Пол подогнул ноги под сиденье и попытался встать: скобы исчезли, и кресло тотчас освободило его из плена, восстановив свою первоначальную полусферическую форму. Никогда в жизни Клайд не мог и мечтать, что когда-нибудь он сядет в кресло настоящего космического корабля и поведет его в бой. Впрочем, поведет ли? Это еще предстояло выяснить. Интересно, а сколько бы заплатил Вашингтон за обладание подобным «истребителем»? Вернув себя в плен мягких скоб, Пол взял джойстик правой рукой, почувствовав в ладони его перетекание, — рукоятка, как и кресло, подстраивалась под строение тела. Свободной левой рукой он стал искать кнопку старта, но на что бы ни нажимал, эффекта не было. Клайд попробовал кнопки на джойстике — тоже безрезультатно. Тогда он потянул рукоять на себя. Раздался приглушенный рев турбин, и Пола слегка вдавило в кресло, которое обняло его еще плотнее и нейтрализовало перегрузку при старте. Планета на экранах мониторов стремительно улетала прочь, хотя Клайд и не мог сказать это по своим ощущениям, — инопланетяне здорово позаботились о комфорте. Безоблачное голубое небо стало быстро темнеть, и вот уже он летит в черноте космоса, уставившегося на него миллионами немигающих глаз… Пол понятия не имел, где может находиться космический корабль пришельцев и как он туда попадет, и полагался только на удачу. Впрочем, выбора у него все равно не было. Следуя здравому смыслу, звездолет должен висеть на орбите как можно ближе к месту посадки капсул, если только инопланетная логика хотя бы частично соответствовала земной. Клайд слегка повернул джойстик вправо — «тарелка» последовала тем же курсом. Более сильное отклонение привело к тому, что она продолжила свой полет по спирали. Звездная карусель поплыла перед глазами Пола, и он забыл обо всем, зачарованный этим живописным зрелищем. Миллионы светящихся брызг летели ему навстречу, кружась в своем безумном танце. На какое-то мгновение у Клайда невольно возникло ощущение ангела, парящего в бескрайних просторах Вселенной… Одна светящаяся точка, вращающаяся по наименьшей орбите, привлекла его внимание. В отличие от других, которые мелкими искрами кружились по черной бездне, эта все росла и росла по мере удаления «тарелки» от планеты динозавров, пока ее ощетинившаяся антеннами бронированная поверхность не заняла большую часть обзорного экрана. Пол выровнял курс капсулы и теперь летел всего в нескольких милях под днищем гигантского звездолета. Ему никогда не приходилось определять размеры предметов в космосе, но он не сомневался, что длина корабля составляла более десяти миль. Он был огромен и давил на сознание своими размерами и устрашающим видом. Неожиданно из днища крейсера ударил яркий луч света, захвативший «тарелку» в свое поле. Клайд почувствовал, как капсулу слегка тряхнуло и она устремилась по направляющему ее лучу. Все его попытки отклонить курс оказались безрезультатны, и он убрал руки с панели управления. Он так стремился попасть на звездолет, что ему даже стало немного обидно, что эту проблему за него решила корабельная автоматика. В распоряжении Пола было еще несколько свободных минут и, покинув гостеприимное кресло, он занялся подготовкой «десанта». Он надел широкий ремень из шкуры травоядного ящера, карманы которого набил небольшими пороховыми бомбами. Затем он открыл глиняные кувшины и, вытащив из них твердые, хорошо продубленные кожаные мешочки с гремучей ртутью, начал привязывать их к наконечникам стрел. Эту взрывающуюся при сильном ударе смесь он приготовил совсем недавно и еще не успел проверить ее на практике. Похоже, случай выпал не самый удачный, но отказываться от испытаний не стоило. Перекинув через левое плечо полный колчан стрел и засунув пару дротиков за ремень справа, а меч пришельца — слева, он взял в руки лук и усмехнулся: — Добро пожаловать на космическую базу, инопланетный Рембо! Единственный план, который мог возникнуть в подобной обстановке, высадиться на звездолет и зажечь длинный фитиль. Затем с боем пробиваться к другой капсуле, молясь Богу, чтобы успеть улететь до взрыва, а сам взрыв нанес крейсеру ощутимое повреждение. Впрочем, в последнем Клайд сомневался все сильнее по мере приближения к огромной массе корабля, заполнившей уже весь обзорный экран. В днище крейсера появилась светящаяся щель, и часть нижней панели отошла в сторону, пропуская капсулу со смертоносным грузом на борту. Легкий толчок — и она «прилипла» к внутренней поверхности плиты, которая задвинулась обратно в корабль. Узкая полоска космоса, отделявшая крейсер от планеты динозавров, исчезла, и за бортом «тарелки» раздалось шипение поступающего в шлюз воздуха. Пол зажег длинный шнур фитиля, молясь про себя, чтобы он не потух. В его распоряжении, в лучшем случае, двадцать минут. Затем послышался тихий рокот моторов и люк капсулы медленно опустился…* * *
Реакция и сообразительность — вот что не раз спасало Клайда в самых сложных ситуациях. Трап еще не коснулся палубы корабля, а в образовавшееся отверстие уже полетела большая пороховая бомба. Грохот взрыва за стеной заглушил прозвучавшие крики. Пол выхватил меч и прыгнул следом. Поскользнувшись в облаке густого дыма на липком от крови полу, он упал и покатился в сторону. Но это падение только спасло ему жизнь: там, куда он выпрыгнул мгновение назад, шипел и плавился металл палубы… Среди инопланетян, которые пришли встретить капсулу и теперь бесформенными кусками валялись вокруг, один оказался позади ее корпуса. Он чудом уцелел от взрывной волны и теперь стрелял в Клайда. И в его руках была не тонкая серебристая трость, а массивный черный цилиндр с коротким стволом. Одним прыжком оказавшись под защитой «тарелки», Пол достал из колчана стрелу без гремучей ртути и, натянув тетиву, присел у трапа. Затем он подобрал с палубы оторванную взрывом голову пришельца, бросил ее вправо от себя и вслед за раздавшимся выстрелом прыгнул в противоположную сторону. Сила тяжести на звездолете была оптимальной для инопланетян. Клайд весил здесь не более двадцати фунтов, и его прыжок напоминал скорее небольшой полет, за время которого тетива лука уже была спущена. Вонзившаяся в голову пришельца стрела оборвала его движение в тот самый момент, когда он уже повернул свое оружие в сторону Пола. Издав хриплый писк, он