Претворение опыта [Лидия Яковлевна Гинзбург] (pdf) читать постранично

-  Претворение опыта  8.96 Мб, 241с. скачать: (pdf) - (pdf+fbd)  читать: (полностью) - (постранично) - Лидия Яковлевна Гинзбург

Книга в формате pdf! Изображения и текст могут не отображаться!


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Лидия
ГИНЗБУРГ

Лидия Гинзбург

ПРЕТВОРЕНИЕ ОПЫТА

«АВОТС» РИ ГА
АССОЦИАЦИЯ «НОВАЯ Л И Т Е Р А Т У Р А » Л ЕН И Н ГР А Д

1991

T 492

Книга издана издательством «Авотс»
совместно с Ассоциацией «Новая литература»
г. Ленинград

Редактор Н. Кононов
Художник В. Решетов

4702010201 — 172

Т ----------------------М 8 0 3 (1 1 )—91

ISBN 5—401—00676—4

© Л. Гинзбург, 1991
© состав, послесловие, оформление
Ассоциация «Новая литература»

ЗАПИСКИ БЛОКАДНОГО
ЧЕЛОВЕКА
ЧАСТЬ ВТОРАЯ

П ервая часть «Записок блок адн ого человека» в 1984 году
бы ла напечатана в журнале «Нева», а потом в моих книгах
«Литература в поисках реальности» и «Ч еловек за письмен­
ным столом».
В о второй части «Записок блок адн ого человека» перед
автором стояла за дач а раскрыть механизм п овседн евн ого
р а з го в о р а , «житейщины», как говори л Пастернак.
Н о это повседневност ь в экстремальных услови ях, со
страшным подтекстом ежеминутно грозящ ей гибели. И
люди, праздно болтающие, хвастающие, сплетничающие . . .
они ж е безотказно делают д ел о войны, которая их при­
звал а.

СБОРЫ
Утренняя домашняя часть дня закончена. Предстоит
вступить в область социальных отношений. В период
передышки она предъявляет уже к человеку известные
требования благопристойности. Из хаоса тела, из хаоса
вещей выделяются и обрабатываются некоторые участки.
Эн перед выходом наносит на себя последние штрихи
социабельности. Грязная куртка (когда-то она была пижа­
мой, но к ее функциям давно уже не подходит это слово)
заменяется пиджаком. Завязывается галстук. Галстук вы­
сится над хаосом, загнанным в глубину. Перед зеркалом
Эн приглаживает волосы щеткой. Приятны автоматические
жесты, уцелевшие от прежней жизни. Узкий конец галсту­
ка он оттягивает вниз, двумя пальцами и движением шеи
поправляя узел.
Остается собрать тару. Как все в городе, он ходит
с тарой — на случай выдач. Как все в городе, он боится
потерять карточки и проверяет их неоднократно. В начале
месяца карточки — глянцевитые, плотные, с оборотной
стороной, похожей на рубашку свежей карточной колоды,
успокоительные своей непочатостью. К концу месяца кар­
точки теряют свой гербовый хруст и блеск. Захватанная
бумага становится тусклой и тонкой. Теперь это куцый,
замысловато и криво обстриженный кусочек цветной бума­
ги; совсем не похожий на нормальный документ и потому
обнаруживающий свою истинную сущность. Ясно теперь,
что это страшная виза на жизнь и смерть человека.
Бумажник с карточками, документами, деньгами уклады­
вается в один кармашек портфеля, в другой — металличес­
кая коробочка с табаком, мундштуком и курительной
бумагой. Сумка с банками разного формата и свернутой
в клубок авоськой пойдет через плечо. Этот участок,
выделенный из хаоса, неплохо у него организован.
5

УЧ РЕЖ Д ЕН И Е
Выход из дому на работу имеет свою прелесть. Несмотря
на маленькие победы и достижения, дом — это все же хаос
и изоляция. И с утра, пока усталость не одолела, хочется
вырваться в мир.
Мир ближайшим образом представлен Учреждением.
К учреждению Эн относится хорошо. Это литературно-дра­
матическая редакция комитета радиовещания. Комитет
имеет важное оборонное значение, поэтому даже зимой
там сохранялся электрический свет. В ленинградских су­
мерках, за затемненными окнами можно было повернуть
выключатель. И каждый раз это было как удавшийся
фокус. Рождалась иллюзия безопасности. Она всецело
противоречила действительному положению вещей, потому
что учреждение было одной из целей немецких бомбежек.
Но иллюзия безопасности рождалась от электрического
света, от людей и отвлекающих занятий.
При входе можно, не глядя, предъявить пропуск охран­
нику. Он терпеливо всем говорит: «Пожалуйста»— очевид­
но, выполняя инструкцию. Здесь, с пропуска, начинается
переживание своей социальной ответственности. Так уж
сложилось, что в прежней жизни Эн всегда держался или
его держали на отлете. Но вот в трудный час многие из
державших его на отлете — разбежались, а он остался
и достиг социальной применимости.
Эн смутно знает, что все это только поверхность, что час
пройдет и все — и он в том числе — займут свои места. Но
мало ли что человек знает . . . Человек живет на разных
уровнях — переживает высшие ценности, но может одно­
временно вкушать и низшие радости.
Уж Эн-то понимал, чего стоят его бюрократические
успехи, но в символике служебных жестов он проигрывал
свою социальную применимость. Конечно, он не на фронте,
но он не виноват — его забраковала комиссия. И он
остался. И он не только голодал, обедал, но он работал.
« . . .Со всеми сообща и заодно с правопорядком» —
какой соблазн. Когда у человека складывается «не как
у людей», его неотступно мучит беспокойство. А что если
это совсем не свидетельство высшей предназначенности, а,
6

напротив того, он не дотянул.