От редакции

В этой книге большинство японских терминов выделено курсивом. Исключения: профессиональный военный - самурай, феодальный властитель - даймё, военный диктатор - сёгун, правительство сёгуна - бакуфу, а также географические названия, имена и названия религиозных движений, написанные с заглавной буквы. В некоторых случаях такие повторы, как «клан (или род) Такэда», заменены на «Такэда». Сохранена традиционная форма записи японских имен: на первом месте - фамилия, на втором - личное имя, а также словарная («поливановская») транскрипция японских слов и названий, за исключением сложившихся ранее, например, Йокогама (а не Ёкохама).

Затруднения при приведении к единому виду дат по японскому и современному западному летосчислениям -общеизвестный факт. К примеру, в японском календаре в 1599 г. месяц март повторялся дважды. Во многих европейских справочниках источники дат не указаны. В этой книге даты приводятся согласно японским источникам: например, дата битвы при Сэкигахара - 15 сентября, а не 21 октября 1600 г.

Иллюстрации

Снимки различных исторических реконструкций сделаны в Японии в 90-х годах XX в. Права на большинство фотографий принадлежат автору, если правообладатель не был указан особо. Подробные рисунки костюмов, доспехов и пр., помеченные (СЁ), принадлежат доктору Сасама Ёсихико и воспроизводятся с любезного разрешения издательства «Касиба Сёбо».

ПРЕДИСЛОВИЕ

На протяжении 700 лет самураи были правящим классом японского общества. Однако точная историческая дата возникновения этого класса до сих пор остается предметом споров. Кем были предшественники самураев - военной аристократией или профессиональными воинами-наемниками? Где родина самураев - в Киото или Канто? Ученые занимаются изучением этих фундаментальных вопросов; многие факты, которые прежде принимались безоговорочно, теперь привлекают внимание вдумчивого исследователя. В этой книге я попытался затронуть новые вопросы, влияющие на наши представления о самураях. Разумеется, в ограниченном объеме книги невозможно изложить и охватить все аспекты истории самураев, но я надеюсь, что на этих страницах читатель найдет достаточно сведений, чтобы по-новому взглянуть на образ, искаженный романтическими представлениями.

Общеизвестно, что историю создают победители, и в Японии, как и в Европе, правители зачастую подтасовывали факты в летописях, поэтому даже документы соответствующих эпох не следует всецело принимать на веру. Гравюры, рисунки и росписи перегородок конца периода Эдо живописуют жизнь и битвы самураев, однако эти источники XIX в. не внушают доверия, когда речь идет о конкретных фактах Средневековья. Только на некоторые сохранившиеся свитки периода Камакура можно полагаться как на достоверные изображения бытовых и батальных сцен из жизни самураев XIII—XIV вв. В эту книгу я поместил репродукции нескольких старинных картин, известных своей художественной ценностью, но моя цель заключалась, прежде всего, в привлечении внимания к их исторической достоверности либо недостатку таковой. Вместе с тем я рад возможности опубликовать здесь (с любезного разрешения издательства «Касиба Сёбо») несколько десятков подробных рисунков доктора Сасама Ёсихико, глубокие познания которого в культуре самураев являются гарантией точности изображений.

Японские доспехи прекрасно сохранились в храмах, которым самураи жертвовали свою амуницию, приходя молиться или благодарить за одержанную победу (хотя известны случаи, когда при необходимости самураи забирали доспехи обратно). Еще одна причина сравнительно хорошей сохранности исторических японских доспехов, несмотря на влажный климат, - покрытие лаком, которое дает почти такую же защиту, как современные высокотехнологичные фиберглассовые составы; единственную опасность в этом случае для доспехов представляют солнечные лучи. В книгу включено множество снимков оригинального, хорошо сохранившегося снаряжения. Читателям, желающим ознакомиться с боевым применением подобных доспехов, могу порекомендовать мою первую книгу - «Самураи: реконструкция в цветных фотографиях» («The Samurai Recreated in Colour Photographs»; The Crowood Press, UK; ISBN 1 86126 335 X).

Вооружение самураев описано лишь в той степени, чтобы не сбить с толку читателей чрезмерно подробными объяснениями и перечислением разновидностей. Японцы известны своим пристрастием к «школам» и «стилям»; они изобрели множество разнообразных боевых искусств, существуют даже школы разнообразных приемов стрельбы из аркебузы с фитильным замком. Вместо того, чтобы добиваться точности и создавать путаницу, предлагаю удовлетвориться пониманием, что существует много способов обращения с оружием.

Замки - символы эпохи самураев, некоторые из них до сих пор сохранились в центрах крупных городов Японии. После реставрации императорской власти в 1869 г. почти все замки было приказано уничтожить, уцелели лишь немногие. Остальные, в которые сейчас открыт доступ туристам, - реконструкции, построенные с применением современных технологий. Укрепления в горах давно разрушены и забыты, о них напоминают только археологические находки. В отличие от более древних памятников, раскопками средневековых фортификаций в Японии зачастую пренебрегали - в будущем предстоит серьезная работа, чтобы устранить этот пробел.

Мицуо Курэ

ЧАСТЬ 1. ВЕКОВОЕ ГОСПОДСТВО САМУРАЕВ

Глава 1. Возвышение класса воинов

Начиная с 794 г., когда новой столицей Японии вместо Нара стал Киото, аристократию ждало еще примерно 150 лет процветания при правлении императора. Но губернаторы кокуси, наместники императора, угнетали население своих провинций. Из-за непомерных налогов неоднократно вспыхивали мятежи; мелкие землевладельцы были вынуждены становиться вассалами местных влиятельных семей, владения которых быстро разрастались. Усиливались трения между аристократией при правительстве Киото и классом богатеющих провинциальных землевладельцев, которые аристократами не считались (это отличие сохранялось на протяжении всего периода, охваченного в книге).

С начала X в. провинциальные землевладельцы [Владельцы крупных земельных поместий сёэнов.] начали формировать собственные армии. Помимо нанятых профессиональных воинов, они набирали в армии как необученных, так и опытных солдат из числа крестьян, ремесленников и горожан. Постепенно эти войска приобретали влияние в своих регионах, а их хозяева все увереннее общались с аристократией. До тех пор воинская служба и поддержание порядка были прерогативой и обязанностью исключительно центрального правительства. Судьи, назначенные властями Киото, занимались разрешением споров; если действия одной из сторон признавались незаконными, судья назначал наказание, а имущество всей семьи виновного конфисковал в свою пользу. Неудивительно, что подобное правосудие было далеко от идеала.

Обеспечив себе с помощью частных армий некоторую независимость, богатые землевладельцы вступили в период мелких междоусобных войн, целью которых было расширение владений. В крупном рисоводческом районе, долине Канто к востоку от Киото, постоянно происходили вооруженные столкновения, ночные набеги, засады и грабежи. Такой фон позволяет по-новому оценить сущность самураев, отойти от распространенных романтизированных представлений о них. В то время самураи были своего рода мафией, они сражались за свою семью, землю и богатство, но почти никогда - за честь.

Яростное соперничество оставалось законом даже в высших кругах общества. Знатные семьи класса аристократов, приближенные к императорскому двору, интриговали, всячески добиваясь привилегий. Власть самого императора ослабляли закулисные маневры его родственников со стороны матери. Самым влиятельным при дворе был клан Фудзи вара, особенно возвысившийся в эпоху регентства [Представители клана Фудзивара, из женщин которого выбирались жены императоров, на протяжении многих поколений выступали регентами при своих родственниках-императорах и сосредотачивали в своих руках реальную власть в государстве.]; самоуверенность членов клана достигла такой степени, что Фудзивара Митинага воспевал ее в стихах: «Мой мир подобен полной луне, которая никогда не станет ущербной».

Главным источником богатства были земли, пригодные для выращивания риса; доход придворным семьям приносили их поместья в провинции, а привилегии позволяли уклоняться от налогов. Поместьями правили наместники-управляющие, их власть поддерживали частные армии. На самой нижней ступени общества стояли земледельцы, налоги ложились на их плечи тяжким бременем; они нуждались в защите от притязаний крупных землевладельцев.

Восстание в период Дзёхэй-Тэнгё

В 935 г. губернатор Канто Тайра Масакадо убил своего дядю Куника. К 939 г. весь регион оказался под властью Тайра Масакадо, и он провозгласил себя новым императором.

Таира Масакадо на марше. В войне 935 940 гг. его силы преобладали в районе Конто. Армия состояла из солдат двух категорий: дзюруй и банруй. Первые преданные вассалы Масакадо, служившие ему до самой смерти, вторые -главным образом крестьяне, которые после сражений возвращались домой и не призывались на службу в сезон посадки и сбора риса. Банруй были ненадежными воинами; заметив явное преимущество противника, они нередко покидали поле боя. Четыре иероглифа, изображенные на флаге, обозначают огонь, гром, небо и божество. (СЁ)

Тем временем в другой стороне от Киото, на Внутреннем Японском море, Фудзивара Сумитомо поднял восстание пиратов и местных морских войск. При подобных крупных мятежах против центрального правительства придворной аристократии поначалу оставалось лишь молиться богам о заступничестве, но со временем милитаризованные кланы подавили оба восстания, в которых важную роль играли самураи как класс. Если рассматривать эти мятежи как попытки самураев бросить вызов аристократии, то с исторической точки зрения такие выступления были преждевременными. Кланы самураев отличались своекорыстием и разобщенностью, а союзы были недостаточно прочными, чтобы удержать власть и отразить все нападки сторонников императорского правления. Тем не менее, все эти восстания проложили путь в будущее; постепенно становилось ясно, на чьей стороне в дальнейшем окажется подлинная сила.

На некоторое время бунты в провинциях стали вспыхивать реже. Но одновременно развитие взаимоотношений между феодальными властителями и их вассалами приобрело новый характер. Между членами богатых кланов и свитой этих кланов укреплялись узы не просто вассальной, а родственной преданности.

Самыми влиятельными кланами самураев были Хэйси и Гэндзи; Хэйси (или, как часто говорят, Хэйкэ) вели род от императора Канму (Камму), а Гэндзи - от императора Сэйва. Членов клана Хэйси знали под родовым именем Таира, Гэндзи - под именем Минамото [^{Двойные имена возникли в результате разного прочтения китайских иероглифов, используемых в японской письменности; иероглифы Тайра и Минамото по-китайски читаются как Хэйси и Гэндзи}.]. Клан Тайра обосновался в Канто, Гэндзи - в Осака [ ^{На самом деле, такое географическое деление весьма условно и Тайра, и Минамото имели поместья в разных провинциях Японии; даже, наоборот, позиции Минамото были сильнее на Востоке, а Тайра на Западе. Современного г. Осака в те времена вообще еще не существовало, но такое название носила небольшая застава в провинции Оми, недалеко от Киото}.].

В 1028 г. двоюродный брат Тайра Масакадо, Тайра Тадацунэ, поднял мятеж в Канто. Двор долго медлил в нерешительности: только спустя четыре месяца на подавление бунта были брошены карательные отряды. После четырехлетней войны в помощь императорским войскам из Яманаси вызвали Минамото Ёринобу, и, в конце концов, Тадацунэ капитулировал. После этого инцидента узы между кланом Гэндзи и семьями самураев из Канто заметно укрепились.

Влиятельные самурайские семьи призывали ко двору в Киото для охраны императорского дворца и резиденций знати. Слово «самурай» происходит от «сабурау», что значит - нести службу или быть при господине. Так возникла связь между семьями самураев и аристократическими кланами, однако при дворе самураи занимали довольно низкое положение, и, в целом, знать презирала их.

В день праздника хризантем (9 сентября) мятежник Сада токи [Обычно его имя пишут - Садато.] прислал весточку Ёриёси, предложив вместе выпить сакэ и полюбоваться цветами. Это была ловушка: армия Садатоки напала на Ёриёси. Битва продолжалась весь день с переменный успехом. Обратите внимание на подробно изображенный барабан вверху и щиты-мантелеты внизу справа, нарисованные в период Камакура. (Токийский национальный музей)

Войны эпох Дзэнкунэн и Госаннэн

На северные области Хонсю, регион Тохоку, изначально распространялась власть правительства Киото. В 1051 г. потомок варваров эмиси Абэ Ёриёси из Муцу поднял восстание против императора. Двор назначил командующим карательного отряда, отправленного на север, сына Мина-мото Ёринобу - Ёриёси. Вскоре Абэ Ёриёси капитулировал, но через несколько месяцев снова взбунтовался, спровоцированный гонениями, которым Минамото Ёриёси подверг семью Абэ. На этот раз Ёриёси и его сыну Ёсииэ потребовалось шесть лет, чтобы подавить восстание Абэ: боевые операции затрудняли холодный климат, высокие снежные сугробы, недостаточная численность солдат и лошадей, трудности с продовольственным снабжением. В конце концов Ёриёси объединился с Киёвара Такэнори в Дэва. Исключительно благодаря вмешательству последнего эта Первая Девятилетняя война была победоносно завершена. Двор наградил Киёвара Такэнори титулом военачальника-покровителя и территориальными владениями побежденного клана Абэ.

Такой исход войны был неблагоприятен для рода Минамото, который с тех нор выжидал удобного случая, чтобы уничтожить клан Киёвара. Двадцать один год спустя, в 1083 г., во время службы военачальником в Муцу (Иватэ), сын Ёриёси, Минамото Ёсииэ, вмешался во внутренний конфликт семьи Киёвара и уничтожил ее. Однако двор принял во внимание, что таким образом была разрешена личная ссора, и никаких наград Ёсииэ не получил. Раздаче милостей и даров свите после завершения войн придавалось огромное значение. Прочность уз между господином и его вассалом зависела от того, сколько земли первый пожаловал последнему за верную службу; благодаря доходу, который приносили рисовые поля, вассал обзаводился снаряжением и посвящал все свое время службе.

Поскольку сам Минамото Ёсииэ за победу не получил никаких земель, ему пришлось делиться с вассалами собственными владениями. Так или иначе, этот великодушный жест прославил его; немало самурайских кланов пожертвовало ему земли и захотело войти в его свиту. Тем не менее, с точки зрения придворной аристократии клан Минамото был не чем иным, как организованной бандой.

Доспехи V-X вв.

Внешний вид японских доспехов древних времен, называемых курганным периодом, можно восстановить только благодаря терракотовым статуэткам и другим предметам из могильников высокопоставленных особ; все эти находки дают обильную пищу для гипотез. Как правило, доспехи того времени свидетельствуют о явном влиянии китайской культуры, а типичные японские детали встречаются довольно редко.

Для японских доспехов курганного периода характерна ламеллярная, или ламинарная (пластинчатая), конструкция, при которой около 800 пластин соединяются между собой кожаными ремешками. В целом доспехи напоминают китайские времен династий Тан и Сун; по-японски такая разновидность называется кэйко. Воин надевал эти доспехи через голову, как пончо, затем переднюю и заднюю панели связывали по бокам. Японские доспехи состояли из отдельных пластинок санэ, которые имели различную форму, в том числе напоминающую элементы римских лат (lorica squamata) и более поздних европейских. Вытянутые пластинки с многочисленными отверстиями можно было связывать в разных направлениях, образуя почти негнущиеся «панели». Подобное снаряжение изобрели, вероятно, монголы или другие степные кочевники, сражающиеся верхом на лошадях. До сих пор неизвестно, были ли японские правящие классы того времени переселенцами с материковой части Северной Азии или же коренные жители Японии позаимствовали чужеземные боевые приемы и виды снаряжения.

К VIII в. санэ стали более мелкими и узкими; чтобы прикрыть торс и бедра, требовалось примерно 1500 пластин. Очевидно, изготовление подобных доспехов было признано слишком утомительным и трудоемким, поэтому на смену ему пришло снаряжение нового образца, как у китайских воинов династии Тан. На новых доспехах пластины не соединялись друг с другом, а прикреплялись к ткани - при этом не только экономилось время, но и обеспечивалась защита от холода, очень важная для северных кочевых народов.

Другой распространенной разновидностью японских доспехов была так называемая короткая броня, или танко, состоящая из плоских и изогнутых пластин, соединенных между собой клепками.

Главным отличием танко от подобных кирас других народов было наличие массивных наплечных пластин, позволяющих предположить, что в тот период воинам приходилось защищаться от ударов сзади. Конечно, им требовалась и защита спереди, но на груди чрезмерно громоздкие пластины неизбежно сковывали бы движения рук.

В древней Японии были распространены две разновидности шлемов, соответствующих доспехам кэйко и танко. К первым обычно прилагался шлем с горизонтальным козырьком мабидзаси, а ко вторым - шлем с «клювом», или сёкаку. Мабидзаси состоял из мелких пластинок санэ и полукруглой пластины, образующей над лицом козырек - он выполнял ту же функцию, что и выступ на римских шлемах: защищал от диагональных и прямых ударов сверху и спереди. В отличие от мабидзаси, шлемы сёкаку с характерным выступающим «клювом попугая» спереди делали из склепанных треугольных гнутых пластин и обручей. Сёкаку был более легким, быстрым в изготовлении и дешевым, и потому популярным; такие шлемы часто находят вместе с доспехами кэйко. Шлемы обоих видов дополняли юбкообразной, изготовленной из мелких санэ защитой для шеи и щек.

Глава 2. Процветание Хэйси

В периоды Пара (710 794) и Хэйан (794-1192) западная часть Японии подчинялась правительству императора. находившемуся сначала в Пара (с 784 по 794 г. в Нагаока), затем в Киото, куда император Камму (Кайму) перевел его в 794 г., чтобы выйти из-под мощного влияния крупных религиозных организаций Пара. Вершину иерархической пирамиды занимал император, аристократия составляла класс чиновников, которые правили народом от имени монарха. Все земли принадлежали государству. Правительство назначало провинциальных чиновников для сбора «рисового налога» (стандартной мерой риса была коку, около 175-180 л - этого хватало, чтобы в течение года кормить одного человека). Северо-восток Японии, особенно территории, расположенные далеко на севере области Канто, оставались преимущественно «ничейными»; тамошние эмиси часто поднимали восстания против наместников Киото.

«Рисовые налоги» тяжким бременем ложились на земледельцев. Немало губернаторов-кокуси разбогатело, присваивая себе налоги, и в конце периода Хэйан их алчность нередко провоцировала вспышки мятежей в разных областях. Вместе с тем богатые аристократы в своих поместьях - сёанах обеспечивали земледельцам некоторую степень зашиты. Вместо того, чтобы страдать под гнетом местных чиновников, земледельцы стремились примкнуть к хозяевам поместий, площадь которых в результате увеличивалась. Такое накопление частной собственности в корне противоречило существующей системе рицурёсэй: но мере роста доли частной собственности сокращалась доля государственной. «Отрекшийся император» Го-Сиракава нередко отдавал приказ о конфискации поместий знати и присоединении этих земель к государственным угодьям.

Институт «отрекшихся императоров» был особенностью позднего периода Хэйан, когда возникло некоторое разграничение скованного ритуалами церемониального аспекта роли императора и возможностей осуществлять исполнительную власть. Императоры ассоциировались с консервативными обычаями, они не смогли приспособиться к эпохе перемен. Впоследствии император получил возможность официально отрекаться от церемониального титула и передавать его сыну. Принимая титул дзёко, император в сущности получал реальную власть в политическом обществе иногда себе во вред, поскольку этот период характеризовался постоянными изменениями. Бывший император делал вид, будто отрешился от жизни, стал отшельником хо-о, но на самом деле продолжал жить в хосё одной из частей императорской резиденции. Эти покои назывались Ин, в них «отрекшиеся императоры» издавали указы, имевшие такую же силу, как и законы действующего императора.

«Отрекшийся император» поручал охрану своей резиденции отрядам самураев, размещая их в северной части дворца. Эту охрану называли "Хокумэп-но-буси», то есть «самураи северных покоев». По мере того, как власть дзёко росла, соперничество отрядов самураев за близость к правителю росло. Приближенность к императорской семье считалась особой милостью. Неудивительно, что при дворе трения и конфликты возникали даже между императором, дзёко и хо-о, а придворная знать делилась на клики, вокруг которых группировались отряды самураев. В этот период вся инициатива исходила исключительно от придворной аристократии, а самурайские кланы служили орудием в руках знати.

В 1156 г. император Го-Сиракава неожиданно напал на резиденцию дзёко Сутоку и захватил ее. Между этими двумя правителями разгорелся спор из-за престолонаследования, и Го-Сиракава, зная, что дзёко готовит государственный переворот, нанес удар первым. Этот инцидент, получивший название Хогэн-но-ран (Смута времен Хогэн), вызвал крупный раскол при дворе и конфликт за его пределами. Чрезвычайно могущественный клан Фудзивара раскололся, как и аристократы в Ин. Видные самурайские роды Тайра и Минамо-то тоже разделились: Минамото Ёситомо и Тайра Киёмори поначалу сражались вместе и победили Сутоку, но после этого инцидента стали заклятыми врагами. (Такое случаюсь нередко: родственные внутриклановые браки и распри в них порождаю яростную вражду и расколы). Хэйси (Тайра) поначачу властвовачи в Исэ и Ига (префектура Миэ). Встревоженные нарастающей воинской мощью Гэндзи (Минамото) Хэйси обратились к уже «отрекшемуся» Го-Сиракава, стремясь настроить его против своих соперников.

В декабре 1159 г. Тайра Киёмори отправился в храм Ку-мано, а месяц спустя Минамото Ёситомо и Фудзивара Но-буёри совершили переворот, лишили связей с внешним миром императора Нидзё и взяли в плен его отца, бывшего императора Го-Сиракава. Киёмори поспешил назад в Киото и объявил срочный сбор своих войск. Юного императора переодели женщиной и тайно вывезли из резиденции в повозке, запряженной волом; Го-Сиракава также бежал от Минамото. Тайра одержал победу над мятежниками, все они или погибли в бою, или были казнены. Малолетних детей Минамото Ёситомо пощадили, но отправили в изгнание; один из детей, сын мятежника - Ёритомо, очутился в Идзу (Канагавакен). Именно этот Ёритомо позднее стал первым самураем, который захватил власть и был провозглашен сёгуном, основавшим первый сёгунат.

Хэйси добились значительной стабильности и процветания. Экономической базой им служила торговля с Китаем, где правила династия Сун. Хэйси, господствовавшие на Внутреннем море и на торговых путях в Китай к северу от Сайгоку (Кюсю), стремительно богатели, регулируя морскую торговлю.

В 1167 г. Тайра Киёмори был назначен дайдзёдайдзыном (премьер-министром), то есть занял высочайшее положение среди придворной знати. Свою дочь Токуси он отдач в жены императору Такакура, его придворная карьера достигла зенита. Этот возвысившийся самурай не воспользовался своей властью, чтобы добиться реформ в правительстве аристократов - он просто обладал этой властью и следовал примеру знати.

Глава 3. Борьба Гэндзи и Хэйси

Про «императора-отшельника» Го-Сиракава можно сказать, что в И60-1170-х гг. он играл роль последователя Макиавелли, оставаясь при этом в тени. Поначалу он воспользовался военным преимуществом Хэй-си, чтобы сократить численность повстанцев, но со временем начал враждебно относиться к влиянию выскочек Таира. В 1177 г. был раскрыт заговор против Хэйси. Священника и причастных к заговору аристократов из свиты Го-Сиракава казнили. Отношения Хэйси и Го-Сиракава накалились; Тайра Киёмори взял под стражу бывшего императора и упразднил Ин. Этот провокационный шаг придал дополнительный импульс движению против Хэйси. В 1180-1185 гг. последовал длительный и кровопролитный конфликт армий Тайра и Минамото, получивший название «войны Гэнпэй» [^{В другом прочтении Гэмнэй}.] (по первым слогам имен Гэндзи и Хэйси в китайском прочтении).

В 1180 г. обделенный властью сын Го-Сиракава, принц Мотихито, подстрекнул престарелого Минамото Ёримаса, по-прежнему живущего при дворе Хэйси, обратить оружие против правителей. Но прежде, чем восставшим удалось собрать армию, их маленький отряд атаковали у моста через реку Удзигава и перебили полностью; Мотихито был убит, Ёримаса совершил сэппуку (ритуальное самоубийство). (Между прочим, впервые факт такого самоубийства был зафиксирован документально всего за десять лет до смерти Ёримаса). Однако призыв принца истребить Хэйси достиг разобщенных кланов Гэндзи. Первым восстал сын Минамото Ёситомо, Ёритомо, его поддержал Ходзё Токимаса, однако оба потерпели поражение при Исибасияма уже в августе 1180 г. Ёритомо бежал в Тиба, где снова собрал армию вассалов, к октябрю вместе со своими сторонниками вошел в Камакура и объявил этот город своей столицей. Камакура раскинулся на морском берегу и был с трех сторон окружен горами, потому считался почти неприступным. Там жил отец Ёритомо, Ёсимото; это место имело особое значение для клана Гэндзи. Младший брат Ёритомо, Ёсицунэ, бежал из гор Курама (Киото) и присоединился к армии восставших.

В сентябре 1180 г. двоюродный брат Ёритомо, Минамото Ёсинака, восстал в ответ на призыв принца Мотихито. Ёсинака собрал армию в горном крае Кисо, где вырос (и потому предпочитал называть себя не Минамото, а Кисо). Кисо Ёсинака был отважным воином и талантливым военачальником. В июне 1183 г. он разбил армию Тайра при Курикара, а в августе вступил в Киото - вскоре после того, как вожди Тайра бежали на Кюсю, увозя с собой малолетнего императора Антоку. Последнее обстоятельство потрясло не только Минамото Ёритомо, по-прежнему находящегося в Камакура, но и клан Тайра в целом.

Кисо Ёсинака запутанные придворные интриги не интересовали: его войско грабило жителей столицы без разбору. Преследование армии Тайра на их собственной территории, во Внутреннем море, завершилось в ноябре поражением при Мидзусима. Захватив столицу, выросший в сельской местности Ёсинака понятия не имел, что с ней делать, а в его отношениях с двоюродным братом Минамото Ёритомо вскоре наметились трения.

Бывший император Го-Сиракава убеждал Ёритомо двинуться в поход на Киото и изгнать оттуда родственника, но Ёритомо, отнюдь не великий военачальник, зато известный хитрец, послал вместо себя отважного младшего брата Ёсицунэ. В начале 1184 г. Ёсицунэ разгромил армию кузена при реке Удзигава, а Кисо Ёсинака погиб, не достигнув Авадзу.

В период Камакура самурай получает известие от своего начальника. Призванный таким образом самурай должен был как можно скорее присоединиться к отряду: даже если весть застаю самурая за обедом, он был обязан отложить палочки и тут же вскочить в седло. Следом за самураем слуги должны были привезти на место сбора его доспехи, оружие и привести других лошадей

В то время как кланы Гэндзи воевали друг с другом, Хэйси копили силу, пока наконец войско Таира не заняло Фукухара (Кобз) и не разбило там лагерь. В марте 1184 г. Ёсицунэ одержал свою вторую крупную победу при Итинотанн прорвал конницей укрепленные позиции, применив блестящую и дерзкую тактику. Войска Хэйси отступили к Ясима на Внутреннем Японском море, где вновь потерпели поражение, но их морские силы не позволили Ёсицунэ развить успех кампании. Целый год Ёсицунэ собирал флот, чтобы по силе сравняться с противником. Решающее морское сражение состоялось в апреле 1185 г. неподалеку от Дан-но-ура. Оно завершилось поражением Хэйси; многие побежденные покончили с собой, бросившись в море, чтобы не попасть в плен, в числе утонувших были и младенец-император с матерью. Самоубийства образованных и утонченных представителей аристократии многими были восприняты как конец одной эпохи и начало следующей - эпохи военных правителей-самураев.

Войны Гэнпэй представляли собой конфликт между кланами Гайра и Минамото, однако разделить враждующие стороны в данном случае непросто. В начале конфликта семья Ходзё и другие самурайские семьи принадлежали к лагерю Хэйси, им было приказано не спускать глаз с Минамото Ёритомо, изгнанного в Идзу. Но когда Ёритомо восстал, иод его знамена собрались преимущественно представители кланов Хэйси. Поскольку Ёритомо был женат на Ходзё Масако из семьи вассалов Хэйси, поддержку ему оказывали главным образом самураи Хэйси, а не семьи Гэндзи с севера Канто. В семьях Гэндзи и Минамото часто вспыхивали ссоры, к тому же представители обеих отличались вспыльчивостью, поэтому кровопролитные внутриклановые конфликты были обычным явлением. Таким образом, после уничтожения режима Хэйси в Киото кланы Хэйси края Канто поддержали созданное в Камакура бакуфу - первое самурайское правительство.

Бакуфу в Камакура

По совету влиятельных вассалов, Минамото Ёритомо остался в Камакура вместо того, чтобы перевести свою ставку в Киото. Его неизменным коньком была разработка стратегии, поэтому он занялся созданием правительства, способного управлять самураями. Первоначально слово китайского происхождения бакуфу обозначало полевой штаб военачальника во время военной кампании. Впоследствии этим же словом стали называть место расположения военного правительства, а также само правительство; выражение «бакуфу Камакура» можно приблизительно перевести как «ставка Камакура».

В 1180 г.Ёритомо основал монтюдзё - орган управления финансовыми делами самураев, а в 1184 г. - кумондзё, министерство финансов при бакуфу, во главе которого встал Вада Ёсимори. В 1192 г. Ёритомо был провозглашен «сэйи-тай-сёгун" ;от этого архаического временного титула, означающего «старший военачальник, посланный для подавления варваров», произошло слово сёгун постоянный, наследный военный диктатор, правящий одновременно с номинальным императором, но обладающий гораздо большей реальной властью.

Первые самураи предпочитали поворачиваться к приближающемуся противнику левый боком: так самураям удавалось максимально натянуть тетиву лука. (СЁ)

Вассалов, сторонников Ёритомо, связывали с ним личные взаимоотношения. В награду за участие в длительных кампаниях и многолетнюю воинскую службу Ёритомо даровал и подтверждал право вассалов на земли, как новые, так и полученные по наследству. Привилегией раздачи земельных владений самураям и подтверждения прав на эти владения раньше пользовался исключительно император. Теперь же положение изменилось: отношения, связанные с поддержкой и обязательствами, между сёгуном и его феодальными вассалами (или «привилегированными самураями» - гокэнин) строились на условиях, принятых бакуфу.

Эти реформы вызвали беспокойство у старших самураев Ёритомо, вынужденных подчиняться не человеку, а организации они предпочитали иметь гарантии самого правителя.

Падение Есицунэ

Минамото Ёсицунэ - известный герой японских преданий (одно из самых невероятных гласит, что впоследствии он стал монгольским Чингисханом). После победы над Хэйси Ёсицунэ вернулся в Киото и был принят при дворе хо-о Го-Сиракава. В награду приближенным за участие в войне Ёсицунэ раздавал земли; он даже предпринимал попытки послать свою армию на подавление восстания самураев на Кюсю. Ёритомо расценил это как посягательство на свои прерогативы именно ему принадлежало право награждать самураев за службу землями. Ёсицунэ был талантливым военачальником, среди современников он выделялся изощренной тактикой. Почти все детство Ёсицунэ провел в горах Курама, поэтому в число его доверенных лиц входили жители гор монахи и преступники-изгои.

Неожиданные атаки, которые Ёсицунэ предпринимал против отрядов Тайра, даже сегодня выглядят довольно рискованными, но разумными (тем более что успех оправдывает их). Однако у самураев XII в., консервативных и верных освященным веками традициям сражений, эти атаки вызывали отвращение. Именно они стали причиной отчуждения вассалов, вместе с Ёсицунэ сражавшихся против Хэйси, поэтому, когда Ёритомо принял решение уничтожит». Ёсицунэ, того почти никто не поддержал.

Ёритомо беспокоило влияние хо-о на Ёсицунэ: оно означало, что в любой момент младший брат мог восстать против старшего с одобрения коварного бывшего императора. Ёритомо вызвал Ёсицунэ из Киото в Камакура, чтобы постоянно следить за ним; с тех пор Ёритомо не доверял брату и так и нс простил его. Ёсицунэ не осталось ничего другого, кроме как убедить Го-Сиракава призвать к свержению Ёритомо, но призыв прозвучал слишком поздно: Ёсицунэ пришлось бежать на север в Осю (Тохоку) и просить помощи у клана Фудзи вара.

Ёритомо вынудил императорский двор отдать военно-политическим губернаторам сюго всей страны приказ взять под стражу Ёсицунэ и объявить его преступником. При этом Ёритомо преследовал как ближайшие, так и далеко идущие цели: схватить брата и способствовать распространению своей воинской власти по всей территории Японии. В 1189 г. на Ёсицунэ напал Фудзивара Ёсихира, у которого Ёсицунэ искал зашиты. Ёсицунэ был убит или покончил с собой. Предательство Ёсихира не осталось безнаказанным: в том же году Ёритомо напал на него - якобы за укрывательство Ёсицунэ. Как обычно, Ёритомо проявил дальновидность: подлинной целью этой кампании был захват обширных и ценных территорий, где нашли золотые жилы.

Из-за расправы над прославленным младшим братом Ёритомо приобрел печальную известность в поздний период Эдо, однако интересно другое: на протяжении всей эпохи самураев его действия признавались разумными и оправданными. Что было причиной вражды братьев - зависть интригана Ёритомо к блистательному молодому герою Ёсицунэ или холодный государственный расчет?

Для конных сражений доспехи о-ёрои имели свои преимущества. Основной задачей этого снаряжения была защита воинов от вражеских стрел.

Назатыльник сикоро, крепившийся к шлему, оберегал шею от ударов сзади, а фукигаэси щеки от ударов сбоку. Наплечники содэ представляли собой широкие пластины, закрывающие руку почти до локтя; они заменяли щиты, которыми самураи не пользовались. Под содэ передняя плечевая и подмышечная зона была защищена пластинами сэн-дан-но-ита и кюби-но-ита, описанными выше. Для удобства при верховой езде кусадзури - защиту для бедер, свисающую с нижнего края кирасы, делили на четыре пластины. Общий вес доспехов достигал 27-28 кг; нагрузку на плечи несколько снижало седло, на которую нижним краем опиралась кираса. Однако когда самурай спешивался, полные доспехи оказывались слишком тяжелыми для продолжительного боя.

Пластинки cans делали из дубленой кожи или металла и покрывали лаком, чтобы уберечь летом от высокой влажности; в сыром климате металлические пластинки без лака быстро ржавели и становились ломкими. Их размер постепенно уменьшался. К середине периода Хэйан (ок. X в.) стандартные санэ имели размеры примерно 7,5 х 3,0 см; к середине периода Камакура (ок. XIII в.) - примерно 7.0 х 2,4 см. На каждой пластинке в два или три ряда располагали отверстия, через которые продевали шнурки - таким образом санэ скрепляли между собой. В некоторых случаях металлические и кожаные санэ чередовали, иногда из металлических санэ делали крупные пластины, прикрывающие самые уязвимые места. Пластинки всегда соединяли внахлест, чтобы доспехи получались многослойными и обеспечивали лучшую защиту. Если пластинки перекрывали друг друга в три слоя, такие доспехи называли татэна-си - «щит не нужен».

Самураи носили головной убор эбоси, поверх которого надевали шлем. В тулье шлема сверху делали отверстие диаметром около 4 см оно не только создавало вентиляцию, но и служило для крепления шлема на голове, когда сквозь отверстие продевали узел прически воина - это было очень важно, поскольку сначала шлемы не имели подкладки и удерживались на голове только благодаря шнурку под подбородком и узлу волос. В период Камакура (XIII—XIV вв.) самураи перестали собирать волосы в узел, поэтому отверстие в шлеме утратило часть своих функций. Более того, в довольно крупное отверстие в шлеме могли попасть стрелы, когда самураи нападали, наклонив голову вперед. В конце концов, делать отверстия в шлемах перестали; к началу периода Муромати (XV в.) об их существовании напоминали украшения, которые крепили к шлему снаружи.

В целом в эту эпоху доспехи были довольно длинными; существовала даже идиома «носить длинные доспехи». Однако постепенное изменение тактики боя потребовало модернизации снаряжения.

Истребление прямых потомком Ёритомо вызвало волнение в среде гокэнин. Клан Ходзё обратился к дзёко Го-Тоба с просьбой поставить во главе бакуфу и объявить сёгуном одного из членов императорской семьи. Считая падение бакуфу неизбежным, Го-Тоба отказал Ходзё и обратился к самураям Кюсю, крупных храмов Киото и к собственной страже хокумэн-но-буси и саннэн-но-буси с призывом свергнуть бакуфу. Вопреки ожиданиям дзёко, откликнулись лишь немногие. Клан Ходзё отправил своих гокэнин в Камакура, где вдова Ёритомо Масако произнесла перед ними знамен и гу ю речь: «Милость Ёритомо была выше горных вершин и глубже морских глубин. Л теперь императорский двор отдал неразумный приказ уничтожить нас. Но вы должны помнить о несравненной щедрости Ёритомо и быть готовыми защитить сёгуна. Если же вы предпочитаете исполнять приказы Ин покиньте нас сейчас же..>. Отряд Ходзё выступил из Камакура всего с 18 всадниками, но к моменту прибытия в Киото в нем насчитывалось уже более 10 тысяч конных воинов. Разумеется, эту цифру летописцы могли и преувеличить, но суть дела от этого не меняется: авторитет бакуфу в среде самураев превысил авторитет императора или дзёко. Разгромив несколько засад, войска бакуфу одержали окончательную победу. Самураи, вставшие на сторону проигравших, были казнены, трех отрекшихся императоров - Го-То-ба, Сутоку и Цуги-микадо - отправили в изгнание.

В 1224 г., после смерти Ходзё Ёситоки, брата вдовы Ёритомо Масако, его сын Ясутоки стал регентом и объявил, что отныне политику бакуфу будут определять только совместные решения правительства. В 1232 г. бакуфу приняло новый свод законов (Госэй байси кимоку), касающийся в первую очередь класса гокэнин. Прежде лишь императорский двор имел право издавать законы. В новом кодексе бакуфу подвергло резкой критике запутанность морально устаревшей старой системы и провозгласило независимость самураев. Конечно, новый свод законов не имел никакого отношения ни к аристократии Киото, ни к храмам и святилищам. Но под влиянием духа этого закона сложился более поздний кодекс самураев, неотъемлемыми элементами которого стали преданность сюзерену, сыновний долг перед отцом, подчинение жены мужу, обязанность землевладельца защищать своих крестьян и способствовать их процветанию.

Основу кодекса составили традиционные ценности самураев, которые постоянно декларировались, но быстро утратили значение. Не следует путать средневековый свод правил поведения с поздним так называемым кодексом самурая периода Эдо, составленным идеологами правительства Токугава. В действительности в средневековой Японии сыновья убивали отцов, братья нападали друг на друга, жены предавали мужей и сами принимали гостей, а войска бакуфу уничтожав императорскую стражу и без колебаний свергали самих императоров. В Средние века самураи, как и прежде, сражались за собственность, земли и деньги, и лишь в редких случаях - за честь.

Доспехи XII-XIV вв.

Несмотря на популярность доспехов о-ёрои с позднего Хэйана и на протяжении всего периода Камакура, новые боевые и тактические приемы потребовали внесения изменений в снаряжение воинов.

Похожие на крылья фукигаэси, передние части сикоро - назатыльника на шлеме для защиты шеи, - начали отгибать круто вверх: это улучшало боковой обзор, и, кроме того, отогнутые фукигаэси не мешали натягивать тетиву лука. Когда самурай наносил мечом удар сплеча, загнутые вверх фукигаэси противника становились серьезным препятствием; они вынуждали нападающего держать меч под углом: таким образом он терял преимущество мощного вертикального удара.

Так или иначе, на полях сражений той эпохи меч держали в одной руке, удары наносили, сидя в седле. Воины в доспехах редко бывали смертельно ранены. Самурай, который расстрелял все стрелы, но так и не обратил противника в бегство, сходился с врагом в поединке на мечах. Благодаря надежным доспехам краткая схватка верхом на лошадях заканчивалась падением одного из воинов на землю. Спешившись, воины пытались поразить незащищенные участки тела противника короткими мечами вакидзаси. На помощь самураю уже спешила его свита, поединок перерастал в беспорядочную рукопашную драку. В таких ситуациях стоящая коробом кираса о-ёрои оказывалась смертельно опасной обузой.

Внизу: Самурай периода Камакура надевает доспехи о-ёрои (1). Справа налево, сверху вниз: Самурай облачается в нижнее кимоно косодэ и штаны огути-хакама. Завязывает шапочку эбоси. Перчатки - в случаях спешки самураи ограничивались только правой перчаткой, позволяющей стрелять из лука. (СЁ)

Внизу: Надевание доспехов о-ёрои (2). Справа налево, сверху вниз: Одеяние с широкими рукавами хитатарэ и верхние штаны хакама. Подвязывание штанин хакама ашзу. Надевание поножей сунэатэ - сначала на левую ногу, поверх носков, затем - обуви цурануки из оленьей кожи. Стягивать и подвязывать было положено только правый рукав. (СЁ)

Внизу слева: Надевание доспехов о-ёрои (3). Вверху справа: В конце, периода Камакура сачураи носили набедренники хайдатэ. Вверху слева: Надевание левого латного рукава (наручи) котэ; чтобы широкий левый рукав хитатарэ не мешал стрелять из лука, его заправляли под пояс оби. Внизу справа и слева: Надевание ваидатэ пластины, прикрывающей правый бок, и латного ожерелья нодова (нодава). (СЁ)

Внизу: Надевание доспехов о-ёрои (4). Справа налево, сверху вниз: Надевание кирасы вместе с наплечниками содэ через голову, завязывание креплений такахичо. Завязывание латного пояса сотэй-но-о и пояса оби поверх него. Укрепление на поясе короткого меча коси-гатана. (СЁ)

Как уже упоминалось, доспехи внушительным грузом ложились на плечи, кроме того, нижний край кирасы бился о бедра. Чтобы устранить это затруднение, мастера стали делать нижнюю часть нагрудника более узкой, прилегающей к телу, и предусматривать тканевый пояс, способствующий более равномерному распределению веса. Пластинки санэ уменьшились в размерах, а вместе с ними и толщина кирасы, что позволило свободнее двигаться; в период Нанбокутё (1336-1392) о-ёрои стали на 10 см короче. В свою очередь, эти изменения заставили задуматься о защите верхней части бедер, и самураи начали надевать набедренники хайдатэ, которые завязывали, как передник, под кусадзури - «юбкой" кирасы.