рухнул на палубу, так и не успев нажать на курок. Клайд специально выбрал обычную стрелу, чтобы не повредить взрывом лучемет. Теперь он держал в руках мощное оружие, разглядывая его со всех сторон. Лучемет представлял собой толстый массивный цилиндр около тридцати дюймов длиной и пяти дюймов диаметром и был изготовлен из какого-то черного матового металла. Он был громоздким и тяжелым даже для Пола. Скорее всего, именно по этой причине инопланетяне не стали брать подобное оружие на планету динозавров, ограничившись только легкими серебристыми тростями. Кроме рукояти, спускового крючка и широкого наплечного ремня лучемет имел сбоку небольшой рычажок с тремя степенями фиксации, который, вероятно, регулировал мощность выстрела и находился сейчас в среднем положении. Внезапно в голову Клайда пришла мысль, что нельзя оставлять капсулу с открытым люком. Если инопланетяне до нее доберутся, то никакого взрыва не произойдет. «Они хоть и насекомые, но не дураки!» — усмехнулся он про себя. Пол нажал на фиолетовую кнопку рядом с трапом, и люк плавно поднялся вверх, закрывая вход в «тарелку». Пришло время испытывать действие лучемета. Переставив регулятор мощности в первое положение, он направил оружие на металлическую палубу в пяти ярдах перед собой и нажал на курок. Послышалось легкое шипение, и вылетевший из ствола яркий белый луч оставил в полу небольшое углубление с оплавленными краями. Удовлетворенный испытанием, Клайд подошел к люку и короткими выстрелами приварил его в нескольких местах к основному корпусу. Теперь, если даже до капсулы доберутся, люк придется взламывать, и взрыв не успеют предотвратить. Пол мечтал, чтобы к этому времени у «тарелки» собралось как можно больше пришельцев. Взглянув на часы, Клайд с удивлением обнаружил, что с того момента, как он зажег фитиль, прошло всего две минуты. Подобрав оброненный при падении меч, он заткнул его за пояс и огляделся. Пороховой дым уже рассеялся, и он увидел открытые двери шлюза и толстые жгуты электрических кабелей, протянутые прямо по стенам на высоте около восьми футов. Никаких ламп освещения не было и в помине: мягкий зеленый свет излучали сами стены помещения. Пол задержался в шлюзе еще на одну минуту, обрывая электрические кабели и заклинивая ими двери в открытом положении. Теперь уже ничто не помешает космосу ворваться внутрь корабля и уничтожить его. Услышав за дверью какой-то шум, Кл. айд бросил туда бомбу и прыгнул вслед за взрывом. Образовавшееся облако дыма сильно затрудняло видимость, но даже сквозь него были заметны мелькающие в конце коридора тени. Переставив регулятор мощности лучемета в третье положение, Пол нажал на курок и провел стволом от входных дверей через весь коридор. Многочисленные взрывы и волны пламени бросились ему навстречу, обдав жаром руки и тело и сбив его с ног. В коридоре запахло чем-то горелым. Прозвучал длинный прерывистый сигнал, меняющий свою тональность, и из стен и потолка забили мощные газовые струи. Клайд, уже успевший подняться, был сбит ими с ног и пополз по коридору в обратную сторону, задыхаясь от едкого газа. Он старался не поднимать своего лица от металлической палубы, где все еще оставался тонкий слой чистого воздуха… С громким шипящим звуком над головой Пола пролетела белая молния, и небольшой участок палубы в трех ярдах перед ним превратился в красное пятно, пенящееся расплавленным металлом. Откатившись вплотную к стене, Клайд достал из колчана очередную стрелу и, натянув тетиву, выстрелил в конец коридора. Грохот взрыва вызвал на его лице довольную улыбку самодельная гремучая ртуть превзошла все ожидания. Вскочив на ноги, Пол побежал по тоннелю вдоль его левой стены. Неожиданно палуба перед ним разошлась в стороны, образуя пропасть около десяти ярдов в длину. Не останавливаясь, Клайд с разбегу прыгнул вперед и, пролетев над бездной, упал в нее, зацепившись кончиками пальцев за край противоположной плиты. Подтянувшись на руках, он перекатился по палубе подальше от образовавшейся ловушки, в глубине которой уже бушевали волны фиолетового пламени. Часть металлической стены справа от Пола поднялась вверх и двое насекомых с обнаженными мечами выскочили в коридор. Все еще лежа на палубе, Клайд сделал подсечку ногами одному из них. Пришелец еще не успел упасть, когда Пол сокрушил его хитиновое тело, обрушив на него сильный удар своей правой ноги. Второй инопланетянин взмахнул рукой и вонзил клинок в палубу, где мгновение назад находилось тело Клайда. Резко увернувшись, Пол выхватил свой меч и одним прыжком прямо со спины вскочил на ноги: малая сила тяжести позволяла ему совершать чудеса. Даже первых ударов-меча было достаточно, чтобы понять, что пришелец превосходит его в искусстве, уступая лишь силой. Клинок быстро мелькал перед глазами Клайда, словно лопасти вертолета, заставляя его все время отступать к противоположной стене… Отразив очередной выпад, Пол не стал больше церемониться и сильным круговым взмахом выбил меч из рук насекомого, завершив бой левым кулаком в его приоткрытую челюсть. Удар был настолько силен, что он ободрал костяшки пальцев о хитиновый панцирь пришельца, который испустил дух еще до того, как упал на палубу корабля. Плита в стене уже опускалась, оставляя лишь небольшую щель, в которую Клайд едва успел протиснуться. И снова ему повезло: он оказался в одной из шлюзовых камер, где приоткрытый люк летающей тарелки наполнялся новым десантом саранчи. Вытащив из-за спины лучемет, Пол очистил подход к капсуле от нескольких заметивших его тварей, стараясь не зацепить самого корпуса. Яркие вспышки пламени разрывали хрупкие тела насекомых на куски и разбрасывали их по всему шлюзу… Из открытого люка высунулась уродливая хитиновая голова Выхватив из-за пояса дротик, Клайд кинул его в пришельца. Просвистев в воздухе, дротик наполовину вошел в грудь насекомого, который вывалился из «тарелки» прямо на палубу. Прыгнув в темное отверстие люка, Пол поскользнулся на мокрых от крови ступеньках и упал в капсулу вниз головой, на которую тотчас обрушилось что-то тяжелое. Он уже не слышал, как корпус звездолета задрожал от чудовищного взрыва и внутрь него с диким ревом обезумевшего животного ворвался холодный космос…* * *
