На привязи – 2 (ЛП) [Ванесса Бук] (fb2) читать онлайн

Ванесса Бук

«На привязи-2», серия «Баталия миллиардеров»

Перевод осуществлен исключительно для ознакомления, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Высокомерный, серьезный, властный, собственник, красивый, опасный и плейбой. Все эти характеристики есть в списке мужчин Ребекки Геллар, которых следует избегать, но она знакомится с мужчиной, который обладает всеми этими качествами и многими другими...

После разрыва помолвки с голливудским актером Майлзом Штормом, Ребекка готова сменить обстановку в своей жизни и в постели. Поэтому, когда появляется возможность работать в «StoneHaven Publishing», одной из самых респектабельных издательских империй Нью-Йорка, Ребекка, не колеблясь, переезжает в город Большого Яблока.

Она уверена, что сможет заинтересовать владельца «StoneHaven Publishing», показав, что является именно той кандидатурой, которая им необходима, Ребекка соглашается на шестимесячный испытательный срок в качестве личного помощника сына-плейбоя владельца Николаса Стонхейвена. Это ее шанс. Если она сможет выдержать эти шесть месяцев, чтобы не задушить Николаса его же собственным галстуком от Армани, то ее будущее будет прекрасным — легче сказать, чем сделать. Николас является самым последним человеком, по кому Ребекка думала, будет способна чахнуть, особенно когда он соответствует каждой характеристики из ее списка.

Приготовьтесь к битве полов...

Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения, предназначена для 18+

Пролог. Николас

5 лет назад

Звук его кардиомонитора замедляется, вызывая у меня резкую боль. Его грудь поднимается и опускается. Мои глаза следят за его дыханием, и каждый раз, когда его грудная клетка поднимается, я выдыхаю. Я с тревогой наблюдаю за этим. Я пододвигаюсь ближе и беру его за руку. Его кожа холодная под моими пальцы. Я едва могу прощупать пульс на его запястья, когда нажимаю на него. Держись. Мой мир рушится. Пожалуйста, очнись, Алекс. Я слышу тихие всхлипы позади себя, исходящие от моей сестры, Эмили. Она сидит в углу комнаты в одиночестве, свернувшись калачиком на стуле.

— Он умер, Ник, — плачет она. — Нет. Я отказываюсь верить, что единственная вещь, которая удерживает его здесь рядом со мной — это аппарат искусственного дыхания. Мир похож на кадры из фильма, которые проигрываются в моей головы. Всего час назад мы были на реке. Я не могу припомнить, когда мы были так счастливы. Просто так ничего не бывает. Это все моя вина. Я не должен был подталкивать его на это; я знал, что скала была слишком высокой. Он был бы здесь, если бы я не подначивал его спрыгнуть. Он пытался произвести впечатление на всех присутствующих.

— Ник, папа уже в пути, — говорит Эмили, сжимая в руке свой телефон. Я слышу, как она встает со стула. Она обхватывает меня руками и плачет на моем плече, повторяя снова и снова имя брата.

— Ник, скажи что-нибудь, — шепчет она.

Я не могу сказать "прощай". Я не буду. Не сегодня. Никогда.

***

Александр Стонхейвен, наследник издательской империи, умер от несчастного случая, прыгая со скалы. Вероятно, в этом замешаны наркотики.

Я ударяю кулаком в стену, отделяющую мою ванную от спальни. Часть стены почти мгновенно ломается из-за силы моего удара. Частицы пыли отлетают от моих костяшек, как пепел. Ложь. Дерьмо. Я не могу поверить, что она могла так поступить с нашей семьей. Я убираю окровавленный кулак от стены, испытывая мучительную боль. Это хорошо. Если бы я только мог забыть о боли, которую причинила моя мать нашей семье своей ложью.

Я сминаю газету в руках и бросаю ее через спальню. Моя мать выдумала ложь и продала смерть моего брата в газеты. Я не могу вспомнить ни одного человека, который бы поступил также. Она, бл*дь, монстр.

Мой отец был так слеп.

Глава 1. Николас

Настоящие дни

Ребекка Элизабет Геллар

Судя по документам, она голубая мечта каждого работодателя. Мой член дергается при виде ее имени. Он встает, издеваясь надо мной. Я могу сколько угодно притворяться, что этот стояк не имеет никакого значения для меня, но это не так. Личное дело Ребекки из отделов кадров все еще лежит на моем столе. Я просматриваю его, пытаясь найти способ, проникнуть в голову Геллар. Ее рекомендательные письма только подтверждают мои предположения об ее профессиональной этике. В каждом письме хвалят ее профессионализм, внимание к деталям, и адаптацию к любой ситуации. Там нет ничегошеньки, чтобы помогло избавиться от нее, а она добровольно не сдаться.

Я знаю, точно, она тянется ко мне, как и я к ней. Назовите мне, ублюдком, но я знаю, что это не выдумка. Ребекка внешне упрямая, но внутри она застенчивая. Не знаю, почему, но у меня такое чувство, что она не привыкла к мужчинам, трахающими ее глазами. Инцидент в лифте было подтверждением того, насколько легко будет надавить на нее. Если бы я действительно хотел, я мог бы напугать ее, но понимаю, что в компании моего отца она будет ценным сотрудником. Я просто не могу иметь ее возле себя, поэтому нравится мне это или нет, Ребекка заставляет меня чувствовать себя пещерным человеком. Она заставляет меня чувствовать, что единственная вещь, которая мне нужна, чтобы продолжать существовать в этом жестоком гребаном мире — это быть внутри нее прямо сейчас, это опасные мысли.

У меня перехватывает дыхание, когда я вытаскиваю фото Ребекки из второй папки, доставленной мне час назад. Выражение ее лица, которое смотрит на меня с ксерокопии водительских прав посылает электрические волны по всему моему телу. В ее глазах есть характерный блеск. Я видел его однажды. Она наградила меня таким же самодовольным взглядом перед тем, как врезала коленом по яйцам, несколько часов назад. Я ерзаю на стуле, поправляя себя. Мой член пульсирует под нежной тканью брюк. Я сдерживаю стон, когда задеваю его. Неудовлетворенность — это преуменьшение, того, как, я себя на самом деле чувствую. Образ Ребекки, покидающей меня, по-прежнему сводит меня с ума. Если бы у меня была возможность реально вернуть те 30 секунд, я бы перекинул ее через колено и выбил из нее все дерьмо. Никогда за двадцать восемь лет моего существования женщина не поступала так со мной. Но самое интересное, чем больше она пыталась отшить меня, тем больше я ее хотел. Я знаю, что глупо хотеть ее. Действительно глупо. Но я не могу остановиться.

Если бы я не знал ее лучше, я бы сказал, что она либо чокнутая на всю голову, либо самая пылкая женщина, которую я когда-либо встречал. Ребекка — это загадка. Я многого о ней не знаю. Мне не следует знать, но я хочу.

Это нужно прекратить. Менее чем через пять месяцев я буду женат на Элисон. Мысль о том, что я буду прикован к ней на всю оставшуюся жизнь — так, бл*ть, подавляет меня.

— Ник, ты хотел меня видеть?

Я поднимаю глаза, и обнаруживаю Страйкера, одного из сотрудников моего отца, стоящего в дверях кабинета. Почти семь часов вечера; я удивлен, что он еще до сих пор на работе. Страйкер работает в StoneHaven Publishing, с тех пор как мне исполнилось 23. Он когда-то был агентом службы безопасности в международной организация, которая предоставляла охрану для богатых и знаменитых. Он также отец моего лучшего друга. Мой отец к счастью вернул его из отставки, когда моя мать начала посылать отцу письма с угрозами.

— Здесь всё? — спрашиваю я, когда он подходит и садится напротив моего стола. Стул скрипит под тяжестью его коренастой фигуры. Он небрежно откидывается назад, теребя в руках застежку на наручных часах, как будто у него предостаточно времени. После инцидента в лифте, я позвонил Страйкеру, который мог быстро раздобыть для меня информацию о Ребекке. Обычно я не просил его об одолжении, но думаю, что Ребекка не будет отвечать на мои вопросы.

— Да, здесь всё, начиная с выписок о состоянии банковского счета и заканчивая записями ее телефонных разговоров. Я также изучил ее семейное окружение, — говорит он, колеблясь.

— И?

— Ничего, они чисты.

— Спасибо. Если обнаружишь что-нибудь еще, присылай мне.

— Конечно.

— И Страйкер, я бы предпочел, чтобы мой отец не знал об этом.

Он одаривает меня улыбкой. — Зачем тебе нужна такая подробная информация о твоей помощнице, Ник? Компания в установленном порядке проводит проверку всех анкетных данных.

— Мне не нужны основные сведения, — признаюсь я.

Самодовольная улыбка появляется на лице Страйкера. — Тебе она нравится, не так ли?

— Она? — спрашиваю я, игнорируя его ухмылку.

— Рыжеволосая. Она милая. Немного пылкая, но милая.

— Где ты ее видел?

— Камера в лифте, Ник.

— Так ты видел, что она врезала мне коленом по яйцам? И ничего не сделал? —спрашиваю я, удивленный.

— Ты справился просто великолепно, — говорит он, издавая смешок.

— Верно, и за что я тебе плачу? —спрашиваю я, смеясь.

— Не ты. Твой отец.

— Конечно, как я мог забыть об этом?

Страйкер хорошо знаком, с моим МО (прим. пер.: способ, которым человек имеет тенденцию решать проблемы или что–либо делать) с женщинами. Я делаю одно и только одно с ними — ебу их. Уверен, ему нравится смотреть как я пускаю слюни по Ребекке. Он хорошо знает о числе помощниц, с которыми я спал. Думаю, что это куча народа. Он единственный кто не осуждает меня, но это впервые, когда я услышал, что он так многословен, и ему действительно кто-то нравится из моих помощников.

Если только симпатия к моей помощнице не означает, что расплата наступит позже. Я должен контролировать ситуацию, несмотря на то, что Ребекка заставляет меня чувствовать все что угодно, только не контроль. Меня беспокоит факт, который засел в моей голове и который пугает меня, что каждый раз, когда я вижу ее, мне с болью в сердце вспоминается одна женщина которая разрушила мою доверие ко всем женщинам. Моя мать. Отец совершил ошибку, не зная, какой в действительности она была. Моя мать разрушила нашу семью.

— Спасибо тебе за помощь, — говорю я.

Страйкер кивает, бросая мне папку через стопку документов на моем столе. Я откидываюсь на спинку стула и открываю файл Ребекки. Похоже, большинство информации, которую собрал Страйкер это фрагменты из жизни Ребекки. В конце папки я обнаруживаю статью, вырезанную из журнала светской хроники. Я не ожидал увидеть это в папке. Почему она в таблоидах?

Мои глаза увеличиваются в размере, глядя на фотографию Ребекки в обнимку с другим мужчиной. Она улыбается, когда он наклоняется к ней, чтобы поцеловать. Странное ощущение наполняет мою грудь, когда я рассматриваю фото. Под ней надпись, которая гласит: Когда эта статья ушла в печать, Майлз Шторм разорвал свою помолвку с его давней подругой из колледжа, Ребеккой Геллар. Теперь он встречается с его партнёршей по фильму Скарлетт Джонс. Я сжимаю зубы. Дерьмо. Кто этот ублюдок?

Я вытаскиваю планшет из моего портфеля и ввожу имена “Скарлетт Джонс” и “Майлз Шторм” в поисковую строку. Дюжина или около того фотографий экс-жениха Ребекки и его партнерши по фильму появляются на мой результат поиска. Каждая последующая показывает чуть больше, чем предыдущая. Я знал по своему опыту, что за фотографией всегда стоит история. В данном случае, папарацци — единственные, кто все расскажут. К моему удивлению, Скарлетт не так красива, как я ожидал. Конечно, у нее отличные сиськи и большая задница и, вероятно, большинство мужчин подумают, что она красива, но у нее нет ничего общего с Ребеккой. Я рассмотрел их обоих, чтобы понять, что Ребекка лучше.

Майлз Шторм. Имя кажется мне знакомым. Мне требуется мгновение, чтобы найти его по фото. Я пролистываю фотогалерею телестудии, когда узнаю его. Фотографии — это сцены из шоу, которое смотрит моя сестра Эмили. Я видел его раньше. Я знаю его характер. Он парень, по которому Эмили всегда сохнет, когда смотрит сериал Future Outlaw. Когда я прокручиваю еще пару фотографий, я обнаруживаю статью, прикрепленную к одной из них. Я щелкаю на нее и от заголовка, который всплывает у меня кружится голова. Майлз Шторм изменяет своей невесте с партнёршей.

Бл*ть. Этот человек разбил сердце Ребекке. Я никогда не был тем, кто верит желтой прессе или сайтам о светских сплетнях, но на этот раз у меня такое ощущение, что они сделали что-то правильное. Это кусок дерьма. Гнев вспыхивает по моим венам, когда я читаю мельчайшие детали этой статьи. У него даже не хватило порядочности, чтобы порвать с Ребеккой прежде чем трахаться с другой женщиной. Вот почему Ребекка мгновенно возненавидела меня. Вот почему она оттолкнула меня. Во всем этом есть смысл.

Я сжимаю и разжимаю кулаки. Я бы все отдал, чтобы прикончить этого ублюдка. Впервые в своей жизни, я действительно чувствую себя мудаком, каким большинство женщин и считают меня.

Глава 2. Ребекка

неделю спустя...

— Я понимаю тебя, Бекка. Ты хочешь, чтобы он затрахал тебя до смерти, — говорит Кэрол, одаривая меня ты-знаешь-что-это-грёбаная-правда взглядом. — Я закатываю глаза, глядя на нее, пока она стоит в дверях ванной комнаты для гостей, подбирая с пола зеленовато-голубое платье, которое я надевала и мои туфли-лодочки бежевого цвета. Прошла неделя с тех пор, когда я видела Николаса Стонхейвена, также известен как мой чрезмерно тщеславный, но великолепный босс. Я считала, что должна была приступить к работе на этой же неделе после моего собеседования, но по графику — в следующий понедельник. Я уверена, что все сложилось наилучшим образом в моих же интересах. Ударить своего босса коленом по яйцам, вероятно, была не удачной идеей, но наблюдать за выражением высокомерного лица Николаса, когда я сделал это, было бесценно. Я не раскаиваюсь ни в чем, а особенно не сожалею об выражение его глаз, которые следили за мной, когда я оставила его, схватившегося за “драгоценное” место. Я понимаю, что было глупо причинить ему боль. Он сын владельца. На самом деле я удивлена, что у меня все еще есть эта работа. По крайней мере, я надеюсь на это. Называйте это гордостью, но Николас Стонхейвен не испугает меня, так легко. Он может предпринимать все, что он захочет. Я остаюсь.

Стефан отец Николаса предупредил меня, что его сын противился, когда ему пришлось нанять другого помощника, но он обещал, что если я смогу выдержать, то он возьмет меня на постоянную работу, все в моих руках. Поживём — увидим, если я передумаю через несколько месяцев, то пойду работать в рекламу. Думаю, мне будет интересно работать с авторами для продвижения их книг. Это все, что я хочу. Я хочу работу своей мечты без того, чтобы некий плейбой лапал меня каждый раз, когда я вижу его. Я что прошу слишком многого? Наверное. Это не имеет значения. Я никому не позволю разрушить свою мечту.

Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Кэрол смотрит на меня с весельем в глазах. Видимо, я надолго замолчала. Слышу, как колесики воображения крутятся в ее голове. Она как моя мама. Думаю, что она была телепатом в другой жизни. Она знает меня слишком хорошо, что означает, трудно держать секреты от нее, а еще труднее соврать.

— Я не хочу, чтобы он затрахал меня до смерти, — бормочу я.

Кэрол всегда заразительно смеется, когда прикалывается надо мной — Может быть, не до смерти, — начинает говорить она, когда подходит ко мне и убирает несколько волосков с плеча, — Но, безусловно, что-нибудь еще. Думаю, именно поэтому ты такая возбужденная.

Я сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться, когда она поднимает идеально выщипанную бровь. Черт бы ее побрал. Мне не следовало говорить ей ничего. Я не хочу признаваться в том, что в некотором смысле, она права. Я мечтаю о его рте с той ночи. Стыдно, но два раза я просыпалась возбужденной от того, что представляла, что голова Николаса находится между моими бедрами. Каждый раз я вспоминаю о том, как тяну его волосы и как его губы прижимаются к моим. Просыпаться, возбужденной в квартира свой лучшей подруги как-то неловко. Блин, мне нужно перестать думать о нем. Возьми себя в руки, Ребекка. Он помолвлен...

— Мне нужно держаться от него подальше, Кэрол. Я говорила тебе, что Элисон — его невеста. Мы познакомились с ней в Riptide, помнишь?

— Он явно не хочет быть с ней, — говорит Кэрол, прерывая меня. — Он не сводил с тебя глаз.

— Это не имеет значения. Он помолвлен. Я не могу опуститься до уровня Майлза. Он мне изменил с другой женщина. Если я буду спать с Николасом, чем я лучше?

Глупо было думать, что кто-то, как Николас мог быть хорошим парнем. Нет, такие мужчины, как он просто хотят трахнуть, использовать, а потом бросить тебя. Я не собираюсь быть больше той женщиной, которая наивно думает, что она сможет изменить мужчину, который врет, не моргнув и глазом. Черт возьми.

— У тебя нет ничего общего с Майлзом, — говорит она, хватая меня за руку. — Серьезно, ничего.

Я прокашливаюсь, намекая, что пора сменить тему. Я чувствую, что готова расплакаться. Кэрол вытаскивает пару сережек из шкатулки с драгоценностями и прикладывает их к моим ушам.

— Ты должна носить их. — Аквамариновые серьги выглядят дороже, чем все украшения вместе взятые, которые у меня есть. Они очень красивые.

— Я не могу, — говорю я, обнимая ее. — Если я их потеряю, я никогда не смогу вернуть их. — Похоже, что отныне я буду одалживать много вещей. Даже мой нынешний наряд предоставлен мне напрокат Шери, клиенткой Кэрол, которая выпускает линию одежды Retro Thrift.

К сожалению, одежда, которую я привезла из дома, в настоящее время находится в химчистке, где ее чистят от кошачьей мочи. Кэрол забыла упомянуть, что клиент, отдавая ей во временное пользование свою квартиру также назначил Кэрол в качестве няньки для своего кота. Спринклс (“Брызгалка”), как он восхищенно называет его, это длинношерстный пятнистый (с чёрными, белыми и рыжими пятнами) кот. Я была так зла на него. Он не только черт возьми царапается; но и ссыт на людей, которые ему не нравятся. Это отвратительно, но Кэрол, кажется, думает, что это одно из самых очаровательных качеств Спринклса. Сначала я думала, что он была назван Спринклсом потому что он миленький, но быстро поняла, что это потому, что он любит “брызгать” на все ваши вещи. В моем случае, это означает, на весь мой багаж. Так что теперь, я одалживаю одежду, пока не смогу позволить себе купить свою собственную.

— Я обрадовалась, у Шерри было для тебя пальто. На улице снег идет, — говорит Кэрол, протягивая его мне. — Давай я позвоню Стивену, чтобы отвез тебя.

— Все в порядке. Я доберусь на метро. — Давно пора осмотреть достопримечательности. Я не исследовала их с тех пор, как приехала, и, осмотр Нью-Йорка определенно занимает верхнюю строчку моего списка дел. Может быть, свежий воздух поможет мне проветрить голову. Если я собираюсь работать с Николасом следующие шесть месяцев, мне нужно найти способ, чтобы игнорировать, вызывающи раздражение его качества.

— Ты уверена, что не заблудишься, пытаясь найти метро? — спрашивает Кэрол “материнским” тоном.

— Вот почему я выхожу пораньше. Я буду в порядке, — говорю я. — Я проверила маршрут метро онлайн.

— Хорошо. Ну, тогда удачного первого рабочего дня тебе. — Кэрол обнимает меня, а потом направляется к входной двери.

— Спасибо, увидимся за ужином.

— Бекка? — Я поворачиваюсь и обнаруживаю, что Кэрол пристально смотрит на меня. — Небольшой совет. Постарайся, чтобы тебя не уволили сегодня, ладно?

— Конечно, нет, — отвечаю я, смеясь.

Глава 3. Ребекка

Я высовываю язык, чтобы поймать, спускающие ко мне белые крупинки. Я никогда в своей жизни не видела снега. При тщательном рассмотрении я понимаю, что на меня падает град, и это отнюдь не шутка, особенно когда град размером с шарики для пинг-понга. Снегоуборочные машины не успевают вовремя очистить улицы до утреннего часа пика. Я плелась до места работы, кажется мили три через все это, и ужасно запыхалась.

Я останавливаюсь и смотрю на гладкое серое здание передо мной. Четкие белые буквы гласят: STONEHAVEN. Они выделяются на фоне небоскребов из стали и стекла, которые окружают их по соседству. Я вздрагиваю, вспоминая последний мой визит. Я ушла отсюда, не поладив с Николасом. Я поднимаю голову и смотрю наверх здания, гадая, не смотрит ли на меня, Николас из своего офиса.

Фасадное остекление здания имеет современный вид. Нечто подобное можно увидеть в основном в художественных кварталах. Центр деятельности компании находится на 6-й Авеню, которая в основном занята торговыми предприятиями. Улицы наводнены туристами, сотрудниками, как я предполагаю, являются банкирами с Уолл Стрит, спешащих на работу. Добраться сюда было не так легко, как я ожидала, что будет. Странно думать, как похоже, и в то же время как кардинально отличаются Лос-Анджелес и Нью-Йорк. Лос-Анджелес — это яркие цвета, тогда как Нью-Йорк — это различные оттенки серого. В Лос-Анджелесе также есть схема метро, но далеко не такая безумная, как схема метро здесь. На секунду я пожалела, что не приняла предложение Кэрол, чтобы Стивен отвез меня сегодня утром на работу, но вместо этого я решила пройтись по улицам Нью-Йорка и вот я здесь. Еще жива. По крайней мере, пока.

Кстати, Кэрол предупредила меня о частых ограблениях на улицах. Как правило, люди быстро подбегают и вырывают твою сумку. Нельзя сказать, что я ношу много ценных вещей с собой, но я следила за своей сумкой. Я не могу позволить себе потерять сумку, это было бы слишком. Волнение охватывает меня, когда я подхожу к входу. Я притормаживаю, чтобы мельком взглянуть на свое отражение и вижу в нём незнакомку, стоящую на заснеженном тротуаре. Не могла удержаться. Я щипаю себя, проверяя сон это или нет. Неа, это не сон. Это на самом деле происходит. В это трудно поверить.