Как правило, шлем состоял из 15 треугольных пластин, скрепленных заклепками, но со временем пластины сузились; для тульи шлема таких требовалось уже не менее 32. Пластины соединялись внахлест, обеспечивая более надежную многослойную защиту; заклепки постепенно уменьшались и смещались от краев пластин к центру. Отверстие в центре тульи сокращалось в диаметре до тех пор, пока совсем не исчезло; его заменил украшенный металлический диск. Назатыльник сикоро, который в период Хэйан свисал почти вертикально с края тульи шлема, постепенно приобрел форму раскрытого зонта и перестал сковывать движения головы. Чтобы защита головы была такой же надежной, как прежде, мастера начали дополнять шлем маской мэмпо (мэнпо), закрывающей часть лица. (Нащечники впервые появились в период Хэйан, в виде маски хаппури, прикрывающей лоб и щеки; ее разновидность, обеспечивающая защиту нижней челюсти и щек, называлась хампо, или хамбо).

Глава 5. Вторжения монголов

В 1268, 1271 и 1274 гг. император Китая, монгольский хан Хубилай (Кублай-хан), отправлял в Японию посланцев с почти незавуалированным требованием уплаты дани. При дворе японского императора бытовало мнение, что Китай - великая страна, достойная уважения. Неизвестно, в каких выражениях посланцы излагали требование Хубилая, но ответ на него всецело зависел от характера слушателей - представителей нового, амбициозного самурайского правительства. Новоиспеченное бакуфу не имело опыта в сфере международной дипломатии, о Китае ему было известно в основном со слов эмигрировавших из Китая буддистских монахов. Режим Камакура в целом благосклонно относился к священнослужителям, бежавшим из Китая во времена династии Суп; некоторые из этих беглецов приобрели значительную власть, особенно представители буддистской школы дзэн и японской нитирэн. Очевидно, представления самурайского правительства о монголах складывались иод влиянием китайских монахов. Основатель школы нитирэн утверждал, что вторжение монголов в Китай признак упадка всего мира. Если бы бакуфу заранее оценило превосходящие силы монголов, возможно, переговоры проходили бы иначе.

Внизу: Кюао, осень 1274 г. Такэнага Суэахи атакует войска монголов во время первого вторжения. Он врезается в ряды противника, но его конь, раненный стрелами, пугается взрывов. Поначалу тактика монголов заставала самураев врасплох, но после нескольких сражений самураи научились успешно противостоять противнику. (Моко сюрай зкотоба, музей Купайте)

По вполне понятным причинам аристократы при дворе императора в Киото были готовы выполнить требования монголов и уплатить дань, но молодой регент Ходзё Токимунэ вознамерился отказаться. Он призвал самураев на время забыть о междоусобицах, чтобы защитить страну; на севере Кюсю были выставлены сторожевые посты. Тем временем Хубилай приказал корейцам выстроить 900 кораблей для вторжения в Японию.

В октябре 1274 г. монголы пустились в плавание, явно не подозревая о том, что у берегов Японии начинается сезон тайфунов. Преградить монголам путь японцы не смогли, поскольку не имели опыта плавания в открытом море. Монголы начали высадку на острове Цусима, расположенном на полпути между Кореей и Кюсю, а через несколько дней - на соседнем острове Ики. Численностью захватчики многократно превосходили защитников, вместе с отрядами которых погибли два военачальника, приближенные военного губернатора сюго, - Сё Сусэкуни и Тайрано Кагэтака.

Монголов, высадившихся на берег в заливе Хаката на севере Кюсю, встретили воины непривычного вида. Из шеренги выехал один молодой всадник и прокричал что-то неразборчивое, затем пустил «свистящую стрелу» (кобура или кабурая) и ринулся на врага, почти сразу же рухнув под ливнем монгольских стрел. Самураи придерживались правила, согласно которому битву должен начинать один воин, объявив свое имя и выпустив «свистящую стрелу». Скорее всего, эту церемонию породил древнейший, давно забытый на родине монгольский обычай.

Необычная тактика противника привела в замешательство самураев, привыкших к соблюдению весьма строгого кодекса поведения воинов. Монголы оказались искусными в слаженных тактических маневрах и дисциплинированными воинами, они вступали в бой многочисленными отрядами и демонстрировали абсолютное хладнокровие и жестокость, убивая все живое на своем пути. Взрывающимися снарядами с зажигательной смесью они перепугали лошадей самураев и внесли в их ряды панику.

После этого неудачного нашествия Хубилай еще несколько раз посылал в Японию войска, но безуспешно.

К 1279 г. в состав владений монголов вошел Южный Китай, благодаря чему у Хубилая прибавилась целая армия и большая часть флота династии Суп; он немедленно приказал китайцам приступить к строительству 600 боевых кораблей. Понимая, что очередное вторжение неизбежно, регент Ходзё Токимунэ распорядился возвести вдоль берегов северной части Кюсю линию укреплений. Самураи должны были внести в оборону страны посильный вклад. Самураи Кюсю, на которых возложили эту обязанность, в основном не принадлежали к числу гокэнин, а являлись бывшими воинами Хэйси, независимыми от бакуфу. Стену строили из земли и камней, ее высота составляла 2 м, ширина фундамента - 3 м. Конечно, с Великой Китайской стеной ей было не сравниться, но такого препятствия хватило бы, чтобы сдержать натиск захватчиков, особенно монгольской конницы, при попытке продвинуться от берега в глубь острова.

Войска Хубилая были разделены на Восточную и Южную армии. Первая, на 900 судах, включавшая 25 тысяч монгольских, корейских и китайских воинов и 15 тысяч матросов, отплыла из Восточной Корен в июле 1281 г. Южный флот, численностью раза в четыре превосходящий Восточный, должен был встретиться с ним у острова Ики. Восточная армия вновь высадилась на островах Цусима и Ики, но военачальники решили захватить Кюсю, не дожидаясь подкрепления. Войска попытались совершить высадку на острове Сига, у северного мыса залива Хаката, но столкнулись с яростным сопротивлением отрядов сюго Отомо Ясуёри и Адати Моримунэ. Так и не сумев закрепиться на береговом плацдарме, монголы встали на якорь у берега. Но и днем, и ночью они подвергались атакам легких лодок японцев, которые совершали дерзкие абордажные операции и подожгли немало кораблей противника.

Флот двинулся на запад, к острову Такасима и Хирато, где укрепления не считались неприступными. Встав на якорь у острова Такасима, чтобы пополнить запасы и оказать помощь раненым, завоеватели снова стали жертвами стихий. Июль в Японии - месяц дождей. Из-за жары, сырости и тесноты на борту припасы быстро гнили, от болезней умерло около 3000 монголов, боевой дух которых и без того был подорван непрекращающимися и безуспешными сражениями.

Целый месяц армия на источающих зловоние кораблях ждала прибытия Южного флота.

В середине августа объединенный флот наконец отплыл от берегов Ики к Кюсю. Выйдя из залива Хаката, японские суда неоднократно и успешно атаковали суда монголов в ночь с 19 на 20 августа. 22 августа Южный флот попытался высадиться, однако им помешало то, что японцы назвали камикадзэ - «божественным ветром" - тайфун, потопивший 4 тысячи кораблей и 30 тысяч человек. Восточный флот в Хирато практически не пострадал. Но военачальники заспорили о том, стоит ли продолжать кампанию. Монголы Восточной армии настаивали на продолжении, китайцы Южной не соглашались. Один из китайских военачальников бежал на уцелевшем корабле в Китай, бросив армию. На тысячи завоевателей, застрявших на острове Такасима, открыли охоту самураи. Все монголы и корейцы были перебиты, защитники страны пощадили только китайцев.

После этого Хубилай еще несколько раз планировал вторжения в Японию, но ему помешали восстания китайских и вьетнамских подданных. В Корее он начал собирать армию, но из-за массовых случаев дезертирства был вынужден отказаться от своих замыслов. Сорок лет Хубилай вынашивал планы захвата «золотых островов", но его мечте было не суждено сбыться.

Снимок сделан сразу после выстрела из лука. Корпус лучника даже не дрогнул, хотя он сидит верхом на мчащейся галопом лошади.

Лук традиционно считался главным оружием самурая по той причине, что в период возникновения этого класса воинов искусство стрельбы из лука ценилось особенно высоко. При первых упоминаниях в исторических источниках самураи был назван «человеком, вооруженным луком".

Самые примитивные луки делали из ветвей адзуса, мэюми и кэяки. Их мощность была невелика, для ее увеличения наращивали длину лука. Даже в конце периода Хэйан большинство луков изготавливали из перечисленных материалов.

Однако уже тогда методы изготовления луков постепенно совершенствовались. Выскабливание округлой передней поверхности («спинки") и приклеивание бамбуковой полосы сделало лук более гибким и мощным (фуэтакэ-юми). Неудивительно, что следующим шагом стало помещение деревянной основы лука между двумя бамбуковыми деталями (санмаи-ути-но-юми). Но процесс совершенствования только начинался. Клееные составные луки сохраняли прочность всего два года, поэтому мастера усиливали их, обматывая волокнами тростника или ротанговой пальмы (томаки-но-юми или сигэто). Длина лука варьировалась от 180 до 250 см. Лук сигэто был асимметричным, с 36 витками тростника над рукоятью и 28 витками под ней, но в последующий период встречалось и обратное соотношение. Теоретически тростниковый или ротанговый лук предполагалось покрывать лаком и не пользоваться белой тетивой, но на практике встречалось множество разновидностей усиления.

Смена методов ведения войны в период Сэнгоку повлекла за собой уменьшение длины лука. Самураи возглавляли походы пеших лучников, не относящихся к классу самураев. а этим пехотинцам было удобнее управляться с коротким луком, поэтому дуга укоротилась до 198 см. Ее усиливали пятью витками тростника, с интервалом один сяку (30 см) между витками.

Для большей прочности и мощности составные луки делали из нескольких деревянных и бамбуковых планок, склеенных вместе (хиго-юми): известно, чтодальность стрельбы таких луков составляла 132 м по настильной траектории. Это расстояние равняется длине веранды в храме Рэнгё-огин (Сандзюсангэндо), где каждый год проводились праздники, участники которых стреляли по мишеням, расположенным в конце веранды.

Длину стрелы измеряли в ширине «кулаков и пальцев". Самая большая из известных стрел имела длину, равную двадцати трем кулакам и трем пальцам, средняя - двенадцати кулакам, но, разумеется, ширина кулаков тоже различалась. Рядов оперения могло быть три или четыре. Для каждой разновидности мишеней предназначались разные наконечники стрел: чтобы пробивать доспехи или ручные щиты, рассекать шнуровку доспехов, оставлять рваные раны и т. д. «Свистящие стрелы" ввезли в Японию из Китая; они назывались кабура (кабурая), то есть репа, их наконечник в полете издавал свист.

Попадание такой стрелы в шлем противника вызывало контузию, но стрелами кабурая пользовались в основном в церемониальных целях. Военачальники-самураи выпускали эти стрелы в сторону противника, объявляя о начале сражения. (Так было и во время вторжения монголов в Японию; разумеется, практичные монголы высмеивали этот обычай.)

Лошадь для ябусамэ. Сегодня японцы выращивают лошадей европейских пород. Древняя японская порода лошадей кисо кома в настоящее время водится на ограниченной территории. Чистокровные рысаки редко участвуют в состязаниях по ябусамэ: из-за слишком быстрого аллюра лучник не успевает поразить три цели.

Глава 6. Падение Камакурского бакуфу и возрождение императорского правления

Битва периода Камакура, свиток "Хонэн сёнин эден" . Хонэн был сыном самурая Урусима Токикуни; когда Хонэн был ребенком, враги напали на его дом и смертельно ранили его отца. Перед смертью отец заклинал Хонэна не мстить за него, поскольку ненависть порождает лишь ненависть. Хонэн основал новую буддистскую секту, проповедовавшую, что в рай попадет всякий, кто усердно молится Будде Амида - Наму Анида Буцу. Движение Чистой земли - Дзёдо-синею приобрело особое влияние в XV в., когда его возглавил Ренне (Тион-ин).

После вторжения монголов бакуфу стало более жестко контролировать действия самураев, оправдываясь интересами национальной обороны. Прежде самураи не подчинялись непосредственно Камакура; во время войны с монголами они охотно присоединялись к армии бакуфу в надежде либо на единовременную награду, либо на перспективу привилегированных связей. Следует отметить, что лишь немногие гокэнин края Канто, составлявшие ядро войск бакуфу, вступили в армию в трудное время; некоторые даже пытались обманом отговориться от участия в боях и не отправлять своих вассалов на Кюсю.

На волне победного изгнания монголов в 1281 г. авторитет бакуфу достиг небывалых высот. В период регентства клана Ходзё бакуфу успешно расширило свои владения, стало править на Кюсю, а аристократию держало под пристальным надзором в Киото. Но мелкие кланы гокэнин жили в бедности. Война с монголами истощила казну, но не принесла добычи, поэтому награды, по традиции розданные за победу, были в лучшем случае невелики. Когда самурая призывали в армию, он был обязан снарядить пеших вассалов из своих средств, а если впоследствии он не получал награды за кампанию, ему грозило разорение. В попытке избежать кризиса бакуфу издало особый указ, запрещающий самураям отдавать в залог земли и аннулирующий прежние долги. Этот, в сущности, паллиативный закон имел катастрофические последствия для касты воинов; впоследствии ни один ростовщик не отваживался ссудить деньгами бедного самурая, опасаясь правительственной отмены долгов.

Появление акуто

Разбойники акуто из Кинаи (окрестности Киото и Осака) оставили заметный след в истории. Банды акуто состояли из монахов-воинов, храмовых служителей, преступников, разорившихся самураев и безработных наемников. Ранние упоминания об акуто свидетельствуют, что они странно одевались (к примеру, в женские кимоно), не носили традиционных самурайских головных уборов эбоси, держали мечи в выцветших ножнах и передвигались тайно, стараясь никому не попадаться на глаза. Постепенно отряды из 20-30 пеших акуто начали нападать на ростовщиков и грабить склады и хранилища.

Сокровищницы храмов тех мест превосходит императорские. Монахи и владельцы поместий нередко вели между собой затяжные междоусобицы, обычно начинавшиеся со споров по поводу земельных границ, а бакуфу, по давнему обычаю, в эти распри не вмешивалось. Акуто, поддерживающие связь с храмами, являлись с требованиями даже в императорский дворец и привозили с собой священную повозку; никто не осмеливался остановить их, опасаясь гнева богов или Будды. Иногда акуто силой прорывались в резиденцию императора.

Отряды акуто оказывали существенную помощь влиятельным храмам и богатым владельцам поместий, которые нанимали их в качестве личной стражи. Бакуфу считало их преступниками и часто приказывало губернаторам провинций не спускать с акуто глаз.

Предположительно бакуфу замышляло нападение на корейские порты во время подготовки к монгольскому вторжению еще и с той целью, чтобы собрать всех японских акуто и отправить их в Корею в качестве экспедиционной армии. Впрочем, эта грандиозная операция так и не была осуществлена [Кайну Итиро. "Вторжение монголов"].

За несколько лет разбойники образовали довольно организованные отряды, состоявшие на службе у крупных храмов и даже губернаторов провинции (дзито). Акуто бесцельно бродили по улицам, нарядившись в пестрые одежды и сверкающие доспехи с золотой отделкой; почтения к представителям официальной власти они не испытывали - превыше всего они ценили деньги.

* * *

В 1284 г., после смерти регента Ходзё Токимунэ, для бакуфу начался очередной период внутренних трений. Тайра Ёрицуна. сторонник сына Токимунэ Ходзё Садатоки, убил преданного вассала Адати Ясумори. После этого. инцидента совет бакуфу был упразднен, его сменила явная диктатура клана Ходзё. Власть бакуфу значительно превосходила власть киотского правительства аристократов, императору грозила опасность лишиться остатков влияния.

После восстания Дзёко в начале XIII в. бакуфу разместило полицейское управление Рокухара-тандай в Рокухара, поручив ему надзор за правительством Киото и императорским двором; однако, как правило, бакуфу не вмешивалось в споры придворной аристократии. Когда между сектами Дзимёдзи и Дайкакудзи вспыхнула ожесточенная борьба за наследование императорского престола, именно бакуфу способствовало примирению, предложив возводить на трон ставленников каждой секты поочередно.

Тем не менее император Го-Дайго, взошедший на престол в 1318 г., основал новое правительство, издал множество указов с целью реформы устаревшей законодательной системы и тем самым снискал славу деятельного правителя. Втайне он призывал самураев из провинций свергнуть бакуфу, но едва заговор был раскрыт, императора отослали в изгнание на остров Оки. Наконец в 1333 г. Кусуноки Масасигэ откликнулся на призыв императора Го-Дайго и восстал против камакурского бакуфу. Примечательно, что император не погнушался иметь дело с самураем низшего ранга, таким как Кусуноги Масасигэ, и что его поддержали люди, которых подозревали в причастности к разбойникам акуто. Вероятно, император замышлял совершить переворот в среде самураев, укрепив связи с низами самурайского общества [Амино Ёсихико. «Нихон тюсейдзо-но сайкэнто».].

Был Масасигэ вожаком акуто или нет, неизвестно, но очевидно, что этот закаленный жизнью человек, разбогатевши!! на торговле, не считал нужным придерживаться традиционной самурайской тактики. В горах он построил крепость с многочисленными ловушками на подступах и некоторое время удерживал ее. В тех случаях, когда Масасигэ становилось ясно, что очередная битва может закончиться его поражением, он без лишних колебаний спасался с поля боя бегством и не пренебрегал тактикой партизанской войны.

После падения крепости Масасигэ исчезал, чтобы вновь появиться в другом месте и возобновить борьбу. Все больше самураев вставало под знамена императора и противников бакуфу. В 1333 г. бакуфу приказало Асикага Такаудзи, потомку Минамото Ёсииэ, разгромить императорскую армию Киото, но вместо того, чтобы выполнить приказ, он атаковал охрану бакуфу в Рокухара.

В Кодзукэ (Канто) поднял войска и двинулся маршем на Камакура Нитта Ёсисада. Он происходил из семьи не слишком влиятельных самураев, но кто-то из его предков предположительно принадлежал к клану Гэндзи. Поскольку Ходзё были потомками Хэйси, Нитта Ёсисада рассчитывал свергнуть их и помочь Гэндзи прийти к власти - или просто прославиться самому. Армия Ходзё нанесла ответный удар по отрядам Ёсисада, но проиграла все оборонительные сражения, и в мае 1333 г. Камакура пала после осады.

Когда финальная битва при Камакура завершилась, последний регент Ходзё Такатоки покончил с собой, а бакуфу после 150 лет существования сошло с политической сцены. Но сын Такатоки, Токиюки, выжил в этом аду.

Император Го-Дайго вернулся в Киото и создал новое правительство, твердо решив возродить систему, существовавшую в период Хэйан. Провинциальных сборщиков налогов он назначил сам. но военные губернаторы дзито, ставленники павшего бакуфу, обладали слишком значительной властью, чтобы просто упразднить их должность. В итоге две параллельные правительственные структуры существовали одновременно - ситуация, неприемлемая для всех слоев общества, кроме аристократии. Более того, победитель «полиции» бакуфу в Рокухара Асикага Такаудзи не получил в новом правительстве поста, на который рассчитывал, хотя император не забыл наградить за службу аристократов. Как и следовало ожидать, эта политика вызвала острое недовольство в среде самураев.

Когда сын Такатоки, Ходзё Токиюки, возглавил мятеж в Нагано, Асикага Такаудзи, провозгласивший себя сёгуном, повел войска на подавление мятежа, но в Киото так и не вернулся и никак не отреагировал на приказ императора явиться ко двору. Асикага Такаудзи остался в Камакура, стремясь упрочить и расширить свое влияние в крае Канто. Император Го-Дайго расценил этот поступок как акт неповиновения; он приказал Нитта Ёсисада сместить самозванца с поста, но Такаудзи разгромил его. Обнадеженный успехом Такаудзи двинулся в Киото, рассчитывая свергнуть императора и захватить город. Однако армия во главе с Китабатакэ Тикафуса по приказу императора изгнала Такаудзи из Тохоку и вынудила его бежать на Кюсю.

Менее чем за три месяца Такаудзи снова собрал войска и захватил власть на Кюсю. На этот раз он двинулся на Киото с запада и в мае 1336 г. одержал победу над армией Кусуноки Масасигэ и Нитта Ёсисада при Минатогава (Кобэ). Вскоре после этого Такаудзи перевез в Киото императора Когэн. Император Го-Дайго бежал в Ёсино (Пара) и в течение последующих 60 лет в Киото и в Ёсино просуществовало два соперничавших императорских двора. Поэтому период с 1336 по 1392 г. получил название Панбокутё-дзидай («эпоха южной и северной династий»).

Кусуноки Масасигэ, роялист периода Нанбокутё, был преданным сторонником императора Го-Дайго, но потерпел поражение в бою с Асикага Такаудзи при Минатогава

Сохэй

Помимо самураев, в Японии существовал еще один класс воинов. Они назывались сохэй и служили крупным храмам, которым принадлежали обширные земли. Сохэй сражались не только за храмы, но и ради собственной выгоды. Упрощенно их иногда именуют «монахами-воинами», однако этот европейский термин не отражает сущности сохэй, которые были преимущественно храмовыми служками или безработными, нашедшими убежище в храме.

В конце периода Хэйан такие большие храмы, как Кофукудзи и Энрякудзи, пользовались огромной властью. Свои привилегии и права они воспринимали как должное и в некоторых случаях отстаивали их или добивались новых привилегий силой. Теоретически конфликты между храмами должно было разрешать правительство, однако при большинстве храмов имелись свои обученные армии, поэтому в случае недовольства действиями властей храмы без колебаний оспаривали решения правительства и самого императора. Довольно часто причиной споров становился захват святилища или вторжение в поместье аристократа. В то время большинство японцев были слишком суеверны и не противились тому, что они упрямо считали «волей богов». Поскольку вооруженные силы храмов превосходили правительственную армию Киото, покои дзёко Го-Сиракава охраняла личная стража, состоящая из самураев, хокумэн-но-буси и саймэн-но-буси. Однажды этой страже пришлось обстрелять надвигавшуюся храмовую армию со священной повозкой. Когда конфликт разрешился, Го-Сиракава повелел наказать виновных самураев: разумеется, этот шаг был предпринят исключительно с целью умилостивить храмы, но самураи сочли его вопиющей несправедливостью.

Один из «монахов-воинов» по имени Бэнкэй позднее стал приближенным вассалом Минамото Ёсицунэ. Голову он покрывал капюшоном, а под монашеской одеждой носил доспехи до-мару. Излюбленным оружием таких храмовых воинов была нагината - аналог алебарды, но иногда им случалось пользоваться и менее распространенным снаряжением - топорами, молотами и пилами.

В период Сэнгоку (XVI в.) прославились вооруженные аркебузами монахи из храма Нэгоро. Всего через несколько лет после того, как португальцы завезли огнестрельное оружие в Японию в 40-х годах XVI в., производство аркебуз уже было освоено в трех регионах - Сайга, Нэгоро и Кунитомо. Прежде там обрабатывали металлы и торговали изделиями из них, но вскоре перешли на изготовление аркебуз и поставки наемников, вооруженных этими аркебузами. Отряд храма Нэгоро, Нэгоро-сю («люди Нэгоро), только в 1585 г. был уничтожен армией Тоётоми Хидэёси, которому храмовые стрелки успели изрядно досадить.

Еще одной заметной группой «монахов-воинов», отличающейся от сохэй, были ямабуси. Так называли последователей Эн-но-гёдза, основателя буддистской секты. Ямабуси уединенно жили в горах и тайными тропами путешествовали по всей Японии. Поскольку у них имелись свои секретные каналы сообщения, провинциальные феодалы часто нанимали их в качестве гонцов; некоторые ямабуси были профессиональными шпионами ниндзя. Ни сохэй, ни ямабуси не причисляли к самураям, и если некоторые из них становились самураями, то лишь самого низкого ранга.

Глава 7. Бакуфу Муромати

В 1338 г. Асикага Такаудзи был назначен сёгуном и учредил свое правительство-бакуфу в Муромати, пригороде Киото^{[Асикага Такаудли получил этот титул от Северного императорского двора.]}. В историю этот почти 250-летний период вошел под названием Муромати.

По своей структуре и организации это правительство напоминало бакуфу Камакура; Японией вновь правил военный диктатор при поддержке влиятельных вассалов и гокэнин. В 1349 г. брат Такаудзи, Асикага Тадаёси, и управляющий Такаудзи [^{С высокой степенью уверенности можно утверждать, что сёгун Асикага отравил своего брата.}], Ко Моронао, вступили в междоусобную войну, которая закончилась смертью обоих; после этого инцидента Япония вступила в длительный период сравнительной стабильности, отмеченный богатством и роскошью. Аристократы украшали Киото множеством великолепных дворцов; появилось немало новых храмов и парков.

К началу правления третьего сёгуна Муромати, Асикага Ёсимицу (1368-1394), прочное положение политической и военной структур бакуфу было гарантировано поддержкой трех разветвленных кланов последователей Асикага: Хосокава, Хатакэяма и Сиба. С их помощью сёгун уничтожил одного за другим не в меру могущественных провинциальных сюго-даймё - наместников, которые разбогатели и превратились в независимых военачальников. И, наконец, в 1394 г. сёгун объединил разобщенные императорские дворы Ёсино и Киото с тем условием, чтобы императоров выбирали из сект Дзимёдзи и Дайкакудзи поочередно. (Подобное соглашение заключалось и бакуфу Камакура столетие назад, однако оно, разумеется, так и не было выполнено.) Впоследствии, под влиянием бакуфу Муромати, на престол восходили императоры только бывшей северной династии.

В 1392 г., после упразднения южного императорского двора, Ёсимицу официально освободил посты сёгуна и дайдзёдайдзин. Он выстроил поместье близ Китаяма в Киото (его руины - современный Кинкакудзи), переселился туда, но фактически продолжал следить за деятельностью правительства.

При бакуфу Камакура и с его одобрения, несмотря на вторжения монголов, торговля между Китаем, которым правила монгольская династия Юань, и Японией продолжалась. В Японии вошла в обращение китайская валюта. По в конце периода Камакура японские пираты стали нападать на суда у самого побережья Кореи и Китая. Преимущественно бывшие рыбаки, самураи и жители севера Кюсю и островов Ики, Цусимы и Гото, а также китайцы, корейцы и выходцы из Юго-Восточной Азии, эти морские акуто, которых также называли вако, наносили значительный урон портовым городам Кореи. В 1382 г., после падения династии Юань, основатель династии Мин Хун У потребовал, чтобы бакуфу прекратило набеги пиратов. В ответ Ёсимицу запретил пиратство; губернатор Кюсю Имагава Рёсюн отослал в Корею тысячи захваченных в плен морских разбойников, и многие правители острова последовали его примеру. Частично устранив угрозу пиратских нападений, Ёсимицу отправил ко двору Мин посольство, желая признания китайского императора. Ему пожаловали титул «правителя Японии». Таким образом Ёсимицу добился цели: его признали главой органа власти, объединявшего аристократию и самураев.

С Китаем эпохи Мин Ёсимицу заключил два важных соглашения. За присланную дань китайский император щедро наградил его, начался длительный процесс обмена дарами. Но самое главное,

Ёсимицу сумел добиться выдачи японским судам особых символов - разрешений, необходимых для официальных торговых визитов. Сын Ёсимицу, Ёсимоти, счел уплату дани и обмен подарками унизительными для Японии и прекратил его, но его преемник Ёсинори возобновил. Торговля с Китаем была чрезвычайно выгодна и самому сёгуну, и японским купцам, и даймё, провинциальным властителям. Из Китая в Японию везли в основном медные монеты, шерсть, каллиграфические и живописные свитки, а из Японии - мечи, серу, медь и лаки.

Несмотря на то, что чрезмерное проявление амбиций неизменно вызывало гнев правящих кругов, с конца периода Камакура влияние провинциальных сюго и дзито по сути дела, военных, судебных и финансовых наместников правительства по всей стране - постепенно росло. Эти представители власти укрепляли связи с местными гокэнин, с самураями, не принадлежавшими к гокэнин, а также с главарями банд. Провинциальных властителей, которые обладали не только официальными полномочиями, но и крупными земельными владениями, называли сюго-даймё; они образовывали кабинет советников бакуфу. Алчность наместников нередко приводила к подаче прошений об ослаблении налогового бремени, когда же на прошения власти отвечали отказом, среди провинциальной бедноты начинались волнения.

Доспехи XIV-XVI вв. До-мару и Харамаки

В древности самураи низшего ранга носили кирасы обоих видов и до-мару, и харамаки [^{Известны также как харамаки-до}]. Известно, что доспехи до-мару уже существовали ко времени первого упоминания об о-ёрои в исторических источниках. До-мару представляли собой ламеллярные (пластинчатые) доспехи, завязывающиеся на правом боку. Юбка кусадзури отличалась от набедренной защиты доспехов о-ёрои тем, что была разделена на восемь панелей и обеспечивала большую свободу передвижения. Само существование доспехов до-мару указывает на то, что пехотинцы уже играли заметную роль в боях периода Хэйам. Во время позднего Хэйана и так называемой войны Гэнпэй 80-х годов XII в., которую вели кланы Минамото (Гэндзи) и Тайра (Хэйси), воины низшего ранга надевали кирасы до-мару без больших наплечников содэ. Чтобы ничто не мешаю орудовать мечами и алебардами нагината, пехотинцы прикрывали ключицы парными гёё - небольшими пластинами, получившими свое название потому, что имели форму кленового листа Поскольку до-мару по весу были легче, чем о-ёрои, первые предпочитаю даже некоторые знатные самураи - эти кирасы надевали под одежду как пуленепробиваемые жилеты.

В конце периода Камакура (начало XIV в.) и в эпоху Нанбокутё (середина-конец XIV в.) стало очевидно, что тактические нововведения требуют отказаться от громоздких доспехов о-ёрои. Самураи высокого ранга перед сражениями начали облачаться в до-мару с наплечниками содэ, как у о-ёрои, и наручами котэ. В период Камакура пешие воины все еще носили облегченные гёё, но в эпохи Нанбокутё и Муромати (XIV XVI вв.) перешли на широкие содэ, типичные для доспехов о-ёрои. При этом гёё сместились вперед, к подмышечным впадинам и местам крепления пластин сэндан и кюби. В это время в обиход вошли латное ожерелье нодова (нодава) и маска мэнпо (мэмпо). Шлемы с рельефными заклепками, среди которых могло застрять вражеское оружие, постепенно были вытеснены судзи-кабуто - шлемом, также состоящим из радиальных сегментов, но с утопленными головками заклепок, покрытыми лаком.

Доспехи харамаки («обмотка вокруг живота") имели почти такую же конструкцию, как до-мару, но завязывались не на правом боку, а на спине. Эти доспехи были проще и дешевле; самые древние не обеспечивали защиту спины, но вскоре ее начали прикрывать пластинчатой панелью такой же ширины, что и кусадзури. Харамаки так и не получили широкого распространения, но их производство продолжалось вплоть до периода Эдо (середина XIX в.).

В период Нанбокутё с целью упрощения производства доспехов их покрывали кожей. Этот стиль кавацуцуми позволял многократно использовать пластины санэ от поврежденных и старых доспехов: иод коже»! разнокалиберные пластинки видны не были.

Внизу: Фусубэ-кавацуцуми харамаки - показанные спереди доспехи харамаки, крытые прокопченной кожей. Харамаки состоят из двух пластин для торса, передней и задней, и "юбки» из семи пятиярусных кусадзури. Подавляющее большинство доспехов харамаки обшивали кожей по той простой причине, что спрос на такую броню в период Сэнгоку вырос. Под кожей не было видно, что кираса собрана из пластинок разного вида и размера - элементов от других доспехов. (Токийский национальный музей)

Вверху: В период Нанбокутё (1336г-1392) методы ведения боя изменились. Сражения все чаще происходили вблизи замков, па возвышенностях, где толку от конных самураев было маю. Доспехи о-ёрои начат постепенно заменять более легкими и гибками до-мару.

Вверху справа: С целью облегчения пешего боя доспехи стаю укорачивать; лук как основное оружие заменили другие виды, более пригодные для ближнего боя. На рисунке самурай держит в руках длинную деревянную палицу, усеянную торчащими гвоздями; шлем увенчан высоким гребнем в виде оленьих рогов кувагата

Вверху слева: Очень длинный полевой меч подати позволял легче дотянуться до противника и наносить двумя руками более мощные удары.

Вверху слева и внизу справа: Па обоих самураях доспехи харамаки, стык на (тине усилен пластиной сайта от шеи до бедер. Защитная «юбка» и наголенники защищают ноги выше колен, поножи ниже колен. Защита шеи сикоро, укрепленная на шлеме, теперь свисает более полого, закрывая от ударов верх плеч.

Внизу слева: Оруженосец держит черпак, чтобы поить хозяйского коня. Судя по прическе, оруженосец еще не достиг возраста зрелости. (СЁ)

Справа и внизу: Иёдзанэ куроито сугакэ-одоси до-мару, то есть доспехи до-мару с пластинками иёдзанэ, соединенными черным шнуром. Лак на некоторых пластинках облупился. Ниже показан фрагмент шнуровки. (СЁ)

Справа: Поскольку для обеспечения подвижности доспехи укоротили, самураям понадобилась защита для бедер. В период Муромати из пластинок санэ делали набедренники и наколенники хайдатэ. Обратите внимание: нарукавник котэ стали носить на обеих руках, а не только на левой, как во времена, когда основным оружием был лук. (СЁ)

Глава 8. Гражданские войны Онин-буммэй и начало Гэкокудзё

К середине XV в., когда восьмым сёгуном стал Асикага Ёсимаса, провинциальные сюго пользовались большим авторитетом, нежели сёгун в Киото. Ёсимаса не принадлежал к числу правителей, способных решительно противостоять угрозе. Он был эстетом, знатоком живописи и музыки, ученым, но не воином и не искусным политиком. Позднее он потратил огромные средства на возведение великолепного поместья в стиле дзэн в Хигасияма, однако любые его попытки укрепить свою власть с недовольством воспринимали могущественные кланы, доминировавшие в бакуфу. Ёсимаса вел жизнь художника-дилетанта, в то время как по всей стране обнищавшие крестьяне и другой простой народ то и дело поднимали восстания.

Ёсимаса стремился отречься от власти и посвятить себя духовным удовольствиям. Поскольку детей у него не было, преемником он избрал младшего брата Ёсими. Жена Ёсимаса, Хино Томико, происходила из семьи, с которой сёгун не был связан кровными узами. Родных жены он ненавидел за постоянное вмешательство в его дела. Ёсимаса испытал величайшее потрясение, когда Томико родила сына и решительно заявила, что сёгунат перейдет к младенцу Ёсихиса.

Томико рассчитывала, что ее сын станет сёгуном благодаря поддержке Ямана Мотитоё (Содзэн), одного из трех министров (канрэй). С другой стороны, Ёсими тоже пользовался поддержкой министра Хосокава Кацумото. Вдобавок к накаленной атмосфере заговоров между кланами Сива и Хатакэяма вспыхнул конфликт из-за прав наследования. Соперничавшие семьи Киото стали созывать на помощь своих сторонников. В 1467 г. две большие армии (численность одной составляла 250 тысяч воинов и была, вероятно, завышена) двинулись навстречу друг другу из восточных и западных районов Киото. Это историческое событие дало название киотскому кварталу Нисидзин («западный лагерь») [^{Имеется в вилу начало войны Онин (1467).}].

Самурай акуто периодов Нанбокутё и Муромати, в обшитых кожей доспехах до-мару. На шлеме защита из ткани, усиленная железными пластинами в форме карт.

Самураи облачается в харамаки "обмотку вокруг живота" доспехи, которые завязывались на спине. Стык прикрывала отдельная панель. В период Муромати шапочка эбоси стала складчатой. (СЁ)

Он разъяснял бедным и набожным, что перед ликом Будды все равны и что на земле можно построить рай. Реннё отправился в провинцию Kara, где объединился с бедными самураями (и поначалу даже с местным феодалом Тогаси Масатика), положив начало движению Икко-нкки - «объединенный союз». В войско повстанцев постоянно вливались новые отряды, и поскольку они верили, что смерть в бою открывает врата рая, то добились значительных воинских успехов. В 1488 г. восставшие изгнали Тогаси Масатика из его владений и учредили в Kaгa свое правительство; через восемь лет началось строительство огромного укрепленного монастыря Исияма Хонгандзи в устье реки Ёдо, там. где сейчас стоит замок Осака [^{Своеобразная «крестьянская провинция» просуществовала почти 100 лет, пока ее не уничтожили Ода Нобунага и Тостом и Хидэёси.}].

* * *

В конце концов Асикага Ёсими откликнулся на призывы сёгуна Асикага Ёсимаса и Ямана Содзэн и вернулся в Киото из своего убежища на острове. Асикага Ёсими по-прежнему опасался за свою жизнь, особенно со стороны соперничавшего клана Хино, и всего через две недели снова сбежал, на этот раз на гору Коя. Впоследствии войско Ямана («запад») избрало Ёсими своим военачальником. Это означало, что о первопричине войны полностью забыли, поскольку изначально Ёсими поддерживал клан Хосокава («восток»). Борьба за Киото велась с переменным успехом; ее накал значительно ослабел в 1473 г., когда оба военачальника, Ямана Содзэн и Хосокава Кацумото, погибли буквально один за другим. В следующем году Асикага Ёсимаса официально отрекся от престола, а девятым сёгуном провозгласили девятилетнего Ёсихиса (при нем Ёсимаса продолжал править - так же апатично, как прежде). В 1477 г. армия «запада» под предводительством Оти Масахиро покинула город. Эту дату принято считать концом войны Онин-буммэй, однако фактически хаос и волнения, которые она вызвала, продолжались почти непрерывно весь так называемый период Сэнгоку («Эпоха воюющих провинций»), с конца XV и до самого завершения XVI в. За десять лет войны Онин-буммэй сёгун полностью лишился власти, однако сам титул все еще оставался вожделенной приманкой и прекрасным предлогом для тех, кому требовалось развязать войну, - в точности, как императорский [^{На самом деле история средневековой Японии не знает примеров, когда кто-либо из аристократии так же самоотверженно добивался бы императорского трона, как самураи, титула сёгуна. Это естественно: родословная императора была хо|юшо известна и не могла быть нарушена. Пост сёгуна был «назначенческий» - за него имело смысл бороться самураям со знатным происхождением (восходящим к родам Тайра или Минамото).}].

В истерзанных войной провинциях феодалов, которым удалось сохранить власть и имущество, называли сэнгоку Займе. Методы ведения войны разительно изменились, в основном благодаря появлению множества асигару - легковооруженных воинов в легких доспехах. Особенно значительных успехов эти недорого обходящиеся и подвижные отряды добились в уличных боях в Киото. Вожаки самураев вербовали асигару из числа безземельных крестьян, храмовых служителей, безработных горожан и бездомных бродяг. Поначалу задачей асигару были нападения на слабые места в укреплениях противника или на пути подвоза припасов; асигару были начисто лишены самурайских представлений о гордости и чести, они могли легко переметнуться на сторону врага и не гнушались грабежом и поджогами храмов и домов аристократов. На всем протяжении этой долгой и разорительной войны все армии во многом полагались на помощь асигару, поскольку военачальники стремились всеми силами сохранить отряды самураев.

Вооружение и доспехи пехотинцев вначале были весьма разнородными. В одном историческом документе описывается странная толпа из 300 человек, которую заметили движущейся маршем к святилищу Удзи Дзинмэйгу в ноябре 1468 г. Каждый нес в обеих руках но копью, на некоторых блестели золотые шлемы, на головах других красовались бамбуковые шляпы с высокими красными гребнями. Грязная одежда неизвестных состояла из единственного хлопчатобумажного кимоно, иод подолом которого сверкали волосатые икры. Поскольку незадолго до этого события прошел слух, что в Удзи с небес спустился бог, оборванный отряд явно прервал войну для того, чтобы побывать в святилище и помолиться об удаче.

Первоначально асигару нанимали за плату, но со временем между ними и нанимателями возникали прочные узы. Асигару служили дайме в качестве солдат регулярной армии, а впоследствии получили одинаковое оружие и доспехи.

Структура армии. С конца периода Муромати численность войск росла, их разбивали на отряды лучников, копьеносцев, аркебузиров и т.д., каждый из которых возглавлял кумигасира. В очень крупных армиях кумигасира подчинялись моногасира. Все моногасира составят бугё. (СЁ)

«Современные доспехи» Тосэй-гусоку

В конце периода Муромати (XVI в.) на полях сражений впервые появились так называемые «современные доспехи», основой которых стали до-мару. Поскольку металлические пластинки не обеспечивали достаточной гибкости, доспехи состояли из двух частей, передней и задней, которые связывали по бокам. Кирасу мога-ми-до образовывали пять горизонтальных цельных пластин с петельным соединением, она завязывалась на спине. Считалось, что такие составные доспехи надевать очень просто, поэтому от кирас старой конструкции было решено отказаться. Вместо пластин санэ, предназначенных для сборки с нахлестом, стали массово изготавливать удлиненные пластины иё-санэ (иёдзанэ) большего размера.