Клайд очнулся от жгучей боли в предплечье. Он лежал на ровной поверхности, ослепленный ярким зеленым светом, который бил ему прямо в лицо. Страшно раскалывалась голова и тысячи острейших игл впивались в мозг. Облизнув пересохшие губы, он почувствовал на них соленый привкус запекшейся крови… Постепенно зрение восстановилось, и Пол разглядел окружающую его обстановку. Он находился под стеклянным куполом, возле которого за длинным пультом с бесчисленными экранами сгорбились уродливые фигуры пришельцев. Они пялились на него огромными немигающими глазищами и переговаривались между собой на каком-то замысловатом языке, состоявшем в основном из скрипучих звуков. На голову Клайда был надет громоздкий шлем, увитый, словно паутина, густой сетью тонких проводов. Рядом с его правым плечом возвышался странного вида механический манипулятор с тонкой иглой на конце, инъекция которой и вернула ему сознание. Пол попробовал шевельнуть рукой и почувствовал, что не может этого сделать: тело не слушалось его команд. Скосив глаза вниз, он убедился, что больше его ничто не удерживает. Полный паралич тела и отсутствие контроля над ним было сильнее самых крепких оков и действовало намного эффективнее. Один из пришельцев приоткрыл рот, и Клайд вздрогнул, услышав слегка искаженные звуки английской речи: — Ты, наверное, сильно удивлен, Пол, но тебе придется привыкнуть! Я капитан этого звездолета, а это — мои помощники и ученые… Не могу не восхищаться твоими смелыми действиями, хотя они и уничтожили на какое-то время одну из палуб корабля вместе с находившимся на ней экипажем… Он встал из-за пульта и приблизился к стеклянному куполу, слегка постучав по нему своими длинными пальцами. Затем он наклонился к самому лицу Клайда и проскрипел: — Но сам космический крейсер неуязвим! Единственное, что может его уничтожить, — термоядерный взрыв собственных двигателей, а это практически невозможно. Все остальные внешние и внутренние физические воздействия, производимые над корпусом звездолета, быстро восстанавливаются в первоначальном варианте. Такова структура металла, из которого состоит весь корабль! Взорванная тобой палуба уже приобрела свой первозданный вид, так что твоя бессмысленная затея свести с нами счеты полностью провалилась… Но само твое появление, землянин Клайд, как нельзя кстати! — Откуда вы знаете, кто я такой? — поразился Пол. Мысли в его голове бешено стучали, пытаясь осознать происходящее, которое все больше и больше напоминало ему какой-то нереальный и чудовищный сон. — Ты уже и сам об этом догадываешься, Клайд, я ведь вижу все твои мысли на экране! — прошипело насекомое. — Анализ твоего тела показывает полное сходство с жителями Земли, хотя в его строении многое улучшено и дополнено. Сканирование головного мозга обнаружило у тебя наличие каких-то новых, еще не известных нам способностей… Но больше всего нас интересует другое. Земля находится в соседней, уже хорошо изученной нами галактике, и мы все ломаем головы, как ты мог здесь очутиться. Мы искали ответ на этот вопрос в твоей памяти, но, к сожалению, ты и сам ничего об этом не знаешь. А уж за эффективность нашего сканера, подключенного сейчас ктвоему мозгу, я могу поручиться! Пол поморщился от сильной головной боли и спросил у капитана: — И чего вы добиваетесь, рассказывая мне все это? — Терпение, Клайд, и еще раз терпение! Я должен излагать свои мысли в такой последовательности, чтобы ты сам обо всем догадался, и понял, чего мы от тебя хотим… Наша планета находится в миллионах световых лет отсюда, но звездолет покрывает это расстояние всего за четыре года. Весь фокус заключается в движении по скрытым тоннелям космоса. Все миры связаны между собой невидимыми нитями этих тоннелей, проникнуть в которые способна лишь разумная мысль, вооруженная особой техникой… Идея о возможном наличии еще одного измерения, в котором все протяженности Вселенной будут находиться в одной точке, мучает вас давно. Вы более пятидесяти лет стоите на пороге этого великого открытия и все же настойчиво продолжаете ломиться в открытую дверь, а точнее — в окружающие ее неприступные стены… — К чему такие трогательные переживания за нашу цивилизацию? огрызнулся Клайд. — Какова ваша истинная цель? — Борьба за выживание и чистоту окружающего мира! — прозвучал лаконичный ответ. — Мы уничтожаем низшие формы разумной жизни, как вы истребляете грызунов, которые пытаются выстоять в жестокой борьбе и мешают вам лишь собственным существованием. — В отличие от вас, мы не претендуем на чужие миры! — заявил Пол. — Это лишь потому, что вы еще не построили кораблей, способных преодолеть бесконечные глубины космоса, — ответил ему капитан. — Как только это станет возможным, вы не остановитесь ни перед чем! Разве не вы истребили индейцев, чтобы занять принадлежащие им земли? — Вы — убийца! — Я лишь, верный слуга своего народа! — покачало головой насекомое. Убийца — это ничтожная личность, которая лишает жизни единицы своих соплеменников ради собственной выгоды. Я же истребляю миллиарды низших существ ради пользы всей нашей нации… Когда-то у вас на Земле были Гитлер и Наполеон, которые, как и мы, боролись за право жизни только для своего народа… — С ними покончено раз и навсегда! — выпалил Клайд. — Покончено только с ними, но их учение посеяло свои семена в благодатную почву и терпеливо ждет своего часа! — возразил капитан. — Вы точно такие же, как и мы. Между нами нет никакой разницы, кроме физического отличия и уровня развития цивилизаций. — Мы — Гомо Сапиенс, а не кузнечики-переростки, которые возомнили себя властелинами Вселенной! — выкрикнул Пол. — И как только природа допустила такой уродливый вид разума! — Все дело в малой силе тяжести и устойчивом теплом климате на нашей планете, которые позволили нам превратиться в разумную форму жизни и добиться огромного успеха, — ответил пришелец. — На вашей Земле с ее гигантской силой притяжения и сильно меняющимися климатическими условиями наша эволюция не смогла бы состояться… Но мы до сих пор не понимаем, как млекопитающие — боковая тупиковая ветвь цивилизации со своим сверхсложным строением тела и постоянными болезнями, которые убивают вас изнутри, смогли стать разумными и не вымерли сами собой? — Но ведь наш мир существует! — парировал Клайд. — Парадоксально, но факт! — согласился с ним капитан. — В