Рыцарь Рыжик [Валентина Александровна Дёгтева] (fb2) читать онлайн

Валентина Дёгтева Рыцарь Рыжик

Часть 1. Однажды на большой Седовой улице

Глава 1. Как Рыжика в рыцари посвящали

Каждый день за трёхногим столом под липой собирались рыцари: сэр Фингал из ордена Забияк, сэр Кашалот, рыцарь тучного образа, и даже сэр Козявка, рыцарь совка и лопатки. Козявка приходился младшим братом хулигану Мырлину по прозвищу Колдун, грозе района, и его брали в рыцари Трёхногого стола. А Рыжика не брали…

Не брали одного только Рыжика, потому что Рыжик был новенький: он недавно поселился на Большой Бедовой улице. Раньше-то они с мамой жили на Малой Удачной, но дела пошли неважно и пришлось переехать. А ещё он был какой-то слишком чистенький: от носков до воротничка — будто принц наследный. И гулять всегда выходил с бабулей. Это бабуля пустила слух, что на Рыжика достаточно разочек чихнуть, чтобы он загремел в больницу с воспалением лёгких. А ведь это полная чепуха! Даже имя у него на самом деле было какое-то девчачье: Толя Колокольчиков. Уж куда лучше просто Рыжик.

Тёплый ветерок приятно щекотал макушку. Отовсюду выглядывали золотые глазки мать-и-мачехи. Но даже весна не радует, когда топчешься на площадке один. А рыцари тем временем загадочно хихикали… Иногда прямо-таки загадочно хохотали и загадочно надрывали животики, так что стол ходил ходуном. Рыжик дождался, пока бабуля задремлет на солнышке, хорошенько запачкал коленки пылью и взлохматил волосы, чтобы они не лежали противными кудряшками. А потом подошёл к ребятам и робко попросил:

— Мырлин, а Мырлин, ну посвяти меня в рыцари!

— Посвящаю тебя волшебным щелчком, — Мырлин с удовольствием щёлкнул Рыжика по лбу. — Зваться будешь отныне сэром Сморчком! А теперь отвали. У нас тут страшная тайна.

— Ну, Мырлин! — вспыхнул Рыжик. — Я осенью в третий класс пойду! Я тоже хочу тайну!

— А подвиги у тебя есть? — вопросил сэр Фингал и замахнулся веткой. — Видишь, какая палка? Зовётся «меч Накостыляй»! Я его с корнем из клумбы вырвал!

— А я один на один сразился с целой кастрюлей пельменей и победил! — захохотал сэр Кашалот.

— А я выбил зуб семикласснику! Головой, — пропищал сэр Козявка. Он, правда, забыл добавить, что тем семиклассником был его родной братец, а удар головой в челюсть Мырлин схлопотал, когда завязывал Козявке шнурки.

— А я великий Мырлин, — хулиган задрал ноги на стол. — Повелитель малявок, могучий маг и факир! Глотаю гвозди, шурупы, монеты по десять рублей, сдачи не выдаю. А ты чем знаменит?

Рыжик глубоко вздохнул. За всю жизнь он не проглотил ни одного гвоздика. А если бы проглотил, бабулю хватил бы удар. Поэтому он сказал:

— Ну и ладно. Пойду один играть. Зря только коленки запачкал.

— Э, погоди, погоди! — Повелитель малявок милостиво поманил его грязным пальцем. — Совершишь подвиг — примем тебя. Честное хулиганское.

— А какой подвиг? — у Рыжика уши заалели от радости.

— Какой, какой! Рыцарский! — Мырлин махнул рукой. — Иди завали дракона какого-нибудь…

О, точно, дракона! В общем, топай отсюда, не мешайся!

И все четверо принялись ухахатываться над своей страшной тайной.

Рыжик оглянулся — бабуля надёжно посвистывала носом на лавочке. И, недолго думая, он пошёл добывать Дракона.

Глава 2. Как Рыжик дракона раздобыл

Легко сказать — добыть Дракона, да где же его в городе возьмёшь! Рыжик твёрдо знал, что если без спросу завернёт на соседнюю улицу, Нечаянно-Случайную, то разобьёт маме сердце на тысячу осколков. Значит, как ни крути, а искать Дракона нужно было на Большой Бедовой, ровно до поворота и обратно. Для начала он обшарил кусты — и ничего. Шансы повстречать чудище в магазине «Мясо-рыба» были невелики… Не ходят драконы по магазинам с продуктовыми тележками. «Ремонт обуви» тоже вряд ли… Оставался зоомагазинчик на углу.

Туда-то Рыжик и направился.

Направился…

Направился…

Пару минут потоптался на пороге, но всё-таки открыл стеклянную дверь. Он никогда ещё не заходил сюда один. Только с бабулей, полюбоваться на попугайчиков. Звякнул колокольчик, и девушка на кассе подняла голову:

— Тебе чего? Корм для рыбок? Хомячка? Ну, чего молчишь? Если поглазеть пришёл, скатертью дорожка, у нас зоомагазин, а не зоопарк!

У Рыжика на глазах выступили слёзы. И как обратиться к ней со своим нелепым драконьим вопросом? Но он всё-таки подошёл к прилавку и тихо-тихо, почти шёпотом, произнес:

— А у вас, случайно, нет…

— Чего?

— У вас, случайно, нет…

— Ну, говори же!

— У вас, случайно, нет… дракона? Мне очень надо.

Девушка посмотрела на него долго и пронзительно. По губам пробежала улыбка.

— Я говорю, у вас, случайно, нет дракона?! — осмелел Рыжик. — Это вопрос моего посвящения в рыцари.

Продавщица огляделась по сторонам, наклонилась к Рыжику и прошептала так же таинственно, в самое ухо:

— Случайно есть!

От такого неожиданного счастья Рыжик отпрыгнул до самой двери.

— Но очень дорого стоит, — девушка покачала головой. — Это же штучный товар.

Рыжик опустил руку в карман: там лежали три юбилейные монетки по десять рублей. Других денег ему не давали, чтобы ненароком не наелся мороженого, мармелада и вредоносных леденцов, но с мамой был уговор, что все юбилейные — его. Такие красивые потратишь только в самом крайнем случае. Не хватит, конечно.

— А может быть, как-нибудь… в кредит?

Мама Рыжика в последнее время много чего брала в кредит. Стиральную машину, например, кучу мебели, даже туфли. Туфли стоили почти как стиральная машина. Почему бы им не взять ещё и дракона?

— Да ты сначала посмотри на него! — девушка поманила Рыжика в самый дальний угол. — Может, и брать не захочешь…

Из каждой клетки на мальчика смотрели грустные глаза. А кто-то не смотрел, а лежал в углу, свернувшись клубком. Рыжик бы их всех купил, кошек, хомячков, черепашек, и выпустил погулять из душного магазина на свежую весеннюю траву, но ему нужен был дракон.

Целый дракон — и всего три юбилейные монетки.

— А почему вы его прячете?

— Да просто драконов никто не спрашивает, — продавщица пожала плечами. — Ты первый. А потом… В общем, на твоё счастье, он идёт со скидкой. Болеет.

Она откинула тряпку, под которой находилась ещё одна клетка. Рыжик увидел дракона, совсем небольшого, комнатного, можно сказать, радужной расцветки, и в ту же минуту понял, что тот действительно болен. Но болен не драконьим лишаём или там драконьей чумкой. Дракон пребывал в отчаянии. Он, как и Рыжик, чувствовал себя совершенно чужим в этом городе, на Большой Бедовой улице. Глаза их — голубые глаза Толи Колокольчикова и ярко-жёлтые глаза Дракона — встретились. И будущий рыцарь Рыжик сразу понял, что за этого Дракона будет биться любой ценой.

— А большая скидка? — Рыжик решил торговаться.

— Пятнадцать процентов, — процедила девушка. — Вот от этой цифры с кучей нулей. Надеюсь, ты умеешь считать!

— Ну, нули — они на то и нули, что ничего не стоят… — схитрил Рыжик. — Их можно сразу отбросить!

— Два-адцать процентов… — прошипел дракон из угла клетки. Он тоже решил принять участие в торгах. А почему бы, собственно, и нет? В конце концов, решается его судьба!

— На говорящую живность — пятьдесят! — охнула девушка. — И говорящих мы, если что, обратно не принимаем. С ними хлопот не оберёшься.

— Пятьдесят пять… — настаивал дракон. — Я страшно болен… Кхе-кхе! У меня колики… с меня чешуя сыплется… Ой! Ни одной свежей принцессы за всё это время! У меня несварение от вашего кошачьего корма!

Он перевернулся на спину и задрыгал лапами.

— Тяжело дышать… Печёнку сдавило… Ничего не вижу! Ой-ой-ой! Настал мой последний час! — в общем, дракон ломал самую настоящую комедию, но продавщица была недогадливая.

— Семьдесят! Восемьдесят! — выкрикивала она поспешно, пока дракон не скончался у неё на глазах, без копейки прибыли.

— Девяносто девять! — завопил Рыжик. — Поглядите, как ему худо!

— Так худо мне не было последние десять тысяч лет, — закивал головой дракон и вдруг закатил глаза и вывалил язык. У него был большой артистический дар.

— Ай, давай деньги, сколько есть, мальчик! — девушка отчаянно махнула рукой. — И забирай его отсюда! Мне только дохлого дракона не хватало!

Звякнули об пол три юбилейные монетки, а потом — замок на клетке.

С тяжёлым драконом в обнимку Рыжик бросился прочь из магазина, едва не завалился на пороге, но остановился только посередине улицы.

— Как ты попал в магазин, Дракон? — спросил он, отдышавшись. — И как тебя зовут?

— Да глупая такая история, — Дракон прищёлкнул языком. — Гонялся-гонялся по лесу за одной принцессой, пересёк границу сказки и сразу угодил в какую-то сеть. Потом сюда продали. А зовут меня Йормунгархырдыргы… В общем, Йорик. Драконские имена, они очень сложные. Да ты меня поставь, принц, я и сам ходить-то умею. Лапками!

— Хорошо, только я никакой не принц! — Рыжик помотал головой. — Вот ещё. Это слово обидное. Я почти хулиган. Ещё немного, и меня примут. Сам Мырлин обещал, что будет со мной дружить.

— Ай, да ладно, я-то вижу, кто принц, кто не принц, — драконий глаз намётанный. Нас, принцев и драконов, нынче мало осталось. Прошли те времена, когда я тебя огнём, а ты меня копьём. Мы должны держаться вместе! — Дракон отряхнулся. — Ну, веди. Ты меня выкупил из рабства, я теперь твой пленник и буду верно служить, пока тоже тебя от чего-нибудь не спасу. Такой драконий закон.

— Здорово! Тогда пошли! Давай, дракончик, лапками, лапками… Ребятам тебя покажу!

Но рыцарей Трёхногого стола во дворе уже не было. Они оседлали велосипеды и куда-то укатили. Была только бабуля… Бабуля посреди детской площадки отчаянно звала:

— Толик! Толечка! Колокольчиков! Ой, люди добрые… Пропал! Ох, что ж я матери-то скажу… Толя-я-я!!!

— Эх, бабуля, бабуля, — вздохнул Рыжик и громко крикнул: — Я здесь!!!

Глава 3. И что было дальше

Когда Рыжик не нашёл на площадке знакомых мальчишек, он подумал, что это и есть самая большая досада за сегодняшний день, досаднее быть не может. Добыть дракона, да ещё так дёшево, — и вот нате, похвастаться вовсе некому! Оказалось — может.

Прямо посреди детской площадки, на глазах у голубей, бабуля жестоко колотила Дракона палочкой.

Его Дракона! Да с такими обидными словами:

— Ах ты скверная зверюга! Ах ты пакость! Сейчас же отпусти моего мальчика! Сгинь, пропади, бродячее животное!

Дракон вцепился в ногу хозяина и вопил в ответ:

— Никуда я не сгину, старая ведьма! Мой принц, ну скажи ей, чтоб отстала, чешую же попортит!

А радужная чешуя так и летела во все стороны.

— Бабушка, пожалуйста, не трогай Йорика!!! — взмолился Рыжик. — Ему же больно! Он и так себя плохо чувствует! Бедный, бедный Йорик…

— Ах он ещё и заразный! Ну уж домой ты его не потащишь! Игуану заморскую! — И бабуля замахнулась клюшкой, чтобы нанести решающий удар. Рыжик даже не ожидал от неё такой прыти. Что же делать? Оставалось только воспользоваться испытанным драконьим методом. И Рыжик отчаянно закашлялся…

— Бабушка… он… кхе-кхе… пойдёт… с нами!

— Ах! Толенька! Я же всегда говорила, что у тебя слабые лёгкие! — бабуля всплеснула руками, и палочка выпала. — Всё, что хочешь, Толенька! С нами, значит, с нами! Только скажи, что уже прошло! Больше не болит, да? Не болит? Дышать можешь?

И вот к подъезду направилась такая процессия: впереди гордо шёл Рыжик, за ним понуро плёлся дракон, а замыкала шествие бабушка с клюкой. Время от времени она сердито тыкала ею бедного Йорика:

— Ещё поглядим, что мать скажет, когда тебя, образину, увидит!

Но всё вышло неожиданным образом. Мама была уже дома — что-то рано она вернулась. Сжавшись в комочек, мама сидела на тумбочке в коридоре и всхлипывала. По щекам у неё текла тушь. А под ногами — разливанное море… По морю плыли дорогие туфли, и недорогие яблоки выплывали из пакета с продуктами, а за ними — петрушка, овсяные хлопья…

— Мы затопили соседей! — жалобно сказала мама. — Стиральная машина сломалась. А за неё ещё кредит выплачивать и выплачивать… И вся мебель… Намокла-а-а…

— Ах ты, беда! — Запричитала бабуля. — Одно к одному! И этот ещё гадость всякую домой тащит… — добавила она и приподняла дракона за шиворот. А потом плюхнула его прямо в лужу. — Полюбуйся, Верочка!

Но мама сейчас не заметила бы дракона, даже соберись он её испепелить. А «этот» скромненько топтался у двери. Дракон чувствовал себя не в своей сказке. Вот и мама тоже подхватила отчаяние, заразилась тоской Большой Бедовой улицы. И тогда Рыжик задал вопрос, который волчком вертелся у него на языке уже много дней:

— А может, позвоним папе? Он что-нибудь придумает!

Позвоним папе — и всё будет как раньше. Ведь до Большой Бедовой и Малой Удачной была когда-то и Просторная Счастливая улица. За что мама так на папу обиделась, что простить совсем-совсем никак-никак нельзя? Вот он, Рыжик, всегда её прощает, что бы она ни натворила.

Мама в тот же миг изменилась в лице. Резким движением ладони размазала тушь и стала похожа на бойца отряда особого назначения.

— Никому мы звонить не будем. Сами справимся, — она решительно спрыгнула в лужу и указала пальцем на дракона: — Кто это? Вот это… кто? Или что?

— Это Йорик! — хором сказали Рыжик и бабуля.

— Рад служить, моя прекрасная королева, — Йорик хотел изящно шаркнуть лапой, но едва не растянулся на скользком полу.

— Йорик умеет мыть полы? — спросила мама строго.

— Всё что угодно, госпожа! Видите, какая у меня ребристая чешуя? Я могу даже поработать стиральной доской. Но тут столько воды, за сто лет не управишься. Предлагаю половину просто выпить! Драконы всегда так делают.

И Йорик принялся хлебать воду в прихожей. Кажется, эта находка слегка примирила с ним бабулю — «авось, лопнет, змеюка!» А когда Йорик вдобавок насухо вылизал полы языком, она его даже похвалила — тряпкой по спине.

Глава 4. Рыжик идёт за великаном

— Ну и где твой дракон? — Через дырку в зубах Мырлин выдувал огромный пузырь жвачки, а потом громко лопал, и это выходило очень зловеще. Сэр Фингал и сэр Кашалот глядели на него с завистью, а сэр Козявка — с гордостью.

Рыжик виновато пожал плечами:

— Дома. Обои переклеивает. Потом щи будет варить. Сегодня не выйдет.

Мырлин закашлялся — то ли подавился жвачкой, то ли от приступа смеха…

— Во заливает! Гонит! Трепло! Да не, двинутый просто! — рыцари покатились со смеху.

Рыжик молча сносил издёвки. А что делать? Мама решила, что Йорик должен отработать свой драконий долг по полной программе и составила список домашних дел, из пятидесяти пунктов. Он ещё и цветы будет пересаживать, а это надолго. Но однажды ребята увидят его дракона, и тогда…

— В общем, подвиг ты провалил, — кое-как успокоился Мырлин. — Но великодушный Мырлин тебя прощает, шею мылить не будет. Пойди сходи теперь, что ли, за великаном! Приведи огромного тролля в бородавках!

И вся компания дружно прыснула. Впрочем, забыли они о Рыжике очень быстро.

Да и Рыжик о них позабыл. Не так уж ему теперь хотелось дружить с Мырлиным, ведь у него был Йорик, прекрасный домашний дракон. Вот только в мальчике проснулся рыцарский азарт. Если вышло с драконом, почему не выйдет с великаном?

Он оглянулся — бабулю на лавочке неумолимо клонило в сон… Можно выдвигаться в путь. Но уж в зоомагазине великанов точно не продают, задачка на сей раз выпала посложнее. Куда на этой тесной, забитой домами и машинами улице можно запихнуть великана?! Великану нужен простор…

Простор!

А самый просторный простор можно было найти только на пустыре. На пустыре возвышалась огромная свалка, и ходить туда Рыжику было не то что категорически, а просто-таки смертельно запрещено! Но это же когда он был просто Рыжиком. А теперь он без пяти минут рыцарь… Вот ровно на пять минут он туда и заглянет, не больше! Мамино сердце даже звякнуть не успеет, не то что разбиться. Если ты уже вступил в игру, обидно останавливаться.

Свалка и пугала, и притягивала. Свалка встретила его торчащими трубами и ржавыми пружинами, картонными коробками и жжёными тряпками. И не самым приятным в мире, вовсе не сказочным ароматом. Зато Великана он увидел ещё издалека — великан сидел на земле, закрыв лицо руками. Сутулая спина подпирала небо. На голове измятая шляпа, а на шляпе — три вороны. Рыжик бросился бегом, чтобы разглядеть великана поближе, едва не споткнулся о разбитый деревянный ящик… Но как только достиг подножия свалки… великан исчез.

Рыжик отошёл подальше — и снова увидел горбатого исполина. Подошёл ближе — груда мусора да и только. И не шляпа это вовсе, а дырявая автомобильная покрышка на макушке горы. Мираж. Видение.

— Вот так, значит, — насупился Рыжик. — Перехитрить меня хочешь. Думаешь, хорошо спрятался на самом видном месте и никто тебя не найдёт? Не на того напал…

На обочине валялись большие брезентовые перчатки — ну почти рыцарские. Видимо, забыли какие-то рабочие. Рыжик напялил их, чтобы не поцарапать руки, и принялся карабкаться на кучу мусора. Сейчас он меньше всего был похож на чистенького домашнего мальчика и весьма этому радовался. Хотя запах от великана исходил препротивный.

— Эге-гей! — прокричал Рыжик, взбираясь на покрышку. — Великан! Хватит прикидываться! Поговорить надо! — И он дёрнул великана за торчащий из-под шляпы клок волос, похожих на сухую траву.

— Не о чем мне с тобой разговаривать. Всё равно тут ничем не поможешь, — пророкотал великан, и с его горба в ту же секунду сорвались три перепуганные вороны. Рыжик от испуга тоже едва не улетел, но всё-таки устоял.

— Значит, ты настоящий великан, охнул он. — Не почудилось. А почему сидишь на помойке и никуда не уходишь?

— Попробовал бы ты уйти, — хмыкнул великан, — если бы был прикован за большой палец ноги к огромной каменной плите.

— Ого! — Рыжик аккуратно спустился по носу великана, чтобы заглянуть в его глаза, серые, как городское небо в хмурую погоду. Это было как-то более вежливо — разговаривать, глядя в глаза. Пусть даже по очереди: сначала в левый, потом в правый. — А кто же тебя так?

— У-у-у, — простонал Великан. — Злой колдун. А имя ему — Директор Свалки.

— Кто бы сомневался, что директор этой свалки — злой колдун! — кивнул Рыжик. — Развёл помойку! И я даже знаю почему! Ведь если он наконец уберёт отсюда весь мусор, то станет директором НИЧЕГО! Вот потому он его и копит.

— А ты неглупый мальчик, — Великан аккуратно покачал головой, чтобы не сбросить Рыжика. — И похож на принца. Их много у меня на родине. А здесь совсем нет. Забрёл я сюда по глупости, попался колдуну и вот сижу теперь.

— Нет, нет, нет, давай без всяких там принцев! Скажи лучше, зачем ты нужен директору свалки!

— По ночам я разгружаю машины с мусором. Разбираю, что оставить, а что ещё можно где-нибудь продать. Рабочим нужно платить, а мне-то деньги ни к чему, — и Великан тихонько рассмеялся, так, что по плечам его покатились консервные банки.

Рыжик сбежал по брюху Великана до самой земли, чтобы отыскать его ногу со злосчастным большим пальцем. Ведь не может быть, чтобы ничего нельзя было сделать! Ага, вот он — просто огромный и грязный палец! А на нём железное кольцо с цепью…

— Я столько раз думал его отгрызть, — виновато улыбнулся Великан. — Дотянуться не могу. Подсовывал бродячим собакам — а они морщатся, не едят. Тебе, крошка принц, я даже не предлагаю грызть мой палец. Гиблое и невкусное дело!

Гиблое дело было найти в большом городе сначала дракона, а потом и великана, но раз уж он его нашёл, то освободит обязательно! Так думал Рыжик, выбирая на свалке что-нибудь, чтобы вскрыть замок. Удача на его стороне. Кусок проволоки? Ржавая пила… Под ноги ему все время попадалась какая-то коробка с мылом, но Рыжик безжалостно её отпихивал — не то! И вдруг вспомнил…

Однажды папа подарил маме кольцо. А когда она захотела снять его навсегда, кольцо никак не хотело слезать с пальца. И тогда мама стала отчаянно тереть его мылом, пока кольцо не соскочило и не покатилось по полу в самую дальнюю щель. Уж если кольцо катится, то оно непременно закатывается туда, откуда его очень трудно достать. А мама даже и не пыталась.

Мылом!

Рыжик бросился к коробке. Схватил кусок мыла, окунул его в ближайшую лужу.

— Не бойся, великан! Сейчас мы тебя немножко помоем!

«Рыцарь моет ноги великану… Это как-то неправильно, о таком ни в коем случае нельзя рассказывать за Трёхногим столом!» — думал Рыжик, старательно намыливая палец великана со всех сторон. Великан хихикал. Ему было щекотно. Теперь нужно подналечь на кольцо… Да, это было непросто. Рыжик даже закашлялся… Хорошо, что его хрипов не слышала бабуля… Но великан, в свою очередь, старательно тёр палец об землю, и наконец — хопс! — кольцо соскочило.

— Великий день! — Великан расправил плечи, сбрасывая с себя мусор. — Я будто бы заново родился! Гергенгрых-ваааль…

— Великанские имена тоже очень сложные? — охнул Рыжик.

— Да, есть такое дело. В общем, Генрик свободен! Теперь я твой должник, крошка принц! И не покину тебя, пока не выплачу долг! — Великан Генрик пожал двумя огромными пальцами тоненькую ручку Рыжика.

И гордый Рыжик повёл Генрика во двор. Чтобы пересечь улицу, тому понадобилось не более десятка шагов. На счастье, по дороге им почти никто не попался, кроме одного подслеповатого старичка, который подумал, что это туча затмила солнце, полез за зонтиком и удивился лишь тому, как быстро наладилась погода.

Глава 5. И что тут началось…

Рыцарей Трёхногого стола во дворе не было. Этим вечером они всей компанией завалились в кино, смотреть, какой-то фильм, конечно же, про рыцарей, эльфов и гномов. Рыжика в кино всё равно бы не отпустили — бабуля говорила, что там могут начихать! И тогда уж воспаление лёгких обеспечено.

Знала бы бабуля, откуда её внук вернулся только что… лучше бы на него начихали!

— Толечка! — всплеснула она руками. — Где ты был?! И в чём же это ты… святые угодники… так вымазался?! Ну посмотри, какие коленки! А рубашечка… Ты что, по помойке лазал?

— Он лазал по мне, — скромно вмешался великан Генрик, склоняясь к бабуле. Он галантно приподнял покрышку, которая так и осталась на голове вместо шляпы. — Крошка принц вернул мне свободу.

— А тебя, долговязый, вообще не спрашивают! — бабуля пихнула великана клюкой.

— Ой, — только и сказал великан.

— Ведь он же мог убиться! Ах я старая, и как не доглядела! Новые брючки!

Бабуля могла бы причитать о брючках до бесконечности, если бы из подъезда Рыжикова дома вдруг не раздался душераздирающий вопль… И Рыжик сию секунду бросился туда. Он бы узнал хрип Йорика из тысячи хрипов: именно так дракон изображал в зоомагазине свою безвременную кончину. Но сейчас, кажется, ему и правда было худо. Бабуля поспешила следом, а великану достаточно было одного шажка.

У подъезда они застали удивительную картину. Йорик сгибался под тяжестью огромного пианино, пытаясь затащить его в дом… Он хлопал крыльями, бил хвостом… А вокруг приплясывала мама:

— Ну ещё немножко, миленький, давай!

— Моя прекрасная королева, — простонал дракон, — для вас — всё что угодно… Но я сейчас лопну от натуги! Буме! Вот-вот будет салют из чешуи!

— А я читала, что дракон может поднять в воздух быка и даже слона! — пожала плечами мама.

— Помилуйте, я весь день пересаживал фиалки! — взмолился Йорик. — Я больше не могу быка! Я не хочу слона! Дайте лапки протянуть…

— Мама! — воскликнул Рыжик. — Откуда пианино?!

Мама виновато потупилась.

— В кредит… — Она принялась отчаянно гладить сына по голове. — Рыжик, солнышко, мой чудесный мальчик, помнишь, ты говорил, что хочешь научиться играть? Я подумала, что тебе непросто теперь приходится. А ведь мечты должны сбываться! Это так окрыляет.