В период Сэнгоку (в «эпоху воюющей страны», конец XV - середина XVI в.) португальцы ввезли в Японию огнестрельное оружие - аркебузы с фитильным замком; изготовленные по их образцу ружья быстро распространились по всей стране. С появлением огнестрельного оружия возникла потребность в более прочных доспехах. Тем временем боевая амуниция самурая получила несколько примечательных дополнений - по двум причинам. В период Сэнгоку с его почти ^прекращающимися войнами между постоянно меняющимися альянсами опознание «своих» и врагов приобрело особое значение. Воины трепетно относились к своей репутации, командиры хотели, чтобы подчиненным было легко разглядеть и узнать их в пылу сражения. Именно поэтому шлемы спереди стали украшать большими гребнями или другими навершиями самого разнообразного и весьма впечатляющего вида. Обычно такие украшения представляли собой бамбуковый каркас, оклеенный бумагой; они не были тяжелыми, хотя и выглядели таковыми, особенно из-за громоздкости. Если военачальнику грозила опасность нападения, он отдавал шлем оруженосцу и при необходимости покидал поле битвы. Свита предводителей армий возила с собой запасные шлемы на случай повреждения в схватке.

* * *

После завершения периода Сэнгоку и окончательного триумфа сёгуната Токугава в начале XVII в. Япония вступила в мирную эпоху, которая продолжалась почти 250 лет. Неудивительно, что в это время доспехи стали символом статуса и утратили свое функциональное значение. Несмотря на это, в конце периода Эдо возникла насущная потребность в изготовлении доспехов. Множество шлемов, произведенных в го время отнюдь не для практического применения, свидетельствует о поразительном росте мастерства ремесленников. Точно так же, как в конце XVII в. европейские военачальники позировали для портретов в цельнометаллических латах, давно уже признанных неудобными для боя, в период Эдо высокопоставленные самураи питали ностальгическую привязанность к устаревшим доспехам о-ёрои и до-мару и носили их из уважения к фамильным традициям.

В 1575 г. при Ситарагахара (Нагасино) объединенная армия Ода-Токугава сокрушила «непобедимые" войска Такэда. Вероятно, слишком большое значение историками придается «решающему" участию отряда аркебузиров, но они и вправду сыграли важную роль на первом этапе развития сражения. В отличие от изображенной на снимке реконструкции битвы в солнечный день, на самом деле военные действия происходили под дождем, в грязи.

Эти великие властители издавали у себя в провинциях собственные законы и с помощью местных самураев собирали с крестьян налоги. Местные самураи были обязаны в соответствии с доходами поставлять своим сюзеренам воинов. Властитель и его свита уже не были связаны кровными узами, как в период Камакура; лояльность демонстрировалась по территориальному принципу, и властитель был вынужден всегда оставаться начеку, опасаясь предательства вассалов.

Даймё приходилось противостоять и такому мощному противнику, как религиозные секты. Богатым храмам - Энрякудзи, Куфукудзи, Тодайдзи - принадлежали обширные владения, между которыми часто вспыхивала ожесточенная вражда. Храмы располагали собственными армиями, состоявшими из монахов-воинов, местных самураев, храмовой прислуги, ремесленников и крестьян; враждующие храмы посылали свои армии в бой, а светские власти, местные сю-го и дзуто, по традиции не вмешивались. Это давнее право решать силой собственные споры убедило религиозные организации в том, что они сохранят независимость и при новой власти, при правлении даймё. Но по мере того, как даймё приступали к объединению сил на подчиненных им разрастающихся территориях, обитатели храмов поняли, что их права уже не считаются незыблемыми и неоспоримыми. Для даймё земельные угодья, принадлежавшие крупному храму, представляли собой соблазнительную и богатую добычу, а также возможность пополнить армию за счет храмовых самураев.

Уникальным был случай сравнительно молодой секты Дзёдо-синсю, или Икко-сю, основанной в Исияма Хонгандзи, в Осака. Эта религиозная община не имела собственной армии и потому зависела от живущих поблизости самураев и воинов низшего ранга, которые охотно и в большом количестве откликались на призывы. Среди мужчин, решивших поддержать храм Хонгандзи, были жители Сайга в Кии (Вакаяма) региона, который издавна поддерживал торговые отношения с Китаем и славился искусными изделиями из металла. Вскоре после того, как в 40-е годы XV в. португальцы ввезли в Японию огнестрельное оружие, край Сайга начал приобретать репутацию родины отличных солдат-наемников, вооруженных аркебузами. Эти пехотинцы с фитильным оружием стали ценным военным приобретением движения Икко-икки, которое также поддержали крестьяне, торговцы, ремесленники, местные самураи, пираты и обитатели храма. Особенно сильными подобные армии были в Kaгa, Эттю, Осака и Микава. В этих провинциях феодалы могли столкнуться с мощной оппозицией в случае чрезмерного ужесточения налогового бремени, поскольку среди их подданных было немало приверженцев секты.

В 1543 г. португальский корабль, шедший из Таиланда в Нинбо, потерпел крушение у берегов острова Танэгасима, к югу от Кюсю. Известно, что среди спасшихся были двое португальцев, которые продемонстрировали действие аркебузы молодому правителю острова. Таким образом, он стал первым японцем, научившимся обращаться с огнестрельным оружием (впрочем, контакты с китайцами наверняка способствовали знакомству островитян с пиротехникой).

Но в наше время высказывалась гипотеза, что еще до этого инцидента пираты и торговцы привозили в Японию немало ружей с фитильным замком. Аркебуза середины XVI в. была массивным и довольно примитивным гладкоствольным огнестрельным оружием. Она имела дальность действительного огня не более 100 м, и то для достаточно крупной мишени - такой, как человеческое тело. В безветренный день от густого дыма при выстреле аркебузир ненадолго слеп. Перезарядка занимала немало времени, примерно полминуты, что в условиях ближнего боя можно было считать роковым дефектом. Под дождем аркебузы не стреляли вовсе. Несмотря на все эти изъяны, всего за несколько лет Япония стала крупнейшим экспортером ружей в Азии. Основными центрами производства аркебуз были Сакаи, Нэгоро и Оми, а поскольку упоминавшийся выше регион Сайга соседствует с Сакаи и Нэгоро, неудивительно, что он мог поставлять армиям отряды наемников, вооруженных аркебузами. (Правда, поначалу японцам никак не удавалось производить высококачественный порох, и его приходилось ввозить из-за границы.)

Появление пеших воинов асигару и учащение случаев массовых рукопашных боев изменило все традиционные представления японцев о войне. Кончилась эпоха церемониального начала сражений с воплями приветствий и свистящими стрелами, воины перестали в разгар битвы удаляться в сторону для разрешения личных споров. Поскольку тело самураев защищали прочные доспехи, особое значение приобрело такое метательное оружие, как копья, а к помощи мечей стали прибегать в крайнем случае. Однако искусство лучника по-прежнему было в цене. Аркебузиры так и не сумели вытеснить из армии лучников, поэтому их отряды сражались бок о бок; по дальности стрельбы эти два вида оружия были сравнимы, а скорострельность лука превосходила скорострельность аркебузы. Воины, вооруженные аркебузами, луками и копьями, образовывали объединенные отряды, которые возглавляли самураи. Неверно было бы полагать, что японские методы ведения войны полностью преобразило появление огнестрельного оружия: оно стало лишь одним из множества факторов, под влиянием которых проходил процесс.

Ода Нобунага

Клан Ода ранее находился в подчинении у Сиба, семьи сюго из Овари, но сумел захватить власть в провинции в период пребывания глав рода Сиба в Киото, во время войн Онин-буммэй. Отец Ода Нобунага принадлежал к боковой ветви клана Ода, но сумел вытеснить основную и стал феодальным властителем в Овари. Нобунага унаследовал власть в 1551 г., в семнадцать лет. В 1560 г. один из самых влиятельных местных даймё, Имагава Ксимото, во главе 25-тысячного войска напал на Овари со стороны провинции Микава. Юный Нобунага встретил его с тремя тысячами воинов в ущелье близ Окэхадзама, застал противника врасплох и убил сто. После смерти Ёсимото один подающий надежды молодой самурай, служивший ему, смог вернуться на родину, в Окадзаки.

В 1568 г. Ода Иобунага явился в Киото и посадил па престол марионеточного сёгуна Асикага Ёсиаки. Иобунага (справа) с одним из приближенных, своим зятем Сибата Кацуиэ.

Это был Мацудайра Мотоясу, вошедший в историю под именем Токугава Иэясу.

В 1567 г. Иобунага заключил союз с Мацудайра Ясунобу, чтобы впредь не опасаться за свои тылы, а затем напал на Сайто Тацуоки в Мино (Нагоя) и уничтожил его. Из клана Сайто происходила жена Нобунага, но семью раздирали внутренние конфликты. Далее Иобунага двинулся маршем к долине Ноби, где в изобилии выращивали рис, а неподалеку проходила дорога из Сагами и Канто в Киото. Эти земли были богатой добычей и вместе с тем находились далеко от Киото, позволяя Иобунага держаться в стороне от политических распрей придворной аристократии. Однако эти распри сыграли Иобунага на руку, когда отчаявшийся юноша по имени Асикага Ёсиаки, брат сёгуна, попросил у Иобунага убежища. В 1568 г. Иобунага вошел в Киото с 60-тысячной армией и возвел Ёсиаки на трон как свою марионетку. Сёгунат Асикага представлял собой, но японскому выражению, «хромую утку», и Иобунага решил воспользоваться своей благоприятной позицией в Киото, чтобы захватить власть в крае Кинки.

В апреле 1570 г. Иобунага предпринял кампанию против Асакура Ёсикагэ в Эти го, но столкнулся с непредвиденными трудностями: с тыла ему начал угрожать Асаи Нагамаса, и настолько серьезно, что Иобунага пришлось вернуться в Киото. Нагамаса вмешался потому, что по одному из условий договора Иобунага обязан был предупредить Асаи, прежде чем отправиться в поход, а он этого не сделал. Ои-ти-но-ката, жена Асаи Нагамаса, приходилась Иобунага сестрой, между семьями существовала тесная связь, однако отношения Асаи и Асакура не складывались.

В июле 1570 г. Иобунага разбил союзные войска Асакура и Асаи в ожесточенном бою при Анэгава. Попытка преследовать побежденных вплоть до окончательного уничтожения была сорвана: с фланга победителей атаковала армия храма Энрякудзи. В сентябре 1571 г. Иобунага взял Энрякудзи приступом, сжег дотла и безжалостно перерезал всех обитателей, независимо от пола и возраста.

В 47 лет Сибата Кацу из пользовался репутацией самого разностороннего воина в армии Иобунага. Высокие украшения на его шлеме «серебряная черепица или кавара; маэдатэ спереди изображает двух летящих птиц. После смерти Иобунага Кацуиэ потерпел поражение в бою с Хидэёси и покончил с собой.

В 1572 г. Такэда Сингэн прошел маршем от Каи до границы Микава (владений Мацудайра Мотоясу), направляясь в Киото. В битве при Микатагахара Сингэн одержал победу над обладающей значительным численным превосходством армией Мотоясу, но когда Мотоясу уже приготовился без особых надежд на успех обороняться в своем замке Хамамацу, войско Такэда отступило, следуя далекоидущим стратегическим планам. В апреле 1573 г. Такэда Сингэн умер, скорее всего, от болезни [^{Существует популярная версия о том, что Сингэн был смертельно ранен и завещал своим преемникам не разглашать факт его смерти, а подготовить двойника, который смог бы выдавать себя за погибшего полководца. Современники считали Сингэна очень опасным стратегом. Такой имидж мог помочь сыну Сингэна, нс унаследовавшему таланты отца, долго сохранять свои земли в безопасности. Эта версия легла в основу классической картины Куросава Акира «Кагэмуся» («Тень воина»), которую дальше вспоминает М. Курэ.}].

Ода Нобунага пришел к выводу, что все выпады против него - дело рук сёгуна Асикага Ёсиаки, и поэтому в 1573 г. выгнал Ёсиаки из Киото, положив конец существованию бакуфу Асикага (сам Ёсиаки бежал на территорию Мори, в Тюгоку, и там продолжал руководить заговорами против Нобунага). В том же году Нобунага одержал окончательную победу над Асакура Ёсикагэ в Итидзёгадани и над Асам Нагамаса в замке Отани, однако сестре Нобунага, Оити-но-ката, удалось спастись.

Самым опасным соперником Такэда Сингэн из Каи был Уэсуги Кэнсин из Этиго.

Несколько сражений между ними состоялось в Каванакадзима, на границе их владений, но ни одной стороне не удалось нанести роковой удар (см. с. 172-178). После смерти Сингэна его сын Кацуёри унаследовал его земли и стал влиятельным даймё. В июне 1575 г. он ответил Асикага Ёсиаки, призывавшему уничтожить Нобунага, и повел свою армию к границе Микава, где Токугава Иэясу (бывший Мацудайра Мотоясу) правил землями Нобунага. Иэясу послал к Нобунага за подкреплением, и историческая битва разразилась при Нагасино.

Битва при Нагасино

Сначала армия Такэда двинулась на приступ замка Нагасино, который упорно удерживал один из приближенных Иэясу. Взять крепость осадой Такэда не сумел, а объединенная армия Ода-Токугава была уже на подходе. Армия союзников встала лагерем в Ситарагахара, но даже не попыталась сразу напасть на войска Такэда Кацуёри, а принялась возводить полевые укрепления. Опасаясь атаки с тыла, но пренебрегая советом приближенных отступить перед численно превосходящим противником, Такэда Кацуёри снял осаду замка Нагасино и разместил армию лицом к противнику в Ситарагахара.

Почему эта битва занимает такое видное место в японской истории? Как союзным войскам удалось разгромить «непобедимую» конницу Такэда? Достоверно ли показана битва в знаменитом фильме Куросавы «Кагэмуся»? Было ли участие в бою аркебуз и ров, скрытых за частоколом, принципиально новой тактикой? Специалисты по периоду Эдо нередко преувеличивают значимость войск Токугава в этой битве, прославляя сёгунат Токугава, именно поэтому не следует принимать их утверждения на веру. При скрупулезном изучении исторического документа, составленного приближенным Нобунага Ота Гуити, картина представляется несколько иной.

У Ситарагахара, где река Рэнгогава протекает между крутых холмов, 15-тысячная армия Такэда сошлась в бою с 30-тысячным войском Ода-Токугава. В то время армия Такэда считалась более сильной, поэтому военачальники Ода-Токугава, несмотря на численный перевес, решили занять оборонительную позицию. Приказ был старательно выполнен: рвы и частоколы защищали лучники, копьеносцы с длинными копьями и аркебузиры.

Ранее предполагалось, что в этой битве на стороне союзных войск участвовало три тысячи стрелков из ружей, но в ходе недавних исследований выяснилось, что их было меньше полутора тысяч. И действительно, в исходных документах значится число 1000*, а также имеются доказательства, что позднее кто-то переправил его на 3000. Так или иначе, ясно, что применение такого необычного и мощного оружия, как аркебуза, не было решающим фактором в битве при Ситарагахара.

Вооруженные аркебузами воины во время реконструкции битвы при Ситарагахара. Традиционный частокол не остановил бы натиск армии Такэда: повалить его с помощью веревок и крюков было бы довольно просто

Воинам армии союзников было строго запрещено покидать позиции и выходить навстречу противнику. Раскопки в этом районе показали, что за короткий срок союзникам удалось возвести поистине колоссальные укрепления.

Объединенные войска союзников, вооруженных луками, ружьями с фитильными замками и длинными копьями, ждали атаки Такэда. Первую цепь, состоящую из воинов, задачей которых было прорвать укрепления («саперов»), буквально смели залпы аркебуз, не давая подойти им к частоколу по скользкой болотистой почве. Но следующая цепь прорвалась к первому частоколу и ухитрилась повалить его, чтобы очутиться перед очередным препятствием - рвом. Атаки предпринимались периодически, смельчаков уничтожали по частям, рвы преодолевали по трупам. Многие пали при попытке повалить второй частокол, и наконец измученным уцелевшим подали сигнал к отступлению, а Такэда Кацуёри отказался от мысли взять укрепления противника приступом. Миф о непобедимо»! армии Такэда развеялся над рвами Ситарагахара, заполненными телами погибших.

Почему Такэда Кацуёри ввязался в эту бойню? Потому что армия союзников вынудила его, угрожая тылам. Потому что Кацуёри был еще молод и слишком уверен в своей великолепной армии. Потому что всех разведчиков-ниндзя Гакэда союзники перебили прежде, чем те успели доложить о глубине оборонительных позиций; к тому же туман, характерный для сезона дождей, заслонял обзор. Кацуёри следовало бы отказаться от лобовой атаки на столь прочные укрепления противника. Вспомнив о времени года, он мог бы затаиться на день-другой и дождаться сильного ливня, который вывел бы из строя огнестрельное оружие союзников. Старые вассалы Такэда, служившие еще его отцу Сингэн, отговаривали его принимать бой на таких условиях, но Кацуёри не стал слушать их. После военного совета один из военачальников наконец объявил, что у него не остается другого выхода, кроме как атаковать, повинуясь приказу.

Какой урок Нагасино был самым важным? Почти прописная истина: армия не в состоянии прорвать прекрасно укрепленные и хорошо обороняемые позиции противника, имеющего численный перевес. Ни Ода Нобунага, ни Тоётоми Хидэёси, ни Токугава Иэясу или Такэда Кацуёри ни словом не упоминали об особенно эффективном применении аркебуз, поскольку сосредоточенный огонь не был новинкой для японских тактиков.

Икко-икки

Некоторые историки называют эту битву переломным моментом в объединительной кампании Нобунага. Однако с самым опасным противником он встретился позже.

Утверждать, что наиболее упорным врагом Нобунага была Икко-икки, - отнюдь не преувеличение. Как уже упоминалось, эта радикальная буддистская секта обосновалась в Исияма Хонгандзи, выгодно расположенном и укрепленном монастыре-крепости в Осака. В отличие от других храмов, таких как Энрякудзи, Коюсан или Тодайдзи, в Хонгандзи не было ни собственных «монахов-воинов», ни какой-либо военной организации. Защищали храм многочисленные приверженцы секты, на призыв религиозных лидеров соби-ралнсь самураи со всех окрестных провинций.

Конфликт Нобунага и Икко-икки начался с того, что он лишил секту давнего нрава разрешать политические и экономические споры на своей территории самостоятельно, без вмешательства светских властей. В процессе объединения Нобунага требовались воины для ведения войн и, следовательно, средства, чтобы платить наемникам. Раздобыть эти средства было проще всего путем конфискации земель секты. Движение Икко-икки поддерживали сухопутные и морские торговцы, самураи низшего ранга, ремесленники и крестьяне. Мудрость и искусство глав секты поражали воображение, иначе они не сумели бы почти десять лет выдерживать натиск многократно превосходящих сил Нобунага. Главной ценностью секты был отряд сайгасю** - 2000 воинов, вооруженных аркебузами. В 1563 г. этот отряд вынудил Токугава Иэясу (Мацудайра) отступить, прекратив сражения с армией секты в Микава.

В 1576 г., когда Нобунага окружил Исияма Хонгандзи, аркебузиры из Сайга подстерегли его приближенного Харада Наомаса и убили в бою. В конце концов, стремясь отрезать главный храм секты от ее самых опасных сторонников, в 1580 г. Нобунага напал на край Сайга. Но даже две кампании, в которых участвовало 60 тысяч воинов, не избавили Нобунага от этой досадной помехи. Только после десятилетней борьбы и вмешательства императора храм Исияма Хонгандзи сдался Нобунага, а секта переселилась в Сайга.

* * *

В 1576 г. Нобунага приступил к строительству замка Адзути в районе Оми, на берегу Бива - крупнейшего озера Японии, и начал заселять ближайший к замку город. Чтобы подсчитать будущие налоги, он обследовал земельные владения, поскольку усовершенствование методов земледелия позволяло выращивать больше риса, на чем и строились подсчеты. Нобунага отменил Ити и Дза - исключительные права на открытие рынков, чтобы подорвать экономическое положение крупных храмов и аристократии; кроме того, он отменил въездные пошлины, для удобства построил новые дороги и мосты. Благодаря такой политике самураи низшего ранга больше не были привязаны к своей земле, а Нобунага получил возможность призывать их под знамена и пополнять армию по мере необходимости.

Укрепив свой восточный фланг, Нобунага начал избавляться от возможной уфозы со стороны клана Мори из Тютоку. Эту кампанию он доверил своему военачальнику Хасиба (впоследствии Тоётоми) Хидэёси, но тот, преследуемый неудачами, был вынужден послать за подкреплением. В 1582 г. Ода Нобунага покинул Адзути и маршем направился в Киото, к месту встречи с армией Хидэёси. Во время пребывания в храме Хоннодзи в Киото один из военачальников Нобунага, Акэти Мицухидэ, собрал заговор против сюзерена и убил его. Причины поступка Мицухидэ туманны. Ода Нобунага был холодным, безжалостным, расчетливым диктатором, однако благодаря своей дальновидности добился поразительных результатов и в эпоху процветания коварства и предательства пользовался преданностью двух самых видных деятелей того времени - Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу.

Торговля и миссионеры

Пока провинциальные феодалы боролись за выживание, на берега Японии нахлынула новая волна чужестранцев.

В 1517 г., в эпоху Реформации в Европе, Римско-католическая церковь стремилась не только восстановить былое влияние в Старом свете, но и прибрать к рукам новые земли, которые великие мореплаватели открывали за океанами. «Общество Иисуса» (орден иезуитов), основанное в 1539 г., вело активную деятельность в Азии, и уже через десять лет после создания ордена его основатель Франсиско Хавьер [^{В другом прочтении - Ксавьер.}] проповедовал в Японии.

Иезуиты посылали миссионеров в Японию на португальских торговых судах, а спустя некоторое время с Манилы на Японские острова начали прибывать и конкуренты иезуитов испанские миссионеры. Когда нападения пиратов стали реже, между португальцами и испанцами установились тесные торговые связи; даймё охотно принимали новинки, привозимые на Кюсю, и скоро начали соперничать за право принимать в своих портах европейские корабли. Особым спросом среди привозных товаров пользовались ружейный порох, шелк, хлопок, шерсть, стекло и часы; торговцы с Запада скупали японское серебро и рабов. Торговля последними представляла проблему для миссионеров, однако они нс предпринимали хоть сколько-нибудь серьезных попыток прекратить ее, чтобы не лишиться права проповедовать слово Божие.

К 1555 г. миссионеры могли похвалиться 1500 новообращенными христианами в Бунго, 500 в Хирато и 2000 -в Ямагути. Христианскую веру приняли даже несколько даймё на Кюсю, и нс только ради драгоценных португальских даров. Во владениях Лрима Харунобу насчитывалось до 60 тысяч христиан; вскоре новая религия распространилась в районах Гото и Лмакуса. Наконец, миссионеров представили Ода Нобунага, а при посредничестве некоего Охотомо из Тюгоку они добились разрешения на строительство часовни в замке Адзути. Нобунага проявлял терпимость к миссионерам исключительно из прагматизма, рассматривая связи с ними как ловкий ход в стратегической игре против буддистских храмов. Некоторые даймё с Кюсю отправили посланников в Ватикан, но, вернувшись из далекого путешествия, те обнаружили, что отношение к христианам в Японии изменилось. Хидэёси невзлюбил чужаков-миссионеров, требующих от новообращенных преданности, и позднее Токугава последовал его примеру. При правлении этих двоих положение христиан в Японии было в лучшем случае шатким.

Взлет Тоётоми Хидэёси

Хидэёси родился в 1536 г. в семье Китосита Яэмон - беднейшего стрелка-асигару, состоявшего на службе у Ода Нобухидэ, отца Нобунага. Мальчик, которого в детстве звали Токитиро, рано сбежал из дома и бродяжничал до шестнадцати лет, пока не стал слугой Ода Нобунага. На этом поприще он преуспел, сумев сделать головокружительную карьеру. Разделавшись с Асаи Нагамаса, Нобунага отдал поместье Асаи сметливому молодому приближенному, который взял себе новое имя - Хасиба Тикудзен-но-ками Хидэёси. Как уже упоминалось, Нобунага отдал под его командование армию и приказал подавить восстание клана Мори в Тюгоку. В 1582 г., в ответ на просьбу Хидэёси о подкреплении, Нобунага поспешил в Киото, где и был убит (или, возможно, совершил самоубийство, попав в ловушку в подожженном храме).

Едва Хидэёси узнал о случившемся, он заключил мир с Мори, не сообщая ему о смерти Нобунага, и двинулся в Киото, где его уже поджидала армия Акэти Мицухидэ. Не прошло и двух недель, как Хидэёси разгромил Мицухидэ при Ямадзаки, а сам Мицухидэ был убит разбойниками во время отступления [^{Будучи, в отличие от Тоётоми и Ода, знатного происхождения, Акэти Мицухидэ сумел получить титул сёгуна, но наслаждаться им ему удалось лишь несколько дней.}]. На церемонии похорон Нобунага Хидэёси демонстративно оказывал поддержку внуку и наследнику покойного, младенцу Самбоси. Старший военачальник Сибата Кацуиэ в пику Хидэёси встал на сторону третьего сына Нобунага - Нобутака. В 1583 г. их армии сошлись в битве при Сидзугатакэ близ озера Бива, и Кацуиэ потерпел поражение. Он бежал в свое поместье, где совершил самоубийство вместе с женой Оити-но-ката, бывшей супругой Асаи Нагамаса. После этот сражения все прочие военачальники Нобунага подчинились Хидэёси, все, кроме Токугава Иэясу.

Хидэёси приступил к строительству собственного замка в Осака, на месте храма Исияма Хонгандзи. Он основал огромный город, куда пригласил торговцев из Киото и близлежащего Сакаи. Но Токугава Иэясу и обосновавшийся в Гифу второй сын Нобунага вместе с армией выступили по направлению Киото. В 1584 г. армия Хидэёси преградила им путь в Нагакутё. Поначалу сражение развивалось благоприятным для Токугава образом, но вскоре удача ускользнула от него.

В планы Хидэёси не входила затяжная война: ему не терпелось начать давно задуманное вторжение в Корею, к тому же он предпочитай не уничтожать противников, а переманивать их на свою сторону. Поясу сообразил, какие перспективы сулит союз с Хидэёси и участие в объединении страны. Мир был заключен, Токугава Иэясу стал подданным Хидэёси.

На всем Хонсю осталось только два клана, отказывающихся подчиниться Хидэёси, - Ходзё и Датэ; кроме того, бунтовали острова Сикоку и Кюсю. В 1585 г. Хидэёси без особого труда присоединил к своим владениям Сикоку и Кии; после того как двор пожаловал ему титул канпаку (кампаку) регента, он принял имя Тоётоми Хидэёси (более чем скромное происхождение помешало провозгласить его сёгуном). Год спустя, в 1586 г., он стал премьер-министром - дайдзёдайдзином. В начале 1587 г. Хидэёси с успехом провел кампанию против клана Симадзу с Кюсю, возглавив 250-тысячную армию; более масштабных действий Япония еще не видела. Кампания завершилась массовым самоубийством оборонявшихся, когда пала столица Симадзу, город Кагосима.

Затем, в 1589 г., настала очередь клана Ходзё с равнины Канто. Явный численный перевес был на стороне Хидэёси. После пятимесячной осады Одавара глава клана Ходзё Удзимаса совершил самоубийство; его владения отошли к Токугава Иэясу. Во время кампании в Одавара или вскоре после нее последний независимый даймё Датэ Масамунэ, прозванный «одноглазым драконом», явился с дальнего севера, из Тохоку, чтобы воздать почести Хидэёси. К 1590 г. Тоётоми Хидэёси объединил иод своей властью всю Японию.

* Фудзимото Масаюки.

* "Народ Сайга"

Доспехи до-мару. Ранее их дополняли шлем, содэ и котэ, которые впоследствии были утеряны. Тоётоми Хидэёси пожаловал эти доспехи Вакидзака Ясухару в награду за доблесть в бою при Сидзугатакэ в 1583 г. Позднее, в 1600 г., Ясухару перешел на сторону Токугава Плясу и участвовал в сражении при Сжигахара, закончившемся поражением армии сторонников сына Тоётоми

Оружие самурая: меч

С давних времен японский меч служит символом духа самураев, и даже во время Второй мировой войны японские офицеры шли в бой с мечом. Пилоты-камикадзе, отправляясь на последнее задание, брали меч с собой в кокпит самолета. Благодаря изяществу формы и поразительной остроте режущего края самурайские мечи высоко ценят коллекционеры всего мира. В Японии насчитывалось множество мастеров, создававших клинки непревзойденного качества и красоты, однако в эпоху битв самураи не гнались за совершенством формы своего оружия. В бою меч считался оборонительным оружием. Даже самураи предпочитали убивать врагов на расстоянии, выстрелом из лука или ударом копья.

До начала периода Хэйан существовало два вида мечей: тати и цуруги. Название первого произошло, вероятно, от слова «тацу» - «резать», а второго - от «цурануки», или «наносить удар». Последние, изготовленные по образцу китайских, имели прямой обоюдоострый клинок, в то время как у тати режущим был только один край. В период Хэйан лезвие тати делали слегка изогнутым у рукояти для удобства всадников. Когда самураи в доспехах о-ёрои сражались на мечах, сидя в седле, они могли наносить лишь диагональные удары, а вертикальным препятствовали фукигаэси шлема. Пешим воинам тоже приходилось довольствоваться только поперечными режущими ударами. В любом случае самурай не мог ни рассечь доспехи врага, ни прикончить его.

С конца периода Камакура до периода Муромати (XIV в.) меч постепенно начал приобретать одинаковый изгиб по всей длине клинка. Отчасти это объяснялось тем, что теперь самураи держали меч обеими руками. Удары получались более мощными, опытным воинам даже удавалось разрубать шлем противника. С переходом на двуручный захват и отказом от доспехов о-ёрои в пользу до-мару началась эпоха популярности длинного «нолевого меча» - подати. Впервые примененный в бою в период Панбокутё (1336 1392), длиной он превосходил рост самурая. Подати давал возможность наносить смертельные удары в поединках, был эффективен в бою с всадниками: этим мечом рубили ноги лошадям. Такой длинный клинок самурай не мог вынуть из ножен самостоятельно, поэтому меч носил оруженосец и он же придерживал ножны, когда самураю требовалось вытянуть из них меч.

Между тем японские кузнецы совершенствовали особый метод закалки клинков, благодаря которому те становились бритвенно-острыми и в то же время прочными. «Мягкую» внутреннюю полосу стали они оковывали более твердой, а затем нагревали получившуюся полосу меча, ковали и многократно закаливали. При этом лезвие приобретало неслыханную для того времени остроту и в то же время сохраняло некоторую гибкость, поэтому при сильных ударах меч гнулся, но не ломался. Сплавление разных видов стали создавало на поверхности отполированного лезвия сложные и красивые узоры.

Меч начала периода Камакура. Этот тати держали одной рукой, лезвие слегка изогнуто, но возле рукояти изгиб более заметен. По виду меч слегка напоминает более ранний варабитэ-катана. (Токийский национальный музей)

В XIV в. мечи периода Нанбокутё стали прочнее вероятно, потому, что самураи сражались в основном не в седле, а на ногах. Меч на снимке покрыт черным лаком от рукояти до ножен, последние украшены косыми полосами золотой краски. (Токийский национальный музей)

Ути-гатана в ножнах, расписанных розами аои -эмблемами Токугава. (Токийский национальный музей)

Стрельба из аркебузы

Последовательность действий при перезарядке короткой японской аркебузы с фитильным замком, типичной для периода Сэнгоку:

После выстрела следовало вынуть тлеющий фитиль из замка, обмотать его вокруг левой руки и во время приготовлений держать подальше от пороха. Фитиль делали из волокон кедровой коры, насыщенных природными маслами и легко воспламеняющихся.

7. Стрелок вставляет фитиль между зажимами замка так, чтобы горящий конец находился над пороховой полкой.

8. Первое прицеливание. Обратите внимание: у этого асигару за пояс заткнут короткий меч режущая краем вверх. В отличие от стрелков-самураев, асигару редко пользовались длинным мечом. а самураи носили меч режущая краем вниз.

Через год после смерти Нобунага Хидэёси предпринял большую земельную ревизию - кэнти. Он ввел единый метод измерения земельных участков и классификацию возделываемых полей в соответствии с количеством риса, которые на них выращивали. Владения каждого даймё оценивались по количеству коку (ок. 175 180 л риса), даймё вменялось в обязанность поставлять правительству соответствующее количество воинов. По такому принципу производилась мобилизация для усмирения волнений на Кюсю в 1587 г. и для вторжения в Корею в 1592 г.

Главной целью ревизии было определение потенциальных размеров налогов и облегчение их сбора, но вместе с тем централизация налогообложения освободила крестьян от бесчисленных поборов со стороны храмов, святилищ и аристократов начиная с периода Муромати эти поборы только росли. В то же время новый порядок привязал крестьян к земле. В 1588 г. Хидэёси издал указ о разоружении городского и деревенского населения и о приписке этого населения к постоянному месту жительства. Этот указ не был первым в своем роде: после победы над Икко-икки Нобунага тоже приказал жителям Этидзен и Кии сдать оружие. Еще один закон от 1590 г. запрещал переход из одного общественного класса в другой. До тех нор в обществе сохранялась относительная социальная мобильность, ее не сдерживали никакие законодательные запреты, но теперь самураи утратили возможность менять род деятельности. Причиной подобной политики было задуманное Хидэёси вторжение в Корею: для этой грандиозной кампании ему требовались все имеющиеся людские ресурсы и материально-техническое обеспечение. Несмотря на то, что вторжение в Корею подорвало авторитет Хидэёси, оно укрепило введенную им в Японии феодальную систему.

На первых порах Хидэёси следовал тем же принципам внешней политики, что и Нобунага, но когда отправил на Кюсю армию для подавления бунта клана Симадзу, то узнал, что по милости католических миссионеров Ватикан считает Нагасаки своей колонией и что множество бедных японцев европейские торговцы уже продали в рабство в Юго-Восточную Азию.

Высокопоставленный самурай из клана Мазда и его бунчук. Мазда Тосииэ служил оруженосцем Иобунага с четырнадцати лет и прославился как искусный копьеносец. Позднее он стал вассалом Хидэёси. После смерти Хидэёси Мазда ваши на сторону его сына Хидэёри. Однако эпоха правления клана Тоётами завершилась смертью Хидэёси, а затем и его малолетнего сына в Осака в 1615 г.

Во время корейского похода Хидэёси применение аркебуз поначалу обеспечило японцам превосходство. Но корейцы вскоре пустит в ход корабельную артиллерию и легко одержали победу на море, преградив пути подвоза припасов японскому флоту.

Хидэёси приказал изгнать миссионеров из Японии, но разрешил и впредь торговать с португальцами. Японцев, обратившихся в христианство, гонениям не подвергали, поскольку среди приверженцев новой веры было немало влиятельных даймс на Кюсю.

Корейский поход

Трудно сказать, когда именно у Хидэёси возникла мечта о завоевании Китая. Можно только догадываться, что в моменты компромиссного соглашения с Токугава Иэясу после битвы при Нагакуте Хидэёси уже готовился к следующей широкомасштабной кампании. Для своего времени и происхождения Хидэёси обладал более развитыми представлениями о мире, нежели его современники, для которых «мир» заканчивался на границах собственных провинций. Будучи приближенным Ода Иобунага, Хидэёси часто присутствовал при встречах своего сюзерена с европейскими миссионерами. Иобунага нравилось слушать, как миссионеры рассказывают о большом мире и показывают страны на подаренном ему глобусе. Можно предположить, что грандиозные замыслы Хидэёси прямое следствие этих увлекательных рассказов.

Еще одной причиной, которая вынудила Хидэёси решиться на заморскую войну, было окончание войн на территории Японии. После почти столетия непрекращающихся сражений, проходящих с переменным успехом, Япония была наконец-то объединена иод властью одного правителя, но уже не могла припомнить времена, когда еще не воевала, и имела в основном военизированную структуру общества. Бесчисленные толпы самураев и асигару ждали очередной кампании, от которой напрямую зависело их существование. Накопившейся воинственности настоятельно требовался выход; не только Хидэёси, но и многие другие японцы жаждали следующей войны, и это могла быть лишь война на чужой земле. Храмы и замки Хидэёси строил не только в угоду собственному вкусу, но и для того, чтобы иметь в своем распоряжении инструменты управления подданными. За краткое время изменить всю структуру и характер общества было невозможно. Общество было ожесточенным и взрывоопасным, выживание в нем всецело зависело от приобретения богатства в ходе завоеваний или как подарка от завоевателей. Таким образом, новой войны было не избежать [Fujiki Hisashi. “Zouhyo tachi no senjo".].

В 1587 г. Хидэёси приказал клану Со с Цусимы отправить гонцов в Корею. В последующие годы обмен посланиями стал регулярным, и Хидэёси не скрывал своих намерений проложить через Корею путь в Китай, где правила династия Мин. Корейцы отвечали вызывающе, тем самым давая Хидэёси повод снарядить военную экспедицию. Вторжение в Корею было задумано как прелюдия к основной кампании, как возможность для японских войск заполучить плацдарм на материковой части Азии и впредь пополнять запасы на месте. В соответствии с этой ошибочной стратегией войска взяли с собой провизии всего на пять месяцев, а организация подвоза припасов из Японии так и не была предусмотрена.

Экспедиция началась в мае 1592 г.: 160 тысяч солдат высадились в Пусане под командованием Кониси Юкинага, Като Киёмаса, Курода Нагамаса, Кобаякава Такакагэ и Мори Тэрумото. Объединенного командования войска не имели, каждое подразделение действовало независимо (и соперничало с остальными; особенно острой была борьба между христианином Кониси и буддистом Като). Корейские войска не могли сдержать натиск самураев и пехотинцев, отточивших мастерство в ходе длительных внутренних войн. Вскоре армия Копией Юкинага захватила Сеул, а в июле достигла Пхеньяна и взяла его. Войска Като Киёмаса продвинулись дальше на северо-восток, взяли Вонсан и устремились к реке Тумен и маньчжурской границе. Кониси Юкинага остался на западе, ожидая большого подкрепления, чтобы преодолеть последние 80 миль до реки Ялу и границы Китая.

Шлем периода Момояма (1568-1600), дополнение к сохранившимся доспехам до-мару. Это шлем типа дзунари, имеющий форму упрощенной чаши из трех пластинок. Сверху на шлеме укреплено навершие в виде самурайской шапочки эбоси из бумаги, покрытой серебряной фольгой. Назатыльник сикоро имеет конструкцию иё-саиэ, то есть состоит из небольшого количества крупных пластин, крытых сверху павлиньими перьями. В свое время этот шлем наверняка считался самым современным. (Святилище Ицукусима)

Веер с соцветием павлонии цветка китайского «дерева-богини». предположительно избранного Хидэёси своей эмблемой (Музей замка Осака)

Корейская армия во многом уступала японской, но корейский флот был более совершенным в техническом и тактическом отношениях. Адмирал И Суп Сии быстро взял под контроль воды вокруг берегов Кореи и отрезал экспедиционные войска от ожидаемого подкрепления, в том числе судов, подвозящих припасы. Когда осень сменилась изнуряюще холодной корейской зимой, японцы, лишенные возможности пополнять запасы провизии на месте, стали серьезно страдать от голода и болезней. Корейцы же тем временем собрали партизанскую армию добровольцев. Движение сопротивления усиливалось, подрывая силы захватчиков. Робкая попытка захвата Пхеньяна, предпринятая китайцами, провалилась, но они умели учиться на своих ошибках, и в феврале 1593 г. город взяли штурмом войска династии Мин. Японцы отступали к Сеулу, китайцы преследовали их по пятам, но в бою при Пхёнтхэке японцам удалось разгромить преследователей. Сложилась тупиковая ситуация: на усиление партизанской активности корейцев японцы отвечали суровыми карательными мерами, но массовые убийства гражданского населения только усиливали сопротивление.

Любопытно отметить, что во время войны японцам понадобилось множество носильщиков и другой прислуги: их привезли из Японии в помощь армии на поле боя. Вместе с тем в Японию были отправлены тысячи пленных корейцев- искусных гончаров, изготовителей бумаги, шелка и набивных тканей. Впоследствии благодаря им в Японии начали бурно развиваться ремесла.

Пока тянулись мирные переговоры, японцы обосновались в лагерях и крепостях на юге Кореи. После трех лет бесплодных переговоров император Мин прислал Хидэёси письмо, в котором предложил признать его только «правителем Японии». Разъяренный Хидэёси в 1597 г. снарядил и отправил в Корею еще 140 тысяч воинов, но, несмотря на кровопролитные сражения, развить первоначальный успех не удалось. В сентябре 1598 г. Хидэёси заболел и умер в замке Фусими, а японские войска, выполняя его предсмертную волю, начали отступать из Кореи.

Армия Сацума с Кюсю, во главе с Симадзу Ёсихиро, разгромила преследователей при Сачхоне. Вскоре был заключен мир, а к концу года вся армия завоевателей вернулась в Японию. В одном из последних морских сражений погиб адмирал И Сун Син.

Эта семилетняя война разорила и опустошила Корею, которую частично оккупировали войска империи Мин. Но вместе с тем был нанесен удар и по репутации правителя Японии. Во время войны многие даймё нашли причины для междоусобиц, что неудивительно. Между вассалами Тоётоми возник раскол, ставший особенно опасным в то время, когда власть перешла от Хидэёси к его пятилетнему сыну.