разных частях Вселенной эволюция идет по своему, только ей понятному пути. Возможны самые невероятные с вашей примитивной точки зрения виды разума… На одной планете, которую мы так и не сумели обуздать и которую пришлось полностью уничтожить, формой разумной жизни было скопление энергии в небольшом объеме, не окруженном материальной оболочкой. Этот вид разума не подвержен никакому физическому воздействию. Я даже не уверен, что, разложив на атомы саму планету, мы хоть как-то повлияли на ее обитателей. С тем же успехом они могли бы жить в бескрайних просторах космоса или на поверхности какой-нибудь звезды… Не скажу, что они нам хоть чем-то помешали, но таков жизненный принцип, которому следует и ваша цивилизация: выживает сильнейший, потому что он уничтожает своего противника еще до того, как тот наберет силу! К тому же, их мир не обладал ни малейшими запасами полезных ископаемых, способными нас заинтересовать… Планету, на орбите которой находится наш звездолет теперь, мы посетили впервые. Это всего лишь разведка, которая показала наличие на ней разумной жизни, способной обороняться. Мы еще не делали анализы почвы и воды на наличие полезных ископаемых, но уверены, что климатические условия делают эту планету благоприятной для заселения. Единственная проблема, к которой нам придется привыкнуть, — существенно большая сила тяжести… — Тогда зачем вам нужна наша Земля? — удивился Пол. — Ведь по ней вы даже не сможете ходить пешком… — Ты же умный человек, Клайд! — перебил его капитан. — Ваша планета это несметные сокровища, которые вы еще только начали черпать на самой поверхности. Кроме того, мы не хотим иметь лишних проблем в дальнейшем, а потому не собираемся оставлять в живых никакие формы разумной жизни, а уж тем более столь высокоразвитую цивилизацию, как ваша! Вы ведь все равно погибнете в самое ближайшее время от болезней и все подавляющей ненависти к себе подобным, которые отличаются от вас лишь языком или цветом кожи… Мы сами когда-то находились в подобной ситуации. Но много тысячелетий назад к власти пришел великий вождь, объединивший всех нас в войне против окружающих миров. Его учение дало сильный толчок нашей науке и цивилизации: мы открыли тайну бессмертия и научились преодолевать бескрайние глубины космоса. Нам стало тесно на собственной планете, и мы разбрелись по Вселенной в поисках новых миров. — А чего вы хотите от меня? — Ты уже и сам об этом догадался, Клайд! — изрек пришелец. — Мы хотим «Второго Пришествия»: возвращения вашего Бога на Землю. И мы предлагаем тебе стать этим Богом! Ты получишь бессмертие. Мы познаем и разовьем твои невероятные способности и дадим тебе новые, о которых ты не мог даже мечтать… Что ты скажешь, например, о восстановлении у других людей утраченных органов и конечностей, об оживлении недавно умерших и прочих «атрибутах» Бога? Все это ваша Земля получит в твоем лице вместе со «Вторым Пришествием», которого вы все так долго ждете… Ты должен способствовать полному уничтожению ядерного оружия на Земле. Мы не хотим, чтобы ваша планета исчезла в пламени чудовищного взрыва, что неизбежно может произойти в самое ближайшее десятилетие. Она нужна нам целой и невредимой вместе со всеми богатствами, до которых вам еще долго не добраться… Тебе уготована роль Бога и нашего советника в течение всего этого срока, а по его окончании мы оставляем Землю с оставшимися обитателями тебе… — И вы всерьез думаете, что я поверю во весь этот бред? — удивился Клайд. — Поверишь, у тебя ведь нет выбора! — прозвучало в ответ. — Или ты помогаешь нам, или до конца своих дней находишься в полном с. ознании без малейшей возможности пошевелиться. Это очень жестокое испытание: даже самые сильные личности не выдерживают подобной пытки! Не спеши с ответом, мне еще нужно кое-что тебе показать… Капитан вернулся к пульту и поставил на него какой-то темно-серый предмет, прикрытый сверху толстой крышкой. — Этот цилиндр изготовлен из затемненного стекла. Приглядись внимательно: что в нем находится? Несмотря на абсурдность этой просьбы, Пол уже заметил сквозь полупрозрачные стенки цилиндра круглый металлический шар. Он ничего не успел сказать, когда пришелец снова приблизился к стеклянному куполу и произнес: — Все верно, Клайд, это, действительно, металлический шар… Но ты будешь немало удивлен, когда узнаешь, что стенки этого цилиндра совсем не прозрачные. Они изготовлены из очень толстого свинца. Вот тебе и подтверждение твоих невероятных способностей, о которых ты не имеешь ни малейшего представления… А теперь попробуй мысленно приоткрыть крышку сосуда и извлечь из него шар. Заинтригованный Пол сосредоточил свой взгляд на цилиндре, представив, как шар медленно отрывается от дна… Внезапно в его голове зародилась дикая мысль, которую он тут же загнал назад, не дав ей сформироваться и появиться на экранах пришельцев. Если все, что они говорят про его невероятные способности, — правда, тогда его разрушающая ярость становится понятным и очень мощным оружием единственным, которого пришельцы не смогли у него отнять… Мощный взрыв разнес вдребезги свинцовый цилиндр вместе с головой капитана корабля. Вылетевший на свободу тяжелый металлический шар поднялся под самый потолок каюты и на мгновение замер, как бы оценивая обстановку. Сидевшие за пультом пришельцы еще не успели привстать, когда шар стремительно обрушился на них, с глухим треском отскакивая от проломленных хитиновых голов. Один из помощников капитана оказался проворнее остальных. Увернувшись от летающего по комнате снаряда, он спрятался от него за спинкой кресла, а затем стремительно бросился к выходу. Он уже захлопнул за своей спиной толстую дверь каюты, когда шар опустился на пульт, уступив место ярости Клайда, которая настигла пришельца в самом конце коридора…* * *
