Газета Завтра 21 (1173 2016) [Газета Завтра] (fb2) читать онлайн

Война костей

Война костей

Денис Тукмаков

Политика Философия истории Русское Общество

Почти каждая вещь, о которой я пишу: Украина и Донбасс, очередной виток тысячеголовой реформы или свежая низость "внесистемной оппозиции", — порождает схватку мнений. Но есть одна тема, гарантированно вызывающая не перепалку, не грызню, а настоящую войну без пленных, с лязгом затворов, "психическими атаками", скрипом досок наспех возведённых эшафотов.

Эта тема — отношения красных и белых. Столетний раскол. Буйный спор двух русских энергий, незавершённый в Гражданскую. Полки двух погибших империй до сих пор воюют — слепо, ожесточённо, — готовые даже сегодня вцепиться друг другу в глотки.

На днях я упомянул в своём блоге о памятнике барону Врангелю. Его уже год как собираются поставить в Керчи. Я увидел в этом повод, чтобы вновь замолвить слово о примирении русских эпох, о долгожданном мире между красными и белыми.

"Тем и другим была дорога Россия, — написал я, — по-своему, очень по-разному. Иначе бы не воевали. Так неужели сложно понять, что "примирение в камне" — если уж дошло до памятников — должно проводиться иначе? Ну поставьте вы памятник сразу тем и этим! Откройте монумент, состоящий из двух фигур: Деникина и Фрунзе. Или Врангеля и Ворошилова. Или Будённого и Юденича. Или просто — пусть это будет памятник двум русским солдатам: одному в будёновке и одному в погонах. Что же тут сложного? И что здесь может быть непонятного?"

Оказалось, всё тут сложно, и многое непонятно. Люди отказываются мириться. В общем памятнике они видят лютую измену, предательство памяти "своих" погибших, собственную неоправданную жертву. "Это всё равно что поставить общий памятник Турчинову и Мозговому в Новороссии", — отвечали мне. "Это как если запечатлеть в камне обнявшихся Ленина и Гитлера", — писали люди. "Мадам Землячку и Гумилёва!" "Маршала Жукова рядом с предателем Власовым!.."

По характеру аргументации и взаимным упрёкам спорщиков видно, что разговор смертельной важности не завершён и стороны не квиты. Что хуже всего — проигравшими чувствуют себя те и другие. Столетней давности вражда проступает в дне сегодняшнем, вновь сталкивает лбами русских в условиях страшных внешних угроз. Украина и Донбасс, тысячеголовая реформа и кувырки "внесистемной оппозиции" — вся нынешняя актуалистика мнится то ли попыткой чужого реванша, то ли повторением фатальных реалий, что привели к Февральской катастрофе, красному Октябрю и Гражданской войне.

Ни красные, ни белые — в том их изводе, отчасти виртуальном, который только и возможен сегодня, — не видят оснований для солидарности в рамках Общего дела, единого проекта развития. Ставят взаимно клейма: эти — "совковым рабам", те — "булкохрустам". Суть взаимных обвинений идентична: они обвиняют друг друга в чуждости России, в стратегическом предательстве в пользу внешних сил, в неадекватности стоящим перед страной задачам: что тогда, что сейчас.

Тут не только "пломбированный вагон" или "уход под Антанту", "деньги Германского генштаба" или "английские интересы в Мурманске", "всемирная революция местечек" или "предательство государя генералами-масонами", "красный террор" или "белый террор". Тут и созданный тем же Врангелем РОВС, поколение спустя присягнувший Гитлеру, и потомки "палачей из ЧК", все как на подбор записавшиеся нынче в русофобы. Воюют истлевшие кости, бьются седые старики, дерутся их розовощёкие внуки, подтягиваются правнуки — русское гражданское побоище длится уже четыре поколения. Уходит корнями в древность, с романовскими гонениями на раскольников, макушкой упирается в будущие непременные лагеря.

Сколько раз они мирились! Даже в истории постсоветской России бело-красных примирений случилось, как минимум, три. На баррикадах у Дома Советов в октябре 93-го, где красное знамя и православный крест вместе получили по ельцинской пуле. Под Бамутом, где советская ещё Армия под непривычным триколором громила ичкерийских боевиков. В Донбассе, где "белый" Жучковский и "красный" Мозговой сдерживали нашествие бандеровцев на Русский мир, обороняли советскую "техносферу шахт и заводов". Но стоило Наталье Поклонской — той самой, которая в феврале 2014-го, в ситуации "или—или", когда её коллеги-мужчины трусливо вертели задами, согласилась на опасный пост прокурора Крыма — стоило одному из символов Русской весны встать с иконой царя в ряды "Бессмертного полка", и хрупкий "мир русских эпох" вновь оказался разорван.

В шатких примирениях последних лет кроется ответ на вопрос, что же способно объединить тех и других. Это внешний враг, прямая угроза Отечеству. Беда в том, что гораздо чаще красные и белые обвиняют друг друга в потворстве этому врагу. Даже во внутреннем противнике — либеральном социал-дарвинизме, разъедающем государство и общество, — они видят не причину для объединения, а повод для вражды. "Опять верхи не могут, как и в 17-м!" — гневаются красные, глядя на либералов в правительстве и банках. "Снова потомки комиссаров куражатся!" — негодуют белые при виде либералов на площадях и в журналах. А по столичным улицам тем временем шествуют под жовто-блакитными флагами "марши мертвецов", ненавидящих и красных, и белых.

…В Питере, во дворе школы имени Александра Невского, святого для красных и белых, скоро уж двадцать лет как стоит гранитная глыба. На ней лежат вместе, изваянные внутри неделимого тернового венца, разрубленная будёновка со звездой и простреленная белогвардейская фуражка. На памятнике — надпись:

Мы — один народ, одна страна.

Никуда от этого не деться,

Даже если разрывает сердце

Надвое гражданская война.

Рано или поздно, такой же памятник поставят и у стен Кремля.

(обратно)

Табло

Табло

Служба безопасности "День"

Экономика Кудрин Олимпиада Политика выборы в США НАТО Общество

агентурные донесения

Намеченное на 25 мая заседание президентского экономического совета наши источники в околоправительственных кругах рассматривают как своего рода "инаугурацию" Алексея Кудрина в качестве нового руководителя экономического блока кабмина, выведенного из подчинения премьер-министру Дмитрию Медведеву. При этом бывший "лучший министр финансов" будет курировать прежде всего процесс "стратегической приватизации" государственной собственности…

Инцидент, вызванный действиями генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга, который анонсировал не согласованное с Москвой заседание совета РФ-НАТО, демонстрирует жёсткую позицию Кремля относительно форматов и содержания переговоров с "коллективным Западом", такие оценки циркулируют в дипломатических кругах российской столицы…

Согласно сообщениям из Лондона, одной из причин политического кризиса в Бразилии, как и "мельдониевого скандала", является желание "команды Обамы", зная спортивные приоритеты Путина, не допустить сборную России к участию в XXXI летних Олимпийских играх, которые должны пройти в Рио-де-Жанейро в августе текущего года…

Президентские выборы в Австрии, по итогам которых была объявлена победа "зелёного" кандидата Александера ванн дер Беллена, обошедшего своего главного конкурента Норберта Хофера на 31 тысячу "почтовых" голосов, могут стать поворотным пунктом для деятельности крупного российского бизнеса в этой стране, утверждают наши цюрихские корреспонденты…

"Не прошло и двух лет, как Малайзия официально попросила Россию оказать помощь в деле расследования катастрофы рейса МН-17", — отмечают источники в Шанхае, указывая на совпавшую с данной просьбой по времени катастрофу Airbus А320 компании Egypt Air, выполнявшего рейс Париж-Каир, как "ответный выстрел" со стороны США на продажу французских "Мистралей" Египту…

По мнению экспертов СБД, выплата Россией советского долга перед Кувейтом в размере 1,72 млрд. долл. является ещё одним свидетельством того, насколько "эффективным" политическим руководителем был Михаил Горбачёв, в распоряжении которого был потенциал Советского Союза и Восточной Европы, почти втрое превосходящий нынешний российский потенциал…

Как передают наши корреспонденты из Филадельфии, для "спасения" избирательной кампании Хиллари Клинтон, рейтинг которой уже на 3% меньше рейтинга Дональда Трампа, ФРС может "заморозить" свою учётную ставку до декабря, что приведёт к ослаблению доллара и росту мировых цен на сырьевые товары, в первую очередь — нефть…

(обратно)

Вопрос в лоб

Вопрос в лоб

Редакция Завтра , Леонид Ивашов

Политика Война НАТО

"ЗАВТРА". Леонид Григорьевич, как следует оценивать прозвучавшее из уст бывшего заместителя верховного главнокомандующего объединёнными Вооружёнными силами НАТО в Европе британского генерала Ричарда Ширреффа заявление о том, что между Североатлантическим альянсом и Россией в течение года может начаться ядерная война, если альянс не усилит свою обороноспособность в Прибалтике?

Леонид ИВАШОВ, генерал-полковник, президент Академии геополитических проблем. Один из главнейших вопросов современности: действительно ли НАТО готовится к открытой войне с Россией, и альянс уже нашёл место, где она начнётся, или же это игра на нервах, словесно-декларативная, но, по сути, не опасная возня? На мой взгляд, это не возня, это — серьёзные приготовления к войне. И не только в районе наших северо-западных границ, но и по всему периметру России. Старт активной подготовке военной фазы дала "Стратегия национальной безопасности США", которую приняли в феврале прошлого года. Там заявлено, что никакого многополярного мира нет, потому что нет альтернативы американскому лидерству.

Вся эта "стратегия" пронизана такими фразами: мы будем защищать наши интересы с позиции силы, мы будем вести боевые действия в любой точке мира, мы будем действовать вне рамок международного права, и т. д. Главным объектом этих военных приготовлений является Россия. Потому что наша страна потихоньку, но последовательно меняет мир. Развернула к себе Евразию, начала обустраивать связи в евразийских, и не только, регионах. ШОС, ОДКБ, Евразийский экономический союз, группа стран БРИКС — всё это создаётся по инициативе России. То есть американцы теряют лидерство, теряют глобальное господство. Им кажется, что по вине России. И они видят свою цель в том, чтобы придавить, а то и задавить Россию, как они это делают в отношении тех более мелких стран, которые им сопротивляются. Вот и всё: цель глобального Запада — остановить самостоятельную внешнюю политику России.

(обратно)

Не зарастёт народная тропа

Не зарастёт народная тропа

Юрий Юрьев

День памяти воина Евгения Родионова прошёл духоподъёмно, при большом стечении верующих и иных людей, которые приехали на кладбище под посёлком Курилово. На могиле Евгения стояла Президентская рота почётного караула, салютный залп давал взвод воздушно-десантных войск. Приезжали кадеты, школьники. Люди шли и шли нескончаемым потоком. Приезжали не только со всей России, но и с Украины, из Белоруссии, с Балкан… Со всего православного мира! Из-за того, что на кладбище было немного места, представительские группы подходили по очереди и служили панихиду. В том числе приехала небольшая группа священников военного отдела Московского патриархата, которые тоже отслужили поминальную службу. Была развёрнута полевая кухня, всех гостей угощали.

Каждый год происходит одно и то же — притекает множество людей, возносятся молитвы, произносятся патриотические речи. Ежегодное поминовение каждый раз превращается в большой, очень светлый русский праздник духа.

Безусловно, сегодняшний праздник был особенно велик, ведь с момента убиения воина Евгения прошло двадцать лет. Воин Евгений совершил свой подвиг, когда ему было 19 лет. Двадцать лет — это жизнь целого поколения, поэтому сейчас особенно важно не утратить свидетельств о его подвиге, носителем которых является его мама Любовь Васильевна Родионова, ветераны, воевавшие тогда в Чечне, тогдашние военачальники, представители Антитеррористического центра. Все они помнят те события, каждый год приезжают на могилу. Сегодня увековечить их воспоминания очень важно, потому что волей-неволей информация с течением лет начинает искажаться. Играет роль и свойство человеческой памяти, и злонамеренное искажение информации… К сожалению, до сих пор в нашем обществе присутствуют те люди и силы, для которых подвиг воина Евгения нетерпим и нестерпим. Для них удобно видеть Россию как некую маргинальную страну, население которой не способно ни к духовным, ни к ратным подвигам. Этот антирусский настрой транслируется на всё исконно русское. В том числе и на святыни.

Но, тем не менее, молва и весть о воине Евгении и убиенных с ним переходит из уст в уста. Весть эта распространяется не по информационным каналам, а через прямую людскую речь. Тем более что в первую Чеченскую войну всем попавшим в плен русским солдатам задавался один и тот же вопрос: жизнь или принятие ислама. Каждому предлагалось отречение от христианской веры. Многих имён тех, кто избрал смерть, верность вере и Отечеству, мы не знаем. И когда совершались панихиды по воину Евгению, то поминались "воинства, за веру и Отечество живот свой положившие" — и те безымянные, неизвестные солдаты, и те, которые разделили участь воина Евгения — Александр, Андрей, Игорь…

Да, почитание в народе… точнее не только в нашем народе, но уже и по всему православному миру, — существует. В некоторых епархиях различных православных церквей, по благословению местных преосвященных архиереев, он уже чтится как местночтимый святой. Его иконы там уже не являются каноническим нарушением.

Как ни удивительно, но при нынешнем украинском раздоре и помутнении в головах наших народов, на Украине тоже очень велико почитание воина Евгения. До сих пор оттуда приезжают люди, несмотря на сложности при пересечении границ, связанные с новой национальной нацистской идеологией Киева. Воистину христианский подвиг — это подвиг, объединяющий людей.

Перспективы канонизации воина Евгения в Церкви, на мой взгляд, по-прежнему туманны. Это до сих пор сложный и больной вопрос. Раньше, даже в 90-е годы огромное значение для людей играло мнение духовников, тех, кого народ называет старцами или просто духовно умудрёнными людьми. Сегодня в нашей Церкви сформировался чётко работающий устойчивый административный аппарат, при котором каждый администратор вынужден действовать и мыслить системно, давать системные ответы с оглядкой на многие-многие факторы. Как говорил в своё время иеромонах Серафим Роуз — чем выше у иерархии верх, тем меньше свободы у человека. Вопрос канонизации воина Евгения является заложником именно этой ситуации.

Мать воина Евгения — Любовь Васильевна Родионова — достаточно жёсткий и прямой человек. Она довольно прямо выражает своё мнение и, конечно, является неудобной фигурой для многих властейпредержащих. Безусловно, её характер также является камнем преткновения в вопросе канонизации. Однако совершенно очевидно, что Бог именно её избрал для того, чтобы донести весть о Евгении. Любовь Васильевна очень цельный и очень сильный человек. Отец Евгения не вынес испытаний и умер на могиле сына через несколько дней после похорон. А она прошла, дошла, обошла всех бандитов, рискуя собственной жизнью, рискуя подорваться на минах или просто быть убитой где-то в ауле, ради сына, ради его памяти. Только такой человек, как она, мог пройти все эти адовы муки унижений и испытаний и вывезти тела ребят уже после того, как Первая Чеченская война фактически была проиграна. Ведь после Хасавюртовского договора Чечня стала свободным бандитским государством, типа современного ИГИЛа.

Думаю, народное почитание будет расти и дальше при весьма осторожной реакции священноначалия. Прославление Евгения в Царствии Небесном и в русском народе давно состоялось. И это главное!

(обратно)

Момент истины всё ближе

Момент истины всё ближе

Николай Коньков

Политика Лукашенко Евразия Назарбаев

В субботу 21 мая полиция пресекла попытки проведения массовых антиправительственных митингов на территории Казахстана против внесения поправок в Земельный кодекс республики. В тот же день в Апостольском дворце Ватикана состоялась встреча президента Белоруссии с Папой Римским Франциском.

Два этих, казалось бы, никак не связанных между собой события на самом деле выступают проявлением одной и той же глубинной тенденции формирования национальных государств на территориях, ранее входивших в "Большую Россию", в "Русский мир" — имперский, а не националистический по своему духу.

Российская Федерация — единственное из государств "постсоветского пространства", которое сохранило черты имперского проекта, не стало национальным государством, не распалось на множество этноконфессиональных "квартир", каждой из которых хозяева современной цивилизации легко могут "перекрыть кислород". Более того, влияние России на такие соседние республики, как Украина, Казахстан и Белоруссия, не позволяло им стать в полной мере национальными государствами и тем самым полностью вписаться в западный проект "однополярного мира", "глобальной империи" во главе с США.

Не случайно именно "елбасы" Назарбаев в Казахстане и "батька" Лукашенко в Белоруссии выступали как одни из инициаторов новой "евроазиатской" интеграции, которая была поддержана Россией после прихода к власти Владимира Путина. Оба они поддерживали тонкий и сложный баланс между "титульным" этносом и русскими, другими национальными меньшинствами. На Украине тоже долгое время пытались не делать различий между "свидомыми" и "москалями", хотя политическое давление власти на украинское общество шло непрерывно и за двадцать с лишним лет "незалежности" привело к "исчезновению" на территории этой страны нескольких миллионов русского населения, в массе своей "переписавшихся" в "украинцы".

Но выбор между полноценной имперской интеграцией и национальными государствами под западным управлением неизбежен. И сегодня этот путь к реинкарнации имперского проекта вступил в "чёрную полосу". В Киеве к власти пришли ультранационалисты, которые развязали гражданскую войну против русскоязычной и русскокультурной Украины, против Русской Православной Церкви.

В Казахстане ультранационалисты уже открыто готовят "цветную революцию" против Нурсултана Назарбаева — единственного из мировых лидеров, который приехал в Москву на празднование 71-й годовщины Великой Победы и стоял на Красной площади рядом с российским президентом.

В Белоруссии Александр Лукашенко ищет пути преодоления кризиса для своей страны на путях сближения с Западом, разрешает местным националистам агитацию за "Белую Русь" как "часть Еуропы" и цивилизационную альтернативу "Руси Московской" — то есть поворачивает на тот путь "национального строительства", который привёл Украину к нынешней катастрофе.

Украина в формате национального государства к другому итогу и не могла прийти: украинцы должны были украинизировать свою страну, но натолкнулись на русское восстание. Если Казахстан станет проводить такую же политику по "казахизации" всего населения республики — в том числе и русского населения, — он тоже может натолкнуться на русское восстание. Назарбаеву все эти годы удавалось сдерживать экстремистские настроения и среди казахов, и среди русских, но "момент истины" здесь тоже приближается, и если выбор между интеграцией и национализацией не сделает сам "елбасы", сколько бы лет жизни и власти все мы ему ни желали, это неизбежно сделают его преемники.

То же самое касается и Александра Лукашенко, причём в его случае ситуация усугубляется тем, что Белоруссия рассматривается "коллективным Западом" как единственная "дыра" в "санитарном кордоне", который должен отделить Россию от Европы. И здесь смена "западными партнёрами" традиционного "кнута" против "последнего диктатора Европы" на "пряник" может оказаться в итоге не менее драматической.

Россия же пока наблюдает за этими дилеммами своих ближайших соседей и союзников с необъяснимо олимпийским спокойствием. Между тем "момент истины" всё ближе…

(обратно)

Ушедший в вечность

Ушедший в вечность

Алексей Анпилогов

Политика Донбасс Война Алексей Мозговой

памяти Алексея Мозгового

23 мая исполнился год со дня гибели Алексея Мозгового, одного из лидеров "Русской весны" в Донбассе, командира легендарного батальона "Призрак".

Для меня Алексей Мозговой навсегда останется символом сопротивления фашизму, символом донбасского восстания. Той самой "Русской весны", которая уже изменила ход истории — как бы ни стремились сейчас облить грязью и смешать с пылью всё то, что было важным и сакральным для людей, поднявшихся на борьбу за свои права и свободы весной 2014-го года в Донбассе.

Алексей Мозговой всегда был в первых рядах восставших и сражающихся за свои идеалы. Удивительно, но безудержный революционный романтизм органически сочетался в нём с совершенно простым, понятным политическим реализмом и чувством предвидения ситуации.

Вспомним первые дни "Русской весны" в Луганске, в которых принимал участие Алексей Мозговой. Начало апреля, первые шаги восстания. Еще аморфная, плохо организованная группа восставших жмётся к двум главным зданиям города — областному совету и комплексу зданий СБУ. Сооружаются наспех импровизированные баррикады, большинство восставших думает, что дело ещё можно повернуть в сторону переговоров с киевской хунтой.

Совсем по-иному в этой ситуации мыслит Алексей: медлить нельзя, надо как можно быстрее захватывать инициативу, формировать ополчение, брать под контроль весь Луганск и другие города области. Он понимает: киевские путчисты не будут медлить и не будут миндальничать с восставшими, но будут стрелять на поражение — сразу и без колебаний. Так и происходит в дальнейшем — уже через два месяца передовые отряды карателей докатятся к северным предместьям Луганска, где их придётся останавливать в тяжёлых боях, а страшные картины разорванных в клочья мирных людей на крыльце Луганской ОГА поставят крест на любых переговорах с киевскими убийцами.

И он не просто агитирует, но действует. Уже через четыре дня после начала восстания он оказывается в Москве, где ищет поддержку восстания. Логика Алексея понятна — Донбасс должен быть поддержан Россией, иначе же — зачем всё начиналось? Многие сейчас считают Алексея приверженцем "независимого Луганска", но это не так. О возможных путях восстания он чётко выразился ещё в конце апреля 2014 года: "В вопросе референдума должно быть лишь два пункта: федерация в составе России, федерация в составе Украины. Всё остальное — это обман".

Не обманывает себя и Алексей. После визита в Москву, во время которого он нашёл лишь косвенную и половинчатую поддержку, он возвращается на Луганщину. Но не в уютный кабинет, а в поле — организовывая под Свердловском тренировочный лагерь ополчения.

Уже в мае 2014-го его отряд пройдёт первое боевое крещение, остановив мутную волну карателей из тербатов в районе Лисичанска. Там как вооружённая сила возникнет "Народное ополчение Луганщины" — будущая бригада "Призрак", командиром которой и станет Алексей. Именно в этих боях выстоит будущая Луганская республика, которая была бы раздавлена Киевом, если бы не упреждающие действия Алексея Мозгового и других полевых командиров.

Само время, казалось, толкало Алексея в спину, двигая его всё дальше и дальше по его пути в вечность. Удивительно, но все его соперники и недоброжелатели, люди, которые его критиковали или ругали, волей-неволей, спустя какое‑то время, вынуждены были делать всё то, к чему призывал Алексей.

Партия "умеренных" во главе с Валерием Болотовым не смогла отсидеться в здании Луганского СБУ — им всё равно пришлось защищать себя с оружием в руках. Не имел смысла и вопрос референдума о "независимом Луганске" — итогом донбасского восстания и в самом деле стал лишь простой выбор: будет ли Донбасс в составе Украины или же в составе России, а всё, что мы видим сейчас, — лишь затянувшийся и истекающий кровью процесс неизбежного выбора.

Оказались пророческими и предсмертные слова Алексея Мозгового. Последним публичным обращением Мозгового перед его убийством "неизвестными силами" стало его открытое письмо к руководству Российской Федерации, написанное им совместно с Павлом Дрёмовым. В этом письме он высказал предложение о создании в России институтов власти, защищающих интересы русских независимо от их гражданской принадлежности, со стратегической целью возвращения русскому народу политической и цивилизационной субъектности.

Такой подход разительно отличается от существующей политики России, в которой "отказ от имперских амбиций" и реальный крах процессов интеграции на постсоветском пространстве стал грустной реальностью. Россия и в самом деле пришла в Донбасс пока что лишь наполовину. Подобно "умеренным" вождям луганского восстания, российские руководители испытывают некие иллюзии о мире с "нашими киевскими партнёрами", надеясь нивелировать историческую миссию России и спрятать её за ничего не значащими формулировками Минского соглашения. Но делать это можно только временно, ровно до тех пор, пока твой враг не мобилизовался и не стал убивать женщин и детей уже на пороге твоего дома.

Мозговой был убит. Как убит был впоследствии и Павел Дрёмов. Но вопросы, поднятые ими в их последнем письме, по-прежнему значимы для всех русских, для всей русской цивилизации. Есть ли русские за пределами России? Есть ли Русский мир за текущими границами Российской Федерации? В чём историческая роль России?

Алексей Мозговой был во многом пророком. И он ушёл от нас в вечность, оставив нас жить с его пророчествами.

(обратно)

Азиатский прорыв

Азиатский прорыв

Юрий Тавровский

Политика Экономика АСЕАН

20 мая в Сочи, впервые на российской территории, прошла юбилейная, 20-я встреча международного форума "Россия-АСЕАН".

Безусловно, значение и влияние саммита Россия-АСЕАН не столько глобальное, сколько региональное, ведь АСЕАН — организация, включающая только страны Юго-Восточной Азии. Да, это значительные территории, ресурсы, народонаселение, экономики, и у нас с данной организацией за последние годы установились хорошие отношения, которые к тому же постоянно улучшаются. И нынешний саммит — весьма показательная веха на этом пути, поскольку до сих пор они всё-таки сильно различались по странам: с какими-то лидерами российский президент до этого неоднократно встречался и плодотворно общался, а с какими-то — не встречался вообще. Теперь этот барьер преодолён, не говоря уже о том, что после этой встречи говорить о "международной изоляции России" могут только абсолютно неадекватные политики.

Нам очень важно держать свой флаг в юго-восточных морях, которые омывают страны АСЕАН. Последние десятилетия у нас немалые экономические и политические трудности, поэтому наше присутствие в этом важнейшем геостратегическом регионе не такое уж значительное. Но мы исходим из того, что ситуация изменится, и тогда организационные формы, которые нарабатываются сейчас с АСЕАН, наполнятся уже более весомым содержанием. Для нас это важно — мы ведь евразийская держава, а не только европейская и не только азиатская.

Насколько сближение со странами Юго-Восточной Азии может компенсировать наши потери "на западном фронте", где по-прежнему всё без особых перемен: санкции, контрсанкции и прочая "гибридная война"? Конечно, в экономическом отношении наше взаимодействие с той же Европой традиционно было приоритетным, и здесь трудно говорить о том, чтобы азиатское направление всё выправило уже в ближайшей перспективе. Конечно, Индокитай и тихоокеанские архипелаги не компенсируют все наши потери от санкций. Но нам надо развиваться на всех направлениях: и европейском, и латиноамериканском, и тихоокеанском. В странах АСЕАН для нас сегодня открываются новые рынки: оборонных и космических технологий, энергоносителей и так далее. То, что Путин и всё руководство нашей страны уделяют этому внимание, — очень правильно, потому что последнее время пошли разговоры, что "разворот на Восток" не удался, никаких зримых результатов нет. Это не так! Мы заложили и развиваем инфраструктуру взаимодействия, и если наш объём торговли со странами АСЕАН сокращается в денежном выражении, то в натуральном он растёт. Просто на наши основные экспортные товары упали цены. Но эти проблемы — и у многих других стран. В мире продолжается экономический кризис.