Запах кофе и лесного ореха ударяет мне в нос, когда я захожу через крутящиеся стеклянные двери. Здание уже кажется каким-то другим со дня моего интервью. Внутри, StoneHaven Publishing является великолепной картиной из черного мраморного камня и полированных хромированных деталей. Территория фойе заполнена сотрудниками, которые суетились вокруг, когда шагали через него. Я узнаю пожилую женщину, стоящую позади стойки приёма посетителей, которая отсевает ненужные телефонные звонки и выдаёт посетителям пропуска. Ее волосы подстрижены в короткий боб с седыми прядями, которые пробиваются через ее черные кудри. Мне требуется секунда, чтобы вспомнить, где я ее видела раньше. Она женщина, которая помогла мне в день моего собеседования. Ее зовут Мэри. Она поднимает глаза и вежливо улыбается, махая мне.

— Здравствуйте, это снова вы, — говорит она с вежливой улыбкой.

— Привет, да. Меня зовут Ребекка. Я не уверена, помните ли вы меня, но…

— Конечно, помню. Вы новый помощник мистера Стонхейвена. — Мария оглядывает меня с любопытством.

— Я боялась, что вы не вернётесь.

Я краснею. Блин, мне вот интересно, слышала ли она, что произошло.

— Думаю, ему потребуется больше времени, чтобы избавиться от меня, — отвечаю я, нервно смеясь.

Я встретила Мэри незадолго до моего собеседования с отцом Николаса. И удивилась, обнаружив, что кто-то мог быть так приветлив с посторонним человеком, как я. Я слышала страшные истории, которые рассказала мне Кэрол о некоторых людях, с которыми она работала в Нью-Йорке, впервые попав сюда из Калифорнии. Мэри не похожа на тех чокнутых, которые реагируют на тебя неадекватно. В действительности, она оказалось совсем не такой, какой я ожидала увидеть здесь. Может быть, глупо с моей стороны думать, что Николас окружит себя молодыми женщинами, типа супермоделями, но именно об этом я и подумала. Вроде бы таких женщин Николас трахает на письменном столе. Образ Николаса, наклоняющего меня над столом, вспыхивает в моем сознании. Боже, Ребекка. Остановись.

— Приятно видеть Вас снова. — Я улыбаюсь Мэри, когда она протягивает мне пропуск для гостей.

— Добро пожаловать в семью, — подмигивает она. — Пожалуйста, присаживайтесь. — Мэри указывает мне на ряд черных стульев рядом с ее стойкой. — Мистер Стонхейвен скоро спуститься.

Я задыхаюсь при звуке его имени. Я волнуюсь от того, что увижу его. Я действительно не знаю, чего ожидать. Может быть, он сразу меня уволит? Может быть, он ждет, что я разоблачу его, тогда он сможет опозорить меня на глазах у всех? Нет, его отец не позволит. Я может быть помощник Николаса, но его отец тот, кто решает, останусь ли я или уйду. Он ясно дал понять это, когда нанимал меня. Мэри звонит по телефону и говорит в полголоса. Она поворачивается ко мне на секунду, а затем отворачивается, улыбаясь в трубку. Почему-то, мне кажется, что она слишком восторженно отвечает. Мой желудок сжимается в предвкушении. У меня такое ощущение, что она знает что-то, чего не знаю я. Дерьмо. Я очень надеюсь, что меня не уволят сегодня. Я обещала Кэрол.

***

— Извините, что заставила вас ждать. В это время года здесь творится безумие. Меня зовут Кристи, кстати.

Я следую за Кристи, высокой брюнеткой по длинному коридору к задней части первого этажа.

— Я думала, что мистер Стонхейвен встретит меня, — говорю я с тревогой.

— Он встретится, но в настоящее время мистер Стонхейвен — на встречах. Он приказал мне отвести вас в отдел кадров, а затем показать вам, где будет ваш стол, — говорит она. Почему-то в ее словах полно ненависти.

— Спасибо, — бормочу я.

После трехчасового заполнения документов в отделе кадров, я наконец могу сказать, что я официально являюсь сотрудником StoneHaven. Я даже подписала свой первый договор о неразглашении. Там было очень много юридической тарабарщины, которую я не полностью поняла, но ясно одно: расскажешь прессе о чем-нибудь, и вход в компанию будет закрыт для тебя навсегда. Как и в том, что если сделаешь это, то твою задницу уволят и вдобавок вручат чудовищный иск. Я провела весь оставшийся день, знакомясь с моим рабочим местом.

Кристи была довольна мила, показав мне мой рабочий стол, который находится не слишком далеко от кабинета двоюродного брата Кэрол, Кена Филлипса. Я так взволнована, что у меня будет свой собственный кабинет. Все кажется таким нереальным. У меня даже есть свой собственный бейджик, который дает мне доступ к различным уровням здания, а на моем столе стоит коробка визиток с моим именем, должностью, и дополнительным номером телефона. Я захлебываюсь от восторга при виде моего имени, запрограммированного в телефонной системе.

Я точно повешу на стены несколько фотографий Кэрол, себя, мамы и папы. Моя мама звонит мне каждый вечер, в семь, по ней часы сверять можно. По телефону она в основном рассказывает мне о своих делах и о последних сплетнях в округе. Даже папа звонил мне несколько раз. Он обычно пересказывает мне то, что происходит в последнем сезоне Игры Престолов (прим. пер. американский драматический телесериал в жанре фэнтези, созданный по мотивам цикла романов «Песнь Льда и Огня» писателя Джорджа Мартина).

Прежде чем я понимаю, что времени около 5 часов, наступает пора собирать вещи и отправляться домой. Вероятно, я должна избегать поздних прогулок до дома, особенно когда я не знаю и половину названий улиц.

— Мисс Геллар, Добро пожаловать в StoneHaven Publishing. — Мои глаза следуют за его ртом, когда он произносит каждый слог со смесью элегантности и власти. От его голоса у меня мурашки по всему телу. Он здесь, во плоти. Опасный, красивый и загадочный Николас Стонхейвен. Он выглядит как-то по-другому, хотя прошло не так много времени. Его белокурая грива чуть короче и взъерошена, как будто он только что встал с постели. Я кусаю губу, когда пытаюсь изо всех сил сдержать стон при виде его в сшитом на заказ темно-синим костюме. Я краснею, когда мои глаза невольно опускаются к его промежности. Костюм прекрасно облегал его в этой области.

— Геллар, мои глаза выше, — говорит он, дразня.

Право. Как неловко.

— Ты уходишь? — Николас наблюдает, как я пытаюсь взять пальто и запихать бейджик в сумку.

— Да, ухожу.

Он указывает мне жестом следовать за ним к лифту. Я следую за ним, пошатываясь на каблуках моих туфель-лодочек, когда мы идем по коридору. Мое сердце бешено колотится, когда мы подходим ближе к лифту. Это похоже на дежа вю. Это плохая новость.

— Может быть, я спущусь вниз по лестнице? — предлагаю я.

— Ты боишься остаться со мной наедине? — спрашивает он, как будто он проверяет меня.

— Нет, я просто подумала, было бы неплохо, поупражняться.

— У меня есть лучший способ, чтобы сжечь калории. — Николас хватает меня за локоть и заводит внутрь лифта прежде, чем у меня появится шанс смыться. Я отступаю в угол, стараясь увеличить как больше расстояния между нами. Мне нужно справиться с этой ситуацией, чтобы работать. Мне нужна эта работа.

— Не думаю, что тебе хочется спускаться 30 лестничных пролетов вниз только, чтобы не ехать со мной в лифте, — говорит он, прерывая мои мысли. — Плюс, ты мой помощник. Нам нужно притереться друг к другу, если собираемся работать. — Я удивлена, что он готов попробовать. Я думала, что он делал все для того, чтобы заставить меня уйти.

— Я думала, что меня уволили. — Я уставилась на него, когда он чуть улыбался про себя.

— А кто сказал, что нет? — ухмыляется он. Он разыгрывает меня. Он все подстроил и мою должность тоже.

— Я решила... подожди, ты серьезно? Куда, черт возьми, ты меня ведешь, если я уволена? — выпаливаю я.

— Я думал, ты хочешь второй шанс, чтобы получить назад свою работу, — говорит он с дьявольской усмешкой. — Как далеко ты готова зайти, чтобы сохранить свою работу, Геллар? — Он играет со мной.

— Ты мудак.

— Да я такой, но я тот мудак, который владеет тобой в течение следующих шести месяцев, — говорит он решительно.

— Давай проясним одну вещь, — говорю я, тыкая пальцем в его идеально выглаженную рубашку. — Никто не владеет мной.

— Ты права. Никто не владеет тобой. Кроме меня, — говорит он, хватая меня за руку.

— Да пошел ты на х**, — шепчу я, вытягивая свою руку из его руки.

— Не сегодня, мисс Геллар. Но скоро. Очень скоро. — Николас подходит ближе, как будто хочет меня поцеловать. Он медлит, чуть зависая над моими губами, и на секунду мне кажется, что он поцелует меня. Он делает шаг назад, разрывая связь, которая накалилась между нами и уходит. Какого черта?

— И Геллар, — говорит он, просовывая голову обратно в лифт. — Я надеюсь, ты готова. — Готова? Готова к чему?

Глава 4. Ребекка

Когда Николас спросил меня, готова ли я, я должна была догадаться, что у него что-то на уме. Мой второй день на работе был началом моей смерти. Когда я пришла на работу во второй раз, он послал меня принести ему кофе мокко и латте с обезжиренным молоком из Joe’s Black Brew, небольшой семейной кофейни в трех милях от офиса. Очереди в магазинах были невероятно длинными. Казалось, что это было любимым местом для посещения туристами. К моему удивлению, когда я вернулась, Николас сообщил мне, что он ошибся и на самом деле он хотел кофе мокко и латте из цельного молока. Он даже сказал, что он пытался мне позвонить со своего рабочего телефона, но я знала, что это была ложь. Каждый его поступок был преднамеренным. Я могла легко принести ему такие же напитки из Starbucks на другой стороне улицы, но я проглотила это и пошла снова. Каждая поездка занимала около двух часов, в основном потому, что я блуждала по улицам. К тому времени, когда я вернулась во второй раз, я была измотанной и готовой идти домой.

На следующий день, Николас послал меня забрать своего датского дога по имени Отис. Я чувствовала себя неуютно, гуляя по городу с гигантской, как лошадь, собакой, но разве я могла сказать "нет", или смогла бы? Так было до тех пор, пока я не вернулась и не поговорила с Мэри, которая сообщила мне, что у Николаса не было собаки. Очевидно, он заплатил своему близкому другу, который одолжил ему собаку на день. Спасибо моему босс, в тот день я пошла домой вся в слюнях и пахнущая псиной.

На следующей неделе всё, казалось немного успокоилось, но я думаю, что это может быть связано с тем, что Николаса позвали на несколько заседаний, рассчитанные на целый день, чтобы обсудить планы на новый финансовый год. Ему не оставалось времени, чтобы посылать меня по безумным поручениям. Я провела большую часть понедельника отвечая на его электронные письма. Безумный понедельник и это мягко сказано. Попробуйте, блин, не утонуть в письмах, я думала, что никогда не переживу этот почтовый апокалипсис понедельника. Я ненавижу последнего помощника Николаса кто бы это не был. Она оставила такой бардак. Письма, оставшиеся без ответа от сотни различных организаций с просьбой посетить. Самые последние из них — от Lit For Kids. StoneHaven Publishing окажет им честь, если почтит своим присутствием их мероприятие через неделю и им всё ещё нужно исправленная биография и фото Николаса для их программы. Думаю, что он может потратить время и пойти на это мероприятие.

Николас был в состоянии заставить меня уволиться, но я никуда не собираюсь уходить. Если он думает, что он может заставить меня уволиться, обращаясь со мной, как с личным рабом, то он ошибается. За последнее время, мои дни состояли из многого, начиная от доставки кофе, уборки птичьего дерьма за его окном зубной щеткой, и заканчивая чисткой обуви из его коллекции. Я делала всё это. Думаю, что в своей голове, он придерживается какой-то извращённой фантазии, чтобы сломить меня. Я поймала его затем, как он наблюдает за мной, и мне это не нравится. Ладно, это ложь.

— Эй, ты, должно быть, Ребекка.

Я поворачиваюсь на своём стуле как раз вовремя, чтобы увидеть Кена Филлипса, стоящего у входа в мой отсек. Он смотрит на меня своими теплыми медовыми глазами через очки в толстой черной оправе и с мальчишеской улыбкой.

— Доброе утро, Кен, — улыбаюсь я.

— О, я не думал, что ты узнаешь меня.

— Я видела фото в квартире Кэрол.

— Приятно, наконец познакомиться с тобой, — говорит он, пожимая мне руку.

— Спасибо за рекомендации. Не думаю, что была бы здесь, если бы не ты.

— Я просто переслал им твоё резюме, — улыбается он застенчиво.

— Ну, спасибо в любом случае.

— Уверен, они рады видеть тебя.

— Я рада быть здесь. — Только не сейчас.

Кен хмурится, глядя на кучу работы на моем столе. — Ты выглядишь подавленной, — говорит он, указывая на мой стол. — Ты в порядке?

— Нет, это безумие. Уверена, что сегодня мой последний день, — говорю я в шутку.

Кен чешет затылок как будто он в растерянности. — Прости, я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Нет, не беспокойся. Я просто отвечаю на электронные письма и пытаюсь отправить кое-какие письма. Я справлюсь.

— Я не сомневаюсь в этом, — говорит он с усмешкой. — Когда я услышал, что тебя наняли в качестве помощника Николаса, я немного волновался.

— Ой. Почему? — Неужели он думает, что я не могу справиться с поставленной работой?

— У него черная полоса с помощниками, — говорит он.

— Не волнуйся, мне не угрожает влюбиться мистера Стонхейвен.

— Только будь осторожна, он может быть очень обаятельным, — говорит Кен с болезненным выражением.

Мне хотелось встретиться с Кеном, с тех пор как меня наняли. Судя по тому, что Кэрол рассказала мне, он был удивительным. Я имею в виду, он удивительный. Он поручился за меня, даже не встретившийся со мной, и через неделю, после подачи резюме у меня было собеседование. Если бы не он меня бы здесь не было. Забавно, как похоже Кэрол и Кен внешне. Но там, где Кэрол живая и общительная. Кен кажется гораздо более спокойным и сдержанным. Думаю, вы могли бы подумать, как обычно, что он книжный червь. В какой-то степени занудный и прикольный.

— Ну тогда, ты будешь рада узнать, что Николаса не будет в офисе до 5:00 вечера, — говорит Кен, вручая мне записку от него. — Я столкнулся с ним сегодня утром, когда он шёл на одну из своих встреч и попросил меня передать тебе это.

Забери из химчистки. Сейчас.

Целую (прим пер. Xx означает поцелуй или объятие), Николас

На моих щеках появляется румянец. Замечательно. Кен подумает, что я уже сплю с ним. Кто ставит поцелуйчики в конце записки? Он нарочно сделал это, чтобы смутить меня.

—Он не написал как добраться до химчистка. В этой части города, вероятно, миллион химчисток, — говорю я, закатывая глаза.

—Вот, — говорит Кен, открывая картотеку рядом с моим столом. — Уверен, что Венди, его последняя помощница, завела список всех мест, куда Николас просил пойти. — Кен достает черную книжечку из папки и протягивает её мне.

— Еще раз спасибо.

— О, чуть не забыл. Он также просил передать тебе, что он хотел бы встретиться с тобой в своём кабинете около шести вечера, — говорит Кен, выходя из моего отсека.

Здорово. Я должна уйти с работы в 17:00, но теперь он хочет, чтобы я остался до шести? Тьфу.

Я знала, что это случится, но я не хотела признаваться сама себе, то что снова хочу видеть Николаса. С формальной точки зрения, предполагалось, что я должна следовать за ним как банный лист, но это трудно, потому что он всегда на закрытых заседаниях.

— Итак, я встречаюсь с ним наедине?

— Ну, да. Я предполагаю, что наедине. Он не упоминал, что там кто-то ещё будет, — говорит Кен, смеясь.

— Его офис находится на верхнем этаже.

— Спасибо.

— Удачи, — говорит Кен с ободряющей улыбкой.

***

Без четверти шесть, здание быстро пустеет, так как сотрудники расходятся по домам. Сейчас только понедельник, а я хочу, чтобы выходные начались прямо сейчас. Я пакую вещи и привожу в порядок свой отсек. Рабочей стол Кена пуст. Единственное, что стоит на нём — чашка с утренним кофе. Видимо, он куда-то пропал, поскольку я не видела его с тех пор, как вернулась из химчистки, забрав костюм Николаса.

Когда я направляюсь на встречу с Николасом, я вижу Стефана, ожидающего возле стойки секретаря. Он одет в смокинг и у него новая стрижка. Николас, должно быть, больше похож на свою мать, потому что волосы Стефана, помимо седого, темно-коричневого цвета.

— Ребекка, работаете допоздна? — спрашивает он, когда я останавливаюсь, чтобы поздороваться.

— У меня есть несколько вещей, которые необходимо сделать, прежде чем отправиться домой, и мне нужно проведать Николаса.

— Я знаю, у меня ещё не было возможности повидаться с вами, но вам всё нравится? — Единственное слово, которое всплывает в моей голове — странно. Стефан улыбается, замечая моё колебание.

— Это отличная возможность, Ребекка. Я знаю, что мой сын может стать проблемой, но он хороший человек. Он просто сбился с пути.

— Почему вы хотите, чтобы это была я? — спрашиваю я.

— Мне нужен кто-то, у кого есть голова на плечах. Требуется много смелости и немного мужества, чтобы просто взять и преодолеть всю страну, особенно если вы прожили всю жизнь только в Лос-Анджелесе. Я также думаю, что эти же два качества потребуется, чтобы справиться с этой работой.

— У меня не было выхода.

Он улыбается. — Ну, я надеюсь, что Нью-Йорк станет для вас новым домом.

Мне придется, потому что я не могу вернуться назад в жизнь полную печали в Лос-Анджелес. Я провела большую часть дней, плача по Майлзу и по отношениям, в которые я так много вложила.

Я улыбаюсь. — Я чувствую себя здесь как дома.

— Ты сильная молодая леди, Ребекка, — говорит он тепло. — Ты напоминаешь мне моего сына, Алекса. Он был очень смелым, как вы. — Был? Я знаю о сестре Николаса Эмили, потому что Кен упомянул, что она иногда забегает в офис, но он никогда ничего не рассказывал о брате Николаса.

— Что-то случилось с ним? — спрашиваю я.

Стефан грустно улыбается. — Он скончался в результате несчастного случая.

— Я сожалею.

— Не надо. Это хорошо, чтобы мы вспомнили о нём. Я никогда не понимал, почему Николас хотел похоронить память о нём. Как будто его смерть не была достаточной потерей.

Я не могу не думать о своих родителях в Лос-Анджелесе. Я не знаю, чтобы я делала без них. У меня никогда не было ни братьев, ни сестёр, но я всегда считала, что иметь сестру было бы круто.

— Ну, я лучше пойду. Я встречаюсь с инвестором за ужином, — говорит он, проверяя свои часы.

— Спокойной Ночи, Мистер Стонхейвен.

— Спокойной Ночи, Ребекка.

Верхний уровень здания охраняется кодом доступа. Код, который вы должны набрать на кнопочной панели, а затем отсканировать отпечаток пальца. Каждый раз, когда я поднимаюсь сюда, меня до сих пор удивляет, что компьютер распознает мой отпечаток пальца. Я чувствую себя секретным агентом на пути к тайному убежищу. Двери лифта распахиваются, открывая большой офис размером с конференц-зал. Мой соскинепроизвольно твердеют, когда я выхожу из лифта. Я не уверена от чего, то ли от холодной температуры в комнате, то ли от мысли увидеть его снова. Мне по душе вариант А.

Это не в первый раз, когда поднимаюсь сюда, но такое ощущение, что первый. Не думаю, что когда-либо останавливалась здесь надолго, чтобы полюбоваться видами. Офис оформлен мебелью, которая больше походит для квартиры: диван, книжный шкаф, письменный стол, и потретами в рамках. В каждый рамки — фотографии Николаса, молодой девушки, и еще одного красавца-блондина, как я могу предположить, Алекса. Также несколько фотографий Тристана Найта, лучшего друга Николаса, которого я встретила в Riptide. Я подхожу к книжному шкафу, расположенного в центре комнаты. Там должно быть больше чем тысяча книг. Я провожу пальцем по верхнему ряду книг и немного удивлена, видя так много классических романов – от Дэвида Копперфильда до Шерлока Холмса. Николас поражает меня тем, что является ненасытным читателем, несмотря на компанию его отца.

Я поворачиваюсь и обнаруживаю Николаса, который наблюдает за мной из-за стола.

— Мисс Геллар, рад видеть вас здесь. — Я чувствую нотку сарказма в его голосе. — Я хочу, чтобы вы сделали кое-что.

— Конечно, все что угодно.

— Компания ежегодно в январе отмечает праздник. Мне необходимо, чтобы ты передала страховые документы в место проведения мероприятия, отправила по почте окончательный платеж, и всё согласовала с координатором мероприятия до 30 января. Мы собираемся отметить праздник с 30 на 31 января, потому что 31 января я уезжаю во Францию. Напомните мне потом. Мне нужно, чтобы ты забронировала мне билет на самолет.

— Где находится место проведения?

— Это музей естественной истории.

— О. Я уверена, что будет потрясающе.

— Это одно из крупнейших событий для нашей компании. Пожалуйста, убедись, что всё подтверждено до 30 числа. Я не могу пропустить эту поездку.

— Мне нужно поговорить с тобой о предстоящем мероприятие в Lit For Kids на следующей неделе.

— И что? — спрашивает он раздраженно.

— Ну, я взяла и приняла приглашение. Я увидела, что вы будете свободны этим вечером, и они звонили, спрашивая о вашем присутствие. — Больше похоже на мольбу.

— Мисс Геллар, я бы предпочел, чтобы вы не принимали приглашения, не спросив меня об этом.

Глава 5. Николас

Я смотрю в планшет, просматривая электронную почту. Каждое утро там по крайней мере пятьдесят новых сообщений, которые требуют моего внимания. За каждым прочитанным письмом, следуют ещё три е-мейла. Это как пытаться потушить пожар своими силами. Это дерьмово. Я рад, что Ребекка превзошла все мои ожидания, по крайней мере, справившись с этим безобразием. Она сортирует всё в папках, но они по-прежнему требуют внимания. Я не знаю, почему у моей последней помощницы, Венди, были трудности с процессом фильтрации писем, но я не могу судить её слишком строго за это. Я принял её на работу точно не из-за того, что она была специалистом в компьютерах. Я нанял её, потому, что она хорошо работала ртом. Говоря о ртах...