Покрывшись испариной, Пол лежал под стеклянным куполом, не в силах пошевелиться и, все же, чувствуя себя на вершине мира. Он уничтожил командование звездолета, не шевельнув ни одним пальцем, и полностью овладел искусством телекинеза. Он понимал, что, скорее всего, ему уже не удастся восстановить связь своего тела с сознанием, зато само сознание стало теперь очень грозным оружием. Пора было приступать к его применению в полную силу. В первую очередь Клайд разорвал провода, подходящие к шлему на его голове. Убедившись, что эта операция не прибавила ему подвижности, он сосредоточился на пульте. Один за другим с фейерверком ослепительных искр лопались на нем приборы. Затем тяжелый пульт оторвался от пола и перегородил вход в каюту. Отломившийся рычаг протиснулся под рукоять двери и заклинил ее. Манипулятор возле головы Пола, не выдержав пристального взгляда, расплавился, едва не забрызгав его горячим металлом. «О своей временной безопасности я уже позаботился достаточно, усмехнулся Клайд. — Пора браться за настоящее дело, пока сюда не нагрянули тучи саранчи!» Он закрыл глаза и попытался представить себе план звездолета… В полной темноте перед ним проплывали смутные, наполовину сформировавшиеся образы внутренних палуб и кают. Мысль Пола стремилась в конец корпуса — туда, где по его расчетам должны были находиться двигатели, взрыв которых способен вывести крейсер из строя. Так, во всяком случае, утверждал капитан корабля, а, учитывая состояние Клайда на тот момент, врать ему было незачем… Вот и двигатели: Пол ужаснулся, увидев их гигантские размеры и невероятную сложность строения. Что же может вывести их из строя? Конструкция совершенно незнакома: сплошное переплетение кабелей, труб и резервуаров без всякой видимой цели и смысла. Капитан что-то говорил о термоядерном взрыве, возможно, первоначально звездолет получает нужную энергию путем ядерного синтеза. Клайд еще раз мысленно пробежал схему двигателей. Стоп! Вот электроды, создающие мощное электромагнитное поле, а внутри него толстостенный реактор с ионизированной плазмой, кипящей миллионами градусов. Рядом с реактором расположены резервуары с дейтерием и тритием, которые поступают в плазму в строго дозируемых компьютером количествах. И все это заключено в бронированные стены, в промежутках которых протекает охлаждающая жидкость. «Если вывести из строя компьютер, управляющий термоядерным синтезом, и подать в плазму ненормируемое количество дейтерия и трития, процесс выйдет из-под контроля и произойдет термоядерный взрыв…» В дверь каюты стучали чем-то тяжелым, пытаясь ее взломать. Вернувшись на мгновение к действительности, Пол потерял стоявшую перед его глазами картину и от души выругался. Он был почти у цели, но так и не успел ее достичь. Ничего, теперь он точно знает, что ему нужно… Он снова закрыл глаза и расслабился, заставив себя позабыть обо всем: о своем неподвижном теле, которое больше не подчинялось сознанию, о трупах, все еще судорожно дергавшихся на полу каюты, и о пришельцах, пытающихся выломать входную дверь. Перед его глазами снова находился реактор. Мощный взрыв уничтожил компьютер, управляющий термоядерным синтезом, и потоки дейтерия и трития устремились в электромагнитное поле, переполняя прожорливую плазму. Горячая струя пара с резким шипением ударила ему в лицо, и Клайд понял, что это — молния лучемета, которая прожигала стеклянный купол над его головой. Но она опоздала! Гигантское облако раскаленных газов вырвалось из звездолета наружу, освещая безумно яркой вспышкой планету динозавров. Яростное пламя обхватило тело Пола, и он потерял сознание… …очнувшись в горячих объятиях Мери.* * *
Клайд лежал на кровати в своей маленькой квартирке в Аспене. Обнаженное тело девушки обжигало его своим нежным теплом, а ее черноволосая головка покоилась на его плече. Было абсолютно темно, и Клайд скорее чувствовал, чем видел знакомые контуры своей любимой. — Тебе, наверное, приснилось что-то ужасное: ты так закричал во сне! Нежный голос Мери, прильнувшей губами к его щеке, и ее мягкое дыхание, приятно щекотавшее ухо, окончательно вернули его к действительности. Пол поднял затекшую руку и провел ею по лицу, стирая капельки в уголках глаз и стараясь ничем не выдать своего потрясения. — Все в порядке, любимая! — ответил он. — Просто мне приснился кошмарный сон о том, как я боролся с инопланетянами — гигантскими насекомыми, спасая миры от уничтожения… Я знаю, что это звучит нелепо. Но этот сон был необычайно реален, и он закончился тем, что я погиб в пламени охватившего меня термоядерного взрыва… Если бы ты только знала, как мне было горячо в тот момент… А когда я очнулся, то оказалось, что ты опять загнала меня на край кровати и обжигаешь пламенем своего тела! Он рассмеялся и нежно поцеловал ее в губы. Мери обняла его рукой за шею и ответила ему долгим поцелуем. Кровь бросилась в лицо Клайда и горячей трепетной волной прокатилась по всему телу. Он заключил девушку в объятия и стал страстно целовать ее лицо, шею и руки. Их тела переплелись в порыве страсти, захлестнувшей сознание и вытеснившей пережитые во сне ужасы… Немного отдышавшись, Мери осторожно спросила: — А что тебе снилось еще? — Мне снилось, как я попал на планету, населенную разумными динозаврами, как я стал их богом и способствовал развитию их цивилизации. А когда на них напали пришельцы, я воевал с ними и уничтожил их космический корабль… Никак не могу вспомнить, как я оказался на их планете. Какие-то смутные обрывки… Кажется, я испытывал новый истребитель «Стелс» над дремучими джунглями реки Амазонки. У меня вышел из строя бортовой компьютер, управляющий полетом, и я погиб… Подожди, а что же было потом? Я видел свое изуродованное тело в обломках самолета и улетал на белую звезду, растворяясь в ее ослепительном пламени… Мери вздрогнула всем телом и, словно испуганный ребенок, сжалась в комок. — Не надо, Пол! — взмолилась она. — Мне хорошо с тобой, и я не хочу, чтобы это кончалось! — Я никак не могу вспомнить самого главного, — произнес Клайд. Почему я стал испытателем этого самолета? Внезапно в его сознании прозвучал визг колес вылетевшей на встречную полосу машины и грохот сминаемого металла, который заглушил сорвавшийся с его губ дикий крик… — Мери! — Пол не узнал собственного голоса. — Мне снилось, как я отвозил тебя домой, и высоко в горах из-за поворота прямо на нас выскочил красный «порше». Мне удалось увернуться от удара, но мою машину развернуло поперек дороги, и в нее врезался белый «кадиллак»… Ты погибла, а я чудом уцелел, хотя и сильно сожалел об этом… — Ты все еще не можешь забыть этой аварии? — грустно спросила Мери. «Ты все еще не можешь забыть этой аварии!!!» — прозвучавшие слова мощной бомбой взорвались в сознании