Доспехи этого типа, наглядный пример разнообразия амуниции в период Момояча (конец XVI в.), известны под названием нио-до, то есть «кираса дьявола", или абара-до - «ребристая кираса». Их вид наводит на мысли о Будде, придерживающемся аскезы. Доспехи расписаны красным лаком, сзади украшены золотым иероглифом «сердце». (Токийский национальный музей)

Женщины в обществе самураев

Сидзука-годзэн, возлюбленная легендарного Минамото Ёсииунэ (конец XII в.). Она была актрисой сирабёси в Киото. Когда Ёсицунэ бежал в Ёсино, спасаясь от своего брата Ёритомо, Сидзука-годзэн последовала за нам. Ее схватили, отправили в Камакура и привели к Ёритомо и другим самураям высшего ранга. От пленницы потребовали развлечений: не испугавшись, она исполнила танец и запела импровизированный гимн своей любви к Ёсицунэ.

В период Хэйан женщины играли немаловажную роль во взаимоотношениях между аристократическими кланами. Дочь безоговорочно подчинялась родителям даже после замужества, через замужнюю дочь ее семья оказывала влияние на семью зятя. В японском обществе вдова могла унаследовать поместье и состояние мужа. В период Камакура (XII-XIV вв.) женщина, принадлежавшая к сословию самураев, имела право явиться ко двору и потребовать защиты ее прав на наследство. Такими же правами обладали вдовы вассалов-гокэнин. При камакурском бакуфу существовал особый чиновник, разрешающий споры из-за наследства (монтюдзё). Во время регентства Ходзё (1210-1333) правительство усилило надзор за гокэнин, а за соблюдением прав женщин перестали следить. Несмотря на это, женщины спешили в Камакура через всю страну, чтобы добиться справедливости; в опасном путешествии их сопровождали приближенные и слуги. Некоторые вдовы самураев яростно защищали от посягательств унаследованные поместья, встав во главе отряда вооруженных слуг.

На севере Кюсю было немало женских монастырей и святилищ. В древние времена суеверные японцы поклонялись целому пантеону богинь, подобному греческому; религиозными обрядами руководили верховные жрицы. Упоминания о жрицах можно найти и в источниках, относящихся к концу периода Муромати (XIV-XVI вв.). Это побудило исследователей предположить, что на протяжении всей истории страны общество на севере Японии было патриархальным, а на юге преобладал матриархат. Интересно отметить, что на юге Японии развивалось в первую очередь земледелие, выращивание риса, а жители севера занимались преимущественно охотой. Когда власть «аграрного юга» постепенно распространилась на «охотничий север», начались конфликты между правительством Киото и «варварами»-эмиси.

Неудивительно, что в иерархическом обществе, пребывающем в процессе постоянных изменений, находились сильные духом и решительные женщины, стремившиеся к власти и добивавшиеся ее. После смерти Минамото Ёритомо его вдова Масако сумела войти в бакуфу с помощью своего отца Ходзё Токимаса. В сущности, Масако пользовалась большей властью, чем ее отец, благодаря положению вдовы сёгуна и матери его сына. В период Муромати жена равнодушного сёгуна Асикага Ёсимаса по имени Хино Томико стала самой богатой и влиятельной женщиной Японии.

Далеко не бесправными были не только аристократки, но и женщины из низших слоев общества - из сословия крестьян, ремесленников, торговцев и ростовщиков. Однако в период Сэнгоку, с конца XV и до середины XVI в., когда судьбу провинций решала только сила и военная мощь, женщины постепенно утратили власть. Последней из влиятельных правительниц была Ёдогими, мать Тоётоми Хидэёри, которая покончила с собой в 1615 г., когда замок Осака сдался Токугава Иэясу.

В мирные времена периода Эдо женщины в обществе самураев занимали незавидное положение в полном соответствии с конфуцианским учением. Несмотря на их ум и житейскую мудрость, за ними признавали только право быть прислугой. Конфуцианских принципов, отводивших женщинам вторые роли в обществе, японцы придерживались и в XIX в., после реставрации Мэйдзи. Прошло немало времени, прежде чем женщинам удалось вернуть себе былое положение; наследие феодального прошлого утратило свою значимость только после трагических событий Второй мировой войны. Сегодня реформаторы ведут активную борьбу за права японских женщин.

После смерти Хидэёси обострился конфликт между его вдовой Кита-но-мандокоро и любовницей Ёдогими. Ёдоги-ми приходилась дочерью Оити-но-ката, сестрой Ода Нобунага, и матерью малолетнего сына Хидэёси, Хидэёри. Гордясь происхождением и родством с Нобунага, Ёдогими привыкла ни в чем не знать отказа. В отличие от нее, вдова Кита-но-мандокоро родилась в семье бедного самурая, в молодости делила с Хидэёси все тяготы жизни и заботилась о его первых слугах и оруженосцах. Неудивительно, что многие вассалы Хидэёси поддержали после смерти сюзерена его вдову, а чиновники, не питавшие к ней привязанности, встали на сторону матери наследника Хидэёри.

Все эти трения дали Токугава Иэясу возможность посеять раздор в стане вассалов Хидэёси. После смерти Хидэёси Иэясу был назначен старшим регентом, но оставался лишь одним из множества влиятельных вассалов. Честолюбивый и умный Иэясу приложил немало стараний, чтобы разделить вассалов на два лагеря, и прежде всего поставил перед собой цель избавиться от изворотливого противника Исида Мицунари.

Один из регентов, Уэсуги Кагэкацу, после смерти Хидэёси вернулся из Осака в свое поместье в Аидзу и приготовился к неизбежной борьбе между сторонниками наследника Тоётоми и кланом Токугава Иэясу. Не спрашивая позволения у старшего регента Иэясу, Уэсуги начал набирать в отряд ронинов (самураев, не имеющих хозяина),собирать оружие, провизию и боеприпасы, укреплять замок.

Его владения раскинулись к северу от Эдо, столицы Токугава, и если бы Уэсуги Кагэкацу поднял восстание против Токугава, тому пришлось бы вести военные действия сразу на нескольких фронтах. Действия Кагэкацу Иэясу расценил как настолько серьезную угрозу, что приказал всем даймё послать против него войска, на том основании, что Кагэкацу не подчиняется старшему регенту. Приказы Иэясу имели такую же силу, как и приказы Хидэёси, и даже вассалы Хидэёси откликнулись на его призыв и сделали все возможное, чтобы присоединиться к нему. Иэясу умел добиваться от людей преданности и пользовался влиянием среди даймё. Неизвестно, пытался ли Уэсуги Кагэкацу поддержать Исида Мицунари или просто хотел в суматохе расширить свои владения. Какими бы ни были его мотивы, карательные войска выступили из Осака 16 июня 1600 г.

Доспехи Canada Юкимура. Он оборонял замок Уэда, когда Токугава Хидэтада предпринял попытку прорваться к Сэкигахара. Благодаря продуманным действиям Санада Юкимура Хидэтада не успел вовремя встретиться со своим отцом Иэясу и принять участие в сражении. Лестница, изображенная на кирасе, - символ карьерного взлета. Санада Юкимура занимал видное положение в Осака в 1614- 1615 гг., пока не погиб в бою. (СЁ)

Всем было ясно, что если Иэясу покинет Осака, Мицунари поднимет против него мятеж. Иэясу желал выяснить, не готовится ли против него заговор, выявить врагов и уничтожить их. Более того, он надеялся, что многие даймё, составившие карательные войска, в том числе и вассалы Хидэёси, принявшие сторону наследника, последуют за ним, Иэясу, если Мицунари открыто выступит против него.

Заговор Исида Мицунари

Как и предвидел Иэясу, Мицунари, находясь в замке Саваяма, призвал даймё, сторонников Тоётоми, к восстанию против Иэясу. Мицунари задумал избрать Мори Тэрутомо верховным военачальником и позвать его в замок Осака, затем послать гонца к Уэсуги Кагэкацу и, наконец, попросить о поддержке Отани Ёсицугу. Отец Отани Ёсицугу был родом с Кюсю и служил у даймё Отомо Сорин; после поражения Сорин в бою с Симадзу отец Отани Ёсицугу стал ронином и скитался по стране вместе с семьей. В шестнадцать лет Ёсицугу познакомился с Исида Мицунари и поступил на службу к Хидэёси. Ёсицугу возглавил отряд, примкнувший к карательным войскам, посланным Иэясу на подавление бунта Уэсуги Кагэкацу. Путь Ёсицугу лежал мимо замка Саваяма, куда Мицунари пригласил его и предложил примкнуть к стану противников Токугава. Поначалу Ёсицугу пытался убедить Мицунари отказаться от замыслов и не бунтовать против Иэясу, но когда понял, что все уговоры тщетны, согласился поддержать его.

Ёсицугу и Мицунари были близкими друзьями, их дружба была скреплена одним неприятным инцидентом. Ёсицугу с давних пор страдал проказой, и однажды, во время чайной церемонии у Хидэёси, состоявшейся в период обострения болезни, капля выделений из носа Ёсицугу упала прямо в чайную чашку. Гости, собравшиеся на чайную церемонию, пили из одной и той же чашки, передавая ее друг другу, но поворачивая вокруг оси, чтобы не касаться губами одного и того же края. Парализованный стыдом Ёсицугу не мог отважиться передать опоганенную чашку соседу. Заметив его смятение. Мицунари сам приблизился к Ёсицугу и взял у него чашку, заявив в оправдание, что измучен жаждой и потому напьется, не дожидаясь своей очереди. Этот жест Ёсицугу запомнил навсегда и теперь принял решение сражаться до конца ради давней дружбы.

Если бы даймё, которые согласились поддержать его, действовали по плану, предприятие Мицунари было бы отнюдь не безнадежно рискованным. Прежде чем сойтись в бою, Мицунари и Иэясу разослали письма и гонцов множеству военачальников, пытаясь заручиться их поддержкой или хотя бы узнать их намерения, но нельзя было утверждать наверняка, кто из них поддержит воюющие стороны, а кто окажется предателем. Наступающая армия Токугава разделилась надвое. Основные силы во главе с сыном Иэясу, Хидэтада, направились по дороге Накасэндо в Осаку, но возле Уэда (Нагано) им преградил путь отряд клана Санада. Продуманная оборонительная тактика Санада Юкимура надолго задержала наступающие войска и помешала им принять участие в битве при Сэкигахара. Вторая часть армии Иэясу двинулась по дороге Токайдо, по южному пути; в эту часть армии входили отряды множества даймё, бывших сторонников Тоётоми, которые объявили себя противниками Мицунари; среди них были Фукусима Масанори, Тодо Такатора и Икэда Тэрумаса.

Опасаясь предательства в своем стане, Иэясу не желал покидать резиденцию в Эдо. Передовые отряды даймё, собранные в замке Киёсу, возглавляли преимущественно бывшие военачальники Хидэёси, которых тревожило то, что Иэясу день за днем откладывает начало похода. Наконец, Иэясу сообщил через гонца, что он не двинется с места, пока сторонники не докажут ему преданность в бою. Даймё незамедлительно поспешили в замок Гифу, принадлежавший Тоётоми, и разгромили отряд Ода Хидэнобу. Узнав об этом, Иэясу 1 сентября 1600 г. выступил но направлению к Осака.

В Японии принято чтить самурая, который первым атакует врага в бою. При Сэкигахара эта честь выпала четвертому сыну Иэясу Мацудайра Тадаёси, которому едва минул двадцать один год. Иэясу желал, чтобы бывшие военачальники Тоётоми, вставшие на его сторону, поняли, что идет война между кланами Тоётоми и Токугава.

Накануне днем шел дождь, ноля покрыла жидкая грязь. В густом утреннем тумане 15 сентября 1600 г. примерно тридцать конных воинов во главе с Мацудайра Тадаёси и Ии Наомаса выдвинулись вперед с позиций своего союзника Фукусима Масанори, занимающего левое крыло армии Токугава («восток»). Повернув отряд влево, Тадаёси атаковал отряд Юкита Хидэиэ, входящий в состав армии Тоётоми («запад»). После этого 800 аркебузиров из отряда Фукусима Масанори начали наступление на позиции Юкита Хидэиэ и открыли огонь.

Левое крыло армии «восток», где стояли отряды Тодо, Кёгоку и Тэрасава, подверглось атаке войск Отани, защищавшего правый фланг армии «запад». Отряды Мацудайра и Ии изменили направление движения и атаковали войска Симадзу по центру армии «запад». В плотном тумане было трудно разглядеть, что происходит, особенно тем, кто остался в лагере Иэясу, и ему пришлось посылать гонцов в каждое подразделение «востока». На армию самого Мицунари на левом фланге напали отряды Курода, Такэнака и Хосокава. Его авангард атаковали с фланга аркебузиры, один из военачальников Мицунари, Сима Кацутакэ (Сакон), был ранен, однако Мицунари располагал несколькими пушками и потому сумел отразить атаку. На левом фланге Иэясу отряд Фукусима Масанори подвергся контратаке Акаси Тэрудзуми и был отогнан на прежние позиции; разъяренный Масанори снова ринулся на приступ, но опять был принужден отступить.

Утром казалось, что перевес на стороне Иэясу, но «запад» не отступал. Создалась тупиковая ситуация. Примерно к середине дня Мицунари решил, что настало время массовой атаки «запада». Он подал сигнал Кобаякава, расположившемуся на холмах над левым флангом Токугава, и Мори, зашедшему в тыл Токугава, приказывая, как было условлено, замкнуть кольцо. Но Кобаякава и Мори не сдвинулись с места.

Кобаякава Хидэаки приходился племянником вдове Хидэёси, Кита-но-мандокоро; его воспитывали в доме Хидэёси как сына, поскольку в то время своих сыновей у Хидэёси не было. Кобаякава не отличался ни умом, ни отвагой, но Хидэёси любил его как родного и заботился о нем. Когда у Хидэёси родился сын Хидэёри, Хидэаки принял клан Кобаякава. После смерти тестя Хидэаки унаследовал его владения. Во время корейской кампании Кобаякава обвинили в том, что он скверно командовал войсками, и отправили в изгнание в Фукуи. Но после смерти Хидэёси Токугава Иэясу спас изгнанника и вернул ему прежние владения.

О: Акадзава Кадзуясу («запад», перешел к «востоку»)

Р: Вакидзака Ясухару («запад», перешел к «востоку»)

Q: Кутики Мотоцуна («запад», перешел к «востоку»)

R: Исида Мицуиари («запад»)

S: Огава Хиротада («запад», перешел к «востоку»)

Т: Кобаякава Хидэахи («запад», перешел к «востоку»)

U: Симадзу Ёсихиро («запад»)

О

Q

Кобаякави Хидэаки согласился на предложение Иэясу в бою перейти со стороны «запада» на сторону «востока», но медлил, чувствуя угрозу от армии Иэясу. Мицунари и Иэясу ждали, когда он бросит в бой свои войска, оба слали гонцов на гору Мацуо, где находился командный пункт Хидэаки. Разъяренный его медлительностью, Иэясу приказал аркебузирам открыть огонь но лагерю Кобаякава, а гонец, посланный Курода Нагамаса, настоятельно требовал ввести в бой войска на стороне Токугава. Растерявшийся Кобаякава наконец решил действовать и всеми имеющимися силами атаковал правое крыло Мицунари.

Ожидавшие предательства Кобаякава войска Отани на фланге предприняли контратаку и оттеснили армию Кобаякава обратно на гору Мацуо. Но другие армии «запада», вдохновленные предательством Кобаякава, в свою очередь начали переходить на сторону противника и атаковать отряды Мицунари. Вскоре «запад» потерял численный перевес. Первыми выходить из боя начали войска Копией Юкинага в центре боевого порядка. Иэясу велел страже напасть на личный отряд Мицунари, составляющий левое крыло «запада». Наконец армия «запада» дрогнула и обратилась в бегство. Преданный друг Мицунари, прокаженный Отани Ёсицугу, совершил самоубийство. Перед этим он велел приближенным закопать его обезображенную голову на поле боя, чтобы она не стала трофеем для врагов.

До начала кампании шестидесятишестилетний Симадзу Ёсихиро встал было на сторону Токугава и послал известие об этом Тории Мототада, самураю из стражи Иэясу, который удерживал замок Фусими. Но Мототада застрелил гонца Ёсихиро и отверг его предложение, поэтому Ёсихиро осталось только присоединиться к Мицунари (в подобных ситуациях сохранить нейтралитет было невозможно). В Сэкигахара он, к своему стыду, привел всего 1500 воинов: брат в Кагосима отказался прислать ему подкрепление. Предложенный Ёсихиро план (зайти в тыл армии «востока», пока Иэясу приближается к Сэкигахара), отверг Сима Сакон, военачальник из штаба Исида Мицунари.

Несмотря на немногочисленность, воины с Кюсю сражались отчаянно, правда, только в обороне. Командный пункт Симадзу Ёсихиро располагался но центру порядка, перед отрядом Исида Мицунари. Справа от него отряд Кониси Юкинага сражался с Хонда Тадакацу и Тогава Мити-ясу. Ёсихиро приказал своим воинам не атаковать, но удерживать позиции и убивать каждого, кто попытается взять их штурмом. После того, как отряд Кониси потерпел поражение, а воины Юкита Хидэиэ попали в окружение к Фукусима Масанори и Тэрасава Хиротака, отряд Симадзу, от которого уцелело всего 500 человек, выдался слишком далеко за линию фронта, в расположение «востока». На самый крайний случай Ёсихиро задумал лобовую атаку на командный пункт Иэясу. Однако подчиненные начали умолять его спасаться бегством, а для этого прорвать линию фронта Иэясу, поскольку основные силы армии Токугава были заняты преследованием убегающих отрядов «запада».

Воины Симадзу спешно построились клином, миновали командный пункт Иэясу и попытались покинуть поле боя. Фукусима Масанори не стал нападать на беглецов, но Ии Наомаса решил их остановить. Зарядив в аркебузу две пули, приближенный Ёсихиро выстрелил в Наймаса; раненый в руку, гот упал с коня. Падение командира вызвало минутное замешательство в толпе воинов в красных доспехах Наомаса, и клин Симадзу поспешил им воспользоваться. Хонда Тадакацу пытался напасть на Ёсихиро сзади, но его задержала преданная свита старого даймё. С поля Ёсихиро удалось увести всего пятьдесят-шестьдесят человек; он бежал через Исэ к порту Сакаи неподалеку от Осака.

Асигару с флагами Кониси Юкинага на фестивале в честь 400-летия битвы при Сэкигахара

Эти доспехи получили название итинотани, подобным образом был одет Курода Нагамаса в бою при Сэкигахара. Кираса состоит из горизонтальных пластинок, украшенных травлением и заклепками с крупными позолоченными шляпками. Битва Итинотани разразилась в 1184 г., в ней герой Минамото Ёсицунэ напал на армию Хэйси с фланга, во главе своих всадников спустившись по невероятно крутому склону холма; форма гребня на шлеме напоминает об этом спуске.

На корабле, отплывающем из Японии, он вернулся в Кагосима на Кюсю вместе с родственниками, которых держали в заложниках в замке Осака. Брат Ёсихиро, Ёсихиса, не покидавший Кагосима, просил Иэясу пощадить Ёсихиро и готовился к новой войне на случай, если в прощении им будет отказано, но через два года Иэясу помиловал Ёсихиро.

Двадцатидевятилетний Юкита Хидэиэ был, подобно Кобаякава Хидэаки. приемным сыном Тоётоми Хидэёси. Он рвался атаковать войска Иэясу сразу после их прибытия к Сэкигахара, но Мицунари решил выждать время в замке Огаки, зная, что Иэясу не поклонник осадной тактики. Гак или иначе, армия Иэясу прошла мимо замка, вынудив Мицунари изменить план и попытаться преградить противнику путь у Сэкигахара. В этом случае Юкита Хидэиэ утверждал, что покидать замок Окаги не следует, пока не прибыло подкрепление из осажденного замка Оцу, но Мицунари пренебрег мнением своего военачальника и принял бой при Сэкигахара.

Армия Юкита, дислоцированная по центру боевого порядка, состояла из 1500 всадников, 15 тысяч пехотинцев и 500 человек в обозе; это был самый крупный и значительный контингент армии «восток». Утром в день битвы воины Юкиты почти разгромили Фукусима Масанори после четырехчасовой возобновлявшейся схватки. Но из-за предательства Кобаякава и других войск Тоётоми были разбиты отряды Отани и Кониси справа и слева от армии Юкиты. открыв ее для атак с флангов и тыла, которые в конце концов уничтожили армию. Юкита Хидэиэ бежал на корабле из Осака и запросил убежища у Симадзу в Кагосима. Три года Хидэиэ скрывался, пока Иэясу не узнал о том, что он выжил, но к тому времени Иэясу уже сменил гнев на милость. Наказанием для Хидэиэ стала пожизненная ссылка на остров Хатидзёдзима.

После битвы при Сэкигахара Кобаякава Хидэаки, предательство которого изменило исход боя, штурмовал замок Мицунари. В награду Иэясу пожаловал ему обширные владения, но Кобаякава недолго радовался богатству: через два года он сошел с ума и умер.

Исида Мицунари, Кониси Юкинага и Анкокудзи Экэи попали в плен. 1 октября Токугава Иэясу повелел казнить их всех на берегу реки в Рокудзё, Киото. Кониси даже перед смертью не отрекся от христианской веры.

Но выиграть сражение при Сэкигахара еще не значило заключить «мир Токугава». Сын Хидэёси, Гоётоми Хидэёри, был жив и находился в замке Осака - час расплаты неминуемо приближался.

Глава 12. Осакская Кампания

После битвы при Сэкигахара клан Тоётоми утратил былой статус, но Тоётоми Хидэёри по-прежнему считался потенциальным правителем Японии, а его семья была одной из самых богатых в стране. Большинство даймё считало, что Токугава Иэясу должен поддержать Хидэёри. Главными силами армии «восток", сражавшейся при Сэкигахара, были недавние сторонники Тоётоми; Исида Мацунари победила их слепая ненависть к нему. Но они все еще были преданы памяти Тоётоми Хидэёси и его близким. После кампании Сэкигахара бывшие военачальники Тоётоми получили награду за важный вклад в победу: им достались крупные земельные владения, их влияние возросло.

В 1603 г. Токугава Иэясу был провозглашен сегуном, следовательно, законным главой сословия самураев, обязанных подчиняться его приказам. Чтобы усыпить бдительность клана Тоётоми и его сторонников. Токугава Иэясу женил Хидэёри на своей внучке. Но в 1605 г. сына Иэясу, Токугава Хидэтада, объявили наследником сёгуна, давая понять всей стране, что этот титул будет передаваться по наследству. Иэясу отдал даймё приказ явиться к нему и отпраздновать назначение будущего сёгуна, этот приказ касался и Тоётоми Хидэёри. Семья Тоётоми восприняла случившееся как оскорбление; возмущенная Ёдогими, мать Хидэёри. отклонила приглашение и выразила Иэясу протест. Иэясу отменил приказ, но продолжал намеренно раздражать Тоётоми провокационными и оскорбительными поступками. В 1611 г. Иэясу встретился с Хидэёри в замке Фусимн и обнаружил, что юноша уже вырос, стал мужчиной и вполне способен претендовать на власть. Существует гипотеза, что именно после этой встречи Иэясу твердо решил уничтожить Хидэёри.

В 1613 г. Иэясу посетовал, что в надписи, выгравированной на храмовом колоколе, отлитом по заказу Хидэёри, зашифровано проклятие против него, Иэясу. Это обвинение было очередной провокацией, адресованной Ёдогими, но Хидэёри не замышлял ничего дурного. Из Осака в качестве посредника был прислан Катагири Кацумото, но Иэясу отказал ему в аудиенции и вынудил принять от имени клана Тоётоми жесткие условия соглашения. Еще один посланник, отправленный тайно самой Ёдогими, добился встречи с Иэясу и повез обратно дружескую весточку. Вернувшегося в Осака Катагири обвинили в принятии недопустимых условий. Тем не менее, он всеми силами старался сохранить мир, но оказался в меньшинстве и был вынужден покинуть замок Осака. Едва Катагири вернулся к себе в поместье, Иэясу предложил ему положение вассала. Так Иэясу строил козни, лишая Тоётоми преданных сторонников. Зато попытки Осака переманить на свою сторону бывших вассалов Тоётоми не увенчались успехом, клан Тоётоми испытывал серьезную нехватку последователей.

К 1614 г. множество ронинов, потерявших хозяев или работу после битвы при Сэкигахара, предчувствовало новую войну и потому собиралось в Осака. Санада Юкимура с сыном, оборонявшие замок Уэда и преграждавшие путь Токугава Хидэтада к Сэкигахара, покинули горы Кудодзан и перебрались в замок Осака. Туда же явились такие влиятельные самураи, как Тосокабэ Моритика, Мори Кацунага и сын Отани Ёсицугу; численность их объединенной армии достигала почти 90 тысяч человек.

Токугава Иэясу проводил политику гонений на христиан. поэтому самураи-христиане тоже предпочитали присоединиться к клану Осака. Одним из таких самураев был Акаси Тэрудзуми, советник Юкита Хидэиэ, военачальник армии Тоётоми при Сэкигахара. После упорной борьбы в труднейших условиях и поражения он не смог совершить харакири, поскольку придерживался христианской веры. Стремясь погибнуть с честью, он участвовал в бою пехотинцев и опять остался в живых. На ноле боя Акаси Тэрудзуми столкнулся со своим родственником Курода Нагамаса, военачальником армии «восток», и тот уговорил Акаси бежать, чтобы спасти жизнь. После 14 лет скитаний Акаси решил снова взять в руки оружие, чтобы защищать христиан от преследований Иэясу. Покинув убежище на Кюсю, Акаси вместе с небольшим отрядом прибился к христианам, направляющимся в Осака. В замок он вошел во главе пятитысячно!! армии самураев под шестью большими флагами с христианским крестом. (Следует подчеркнуть, что стремление встать на сторону Осака по религиозным мотивам - нетипичное явление; большинство стекающихся в город самураев манили только трофеи.)

Зимняя кампания

Токугава Иэясу готовился к войне со своей обычной тщательностью, и наконец зимой 1614 г. двинул на Осака армию, численность которой, по разным источникам, составляла от 180 до 300 тысяч человек. Лагерь был разбит с довольно уязвимой, южной стороны замка. Замок Осака принадлежал к числу самых неприступных в Японии, его высокие каменные стены омывали устье реки, каналы и рвы, кроме того, их окружали внешние укрепления. С южной стороны замка знаток осадного искусства Санада Юкимура возвел выдающийся наружу барбакан, где могло расположиться пять тысяч воинов. Запасы провизии в замке пополнили заново в расчете на длительную осаду.

Бой начался 2 декабря. Войска Токугава обстреливали замок Осака днем и ночью, пушечная канонада была слышна даже в Киото. Но неоднократные попытки взять замок штурмом провалились из-за искусных контратак Санада Юкимура. После нескольких недель разорительной и изнуряющей осады в морозную погоду, а также неудачных попыток подкупить стражу и прорваться в замок, Иэясу предложил мирный договор, ставя перед собой цель не только прекратить бессмысленные людские потери, но и упрочить собственное положение.

Летняя осакская кампания 1615 г., ставка Токугава Иэясу. Отряд самураев охраняет сёгуна. Обратите внимание на ближний круг, стражников с золотыми веерами, украшенными китайским иероглифом «5». Этому числу приписывали большое значение в связи с верой в бодхисатву Акаланатху. (Музей замка Осака)

Горе побежденным. Сторонники Тоётоми пытаются спастись бегством после падения замка Осака. (Музей замка Осака)

Мать Хидэёри, Ёдогими, напуганная пушечными залпами, убедила сына согласиться на предложенные условия, а когда тот же совет дали военачальники, Хидэёри последовал ему. Ёдогими не подозревала, что сама обрекла клан Тоётоми на истребление. Мир был подписан 23 декабря; Иэясу с триумфом вернулся в Киото. Часть войск сопровождала его, но едва он покинул лагерь, остальные воины принялись разваливать внешнюю стену замка, пока она не рухнула в наружный ров. а затем засыпали и внутренний ров. умышленно и дерзко нарушив соглашение о частичном разрушении замковых укреплений. Военачальники Тоётоми отчаянно протестовали, но к тому времени, как их жалобы услышал Иэясу, почти все внешние укрепления замка Осака были уничтожены.

Летняя кампания

В апреле 1615 г. армия Токугава снова выступила из Киото, чтобы нанести по Тоётоми последний - сокрушительный удар. Предлогом послужили частично восстановленные укрепления Осака (донесения преувеличивали масштабы строительства), а также вновь появившиеся в городе сборища ронинов (последнее было чистой правдой: армия Осака стала более многочисленной, чем в декабре). Клан Тоётоми предпринимал вылазки в ближайшие провинции, надеясь разделаться с отрядами армии Токугава прежде, чем они соберутся вместе. На этот раз Иэясу потребовалось всего три дня, чтобы расквитаться с врагами: Тоётоми уже не могли полагаться на прочность укреплений, выдерживающих длительную осаду, а Иэясу запланировал свой излюбленный тактически»! ход: бой на открытой местности. Войска Токугава численностью около 150 тысяч человек приблизились к Осака с трех сторон. Готовые сражаться до конца, 55 тысяч защитников города вышли им навстречу на поле Тэннодзи к югу от замка. Очевидцы вспоминали, что холм Тосуяма казался словно обагренным кровью от множества красных доспехов воинов Санада Юкимура.

В центре воины Мори Кацунага теснили авангард армии Токугава во главе с Хонда Тадатомо. В разгар сражения подкрепление, прибывшее со стороны левого крыла армии Токугава, было ошибочно принято за врагов. В рукопашной схватке ряды смешались, роковая путаница происходила сплошь и рядом. Иэясу поручил командование сыну Хидэтада, а его противник Оно Харунага, стоящий в резерве, предпринял отчаянную попытку обезглавить войско противника, но был остановлен Ии Наотака и Маэда Тосицунэ с правого фланга армии Токугава. Отправленное Хидэёри письмо с требованием прислать подкрепление затерялось в пути. В конце концов армия Токугава подавила противника численным перевесом, особенно после трагического известия об убийстве Санада Юкимура: это случилось, когда он, изнуренный боем, дал себе краткую передышку.

К наступлению сумерек войска Иэясу уже заполонили пылающий замок Осака. Хидэёри и его мать Ёдогими покончили с собой, малолетнего сына Хидэёри безжалостно казнили, истребив таким образом весь род вплоть до последнею человека. Вдова Хидэёси Кита-но-мандокоро пережила войну и ушла в монастырь. В возрасте семидесяти четырех лет, после заговоров и борьбы длиной почти в целую жизнь Токугава Иэясу стал единственным полновластным правителем всей Японии. Следующей весной он умер в постели, власть перешла к его сыну Хидэтада.

Доспехи тосэй-гусоку, предположительно принадлежавшие семейству Санада. поскольку наручи украшены эмблемой этого клана. Цилиндрическая кираса изготовлена японскими мастерами в XVII в. явно по европейскому образцу. (Музей замка Осака)

Глава 13. Восстание христиан в Симабара

Новообращенные христиане на Кюсю прежде находились под защитой провинциального даймё из клана Арима, но после истребления Тоётоми в 1615 г. бакуфу Токугава призвало всех даймё всячески притеснять христиан. Процесс гонений был постепенным и непостоянным. Мацукура Сигэмаса, отличившийся в осакской кампании, поначалу был расположен к христианам, но когда третий сёгун Токугава Иэмицу упрекнул его в недостатке рвения, Мацукура принялся усердно преследовать христиан и в итоге оказался повинен в смерти около 10 тысяч человек.

Сына Арима Харунобу, Наоцуми, перевели из Симабара в Хюга, но многие его подданные остались на прежнем месте и занялись земледелием. После пленения и казни по приказу Иэясу (после битвы при Сэкигахара) даймё-христианина Кониси Юкинага, его свита, жаждущая отомстить Токугава, нашла убежище неподалеку от Симабара.

В своем стремлении продемонстрировать преданность клану Токугава Мацукура предложил грандиозный план нападения на Лусон (Филиппины) - базу испанских миссионеров, посещающих Японию. Добившись неофициального согласия бакуфу, он занял деньги у купцов из Сакаи, Хирато и Нагасаки и закупил оружие. Но вскоре бакуфу решило, что время разделаться с заморскими сторонниками христиан еще не пришло, тем более что в стране начались волнения. После скоропостижной и внезапной смерти Мацукура Сигэмаса его обязательства легли на сына Кацунэ. Вынужденный возвращать отцовский долг, он резко повысил налоги и начал безжалостно собирать их; крестьяне, не имевшие возможности расплатиться, умирали в руках его палачей. Ситуация в Симабара обострилась, поползли слухи, что вскоре туда явится апостол и спасет крестьян.

Масида Дзинбэй, один из приближенных Кониси Юкинага и набожный христианин, вместе с другими последователями Кониси и Арима Харунобу задумал поднять восстание против жестокого Мацукура и его клана. Весной 1637 г. погода не радовала, ожидался такой плохой урожай, что над краем нависла угроза голода. Крестьяне в отчаянии ждали Спасителя можно догадываться, что слухи о его скором явлении распускали мятежники. На севере и юге Арима 16 крестьян взяли под стражу за молитвы, возносимые Иисусу. Все они были казнены, но их гибель высекла искру бунта. Толпа разъяренных крестьян напала на чиновника и убила его, а вскоре началось восстание против правительства и богатых храмов. Бунтовщики перебили буддистских жрецов и двинулись к замку Симабара, неся на шестах головы поверженных врагов.

На острове Амакуса вспыхнуло еще одно восстание, мятежникам удалось расправиться в отрядом Миякэ Тодзуро, отправленным на подавление смуты.

Масуда Дзинбэй объявил своего сына Сиро Токисада (христианское имя Джеронимо) Спасителем, пришествия которого так ждали христиане. Даже длительная осада не помогла мятежникам захватить замок Симабара. Готовясь к встрече с карательной армией, которую, как и следовало ожидать, послал навстречу им Токугава Иэмицу, восставшие чинили укрепления пустовавшего замка Хара. 3 декабря 1637 г. Сиро Токисада вошел в замок, где вскоре собралось около 35 тысяч человек. Армию мятежников возглавляли всего 40 самураев, в замке находились 12-13 тысяч женщин и детей. Остальными были крестьяне, которых, по иронии судьбы, еще недавно обучал стрельбе из ружей отец их врага Мацукура Сигэмаса, планируя нападение на Лусон.

Тридцатитысячная армия бакуфу, неся тяжелые потери, пыталась взять замок Хара штурмом. Защитники крепости демонстрировали мужество и удивительную меткость; в бою был убит командир их противников. Только теперь правительство осознало всю серьезность положения: история учила, что пример вызова, брошенного власти, может быть роковым. Собрав отряды даймё с Кюсю, особенно бывших христиан, отрекшихся от веры, бакуфу со 120 тысячами воинов, вооруженных пушками и аркебузами, осадило замок Хара. Восставшие защищались упорно и умело; разрушить замок армии Токугава никак не удавалось. Тогда бакуфу выслало из Хирато голландское судно с приказом обстрелять замок из корабельной артиллерии. Возмущенные мятежники в письме обвинили бакуфу в трусости, заявив, что оно способно воевать только руками чужестранцев. Любопытно, что это обвинение - или боязнь утратить авторитет в глазах народа вынудило бакуфу отозвать голландский корабль. Правительство Токугава приказало ниндзя тайно пробраться в замок, но некоторых перехватили еще на подступах, во рву, а остальных в замке, поскольку они не говорили на диалекте симабара и не понимали языка христиан.

Через три месяца, к середине февраля 1638 г., у защитников замка Хара иссякли боеприпасы и провизия. Фуражиров перебили при попытке напасть на лагерь армии бакуфу. Военачальник Мацудайра Нобуцуна приказал вскрыть трупы, чтобы выяснить, чем питаются в замке, но в желудках убитых обнаружили только траву и листья. Мацудайра назначил общее наступление на 29 февраля, однако отряд Набэсима опередил его на день, поэтому битва состоялась 28февраля. После двухдневного боя замок Хара пал. Сиро Токисада погиб в бою, победители истребили всех обитателей замка, в том числе женщин и детей.

В апреле 1638 г. бакуфу конфисковало владения Мацукура и казнило тирана Кацуиэ.

Глава 14. Бакуфу Токугава

Бакуфу Токугава столкнулось с серьезной проблемой - неповиновением даймё. Если бы эффективное решение так и не удалось найти, бакуфу постоянно угрожала бы опасность со стороны деятельных и честолюбивых поместных властителей, а Тоётоми Хидэёси уже доказал, что такой отвлекающий маневр, как война на чужой территории, - дорогая и рискованная затея. Поэтому правительству Токугава пришлось продумать ряд нововведений, общей целью которых было ослабление позиции даймё.

Государственные посты в провинциях вокруг Эдо достались самым давним соратникам и приближенным Токугава - фудаи («ближним господам"). Бывших сторонников Тоётоми, тодзама («дальних господ"), лояльность которых всегда оставалась иод вопросом, бакуфу переселило в удаленные уголки страны, лишив связи с унаследованными землями и подданными (впрочем, некоторым оставили родовые поместья). Многих просто уничтожили, конфисковав владения, и вскоре сёгунату принадлежала примерно четверть всего риса, выращиваемого в стране. Чтобы вынудить даймё тратить деньги, сёгун приказал им выстроить замок Эдо, починить ров, осушить заболоченные берега Токийского залива. Каждый даймё был обязан являться в Эдо, к сёгуну, раз в два года. Поначалу эти сборы проводили как военные парады, чтобы проверить преданность и боеготовность подданных, но со временем поездки в Эдо стали для даймё удобной возможностью похвалиться своим богатством, что способствовало экономическому развитию придорожных городив. Жен и детей даймё бакуфу удерживало в Эдо в качестве заложников, и хотя поначалу визиты были добровольными, а семьи даймё принимали как почетных гостей, со временем такие поездки стали принудительными, а за гостями бдительно следили на случай, если им вздумается сбежать.

Тем не менее, бакуфу прежде всего ставило перед собой цель дать даймё возможность управлять своими поместьями, наводить порядок в хан, то есть во владениях. Как правило, бакуфу не вмешивалось в домашние дела и проблемы даймё до тех пор, пока не решало отнять у него хан. Согласно принципу хан, даймё вводил в своих владениях иерархию, в мирное время самураи пользовались некоторой степенью власти и свободы.

Горожане Эдо и Осака процветали, развивалась японская культура. Ограничение свободы торговли вызвало рост духовности в обществе, небывалых высот достигли такие характерные приметы культуры, как кабуки, хайку, укиё-э, сумо и т.д. Численность населения Эдо достигла миллиона человек, превзойдя численность любого европейского города, однако сравнивать их бессмысленно, поскольку утонченная городская культура Японии развивалась в полной изоляции. В 1636 г. третий сёгун запретил торговлю с португальцами из-за христианской веры последних. Только Голландии, Китаю и Корее разрешили присылать купцов в Японию, и то в ограниченном количестве, а голландцев принимали лишь в одном порту на острове Дэдзима в Нагасаки (в конце периода Токугава он стал воротами современной Японии) [^{Как известно, голландцы, как и португальцы, христиане, так что правильнее было бы сказать, что удар по репутации португальских миссионеров нанесло не христианство вообще, а секта иезуитов, путавшая миссионерство с вмешательством во внутренние дела Японии. Тем не менее, позиции иезуитов и в сегодняшней Японии одни из самых сильных в мире.}]. За 260 лет правления сёгуната Токугава Япония привыкла к покою и отгородилась от внешнего мира. Именно поэтому промышленная революция и всевозможные научные, технические и политические события того бурного периода западной истории Японии не коснулись. В числе прочего Япония полностью пренебрегала возможной угрозой извне.

Во время этого продолжительного и консервативного периода бакуфу упорно насаждало конфуцианство, поддерживающее идеологию правящего режима.

Одетый в хоро потомок клана Накамура на празднике Сома. К периоду Сэнгоку накидки хоро носили в основном гонцы. Ткань расправлена на легком каркасе из китового уса

На духовный облик японца оказали влияние более чем двухвековая изоляция, специфика образования, конфуцианские принципы сословности, иерархии и поклонения предкам. Именно в период Эдо развился кодекс бусидо, придающий смысл существованию класса самураев, которые в мирное время утратили прежнее значение [^{Парадоксально, но развившееся в период Эдо бусидо внятно было сформулировано значительно позднее в период Мэйдзи, речь о котором впереди.}].

Падение бакуфу и реставрация империи

В разное время, начиная с конца XVIII в., русские, британские и американские суда время от времени заходили в японские порты. Особенно настойчиво требовали открыть порты американцы, которые нуждались в перевалочных базах для судов тихоокеанского китобойного флота.

В 1853 г. командор флота США Перри привел в Токийский залив четыре «черных корабля» и предъявил письма своего правительства, адресованных императору: японские обычаи были для американцев такой тайной, что они даже не подозревали о центральной роли сёгуната и исключительно церемониальном характере императорской семьи. Переоценка сравнительной военной слабости Японии, наследия двух с половиной веков, стала невероятным потрясением, бакуфу выказало нерешительность, которая была встречена суровой критикой. В 1854 г. Перри снова приплыл к берегам Японии, и бакуфу заключило с ним так называемый договор Канагава, согласно которому американским судам разрешалось входить в порты Симода и Хакодатэ, а со временем в Японии появился и консул США. Вскоре после этого были заключены соглашения с Великобританией, Францией, Голландией и Россией, а тем временем, главным образом благодаря торговле с голландцами, бакуфу спешно проводило перевооружение.