— Ой нет, мамочка… — Рыжик едва не застонал. Как же она неправильно всё поняла!

Когда Рыжик сказал мальчишкам, что осенью пойдёт в третий класс, он немного слукавил. Никуда Рыжик не пойдёт, потому что мама решила, что из-за слабого здоровья ему лучше заниматься дома, по книжкам. В настоящую школу он ходил совсем недолго и не то чтобы по ней скучал… Кто в здравом уме будет скучать по урокам? А вот по переменам… По переменам он, пожалуй, скучал. На них было так весело. А однажды в школе был концерт. Там-то он и увидел её…

Кого её? Ну кого, кого… Не кадку же с фикусом. Девочку, конечно. Девочка играла на пианино, и, надо сказать, так себе играла, но какие у неё были длинные золотистые волосы! И крохотные туфельки, которыми она едва доставала до педали… Рыжик в тот же день попросил маму записать его в музыкальную школу. Он и не думал играть на проклятом пианино, он всего лишь хотел хоть раз набраться храбрости и подёргать за косу ту прекрасную девочку! Если, конечно, она заплетает косы. А для этого нужно было быть рядом. Но сначала маме было некогда, потом они уехали, и девочка с золотистыми волосами навсегда растворилась вдалеке, а теперь вот вам пожалуйста… ПИАНИНО!

Блямс! Дзынь! Пианино всхлипывало. Пианино рыдало. Но Йорику приходилось ещё хуже. Нужно было что-то делать.

— Они сказали, что доставляют только до подъезда, и уехали, — мама развела руками. — Прямо не знаю, как теперь быть!

— У меня же есть великан! — Рыжик подскочил на месте. — Генрик, ты можешь поднять пианино на шестой этаж без лифта?

— Мы были бы очень вам благодарны, — закивала мама.

Генрик с улыбкой взял пианино в руки и поднёс его к окну. Йорик как раз только что окно помыл и открыл, чтобы проветрить.

— Сюда запихивать?

— Эй, толстяк, не побей горшки с фиалками! — только и успел крикнуть Йорик. — Где-то я тебя видел! Слушай, а это не ты на Розовых болотах увёл у меня из-под носа хорошенькую принцессу примерно тысячу лет назад?

— Очень может быть! — расхохотался Генрик.

— Как кстати здесь оказался этот великан! — Мама вздохнула с облегчением. — Я же вам говорила, что мы со всем справимся сами! Удача на нашей стороне!

— Но в дом я его не пущу! — проворчала бабуля. — Да и не влезет. Пусть ночует в парке.

Глава 6. Куда же рыцарю без коня

— Я знаю, вы меня сейчас спросите, где великан, — совершенно спокойно сказал Рыжик, проходя мимо Трёхногого стола, за которым рыцари пытались приклеить сэру Козявке бороду из мочалки, чтобы превратить его в гнома. Вчерашнее кино не прошло для них даром. — Так вот, мой великан спит. Он слишком долго просидел на цепи у злого волшебника. А теперь может растянуться на травке в полный рост и хорошенько выспаться. Так что до обеда не ждите. А дракон полетел в магазин за картошкой.

— Тю… — Мырлин посмотрел на Рыжика с неожиданным сожалением. — А тебя бабуля не хочет к доктору сводить? Ты чего, всерьёз это всё, малый? Какая, к лешему, картошка? Мы пошутили!

— Молодая картошка, — развёл руками Рыжик. — Турецкая! А, вот ещё. Там, на свалке, я видел кучу ржавых вёдер и всяких классных штук для доспехов. Бегите, пока не разобрали. Дарю!

— Ты был на свалке?! — в один голос ахнули сэр Фингал и сэр Кашалот.

— А что такого? — насвистывая, Рыжик заложил руки в карманы.

— А сейчас куда?

— Пожалуй, раздобуду себе коня… Или раскопаю сокровища. Принцессу какую-нибудь освобожу. Дел много!

Довольный произведённым впечатлением, Рыжик намеревался уверенной рыцарской походкой скрыться за углом булочной, но не тут-то было.

— Куда?! — бабуля цапнула внучка за рукав. — Уж сегодня-то я не засну! Я вот… будильник в кармане припрятала! — и она помахала у него перед носом древним механическим будильником. — И глаз не сомкну. Пойдём, миленький, пойдём играть с бабушкой… Каравай, каравай, кого хочешь выбирай!

— Бабуль, — Рыцарь Рыжик в одно мгновение превратился в прежнего Рыжика. — Только не каравай! Ну хоть своди меня в парк, а?! На каруселях покататься! Пожа-а-а-алуйста!

В парке всё было как обычно: одни карусели слишком дорогие, другие слишком опасные, а третьи совсем для малышей, на них Рыжик и сам кататься не хотел. Когда они ходили гулять с папой — ох, как это было давно — можно было всё: носиться сломя голову на велосипеде, стоя качаться на качелях, залезать на самые высокие лестницы… С бабулей нельзя было ничего, даже считать ворон: а вдруг вороны нападут? Говорят, стая ворон может утащить худенького ребёнка! Но Рыжик даже к этому привык.

В общем, в парке всё было как обычно. Только на зелёной поляне за деревьями сладко спал, подложив под голову покрышку, великан Генрик. Но все принимали его за новый аттракцион и ничуть не удивлялись. На брюхе у Генрика ребята скакали, как на батуте, а он этого не замечал — отсыпался. «До чего удивительно, — подумал Рыжик. — В нашем городе, оказывается, столько чудес, но никто их не видит, даже у себя под носом! А раз их вижу только я, все эти чудеса — мои!»

И тут Рыжик увидел ещё одно чудо…

Лошадку. Лошадка возила по кругу тележку. Кажется, эта лошадка тоже спала на ходу. И когда-то, наверное, была белой, а теперь — просто грязной. На ухе у неё болтался бумажный цветок. На козлах восседал смуглый усач. Он на тарабарском языке зазывал детишек прокатиться:

— Карманда-барманда! А карманда-барманда!

Рыжик решительно дёрнул бабулю за рукав:

— Бабушка, хочу!!! На тележке хочу.

Усач заметил парочку на обочине и улыбнулся во все свои золотые зубы:

— Карманда-барманда, бабулечка!

— Ох ты господи, — бабушка поморщилась. — Да ведь он тебя выронит, ирод. Ладно, ладно, поедем, авось и бабуля влезет в твою таратайку.

Как Рыжик ни сопротивлялся, бабушка втиснулась в расписную тележку вместе с ним. Усач прищёлкнул языком, и лошадка двинулась по кругу. Цок-цок — стучали копыта. Дрень-дрень — звенел колокольчик. Ох-ох — кряхтела бабушка, испуганно озираясь. Цок-цок, дрень-дрень, ох-ох.

— Как заколдованная… — произнёс Рыжик неожиданно для себя. — Лошадка идёт по кругу, как заколдованная.

— Конечно, заколдованная. Ни одна обычная лошадь не выдержала бы на моём месте, — прошептала лошадка одними губами. Усач не понял её языка, потому что понимал только свой, кармандинско-бармандинский. А бабушка была слишком озабочена, не соскочит ли с оси колесо.

— Я так и знал! — Рыжик вцепился пальцами в бортик тележки. — Я так и знал!

— Мы, лошадки из долины Белых Колокольчиков, необычайно выносливы. Можем катать детей дни и ночи напролёт, но только кого сами захотим. А директор здешнего парка выкрал меня из сказочной страны и заколдовал. И теперь я вожу всех подряд.

И жадин, и драчунов, и жестоких бездельников. Вечно иду по кругу… По кругу… По кругу…

— Директор парка — тоже злой колдун?! Вот те на, — Рыжик почесал затылок. — Выходит, у нас в городе что ни директор, то злой колдун. Директор зоомагазина мучает животных, директор свалки завалил всё мусором, и директор парка тоже хорош. Может, нормальные люди в директора не идут? Но как же тебя расколдовать?!

— Я не знаю… Не знаю… Не знаю… Он держал у меня перед носом часы на цепочке и покачивал ими туда-сюда, туда-сюда… Тик-так, тик-так, тик-так… Теперь даже ночью я не могу остановиться и всё хожу-хожу. Ты даже не представляешь, как у меня кружится голова!

Бедная, бедная лошадка! Часы…

В поисках решения Рыжик принялся крутить головой по сторонам. Ведь попалось же ему на глаза мыло, когда он хотел спасти великана! И тут… Рыжик заприметил будильник, который торчал из кармана бабушкиной шерстяной кофты. Вот оно! Динь-дон — пора проснуться! Рыжик выхватил будильник, выставил стрелку и несколько раз повернул заводной ключ…

Какой это был динь-дон!

В ту же секунду лошадка встала на дыбы и, сойдя с заколдованного круга, бросилась вскачь через парк, напрямик. Усач слетел с насиженного места да так и остался сидеть на дороге. Он потрясал кулаками и вопил:

— Карманда-барманда! Гей-гоп! — Но под усами у него пряталась золотозубая улыбка. Кажется, он радовался за лошадку, которая обрела долгожданную свободу, и сам был бы не прочь сейчас мчаться по степи на резвом скакуне, а не работать на злого директора парка.

— Святые угодники, помогите! — запричитала бабуля и прижала Рыжика к себе. — Толенька! Что ж нам делать-то теперь?!

— Править, бабушка! К дому! — Рыжик подхватил вожжи. Как они скакали! О такой скачке он мечтал всю свою жизнь, и это было повеселее любой карусели! Мимо пронеслись палатка с мороженым, булочная, зоомагазин…

— Иго-го! — на радостях заливалась лошадка. Грязная бумажка у неё за ухом расцвела кокетливой розой. — Иииииииии-го-го-го-го-го!

— Это у лошадей такие сложные имена?! — охнул Рыжик, думая, что она, по обыкновению, желает представиться.

— Вообще-то, я просто радуюсь! А зовут меня Изольда! И теперь я твоя боевая лошадь! Ты мне понравился! Похож на принца из нашей долины Белых Колокольчиков! Только тот повыше был и без веснушек! Иго-го!

Рыжик даже не стал противиться — принц так принц, если им всем угодно. Тут не до возражений! Цок-цок-цок — звенели копыта! Ах-ах-ах — ахала бабушка! Динь-дон-дрень — звенели колокольчик и будильник! Топ-топ — топал вслед за ними великан Генрик, которого тоже разбудила вся эта чехарда…

А вот и подъезд. Тпррррррууу!!!

— Бабуля, миленькая, с тобой всё хорошо? — испуганно спросил Рыжик, глядя на бабушку. Лицо у неё было белое, под цвет платочка. — Баб! А баб! Бабушка медленно выползла из таратайки.

— Ну надо же… — сказала она, переведя дух. — Аж молодость вспомнила… Вот так когда-то меня твой дедушка из казацкой станицы на тройке увозил… Ух! Но ты матери-то скажи, что бабка сегодня ни секундочки не дремала! Ни-ни! Ни в одном глазу! А уж как всё это вышло, я и знать не знаю, и ведать не ведаю!!!

Глава 7. Рыжик и злой Колдун

Очень жаль, что рыцари Трёхногого стола не видели его победного въезда во двор. В этот момент они как раз тузили друг друга на пустыре, обрядившись в картонные доспехи и шлемовёдра со свалки. Игра так пришлась им по вкусу, что Мырлин, водрузив на голову рваный абажур, постановил проводить Помоечный турнир два раза в неделю и даже чаще, пока не надоест.

Рыжик, бабушка и лошадка поднялись на шестой этаж. Изольда была миниатюрной лошадью и без труда развернулась в лифте. А вот великану всё-таки пришлось остаться во дворе, где он осторожно присел на крышу заброшенной голубятни. Рыжик обещал подать ему через окно ведро с чаем и батон с маслом.

У дверей квартиры нелепо, по-щенячьи сидел на коврике Йорик в кухонном фартуке. Вид у него был обиженный.

— А у нас гость… — прошипел Дракон шёпотом. — Противный. Только прикажи, хозяин, и я его съем! Представляешь, королева меня выставила, чтобы я его не напугал! Это ещё поспорить можно, кто из нас чудо-юдо! А я как раз пирожки в духовку поставил… Сгорят!

У себя на родине Йорик был не таким уж кровожадным драконом. А если и похищал какую принцессу, то так увлекался приготовлением гарнира, что за то время, пока он рубил салат и вымачивал сухофрукты, она удирала. Кулинарию он ценил превыше всего.

— Кого ж это нелёгкая принесла? — бабуля заколотила клюшкой в дверь.

Открыла мама. Глаза у мамы были аккуратно накрашены. Она растерянно улыбалась и теребила бусы:

— Толик, я хочу, чтобы ты познакомился с Юрой.

На диване в комнате сидел какой-то лысый дядька… Тоже мне, Юра, сорок лет в обед. Лысина у него была потная и блестящая. Рубашка тоже мокрая. Глаза слезились. И весь он был какой-то скользкий. Да ещё ковырял ложечкой на тарелочке дрожащее желе.

— Юру ты тоже взяла в кредит?! — недолго думая, выпалил Рыжик. Щёки у него запылали. В один миг он стал Огненным Рыжиком.

— Да что ты говоришь! — зашикала на него мама. — Юра — очень приличный человек! Он директор фирмы! Большой фирмы по продаже ювелирных украшений…

— Директор?! — Рыжик едва не лишился дара речи.

— Мама, прогони его сейчас же! Он злой колдун! От этих директоров добра не жди! Мамочка, зачем нам сдался какой-то Юра, когда у нас есть Йорик, Генрик и Изольда! Да ещё бабуля! Мы со всем справляемся сами!

В тот же миг в дверь просунулись две любопытные морды: одна драконья, другая лошадиная. А к кухонному окну припал огромный глаз великана.

Мама всплеснула руками:

— Рыжик, ты совсем заигрался! Думаешь, я мечтаю выйти замуж за гнома или великана?! Или, может быть, за гоблина?! Мне нужно устраивать нашу жизнь! А ну-ка марш на кухню! — и она достаточно сильно подтолкнула его в спину. Это было обидно, потому что раньше мама никогда так не делала.

— Я не хочу на кухню, я хочу позвонить папе! — кричал Рыжик, упираясь. — Ты едва знаешь этого Юру, а он сейчас возьмёт и превратит нас всех в лягушек, будешь знать тогда!

— Ох ты, ах ты! Верочка, ну что же ты так с ним! — причитала бабушка, но маме всё-таки удалось затолкать Рыжика на кухню, и кстати: там как раз повалил из духовки густой дым — горели Йориковы пирожки. Этого только не хватало! Мама всплеснула руками, бабуля бросилась вынимать противень… Генрик пытался задуть пламя через форточку. Пока они суетились, на пороге мелькнул лысый Юра, нежеланный гость. Он облизывал губы.

— Я, пожалуй, пойду! — хихикнул Юра. — Мальчик волнуется. Думаю, не стоит. В другой раз… Так будет лучше. Да-да, в другой раз!

Карманы у Юры почему-то оттопыривались, и на брюках, и на рубашке, но никто не обратил на это внимания.

— А как же… — только и успела развести руками мама. Руки у неё были в саже, вся она пропахла пирожками с капустой — какое уж теперь свидание. Столкнувшись на площадке с боевым конём и драконом, Юра охнул от удивления и как угорелый бросился бежать вниз по лестнице. А Йорик, напротив, помчался проверять, какой урон гость нанёс его домашнему хозяйству.

— Наследил! — рычал Дракон, топоча лапами по квартире. — Накрошил! И всем испортил настроение! А это что такое…

Дракон замер перед распахнутым ящиком комода.

— Моя прекрасная королева! Не будь я радужный дракон Йормунгархырдыргы… Вас обчистили! Вы ведь здесь хранили свои сокровища?

Мама плакала.

— Фирма по продаже ювелирных украшений… Да, конечно… И как я только не догадалась! Мы ведь были едва знакомы… По интернету познакомились, такой приятный собеседник… Да лучше б он превратил нас в лягушек!

Рыжик молча гладил маму по волосам. Вот ведь как бывает: иногда тебе нужно гладить по голове кого-то, когда больше всего хочется, чтобы погладили тебя. Но в этот момент к нему, цокая по паркету, подошла Изольда и ласково дыхнула в щёку лошадиным теплом. А Йорик ободряюще похлопал Рыжика хвостом по спине. Это тоже было неплохо.

— Подумаешь, обокрали. Зато живы и здоровы.

— Все деньги, да? — тихо спросила бабуля.

— Да что деньги, — мама зарыдала с новой силой. — Их и так уже почти не было… Того и гляди переедем на Никудышный проспект… Кольцо пропало!

— Какое кольцо? — встрепенулся Рыжик.

— Какое, какое… — мама отвернулась к окну. — Никакое. Пропало и пропало, что теперь.

— Так ты его не выбросила? Нашла в щели? Оставила? Папино кольцо?

Мама молчала. А Рыжик вдруг понял, что именно теперь и именно сейчас настало время его главного рыцарского подвига. И что от этого подвига будет зависеть очень многое. Например, будет ли мама снова улыбаться.

— Вижу! — огласил округу низким басом великан Генрик. Всё это время он стоял за окном. — Вижу склизкого сморчка! Он залез в серую коробочку на углу улицы.

— В машину сел! — сообразил Рыжик.

— Хозяин, прикажете догнать?

— Ты ещё спрашиваешь! Немедленно! — хором воскликнули все.

Глава 8. Погоня

Если бы вора уличили сразу, Генрику не составило бы труда накрыть его одной ладонью. Но пока горели пирожки, жулик Юра успел уйти далеко. Не так уж далеко для великана, но, как оказалось, неуклюжий Генрик был вовсе не приспособлен для погони за преступниками…

В городе он и шаг сделать боялся, чтобы на кого-нибудь или на что-нибудь не наступить: на собачку, на голубя, на клумбу с анютиными глазками, на припаркованный автомобиль. Великан ступал буквально на цыпочках, а еще постоянно выпутывался из электропроводов и рекламных растяжек… И Рыжик быстро сообразил, что таким образом они догонят разве что вчерашний день.

— Йорик, вылетай следом за жуликом! И пыхай огнём!

— Огнём?! Но, мой принц, правила пожарной безопасности для драконов гласят…

— Будешь указывать нам путь! — приказал рыцарь Рыжик и вскочил верхом на Изольду. Правда, вскакивать пришлось со скамейки. Но всё равно вышло красиво. А Изольда оказалась очень удобной лошадью: даже без седла она была мягкой, как диванчик. Ну, на то она и волшебная! Не успел дракон Йорик расправить перепончатые крылья, как своё веское слово сказала бабуля. Из дома она зачем-то прихватила сетку с картошкой:

— И не думайте, что я дома отсижусь! Верхом на тебе полечу, чешуйчатый! Буду бомбить врага сверху! А что, думаете, старая, думаете, не сдюжу? После той скачки мне уже ничего нестрашно!

— Боюсь, не сдюжу я, — только и простонал Йорик, но бабулю на спину всё-таки посадил. Вместе они кое-как взмыли в воздух. Белый бабулин платочек развевался на ветру, трепыхались юбки… Одной рукой бабуля яростно размахивала палочкой, второй прижимала к себе три кило картошки. Такую всадницу не увидишь даже в фантастическом фильме!

Рыжик и Изольда пустились вскачь. Возле дома осталась одна только мама.

— Курточку не надел, — растерянно произнесла она и вытерла глаза. — Не продуло бы на скаку…

Тем временем рыцари Трёхногого стола всё ещё колотили друг друга на пустыре. Теперь уже не понарошку, а всерьёз. Сэр Кашалот ненароком поставил сэру Фингалу очередной фингал, за это получил кулаком в пузо, и пошла такая драка… Досталось даже Мырлину. Падая в заросли репейника, Мырлин увидел, как в небе над ним сделала вираж бабуля на драконе.

— Толькина бабка. На драконе летит. Картошку везёт, — сказал он задумчиво. — Молодую турецкую картошку.

Потом мимо них пронёсся на полном скаку Рыжик. Порывом ветра с Козявки сдуло панамку.

— А у него лошадка! — протянул Козявка, тыча пальцем вслед. — Лошадка! Почему у нас нет?!

Тяжело протопал по шоссе великан, отбрасывая великанскую тень.

Сэр Фингал и сэр Кашалот замерли с поднятыми друг на друга кулаками. Рыцари Трёхногого стола переглянулись. И в ту же секунду поняли, какое приключение они, болваны, едва не упустили. Молча они оседлали велосипеды, Козявка — свой трёхколёсный, и пустились следом. Сэр Кашалот даже позабыл снять ведро с головы, а сэр Фингал так и остался одетым в картонную коробку.

Почувствовав удар по машине, жулик Юра насторожился. В зеркало заднего вида он узрел удивительную картину: какая-то старуха верхом на летучей игуане пикировала на него с облаков. Тощий ящер ухмылялся. Ещё удар — картофелина угодила в цель! И ещё!

— Вот ведь меня угораздило! А думал, приличные люди! — Юра обернулся в другую сторону — оттуда его нагонял мальчик на лошади. Лошадь заливисто ржала, за ухом у неё развевался бумажный цветок. — Бандиты какие-то! Цыгане, что ли?! Эх, Юра, Юра, подлая натура, думай в следующий раз, кого грабить!

Дорога содрогалась, как будто кто-то бил по ней гигантским молотом. Юра прибавил скорости. С лысины ручьём катился пот. Он ещё поддал газу, и ещё…

— Серая коробочка! Повелеваю тебе остановиться! — прогремел с небес глас великана.

— Как бы не так! — крикнул жулик, превышая допустимую скорость в несколько раз.

— Верни сокровища, разбойник!

— Да подавитесь вы! Тоже мне, сокровища! Из-за мелочёвки так рисковал! Туфли стоят как машина, а дома пусто! Надувательство! — Понимая, что дело его всё равно проиграно, на повороте Юра горстями вышвырнул из окна автомобиля всё, что лежало у него в карманах. Полетели по ветру деньги, кредитные карточки, золотая цепочка, посыпались бусины и колечки… — Что, съели?!

Это было последнее, что он успел сказать перед тем, как влетел в объятия дорожных инспекторов. А мог бы и в дерево. Для начала Юру оштрафовали за превышение скорости. Но поскольку деньги-то он, как на грех, все повыкинул, его тут же опознали по лысине и вышли на след других его преступлений. Даже приписали парочку тех, что натворили совсем другие лысые. Вот попал так попал. Дракону, великану и мальчику на лошади инспекторы хотели объявить благодарность за содействие в поимке нарушителя, но те на всякий случай попрятались по кустам (Генрик притаился за берёзовой рощицей). Так что инспектор долго тряс руку отважной бабуле, а та приговаривала:

— Делов-то, товарищ начальник! Видели бы вы меня молодой, когда я в казацкой станице жила! Бедовая была девица!

Мама тем временем так и ходила кругами по пятачку у подъезда. За всё это время она даже ни разу не присела на лавочку. Только сбросила дорогие, но неудобные туфли.

— Ну наконец-то! Все целы? И зачем я только вас отпустила! — она бросилась обнимать Рыжика, который нёс в руках белый узелок. В бабушкин платочек они завязали всё, что удалось найти в придорожной траве. А найти удалось не много. Несмотря на победу, вид у всех был грустный и усталый. Особенно у Йорика. Теперь уже бабуля волокла его на плече — отлетался.

— Мам, кольцо не нашлось, — сказал Рыжик, опустив глаза. — Мы ещё завтра туда вернёмся. Вдруг повезёт. Там травы столько, просто жуть… А оно ведь наверняка лежит под каким-нибудь кустиком и ждёт. Так обидно! Мы завтра…

— Ах, да не надо мне этого кольца! Пойдёмте скорее домой! — мама принялась загонять всех в подъезд. — Кольцо, кольцо… Мне только не хватало, чтобы из-за него кто-нибудь заболел! У бабули слабое сердце, у тебя, Рыжик, слабые лёгкие! У Йорика слабые… э-э-э… что же у него слабое? Слабые крылья!

— Я отлежусь… — прохрипел Йорик.

— А у меня снова кружится голова! — заржала Изольда.

— Вот! Что я говорю?! — подхватила мама. — А у вашего великана вообще так урчит в желудке, будто гроза надвигается.

Ему срочно нужен целый противень пирожков.

Чай с пирожками пили почти молча. Рыжик понимал, что самый главный в жизни подвиг он провалил. Сделал всё, что можно было сделать, и даже то, чего нельзя. И всё равно провалил. Большая Бедовая улица никогда не станет Просторной Счастливой. Здесь их вечно будут преследовать неприятности, кредиты, злые директора. А ещё Юры, Васи, Пети и какие-нибудь Иван Семёнычи… Кольцо опоясывало маму и папу тоненьким обручем, который теперь лопнул. И будет совершенно неудивительно, если его сказочные друзья, которые сегодня сполна выплатили свой сказочный долг, захотят вернуться домой. В свою загадочную страну. В конце концов, они это заслужили. Рыжик глядел на них и понимал, что в ярко-жёлтых глазах Йорика уже отражается радужное пламя его родного неба, откуда он низвергается, чтобы подхватить с лужайки хорошенькую принцессу или спелый гриб для рагу. Изольда в мечтах несётся вскачь по долине Белых Колокольчиков навстречу настоящему юному принцу. А великан Генрик дурачится со своей большой и шумной семьёй. Все они теперь казались какими-то полупрозрачными, нездешними. Но об этом никому не хотелось заговаривать вслух.

И вдруг эта печальная тишина была в один миг разбита оглушительным звонком в дверь.

Кто-то трезвонил без остановки.

— Да кого же это опять принесло? — охнула бабуля. — И чаю не попить.

На лестничной клетке выстроился в ряд целый рыцарский отряд. Явились все рыцари Трёхногого стола. Сэр Фингал в картонных доспехах под девизом «Не кантовать!», сэр Кашалот в помятом ведре и великий Мырлин в абажуре, вместе с братом.

— Ребята, вы к Толику? — удивилась мама. — Он сегодня вряд ли выйдет. Плохо себя почувствовал. Но я передам, что вы заходили, ему будет приятно.