Клайда… Он сглотнул комок в горле и, стараясь унять подступающую дрожь, тихо спросил: — Мери, скажи мне правду! Это ведь был не сон… Что произошло с нами тогда и что происходит сейчас? — Не сердись на меня, Пол, но, к сожалению, я не могу тебе этого рассказать! Ты скоро все узнаешь сам, тебе объяснят… Прости меня за то, что при жизни я говорила тебе так мало нежных слов, но знай: я всегда любила тебя! Мне было так хорошо с тобой, что я не могла уйти, не сказав тебе это напоследок… Тело Мери исчезло из его рук. Ее голос удалялся и затихал где-то вдали. — Прощай, Пол! Я люблю тебя и горжусь тобой и тем, что ты сделал! — Мери, где ты? Что все это значит? — Клайд метался по кровати, обшаривая ее руками и с трудом сдерживая рыдания. — Я верну тебя, даже если мне придется пройти через все круги Ада! Он упал на пол и, вскочив на ноги, бросился к стене. Нащупав ладонью выключатель, он нажал на клавишу, вспыхнувший яркий свет ослепил его, и комната исчезла…* * *
Пол поднял руки, заслоняясь ими от света, и выпустил из них руль. Руль автомобиля. Он находился в салоне большой роскошной машины… Глаза привыкли к свету, и сквозь лобовое стекло Клайд увидел длинный белый капот и узкую извилистую дорогу перед ним. Машина на огромной скорости мчалась вниз с гор, очертания которых были ему хорошо знакомы… Солнце припекало, и дорога представляла собой кашу из снега, льда и воды. Слева ее подпирал высокий базальтовый утес, переходящий по правую сторону в глубокое ущелье. Распускающиеся деревья на горном склоне и голубая синева безоблачного неба дополняли эту картину и делали ее неповторимо прекрасной. У Пола сложилось впечатление., что все это уже когда-то было. Стоп! Он сидел за рулем белого «кадиллака» — того, что врезался в его машину. И пейзаж за стеклами автомобиля был тем самым пейзажем, до мельчайших подробностей повторяющим картину того трагического дня. С тем единственным отличием, что он не поднимался вместе с Мери на своем «ниссане», а в одиночку спускался с горы на белом «кадиллаке». Многие месяцы Клайд мучился от бессильного желания снова оказаться на этой дороге и предотвратить разыгравшуюся трагедию. И вот теперь он сидит за рулем машины, которая перечеркнула всю его жизнь. Где-то сзади прозвучал рев мощного мотора, и из-за поворота выскочил крикливо-красный «порше». Взвизгнув тормозами, он резко обошел «кадиллак» и, снова набрав скорость, скрылся за очередным поворотом. Пол нажал на газ и рванул следом за ним. Если он успеет догнать этого «гонщика» и остановит его, тот не вылетит на его «ниссан», и авария не произойдет. Тяжелая неповоротливая машина плохо набирала скорость, которую приходилось часто сбавлять, — «кадиллак» сильно заносило на крутых поворотах. Один раз Клайд не справился с управлением и снес часть бетонного ограждения, едва не улетев в пропасть. Он уже почти догнал резвый «порше», когда увидел внизу свой серебристый «ниссан», который поднимался вверх по этой же дороге. Пол начал обгонять преследуемую машину, непрерывно сигналя и махая рукой водителю. Почуяв неладное, «порше» резко прибавил газ и на огромной скорости вошел в очередной поворот. «Кадиллак» Клайда промчался следом за ним и выскочил прямо на стоявший поперек дороги «ниссан». Сквозь лобовое стекло Пол увидел самого себя, сидевшего в машине с широко раскрытыми от ужаса глазами, и Мери, которая проснулась от резкого торможения, и теперь поворачивала свое смуглое лицо навстречу стремительно приближавшейся смерти… Клайд бросил руль вправо и, пробив бетонное ограждение, полетел в глубокую пропасть, протягивающую к нему ветвистые руки деревьев. Он отпустил ненужный уже руль и усмехнулся: — Вот теперь Статус Кво восстановлен! Он летел навстречу своей гибели, но его не покидало смутное предчувствие, что это не совсем так. Впервые он глядел смерти прямо в глаза без всякого страха… До земли оставалось не более сотни футов, когда каменное дно ущелья с одиноко растущими деревьями исчезло, сменившись бурной растительностью джунглей. Ломая толстые ветки, «кадиллак», словно обломок цивилизации, рухнул в заросли девственной природы, вспугнув огромные стаи птиц, которые взлетели в небо и разразились пронзительными криками… Все вокруг горело ослепительно-белым светом. Гигантские волны пламени взмывали на немыслимую высоту и исчезали, уступая место новым всплескам. Океан белого огня плескался повсюду, изъеденный бесчисленными красными трещинами, сквозь которые с диким ревом прорывались струи раскаленных газов. Клайд хотел поднять ладонь, чтобы прикрыть ею глаза, но не почувствовал своих рук. Тогда он попробовал опустить веки и обнаружил, что они тоже отсутствуют. Тихий уверенный голос прозвучал где-то рядом, но он не мог повернуть к нему свою голову, потому, что ее не было вовсе. — Придется привыкать, Пол, но ты быстро освоишься! — Где я, и кто со мной разговаривает? — Клайд не видел ничего, кроме белого сияния, которое окружало его со всех сторон. — А ты сам попробуй догадаться! — Судя по тому, как разворачивались последние события, единственное место, похожее на это, — поверхность белого карлика, на котором я уже однажды побывал. — Ты угадал, Пол! — прозвучал веселый смех. — Я всегда ставил тебя в пример другим и очень рад, что не ошибся… Правда, твоя последняя выходка меня сильно озадачила и изменила суть некоторых вещей… Но об этом чуть позже. — Может, нам следует начать этот разговор еще раз, но только по порядку, — попросил Клайд. — Пожалуй, ты прав. Мы все и так в большом долгу перед тобой. — Кто это, мы? — удивился Пол. — Цивилизация разума, не обладающего материальными телами — высшая ступень развития эволюции; или цивилизация энергетических полей — называй это, как хочешь. Мы есть то, что люди привыкли называть богами, и кем ты стал теперь сам. — Я стал богом? — удивился Клайд. — Но ведь я самый обыкновенный человек. — Так было очень давно, еще до твоей смерти… — Значит, я все-таки погиб? — огорчился Пол. — Тогда что это было: сны или реальность? — Погибла только твоя физическая оболочка — несовершенное творение эволюции. Ты сам, твое сознание, твое «Я», твоя душа, — называй это как хочешь, жива и бессмертна. — Значит, загробная жизнь, предмет постоянных разглагольствований наших философов, действительно