Человек и пустыня [Александр Степанович Яковлев] (fb2) читать постранично

Человек и пустыня

А. С. ЯКОВЛЕВ (1886—1953)

Мало кто знает сейчас творчество писателя Александра Степановича Яковлева, а в двадцатые годы он пользовался большой и заслуженной известностью. О его творчестве много писали. В 1925 году А. М. Горький обратил на Яковлева внимание, а в письме к Ромену Роллану (1928) написал:

«Хорошо растут Александр Яковлев, Каверин…»

«Прекрасным рассказчиком» считал Яковлева А. Луначарский.

«Это настоящий живописец-жанрист, картины которого обыкновенно невелики, но полны тонко наблюденной жизнью, — отмечал он, — исполнены с простым, не кокетничающим, но серьезным мастерством…»^[1]

Действительно, в каждом своем произведении Александр Яковлев стремился воспроизвести правду эпохи, показать людей своего времени, со всеми их достоинствами и недостатками. Писатель не боялся ставить своих героев в остродраматические положения, когда человеческое существо обнажается, предстает таким, каково оно на самом деле, без всяких прикрас.

«Ведь мы, — писал он в дневнике, — держимся только правдой, непререкаемой правдой, мы говорим о жизни, какова она есть на самом деле»^[2].

Передо мною «Схема для изучения личности и творчества писателя (клуб ФОСП^[3], кабинет по изучению труда и быта писателя)», заполненная Александром Яковлевым в конце двадцатых годов. Казалось бы, «схемы», «анкеты» мало что дают для понимания личности писателя. Но «схема», о которой идет речь в данном случае, весьма своеобразна. Заполняющий ее писатель отвечает на вопросы, редко встречающиеся в обычных анкетах.

Так, Александр Степанович пишет, что считает себя человеком средней силы воли; борьба с препятствиями его весьма привлекает; преобладающее его настроение — скорее жизнерадостное; анализировать собственные переживания не любит; считает себя человеком романтичным, цельным по натуре, с преобладанием социального.

«Чрезвычайно большая любовь к природе, — подчеркивает он, — отсюда устойчивость, бодрость».

Читаешь это, и перед тобой постепенно вырисовывается облик скромного, доброжелательного человека, умного, требовательного к самому себе художника.

Александр Степанович Яковлев родился в 1886 году в городе Вольске Саратовской губернии, в семье маляра.

«Все мои родственники со стороны отца, — писал он, — крестьяне, бывшие крепостные графа Орлова-Давыдова, а со стороны матери — бурлаки на Волге. Никто из моих близких родичей не знал грамоты. Из всех родичей только, моя мать и дед — ее отец — умели читать церковнославянские книги».

Большую роль сыграла в жизни Александра Яковлева его бабка:

«Ее сказки, ее рассказы, ее яркий красочный язык прошли со мной через всю мою жизнь».

Под влиянием книжек про разбойников в двенадцать лет он бежал из дома в пермские леса. Много верст прошел пешком, но, конечно, вернулся, «измученный голодом и дорогой». В пятнадцать лет окончил городское училище. Год прослужил на телеграфе, потом на почте. В шестнадцать начал писать, печатался в местной газете.

«Чрезвычайно много читал… В то время прочел Тургенева «Отцы и дети». И жизнь преломилась: от глубочайшей религиозности — к полной потере веры. Время мук необычайных: «Где смысл жизни?» И тут — 1905 год. Вот смысл и цель: борьба за всеобщее счастье. Хотел, чтобы социализм наступил сегодня, завтра…

…Поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. Голодал и собирался перевернуть весь мир. С увлечением слушал лекции, а после шел за Невскую заставу к рабочим. Грозил арест. Бежал на Кавказ, и там, в Грозном, настигли. Окружная тюрьма, смертники, печальные чеченские песни по вечерам».

Пять лет Александр Яковлев пробыл под надзором полиции в Ростове-на-Дону. Сотрудничал в местной газете «Утро юга». В августе 1914 года добровольно пошел на войну санитаром. «Хотелось быть со всеми, пережить, смотреть». Писал очерки. В 1920 году опубликовал свой первый рассказ в журнале «Общее дело» — «Смерть Николина камня» (1919). Много ездил по стране, «побывал во всех уголках СССР», «на самолете облетел Север», но всю свою жизнь оставался верен родному Поволжью.

С Поволжьем и связано все его творчество, за исключением, пожалуй, одной из первых его повестей — «Октябрь» (1918), написанной по горячим следам революционного переворота в Москве и опубликованной в 1923 году.

В рассказах и повестях «Терновый венец» (1921), «Цветет осокорь» (1923), «Повольники» (1923), «В родных местах» (1924), «Жгель» (1925), «Слава семьи Острогоровых» (1937) и других действие обычно происходит где-нибудь на Волге, чаще всего в родном