— Мы к вам, — рыцари легонько вытолкнули вперёд сэра Козявку: — Ну, говори!

Козявка хорошенько вытер нос и показал грязный кулачок:

— Тётя, это ваше — колечко?

Мама осторожно взяла кольцо. И часто-часто заморгала.

— Мы немножко поиграли, что это волшебное кольцо гномов. А потом решили вернуть.

— Тут ещё деньги и побрякушки. Мы все кусты обшарили, до последней веточки, — гордо заявил сэр Фингал. — Решили, раз всё самое интересное пропустили, будем играть в кладоискателей.

— Так что мы теперь не рыцари, — пробасил сэр Кашалот. — Мы охотники за сокровищами!

— А как же ваша страшная тайна? — по такому случаю Рыжик выбежал из комнаты в прихожую, даже без тапочек.

Мырлин почесал в затылке и расплылся в щербатой улыбке:

— Да какая там у нас тайна… Сказать по правде, никакой у нас тайны и не было. Так, анекдоты глупые травили. — Он уважительно похлопал Рыжика по плечу: — Вот у тебя, я понимаю, тайна так тайна! Но в рыцари я тебя, парень, уж прости, посвятить не могу. Не силён. Потому что ты и без меня ого-го какой рыцарь! Настоящий! Мать с тобой не пропадёт!

Вечером Йорик исполнил для всех фортепьянный концерт — он был ещё и музыкальным драконом. И в прошлом частенько подманивал принцесс, играя в кустах на рояле, свирели и мандолине. Изольда раскачивалась в такт музыке, а Генрик слушал, положив ухо на подоконник. Это был их прощальный вечер. Наутро все трое собирались пуститься в дальний путь, на родину. Но, конечно, обещали однажды вернуться и навестить своего друга. Да и его к себе зазывали. Ведь в стране, битком набитой принцами и принцессами, Рыжик всегда будет чувствовать себя как дома.

Пока дракон играл, мама не выпускала из рук маленького колечка.

— Знаешь, я зачем-то загадала, — прошептала она Рыжику, — что если оно пропадёт насовсем, то это уже точно насовсем, значит… А если не насовсем? Если оно всё-таки нашлось, это что получается? Ах, и зачем я это загадала! И что это я вообще сейчас тебе говорю…

Рыжик набрался храбрости:

— Мам, позвонить — это же просто позвонить. Это ещё ничего не значит.

— Ты не понимаешь. Самое страшное — это позвонить и услышать, что тебя уже не ждут. О чём нам говорить?

— Обо всём! О драконе, о великане, обо всех приключениях… Нам столько нужно ему рассказать! Ведь больше и некому. Позвони. Просто так.

Глава 9. Очень короткая

Не всегда дела сразу складываются так волшебно, как хочется, но осенью Рыжик пошёл в свою прежнюю школу. Пошёл по-настоящему, с рюкзаком, полным книжек. С уроками, переменами, спортивными соревнованиями, олимпиадами и концертами.

Первой, кого он увидел на пороге класса, была девочка с золотыми волосами. Та самая удивительная девочка. Подлинная принцесса. Подёргать её за косички, конечно же, было бы делом чести для любого настоящего рыцаря. А видеть каждый день — истинным чудом. Но как отважиться?..

Об этом — следующая история…

Часть 2. Укрощение принцессы

Глава 1. Солнце с бантиком

Каждое утро цветы раскрываются навстречу солнцу. И каждое утро кудрявая голова Толи Колокольчикова неизменно обращалась в сторону Милы Стрижовой. Как подсолнух ищет свет, так и Рыжик отчаянно вертел головой в поисках своего золотого солнца с бантиком на макушке. И жмурился от восхищения, если взгляды их случайно пересекались.

Тем временем из пункта А в пункт Б мчались мимо него велосипедисты, бродил кругом по цепи учёный кот, выплясывали словарные слова, но Рыжик всего этого не замечал: и на математике, и на русском, и на прочих уроках он изучал только Милу и её золотые локоны. В конце концов Марии Андреевне это надоело:

— Этак ты, Колокольчиков, шею вывихнешь! И испортишь нам успеваемость! — И под смех одноклассников она посадила Толю и Милу за одну парту.

Первый урок вместе Рыжик боялся даже выдохнуть от восторга и снова пропустил объяснение задачки, но потом немного успокоился и опять стал получать твёрдые четвёрки. Потому что Мила его…

Не замечала совершенно.

Для Милы никакого Рыжика не существовало. Впрочем, учёному коту и велосипедистам приходилось не легче, как бы они ни пыхтели. Мила считала ворон за окошком, красила фломастером ногти в разные цвета, перебрасывалась записочками с подружками или играла на перемене в телефон, но Рыжику, рыцарю Трёхногого стола, герою, совершившему многочисленные подвиги, она не уделяла ни капли внимания. Для неё он был просто щуплым мальчишкой в пиджаке не по размеру. «Эй, карандаш есть?» — было самое ласковое, что он услышал от неё за неделю. И он отдал бы этой холодной принцессе все карандаши на свете, если бы именно в этот день как назло не забыл их дома на столе. А пока мямлил, она уже взяла карандаш у Вовки Сусликова.

Говорили, что папа у Милы богаче всех пап, вместе взятых, что в эту школу она ненадолго попала по семейным обстоятельствам и скоро вообще уедет учиться в далёкие страны. Дома у неё, мол, есть целый кукольный замок, под самый потолок. Из школы девочку забирал на машине водитель, похожий на круглый пончик, и вёз сперва на музыку, потом на гимнастику, потом на английский и, кажется, в кафе-мороженое… Конечно, ей было с чего задирать нос. И вовсе незачем терять время на каких-то Рыжиков, которых там, за морями, будет пруд пруди.

— Вот бы ей что-нибудь подарить, — раздумывал Рыжик дома за ужином, цепляясь за последнюю соломинку. Но что можно подарить девочке, у которой есть кукольный замок до потолка? — Мам, вот ты какой бы хотела получить подарок?

— Пару часов тишины и покоя! — простонала мама с дивана, где лежала, накрыв лоб мокрым полотенцем. Мама решила твёрдо — больше никаких кредитов. Всё сама. Недавно она нашла очень хорошую работу, и благодаря этому они снова поселились на Просторной Счастливой улице, но после такой хорошей работы всегда надо было очень хорошо отдыхать.

— Бабуль, а ты?

— Да чтоб ты котлетку скушал мою! — бабуля всплеснула руками. — Совсем исхудал! Вот, пиджачок болтается, как на вешалке. Ешь, говорю тебе!

Даже если он слопает тысячу котлет и раздуется как пузырь, это вряд ли так уж обрадует Милу Стрижову. Наверное, к женщинам глупо обращаться с такими вопросами, они и сами не знают, чего хотят, — подумал Рыжик и откусил крохотный кусочек котлеты. Она была с луком, а это хуже, чем ядовитая. Эх, бабуля, бабуля.

— И что же ей всё-таки подарить… — бормотал он себе под нос, когда в субботу они с папой кормили уток в парке. Стояла ранняя осень, ещё почти лето. С некоторых пор мама больше не была против таких прогулок. Иногда мама с папой даже мирно беседовали по телефону и делились новостями.

— Знаешь, я сам всё время об этом думаю, — папа задумчиво почесал нос.

— То есть? — в недоумении Рыжик уронил в воду огромный кусок булки. Плюх! — Кому? Миле?

— Какой Миле? — папа сдвинул брови. — Вере! Твоей упрямой маме. Может быть, тогда она согласится снова пойти со мной в кино. И не будет по вечерам лежать с полотенцем на голове. Мне бы хотелось всё исправить. Ты как думаешь?

— А-а-а… — протянул Рыжик. — Да, всё исправить — это было бы здорово.

Это было бы очень здорово, но теперь он почему-то не думал об этом так часто, как раньше. Когда папа и мама только поссорились, солнце будто бы скрылось за тучами, потом Рыжик потихоньку привык жить в сумраке. И вот солнце вышло снова.

И это солнце звали Мила.

— И чего же ей надо, чего?.. — забывшись, папа жевал булку за булкой, а утки сердито крякали. — Я уже сто раз извинился. Я даже похудел на пять килограммов! А она — всё сама, всё сама! Разве что звезду с неба!

А солнцу и звезду не подаришь, потому что оно само — звезда! Вот попал Рыжик так попал. На сей раз испытание выпало посложнее. Добиться расположения принцессы, если ты ей сразу не приглянулся, — это тяжелее, чем раздобыть дракона!

Глава 2. День рождения

Да, будь с ним сейчас верный дракон Йорик, он бы наверняка подсказал, на что лучше всего клюют принцессы. Но Йорик был далеко, совсем в другой сказке. Иногда от него приходили коротенькие письма, криво накаляканные драконьей лапой: «У ме-не у-сё ха-ра-шо. Узнал новый ри-цэпт пе-раш-ков. Ты-вой лю-би-мый ды-ра-кон. Пока!» И Рыжик был бы рад ответить, но Йорик ни разу не написал обратного адреса. Пару раз приходили открытки от Генрика. Великан позировал то на фоне скалы, то на фоне замка, но ни скалы, ни замка за широкой спиной Генрика, разумеется, не было видно. А Изольда, заботливая лошадка, прислала коробку сладкой морковки.

Тем временем принцесса Мила собиралась отмечать день рождения. Все свои секреты она рассказывала близняшкам Картошкиным, а те разносили их по всему классу. Шла молва, что праздник будет в клубе «Шоколадный гном», самом дорогущем в городе. Что там будет целый шоколадный фонтан с клубникой и много приглашённых артистов в сказочных костюмах, горки, лабиринт, бассейн с шариками, игровые автоматы… И что сама Мила наденет пышное платье до самого пола, почти взрослое. Вот только голубое или розовое? Тут близняшки Картошкины не могли прийти к согласию. Может быть, она будет их менять!

Когда до праздника оставался всего один день, Мила вынула из портфеля пять изящных конвертиков, пахнущих ванилью, и объявила:

— Здесь у меня пять приглашений. Папа сказал, что я могу раздать их, кому хочу. Больше нельзя, потому что будут ещё ребята из английского клуба, мой личный тренер по гимнастике, один симпатичный скрипач из музыкалки — ну, вы понимаете… А уж сколько у меня родни! В общем, без обид. Так вот, первые два я дарю близняшкам Картошкиным.

— Ура-а-а! — близняшки Картошкины едва не столкнулись лбами. — Ты наша лучшая подружка!

— Только ни розовое, ни голубое, ни белое не надевать, — погрозила пальцем Мила. — Я ещё не выбрала, в чём буду.

— А что же нам надевать? — ахнули Картошкины.

— Зелёное! — прогоготал с последней парты двоечник Лопаткин. — Будете сёстры Лягушкины!

— Третье приглашение получает Лопаткин! За остроумие. — Мила перебросила конвертик Лопаткину, и он с удивлением заграбастал его своей лапищей в синих пятнах от ручки.

— Ого! Спасибочки!

— Четвёртое я отдам…

Нет, Рыжик вовсе не мечтал окунуться в фонтан из шоколада, и горки с шариками его не так уж интересовали, но он так хотел получить от Милы приглашение на день рождения — ведь это означало бы, что она наконец заметила того невидимку, который каждый день, едва дыша, садится с ней за одну парту… И, чтобы стать хоть чуть-чуть более видимым, Рыжик изо всех сил вытянул шею, расправил плечи и приподнялся на стуле. Задев при этом локтем подставку с учебником отличника Меркулова — грох!

— Меркулову я отдам четвёртое приглашение, — сладко улыбнулась Мила. — Потому что он всегда даёт мне списать домашку.

— Нет, нет, я не хочу! — испуганно забормотал Меркулов, теребя очки. — Меня мама не отпустит! Уроков много, и вообще…

— Я! Я! Я хочу! — тут же влез Вовка Сусликов. — Раз он не хочет, отдай мне! Это же «Шоколадный гном»! Ты чего?!

— Я сказала — Меркулову. А не Сусликову. Бери! — Мила, хихикая, запихнула конверт отличнику за шиворот. — Ну и последнее осталось. Но его получить не так-то просто.

«Всё пропало», — подумал Рыжик и обречённо ссутулился. И тут принцесса Мила вдруг впервые пристально посмотрела на него. Да, ошибки не было. Она смотрела прямо на него, но уж больно насмешливо. Так смотрят не принцессы, а хитрые русалки из лесных озёр, когда хотят кого-нибудь заманить на дно.

— Я утром заколку забыла в кабинете биологии у старших. Мы там сценку репетировали. Такой красивый белый бантик со стразиками. Кто мне его вернёт, получит последнее приглашение на праздник.

— Я принесу! Я! Я! — завопил Сусликов и молнией метнулся в коридор, но уже через секунду ворвался обратно в класс. — Э! Да там же заперто. Биологичка уже домой ушла, ключ в учительской. До понедельника не откроют!

— А ещё там скелет, — пробормотал себе под нос Меркулов, — и лягушки в банках. И сова.

— Это надувательство! — зашуршали в классе. — Ночью, что ли, туда лезть?! Не больно-то и хотелось!

Мила капризно пожала плечами:

— Мне-то что. Хоть бы и ночью. Нет бантика — нет праздника. — С таким выражением лица сказочные царевны, наверное, швыряют в море свой перстень и глядят, как женихи один за другим скидывают кафтаны и сигают в воду. — Мне вообще пора, за мной уже водитель приехал.

И, взмахнув пышным золотым хвостом, Мила исчезла в дверях, как волшебная рыбка в океанских волнах. Поманила и уплыла. Ребята собирали портфели. Рыжик копался дольше всех, хоть и понимал, что бабуля, наверное, заждалась его у дверей школы. А проходя по коридору, подёргал ручку двери кабинета биологии…

Глава 3. Время делать глупости

Но бабули возле школы не было. Рыжик заволновался — ещё неизвестно, кто за кем приглядывает, бабуля за ним или он за бабулей, — и полез за телефоном. Телефон лопался от сообщений. Первое было как раз от бабушки (свой телефон она всегда носила завёрнутым в узелок и кое-как навострилась набирать текст одним пальцем): «бабаклазаболзаберетверчка».

— Бабаклазабол?! Это лекарство, что ли… За какой такой берет… И почему сверчка за берет?! — почесал Рыжик затылок и тут же сообразил: заболела баба Клава, соседка по лестничной клетке и бабулина лучшая подружка. Баба Клава была совсем одинокой старушкой, и, видимо, её никак нельзя было оставить сегодня одну.

Поэтому забрать его должна была Верочка, то есть мама.

Но от мамы тоже пришло сообщение: «Вернусь поздно.

После работы йога и парикмахерская — успокаиваю нервы. Пожалуйста, позвони папе. Сегодня переночуешь у него, он будет рад».

— Хорошенькое дело, совсем забыли про ребёнка, — сердито пробубнил Рыжик, но честно набрал папин номер. Телефон, конечно, не отвечал — вечером в пятницу папа усердно посещал спортзал, чтобы сбросить ещё пять килограммов, но маме об этом пока было велено не говорить. Конечно, он мог бы и сам добраться до дома, не такой уж маленький… Конечно, можно было перезвонить папе попозже… Но…

Вместо этого Рыжик попятился к школьным дверям, ноги сами несли его назад. Перед глазами маячил белый шёлковый бантик. Так он прошмыгнул мимо охранника, дяди Николая.

— Пенал забыл! — и бегом помчался на второй этаж. А там забился в шкафчик со швабрами и замер, изо всех сил изображая швабру. Осталось всего лишь простоять так до самого позднего вечера, когда все учителя разойдутся по домам, а дядя Николай съест пару сосисок из микроволновки, сделает обход и завалится спать.

Поначалу стоять было не так уж сложно. Но только поначалу. Пока не затекли ноги, не заломило спину и не зачесалось в носу. Телефон тем временем показывал, что прошло не больше десяти минут. В узком шкафу негде было даже присесть, да что присесть — дышать было нечем. Пакостно пахли старые половые тряпки. «Глупость затеял. Влетит. От всех разом влетит», — подумал Рыжик на двадцатой минуте, впадая в дремоту. От духоты его повело куда-то: померещилась сперва Мила в белом платье, потом двоечник Лопаткин, поедающий клубнику из фонтана, потом кот…

Бррр! Какой кот? Рыжик открыл глаза — в шкафу была кромешная тьма. Он осторожно высунул нос в щёлочку: на этаже больше не горело ни одной лампы. Тусклый свет пробивался из окон.

По коридору, мягко ступая, шёл кот.

— Пора, — промурлыкал кот, сверкнул стёклами очков и исчез за углом. По всей видимости, кот был учёный. Не дикий какой-нибудь. Таких котов, даже если они говорящие, бояться не стоит, тем более рыцарю Трёхногого стола. Они в каждой второй сказке нынче встречаются.

— Пора так пора, — вздохнул Рыжик и, оставив в шкафчике портфель, на цыпочках отправился в сторону учительской. Конечно, она тоже была заботливо заперта.

— Вот те раз! И кабинет на замке, и ключик, и я тут теперь, как в клетке, — незадачливый рыцарь почесал затылок.

— И всё из-за какой-то девчонки! — раздался приятный бархатный голос из-под потолка.

— Не из-за какой-то, а из-за очень красивой, — поправил Рыжик и только потом разглядел собеседника. С портрета на него глядел Александр Сергеевич Пушкин, собственной персоной.

— Ах, мой юный друг! Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей. И тем её вернее губим средь обольстительных сетей… Ещё не проходили ведь? — изрёк Пушкин, задумчиво разглядывая свои ногти.

— Нет, — Рыжик помотал головой. — Мы пока проходим про кота. Это ваш, кстати, тут бегает?

— Тут много кто ночами бегает, будьте начеку. Вот уже и попали в переделку. А выручать кто будет? Опять Пушкин?

— Опять Пушкин, — Рыжик потупился. — Александр Сергеевич, вы простите, что я до конца не выучил вот то красивое, про осень… Но без вас совсем никуда!

Пушкин отвернулся куда-то вглубь картины и звонко прокричал:

— Николай Васильевич, дружочек, будьте любезны! Вы, Гоголь, вы! Крикните там Льву Николаевичу, чтобы он ключ из учительской передал! От двадцать второго кабинета!

— Ничего себе у вас межкартинная связь! — ахнул Рыжик.

— Хорошо, когда в школе ценят классиков, — подмигнул Пушкин. — Это нам повезло, что Толстого временно в учительской повесили: в кабинете литературы перестановка, места на всех не хватило. А так мы всегда вместе держимся.

— А выход на кабинет биологии есть? — поинтересовался Рыжик. — Чтобы сразу раз — руку протянул и…

— Кабинет биологии — дело тёмное, никакой поэзии, — покачал Пушкин кудрявой головой. — Будьте очень-очень осторожны, мой юный друг. Держите ключ. А стишок-то выучите.

Рыжик бережно взял ключ из рук классика.

— Не обещаю! Но спасибо огромное! Ух ты! Я с самим Пушкиным поговорил! — И он рванул к двадцать второму кабинету, позабыв про всякую осторожность. Хорошо, что дядя Николай на посту поужинал плотно и спал крепко.

— А кто видел, что ты с ним говорил? — проворчал Пушкин. — Не было ничего. Чистый вымысел. Сказочка.

Глава 4. Заговор лохматого, костлявого и длинноногого

Рыжик тихо-тихо повернул ключ в двери кабинета биологии, легонько толкнул дверь и замер как вкопанный. Меньше всего он ожидал услышать внутри кабинета голоса. Причём голоса совершенно незнакомые и жуткие — ни один из учителей никогда не шептал таким скрипучим птичьим голосом… И не мычал таким низким басом… И не цокал при этом копытцами…

В один миг Рыжик снова изобразил швабру. От страха ноги прилипли к полу.

— А о чём я вам толкую! Никакого уважения! — скрипел один.

— Угы! Угы! — рявкал другой.

— Так! Так! — отбивал барабанную дробь третий.

— Никакого почтения!

— Гы! Гы!

— Так! Так!

— Никакого страха перед древними костями! — Что-то белое взметнулось в полумраке кабинета, и Рыжик с ужасом разглядел, как по учительскому столу колотит кулаком… скелет.

— Почему это древними? — Оказывается, бас мог произнести и что-то посложнее «гы-гы». — Ты же учебное пособие. Ты из пластика. У тебя и этикетка есть.

— Тсссс! — Скелет заломил костлявые руки и прижал палец к зубам. — Глупое ты создание, питекантроп. Тупиковая ветка эволюции! Этикетка на пятке, кто её видит! Ты вообще только что с плаката слез, разве тебе от этого не так обидно?!

— Обидно! — ухнула зловещая лохматая фигура. — Бы! Бы! Вот как обидно! Они мне ухи пририсовали!

— Уши, — поправил скелет. — Я знаю, кто это сделал! Та же противная девчонка, которая сегодня нацепила на меня… о, я весь хрущу от возмущения…

— Хрустю? — переспросил питекантроп, почёсывая затылок.

— Грущу! Трещу! И злопыщу! Фу ты, какой неудобный человеческий язык! — Скелет схватился за блестящий череп. — Нацепила на меня вот это!

У Рыжика ёкнуло сердце: в костлявых пальцах скелет сжимал хорошенький белый бантик Милы Стрижовой. Тот самый пропуск на праздник, за которым он, Толя Колокольчиков, и явился сюда, преодолев столько препятствий. Неужели Мила надела его на скелет?! И как ей в голову пришло?! Будь он сам скелетом, он бы тоже оскорбился.

— Они даже завуча боятся больше, чем нас! Хотя завуч не умеет так хрустеть костями! А бедный козлик — ты только погляди на него! — скелет ткнул пальцем в сторону.

И тут Рыжик разглядел и третьего участника собрания. Ему бы давно дать дёру от этой кошмарной троицы, но как упустить такую тайну! В проходе между рядами стоял физкультурный козёл, через которого они прыгали на уроках. В школьном спектакле он должен был играть роль коня, для репетиции и был принесён сюда.

— Она его пнула! Пнула коленкой! Я сам видел! — скелет гордо ударил себя по рёбрам. — Так было, козлик?

— Так! Так! — топнул козёл передними ногами.

— И чего же мы ждём? — скелет зловеще навис над столом. — Новых пинков?! Новых плевков?! Новых усиков, которые нам пририсуют мальчишки и девчонки? Давно пора показать, кто главный в этом кабинете! На этом этаже! И в этой школе! И я знаю, чего мы ждали… Мы ждали подходящей возможности!

— А какой? — разинул пасть питекантроп. Ума он был явно небольшого.

— У девчонки язык без костей, — скелет покачал черепом. — Болтает, болтает… Мы знаем про неё всё, а она про нас — ничего. Я даже знаю, что завтра с утра она отмечает день рождения в клубе «Шоколадный гром»!

— Может, шоколадный дом? — снова почесался обезьяночеловек.

— Ком! — вдруг выдал физкультурный козёл.

— А, какая разница! Мы похитим нашу конфетку прямо с праздника. Спрячем. И потребуем у богатого папочки выкуп. Мы, скелеты, так коварны.

— А мы, питекантропы, коварны?

— Ну конечно! — скелет артистично развёл руками. — Выкуп!!!

А вот теперь сердце у Рыжика рухнуло вниз, прямо в самые пятки. Похитить Милу!

— Угу! Выкуп! — ухнул питекантроп. — А что мы потребуем?

— Лично я, — скелет вальяжно развалился в учительском кресле, — хочу большую шляпу. Чтобы прикрыть лысину.

— Я тоже! — охнул питекантроп. — Шляпу хочу!

— Так! И я! — цокнул козёл.

— Тебе, козёл, не нужна шляпа, у тебя даже головы нет, — щёлкнул зубами скелет и заложил ногу за ногу. — Но этого мало.

Я потребую, чтобы меня назначили директором школы, и введу свои порядки.

Какие, ещё не придумал, но стр-р-рашные. А ты, питекантроп, если хочешь, будешь моим замом.

— Хочу замом! И шляпу.

— И шляпу. Так по костяшкам?

— По лапам!

Это у них, видимо, означало «по рукам». А козёл согласно затопал копытами. Рыжика зашатало. От волнения он чуть сильнее налёг на дверь, и она тоненько заскрипела… Скриииии!

— Кто тут? — вскочил скелет.

— А, тут этот, кот шастает! — махнул волосатой лапой обезьян. — Туда-сюда! Туда-сюда! Направо-налево! Замучил.

— Надо бы проверить… — скелет хищно растопырил пальцы и на цыпочках направился к двери. Но Рыжика за ней уже не было.

Глава 5. Ночная гонка

Рыжик стремглав нёсся вниз по лестнице: рассказать, спасти, предупредить! Но кого и как? Охранника? Да он ни за что ему не поверит! И ещё отругает за ночную выходку. Предупредить нужно саму Милу и её отца! Лишь бы опередить коварную троицу… По такому случаю на праздник можно прибыть и без приглашения!

С этими мыслями он лоб в лоб столкнулся на ступеньках с вихрастым пареньком в спортивном трико и велосипедном шлеме.

— Ай! Ты куда лезешь?! — Рыжик обиженно потёр лоб. У него-то шлема не было. — И что ты тут делаешь вообще?

— Спешу из пункта А в пункт Б со скоростью пятнадцать километров в час! — паренёк растерянно развёл руками. — Вон мой велик внизу стоит, только что шины накачал. Правда, никто мне не объяснил, где этот пункт Б. Тебя, кстати, никуда подбросить не надо?

— А, так ты из задачки… — Ну и чудеса, оказывается, творятся в школе по ночам. Решение принимать нужно было быстро, лишь бы этот чудик не оказался заодно со скелетом и его дружками. — А зовут тебя как?

— А вот никак! — парень сердито махнул рукой. — Кто бы об этом позаботился. В учебниках не пишут. Слушай, если ты меня назовёшь, я тебе век буду благодарен! Я тебя так прокачу! С ветерком! Подари мне имя, какое не жалко!

— Силантий… — испуганно пробормотал Рыжик. Что-то ничего лучше в голову не пришло.