На протяжении целого десятилетия правящий класс сотрясали споры о том, допустимы ли учащающиеся контакты с большим миром. Крайние националисты упорно противились предложениям открыть границы Японии для иностранцев: в доказательство они заявляли, что их родина священна и присутствие чужеземных варваров оскверняет эту землю. Другие же считали подобные контакты неизбежными, а компромисс - необходимым. После подписания соглашений споры разгорелись с новой силой, и в 1860 г. был убит самый влиятельный советник сёгуна Ии Наосукэ. В 1863 г. подстрекаемые националистами жители провинции Теею подожгли иностранные корабли, но британский, американский, французский и голландский флот отомстили им объединенными усилиями. Под сильным влиянием националистов находилась и Сацума на Кюсю, где в 1862 г. в Намамуги был убит английский торговец Чарлз Ричардсон - за то, что не сумел надлежащим образом выразить почтение, повстречавшись на дороге с даймё Симадзу и его свитой. Только под прицелом ружей стрелков королевского флота бакуфу заплатило контрибуцию, а упрямое нежелание даймё из Сацумы платить свою долю привело к продолжительному обстрелу Кагосима европейским флотом.

Решив открыть границы, бакуфу заставило замолчать всех недовольных и, таким образом, сплотило национал-экстремистов и всех прочих врагов сёгуната. Заключив против бакуфу альянс под названием Дзёи. они призывали самураев к террору, чем провоцировали акты возмездия [^{Имеются в виду акты возмездия над иностранцами, «попирающими святую землю". Среди жертв подобных актов оказались и наши соотечественники: первыми иностранцами, погибшими от рук самураев в порту Йокогамы, стали русские моряки, и даже будущий император Николай II подвергся нападению фанатика во время посещения Японии.}]. Со временем японцы смирились с невозможностью выиграть конфликт, в котором участвует иностранный флот. Лидеры Дзёи нехотя признали, что отомстить можно лишь одним способом - выведав у чужеземцев их технические секреты, тем не менее, враждебность по отношению к слабовольному и невежественному бакуфу не угасала. Наиболее активные участники этого движения происходили из семей самураев низшего ранга из Сацума (Кагосима), Тёсю (Яма-гути) и Тоса (Сикоку); они вынашивали дерзкие планы свержения сёгуна и восстановления императорской власти.

Под влиянием Дзёи даймё собрали армию и двинулись в сторону Киото.

Последний сёгун Токугава Ёсинобу (Хигоцубаси Кэйки) был никудышным военным; от мечты о сёгунате он отказался еще в то время, когда пытался остановить продвижение войск восставших в Тоба-Фусими в 1868 г. «Дальние господа» с воодушевлением переняли у варваров секреты обращения с оружием, их отряды состояли из самураев, горожан и крестьян, вооруженных современными ружьями и пушками, их поддерживали британские моряки. Потерпев поражение от этой модернизированной армии, войско сёгуна бежало в Эдо. В марте замок Эдо капитулировал без каких бы то ни было условий и без боя с императорской армией, которую возглавляли отряды из Сацума, Тёсю и Тоса, действующие именем императора Мэйдзи [^{Эти события вошли в историю как Реставрация Мэйдзи (Мэйдзи Исин), во время которой была восстановлена («реставрирована») официальная полнота власти императора Японии и упразднен сёгунат. О том. как это происходило, подробно рассказывает М. Курэ. В дальнейшем Япония вступила на путь развития по европейской модели с ярко выраженными местными особенностями (например, миф о божественном происхождении императора и всей японской нации стал официальной идеологией государства).}].

После свержения бакуфу преданные ему даймё продолжали упорное сопротивление в Тохоку, особенно на землях клана Аидзу. Они собрали армию не только из самураев, но и стариков, женщин и мальчиков-подростков, из которых многие погибли в бою. После поражения армии в Аидзу большая часть самураев бежала на Хоккайдо. Войско под предводительством Эномоно Такэаки напало на императорскую армию, присланную в подкрепление новому правительству в Мацумаэ на Хоккайдо. Воины Эномоно были снабжены современным оружием и обучены по французскому методу. Несмотря на все это, Эномоно пришлось сдаться противнику, имеющему численный перевес, в крепости Горёкаку, которую он удерживал, когда израсходовал все боеприпасы. После капитуляции Эномоно попал в заключение в Эдо (Токио); позднее он получил прощение и принял участие в развитии Хоккайдо.

В 1871 г. новое правительство Мэйдзи объявило об отмене системы хан: отныне вся земля принадлежала непосредственно правительству страны. Четыре отдельных сословия периода Эдо - самураи, крестьяне, ремесленники и торговцы - были упразднены, равными стали все, кроме аристократов. Разумеется, консервативные самураи цеплялись за прежние обычаи, их недовольство политикой правительства вылилось в несколько попыток восстаний, однако новая императорская армия, состоящая из представителей всех сословий, разогнала бунтовщиков. В 1877 г. после усмирения последнего мятежа, который поднял Сайго Такамори из Сацума, внутренние волнения наконец утихли.

Самураи господствовали в Японии на протяжении семи веков, с тех пор, как в 1192 г. Минамото Ёритомо основал в Камакура первое правительство бакуфу. Их живучесть была поразительна, но полная победа Токугава в 1615 г. истощила их силы. Самураям открылся большой неизведанный мир, однако уже через 260 лет после встречи с ним общество, которое самураи так долго строили, рухнуло, подорванное изнутри.

Кодекс самурая

С древнейших времен жертвами войны в первую очередь становились женщины и дети, старики, бедные и беззащитные, и мир самураев не был исключением. Однако мародерством занимались в основном самураи низкого ранга. Иногда военачальники запрещали грабежи, но подобными приказами обычно пренебрегали: большинство самураев для того и уходило на войну, чтобы вернуться с добычей. (СЁ)

Сегодня принято считать, что результатом процесса кристаллизации системы нравственных ценностей самурая стал так называемый кодекс бусидо. В знаменитом тексте «Хагакурэ» термин бусидо объясняется как идеализация смерти, но, пожалуй, уместнее было бы заменить последнее слово другим «убийство» [^{Строго говоря, в «Хагакурэ» термин бусидо вообще не объясняется, хотя речь в книге идет именно о нем. Многочисленные толкования бусидо продукт более поздней эпохи Мэйдзи (1868-1912).}]. В период Эдо кодекс бусидо в крайних проявлениях поддерживало обладающее абсолютной властью бакуфу. Но нам известно, что разрыв между идеалами и реальностью всегда велик. Например, если вспомнить, как жили и умирали члены клана Минамото, станет ясно, что они были просто убийцами. Если заняться изучением жизни других, несамурайских сословий в период господства самураев, мы не сможем не заметить, сколько яростных протестов вызывал пресловутый кодекс. Автор ничем не может объяснить, каким образом и по сей день находятся те, кто считает, что основополагающие принципы и ценности бусидо уместны в повседневной жизни. Проанализировав исторические предпосылки возникновения кодекса, мы поймем, что он, по сути дела, иллюзия. Несомненно, некоторые позитивные элементы применимы и к современному обществу, но эти элементы присущи не только самурайскому кодексу - это общечеловеческие ценности: преданность, верность слову, сила духа. Но не следует путать романтическую иллюзию с реальностью: средневековые самураи были суеверны, неразумны и, самое главное, они ни в грош не ставили человеческую жизнь.

Кодекс самурая непрерывно нарушался с периода Мэйдзи до конца Второй мировой войны. После реставрации Мэйдзи самураи слились с общей массой населения, но правительство по-прежнему высоко ставило идеологические аспекты самурайского кодекса. В иерархическом обществе, где император пользовался абсолютной властью, кодекс бусидо был идеальным орудием для управления людьми.

Принятое в 30-е годы XX в. образование, построенное на доведенных до крайности догматах бусидо, в сочетании со стремлением к господству и власти, которые милитаристский режим насаждал через средства массовой информации, заставили молодых солдат фанатично сопротивляться противнику во время Второй мировой войны. Апогеем этого сопротивления стали штурмы под крики «банзай» и атаки смертников-камикадзе. Идеология самураев была представлена в совершенно искаженном виде: в прошлом самураи не считали капитуляцию и даже переход на сторону врага вопиющим преступлением. Если самураи проигрывали бой, они бежали с поля и готовились к следующему сражению. При внимательном прочтении исторических источников становится ясно, что бой до последней капли крови - нетипичный для самурая поступок; возможно, самураев и вдохновляли возвышенные принципы бусидо, но в жизни им следоват редко.

В последней части этой книги автор обратился к негативным сторонам кодекса самурая. На редкость суровые исторические условия, породившие этот кодекс, особым образом сформировали психику японцев, но несправедливо судить о характере японцев только в таком разрезе - это все равно, что оценивать целый народ исключительно по трагическим страницам его истории.

Отец Рема был не только сведущ в боевых искусствах он писал стихи и владел искусством каллиграфии. Мать Рёма умерла в молодости, и он привязался к сестре, которая, будучи всего тремя годами старше его, не хуже мужчин стреляла из лука, ездила верхом и фехтовала.

Рёма часто бывал в гостях у своего дяди, преуспевающего купца, где и познакомился с миром торговли. Всестороннее образование и возможность сколько угодно задавать вопросы приучили юношу мыслить и рассуждать.

В 1853 г. четыре военных корабля командора Перри вошли в Токийский залив и потребовали у императора разрешения для американских судов останавливаться в японских портах. Бакуфу Эдо, не сумевшее отстоять введенный несколькими годами ранее запрет на стоянки в японских портах для всех иностранных кораблей, решило открыть границы и подчиниться требованию правительства США. Случившееся удивило лишь немногих. За несколько лет до этого голландцы, выходцы из единственной страны, кораблям которой был разрешен доступ в порт Хирато, доложили бакуфу об исходе Опиумной войны 1839-1842 гг., в которой Китай потерпел унизительное поражение от чужестранцев. Таким образом, советники бакуфу знали, что положение Японии в Азии шаткое и от ее изоляции мало толку. Но несмотря на то, что бакуфу приняло единственно правильное решение, смирившись с неизбежностью вторжения иностранцев, это вызвало бурную реакцию у тех, кто твердо считал землю Японии священной.

В год заключения договора, 1854 г., Рёма прибыл в Эдо учиться в знаменитой школе фехтования. Столичные самураи кипели от возмущения, всюду слышались разговоры о войне. Когда в хане Тоса объявили сбор воинов для охраны побережья Синагава, Рёма присоединился к патрульному отряду. Ему было девятнадцать лет, он интуитивно понимал, что мир меняется.

В 1856 г. в соответствии с условиями договора правительство США отправило в Японию генерального консула Таунсенда Харриса. Он настаивал на заключении американо-японского торгового соглашения; советники бакуфу пришли к выводу, что отказать ему невозможно, и отправили в Киото императору письмо с просьбой разрешить им открыть страну. Но двор императора Комэй придерживался традиционных взглядов, и бакуфу было отказано. Ситуацию усугублял внутренний конфликт по поводу наследования титула сёгуна, из-за которого клан Токугава раскололся на два лагеря.

В 1858 г. Ии Наосукэ из хана Хиконэ, доверенное лицо сёгуна, был назначен старшим советником бакуфу. Он быстро заключил торговое соглашение без разрешения Киото и возобновил преследования оппозиции. Не стерпев подобных проявлений диктатуры, консервативные самураи убили Ии у ворот замка Эдо в начале 1860 г. В том же году молодой Сакамото Рёма закончил обучение в школе боевых искусств и вернулся в Тоса, мечтая, что когда-нибудь Япония будет поддерживать дипломатические и торговые отношения со всеми странами мира.

В Тоса сторонники «священной земли» образовали партию Тосакинното, которая без колебаний расправлялась с каждым, кто осмеливался противостоять ей. Несмотря на глобалистские мечты, Рёма присоединился к этой ультранационалистской партии. Встревоженный, он вскоре покинул Тоса, вернулся в Эдо и поступил в школу фехтования Тиба. В 1862 г. Рёма с другом побывали у Мацудайра Сюнгаку, даймё из Этидзэн (Фукуи), которого Рёма попросил о рекомендательном письме, объяснив, что желает встретиться с Кацу Ринтаро Кайсю или Ёкои Сёнан самыми известными сторонниками открытия границ страны. Намерения Рёма, члена партии ультранационалистов, выглядели весьма подозрительно, но Кайсю согласился встретиться с ним. Когда Рёма провели в комнату для приема гостей, Кайсю заявил: «Ты здесь, чтобы убить меня. Давай же сначала поговорим о том, что творится в мире, а потом делай, как знаешь». Оба были искусными меченосцами, но оружия не обнажили.

Акт II: Господство на море и террор

Кацу Кайсю родился в 1823 г. в семье Кацу Кокити и был приближенным Токугава в Эдо. Несмотря на службу при бакуфу, Кацу Кайсю был очень беден и, чтобы свести концы с концами, открыл школу голландского языка. В возрасте двадцати пяти лет его направили в управление морской обороны бакуфу. Имея представление о голландской культуре, Кацу без труда понимал, что происходит в Азии. У него училось много молодежи - и не только чиновников бакуфу, но и жителей провинций, которым не терпелось узнать хоть что-нибудь о большом мире.

В 1860 г. Кацу пересек Тихий океан на японском судне «Канрин-мару», направлявшемся в США в ознаменование заключения торгового соглашения. К 1862 г. и моменту знакомства с Сакамото Рёма Кацу ведал делами морского флота в бакуфу.

После долгого разговора Рёма решил стать учеником Кацу. В своем дневнике Кацу записал: «Сакамото явился ко мне в дом со своим другом Тиба Сутаро, меченосцем. С раннего вечера до полуночи я рассуждал о причинах, по которым мы обязаны смотреть на мир по-новому, о необходимости создания нового флота для защиты Японии от колониалистов. Он [Рёма] признался, что хотел убить меня, но после моей лекции устыдился своего невежества, поняв, что не представляет себе положения Японии в Азии, и объявил, что будет моим учеником. А потом приложит все старания, чтобы создать флот... После встречи Рёма объяснил и своему другу, что приходил рассчитаться со мной. Я только рассмеялся. Он нс лишен достоинства и в конце концов показал себя порядочным человеком».

Встреча с Кайсю убедила Рёма, что Японии необходима осуществимая программа реформ. В том же году он отплыл вместе с Кайсю в Осака на судне бакуфу «Дзюндо-мару». Уже в следующем году он пригласил многих самураев из родной провинции Тоса в школу Кайсю. Сам Рёма к тому времени служил у Кайсю секретарем.

Прежде морская школа бакуфу в Цукидзи была открыта только для тех. кто служил бакуфу, но Кайсю собирался открыть новую школу морских офицеров в Кобэ специально для способной молодежи из провинций. Кайсю убеждал в необходимости основания такого учебного заведения советников бакуфу, влиятельных даймё и придворных аристократов.

Добиться согласия было нелегко, поскольку каждое предложение становилось очередным поводом для конфликта между сторонниками и противниками открытия границ. Во время пребывания Кайсю в Киото на него напал какой-то самурай, но телохранитель спас хозяина. Продолжая бороться за новую морскую школу, Кайсю пригласил самого сёгуна Токугава Иэмоти на борт собственного парового судна. На этом корабле он и получил разрешение создать морскую школу в Кобэ.

Разумеется, одним из первых в эту школу поступил Сакамото Рема. Кайсю только радовался этому обстоятельству, так как Рема удавалось поднять боевой дух учеников. Финансовой поддержки бакуфу не хватало на нужды школы, и Рёма снова побывал у Мацудайра Сюнгаку, даймё Этидзен, и попросил вложить в школу деньги. Во многих отношениях Рёма вскоре стал лидером учеников Кайсю.

Когда иностранные корабли угрожали расправой упрямым националистам Теею, обстрелявшим суда США, Франции и Голландии в 1863 г. в Симоносэки, советник бакуфу Хитоцубаси Кэйки (впоследствии сёгуна Токугава Ёсинобу) приказал Кацу Кайсю провести переговоры и уладить вопрос с представителями иностранных держав. Вместе с Рёма и другими учениками Кацу отправился в Нагасаки и вступил в дискуссию, надеясь разрешить конфликт, но переговоры не привели к соглашению, удалось только отложить дальнейшие действия на два месяца. Рёма не вернулся вместе с Кайсю в Эдо, а побывал у второго своего наставника Ёкои Сёнан в Кумамото.

Сёнан родился в семье самурая низкого ранга в Кумамото. Его планы экономического развития одобрил Мацудайра Сёнгаку из Этидзэн, а также предложил осуществить их и разработать программу реформ. Однако идеи Сёнан опережали время: обвиненный в «несамурайском подходе", он был вынужден вернуться в Кумамото. В гостях у Сёнан Рёма посетовал, что бакуфу бросило Тёсю на милость чужеземного флота, в ответ Сёнан посоветовал набраться терпения и не бунтовать, вести себя осторожно. (Случись это позднее, в период Мэйдзи, Ёкои Сёнан мог погибнуть из-за своих пацифистских и христианских убеждений.)

В начале 60-х годов XIX в. вражда сторонников бакуфу и членов Дзёи достигла хронической стадии. Приверженцы идеи изгнания чужаков во главе с Такэти Дзуисан и Кусака Гэндзуи в Тоса и Теею прибегли к террору, чтобы запугать сторонников бакуфу в Киото. Один за другим гибли те, кто поддерживал позицию бакуфу; полиция бакуфу наносила ответные удары, и вскоре но всему Киото рекой лилась кровь. В отместку членов Дзёи жестоко покарал властитель Тоса, Яманоути Ёдзан.

Годом ранее Симадзу Хисамицу из Сацума, преданный вассал бакуфу, не скрывал враждебности по отношению к движению против бакуфу, развернувшемуся в Тосу. Тем не менее он добивался реорганизации правительства и был сторонником Хитоцубаси Кэйки, который рекомендовал его на пост советника сёгуна. Несмотря на то, что бакуфу нехотя соглашалось на реформы, Хисамицу ненавидели и представители оппозиции. Бакуфу отказалось предоставить Хисамицу правительственное судно, когда ему понадобилось вернуться в Сацума.

На родину ему пришлось добираться по суше, и как раз во время этого путешествия его приближенный убил англичанина Чарлза Ричардсона в Намамуги за то, что чужестранец нс выказал почтения и не посторонился, пропуская свиту Хисамицу.

Как нам уже известно, этот инцидент вызвал у британцев бурное возмущение. В заливе Сацума они появились с требованием возмещения и наказания виновных. Властитель Сацума отказался, но вскоре пожалел об этом, поскольку британские военные корабли приступили к обстрелу города Кагосима. В ходе переговоров Сацума согласился выполнить требования иностранцев. После случившегося между британцами и Симадзу установились вполне дружеские отношения. Никого в Японии это не удивляло: на протяжении истории страны бесчисленное множество даймё объединялось с прежними врагами, доказавшими свою власть. Властитель Сацума умел признавать чужую силу и заручился помощью британцев в модернизации своих войск. (Мотив британцев был иным: ослабить влияние французов на бакуфу.)

В июле 1863 г. на экстремистов Теею напал отряд синсэнгуми полиции бакуфу во главе с Кондо Исами; это произошло на постоялом дворе Икэдая в Киото. Кондо с четырьмя меченосцами пробился в комнату, где проводили тайное собрание сторонники изоляции из Тёсю и Тоса, и убил пятерых. В это время остальные воины ударного отряда бакуфу ждали снаружи и перебили еще одиннадцать человек, сбежать удалось немногим. Случай в Икэдая только распалил членов Дзёи в Теею; они собрали вооруженный отряд и в начале 1864 г. подступили к резиденции императора в Киото, чтобы захватить ее.

Воины из хана Аидзу при содействии отряда Сацума остановили натиск у ворот Кинмон (Хамагури Гомон) императорского дворца. Этот эпизод заставил бакуфу задуматься о влиянии ханов Тоса и Сацума на императора Комэй. Сёгун Иэмоти придерживался политики оппортунизма, за что вскоре поплатился; наиболее действенным методом он считал выведение из игры могущественных даймё Тёсю и Сацума, чтобы они не объединились против бакуфу.

В августе 1863 г. британские корабли обстреляли столицу Сацума, Кагосима, когда истек срок уплаты возмещения за убийство британского торговца. Император Комэй распорядился наказать хан Теею, но прежде корабли четырех государств приступили к военным действиям в проливе Кан-мон и открыли обстрел береговых бастионов Тёсю на Симоносэки. Под шквальным огнем с кораблей бастионы умолкали один за другим, их защитников расстреливали из ружей или брали в плен.

Карательный отряд бакуфу во главе с Токугава Есикацу вышел из Осака в Тёсю в сентябре. Незадолго до этого, в августе, Кацу Кайсю велел Сакамото Рёма навестить одного из старших офицеров карательного отряда, происходившего из хана Сацума.

Акт III: Рёма и Такамори

Офицером карательного отряда, посланного в Тёсю, с которым Сакамото Рёма встречался в августе 1863 г., был Сайго Такамори. Он родился в семье самурая из хана Сацума, поднявшегося чуть выше самого низшего ранга. В молодости он повредил правый локоть, отказался от намерения стать воином и занялся управлением. Политика Сайго Такамори, направленная на реформы экономики сельского хозяйства, была встречена с одобрением, и вскоре он уже водил знакомство с местным властителем Симадзу Нариакира [^{Более известен как Симадзу Нариоки (1791-1859).}]. Для выходца из беднейшей семьи это был стремительный взлет: Сайго Такамори получил возможность общаться с властителем хана, не спрашивая позволения у его приближенных. Нариакира был, вероятно, одним из самых выдающихся деятелей того времени, дальновидным и проницательным, задумавшим преобразовать экономику Сацума с помощью современной промышленности.

Он основал фабричный район, распорядился построить доменную печь, стеклянный завод, мельницу и фабрику по выпуску фарфоровых изделий.

Что касается политики, Нариакира вмешивался в вопросы престолонаследия после смерти в 1858 г. тринадцатого сёгуна Токугава, Иэсада. Нариакира активно поддерживал Хитоцубаси Кэйки, которого считал способным вывести Японию из кризиса. Но увы, Токугава Ёситоми и Иэмоти поддерживал верховный советник Ии Наосукэ, следовательно, титул должен был перейти к Иэмоти. Мосле смерти Симадзу Нариакира его племянник Хисамицу унаследовал хан Симадзу. Преданность Сайго Такамори Нариакира и Кэйки вызывала недовольство нового властителя, его выслали из столицы и отправили на остров Амамиосима. После убийства Ии Наосукэ Симадзу Хисамицу призвал изгнанника обратно: ему требовался политический опыт Такамори, приобретенный в Эдо под руководством Нариакира.

Такамори весьма скептически относился к новому властителю как политику. Подобно его дяде, Хисамицу стремился к власти, а для этого считал необходимым вмешаться в реформы бакуфу, но Такамори отговаривал его появляться в Эдо. Этот совет был воспринят с нескрываемым недовольством. Когда Такамори получил приказ отправляться в Симоносэки и возвестить о скором прибытии отряда Хисамицу, включенного в карательную армию, которую бакуфу собиралось бросить на подавление экстремистов Чёсю, Такамори ослушался и не стал дожидаться хозяина. Вместо этого он отправился в Киото, надеясь прекратить бессмысленную попытку переворота, договорившись с партией Дзёи из Сацума.

Нариакира и Хисамицу были сторонниками открытия границ Японии, более того, понимали, что государственный переворот в такое время равносилен самоубийству. Зная о существующей угрозе, Хисамицу вывел собственную армию из Сацума и направился в Эдо. Члены Дзёи неверно истолковали ход Хисамицу как объявление войны бакуфу, однако Хисамицу только стремился продемонстрировать бакуфу свою силу, но не имел ни малейшего намерения свергать его. По приказу Хисамицу его приближенные напали на членов партии Дзёи, поселившихся на постоялом дворе Тэ-радая в Киото, и убили несколько человек. Неповиновение обрекло Такамори на очередное изгнание на остров, но он. подобно фениксу, возродился вновь.

По совету Окубо Тосимити, Хисамицу нехотя согласился призвать к себе Такамори, поскольку только он имел связи и при дворе императора, и в бакуфу. Он участвовал в подавлении восстания Тёсю в Хамагури Гомон в 1863 г., что повлекло за собой появление в Теею карательного отряда бакуфу. Поначалу лидеры Сацума одобрили этот шаг и рекомендовали в военачальники Кэйки, но желание Такамори (и покойного Нариакира) видеть блистательного Хитоцубаси Кэйки главой бакуфу опять не сбылось. Карательный отряд отдали под командование Токугава Ёсикацу, пользовавшегося поддержкой хана Кии; теперь на пути к реформам бакуфу встала вражда кланов Кии и Хитоцубаси.

Сайго Такамори по-прежнему верил, что бакуфу в целом поддерживает идею реформ, однако это было невозможно из-за постоянных внутренних конфликтов в правительстве. Когда Такамори встретился с Сакамото Рёма в Осака накануне похода в Тёсю, весть от Кацу Кайсю ошеломила его: "Бакуфу подобно старому дереву - беспомощному, со сгнившим стволом. Могущественные ханы должны создать новое правительство. В эти решающие дни усмирять Тёсю бессмысленно - не время ханам враждовать друг с другом". Позднее Рёма рассказывал Кайсю, что воздействие этого письма было подобно звону колокола: его негромкий звук проник глубоко и вызвал гулкое эхо. Кайсю согласно кивал, несомненно, вспоминая вечер, когда Рёма отказался от мысли убить его.

Во время первого карательного похода в Тёсю Рёма следовал за Кацу Кайсю. Едва выжив при обстреле города с иностранных судов, лидеры Тёсю поняли, что сопротивляться войскам бакуфу не смогут, принесли извинения и сдались. К бакуфу вернулась былая уверенность. Морская школа Кайсю в Кобэ стала мишенью нападок консервативных членов правительства - на том основании, что в школе готовили самураев отнюдь не к службе в бакуфу. Кацу Кайсю в октябре 1864 г. вызвали в Эдо, Рёма и его коллеги из других ханов лишились работы, а в 1865 г. школу закрыли. Однако хан Сацума был на их стороне, отчасти по просьбе Кайсю. переданной Такамори, и отчасти потому что после поражения в бою с британцами остро встала необходимость в реорганизации военно-морских сил.

Акт IV: Альянс Рёма

В мае 1865 г. Сайго Такамори прибыл в Сацума и сообщил Рёма, что бакуфу задумало вторую карательную войну против Тёсю. Мало того, Такамори просил вмешаться и попытаться примирить Сацума и Тёсю. Задача была не из простых. тем более что эти два хана принадлежали противостоящим партиям. В Сацума стремились к умеренным реформам бакуфу. в Тёсю к более радикальным, доходящим до крайностей. Ни Симадзу Ёсихиса в Сацума, ни Яманоути Ёдо в Тоса не желали менять политическую структуру Японии. благодаря которой занимали высокое положение в обществе; мысль о настоящей революции им и в голову не приходила. С другой стороны, радикальная партия Тёсю поддерживала связи с самыми амбициозными аристократами Киото, вынашивающими планы реставрации императорской власти.

Акт V: Дилемма сёгуна

Пока приближенные даймё стремились положить конец власти бакуфу, перед правительством встала серьезная дилемма.

Бакуфу заключило торговое соглашение с США и вместе с тем хотело обратить себе на пользу неприязнь императора Комэй к иностранцам. Когда сторонники бакуфу подавили попытку переворота, предпринятую партией Дзёи из Тёсю в Хамагури Гомон в 1864 г., у бакуфу появился удачный повод убедить императора открыть границы Японии. Однако бакуфу боялось лишиться поддержки императора и делало вид, что в чем-то сочувствует Дзёи.

В 1864 г. четыре могущественных и влиятельных даймё собрались в Киото, чтобы обсудить дальнейшую политику Японии, однако конкретных соглашений не было достигнуто; собравшиеся разъехались, так ничего и не решив. Больше всего бакуфу боялось, что на встрече будет решено открыть границы Японии и таким образом бакуфу лишится инициативы и возможности управлять дальнейшим ходом событий: борьба за внутреннюю власть тревожила бакуфу гораздо сильнее внешней политики. Сёгунат делал даймё уступки, усиливал степень их независимости, у многих даймё в Киото и его окрестностях уже появились личные вооруженные отряды. Между тем сотрудничество с даймё было в интересах и двора, и бакуфу. Именно в попытке добиться объединения была задумана карательная кампания против наиболее ревностных членов Дзёи в Тёсю.

Результаты первой карательной экспедиции в Тёсю не удовлетворили бакуфу, поскольку Сайго Такамори из Сацума рекомендовал военачальнику Токугава Ёсикацу избегать излишней жестокости. Сёгун Иэмоти и советники бакуфу считали, что Тёсю следует проучить еще раз, и в 1865 г. Иэмоти появился в замке Осака, готовясь к новому походу.

Но именно в 1865 г. иностранные державы, раздосадованные неисполнением условий торгового соглашения, направили в залив Осака корабли. Американские, голландские, французские и британские суда явились с известием, что если бакуфу не собирается открывать границы страны для торговли, переговоры будут проведены непосредственно с императором. Сёгун Иэмоти встретился с императором во дворце - впервые за 250 лет сёгунат продемонстрировал таким образом свою слабость. Комэй выслал двух советников бакуфу, которые прибыли в Киото вместе с сёгуном, с намерением открыть порт Кобэ без разрешения императора. Протестуя против нарушения своих прерогатив, Иэмоти подал в отставку, но после примирения с Хитоцубаси Кэйки сложить с себя обязанности сёгуна отказался.

Кэйки пригрозил расправой придворной фракции Дзёи и вынудил ее дать разрешение на исполнение условий торгового договора. Прислушавшись к совету Кэйки, император Комэй изменил свое мнение и согласился открыть границы страны. Это разрешило дилемму бакуфу и избавило его от необходимости поддерживать сразу две противоположные стороны. Зато партия Дзёи при дворе очутилась в затруднительном положении.

Вторая карательная экспедиция в Тёсю была предпринята летом 1866 г. и потерпела сокрушительное фиаско. Правительственным войскам недоставало боевого духа и современного оружия, которыми в избытке обладал отряд хана Тёсю, а британские корабли не давали судам сёгуна проводить военные действия у побережья Симоносэки, поскольку это ставило бы под угрозу иностранный флот. После провала второго похода в Тёсю Токугава Иэмоти умер в Осака, а Хитоцубаси Кэйки был избран пятнадцатым сёгуном Токугава и принял имя Ёсинобу.

Акт VI: Капитуляция бакуфу

В январе 1867 г. Гото Сёдзиро, советник Тоса, ранее принадлежавший к бакуфу, явился к Сакамото Рёма в Нагасаки. От имени Тоса он предложил купить компанию «Камояма-сатю» и реорганизовать ее в помощь экономике хана. В апреле компанию переименовали в «Кайэнтаи» «Компанию морской помощи», Рёма был назначен ее главой. Сотрудникам щедро платили, сама компания быстро стала экономически независимой.

В 1867 г., во время плавания из Нагасаки в Киото, Рёма и Гото Сёдзиро разработали фундаментальную политическую программу будущего правительства, которая содержала восемь статей, где речь шла о преобразованиях в Японии. В программе недвусмысленно говорилось, что верховная власть должна принадлежать императору, Рёма хотел, чтобы переход от системы бакухан к реставрации императора свершился мирным путем. Он решил попытаться убедить бакуфу вернуть власть императору; эта процедура носила название Тайсэйхокан. Сначала Рёма, как прежде, попросил помощи у Мацудайра Сюнгаку, но даймё Этигэн остался равнодушен к его идеям. Тогда Рёма обратился к Яманоути Ёдо, даймё хана Тоса. Ёдо по натуре был консерватором, но стремился сыграть в истории видную роль ближайшего вассала бакуфу.

13 октября хан Тоса направил бакуфу прошение с предложением вернуть власть императору, а сёгун Токугава Кэйки велел советникам рассмотреть его. Естественно, Сацума одобрила предложение. 14 октября бакуфу представило императору документ для исполнения процедуры Тайсэйхокан, одобренный двором.

Предыдущий альянс Сацума и Тёсю стремился свергнуть бакуфу силой, но Рёма считал, что в критической ситуации, в которой оказалась Япония, гораздо менее болезненным будет мирная передача власти. Если бакуфу вернет власть двору, Сацума и Тёсю лишатся причин уничтожать бакуфу; с другой стороны, властитель Сацума Симадзу Хисамицу к этой цели и не стремился. Переход власти помог сёгуну Кэйки выпутаться из сложного положения. когда на него одновременно давили и партия Дзёи, и иностранные державы; тем не менее он сохранил положение самого могущественного из даймё Японии. Рёма высоко оценил решение Кэйки, подтверждающее, что именно Токугава Кэйки способен повести императорскую Японию в будущее.

Акт VII: Визит в день рождения

Около девяти часов холодным вечером 15 ноября 1867 г. Накаока Синтаро из хана Тоса, сторонник насильственного свержения бакуфу, прибыл на постоялый двор Омия с тремя спутниками. Один из самураев спросил слугу, не останавливался ли здесь господин Сайя - такова была кличка Рёма. Ничего не подозревающий слуга ответил утвердительно и повел гостей вверх по лестнице. Один из самураев выхватил меч и ударил его в спину, затем все четверо взбежали по лестнице и углубились в темный коридор. Открывая раздвижные двери, ведущие в комнату Рёма, один из них выкрикнул: «Господин Сайя, как я ждал этой встречи!»

Рёма вскинул голову, убийца нанес удар, оставивший рану сбоку на черепе.

Пытаясь выхватить меч, Рёма получил еще один удар в спину. Третий удар пришелся на ножны Рёма, и тут же он был снова ранен в голову. В тесной комнате, в пылу схватки Накаока Синтаро пострадал от руки другого убийцы; он пытался выбежать в коридор, но был ранен еще раз. Убийцы покинули постоялый двор впопыхах, даже не успев добить жертвы. Рёма увидел отражение своего лица в зеркальном мече, прошептал: «Ранен в голову... со мной кончено», - и потерял сознание. Накаока Синтаро, лежащего без чувств, нашел хозяин постоялого двора. Он умер через два дня, успев подробно рассказать, что случилось тем вечером. Сакамото Рема погиб в свой тридцать второй день рождения.

Кто повинен в смерти Рема? Сюго в Киото подчинялись две полицейские организации: синсэнгуми и мимаваригуми. Когда Мацудайра Катамото, властитель Аидзу, был назначен на должность сюго, его воины жили при храме Комедии. Мимаваригуми занимали одну из пристроек храма Комёдзи и исполняли свои обязанности в храмах города. Рема считался преступником, поскольку во время нападения на постоялом дворе Тэрадая застрелил из револьвера одного из полицейских, поэтому неудивительно, что полиция охотилась за ним. 13 мемуарах Тэсироги Сугуэмон, служащего синсэнгуми при Мацудайра Катамори, сказано, что именно Катамори приказал убить Рёма, а такому источнику, как Сугуэмон, можно доверять. Но если Рёма был преступником, почему за ним охотилась полиция мимаваригуми? Проводить законные действия тайно не было никакой необходимости.

Если же дело не в желании полиции отомстить, тогда кому была выгодна смерть Рёма? Ответ прост: тем, кто желал разделаться с бакуфу силой, но не мог, поскольку против гражданской войны высказывался самый авторитетный голос.

Имя Рёма означает «дракон-конь». Он появился на сцене в последние дни класса самураев и пронесся по ней, как дракон но небу. Этот притягательный персонаж, объединивший всех, кто хотел, чтобы Япония из отсталого феодального общества превратилась в современную страну, ушел из жизни трагически, в расцвете лет. Его мечта сделать Японию свободной страной, открытой для международной торговли, полностью осуществилась только после Второй мировой войны.

Эпилог

К радости радикалов из Тёсю, в декабре 1867 г. император Комэй, недолюбливавший воинственных самураев и молодых амбициозных аристократов Тёсю, скончался от оспы. Его смерть была настолько своевременной и удобной для Тёсю, что по Киото прошел слух, будто бы императора убили аристократы-экстремисты. Наследнику Муцухито, императору Мэйдзи, было всего четырнадцать лет, в сложной ситуации он оказался беспомощным; его опекуны получили возможность разделаться с врагами, прикрываясь императорским флагом. После смерти Рёма уже никто не мог помешать Тёсю и Сацума отомстить Токугава. Яманоути Ёдо из хана Тоса решительно восставал против крайних мер и предлагал компромисс, приемлемый для сёгуна: его титул следовало упразднить, но оставить ему земли и пост премьер-министра, главы совета влиятельных даймё. Однако это предложение не устраивало Тёсю и Сацума. Во время встречи при дворе радикалы пригрозили Ёдо расправой, чтобы тот не вмешивался в деятельность заговора против Кэйки. Мечты Рёма о мирной передаче власти умерли вместе с ним.

В январе 1868 г. юный император Мэйдзи, попавший под влияние радикалов, объявил, что отныне вся полнота власти в стране принадлежит ему. Хитростью поставленный в положение, где он был вынужден либо не подчиниться императору, либо лишиться своих владений, последний сёгун покинув замок Осака с 15 тысячами воинов, направился в Киото.

Вскоре армия Токугава встретилась в бою при Тоба-Фусими с «императорской» армией Тёсю; Сацума и Тоса во главе с Сайго Такамори - армия Такамори но численности втрое уступала противнику, но была лучше вооружена и подготовлена. Побежденный Кэйки бежал в Эдо, а через два месяца капитулировал.

Так императорская власть была восстановлена благодаря слаженным действиям Тесю и Сацума спустя много лет после их поражения при Сэкигахара. В 1869 г. правительство Мэйдзи упразднило жесткую классовую иерархию периода Токугава. Отныне все японцы относились либо к знати, либо к простолюдинам, и последним была дарована свобода выбирать себе занятие и местожительство, впрочем, это не означало, что японцы разом сбросили все путы феодализма. Тем не менее в 1871 г. даймё лишились своей власти, ханы были заменены префектурами, подчиняющимися центральному правительству. Замки и армии даймё исчезли навсегда, в армию стали призывать представителей всех классов со всей страны. После 700 лет истории самураи утратили статус, необходимость в них отпала. В 1876 г. был издан запрет на ношение мечей для всех, кроме служащих вооруженных сил.

Кацура Когоро умер в 1877 г. Сайт Такамори тоже скончался на руках преданного слуги от ран, полученных в последнем бою подавленного восстания Сацума, которое он возглавил на Кюсю в том же году. В 1899 г. Кацу Кайсю умер от апоплексического удара в своем доме. Представители Сацума, Тёсю и Тоса составили правительство императора Мэйдзи, и это местничество, против которого боролся Сакамото Рёма, в конце концов ввергло Японию в изнурительную мировую войну.

ЧАСТЬ 2. ЭПОХА ВОЮЮЩЕЙ СТРАНЫ: ТИПИЧНЫЕ КАМПАНИИ И КЛАНЫ

В мае 1560 г. даймё провинции Суруга Имагава Есимото пересек границы владений Микава и Овари во главе 25-тысячной армии. Его целью был захват замков, которые прежде были на стороне Ода Нобунага из Овари, но с недавних пор перешли на сторону Имагава. Замки Куцукакэ, Одака и Наруми в Микава раньше образовывали союз с кланом Ода, но при этом находились во владениях Мацудайра Мотоясу (будущего Токугава Иэясу), в тот период вассала Ёсимото.

Ранее было принято считать, что истинной целью похода Ёсимото к границе Овари был бросок к Киото и демонстрация силы другим провинциальным даймё. В период Сэнгоку военачальник, охранявший Киото, где находилась резиденция императора, признавался самым могущественным даймё и мог повелевать остальными. В начале периода Сэнгоку, в конце XV в., даймё враждовали друг с другом, защищая свои владения или расширяя их границы. Но постепенно к ним пришла мысль об объединении Японии и централизации власти. С этой точки зрения марш Ёсимото на Овари был истолкован как знак его намерений войти в Киото и укрепить свое положение. Но эта гипотеза вызывает немало возражений.

Обычно, когда даймё планировал напасть на соседа, он сначала вел активные переговоры с другими местными властителями, чтобы обезопасить тылы или убедиться, что на его владения не нападут во время кампании. Однако Ёсимото не предпринял подобных мер предосторожности. К востоку от него жил еще один влиятельный клан - Ходзё из Сагами; не заключив предварительно союз с Ходзё, Имагава серьезно рисковал спровоцировать их нападение, отважившись на такой серьезный шаг, как поход на Киото. Сегодня наиболее вероятным выглядит предположение, согласно которому целью марша к границам Микава и Овари было просто стремление защитить три замка новоиспеченных союзников.

18 мая 1560 г. Ёсимото вступил в замок Куцукакэ и созвал военный совет. Его вассал Мацудайра Мотоясу отправил отряды и припасы в два других замка, а потом атаковал крепость Ода в Марунэ. Одновременно другие вассалы Ёсимото приступили к штурму крепости в Васидзу.

Утром 19 мая Ода Нобунага покинул замок Киёсу с шестью всадниками и двумя тысячами асигару. Сначала он направился к крепости Тангэ, затем - к крепостям Дзэнсёдзи и Накадзима. Эти действия были предприняты, видимо, с целью лишения поддержки замка Наруми, к тому времени уже перешедшего в руки Имагава Ёсимото. Основные войска Ёсимото двинулись к Окэхадзама с явным намерением поддержать защитников замка Наруми.

Знаменитое повествование о битве при Окэхадзама продолжается так. Обнаружив, что воины в лагере Имагава предаются пьянству и пляскам, преждевременно празднуя победу, Ода Нобунага обошел противника по холмам, чтобы напасть на лагерь с тыла, одержать победу и убить Имагава Ёсимото. Однако в недавно найденных мемуарах Ота Гуити, приближенного Нобунага, перед нами разворачивается совсем иная картина.