существует? — спросил Клайд. — А как насчет Рая и Ада? — Вот в этом ты не прав! Существует не сама жизнь после смерти индивида, а перетекание его энергетического поля, его души в новую физическую оболочку. Нет Господа в вашем понимании этого слова и нет Рая и Ада. Мы просто не в состоянии следить за каждым человеком, хотя некоторые личности, вроде тебя, находятся под нашим постоянным наблюдением… Когда физическое тело в силу каких-то причин перестает существовать, энергия его биополя находит себе подходящую замену. Именно подходящую, так как другую она просто не в состоянии заполучить. При этом переселяется сама сущность души человека, а не его знания и опыт. Поэтому каждый раз появляется новая личность, а не продолжает жить ее предшественник… — А разве душа принадлежит только разумным существам? — Нет, она есть у любого живого организма! Но мы с тобой сейчас говорим о людских душах… Чаще всего, покидая человеческую оболочку, душа переселяется в тело рождающегося ребенка. Но бывают и исключения, — все зависит от того, какой образ жизни вела конкретная личность. Иногда новая плоть отторгает захватившую ее порочную душу и рождается мертвой. В этом случае душа вынуждена поселиться в низшем существе, или ее энергия безвозвратно рассеивается в космосе. При этом, повторяю, переселение происходит самостоятельно, как перчатка подходит к руке, и никакой воли Господа в этом нет. Мы стараемся не вмешиваться в этот процесс, за исключением таких случаев, как с тобой… — Но вы все же считаете, что имеете на это право? — усмехнулся Пол. — Да! — прозвучал уверенный ответ. — Наша цивилизация представляет общество разумных существ с самых различных галактик. Именно существ, потому что земных людей среди нас нет. Ваша цивилизация, к сожалению, еще не вышла из детского возраста, когда каждый кричит: «Моё» и еще старается урвать кусок у соседа. Когда же доходит до реальных дел, то большинство из вас просто опускает руки, не зная с чего начать… Нас очень устраивали твои деловые качества — ты всегда знал, чего хочешь, и всегда добивался того, чего хотел. Такие люди — большая редкость на Земле, ибо они всегда рвутся к власти. Но, заполучив ее, они быстро теряют свои положительные черты, превращаясь в тиранов. Тебе удалось благополучно избежать этого и на Земле, и на планете динозавров… — Так вы знаете, что со мной произошло на этой планете? — поразился Клайд. — Конечно! Неужели ты думал, что попал на нее не по воле бога? — Как раз в этом я нисколько не сомневался… Но ведь я умер, а оказался в их мире живым и невредимым в собственном человеческом теле, если не считать некоторых его изменений. — Ты имеешь в виду телепатию, способность к самовосстановлению, безграничное видение на любые расстояния и физическое воздействие путем мысли? Но это еще далеко не полный арсенал, каким тебя пришлось вооружить для намеченной нами цели… Ты должен был раскрывать в себе эти качества постепенно, чтобы они не пугали тебя своим внезапным появлением. Ты так и не успел себя познать, но это уже не твоя вина! — А какова была моя цель на этой планете? — спросил Пол. — Способствовать развитию цивилизации этих существ, направляя ее в нужное русло, как когда-то я делал сам на вашей Земле… — Уж, не с самим ли Иисусом я разговариваю? — Можешь называть меня и этим именем, хотя оно — лишь одно из многих, которыми меня окрестили на вашей Земле. Я помогал цивилизациям в разное время и в различных физических телах. Именно этим объясняется столь огромное количество всевозможных богов на вашей планете… Я выполнил свою миссию и ушел, оставив после себя религиозное учение, которое помогает вам жить и поныне. В моем повторном появлении на Земле уже нет никакой необходимости, — ваша цивилизация достаточно развита, и вы способны сами справиться со своими проблемами, если только захотите. — А как насчет физических тел? — осведомился Клайд. — Они могут существовать только по вашему желанию? — Теперь и по твоему тоже. Ты выдержал испытание и заслужил право быть одним из нас. Ты можешь создать себе любое физическое тело даже в полном противоречии с природой, но только в подходящей для этого среде. Эта, кипящая десятками тысяч градусов, не сможет нанести вреда только твоей настоящей сущности. — А чем вы занимаетесь? — поинтересовался Пол. — Я имею в виду, кроме того, что восседаете на этом сияющем Олимпе? — Тем же, чем занимался и ты на планете динозавров: способствуем развитию возникших форм разумной жизни, защищая и оберегая их до тех пор, пока они не смогут существовать самостоятельно… Вселенная безгранична, и, вспыхивая, звезды остывают, образуя вокруг себя планеты с благоприятными для жизни условиями. И как только у этой жизни появляется разум, он попадает под нашу опеку, чтобы встать на ноги и окрепнуть. Затем мы оставляем эту планету под внешним наблюдением и идем дальше. Это движение бесконечно, как бесконечна сама Вселенная… — И нет такой силы, которая смогла бы вам помешать! — со смехом закончил Клайд. — К сожалению, есть. Иногда мы сталкиваемся с цивилизациями, вставшими на путь агрессии по отношению к другим, и вынуждены их сдерживать. Одна из них — цивилизация насекомых, с которыми тебе пришлось столкнуться и выйти из боя победителем. Их звездолет бороздил по нашим мирам уже несколько столетий. Они уничтожили нашу родную планету — тихий райский уголок, напоминающий вашу Землю. — Капитан корабля рассказывал мне об этом! — заметил Пол. — И он догадался, что вы не погибли вместе с собственным миром… — Мы переселились на поверхность этой звезды, где мы всегда в полной безопасности: ни одна физическая материя не способна приблизиться к ней на миллионы миль. Но мы никак не могли справиться с насекомыми: самое мощное внешнее воздействие не способно уничтожить их звездолет. И тогда нам пришла мысль послать тебя на планету динозавров — их очередную жертву. Ты с честью выдержал испытание. Среди нас почти не было богов, которые бы не вели войны в своих мирах и были способны урегулировать самые сложные конфликты. Даже мне на Земле пришлось здорово повоевать, чтобы моя идея, наконец-то, восторжествовала… — Ты хочешь сказать, что это ты подстрекал те чудовищные религиозные битвы, в которых погибли сотни тысяч невинных людей? — ужаснулся Клайд. — Нет, я