— Да ну! — надулся велосипедист. — Ещё немножечко подумай! Отчего же сразу Силантий?! Я этой минуты, может, всю жизнь ждал. А тут какой-то Силантий… Где ты его откопал вообще?

— Сейчас, сейчас… — Рыжик отчаянно запустил пятерню в волосы. — Ка-ра-ул!!!

— Караул?! — велосипедист раскрыл рот от удивления. — Караул… А что… Может быть, так и ничего…

— Да не ты Караул! — Рыжик от нетерпения запрыгал на месте. — Впрочем, будь Караулом, если хочешь! Нам срочно надо ехать! Слышишь, как звякает? Это скелет сюда топает! А с ним питекантроп и безголовый козёл! Ещё секунда — и заметят!

— Понял! — Паренёк протянул ему руку. — Бежим! Я впереди, а ты на багажник садись!

За спиной раздалось мерное позвякивание и противный птичий шёпот. А потом вдруг грохот, мяуканье и отборная ругань:

— Проклятый кот! Чего под ноги лезешь? А ещё учёный! Ай-ай-ай, косточки мои хрупкие…

— Быр! Быр! Брысь отсюда!

Рыжик и его новый приятель в шлеме стремглав пронеслись мимо поста охранника, который сладко спал в кресле. «Хороший учёный котик! — успел подумать Рыжик. — Он их задержал! Преимущество за нами!» И, примостившись на багажнике, хлопнул велосипедиста по плечу:

— Гони, Караул, гони!

— А куда гнать-то?! Где твой пункт Б?

— Клуб «Шоколадный гном»!

— А карты нет?

— Да откуда у меня карта!

— А откуда я знаю, где живёт этот твой мармеладный гном?! Да ещё темень такая!

— А что ж ты говорил, что подбросишь, куда надо!

— А почём мне было знать, что тебе к какому-то гному! Слушай, это не тот, у которого было десять золотых слитков? Два он сложил в мешок, а третий…

— Нет, нет, нет! У нас совсем другая задачка! Гони вдоль шоссе до центра! По пути сориентируемся! — И Рыжик изо всех сил вцепился в бока велосипедиста, чтобы не соскочить по дороге. — Гони, Караул, миленький, ну давай! Они уже на первом этаже!

Взвизгнули шины, и велосипед рванул…

Тем временем скелет, трогательно сложив костяшки на груди, нежно разглядывал спящего дядю Николая:

— Как на нас похож!

— А мы на него не очень! — пробубнил питекантроп. — У него вона — штаны! А у меня вота — нету…

— Да, незадачка, — покачал скелет черепушкой. — Этак нас быстро вычислят. Гляди-ка!

Он снял с крючка плащ-палатку, которую дядя Николай носил в холода, накинул на плечи и хорошенько надвинул на лоб капюшон.

— Хорош?

— Ну прям как живой! — гыкнул древний обезьян, напяливая на себя халат уборщицы, что нашёл тут же поблизости. На голову он повязал её косынку. Физкультурный козёл тоже притопывал копытами от нетерпения.

— А у тебя даже головы нет! Ну что мы на тебя наденем? — развёл руками скелет. — Зато ты будешь нашим конём. Эй, лохматый, седлай его, и погнали в шоколадный домик за девчонкой!

Надо сказать, это было престранное зрелище, и одинокий владелец собачки, что вывел ее в ночи под кустик, долго тёр глаза, пытаясь сообразить… действительно ли мимо него только что проскакали два существа на скамейке или почудилось. Причём одно существо было с головой закутано в плащ. А второе носило синий женский халат и бандану. Сперва эта весёлая компания проскакала в одну сторону. А потом в обратную. А потом ещё несколько раз туда-сюда.

— Глупое безголовое животное! — шипел скелет. — Чего ты топчешься на одном месте?!

— Почём ему знать, куда ехать, когда мы сами не знаем! — вступился за приятеля питекантроп. — Эй! Прямоходящий!

— Чего вам… — хозяин собачки с перепугу врос в землю. А собачка залилась диким лаем.

— Шоколадный ком где?!

— Н-н-не з-з-з-зна-а-а-а-ю… Не брал! — взвизгнул мужчина и, подхватив под мышку пса, бросился в сторону дома. — Ничего не видел! Ничего не знаю! Чур меня, чур!

— Что делать-то будем? — питекантроп снова начал остервенело чесаться.

— Что, что! Поедем на трамвае, — скелет спрыгнул с козла, который не оправдал их надежд. — Я из окна видел такую штуку. Доедем до центра, а там спросим. Вон остановка!

— А этого бестолкового берём?

— Он хорошо бодается и дерётся. Пригодится.

Козёл виновато поплёлся вслед за приятелями. Но когда подошёл ночной трамвай, возникла настоящая проблема — пропихнуть козла в двери совершенно пустого вагона. Скелет и питекантроп пыхтели изо всех сил.

— Тебе не кажется, что вон тот прямоходящий впереди как-то странно на нас смотрит? — покосился обезьян на водителя трамвая.

— А чего в нас странного? Два приятеля приобрели в мебельном магазине скамеечку и везут её домой. У людей это обычное дело! Уж я-то знаю, — прошипел скелет, резко дёрнул и наконец-то влетел в салон. А за ним и остальные.

— Почём тебе знать, как у людей?! — питекантроп обиженно потёр копчик. — Ты родился сразу скелетом!

— Но скелетом человека разумного, в отличие от некоторых не очень разумных! Первобытных!

— Билет! — грозно рявкнул водитель, которому порядком надоело это действо. — Эй, дамочки! Вы, в плаще, и вы, в халатике! За проезд платить полагается!

— Что, простите? — скелет обернулся и слегка приоткрыл край капюшона.

— Батюшки… Для вас, гражданка, бесплатно! — охнул водитель и изо всех сил дёрнул рычаг. Трамвай с грохотом понёсся по улице.

— Ух ты! Какие кругом огоньки! — скелет радостно захлопал в костлявые ладоши…

Когда небо окрасилось в рассветные цвета, Рыжик с велосипедистом исколесили уже, наверное, полгорода. С Караула градом катил пот, но он не сдавался:

— Где-то же должен быть этот рафинадный гном! Если не на этой улице, так за поворотом точно! О! Гляди-ка!

Трубы! Из одной выливается, в другую вливается. Знавал я одну задачку…

Рыжик уже не был так уверен, что их ждёт успех. Голова кружилась, и сильно тянуло в сон — как-никак этой ночью он вовсе не спал, не считая недолгой дремоты в шкафу со швабрами. Поэтому, когда мимо них со звоном пролетел трамвай, он не сразу опознал в окошке знакомые довольные физиономии. А когда сообразил, то ахнул…

— Неужто обогнали…

Да, это была самая невезучая ночь в его жизни.

Глава 6 Шоколадный фонтан и громадный торт

Праздник по случаю дня рождения Милы Стрижовой был в самом разгаре, когда к дверям клуба, тяжело дыша, подошли два мальчика. Один катил рядом с собой велосипед с пробитой шиной. А второй дрожащей рукой набирал на телефоне сообщение маме: «Мамочка. Всё хорошо. Я на дне рождения у Милы. Вернусь поздно. Толик». В конце концов, это была почти правда.

— Ну что, будем прорываться внутрь! — заявил Рыжик решительно, убирая телефон в карман. Из дверей доносились громкая музыка и смех.

— Караул! — вздохнул Караул. — Дальше я с тобой не могу!

— Почему? Из-за велика? Так брось его у дверей!

— Нет, просто не могу. Понимаешь, я умею перемещаться только из пункта А в пункт Б со скоростью 15 километров в час. А пункт Б — вот он, нашли наконец. Теперь я просто исчезну.

— Вот ещё новость! — возмутился Рыжик. — Как это исчез…

Не успел он договорить эту фразу, как и впрямь остался стоять на тротуаре один. Караул испарился вместе с велосипедом, шлемом и спортивным трико. И доброй виноватой улыбкой.

— Глупые какие правила у этой сказки! — фыркнул Рыжик. — Мы даже не успели толком познакомиться! Но делать нечего.

— Молодой человек! Вы наш гость? — пробубнил привратник в костюме гигантского гнома с непомерно раздутой головой. В голосе гнома-переростка явно звучало сомнение. Уж больно непрезентабельный вид был у гостя. — Можно посмотреть приглашение?

Рыжик сделал вид, что отчаянно шарит по карманам.

— Приглашение? Конечно, конечно! Я его почти нащупал… Вот и оно! Ох нет!

Гном недовольно топал ногой. И тут Рыжик заметил в дверном проёме зелёных-презелёных сестёр Картошкиных с мороженым в руках и Милу. Мила была чудо как хороша в лиловом платье и весело смеялась. Она вовсе не была похожа на похищенную коварным скелетом и обиженную грубым питекантропом. Может быть, ему вообще приснилась вся эта дикая история? Вот ведь и Караул исчез как не бывало…

— Мила! — Рыжик робко помахал ей рукой.

— А, это ты, — златовласая принцесса сделала знак привратнику, вышла в фойе и за рукав втянула Рыжика внутрь. — Пришёл всё-таки? Пропустите его. Это мой одноклассник. Нолик, Ролик… Как тебя?

— Толик! Рыжик!

— Чижик-пыжик, точно!

— Бантика нет… — выдохнул Рыжик. — И вообще никакого подарка…

— Какого бантика? А! Да я пошутила. У меня их сто штук на каждый день. И сто подарков только до обеда. Хочешь яблоко?

Вот как… Пошутила! А ведь он дома не ночевал из-за этого глупого бантика! И проехал ради неё весь город!

— Нет, я хотел сказать… важное сказать! — но сказать Рыжик ничего не успел вообще, потому что Мила схватила из плетёной корзинки большое красное яблоко и с силой затолкала ему в рот. А потом одним лёгким движением связала за спиной руки шёлковой лентой.

— Это такой конкурс! — расхохоталась она. — Неси в зубах вон туда! Кто быстрее обежит вокруг фонтана! Поехали! На старт, внимание, марш!

— Мы-мы-мы-бы-бы-бы-бы! — отчаянно мычал Рыжик не хуже любого питекантропа. Но его уже подхватил поток гостей и унёс далеко от хозяйки бала. Впереди бойко скакал двоечник Лопаткин с яблоком в зубах. Рядом ещё какой-то красавчик, наверное, скрипач из музыкальной школы. А посреди зала возвышался фонтан с фигуркой гнома, из ноздрей и ушей которого били шоколадные струи. Близняшки Картошкины обмакивали в шоколад клубничину за клубничиной и лопали. Ещё несколько гномов-официантов с огромными плюшевыми головами бродили вокруг, разнося напитки и пирожные. Периодически гномы сталкивались и охали: они мало что видели под масками. Взрослые неподалёку играли в кегли и бильярд. Стоял просто чудовищный шум. Если бы Рыжик мог, он, как мама, обмотал бы сейчас голову мокрым полотенцем и упал на диван.

В уголке робко мялся отличник Меркулов.

— Ыыыыыыы! — подскочил к нему Рыжик, кое-как вырвавшись из круга. — Ы! Бы-блоко!

— Яблоко? — догадался сообразительный Меркулов и помог Рыжику вытащить изо рта противный фрукт. — Слушай, Колокольчиков, может, вместе удерём, а? Мне ещёдоклад готовить!

— Прости, друг, не могу… — покачал головой Рыжик. — Дело у меня тут важное!

— Ага, понятно, — вздохнул Меркулов. — У всех дело. Я даже знаю, как оно называется. Торт!

— Торт? — переспросил Рыжик.

— Да все ждут торта… Говорят, он с Милку ростом. А в серединке не начинка, не сгущёнка и не крем, а что бы ты думал?

Рыжик пожал плечами, насколько это было возможно со связанными руками.

— Воздушные шарики! Сто тысяч штук! Ну, может, немножко поменьше, конечно. Как только она задует свечи, шарики как вылетят! Красиво будет!

Рыжику казалось, что Мила, честно говоря, красива и без шариков, и без шоколадных гномиков, а главное — как красива она была бы без этого чудовищного шума и суеты. Тогда её хотя бы можно было разыскать в толпе, а теперь он снова потерял именинницу из вида. Ах, да вот же она — катается с горки. Впрочем, уже нет, вон она, в углу, пьёт лимонад. Или трещит с девчонками… В глазах страшно рябило. И как можно сейчас заявить о том, что поблизости бродит коварный скелет?! Как можно испортить такой праздник?! Кто примет его слова всерьёз?!

Высокий мужчина с проседью взял в руки микрофон. Видимо, это был отец Милы.

— А теперь я прошу внести в зал торт для моей маленькой принцессы! — объявил он. — Поглядим же, что это за необычный торт!

Те, кто мог, дружно захлопали в ладоши, остальные же, несчастные участники конкурса с яблоками, пытались поспешно развязать руки и взяться за ложечки. Когда вносят торт, нужно быть наготове. Особенно суетился красивый скрипач. А сёстры Картошкины уже давно были при ложках.

Покрытый кружевной скатертью столик с тортом внесли два гнома. О, это был действительно прекрасный торт! Такого здоровенного торта Рыжик ещё не видел. Наверное, так выглядели знаменитые висячие сады Семирамиды. На каждом его уровне цвели пышные кремовые розы с марципановыми листьями и вились шоколадные побеги. Искрились свечи и бенгальские огни.

Мила медленно и с достоинством прошла в центр зала. Она ни разу не показала, что удивлена, — будто бы каждый день поедала такие торты на завтрак. Кокетливо задула одну свечку за другой, придерживая подол лилового платья, а зал хлопал в ладоши и кричал: «С днём рожденья! С днём рожденья!» Рыжик, как ни старался быть начеку, невольно залюбовался Милой.

И вдруг лицо девочки исказила обиженная гримаса, губы задрожали.

— Папа! — она тряхнула волосами. — Где же шарики?!

— Минуточку, моя дорогая! — насупился отец и принялся набирать номер на мобильном. — Сейчас разберёмся! Кондитера сюда! Кто в ответе за начинку?..

По рядам гостей пробежал удивлённый шёпот, Мила, которая заранее разболтала всем о сюрпризе, кусала губы.

Заминка вышла некрасивая. Но этот миг нежданной тишины позволил Рыжику повнимательнее разглядеть гномов. Тех самых гномов, что стояли по бокам громадного торта.

У одного из них из-под карнавальной куртки с помпонами торчали полы синего халата и толстые лохматые лапы… А у другого… У другого ножки были подозрительно костлявы…

— Мила! Берегись!!! — со всей мочи завопил Рыжик, пытаясь высвободить руки. — Беги, Милка!

В тот же миг первый гном откинул крышку на макушке торта — ту самую, из-под которой должна была вылететь туча разноцветных шариков. А второй гадкий гном подхватил Милу под мышки и, не обращая внимания на её дикий визг, запихнул именинницу внутрь выдающегося кондитерского изделия. Гости не успели и глазом моргнуть.

— Охрана! — не своим голосом завопил несчастный отец.

Но покрытый скатертью столик взбрыкнул всеми четырьмя ножками, боднул в живот подлетевшего телохранителя, пнул другого, отшвырнул водителя, похожего на пончик, и стремительно ускакал в открытую дверь, унося на себе торт. Конечно же, это был физкультурный козлик, который с некоторых пор встал на плохую дорожку. За ним, не снимая гномьих голов и курток, вылетели злоумышленники — скелет и питекантроп. Врассыпную бежали гости — каждый к себе домой. Даже шоколадный фонтан закашлялся от страха и обдал всех липкими брызгами.

И только близняшки Картошкины остались стоять с разинутыми ртами посреди зала. Они так и не отведали чудесного торта.

Глава 7. Из пункта Б в пункт А

— Кто-нибудь видел, на какой машине они уехали? В какую машину они сели? Какого она была цвета?! — перекрикивались охранники.

— Это происки моих конкурентов! — уверенно твердил папа Милы, названивая в полицию, скорую и пожарные службы одновременно. — Опрашивайте очевидцев! Всех уволю!

— Я! Я очевидец! А похитители — скелет и большая обезьяна! — Рыжик пытался поймать хоть кого-нибудь за рукав и объяснить, что знает все планы злодеев, но мальчика с его сказками только отталкивали в суматохе — пока не вытолкали за дверь окончательно:

— Всё! Праздник закончился! А тебе бы только в игры играть! Ступай к мамочке!

А злоумышленники тем временем ни в какую машину не садились. Они спокойно отправились обратно на любимом красном трамвае. Правда, для порядка они его угнали — что ещё было делать, когда водитель сам выпрыгнул из кабины с криком:

— Говорил мне сменщик, что на нашем маршруте чудеса творятся! Но чтоб такое! Гномики, тортики, скелетики!

Вслед за ним, причитая «чур, чур!», из вагона высыпали все старички и старушки с сумками и тележками. И за руль пришлось сесть питекантропу.

— У-ху-ху! Вот это да, — потирал он лапы, сдвинув на лоб гномью маску. — Какие ручечки! Какие кнопочки! Какие хорошенькие рычажки! Дзынь — и поехали! Кто говорил, что я неразумный?! Обезьяна взялась за руль! У-ха-ха-ха!! Обезьяна ведёт трамвай!

— Чтобы угнать трамвай, много ума не надобно. Он всё равно по рельсам едет, дурачина! — пробубнил обиженный скелет. — Гони давай! Я чуть не рассыпался на мелкие косточки, пока проталкивал сюда этот глупый слоёный пирог с девчонкой! Ой…

— Чего ещё?

— Мы впопыхах козла забыли!

И точно — козёл, развив небывалую скорость, скакал по рельсам вслед за трамваем. Трудно было сказать, устал он или нет, потому что морды у козла, понятное дело, не было, и не было никакого на ней выражения. Пока козёл скакал вполне себе бодро — цок-цок-цок.

— Авось не отстанет! Йииииху! С ветерком по шпалам! Без остановок!

Рыжик всхлипывал у дверей «Шоколадного гнома». Он всё провалил. И какой он после этого рыцарь, и какой он после этого принц, когда, имея на руках все карты и везение, не смог спасти свою принцессу! Сглупил, как малявка. Каково сейчас Миле сидеть внутри тёмного липкого торта! Больше всего она, наверное, переживает из-за того, что перепачкала праздничное платье жирным кремом!

— Подвезти не надо? — услышал он вдруг справа знакомый голос.

Рыжик не поверил своим глазам:

— Караул?! Ты? А где твой велик?

Рядом с ним стоял лохматый парень в блестящем шлеме. Он гордо опирался на мощный мотоцикл.

— Почему караул? Какой велик? Ты меня с кем-то путаешь! Я из другой задачки и как раз еду из пункта Б в пункт А со скоростью пятьдесят километров в час.

— А как похожи… Так будем знакомы. Я Толик, а тебя как?

— Никак! Говорю же, я мотоциклист, еду из пункта Б в пункт А со скоростью пятьдесят километров в час… Нет у нас в задачнике имён! Так подбросить? У меня запасной шлем есть.

— Понял, понял. Тогда пусть ты будешь Никак! Гони, Никак!

— Никак — не могу гнать. Могу гнать со скоростью пятьдесят километров в час!

— Так и я о том же! Гони в школу! Сей же час!

«Я знаю про них все, а они про меня — ничего! — крутились у Рыжика в голове слова скелета, которые он слышал ночью в кабинете биологии. — И я знаю, куда они побегут и где они её спрячут — в школе, конечно же! В эти выходные там никого, кроме охранника, а он только и делает, что спит или смотрит телик! Больше им некуда бежать! Значит, ещё не всё потеряно!»

Мотоциклист по прозвищу Никак умело лавировал в потоке машин, ветер свистел в ушах. Они мчались в пункт А. Со скоростью 50 километров в час, и не меньше.

Глава 8. Принцесса в гневе

Несчастный собачник, который уже убедил себя, что ночное видение было страшным сном, очень расстроился, когда днём мимо него по улице пробежали два большеголовых гнома. Гномы тащили громадный, изрядно помятый торт. Торт пищал и подпрыгивал на ходу.

Пёс остался стоять с раскрытой пастью, позабыв тявкнуть. Зато хозяин тявкнул и ущипнул себя за щёку. А потом ещё и ещё раз.

Тем временем гномы подёргали ручку двери с чёрного хода. Через пост дяди Николая им хватило ума — одного на двоих — с таким ценным грузом не идти.

— Проклятье на мои косточки! Заперто! — проскрипел первый.

— Не беда! — ухнул второй. — Так пройду.

И, надавив лбом, он легко высадил дверь. Питекантропы обладают огромной лобовой силой. И чем меньше у них ума, тем крепче лоб. Злоумышленники пропихнули торт в дверной проём и аккуратно поставили дверь на место. И только тут сняли и забросили в угол огромные маски гномов, от которых порядком устали.

— Ай, чуть не поцарапал хорошую дверь! Имущество надо беречь, — погрозил пальцем скелет, стаскивая и костюм — он был ему великоват. — Скоро всё здесь будет наше!

— Жалко, козёл отстал! — вздохнул обезьян. — Не увидит, как я стану этим… амом.

— Замом! Замом! Он бы и так не увидел, без глаз-то! А ты переставай лопать крем, лучше держи крышку. Девчонка вырывается! Она ещё в трамвае удрать хотела, пришлось навалиться сверху. Чуть ребро мне не выбила.

— Слушай, костлявый! Но мы не можем держать начинку в пирожке вечно! — питекантроп почесал затылок одной лапищей, а вторую положил на крышку. — Она же там задохнётся!

— Чего? — переспросил скелет. — Задох… чего?

— А ещё в кабинете биологии живёшь. Ну как рыбка без воды! Пшик — и не дышит! — обезьян шумно подышал для убедительности, а потом задержал воздух и выпучил глаза. Это было страшное зрелище.

— Я вообще не дышу никогда! — всплеснул руками скелет. — Почём мне было знать?! Давай тогда подхватили торт и тащим в кабинет труда! Там сколотим клетку и пересадим туда девчонку!

В школьной мастерской хранились самые разные инструменты: пилы, молотки, рубанки и гвоздодёры — всё это были чрезвычайно полезные вещи. Но только для тех, кто умел ими пользоваться. Для прочих же — не только бесполезные, но и опасные.

— На-ка! — скелет выхватил из кучи инструментов ручной лобзик и вручил его питекантропу. — Сколоти нам клеточку!

Обезьяночеловек задумчиво повертел в лапах приспособление, потрогал пальцем лезвие, дёрнул его, и раздался звук разжавшейся пружины — тр-рынь!

— По-моему, на этом играют!

— Играют в кабинете музыки! — прошипел скелет. — А тут колотят. Вот и колоти!

— А почему я? — возмутился первобытный. — Это ты у нас скелет человека разумного! А я так, из пещеры погулять вышел. Дремучий я, не умею. Сам колоти!

— Ох ты, ах ты! Какие мы нежные! — скелет выхватил у приятеля лобзик, хорошенько размахнулся и саданул им по верстаку — вжик! Железка погнулась. — Странно… Чего это с ним? Ты что-нибудь понял? Я сейчас забил гвоздь или нет?

— Ха-ха-ха! — питекантроп утробно захохотал. — Сдаётся, брат, мы с тобой оба неразумные! У меня мозгов ещё нет, а у тебя уже нет! Ха-ха-ха!

— Но-но, разговор…

Скелет хотел сказать «разговорчики!», но не успел, потому что в этот миг откинулась крышка торта — пленнице наконец удалось с ней совладать. И из отверстия в верхнем ярусе показалась растрепанная и заплаканная именинница — Мила Стрижова.

— Вырвалась, птичка! — питекантроп злобно ухмыльнулся и закатал рукава гномьей куртки. Из-под них торчали рукава синего халата уборщицы, которые он тоже закатал, обнажив волосатые лапы. — Ну сейчас я ей ухи-то пририсую… Большие-большие ухи… Будет знать, как портить школьное имущество!

Вот только он не учёл того, что это поначалу Мила была заплаканная. Пока сражалась с тортом, она стала растрёпанной. А теперь, вдобавок ко всему прочему, Мила была ещё и… разгневанная.

Солнце зашло за тучку.

Никто. Никогда. Не смел. Так. Портить! Ей! Праздник!!!

— Я перепачкала лучшее платье! — это было первое, что визгливо сказала Мила, с отвращением стряхивая с плеча хлопья жирного крема. — Немедленно выньте меня отсюда, уродцы, и верните папе!!! Иначе он вас в лепёшку раскатает!

— Тише, девочка! — Скелет подхватил Милу под мышки и, схлопотав пару пинков по рёбрам, опустил ее на пол. — Тяжёлая какая, чуть не рассыпался… Папочка тебя не спасёт.

— Ещё как спасёт! — топнула ногой Мила. — Вы не знаете моего папу!

— Знаем. Лучше, чем ты думаешь… — скелет уныло покачал черепушкой, с хрустом вправляя суставы. — Он ведь у тебя какой? Взрослый. Так?

— Конечно, взрослый! — Мила вопила так громко, что охранник дядя Николай непременно услышал бы её сейчас, если бы, как всегда в наушниках, не приступил к просмотру своего любимого сериала. — Какой же ещё! Мой папа — самый богатый папа в этом городе! У него такие связи! У него такие деньги! У него такие люди!

— А воображение у него какое? — пророкотал питекантроп.

— Что…? — вздрогнула Мила.

— Воображение… — по лицу скелета расползлась зловещая улыбка. — Мелочь вроде бы, но в нашей истории играет решающую роль. Он не поверит. Не поверит твой папочка, что в пустой черепушке старого скелета из кабинета биологии давно поселилась мечта стать… самим директором школы! Он такого даже и вообразить не сможет.

— И что питекантропу с учебного плаката страсть как хочется слезть с него и размяться! Угу, угу! И накостылять своим обидчикам! Даже не представит! — ухнул питекантроп. — Чего они мне ухи рисуют?!

— А уж что творится в голове у физкультурного козла, которого одна вредная девчонка пнула коленкой… — скелет огляделся по сторонам и вспомнил, что козла-то, старого своего приятеля, они потеряли где-то по дороге. — Впрочем, что творится в голове у козла, никто не вообразит, потому что нету их — ни головы, ни козла. К делу, девочка. Тебя никто не спасёт. Папочка ни за что не догадается, где ты…

Мила хлюпнула носом. Но хлюпнула очень изящно, как любая принцесса.