Спрашивают также: не затронем ли мы сближением со странами АСЕАН интересы Китая, который традиционно доминирует в этом регионе? Абсолютно никаких интересов Китая мы не задеваем. Китай выстраивает свои отдельные отношения с АСЕАН. У них уже несколько лет функционирует общий свободный рынок, чего у нас пока нет, так что нам ещё до китайского уровня присутствия очень-очень далеко. К тому же надо вспомнить, что в странах АСЕАН живут и зачастую занимают лидирующие позиции в обществе многочисленные этнические китайцы — хуацяо. Поэтому китайцам, по большому счёту, напротив, выгодно, что мы развиваем эти отношения, что не позволяем американцам и их союзникам полностью захватить "некитайский" сектор влияния в Юго-Восточной Азии. Так что наши позиции с китайскими здесь в значительной степени совпадают и, не исключено, даже координируются между собой.

(обратно)

Делать, что должно

Делать, что должно

Алексей Винников

образование Общество Наука

Команда Санкт-Петербургского государственного университета стала победительницей на студенческом чемпионате мира по программированию Ассоциации вычислительной техники (ACM-ICPC), который проходил 19 мая в Пхукете (Республика Корея). Золотых медалей также были удостоены команды Шанхайского университета (КНР), Гарвардского Университета (США) и МФТИ (Россия).

21 мая я побывал в нашей "северной столице" на Дне открытых дверей факультетов точных наук СПБГУ — потому что занимаюсь web-программированием, хочу, чтобы оно стало моей профессией, и в этом году после окончания школы собираюсь туда поступать. А математическая школа СПБГУ, особенно школа программистов — одна из лучших не только в нашей стране, но и во всём мире, подтверждением чего стала и недавняя победа его студентов на мировом первенстве. Кстати, не первая, а, можно сказать, очередная — впервые питерские программисты стали первыми ещё в 2003 году, а перед этим побеждали и в 2014-м. Но тогда их успехи не вызывали такого широкого отклика в российском обществе — похоже, за прошедшие два года престиж знаний и образования, особенно в сферах точных наук и информатики, у нас сильно повысился. И в значительной мере это связано с растущим пониманием того, какие возможности открывает и какие угрозы способно предотвратить даже не доминирование, а полноценное присутствие в информационном пространстве, обладание всем спектром информационных технологий.

В здании главного корпуса СПБГУ на Васильевском острове, где проводился День открытых дверей, меня поразило как не слишком большое число потенциальных абитуриентов — актовый зал был заполнен едва ли наполовину, так и высокий уровень их подготовки, который проявлялся в большинстве задаваемых вопросов. И преподаватели университета относились к своим будущим студентам с уважением, вели себя открыто, говорили по делу: какие программы изучаются в университете, чем они отличаются друг от друга, в чём особенности каждой из них, говорили о приятной статистке по трудоустройству выпускников. В общем, профессора не делали акцентов на успехах вуза и успехах конкретных учеников вне их учебной деятельности, на вопросы из зала на данные темы отвечали спокойно и просто, в форме "для нас это норма и ничего особенного тут нет". Это мне очень понравилось: я считаю, что если университет не выставляет напоказ даже самые выдающиеся достижения своих студентов, то это говорит прежде всего о том, что таких достижений у него много, и там есть, чему научиться.

Так, например, на вопрос из зала "Студенты, недавно выигравшие мировой чемпионат по программированию, — это ваши студенты?" профессор ответил: "У нас нет "наших" и "ваших" студентов. Всё, что могу сказать про них, — это студенты СПБГУ". Кстати, пояснив, что победители — не выпускники и даже не старшекурсники, а студенты первого и второго курсов, так что особой заслуги университета в их победе лично он не видит — это результат работы системы школьного образования.

Вот: сколько бы ни критиковали нашу школу и образовательные реформы вместе с ЕГЭ, никакого "поколения интернет-дебилов" в России нет и не будет — сужу по тем ребятам, которых знаю и каждый день вижу в своей школе №1253. И то, что в число победителей этого чемпионата мира, помимо санкт-петербургских студентов, вошли и московские, из физико-технического института, только подтверждает, что у нас с образованием всё в порядке.

Недавно прочитал интервью нового ректора Сколковского института науки и технологий, академика РАН, математика Александра Кулешова, в котором он говорит: "Всегда считалось, что XXI век — век наук о биологии. И вот буквально недавно в двух американских журналах одновременно появились данные независимых опросов, в которых наиболее перспективной профессией называется математика. И при некотором размышлении можно понять, почему. Потому что появился огромный объём данных, и его нужно анализировать. Это стало стержнем практически для всех наук. Социология, биология, физика, даже история работают с большими объёмами данных. А методы извлечения знаний из данных — это как раз то направление, которое активно развивает математика. Так что именно математика становится ключевой наукой".

Кстати, на Дне открытых дверей всех нас призывали прежде всего осваивать и развивать фундаментальные знания, с высоты которых можно лучше увидеть не только конкретные способы их использования на практике, но и самые перспективные направления такого применения.

Думаю, то же самое касается не только математики и информационных технологий, но любой сферы человеческого знания и человеческой деятельности. Здесь у нас огромный потенциал, наработанный поколениями наших предков, и наша задача — его правильно использовать, укреплять и развивать, чтобы передать нашим детям и внукам. Кичиться своими успехами и достижениями никто не будет, но и без конца посыпать голову пеплом нет никакого смысла. Как гласит древняя мудрость: "Делай, что должно, и пусть будет то, что будет".

(обратно)

Украинский рычаг Москвы

Украинский рычаг Москвы

Алексей Гордеев

Политика Донбасс Украина выборы Виктория Нуланд

Прошедшая неделя, с 16 по 22 мая, была отмечена повышенной активностью Вашингтона и рядом американских инициатив, которые в Киев и в Москву привезла заместитель госсекретаря Виктория Нуланд. Да, та самая Нуланд, которая была главным американским координатором захвата власти в Киеве ультранационалистами-бандеровцами, отметившись эпохальной раздачей печенек на "евромайдане", после чего получила прозвище "Cookies". Теперь она снова побывала в Киеве — с требованием к Порошенко и Ко наконец выполнить соглашения, достигнутые в Минске. Прежде всего, это изменение украинской конституции, нормализация отношений с Донецкой и Луганской народными республиками, включая проведение там местных и парламентских выборов.

Эти требования в нынешней ситуации практически неисполнимы для киевского режима, что показали "факельные шествия", организованные структурами "Правого сектора". Но Нуланд с её вашингтонским начальством, которое вступает в решающую стадию президентских выборов, ни в коем случае нельзя допустить очередной вооружённой вспышки ни на Украине, ни в любых других регионах — иначе кандидата от демократической партии Хиллари Клинтон, при которой Нуланд рассчитывает стать госсекретарём, просто "размажут по стенке". Отсюда и озвученные через Нуланд требования "вашингтонского обкома" к Порошенко и бандерствующей Раде. Эта ситуация, ситуация тупика и цугцванга на украинском направлении для американцев, подчёркивается и сменой посла Джеффри Пайетта, который напрямую, "на месте" в режиме нон-стоп руководил "евромайданом". Теперь его присутствие в украинской столице стало для Вашингтона нежелательным, и на смену ему прислана Мари-Луиза Йованович, известная своим участием в "деле Мельниченко" 2002 года, направленном против тогдашнего президента "незалежной" Леонида Кучмы. Не исключено, что в ближайшем будущем Леониду Даниловичу предстоит играть более активную и важную роль в киевской политике, чем это было при Пайетте.

Прямиком из Киева, продемонстрировав там всему миру и России "конструктивную позицию" Вашингтона, Нуланд отправилась в Москву, где в Американском центре встретилась с "молодыми российскими лидерами" из неправительственных организаций, после чего состоялись её переговоры с замминистра иностранных дел РФ Сергеем Рябковым, представляющим Россию в группе БРИКС, а также с куратором украинского направления в администрации президента Владиславом Сурковым, уже неоднократно выступавшим в роли контрагента заокеанской гостьи (предыдущий раз — в Калининграде в январе нынешнего года).

В общем, такой график трудно расценивать иначе, нежели как дипломатическое хамство и своего рода шантаж, но для госдепартамента США подобное поведение — в порядке вещей, поскольку демонстрирует их "глобальное лидерство", расставляя приоритеты: сначала — своя агентура, и только потом — собственно иностранное правительство (в данном случае — российское).

Учитывая описанную выше предвыборную ситуацию в США, легко предположить, что задачей визита Нуланд в Москву было получение гарантий того, что Россия не будет "проецировать силу" в ДНР и ЛНР. Разумеется, для этого ей был необходим контакт с высшим политическим руководством РФ. Но в Кремль её не допустили, а переданную через Суркова позицию "вашингтонского обкома", судя по всему, сконвертировали в очередные безрезультатные телефонные переговоры "нормандской четвёрки в минском формате".

Трудно сказать, существует ли "прямая линия" между российским "центром силы" и штаб-квартирой Дональда Трампа, но всё происходящее сегодня вокруг Украины как нельзя лучше играет на руку республиканскому кандидату на пост 45-го президента США. Как это ни странно, но в руках Донецка и Луганска сегодня, в определённой мере, оказывается судьба американских президентских выборов, а через них — и всего мира. В Кремле на руках держат все козыри для изменения ситуации в США, но пока трудно сказать, каким образом этот исторический момент будет использован и будет ли использован вообще. Не исключено, что Путин ждёт "зеркального визита" кого-нибудь вроде Генри Киссинджера со "встречными" предложениями.

При этом самое интересное заключается, видимо, в том, что ни у Кремля, ни у Белого дома нет полного контроля за украинской ситуацией. Ни Россия, ни США не могут сегодня остановить социальный коллапс и устранить гражданскую войну на территории "незалежной" — как говорится, "фарш невозможно провернуть назад", события там начали развиваться уже по своей собственной внутренней логике. Об этом свидетельствует и появление "конституционной оппозиции" по всей Украине, и "факельные шествия" необандеровцев, впитывающие в себя также часть народного недовольства режимом Порошенко. Это недовольство касается уже не только роста цен, падения доходов и безработицы — оно затрагивает и политические отношения между Киевом и Донбассом. В этой связи, конечно, главный итог киевско-московского блиц-визита Виктории Нуланд и ночного телефонного разговора "нормандской четвёрки" видится "около нуля". Но вечно так продолжаться не будет, это невозможно. И здесь важно понимать, что уже с марта 2017 года новый американский лидер, кто бы им ни оказался, будет иметь больше шансов для активной политики на украинском направлении и использования необандеровского режима в Киеве как мощного военно-политического рычага давления на Кремль: "не забиваешь ты — забивают тебе".

(обратно)

К гражданам России!

К гражданам России!

Геннадий Зюганов

Политика СССР Общество

об угрозе антисоветизма

Публикуя поступившую в редакцию статью председателя ЦК КПРФ, выражаем надежду, что и другие политические лидеры Российской Федерации дадут оценку текущей ситуации в нашей стране, а также перспективам её развития.

Уважаемые соотечественники!

Для всех нас наступает время особого выбора. Речь идёт о выборе пути возрожденияРоссии.

Новые вызовы

Системный кризис продолжает испытывать на прочность наш нестабильный мир. Напомню: два предыдущих подобных кризиса закончились мировыми войнами. Внешние угрозы для России приобрели новое качество. Санкции и цены на сырьё ослабляют экономику. Западные партнёры беспощадно травят "русского медведя", загоняя его вглубь холодного материка. Натовские "псы-рыцари" бряцают оружием у самых границ России, публично обсуждают перспективы нового "дранг нах остен". Так реализуется глобальная стратегия США и их подельников.

Россию всё плотнее окружает кольцо фронтов. Заокеанские поджигатели войны продолжают хозяйничать на Украине. Их бандеровская обслуга регулярно пытается обострять ситуацию на границе с Крымом и в Донбассе. Русофобские режимы в Прибалтике и Восточной Европе не прекращают гнусный шабаш на могилах советских воинов. В сложной ситуации оказались Молдавия и Приднестровье. Тревожно на Кавказе и в Средней Азии. Российской Федерации пришлось вступить в борьбу против международного терроризма на Ближнем Востоке. Серьёзно ухудшились наши отношения с Турцией. Новое торгово-экономическое партнёрство США со странами Европы и Азии — это "клещи", которыми будут душить нас в ближайшие годы.

Развитие ситуации доказывает: неолиберальная политика правительства полностью исчерпала себя и близка к краху. Рубеж двух веков отмечен бесконечными уступками Западу. Нашу страну вынудили считаться с давлением НАТО, "брать под козырёк" перед ВТО, соглашаться с господством доллара, подчиняться диктату Федеральной резервной системы США, проводить безудержную приватизацию, по сути отказаться от государственного регулирования в экономике и социальной сфере. Но всё это так и не привело к интеграции России в "золотой миллиард". В "клуб избранных" не впустили даже олигархическую верхушку.

Дальнейшие попытки втиснуть Россию в структуры американизированного капитализма не только лишены всякого смысла — они крайне опасны. Достойного места для нашей страны глобалистами не уготовано. Именно они развязали против России экономическую и информационную войну. Именно они создают для нас один очаг напряжённости за другим.

Порочность рыночного фундаментализма налицо. Однако его российские адепты действуют по правилу: чем сильнее расходится реальность со здравым смыслом, тем хуже для здравого смысла. У правительства Медведева не иссякает реформаторский зуд. Академию наук загнали под контроль совершенно некомпетентных "менеджеров". Завершается демонтаж лучшей в мире советской системы образования. Вузы, школы и детские сады подвергаются "слияниям и поглощениям". Всё большее число педагогов выставляют на улицу. Закрывают поликлиники, больницы и ещё сохранившиеся ФАПы. Увольняют врачей-специалистов, нехватку которых признаёт даже официальная статистика. Продолжают сокращать средний и младший медицинский персонал.

Вопреки пропагандистской кампании, процесс импортозамещения не стал реальностью. Должную поддержку государства не получили ни промышленность, ни сельское хозяйство, ни строительство, ни малый и средний бизнес. Эти сферы экономики так и не оправились от решений Центробанка, задравшего учётную ставку и отправившего рубль в "свободное плавание". Заводы и сельхозпредприятия закрываются сегодня так же, как и в "лихие 90-е". С трудом выживая на протяжении четверти века, они не смогли провести обновление основных фондов, не сумели найти стабильные рынки сбыта, не выдержали конкуренции с западными транснациональными корпорациями.

Свёртывание производства сопровождается снижением доходов трудящихся, ростом числа безработных и обнищанием населения. Как следствие, на глазах зреет социальное напряжение и массовое недовольство. Казалось бы, в такой обстановке некоторым министрам стоило бы сдерживать свои либеральные "новации". Вместо этого они готовы "тушить пожар керосином". Экономический блок правительства всё активнее ратует за "структурные реформы": приватизацию, повышение пенсионного возраста, "развитие долгового рынка", отказ регулировать цены на лекарства и прочие ультра-рыночные прелести.

Судьбоносная задача

Происходящее приобретает крайне нетерпимый характер. Тревожная ситуация требует единства действий, мобилизации всех внутренних ресурсов. Для этого необходима качественно иная социально-экономическая и информационная политика, отвечающая интересам народных масс, интересам государственной безопасности. Стране нужна перспективная, точно выверенная программа развития. Только её воплощение в жизнь позволит консолидировать патриотические силы вокруг задач возрождения Родины.

Возрождение России — судьбоносная задача текущего момента. Осознать это призван каждый из нас. Для движения вперёд нужна твёрдая почва под ногами. Если её нет, велика опасность попасть в одну из многочисленных ловушек, расставляемых конкурентами и откровенными противниками нашей страны. Когда цели размыты или ложны, легко стать жертвами провокаторов, погрязнуть в топкой трясине самобичевания и ненависти к собственной истории. Такие явления сковывают творческие силы народа, мешают давать ответы на глобальные вызовы и, в конечном итоге, становятся смертельной угрозой для страны.

Возвращение Крыма и Севастополя на Родину сформировало прочную основу для глубокого общенационального диалога. Поддержка героической борьбы народных республик Донбасса показала, насколько велик патриотический запрос в российском обществе. Шествие "Бессмертного полка" в день Великой Победы стало убедительным призывом к торжеству истинных ценностей. Но и после всех этих событий власть не поспешила развернуться к сотрудничеству с политическими оппонентами, искренне радеющими о судьбах Отечества. Более того, шагов навстречу правящие круги не делают даже собственному народу, его проблемам и чаяниям. В результате обстановка в стране продолжает осложняться.

Многочисленные факты прямо указывают: либеральный лагерь развернул внутренний фронт против России. Взрывоопасный характер ситуации не исчерпывается проблемами в экономике. Острая борьба идёт и на поле идей. Пространство ценностей и идеалов — это та духовная атмосфера, в которой мы живём. Это тот нравственный воздух, которым мы дышим. И от того, какие идеи руководят нами, во многом зависят наши поступки. Идеи способны помогать созиданию или порождать разрушение. Именно разрушение несут те, кто пытается извратить историю и вынудить человека стыдиться прошлого собственной страны.

Наши граждане мечтают о достойном месте своей Родины в мире и готовы вносить в достижение этой цели свой личный вклад. Они жаждут гордиться своей страной и понимают: дорога в завтрашний день прокладывается из вчерашнего. Они живут теми же мыслями, что и русский историк Михаил Погодин, однажды сказавший: "Время настоящее есть плод прошедшего и семя будущего".

Люди устали от бесконечных нападок на историю Отечества. Мутные потоки грязи извергаются на неё со времён горбачёвской "перестройки". Именно тогда под давлением Яковлева "белые пятна прошлого" стали активно замазывать чёрной краской. Но краска эта к советскому наследию так и не пристала. Она быстро скукожилась и осыпалась, открывая перед удивлёнными взглядами новых поколений величие свершений Страны Советов.

Вот почему советские символы сегодня так популярны, а Ленин и Сталин предстают в сознании народа как самые авторитетные политические деятели. Этого невозможно не признать. А признав, следует усвоить конкретные уроки истории. Только так мы избавимся от русофобии и антисоветизма, мешающего стране жить и идти вперёд. Некоторые из тех выдающихся уроков стоит напомнить.

Уроки истории

Как известно, Октябрьская революция произошла в стране, решительно расколотой по социально-классовому признаку. К концу XIX века здание Российской империи сильно перекосилось. В феврале 1917 года ветхая конструкция не выдержала и оказалась разрушена. И дело тут не в "зловредной деятельности" Ленина с его соратниками. Дело в том, что, цепляясь за власть, романовская монархия завела страну в тупик. Сменившее её буржуазное временное правительство не смогло вывести Россию из кризиса. Более того, оно беспомощно взирало на начавшийся процесс её распада. Только партия Ленина смогла сделать так, чтобы обломки разорванной в клочья монархии не похоронили под собой и саму страну.

Первая четверть ХХ века для России — время бурных событий. На крутых поворотах истории социальные расколы неизбежно углубляются. Старые раны кровоточат, и боль становится невыносимой. Наступает расплата за прежние ошибки и перекосы. Но нужно знать и говорить правду: Советская власть добилась того, чтобы жестокие раны не стали для России смертельными. Молодая республика смогла их излечить. Прежде всего, это было достигнуто через создание общества без антагонистических классов. Но не только.

Для преодоления прошлых расколов были целенаправленно предприняты важные шаги. С начала 1930-х годов в СССР не приветствовались попытки изображать досоветскую историю России лишь как смесь отсталости, угнетения и агрессивных феодальных войн. Правители страны, её полководцы и дипломаты представали со страниц школьных учебников и литературных произведений яркими, живыми и многомерными личностями. Подчёркивался факт непрерывного исторического развития Киевской и Московской Руси, петровской России и Советской страны.

Да, в нашем прошлом, как и у всех иных народов, было место и угнетению, жестокости и деспотизму. Это очевидно. Но недопустимо освещать явления былых времён с позиций дня сегодняшнего. Их нужно рассматривать "с точки зрения тех условий, в обстановке которых протекали исторические события". К этому зовёт нас и элементарная честность, и соблюдение принципа историзма. Позор угнетения в нашей истории всегда соседствовал с беззаветным порывом народа к свободе, с его стремлением к справедливости. И условия для победы Великой Октябрьской социалистической революции не были занесены к нам с других планет. Они вызрели в нашем прошлом. Именно такие подходы чётко зафиксировало Постановление ЦК ВКП(б) от 14 ноября 1928 года "О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском "Краткого курса истории ВКП(б)".

Большевики отвергли идею о вечной и безусловной отсталости России от Запада. Советским гражданам объясняли: в истории страны есть множество страниц, которыми должно гордиться. В 1936 году И.В.Сталин напоминал: "Русский народ создал таких гигантов художественного творчества и научной мысли, как Пушкин и Лермонтов, Ломоносов и Менделеев, Белинский и Чернышевский, Герцен и Добролюбов, Толстой и Горький, Сеченов и Павлов".

Многие произведения искусства предвоенных лет были посвящены героике прошлого и выдающимся личностям минувших веков. Огромную роль в патриотическом воспитании населения сыграли знаменитый фильм "Александр Невский" Сергея Эйзенштейна, роман "Пётр I" Алексея Толстого, масштабные мероприятия, приуроченные к столетию гибели А.С.Пушкина, и ещё очень многие события культурной жизни.

Предпринимался и целый комплекс других мер. В 1934-1935 годах в СССР проведена широкая амнистия по отношению к бывшим кулакам. Им возвращены социальные права. В 1936 году полностью реабилитировано казачество. С него сняли ограничения на службе в Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Более того, был даже издан приказ наркома обороны К.Е.Ворошилова о комплектовании кадровых казачьих частей. В предвоенные годы представителям бывших эксплуататорских классов были возвращены избирательные права.

Победа — в единстве

В Великую Отечественную войну советский народ вступил по-настоящему единым. Его сплочённость стала главным залогом Победы в мае 1945 года. Эта сплочённость проявлялась решительно во всём. Руководство Советской страны полностью разделило судьбу сражающегося народа. Все взрослые сыновья членов Политбюро ЦК ВКП(б) прошли через фронтовую мясорубку, многие из них героически погибли. Единство власти и общества верно служило делу нашей победы над фашизмом.

1941 и 1942 годы оказались для СССР самыми тяжёлыми в ходе Великой Отечественной войны. Немецко-фашистские полчища стояли у стен Москвы, окружили Ленинград, рвались к Волге. Судьба страны буквально висела на волоске. В этих чрезвычайных условиях советское правительство и партия коммунистов уделяли первостепенное внимание не только нуждам армии и военной промышленности. Они всемерно крепили убеждённость народа в неизбежной победе над гитлеровскими захватчиками. В решение этой задачи были включены лучшие силы советской культуры — писатели и поэты, актёры и режиссёры, художники и композиторы, певцы и музыканты. Они создавали великие патриотические произведения, выступали перед бойцами на линии фронта. В самую лихую годину их творчество поддерживало незыблемую веру: враг будет разбит, победа будет за нами.

Советское государство использовало все возможности, чтобы напомнить о героических страницах тысячелетней российской истории. В 1941 году художники Кукрыниксы и поэт С.Я.Маршак создают плакатный образ: на первом плане — солдаты и танки Красной Армии, железной стеной преградившие путь фашистам. Над ними, тоже лицом к врагу, фигуры Александра Невского, Александра Суворова и Василия Чапаева. Они словно в едином боевом строю с красноармейцами, защищающими Родину. А внизу плаката стихи:

Бьёмся мы здорово,

Колем отчаянно —

Внуки Суворова,

Дети Чапаева.

"Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова", — произнёс 7 ноября 1941 года И.В.Сталин. Эти слова были сказаны с трибуны Ленинского Мавзолея на военном параде в ознаменование 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистический революции.

Народная сплочённость в СССР не была каким-то странным или случайным явлением. Она прочно основывалась на фундаментальных ценностях. Советский Союз не раздирали социальные и культурные противоречия, свойственные буржуазному обществу. Здесь был ликвидирован раскол на эксплуататоров и угнетаемых. И это очень помогало вдумчиво и объективно взглянуть на схватки недавней Гражданской войны. Так появились в советской литературе "Тихий Дон" Михаила Шолохова, "Белая гвардия" Михаила Булгакова и другие произведения.

В годы Второй мировой принципиальный идейный раскол предстояло пережить уже представителям белой эмиграции. Отношение к борьбе советского народа с фашизмом стало для неё решающей проверкой на патриотизм. Иван Бунин, как и многие другие, искренне желал победы Советского Союза, а генералы Краснов и Шкуро вступили в войну на стороне фашистской Германии. Тем самым изменники Родины подтвердили: их опора на штыки иностранных интервентов в годы Гражданской войны не была случайностью. Путь национального предательства они прошли до конца. Покрыв несмываемым позором свои имена, они понесли, в конце концов, заслуженное наказание.

После победы над фашизмом сталинское руководство предприняло новые шаги к укреплению народного единства. В 1946 году были приняты законодательные акты о восстановлении в гражданстве СССР бывших подданных Российской империи. У представителей белой эмиграции появились новые возможности вернуться на Родину.

Так было. Ярок и убедителен пример Советского Союза в деле единения народа. Можем ли мы предавать его забвению? Безусловно, нет. Вправе ли мы взять его с собой в будущее? Безусловно, вправе.

Мировой опыт

Есть в мире и другие показательные примеры. Уважение к своей истории помогает уверенно идти вперёд Китайской Народной Республике. Несмотря на драматические страницы прошлого, здесь сохраняют уважение к Мао Цзедуну. Его огромный портрет продолжает висеть на площади Тяньанмэнь, и никто не смеет посягать на его Мавзолей. Мудрость и государственная ответственность возобладали над соблазном сводить личные счёты. Концепция китайских реформ определила — идти вперёд, используя положительный опыт Мао Цзедуна и Дэн Сяопина. Результаты воплощения этого подхода в жизнь восхищают ныне весь мир.

Бережное отношение к истории — важное условие развития страны. Как не вспомнить здесь пример Франции. Её Великая революция стоила жизни каждому шестому французу. Но в стране это событие продолжают чтить. И это понятно: ведь именно те грандиозные потрясения вывели Францию на передовые рубежи общественного прогресса.

Опора на родную историю исключительно важна в периоды испытаний. На излёте Советского Союза не все это поняли. Противники нашей страны раскачивали СССР по всем направлениям. И они смогли взорвать наше Отечество. Почему это стало возможным? Для подрыва фундамента активно использовались антисоветизм, русофобия и национализм. Как показала практика, они могут сработать даже в обществе, не знающем острого социального раскола.

Искажение картины прошлого больно бьёт по настоящему и будущему. Это уже не нужно доказывать. Это свершившийся факт. Мы ведь сами проходили через такое совсем недавно. Мы своими глазами видели, как унижение героев и уничижение их подвигов может сыграть роковую роль в судьбе народа.

