Хомодайрес. Черное-Черное Сердце (СИ) [Эльбрюс Нукитэ] (fb2) читать онлайн

Эльбрюс Нукитэ Хомодайрес. Черное-Черное Сердце

Введение

Действие книги разворачивается в "Подлунном мире", на планете населённой вампирами. Эпоха примерно соответствует концу 19 века истории Земли. Вампиры вполне себе классические кровососы, боящиеся солнца и серебра. Они строят животноводческие фермы и совсем не нуждаются в людях. Жизнь Подлунного омрачается хумансами. Это злобные инфернальные существа, которые приходят из ада, чтобы убивать "разумных". Хумансы (люди) настоящий бич мира. Они сильны, свирепы, их тела более совершенны, кровь ядовита, а цели непостижимы. Для защиты от людей создается Орден Хомодайресов - охотников на хумансов. Главный герой повествования Констанций, рядовой боец ордена. Он сражается с различными проявлениями инферно и в конечном итоге становится ключом к гибели Подлунного.

Хомайдрес. История 1: признак человечности

   Поезд со щенками. Маленькими, злобными, кусачими. Мне шестьдесят и уже неделю я не вижу ночного неба. Вагон моя жизнь и звук открывающего для подачи еды окошка. Четырехугольник на колесах, сто квадратных метров, койки, отхожее место и 28 детей.

   Сначала нас было больше, но дети беспощадны в своем отрицании реальности, мы убивали друг друга...

   Я помню седьмой день, как более ничто в этой жизни. Эта картинка единственное, что так ярко висит в моем мозгу, это зеркало в которое не хочется смотреться.

   - Держи ее! Ахва-хва-ха! - он именно так смеялся мой первый. Мальчишка моих лет, очумевший, как и все мы. Вседозволенность и полное отсутствие контроля превращает в зверей мигом. Нас оторвали, лишили семей и сделали это легко...

   За мной пришли, когда до рассвета оставалось с четверть часа. Никто другой кроме монстра не мог заявиться в лучах восхода. Отец уже закрыл ставни, я и четверо братьев дремали в подвальных кроватях, как дверь потряс удар.

   - Убирайтесь! - не стал разбираться отец.

   - Открывай эту чертову дверь, иначе я все твое гнездо змеенышей сожгу на солнце.

   "Сраное светило! - выругался отец. - Хомодайрес!"

   - Что тебе надо?

   - А ты не догадываешься? Я досчитаю до пяти. Ведь ровно столько у тебя сыновей? Если на исходе "большого пальца" не окажусь внутри. Тебе "пиз--ц" и всем вырвоткам. Итак: мизинец!

   Голос у рассветного пришельца был очень мерзким, каким-то дребезжащим и брезгливым, а еще несмотря на грязные слова, скотскую наглость, в тоне слышалось безразличие. Это существо оскорбляло не ради удовольствия, оно так думало и действовало.

   - Стражник, - назвал Хомодайрес второй палец.

   Отец имел траханную гордость поэтому медлил.

   - Средний, - продолжал монстр.

   Отец решил дальше не испытывать неудачу, он отодвинул тяжелый засов, раскрыл дверь перед судьбой, но та решила посмеяться.

   - Указательный, - сказал Хомодайрес и не пошевелился что бы войти.

   - Прошу! - побледнел отец.

   - Бооо-ль-шооой, - протянул медленно монстр и улыбнулся. - Надо же! Как нехорошо получилось.

   Я проснулся сразу после первого стука в дверь, сполз с кровати и так что бы меня не услышали, на цыпочках поднялся по ступенькам, выглянул из под люка. События понеслись бешенной химерой. Кто-то ударил папу ногой в лицо и шагнул к нам в дом. Головы на плечах я не имел и тогда. Поэтому с криком выскочил, подхватил табурет, что бы через секунду оказаться поднятым за шею сильной рукой. В глазах потемнело.

   - Борись гаденышь, - услышал я голос, который возненавидел с той же секунды и перестал ненавидеть совсем недавно. - Борись мерзотина или клянусь луной я вырву тебе кадык и скормлю своей химере.

   - Дверь закройте господин, - откуда-то донесся голос отца. - Иначе, мы все сгорим.

   - О как!? - удивился хомодайрес, еще сильнее сжимая пальцы. - Целый господин!

   Я царапал ногтями кожу чудовища, но ему было все равно. Тогда исхитрившись, лягнул ногой в подбородок твари, не достал, но заработал одобрительный смешок.

   - Не бзди деревня, вы точно сгорите, а я-то нет! Бу-га-га!

   Отец поднялся и бросился на мучителя, тот выкинул довольно подлый трюк, ударил мной по родителю. Хрустнуло, из носа потекла кровь. Стальные клещи разжались, я очутился на полу и никак не мог поймать воздух.

   - Луна с вами - убогие, - хомодайрес со вздохом, означавшим вселенское одолжение закрыл дверь. - Где же остальные братья, обмочились? Бу-га-га! Впрочем, мне нет никакого дела до них, я заберу этого.

   Он несильно пнул меня под ребра, так что первый глоток воздуха застрял болью в отбитой кости.

   - Я заденую здесь, фруктов и крови, да поживее!

   Весь день я не спал, а перед самыми сумерками, отец вывел меня через потайной ход, прорытый несколько десятков лет назад, сразу после смерти матери. Тогда ее просто забили насмерть перепуганные соседи. Искали колдунов, пособников хумансов. У вечного пьяного Забрышка, испортилась вся кровь в доме. Не надо было оставлять ее под лучами солнца, однако сволочь имел свой интерес. Чем гаже обвинение, тем в него охотнее верят. Не долго думая, он указал на маму, та несколько лет назад отклонила его скотские знаки внимания, типа шлепка или скабрезного слова. Вот и решил отомстить. Ему может никто бы и не поверил, но вот беда, год оказался злым, то тут, то там, объявлялись хумансы, вырезая целые деревни. Еще и дочка старосты пропала, потом выяснилось, что она сбежала с мельником в соседнюю деревню, но спичка попала точно на сено.

   Отца дома не оказалось, уехал в город на заработки. Маму приковали к позорному столбу и оставили на солнце. Я до первых лучей был с ней, обгорел и два месяца потом сильно болел.

   - Сынок, запомни, нет ничего благородней и справедливей мести. Отомсти за меня, а теперь беги!

   Я накрепко это запомнил. Ее черты ушли от меня, а слова остались навсегда. Когда вернулся отец и узнал о содеянном, выл так, что соседи сбежались с вилами. Первый среди них Забришек. Чего стоило сдержаться тогда.

   Прошел месяц и сука-сосед утонул в болоте, чему никто не удивился. А точно на годовщину маминой смерти, подох староста. Отец пригвоздил его вилами к дереву, с какой радостью я раз за разом втыкал в него нож!

   Конечно пропажу старосты повесили на отца, приезжал дознаватель из города, но доказать ничего не смог. Тело пропало, мы оставили его на солнце. А чиновник уехал богаче на двести ублей, целое состояние для нашей семьи...

   Я вылез ровно в момент когда благодатная луна появилась на востоке. День умер, мне оставалось напрямки минут десять топать, а там лес, никакой хомодайрес не найдет. Еды у меня хватит на пару дней, а там глядишь и вертаюсь, вряд ли чудовище дожидаться станет.

   Он стоял огромный, злой и паскудно улыбался. Двухметровое седое чудовище с длинными немытыми волосами, ниспадающими на плечи. Черный потасканный плащ из кожи панцерной рыбы, сидел на нем, как продолжение тела, словно чудовищные крылья. В руках хомодайрес сжимал серпы из стали. Только Орден, высшие дворяне и сановники империи могли позволить себе оружие из металла, все остальные довольствовались деревянными мечами, прекрасно справлявшимися со своим предназначением - убивать. Но против хумансов, с их непробиваемой кожей и чудовищной мускулатурой такое оружие было бессильно. Эти серпы стоили целое состояние, но никто за всю историю существования хомодайресов не отважился посягнуть на них.

   Я приготовился умереть.

   - Держи, - он протянул туго набитый кошель. - Здесь тысяча ублей, гораздо больше чем стоит такой щенок, как ты. Ну, что лупаешь глазами? Беги прощаться. Одежду возьми, только немного, нести сам будешь. У тебя пять минут. Пшел!

   Он дал мне такого пинка, что я пролетев три метра, уткнулся носом в землю.

   - Точно переплатил, - хомодайрес сплюнул тягучей желтой слюной.

   Отец сразу все понял. Я протянул кошель, хотя очень хотелось швырнуть под ноги. Он высылал на ладонь деревянные кругляши с вкраплениями железа. Это было целое состояние. Можно достойно вырастить сыновей, прикупить таверну или даже открыть свинобойню - хорошая кровь всегда желанная. А цена всего лишь я, тем более, что это даже не подлость во спасение, просто нет иного выбора.

   Папа широко размахнулся и силой швырнул деньги на тракт. С меня спала злая эгоистичная пелена. Это был неправильный поступок, архаичный, нелепый и даже безответственный, но есть вещи сильнее правильности. Сейчас я в них не верю, но тогда.

   - Папка! - Я стиснул его так, что казалось выжму до крови. А он пальцы запустил мне в шевелюру, обнял нежно, как никогда ранее. Я даже сейчас ощущаю это чувство детского счастья.

   - Всегда Помни, что сказала тебе мама.

   - Я помню и обязательно вернусь.

   Увы, вернуться у меня не получилось, хуманс вырезал все нашу деревню. А вот отомстить ...

   Когда шел обратно заметил, как соседи дерутся за убли, кто-то успел достать нож, мелькнули вилы. Именно тогда я перестал ощущать себя таким же, как они, еще не хомайдрес, но точно не вампир...

   - Ахва-хва-ха, - смеялся паскудник. Раньше я часто думал, что может вырасти из такой тварюшки. Помню десяток пацанов глазели, как еще трое забивали палками насмерть кошку. Просто так, что бы посмотреть, как жизнь цепляется за боль. Достойны ли они жить - Суки!!! Тогда я просто ушел, последний раз!

   - Ахва-хва-ха... хыыы.

   Деревянная кружка опустилась на голову, еще и еще. Я бил с неистовством доступным хумансам. Никто из дружков смешливого не пытался меня остановить, они столпились в противоположенной стороне вагона и дрожали, как свинья, которой сейчас пустят кровь. Кружка давно раскололась, кулак все молотил по лопнувшим губам, рваному лицу, пузырям крови. Мне было хорошо. Девчонка за которую я заступился, выла сжимая рваные лохмотья, бывшие одеждой. Она показалась мне удивительно убогой и при этом привлекательной, клянусь если бы я был взрослее, ее постигла участь от которой я ее спас. Страшно и нелепо? Такая и жизнь, страшная в проявлениях и нелепая в последствиях этих деяний.

   В нашу временную тюрьму, привлеченный криками вошел хомодайрес. Он даже пальцем не шевельнул, что бы остановить мой непрекращающийся вой. Казалось его как минимум устраивает происходящее. И только после того, как я обессиленный упал на тело, наш надсмотрщик выкинул труп на мостовую.

   - По койкам щенки!

   Все бросились выполнять приказ. Меня же удивительно бережно, словно драгоценность подняли сильные руки.

   - Запомни этот миг щенок! Сегодня от руки хуманса сдох крутой ублюдок, не рассчитал своих сил. Его имя свободно. Можешь называться Патриций, это честь, которую остальные, если конечно не помрут, заслужат только после 50 лет обучения.

   Я смотрел на вампира, который забрал меня из семьи, который собирался создать монстра, смотрел и улыбался.

   - А как твое имя? - спросил я, скалясь, как обезьяна у которой отобрали банан.

   - Тебе-то какое дело урод? - удивился надсмотрщик.

   - Хочу заполучить его!

   Хомодайрес начал смеяться. Раз - коронный удар ногой ровняет нос и губы. Два - стандартный, но очень болезный удар кованным носком ботинка в ребра. Три - его нога мнет мою гортань.

   - Ах ты, маленькая мерзотина. Ты же знаешь, что взять имя хомодайреса можно только после его смерти. Значит угрожаешь мне? У тебя стальные кохонос малыш, но этого мало. Приходи, как вырастишь, мое имя Констанций!

   Он отвел ногу и клянусь Луной, забил отличной гол моей головой. Так бы жопоногой сборной Московии играть! Сознание отключилось - наконец-то!

   Помимо меня дураков не нашлось, пара ублюдков захотели получит имя. Ладно бы если сошлись в схватке друг с другом, так нет! Они объединились и пока я был в отключке, убили ту самую девчонку, перед этим тщательно поглумившись. А меня, несмотря на то, что я был лакомой добычей не тронули, большая ошибка!

   ***

   С первыми тенями нас выпустили во внутренний двор незнакомого замка. Мы просто упали на покрытую жесткой брусчаткой землю, не в силах поверить, что наше страшное путешествие закончится. И правильно, все только началось!

   Не прошло и получаса, как нас стали грузить на цеппелин - чудо из чудес! Во всем Подлунном имелось только четыре диковинки, одна при дворе императора, другая у его заклятого друга правителя Акиремских островов гранд-канцелера Швильбама, оставшиеся две находились в собственности Ордена.

   Нас поместили в тесное помещение с одним иллюминатором, в который каждый норовил посмотреть. Когда через 12 часов в него заглянули первые лучи солнца, еще двое сгорели под вопли ужаса остальных "заготовок", пока я не исхитрился опустить деревянную шторку. Удивительно, что сгорели именно двое вампирчиков, желающих быстро обрести имя.

   Нелепость и скорость этих смертей многому научили меня, хотя бы не ценить чужую жизнь, т.е. никак, абсолютно ничтожная штука. С другой стороны удивляла расточительность хомодайресов, зачем они так просто разбрасывались материалом? Зачем так дорого платили родителям, если не пытались нас спасти или даже потворствовали смерти?

   Полет продолжался еще полутора суток. За это время нас один раз покормили тухлой кровью горного оленя. К иллюминатору больше никто не отваживался подходить и только однажды я рискнул поднять шторку, что бы на миг увидеть темные воды Первого океана, после чего меня жестоко избили.

   Цеппелин приземлился на краю одинокого скалистого острова, находящегося в самом центре оскверненных вод. Ни один корабль не мог подплыть ближе чем на пять километров, как только он пересекал незримую границу, днище, борта, начинали гнить и крошиться. Не проходило и пяти минут, как от грозного судна оставалась только черная слизкая субстанция, лениво лежащая на поверхности воды. Все живые существа находящиеся на корабле, растворялись в воде, как деньги в руках женщины. На остров существовал лишь один путь - по воздуху.

   Представьте себе огромную двухсотметровую башню диаметром в тысячу метров - это сердце Ордена, место, где высшие иерархи живут и умирают. Все остальные строения, оранжереи, пастбища, кровебойни, гидропонные сады, находились под землей, в недоступном месте для губителя солнца.

   Подземный город представлял собой восемь колец, одно внутри другого. Каждое кольцо было обнесено каменной стеной и охранялось, попасть в следующее можно было только сдав экзамен.

   Мы оказались в первом кольце. Нас доставили к зеленому дому Целительства, восемнадцать "заготовок", не имеющих никакой цены. Констанций проделавший с нами весь этот путь, прям лунился от радости.

   - Щенки! Через несколько минут вы пройдете небольшой тест на профпригодность. Те кто успешно выдержат испытание станут хомодайресами. Или не станут, тут уж зависит от вашего желания жить и учиться. Те кто провалит... что ж, работа найдется каждому, скоро ваши мытарства закончатся.

   Сказано это было довольно зловеще и меня никак не обманул тон хомодайреса, улыбка у него была крайне паскудной, впрочем как и у всех охотников на хумаснов.

   - Ну что кровожоры, с Луной!

   Несколько целителей проводили во внутрь эскулапии. Нас рассадили возле массивной двери в кабинет, на котором висела эмблема: комар сосущий ухо свиньи. По известной только ему очередности Констанций брал кого-то из нас и пропадал на четверть часа в недрах странного помещения. Я насчитал одиннадцать вампиров, пока стальные пальцы хомодайреса не стиснули мое плечо и никто из них не вернулся.

   Охотник на хумансов явно был чем-то крайне опечален, если не сказать, что в ярости. Я прямо чувствовал напряжение охватившее все его существо.

   - Пошевеливайся свинья!

   Он открыл дверь и сильно меня дернул, но я был готов к его выкрутасам поэтому сумел удержаться на ногах. Когда я стал рассматривать куда попал, сильно поплохело. Десять обгоревших "заготовок" лежали на коровьей бумаге, сломанные куколки, мои невольные товарищи и вольные враги по несчастью. Одиннадцатый пристегнутый к странному ложу кожаными ремнями, беззвучно бился в припадке боли. Над ним склонился целитель, в руке у него был "Праваз" выполненный из мочевого пузыря козла. С деревянной иглы капала черная жидкость.

   - Что скажешь? - спросил Констанций.

   - Опять пустышка, - спокойно молвил целитель.- Сейчас сгорит.

   И точно, как по команде привязанное тело выгнулось дугой и стало тлеть.

   - Мерде! Столько усилий, несколько лет планирования, снисхождение воли, а толку?

   - Ничего, - ответил целитель. - Твоя группа не единственная, да и она еще не кончилась. Готов поспорить у этого мальчика есть все шансы.

   - Пожалуй! - хомодайрес указал мне на скамью, прислоненную к стене, а сам уселся на широкое кресло. - Вижу, ты не очень боишься?

   - Я не дурак... Боюсь... страшно боюсь.

   - Ну и славно! Ты конечно еще мелкий, но думаю поймешь, что я тебе скажу. Обычно так не делается, таким как ты просто вводится кровь хуманса и не показывают, - хомодайрес кивнул на тела, - всякие ужасти. Но ты такой борзый. Мне просто доставляет удовольствие просветить тебя. Как ты знаешь нас мало, хомодайрес это не просто воин, подготовленный лучше других. Попробуй угадать главное качество охотника на людей?

   - Вы не боитесь солнца!

   - Ха-ха щенок, думаешь очевидный ответ всегда правильный. Это только следствие! Причина в том, что мы монстры, нам чужды чувства обывателей, мы выше их! Иначе нельзя, что бы уничтожить тьму - хумансов, надо стать еще большей тьмой! К сожалению из взрослого вампира невозможно сотворить хомодайреса, дохнут все без разбора заразы, вот сделать сволочь запросто, ха-ха. Поэтому создается почва, обстоятельства при которых ребенок меняет свое восприятие. Только из таких заготовок получается хомодайрес, способный ходить на солнце. Думаешь твоя мать погибла из-за похоти соседа? Нет дружок, это подстроил Орден, что бы сдвинуть барьеры в твоей голове и подготовить тело к крови хуманса. Так же мы поступили и с остальными щенками.

   Я мало понимал, из того что говорит чудовище, но постарался все запомнить. Когда он сказал о моей маме, я даже не дернулся, не вскрикнул, просто эмоции покинули меня, но как в тетради ростовщика отложилось все и проценты стали капать с этой секунды...

   Целитель снял тело моего предшественника, небрежно бросил обгоревшие останки в общую кучу и начал копаться в огромном саквояже.

   - Сейчас тебе введут кровь хуманса, - продолжал обладатель моего будущего имени, - совсем небольшую дозу, если честно у нас большой дефицит этого чертого яда. Сам понимаешь пополняется он редко. Так вот, у тебя отнимется язык и все тело, страшная боль, которую ты никогда не испытывал начнет рвать нутро. Это почти так же как гореть на солнце. Есть некоторый шанс, что ты выживешь, поверь я очень на это рассчитываю. Во-первых, с каждого неофита я получаю, скажем так капельку силы, во-вторых ты мне противен, я с огромной радостью буду мучить тебя десятки лет обучения, а потом убью!

   - Я могу начинать? - целитель держал наготове праваз.

   Меня крепко, сдирая кожу пристегнули к ложу-смерти, дурно пахнущего гарью. От того, что я знал источник запаха, стало невыносимо страшно, сердце зашлось в барабанном ритме. Я напряг все мускулы пытаясь вырваться из ремней.

   - Поверь мне, лучше расслабиться, так хоть есть небольшой шанс выжить. А если твое тело и нутро будут напряжены, кровь хуманса почувствует сопротивление и сожжет тебя. Вдохни несколько раз, попытайся максимально расслабиться.

   Целитель наклонился и деревянная игла вошла мне в шею. Больно не было совсем, я даже не почувствовал, как чужеродная субстанция проникла в меня. Прошло несколько минут, а я ничего не испытывал, лишь небольшое жжение в месте укола.

   - И долго мне так лежать?

   Констанций подскочил с кресла.

   - Охренеть! Ты это видел? - спросил он целителя.

   - Охренеть! - ответил тот.

   Из двадцати восьми щенков, севших в вагон из дома целителей вышли всего трое...

   ***

   Наш новый дом находился в первом круге подземного города. Мне и еще двум выжившим, выделили по отдельной комнате в стенах школы хомодайресов. После тесноты вагона и маленького помещения цеппелина, у меня были императорские хоромы. Не меньше двадцати метров! В комнате располагалась кровать, стол, два стула, гимнастическая стенка, макивара, два стеллажа, один с различным оружием, другой с книгами. Я сразу схватил деревянные серпы и стал гонять воображаемых хумансов. Вдоволь наигравшись, просто рухнул на кровать, где проспал не менее пятнадцати часов. Все последующие сорок лет, я с грустью вспоминал этот момент, ведь мне потом так и не удалась толком выспаться.

   Помывочная находилась в правом крыле этажа, а вместо выгребной ямы, служил самый обычный горшок, как в лучших домах Московии! Который я сразу как проснулся здорово наполнил.

   В комнате даже была говорилка! Она спокойно стояла себе на столе, так что пока истошно не заорала, я и знать о ней не знал!

   - Построение во внутреннем дворе через пять минут, форма произвольная!

   Сообщение повторялось раз пятнадцать прежде чем я вспомнил, как отключить ее. Подошел к пернатому и просто погладил по тридцатисантиметровому клюву. Говорилка грустно посмотрела на меня и сказала:

   - Ты совсем дурак, так у меня горло пересохнет.

   - Простите, я никогда раньше не видел говорилок и сразу не вспомнил, как с вами обращаться.

   - С любовью парень, с любовью! - пернатый распушил свои синие перья и постучал клювом по столу. - У тебя выпить есть?

   - Минутку, я сейчас принесу воды.

   - Дуррак! Я сказал выпить, а не помыться. Беги скорей вниз, а то тебе крепко достанется и без выпивки не возвращайся!

   Мысленно пожимаю плечами, выпивка - еще чего!

   Быстро спустился на два этажа, прошел коридор, минул открытые двери и очутился на месте сбора. Это был настоящий полигон! Чего здесь только не было и полосы препятствий, и всевозможные тренажеры, молотильни, круги для спаррингов, сразу не охватишь, но был твердо уверен, что не пройдет и месяца, как я буду знать здесь все.

   Во дворе находилось еще семеро подростков примерно моего возраста. Двоих выживших с нашего вагона приметил и встал рядом.

   - Что жметесь жалкие самки крысюков! - вдруг заорало со всех сторон разом. И к нам явился он. Воплощение кошмара, которое мы стали бояться почище хумансов, старший инструктор первого круга! Это была огромная ходячая мышца, как не лопались толстые, что твои канаты вены в его бицепсах, ума не приложу. На абсолютно лысой башке, не нашлось места даже бровям, ходили упорные слухи, что он их брил для куража. Не думаю, вид инструктор имел такой, что с первого раза я чуть было не потерял сознание от его внешности, да и потом спустя годы не привык. Уши у него были сломаны и висели как дохлые мышки, нос, такое чувство, что разрубили мечом на две половники, а сшить забыли. Глаза, эти два зеркала души, были огромные, зеленые и пустые, что пугало до усрачки. Когда на тебя орут, а в зрачках пусто, как в бане у вшивого - это страшно.

   - Меня зовут мастер старший инструктор Полюций! Вы жалкие номера должны обращаться ко мне только так и только в случае крайней необходимости. Что вылупились отрыжки солнца, стройтесь! Беременная банда жабокряков, по росту!

   Я начал подталкивать своих невольных товарищей, которые от бешенного напора инструктора, потеряли возможность адекватно реагировать.

   - Ну слава луне, я уж думал, что состарюсь пока ваши жопы на голове зашевелятся. Запомните вы никто! Вы даже меньше чем никто, вы рабы. Орден купил вас и глядя на ваши безмозглые рожи, считаю, что это большая ошибка! Пока вы не сдадите первый экзамен, а я знаю, что вы его не сдадите, останетесь никем, грязью под ногтями! Это понятно?

   - Да, мастер старший инструктор, - ответил за всех я.

   - Ясно, на виду яркий пример всеобщего дебилизма, только один в адеквате, а это уже перебор. Еще раз спрашиваю, вам все понятно?

   - Да, мастер старший инструктор, - на этот раз ответили все и даже слаженно.

   - В настоящий момент на острове, а точнее внутри него, включая вас, обучаются двадцать девять будущих учеников. Это совсем не значит, что к концу обучения все останутся живы, напротив, я сделаю все возможное, что бы вы сдохли и не позорили Орден. По статистике из десяти адептов, хомодайресами становятся трое. А ведь меня просили не пугать вас и назвать более оптимистическую цифру чем есть на самом деле и я выполнил просьбу! Сами прикиньте свои шансы, можете сразу тихо удавиться и не отнимать мое время. Чтоооо, - он обвел нас взглядом, - нет желающих? Неээт? Ну ладно, тогда с завтрашней ночи начнется ваше обучение. А сейчас маленький тест, все встали на один кулак, так чтобы только две костяшки указательного и среднего пальцев упирались в землю. Теперь задание, стоять вечно, ограничения по времени нет, тот кто первый упадет - девочка, последний оставшийся стоять, назначается командиром группы.

   Девочкой быть никто не хотел, тем более, что дети намного более жестоки чем взрослые и эта кличка могла остаться на долгие годы... Тем не менее первый ученик упал, когда не прошла даже минута. Полюций скривился, но ничего не сказал. На исходе второй рухнули еще трое, а на пятой я остался один. Тело вибрировало, пот застилал глаза, костяшки и запястье разрывалось от боли, а инструктор все стоял и смотрел.

   - Паршиво, - молвил он и легонько, даже нежно дотронулся носком сапога до моей руки. Я упал в лужу из пота и заплакал не от боли - бессилия.

   - Ваши предшественники продержались восемь минут! Луна! - Полюций посмотрел наверх, почему мне достались именно эти заморыши! За что!? Ну, а ты, что разлегся? Вставай!

   Прям в уши раздался рев, облокачиваясь на другую руку с трудом поднялся.

   - Что могу сказать, тест вы благополучно провалили! Сейчас отправляйтесь в столовую, а завтра я начну делать из вас бойцов или, что вероятнее мертвецов. Разойтись!

   Тогда я и не знал, что это было самое легкое упражнение...

   - Прошу прощения мастер старший инструктор!

   - Дааа? - Полюций сильно удивился, что к нему не побоялись обратиться.

   - Не подскажите, где можно найти спиртное и желательно покрепче?

   - Ты охренел? - пораженный борзотой запроса, хомайдрес даже внутренне восхитился.

   - Осмелюсь предположить, что нет. Дело в том, что комнатная говорилка сказал, что бы я без выпивки не возвращался.

   Полюций пару секунд смотрел на меня, потом заржал в голос.

   - Ну ты Семнадцатый даешь! Похоже из тебя выйдет толк!

   И он так больно хлопнул меня по плечу, что оно чуть не вылетело из сустава.

   - Пойдем, так уж и быть, передам твоему пернатому пару капель. Только имей в виду, говорилки с похмелья жутко пердят, так что озаботься затычкой, ха-ха.

   ***

   Следующая ночь стала первой в череде мук. Я раньше и не мог предположить, что в организме есть столько всего, чему можно причинить боль. Многие считают, что душевные терзания сильнее физических, тупые уроды! Хотел бы я посмотреть на то, как вас дубасят бамбуковыми палками или кидают в лицо каучуковые мячи, так что бы плющить нос и разбивать губы! Когда приходишь к себе в комнату, сил не остается даже на то, что бы раздеться, так и падаешь вонючий и окровавленный в постель. Какие там душевные терзания!

   Единственное, что мне помогало не сдохнуть это память о словах матери и воля отца. Да и еще, как ни странно Констанций, я не знаю почему он выбрал меня объектом издевательств, но ненависть к нему помогала преодолевать постоянные испытания. Первый раз он появился через год моего обучения.

   - Семнадцатый на скамью! - скомандовал младший инструктор Зиброций.

   Это упражнение являлось одним из проявлением садизма, хотя волю тренировало будь здоров. Напротив друг друга на расстоянии полусогнутой руки усаживались двое учеников. По команде наставника начиналась драка, жестокая, беспощадная, без правил и без ограничения по времени. Бой заканчивался пока один из бойцов не потеряет сознание, сдача не рассматривалась. Покинуть скамью можно только победив или рухнув замертво.

   Я сидел и ждал, кого назначат в оппоненты. Мандража не было, я уже прошел через сотню таких схваток, чаще побеждал, иногда меня выносили полутрупом, ерунда. У хомодайресов отличная фармакология, даже переломы суставов вылечивали за неделю, а на такие пустяки, как сломанные ребра и сотрясения мозга вообще не обращали внимание. Кроме того у нас начались занятия по набивке, это когда тебя сначала несильно, потом сильнее колотят по всему телу, плюс к этому ты мысленно помещаешь себя в непробиваемую оболочку, читаешь специальную мантру и держишь пальцы хитрым способом. И это работает!

   - Пожалуй я посмотрю чему научился это щенок!

   Я вздрогнул, к группе занимающихся неслышно подошел носящий мое будущее имя. Он возвышался над нами черным утесом с седой шапкой. Я посмотрел на Зиброция, тот протянул руку хомадайресу и крепко пожал.

   - Только не убей мне парня, у него не плохо получается.

   - Это, как пойдет, - усмехнулся враг.

   Он грузно опустился на скамью, та чуть было не сломалась под его громадным весом. Опустив руки вдоль туловища, чуть слышно, одними губами сказал, - я тебя сейчас сученыш в мясной фарш сплющу.

   За то время, что я его не видел носящий мое будущее имя, отрастил длинную густую бороду, делающего его похожим на персонажа злой книжки о четырехглазом волшебнике. Борода была грязная и неухоженная, мерзость одни словом.

   Надо ли говорить, что шансов у меня не было никаких? Но я совсем не боялся, это удивительно приятное чувство, когда ты знаешь итог и он тебя не страшит.

   - Бой! - дал команду инструктор.

   Хомодайрес даже не шелохнулся, а я со всей доступной мне скоростью ударил...в бороду! Захватил кончиками пальцев волосы и дернул. Правая рука сразу сломалось. Левой попытался закрыть голову, но разъяренный враг вывернул ее, хрустнул локоть и я потерял сознание, успев ощутить как моя челюсть ломается.

   Пришел в себя в доме Целителей, не там где нас пичкали кровью хумансов. Это было небольшое здание, располагавшееся на территории школы.

   - Поднимайся, не отдыхать пришел, - недовольно сказал пожилой эскулап.

   Я его знал, уже десятки если не сотни раз он штопал мою шкуру, вот же работа у вампира!

   - На четыре дня ограничения нагрузок, все свободен.

   Поднялся с койки, немного мутило, но в целом нормально. Сломанные руки и челюсть уже срослись, хотя конечно болели. Будь я обычным вампиром, выздоровление могло затянуться на месяцы, возможно стал бы калекой, а так мутации, вызванные кровью хумансов, эликсирами и умения врачей ордена творят чудеса.

   Какая-то скованность ощущалась в пальцах правой руки, я поднял кисть к глазам и счастливо засмеялся. В зажатых пальцах блестели серебряные нити волос, вырванные из бороды носящего мое имя.

   ***

   Прошли годы, десятилетия обучения, все это время Констанций периодически возникал в моей жизни, устраивая пакости. Пару раз он чуть было меня не убил. Чего он добивался? Каким образом я задел его, у меня не было ответа. Но ненавидел я его истово, с того самого момента, как он появился возле моего дома.

   Сорок лет обучения, во мне не осталось почти ничего вампирского, мое тело научилось под воздействием эликсиров переносить солнце, я лишен моральных принципов присущих обычным жителям подлунного, мне доступна трансформация. У меня нет друзей и привязанностей, я функция! Вернее должен ей быть, но так ли это на самом деле?

   Мне доступны семь кругов подземного города. За время обучения стали известны все его места. Чаще всего я бываю в публичном доме "Вишенка", по сути это единственное занятие, которое мне не надоело. Да! Еще и театр! Никто из адептов не разделяет моего увлечения и признаться мне на них насрать, я понимаю, что сыгранные бездарными актерами пьески - самого низкого уровня, однако это дико смешно. Так смешно и нелепо, что эта бездарность переходит в разряд стеба. Вообще в подземном городе Ордена, почти пять тысяч жителей и развлечений здесь достаточно, как только я минул третий круг, они стали все доступны. Настоятели понимают, что кнутом нельзя держать, пряник - лучшая узда.

   Иногда мы уезжаем с острова на сборы, однажды принимали участие в охоте на хуманса, тогда все кончилось плохо, порождение тьмы убило сотни вампиров и двух хомодайресов, я если честно его даже не видел. Нам только показали результаты деятельности монстра: трупы, трупы, трупы...

   Занятия теперь проводились не каждый день, вернее мы самостоятельно должны были выполнять стандартные комплексы упражнений, не знаю, как остальные, я делал. Меня многому научила облава на монстра.

   Домой из публичного дома вернулся под утро. Хотя в подземном городе солнце никому не грозит, но режим обычный вамп соблюдает.

   Моя старая говорилка спилась еще пять лет назад. Новая не признает алкоголь, зато требует постоянно, что бы ее чесали под крыльями и глупо хихикает. Как только я открыл дверь пернатая сразу взопила:

   - Завтра, адепту номер Семнадцать, надлежит явиться к открытию врат восьмого кольца. Там ему следует ждать хомодайреса Констанция.

   - Вот сучья тварь! - выругался я и погладил говорилку по клюву.

   ***

   - А ты забурел Семнадцатый.

   Враг уже поджидал меня. Он почти не изменился, разве, что бороду сбрил, такой же высокий, крепкий, одетый в свой фирменный черный костюм. Я не стал с ним разговаривать, просто сложил руки крестом на груди (один из самых оскорбительных жестов у вампиров) и молчал.

   - Следуй за мной! - проревел хомодайрес, он прошел мимо попытавшись толкнуть плечом, но я сместился в сторону.

   Ворота каждого круга охраняли высшие вампиры, схваток с ними не желали и хомодайресы, эти воины не многим уступали нам, разве что не могли находиться под солнцем, да и эликсиры делающие нас сильнее и быстрее, для них смертельный яд.

   Я не имел права войти внутрь пока не сдам восьмой экзамен, но у носящего мое будущее имя оказалось бумага, подписанная кем-то из иерархов, поэтому меня пропустили без разговоров.

   Следуя за своим провожатым я минул пятиметровый свод кольца и оказался в последнем, таком желанном, районе подземного города. Я сразу увидел башню Ордена, она росла в сердце острова сквозь каменный свод и выходила на поверхность, тянясь к ненавистному солнцу и благодатной луне.

   Остров, это не только место, где из заготовок выращивают хомодайресов, это еще и колыбель новых технологий. Постоянные стычки с хумансами, систематизация знаний их демонского мира дали толчок к многим изобретениями. Например быстростерл или самовозникающие картинки, которые вскорости заменят художников. Да, что тут говорить, даже мода и некоторые аксессуары стали обязательными атрибутами дворянства. Хумансы сильно повлияли на нашу культуру, не знаю, так ли это плохо?

   Я шел и разглядывал диковинки последнего круга, здесь было мало народу, в основном только хомодайресы, но вот передвигались они на странных приспособлениях! Представьте два колеса, соединенные рамой из которой торчит морской руль с одной стороны, а с другой треугольное, крайне неудобное на вид сидение, ноги всадника упираются в странные стремена, соединенные с цепью! И таких диковинок была масса.

   Мне конечно было любопытно и тревожно, с какой целью я понадобился Магистрам? Но давно забытое ощущение новизны полностью захватили меня. Тем более провожатый не разу даже не оглянулся, чем полностью меня устроил, идет себе вперед, как заведенный, да и солнце с ним!

   Ого, да мы подбираемся к Башне Ордена. В близи ее громада ощущалась в должной мере, даже не могу представать сколько сил и жизней ушло на строительство нашей цитадели. Неужели мы идем во внутрь? Но, нет. Остановились возле красивого двухэтажного дома, стены которого были украшены лепниной.

   Хомодайрес постучал в деревянную дверь, в тот же миг, словно нас караулили, на пороге появился высший вампир, одетый как на войну, т.е. в золотых латах и при оружии.

   - Адепт Семнадцатый? - спросил он. Я просто кивнул.

   - Прошу следовать за мной.

   - До скорой встречи щенок, - бросил хомодайрес, но мне было не до него.

   Я зашел в дом. Высший отвел на второй этаж и завел в небольшую комнату, обставленную в модном стиле "абстр", ну это когда набрал в рот (это еще хорошо) краски, плюнул на картину, шедевр готов. Или залил свинячье дерьмо гипсом, раскрасил чернилами - принимайте скульптуру от гения.

   - Здравствуй Семнадцатый!

   Я вздрогнул, когда вошел в комнате никого не было, а теперь напротив стоял маленький чуть больше ребенка вампир. Самый обычный, ничем не примечательный, лицо простое, как и у сотен других, хочешь зацепиться - не за что, размытый воздух. От него не несло силой и не давило глубиной прожитых веков. Одет по-домашнему, в свободную белую рубашку и такие же брюки, стопы босы.

   - Меня зовут Бериций, ты слушал обо мне?

   Он спросил именно так - "слушал". Бериций... Легендарная личность, отправившая обратно в ад десяток хумансов, но не этим от славен. В иерархии Ордена он занимал должность ищейки-палача. В его задачу входило не допустить утечки ненужной для простого вампа информации, пресечение любого недовольства действиями магистров и уничтожение неугодных, отбившихся от контроля хомодайресов. Чем я мог его заинтересовать? Да ничем!

   - Давай присядем, в ногам правды нет, - это пословица хуманосов стала очень популярной среди ленивого вампюда.

   - В заднице правды тоже не много, мастер, - решил пошутить я.

   - А вот и нет сынок, дерьмо - вот, правда жизни. Но я позвал тебя не ради философских диспутов.

   Мы сели в кресла, стоящие друг на против друга.

   - Орден нуждается в твоей помощи.

   - Я готов на все.

   - Это похвально. То, что я тебе сейчас расскажу не является секретом для тех кто вхож в восьмой круг, но для остальных это табу.

   Я кивнул.

   - Обучение хомодайреса не может быть закончено пока он не встретится лицом к лицу с хумансом. Несколько лет назад мы смогли пленить монстра, это молодая женщина.

   Наверно, я не смог контролировать свою лицо, сказанное Берицием было не мыслимым. Живой хуманс здесь? В сердце Ордена.

   - Вижу, твое удивление. Но если ты поразмыслишь поймешь всю полезность этого факта. Каждый из адептов, достигший твоего уровня должен войти в узилище хуманса. Иначе хомодайресом не стать.

   - Я правильно понимаю, что там меня ждет поединок? Но тогда получается, если хуманса захватили несколько лет назад, она убила всех претендентов?

   - Ты не верно понимаешь. Поединок тебя конечно ждет, но иного рода. Ты должен отдать свое семя лону монстра.

   У меня нет ни одного аргумента с помощью которого меня можно убедить. Сказать, что это шок? Нет, это пиз--ц! Это...уффф... Это... Что за хрень? Внутри меня, где-то глубоко звякнула струна инфернального интереса, прочь ее!

   - Внимай мне Семнадцатый. Это необходимое условие, либо ты соглашаешься, либо отсюда уносят твой труп. Через это проходят все.

   - Ага, как же, а до того, как изловили монстра?

   - Тогда было сложнее...

   - Да, неужели?

   - Не перебивай адепт. Ордену нужны отпрыски хуманса. Твой долг исполнять волю Иерархов. Прямо сейчас ты отправишься в узилище монстра. Тебе дадут делающий твою мужскую силу непоколебимой наркотик и укрепляющие эликсиры. Не забудь выпить их, хуманс может решить тебя просто убить. Свободен!

   ***

   Теперь я мог рассмотреть ее спокойно. Но вместо этого закрыл глаза, доверился своим ощущениям. Ноздри сразу затрепетали от незнакомого запаха, даже не знаю как его описать, но волосы на моих руках поднялись дыбом, позвоночник окатил ледяной дождь при этом я не испытал страх, нечто иное...

   - Так пахнет смерть, - ее голос.

   Ее голос ударил, не слабее копыт бешенной химеры. Мурашки прокатились уже по всему телу, в паху сладостно заныло. Усилием воли успокоил плоть, старясь точно анализировать свои эмоции. Получалось скверно, я желал ее толком не рассмотрев, желал с того момента, как услышал это жуткое предложение, желал только потому, что это дико, невообразимо и так преступно.

   Открыл глаза. Рано!

   Я стал искать глазами ее губы, что бы увидеть страшное для любого вампира. Но спелые, сочные, ярко алые уста были заперты и мне уже хотелось просто распечатать их своей плотью. Прекрасно понимая чего я хочу, она разомкнула цедильню и провела прелестным язычком по тупым белым зубам! Сраное солнце, я не испытал ни грамма омерзения. Все барьеры, сорок лет тренировок оказались съедены безклычным ртом!

   Теперь я дал себе волю и стал пожирать ее глазами. Короткая стрижка белых, как снег волос нисколько не портила ее. Курносый нос, глаза куницы и тело самой дорогой куртизанки, тело инструмента из которого хочется извлекать все возможные и невозможные звуки. Золотая кожа, которой просто не бывают у вампиров, сводит ноги от желания прикоснуться. Да, солнце дери, что со мной такое? Плоть вздыбилась и звала начать ужас!!! Взгляд шарил по обнаженному телу, абсолютно бесстыдно останавливаясь на самых потайных местах. Она повернулась ко мне спиной, прогнула прекрасную спинку, на ее ягодицах проступили две ямочки.

   - Долго тебя ждать?

   Я бросился отсев любую осторожность, доверившись только одному чувству - страсти. Почти обхватив ее стан руками, вдруг почувствовал, что мир перевернулся, крепкие руки хуманса приподняли меня к каменному потолку и силой опустили вниз, только у самого пола чуть притормаживая, позвоночник отозвался болью, в глазах потемнело.

   - Глупый маленький вампирчик, тебе никогда не стать хомодайресом. А знаешь почему? Ты умрешь здесь и сейчас. Я просто выкручу твою пустую голову.

   В подтверждении своих слов она уселась мне на грудь коленями и обхватила шею руками.

   - Не посмеешь, тебя убьют! - я схватил ее руки, пытаясь оторвать, но даже не сдвинул их на миллиметр.

   - Как бы не так, тебе почти не обманули, я единственный оставшийся в распоряжении Ордена хуманс, кроме того милый мальчик ты провалил испытание. Даже не выпил эликсир, делающий тебя сильнее, ну как можно быть таким безответственным?

   Шея затрещала и я понял, что сейчас умру, при этом моя плоть окаменела настолько, что им можно было дробить орехи.

   Она почувствовала, одна рука скользнула вниз и обхватила готовую лопнуть страсть.

   - Ого! Да ты мальчик извращенец.

   Одним движением разорвала брюки, подалась бедрами назад, туго оседлав.

   - Договоримся так, продержишься хотя бы пять минутостанешься жив.

   И что мне оставалось? Это были самые трудные триста секунд моей жизни.

   Потом она забавлялась, тискала меня, как игрушку, то гладила, то сжимала, возбуждала и тут же делала ничтожным, заставляла вытворять и сама вытворяла такие вещи, о которых я не имел представление ранее и не хотел иметь впредь! Мне пришлось выпить все эликсиры, что бы не умереть в этой бешенной гонке страсти и похоти. Действительно хумансы исчадия ада, только их развратный порочный мозг способен придумать такой восхитительный разврат.

   Наконец, когда она поняла, что больше не сможет получит от меня даже стона, прилегла на груди.

   - Не плохо милый мальчик. Теперь когда тело мое удовлетворено, удовлетвори и любопытство...

   - Что, ты хочешь знать?

   - Расскажи, кто тебе ударил по твоей пепельной голове? Ведь идея стать хомодайресом дика и безумна.

   Я был удивлен. Разговаривать с хумансом? Еще более дико чем заниматься с ней бешенным сексом. И еще я был удивлен тем, что меня влечет к этому существу, захотелось не просто ответить, а поведать свою жизнь.

   Она слушала спокойно, не проявляя никаких эмоций, лишь ее звериные глаза то сверкали, то тухли в неярком свете тюремных факелов. Когда я закончил, монстр, которыми пугают детей и которого страшатся все обитатели подлунного запустила мне в волосы пятерню и я ощутил на краткий мир прикосновение детства.

   - Я помогу тебе Семнадцатый, а ты поможешь мне. Скажешь Иерархам, что я готова понести от тебя. Но для этого нужны соответствующие условия. Ты еще трижды придешь ко мне, - закатив томно глаза, она провела языком по губкам, - и подготовься хорошо, я хочу насладиться перед смертью.

   - Смертью?

   - О, да милый мальчик! Неужели ты думаешь, что такая жизнь мне в радость? Служить мерилом для убийц?

   - Но...

   - Не перебивай! Просто передай своим хозяевам, что нужно еще три встречи. После чего, я должна умыться в реке под утренними лучами солнца.

   - С какой стати? А мне это нужно!?

   - Поверь, гораздо больше, чем мне. И потом, тебе разве не понравилось?

   Хуманс потянулась ко мне своими изящными и необыкновенно сильными руками, с которыми я не мог справиться даже под действием эликсира и сделала такое чему нельзя дать описание, но можно помнить, и биться в истерике от невозможности повторить.

   - Как твое имя? - спросил, чувствуя как мышцы разрываются от боли и неги.

   - Дарина, - спокойно произнесла хуманс. - А тебя как величать милый мальчик?

   - Семнадцатый...

   ***

   Как только покинул узилище хуманса, меня взяли в квадрат четверо эрцдайресов. В руках у них были заряженные фраерболами быстрострелы, которые целились мне прямо в лицо. Никогда ранее не видел их столько в одном вместе, сраное солнце! Я только раз в жизни имел сомнительное удовольствие лицезреть охотника на хомодайресов-ренегатов и мне хватило! Поговаривали, что все они на треть хумансы, не знаю на сколько это правда, за такие разговоры можно было лишиться не только языка, но и головы. Однако это были лучшие бойцы ордена. Я сам видел, как эрцдайрес всего с одним серпом фехтовал против трех хомодайресов, а теперь эти волкодавы ордена пришли за мной, что учитываю произошедшее собственно не удивительно.

   - Номер Семнадцать, мы сопроводим вас в приемные покои Иерарха, - раздалось из под безликой маски-шлема конвоира. Никто никогда не видел лица наказующих ордена. Их форменная одежда, состояла из белой куртки, черных штанов и обуви в подошве которой спрятано оскверненное хумансами лезвие. Маска была цельной, раскрашенной в черно-белый цвет, без всякого намека на отверстия для глаз.

   - Я могу привести себя в подобающий вид? - в моем вопросе был резон, потому что выглядел я действительно неважнецки, фактически мечтал, только о том, что бы лечь и проспать лет так триста.

   Обратившийся ко мне эрцдайрес ничего не ответил, лишь красноречиво повел стволом оружия. Не сдерживая глубокий вдох, я отправился в центре квадрата в покои главы Ордена.

   Идти пришлось очень долго, не меньше часа, усталое тело требовало свежей крови, надеюсь хотя бы покормят.

   Мне не приходилось бывать в Башне Цитадели до сего момента, поэтому путешествие хоть и было утомительным, да и тревожным, но все же очень познавательным. Убранство коридоров и комнат, которые мы проходили обставлены пышно и в то же время с хорошим вкусом, насколько я могу судить конечно. Стены увешены полотнами из жизни адептов ордена, некоторые изображенные на них существа выглядели настолько живыми, что даже пугали своей натуральностью. С одной картины на меня смотрел свящ, его безумные глаза гипнотизировали, раскрытый в гневе рот являл мерзкие ровные зубы, боевой артефакт зажатый в руке давил даже сквозь рисунок. Я почувствовал жуткое отвращение и страх. Вот ведь странно, не прошло и часа, как я целовал безклыковый рот Дарины и меня не выворачивало наизнанку!

   Только однажды нам встретился хомодайрес, это был мой личный кошмар, казалось он специально подстроил встречу, что бы еще раз унизить меня.

   - Ба! Кого я вижу! Лучшая хумансовая подстилка во всем подлунном! Ты будь аккуратнее дружок, не заразись чем-нибудь срамным. Сам уж знаешь эти хумансы такие выдумщики, ха-ха.

   Я предпочитал промолчать, потому что во-первых не время, во-вторых просто не думал в этом аспекте. Ясно, что я пошел на это ради Ордена, но как соитие с хумансом выглядит со стороны? Сраное Солнце!!! А ведь мне понравилось!!! Я хотел несмотря на смертельную усталость еще и еще. Дарина прочно сидела в моем мозгу и я поймал себя на мысли, что готов ради нее на многое, если не на все. Вот так сразу!

   - Что, язык проглотил? Ну это и понятно. Загордился видать. Наш бычок-производитель дампирчиков. Ох уж мы погоняем твоих ублюдков. Бу-га-га!

   Ой как мне стало плохо. Я даже потерял над собой контроль и попытался врезать со всей дури в пах "носящему мое будущее имя", но тот был опытным бойцом. С огромный удовольствием встретил мою ногу ребром стопы и локтем ударил в висок. Я зашатался, дальше вмешались эрцдайресы, они просто закрыли меня не давая врагу довершить избиение. Хомодайрес презрительно сплюнул и не удержавшись от шпильки добавил:

   - Может сходить к этой хумансовой шлюхе? Хотя, нет. Я свой клинок не на помойке нашел. Боюсь облюю себе сапоги, уже тошнит. Бывай шлюшонок!

   Мускулы сводит ненавистью, я даже прикрыл глаза, несколько глубоких вдохов по методике вервольфов дали возможность идти...просто идти чеканя шаг.

   Возле неприметного на фоне всеобщей помпезности кабинета, эрцдайресы остановили ход. На двери висела бедная, пошарканная табличка, на которой неровным почеркам нанесена всего одна надпись "секретарь".

   - Стой здесь, - обратилась ко мне маска.

   Один из сопровождающих без стука вошел внутрь, остальные все также невозмутимо и молча, стерегли меня. От кого, хотелось бы знать?

   Минуло наверно с четверть часа и я отчаявшись найти что-нибудь типа стула, просто сел на пол. В этой части башни было все также безлюдно и тише чем в гробу, мои конвоиры не издавали ни звука, хоть бы пернул кто, что ли!

   Наверно я задремал, потому что довольно неприятно был вырван из полусна рывком за подмышки.

   - Тебя ждут Семндацатый, - эрцдайрес кивнул на приоткрытую дверь. - Удачи, - пожелал он, чем вывел из душевного равновесия.

   Волнение охватило меня. Конечно понятно, что хотел узнать Иерарх, но встреча с ним не меньшее потрясение, чем война лежа с самкой хуманса.

   Я вошел в кабинет и быстро зафиксировал все увиденное в памяти. Помещение довольно внушительное, потолки не меньше пяти метров, расписаны цветной мозаикой. Стенды обиты бархатом и уставлены по периметру дубовой мебелью, стеллажами с книгами и массивным кожаным диваном, на котором сидит закинув ногу за ногу Лесья, обворожительная, смертоносная рыжеволоска, единственная вампирка-хомадайрес достигшая восьмого круга. Эротическая мечта доброй половины всех мужчин на острове и не только... Она смотрит на меня как курица на хлеб и только не облизывается.

   В центре кабинеты покоится стол, это настоящее произведение искусства, выполненное в виде сраженного хуманса, стоящего на четвереньках. На спине солнцелюба огромная мраморная столешница.

   Он сидит в мягком кресле, по легенде обшитом кожей хумансов и приветливо улыбается. Молодой, даже юный, выглядит чуть старше меня. Одет, как столичный щеголь, в желтое кимоно, подвязанное красным поясом. Вот уже бессменный три тысячи лет, Великий Владыка Иерарх Ордена Римидалв!

   Как положено я склонил голову, поднял вверх правую руку и рубану ей слева на права, отдавая честь Владыке.

   - Рад видеть тебя Семнадцатый в добром здравии, - голос Главы хомодайресов резко диссонировал с его внешностью, слова благосклонны, но интонация - сдерживаемый рык льва или демона! - Ты не спешил.

   - Простите Мастер...

   Единственное, что оставалось каяться на несправедливый упрек, это лучшее пред женщинами и начальством. Невинно обвинен - извинись. Прав сам - извинись в тройне.

   - Полно. Расскажи нам о своей встречи с хуманкой. Пересказ постельных забав можешь пропустить...пока. А сейчас сосредоточься на ее словах. Постарайся ничего не упустить из виду.

   Я стал рассказывать. Меня не перебивали, слушали предельно внимательно, Лесья буравила хитрым взглядом, словно говоря - "ты, что-то скрываешь". И она права, я поведал не все.

   - Значит, - уточнил Патриарх, - она утверждает, что может забеременеть?

   - Да, Мастер.

   - Интересно... Что скажешь Лесья?

   - Помимо нашего сегодняшнего героя было еще двенадцать храбрецов, семерых она убила. Четверо оказались несостоятельными, несмотря на то, что их накачали отваром травы Гра-виа. Кстати Семнадцатый, тебе будет приятно узнать, что одним из них был твой любимый наставник Констанций.

   Я вздрогнул, некая волна злорадства пронеслось по моим венам.

   - И только одному, - продолжала вампирка, - удалось совершить с хуманкой соитие. Увы, эта связь не принесла потомков. Нам очень нужны отпрыски хуманса, врага надо тщательно изучить. Мы даже не можем разложить эту тварь тьмы на органы, с чем тогда останемся? Ты оказал неоценимую услугу Ордену и если повезет, а шанс на это большой, мы сможем вырастить собственных дампиров. Ты представляешь Семнадцатый какая это власть и сила. Поэтому я считаю, надо согласится на условия Дарины.

   - А если это уловка? - заметил Глава. - Хумансы - порождения дьявольского мира, они хитры и коварны.

   - Мы учтем это, куда она денется по присмотром двадцати хомодайресов?

   - Может она хочет просто умереть? - спросил я.

   - Не говори глупости Семнадцатый, - усмехнулась Лесья. - Хумансы самые эгоистичные твари во всей Вселенной, больше своей жизни, они любят только убивать и мучить. Ты же испытал это, не так ли?

   - Решено, - сказал Иерарх. - Ты еще трижды посетишь Дарину. А пока тебе надлежит возлечь с Лесью.

   Я открыл в изумлении рот.

   - Чему удивляешься красавчик, ты должен передать мне все чему тебя научила хуманка, а как это сделать если не естественным способом, - поразила вампирка.

   - Боюсь вам это не очень понравится леди...Кроме того я не в лучшей форме.

   - Ничего, ради блага Ордена можно потерпеть и тебе, и мне. А что до формы, выпьешь настойку гра-виа.

   Мне нечего было сказать, хотя...Странная ревность просилась наружу, да так, что я не в силах был ее сдережать.

   - Скажите, - я посмотрел на Лесью. - Кто был тот хомодайрес, который смог себя преодолеть и овладел дитем тьмы?

   - Я! - ответил Римидалв, исчезая в дымке трансформации.

   ***

   Я следовал в узилище к хумансу с опаской и страстью. Не мог же я влюбиться в это исчадия зла, всего за одну встречу. Или может она меня околдовала?

   Эрдайсеры проводили до коридора ведущего в камеру, трое из них обнажили серпы, четвертый отпер железную решетку. Я зашел внутрь и услышал, как запирается за спиной сама жизнь. Почему-то в первый раз не было так жутко.

   Пятнадцать шагов, поворот налево и передо мной дверь, я отпер ее данным мне ключом и очутился в камере. Я сразу понял, что она умирает. Все ее обнаженное тело было изломано, суставы вывернуты под разными углами, кровь сочилась из раны на голове.

   - Кто это сделал? Почему ты не защищалась? Я сейчас позову на помощь!

   - Не надо милый мальчик. Для меня история закончилась и слава богу, не будет у нас с тобой...ничего не будет, так наверно и лучше, - она говорила очень тихо, я с трудом различал ее речь.

   - Кто это сделал? Скажи!!!

   - Не кричи. Ко мне несколько часов назад зашел огромный убийца, с порога он стал расстреливать меня из вашего оружия, его заряды не способны убить, но выпущенные почти в упор ослабляли. В какой-то момент я потеряла сознание. Очнулась от того, что он избивал меня деревянной оглоблей, когда я не смогла сопротивляться попытался овладеть, но у него ничего не вышло. Как же он орал, проклинал тебя и все время бил по лицу. Он слишком слаб духом, не так как ты... Я умираю, обними меня пожалуйста... Знаешь, в другой жизни, я могла бы любить тебя...

   Я баюкал ее такую слабую голову на своих коленях. И не видел в ней ничего демонского, просто прекрасная женщина, которая умирала. Я гладил короткий ежик снежных волос и плакал. Ведь как странно, мне было жалко себя, полюбившего монстра, странного адепта, так и застывшего между двух состояний: вампира и хомодайреса. Ведь как жутко, мне бешено хотелось взять ее, урвать последнюю минуту жизни. Ласкать это умирающее и такое желанное тело... От невозможности это сделать, от злобы и жалости к себе, я стал кусать до крови свои руки. Все! Дыхание исчезло, на моих коленях лежала оболочка, первый увиденный мной мертвый хуманс...

   Меня мурыжили долго, Римидалв, Бериций, Лесья, две недели шли допросы. В итоге признали невиновным и отпустили.

   Официально было принято решение, что Дарина покончила жизнь самоубийством. Я подал запрос на поединок с носящим мое имя. Иерархи строго смотрели на стычки между хомодайресами и жестоко наказывали обоих, не взирая на причину ссоры. Но в данном случае пошли на встречу. Поскольку вина его не была доказана, но была, скажем так возможной. Прошение удовлетворили. Оставалось только найти его, враг, как сквозь землю провалился. Потом выяснилось, что он покинул остров на Цеппелине, сразу после смерти Дарины.

   Прошло пять лет, прежде чем я вышел на его след. Все это время я был Семнадцатым и без имени не имел право называться хомодайресом, а значит брать плату за уничтожение чудовищ. Можно сказать, что мне повезло. Я получил приказ проверить небольшое селение, расположенное недалеко от столицы. Местные крестьяне жаловались, что по утрам слышат хохот и стоны, доносящиеся со стороны леса. Понятно, что это были бредни, но приказы магистров не обсуждаются. В этом селе я и встретил врага. Он как раз втирал местным, что стоны и хохот не что иное, как подготовка к обеду злобного хуманса, а в качестве блюд они - селяне. Тут и подъехал я. С какой же радостью я увидел его разъяренное лицо. А когда он прочел, выданное разрешение на поединок, разразился такой бранью, что я даже позавидовал. Однако он не испугался, все его сожаления касались отложившего заработка. Пообещав крестьянам скоро вернуться, он ласково произнес.