— Пока мы сами ему об этом не расскажем! Угы! — добавил обезьян.

— А мы это сделаем только тогда, когда выполнят все наши страшные требования.

— Мы хотим шляпу! Две!

— И ещё кучу всего. А до этого времени ты должна подчиняться всем нашим страшным приказам!

— Иначе мы тебя будем страшно пугать и мучить!

— Страшно тебе? — скелет растопырил костлявые пальцы и потрепал Милу по щеке. — Должно быть страшно. Мы это слово уже пять раз повторили.

— Чтоб я боялась пластмассового скелета из магазина игрушек! — Мила сердито сдвинула брови, схватила жестянку с гвоздями и швырнула её об пол. Гвозди полетели во все стороны. — Вот вам!

— Чуть глаз не выбила! — охнул скелет. — Если бы он у меня был. Тише ты!

— Не дождётесь! В мире есть не только взрослые! У меня на дне рождения была куча друзей! И они… они!.. — она принялась искать, что бы ещё швырнуть, но полки висели высоко.

Скелет тем временем присел на криво сколоченную табуретку, заложил одну костлявую ногу на другую и презрительно махнул рукой:

— Кто они? Картошкины, что ли? Они с тобой дружат только из-за подарков! Двоечник Лопаткин? Считает тебя задавакой! Пришёл, чтоб от пуза налопаться пирожных. Меркулов? Трусоват, да и в сказки не верит! Все девчонки тебе завидуют! Этот, как его, красавчик со скрипочкой… Ни за что не пропустит вечерний концерт, это для его будущей карьеры важнее всех хорошеньких девиц. Задачка не сходится. В ответе имеем ноль! Кругленький такой. Нолик.

Мила широко распахнула глаза, всё ещё украшенные карнавальными блёстками, и запустила руку в спутанные локоны — в голове у неё пронеслось смутное воспоминание, осталось только ухватить воспоминание за хвост… «Беги, Мила!

Беги!» — кричал этот щуплый рыжий мальчишка, который не представлял из себя ровным счётом ничего интересного. Он всегда раздражал её, смотрел в рот, как ненормальный… Он появлялся везде, куда бы она ни пошла… Он примчался без подарка, в забрызганном грязью пиджаке, чтобы сказать ей что-то важное… Ну конечно. Он знал о том, что готовится похищение!

— Точно! Нолик! Ролик!.. — она подпрыгнула на месте. — Чижик-пыжик! Вот кто меня спасёт!

Скелет задумчиво поскрёб в затылке: — Эй, питекантроп, ты такого помнишь? Это из третьего «А» или «Б»?

— He-а, — обезьян развёл лапами, — не помню. Но у меня память-то короткая, обезьянья.

— Чтоб я боялся каких-то ноликов, — скелет пожал плечами. — Но нашу конфетку нужно перепрятать. Раз с клеткой не вышло, знаю я одно местечко… Укромное, тёмное, леденящее душу… Как раз для хорошенькой девчушки.

Мила отчаянно била ногами в лаковых туфельках, когда твердолобый питекантроп подхватил её под мышку, как горилла в джунглях хватает добычу, и понёс вверх по школьной лестнице.

— Не боюсь я вас! Не боюсь! Не боюсь! Тебя разберут на мелкие костяшки! А тебя засунут в зверинец! Ай, платье за дверь зацепилось! Порвал! Ты знаешь, сколько за него заплатили?! Вот ведь противная макака! Пусти! Не боюсь! Не на ту напали!

— Так это мы ещё с голыми руками напали… — скелет свирепо ухмыльнулся. — А теперь мы будем страшно вооружены! Я подготовился к встрече с Ноликом. Эй, питекантроп, смотри, я выбрал для нас самое-самое грозное оружие!

И он гордо поднял над головой трофеи, добытые в кабинете труда, — рубанок и рулетку.

Глава 9. Пленение козла

Мотоцикл быстро нёс Рыжика и его нового приятеля в направлении школы. При свете дня находить дорогу было гораздо проще, Рыжик с лёгкостью узнавал знакомые места и указывал верный путь. Город жил обычной жизнью, мимо пыхтели автобусы и троллейбусы, звенели трамваи, сигналили в пробках машины. Не происходило ровным счётом ничего сказочного…

До тех пор, пока в отдалении, на проезжей части, не замаячил знакомый четырёхугольный силуэт.

— Это он! Злоумышленник! — Рыжик от неожиданности так сильно ущипнул мотоциклиста за бока, что тот вскрикнул. — Хватай его! Лови! Заходи сбоку! Прибавь газу!

— Кого?! — возмутился бедный Никак. — Я и так гоню на пределе!

— Кого, кого… Вон ту блуждающую табуретку!

Вдоль трамвайных путей на последнем издыхании брёл злополучный физкультурный козёл. Ноги его заплетались, вид он имел жалкий. Мало того, что козёл потерял своих приятелей, он потерял и направление. И уже давно не понимал, назад идёт или вперёд, лишь бы куда-нибудь топать.

— Берём его в плен! — решительно заявил Рыжик. — И обменяем на Милу! Будет заложником. Когда имеешь дело со злодеями, надо думать, как злодей!

— В плен? Вот этот ходячий диван? — разинул рот мотоциклист. — Послушай, друг, я же тебе не грузовая «газель»! Как я его потащу?! На верёвке, что ли?

— Это уже второй вопрос. Сперва поймать надо! Поравнялись. Тормози! — Рыжик соскочил с багажника и бросился вперёд. Действовать надо было быстро, пока спортивный инвентарь не опомнился. Будь он индейцем или ковбоем, мигом достал бы из-за пояса верное лассо и заарканил этого упрямца. Но в кармане у Рыжика была только ленточка с праздника, и, конечно, её не хватило бы, чтобы связать козла по всем четырём ногам. И какая тут может быть ловля? Рыжик ничего лучше не придумал… и с налёта вцепился в заднюю козлиную ногу:

— А ну стой!

И в этот несчастливый для Рыжика миг козёл, которому, казалось, уже всё на свете осточертело — лишь бы найти травку помягче, рухнуть в неё и забыться сном, — вдруг встрепенулся. Его схватили за ногу. Как так? Кто посмел?! Это ещё что за наглость?! Мало ему на сегодня неприятностей? Ну, держитесь все, это была последняя капля…

В такие моменты глаза настоящих горных козлов наливаются кровью от ярости, а наш козёл быстренько собрался с силами и отвесил Рыжику хорошего спортивного пинка.

— Ай! — мальчик упал на тротуар, но тут же вскочил. — Ах так! Ну я тебе сейчас покажу!

— Показывай быстрее! — умолял мотоциклист, нетерпеливо топая ногой. — Мы не можем выйти из графика! Через десять минут я должен быть в пункте Б!

— Бе, бе, бе! Помог бы лучше! Меня бодает бешеная табуретка!

— Никак не могу! Мне вообще нельзя отходить от мотоцикла! Если его угонят, задачка не решится! — оправдывался мотоциклист, растерянно оглядываясь по сторонам. Мимо них проходили люди — ахали, вздрагивали, смотрели с любопытством, но никто не решился вмешаться в загадочные события. Мало ли нынче спортивных забав у молодёжи. Кто на велосипеде с обрыва прыгает, кто по горкам на скейтборде летает, а кто сальто крутит посреди улицы.

— Может, поедем, а? — взмолился Никак.

Но Рыжик его уже не слышал. Рыжик боролся с козлом. То, вскакивая верхом на его кожаную спину, одерживал победу, то терпел сокрушительное поражение, когда необузданный противник сбрасывал мальчика на землю. Эта странная гимнастика на обочине дороги походила на родео: тут уж либо наездник укротит быка, либо бык наездника.

И когда Рыжик в очередной раз крепко-накрепко вцепился буйному козлу в бока, тот не придумал ничего лучше, чем понести седока вниз по улице… В эту скачку он вложил всю свою злость и все последние силы. Цок-цок-цок!

— Эй! А как же… — только и успел сказать им вслед незадачливый мотоциклист. — Так я больше не нужен?

Он понуро оседлал мотоцикл, чтобы продолжить путь, нажал на педаль и вдруг обнаружил, что не может двинуться с места: в баке не было бензина.

— Ну вот вам и вся математика. В пункт Б сегодня никак не поспею. Кто-нибудь получит пару за домашку! Это уж как пить дать!. А меня в наказание на самокат пересадят, — сказал Никак и с кислой миной испарился.

Рыжик, как мог, пятками направлял козла в сторону школы. В конце концов, он был рыцарем и не в первый раз скакал верхом. Вот только на безголовом коне — впервые. К счастью, оба они мечтали попасть в одно и то же место — Рыжик к Миле, а козлик к своим приятелям-злодеям, поэтому мероприятие рано или поздно должно было завершиться успехом.

— Ишь как носятся! Мало им роликов этих! Мало великов! Чего только не придумают! На табуретках скачут! — ахали старушки на лавочках.

Кажется, до козла дошло, что с этим глазастым мальчишкой на спине он быстрее найдёт дорогу к цели, чем в одиночку. Мальчишка даже начинал ему немного нравиться — такой же упрямый, и захочешь — не сбросишь. Спортивный характер! Вот и школа показалась вдалеке.

Даже безголовый козёл понял, что днём с парадного входа лучше в школу не рваться, и, обогнув здание, решительно устремился к металлической двери чёрного хода.

— Стой! Ты что, балбес! — едва успел испугаться Рыжик. — Мы же сейчас в лепёшку! Тппррру!

Но лепёшки не получилось — дверь, заранее выбитая питекантропом, с грохотом рухнула внутрь, и Рыжик верхом на козле влетел в школу торжественно и без единой царапины. Тут-то физкультурный козёл и упал как подкошенный. Сил у него больше не осталось. Кожаные бока тяжело вздымались.

— Так-то… Укротил я тебя, — выдохнул Рыжик и достал из кармана ленточку. Один её конец он крепко привязал к ноге козла, а другой — к перилам. — Отлежись тут пока под лестницей, отдохни. Ты мне ещё понадобишься. Ты, козлик, мой козырь! Ну а ещё ты молодец. И вовсе не такой уж вредный.

Козлик еле слышно скрипнул: — Ме-е-е…

— Мелковато для победы, говоришь? — пожал плечами Рыжик. — Да, пожалуй, одного козыря мало. Понадобится маскировка…

Он с любопытством посмотрел на валяющуюся в углу плюшевую голову гнома — не оригинально, но сгодится.

— И без оружия никуда. Но я знаю, где его взять!

План сражения был почти готов. Что бы он был за мальчишка, если бы не носил в портфеле оружия? И пусть игрушечный пистолет стрелял поролоновыми пульками, кто сказал, что в самом экстренном случае, когда твою принцессу похитили скелет и обезьяна, его нельзя зарядить чем-то посерьёзнее? Рыжик заглянул в кабинет труда (там царил подозрительный беспорядок) и насыпал в карман горсть металлических гаек. Осталось пробраться на третий этаж, в шкафчик со швабрами и пыльными тряпками, где он в спешке оставил ранец.

На телефоне мигнуло несколько пропущенных звонков и сообщение от мамы: «Куда ты провалился? Я волнуюсь! Ты всё ещё на празднике?!» «Да, мамочка, тут очень весело!» — быстро набрал Рыжик и вздохнул. А разве тут не весело?!

Глава 10. Кодекс скелета

В кабинете биологии вовсю кипела работа над новым уставом школы. Восседая в учительском кресле, скелет диктовал пункт за пунктом:

— Значит, так. Во-первых, когда я стану директором, занятия в школе будут проходить только в ночное время! Я сам лично буду стоять у дверей и пугать всех входящих! За плохое поведение ученики будут вместо двоек получать по пауку за шиворот, а за хорошее — по лягушке! Записал?

— Не-а! — захихикал питекантроп. — Я сгрыз карандаш. Вкусный.

— А чего не записал-то? — скелет сердито стукнул по столу костяшками.

— Да я же не умею! — первобытный развёл руками.

— Я тоже так себе корябаю… — скелет задумчиво почесал черепушку. — Что делать будем? Запоминай тогда!

— Э, нет, с памятью у меня тоже туго, пусть она запоминает! — и питекантроп ткнул пальцем в сторону чучела совы. Сова на шкафу сердито ухнула и со скрипом отвернулась к стенке. Туда же демонстративно уставились и лягушки в банках. И даже цветы на плакате «Растения семейства розоцветных» не пожелали смотреть на председателя собрания.

— Это что, протест?! — взвизгнул скелет скрипучим голосом, но в этот момент внизу, на первом этаже, раздался грохот. Стены задрожали. Именно в эту секунду Рыжик на безголовом скакуне ворвался в здание и снёс дверь чёрного хода. Но злоумышленники-то об этом не знали.

— А это что, землетрясение?! Не хватало только рассыпаться. Ну-ка, питекантроп, ты покрепче будешь, сходи проверь…

Питекантроп какое-то время упирался, жаловался, что он и так всю ночь на лапах и вот только-только присел, но в конце концов поднялся и тяжело потопал в коридор. Ничего необычного там не происходило. Всё было так же, как бывает всегда, когда в школе нет ни одного ученика. Весело шурша о чём-то своём, стайками порхали бумажные самолётики, Пушкин посапывал в раме, из кабинета истории доносились крики — там персы снова теснили спартанцев, под ногами у питекантропа прошмыгнул назойливый учёный кот, наступив на большой палец когтистой лапой… Как будто нарочно!

— Ах ты! Вот поймаю и хвост узлом завяжу! — Гигант обиженно погрозил коту волосатым кулаком.

Какой-то гном с большой головой крался на цыпочках по коридору…

— Эй, гном! — первобытный злоумышленник насупил брови. — Где-то я тебя видел!

— Ко… ко… конечно! — испуганно пролепетал гном. — Я гном из задачки для второго класса. Помнишь? «Один гном нашёл три золотых слитка, а другой гном…»

— А, ясно! Опять задачки! Много вас тут… — питекантроп махнул лапой и зевнул. Потом пророкотал:

— Иди, иди, нечего под дверью шастать! — И его сутулая спина исчезла за дверями кабинета биологии, где скелету не терпелось сочинить новые школьные правила. — Всё чисто, костлявый!

Рыжику крупно повезло, что питекантроп не отличался развитым умом.

— Тогда продолжаем сочинять кодекс скелета! К обеду в столовой подавать будут только самую липкую кашу с комочками! И молоко с пенкой… Как я люблю! — донёсся из кабинета скрипучий шёпот…

У Рыжика отлегло от сердца. Путь к шкафчику свободен — ещё немного, и он добудет из портфеля пистолетик и снимет эту ужасную тяжеленную гномью голову, в которой не видать даже собственных ног! Но пока рано… Вихляющей походкой (иначе с таким грузом передвигаться не получалось) он поспешил по коридору — наверное, так носят на затылке кувшины индийские женщины.

Дверцы шкафчика были почему-то замкнуты снаружи на швабру. Как странно — Рыжик не мог припомнить, чтобы делал это, когда впопыхах покидал укрытие. Кто-то просунул швабру между двух ручек. Но раздумывать рыцарю было некогда, он резко выдернул палку и распахнул двери…

— А-а-а!!! Опять ты! Гадкий гном! — бац! хрясь! — несколько шлепков грязной половой тряпкой. — Ненавижу! Ненавижу тебя!

В панике Рыжик отпрянул к стене, гномья маска сбилась набок, и в прорези он уже ничего не видел. Но не узнать этот голосок было невозможно!

— Милка! Ты?!

— А кто же ещё! Вы же сами меня сюда засунули, болваны!

Из шкафа выскочила растрёпанная, заплаканная Мила Стрижова с тряпкой в руке и отчаянно хлестнула «гнома» ещё несколько раз. Выходит, понятия об укромном месте у Рыжика и у коварного скелета совпадали — оба они выбрали этот несчастный шкафчик. Кто бы мог подумать, что рыцарь найдёт свою даму так быстро! И кто бы мог подумать, что с дамой непросто будет сладить…

— Вот тебе! Вот! Получи! — Мила вовсю охаживала гнома тряпкой. Учитывая, что половую тряпку она держала в руках впервые в жизни, управлялась принцесса с ней неплохо. Сейчас она была не солнышком, а мечущей молнии грозовой тучей.

— Мила! Хватит! Это же я! Толик Колокольчиков! — Рыжик увернулся и стащил с себя фальшивую голову, за которой обнаружилась его собственная, рыжая и кудрявая. — Я за тобой пришёл!

— Ах, Нолик… Ты… — Мила застыла с раскрытым ртом. Пару секунд она молчала, а потом вдруг разразилась невиданным потоком слёз. Никогда ещё Рыжик не видел принцесс в таком плачевном состоянии и с таким красным носом. Он даже на миг усомнился: а Мила ли это… Но платье было то же самое, хоть и в пятнах крема и в обрывках паутины, — лиловое. Локоны золотые, пусть и в разные стороны. Она, конечно.

— Эй, ну ты чего… Некогда реветь! Бежать надо! Скорее, пока они в кабинете сидят! Чёрный ход не заперт, мигом удерём! Ну пошли! — уговаривал он девочку.

Но ничего не помогало. На Милу напал Могучий Хнык. Рыжик знал, что с девчонками это иногда случается, бывало даже с мамой, и всегда неожиданно. В такие моменты нельзя было сделать ровным счётом ничего полезного, только ждать — а времени у них было в обрез. Да и придумала тоже — так шуметь, когда их могут услышать в любую секунду!

— Никто меня не люби-и-ит! — рыдала Мила. — Я так и знала, что все меня терпеть не могу-у-ут! Я с ними дружила-дружила, хоть бы кто пришёл! Только ты-ы-ы! А вот Лопаткин не пришёл! И остальные…

— А я, значит, зря пришёл… — едва не надулся Рыжик. — Могу уйти! И позвать Лопаткина! Сейчас же перестань плакать!

Бесполезно. Мила решила излить душу целиком.

— Все противные! Все мне завидуют! Все надо мной смеются! Все меня похищают!!!

— Сама виновата! Зачем дразнила скелета, козла и обезьяну?!

— От злости! Это всё из-за папы! Дали главную роль в пьесе, а играть я не умею! Музыка не даётся! Гимнастика — и того хуже! У меня никаких талантов! У меня ничего, вообще ничего не получается!!! Всё надоело! Все надоели!

У Рыжика голова пошла кругом. Он всерьёз задумался о том, не выбрать ли принцессу попроще. Но эту всё-таки надо было спасти.

— Ничего, скоро уедешь в свою заграницу… А сейчас нам уходить надо!

Зря он это сказал, потому что в тот же миг Мила трагически заломила руки и сползла вниз по стенке:

— Я не хочу ЗА ГРА-НИ-ЦУ! Это папа хочет! А я там никого не знаю! Я хочу тут, с вами! Навсегда!

Это уже вовсе никуда не годилось. Сначала обзывает противными, ругается, а уезжать, оказывается, не хочет. Рыжик собрал остатки хладнокровия, вытащил из глубины шкафа пыльный ранец и достал из него пистолетик. Натолкал в барабан гаек, положил пистолет в карман. Потом взвалил на плечи плачущую Милу и, охнув, протащил её ровно пять шагов до лестничной площадки. Там она, к счастью, пнула его кулаком под ребро, сказала, что никто не смеет таскать её, как мешок картошки, всхлипнула и, волоча за собой надорванный подол праздничного платья, побрела вниз по лестнице.

Так они с горем пополам спустились почти до самого первого этажа.

А напротив чёрного хода стоял… скелет. И с ним питекантроп.

Глава 11. Козёл делает выбор

— А вот и Нолик! — препротивно хихикнул скелет, потирая ручки. — И впрямь нолик, кожа да кости.

— Кто бы говорил, — пробурчал себе под нос Рыжик. — У вас вообще только кости.

Мила ойкнула и попыталась спрятаться за его спиной, что непросто было сделать в пышном бальном платье.

— И решил сразиться с нами… С нами! С настоящими злодеями! За девчонку редкой противности. Ну зачем она тебе, рассуди сам? Ведь уже за десять минут, небось, намучился! — сетовал скелет, будущий директор школы. — Спас бы лучше отличницу Сидоркину, достойную девицу. Впрочем, отличница Сидоркина вряд ли вляпается в такие неприятности, хи-хи-хи!

— Ага, ага! — закивал питекантроп. — А с этой намучаешься! Так визжит — по всей школе слыхать! Вот мы на крики и примчались. А ещё кусается, царапается, щипается. Даром что я толстокожий… И то больно.

— Ещё она дерётся грязной тряпкой. Намучился, — кивнул Рыжик. — Но раз пообещал, значит, буду спасать. Сначала спасу, а там разберусь, может, Сидоркина и лучше. Отойдите, пожалуйста, нам пройти надо. А ты не реви — сказал же, буду спасать!

Мила выдохнула с облегчением. Конечно, было бы приятнее, если бы спас её широкоплечий Лопаткин, но теперь уже неважно — спас бы хоть кто-нибудь. Она ужасно устала и проголодалась. Сейчас съела бы и противную рыбную котлету из школьной столовой.

Скелет в недоумении развёл костлявыми руками:

— Вот так вот прям и отошли с дороги! Нет уж, деточка. Я мечтал об этом дне пять тысяч пыльных лет!

— Тебе столько нету! — прошептал питекантроп. — Опять забыл?! Ты фабричный!

— Тьфу на тебя! Ты тоже не такой уж историчный! И вечно перебиваешь. Но я либо стану директором этой школы, либо… директором всех школ на свете! Другого не дано. Так что, эй ты, рыцарь Пустое Место! Верни девчонку. Это наш козырь в игре.

Рыжик окинул компанию презрительным взглядом — по крайней мере, он надеялся, что взгляд выйдет презрительным. А не взглядом мокрого воробья, например. Или помятого гнома. Или рыцаря Пустое Место. И вынул из кармана пистолетик:

— А это мой козырь.

Питекантроп восторженно уставился на блестящую игрушку:

— Ух ты! Какой!

— А, игрушечный пиф-паф, — махнул рукой скелет. — Так себе штучка. У меня есть получше.

— Хочешь проверить пиф-паф?! — насупился Рыжик. А Мила ткнула его в бок:

— Давай, вмажь им, вмажь!

— Хочу, — усмехнулся скелет и ткнул питекантропа пальцем в грудь. — Только — на нём. Я слишком хрупкий и старенький. А он толстокожий, сам только что сказал.

Питекантроп удивлённо заморгал — кажется, не сообразил, что его вот-вот превратят в живую мишень. А Рыжик в тот же момент понял, что выстрелить железной гайкой в волосатую грудь питекантропа не сможет никогда, при всей противности этого первобытного чудовища. Это же не по банкам стрелять, а в живое, ну пусть недавно ожившее, существо. Тут уже не сказка будет, а безобразие. Его даже передёрнуло.

— Я выстрелю в потолок, и вы поймёте, что пистолет настоящий! — Рыжик прицелился в лампочку. А потом чуть левее: школьное имущество тоже жалко всё-таки. И спустил курок.

Бабах… не случился.

Гайка намертво застряла в стволе. Неподходящий оказался заряд. Мила с сожалением топнула ножкой. Рыжик, смутившись, сунул пистолет обратно в карман и развёл руками:

— Осечка!

— Поздравляю, рыцарь Пустое Место!

Тем временем скелет уже успел порыться в карманах приятеля и извлечь оттуда «грозный» рубанок. — А теперь по сценарию наша, злодейская, очередь сделать бабах!

Скелет повертел инструмент в руках в поисках курка:

— Только объясните мне кто-нибудь, как оно стреляет!

— Ха-ха-ха! — с облегчением рассмеялся Рыжик. — Никак! Оно строгает. Это же рубанок.

А скелет уже раскручивал «грозную» рулетку — туда-сюда, туда-сюда — с визгом, но без всякой пользы. Даже если кинуть рулеткой в Рыжика, вряд ли это ему сильно повредит.

— А этим меряют! — рассмеялся Рыжик. — Это рулетка, неучи.

— Ну вот! — топнул лапой питекантроп. — Мы тоже, выходит, безоружны! А ты говорил, самое грозное, самое грозное! С чего ты взял, что это оружие грозное?!

— Потому что оно было самое непонятное! Почём мне знать! Я всю жизнь торчу в кабинете биологии! Вижу только кусочек мира, из окна! Я не могу знать всё! Ладно, ладно, не можем застрелить — давай их хотя бы выстругаем и измерим…

Огромный, как шкаф, питекантроп загораживал собой весь выход. Проскочить мимо него было нереально. Даже если кому-то одному удастся удрать, второй, скорее всего, будет пойман. И труднее будет ускользнуть Миле в длинном платье… Мысли кипели в голове у Рыжика, как каша у бабули в кастрюле, напирали одна на другую. И пока злодеи спорили из-за инструментов, у него созрела новая идея, поинтереснее. Одним прыжком Рыжик перемахнул через перила, приземлился на ноги, заглянул под лестницу и вывел из темноты… сонного физкультурного козла. Всё это время козёл отдыхал от бешеной скачки. Рыжик тащил его за привязанную к ноге ленточку. Козёл упирался, но шёл на полусогнутых.

Мила ахнула, а злодеи уставились на приятеля с удивлением — они уже успели о нём подзабыть.

— Ещё один козырь! — выдохнул Рыжик. Он понимал, что в роли похитителя и шантажиста худенький кудрявый мальчик выглядит совсем неубедительно. — Меняю вашего друга на свою одноклассницу Милку. Вы же не бросите его, друга-то. Или мы… Мы будем его щекотать всем классом! Не бросите маленького бедного козлика?

— Бросим, — усмехнулся скелет. — Ещё как бросим! От него одни неприятности. Правда, питек?

Питекантроп задумчиво почесал затылок:

— Ну да… Наверное… Но мы же вроде друзья…

— Мы же вроде злодеи!

Скелет свирепо щёлкнул зубами. Теперь он был по-настоящему страшен.

