Против лома нет приема [Леонид Игоревич Влодавец] (fb2) читать постранично

Леонид Влодавец Против лома нет приема

Часть первая. РАБОТА ПО ПРОФИЛЮ

ЗАВТРАК БОМЖА

Майский снежок кружился над зеленой, недавно распустившейся листвой, падал на уже прогретую апрельской теплынью землю и таял, навевая нездоровые мысли, что Россия есть страна полного бардака, где даже силы небесные поддались общему настроению.

Через проходной двор, который в сырую, холодную и пасмурную погоду казался намного более унылым и грязным, чем в солнечные дни, негустым ручейком тянулись пешеходы. Хотя дело было утром, сказать, что все они поспешали на работу, было бы несправедливо. Слава богу, демократия, за 20 минут опоздания не посадят, да и не уволят. А лозунг: «Береги рабочую минуту!» как моральный стимул уже ни шиша не стоил, поскольку работа для значительной части трудящихся стала всего лишь местом, куда изредка привозят зарплату. Поэтому немалое число этих людей двигалось не спеша, успевая поразмышлять о всяких посторонних вещах, которые ОРТ донесло до их сознания за завтраком. Про всякие там отставки, импичменты, про курс доллара, про разгул преступности и про то, доколе будут бомбить братьев-сербов. Обо всем этом думать было интереснее и даже приятнее, чем о чем-либо насущном. Типа того, как на 500 рублей семью кормить, у кого занять до получки и дадут ли эту получку вообще.

По сторонам пешеходы глядели мало. Чего они там не видели? Серых, облупленных стен, исписанных мелом, углем, краской из баллончиков? Окон, за которыми идет примерно такая же тоскливая и пошлая жизнь, как и у них? Переполненных мусорных баков и вывалившейся из них кучи мусора, благоухавшей посреди двора? Небось многие годы этой дорогой каждый день проходили…

Правда, на этот раз было кое-какое разнообразие. Прямо на куче мусора, подложив под зад рваный пластиковый пакет, сидел бородатый бомж в прожженной вязаной шапочке, засаленной нейлоновой куртке, драных джинсах с поломанной «молнией» на ширинке и в резиновых сапогах. Изо рта у него как-то странно выпирали два грязно-желтых клыка, делавших его похожим на вампира или вурдалака — хрен его знает, чем они отличаются. Этими самыми зубками — других, похоже, гражданин уже не имел! — бомж пытался обглодать куриный окорочок, который был явно добыт им откуда-то из мусорного бака.

Милостыни бомж не просил, должно быть, считая, что вполне доволен своей сегодняшней утренней трапезой. Кроме окорочка, ему еще и полкило плесневелых горбушек досталось, и даже вздутая банка «пепси-колы».

Большинство прохожих, конечно, никак не реагировало. То ли их собственные мысли поглощали, то ли им просто все было по фигу. Наверно, были среди них такие, у которых при взгляде на бомжа несколько повышалась самооценка личности: мол, оказывается, есть такие люди, которые совсем до ручки дошли, а я-то еще молодец, до такого не докатился! Однако у более пессимистичных сердце екало, потому что они понимали, насколько хрупкая грань отделяет их от этого клыкастого. Неужели в перспективе вот этот ужас? Впрочем, они торопились пройти мимо, делая вид, будто не видят бомжа в упор.

Однако кое-кто все же находил возможность сделать замечание. Наименее брезгливые хмыкали и, покачав головой, отпускали шуточки:

— Слышь, мужик, тут поблизости крыса дохлая лежит! Ты б ее тоже оприходовал, чтоб мясо не пропало!

Другие, которые, глядя на эту картинку, испытывали позывы к рвоте, ворчали:

— Во кретин, а? Хоть бы спрятался куда-нибудь, коз-зел!

Впрочем, была какая-то добрая бабулька, которая испуганно вскрикнула:

— Ой, да что ж ты делаешь, родной?! Заболеешь ведь, отравишься!

Но, поскольку бомж не просил подаяния, отчислений в его пользу производить не стала. Впрочем, даже если б и просил, навряд ли подала бы. У нее пенсия была не рассчитана на такую благотворительность.

Некогда, в достопамятную и достославную советскую эпоху, телевидение то и дело демонстрировало на экране бездомных граждан США, роющихся в мусорных контейнерах, дабы сыскать себе пропитание. Народ попроще вздыхал и сочувствовал: да, блин, жуть как у них хреново! У нас, конечно, тоже не сахар, но все-таки даже самые пропитые алкаши объедки из мусорных баков не жрут. «У советских — собственная гордость, на буржуев смотрим свысока…» Более продвинутые в понимании того, что там «у их» на самом деле, ехидничали и утверждали, будто в Нью-Йорке существует целая когорта прохиндеев, которые за определенную мзду переодеваются в рванье, а потом снимаются у мусорных баков для советского телевидения.

Хрен его знает, кто был тогда прав, а кто врал. И кто врет сейчас, тоже понять трудно. Однако количество людей, роющихся в мусоре на территории бывшего СССР, за последнее десятилетие резко выросло — факт неоспоримый. Конечно, те, которые напрямую питаются тем, что выброшено на помойку, составляют очень небольшой процент. Но на помойках, как известно, валяются и абсолютно несъедобные вещи, имеющие, как выражался товарищ Карл Маркс, а до него господин Адам