Отряд Нобунага, состоявший из двух тысяч самураев, прибыл к крепости Накадзима в середине дня 19 мая. Нобунага объявил о своем намерении атаковать основные силы Имагава, хотя его и отговаривали приближенные. Нобунага утверждал, что воины Имагава измучены штурмом двух крепостей Васидзу и Иманэ, а также необходимостью устраиваться в замке Наруми, в то время как его подчиненные полны сил и рвутся в бой. Упускать такой шанс просто немыслимо!

Однако тут он просчитался: войска в крепостях не были основными силами Имагава - это были воины союзников Имагава, Мацудайра и Ии. Но иногда подобные ошибки оказываются удачными.

Армия Ода Нобунага выступила по низине навстречу войскам Имагава; вероятно, в планы входило неожиданное нападение и бегство после достижения ряда ограниченных целей. Лобовое наступление на противника, имевшего явный перевес, было подобно самоубийству, а самураи тех времен отличались расчетливостью. Нобунага был не настолько глуп, чтобы обрекать свои войска на бессмысленную гибель. Одной-двух побед над Ёсимото хватило бы, чтобы остановить его наступление на Овари, а со стороны Ёсимото было бы слишком рискованно продвигаться в глубь владений Нобунага, не позаботившись прежде о собственных тылах. Но события развивались совсем не так, как предполагалось.

Когда войска Нобунага достигли подножия горы Окэхадзама, разразилась страшная гроза, под ветром гнулись даже большие деревья. Передовые отряды Имагава почти ослепли от дождя, нападение Нобунага застало их врасплох.

Из осторожности Нобунага приказал наступать, только если противник дрогнет, но если перейдет в контрнаступление, сразу отходить. Так или иначе, первые ряды Имагава рассеялись, как пыль на ветру, армия Нобунага, ринувшись вперед, ворвалась в лагерь противника, где Нобунага заметил флаг Ёсимото и приказал подчиненным захватить его. Вражеского военачальника охраняли 300 стражников, из которых после нескольких яростных приступов уцелели 50. Нобунага и его стража сами сражались с ними, пока наконец Хаттори Кохэита и Мори Синсукэ не убили Ёсимото, по обычаю забрав голову в качестве трофея.

В бою обе стороны неизбежно совершают ошибки, а победа достается любимцам госпожи удачи. Историки часто объясняют исход битв тем, что победитель принимал верные решения и избегал неверных. Кампания Окэхадзама -наглядный пример тому, что на иоле боя роковую роль может сыграть случай.

Укрепления и замки

В VIII в., когда правительство Киото пыталось установить свою власть в Тохоку, ему приходилось часто вступать в военные конфликты с племенами эмиси. Для военных кампаний с этими «варварами», как их называли, войска Киото сооружали укрепления саку, препятствовавшие проникновению эмиси на завоеванные территории. Сотни лет конструкции этих укреплений оставались неизменными. Даже в знаменитой битве при Ситарагахара (1575), где объединенные армии Ода и Токугава сражались против Такэда, полевые укрепления выглядели так же, как в VII-VIII вв.

Основными элементами укреплений служили ров, вал и частокол. Очень часто защитники валили деревья и устраивали засеку, направляя неспиленные торчащие ветки в сторону врага. Как правило, войска обустраивали позиции на вершинах холмов, чтобы оттуда стрелять в надвигавшихся противников из луков. Разнообразные ловушки тормозили продвижение врагов, а если позволяло время, рядом с укреплениями строили сторожевые башни. До появления огнестрельного оружия и защитники, и нападающие пользовались переносными щитами размерами примерно 1,4 х 0,45 м. Эти щиты ставили в ряд вплотную друг к другу, в бою на открытом иоле щиты переносили оруженосцы или крестьяне, прикрывая самураев с метательным и огнестрельным оружием, пока те целились, стреляли или перезаряжались. Поскольку тактика самурайских войн была широко известна, укрепления служили главным образом для того, чтобы преграждать путь конным самураям.

В Ацукаси, префектура Фукусима, сохранилось 3 км двойных рвов, сооружение которых приписывают войскам Минамото Ёритомо в войне 1189 г. Чтобы выкопать такие рвы, требовалось не менее месяца упорного труда 5000 землекопов; кроме того, рабочие руки нужны были для строительства валов, частоколов и башен. Массивные укрепления возводили и раньше, во время войн Гэнпэй 1180-1185 гг. В Итинотани в 1184 г. войска Хэйси построили прочные укрепления, через которые с огромным трудом прорвалась армия Минамото Нориёри.

Временные полевые укрепления возводили, чтобы преградить путь наступающему противнику. В период Хэйан жилища самураев часто окружали рвами и частоколами. Такие укрепленные дома обычно строили в поле, в подобных случаях тактические характеристики расположения имели второстепенное значение. В конце периода Камакура (XIII в.) отдельно стоящие дома стали усиленно укреплять специальными конструкциями, но основные элементы остались прежними: ров, вал, ограда и башня.

После второго вторжения монголов в Японию в 1281 г. бакуфу Камакура приказало возвести в заливе Хаката каменные стены. Они имели длину 20 км, высоту 2 м и ширину по верху 1,2 м; за стенами проходили рвы. Эти укрепления предназначались для того, чтобы предотвратить высадку и участие в бою монгольской конницы.

В результате недавних исследований родилась теория, согласно которой эта система укреплений в XVI в. была задумана как плацдарм для вторжения в Корею, но, скорее всего, стены все-таки возводили с целью обороны - тратить столько сил на укрепление форта с таким длинным периметром неразумно. В XIII в. каменные стены были редким явлением, как и в последующее столетие, в период Муромати, вплоть до начала строительства каменных крепостей.

В период Муромати развитие торговли и городской экономики при сюго-даймё привело к накоплению богатств. Сюго назывались представители исполнительной власти в провинциях, назначаемые бакуфу Муромати, а даймё крупные землевладельцы. (Следует отметить, что некоторые исследователи переводят «даймё» как «большое имя», но «мё» разновидность поместья, а не имя.) Обычно такие феодалы воздвигали крепости на холмах, а их подданные жили на равнинах внизу. В мирное время сам даймё тоже жил в доме у подножия холма, но в случае угрозы нападения врагов перебирался в крепость и ждал, когда прибудет подкрепление. Цифры впечатляют: в начале периода Сэнгоку на территории Японии насчитывалось 30—40 тысяч крепостей на вершинах холмов и гор.

Принято считать, что первым замком с массивными каменными стенами и высокой башней стал Адзути, построенный по приказу Ода Нобунага возле озера Бива. Адзути как нельзя лучше подходил для наблюдения за подступами к Киото с севера и востока. Поскольку Бива крупнейшее озеро Японии, здесь быстро развивалась торговля с лодок. Под защитой замка Нобунага выстроил большой город, где поселил приближенных, слуг и воинов. Таким образом, замок выполнял несколько функций: служил жилищем, крепостью, наблюдательным пунктом, торговым центром и символом власти правителя. Со временем к замку прибавились богато украшенные храм, часовня и башня.

После смерти Нобунага в 1582 г. власть в Японии перешла к Тоётоми Хидэёси, который решил возвести еще более внушительную крепость, чем Адзути. На следующий год началось строительство замка Осака на том месте, где прежде стоял храм Исияма Хонгандзи.

Храм не только был удачно расположен с тактической точки зрения. Близость реки Ёдо обеспечивала Хидэёси связь с Киото и озером Бива, а также способствовала морской торговле: через Сэтонайкаи и Внутреннее море из Китая везли ценные товары. По тому же примеру даймё принялись строить собственные замки в географически благоприятных для торговли местах. Самым живописным и гармоничным по пропорциям был замок Химэдзи близ Кобэ. Икэда Тарумаса приказал приступить к строительству в 1601 г.; замок был закончен в 1616 г. Хонда Тадамаса. Подлинный деревянный внутренний каркас замка почти не пострадал. Замок поражает грандиозностью оборонительных сооружений.

Большинство японских замков уничтожили не войны, а землетрясения и случайные пожары. Последним ударом стал обнародованный в XIX в. указ правительства Мэйдзи, предписывающий разрушить все замки, кроме трех. Замки Химэдзи, Хиконэ и Мацумото по-прежнему украшают города и придают им очарование старины.

В древности жителей Кюсю звали кумасо, или хаяхи-то. Они не признавали киотское правительство Ямато, которое посылало войска, чтобы покорить их. Мы и по сей день не знаем точно, что это был за народ. Известно, что Кюсю - «ворота» Японии и другие народы прибывали на острова по морю, минуя Корею, поэтому Кюсю наверняка во все времена был предметом территориальных споров. Около 700 г., когда правительство Ямато объявило, что его империя простирается от Кюсю до Тохоку, близ Хаката был основан город Дадзайфу. Он стал резиденцией полунезависимого правительства, который иногда называли «дальним двором». Дадзайфу выполнял функции не только столицы Кюсю, но и центра обороны Японии в целом, а также торговли с материковой Азией, особенно с Кореей.

Сегодня археологические раскопки показали, что на севере Кюсю существовало множество поселений, жители которых выращивали рис. Очевидно, многие были потомками выходцев с материка, в частности, с Корейского полуострова. Мифологический анализ также доказывает, что жители некоего влиятельного государства - вероятно, предки японского императора -переселились на восток, с Кюсю в Ямато, однако установить, какие узы связывают императорскую династию и жителей Кюсю, так и не удалось.

Когда японские войска были высланы в помощь корейской династии Пэкче, которую победила армия государства Силла, объединившегося с китайской династией Тан, правительство Ямато решило прекратить оказывать поддержку Корее. Опасаясь вторжения армии союзников, правительство приступило к строительству оборонительных укреплений в Дадзайфу и начало стягивать туда охранные войска. Служба охранников сакимори из края Канто была тяжела; в армии им приходилось преодолевать огромные расстояния и добираться до Кюсю за свой счет.

Вмешательство бакуфу вызвало недовольство семьи Отом из Бунго, которая объединилась с Сени; этот альянс напал на Оути и убил Морихару, но в ходе контратаки Оути в 1433 г. погиб Сени Мицусада. Конфликт усугубил хаос, царящий в Киото во время войн Онин-буммэй 1467 1477 гг., но к 1533 г. Оути Масахиро расправился и с Сени, и с Си-букава и захватил север Кюсю.

Правитель-христианин Отомо Сорин

Клан Отомо происходил от самураев края Канто. После образования в 90-х годах XI в. бакуфу Камакура одному из представителей клана, Отомо Ёсинао, достался от первого сёгуна Ёритомо чин дзито в Бунго, Хиго и Тикуго. Сменилось три поколения, Отомо Ёриясу занял пост сюго. Бакуфу благоволило к этой семье, но, несмотря на это, Отомо бунтовали против регентства Ходзё и присоединились к императорским войскам после вторжений монголов. Когда в 30-х годах XIII в. бакуфу Камакура пало, Асикага Такаудзи собрал бакуфу Муромати и назначил на Кюсю очередного губернатора тандай. В отличие от Сёни, Отомо не стали открыто реагировать на это назначение, но и не приняли его, подобно Симадзу.

В период соперничества северного и южного дворов Нан-бокутё (1336-1392) внутренний конфликт стал препятствием для продвижения и развития семьи Отомо. Оути и сёгун в Киото вмешались в кризис Отомо, вызванный проблемой наследования. Во время войн Онин-буммэй 1467-1477 гг. Отомо столкнулись с угрозой уничтожения. В 1498 г. семейные распри обострились из-за споров о том, кто унаследует сёгунат. Отомо Масатика убил своего сына Ёсисукэ и сам был доведен до самоубийства кланом Оути. Однако семья Отомо каким-то чудом пережила кризис и начала восстанавливаться.

В 1515 г. власть перешла к Отомо Ёсихару. Во время своего правления он разделался с бунтовщиками Кутики, Охгами и Саэки и укрепил свои позиции в Бунго. Обратившись к сёгуну, он обеспечил себе пост сюго в Хиго. Своими владениями он правил 35 лет, пока не погиб весной 1550 г.

Старшим сыном Отомо Ёсихару был Ёсисигэ. В 1550 г. Ёсихару но неизвестным причинам пытался лишить Ёсисигэ наследства и объявил своим наследником Сиоитимару, сына от любимой наложницы. Ёсисигэ он отослал в Бэппу и призвал четырех советников, чтобы изложить свои намерения, но они резко возразили против этих планов и объяснили, что такое решение неизбежно вызовет затяжной конфликт. Недовольный сопротивлением, Ёсихару отпустил советников, а через несколько дней снова призвал к себе. На этот раз явились только двое - они и были убиты хозяином дома. Остальные двое сказались больными, а когда услышали, какая участь постигла их товарищей, рассудили, что единственный способ спастись самим - убить хозяина. Они напали на Ёсихару, тяжело ранили его, убили его наложницу и Сиоитимару прежде, чем успела опомниться стража. Ёсисигэ вернулся из Бэйну, и Ёсихару принял его как наследника. Но положение Отом и Ёсисигэ было шатким, через несколько лет трое приближенныхпопытались убить его. (Эти эпизоды напоминают о том, что в период Сэнгоку приближенные феодальных властителей обладали значительной властью, а их стремления во многом определяли решения расчетливых даймё.)

Оценка Отомо Ёсисигэ (Сорин) как исторической личности во многом зависит от того, кто его оценивает. Историки периода Эдо нередко критикуют его потому, что Ёсисигэ покровительствовал христианам, а христианские миссионеры считали его идеальным монархом. Каким он был, представить нелегко; как правило, миссионеры отправляли в Ватикан весьма достоверные отчеты с подробным описанием внешности, но в данном случае они противоречат описаниям историков периода Эдо, а те утверждают, будто Сорин был слаб физически. Разумеется, если это правда, у христиан вряд ли возникло бы предубеждение против него. По-видимому, Сорин. оставаясь воином, знал толк в таком времяпрепровождении, как чайная церемония, игры в мяч, живопись и каллиграфия.

Клан Отомо существовал еще с периода Камакура и питал приверженность к традиционной культуре, нарушать внутреннюю политику или упразднять традиции его членам и в голову не приходило. Даймё или другой властитель, одержавший верх над соперником, обычно высказывал прогрессивные идеи и стремился сбросить путы запретов, характерные для периодов Камакура и Муромати, когда общество самураев имело структуру пирамиды. Окружение клана Отомо состояло из трех групп: приближенные-родственники; приближенные, примкнувшие к Отомо со времен Камакура; и новые сторонники. Поскольку главе клана недоставало могущества, чтобы держать в подчинении все свое окружение, он постоянно боялся бунта.

В 1551 г. Сорин пригласил португальского миссионера Франсиско Ксавьера к себе в замок Фунай. Поначалу причиной приглашения было простое любопытство и желание приобрести что-нибудь из редких товаров, но затем Сорин принял католичество. Поначалу миссионеры получили позволение проповедовать в Фунай только бедным и больным, но вскоре количество новообращенных достигло 1500 человек. Сам даймё в 1562 г. стал буддистским священником секты дзэн; его жена была дочерью главы синтоистского храма. Разумеется, склонность мужа к христианству вызывала у нее недовольство, это же обстоятельство спровоцировало конфликт буддистов и христиан во владениях Сорин. Приверженцы буддизма начали бросать службу у него. В 1567 г. Сорин официально развелся с женой и сочетался браком с женщиной, которая разделяла его убеждения.

Его владения занимали восточную часть Кюсю; северная принадлежала Сёни, остаток восточной - Кикути, но в результате междоусобиц эти регионы были присоединены к владениям Отомо.

Клан Оути истребил клан Сёни, но в 1557 г. сам Оути Ёситака стал жертвой своего оруженосца Суэ Такафуса. Как и следовало ожидать, Отомо досталась северная часть Кюсю, Тикудзэн и Ходзэн. С тех нор, как в 1553 г. Сорин истребил Кикути, он стал самым могущественным даймё на Кюсю. Все это время семья Симадзу тратила силы на решение внутренних конфликтов и не могла противостоять Отомо.

Борьба за замок Модзи

После того как Мори убил Суэ Харуката в битве на острове Ицукусима, победители предъявили претензии на бывшие владения Оутн на Кюсю, захваченные Отомо Сорин. Замок Модзи, обращенный к проливу Канмон и господствующий над подступами к Внутреннему морю, был стратегически важной крепостью; для Мори он представлял особый интерес как плацдарм для завоевания Кюсю. В 1558 г. Мори Мотонари отнял замок у Отомо и назначил Нихо Уэмон командующим гарнизоном замка, поставив его во главе 3000 воинов. Отомо Сории послал двух военачальников изгнать из замка Нихо. Узнав о том, что замок снова занят его врагами, Мори приказал своему сыну Такамото и третьему сыну Кобаякава Такакагэ напасть на армию Отомо.

В сентябре 1558 г. подчиненный Такакагэ Номи Мунэкацу пересек пролив и высадился на берегу между Модзи и Кокура. На замок он напал с тыла, буквально сметая защитников Отомо. Более того, Мунэкацу поставил войска Мори по обе стороны дороги, по которой Отомо подвозили припасы, и вынудил его отступить. Несмотря на потерю замка Модзи, Сорин не сдался. В августе 1561 г. он приказал Ёсихиро Кабэй снова атаковать замок во главе 15 тысяч воинов. Кроме того, он запросил помощи во время штурма у капитана португальского корабля, в то время стоявшего на якоре в заливе Фунай. Военный корабль с семнадцатью орудиями на борту яростно обстрелял замок Модзи, но несмотря на шквальный огонь, с которым самураи Мори еще не были знакомы, замок они не сдали. Внезапно португальское судно покинуло залив, а войска Отомо осадили замок Модзи.

21 августа 1561 г. армия Мори под предводительством Мори Такамото и Кобаякава Такакагэ двинулась в Хофу, расположенный на стороне большего острова. Заручившись поддержкой флота Мураками и Энути, Мори беспрепятственно перебрался через пролив. Войска кланов Хоритатэ и Суги вошли в замок и разорвали кольцо, в которое захватил его Отомо. Но и к Отомо подоспело подкрепление. Несмотря на предпринятый Мори захват в клещи и попытку перерезать пути подвоза припасов к армии Отомо, осада продолжалась. Штурм замка начался 10 октября, но был остановлен, когда Кобаякава Такакагэ пересек пролив и вступил в замок. И наконец, высадившиеся на берег войска Мори сумели зайти в тыл армии Отомо. 5 ноября Отомо отступил, чтобы избежать ненужных потерь.

В 1563 г. два клана провели мирные переговоры и примирились при посредничестве сёгуна Асикага Ёситэру. Мори согласился потому, что опасался одновременного нападения со стороны клана Амако в Идзумо. Но временное затишье на севере Кюсю закончилось, как только Мори Мотонари разгромил армию Амако. В 1567 г. многие даймё севера Кюсю восстали против Отомо и запросили поддержки у Мори; в ответ он прислал в регион 40-тысячную армию. В свою очередь, Отомо Сорин прислал 35 тысяч воинов и почти полгода армии вели бои у реки Татара. При этом Сорин был вынужден посылать войска своим родственникам Оути, помогая им отвоевывать былые владения. Армия Мори, очередной удар на которую обрушился с тыла, отступила, чтобы встретиться с очередным противником. К тому времени, как она вернулась на Кюсю, успев одержать победу над силами Оути Терухиро в Ямагути, Отомо уже разделался с мятежниками.

Теперь Отомо принадлежала почти половина острова. Рюдзёдзи

В период Камакура Сато Суэкиё был назначен дзито и переселился в деревню Рюдзёдзи в Хидзэн; с тех пор его клан носил имя Рюдзёдзи. В конце периода Муромати Рюдзёдзи Иэканэ служил клану Сёни, исполняя обязанности сюго в Хидзэн. В 1530 г., когда Оути из Тикуго прислали войска для усмирения восстания в Хидзэн, Рюдзёдзи Иэканэ откликнулся на призыв Сёни Сукэмото и разгромил войска Оути с помощью Набэсима Киёхиса. Дерзкая атака Рюдзёдзи Иэканэ произвела впечатление на весь клан Набэсима, и сын Набэсима Киюхиса, Киёфуса, женился на внучке Рюдзёдзи. В 1533 г. Сёни Сукэмото напал на замок Ивая и победил назначенного кланом Оу-ти помощника сюго в Тикудзэн. Чтобы вернуть себе утраченные территории, Оути послали в Тикудзэн своего испытанного приближенного Суэ Ёсихиро, а тот перебил войска Сёни на побережье Татарахама и отвоевал Дадзайфу. Затем Ёсихиро поспешил в Хидзэн, окружил родовое поместье Сёни и замок Мидзугаэ, принадлежавший Рюдзёдзи. Рюдзёдзи Иэканэ предпринял смелый ночной налет на лагерь Суэ и рассеял нападавших, вынудив их отступить в Тикудзэн. Но вражда с Оути тем не менее истощила силы клана Сёни, сам Сёни Сукэмото покончил с собой в храме Сэнсёдзи, а его сын Фуюхиса укрылся в замке Хасуикэ.

Самурай периода Камакура в доспехах о-ёрои

Рюдзёдзи Иэканэ продолжал оказывать поддержку Фуюхиса, но давние приближенные Сёни проявляли все больше недовольства, видя, как растет влияние Иэканэ на их хозяина. Баба Ёриканэ не уставал наговаривать Иэканэ на Фуюхиса, и в 1544 г. Фуюхиса наконец решил избавиться от Иэканэ. Хитростью ему удалось отправить армию Иэканэ усмирять восстание на западе Хидзэн, а когда уставшие и потерпевшие поражение войска уже возвращались обратно, армия Сёни окружила замок Мидзугаэ. Притворяясь другом, Баба Ёриканэ явился к Иэканэ, посоветовал ему бросить замок и отступить в Тикуго и пообещал вступиться за него перед Фуюхиса.

Иэканэ покинул замок и поспешил в Тикуго, а Баба напал на сыновей и внуков Иэканэ. Их перебили всех до единого, несколько голов увезли Фуюхиса. Девяностолетний Иэканэ, убитый горем, остался в одиночестве в Тикуго.

Набэсима Киёхиса, свекор дочери Рюдзёдзи Иэканэ, собрал воинов, чтобы отомстить клану Баба. Едва но владениям разнеслась весть, что Иэканэ вернулся, его сторонники начат собираться в отряд. С трудом отвоевав замок Мидзугаэ, они маршем двинулись к замку Гионяма, который защищал клан Баба. К отряду Рюдзёдзи присоединились все жители региона вплоть до крестьян. Баба Критика и его сын бежали из замка, но были настигнуты самураями и обезглавлены. Иэканэ вызвал из монастыря своего правнука Энгэцубо и убедил стать сторонником Рюдзёдзи (впоследствии он стал известен под именем Таканобу).

Внучатый племянник Иэканэ, Рюдзёдзи Танэмицу, очередной кандидат в наследники, бежал в Тикудзэн, где заручился помощью Оути, чтобы отомстить клану Сёни. Танэмицу и Таканобу объединились, стремясь отомстить Сёни, и добились поддержки помощника сюго Суги Такамицу. В 1548 г. Танэмицу умер от болезни, а двадцатилетний Таканобу встал во главе клана Рюдзёдзи по настоятельной просьбе приближенных.

Рюдзёдзи рассчитывали преимущественно на поддержку Оути. Несмотря на уверенность юного Таканобу, его сторонникам недоставало сплоченности. Как только Суэ разбил отряд Оути, приближенные Рюдзёдзи заключили союз с Отомо Сорин и попытались свергнуть своего господина. В 1551 г. замок Сага осадили бывшие сторонники Таканобу; вместе с семьей он укрылся в Тикуго и лишь через пять лет сумел отвоевать замок. В 1558 г. Сёни Фуюхиса предпринял попытку напасть на Таканобу при поддержке клана Эгами, но позднее Эгами заключили мир с Таканобу. Желая избежать дальнейших конфликтов с Рюдзёдзи, Эгами предложили Сёни Фуюхиса совершить самоубийство, что он и сделал в 1560 г., а с ним кончился и род Сёни, знаменитый со времен Камакура.

После того как в 1557 г. в Тюгоку была уничтожена семья Оути, Мори Мотонари разгромил войско Суэ на острове Ицукусима. Как родственник, Мори претендовал на бывшие владения Оути на Кюсю, но в то же время в дела Хидзэн начал вмешиваться могущественный даймё Отомо Сории. Для Сории Рюдзёдзи Таканобу с его 5000 воинов был просто досадной помехой, и он послал в Хидзэн 60-тысячную армию. К счастью для Рюдзёдзи, войска Мори вторглись в Тикудзэн, и Сорин был вынужден отменить наступление на Хидзэн. В 1560 г., зная, что армия Мори в Тюгоку, Отомо Сорин снова бросил на Хидзэн огромное войско под предводительством своего сына Садатика, стремясь подчинить Рюдзёдзи. После пятимесячных маневров на равнине Сага войска Сорин 20 августа приготовились к общему наступлению. Узнав об этом от разведчиков-ниндзя, военный совет Рюдзёдзи разделился во мнениях: как быть - сопротивляться или пойти на мирные переговоры? Всем было ясно, что пяти тысячам самураев не выстоять против многотысячной армии врага. Пока члены совета ломали головы, разведчики донесли, что вечером накануне наступления в армии Отомо задумано большое пиршество. Талантливый приближенный Рюдзёдзи, Набэсима Нобунари, предложил ночью совершить налет на лагерь Отомо, но поскольку операция представлялась чрезвычайно рискованной, его никто не поддержал. В этот момент вмешалась мать Рюдзёдзи Таканобу: «Все вы похожи на мышей при виде кота. Если вы истинные самураи, нападите на врага ночью - поставьте на кон свою жизнь, умрите или победите!»

Ночью отряд Рюдзёдзи во главе с Нобунари бесшумно выскользнул из окружения и затаился за лагерем Отомо Садатика у подножия горы Има. Склон горы был не слишком крут, отряд Нобунари без труда поднялся по нему. Самураи ждали до раннего утра, когда заснут утомленные пиршеством враги. 13 шесть часов Нобунари приказал аркебузирам открыть огонь, и все 800 самураев в дыму ринулись на лагерь Садатика. Застигнутые врасплох самураи Отомо нс смогли дать достойный отпор, и вскоре лагерь был залит их кровью. Началась жестокая резня, из трех тысяч воинов Отомо погибло две, в суматохе приближенный Рюдзёдзи, Нариману Нобукацу, убил Отомо Садатика. Пока Нобунари руководил атакой, другие приближенные Рюдзёдзи напали на силы Отомо, окружавшие замок Сага, и положили конец осаде. Основные войска Отомо не пострадали, но Сории отозвал их домой.

Через несколько лет после битвы у горы Има Рюдзёдзи Таканобу подчинил себе властителей Хидзэн. Тикуго и Тикудзэн. Его власть признали, но преданности он так и не добился. Некоторым военачальникам удавалось харизмой снискать уважение, но Таканобу, видимо, был слишком жестоким и неприятным человеком. Даже миссионеры, чьи симпатии были явно на стороне христианского военачальника, сравнивали его с Юлием Цезарем. Следует отметить, что после поражения в бою с Окита Наватэ в 1584 г. «государство» Рюдзёдзи быстро распалось. Так или иначе, триумвират Отомо, Рюдзёдзи и Си-мадзу вскоре должен был пасть жертвой объединителя Японии Тоётоми Хидэёси.

Симадзу

Можно без преувеличения заявить, что клан Симадзу - одна из самых впечатляющих «боевых машин» периода Сэнгоку. На юге Кюсю располагались две провинции, Сацума и Осуми. С периода Камакура клан Симадзу, главу которого баку-фу назначило на пост сюго, пользовался авторитетом среди местных властителей. С середины XVI в. и конца периода Муромати ситуация в Японии начала меняться. Бакуфу Асикага утратило былую власть, среди даймё начала прослеживаться тенденция притяжения к центру - не только на Хонсю, но и во владениях Симадзу на Кюсю. Кокудзин (мелкие землевладельцы из числа провинциальных самураев) и даже боковые ветви известных кланов отказались подчиняться сюго, и, что самое важное, оставались безнаказанными. Внутренние конфликты в стане Симадзу, продолжавшиеся двадцать четыре года, были прекращены Симадзу Та-дахиса и его сыном Такахиса. Покончив с семейными распрями, они принялись отвоевывать прежние владения у кокудзин, или кунисю.

В 1554 г. Такахиса двинулся в Осуми завоевывать клан Гамо и в конце концов добился своего после трех лет сопротивления. Далее на севере Симадзу напал на Хисигари, который обратился за помощью к соседям, Сагара и Ито. Благодаря их поддержке Хисигари сдался Симадзу только через два года. Следующей жертвой стал клан Кнмоцуки, который 80 лет не желал признавать власть Симадзу. В 1561 г. Симадзу Такахиса велел своему брату Тадахиса и сыну Ёсихиса отвоевать замок Осуми-Мэгури, сдавшийся Кнмоцуки Канэсукэ, но сам Кнмоцуки капитулировал перед Симадзу лишь через шестнадцать лет. К 1574 г. Симадзу вернули себе все прежние территории в Осуми.

Объединив Сацума и Осуми, клан Симадзу получил прозвище «даймё Сэнгоку». Но его жажда завоеваний не утихла, и щупальцы Симадзу потянулись на северо-восток. Сточки зрения Симадзу, клан Ито из южных земель Хюга, некогда поддерживавший Кимоцуки, заслуживал истребления.

Когда войска Ито напали на замок Какуто, Симадзу Ёсихиро подстерег их в засаде, дождался, когда после неудачной атаки воины отступят, и перебил многих, в том числе военачальника. В 1577 г. ослабевший клан Ито перебрался на север Хюга и запросил защиты у Отомо. Завладев всей южной частью Кюсю, Симадзу очутился лицом к лицу с двумя могущественными противниками с севера острова.

В 1578 г. 35-тысячная армия Отомо вторглась в Хюга, чтобы поддержать Ито, и уничтожила клан Цутимоти, перешедший на сторону Симадзу. В ходе этой кампании численность армии Отомо достигла 50 тысяч человек, но ее сплоченность была сомнительной, потому что в нее вошли и христиане Хюга. Воинам Отомо приказывали разрушать буддистские храмы и святилища, что порождало суеверный страх у тех из них, кто придерживался традиционных японских верований. Некоторые не скрывали опасений в преддверии битвы со свирепыми самураями Симадзу.

Из Фунай армия Отомо продвинулась на юг, чтобы захватить крепость Симадзу в Такадзё. Эту горную крепость с одной стороны защищала река Такадзё, с другой - Обару, а гарнизон из 500 воинов возглавлял приближенный Симадзу Ямада Аринобу. Отомо Сорин находился в замке Агата и в местах боевых действий не появлялся, всецело препоручив их военачальникам. Нолевые войска Симадзу были разделены на три части.

Когда армия Отомо осадила замок Такадзё и отрезала его защитников от источников воды, гарнизон продолжал стойко оборонять крепость, хотя никто и не верил, что она продержится долго. С тысячей воинов Симадзу Иэхиса прорвался в замок, а его основные силы заняли холмы на другом берегу реки Такадзё. В этой сложной ситуации мнения членов военного совета Отомо разделились. Саэки Корэнори предлагал операцию под прикрытием, и поначалу его предложение приняли, но Такита Сигэканэ заявил, что следует предвосхитить любую попытку противника перехватить инициативу и самим перейти в наступление. Ожидая вражеской атаки, Симадзу Ёсихиса днем раньше привел армию на берег реки.

Войска Отомо форсировали реку и врубились в центр армии Симадзу во главе с отрядами Такита и Саэки. Симадзу сделал вид, что отступает, а затем совершил маневр и обошел сбоку передовые части Отомо. Отдельные отряды Симадзу на другом берегу реки нанесли противнику удар с тыла, защитники замка вступили в бой. Окруженная врагами со всех сторон, армия Отомо дрогнула, бегущие воины прыгали в реку, но в ледяной ноябрьской воде многие утонули, других унесло бурное течение. Преследователи разгромили еще один отряд Отомо при Миникава и полностью выбили Отомо с территории Хюга.

Одним из секретов боеспособности Симадзу был ранний ввод в армию отрядов аркебузиров, огнестрельное оружие для которых в огромных количествах закупалось у испанцев и португальцев. Массированное, а потому эффективное применение аркебуз предшествовало атакам самураев Симадзу. Слаженность действий четырех братьев Симадзу неизменно была безупречна. Старший, Ёсихиса, командовал армией, а трое его братьев выполняли боевые приказания. Как правило, все они скрупулезно изучали местность, часто устраивали засады, готовили неожиданные атаки. Их противникам недоставало столь тщательной подготовки операций. Здесь важно отметить, что большинство японских армий были неорганизованными, поэтому немногочисленные исключения вскоре покрывали себя славой. Военачальнику, нс способному полностью управлять действиями не в меру рьяных подчиненных, грозило тактическое поражение, которое ставило под вопрос не только его власть, но и жизнь.

До-мару и шлем к нему периода Муромати; вид спереди и сзади. «Юбка» состоит из семи частей и потому обеспечивает свободу движений в пешем бою. На шлеме судзи-кабуто головки заклепок не видны. Широкий, по форме напоминающий зонтик назатыльник сикоро типичен для того периода; шлем украшен тремя рогами мицу-кувагата

(В 1587 г., когда войска Тоётоми Хидэёси напали на Такадзё, Ямада Аринобу вновь командовал защитниками крепости - 1500 воинами. Но на этот раз крепость осадило 80 тысяч человек иод предводительством Хасиба Хидэнага, приближенного великого завоевателя Хидэёси. 10 апреля Симадзу Ёсихиро предпринял ночной штурм крепости в Сиранэдзака, но ее защитники ожидали атаки и приготовили ловушки. Столкнувшись с ними, Ёсихиро не сумел захватить замок в темноте, а на рассвете прибыло подкрепление от Хидэнага. Ёсихиро и Ёсихиса пришлось отступить; несмотря на всю слаженность операций, Симадзу были не соперниками вымуштрованным воинам Хидэёси.)

Вернемся в 1584 г. После поражения при Такадзё Отомо утратил былое влияние в Тикуго и Хиго. Большинство местных военачальников подчинялись Рюдзёдзи, но Симадзу и Отомо не упускали случая испытать их союз. С древнейших времен обоюдная преданность японских феодальных властителей зависела от кратковременных преимуществ, но как только чаши весов начинали клониться в ту или иную сторону, союзы легко расторгали. Истинная преданность и прочные альянсы самураев редко выживали в условиях повсеместного предательства и коварства.

Битва при Окита Наватэ

Остановив натиск Отомо в Хюга, Симадзу снова обратили взгляд на Тикуго и Хиго. Как раз в это время на полуострове Симабара далеко на северо-западе, в Хидзэн, Арима Харунобу запросил у Симадзу поддержки. Арима был христианином, которому досаждал Рюдзёдзи, и хотя силы Симадзу были уже раздроблены ввиду необходимости поддерживать порядок в провинции Хиго, союз все же заключили. В 1584 г. Симадзу Ёсихиса, презрев возражения приближенных, отправил Иэхиса и 3 тысячи воинов в Симабара, через море Ариаке. В марте, разъяренный мятежом Арима, Рюдзёдзи Таканобу выступил в Симабара с 50 тысячами воинов.

Две армии сошлись в Окита Наватэ. Рюдзёдзи разделил свои силы на три части: горную, центральную и береговую. Центром боевого порядка командовали Рюдзёдзи Масаие и Набэсима Наосигэ, а сам Таканобу возглавил горный отряд. Армия Симадзу тоже разделилась. Основные силы Арима Харунобу заняли побережье, аркебузиры устроили засаду в сосновом лесу. Акабоси Нобуие при поддержке Симадзу Иэхиса повел в бой центральный отряд, а на горном фланге Иэхиса приготовил еще одну засаду во главе с Сарутакэ Нобумицу.

Перед лагерем Симадзу местность была болотистая; узкая дорога проходила по ней от лагеря Рюдзёдзи. Симадзу Иэхиса распорядился перегородить дорогу крепкими воротами, защищенными по бокам частоколами. В его намерения входило заманить более многочисленную армию Рюдзёдзи в болото, где она отчасти утратит подвижность, а потом сравнять силы.

24 марта Рюдзёдзи Таканобу переменил диспозицию, заметив слабину противника; несомненно, искушаемый христианским дьяволом, он собирался сокрушить обреченного врага собственными руками и передислоцировал свою армию в центр. В 8 часов утра армия Рюдзёдзи двинулась в наступление по единственной дороге, быстро приближаясь к блокпосту Симадзу. Внезапно войско Симадзу открыло яростный огонь из аркебуз и луков с трех сторон, под обстрелом передовые части противника растерялись и слишком долго медлили, увеличивая потери. Пока они решали, как быть, ворота распахнулись, и навстречу вылетели 50 разъяренных самураев клана Акабоси, жаждущих отомстить за родных, которых Таканобу взял в заложники, а потом приказал зверски расправиться с ними.

Авангард колонны Рюдзёдзи был полностью дезорганизован: передние пытались бежать, задние напирали. Заметив беспорядки, Таканобу послал гонца выяснить, что происходит, но каким-то образом его вопрос был воспринят как приказ наступать. Отчаявшиеся воины продолжали отважно сражаться, но когда попытались обойти противника с флангов, тут же завязли в болоте но обе стороны от дороги. В этой ловушке их и перебили удобно расположившиеся поблизости лучники и аркебузиры Симадзу.

Выждав время, самураи Симадзу открыли ворота и бросились в массовую атаку на павшего духом врага. Они прорвались сквозь первые, вторые и третьи ряды армии Рюдзёдзи. Его телохранитель не выстоял в сражении. В разгар рукопашной схватки один из воинов Симадзу пробился к Рюдзёдзи Таканобу и выкрикнул: «Я - Каваками Тадатоси, пришел за твоей головой!» И он сдержал слово.

После гибели Таканобу все войска Рюдзёдзи отступили на свою территорию. Симадзу вернули им отрубленную голову Таканобу после обычной церемонии, но клан Рюдзёдзи отказался принять ее. Так человек, прозванный «медведем из Хиго», бесславно погиб от руки Симадзу из Сацума.

* * *

Благодаря смерти Рюдзёдзи Таканобу и разгрому войск Отомо при Такадзё Симадзу представилась неожиданная возможность захватить весь остров Кюсю. Хотя поражение 1568 г. ослабило власть Отомо, Отомо Сории все еще правил в Бунго и Ходзэне. В 1585 г. армия Симадзу, разделившись надвое, начала наступление на Бунго, выйдя из Хюга (во главе с Симадзу Ёсихиса) и Хиго (во главе с Ёсихиро). Отомо Сорин и его приближенные отважно защищали свои владения, но не могли помешать триумфальному шествию Симадзу. Отомо с семьей бежал в Киото просить помощи у Тоётоми Хидэёси. Никто не мог предсказать, сумеет ли Симадзу завоевать весь Кюсю до прибытия сил Хидэёси. Симадзу считал, что к тому есть все предпосылки, поскольку Хидэёси поглощен сражением с Токугава Поясу при Комаки-Нагакутэ. Но Хидэёси спешно заключил мир с Иэясу и повернул свою армию к Кюсю.

В 1568 г. приближенный Отомо Сорин, Такахаси Соун, с немногочисленным отрядом из 763 воинов в замке Ивая выстоял против натиска 50-тысячной армии Симадзу, рвущейся в Хидзэн. Гарнизон, в распоряжении которого было более чем достаточно пороха, пуль, стрел и пищи, держался 13 дней, но в конце концов все защитники погибли, причем 50 человек от рук своих. В Ивая Симадзу потерял 3 тысячи человек убитыми, 1500 ранеными и уйму драгоценного времени. Между тем передовые отряды Хидэёси во главе с Кобаякава Такакагэ уже высадились на Кюсю.

Можно без преувеличения утверждать, что надежды Симадзу завоевать весь Кюсю разбились в прах благодаря двум приближенным Отомо Сорин - Такахаси Соун и его сыну Татибана Мунэсигэ. Несмотря на то, что многие сторонники бросили Отомо, эти двое хранили верность сюзерену до конца. Сорин умер от болезни в своем поместье Цукуми.

Экспедиционные войска Хидэёси, численность которых достигала 100 тысяч человек, двигались маршем навстречу Симадзу, направляясь в Сацума. В Японии появился военачальник, который умел не только завоевывать, но и удерживать завоеванное. Период Сэнгоку близился к концу.

Мори Мотонари

Если бы не преждевременная смерть Комацумару, у Мотонари не было бы ни единого шанса возвыситься.

Когда умер его отец Хиромото, Мотонари унаследовал владения Ёсида, но в то время авторитет его был настолько ничтожен, что землю отнял беспринципный союзник Мотомори. После смерти Окимото и Комацумару клан Мори собрался на совет, опасаясь самого худшего. Если бы найти достойного наследника не удалось, имущество семьи разделили бы между собой самураи низшего ранга. В этот отчаянный момент Мотомори и его 15 приближенных сделали ставку на Мотонари и в 1523 г. посоветовали сделать его главой провинции. В период Сэнгоку приближенные играли роль советников, и если их сюзерен принимал неверное - или неблагоприятное для свиты - решение, его могли заставить передумать. Став во главе клана Мори, Мотонари пришлось разбираться во множестве внутрисемейных конфликтов.

Ко времени возвышения Мотонари клан Мори был подчинен Лмако, но через два года заключил союз с Оути. В 1540 г. Лмако Харухиса с запозданием решил наказать Мори за предательство и вопреки всем советам приближенных Лмако Кунихиса был послан вместе с 3000 воинами в Ёсида, в замок Корияма, где жил Мотонари. До Ёсида можно было добраться двумя путями: по дороге на Бинго, ведущей к Ёсида с запада, и по дороге на Ивамидзи, ведущей с востока. Сначала Кунихиса двинулся по дороге на Бинго. Честолюбивому Кунихиса во что бы то ни стало требовалось захватить оборонительную позицию, мимо которой проходил отряд, - замок Горю, принадлежавший бывшему сопернику отца Мотонари. Однако Мотонари выдал свою дочь за Сисидо Иэтака и тем самым заключил прочный альянс. Во времена своего отца Сисидо, несомненно, был бы ахиллесовой пятой в оборонительной цепи Мори, но теперь они приходились друг другу близкими родственниками и надежными союзниками. Сисидо Мотоёри окружил свой замок ловушками и каменными укреплениями, а на валах расставил воинов, вооруженных пращами. Он сопротивлялся так искусно и упорно, что войска Лмако понесли большие потери и были вынуждены ОТСТУПИТЬ.