Да, мы не вправе забывать, как в пресловутую "перестройку" над нашей страной повис густой туман лжи. В последние годы наблюдается постепенное избавление от этого морока. На первый взгляд, отрезвление затрагивает и представителей власти. Выступая перед молодыми историками в ноябре 2014 года, В.В.Путин напомнил о столетии Великой Октябрьской социалистической революции. И подчеркнул, что это событие требует глубокой объективной профессиональной оценки. Конечно, под "объективную оценку" можно подвести всё, что угодно. Однако прозвучавший призыв — хорошая альтернатива как очернительству, так и замалчиванию одного из величайший событий мировой истории.

Спустя месяц президент выступал на совместном заседании Госсовета и совета по культуре и искусству. Он осудил попытки навязывать везде в мире систему ценностей и образ жизни Запада как единственно правильные. Было подчёркнуто право каждого народа сохранять самобытность, развиваться на принципах исторической преемственности.

Молох антисоветизма и русофобии

Казалось бы, в среде высшей власти наступило прозрение. Однако правильные слова и авторитетные оценки не приняли форму реальных дел. Прозападный лагерь не теряет надежды раскрутить маховик антисоветизма в России с новой силой. Имея ничтожно малую долю поддержки среди населения страны, он обладает колоссальным влиянием на идеологию, на госуправление, на процесс принятия решений. Антисоветские поделки изо дня в день крутятся в ведущих российских СМИ. Псевдодокументальные фильмы, отдельные телепередачи и целые сериалы искажают картину советского прошлого. Ещё в 2014 году началась подготовка к юбилею человека, помогавшего мостить дорогу к разрушению СССР. Его фамилия — Солженицын. Его юбилей только в 2018 году. За это время Россия могла бы широко отметить десятки юбилеев блистательных имён нашей культуры. Имён, гордиться которыми можно и должно без оговорок. Но выделено почему-то имя исключительно спорное.

Переписывая историю, либеральный лагерь идёт против мнения подавляющего большинства граждан. Даже опросы официозных социологических служб признают: россияне сохраняют уважительное отношение к советскому прошлому. Сильнее всех атак на него оказались людская память, порядочность и здравый смысл.

В ответ на это за прошлый год с разных этажей власти в общество вновь сброшен целый ворох антисоветских инициатив. Правительством утверждена концепция по увековечиванию памяти жертв политических репрессий, а "единороссовское" большинство Мосгордумы поддержало установку памятника на эту тему в Москве. Между тем, объективные исследования давно доказали, что суровость политики 1930-х-1940-х годов была продиктована необходимостью укрепить мощь страны и повысить её обороноспособность. Большинство так называемых жертв репрессий были не мнимыми, а самыми настоящими врагами советской власти: власовцами, бандеровцами, диверсантами, вредителями.

Нужно говорить прямо: истерия вокруг репрессий раздувается не по воле случая. "Десталинизаторам" не нужна историческая правда. Им нужно разжигание страстей с целью противодействовать возрождению истинного и глубокого патриотизма. Их цель — перечеркнуть героизм и самоотверженность эпохи социалистического строительства, подменить объективную картину её великих достижений колоритным, но лживым лубком.

Один из членов Совета Федерации предложил принять закон, который должен карать за одно только признание сталинских заслуг. Он что, собирается посадить за решётку полстраны? И его что, не смущает смычка с украинскими политиканами, запрещающими советскую символику и русскую речь?

Самым злобным антисоветским выпадом и плевком в лицо нашему народу стало открытие Ельцин-центра в Екатеринбурге. Миллионы долларов потрачены на строительство роскошного здания. Правящие круги почему-то решили подчеркнуть свою преемственность с ельцинским режимом. А ведь наследие 90-х — это разрушение промышленности и сельского хозяйства, разгул криминала и коррупции, внешнеполитические провалы и потеря союзников, деградация культуры и нищета населения.

Ельцин-центр не заслуживает быть ничем иным, кроме как памятником национальному предательству, символом антисоветизма и русофобии. Между тем он становится центром самых разрушительных сил. Екатеринбург превращается в особую зону для тех, кто не прочь сделать нашу страну протекторатом Запада и готов содействовать её расчленению. И происходит это не где-то в глухой провинции, а на уральской земле, на стыке европейской и азиатской частей России.

И вновь полем битвы идей становится отношение к прошлому. Для создателей, покровителей и представителей Ельцин-центра вся история нашей страны — путь варваров. И только ельцинское правление для них — светлое время надежд. Им совсем не претит воспевать период нашего унижения и редкостного позора. Более того, для них это единственно‑возможный шанс — оболгать всю историю страны, дабы обелить преступления ельцинщины. Так прямо на наших глазах создан и разрастается ещё один русофобский рассадник, сеющий ненависть к нашему прошлому.

Конечно же, исторические раны существуют. Но одни хотели бы их залечить, а другие готовы ковыряться в них грязными пальцами. Эти "ковыряльщики" безумно счастливы унижать нашу страну и оскорблять наш народ. Алгоритм их действий задан заранее. И тогда взывать к совести бесполезно. Как бесполезно обращение к совести власовых, горбачёвых и ельциных.

Две тенденции

В нашем обществе нарастает противостояние между двумя силами, двумя тенденциями, двумя направлениями дальнейшего движения страны. Распадом и уходом в небытие грозит России антинациональная политика, стремление втиснуть наше общество в ложе либеральных концепций. Сохранить же Россию, вернуть её в авангард исторического процесса способен истинный, созидательный патриотизм, соединённый с социалистическим выбором.

Да, возвращение Крыма в Россию вызвало особый патриотический подъём. Да, его подхватило 70-летие Победы над фашизмом. Да, год спустя стало ясно: шествие "Бессмертного полка" стало глубоко народной идеей. Всё это — особые явления в нашей новейшей истории. Они создают условия для того, чтобы растопить последствия антисоветского "ледникового периода" 1990-х. Но либеральным кругам это не по нутру. Им нужно ввергнуть общество в состояние "вечной мерзлоты", парализовать его силы и добиться своих преступных целей. Когда ельцинская камарилья возвела антисоветизм в ранг официальной идеологии, он стал ломом всех самых разрушительных процессов в нашем Отечестве.

Перед Россией сегодня — полоса суровых испытаний. Ситуация не допускает вялости мыслей и наивного благодушия. Как и восемь десятилетий назад, над нами сгущаются грозовые тучи. Нашей стране не могут простить даже робких попыток проведения самостоятельной политики. Мировая капиталистическая элита обложила Российскую Федерацию военными базами и экономическими санкциями. По периметру наших границ создаются враждебные режимы, разрастаются военные блоки, поджигаются кровавые конфликты. На Украине и в Прибалтике пестуются самые агрессивные силы, исповедующие пещерный антикоммунизм и русофобию.

По воле крупного капитала планета переживает возрождение "старых" и появление "новых" реакционных движений. Их адепты выступают против лучших достижений цивилизации и ценностей прогресса. Они готовы ввергнуть мир в состояние хаоса и средневекового варварства. Из бутылки выпущен джинн религиозного экстремизма. Его фанатики пытаются перепахать весь Ближний Восток, но останавливаться на этом не собираются. И Россия — одна из главных их целей.

В этих тревожных условиях "идея-фикс" российских либералов — сведение счетов с советской историей — имеет особый привкус. Разрушительные начинания щедро мостят дорогу к острейшему внутриполитическому кризису. А если внешние силы им воспользуются, искать более правых и более виноватых будет уже поздно. Тогда одинаково непоздоровится как тем, кого настигнет натовская бомба или рука террориста, так и тем, кто разделит судьбу Милошевича или Каддафи.

Увы, такая перспектива — не сценарий фантастического фильма и не досужие выдумки конспирологов. Это тот завтрашний день, который наступит, если не принять срочных и решительных мер. И доказательства тому хранятся не в глубинах прошлых эпох. За последние годы в мире произошло слишком много печальных и поучительных событий. Последнее из них — импичмент президента Бразилии.

Главные опасности

Для отражения растущих внешних угроз России крайне важна консолидация общества. Но нынешний либерально-пораженческий курс убивает возможность единения. Социально-экономическая политика правительства вкупе с антисоветизмом и русофобией рушат любую перспективу национального сплочения. Эта ситуация создаёт целый ряд главных опасностей.

Во-первых, углубление социального раскола всё больше противопоставляет друг другу разные части российской нации. Опасный сам по себе, этот раскол способствует также росту региональных, межэтнических, религиозных и иных противоречий. Он делает реальной перспективу превращения России в "лоскутное одеяло", лишённое внутреннего единства.

Во-вторых, дальнейший подрыв экономического потенциала страны усиливает её зависимость от Запада. Даже известный либерал Герман Греф уже признал, что Россия попала в технологическую колониальную зависимость. А такое положение дел лишь расширяет возможности "пятой колонны".

В-третьих, проповедь антисоветизма усложняет поиск обществом путей выхода из тупика. Отрицание самой эффективной в истории страны ленинско-сталинской модернизации, нежелание изучать её опыт заведомо сужают арсенал используемых на практике антикризисных мер.

В-четвертых, поток идеологических диверсий против советского прошлого отравляет сознание народа лживыми мифами. Атака на патриотические смыслы поощряет формирование в среде молодёжи нигилистического, а то и просто враждебного отношения к своей Родине.

Каждый из нас не вправе уклоняться от сложных вопросов. А они звучат всё острее. Готов ли будет встать на защиту Отчизны тот, кто забыл чувство гордости за деяния предков? Будет ли сопереживать Родине тот, чьи святыни осмеяны, а память о Великой Победе над фашизмом подвергнута поруганию? И разве способна стать национальной идеей защита счетов, яхт и дворцов олигархов?

Антисоветизм и антикоммунизм подталкивают Россию к краху, вплоть до распада. Эту истину надо зазубрить, как таблицу умножения! Трагедия многострадальной Украины тоже начиналась с "крестового похода" против "проклятого прошлого", уничтожения памятников В.И.Ленину и переименования улиц. А закончилось всё политическими убийствами, военными столкновениями и прямым внешним управлением.

Курс на развитие

У нас осталось очень мало времени на то, чтобы кардинально сменить либеральный курс. У нас критически мало времени, чтобы вступить на путь ускоренного развития в интересах народа. Но другого выхода попросту нет. Чтобы уверенно идти вперёд, Россия должна в полной мере ощутить себя наследницей Горького и Шолохова, Жукова и Рокоссовского, Симонова и Исаковского, Гагарина и Королёва, Макаренко и Сухомлинского, Мухиной и Вучетича, Прокофьева и Свиридова. Страна должна не стыдиться, а гордиться тем фактом, что эта плеяда блестящих имён была рождена Советской страной, социалистической отчизной, родиной Ленина и Сталина. Либо так будет, либо участь России может оказаться трагической.

О том, чтобы не случилось худшего, обязаны побеспокоиться мы с вами — представители ныне живущих поколений. Других нет. Либо мы докажем, что достойны великих предшественников, либо наши имена будут покрыты позором. Навсегда. Если только судьба Отчизны растворится в глубинах прошлого, время сразу же заметёт и наши следы.

Так что защита прошлого от лживых нападок — не только дань исторической справедливости. Объективная картина минувших эпох необходима, чтобы обеспечить незримую связь нынешних поколений со своими предками. Только так мы спасём нашу страну в настоящем и гарантируем России строительство лучшего будущего.

Размышляя о перспективах Отечества, нельзя смиряться с социальным расколом, с эксплуатацией трудящихся масс, с тем, как капитал калечит и выбрасывает из жизни миллионы людей. Мы не согласимся с разрушением производственного потенциала страны, с деквалификацией учёных и специалистов, с системой воспроизводства обездоленных детей и стариков. Мы никогда не станем торговаться о том, какой процент населения порабощать можно, а какой — недопустимо. У нас есть свой проект будущего России. Этот проект — обновлённый СОЦИАЛИЗМ. И в нём нет места угнетению человека человеком.

Мы, коммунисты, убеждены в том, что выражаем интересы большинства и верим в его поддержку. Вот почему мы, может быть, как ни одна другая политическая сила страны, заинтересованы в создании подлинно демократической политической системы. Мы полностью готовы к широкой и честной дискуссии о путях развития своего Отечества. Суть нашей антикризисной программы изложена в десяти пунктах Орловского экономического форума. Наши предложения поддержаны Всероссийским советом трудовых коллективов.

Содержательную дискуссию в обществе мы считаем крайне необходимой. Без этого массовая апатия к судьбе России неизбежна, что является одной из главных угроз выживанию в современном мире. Нам нужен самый энергичный, самый смелый и конструктивный диалог о будущем. Но, разумеется, это должен быть наш собственный — внутрироссийский диалог!

Глобалисты категорически не желают, чтобы Россия самостоятельно определяла свою дорогу в завтрашний день. Но это абсолютно необходимо нашему народу, всем нам. Да, у политических сил страны есть неизбежные разногласия. Однако все ответственные политики должны стремиться к реальной независимости страны, её развитию и процветанию. При соблюдении данного условия все попытки вмешательства извне будут обречены на провал.

Мы, коммунисты, выступаем за чёткие правила "патриотического общественного договора". При этом очернение советского периода нашей истории должно расцениваться как провокация против народной памяти, равная предательству национальных интересов.

Убеждён, что такой общественный договор поможет оздоровить политический климат в России. Его принятие не требует писаных соглашений. Даже очень красиво составленная бумага далеко не гарантирует соблюдения изложенных в ней положений. Гораздо важнее, чтобы истинная забота о стране и народе стала делом чести каждого, кто включён в российскую политическую борьбу.

Уважаемые соотечественники! На всех нас лежит огромная ответственность. Судьба России решается здесь и сейчас. Сбережение Отчизны и её завтрашний день — в наших руках. И каждый из нас призван исполнить свой долг!

(обратно)

Запад ищет "виноватых"

Запад ищет "виноватых"Дионис Каптарь, Константин Сивков

Что первичнее — геополитика или экономика? На этот и многие другие насущные вопросы отвечает Константин Валентинович Сивков, российский военный и общественный деятель, аналитик, доктор военных наук.

Дионис КАПТАРЬ. Константин Валентинович, как военный специалист, что бы вы посоветовали нашему руководству для решения проблемы обеспечения обороноспособности нашей страны в условиях, когда у противника подавляющее преимущество практически во всех областях?

Константин СИВКОВ. Первым шагом должно быть создание системы гарантированного ответного возмездия. Когда имеется значительное количество ядерных боеголовок, порядка 1700 ядерных боеголовок, размещённых примерно на 700 межконтинентальных баллистических ракетах разного класса, всегда существует риск того, что эти ракеты могут быть выявлены, уничтожены превентивным ударом, а система управления — дезорганизована или также уничтожена. Чтобы это предупредить, должна быть система, которая привела бы к гарантированному уничтожению всех стран-членов блока НАТО. Оружие последнего рубежа может привести не только к уничтожению блока НАТО, но и в целом к тяжелейшим последствиям для планеты. Такое оружие может быть создано в России в относительно короткие сроки. Я говорю о создании термоядерных боеприпасов мультимегатонного класса сверхкрупного калибра. Подобных тем, что уже были испытаны в Советском Союзе 9 октября 1961 года. То была бомба эквивалентом 58 мегатонн, весила она около 30 тонн, сбрасывалась с самолёта Ту-95. Такого оружия в мире никто никогда не имел и не взрывал. Самый крупный калибр США был эквивалентом 30 мегатонн.

Дионис КАПТАРЬ. Почему мы отказались от продолжения той программы?

Константин СИВКОВ. Основная причина заключалась в том, что Советский Союз в то время был единым, мощным, монолитным государством, поэтому создавать оружие апокалипсиса не было смысла. Был смысл в создании традиционных ядерных припасов. Нового оружия достаточно иметь всего 1,5-2 десятка, вместо 1700. Их можно разместить поодиночно на разных носителях, обеспечить сопровождение надёжным личным составом и гарантированную боевую устойчивость. Тогда даже в случае социальных беспорядков и краха политической власти боевое оружие будет применено, что приведёт к уничтожению блока НАТО. Совершенно очевидно, что при наличии такого оружия враждебно настроенные страны будут дистанцироваться от поддержки деструктивных элементов, скорее даже будут стремиться к нейтрализации этой самой пятой колонны на территории России, дабы избежать таких чудовищных последствий.

Кроме этого, существует масса других видов вооружений, разрабатывая которые, мы можем решить эту задачу. Если говорить про ядерное вооружение, то в настоящее время система противоракетной обороны США нейтрализовать российский ядерный удар не может. Даже в случае, если от наших ядерных ракет останется где-то процентов десять. При десяти оставшихся процентах ядерного потенциала система противоракетной обороны США в нынешнем её состоянии сможет уничтожить не более 10-15 боеголовок. В перспективе (через 15 лет) она сможет уничтожить до 100 боеголовок. Но совершенно очевидно, что при создании новых систем ракет с маневрирующими боеголовками, гиперзвуковых боевых частей, которые могут быть установлены на головных частях в качестве ракет "Сармат", возможности системы противоракетной обороны США будут резко снижены.

Дионис КАПТАРЬ. Для чего же они её создают?

Константин СИВКОВ. Система противоракетной обороны США создаётся для того, чтобы нейтрализовать ядерные потенциалы других стран: Китая, который располагает на данный момент примерно 40 ракетами, но может достигнуть в ближайшее время 100-120; Северной Кореи, имеющей единичные заряды; Индии, у которой порядка 200 боеголовок; Пакистана — порядка 100 боеголовок. В отношении России система ПРО сработать полноценно не сможет. Но искус может появиться, и этим она опасна.

Появление противоракетной обороны, способной перемолоть наши ядерные боеголовки, будет сопровождаться созданием с нашей стороны более мощных боеголовок, более скоростных, маневрирующих, которые способны преодолевать эту противоракетную оборону. И я думаю, в этом плане задача будет решаться. Я полагаю, что в плане создания ядерных вооружений традиционных калибров основным направлением стоит избрать создание новых ракет тяжёлого класса, новых ракет лёгкого класса, манёвренных ракет среднего класса, боевых железнодорожных ракетных комплексов, которые сейчас создаются. А вот ракета "Булава" — не очень удачная, я бы так мягко сказал. Судя по тем данным, которые сейчас есть, эта ракета по забрасываемому весу не соответствует тем требованиям, которые предъявляются к подобным системам вооружения — всего 1160 кг, что очень мало. Я полагаю, что стоило бы сберечь оставшиеся три корпуса ракетных подводных лодок 941-го калибра проекта, известного под названием "Тайфун". И для них стоило бы создать тяжёлые ракеты морского базирования, которые могли бы нести увеличенный забрасываемый вес. Например, это могла быть моноблочная боевая часть того суперкалибра, о котором я говорил вначале. Чем была бы и обеспечена достаточно высокая боевая устойчивость этого класса оружия.

Если говорить о силах общего назначения, то здесь главным ограничивающим фактором является, конечно же, наш экономический потенциал. Сейчас конкурировать с Западом мы не можем. И шансов, что наш экономический потенциал хоть как-то приблизится к Западу, практически нет. Это возможно было бы при социализме, но никак не при капитализме. Единственным способом решения данной задачи в нынешней ситуации может быть создание систем оружия, которые позволяли бы ограниченному количеству личного состава при наименьшем количестве боевой техники противостоять противнику. Это должны быть машины, образцы оружия, которые по своим боевым возможностям и концепции превосходят иностранные образцы на поколение. Танк Т-14 — известная всем "Армата" — тому пример.

Однако хочу заметить, что при существующем отношении к образованию и науке обогнать потенциального противника на поколение практически невозможно. Поэтому пока единственной мерой в отношении сил общего назначения может быть увеличение их численности. Сегодня мы даже локальную войну парировать не можем.

В случае эскалации локальной войны в более крупную масштабную войну даже с обычным оружием мы должны чётко объявить, что будем применять тактическое ядерное оружие для предотвращения эскалации военного конфликта. В среднесрочной перспективе надо придать особое значение развитию тактического ядерного оружия. В первую очередь должна быть создана ядерная боеголовка для ракеты комплекса "Искандер". Также должны быть созданы или воссозданы, если они демонтированы, ядерные боеголовки для ракетного комплекса "Точка-У". Стоит подумать о том, чтобы восстановить потенциал ядерных снарядов для тяжёлой артиллерии, такой, как "Малка", 200-мм пушка, которая активно-реактивно стреляет снарядом, имеет дальность стрельбы порядка 50 км, а обычным снарядом — около 40 км.

Дионис КАПТАРЬ. Если сопоставить это оружие с другими, привычными нам вооружениями, какова его мощность? Что оно может уничтожить: город, деревню?

Константин СИВКОВ. По эквиваленту данный снаряд соответствует половине хиросимской бомбы.

Дионис КАПТАРЬ. Дорогое ли это оружие?

Константин СИВКОВ. Дело не в дороговизне. Конечно, если брать по критерию "эффективная стоимость", то атомный заряд намного эффективнее. Чтобы решить задачу, которую решает один ядерный снаряд, нужно выпустить несколько десятков тысяч обычных. Разработка таких снарядов будет вестись в среднесрочной перспективе — это 10-15 лет, хотя, конечно, некоторые образцы подобного вооружения могут создаваться уже сейчас.

Если же говорить о сегодняшней угрозе национальной безопасности, то надо сказать, что когда Россия стабильна, когда имеется надёжная власть и народ готов сражаться — Запад вторгаться к нам по классическому варианту не будет. Военное вторжение НАТО будет выглядеть несколько иначе. Смысл современной гибридной войны состоит не в том, чтобы сокрушить войска противника. Удар наносится по власти, демонтируется власть. И к власти приводятся марионетки, которые уничтожают вооружённые силы своими приказами. Падение Советского Союза — классический пример гибридной войны, которая не потребовала применения традиционных вооружённых сил, однако потери советских вооружённых сил намного превзошли потери от фашистского вторжения в 1941 году.

В гибридной войне на 90% успех определяется действиями правительства страны — жертвы агрессии. То есть всё необходимое для гибридной войны формирует действующая власть.

Недавно я беседовал с Таймуром Двидаром, это талантливый российский политолог египетского происхождения. Он высказал очень интересную для меня мысль: народу нужны четыре вещи — социальная справедливость, честь и достоинство гражданина, свобода и развитие страны. Если нет этих четырёх вещей, то власть в глазах народа становится враждебной ему. Как следствие, начинает копиться народный тротиловый заряд ненависти. Здесь внешние силы выступают лишь в роли детонатора, который этот тротиловый заряд взрывает. Так взорвался Египет, Сирия, Ливия, Тунис, Украина. Давайте посмотрим насовременную Россию. У нас есть социальная справедливость? Вы улыбаетесь… У гражданина России есть честь?

Дионис КАПТАРЬ. Внутренняя честь должна быть, и она есть.

Константин СИВКОВ. Да, но всегда ли она подтверждается органами власти? Есть ли развитие у нашей страны?

Дионис КАПТАРЬ. Вопрос риторический.

Константин СИВКОВ. То же самое можно сказать и о свободе. Когда органы власти действуют не в интересах благополучия граждан, а в корпоративных интересах, то трудно ожидать, что эту власть народ будет поддерживать. Я твёрдо убеждён, что сегодня в России пятая колонна Запада действует безнаказанно и уверенно. Она готовит тот самый тротиловый заряд, который должен Россию взорвать.

Нелишним будет ещё раз напомнить урок истории. Императора Николая II свергали не большевики. Они к этому никакого отношения не имели. Николая II свергало его же окружение. Будем точны — пятая колонна Запада. В неё входили российский олигархат, буржуазия: родзянки, львовы, терёщенки; элитарные круги вооружённых сил; члены царской семьи, которые опрометчиво рассчитывали на престол. Большевики взяли власть в руки, когда её уже у Временного правительства не было. Это Временное правительство развалило Россию. Правительство олигархии, боярское правительство, говоря старым языком. Вспомним слова Ленина. Когда власть взяли большевики? Когда она валялась в грязи. Когда Керенский на учредительном собрании выступил и сказал: нет в России партии, которая взяла бы на себя ответственность за разваливающуюся страну. Именно тогда Ленин провозгласил, что есть такая партия! Большевики взяли на себя труд не по развалу страны, а по её собиранию и сохранению. Да, в начале пути было много крови, но опять же стоит помнить, что гражданскую войну развязала олигархия, а не большевики. Крестьяне начали жечь помещичьи усадьбы задолго до большевиков. К этому их подтолкнули действия власти. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать это. По крайней мере, это мое мнение.

Собственно, я веду разговор к тому, что самым эффективным инструментом в нынешних условиях для предотвращения военной угрозы со стороны НАТО является — первое — запрет идеологии радикального либерализма во всех его проявлениях. Законодательный запрет. По целому ряду признаков идеология радикального либерализма подходит под понятие экстремистской идеологии. Более того — человеконенавистнической идеологии. Это легко доказать.

Второе, что нужно сделать, — искоренить представителей пятой колонны во власти России. Лишить их возможности влиять на экономику. Иными словами, надо применить инструмент люстрации. И я полагаю, что законодательное оформление люстрационного процесса было бы очень эффективным шагом. Федеральный закон о люстрации тех, кто причастен был к развалу Советского Союза, реформам 90-х, организации приватизации 90-х, расхищению и вывозу общенародного состояния за рубеж (этот перечень можно ещё продлить) — был бы воспринят народом на ура. И президент, который бы выдвинул такой закон, и Государственная дума, которая его приняла, и Совет Федерации, который его утвердил, стали бы в глазах народа героями. Я в этом не сомневаюсь. Это бы сильно способствовало укреплению российской власти… Но я сомневаюсь, что власть на это пойдёт.

Дионис КАПТАРЬ. Недавно некий британский генерал Ширеф, отставник, ранее занимавший крупный пост в НАТО, смоделировал возможность ядерной войны с Россией из-за якобы вторжения российских войск в страны Балтии. Понятно, что это глупость. Но как вы считаете, с чем связан этот информационный вброс?

Константин СИВКОВ. Дело в том, что западная цивилизация переживает глубочайший кризис. И речь идёт отнюдь не только о политических аспектах. В первую очередь кризис связан с энергетикой и экологией. По расчётам специалистов, для того, чтобы человек мог жить достойно, он должен получать 2 кВт электроэнергии. Таким образом, на 7 миллиардов человек нужно 14 тВт электроэнергии. В наличии только 2 тВт.

Дионис КАПТАРЬ. "Нужно" сократить население в 7 раз?

Константин СИВКОВ. Да, об этом и идёт речь. Но за счёт кого? Точно не за счёт себя. Это хорошо поняла западная элита ещё в конце 90-х. После провокации 2001 года они предприняли поход с целью взятия под контроль энергетики Ближнего и Среднего Востока. Но применение грубой силы провалилось, применение мягкой силы в виде арабской весны тоже провалилось — пришли "не те" силы. Индия, Китай сегодня спокойно поднимаются. Если бы им удалось взять под контроль эти ресурсы, Китай был бы удушен. Никакого бы китайского чуда не было.