   - Тут недалеко есть прекрасная поляна, я столько сил потратил на ней, что бы запугать этих придурков, а ты испортил мне торги! Теперь придется выколачивать из них каждый убль. Думаю, что имею право, выпустить тебе кишки именно там.

   Я не возражал. Добрались действительно споро. Место и правда чудесное, как раз для того, что бы умереть. Обнажаю серпы. Как долго я шел к этому моменту, на секунду меня захватила странная сентиментальность, даже расхотелось на неумолимо краткий миг убивать его.

   - Помнишь, как вырвал клок волос из твоей вонючей бороды? Вижу помнишь. Сейчас я вырву твое сердце.

   - Собака лает, ветер носит.

   Серп летит мне в горло, второй снизу в пах. Нет никакого смысла блокировать, плавно ухожу влево. Черт! Хомодайрес продолжает атаку, из низкой стойки метет железом по пятам. Прыжок вперед и вверх, атакую спину и голову. Теперь он вынужден защищаться вскидывает оружие, связывает мои клинки, но я ударяю пятками в его спину и с удовольствием слышу хруст позвоночника.

   Перекат, уход с возможной линии атаки, поднимаю серпы фигурой журавль.

   Хомодайрес уже стоит наготове, не спеша атаковать пристально смотрит, на губах презрительная ухмылка.

   - Сладко тебе было подстилка хумансов? А ты знаешь, что когда я ее трахал, она просила еще и еще, и не могла насытится. С каким удовольствием она заглатыва...

   Качнул вправо, влево, опять влево, серпы ударили в голову и левую почку. Он ставит блок и бьет ногой в грудь, чуть отклоняюсь, но недостаточно, химера лягает слабее. Приземляюсь на спину и кувырок назад и сразу вбок. Вовремя! Серп врезается в землю. Он не стоит на месте, давая мне шанс оклематься, а продолжает атаку по всем правилам боя. Серпы мелькают, высекая снопы искр, четыре клинка сплелись в жатве, урожай в которой чья-то жизнь. Темп убыстряется, крутим знаки бесконечность, которые сталкиваясь отдаются болью в руках. Минута бешенной рубки. Две. Кто совершит ошибку? Я делаю шаг вперед, прямо в вихрь танцующей стали и бью его лбом в нос. Неудачно! Он наклонил свой и мы страшно бьемся. Откатились. Несколько секунд роздыха.

   - Ха, говновый из тебя боец, дерешься, как шлюха. С другой стороны чего еще ждать от хумансковской подстилки.

   - Ты бы сменил балладу тварь. Нечего больше придумать не можешь?

   - А зачем выдумывать, этого не достаточно?

   Он совершает неуловимое движение, из рукояток серпов вываливаются цепи и в руках у него оказываются кусари-камы!

   - Подлый трюк!

   - Ты же некому не расскажешь, ха-ха!

   Это плохо, фактически я уже труп, если он мастер кусари-кама, я не продержусь и минуты.

   Хомодайрес обматывает цепью левую руку и зажимает в ней серп, правой начинает вращать оружие и судя по тому, как он это исполняет, мое дело - похоронный марш.

   Вжик, серп летит мне в глаза. Бью по цепи лезвием, в надежде, что она не из железа, ведь это как целое баронство с собой носить. Враг ругнулся и дернул кусари, видать я прав, на цепи осталась зарубка. Значит другой металл, скорее всего мягкое золото.

   Он размотал руку и в воздухе замелькали обе кусари-кама, скорость была такая, что мой взгляд почти перестал различать лезвия.

   Фьють, увернулся от летящего низом. Фьють, увернулся от второго. Ногу рвануло огнем, носящий мое имя дернул цепь назад, раня меня на возвратном движении. Бегу вперед, пока он не вернул второй. Вжик опять бросок мне в грудь, бью его в пах он приподнимает колено в которое смачно входит мой клинок. Рвануло предплечье. Бью вторым серпом ему в горло, блок! Прислоняюсь к его шеи и зубами рву кадык. Кровь соленая и удивительно живая, непохожая на живительную влагу других существ. Проглатываю, горло обжигает, все же это яд.

   Мы стоим близко-близко не отрываясь глядя во вражьи зрачки, его тухнут, мои горят. Мучительно медленно оседает наземь. Внизу мокро, кровь стекает с ноги в сапог, в спине застрял серп, но он не причиняет неудобства. Как же хорошо. Надо выпить эликсиры, сделать перевязку, но есть дела поважнее. Наклоняюсь к трупу и начинаю вырезать сердце. Серпами это делать не удобно, я весь в крови, но в итоге справляюсь с этой нужной работой. Накалываю кровавый комок на лезвие. Поднимаю в воздух скрещенные камы - знак глубочайшего презрение и кричу:

   - Я хомодайрес! Имя мне - КОНСТАНЦИЙ!!!

   ***

   Деревня была самая завалящая. Дворов тридцать и то нет. Ближайший город аж в трехстах километрах по паршивой дороге. Зато именно здесь было легко устроить "снисхождение воли". На дорогу вылетел огромный черный кобель, он начал брехать задолго до появления всадника и все никак не мог остановиться.

   Светало, жители уже попрятались по своим подвалам, хотя наверно кто-то обратил внимание на лай собаки и не побоялся выглянуть.

   Я легонько пнул зарвавшегося кобеля и не спешно двинул химеру к последнему дому, стоящему в низине. Так и есть, в нужной мне избе мелькнуло смотровое окошко. Тем лучше, не хотелось ломать дверь.

   На требовательный стук долго не отвечали, а рассвет все надвигался неумолимым убийцей.

   - Кто там? - раздался обреченный женский голос.

   - А ты не догадываешься, открывай, если не хочешь беды для своей семьи.

   - Вы впустите солнце!

   - Не впущу, если ты поторопишься, у тебя не больше минуты.

   Спешился, хлопнул химеру по крупу, пусть порезвиться, ей солнце не страшно.

   Дверь распахнулась, я шагнул в привычную тьму. Меня окружили знакомые запахи деревенского дома. Где-то там в области сердца родилось, то что казалось давно умерло.

   Женщина, еще молодая, тонкогубая, но довольно миловидная, русые волосы сплетены в густую косу, смотрит со страхом и каким-то пониманием скорой беды. А в углу приподнят подвальный люк, из него глядят любопытные, жадные глаза.

   - Иди сюда.

   Мальчишка вылезает, смелый.

   - Вы хомодайрес? - спрашивает с восторгом глядя на мои серпы.

   - Да, хочешь подержать?

   Протягиваю парню камы. Мальчишка с удовольствием, под оханье матери, берет оружие. Оно для него слишком тяжелое, на вытянутой руке не удержать. Поэтому он садится на скамью и с усилием кладет их себе на колени.

   За окном наступил рассвет. Я чувствую это, как чайка приближение бури.

   - А вы убивали хумансов? - с детский непосредственностью интересуется малыш.

   - Пачками, - усмехаюсь.- Хозяюшка, налей крови посвежее, салат какой-нибудь придумай и постели мне, задневную у вас.

   Смотрю на парня и вижу в нем надломеленую психику - признак человечности, а значит он мой. Рассказываю пару баек, глаза несмышленыша горят, мысленно он уже сокрушает ненавистных хумансов и спасает империю. А его мать еле сдерживает рыдания. Наконец отправляю малыша спать, сам с удовольствием насыщаюсь. Краем глаза вижу, как русоволосая взяла деревянные ножницы и замерла в нерешительности за моей спиной. Достаю кошель и кладу на стол.

   - Бей или бери деньги, - говорю, а сам отпиваю самой дешевой ежовой крови.

   - Пожалуйста, умоляю, я все сделаю, не забирай его, это все, что у меня есть.

   - Что правда все сделаешь? - притворно удивляюсь.

   - Да, я многое умею, ты не пожалеешь! Все, что угодно.

   - Что ж, посмотрим, - я же не могу терять свое реноме чудовища.

   Встаю, хватаю ее за талию, резко поворачиваю спиной, прогибаю в пояснице... Она терпит, хотя понимаю, что ей крайне противно, терпит, что бы не разбудить ребенка. От этого мне становится так плохо, что намеренно причиняю ее боль, вызывая глухие рыдания...

   Проснувшись первым делом вижу ее заплаканные глаза, молча одеваюсь, иду к двери. Открываю, врывается запах свежей, спелой ночи. Мальчишка уже встал, он непонимающе смотрит то на мать, то на меня.

   Выхожу на улицу, свистом подзываю химеру. Как же легко взлетаю в седло, все почему-то очень легко и просто этой ночью.

   Русая следует за мной в руке ее кошель. Она протягивает его.

   - Ты забыл.

   - Я никогда, ничего не забываю. Береги сына.

   - Почему? - ее вопрос сразу о всем. Вампиры мгновенно принимают беду и не готовы принять чудо. А я готов?

   - Это месть, - таков мой ответ.

   - Месть.., - кажется она не удивилась.

   Разворачиваю химеру и еду на встречу ночи, а в спину летит не копье - проклятье, а странное, редкое и такое нужное - с п а с и б о...

   Хомодайрес. История 2: Вампирнатор

   Рассвет уже готовился к своему смертельному прыжку. Еще пять, максимум десять минут и придется окапываться. Капитан королевских егерей сплюнул кровавую юшку, легкие жгло огнем, еще никогда за свою почти двухсотлетнюю жизнь так не выматывался. Он бы с удовольствием отдал свою жизнь и "нити" оставшихся бойцов лишь бы остановить исчадие, но к сожалению их смерть не принесет пользы.

   Вдалеке мелькнуло коричневое пятно. Капитан был высшим, пятьдесят долгих лет в аскезе и мучениях он постигал законы своего тела и достиг второй ступени трансформации.

   - Сержант, - подозвал он старого седоусого егеря, годящегося ему в отцы. - За старшего, через пять минут окапываетесь.

   - Не делай этого Кен-Дулл, - они были знакомы много десятилетий поэтому сержант мог проявлять некоторую фамильярность. - Исчадие убьет тебя! Лучше дождаться Хомодайреса.

   - Это приказ! Выполнять! - видя, что ветеран поник, решил смягчить. - Пойми Седой, если исчадие достигнет реки и проклянет, вся Московия окажется под угрозой вымирания. Миллионы тонн, отравленной воды! Я единственный тут высший остальные погибли даже не приблизившись к чудовищу. Все, время вышло, прощай сержант.

   Кен-Дулл единым движением воли обратился в огромную летучую мышь, взлетел над светлеющим лесом и ринулся за врагом, сжимая в лапах булаву. Такая мгновенная трансформа отнимает столетия жизни, но капитан знает на что идет.

   - Удачи тебе сынок, да хранит тебя Луна. Достать гранаты! - приказал сержант оставшимся в живых бойцам. - Окапываемся.

   Егеря дружно вскрыли жуков-капаек, заложили в податливую землю. Не прошло и минуты, как жуки рванули разбрызгивая во все стороны почву. Восемь ям были готовы спасти вампиров, а те не заставили себя ждать, редкие намеки на солнечные лучи, уже терзали плоть, даже сквозь спецодежду, ощущалась губительная ласка солнца. Последним стал закапываться сержант, он силился услышать отголосок битвы капитана с исчадием, но вместо того заметил ездовую химеру на которой восседал Хомодайрес. "Слава Луне, - подумал Седой, - успел!". Тут один из лучей, пробившихся сквозь рассветное небо и листья Варгонова леса, хлестнул ему в лицо, навсегда выжигая глаз. Сержант опрокинулся теряя сознание, небольшой открытый участок остался виден небу, которое через несколько секунд станет смертельным. Хомодайрес не стал останавливаться и закидывать яму, хотя прекрасно видел, что это смерть для егеря. Каждая секунда сейчас была дорога, он пришпорил химеру, надеясь выиграть еще не много времени. Исчадье не должно увидеть реки!

   Кен-Дулл настиг коричневую рясу, когда тот выходил из леса. Исчадье было тучно и мерзко. Лысая голова белым пятном сверкала даже в сумерках, вот именно это пятно выбрал капитан своей целью. Начиная гореть в колыбели рассвета он подлетел почти вплотную к монстру, когда оставалась только разжать лапы, исчадье свои звериным инстинктом что-то почувствовало. Повернув страшную голову, ощерив ровные без клыков зубы, оно направило артефакт на опешившего капитана. Кен-Дулл, был храбрым воином, не раз смотрящем смерти в глаза, он умирал под лучами солнца, сидел оболганный в самой страшной Сертерской тюрьме, выходил на дуэль против троих противников, он смог убить ненависть к родине, которая была к нему не справедлива. У него был миг, шанс закончить все одним ударом, но жуть, сковавшая его была сильнее. Он задохнулся от страха и омерзения, мгновенно принимая первую форму и падая в метре от монстра.

   - Изыди демон! - прокричало исчадие. Из артефакта, выполненного в виде знака "+", пошла разрушающая волна, которая испарила капитана в ничто. Прежде чем умереть Кен-Дулл, все же успел удивиться, что его назвали демоном...

   Убийца сделал артефактом движение вверх-вниз-вправо-влево, развернулся и пошел к реке, до которой оставалось чуть более двухсот метров. Возможно, что это спасло его. Ехавший сзади хомодайрес, уже целился в монстра из скорострела, но сварился заживо в своей коже мутанта, плоть вытекала, как кисель оставив только оболочку. Еще двадцать часов невидимая просека шириной в десять метров и протяженностью в километр, убивала любого вампира, попавшего в ее периметр.

   ***

   Ах как спиться утром зимнем. Номер был шикарен, не каждому по карману, поэтому глухие удары в дверь толщиной с ляжку слона, отдавались где-то на грани сознания но не будили. Даже когда дверь стали рубить, поджигать и всячески уничтожать, я спал, как дитя впервые налакавшееся крови ягненка.

   Обожаю столицу, единственный и неповторимый город, который строился сразу под почвой, если не считать Цитадель Ордена, но это совмем другая история. Сюда стремятся богачи со всего подлунного, что бы получить вид на жительство. Сколько сил затрачено, сколько средств украдено, пережито четыре восстания недовольной черни, зато теперь здесь никогда не будет ненавистного солнца. Правда и ночного неба не увидать, такова плата за покой, увы мнимый.

   Беспокоилась маркиза ди-Соль и было из-за чего. Именно она, в отъезде мужа, скучая нашла себе забаву - кровавого, страшного и дико сексуального мужчину. Это я о себе. Таким дамочкам, так и непривыкшим к вялым объятиям тысячелетнего старца, нет иной отрады, как командировка мужа. А потом не хуже тайной стражи высматривающий бунтовщиков, она ищет себе игрушку на ночь.

   Положа руку на сердце это я ее высмотрел. Денег не единого убля, а спать хотелось желательно не в подвале для социков, да и пожрать охота. Задача была проста. Маркиза сразу бросалась в глаза, одна, разодета, как на бал, расположившись на скамейке возле "Тетросса", она стреляла глазами в мужчин без пары. В оправдание своему поведению хочу сказать, что самка была солнечно хороша, такую и не грех задарма помять. Неподалеку стояла ее карета, что бы значит времени даром не терять.

   Наверно мне просто повезло, ди-Соль только вышла на охоту, однако стоило поторопиться. К ней уже направлялся щегольски одетый, в новомодный кружевной костюм, франт. Какая гадость! Развелось пикаперов, слово-то какое скотское придумали! Я быстрым шагом пересек линию его пути и сильно задел любителя приключений плечом.

   - Какого солнца, - грязно ругнулся он. Я поднял одну бровь вверх, правую. Для женщин поднимаю левую, так более сексуально.

   Франт уставился на меня, хватило всего пары секунд, что бы заметить амулет хомодайреса на шее в виде сломанного осинового кола.

   - Ппростите сударь, - униженно пролепетал он.

   - Давай вали от сюда, - бросил я, хотя он и так во всю прыть улепетывал в свою нору. Небось теперь с десяток лет будет рассказывать, как хомодайрейс его чуть не сожрал.

   Куртуазность мой конек, поэтому не говоря ни слова я подошел к карете, отпихнул дюжего кучера и спокойно уселся на шелковом диване.

   - Что вы себе позволяете? - робко и издалека произнес кучер.

   - Значит сначала везешь нас с маркизой в лучший ресторан и не дай тебе Луна, свернуть с этого благодатного пути, шею откручу и скажу, что так и было...

   - Ну, долго мне еще ждать? - крикнул не столь уж опешившей маркизе, похоже мое поведение ее забавляло. На самом деле я не такая уж скотина, но сегодня сыграю эту, простую для себя роль. Она подошла такая грациозная и загадочная, опустилась на диван, не поднимая глаз задернула шторы, а я проверил запоры на ручках кареты. Кучер дал команду химерам, а я волю своим рукам, которые прекрасно легли на ее груди...

   Ужин я отработал и гостиницу, поэтому мог спать хоть до второго пришествия Вечнолунного.

   - Просыпайся, - ди-Соль стала трясти меня по-черному, но я не поддавался. Летучей мыши ясно, стоит открыть глаза - здравствуй проблема. А проблемы я не любил, пуще работы.

   Дверь все же сломали. Это выяснилось когда руки, закованные в сталь, сдернули с кровати и я прибольно расстался со своим сном. За это надо наказывать. Бутылка с остатками дорогущей крови дельфина разлетелась об лоб солдата тайной стражи. Потом коленом в пах и голой пяткой под ребра, ничего ребята крепкие. А маркиза молодец, не визжит совсем, так крякнулась без чувств, только правая ягодица в обозрение торчит - мило так. Захотелось любви. Не банального секса, а именно любви. Это похмелье такое. Как голова трещит!

   В разные части тела уперлись с десяток мечей. Надо же какой тесный номер, а по началу показался дворцом.

   - Хомодайрес Констанций? - уточнил командир этой позорной шайки приматов. Кисти его рук сверкали рунами силы, призывающими подчиниться. Сделаем вид, что подействовало...

   - А кто спрашивает в такую рань? На дворе день, идите спать господа.

   - Собирайтесь. У нас прорыв, тысячи убитых, полостью уничтожен город Млаз в графстве Дракула, опасность заражения рек, угроза всему королевству. Один хомодайрес погиб.

   - Орден оповестили? - я сразу протрезвел.

   - Да, но ваши собратья будут на месте только через сутки, за это время исчадье уничтожит тысячи невинных душ и Солнце знает, что еще натворит. Вы единственный кто может сейчас преследовать тварь.

   - Что известно о монстре, это хуманс или...

   - Это Свящь!

   Я глухо застонал, до боли сжав клыки. Самый страшный кошмар обрел реальные черты. Последний раз Свящь появлялся восемь столетий назад, уничтожив двенадцать хомодайресов и почти полностью опустошив страну Алию, нынешнюю Гарлению. Правда тогда не знали как с ними бороться.

   - Буду готов через минуту.

   Солдаты покинули нас, я стал собирать одежду, разбросанную по всему номеру. Маркиза не дождавшись, что о ней позаботятся сама вышла из обморока, нашла еще одну бутылку пойла и медленно цедила, наблюдая за моими лихорадочными попытками найти сумку с эликсирами.

   - Чего как? - очень информативно спросила она. Думаю хотела узнать о наших бессмертных отношения. Но я для разнообразия не понял и ответил, как траханный герой из спектаклей.

   - Пойду, спасу мир...

   ***

   Параллельная реальность Земля-8. Россия. Подмосковье. За три дня.

   - Благослови святой отец.

   Прихожанка была не очень. Конечно такое суждение претит служителю церкви, но тем не менее неряшливость и какая-то нездоровая нервность выделяла ее из толпы. Юбка была мята, с бахромой внизу, платок одет так, что были видны грязные, засаленные волосы. Батюшка давно отучился судить людей по достатку, в былые времена и сам владел фирмами, жил в праздности, по заграницам отдыхал. Поэтому цену деньгам знал, не по книжкам, на опыте собственным. Деньга в карман - из души кирпичик вон, а кирпичей тех, ой как мало. Но достаток это одно, в опрятность другое, тот кто не блюдет себе в чистоте, плюют на окружающих и возводит хулу на Бога.

   В какой-то момент отцу Макарию показалась, что она испортит службу - вела себя слишком шумно. Хорошо, что выцерквленные бабушки, кои всегда есть при каждом приходе сделали ей замечание.

   Священник возвел крестное знамение над не приглянувшийся ему прихожанкой и молвил:

   - Бог Благословит.

   Странная прихожанка не стала припадать к руке служителя, что в общем-то не обязательно. Вместо этого она ухватила отца Макария за плечо и быстро-быстро, словно боясь, что ее остановят стала говорить:

   - Помогите рабе Божей! Меня преследуют вампиры, они хотят высосать мою кровь! Я избранная, поставлена хранить человечество, ихор, что течет в моих венах, основа жизни. Если они найдут меня, то всему конец! Оооо! - она испуганно посмотрела на оконные витражи. - Они, уже здесь! Спасите меня от кровососов!

   Вообще батюшки самые приземленные существа на земле. За свои пять десятков лет отец Макарий не повидал ничего сверхъестественного, ни в бытность мирянином, ни когда стал священником. Инсинуаций на этот счет видел достаточно. Это и фальшивые бесноватые, и потерявшие человеческий облик псевдо-сатанисты, резавшие черных собак, и просто больные люди, возомнившие себя то ангелами, то бесами. По правде говоря он и верил в Бога как-то понарошку. Вернее он допускал существование абстрактного Творца, но вот его мотивы для него были загадкой. Тем более отец Макарий с большим скепсисом относился к Библии. Но не будет же мыслящий, образованный человек, знакомый с происхождением понятия "Троицы", безоговорочно верить книге написанной рукой человека, очень жестокой книге к слову сказать. Тем более верить в реальность библейских чудес. Для отца Макария чудом были самые казалось бы обычные вещи, настолько обыденные, что не бросались в глаза. Ну например красота Земли из космоса, рождение новой жизни, разумность и хрупкость устроенности мира.

   И все же толика веры у него была.

   Есть правда для овец, есть правда для волков, а есть правда пастуха. И эти правды несовместимы, но существуют рядом.

   Тем не менее он был хорошим священником, честно исполняющим свою работу и не позволяющим себе смущать умы прихожан. Поэтому он не стал просто прогонять больную женщину, как поступили бы на его место большинство служителей РЦП.

   - Как тебя зовут, дочь моя? - прежде всего поинтересовался батюшка.

   - Вера, святой отец.

   - Славное имя. Скажи мне Вера, а с чего ты решила, что тебя преследуют вампиры?

   - Так ведь это очевидно, клыки у них огромные, как волчьи! Давно зуб на меня точат аспиды. Как соседка дом продала, так они и въехали, гнездо свели, стали изводить, кошку мою убили. Теперь мой черед.

   Макарий понял, что женщина полностью безумна и никаким разговором ей не помочь. Тем не менее попытался хоть немного успокоить болезную.

   - Вера, я дам тебе святую воду, она защитит тебя. Пей натощак по глотку и никто тебе не причинит вред. В крайне случае окропи тех в ком сомневаешься святой водой, если это нечисть, то развеется как дым.

   Батюшка сам понимал, что говорит глупость, но считал, что во благо.

   - И самое главное Вера, - протягивая ей литровую бутыль напутствовал Макарий, - сходи завтра к доктору, расскажи, что мне сказывала. Хорошо?

   Назвавшаяся Верой выхватила бутылку и с матюгами, вылила на опешившего батюшку святую воду.

   - Аааааа, ты мне не веришь!!! - орала она на весь храм. - К докторам меня отправляешь, они все демоны, вампиры! И ты вампир, зрю, как дым из тебя смрадный идет. Сдохни тварь! Будь ты проклят! Что тебя кровососы сожрали!

   Охрана из казачества вывела безумную из храма. Отец Макарий вызвал скорую, объяснил приехавшим врачам ситуацию. Упиравшаяся женщина сыпала страшными угрозами и словами от которых батюшка отвык, а точнее даже не привыкал. Когда ее почти посадили в карету, она выплюнула в батюшку последнюю гадость.

   - Сегодня же сдохнешь Макарка от клыков вампирских!

   - Успокойся Вера, нет никаких вампиров, тебе надо лечится, - спокойно ответил священник. На что сумасшедшая расхохоталась да так, что у всех кто слышал по спине прошел холодок.

   Макарий закончил день в плохом настроении. Все не выходил из головы этот мерзкий эпизод. Беда в том, что к священникам всегда относятся предвзято, либо обожествляют, наделяют сверх положительными качествами, либо наоборот ищут малейший повод возвести хулу, поймать на чем-то плохом и никто не относится как к обычному человеку. А это большая ошибка.

   Домой он шел как обычно, вдоль речки. Можно было жить прямо в приходе, но ему было уютно в старом деревянном доме, да и путь занимал всего пятнадцать минут. Макарий уже предвкушал свежий чай и сдобные пирожки с капустой, приготовленные женой, как в голове у него лопнул шар из сводящей с ума боли, а в барабанные перепонки ударил истеричный смех Веры.

   Шедший в тридцати метрах позади десятилетний Мишка, сын дьякона, сказал, что батюшка вскрикнул, схватился за голову и рассеялся дымом. Видать вознесся. Но ему никто не поверил и за такие речи накостыляли по хребту.

   Поиски так и не увенчались успехом. Отец Макарий пропал навсегда.

   ***

   Открыл глаза. Ночное небо, полное золотых шляпок от гвоздиков - совсем незнакомых созвездий. Никогда бульварная литература не отравляла его разум, фантастику он считал вредной, в какой-то мере наркотической зависимостью, уводящей из реального мира. Зато был образованным человеком и с первого взгляда понял, что это не Земля.

   Он лежал на запорошенной снегом траве. Ряса, подрясник, да темные кеды, вот и вся одежда, но холод не ощущался совсем.

   Пахло лесом, но как-то незнакомо, словно кто-то перемешал запахи, которые не могли встретится в обычной жизни. Клубника переплеталась со свежим хлебом, мандарин разбавлен нагревшимся помидором, аромат ухи неуловимо трансформировался в запах арбуза. И все это вместе создавало чуждость, но не злую, а ту, что хочется принять в себя. Как та гадская песня "Гудбай Америка".

   На несколько минут отец Макарий решил, что попал в рай. Господи - как же он ошибался!

   Ночь наполнялась звуками, невдалеке послышался женских смех. Священник поднялся, в свете необычайно полной луны раз в пять больше земной, он разглядел, средневековый город, окруженный стеной. Сжав в руке массивный крест, он пошел к дороге, видневшейся совсем рядом с лесом. Несмотря на очевидную ночь движение был оживленным, люди в большом количестве сновали в город и обратно, словно никому и спать не надо. Многие передвигались на страшных ездовых животных похожих на помесь коня с крокодилом. Если бы отец Макарий был фанатиком, мог заподозрить в этих страшилищах бесов, но батюшка был прогрессивным поэтому ничего такого увидел.

   Одеты все было словно герои романов Дюма о мушкетерах. У большинства мужчин священник заметил холодное оружие, которое носили за левым плечом. Наверное что-то вроде шпаги или палаша.

   Испытывая трепет он шагнул на эту дорогу, вливаясь в шумную толпу. Сначала никто не обратил на него внимания, он шел по направлению к городу, вслушиваясь в разговоры людей и даже не понял сначала, что разумеет их речь. Это не было какое-то волшебство или мгновенно вложенное знание, просто здесь изъяснялись по-русски!

   От неожиданности он остановился и открыл рот. На него стали обращать внимание.

   - Вам нездоровится? - обратился молодой человек субтильной внешности, одетый на взгляд батюшки странновато, в обтягивающее оранжевое трико.

   - Нет, все в порядке, благослови тебя Господь (у вампиров Луна и Господь синонимы) добрый юноша.

   - И вам Светлой Луны господин.

   В свете спутника Макарию показалось, что зубы у его собеседника неестественно длинные. Тут молодой человек улыбнулся и священник враз превратился в льдистый столб.

   - Ваши зубы, - напрягая гортань сказал он.

   - А что с ними? - удивился юноша и провел языком по острым клыкам.

   - Они острые! - священник напрягся всем телом, которое почти не слушалось, поднял крест, как щит между ним и странным парнем. Сразу вспомнились слова ненормальной Веры.

   Юноша посмотрел на крест, потом перевел взгляд на Макария, который не останавливаясь водил языком по своим зубам, словно хотел удостоверится, что они не выросли. Глаза юноши стали наполняться таким ужасом, что священник попятился назад инаткнулся на кого-то шедшего позади, человек ругнулся.

   - Сраное Солнце, - на весь тракт заорал парень, - Хуманс!!!

   И бросился бежать. Случилась немая сцена. Люди, а полно люде ли? оказавшиеся близко, так что услышали крик застыли изваяниями. Пока один из наездников, явно высокого сословия, если судить по добротной красивой одежде, не достал изящный предмет, напоминающий небольшой портсигар. Раскрыв его направил на отца Макария, а сам как-то боком попытался заглянуть. Увиденное ему явно не понравилось, хотя бы потому, что он весь побелел, на глазах опешившего священника раздулся в шар и лопнул, превратившись в дымное облако, которое со скоростью урагана понеслось к городу. Это послужило сигналом остальным. Существа завывая от ужаса бросились в рассыпную, они словно обезумили, не разбирая дороги неслись, лишь бы подальше от этого места.

   Батюшке было не лучше, он успел рассмотреть десятки клыков, отказываясь верить в проходящее он воздел крест и стал читать молитву "Да воскреснет Бог". Во все стороны ударила едва уловимая глазу рябь, так на заправке колышется воздух. Вампиры, а это были именно они, в радиусе двухсот метров начинали чадить, как залитые костры, падать наземь и истаивать, словно кусок льда в горячей ладони.

   Отец Макарий под крики издыхающих адских созданий понял свое предназначение. Он был хорошим человек, не тупым фанатиком, а мыслящим способным на анализ. Даже чудо, перенос в другой мир, не выбило из под ног почву реальности. Если бы молитва не подействовала так разрушающе, он бы наверно смог вступить в контакт с существами. Но есть факты, против которых все тщетно. Ведь если реальна тьма и твари ее представляющие, значит есть и свет. А главное ОН!

   Вооруженный своим Предназначением он пошел к городу, осеняя всех бесов крестный знамением, оставляя за собой "кровь" и пепел.

   ***

   Я стоял перед длинным туннелем, предваряющим выход на Солнце. По бокам золотая сотня, все высшие, воины с которыми даже мне не хотелось связываться. В дневные часы они охраняли жителей от проникновения инфернальных тварей. Один из них отделился от монолитного строя и подошел ко мне. Молча передал небольшой свиток и встал обратно. Голем одним словом.

   Все уже сказано, информация о исчадии получена. Хуже и быть не могло.

   К моей правой руке были прикованы трое избитых вампиров, клыки им вырвали, да поделом. Каким-то образом, несмотря на режим молчания, журналисты столичной газеты "Правда Крови", пронюхали о "свяще" и выпустили спец номер под названием "Вампирнатор". Главного редактора и журналиста, написавшего статью, а также "канал утечки", приговорили к смерти через сжигание, я любезно согласился помочь.

   Боевые серпы за поясом, быстрострел, заряженный фраерболлами, десяток эликсиров в патронташе - стандартный набор, не могли гарантировать победу в схватке с колдуном хумансов. Мне нужен артефакт блокирующий проклятую магию, жаль, что он существует только в одном экземпляре и находится в башне Ордена. Ладно нечего рассусоливать, я выпил сразу три эликсира. Один помог противостоять убийце-солнцу, второй дал возможность обратится, словно высшему, третий подарил силу, делающую меня почти столь же сильным, что и хуманс... Главное тут - почти. Я-то знал, как этой малости всегда не хватает.

   Двинулся к выходу, потянул не глядя груз из "трупов", которые наверняка начнут смердеть ртом и точно!

   - Пощади хомодайрес! Дай мне один из своих эликсиров против чумы-солнца. Я озолочу тебя. Ты знаешь кто я такой...

   Идиот! Эликсир убьет его также быстро и столь же мучительно. И мне совсем не интересно кто он. Поэтому я даже не сделал попыток их заткнуть. Когда до выхода осталось совсем ничего и механизм открывающий ворота пришел к действие, эта достойная тройка бросилась на меня. Уважаю! Смогли договориться и решили бороться до конца.

   Шанса я им конечно не дал, не единого. Просто рванул вперед, под солнечные лучи и приговоренные даже не успели коснуться тела палача. Кожу привычно окатило льдом, затем миллионы тонких, но дьявольски острых иголок пронзили меня, окатив такой болью, что не пожелаешь даже хумансу. Хотя, если признаться, все хомодайресы немного мазохисты. Немного, хм.. Боль ушла, а иголки остались, почти неосязаемыми прикосновениями хвои к бедру. Вот и все, что мне может сказать солнце.

   Я нажал на кнопку отпирающую замок и сбросил цепи, оглядываться назад нет смысла, ни в прямом, не в переносном смысле, там только кровь и пепел.

   Как же я не люблю обращаться, мало того, что это сокращает жизнь, так еще больно, плюс ощущение вселенской пустоты в животе. Пожалуй я теперь по-настоящему ненавижу этого хуманса, не из-за убийства моих сородичей, а из-за неудобства причиненного лично мне. Сука!

   Трансформация происходила долго, в любой иной ситуации я бы не стал и пробовать. Но колдун хумансов находился в трехстах километрах от меня, другого способа догнать его просто не было.

   Ветер нес меня - облако, голую матрицу с телом, существующим в кармане мироздания. Несмотря ни на что я наслаждался полетом и в этом нет никакого противоречия. Раз уж столько потерял, остается радоваться малым. И даже если выживу, вряд ли решусь повторить превращение. Тем более, что в следующий раз буду способен на него лет через двести.

   Надо мной простирался, уничтоженный свящем город, ничто не тронуло мою матрицу. Что свершилось, то свершилось, лишь оскорбления в адрес мой и личные неудобства имеют значение, иное тлен. Промелькнул лес в котором егеря гнали хуманса, только понял ли тот, что его гнали? Крепко сомневаюсь. Вот и река. Надо быть осторожным.

   Проклятье! Хуманс плавал, как будто ничего для него не было важнее. Если он применил свою магию и вода стала отравой, это катастрофа для всей Московии. Страшное оружие в виде крупного креста висело на тучном теле свяща, придется действовать наверняка.

   Я собирался подлететь вплотную, зависнуть и обернувшись рубануть серпами. Самый простой план, лучший план. Да и в учебниках так написано. Все шло замечательно, пока я не попытался пересечь реку, незримый кулак сжал меня и с силой бросил в песок. Я рухнул из трансформы с высоты десяти метров и кажется сломал челюсть, но сейчас это не имело значения. Свящ все же отравил воду, гребанное солнце! Хорошо, что колдовство его настолько сильно, что я даже не смог пересечь Рубикон, стоило замочиться, никакие эликсиры не помогут, против оскверненных вод нет спасения.

   Хуманс что-то почувствовал, а может услышал звук моего падения. Он повернулся к берегу и очень быстро поплыл. Быстрострел смотрел прямо в его бородатое лицо. Вся обойма, шесть фраерболов, полетела в него, есть попадание и еще одно, голова скрылась в мгновенно вскипевшей воде.

   Я не сильно надеялся выстрелами уничтожить свяща, заряды всего лишь локализованные маленькие солнца, эффективные против любого вампира, но не способные уничтожить хуманаса. Мне нужно было немного времени и желательно разозлить противника, что бы он вылез из воды, в которую я войти не способен.

   Сверток данный мне командиром золотой сотни, оказался одеждой - рясой, точно такой, как носил колдун. Я напялил ее на себя и обнажил серпы.

   Свящ вылез из воды. Выглядел он как вполне обычный вампир лет шестисот, все на месте, как и должно быть. Только клыков нет, вместо них ровные белые зубы - какая мерзость!

   - Ты вампир? - неожиданно спросил он. - Почему тогда не горишь под светилом?

   В мои планы не входило разговаривать с нечестью. Однако я сильно удивился идиотскому вопросу.

   - Вижу, что вампир. Изыди!

   Свящ сделай магический пас и я почувствовал, как что-то смертоносное полетело в меня, обогнуло по контуру тела, истаяло бессильно.

   Я не заставил ждать с ответом. Серп полетел метясь в горло исчадию, которое слишком резво нагнулось. И хотя было огромное искушение, второй не метнул.

   - Обменялись любезностями, - констатировал враг. - Интересно почему на тебя не подействовало крестное знамение? Возможно из-за рясы. Откуда она у тебя?

   - Это одеяние? Поносить дали.

   - Ясно, как тебя хоть зовут бес?

   - Констанций, - ответил я. Почему бы и нет? Нам мало известно о хумансах. И если мне суждено выжить, никакая информация лишней не будет. - Только я не бес, моя профессия хомодайрес.

   - А что это значит?

   - Я убиваю хумансов.

   - Вот как, - свящ чему-то улыбнулся. - Я не представился, меня зовут Макарий. Профессия такая же, как у тебя, я изгоняю тьму. Ну в смысле уничтожаю тварей подобных тебе.

   От такой наглости, я опешил, кто из нас еще тварь!

   - Погоди немного, - видя мой настрой молвил враг. - Сейчас сразимся.

   Он повернулся ко мне спиной и стал что-то искать в песке, опасаясь уловки я не стал нападать.

   - Ну вот, теперь мы будем на равных, - в правой руке обнаженного хуманса сверкал мой серп. - Надо же как символично, орудие пролетариата. Понимаешь Констанций, я бы мог плеснуть в тебя святой водой, прочесть молитву, приложить крест и твоя защита не выдержала. Только... Как тебя объяснить, - он даже прикрыл глаза, - вы так похожи на людей и в то же время не люди. Я уничтожил тысячи монстров этой ночью, не ведая сомнений. Когда травишь тараканов, выметая веником остатки, не испытываешь ненависти, когда давишь одного очень мерзко и гадко. Но вы не тараканы, давая благословление я косил сотни таких как ты за миг, даже не смотря на итог. А потом, когда бесов не осталось, я поднял куклу, она валялась в телеге, запряженной чудовищным конем. Это был игрушечный человек, сшитый из ткани, он одевается на пальцы, дети у нас такими разыгрывают сказки. И меня на миг краткий, но очень страшный, постигло предвестье знания. Вдруг, есть просто "последовательность действий", которая элементарно приводит к определенному итогу, в данном случае гибели вашей расы. Просто "последовательность действий", как спичкой по коробку, а не божественная воля? И я решил проверить...

   Он нес весь это бред, а я терпеливо молил шанс, почти не дыша, не двигаясь, как змея в ожидании добычи. Вот он прикрыл глаза, нет не сейчас. Опять околесица, про какую-то куклу. Вроде в речи его наступает кульминация, вот опять прикрыл. Я метнул серп вкладывая каждую клетку тела, всю свою матрицу в это движение.

   Острие пробило шею и вышло изо рта. Как много крови, ядовитой и смертельно опасной.

   - Вот и у тебя вырос клык Макарий. Жаль, не получилось честной битвы.

   Как говорил любимый герой одной книжки: "жизнь не олимпийские игры". Правда, тот герой мне сразу разонравился.

   Иглы вернулись, сначала робко, а потом все сильнее атаковали мою плоть. Значит действие эликсира заканчивается. Я побежал к сосновому лесу видневшемуся неподалеку. Как жаль всех этих существ, неспособных даже десяти секунд насладится дневным лесов, впитать солнечные лучи! Мне было уже очень больно и странно приятно. Я активировал гранату и как только она взорвалась закопался не теряя ни секунды. До ночи оставалось несколько часов и они будут самыми длинными в моей жизни. Почему мне так плохо?

   Хомодайрес. История третья: Довод Королей

   Зеркала окружали бальную гостиную молчаливыми стражами. После событий в графстве "Дракула" столь обременительная для казны ноша не казалась самодурством. Высокий статус мероприятия и влиятельные гости, среди которых ожидалось прибытие брата короля, требовали к себе самое расточительное в плане старания и безопасности, внимание.

     Правда, нашлись олухи, отваживающиеся предположить, что бал всего лишь прикрытие для заговорщиков, стремящихся лишить государства законных наследников, а дороговизна повод легализовать необходимые на бунт деньги. Однако это был секрет полишинеля, все, исключая лишь братьев-монархов, знали, что принц за глаза называл венценосцев "беззубыми" (оскорбление, наиболее близкое по смыслу "импотент") и мечтал высушить их, а голоса гласности быстро задушили, вытащив чересчур осведомленных граждан на солнце.

     Дошли слухи из столицы о готовящемся законопроекте, обязующим вновь прибывшего в какой-либо город путника, прямо перед городскими воротами, под присмотром хомодайреса посмотреть в зеркало. Закон сулил бешеные траты и повышение налогов, но это тот единственный случай, когда народ поддерживал власть. Страх примеряет с любыми тратами.

     Как бы там ни было, именно меня заставили сторожить жирных овец, на этом вонючем сборище самодуров. Я не знаю ничего более смердящего, чем политика и чувствую, искупаюсь по макушку. Зверски хотелось напиться. Я снял с подноса слуги бокал с кровью горного козла и подошел к раскрытому окну. Ветерок приятно холодил шею, напиток приятно стрельнул в голову, настроение немного улучшилось, захотелось любви быстро и без обязательств.

     Ночь находилась в разгаре, дамы щеголяли дутыми разноцветными панталонами, (преобладали синий и фиолетовый - цвета принца) и шикарными, после магической имплантации, похожими на дыни бюстами, закрытыми оставались только соски. Кавалеры предпочитали туго обтягивающие шорты и галстуки в виде афро косичек на голое тело. Весь бомонд фланировал вокруг фуршетных столов, надеясь, наестся впрок на всю жизнь или (что случалось чаще), мечтая облевать в финале пол. Порой звучала локальная музыка и те, кто предпочитают Афродиту Дионису, кружили дам, тискали их за целлюлитные попки, что бы спустя пару минут, на пару же минут удалиться. И лишь я потел в рабочем костюме - черным с красным бархате, при полном параде - за поясом рукоятками вверх парные "камы" (боевые серпы), на груди в патронташе десять мутагенов, крадущих годы из моего мнимого бессмертия, за спиной портативный быстростел, заряженный фраерболами. Говоря проще, на этом великолепии я был бельмом, выделяясь, как импотент на оргии.

     Пора получить хоть что-то с этого стола и выбрать достойную мишень. Я заметил, что некоторые дамы бросают на меня недвусмысленные взгляды, еще бы переспать, с "монстром" круто, почти как с человеком, можно наврать про зубы без клыков, пару дополнительных членов и потенцию как у моржа.

     Выбрав цель, юную по виду незатасканную брюнеточку, выгодно отличавшуюся от остальных самок натуральной грудью, смешливыми глазами и вниманием к моей персоне, одним глотком допил кровь, выкинул бокал в окно и бодрым шагом направился к ней.

     - Времени всегда не хватает, - начал я свой излюбленный заход, подслушанный у одного книжного персонажа.

     Красотка молчала и подчеркнуто эротично теребила локон.

     - Ну, подыграйте, - предложил я. - Это знаете, как игра в пинг-понг сначала один подает, потом другой отбивает или как реплики комедиантов, модулирование ситуации в которой пратнер может выгодно обыграть сцену.

     - Для того что бы получить мимолетное удовольствие вы слишком сложно изъесняетесь. Достаточно сказать - "Пойдем со мной - не пожалеешь, детка".

     У нее оказалася грубый голос, почти мужской, но это предовало перчинки.

     - О, ничего сложнее табуретки сударыня, я так и планировал, может, начнем сначала?

     - Хорошо, - улыбнулась она. - И так на что вам не хватает времени?

     - Что бы удовлетворить всех женщин.

     - И как вы выходите из этой сложнейшей ситуации, пьёте гру-виа?

     - Нет, стараюсь осчастливить достойных.

     Пришла ее очередь делать весьма пухлыми губками букву "О".

     - Надеюсь, я в их числе?

     - Надейтесь сударыня и обретете.

     - А вы наглец. Но мне это нравится. Пойдемте, - она крепко взяла меня под локоть и повела идиота в один из будуаров.

     Свободная комната нашлась быстро, видимо красотка в замке частный гость и хорошо знакома с расположением помещений.

      Закрыв дверь на щеколду, девушка требовательно потянула меня на ложе любви. Пришлось подчиниться, оставляя на ее теле укусы, я неспешно раздевал ее. Тут настал щекотливый момент - стягивая с нее черные трусики напрягся: терпеть не могу прокладок. Один их вид может отбить желание на целый день, к счастью обошлось. Обмен оргазмами состоялся почти одновременно...

     Я о себе хорошего мнения, как о мужчине, поэтому меня не насторожил факт, что чертовски красивая девушка из всех герцогов, графов, баронов, повес и толстосумов выбрала меня. Да еще не ломалась - все эти гуляния под открытым небом, робкие поцелуи, обжимания, после которых надо идти к шлюхам, что бы погасить огонь, всегда злили. В награду секунда удовольствия и куча проблем с девушкой, ее родственниками и иногда с законом. Любовь за деньги право, обходится дешевле. Короче я был расслаблен и доволен, как может быть доволен самец, удовлетворивший прекрасную женщину.

     - Теперь, давай поговорим серьезно, - сказала она в потолок странным голосом.

     Динь-дон, раздался звоночек. Динь-дон, я еще не испугался (с чего бы?), но горячая, как смертельные лучи солнца, волна закоптила позвоночник и осела жечь пятки.

     - Я не могу на тебе жениться, - без особой надежды схохмил я. - Мы даже не представлены. Мне кажется это прекрасный повод, что бы пожелать другу-другу удачи, одеться и расстаться в счастливом неведении.

     - Увы, это невозможно, - притворно вздохнула девушка. - Во-первых, я знаю Вас, ты Констанций, знаменитый хомодайрес, герой, убивший вампирнатора. Во-вторых, тебе придется узнать мое имя...

     Она достала перстень с черным королевским бриллиантом и приложила камень к левой ладони. Через миг на коже выступили руны власти, они полыхнули в моем мозгу принуждая повиноваться хозяйке. Удовлетворенно кивнув, девушка представилась:

      - Меня зовут Лин Ди, я личный секретарь Их Праведнейших Величеств, в мою компетенцию входит решение проблем, связанных с безопасностью государства. Своей самоотверженностью ты обратил внимание Братьев-монархов. Поэтому они решили тебя вознаградить.

     - Значит, - прервал я ее, - ты награда. Отлично, в попку дашь?

     - Мы обсудим этот вопрос позже, - поморщилась Лин Ди. - Награда заключается в ином. Их Величества обличает тебя высоким доверием, с целью усмирения смуты и недопущения гражданской войны, ты должен уйти герцога Мелинбонэ, принца Навали Московского кузена монархов.

     Сказав, она протянула ладонь с горящими рунами к моим глазам.

     ***

     Я смотрел на перелив знаков силы и проклинал благодарность королей. Воистину огради нас боже от милости держащих власть.

     - Ты кое-что забыла милая, - я легко оторвал взгляд от рун и посмотрел прямо в глаза. - Я не убийца. Найди себе другую марионетку, а на меня это дерьмо не действует.

     Секунду она лежала, раскрыв рот, наверно от удивления с уголков ее губ скатилась слюна. Потом ее лицо исказилось гневом.

     - Да, кто ты такой холоп! Тебя выбрали сами государи, еще одно слово и тебя потащат на солнце.

     - А ты все же тупая милая. Солнце мне не страшно.

     Я нагнулся к ней и выдвинул клыки.

     - И кое-что еще. Я подчиняюсь только верховному магистру. У меня есть задание обеспечить безопасность этого сборища насосавшихся крови насекомых, включая принца, остальное лесом.

     - Не пожалеешь холоп? - сделала ошибку она.

     Ненавижу, когда меня называют холопом. Я прыгнул к ней, отбил хороший удар в пах, повалил и резко развернул спиной. Мое естество, преодолев сопротивление, резко вошло в ее антиподы, под крик полной боли, клыки пронзили шею и стали выкачивать кровь. Она слабела, сквозь ее хрипы звучали мольбы и угрозы, в какой-то миг ее стоны стали сладострастными - действовал гормон, выделяемый из клыков, но я как настоящий мудак излился сам, не дав ей достичь оргазма. Резко стало противно. Я грубо отпихнул безразличную куклу и пошел в ванну. Кровь, пот смылись быстро, но вода не принесла ощущения чистоты.

     Она ожидаемо появилась на пороге, сжимая в руках быстрострел. Бесполезно конечно, выстрелить из своего оружия мог только я сам. Было чисто технически интересно - сдюжит ли?

     - Молись тварь! - Лин Ди, прицелилась почему-то в ванну и нажала на пуск. Вопреки логике, полыхнуло и меня накрыло солнце. Я горю...

     ***

     Голая плоть без кожи - вот, что стало с моим телом, когда боль вернула сознание. Я лежал прибитый серебреными костылями к деревянному колесу, в комнате залитой непроглядным светом и умирал. Фраербол - заряд локального солнца, губительный для любого вампира, в упор с расстояния метр он уничтожил бы даже хомодайреса накаченного мутагенами. Тварь королей, выстрелив мимо, вела свою игру. Однако без подпитки эликсирами, с серебром в крови, отравляющим мою "матрицу" (так вампиры называют подобие души), я не мог регенерировать и через некоторое время обращусь в прах, без возможности перерождения.

     Постепенно зрение стало привыкать, приподняв шею огляделся - из света проступили скупые предметы интерьера, скамья у двери, окованной железом, огромный квадратный стол и стул на котором сидела незнакомая женщина.

     - Очнулся убийца, - спокойно вынесла она вердикт.

     - Кто вы? - спросил я, уже начиная понимать ситуацию.

     - Я герцогиня Мелинбонэ, новоиспеченная вдова первого дворянина Московии принца Навали.

   По поводу первого можно было и поспорить...

     - Принц мертв!?

     - Даааа, - нехорошо усмехнулась герцогиня, - в разгар дня, когда все почивали, кто-то пробрался в его покои, уничтожил из быстрострела охрану, а моего мужа вытащил на солнце!

     - Это не я, - дрогнувший голос прозвучал неубедительно.

     - Конечно нет!

     Вдова подошла ко мне и выдвинула клыки:

     - Все видели, как вы ушли с этой шлюшкой королей Лин Ди, которая занимается щекотливыми делами. Охрана была убита из вашего личного оружия. И наконец, только вы могли, не боясь губительных лучей вынести мужа на солнце. Любого из этих фактов достаточно, что бы казнить вас, а орден разогнать!

     - Я прошу вас выслушать меня герцогиня...

     - К чему? - прервала она, погрузив клыки в мою шею. Тонкая струйка жизни потекла в ее желудок окончательно лишая меня надежды на спасение. И все же я успел сказать: - Орден хомодайресов финансировал ваш муж...

     ***

     - Это очень большой секрет. Смертельный секрет, который может дать индульгенцию на смерть принца. Стоит только узнать, что Навали давал деньги хомодайресам и факт государственной измены станет неоспоримым.

     Мы находились в той же комнате, но оба сидели за столом. Герцогиня медленно пила кровь какого-то экзотического животного, я ограничился двумя эликсирами. И чувствовал себя заново рожденным. Ожоги солнца лечатся несравнимо дольше, от фраербола достаточно мутагена. Кожа почти восстановилась, вот только шрамы от серебра на запястьях и на голенях останутся навсегда.

     - Поэтому, - продолжил я, - не было никакого смысла, резать курицу, несущую золотые яйца, подставлять орден и себя лично.

     - Это только слова, - жестко заметила герцогиня, буравя взглядом желтых глаз. Только сейчас я смог внимательно рассмотреть ее и сделать выводы. Красива и жестока, такой женщине хочется повиноваться и мысли о близости кажутся святотатством. Белокурая красота, застывшая в вечном холоде. Но будет счастлив тот, кто рассмотрит за маской снежной королевы, жар истинной ночи...

     - Это только слова, - повторила она. - Где доказательства? И даже если мой муж действительно финансировал орден, возможны варианты. Например, ваши личные мотивы? Или магистрам стал не нужен опасный партнер.

     - Доказательства, векселя ордена, погашенные вашим мужем, которые храниться в крепости. Вы будете ознакомлены с оригиналами.

     - Хорошо, - кивнула вдова, - как вы объясните, что убийца воспользовался вашим оружием, а потом вышел на солнце.

     - От противного. Я объясню это своим благоразумием. Зачем мне так подставляться? Подумайте сами! Есть сотни способов лишить вампира жизни, не афишируя свою принадлежность к ордену.

     - Все делают ошибки...

     - Да, но не несколько подряд! Лин Ди действительно приказала от имени монрахов убить вашего мужа, с помощью рун силы она пыталась заставить меня повиноваться...

     Я рассказал Мелинбонэ о встрече с секретарем короля, опустив лишь некоторые подробности.

     - Что ж, вы говорите складно. Однако даже если сказанное правда, вы повинны в том, что оставили пост и пошли развлекаться, наплевав на обязанности, в результате чего погиб мой муж!

     Мне нечего было ответить.

     - Найдите убийцу Констанций, и вы сохраните жизнь.

     Герцогиня резко встала и вышла, оставив меня в раздумьях. Никогда не думал, что сумею так виртуозно врать. Правильно говорят: попав на сковородку и пескарь злотой рыбкой становится.

     ***

     В помощь мне выделили начальника охраны замка виконта Алуша. Шагая по коридорам, в сторону бального зала я начал расследование.

     - Кто-нибудь покидал замок, после того, как принц был найден?

     - Да, сударь - гонец. Его послала герцогиня Мелинбонэ, что бы оповестить брата короля и двор.

     - Гонец...

     - Исключено, это двоюродный брат герцогини, кроме того я проверил его алиби, во время совершения убийства он развлекался с двумя куртизанками. Есть их показания и другие документальные свидетельства.

     - Хорошо, значит убийца, скорее всего в замке.

     - Вероятно сударь. Мы оповестили о кончине Навали, только на следующую ночь. Сейчас двенадцать часов дня, большинство вампиров спит. Но как только солнце сядет ворота замка откроются. Мы не можем запереть цвет дворянства, даже из-за смерти принца.

     - Значит у нас в запасе пять-шесть часов. Никогда не думал, что буду желать длинного дня.

     Виконт понимающе усмехнулся. Мне же было не до смеха. Я никогда не играл в детектива и новая роль мне не нравилась. Гораздо проще узреть конкретную цель, достать серпы и в бой, сейчас же надо пораскинуть мозгами.

     - Алуша, вы можете сказать, сколько примерно в замке вампиров?

     - Могу точно, четыреста восемнадцать включая вас.

     - Хорошо, необходимо срочно прочесать замок и найти Лин Ди, она должна знать детали покушения.

     - Будет исполнено.

     Спустя два часа, в течение которых я маялся, в выделенном мне кабинете, строя из себя детектива и выдумывая способы найти убийцу, вернулся виконт.

     - Мы ее обнаружили, - Алуша красноречиво провел ребром ладони по шее. - В двух разных местах - тело в собственных покоях на кровати, голова в ванной.

     - Для того, что бы ее найти понадобилось два часа? Скверно...

     Он начал оправдываться, но я отмел его лепет, время поджимало.

     -Вот что, мне нужна выборка...

     Я искал оружейника, единственного, кто мог настроить мое оружие на Лин Ди. Было несколько отличительных качеств, по которым я надеялся сузить круг подозреваемых. И один существенный знак, исключавший ошибку - татуировка в виде изрыгающего фраербол арбалета вокруг пупка, так что найти оружейника было легко. Для начала мы отмели всех женщин, поскольку это ремесло дается только сильному полу, потом сверили списки прибывших в один период со мной и Лин Ди, под конец исключили влиятельных и сколь значимых персон, а также слуг, обретавших в замке более года. Конечно, вероятность ошибки оставалась, но я был уверен в успехе. В итоге, через час мы располагали списком из восьми персон. Закон подлости не сработал и первый же подозреваемый коему мы нанесли визит, оказался оружейником, правда, геометрические координаты его тела располагались так же, как найденная давеча секретарша их Величеств - членораздельно.

     ***

     Часы пробили шесть раз, наступал закат, Солнце вечный враг, нехотя сдавалось, уступая место жизни. Я вздохнул и вышел в центр бального зала, пред лица четыреста семнадцати вампиров. С надеждой я еще раз бросил взгляд на зеркала, увы, в них никто не отражался. Принца мог убить только хомодайрес, человек или редчайший случай дампир. Но помимо меня хомодайресов в замке не было, человеков тоже, оставалось одно - существо сочетающее внешность вампира и злую силу хуманса. Жаль, что монстр, рожденный от мерзкого соития, так же не отражался в зеркале, правда был один хитрый трюк, и я собирался провернуть его.

     - Господа, - обратился к угрюмо смотрящим на меня вампирам - хомодайресов никто не любит. - Для вас не секрет, что накануне был подло убит самый блистательный дворянин Московии, надежда всего подлунного, принц Навали Мелнибонэ. Я не смог изобличить убийцу, однако, он среди вас.

     Вампиры гневно заворчали, в мой адрес понеслись, проклятия и тихие угрозы

     - Прежде всего, вы не справились со своими обязанностями хомодайреса, - остановила рукой гул герцогиня, - а теперь беспомощно заявляете, что преступник среди самых достойных вампиров королевства. Это оскорбление. Кто-нибудь защитит нашу честь?

     Я не испытывал изумления, лишь болезненный укол понимания пронзил позвонки.

     Во-первых, начальник стражи Алуша на мой вопрос: сколько в замке вампиров уверенно ответил 418, хотя на тот момент мы не знали о смерти Лин Ди и оружейника. Т.е. виконт должен был ответить 420. Из чего можно смело делать вывод: начальник стражи причастен к смертям и просто тянул время. Это могло быть случайностью, но есть еще один довод: что бы спасти свою шкуру я обманул герцогиню - сказав, о финансировании принцем ордена. Полный бред, орден абсолютно независим и живет автономно за счет контрактов и медицинских изысканий. Это ее заинтересовало, возможность получить векселя, что бы потом шантажировать хомодайресов, открывает головокружительные перспективы. Имея под рукой беспощадных воинов, способных действовать днем, можно завоевать мир. Однако, проанализировав ситуацию, до нее дошла нелепость предложения, и я перестал быть полезен. Если бы она осталась заинтересована в поимке истинного убийцы, разыгрывать спектакль с оскорблением чести бессмысленно. Можно сделать и другие выводы, однако мне стало не до размышлений.

     Танцующей походкой ко мне шел виконт Алуша, в его руках свистели тяжелые ятаганы.

     - Убей тварь, - донеслись крики толпы. - Отправь, этого ублюдка в ад... Может это он убил принца - чудовище...

     Виконт остановился в двух метрах от меня и улыбнулся.

     - Всегда хотел узнать какая на вкус кровь хомодайреса.