— Послушай, мальчик! Ты думаешь, я заварил всю эту манную кашу с комочками, чтобы так легко сдаться? Раз в жизни мне выпала возможность стать кем-то! Кем-то! А не вешалкой для пиджака! Забирай эту дурную табуретку и проваливай! А девчонку оставь нам! — С этими словами скелет в два прыжка добрался до Милы, которая осталась на ступеньках совсем одна, и сжал ей горло своими противными пальцами. — Скачи прочь и передай её отцу наши требования! А что будет с этим безголовым — мне совершенно по ба-ла-лай-ке!

— По барабану… — прошептал Рыжик. Не сработал его хитроумный план.

— По пианину!!! Вон!!! — взвизгнул скелет. А питекантроп услужливо показал Рыжику на дверь.

— Я не смешной! Я страшный! Я не пластмассовый! Я ужасный! И всё будет по-моему! — не унимался скелет. Мила трепыхалась в его пальцах, как пойманная пташка. Сколько же ей пришлось пережить за день! Это было слишком, даже учитывая все её капризы. На лестничной площадке сбились в стайку любопытные, но безмозглые бумажные самолётики. Рыжик, выпустив из пальцев ленточку, сжимал в кармане бесполезный пистолет. Все страшно волновались. И, видимо, поэтому забыли о самом незадачливом козыре — о физкультурном козле.

Забыли, что у козла тоже могут быть чувства.

Забыли, что его предали.

И когда козёл окончательно проснулся и понял, как скверно поступили с ним бывшие друзья, он решил встать на сторону Рыжика. Козлы принимают решения быстро. Нагнув мощную шею, козёл сорвался с места, сделал вираж и нанёс скелету мощный удар в рёбра — ДРЫНЬ!

Это скелет, выпустив Милу, посыпался по лестнице…

Глава 12. Руки, ноги, голова

Иногда один важный винтик может стать причиной крушения всех планов, если нечаянно выпадет в неподходящий момент. Так произошло и со скелетом. От такого сильного толчка он разом развинтился. Череп покатился в одну сторону, ноги повалились в другую… При этом голова не переставала вопить:

— Собирайте меня, собирайте! Какой подлый удар!

Питекантроп в панике бросился подбирать запчасти приятеля. Прижимал их к мощной груди и снова ронял.

— Дружочек! Костлявый! Ну как же ты так! Миленький! Что же я без тебя?! Как же я без тебя?! Ты же у нас голова!

— Вот и прикрути её обратно! Собирай, балбес! Хорош причитать, они удерут!

Путь был свободен. И они бы удрали. В один миг эта история могла завершиться благополучно на несколько глав раньше. Если бы Мила…

Если бы Мила вновь не повела себя, как капризная принцесса. Как только девчонка увидела рассыпавшиеся по ступенькам пластмассовые косточки, она отчаянно завизжала и… рванула вверх по лестнице. То есть в обратную сторону от выхода.

— Мила! — вскрикнул Рыжик. — Милка, стой! Куда же ты?!

Мила с плачем неслась по школьному коридору. За ней, вне себя от гордости, скакал физкультурный козёл. За козлом бежал Рыжик. За Рыжиком неуклюже семенил питекантроп в обнимку со скелетом — кое-как он прикрутил ему голову, а теперь на ходу пытался сладить с ногами и руками, что, конечно, не прибавляло злодеям скорости.

Так они сделали пару кругов по этажам, пробежав в том числе и мимо поста охранника дяди Николая, который, как всегда, не сняв наушники, сладко спал у телевизора и опять пропустил всё самое интересное. Вслед за ними неслись бумажные самолётики, учёный кот, персы со спартанцами из учебника истории, чучело совы и ещё какой-то мелкий народец из задачника по математике — те, кто как раз самое интересное пропустить не хотел. Причём большинство болело, конечно же, за команду рыцаря Рыжика, но были и те, кто поддерживал коварного скелета — например, кусачая парочка, степлер и дырокол, которые только что сбежали со стола директора школы и теперь бодренько клацали по полу. Они надеялись, что, когда место директора займёт скелет, кусачей работы у них прибавится.

На бегу Рыжик чувствовал, как телефон в кармане разрывается от звонков и сообщений. Пришлось замедлить темп, чтобы их просмотреть.Сообщения сыпались и от мамы, и от папы. «Я дозвонилась папе! Ты у него не ночевал! — писала мама. — Я в панике! Что происходит?!» «Мне позвонила мама. Ты у меня не ночевал! Я в ярости! Что происходит?!» — писал папа. «Сейчас же ответь!» — писали они оба. Рыжик пораскинул умом, как бы помягче ответить, что за ним гонятся скелет, обезьяна и степлер, а сам он гонится за Милой и физкультурным козлом, но не придумал ничего внятнее, чем «я в школе на соревнованиях». И это, как всегда, была почти правда. Рыжик вообще терпеть не мог врать. Но и расстраивать родителей он тоже терпеть не мог. «На каких ещё соревнованиях?!» — немедленно откликнулись мама и папа. «По бегу!» — только и успел написать Рыжик, как его едва не цапнула за пояс костлявая ручища скелета.

Ручищи эти питекантроп с непривычки прикрутил не совсем правильно — вместо ног (а ноги — наоборот, вместо рук), и скелет напоминал теперь паукообразное из ночного кошмара. Рыжик быстро швырнул за спину горсть гаек — «кошмар» поскользнулся на них, проехался носом по полу, запутался в ногах и руках, выругался и… упустил беглеца.

— Всё равно поймаю! — погрозил скелет пяткой и было снова ринулся в бой, но вдруг почувствовал на плече чью-то руку.

— Позвольте, злобный чародей… Почему вы преследуете этого юношу? С вами говорит сам Пушкин! — сердито обратился к нему с портрета знаменитый поэт.

— А с вами говорит сам Черепушкин! — взвизгнул скелет. — Пусти! Я его настигну!

— Бегите, юный друг! — крикнул Александр Сергеевич. — Я держу чудо-юдо крепко!

— Спасибо! — ответил Рыжик. — Теперь я точно выучу ваш стих!

— А, бросьте! Не стихов ради… — Пушкин, наклонившись, изо всех сил держал злодея, но с другой стороны питекантроп тянул приятеля на себя.

— Пустите! Вы же меня опять поломаете! — сетовал скелет, — Я такой хрупкий!

Тут подскочил степлер, подпрыгнул, звонко клацнув возле самого носа поэта.

— Ай! — вскрикнул Пушкин и от неожиданности выпустил скелет. — Что за диво?!

К сожалению, покинуть раму он не мог, и злодеи продолжили погоню. По пути к их компании присоединились пара циркулей на тонких колючих ногах и зубные клещи из кабинета медсестры.

Со стороны Рыжика врагов бомбили бумажные самолётики — старой засохшей жвачкой, которой в школе всегда было полно. Пару своих коронных подножек подставил противникам пушистый учёный кот. Гномики из задачника забрасывали их яблоками и конфетами, попутно подсчитывая убытки на счётах. Прямо из пола вырос квадратный корень и пытался ухватить злодеев за ноги ветвистыми щупальцами. Благодаря такой поддержке, Миле, козлу и Рыжику в один прекрасный момент наконец удалось укрыться в физкультурном зале. На страже у дверей встали персы и спартанцы, которые, правда, так до сих пор и не решили, кто из них на чьей стороне, и продолжали размахивать мечами и переругиваться на своих древних языках.

— Мне страшно! — пискнула Мила и закрыла лицо руками. — Перестань… — попытался успокоить её Рыжик, хотя и сам изрядно побаивался. — Ну кого тут бояться? Этого костлявого чучела? Гляди, как мы его наизнанку вывернули! Или того, лохматого? Да он глупый как пробка! Он первобытный!

— А клещи! — заныла Мила. — И циркуль! И дырокол! Бр-р-р! Никогда в жизни не видела живой дырокол! У него вот такая пасть!

— Да, это правда… — Рыжика передёрнуло. — Но я же здесь, и я тебя… спасу. Точно спасу. Как — пока не придумал. А ещё на нашей стороне козёл!

Козёл послушно поклонился.

— И много других! Да у нас целая армия! А ещё мы знаешь что можем сделать? Да мы сейчас можем позвонить твоему папе! — сообразил Рыжик и схватился за телефон. — Это мне он не верил, а тебе-то поверит!

— Да, да, да! — запрыгала Мила. — Он мне поверит! Он меня всегда слушает! Ну, почти всегда!

— Ой… — Рыжик задумчиво уставился на чёрный экран. — Батарейка села.

— Ну вот, — Мила снова топнула ножкой. — Это у тебя дурацкий телефон! Дешёвый, наверное! Дверь трясётся! Я боюсь!

Козел подпёр дверь квадратной спиной, но кто-то налегал на неё снаружи. Персы и спартанцы окончательно переругались и решили не вставать ни на чью сторону, а продолжить привычную битву между собой — на них надежды больше не было никакой. Все бумажные самолётики питекантроп переловил, смял в кулаке и выбросил в мусор. Степлер пристегнул кота за пушистый хвост к занавеске, учёный кот отчаянно вырывался и на чистейшем литературном языке грозил врагам страшными проклятиями. Скелет затоптал руками и ногами квадратный корень, а гномики в панике разбежались сами. Из-под двери повалил разноцветный дым — это злодеи пустили в ход препараты из кабинета химии, а смешивали они их без всякого смысла и порядка, так что новые неприятности могли грянуть в любой момент. К тому же неприятели пытались циркулем проковырять в двери дыру.

— Ай-ай-ай! — Мила вспрыгнула на гору физкультурных матов. — Сделай что-нибудь! Придумай! Кхе-кхе! А то мы тут задохнёмся!

— Почти придумал! Только помощь нужна! — Рыжик кое-как вытолкнул из подсобки огромную корзину с баскетбольными мячами, каждый из которых был размером с хороший арбуз. — Вот это надо подтащить к двери!

— Зачем ещё? Я не буду такую тяжесть таскать! — фыркнула Мила. — Ты тут герой, ты и таскай!

— А если у героя сил не хватает? — рассердился Рыжик. — У меня вообще от физкультуры освобождение! До сих пор не сняли! Хорошо, сам дотащу, но, если лопну, останешься тут одна с козлом…

— Ладно, ладно, — Мила подбежала к нему и одним плечом для вида налегла на корзину — стало чуть-чуть легче. Вместе они кое-как, шаг за шагом, дотолкали тяжёлый груз до двери.

— Ты хочешь подпереть дверь сеткой с мячами? И что? Мы останемся тут навечно?! В спортивном зале? — всхлипнула Мила. — Хорошенький план! Просто блеск! Спорим, Лопаткин придумал бы что-нибудь более героическое! Просто мечтала провести всю свою жизнь между двух футбольных ворот!

— Ну и где твой Лопаткин? Лопаткин, Лопаткин! Замучила уже! Другой у меня план… — Рыжик закусил губу. — Когда я скомандую козлу отойти, он резко отпрыгнет, двери распахнутся, и…

— И?!

— Мы наклоним корзину и обрушим на них все мячи! Лавину мячей! Они замешкаются, а мы удерём. Как тебе идея?

Мила изящно пожала плечами. Всё-таки никакие капризы её не портили — даже сейчас она оставалась по-прежнему симпатичной. А ещё говорила, что никаких талантов. Один талант точно был — быть очаровательной в любых обстоятельствах.

— Сойдёт.

— Только уж пообещай, что больше в другую сторону не побежишь! Бежим строго к выходу! Ясно? И подол этот оборви, что ли… Ты за него всё время цепляешься! Или хоть подвяжи!

— А почему ты со мной таким тоном разговариваешь, Колокольчиков?! — вспыхнула Мила. — Со мной никто так не…

В этот момент козёл ойкнул и подпрыгнул на месте — сквозь щель в двери его кольнули циркулем. Это мигом отрезвило принцессу Милу. Она узлом завязала подол лилового платья.

— Всё поняла! По команде толкаем корзинку!

Рыжик сосредоточился:

— Раз, два, три! Козлик, в сторону!

Раз — это козёл отскочил вбок, цокнув копытами…

Два — это с треском распахнулись деревянные двери спортзала…

Три — это Рыжик с Милой налегли на корзину, опрокинули её, и со стуком полетели по полу снаряды — яркие, оранжевые, как гигантские апельсины, мячи… Вслед за ними бросились вперёд ребята, готовясь лицом к лицу встретиться с коварным скелетом и его помощником питекантропом.

При этом меньше всего они ожидали столкнуться… с папой и мамой Рыжика. Вместо приветствия папа получил в лоб огромным мячом.

Глава 13. Всё хорошо, что кончается неплохо

Да, на площадке перед залом стояли мама и папа — запыхавшиеся, красные, взволнованные. Особенно, конечно, папа — худенькой маме бегать было проще. Они, очевидно, только что очень быстро и долго бежали, а до этого мчались на машине. Папа схватил Рыжика за плечи и хорошенько встряхнул:

— Это как называется? Что же это за соревнования такие? Что ты делаешь в школе в выходной?! Мы обзвонили всех учителей, никто не знает ни про какие соревнования!

— Не пугай ребёнка! — перебила мама. — Я сама с ним разберусь! А это… Неужели та самая девочка, о которой трубит телевидение? Это её увезли в неизвестном направлении?!

— А, та самая Мила! — развёл руками папа. — Мог бы и предупредить, что у тебя свидание!

Рыжик покраснел до ушей. Ничего себе свидание! Не пожелал бы он им такого свидания.

— Не дави на мальчика! Я сама ему всё выскажу! Я как только новости услышала, едва чувств не лишилась… Вдруг тебя тоже похитили?! А выходит, это ты её похитил?! Или это она тебя похитила? Мы же волнуемся!

— Да, мы волнуемся! — взревел папа.

— Это очень хорошо! — выпалил Рыжик. — Что обо мне вы тоже волнуетесь! А не только о работе или, там, спортзале!

Или о том, как утереть друг другу нос! Но я-то тут при чём?! Это всё скелет и питекантроп из кабинета биологии! У них заговор! Они решили захватить школу! Скелет хочет стать директором, а обезьяна — его замом!

Папа вытер пот со лба и наконец улыбнулся:

— Да, наш парень всегда отличался хорошей фантазией… Но это не в меня — из мухи слона раздувать. Директором, говоришь? И какая у него учебная программа?

— Всех кормить липкой кашей с комочками и пауков совать за шиворот!

— Ах! — мама покачнулась. — Наверное, я действительно заработалась и перестала понимать ребёнка. Бедный мой малыш!

— Но это правда! — выступила вперёд Мила Стрижова. — Всё — правда! Оглянитесь! Они же прямо позади вас, эти злодеи!

Папа и мама резко обернулись — позади них стоял скелет. Но стоял совершенно невинно, скромненько потупив глазницы. И неподвижно, как в обычные будние дни. Прикинулся учебным пособием. Папа даже щёлкнул его по лбу — скелет не шевельнулся. А за ним, впопыхах приклеившись к стене, распластался питекантроп — он снова превратился в рисунок. Валялись на полу степлер, дырокол и циркули…

— Какая интересная роспись… — промямлил папа. — Только почему напротив физкультурного зала? А у скелета руки и ноги местами поменяли. Ну и беспорядок у вас в школе! Неудивительно, что дети всякую чушь выдумывают.

— Но это правда! — отчаянно крикнул Рыжик. — Это они сейчас прикинулись! А до этого такое тут творили! Вот вам и кот скажет!

Мальчик обернулся к окну, где ещё недавно трепыхался пришпиленный к занавеске учёный кот, но теперь на ней болтался только клок шерсти — удрал…

— И физкультурный козёл не даст соврать!

Но козёл замер в углу.

— Или у Пушкина спросите… — еле слышно прошептал Рыжик. — Мама, ты же знаешь, что чудеса бывают! Ты сама видела моего дракона и моего великана. Ты должна мне поверить.

— Поверю, — мама царапнула питекантропа по носу наманикюренным ногтем. Тот даже не поморщился. — Но дома, в спокойной обстановке. А сейчас нужно сообщить, что девочка нашлась.

И пойдёмте отсюда скорее. Ужасная школа. Задняя дверь распахнута, никто не следит за порядком, обезьяны на стенах, каша липкая… Надо тебя отсюда переводить в другую.

— Нет! — крикнули в один голос Рыжик и Мила. И посмотрели друг на друга. Впервые посмотрели, не отводя глаз. — Не надо переводить! Мы хотим всегда сидеть вместе!

— Ладно, ладно… — махнул рукой папа. — Все так говорят… Всегда вместе… А потом… Разберёмся! Пойдёмте скорее, я есть хочу!

— А как же злодеи?! — топнул ногой Рыжик. Он только что видел, как, едва взрослые отвернулись, скелет зловеще ухмыльнулся и погрозил ему пальцем. — Они снова примутся за своё, если вы нам не поверите! Мы сейчас пойдём вниз, а они возьмут и набросятся сзади!

«Набросимся, набросимся», — говорила угрюмая физиономия костлявого.

— Когда набросятся, тогда и поговорим. А сейчас я хочу бутерброд и яйцо всмятку! — Папа погладил себя по животу и уже поднял ногу, чтобы сделать шаг к лестнице… Скелет за его спиной сделал то же самое — чтобы нанести папе коварный удар… Но под папину ногу подвернулся оранжевый баскетбольный мяч.

Папа охнул, взмахнул руками, как большая грузная птица крыльями… Он очень старался удержать равновесие, но… вот ещё один мяч, и ещё, и ещё…

Папа с грохотом рухнул навзничь, погребая под собой обломки коварного скелета.

Для скелета получить папой по хилому организму оказалось слишком тяжёлым испытанием.

— А-а-а! — прохрипел он, рассыпаясь. — Опять всмятку!

— Простите, случайно как-то вышло… — только и пробормотал папа, сидя среди кучи костей. Он рассеянно поднял с пола череп. — Вот это да!

— Случайно! Смотреть надо лучше под ноги! Я же хрупкий! — рявкнул череп в ответ.

— Ах… Говорящий скелет! — взвизгнула мама, почти как Мила, и повалилась в обморок.

Она бы упала прямо на пол, если бы её не подхватил отделившийся от стены питекантроп. Он держал маму в объятиях, как редкую хрустальную вазу, и не скрывал восхищения.

— Вот это красотка! — выдохнул обезьян. — Венец творения! Не то что я.

— Тащи её в шкафчик со швабрами… — скрежетал поверженный Черепушкин у папы на ладони. Он не сдавался даже в руках противника. — Швабри её в шкабрик со шкафрами… Вяжи девчишку… Хватай мальчонку! Ну! Что ты стоишь, как столб! Что ты столбишь, как стойб!

Питекантроп только неуклюже переминался с лапы на лапу, растерявшись от такого количества приказаний. Кажется, он начал сомневаться в своём командире. Тот был какой-то несобранный, совсем разболтанный. Еле шамкал челюстями. У него вылетела пара передних зубов, а мысли и вовсе перепутались. Потерял голову командир.

— Клещи, хватайте толстяка… Циркули, в бой… Дырявь их, дырокол! Цирявь их, бырокол! Дыряйте хватяка…

Клещи было зашевелились, но в испуге дали задний ход. За ними поползли степлер и дырокол, засеменили циркули. Все они утратили боевой дух. Одно дело пугать детей, другое — взрослых, которые щёлкают коварных скелетов, как орехи.

— Костлявый, их больше! — промычал питекантроп. — Мы не сладим. У меня, конечно, башка не такая светлая, как у тебя, чего уж там… Но я вот чего придумал. Давай сдадимся, пока не поздно, а? Умотался я злодействовать. Тогда нас, может, ещё и не снесут на помойку за то, что мы тут учинили. Может, ещё послужим!

— И фы туфа же, древняя мартыфка. Все меня предали… И мою мефту. Мою прекрасную мефту, — прошепелявил череп.

— Ну, сперва ты сам всех предал! Думал-то ты только о себе, — подытожил Рыжик. — Но, если будешь примерно себя вести, мы тебя соберём, подклеим и сделаем начальником раздевалки. Будешь куртки выдавать. И шляпы.

— А что, это прикольно! — захлопала в ладоши Мила. — Такого ни в одной школе больше нет! Если мой папа попросит, директор не откажет!

— Какой позор! — возопил череп. — Как низко я пал! Начальник раздефалки! Но всё-таки начальник. Всё-таки зауважают меня!

— Вот-вот, увидишь новый кусочек мира, — сказал Рыжик, аккуратно приставляя голову скелета к туловищу. — Но, если опять замыслишь коварство, разберём по косточкам. А козлу на грудь наградную ленту повесим! Он у нас молодец! Будет всех тренировать к районной олимпиаде!

Козёл гордо поднялся на дыбы.

— А питекантропа можно сделать уборщиком. У него и халат уже есть! Пусть тёте Зине помогает.

— Ага… — расплылся в улыбке питекантроп. — Я на всё готов! Лишь бы ухи не рисовали. Я же не злой, вы ж поймите, я просто обидчивый! Грубый я, первобытный!

— Вот сам и сотрёшь уши, если кому пририсуют, — кивнула Мила.

— Да я хоть сейчас за уборку! Я знаю, где швабры лежат! Только куда мне её девать? — обезьян взмахнул мамой, которую всё ещё держал.

— А ну-ка отдай! — папа торжественно подхватил маму на руки. — Верочка, очнись! Кажется, я их победил, этих невероятно кошмарных злодеев. Конечно, будь я порасторопнее да сбрось ещё килограммов десять, дело бы пошло быстрее…

— Сбрось ты ещё килограммов десять, — открыла глаза мама, — дело бы вообще не пошло! Тогда бы ты скелета так здорово не придавил. Так что, пожалуйста, перестань твердить об этих килограммах — они тебя вовсе не портят.

— Перестану, если сходишь со мной в кино, — предложил папа. — На какой-нибудь страшный фильм про скелеты. Со мной теперь не страшно.

— Я подумаю. Как-нибудь после работы. Хотя нет… После работы я обычно лежу на диване с мокрой тряпкой на голове.

V.

— А давай вместо работы! Это же не последняя работа в мире.

Рыжику осталось только руками развести. Кажется, папа с мамой опять о нём подзабыли. Зато у него была принцесса Мила. Лишь бы её не увезли за границу. Лишь бы его не перевели в другую школу. Лишь бы завтра снова встало ласковое солнце, персы вступили в бой со спартанцами, велосипедисты выехали из пункта А в пункт Б, а учёный кот завёл свою песню. И тогда впереди у них с Милой ещё много-много счастливых дней. За одной партой.

Глава 14. Глава-коротышка

И вот началась новая рабочая неделя. Охранник дядя Николай сладко потянулся, стащил с головы наушники и отправился на обход школы. Тут намусорили, там насорили. Ничего страшного: новая уборщица, крепкая дама в синем халате и косынке до бровей, уже наводила порядок. Даже школьный скелет эта старательная женщина отполировала тряпочкой и поставила у дверей раздевалки — видать, поступило новое распоряжение начальства. Всё как всегда, ровным счётом ничего необычного. Вот разве что отвалилась задняя дверь… Ненадёжно их нынче ставят. Придётся вызвать слесаря. Но в целом ничего особенного, в школе полный порядок. И с чувством выполненного долга дядя Николай налил себе чаю и, устроившись в кресле, принялся смотреть новый фильм. Про необычайные приключения в старинной гробнице в глубине джунглей. До чего же скучна жизнь простого охранника!

Часть 3. Много шума из-за дракона

Глава 1. Где водятся няни

Через тонкую стенку детской голоса на кухне были прекрасно слышны — высокий мамин и басистый папин. Они спорили, но, по счастью, несерьёзно. С тех пор как семья Колокольчиковых воссоединилась на Счастливой Просторной улице, родители ещё ни разу не успели крупно поссориться. И Рыжик считал это своей заслугой. Стоя на полу босиком, в одной пижаме, он чутко прислушивался. Не то что бы он любил подслушивать, но всегда хотел быть начеку, на случай, если срочно понадобится маму с папой мирить. Всегда можно выскочить из комнаты и сказать, что неважно себя чувствуешь или страшно хочешь варёной картошки. Сию секунду. Срочно. Сойдёт даже холодная. И чаю покрепче. Обычно это срабатывало: мама сразу забывала, на что обиделась.

— Как можно мальчика одного оставить? Кто будет следить за его здоровьем…

— У него отличное здоровье! А потом… Есть бабуля.

— Бабуля?! А кто будет следить за бабулей?! Она сама как маленькая!

— Найдём кого-нибудь, кто последит за обоими. Это же только на неделю!

Рыжик припал ухом к стене — ничего не понятно. В соседней комнате раскатисто храпела бабуля, и это «хр-хр» съедало половину слов. Что только на неделю?

— Он — хр-хр — прекрасно — хр-хр — справляется — хр-хр — сам!

— Сам — хр-хр — он прекрасно — хр-хр — вляпывается в — хр-хр — неприятности!

— Но в этом году больше такой возможности — Хррр-рррр-рррр-ррр! — не будет!

Терпеть было невмочь. И Рыжик выскочил из засады, как чёртик из табакерки.

— Чего не будет? Какой возможности? — мальчик жмурился от яркого света. — О чём вы тут говорите?

Мама и папа испуганно переглянулись. Мама смущённо закашлялась, а папа спросил:

— Что это ты тут бродишь в такую поздноту? Ложись, завтра узнаешь! — и запихнул в рот почти целый бутерброд.

— Я не хочу завтра, я хочу сегодня. Куда вы едете без меня? — надулся Рыжик. — Только собрались все вместе наконец, а теперь бросаете…

И тут мама сложила руки в умоляющем жесте:

— Рыжик, солнышко, мы обязательно проведём вместе летний отпуск! Но сейчас папе так неожиданно выпала на работе возможность! Путёвка в одно сказочное место! Но только на двоих!

У Рыжика защипало глаза. Он так старался сдержаться, но глаза вели себя, как хотели. Он и впрямь уже большой. И прекрасно справится неделю без родителей. Иногда они даже мешают, эти родители. Сколько свободы он получит! Тем более им нужно побыть наедине после долгой разлуки, снова подружиться. Но сказочное место… У них дома, значит, недостаточно сказочно! А вдруг с ними ещё и приключится что-нибудь, без присмотра-то? Эти самолёты, эти поезда. По телевизору только и говорят, что о всяких авариях! Глаза, не плачьте, глаза, держитесь!