Дионис КАПТАРЬ. Китай будут взрывать изнутри, судя по всему.

Константин СИВКОВ. До этого ещё далеко, а время их поджимает очень серьёзно. Сегодня Запад находится в ситуации, когда нужно, с одной стороны, затягивать пояса народу, с другой стороны — искать "виновных" в беде Запада. Сначала пытались найти этих виновных в лице мифического терроризма, потом вдруг выяснилось, что терроризм этот выращен самими же США и Западом. Теперь в качестве противника избрали Россию. Причина выбора ясна: Россия инициировала создание БРИКС, инициировала создание альтернативной финансовой системы, фактически поставила под угрозу существование экономического глобального долларового насоса, который качает сырьё и ресурсы из всех стран мира за счёт выпуска ничем не обеспеченных бумажек.

Дионис КАПТАРЬ. Но бумажки обеспечены авианосцами. Самое лучшее обеспечение!

Константин СИВКОВ. Да, это, кстати, ответ на вопрос, что первичнее — геополитика или экономика. Выясняется, что первичнее всё-таки геополитика и авианосцы. Что все эти "фантики" стоят чего-то, если есть авианосцы. Были у нас авианосцы, крейсера, линкоры, танки, самолёты, большое количество пехотных дивизий — стоял наш рубль крепко! Не стало всего этого, и рубль упал…

Так что же происходит сейчас? Россия практически полностью лишила западную цивилизацию шансов установить глобальный монополярный или мондиальный мир. Дополнением тому стала утрата возможности взять под контроль ресурсы Ближнего Востока, удушить Китай, Индию, другие развивающиеся страны. Сегодня западные элиты начинают осознавать простую вещь, что при сохранении существующего положения дел социальный взрыв с крушением всех этих элит, изменением социального порядка в тех же странах Европы и США, — это вопрос времени, причём относительно короткого. И при этом все страны Европы имеют внешний долг, превосходящий или приближающийся к их ВВП. Народы Запада не готовы воевать. Американцы проиграли войну в Ираке и в Афганистане именно потому, что не готовы были умирать. А их противники были готовы… Сегодня из России лихорадочно лепят образ врага путём цитирования в том числе сумасшедших отставных натовцев, чтобы канализировать гнев западного люда не на собственные элиты, а на внешнюю силу, конкретно — на Россию.

Дионис КАПТАРЬ. Константин Валентинович, известно, что западный мир в долгах как в шелках. США должны, Европа должна, японцы должны… А кому они должны?

Константин СИВКОВ. У них огромные долги перед нефтедобывающими странами, перед той же Саудовской Аравией, перед Катаром, перед Бахрейном. Плюс, к тому же, там имеется большое количество внутренних перекрёстных долгов перед банками… В-третьих, огромные долги перед транснациональными корпорациями Китая, Индии, Бразилии.

Дионис КАПТАРЬ. Частный долг перетекает в государственный. Это сложная система.

Константин СИВКОВ. Выплатить эти долги уже невозможно. Долг США значительно превысил ВВП США. При 17 триллионах долг составляет 18 с чем-то триллионов. И он продолжает расти. И это всего лишь госдолг! А если брать долги всех корпораций, то они превышают 50 триллионов долларов.

Дионис КАПТАРЬ. Взыскать эти долги не удастся, тем более что Америка может в любой момент объявить обмен доллара на другой, новый доллар по курсу 1:1000 000, и обменять его только своим.

Константин СИВКОВ. Да, но если это происходит, то лопается бюджет Китая… И в этом случае Китай и другие страны перестают платить и давать сырьё Америке.

Дионис КАПТАРЬ. Вполне возможно эту пирамиду запустить ещё раз.

Константин СИВКОВ. Как будет дальше — сказать сложно. Во всяком случае, это будет означать крушение долларовой системы. А крушение долларовой системы будет означать крах западных элит, это тоже однозначно. Крушение доллара повлечёт за собой слом долларового насоса, сырьё поступать перестанет. Тогда начнут создаваться региональные валютные союзы, как у нас на базе рубля, как в Китае на базе юаня. Юань может стать главной мировой валютой вместо доллара и евро, и тогда вместо долларового насоса начнёт работать юаневый насос. Штатам это категорически нельзя допустить, поэтому они сейчас и борются за доллар.

Дионис КАПТАРЬ. В этом случае американцы будут стараться силой заставить людей снова играть в их пирамиду. Они попросту вернутся к классическим неприкрытым методам XVIII-XIX вв., когда винтовка рождала экономику.

Константин СИВКОВ. Я с вами абсолютно согласен, но есть нюанс. Если Россия, Китай, Индия выступят единым фронтом, то США и НАТО ничего сделать не смогут. Эти страны могут объединиться, если из-за американцев одновременно лишатся своего золотовалютного резерва… И вы верно заметили: винтовка порождает экономику, но на каждую винтовку есть другая винтовка. Для её создания нам нужны предприятия, наука, ядерный потенциал и люди, которые смогли бы всё это держать в своих руках.

(обратно)

Генштаб газеты "Завтра"

Генштаб газеты "Завтра"

Владислав Шурыгин

Донбасс Война Сирия Ближний Восток ИГИЛ НАТО

Как обычно, ничем закончились очередные переговоры президента России Владимира Путина, канцлера ФРГ Ангелы Меркель, президента Франции Франсуа Олланда и президента Украины Петра Порошенко относительно политического урегулирования ситуации на юго-востоке Украины. Постоянные обстрелы Донбасса, полное нежелание Украины выполнять пункты подписанных ею же соглашений, игнорирование собственных обещаний давно уже сделали "Минск-2" неким ничего не значащим дипломатическим ритуалом. Владимир Путин призвал к немедленному прекращению обстрелов украинскими вооружёнными формированиями населённых пунктов Донбасса. Было подчёркнуто, что ключевым элементом урегулирования должен стать прямой диалог Киева с Донецком и Луганском в целях полного и всеобъемлющего выполнения Минских договорённостей. В ответ украинский президент Порошенко тут же потребовал восстановления контроля за украинско-российской границей и освобождения неких "украинских заложников" и "политических заключённых", в том числе Надежды Савченко. А заодно обвинил российские власти в "постоянном нарушении прав крымских татар". На том и попрощались. При этом, украинский президент тут же привычно публично соврал, заявив по окончании переговоров, что руководители Украины, Франции, Германии и России выразили поддержку развёртыванию полицейской миссии ОБСЕ в Донбассе и договорились о начале консультаций по этому вопросу. При этом в пресс-службах Кремля и Елисейского дворца таких утверждений не делали.

Обстрелы Донбасса в эту ночь продолжались с обычной интенсивностью.

Куда более тревожные сведения поступают из Сирии. Пользуясь режимом перемирия, боевики ИГИЛ и близких ей группировок резко нарастили боевую активность. Их отряды упорно пытаются вернуть себе утраченные позиции в районе Пальмиры, а также наступать под Алеппо. В этой ситуации министр обороны России Сергей Шойгу обратился к военному командованию США с предложением о координации боевых действий против террористов. Но США категорически отвергли эти предложения, заявив, что никак не собираются совместно с русскими сражаться против ИГИЛ, и это вполне ясно обозначает американскую позицию — на словах бороться против террористов, на деле же решать свои собственные узкополитические задачи военного присутствия на Ближнем востоке и фактической оккупации части Сирии, находящейся под их контролем.

В этих условиях Россия с 25 мая начинает новый этап воздушных ударов по боевикам на севере Сирии. Целью их станут не только военные объекты боевиков, но в первую очередь колонны снабжения, перемещающиеся между Турцией и северными сирийскими районами, занятыми боевиками.

Ещё одной новостью, напрямую связанной с событиями в Сирии, стало подтверждение представителями исламистского движения "Талибан" информации об уничтожении их лидера, Ахтара Мохаммада Мансура, известного также как мулла Мансур. По имеющимся данным, глава группировки был убит в ночь с 20 на 21 мая на афганско-пакистанской границе при налёте американских беспилотников.

Некоторые эксперты утверждают, что ликвидация муллы Мансура стала ответом на неконструктивное поведение руководства "Талибана" в ходе четырёхсторонних переговоров о мире с участием США, Афганистана, Пакистана и Китая. В этом смысле ликвидацию муллы Мансура следует воспринимать как предложение талибам и стоящим за ними пакистанским спецслужбам не только пересмотреть свою стратегию в Афганистане, но и сменить персональный состав руководства "Талибана".

Но есть и другая точка зрения. Уже сегодня в Афганистане идёт ожесточённая борьба между постоянно увеличивающимися отрядами ИГИЛ и талибами. При этом часть полевых командиров "Талибана" выступает за объединение с ИГИЛ, и только авторитет муллы Ахтара Мансура вынуждал их воевать против "игиловцев". Смерть муллы Ахтара Мансура резко усилит внутренние конфликты и углубит раскол в "Талибане". Как следствие, усилит позиции ИГИЛ в Афганистане.

Понимают ли американцы, что, уничтожив лидера талибов, они тем самым резко изменили баланс сил в Афганистане? Думаю, что понимают. Тринадцать лет ведя здесь боевые действия, американцы отлично разбираются во всех нюансах внутренней ситуации. Тогда зачем же они заталкивают ИГИЛ в Афганистан?

Тому есть свои резоны. Открытие нового фронта, с одной стороны, вынудит руководство ИГИЛ отвлечь часть сил из Ирака и Сирии, где американцы прочно увязли в бесперспективных бомбёжках и не имеют серьёзного продвижения. С другой стороны, перспектива доминирования в Афганистане способна стратегически перенацелить ИГИЛ с ближневосточного театра военных действий, где ИГИЛ также увяз в кровавом болоте гражданской войны в Сирии и зажат на юге Ирака, — на Афганистан и Среднюю Азию, где ситуация для развёртывания ИГИЛ более чем благоприятная: республики бывшего СССР раздроблены, их правительства погрязли в коррупции и утратили авторитет в глазах населения, а само население влачит полунищенское существование. Кроме того, под боком ИГИЛ в этом случае окажется ещё и Пакистан с его сотнями миллионов мусульман, который также в перспективе может рассматриваться лидерами ИГИЛ как потенциальная цель его расширения.

В свете этого смерть лидера талибов Ахтара Мохаммада Мансура приобретает совершенно иной смысл. Эта ликвидация серьёзно усилит позиции ИГИЛ в Афганистане и Центральной Азии, подвинув его ближе к границам России.

(обратно)

Истории об истории

Истории об истории

Светлана Иванова , Артём Суетин

Философия истории Информационная война Общество

взгляд в прошлое: смотреть или видеть

Любые конфликты между "большими системами", включая все войны человеческих сообществ, возникают и ведутся не только "для чего", но и "почему". В нынешнюю эпоху глобализма вторая составляющая информационной оболочки конфликтов выступает на первый план: всё меньше говорится об истинных целях военных конфликтов, всё больше — о мнимых причинах их возникновения. История становится в первую очередь инструментом оправдания войн, привлечения союзников и подавления противника.

История, к которой мы привыкли, носит эмпирический, описательный характер. Колесо жизни, вращаясь, оставляет следы на пыльной дороге людских начинаний. Эти следы подвергаются историками тщательному анализу и изучению, и представляются в виде длинных линейных описаний. По сути, история в учебниках — это прежде всего некая мозаика дат и событий, "хранилище анекдотов и фактов, расположенных в хронологическом порядке", которые по происшествии нескольких лет пост-школьной жизни превращаются в яркий ковёр, сотканный из чудом задержавшихся в голове фрагментов информации. Исторические киноленты, снятые в "эпоху постмодернистских исканий", добавляют в представления человека дополнительную неразбериху и ирреальность исторического временного ряда. Одни люди свято верят в то, что удалось вычитать в пыльных исторических повествованиях и высмотреть в новых фильмах о былом, иные не обращают вообще внимания на странные записки о прошлом, третьи противостоят им и пытаются переписать ход истории…

Само слово история многозначно. Причем значение "рассказ, повествование" стоит в более ранних словарях на ведущем месте. Так, например, в 1899 году Полный церковно-славянский словарь на странице 230 сообщал: "Исторiографъ - (греч.) = писатель повестей". 

Словарь Gaffiot от 1934 года издания также в первых трактовках указывает на значение "повествование, рассказ".

В более поздних словарях находим изменение позиции понятия "рассказ, повествование" и перенос его на вторые роли, вглубь списка значений. На первые же позиции выходит акцент на следующих определениях: "действительность в процессе развития", "совокупность фактов и событий, относящихся к прошлой жизни", "прошлое, сохранившееся в памяти людей" и наконец "наука, изучающая прошлое человеческого общества" ("Словарь русского языка в четырёх томах", М.: Русский яз., 1981, Т.1., стр. 691). Аналогичную картину мы встречаем и в зарубежных словарях более позднего периода, например, в известном словаре "Le petit Larouss" (1994).

В этой связи интересными кажутся находки нейробиологов, которые утверждают, что "истории иллюстрируют тот способ, которым работает наш мозг", то есть "для осознания собственного опыта люди склонны использовать истории". А "самая сильная сторона историй заключается в их способности фундаментально изменять образ мышления людей, опираясь на диссонанс". По своей природе история — это некий "роман", который "правдоподобно переносит нас из настоящего в будущее". И создаёт модель правдоподобных причинно-следственные связей в виде своеобразных перипетий в воображаемом повествовании, в сюжет которого человек готов поверить. Следует отметить, что когда "мы слушаем других, наши речевые моторные области мозга активизируются так же, как если бы мы говорили сами", то есть стираются различия между воспроизведением и восприятием слов, история "присваивается" человеком на уровне когнитивной работы мозга. Более того: даже в клинических случаях "словесное могло делать на несколько часов и более практически здоровыми больных". Это происходит во многом потому, что "ни мы сами, ни кто-либо другой не контролирует свои мысли и поступки. Ими руководит воображаемый рассказ, который лучше всего подходит к данной ментальной среде". По мнению исследователей мозга, под понятием культура в нейросреде понимается некая "коллективная история, которую та или иная группа рассказывает сама себе, определяет мышление, а последнее, в свою очередь, определяет поведение". По сути, с точки зрения протекания нейропроцессов посредством историй происходит устойчивое формирование образа, который "привычно" формируется из завязки, сюжетной линии и развязки. При этом завязка автоматически включает механизм внутреннего прогноза и предвидения, то есть создания динамического внутреннего образа предвосхищаемых событий. И если этот прогноз подтверждается, то человек получает удовлетворение на уровне нейромедиаторов приятных ощущений. Чем чаще человек получает эти ощущения, тем регулярней он воспроизводит поведение, которое привело к последующему удовольствию, то есть имеет место создание динамического внутреннего образа предвосхищаемых событий.

Исследования нейробиологов натолкнули специалистов управленцев (в широком смысле слова) на понимание того, что наиболее действенным методом воздействия являются истории, которые рассказывают "где мы находимся сейчас, и где нам следует оказаться". И тут естественно возникает вопрос об эволюции понятия истории в словарях, да и в головах. Действительно интересно, почему повествовательный аспект в определении слова "история" стал смещаться во второстепенные значения? Не менее интересный вопрос и в том, действительно ли нейробиологи раскопали эти знания об историях и их влиянии на мозг — или эти знания были получены ранее каким-то другим путём и использовались для управления обществом с незапамятных времен? Ведь никто не знает, сколько лет или столетий, например, индейской поговорке: "Тот, кто рассказывает истории, правит миром".

Интересен вопрос и о том, с какой "историей" имеет дело среднестатистический гражданин?

Вероятно, наиболее близко определение Т.Куна о расположенных в хронологическом порядке анекдотах и фактах. Только человек, как правило, не осознаёт этого. Для него история, как сказали ещё в школе, — это наука, которой известно, как было на самом деле. И, более того, это очень серьёзная наука: есть столько диссертаций, экспедиций, исследований, датировок. Например, о каждой битве известно почти всё (учебник красочно описывает передвижения пехоты, конницы и прочих важных составляющих боя и не только его). О каждом правителе существуют красочные описания жизни, характера, пристрастий, прегрешений и пр. Но как такое может быть в принципе?

Если посмотреть на современный мир, наполненный информацией (спасибо Интернету), и задаться вопросом, например, о возможности описания какой-либо битвы в Сирии, — то сразу станет заметно, что события совсем недавнего периода, например, битву за Пальмиру мы можем описать значительно хуже, чем битву при Бородине. Неужели такое возможно? Знать наверняка (или почти наверняка), что было пару сотню лет назад — и толком не знать, что происходит сейчас?! Про "правителей" с их привычками и характерами вообще разговор отдельный — просто миф обыкновенный, натуральный! Один Иван Грозный чего стоит, который то ли убивает сына (как на картине), то ли не убивает, так как на волосах трупа сына нет следов крови. При этом факт убийства, запечатлённый на картине, тихо шепчет разуму, что все же убийство произошло — его изображение за всю сознательную жизнь виделось столько раз, что само себя закрепило в ментальной реальности как нечто свершившееся и имевшее место быть. Таким образом в историческую "науку" тихонько пробирается фактор веры в историю-рассказ (картину), которым оперирует мозг человека. В этом случае большой интерес вызывает, конечно, авторство этих исторических шедевров. Равно как важен и вопрос о выгодополучателях и их целях и задачах при формировании определённого исторического текста.

Естественно, человеку хотелось бы придать истории характер теоретического знания, то есть проверяемого знания, помогающего предвидеть развитие социальной массы и строить планы на будущее. Но как показывает опыт, теория бывает частенько слепа к оценке неожиданных изменений, к новым проявлениям бытия, и приходится признавать, что историческое "развитие происходит случайно,.. ход истории беспорядочен, причины непостижимы, а итоги проследить невозможно". И победа в Пальмире пока ещё кажется неким мифом-сюрпризом, тогда как события Бородина представляются "проверенным" мифом, которому можно верить.

Следует понимать, что на сегодняшний день формальные теории не дают алгоритма обработки исторической информации, упираясь в различные ограничения неполноты (теорема Гёделя), неразрешимости (теорема Чёрча), невозможности выразить истину (теорема Тарского) и пр. И тут конечно и приходят на выручку истории-рассказы, в которые достаточно просто поверить. Собственно, это и причина появления бурного и брутального потока фейков современности. Всё немного неполно, неразрешимо, непроверяемо, что позволяет как раз рассказывать оригинальные воображаемые истории. И все истории появляются как плод воображения, основанный на определённых умозаключениях и имеющий определённую цель. Тут стоит задаться вопросом: а так было всегда? Если да, то все описания баталий, правителей, походов (нужное подчеркнуть) — это, вероятно, в большинстве своём просто воображаемые рассказы о былом. И об этом писали весьма уважаемые люди уже давно. Так, например, Гельмут Мольтке указывал, что "план операции не может с некоторой уверенностью простираться дальше первого столкновения с главной массой противника. Только профан может думать, что весь поход ведётся по предначертанному во всех мелочах плану без отступлений и что этот первоначальный план может быть выдержан до конца". Да и Лев Толстой в "Войне и мире" писал: "Если в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них война и сражения исполняются по вперёд определённому плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны".

Конечно, они опираются на какие-то факты и артефакты. Но история — это, прежде всего, интерпретация фактов интерпретатором (другими словами "историографом", писателем повестей), а не истинное знание. В какой-то момент времени обществу стоит в этом себе признаться. И задаться вопросом, что делать с этим ворохом "сена", в котором затерялась "игла" познания?

Наиболее познавательным, на наш взгляд, является подход умозаключений на основе оценки фактов не с позиции современности, а на основе переосмысления возможных взаимосвязей, существовавших в различные эпохи истории. Умозаключения истории не базируются только лишь на научных идеях, они переплетаются и с философскими идеями, и с технологическими возможностями, и с политическими и экономическими взглядами, свойственными и несвойственными исследуемому обществу в определённый период. История как идеальный случай познания должна представлять собой попытку, по выражению Виктора Шкловского, "вывода вещи (в нашем случае — исторических реалий) из автоматизма восприятия" для получения опыта рефлексии и опыта осознания реальности иным способом. При этом всегда стоит помнить, что "карта не есть территория", а умозаключения не являются реальной историей. Но именно они позволяют осмысливать исторические события, позволяют переосмысливать собственный опыт и представления об окружающем и ранее окружавшем, что, в конечном счёте, может привести к изменению ментального поведения конкретного человека, а с ним и коллектива людей. В случае удачного переосмысления представлений о мире может произойти и так называемый сдвиг парадигмы, который похож на состояние, когда "пелена спадает с глаз".

Что же касается выхода из автоматизма восприятия, то тут уместны различные технологии работы с информацией. Так, например, продуктивно осуществлять "оценивание" входящей первичной информации, то есть производить своеобразную госприёмку информационного сырья сразу на входе в систему исследования. Конечно, в этой приёмке будет принимать участие уже сформированная исследовательская парадигма человека, которая под себя будет фальсифицировать, подкреплять убеждениями (по определению К.Поппера) входящий материал. Но зато прервётся процесс "воспоминания", обусловленный наличием парадигмы мышления исследователя. Парадигмы обеспечивают в восприятии замену "реальности" на "суждения о реальности", на некие абстрактные мнения о том, что есть что. Красиво и интересно об этом написано в сказке Андерсена "Голый король": вера и заблуждения мешают человеку увидеть очевидные вещи, а коллективная поддержка иллюзий формирует устойчивые ложные образы и массовые подмены.

Человек перестаёт смотреть, видеть, замечать, так как он всё время активно "вспоминает". Такого рода "воспоминания" и размышления отличаются избирательным характером и повышенной субъективностью. А парадигма представляет собой своеобразный набор правил и норм, который выполняет две основные функции: устанавливает границы "допустимого восприятия" и предписывает, как "правильно" действовать (думать) в пределах заданных границ. Парадигмы позволяют объяснить мир в упрощённом виде и предсказать его "поведение". Собственно, все те же нейропроцессы, призванные подкрепить удовольствием прогностика, играют ту же самую роль. И некто, находящийся внутри парадигмы, с трудом может вообразить себе какую-то другую парадигму. Древнегреческий философ Парменид с необыкновенной тонкостью обобщил природу данного явления в следующем высказывании: "У большинства смертных нет ничего в их заблуждающемся уме, кроме того, что попало туда через их заблуждающиеся органы чувств". Последние исследования, сделанные в области нейробиологии, экспериментально подтверждают парменидовское суждение, так как в сознании, действительно, первым появляется зрительный образ, созданный воображением, и он отнюдь не является отражением объективной реальности. Мозг, таким образом, воспринимает как бы "наилучшую догадку" об объекте, а не сам объект. Известно, что более или менее знакомые объекты проходят когнитивную обработку, сопряжённую с наименьшими затратами энергии, то есть следуя по кратчайшему когнитивному пути, по пути воспроизведения уже знакомых образов, перевоссоздавая то, что есть уже в собственном опыте и памяти, а не то, что видит глаз при повторном разглядывании объекта.

Сдвиг парадигмы (то есть выход за пределы автоматического восприятия и "бессознательного умозаключения" на основе существующих в памяти устойчивых аналогов) происходит в случае появления большого количества нерешённых проблем, своеобразного внутреннего диссонанса понимания. Таким образом, у человека (коллектива) происходит некий "интеллектуальный бунт"; естественно, он происходит не у всех, а лишь у тех, кому действительно некомфортно пребывание в непонимании.

Как раз оценивание первичной информации и может служить в большой мере задаче накапливания критического количества плохо стыкуемых фактов под дальнейшую интерпретацию. Оценка отдельных фактов (безусловно, субъективная и фальсифицируемая по определению) и присвоение им значений вероятной достоверности позволяют взглянуть на мир без автоматизма, а с долей здорового сомнения. Чем условней вероятность достоверности, полученная исследователем при приёмке информации, тем больше вопросов появляется в момент интерпретации; чем больше появляется вопросов, тем ближе можно подойти к платоновской диалектике, к многообразию возможных толкований, нахождению иных ответов и к исключению выявленных явных ошибок. По своей сути эта "приёмка" позволяет понять, насколько увеличивается знание человека в свете новых сведений об изучаемом событии, и соответственно сформировать новый массив исследовательских вопросов.

А получив набор оценённых фактов, исследователь может с ними уже играть, группировать, сортировать, выстраивать сценарии, получать новые вопросы на доработку. Информация становится живой и более подвижной, то есть приобретают свои обыкновенные качества элементы-провокаторы изменения систем. При этом, если человек в рамках собственного исследования видит различные возможности интерпретации, то даже при наличии сценария-фаворита он начинает более внимательно относится к версиям других исследователей. Ведь это просто возможные сценарии, но уже это порождает возможность корректного обсуждения и коллективного поиска понимания истории, то есть того рассказа, который сформировался о былом и который мог бы быть воспринят как какая-то промежуточная форма истины.

(обратно)

Записки оптимиста

Записки оптимиста

Константин Душенов

Политика Геополитическое противостояние Война Оборонное сознание НАТО

европейский капкан для НАТО

Масштаб русского военного возрождения только теперь становится понятным для самоуверенных западных генералов. Американские военные эксперты бьют тревогу: в случае конфликта на европейском театре военных действий вооружённые силы России будут иметь перед армиями НАТО ряд существенных преимуществ. Недавно даже начальник штаба сухопутных войск США, генерал Марк Милли, выступая перед сенатской комиссией по делам вооружённых сил, признал, что с недавних пор Россия обладает в Европе значительным огневым превосходством.

А военные аналитики исследовательского центра "Рэнд корпорейшн" смоделировали возможный ход столкновения России и НАТО в Прибалтике и сошлись во мнении, что русским войскам понадобится всего три дня, чтобы разгромить силы Североатлантического альянса. В соответствии с их выводами, Москва примерно за 10 дней способна развернуть на намеченном плацдарме армию в 50 тысяч солдат, полностью оснащённых бронетехникой, артиллерией и прикрытую мощной группой авиационной поддержки. А НАТО за те же 10 дней может мобилизовать лишь несколько разрозненных легковооружённых подразделений.

В результате, после десятидневного развёртывания сил, Россия, по мнению экспертов из "Рэнд корпорейшн", будет иметь огромное преимущество перед США и их союзниками практически по всем видам вооружения. По танкам это преимущество будет в соотношении 7 к 1, по боевым машинам пехоты — 5 к 1, по ударным вертолётам — 5 к 1, по ствольной артиллерии — 4 к 1, по реактивной артиллерии — 16 к 1, по системам противовоздушной обороны малой дальности — 24 к 1 и по ПВО дальнего действия — 17 к 1.