Я мгновенно вспоминаю взгляд, который был у Ребекки, когда её глаза переместились к выпуклости на моих штанах в её первый день на работе. Я бы солгал, если бы не сказал, что представлял, как губы Геллар обхватывают мой член. Эти губы. Они напоминают форму “сердечка”. Её пухлые и идеальной формы губы так и ждут, чтобы их укусили, и дразнят, чтобы их подчинили. Если только Ребекка не сведёт меня с ума своей пылкостью. Я не могу поверить, что она приняла приглашение на мероприятие в Lit For Kids. Хотя я целиком и полностью поддерживаю благотворительность и их миссию, но я даже не хочу думать о том, как трудно находится среди людей, которые знали моего брата. А самое изматывающе, иметь дело с людьми на работе.

Но сейчас, у меня нет выбора. Я не могу отказаться от участия в этом мероприятием. Это будет грубо и не хорошо для компании. Думаю, что отец сказал бы, что позитивное освещение СМИ этого события поможет уравновесить недавние негативные последствия. Люди хотят знать, что бизнес по-прежнему заботится о людях. Это как раз то наследство, частью которого я с гордостью хочу быть.

Оповещение, что пришло электронное письмо, всплывает вверху моего почтового ящика, отвлекая меня от мыслей. Меня передергивает при виде имени Кэтрин Браун, исполнительного директора в Lit For Kids. Я не разговаривала с ней несколько лет. Каждый год она пытается убедить меня посетить их событие по выражению благодарности спонсорам. Большую часть времени я даже не отвечал на её письма или приглашения через почту, так что я удивлён, что ей потребовалось так много времени, чтобы отправить мне сообщение. На самом деле, я не получил ни одного телефонного звонка от неё до тех пор, пока Ребекка не приняла приглашение. Возможно, моя чёртова помощница поняла, что, передавая это сообщения, поможет ей сохранить работу.

Кому: Николасу Ф. Стонхейвен

От кого: Кэтрин Браун

Ответ: Спасибо

Ник,

Я так рада услышать, что вы посетите наше мероприятие. Мы зарезервировали столик для вас и ваших гостей, с которыми вы придёте. Приятно будет увидеть вас после столь долгого отсутствия. По прошествии стольких лет.

С любовью,

Кэтрин

Прошло так много лет, а боль от потери Алекса всё ещё свежа. Я начинаю думать, что этот вечер будет проще провести в компании, чем одному. Может быть, попросить Тристана пойти со мной. Я не общался с ним довольно давно, потому что он был очень занят, планируя открытие своей художественной выставки. Я достаю телефон и набираю его номер. К моему удивлению, он берет трубку после первого гудка.

— Тристан слушает.

— Привет, это Ник. Я звоню, чтобы узнать, есть ли у тебя планы на следующий четверг? Я принимаю участие в благотворительном мероприятии и мне нужен сопровождающий. — На заднем фоне вызова, я слышу, какой-то звук, напоминающей шум с городской улицы.

— Вы приглашаете меня на свидание, мистер Стонхейвен? — спрашивает он, издеваясь надо мной.

— Нет, придурок, я прошу тебя сделать мне одолжение.

— Ты же знаешь, я сделаю для тебя всё, но у меня планы на следующий четверг.

— Планы? И что ты будешь делать? — Тристан замолкает, перед тем как ответить. Я смотрю на телефон, проверяя, повесил ли он трубку, но его имя по-прежнему мигает в верхней части экрана. Это странно.

— Алло? — спрашиваю я.

— К сожалению, я, э-э, ну я пойду...

— Куда пойдёшь? На свидание? —спрашиваю я.

— Да.

— Так, кто она? —спрашиваю я с любопытством. — Тристан обычно не скрывает информацию. Он не хвастается своими победами передо мной, но я знаю, что он получает долю внимания красивых женщин. Я видел, как женщины смотрят на него.

— Всё запутанно, и, давай продолжим разговор в другой раз. Мне жаль, но я не смогу пойти с тобой. Давай сходим выпить в другой раз. — И Тристан кладет трубку, оставляя меня в замешательстве, бл*дь. Что он скрывает? Я повторно набираю номер Тристана, но в этот раз вызов отправляется прямиком на голосовую почту. Ладно...хорошо, думаю это означает, что я пойду на это мероприятие в одиночестве. Элисон, наверное, нравится ходить со мной, но у меня совершенно нет желания развлекать её весь вечер.

В моём кабинете звонит телефон, и имя Ребекки мигает на линии. Геллар. Она та, кто впутала меня в это. Она должна сопровождать меня на это мероприятие. В конце концов, она моя помощница, и считаю, будет справедливо, заставить её пойти со мной, так как она даже не удосужилась спросить меня, хотел ли я посетить это мероприятие. Когда я собираюсь ответить, линия перестает мигать. Я переключаюсь на вторую линию и звоню Марии. Она отвечает своим обычным веселым голосом.

— Чем могу помочь мистер Стонхейвен?

— Мэри, мне нужно платье.

— Платье, сэр? — Я почти могу видеть замешательство на ее лице.

— Да, для Мисс Геллар. Она будет сопровождать меня на мероприятие по выражению благодарности в Lit For Kids. Пожалуйста, свяжитесь с Мелани Коул из Мэдисон и попросите её прислать несколько платьев?

— Конечно, размеры мисс Геллар мне взять из личного дела?

— Да. — Слава богу, я совсем забыл о поиске подходящего размера одежды. Ребекка фигуристее, чем большинство женщин, с которыми я когда-либо встречался.... боже, эти формы. Я никогда не считал себя крутым мужиком, но не могу перестать думать о том, как ласкал её формы своими руками. Мэри откашливается, вытаскивая меня из фантазии. Дерьмо. Я даже не осознал, что она все ещё на линии.

— Есть ли определенный цвет или цвета, которые вы бы хотели, чтобы Мелани прислала? — спрашивает Мэри.

— Красный. — Я улыбаюсь, представляя Ребекку в красном платье. Этот цвет очень подходит к ее характеру. Я не сомневаюсь, что платье будет смотреться на ней великолепно.

Глава 6. Ребекка

Я не должна удивляться, обнаружив Николаса, который ждал меня за моим рабочим столом в следующий четверг, но удивляюсь. В конце дня, большинство сотрудников офиса уже ушли домой на выходные, за исключением уборщиков и меня. У меня чуть документы из рук не выпали при виде его, сидящего на моём стуле. Ему что делать больше нечего? Я подавляю стон, когда он ухмыляется, глядя на мою реакцию. У меня уходит секунда, чтобы понять: он одет в чёрный смокинг, который я забрала ранее из химчистки на этой неделе.

— Ребекка, я могу поговорить с тобой? — спрашивает Николас, поправляя галстук. Интересно, заставляю ли я Николаса так же нервничать, как он заставляет меня. Он встаёт, чтобы я могла протиснуться мимо него для того, чтобы положить документы на стол. Преднамеренно ли или нет, я не уверена, но он специально встаёт так, чтобы наши тела слегка прикасаются, когда я прохожу мимо него. Я улавливаю лёгкий запах мятной конфеты. Чёрт бы его побрал, он всегда так вкусно пахнет.

— Конечно, я делала копии финансовых документов, которые вы просили, — отвечаю я, протягивая ему второй комплект копий.

— Я хочу попросить тебя об одолжении.

Одолжение? — Хорошо, — нерешительно говорю я. Все это звучит не очень хорошо.

— Ты нужна мне для благотворительного мероприятия, которое я собираюсь посетить сегодня вечером.

— Я? — выпаливаю я. — А где Элисон?

— Она уехала из города.

— Не думаю, что это хорошая идея. Я уверена, если ты пойдешь один, конец света не наступит, — говорю я, скрещивая руки.

— Геллар..., — говорит Николас вызывающим тоном.

— Ты действительно просишь? — говорю я уныло.

— Нет. — говорит он, ухмыляясь. — Я подумал, будет вежливо, если я попробую начать всё сначала.

— Слово «попробовать» явно является для тебя чуждым понятием. — Я закатываю глаза, пытаясь, как могу, показать свое раздражение.

— Я заеду за тобой в 18:00. Ужин начинается в семь, —говорит он, поворачиваясь, чтобы уйти.

— А если я откажусь?

— Я потащу тебя, даже если будешь брыкаться и кричать.

— Разве ты не собираешься спросить мой адрес? — спрашиваю я раздраженно.

— Нет. Я знаю, где ты живешь, — говорит он с дьявольской улыбкой. Я дрожу от прилива желания, которое бежит по мне. Николас знает, где я живу? Это очень, очень плохо. Знание — сила, и Николас, кажется, много обо мне знает.

— Мне нечего надеть, — признаюсь я.

— Я позаботился об этом. Ступай домой и переоденься, — говорит он, бегло осматривая меня. — Больше никаких оправданий, Мисс Геллар.

Глава 7. Николас

У меня нет хорошего объяснения тому, почему я попросил Ребекку пойти со мной сегодня вечером. Нет, это ложь. Мне нужно отвлечься. Я не был на этом мероприятии в течение пяти лет. Каждый год исполнительный директор, Кэтрин Браун, присылает мне приглашение, чтобы я приехал, но я никогда не прихожу, и никогда не принимаю. Если бы Ребекка не приняла приглашение в этом году, меня бы здесь не было. Мне не нужна эта встреча. То, что я сказал об Элисон не полное враньё, формально она не уезжала из города. Она просто уехала на выходные, чтобы выбрать место для проведения нашей свадьбы. Она звонила мне по крайне мере пять раз в течение последних нескольких часов, чтобы сказать мне об винодельне, которую она увидела там по дороге. Это, вероятно, не очень хорошая идея, если мы поженимся в месте, где я могу употреблять огромное количество алкоголя. Но мне определенно понадобится это.

— Добрый вечер, мистер Стонхейвен. — Я обворачиваюсь и обнаруживаю Мэри, которая складывает вещи в сумочку и выносит мусор из-за стойки секретаря.

— Мэри, ты же знаешь, у нас есть для этого дворники? — спрашиваю я.

— Почему кто-то должен делать то, что я могу сделать сама? —говорит она беспечно. — Ты направляешься на мероприятие по выражению благодарности спонсорам в Lit For Kids?

— Да, я заеду за Ребеккой, чтобы забрать её, ну всё я пошёл.

— Твой брат Алекс гордился бы тобой.

Я вздрогнул при упоминании его имени. Неужели действительно прошло пять лет с момента его смерти? Кажется, это было только вчера. — Спасибо, Мэри.

Судя по моему болезненному выражению лица, которое я знаю, Мэри видит, лучше больше не упоминать снова Алекса. Я перечислял пожертвования в их организацию, с тех пор как мой брат Алекс скончался. Он был хорошим сыном и самым лучшим братом для Эмили, о котором можно было только мечтать. Lit For Kids был одним из его любимых некоммерческих организаций. Они способствуют повышению грамотности в школах, и у них есть внешкольные программы для детей, которым необходимо помочь научиться читать. Это естественным шаг для нашей компании, и я поеду туда ради его памяти. Алекс всегда поддерживал других. Он не мог иначе.

— Мэри, ты можешь сделать мне одно одолжение, прежде чем уйти домой?

— Конечно, — говорит она с легкой улыбкой.

— Пожалуйста, позвони и скажи Ребекки, что я выехал.

— Сделаю.

— Спасибо. Чудесного вечера.

— И вам, сэр.

Глава 8. Ребекка

— Я не одену это платье.

— Почему нет? — спрашивает Кэрол, ухмыляясь.

— Я никогда не носила платье подобное этому.

— Всё бывает в первый раз, — говорит она с слишком большим энтузиазмом.

У платья, которое прислал Николас, я и платьем то с трудом могу назвать, глубокий вырез, который спускается чуть ниже моей груди. Не думаю, что смогу правильно подобрать бюстгальтер к нему. На самом деле, я не могу представить себе, что кто-нибудь сможет вообще что-нибудь одеть под него. Ткань тонкая, атласная, темно-красного цвета. Это было платье c бретелью через шею, длиною до пола и с разрезом чуть выше колена. Оно красивое, сексуальное и соблазнительное, но это платье, которое бы я никогда не одела ради босса.

Кроме того, на улице идёт снег. И я отморожу себе все интимные места. Я заглядываю внутрь черного сатинового мешка, в которое было упаковано платье и обнаруживаю такого же цвета палантин. По крайней мере, он заботливый.

— И это он хочет, чтобы я одела на детское благотворительное мероприятие?

— Сколько же лет этим детям? —спрашивает Кэрол, ухмыляясь.

— Думаю, что они недостаточно взрослые, чтобы пялиться на мои сиськи, которые выставлены на показ. — Я обворачиваюсь и вижу, что Кэрол тихо смеется надо мной.

— Тебе смешно.

— Прости, это как наблюдать за мухой, которая пытается выбраться из паутины.

— Надеюсь, ты не намекаешь на то, что я муха в этой ситуации, — говорю я, поднимая бровь.

Кэрол поворачивает ко мне таким образом, чтобы я видела её в длинном до пола зеркале. — Ты на неё не похожа, но ты безусловно муха в этой ситуации, — говорит она, шлепая меня по заднице.

— Как дела на работе? — Мне нужно, выкинуть Николаса из головы.

Мы с Николасом едем от квартиры Кэрол на Парк-Авеню вниз до Линкольн-центра (при. пер. основан в Нью-Йорке в 1959 году, — это аж 12 зданий, объединённых для проведения различных культурных мероприятий). На пути туда, мы выбираем дорогу, которая проходит через Центральный парк, засыпанный снегом. Я вижу несколько конных экипажей, стоящих в линию. Каждый из них украшен рождественскими огнями прикрепленные по краям, придавая каретам ощущение сказки. Мне всегда хотелось прокатиться в одной из них.

— Ты уже прокатилась в конном экипаже? — спрашивает Николас, когда ловит мой пристальный взгляд в окно.

— Нет, ещё нет.

— Они в новинку для посетителей парка. Ты не можешь приехать в Нью-Йорк и не прокатиться в одной из них. Я как-нибудь возьму тебя, чтобы прокатиться.

Слова Николаса застают меня врасплох. Я ничего не говорю, сомневаясь в значении его слов. Единственное что я могу сказать, почему его это беспокоит? Николас ничего мне не должен, но почему-то строит планы на меня. Я обещала Кэрол, что буду веселиться сегодня вечером, но понимаю, что совершила ошибку.

Папарацци толпятся снаружи места, где проходит мероприятие по выражению благодарности спонсорам Lit For Kids. Они начинают моментально делать фото, когда мы с Николасом выходим из машины. Парковщик берёт ключи от автомобиля Николаса и вручает ему квитанцию. Николас хватает меня за руку и ведет через библиотеку Уилкса.

Библиотека — это величественное отображение архитектуры. Как будто смотришь на здание из готического романа. Странно видеть здание подобно этому в центре Нью-Йорка, но это так красиво. Там даже есть горгульи, возвышающиеся на самом верху здания.

Настроение Николаса резко меняется, когда мы идём через библиотеку, которая была преобразована в банкетный зал. Его хорошее настроение сменилось на мрачное. Я наблюдаю боковым зрением, как к нам приближается пожилая женщина, одетая в белое платье.

— Привет, Ник, как ты? — говорит она, целуя его в щеку.

—Кэтрин, приятно видеть тебя снова, — говорит он с небольшой улыбкой. — Ребекка, это Кэтрин Браун, исполнительный директор Lit For Kids.

— Приятно познакомиться, — говорит Кэтрин, пожимая мою руку. — Вы невеста Николаса?

— Его помощник, — говорю я, улыбаясь.

— А, это вы говорили с моим секретарём?

— Да, это я.

— Это вас я должна поблагодарить, что Николас здесь. Он никогда не приходил на наши мероприятия.

— О, ну, спасибо, что пригласили.

— Я прошу прощения, Кэтрин. Я был так занят с…. — Николас прерывается на середине предложения и на мгновение, клянусь, я слышу, что его голос срывается. Николас сжимает переносицу, как будто страдает от головной боли. — У отца несколько новых разработок, и у нас просто не было времени, — заканчивает он шёпотом.

Кэтрин делает совершенно неожиданное. Она делает шаг вперёд и сжимает Николаса в объятьях, крепко обнимая его. Проявление почти материнской любви выбивает воздух из меня. Я стою там, чувствуя себя неловко, и все же мне посчастливилось увидеть такой странный, но уязвимый момент.

— Ваш брат был прекрасным человеком, Ник. Мы благодарны за ваш щедрый вклад. Я понимаю, почему вы не приходили, но я рада, что Ребекка заставила вас передумать насчёт сегодняшнего вечера, — говорит она, улыбаясь мне через плечо.

Когда Кэтрин выпускает Николаса из её объятий, она что-то шепчет ему на ухо, а затем переходит к другому гостю. Николас стоит совершенно неподвижно, в каком-то оцепенении.

— Николас? — зову я его.

Требуется пару минут для того, чтобы мои слова дошли до него. Он медленно поворачивается в мою сторону, как будто забыл, что я стояла всего в нескольких шагах от него.

— Ребекка? — спрашивает он с выражением замешательства на лице.

— Ты в порядке? — Он смотрит на мою руку, которая лежит на его руке. Я одергиваю руку, осознавая, что для него это может выглядеть чем-то другим. Николас поднимает голову и смотрит в сторону задней комнаты, как будто ищет кого-то или что-то. Его взгляд останавливается на баре, в задней части банкетного зала.

— Нет, но буду, — говорит он с выражением решимости. Николас проходит мимо меня и направляется в сторону бара. Через несколько секунд, он возвращается с бутылкой виски и стаканом.

— Ты же не собираешься выпить её всю, не так ли? — спрашиваю я в шоке.

— Посмотрим, Геллар, — говорит он, открывая бутылку.

***

Николас взрослый человек. Ему не нужно, чтобы я нянчилась с ним, пока я здесь, наблюдая за тем, как он употребляет огромное количество алкоголя. Мы пробираемся к нашему обеденному столу, который к моему ужасу — в передней части зала. Идеально. Так что, если Николас выставит себя дураком, это будет у всех на виду. Он садится в нескольких сантиметрах от моего стула и тянет меня за руку, усаживая рядом с собой. Серьезно, ему что, пять лет. Какого чёрта, он ведет себя так странно? Я помню, что видела фотографии сестры Николаса в его кабинете и на нескольких из них как я предполагаю, был его брат. Я достаю телефон и открываю приложение Google. Думаю, что смогу найти информацию о брате Николаса онлайн.

— Ребекка? — Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Николас наблюдает за мной. Боль просачивается через его жесткое выражение лица.

— Извини, я просто проверяла сообщения. — говорю я, засовывая телефон обратно в сумочку. Он сидит молча, наблюдая, как я ёрзаю от смущения под его пронизывающим взглядом. — Думаю, мне нужно подышать свежим воздухом. — После нескольких мучительных минут я извиняюсь перед гостями, сидящих за нашем столом и направляюсь к внешнему балкону.

Балкон освещается лампочками, которые свисают гирляндами с крыши библиотеки. От освещения, которое падает вниз, мне тепло. Несмотря на то, что снег перестал идти, с каждым дуновением ветра ночной воздух щиплет мои щёки. Не прошло и несколько секунд, прежде чем Николас присоединяется ко мне снаружи. Он стоит рядом со мной, уставившись в темноту. Он вытаскивает предыдущую бутылку из кармана и делает ещё один глоток виски почти из полупустой бутылки. Я не понимаю, какие у него проблемы, но это какое-то безумие.

— Николас, притормози, — говорю я, забирая у него бутылку. — Мы не сможем вернуться домой, когда ты пьян в стельку.

— Ты сможешь, вести машину, — говорит он, вручая мне талон.

— Я никогда не водила машину по Нью-Йорк. — Николас смотрит на меня так, как будто я ему никогда не говорила об этом. — Я заблужусь. — Я смотрю на него, в то время как он смотрит на бутылку в моей руке.

— Николас, если кто-нибудь увидит, что ты покидаешь мероприятие в состоянии алкогольного опьянения, у папарацци будет удачный день. — Он задумался. Я даже не уверена, понимает ли он всю серьезность ситуации. — Они там, словно голодные волки, ожидающие очередную несчастную душу, чтобы уничтожить её. Они знают, что ты здесь.

— Неважно, — говорит Николас, хватаясь за перила балкона.

— Что? Ты с ума сошёл?

— Я дам им повод, о чём поговорить, — говорит он, выхватывая бутылку из моих рук и бросая ее через перила.

— Николас! — зову я его, когда он поворачивается, чтобы уйти. Он не останавливается, пока я не вклиниваюсь между ним и дверью в банкетный зал. Он смотрит на меня сверху вниз в замешательстве.

— Геллар, уйди с дороги.

— Нет. — Я прижимаюсь к нему.

— Что ты делаешь? — рассеяно, спрашивает он. Несмотря на его вопросительный взгляд, я чувствую, что его эрекция растёт напротив меня. Я вдавливаю свои бёдра в его, и он стонет.

— Я останавливаю тебя от разрушения обеих наших жизней, — шепчу я.

Я не уверена, то ли в порыве страсти, то ли от мысли потерять всё, или, может быть, от необходимости сделать это, но я хватаю Николаса за рубашку и целую его. Очевидно шокированный ситуацией он замирает. Я провожу языком по его губам, и он мгновенно растворяется в поцелуе, хватая меня в тумане вожделения. Он задирает моё платье вверх и поднимает меня, усаживая на холодный выступ. Губы Николаса заглушают мой крик. Я хватаю его за рубашку, используя её, чтобы подтянуть себя вперёд. Я в панике. — Я обещаю, что не позволю тебе упасть, — говорит он, придерживая мою талию. Я отморожу себе задницу.

— Ты пьян, Ник.

Он останавливается, чтобы посмотреть на меня. — Это первый раз, когда ты назвала меня Ником.

Я дрожу, в то время как его глаза ищут мои.

— Я удержу тебя, — говорит он, раздвигая мои ноги. Моё сердце сжимается в обещании его слов. Он кладёт свою руку на внутреннюю сторону моего бедра, проскальзывая между разрезами моего платья. Николас не останавливается. Он не спрашивает, всё ли хорошо. Он просто берёт. Его рука замедляется на мгновение, когда он аккуратно отодвигает в сторону мои трусики. Мы не должны делать этого.

Я отталкиваю его руку, но он переплетает наши пальцы и перемещает их к входу мои складочек. Я подавляю стон, когда он скользит двумя пальцами внутри меня и вытаскивает их обратно. Он повторяет это движение снова и снова, и каждый раз более энергично. Моя кожа горит, а снаружи слишком тихо – даже для Нью-Йорка. Я тяжело дышу, когда он немного притягивает к себе, меняя угол проникновения внутри меня. Каждый раз, когда меня трясёт, он сжимает мой клитор как будто приказывает мне сдержаться ещё.

