Вне лимита. Избранное [Ирина Борисовна Ратушинская] (fb2) читать постранично, страница - 2

- Вне лимита. Избранное 1.47 Мб, 41с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Ирина Борисовна Ратушинская

[Настройки текста] [Cбросить фильтры]

вгляделся в мои черты

И ничего не сказал.

И я прикоснулась к его плечу —

И всех отпустила прочь.

И этот ветер задул свечу,

Когда наступила ночь.

«Не надо просить о помощи…»

Не надо просить о помощи.

Мир этот создан мастерски.

Что будет — зачем загадывать,

А горечь уже прошла.

Пойду отражаться полночью

В пустых зеркалах

парикмахерских

И многократно гаснуть

С другой стороны стекла.

На грани воды

и месяца

Не задержу мгновение,

Шагну, запрокинув голову,

Ладонью скользну

в пустоту.

И стану случайным отблеском,

Мелькнувшим обманом зрения —

Как отражение девочки,

Которой нет на мосту.

70-е гг.

«Я напишу о всех печальных…»

Я напишу о всех печальных,

Оставшихся на берегу.

Об осужденных на молчанье —

Я напишу,

Потом — сожгу.

О, как взовьются эти строки,

Как запрокинутся листы

Под дуновением жестоким

Непоправимой пустоты!

Каким движением надменным

Меня огонь опередит!

И дрогнет пепельная пена,

Но ничего не породит.

«Не исполнены наши сроки…»

Не исполнены наши сроки,

Не доказаны наши души,

А когда улетают птицы,

Нам не стыдно за наши песни.

Мы бредем сквозь безумный город

В некрасивых одеждах века,

И ломают сухие лапки

Наши маленькие печали.

Безопасные очевидцы —

Мы не стоим выстрела в спину,

Мы беззвучно уходим сами,

Погасив за собою свечи.

Как мы любим гадать, что будет

После наших немых уходов!

Может, будут иные ночи —

И никто не заметит ветра?

Может, будет холодным лето —

И поэтов наших забудут?

И не сбудутся наши слезы,

И развеются наши лица,

И не вспомнятся наши губы —

Не умевшие поцелуя!

Неудачные дети века,

Мы уходим с одним желаньем —

Чтобы кто-нибудь наши письма

Сжег из жалости, не читая.

Как мы бережно гасим свечи —

Чтоб не капнуть воском на скатерть!

«Сквозь последний трамвай протолкаюсь…»

Ю. Галецкому

Сквозь последний трамвай протолкаюсь —

во славу ничью,

И последнего герба медяшка уже отдана,

И последнюю очередь отстою —

И не буду знать, что это она.

И забуду, а это значит — прощу,

А потом для мальчика о циклопьей стране

В старой книжке с кириллицей отыщу

Непутевую сказку — и сын не поверит мне.

Онемел мой апрель под наркозом последних дел —

Тяжело вздохнуть — и выдохнуть тяжело.

Но с грифончиком, что невесть откуда к нам залетел,

Я зайду попрощаться, поглажу ему крыло.

«Самый легкий мне дан смех…»

Самый легкий мне дан смех,

Самый смертный мне дан век,

Самый вещий мне дан свет —

Накрахмаленный вхруст снег.

И ни папертью, ни конем,

Ни разбитой стекляшкой вен —

Не унять остыванья в нем

До четвертого из колен.

И куражится хриплый смерд,

Ветхой сказочки не щадя —

Как до плахи простелен след

По заплаканным площадям:

«Выдыхай-выдыхай слова —

Не впервой городить кресты!

Ай горячая голова —

Кабы горлышку не простыть!»

Вот и замкнут мой первый круг:

В опозореннейшей из стран

Самый честный поэт — друг,

Самый грубый солдат — страж.

Так и жить — на едином «нет»,

Промерзать на любом углу,

Бунтовать воробьем в окне —

Птичьим пульсом — да по стеклу!

И не ведать — кому прочесть,

Несожженный листок