Единственная область, в которой войска НАТО пока превосходят Россию — это боевые самолёты. Но и этот козырь полноценно использовать они не смогут, сокрушаются западные аналитики, так как Россия обладает лучшей в мире системой противовоздушной обороны. Она включает в себя такие уникальные комплексы дальнего радиуса действия, как знаменитый С-400, комплексы средней дальности "С-300" и "Бук" различных модификаций, а также действующий на малой дальности комплекс "Тор" и не имеющий аналогов в мире сверхэффективный комплекс "Панцирь", прикрывающий ближние рубежи нашей противовоздушной обороны. Эти средства позволяют создать глубоко эшелонированную "зону закрытого доступа", при прорыве которой самолёты НАТО понесут колоссальные потери, которые невозможно будет восстановить до конца конфликта.

На первый взгляд эти цифры кажутся невероятными. В последние десятилетия мы привыкли считать аксиомой, что Россия значительно слабее НАТО. Но американцы, сравнив наши военные потенциалы, всерьёз озаботились внезапно возникшей перед ними проблемой. В Вашингтоне даже сформировали специальную правительственную экспертную группу, которая должна понять, как армия США может приспособиться к "новому масштабу российской угрозы". В результате родилось обширное исследование под названием "Русская война нового поколения", цель которого — пересмотреть концепцию применения сухопутных войск США на тот случай, если им придётся столкнуться с русскими танками в Восточной Европе.

Комиссию возглавил генерал-лейтенант Герберт Реймонд Макмастер, который после подробных исследований заявил, что "американские военачальники и представители разведки сильно встревожены тем, что Москва обладает серьёзными преимуществами в ряде ключевых военных областей". Например, лёгкие американские бронированные машины "Страйкер", которые Вашингтон широко использовал в Ираке и Афганистане, совершенно беззащитны перед новым русским вооружением, которое сейчас в массовом порядке поступает в сухопутные подразделения нашего Западного военного округа.

И это не случайность. Дело в том, что после развала СССР американская армия была переориентирована на ведение колониальных войн и карательных экспедиций в странах третьего мира. Специально для этого и были созданы лёгкие бронемашины "Страйкер", а так же проведена военная реформа. Эта реформа завершилась созданием большого числа лёгких тактических групп на фоне радикального сокращения количества бригад, оснащённых тяжёлой техникой. А в 2009 году Пентагон и вовсе прекратил программу по разработке тяжёлых боевых платформ нового поколения — нового танка, тяжёлой боевой машины пехоты, самоходной артиллерийской установки и других машин аналогичного класса. Сделано это было потому, что — по мнению американских экспертов — после крушения СССР широкомасштабных и интенсивных боевых действий, для которых такие машины предназначены, якобы, больше не предвидится.

И вот теперь до американцев, наконец, дошло, как сильно они ошиблись. Русские танки типа Т-90 и Т-72Б3, которые они считали "пережитком устаревшей военной доктрины", на Украине, в Сириии в других локальные военных конфликтах недвусмысленно доказали, что именно они по-прежнему играют в достижении победы решающую роль. Более того, по словам бывшего командующего войсками НАТО генерала Уэсли Кларка, многоуровневая защита российских танков сегодня настолько хороша, что они "в основном неуязвимы для американских противотанковых ракет".

Ещё одним сюрпризом для американских стратегов стал тот факт, что Россия обладает большим ассортиментом управляемых и неуправляемых ракет, а также мощных артиллерийских систем, которые по дальности и эффекту воздействия далеко превосходят артсистемы сухопутных войск США. Попросту говоря, новейшим русским самоходкам "Коалиция" и танкам "Армата", тяжёлым БМП "Курганец" и реактивным установкам залпового огня "Торнадо" американцам нынче просто нечего противопоставить.

Сегодня в сухопутных войсках США реально используются только две артиллерийские системы. Это древняя самоходка M109-"Паладин", принятая на вооружение аж 55 лет назад, и полевая буксируемая 155-мм гаубица M777. Её можно, в случае необходимости, перемещать на внешней подвеске вертолёта, но это неизбежно накладывает серьёзные ограничения по массе орудия. А из-за таких ограничений её боевые возможности существенно уступают новым российским артсистемам, которые по основным боевым показателям — дальности, мощности и скорострельности — превышают показатели американских аналогов в полтора-два раза. Максимальная дальность стрельбы большинства американских орудий составляет от 14 до 24 километров, тогда как самая обычная российская самоходная гаубица способна поразить цель, находящуюся в 29 километрах от неё.

Ещё более печальная для американцев картина складывается в области реактивной артиллерии. Её основу в американских войсках составляют реактивные системы залпового огня M270, принятые на вооружение 33 года назад. По своей боевой эффективности они примерно соответствуют советскому "Смерчу", хотя снаряд "Смерча" мощнее, а в производстве американские установки многократно дороже. Аналогов же современных российских РСЗО "Торнадо-Г" и "Торнадо-С" в США вообще нет.

Велика разница и в организации боевого применения реактивной артиллерии. В американской армии РСЗО сведены в специальные артиллерийские бригады, которые придаются войсковой группировке, начиная только с уровня армейского корпуса. В России же каждая бригада имеет в своём составе реактивный дивизион. А каждая наша дивизия, развёрнутая в Западном военном округе, и вовсе имеет в своём составе полноценный полк реактивной артиллерии!

Не меньше, чем из-за русских танков и реактивных систем залпового огня, американцы волнуются по поводу слабости систем ПВО своих сухопутных войск. Американские бригады оснащены откровенным старьём — зенитно-ракетным комплексом "Авенджер", первый пуск с которого был осуществлён ещё в далеком 1984 году. Этот комплекс представляет собой переносные зенитные ракеты "Стингер", установленные на лёгкий армейский вездеход "Хамви". Его характеристики по нынешним временам откровенно провальны: он может сбивать цели — вертолёты и штурмовики — на высоте не более 3800 метров и на дальности не более пяти с половиной километров.

Сегодня американские военные эксперты оправдывают такую непростительную беспечность тем, что "армия США не подвергалась серьёзным нападениям с воздуха уже более 70-ти лет, после 1943-го года". В то же время российские бригады вооружены зенитно-ракетным комплексом малой дальности "Тор", который может сбивать даже баллистические ракеты и авиационные высокоточные средства поражения типа корректируемых авиабомб.

При этом особой головной болью натовских генералов является наша Калининградская область, оказавшаяся после распада СССР в тылу у натовской восточноевропейской группировки. Зенитные комплексы С-400 и противокорабельные комплексы "Бастион", размещённые там, в сочетании с ударным комплексом "Искандер" способны создавать для натовских войск обширные "зоны запрещённого доступа", покрывающие огромные морские и сухопутные территории.

"У России есть зенитные и противокорабельные комплексы наземного и морского базирования, а также боевые самолёты, размещенные в Калининградской области и других регионах страны, которые могут покрывать огромные районы", — сообщил недавно западным журналистам высокопоставленный представитель НАТО. Странные они всё-таки, эти европейцы. Как будто это стало известно только вчера! Как будто Москва в течение последних десяти лет сто раз не предупреждала Брюссель и Вашингтон, что она даст адекватный ответ на попытки Запада закрепить своё военное преимущество над Россией, возникшее после развала СССР!

Вот теперь, постепенно, миру становятся понятны масштабы этого русского ответа. Теперь Европа оказалась лицом к лицу с нашей военной группировкой, насчитывающей сотни тысяч военнослужащих и многие тысячи единиц бронетехники, боевой авиации, высокоточных баллистических и крылатых ракет. А к моменту окончания программы перевооружения в 2020-м году её состав, вдобавок, массово пополнится такими образцами вооружения, аналогов которых у НАТО нет и в ближайшие 10-15 лет не предвидится…

Похоже, масштаб происходящих перемен всё-таки начинает доходить даже до неповоротливых мозгов большинства западных "стратегов". Не зря, видно, в мае 2016 года высокопоставленный натовский генерал — пожелавший, впрочем, остаться неизвестным — заявил в беседе с корреспондентом влиятельной газеты "Файнэншл Таймс",что в случае конфликта с Россией "силы быстрого реагирования НАТО будут разгромлены ещё до того, как приготовятся к бою к востоку от Одера". Что ж, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Возможно, это запоздалое прозрение заставит, наконец, натовских стратегов прекратить нагнетание международной напряжённости и понудит Вашингтон всерьёз учитывать национальные интересы России.

Хотя, честно говоря, надежд на такой поворот событий намного. Поэтому, думаю, нам стоит забыть про "мир, дружбу, жвачку" и сосредоточить свои усилия на том, чтобы "русский бронепоезд", всегда стоящий, как известно, на запасном пути, был готов в любой момент тронуться в путь. На запад, на запад, на запад…

Мне при этом невольно вспоминаются слова старой военной песни "Солдаты — в путь!". Это песня была очень популярна в послевоенную сталинскую эпоху. Мне, мальчишке, её часто пел отец, прошедший войну от рядового танкиста до майора, начальника разведки танкового полка.

Пусть враги запомнят это

Не грозим, но говорим:

Мы прошли, прошли с тобой полсвета

Если надо повторим…

Похоже, придётся-таки повторить. Уж слишком забывчивы стали натовские генералы и высокопоставленные еврочиновники в Берлине и Праге, Будапеште и Вене, Варшаве и Братиславе. Впрочем, даже худой мир, конечно, лучше доброй ссоры. Жаль только, что под воздействием Вашингтона и Брюсселя он становится с каждым годом всё хуже и хуже…

Фото: Зенитно-ракетный комплекс "Тор"

(обратно)

Озёрное чудо

Озёрное чудо

Михаил Тарковский

литература Русское Культура Общество

о творчестве Анатолия Байбородина

Огромная земля русская требует летописи, свидетельства, а главное любви, выраженной в сокровенном слове, где драгоценность – не тот или иной факт бытия, а вклад человечьей души, её раскрытие в жертвенной тяге к родному. Велико и недосягаемо святоотеческое наследие, но сейчас поведём речь о литературе земной, светской, тихим подмастерьем глядящей на заоблачные белки духовного слова. 

Тёплая и благодатная средне-русская равнина многоголосно и соборно выговорилась голосами девятнадцатого века. Орловские, Тульские, Воронежские земли так напитали даль голосами Лескова, Толстого, Бунина, такой густоты настой оставили в осенней воде дворянской литературы, что, когда приезжаешь, сквозь будничный пропылённый облик, с трудом узнаёшь черты, выведенные когда-то по юной душе алмазным будто резцом.   

Странным островом проплыл Санкт-Петербург, явив непостижимые образы Гоголя и Достоевского, сколь призрачные, столь зримые и великие.  А Волга… Дон… Да каждая водная жила, каждая губерния Средней России так выражена в исповедном слове, что кажется ни к чему и браться за перо – всё уже сказано… А главное, задана планка.

Но как разговорилась в двадцатом веке Вологодчина! С какой силой крестьянское слово прямой речью земли влилось в реку литературы и стало её фарватером, стрежью, быстерью.

К Востоку слабеют наслоения слова, и не столь тощеватей литературные грунты, сколь меньше городов и гуще леса. Просторней дышится сочинителю, уже не толкающему локтем собрата, не чующего под боком ревнивого дыхания. Щедро дарит Россия-Матушка ношу отвечать за край или область, как Аксаков и Даль за Оренбуржье, как Бажов за Урал.

А дальше за Камень?..

Чем реже человечьи скопления, чем безмерней, болотистей и солоней вёрсты – тем дороже тепло очага, человечья близость. Пласты земной плоти отмежёваны речными телами будто в послабление душе, в пощаду, чтоб удалось хоть как-то уложить-оприходовать простор… Иртыш с Тоболом, Обь с Катунью и Бией… Солончаки, степи, тайги… А к Востоку за Батькой Енисеем и вовсе мерзлотный камень, скупой и суровый кряж восстаёт в щетине тайги и так и тянется волнистым громожденьем до края света…   

И огромными материками простираются духовные миры, ухожья, как зовут ангарцы охотугодья. У каждого свой хранитель, своё отражение, своя пресветлая тень на литературном небосводе. Купол Шукшинской души как незримый оберег над Алтаем… А за ним сердце России, невообразимый пласт Енисейской земли, почти четыре тысячи дымных горных вёрст от Монгольской границы до Диксона… И её то светлая, то горестная сень в причудливом дышащем слове – Виктор Петрович Астафьев… И наконец Байкал с бирюзовой Ангарой – ухожья того, чей промысел только  высвободился от земных путей и путиков, оставил незатянутой шов, то и дело стреляющий в сиротеющих душах. 

Велика Сибирь, а берёзовые околки рассказов, кедрачи повестей всё как-то по югу лепятся. Где пообжитей. Север с жемчужными Путоранами Астафьевым обживался вскользь, но зато бригадно и честно осваивался норильскими писателями. И Эвенкия не смолчала, выплатила литературный ясак народным словом тунгуса Алитета Немтушкина.

Но это север… А великая почвенная литература всё-таки вызрела на более южных трактовых землях, где за четыреста лет укоренилось русское крестьянство, протянулось жилами поморской речи, казачьих песен, сказов. Крепко отстроилось стайками, заплотами, избами с наличниками, среди которых есть домищщи, рубленные с кедрин, распущенных повдоль. Глядишь на них, и кажется, торцы углов набраны из полумесяцев, лунных доль. Так бревно к бревну устаивался вековечный уклад, боль за который и стала темой нашей почвенной литературы.

В подтвержденье обратим взор на восточные рубежи, на берег Тихого Океана. Здесь не так долго живут русичи, как в коренной Сибири, поэтому не нажила ещё Россия крестьянского назёмного слоя, пойменного, парного, где взрос бы в один Богу известный день ли, век чуткий к книжной мудрости мальчишка. Поэтому классики тут отметились по большей части экспедиционно: Пришвин, Чехов, Павел Васильев, или революционно, как Фадеев. Да Рытхэу, уехавший с Чукотки в Ленинград, и геолог Куваев. И наш современник Кузнецов-Тулянин, забивший пограничный столб, геополитический репер в скалистый Кунашир.

И только верный месту, как пристойный зверь, неповторимый Владимир Клавдиевич в своей первопроходческой литературе так и остался бессменным символом-хранителем Приморья.    

Читатель, пытко следящий над нашим подоблачным лётом, уже спохватился:

– Ясно: Хабаровский край, Приморье, Сахалин… Но, други, а где же Забайкалье и Амурская область?! Где пролёты Верхнеудинск – Чита – Хабаровск? Как пропустили мы две тысячи семьсот шестьдесят три родных километра, самых немыслимых по красоте, суровости, завораживающей силе? Миновали заезжие дворы, не утолили дорожный глад в позных харчевнях, не оглядели долину Селенги с Омулёвой горы?

И впрямь кажется, будто перо наших классиков, омакнувшись в байкальской священной синеве, настолько напиталось силою и увеличивало нарыск и размах строки, что чудно отброшенное к Тихому океану, застыло в недоумении: отчего для стольких пропущенных непостижимых территорий не хватило чернил?

Забайкалье, самая малоизвестная и малонаселенная окраина России, и в слове меньше всего представлено в литературной карте. Конечно, навсегда остались и Черкасов, и Вишняков, и другие замечательные писатели, подвижники и хранители родного края, но, как ни крути,  такой плотности великих имён, как в более западных улусах, здесь не найти…

А напрасно, потому что слишком уж мало знает читающий люд густонаселенного запада России о забайкальских краях. И многие москвичи или воронежцы слабо себе представляют не только Хилок, Чикой, Могочу и Магдагачи, а и не всегда знают, что лежит восточнее: Улан-Удэ или Чита, и что до революции Улан-Удэ звался Верхнеудинском, будучи городищем русских порубежных казаков. 

А полюбить бы русским всей православной душой труднейшие эти вёрсты, лишь недавно сшитые друг с другом асфальтом, эти сопки, поросшие чахлым и неожиданным для Восточной Сибири соснячком, степи, и в марте ярко желтеющие сквозь скудный снежок, приземистые избы, отвесные струйки дыма, меловые увалы в рельефных рёбрах…

Если бы вы знали, что это за земля и какие люди здесь живут! Что такое семейские староверы, попавшие сюда аж при Екатерине! Что такое степь с бурятскими чабанами, рыжие лохматые коровёнки, возлежащие на федеральной трассе М-58, меж которыми пробираются со стороны восхода пыльные праворучицы с загорелыми перегонами за баранками. И встают в Тарбагатае в заезжем дворе "У семейских", где хозяйка всё никак не утихомирит гавкого кобелька Мишку, и под утро не дающего спать путникам.

  «Где ж та деревня?» – Далёко, 

Имя ей «Тарбагатай», 

Страшная глушь, за Байкалом... 

Так-то, голубчик ты мой, –

так заглазно воспел этот посёлок Некрасов в поэме «Дедушка».

– ... Так постепенно в полвека

Вырос огромный посад –

Воля и труд человека

Дивные дивы творят!..

Воистину дивные… Земля, завораживающая путника, очарованно пропускающего сквозь душу гривы сопок с соснячком и листвяжком, борт склона, что скально ощерился на трассу, разлом реки с шивёрами и порогами, степи, утягивающие взгляд нераскрывной своею тайной, озера, стеклянно замирающие в морозную ночь. Гулко, раскатно и стонко гукающие свежим льдом, пронзаясь стрелами серебряных трещин. Трудная земля, требующая служения. Трудные жизни, воистину – судьбы, проколевшие, выбыгавшие на морозе, выдутые ветрами, выжженные солнцем, правые трудовой правотой, многовековой крепостью... Как они требуют любви! Да вот кто бы выразил! Кто бы возлюбил эту землю в слове, как Астафьев Енисей!?  

Уже разорили хозяйство, позакрывали заводы, посокращали армию, оголя границу в и без того трудном округе… Только Транссиб ниткой связывает и держит поселки, и вечный гуд поездов мешается с летним шумом ветра в листве… Не то поезд шумит, не то дерева мнутся, мятутся о тайне этой земли и трудовом её человеке...

Плохо спится на многоснежном Енисее, когда знаешь, как зябко забайкальской земле под тонким снежком, как зыбко ей под губительским нерадением… Да и самому Батюшке-Анисею не заспать заботу: то Ангара нашепчет, принесёт последний сказ с Байкала, где вода упала, да так, как и старики не упомнят, то селенгинская водица выплетется из многоструйного речного тулова, расскажет, как по берегам восточного братца Амазара китайцы лес пластают…

Ау, даль! Слышишь, как ворочается Батюшка-Анисей? Как стрелил двухметровым льдом, катанул морозное эхо к Тихому Океану. Вот и мой крик прибился к нему. Уцепился за зудкий полоз… Отзовись! Есть кто дозорный по Забайкалью?! Есть кому укрыть оберегом тёплого слова степь, дрожащую от стужи, озёра с тихим зелёным льдом и сонными чебачками? Не молчи, а то не заснуть на Енисее, так базлает постылый Мишка в Тарбагатае (даром что тёзка, от язви его!) – что рвётся душа за недогретую и неопетую забайкальскую землю! Отзовись смелый человек с болеющей и чуткой душой!

Слышу сквозь ночь, сквозь свист ветра, сквозь хлёст снега о  «салафановое» окно зимовья:

«– Не волнуйся Анисей-Батюшко! Не бойся, брат Михайло! Есть кому отстоять Забайкалье, обогреть степную еле припорошенную твердь, спасти чудо озёр от лютого проколения! Уберечь русскую душу от вражьей осады. Сохранить заповедный русский язык, его дальний сквозьвековой строй, сказовый дых».   

Анатолий Байбородин...

Вот ведь к каким ухищрениям пришлось прибегнуть, чтобы утаить его, давно известного, замаскировать до поры и открыть в долгожданную и тёплую минуту! Все громче его далёкий голос, и уже крепко на душе, ближе Забайкалье и сильно на сердце, которое знает, что не урвётся от расстояний… И тем веселей загудит топор и пешня в руках, чем твёрже приляжется к ним книга "Озерное чудо".

Открывает книгу особенно дорогая не только читателю, но и самому автору повесть «Утоли мои печали». Она, как и многие произведения Байбородина, строится на личном, на истории детства, которое сколь и единственно, столь и бесконечно и, расплетаясь на жилы, подробно и многоствольно прорастает через всю толщу творчества. Истинный писатель всегда пишет одну книгу, одну судьбу, как бы не рядил её для отвода глаз в одёжи разных сюжетов, различных героев. И всегда корень, ключ – чуткий человек с огромным, разверстым и потому навеки раненым сердцем. И очаг, родник боли в детстве, голодном до душевного тепла не менее чем до хлебной корки, трудном, трудовом, но чистым духом. «Керосинка с протертой до незримости стеколкой» – образ точнейший, и очень хорошо отражающий суть того, о чём пишет писатель. Да и вообще сибирской жизни, в которой богоданная и бьющая в очи красота природы вопиюще закопчена несовершенством человечьего существования. И противоречье это падуном-водопадом режет израненную душу мальчонки с такой знакомой силой, что уже перекликается с житием маленького Витьки из книги Астафьева «Последний поклон», и с той же, знаковой для русской литературы исповедальностью, горечью, благодарностью освещает пронзительный финал этого откровения. 

В повести «Утоли мои печали» Байбородин не снисходит до времени и его явных примет, услужливых и навязчивых, как у верхоплавных литераторов, заострённых на заигрыш с читателем. Нет… Конечно, вехи стоят на этой  продутой позёмками степной дороге, но только самые важные, без которых не понять героев. Которые как обвал, разлом… Как те «кровавые антихристовые времена», свалившиеся на «русские головы», когда «фармазоны порушили волостной храм, а заодно и сельские церквушки». Но главное дальше – главное в том, что мать вопреки всему сохранила: «ночные и зоревые молитвы да образы от тятеньки и маменьки» и самую заветную «в позеленевшем медном окладе» – икону Божьей Матери «Утоли моя печали».

И всё как всегда на Руси: конь, земля, отец, мать, молитва, земля… Монолитное русское время, сплетённое из накрепко сплавленных проводов… Вот отец фронтовик, едва не утонув во вздувшейся от дождей реке и отмечая возвращение домой из затянувшегося похода в село, открывает гуд с непотребным сродником Гошкой и заводит боевую песню, под «мясное хлёбово», дымящееся на костре... А мать, прождавшая, казалось, вечность, только задумчиво произносит: «Вот и прошло Вербное Воскресение»… Две жизни, две дороги… Так текут в сизом небе прозрачные облачные гряды, проходя друг в друга, скользя бок о бок, не разделяясь и не сливаясь воедино.

Повесть написана как житие, как попытка осознания судьбы главного героя Ивана, простёртой на три поколения. И требующая выявление главных смыслов, путеводных створов, ведущих героя… В повести несколько главных героев, они, как созвездия, как духовные сущности, проходя через которые с великими потерями, Иван напитывается невыносимой тягой понять: а зачем в этой вьюжной жизни угружает его Господь Бог такой неподъёмной поклажей. Вот они все: мать, брат Илья, отец, дочка, и сам герой, который в последней части повествования крепче берёт поводья и правит сам в себя, в свою память и, уже не различая границ между близкими, насыщаясь их смыслами, становится чрез это человеком. 

Мать, самая пресветлая, пресвятая ипостась, самая сокровенная составляющая духовного мира Ивана. Плоть от плоти русская женщина – страдалица и хранительница. Её и обсуждать-то грешно, неловко. Только в ноженьки поклониться!..

Старший брат Илья. Пахарь, загульщик, песельник… Живое без прикрас человеческое существо. «Уродившись характером широким, как Сибирь», сильный и бедовый, не умеющий жалеть себя и живущий безо всякого расчёта, оглядки. И как многие сибиряки подвластный тяге простора, дороги, той самой магии пространства, чужедальней стороны, которая и вовлекала русских первопроходцев в годы походов. «Гонял скот то в Читу за триста вёрст, то из Монголии, так что Фая вдовела при живом муже». И требующий от жены такой же душевной шири… И не пожелавший перебираться в город, куда жена стремится в поисках комфорта и «порядка». И потерявший жену, а потом и пожалевший, и запоздало согласный, что надо было держать удаль, не давать размаху, шату, потому что так всё и разлетится-развеется бравой песней по степи… И будешь потом с покаянной виной и тщетным поклоном жалеть: «не зла желала, к порядку приваживала»…

И вроде сошелся после с другой женщиной, да так… уже без особой надежды на крепкое и дружное житьё… А душа требует шири, объёму, и неспроста песня так много значит для Ильи, ведь сердце, чуткое к песне, и о земле ведает главное. И ведение это так обнажает душу, так отнимает у материального, что навсегда лишает чувства опасности, пощады к себе, и эта рвущаяся вовне душа в какой-то момент не в силах уберечь защитную свою кожурку… Таким и полётней, и провальней, и труднее всех. Вспомним певца из Турочака Василия Вялкова, погибшего в вертолётной аварии.

А Илью сбросил необъезженный конь.

Рассказ о брате вроде бы вступительный, и думаешь, что Илья просто первый из череды героев, а потом оказывается, что его история и есть одна из главных: потеря Ваней старшего брата. Илья был мальчику ближе ближнего: родители жили на отшибе, отец служил лесником на удинском кордоне. И их с сестрёнкой отдали в семью Ильи, в село, где школа.

Отец такой же и трудовой, и трудный. То упрямый, то чёрствый, то загульный. Неизбывный узел боли для матери. И маленький Ваня как на юру меж ними. У матери забота ближняя: от надсады, простуды защитить, накормить-обогреть, от стыди жизненной оберечь. А у бати – втянуть в мужицкое, трудовое, помошницкое… И мальчонка в вечном разлёте меж матерью и отцом. А так охота с батей за жердями для заплота поехать. А мама не пускает… А тут как раз сретенская оттепель долгожданная, первая, та, что то после морозов, как велия милость.

«Среди череды морошных, метельных дней, когда небо было занавешено серым, брюхато провисшим к земле, тоскливым рядном мглы, когда визжала ставнями и, обламывая ледяные когти, скребла снежный куржак на окошках одичалая, косматая пурга, а потом, бесприютная нежить, обратившись в малого ребёнчишка, сиротливо гнусавила в печной трубе, из жалости просилась в избяное тепло, когда деревня устала от ветров и морозов, – милостью Божией тихо опустилась с небес на исхлёстанную, настрадавшуюся землю первая оттепель после крещенской стужи; опустилась, приластилась к земле влажно-тёплыми, пахнущими хвойной прелью и парным молоком, мягкими ладошками».

Как знакома это брюхатость туч, похожих на косяк рыхлых каких-то рыбин! И то, что в оттепель размораживаются запахи, будто копясь, чтоб обрушиться на чуткую душу.

Мать сдаётся, и мальчишка отправляется. В пимах, напяленных на валенки, – можно представить насколько ему неуклюже! (Пимами в Восточной Сибири называют камусную обувь, навроде сапожек с матерчатыми голяшками. По сути это обрезанные бокаря или торбоса. Их не надо путать с валенками-пимами, описанными Шукшиным, там другая история.)