— Николас, перестань, — молю я.

— Ты действительно хочешь, чтобы я остановился? — спрашивает он, наклоняясь.

— Бл*дь, — шепчу я.

— Я хочу наблюдать за выражением лица, когда ты кончишь.

Слова Николаса отправляет меня через край. Я хватаюсь за стену позади себя, когда восхитительный оргазм накрывает меня. Моя киска бьется в конвульсиях, и тёплая жидкость просачивается между моих ног. Николас вытягивает пальцы и не стесняясь этого кладёт их в рот. Он слизывает мои выделения с них, словно он ест десерт.

— Это никогда больше не произойдет. —говорю я, пытаясь привести в порядок дыхания.

— Ты не должна лгать мне. — Что я наделала? Это было так глупо.

Он смотрит на меня с печалью, и от этого внутри меня всё болит. Я не могу понять его настроение сегодня. В один момент он злится, а в следующий он сломлен. Что-то не так и я не могу исправить это, но я хочу. Мне, честно говоря, хотелось бы.

— Поцелуй меня, Ребекка. — из его глаз сбегает слеза, стекая по его щеке, когда он смотрит на меня умоляющим взглядом.

— Николас, что случилось?

— Ты мне нужна. — шепчет он

Я слышу их, выходящих из его уст, но мой мозг не в состоянии зарегистрировать их как нечто реальное.

— Что?

Глава 9. Николас

Мир переворачивается. И единственное, на чём я могу сосредоточиться, является проявление заботы в каждом красивом изгибе её лица. Она подходит и берет мою руку. Сегодняшний вечер — полная катастрофа. Зачем я пришел сюда? Зачем? Это просто ещё одно болезненное напоминание о той боли, которую я задвинул далеко в моей голове. Я сжимаю переносицу, чувствуя, что начинает болеть голова. Всё моё тело дрожит.

— Ник, это всё из-за твоего брата? — спрашивает она, сжимая мое плечо.

Ее голос звучит так сладко, но от её слова у меня желудок выворачивает. Я отступаю в сторону перил балкона и наклоняюсь через перила. Я чувствую, как что-то поднимается в задней части моего горла. Её прохладные руки касаются задней части моей шеи, когда избавляюсь от ужина. Она не отходит в отвращение и даже не вздрагивает. Когда я закончил, она вытаскивает мой носовой платок и вытирает пот с моего лица.

— Я скоро вернусь.

Ребекка исчезает, оставляя меня наедине со своими мыслями. Я делаю огромные глотки воздуха, и беру себя в руки. Неважно, насколько сильно я стараюсь, я не могу блокировать болезненные воспоминания, которые наводнили мою голову. Прошло всего несколько минут с тех пор, как Ребекка ушла, но ощущается, как будто вечность прошла. Когда она возвращается, она держит в руке ключи от машины. Я немного удивлен, увидев, что она держит их. Она, наверно, спускалась к парковщику.

— Ты готов ехать домой? — спрашивает она, глядя на меня.

— Да, но как же папарацци?

— Тебе повезло, прямо сейчас они делают фотографии детей, которые воспользовались твоими пожертвованиями. Мы ускользнём через заднюю дверь, — говорит она с натянутой улыбкой.

— Спасибо, Ребекка.

— Всегда, пожалуйста, — говорит она, вздыхая.

****

Я просыпаюсь, не оттого что моя голова взрывается, а скорее всего от ощущения того, что что-то взрывается внутри моего черепа. Комната вокруг меня темная, но знакомая. Я шарю в темноте и нащупываю выключатель на лампе рядом со собой. Это моя комната. Я узнаю стены в тосканском стиле (прим. пер. стены украшаются венецианской штукатуркой и искусственным камнем. Фрески и росписи также являются общими для тосканского стиля. Тканые гобелены на стенах и другие виды искусства также могут быть использованы для украшения стен), когда свет заполняет комнату. Моё тело горит. У меня, должно быть, лихорадка. Я смотрю вниз и обнаруживаю, что все ещё одет в чёрный смокинг. Что, бл*дь, произошло?

— Как ты себя чувствуешь, дорогой?

Мои глаза фокусируются на темном силуэте, сидящего на краю кровати. Мое зрение все ещё слишком размыто, чтобы разобрать знакомый голос.

— Ребекка?

— Нет, Элисон.

*бать. Что она здесь делает? Я стону, когда мой желудок урчит, как будто сердится от злоупотреблений, которые он пережил.

— Где Ребекка? Она была со мной на мероприятии.

— Ложись обратно. У тебя пищевое отравление, — говорит Элисон, расстегивая мою рубашку. Я отталкиваю ее руки и приподнимаюсь. Плохая идея. Я хватаю её за плечи, когда моя голова кружится от резкого вставания. Пищевое отравление? Это, должно быть, ложь, которую Ребекка рассказала Элисон.

— Мне нужно убедиться, что она добралась до дома. — Я отодвигаю одеяло на кровати и смотрю на пол пытаясь сфокусировать зрение. Пожалуйста, прекрати кружиться.

— Я уверена, что она уже дома, — говорит Элисон, раздраженно. — Я была здесь, когда вы приехали сюда. — Мы? Откуда она знает где я живу?

— Я что-нибудь говорил? — спрашиваю я, хватаясь за живот.

— Нет, ты был в отключки. Почему ты не отвечал на мои звонки вчера вечером?

— О чем ты говоришь? — спрашиваю я. Думаю, что я собираюсь блевать.

— Я звонила тебе раз двадцать. Твоя помощница ответила на звонок и сказала, что ты чувствовал себя плохо.

Я помню, как приехал на мероприятие Lit For Kids, но я, чёрт возьми, не помню, как уехал. Вспышки минувшей ночи мелькают в моей голове. Я помню, Ребекка... О Боже, я поцеловал её. Я помню вкус её губ на своих. Её вкус на моих пальцах. *бать. *бать. *бать.

Глава 10. Ребекка

На следующий день Николас не появляется в офисе. Время подходит к девяти, когда понимаю, что сегодня я его уже не увижу. Большой сюрприз. Я имею в виду, я не должна удивляться этому, верно? Я слышала, что Николас требует от своих помощников приходить на работу вовремя. Память о его губах со вкусом виски ещё свежи в моей памяти. Я хочу забыть этот вкус, но каждый раз, когда я провожу языком по нижней губе, я чувствую вкус виски.

Угрызение совести обрушивается на меня. Услышать голос Элисон по его мобильному телефону вчера вечером застало меня врасплох. Я думала, что ему звонит какая-нибудь знакомая, но после двадцати пропущенных звонков, я посчитала, что это должно быть что-то экстренное. Элисон, казалось, не рада была услышать, что другая женщина отвечает на его звонки. На самом деле, я потратила пять минут, пытаясь объяснить ей, кто я такая и какого чёрта я делаю с её женихом. Это было очень неловко.

Даже поездка до квартиры Николаса оказалась трудной, мне потребовалось больше получаса времени, чтобы найти его место жительство. Думаю, что я проехала мимо его квартиры трижды, прежде чем поняла, что она находилась всего в нескольких футах от нас. Я даже не удивилась, увидев, что он живёт что-то вроде особняка, сделанного из известняка. Его окружают чёрные чугунные ворота и ряды стриженных живых изгородей. Это не похоже на квартиру, где когда-нибудь бывала, но именно так он назвал её. Я была искренне удивлена, не увидев дворецкого, ожидающего у двери. Внутри его квартира выглядела холостяцкой. Чувствовалось, что она была заброшена.

Кэрол ждала меня, когда я вернулась домой примерно без четверти два. Это снова напомнило мне о выпускном вечере в школе, за исключением того, что теперь она играла роль обеспокоенного родителя вместо моей матери. Она не ожидала, что я приеду домой так поздно, но она безусловно, хотела услышать грязные подробности, которые произошли там. Я рассказала ей о странном поведении Николаса после его речи, о его пьяном угаре, и о горячем моменте между нами. Она была счастлива услышать подробности, смакуя каждую пикантную деталь.

Эта ночь была не такой, какой я ожидала, что будет, когда Николас сказал мне, что я пойду вместе с ним на мероприятие в Lit For Kids. Я не понимаю, почему он нуждался в том, чтобы я пошла, но впервые, я была на его стороне и не могла понять, как он жил всё это время. Он был так уязвим. Резкий контраст с дерзкой внешностью, которую он демонстрирует в офисе. Я не рассказала Кэрол, что он возбудил меня. Он практически умолял меня поцеловать его, что я и сделала.

***

К обеду я начинаю беспокоиться. Я не могу ни на чём сосредоточиться, и каждые две минуты смотрю на часы. Время не может двигаться еще медленнее, чем сейчас. Мне нужно выбраться из этого чёртово офиса. Я не хочу зацикливаться на прошлой ночи, но каждый раз, когда кто-то проходит мимо моего отсека, я надеюсь, что это он. Думаю, я должна быть счастлива, что ничего не слышала о нём, но его молчание бесило меня. Я имею в виду, что так трудно отправить мне е-мейл? Я ненавижу это чувство разочарования, которое появляется в моём животе.

Может быть, прогулка поможет. Улицы все ещё мокрые от ночного дождя, но несмотря на нависшие серые тучи, дождя не было. Я отправляю сообщение Кэрол, узнать, свободна ли она. Как обычно, Кэрол отвечает через несколько секунд. Она, наверное, приклеила телефон к руке, потому что висит на нём постоянно.

Кэрол: я на встрече. Освобожусь в пять. Встречаемся у Romero’s New York Pizzeria.

Я: хорошо. Пицца — это прекрасно.

Она присылает мне адрес, и я смотрю как добраться на MapQuest (прим. пер. американский картографический сервис). К моему удивлению, пиццерия находится всего в нескольких минутах от офиса. Прекрасно. Я хватаю сумку и собираюсь уходить, когда голос Кена привлекает моё внимание.

— Привет, куда-то собираешься?

У меня не было много времени, чтобы поболтать с Кеном, но он реально помог мне, отвечая на вопросы, связанные с работой. Мне дважды приходилось доставать зажёванную бумагу из принтера, и он был так любезен, что показал мне, как разобрать его, чтобы я смогла вытянуть бумагу оттуда.

— Собираюсь на обед с твоей кузиной. Хочешь присоединиться к нам?

— Я бы с удовольствием, но жду звонка.

— Ну ладно, хорошо пообедать.

— Я хотел спросить, не занята ли ты в следующие выходные, — говорит он, поднимая вверх очки в толстой оправе. Он смущенно улыбается, как будто нервничает.

Ой. — Э-э, нет, я не занята. — Мои щёки покрываются румянцем.

— Хочешь пойти со мной на свидание? — Я не хочу медлить, но я не совсем уверена, что ответить. Прошло много времени, с тех пор как я ходила на свидание, если не считать тот вечер. Не считая того вечера? Боже. Это не имеет значения. Ник — мой босс.

— Конечно, я бы с удовольствием.

— Здорово, — говорит он, улыбаясь. Телефон Кена звонит, привлекая его внимание.

— Пожалуй, мне лучше ответить. Это, наверное, старший редактор звонит по поводу рукописи и напомнить насчёт обеда.

— Ладно, увидимся позже. — Кен машет мне на прощание, когда я направляюсь в сторону лифта. Ого, подруга. У тебя свидание.

— Ты идешь на свидание с моим кузеном? — спрашивает Кэрол, одаривая меня скептическим взглядом.

— Да, это нормально?

Я нервно смотрю, когда она замолкает, обдумывая мой вопрос. Она морщит нос, а затем пожимает плечами. — Всё в порядке. Я просто не думала, что он в твоём вкусе.

— А кто в моём вкусе? Придурки?

— Бекка, каждый из них может быть мудаком. Даже хорошие парни могут быть мудаками.

В Romero’s New York Pizzeria полно народу, но нам с Кэрол удается проскочить перед тремя пожарными, которые, к моему приятному удивлению, не возражали, что мы пролезли без очереди.

— Спасибо, что встретилась со мной за обедом. Мне необходимо было выбраться из офиса после такого утро.

— Без проблем, у меня была последняя встреча с Тристаном Найтом перед открытием его художественной выставки.

— Как прошла ваша встреча?

— Все прошло отлично. Мы работаем с местным дизайнером для внутренней планировки студии. Тристан является перфекционистом, когда дело касается его искусства, но я не ожидала меньшего.

— Он кажется более спокойным по сравнению с Николасом, — говорю я. — И намного милее.

— Я также думаю. Но он имел наглость попросить меня, не брать больше проектов, пока не откроется его выставка.

— Он не знает, что ты способна справляться со всеми проектами одновременно?

Раздраженный взгляд мелькает по лицу Кэрол. — Я думаю, что он Альфа-самец, который любит, чтобы всё было сделано, как он хочет, — говорит она категорично.

Когда мы, наконец, добираемся до прилавка, чтобы сделать заказ, у меня занимает по крайней мере пять минут, чтобы решить какую пиццу я хочу. Слишком много вариантов. Я больше не могу смеяться над названием каждой пиццы. Они уникальны, а некоторые из них даже немного пошлые. Например, пицца Мясистый Майк, которая на самом деле является смесью мяса: пепперони (прим пер. острая разновидность салями итало-американского происхождения), колбаса, ветчина, и салями. После долгого раздумья, я, наконец, останавливаюсь на пицце Леди свобода, которая оказывается классической сырной пиццей.

Размер кусков Нью-Йоркской пиццы, совсем не похожи на те, что в Калифорнии. Я откусываю от второго куска и стону от удовольствия, ощущая во рту смесь ароматов. Я люблю вкус орегано, помидоров и сыра Моцарелла. Это как святая троица.

— Бекка, это звучит так, как будто ты испытываешь оргазм, — говорит Кэрол, вручая мне стопку салфеток, чтобы я вытерла сыр со своих губ.

— Так и есть, —смеюсь я. — Это лучше, чем секс.

— Очевидно, ты давно не трахалась, — дразнит она. Я закатываю глаза на её кривую усмешку. Иногда она ведет себя как ребенок. — Я не могу поверить, что ты смогла съесть второй кусок.

— Знаю, они такие огроменные! — взволнованно говорю я.

— Это всё, что ты можешь сказать, —говорит Кэрол, ухмыляясь.

— Очень смешно.

Гигантский кусок сыра скатывается с моей пиццы. Он оставляет жирное пятно, двигаясь по дну бумажной тарелки. Я знаю, что это очень вредно для меня, но мне плевать. Самая лучшая часть в Нью-Йорке, безусловно, пицца.

— Говорила я тебе, что подниму тебе настроение, — бормочет Кэрол между укусами.

— Это очень хорошо, но мне действительно нужно перестать есть эту гадость. Скоро на работе будет ежегодный праздник. Мне нужно, выглядеть презентабельно.

— Может быть, мы потом сходим в спортзал вместе, — говорит Кэрол. — Кроме того, ты прекрасно выглядишь.

— Я должна быть благодарна, что это будет маскарад.

— Мы должны пойти по магазинам, чтобы выбрать костюм. Эй, ты перенесешь свидание?

— Свидание? — спрашиваю я, почти давясь куском пиццы. Может быть, Кен захочет пойти со мной.

— Да, знаешь, так делают все нормальные люди, когда им надо потрахаться. Может это поможет поднять тебе настроение. Хотя если всё получится с моим двоюродным братом, я не хочу слышать о твоих секс авантюрах с другими парнями.

Я игриво толкаю локтем в её бок. — Я не такая.

Вокруг её глаз образуются морщинки, когда она улыбается мне. — Детка, прошлой ночью ты говорила совсем другое, — говорит она мужским прокуренным голосом.

— Это ты чересчур.

— Это то, что ты сказала.

— С тобой не соскучишься? — фыркаю я.

— Никогда.

— Мне нужно возвращаться на работу. — Не будет же Николас отчитывать меня, что я не вовремя вернулась. Вероятно, его ещё нет в офисе.

— Думаю, что ты должна задержаться на обеде подольше в следующей раз и позволить мне отвезти тебя в Demure. Давай подыщем тебе то, что ты сможешь одеть под платье для праздника, — говорит Кэрол, поднимая брови. Demure — это ключевое слово для самых горячих магазинов нижнего белья в городе. Он также известен своим, чрезмерно дорогим бельём и знаменитыми клиентами, которые одеваются там.

— Знаешь, я до сих пор не понимаю, почему ониназывают его Demure (“Скромница”). Разве это не иронично, когда там нет ничего скромного или сдержанного?

Кэрол смеется, обнимая меня за плечо. — Это их способ заманивать молодых девушек как ты в свой магазин.

— Это слишком дорого.

— Я получу скидку. Я сплю с одним из кассиров, — говорит Кэрол, подмигивая.

— Думаю, никто не будет возражать. Плюс, я обычно трачу только полчаса на обед, так что давай сходим.

Глава 11. Николас

После того как я нескольких часов провёл в кровати с головной боли, около полудня я наконец смог оторвать голову от подушки, не ожидая, что меня вырвет. Несмотря на мои протесты, Элисон отказалась покидать мою квартиру и мне приходилось часами выслушивать её, когда она грузила меня разговорами о предстоящей свадьбе. Через некоторое время мне всё это надоело, и отправил её домой. Она, конечно, обиделась, но, в конце концов, ушла. Слава богу. В один прекрасный момент она предложила мне отсосать, чтобы я почувствовал себя лучше. Минет как правило звучит фантастически, если бы это не означало, слушать ее болтовню в течение следующего часа, лучше бы мне сразу удавится. Хотя в течение последних нескольких недель я страдаю от неудовлетворенности.

Когда я вхожу в свой кабинет, я замечаю оповещение об электронной почты в верхней части моего мобильника. Это от моего отца. Здорово. Я прокручиваю сообщение и хмурюсь на его просьбу встретиться и обсудить что-то важное. Наступает паника. Что если Ребекка рассказала ему о моём поведении на мероприятие Lit For Kids? Или ещё хуже, что, если кто-нибудь из таблоидов разместил фото меня пьяного и выжившего из ума. *бать. Я печатаю свое имя в строке поиска моего телефона. К моему удивлению, там нет никаких новых статьей. Может быть, таблоиды пока ещё не успели распространить сплетни.

Я звоню в офис Ребекки, чтобы уточнить, но звонок переключается на голосовую почту. Я беспокоюсь, не заболела ли она. После проверки сообщений, я прихожу к выводу, что она должна быть на обеденном перерыве. А самое главное, я боюсь говорить с ней о прошлой ночи. Я выставил себя дураком из-за прошлых воспоминаний, и, хотя я благодарен ей за то, что она выполнила свою работу в качестве моего помощника, я в долгу перед ней и должен извиниться. Мне не стоит идти к ней. Неважно, как сильно я хочу сделать это снова.

Я иду через ряд кабинок в сторону кабинета моего отца. Ни один сотрудник не смотрит на меня, когда я прохожу мимо них. Я часто задаюсь вопросом, избегают ли люди зрительного контакта со мной, потому что они думают, что я какой-то монстр. По правде говоря, я немного мудак, но ничего не могу поделать с этим.

Я обнаруживаю отца, печатающего на своем компьютере под классическую музыку, которая играет на заднем плане. Я узнаю знакомую мелодию из моих детских воспоминаний. Это первые аккорды из Бетховена — Лунная Соната. Наш отец играл на пианино, когда мы шли спать. Я любил засыпать под звуки этой мелодии. Когда мы повзрослели, тональность мелодии показался немного мрачнее, чем я помнил. После того, как моя мать ушла, наш отец стал играть в утренние часы. Думаю, это был его способ смягчить свое горе, не прикасаясь к бутылке.

— Доброе утро, сынок, — говорит он. — Рад видеть тебя. — Впервые за долгое время, я замечаю отпечатки стресса на лице отца. Морщинки в уголках глаз стали глубже с прошлого раза, как я помню. — Думаю, мы должны обсудить кое-что. — Тон в голосе дает мне знать, что всё, что он собирается сказать, является очень серьезным.

— Если это о вечере, я могу объяснить…. — начинаю говорить я.

Он поднимает руку, прерывая меня. — Я слышал, что мероприятие Lit For Kids прошло замечательно. Я рад, что ты проявил инициативу и воспользовался возможностями для пиара. — Он останавливается на мгновение, собираясь с мысли. — Благодаря всё Ребекки. Я не увидел ни одного упоминания о тебе в газетах, скажу иначе, я очень рад этому.

— Да, хотя она делала не совсем то, что я ожидал от помощника, — бормочу я.

— Ребекка — это последнее, о чем тебе следует беспокоиться, — говорит отец. — Твоя свадьба должна быть приоритетом номер один. — Он поворачивается обратно к своему столу и берет документ, который выглядит по меньшей мере страниц на 100. — Вот почему я тебя вызвал. Я был у нашего юриста, чтобы составить этот контракт.

— Какой контракт? — спрашиваю я, когда он протягивает мне его.

— Это брачный договор. Отец Элисон сообщил мне, что вы двое на следующей недели будете рассылать приглашения. Как только я услышал это, я встретился с нашим адвокатом, Эриком Хейзом. Мы бы обсудили это раньше, но в последнее время, все кругом сошли с ума. Я хотел подождать, пока все уляжется.

Я пролистываю документ, теряя терпение от все этого, чтобы это не означало.

— Важно защитить компанию и семью, Ник. Я почувствовал всё это на своей шкуре, когда пришлось заплатить твоей матери, чтобы она перестала ходить по таблоидам.

Я надеюсь, что мой отец очнется и поймет, что женить меня ради денег это ещё одна ошибка. Элисон может быть и не моя мать, но этот брак — ещё одна бизнес-сделка.

— Ник, ты меня слушаешь? — Мой отец сидит и смотрит на меня, одаривая нетерпеливым взглядом.

— Да. —говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Как идет подготовка к свадьбе?

— Понятия не имею, —признаюсь я. — Думаю, что Элисон прекрасно со всем справляется.

— Думаю, было бы неплохо, если бы ты чуть больше участвовал во всём этом, — говорит он. Выражение на его лице прямо кричит разочарованием. — Прочти договор и дайте мне знать, есть в нём что-нибудь, чтобы ты хотел изменить или добавить. — В брачных договорах нет ничего необычного, но как-то это всё неправильно. Мое чутьё говорит мне, что это не тот путь, который я должен выбрать.

— Не думаю, что смогу пройти через это. — Слова вылетают из моего рта прежде, чем я успеваю обдумать их.

— Через что именно? — спрашивает он, в замешательстве.

— Через свадьбу.

Мой отец обходит вокруг стола и встаёт передо мной. От него исходит напряжение. Я понимаю, что это не то, что он хочет услышать, но это правда.

