Представление [Бентли Литтл] (fb2) читать постранично

Бентли Литтл Представление

Когда я был старшеклассником, со мной учился парень, который уверял, что видел снафф-фильм. Никто из нас не верил, что это было на самом деле, но он упорно рассказывал эту историю весь выпускной год. Я тоже ему не верил, но мне пришла в голову одна мысль, и когда я стал учиться в колледже, то решил написать историю о подростке, видевшем такой фильм. Я как раз посмотрел по телевизору мюзикл «Суини Тодд» Стивена Сондхейма, и мне представилось что, может, убийства в снафф-фильмах предназначались не только для съёмки, а подобно «Суини Тодду» их показывали живой аудитории, а камера лишь фиксировала происходящее. Мне понравилась мысль о парне, пришедшем на снафф-шоу, и я написал этот рассказ.

Перед домом опять ругались родители. Отец назвал мать «тупой надоедливой сукой», а она его — «дешёвым бесчувственным ублюдком». Я закрыл дверь в свою комнату и сделал громче звук стереосистемы, надеясь, что он сможет заглушить крики, но их слова хоть и звучали неразборчиво, однако смысл их был понятен, и они придавали отчётливый гневный оттенок моей музыке. Чтобы сосредоточиться на чём-нибудь другом, я улёгся на кровать, заставив себя читать «Роллинг Стоун».

Когда зазвонил телефон, я сразу же ответил. Я надеялся, что звонили кому-нибудь из родителей, и это бы поспособствовало быстрому прекращению ссоры, но это был всего лишь Джимми.

— Привет, — сказал я. — Как жизнь?

— Родители опять ругаются?

— Что же ещё?

Он прочистил горло.

— Как смотришь на то, чтобы сегодня вечером заняться кое-чем необычным? Я имею в виду действительно необычным?

— Чем именно?

— Не могу сказать.

— Кончай трёп.

— Ты будешь весь вечер сидеть один и слушать их ругань, или, всё-таки, хочешь чем-нибудь заняться?

Он сделал паузу.

— Хорошо, — сказал я. — Какой план?

— Через пятнадцать минут ты уже должен быть возле моего дома. Поедем на моей машине. К восьми нам нужно быть на месте, — он засмеялся. — Тебе понравится. Будешь сражён наповал.

Моё любопытство разгорелось, и он это знал.

— Чем именно?

— Увидишь. И возьми с собой несколько баксов. Вчера вечером это стоило двадцатку, но парень сказал мне, что иногда это бывает дороже, — он снова засмеялся. — До встречи.

Я повесил трубку и натянул ботинки. Вытащил рубашку из стопки рядом с кроватью, схватил с комода ключи от пикапа и осторожно открыл дверь спальни. Родители спорили до сих пор, их крики стали более яростными, а речь ещё более взвинченной. Они были в гостиной, я прокрался из комнаты на кухню, и тайком вышел через чёрный ход.

На улице до сих пор было жарко. Сухой зной пустыни с сумерками не рассеялся, ветерок Феникс тоже не осчастливил. Небо надо мной было чистым, с миллиардами звёзд на нём. Луны не было.

Через пять минут я остановился перед домом Джимми. Он уже был на улице и сидел в кабине своего «Джипа», ожидая меня. Когда я выпрыгнул из пикапа, он пошёл ко мне. Его ботинки громко цокали по асфальту дороги, и что-то в выражении его лица мне не понравилось.

— Ладно, — сказал я. — Что дальше?

— Мы едем на снафф-шоу, — сказал он.

Я вытаращился на него, не уверенный, что правильно его расслышал.

— Что ты сказал?

— Не хотел говорить, пока мы туда не приедем, но потом решил, что лучше тебя к этому подготовить.

— На снафф-фильм? На один из тех фильмов, в которых убивают по-настоящему?

— Не на фильм, — сказал Джимми. — Я не говорил: «фильм». Я сказал: «снафф-шоу». Это живое представление.

У меня внезапно пересохло во рту.

— Гонишь!

— Серьёзно. Я его видел. Прошлой ночью я был там.

— Должно быть, какая-то подделка, — сказал я. — Не может такого быть по-настоящему.

— Это по-настоящему.

— Я знаком с парнем, который видел один такой фильм, и он сказал, что на самом деле это дилетантская дешёвка. Он говорил, ты, возможно, сам слышал, что выглядело это фальшиво. Я хочу сказать, что если уж в фильмах, которые снимаются киностудиями, трудно показать смерть так, чтобы она выглядела реалистично, то у ребят без денег всё будет смотреться действительно плохо

— Это не фильм, — сказал Джимми. — И не подделка.

Я смотрел на выражение его лица, на нём не было ни ужаса, ни отвращения. Был лишь неприкрытый интерес и то, что выглядело как возбуждённое предвкушение. Джимми был неглуп, и я осознал, что если ему казалось, что шоу было настоящим, то, возможно, оно и было настоящим. Неожиданно я понял, как мало знаю своего лучшего друга.

— Ну, — сказал он, кивнув на «Джип». — Можем не успеть. Давай.

Я покачал головой.

— Не думаю, что хочу туда ехать.

— Давай, — сказал он, — Ну же.

И я пошёл за ним к «Джипу».

Мы ехали молча. Я глазел в окно на безлюдные улицы Феникса, по которым мы неслись, направляясь к окраине города. На самом деле мне вовсе не хотелось на них смотреть. Я вспомнил, что когда нам с Джимми было по восемь лет, мы видели, как мальчика,