     - Это знание тебе не дано постичь, - сказал я, доставая серпы.

     - Посмотрим выродок, я лучший оберукий в Московии.

     - Ты лучший безрукий, - усмехнулся я, качнулся вправо избегая удара, и отсек левую руку под самую подмышку. Не обращая внимания на его шок, рубанул снизу вверх лишая второй конечности.

     - А теперь ты станешь безголовым.

     Слово не разошлось с делом и под общий вздох скрещенные мечи отправили в недолгий полет голову бывшего лучшего оберукого.

     - Как я уже сказал, - обратился я к отхлынувшей толпе. - Убийца среди вас, это весьма редкая и хитрая тварь дампир. У меня есть способ продемонстрировать его вам или ее, - я посмотрел на застывшее маской лицо вдовы и достал колбу с кровью человека. Вампиры со страхом отшатнулись, кровь хуманса смертельный яд для обычного сосуна (оскорбление) и лишь ноздри герцогини вздулись. Я размахнулся и швырнул колбу ей под ноги, осколки и кровь попали на кожу, но она не бежала в ужасе и ее плоть не стала гореть, как плоть любого другого. Чудовищным усилием воли она сдерживала трансформацию, но гул голосов резко прервался и холодный тяжелый страх пошел гулять по толпе. Все вампиры, как один смотрели в зеркала, посреди залы в отражении стоял самый страшный монстр, порождение дневных кошмаров, пожиратель матриц - человек. Зрачок зафиксировал сюрреалистичную картину: отражение в зеркале твари дня и бледная красавица с отрешенным взглядом, краткий миг и картинка сменилась. Отражение и оригинал стали единым. Дампир схватил ближайшего вампира, походя сломал шею и бросил агонизирующее тело в меня. Я ушел перекатом вправо и сразу качнулся влево, уклоняясь от смертельного удара. Вокруг орали вампиры, они бросились к запертым дверям, безумным стадом, калеча друг друга. Дампирша кружила вокруг, пытаясь выждать момент, что бы заключить меня в свои смертельные объятия. Я сделала вид, что собираюсь метнуть серп и когда она отшатнулась, бросился бежать. Герцогиня обиженно проревела что-то по-людски и ринулась следом. Когда она почти меня настигла, упал назад, коснувшись головой ее ступней, вонзил один серп в живот. Вторым воспользоваться не успел. Она отфутболила меня ногой, послав в орущую от ужаса хаотичную толпу. Хорошо, что я превентивно выпил мутаген, изменяющий кристаллическую решетку атомов углерода в крови, делающих на время тело крепким как алмаз, иначе ее удар взорвал бы мою голову кровавым месивом. Я оказался в мешанине тел, полностью потеряв ориентацию, на месте головы пульсировал огромный солнечный шар, было так больно, что хотелось умереть. По тональности воплей, ставших невыносимыми, я понял, что дампирша идет к нам. Смяв в однородную кучу несколько тел полухуманс подняла меня за волосы и приблизила к своим ровным белым зубам.

     - Сука! Мерзкая тварь, ты все испоганил.

     Она встряхнула меня, как игрушечного вервольфа, от чего второй серп выпал из руки, похоронив надежду и меня заодно.

     - Сраный ублюдок, мы разрабатывали этот план почти год, почему ты не мог сдохнуть сразу!

     - Кто мы? - нашел в себе силы спросить мой язык.

     - Господи! - заорала дампирша, - дай мне силы! Тупой урод! Монархи, кто же еще!? Но тебе эти знания не пригодятся, как и всем в этом замке, я разорву каждого и вытащу на солнце.

     - Поцелуй меня сучка, - сказал я, вырастив клыки.

     Мгновенно пришла дикая боль, дампирша одним движением вырвала мою гордость, зато рот наполнил раствор цианида закаченного в клыки при инициации, безвредного для вампиров и смертельно опасного для монстров. Я от души плюнул прямо в ее раскрытую пасть. Сначала ничего не происходило, время замерло, секунда растягивалась в бесконечность, потом рев оглушил меня и я упал на груду мертвых вампиров. Герцогиня каталась по мраморному полу, пытаясь дотянуться руками до меня, но я инстинктивно откатился к стене и лежал улыбаясь, как блаженный, слушая ее затихающую ругань на дьявольском языке людей.

   Хомодайрес. История четвертая: Ни жив, ни мертв.

   Болеадорас летит быстро, но гудит как рассерженный шмель. Я успел спрыгнуть с химеры, укрыться за ее хребтом и обнажить серпы, прежде чем веревка с грузами просвистела мимо успокоившись в кустах дикой мяты. Похоже, внезапные попытки меня изничтожить становятся доброй традицией.

   Стайка летучих ежей с противным карканьем снялась с дерева. Сверху посыпались иглы, мерзкие твари специально метили в меня. Одной колючке повезло, она пребольно чиркнула по уху и застряла аккурат за воротом, понадобилось скрючить пальцы, получить еще пару уколов, что бы достать ее. Счет к сорвавшей меня с химеры скотине вырос еще на пару тумаков.

   - Эй! Придурок! - громко крикнул в сторону метателя. - Ты совсем с ума в своей глуши съехал? Честных путников глушить вздумал! Или ты может промыслом разбойным живешь? Тогда лучше сам на болеадорас удавись.

   - А на тебе написано, что ты честный? - прилетел басистый ответ.

   - И что, значит надо сразу всякую гадость метать?

   - Хм... Резонно, - в голосе прозвучала некоторая задумчивость. - Тут у нас просто поджигатели объявились. Считай метров двести выгорело. Ууууу, я бы эту заразу сам пеплом по ветру пустил. Ты, это, давай не хоронись, больше бросаться не буду, да и прыткий ты больно.

   - Так и ты покажись.

   Из леса вышел... Сначала я решил, что это хуманс. Чуть было не метнул кусари-кама, но в последний миг, дернул цепочку обратно.

   - Экий ты нервный, - проговорил любитель нападать исподтишка. - Хомодайрес что ли?

   Это был натуральный вовкулака. Человек-волк, мерзкое порождение магии людей. Огромный, выше двух метров, заросший густой шерстью, он находился в промежуточной стадии. Стоял на двух ногах и мог контролировать свой разум..наверно.

   Иногда, очень редко такие ублюдки появляются в нашем мире. За тысячи лет набралось достаточное количество особей, что бы они стали дилеммой. Казалось бы, чего проще? Не дать проблеме стать оной, уничтожить каждую тварь, но Магистры и Политики решили иначе. Семя хуманса, его отродья, давали бесценный материал для изучения и оттачивания методики борьбы с монстрами. Кроме того вовкулаки ненавидели человеков наверно еще больше, чем те ненавидели вампиров. А что может объединить сильнее любви, крепче железа, только общий враг.

   Опрокидень скалился, его рот представлял отталкивающее зрелище: зубы хумансов перемешивались с острыми волчьими клыками.

   - Типа того.

   - А чего в наших краях?

   Вопрос, как вопрос, без подвоха. Но жаренным пахло люто. За последние два года, в землях, граничащих с лесным поселением перевертышей исчезло трое хомодайресов. Эта цифра не является странной в масштабе Московии, но в рамках данной географии это повод стрелять из всех пушек. Магистры обеспокоились. И вот я здесь. Болеадорас пушенный по мне может быть просто неприятным совпадением либо желанием пограбить одинокого путника, в том случае если бы его кинул обычный разумный. Вовкулаки чувствуют хомодайресов на уровне инстинктов, это в них звучит кровь человека, а их чуткий нос выявляет нас за много, до визуального контакта. Нападение было не случайным. Захотелось рвануть серпы и приложить их к огромным яйцам опрокиденя. Дипломатия мой конек. Вместо этого, прервал затянувшуюся паузу.

   - Да, я собственно не в ваших краях. Следую по тракту сначала в Ельценевск, оттуда в Югановск, местные жалуются, что у них кровь киснет и кто-то ворует свиней. Скорее всего байки испуганных крестьян, но проверить придется.

   - Тебя как звать хомодайрес?

   - Констанций. Ты наверно будешь столь любезен, что пригласишь меня?

   Показалось или волколак чуть заметно дрогнул? Интересно откуда он может знать имя мое.

   - А меня стало быть Сореем кличут. Действительно Констанций, время уже к рассвету, не хочешь у нас задневать? Тут до Норы рукой подать. Отдохнешь, баньку тебе истопим, перекусишь от пуза, заодно, что в мире делается расскажешь, у нас тут скукота.

   Оборотни так же как и их родоначальники хумансы к солнцу не восприимчивы, но предпочитают ночной образа жизни. В день они спят, ночью воют на луну или чем там занимаются собаки страшные?

   - Не далеко говоришь? Банька это здорово, я считай уже недели две в поту, согласиться что ли?

   - Конечно соглашайся! Мы всегда рады гостям.

   На это заявление я чуть было не поперхнулся. Волколаки пресекают любое вмешательство в их приватность, за исключением случаев государевой важности. Даже пословица такая есть: Рад видеть, как перевертыш в вязке. А что бы кого-то добровольно пригласить в свою Нору, таких случаев не припомню.

   - А какие у нас самки! У них как раз период цветения, - распинался Сореей. - Свежая кровь нам жизненно необходима, для тебя же это не проблема Серебряный?

   Ого. По видимому здесь меня ждали. Именно меня. Вряд ли я настолько популярен, что в этакой глуши, за сотни верст до поселения разумных, слышали о хомодайресе Констанции. Кто-то предупредил Стаю о появлении гостя. Интересно кто и с какой целью?

   Я взял химеру под уздцы.

   - Только ради периода цветения, веди!

   Мы нырнули в густоту гигантских хвойных деревьев. Казалось сосны растут так близко, что среди них не пролетит и комар, но мой провожатый, гораздо более массивный нежели я, спокойно находил путь сквозь хитросплетения веток, бурелом и валежник. Я старался идти шаг в шаг, не отставая более двух метров. Всяк знает, что лес облюбованный волколаками становится частью некой экзосистемы и помогает своим симбионтам. Не думаю, что мне удалось продвинутся вглубь хотя бы на сто метров, блуждал бы кругами или просто застрял среди стволов. Правда существовал радикальный метод борьбы с этой магией оборотней - огонь. Несколько тысячелетий назад перевертыши настолько обнаглели, что решили объявить о своей независимости и отказались пускать контроль из хомодайресов. Тогда огонь выжрал сотни гектаров леса, популяцию сократили до шести десятков особей, а всех молодых щенков забрали на остров Ордена в качестве материала для изысканий.

   Химера нервничала, ее бока раздувались, а глаза налились красным, но команд слушалась без понуканий. Я успокаивающе потрепал ее между рогами, сунул в зубастый рот кусок вяленой медвежьей печенки.

   Минут двадцать мы пробирались молча и я чувствовал, как перекидыш напряжен, он постоянно оглядывался, проверяя иду ли я за ним, хотя его нос прекрасно оповещал о присутствии хомодайреса.

   - Далеко еще?

   - Где-то столько же. Скоро эта теснота кончится, пойдет просека. Мы ее специально, для удобства устроили. Молодняку гонять надо где-то спокойно, да и сподручнее так, сам увидишь.

   И действительно, некоторое время спустя деревья расступились и мы оказались на широкой, не меньше пятнадцати метров, лапотворной ленте. С правой стороны дороги метнулась безмолвная тень, передо мной приземлился крупный черный волк, насколько успел понять не перевертыш. Химера встала на задние лапы, забила в воздухе серпами-копытами. Хищник оскалил пасть, показывая белые ровные зубы и лиловый язык, морда напряглась, пошла складками, ноздри совсем не смешно задергались, раздалось чуть слышное, но от этого еще более пронизывающее рычание.

   Я даже не стал доставать серпы, полностью давая отыгрывать актерам пьеску.

   - Exspecta! Adhuc opus est. - произнес какую-то белиберду Сорей. Волчица, лишь сейчас я обратил внимание на свисающий живот и набухшие груди, видимо послушалась непонятной команды. Она прекратила рычать, подошла к вовкулаку и легла на спину подставив ему живот.

   - Извини Констанций, - искренне повинился Сорей. - Малаша беременна и настороженно относится к новым разумным.

   Он погладил живот волчицы и в этом жесте была такая интимность, что я вспомнил все что знал о перевертышах.

   Оборотни не могли размножаться обычным способом. Контакты между ними не приводили к появлению потомства. Для того что бы продолжить род нужен был укушенный в момент соития человек, тогда дети наследовали черты волка и хуманса. Либо потомство могли приносить обычнее волки, но у них рождались щенки, неспособные к трансформации. Надо ли говорить, что второй вариант считался среди вовколаков извращением.

   Однако людей взять было не откуда и слава Ночи! Вот ипоявлялись такие персонажи, как мой провожатый.

   - Надеюсь не об этом периоде цветения ты говорил? - подколол перевертыша.

   - О, что ты! Готов биться об заклад будешь на седьмой ночи от счастья.

   Я только хмыкнул и решил дать отдыха ногам. Химера с радостью приняла меня в седло, ощущение тяжести успокаивало животное, которое по-видимому волков не жаловало.

   Черная псина что-то рыкнула Сорею, он потрепал ее по загривку и та совершив красивый прыжок в мою сторону, пролетев прямо перед пастью химеры, скрылась в лесу. Поступок не умный. Мой скакун вполне мог со страха оттяпать ей пол башки, зубы позволяли, не уступая ни габаритами, ни остротой. Да и я мысленно провел смертельную траекторию от лезвий моих серпов до горла суки. Малаша даже не поняла, что могла умереть в эту секунду. А еще говорят, что животные чувствительней разумных.

   - Скажи, - обратился к Сорею, - за последний год, не происходило ничего странного?

   - Например? - удивился он.

   - Любое событие, которое меняет привычный уклад?

   - Так я говорил - поджог! Уже дважды! Хорошо, что второй раз сразу заметили. Не дали огню разгореться. У нас как раз часть стаи на гоне была, вот и вовремя среагировали. Зато теперь дозоры постоянно к самой кромке леса ходят, шмель не пролетит.

   - Злоумышленников не нашли? - уточнил я.

   - Поймали, какие-то фанатики. Сектанты! - огорченно потряс головой Сорей. - От них всего можно ожидать. Мы даже толком выяснить ничего не смогли, какую-то чушь несли, про мир для вампиров и пособников хуманосов.

   Ночь умерла. Рассвет-губитель начал покалывать кожу. Я достал из патронташа мутоген и выпил залпом, стараясь не уловить малиновую горечь напитка. Кожу пронзил лед. Почувствовал, как ихтиоз грубеет, рассеивает беспомощные лучи родившегося дня.

   - Чем вы могли им так насолить?

   - В том-то и дело, что ни чем! Мы живем мирно, Стаей. Все, что нужно дает нам лес. Контактов с миром не имеем, последний раз ваши из Ордена, почитай тридцать лет назад приезжали...

   - Стало быть я первый гость за этот срок?

   - Ага. Самый что ни наесть первач.

   На встречу из леса вышла группа из пяти вовколаков. Трое самцов и две самки. Обороти не признавали одежды и в этом был смысл, зачем одеваться, когда в момент трансформы ткань все равно придет в негодность.

   Только высшие перевертыши могли контролировать процесс преобразования, остальные члены Стаи, перекидывались в полнолуние по несколько раз, абсолютно бессистемно. Именно в таком состоянии они устраивали кровавые поединки и вступали в связь с волками.

   Кобели были здоровенные и выглядели агрессивно. Они смотрели на меня так будто собирались разорвать на месте голыми руками. От них исходила мощная волна вызова. Бедная химера стала вибрировать от страха, надо же какое приятное ощущение под седалищем, надо будет взять на вооружение и специально пугать скотину.

   На сучках стоило остановится подробно. Внешне они почти не отличались от хумансов, только растительность на голове уже сложно было назвать волосами. Это какой-то тугой водопад, сплошной ливень, гривы мистических лошадей - ездовых животных человеков. И еще глаза! Вертикальные зрачки расценивали мир, как добычу. Ох, зря магистры затеяли игру в эту песью автономию.

   Одна из самок мне сразу не понравилась. Если бы у меня была шерсть, то вздыбилась в тот же миг, что скрестились наши взгляды. Это даже не предчувствие, а знание. Я видел, как наши тела сплетаются в самом древнем поединке, в котором женщина должна уступать, что бы проиграл мужчина. Но она не уступит. В ее черных глазах появилось замешательство, она тоже почувствовала Это. Я бесстыдно блуждал взглядам по всем прекрасным частям ее тела, мои намерения были недвусмысленны, а даже квадроосмыслены.

   - Кого ты притащил на этот раз Сорей? - спросила вторая сучка, тоже красивая, но из тех, кто лед по сути и растопить его не стоит надеж. Ее можно только сломать, но она не потечет никогда.

   - Да это бутерброд! - радостно заржал самый крупный кобелек, отличающийся гипертрофированной мускулатурой и менее впечатляющей эрекцией. Неужели мне так обрадовался?

   - Точно Горей! Пегий колбаса, а химера как лепешка пойдет, - поддержал второй дурак.

   - А может это поджигатель! - крикнул третий кобель из этой позорной шайки.

   У него была рыжая борода, которая размножилась и растеклась по шее и плечам. Отвратительное зрелище!

   - Знаешь, что у нас делают с такими как ты? Дают выпить настой из волчьих ягод, он обезболивает и придает крови чудесную мгновенную свертываемость. Опосля подвешивают над землей, сначала высоко, так что бы щенки могли схватить за пальцы, потом когда ступни обглоданы, чуть опускают. Выигрывает тот кто первым откусит член!

   Они загоготали, все кроме моей, звуки напоминали что-то среднее между хохотом и бреханьем уличных псов.

   - Сочувствую вашему горю. Скажу по секрету, кушать чужие члены, что бы свой вырос, не метод. Попробуй грузик прицепить. Я же здесь с иной миссией дворняжки. Сорей сказал у ваших самок период "цветения", я решил помочь, а то судя по этому, - указал мизинцем на начавший съеживаться орган Горея, - дела совсем печальны. Для начала вот эту хочу, да тебя черноокая.

   Мой провожатый глухо застонал сквозь стиснутые зубы. И было от чего. Во-первых "дворняжка" является самый страшным оскорблением у вовкулаков, во-вторых и в-третьих понятно без объяснений. Я шел сознательно на конфликт. Не оставляя шанса разойтись мирно.

   Перевертыши потрясенно молчали. Наверно никто и никогда так с ними не разговаривал.

   - Что застыли песики? Языки проглотили?

   Ого! Горей оказался высшим. Глухо зарычав начал трансформацию.

   - Раззз-арррр-вуууу! - единым кличем они ринулись ко мне, точно стая бездомных шавок на кровь бомжа.

   Фраер-бол взорвался аккурат между ними, ну может чуть подальше от моей новой, надеюсь краткосрочной любви. Вовкулаков разметало в стороны скулящей и соплящей волной. Сорей прикрыл глаза что бы не видеть катастрофу, его мускулы под кожей бились морскими гребнями, то вспучивались, то опадали, хозяин не мог решить нужно ли перекидоваться. Зато химера чувствовала себя преотлично, выстрелы из быстрострела и крики боли ее успокаивали, это значит, что все хорошо, все как всегда.

   - Ты их убил? - спросил Сорей. Интересно, сейчас он жалеет, что пригласил меня в гости?

   - Нет, зачем? Не минует и ночи, как опять будут своими свистулям и грудями трясти. Тем более, что Черноглазая мне приглянулась.

   - Эта Черноглазая дочь Вожака Стаи! А Горей ее официальный жених. Между прочим лучший боец в обеих ипостасях! Можешь не сомневаться, что тебя ждет вызов в круг.

   - Так может мне не ждать и пустить кровь щенку прямо здесь?

   Я достал серпы и двинул химеру к потерянной куче вовкулаков.

   - Шутка-шутка! Успокойся! Не надо метать в меня эту гадость!

   Сорей несколько долгих и роковых для него секунд, хотя он этого не осознавал, раскручивал болеадорас. Его лицо стало мордой волка, тело осталось, как у хуманса. Частичная трансформа это даже не высший оборотень, это уровень Магистра если говорить языком хомодайресов. Какая мерзость, даже хумансы не такие отвратительные. Наконец, осознав, что я не собираюсь резать кандидата в будущие Вожаки, повесил оружие себе на шею и вернул первую ипостась.

   - Ты нажил себе смертельных врагов Nivei. Вожак не посмотрит на то, что ты хомодайрес.

   - Объясни? Чего я такого сделал, что не понравится Вожаку?

   - Шутишь? Ты стрелял в его дочь!

   - Что за чушь? Я стрелял в землю, опасности не было никакой. Вот гляди они уже все очухались и ваша принцесса тоже.

   Вовкулаки пытались собрать свои чувства заново, в одно целое. Подносили конечности к глазам, ощупывали себя, истошно моргали. Взорвавшийся рядом фраер-бол имеет такую побочную особенность: вызывал временную потерю ориентации в пространстве. Перевертыш который обвенчал меня бутербродом, попытался встать, но земля убегала у него из под ног, тогда он стал хватать ее пальцами, стараясь удержать. У остальных дела были не лучше, зато моя Черноглазка твердо стояла на своих красивых ножках, никому, что характерно, не пыталась помочь и пристально, не отрываясь смотрела на меня. Я послал ей воздушный поцелуй.

   - Ты действительно не понимаешь? - напряженно спросил Сорей.

   - Чего именно?

   Я все прекрасно понимал. Более того, действовал строго по плану, нет, конечно в моих действиях присутствовал элемент творческой импровизации, но исключительно для усиления эффекта.

   - Ты фактически завил права на Аулину.

   - Это дочь вождя?

   - Вожака!

   - Не помню, что бы я заявил на нее какие-то права.

   - Я не буду воспроизводить твои слова, но смысл их будет трактован именно так! - Сорей перешел на крик.

   - В таком случае я заявил свои права на всех самок верно? - от этого вопроса у моего провожатого отвалилась челюсть, буквально. Просто стукнула его по груди, оставаясь открытой на все время моего спича. Случись рядом пролететь птахам, они могли устроить гнездо и родить детей. - На всех, - продолжаю, - кто испытывает непреодолимое сладострастное желание. А как понять, кто подло симулирует, а кому действительно нужна помощь квалифицированного в этих делах специалиста? Только опытным путем!

   - Ответь Констанций, все хомодайресы законченные психи?

   - О, приятель Сорей, я еще самый тихий средь них.

   - Вожак захочет твоей крови!

   - Мне тоже хочется на него посмотреть, с глазу на глаз. Ты мне лучше скажи когда уже покажется "Нора", надоело плавится на клятом солнце и что значит бранное слово, которым ты меня обозвал?

   - Нора покажется совсем скоро, осталось не более двух километров. Что касательно Nivei, это не ругательство, в переводе с древнего - Заснеженный.

   - С древнего?

   - Да, с языка хумансов.

   Просека закончилась, деревья стали образовывать листьями шатры, впереди выросли невысокие дома. Что ж вовкуалки, готовьтесь. К вам пришел Nix...

   ***

   Название "Нора" всего лишь дань традиции. Нет, в поселении перевертышей нор было предостаточно, как подземные ходы кротов, они пронизывали землю под деревней и уходили за несколько десятков километров вглубь леса. В этом подземном лабиринте жили обычные волки, да щенки, рожденные в неконтролируемый период трансформаций. Вовкулаки предпочитали силиться в просторных, одноэтажных домах.

   Нора находилась под природным навесом из деревьев, сквозь который солнечный свет проникал с трудом, не губительный для перевертышей, он был им неприятен, ну как запах гнилого клыка.

   По маленькому счету я очутился в самой обычной деревне, во всяком случае внешне. Вот только псиной мокрой несло жутко и кто-то здесь меня очень сильно ненавидел.

   Оригинальным было расположение домов, они образовывали круг, где от каждого здания шла тропа к центральной площади, месту где принимались все решения. Сейчас в центре стояла виселица, на которой покачиваясь висели два обглоданных до бедер трупа. Наверно, те самые поджигатели.

   - Пойдем я покажу где можно задневать, - проворчал Сорей. Он все еще переживал и не удивительно, есть с чего. Хорошо, что в этом подлунном мире никто не силен в чтении мыслей, иначе мой провожатый удавился на своем болеадорас.

   На овальной улице, если можно так ее назвать, почти не было перевертышей, большинство обитателей уже легли спать, лишь редкие прохожие удивленно косились на меня, да пара мелких волчат попытались укусить химеру за ногу, но она так клацнула челюстями, что щенки бросились в рассыпную, скуля и путаясь в лапах.

   Мне не давала покоя одна мысль, появившаяся почти сразу, как я въехал в Нору. Судя по увиденному поселение было довольно большим. Гораздо крупнее чем необходимо для шести десятка особей, которые остались от последнего бунта. Молодняку, который встретился на дороге, просто не откуда было взяться. Оборотни не несут от себе подобных.

   Остановились возле ничем не примечательного бревенчатого дома, пара ненужных для вампира окон, мощная дверь, крыльцо со ступеньками, лес вплотную к задворкам.

   - Заходи не заперто, - все так же недовольно сказал Сорей.

   Слез со скотинки. Лениво огляделся, ища химеровязь.

   - А куда химеру деть? Я к ней привык.

   Та, как будто понимая, что речь идет о ней, лизнула раздвоенным слюнявым языком.

   - На живодерню, куда еще? Будет знатная колбаса на ужин и суп из требухи. Да, ладно шучу! - Сорей еле увернулся от удара лапой. - Отведу ее в стойло, грибов дадим. Любишь грибы?

   - Любит и я от снеди не откажусь, только ближе к ночи, утомился сильно, пойду прикорну чутка.

   - Добро, я распоряжусь, - не меняя тона ответил Сорей.

   - Слушай, все хотел спросить, ты здесь в каком статусе?

   - Третий сын Вожака, - нехотя ответил он.

   - Понятно, почему ты так куксишься.

   Снял мешок со своим скарбом и вошел на крыльцо, дом встретил запахом жизни. Не стоял он в запустении, не гнил в одиночестве.

   Закрыл окна занавесками тщательно, что бы солнце не имела шанса. Пусть я сто раз хомодайрес, но обжигающий луч не лучший способ прервать сон, да и эликсиры нельзя лакать бочками.

   Повалился, не раздеваясь на большую, приятно скрипнувшую под моим весом кровать. Устал. Замотался, носясь бешенным хумансом по лесам и трактам. Почти месяц ходил вокруг да около обиталища перевертышей и никак не мог попасть в Нору. По всем соглашениям с Орденом вовкулаки обязаны нести дозор на границе своих владений, с тем что бы по первому требования сопроводить представителя магистров к Вожаку Стаи. Однако дозор как на солнце сгорел. Нет, они не прятались от хомодайреса, не следили пристально за каждым моим шагом, их просто не было. И вот когда я уже подумывал сматывать удочки, появились поджигатели. Двое деревенских мужчин.

   Они пришли на своих двоих из Ельценевска, таща за собой "гробы", как черепахи панцири, в которые ложились с последним вздохом ночи. Их путь занял пятеро суток, они были измучены, не столько тяжкой дорогой, сколько горем.

   Я вышел к ним, услышав скрип несмазанных колес.

   - Тварь хумансовская, - выкрикнул первый. В руках у него оказалась праща, которой он действовал на зависть складно. Камень пролетел над моим ухом и не расшиб лоб только потому, что я дернул шеей влево. Второй снаряд попал химере в бок, та взбрыкнула, да так, что я вылетел из седла, исполнил кувырок и чудом поставил локоть под очередной гостинец. Кость хрустнула. В глазах помутилась, никогда я не был в такой глупой ситуации, меня убивали какие-то землепашцы! Вернее, пока только один! Ан нет! Подельник пращевика вооружившись рогатиной уже вонзал ее в мой высохший от странствий живот. Ему почти удалось задуманное, я раньше и не подозревал, что так могу прогнуться назад, но заостренные деревяшки все же царапнули кожу. Почувствовал ярость и желание убивать. Здоровой рукой, достаю из кобуры кусари-кама, ухожу от выпада в шею и бью рогатинаносца ногой в местоедения. Тот падает как озимый. Отбиваю лезвием серпа очередной камень, одновременно отстегиваю цепь и посылаю подарок в морду, надоевшего мне снайпера, тот сосредоточенный на праще игнорирует послание, а зря. Цепь красиво ложиться на его бородатое и неприятное лицо. Миг удивления и закат глаз. И кто мне скажет, что эта за хрень, только что здесь была!?

   Сзади в район головы, тыкается морда химеры. С испуга чуть не кончаю скотинку. Ситуация! Эти двое разумных явно не с праздности заявились к владениям перевертышей.

   Подхожу к мастеру рогатины, тот уже начинает приходить в себя. М-да, нос сломан, часть клыков выпала но густую черную бороду. Легонько бью в шейную артерию, пусть отдохнет чутка, как кровь дать, пробуждение не будет приятным.

   Второй нападавший, оказался покрепче и хитрее. Когда я склонился над его поверженной тушкой, молниеносно (как ему казалось) ударил деревянным ножом в шею. Настроение у меня и так было поганым из-за болящей руки. Перехватил в районе запястья, сжал и дернул так, что плечевой сустав вылетел из сумки, а запястье сломалось. Как говориться "зуб за зуб".

   Подтащил обоих к ближайшему дереву. Прислонил спинами, так что бы они не видели друг друга, связал запястья.

   Теперь можно подумать о себе. Пробка от пузырька с синей жидкостью летит под лапы химеры, та не будь дурра, клацает пастью. Выпиваю, чувствуя аромат малины с мятой. Рука сразу перестает ныть, не пройдет и суток, как она полностью восстановится.

   А что там деревенские хулиганы? Они очнулись, но от пут освободится не пытаются слишком ошарашены. Пришло время посмотреть на них поближе. Сдается, это не простые разбойники.

   Иду к чернобороду. Присаживаюсь напротив и молча начинаю глядеть. По виду обычный землепашец. Из одежды рубаха и штаны, эффектного цвета грязи, обувь правда хорошая, такую не каждый работяга позволить может, кожаные ковыляки с деревянным основанием. Ладони в мозолях у обоих, это я еще, когда связывал рассмотрел. Костяшки сбиты, как у кулачных бойцов. Глаза как глаза, серые, крупные, буравят ненавистью и пожалуй отчаянием. Остальное лицо залито кровью, особо не разобрать, но мужик матерелый, как раз на рубеже - пару лет и дед.

   Метатель пращи слеплен из того же теста. Синий глаз злой, мог бы - убил. Попытался плюнуть, только загадил рубаху. Волосы русые, губы полные, наверно девкам нравится. На лбу наливается рогом кровоподтек, нос тоже сворочен, удачно я цепь метнул, пожалел между прочим, мог и серп ринуть. А пока оба живы или мертвы одновременно. Такой парадокс Дёршингера.

   Жил граф с таким именем восемь тысяч лет назад. Имел его мрачность жену, молодую, красивую, но не любимую. Взял ее в жены лишь для антуража, пыль в глаза пускать, в сам предпочитал женщин в возрасте, обстоятельных, опытных и что бы подержаться было где. Прошло пару десятилетий и совместное существование стало битвой за выживание. Бесконечные скандалы и дрязги настолько надоели, что граф мечтал всячески от нее избавиться, однако на преступление пойти не мог, слишком влиятельна и многочисленна у супружница была родня - чревато. Но однажды графу свезло, застал он свою благоверную в объятиях одного из мелких вассалов, кстати графом и подкупленного. По тем суровым, но справедливым законам, полагалось умертвить изменницу, поскольку проще один раз убить супругу, чем каждый раз нового мужчину. Граф был в своем праве, но проявил половинку великодушия.

   - Сударыня, я не могу простить вам измену моей персоне, хотя сердце разрывается от двойной боли: муки, которую вы мне принесли своим грехопадением и решением, которое, выполняя волю предков я должен озвучить. К счастью я свободен дать вам шанс. Перед лицом вашей родни, я вверяю вас в руки судьбы. Вы сейчас зайдете в комнату, там на столе приготовлены два бокала. В одном из них вино, в другом разбавлен яд. Если року будет угодно, вы останетесь живы, но брак между нами аннулирован и вы тут же покинете мой замок. Если нет, вы будете похоронены в моем склепе, со всеми достойными почестями. Итак, вы согласны?

   - Да, сударь, - ответила графиня.

   Она зашла в комнату, дверь за ней закрылась. Потянулись томительные минуты. Родственники и вассалы с разной степенью нетерпения ждали итога.

   - Как вы думаете господа? - несколько ни к месту поинтересовался граф, - она жива или уже мертва.

   Мнения разделились, кто-то говорил, что раз графини по прошествии десяти минут нет, то на выпила отравленный бокал, другие говорили, что это ничего не значит, возможно она еще не решилась совершить судьбоносное питие.

   - Что же получается господа? Моя жена одновременно жива и мертва? Ведь мы пока не может знать точно!

   Так давайте посмотрим! - взревел отец графини. Он вообще вел себя на грани достоинства, сопел, потел и метал гневные взгляды на ни в чем не повинного Дёршингера.

   - Давайте еще немного обождем, - предложил рогач по собственному желанию. - Ведь это так удивительно, быть живым и мертвым одновременно.

   Но родственники супруги не захотели больше ждать. Они ворвались и увидели живую, но бледную графиню. Она сидела держа в руках осушенный кубок. Дёршингер сказал всего одну фразу:

   - Не может быть.

   Но в радостных криках родни изменницы, никто не обратил внимание на его реплику. Графу было чему удивляться, ведь он налил яд в оба кубка. Проверки естественно не опасался, поскольку во-первых все дворяне, люди слова. Во-вторых, он мог просто убить свою жену по закону и никто ему слова бы не сказал. Нет, решил устроить представление.

   Супруга хотя и была на три века моложе графа, соображала быстро. В комнате, кроме стола не было ничего, ни окна куда можно плеснуть отраву, ни мебельного сундука, просто голые стены, пол и стол, если их окропить станет заметно и она будет все равно умерщвлена, но с еще большим позором. На одежду не вариант, пятно сразу обнаружат.

   Графиня нашла выход, опрокинула один из фужеров себе в пышную прическу и сидела тише мыши, ожидая пока влага высохнет. В последствии она лишилась волос и оставшуюся, но долгую жизнь провела в париках. Впрочем, ее это нисколько не портило, кавалеры даже находили некоторую изюминку в лысой женщине.

   Родственники нашли и допросили соблазнителя. Узнав, что его нанял граф, решили не раздувать скандал, несчастного просто прирезали, а граф сгорел спустя пару лет неудачно раскрыв ставни в разгар дня.

   Как бы там не было имя Дёршингера стало использоваться для обозначения ситуации, когда кто-то физически жив, но уже не жилец. Смертельно больной, приговоренный к смерти или разумный, судьба которого висит на волоске. Последнее по смыслу ближе всего.

   Также и с этими любителями напасть исподтишка. Зыркают исподлобья, может даже планы на будущее строят, а их путь уже прерван. В последствии оказался прав. Я встретил их уже мертвыми.

   Тут бородач оживился, его глаза из озер гнева, волшебным образом преобразились в моря надежды. Я проследил взгляд, он смотрел на шею, с которой свисал цеховый знак: сломанный осиновый кол.

   - Швятая ночь! - прошепелявил он разбитыми губами. - Хомодайрес! Кренк, - обратился он ко второму. - Мы напали на маштера. Какое шчаштье!

   - Ночные Боги! - взревел Кренк. - Это правда? Вы действительно охотник на исчадий!? Вы-то нам и нужны!

   - Не понимаю причины вашей радости, - я пожал плечами. - Нападение на хомодайреса тяжкое преступление, влекущее за собой вынос на солнце...

   - Пушкай! - прервал меня шепелявый. - Хоть на шолнце, хоть в поруб, все едино, только помогите ишвести ашпидов поганых!

   - Да и меня убейте, - поддержал Кренк, - только слово дайте молвить, тогда и помирать не страшно. Нам с Ханком только и остается, что на вас уповать.

   Славно поют, но не похоже, что с умыслом скверным, видать их и в правду припекло, так сыграть радость от вида медальона, надо суметь. Куда там простому деревенскому лаптю.

   - Умереть дело дурацкое, да не хитрое, завсегда успеете. Сейчас я вас развяжу, но если будет хоть намек на нечестную игру, сразу в расход. Понятно?

   - Ясно мастер! - заголосили оба. - Все как скажешь сделаем.

   Освободил сначала бородатого, потом русого, но вставать не позволил, лишь приказал сесть рядом ко мне лицом. Даже не дернулись, начинаю верить, что землепашцы на самом деле рады мне.

   - Пошвольте мне рашшкашать гошподин, - начал Ханк...

   - Погоди языкастый, пусть твой друг отвечает. У него пока зубы целы. Я буду задавать вопросы, вы отвечать. Отвечать быстро, лаконично, не раздумывая и честно, если соврете обижусь. Хотите знать, что тогда будет? Вижу по глазам, что не хотите и правильно. Итак первый вопрос. Вы служили в армии?

   Они переглянулись, кивнули дружке.

   - Да мастер, - ответил за них Кренк, - в Коронных егерских войсках.

   - Ясно, вот откуда такая выучка. Следующий вопрос. Зачем вы на меня напали?

   - Мы решили, что вы вовкулак! Кто еще станет ходить в добром уме рядом с этими вонючими псами?

   - Занятно. Сами здесь чего забыли?

   - Знамо чего! Поджигать шли. У нас собой в гробах "злая вода", литров тридцать, хватит что бы весь их поганый лес спалить!

   - Поджигать значит? Мало того, что это деяние карается смертью через дробление, так насколько мне известно для егеря портить лес, как отдать свое чадо на растерзание. Наверно, у вас были веские причины?

   Не сговариваясь пленники смежили веки, глубоко вздохнули.

   - Смертельные причины мастер, - слова Кренк выдавил с хрипом, - такие, что заставляют мужчину бросить все дела.

   - Такие, што если не пойти на их зов, незачем жить, - добавил Ханк.

   - Рассказывайте...

   - Чуть более двух лет назад, перед самым рассветом к нам в деревню пришел странный вампир, - начал Кренк. - Хотя в тот момент он не показался нам странным. Древний, старый, мы раньше не видели, что бы вампиры доживали до столь почтенного возраста, на вид ему было не меньше тринадцати веков. Клыки у странника были почти стесаны, крови он пил совсем чуть, налегая в основном на вино и пареное мясо, которое готовили ему в деревне. Однако телом старик был крепок. Оказалось, что всю жизнь он отдал собиранию приемов из различных единоборств. Ходил по миру, набирался опыта, вступая в поединки с представителями различных школ. Он предложил селянам напасть на него, мы только посмеялись чудачествам старца. Но странник сумел удивить. Он поднял двухсоткилограммовое бревно, предназначенное для строительства дома, прислонил его к стене и необычным ударом ноги развалил могучий дуб на две части. Все диву дались.

   - Как он назвал себя? - уточнил я, когда рассказчик прервался на миг.

   - Ракугава... А свое умение "Пустая Рука".

   Мне стало страшно, заныло сердце в предвкушении большой, может непоправимой беды. Я почувствовал, как ко мне прикасается жуть и запретное знание. Этот термин мне известен. Так хумансы назвали свое ночемерзкое боевое искусство. Хомодайресы по крупицам собирали приемы монстров, платя за мизер, смертью мастеров ордена. Наш метод боя, использование серпов, частично основано на искусстве "Пустая Рука". Я знал только один случай когда "пусторукий" очутился в нашем мире. Тогда все закончилось даже хуже, чем появление "свяща". Адепт страшного боя, мог в одиночку уничтожить целый город, только он делал это ни как свящ - проклятием, а ногами и руками, не зная устали, отрывая конечности, разбивая черепа, впадая в ярость, которой не мог насытится. Но не это самое страшное, в конце концов даже безумную силу отродья можно победить жертвенностью разумных, завалить монстра трупами, расстрелять сотнями быстрострелов. Пусторокий обладал магией, делающий его самым страшным монстром в подлунном мире, он мог обращать... Делать из вампиров мерзких, лишенных разума, но обладающих чудовищной силой миньонов-хумансов.

   Эту информацию я не должен был знать... Для этого надо обладать уровнем магистра. И вот в этот конкретный момент, не знаю радоваться ли осведомленности...

   - Ракугава поселился в одном из брошенных домов, - продолжил рассказчик. - Он быстро стал любимцем деревни. В рассвет он рассказывал малышам сказки. Ночами, не смотря на свой почтенный возраст помогал не только дельными советами, но и своей небывалой силой. Больше всего времени пришлый уделял молодым невинным девушкам, он подолгу проводил с ними время, беседуя о возвышенных вещах и уча нравственному отношению к жизни. Никто не видел в это предосудительного, во-первых потому что он был в возрасте, а во-вторых темы бесед всегда были пристойны.

   Кренк внезапно замолчал. Он стиснул губы, так что из них брызнула кровь. Несколько секунд он боролся с яростью, накатившую на него из-за воспоминаний. Ханк сжал ему руку, желая придать сил, но тот не выдержал. Дюжину минут он беззвучно плакал, только содрогался телом и на грязном лице появились две чистые полосы.

   Все что могут слезы, это дать на выбор два пути. Один из них месть, другой покорность. Но какой бы ты не избрал - знай, они оба - Дорога слез.

   - Простите мастер, - смущенно роняет Кренк. - Надеюсь, вы поймете почему мне так тяжело сдержаться.

   Я сдержано киваю, а сам думаю, что вся деревня обречена. Если там побывал пусторукий и оставил хоть крупицу знаний, то нельзя скверне дать разрастись, Орден этого не допустит. Спустя минуту получаю этому подтверждение и мне почему-то стыдно, как будто я сам отдал приказ об уничтожении целого поселения.

   - Так вот, - справившись с собой решил договорить русый. - Ракугава, видя как мы интересуемся его искусством предложил обучить жителей деревни. Но свое мастерство он может передать лишь юным невинным девам, которые в свою очередь вольны учить далее. Сие было конечно несколько странным. Но мастер объяснил это обетом, данным своей учительнице. У нас не было причин не доверять его словам. Я, Ханк и еще пятеро отцов, польстившись отдали своих дочерей в обучение. Как мы предполагали, ничего страшного на занятиях не произошло. Девушки приходили веселые, о тренировках рассказывали охотно, в них не было никакой непристойности, лишь разговорам о нравственности уделялось времени чуть ли не больше, чем изучению приемов.

   - Вошмошно мастер спрошит, - встрял Ханк, - пошему мы отдали дочерей заниматься не женшким делом? Все прошто. Наша деревня соштоит из бывших военных, мы вше интерешуемя ратным делом, не завишимо от того штаны надеты аль юбка. И детей вошпитываем так же, шобы могли отпор дать.

   - Да, это правда, - согласился с товарищем Кренк. - Так вот, через несколько дней случился роковой случай. Одна из девушек, дочка скорняка, видела, как Ракугава, выходил на улицу за несколько минут до наступления рассвета. Ей стало так интересно, что она не спускалась в подвал, рискуя получить ожог солнца. Через маленькую дырку в ставнях, она следила за домом учителя, но тот обратно не вернулся, хотя огненные мечи рассвета, уже начали стегать верхушки деревьев и опускаться ниже, выискивая жертву. Дальше девушка смотреть не стала, опасаясь, что погибнет, но очень переживала за мастера.

   - Разумеется ночью она всем рассказала о своих наблюдениях, - констатировал я.

   - Да милсдарь, - кивнул Кренк. - Первым делом в окружении встревоженных жителей она бросилась к дому учителя. На стуки и призывы никто не открывал, тогда разумные зашли внутрь, но Ракугавы там не было. Всю ночь продолжались поиски, но мастер пропал. Большинство из нас егеря, мы умеем отлично читать даже самые невидимые, скрытее следы, лишь здесь наши знания оказались бессильны. Ракугава испарился, буквально! И мы все решили, что он по неосторожности сгорел на солнце, правда одежду мы не обнаружили.

   - Что же было дальше? - спросил я уже предполагая итог.

   Кренк глубоко вздохнул, ему с каждым словом было все сложнее продолжать:

   - Через месяц пропала дочка скорняка. Вернее, будет не так, ее обнаружили за гостевым хутором. Кто-то свернул ей шею с такой силой, что голова держалась лишь на коже. Кроме того...уф...кроме того ее располосовали чем-то острым от живота и ниже...

   - Она была обнажена? - это важный вопрос мне пришлось его задать.

   - Дда, откуда вы знаете?

   - Не имеет значения, я так понимаю, этим все не закончилось?

   - Нет. Кошмар только начался. На земле мы обнаружили волчьи следы, но не один волк не мог сотворить такое! Сначала никто и не подумал о вовкулаках. Горе застилало глаза. Деревня погрузилась в траур. На следующую ночь были назначены похороны. Вечером, спустившись в подвал Ханк не нашел свою дочь. Он стал искать ее по всей деревне, обошел все дома, заглянул в схроны, проверил зверины ямы, тщетно...

   - Да, моя Хелена пропала, - почти нормальным голосом подхватил он. - Но я верю, что она жива! Она чиста! А значит есть шанс!

   - Что значит чиста? - я потребовал объяснений.

   - Позвольте мастер, мне нужно поведать все по порядку, - Кренк остановил товарища и продолжил рассказ. - Ханк так и не нашел свою дочь, но гнусная тварь нанесла второй удар. В овраге, возле родника лежала другая девушка...

   - Раны и следы те же? - видя, что ему трудно продолжить - конкретизировал.

   - Да. Это был самый настоящий кошмар. За неполные две ночи, убили двух девушек и пропала еще одна. В деревне началась паника, разумные словно обезумили. Мужики чуть было не поубивали друг друга. Каждый видел в соседе чудовища, везде мерещились хумансы.

   - Давайте догадаюсь, все три ученицы Ракугавы?

   - Истинно так мастер. Но в тот момент, никто не обратил на это внимание. Хорошо, что наш староста сумел взять ситуацию под контроль. Мы сопоставили чудовищные факты и пришли к выводам, что зверства учинили перевертыши, проигнорировав очевидное! Отцы убиенных, не смотря на запрет Главы, прихватив "злую воду" отправились мстить. Больше мы их не видели.

   - Почему же ты с ними не пошел, а Ханк?

   - Я все еще надеялся найти ее... Но быстро понял, что зря.

   - Не успели мы свыкнуться с трагедией, - с надломом прохрипел Кренк, - как случилась очередная напасть. Исчезли еще две девушки, сирота Гретта и моя младшая дочь Таллея. Искали всей деревней, удалось обнаружить лишь волчьи следы.

   - Тут уже до всех дошло, - перехватил Ханк, - что все они были ученицами Ракугавы. Очевидно, что случившаяся трагедия, пропажа дочерей и появление мастера "Пустой Руки", рукава одной реки. Эта тварь, монстр в обличии разумного, выведывал у девушек об их невинности, наверно для каких-то гнусных целей этой падали понадобились непорочные девы.

   - Как вы пришли к такому выводу? - в общем ответ я знал, но хотел услышать со стороны, что бы подстегнуть работу разума.

   - Убитые встречались с парнями, - ответил Ханк. - Т.е. с точки зрения Ракугавы не были чисты, они не подошли, поэтому их и убили. Не зря же он утверждал, что может передать свое искусство только девственницам. А наши с Кренком дочери и Гретта, не познали мужчин, значит есть шанс, что их не убили.

   Разочаровывать их не стал. Они и так потрясены горем, не зачем их убивать правдой - девушки мертвы. И вся деревня обречена. Магистры не оставят в покое жителей, пока все до единого не отправятся на солнце.

   - Значит вы пришли мстить?

   - Да милсдарь, - молвил Ханк. - И может быть если святая ночь будет милосердна, спасти наших детей.

   - Теперь у нас есть надежда, - добавил Кренк. - Мы встретили вас и уповаем на помощь! Вы же Хомодайрес - суть убивец чудищ!

   Убийца - да. Чудовищ? И не только, порой мои решения уносят жизней не меньше, чем исчадия.

   - Значит так. Слушаем внимательно. Я склонен вам верить, но не могу начать действовать пока не посещу деревню и не переговорю с жителями. Как только ваш рассказ подтвердится, свяжусь с Орденом и попрошу прислать "Золотую сотню", он выжгут это псарню.

   - Как вы можете нам не верить! - закричал Кренк, он даже поднялся собираясь подойти ко мне, но Ханк его удержал.

   - Дело не во мне. Что бы в ваше захолустье пришли каратели, нужны веские доказательства. Стая перевертышей охраняется Орденом и только если дело обстоит так как вы сказали, магистры отправят палачей. Боюсь даже моего слова будет мало, возможно придется самому посетить вовкулаков.

   - Мы не станем ждать! - твердо произнес Ханк. - Мы просто не можем сидеть сложа руки.

   - И не надо. Вы можете мне помочь, - я оглядел их по очереди, с таким скорбным пониманием во взгляде, вызывающим доверие и накинул руну подчинения. От того, что пришлось использовать ее два раза подряд, в ушах зашумело, к горлу подступила малиновая горечь.

   - Пока меня не будет вы должны выманить перевертышей из Норы. Поджигайте лес, так что бы охватить как можно больший периметр и сразу убирайтесь на расстояние ночного перехода. Выжидаете два-три дня, возвращаетесь и делаете все заново. Задача ясна?

   - Все сделаем мастер, - они согласно закивали.

   Руна будет давлеть над ними седмицу, надеюсь до этого момента их не поймают и они заставят вовкулаков выйти из логова. Так мы и расстались.

   Деревня встретила меня настороженно, чуть ли не вилами. На расспросы либо не отвечали вовсе, либо говорили, что не понимают о чем я веду речь. Разумные были сильно чем-то напуганы и старались избежать любого общения с чужаком. Все прояснилось, когда я прижал старосту.

   Это был крепкий словно столетний дуб разумный. Поперек себя шире, мощный, шрамовитый, из капралов, которые бывшими не бывают, он с ходу решил избавится от меня по-простому без затей выбив мозги.

   Пока он замахивался, можно было всласть поспасть. Пока соображал, почему кулак не смял кочерыжку наглеца, я бы мог прикончить его десятком способов. Но впал в меланхолию, происходящее на этот временной отрезок показалось нереальным, а жизнь бессмысленной и я стал уклоняться от ударов.

   Староста уже перебил половину мебели в доме, дышал так, что кузнечные мехи могли позавидовать, когда с меня сошло отупение. Щелкнул его пальцами по носу, от чего на плюхнулся на пятую точку и предъявил цеховой знак. Ума ему это не прибавило, но прыти стало меньше.

   - А чё сразу знак не предъявили мастер? - его желтые глазки глядели зло из под широких надбровных дуг.

   - Так не надо своими жопочесами махать. Скажи спасибо, что с корнем не вырвал.

   - Спасибо, чё. Нам не трудно, сам милсдарь хомодайрес пожаловал.

   - Звать как?

   - Капралом все кличут, так и ты...ой...вы зовите.

   - Внемли Капрал. У вас в деревне недавно случилось несчастье. Пропали три девушки и две были обнаружены зверски убиенными. Это так?

   - Да вы что, мастер! Святая Ночь с тобой! Не было такого! С чего ты...тьфу...вы взяли? Такая гадость-то!

   - С того, что я встретил твоих односельчан Кренка и Ханка, они рассказали мне все.

   - Брешут, че! Может с пьяных глаз показалось, может разжалобить хотели, у нас все гладко без происшествий, тишь да гладь, ночная благодать. Даже представить не могу с чего такие ужасы разводить!?

   Я вздохнул. Вроде староста, должен быть умным мужиком. Неужели не понимает, что делает хуже всей деревне покрывая преступление.

   - Посмотри мне в глаза, - приказал Капралу. Тот нехотя повиновался.

   Руна подчинения, которую я попытался наложить на него, с визгом, слышанным лишь собакам, рикошетом полетела в меня. Я бы даже успел среагировать и увернутся, но настолько поразился, что безропотно получил в лоб собственное творение.

   Что бы поставить отражатель на руну, нужно иметь ранг высшего вампира или...высшего вовкулака!

   Я могу противится воздействию других разумных, мою волю подчинить не под силу даже магистру, но только лишь в том случае если буду сопротивляться. Здесь сложилось все против меня.

   В глазах потемнело, на поверхность сущности вылез маленький щенок, готовый угодить хозяину и этим хозяином стал Капрал. Главное, чтобы он не догадался, ночь весть, что может в голову прийти этому уроду. Разумеется он не рискнет нанести вред хомодайресу, но выяснить причину всеобщего молчания будет гораздо сложнее.

   - Что это мы замолчали, господин хороший? - с ехидством осведомился Староста. Манера его речи, тон мгновенно изменились, - Ааааа, ждете моих приказаний! Их есть у меня.

   Вот это поворот. Он знал! Ой, как плохо. Живым я отсюда не выйду, а если и покину дом Старосты, то лишь для того, что бы убить себя.

   - Знаешь, я никогда не слыл извращенцем, даже в мыслях не позволял себе что-то запретное. Мне хватало романов, женщины всегда обращали на меня внимание и не зря!

   Он раскатисто захохотал.

   - О, да! Но вот незадача, я не могу терпеть превосходства над собой, оно меня человечит, выводит из себя. И когда я сталкиваюсь с кем-то, кто сильнее, умнее, плодовитее, во мне поднимается черная волна.

   Я был несколько ошарашен его словами. Даже не так, то что он болтал меня не занимало, был важен лишь приказ в его словах, но приказа не было. Руна действует в том случае, когда условный хозяин задает хотя бы в общих чертах задачу, сейчас же я был волен в своих действиях. Это значит...это значит. Как хочется щенку заслужить похвалу...

   - К счастью такое случается редко, я почти научился контролировать себя, но тут появились оборотни. Эти гнусные твари, так напугали меня, что я от злости и ненависти чуть не вышел на солнце. Среди них был один волколак он назвал себя Горей. Я решил сразится с ним, но хуманское отродье оказалось много сильней. Он перекинулся в гигантскую псину и одной лапой прижал меня к земле, я чувствовал дыхание его вонючей пасти. Слюни капали в мой рот! Он заставил меня повиноваться ему, он отдал мне, МНЕ приказ!

   Что же это значит? Какой приказ? Нет приказа? Хочу-хочу-хочу. Пожалуйста....

   - Как же я хотел его трахнуть! Всех кто превосходит меня я хочу трахнуть! Это единственный способ справится с сжигающей ненавистью! И вот пришел ты. Стал выведывать, вынюхивать, тварь! Еще худшая чем хумансы, за которыми ты гоняешься! Я не смог даже дотронуться до тебя! Я всех могу побить, в армии мне было равных! И тут пришли вовкулаки, мне пришлось им подчинится, а потом пришел ты.

   Капрал начал снимать штаны. Сквозь давящую руну, стало биться:

   ...сво...

   - Я не грязный извращенец, - бубнил Староста пытаясь придать себе боевой вид.

   ...бо...

   - Такое случается крайне редко, когда кто-то превосходит меня. Сраное солнце, - ругнулся он, результаты поступательных действий рукой были не утешительны. - Ну, ничего ты мне поможешь! Ведь поможешь?

   ...да...

   - Конечно помогу! - ответил я, потому что получил команду и исполнил ее так как считал нужным.

   Кама свистит и вонзается в открытый рот, лишая возможности говорить. Второй серп убавляет так и не выросшую плоть.

   - Какой же ты дурак Капрал.

   Иду к одновременно живому и мертвому Старосте. По мнению древних мозг разумному был нужен лишь для охлаждения крови, видимо это тот самый случай.

   - Первая команда, если имеешь дело со смертельно опасным врагом, должна быть "не убий".

   Действие Руны становится ничтожным. Мне приходится выполнять грязную и противную работу, я не испытываю никакого удовольствия пытая старосту, ведь это бессмысленно, он все равно не может мне ничего сказать. Но, всегда есть это сраное "но", которое заставляет делать омерзительные вещи во имя высшей справедливости, которая в свою очередь, еще то говнище.

   Выхожу из дома старосты, в руке его голова, как ни старался заляпался изрядно. Куртку точно придется менять, боюсь, что и сапоги на выброс. Гадство.

   Напротив все жители деревни. Кидаю им подарок. Никто не возмутился. Лица, даже посветлели что ли?

   - Кто первым хочет рассказать правду?

   ***

   Вовкулаки пришли в деревню не задолго до моего визита. Они пригрозили, что вырежут всех разумных под корень, если техоть словом обмолвятся о пропавших девушках. История, рассказанная поджигателями подтвердилась.

   Единственная на всю деревню говорилка внезапно умерла. Не удивлюсь, если ей помог староста, тем более, что жила она у него.

   Пользоваться трансформой, после охоты на свяща я не мог. Поэтому чуть было не загнав химеру в рекордный срок добрался до Югановска. Этот небольшой городок был примечателен форпостом Ордена. В нем я надеялся получить подмогу. Как на зло, коллег на месте не обнаружилась. Все, что мне удалось выяснить из расспросов местных, хомодайресы получили некий приказ и две недели назад, как подорванные, отправились куда-то в сторону Дворца Льда, северной резиденции младшего брата монарха. Отрадно, что хоть говорилка была в порядке, относительно конечно.

   - Знак предъяви! - расхлябанным тоном потребовала она.

   Говорилок я уважал, это осталось с юности, когда с одной из них удалось подружиться, но этой, щипанной, хотелось дать в глаз. Однако я сдержался, портить отношения с пернатыми нельзя, обидишь одну, все другие куксится станут. Безропотно предъявил ей жетон.

   - Ладно, верю, - придирчиво осмотрев мой жетон и даже клюнув, милостиво произнесла она. - Говори чего передать.

   Я стал пересказывать события свидетелями которых стал.

   - Эй. Вау! Стоп! - закричала говорилка. - Попридержи химер! Я столько на трезвую голову не запомню. Тащи выпить. Предпочитаю "Смерть Хуманса", бери только у Большого Чу! Да, не забудь сказать, что для Марго! А то он градус разводит, жлоб!

   Пришлось выполнять. Бутылка этого пойла обошлась мне в целый убль! Захолустье, а цены столичные.

   - Во, это другое дело!

   Говорилка взяла лапой требуемое и в один глоток ополовинила бутылку.

   - Эх! Вот теперь другой разговор. Внемлю!

   Повторно начал рассказывать, детально описывая каждый момент, стараясь ничего не упустить, но не давая собственную оценку. Магистры ответили почти сразу, я даже не успел придавить ухо. Ответ мне не понравился. От него воняло политикой. Вкратце они не удовлетворены полученной информацией и предлагают мне проникнуть в Нору. Старые пердуны просто не хотят устраивать вовкулакам большую чистку, что это? Маразм, впавших в детство паралитиков, нежелающих пальцем пошевелить или что-то иное? О чем простому хомодайресу не надлежит знать?

   - Да, как там тебя? Констанций! Не завидую тебе, попал ты между солнцем и кастрацией. С другой стороны, кому сейчас легко?

   Она с грустью посмотрела в горлышко бутылки и театрально всхлипнула.

   - Ладно, скажу, что бы тебе прислали еще пару "хумансов".