— Эй, эй, эй… — папа поспешно отложил бутерброд. — Ну если ты так расстроился, то мы никуда не поедем! Зачем это надо? Действительно…

— Обойдёмся! — мама бросилась его обнимать. — Конечно, обойдёмся! Съездим попозже вместе. Важнее твое спокойствие.

А вот теперь он ещё и тот, кто портит родителям праздник. Все так говорят — мы не поедем, а потом будут только о том и думать, какую чудесную возможность упустили. И коситься на него. Глаза отказались повиноваться, слёзы пробили себе дорогу.

— Езжайте! Езжайте! Только быстрее возвращайтесь! — Рыжик бросился вон из кухни и зарылся в кровать. Плакать при всех он был не намерен. — И до утра меня не беспокоить!

Мама и папа грустно переглянулись. Что же это за радость, которая не всем в радость!

Утром на лице у Рыжика слёз уже не было. Он принял твёрдое решение отпустить родителей в свободный полёт. Как взрослый рыцарь. Но настроение от этого не делалось менее гадким. Рыжик сидел и ковырял в хлебе дырку.

— Ты уверен, что не будешь переживать? — насторожённо спрашивала мама, которая уже сама переживала так, что на столе дрожали чашки.

— Ты точно не обиделся? — переспрашивал папа, уже десять минут размазывая по хлебу масло.

— Не буду. Не обиделся, — ответил Рыжик и пальцем проткнул в ломте еще одну дырку. Тыц!

— А я обиделась! — проворчала бабуля из своего кресла. У неё от такой новости тоже настроение упало. Но вовсе не потому, что она мечтала поехать вместе со всеми в сказочное место или боялась остаться одна. Нет. — Бабки вам, значит, недостаточно? Бабка, выходит, за ребёнком не доглядит? Старая, выходит, стала! Им няньку молодую да шуструю подавай! А кто его растил?! А кто его кашкой кормил, вот такого?! В коляске катал? Кто с ним вместе бандита поймал?! Обидели почём зря!

Нянька… Ох, об этом Рыжик и позабыл. Если в доме появится какая-то посторонняя тётка вроде фрекен Бок, это будет уж совсем неприятно. Прощай, свобода. Да у него никогда и не было нянек, только бабуля.

— Бабуля, но тебе же тяжело! — запричитала мама. — Ты и слышишь уже неважно!

— Что? Какие мыши? Не было у нас мышей сроду!

Папа развёл руками…

— Ну вот. Видите вы, бабуля, тоже плохо!

— Отлично я вижу! Подай-ка мне варенье.

— Бабушка, это кетчуп… — вздохнул Рыжик. Вчера она насыпала в суп вместо гороха леденцы драже. Да и передвигается бабушка с палочкой. Прогулки совсем разлюбила, ходит только в гости к соседке бабе Клаве. Беда просто. Даже самые боевые бабули стареют, и за ними нужен пригляд. А он полдня в школе, мало ли что с бабушкой…

— Няня нужна, это решено, — твёрдо сказал папа. — Вопрос в том, где они водятся. Где бы найти надёжную няню к завтрашнему утру? А лучше сегодня к вечеру.

Мама сердито накручивала волосы на палец:

— Мне кажется, мы никуда не едем. Из воздуха няни появляются только в сказках. И если нам такая достанется, значит, мы уже живём в сказочном месте.

И тут раздался звонок в дверь. Такой пронзительный, заливистый, что его расслышала даже бабуля.

— Ох ты! Принесло кого-то не вовремя. Наверное, опять картошку продают.

Папа приоткрыл глазок и отшатнулся:

— Там стоит дракон… под зонтиком. Открывать будем?

Глава 2. Кто за кем приглядывает?

— Йорик! — завопил Рыжик что было сил. — Это же Йорик! Конечно, открывать! Сейчас же! Немедленно!

— Какой ещё Йорик? — пробормотал папа, но дверь приоткрыл.

На пороге действительно стоял Йорик. С зонта радужной расцветки вовсю стекала вода — дракон попал под осенний дождь. И с крыльев стекала вода, и с гребня на хвосте, и с чемоданчика, под лапами натекла целая лужа — весь он был мокрый, а потому блестел, как зеркальный карп. А может быть, блестел дракон от радости. И при этом улыбался во всю зубастую пасть. Мир Рыжика снова заиграл всеми красками!

— Мой принц! Ты давно не вынимал из ящика мои открытки! Наверное, увлёкся какой-нибудь хорошенькой принцессой! Вот я и решил навестить старого друга. Я же давно обещал! Гоп-ля-ля!

Рыжик хлопнул себя по коленкам:

— Йорик, славный мой дракон! Где же ты пропадал, пока мы сражались со скелетом? А как ты узнал про ящик? Как ты вообще узнал новый адрес? Как ты мог появиться в самый подходящий момент?!

— Как мой сын мог подружиться с прямоходящей игуаной?.. — простонал папа, сползая по стене. — Какие ещё чудеса произошли в моё отсутствие?

Мама успокаивающе похлопала его по плечу:

— Не переживай, дорогой! Это отличный дракон, я его знаю. Он очень хозяйственный. И надёжный друг. А какие он печёт пирожки! Это тот, кто нам нужен! Отменная няня. Чмок! Беру свои слова обратно, я побежала собирать чемодан.

— А я — разбирать! У меня в чемодане мои самые любимые кулинарные книги и специи, — подмигнул Йорик. — Мне надо всё время практиковаться. Я готовлюсь к кулинарному шоу у себя на родине. Передача называется «Хряп!»

— Няня-дракон?! — папа нервно сглотнул. — То есть я должен доверить старушку и ребёнка вот этому скользкому типу? Чтобы он приготовил их по кулинарной книге?! Чтобы он их — хряп-хряп?!

— Не переживайте, папаша, — заверил его Йорик, тщательно вытирая лапы. И добавил шёпотом: — Я знаю триста тридцать три способа, как подать к обеду принцессу, но, сказать по-честному, я ни одной из них не съел! Я теоретик. Где у вас мыло и полотенце? Я заступаю на хозяйство только с чистыми когтями.

— Там… — угрюмо показал папа на дверь ванной. — Ну, если вы все так уверены, я, пожалуй, тоже не откажусь от отпуска. Не делить же мне ванну с драконом.

— С меня чешуя не сыплется! — подал голос Йорик. — Я её недавно лаком покрыл!

В дверях встала бабуля:

— Ишь ты, погляди-ка! А вот и ящерка говорящая явилась, не запылилась! Давно не видались! Неужто это вы взаправду удумали скользкого в няньки взять? Да он посуду плохо протирает — только языком трещит!

— Так я её языком и протираю! — крикнул Йорик из ванной.

— Век такому не бывать, чтоб надо мной ящерицу поставили!

— Не волнуйся, бабушка, только не волнуйся! — спохватился Рыжик и схитрил: — Это не его над тобой! А тебя над нами. Ты у нас самая главная, бабуль! Нам с Йориком без тебя теперь уж точно не управиться.

— Так-то ладно, — стукнула бабуля палочкой. — Смотрите у меня! У бабули слух чуткий, глаз острый! За всеми услежу. А за чудой-юдой — догляд особый.

Глава 3. Борщ с карамельками

Не всегда идея, которая приходит в голову первой, бывает самой лучшей. С первой же минуты, как только родители с чемоданами наперевес покинули квартиру, отношения между бабулей и Йориком опять не заладились. Говорят, две хозяйки на кухне — не к добру. А бабушка и дракон на кухне — это просто беда.

Если бабушка привыкла нарезать морковку кубиками, то Йорик нарезал её звёздочками. Если бабушка открывала молоко с одной стороны, то Йорик разгрызал его с другой. Если Йорик подавал к ужину новый десерт под названием «Башмачки феи», из легчайших взбитых сливок летучей коровы, то бабуля упрямо заявляла, что башмаки жевать не собирается. При этом сама неоднократно сыпала в суп леденцы, промазывала пироги кетчупом или путала соль с сахаром. Иногда Йорик успевал перехватить у неё баночку в самый последний момент, а бабуля страшно обижалась и стучала ему ложкой по лбу. Часто она засыпала и забывала выключить кастрюлю, к которой до этого строго-настрого запрещала прикасаться. Бабуля постоянно ворчала. Сверкали искры, которые Йорик высекал когтями, когда точил об них ножи, — браниться с пожилой женщиной он, как воспитанный дракон, не мог себе позволить.

Мама и папа перед отъездом настояли на том, чтобы Йорик ежедневно встречал Рыжика из школы — времена нынче суровые. Поначалу дракон, весь в мыле, прилетал точно к окончанию уроков, потом стал задерживаться в магазине, скупая всё по бабушкиному списку, от лечебных чулок до прищепок. А однажды и вовсе не явился…

Скелет из кабинета биологии, бывший похититель Милы и интриган, которого рыцарь Рыжик наставил на путь истинный, теперь с кислой миной выдавал ребятам куртки в школьной раздевалке. Работал скелет исправно, дело своё знал и больше ни разу не был уличён в коварстве, но невыносимо скучал. Потому ко всем и цеплялся.

— Вешалку опять не пришили! — пробурчал скелет, протягивая Рыжику куртку.

— Чтоб была петелька! А то больше вешать не стану. А ещё вот — пятно!

— Ладно, ладно, — отмахнулся Рыжик. — Петельку пришьём, пятно выведем. Слушай, Черепушкин, ты моего дракона тут не видел?

— Конечно. Обычное дело. Пятнадцать драконов пролетели мимо меня с утра. Твой, случайно, не прихрамывает на одно крыло? — проскрипел скелет, разворачивая журнал со сканвордами.

— Ну очень смешно! А я потерял Йорика… Ладно, спрошу у питекантропа.

Питекантроп, в синем халате, с ведром мыльной воды и шваброй наперевес, как раз топал по коридору. Когда-то он украшал своей мощной фигурой плакат, а теперь трудился не покладая лап, в надежде, что однажды труд облагородит его и превратит в настоящего человека.

— Эй! Питек! Не видал тут дракона? — подбежал к нему Рыжик.

— Куда в грязной обуви! Не топтать! Угы, угы! — рявкнул уборщик. — Не видал!

Этот тоже слишком ревностно исполнял свои обязанности. Он поставил ведро и, ухая, принялся драить пол.

— Видимо, придётся одному домой идти, — пожал плечами Рыжик. — Ладно, не маленький.

— Эй, парень! — скрипнул на прощание скелет, покусывая карандаш. — Ты, это… если надо будет кого похитить, имей нас в виду. А то так и заржаветь можно, и плесенью покрыться от честной жизни. Скукота!

— Ага! — кивнул обезьяночеловек и нанёс сокрушительный удар шваброй по паутине под потолком. — Скукота!

— Спасибо, пока ваши услуги не требуются, — Рыжик помахал им рукой и вышел в осеннюю слякоть, пиная ногой мешок со сменкой.

На одном этаже с Рыжиком жила не только добродушная баба Клава, но и другая соседка — одинокая дама по имени Светлана Савельевна, с удивительной фамилией — Борщ. Целыми днями гражданка Борщ скучала в своей идеально прибранной квартире, поэтому частенько выглядывала на лестничную клетку, проверить, не намусорил ли кто-нибудь там, и полить свои два фикуса. И не было ничего хуже, чем попасться ей на глаза — тётка Борщ вцеплялась в любого собеседника, как клещ. Так вышло и сегодня.

Со Светланой Савельевной Борщ Рыжик столкнулся в лифте, она несла пачку газет и журналов, которые вынула из почтового ящика. Все газеты и журналы были о том, как сохранить здоровье, красоту и молодость. Лучше бы они писали о том, как сохранить язык за зубами.

— И что это у нас тут за мальчик? И куда это он идёт, совсем один? Может быть, карамельку? — почти оперным голосом завела дама знакомую песню и пухлыми пальцами достала конфетку из кармана халата, усыпанного розами.

— Нет, спасибо. У нас дома они даже в супе плавают.

— В супе! Куда же смотрят родители?! — взвизгнула соседка.

— Они в отпуске, — ответил Рыжик, сдвинув брови. — В сказочном месте.

— Удивительные люди! — всплеснула руками соседка, наполняя лифт ароматом слишком уж сладких духов. — В отпуск без ребёнка! Бедный малыш! Совсем один! Неужели они телевизор не смотрят? Опасности на каждом шагу! Автомобили, грабители, кусачие животные! Особенно животные — кого сейчас только не заводят безответственные люди, даже крокодилов! А они потом сбегают и караулят упитанных детей под лавочкой, да-да.

«И в лифте…» — подумал Рыжик, но вслух сказал:

— Во-первых, я не упитанный. Во-вторых, я вовсе не один. Я с бабулей. И…

— И?! — сощурилась любопытная соседка.

— И… И, в-третьих, мне пора! — улыбнулся Рыжик и бросился прочь из лифта к своей двери. — Приятного дня!

— Ну-ну, — процедила гражданка Борщ, обмахиваясь газетой. — Странная семейка. То съезжают, то въезжают. То расходятся, то сходятся. Ребёнок без присмотра, да ещё и грубиян. Суп с конфетами варят. Вот такие-то и заводят дома крокодилов! Безответственные! Надо быть начеку.

И, довольная тем, что у неё теперь есть дело всей жизни — следить за безответственными соседями, гражданка Борщ отправилась лопать борщ и читать газету про диеты.

— Ну и как это называется?! — Рыжик сердито бросил портфель на пол. — Почему никто не встретил меня из школы?! А ещё няня, между прочим.

Но картина, которая предстала его взору, заставила его немедленно простить Йорика — простить и десять раз пожалеть. Йорик бился посреди комнаты, как муха в паутине. В паутине разноцветных шерстяных клубков. Красные, белые, жёлтые и голубые шерстяные нити опутывали его лапы, гребень и крылья, шею и брюшко… А ещё спинку стула, ручки шкафа и ножки кровати.

— Прости, мой принц! — простонал Йорик. — Я не успел. Пожилая госпожа с утра возжелала связать тебе шарф к зиме, а мне — тёплую попонку. Но для этого она попросила меня перебрать и перемотать клубки… А я такой шершавый… Сперва зацепилась одна, потом вторая… О-о-о… Выпусти же меня!

— Сейчас, сейчас! — заторопился Рыжик и бросился за ножницами. Чик! Чик! Падали на пол обрывки ниток. — А где же бабуля?

— Играет в домино с другой пожилой госпожой…

— С бабой Клавой?

— Так точно. Сказала, чтобы я даже не думал попортить нитки. Это её приданое со времён юности. О, что она теперь скажет?! Не миновать мне шлепка половой тряпкой.

— Уже неважно. Купим ей новые нитки. В конце концов, так больше нельзя. Она тебя совсем замучила! Решено. Сегодня ты, няня, ведёшь меня в кино. Купим лимонад, кукурузу. Пора нам немного повеселиться.

— О, мой принц… — дракон поглядел на Рыжика с недоверием. С ушей у Йорика свисали обрывки ниток, делая его похожим на рысь. — А король с королевой точно разрешили?

— Король с королевой сейчас отдыхают в сказочном месте. Они оставили мне денег. А бабуля вернётся нескоро, они там ещё чай будут пить и сериалы смотреть. Один бы я не пошёл, но я же с няней!

— А меня пустят? — спросил Йорик. Но глаза у него загорелись ярко-жёлтым огнём. Он никогда ещё не был в кино.

— В кино темно! К тому же сейчас как раз идёт фильм про драконов. Все подумают, что ты — ходячая реклама.

— Тогда освобождай меня скорее! А то пока я ходячая реклама пряжи! И — в кино!!! Дракон идёт в кино!

Глава 4. Кино про драконов и для драконов

Не успели они выйти из квартиры, оставив бабушке на дверце холодильника записку крупными буквами, как снова нос к носу столкнулись с тёткой по фамилии Борщ, которая, уже в новом халате, испещрённом фиалками, с лейкой курсировала вокруг своих фикусов. Ещё не хватало, чтобы она увидела Йорика! Вопросов не оберёшься.

— Пригнись и спрячься ко мне за спину! — прошептал Рыжик. — Потом объясню!

— Не сидится дома? — пропела соседка, едва друзья, просеменив по коридору этаким бутербродом, поравнялись с её мощным корпусом. — А уроки ты сделал?

— Не задано, — пробормотал Рыжик, пятясь к лифту и широко распахнув полы куртки, чтобы прикрыть друга.

— Вот так всегда и бывает! — запричитала гражданка Борщ, воздев лейку к потолку. — Сперва пропускают уроки, а потом и катятся по наклонной плоскости. Дискотеки, игровые автоматы, мелкие кражи… И ребёнок теряет человеческий облик. А что это у тебя там за спиной? Может быть, ты уже выносишь из дома добро на продажу?! Знавала я таких хитрецов!

— Может, я мусор выношу! — вспыхнул Рыжик. — А вы только плохое думаете!

Из-за спины у него взметнулся чешуйчатый хвост. Йорик не всегда поспевал его подтягивать. Густо накрашенные глаза соседки поползли на лоб.

— Я так и знала… Ты на пути к потере человеческого облика, мой мальчик… У тебя хвост!

Пока Рыжик собирался с мыслями и думал, что бы на это ответить, терпение Йорика лопнуло. И он, шаркая лапой, вышел из тени.

— Простите, мадам, это мой хвост. Не имею чести быть представленным… Я Йорик, младший шеф-дракон кулинарной гильдии, карликовый, породистый, по совместительству — гувернёр этого юного принца и по вышеозначенной причине временно проживаю в седьмой квартире. А как мне вас величать?

— Светлана Савельевна Борщ… — пролепетала соседка, в испуге прикрывая рот рукой. Так и есть! Эти хулиганы завели крокодила! Нет, игуану ростом с мальчика! Какое-то мерзкое чудище! Весь подъезд в опасности!

— Не могу больше вас задерживать, Сметана Сардельевна Борщ! — поклонился Йорик. — Какое прекрасное кулинарное имя! Отныне и навеки в сердце дракона. Но нам пора спешить на кино-сеанс, а то не успеем купить попкорн. Мои лучшие пожелания!

Рыжик поспешно схватил дракона за лапу и потянул к лифту. Ох, как ему всё это не понравилось! Ну почему тётке Борщ именно сейчас приспичило полить свои цветы?!

— Зачем ты ей всё про себя выложил? — буркнул он. — Нашёл с кем любезничать!

— А по-моему, приятная дама, — осклабился Йорик. — И имя такое вкусное! Я почти влюблён!

«Что делать? Что делать?» — суетилась Сметана Сардельевна, бегая по квартире. Жаловаться? Участковому? Но она уже столько раз жаловалась, то на соседей сверху, то на соседей снизу, то на соседей сбоку, то на соседей наискосок, что в последнее время участковый просто перестал брать трубку, как только видел её номер. Жаловаться в службу по борьбе с грызунами? Или с насекомыми? А этот ящер — он грызун или насекомое? Вызвать живодёров, пусть сами разбираются? Или сразу позвонить в детский дом, чтобы отправить туда беспризорного мальчика, который разгуливает по улице с хищной ящерицей? А бедную бабулю — в дом престарелых! Что-то же надо делать!

Проследить! Узнать об этой парочке всё. А потом уже действовать. Так и удовольствие можно растянуть — решила госпожа Борщ и накинула пальто. На голову она надела большую мохнатую шапку, обвязалась шарфом — чтобы не узнали — и поспешила в кино, ухватить последний билет.

Весь сеанс Рыжик просидел как на иголках. Мысли о тётке Борщ не давали ему покоя. Даже в зале ему мерещился запах её сладких духов. А сзади кто-то постоянно щекотал его мохнатой шапкой. К тому же Йорику фильм не понравился. Он возмущался каждую минуту, причём громко, как ребёнок:

— Вот это враки! Драконы так никогда не делают! Да они не любят непрожаренных принцесс! Пирожки с хрустальными туфельками — вот это дело!

Я один знаю пять рецептов!

Остальные зрители принимали это за забавный рекламный ход и хихикали. Рыжику было не до смеха. От гнева Йорик пускал из носа струйки пара. А шпионка в меховой шапке старательно запоминала: «Так, так, так! Чудище любит пирожки! Вот на что его надо брать!»

И, вернувшись домой, она всю ночь, закатав рукава, пекла пирожки. Не с туфельками, конечно, а с капустой, с вареньем и… со снотворным.

Глава 5. Сонные пирожки

Когда утром Йорик провожал Рыжика в школу, тот дал ему строгий наказ:

— Ни в коем случае не разговаривай с этой тёткой из восьмой квартиры! Она вредная!

После вчерашнего фильма Йорик пребывал в полном смятении чувств. Он до сих пор не мог пережить бесславную гибель главного героя — дракона, к тому же получил от бабули шлепок тряпкой и новый список дел по хозяйству. Да ещё и кукуруза в зубах застряла.

— Не видал ты вредных, мой принц! Вот была у нас одна злая колдунья, тощая, как заноза, ела по одному мышиному хвостику в неделю… Эта на неё совсем не похожа, эта пышная.

— Эта тоже злая, уж поверь мне! — кивнул Рыжик и бросился в раздевалку.

— Опять петельку не пришили! — рявкнул скелет. — За воротник, что ли, вешать?

— Прости! — Рыжик умоляюще сложил руки.

— Ух, скука смертная… Одно и то же, одно и то же, — бурчал скелет.

Едва не поскользнувшись на полу, который от души намыл питекантроп, Рыжик побежал в класс — уже прозвенел звонок. А главное, Мила после простуды снова появилась в школе, и он спешил скорее рассказать ей об отъезде родителей и появлении Йорика. Отец отложил её учебу за границей на неопределённый срок, и после того загадочного похищения они успели подружиться. Принцесса Мила ещё не знала, что у него есть няня-дракон! Спорим, такой никогда не было даже у неё.

— Няня-дракон?! — взвизгнула Мила в восторге, когда на перемене Рыжик поразил её этой новостью. — Ты серьёзно? Как круто, что ты сидишь со мной, Колокольчиков! Нам все обзавидуются! Я хочу на неё посмотреть.

— На него. Его зовут Йорик. И он кулинарный гений. Готовится к участию в передаче.

— Отлично. После уроков забью на музыку, гимнастику и английский. Едем к тебе!

— А отец разрешит?

— А он узнает? Водителем командую я!

Легко сказать — но не так просто сделать. Мила слегка переоценила свой авторитет. Похожий на пончик белобрысый водитель Вася, который всегда возил девочку по секциям и кружкам, долго упирался. Он открыл багажник,чтобы забросить туда вещи Милы, и встал, руки в боки, напротив машины:

— Не велено! Велено на музыку.

— А я сейчас вообще никуда не поеду! Позвоню папе и буду плакать! Учёба, учёба, учёба! Могу я, наконец, сходить в гости, как обычный ребёнок! Я хочу посмотреть на дракона! Всего-то пару минуточек!

— На дракона? Правда, что ли? — Вася от удивления открыл рот.

— Ага, ага! — кивнул Рыжик. — На настоящего дракона. Он должен был залететь за мной в школу, но бабуля велела ему выбить ковры. Поэтому подвезите нас на джипе, пожалуйста. Мы и вам дракона покажем.

— Дракон, который выбивает ковры, — усмехнулся Василий. — Ну, раз так, поехали. Я ж себе не прощу, если упущу такое зрелище!

И дети, радостные, залезли в машину. Василий хотел захлопнуть багажник, но — странно — он был уже закрыт. Видимо, забыл, как закрыл, в суматохе. Умеют эти дети заморочить голову.

Дружной гурьбой они высыпали из лифта: Рыжик, Мила и — перекатываясь, как колобок, — водитель Вася.

— У тебя ключи есть?

— Нет, я позвоню.

Сметана Сардельевна снова с довольным видом расхаживала вокруг фикуса. Она окинула компанию презрительным взглядом. Но Рыжик сделал вид, что вовсе её не заметил. Гражданка Борщ сделала то же самое — не похоже на неё, даже ни одного глупого вопроса до сих пор не задала. Он нажал кнопку звонка и трезвонил изо всех сил. Никто не спешил ему открыть, вот незадача. Неужто бабуля опять опутала Йорика по всем лапам?

— Это бывает, — Рыжик виновато пожал плечами. — Они там все в делах!

— Сильнее звони! — топнула Мила, и хвостик на её голове сердито подпрыгнул. — Я хочу дракона!

— Сказали, на пару минуточек, — закашлялся Вася. — Дурите вы меня, ребята. А меня уволят! Думаете, в деревне работы много?

— Не уволят! — сказала Мила. — Ты мне нравишься, поэтому не уволят. Ну, что там?

Рыжик развёл руками:

— Может, они к бабе Клаве пошли, телик смотреть? Давайте я ей позвоню.

Но и у бабы Клавы никто не открыл.

— Это совсем странно, — у Рыжика перехватило дыхание. — Баба Клава вообще никогда никуда не выходит, она старенькая. Мы ей продукты приносим.

— Тра-ла-ла-ла… — пела Сметана Сардельевна, кружась вокруг фикуса. Она явно крутилась тут не случайно! Рыжик рассвирепел. В нём проснулась рыцарская доблесть. И, хотя носом мальчик едва доставал до груди тётки Борщ, он приступил к ней с гневными расспросами:

— Куда вы дели моего дракона и двух старушек?!

— Да! Куда?! — Мила поспешила ему на помощь. — Вася! Загороди выход! Не выпускай эту тётю!

— Вот влип-то, ёлки-палки, — фыркнул Вася, но выход загородил. С его габаритами это было несложно.

Соседка встала, уперев руки в бока, обтянутые ромашковым халатом, и посмотрела на Рыжика сверху вниз.

— Я спасла двух этих бедных старушек от твоего чудовища! Сейчас они обе отдыхают в доме престарелых!

— Где?.. — Ноги у Рыжика вмиг стали ватными, а из глаз брызнули те самые слёзы, которых никак не сдержишь. — Как… Как в доме престарелых… По какому праву… Это была моя бабуля! Она не ничейная! Мы её любим! И бабу Клаву любим, они дружат! Отдайте бабушку! Что я маме скажу?!