Трясется лошадёнка, свистит ветерок в сбруе, свистит полоз по насту… Талый снег уже подстыл на ветру – зима-то не отпускает… И вот, то степь, то околочки леса… Березнячок, «там и сям желтеющий соснами, и копотно чернеющий кряжистыми лиственницами»… «Копотно» – очень по-байбородински сказано, да и листвяги у него всегда чёрные, контрастные, силуэтные, подчеркивающие голыми ветвями предвечный небесный свет…   

И ещё герои Байбородина поют. Поют песни, которые надо знать и любить. Тогда они сработают на обоюдную работу писателя и читателя. Тут как на неводе: писатель замётывает, а читатель до поры на берегу стоит с бережником, а как тот заметался, ткнулся в берег, – тащить уже вдвоём надо… Русская проза тем сильна, что требует участия, читательской подмоги, совместного созидания, которое и тяжело поначалу, но зато так тебя переделает, что к концу в ноги поклонишься за трудовое это перерожденье. Это та же стройка. Тот же сруб. Художнику «в одново», без подмоги и не закатить бревно на самую высь – только вдвоём. Потому и славно, когда читатель участвует встречно, как и сейчас, и с той же любовью, что и автор, пропевает частушки, протягивает, прошёптывает, прогоняет через себя жилы песен, как нити санного следа, как струи позёмки…  А без читательского участия они так и останутся отпечатанными куплетами. 

Песня – она как живая вода, все заскорузлые части жизни омывает и воедино собирает… Или сказать наоборот: как связывающее раствор вещество, как гранитный отсев – самый лучший для связки бетона. А стройка не кончается… И дорога тоже. Если она к свету…

Вот так и отец пел по дороге. Несмотря на все заскорузлости в отношениях с сыном… «Вытягивал песню по всему санному пути», и в этой песни среди степной дороги столько дорогого открывалось. Столько погруженного бессловно в самую глубь, в кости, в кровь, льющуюся то в эту землю, то в жилы потомков… Так тщится душа выразить невыразимое, невозможное, и так передается эта тщета песней – старинной ямщицкой, Пушкинской дорожной, казачьей прощальной – песни, как знака сокровенного, пожизненного, родного…

Сколько таких Вань, Ген, Стёп пробираясь по сибирским дорогам на коне ли, на тракторе, «камазе», снегоходе, выискивая долгожданный огонёк, напевали час за часом знакомый напев! В душе ли, в голос… И песня даже будучи для кого-то отвлечённо-музыкальной и картинной, наполняясь жизненным, личным открывалась в главной уже полноте, сливаясь с душой навеки…   

Ванюшке чудилось, что песня сама «навевается из степи», что напевает её «тихий ветер». Он видел «замершее отцовское лицо», «слёзы, поблёскивающие в глазницах, – вышибленные встречным ветром», и понимал, что поёт её всё же отец». И вдруг «так ему стало жалко отца», что «проступили слёзы»… Но «жалость не мучила», и внутри Ванюшки «что-то легчало, будто распахивался тугой ворот… ». И «ветерок, казалось протекал и сквозь него».

Так же пела мать, когда собирали голубицу.

На сбор голубицы особое внимание обрати, чуткий читатель! Она и вправду хороша, эта ягода редколесий, осенняя надёжа соболя… «На загляденье крепкая, хрушкая, с нежно-сизоватом налётом на бочках, сквозь который до самой глуби призрачно высвечивает голубизна». И сопки в синем мареве… И усталость уже морит ребятишек. И «говорок материн иссякает, тает голубоватым дымком, а уж вместо говорка березовой листвой шелестит песня…». А вот и ночь скоро опустится. 

И вот она опустилась… Эта сибирская ночь, полная могучего дыхания пространства, и тайны людей, близких и далёких… «Печально шумели в ночном ясном небе вершины древних сосен и лиственей; изредка в хребте лаяли полуночные гураны, стыло и отчуждённо Млечный Путь, – гусиная тропа, по которой уплывали ребячьи ангельские души»… Так чувствовала это небо мама.

Поход за жердями чуть не обернулся гибелью для отца и сына, оттепель отыгралась пургой, и путники сбились с дороги, совсем как в той песне.

Многое пережил Иван. Глядел, сдерживая ком, на мать, доживающую последние дни у сестры, вернувшись в село детства, стоял напротив своего дома, давно заселённого другими людьми… И вот уже и нет родителей, и дочка подросла, и общаясь с ней, приближаясь к ней и открывая её взрослеющую душу, он вдруг начинает переживать, что в детстве не было у него близости с отцом… И как задувает в степи ветер, как завязывается у горизонта млечный морочок позёмки, так и начинает прокладываться в душе сквозная родовая дорога, полная горечи, вопросов, надежды.

И его собственная душа всё сильнее кажется ему слабой, чересчур отворенной для чужих воль, заезжим двором, куда заходят-заглядывают разные люди, и где добро силится одолеть зло, да силёнок не достаёт. И хотя в этой гостевой избе чужая душа не находит себе «улёжистого места», но зато какое «крылистое чувство лёгкости» он испытывает, примерив это чужое, привнесённое, то, за что можно не отвечать. А дальше встаёт вопрос, а какая она вообще, его душа, какой была изначально, и какой стала, чем заполнилась… И кажется Ивану, что больше в ней всё-таки жалостливого, материнского, смиренного, чем жёсткого, силового, нравного отцова.

«Когда была уже докурена и погашена папироска, когда страдальчески осветленный взглядом уже невядяще смотрел сквозь клубящийся сырой морок, Иван вдруг, поразившись, испугавшись, ощутил себя своим отцом». 

А потом, оставив Ивана отходить от потрясения, автор медленно переводит камеру на новый ракурс, приближая к предфиналу, в котором «плетутся на сморенной кобылёнке сквозь снежный буран два одиноких человека, отец и сын, а степная метель, охлёстывая ковыль на буераках и кочках, протяжно с подствистом и подвывом поёт».

И снова выплывают из снежного морока отношения с дочерью Оксаной, которая то раздаст добро, то щенчишку бездомного в избу пустит… И с другого борта сквозистой души обида на отца восстаёт… Почему «пил, да нас гонял?». И почему не разговаривал со мной так, как я сейчас говорю с дочей? И сам себе тут же отвечает Иван: да ведь нет, был отец и другим, и крепким, и хозяйственным… Нас же поднял ведь… Да и вообще, может дело не в отце, и не в дочери? А во мне самом?

Так копает и копает герой своё прошлое, свою душу и штык за штыком уходит всё глубже и глубже в проколевшую твердь вековечных вопросов, где сквозь всю их неподъёмность сверкнёт вдруг самородная надежда, что мамина душа всё-таки победит… осилит, одолеет закопчёное стекло, протрёт до кристальной чистоты уже близкое к итогу жизненное небо…  Расчистит дорогу свету, что сеется нетленно и предвечно с ненаглядного сибирского небосклона… 

Этот Христовый свет и освещает финал, пронзительный и абсолютно классический. Вот он «опять высветлил степную околицу, извилистый санный путь, через который струилась и струилась вечная позёмка, завораживающая глаза, как речная течь». И вот – и русская дорога, и родовая повязь, трактовая связка: отец-сын-дочь, и песня ямщика… И близкие перевиваются настолько нераздельно, что уже не различить, где ушедший брат, где отец, а где дочь, «не отводящая глаз от шуршащей и вечно текущей позёмки»… А степь не кончается, загибается плавно к небу, и чернеют на едва приметном изгибе меркнущие силуэты ездоков… Вот в общем-то и всё.        

Остаётся только назвать песню. «Степь да степь кругом».

Как вообще сейчас пишет народ? Вроде, в среднем неплохо, много хватких авторов. Хотя общий уровень, как замечает в интервью Анатолий Байбородин, – журналистский, очень много похожих по интонации, по манере книг. Оно так и есть. Основная часть современной литературы обезличена журналистским говорком-наречием, будто узаконенным и делающим авторов похожими друг на друга... 

Забыт русский язык, не только во всём многообразии цвета, звука, сравнений и эпитетов, суффиксов, приставок и прочих возможностей… Забыт и всячески вытравливается язык, как носитель национального, когда каждое слово, подобно сакральным буквам древнерусской азбуки, хранит миры, настолько дорогие русскому сердцу, что многие книги и не возьмешь за один присест – слишком силён взвар смыслов... Такова проза Лескова, Шмелёва, Платонова, такова поэзия Клюева.

Я спросил Анатолия Григорьевича, как он относится к поэзии Николая Клюева. Вот что он ответил: «Клюев в слове слил воедино древнерусское языческое слово, северное сказовое, былинное и церковнославянское, слив в образах и эти миры; и по мудрости горней, по русскому образному слову превзошел всех поэтов, допрежь прославленных, и при жизни его, и по нынешнее время, да и грядущему не осилить. Он – воистину гений; но он уже закодированный, он как исследователь русского  мира; а Есенин, скажем, превзошел его по ясной, истовой любви к Руси, к русскому простолюдину. Я, кстати, писал тебе раньше: Астафьев далеко обошел Шукшина по слову, но до его совести, до его сострадательной и восхитительной любви к русскому народ не взошёл. Лишь Шукшина, в некой мере и Белова, можно повеличать совестью народной. Так я думаю».

Подобную заповедную территорию и созидает православный писатель Анатолий Байбородин, сливая в своей прозе все ипостаси Русского мира. Созидает вопреки всему и уже не обращая внимания на упрёки в «орнаментализме» и прочих «великих преступлениях». Безусловна проза Байбородина и трудна своей завершенностью, той самой закодированностью, – не зря автор всю жизнь дорабатывает свои книги. А как по-другому, если оставляешь завещание, свой образ того, каким должен быть русский мир в прозе? И каково созидать этот мир, не отступая, выдерживая по всем осям, вертикалям и горизонтам, включая все соединения, пазы и шипы огромного этого дома? Ведь что есть изба без порога, матицы, печки? Что-то одно убери – и всё рухнет… или просто не перезимуешь.

Языковое богатство Сибири Байбородин не только сохранил, но и приумножил, вплетя в полотно повествований язык пословиц и побасок, сказок и сказов. «Большую часть творческой жизни посвятил я очеркам и статьям, а также составительским проектам, среди них "Русский месяцеслов. Народные обычаи, обряды, поверия, приметы, жития святых", который был издан изрядным для провинции и для времени тиражом…» – пишет Анатолий Григорьевич. Да конечно, чувствуется и эта пропитка: «На Благовещенье весна – молодица-медведица – переборола зиму-каргу; та весну стылым ветродуем, утренними заморозками пугает, а сама тает, капелями плачет»… или «На вербе пушок – весна на шесток, – улыбалась мать ребятишкам. – Зимушку пережили, слава Те Господи». (Повесть «Утоли мои печали».)

Он и само словопроизводство обновил, прочистил от наносника заброшенные покосы, омолодил словострой, пройдя по старицам, взявшимся ряской и не соединенных протоками-висками с основным руслом, уже сильно поуродованным и замусорённым. Так, соединяя воедино протоки и идя единым пластом, работает большая вода, неся ярко-белые лебедя-льдины, мокрые искрящие на солнце выворотни, промытые до блеска морёные корни… Действительно важно вернуть корневой основе слова полное сияние… Ведь иной раз смотришь, а осталось-то где по два-три лучика, где по одному… А где и вовсе померкло слово, угасло, как сосновый ствол на закате.

Взять словечко «копотно»: читатель привык «копчёный», «копчёно», а автор взял и изменил слову хвостовое оперенье, пустил в ту же сторонку, что и «хлопотно», и вот уже новое дыханье, новое оконце отворилось в привычной словесной основе. 

Жаль горожан и особенно зауральцев, обделённых возможностью оценить изнутри сибирскую, а то и просто деревенскую жизнь. Слово проходит через их души, не раскрывшись, потому что ни с чем не связано. Например, слово "урос", «уросить», которое в Сибири значит «капризничать», «шалить» (на русском севере, скорее, «упрямиться», «упираться»). Пока не пообщаешься с этим словом в жизни, пока не обрастёт оно воспоминаниями, не перевяжется с судьбами, так и останется оно «чем-то там сибирским» или хуже того – книжным. Но и это не беда: даже в незнании пытливое сердце найдёт и прок, и урок: на свой лад допроявит картину, образ ли, слово.

«Как-то он умеет выстроить текст так, что у него каждое предложение  заключено само в себе и словно бы одето в скорлупку, это, может быть, похоже на кедровый орешек» – пишет о Байбородине Татьяна Соколова скорее с упрёком, чем в похвалу, несмотря на сравнение с кедровым орешком.

Байбородин пишет, как считает нужным, а не «как выходит». Законченность и густота его глубоко осознанная. Как может понять читатель из его статей и интервью, он мастер, а значит, может работать по-разному, может даже «если чо» завернуть и диалог на британском (рассказ «Дворник»). Манера выбрана сознательно, выстрадана, и следует не её обсуждать, а думать о том, почему он избрал именно такой путь. И что защищает и оберегает он своими книгами.  

А так… Набросал бы пару конъюнктурных романов про шаманов, наплёл какую-нибудь псевдоэтническую бодягу про древних бурятских богатырей, оживших на мостах Верхнеудинска, на которые так падки целлулоидовые читатели, не ведающие жизни Родины, – и давно бы красовался на полках книжных «маркетов».    

Вычитал, в критике, что Байбородин, дескать, "переперчивает свои произведения сибирскими выражениями"… Будто язык не содержание, не смысл, не мера объёма для хранения дорогого, а приправа. При том, что большая часть нашей страны – Сибирь, пусть менее населённая, чем Зауралье, но зато с особой значимостью, выпуклостью каждого поселения, будь то зимовьё или региональный центр. И именно Сибирь нынче заповедник русского, именно сюда, следуя выражению моего знакомого старообрядца, не добралась ещё мировая «скверна». И сибирское слово – это сегодня самое незамутнённое русское слово, и сказать, что им «переперчили», всё равно что сказать: переперчили родным, спасительным, русским… «Уподобляемся иностранцам» – сказал бы Шукшин с интонацией Егора Прокудина: «Опускаюсь всё ниже и ниже»… 

А ведь такая возможность окунуться в стихию языковых образов, тем более человеку городскому, книжному, которому многое знакомо хотя бы по Далю.

Сталкивался порой с отношением жителя Средней России к Сибири, как к чему-то далёкому и отдельному. Все мы понимаем, насколько это опасно, и чем грозит… Примечательно, что для сибиряка Россия – это единая земля, нужная и родная. И выходит, что с востока, с хребта видать всё до Балтики, а оттуда сюда – будто залом какой. Что заломило-то? Какой такой тальник? Каким льдом пропахало?

Вот и пример: тальник в Средней России называют ивняком. И при этом сибиряк знает и ивняк, и тальник, – а москвич только ивняк. Трудность и в том, что многие, хорошо известные среднерусичу, слова в Сибири имеют несколько другой смысл. Например, в выражении «рыбы добыл дивно» – «дивно» имеет смысл «много». Или часто встречающееся у Байбородина словечко «браво». Бравый – не в привычном смысле молодцеватости, а в значении хороший, путний, добрый, качественный: «бравенькие огурцы» – значит крепкие, хорошие. «Ты моя бравенькая» – скажет забайкалец про жену. Если этого не знать, то можно обвинить автора в неуместном каком-то словоупотреблении, в отсутствии вкуса или меры. А дело-то оказывается в читателе… Поэтому к такому чтению и надо относиться как к обогащающему, хотя конечно… оно для тех, кто любит. Дорожит. Кого каждое словечко обрадует. Анатолий для таких и пишет.

Очень важна древняя, идущая от язычества народная привычка одухотворять природу, древнерусский и бурятский замес этого одухотворения, который в жизни вовсе и не вступает в рознь с православным… Это одухотворение слитно с сыновним доверием к великому распорядку, с ежечасным послушанием, когда от человека не требуется ничего нового – только быть достойным этого Божьего мироустройства и своей, завещанной предками земли. И когда Димитрий-рекостав скуёт озеро, чудо рекостава особенно потрясёт незакопчёные детские души – будь-то волшебство скольжения по льду на коньках или сама таинственная жизнь озера (рассказ «Озерное чудо»)…

С ещё недавними волнами, вдруг замершими на «измождённом взлёте», когда после студёной ветреной ночи на тихой заре оно вдруг откроется взору – запредельно недвижное, замершее. И поражающее отвыкший взгляд, нашедший опору столь внезапно, что от этого будто на миг пошатнётся-вздрогнет забывшийся мир. И в этой ледовой статике ещё больше непрекращающегося движения к смыслу, чем во вчерашней суетливой, неряшливой ряби. И только инеем светится «увядшая приозёрная ковыль», да седина укрывает «белёсую щетину построжавшей земли».

Тончайше и глубинно в рассказе «Озёрное чудо» открывает писатель свой дар «пронзительно переживать времена года». Особенно осень, когда душа «сквозна и проглядна и готова кажется повеяться к небу», и долгая зима,  когда «озеро родниково» выстаивается, так же как и души зимующих со всеми своими бедами и потерями… И недолюбленные детские души, и взор ребёнка сквозь лёд, в бесконечную неземную глубь, где он завороженно пытается найти нездешний покой, чарующую печаль, силится избыть ею горечь недетского своего бытия, уйти от родимого дома, хмельного и безрадостного... И «жгучие дымные холода», и ожидание весны, и озеро как центр непреходящего чуда, пульсации непостижимого, как подтверждение Божьего существования и надежды на спасение.   

На то оно и слово. На то и душа читательская, чтобы каждый раз по-своему – пусть и в свободе неведения открыть-представить себе суровую и далёкую эту жизнь, сделать её на несколько сотен страниц ближе. Вижу – тысячу читателей, и тысячу таких представлений, и тысячу Озёр... Будет у каждого своё озеро, и свой отвоеванный у суеты покой, в котором выстоится душа в размышлении о сокровенном. И читатель, проколев и угревшись, пережив Озерное чудо, найдёт и в себе древнюю тягу к строгости и сам построжает за эту ночь преображения…  И почувствует подлёдной глубью души, что лишь в православной строгости и труде устоит русский дух, в сохранной собранности и отторжении наносного, привнесенного, преходящего… Так веками выстаивается в спасительной стуже и русское слово – то кристально прозрачное, то густое от смыслов, что медленно ходят подводными травами, глубинными нитями древней памяти.  Под озёрным стеклом… Рядом… Почти под ногами…

(обратно)

Стихия

Стихия

Владимир Винников

поэзия Культура Общество

Из цикла «Посвящения»

В.П.

Не потому, что был — мой друг,

         не потому, что стал — мой враг:

         я просто помню этот круг,

         а в этом круге — каждый шаг…

Всё — вкривь и вкось,

и смыслу вопреки…

Да что стряслось?

Ведь ты писал — стихи!

Ведь ты — поэт!

Ты был поэтом, брат,

и слова свет

ты преломлял стократ.

Жизнь удалась,

тебе во всём везло —

ты превратил алмаз

в гранёное стекло…

Штампы

 Золотая — осень…

Осень — золотая…

Время — облетает

листьями и днями…

Годы — не лета ведь.

Больше не родня мы,

                          время!

             Время.

Время…

Этой жизни бремя,

этой смерти стремя —

навсегда со всеми,

навсегда для всех.

А любовь и счастье —

иногда случатся,

выпадут-истают,

словно первый снег.

Дороги памяти

1.

Я по дорогам памяти иду —

иду к векам, которым нет возврата,

где пахари жевали лебеду,

где на отца шёл сын, и брат на брата

приподнимал дымящуюся сталь…

Я вижу всё, что совершалось встарь.

Столетий необъятная печаль

уже плывёт над нашими полями,

и в каждый дом стучится невзначай,

и каждый дом охватывает пламя…

Сквозь пепел прорастает иван-чай,

и по забвенью пролагает память

свои дороги.

           Пыль там горяча,

и это — всё, что происходит с нами.

         2.

"И се, конь блед, и седящ на нём, имя ему Смерть…"

Откр. VI-8

Жизнь, как известно, богаче

наших представлений о ней.

И пусть побеждённый плачет:

на войне — как на войне!

Даже если — гражданская,

если — на брата брат…

Что там: Донецк с Луганском,

или Киев со Львовом брать?

А по-другому — не будет,

третьего — не дано.

Плоть называют люди

хлебом, и кровь — вином.

И разрывают на части,

и проливают рекой…

Алчут богатства и власти,

но обретают — покой.

Видишь, с Майдана скачет

Всадник, и конь его блед.

Жизнь, как известно, богаче…

А насколько богаче — смерть?

3.

"Дева-Обида восплеще крылами…"

Парафраз

из "Слова о полку Игореве"

Многое стало понятнее,

просто, как дважды два:

есть и на Солнце пятна —

что там Россия? Москва?

Только другую Родину

нам отыскать не дано:

или — всё "предано-продано",

или — Бородино!

На Куликовом поле,

у сталинградских стен

силе чужой и воле

мы не сдавались в плен.

Крылья Обиды-Девы

нам не затмят глаза:

наша любовь — Победа,

Царствуй на небесах!

(обратно)

На войне как на войне

На войне как на войне

Владимир Бондаренко

литература Израиль Культура

честная проза Влада Ривлина

Прочитал сразу три книги современного израильского писателя Влада Ривлина: "Палестинские рассказы", "Неудобный русский" и "Здесь слишком жарко".

Прекрасная проза, прежде всего его военные рассказы и повести. Сразу видно, что это не художественные фантазии, не зарисовки журналиста, побывавшего на войне, а проза, пропитанная потом и кровью реального участника событий. Я бы не постеснялся сравнить её с такими книгами, как "Три товарища" Эриха Марии Ремарка или "Прощай, оружие" Эрнеста Хемингуэя. Такое же фронтовое братство и такое же неприятие самой войны, отторжение от неё. Да и предисловие к одной из книг написал такой же фронтовик-десантник, наш общий друг Изя Шамир: "Это жёсткая проза, следующая в кильватере "Жёлтого времени" Давида Гроссмана и других документальных израильских рассказов об оккупации. Она будет интересна русскому читателю, который мало сталкивался с израильской разоблачительной прозой и зачастую черпает свои представления об израильском прошлом и настоящем из израильского же официоза".

Влад Ривлин своим боевым прошлым заслужил право написать самую горькую правду об этой войне. Как считает сам писатель: "При написании повестей и новелл, вошедших в эту книгу, мною двигало прежде всего стремление разрушить негативные стереотипы и сблизить два враждующих братских народа. Для меня важно было показать, что израильтяне — это не только оккупанты, а палестинцы — не только террористы. И те, и другие — прежде всего люди…"

Думаю, и нашим русским читателям станет близок Омри Шварцман, почти автобиографический герой повести "Дневник капитана Шварцмана", участник самых жестоких боев, постепенно понимающий и бессмысленность, и ненужность арабо-израильской войны, спасающий мирных арабов от жестокого с ними обращения.

Влад Ривлин родился на Украине в 1965 году, учился на историческом факультете МГУ, работал в школе, в начале перестройки уехал в Израиль, поначалуработал в кибуце, на стройке, получил второе компьютерное образование, служил в армии.

Регулярно публиковал публицистические материалы по истории и политике в израильских и зарубежных СМИ. Его проза печаталась в российских журналах "Сибирские огни", "Огни Кузбасса", "Университет Культуры". Стихотворные миниатюры — в газете Союза писателей Болгарии "Словото Днес". Рассказ "Повезло старухе, повезло!" отмечен премией литературного конкурса "Золотое перо Руси 2010". Живёт в Тель-Авиве.

Свою антивоенную прозу опубликовать в Израиле не смог, с 2010 года печатается в России и Болгарии. Сейчас входит в число самых активных сторонников арабо-израильского примирения и построения единого Палестинского государства.

По книгам Ривлина становится понятной и сложная судьба всех русских евреев, переехавших на свою историческую родину и уже ставших для всех местных на всю жизнь — окончательно русскими. Как говорит один из героев его рассказа "Здесь слишком жарко" : "Здесь жарко! Слишком жарко! — Всё время повторял Слава. — Можно привыкнуть, приспособиться, смириться… Но полюбить — нельзя!… Здесь всё слишком чужое, и никогда оно не станет для нас родным. Жизнь проходит тут бесцельно. У меня такое чувство, как будто я и не жил все эти годы… И всё время эта бессмысленная война! Снаружи и внутри! Ты не живёшь, а выживаешь. Если сейчас войны нет, то потом она всё равно обязательно будет. Там ты враг, а здесь ты чужой. Одна радость, что все евреи. Но что мне радости от того, что тут все евреи"?!

Ты сопереживаешь и погибшим арабам, и погибшим евреям, и задаешь себе вопрос: а зачем они гибнут? Но ведь этот вопрос можно отнести ко всем бесмысленным военным конфликтам на земле, ко всей жизни человеческой за всю историю. Для чего мы все живем? Для чего убиваем друг друга? И вот поэтому и строят отцы погибших араба и еврея общий детский сад на общей земле.

"Я попытался глазами своих героев увидеть бесконечное противостояние не как войну между евреями и арабами, а как противостояние между людьми, которые говорят на разных языках, исповедуют разные религии, но независимо от всего этого им свойственны благородство и низость, мужество и малодушие, ненависть и естественное стремление творить добро. Взгляды на жизнь главного героя отражают мнение очень и очень многих израильских солдат и офицеров".

Всё написанное прочувствовано, пережито самим автором за последние двадцать пять лет. Его любимый герой капитан Омри погиб на войне, но записи дневниковые (как это часто бывает в русской литературе, вспомним лермонтовского "Героя нашего времени") попадают в руки писателя. И уже писатель Влад Ривлин спрашивает и себя, и других: "Что заставляло его каждый раз рисковать собственной жизнью? Почему он делал то, что было ему не по душе?.. Он ненавидел эту войну, считал её несправедливой и, тем не менее, каждый раз послушно отправлялся в зону боевых действий. Пытаясь это понять, я снова и снова читал его дневник, но выводы решил не делать. Поэтому все записи сохранил в том виде, в каком оставил их мой покойный друг. Пусть читатель, которого заинтересует судьба этого человека и та жизнь, которой мы живём здесь, сам сделает для себя выводы…"

Сам Влад Ривлин эти выводы для себя сделал давно, и активно выступает в израильской и мировой печати с критикой Израиля и мирового сионизма. Стал защитником всего советского. "Призываю всех, кому дороги идеалы великой страны СССР, уничтоженной нашими врагами, объединиться с тем, чтобы в дальнейшем предать суду всех виновных в развале Советского Союза" — это уже из нынешней его статьи.

Не боится он спорить и на темы Холокоста. "Едва ли кому-то из израильских школьников известно о Параимосе, ведь тема цыганского Холокоста не изучается в рамках школьной программы. Признание геноцида армян наши парламентарии увязывают с дипломатическими последствиями для нашей страны. Попросту говоря, опасаются осложнить таким образом отношения с Турцией. Конечно, последствия со счетов не сбросишь, но что сказали бы те же парламентарии, если бы признание Катастрофы европейского еврейства их коллеги из какой-нибудь другой страны увязывали с теми или иными выгодами для своего государства?"