— Разве моё счастье для тебя ничего не значит? — спрашиваю я. Вот оно. Вопрос, который витал в воздухе столько лет. Когда Алекс был жив, отец делал всё для нас, чтобы мы были счастливы, но после смерти брата продлилось это не долго. Всё изменилось только к худшему.

— Сынок, тебе двадцать восемь. За последние несколько лет я наблюдал за тем, как ты расставался с женщинами, не задумываясь. Когда у тебя были серьезные отношения с кем-то?

Он прав. Я никогда не думал остепениться и завести детей. Как только я пытаюсь представить себе вместе или по отдельности эти вещи, мою грудь наполняет тяжелое чувство безысходности. За последние несколько лет, я закрывал глаза на мысль о браке и погружался в красивых женщин. С ними легче иметь дело. Я не готов поделиться частичкой своей души с кем-то, а потом наблюдать за тем, как меня обманут. Я не хочу закончить, как мой отец.

— А что, если я выберу не жениться на ней?

— Ник, ты женишься на Элисон.

— А если я не... Что тогда? —бросаю я вызов.

— Ты потеряешь всё. — То, как он произносит каждое слово, показывает мне, что он не шутит. Если я хочу унаследовать StoneHaven Publishing, я должен буду жениться на Элисон Прайс.

***

— Ник! — слышу я, как кто-то зовёт меня, когда я выхожу из лифта. Я всё ещё перевариваю в голове разговор с своим отцом. Я поворачиваюсь и вижу Эмили, идущую ко мне навстречу, с огромной улыбкой на лице. Она несёт рюкзак. Она должна быть возвращается с занятий. Кампус расположен примерно в четыре милях отсюда, думаю, она пользуется этим, потому что он находится близко. Я часто обнаруживаю её здесь, прячущуюся в одном из конференц-залов.

— Эй, большой брат. Я зашла узнать, не хочешь ли ты пойти пообедать со мной?

— Разве ты не должна быть на занятиях? — спрашиваю я.

— Биологию отменили сегодня, поэтому мне хотелось увидеть тебя. — Её робкая улыбка на лице заставляет меня думать, что, возможно, она врёт.

— Что-то случилось? — спрашивает она, обнимая меня.

— Нет, а что?

— Ты хмуришься, — смеется она. — Кто достал тебя на этот раз?

Ты понятия не имеешь. — Никто.

— Ты уверен? — Прежде, чем у меня появится шанс рассказать ей, что моё будущее висит на волоске из-за надвигающегося брака, Мария, секретарь в приемной, пробивается к нам через суету.

— Мистер Стонхейвен, подождите! — Ее взволнованное выражение лица говорит мне, чтобы это не было, но это не может ждать.

— У меня женщина на первой линии, которая звонит из Demure. Она утверждает, что у нее в магазине ваша подруга. Должна ли я дать ей код доступа, чтобы записать покупку на ваш счёт?

— Ты покупаешь свадебное белье для Элисон? —спрашивает Эмили. Я знаю, что Эмили взволнована мыслью, что у неё будет сестра, даже если это невестка, но мне не хватает духу сказать ей, что я не уверен, что Элисон чувствует то же самое.

— Нет, здесь какая-то ошибка.

У меня была привычка отправлять женщин, с которыми я спал в магазин нижнего белья Demure, но с момента объявления помолвки, я даже не потрудился сообщить им, что закрываю свой счет. Большинство людей знают Demure как высококлассный магазин нижнего белья, но клиентам они известны своей конфиденциальностью. Многие мужчины, которых я знаю, имеют там счета для жен и любовниц.

— Она дала имя этой подруги?

Глаза Мэри расширяются. — Она не стала. Хотите ли вы поговорить с ней? — спрашивает она.

— Да, это было бы прекрасно. Я все улажу.

Глава 12. Ребекка

Demure не типичный бутик женского белья — в том или ином смысле. Он совсем не такой, какой я представляла себе, когда кто-то говорит слово бутик. Это два понятия, наполненные оборками, кружевами, бриллиантами, и атласом. Которые превышают мой бюджет. 200 баксов за V-образные трусики тонг (прим. пер. трусики тонг от англ. thong относятся к мини-трусам, их силуэт соединяет модели стринг и бикини. В области паховой части и боков трусики тонги напоминают стринги и едва прикрывают женские прелести, при этом отличаются от стринг глубоким вырезом линии талии спереди )? Вы издеваетесь надо мной. Кэрол протягивает мне комплект из темно-зеленого бюстгальтера и трусиков тонг для примерки. Я почти уверена, что магазины, наподобие Demure не торгуют размерами для девушек с пышными формами. Я также уверена, что можно прочитать мелким шрифтом: толстушкам входа нет. Ладно, это я загнула.

— Я знаю, кому бы ты понравилась в этом, — говорит Кэрол, шевеля бровями. — Этот комплект будет отлично смотреться с твоими рыжими волосами. — Я вижу, с каким энтузиазмом она взялась за это. Я понимаю, что она дразнит меня насчёт Николаса. По пути сюда, тема того вечера снова поднялась, и, конечно, её глаза заискрились весельем, когда я рассказала ей, что мой босс где-то пропадал всё утро. Она засмеялась, когда я рассказала ей, какой нервной это сделало меня и как я не могла ни на чём сосредоточиться.

— Кэрол, ты мне не помогаешь, — говорю я, крича на неё.

— Он хочет тебя. Ты слишком гордая, чтобы признаться себе, что ты его тоже хочешь. — Её слова такие буквальные, что я хочу спросить её, она, что тайно говорит с ним за моей спиной. Прежде чем у меня появляется шанс спросить её об этом, к нам подходит миниатюрная азиатская женщина по имени Лола. Я была благодарна ей, что она подошла, отвлекая нас от этого неловкого разговора.

— Добро пожаловать в Demure. Чем могу помочь вам? — спрашивает она томным голосом. Я чувствую аромат духов Лолы с крепким запахом и вишневого блеска для губ. Были ли эти духи дорогие не знаю, но она пахла, чем-то похоже на амбре (прим. пер. сорт духов, приготовлявшихся из эссенции серой амбры с примесью других веществ: мускуса, розового масла и т. д. Амбре отличается крепким и нескоро выдыхающимся запахом; бельё, надушенное амбре, сохраняет запах и после мытья мылом). Кэрол перестает изучать магазин. А то это похоже, как будто она пришла в магазин в поисках автомобиля.

— Мы ищем что-то погорячее для моей подруги, — говорит Кэрол, толкая меня локтем в бок.

— Мы просто смотрим, — говорю я, смущенно. У них точно ничего нет, что смогу одеть. Лола смотрит на мой рабочий бейджик вокруг шее и улыбается.

— Вы друг мистера Стонхейвена? — спрашивает она. Оттого, как она сказала “друг”, моё сердце бешено колотится. Воспоминания о той ночи вызывает румянец на моих щеках.

— Она, — говорит Кэрол, вмешиваясь.

Лола понимающе улыбается. — Думаю, у меня есть что-то, что будет идеально смотреться на вас. Следуйте за мной, —говорит она, махая мне.

— Почему ты так сказала? —шепчу я Кэрол.

— Может быть, ты получишь скидку, — говорит она, ухмыляясь.

— Я почти уверена, что увидела долларовые знаки в ее глазах, — бурчу я. Кэрол смеётся, когда сжимает мою руку и тянет меня в сторону примерочных.

— Я так взволнована! — визжит она.

— По крайней мере, одна из нас.

Примерочные оформлены красными атласными шторами и серебристой отделкой. Я сажусь на плюшевый диван, который больше похож на большой пуфик. Другая сотрудница, с короткими светлыми волосами подходит к нам с подносом шампанского и свежей клубникой.

— Желаете, бокал шампанского? — спрашивает она. — И немного клубники?

— Конечно, — говорю я, хватая два бокала для Кэрол и меня.

В то время как Кэрол слоняется по магазину, я наблюдаю с любопытством, как Лола выбирает для меня нижнее бельё, чтобы померить. Я не знаю, сколько нарядов она выбрала, но вижу, как она развешает на вешалку нижнее бельё разнообразных цветов и оттенков в примерочной. Я выпиваю бокал шампанского. Пузырьки спускаются по моему горлу. Выпивка для храбрости. Должна признать, что это отличная стратегия для продаж.

Пожилой джентльмен сидит в нескольких шагах от меня, проверяя свои часы. Он типичный инвестор с Уолл Стрит, который одет во всё серое. Судя по седым волосам на висках ему где-то за сорок. Я заметила обручальное кольцо на левой руке. Он должен быть ждёт свою жену. Как по команде, высокая брюнетка важно выходит из примерочной. Она великолепна и ей определенно нет и сорока. Она великолепна в неглиже в стиле бэби-долл, которое на ней одето. Кремово-розовый цвет сочетается с её длинными каштановыми волосами. Пожилой джентльмен с восхищением наблюдает за тем, как она проходится перед примерочной. Она поворачивается, давая себе рассмотреть.

— C'est parfait (прим. пер. с французского ”Превосходно”), — говорит она, улыбаясь.

Кэрол подходит с бокалом шампанского в руке. — Пять баксов, что она не его жена. — Мы с трепетом смотрим, как потрясающая брюнетка подходит к своему спутнику и шепчет соблазнительно что-то в ухо. Я улавливаю только пару слов, но мне не надо дослушивать до конца, чтобы понять смысл того, что она сказала. Она бежит обратно в примерочную, чтобы переодеться, пока её спутник подходит к кассе и оплачивает покупку. Через несколько минут, они оба выходят на улицу, обнимаясь. Я мельком вижу её руку, когда она ласкает его плечо — но кольца там нет.

Кэрол улыбается. — Я тебе говорила.

Лола высовывает голову. — Ваша примерочная готова.

— Иди, мерь, забияка.

Я в примерочную одна и мне кажется, что я нахожусь на сцене, готовясь к следующему модному показу Victoria’s Secret. Мое сердце сильно колотится. Я не ношу сексуальное белье. Я ношу удобное. Моё нижнее бельё — это майка-алкоголичка и трусы-шорты, конец истории.

— Я подожду! — кричит Кэрол. Я начинаю думать, что одним бокалом шампанского она не обойдется.

Я разглядываю широкий выбор, который Лола подобрала мне. Большинство из них на мой вкус слишком непристойные. Я наконец-то останавливаюсь на золотой сорочке с бюстгальтером на каркасах в стиле бэби-долл. Она блестит под освещением примерочной. Это не только сексуально, но и шикарно. Я прикладываю её к себе. Провожу рукой по мягкой на ощупь атласной ткани. Этот цвет безусловно подчеркивает мои зеленые глаза. Я не модель, чтобы пялиться на своё отражение весь день, но вынуждена признать, что золотая сорочка отлично смотрится на фоне моих рыжих волос. Среди кучи нижнего белья мне в глаза бросается бюстье. Оно красивого телесного цвета с кружевными вставками по бокам. К нему прилагается подходящая пара трусиков-шорт и чулки. Я прижимаю их к себе. Это определенно не то, что я обычно ношу, но я задаюсь вопросом, как это будет смотреться на мне.

Кэрол просовывает голову через штору примерочной. — Ребекка, ты уже себе что-нибудь выбрала? — говорит она, хихикая.

— Послушай, это была твоя идея привезти меня сюда. Теперь терпи, — говорю я, прикрываясь вещами.

— Давай, Бекка, держу пари, ты выглядишь в любой из них горячей штучкой. — Я одариваю Кэрол “вымитайся-уже” взглядом, и она быстренько уходит, задёргивая штору позади себя.

Не каждый день я хожу в магазин дорогого нижнего белья. Как правило, оно стоит больше, чем моя месячная арендная плата. Опять же, я не собираюсь ничего покупать. Я не могу себе позволить ничего из этого. Я одеваю телесного цвета трусики-шорты и чулки вместе с бюстье, и, мне очень повезёт, если я найду пару подвязок среди нижнего белья, чтобы завершить образ.

Я поражаюсь трансформации. Человек, стоящий передо мной изменился до неузнаваемости. Я выгляжу голой, за исключением прикрытой груди и отдельных частей тела.

— Кэрол, я думаю, ты будешь довольна этим. Кэрол? — Я высовываю голову из-за шторы примерочной. Кэрол нигде нет и в помине. Куда она, чёрт возьми, делась?

Мои глаза сканируют комнату и внезапно останавливаются, когда видят, что Николас Стонхейвен заходит в Demure. Нихрена себе!. Мое сердце замирает, когда Лола подходит к Николасу. Вопрос Лолы крутится снова и снова в моей голове. — Вы “друг” мистера Стонхейвена? — Дерьмо. Чёрт побери, Кэрол. Лола улыбается ему и целует в щеку. Он, наверное, часто приходит к ним, чтобы быть настолько милым с продавщицей. Она ведет его в сторону моей примерочной. Чёрт, чёрт, чёрт. Я проскальзываю обратно в примерочную. Я убью Кэрол. Через пару секунд я слышу, как подходит Кэрол.

— Здравствуйте, мисс Ливингстон, приятно видеть вас. — Меня передергивает при звуке голоса Николаса. Почему он здесь? Я думала, что его сегодня в офисе уже не будет?

— Здравствуйте...Ребекка здесь, — выпаливает она. Боже, она должна быть навеселе. Обычно Кэрол не теряет голову. Третий голос присоединяется к разговору.

— А, вот вы где. — Это Лола. Она, должно быть, обращается к Кэрол. — “Друг” Мистера Стонхейвена ещё в примерочной? — Я облажалась. Я быстро хватаю с пола свою одежду и обувь. Расстегиваю застёжки подвязок моих чулок и стаскиваю их.

Кэрол прокашливается, — Э нет, я думаю, что она ушла.

— Вы только что сказали, что Ребекка здесь? — спрашивает Николас, запутавшись. Я замираю. Ой. Мой. Бог. Я влипла.

— О, я это сказала?

— Извините, так где же мой “друг”? —спрашивает Николас, переведя всё своё внимание на Лолу.

Я вижу только каблуки Лолы, стоя перед шторой. Прежде чем я смогла остановить её, Лола раздвигает штору и открывает рот. Я отпрыгиваю назад, прикрываясь.

— Простите, мне так жаль, — говорит она, смущенно. — Ваша подруга сказала, что вы ушли.

Мои щёки краснеют, когда обнаруживаю, что Николас пялится на меня. Выражение замешательства и удивления появляется на его лице. Даже сейчас, я не могу не заметить, как невероятно он выглядит в черных брюках и серой замшевой куртке.

— Прости, Бекка, — пищит Кэрол.

Я понимаю, что я не голая, но с бюстье телесного цвета и соответствующего цвета нижнего белья я могу казаться голой. Кэрол смотрела на меня с чувством вины, написанным на её лице. Я в панике, когда до Николаса всё доходит, и на его губах появляется ухмылка. Я была особенным "другом", о котором упомянула Лола.

— Да, Лола, это будет занятно, — говорит он.

Глава 13. Ребекка

Не помню, чтобы когда-нибудь я так быстро одевалась, но я покинула Demure в спешке, и направилась домой, в квартиру Кэрол. Я не стала ждать унизительного разговора, который я уверена последовал бы из-за моего неловкого дебюта, и никто даже не удосужился остановить меня, когда я сбегала. Даже Кэрол. Я просто оставила её там, стоящую рядом с Николасом.

К тому времени, когда я добралась до дома, было начало седьмого вечера. Я бесцельно бродила по Нью-Йорку в течение нескольких часов. Возвращаться в офис — это не вариант. Я не хочу видеть Николаса прямо сейчас. Из-за него я ушла так быстро. То как он смотрел на меня... Как будто я была сочной индейкой на День благодарения, а он ждал, когда его обслужат. Не знаю, смогла ли я остановить его, если бы он начал целовать меня. Не знаю, поцеловал ли он меня на глазах у всех, но я хотела, чтобы он сделал это.

Мой сумка вибрирует на журнальном столике, оповещая меня о новом сообщении от Кэрол. Я даже не знаю, о чём Кэрол в тот момент, но последнее, что я увидела, когда я уходила, было выражение шока на её лице.

Кэрол: ты дома?

Я жду несколько минут, перед тем как ответить. Пускай поволнуется. Частично это её вина, что я оказалась в таком затруднительном положении, но мне трудно сердиться на неё. Она просто пыталась помочь мне.

Я: Да. Прости, что я сбежала.

Кэрол: Славу Богу. Я так волновалась.

Я: только что вернулась домой.

Я не должна спрашивать, но любопытство взяло верх.

Я: он обо мне спрашивал?

Кэрол: он спрашивал, но я ничего не сказала.

Я: Хорошо.

Кэрол: я буду поздно. У меня непредвиденная встреча с клиентом.

Я: Поняла. увидимся позже.

Я бросаю телефон обратно в сумку и ложусь на диван. После просмотра огромного количества рекламных роликов по телевизору, я, наконец, остановилась на фильме. Вместо того, чтобы заказать что-нибудь, я беру чашку хлопьев и плюхаюсь на диван. Идет Неспящие в Сиэтле (прим.пер. фильм 1993 с Томом Хэнксом и Мэг Райан). Сегодня вечер пятницы и я уверена, что большинство людей тусуются, но сегодняшний вечер я хочу провести дома, валяясь на диване.

Кончик пушистого хвоста задевает меня по ноге, когда я включаю телевизор. Я смотрю вниз и вижу два ярко-желтых глаза, пристально смотрящих на меня. Спринклс мурлычет, когда я чешу его по мордочке. Я сижу и смотрю одну из моих любимых романтических комедий, когда чувствую, как во мне растет разочарование. Николас был на работе всё это время и избегал меня? Или он следил за мной? Кажется, что это слишком удобное объяснение тому, что произошло, когда он показался в Demure.

Только от мысли о нём, внутри меня разливается знакомое тепло, которое возбуждает меня в местах, в которых мне не хотелось бы, чтобы он так действовал на меня. Я краснею при воспоминании о его глазах, скользящих по моей коже. Они тщательно изучали мое тело. Никто и никогда не смотрел на меня так... мои соски твердеют при этом воспоминании. Прошло много времени с тех пор, как я занималась с кем-то сексом, а последним “кем-то” был Майлз, мой бывший парень. Воспоминание о руках Николаса, которые ласкали меня в ночь благотворительного мероприятия, вспыхивает в моей голове. Я дрожу, вспоминая потребность в его голосе, когда он попросил меня поцеловать его. Хотя, было совершенно неловко, когда он увидел меня полуголой в примерочной, будто кто-то включил обогреватель.

Мои мысли прерывает звук мобильного телефона, вибрируя снова. Бл*дь. Я сажусь, хватая телефон вовремя, чтобы увидеть входящий вызов, который гласит: МАМА. Я пользуюсь моментом, чтобы прокашляться. Боже, я надеюсь, что мой голос звучит нормально, а не запыхавшемся и возбужденным.

— Привет, Мам, я как раз собиралась тебе звонить. — Ложь.

— Привет, дорогая, я звоню, чтобы узнать, как проходит неделя.

— Отлично, всё идет отлично. — Минус — сегодняшний инцидент. — Как дела дома? Как там папа? — Прошли месяцы с тех пор как я видела их. Я скучаю по своей матери, даже если она немного сумасшедшая.

— Дом уже не тот без тебя. — В её голосе явно чувствуется грусть. — На самом деле я звоню тебе по другой причине. У меня плохие новости.

— Что случилось? Папа в порядке?

— Твой отец в порядке. По крайней мере, физически. Он потерял работу на этой неделе.

— Что? — спрашиваю я, в шоке. Какого черта?

— Его руководство уволило 100 своих сотрудников. Он был одним из них.

— Дерьмо.

— Ребекка, пожалуйста, следи за языком.

— Прости...как там держится папа?

— Ты же знаешь своего отца. Он гордый человек, Ребекка. Это было для него серьезным ударом. — Я не могу поверить, что это происходит.

Он работал на Baron Imports больше 20 лет. Он хотел уволиться, но мои родители до сих пор выплачивают ипотеку. Им осталось ещё два года. После этого папа собирался выйти на пенсию. У них были планы купить дом на колесах и путешествовать по всем штатам США. Это похоже на новую американскую мечту.

— Думаю, тебе стоит вернуться домой, — говорит мама. Она застаёт меня врасплох, говоря серьезным тоном. Вернуться домой? Я только привыкла к этому городу.

— Что? Нет, ты шутишь?

— Ты нам нужна. — Моё сердце сжимается от страдания в её голосе.

— Мама, вам, ребята, нужна моя помощь. Мне нужно остаться здесь и работать. Как вы собираетесь выплачивать ипотеку?

— Я не знаю, дорогая.

— Я могу высылать вам деньги, как только мне заплатят ещё раз.

— Давай не будем говорить об этом прямо сейчас. Давай поговорим о чем-нибудь радостном. Ты уже познакомилась с кем-нибудь? — спрашивает она.

С кем-нибудь? Лицо Николаса вспыхивает в моем сознании. — Нет, ни с кем особенным. — Мысль о Николасе, знакомившегося с моими родителями, превращает мои внутренности в кашу. Любопытство моей матери относительно моей личной жизни всегда беспокоило меня. На самом деле я удивлена, что она мне не позвонила, чтобы поболтать о Майлзе. Думаю, что она до сих пор отказывается верит в это. Наш разрыв стал достоянием общественности благодаря Интернету. В этом всё и дело, когда встречаешься с кинозвездой. Ваша жизнь становится достоянием общественности.

— Кое-кто сегодня приходил.

— Кое-кто кто?

— Майлз.

Я замираю. Майлз? Мой бывший?

— Он спрашивал о тебе. Я рассказала ему, что ты уехала в Нью-Йорк, являешься большой шишкой в крупной издательской компании. — Спасибо, мама. Уверена, что он почувствовал в её голосе отчаяние, когда она рассказывала ему это.

— Что он хотел? — спрашиваю я раздраженно. Надеюсь, он не планирует навестить меня. У меня рука дрожит от того, что я услышала его имя. Я начинаю чувствовать себя снова разбитой.

— Я не уверена, дорогая, но он попросил информацию о тебе. — Ну, вот вам и анонимность.

— Тьфу. Мама, пожалуйста, скажи, что ты не дала ему мой рабочий адрес.

Она смеется. — Нет, конечно нет. — О, слава Богу.

— Но я сказала ему, что ты работаешь на шестой авеню, и я дала ему твой рабочий телефон.

Чёрт.

— Ты никогда не рассказывала мне, почему вы двое расстались. — Боюсь, будет слишком сложно всё объяснить ей. Не думаю, чтобы ей захотелось услышать о том, как я обнаружила его, входящего по самые яйца в другую женщину.

— Он плохой парень, мама.

— Ох, милая, поэтому ты уехала?

Вопрос — спорный. Мы уже проходили это раньше, и это всегда заканчивалось спором. — Мама, у меня здесь потрясающие возможности.