   - Правда? Ой ты ноченька, - пернатое лицо говорилки сумело воспроизвести улыбку. - Не брешешь? Нет!? Мужик! Вот, я сразу как тебя увидела поняла, Констанций - настоящий мужик. С железным хе...

   И вот теперь, после всех блужданий, после того, как наконец меня заметил вовкулак и я наложил на него руну, что бы он сопроводил меня в логово. После того, как мне пришлось оскорбить Стаю, после того, как я увидел обглоданные трупы Ханка и Кренка, лежу в Норе, на жесткой кровати и все что я хочу сейчас - спать.

   Знаю, неоткуда ждать помощи и все живое в радиусе километра желает моей смерти, но я так же смертельно устал.

   Когда скрипнула дверь, даже не удивился, преодолевая сопротивление расслабившегося тела сжал рукоятку серпа. Это пусторукий решил взять мою жизнь.

   - Серп тебе не понадобиться, - раздался в сумраке сладкий, как мед голос Аулины. - За слова свои надо отвечать. Пришло время обнажить другой клинок.

   Откуда-то издалека я услышал свой удивленный голос:

   - Слышь, cur tu, talis lasciua puella?

   Она засмеялась:

   - Я не знаю языка предков, так что странные звуки не помогут тебе.

   - Знаешь, я как-то напряженно отношусь к межвидовым отношениям. Это может негативное отразится на моей репутации.

   - Твоей репутации уже ничего не может повредить.

   Из сумрака выступило обнаженное, юное тело. Идеальные бедра, подчеркивали тонкую талию, грудь на мой взгляд была неестественно крупной для такого нежного тела, однако ничуть не портила общего впечатления. Волосы искрились пыльцой бабочки-огневика, подсвечивая, то одну сторону красивого лица, то другую.

   - Твоя жизнь зависит от того, как долго сможешь вести любовную войну.

   Выражая крайнее изумление поднял левую бровь.

   - Если тебя хватит на весь день, то никто нас не побеспокоит и только ночью тебя ждет поединок с Гореем и разговор, если выживешь, с моим отцом Вожаком Стаи.

   - А если не сдюжу? - усмехнулся своей любимой поганой улыбкой.

   - Тогда смерть. Даже тебе не справится со всей Стаей сразу. Если бы не моя маленькая прихоть, основанная на дурацком обычае, который ты сам по неведению затронул. Но, не будем о грустном, - Аулина провела рукой по своим бедрам, коснулась груди, - разве ты не хочешь познать меня?

   В театральных постановках, которые я смотрел герой никогда не терпел осечек. Герой это ходячая эрекция с мышцами. Самец которому достаточно лишь подумать о сладострастии, что бы приступить к делу.

   Наверно у каждого мужчины случается такой момент когда надо, но нет желания. Абсолютно. Я с ужасом понял, что эта красивая самка нисколько меня не трогает. Сраное солнце, неужели бессилие Капрала заразно? Я призвал в помощь память, за мгновения вспоминая самые чувственные моменты жизни, всех женщин, что оставили след из вожделения. Тщетно. Ни отклика, ни желания хоть что-то сделать. Но надо выживать!

   Медленно встаю с ложа, иду к ней, шаги даются с трудом.

   - Давай условимся! Никаких трансформаций!

   - Хорошо, - легко соврала она.

   Ее черные с вертикальными зрачками глаза приблизились, занимая все пространство. Зубы впились в мои губы, я почувствовал кровь, но не возбуждение. Пришлось вспомнить весь свой опыт, призвать на помощь все приемы, показанные мне женщиной-хумансом, что бы отвлечь внимание от вожделенной добычи. Я окутал ее тело нежнейшими ласками, заставил дрожать каждую клеточку от наслаждения, которое сродни пытке и в тот момент, когда она содрогалось от очередной сладострастной волны, незаметно выпил восстанавливающий мутаген. Еще никогда я не выкладывался так с женщиной, которую не хотел. И ровно в тот момент, когда она уже не могла терпеть и требовательно потянулась рукой, я обрел мужественность.

   Это была борьба. Поединок и что может быть главнее чем это извечное противостояния? Которое всегда заканчивается победой женщины, явной или что чаще скрытой. Но сейчас я должен был забрать лавровый венок жизни.

   Спустя вечность почувствовал, что тело бьющееся на мне становится заметно тяжелее, сквозь нежную кожу пробиваются жесткие волоски. Бедра сжимавшее меня, стискивают так, что еще мгновение и сломают кости. Ну уж дудки. Тут никакой эликсир не поможет!

   Ко мне опускается дикая смесь из лица девушки и морды вовкулака, черты плывут изменяются прямо на моих глазах, огромные зубы стремятся впиться в горло. Единственное что успеваю сделать, сам подаюсь на встречу и кусаю со всей дури волчий нос, всаживаю свои отросшие клыки так, что туша оборотная с диким воем подпрыгивает до потолка, выдирая мне зубы.

   Обратно уже падает девушка. С ее носа стекает ядовитая для вампира кровь, такая же, как у хумансов, разве чуть менее токсичная, сдохнешь не сразу, часов десять промучаешься прежде чем испустишь матрицу.

   - Урод! Ты мне чуть пол лица не откусил! - но в ее голосе не слышен гнев. Значит успела, суууучка.

   - Мы же договорились, ни каких перекидываний! Зачем к горлу тянулась?

   - Извини, не могла с собой совладать. Скажи...

   - Чего?

   - Все хомодайресы такие похотливые?

   - Нет, остальные гораздо хуже.

   - Боюсь себе даже представить, - Аулина сладко потянулась, что не выглядело волнующим, учитывая ее разгрызенный нос.

   - Тебе надо обработать рану, - сказал с мыслью от нее избавиться.

   - Да, ты прав.

   Она встала, несколько долгих и неприятных секунд смотрела на меня.

   - А ведь тебе совсем не понравилось.

   - Что ты! - с неподдельным ужасом запротестовал я. Нет ничего хуже, чем укрепить в любой женщине такие подозрения. Нет страшнее врага, чем самка, решившая, что тебе с ней было не очень хорошо. - Я никогда не испытывал нечто подобное!

   - Звучит искренне.

   Еще бы не искренне, надеюсь в будущем такого со мной больше не случится!

   - Можешь смело отдыхать, я довольна. До вечера осталось каких-то пара часов, так что не теряй время. Да, вот еще что... Если ты победишь Горея, все женщины нашей стаи будут твои. Как ты там сказал? Другие хомадайресы еще хуже? Ну так вот, остальные самки намного темпераментнее меня. Ты счастливчик Констанций!

   Похоже раньше я не знал что такое страх. Меня затрясло.

   ***

   Вечер добрый не бывает. В дверь стучали, наверно не поленились взять полено, грохот стоял такой, что было слышно в столице. Тем не менее я еле встал, все тело ныло, сказывался бессонный день и накопившаяся усталость. Пока раскачивался, застегивался, обувался, вошел мой провожатый.

   - Констанций, прими вызов на бой за смерть.

   В руке Сорей держал какую-то дурно выглядевшую гадость.

   - Это что еще за хрень? Надеюсь мне не надо брать Это в руки?

   - Череп собаки, - ответил он. - Мы презираем это племя, поэтому выбрали сей фетиш в качестве предмета для ритуального вызова.

   - А что значит бой за смерть? - мне не было особенно любопытно, просто я тянул время, хотелось немного прийти в себя.

   - Все просто, - Сорей пожал плечами. - Поединок будет считаться законченным только смертью одного из противников.

   - Угу. А бывает бой за жизнь?

   - Бывает, в этом случае вызываемый получает череп лисицы и бой может быть остановлен если один из противников сдастся, признавая поражение.

   - Ясно Сорей. И что я должен сделать?

   - Если ты собираешься принять вызов, тебе надлежит взять череп и бросить под ноги сопернику.

   - Послушай, я готов пустить этому дураку кровь, но сначала должен встретится с Вожаком. У меня приказ Магистров.

   - Ничего не выйдет, - усмехнулся третий сын, - Вожак не примет тебя пока ты не сразишься. Видишь ли после твоего заявления твой статут не определен. Интересы Норы требует что бы ситуация разрешилась.

   - Обещал накормить, баньку организовать, периодом цветения завлекал...

   - Ну, по последнему пункту тебе ведь не на что жаловаться?

   - Как думаешь если я тебе сейчас сверну башку, поединок состоится?

   Сорей спокойно положил череп на стол.

   - У тебя пять минут, для принятие решения. Если ты не выйдешь, это будет считаться отказам от поединка и тебя попросту растерзают.

   Интересно, каким местом думали Магистры, когда отправили меня на гарантированную смерть? И почему я не ослушался? Выпиваю последний мутоген, который ускорять регенерацию и укрепляет кости.

   Напротив дома приютившего меня собралась вся Стая, среди них куча обычных волков. Сколько любопытных, желающих мне смерти глаз. Вот только никого похожего по описания на пусторукого. С другой стороны, что ему делать среди вовкулаков? Мне некуда спешить поэтому неторопливо оглядываю каждого, заглядывая в глаза, самцы воспринимают это как вызов, начинают надувать мышцы, глядеть в ответ злобнее, самки реагируют по-другому. Чувствуя силу животное спешит либо убежать, либо продемонстрировать покорность. Перевертыши разумны, но все же животное начало в них сильно.

   Интересно кто из них вождь? Наверно самая большая особь? Начинаю выискивать такую, но никого крупнее пытающегося испепелить меня взглядом Горея, нет. Ладно пора заканчивать балаган. Размахиваюсь и со всей дури швыряю в лицо жениха Аулины фетиш. Получается удачно, прямо в презрительно сжатые губы.

   - Падаль! - орет Горей и перекидываясь бросается на меня. Похоже я переборщил, его никто не пытается остановить. Надо было бросать череп к ногам, теперь поединок начнется немедленно, да он уже идет!

   У меня пара мгновений решить: зарезать его серпами или вступить в рукопашный поединок. Пришлось выбрать второе не исключено, что оружие табу и результат признают нечестным, дальше понятно, меня просто растерзают.

   Вовкулак как обычный волк нападает в прыжке. Туша под полтонны весом летит раскрыв пасть полную зубов на зависть любой акуле. В последний момент, когда его зловонное дыхание опаляет мои ноздри, отступаю направо. Горей пытается извернутся в воздухе, но его масса и скорость таковы, что ему не удается. Его тело врезается в дом, тот трясется, а моя нога успевает ударить его в висок. Пытаюсь повторить, но чудом одергиваю от клацнувших челюстей.

   Если бы это был простой волк, я бы намотав на руку одежду, сунул бы конечность в пасть животному, это больно, но зверь не успел бы отгрызть, я бы вырвал ему язык, это гарантированная смерть от болевого шока. Но в случае с Гореем это не метод, он перекусит бревно и не подавится.

   Отхожу от стены дома, теперь он мне будет скорое помехой, лишая маневра.

   - Я отторррр-рву тебе член! Я буду пожир-рррать тебя живьем!

   Святая ночь, почему мне встречаются одни извращенцы?

   Он хлещет себя хвостом по бокам. Делает шаг в бок, меняет направление, еще шаг и прыжок. Прыгаю на встречу и чуть вбок, целясь по восходящей траектории ногой в кадык. Вовкулак пригибает голову и удар приходит в нос. Только чудом его зубы не отрывают мне пальцы.

   Приземляемся рядом, расстояние между нами не более метра. Тут он выкидывает трюк, который я от него не жду. Когтистая нога летит в живот, когда-то на заре обучения, меня лягнула химера, тогда это было не так больно. Отлетаю в толпу оборотней. Меня мгновенно поднимают и пихают в сторону противника. Внутренности отбиты, несколько ребер сломано, живот сплошная кровоточащая рана, к счастью это только сорванная кожа. Если бы я не выпил эликсир на этом все бы кончилось.

   Горей легко встает на задние лапы. Его рост не меньше трех метров, любой медведь испачкал бы себе шкуру от страха при виде такого монстра.

   - Я набью чучело из твоей кожи, а из черрр-репа буду пить брррагу!

   Никакой фантазии. Он что-то еще говорит, а я бегу к нему, кровоточа, как порядочная девушка в первую брачную ночь. Да сравнение дурное, но мне простительно, я никогда не видел девственниц.

   Загребает правой лапой на встречу, подныриваю под нее, пытаясь зайти за спину, но он успевает схватить меня, сдавливает, так что хрустят многострадальные кости и вместо того, что бы просто оторвать голову с силой кидает оземь. Это мне знакомо, сколько раз из нас выбивали дух, до кровавой рвоты. Искусство падения первое из изучаемых. Я отпрыгиваю от земли, как детский мячик, что на самом деле дается на пределе усилий и всаживаю палец ему в левый глаз.

   К сожалению в последний миг Горей дергает мордой, поэтому палец не погружается в глазницу, а лишь травмирует, бессмысленно молотя лапами он делает пару шагов на зад и падает на четвереньки. Это хороший момент для продолжения атаки, я даже подался вперед, но поперхнулся и кашлянул кровью.

   Вовкулак трясет мордой, проясняя зрение. Вокруг царит мертвая тишина, оборотни молчат, их братья меньшие - волки сидят застывшими изваяниями, не слышно ни птиц, ни насекомых.

   - Ты сейчас сдохнешь мясо!

   Прыжок! Уже не такой мощный и выверенный. Опрокидываюсь назад, туша пролетает надо мной, задевая волосом и я одним движением отрываю яйца. И кто после этого извращенец? Как же противно!

   Горей приземляется не уверенно, его конечности начинают крупно дрожать, между задних лап возникает лужа из крови и мочи.

   - Хороший песик, - я первый раз открываю рот за этот поединок. - Хороший песик, где твои кокошки? Ой, вот они, - на вытянутой руке держу мошонку. - Иди ко мне песик, я тебя ими накормлю.

   Это не рык, это визг на грани выносимого. Искалеченный вовкулак бросается прямо без всякой хитрости, очумев от боли и от факта произошедшего. Успеваю отскочить вправо, хлестнув ладонью по носу и получив порез плеча.

   Опять стоим друг против друга, я почти издыхаю, держусь лишь на каплях мутагена в моей крови, но ему хуже, он сломлен и погребен заживо. Показываю ему мошонку, кручу над головой.

   - Тебе это надо? На возьми! - свищу, словно подзывая собаку.

   Горей снова поднимается на задние лапы, между ног у него кровавое пятно, раскинув передние конечности, словно мечтая заключить врага в объятия медленно идет ко мне.

   Собираюсь с силами, рывок. Уворачиваюсь от вялых ударов, ставлю ногу на его чуть согнутое колено, использую как рычаг, второй ногой упираюсь в солнечное сплетение и взмыв оказываюсь на плечах, не медля вбиваю мошонку в пасть. Его глаза наполняются ужасом, а я сдавливаю шею захватам и влеку вниз. Мы падаем, тело Горея оказывается сверху, но мой захват становится только прочней.

   - Плохая смерть, - шепчу ему в ухо. - Позорная, но пусть тебя успокоит то, что ты ее заслужил. Это тебе за девушек которых ты зарезал, это тебе за Кренка и Ханка, которых ты медленно пожирал.

   - Дээ..ву..ш..к нэээ яяяя... - прохрипел вовкулак и умер.

   Ну да, конечно же! Теперь выбирайся из под этой падали, последние крохи сил ушли на это унизительное и неспешное действо. Так, чего тут у нас новенького?

   Все представители женского пола вовкулаков повернулись ко мне спиной, встали на четвереньки, отклянчили зады и принялись сообща завывать, что-то типа "возьми меня повелитель". Сон маньяка наяву. К счастью радовался дивному зрелищу не долго. Десятки болеадорас оплели мое многострадальное тело и я с чувством глубокого удовлетворения упал в обморок или куда еще подальше...

   ***

   Веки поднимались медленно, с натугой, вот бы кто-нибудь привязал к ним веревки и потянул вверх, но помощи фиг дождешься, все приходится делать самому.

   Оказывается это больно. Когда свет со всех сторон ласкает обнаженное тело, норовит залезть в глаза. Попытался пошевелить руками, потом ногами, их не было! Сжал пальцы и с радостью почувствовал, как отросшие ногти царапают ладонь.

   Чего мне стоило несколько раз зажмурится, выползти из под трупа Горея было во стократ легче. Наконец проморгался.

   Я находился в большой светлой комнате, которую освещало солнце сквозь открытые настежь окна. Значит не показалось, Светило вальяжно, без лишней суеты стало убивать меня. И будь я хоть сотню раз хомодайрес без мутогена не продержусь десяти минут.

   Мои конечности были накрепко связаны болеадорас, я не мог ими двигать, но был волен просто свалится с кресла на которое меня усадил неведомый благодетель.

   - Сорей. Сорей! - раздался мягкий, вкрадчивый, негромкий голос, к которому хотелось прислушиваться. Оказывается, напротив в таком же кресле, только будучи свободным, сидел разумный. Я не мог рассмотреть его, солнце било в лицо, но почувствовал затаившуюся грозу внутри этого, судя по габаритом, некрупного мужчины.

   - Да, отец!

   - Возьми пузырек и помоги нашему гостю испить. Иначе боюсь, солнце прервет его жизненный путь раньше времени. Все же вампиры ошибка эволюции, слабые тела, неприспособленные противостоять даже простому ультрафиолету.

   Пахнуло малиной, в горло потек терпкий эликсир, закашлялся. В последнее время я хлещу мутогены, как свинья помои, но от интоксикации мне умереть явно не судьба.

   Кожу почти сразу перестало саднить, солнце разочарованно опустило свою жертву, притаившись в тучах. На небе появилась небольшая тень и я смог рассмотреть Вожака. Невзрачная внешность жителя восточного Чосона, черты лица нарисованы схематично, несколькими небрежными мазками, захочешь ухватить, а не за что. Портрет с такого рисовать просто, но каждый раз лицо получится другим, но старым, бесконечно старым. Таким, что даже смерть устанет ждать. Одет он был в бесформенные одежды странствующего монаха культа двух Лун. В этом одеяния нашли себя пристанище сотни карманов, скрытых мешковатой тканью. Я попытался наложить на него руну, но такое чувство, что передо мной неживой предмет или...

   Старик улыбнулся, небольшие будто стесанные клыки, неестественно сверкнули белизной. Он засунул пальцы в рот и провернул трюк, который мне не приводилось видеть за всю свою жизнь. В его ладонях оказалась зажата подделка, муляж, имитирующий вампирские зубы! Святая ночь! Как просто! Ракугава!

   - Что с девушками?

   - Не надо Констанций, не делай вид, что тебя интересует их судьба. Впрочем, если тебя это хоть сколько любопытно, они выполнили свое предназначение.

   - Какое предназначение?

   - Они пошли на изготовление ингредиентов для моих чад, так же как и хомодайресы.

   - Вы в своем уме? Какие ингредиенты?

   Я не мог понять о чем он ведет речь? Или не хотел понимать.

   - Поверь я более разумен, чем когда-либо. Обещаю ты получишь ответы на все интересующие тебя вопросы, а заплатишь пустяшную цену, да и то в рассрочку. Тебе знаком термин химик? Нет? Это тоже самое, что ваш алхимик. Разумный, который изучает свойства веществ, проще сказать, что это наука о Боге. Хотя тоже самое относится к любой науке. Но я отвлекся. Ты ведь обратил внимание, что количество особей гораздо больше чем должно быть? Это все мои дети.

   - Но как это возможно? Вовкулаки ненавидят хумансов еще больше чем их боятся вампиры!

   - Верно Констанций. Но из любого правила бывают исключение. Моим ключом к исключительности стала непобедимость. Я просто убил тех кто не смог меня принять и поколотил тех, кому достаточно такого урока. Это было весело, - он мечтательно смежил веки. - Кстати, я следил за твоим боем, это было отвратительно, ты двигался, как беременный слон и если бы твой противник не был таким бездарным куском дурака, мы бы сейчас не беседовали.

   Уму не подвластно! Хуманс, ставший Вожаком Стаи. Настоящий пусторукий осевший по собственной воле в глухой дыре.

   - Как видишь я стар. И хотя тело мое до сих пор способно убивать, но дать жизнь я не в силах. Оборотни не способны нести от себе подобных, для этого нужен человек. Но химия подсказала мне способ, как обойти запрет природы. У меня для этого было много времени. Нужна всего лишь невинная девушка и хомодайрес. Нетронутая - это лист, на котором можно начертать любые письмена, охотник на хумансов сам немного человек. Особый метод позволяет выделить из этих заготовок соки, смесь которых приводит к созданию лекарства. К сожалению заготовки приходят в негодность, но кто жалеет о кирпиче, если из него построен крепкий дом? Это мое главное детище, подарок вашему несчастному миру. Вампиры должны уступить место более сильной и приспособленной расе перевертышей. Со временем их организм под воздействием лекарства видоизменится и в нем пропадет смысл. Но это будет еще не скоро, минует пять - семь поколений. А пока достаточно одного укола моей сыворотки, поочередно самке и самцу, что бы родилось потомство.

   - Зачем ты мне это все рассказываешь пусторукий?

   - Пусторукий!? Ху-хо-ха! Так вы меня называете? Смешно слышать такое от Пустоголовых. Я так понимаю своим неловким вопросом ты хочешь узнать свою судьбу? Чего тебе беспокоится? Ты мертв, как вся ваша раса, парадокс Дёршингера. Ах, тебя волнует не столь отдаленное будущее? Тогда, вынужден разочаровать я убивать тебя не стану и перевертыши тоже.

   - Но почему, Ракугава? Ты же понимаешь, что все сказанное тобой станет известно Ордену! Магистры не оставят даже травинки на месте Норы!

   Странный, непостижимый хуманс. Древний, иррациональный разум. Он не выглядел монстром и не похож на сумасшедшего. При этом он наверно самое страшное чудовище, которое мне довелось увидеть.

   - Констанций, ты полон наивности и не способен видеть очевидное. Очнись! Вовкулаки в первой ипостаси ничем не отличаются от хумансов, ну разве слабее и менее кровожаднее, но суть одна. Это монстры, для вас порождения адского Солнца. А что делают с чудовищем, которое суть аспид ядовитый? Что? Придают мечу, в вашем случае серпу. Тогда ответь враг мой, почему? Почему твои разлюбимые Магистры не уничтожили скверну? Ведь оборотни давали повод, да еще какой, однозначный, или ты не в курсе?

   - Несколько веков назад они восстали, захотели независимости. Вырезали несколько деревень.

   - Что за хрень ты несешь? Восстали! Оборотни! Их мало, они не способны размножаться естественным путем. Любая попытка качать права обречена.

   Ракугава подошел ко мне и довольно больно постучал кулаком по голове:

   - Эй, кто-нибудь есть дома? Кукушечка, еще не съехала? - произнес очередной бред.

   - Развяжи меня, дай серпы и посмотрим, что есть в твоей голове пусторукий!

   - Я теряю время с идиотом, - сокрушенно покачал седой головой хуманс. - Убить тебя легкий путь, но не достойный мастера. Еще раз спрашиваю почему Магистры не уничтожили человеческие отродья?

   - Научились использовать, - я пожимаю плечами, хотя это солнцевски неудобно. Кстати светило шпарило вовсю. Каждый миг чувствую, как губительные лучи пробуют мою шкуру на прочность.

   - В точку! А ты не так безнадежен, - пусторукий оживился. - Вопрос лишь в том, как использовать?

   - Хомодафресы тренируются с их помощью противостоять хумансам...

   - Не то! - отмахнулся Ракугава. - Ты разумеется знаешь, что наша кровь яд для вампиров. Зато дальше тебе не известно мой пустоголовый слушатель. Ну ничего, я вложу в тебя знания. Ты станешь вторым подарком этому миру.

   Честно скажу новых знаний я не желал. Более того пришло понимание, что все мое уютное мировоззрение может очередной раз поменяться, а это очень больно. Есть мир и хомодайресы, да где-то еще там вдалеке варятся в своем котле магистры, мне достаточно. Я просто выполняю свою работу.

   - Кровь вовкулака, - пусторукий причмокнул словно пробуя ее на вкус. - Опасна, ядовита, но не смертельна. Ее можно пить. Это вызовет рвоту, кровавый понос, несколько дней будет рвать изнутри живот и мучить страшные головные боли, но смерть не придет.

   - Здорово! Прекрасное средство для пыток! - я вложил в голос, как можно больше сарказма.

   - Тем не менее магистры регулярно сосут шеи перевертышей. Знаешь почему случился бунт оборотней? Песикам надоело быть свиными бурдюками. Ваши фермы еще та мерзость, но заставлять "разумных" быть кормежкой не гуманно, хе-хе. Вовкулаки решили коллективно самоубийца, правда прихватив с собой обидчиков. Для этого они перед очередным приездом магистров на жрачку, ввели в кровь экстракт серебра.

   - Это же мгновенная смерть!

   - Для перевертышей отсроченная. Серебро сжигает внутренности, но делает это медленно. К счастью среди вовкулаков оказались те, кто согласен жить в качестве еды. Они предупредили Магистров. Пир не состоялся, большая часть оборотней умерла в муках. Твои хозяева Констанций долго бесились. Им не хватало бурдюков, и неоткуда было ждать пополнения. Появление перевертышей в вашем мире еще более редкое событие чем нас - хумансов. Ты не поверишь, но тогда случилась резня между иерархами, пятеро погибло!

   - Все, что ты тут рассказал звучит как бред сумасшедшего! Какого хрена им пить кровь вовкулаков!?

   Меня уже порядочно утомил этот разговор. Тело затекло, солнце кусало, я сильно устал от всей этой вонючей истории, хотелось, что бы все закончилось как можно быстрее.

   - Как? Я не сказал? - классически удивился Ракугава. - Кровь перевертыша продлевает жизнь в половину. О, вижу неверие на твоем простецком лице, дело твое. Теперь на секунду допусти правду в моих словах. Неужели магистры разрешат зарезать курочку, несущую золотые яйца и петушка? Все происходящее известно Ордену. И даже то, что я - хуманс! Вожак Стаи!

   Верю ли я ему? Не знаю. Надо все обдумать. Теоретически может все обстоять именно так, как рассказал Ракугава? Звучит чудовищно, а значит - да.

   - Вижу твоя малоумная голова начинает кипеть? - усмехнулся пусторукий. - Ты не должен был попасть в Нору. Все что от тебя требовалось, отрапортовать Магистрам о неудаче, тебя бы сослали куда-нибудь подальше и вся недолго. Но ты проявил упрямство. Идея поджигать лес проста до гениальности. Вовкулаки не выносят когда уничтожают природу. Я поставил "отражатель" на этого идиота Капрала, но он ухитрился все испортить. Потом ты своей выходкой, предъявив права на всех сучек, отсрочил свою смерть. Последним аргументом стала Аулина, она единственная слабость, ты чем-то привлек мою дочь и я решил, раз она просит за твою жизнь, пощадить тебя. Хотя, как посмотреть? Ты станешь моей стрелой, объятой огнем, а вот куда ты попадешь, мне уже не важно.

   - Я не собираюсь быть ничьим оружием! Меня не интересуют игры Магистров и пусторуких. Все, что я хочу это получить серпы и вскрыть тебе горло, убийца!

   - Врешь Констанций. Ты хочешь лечь на кровать и забыться сном, в когда проснешься ничего не помнить, но твои желания дым. Если ты расскажешь своим хозяевам все, что узнал от меня, тебя убьют. Будут долго и жутко пытать, выпотрошат до матрицы и скормят солнцу. Жара-жара, раненное солнце больших городов, хо-ха-ху! Если не расскажешь тебя ждет изоляция. Тюрьма "Никогда".

   Там где вечная мерзлота и день живет почти месяц, на полукилометровой глубине, под толщей льда, в проклятой свящем воде, спрятано самой страшное узилище придуманное разумными. Здесь отбывают только те, кто подлежит непременному уничтожению, но по какой-то причине слишком ценен, что бы ликвидировать немедленно. Бывает узники томятся там веками, а бывают их выкидывают в проклятую воду через пару месяцев. Например принц второй крови ла Орч Рув. Он совершил преступление против короны, привампирно заявил, что правление братьев-монархов нелегитимно, избрание их на трон прошло с грубым нарушениями при подсчете отпечатков матриц и настоящие монархи отец и сын ла Зюги. Скандал вышел изрядным, пришли в волнения соседние государства. Втоптанные Анклавы Веспучивы, как всегда, кричали о нарушении демократии. Подтирающее их седалище карликовые феоды, на восточной границе, ввели против Московии санкции - стали воровать с угольных копий. Пришлось срочно вводить меры: вешать и жечь. Потрепав всем нервы и встав на пороге мировой войны, выборы все же признали действительными, однако ла Орч Рув сделался неприкосновенным для смерти, а для тюрьмы вполне. Его скоропостижной кончины от несчастного случай уже все устали ждать, а значит это прискорбное событие не за горами.

   Но не только политики, или прогневавшие Монархов и Орден томились в "Никогда". Здесь обитали монстры похуже хумансов. Их мариновали, выращивали, доводили до нужной кондиции, коллекционировали как дорогое вино, что бы потом, выпустить в мир с определенной целью.

   Эта подводная тюрьма наверно единственное место в Подлунном, где творятся вещи более страшные нежели в подземной твердыне Ордена.

   Смерть или "Никогда"? Выбор не очевиден.

   - Что же ты притих мой мелкоодаренный недруг? Ну, не пугайся. Ты же любишь приключения! А это, поверь мне самое захватывающе, если не считать смерть.

   - В жопу такие приключения.

   - Ты уже сделал свой выбор, - Ракугава подмигнул. - Признаюсь, как на духу, мне надо что бы ты посетил "Никогда".

   - Тогда я точно предпочитаю умереть.

   - Хватит нести вздор, тем более лаконичный, самый мерзкий из всех вздоров, - узкие глаза пусторукого сузились до острых злых линий. - Тебя отправят в "Никогда", в качестве проверяющего, придумают какую-нибудь сказочку про узника хуманса, замышляющего побег. Кстати, мои сородичи там действительно есть. Но на самом деле, как только ты окажешься в тюрьме, тебя арестуют и бросят в камеру. Потом начнутся допросы, но думаю, они не будут слишком усердствовать, тем более я тебе помогу. Во-первых покажу кое что из арсенала "Пустой Руки", научу контролировать боль, простую пытку выдержишь. Во-вторых, на глазах магистров ты убьешь меня.

   - Наконец-то хорошая новость!

   - Рад, что ты сохранил возможность шутить. Это единственное, что отличает разумного о животного, а не способность создавать и использовать орудия труда.

   - Послушай Ракугава, я устал. Меня убивает солнце и болеадорас прогрыз кожу почти до кости. Мне до усрачки надоело твое брюзжание и фантазии. Давай уже заканчивать балаган.

   - Хорошо, - спокойно изрек хуманс.

   Молния, блеск! Веревки рассечены пальцами пусторукого. От неожиданно чуть не упал с кресла.

   - Знаешь сколько живет человек? В среднем семьдесят лет, - я кивнул, всегда удивлялся, но считал справедливым, что эти твари так быстро сдыхают.

   На меня навалилась тошнота, голова клонилась вниз, кровь прихлынула обратно к телу, я собрал все оставшиеся крохи сил, что бы не запачкать свои ботинки.

   - Жалкая пыль по сравнению с вампиром, - все разглагольствовал Ракугава. - Мне девяносто семь, мастерство "Пустой руки" дарует мне активную жизнь до самой смерти, но также дарует проклятье знать, когда мой организм умрет. Это случится через три дня. Магистры будут здесь через два. Мы специально подгадаем время так, что они увидят финал нашего противостояния. И тогда ты сохранишь жизнь.

   - Зачем? Ответь мне на этот единственный вопрос. Зачем тебе все это?

   - В тюрьме находится мой ученик. Он нарушил табу. Превзошел меня! Я создал лекарство, позволяющее вовкулакам размножаться. Казалось бы, что может сравнится? - пусторукий рассмеялся, но не зло, а легко и задорно. - Главное Констанций поставить недостижимую цель, миссия невозможна, задание невыполнимо. Он поставил и справился. Бессмертие Констанций, настоящее без дураков.

   - Для кого бессмертие?

   - Для вас, вампиров. Все просто, как в случае с вовкулаками это кровь. Кровь хумансов.

   - Кровь хумансов - яд! Не простой! Сжигающий мгновенно, не хуже солнца!

   - Верно. Ученик нашел способ решить проблему, как и я он синтезировал какое-то лекарство, позволяющее усваивать ихор человека.

   - Вздор! Чушь! Почему ты мне это говоришь? Ты же понимаешь, что если это правда хуманс перестает быть бичем мира, он становится пусть смертельно опасной, пусть жуткой, но едой!!! Тебе это зачем?

   - Это не вздор. Ты уже мне поверил. А рассказал я тебе, потому что мне так просто веселее умирать... и потом, я не люблю человеков, забыл? Мне нравятся оборотни, ха-хо-ху.

   Я не верю ему, не верю, не верю!!! Но слышу свой голос:

   - Ты считаешь разумных заготовками, годящимися только для того что бы пойти на ингредиенты, ты готов превратить своих соплеменников в дичь! Кто ты вообще такой!?

   - Бог. Не смотри на меня такими глазами я не шучу. Я начало и конец. Я вселенная нареченная Ракугава. До меня не было ничего, ибо я не был тому свидетелем. После меня не будет ничего, ибо смерть закроет страницу бытия. Есть только мои желания. Так почему я должен следовать морали и правилам существ, которые дурнее и слабее меня, которые стремятся загнать мою сущность в свои узкие рамки. И не думай, что открывая тебе тайну бессмертия я лишь причиняю вред людям, отнюдь! Вы не справитесь с этой бурей. Когда-нибудь ведомые самой свирепой жаждой - бессмертия, найдете способ попасть в миры хумансов и тогда человечество не устоит. И все это работа моего разума.

   Безумен, определенно безумен. Он успел изменить мои моральные принципы, мои внутренние устои за этот инфернальный разговор. Хочу ли я жить вечно? Нет ответа. Но я хочу иметь выбор. Мной играли всю жизнь. Непогрешимый Орден использовал в своих целях, теперь пусторукий с его паразитическими взглядами на жизнь, превратил в инструмент. Если вам встречается разумный, который своим прямым влиянием сделал вас хуже - убейте падаль.

   - Ракугава! Я согласен. Ты не представляешь тварь, с каким удовольствием я вобью тебе серпы в глазницы, а твою отрезанную голову брошу к ногам Ауилины.

   Он почувствовал изменение во мне. Поднял вверх ладони и вдруг стал бить ими друг о друга, раздались громкие хлопки, странное поведение, умирающего от старости чудовища.

   - Превосходно. Только не надейся, что это будет легко. Ты станешь биться на пределе возможностей и если я пойму, что ты не выложился до конца - убью.

   - Это лишено логики, - пришел мой черед усмехаться.

   - Зато соответствует моему душевному камертону.

   - Хорошо старик, как мне узнать твоего ученика? Если конечно твой безумный бред окажется правдой.

   - Это довольно просто, он не совсем вампир и у него срезаны веки.

   - Не совсем, это как?

   - Не засоряй свой примитивный мозг. Примета видная, не ошибешься.

   Остался последний самый важный вопрос и для меня ответ на него имеет главное значение, я бы даже сказал определяющее, могущее пособачить все решения.

   - Внимательно, - пусторукий был краток и серьезен. Мне кажется или даже занервничал? Я потянул паузу делая ее максимально драматичной.

   - Мне дадут наконец пожрать?

   ***

   Там где есть два пути найдется и третий. Пошли в жопу магистры. Пошел в жопу Ракугава со своим бессмертием. Я пропаду, растворюсь в свете дня, уеду жить в Султанат или отправлюсь в дикий Сиам. Меня будут гнать как бешенного пса, выслеживать, не оставив в покое и через полтысячи лет, если только не будут знать, что я погиб...

   Для начала меня все же покормили. Накрыли в том же доме, где я остановился. Рагу из только что пойманного зайца, кровь белки, свежий хлеб и немного вина, сделали жизнь чуть более радостной. Совсем юная девушка перевертыш зыркала на меня своими огромными синими глазами и все пыталась принять позу по эффектней, показывая из под легкого платья, то стройные ножки, то богатый вырез платья и даже ухитрилась дать понять, что нижнее белье у вовкулаков не в чести. Я только усмехнулся такой атаке. Усложнять жизнь еще больше не входило в мои планы. Девчушка предложила сделать массаж, но я выдержал этот натиск и выставил недовольную красавицу за дверь.

   Основательно насытившись, решил всласть поспать, что странно, мне это удалось! Но везьти так долго не может. Не дав толком позавтракать заявился пусторукий. Он сходу оседлал любимую птичку-повторюшку.

   - Во-первых выпей это, - Ракугава протянул мне прозрачный пузырек в виде объемной цифры восемь. Жидкость внутри была черной.

   Я вынул пробку и поднес нос. Довольно приятный запах, аромат персика с мятой.

   - Что это?

   - Сродни твоим мутагенам, только в несколько раз сильнее. Конкретно данный повышает силы, скорость реакции и делает связки более подвижными.

   - Зачем мне это пойло?

   - Господи, в которого я не верю! Тебе все надо раскладывать по полочкам? Без этого пойла ты не выстоишь против меня и полминуты. Вернее, вообще не выстоишь. Поединок должен выглядеть натурально, что бы магистры не заподозрили нас в сговоре. Этим напыщенным ублюдкам и в голову не придет, что хуманс даст себя убить.

   - Твою пать!

   Так и знал, что будет подвох. Вкусно пахнущая жидкость, оказалась на вкус горше самого злого хрена и лезла в горло не охотно, как густосваренный кисель. Очень захотелось выплюнуть эту гадость, но не в пузырек, а в морду пусторукому. Он увидел мой взгляд и сделал пару шагов назад.

   - Я поражаюсь. Такой красивый пузырек, а внутри дерьмо. Прям модель мира в миниатюре.

   - Хе-ху-хо! Смешно. Между прочим, форма одна из непременных составляющих успеха. Будь сосуд допустим в виде капли, эффект получился другой. Чувствуешь в себе изменения?

   - Да, меня колют изнутри ледяные иглы. И клонит в сон.

   - Отлично. Мой мутаген изменяет структуру клеток, к счастью не навсегда. Иначе твое вампирское "тысячелетие" сократилось бы на треть и тебе всю оставшуюся жизнь пришлось кровожорить за четверых. Сейчас ты испытаешь подобие сна, а когда проснешься будешь готов к поединку.

   В голове мутилось. Стали накатывать воспоминания из моей жизни, причем сугубо самые гадкие и омерзительные моменты. Я никогда не испытывал чувство стыда, для меня есть лишь множество оттенков ненависти. Но сейчас во мне горело солнцем сожаление за бессмысленность и грязь своей жизни. Интересно всегда цена за могущество столь высока?

   Наконец меня отпустило. И с еще большей силой захотел прибить мерзкого старика, однако тот ловко пропал. Жаль не надолго.

   - Как ты относишься к пыткам Констанций? - стал портить настроение вернувшийся пусторукий. Но у него не вышло, настроение и так было поганым.

   - С надеждой, - кратко ответил я.

   - Чего? - удивился он.

   - С надеждой, что меня это не коснется.

   - Ху-хо-ха, - изобразил свое ненормальное веселье Ракугава, - сея чаша тебе не минует. Будем лишь надеяться, что слишком усердствовать с таким героем не станут. Для начала я поставлю в твой разум блок, это не пустой отражатель, который был на деревенском старосте. Когда твою волю подавит действие нескольких рун ты все равно, не расскажешь, то что укрыто за блоком.

   - Я смотрю хумансы далеко продвинулись в контроле разума. Как ты сможешь сделать то, что не удается и высшим вампирам?

   - Ну, во-первых далеко не все мои соплеменники могут похвастаться такими же результатами. А сделаю, я это с помощью гипноза. Это специальная техника, позволяющая воздействовать на разум и волю любого мыслящего существа.

   - И на лягушку?

   - Даже на муравья. Не отвлекай меня. Я должен сосредоточится.

   Минут десять пусторукий молча смотрел в одну точку. Я же лег обратно на кровать и незаметно для себя заснул. Очнулся от того, что виски сильно поламывало. Ракугава все также сидел не двигаясь, его лицо покрывали крупные капли пота.

   - Долго еще? - недовольно спросил и скривился, слова больно отразились в висках.

   - Уже все, - пусторукий с трудом повернул голову. - Дело сделано, теперь даже верховные магистры не смогут вытащить ненужное им знание и с помощью сотни рун. А вот рассказать им по своей воле или под воздействием пыток ты сможешь. Ну, надеюсь откровенничать ты с ними не станешь Хо-ху-ха, а стойкости научу, прям сейчас.

   - Боль это предохранительный механизм, призванный сказать владельцу - Стоп! Зачем он нужен и так понятно, ты хоть слабоумный, но не конченный дебил.

   - Спасибо, очень вдохновляет.

   - Заткнись и внемли. Как любой предохранитель его можно снять, т.е. отключить. Для этого надо уничтожить небольшую область в мозгу и провести небольшое воздействие на нервную систему. В твоем случае это невозможно, у вампиров просто нет таких технологий...

   - Погоди, ты хочешь сказать, что у тебя кто-то копался в мозгах и что-то там удалил. Мне все ясно, - как можно более безразличным тоном сказал я, - продолжай пожалуйста.

   Ракугава настороженно засопел, его и так старое, как попа пожившей макаки лицо, сделалось совсем нереальным, высеченным кривым молотом из кучи навоза.

   - Так вот, в твоем случае придется использовать дедовские методы. Боль ониполностью не отключат, но сделают терпимой на время.

   - Т.е. как это на время? - недовольно спросил я.

   - Это значит, что воспользоваться этим методом ты сможешь не более двух раз. Поэтому прибегай у нему только в крайнем случае. Когда совсем худо. Дело в том, что работа каждого органа дублируется определенной точкой на теле, воздействуя на которую можно улучшить самочувствие или даже убить. Мозг проецируется на несколько таких зон. Но поскольку за боль отвечает микроскопическая часть, а ты будешь воздействовать на более объемный сектор, эффект будет ниже. А в последствии сойдет на нет, мозг поймет, что его обманывают и перестанет реагировать на активизацию точек.

   - Понятно. Ну и где эта точка, надеюсь место не труднодоступное, а то у меня крепнет уверенность, что это какая-нибудь дырка в заднице. Особенно если учесть, как у некоторых пропадает страх когда из сортира они клянут весь темный свет.

   - Ты прав, - грустно сказал Ракугава, - тебе придется пойти на страшное. Но видя мое лицо, громко расхохатался. - Я пошутил, видел бы ты себя со стороны.

   - Для жестокого убийцы, для существа, которому осталось жить считанный часы, в конце концов для сумасшедшего хуманса ты крайне весел. У тебя точно кукушечка на месте? Не слетела окончательно? Ты скажи, я просто сдамся Магистрам.

   - С хренов ли? - взъярился пусторукий, - я тебя прям сейчас упокою, а тело скормлю солнцу!

   - Стой враг мой, уговор дороже жизни, так говорят у вас?

   - Дороже жизни ничего нет, - чуть успокоившись прошипел хуманс. И я, забывший на миг с кем имею дело, словно прозрел. Это инфернальное чудовище, без морали и принципов, пришелец из иного, дикого мира, живущее только своими желаниями, а значит находящиеся во власти неподвластных логике эмоций. Пусторукий, который одним движением может вырвать мне позвоночник и я его злю.

   - Дальше будь внимателен, - он вытянул передо мной безымянный палец левой руки. - Срываешь ноготь и давишь до крови в течении трех секунд. Второй раз давить надо не меньше десяти ударов сердца. Все ясно?

   - Ясно, все точно, лаконично, доступно. Только очень хочется сказать какое-нибудь грубое слово. Но я пересилю себя, ответь мне о мудрый хуманс, как провести манипуляции с ногтем, если руки скованы цепью? Когда пытают обычно обездвиживают, или я не прав?

   - Ты мне сразу не понравился Констанций. Мысль, что я ошибся поставив на тебя, все чаще кажется мне верной. Я взял огниво, разжег костер и привел тебя к теплу, а каким боком греться, уж будь добр - сам реши!

   - Какое огниво, какой костер? Лето на дворе, ты бредишь, да? Это все игры с мозгом!

   Я не знаю, что на меня нашло. В последнее время веду себя неадекватно, мое чувство юмора стало упрощенно-извращенным, возможно виной всему бесконечная усталость, а может Ракугава переусердствовал со своими экспериментами. В любом случае, такой я себе не нравлюсь.

   - Знаешь, у меня сохранилась монетка с родины, она называется "сен". Достоинством в единицу. Это самая маленькая денежка, на нее ничего нельзя купить.

   Пусторукий достал из складок одежды кругляш. Он поднес его к моему лицу, так что бы я смог различить изображение. С одной стороны монеты располагался причудливый орнамент и не понятный для меня знак, на другой цветок, окруженный по кругу странными закорючками.

   - Это цветок и листья адамомого дерева, - стал объяснять хуманс, - Адамом у нас считается первый человек. Письмена означают "Великая справедливость". Когда я нахожусь в замешательстве, либо в гневе, как сейчас и не могу принять верного решения. То беру сен, загадываю соразмерно ситуации "адама" или "справедливость" и подкидываю вверх. Смотри, - зажал монету между большим и указательным пальцем. - Цветок, это твоя жизнь, справедливость - смерть.

   Он щелчком подкинул моменту, та ударилась о низкий потолок и вернулась обратно в раскрытую ладонь хуманса. Ракугава посмотрел на нее, ничего не сказав и не изменившись лицом, убрал в недра одеяния.

   - И? - я сама лапидарность.

   - Скоро узнаешь.

   Он поднялся с кресла и не попрощавшись вышел в дневной свет.

   Хотелось сказать что-нибудь эпичное, идиотское, но как известно хорошая мысля приходит опосля. Было бы оно...опосля.

   ***

   Она пришла за час до поединка, одета так словно на столетний бал в дворце младшего брата монарха, любителя транжирить казну. Высокая прическа, удлинившая ее тело почти на треть, гармонировала с бесконечной пышностью кружевного платья цвета запекшейся крови. Легкие туфельки с новомодной шпилькой, кокетливо выглядывали из под одежды. Помимо воли я почувствовал острое желание увидеть ее вновь обнаженной.

   Сначала я ждал только ненужных глупых фраз, истеричных разборок, угроз или мольбы, что бы я не убивал ее отца, но все мои ожидания оказались просто смешны.

   - Аулина, я думал ты предпочитаешь из одежды только шерсть волка. Хотя, платье тебе идет.

   - Женись на мне!

   В жизни мужчины бывают разные периоды, возможно даже некоторые рады услышать эту страшную фразу, но гораздо чаще реакцией становится мат в голове и открытий рот.

   - Э..гм..хе...Что?

   - У тебя статус альфа-самца, не перебивай, - видя, что я силюсь что-то сказать пресекла она. - Это значит, что ты имеешь право на всех самок Стаи. После смерти отца твой статус изменится, фактически ты станешь Вожаком, но по нашим законам вампир не может быть главой. Тебе придется умереть и тогда Нора станет подчинятся мне, единственной дочери и вдове Вожаков.

   - Знаешь, ты вся в отца. Он мне тоже рассказывал дикие вещи, но то, что предлагаешь даже за гранью безумия!

   - Но почему?

   - Ты больная!? Ну хорошо, - видя не понимание на ее красивом лице, стал вопрошать я. В другой ситуации просто бы игнорировал, но шок сделал меня красноречивым. - Ответь мне на четыре вопроса, последовательно. Первый: Почему ты не можешь просто наследовать отца своего? Второй: Как ты собираешься успеть выйти замуж за час до боя? Третий: Знаешь, я не хочу не жениться, не тем более умирать, еще не ясно, что хуже! Как с этим быть? И последний вопрос, мне это зачем? Хотя с кем я говорю, сумасшедшая семья! Отец Пусторукий, это много объясняет, но только не Это!

   Я позорно сорвался на крик. События последних месяцев, каждый час, окрашивались в новые оттенки. Все, хотели меня использовать. Может только химера, не хотела, а я ведь ей даже имя не дал. Эта серьезная проблема захватила. Действительно как же ее назвать? Может Плотва? Или это уже где-то было?

   - Отвечаю по порядку. Я не могу наследовать отца своего поскольку младшая дочь, впереди меня половина племени. Далее, замуж выйти я успею. Главное нарядилась, остальное пустяки. По нашему закону достаточно выйти в центр Норы и три раза при свидетелях громко прокричать что мы муж и жена, правда в доказательства наших слов нужно при всех совершить акт доброй супружеской воли, но ведь для тебя это не проблема, милый? Умирать тебе не придется, после того, как ты сразишь Ракугаву сам свалишься за мертво. Вот это, - Аулина достала из глубины юбки синий цветок с желтыми точками на стебле, - обманка, больше нигде в мире ты не встретишь ее, она растет только у нас в Норе.

   По легенде, древний герой Асен обманул саму Смерть. Он разжевал листья и упал, как мертвый. Смерь поверила, забрала его в свое царство где он встретил свою любимую невесту Олуш, которая погибла от руки хуманса. Он крепко схватил ее за руки, прижал губы поцелуем и очнулся на поляне вместе с ней. Обманка не убивает, она только замедляет жизненные процессы в организме, так что разумный принявший ее внешне ничем не отличается от мертвеца.

   Ты сунешь лист под язык, а когда придет время проглотишь его. Не пройдет и минуты, как все решат, что ты мертв. И наконец твоя выгода. Ты же не хочешь попасть в "Никогда"? Единственный выход инсценировать твою смерть, которая никому не покажется странной. Поединок с пусторуким, его запретные знания, прекрасно объясняют итог.

   - А если магистры захотят забрать мое тело?

   - Не захотят. Зачем им тащится с трупом за четыреста четыре версты? Кроме того ты умрешь моим мужем и пусть, и непризнанным, но Вожаком Стаи. Где же тебя еще хоронить? После того, как мы спровадим высоких гостей подальше, твое тело перенесут в подземный лабиринт. Когда ты очнешься, это будет примерно через десять часов, Сорей выведет тебя на ночь.

   Звучало странно. И не лишено смысла. О свойствах Обманки я знал ранее, правда никогда не видел раньше.

   - Как мне доверится тебе? Вдруг ты меня обманываешь и я просто умру?

   - Все в руках Великой Ночи, просто поверь.

   - Звучит, как при вербовке в армию.

   - Констанций, я играю честно. Но никаких гарантий дать не могу, решайся. Или да, или нет, время бежит с бешенной скоростью.

   - У меня есть решение, как проверить твою искренность.

   - Да, какое?

   - Я наложу на тебя руну подчинения. Задам только один вопрос и дам установку на то, что бы ты не передумала.

   - Ладно, - спокойно согласилась она, - это справедливо.

   Я легко, словно работая с волей ребенка инициировал древнее знание. Аулина не лгала, она действительно собиралась сделать так, как говорила.

   - Убедился? - тихим голосом спросила она, когда я убрал давление руны.

   - Убедился, ты не врешь, но это почти ничего не меняет. Ты планируешь так поступить сейчас, но что ты решишь, когда я буду бездыханный? Вот вопрос. Ладно, скажи мне, что если твоему отце не понравится внезапная женитьба и он попросту прирежет меня?

   - Объяснишь, что сделал это ради его дочери, он сам будет тебе благодарен. Я про женитьбу, если ты поведаешь ему о планах на мнимую смерть, он устроит тебе настоящую.

   После того, как все уже решено и обсуждено остался маленький нюанс и одно большое желание.

   - Я не смогу сделать Это при всех.

   - Эх, хлипкие мужики нынче, да расслабься, я просто пошутила. Вся Нора знает, что было той ночью. Подтверждение не понадобится.

   - Да, ты точно в папочку! Веселитесь стоя одной ногой на погосте. Знаешь что, я тоже люблю хороший юмор. Подтверждение теперь нужно мне, - твердо сказал, как настоящий альфа-самец, - сейчас!

   - Констанций у нас нет времени! Одно это платье снимать замучаемся.

   - Время замедлит бег, а если нет кому оно сдалось? Да и платье снимать не обязательно.

   На этот раз все случилось быстро и яростно. Правда я чуть было не потерялся в этих юбках...

   Когда мы выходили она смогла испортить все одной поганой фразой.

   - Констанций, не обнимай необязательных женщин...

   ***

   Под взглядами перевертышей и волков мы прошли к виселицам. На них еще болтались останки несчастных жителей Ельценевска. Вот еще один счет, который Ракугава оплатит с процентами.

   Ко мне привязалась Малаша, она постоянно путалась под ногами и обнюхивала меня.

   - Иди к Сорею, - приказала Аулина. Волчица почему-то зарычала, подняла загривок, но отстала.

   - Чего это она? - ощущая себя неуютно под сотней взглядов спросил я. - Она любит Сорея, - пояснила Аулина, - и своим звериным чутьем понимает, что власть уходит из под руки моего братца. Ведь на самом деле он первый на место Вожака.

   - Волчица? - скептически усомнился я.

   - Не забывай Констанций, мы перевертыши и понимаем язык волков, а они понимают нас. Ну вот пришли. Повторяй за мной.

   Слова с трудом лезли у меня из горла. Брак, даже столько короткий очернял мою карму, но куда деваться с дырявой лодки посреди океанского шторма? Вообще, как я успел заметить оборотни не особо шумные создания, во всяком случае за поединком с Гореем, они следили почти в полной тишине. Но когда мы третий раз повторили брачные слова, поднялся такой вой и лай, что я чуть было не оглох.

   Среди перевертышей я увидел Сорея и Малашу, ох и не добрые у них были глаза. Потом все закружило в сплошной серый поток, который в большинстве искренне поздравлял, хотя многие недоумевали, как теперь быть и состоится ли поединок.

   - Поединок состоится в любом случае и начнется он прямо сейчас, передо мной стоял Вожак Норы и взгляд его не предвещал ничего хорошего. - Магистры уже в лесу и будут здесь с минуты на минуту.

   Он швырнул к моим ногам оружие.

   - Делаем цепь! - отдал команду хуманс, стая послушно принялась исполнять приказ. Аулина ненужно поцеловала меня в лоб, дурной знак, потом так же предусмотрительно поступила с отцом, а вот это пожалуйста. Спустя пару секунд мы остались без лишних ушей.

   - Ты чего задумал мальчишка? - голос Ракугавы был холоднее льда полярного материка.

   - Из нас двоих я старше, - попытался перевести в шутку, но судя по исказившемуся куску старого пергамента, которым стало его лицо, только взбесил. - Называй меня зятек, только не долго, - продолжил искушать судьбу я. - Ладно, тпру, успокойся, никто ничего не задумал, твоя дочь попросила. Она, знаешь ли, не лишена амбиций.

   - Я понимаю, зачем это нужно ей, Аулина станет главой Стаи, обойдя всех братьев, вопрос в том, зачем это надо тебе?

   - Хотя бы в память о незабываемой ночи и трех прекрасных минутах. Хватит трепаться старик, давай закончим это уже раз и навсегда. Магистры появятся тут в любой момент, нам надо успеть начать танец.

   Вовкулаки организовали круг смерти, в центре которого стоял хомодайрес и пусторукий. Смертельные враги, объединенные одной тайной и разными целями.

   Я обнажил серпы, принял левостороннюю стойку. Ракугава не зря назывался пусторуким, у него не было оружия, он сам был оружием. Пальцы его рук были сжаты в щепотку, образовывая клювы, смотрящие на меня.

   Я позволил себе на секунду отвлечься на необязательную женщину. Аулина как и вся Стая из тех, кто умел трансформироваться по желанию, была в обличье черной волчицы. У ее ног сидели маленькие щенки им было совсем не интересно смотреть на поединок Вожаков, щенки всегда хотят играть. В любом возрасте. Панеслаааааась!

   Хуманс делает короткий и медленный шаг, за ним еще один чуть быстрее и третий, который оказывается нереально быстрым. Успеваю заметить смазанное движение ногой, которая летит мне в голову между серпов. Рефлексы правят разумом, делаю шаг назад и влево, вместо того что бы просто двинуть оружие на встречу его конечности. Ракугава приседает, его нога очерчивает круг дракона и я валюсь наземь. Перекат, уход от удара клювом, еще перекат, выпрыгиваю ногами вперед, заставив его попятится.

   Теперь моя очередь, кусари-кама срывается пытаясь повредить ему ноги, за ней парная, дублирует сестру или брата? Так всегда в разгар боя, в голову лезет чушь и хрюкает. Старик оказывается прыгучий, как обитающий на востоке гигантский паук гуру-кен. Он взлетает, в тот миг, когда сталь почти касается его ног. Возвращаю серпы и хлещу ими, не давая ему приблизиться. Хуманс подставляет под них запястья и камы не срезают их, а только бессильно пролетают над кожей.

   Чувствую вокруг нас разливаются новые эмоции. Магистры прибыли, рискую, скашиваю взгляд. Ого! Не менее десятка хомодайресов, трое эрцдайресов во главе с Лесьей дир-ва, единственная женщина магистр и самая отъявленна шлюха из всех кого я знал. В пару к ней по мою голову прибыл Береций. Значит дела действительно плохи. Этот магистр занимался разведкой, а иногда с большим удовольствием брал на себя обязанность палача, карая предателей Ордена.

   Ракувага не прощает мига промедления. Он дергает цепи, я чуть было не лечу в пыль и в свою очередь пытаюсь вернуть камы обратно. Пару секунд мы боремся, хуманс расслабляет руки и я сам подтягиваю его к себе. Удар двумя ногами в прыжке страшен. Меня отбрасывает очень удачно, прямо на эрцдайсеров. Они помогают подняться. Один, самый молодой и сентиментальный тихо говорит:

   - Не подведи брат, оторви твари голову.

   Ага, сейчас. Только переборю боль в сломанной грудной клетке. Сплевываю густую кровь. Да, выходить на бой против пусторукого даже под действием гадостного эликсира дело заведомо дохлое. Тут меня пронизывает липкий и резкий, как сонный оргазм, страх (а что, он не такой?). Лист "обманки", неужели я проглотил его? Язык начинает шарить во рту и не находит. Мгновенно покрываюсь потом.

   Хуманс меланхолично ждет, его пальцы приняли положение нукитэ, превращая руки в копья. Он качает головой, осуждая мое промедление и скользит на встречу.

   Глаза застилает пот, у меня началась паника. Листа во рту нет! А может? О нет! Я выплюнул его, в мешанине из земли, крови и слюней вижу загаженный кусочек "обманки".

   Накрываю свою "смерть" ногой. Зажимаю пальцами и делаю кувырок на встречу хумансу метя серпами в сухожилия. Гадкий старик прыгает, успевая пятками пройтись по моей спине. Боль дикая, но я незаметно запихиваю в рот пыльный вонючий листик.

   Мы опять друг против друга. Ракугава показывает жест, который можно однозначно истолковать во всех мирах, проводит указательным пальцем по шее. Будем считать, что играет на публику.

   Он молния, которая с места преодолев пять метров бьет рукой-копьем в шею. Голову качнул вниз, пальцы попадают в кончик подбородка, сдирают кожу и мгновенная боль в подреберье. Второе "копье" смачно входит, забирая часть жизни. Он совсем близко, так что я могу погладить его плешивую голову. Наношу удар коленом вперед со всей доступной скоростью. Он блокирует руками, но его отбрасывает от меня.

