Быстроногий олень. Книга 2 [Николай Елисеевич Шундик] (fb2) читать постранично

Николай Шундик Быстроногий олень Книга 2

Часть третья

1

На Чукотку пришло долгожданное лето. Наступил круглосуточный день. Стаи диких гусей, морских уток, журавлей, лебединые стаи летели и летели с неумолчным радостным криком, спускаясь к бесчисленным чукотским озерам, рекам, чтобы здесь провести короткое лето, выкормить своих птенцов.

На пригретой незаходящим солнцем чукотской земле расцветала травами и цветами необыкновенно жадная к жизни тундра. Бескрайные речные долины, горные склоны были удивительно разнообразны по своим цветовым оттенкам. Зеленые цвета незаметно переходили в фиолетовые; желтые — в красные, нежно-розовые; синие переливались в голубые. В глубоких оврагах, в скалистых складках горных вершин виднелись извилистые линии вечного снега — родимые пятна сурового северного края. Горные плато напоминали гигантские дамбы, насыпи; изрезанные рвами весенних потоков, их склоны обнажали все пласты горных пород; черные, коричневые, желтые, красно-бурые складки с серебристыми и золотыми прожилками, сверкающими на солнце, напластовывались одна на Другую.

Неусыпное солнце стояло над тундрой. Чуть прикроет его туча — голубизна гор становится синей, зелень долин и горных склонов — фиолетовой; туча растает — и краски сразу же неуловимо меняются.

И столько радости было в разноголосых криках птиц, в писке сусликов, в жужжании шмелей и ос, что даже угрюмые тощие волки, повалившись на спину, улыбчиво жмурились на солнце.

Иляй в этот день встал рано. Ночью ему спалось плохо. Да и как он мог уснуть спокойно, когда спал не дома, не в родном поселке, а в Илирнэе, когда ни на мгновение не мог забыть, что прибыл сюда делегатом на кустовое охотничье совещание. Это было таким огромным событием в жизни Иляя, что ему хотелось кричать на весь мир: посмотрите на меня, понимаете ли вы, что это значит, знаете ли вы, почему сегодня так ярко светит солнце?

И вот сейчас, когда весь поселок еще спал, Иляй вышел на берег моря, уселся на камень, задумался.

Море еще оставалось покрытым ледяными торосами. Но между торосами было столько ослепительных проталин, что глазам становилось больно смотреть на море.

Прислушиваясь к мелодичному звону капель, доносившемуся с берега, покрытого выброшенным льдом, Иляй благодушно улыбался, глубоко дышал — всей грудью.

И вдруг позади себя он услышал тихий насмешливый голос:

— Видно, что у нас, в Илирнэе, и солнце куда лучше, чем в Янрае?

Иляй быстро повернулся и увидел илирнэйского охотника, которого все звали Лисой за изворотливость и хитрость.

Иляй встал на ноги.

— Почему ты думаешь, что Янрай хуже Илирнэя? — с достоинством спросил он. — Не мы ли обогнали вас на четыре песца в прошедшую зиму?

— Хи, хи, четыре песца, — сморщенное, с острым носиком лицо Лисы было насмешливым. — А посмотри-ка ты вот на этот дом, в котором я живу, — хорош дом, а?

Иляй посмотрел, куда показывал рукой илирнэец. Дом в самом деле был хорош. В глазах Иляя отразилась зависть.

— А теперь вспомни свою ярангу, — сладеньким голосом продолжал илирнэец. — Палочки тоненькие, шкуры порванные, на ветру болтаются и ни одного, слышишь, ни одного окна! А какое может быть солнце, когда ни одного окна нет?!

Иляй досадливо поморщился. Ему страшно хотелось возразить илирнэйцу. Но Лиса был хитрый человек, он хорошо знал, чем досадить янрайцу.

— Хи, хи… четыре песца, — продолжал он. — Вот сказали бы тебе: с одной стороны четыре песца лежат, с другой стороны стоит ветряная машина, которая солнечный свет дает, стоит пошивочная мастерская, косторезная мастерская, стоит питомник на сто собак… что ты хотел бы иметь — четыре песца или?..

— Замолчи ты, Лиса! — вдруг вышел из себя Иляй. — Хвастливый ты человек! Будет, будет все это и у нас!

— Хи, хи, будет, — все так же тихо, с ехидной улыбочкой на тонких губах продолжал смеяться илирнэец. — Вот если бы у тебя спросили, что лучше: то, что уже есть, или то, что только будет, да еще неизвестно, будет ли, — что ответил бы ты?

Иляй задохнулся. Илирнэец окончательно и безнадежно испортил ему настроение благодушия и тихой радости, которым он только что упивался. Сжав кулаки, Иляй бросился к илирнэйцу.

— Вот я тебе покажу сейчас, какие у меня кулаки, тогда ты поверишь, что у янрайцев на все хватит силы!..

— Что ты, что ты, Иляй! — Лиса испуганно поднял к лицу руки и поспешно засеменил коротенькими нотами. Остановившись на почтительном расстоянии, он с прежним ехидством спросил: — Не скажешь ли ты, многое ли может сделать морж со своей силой?

— О проклятая Лиса! — Иляй с решительным видом двинулся к илирнэйцу.

— Хи-хи-хи, — засмеялся Лиса и скрылся за строениями.

Повернувшись лицом к морю, Иляй долго стоял на одном месте. Возмущенный, он бормотал проклятья, грозился, что сумеет при людях так осмеять Лису, что тот навсегда потеряет охоту издевательски шутить над