10 скелетов в шкафу [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать постранично, страница - 3

отныне считаем, что слопали копченую кильку с благородной целью - во имя быстрейшего бабкиного выздоровления.

Скелет 6. Увековеченный храп

(1976 год; г. Киев, УССР)

Вот и выпуск, венчающийся получением дипломов. И хотя меня поперли с третьего курса на заочное отделение (см. «Грата 3»), и на факультете, и в общежитии я – свой в доску. В этот, последний, приезд ребята порадовали новостью: в течение нескольких месяцев они записывали на память свои голоса. И тут же поставили внушительных размеров магнитофонную бобину на общий «Днепр». С нескрываемым удовольствием я слушал песни в исполнении Михаила Назаренко, приколы других студентов и даже увековеченный храп Георгия Лелюха.

- Классно придумали! – резюмировал под конец.

После почти суточного обмывона дипломов (см. «Разочарование 3») я уезжаю в нелюбимые Чернухи, и мы пьем на посошок в общаге: кто знает, как повернет жизнь и когда теперь свидимся? Естественно, все еще со вчерашнего дня нетрезвые.

Вот я уже почти у двери. Мгновенье – и прощай, студенчество!

И тут мой затуманенный изрядной долей алкоголя взор падает на прикроватную тумбочку. На ней – вышеупомянутая историческая бобина. Секунда – и она оказывается в моем портфеле.

Не раз и не два в телефонных разговорах всплывал сакраментальный вопрос: кто же увел «память курса»? Но ответа не находилось. Как говорится, под подозрением пребывали все.

И только через 35 лет я признался Георгию Лелюху в содеянном. На что он изрек:

- Все эти годы был убежден: если этого не успел сделать я, единственный, кто мог меня опередить, это ты!

Что касается бобины, то долго она путешествовала со мной по свету. Но на смену бобинным пришли кассетные магнитофоны и найти аппарат, чтобы прослушать университетские записи становилось все проблематичнее. Переписать же их в приемлемом варианте не хватило то ли ума, то ли времени, то ли желания. А потом при очередном из многочисленных переездов наш скарб «бомбонули». Среди прочих вещей исчезла и бобина.

Скелет 7. Исчезнувшие «Тени в море»

(1979 год; г. Красноводск, ТССР)

Работая в Красноводске – сначала в областной газете «Знамя труда», а потом – собственным корреспондентом республиканской «Туркменской искры» по региону - я не мог не свести знакомства с местной легендой, директором орнитологического заповедника Владиславом Ивановичем Васильевым. Двухметрового гиганта, еще в отрочестве потерявшего ногу и передвигающегося на костылях, называли каспийским Маресьевым. Имея непоседливый характер, он мог легко «загонять» любого. А уж такого фанатика и защитника природы – еще поискать!

И вот как-то, попивая в его кабинете чай, я увидел на полке книгу Г. Мак-Кормика, Т. Аллена и В. Янга «Тени в море», изданную Гидрометеорологическим издательством в Ленинграде. Получив разрешение, полистал. И, как большой любитель познавательной литературы, буквально в нее влюбился. Долго упрашивал дать ее мне почитать, на что Владислав Иванович отвечал, что книги с некоторых пор никому не дает:

- Знал бы ты, сколько томов зачитали!

Я клялся всеми святыми, что обязательно верну. И, в конце концов, директор дрогнул. А что же я?

Читаю «Тени…» до сих пор.

Скелет 8. Свет коммунизма сиял недолго

(1991 год; г. Новый Уренгой, Ямало-Ненецкий национальный округ, Тюменская обл., РСФСР)

Падение СССР. Ночью помещение горкома КПСС опечатывают и оцепляют милицией (см. «Факт 1. Туалетная бумага под охраной»). В понедельник – демократический шмон в кабинетах (см.

«Сюрприз 9. Инакомыслящий? Обыскать!»). Sic!Пока в неописуемом раже вверх дном новоявленные исполкомовские «тройки» переворачивают одни апартаменты, из других вчерашний цвет руководящей и направляющей вкупе с «дознавателями» тащат все что ни попадя. Даже настенное зеркало в туалете свинтили!

Каюсь, после долгих размышлений под шумок вынес из своего кабинета настольную лампу и я. Как некую компенсацию за тысячи рублей уплаченных партийных взносов.

Увы, во время разгрузки контейнера в Украине, «память о КПСС» разбили.

Скелет 9. Улыбнитесь, фотоаппарат снимают

(1992 год; г. Екатеринбург, РФ)

После многих перипетий, связанных с развалом Советского Союза и потерей нами всего и вся, очутились с женой в Екатеринбурге, где нас приютил ашхабадский товарищ Рафиг Масимов (см. «Грата 6. Подневольный бизнес»). Жить поначалу пришлось коммуной: в трехкомнатной квартире – я, супруга, Рафиг Самедович и три его родственника.

Жилье у хозяйки он снял под ремонт. То есть, помесячно – никакой платы. Зато по ходу квартира капитально отделывается. Готовясь к строительным работам, владелица вывезла весь свой скарб, оставив только пару кроватей, шкаф для одежды, стол и несколько стульев. Дополнительным украшением служил