В конце концов, он заслужил своё право на независимое мнение. Кто с ним может поспорить? Разве что боевые товарищи, сослуживцы, но они, насколько я знаю, в большинстве своём тоже не сторонники продолжения войн. Недаром даже боевого генерала, героя войн, лидера Израиля убил правый еврейский националист за его миролюбивую политику. Надо самому пройти такой путь, чтобы быть уверенным в своей правоте.

"По образованию я историк, — пишет Влад Ривлин, — закончил университет ещё до распада СССР. В 1991 году эмигрировал в Израиль. Здесь в моём сознании произошла радикальная переоценка ценностей. Конечно же, не в течение одного дня и даже не одного года. То, что воспринималось мною как истина в последней инстанции — все сионистские догмы и либеральные клише — оказались жалкой пропагандой, которая, как яд, разрушала наше сознание и семью. Приход к Православию и духовное возвращение к России спасли меня и дали стимул к творчеству. А в остальном я — это то, что я пишу".

А пишет он замечательно, никакой риторики и дидактики, живые человеческие образы.

Благодаря его прозе я прочувствовал, каково быть русским в Израиле. Даже русским евреем. "Весь этот сброд считал себя вправе третировать нас только за то, что мы "русские". Ни в одном самом кошмарном сне я не мог себе представить, что недалёкие и малограмотные раввины подвергнут нашу семью столь унизительным проверкам на еврейство! Мы и представить себе не могли, что подобное варварство могло существовать где-то ещё, кроме Третьего Рейха! Ненависть и зависть местного сброда друг к другу и к окружающим, их чувство ничем не обоснованного превосходства и ненасытная жажда к стяжательству на фоне хамства и убогой колониальной архитектуры превратили нашу жизнь в ад, но вместе с тем произвели переворот в нашем сознании."

Он много и тяжело работал бок о бок с местными арабами, получая такие же гроши. Общность судьбы и дала возможность понять суть противостояния. В конце концов, вместе с еврейскими спекулянтами их нещадно экспуатировали и арабские магнаты. Война лишь обогащает местные элиты и отвлекает внимание граждан от реальных проблем. Не даёт объединиться всем вместе — и арабам, и евреям.

В своих рассказах и повестях Влад Ривлин и пишет об общей несправедливости, о выживании в этой немилосердной жизни. В один ряд становятся живые образы и израильского солдата, и бедняка-араба, и ненужного никому русского эмигранта. Он и на самом деле в Израиле стал сегодня, пожалуй, самым "неудобным русским".

Интересные сюжеты, сильные характеры, чёткая идея. Герой остаётся один на один с экстремальными ситуациями, со смертью, и никто не скажет, кто в этой схватке победит. После чеченских войн у нас тоже появилась подобная проза — и Александра Проханова "Чеченский блюз", и Захара Прилепина "Патологии"… Жаль, не появилось подобных писателей на нынешней Украине, боятся посмотреть правде в глаза.

На мой взгляд, Влад Ривлин — один из лучших русскоязычных писателей нашего времени.

Будем надеяться, что из военного писателя он перейдёт вместе с мирной жизнью в другой разряд литераторов. Пора обратить на него внимание и нашим ведущим издательствам, хотя, думаю, либералам засевшим в наших СМИ, его проза будет не угодна, чересчур скандальна, не та трактовка войны. Впрочем, либералы могли бы и сами отправиться в Израиль и повоевать в израильской армии, может, и на них нашло бы прозрение? Пришло бы понимание того, как жить десятилетиями в обстановке непрекращающейся войны и не падать духом.

Закончу свои заметки о яркой и самобытной прозе Влада Ривлина вновь отрывком из его собственных размышлений о прожитых годах: "С первых дней своего пребывания в Израиле я был поражён силой ненависти к нам, царившей в израильском обществе. Навсегда мне запомнилось, с каким презрением и злорадством произносились здесь слова "Русия" и "русим".

А ведь сколько было говорено об антисемитизме до отъезда! "Здесь нас будут ненавидеть всегда, а вот в Израиле…" В Союзе мне приходилось сталкиваться с проявлениями антисемитизма, но так, как в Израиле, меня ещё нигде не ненавидели! Помню, как в раввинате молодой раввин в течение часа с пристрастием иезуита допрашивал меня, пытаясь выявить обман в моих ответах и добыть доказательства моего нееврейства: "Кто может подтвердить твоё еврейство? Как звали твою бабушку со стороны матери? Что написано на могиле твоей прабабушки?"…

Лично мне помогли выжить образование и опыт работы, полученные в СССР, где меня учили не только специальности. В первую очередь меня учили самостоятельно мыслить, развивали во мне критическое чутьё, готовили из меня учёного, а не ремесленника…

Мне очень повезло в том, что я учился в СССР. Таких учителей, как в Союзе, которые вкладывали в свой труд не только собственное время и опыт, но и душу, я, увы, в Израиле не встречал. Новая действительность стала для меня толчком к переосмыслению моих взглядов на жизнь. Особую роль в этом сыграла работа с палестинскими арабами…

И хотя за время своей жизни в Израиле я полюбил мудрость древнего иврита, самобытную ивритскую культуру — уникальное явление, оставшееся, к сожалению, не замеченным даже многими из самих уроженцев страны, не устаю восхищаться удивительной природой и историей этой древней земли, и многие события в повседневной жизни я воспринимаю неравнодушно, либо с радостью, либо с досадой, выражая своё возмущение или одобрение, потому что это уже моё, — тем не менее я не намерен отказываться от того, чему меня учили и воспитывали во мне с детства.

Поэтому я осознаю себя не просто евреем, а советским евреем — потомком тех, кто строил и защищал великую страну — Советский Союз. Причём сначала советским, а потом уже евреем.

В общем, действительность всё расставила по своим местам".

(обратно)

Вещь как смысл

Вещь как смысл

Галина Иванкина

Салон дизайн Культура Общество

выставка «Визуальный и промышленный дизайн в Германии 1920-х — начала 1930-х годов»

"Время —

вещь

необычайно длинная".

Владимир Маяковский

…На волне Перестройки сделалось модным сравнивать творческие искания предвоенного СССР с художествами нацистской Германии. Наглость захлёстывала, переливаясь через край: ангажированные писаки и борзые гуманитарии наперебой доказывали, что советская эстетическая программа ничем не отличалась от гитлеровской. Появился штамп "тоталитарное искусство" — этим тавром отмечали всё и вся: картины, фильмы и даже барочные вазоны ВДНХ. Любое упоминание о культе спорта в СССР влекло за собой непременное упоминание о фильме Лени Рифеншталь "Олимпия", а гитлеровское почитание Фридриха Великого тут же соотносилось со сталинским культом Ивана Грозного и Петра Великого. Всякое лыко — в строку. Сколько-нибудь грамотный человек и тогда мог увидеть, что общего куда меньше, чем отличий, а пресловутый культ тела в 1930-х годах царил во всех странах мира, а не только в СССР и Германии. Помнится, на скандальную выставку "Москва — Берлин" 1996 года многие ломились исключительно за тем, чтобы сличить их атлетов-солдат-пейзан с нашими и приравнять шпееровские пилястры — к иофановским. Зрители пожимали плечами: ни темы, ни стили, ни сам дух не совпадают, а пилястры — они и на Марсе всего лишь пилястры. Однако в истории русского и немецкого искусства всё же был один период, когда мы шагали в едином направлении. Это 1920-е и начало 1930-х годов; тот, кто добросовестно изучил все экспонаты "Москва — Берлин" (а не бежал в залы "тоталитарных диктатур"), должен это помнить. Эра динамичной революционности и рациональной осмысленности. Любимые слова 1920-х — начала 1930-х годов: машина и вещь.

Итак, в рамках "Фотобиеннале-2016" Мультимедиа-Арт Музей представляет выставку классика немецкой промышленной и коммерческой фотографии 1920-1930-х годов Хайна Горни из собрания Фонда Collection Regard. Официальное название экспозиции — "Новая вещественность и индустрия. Визуальный и промышленный дизайн в Германии 1920-х — 1930-х годов". Кураторы: Антонио Панетта, Франсуа Эбель.

Первая треть XX века ознаменовалась новаторскими течениями, которые, впрочем, стопроцентно отражали самоё жизнь. Отрицание дряхлой традиции, желание перекроить мир, поклонение "механическим богам" — автомобилю, станку, трактору, аэроплану. Конвейер — завораживает. Именно поэтому в живописи и фотографии возникает сюжет "тиражируемых изделий" — сотни, тысячи одинаковых деталей, фрагментов, человечков. Все они должны изображать винтики гигантского механизма — идеально подогнанные люди-номера: их можно исправлять, подкручивать… утилизировать. Единообразие — прекрасно. "Девяносто шесть тождественных близнецов, работающих на девяноста шести тождественных станках!" — восторгались персонажи "Дивного нового мира" Олдоса Хаксли, а Юрий Олеша провозглашал: "Да здравствует реконструкция человеческого материала, всеобъемлющая инженерия нового мира!". Эстетика повторяемости. На выставке мы видим множество фотографий, посвящённых канцелярским кнопкам, шестерёнкам, ластикам, чулкам, сладостям — они красивы в своём отштампованном согласии. Вещь, предмет, продукт труда становятся полноценными произведениями искусства. Более того, они ценятся много выше, чем природная гармония, которая отныне рассматривается как игра случая.

Волнует — созданное, сотворённое. Не Богом, но хомо-сапиенсом. Интеллектуал 1920-х, как глупая андерсеновская принцесса, отвергает живые розы и предпочитает механического соловья. Почему бы не выращивать в пробирках и самого человека? Евгеника — наука по выведению породы: если мы можем творить изумительные системы, то зачем полагаться на силы естества? Человек — тоже вещь. И планета Земля — вещь. Да, вещью можно именовать, что угодно. "Время — вещь необычайно длинная", — утверждал Маяковский и добавлял: "Воспалённой губой припади и попей из реки по имени "Факт". Вещь + факт = современность. Вещи оживают и приобретают человеческие качества: утюги да кастрюльки сбегают от неряхи в сказке "Федорино горе". Неслучайно антропоморфные черты обретают рукомойники (Мойдодыр) и прочие предметы… Вещь как смысл. Вещь как… собеседник, друг или враг.

В Германии возникает феномен, именуемый Neue Sachlichkeit — "Новая вещественность". Замечу, что существительное Sachlichkeit имеет много значений, среди которых — объективность, деловитость и целесообразность. Художники, писатели и фотографы этого толка желали видеть бытность такой, как она есть. Объективно. К этому же призывал советский конструктивист Иван Леонидов, доказывая, что по радио надо "слушать жизнь", а не песенки, да и кинематограф должен полностью отказаться от игровых придумок (журнал "Современная архитектура", 1929, №3). Журнал "Вещь", выходивший под руководством Эля Лисицкого и Ильи Эренбурга, утверждал в своём первом номере: "Всякое организованное произведение — дом, поэма или картина — целесообразная вещь, не уводящая людей из жизни, но помогающая её организовать". Тогда любили говорить лозунгами, поэтому статья заканчивалась кличем: "Скорей бросьте декларировать и опровергать, делайте вещи!". Примечательно, что на обложках "Вещи" значился немецкий перевод названия — Gegenstand (предмет, материя, объект и, разумеется, вещь). Если же углубиться в дословность, то Gegenstand — это нечто "стоящее против". Я — и вещь. Я вижу вещь. А вещь видит меня. Разговор с вещью. Впрочем, и упомянутый журнал "Современная архитектура" всегда печатал названия и ссылки на немецком языке. Тесное сотрудничество с Германией в 1920-х — начале 1930-х годов было повсеместным и всеобъемлющим. "Русская художественная выставка" 1922 года и — Первая Всеобщая Германская художественная выставка в СССР 1924 года; контакты, поездки, сотрудничество и даже — содружество. Общность эстетической парадигмы.

Когда разглядываешь представленные фотографии Хайна Горни, адепта "Новой вещественности", вспоминаются ракурсы и виды Александра Родченко. Присутствует понимание, что никто ни у кого не заимствовал идею — когда люди движутся в одном направлении, у них возникают сходные мыслеформы. Горни любуется обыденностью, превращая её в фантастический арт-объект. Мотки целлофана смотрятся как архитектурная феерия на туманном фоне. Столовые приборы очаровывают сюрреалистической нездешностью. Ножницы пребывают в несвойственной для этого предмета динамике. Мы ощущаем аромат кофейных зёрен и специфическую фактуру ластиков фирмы Pelikan — фотохудожники 1920-х достигали неимоверных высот в отображении реальности. Она должна чувствоваться и вдыхаться, а не просто видеться. Чёрно-белые грани кажутся объёмными — эти карандаши хочется взять, книгу — полистать, чернила — открыть, дабы обмакнуть в них перо. Кроме того, в 1920-х годах исследовались возможности, предоставляемые фототехникой, — была популярна макросъёмка, велись поиски нестандартных ракурсов, в журналах замелькали коллажи.

Устроители выставки сообщают, что Хайн Горни (1904—1967) увлёкся фотографией в середине 1920-х. Заметное влияние на его творчество оказали концепции Deutscher Werkbund-а (немецкого производственного союза) и Bauhaus-а. Deutscher Werkbund (DW), основанный ещё в 1907 году, совмещал, казалось бы, несовместимое: капризы муз и промышленность. В союзе состояли бизнесмены, художники, ремесленники, архитекторы и общей целью было — состыковать искусство с индустриальными потребностями. Так возникало свежее веяние — дизайн. Что касается Баухауса, то он нам известен гораздо лучше, ибо с этим учебным заведением связано очень многое — и Василий Кандинский в качестве преподавателя, и визит баухаусовцев в Москву в 1931 году, и бесчисленные тексты в советской прессе, так или иначе, касавшиеся деятельности немецких коллег. DW и Баухаус пропагандировали современный функционализм. Кроме того, пресловутое "рацио" должно было радовать глаз, а не только отвечать своему целевому назначению. Поэтому вещи, созданные в DW, Баухаусе и ВХУТЕМАСе, выглядят изысканно и стильно: они соединяют строгий расчёт с полётом фантазий, а лапидарность — с поэтикой. На фотографиях Хайна Горни школьный мел выглядит сахарным, тюбики с краской — футуристическими летательными аппаратами, запонки напоминают детали волшебной машины. Неудивительно, что фотограф плодотворно сотрудничал с крупнейшими компаниями. Рекламируемый товар обязан выглядеть не просто ярким, броским, качественным — он должен таить в себе второй-третий смысл. Лишь тогда его захочется приобрести. На выставке можно увидеть работы Горни для фирм Pelikan (производитель канцелярских товаров), Bahlsen (фабрика печенья), Rogo (чулочно-носочные изделия), Blaupunkt (радиотехника)…

Помимо самих вещей, художников 1920-х интересовал производственный процесс. Фотографы ищут модели среди фабричных девчат, запечатлевают работу станков, склоняются над гайками и винтиками. Потом — несутся к домнам, градирням, линиям электропередач, ложатся на трамвайные рельсы, чтоб ухватить мгновение колёсного ритма. В СССР выходят фильмы Дзиги Вертова "Кино-глаз" и "Человек с киноаппаратом", где показывается триумф современности. Вертов писал: "Вскрывая души машин, влюбляя рабочего в станок, влюбляя крестьянина в трактор, машиниста в паровоз, мы вносим творческую радость в каждый механический труд, мы родним людей с машинами, мы воспитываем новых людей". И даже так: "Наш путь — от ковыряющегося гражданина через поэзию машины к совершенному электрическому человеку. Стыдно перед машинами за неумение людей держать себя, но что же делать, когда безошибочные манеры электричества волнуют нас больше, чем беспорядочная спешка активных и разлагающая вялость пассивных людей". Немецкий гений Фриц Ланг не был столь же оптимистичен: его "Метрополис" — это страх перед всепожирающей техносилой. Но как бы там ни было, заводская мощь поражала и захватывала. Хайн Горни делает целую серию фотоснимков, посвящённых индустриальной красоте: дымящие трубы, заводские цеха, провода, лопасти и — маленькие люди, которых почти не видно рядом с торжествующим железом. Портретов у Хорни почти нет: сами по себе люди малоинтересны. Исключение составляет портрет точёной дамы, сидящей за печатной машинкой, — хотя аппарат много интереснее всякой красавицы.

На рубеже 1920-х — 1930-х возобладали идеи сюрреализма: явь — это фантасмагория подсознательного. В моду вошли странные, наполненные сновидческими кошмарами картины, а фотографы теперь акцентировались на будоражащих ощущениях. Видные фотографы Хорт П. Хорст и Георг Хойнинген-Хюне (немецкий барон, выходец из Российской империи) часто использовали сюрреалистический мотив: наманикюренные руки, как бы парящие в пространстве, или же стройные дамские ноги, существующие отдельно от их обладательниц. Хайн Горни подхватывает эту идею, работая над рекламой фирмы Rogo. Пугающе выглядит женская рука, проскальзывая в полупрозрачность чулка, — будто нечто запредельное и фантастическое происходит на наших глазах. Искусство всегда отражает бытие: заряжённый тотальным безумием, мир готовился к очередной битве. Экспозицию венчают снимки, сделанные Горни в 1945 году: перед нами разрушенный Берлин. Беспристрастный фотограф не пытается удивлять или давить на жалость. Он транслирует: немцы получили то, что должны были получить. В этом — величайшая справедливость истории…

Илл. Hein Gorny Collection (с) Упаковка мела

(обратно)

Музон

Музон

Андрей Смирнов

Салон музон Ива Нова Культура

AISATSANA. "Delirium muse" (Abandoned Zone Records)

Название сначала ставит в тупик, слышится что-то восточное. Потом понимаешь: анаграмма. Вспоминается одноимённая модернистская пьеса с последнего альбома Aphex Twin "Syro". Тем более, что нынешнюю спутницу Ричарда Ди Джеймса, кажется, зовут именно Анастасия. Однако имя интригует и вызывает недоумение: Анастасия — в переводе "воскресшая, возрождённая к жизни", Aisatsana получается, стремящаяся к смерти, открывающая путь в иной мир.

В Aisatsana узнаём вокалистку-клавишницу группы "Ива Нова" Анастасию Постникову. Если группа — это славянский этно-кор, коллективное действо, экстаз ритуальных плясок, то "Delirium Muse" — сольный выбор, тревожный личный путь.  Аннотация звучит довольно привлекательно: "завораживающий женский вокал и терпкая смесь самых разнообразных звуков — это и тёплое звучание живого фортепиано, и электронные сэмплы "ручной работы", иногда вибрирующие и даже рычащие, а иногда деликатные и нежные синтезаторы — современная музыка во всей её красе".

Женский голос и клавишные — нынче более чем популярная форма. Даже если не брать хрестоматийных Регину Спектор и Тори Амос, в России и бывшем СССР хватает нетривиальных исполнительниц в этом жанре — Марина Барешенкова, Алина Орлова, Ксения Фёдорова. Узнав о векторе пластинки, пожалуй, я слегка приуныл. Но после прослушивания уныние ушло, пусть и не всё равнозначно, есть вторичные моменты, кое-где технология одолевает творчество.

Кстати, "Delirium Muse" — очередной успех народного финансирования. Деньги на запись собирались в течение нескольких месяцев при помощи краудфандинговой платформы Planeta.ru. Потом запись совместно с австрийским продюсером Ричардом Дойчем в 2015 году в его студии в Петербурге и доведение до ума на родине мастера.

"Delirium Muse" -  не первый опыт сепаратной игры Постниковой. Лет пять назад появился инди-поп-проект Kupava, от него имеется пластинка "Piano works". В данном случае был сделан вывод, что новый материал плохо сочетается с таким почвенным именем, поэтому появилось название Aisatsana. За исключением пары номеров, пластинка англоязычна. Досадно, но терпимо. Тем более, что даже у фолка "Ива Нова" публики по ту сторону границы порой больше, чем в России. А тут мы имеем клавишный трип-хоп с сэмплами, с примесью неоклассики, соула, cool-jazz и минимализма в духе Филиппа Гласса. Утробный номер "Rabid  believers" вообще напоминает о Диаманде Галас.

Личное оказалось у Постниковой сумрачным, сложным, проникновенным. Отчасти эксцентричным, но, пожалуй, не болезненным и не сносящим в бездну. Есть ощущение, что Постникова умело контролирует хаос настроений и представлений "делириума".

Век ХХI ознаменован уверенным звучанием женских голосов, в то время как мужское, за редким исключением, звучит нервно и растерянно — заметил недавно критик и культуртрегер Сергей Гурьев. В извечном дуализме культурного и природного побеждает последнее. А женское по определению ближе к природе. Пусть даже и в форме, относительно ориентированной на классический сюжет: "девушка у пианино".

(обратно)

Апостроф

Апостроф

Георгий Судовцев

Политика Трамп выборы в США Книги

Виктор ТИТКОВ. Дональд Трамп: кошмар неоконов или тонкая игра элит. — М.: Книжный мир, 2016, 288 с. 1000 экз.

Конечно, отсутствие в названии этой книги вопросительного знака настораживает: получается, что кошмар неоконов одновременно является тонкой игрой элит. Но успех Дональда Трампа на президентских выборах 2016 года в США оказался настолько неожиданным, быстрым и безусловным (а будь иначе — зачем бы понадобилась такая книга чуть ли не за полгода до 8 ноября 2016 года?), что требовать от любого автора столь же молниеносно, адекватно и безошибочно прореагировать на эту сенсацию было бы нелепым.

Не исключаю, что данная работа Виктора Титкова вообще может претендовать на мировое первенство в номинации "книга о кандидате в президенты США Дональде Трампе", потому что о миллиардере Дональде Трампе написано уже "выше крыши" — в том числе и самим Трампом, который является автором или соавтором более чем полутора десятков книг, в том числе — с элементами автобиографии.

Кстати, книги, написанные Трампом, стоит почитать, чтобы понять природу его успехов: сначала в бизнесе, а теперь и в политике. Виктор Титков эти книги, судя по всему, не просто прочитал, а изучил. Впрочем, как и другие источники, посвящённые нью-йоркскому миллиардеру: от светской хроники до монографий из серии "акулы современного капитализма". И сделал собственные выводы: "Звёздный взлёт миллиардера являлся прямым следствием того, что он выступал как яркий "человек-вывеска", подставное лицо и действовал в интересах некоторых очень богатых спонсоров, оставшихся в тени".

Вот так, не больше и не меньше того. Этакий американский вариант "зиц-председателя Фунта" из ильф-петровского "Золотого телёнка". В качестве доказательства данного тезиса приводится публикация журналиста Эндрю Сент-Джорджа от 30 октября 1978 года, что компания Resorts International, которая специализируется на игорном бизнесе, "была создана и контролируется подставными лицами и организованной преступностью в интересах семейств Рокфеллеров и Ротшильдов". А их, в свою очередь, прикрывали "силовики" из ЦРУ и Моссада. Казалось бы, при чём тут Трамп?

Оказывается, он в 1987 году купил 93% акций этой компании, принадлежавшей "давнему агенту ЦРУ" Джеймсу Кросби, после чего его имя и "замелькало в заголовках". А в реальности делами "империи казино" Resorts International заправляли совсем другие люди…

Где в Америке заканчивается бизнес и начинается криминал? Где в Америке заканчивается политика и начинается криминал? Или, наоборот, где в Америке заканчивается криминал и начинаются бизнес и политика?

Вопросы, как говорится, риторические. Но если принять авторский тезис о том, что Трамп — всего лишь "подставное лицо", то можно ли тогда говорить о его "непредсказуемости", якобы пугающей "политические элиты США"?

Для объяснения "феномена Трампа" Виктор Титков принимает тезис Михаила Хазина о том, что нынешний системный кризис привёл к расколу американских элит на две примерно равные по силе части, предлагающие разные пути выхода из него: "экспансионистский", который олицетворяет Хиллари Клинтон, и "изоляционистский", который олицетворяет Дональд Трамп.

"Некоторые заявления Трампа наталкивают на мысль, что его решение пойти в президенты не было внезапным единоличным капризом пресыщенного баловня судьбы. В будущем мы, несомненно, увидим, кто стоит за плечом миллиардера и что готовят нам силы, которые пытаются вывести страну и Запад в целом из нарастающего кризиса".

Зато главная соперница Трампа, Хиллари Клинтон, характеризуется автором как "аморальная и циничная ставленница банковского капитала, большого бизнеса и транснациональных монополий".

Книга готовилась Виктором Титковым ещё до того, как The Donald, выкинув из республиканского гнезда, несмотря на дикое противодействие партийных функционеров, всех своих конкурентов, стал единственным официальным претендентом от "красных" в идущей президентской кампании. Стоит заметить, что нью-йоркский миллиардер оказался единственным, кто в ходе праймериз, побеждая или проигрывая, не допустил ни одной существенной ошибки. А это — во всяком случае, на мой взгляд, — главный показатель того, что он обладает действительно серьёзной поддержкой и должен рассматриваться как основной претендент на пост 45-го "хозяина" Белого дома в Вашингтоне.

(обратно)

Музей друзей

Музей друзей

живопись Савва Ямщиков Культура

Картины из коллекции Саввы Ямщикова

Выставочный проект приурочен к 50-летию со дня основания Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) и посвящён памяти искусствоведа, реставратора, публициста, неутомимого борца за сохранение русской культуры Саввы Васильевича Ямщикова. Многогранная деятельность Ямщикова значительна: председатель Ассоциации реставраторов при Фонде культуры РФ, действительный член Российской академии естественных наук (РАЕН, отделение "Российская энциклопедия"), ведущий специалист Всероссийского института реставрации (ГосНИИР), вице-президент Российского международного фонда культуры, член Межведомственного совета по вопросам культурных ценностей, член Комиссии по рассмотрению вопросов о возвращении культурных ценностей, член Союза писателей России, член попечительского совета Фонда Николая Васильевича Гоголя, ранее — председатель Клуба коллекционеров советского Фонда культуры. Савва Ямщиков — первый реставратор за двухсотлетнюю историю Российской академии художеств, получивший её почётную медаль.

На протяжении многих лет Ямщиков был членом президиума центрального совета ВООПИиК. С его именем связаны многие инициативы и действия общества, направленные на сохранение и популяризацию культурного наследия отечества.