В сентябре того же года Лмако Харухиса выступил по дороге на Ивамидзи с основными силами численностью 30 тысяч воинов и достиг Ёсида. Мотонари приказал всем местным крестьянам собрать рис и разместил их в замке, где в осаде оказалось почти 8 тысяч человек. Из замка Горю прибыл Сисидо Иэтака с сотней самураев; подкрепление было желанным, поскольку в замке собралось всего 3 тысячи воинов. Несмотря на явный численный перевес противника, клан Мори оборонял замок Корияма много недель подряд и даже совершал успешные вылазки, деморализуя нападающих. После четырех месяцев осады подкрепление, присланное .Оути, прибыло в Ёсидо во главе с Суэ Фусаката. В январе 1541 г. силы Лмако были разбиты при Аояма армией Мори и начали отступать по снегу. После унизительного поражения они сумели вернуться в свой замок Томита, но 13 влиятельных вассалов перешли от Ама-ко на сторону Оути.

Boйна шла своим чередом, и в 1543 г. Оути Ёситака вторгся в Идзумо, чтобы уничтожить клан Лмако. Среди сторонников Оути был и Мори Мотонари. Однако Лмако упорно защищал замок Томита, кампания закончилась провалом, а во время отступления Ёситака потерял сына. Вернувшись в Ямагути, он понял, что не сможет стать военачальником клана Оути. Мотонари чуть не схватили и не прикончили воины Амако - им достался его двойник (во время нескончаемых войн Сэнгоку случалось и не такое). После неудачной кампании Мори постепенно начал выходить из-под влияния Оути.

В 1550 г. Мотонари убил одного из своих самых видных приближенных, Иноуэ Мотоканэ, но ряду причин: он пренебрегал приказами, отказался платить Мори налоги, не явился восстанавливать родовые замки и т. д. В то время авторитет даймё во многом зависел от его кокудзин - самураев-землевладельцев, живущих на его территории и образующих союз икки. Если между даймё и самураями происходило взаимовыгодное сотрудничество, провинция процветала, но чаще их интересы расходились. Состоятельные кокудзин были участниками семейного совета; как упоминалось выше, Мотонари стал наследником Мори лишь с согласия совета.

Естественно, при таких обстоятельствах некоторые вассалы были убеждены, что власть Мотонари зависит исключительно от их одобрения. Надменное пренебрежение Иноуэ к своему даймё не было исключительным случаем, он не считал, что ему грозит опасность. Но Иноуэ жестоко ошибся. Семейный совет признал, что выживание клана зависит от могущественного вожака, способного подавить хроническую склонность вассалов к междоусобицам, а Мотонари заключил, что лишь даймё, успешно повелевающий приближенными, способен выжить во времена кровавых беспорядков. Неудивительно, что когда он представил своим кокудзин документ, подтверждающий, что они не возражают против убийства Иноуэ, большинство подписало его без малейшего протеста.

Суэ Харуката, старший вассал Оути Ёситака, уже некоторое время был озабочен некомпетентностью хозяина в военном искусстве. Ёситака был ученым, музыкантом, покровителем изящных искусств, но все эти достоинства не могли спасти клан Оути в эпоху непрекращающихся войн. Хуже того, Ёситака слишком доверял одному из приближенных, и между советниками начались раздоры. Вдобавок, чтобы оплачивать свои дорогие прихоти, Ёситака непомерно повысил налоги. В ответ Суэ Харуката задумал восстание.

Будучи родственником Оути, Суэ занимал видное место в совете вассалов. Неизвестно, когда именно он решил взбунтоваться против сюзерена, но к 1550 г. он уже вел тайные переговоры о границах владений с Мори, без поддержки которого ему было не обойтись. На новогодние праздники в 1551 г. Суэ не стал навещать хозяина, а остался у себя в Хаги. В таких обстоятельствах отсутствие вассала обычно считали проявлением неповиновения, но Ёситака не предпринял никаких ответных мер. Неясно, был ли он просто оптимистом или хотел наказать Суэ Харуката, но не имел возможности. В августе 1551 г. Харуката захватил остров Ицукусима, а затем прошел маршем путь до Ямагути и уничтожил клан Оути. После этого Харуката предложил себя в вассалы новому сюзерену из клана Отомо, живущему у пролива Кюсю.

Мори Мотонари был не из тех людей, которые упускают свой шанс, если по соседству вспыхнула ссора. Он расширил свои владения вплоть до Бинго и к западу от Аки и упрочил положение во время конфликта между Оути и Суэ. Сначала Мотонари обманул Суэ Харуката, пообещав ему поддержку во время восстания, но это была лишь прелюдия. В 1554 г. три тысячи воинов Мори выступили на юг, чтобы захватить замок Канаяма, после чего отряд приблизился к границе владений Суэ.

Контратака Суэ была решительно отражена войсками Мотонари в Осикибата; затем Мотонари переплыл море и занял остров Ицукусима, где выстроил замок. На том же острове находится древнее и почитаемое святилище самураев, религиозный центр Внутреннего моря. Суэ Харуката был словно одержим этим храмом: всякий раз, отправляясь на войну, он прежде отправлялся туда и молился. Ицукусима был не только местом религиозного поклонения, но и важным морским перевалочным пунктом, от которого зависела торговля на Внутреннем море. Мотонари избрал остров полем решающей битвы с Суэ, зная, что если он захватит Ицукусима, Суэ будет вынужден дать ему отпор.

Внутреннее море

По Внутреннему морю пролегали важные пути из Азии к восточному побережью Японии, в Осака и Киото. В тихую погоду плавание по закрытому со всех сторон морю превращалось в приятную прогулку. Однако проливы между Аки на юго-востоке Хонсю и Иё на севере Сикоку были усеяны островами - убежищами пиратов. Иногда пираты поднимали восстания против правительства Киото (например, восстание Сумитомо), но в целом были слишком разобщены, чтобы представлять серьезную проблему для правящего режима. Поскольку среди проливов и островов было нетрудно сбиться с пути, торговым и миссионерским судам из Китая и Кореи требовались лоцманы, и пираты охотно предоставляли их, а заодно взимали с мореплавателей дань.

В период Камакура клан Кобаякава получил от бакуфу приказ усмирить пиратов в регионе и выполнил его, но при этом сам стал контролировать морскую торговлю. Когда третьего сына Мотонари в 1544 г. усыновил клан Кобаякава, Мотонари достались могущественные морские союзники. Но флот имелся не только у Кобаякава: на островах Ии-носима, Носима и Курусима обосновались три известные пиратские шайки, во главе которых стояли три брата Мураками. Мори Мотонари поддерживал связь с флотом Инносима через Кобаякава и рассчитывал на него. Однако требовалось еще выяснить, как два других флота с островов Носима и Курусима отнесутся к требованию уничтожить корабли Суэ.

На решение Му раками повлияли не только клановые соображения, но и конфликт между ним и Суэ из-за обложения налогами торговцев и жителей Ицукусима. В 1552 г., когда Суэ Харутака захватил владения Оути, он нажил себе заклятых врагов, лишив клан Мураками права на налоги.

В намерения Мотонари входило выманить войска Суэ на остров Ицукусима, а затем с помощью флота союзников отрезать им путь к отступлению. Чтобы победить, Мотонари требовалось численное превосходство на море, поскольку армия Суэ многократно превосходила его собственную и Мотонари не желал вступать в заведомо проигрышный бой на суше. Но если бы Суэ не попался на уловку и не отправился на Ицукусима, Мори был бы обречен.

Кацура Мотодзуми, один из приближенных Мотонари, замок которого стоял у самой границы, по просьбе Мотонари отправил Суэ письмо, объяснив, что если Харутака переправится на остров Ицукусима и нападет на замок Мори, а Мотонари бросится на защиту своей собственности, тогда он, Мотодзуми, перейдет на другую сторону и нападет на родовой дом Мори в Ёсида. Кроме того, Мотонари связался с самым опасным сторонником Суэ, Эра Ёсифуса. Ему было предложено перейти на сторону Мори, но переговоры о награде за предательство зашли в тупик. Едва Мотонари понял, что потерпел поражение, он обнародовал предательские письма Ёсифуса, и того без промедления прикончил его сюзерен в храме Кохакуин. И, наконец, Мотонари дал возможность вражеским шпионам узнать, что он, Мотонари, уже жалеет о постройке замка на острове Ицукусима, поскольку тот вряд ли выдержит осаду войск Суэ.

21 сентября 1555 г. Суэ с 20 тысячами воинов прибыл на 400 судах и высадился на берег к западу от замка Мори. Узнав о высадке Суэ на Ицукусима, Мотонари 27 сентября покинул Ёсида и поспешил в порт. Готовясь к переправе на остров, он послал весточку клану Мураками через Кобаякава Такакагэ, спрашивая, согласны ли они присоединиться к нему. Суэ Харутака также позвал Мураками на свою сторону, но ему пришлось поплатиться за попранные в прошлом году права на сбор налогов с жителей острова Ицукусима.

Свою армию Мотонари разделил на три отряда. Первый должен был высадиться в Цуцумигаура, перейти через горный хребет и напасть на лагерь Суэ с тыла. Второй - высадиться на берег прямо перед вражеским лагерем, третий - атаковать флот Суэ и перерезать пути подвоза припасов. Защитники замка должны были распахнуть ворота и присоединиться к общему наступлению войск Мори.

Атака началась ранним утром, еще в темноте. Корабли Курусима приблизились к берегу напротив лагеря Суэ, воины вели себя тихо, притворяясь сторонниками Суэ.

Флот Курусима поддерживал связи с Оути, поэтому неудивительно, что пассажиров кораблей приняли за своих. Внезапная, слаженная атака с трех направлений - с моря, с гор и со стороны замка - буквально смела лагерь Суэ. Харутака бежал на западное побережье, где его должны были ждать собственные корабли, но так и не нашел их: корабли потопил флот Мори. Суэ Харутака покончил с собой.

* * *

В 1557 г., объединив под своей властью земли Оути и Суэ, Мори Мотонари в письме к своим трем сыновьям объяснял: «Не говоря уже о прочих наших провинциях, даже на наших исконных землях редко встретишь друзей. Поэтому вы должны держаться друг за друга, иначе клан Мори погибнет». Легенда гласит, что Мотонари показал сыновьям одну стрелу и легко сломал ее, а потом продемонстрировал, как трудно сломать пучок из трех стрел.

Всегда помня об опасности предательства со стороны кокудзин, Мотонари терпеливо и хитроумно избавлялся от врагов на своей территории. Возможно, в письме к сыновьям он преувеличивал опасность, но по крайней мере, заставил их насторожиться. Старший сын Такамото уже снискал славу талантливого военачальника. Второй, Мотохару, был усыновлен кланом его матери, Киккава, а третьего, Такакагэ, усыновили Кобаякава. Мотохару и Такакагэ заняли влиятельное положение в новых семьях, и это было на руку Мотонари.

В процессе присоединения новых владений столкновения сил Мори и Отомо были неизбежны. После смерти Оути и его вассала Суэ Мори объявил, что их земли на Кюсю должны перейти к нему. Конфликт между Отомо и Мори разрешился с помощью сёгуна в Киото; Мотонари сам попросил сёгуна участвовать в переговорах, поскольку не хотел вести боевые действия на двух фронтах - против Амако и против Отомо. Его внимание в то время приковывали Амако из провинции Идзумо, где в 1543 г. потерпели поражения его войска и вся армия Оути. Но теперь обстоятельства изменились. Расправившись с Оути и Суэ, Мотонари стал самым могущественным даймё Тюгоку, а его вассалы и союзники Киккава и Кобаякава славились воинственностью.

В апреле 1565 г. Мотонари провел общее наступление на замок 'Года, предварительно окружив его и отрезав от внешнего мира. Задача была нелегкой даже для опытного военачальника; главный замок был опутан разветвленной сетью укреплений. Тем не менее после длительной осады Амако Ёсихиса сдался Мори. Побежденный Ёсихиса просил, чтобы ему позволили совершить харакири, а в обмен пощадили его вассалов, но Мотонари не согласился. Сдался и брат Ёсихиса - победитель принял капитуляцию с тем условием, что он и Ёсихиса будут впредь жить во владениях Мори.

Этот акт милосердия, редкий для того времени, напоминает о том, что Мори был не только проницательным и хитроумным военачальником, но и приверженцем конфуцианства. Он пощадил всех вассалов Амако и взял их к себе на службу; через несколько лет он освободил братьев Амако и даже дал им землю. В 1571 г. Мори Мотонари скончался в постели, в замке Кохирияма в Ёсида. За свои 75 лет он успел сделать немало.

Неудивительно, что волнения в Тюгоку продолжались. Со временем восстали остатки кланов Оути и Амако. Внук Мотонари Терумото, Киккава Мотохару и Кобаякава Такакагэ вскоре столкнулись с самыми опасными врагами того времени: объединителем Японии Ода Нобунага и его вассалом Тостом и Хидэёси.

Прообразом японской алебарды нагината был меч. Руководствуясь боевым опытом, самураи постепенно удлиняли рукоять, чтобы иметь большую свободу действий. В отличие от мечей, рукояти нагината делали из деревянных шестов и покрывали их лаком. Самураи низшего ранга предпочитали нагината в ближнем бою: его длина не только позволяла держать врага на расстоянии - длинное древко-рычаг давало возможность наносить более мощные удары. Широкое лезвие имело выраженный изгиб к острию. Лезвие похожего на нагината оружия нагамаки было более длинным и узким; его также делали по образу и подобию длинного меча, и, как у меча, рукоять покрывали акульей кожей, обвитой плетеным шнуром, чтобы в бою от крови не скользила рука. У древнейших нагината длина клинков достигала 60 см, впоследствии они удлинились. Известен и такой исключительный пример, как трехметровое древко с клинком длиной 1,8 м, но, как правило, длина древка нагината равнялась расстоянию от ступни человека до его уха. В период Эдо нагината считались женским оружием, дочери самураев учились владеть им. (Некоторые даже применяли нагината в бою на закате эпохи самураев, несмотря на шквальный огонь стрелков императорской армии Мэйдзи.)

Длинное копье яри появилось в период Нанбокутё, в середине XIV в. В древности существовало колющее оружие хоко, которое держали в одной руке и прикрывались щитом (впрочем, древние воины могли сжимать копье и двумя руками, обходясь без щита). Сегодня хоко и яри принято считать разными видами оружия, каждое из которых прошло свой путь развития. Пользуясь яри, самурай наносил колющий удар правой рукой и поворачивал копье, чтобы проткнуть доспехи противника, а левой рукой просто поддерживал древко. Поэтому древко яри покрывали лаком, гладкая поверхность позволяла легко вращать его в ладонях. Позднее, когда появились длинные яри, оружие против конницы, их стали использовать скорее как ударное оружие. Такими копьями были вооружены отряды пеших воинов асигару, напоминавшие македонские фаланги с длинными пиками.

Формы наконечников различались, как и их длины, из которых максимальная достигала 1 м. В середине периода Сэнгоку древко яри удлинилось до 4 м, но конным самураям было удобнее управляться копьями с короткими древками.

* * *

Помимо основных видов оружия, описанных на предыдущих страницах, в бою воины пользовались и многими другими в зависимости от обстоятельств и возможностей: пращами, железными вилами, чтобы выбивать врага из седла или цепляться за борт судна, топорами и массивными деревянными кувалдами, чтобы разбивать ворота, и т.д. Однако все перечисленное считалось оружием специального назначения и не получало широкого распространения.

Уэсуги Кэнсин и Такэда Сингэн, середина XVI в.

Уэсуги Кэнсин родился в Этиго в 1530 г., в семье помощника сюго Нагао Тамэкагэ. В младенчестве его звали Торатиё - «родившийся в год Тигра», повзрослев, он стал носить имя Нагао Кагэтора. Пост сюго в Этиго занимал Уэсуги Сададзанэ, но подлинной властью обладал Тамэкагэ. Одзё Саданори, дядя Сададзанэ, согласился помочь ему расправиться с Тамэкагэ, и в Этиго вспыхнула гражданская война.

В тот период во всех районах Японии независимые самураи-землевладельцы кокудзин, «люди из провинции», пользовались значительным влиянием, и как мы уже видели, ни один феодал не мог рассчитывать на длительное правление без их поддержки. В Этиго кокудзин раскололись на две партии, казалось, конфликт будет нескончаемым. В 1534 г. войска Тамэкагэ одержали победу над Саданори, но в том же году Тамэкагэ умер от болезни. Опасаясь покушения, семилетний Кагэтора присутствовал на похоронах отца, одетый в доспехи. Его старший брат Харукагэ возглавил клан Нагао, а Кагэтора начал постигать дзэн в храме Рэнсэндзи. Возможно, его характер и дух сложились в годы, проведенные в храме.

Когда Кагэтора исполнилось пятнадцать, брат Харукагэ призвал его и отправил в замок Тотио присматривать за вассалом, которому принадлежал замок. В 1544 г. влиятельные в своем регионе кокудзин, враждебно настроенные к Харукагэ, напали на замок с отрядом из 1300 самураев. Кагэтора и хозяин замка Хондзё Санэёри успешно отразили атаку, и с тех пор имя юноши вселяло страх во врагов его семьи.

Харукагэ был не в состоянии контролировать ситуацию в своей провинции. На следующий год советник Уэсуги Курода Хидэтада из замка Куротаки восстал и убил одного из братьев Харукагэ. Кагэтора немедленно устремился в замок Касугаяма на помощь брату. Мятежник Курода, осведомленный о репутации Кагэтора, запросил мира в обмен на обещание стать монахом; ему ответили согласием, и Кагэтора вернулся в Тотио. Но уже в следующем году Хидэтада снова прорвался в замок Куротаки и поднял восстание. Но приказу сюго Уэсуги Сададзанэ Кагэтора атаковал замок и уничтожил клан Курода.

Его талант и растущая слава неприятно тревожили брата Харукагэ, который был довольно болезненным человеком. С другой стороны, конфликт между братьями ослаблял позицию сюго Уэсуги. Когда Кагэтора стал зятем Уэсуги, тот предложил Харукага передать власть брату. Харукагэ нехотя согласился. Девятнадцатилетний Кагэтора наконец явился в замок Касугаяма, владение своего покойного отца, в чине помощника сюго.

* * *

К югу от Этиго в центре Хонсю расположена область Каи, которая в древности славилась отличными лошадьми и сильнейшей армией в Японии. Горы окружают Каи, образуя так называемую чашу, или бассейн Кофу; летом здесь жарко, а зимой царит пронзительный холод.

Судя по скелетам, найденным при раскопках, рост японских лошадей в холке в среднем составлял 130 см. Сидя верхом, невысокий самурай казался выше большинства пехотинцев, однако без поддержки пехотинцев всадники не могли ни прорвать цепь противника неожиданной атакой, ни обойти вражеские силы с фланга и ударить с тыла. Когда сюзерен призывал самураев на службу, они прибывали в назначенное место с разным вооружением и распределялись по подразделениям согласно приказам офицера фурэдзё, или такутодзё. Войска собирались из мелких групп, которые никто не учил маневрировать слаженно; в армиях периода Сэнгоку самостоятельной конницы не существовало. Поэтому было бы неправильно называть отряд Такэда из Каи кавалерийским корпусом. Но почему же его считали непобедимым? Вероятно, дело не только в выносливости воинов из Каи, но и в наличии крепких лошадей, обеспечивавших войскам Такэда значительную мобильность. Так или иначе, вскоре Такэда столкнулся с опасным противником - Уэсуги Кэнсин.

Задолго до этих событий краем Каи правил Такэда Ёсикиё, сын Синра Сабуро, который жил в Такэда (Хитати), на территории современной префектуры Ибараги, прежде чем за свою грубость был изгнан в Каи. Его потомки носили имя Такэда. Когда подрос Нобутора, отец Такэда Сингэн, его дядя поднял в Каи восстание. Нобутора поддержал отца и предотвратил гражданскую войну в провинции. Унаследовав владения отца, Нобутора переселился из Исава в Кофу и основал одноименный город, нынешнюю столицу префектуры Яманаси.

В сентябре 1543 г. Ои Садатака из Саку восстал против Такэда при поддержке Мураками Ёсикиё; восстание было подавлено, Нобухару убил Садатака. Спустя два года сын Садатака Садакиё поднял краткий бунт, но вскоре сдался Нобухару. Еще один властитель Саку, Касахара Киёсигэ из замка Сига, упрямо сопротивлялся войскам Такэда, поскольку ожидал подкрепления от Уэсуги Норимаса из Код-зукэ (Верхний Канто). Силы Уэсуги Норимаса (три тысячи воинов) во главе с Капай Хидэкагэ прошли через перевал Усуи и двинулись в Саку. Оставив две тысячи человек продолжать осаду, Такэда с тремя тысячами устремился на восток, навстречу Уэсуги, и при Одайхара перебил его армию. Гарнизон Касахара, не дождавшись подмоги, предпринял отчаянную вылазку из замка Сига и погиб. Женщин и детей, оставшихся в замке, увезли в Кофу и задешево продали в рабство.

Разумеется, экспансия Такэда на запад встревожила Мураками Ёсикиё в замке Кацурао, расположенном к северо-востоку от Саку. В феврале 1548 г. он двинулся на юг, навстречу войскам Нобухару. Две семитысячные армии сошлись в Уэдахара 14 февраля. Поначалу центральные отряды Такэда врубились в центр построения Мураками, но Итагаки Нобуката, действовавший слишком опрометчиво, попал в окружение и был убит воинами Мураками. Долгий поход в холодную погоду утомил войска Такэда. Мураками контратаковал и отогнал Такэда назад. В суматохе Такэда Нобухару ввязался в рукопашную с копьеносцами и был ранен в левую руку. В бою погибло несколько его военачальников. Борьба велась с переменным успехом, и, несмотря на огромные потери, ни одна армия не желала отступить. Лицом к лицу они продержались 20 дней, не в силах решить исход боя, пока наконец войска Такэда не отступили и не вернулись в Кофу, ничего не добившись. Так Такэда Нобухару потерпел первое поражение.

Еще одной влиятельной династией Синано были Огасавара. Могущественные даймё, занимавшие пост сюго в период Муромати, Огасавара все-таки были недостаточно сильны, чтобы править целым регионом.

Когда Нобухару вторгся в Ина в 1544 г., Огасавара Нагатоки поддерживал Такато Ёрицугу и Фудзисава Ёритика. После поражения Нобунага в бою с Мураками Ёсикиё при Уэдахара самураи объединились против Такэда и в апреле 1548 г. вторглись в Сува. Силы Огасавара заняли перевал Сёндзири и стали ждать реакции Нобухару. В июле войска Нобухару подошли к перевалу, но к недоумению Огасанара, сделали привал на целых шесть дней. На седьмую ночь Нобухару собрал отряд штурмовиков и предпринял атаку среди ночи. Лошадей обули в сандалии из травы, «юбки» доспехов кусадзури сложили и связали так, чтобы они не издавали шума.

В кромешной темноте нападать на противника Нобухару не стал, чтобы не сбить с толку своих, но занял выгодную позицию и дождался рассвета. Когда небо посветлело, но вражеские самураи еще не успели облачиться в доспехи, отряд Нобухару ворвался в расположение противника, перебил множество воинов, а остальные в панике отступили к замку Хаяси.

Спустя два года Нобунару атаковал и сам замок; не сумев отразить нападение, Огасавара бежал во владения Мураками Ёсикиё на севере Синею. Нобухару упорно продвигался на север и вскоре осадил замок Тоиси в горах, у реки Тикума. Захватив его, Такэда мог бы обрести плацдарм для нападения на главную крепость Мураками. После тщательных приготовлений, в том числе и попыток убедить самураев Мураками перейти на сторону противника, общее наступление было назначено на 9 сентября. Но за восемь дней боя Нобухару так и не смог взять замок Тоиси. Хуже того, Мураками Ёсикиё, который должен был оборонять замок, вдруг появился в тылу армии Такэда и начал атаку. Войска Такэда Нобунага прекратили осаду и 1 октября стали отступать. На пути отхода на них то и дело нападали отряды Мураками, и только яростная оборона арьергарда помогла Такэда бежать. Так Нобухару пережил поражение во второй раз.

На следующий год замок Тоиси неожиданно сдался одному из вассалов Нобухару, Санада Юкитака. У Нобухара появился надежный плацдарм для нападений на северную часть Синею. В 1553 г. он наконец изгнал Мураками Ёсикиё из провинции, а Ёсикиё бросился искать убежища во владениях Уэсуги Кэнсин (Нагао Кагэтора) в Этиго.

Военная экспансия Такэда Нобухару уже представляла явную угрозу для Уэсуги Кэнсин, который ввел войска на север Синею. Начиналась череда знаменитых битв при Каванакадзима. В то время Такэда Сиигэн было 33 года, а Нагао Кагэтора Кэнсин - на десять меньше.

Два военачальника за одиннадцать лет пять раз сходились при Каванакадзима. Столкновение интересов двух влиятельных даймё сделало войну неизбежной. Менее понятны причины, по которым их сражения проходили строго в одном и том же месте, но не дали никаких результатов. Следует учесть, что в бою Такэда Сингэн старался избегать лишних потерь, не стремился к победе любо»! ценой, в то время как Уэсуги Кэнсин не горел желанием завоевывать новые земли.

Первая встреча армий состоялась в августе 1553 г., когда Такэда Сингэн выгнал Мураками Ёсикиё из Синею. Ход битвы нам неизвестен. Очевидно, Кэнсин встревожило вступление Такэда в Синею, и, поскольку Мураками Ёсикиё был его союзником, Кэнсин, как человек чести, решил помочь ему отвоевать владения.

Вторая и третья битвы при Каванакадзима состоялись в 1555 и 1557 гг. И опять-таки их подробности неизвестны, но, очевидно, основные силы противников в этих сражениях не участвовали.

Четвертая битва при Каванакадзима

14 августа 1561 г. Уэсуги Кэнсин устремился к Каванакадзима с 18 тысячами воинов. Пройдя маршем по равнине Дзэнкодзи, он разбил лагерь на горе Сайдзё. Извещенный дымовыми сигналами, Такэда Сингэн направился к горе Таусю и вошел в замок Кайдзу. (В других источниках сообщается, что Сингэн прибыл в Кайдзу первым, и только потом Кэнсин расположился на горе Сайдзё.) Какой бы ни была последовательность событий, в течение двадцати дней противники не предпринимали никаких боевых действий. Затишье продолжалось, Уэсуги Кэнсин развлекался чтением стихов и танцами в лагере, близость противника его не волновала.

Такэда Сингэн в замке Кайдзу разделил свои войска на два отряда. Ночью 9 сентября одному отряду (12 тысяч самураев) он приказал обойти лагерь Кэнсин с тыла. Целью основных сил Сингэн было поле Хатиманбара, где они надеялись ударить врага с фланга, пока он будет отбиваться от атаки с тыла. Кроме того, Такэда рассчитывал напасть на храм Дзэнкодзи, где хранились запасы армии Уэсуги. Атаке с тыла отводилась роль отвлекающего маневра, ей дали название операции «Дятел», который стучит по дереву, чтобы выманить червяка. Но своего Такэда Сингэн так и не добился, какими бы ни были его намерения. Уэсуги Кэнсин спустился с горы Сайдзё ранним утром, оставив в арьергарде всего тысячу человек.

Незамеченный противником, под прикрытием утреннего тумана он вместе с армией повернул на север и форсировал реку Тикума. Можно предположить, что о готовящемся нападении Такэда его предупредил более обильный, чем обычно, дым от костров, на котором готовили еду во вражеском лагере.

В бою Уэсуги Кэнсин умело маневрировал основными силами. В наше время его тактика получила название курумагакари, «атака-колесо», но как она происходила, до сих пор неясно, историкам остается лишь строить догадки.

Наиболее вероятное объяснение выглядит так: войска Кэнсин надвигались на храм Дзэнкодзи тремя колоннами полевому берегу реки Тикума, где ждала армия Такэда. Когда туман над землей вдруг рассеялся, правая колонна Кэнсин заметила противника и повернула вправо, чтобы начать атаку, а вторая и третья были введены в бой одна за другой. Правая колонна атаковала левое крыло армии Такэда, а спустя непродолжительное время другие колонны тоже повернули вправо и развили успех; со стороны все это напоминало поворот колеса.

Инициативу перехватил Уэсуги Кэнсин, левое крыло армии Такэда серьезно пострадало при нападении отрядов Ка-кидзаки и Мибата, а брат Такэда Нобусигэ успел отразить три атаки подряд и погиб. Правое крыло армии Такэда защищали Мородзуми и Хадзикано, но и они погибли. Уцелел только центр и дальний край левого крыла армии Такэда. В ставке Такэда царило смятение, сам Такэда Сингэн был ранен. Атаке подвергся и штаб Кэнсин - со стороны сына Сингэн Ёсинобу, и Кэнсин был вынужден вступить в схватку. После нескольких часов сражения армия Такэда была на грани полного распада. Но когда на поле боя прибыло подкрепление, баланс сил был восстановлен, и битва бушевала еще шесть часов.

Наконец армии Уэсуги Кэнсин пришлось отступить через реку Саи, к вечеру бой утих. Уэсуги Кэнсин собрал уцелевших числом около четырех тысяч и вернулся в свой замок; поле битвы в Хатиманбара осталось за Такэда Сингэн. Армия Такэда потеряла 88% воинов, Кэнсин около 77%. Исход этой четвертой битвы при Каванакадзима был неопределенным: Такэда захватил земли к югу от реки Саи, но его дальнейшему продвижению мешало решительное сопротивление Уэсуги Кэнсин.

13 1564 г. состоялось пятое и последнее сражение между теми же двумя армиями, однако оба противника в течение 60 дней преимущественно меняли позиции, не предпринимая развернутых действий.

Смута в Канто, XV—XVI вв.

Организационно в бакуфу Муромати XIV в. входили три подразделения: Канрэй, Камакурафу и прочие. Канрэй (министры или советники) были сторонниками сёгуната Асикага. На уровне провинций Осю тандай, Усо тандай, Кюсю тандай и сюго представляли собой губернаторов, представителей исполнительной власти, которым подчинялись самураи. В этой исполнительной организации Камакура занимала особое место: ее правительство называлось Камакурафу, во главе его стоял чиновник кубо. На этот пост назначили Асикага Мотоудзи, затем пост перешел к его потомкам, а те постепенно обосабливались от бакуфу Муромати.

Советник кубо, канрэй, при поддержке бакуфу перестал подчиняться кубо. Поскольку оба управлял»! восемью провинциями в Канто, Каи и Идзу, оппозиционная борьба вскоре коснулась всех самураев региона. Между сюго и дзи-то тоже возникали разногласия, но подчиненные им территории занимали меньшую площадь.

В Канто самураи, состоящие в родстве с кубо Камакура, с кланом канрэй Уэсуги, сюго и свободные самураи начали меряться силой. Клан Уэсуги раскололся на три враждующих лагеря во главе с Яманути Уэсуги, Инукакэ Уэсуги и Огигаяцу Уэсуги (появился позднее остальных).

Сёгун Ёсинори отправил карательные войска против дерзкого кубо Мотиудзн в 1423 г. Очевидно, в первый раз извинениями Мотиудзи удалось смягчить гнев Ёсинори, но повторившееся восстание стоило ему жизни. В 1439 г. Мотиудзи потерпел поражение в бою с канрэй Уэсуги Норид-занэ, которому оказывал поддержку сёгун, и совершил самоубийство. Расправа над кубо в Камакура могла бы принести мир в Канто, но после смерти сёгуна Ёсинори в крае снова воцарился хаос.

На пост кубо сёгун предложил Асикага Сигэудзи, сына Мотиудзи; к 1450 г. Сигэудзи и Уэсуги снова вступили в войну. В этой неразберихе сёгун Ёсимаса послал своего брата Масатомо в Камакура заменить Сигэудзи на посту кубо. Однако Масатомо так и не смог добраться до Камакура: ему помешали оппозиционеры Сигэудзи. Вынужденный остаться в Хоригоэ, Идзу, он получил прозвище кубо Хоригоэ (1457).

В бесконечном конфликте между кубо (который перебрался в Kora) и Уэсуги появилось новое действующее лицо. Нагао Кагэхару, добившийся значительного влияния в Хатигата, край Канто, взбунтовался против своего сюзерена Уэсуги Акисада. Войска Нагао напали на поместье Аки-сада в Икакко, а затем стремительно рассеялись последний момент особенно важен. До тех пор восстания обычно поднимали недовольные, привлекая на свою сторону обиженных членов клана, например, обделенного брата своего сюзерена. Но восстание Кагэхару преследовало единственную цель: разделаться с Уэсуги Асикада. В период Сэнгоку это явление стаю массовым и получило название Гэкокудзё - "низшие свергают высших».

В конце периода Муромати от самурая требовали такую службу, какую мог оплатить его сюзерен. Единицей измерения платы служил кан, равный пяти коку, где один коку - около 180 л риса, то есть кан помогал переводить рис в денежный эквивалент. Каждый сюзерен предъявлял к самураям свои требования и сам определял, сколько воинов самурай должен привести в армию. Обычно за 100 кан вознаграждения полагался один конный самурай. На рисунке изображено прибытие на место сбора самурая, которому хозяин из клана Ходзё платит 50 кан: одного конного самурая сопровождает один знаменосец, двое слуг, несущих аркебузы, двое слуг, несущих копья, и один конюх. Аркебузы и копья предназначались для самого самурая, а не для слуг. Такой свиты требовали в эпоху Эдо от самурая, ранг которого был равен 250 коку. В бою флаг крепили к гаттари скобе, приделанной сзади к кирасе самурая. (СЁ)

Восставших усмирил советник Уэсуги, Ота Докан, находящийся в Эдо (Токио). Кубо из Кота и канрэй Уэсуги забыли о разногласиях, почувствовав, что в стране появился новый опасный противник. В 1482 г., придя к соглашению благодаря вмешательству Уэсуги Фусисада в Этиго, кубо Нарисигэ и сёгун заключили мир.

Казалось, борьба закончена раз и навсегда. Но когда Уэсуги Садамаса убил своего советника Ота Докан, а его сын обратился за помощью к Уэсуги Акисада, пламя разгорелось вновь, и на этот раз самурайская война на севере Канто продолжалась 18 лет. Тем временем в Киото канрэй Хосокава Масамото, сторонник Асикага Ёситака, предпринял попытку свергнуть Асикага Ёсиаки. Ёситака приходился сыном кубо Хоригоэ Асикага Масамота; брат Ёситака Та-. тамару унаследовал мост. Ситуация, сложившаяся в Канто после войны Онин-буммэй, окончательно запуталась, когда на исторической сцене появился Ходзё Соун.

Авантюрист: Ходзё Соун

Исэ Синкуро Содзуи, который позднее утверждал, что происходит из клана Ходзё и принял буддистское имя Соун, отправился из Исэ в Суруга в 1487 г. в сопровождении шести приближенных, чтобы помочь племяннику добиться справедливости в деле о наследовании титула Имагава. В японской истории Соун чаще всего называют могущественным даймё края Канто, который начал жизненный путь самураем низшего ранга или даже ронином и якобы послужил прототипом персонажа фильма Куросавы "Семь самураев». Исследования помогли уточнить легенду: Соун родился в семье Исэ в Окаяма, его старшая сестра вышла замуж за Имагава Ёситада из Суруга. Сам Соун был «солдатом удачи» и мог рассчитывать лишь на собственный ум и храбрость. Когда его зять Ёситада был убит, Соун прибыл в Суруга из Киото, чтобы помочь племяннику Рюмару (позднее - Имагава Удзитика). Неизвестно, причастен Соун к смерти Имагава Норимицу или нет, но в результате этой смерти Рюмару стал наследником Имагава. Соун получил замок, вероятно, в награду за помощь.

После этого Соун обратил взгляд на Идзу. В Идзу Асикага Татамару успешно занял пост кубо Хоригоэ, убив отчима и зятя. Сёгун Ёситака поддерживал канрэй Хосокава Масамото в стремлении отомстить Татамару. Нападение Соун на кубо Хоригоэ было, вероятно, связано с междоусобицами, в то время бушевавшими в Киото. В 1493 г. Соун напал на Татамару и после двухлетней борьбы убил его. Вторжение поддержал не только Имагава. но и Огигаяцу Уэсуги, причем последний участвовал в борьбе против Яманути Уэсуги. Воспользовавшись хаосом в Канто, Соун укрепил свою власть в Идзу.

К 1505 г. Соун отнял Одавара у клана Омори и стал правителем, затем приступил к вторжению в Канто, где две армии Уэсуги вели междоусобную войну. В 1506 г. Соун явился в Эдо и штурмовал замок, но после контратак Уэсуги Акисада отступил в Одавара. Однако возможностей ввязаться в очередную войну в Канто было предостаточно. В 1512 г., пока Огигаяцу и Яманути продолжали конфликтовать, Соун устремился на восток и напал на клан Миура, с которым покончил 11 сентября. Захватив власть на полуострове Миура, он сделался даймё провинции Сагами. Сразу же Соун переправился через Токийский залив и вмешался в войну Такэда и Хара в Тиба. Добившись мира в Тиба, Соун, похоже, утратил прежние амбиции и отказался от дальнейших расширений территории. Передав командование армией сыну Удзицуна, Соун вернулся в замок Нираяма, где на следующий год умер.

Возвращение в Камакура: Ходзё Удзицуна

Старший сын Соун Исэ Синкуро Удзицуна родился в 1487 г. В исторических документах первое упоминание о нем относится к 1512 г., когда вместе с отцом он подписал благодарственное письмо приближенным. Это письмо доказывает, что Удзицуна уже тогда считался преемником отца. Своим главным замком он выбрал Одавара. Несмотря на первую кэнти земельную ревизию, которую Соун провел по примеру Тоётоми Хидэёси, Удзицуна повторил ее в Одавара и Идзу.

Он сознавал, как важна для поддержки его кампаний экономическая база. Взгляд Удзицуна был обращен в основном на восток, а главной целью со временем стал клан Огигаяцу Уэсуги Томооки, живший в замке Эдо. В 1522 г. Удзицуна сменил фамильное имя с Исэ на Ходзё, вспомнив о давнем регентстве Ходзё, существовавшем при бакуфу Камакура 200 лет назад. Причина смены имени была проста: Удзицуна намеревался основать бакуфу в поддержку кубо, а себя назначить регентом.

В 1524 г. войска Удзицуна двинулись в поход на Эдо, но были остановлены армией Уэсуги в Таканава, близ Синагава. Обойдя противника, войска Удзицуна напали на него с тыла, и Томооки пришлось ретироваться в замок Эдо. Находящийся в замке Томооки советник Ота Сукэтада поддерживал тайную связь с Удзицуна и открыл ему ворота. Томооки бежал в Итабаси, затем в Кавагоэ. Заполучив замок Эдо, расположенный посреди равнины Канто, Удзицуна обрел базу для широкомасштабного вмешательства в дела региона, а также утвердил свою власть над канрэй Уэсуги. Чтобы устранить это последнее препятствие, Удзицуна выдал свою дочь замуж за сына кубо из Кога. Установив свои порядки в Эдо, он вернулся в Одавара.

Мстительный Уэсуги Томооки за 17 лет еще десять раз сражался с Удзицуна. В 1526 г. удача изменила Удзицуна, когда в Сагами вторглись Томооки и Норихиро, сын Норифуса из Хатидзё. В конце этого богатого событиями года Сатоми Санэтака вошел в Камакура, переправившись через Токийский залив из Тиба. В ходе этой кампании Камакура сгорела; от святилища Цуругаока Хатимангу остались лишь груды пепла.

Тем временем в Суруга умер Имагава Удзитэру; его преемником стал Ёсимото. Имагава были сюзеренами Ходзё, но теперь Имагава Ёсимото счел своим долгом завести дружбу с Такэда Нобутора, и его альянсу с Ходзё пришел конец. Разразилась война между Имагава и Ходзё, главным образом за территорию к северу от реки Фудзи. В 1535 г. Ходзё Удзицуна вторгся в Каи, чтобы покарать Такэда Нобутора за поддержку, оказанную Уэсуги Томооки. За время отсутствия Удзицуна Томооки поспешил в Сагами, и Удзицуна пришлось вернуться. В том же году Удзицуна направил объединенные войска в Сагами, Идзу, Симофуса и Кадзуса, чтобы отомстить Томооки, и победил его при Ирума в Сайтама. В 1537 г. Уэсуги Томооки умер в замке Кавагоэ. Войска Ходзё наконец-то одержали победу над Уэсуги и захватили замок Кавагоэ. Поражение Огигаяцу Уэсуги означало, что теперь весь край Канто находится в руках Удзицуна.

В 1540 г. Удзицуна достиг Конодаи в Симофуса и разбил Асикага Ёсиаки и Сатоми Ёситака. После этой битвы Симофуса тоже досталась клану Ходзё.

Разделавшись с врагами, в 1526 г. Удзицуна приступил к восстановительным работам в Камакура. Поскольку город считался символом правления самураев со времен бакуфу Минамото Ёритомо, его восстановлению придавалась политическая значимость. В 1540 г. Камакура была отстроена заново, а в следующем году Ходзё Удзицуна умер от болезни в возрасте 55 лет.

