История и антиистория. Критика «новой хронологии» академика А.Т. Фоменко (fb2) читать постранично

ИСТОРИЯ И АНТИИСТОРИЯ. Критика «Новой хронологии» академика А. Т. Фоменко. Анализ ответа А. Т. Фоменко

Предисловие составителя и издателя 

А. Д. Кошелев. Предисловие ко второму изданию

Прошел ровно год с момента выхода первого издания сборника. Срок, казалось бы, слишком малый, чтобы ожидать каких-либо решительных успехов в борьбе с популярностью НХ («Новой хронологии» А. Т. Фоменко и его соавторов). Тем более, что некоторые противники НХ вообще не видели смысла прибегать в этой борьбе к научной аргументации. К примеру, известный литературный критик А. Немзер во «Времени новостей» писал: «Так или иначе, но все участники сборника признают: концепция Фоменко лежит вообще вне науки. Исключение — сам г-н Фоменко, чьи “полемические” опусы в томе представлены. Оно, конечно, весьма “корректно” и благородно — пусть, дескать, читатель сам разберется, — да только, простите, глупо. Если “вне науки”, если полемика невозможна (а в этом было время убедиться), то демонстрация собственной толерантности и почтения к “чужому мнению” превращается в потворство злу и глумление как над наукой, так и над собой... Сборник “История и антиистория”, разумеется, против воли его авторов, превращается в индульгенцию отечественному ученому сообществу: мы сделали что смогли...». (Замечу в скобках, что действительно ставилась задача проиллюстрировать ложность НХ «вменяемым» ее сторонникам. При этом мы не боялись выглядеть и глупыми. Нам была ближе позиция одного из персонажей повести А. и Б. Стругацких «Жук в муравейнике», который говорил: «Нам одного не простят: если мы недооценим опасность. И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флуктуациях — мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился черт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах. И слава Богу, если окажется, что это была всего лишь флуктуация и над нами будет смеяться весь Мировой Совет и все школяры в придачу».)

И тем не менее, вопреки многим прогнозам и ожиданиям, ситуация разительным образом переменилась: увлечение НХ, распространявшейся со скоростью эпидемии, резко пошло на убыль. Многочисленные труды по НХ, еще год назад занимавшие видные места на книжных развалах, не полки, а целые шкафы в витринах крупнейших книжных магазинов Москвы, либо исчезли вовсе, либо сократились до 1—2 названий и переместились на периферию книжного прилавка. Уже несколько месяцев нет их и в списках бестселлеров, публикуемых еженедельно в «Книжном обозрении». Мало кто ожидал столь радикальной смены декораций. Тем важнее понять ее причины.

Я не склонен утверждать, что именно реакция ученых разных специальностей, представленная в нашем сборнике (и в еще нескольких подобных, вышедших в это же время), — единственный фактор успеха. Но то, что эта реакция сыграла важную роль в дискредитации НХ в глазах общественного мнения, сомнений не вызывает. Судить об этом можно хотя бы по тому резонансу, который имел наш сборник. Тираж его был быстро распродан, рецензии на него появились в самых разных СМИ (в «Независимой газете», «Русской мысли», «Времени новостей», «Книжном обозрении», «Итогах», «Досуге» и др.). Сборник сразу по выходе был полностью помещен в Интернет.

Столь неожиданно сильное воздействие научной аргументации на общественную оценку НХ может свидетельствовать только об одном: разумных сторонников НХ оказалось гораздо больше, чем все мы предполагали. И стало быть, временный, можно надеяться, успех НХ был связан с недоступностью для широкой читающей публики ясной аргументированной критики НХ со стороны авторитетных ученых. Не следует забывать и о другой категории последователей НХ — о тех, кого интересовала не столько истина, сколько научная мода. НХ неожиданно стала модной концепцией, а ее сторонники — носителями новой, ошеломляющей, но «истинной» (математик-академик доказал!) датировки исторических событий. И вдруг они узнают, что весь ученый мир, включая астрономов, физиков и математиков, считает НХ заведомой фальсификацией. Более того, в статье А. А. Зализняка они читают следующее: «Признаюсь, я сам не могу до конца отделаться от мысли, что для А. Т. Фоменко его сочинения на гуманитарные темы — это забавный, хотя и изрядно затянутый фарс, мефистофелевская насмешка математика над простофилями гуманитариями... Если это так, то главные кролики этого изысканного эксперимента — его (А. Т. Ф.) последователи» (см. с. 26 наст. сб.). Из носителя новейшей концепции вдруг превратиться в «кролика изысканного эксперимента»! Такая перспектива кого угодно обратит в бегство из лагеря сторонников НХ.

Сказанное дает все основания сделать следующий нелицеприятный вывод: в популярности НХ мы (издатели, журналисты, ученые) виноваты в гораздо большей степени, чем это могло казаться раньше. Конечно, трудно спорить с