— Я просто скучаю по тебе, — тихо говорит она. — Ты приедешь домой на Рождество?

— Я не совсем уверена.

— Что ты имеешь в виду? Ты никогда не проводила Рождество вдали от дома.

— Да, но, вероятно, я буду нужна боссу.

— Он работает, а ты страдаешь.

Попробуй сказать ему об этом. Мы прощаемся, и я обещаю ей, что постараться изо всех сил, чтобы быть дома на Рождество. Разговор оставляет меня с истерзанными чувствами. Услышать, как моя мама упоминает Майлза — это как срывать коросты с ран. Они могут выглядеть зажившими, но как только воспоминания возвращаются назад, они снова кровоточат. Я ставлю будильник на телефоне и проскальзываю в кровать под теплые одеяла.

Глава 14. Николас

Я не помню, как доехал до офиса или сколько потратил времени, чтобы снять пальто и галстук, но каким-то образом мне удалось раздеться и налить стакан виски. Когда женщина в Demure упомянула рыжие волосы, я знал, что это не мог быть никто другой, кроме Ребекки, но я должен был убедиться в этом сам. Я перенес обед с Эмили и пообещал пообедать с ней в другой раз. В некотором смысле, я рад, что она не пошла, потому что это был бы неудачный способ, чтобы встретиться с моим помощником в первый раз. Хотя Эмили была в офисе пару раз, у неё не было возможности встретиться с Ребеккой.

Я швыряю стакан, когда мысли о ней заполняют мой разум. Меня дрожь берёт при воспоминании об обнажённой кожи Ребекки и о мягких изгибах её тела, прикрытыми только маленькими кусочками кружева. Увидеть её в примерочной застало меня врасплох. Как мне забыть об этом? Ее бедра навсегда засели в моём сознание.

Я чувствую себя грёбанным животным. Я буду трахать её, до тех пор, пока она не станет умолять меня остановиться, и тогда я трахну её умный маленький ротик. Я хочу быть причиной румянца на её кожи с веснушками. Я никогда так не возбуждался от одного вида веснушек. Они дразнят меня, словно приглашая меня поцеловать каждую из них. Я до боли хочу чувствовать, как её киска сжимается вокруг меня. Это всепоглощающая потребность. И я знаю, что не получу освобождение, пока не похороню себя между этими великолепными ногами. Может быть, тогда я смогу выкинуть её из головы. Может быть, тогда я смогу отпустить её.

Мне совсем не интересно, что, чёрт возьми, Ребекка делала с моим счётом. Она выбежала из Demure так быстро, что у меня не было возможности остановить ее. Когда я разговаривал с женщиной, которая позвонила мне по поводу моего счёта, она не знала имени женщины-покупательницы, которая собиралась воспользоваться моим счётом. Единственное, что она знала, было то, что она была рыжеволосой. Этого хватило, чтобы возбудить моё любопытство. На самом деле я никогда не встречался или не трахался с рыжеволосой и есть только одна рыжеволосая, которую я знаю – Ребекка.

Ее подруга Кэрол была не очень информативной, когда я спросил её о случившемся, а Лола всё время извинялась. Она даже отказалась записать на мой счёт покупку, когда я предложил купить женское бельё, которое Ребекка одевала. Она сказала, что это бесплатно. Demure не выдает бесплатные вещи. Они не должны. Я почти уверен, что не должен был знать об этой маленькой покупки Ребекки. Установление границ, так кажется, называется новая игра с ней.

Пакет из Demure по-прежнему стоит на моей кровати. Я наливаю ещё один стакан виски, надеясь утопить мои мысли о ней, но я знаю, что это бесполезно. Виски, кажется, только усиливают мою потребность увидеть её. Я улыбаюсь, представляя, как она раздвигает губы для меня. Мой член растёт сильнее при мысли о том, как её губы двигаются по мне.

Думаю, настало время преподать ей урок. Пожалуй, покупка белья не была пустой тратой времени. Ребекка хотела его, верно?

Чёрт возьми, это будут самые длинные выходные.

Глава 15. Ребекка

Свежий утренний воздух и запах приготовленного кофе будит меня. Меня выманивает из постели запах лесного ореха. Как бы мне не хотелось оставаться в постели, свернувшийся калачиком под одеялами, с хорошей книгой, но я не могу. Подождите, да, я могу. Сегодня суббота. Волна облегчения прокатывается по мне, когда я понимаю, что вчера начались выходные. Я не буду иметь дело с Николасом до понедельника.

Звук сообщения, прерывает мои мысли, когда я направляюсь в сторону гостиной. Я ищу его в сумочке и наконец нахожу, спрятанным под моим кошельком. Там сообщение, но оно с неизвестного номера.

580-3000: нам нужно поговорить.

Я смотрю искоса на сообщение. Время отправления, час ночи. Кто, чёрт возьми, отправил мне сообщение так поздно ночью?

Я: кто это, чёрт возьми?

Ответ приходит почти мгновенно.

580-3000: Твой босс.

Дерьмо. Он же не может уволить меня через смс, верно? Думаю, не стоит удивляться, что у него есть мой номер, учитывая, что личные дела сотрудников находятся в основном в его распоряжении, но я немного удивлена тем, что он прислал смс в час ночи. Я закрываю телефон и бросаю его обратно на кошелек. Я не хочу иметь дело с ним прямо сейчас. Я хочу насладиться тишиной и покоем, прежде чем мне придется иметь дело с этой бомбой замедленного действия.

Мой кошелек начинает вибрировать. На этот раз кто-то звонит мне. Я смотрю и вижу его номер, мигающий в верхней части экрана. Я испытываю желание взять телефон и ответить, но не уверена, что смогу сказать ему хоть что-то, чтобы улучшить ситуацию, и я слишком боюсь узнать, что он хочет сказать мне.

Я замечаю записку от Кэрол, прикрепленную к холодильнику. Должно быть, она оставила её здесь, когда уходила сегодня утром.

Бекка,

Я сожалею о вчерашнем. Надеюсь, сегодняшний день не будет слишком трудным – если только ты этого сама не захочешь. Ха-ха.

Кстати, твою оставшуюся одежду вернули из химчистки. Давай сходим куда-нибудь, повеселимся в эти выходные. Я вернусь примерно в 14:00.

Целую,

Кэрол

Я обыскиваю шкаф Кэрол, и о чудо, моя одежда там. Я достаю юбку-карандаш и белую блузку из пластиковой упаковки. После того как я разобрала одежду, в которой буду ходить на работу, я решаю, что пора прогуляться и исследовать новые места. Думаю, у меня не займет много времени, чтобы найти ближайший книжный магазин. Он называется Books N’ Nooks. Я не уверена, игра ли слов это из-за читателей электронных книг, или он действительно предлагает место для уединения, но я всё равно зайду туда.

Час спустя, я чувствую, что мой телефон вибрирует на моей ладони. Я опускаю глаза на текст сообщения на моем телефоне.

580-3000: ты действительно игнорируешь меня?

Он, наверное, сильно злится на меня за инцидент в Demure, если до сих пор пытается связаться со мной. Ведь так сложно прочитать эмоции по смс.

580-3000: ;)

Подождите, он что, серьезно использовал смайлик? Это странно.

580-3000: Геллар, ты не можешь игнорировать меня вечно.

Может быть, и смогу. Я вздыхаю от реальности того, что чёртов понедельник будет не обычным днём.

580-3000: Геллар...

580-3000: встретимся в кафе напротив книжного магазина через две минуты.

Подождите. Какого хрена? Откуда он знает, что я в книжном магазине?

Глава 16. Николас

После обсуждения в течение нескольких часов, стоит ли мне появляться в квартире Ребекки или нет, думаю, что, если я появлюсь там, то это, наверное, будет уж слишком. Я звонил ей сегодня по крайней мере три раза и знаю, что она не сменила номер иначе Страйкер сказал бы мне об этом. Даже мои сообщения игнорировала. Я чувствую неуменьшающеюся потребность поговорить с ней. Я даже не знаю, что хочу сказать, но мне необходимо увидеть её.

Я посылаю смс ещё раз и прошу ее встретиться со мной в кафе через дорогу от Books N’ Nooks. Я знаю, что она внутри магазина. Я был на пути, чтобы пообедать с Тристаном, когда Страйкер позвонил и сообщил мне, что заметил её в магазине.

Когда я занимаю место рядом с открытым окном, голос прерывает мои мысли. — Могу ли я вам предложить что-нибудь выпить? — Это официантка возле моего столика. Я смотрю на неё, изучая её лицо. Она выглядит примерно того же возраста, что и Эмили, но из-за того, как она выпячивает свои сиськи перед моим лицом, думаю, она не столь невинна.

— Нет, Спасибо. Я кое-кого жду, — говорю я, отмахиваясь от неё. Она дуется, а затем оставляет меня ждать. Я смотрю на телефон, надеясь, что там есть смс от Ребекки, но там ничего нет. Где она, чёрт возьми? Я смотрю в окно, пытаясь увидеть её среди людной улицы. Не сложно же будет заметить эти огненные волосы.

Я как раз собираюсь встать и пойти в книжный магазин, когда замечаю её. Она быстро движется вниз по улице в противоположном направлении, убегая. Чёрт побери, Геллар. Мой член шевелится. Кажется, её будет не трудно догнать.

Мой телефон звонит. Это сообщение от Страйкера.

Страйкер: похоже, она сбежала.

Я практически слышу, как он смеётся надо мной по телефону. Нет, бл*дь, шучу. Примечание для себя: снизить зарплату Страйкеру, когда унаследую StoneHaven Publishing.

***

Обнаружив, что я сижу в кофейне в одиночестве, я решил встретиться с Тристаном за позднем ужином. Мне необходимо пойти в тренажерный зал, чтобы выпустить пар, пока я не впал в ярость на Ребекку, кивнувшая меня. Боже, как я хочу, чтобы она сделала мне минет.

— Ник, если ты будешь в таком отвратительном настроении, я не приглашу тебя на открытие моей выставки. — Я бросаю взгляд через стол на Тристана Найта и делаю ещё один глоток красного вина. Почему-то даже компания моей лучшей друга не помогает мою настроению. Она, блядь, убежала от меня. Какого чёрта? Я бормочу её имя тихим голосом, надеясь, что это поможет облегчить моё раздражение. Я просто хочу услышать звук её имени, слетающий с моих губ. Бл*дь.

— Ты начинаешь выглядеть как старик с мрачным лицом.

— Что? — Мои глаза поднимаются к лицу Тристана. Я знаю, он поимеет меня, потому что его ухмылка становится шире.

— Ты тщеславный ублюдок, — говорит он, смеясь. — Почему ты весь такой взволнованный?

Думаю, будет не плохо, если я расскажу Тристану о Ребекке. Может быть, рассказав об этом, заставит меня почувствовать себя лучше. Наверное, нет, но хуже от этого точно не станет.

— Моя помощница, Ребекка Геллар....

— Я помню её. Она просто прелесть.

— Я считаю, что она дьявол во плоти, — признаюсь я.

— Это должно быть из-за её волос.

Тристан наливает себе ещё бокал вина. Вокруг нас тихо, за исключением персонала ресторана, который убирал столы. После работы мы всегда приходим в итальянский ресторан Марио, владелец которого хорошо знаком с моей семьёй, и он никогда не возражает, когда мы остаемся здесь после закрытия.

— Я думаю, тебе начинает нравиться Ребекка.

— Я тебе еще не всё рассказал.

— Я слушаю, — говорит он, улыбаясь.

В течение следующих двух часов я рассказываю Тристану, что именно произошло с Ребеккой – начиная с мероприятия в Lit For Kids, и заканчивая вчерашнем днём. Я рассказываю ему всё в мельчайших деталях, не упуская ничего. Я даже пересказываю разговор между моим отцом и мной о женитьбе на Элисон и как удручает меня мысль о том, что я должен следовать этому.

— Думаю, что ты должен сказать своему отцу, что не хочешь жениться на Элисон.

— Я пытался, а он только пригрозил, что лишит меня всего, — говорю я раздраженно.

— Но ты не рассказал ему, почему именно не хочешь.

— Что ты имеешь в виду? —спрашиваю я. — Он знает, что я не люблю её.

— Расскажи ему, что у тебя кто-то есть сейчас.

— Что? Ты с ума сошел? — Моего отца удар хватит. Хотя он может удивится, услышав, что мне “нравится” кто-то. Он привык, что я только трахаю женщин. — Как, чёрт возьми, я расскажу ему об этом?

— Ты знаешь. —говорит Тристан, глядя на меня в упор.

— Ты говоришь о Ребекке? — Какого чёрта это взбрело в голову Тристана?

— Она вскружила тебе голову. Я вижу, как ты скрипишь зубами каждый раз, когда я упоминаю её имя.

— Я просто хочу её трахнуть. — Это правда, я хочу сделать это. Боже, и я сделаю.

— Мммм. Я думаю, это намного больше, чем говоришь.

— Если ты будешь продолжать так говорить, я уйду, — говорю я, слегка покачиваясь, когда встаю. Думаю, я выпил больше одного бокала вина.

— Я докажу это, —обещает Тристан.

Глава17. Ребекка

Выходные пролетают незаметно, оставляя мне мало времени, чтобы насладиться последним выходным днём. Мой разум по-прежнему пытается переварить многочисленные сообщения от Николаса. Я до сих пор понятия не имею, как, чёрт возьми, он узнал, где я была, но, когда я получила его последнеесообщение о встрече с ним, я поняла, что попалась. Это был второй день подряд, когда я сбегала от него. Я начинаю думать, что в колледже мне следовало заниматься бегом.

Мы с Кэрол провели большую часть воскресенья, приобретая вещи в соседнем антикварном магазине для украшения квартира. Она считала, что это могло быть хорошей идеей, если бы мы украсили её вместе для того, чтобы я могла почувствовать себя здесь как дома. Я была рада добавить несколько вещей сюда или туда в квартире. Они бы сделали квартиру более приветливой. Пустые стены начинали бесить меня.

Я проверяю телефон на любые неожиданные сообщения, но к счастью таких нет. Я надеюсь, что два выходных дня помогли охладить напряженность между Николасом и мной. Всё, что я хочу сделать, это вернуться к работе и, чтобы всё было, как прежде. Нормальным. Вернее, отчасти нормальным. Думаю, пришло время, вернуться на работу и разобраться с проблемами.

Когда я прихожу на работу и иду через вестибюль, я вижу Кена, стоящего у лифта. Он улыбается и машет мне. Как приятно видеть его. Он является приятным воспоминанием о том, что здесь не все озабоченные. По крайней мере, поведение Кена последовательно. Я не страдала от перепада его настроения, меняющегося изо дня в день.

— Привет, как провела выходные?

— Интересно, —говорю я.

— Интересно? Это как же?

— О, ничего особенного.

Кен придерживает двери лифта открытыми, пока я вхожу внутрь. Я улыбаюсь от небольшого, но рыцарского жеста.

— Как дела с начальством? — спрашивает он.

— Всё в порядке. Он немного раздражает.

— Немного? — Я улыбаюсь, его смех отражается эхом внутри лифта.

— Нет, много. На самом деле раздражает, — признаюсь я.

— Хочешь сказать, что не стала бы встречаться с ним? — спрашивает Кен с надеждой в голосе.

— Что? Нет, конечно, зачем?

— Большинство женщин находят его неотразимым. — Тьфу.

— Я не стала бы встречаться с Николасом Стонхейвеном, даже если он был бы последним мужчиной на земле, — говорю я.

— Ребекка…. — Кен вздрагивает, когда показывает жестом на что-то, когда двери лифта открылись.

— Что? — Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на то, что привлекло его внимание.

Два горящих голубых глаза пристально смотрят в мои глаза. Мои глаза скользят по его лицу к губам, которые мрачно сжаты. Его волосы взъерошены, словно он не спал, и я чую слабый запах алкоголя. Дерьмо. Я вижу, что он всё ещё одет в костюм, но галстук отсутствует, а в верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, обнажая немного светлых волос на груди.

— Мистер Стонхейвен, мы только...

— Избавьте меня от этого, Филлипс. А не то пожалеете. — Его голос скрипит от гнева.

Я задыхаюсь. У меня проблема. Я так облажалась. Лифт гудит, когда Николас блокирует руками двери, чтобы они не закрылись. Без дальнейших инструкций, Кен протискивается мимо него, оставляя меня наедине с ним. Чёрт побери, Кен. Я делаю шаг вперёд, чтобы последовать за ним, но Николас блокирует меня, берёт за локоть и ведёт обратно в кабину лифта. Кен останавливается, понимая, что я за ним не следую. Он разворачивается и направляется ко мне, но прежде чем он сможет остановить лифт, Николас проводит своей картой доступа и нажимает кнопку наверх.

Двери закрываются, и я чувствую на себе горящий взгляд Николаса, который прожигает дыру в моём черепе. Воздуха в лифте не хватает. У меня начинается клаустрофобия. Это очень странно, когда его присутствие так действует на меня. Перед этим я чувствовала себя прекрасно, поднимаясь на лифте, но сейчас я едва могу дышать. Лифт издает сигнал, оповещая, что мы достигли верхнего этажа. Двери быстро открываются, и поток холодного воздуха бьет меня. Здесь всегда так холодно. Николас выходит и небрежно бросает пиджак на соседний стул.

Он исчезает на минуту и возвращается со стаканом и бутылкой виски. Он ставит стакан на стол и наливает в него янтарную жидкость. Я смотрю за этим процессом, как загипнотизированная, затем он ставит бутылку рядом со стаканом, не спуская при этом с меня глаз. Я начинаю думать, что у него проблемы с алкоголем.

— В чем проблема, Геллар? — спрашивает он резко, вытирая губы от виски.

Ты. Я прикусываю язык, чтобы не усугубить ситуацию ещё больше.

— Какого хрена ты игнорировала мои сообщения?

Я не могу говорить. Я даже не знаю, чтобы я сказала, если бы смогла пошевелить губами и привести в порядок мысли. Мое тело инстинктивно пятится, когда он крадучись подходит ко мне. Одним быстрым движением он прижимает меня к стене одной рукой. Когда он наклоняется ко мне, я тону в пряном запахе дерева и корицы. Мои щёки вспыхивают, когда его эрекция прижимается к моему животу. Я чувствую, как жар наполняет низ моего живота. Я отвожу взгляд в сторону, смущенная от звука моего стона. Что он делает со мной? За что мне это наказание?

— Чего ты хочешь, Николас? — спрашиваю я, затаив дыхание.

Его губы слегка касаются моего уха, когда он шепчет: — Я не могу перестать думать о твоей тугой маленькой попки в тех трусиках.

Он кусает меня за ухо, и я почти теряю контроль. Кто знал, что ухо может быть таким чувствительным? Я стону. Его горячие губы заявляют права на мои губы, пока его руки путешествуют по моему телу. Сначала я сопротивляюсь, пытаясь изо всех сил, вырваться из его рук. Я вспоминаю метафору Кэрол. Я просто ещё одна муха в его паутине.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

— То, что мечтал сделать ещё в пятницу.

Николас чувствуя моё колебание, хватает меня за запястья и заводит их позади меня. Я борюсь с ним, чтобы освободиться, но его губы прижимаются к моей шеи и это ощущение мгновенно заставляет меня забыть почему я вообще сражалась с ним. Его руки проникают под мою блузку, скользят по моей спине до моей задницы и обхватывают её. Он поднимает меня одной рукой, и я обхватываю ногами его талию. Желание пульсирует во мне, когда я запускаю руки в его волосы, и слегка тяну их. Сами того не желая, мы врезаемся в мебель, когда он несёт меня к своему письменному столу. Его язык исследует мой рот, дразня меня и подчиняя. Он рычит у моих губ, когда я пытаюсь вздохнуть.

— Чёрт, женщина, ты сводишь меня с ума, — бормочет он у моих губ.

Я заставляю замолчать его поцелуем, кусая нижнюю губу. Он стонет, прижимаясь ко мне эрекцией. Я смотрю на него затуманенными-похотью глазами, когда он сметает документы со своего стола на пол, а затем сажает меня на холодный стол из вишневого дерева. Мои соски твердеют под блузкой, когда он нащупывает молнию на моей юбке. Моё сердце дико стучит, когда Николас расстёгивает мою юбку.

Что-то внутри меня воспламеняется. Пути назад сейчас нет. Я хочу его. Я никогда никого так не хотела. Я понимаю, что это глупо, но я не могу остановиться. Я собираюсь заняться сексом с Николасом Стонхейвеном, с моим боссом и с мужчиной, о котором я сказала, что будь он последним мужчиной на земле, я бы никогда не стала встречаться. Если бы Кэрол могла видеть нас прямо сейчас, то она бы прокричала я же тебе говорила.

— Я заставлю тебя запомнить это, — шепчет он, целуя мою шею. — Ты будешь думать об этом весь день... — Он толкает меня обратно на стол и располагается между моими бедрами, поднимая рукой мою клетчатую юбку. — Ты будешь думать обо мне, когда находишься за рабочим столом, — говорит он, поглаживая пальцами моё бедро и стягивая с меня трусики. — Когда ты в душе... — Его пальцы скользят в меня. — Когда ты в постели... — Я задыхаюсь, когда его большой палец трёт уже возбужденный клитор. — Когда прикасаешься к себе, — говорит он, рыча. — Я заставлю тебя забыть всех, кто был до меня. Но сначала, я собираюсь заставить тебя кончить.

Николас стоит передо мной на коленях, и я чувствую, как моё сердце трепещет при виде от того, как он близко находится от моей киски. — Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, — шепчет он, глядя мне прямо в глаза. Он притягивает меня к себе, а затем опускает свой рот на мою промежность. Волны наслаждения проходят сквозь меня, когда его горячий язык начинает кружить. Это похоже на небеса. Я задыхаюсь от удовольствия, когда он начинает сосать и покусывать.

— Не останавливайся, — умоляю я, приподнимая бёдра.

Николас поднимает голову и улыбается. — Даже и не мечтай об этом. — Он опускает рот в очередной раз, поглощая меня без остановки. Его язык медленно дразнит меня, а затем ударяет по моему клитору. Не уверена с тем, что делать со своими руками, я запускаю их в его волосы. В благодарность за это, он трется щетиной об меня. Я хватаюсь за стол, и вскрикиваю от удовольствия. Он скользит двумя пальцами внутри меня, проникая в промежность. Я не знаю, как долго смогу вынести это.

— Николас, — умоляю я.

Он меняет скорость, переходя с медленного на быстрый, как будто почувствовал, что я хочу кончить. Я корчусь от его прикосновения, достигая оргазма. Его рот продолжает ласкать меня до тех пор, пока я не ловлю ртом воздух от смеси удовольствия и небольшой боли. От эйфории моё сердце замедляется. Он целует внутреннюю сторону моего бедра, а затем скользит языком к моему отверстию. Он лижет меня в последний раз, прежде чем встать.