Абсолютный властитель: Ходзё Удзиясу

Давняя поговорка гласит, что богатая семья разоряется на третьем поколении (как и случилось с Минамото); тем не менее, третий глава семьи Ходзё отнюдь не был никчемным человеком. Сегодня намизвестно, что Ходзё Удзиясу высоко ценили как вдумчивого и доброго правителя, а также умного военачальника.

Он родился в 1515 г. Когда его отец сменил имя Исэ на Ходзё, Удзиясу не стал сразу следовать его примеру и еще два года носил имя Исэ. При кубо из Кога Удзицунэ достался пост канрэй Канто, а после его смерти пост перешел к Удзиясу. После смерти Удзицуна ситуация в Канто оставалась нестабильной из-за конфликта между Ходзё, Огигаяцу Уэсуги, Яманути Уэсуги и кубо. Удзиясу пришлось сражаться не только против них, но и против Такэда в Каи, Имагава в Суруга и Уэсуги в Этиго.

В 1541 г., едва до Огигаяцу донеслись слухи о смерти Удзицуна, была предпринята попытка отвоевать замок Кавагоэ, а также взять штурмом замок Эдо, но Удзиясу успешно отразил оба нападения. В 1545 г. Огигаяцу Уэсуги 'Гомосада и канрэй Уэсуги Норимаса снова подступили к замку Кавагоэ, который защищал Ходзё Цунасигэ. Помедлив в нерешительности, кубо Асикага Харуудзи примкнул к нападающим. Замок осадило 85 тысяч человек; отрезанные от мира Цунасигэ и его 3 тысячи воинов защищались весь следующий год. В апреле 1546 г. Удзиясу привел 8-тысячную армию к Кавагоэ, в поддержку Цунасигэ. Первым делом он отправил к Цунасигэ гонца, предупреждая, что спасение уже близко. Эту миссию возложили на молодого самурая. В разгар боевых действий он смело прорвался через цепи осаждающих, попал в замок и сообщил защитникам новость. Гонцом был брат Цунасигэ.

В хрониках Ходзё это сражение описано достаточно подробно (хотя документы такого рода, составленные но прошествии длительного времени, не всегда заслуживают доверия). Очевидно, Ходзё Удзиясу отправил посланника к Асикага Харуудзи, прося пощадить защитников замка и обещая забрать их с собой в Одавара, а замок Кавагоэ оставить нападающим. Уверенный в победе, противник принял это предложение. После мирных переговоров Удзиясу послал во вражеский лагерь ниндзя. Они вернулись с донесением, что враг считает бой завершенным, дисциплина в лагере ослаблена. Удзиясу решил воспользоваться шансом и ночью напасть на лагерь. В полночь 1 апреля вместе с 8 тысячами воинов он обрушился на вражеские позиции. Действуя, как было условлено, отряд Цунасигэ одновременно вырвался из замка, и обе армии яростно атаковали войска Уэсуги и Харуудзи. Застигнутые врасплох, те начали отступать. В суматохе погиб Уэсуги Асатомо, Норимаса бежал в замок Уэно Хираи, кубо вернулся в Кога. Восемь тысяч воинов победили восемьдесят пять тысяч, а Удзиясу прогнал клан Уэсуги из Канто.

7 января две армии сошлись у холма Кодонаи в Итикава; на этот раз с Удзиясу было 20 тысяч воинов, а с Сатоми - всего 8 тысяч самураев. После первой схватки отряд Сатоми отступил. Заметив, что противник дрогнул, передовые силы Удзиясу ринулись в атаку и попали в засаду, в которой Ходзё потерял немало искусных самураев.

Известно высказывание Удзиясу, что за свою жизнь он участвовал в 36 битвах, и ни одной не проиграл. В этом случае он сумел взять противника в клещи. Ходзё Удзимаса, сын Удзиясу, и Цунасигэ, его брат, обогнули холм Конодаи и атаковали противника с тыла. Войска Сатоми, обрадованные успехом засады, потеряли бдительность. В поднявшейся панике Сатоми Ёсихиро пришлось буквально прорубать себе путь через ряды Ходзё с мечом в руках, а в это время его пятнадцатилетнего сына Токуро убил приближенный Ходзё, Мацуда Ясуёси. (После битвы Мацу да Ясуёси не вернулся домой: раскаиваясь в убийстве юноши, он стал монахом.)

Тяготы войны

Каким образом клан Ходзё ухитрялся вести почти непрерывные кампании? Тот же вопрос в равной степени применим ко всем даймё периода Сэнгоку, жизнь которых независимо от продолжительности была постоянной борьбой. Как уже упоминалось, в 1506 г. Ходзё Соун произвел подробную ревизию своих владений, а Удзиясу учредил внутреннюю налоговую систему. В ней были учтены не только крестьяне, но и ремесленники, купцы и горожане. В конце периода Сэнгоку расчет налогов вели в зависимости от количества выращиваемого риса. После ревизии кэнти налог стали платить деньгами. Как правило, старейшина деревни называл площадь обрабатываемых земель, которую и заносили в реестр. Провинциальных крестьян облагали тремя видами налогов: на возделанные поля, рисовые чеки и наемный труд. Налог Ходзё на поля был впервые введен в 1550 г. по приказу Удзиясу и составлял 6% от доходов с поля, а налог с рисовых чеков достигал 8% от доходов. До введения этой системы размеры налогов зависели от прихоти сюзерена, теперь же налоговое бремя стало легче. Оценке подлежали не только земли, но и крестьянские дома. Как правило, налогообложение Ходзё было сравнительно умеренным. Конечно, особого великодушия к подданным они не проявляли. К 1559 г. возникло подозрение, что земледелие на землях Ходзё приходит в упадок из-за продолжительных войн. Однако «военная экономика» Ходзё позволила крестьянам выжить.

Современное японское слово «хякусё» означает «крестьянин», но интересно отметить, что в периоды Муромати - Эдо оно имело значение «человек, не принадлежащий к конкретному городу». Следовательно, оно могло относиться не только к крестьянам, но и к ремесленникам, носильщикам, деревенским мастерам и жителям мелких населенных пунктов. Из-за неправильного толкования этого слова историки нередко пренебрегали простыми жителями провинций, не занимавшимися земледелием. Разумеется, горожане, торговцы и рыбаки тоже облагались налогами, в сущности, это был налог на профессию, которая определяла положение человека в обществе.

По мнению профессора Овада Тэцуо из университета Сидзуока, во владениях трех великих кланов провинции Этиго - Ходзё, Такэда и Уэсуги - выращивали примерно одинаковое количество риса, около одного миллиона коку. Хотя налоги в тот период уже платили деньгами, было бы неправильно сравнивать состояния кланов путем прямого перевода коку риса в денежные единицы. Между кланами существовала одна важная разница: на территории Ходзё не было месторожден и й золота. Уэсуги Кэнсин (Нагао Кагэтора) во многом зависел от прибыли, которую приносили золотые жилы на острове Садо, а когда он умер, его зять унаследовал огромные запасы золота, спрятанные в замке Касугаяма.

Последние годы Уэсуги Кэнсин и Такэда Сингэн

Несмотря на обладание золотыми запасами, Кэнсин не мог похвалиться абсолютной властью в своей провинции. Кокудзин сохраняли независимость, и если бы Кэнсин оступился, его владения мигом поделили бы между собой вассалы. Очевидно, это и было причиной нескольких вторжений Кэнсин на чужие территории. Ему требовалось удовлетворять аппетиты своих самураев, движимых жаждой добычи. Кэнсин часто удостаивался похвал как честный и справедливый воин, который никогда не откажет в помощи, но в сущности, в ходе кампаний он вел себя весьма расчетливо. Когда Такэда вторгся в Одавара, Ходзё обратился к Кэнсин с просьбой напасть на земли Такэда с тыла и отвлечь его внимание, но, невзирая на заключенный союз, Кэнсин пальцем не шевельнул. По мнению профессора Фудзики Хисаси из университета Риккё, Кэнсин всегда вторгался в Канто зимой, когда ему надо было кормить своих подданных: он делал это за счет чужих запасов на зиму. В другое время года крестьяне соседних провинций могли его fie опасаться. После смерти Кэнсин семьи кокудзин предали его сына Кацуёри и были причастны к его гибели.

В Каи Такэда Сингэн Нобухару столкнулся с той же проблемой. Несмотря на все мастерство стратега и тактика, он не мог подчинить себе вассалов полностью. Следовательно, эти два великих даймё мало чем отличались от современников.

В 1560 г. Уэсуги Кэнсин вторгся в край Канто и напал на Ходзё Удзиясу в Одавара. На пост канрэй его назначил Уэсуги Норимаса, которого Ходзё Удзиясу победил при Кавагоэ 15 лет назад. Армия Кэнсин покинула замок Касугаяма в составе 8 тысяч воинов, но по пути в Одавара она разрослась, к ней примкнули отряды бывших вассалов Уэсуги Норимаса, поэтому замок Одавара осадило уже 113 тысяч воинов. Удзиясу решил защищать замок; запасов ему хватало с избытком, поэтому он мог просто дождаться, когда армия Кэнсин изголодается и отступит.

Кэнсин же был вынужден рассчитывать на подвоз припасов из Этиго, но слишком длинному пути, а не на местные источники, поскольку он, придерживаясь тактики «выжженной земли», ничего не оставлял на своем пути. Через месяц ему пришлось снять осаду и отступить к Этиго.

Такэда Сингэн, союзник Ходзё, упоминал о том, что победить Ходзё Удзиясу слишком трудно. Со своей стороны, даймё из клана Ходзё усваивал уроки вторжений Уэсуги, и в будущем они приносили ему пользу. Так же поступали и самураи, следовавшие за Кэнсин в Канто: вскоре они переметнулись к Ходзё, рассудив, что Кэнсин, несмотря на всю свою храбрость, слишком недальновидный лидер, с которым нелепо рассчитывать на процветание. После вторжения сёгун Асикага Ёситеру вмешался в ссору Кэнсин и Удзиясу в Киото и способствовал их примирению. Кэнсин давно нужен был мир: его беспокоили волнения в стане приближенных.

В 1568 г. Такэда Сингэн покинул поместье Цуцудзигасаки и повел армию на юг, в Суруга. После того, как Ода Нобунага убил Имагава Ёсимото в битве при Окэхадзама восемь лет назад, владения унаследовал сын погибшего, Удзидзанэ. Точная причина, по которой Такэда вторгся в Суруга, неизвестна. Вероятно, сыграло свою роль то, что Сингэн требовался выход к морю для пополнения запасов соли, что он хотел помешать Мацудайра Мотоясу (Токугава Иэясу) захватить восточную часть владений Имагава, что Ода Нобунага сам подстрекал его. С 1565 г. Сингэн состоял в переписке с Нобунага, который хотел обезопасить тылы во время похода на Киото. Манипулируя перед Сингэн провинцией Суруга, как приманкой на крючке, Нобунага мог без опасений покинуть Мино. Какой бы ни была истинная причина, Сингэн вторгся в Суруга, и слабое сопротивление самураев Имагава позволило ему почти беспрепятственно продвигаться вглубь территории. Удзидзанэ и его жене, дочери Ходзё Удзиясу, пришлось удирать из дома бегом, спасая свою жизнь.

Разумеется, Ходзё Удзиясу и его сын Удзимаса сочли происходящее нарушением мирного соглашения и попытались перерезать пути Сингэн к отступлению. Опасаясь потерять связь со своими владениями, Сингэн снова увел свои войска в Каи.

Стало ясно, что его самые опасные противники в регионе - Ходзё, и если не удастся вывести их из игры, Суруга ему не захватить. На следующий год в сентябре войска Такэда маршем прошли на юго-восток до Одавара. По пути они попытались захватить Хатигата и Такияма - замки Ходзё в Канто, но безуспешно. Ходзё придерживались своей обычной тактики, защищая замок Одавара. После четырехдневной осады войска Такэда снова начали отступать в сторону Каи. На этот раз они опасались не потерять связь со своими владениями, а попасть в окружение на вражеской территории. Войска под командованием Ходзё Удзикуни из Хатигата и Ходзё Удзитэру из Такияма устроили засаду на перевале Мимасу, но захлопнуть ловушки не сумели и сами понесли большие потери.

Борьба Такэда Сингэн и Ходзё Удзиясу продолжалась до 1571 г., пока глава клана Ходзё не скончался от болезни. Перед смертью он сообщил сыну Удзимаса, что, поскольку Уэсуги Кэнсин - ненадежный человек, заключить союз следует с Такэда Сингэн. Соглашение между Ходзё и Такэда стало гарантией прекращения давнего соперничества на севере Канто.

В октябре 1572 г. Такэда Сингэн, не опасаясь за свои тылы, снова выступил в поход на Суруга во главе 25 тысяч воинов. Сёгуну Асикага Ёсиаки он отправил письмо, объясняя, что собирается заключить союз с Асаи и Асакура и уничтожить Ода Нобунага. Основной его целью был Мацудайра Мотоясу в Микава, и армия Такэда брала один замок Мотоясу за другим. Мотоясу, преданный союзник Ода, надеялся отсидеться в замке Хамамацу.

Маршируя на юг, армия Такэда столкнулась с войсками Мотоясу, разбившим лагерь возле скал Сайгакэ, где захватчики повернули на северо-запад и начали отступать.

Преследуя Такэда, 8 тысяч воинов Мотоясу старались держаться на значительном расстоянии и не ввязываться в бой. В Микатагахара Такэда повернул армию и бросился в бой против преследователей; вооруженные пращами воины начали осыпать самураев Мотоясу дождем камней. Провокация подействовала: взбешенные воины Мотоясу ринулись на врага. Непобедимая армия Такэда тут же ответила им контратакой под завывания северного ветра и начинающуюся снежную бурю. Короткий февральский день клонился к вечеру, время близилось к четырем. Атака разорвала надвое меньшую по численности армию Мотоясу, сумерки окутали сражающихся, повсюду слышались крики, лязг доспехов и звон клинков, грохот выстрелов и стоны изувеченных и умирающих. Вместе с уцелевшими воинами Мацудайра Мотоясу бежал в замок Хамамацу. Несомненно, будущий Токугава Иэясу хорошо усвоил и надолго запомнил этот урок.

После битвы при Митакагахара Такэда Сингэн не стал осаждать замок Хамамацу, а повернул на запад. Покидая Каи, он уже чувствовал, что болен.

После битвы его состояние резко ухудшилось, и советники убедили его повернуть на родину. Не дотянув до дома, Такэда Сингэн скончался в апреле 1573 г. в возрасте пятидесяти трех лет. Его смерть держали в тайне, пока армия не вернулась домой.

ХРОНОЛОГИЯ

Даты указаны в европейском летосчислении

792 Правительство Нара отменяет провинциальные подразделения и вводит систему кондэнсэй.

Ранний период Хэйан

794 Император Канму (Камму) переводит двор в Киото.

935 Таира Масакадо убивает своего дядю Куника и захватывает власть в Канто.

Фудзивара Сумитомо поднимает восстание на Кюсю.

940 Масакадо убит в бою.

1028 Восстание Тайра Тадацунэ в Канто.

1031 Минамото Ёринобу подавляет восстание Тадацунэ.

1035 Конфликт между «монахами-воинами» храмов Эндзё и Энряку.

1036 Конфликт между храмами Тодаи и Кофуку.

1051 Клан Абэ в Муцу бунтует против императорского двора; начинается Дзэнкунэн-но-эки, или Девятилетняя война.

1056 Минамото Ёриёси назначен сёгуном с целью усмирения Муцу.

1062 Минамото Ёсииэ наконец подавляет восстание Абэ.

1083 Ёсииэ вмешивается в семейную распрю Кивохара в Дэва.

1086 Бывший император Сиракава открывает Ин (отдельные покои) при императорском дворе.

1091 Минамото Ёсииэ отказывается вводить свои войска в Киото.

1095 Хокумэн-но-буси назначены стражей Ин.

1129 Тайра Тадамори преследует пиратов во Внутреннем море.

Поздний период Хэйан

1156 Восстание Хогэн в Киото подавлено.

1159 Хэйси приобретают военное превосходство над кланом Минамото.

1167 Тайра Киёмори назначен дайдзёдайдзин (придворным премьер-министром).

1180 Миномото Ёритомо и Кисо Ёсинака поднимают бунт против Хэйси; начинаются войны Гэнпэй. Ёритомо основал монтюдзё - орган управления финансовыми делами самураев при бакуфу в Камакура.

1183 Кисо Ёсинака побеждает войска Хэйси и вступает в Киото.

1184 Минамото Ёсицунэ побеждает войска Хэйси при Итинотани.

Минамото Ёритомо основал кумондзё, министерство финансов при бакуфу.

1185 Клан Тайра гибнет в морском бою при Данно-ура.

Период Камакура

1192 Минамото Ёритомо назначен сёгуном.

1202 Ёрииэ становится вторым сёгуном.

1203 Ходзё Токимаса убивает Ёрииэ в храме Сюдзэн.

1204 Минамото Санэтомо становится третьим сёгуном.

1205 Ходзё Токимаса - регент.

1219 С убийством Санэтомо прерывается род Минамото Ёритомо.

1221 Провал заговора отрекшегося императора Го-Тоба против бакуфу Камакура.

1232 Регент Ходзё Ясутоки провозглашает Госэй байси кимоку (кодекс самурая) [^{Хронология, предложенная М. Курэ, заметно отличается от официальной. В частности, период Камакура часто считают начавшимся и 1185, а не в 1192 и закончившимся в 1333, а не в 1335 г. Кодекс законов «Госэй байси кимоку», или «Госэйбай кимоку», принято переводить как «Кодекс стандартов судебных исков», что не имеет никакого отношения к «кодексу самурая».}].

1268 Посланники Хубилая прибывают в Дадзайфу на Кюсю.

1274 Армия монгольской династии Юань высаживается на побережье Кюсю и получает отпор (Бунэй-но-эки).

1281 Второе вторжение армии Юань терпит фиаско (Коуан-но-эки).

1297 Бакуфу прощает долги, чтобы помочь обедневшим провинциальным самураям.

1321 Император Го-Дайго упраздняет Ин и правит сам.

1331 Император Го-Дайго собирает армию против бакуфу Камакура.

1333 Падение бакуфу Камакура.

1334 Образование нового правительства при императоре (Кэнму-но-синсэй).

1335 Восстание Асикага Такаудзи против нового правительства.

Период Муромати

1336 Кусуноки Масасигэ одерживает победу над Такаудзи, тот бежит на Кюсю. Такаудзи наносит ответный удар и побеждает Масасигэ при Минатогава. В Киото Такаудзи собирает бакуфу и возводит на престол Комё. Начинается Нанбокутё - эпоха соперничества дворов в Киото и Ёсино.

1338 Асикага Такаудзи назначен сёгуном.

1368 Асикага Ёсимицу становится третьим сёгуном.

1378 Ёсимицу переводит бакуфу в Муромати, Киото.

1392 Ёсимицу объединяет два соперничающих двора.

1402 Установлены отношения между Ёсимицу и китайским императором династии Мин.

1428 Первое восстание икки, поднятое недовольными низшими классами.

1429 Асикага Ёсинори становится сёгуном.

1441 Акамацу Ёсисукэ убивает Ёсинори.

1457 Ота Докан строит замок Эдо в Токио.

1467 Начало войн Онин-буммэй в Киото.

1471 Рэннё основал буддистскую секту Дзёдо-синсю, или Икко-сю.

1477 Конец войн Онин-буммэй.

1485 Икки захватили власть в Ямасиро.

1488 Восстание Икки в Kara.

1495 Ходзё Соун захватил Одавара и власть в крае Канто.

1496 Реннё начинает строительство храма Исияма Хонгандзи в Осака.

1504 Восстания Токусэй-икки в Киото с требованием отмены долгов.

1531 Войска Икко-икки побеждают армию Асакура Норикагэ.

1543 Португальцы ввозят в Японию огнестрельное оружие.

1549 Христианская миссия Св. Франсиско Ксавьера в Нагасаки.

1553 Первое сражение Такэда Сингэн и Уэсуги Кэнсин при Каванакадзима.

1555 Мори уничтожает клан Суэ.

1560 Ода Нобунага убивает Имагава Ёсимото в битве при Окэхадзама.

1563 Икко-икки в Микава.

1568 Ода Нобунага вступает в Киото вместе с сёгуном Асикага Ёсиаки.

1570 Нобунага побеждает кланы Асаи Асакура при Анегава.

1571 Нобунага нападает на Икко-икки в Нагасима и разрушает храм Энряку.

1573 Падение бакуфу Муромати.

1575 Армия союзников Ода-Токугава побеждает Такэда Кацуёри при Нагасино.

1576 Нобунага приступает к строительству замка Адзути.

Период Момояма

1582 Акэти Мицухидэ убивает Ода Нобунага в храме Хоннодзи.

Хасиба (Тоётоми) Хидэёси побеждает Акети при Ямадзаки.

1583 Хидэёси одерживает победу над Сибата Кацуиэ.

1584 Токугава Иэясу подчиняется Хидэёси после битвы при Нагакутэ.

1585 Хидэёси восстанавливает мир на Сикоку.

1586 Хидэёси присвоен титул дайдзёдайдзин.

1587 Хидэёси усмиряет восстание на Кюсю и приказывает изгнать христианских миссионеров из Японии.

1590 Хидэёси уничтожает клан Ходзё в Одавара и объединяет Японию.

1592 Войска Хидэёси вторгаются в Корею.

1597 Второе вторжение в Корею.

1598 Хидэёси умирает, армия отступает из Кореи.

1600 Токугава Иэясу побеждает Исида Мицунари

при Сэкигахара.

Период Эдо (Токугава)

1603 Иэясу становится сёгуном и учреждает бакуфу в Эдо.

1614 Иэясу нападает на замок Осака.

1615 Вторая осакская кампания; Иэясу уничтожает клан Тоётоми.

1616 Иэясу умирает, вторым сёгуном становится Токугава Хидэтада.

1623 Токугава Иэмицу - третий сёгун.

1637 Восстание христиан в Симабара.

1639 Бакуфу запрещает португальским кораблям заходить в порты Японии.

1641 Бакуфу переводит торговую факторию голландцев в Дедзима, Нагасаки.

1736 В Тиба появляется русский корабль [^{Видимо, имеются в виду миссии капитанов Шпанберга и Вальтона в 1736-1739 гг.}].

1793 В Хоккайдо прибывает русский посланник [^{На самом деле миссия А. Лаксмана в Нэмуро состоялась годом раньше - в 1792 г.}].

1796 Прибытие английского корабля.

1801 Русский посланник является в Нагасаки, чтобы заключить торговое соглашение [^{В данном случае М. Курэ, скорее всего, пишет о миссии Н.П. Резанова, которая состоялась тремя годами позже - в 1804 г.}].

1825 Бакуфу приказывает обстреливать иностранные суда.

1853 В порт Хирага [^{Более известна как бухта Урага.}] входит корабль командора США Перри.

1854 Договор Канагава.

1860 Заключено торговое соглашение с США.

1863 Британские суда обстреливают хан Тёсю у побережья Симоносэки.

1864 Первая карательная кампания бакуфу против хана Теею.

1866 Провал второй карательной кампании против Тёсю.

1867 Отречение сёгуна Кэйки и реставрация власти императора Мэйдзи.

1868 Армия Сацума и Тёсю побеждает армию бакуфу Кэйки. при Тоба-Фусими.

Армия нового правительства одерживает победу над восставшим ханом Аидзу.

Период Мэйдзи

1869 В Эдо создано новое правительство, город переименован в Токио [^{Эти события,произошли годом раньше, и именно 1868 г. считается началом эпохи Мэйдзи.}].

1877 Умирает Сайго Такамори, предводитель самурайского восстания на Кюсю.

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ

В словарь не включены термины, обозначающие части доспехов, оружия и пр. Значение терминов приводится там, где они встречаются в тексте, например, в подписях к иллюстрациям.

Акуто. Разбойник или безземельный самурай, «монах-воин» и грабитель в поздний период Камакура и период Муромати. Акуто появились в Киото и Нара, где было много сёэн - поместий, принадлежавших крупным храмам.

Асигару. Пеший воин-простолюдин.

Бакуфу. Полевой штаб или ставка военачальника; в широком смысле - правительство во времена сёгуната.

Вако. Японский пират в период Муромати. Вако вторгались в китайские и корейские воды, разбойничали по всей Юго-Восточной Азии.

Даймё. Феодальный властитель в японских провинциях.

До-икки. Движение восставших крестьян, требующих снижения налогов, преимущественно в крае Кинки.

В некоторых случаях мятежники изгоняли губернатора провинции или даймё.

Гокэнин. Самураи, получившие землю благодаря прямым феодальным связям с сёгунатом Минамото Ёритомо или бакуфу Камакура («привилегированные самураи»).

Госё. Резиденция императора, двор.

Гэкокудзё. «Низшие изгоняют высших» - название периода общественных волнений в 1480-1490-е годы, в период Муромати, приблизительно совпадающего с началом Сэнгоку дзидай - «Эпохи воюющих провинций».

Дзёко. Отрекшийся император, зачастую отец действующего. Мог жить «отшельником» в отдельном дворце или занимать положение хоо (см. ниже).

Дзито. Губернатор провинции, назначенный правительством и занимающийся сбором налогов, управлением землями и поддержанием мира и порядка.

Ин. Покои хоо или дзёко при дворе.

Кокудзин. Вассалы даймё, имеющие землю в его провинции и обязанные нести военную службу в подчинении у семьи даймё.

-но. В японском языке этот послеслог часто стоит между фамилией и именем и означает «из».

Например, Минамото-но-Ёсииэ - Ёсииэ из семьи Минамото. Иногда послеслог не произносят, а в этой книге ради простоты он опущен в мужских именах.

Ронин. Самурай, не имеющий хозяина, а потому и земли, не входящий в систему феодального подчинения; «солдат удачи».

Самурай. «Состоящий на службе». Первоначально -профессиональный воин, позднее - член феодального класса воинов.

Сёгун. Первоначально - временный главнокомандующий экспедиционными войсками; позднее - наследный военный диктатор, правящий страной параллельно с императором.

Сюго. Губернатор провинции, назначенный правительством, возглавляющий армию и полицию.

Сюго-даймё. Губернатор, который стал полноправным и влиятельным землевладельцем.

Токусэй-икки. Восстание, участники которого требовали отмены всех долгов приказом бакуфу. Токусэй - указ бакуфу, отменяющий долги гокэнин после вторжения монголов. В период Муромати крестьяне и низшие классы поднимали восстания, требуя от бакуфу подобных указов.

Хоо. «Император-отшельник» (см. Дзёко), живущий не в храме, а в особых покоях императорского дворца.

Он имел право издавать указы и пользовался таким же влиянием, как и действующий император.

Самурай периода Камакура в охотничьей одежде

BIBLIOGRAPHY

Akuto no seiki, Arai Takashige; Yoshikawa Kobunkan, 1997

Botshin senso, Sasaki Suguru; Chuko Shinsho, 1997

Bunroku-Keisho no eki, Che Guan; Kodansha, 1994

Bushi no seiritsu, Bushizo no soshutsu, Takahashi Masaaki; Tokyo daigaku, 1999

Bushi no tanjo, Seki Yukihiko; NHK books, 2000

Chuusei buke no saho, Futaki Kenichi; Yoshikawa Kobunkan, 1999

Edojidai no mikataga kawaruhon, Amino Yoshihiko et al; Yosensha, 1998

Genpei kassen no Kyozo wo hagu, Kawai Yasushi; Kodansha, 1996

Hideyoshi no yabo to gosan, Kasaya Kazuhiko et al; Buneido. 2000

Hideyoshi to Momoyama bunkay Watanabe Takeshi et al;

Osakajo Tenshukaku Museum, 1997

Ikusa, Fukuda Toyohiko; Yoshikawa Kobunkan, 1993

Jidai shozoku; Kyoto shoin, 1995

Kamakura bushi monogatari, Konno Nobuo: Kawade shobo shinsha, 1991

Kassen engi emaki, Yoshida Seiichi et al; Heibonsha, 1979 Katchyu no subete, Sasama Yoshihiko; PHP kenkyujo, 1997

Moko shurai ekotoba, Komatsu Shigemi; Chuokoronsha, 1990

Moko shurai, Amino Yoshihiko; Shogakukan, 1992

Moko shurai, Kaitsu Ichiro; Yoshikawa Kobunkan, 1997

Nagashino-Shitaragahara kassen no shijitsu, Nawa Yumio; Yuzankaku, 1999

Nazotoki chuseishi, Imatani Akira; Senyosha, 1997

Nihon chuseishizo no saikento, Amino Yoshihiko et al;

Yamakawa shuppan, 1998 Nihon kassen zenshu, Kuwata Tadachika;

Akiyama shoten, 1990

Nihon kassen zuten, Sasama Yoshihiko; Yuzankaku, 1997

Nihon no bijutsu no.146, Miya Tsugio; Shibundo, 1946

Nihon no kassen bugu jiten, Sasama Yoshihiko; Kashiwa shobo, 1999

Nihon no katchyu; Kyoto Museum, 1987

Nihon no rekishi, Ienaga Saburo; Horupu sha, 1982

Nihon rekishi; Gakken, 1991

Nihon senjin saho jiten, Sasama Yoshihiko;

Kashiwa shobo, 2000

Nobunaga no sengoku gunjigaku, Fujimoto Masayuki; Yosensha, 1997

Onin no ran, Takano Kiyoshi et al; Gakken, 1994

Osakanojin, Takano Kiyoshi et al; Gakken, 1994

Sekigahara kassen, Kasaya Kazuhiko; Kodansha, 1994 Sekigahara kassen, Owada Tetsuo et al; Shinjinbutsu oraisha, 2000

Sekigahara, Nakai Hitoshi et al; Gakken, 2000

Sengoku kassen no joshiki ga kawaru hon, Fujimoto Masayuki; Senyosha, 1999

Sengoku kassen no Kyojitsu, Suzuki Naoya; Kodansha, 1998

Sengoku kassen, honto wa kodatta, Fujimoto Masayuki; Yusenshya Mook, 1996

Teppo denrai, Udagawa Takehiko; Chuko shinsho, 1997

Teppo to Nihonjin, Suzuki Masaya; Yosensha, 1997

Toyotomi Hideyoshi kassen soran, Yasui Hisayoshi et al;

Shinjinbutsuorai sha, 1986

Toyotomi Hideyoshi, Nagaoka Keinosuke et al;

Gakken, 1996

Toyotomi Hideyoshi, Yasui Hisayoshi; Shinjinbutsuorai sha, 1996

Yoroi to kabuto, Yamagami Hachiro et al; Colour books

Yumiya to token, Kondo Yoshikazu; Yoshikawa Kobunkan, 1997

Zohyo tachino senjo, Fujiki Hisashi; Asahishinbun sha, 1996

Самураи. Иллюстрированная история
От редакции
Иллюстрации
ПРЕДИСЛОВИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ЧАСТЬ 1. ВЕКОВОЕ ГОСПОДСТВО САМУРАЕВ
Глава 1. Возвышение класса воинов
Восстание в период Дзёхэй-Тэнгё
Войны эпох Дзэнкунэн и Госаннэн
Доспехи V-X вв.
Глава 2. Процветание Хэйси
Глава 3. Борьба Гэндзи и Хэйси
Бакуфу в Камакура
Падение Есицунэ
Доспехи периода Хэйан (конец VIII—XII вв.)
Глава 4. Регентство Ходзё
Дзёкю-но-ран (восстание годов Дзёко)
Доспехи XII-XIV вв.
Глава 5. Вторжения монголов
Оружие самурая: лук
Глава 6. Падение Камакурского бакуфу и возрождение императорского правления
Появление акуто
Сохэй
Глава 7. Бакуфу Муромати
Доспехи XIV-XVI вв. До-мару и Харамаки
Глава 8. Гражданские войны Онин-буммэй и начало Гэкокудзё
«Низшие свергают высших»
«Современные доспехи» Тосэй-гусоку
Глава 9. Эпоха битв: Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси
Ода Нобунага
Битва при Нагасино
Икко-икки
Торговля и миссионеры
Взлет Тоётоми Хидэёси
Оружие самурая: меч
Стрельба из аркебузы
Глава 10. Правление Хидэёси
Корейский поход
Женщины в обществе самураев
Глава 11. Сэкигахара - решающее сражение?
Заговор Исида Мицунари
Битва при Сэкигахара
Флаги кланов, участвовавших в кампании Сэкигахара
Глава 12. Осакская Кампания
Зимняя кампания
Летняя кампания
Глава 13. Восстание христиан в Симабара
Глава 14. Бакуфу Токугава
Падение бакуфу и реставрация империи
Кодекс самурая
Глава 15. Дракон-конь, прообраз современной Японии
Пролог
Акт I: Сакамото Рёма и «черные корабли»
Акт II: Господство на море и террор
Акт III: Рёма и Такамори
Акт IV: Альянс Рёма
Акт V: Дилемма сёгуна
Акт VI: Капитуляция бакуфу
Акт VII: Визит в день рождения
Эпилог
ЧАСТЬ 2. ЭПОХА ВОЮЮЩЕЙ СТРАНЫ: ТИПИЧНЫЕ КАМПАНИИ И КЛАНЫ
Битва при Окэхадзама, 1560
Укрепления и замки
Медведи Кюсю в VIII-XVI вв.
Сёни и Оути
Правитель-христианин Отомо Сорин
Борьба за замок Модзи
Симадзу
Битва при Окита Наватэ
Стрелы Тюгоку 1498-1571
Мори Мотонари
Внутреннее море
Оружие самурая: древковое оружие
Уэсуги Кэнсин и Такэда Сингэн, середина XVI в.
Четвертая битва при Каванакадзима
Смута в Канто, XV—XVI вв.
Авантюрист: Ходзё Соун
Возвращение в Камакура: Ходзё Удзицуна
Абсолютный властитель: Ходзё Удзиясу
Тяготы войны
Последние годы Уэсуги Кэнсин и Такэда Сингэн
ХРОНОЛОГИЯ
СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
BIBLIOGRAPHY

SAMURAI

AN ILLUSTRATED HISTORY

London

2001

Перевод с английского У. Сапциной 

Научный редактор А. Куланов

ISBN 978-5-17-037189-1 (ООО «Издательство АСТ»)

ISBN 978-5-271-13921-5 (ООО «Издательство Астрель»)

ISBN 1-902579-38-0 (англ.)

Научно-популярное издание

Зав. редакцией Г. Минеджян 

Редактор Я. Гинзбург 

Технический редактор Т. Тимошина 

Корректор Я. Мокина 

Компьютерная верстка Ю. Анищенко

Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2; 953000 - книги, брошюры

Санитарно-эпидемиологическое заключение № 77.99.02.953.Д.003857.05.06 от 05.05.2006 г.

Подписано в печать с готовых диапозитивов заказчика 05.12.2006 Формат 60х90/8 Бумага офсетная. Печать офсетная. Уел. меч. л. 24,0. Тираж 5000. Заказ 1188.

ООО «Издательство Астрель»

129085, Москва, пр-д Ольминского, д. За

ООО «Издательство АСТ»

170002, г. Тверь, пр-т Чайковского, 27/32

Наши электронные адреса: www.ast.ru E-mail: astpub@aha.ru

Издано при участии ООО «Харвсст». ЛИ №02330/0056935 от 30.04.2004.

Республика Беларусь, 220013. Минск, уд Кульман, д I, кори 3, эт 4, к. 42.

Отпечатано с готовых диапозитивов на ИП«Иринтхаус». Заказ 180.

ЛП №02330/0131535 от 30.04.2004.

Республика Беларусь. 220600, Минск.уд Красная, 23, офис 3.

Открытое акционерное общество «Полиграфкомбинат имени Я. Коласа».

Республика Беларусь, 220600, Минск, ул. Красная. 23.

ISBN 978-5-17-037189-1 (ООО «Издательство ACT») © Copyright 2001 Compendium Publishing

ISBN 978-5-271-13921-5 (ООО «Издательство Астрель») © ООО «Издательство Астрель».

ISBN 1-902579-38-0 (англ.) Перевод на русский язык, 2006

ISBN 978-985-16-1703-2 («Харвест»)

ВВЕДЕНИЕ

КЕМ БЫЛИ САМУРАИ?

Самураи класс общества, с оружием в руках служивший аристократии. Впервые слово «самурай» появляется в документе периода Хэйан; до тех пор подобных людей называли моно-но-фу, или буси. Моно «предмет, вещь», фу - «человек», то есть человек, имеющий дело с предметами, в данном случае - с оружием. Одно из значений слова буси - «вооруженный человек, воин, дружинник». В одном из документов периода Хэйан приводится список профессий, и буси фигурируют в нем наряду с учеными, врачами, певцами, танцорами и прочими.

Как подчеркивалось в материалах недавних исследований, самураи не принадлежали ни к землевладельцам, ни к вооруженным крестьянам: они изначально были профессиональными воинами. Центральное правительство в Киото убедилось на собственном опыте во время попыток сломить упорное сопротивление эмиси (эбису), «варваров» с севера Хонсю, что пользы от прежней армии, состоящей из солдат срочной службы, очень мало. «Варвары» были опытными конными воинами, и центральному правительству пришлось провести реорганизацию войск, чтобы одержать над ними победу. На службу стали нанимать преимущественно выходцев из Канто, славившихся искусством стрельбы из лука с седла.

Почему именно в Канто появились такие ловкие всадники? В VI-VII вв. на Корейском полуострове бушевали войны, в которых косвенным образом участвовали и японские монархи. После падения японской колонии Мимана в 562 г. и династии Пэкче в 660 г. многие жители Кореи бежали в Японию. Приток беженцев был так велик, что правительство Киото, опасаясь усиления влияния чужеземцев, переселило их на восточные низменности Канто (ныне окрестности Токио). В сообществах эмигрантов нашлись люди, сведущие в разведении лошадей, возможно, даже потомки кочевников Центральной Азии. Нетрудно продолжить мысль и предположить, что именно эти конные лучники были предшественниками моно-но-фу. Гипотезы такого рода - удобное объяснение происхождению самураев, однако они не устраняют противоречия, в том числе тот факт, что самураи пользовались длинными луками, а не короткими изогнутыми, типичными для азиатских кочевников, и не ездили верхом на холощеных жеребцах [Существует и еще одна, более простая гипотеза того, почему самурайский класс начал формироваться именно в Канто, о которой автор не упоминает. Более 1000 лет назад Канто было далекой восточной окраиной царства Ямато, граничащей с землями эмису, которых вытесняли все дальше и дальше на восток. В случае внезапного нападения варваров, что происходило нередко, было бессмысленно ждать помощи от центрального правительства из-за географической удаленности Канто от равнины Ямато. где тогда находились столицы Японии. Помощь могла прийти, самое ранее, через несколько недель. В таких условиях приграничным властям, крупным землевладельцам Канто приходилось рассчитывать только на собственные силы и организовывать свои «охранные дружины» - самураев.].

В период Нара (710-794) правительство призывало в армию мужчин в возрасте двадцати-тридцати лет, родом из японских провинций, сроком на три года. В каждой провинции имелось постоянное подразделение из тысячи солдат и офицеров, называемых гунки, приданное конусы - губернатору провинции. Однако эта практика была упразднена в 792 г. (за редкими исключениями) и заменена новой - кондэйсэй. Согласно этому нововведению, призванному снять тяжесть воинской повинности с плеч крестьян, от труда которых зависела экономика всей страны, правительство брало на службу юношей из состоятельных семей, опытных наездников и лучников.

Были ли эти рекруты предшественниками самураев? Если вспомнить, что первоначально боевая тактика самураев была рассчитана на конных лучников, а до указанного периода упоминаний о коннице в японской истории не встречается. можно предположить, что именно в таких отрядах, отличающихся от прежних императорских армий, появились первые самураи.

Еще в одном документе говорится о кугуцу - людях, которые странствовали по Японии, подобно цыганам. Вероятно, они развлекали народ кукольными представлениями и выступлениями гимнастов, а их женщины зарабатывали на хлеб проституцией. Эти странники обладали ценным качеством: они умели стрелять из лука и прекрасно держались в седле. Нетрудно вообразить, что командир, ожидающий набегов эмиси, охотнобрал кугуцу на службу, но владели ли они длинными луками?

Любопытно отметить, что эмиси пользовались славой прекрасных конников и лучников [Сёку-нихолкоки.]. Боевые методы войск правительства. Киото изменились под влиянием столкновений с эмиси на поле боя, а также в процессе торговли и общения. Позднее правительство с помощью пленных или союзных эмиси, выступавших в роли наемников, защищало Кюсю от вторжений китайцев и корейцев [Документальных свидетельств этой гипотезы М. Курэ не так уж и много. Однако известно, что многие военные кланы киотской аристократии вели происхождение от пленных эмису. Об этом свидетельствовало окончание «бэ» в их фамилиях, указывающее на статус пленных или даже рабов их обладателей в прошлом, например, Абэ, Мононобэ и т.д.].

Продолжая дискуссию о происхождении самураев, некоторые исследователи недавно предположили, что предшественниками этих воинов были военные аристократы, состоящие на службе у правительства Киото. В поддержку теории создания класса самураев при императорском дворе ученые провели подробный анализ документов тех времен [Takahashi Ioshiaki. Bushi no seiritsu. 1999.]. Действительно, буквальный смысл слова «самурай» - «несущий службу». Но не следует забывать, что в Канто и на севере Тохоку разводили отличных лошадей, а где есть кони, там найдутся и искусные наездники. Неудивительно, что вскоре в историю вошли мощные отряды самураев именно из Канто.

Не помешает добавить, что изучение доспехов о-ёрои доказывает: они были изобретены на поле боя, а не в тиши императорского дворца. Многие элементы - содэ (наплечники), подова (защита шеи), вакидатэ (боковые защитные пластины) и прочие - добавлялись постепенно, защищали все больше уязвимых мест, которые наверняка выявлялись в процессе приобретения боевого опыта.