никогда бы не пошел на такое! Но я всячески помогал тем, кто боролся за укрепление моей веры… Ты же смог найти общий язык с самыми дикими племенами. В короткий срок ты поднял уровень цивилизации ящеров сразу на несколько ступенек — и все без нажима, только по доброй воле… Ты сумел уничтожить звездолет пришельцев и спас от истребления множество миров. Этот крейсер был их единственной базой в нашей части Вселенной. Пройдут долгие столетия, прежде чем насекомые смогут сюда забрести, но к этому времени наши миры уже будут готовы к их нападению… Ты был неординарным человеком, Пол, и ты стал выдающимся богом! — Значит, я уже стал им? — переспросил Клайд. — Да! Но мне бы хотелось кое в чем разобраться… Я знаю историю всей твоей жизни вплоть до падения самолета в джунглях. Ты постоянно находился под моим наблюдением, и я даже расчувствовался, когда ты потерял свою девушку. Любовь была для тебя всем, и ты сломался. Многие месяцы после трагедии ты только и делал, что искал повод для смерти! Или я не прав? — Прав, и я очень рад, что ты подстроил мою гибель с самолетом… откликнулся Пол. нимало не смутившись. — Я искренне благодарен тебе, если ты хотел это услышать! — Ты чувствуешь намного сильнее обычных богов, и мне вдвойне приятно, что ты избавил меня от излишних объяснений. Именно поэтому я и сделал небольшое исключение из правил и позволил вам с Мери встретиться еще раз… Но боги не могут вмешиваться в прошедшие события, ибо никто не властен над Временем — даже мы… Я задаю тебе прямой вопрос: как ты, Пол сумел сделать то, чего не может никто из нас — проникнуть сквозь Время? Я имею в виду трагедию, унесшую жизнь Мери? — Я очень сильно хотел этого! — ответил Клайд с вызовом. — Вполне в твоем стиле: захотел и добился! Ты вмешался в прошлое и поставил Вселенную в пространственно-временной парадокс. С одной стороны, Пол в роли бога после произошедшей на дороге аварии, с другой, тот же Пол вместе с Мери, живой и невредимой в результате того, что он сам сбрасывает в пропасть сбившую его машину… И что это за мальчишеская выходка забросить «кадиллак» на место катастрофы своего самолета? Ты что памятник себе захотел в джунглях поставить? — Мне не хотелось исчезать бесследно! — рассмеялся Клайд. — К тому же, это неплохая мысль — оставить Вашингтону на память о себе маленький подарок-головоломку. Путь поработают над воссозданием этого «истребителя» они ведь большие специалисты по части крутой техники… Хотя, должен заметить, летает он весьма скверно — камнем вниз! — Все остришь, Пол! — укорил его серьезный голос. — С чувством юмора у тебя всегда было в полном порядке, чего не скажешь о чувстве меры… Но ты уже стал одним из нас и можешь отправляться обратно на планету динозавров, а после — выбирать любую по своему вкусу, ты это заслужил! Только сначала нужно как-то разрешить головоломку со Временем, которую ты всем нам задал. Ты не можешь существовать одновременно как оставшийся в живых человек, и как бог, который стал таковым только после своей смерти… Но как мне кажется, ты уже знаешь выход даже из этого положения. — Да! — ответил Клайд. — Знаю. — Какой же? — Я ухожу!* * *
Безоблачное небо за стеклами автомобиля зачаровывало пронзительной голубизной… Пол сидел в кабине своего «ниссана», развернувшегося поперек скользкой горной дороги. Передний бампер почти упирался в бетонное ограждение на обочине обрыва, а в боковом зеркале была видна поднимающаяся к небу вертикальная стена утеса. Какое-то мгновение назад в его машину едва не врезался выскочивший из-за скалы ярко-красный «порше». Или это было несколько жизней назад? Мери проснулась от резкого торможения и теперь сонно щурила глаза на яркое весеннее солнце. Она удивленно оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, почему автомобиль стоит на месте и перед его колесами нет дороги, а только огромная заснеженная бездна. Где-то за поворотом послышалось урчание мощного мотора и из-за высокого базальтового утеса вылетел белый «кадиллак». Он стремительно приближался, словно торпеда, несущая в себе разрушение и смерть. Пол почему-то усмехнулся и подмигнул сидевшему за его рулем водителю. Взвизгнув тормозами, «кадиллак» резко свернул на обочину и, пробив бетонное ограждение, сорвался в пропасть… Откинувшись на спинку сиденья, Клайд выкрутил руль и развернул машину вниз по дороге. Холодные капли пота выступили у него на лбу, но он загадочно улыбался, глядя куда-то прямо перед собой. Мери прервала затянувшееся молчание, тихо спросив: — Что случилось? Очнувшись от своих таинственных мыслей, Пол крепко обнял ее и, поцеловав в губы, успокоил: — Теперь все в порядке, любимая! Я тебя больше никуда не отпущу! И он поехал вниз по дороге, направляя автомобиль в сторону своего дома…Уважаемый читатель!
Эта книга открывает новую серию, которая пополнит Вашу библиотеку остросюжетной фантастики. В ней Вы найдете фантастический роман «Вирус Смерти» и две не менее увлекательные повести «Врата Вселенной» и «Стать Богом». Все произведения написаны в лучших традициях зарубежной фантастики и читаются буквально на одном дыхании. Вы не сможете отложить эту книгу в сторону, не дочитав ее до конца! В ближайшее время выходит новый роман Павла Фаенко «Ужас Средневековья».Великая чума XIV века унесла миллионы человеческих жизней. Но лишь немногие избранные знали, что эта страшная болезнь обрушилась на Землю из космоса. Гигантская умирающая звезда поглощала самую сильную энергию во Вселенной — энергию человеческих душ… Голливудский режиссер Стивен Берг видит кошмарный сон, после которого отправляется в Англию на съемки фильма «Ужас Средневековья». Но действие картины переплетается с прошлым, и режиссер попадает в 1348 год, где становится последней надеждой человечества на спасение…
В настоящее время автор заканчивает работу над романом «Планета Вампиров», содержание которого он держит в секрете. Пожелаем ему успехов и вместе с Вами будем ждать его новых книг! PS: Свои отзывы о книге Вы можете присылать по e-mail: pavel@re.tsu.ru. Наиболее интересные из них будут опубликованы в сети Интернет.
Последние комментарии
1 день 18 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 33 минут назад
2 дней 1 час назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 4 часов назад