Я наблюдаю за тем, как он достаёт платок, чтобы вытереть рот. У меня складывается такое ощущение, что мы только что закончили обедать, а я была в нём основным блюдом.

Как только я тянусь за юбкой, чтобы опустить её вниз, Николас останавливает меня. — Ребекка, мы ещё не закончили, милая. — Он поднимает меня со стола и сажает на офисный диван. Я наблюдаю за ним с любопытством, когда он медленно расстегивает мою блузку. Его сильные руки борются с маленькими пуговками. Он ухмыляется мне, а я тихо смеюсь.

— Давай помогу, — говорю я.

Николас снимает с себя рубашку и брюки, оставаясь только в боксерах. Моё сердце бешено колотится в груди при виде его голой груди. Есть что-то чувственное в том, что у него на груди есть волосы. Обычно мне не нравится волосатые парни, но его грудь просто совершенство. Он ухмыляется, когда я открыто восхищаюсь им.

— Тебе нравится, что ты видишь? — спрашивает он.

— Не будь таким самодовольным.

— Слишком поздно, — говорит он, притягивая меня к себе. Это странно, я-то думала, что буду чувствовать себя неловко, оказавшись обнажённой перед этим парнем после первого раза, но, единственное, что я чувствую это желание. Я толкаю Николаса на диван и сажусь верхом на его бедра. Тянусь вниз, стягивая с него его боксеры. Его член сразу же выскакивает из них. Я едва сдерживаю стон, готовый сорваться с моих губ. Он прекрасен. Странно думать, что его член красивый, но это так. Я обнаруживаю каплю жидкости на кончике его члена. Затем наклоняюсь вперёд и беру его в рот. Он втягивает в себя воздух, когда я провожу языком вниз по его члену.

— Боже, Бекка. Я думал об этом с тех пор, как встретил тебя. — На этот раз я контролирую. Его глаза слегка расширяются, когда я двигаюсь на его коленях. Я чувствую, как его член твердеет ещё больше, из-за того, что я трусь об него.

— Не начинай то, что не можешь закончить, — говорит он, бросая мне вызов.

— У тебя есть презерватив? — спрашиваю я.

Он улыбается и указывает мне на свой стол. — В одном из ящиков.

Я чувствую, как он наблюдает за мной, когда я иду к столу и извлекаю презерватив из ящика. Он ребристый (прим. пер. отличительная способность этого вида презервативов заключается в рифлёной поверхности, которая может быть представлена в виде точек, полос или их комбинировании). Мой любимый. Я разрываю упаковку зубами, а затем раскатываю презерватив на его члене. Он стонет, когда я медленно опускаюсь на него. Во мне всё пульсирует от того, что он заполняет меня. Боже, как же хорошо, чувствовать его внутри себя. Я взрываюсь изнутри. И замираю, наслаждаясь этим чувством. Николас откидывается назад и стонет, медленно двигая бедрами, безмолвно умоляя меня, чтобы я скакала на нём.

— Я хочу трахнуть тебя, — говорит он. — Я хочу трахнуть эти великолепные сиськи. — Я двигаю бедрами, вдалбливаясь в него. Он приподнимается, чтобы встретиться со мной, погружая меня в пьянящее состояние восторга. Я чувствую, как его тело дрожит от наслаждения подо мной, как его руки скользят по моей заднице. Он прижимает меня к себе, тем самым прося двигаться быстрее.

— Да вот так, — задыхается он. — Ребекка, ты чувствуешь это.

Он протягивает руку и хватает меня, тянет вперед. Я смотрю на него в предвкушении чего-то, пока он жадно целует меня в грудь, а затем сжимает мой сосок между зубами.

— Трахни меня, — умоляю я.

— С удовольствием.

Он переворачивает меня, подминая моё тело под себя. Его стон отражает чувство освобождения, когда он погружается в меня. Между нами всепоглощающая страсть. Он двигается с решимостью, раскачиваясь внутри меня взад и вперед. Я хватаюсь за подлокотник дивана, когда Николас приподнимает мою ногу, проникая всё глубже в меня. Я сжимаю мышцы вокруг него, и он стонет.

— Продолжай, — умоляет он. Я улыбаюсь при звуке его хриплого голоса.

— Так? —спрашиваю я, хитро ухмыляясь.

— Да, —кричит он.

— Пожалуйста, не останавливайся, — шепчу я.

— Бл*дь, ты такая тугая, — говорит он, врезаясь в меня.

Безумное чувство восторга зарождается внутри меня, когда он сгибает мои колени, прижимая их к своей груди. Я чувствую, как он пульсирует во мне. Он так же близок, как и я. Я кричу, когда Николас вбивается в меня жестче и жестче.

— Кончай, Бекка. — От его слов, я бурно кончаю, а затем откидываюсь на подушки дивана. Бл*ть. Он издает последний стон, прежде чем содрогается от оргазма. Я ловлю воздух, когда он продолжает нежно двигаться внутри меня. Я чувствую, как моя влага стекает между нами. Он прерывается для того, чтобы взять салфетку, а затем слегка касаясь, вытирает её с внутренней стороны моего бедра. Он ухмыляется, явно довольный собой. Я кусаю губу, когда он наклоняется и целует меня там. Меня трясет от ощущения его губ так близко.

— Это было.... — начинаю говорить я.

— Охуенно, — заканчивает он. Я смеюсь над его прямотой. Николас скатывает презерватив и выбрасывает его в мусорное ведро. На секунду, я пугаюсь, что он может сказать, чтобы я уходила. Он получил то, что хотел. Вместо этого он наклоняется и целует меня нежно. Поцелуй напоминает мне тот, который был у нас в самолёте. Моё сердце сжимается при воспоминании о том поцелуи.

Когда мы сканируем беспорядок вокруг нас, звук телефонного звонка возвращает меня к реальности. Я сажусь, чтобы взять себя в руки, в то время как он хватает телефон со стола. Я не теряю время зря быстро натягиваю юбку и блузку. Я, наверное, пойду домой. Мне нужно время, чтобы переварить всё, что только что произошло. Николас отвечает по телефону непринужденно и уверенно. Страсть которая горела в его глазах несколько минут назад сменилась невозмутимым взглядом.

— Да, Мэри? — Николас нервно сглатывает, слушая Мэри. Он поворачивается ко мне, и я вижу панику. Что?

— Не могли бы вы попросить их подождать меня в конференц-зале? — говорит он в трубку. Мэри говорит ему что-то, но я ничего не слышу.

— Дерьмо! — восклицает Николас, бросая телефонов. Он быстро натягивает белую футболку с V-образным вырезом и брюки, и приводит в порядок волосы, которые я несколько минут назад взъерошила.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Мой отец и Элисон поднимаются сюда, — признаётся он. — Мы должны спрятать тебя.

Прежде чем я могу возразить, Николас толкает меня под столом. Какого. Чёрта. Просто зашибись.

Он мчится к перевернутым офисным стульям и поднимает их, ставя на место. В течение нескольких секунд, он убирает комнату от явных признаков того, что он только что трахал другую женщину в своём кабинет. Я слышу, как он подходит к лифту как раз вовремя, чтобы поздороваться с Элисон и своим отцом, Стефаном, в вестибюле.

Глава 18. Николас

Бл*ять. Это не хорошо.

— Здравствуй, отец... — здороваюсь я с ним и Элисон перед лифтом, надеясь быстренько спровадить их вниз.

— Николас, я не видел тебя сегодня утром на заседание совета директоров. — Разочарование ощущается в голосе моего отца. Я стискиваю зубы, когда он изучает комнату. Боже, я надеюсь, он не заметит Ребекку.

— Прости, я увяз в бумажной работе, — объясняю я. — Почему бы нам не ...

Голос Элисон прерывает мои слова. — Ник, мы с твоим отцом обсуждали планы нашей свадебной церемонии.

— Понятно, это замечательно, — вру я. Отец быстро бросает на меня раздражительный взгляд. Он знает, что я бесстыдно лгу. Мне нужно увести их из кабинета.

— Я нашла идеальное место для проведения свадьбы. Мне бы хотелось, чтобы ты был там, чтобы увидеть, — ноет она.

— Ник, я оставляю вас двоих наедине. У меня есть дела, которыми срочно нужно заняться, — говорит он. — Мисс Прайс, рад был увидеть вас. — Мой отец целует её в щёку, прежде чем поворачивается и уходит.

На секунду в комнате становится тихо, когда он выходит. Элисон медленно подходит к дивану, где всего несколько мгновений назад я был с Ребеккой. Садится и откидывается назад, слегка расставляя в сторону ноги. Я понимаю, что она делает это намеренно. Она пыталась переспать со мной весь прошлый месяц.

— Прости меня, что не уделял достаточного внимания к организации нашей свадьбы, — признаюсь я.

Она возмущенно скрещивает руки на груди, очевидно не впечатлённая моими извинениями. — Ты говорил мне на прошлой неделе, что будешь помогать мне в этом плане.

— Я буду. Я был очень занят другими делами.

— Это как-то связано с твоей помощницей?

Бл*ть. Куда она клонит?

— Это не имеет ничего общего с Ребеккой.

— Не думаю, что она подходит нам, — говорит она.

— Она отличный помощник, — говорю я, отклоняя грубый комментарий Элисон.

— Ты серьезно? Просто на прошлой неделе ты сетовал, что она самая несносная сотрудница, которую когда-либо нанимал твой отец.

— Она была, в смысле она есть, — говорю я, растерявшись.

— Ну, так какая она всё-таки? — спрашивает Элисон.

— Я не хочу спорить об этом. Она ничего не значит для меня. — Слова вылетают из моего рта прежде, чем я смог обдумать их. Меня передёргивает от того, что могла подумать об этом Ребекка.

— Прости, детка, — мурлычет Элисон. — Я просто соскучилась по тебе. Я так ждала, что мы побудем с тобой наедине. Я очень переживала, когда она привезла тебя домой с благотворительного вечера.

— Не переживай. И мы побудем с тобой наедине в другой раз, — обещаю я ей.

— Николас, я хочу тебя. — Краем глаза я вижу, как Ребекка смотрит на меня. Я знаю, она сердится. Скорей всего она в ярости. Но боль в её глазах убивает меня. Она не сводит с меня глаз – как будто молча желает моей смерти. Я убираю руку Элисон, чтобы прокашляться для пущего эффекта.

— Элисон, не сейчас.

— Почему не сейчас? Я позволю тебе связать меня, — говорит она, расстегивая молнию на моих брюках.

— Я должен вернуться вниз. — Я хватаю ее руку и провожаю до лифта.

— Почему ты так спешишь?

— Потому что у меня есть дела, о которых нужно позаботиться. Элисон, давай поговорим об этом позже, — говорю я.

— Зайдешь ко мне попозже? — Это звучит, как вопрос, но я знаю, что это требование.

— Я постараюсь, — шепчу я.

Через минуту она уходит, и я жду, когда спустится лифт, прежде чем устремлюсь к Ребекке. Я поворачиваюсь и натыкаюсь на яростный взгляд зеленых глаз.

— Куда ты идешь? — Мой голос звучит более подавленно, чем я хочу, чтобы он звучал.

— Я сваливаю от тебя.

Она была почти у лифта, когда я хватаю и притягиваю её к себе.

— Отпусти меня, Николас.

— Я не могу, — говорю я, отталкивая ее от дверей лифта. — Нам нужно поговорить.

— Думаю, будет лучше, если мы не будем говорить об этом.

Когда её бедра прижимаются ко мне, моё желание пульсирует между нами, напоминая мне об удовольствии, которое я подарил ей несколько минут назад. Я хочу снова похоронить себя внутри неё. Накрутить прядь её волос на палец, и смотреть на её красивую кожу. Я сдерживаю желанию, чтобы не прикоснуться к ней. Я хочу, чтобы она осталась.

— То есть, мы просто сделаем вид, что ничего не случилось? — спрашиваю я.

— Да.

— А что, если я не хочу? — спрашиваю я упрямо. Она дрожит в моих руках. — Ты не можешь отвергнуть меня. — Я убираю прядь волос с её лица и наклоняюсь, чтобы поцеловать её. Но она отталкивает меня и со всей силы бьёт по кнопке вызова лифта.

— Могу, — говорит она.

— Ты совершаешь ошибку.

— Нет. Я собираюсь исправить её. — Ребекка проходит мимо меня, когда двери лифта открываются. Последнее, что я вижу перед тем, как двери снова закрываются это то, что ее красивые рыжие волосы слегка растрёпаны от того, что я к ним прикасался.

Глава19. Ребекка

Она ничего не значит для меня. Эти шесть коротких слов постоянно крутятся в моей голове, когда я смотрю на пустой экран компьютера. Я никак не могу выкинуть эти слова из головы. Я попала в очень большую переделку. Я вращаюсь на стуле и сканирую офис вокруг себя. И замечаю пару сотрудников, которые пристально смотрят в мою сторону. Я начинаю чувствовать себя параноиком, словно все всё знают. Они продолжают пялиться на меня, как будто у меня крылья выросли, потому что в этот момент, всё, что я хочу сделать, это одеть эти крылья и улететь. Наверное, мне просто мерещится.

Несколько часов спустя я смотрю в личный календарь Николаса. Я не получала от него известий, и мне в голову не приходило, где он мог быть, пока не увидела, что он на совещании. К несчастью, когда я просматриваю остальные дни на этой недели, я вижу только одно имя, которое заполняет каждый день: Элисон.

Что. За. Мудак. Я такая дура. Прямо сейчас мне хочется реветь, но я не могу. Пошло всё на х***. Я не буду реветь. Я прокручиваю календарь до января следующего года и вижу, что неделя с 31 января до 7 февраля зачеркнута. Это же отпуск. Я почти забыла, что он уедет. Он, наверное, возьмет её с собой.

Я пыталась подтвердить дату у координатора мероприятия неделю назад, но она была в отпуске. Может мне стоит попробовать позвонить ей ещё раз. Я смогла только отослать чек в Музей естественной истории так по крайне мере, хоть что-то сделала. Я набираю номер координатора мероприятия, который дал мне Николас, и к моему удивлению, она отвечает.

— Здравствуйте, я ждала вашего звонка. — Голос на другой линии звучит слишком весёлым в такое дерьмовое утро. — Вы хотите подтвердить дату мероприятия на 31 января, правильно?

— Да, нет, подожди... — я смотрю на календарь Николаса добрых две минуты. Его отпуск как раз выпадает прямо после торжества. Но что если я подтвержу дату? Таким образом, я отомщу.

— Да, мы подтверждаем на 31 января.

Глава 20. Николас

Три дня спустя...

Проведя три дня дегустируя с Элисон торты, я больше не хочу к ним даже прикасаться. Мой язык и рот немеет от сахара, уверен, у меня разовьётся кариес. Или я стану диабетиком. Я понятия не имею, зачем Элисон нужно было попробовать так много тортов, но я терпел всё это только потому, чтобы она не заподозрила о том, что что-то происходит между Ребеккой и мной. Я до сих пор чувствую себя идиотом, сказав, что она ничего не значит для меня, но, если бы я сказал иначе, Элисон бы поняла, что что-то произошло. С тех пор, как Ребекка, и привезла меня домой с благотворительного вечера, она вбила себе в голову, что я что-то скрываю — и сейчас она права.

Самая трудная часть последних трёх дней было избегать секса. Я имею в виду, два этих слова в одном предложении — это безумие, но это то, что делал я в течение трёх дней. Я избегал секса с Элисон. В первый день я сказал ей, что слишком много мастурбировал в течение дня и мой член просто, бл*дь, устал. Это была полуправда. Я много мастурбировал в тот день, но мой член не устал. Нет, он был готов и готов, но проблема в том, что единственную киску, которую он хотел трахать, была киска Ребекки. Боже, как трудно было не думать о ней по ночам.

На второй день я выпил слишком много. И хотя у меня был стояк в брюках, я сказал Элисон, что мой член не стоит из-за выпитого вина, к счастью, она купилась на это. Меня поначалу немного задело, что она подумала, что бутылка вина смогла бы остановить меня, но я быстро понял, каким был дураком, и всему виной моя гордость. Я должен быть благодарен, что она поверила в это, а не стала проверять.

Третья ночь была самой тяжелой. Я не мог использовать в качестве оправданий я-слишком-много –мастурбировал или что мой член не стоит, поэтому я придумал кое-что другое. Я сказал Элисон, что у меня сильная диарея. Взгляд, которым она одарила меня, было полно отвращения. Я знаю, что она не тот тип женщины, которая пойдет в туалет после меня. В тот же вечер она заказала отдельный номер. Думаю, она боялась, чувствовать постоянный запах говна. Я был благодарен ей за это. Для меня было испытанием не спать всю ночь, притворяясь, что у меня ужасная диарея.

Как хорошо наконец-то оказаться дома. Я наливаю себе чашечку кофе и хватаю экземпляр New York Times. Я обычно читаю новости в интернете, но иногда читаю и обычную газету. То же самое и с книгами, я предпочитаю читать книги в мягкой обложке, а не в электронном. У меня уходит минута, чтобы понять, что в газете есть статья, посвящённая нашему ежегодному гала-концерту.

— Наконец-то, рекламный отдел делает что-то правильное.

Слова застревают в горле, когда я читаю о дате ежегодного торжества. 31 января. Что за х***? Я достаю планшет из портфеля и пролистываю мой календарь. Я специально сказал Геллар 30-го. В отделе связи с общественностью даже не знали о старой дате. Я неделю назад исправил дату и сказал Эмили, что собираюсь в отпуск, а сейчас этой записи нет. Она была, но теперь её нет. Я прокручиваю последние изменения, и о чудо, самое последнее изменение удалено. Имя “пользователя”, который внёс изменения: Геллар.

Глава 21. Ребекка

Сукин сын. Я получаю на телефон уведомление об е-мейле, которое всплывает верху. У меня челюсть отвисает от осознания того, что это сообщение от него. От Николаса Стонхейвена. За последние три дня, я была в счастливом неведенье о его местонахождении. Нет, это ложь. Я знал, что он был с ней. Я не видела его и ничего не слышала от него, но понимала, что надвигается грёбанная буря.

Кому: Ребекки Геллар

От: Николаса Ф. Стонхейвена

Тема: НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ

Геллар,

Мой кабинет. Сейчас же.

Николас Ф. Стонхейвен

Что за х***. Я быстро отвечаю ему по электронной почте, пытаясь свести к минимуму закипающим во мне гнев.

Кому: Николасу Ф. Стонхейвену

От: Ребекки Геллар

Ответ: НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ

Доброе утро,

У меня важный телефонный звонок. Зайду позже.

Ребекка Геллар

Меньше чем через пять минут я слышу его, а вернее, весь этаж слышит.

— ГЕЛЛАР!

Периферийным зрением я вижу Николаса, который направляется к моему отсеку кратчайшем путём. По его сердитому выражению лица я понимаю, что он знает, что я сделала. Я откладываю в сторону документы, которые просмотрела и беру другие из кучи. Я никогда не смогу закончить эту работу. Почему-то, куча невыполненной работы не уменьшилась, а наоборот успела вырасти ещё больше.

— Какого чёрта ты это сделала? — спрашивает он.

Единственная вещь, которая морально поддерживает меня сегодня — это моя месть. Я знала, что это день придёт. Это был вопрос времени, пока он не вычислит. Мало того, что я “случайно” перенесла даты предстоящего торжества в компании на ту же ночь, на которую он планировал уехать, но и отменила бронь авиабилетов.

Упс.

Счёт 1:0 в мою пользу.

Думаю, некоторые люди забывают, сколько власти может предоставить маленький электронный календарь кому-нибудь для того, чтобы изменить данные. У меня есть доступ к его расписанию. На целый год вперёд.

— Геллар, какого чёрта? — спрашивает Николас.

Я не предполагала, что пространство комнаты уменьшится в половину из-за его телосложения. Он размахивает сегодняшней выпуском New York Times всего в пару сантиметрах от моего лица, прежде чем бросает газету на мой стол. Я вздрагиваю от ахов, которые, распространяются по коридору в этот самый момент. Я наверняка в его черном списке.

Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться, в то время как он проводит ухоженной рукой по его зачесанным назад волосам. Кипящая неудовлетворенность в его глазах даёт мне полное удовлетворение. Его сердитый взгляд есть неустанное напоминание о том, что я ничего не смогу сделать, чтобы угодить ему. Я не спускаю глаз с компьютера, когда просматриваю электронную почту. Может быть, если я сделаю вид, что его здесь нет, он уйдет.

— Геллар, ты слышишь меня? Ты что оглохла? Или ты намеренно меня игнорируешь?

Нет не пронесло. Было бы намного легче проигнорировать голого мужчину, стоящего посередине моего офиса.

— Доброе утро, — говорю я сладко. Я надеюсь, что он чует мой сарказм.

Цвет его костюма бросается в глаза. Я стону при виде этого. Сегодня он одет в серое. Я ненавижу, когда он носит серый. Цветовой контраст подчеркивает синеву в его глазах. И это раздражает. Даже сейчас, он выглядит так, как будто собирается на съемки в журнале GQ. Богатый ублюдок.

— Я спрашиваю тебя, какого хрена? — спрашивает он, указывая на заголовок, который гласит: Николас Стоунхайвен из StoneHaven Publishing Co. будет встречать гостей на ежегодном гала-концерте в Нью-Йорке.

— Это... ну, ты же сам знаешь о торжестве. Ты единственный, кто просил меня запланировать это событие.

Притворяйся. Получай удовольствие от этого. Николас планировал эту поездку в течение нескольких неделей, это расплата за то, что он сказал, что я ничего не значу для него через несколько минут после того, как он трахал меня. Видимо, нет ничего ужасного в том, что воинственный пьяница, соблазняет меня в своём кабинете, затем заталкивает тебя под стол, пока строит планы, чтобы трахнуть Элисон. Я понимаю, что она его невеста, но мне от этого не легче.

— Геллар, ты знаешь почему я расстроен. Зачем ты поменяла дату торжества на ту же ночь, когда я должен был уехать из страны? — спрашивает он, постукивая пальцами по моему столу от нетерпения.

— Николас, я понятия не имела, что ты...

— Хватит пороть чушь, Геллар, ты сделала это нарочно.

Если раньше на нас с Николасом никто не обращал внимание, то сейчас некоторые любопытные лица глазеют на нас. Даже Кен одаривает меня “прости” взглядом, когда смотрит на меня, печатая на компьютере. Его офис находится прямо перед моим отсеком. Единственная вещь, разделяющая нас — проход к лифтам. Слава Богу, он так близко. Мне сейчас так нужна моральная поддержка. Николас садится на край моего стола, скрещивая руки на груди в попытке испугать меня.