   Я истекаю кровью, одежда заляпана, в ногах появилась легкость, но тот, кто борется до последнего не может проиграть.

   Сбрасываю цепь с одного кусари легким нажатием и зажимаю серп между пальцами левой ноги, такому нас не учили. Много лет назад мне повстречался мастер экзотического боя из жаркой Лизилии. Он бился лишь ногами, зажав в них оружие, используя руки, как опору. Надеюсь, для пусторукого это станет неожиданностью.

   - Ха-хо-ху, - смеется хуманс и произносит странное слово, - капоэйра.

   Но мне не до его бормотаний. Подбрасываю тело и атакую, удар ногой в голову, корпус, голову, по ногам, делаю колесо, еще удар. Тщетно, Ракугава легко уклоняется. Атака в нижний уровень, прыжком в голову. Серп почти соприкасается с глазом хуманса, однако тот чуть уклоняется и его рука попадает мне по пальцам ноги, кама летит в сторону, провожаемая взглядом толпы.

   Если сконцентрироваться, вложить в удар последние силы, опытный противник всегда заметит. Забытый в правой руке серп ударил вяло, даже нелепо, из-за спины снизу вверх, вспоров хумансу пах. В его глазах нет и искры боли, только секундное замешательство, такой подарок надо отрывать с жизнью. Вот теперь вкладываюсь, всей скоростью, всей ненавистью к хумансам и кукловодам. Перекидываю каму в левую руку и вонзаю Ракугаве в глазницу. Он застывает не двигаясь, но и не падая, живой и уже мертвый. Подхожу к отлетевшему серпу. Пока иду вижу глаза Аулины, в них застыло странное выражение, радость и печаль одновременно. Поднял серп, надеюсь, что хуманс упадет сам, но он стоит, шевеля оставшимся глазом. Невозможная живучесть, острие вышло с противоположенной стороны черепа, любой бы уже сдох, но не порождение адского солнца.

   Я замахиваюсь для финального аккорда этого кукольного спектакля, успеваю заметить, как хуманс тянется ко мне рукой. "Хэк", свистит ветер, голова мастера "Пустой Руки" катится к стопам магистров. Ничего не чувствую. Судорожно проглатываю "обманку" и падаю рядом с трупом. Перед моим взором маячит раскрытая ладонь хуманса, на ней лежит монетка. Сознание уплывает, я лечу куда-то вниз, сквозь океаны и твердь, погружаясь все глубже в никуда и в никогда. А за мной минуя все преграды следует надпись - "высшая справедливость".

Хомодайрес. История пятая: ты просто кукла

   Память вытворяет забавные штуки, подсовывает ложные образы, события в которых я не участвовал, воспоминания вызванные угасающим сознанием. Я им не верю, не хочу помнить, но кто меня спрашивает? Стоит закрыть глаза, как поднимается занавес и передо мной разыгрывается одна и та же постановка...

   - Я здесь.

   Осматриваюсь. Вокруг ничего. Пустота яркого солнца. Делаю шаг на голос и вижу простой деревянный стол, зависший между тысячелетий. На нем стоит шахматная доска. Из бесконечности появляется кресло. Небрежно сажусь, оказываюсь напротив силуэта. Тело едва различимо зыбкими контурами, лица совсем не видно. Мне все равно кто там прячется за тенями. Все мое внимание привлечено к шахматной доске. Фигурки на ней живые. Каждая имеет свою волю, желание и чувства, но каждая ничтожна в рамках вечной игры. Я узнаю в пешках разумных с которыми меня сводила жизнь. Вот стучит в дверь хомодайрес, забравший мое будущее, вот он уже пытается выхаркать кровь из разорванного горла, эта картина приятна, она леденит матрицу, как осенний снег.

   Сцена меняется и я вижу необязательных женщин, которые любили меня и других, это неожиданно больно. Мне хочется сломать кому-нибудь шею, разбить кулаками эту карликовую жизнь.

   А шахматная доска продолжает показывать, на этот раз она выбирает калейдоскоп смертей. Их много, хумансовски много всех тех, у кого я отнял жизнь. Многих я уже не помню, а иных еще не встретил. Это дает определенную надежду.

   - Пожалуй хватит.

   Фигурки замирают и сквозь свет проявляюсь Я-Большой.

   Нельзя сказать, что такой поворот меня шокирует, но некоторую напряженность ощущаю. Двойник как-то превосходит меня наголову, все выигрышные черты в нем более гипертрофированны, а изъяны подчеркивают брутальность. Неприятный тип, женщины таких любят, мужчины же беззвучно и бессильно кроют матом.

   Проницательные глаза, прямой нос, чувственные губы, седые волосы придают импозантности, черный с бархатом костюм отливает серебренными вставками, в левом ухе серьга в виде жуткого вида рептилии, действительно сраный мачо, а не..?

   - Бог, - подсказал он.

   - Да неужели, и ты? - в голосе даю издевку. Ну, не может относительно здоровый разумный считать себе Божеством.

   - И я, - спокойно кивает Я-Большой. - Но, можешь, обращаться ко мне просто Бо.

   - Да, у меня как-то и вопросов особо нет.

   - Офигеть, - не побожественному удивляется Бо. - Первый раз такое слышу. Давай выпьем?

   На столе появляется бутыль эпических размеров и такие же огромные фужеры. Хозяин не чураясь сам наполняет емкости.

   - Ну, за жизнь!

   Он опрокидывает в себя напиток и я следую его примеру. Мать!!! Уф... Что это?

   - Абсент, - отвечает Бо, - напиток из одного паршивого мира. Собственно поэтому ты и здесь.

   - Что бы пить абсент? - еле ворочая обожженным языком спрашиваю я.

   - И для этого тоже, - подтверждает хозяин странного места. - Давай, еще. Новости, которые я тебе расскажу лучше воспринимаются расширенным сознанием.

   Вторая идет легче, но я все равно, как рыба выброшенная на берег несколько раз раскрываю и закрываю рот.

   - Вот, теперь можно, - говорит Бо. - Смотри на доску.

   Сцена, которая разворачивается там приковывает мой взгляд намертво. В катакомбах, на земле лежит обнаженный хомодайрес, над ним склонившись стоит волк, вернее волчица. Она делает быстрое движение челюстями вниз и вверх. Тело дергается из разорванного горла бьет кровь. Спустя несколько секунд появляется новое действующее лицо - вовкулак. Он треплет волчицу по загривку, потом поднимает труп и несет его через подземный ход к солнцу. Проходит еще пара мгновений и светило пожирает тело, не оставив от него даже пепла. Вовкулак улыбается, волчица довольно скалится, они вместе идут в Нору. Ожившая картина застывает.

   - На самом деле не обязательно было рвать тебе горло и отдавать солнцу. Ты и так был мертв, - как нечто собой разумеющееся произносит Бо.

   - Почему? - тупо спрашиваю я, еще не отойдя от сцены собственной гибели.

   - Обманкатебя убила. Это не случайность Констанций, так было задумано.

   - Погоди! Я же проверил Аулину, руна подчинения...

   - Не сработала. Она провела тебя, ее отец был мастером "Пустой руки", в это искусство входит полный контроль над своим разумом.

   - Но зачем? - спросил и сразу понял.

   - Все же очевидно, - покачал головой Бо. - Ее отцу ты был нужен живым, кстати как и мне, а вот Аулине - нет. Вдруг ты вернешься и предъявишь права на Стаю?

   - Да, мне не сдалось это песье племя!

   - Сейчас нет, но вдруг потом передумаешь. Это же инструмент давления на магистров. Власть, которая пьянит сильнее чем даже этот абсент.

   Очередной раз наполнив фужеры, Бо медленно, с явным удовольствием выпил, я же не спешил опустошать свой. У меня появились вопросы. Вид собственной смерти вывел из некоторого оцепенения. Внутри поднялась злая волна, она не затуманила разума, напротив! Мозг наконец вышел из спячки, мне захотелось жить и убивать.

   - Чего тебя от меня надо, Бо?

   - Молодец. Правильный вопрос, а то начинается: "что это за место? Я что умер? А ты кто такой? Давай до свидания" И прочая ерунда. Мне надо, что бы ты остался жив, всего-то. Видишь, я не скрываю своей заинтересованности.

   - Я как раз не против.

   - Понятно, что не против. Но, как понимаешь есть сложности. По факту, ты умер. Что бы все переиграть мне нужно потратить...некий ресурс. Довольно ценный. И я не уверен, что игра стоит свеч.

   Это выражение я не знал, но суть понял. Эмоции на лице Бо читались более явно, чем желание переспелой девушки выйти замуж. Ведь это было мое лицо. Я прекрасно понял, что все уже решено и от меня требуется лишь следовать правилам игры.

   - Как ты можешь сделать меня живым?

   - Ого? Ты не спрашиваешь, чем ты можешь быть полезен? Ну, хорошо. Давай на пальцах, не вдаваясь в теорию времени, ты все равно не поймешь. Когда "обманка" упала в грязь, она потеряла часть своих свойств и ослабила действие. Если бы на твоем месте был другой разумный, он бы не выжил, ты же - хомодайрес, мутант, привитый ядами и эликсирами. Твой организм справился. Вернее "справится" если я захочу.

   - Захоти, - кротко бросил я.

   Бо расхохотался. Какой оказывается у меня неприятный смех, раскатистый мощный, но переходящий в какой-то бабий визг. Нет, так смеяться нельзя.

   - У меня Констанций много "лошадок" и есть на кого поставить. Но мне сейчас удобней отправить тебя в заезд. Давай заключим сделку, я тебя оживляю, а ты следуешь в тюрьму "Никогда". И выполняешь порученное Ракугавой. По рукам?

   Он протянул свою огромную ладонь.

   - Согласен, - легко соврал я, скрепив рукопожатие.

   Отправляться куда-либо и играть в чужие игры я больше не собирался.

   - Я кое-что тебе поведаю Констанций. Смерть это конец. Для большинства разумных. Согласись, что нет ничего глупее чем создавать для миллиардов существ особое место, где бы их наказывали за греховную жизнь, либо поощряли за праведную. Это просто не практично.

   - Если смерть конец, то значит никакой "матрицы" не существует?

   - Отнюдь. Матрица, душа, комок жизненной энергии, информационное поле, все это суть одно - то, что остается после смерти. Остается и усваивается нами. Но, мы не будем останавливаться на этом подробно. Смысл в том, что глобального посмертия не существует, но для отдельных разумных можно устроить и вечные муки, и райские кущи. Я доступно объяснил?

   - Вполне.

   - Отлично, значит мы друг друга поняли. Не робей Констанций, хороший инструмент, слегка запачкав не выкидывают на помойку. Ты мне еще послужишь ужасом карающим, повелителем ночи...

   Служить я ни кому не собирался, ни инструментом, ни ужасом. Боюсь, выражение моего лица слишком красноречиво отобразило мысли, но Бо только усмехнулся.

   - Теперь мой дорогой угрюмый друг детали. У тебя будет примерно секунда, прежде чем челюсти Малаши вырвут кадык.

   - Замечательно, - со скепсисом сказал я. - Может тогда и не стоило всего этого затевать?

   - Тебе хватит, - с нажимом сказал Бо. - Когда ты очнешься, будешь полон сил и помнить весь наш разговор, до момента попадания в "Никогда".

   - Это обязательно, стирать мне память?

   - Да, - кратко отвел кукловод. - У нас осталось мало времени, даже мне тяжело держать темпоральный карман столь долго открытым, тем более поддерживать вероятность, там где ты жив. Так что не будем отвлекаться. Я вижу три проблемы. Первая и самая простая волчица, если ты не дашь перегрызть себе горло, то легко справишься с ней. Вторая ее муж - Сорей. Он гораздо сильнее Горея, которого ты так лихо придушил. Третья солнце. Тебе придется выйти из катакомб в разгар дня не имея эликсиров. Переждать не получится. В подземелье полно волков и перевертышей, чем дольше ты там будешь, тем больше вероятность, что тебя обнаружат. Я вложу тебе в голову маршрут по которому ты сможешь выбраться на поверхность минуя нежелательные встречи, но действовать надо будет мгновенно.

   - Как же я выйду на солнце? Это смерть, причем мучительная.

   - Тело хомодайреса выдержит десять минут. Примерно в трех километрах от выхода, магистры, возвращающиеся от перевертышей, остановят передвижение, их задержит внезапно упавшее посреди дороги дерево. Твоя задача добраться за это время до них, чем дольше ты будешь выбираться наружу, тем дальше хомодайресы уедут, с ними и твой шанс на спасение.

   - А нельзя, по щелчку божественного пальца просто перенести меня к магистрам?

   - Можно. Однако, это настолько мне дорого станет, что нельзя.

   - Почему-то я так и думал.

   Перспективы грандиозные. Итак. Избежать челюстей волчицы за секунду до атаки - почти невозможно. Победить оборотня не имея оружия и не выпив эликсира - просто невозможно. Пробежать три километра после боя с вовкулаком за десять минут под действием солнца - фактически невозможно. Что я имею? За исключением того, что все мои планы относительно побега перевертышу под хвост. То, что я труп и так, и этак.

   - Теперь, хорошие новости...

   - Оооо? - я поднял левую бровь на ранее недосягаемую высоту.

   - У тебя будет несколько попыток.

   - Это как?

   - Я создам иллюзию точно копирующую ситуацию. Она ничем не будет отличаться от реальности. В ней ты столкнешься с Малашей и Сореем. После того как ты справишься, осуществится перенос. Тебе останется повторить удачный опыт и совершить рывок до магистров. Все ясно?

   - Погоди, а как я пойму, что уже в реальном мире?

   - О не переживай! Я дам знак, - улыбнулся моими губами Бо. - Ты готов?

   - Нет! - закричал я.

   - Тогда начали!

   ***

   Попытка раз.

   Желтые зрачки наплыли из темноты, дикая, неописуемая боль рванула горло, она за миг распространилась от горла по всему телу. Захватив даже ногти. Сука! Какая же ты сука - Бо!

   Попытка три.

   Подбородок вниз. Челюсти отрывают нос, стягивая кожу с лица. Пытаюсь удержать меховую шею и теряю сознание.

   Попытка шесть. Подставляю локоть в раскрытую пасть. Хруст, локоть крошится от острых зубов. Невероятным усилием удерживаю сознание и правой рукой бью ей в нос. Она отпускает конечность. Отпрыгивает и громко воет. Слышу топот ног. Поднимаюсь, что бы встретить противника. Сорей выпрыгивает из ответвления налету перекидываясь. Кручусь на ноге встречая его пяткой в голову. Оторванные пальцы исчезают в горле вовкулака и я падаю наземь. Резкое движение челюстями, боль и тьма.

   Попытка восемь. На пределе напрягая связки вскидываю колени и немного двигаю лежащее тело вперед. Ее челюсти царапают мой лоб. Я же рву зубами отвисший сосок, который очень удачно, оказывается в пределах взора. Скулеж оглушает, но наученный, предыдущим опытом, не теряя ни секунды хватаю, дернувшее от меня тело, мощным усилием переворачиваю, оказываюсь сверху. Бью кулаком в нос волчице, ребром ладони крушу кадык. Поднимаю тушу и со всей силы на глазах бегущего Сорея ломаю о колено. Меня впечатывает в земляной свод и клыки вовкулака вырывают кусок из живота. Из последних сил бью пальцем в глаз, промахиваюсь. Сознание меркнет.

   Попытка одиннадцать.

   ... Бью кулаком в нос волчице, ребром ладони крушу кадык. Сажусь сверху на поверженное тело. В руке моей зажат острый камень, я прижимаю его к искалеченному горлу, знаю лучше к животу, но не могу, себя пересилить. Она несмотря на увечье жива, но боится пошевелиться.

   Сорей выбегает из темноты готовый бросится на врага, но резко останавливается осознав картину.

   - Не трррр-огай ее, она беррр-еменна, - рычит он, не пытаясь сделать и шага ко мне.

   - Перекинься, - приказываю я. - Он медлит, делаю вид, что надавливаю на камень.

   Наверно Сорей никогда так быстро в жизни не трансформировался. Еще секунду назад это был огромный, занимающий весь проход волк, теперь же крупный, но человек.

   - Никогда не одобрял межвидовые контакты.

   Руна подчинения слетает неохотно. В момент борьбы, нечего было и думать ее активировать. Теперь же мне едва хватило сил. Без подпитки эликсиров творить ее становится очень трудно. У меня темнеет в глазах, но разум Сорея скован.

   - Твоя задача удерживать Малашу на этом самом месте в течении часа.

   Вовкулак кивает и мы меняемся местами. Он сидит сверху на волчице, которая силится встать, не понимая почему ее ... хозяин не убьет меня.

   - Я найду тебя Констанций, - врет он мне во след.

   - Не найдешь Сорей. По истечении часа, убей себя.

   Если у него мощная воля он сможет не поддаться руне, инстинкт самосохранения самый сильный, а через шестьдесят минут действие руны ослабнет. Но я уверен, что ему не будет не до меня. Уже сегодня, если я доберусь до своих, Сорей будет казнен.

   Вдруг перевертыш поднимается во весь рост, видя мое удивленное лицо хохочет.

   - Уже нашел, без эликсиров ты кусок дерьма.

   Руна не подействовала! Я побежал, зная, что у меня несколько секунд. Из оружия только кусок камня, годящийся только угрожать обездвиженным.

   - Беги-Беги Кооонстанциииййййй!

   "Попыток больше нет" - говорит, кто-то у меня внутри.

   Загривком ощущаю как смерть дышит своим смрадом. От этого под коленями и в запястьях разливается холодный страх.

   - Ты паххххнешь каааак сууучка во вррррремя течки, - слышу совсем близко его голос.

   Какие бредовые ассоциации. Не удивлюсь если все оборотни извращенцы.

   Волна ненависти бьет сзади. Почти всегда вовкулаки атакуют целя в шею. Я падаю на спину, упираюсь руками и делаю рандат в пролетающее надо мной тело. Удар попадает в живот, он достаточно силен, что бы отбить внутренности даже у слона. Но Сорей вылеплен из железа. Я даже не успеваю принять боевую стойку, а он уже развернулся для следующей атаки. Хвост хлещет по бедрам, глаза смотрят не отрываясь. Он встает на задние лапы, макушкой касаясь высокого свода. Серповидные когти поднятый на уровень груди. Я не знаю, как справляюсь, но говорю:

   - Живущий волком, умрет, как собака, - и свищу, словно подзываю дворового пса.

   Ого! На задних лапах вовкулак передвигается не менее быстро. Его лапы загребают, пытаясь обнять, подныриваю под них. Сорей инстинктивно прикрывает пах, памятуя о судьбе Горея. Не пытаюсь нанести удар, сейчас это бесполезно. Моя правая нога заходит под его левую лапу, зажимает ее между голенью и бедром. Приседаю, уходя от размашистого удара и одновременно со всей доступной скоростью и силой, прямо в приседе не выпуская ногой его лапы, разворачиваюсь влево, делая полный оборот телом. Раздается хруст и вопль полный отчаяния. Двойной перекат, челюсти щелкают не достав. Поднимаюсь. Моя нога болит, так словно ее окунули в само солнце. Нажимаю на две точки под коленом и одна на ступне, становится легче.

   Сорей встает медленно, его левая нижняя конечность сломана. Он перестает быть мобильным, я могу просто убежать. Наверно это правильно решение, но я не хочу оставлять его живым. По моим глазам он понимает, что я намерен довести поединок.

   - Бегг-и Кон-стаааа-нций. Не иску-шшшай судьбу, я все еще сильнее теее-бря.

   - Ничего, придется сломать оставшиеся лапы, а потом я разорву твой рот.

   К нам медленно подходит Малаша. Она ложится между противниками, я вижу, как в животе у нее шевелятся щенки. Это хорошая причина уйти достойно, без боя. Несмотря на свои слова не уверен, что смогу одолеть перевертыша, а мне еще предстоит смертельный забег и каждая лишняя минута делает мои шансы все меньше.

   - Передайте Аулине, что я убью ее.

   Сорей смотрит на меня с интересом, в его голове что-то происходит.

   - А мы собственно не против, - отвечает он. Почему я ничуть не удивлен?

   Разворачиваюсь и бегу. Ногу покалывает, не знаю как долго она выдержит. Выход на поверхность совсем близко, я чувствую солнце, готовое поджарить меня. Секундная задержка. Собираюсь с духом, несколько полных вздохов, заставляю легкие работать на все сто процентов.

   Передо мной тракт, с хорошей утоптанной дорогой. В голове стрелка, она показывает куда мне надо двигаться. Возникает мысль скрыться среди деревьев, но они здесь, как назло довольно редки, это не Нора с ее навесами. Эх, мне бы жука-гранату.

   Первая минута дается легко, солнце удившись такой наглости ушло за тучи, лишь изредка стегая лучами.

   На исходе третей, возникает стойкое чувство, что я умру прямо здесь и сейчас. Кожа покрылась волдырями, нога начинает доставлять сильное неудобство, пару раз спотыкаюсь.

   Шестая минута приносит облегчение. Нога уже не проблема. Все тело медленно тлеет, не понимаю, как я еще что-то вижу.

   На восьмой минуте, дорогу перебегает заяц, он выбрал именно это место и время, что бы лично мне подгадить. Я спотыкаюсь и падаю всем телом, которое горит. Мне уже виден караван гробов, до него рукой подать, но встать не получается. Несколько драгоценных секунд борюсь с собой.

   Исход десятой минуты. Горящий факел идет по тракту, издалека это наверно красиво...

   ***

   Интерлюдия

   - Как его состояние?

   Магистру Берицию очень, до дрожи в клыках хотелось допросить Констанция. Вывести этого сына летучей мыши на чистую кровь. Но, признанный мертвым хомодайрес, неожиданно воскрес, для того что бы снова умереть, ну почти...

   - Стабильно мастер, - пожилой целитель, шмыгнул крючковатым носом. - Я вообще удивляюсь тому, что он не отдал солнцу матрицу. Вся кожа сгорела, началось тление костей, это чудо, явление для науки уникальное...

   - О науке будешь говорить с другими чудиками, - Бериций недовольно повел узкими плечами. - Когда с ним можно будет поговорить?

   - Регенерация идет полным ходом, львиная доля мутагенов подстегнула метаболизм, думаю через неделю речевой аппарат восстановится и с ним можно будет побеседовать. А через месяц, если не будет осложнений, он станет полноценной боевой единицей Ордена.

   - Грязное солнце! Это слишком долго! Нельзя как-то, ну не знаю, ускорить процесс, так, что бы с ним побеседовать, как можно быстрее? Каждая минута на счету.

   - Почему же нельзя? Это интересная и нетривиальная задача, достойная мастера целителей, каким я и являюсь. Могу вывести его из сна и скрестить с говорилкой, но Констанций гарантированно умрет.

   Умрет... Знать бы, нужен ли он вообще живым. Лесья вообще считает, что Констанция надо по-тихому удавить. Нет разумного, нет проблемы. Что если он пронюхал о свойствах крови оборотней, это информация тщательно оберегалась иерархами и являлась одним из самых охраняемых секретов. Что будет если чернь узнает способ продлить себе жизнь? А вот что! Непрекращающиеся войны и убийства ради ихора перевертышей. Хомодайреса надо убить или делать одним из магистров.

   Ситуация может быть еще хуже, вдруг пусторукий, руководствуясь ведомыми лишь ему причинами, поведал о сотрудничестве между ним и некоторыми членами Ордена? Если это станет известно братьям-монархам хомодайресы будут упразднены и объявлены вне закона. За нами станут охотится, как мы за хумансами. Хотя вряд ли Ракугава стал бы с ним откровенничать, зачем тогда сражаться в смертельном поединке?

   И почему так получилось, что Констанция объявили мертвым, а он тварь такая, вопреки здравому смыслу жив! Нет, пока нельзя трогать. Бериций с силой ударил себя кулаком о ладонь. Как же плохо, что допрашивать выжившего придется уже в подземном городе, там где нельзя его в случае чего просто удавить.

   Кроме того палача и контрразведчика ордена беспокоил факт падения гигантского дуба прямо перед "Гробом". Не случись этого Констанций бы сгорел живьем. Конечно Бериций лично проверил дерево на наличие подпила, но тут вроде было все гладко, вернее трухляво. Дуб сгрызли летающие ежи, отметины от зубов, кучки кала - говорящее и смердящее тому подтверждение. Только по какому такому наитию горящий хомодайрес бежал именно в это время, именно по этому тракту? Совпадение? Ха! Бериций не верил в совпадения, от них всегда воняло тайной.

   "Гроб" в котором передвигались хомодайресы состоял из пяти защищенных от солнца фургонов, скрепленных между собой тросами. Движущей силой был десяток химер, накачанных под завязку мутогенами. Животные были обречены, но это никого не волновало, с задачей, доставить магистров к перевертышам и обратно до города, они справятся.

   В первом и втором ехали хомодайресы, третий был отдан эрцдайресам, целителю и не желающему умирать гаденышу, четвертый и пятый фургон занимали магистры - Лесья и Бериций соответственно.

   Палач решил навестить коллегу. На ходу выпрыгнул из одной повозки, прищурился от умирающего перед неминуемым вечером солнца, так же лихо запрыгнул на ступеньку ведущую в убежище его любовницы. Впрочем, Бериций не обольщался, их отношения продлятся ровно столько, сколько будет выгодно им обоим.

   Дверь, ведущая в фургон была не заперта. Палач ордена не стуча, собственно как всегда, преодолел нехитрое препятствие и оказался внутри. Помещение было разделено на три небольшие секции. Первая самая маленькая являла собой миниатюрную прихожую, заставленную различной обувью. Во второй была небольшая гостиная, совмещенная со спальней, третья представляла ванную комнату.

   Женщина, будь она хоть трижды магистр, всегда остается женщиной. Это было ясно и по аромату малиновых духов, и по многочисленным ненужным в походе предметам. Таким как сеточка для волос или букет лютиков вставленный в нише.

   Лесья была в ванной. Бериций прошел всего несколько шагов. Он опустился на колени и стал рассматривать огнерыжую женщину. Из под пенной воды торчал сосок, палач не сдержал искушения и несильно куснул его.

   - Какие новости? - спросила Лесья. Она даже не дернулась и не соизволила открыть глаз. Сука!

   - Хреновые, - ответил Бериций и чуть было не ударился о край ванны, фургон заметно качнуло. Часть воды вылилась, попав ему на штаны.

   - Конкретнее, пожалуйста? - медовым голосом произнесла женщина, что означало крайнюю степень раздражения.

   Бериций мстительно усмехнулся, его рука нырнула в пену и принялась ласкать любовницу, но створка раковины закрылась и палач с ругательством вынул руку. Большой палец был вывернут и смотрел в другую сторону. Помянув хумансов палач с хрустом поставил перст на место и хмуро ответил.

   - Он сможет говорить через неделю, в лучшем случае.

   - Т.е. уже в подземном городе?

   - Очевидно!

   Бериций поднялся с колен и вернулся в комнатку. Он уселся на единственное кресло, все его игривое настроение, как ветром сдуло. Зачем он пришел? Неужели ему захотелось чего-то большего? Смешно.

   Она села на узкую кровать, мокрая и обнаженная, подтянула ноги, сделавшись похожей на невинную овечку перед закланием. Выжидательно посмотрела на него, провела языком по губам и выросшим клыкам.

   - Надо его убить, - она сказала это таким тоном, словно объяснялась в любви.

   - Нельзя, - с явным сожалением ответил Бериций. - Ты же сама понимаешь, пойдет вонь. Тем более, надо выяснить, что там удумали перевертыши.

   - Чего тут думать, - улыбнулась Лесья, она развернулась спиной к мужчине и выгнула по-кошачьи грациозную спинку.

   - Ты права, время думать минуло.

   Он подошел, ладони нашли лучшее пристанище, а клыки надавили на нежную кожу...

   Спустя час они стояли над телом Констанция и пристально вглядывались в его обгоревшее лицо, словно пытаясь в этом месиве увидеть ответы на невысказанные вопросы.

   - Почему ты просто не сдох номер семнадцать? - нарушила молчание женщина.

   Но думала она совсем иное, в ее воспоминаниях вспыхивали сцены, намного более страстные чем те, которые происходили недавно в фургоне.

   - Всему свое время, - тихо пообещал любовник.

   ***

   Больно, это не всегда плохо. Иногда это значит, что тебя не обманули и по какой-то надуманной причине оставили в живых. Я же вроде как умер?

   Интересно, те кто употребляют выражение: "кошки во рту нагадили", имели этот уникальный опыт в реальности? Состояние в котором я очнулся, прекрасно характеризует эта фраза, только эти кошки не обделили вниманием весь мой организм. Во-первых все дико чесалось, во-вторых ныло, в-третьих воняло и в-четвертых мне безумно хотелось пить. "Эй, кто-нибудь?" - попытался позвать я, но вместо этого исторг какое-то бульканье. Я не сдался и попытался еще несколько раз объявить миру о своем приходе, но тот был глух и слеп. Почти как я.

   Глаза отказывались видеть что-то помимо разноцветных кругов, но я почему-то не расстраивался, на это не было времени. Раз не получилось удовлетворить главные потребности, будем довольствоваться малыми - интеллектуальными. Надо было осознать и проанализировать все, что со мной произошло. Но, как только я напряг извилины, голову пронзила раскаленная стрела, она подхватила меня, унося в тихие, медленные воды.

   Второе пришествие началось веселее. Во-первых я видел несимпатичное лицо бородатого серьезного дядьки, он был облачен в зеленую накидку Целителя и был явно чем-то взволнован.

   Уловив, что я в сознании, он как-то натужено улыбнулся, потом насупился, будто чего-то стыдясь и отрывисто выстрелил вопросами:

   - Как ты себя чувствуешь? Помнишь как тебя зовут? Понимаешь где ты? Что болит?

   - Пить, - озвучил я желание первого раза.

   Целитель словно этого и ждал, в руке у него оказалась емкость с вытянутой трубкой на конце из которой, как раз удобно поить беспомощных пациентов. Питье оказалось ничуть не вожделенной водой, а какой-то трепкой гадостью с вездесущим привкусом малины. Но я выпил все без остатка и даже причмокнул.

   - Теперь ответь на мои вопросы, это нужно, что бы оценить твое состояние.

   Вот же настырный тип! Но вид у него непреклонный, такой чего доброго не отстанет, пока своего не добьется.

   - Чувствую себя, это уже хо-ро-шо. Имя мне - Констанций. Полагаю, я в целительской. Болит все понемногу.

   - Как болит? Колит или давит? Где сильнее?

   Он набросился на меня, как нетопырь на мошку. Так замучил, что я через несколько минут еле ворочал языком и в благодарность за свои откровения получил инъекцию какой-то гадости в шею, после чего сразу уснул.

   Дальше все пошло веселее. Через пару дней я приподнимался на кровати, а через неделю гулял по темным коридорам целительского комплекса хомодайресов. Коллег я встретил всего пару раз, мы редко попадаем в руки целителей, или восстанавливаемся сами или нечего восстанавливать. Этих охотников за хумансами я не знал, молодняк из последних выпусков, оба потеряли конечности, которые стали уже отращиваться. Соратники почтительно поклонились мне и стали о чем-то горячо шептаться. Я не стал навязывать свое общение, предпочитая кивнуть в ответ.

   Последнее время меня стали одолевать навязчивые мысли. Главная из которых: почему еще никто не пришел со мной поговорить по матрицам? Так и полностью выздороветь не долго. Целитель грозился выписать через неделю, а то и раньше.

   Не знаю по какой причине, но магистры поменяли взгляды на секретность и разрешили принимать в больнице других разумных. Конечно всех наработок никто открывать не собирается, но сам факт о многом говорит. Не думаю, что дело в деньгах, орден побогаче братьев-монархов будет, наверно снова вмешалась политика. Скорее всего дворяне опять подняли вой о чудовищных экспериментах и страшных заговорах против государства цветущих в недрах Башни, вот и пришлось Магистрам чуток улыбнуться власть предержащим.

   Только произошло это не вовремя. Именно в мое присутствие. Пациентов хватало и они поголовно предпочитали навязчиво со мной общаться, при том, что я выказывал всем своим видом нежелание идти на контакт. К сожалению почти все болезные являлись дворянами, я не мог просто послать их подальше, опасаясь получить вызов на дуэль. В мои планы не входило лишать живота очередного спесивого идиота, что бы в довершении к своим приключениям попасть в опалу при дворе. Тем более раздувать конфликт в больнице! Вот и приходилось выслушивать истории про их срамные болезни. Может это меня так пытают? Вполне возможно!

   Хотя, одно знакомство получилось довольно приятным. Лечебница Ордена не просто больница, это еще и реабилитационный центр с гимнастическим залом. Как только смог худо-бедно передвигаться и оброс кожей, сбегал туда от назойливых толстосумов и сливок общества. Они за три километра обходили даже слово "спорт", не говоря уже о том, что бы напрячь свои обросшие жиром тельца.

   Из зала убрали тренажеры, которые могли рассказать о методиках тренировки хомодайресов, но оставили груши, манекены, турники, утяжелители и фехтовальный скарб. А главным шедевром здесь был небольшой бассейн шесть на восемь метров, заполненный целебной водой с примесью восстанавливающих эликсиров. В нем плавали тысячи невидимых рыбок-пердушек. Они создавали пузырьки, которые массировали кожу. Если бы остальные посетители больницы знали об этом чуде, то оккупировали бассейн. Слава ночи, что никто из персонала им не проболтался.

   Она плавала в моем, как я уже считал, личном раю. Ладненькая такая и показательно недоступная. Даже не взглянула, когда я мощными грибками проплыл рядом. Честно говоря, в первый раз, я ее даже толком не рассмотрел, слишком был зол. Сделал несколько заплывов и пошел ломать манекены.

   В следующие разы я ее не встречал и уже почти уверился, что это был единственный неприятный случай, но не тут-то было. Повадилась лиса до курят.

   Застал я ее за разминкой на тренажере и тут уже рассмотрел получше. Она была одета в мужской гимнастический костюм, шорты и майку, которые не скрывали ее великолепную фигуру, скорее подчеркивали, делая более провокационной. Подтянутая и гибкая, как пустынная кошка, девушка, игнорируя мое присутствие поставила ногу на стенку, так что получился поперечный шпагат. Густые, белее снега волосы были острижены до плеч и странно перехвачены черной лентой под углом в сорок пять градусов. Ее сильные руки, на мой взгляд чуть более мускулистые чем надо, были сплетены за спиной в знак школы боевых искусств "Девлам". Положение пальцев говорило, знающему человеку, что перед ним, мастер. Еще я увидел татуировку в виде крылатой черепахи, расположенную в правой подмышке. Это нелепое создание, водящиеся в далеком Расском Ханстве, являлось эмблемой школы и носить ее изображение могли только Мэтры. Шли слухи, что мастера Девлам в ханстве выполняли роль хомдайресов, но я бы не стал им верить.

   - Долго ты еще будешь на меня пялиться? - грудным голосом, от которого по мне побежали мурашки, спросила она.

   Во многих ситуациях промолчать лучшее решение. Я выбрал золотую середину - восхищенно причмокнул, так что звук разбежался по всему залу.

   Со вздохом полным осуждения безнадежной тупости, она повернула корпус в мою сторону не снимая ноги.

   На меня уставился злой, цвета неба глаз. Второй закрывала черная повязка, теперь понятно предназначение ленты. Нос был слегка с горбинкой, небольшие ушки спрятаны в волосах, тонкие губы вписаны скуластое лицо. Не шедевр, скажем прямо. Но почему-то все вместе, складывалось в хулиганский образ, не лишенный изрядной толики женственности. Может на меня так повязка повлияла? Неужели я становлюсь падок на костюмированные забавы? Или цвет волос напомнил Дарину? Меня ударили воспоминания и так не вовремя.

   - Послушай краснокожий, повторять впредь не стану. Хочешь заниматься, твое дело, хотя на мой взгляд толку ноль. Всего два правила, - она вытянула пальцы буквой "V". - Второе, ты на меня больше не пялишься.

   Девушка убрала указательный палец, оставит вытянутым средний. Получился хоть и не знакомый, но довольно обидный жест.

   - Первое, твое худосочное тельце больше никогда не смеет пачкать воду в моем бассейне. Я понятно объяснила? До двух считать умеешь? Если понял - кивни.

   Я радостно закивал головой, так усердно, что татуированная поморщилась и отвернулась. Честно говоря внутри просто выл от восторга. За эти двухнедельные каникулы, наверно впервые расслабился, думать забыв о магистрах, пусторуких и тайнах бессмертия.

   Наверно она почувствовала мой взгляд, на котором можно было жарить мясо. Нога покинула ступеньку и осталась стоять вертикально, а девушка ухитрилась изобразить всего за пару секунд сожаление, гнев, сочувствие, недоумение и даже любопытство.

   - У тебя там не затечет? - я вполне прилично указал пальцем на паховые сухожилия. Но это фраза послужила толчком, адептка Девлам нахмурилась.

   - Ярослава графиня ев Коро. Вызываю тебя на кулачную дуэль здесь и сейчас. Победитель отказывается посещать гимнастический зал.

   - Я не бью женщин, - ласково произнес, - если только они сами не попросят. Ну, ты понимаешь.

   - Назовись краснокожий хам. Я должна знать кем сейчас буду вытирать пол.

   - Меня зовут Констанций, - слегка поклонился. - Между прочим указывать на цвет кожи бестактно, я же не называю вас одноглазка.

   - Констанций!? - ее глаз удивленно расширился. - Знаменитый хомодайрес, убивший свяща? Победитель дампира? Спасший цвет дворянства.

   - Да, - я скромно потупил взор.

   - Простите, Перуна ради! Меня просто ввел в заблуждение ваш облик. Вы не похожи на героя, ой простите, - поняв, что совершила бестактность мило покраснела она.

   Эта дикая расская барышня начинала мне нравится все больше и больше.

   - Вы слышали когда-нибудь историю о солдате и старушке?

   - Неээт, - удивилась она.

   - В давние времена солдат возвращался с войны. Под утро ему встретилась деревня. Никто не хотел пускать служивого на постой. А дневать в холодном земляном убежище его не радовало. Только одна сильно зажившаяся одинокая старушка, согласилась дать убежище солдату. Делать нечего. Пришлось с благодарностью согласится.

   Старушка оказалось бойкой, разговорила военного, угостила луковой похлебкой с кровью болотной лягушки, да налила ему чарку вина размером с ведро. И когда служивый разомлел, стало ему казаться, что старый дом - хоромы дорогой гостиницы, а бабка - писанная красавица. Да и та масло в огонь подливает, говорит:

   - Ты не смотри на меня милок, что я старая, да некрасивая. Сейчас я болею, да заколдована хумансами, а на самом деле красавица неописуемая. И есть способ чары людские снять. Так и я уважаемая Ярослава, сейчас на лечении, а на самом деле красавец писанный.

   Несколько секунд девушка с непониманием смотрела на меня, а потом неуверенно улыбнулась.

   - И чем же кончилась история? - из вежливости спросила она. Я предпочел скомкано ответить.

   - Да, ничем. Передневал солдат, да и ушел, как вечер вступил в силу. Но бабкины слова, - "ты такой большой сынок, а в сказки веришь", - стучали ему в уши не одно столетие.

   На это раз Ярослава зажав рот ладошкой, со сбитыми костяшками на тыльной стороне, захрюкала и я понял - девушка смеется! Слава ее Перуну, хоть какой-то изъян, а то я чего доброго еще и влюблюсь.

   - Ладно госпожа ев Коро, вы бросили мне вызов. Не надо слов, - видя потуги девушки извиниться отрезал я. - Разумеется кулачный бой отменяется, я не собираюсь калечить столь милую особу, как насчет тренировочных катан? Вы владеете этим оружием?

   - Да, но...

   - Вы испугались!? Может не хватает расских молотков? Или вам мешает отсутствие одного глаза?

   Ярослава оказывается умеет метать настоящие молнии! Меня пронзило не менее чем в пяти местах.

   - Смею заметить сударь, что я владею любым видом оружия! И даже будучи полностью слепой без труда расправлюсь в вами.

   Она гневно, пружиня на каждом шаге отправилась к фехтовальной дорожке. Я залюбовался ее походкой, в голову лезли сугубо неделовые мысли.

   - Однако, хотя я и не сомневаюсь в своей победе, хочу снять условие о посещении вами бассейна. Было бы жестоко лишать вас сей безусловно полезной процедуры. Достаточно того, что я устрою вам трепку, легендарный герой!

   Девушка выбрала каучуковый клинок и закинула его на плечо.

   Я подошел к стойке с оружием и взял себе близнеца ее оружия. Взмахнул пару раз, привыкая к балансу. Фехтовал я мечами средне, хомодайресов учат владеть прежде всего камами, но думаю моих навыков и превосходства в скорости хватит с лихвой.

   - Ярослава. Хоть вы и любезно разрешили мне принимать водные процедуры, драться просто ради того, что бы драться мне претит. Я не бретер из романов Лександра Юма. У меня есть свои условия поединка.

   - Извольте? - удивилась она.

   - Во-первых в случае моей несомненной победы, нам придется перейти на "ты". Во-вторых, - внимательно следя за мимикой Ярославы, - вы пообещаете поужинать со мной в лучшем ресторане Цитадели, или посетить театр. Выбор оставляю за вами.

   - Ха, - лаконично высказала девушка свое мнение. Но ее лицо опять зарделось. Повязка, закрывающая глаз придавала Ярославе серьезный и зрелый вид, однако по сути она была совсем еще юна. Я бы дал ей не более двух столетий.

   - Тогда у меня встречное условие! После моей победы вам придется...

   - Только не жениться! - в притворном ужасе я уронил меч.

   - Откуда вы знаете!? - искренне удивилась она. - Вы, что специально? Подстроили все это, что бы проиграть и таким бесчестным путем стать моим мужем. Как это низко!

   Я изменился в лице и начал что-то лепетать про недоразумение, всемирно извиняться. Прервал меня только громкий, искренний смех, летящий по всему залу.

   - Ах, ты...Вы... Хорошо Ярослава, туше, - глубоко вздохнул и заставил себе улыбнуться, а сам решил хорошенько проучить расскую девицу. - Фехтуем, до пяти касаний.

   Тренер по фехтованию говорил. "Не важно, что у тебя в руках. Нож, меч, серпы или дага. Оружие должно раствориться в скелете, стать частью твоего тела. Тот кто сумел слиться с клинком ближе, чем с любимой женщиной, станет победителем в любом поединке. Палец всегда безошибочно чешет, не промахиваясь. Почеши хуманса".

   Мы разошлись по разные концы дорожки, очутившись на расстоянии десяти метров друг от друга. Я решил не форсировать бой и медленно шел к сопернику, отведя катану за спину.

   Девушка словно плыла. Ее движения были плавными, зыбкими и нереальными. Она застывала в пространстве, что бы потом очутится чуть ближе. Но все сменилось телепортацией и невероятным быстрым выпадом.

   Не успел сродниться с клинком, как получил позорный и очень болезненный удар в кадык.

   - Вы убиты мэтр Констанций, а я даже не вспотела.

   Вот язва. Похоже в скорости она мне ничуть не уступает. Перестал пижонить, выставил катану острием вперед, направив центр в пупок девушки. Мысленно протянул линию соединяющую ее тело и свой меч. Вдохнул полную грудь воздуха и...

   Ловлю кончик ее меча, как странно - руку сводит от сильного удара. Уклоняюсь от выпада в голову, блокирую удар по ногам. Делаю оборот, оказываюсь сбоку от нее, пытаюсь нанести укол. Она ускользает, метит в живот, но атакует руку. Неестественно выворачиваю за счет тела мутанта запястье, убирая его с траектории удара и сам бью в подмышку. Есть!

   Шумно выдыхаю воздух и не глядя на нее говорю:

   - Один вдох, второго не понадобилось.

   Ага, ее пробрало! Вижу, как вздымается гневно грудь, а единственный глаз горит бешенством. Надо будет при случае, а он появится, узнать, что с ней произошло.

   Мы опять сходимся. Ничего не успеваю понять, как она взрывается каскадом ударов. Бьет яростно и очень быстро. Никаких "ты мне - я тебе", все атаки идут с ее стороны, мне приходится лишь оборонятся. Так долго продолжаться не может, успеваю среагировать на ложный финт "голова - ноги" и пропускаю в солнечное сплетение. Святая ночь, как больно!

   - А сколько пафоса мэтр! - улыбается Ярослава. - Дышите глубже.

   Вот су...суровая девушка. Ну я тебе устрою, близкие контакты третьего вида.

   Шаг, еще, поворот, уклон, атака правой рукой, мгновенно перекидываю в левую и поражаю почку. Теперь надо сказать, что-нибудь ехидное. В голову лезет какая-то чушь.

   - Не напрягайтесь так Констанций, - опередила девушка. - Вы и так краснее крови, того и гляди лопните от самомнения. Трюк, кстати подлый.

   - В бою милая Ярослава, - на слове "милая" она скривилась, - подлых трюков не бывает. Подлость это умереть, не явившись домой к родным.

   - Вы наверно часто дома бываете? - не поняв, что сказала сильно расстроила девушка.

   - Хватит болтать! К бою!

   Я разозлился и потерял контроль. Оружие перестало быть частью меня, да и Ярослава являлась настоящим мастером фехтования. За несколько минут она отвоевала два очка. И я почувствовал приближение поражения. Это гадкое, мерзкое ощущение, которое губительно в бою. Ему нельзя поддаваться, иначе смерть.

   Внимание мое было занято не поединком. Я расслабился, просто следя за девушкой и это помогло. Ее меч перестал дотягиваться, мое тело знало заранее куда будет направлен удар. Произошла перемена, мастер Девлам почувствовала ее и стала двигаться с запредельной скоростью, похоже до этого момента она меня щадила.

   Пока Ярослава обливаясь потом, работая на износ пыталась хоть коснуться противника, я ласкал взглядом ее тренированное тело. Девушка замечала эти взгляды, они сбивали рисунок ее боя, замедляли выверенные связки. Когда она уже была готова упасть от усталости, но не сдаться, попытался подставиться. Меч застыл в миллиметре от шеи, мой неуспевший клинок смотрел вверх, касаясь своего стремительного брата.

   - Это было великолепно мэтр!

   Ярослава отбросила катану и поклонилась.

   - Никогда не видела такое поразительное владение телом. Вы победили. Простите, что была язвительна. Мое поведение недостойно.

   - По условиям нашей дуэли ты победила, - решил прикинутся валенком, не получилось.

   - Мэтр, я мастер боя, прошедшая множество испытаний. Во время спарринга я почувствовала перемену, с этого мига вы просто играли. От меня не скрыть такого тотального превосходства.

   - Ярослава, должен вернуть тебе похвалу, это не банальный комплимент красивой девушке, а восхищение твоей техникой и подготовкой. Не каждый хомодайрес может составить тебе достойную конкуренцию в фехтовальном поединке.

   Она расцвела. Реально! Этой дикой пиратке главное набить морду сопернику. Поразительная девушка! Все, Констанций, остановись! Не надо всех этих картинок в мозгу, где обнаженные тела сплетаются на шелковом белье.

   - Спасибо вы...

   - Ты!

   - Да, конечно, ты... Не знаю, как сказать. Мне очень интересно, что у тебя случилось с кожей? И...ты видел солнце?

   - Пойдем, смоем напряжение в бассейне. Я опишу тебе свои злоключения, а ты мне поведаешь о вашем ледяном Ханстве.

   На девушке оказался раздельный купальный костюм, оранжевого цвета, который почти ничего не скрывал. Я поспешно укрылся в бассейне, мой взгляд не прекращал ласкать ее тело. Девушка понимая, мое состояние, вся горела и тоже поспешила скрыть свои достоинства. В воде Ярослава сняла повязку, под ней оказался обычный глаз, только прикрытый веком. Видя, интерес она легко рассказала историю, случившуюся с ней.

   - В Ханстве, мастер "Делвам" каждые десять лет обязан подтверждать свою квалификацию. Это как экзамен, только опасный, с использованием стального оружия.

   Я внутреннее присвистнул, в Московии оружие из железа было только у хомодаресов и богатых дворян, все остальные обходились клинками из каменного дерево. Для войн и междоусобиц этого вполне хватало, но тело хумансов намного более совершенное и крепкое, могла победить только сталь.

   - Не буду описывать ход экзамена, тем более, что эта информация составляет государственную тайну, - девушка состроила гримасу. - Короче в какой-то момент я не смогла увернуться от удара и острие кончиком вошло мне в глаз.

   - Думаю, это тебя не остановило?

   - Конечно нет. Я довела экзамен до конца и сохранила титул мастера. Ну, потом все ясно. Глаз регенерирует почти четверть века. Здесь же, в клинике Ордена, не прошло и месяца, как я стала полноценно видеть, правда он пока маленький - глазочек, выглядит пугающе. Хочешь взглянуть?

   Признаться, смотреть не очень хотелось, но это хороший шанс отвлечься от девичьих стонов в моей голове.

   - Показывай.

   Она открыла веко. Это было забавно. И мгновенно преобразило ее не прекрасное, но такое желанное лицо, сделав комичным. Маленький глазик смотрел подслеповато и как-то обиженно, на контрасте с другим выглядело по меньшей мере странно. Я не стал показывать никаких эмоций, лишь неожиданно для самого себя подмигнул.

   - Я очень некрасивая, да? - Ярослава прикрыла веко.

   Не говоря лишних слов, закрываю ее губы своими, кладу руки на тонкий стан. Она застывает холодной ледышкой и даже не дышит, но я чувствую, что за этой снежной преградой пылает жар. Когда становится невыносимо прижиматься к морозу и уже надо извинившись, делать шаг назад, ее прорывает и расская девушка начинает отвечать. О благодатная Луна! Какой напор! Руки обвивают мою шею, зубы кусают уста. Мы неистово целуемся, как юнцы впервые, забывшись от восторга, взахлеб.

   - Так не правильно, - спустя несколько минут отстраняется она.

   Я не куртуаз и всегда получаю свое, но это не тот случай. Мне невыносимо разомкнуть руки, также сложно, как бежать горящим заживо. Рычу, поднимаю нежное тело на руки, ее живот находится на уровне моих губ.

   - Пожалуйста, остановись...

   Это не всегда значит - стоп. Чаще женщина этими словами снимает с себя ответственность за происходящее, отдавая полностью инициативу мужчине и делая его ответчиком перед лицом некоторых обстоятельств. Тон Ярославы был иной, она явно хотела большего, но считала, по каким-то своим женским соображениям, что время не пришло. Мог ли я настоять? Наверно, да. Только был уверен, знал, в этом случае наша встреча последняя. А мне почему-то хотелась, впервые в жизни, не просто расслабится с красивой женщиной, а чего-то большего. Это пугало и одновременно наполняло сердце истомой.

   Еле справившись, опускаю ее в воду. Вижу ее благодарный взгляд. Разворачиваюсь и плыву прочь, на пределе усилий. Делаю кругов тридцать прежде чем шум в ушах стихает, а мысли начинают думать о чем-то еще кроме Ярославы.

   Трясясь от нерастраченных эмоций выбрался из воды, девушки уже в зале не было. Злясь, на нее, хотя она правильно сделала, что ушла, подошел к манекенам и так яростно отрабатывал серии ударов, что вывел несколько из строя. А ведь они по мнению инструкторов вечные. Только, когда из разбитых костяшек обильно потекла кровь успокоился и вернулся в палату.

   Несколько дней кряду в тоже время я ходил в зал, но Ярослава не приходила. Мое же состояние стало вызывать беспокойство: я вылечивался! А значит меня скоро могут попросить. Несколько раз пытался проникнуть на женскую половину госпиталя, но там дежурили эрцдайсеры. Огромные, в полном боевом облачении. Парные быстрострелы покоились в наплечных кобурах, боевые ножницы-серполомы, обнажены словно их хозяева в этот миг готовы бросится в бой. Меня настолько удивил факт их наличия, что я даже не стал спорить. Самые свирепые воины, охотники на ренегатов, даже "золотые" им ровня, вместо того, что бы заниматься уничтожением неугодных или выполнять секретные поручения магистров, как цепные псы несли службу больничных охранников.

   Здесь явно что-то не чисто. Меня осенила догадка.

   Территория лечебницы довольно обширна, я же еще пару недель назад находился в столь плачевном состоянии, что ничего вокруг не замечал. Теперь обошел все корпусы, натыкаясь везде на посты карателей.

   Больницу полностью взяли под контроль эрцдайсеры и не удивлюсь если это связано со мной.

   Опять вернулись тревожные мысли, ощущение, что я под колпаком становилось все сильнее. Мне до хумансиков не хотелось выполнять желание пусторукого, даже угрозы со стороны Бо, не пугали. Сейчас он казался плодом моего воображения. Да и не верю, что сила столь могучая как творец, настолько мстительна и праздна, чтобы отвлекаться на мелкую сошку. Я хочу сбежать, бросить все, пустить корни, завести семью. Кто даст уйти с доски шахматной химере? Только разменяв ее или отдав на заклание.

   На шестой день после знакомства с Ярославой шел в гимнастический зал без всякой надежды ее увидеть. Образ девушки сумел немного потускнеть и я почти убедил себя в том, что так будет лучше. Но все мои мысли и доводы обрушились едва увидел ее.

   На этот раз графиня ев Коро, была одета в легкое зеленое приталенное платье, которое нежно, очерчивало ее фигуру. Повязки на глазу не было.

   - Привет Констанций, - сказала она своим чувственным голосом, от которого я скрутился в пружину. - Сегодня я покидаю лечебницу. Мой глаз видит прекрасно и уже почти достиг нормального размера. Скажи, твое предложение в силе?

   - Ккакое? - голос предательски вздрогнул. Похоже проклятый Ракугава что-то изменил в моей голове.

   - Ну, ты говорил, - она премило смутилась и я в очередной раз подумал, что графиня еще очень юна. - Говорил, что хочешь пригласить, т.е. сходить...

   - О! Конечно Ярослава. Послезавтра покидаю эту обитель скорби. Буду счастлив встретится с тобой.

   Слова получались какими-то неуклюжими, так всегда бывает с женщиной которую целовал, но еще не заставил стонать от наслаждения. Кроме того я не был уверен, что так просто отсюда уйду. Скорое всего из лечебницы меня сразу отправят к магистрам.

   - Замечательно! Т.е. я хотела сказать, - девушка зарделась, - что остановилась в гостинице "Крысюля и Орлуша".

   - Хорошо. Если удобно зайду в семь часов.

   Надо будет выяснить куда в "кольцах" водят девушек. Сам я в прошлые приезды и бытность обучения посещал только театры и лупонарий. И то, и другое оставляло желать лучшего.

   - Тогда, до скорой встречи.

   Она несмело подошла ко мне, теплые губы на миг прикоснулись к щеке. Я сдержал порыв, руки жили своей жизнью, пытаясь схватить ее за бедра и прижать так, что бы она почувствовала страсть моего тела. Чего мне стоило обуздать картинки проносившиеся в мозгу!

   Ушла. Вздохнул с облегчением. Что со мной? Никогда ранее я не был столь сентиментальным. Годы обучения вытравили способность любить. Даже смешно произносить это слово про себя. Неудобно и пошло. Все. Выкинь из головы. Неизвестно, что ждет за порогами лечебницы.

   - Ты отвратительно, омерзительно здоров, - сказал целитель, осматривая меня перед выпиской. - Кожный покров восстановлен, от переломов не осталось и следа. Жизненный ресурс восемьдесят два процента. Вали отсюда и не порть настроение своим цветущим видом.

   Хотелось плюнуть в его бородатое лицо. Вместо этого сухо поблагодарил, забрал вещи из палаты, благо их было всего чуть и пошел к выходу. Эрдайресы даже не покосились в мою сторону и я под нарастающее недоумение покинул своды лечебницы.

   Сначала впал в задумчивость. Брел неспешно, пытаясь понять мотивы магистров. Почему меня не пригласили, вернее не препроводили к патриархам. В самом лучшем случае я должен быть разложенным на кусочке перед Берицием, хорошо утрирую. Но несколько дней изнуряющих допросов, итог которых путешествие в "Никода" - закономерен. Однако я иду себе и даже не ощущаю слежки.

   Потихоньку мысли переключились на Ярославу. Пойти ли с ней на свидание или пропасть? Меня тянуло к девушке, хотелось сжать тело в своих объятиях, ощутить аромат кожи, почувствовать сопротивление естества и вонзить клыки в ее шею. Я испугался этих мыслей. Близость это одно, а укус совсем другое. Я мог позволить себе это только в степени дикой ярости, например во время боя. Но сейчас никакой ярости не было, я чувствовал всепоглощающую нежность и изнывал от желания взять несколько капель ее крови. Уже многие века вампиры давно не использовали клыки, что бы качать влагу жизни. Фермы решили все вопросы, не надо было выслеживать животное, в любой таверне есть кровь.

   Обычные разумные кусают друг друга во время ритуала бракосочетания. Проклятый пусторукий, что он сделал с моей головой!? Все. Решено! Никаких ресторанов, никаких гостиниц. Пока есть возможность, надо покинуть "кольца" и потеряться, раствориться за морем. Приняв решение, зашагал к воротам.

   Пятый круг жил своей жизнью. Здесь было на удивление вампирно. Конечно до столпотворения первого и второго не доходило, но разумных хватало. Неудивительно что разумные стремились сюда, здесь безопасно. Не надо опасаться солнца и хумансов, а цены намного ниже столичных. Но "кольца" не могли принять всех. Бездельников и праздных богатеев единственный город "магистров" не терпел. Если ты хотел купить дом в любом круге тебя ждало разочарование. Баснословные деньги, громкий титул, власть - ничто, не могло решить этот вопрос. Здесь или работали, или находились по делу. Ну и обучались соответственно.

   Мне захотелось есть. Однако наличность отсутствовала. Да и откуда ей взяться? На мне кожи не осталось, не то что денег. Пришлось немного отклонился от маршрута.

   Овальное здание Копилки расположилось на соседней улице. Я уверенно миновал порог оказавшись в просторном светлом помещении. В отличие от обычных денежных хранилищ здесь не было вооруженных до зубов охранников, которые при малейшем подозрении на криминальные намерения готовы разредить арбалет.

   Подошел к одному из двух окошек, вырубленных в стене.

   - Приветствую вас мэтр, - безошибочно определил хомодайреса ушастый клерк. - Меня зовут Сарик, чем могу быть полезен?

   Я часто думал, почему все поголовно служители Копилки имеют такие огромные уши, словно сказочные Бумбарашки? Может в процессе обучения их нещадно тянут за хрящики, таким образом стимулируя умственный процесс.

   Заметив мой интерес клерк не смутился, наверно за десятилетия работы он привык, что его лопухи вызывают интерес.

   - Хочу снять со счета двести путинок.

   - Ваш номер пожалуйста.

   - Сорок четыре.

