Ушел и не вернулся [Ольга Александровна Лаврова] (fb2) читать постранично

- Ушел и не вернулся (а.с. Следствие ведут ЗнаТоКи -15) 257 Кб, 63с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Ольга Александровна Лаврова - Александр Сергеевич Лавров

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Ольга Лаврова, Александр Лавров Ушел и не вернулся

1

Весна застала Знаменского и Кибрит в командировке. Недели две перед тем держалось тусклое межсезонье — ни тепла, ни мороза, ни солнца, ни дождя — природа уперлась на самом скучном месте, похоже, раздумывая, не отменить ли смену времен года.

И городок, куда их занесло, выглядел стареньким, унылым, замусоренным, едва-едва прозябающим в недалекой, но безнадежной провинции.

Но однажды вечером небо распахнулось, солнце устроило феерический закат, сжигая остатки туч, и наутро весна взорвалась трелями зябликов, стаями скворцов, светом, голубизной, запахом земли, из которой торопливо лезли бесчисленные зеленые стрелочки, и пригретой солнцем хвои под окнами гостиницы (тут росли породистые саженые елки метров четырех высотой).

Особенно живительна была эта свежесть воздуха. Переменившийся ветер выдул и унес везде проникавший кисло-шерстяной запах, обильно испускаемый красильной фабрикой, местным производственным «гигантом» — единственным крупным предприятием, кормившим две трети здешних жителей. Длинные приземистые корпуса, сложенные из буро-красного кирпича, выстроены были некогда неглупым, вероятно, заводчиком, оснащены иностранными машинами и по сей день неторопливо и солидно пыхтели, скрипели, трудились…

И как только прояснело небо и зазеленели палисадники, городок оказался уютным и милым. И удивительно нетронутым в своей дореволюционной архитектуре. В домах, хороводом обступавших центральную площадь, размещались городские начальства, Дворец культуры, почта с телеграфом, гостиница. Все они прежде принадлежали соответственно городскому голове, земскому собранию, почтовому ведомству; гостиница и раньше принимала постояльцев, только называлось это «номера для проезжающих» и внизу располагался трактир, а не нынешний буфет.

Первозданность города спас овраг. Старые особнячки непременно начали бы крушить и, следуя веянию времени, городить вместо них бетонные пятиэтажки и стеклянные павильоны для магазинов, парикмахерских и прочих «бытуслуг». Но невинный внешне овражек лег непреодолимой преградой на пути цивилизации.

И к железной дороге, и к шоссе можно было попасть, лишь проехав через перекрывавший его мост. Мост десятилетиями шутя выдерживал вес телег; фабричные грузовики постепенно его расшатали, потребовался новый настил и опоры. А между тем овраг рос в длину и ширину. И когда встал вопрос о новом строительстве (чем мы хуже других?) и были призваны специалисты, чтобы реконструировать и сделать мост пригодным для панелевозов, бульдозеров и прочей тяжелой техники, — то специалисты представили чертеж шестисотметровой эстакады немыслимой красоты и немыслимой стоимости. Широкая полоса почвы вдоль оврага, а также «в головах» его и «в ногах» оказалась склонной к оползням и прочим коварным фокусам.

Городские власти долго проклинали овраг, подсчитывали, в какую сумму влетит кружная дорожная петля в обход него; цифры получались опять-таки устрашающие. Что делать? что делать?.. А решение лежало на поверхности: строить, не доезжая до оврага, на ровном песчаном пустыре. Пусть будет старый город и новый город. Как за границей, подпустил кто-то. А за границей так? Ну конечно, вон один обкомовский ездил, рассказывал. Правда? Честное слово. Ура! У нас будет, как за границей! Да еще экономия! Да сокращение сроков!

(«Как за границей» заселили пока четыре дома. Туда охотно перебралось население фабричных бараков — тоже дореволюционных.)

Все это поведала Знаменскому и Кибрит толстенькая буфетчица в первый же вечер, когда, распаковав чемоданы, они спустились перекусить. Зачем прибыли сотрудники МВД, буфетчица не расспрашивала — знала. Да и весь городок, по-видимому, знал: что-то на фабрике открылось незаконное, прислали искать виноватых. Слово «следствие» будоражило умы, рождало пересуды и домыслы. Неприятное слово.

Но здесь принято было приветливо здороваться друг с другом на улице. Улыбались и приезжим, говорили: «День добрый», «Вечер добрый». Никто не косился. А если возникали толки, то скрытно, за спиной.

Словом, симпатичный оказался городок. И дело по-своему небезынтересное.

В магазинах нескольких смежных областей обнаружились рулоны «левого» сукна. Товароведы установили, что все они выпущены одной красильной фабрикой — тутошней. Кибрит скоренько разобралась в технологии. Пал Палыч в бухгалтерии — и оба поняли, что наскоком не возьмут. Ничего не ясно: кто ворует, как ворует и сколько ворует.

Не то чтобы украсть было нельзя или нечего; предложи Знаменскому и Кибрит изобрести способ, они бы в момент изобрели их с десяток. Но вот что изобрели фабричные жулики, сообразить не удавалось.

Значит, не четыре-пять деньков, а может быть, и весь май проведут они в тихой, опрятной, малолюдной и неблагоустроенной гостинице с елями против окон. Кибрит на третьем этаже, Знаменский на втором, как