Савва Ямщиков ещё в советские годы устраивал выставки из частных коллекций, дружил с коллекционерами, а впоследствии стал председателем Клуба коллекционеров советского Фонда культуры, но сам собирательством никогда не занимался. И, тем не менее, являлся обладателем уникальной в своём роде коллекции. Ямщиков дружил со многими художниками-современниками и за пятьдесят лет творческой деятельности получил в дар от своих друзей целый ряд живописных произведений и графических листов-рисунков, которые он высоко ценил. Так сформировалась коллекция, которую он назвал " Музей друзей", и в которой представлены произведения заслуженных мастеров изобразительного искусства второй половины ХХ века и тех, кто продолжает творить в наше время. Среди них такие известные имена, как Анатолий Зверев, Михаил Шварцман, Наталья Нестерова, Борис Мессерер, Михаил Ромадин, Татьяна Назаренко, Олег Комов, Анатолий Мосейчук, Сергей Алимов, Елена Романова, Юрий Ващенко, Юрий Купер, Георгий Костаки, Любовь Майкова, Владимир Маслов, Василий Вдовин и многие другие.

Рис. Анатолий Зверев. Портрет Саввы Ямщикова 

Выставка работает по 18 июня.

Вход на выставку по четвергам —

19, 26 мая, 2, 16 июня (с 15.00 до 19.00),

по воскресеньям — 15, 29 мая, 5, 12 июня (с 12.00 до 17.00).

Проезд: м. "Кропоткинская", Гагаринский пер. 4/2

(обратно)

Белый кот на воеводстве

Белый кот на воеводстве

Татьяна Воеводина

Экономика дача Общество

С первым теплом пробки на дорогах становятся всё безнадёжнее: народ тянется на дачу.

Русское слово "дача" вошло в европейские языки, хотя явление известно не только в России. Но такого распространения, как у нас, за границей дачи не имеют. У нас охват почти стопроцентный. У всех моих знакомых есть летнее жильё, чаще всего — классические шесть соток в садовом товариществе. На такой даче редко отдыхают — там трудятся, растят урожай. Труд этот радостный — в отличие от большинства городских работ.

Офисные яппи дачу презирают за отсталость и принципиальную нерентабельность: всё, что там произрастает, дешевле купить; и это верно. Однако ж, перестав быть молодыми, они тоже втягиваются в дачную жизнь.

Почему? Да потому, что человеку потребно ходить по земле, дёргать сорняки на грядке, вдыхать запах смородинового листа или цветущего чебушника, называемого у нас жасмином, наблюдать, как краснеет малина или наливается яблоко. Ещё сто лет назад подавляющее большинство народа жило на земле, а жизнь в многоквартирных домах, "на этажах", была редкой экзотикой. Сто лет — для эволюции мгновение: душа человеческая за это время не изменилась, она тоскует в бетонных коробочках, даже если это "ЖК премиум-класса с панорамным остеклением и видом на ХХС". Тоскует душа, тоскует, словно мальчишка-подмастерье из хрестоматийного рассказа Леонида Андреева "Петька на даче". Тоскует и рвётся к земле. Оттого и пятничные пробки на дорогах.

Мне кажется, дача — символ нелепости нашей жизни. Имея прекрасную, просторную землю, любя её и желая жить на земле, мы сбиваемся в бетонные "человейники", вызывающие депрессию, доводящие некоторых впечатлительных людей до самоубийства.

При этом наша земля оголяется, забрасывается, и это считается чем-то нормальным, естественным. В 2010 году вышло даже начальственное предписание о создании двадцати городских агломераций, куда велено свезти всё подведомственное население. Потом это постановление забылось, но не отменилось.

Жители многоэтажек не размножаются. Почему? По-видимому, потому, что человек подсознательно ощущает тесноту, ограниченность территории. В Гонконге — удивительном городе небоскрёбов — необычайно мало детей.

Многоэтажки ведут к вырождению. В том числе моральному. Человек, проживший жизнь в бетонной многоэтажке, никогда ничего существенного и ценного не придумает. Его мышление плоско, как бетонная плита. Почему? Да потому, что он должен видеть лес, реку, жучков-паучков. Ребёнком должен всё это видеть, чтобы вырасти не роботом. Наша великая литература XIX века, главный предмет нашей национальной гордости, создана жителями поместий. А современное, с позволения сказать, искусство — жителями бетонных коробочек. Из жителей многоэтажек рекрутируются писатели и читатели Твиттера.

Если мы хотим остановить вырождение, надо возвращать людей на землю.

Как это должно выглядеть? Да точно так, как выглядело искони. Наши города были, в сущности, большими деревнями. До сих пор в центре Тулы, откуда наша семья, сохранился обширный частный сектор — маленькие дома с садами.

Это дорого, невозможно, нерационально? Уверена: никто толком не считал, какой тип расселения выгоднее "на круг", притом не только сию минуту, а на протяжении, положим, десяти, двадцати лет. Громадные дома вовсе не дёшевы: в них заложена масса дорогого металла; одна лишь прокачка воды до двадцатого этажа — непростое инженерное сооружение.

А в каких единицах подсчитать здоровье народа, моральное и физическое, предрасположенность к рождению детей и удобство их воспитания?

1-2-3-этажные города — вот что кажется мне перспективным именно для нашего народа дачников. Таков, например, Йоханесбург — распластавшаяся по земле большая деревня. Да любой старинный русский город, где ещё не успели снести исконную застройку, — например, исторический центр моей родной Коломны, — именно таков. Так что "город-сад" — это совершенно правильная, но вовсе не оригинальная идея.

В таких городах, очевидно, должны быть и предприятия, где жители будут работать. Кстати, Менделеев, считавший себя более политэкономом, чем химиком, полагал, что промышленность в России надо развивать в сельской местности, а не в городах, как в Западной Европе.

Дорогостоящая инфраструктура, растянутые коммуникации? Тут нужны творческие идеи — по отоплению, канализации, да вообще по всему. Да, нужно строить дороги, много дорог — так их в любом случае надо строить! Тут могла бы помочь мобилизация молодёжи на гражданскую службу: одни в армию, а другие в дорожное строительство. Всяко умнее, чем протирать штаны в "финансово-лингвистических университетах" и прочих пунктах передержки молодняка.

Так у нас появится шанс заселить собственную территорию, что критически важно: земля незаселённая — земля ничейная. На неё уже и сейчас зарятся, а дальше будет только хуже. Вот и национальная идея: плодитесь, размножайтесь и населяйте землю. Притом не выдуманная, не высосанная из пальца, а вполне органичная.

Вот на такие мысли навела меня пятничная дачная пробка.

(обратно)

Яд из чёрных уст

Яд из чёрных уст

Владимир Бушин

Политика Сталин Великая Отечественная война либералы День Победы

наша Победа глазами либералов

Окончание. Начало   — в № 20 (1172)

…Поздравления с Днем Победы шли и шли. Уж если я начал перечислять, то как же кого-то не упомянуть, чего доброго, осерчают. На это будет иметь право целый интернационал: и незнакомый мне Гелиос Чучка, албанец, и давний мой читатель киевский венгр Ласло, и милая белоруска Анна Бусел, подвижница, которой я мысленно не раз благодарно целовал ручки, и башкир Ямиль Мустафин, верный собрат, и татарка Галия Алимова, и Вера Фоменко… Не говоря уж о старинном друге Пете Палиевском, который, оказывается, в 1941 году из Смоленска со всей семьей был угнан в Германию. Но пятьдесят лет молчал об этом, и вот… Лилия Беляева, Ирина Яценко позвонила даже из больницы, а другая Ирина, парижанка Ермакова — чуть ли не с операционного стола. Не забыла дядьку и племянница Галка, щедрая душа, с мужем Володей, единственным родственником, читающим мои писания. Да, тут и целые семьи — Гулькины из Новосибирска, Лебедевы из Екатеринбурга, еще Лебедевы из Подмосковья, и Самоваровы из Домодедова, в том числе десятилетняя Анечка и четырехлетний Егорушка… А ещё — Алексей Дерягин и Денис Рубанов, Алексей Яковлев и поэтесса Валерия Вьюшкова.

А венцом всей поздравительной эпопеи было, разумеется, сердечное письмо президента. Лучше, конечно, зашел бы. Посудачили бы. Но и за письмо спасибо. Правда, лучше, если бы на конверте рядом с кремлевской звездой не мозолил бы глаза ветерана триколор. Но как было ни было, а я понял, что президент, кажется, читает мои сочинения, и они ему должны бы нравятся, потому что для него главное — во всем прозрачность! А я пишу уж так прозрачно, так прозрачно, что дальше и некуда.

И как жалко, чужеземно на этом фоне выглядел скулеж аборигенов телеэкрана…

Но вернёмся к аборигенам телеэкрана. Накануне Дня Победы была передача "Право голоса", которую ведёт Роман Бабаян. И музыковед Людмила Кирнарская, проректор академии им. Гнесиных, преподносит народу такой, например, подарочек к празднику: а знаете ли вы, ликующие, что в своё время Сталин приказал убрать из Москвы всех раненых и калек войны, дабы они не портили вид столицы?

И тут самое удивительное, что все участники передачи молчат, даже не смеют спросить, откуда мадам это взяла. Да она ведь порет такую же дикую чушь, как план выселения из Москвы евреев. Ну, подумали хотя бы, если отбросить все иные соображения, как это можно было практически осуществить? Ведь у кого-то из калек были отцы и матери, у кого-то жёны и дети, братья и сёстры, а у кого-то даже всё это вместе. И вот вообразите себе, являются к матери или жене, к брату или сестре, к сыну или дочери инвалида страшные посланцы Сталина и заявляют: "Мы забираем вашего сына (мужа, брата, отца). Машина ждёт". И что, в ответ слышат: "Да, да, забирайте, надоел он нам, вздохнём свободно"?… В каком изу­верском, распутном уме могла родиться оглашённая на всю страну мысль музыкантши! Впервые я услышал эту пакостную байку от своего друга Е.В. Когда я сказал ему, что он олух, Е. спросил: "А куда же они делись?". Ну, тогда ещё были живы-здоровы и мой одноклассник Коля Прохоров, вернувшийся с фронта без ноги, и мой полностью потерявший зрение однокурсник Эдуард Асадов, и сослуживец по "Дружбе народов" поэт Александр Николаев без одной руки, и другие, но действительно, многих уже не было. "Куда делись? — спросил я. — Да просто перемёрли. Ведь безрукость или безногость отнюдь не способствуют долголетию". Кажется, я тогда убедил друга.

А музыковед-проректор дальше: мол, при советской власти все ели одну вермишель, царило полное неуважение к личности, но все читали "Жизнь и судьбу" Гроссмана. А вообще, мол, что это была за страна, если не было возможности, чтобы все ходили в рестораны! Вот суть этой музыковши — рестораны! Ей начхать на небывалый расцвет нашей музыки — Прокофьев! Свиридов! Шостакович! Хачатурян! Дунаевский! Блантер! Оборин! Рихтер! Софроницкий! Нейгауз!.. Для неё ужасно то, что в рестораны не все ходили. Да ведь и нет такой страны в мире, где всё народонаселение ходило бы. Многие, даже большинство, прекрасно обходятся без них. Да, и очереди в рестораны, в коктейль-холлы у нас бывали. Но при желании…

В студенческие годы и позже, отнюдь не богач, я знавал множество ресторанов Москвы — от таких роскошных вертепов, как "Метрополь", "Националь", "Гранд-Отель", "Прага", от "Москвы" и "Авроры" до тихих, скромных приютов вроде "Якоря" и "Нарвы" около "Литературки" на углу Цветного бульвара и Садового кольца, не говоря уж оресторанах ЦДЛ и Дома журналистов. Да разве я один был такой гуляка! Критик Бенедикт Сарнов вспоминал, как Юрий Бондарев, Григорий Бакланов, Григорий Поженян и он, Сарнов — тогда это была одна компашка первокурсников — кутили в ресторане по случаю первой стипендии. Первой! Первокурсники! Значит, это было в сентябре или октябре 1946 года. А дело кончилось потасовкой. Им было безразлично, кого дубасить. Жаль, что Гриша Поженян не встретил там нашу музыковедку.

А Карнарская продолжает так, словно только что с Канарских островов: а железный занавес! Это же кошмар! Мы задыхались! Только и отрада была — "Жизнь и судьба" Гроссмана! И опять в ответ ей — никто ни слова, как дрессированные болонки, которых дамы тайно провозят через границу в сумке. Что такое "железный занавес"? Это полная изоляция, ни дипломатической, ни деловой, ни культурной связи с миром. Да неужели болонки не слышали, что ещё весной 1922 года, едва кончилась Гражданская война, мы в числе других тридцати стран уже принимали участие в международной Генуэзской конференции? Нарком иностранных дел Г.В. Чичерин выступил на первом заседании с широкой программой мирного сотрудничества во всех областях жизни. Но делегации Англии и Франции не придумали ничего лучше, как предъявить нам требование по всем долгам царского и Временного правительств — 18 миллиардов 496 миллионов золотых рублей. Наша делегация была к этому готова. И Чичерин заявил: прекрасно, господа, мы расплатимся и за царя, и за Керенского, но после того, как вы погасите свой должок, возникший в результате вашей агрессии. Это 39 миллиардов тех же золотых рублей. И Ллойд Джорджу с Пуанкаре не оставалось ничего другого, как заткнуться и ждать пришествия Черномырдина. Не дождались, но через 70 лет он всё-таки явился и под хохот французов выплатил им долг Керенского. Хотя Генуэзская конференция, в сущности, провалилась, но вскоре началось признание Советского Союза многими странами. Где ж он, "железный занавес"? Дольше всех упрямствовали США, но в 1933 году, при Рузвельте, не устояли и они. Где ж "занавес"? Да запомните же вы, что это был не занавес, а мудрый фильтр, оберегавший народную нравственность и психологию от грязных моральных провокаций, от западной духовной заразы. Сквозь этот фильтр не могли пройти фигуры вроде Хичкока, Мадонны, Солженицына с его "Архипелагом". Но сквозь фильтр персонально или своим творчеством свободно приходили к нам честные талантливые писатели, художники, артисты, музыканты, начиная с Джона Рида и Чаплина, а потом — великолепный Рокуэлл Кент и бесподобный Поль Робсон, мудрый насмешник Бернард Шоу и бездонный Ромен Роллан, блистательный Хемингуэй и незабываемый Ремарк, фундаментальный, как Гомер, Фолкнер и пронзительный Сэлинджер, великий Иегуди Менухин и замечательный Ван Клиберн… Ну, хоть какие-то из этих имён должна же знать проректор академии! Не сечёт…

А сколько больших художников, истинных тружеников культуры вернулись за этот самый "железный занавес"! Горький, Алексей Толстой, Сергей Прокофьев, Александр Куприн, Вертинский, Коненков, Эрзя, последний секретарь Толстого Сергей Федорович Булгаков, с которым я был знаком… А кто вернулся в страну, в которой 145 миллионов едоков, ежедневно ходят в рестораны? Во время войны и несколько лет после у нас выходили на русском языке журналы "Америка" и "Британский союзник". А сразу после войны в 1946 году было создано единственное в мире специализированное издательство и журнал "Иностранная литература". Мало того, был ещё и журнал "Советская литература на иностранных языках", где я, между прочим, имел честь печататься. Мадам, для чего же всё это делалось — для укрепления "железного занавеса", чтобы из-за него никто не убежал? Вы с Чубайсом не знакомы? Странно, если нет, и очень жаль. Однажды он дал непревзойдённый образец тупоумия на тему "железного занавеса". Как известно, перед Второй мировой войной некоторые страны имели линии обороны: Франция — линию Мажино, Германия — линию Зигфрида, Финляндия — Маннергейма… Так вот, в беседе по телевидению с депутатом Думы Светланой Горячевой ваш духовный брат Чубайс, сын полковника Красной Армии, заявил, что, естественно, все эти линии обороны были обращены вовне, в сторону вероятного противника, а советская линия обороны — вовнутрь. Как так? Да не страшны были нам, говорит, внешние враги, наше руководство думало только об одном — как бы не убежали 200 миллионов населения, вот против них и выставили пулеметы, и построили линию. И Чубайс гневно воскликнул: "Что же это была за страна!". И человек с таким содержимым черепной коробки оказался главной фигурой перестройки и реформ! Да и сейчас сидит в очень высоком и мягком кресле.

Кого мы там у Бабаяна видели ещё? Ну, конечно же, Бориса Надеждина. И что он травит на сей раз? Оказывается, в школе Боря был отличником и хорошо соображал в математике. Прекрасно. Однажды он принимал участие в математической олимпиаде и занял вроде бы первое место. Чудно! Но дальше жуткое дело. Меня, говорит, должны были послать в Лондон, видимо, на какую-то уже мировую олимпиаду, но не послали. Почему? А потому, говорит он тихо и уверенно, что у меня мать еврейка. И опять все участники передачи молчат, словно это обычное для советского времени дело, общепризнанный факт — "тащить и не пущать" тех, у кого мать еврейка. Ведь все они — тёртые калачи, но их всех приучили молчать при виде наглой лжи. Они боятся даже выразить сомнение, ибо тут же будут зачислены в антисемиты. И потому никто не спросил хотя бы о том, откуда устроители олимпиады знали, что Надеждин по матери еврей? Ведь фамилия у него русская, в облике ничего типично еврейского, как, допустим, у Аллы Гербер или у Чубайса, нет. Неужели участники олимпиады должны были заполнять анкету, в которой указывали национальность родителей? А кто именно не пустил вундеркинда в Лондон — устроители олимпиад? Министерство иностранных дел? КГБ? Домоуправление, где, возможно, и знали национальность матушки? И откуда он это знает? Ему что, так и сказали: "Нельзя, у тебя мать еврейка, если бы хоть чукча"? Ведь ясно же, что врёт. Но он искренне уверен: другой причины и быть не могло. Критик Б.Сарнов приводил письмо, полученное родителями Бори Пастернака от директора гимназии, куда они хотели определить своего талантливого сына: "К сожалению, ни я, ни педагогический совет не можем ничего сделать: из 345 учеников у нас уже есть 10 евреев, что составляет 3%, сверх которых, согласно распоряжению министерства, мы не можем принять ни одного еврея. К будущему августу у нас освободится одна вакансия для евреев, и я могу обещать предоставить её г. Пастернаку". Вот какая жизнь-то была для вас. Но тут всё ясно. А этот?.. Да, меня не интересует Боря, он врёт, как я посмотрю, давно и привычно, но эти пентюхи телеэкрана!.. Никто не посмел спросить о том, например, а как же разъезжали по заграницам в наижутчайшие сталинские времена Буся Гольдштейн, Давид Ойстрах, Михаил Ботвинник и множество других шахматистов, писателей спортсменов, у которых и мама, и папа… Скорее всего, Боре Надеждину родная матушка и внушила, что это из-за неё. Есть такие матушки. Жил-был, например, очень способный шахматист Вайнштейн. Дела у него шли весьма недурно, но матушка втемяшила ему, что большого успеха он с такой фамилией не добьётся. Ну, вы подумайте! Знала же матушка, что в самые антисемитские сталинские времена Ботвинник и Таль стали даже чемпионами мира, Борис Спасский, которого по имени-фамилии при желании можно зачислить в евреи, тоже стал. Давид Бронштейн и Виктор Корчной вполне имели возможность стать, ибо вышли на финальные матчи за корону, но, увы, не смогли выиграть. А вот Вайнштейн — ни в коем разе! И стал он Каспаровым… Так вот, Надеждин, вы не могли ехать в Лондон не из-за матушки, а потому, что у вас от перенапряжения на олимпиаде началась длительная диарея. Доказательства? А какое право вы имеете их требовать, если сами порете бездоказательную ахинею? И неужели эти телемыслители не слышали, как иные фигуры спекулируют своим полновесным или усечённым еврейством?

Вот, допустим, когда-то довольно известный писатель Владимир Войнович. Он уверял: "Меня в Литературный институт в своё время не приняли потому, что в приёмной комиссии решили, что моя фамилия еврейская, а она — сербская. Моя мать еврейка, но в институте этого не знали". Тот же случай демагогии! Ему, дескать, так и сказали: "Мы евреев не принимаем. Идите в пищевой или торговый". Я же учился в этом институте и знаю, что там едва не треть студентов и чуть ли не половина преподавателей были евреи. На нашем курсе числилось всего 27 человек, и в их числе Г.Фридман (Бакланов), А.Марголин, Л.Шлейман, Э.Иоффе, С.Сорин, Б.Сарнов и ещё трое такого же качества, как Надеждин. Итого 9, то есть ровно треть. Не хочется всё это перетряхивать, но что делать, когда с экрана телевизора на всю страну лгут и стонут страдальцы Советской власти.

В институт меня самого не приняли с первого захода, а я и русский, и только что вернулся с войны, и уже печатался, да ещё и член партии. Только прямое обращение к директору института Фёдору Васильевичу Гладкову позволило мне прошмыгнуть в этот храм изящной словесности.

Вот ещё одна байка, да к тому же и математическая, как у Надеждина. Её поведал свету упомянутый Б.Сарнов: "Сын приятельницы обнаружил выдающиеся математические способности и хотел поступить в МГУ. Дело было в середине 70-х годов. Тщетно все знакомые твердили (матушка Каспарова, матушка Надеждина и т.д. — В.Б.), что для еврея это совершенно безнадежное дело (словно в МГУ ни одного еврея нет! — В.Б.). Но приятельница решила предоставить своему мальчику возможность схватиться в рукопашную с ядерной державою". Как видите, Остапа понесло… Как бы то ни было, а мальчик схватился в рукопашную со сверхдержавой. И что же? "Выдающийся мальчик сражение, конечно, проиграл, хотя из всех задач на экзамене не решил, кажется, одну лишь теорему Ферма". Эта знаменитая теорема ХVII века, над которой бились и Эйлер, и Гаусс, и множество других великих умов, представленная как задачка на экзаменах в вуз, здесь чрезвычайно уместна, как градусник полоумия. Сарнов писал, что если бы этот выдающийся мальчик, не поступив в МГУ, в отчаянии поднялся бы на самый высокий этаж университета и бросился бы с него, то — "Что ж! Еврейскому мальчику это на роду написано. И эта история была бы настолько банальной, что мне даже и в голову не пришло бы о ней рассказывать. Мало ли таких историй!". Вот кошмар-то! Еврейским мальчикам, оказывается, на роду написано при неудачах сигать с верхних этажей высотных зданий, специально построенных для этого антисемитом Сталиным.

И вот смотрю я на художественно бритую личность Бориса Надеждина на всяких разных ток-шоу и думаю: были ли он и его собратья первоклашками, жаждущими познать жизнь? По-моему, не были. Они родились уже с твёрдым убеждением во всём, в том числе — в том, что они самые хорошие, но им все и всегда мешают — и поступить в МГУ, и стать студентом Литературного, и поехать в Лондон… Все! Всегда! Во всём!

P . S .

В субботу 21 мая ведущий телепередачи "Право знать" Дмитрий Куликов пригласил Петра Николаевича Симоненко, первого секретаря ЦК компартии Украины, и четырех никому неведомых задавальщиков вопросов: Игорь Виттель, Дмитрий Филимонов…Других я не запомнил.

Казалось бы, задача Куликова и его команды, если они считают себя гражданами России, ясна: как только можно поддержать и украинскую компартию, и лично Симоненко в их трудной борьбе против нынешних порядков на их родине. Но что мы увидели? Они весь вечер работали на Порошенко, как и его ревностные российские агенты.

Вот Симоненко рассказывает о страшном положении в стране, о том, что тысячи людей брошены в тюрьмы, среди них — более 400 коммунистов…Вдруг его перебивают:

— Это все общие слова. А где конкретные факты, имена?

Симоненко объясняет, что он вынужден так говорить из опасений за судьбы товарищей, которых могут в любой момент схватить. Ведь уже сколько убитых… Задавальщики вопросов, живущие в стране цветущей демократии, не в силах этого понять.

Потом разверз уста Виттель:

— Вы говорите, что у вас фашистский режим. А как же вам удалось 9 мая провести демонстрацию?

Симоненко ответил:

— А вот так и удалось, хотя нас били, срывали ленточки к ордену "Слава", отнимали знамёна.

— Вы такой же коммунист, как я балерина Большого театра!

Симоненко, всю передачу державшийся с поразительной выдержкой, только раз позволил себе сарказм:

— Между вами, Виттель, и балетом очень много общего. Вы тоже способны делать невероятные прыжки и сногсшибательные пируэты.

Другой задавальщик вопросил:

— А на что вы живёте при фашистском режиме?

Разве он посмеет спросить, на что живут Фридман и Прохоров, Миллер и Сечин, Радзинский и Млечин? Но уж если ему так хотелось знать это о Симоненко, то следовало спросить иначе: "Вот я добываю хлеб насущный в поте лица своего. А вы?"

Опять вопрос:

— Почему вы, коммунист, до сих пор не арестованы да ещё и живы?

Ему для доказательства фашизма требуется, чтобы первый секретарь компартии непременно был расстрелян, а ещё лучше — повешен, уж в крайнем случае, брошен в тюрьму, а потом расстрелян, как Тельман. Без этого он отказывается верить, что там фашизм.

Передачка сия очень характерна. Она показывает, что коммунофобы и денежные мешки даже в интересах своей страны не способны отказаться от своей замшелой фобии и во имя её всегда будут орудовать даже против интересов родной страны. Тут ничего нового. Так было, например, в 1939 году в Польше, несмотря на страшную угрозу фашистского вторжения отказавшейся от любой помощи Советского Союза, а в 1939-1940 годы во Франции правительство Деладье издало декрет о роспуске всех коммунистических организаций, в соответствии с которым из всех представительных учреждений, в том числе парламента страны, было выведено 2778 коммунистов и закрыты все коммунистические газеты (ИВМВ, т.3, с.42). Увы, это не спасло Польшу от разгрома в две-три недели, а Францию в три-четыре.

История сохранила поразительный случай несокрушимой преданности буржуазии своим святыням. Когда Франция и Англия уже объявили войну Германии, но почти ничего не предпринимали против врага, растерзавшего на их глазах Польшу, которой они, согласно договору, обязаны были помогать, консерватор Л.Эмери предложил министру авиации К.Вуду сбросить зажигательные бомбы на лесные массивы Германии. И тот ответил: "Да вы что! Это же частная собственность! Вы ещё попросите меня бомбить крупповские заводы в Руре…" (Там же, с.37).

А разве у нас в соответствующий момент не могут возопить: "Да вы что! Частная собственность священна! А там собственность и российского происхождения — Абрамовича, Ходорковского, Гусинского…"

Очень характерная передачка, очень.

Руку, коммунист Симоненко!.

На фото: Многие участники акции «Бессмертный полк» 9 мая в России и за рубежом вышли на улицы с портретами Иосифа Виссарионовича Сталина

(обратно)

Оглавление

Война костей

Табло

Вопрос в лоб

Не зарастёт народная тропа

Момент истины всё ближе

Ушедший в вечность

Азиатский прорыв

Делать, что должно

Украинский рычаг Москвы

К гражданам России!

Запад ищет "виноватых"

Генштаб газеты "Завтра"

Истории об истории

Записки оптимиста

Озёрное чудо

Стихия

На войне как на войне

Вещь как смысл

Музон

Апостроф

Музей друзей

Белый кот на воеводстве

Яд из чёрных уст