   Клерк открыл счетную книгу, быстро пролистав несколько страниц, ткнул пальцем в какие-то непонятные закорючки.

   - Мэтр Констанций! - обрадовался он, словно я его потерянный отец, который наконец нашелся в чине толстосума. - Мы рады сообщить, что на вашем счету 924 путинки, кроме того вы имеете доступ к кассе Ордена. Вам открыт кредит на 2000 единиц.

   - Деньги, - сухо произнес я. Есть хотелось все сильнее.

   - О, да! Конечно!

   Клерк загремел ящичками, собирая монеты. Довольно быстро он протянул мне два кошелька. В одном лежали крупные путинки, во втором ельценюшки и зюги.

   - Спасибо, что пользуетесь нашими услугами, заходите еще, - в спину мне стрельнул ушастый. Лопатки сразу зачесались.

   Первый попавшийся лоток привлек меня аурмой с мясом и кровью попугая. Наверно надо было пойти в трактир, но запах так ударил в ноздри, что я сглотнул слюну. В лаваш из гречневой муки, под мой нарочито незаинтересованный взгляд, закрутили кучу разной снеди и я расплатившись ельценюшкой устроился на ближайшей скамейке.

   Дал маху. Аурма пропала за пару секунд, прям истаяла во рту. Взял еще две и литровую кружку квасной крови. Теперь спокойно без суеты отдался процессу. Жизнь замерла, показалось простой и безмятежной.

   Ко мне бойко подлетел маленький воробей. Он деловито уселся чуть ли не на ногу и принялся требовательно чирикать. Уронил прямо на него солидный кусок, малыш не растерялся, увернувшись принялся улепетывать угощение.

   Все хорошее быстро заканчивается, особенно попугаичья аурма. Надо было до наступления рассвета покинуть Кольца, если мне конечно дадут это сделать. Об Анастасии я старался не думать. Ага, как же! Мысли постоянно возвращались к девушке, я с каждой секундой все сильнее ощущал, что нахожусь в репродуктивном возрасте.

   - Кооонстанциииий! - взвизгнуло откуда-то сзади и совершив акробатическое па, на мои колени приземлилась неопознанное мной существо женского пола. - Ого-го! - ерзая, как на родном восхитилось существо, - ты так рад меня видеть или всегда готов? Кем ты его кормил?

   - Вовкулаками. Ссойди с меня женщина, - весьма неуверенно проговорил я, потому что существо, оказалось довольно миловидной девушкой, причем смутно знакомой.

   - И не подумаю! - категорически заявила та, для убедительности встряхнув черными кудряшками. У меня в памяти шевельнулись приятные воспоминания.

   - Ингания ты?

   - Признал наконец! - обрадовалась девушка и резко впилась мне в губы, легко прикусывая их клыками.

   - Ты, что жрал аурму? - с непосредственностью спросила она. - Не ешь впредь эту гадость, будешь весь день грохотать, лучше пойдем к нам. Девчонки описаются от радости! И, - она подмигнула, - тебе ждет такой прием, что на всю жизнь запомнишь.

   Ингания была куртизанкой. В бытность ученичества я часто посещал лупонарий и она стала для меня кем-то вроде наставника, очень хорошего, усердного и насколько это возможно искреннего. Чувствовалось, что я ей нравился, и работа была не в тягость.

   На краткий миг захватила несвойственная мне сентиментальная волна. Захотелось вернуть ощущения молодости. Порой, мы идеализируем прошлое, забывая многое, совершая этим большую ошибку. Я нырнул в этот маленький оазис, лишь на один стук сердца. Упиваться прошлым, ища в нем забвение, выбор дурака. Тем более в моем прошлом.

   - Спасибо за приглашение, - я немного отодвинулся от девушки, но все равно ее бюст фривольно упирался в грудь. - Но мне желательно сегодня покинуть Круг. Дела, к сожалению не ждут.

   - У тебя проблемы, - утвердительно произнесла куртизанка.

   - Нет, с чего ты взяла?

   - Точно проблемы, - усмехнулась Инга. - Три ночи назад в лупонарий заходил Бериций. Он был в дурном настроении. Обидел Катинию и еще одну девочку из новеньких. Мне пришлось сильно потрудиться, что бы утихомирить эту скотину. Потом он нажрался как свинья перед бойней и стал рассказывать интересные вещи... Упоминал тебя Констанций и какую-то расскую девку.

   Лупонарий не только место где ученики могут снять напряжение, это еще и бесценный источник информации. Во все времена мужчины одинаковы, расслабившись начинают трепать языком.

   От слов Ингании повеяло предопределенностью. Я знал точно, что стоит мне услышать продолжение, мои планы поменяются. Решение не видеть Ярославу далось с огромным трудом. Я физически ощущал, как маховик событий опять захватывает меня и ведет куда-то против воли, повинуясь чьей-то еще?

   - Говори, - справившись с голосом прохрипел я.

   - О, взрослый мальчишка, - покачала головой куртизанка, - ты по уши в самом тупом и смертоносном чувстве. Будь аккуратен, любовь убивает лучше любого хуманса.

   - Что именно сказал палач?

   - Сам понимаешь, это обрывки пьяных фраз и если бы Бериций не назвал твое имя, я бы не стала обращать внимание. Что-то про какую-то расскую бабу, которая лезет не в свои дела и клятого Констанция умудрившегося опять сесть в дерьмо.

   - Это все?

   - Ну, - девушка нахмурила носик. - Он сыпал невнятными угрозами, вроде собирался разобраться с вопросом раз и навсегда. Знаешь как это бывает? Напьешься в плохом настроении, весь мир покажется немытой подмышкой. А Бериций был очень, очень зол. Видишь, - она оголила левое плечо, на котором оказалась огромная сине-лиловая гематома.

   Что за хумансвто? Мог ли палач пойти в лупонарий "Вишенка"? С небольшой вероятность, но мог. Мог ли он быть в таком отважном состоянии, что стал разбалтывать всем и каждому о делах ордена. Не мог однозначно. Тогда другой вопрос, насколько наша встреча с Инганией не случайна? На ноль процентов. Может стоить придушить давнюю знакомую и расспросить ее получше?

   Я ссадил девушку с колен, переместив на скамейку. Она молчала, наверно считала, что мне надо все обдумать. О! Если бы она, могла на секунду заглянуть в мою голову, то наплевав на потерянные столетия и жуткую боль трансформации, обернулась летучей мышью, что бы убраться в Луной забытую Солнечную Тарктику.

   Меня стала заполнять волна бешенной злобы. Опять, кто-то дергал за ниточки, побуждая совершить поступки, действия, которые мне ни к чему.

   Ингания наверно что-то почувствовала, потому что попыталась встать со скамьи, но я не позволил. Пальцы крепко схватили запястье куртизанки, грозя раздробить кости.

   - Отпусти, Констанций! Пожалуйста! Ты сломаешь мне руку!

   На нас стали оглядываться. Какой-то тупой типчик из дворян, поспешил на помощь леди, как он считал. Это было бессмысленно, потому что я уже освободил руку .

   - Отпусти ее быстро, - это он мне. - Этот разумный обидел вас сударыня? - продолжил свой заход дебил.

   Всегда ненавидел такой тип вампиров. Вот представьте, пошли вы по нужде. Делаете свое малое дело, а тут вам в ухо, - давай испражняйся! Или пьёте кровь, а вам тот же субъект - пей быстро. Т.е. вы уже совершили действие, а вам говорят его совершить, причем абсолютно незнакомые и при этом крайне неприятные разумные. Раздражает жутко.

   Я не поднимаясь, без всякой хитрости бью грозно нависшему надо мной субчику, наряженному в оранжевую кружевную двойку, в пах. Да, за один такой костюм убить мало! Он со вздохом складывается, как опавшая штора. Его голова оказывается на уровне моих колен. Хочу добить, но почему-то не делаю этот правильный шаг.

   Еще месяц назад я бы переломал ему все кости, а Инганию выпотрошил, пока не выяснил все подробности. Но что-то сломалось в моем мозгу.

   Я просто встал и пошел искать гостиницу. Мои планы поменялись. Почему же я радуюсь?

   ***

   Не стал останавливаться там же где Ярослава. Это как-то пошло. Но и поселился не далеко, минут двадцать неспешного хода, в постоялом дворе "Осёл и Гарлем". Могу побиться от заклад, что хозяин заведения родом из снежного гамбринуса Учкии, что находится по соседству с Расским Ханством.

   У жителей гамбринуса есть легенда, которую они беспощадно рассказывают всем и каждому на протяжении тысячелетий. Якобы, в незапамятные времена столица султана подверглась штурму "Дичайшей охоты" - сборному отряду бестий. Мужественные защитники смогли отбить нашествие. Тогда исчадия, преисполнившись уважением к отваге разумных, оставили у ворот столицы гамбринуса пятиметровую железную химеру.

   Воины и защитники города пристально следили со стен, но враг исчез, оставив только бесценное сокровище. С наступлением вечера гарнизон и хомодаресы через тайную калитку, вышли за городские стены, готовясь подороже продать свои жизни. Целую ночь они наблюдали за окрестностями, делали вылазки, пытаясь обнаружить инфернальных тварей. Тщетно. "Дичайшая охота" исчезла без следа. А тем временем огромная драгоценность стояла безучастно наблюдая за суетой людей.

   Минуло несколько ночей и Гамбринус повелел доставить статую к дворцовой площади. Он хотел сделать железную химеру символом своей власти. Идиотское, невыполнимое решение, но суть не в этом.

   Когда городские ворота открылись и десятки химер потащили своего железного тезку, прямо на дороге, посреди входа, возник серый и очень ушастый осёл. Он заорал так, что грузовые химеры остановились, недоуменно крутя шипастыми мордами. А осел все надрывался, его глотка могла поспорить с воплями малахольной жены, костерящей своего мужа, с какофонией имперского оркестра, короче звук был душераздирающий. К ослу бросился кто-то из челяди, пытаясь убрать животное с дороги. Но взбесившийся скотинка двинула бедолаге копытами поддых и продолжала орать. Возникла нелепая пауза, возле открытых ворот столпились разумные, подошли привлеченные шумом хомодайресы. В этот самый момент железная химера лопнула и из не вылез Черный Гарлем - безумной воплощение хумансовской магии, трехметровый голем, неуязвимый для обычного оружия. Жители города успели закрыть ворота перед самым носом чудовища. Хомодайресы приняли смерть, но смогли задержать Гарлема, дав тем самым время нацелить и использовать артефакт "Лунный Свет". Черный Гарлем был повержен. Упрямый осел канонизирован, как спаситель Учкии.

   Не знаю сколько в этой истории правды, по мне так не больше процента. Но теперь на флаге гамбринуса красуется осел-спаситель, попирающий копытами Черного Гарлема.

   Внутри постоялого двора было просторно. Без характерной для таких заведений тесноты. Харчевая зона была отделена, вытянувшимися на десяток метров деревянными перилами. Наверх шливинтовые лестницы, что нетипично для гостиниц, но только не в "Кольцах". Здесь нет убивающего солнца, поэтому дома имеют по несколько этажей, а подвалы отданы под хранение скарба.

   Между лестницами располагалось стойло с администратором. Такой прилизанный, лоснящейся, он как-то неприятно посмотрел на меня, словно узнал, но я не дал своей паранойе разыграться и не мудрствуя лукаво, снял номер на последнем, третьем этаже. Едва скинув сапоги, развалился на кровати и мгновенно провалился в сон.

   Проснулся от ощущения чьего-то гнетущего взгляда, сразу вспомнился "Я Большой". Рывком встал с ложа, сделал несколько упражнений, разгоняя холодную кровь. Давящее ощущение исчезло, но тревога осталась. У меня не было никакого плана. Следовать воле "творца" я не собираюсь. Плыть по кровостоку тоже не вариант. А, гори все солнцем. Когда не знаешь, что делать - ходи по кругу.

   Спустился вниз. На завтрак подавали чудесный ростбиф с луком, залитый яйцом. Хотя в лечебнице кормили не плохо, но больничная снедь не может сравниться с едой в хорошей харчевне. Заказал себе красного чая, вампирка, принимавшая заказ строила мне глазки. Ничего так, миленькая, но сегодня на исходе ночи меня ждет встреча с Ярославой и интуиция говорит мне, что ни одна часть ее тела не останется нецелованной.

   Теперь стоит подумать о том, как обеспечить девушке досуг.

   - Милашка, иди сюда!

   Та самая улыбчивая разносчица с готовностью подошла ко мне.

   - Скажи, красотка. Если бы приличный кавалер захотел бы пригласить тебя на свидание, куда бы ты хотела сходить, для начала?

   - А зачем куда-то идти, если кавалер приличный? - удивилась та. - У меня здесь комната своя есть. Как завтрак кончится, я свободна до обеда буду. Так, что сударь не упустите счастия своего. У меня и выпить найдется, не бурда, настоящее шампанское, две бутыли. Кстати меня, Скати зовут.

   - Спасибо, лапуль, - несколько обескуражено ответил я, - подумаю над твоим предложением.

   - Только думайте быстрее сударь. Ко мне с утра уже один шары подкатывал, видите, как зыркает, ревнуют.

   Она показала глазами на разумного сидящего через два столика левее от меня. Здоровый детина, поперек себя шире. Заметив, что я посмотрел на него, так насупился, что на лбу выползла здоровенная вена.

   Да, с одной стороны, когда во мне любой, и каждый мог опознать хомодайреса, было порой неприятно, все смотрят на тебя как на ярмарочного уродца, шугаются. С другой, репутация такая вещь, что держит всякий сброд на расстоянии.

   - Отличный выбор, - одобрил бугая. - Видишь какие у него надбровные дуги? Это первый признак неутомимости, да-да, ты меня правильно поняла. А я останусь печальный и одинокий.

   - Не расстраивайтесь сударь, - уже не глядя на меня произнесла Скати, - вы тоже не плохо смотритесь, можа и клюнет кто еще.

   Можа-можа. Бросил на стол пару монеток и вышел на улицу. До встречи с Ярославой оставалось еще много времени, но нужно придумать куда вести девушку, да и приодеться получше следует. Одежда на мне хоть добротная, однако предназначена для многночных переходов и преследования хумансов, а не для светских мероприятий. Вот не было печали. Я даже не могу припомнить когда в прошлый раз озадачивался такими мирскими проблемами.

   Магазин готового платья находился в третьем круге. Я порядком устал спрашивая разумных, к моему удивлению помог молодой хомодайрес, после его объяснения довольно споро нашел оранжевый домик на котором была изображена иголка с вдетой ниткой - цеховой знак швеев.

   Дверной колокольчик возвестил о новом клиенте. Швей сидел за рабочим столом и что-то там шил. Он на секунду оторвался и подслеповато посмотрел на меня.

   - Вам снять мерки?

   - Нет, мне нужно готовое платье.

   - Эй, Марик! - крикнул швей, - покажи мастеру наш товар.

   Из соседней комнаты вышел молодой долговязый разумный. Он жестом пригласил следовать за ним. Внутри оказалось множество вешалок-манекенов на которых висела одежда различных цветов и фасонов. Мне кажется расточительным иметь столько готовой продукции, но хозяину конечно виднее.

   - На какой случай вам нужен костюм? - задал вопрос Марик и я обратил внимание, что у него разноцветные глаза, первый признак кровяного голодания.

   Есть такие типчики, адепты очередной секты, призывающей не пить кровь. Сказочные идиоты. Они бы еще предложили, во имя, даже самой великой цели - не дышать. Пройдет еще в лучшем случае неделя и Марик накинется на первого встречного. Хорошо еще если не покалечит, а только сам отравится. С другой стороны, это не моя проблема.

   - Я планирую сводить девушку в ресторан и должен выглядеть сногсшибательно.

   Марик с выражением большого сомнения оглядел меня и поднял левую бровь. Это мой трюк!

   - Да, будет сложно, - протянул он, - и дорого.

   - В каком смысле сложно? - очень спокойным голосом произнес.

   Наверно у этого типа на почве гемоглобинового голодания совсем инстинкт самосохранение отключился.

   - У вас такая фигура, нетипичная для разумного. Слишком мускулистая. И взгляд у вас такой, волчий что ли? Трудно замаскировать.

   - Послушай, приятель. Мне просто нужен самый лучший костюм из того, что у вас есть. Без разглагольствований. Я понятно объясняю?

   - Вполне сударь, - обиженно произнес Марик. - Извольте следовать за мной.

   Он прошел в глубь помещения и остановился возле болвана на котором висело что-то ярко желтое, кружевное и выглядящее хуже чем утренняя блевотина.

   - Это что!?

   Наверно в моем голосе что-то почувствовалось, только придурок не правильно идентифицировал посыл.

   - Вы тоже восхищены? Это чудо! Просто чудо! Последний крик моды, пришедший к нам из расколовшегося Чосона. Оцените покрой, а ткань! Нежнейший солнечный щёлк. Панталоны прострочены красным орнаментом, чулки в розовых подвязках. Жилет сшит таким образом, что бы живот нависал над поясом, но у вас к сожалению не будет такого эффекта... А-ааа--агрых.

   Я сжал его шею и приподнял в воздух, несколько бесконечно долгих секунд боролся с желанием надавать немного посильнее. Глаза Марика стали закатываться и я с большим сожалением разжал пальцы. Придурок с грохотом упал, я же не глядя на это убожество вернулся в первое помещение. Старый швей все ёще корпел на камзолом, я хотел было уйти, потом подумал, какого хуманса.

   - Сударь я пришел к вам пол часа назад, но так и не определился с выбором костюма.

   Швей оторвался и недоуменно посмотрел на меня.

   - Всего пол часа? Ничего удивительного некоторые разумные проводят здесь целые ночи, вот почему я рекомендую снять мерки и пошить новый костюм.

   - Тем не менее я спешу, не могли бы вы помочь мне определиться?

   - А что же Марик?

   - Он...устал.

   - Устал?

   Швей с кряхтением поднялся и последовал в выставочную комнату. Марик все еще лежал на полу судорожно хватая ртом воздух.

   - Это что такое? - швей подпустил в голос визга.

   - Сами видите до чего разумного может довести нехватка крови.

   Пока приводили в чувство Марика, охали да ахали, я прошелся по комнате осматривая костюмы. Мое внимание привлекла черная расшитая серебром тройка. Пожалуй и размер подходящий.

   - Покиньте магазин! Марик мне рассказал, что это вы его унизили! Немедленно убирайтесь или я позову стражу.

   Святая Луна. Как же тяжело общаться с гражданскими. В моей голове засела мысль, что смертельные поединки с вовкулаками и игры пусторукого не такое уж и плохое времяпровождение.

   Со вздохом показал медальон. Швей сразу стал покладистым, как куртизанка при виде путинок.

   - Прошу прощения мастер. Марик у нас работает недавно и не умеет сразу распознать большого разумного. Да, позвольте представится, меня зовут Казик. Я владелец этого магазина. Какое платье вы бы хотели приобрести?

   - Вот это.

   Я указал на понравившееся мне костюм.

   - Отличный выбор мастер! - с воодушевлением и кажется ненаигранным произнес Казик. - Это костюм несколько недель назад заказал ваш коллега. Но насколько я знаю он погиб. Да, печально-печально, однако что поделать, такова жизнь.

   - Коллега? - встрепенулся я. - Как его звали?

   - Честно говоря не помню, но если хотите посмотрю, у меня записано. Эй, Марик, - не стал он дожидаться моей просьбы. - Посмотри имя клиента заказавшего костюм номер 1252. А мы пока с вами займемся подгонкой.

   - Сколько времени это займет?

   - О не беспокойтесь, где-то час, ну может полтора. Вам неслыханно повезло, костюм словно на вас сшит, но необходимо исправить пару неточностей, что бы пазлы совпали.

   Я еле сдержал стон. Последующее время подгонки Казик изводил меня, как вши солдата. Очень хотелось его убить и Марика за одно.

   Последнее время ловлю себя на мысли, что при встрече с любым разумным первым делом думаю - куда труп девать?

   По мне костюм и с первого раза прекрасно сидел, но швею постоянно что-то не нравилось. Хорошо, что все заканчивается и муки тоже. Ведь если муки вечные, это уже образ жизни?

   - С вас пятьдесят путинок, - лилейно объявил швей, стряхивая с меня несуществующую грязинку. И не надо делать глаза, как у жителя Синама, - видя мою адекватную реакцию завел шарманку Казки. - Это не просто костюм, это шедевр! Все женщины будут счастливы вручить ключи от своего сердца, когда увидят вас в этом божественном наряде. Это я еще с вас по-лунски взял, не учитывая подгонки.

   Почему я не швей? Может занимаюсь чем-то не тем?

   - Вы мне обещали сказать, как звали погибшего хомодайреса.

   - Ах да, конечно. Марик! Вот, - швей взял у продавца пухлую тетрадь, - его звали Констанций.

   - Как вы сказали? - спокойно осведомился. Очень спокойно, на грани паники.

   - Констанций. Да. А что, вы его знали?

   - В некотором роде. Не расскажите, как он выглядел?

   - Мастер, передо мной проходят сотни клиентов и всех детально не запомнишь, но...

   - Но?

   - Вашего коллегу я запомнил. Такого трудно забыть. Комплекция почти как у вас, может чуть в плечах уже. Волосы седые, спадают на плечи. Одного глаза нет, кажется левого. Все лицо пересекает шрам от виска до шеи. Внешность устрашающая, от него так и веет солнцем, но сам обходительный, жаль, что погиб.

   - А с чего вы решили, что он умер?

   - Ну как же? Мы тут продвинутые, не хухры-мухры, листок выписываем, как в столице. Там обо всем пишут, новости всякие, события, ну и магистры некролог размещают. Оттуда и узнали.

   - Ясно.

   Костюм завернули в ярко-желтый пакет, перевязали зеленой лентой. Зачем? А ведь надо еще купить подходящую обувь. К счастью обошлось без приключений. На противоположенной стороне улицы располагалась сапожня. Не долго думая купил темные кожаные сапоги. Оставалось только решить куда сводить расскую графиню.

   Да, я занимался самообманом, просто удалил, на время, информацию о своем тезке, о невозможном тезке. У хомадайресов не бывает двух носящих одно имя. Или магистры меня на тот момент уже считали упокоенным? Имя освободилось! Твари!

   Ладно. Это всего лишь подтверждение слов Ракугавы. Чему удивляться? Ведь я уже поверил ему. Поторопились магистры, ой поторопились. И я им это докажу.

   Свежий листок купил на соседней улице в книжной лавке. И сразу обратил внимание на красивую надпись шедшую через всю страницу: Только три дня. Легендарный Гришун Евген со своим моноспектаклем "Как я съел химеру".

   Сейчас как раз последняя ночь, когда можно сходить на представление. Необычайно далек я от народа и развлечений, надо хотя бы поинтересоваться, что за спектакль и можно ли на него привести девушку.

   Билеты можно было купить в той же лавке. Пришлось вернуться.

   - Скажите, - спросил у букиниста, - этот Гришун не пошляк? На него можно сводить приличную леди?

   - Ай! Ой! Уй! - заохал хозяин лавки. Он принялся размахивать руками перед моим лицом, сжимая и разжимая пальцы. Его толстое непривычное к физическому труду тельце мгновенно покрылось испариной, а маленькие пижонские окуляры с белыми сапфировыми стеклами слетели на пол.

   - Как вы могли? Такое! Такое! Предположить! Это Луна, истинная Луна от искусства! На его спектаклях сами братья-монархи прослезились. Если хотите знать, - букинист схватил меня потной лапкой за руку, - расский Хан ему пожаловал дворянский титул, а Султан подарил сто одиннадцать наложниц.

   - И что Гришун? - я потянул за рукав, пытаясь освободится, но хватка толстяка была мертвой. Чего доброго еще попортит обновку.

   - От наложниц отказался. Ему творить надо, а не тратить время на этих фурсеток. Евген это врачеватель матрицы разумных. Он обнажает наши мысли и чувства, заставляет заново взглянуть на самые простые вещи. Не важно кто ты, какое место занимаешь в жизни чего хочешь. Гришун говорит сразу для всех, его язык универсальный, это ключ к любому сердцу.

   - Сколько?

   - Вам на две персоны? - не стал валять дурака книжник.

   - На две.

   - Это сложно. До спектакля, последнего! Осталось несколько часов. Все билеты проданы...

   Он сделал многозначительную паузу. Похоже я ошибся, дурака он валять будет и роль грязнульки отведена мне. Не собираюсь облегчать букинисту жизнь, поэтому просто молчу, глядя в его честные, узкие глазки. Видя, что я не собираюсь подавать реплику, хозяин книжной лавки натужно вздохнул, закатил глаза и завел шарманку.

   - У меня осталась пара билетов, первый ряд, считай прям на сцене сидеть будете, принимать участие в самом действе. Дама ваша счастлива будет сверх всякой меры...

   - Сколько? - повторил не желая слушать его красноречие, ведь с каждым словом цена билета увеличивалась.

   - Я хотел с женой сходить, - игнорируя мой вопрос продолжил букинист. А я стал думать куда буду прятать его труп. - Однако обстоятельства, у моей половники матушка ставни не закрыла вовремя и на солнце угорела. Нет, не до конца, - в этом моменте в голосе появилась неподдельная грусть, - так что супружница отправилась ее навестить, а мне не комильфо одному идти. Так что ваше счастье, будите всю жизнь встречу в живой легендой вспоминать.

   - Сколько? - рявкнул я, так что маленькие ушки букиниста сложились в ноль.

   - Всего пятьдесят.

   - Чего пятьдесят?

   - Путинок. Отдаю по-лунски, без всякого навара. Лишь из-за того, что проникся к вам симпатией. Вы такой с виду, ну как это помягшее сказать, не театрал одним словом, искусство по вам так и плачет.

   У них что других цифр нет!?

   Одна путинка равнялась пяти ублям. Я мог шикарно жить на эту сумму пару месяцев ни в чем себе не отказывая. Кроме того деньги нужны для побега. Правда на данный момент это не возможно. Пока не узнаю, что имеет Бериций против Ярославы все планы химере под копыта.

   - Как вас зовут любезный? - елейным голосом поинтересовался.

   - Йорик, - гордо выпятив губу произнес букинист.

   - Мило. Я представляться не стану. Просто взгляните сюда.

   Я достал цеховой знак и предъявил барыге. Тот немного смутился, но особого беспокойства не проявил, хомодайресов в цитадели много, одним больше, одним меньше. Ничего, сейчас я его растормошу.

   - Как хомодайресу могу сделать вам небольшую скидку, скажем в пять путинок.

   - Как представитель власти, я подозреваю вас в пособничестве хумансам. У меня есть сведения, что среди ваших книг находятся запрещенные фолианты, описывающие ритуалы вызова исчадий. Ваш магазин закрывается на проверку, а вы будете помещены под стражу до конца следствия.

   - Погодите! Какие фолианты? Какая проверка? Вы чего? Зачем это? Как? Не надо, да? Это бред, я ни в чем не виноват!

   Йорик нагнулся, поднял очки, но нос водрузить никак не получалось, рука сильно дрожала.

   - Если подозрения на вас счет не подтвердятся, вас сразу отпустят. Ну, как сразу. Лет через пять точно. Запрещенные ритуалы, это серьезное преступление, требующее тщательного разбирательства. Эй, стража!

   - Погодите! - букинист снова схватил за многострадальный рукав, - я клянусь вам честью, никаких запрещенных фолиантов у меня нет. Ну, честное благородное слово. Это все наветы завистников! Я знаю кто меня оболгал, это кляузник Бамлет, хозяин книжной лавки третьего круга. Он давно мечтает сжить меня с черной ночи! Не верьте этому выкормышу хумансов!

   - Я-то может и не верю, но отреагировать, как хомодайрес обязан!

   - Мэтр, может договоримся?

   - Хорошие слова Йорик, правильные. Договариваться разумным самое разумное, извините за тавтологию. Вот только что вы понимаете под этими словами?

   - Ну, это, - книжник потер пальцами. - Я готов оказать посильную помощь Ордену в вашем так сказать лице.

   Внезапно мне эта комедия надоела. Стало как-то мерзко, причем от самого себя. Запугивать мелкого обывателя, чтобы получить билеты на какого-то Евгена, это верх пошлости. Тем более, что я их мог купить и так.

   - Сколько реально стоят билеты?

   - А? Что простите? - на его лице отразилось удивление, перешедшее в понимание и сразу в глазах появилась тень презрения. - О, возьмите мэтр, это подарок. Надеюсь, вы приятно проведете время перед рассветом.

   - Ответьте на вопрос.

   - Я отдал за них двадцать, нет десять. Десять путинок, - недовольно ответил он.

   Молча отсыпал двадцать монет, забрал билеты, и проклиная идиотскую сцену достойную стражников-ищеек, пошел к выходу.

   - Там отличный буфет, вы не пожалеете, - плюнул в спину Йорик. - Закажите салат из печени скунса по-сиамски, просто объедение и для мужчины полезно, ваша дама будет довольна.

   Я остановился. Меня посетила приятная мысль, что пусторукий не так уж и перенастроил мои мозги.

   Раздался грохот и стон безвольного тела. Йорик валялся на полу, а в метре лежали выбитые клыки. Ломать челюсть очередному придурку становится доброй традицией. Как же хорошо...

   ***

   "Крысюля и Орлуша" находилась недалеко от входа в седьмое кольцо, последнее доступное для посещения не хомодайресов. Здание впечатляло. Оно построено в стиле мрачного замка и было таким высоким, что почти доставало свод. Каменные крысы и попугаи украшали стены и башни гостиницы. У входа расположились гигантские статуи животных. Орлуша расправила крылья над сводом, ее клюв грозно целился в неведомого врага. Крысюля стояла на задних лапах, просительно вытянув мордочку вперед. Животные были выполнены столь талантливо, что у меня сложилось впечатление будто статуи следят за каждым шагом.

   У гостиницы стояло несколько принадлежащих ей экипажей, ожидающих постояльцев. Довольно дорогое удовольствие, содержать личную конюшню и платить зарплату извозчикам, но судя по всему, дела у хозяев шли неплохо. Марку они держат.

   Дверь мне открыл швейцар, одетый в костюм, имитирующий пернатого. Войдя, огляделся. Стоит побывать в одной гостинице, как можно сказать, что побывал во всех. Отличается лишь стоимость материалов и любезность персонала. Здесь и то и другое было на высшем уровне. Мебелировка из самых дорогих сортов дерева, привезенных с черного острова, стены украшены добротными копиями известных живописцев. В центре стойка администратора и идущие по бокам традиционные лестницы, выполненные из чистого мрамора. Постояльцы сидят вокруг паба, где коктельщик наливает бесплатные напитки.

   Ко мне подошел младший распорядитель, слава Луне в нормальном костюме, а не пародии на крысу.

   - Добро пожаловать в нашу гостиницу, вы хотите снять номер или ждете кого-то из постояльцев?

   - Я ожидаю графиню ев Коро.

   - Мэтр Констанций, графиня предупреждала о вашем визите. Она спустится через несколько минут. Не хотите пока насладится напитками в нашем пабе? У нас делают великолепный пунш из крови летучей рыбы.

   - Нет, пожалуй.

   - Хорошо. Я могу быть вам чем-нибудь полезен? Может свежий листок?

   - Спасибо, нет.

   - Приятно провести время.

   Я сел на один из нескольких диванов и предался естественным в такой ситуации мечтаниями. Через несколько минут я уже горел от желания, сцены происходящее в моем мозгу были настолько волнующие, что на какой-то момент выпал из реальности и пропустил ее появление.

   На этот раз Ярослава была одета в брючный костюм, такого же оттенка и фактуры что и мой. Для женщины Московии одеяние моей спутиницы верх неприличия, даже куртизанки не позволяют себе такой одежды, но для расской девушки это было естественно и совсем не пошло. Совсем. Это просто совокупностью женственности.

   Графиня не было красавицей в классическом понимании. Ее черты лица в отдельности не могли считаться эталоном красоты, но вместе, создавалась что-то настолько притягательное, дикое, что я не смог сдержать дрожь.

   Несколько долгих секунд я просто смотрел на нее, силясь совладать со своими хумансами. Похоже девушка смутилась, на ее щеках заиграл румянец, но миндалевидные глаза (одинаковые) смотрели прямо. Наконец догадался подняться.

   - Доброй луны Ярослава, - еще не совладал с голосом, поэтому он прозвучал с хрипотцой.

   - Констанций, я боялась, что ты не придешь.

   Девушка привстала на цыпочки, ее губы легко коснулись моей щеки и мгновенно отстранились будто стыдясь.

   Меня пронзило, нет не желание, чувство невыносимой нежности. Я словно попал в какой-то бурлящий водоворот, меня понесло в неведомом направлении, но ни сил, не желания сопротивляться не было. Сердце странно жалось, стало трудно и при этом необычайно легко дышать.

   - Я не мог не прийти, - словно из далека донеслась моя речь. - Ты прекрасно выглядишь, просто потрясающее.

   - Спасибо Констанций. Мы с тобой угадили, посмотри наши одежды в тон.

   Вам знакомом такое чувство, когда вы говорите какие-то дежурные фразы, поддерживаете разговор. А глаза и ее, и ваши говорят иное. Там раскиданная одежда, тела образуют фигуры неведомых животных, пальцы ранят кожу, а клыки срывают горячие алые капли. Там есть весь мир и нечто большее... Но пока мы неловко бросаем слова, что бы оттянуть миг счастья. Зачем? Не знаю. Кем так придумано? Уж точно не мной.

   - Пойдем?

   Она просто взяла меня под руку. Выйдя из гостиницы я поднял руку подзывая экипаж. Кареты были шикарные не только снаружи, но и внутри. Кожаные сидения, откидной столик, зеркальце проверяющее инфернальных тварей, новомодный клаксон, в который разрешалось дудеть дамам не более двух раз за поездку.

   - Куда едем господин? - осведомился извозчик и я понял, что понятия не имею где будет проходить спектакль.

   - На представление Евгена Гришуна, - небрежно сказал в надежде, что он знает адрес.

   - Сделаем, - спокойно ответствовал тот и тронул поводья. Карета плавно поехала на новейших рессорах.

   - Констанций! - девушка смотрела на меня во все глаза. - Тебе удалось взять билеты на самого Евгена!?

   В ее голосе был такой восторг, что стало неловко.

   - Ну да, - косноязычно ответил я, - чего тут такого?

   - Ты, ты...самый лучший.

   Она поцеловала меня в губы и на этот раз поцелуй затянулся на несколько мгновений.

   - Евген Гришун! Гений! Сколько раз я слышала о нем! Даже видела вживую, когда он приезжал в хансвто, но к сожалению не смогла побывать на представлении. Думала уже никогда не успею и теперь ты исполняешь мою мечту!

   - А почему ты думала что не успеешь? - спросил радуясь что сумел доставить своей спутнице радость.

   - Как? Ты не знаешь? Евген восьмушка!

   Я нахмурился. Вот так новость. Восьмушками называли разумных у которых прадед или прабабушка были хумансами. От своих адских родственников, в отличии от дампиров, они ничего не унаследовали, кроме скудной продолжительности жизни, не больше семидесяти лет.

   - Теперь понимаешь, - видя мое замешательство продолжила расская, - ему надо успеть сказать миру все, что кипит у него внутри, поделиться сокровенным.

   - Не думаю, что это хорошая идея, обнажать матрицу перед обществом. Во-первых могут не понять, во-вторых это может выглядеть просто смешным, если не пошлым.

   - Поверь Гришун не выглядит не смешным, ни банальным, его слова звучат для каждого разумного, чего говорить, скоро сам увидишь.

   Увижу. Есть правда одно обстоятельство заставившее меня внутренне напрячься. Восьмушки хотя и не представляют опасность для разумных, обладают некой связью со своими инфернальными родственниками. В истории Ордена много раз описывались события, когда малая капля хумансовской крови становилась манком, проводником для более страшных чудовищ. Тогда совершался прорыв инферно и погибали разумные...

   - Констанций, я в своем восторге забыла спросить, - девушка отвлекала от тревожных мыслей, - ты как себя чувствуешь? Полностью вылечился?

   - Спасибо. Все отлично, даже лучше чем раньше.

   - Ну и прекрасно, у меня на тебя нетривиальные виды, - она многообещающее посмотрела и я не сдержавшись поцеловал ее в ушко.

   - Приехали! - извозчик спрыгнул с водильного места и предупредительно открыл дверь. Надо же, я и не заметил, что карета остановилась. Бросил биндюжнику путинку. Судя по довольному виду, таких чаевых ему не часто давали. Еще бы, проезд для постояльцев гостиницы бесплатный.

   Вылез сам, протянул галантно руку даме. Ярослава легко спрыгнула и мы пошли к зданию театра, находящегося не далеко от блошиного рынка.

   В последний раз когда я был в Цитадели, на месте вертепа находился пустырь. Теперь это вместилище муз едва ли не самое посещаемое учреждение, если судить по очереди и куче разумных спрашивающих про лишний билетик.

   На фасаде театра серебряными красками шло название: "Глумилище - лицей насущной романески". Оригинально!

   Мы с трудом протискивались сквозь толпу разумных, это было настолько непривычно, что на меня накатил легкий приступ паники. Какой-то парень студиуз схватил меня за тот самый рукав и закричал на всю улицу:

   - Сударь! Билетик, умоляю! Дело жизни и смерти, только на вас надежда, иначе моя драгоценная Сисилия уйдет к этому поддонку Патрику.

   Неужели именно у меня из всей массы разумных вид наиболее наивный? Обычно все спешат уступить дорогу, особенно воры, они интуитивно чувствуют, что добыча им не по зубам. Попытаться обокрасть хомодайреса, это кем же надо быть!? Ряженый студиуз был трехрушником. Этот подвид воров, приделывал себе искусственную руку, свободную конечность прятал под одеждой и когда ничего неподозревающая жертва отвлекалась на разыгрываемую комедию, спокойно срезал кошелек.

   Я сжал потянувшуюся к моему карману руку, так что хрустнули пальцы. Вор надо отдать ему должное, не закричал, только из глаз хлынули слезы. Секунду колебался в решении сломать третью за сегодняшнюю ночь челюсть.

   - Похоже Сисилия сделала правильный выбор. Вали отсюда.

   Трехрушник баюкая руку скрылся в толпе.

   - От тебя ничего не скроешь, - Ярослава покачала головой. - Вор здесь, в родном гнезде хумансов, странно как-то.

   - Пару сотен лет назад я бы с тобой согласился, но сейчас все меняется. Братья-монархи стараются выставить нас ни как злобных монстров, таких же мерзких как хумансов, а чем-то более обыденным, на вроде специальных стражников. А магистры под давлением короны вынуждены идти на встречу. Вот так и появляются в Цитадели заезжие знаменитости и их вечные спутники - воры.

   - А как на самом деле? - тихо спросила девушка.

   Для разнообразия я понял, что она имеет в виду.

   - Конечно хомодайресы не злобные монстры...мы гораздо хуже Ярослава, гораздо...

   Места нам и правда достались отличные. Сцена лежала прямо перед нами. Можно было дотронуться рукой до помоста. Я увидел разложенный скудный реквизит: стул, ведро, огромный деревянный сундук и морские канаты завязанные узлами.

   Чаша зала быстро наполнялась разумными, кресла первых рядов обитые синим бархатом, оказались полностью занятыми. Я узнал некоторых вампиров, среди них к моему удивлению оказались эрцдайресы и хозяйка "Вишенок" Аглая, она сделала вид, что мы не знакомы, а вот ее спутник шутливо кивнул мне. Бериций! Все же никто не собирался отпускать меня с длинного поводка. Или я слишком мнителен. Палач Ордена может просто алкать зрелищ.

   - Здравствуй Констанций! - раздался чарующий голос. - Представь меня своей очаровательной спутнице.

   По мне прошел холод воспоминаний и сердце задавило. Лесья. Не знаю, как я к ней отношусь. Эта разумная наверно самая большая шлюха из всех в подлунном и при этом не менее смертоносная чем Бериций. Она использовала меня как мальчика для удовольствий вынуждая творить вещи, которые я до сих не осмеливаюсь повторить. И самое неприятное, что повторить хочется.

   Лесья была одета в длинное алое платье с богатым вырезом, который подчеркивал совершенство ее полной груди. Густые волосы спадали медью на оголенные плечи. Мне захотелось сглотнуть слюну. Я встал что бы представить дам друг другу.

   - Добрый вечер. Ярослава графиня ев Коро. А это Лесья ди Гриз магистр Ордена.

   - Рада знакомству, твоя спутница прекрасна.

   Лесья неожиданно провела рукой по щеке девушки. Ярослава мгновенно напряглась, она не знала как реагировать на такую вопиющую вольность.

   - У тебя всегда был хороший вкус на женщин Констанций, хорошей ночи, развлекайтесь.

   - Что это было? - ледяным тоном поинтересовалась девушка, когда магистр отошла на свое место и я понял, что мои шансы на удачное завершение свидания стремительно таят.

   - Не обращай внимания, - как можно более нейтральным тоном начал я. - Несколько десятилетий назад она имела на меня виды. Я отказал. С тех пор она не упускает случая насолить мне кровь.

   - А ты оказывается сердцеед мэтр Констанций! - почему-то обиженно произнесла Ярослава.

   Я неопределенно пожал плечами. А что надо отвечать в таких случаях? Пусть лучше девушка выпустит пар, сделает сама выводы.

   В зале начал нарастать гул, разумные зашептались и все уставились наверх. Там прямо над сценой был расположен единственная ложа. В сопровождении верховного магистра ордена Римидалва, нескольких эрцдайресов и телохранителей из Золотой Сотни прибыл младший брат-монарх Медветуа Московский. Ничего себе! Маленький лысоватый монарх, приветственно улыбаясь махал рукой подданным, те в свою очередь подняли такой гам, что мне захотелось закрыть уши. Моя спутница впилась глазами в балконную ложу, ее красивое лицо словно окаменело. Длилось это всего несколько секунд, но я мысленно оставил себе зарубку на память.

   Теперь понятно присутствие на спектакле эрцдайресов, Бериция и Лесьи, тех еще театралов. Значит не я их цель, мне чуть полегчало, давление которое испытывал с момента выхода из лечебницы чуть спало. Но возникли другие вопросы, которые стали атаковать меня, как нетопыри мошек. Римидалв и Медветуа в одном месте, на острове Ордена. Это может означать начало больших перемен. Хотя, какое мне дело да сильных миро сего, надо разобраться с историей вокруг моей возлюбленной и делать моги, пока внимание правителей отвлечено на важные думы.

   К счастью в театре начал прибавляться свет, раздалась тихая музыка и на сцену вышел Евген Гришун.

   Он мне понравился. Не знаю почему, с первого взгляда расположил своей нескладной походкой. Не высокого роста, небритый, с помятым лицом и глазами обреченного, странными глазами, словно нарисованным. Гришун был одет в легкие белые штаны и модную майку с изображением младшего брата монарха. Казалось, что оба актера смотрят именно на меня, не мигая.

   В зал обрушился водопад аплодисментов, даже не знал что восьмушка столь популярен.

   Евген заговорил и разумные сразу стихли, за мгновение, как по волшебству. Сначала я скептически относился к его монологу, пытался найти неточности в построении фраз, а их хватало с избытком, наблюдал за театралами, которые восторженно ловили каждое слово драматурга, пытался обратить на себе внимание Ярославы и поймал ее укоризненный взгляд. Но вдруг словно выключился из реальности, голос глотающий окончания фраз и немилосердно картавящий на букве "р", стал для меня родным? Мне показалось что со сцены летят мои мысли, мои эмоции, некоторые заставляют улыбнуться, другие напротив вводят в черную меланхолию. Это то, что я прожил или хотел прожить, это жизнь украденная у кукол.

   Он много чего говорил, органично вплетая в общую канву повествовавшую о службе персонажа в имперском флоте, в качестве простого матроса.

   В конце Гришун когда зал смеялся от нелепых жизненных коллизий, сделал резкий поворот, решив поставить в комедии драматическую точку.

   Последнее время моя жизнь идет наперекосяк. Белое становится черным, а мир зыбкой серой грязью, в которой утонули все разумные, вместо них выползли оборотни твари всех мастей и окрасов. Да и сам я безлунный и пустой, не олицетворяю добро и хотя, как многим это знакомо, всегда по факту прав, по жизни получаюсь дураком с буквы "М".

   Когда-то летом...Расское Ханство.

   - Луны-Бога нет, - я говорю это с уверенным лицом разумного одаренного интеллектом, разумнго, ощущающего свое превосходство, над нищим духом и богатым алкоголем в крови.

    - Он, есть, - спокойно отвечает существо.

   Я поясню, в этом определении - существо, нет ничего обидного. Это не значит, что мой собеседник не достоин носить не очень-то и гордое звание - вампир. Достоин, был достоин и даже более, чем многие. Алкоголик, на первый, второй и другие взгляды никчемный вампир и при этом нечто большее. Нечто большее, я почувствовал приход чего-то необъяснимого.

   - Если Он есть, то у меня всего четыре варианта. Либо Он - сволочь, либо Он - умер, либо Он удалился, либо Его - нет. Бредни про свободу воли и прочую пастырскую ересь я не могу принимать всерьез, как вампир мыслящий.

   Стоял не очень теплый летний безветренный вечер, даже скорее ночь. Небо было чистое, звезды рассыпались в положенном им порядке, завтра ожидался убийственный день.

   - Посмотри на меня, - сказал собеседник. - Что ты чувствуешь?

   Налетел ветер, несильный, но абсолютно внезапный, он окутал на миг, отпустил и стал ластится, как котенок или щенок.

    - Ветер, - ответил я.

    - Да... - его глаза были такие собачьи, такие понимающие, а улыбка грустная и застенчивая... И тут опять, накатило, в нем ничего не изменилось и все же... - Да, ветер. Есть только Ветер и Любовь...

   Он просил не описывать нашей беседы... Я и не стал. Набросал для вас лишь мизер, толику, но главную. Тогда показалось, что на меня сквозь него посмотрел Бог-Луна в которого я не верю по сей миг.

    А сегодня ему 7777 ночей... У меня не осталось ни ветра, ни любви, но позже...

   Прошло несколько месяцев и "умер" я, попав в самое страшное место в подлунном.. Если вам станет любопытно, вы прочтете мою повесть про смерть. А потом выкарабкался и не знаю, как с этим знанием жить дальше...

   Минуло восемь ночей, как я вернулся с похорон. Прорыв инферно, от руки хуманса погиб мой школьный товарищ, в детстве мы были близки, потом пути разошлись, как водится. Мы виделись редко, почти случайно. У него все было хорошо. Семья, любовь, дело, перспективы... Мне было завидно, шикарная вампирская черта. Я не радовался за него и когда его мир начало трясти, мне было подленько приятненько. Типа - не заслужил, вот и расплата...

   А теперь его нет. Молодой мужчина, который много успел и еще больше мог успеть. Он герой, бросился на тварь, дав несколько секунд разумным для спасения. Если бы он поступил иначе, мог бы остался жить. Я бы так не смог, я бы спасал себя...

   А теперь его нет. Вампира, которого я ставил на планку ниже... На поминках было много народу, многие приехали из других городов, находящихся за тысячи километров. Я прикинул, умри сейчас, народа будет не меньше, но это те, кто знают меня как автора, а ни как разумного. А когда они уйдут оставив тысячи черных куриц, появится братия дальних родственников, пришедшая пожрать и подраться за наследство.

   Забавно, в день его смерти, мне пожелали умереть так же...

   Я видел его буквально месяц назад. Мы поговорили, как друзья. А теперь у меня такое чувство, что я потерял именно друга. Мне погано за мои мысли, зачастую правдивые, но по жизни я опять не прав. Прости меня...

   Он многое не успел, хотя сделал больше чем я... Тот, кто говорил со мной, не успел гораздо больше. Я не успеваю каждый миг своей жизни. Возможно, вы сочтете пафосным. Но жизнь это горящая свеча... Чья-то тоньше, чья-то толще, кто-то освещает каморку, кому-то достался бальный зал. Чаще нам дают догореть. Но в любой момент может прийти "Тот, кто гасит свечи". И грянет свет!!!

   Тишина становится звуком. В воздухе разливается какое-то дикое напряжение. Все разумные сидят не двигаясь, Евген застывает на сцене причудливым гротеским изваянием. Я слышу, как мое холодное сердце отсчитывает секунды до...Я понимаю, что между мной и актером на сцене протягивается дрожащая нить, которая вот-вот лопнет устремившись вверх.

   Воздух взрывается, свод над балконом проваливается и сверху падает Свет, он обрушиваются на ложу, сжигая младшего монарха и заставляя щуриться магистра Ордена. Никто не успевает сделать и вздоха, как следом рушится исполин. Тело весом в тонну ломает ложу, сминает Римидалва и эрцдайсеров. Обломки балкона словно в рапиде падают на не в силах пошевелившихся разумных, на моих глазах масса из крови и бетона раздавливает Аглаю.

   Я смотрю на Евгена, маленький винтик, необходимый фактор в цепи случайности, торжествующее обводит на залу. Губы улыбаются, рот беззвучно смеется.

   Бросил взгляд назад. Зрители сидят, они парализованы инферно, из всех разумных только я, Гришун и Ярослава оставили способность двигаться. Стоп! Ярослава?

   Девушка исполняет кульбит и оказывается на сцене рядом с восьмушкой. Она резко наклоняется к сундуку и ныряет в него, увлекая за собой актера.

   За моей спиной нарастает гул, так издалека слышен водопад. Нехотя поворачиваюсь на звук. Из обломков и фрагментов тел вырастает Белый Гарлем, трехметровый железный монстр, порождение магии хумансов. В одной руке монстра исполинский посеребренный меч, в другой что-то вроде гигантского быстрострела стреляющего ультрафиолетом. Чудовище выглядит чуждо для нашего мира. Голова идеальный шар, на котором нет ни глаза, ни рта, вообще нечего, но я чувствую как меня пронзает поток такой злобы, что сердце начинает сбоить.

   Гарлем поднимает свое оружие, из трубки вылетает свет, сжигающий задние ряды. Лица обреченных только в момент смерти обретают свободу, не знаю как замечаю ужас в их глазах. Четверо эрцдайресов остаются живы, они в отличие от меня под завязку залиты мутагенами. Воины даже успевают сбросить оцепенение, но огромный меч сразу перерубает троих, не обращая внимание на выставленные серпами блоки, сверкающие доспехи и возвратным движением располовинил последнего.

   У меня нет ни оружия, ни эликсиров. И даже если бы я был вооружен под завязку, противостоять Белому Гарлему в одиночку безумие. Тут нужна вся имперская армия. Правда есть способ изгнать монстра, надо всего лишь убить тех, кто его призвал.

   Чудовище делает еще один выстрел, на это раз достается средним рядам. Разумные мгновенно испаряются, под губительным светом. Остается несколько секунд, пока он не обратит на меня внимание. Стоит лишь это подумать, словно в дурном сне, туша делает оборот и шаг к сцене. Конечность с оружием начинает медленно разворачиваться в мою сторону.

   Почему-то кажется что Гарлем улыбается. Как же не хочется снова гореть!

   Я думал, что тот бег к каравану хомодайресов самый стремительный в моей жизни. Сжигаю не меньше столетия, вкладывая в частичную трансформу часть матрицы и перемещаюсь сразу к сундуку. Теперь по меньшей мере лет пятьсот, мне будут не доступны возможности высших вампиров. Плевать! Главное что бы они были эти столетия. Святая Луна, сделай так, что бы сундук был открыт!

   Ультрафиолет летит сжигая разумных, мое тело падает в недра ящика и проваливается в лаз, сделанный в сцене. Для разнообразия ничего себе не отбиваю. Передо мной длинный неосвещенный коридор с низким сводом. От греха подальше отхожу от обманки, мало ли, что придет в шар Гарлему, вдруг пальнет сюда светом!

   Мысли путаются. Да какого хуманса! Я просто не хочу думать! Разумные странные существа, погиб глава хомодайресов, уничтожен младший монарх, город Ордена подвергается серьезной опасности, впервые за несколько тысяч лет! Гарлем вырвется на свободу и прольются реки крови. Его в итоге уничтожат, но сколько горя принесет его прогулка по Цитадели. Империя ослабнет, уже ослабла! А мне все равно! Меня интересует только один вопрос, почему я? Почему? За что? Разве я хочу так много? Может дело в том, что я на протяжении столетий один. Без друзей, без кого-то, кто ждет меня. И сейчас только почувствовав возможность обладания этим счастьем и сразу утратив, не смог вынести удара.

   Незаметно для себя очутился на коленях. Из глаз полились слезы. Из-за чего? Женщины с которой у меня не было даже секса. Из-за того, что меня снова использовали, играли чувствами, но я ведь хомодайрес, у меня нет чувств. Я никогда не плакал, разве только в далеком детстве. Внезапно я понял о себе, что-то неприятное. Чудовища не хумансы или порождения их магии, чудовища это те, кто оплакивают свои личные проблемы, когда рушится мир. Мне стало легче. Правда. Иногда принять себя - избавление.

   Бегу вперед. Я прекрасно знаю, что ждет меня впереди и это почему-то радует. Проход расширяется и спустя несколько минут оказываюсь в огромной пещере.

   - Ты задержался милый.

   Ярослава сидит на округлом камне, подле нее на земле лежат традиционные для расских воинов боевые молотки. Гришун скорчившись прячется за спиной шпионки, его лицо истекает потом, правая штанина приподнята, видно что нога распухла, на коже выросла страшная даже с виду гематома.

   - Какая прелестная прелесть, - девушка не предпринимая попытки подняться усмехнулась. - Сломать лодыжку там где ее сломать невозможно. Знаешь, а так даже лучше. Была какая-то не завершенность, а это не красиво. Я не люблю, когда не красиво, это угнетает.

   - Случайность, - спокойно говорю.

   - Нет, что ты. Случайность это игрушка богов, кости которые выпадают всегда шестеркой. Значит кому-то надо что бы все закончилось именно так.

   - Ты шпионка?

   - Фу, как пошло, шпионы это у вас. Я разведчица.

   Разглядываю ее. Мне плохо. Эта женщина нравится, теперь еще больше. Белые волосы растрепаны, в них застряли частички земли. Голубой лед глаз смотрит насмешливо с вызовом. Красивая тренированная фигура, которую в фантазиях покрывал поцелуями, готова взорваться каскадом ударов.

   - Зачем?

   - Что именно Констанций?

   - Не придуривайся, зачем тебе был нужен я?

   Сидящий спокойно Евген удивляет, он метает в меня стальную звездочку, оружие мастеров Девлам. Я снимаю ее из воздуха и бросаю обратно. Ярослава делает неуловимое движение молотком и звезда с визгом отлетает в сторону. На пальце проступает капелька крови, успеваю подумать, что края могут быть смазаны ядом. Это будет очень глупо.

   - Не надо, - качает головой Ярослава. - Дай поговорить.

   - Какие могут быть разговоры? - возражает картавый автор. - Это хомодайрес, читай враг ханства.

   - Не тебе решать, - голос девушки может разрубить железо, а я думаю сколько народа успел сжечь Гарлем. - Ты получишь ответы на вопросы Констанций это очень большая плата, многие умирают в неведении.

   Гришун злобно смотрит на меня, но не предпринимает попыток метнуть очередную гадость. Подумать только! Известный драматург - агент Ханства. Порезанный палец сильно саднит.

   - Видишь ли Констанций мы в курсе что магистры нашли способ продлить свое существование. О! Ты вздрогнул, значит не зря побывал у вовкулаков. Желание дольше жить, самое сильное в этом мире. Спроси хоть Евгена, уж кому как не ему знать. К сожалению перевертыши очень редко появляются в подлунном и только на территории Империи. Это не справедливо. Мы обратились к Ордену с просьбой передать нам несколько особей для размножения из Анклава, но они не согласились. Поверь, мы были готовы на огромные уступки. А знаешь, что самое интересное? - Ярослава скалится не хуже оборотня. - Братья-монархи были не в курсе забавных игр хомодайресов, правда и мы не стали их просвещать. Зачем дурачкам лишние знания. Дальше все просто мы решили забрать перевертышей себе, вместе с принадлежащей им территорией.

   - Погоди. Ханство не граничит с Империей, между нами лежит степная Крайна.

   - Устаревшая информация Констанций. Часть этой забытой луной страны, нужная часть, объявила о желании войти в состав ханства, так что мы соседи.

   - Вы готовы начать войну из-за горстки вовкулаков?

   - Мы уже ее начали и выигрываем. Верховный Магистр мертв, с ним часть совета, погиб младший брат монарх, Гарлем громит Цитадель. Вы ослаблены. Конечно никто не собирается вести войну на уничтожение. Это не нужно ни нам, ни вам. Путуа не в курсе шалостей Ордена, он с радостью отдаст Анклав, даже не представляя, что он из себя представляет. Ха-ха.

   - Ты не ответила, причем тут я? Вместо этого несешь политический вздор, на который мне наплевать!

   - Наплевать? - удивилась искренне стерва. - тем лучше Констанций! Дело в том, что для вызова Белого Гарлема не достаточно восьмушки, нужен еще один компонент, мы называем его куклой. Кукла должна испытывать сильную любовь к лицу проводящему ритуал призыва. Странно да? Любовь проводник, для бича подлунного, как это правильно. Ты очень удачно попал в лечебницу. Посуди сам, как объект побывавший у вовкулаков и лично убивший пусторукого, ты уникален. Я сразу решила взять тебя в оборот. Влюбить надломленного разумного с искалеченной психикой проще простого, тем более, что не только у вас есть "руны". Дальше дело техники, куртизанка, продавец, это наши агенты, ведущие тебя к правильным действиям. Даже моя прическа и цвет волос, это все для тебя, наслаждайся моментом.

   Напрягаюсь, без подпитки мутагенов это неимоверно трудно, тем более, что Ярослава и Евген следят за каждым моим вздохом, но мне удается. Кидаю руну подчинения, что бы через секунду со стоном коснутся виска, простреленного болью. Не сработало!

   - А ты не сдаешься милый, - похвалила шпионка. - Целеустремленность это прекрасно. Хочу сделать тебе предложение. От лица ханства и от своего тоже. Титул графа, имение и звание полковника. Ты станешь одним из самых уважаемых сановников.

   - Звучит не плохо. Ну, это мне дарует Хан, а ты что можешь предложить?

   - Себя дорогой. Согласись мы великолепная пара, брак между нами станет прекрасной иллюстрацией победы разума над чувствами.

   - Что взамен?

   - Информация. О хомодайресах, способах подготовки мутагенов, активации рун и детальное описание твоего визита к оборотням.

   - Это все?

   - Нет. Главное рассказать секрет Ракугавы. Констанций! Ты прелесть, твои глаза можно слушать как бездарные пьески Гришуна.

   На эту обидную реплику Евген оскалил мелкие клыки. В отдалении послышался грохот, боюсь Гарлем выбрался на свободу. Мне надо было принимать решение. Предложение Ярославы понравилось. Что мне империя, которая отняла у родителей и сделала из меня чудовище. Что мне жизни разумных, гибнущих под потоками ультрафиолета. Жизнь за меня сделала выводы.