— Теперь они будут дружить там, — гадко улыбнулась соседка. — Вместе с телевизором уехали — не заскучают, — с холодильником, с утюгом… Ну что поделать, если обе твердили, что за ними присматривают дракон и девятилетний мальчик, а на обед у них суп с конфетами?! Вредно, в таком-то солидном возрасте.

— А где дракон?! — Мила вспыхнула. — Что за ними присматривал!

— Он не мог их бросить, — всхлипывал Рыжик, — он серьёзный… он ответственный!

Вот так в один миг он и впрямь превратился в сироту, без поддержки и без родни, — а родители далеко… Ой, как они расстроятся! Йорик, конечно, мог что-то напутать, но бросить бабушек — нет!

— Дракон… — соседка брезгливо пожала плечами. — Почём мне знать? Может, в зоопарке. Может, в цирке. Может, уже где-нибудь валяется, в ощипанном виде. Как он заснул, приехала служба по борьбе с бродячими животными и упаковала его в клетку.

Рыжик медленно сполз по стене на пол:

— А как же он заснул?..

— Пирожков переел, наверное! — хихикнула гражданка Борщ. — Я позвонила в дверь, его угостила, по доброте, конечно, душевной. Сказал, век таких не едал! Новый рецепт, новый рецепт! И умял сразу все.

— Вот этих, что ли, пирожков? — спросил водитель Вася. На столике, где стояли горшки с фикусами, лежала парочка. — Ой! А я один откусил, задумался.

— Вася, берегись! — крикнула Мила. — Может, она их отравила, эта тётка!

— Чего уж теперь беречься! — водитель Вася сглотнул и растерянно погладил себя по животу. — Как я машину поведу, коли так в сон потянуло?

— Я вам покажу тётку! — рассердилась соседка. — Совершенно невоспитанные дети! В общем, мальчик, собирайся в детский дом. Тебя туда определят, побудешь там, пока родители не вернутся. Я уже позвонила — кто-то же должен о тебе позаботиться! Сколько забот, и все на меня, на одинокую женщину… Беда просто.

Не поеду ни в какой детский дом, в одно мгновение решил Рыжик. Ещё не хватало, чтобы эта тётка так легко с ним разделалась. Оказывается, чтобы сделать кого-то несчастнейшим человеком в мире, достаточно нескольких телефонных звонков! А чтобы вернуть всё обратно, придётся потрудиться… Оказывается, главную опасность для человечества представляют собой вовсе не драконы и не скелеты, а такие вот вредные тётки в халатах! Надо спасать Йорика и бабушек, немедленно. Он схватил Милу за руку и бросился к лифту…

— Куда?! — возопила гражданка Борщ и прыгнула за ними, но под ноги ей с храпом рухнул Вася, на которого только-только подействовал сонный пирожок. Сметана Сардельевна споткнулась о Васин солидный живот и растянулась на линолеуме. Да ещё и ногу подвернула — ой-ой-ой. А двери лифта за мальчиком и девочкой уже закрылись.

Глава 6. Джип — это вам не трамвай

Мила и Рыжик выскочили из подъезда.

— У тебя есть хоть какой-нибудь план? — выдохнула Мила. — Что делать будем?

— Не знаю! — всхлипнул Рыжик. — Когда тебя спасал, было проще! А сейчас в голове пусто. Наверное, от переживаний.

— Тогда думать буду я! — заявила Мила решительно. Она, как всегда, была прекрасна. Даже в джинсах, а не в бальном платье. Тем более в джинсах со стразиками. — Нам надо разделиться. Кто-то поедет в дом престарелых за бабушками, а кто-то — на станцию бродячих животных за драконом. Иначе нам не успеть. С дракона спустят шкуру, а бабушек накормят противными лекарствами.

— На чём поедем? — Рыжик ударился головой о блестящий бок джипа. — Без водителя мы не заведём машину, а он спит!

— Действительно… Мы даже её не откроем, — пожала плечами Мила. — Только Вася не просто спит, а сдерживает врага. Он мне всегда нравился, боевой парень. Но ты, конечно, круче!

И в эту секунду машина распахнулась сама.

— Куда изволите? — пророкотал водитель — волосатый питекантроп в бандане.

— Подвезти? — хихикнул с заднего сиденья скелет.

Рыжик охнул.

— Как вы туда попали?

— Через багажник, конечно, — ухмыльнулся скелет, надвигая на глаза Васину кепку. — Пока вы болтали, мы залезли, присели, прикрыли — дело сделано.

— Нет… зачем… почему?! — Мила была удивлена не меньше Рыжика. Она давно уже перестала бояться этой парочки, но ещё не до конца им доверяла.

— Я же говорил, если надо кого-нибудь похитить, зовите нас! — подмигнул скелет. — А вам разве не надо? Предчувствие… С утра так косточки ныли.

— Действительно надо, — кивнул Рыжик. — Вы правы. Надо похитить двух бабушек и дракона.

— Отлично! — потирая лапы, радовался питекантроп. — Соскучился я по весёлой работёнке! И вот по этой баранке! Залезайте.

Мила села рядом со скелетом, а Рыжик — рядом с обезьяной.

— А ты крутить-то её умеешь? — осторожно спросил он. — Я — ещё нет. Мне только девять.

— А то! Мне же несколько тысяч лет! Я трамвай водил! — ухнул питекантроп и нажал на газ. Ключи Вася оставил в машине — раньше с ним такого не случалось, но он так торопился повидать дракона.

Машина сорвалась с места и понеслась. Но джип — это вам не трамвай, который едет только по рельсам. В лапах доисторического человека машина петляла, как юла.

— Эй, эй! — забеспокоился Рыжик. — Не так! Надо ехать по правилам, а то нас остановят! Или собьём кого-нибудь! Я много раз видел, как папа водит. Я тебе буду говорить, а ты меня слушайся!

— Угы! — кивнул первобытный водитель. Ему не очень-то понравилось бибиканье встречных машин — раздражает, как жужжание комара.

— А куда мы едем, ребята? — недовольно спросила Мила. — Кто-нибудь знает, где дом престарелых?

— Я знаю! — подпрыгнул Рыжик. — Знаю! Один раз мы с бабушкой проходили мимо, она ещё покачала головой и сказала, какое счастье, что у неё есть семья, и что нет ничего лучше своего дома! Это через три поворота отсюда! Если только их не увезли дальше…

— Отлично. Высадите там меня и скелета, — распорядилась Мила. — Он со мной пойдёт. Надо же ему загладить вину перед принцессой! А где станция для бродячих животных?

Рыжик сник.

— Вот этого я не знаю…

— Так спросите Черепушкина, — ворчливо проскрипел скелет. — Черепушкин всё знает.

— И что же ты знаешь? — сердито спросила Мила. — Ты ведь дальше раздевалки не ходишь!

— Знаю, что у тебя в кармане чудо-машинка. А в чудо-машинке волшебное зеркальце, которое знает ответ на любой вопрос! Разве не так?

— Точно! — Мила стукнула себя по лбу. — Интернет же в телефоне!

— То-то же! — скелет поднял вверх палец. — Я продвинутый скелет! Я таких машинок кучу повидал, пока в раздевалке работал. Вот и узнай у машинки, где эта станция.

— Сама догадаюсь, зануда… На окраине самой, в Мрачном тупике! А вот и третий поворот. Мартышка, высаживай нас! А вам дальше!

Это был короткий миг прощания, но Рыжик успел посмотреть Миле в глаза — кто знает, как всё сложится…

— Ты там поосторожнее… Что я твоему папе скажу, если тебя тоже упекут в дом престарелых?!

— Меня точно не упекут, — покачала головой Мила, — мне всего девять лет. Смотри, как бы тебя самого в клетку не посадили. Не волнуйся, верну твоих бабушек! Мне ещё ни с кем не было так интересно, как с тобой. Ты молодец!

Она взмахнула хвостиком и направилась к ограде дома престарелых. Следом на полусогнутых костяшках крался скелет в кепке… Вечерело.

Глава 7. Мрачный тупик

Не найти станцию для бродячих животных было невозможно — ещё издалека оттуда доносились тяжёлый запах и пронзительный собачий вой. Приземистое здание было огорожено сеткой. Какое печальное место! Питекантроп бросил машину у обочины. За эту поездку он неплохо научился крутить баранку. Почти как человек. И даже внешне стал как-то стройнее.

— За что их всех туда засунули? — спросил он угрюмо.

— За то, что у них нет дома, — покачал головой Рыжик.

— У меня тоже нет, — прорычал обезьяночеловек. — И что?

— А то, что, если никто за ними не придёт… Им будет худо.

— Я пришёл! — рыкнул лохматый и одним рывком разорвал сетку на заборе, проделав в ней внушительную дыру. А потом, поколотив себя кулаками по груди, издал клич Тарзана: — Я освобожу вас, братья!

— Тише, тише! — Рыжик в испуге пригнулся к земле. — Что ты так кричишь?! Какие ещё братья?! Там же не обезьяны сидят, а собаки, кошки и мой дракон!

— Все — братья, — многозначительно изрёк питекантроп. — Всех одна земля породила. Хотя меня, конечно, пораньше многих.

— Слушай, ну хватит играть в Маугли! — простонал Рыжик. — Кажется, во дворе пусто. Надо пойти и проверить клетки! Я сказал проверить, а не… Впрочем, может, ты и прав. Я всегда мечтал сделать что-нибудь такое…

Рыжик не успел договорить, а лохматый уже отпирал во дворе клетку за клеткой. Звякали засовы. Увидев гигантскую обезьяну, не все собаки и кошки отважились выйти наружу, но кто-то радостно дал стрекача, а кто-то бросился облаивать или облизывать освободителя. Гвалт поднялся нешуточный.

— Дракона нет! — Рыжик в панике бегал между клетками. — Дворняжки! Дворняжки! Ещё дворняжки! И даже один бульдог! А дракона моего нет! Куда они его дели? А если…

Нет, только не это. Если они погубили Йорика, он сам затолкает в клетку тётку по фамилии Борщ, а потом будет долго плакать — может быть, даже всю жизнь. Вокруг него скакали радостные щенки и псы-старички, облизывали, прыгали лапами на грудь… Вот бы ему тоже обрадоваться.

— Посмотрим внутри, — невозмутимый питекантроп направился к двери домика, в котором, очевидно, располагалась охрана. Рыжик даже не успел возразить ему, что вот так вламываться к живодёрам опасно, — попробуй возрази древней горилле — как тот уже дёрнул дверь. И дверь осталась у него в руке. В помещении горел свет.

Рыжик осторожно выглянул из-за спины питекантропа.

За столом сидели два живодёра и ели сырники. То есть ели, пока не поперхнулись. А поперхнулись, когда увидели большую обезьяну с дверью в руке:

— Вам кого? Вам чего? — еле-еле выдавил из себя один.

— Шкуру с вас спустить пришёл, — питекантроп расплылся в свирепой улыбке. — Не всё же вам зверюшек мучить. Где дракончик?! Разноцветный такой! А ну говори! Он, может, занесён в Красную книгу!

— Где мой Йорик?! — выскочил вперёд Рыжик. И тут же увидел Йорика.

Йорик, прикованный за лапу, стоял возле электроплитки и хозяйственно жарил очередную партию сырников.

— Ой, мой принц! Я так рад, что ты пришёл! — воскликнул он. — Это мой последний рецепт сырников, больше я не знаю. А эти двое обещали спустить с меня шкуру, как только я перестану их баловать. Но я же не Шахерезада, честное слово, чтобы знать тысячу рецептов… Я жарил их даже с гвоздями и со стельками! Им всё мало.

— Йорик! Йорик! — Рыжик бросился обнимать друга. — Ты продержался! Немедленно снимите с него цепь!

— Кто что-то умеет делать хорошо, тот нигде не пропадёт, — подмигнул Йорик, пока живодёры под присмотром доисторической обезьяны открывали замок. Спорить они не собирались — слишком были напуганы. — Но ты оказался прав. Эта ваша соседка — злая волшебница, хоть и не худосочная. Пирожки у неё так себе, если сравнивать с нашими, драконьими. Но любопытство меня погубило!

Питекантроп усадил в машину Рыжика, дракона и пятерых самых преданных ему собак — остальные разбежались по своим делам.

— Этих мы тоже забираем, — сказал он тоном, не терпящим возражений.

— Но куда? — ахнул Рыжик.

— Домой! — И обезьяна хлопнула дверцей машины.

«Красиво сказал, — подумал Рыжик. — Прямо так по-человечески. Вот только мама с папой не очень обрадуются, наверное…»

Глава 8. Самый старый старик

Тем временем скелет посадил Милу себе на плечи и, кряхтя, помог ей перемахнуть через забор дома престарелых: калитка-то была заперта. Очень кстати, что принцесса была сегодня не в бальном платье.

— Спасибо. А ты как перелезешь? — спросила Мила из-за ограды.

— Я не перелезу, я просто пролезу! — скелет снова важно поднял палец. Он так и не отвык поучать и командовать. — Подожди-ка минутку.

— Ты что делаешь? — ахнула Мила.

— Разбираю себя по косточкам, — ответил скелет, отвинчивая ногу. — Чепуха! Твоя задача — втянуть все мои запчасти внутрь, рёбрышки, бёдрышки, а потом собрать заново.

— Мамочки… — Мила поморщилась. Она и так побаивалась этих косточек, а тут ещё и собирать. Конструкторы ей никогда не давались. Вдруг опять получится шиворот-навыворот?

Труднее всего было протащить сквозь прутья череп.

— Голова пролезет — всё пролезет! — вопил Черепушкин. — Давай, девчонка! Поднажми! Мало, что ли, каши ела! Ну!

Тынц! Голова проскочила, а прутья противно зазвенели. Ещё чуть-чуть, и скелет стоял перед ней, как новенький. Даже кепку не забыли. Мила гордилась своим трудом — она почти ничего не перепутала, ну, может, пару рёбер.

В приёмной сидела сердитая женщина в белом халате и что-то писала в карте. На окнах стояли решётки — да уж, очень весёлое заведение.

— Неприёмный час, — проворчала женщина, не поднимая головы, и продолжила писать.

— Но я… — робко начала Мила. Она не знала, как лучше повести разговор, но надеялась, что всё сложится как-нибудь само собой. Не могут же они в самом деле насильно держать здесь чужих бабушек. — К вам тут сегодня двух бабушек привезли…

— Неприёмный час! — рявкнула медсестра и сердито черкнула ручкой.

— Каждый день привозят бабушек! И что теперь? Неприёмный час!

Мила рассердилась, и слова вдруг нашлись сами:

— А я к вам привезла ещё и дедушку! Вот он! — она показала на скелет. — Ему несколько тысяч лет, а сохранился превосходно. Берёте?

Скелет задорно щёлкнул костями и приподнял кепку в знак приветствия.

Медсестра на миг оторвалась от бумаг и… остолбенела.

— Как же… Берём… Такого у нас ещё не было… — она сползла со стула и принялась обмахиваться картой. — Получите халат и тапочки… А как его записать?

— Скелет Омлетыч Черепушкин, — проскрипел скелет, прихватив халат с тапками и проходя в коридор. — А новенькая бабуля где у вас? Мы с ней давние друзья.

— То-то она такая странная… — выдавила из себя медсестра. — Трое санитаров сладить не могут… На втором этаже ваша бабуля. Слышите?

Из глубины здания раздавались крики и какой-то шум.

— Скорее! Туда! — Мила побежала по лестнице, скелет в новых больничных тапочках поскакал за ней.

Бабуля, вооружившись клюкой и забравшись на тумбочку, стойко держала оборону.

— Да не бывать тому, чтобы я остаток жизни провела в казённом доме! Я в молодости в казачьей станице жила! Со мной так просто не сладить! Немедленно доставьте нас обратно! У меня внук дома один остался! Толенька!

Ей помогала баба Клава — она обстреливала санитаров апельсинами из вазочки. К их компании примкнули ещё несколько бойких старушек, которым в доме престарелых приходилось несладко. В ход шли все мелкие гостинцы, таблетки, вязальные спицы, тапки.

— Так их! — кричали старушки. — Это ж разве суп?! Это вода одна! Это ж разве каша?! Комки одни! Наживаются на нас! Концерт уже полгода обещают — нет концерта! Скука! Обман! Батареи еле тёплые! Одеяла драные! Телевизоры наши продали и утюги! Так их, девочки!

Санитары только разводили руками — бабушкам надо было дать успокаивающих лекарств, но попробуй до них доберись, когда сбесились все бабули разом!

И в этот момент в дверях появился скелет в халате и тапочках. Он улыбался во все челюсти. Радовался, что нашёл нужную палату.

— Что? — возопила бабуля Рыжика, глядя на костлявый силуэт. — Уже и смертушку за мной прислали?! Да не бывать этому!

Даром что близорукая — бабуля метко запустила клюку, словно копьё, и скелет, получив клюшкой в полированный лоб, со свистом вылетел обратно в коридор. Оттуда он вернулся на коленях и с поднятыми руками.

— Бабули, вы что! Я свой! Я с миром! Я хрупкий!

— Свой? — в недоумении переглянулись бабушки. — Вот чего с дедами питание-то здешнее делает… Вон как отощал старик! Бежать отсюда надобно!

— Надобно, надобно! — в палату влетела и Мила. — Бабули, милые, бежим скорее, пока санитары не опомнились!

А санитары сидели на койке, прижавшись друг другу, во все глаза пялились на скелет и перебирали в уме свои грехи, пытаясь понять, за что им такое видение — за проданный утюг или за превышенные дозы успокаивающих таблеток. А может, за комки в каше? Надо бы призвать себя к порядку. Какая-то шустрая бабуля обмотала их шерстяными нитками и завязала морской узел на спинке кровати.

А бабушки, конечно, не могли не поверить такой хорошенькой златокудрой девочке и, подхватив свои пожитки, выскочили следом за ней… Все пять.

— Ну-ка погоди! Девчонка, а девчонка! Сколько бабусек мы должны были освободить? — на ходу вопрошал скелет, громыхая по ступенькам.

— Двоих! — выдохнула Мила.

— А почему же их пять?

— А, больше не меньше! Больше бабушек — больше пирожков всяких и носков вязаных! Толик сам разберётся!

Когда они выскочили на улицу, к воротам дома престарелых как раз подъезжал джип с питекантропом, Рыжиком, драконом Йориком и кучей собак на заднем сиденье. У отца Милы была очень вместительная машина. Все бабушки, худенькие и не очень, там тоже прекрасно поместились. А скелет сложился в багажник. Они ехали домой!

Глава 9. Дом — это дом

На лестничной клетке стояла полная тишина.

— А где противная тётка Борщ? — спросил Рыжик, высунув нос из лифта.

— Где эта вредная волшебница, которая не любит животных? — проворчал Йорик. — Пусть лопнет от злости, когда нас увидит! А я ей едва не отдал своё драконье сердце…

— А мне бы хотелось знать, где мой водитель Вася! — заныла Мила. — Кто отвезёт меня домой? Может, она его съела?

В этот момент распахнулась дверь Сметаны Сардельевны. На пороге стоял Вася. На руках он держал хозяйку квартиры. Мадам Борщ крепко обнимала его за шею.

— Тут такие дела… — промямлил Вася. — Я проснулся — а тут пирожки, сардельки, борщ…

Да и ногу гражданочка подвернула… Уж и не знаю, как так вышло, но…

— Но мы с Василием вместе уезжаем в деревню строить наш дом! — объявила соседка. — Он у вас больше не работает. А я вас больше не стану беспокоить. Я теперь счастливая женщина, почти замужем, и вы все меня не раздражаете, даже животных я почти люблю. Займусь хозяйством, а квартирку эту сдам. А то на меня уже все соседи жалуются за то, что я на них жалуюсь!

— Бедный Вася… — только и прошептала Мила. — Вот повезло так повезло. Жениться на тётке Борщ! Это всё сонные пирожки, наверное. Может, сбежит ещё?

— Не, — помотал головой Вася. — Мне нравится. Фамилия такая кулинарная.

— А кто же будет меня возить? — топнула Мила.

— Я могу, кхе-кхе, — робко кашлянул питекантроп. — Сколько ж можно шваброй махать! Пора и человеком стать. Только права получить надобно, чтоб по-честному.

— Ты человеком, а я? — скрипнул Черепушкин. — Думаешь, мне не надоело куртки выдавать, сканворды решать?! Хочу увидеть новый кусочек мира! Ну вы же тут все с воображением, придумайте для меня что-нибудь!

— Не волнуйся, старичок, — похлопала его по плечу одна бабушка, самая весёлая, которая прихватила с собой из дома престарелых гармошку. — Мы с тобой ансамбль организуем — песни и пляски. Чувствую в тебе артистический талант! Будем ездить по миру и всех веселить! И откормим тебя немножечко!

Скелету эта идея понравилась, он тоже почувствовал в себе артистический талант. А Йорик, как самый хозяйственный и к тому же до сих пор исполняющий обязанности няни, поспешил на кухню — сделать чай. А ещё испечь что-нибудь сладкое, без гвоздей и стелек — нельзя было терять кулинарную форму.

Когда в доме так много гостей, чай можно пить бесконечно — так они и чаёвничали, с перерывами на домино, несколько дней, до самого возвращения родителей. Все собрались за большим семейным столом: Рыжик, Мила, бабуля, её новые подружки, скелет, человек-обезьяна и пятеро лохматых псов. Псы сидели, чинно сложив лапы. Не было только Йорика: он выступал по телевизору в кулинарном шоу «Хряп!» и готовил для почтенных гостей студии заливное из солнечных зайчиков. Йорик был в новой вязаной попонке. Среди пёстрой публики Рыжик разглядел в зале и давних знакомых — лошадку Изольду и великана Генрика, который загораживал всем обзор. Они от души болели за дракона.

Хлопнула дверь — в Дом вбежала мама. За ней папа тащил чемоданы с сувенирами.

— Рыжик! Солнышко! Смотри! — Мама высоко подняла руку. — Узнаёшь колечко? Это оно, то самое! Это было такое сказочное место, словами не описать! Мы с папой не удержались и… снова поженились. Что ты на это скажешь?

— Я скажу — тсс! — Рыжик приложил палец к губам. — Здорово, конечно, что поженились. Но у нас тут прямая трансляция из волшебной страны. Йорик вот-вот победит! А вы задержались на целый день, вот нам и пришлось отпустить няню на съёмки. Но не переживай, за мной было кому присмотреть. Пять бабушек и пять сторожевых собак — это не шутка!

— Пять бабушек и пять собак… — папа присел на табуретку в коридоре. — И ещё два странных типа. Здрасьте. Верочка, а у нас на всех сувениров хватит?

— Дорогой, но как это понимать… — мама схватилась за сердце. — Неужели все они будут жить с нами?!

— Но я же рыцарь! — развёл руками Рыжик. — Так уж выходит, что мне всё время приходится кого-нибудь спасать! Сегодня этих, завтра тех…

— Но нам тогда не хватит и Просторной Счастливой Улицы… Если ты продолжишь спасать, нам нужен будет дом на Невероятном Проспекте!

— Не потяну, — отчаянно замотал головой папа.

Рыжик вскочил из-за стола:

— Мамочка! Папочка! Не переживайте! Мы что-нибудь придумаем! У бабы Клавы в доме место есть, и тётка Борщ теперь сдаёт свою квартиру… Нескольких собак возьмёт Мила, у них большой дом! А я могу потесниться! Мы справимся!

Мама присела перед ним на колени и пригладила его растрёпанные кудри.

— Я не об этом. Конечно, справимся… Ты у меня самый храбрый рыцарь с самым невероятным воображением. Но тебе не кажется, что всё так легко складывается только в сказках? Возвращаются папы, обезьяны водят машины, коварные скелеты играют на гармошке, драконы пекут пирожки, капризные принцессы становятся добрыми, все двери открываются, и можно приютить сколько хочешь бабушек и собак. Мне до сих пор не верится… А если ты всё это просто сочинил?

— В таком случае я хочу сочинять сказки всю жизнь, — улыбнулся Рыжик. — Ведь чем больше сочинишь, тем больше сбудется. Мам, ну хватит болтать, чудо спугнёшь. Пойдём лучше чай пить!

Читайте в серии «Фант-Азия»:

Тамара Крюкова

«Чудеса не понарошку»

«Маг на два часа»

«Опасайтесь волшебства!»

Издательство Аквилегия-М

Смешные истории

«Смешные истории» — это весёлые рассказы и повести о современных мальчишках и девчонках, об их приключениях в школе и дома. Книги серии адресованы старшим дошкольникам и младшим школьникам.

Среди авторов «Смешных историй» такие замечательные детские писатели, как Тамара Крюкова, Марк Тарловский, Валентин Постников, Александр Хорт и другие.

Оглавление

  Часть 1. Однажды на большой Седовой улице

  Глава 1. Как Рыжика в рыцари посвящали

  Глава 2. Как Рыжик дракона раздобыл

  Глава 3. И что было дальше

  Глава 4. Рыжик идёт за великаном

  Глава 5. И что тут началось…

  Глава 6. Куда же рыцарю без коня

  Глава 7. Рыжик и злой Колдун

  Глава 8. Погоня

  Глава 9. Очень короткая

Часть 2. Укрощение принцессы

  Глава 1. Солнце с бантиком

  Глава 2. День рождения

  Глава 3. Время делать глупости

  Глава 4. Заговор лохматого, костлявого и длинноногого

  Глава 5. Ночная гонка

  Глава 6 Шоколадный фонтан и громадный торт

  Глава 7. Из пункта Б в пункт А

  Глава 8. Принцесса в гневе

  Глава 9. Пленение козла

  Глава 10. Кодекс скелета

  Глава 11. Козёл делает выбор

  Глава 12. Руки, ноги, голова

  Глава 13. Всё хорошо, что кончается неплохо

  Глава 14. Глава-коротышка

Часть 3. Много шума из-за дракона

  Глава 1. Где водятся няни

  Глава 2. Кто за кем приглядывает?

  Глава 3. Борщ с карамельками

  Глава 4. Кино про драконов и для драконов

  Глава 5. Сонные пирожки

  Глава 6. Джип — это вам не трамвай

  Глава 7. Мрачный тупик

  Глава 8. Самый старый старик

  Глава 9. Дом — это дом