Генерал Кравченко [Василий Павлович Яковлев] (fb2) читать постранично

Генерал Кравченко

Детство. Школьные годы

Григорий Пантелеевич Кравченко родился 10 октября 1912 года в селе Голубовка Днепропетровской области в семье бедного крестьянина Пантелея Никитича Кравченко. Под весну 1914 года дед Григория вместе с сыновьями Пантелеем, Павлом и Анисием в поисках лучшей доли оставил родной край и переселенческим поездом уехал в Семипалатинскую губернию. Как и многие малоземельные крестьяне Украины, они надеялись найти здесь лучшую жизнь. Поселились в деревне Пахомовка Федоровской волости Павлодарского уезда. Землицы и вправду нарезали «вволюшку». Степь широкая, паши да паши. А лошаденка одна. И плуг на три семьи один.

Не успели как следует обжиться, как грянула империалистическая война. Пантелея Никитича мобилизовали в армию. Заботы о семье свалились на плечи его жены Марии Михайловны. Дети мал мала меньше: Феде шел восьмой год, Ване — шестой, Грише — третий, а Федоту не было и года. Жили в постоянной нужде.

Октябрьская революция положила конец войне. Радостный вернулся домой Пантелей Никитич. Начиналась новая жизнь: власть теперь у трудовых людей.

Шел 1918 год. Тревожные дни переживала молодая Советская республика. В мае-июне в Сибири установилась кровавая диктатура Колчака. Беляки силой мобилизовали в армию. Забрали и Павла Никитича Кравченко. Он не хотел воевать против народной власти и вместе с группой односельчан бежал из части. В Пахомовку нагрянул отряд белогвардейцев. Под вопли детворы из хаты вытолкнули во двор Пантелея Никитича и его старуху-мать. Били, допытываясь, где укрывают Павла.

Бабушка не вынесла порки — скончалась. Пантелея Никитича каратели увезли в павлодарскую тюрьму, где он просидел почти три месяца.

В мае 1923 года две повозки отца и братьев Кравченко выехали из Пахомовки и вслед за солнцем покатились на Запад. В семье Пантелея Никитича было уже шестеро детей. В Пахомовке родились Анна и Ольга.

В середине лета семейный табор остановился в селе Звериноголовском. Старая казачья станица, раскинувшаяся на берегу Тобола, приглянулась Кравченко. Решили обосноваться здесь на жительство.

О тех далеких днях учительница Мария Голявинская рассказывает:

«Мне шел седьмой год, когда вблизи нашего дома, на пустыре, остановились табором переселенцы. Они стали строить землянку для жилья. Как-то я стояла у ворот. От табора ко мне подбежал загорелый мальчуган и спрашивает: «У вас есть рогач?» — «Не знаю. Надо маму спросить». — «Ну, пойдем; узнаем». — Он взял меня за руку и повел в дом. Вопросом «Есть ли рогач?» мать была удивлена, потом, улыбнувшись, ответила, что есть, и подала ухват. Так состоялось мое первое знакомство с Гришей Кравченко. Позднее он часто забегал к нам, помогал колоть дрова, носить воду.

В землянке, которую переселенцы построили против нашего дома, стали жить дед Никита с Павлом и Анисием. Семья Гриши Кравченко соорудила себе такое же жилье на другом конце улицы, на берегу Тобола. Сегодня на этом месте стоит дом № 1 улицы имени «25-ти революционеров».

Павел и Анисий получили землю от общины и стали хлеборобствовать. В тридцатые годы они в числе первых вступили в колхоз. Пантелей Никитич землепашеством заниматься не захотел.

— Безлошадному мне девять ртов не прокормить, — сокрушался он.

Осенью 1923 года родился еще сын. Назвали его Иваном младшим. По соглашению с сельским Советом Пантелей Кравченко в летнюю пору пас овец, а зимой содержал в порядке проруби на реке. Долбили их Кравченко ночью. Чуть свет казачки шли по воду, а проруби уже готовы и на тропках сделана насечка, чтобы не скользили ноги. Чистить проруби приходилось два-три раза в день. Это было нелегким делом, особенно в сильные морозы. Пантелею Никитичу помогали сыновья Федор и Иван-старший.

С весны старшие братья уходили в наем, чтобы заработать на зиму хлеб. Чаще батрачили в деревне Сибирка, километрах в тридцати от Звериноголовского. Выполняли разную работу: в кулацком хозяйстве ее невпроворот. Дома появлялись только по большим религиозным праздникам.

Однажды Иван вернулся посреди недели с кровоподтеками и фиолетовыми рубцами на теле. Кулак Дегтярев избил его уздой за промашку в работе. Мать плакала, глядя на сына. А на другой день он снова вернулся к Дегтяреву. Семье был нужен хлеб, а по договору расчет с работником производился только после молотьбы.

Все дети Кравченко помогали родителям, как могли. Гриша и Федот были подпасками у отца. Самые младшие хлопотали с матерью на огороде. Это была трудолюбивая и дружная семья.

Осенью 1923 года на семейном совете решили Гришу и Федота отпустить на учебу в школу. В семье Кравченко грамотных не было, и с первого дня к делам школьников дома появился всеобщий интерес. К их занятиям, как и ко всякому труду, взрослые относились с уважением. Братья