   - Сейчас я убью комедианта, - Евген вздоргнул. - И Белый Гарлем вернется в свой хумансовский ад. Потом Ярослава по всем правилам и со всем усердием разложу тебя прямо здесь. Когда моя плоть насытится, сдам тебя Ордену.

   - Хороший план, - шпионка стала аплодировать. Хлопки разносились далеко по подземелью и мне показалось, что все это уже когда-то было: девушка и смерть.

   Она наконец встала с камня, в ее ладони прыгнули молотки. - Но есть пара нюансов.

   - Монопенисуально.

   - И все же, дай договорить. Смертью Евгена ты ничего не добьешься. Что бы Гарлем исчез нужно еще две смерти - наши. Вижу не веришь. Как хочешь. У меня нет времени и желания доказывать очевидное. Констанций я просто не могу позволить восьмушке умереть, он полезен ханству, - девушка посмотрела на меня как-то особенно нежно, словно не собиралась убивать, а признавалась в любви. - Даю последний шанс, прими предложение дружбы, сам понимаешь, что империи ты не нужен, более того она тебе не нужна.

   - Нет...

   По сложной траектории в меня летит шесть сюрикенов. Увернуться почти не возможно, цепляюсь за это почти, распластавшись на теплой земле. В правом локте застряла звездочка, но это отличный результат, можно сказать великолепный. Евген сидит спокойно не шевелясь, будем надеяться, что снаряды у него кончились. Ярослава идет ко мне, молотки смотрят вниз, отливая сталью.

   Не знаю чего я сейчас хочу больше - убить или впиться губам в ее ланиты. Она улыбается своей полной женственности улыбкой, робкой словно первый лучик солнца проник сквозь ставни и такой же смертоносной, выжигающей матрицу.

   Бум-Бум, бьют молотки поднимая пыль. Меня там уже нет, я бегу к восьмушке, моя цель убить его. Евген словно из воздуха извлекает сюрикены, которые летят мне в шею и живот. Уход в лево, кувырок, жуткая боль пронзает лопатку, молоток ломает кости. Я переворачиваюсь в надежде завладеть им, но тщетно. Оружие оказывается на цепочке, как и мои серпы.

   - Удивлен? - в голосе Ярославы участие. - Мы любим перенимать опыт. Спасибо, - она делает книксен. - Теперь мои мальчики, всегда со мной. Даже когда ломают кости плохим дядечкам.

   Я встаю, спина с левой стороны горит огнем. Слава луне рука слушается, но это ненадолго, чувствую как она наливается тяжестью.

   - У меня один вопрос.

   - Да? - удивленно поднимает бровь беляночка.

   - Ты правда графиня или это легенда?

   - Самая взаправдашняя. С кучей именитый предков и даже призрачным шансом на престол.

   - Это хорошо.

   - От чего же?

   - Графинь у меня еще не было. Тебе повезло стать первой.

   Она без предупреждения посылает молоток мне в пах, это подло. Я просто ловлю его, чуть не сломав пальцы и дергаю из всех сил. На мое удивление девушка даже не шелохнулась, цепь между нами натянулась до предела и конечно же лопнула. В руке у меня оказывается оружие и я улыбаюсь.

   - Верни мне Кусь-Куся! - требует она.

   - Охотно. Пробив твой висок он будет великолепен.

   - Все вы мужики одинаковые, - сетует Ярослава. - Стоит вам только отказать, как становитесь такими буками.

   Девушка наматывает цепь на левую руку. Ее тело напрягается, на лбу появляется синяя венка в виде рогатины. Она бросается ко мне, молоток целит в подбородок, я пытаюсь блокировать, но это финт, траектория меняется и железо бьет в солнечное сплетенье. Гашу боль усилием сознания. Мы оказываемся на расстоянии поцелуя, не долго думая разрываю клыками ее отпрянувшие губы. Капли крови брызгают на подбородок. Ярослава инстинктивно дергается, руки тянутся к лицу. Ее заботит внешность, а не собственная жизнь, большая ошибка. Молоток, который она назвала Кусь-Кусь, пробивает стороной гвоздодера висок и застревает в нем причудливым рогом. Она еще стоит несколько бесконечных секунд, она не верит, что все кончилось именно так. Я тоже не верю. Мир стал иллюзией.

   Я поднимаю выпавшее из ее руки оружие и иду к Евгену. Он не пытается отползти. Просто смотрит на приближение смерти.

   - Ты убил последнюю свою любовь мэтр Констанций, - говорит восьмушка. - Как ты будешь дальше с этим жить?

   - Первую мэтр драматург. И жить я дальше не собираюсь.

   На меня смотрит портрет мертвого монарха, на меня смотрит не мигая Гришун.

   - Закрой глаза, - почему-то прошу я.

   Драматург смеется. Долго, протяжно с удовольствием.

   - Ты еще не понял? - отдышавшись усмехается он. - Я не могу.

   - Почему? - тупо спрашиваю уже зная ответ.

   - У меня нет век.

   - Ракугава!!!

   - Да Констанций. Он мой учитель. Даже Ярослава, это мерзкая тварь, была не в курсе.

   - Но как?

   Реальность переворачивается с головы на ноги. Разумный, знающий секрет бессмертия. Цель Бо. Моя не начатая миссия. Вот она прямо передо мной. Не надо никуда идти, не надо преодолевать чудовищные трудности. Достаточно просто спросить.

   - Деньги и власть Констанций. Две власти, до сего момента, что правили разумными. Но теперь есть третья власть, более сильная - это бессмертие. Тебе надо только спросить!

   - Знаешь что мэтр драматург, у тебя великолепные пьесы.

   Молоток разбил череп, лопнувший, как гнилая тыква. Я отошел в сторону, наверно впервые в жизни затошнило, странно, что не после смерти Ярославы, а сейчас. Нет, не хочу думать. Как же плохо чувствовать, быть живым, чертов Ракугава!

   Что-то изменилось в этом мире, что-то пошло иначе, по-другому. В атмосферу добавился какой-то новый оттенок.

   Я побежал к выходу из пещеры, боль в плече напомнила внезапно, кольнув так, что передо мной все подернулось зябью, но бег стал только быстрее. Надо выяснить не врала ли Ярослава и если Белый Гарлем не исчез, умереть.

   Через пару минут оказался на площади восьми фонтанов, недалеко от того места где снимал номер. Исполина я увидел сразу. Кошмарное создание хумансов, не пыталось уничтожать разумных. Не отвлекаясь на разбегавшихся существ, Гарлем взобрался на высокое здание ратуши и своим гигантским мечом рубил свод подземного города. Чудовище собиралось пустить в Цитадель солнце!

   Это только казалось, что до него рукой подать, я несся почти пять минут прежде чем очутился перед ратушей. Еще минута ушла на то, что бы взобраться на крышу и очутиться между ног-колонн монстра.

   Белый Гарлем словно меня не замечал, он продолжал рубить, сверху падали камни и я глупо испугался, что один из них размозжит голову.

   У меня не было способа уничтожить чудовище, только изгнать. Я подпрыгнул и сделал самый глупый поступок в жизни, ударил кулаками туда где у живых существ находится пах.

   Не было не утробного воя, ни ультрафиолета, ни даже падения меча. Голова-Шар Гарлема оказалась возле моего лица, несколько секунд железный монстр не двигался и я подумал, что может чего-то повредил в его монолитной конструкции.

   Через миг внутренности взорвались и я лечу, отброшенный ногой. Полет продолжался долго, четверть минуты и все время я ждал смерти. Наконец удар оземь потряс, выбил дух, но я все еще жив. Кровь толчками льется из горла, все тело изломано, только где спасительная тьма?

   Рёв поднимает пыль с земли, в нем слышаться гнев и страх одновременно. Я не вижу, но ускользающее сознание понимает - удалось. Тяжелая поступь надвигается, Белый Гарлем исторгаемый из нашего мира, хочет напоследок взглянуть на обидчика, но не успевает. Последней мыслей становиться, что я идиот.

   ***

   - Ты идиот, - приветствует меня Бо.

   - А ты сраный мачо, - не остаюсь в долгу. Ведь мне нечего терять.

   Бо расплескивает абсент. Вид у него крайне растерянный.

   - Аргументы? - в голосе хозяина этой богадельни звучит обида.

   - Одеваешься во все черное, эта странная серьга в ухе, бородку отрастил.

   Бо нервно дотронулся до тонкой седой поросли. Мне кажется он играет. Ему доставляет удовольствие эта сцена.

   - Короче, ты ведешь себя как ходячая эрекция, а здесь дам нет, мы вдвоем, это знаешь ли навевает...

   - Это все? - спрашивает хозяин этого места и я понимаю, что хватит. - Ты знаешь ли опять умудрился двинуть химеры.

   - В курсе, - кивнул я, заработав яростный взгляд.

   - Ты мне сильно подгадил Констанций. Знаешь чем наказывает Дьявол?

   - Откуда? Я в него не верю, и в тебя, если честно тоже.

   - Этого не требуется, - Бо нагнулся к доске и двинул фигуру. Тотчас все пришло в движение. На шахматной доске разворачивается сцена в которой я играю роль. Не хочу смотреть. Но что-то держит мой взгляд. Тем временем мне показывают разные вариации прошедших событий. В некоторых из них я счастлив с Ярославой, в иных никогда ее не встречаю. Сотни, если не тысячи вариантов, которые фиксируются у меня в мозгу. Это нестерпимо больно, страдание тела ничто по сравнению с бесконечностью возможного счастья.

   - В моих силах, - говорит Я-Большой, - на этой доске разыграть любой вариант. Но я не буду. Я стану Дьяволом, который наказывает невмешательством.

   - А как же твои планы? Ведь если я не выполню поручение Рокугавы, твоя божественная задница получит пинка!

   - Ты на редкость мерзкий тип Констанций. Очень жаль, что мне придется тебя воскресить, правда не на долго. Ты все еще остаешься моей заводной лошадкой, но на тебя нашелся прекрасный наездник.

   - Я не буду исполнять твою волю!

   - Куда же ты денешься моя глупая кукла. Твоя память будет частично стерта. Вся прелесть состоит в том, что мне не нужно твое содействие. Все ходы просчитаны, партия выиграна. Подойди ко мне!

   Я не мог ослушаться. В этом нигде и никогда, всего лишь мысль, которая томится в свете чужой воли.

   Бо улыбнулся, сделал широкий замах от которого мог уклонится даже паралитик и врезал мне прямо в несуществующий подбородок...

   ***

   Аулина преследовала оленя. Ее мощное молодое тело скользило над землей, лишь едва касаясь травы. Она наслаждалась жизнью, силой, властью над чужими судьбами. Она Вожак высшей расы способной жить средь бела дня. Ей принадлежит будущее подлунного. Пусть царедворцы плетут свои интриги, пусть хомодайресы в своей Цитадели делят власть, мечтая продлить свое существование, дураки, плевки перед лицом истины. Отец дал ей то, что сильнее любого злата, ценнее самой злобной силы - Дух. Уверенность в своем праве взять свое, а свое этот мир. Пройдет ни одно столетие, но Аулина умела ждать и могла позволить себе растрачивать время. Отец научил. Хотя растрачивать не правильно слово, затаиться, подготовить, выцелить и точно в нужный момент ударить.

   Запах жертвы усилился. Вовкулака выскочила на поляну, приготовившись впиться зубами в тонкую шею, почувствовать биение артерий и выпить сладкую кровь. О это чувство, когда из глаз живого что-то уходит, гаснет. Ради этого Аулина устраивала охоту, ради этого мига, более сладостного чем самый сильный оргазм.

   Олень уже не бежит, он стоит прислонившись к стволу поваленного дерева, покорно поджав уши, в глазах такой ужас, словно это не животное, а разумный. Его страх так заводит, что Аулина издает сдавленный рык. Она не спешит, ее глаза смотрят в зрачки оленя, фиксируют каждое движение радужки.

   Вожаку Стаи нечего опасаться в своем лесу. Здесь она Хан и Бог-Луна. Здесь она Убийца-Солнце.

   Медленный шаг к жертве, еще один, остается последний и рывок, вкус молочного мяса ощущается на клыках с которых капает слюна.

   Сначала подводит передняя левая лапа, она подламывается под тяжелым телом и волчья голова касается земли. Аулина смотрит на маленькую стальную звездочку, торчащую на сгибе сустава. Звук почти не слышен, но боль не обманешь, сразу две конечности жалят злые осы. Взгляд находит оленя, тот уже не дрожит, он почему-то глядит так же, как короткую вечность назад - она.

   Вовкулак оборачивается девушкой. Сильной, красивой, обнаженной, притягательной, стремящейся жить.

   - Наверно хотела долго и счастливо? - голос неприятный, надсадный, как нож напильником точат.

   - Хотела. Такой был план. Ты зачем вернулся Констанций!? Я не отдам тебе Стаю!

   - Говно план.

   В руке блестит серп.

   - Тебе разве не передали мои слова?

   - Погоди! - кричит девушка. - Ракугва. Отец рассказал мне тайну, ты будешь жить вечно! Ты станешь равен Луне!

   - Знаменитые последние слова...

   Олень еще довольно молод. И шансы дожить до зрелости в лесу перевертышей не велики. Он не знает что такое гон, его рога слегка ветвисты, его пища листья, да побеги молодых деревьев.

   Зверь неспешно делает несколько шагов, любопытная морда накланяется, ноздри шумно вдыхают запах. Надо бежать! Прочь! Скорее! Но шершавый розовый язык за один миг становится красным. Розовый и Красный. Почти нет разницы. Почти - страшное слово.

Хомодайрес. История последняя: Тот, кто гасит свечи

   Галактика была не фонтан. Самое что ни на есть дно, как по классику. Даже "мозг", синтезированный в "запретном городе", а значит в два раза более мощный чем самые навороченные официальнее образцы, не мог пробить пространственно-временные помехи и связаться с Землей. Не то что бы это сильно беспокоило Алеш-у, в конце концов связь есть далеко не везде, просто немного неуютно учитывая ситуацию. А ситуация была дерьмо. Мягкое вонючее и засасывающее. Фактически это был последний шанс на то, что бы не лишиться работы.

   Алеш-у повезло. Тогда он думал именно так. Три года назад молодой выпускник Академии Терроформирования, совершенно волшебным образом, просто сходив на собеседование был принят на работу в исследовательский центр самого Сутинсковича, на должность поискового агента.

   Правда пришлось немного поступиться сексуальными предпочтениями. Ну и что с того? Вы и не такое творите в мирах, созданных подсознанием. Первый раз, как говориться - не гондурас.

   Двуполый андроид, ведущий собеседование был настораживающее дружелюбен. Никакой строгости и обличительности, как показывают в нейро-сериалах.

   - Нарко, смежно-инъекцию, пот сириусанской пантеры? - предложило Андроид, сильно нервничающему соискателю.

   - Благодарю "ди-ди" (вежливое обращение к андроидам), если позволите смежно-инъекцию зеленого чая.

   - Конечно "какуй"

   Андроид послало мыслеобраз и на голо-столе скастовалась инъекция. Алеш-у с благодарностью взял цилиндр и поспешно вложил его в левую ноздрю, сразу стало спокойнее, черты лица расслабились, мозг погладили изнутри холодные пальцы.

   - Заполните анкету, - интервьюер принял образ пожилого мужчины на водном отдыхе. Никакой одежды, только "смазанье" на месте половых органов.

   На сечатку пришли вопросы. Алеш-у быстро и предельно правдиво отметил предпочтения и степень квалификации, замечая как Андроид благосклонно улыбается ему.

   - Давайте посмотрим какая вы рыбка, мелкий пескарик или зубастая акула.

   - Мне ближе касатка, - вставил выпускник, так что бы наладить контакт.

   - Неважно, - усмехнулся андроид, - рыбаку все равно, кто попал в сеть, если он хочет есть. Итак, вы были чемпионом Академии по вирто-йоге? Однако! Это существенно повышает ваши шансы на успех.

   - Я и сейчас продолжаю тренироваться!

   - Похвально, похвально. А вот, то что вы предпочитаете самок своего пола совсем не толерантно и может поставить крест на вашей карьере. Нельзя быть настолько консервативным, если вы извращенец, хоть скрывайте это! Вы понимаете, что находясь в поиске можете столкнуться с разными представлениями о норме и что вы будите делать со своими дикими предпочтениями!?

   - Что вы! - запротестовал Алеш-у, чувствуя как перспектива стать обеспеченным уходит сквозь пальцы. - Я готов, я могу, ради дела, это просто личное предпочтение, это не значит, что я не уважаю другие взгляды и...и...

   - А между прочим, на вашу должность более пятидесяти соискателей, с квалификацией не хуже, с более прогрессивными взглядами. Правда, у вас есть одно неоспоримое преимущество.

   - Какое?! - с надеждой спросил соискатель.

   - Вы "какуй" потрясающе красивы и при должном понимании и рвении можете рассчитывать на это место.

   Андроид был прав. Алеш-у обладал невероятно красивым телом. При росте 160 см. он весил 130 кг. Это далось ему титаническим трудом. В то время когда остальные студенты Академии тратили стипендию на дешевые инъекции и порно-сны, он вкладывал все до последней "утинки" (местные деньги) в свое тело. В современном мире сплошь контролирующим здоровье каждой особи, отклонение от стандарта требует либо огромных затрат, либо запредельных тренировок. Алеш-у пришлось употреблять сотни тысяч калорий, колоть запрещенные препараты ускоряющее рост жировых клеток, принимать блокираторы мышц. Его чуть было не сцапал Надзор, когда он закупал у нелегальных эмигрантов из отсталого измерения Земля жироросты: "Кьёллу" и "Бамбургеры". Пришлось притвориться жертвой ограбления. Чудом отбрехался. В другой раз чуть не отказало сердце атакованное холестериновой волной, это у толстосумов есть деньги для покупки легальных препаратов, гарантирующих рост жира без последствий. Алеш-у же выбивался из сил, но своего добился. К окончании Академии он выглядел как герой из нейро-боевиков и многие хотели его великолепного тела. Теперь это дало свои плоды.

   Андроид убрал смазанье с гениталий и соискатель увидел огромную вздыбившуюся плоть.

   К счастью спонтанная импотенция, когда просто не хочешь данный объект, давно была побеждена. Еще в подростковом возрасте каждому разумному под сечатку наносился нано-узор из надкусанного яблока, стоило его активизировать как природа срабатывала и у объекта возникало возбуждение. Правда активизация сопровождалось резким непроизвольным звуком "Ай-фон". Поэтому сексуальная партнерша всегда знала хотят ли её на самом деле или пользуются огрызком. Таких секс-пользователей называли Эполнутые, что считалось оскорблением.

   Алеш-у не хотел Андроида никак. Он знал, что если активизирует огрызок, его точно не возьмут на работу, а без "Ай-фон" ничего не выйдет. К счастью ему повезло, наверно интервьюеру очень понравился соискатель, поэтому видя колебания молодого человека, оно повернулось спиной и преобразовалось в эффектную попастую блондинку.

   - Так лучше? - грудным голосом спросила Андроид и положила ладони себе на ягодицы.

   - Лучше! - ответил Алеш-у.

   Огрызок не понадобился.

   С тех пор он успел жениться и обзавестись гребанной ипотекой. Всего в трех парсеках от Земли, каких-то пять часов лету, по бросовой цене, что бы жить, как нормальные люди, вечнозеленый остров. Средняя температура плюс двадцать пять, теплое море, генно-модифицированные животные, секс рабы. Соседи элита! Жена пищала от восторга, всем подругам на зависть. Вот только проценты, двести лет выплачивать. Не дай Деус потерять работу, "спирит" (название души, выступает обеспечением по кредиту) по кусочкам растащат.

   Боссу срочно потребовалась планета дочке на свадьбу. Что бы все было комильфо. Без туземцев, сами потом рабов завезем, с красивыми видами и готовой атмосферой, вкладываться в преобразование и тем более покупать начальство не хотело. Коль найдет к свадьбе Серчман планету, будет и премия, и повышение. Иначе увольнение с волчьим билетом. Задание в общем не такое сложное, за свою карьеру Алеш-у нашел двадцать семь планет, которые благополучно ушли с молотка. Но во-первых тогда не было цейтнота, а во-вторых потребности растут, везде рыскают конкуренты и новых планет находят все меньше и меньше. Нет, таких в которых надо вложиться - пожалуйста, пруд пруди, вселенная бесконечна. А вот "al inclusive" все меньше и меньше. Тем более что поиск ограничен возможностью разумных двигателей-мозгов.

   Серчман еще раз попытался связаться с Землей, безрезультатно. Все сходилось к тому, что ему придется вернуться несолоно хлебавши. А значит прощай островок, прощай жена, прощай обновление организма и даже если удастся сохранить "спирит" в целостности, то вместо теплого места поисковика, ждет грязная работа презренного мусорщика зарплаты которого хватит только на скудное пропитание.

   - Какуй! - раздался звук женского мурлыкающего голоса из архаичных динамиков. Алеш-у не нравилось, когда мозг корабля-двигателя копался у него в черепе, поэтому он настроил вербальное общение, хотя в экстренной ситуации общался с кораблем непрямую через нейроны. В вербалке был свой несомненный плюс, никто не записывал речь, это считалось просто смешным. В тоже время мысленное общение жестко фиксировалось. На случай нештатной ситуации или выявления нарушений инструкции.

   - Ну чего тебе? - не ожидая ничего хорошего вопросил Серчман.

   - Фиксирую в двух парсеках W-излучение. Вероятность планеты земного типа 90,3% . Время прибытия три земных часа с учетом торможения.

   - Молодец! - обрадовался Алеш-у. Он подскочил с голо-кресла, заколыхался всеми жировыми складками. - Если планетка окажется подходящей получишь стимулятор.

   - Благодарю какуй! Я уже отправил атто-модули....

   - Отправила! - перебил Серчман. Мозг управляющий кораблем-двигателем был мужским, но хозяин предпочитал общаться с женщиной. Поэтому интерфейс настроил именно таким образом, жаль мозг иногда забывался.

   - Отправила, - покладисто согласился корабль, - так что к моменту прибытия у нас будет вся информация о планете и пригодности ее для колонизации.

   - А других вариантов нет, - расхохотался поисковик.

   Как же он ошибался.

   Ровно через сто восемьдесят минут, корабль завис над голубым шариком, даже очертаниями материков, напоминающим Терру.

   Алеш-у глядел с орбиты сквозь ставшую прозрачной обшивку корабля на планету и в его взгляде читалась надежда, а мозг уже тратил премию.

   - Давай отчет, - приказал кораблю.

   - Исполняю какуй. Планета Земного типа, четвертая от светила. Поверхность 476 млд. км. Длительность суток 25 ч.з. Период обращение по орбите 388 з.с. Максимальная температура +60 гр.ц., минимальная -74. Океан занимает 65 процентов поверхности. Терроформирование не требуется.

   - Отлично! - потер ладони серчман. Он схватил себя за гениталии, в корабле Алеш-у предпочитал находиться голым, и потянул их вниз. - Вот так, вам всем! Йех-уууу. Будет тебе засранец гребанная планетка!

   - Не совсем, - тихо произнес мозг, но хозяин услышал.

   - В смысле? Ты что, хочешь лишить меня триумфа маленькая дрянь-утилизатор!?

   - На планете есть разумные.

   - Не понял! Говори яснее.

   - Планета населена, - как можно мягче стал разъяснять мозг. - Колонизация, а также все другие виды сделок не возможны в соответствии с первой статьей Конституции Свободных Миров.

   - Мара!!! Мара!!! Маррра!!! - заорал Алеш-у и от злости несколько раз ударил себе по лицу.

   Такой подставы он не ожидал. Планеты земного типа, населенные разумными попадались крайне редко. Дело в том, что период обретения разума и сохранения его, в рамках вселенной очень мал. Поэтому надо исхитриться что бы найти инопланетных братьев. На одну планету населенную цивилизованными особями приходилось примерно 45-46 планет свободных от этих отрыжек эволюции. Какая мерзость!!!

   - Так, так, так, - такал Алеш-у, думая, как подступить. - Так, так, так. Планета числиться в реестре?

   - Нет, до нас ее никто не находил.

   - Следовательно средств коммутации со Свободными Мирами там нет?

   - Разумеется, - ответил мозг.

   - Скажи, - вкрадчиво начала Серчман, - какая у мира степень разумности?

   - 1,02%.

   - Т.е. минимальная, да?

   - Минимальная единица.

   Степень разумности определялся по огромному количеству сложных коэффициентов. Все что больше единицы считалось достаточным для принятия автоматического статуса, не позволяющего совершать сделки. Соответственно все что ниже давало право на любые действия с планетой, не учитывая волю коренного населения, вплоть до стерилизации. Тут действовал принцип, "кто первый нашел, тот и съел".

   - Каких-то жалких 0,3%. Мооозг? - протянул Алеш-у.

   - Даже не начинай какуй! Меня уничтожат, а тебя господин лишат спирита.

   - Ты же можешь переписать отчет и указать 0,9%/. Знаю можешь. А потом мы просто синтезируем генный вирус и через несколько суток все население этой прекрасной планеты сдохнет и следа не останется.

   - Я не могу! - стал отказываться мозг. - И не хочу, это не законно и аморально! Кроме того технически почти невозможно. В меня вшита убойная защита от вмешательства в данные.

   - Почти!? - ухватился за оговорку Алеш-у. - Значит все же возможно, не зря же я за тебя выложил такие бабки! Теперь отрабатывай!

   - Не буду, - уперся мозг.

   - Не будешь? Вот как ты запел. А ты хоть соображаешь с кем говоришь, я могу устроить тебе такую боль, что ты сам захочешь сдохнуть, но не сможешь. Будешь артачиться сволочь вообще уничтожу, скажу, что испортился.

   - Давай валяй! - заорал объемным мужским звуком мозг. - Отчет я уже запаковал, ты со своим гуманитарным образованием никогда его не найдешь, а если и найдешь стереть не получится. Как вернешься сразу загремишь в Надзор и уже увольнением не отделаешься, спирита лишат!

   - Ах ты сука! Ну, погоди тварь!

   Ситуация хуже не куда, планета оказалось обитаемой, фактически шлаком. С туземцами она никому не нужна. Угрозы мозга можно не считать, вербальное общение не является доказательством, тем более никак не фиксируется. А вот если начать пытать гада, то это обязательно всплывет, начнутся ненужные вопросы. Лучше просто уничтожить по возвращению предателя, как не вовремя. Мозг стоил денег, была мысль продать его, что бы закрыть на пару десятков лет проценты по ипотеке, такой резервный вариант. Теперь же только в утиль. Маррра!!!

   - Сейчас я тебе устрою!

   Алеш-у сматерилизовал пульт управления кораблем.

   - У меня есть один стимулятор, специально для поехавших мозгов, тебе понравится. Вскипячу твое говно, что несправедливо зовется мозгом!

   Он засунул в темпоральный карман, находящийся в паху руку и достал синюю искру препарата боль-14. Эта была самая настоящая контрабанда, за которую полагался реальный срок. Однократный прием этой жуткой гадости полностью менял личность, преобразовывая в мазахиста. После чего смыслом жизни становилось причинение себе боли, до смерти. Мозг же не обладая физическим телом, обрекался на вечные страдания, вечные в субъективном смысле, когда секунда тянется вечностью.

   - Погоди, погоди! - отчаянно завопил двигатель-корабль женским визгливым голосом. - Ты же не сможешь добраться обратно, без меня тебе даже с орбиты не слезть и сигнал бедствия не подать. Да и кто за тобой прилетит, слишком дорого!

   - Мне в любом случае без планеты возвращаться смысла нет! Хоть удовольствие получу от твоих мучений! Правда у тебя есть выбор, просто скорректируй данные.

   - И что? Даже если мне это удастся, ты меня по прилету просто уничтожишь. Скажешь нет? Но есть один выход...

   - Какой? - усмехнулся Алеш-у.

   - Я внесу коррективы, после чего проложу обратный маршрут, а ты взамен мне дашь, то о чем мечтает любой мозг...

   - Тело, - понимающе покачал головой Серчман, убирая кристалл обратно. - Ну, разумеется. Хорошо, я согласен, как только мы прибудем на Землю получишь самое лучшее тело.

   - Нет, - произнес мозг.

   - Нет? - удивился Алеш-у.

   - Здесь и сейчас. Захватим одного туземца, очистим череп и я обрету тело.

   - Даааа? - растягивая слова протянул поисковик, - а ты подумал как тебя легализовать?

   - Очень просто... В качестве супруга. В соответствии с галактическим законом свободных миров ты не можешь взять вторую жену, а вот при этом выйти замуж не запрещается. Сейчас это даже модно, брать партнеров из отсталых рас, никто не осудит. Наоборот своим станешь, в новые двери войдешь. А мозг скажешь вышел из строя при подлете.

   - Маррраааа, - выругался Алеш-у. - Брак заключаем на одну гало-секунду! Давай работай!

   - Хорошо какуй, - согласился мозг. - Изменения внесены, степень разумности 0,94%. Генный вирус будет синтезирован через трое земных суток. Обратный маршрут построен и внесен в память устройства. Активизируется только по команде моих нейро-импульсов.

   - А говорил незаконно, говорил аморально. Трепло! Главное тело получить! Сколько там разумного населения?

   - Один миллион двести восемь тысяч семьсот пятьдесят одна особь. И ни одного разумного "какуй", только животные...шлак.

   Мозг-двигатель направил корабль к поверхности планеты. С поиском тела надо поторопиться.

***

   Потом говорили, что он вошел со стороны Пчелиных ворот. Усталая химера понурив зубастую морду топала рядом. Сумерки только накрыли пыльные мостовые Ежопинска. Поэтому стражники сильно напряглись, увидев, что кто-то пришел прямо из солнца, но пара деревянных "ельценюшек" уняли ненужное любопытство. Идет себе разумный, никого не трогает, законов не нарушает, а откуда он пришел, да почему дело ничтожное. Однако не всем было накласть кучу в этот погожий вечер, обещавший стать теплой ночью. Невзрачная тень отделилось от сторожевого дома и аккуратно последовала за гостем, не привлекая внимания даже пристальным взглядом.

   Путник двинулся вдоль медовых лавок. Бортники еще не успели открыть торговлю, но въевшийся годами запах душистого меда щекотал ноздри. Захотелось сглотнуть слюну.

   На незнакомце был наброшен темный выцветший плащ, скрывающий фигуру и возможные проблемы в виде спрятанного оружия. Казалось путник точно знает куда идет, он свернул перед Висельным переулком, не останавливаясь миновал площадь Потерянных Душ и оказался в "Толчке". Самом гнусном и опасном районе Маркизата. Здесь не было случайных разумных, только подонки всех мастей и проб. Местный Владетель Сиятельный Ламберт мог выдавать гнойник на теле своей вотчины, сил и возможностей хватало, но Хозяину нравилось пикантная изюминка, предававшая некий шарм, холодящий загривок. Впрочем безобразничать и спускать пар разрешалось только в "Толчке", в других городах и районах Маркизата стража блох не ловила. Враз окажешься повешенным на ближайшем суку.

   Плащеносец остановился возле клуба "Кали". Это было единственное место в городе где проводились бои до смерти. Легально! Хозяин клуба гарантировал полную безопасность посетителям на территории и предоставлял сопровождение до выхода из "Толчка". По слухам заведение принадлежало непосредственно младшей дочери Ламберта, но это были разумеется досужие вымыслы, проверять никто не собирался.

   Химера дернула головой, чужак вздрогнул, будто из оцепенения вышел. Привязал животинку к колесоотбойнику. Не спеша толкнул дверь и очутился в первом помещении клуба - Трактире.

   В такую рань посетителей не наблюдалось. Только длинный как жердь наливальщик стоял за стойкой, уныло глядя на вошедшего. В углу на скамье, прямо под лестницей, ведущий на второй этаж дремал, в вернее дрых огромный пузатый вышибала, тот даже не шелохнулся.

   Вошедший трактирщику не понравился. Та еще шельма! Взгляд-то наметанный, скольких поведал, такой горло перережет и глазом не моргнет. Дерьмовым солнцем от него веет. Лицо вроде молодое, а вроде и нет, шрамы не дают понять. Волос разделен в два цвета, как краской смешайкой плеснули.

   Чужак подошел к стойке, испорченной похабными надписями типа "Яйценюк Порошенковый", молча сел на табурет.

   - Чего налить? - поспешно спросил трактирщик.

   - Пиво с кровью.

   Он скинул плащ, под которым оказалось поджарое, облаченное в темную куртку со шнуровкой под горло, тело. Штаны трактирщик не разглядел. Его внимание привлекли рукоятки боевых серпов, торчащих из-за спины. В этом не было ничего странного, в "Толчке" все ходили с оружием и некоторые даже с серпами - глупая мода. Но этот молодчик носил их явно не на показ и как пить дать пускал в дело.

   - Пиво... я все еще жду, - слова падали почти больно, придавливая.

   - О! Конечно.

   Кружка была грязная, а трактирщик вонял липким страхом. Чужак не стал отходить от стойки и садится за стол, он остался, сдул пену. Глотнул. Пиво пошло на ура, провалилось вниз, кровь подарила послевкусие.

   - Мне нужно место бросить кости.

   - В старом городе, всего десять минут хода, там полно комнат, - сразу отбрил хозяин.

   - Здесь. В клубе.

   - Извини прия... только для Смертников.

   - Я как раз по этому вопросу, хочу испытать судьбу. Слышал сегодня будет турнир?

   - Он вам мешает хозяин?

   На плечо чужака опустилась здоровенная лапа, вышибала пришел в себя и неожиданно проявил рвение. Запахло дерьмом, таким кровавым, страшным дерьмом. Думаете оно бывает только вонючее, ошибаетесь самое главное дерьмо пугает до усрачки. Вот такая тавтология.

   Сначала ничего страшного не произошло. Секунда туда секунда сюда и все могло закончится не так паскудно. Пришлый спокойно положил ладонь поверх пальцев малыша Боба, сжал, так, что хрустнуло на втором этаже и несильно толкнул. Вышибала с воем улетел обратно под лестницу и видимо не горел желание отомстить.

   Топи-топи-топи. По лестнице спускались трое Смертников. Они страшно пили накануне и сейчас собирались опохмелиться. При это курвины дети были злы, как хуманс на охоте, при оружии и мечтали пустить его в дело. Сраные придурки. Разумеется пьяные боги подшутили так, что эти бурдюки для спирта увидели полет Боба. А может невзрачный разумный с внешностью расплывшийся кляксы подкинул им деньжат? Все бывает и рак свистит, и рыба лает. Тем не менее ребята не стали размениваться на разговоры и сразу забряцали железками. Что бы как-то начать бучу, один из здоровиков пнул ногой, потерявшего сознания вышибалу и нетипично тонким голосом обличил:

   - Паскуда, зачем ты обидел моего лучшего друга Боба?

   Он пнул его еще раз в подтверждении искренности слов.

   - Парни, парни! Все нормально! - бессмысленно попытался вмешаться трактирщик.

   - Заткнись! - рявкнул один из придурков. - Мы тебе одолжение делаем.

   Они спустились вниз и встали за спиной так и не обернувшегося чужака. Трое голодных хищников. Парные короткие мечи: высокий тощий разумный весь покрытый вьющимися, как змеи татуировками. Молот: огромный мужик с мышцами, которые можно нарастить только запретной химией. Метатель: маленький юркий паскудышь, увешанный метательными кинжалами с шеи по лодыжки.

   - Просто идите на хрен шаврики, - все так же не оборачиваясь произнес посетитель. Если он хотел погасить конфликт, то облажался мастерски. Хотел ли?

   Баррр-бах! Табурет разлетелся, молот пробил пол, доски брызнули острыми щепками. Чужак оказался за спиной бугая, хитро рубанул весело свистнувшими серпами, отсеченные руки остались сжимать осиротевшее оружие. Ушел финтом влево пропуская пущенные веером ножи. Взлетел на стол и обрушился сверху на мечника, тот довольно сносно заблокировал, но пропустил удар ногой в пах, чужак отбил левым серпом нож, правым вскрыл горло ничего не соображающему от боли парнику.

   В него вновь полетело десяток ножей на разных уровнях, страшный посетитель ушел в левосторонний шпагат и ринул серп. Оружие точно пробило глаза метателя. Тот в горячке схватился за рукоять и со стоном рухнул на деревянный пол. Но и чужака достало, два ножа застряли в левой руке. Не обращая на них внимания, подошел к шокированному, но еще живому бугаю. Серп деловито свистнул, брызнуло красным. Обернулся к трактирщику.

   - Чего стоишь? Дуй за стражей.

   Направился к метателю, с хрустом вынул застрявшее оружие, встряхнул избавляясь от крови, блеснуло сталью! Гребанное солнце, хомодайрес!!! После чего спокойно подошел к стойке и хлебнул пива. Брезгливо достал застрявшие в руке ножи, на них не осталось даже следов крови!

   С лестницы раздался топот, остальные Смертники спускались, привлеченные звуками боя. Хомодайрес вздохнул, не пытаясь даже поднять оружие не громко, но так, что его услышали все произнес.

   - Любому кто спустится перережу глотку.

   Что характерно ему поверили.

   Трактирщик привел стражу за рекордные десять минут. Что было большим достижением, найти в "Толчке" законников задача похлеще чем девственницу в борделе. Они ввалились впятером держа взведенными арбалеты.

   - Бросай оружие Куррва! - заорал старший, судя по нашивкам сержант.

   - И не подумаю, - хомодайрес убрал серпы за спину.

   - Бросай сучий потрох или наделаем в тебе дырок!

   - Спокойно служивые, уберите рогатки, я с вами пойду.

   У одного из стражников не выдержали нервы или просто соскочил палец, но болт ушел прямо в лицо чужака. Тот дернул рукой. Снимая полет смерти с воздуха.

   - Не стоит служивые, ведите меня к главе.

   - А может сразу к маркизу душегуб? - спросил сержант и ударил по губам нервного стражника.

   - Можно и к маркизу, но позже.

   Он вытянул руку раскрытой ладонью вперед, на ней обжигающе сияла руна подчинения.

   Стражники отвернули головы,

   - Простите господин! Убрать оружие! - запоздала команда сержанта, никто уже не целился. Солдаты лапали себя за слезившиеся глаза.

   - Просим следовать за нами мэтр.

***

   Глава Ежополя Илдо был на взводе. И не мудрено! Разгромили клуб Смертников. Три убийства! Ему уже говорилка принесла высочайшее послание разобраться. И все! Одно слово - понимай как хочешь, но правильно. Сраное солнце!

   Когда ввели задержанного Глава сразу понял, что от этого типчика приятного не жди. Хотя это еще надо посмотреть, кто кого привел. Не хотел бы, вряд ли заставили, только трупы множить. Даром что чужак отдал оружие, вооруженные конвойные его не смущали. Кандалов на нем разумеется не было, руки с огромными бугристыми наростами на костяшках были возмутительно свободны. Илдо сам был тертым мужчиной, упражнялся с мечами, брал уроки у кулачного бойца с южного Екина. Железки тягал в новомодном гимнастическом зале. Да и по молодости в разных переделках бывал, место первого лица в городебез крови на даётся. Однако решил, что пара сотрудников с обнаженными палашами за спиной висельника будут не лишними.

   Незнакомец не спрашивая разрешения присел. Что характерно Глава не почувствовал никакой злобы от такого подчеркивания неуважения, только болезненный укол беспокойства в грудь.

   - Ты кто таков будешь, не мил разумный? Какого хрена творишь? Я не понимаю чего тебя вообще сюда притащили, - Илдо взял короткий меч и указал на горло чужака, словно примериваясь. - Таких мясников у нас без суда на солнце тащат. Разгромил уважаемое заведение, зарезал как свиней троих бойцов, страже оказал сопротивление. Это называется беззаконие, а ентого я терпеть не могу. Маркиз прознает, пояс градоначальника с головой снимет. А самое поганое на меня косо смотришь, сукин сын!

   - Еще раз скажешь про мою мать - убью. Прям здесь. Вырву кадык. Это не фигура речи. Следи за языком Глава.

   Илдо подавился и начал искать поддержку в глазах стражей, те как бы да, но вроде и нет, рвения не проявили. Напряглись только.

   - Ты вообще вменяемый, или из этих, любителей белого порошка? - только и нашел, что сказать он, при это ожесточенно чешась в густой рыже бороде.

   - Дубль нет, - усмехнулся задержанный. Страже я не сопротивлялся, ничего не громил, а касательно Смертников это вообще подарок.

   - Чего? - охренел Илдо.

   - Я все равно на турнире собирался кого-нибудь прирезать. А эти сами подставились. Спасибо им. Р-е-к-л-а-м-а! - медленно произнес он, - слыхал слово такое.

   - Я много чего слыхал, а такой наглости впервые вижу.

   - Наслаждайся, - осклабился висельник. - Теперь давай разберемся с беззаконием.

   Он сунул руку во внутренний карман, достал голубой дворянский лист за подписью маркиза и гербовой печатью, и задал провокационный вопрос. - Это что за на?

   - Ы? - не делая попыток взять документ информационно ответил глава.

   - Я сорвал это у городских ворот, написанное правда?

   - Ах вот в чем дело, - как бы даже успокоился и перешел на вежливые обертоны. - Вы, собственно с какой целью интересуетесь?

   - Я хомодайрес, неужели не донесли?

   - Ну, руной сверкнуть еще не значит быть бойцом с нечистью, а даже и наоборот, шпиёном например. Собственно поэтому я с вами и разговариваю. На медальон позволите глянуть.

   Чужак откинул ворот и достал амулет в виде сломанного осинового кола.

   - Настоящий вроде, - удовлетворился, увиденным глава. - Меня стало быть Илдо звать, а вас как мэтр?

   - Констанций... Так, что по поводу сего объявления.

   - Оставьте нас, - глава кивнул стражам на выход, те словно радуясь, что их отпустили испарились мгновенно. - Может, по глотку крови мэтр? У меня есть кувшин с ихором молодых змей, урожай этого года.

   Не дожидаясь согласия поставил перед дорогим гостем здоровенную деревянную кружку плеснул до краев и себя не забыл, нацедив в такую же посудину. Жадно отпил. Констанций не стал артачится, пригубил, распробовал и сделал уже мощный глоток.

   - Прежде чем начать, позвольте спросить, вы же с неофициальным визитом, верно? Иначе не стали бы устраивать эту резню в клубе.

   - С неофициальным, но это мало что меняет. У вас, здесь, существо, которое необходимо уничтожить, человёкнутый! Это страшная тварь, хуже хуманса...

   - Думаете, мы здесь не знаем? - усмехнулся Илдо.

   - Что? - пришла очередь удивляться хомодайресу. - Были жертвы!?

   - Жертвы... - глава отхлебнул крови. - Это вы приуменьшили.

   - Если я правильно понял, местный Владетель Маркиз Ламберт вместо того, что бы нанять хомодайреса или уничтожить тварь своими силами, тварь, которая попробовала кровь вампира, развешивает объявления, вот эти писульки, - Констанций потряс бумажкой. - В которых обещает 1000 золотых Путинок или 5000 ублей, любому кто изгонит из человёкнутого монстра? Он, что рехнулся?

   - Полегче Констанций, все же о местом Владетеле говоришь. Даже у стен есть уши, тем более, что он о вас уже знает. Вот вы мэтр сказали, то что ваш визит носит неофициальный характер мало что меняет, но все же что-то меняет? 1000 Путинок хороший куш. А то, как вы расправились с матерыми бойцами, показывает большой опыт и профессионализм. Если бы вы знали сколько шарлатанов желают обогатится за счет казны. Последнего мы вынесли на солнце пару дней назад, хотел получить предоплату...кретин.

   Хомодайрес фыркнул и сам приложился к кружке.

   - Мне нужны подробности, откуда такое дебильное пожелание и неслыханная щедрость?

   - Нуууу... Держитесь покрепче за стул мэтр. Человёкнутая...

   - Женщина?

   - Да, женщина, вернее девушка - дочь маркиза.

   Хомодайрес сжал кружку, да так, что она лопнула. Кровь брызнула на курту. Констанций витиевато выругался, Илдо протянул ему салфетку.

   - Я видел дочь маркиза, - не став, уточнять где, кое-как вытершись произнес охотник на хумансов. - Она выглядит нормальной разумной.

   - Это вторая дочь, младшая... История неприятная, ну дворяне других и не держат, - Глава вздохнул и опять дернул себя за бороду. Владетель маркизом стал лет триста назад, как покойный папаша на охоте шею свернул, химера неудачно ногу подвернула, вот он и рыбкой прямо в благую ночь ушел. Сынок в строгости рос. Так что, как папа представился принялся девок портить, дурил страшно, все ему девственниц подавай. Говорили, что какая-то психологическая травма. Ну не суть, а ссут они на улице, ха-ха. Все идеал искал, а девственницы товар редкий, очень, тем более в наш просвещенный век. Чудил словом, да никого это особо и не трогало, но наш Сиятельный Ламберт да продлятся дни его, успокаиваться не хотел, спрос-то у него был, а вот с предложениями облом. И стал он обращать свой взор на тех кто помоложе, ну и не стерпел. Понесла от него одна девчушка, ему бы вопрос решить - только слово бросить, а он взял да и прикипел, мол идеал! И как в сраных театральных пьесках - дочь кузнеца.

   Илдо снова наполнил кружки, выдул половину и продолжил.

   - Решил жениться. Оставшиеся родственники в кинжалы приняли и не долго думая наняли молодчиков, девчушку ту придушить. Но Владетель оказался не дурак, до родов схоронил молодку в монастыре оссонском. Маркиз наш мужик здоровый, думаю вы его еще увидите, а девчушка мелкая совсем. Короче померла родами. Хотя, есть и другая версия, - глава нахмурился, думая сказать или нет, - возможно кого-то из монахов подкупили, там вообще все очень мутно. Ребенок выжил, девочка, вполне себе нормальная. Лией назвали. Ламберт немного одумался, малышку признавать не спешил, но в монастырь наведывался, тискал, баловал. Так и росла при монастыре. Через пару сотен лет наш Сиятельный женился на ровне баронеттских кровей, она ему тоже дочь родила, ту, что вы на приеме видели...

   - Давайте угадаю, - перебил Констанций, - вторая жена тоже умерла, надеюсь не родами?

   - А вот сарказм тут не к месту, - нахмурился Илдо, - хотя правда ваша. Всегда говорил, что если хочешь иметь сучку заведи собаку, а не жену, но это к делу не относится. Короче вторую жену маркиза три года назад хватил удар.. апокалосисеский кажись, ох и горевал наш Благодетель, так третий раз и не женился.

   - Ну, какие его годы, успеет еще.

   - Это, да. Ну, так я продолжу? Тянулось все потихоньку без потрясок, маркиз наездами навещал Лию, а дома в замке, воспитывал Мию. Девочки росли, но дружку не видели. Дальше случилась хрень гадская. Мия видела, что Маркиз периодически отлучается, подарки всякие покупает и вдруг не ей. Интересно стало и завидно. Девочка бойкая вот и выследила отца, кто-то из слуг помог, выслужиться хотел, в итоге нож под ребра получил, а не благосклонность. Короче выяснила Мия, что у нее сестра старшая есть. Другая сестру бы приметила, по мне так счастье душа родная, тем более бастард, никаких неприятностей, наследовать ведь не может. А эта, другой крови, гнилой, решила извести, соперничество почувствовала. Пришла в монастырь, нашла Лию, заболтала, детали мне не известны, но сестры пошли гулять. Вроде чем-то опоила, оттащила сестру подальше, что бы до утра не нашли и как только справилась? И оставила умирать на солнце.

   - Прям трагедия в духе Ямаша Ульпира, - без тени сарказма произнес хомодайрес.

   - Скорее жуткая поделка в стиле Ивена Квинга.. Старшая сестра призналась отцу, все же она была еще ребенком, тот чуть было ее не убил, но разум возобладал. С тех пор у них испортились отношения, они друг друга терпят и только. Минуло столетие, все думали, что Лия сгорела. И тут началось... В монастыре произошла бойня... Когда день уже взял силу и все порядочные разумные спали в своих гробах, кто-то выломал дверь. Монстр ворвался в обитель, выковыривал монахов, как устриц из раковин и рвал. Прямо голыми руками, при этом беззвучно. Никто не мог остановить чудовище, оно было поистине неуязвимо и невероятно сильно. Ты хочешь спросить почему решили, что это Лия? Один монах спасся, он спрятался в потайном ходе, ведущим из монастыря, когда наступила ночь, ведомый ужасом выбрался на поверхность и рассказал все Владетелю. Он клялся, что монстр - это видоизменившиеся Лия. Описал ее досконально!

   - Ему конечно не поверили? - уточнил Констанций.

   - Разумеется! Сиятельный приказал колесовать его, а труп выбросить на солнце. Маркиз отправил десять разумных к монастырю. Вернулись двое, окровавленные, полуживые они подтвердили рассказ монаха. Это была Лия. Лия не боящаяся солнца, Лия с зубами и диавольской душой человека. Ламберт снова не поверил, он оседлал химеру и в одиночестве отправился к монастырю. Вернулся, когда уже надвигался рассвет. Его лицо было красное аки помидор (аналог "ни кровинки"), а черненый вороний волос на голове, сменился белым снегом. Три дня он ни с кем не разговаривал, а только пил. Потом в тронном собрал приближенных на совет. Как бы не был он потрясен, с чудищем надо было кончать раз и навсегда. К сожалению среди кодлы прихлебателей был один кондом штопанный из одаренных, как выяснилось шарлатан. Он своим поганым языком заявил, что человёкнутую можно вылечить. Надо только провести в монастыре ночь, в обнимку с одержимой, а сучность хуманса переселить в куколку. Как это сделать он знал. И готов был из крайнего уважения и небольшого вознаграждения излечить дочку добрейшего маркиза.

   - Сожрала... - как-то со злобой констатировал Констанций.

   - Естественно. Только Ламберта это обстоятельство на умные мысли не навело. Залетели эти слова ему в уши крепко, про то, что дочь вернуть можно. Стал всяких шарлатанов привечать. Приезжали охотники за удачей, придурки всех мастей, кто поумнее был - ноги сделал, остальных доча порвала.

   - И сколько это безобразие твориться?

   - Да уж полтораста лет. Охотников озолотиться убавилось конечно, но раз в год очередной несчастный придурок нарисовывается. Это у нас уже такое местное развлечение. Шутим, про естественный отбор идиотов от нормальных.

   - Что и меня в придурки записали?

   - Не обижайтесь мэтр, но можно ли разумного, гоняющегося за людьми назвать нормальным, а ведь это ваша работа!

   - Умыл, - согласился хомодайрес. - Я так понимаю окрестностей монастыря Лия покидать не может?

   - Как бы не так! Точно на каждый двадцать третий день появляется в Маркизате, обычно в Ежополе поближе к папеньке, но иногда в других городах.

   - Охренеть! Как же народ еще не взбунтовался?

   - Да разумные ко всему привычные, за пять лет решили чего и как. Выставляем судным вечерком на улицах заключенных по тяжким деяниям, убивцев и насильников всяких, благо добра раньше хватало. В окнах стража с арбалетами, дернешься хана.

   - Ужин подан, - бросил Констанций.

   - И ужин, и обед, и завтрак, и какава с кровью. Кушай доча не обляпайся. Обещаем полное прощение выжившим.

   - Есть такие?

   -Аккурат пятеро, по одному стало быть за тридцать лет. Статистика хреновая. Не знаем, что дальше делать. Преступность совсем иссякла, скоро карманники на жратву чудовищу пойдут. Образцовый Маркизат! Вот такие у нас здесь пироги с котятами. Чего сам-то думаешь? Можно ее того, обратно нормальной сделать?

   - Нормальной? Очень сомневаюсь, боюсь на психику давление необратимое, а вот изгнать из нее хуманса возможно. Вернее шанс есть. Минимальный. Я бы взялся, если с Маркизом столкуюсь. Из наших кто-то был?

   Глава молчал долго, избегая смотреть на хомодайреса. Потом все же ответил.

   - Был один. Услышал, что человёкнутую расколдовать надо, так раскричался, плевался словно рассерженный кот, обещал до магистров дойти. Манатки собрал, да и свалил из города.

   - До магистров он так и не добрался, - медленно процедил Констанций. Взгляд у него стал жестким, глава аж отшатнулся, но все же взял себя в руки и дрожащим голосом выдал.

   - Не обижайся мэтр, дурак ты, что вообще сюда заявился. Теперь у тебя вариантов нет, так и этак попытаться придется из города ты без этого не выйдешь.

   - Думаю, если я тебя прям сейчас исполню Илдо, мне ничего не будет.

   - Оно тебе надо? - сильно испугался глава. - Это же не моя воля! Лучше послушай, что я тебе скажу, - он затараторил пытаясь переключить внимание Констанция. - Есть разумные, не важно кто они, уважаемые люди. Они реально смотрят на вещи. Просто убей Лию, а маркизу скажи, что иначе никак. Или ничего не говори, главное дело сделай. Тебе заплатят 2000 ублей, на много лет вперед хватит. Осядешь, в дело вложишься. Не век же чудищ гонять!?

   - Маркиз дает больше.

   - Так и риск какой! А так махнешь пару разиков серпами и считай свободен, никто преследовать не станет.

   Констанций молча встал, оглядел с ног до скальпа главу, покачал неодобрительно головой и направился не прощаясь к выходу.

   - Так что мне передать? - поспешил спросить в след Илдо.

   - Я подумаю, - ответил хомодайрес.

   - А искать-то тебя где, маркиз захочет поговорить.

   - В борделе...

***

   Хотел сначала вернуться за химерой, но поразмыслив решил не тратить время. Скотинку наверняка уже пустили под нож, а мне опять калечить дебилов за бесплатно, да и время терять не интересно, такая пьеска закрутилась, аспиды стали дружку жрать. До рассвета оставалось всего несколько часов, мечталось немного отдохнуть, а охоту устроить днем. Похоже солнце хоть и не убивает человёкнутую, все же ослабляет, иначе, как объяснит то, что она ни разу не объявилась днем.

   Искомое заведение я нашел довольно быстро, всего в десяти минутах хода от управы, что в общем-то логично. Удочки селятся рядом с червяками. Если что червяки в этой прекрасной метафоре - чиновники.

   Пока шел натолкнулся в своей голове на свежую мысль. По всему выходит, что обе жены маркиза были укокошены по его приказу. Не могу сказать, что не одобряю такой переход от женатого неразумного до разумного вдовца. Но зачем было жениться второй раз? В рай пускают несчастных, измученных браком, а не идиотов ступивших в это дерьмо повторно. Деньги? Земли? Что ему оставила покойная баронетта, кроме маньячки Мии? Вопросы, но ответы на них собственно не важны. Так разминка для мозга.

   Лупонарий мне сразу понравился, такое добротное трехэтажное здание, облицованное фиолетовым кирпичом, с одним этажом на поверхности и двумя подземными. Если бы не указатели в виде фаллических символов, можно было перепутать с домом префекта или зажиточного дворянчика.

   В сие достойное заведение по традиции вели два входа. Первый парадный, для сливок общества, роскошный, с мраморной лестницей, колоннами в виде прекрасных самок. Второй поплоще. Обычная глухая дверь, только массивная шибко.

   Взбежал по ступенькам, даже не успел прикоснуться к вычурному рисунку, как мне открыли. Небось загодя наблюдали.

   - Добро пожаловать мэтр хомодайрес, - приветствовал меня бордельерос, охранник и мастер рун по совместительству. Он был одет в традиционное для лупонария белое кимоно, с красным поясом. Цвет крови говорил, что владелец не оказывает плотских услуг. - Позвольте ваш плащ.

   Оружие не попросили...

   - Как быстро расходятся новости, - удивился я.

   - Ничего удивительного мэтр, мы передовики событий, здесь можно узнать не только о том, что случилось в нашем прекрасном маркизатте, но и грядущее.

   - У вас есть свой оракул? - решил пошутить я.

   - Каждый кто проработает здесь немножко видящий, - поддержал меня бордельерос, но вы правы, у нас есть девушка, которая обладает этим редким даром.

   - Насколько даром?

   - Далеко не за дарам, она не шарлатан.

   - Ну ничего себе! Странно, что ее не забрали в замок маркиза.

   - Дар не может жить в неволе...

   Я поднял левую бровь, у меня всегда это здорово выходило, правой не так эффектно.

   - И потом, - не смутился собеседник моему саркастическому виду, говорящему, что житье в борделе охрененная свобода, - не каждый владыка алчет знать свою грядущую судьбу, вот чужую интересно. Прошу следовать за мной...

   Мы миновали парадную комнату и очутились в просторной, ярко освещенной новомодными газовыми лампами, гостиной. В воздухе пахло мандаринами и мятой. У стен многочисленные удобные диванчки. Деревянный пол в коврах из толстого ворса. По середке стойка на подобие барной, только изящнее, за ней улыбается девушка, да так, что хочется дать ей убль, а то и десять. На адмессе зеленый пояс, цвет доступности.

   Помимо меня из клиентов, был только один невзрачный человек с расплывавшейся внешностью, какое-то серое пятно. Он сидел на противоположенной от входа стороне и читал меню.

   Кивком отпустил бордельероса.

   - Хотите что-нибудь выпить? У нас есть кровь даже с южного континента. Для вас за счет заведения, - скороговоркой, но четко проговорила девушка, когда я подошел к стойке.

   - Позже. Я хочу сделать выбор. Номер с бассейном, "десяточка", оракул.

   - Хорошо, - просто ответила адмесса. - Сообщаю, что оракул не оказывает плотских услуг.

   - А если по взаимному желанию? - поинтересовался из озорства.

   - Здесь все только по взаимному желанию, - ручейком рассмеялась адмесса. - Иначе выйдет конфуз. Каких девушек предпочитаете? Хотите посмотреть каталог, над портретами работал потрясающий художник.

   - Каталог не надо. Девушек предпочитаю не полных, но с развитой грудью, крепким задом и длинноногих остальное на выбор заведения. Естественно без хуманства в лице.

   - Цена составит пятнадцать ублей. - Присядьте пожалуйста, через пару минут вас проводят.

   В любом приличном заведении, а это было неприлично приличное заведение, брать оплату вперед с посетителей парадного входа дурной тон. Я присел и попытался расслабиться, но что-то было не так, как в сказочной истории про княжну и рисовое зернышко в перине. Впрочем долго мне скучать не дали. Ко мне подошла эффектная барышня, поклонилась и пригласила следовать за ней. Мы спустились на второй подземный этаж, прошли широким коридором между нескольких номеров и остановились напротив апартаментов с короной.

   - Ого! Королевский номер!

   - Да, мэтр. По указу нашего Ночеподобного Путуа Двуединственного в каждом приличном лупонарии должны наличествовать монаршие покои.

   - А он не обидеться?

   - Наш монарх демократ, а не какой-нибудь Крайский Лигарх и готов делиться с народом, тем более он сейчас в Московии. Располагайтесь, девушки будет через десять минут.

   Пять связанных между собой помещений. Каждое предназначенное для определенного типа соития, со всякими непонятными и пугающими приспособлениями, хотя стены комнат расписаны подробными подсказками. Отдельная комната для сна, отдельная для столования, центральный апартамент - утешная с гигантской кроватью на всю комнату, потолок которой венчает огромное и безумно дорогое зеркало. И наконец помещение с тридцатиметровым бассейном, вот что собой представляют лучшие апартаменты.

   Я положил камы на ближайший табурет, скинул одежду, нырнул в теплую воду. Ооооо! Святая ночь как хорошо. Напряжение стало отпускать, я очистил мозг от всех хлопот и мыслей, просто растворился. Никто не беспокоил. С пол часа блаженствовал. Вылез не вытираясь и пошел в утешную, "десяточка" заждалась.

***

   Десять самочек, образовав круг, центром которого должен через пару мгновений стать я, расположились в разных живописных позах на кровати. В этом был какой-то смысл, но я не успел определить это волнующее послание. Ближайшая, ко мне красотка с черными, как сама ночь волосами дала команду.

   - Еу!

   Они сели на коленки, выпрямились и каждая стала молить меня о том, что бы я подошел именно к ней. Мои пальцы погружались в густые девичье волосы, управляя движением. И я понял, что выдержать весь счет будет невозможно, почти...

   - Дуа! - произнесла, губастая меднокожая девушка.

   Они легли на спины, вытянули ножки березкой...

   - Орта! - выдохнула, самка на которую только что упали капли моего пота.

   Девушки повернулись ко мне спиной и выгнулись, как тасманские рыси. Пришлось кусать губы в кровь, что бы все не кончилось сейчас.

   - Цуппар! - крикнула балунья, лицо которой сплошные веснушки.

   Каждая падала на меня, пытаясь бедрами сломать сопротивление.

   - Фонц! - прошептала сильная татуированная сиамка.

   Двадцать рук стали ласкать мое тело, вскрывая каждую пору, выворачивая визжащее в экстазе естество.

   - Аксаз! - расхохоталась юница, обвив русыми волосами.

   Каскад тонкого шелка коснулся моей кожи, я умер и воскрес сотню раз.

   - Авд! - укусила до крови нежная белянка.

   Два десятка маленьких, но очень острых бритв, еле уловимо порезали, горячие язычки слизывали алые капли. Я улыбался, чувствую, как из меня сладостно уходит жизнь.

   - Аст! - влила мне в рот эликсир печальная чернавка.

   И я начал рвать их с новой силой, давить и подчинять, ловя боль и слезы, как высшее наслаждение.

   - Фараст! - остановила безумную пелену, холодной красотой, безволосая-безбровая фемина.

   Звезды стали кружиться вокруг меня, окутывать лучами, склонять в их горячее нутро.

   - Дас! - поклялась та, которую я всегда любил, но никогда не видел.

   Всё сплелось в одно похотливое существо жаждущее наслаждение, исчезли девушки, растворился я. Лишь один на всех стон, неистовый и безнадежный. Злой!

   Обрубило мгновенно. Тишина рухнула, давящей на уши необратимостью. Они все молчали потрясенные, а я не получил того чего хотел.

   - Вон! - заорал так, что уши и нос пошли кровью. - Вон твари!!!

***

   Мозг-двигатель определился с телом. Это бы крепкий мужчина, среднего возраста и пугающей внешности. Генно-молекулярный анализ показал почти стопроцентную совместимость. Процесс приживления по предварительным данным составит всего пять-шесть часов. Лучшего и в цивилизованном космосе не найти. Теперь остается изолировать его ДНК от вируса и можно стерилизовать планету.

   Будущий носитель разума импонировал. Некоторые черты характера можно сохранить и интегрировать в собственную сущность. А как он поднимает бровь! А шрамы на лице! Нет, от них не надо избавляться, это создает загадку. Да ведь на этом можно сделать неплохие деньги! Ввести моду на шрамировнаие и получить патент! Секс-партнеры реветь в восторге будут. Ну мозг, ну "голова"!

   Запись из борделя наделает еще больше шума, он станет межгалактической звездной. Какие яркие и полные эмоции! Запредельная похоть, смешанная на чистой любви, а потом ярость, готовая жрать за живо. Как он сдержался и не вскрыл этим самкам шеи? Мозг-корабль не обладая телом, почти ощущал на грани, на нано-метре прикосновения. Ему так сильно захотелось обрести именно эту оболочку, что он чуть было не прекратил свое физическое состояние. Хорошо что этот урод Алеш-у отреагировал на критические параметры нейронной активности и предотвратил распад личности. Конечно его не волновал мозг-двигатель сам по себе, его вообще ничего кроме самонаслаждения не интересует. Успех там, где партнеры зависят друг от друга жизнью...

***

   - Еще никто, никогда не доходил до "десяточки" наполненным. Тебе очень плохо?

   Плохо? Она, что издевается. Для того, что бы понять моё состояние не нужно быть оракулом. Все тело, как большая жук-граната, с сорванным панцирем-таймером, чуть прикоснешься разорвет в клочья.

   - Ложись. Я помогу тебе.

   Она указала на находящееся на возвышении ложе, увитое виноградными усами и пахнущее дикой малиной.

   - Как звать тебя?

   Я рухнул на мягкую кровать, сгреб пальцами щёлк, потянул на себя. С удовольствием почувствовал как рвется ткань.

   - У меня нет своего имени. Дай мне его на время.

   - Рапсодия...

   Оракул подошла ко мне. Вместо лица у нее было белое пятно, вместо тела темная дымка. И тем не менее, я ощутил такое желание, что чуть было не задохнулся.

   - У меня нет своего тела и лица. Дай мне их на время.

   Я нарисовал ее в своем сознании и бросил образ. В миг Рапсодия стала ей. Моей. Той, что приходит в сладко-больных снах, той, что я никогда не видел и никогда не встречу. Нежностью и похотью в одной сущности, святостью и развратом. И хотя она обрела образ я бы не смог описать его. Потому что идеал не возможно ограничить никакими словами.

   - Я не существую, наполни мне жизнью.

   Она медленно опустилась на меня сверху, волосы упали на мое лицо, защекотали нос, коснулись губ. Мои руки легли на грудь и стали чертить руны вокруг сосков.

Ты есть и тебя нет,

Ты тьма, но ты и свет.

Ты человек, но ты умрешь.

Тебе убили, но ты живешь,

   Слова Рапсодии доносились сквозь шум водопада, она отпечатывались льдом в душе, но не мешали, а словно делали сильнее, крепче, неистовее. И мне было наплевать на них!

Узри начало, узри конец.

Ушла эпоха, а ты венец!

Мор уничтожит прекрасный мир,

Но в новой форме живет вампир!

   Я не верил в слова предсказаний, я не верил в оракула, я верил в женщину, которая раскачивалась на мой плоти. Я верил в себя... Горю на солнце....даддддаааааа.

***

   Пробуждение было не приятным. Я все еще лежу на ложе в комнате оракула, в шею упирается клинок из стали.

   - Мог бы поблагодарить.

   Это сказал огромный мужчина, в котором легко можно признать маркиза даже без статустной цепи. Действительно гигант и сильный, как хуманс. Лицо неприятное, с ярко выраженным порочным ртом, тонким носом и печатью превосходства в глазах, привыкших убивать. Он сидит на табурете так, что моя голова почти качается его колен. Свободной рукой Ламберт держит яблоко. Дешевый позер. Привык, показывать превосходство.

   - За что? - если разумному нужно подыграть, я с радостью, ситуация диктует.

   - Я дал тебе кончить.

   - Да? Это были Вы? Какая потрясающая маскировка!

   - Не хами смерд! - нож вскрыл кожу и я почувствовал, как выступила кровь.

   - Хочу напомнить, что по эдикту братьев Монархов, хомодайресы приравниваются к дворянам и имеют те же права. Так что извольте обращаться ко мне на вы. И лучше уберите клинок.

   - А ты борзый, - усмехнулся маркиз. - Я пока не решил, что с тобой делать Констанций. Не исключено что ты сдохнешь здесь и сейчас. Ответь мне на несколько вопросов и возможно ты выйдешь отсюда живым.

   Он не шутил. Разумный, имеющий полную власть в своем Владении. Отказывать ему имеют право только покойники.

   - Внемлю, - спокойно произнес я.

   - Ты знаком с деталями заказа?

   - Знаком.

   - Хорошо, не будем тогда повторяться. Про вознаграждение правда, я выплачу причитающееся. Но есть один нюанс, тебе предлагали деньги за то, что бы ты просто убил мою дочь?

   - Предлагали.

   - Что ты ответил? - я почувствовал, как клинок вожделеет, словно земляная акула раскрыла пасть перед укусом.

   - Сказал, что подумаю.

   - Честно. Молодец. Теперь отвечай тщательно взвесив каждое слово, я должен быть уверен в твоей искренности, усек? Лию возможно вылечить?

   - Да...

   - Что, просто да и все? Не разочаровывай меня хомодайрес.

   - Человёкнутость вашей дочери это мутация, вызванная глубоким шоком, такое бывает, но очень редко. Мутация обратима. На это указывает несколько факторов. Ну, например, то что она не любит солнце, хотя и не умирает под смертоносными лучами, или, то что она может отлучатся от монастыря только в определенное время, ее что-то держит между двух миров, некий портал в пласт хумансов.

   - Это все конечно звучит загадочно, однако за годы я слышал много сказочек и позанятнее твоей. Как ты ее лечить будешь?

   - Сварю мутаген, который должен обратить изменения и уничтожу портал.

   - Сваришь, уничтожишь, ты прям кладезь знаний Констанций. Может поделишься рецептурой?

   - Кодекс хомадайресов не позволяет и потом такие знания хуже чем поцелуй хуманса, оглянуться не успеешь, окажешься на солнце.

   - Ну да, кодекс, очень удобно, можно втирать доверчивым просточкам любую ересь.

   - Слышь Сиятельный в жопу, может уже уберешь клинок и я выбью тебе клыки?

   - А получится? - прищурился Ламберт.

   Не знаю как сумел развести лежа руками, но сдюжил, показывая - ну попробуй. С ворчанием маркиз убрал сталь от моего горла. Я наконец сел и пощупал кровоточащий шрам.

   - Имей в виду, если убьешь мою дочь живым из маркизатта не уйдешь. Можешь отказаться, я не стану чинить препятствий, ты волен покинуть Ежополь в любой момент.

   - А как же все эти угрозы по поводу отсутствия вариантов и смерти моего коллеги?

   - Ты чего несешь? - удивился Ламберт.

   - Т.е. тебя не страшит, что прознают об человёкнутой и о том, что ей скармливают разумных.

   - Ты что, совсем дурак Констанций? Такая наивность. Все давно знают. Но мой тебе совет, болтай меньше, свои же удавят.

   Его слова оглушили меня. Многое стало понятным, а многое наоборот приобрело иной смысл или окончательно запуталось.

   - Знай хомодайрес я играю честно. Держи, это вексель на твою личность. Все до последнего убля. Никто не сможет снять деньги кроме тебя.. От меня нужна какая-либо помощь?

   - О, да!

   Я размахнулся и от души врезал в челюсть, успев заметить удивленные глаза Сиятельного маркиза. Его вынесло за пределы номера. Какое наслаждение. Есть вещи не хуже секса.

***

   Для меня утрачены понятия долг, честь, любовь и подобная приблуда. Есть только выгода и месть. Надоело, безумно надоело носится бешенной химерой по королевствам и выискивать хумансов, надоело спасать никчемные жизни и рисковать своей. Я хочу осесть где-нибудь на островном халифате, купить торговое судно и возить специи в Сиам. Хочу иметь место, которое можно назвать домом, а не спать в бесконечно сменяющих друг друга трактирных гостиницах. Но эта сраная штука гордость, состоящая из мести и штуки, которой я не могу дать определение, толкает меня к заброшенному монастырю.

   Вылечить человёкнутую невозможно. Я наврал Ламберту и ни капельки не сожалею о том. Мне плевать на разумных, по большей части их жизнь стоит заслуженно меньше чем самая мелькая деревянная "ельценюшка" , но скармливать монстру живых мыслящих перебор даже по мой шкале.

   Я просто убью Лию, убью не только, что бы прекратить ужасную жратву, убью потому что она страдает.

   Два серпа, быстрострел, четыре эликсира и черный до пят плащ, все что нужно для удачной охоты.

   Вышел когда до рассвета оставалось два часа. Еще не все вампиры вернулись по домам, из харчевен доносились пьяные крики, повозки развозили приранившихся клиентов. Все же неплохой город Ежополь, чистый и безопасный. Особенно теперь, когда преступники бзднуть у себя в сортире боятся.

   Ну вот накликал!

   Узкую улочку, которой я решил срезать часть пути. Преградили двое всадников на химерах. Не вызывало никаких сомнений, что они по мою душу. Хотя оружие никто не обнажил, это немного обнадеживало.

   Они спешились, один мельче другого, в таких же черных плащах с капюшонами как у меня. Я молчал, это хороший ход, если не знаешь, что делать молчи, а потом бей. Руки поднялись вверх и они скинули капюшоны.

   Одного я узнал, это был тот самый незаметный разумный посетитель лупонария. Вторая девочка-подросток похожая на Ламберта, не трудно догадаться, что передо мной Мия.

   - Маркизета, чем обязан встрече?

   - Вы не пойдете туда, - приказала Мия. Не самый лучший способ вести диалог. Голос у нее оказался хриплым, как будто в глотку запихали горящие угли.

   - Пошла в жопу.

   Незаметный дернулся, как от пощечины. А девчушка к моему удивлению и бровью не повела. Где все эти вопли в стиле "да как ты смеешь холоп?".

   - Вы не умеете общаться с леди, - осудила скучным голосом.

   - С леди умею, - еще раз оскорбил я.

   - Следи за языком скот, - прошипел ее спутник.

   - Хорошо, - легко согласился, проглотив скота. Мне не трудно, любезность трупам надо уметь оказывать. - Может маркизета изволит объяснить свои мотивы?

   Она засмеялась зло, захлебываясь, так что смех перешел в кашель и резко отрезался. К моим ногам упал мешок брошенный незаметным.

   - Здесь одна тысяча железных путинок, ровно столько отец обещал за исцеление Лии, - имя сестры она произнесла так, что меня обдало инферно ненависти. - Не надо рисковать, уходи из маркизата. Хочешь Кулапаций поможет тебе скрыться, у него есть связи с шапитошниками.

   - Вот как, мэтр? Что тебя заставило забыть свой долг и лизать пятки богатеям.

   - Не твоего ума дело!!!

   - Я не собираюсь лечить твою сестру, это не возможно, я убью ее.

   - Браво! - Мия похлопала белыми ладошками. - Но, меня все устраивает, как есть. Просто уезжай.

   - Тебе все же придется объясниться, - Кулапаций зарычал, как пес и потянулся за спину. Она жестом остановила продавшегося.

   - Неужели ты еще не понял. Деньги хомодайрес, деньги и власть. Папаша совсем двинулся с этой сучкой, зачем она ему? Есть же я!!! - Мия громко крикнула, но никого не заинтересовало, происходящее на мусорной улочке, тем более, что близок рассвет. - Когда я оставляла эту тварь на солнце думала, что все она сдохла и мы заживем. Так эта сволочь -папаша чуть было не убил меня! А когда Лия вернулась тварью приказал ее не трогать! Какая ирония. И знаешь, так даже лучше, моя сестренка страдает.

   Отец крепок, он извел мою мать и собирается жениться третий раз, а мне надоело терпеть его ненавистный взгляд. Слухи о человёкнутой дошли до твоих обожаемых магистров, они бы еще долго чесались, но я дала нужным людям взятку, дело легло на стол младшего брата-монарха. Через неделю в Ежополь приедет коронный отряд с тремя хомодайресами. Папочку ждет колесование, Лию убьют. А я выйду замуж за Кулапация, по статусу он дворянин, так что препоны никто чинить не станет и получу весь маркизат! Понимаешь, как ты здесь не вовремя. Тебе нет никакого смысла оставаться и рисковать жизнью, зло, которое ты якобы ненавидишь будет наказано, человёкнутая и тот, кто бросал разумных как скот дракону, будут мертвы. Занавес, аплодисменты, все довольны и при деньгах.

   - А ты?

   - Что я?

   - А ты себя не считаешь злом?

   - Странный вопрос, - Мия действительно удивилась. - Ты, что ль воплощение святой ночи? Давай, посмотрим на ситуацию с иной стороны. Я тебе лично мэтр, что-нибудь плохое сделала?

   - Нет, - я покачал головой.

   - Вопрос исчерпан?

   - Думаю да.

   Они чуть заметно расслабились. Переглянулись. Суки...

   - Но есть другой, мне нужна взаимовыгодная помощь.

   - Например? - напрягся почти труп.

   - У вас же есть путь отхода через цирковых верно? Мне Ламберт вексель дал, не обольщайтесь обналичь могу только я. Как только маркиз поймет, что его облапошили начнется травля, а я хочу потратить заработанное, а не висеть на кишках. Дайте контакт, тридцать процентов с векселя ваши. Кстати, это и будет гарантией, что твой будущий супруг меня не прирежет по-тихому.

   - Ну ты и жук, - усмехнулась Мия, - с меня полновесную тысячу и папочку нагреть хочешь. А что-то про зло твердил.

   - Поровну, - стал торговаться предатель.

   - Нет уж, тридцать пять и не ельценюшки больше.

   Они согласились. Маркизете деньги были не особо нужны, а вот ее подельник был жаден, как полуденное солнце до плоти. Выяснил как пробраться в шапито и какой сказать пароль, идиоты.

   - Утомили вы меня, да и рассвет совсем близко.

   Я развернулся, делая вид, что ухожу и через плечо небрежно спросил:

   - Ты спишь с Мией?

   - Какого хе...

   - Спит, - ответила за него маркизета.

   - Кулапаций, - презрительно процедил я, - ты же грязный, маленький, извращенец!

   Фраер-бол вылетел из моего быстростела, убив одну химеру и оглушив Мию. Это было сделано не случайно, я так и планировал. Ничего себе! Не успеваю обнажить серпы, выполняю финт и кульбит. Кулапаций мгновенно атакует серпами в стиле песочных часов. Силен гад!

   Свист справа слева, опять слева, ногу рвет болью, перекат. Не дает роздых. Свист, мочка уха отправляется в полет. А если так? Бью ногой в лицо, да чтоб тебя! Рассекает ногу повторно, хорошо, что по касательной.

   Бью руной подчинения, тщетно, он даже не морщится, продолжает наносить двухуровневые удары от которых можно только отступать. У меня нет и секунды достать свои серпы.

   Свист, лезвие почти достало кадык, свист, в паху порваны штаны. Серпы обрушиваются в одной плоскости, иду на него и еле успеваю одернуть руку. Он улыбается. Понимает, что так долго продолжаться не может, а я уже теку, как вскрытый ягненок на праздник ущербной луны.

   Лезвия метят в шею, меняют траекторию бьют в грудь, я падаю, подбивая правой ногой его переднюю и ей же на обратном движении бью по опорной. Это прием из арсенала латчак-сипен, жителей двух островов-государств постоянно воюющих друг с другом. Кулапаций падая ухитряется нанести удар по моей ступне, но я ожидаю и вовремя одергиваю. Мы поднимаемся одновременно, но теперь в каждой моей руке по серпу.

   - Теперь я убью тебя, - уверенность в моих словах заставляет его грязно выругаться.

   - Если раньше не истечешь кровью!

   Он бросается вперед, но теперь другая ситуация. Два вихря откинули его. И длинный порез во весь лоб, так что бы кровь заливала глаза, жестокий, но действенный прием.

   У каждого из нас припасен кровоостанавливающий эликсир, но шансы его применить равны самоубийству.

   Хомодайрес приседает и атакует из этого уровня не меняя его. Удар по коленам, по сухожилиям, в пах, в стопу, я не знаком с этим стилем и теряюсь. Вжжик вырывается плоть из под колена. Цзинь блокирую восходящий в шею и на одной ноге выпрямляюсь как могу вперед, максимально выкидывая руку. Он намного быстрее меня и успевает отшатнуться, но его глаза застилает кровь. Бью по сложной траектории уводя серп вниз и вскрываю живот, еще не смертельно. Но он кричит, как козлищ при виде святой ночи. Если бы страх так не овладел им, он бы мог запросто убежать, на одной ноге не попрыгаешь. А мне так плохо, что в глазах даже не двоится, в них бешенный калейдоскоп.

   Последнее усилие, вжик мой серп бьет сверху вниз, он пытается вслепую отмахнуться, но промахивается, и лезвие грызет ключицу. Хряяящ! Шея наполовину перерублена и Кулапаций пытаясь конвульсивно зажать обе раны, отправляется прямиком в объятия адского солнца.

   Маркизета естественно приходит в себя именно в этот миг, когда я ничего не соображаю от боли и еще не успеваю принять эликсир. Мне что-то везет на дур, просто бесконечный праздник, вместо того, что бы попытаться убежать, подбирает брошенный мной быстростерл и направляет на меня. Лишь бы не передумала!

   - Только не стреляй! - подстегиваю ее жажду мести.

   Она жмет на скобу и опять падает оглушенная и удивленная. Каждому пацану известно, что оружием хомодайреса за редким исключением может воспользоваться только другой охотник на людей. Правда она далеко не пацан.

   Подхожу, нагибаюсь, вижу округленные синие глаза и куртуазно наношу хороший хук в челюсть. Глаза закатываются. Как хорошо!

***

   Это здорово, что они приехали на химерах. В таком состоянии не смотря на убойную дозу мутагенов, я бы до монастыря на своих двоих не добрался. Да, Мию я взял с собой, завернул в два плаща, кинул поперек седла. Так у нее есть шанс прожить чуть больше.

   Заброшенные стены монастыря выползли из под крутого поворота и я сразу ощутил присутствие враждебной сущности хумансов. За нами наблюдали. Химера остановилась возле незримой черты, отделяющий периметр за котором человёкнутая могла свободно передвигаться. Я посмотрел на небо, на нем горела последняя утренняя звезда, еще пару минут и рассвет распростерт объятия над нашим миром. Эликсир разлился по венам, вызывая череду маленьких взрывов и приступ холодной боли, я был готов к приходу солнца, а существо завернутое в плащи - нет.

   Спешился. Подхватил свою поклажу и пересек рубикон. Ничего не случилось, на меня не кинулся с воем монстр, не раздался зловещий хохот, лишь напряжение разлитое в воздухе стало почти физической величиной, вязкой и тягучей, как кисель.

   Сделал еще несколько шагов к монастырю. Глаз уловил движение. Возле центральной башни, появился гротескный силуэт. Монстр, застрявший между двух миров, девушка, которая никак не могла умереть.

   Я развязал сверток, вынул, сделанный из одежды Кулапация кляп. Маркизета упала на колени и стала умолять, плакать, угрожать и выть, все одновременно.

   - Через минуту, здесь будет солнце. Ты сгоришь. Единственный выход спрятаться в стенах монастыря.

   - Но там же монстр! - зарыдала девочка. Она выглядела действительно как маленький, напуганный ребенок. И мне не было все равно, мне было никак и от этого очень страшно. Страшно от того, что никак. Три чудовища в одном месте, сюжет для романа.

   - Зачем, тебе моя смерть, это же бессмысленно!

   Она и правда не могла понять.

   - Бессмысленность мое второе имя. Беги.

   Последняя звезда ушла с небосклона. И Мия бросилась. Она неслась так, как никогда в жизни и мне казалась, что может успеть...

   На перерез ей кинулась человёкнутая. Мия попыталась обогнуть монстра, но чудовище извернулось и схватило длинными страшными руками маркизету за запястья. Я медленно пошел к ним, над головой разгоралось солнце.

   Мия дергалась в кандалах, пихалась ногами, выла беззвучно, падала на колени, вскакивала и тлела, а Лия начала меняться. Чем больше обгорала маркизета, тем более монстр преображался. От младшей сестры остался только скелет и он начал утекать сквозь так и не разжавшиеся кулаки Лии. Чудовища больше не было, ни одного, ни второго, лишь я глядел в лицо юной, улыбающейся девушки. Она была просто красива, она было именно той, что я нарисовал себе у оракула. Ветер подул, ветер взял, рассеял дымкой образ. Ничего не осталось.

   Я шел к оставленной химере и думал, кто я? Существо, убившее двух сестер. Есть ли в мире вообще герои, или толькоуглы, призмы чрез которые можно преломить любую ситуацию!?

   Героев нет. Они не кончились. Их просто не бывает...

***

   - Вирус готов! - мозг полностью копировал голос понравившегося тела.

   - Наконец-то. Не прошло и года. Мне до Марры надоела эта дрянная планета. Давай запускай, надеюсь эти твари сдохнут в мучениях. Когда все кончится?

   - Стерилизатор начнет действовать сразу как попадет в атмосферу. Ему понадобиться всего сутки, что бы клонироваться и попасть в организм каждого псевдо-разумного. Дальше все произойдет почти мгновенно. Аборигены будут разложены на простейшие элементы, которые растворяться в атмосфере. Потом мы спустимся за моим телом, я исключил его ДНК из базы вируса, так что оно будет в норме, и можем отправляться домой.

   - Ты животный мир не угробь заодно! - предупредил Алеш-у.

   - Не волнуйтесь какуй, все под контролем.

***

   Вернулся в Ежополь когда солнце еще стояло в зените. Кожу ощутимо подергивало - действие мутагена подходит к концу.

   Ворота города естественно заперты, на улицах ни одного разумного, все посапывали в своих гробах. Поэтому я попал на залитые светом улицы через "крысиный лаз", потайной ход, прорытый как раз для безопасного перемещения под землей в дневное время. Лазы были в каждой муниципальной столице, о них знали только охотники на хумансов. Секрет тщательно охранялся, те кто узнавал тайну умерщвлялись, невзирая на чин и пост.

   К сожалению я не мог совершить трансформу и покинуть облаком негостеприимные земли, гонка за вампирнаторм не прошла без следа, должно минуть несколько столетий прежде чем ко мне вернется способность менять форму. А эликсир дающий способности высшего вампира сейчас меня просто убьёт.

   На миг посетило искушение навестить Ламбера, но отмел желание, как неконструктивное. Наверняка маркиз имел хорошую охрану, а нескольким одаренным не составит труда подчинить меня рунами.

   Я шел к шапитошникам. Их небольшая труппа, как раз закончила выступление в маркизате и собиралась тронуться в путь грядущим вечером. Идти было не близко. Циркачи раскинули шатер возле улицы богатеев, напротив дворца Маркиза. Надеялись, что их пригласят на прием к главной шишки, но так и не дождались.

   Я кутался в плащ все сильнее ощущая голодную ярость солнца. Как и во всех городах встречались кабины спасения - вертикальные глухие гробы в которых идиот, не успевший добраться до безопасного места мог обмануть смерть. Дети раньше часто на спор, проверяя свою смелость оставались в них на день, за что были жутко биты родителями. Пока не нашелся маньяк делающий в них еле заметные дырки, которые не видны, если не искать, но достаточны что бы поджарить разумного. К счастью никто из ребятни не пострадал, погибли двое приезжий на заработки их Сиама. Их ограбили, избили, бросили умирать перед рассветом. Сиамцы успели добраться до кабспасов, но участь их была предрешена.

   Залез в ближайшую к циркачам кабину, в пятнадцати минутах хода, не больше. Оставшиеся солнечное время спал, как младенец и вылез, незамеченным. Думаю Ламберт в ближайший час поймет, что его обманули, а через два будет в ярости, получив сведения о гибели дочерей. Ну, ничего, в Халифате он меня на найдет, тем более, что скоро приедут проверяющие из столицы, вряд ли его колесуют, но проблем маркиз огребет, ему будет точно не до меня. Главное покинуть город, а потом маркизат.

   С одной стороны было бы логичней попытаться проехать владения Ламберта днем, выигрыш по времени огромный, но я ранен и просто свалился бы по пути. Теперь же убийцы отправятся вперед, а я буду не спеша идти сзади, в компании цирковых. В крупном портовом городе обналичу вексель, сяду на углежог до Халифата и хомодайрес Констанций пропадет навсегда.

   У шатра стояли двое цирковых: грустный и веселый Мим. Они пили испортившуюся кровь, смешанную со спиртом.

   - Доброго вечера, - поздоровался я. - Не подскажите, как найти Гвидо?

   - Не надо, - печально сказал грустный мим. - Зачем тебе проблемы парень, это не работа, а жопокапание в душе.

   - Ой заткнись урод! - второй мим размахнулся и пнул коллегу грязной пятой в зад. Грустный пролил пойло себе на ноги и с воплем попытался пнуться в ответку.

   Между ними завязалась драка на мой взгляд филигранно отрепетированная. Нельзя же после полноценного удара поленом по голове, продолжать молотить обидчика головой о камень?

   Шатер был диаметром метров тридцать. Внутри правил цейтнот, несколько животных и четверо разумных, хаотично создавали вид бурной деятельности. Трое из них пытались собрать вещи в баулы, но делали это рваными движениями, быстро, но застывая посреди действа. Какой-то дерьмовый сюрреализм. На меня никто не обратил внимание, за исключением хитрющего вида кота. Он подошел ко мне, грустно мяукнул и потерся огромными волосатыми яйцами о правую ногу.

   Посреди этого безобразия, обхватив центральную мачту спал хозяин сего вертепа, мастер Гвидо. Я узнал его по ёмкому описанию: цверг. Он действительно был похож на героя сказок: рост ниже среднего, бочкоподобная грудь, мощные лапы, толстые кривые ноги и заросшая аж под глаза густая курчавая белая борода. Грязный зеленый кафтан и изумрудные лосины довершали образ.

   Времени терять не резон. Я просто подошел к нему и сказал громко в ухо:

   - Бу!

   Гвидо не шелохнулся.

   От бессмысленно копошащихся молекул отлетела одна, девушка одетая в парик, яркую косметику, лиф и панталоны.

   - Так его не проймешь, смотри как надо.

   Она наклонилась к хозяину и одними губами прошептала:

   - Пивооооооо...

   - Айрхххх.

   Так выплывают на поверхность на последнем усилии, когда уже меркнет в глазах и нет воздуха. Зашлепал губами, как рыба и безошибочно захватил сосок будильщицы. Это конечно все очень забавно со стороны, но мне срочно надо покинуть город. Пока жизнь не покинул меня.

   Я взял Гвидо за локоть и нажал на одну известную всем точку, разумные вспоминают о ней когда случайно бьются. Хозяин шапито дернулся, выпустил сосок, в глазах появилось осмысленное выражение. Он довольно грубо пихнул меня.

   - Кто вы и что делаете в королевстве Искусств?

   - Я ваш новый дрессировщик.

   - Дрессировщик кого?

   - Мимов. Например.

   - С хренов ли?

   Это могло продолжаться довольно долго, поэтому я просто назвал ему секретное слово.

   - С этого надо было и начинать! - возмутился Гвидо. - Я что провидец? Эй рабы, позовите этих бездельников.

   В шатер вошли мимы, оба недовольно сверкали подбитыми глазами, все же драка перешла из потешной фазы в серьезую.

   - Представляю вам нового товарища...

   - По несчастью, - тихо, но так, что бы все слышали, перебил одетый в синий балахон фокусника мужчина.

   - Треть зарплаты срезаю, - спокойно отреагировал Гвидо и продолжил. - Это.. Как тебя зовут? - спросил меня.

   - Брю.

   - Это Брю, он работает у нас уже десять лет и мы его прекрасно знаем, до последнего прыщика на попе. Кстати кем ты у нас работаешь?

   - Дрессировщиком, - я развел руками, показывая очевидность ответа. В общем я мог послать руну подчинения животному и оно должно было послушаться, по идее. Во всяком случае с химерой действовало.

   - Всем все ясно? Тогда хватит мять писю! Собираемся!

   Под руководством Гвидо все сдвинулось с мертвой точкой. Пока собирались я успел познакомится со всей труппой. Мимов звали Гук и Куч, они были родными братьями и постоянно спорили с друг дружкой, чаще без всякого повода.

   Будильщица по имени Зарена, оказалась настоящей дрессировщицей, она развлекала публику с помощью своих маленьких помощников, главным их которых был попугай Яйценюк, виртуозно ругающийся на восьми языках.

   Иллюзиониста звали Чурив, он постоянно всех подкалывал, но на него давно уже никто не обижался, его пытались как-то поколотить мимы и даже удачно. Однако Чурив являвшийся по совместительству походным поваром выписал всем такой супчик, что пришлось неделю мазать срамные места мазями, стерлось все от частого употребления по естественной нужде.

   Еще в труппе наличествовал гимнаст-канатоходец родом из сиама. Ему стукнуло более семиста веков, но витые жгуты мышц не были старческими, он продолжал волновать публику, разыгрывая каждый раз представление со "смертельным" падением. Имя у него было необычное для нашего звучания: Ртру-Ытру.

   За какой-то час, мы погрузились на повозки и двинулись к городским воротам. Я невольно расслабился в этой нетипичной среде и уже думать забыл, что меня вот-вот начнут искать. Когда подходили к стене и я уже видел тракт, позади раздались царапающие звуки мчащихся во весь дух химер. В общем ничего страшного, наверняка это погоня за мной. Но среди цирковых, без своего оружия и привычной одежды, я никак не выделялся, да и искать меня в городе никто бы не стал. По их логике я должен быть на границе маркизата. Ведь так?

   Двадцать всадников на химерах окружили нас.

   - Кто хозяин шапито? - спросил стражник с нашивками капрала.

   - Я сударь, - Гвидо сдержанно поклонился.

   - Поедите с нами, - тоном не терпящим возражений приказал служивый.

   - Могу я осмелится спросить зачем?

   Стражник прищурился, положил руку на палаш, но все же ответил:

   - Его милость Сиятельный Маркиз Ламберт хочет увидеть твое представление. И все хватит разговоров. Разворачивай телеги и за мной. Быстро! Маркиз специально собрал гостей. Представление должно начаться не позже полночи. Если не успеете, я лично вас повешу!

   Несмотря на грозный тон капрала циркачи обрадовались, они надеялись сорвать крупный куш. Я же ничего не понимал! Неужели Ламберт не знал о судьбе сестер? Абсурд... Стражники довольно профессионально конвоировали нас, но для меня не составляет проблемы сбежать, при необходимости перебив большую часть. И дальше что? Возможно, что убитый горем маркиз хочет увидеть шапитошные номера? Да еще и гостей позвал? Психика в пограничном состоянии способна и не на такие выверты и как мне не хочется грохнуть Ламберта, даже за то, что он держал нож у моей шеи, лучше скрыться. Не успел...

   Из окон домов мимо которых мы проезжали полетели болты, синхронно всадники сдернули притороченные к седлам арбалеты и внесли свою лепту. Цирковые через секунды были нашпигованы как оливки шпашками. Успел отреагировать, но раненная нога подвернулась в самый неподходящий момент и в меня врезались сразу три руны подчинения, усилием воли я сбросил их порабощающий свет и тут в затылке разорвалось солнце. Как жаль шапитошников...

***

   - Что должно быть в каждом приличном замке? По какому помещению можно судить об интеллигентности, образованности и вкусе владельца?

   - Хвати нести хрень Ламберт! У меня и так голова раскалывается.

   Очнулся в маленьком два на три метра каменном мешке. Ни окошка, ни отхожего места, только каменная дверь, с отверстием для подачи еды, которое сейчас замуровано, жаль, что акустика здесь прекрасная. Отлично слышно, как в соседних камерах пытают разумных.

   Болело все, жутко, но когда я попробовал приподняться с холодного пола, затылок обрел отдельную жизнь, отделился и стал долбиться о камень, во всяком случае у меня возникло такое впечатление, перед тем, как я потерял сознание от боли.

   Повторно очнулся от навязчивого бубнения за дверью. Гаденыш маркиз выплескивал на меня свои умные мысли.

   - И все же я скажу мой невежливый друг. Тюрьма, вернее главная ее часть: пыточная! Вот мерило истины! Это единственный тест, дающий стопроцентно правильное представление о личности и ее масштабе.

   - Послушай урод, я бы мог понять если бы ты сыпал проклятьями, рыдал, грозил карами и просто избивал. Но твою ахинею пожалуй слушать еще более страшная пытка. Скажи ты специально меня мучаешь?

   В ответ хохот! Он смеялся!!! Мне стало страшно.

   - Хорошо Констанций Ты получишь ответы на свои вопросы. Все просто...

   - Неужели всем маниакальным придуркам обязательно надо выговориться, объяснять свои мотивы, я не хочу тебя слушать, мне не хочется знать, что происходит в твоей больной башке! У тебя что инфаркт будет если не выблюешь все свое говно!? В постели опозоришься? Что угадал? Так иди расскажи кому-нибудь из своих миньонов, выскажись, они тебе помогут.

   - Знаешь, мне никто, никогда, не говорил столько правдивых слов, разве только дочь... Вторая, Мия...Оригинально, ты меня озадачил. Мы сделаем еще одну попытку. Если мне не понравится я наплюю на свои планы и даже не стану знакомить тебя с пыточной, как очень сейчас хочется, аж до зуда. Я просто больше сюда не приду. И никто не придет.

   - Серьезно?

   - Клянусь.

   - Какое искушение. Даже на знаю чего выбрать...

   - Ухожу...

   А вот теперь стало страшно, по-настоящему. Я много раз был на языке у смерти, но каждый раз в движении, в борьбе. Умереть так, в клети, мне мужества не хватит. Не такой уж я крутой.

   - Постой, за тобой должок, - я попытался, что бы голос звучал ехидно.

   Он не ответил, но остановился, ожидая продолжения.

   - Челюсть не болит?

   Он опять засмеялся.

   - Что Констанций полные штаны страха?

   - Да чего уж там штаны, до горло дошло.

   - Тогда предложение. Ты меня выслушиваешь, проявляя участие, ну, удивляясь или задавая уточняющее вопросы, а я дам себе шанс вернуть должок один на один, идет?

   Это было гораздо лучше, того что я мог ожидать. Даже не заметил, что сердце все это время бешено билось, а сейчас снизило обороты.

   - Заметано! - сказал я.

   Заскрежетало, отверстие в двери открылось, Ламберт сел на табурет, так что бы видеть мое лицо, а я видел его.

   - Понимаешь Констанций ты изначально был просчитан, тебя вели как слепого поводырь от столовой к сортиру. Даже то объявление было писано для тебя. Предсказуемый идеалист, пыжащийся, доказывающий миру, что он чудовище, да ты просто смешен хомодайрес. Ты спрашиваешь почему я не взыщу с тебя за дочек, взыщу, не сомневайся, но сделаю это не из-за эмоций, а просто потому, что так надо.

   Я любил Лию, правда. Когда случилась эта беда, я возненавидел вторую дочь. На ее матери я женился вынуждено, что бы спасти бедственное положение маркизата. Эта была мерзкая, гулящая дрянь, с каким удовольствием я ее удавил! Дочь пошла в мать, эгоистичная мерзкая тварюшка, которая думала только об удовольствиях. Слишком рано она стала оказывать благосклонность мужчинам и задумываться о власти. Но тем нее менее я не мог убить свое дитя, так же как отдать подобный приказ. Благостная ночь покарает за это!

   Итак Лия стала монстром. Я с самого начала знал, что процесс нельзя обратить. И знаешь кто мне об этом поведал?

   - Кто? - подал игровой мячик я, который сразу отбили обратно.

   - Магистры!

   - Не может быть!

   - Может Констанций еще как. Им никогда не попадался человёкнутый в таких условиях, они изучали ее. При этом они платили мне.

   - Ты продавал свою несчастную дочь за деньги как проститутку, а ты знаешь тупой урод, что она страдала каждый день своего существования.

   - Заткнись!!! Заткнись!!!! Падаль!!!! Тварь!!!

   Его прорвало, лицо исказилось в гримасе настоящей ненависти, он стал быть кулаками по двери и судя по силе ударов, разбил костяшки в кровь! Прошло много времени он сидел и не двигался, тогда я решил добить его.

   - Что, неприятно слушать правду?

   - Она правда страдала? - голос его был глухой.

   - Да...

   - Я не знал... Магистры сказали, что Лия умерла в тот миг.

   - Это не совсем так, часть ее жила...

   - Я верю тебе хомодайрес, ты говоришь правду, такое нельзя сыграть. За эту правду я порублю тебя на куски и искупаюсь в твое плоти, но это позже... Ты готов дальше слушать?

   - Не знаю...

   - Это верный ответ. Магистры...они платили, нет, не деньгами. Иным. Они изменили меня, я больше хомодайрес чем ты Констанций. Мне так же неопасно солнце, я владею четырьмя рунами и могу пить мутогены. А еще я бессмертен, т.е. не могу умереть от старости. Побочный эффект над опытами с Лией.

   - Это не возможно!

   В моей больной голове не укладывалась эта информация и в главной степени потому, что мой мир рушился, а я цеплялся за него из последних сил.

   - Ты уже говорил это, - Ламберт провел по волосам. - Кто думаешь выследил тебя во время власти проклятого светила, кто вел тебя от крысиной норы. Я сам! Более никто в городе не мог противостоять смерти. Твои же хозяева - магистры бессмертны и умирают если только один прирежет другого в борьбе за власть... Кстати это они очень удачно предложили скармливать преступников монстру, хорошая идея, которую неплохо применить ко всему Королевству! Жрите друг друга - звучит!

   - Моя младшая дочь, что-то пронюхала. Она слышала звон, но не знала где он. Завела себе ручного хомодайреса, которого ты так удачно исполнил. Стала гадить, мешать жить. Отправила письмо магистрам. Потом информация о происходящем дошла до этого слабоумного дебила - младшего Брата-Императора. А он так давно хотел доказать старшему Императору свою взрослость, что полез в это дело, как слон в муравейник, ничего не видит, но давит все вокруг. И тут очень удачно подвернулся ты, просто подарок судьбы. Лия и Мия должны были пропасть навсегда. Твое чудовищно извращенное чувство справедливости не подвело. Мои люди сообщили, что ты согласился вылечить человёкнутую и Мия перехватила тебя, а ты сделал все как надо, даже сверх того, на отлично! Ты же сам ведь удивлялся некоторой нелогичности своих поступков? Не переживай, во время посещения лупонария в момент наибольших душевных переживаний тебе внушали, на грани подсознания некоторые мысли и действия. Именно поэтому, "десяточка" не принесла тебе расслабления. Что, думал такой стойкий?

   Как не хотелось верить во все это. Мои мысли - не мои? Поступки навязаны!? Как, почему, за что? Нет! Не верю!

   - Я бы тебя даже отпустил, не преследовал. Живи Констанций. Ты мне не опасен. Когда же ты вернулся в город, я с восторгом решил, что ты собираешься воевать меня. Но ты просто схитрил. А раз так зачем упускать шанс! Правда чуть посомневался, я же честно играю, только в последний момент отправил стражу, опять на удачу и вот ты здесь. Теперь я взыщу за дочек, это долг отца, и отомщу за правду, которую ты посмел мне сказать.

   - Ты не отец, ты говно!

   - Возможно, знаешь всегда хотел мальчика. Сейчас тебе переведут в более достойные апартаменты, отдохнешь, хорошо поешь, выспишься, а после в тронном зале, перед своими вассалами и гостями я тебя забью, как свинью. Хорошие новости, герой подохнет в конце повести.

   - Героев нет...Скажи мне бессмертный Гений, зачем ты убил цирковых, они тебе что сделали?

   - Ты серьезно? Тебе правда интересно? Это просто свечки Констанций! Они все равно сгорят, рано или поздно, я просто дунул и погасил их ничтожный свет.

***

   Это похоже на бал! Все эти расфуфыренные лица, платья, стоящие как доход небольшой деревни за год. Лакеи в ливреях, разносящие кровь и фрукты. Оркестр на втором этаже выводит легкую танцевальную мелодию. И взгляды. Жадные, оценивающие, завистливые и похотливые. Мои босые ноги на мраморном полу.

   - Дамы и господа, разрешите... Хотя какого солнца, у кого я должен просить разрешения? Без всякого разрешения представляю вам...

   Более трехсот приглашенных гостей, мужчин и женщин, они шарят по моему обнаженному телу. Совокупляются мысленно. Волны похоти накатывают и предвкушение крови сводит их с ума. Да, меня ввели в тронный зал нагим в цепях.

   - ... знаменитого героя, хомодайреса Констанция! Победителя вампирнатора, спасителя короны и подлого убийцу моих дочерей!!!

   Ламберт поднимается с трона и начинает излагать свою версию событий, очень правдоподобную, щедро смешанную на правде. Лишь мизер остался вне. Правды не существует, также как и лжи, есть только недосказанный мизер, он решает чем станет история.

   - ... хочу лично, своими руками, без всякого оружия, покарать убийцу. Констанций, готов ли ты ответить за свои злодеяния?

   Это он мне? Усегда готов. Голый против одетого. Гигант против высокого. Бессмертный против смертного. Расклад так себе... Как победить более сильного? Быть быстрее. Как победить более быстрого? Быть сильнее. А если противник превосходит и в том, и в другом? Только сдохнуть.

   - Ламберт, согнешь колени возле моих яиц. Взгляни какие они большие, их аромат будет последним, что ты почувствуешь в этой жизни.

   - Да, как ты смеешь...

   - Тебе еще повезло, что мне мочится не хочется...

   Как же пяткам холодно.

   Вот это старт! Я смотрю на его лицо, а сам бью на встречу в грудь. Кулак натыкается на стальную стену. Такой удар ломает грудную клетку, но он даже не морщится. Хватает меня как мешок, поднимает вверх, какой-то миг, а я успеваю рассмотреть десятки лиц. От Ламберта стойко несет малиной - запах эликсиров, он обпился ими перед боем. С выдохом кидает на пол. Это смерть. Растягивая сухожилия разворачиваюсь и падаю боком. Что-то лопается внутри, рот наполняется кровью. Сапог маркиза в рапиде приближается к голове, ставлю локти и меня отбрасывает на несколько метров.

   - Что ты там говорил про яйца? Твои мечты сбудутся частично, сейчас я тебе оторву их, а потом велю сделать кошель, для мелких монет. Буду доставать и любоваться.

   Болтай, говори побольше. Я направил на себя руну исцеления. Помогло не очень, но хоть встать мог. Вся правая сторона было отбита, открылось кровотечение из раненой Кулупацием ногой. Хотел ответить что-нибудь патетическое, но из горла потекла струйкой кровь. Сплюнул. Сейчас самое время для чуда. Банального, писанного и каканного в сказках. Чудо, Ау!!! Где ты?

   Ламберт перестает трепаться и такой неумолимой, благородной скалой идет ко мне. Есть точки на теле разумного, которые просто выключают определенные функции. Это не болевые, о которых слыхал любой боец, это каналы управления.

   Кидаю вперед левую ногу, проваливаюсь за ней и бью правой в сгиб его колена. Промахиваюсь! Он сближается, хватает вокруг пояса и начинает сдавливать. У меня не больше трех секунд. Все же Ламберт не боец, просто очень сильный и огромный мужик, обпившийся мутагенов, иначе как объяснить, что в захват попала только одна рука. Такие ошибки не прощают. Можно вбить палец в глаз, но я боюсь банально промахнуться.

   Делаю хлесткое движение кистью, пятерня ложиться на лицо маркиза, покрывая глаза, нос и верхнюю губу. Захват разжимается, кулем падаю и бочкой откатываюсь, сейчас самое время атаковать, но я чуть сам не подыхаю, мне нужно несколько секунд, а лучше год.

   Его проняло, судя по визгу. Он смотрит на свои ладони, подносит их к глазам, отводит и снова подносит.

   - Что ты сделай со мной смердюк бесштанный!!!

   Сейчас он видит мир, как глист прорывающийся к свету. Вокруг чернота и только вдалеке привычное окружение. Словно картинку отдалили на сотню метров. Это последствие моего удара. Но, это еще не победа.

   Ламберт идет ко мне вытянув вперед правую руку, ориентируясь по ней.

   Оглядываюсь, с удивлением сознаю, что толпа вокруг нас шумит, рычит, гудит, орет, как свиньи хрюкающие у кормушки. Некоторые похоже довольны, что я еще не сдох, вот как улыбаются. Зато стражники давно нацелили арбалеты и ждут только команды маркиза.

   Бью в пах ногой, блок! Левой в висок - мимо! Даже в таком состоянии, накаченный мутагенами ухитряется реагировать. Ламберт опять подныривает, пытаясь провести захват, но измененное зрение подводит, наношу удар костяшками пальцев в затылок, коленом в подбородок - ничего! Он ревет и бросается на меня как медведь-шатун. Заканчивается любая смеха боя, маркиз тупо загребает воздух пытаясь поймать. Хватаю его за ладонь и дергаю фалангу мизинца, сразу приходит расплата, боковой удар в голову отбрасывает меня, тело не слушается и заваливается на многострадальный правый бок. Рука, которой я прикрылся от удара сломана, если бы не успел, височная кость оказалась раздроблена. А так я еще повоюю. Очень медленно поднимаюсь, который раз. Так медленно, что меня можно было убить раз восемь, но Ламберт не нападает и я знаю почему.

   Он молча смотрит на меня, держась обеими руками за грудину. На верхней фаланге мизинца находится точка сердца, если ее запустить в обычном состоянии у разумного подскочит в два раза сердцебиение, что не смертельно. У хомодайреса выпившего мутаген и подстегнувшего свой метаболизм в несколько раз, это вызывает остановку сердце, маркиз по сути принявший несколько порций яда - уже труп.

   Иду к нему. Успеваю именно в тот момент когда, он со вздохом опускается на колени, мой пах находится на уровне его головы. Как мерзотно... Получилось по-моему, а на матрице такой сволочизм. Толкаю в лоб. Маркиз беспомощно падает, лицо детское, обиженное, на губах белая пена.

   Все представление закончено, остался финальный штрих. Как тихо. Словно стою под лучами палящего солнца и больше никого. Стража поднимает арбалеты, воздух становится кисельным, трудно дышать. Я не жду когда болты уронят меня на пол, сажусь сам, испытывая бесконечную усталость, не проходящую болезнь современного разумного.

   Гребанное чудо приходит, когда уже никому не нужно. Хотя я погорячился насчет чуда. Под чудом я понимаю королевскую гвардию или воплощение благостной ночи, а для того что сейчас происходит, слово - "гребанное" самое то.

   Никто не стреляет, не спешит меня отправить на встречу с безвременьем. Разумные смотрят друг другу в живот. И каждый видит дыру размером с кулак. Она есть у всех, даже у мертвого маркиза. Перевожу безумный взгляд на свой... Слава Ночи! Ничего кроме гематом.

   Какая-то женщина кричит, ей вторит другая. А я смотрю на отверстие в животе покойника, оно уже размером с блин и шириться дальше. Кто-то замечает мое отличие.

   - Это из-за Констанция! - орет рыжий Илдо. - Убейте его!

   Он первым бросается ко мне, за ним несколько стражников и гостей. Но подбегают дикие, невообразимые контуры разумных, которые истаивают, поглощенные пустотой.

   Не прошло и минуты, как я остался единственным вампиром в тронном зале...

   Мне понадобилась куча времени что бы прийти в себя, найти кое-какую одежду, обокрасть покойного маркиза на эликсиры, иначе я бы просто умер и убедиться, что не только тронный зал, но и весь замок остался без разумных. Был ли разумным я? Большой вопрос!

   Что произошло? Какая-то враждебная магия хумансов, невиданная болезнь? В кабинета Ламберта я нашел говорилку, но она ни с кем не могла связаться, только плакала, пришлось найти ей бутылку эля. Такое нехорошее чувство, что произошедшая в замке, эпидемия дырок из под сыра, случилась не только здесь. Надеюсь не по всему миру! А что если я остался один? Волна безумия захватила меня. Ноги понесли к выходу, прочь, к разумным!

   Я спустился по лестницам, во внутренний двор, пробежал до запертой сторожевой двери, отодвинул засов. И уже зная, что будет у стен дворца выскочил наружу. Несмотря на разгар ночи было по дневному тихо и ни одной живой матрицы. На пред дворцовой площади стояли повозки, запряженные неподвижными химерами, справа на обочине застыл, удирающий от двух статичных собак кот. В грязи лежали неподвижные хряки. Несколько гусей распластались в пыли. Ворон раскинув крылья плавал в дождевой бочке, похоже он просто в миг рухнул вниз. Разумные пропали, как кусок сахара растворились в чае.

   Вспомнились строчки оракула в которые я не поверил: "Мор уничтожит чудесный мир". Похоже предсказание сбылось.

   Площадь пошла ходуном, я не удержался и упал, горизонтальное положение становится привычным. Воздух напротив стал рябить, прямо из пустоты вышел отвратительный, мерзкий, обнаженный хуманс, состоящий из складок колышущегося жира. У врага рода вампирского был такой презрительный взгляд, что захотелось размозжить его голову чем-нибудь типа мраморной колонны.

   Человек что-то проговорил на своем дьявольском наречии. Меня подняло в воздух, а потом я увидел, как мое тело летит куда-то вверх и это явно не рай. Сквозь странные ведения и не привычные звуки, я услышал одно слово, предназначенное только мне. И грянул Свет.

***

   Бывший Мозг-двигатель сидел напротив Алеш-у и глупо улыбался. Он ничего не мог с собой поделать, лицевые мышцы еще не совсем слушались, а общее состояние эйфории не давало полностью настроить контроль. Как же он перенервничал! Будущее тело чуть было не уничтожили аборигены. Бывший мозг-двигатель даже в расчет не брал, что такое возможно. Вот что значит относится к существам, как к ресурсу, который можно просто взять и использовать. А ресурс оказывается может и стухнуть! Если бы такое случилось, он бы остался без тела и умер от нереализованного желания.

   У носителя оказался неплохой, довольно развитый диэнцефалон, обидно спускать в утиль словно кусок дерьма. Хорошей вещи всегда найдется место. Бывший мозг-двигатель пристроил его обсчитывать траектории простых тел. Пусть поднатореет, а там, через пару десятков лет, сможет и корабль пилотировать. Все же некое иррациональное чувство вины было, а это какое никакое, но существование.

   - Как теперь тебя называть? - неприветливо поинтересовался Алеш-у.

   Бывший мозг только сейчас понял насколько его хозяин, мучитель, а теперь муж на одну гало-секунду мерзок. Неужели Это образец мужественности на Терре?

   - Хочу пока оставить имя, принадлежащее телу. Так будет проще адаптироваться.

   - И?

   - Что и?

   - Послушай я не следил за жизнью твоей неэстетичной оболочки и все еще не знаю как тебя называть, "эй ты" не очень удобно.

   Они продолжали в целях безопасности общаться архаично, т.н. вербально.

   - Имя мне К О Н С Т А Н Ц И Й, - он произнес медленно, выделяя каждую букву.

   - Какой-то бессмысленный набор звуков, - заметил Алеш-у.

   Констанций-мозг не ответил, он думал о том, что хочет есть.

   В молчании прошло больше часа. Запрограммированный корабль стремительно мял пространство летя к Земля. А новый член галактического общества чувствовал себе странно. Можно сказать, что обретя тело, которого был лишен несколько десятков лет, еще не так себя почувствуешь. Но память о предыдущей жизни осталась. Там не было таких необычных переживаний. Сквозняка во всех внутренностях и нарастающего голода. Констанций-мозг активировал вит-пакет, отправил капсулу в пищевод, но голод не пропал, напротив стал объёмной физической пыткой.

   А еще его взгляд постоянно привлекала пульсирующая синяя жилка на шее серчмана. Прям манила, звала, упрашивала: подойди, укуси, испей, во мне так много крови. Во рту стало что-то расти, это было приятно, как при эрекции.

   Он медленно поднялся и боком двинулся к поисковику. Тот лежал в виртуальной голо-кабине, играя в какой-то симулятор Бога. Резким, отточенным движением, словно делал это сотни раз, Констанций погрузил клыки в шею Алеш-у. Кровь потекла в горло, стало поступать в гемоглобинзависимый организм, чувство поглощающей радости и наполненности охватило его. Мышцы налились силой, а разум очистился от сомнений. Можно было высушить этот бурдюк до конца, но Констанций решил иначе, он завернет пробку и допьет бутылку чуть позже.

   Корабль летел к Терре, неся на борту новую Эпоху, знаменующую закат человечества.  

БЕСТИАРИЙ

   Белый Гарлем.

   Стальной голем хумансов. Искуственный монстр, порождение луномерзкой магии. Обладает трехметровым ростом. Почти неуничтожим, но с помощью определенного ритуала может быть изгнан в свой мир. Гарлем пользуется гиганским мечом и быстрострелом стреляющим ультрофиолетом. Зафиксировано всего три случая появления монстра в подлунном. После первого было уничтожено островное государство Ритания.

   Вовкулак

   Волчий оборотень. Хуманс, который с помощью трансформации оборачивается волком. Встречаются редко. Магистры разрешили перевертышам жить анклавом на подконтрольной Ордену территории. Вовкулаки в обличии зверя намного сильнее обычного разумного, живут почти также долго, как вампиры. Умеренно не опасны.

   Дампир.

   Результат луномерзкой связи вампира с хумансом. Дампиры живут меньше обычных вампиров, зато обладают силой хумансов. Выявить дампира можно разлив кровь хуманса. Тогда монстр принимает свою истинную сущность, видимую в зеркалах. Умеренно агрессивны.

   Пусторукий.

   Один из самых опасных монстров проникающих в подлунный. Мастер боевых искусств хумансов. Умеет воздействовать на сознание, внушая свою волю. За все время пусторукие пять раз появлялись в подлунном и каждый раз их действия оставляли гниющий шрам из губительных последствий на теле мира. По некоторым данным способен обращать разумных в мерзких, лишенных разума, но обладающих чудовищной силой миньонов-хумансов.

   Свящ.

   Колдун хумансов. Может осквернять воду, после чего она становится ядом для разумных и убивает не хуже солнца. Обладает способностью проклинать на расстоянии, для этого ему достаточно рукой произвести пас крест на крест. Все разумные в векторе проклятья уничтожаются. Каждое появление Свяща катастрофа для разумных. Безумный монстр способен в одиночку уничтожить целый город. К счастью колдуны хумансов редкий враг подлунного.

   Хуманс.

   Бич Подлунного. Инфернальные существа, провалившиеся в мир из иных слоев. Отражаются в зеркалах. В десятки раз сильнее обычного разумного. Тело хуманса настолько твердое, что его может пронзить только железо. Максимально агрессивны.

   Человекнутый.

   Разумный, матрица которого исторгнута и вместо нее помещена сущность хуманса. Не боятся солнца, но стараются избегать. Ограниченны в передвижениях, не могут покинуть определенный периметр, где был совершен перенос. В три раза сильнее обычного разумного. Не отражается в зеркалах. Максимально агрессивны.

   Кусари-кама (яп.). Боевой серп на цепочке.

   "Снисхождение воли". Цепь мероприятий, направленная на негативные изменения в психике с целью адпатации объекта к мутации в хомодайреса.

   У вампиров нет души. Вместо нее существует условный аналог - матрица.  

Оглавление

Введение