— Почему ты аннулировала мои билеты? И не вздумай играть со мной. — Моё молчание только делает его злее. — Что ты скажешь в свое оправдание? — спрашивает Николас, почти рыча.

— Прости, я перепутала даты. Хочешь, я позвоню координатору мероприятия и в музей?

Дата события уже опубликована. Изменение только создаст путаницу и недоверие у людей, или сделает их подозрительными, и Николас понимает это.

— Не думаю, что ты хочешь, чтобы я сделала это, и не думаю, что газеты напечатают опровержение. — Я улыбаюсь внутри. Я выиграл эту битву, но война незакончена.

На лице Николаса расплывается ухмылка. Он встаёт, и одним быстрым движением разворачивает мой стул, притягивая меня к себе. Я ёрзаю под его пристальным взглядом. Его руки удерживают мой стул на месте, когда он наклоняется ко мне, сокращая пространство между моим и своим лицом. Что он делает?

Воспоминания о том, как я находилась под ним, когда он трахал меня, мелькают в моей голове. Моё тело предаёт меня, и я таю под его взглядом. Его дыхание свежее со слабым запахом корицы. Этого достаточно, чтобы завести меня. Я знаю, что со мной что-то не так. Мой рассудок говорит, уходи, но мои щеки краснеют при виде того, как он облизывает нижнюю губу. Он ухмыляется мне, когда ловит меня на том, что я пялюсь на его губы, но он не останавливается. Я почти чувствую тепло его губ возле своих. Чувствую, как его язык скользит по моей коже. Это момент чистого блаженства. И момент, который я пыталась забыть последние несколько дней.

— Туше, Ребекка, но помни, что Рождество не за горами, и ты только что дала мне повод для того, чтобы не позволить тебе улететь домой, — говорит он. Он тянет меня к себе и останавливается, чтобы посмотреть на мои губы. Его глаза обводят мои губы собственническим взглядом.

О. Боже. Мой

— Я буду иметь тебя, и ты будешь только моей, — тихо говорит он. — Тебе лучше уяснить, что я заставлю тебя заплатить за то, что пропускаю поездку из-за тебя.

Почему-то его слова звучат больше как обещание, чем угроза. Странный статический заряд рассеивается между нами, когда он отпускает меня. Хотя его взгляд становится диким, внешне он сдержан и спокоен. Он поправляет галстук, и прежде, чем уйти, поворачивается и улыбается мне. И это одна из тех боже-мой-я-кончила-прямо-в-трусики улыбок. Почему эти улыбки всегда производят такие яркие впечатления?

Минута назад я не могла дождаться, пока он уйдет, а теперь, я чувствую себя воском в его руках. Ты должна сосредоточиться, Ребекка. Помни, он тебя раздражает и переходит все дозволенные границы, ты-хочешь-убить-его, своего босса за то, что он сказал, что ты ничего для него не значила. Повторяй, ты НЕ будешь фантазировать о том, как вы занимаетесь сексом в лифте. Никогда. Чуть-чуть. Ладно, может быть, самую малость.

— Что за придурок, — бормочу я, хватая стопку документов.

Кен подходит, ухмыляясь. — Твой босс, Ребекка. Ты действительно вскружила ему голову. Что ты сделала?

— Я испортила его планы по принятию солнечных ванн на Лазурном берегу.

— Ого. Он говорил об этом отпуске в течение нескольких месяцев, — говорит Кен.

— Думаю, ему придется пережить это, — говорю я, стараясь не показать свое раздражение. — Боже, почему мужчины в Нью-Йорке такие надоедливые?

— Не все из нас похожи на Николаса. —усмехается Кен. — Надеюсь, что сегодня вечером ты пойдешь со мной на свидание?

— Конечно, — улыбаюсь я.

Пошел на х*** Николас. Мне нужно забыть о нём. Мне необходимо вспомнить, что я написала в списке, мужчин, которых следует избегать. Самое печальное заключается в том, что это не всегда срабатывает, как изначально я запланировала.

Глава 22. Николас

Она владеет мои мыслями. Эта рыжеволосая бестия собирается свести меня с ума. Сегодняшнее фиаско ещё одно подтверждение тому, почему отец, нанимая ее, совершает ошибку. У неё крепкие нервы. Я планировал это путешествие в течение нескольких месяцев. Увидев её самодовольную улыбочку, мне пришлось сдерживать себя. Я хотел согнуть её над столом и трахнуть её прямо там. И меня не волнует, наблюдал ли за этим процессом весь офис. Я не могу ничего поделать с собой; чем больше она борется со мной, тем больше... Боже, гореть мне в аду. Мне нужно перестать фантазировать о ней. Я думал, что наконец, попробовав её на вкус, она утолит моё страстное желание, но это не так; Я хочу её ещё больше. Она мой сотрудник — и на данный момент, бельмо на глазу.

Благодаря ей, поездку, которую я планировал с Эмили, придется отложить. В течение последних пяти лет, мы с сестрой брали недельный отгул в институте и на работе, чтобы путешествовать. Каждый год в новом месте. Возможно, это покажется странным, но у нашего брата был список мест, которые он хотел посетить, прежде чем умер, и уже никогда не закончит этот список. Мы с Эмили решили, как дань уважения его памяти, закончить его. Так легче пережить мысль о том, что он умер, когда у нас есть другие дела, на которых мы можем сосредоточиться, но теперь всё испорчено.

Глава 23. Ребекка

Вот я снова здесь. Почему-то, мне опять захотела пойти в Riptide. Думаю, что это отчасти потому, что это было началом и концом любых реальных отношений, который у меня могли быть с Николасом. Это здесь, я узнала, что у него была невеста. В клуб стекаются жители Нью-Йорка, Кен ведет меня к кабинке, которая находится достаточно далеко от танцпола. В этих кабинках очень интимная обстановка. Мы проскальзываем в кабинку, и я заказываю Мидори Сауэр (прим. пер. коктейль состоит из ликёра “Мидори”(Ликёр Midori – дынный ликер ярко-зелёного цвета, выпускаемый в Японии) и лимонного сока), мой любимый.

— Спасибо, что пригласил меня, — говорю я, когда наша официантка уходит.

— Добро пожаловать. — Кен улыбается, и кладёт свою руку на верхнюю часть сиденья. — Я рад, что ты приняла предложение

— Мне нужно было развлечься.

— Хорошо, я боялся, что Николас уволит тебя.

Я хочу всё рассказать Кену, но не так-то легко объяснить – даже если это простое объяснение. — Кен, мне нужно кое-что сказать тебе.

— О нет, он уволил тебя, не так ли?

— Нет... — Мое сердце сжимается при воспоминании о руках Николаса, которые прикасались ко мне.

Наша официантка возвращается с нашими напитками, и я заказываю ещё один. Мне нужно выпить пару коктейлей, чтобы закончить этот разговор.

— Между Николасом и мной кое-что произошло.

Кен смотрит на меня, как будто я сошла с ума. — Что ты имеешь в виду, когда сказала «кое-что произошло»?

— Ну на той неделе, когда мы были в лифте...

— Ты что-то сделала в лифте?

Я нервно смеюсь. — Он завел меня в свой кабинет, я сначала подумала, что он собирается уволить меня, но потом он начал целовать меня.”

У Кена челюсть отвисает. — Я говорил тебе быть осторожнее, — говорит он, в шоке. — Не знаю, может быть ты была заинтересована в нём.

— Я не…. — говорю я, защищаясь.

— Но вы, ребята, целовались? — утверждает Кен.

— Да, и всё зашло слишком далеко.

Брови Кена приподнимаются. — Как далеко?

— Мы...мы занимались сексом. — краснею я. Это было плохой идеей. Как я смогу снова посмотреть на него, не вспоминая об этом неловком разговоре? Я делаю глоток Мидори Сауэр, проваливаясь от стыда.

У меня сердце разрывается, когда я вижу выражение лица Кена. — В чём дело? — спрашиваю я.

— Прости, Бекка, я думал, ты лучше, чем остальные.

Ой. Я даже не знаю, что на это сказать...

— Прости, я дурак, — говорит Кен, гладя моё плечо.

— Почему ты так сказал? — Из уголков моих глаз скатываются слезы. Большинство людей могут думать, что я шлюха, но, чтобы так думал Кен — это не хорошо. Я смотрю на него. Он мне нравится.

— Бекка, я идиот. Прости. Я люблю тебя с тех пор, как встретил, и я знаю, что ты не чувствуешь того же самого по отношению ко мне, но я хочу, чтобы ты знала...ты удивительная.

Откровение Кена бьёт меня под дых. Ты меня любишь?

Я хочу, чтобы моё сердце разобралось в моих чувствах. Я понимаю, что Кен отличный парень, но реальность такова – я не могу выкинуть Николаса из головы. Думаю, я была бы счастлива с таким парнем, как Кен. Он заботливый, умный, и, хотя он немного застенчивее меня, это не значит, что он не тигр в постели. Я тяну Кен в объятия и целую его в щеку.

— Спасибо, Кен. Ты тоже удивительный.

— Спасибо. — Небольшой румянец появляется на его щеках. Это восхитительно. — Спасибо тебе, за то, что ты мой друг.

— Навсегда. — Кен поднимает бокал и чокается со мной.

Мы сидим, спокойно наблюдая за толпой людей вокруг нас, когда слова Кэрол о том, что Кен не в моем вкусе медленно всплывают в моей голове. Почему меня не привлекают хорошие парни? Такое чувство, что я всегда влюбляюсь в мудаков.

— Его не должно быть здесь, — говорит Кен.

— Что ты имеешь в виду?

— Твой мистер Высокий, Белокурый, и Опасно Шикарный только что вошел сюда со своей невестой, — говорит Кен с сарказмом, когда кивает в сторону входа в клуб.

— Что? — Я оглядываюсь через плечо и вижу Николаса, идущего под руку с Элисон. Ее кремово-розовое платье от Chanel напоминает мне более современную версию платья Джеки Кеннеди. Но даже Элисон не сравнится с тем, как выглядит сегодня Николас. Он одет в джинсы и клетчатую рубашку, которая облегает его мускулистое тело. Я вспоминаю, как его горячие руки скользят по моей коже. Я сжимаю вместе колени, борясь с желанием.

Мы наблюдаем за тем, как Николас и Элисон идут ко второму уровню клуба зарезервированного дляVIP-персон.

— Уверена, что хочешь остаться? — спрашивает Кен.

Я смотрю на него. — Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, но я в порядке.

— Давай возьмём ещё по пару коктейльчиков и отправимся на танцпол, — предлагает он.

После очередного Мидори Сауэр я начинаю чувствовать себя неудержимой, когда мы идём на танцпол.

— Ты отлично танцуешь, — кричит сквозь музыку Кен.

Я чувствую, как ощущение тепла распространяется по мне, когда мы двигаемся под музыку вместе. Напитки начинают действовать на меня. Я обычно обладаю высокой выносливостью, но сегодня чувствую себя пьяной. Я хихикаю от возбуждения, когда ди-джей начинает играть “I Feel So Close to You”(“Я чувствую, что мы так близки”) Кельвина Харриса. Клуб оживает, когда толпа устремляется на танцпол.

Мы проводим следующие пять минут смеясь, когда пробуем новые танцевальные движения. Я показываю Кену мое движение running man (прим. пер основное движения шаффла (это стиль танца, который произошел в конце 80-х годов в Австралии), которое имитирует ходьбу на месте), а он показывает мне, как делать water sprinkler (прим. пер. движение напоминает садовый разбрызгиватель вода). Кен может быть и застенчивый, но он такой же веселый, как Кэрол. Мы пробираемся к бару, и как только я собираюсь заказать ещё коктейль, появляется Тристан Найт в нескольких футах от меня.

Он направляется к нам, в то время как мы подпрыгиваем под музыку, ожидая, пока бармен обратит на нас внимание. Немного удивляет видеть его здесь. Его не было с Николасом, когда тот шёл в VIP зону. Я машу Тристану, интересно, вспомнит ли он меня. В последний раз мы встречались в Riptide кажется, это было давным-давно.

Его лицо расплывается в улыбке, когда он замечает меня. Он одет в синею рубашку и брюки. Он должно быть, пришел прямо с работы.

— Ты его знаешь? — спрашивает Кен.

Я улыбаюсь. — Да —. Тристан бегло осматривает Кена, проходя мимо другой пары, чтобы добраться до нас. Кажется, он не слишком удивлен, увидев меня здесь.

— Привет, Ребекка, — говорит Тристан, слегка спотыкаясь из-за того, что кто-то обходя его сзади, толкнул его.. Он игнорирует Кена и не спускает с меня глаз.

— Приятно видеть тебя снова.

— Мне тоже. Как продвигается работа по открытию художественной выставки?

— Замечательно. Кэрол очень талантлива.

— Талантлива, — говорю я. Кен откашливается, напоминая мне, что я не представила его. Я делаю шаг назад и представляю двух джентльменов друг другу.

— Это двоюродный брат Кэрол, Кеннет Филлипс.

— Приятно познакомиться. — Тристан улыбается, прежде чем переключить своё внимание на меня. Толпа на танцполе рассеивается, когда диджей меняет трек на медленную песню. Голос Джона Ледженда (прим. пер. псевдоним американского автора-исполнителя Джона Стивенса, который считается одним из основных представителей нео-соула) раздается из динамиков по танцполу, когда диджей играет All of Me. Несколько пар пробиваются в центр зала. Это снова напомнило мне среднюю школу. В школе медленные танцы были для меня всегда неловкими моментами, потому что большую часть времени я проводила, тихо сидя в углу комнаты.

— Кен, вы не возражаете, если я потанцую с вашей дамой? — спрашивает Тристан.

— Если она не против, — говорит он с некоторой неохотой.

— С удовольствием. — Я удивлена, что Тристан захотел потанцевать со мной.

Я поворачиваюсь к Кену, он выглядит немного разочарованным, но это не помешало ему приободрить меня, чтобы я пошла, потанцевала. Он занимает место у барной стойки и заказывает ещё выпить, оставляя меня наедине с Тристаном.

— Пошли? — Тристан предлагает мне руку, и мы направляемся на танцпол. В отличие от меня, Тристан, кажется, чувствует себя уверенным на танцполе. Он нежно берёт меня за руку и вращает в изящном движении. У меня дыхание перехватывает, когда он притягивает меня к себе так, что наши груди соприкасаются. Мои нервы сдают. Слишком трудно находится вблизи ещё одного великолепного мужчины, а двоих — это просто ошеломляюще. Я украдкой бросаю на него взгляд. Его волосы ниспадают назад черными волнами, а цвет его рубашка подчеркивает его карие глаза.

— Николас сказал мне, что ты замечательно справляешься со своей работой в компании. — Тристан улыбается, когда ловит меня на том, что я поглядываю на него. Думаю, что Тристан знает, что он красавец, что нельзя сказать о его манере вести себя.

Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Николас наблюдает за нами из VIP-зоны. Судя по мрачному выражению его лица, он не рад видеть, что Тристана танцует со мной. В чем его проблема? Он здесь, с ней. Элисон сидит рядом с ним, и занята разговором с официантом.

Я смеюсь. — Я удивлена, что он так думает.

Тристан прослеживает за моим взглядом. Он посмеивается, не обращая никакого внимание на взгляды Николаса, которые он кидает на него. Между ними происходит молчаливый обмен словами. Мое сердце трепещет, когда Николас хватается за перила второго уровня.

— Ник может быть мудаком, когда захочет. Но он под большим стрессом.

— Ну, конечно, — говорю я, всё ещё сомневаясь. Тристан улыбается, когда я закатываю глаза.

— Его отец хочет, чтобы он женился на Элисон, потому что это означает, что он сможет иметь самых крупных инвесторов. — Мысль о том, а что, если Николас не женится на Элисон, никогда не приходила мне в голову.

— А если Николас не женится?

— Он потеряет всё. — Слова Тристана потрясают меня до глубины души. Я несколько раз разговаривала со Стефаном, он казался мне приятным в общении, обаятельным и очень честным. Меня удивляет, что он додумался сотворить такое со своим сыном. Кому еще он сможет передать компанию?

— Я вырос со Стефаном. Для меня он был замечательным отцом. Он взял меня к себе и принял в качестве своего собственного, но он всегда возлагал на Алекс, Ника и Эмили большие надежды. Когда Алекс умер, его смерть разрушила нашу семью. Ник был сам не свой после этого. Он вечно попадал в неприятности с папарацци. Очень долго, ему даже не нужна была компания. Он не хотел быть тем, кто заменит брата.

— Он так и не справился со своими чувствами, — говорю я.

— Нет, но думаю, что он примирился с реальностью. Он не заменяет своего брата. Он поддерживает память о нём, беря на себя ответственность за компанию. Она такая же часть семьи, как и он.

— Он почти ничего не говорит о своей матери.

Печальное выражение пробегает по лицу Тристана. — Она была ядом. Она вышла замуж за Стефана, а потом задала ему жару. Когда Алекс умер, она продала эту историю жёлтой прессе, только она солгала, тем самым испоганив память о нём. Она сказала, что он употреблял наркотики, когда с ним случился несчастный случай.

— Ничего себе, да она — сука.

Когда глаза Тристана встречаются с моим, он кивает головой в знак согласия. — Она ушла от Стефана и захотела денег – столько, сколько она могла получить. При этом неважно было кого она ранила. Каждый год в одно и то же время, после того, как она ушла, она связывалась с Николасом и Эмили, надеясь, что они будут посылать ей деньги. Ничего себе.

— Это довольно тяжело.

— Тяжело. Я не пытаюсь оправдываться за Ника, но думаю, что он заботится о тебе.

— Что он делает? — спрашиваю я. Он уверен, потому что у него было пиздец как много способов показать это.

— Заботится, хочет ли он этого признавать или нет. — Тристан разворачивает меня, а затем берёт за руки. — Он всё ещё смотрит? — спрашивает он.

Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Николас по-прежнему наблюдает за нами. Трудно признаваться себе в этом, но я хочу, чтобы он был здесь и танцевал со мной. — Он всё ещё смотрит.

— Хорошо. Я хочу, чтобы он увидел это.

— Что увидел?

Прежде чем у меня появится возможность двигаться, Тристан отпускает, а затем притягивает меня обратно к себе. Жест кажется невинным, за исключением того, что, когда он притягивает меня обратно, он целует меня прямо в губы. На несколько секунд наши губы соединились. Не скажу, что поцелуй — это плохо. На самом деле, если бы я никогда не целовалась с Николасом, то Тристан занял бы второе место.

— Прости, Ребекка. Я должен был сделать это.

— Зачем? — спрашиваю я, затаив дыхание.

— Ради Ника. Его заявление кажется таким странным, что я замираю на месте. Мой ум наперегонки со мной пытается разгадать эту головоломку. Я не понимаю. Тристан сжимает мою руку и благодарит меня за танец. Когда толпа вдруг расступается, я вижу Николаса, идущего к нам быстрым шагом.

Все происходит так быстро, что у меня едва хватает времени, чтобы перевести дух, когда Николас бьёт Тристана прямо в челюсть. Толпа ахает вокруг нас.

Ни хрена себе. Тристан чуть спотыкается, но быстро восстанавливает свое самообладание. Он улыбается, вытирая ссадину на его губах. Я не знаю, почему он находит это забавным, но похоже, он ожидал, что это случится.

— Ты, кусок дерьма, никогда больше не прикасайся к ней, — говорит Николас, пылая гневом. Он поворачивается и хватает меня за локоть, практически отрывая меня от пола.

— О чем ты думала? — рычит он.

Я еще не отошла от шока. Одну минуту Николас бьёт Тристана по лицу, а в следующую говорит обо мне так, словно я ему принадлежу. Как будто я сделала что-то плохое.

— Что ты имеел в виду, когда сказал, о чем я только думала? — Я вырываюсь из его объятий и отталкиваю его руку. Тристан пользуется случаем, чтобы уйти, но Николас разворачивается и бьёт его снова.

— Ты мудак. — Николас бьет его чуть ниже глаза, отправляя Тристана на пол.

— Да что с тобой? — кричу я, поворачиваясь к Николасу.

Краем глаза я замечаю двух вышибал, которые быстро приближаются к нам. Не имеет значения, стою ли я с двумя VIP-членами или нет, они не будут разбираться с тем, кто устроил драку. Минуту спустя я вижу Элисон, которая идёт к нам. Видимо, она всё видела поэтому тоже решила спуститься.

— Николас, какого чёрта? — говорит она скрипучим голосом. — Почему ты дерёшься с Тристаном?

— Элисон, бери машину и уезжай, — говорит он без каких-либо объяснений.

Она смотрит на него, откровенно шокированная. Он даже не двигаться и не уклоняется, когда она толкает его в порыве гнева. Ее гневный взгляд прожигает меня ненавистью.

— Боже, Тристан — ты в порядке? — Я наклоняюсь, чтобы помочь ему подняться.

— Я в порядке, — говорит он, чуть-чуть улыбаясь. — Я говорил тебе, Ник.

— Что? — спрашиваю я.

— Я говорил тебе, что докажу это тебе. — Мне почему-то кажется, что я что-то упускаю в этом странном разговоре. И почему Тристан не сердится?

— Оставь его, — приказывает Николас. — Мы уходим. — Он отряхивает рубашку и хватает меня за руку, ведя мне в сторону входной двери клуба.

— Я не пойду с тобой! — говорю я, борясь с ним изо всех сил.

— Что, ты пойдешь с ним? — спрашивает он, указывая на Тристана. — С моим лучшим другом?

— Пошёл на х***, — говорю я.

— Как пожелаешь, милая, — говорит он, смеясь. — А почему бы мне не овладеть тобой в моей машине прямо сейчас?

— Думаю, что Элисон очень понравится узнать, что её жених изменяет ей. — Я понимаю, что это удар ниже пояса, но он разрушил мой вечер. Он не отвечает. Только смотрит на меня так, я не совсем уверена, что это означает, то ли он хочет трахнуть меня, то ли побить. Может быть то и другое. — Так что. Отвали.

Когда я выхожу из клуба, идёт дождь, проливной дождь. Я стою на тротуаре, молча проклиная каждое такси, которое проезжают, не останавливаясь. Похоже, что все такси заняты этой ночью. Ночь холодная, и мои соски твердеют от холода и боли. Чёрт, я забыла своё пальто. Я разворачиваюсь и возвращаюсь в клуб, чтобы взять его, и сталкиваюсь с ним лицом к лицу.

— Давай я отвезу тебя домой, — говорит Николас.

Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что он тоже промок, как и я. Он держит пиджак над головой, когда приближается. Твою мать, он выглядит великолепно, и я не могу вспомнить ни одного момента, когда бы я ненавидела его ещё больше. Боже, как я хочу, чтобы он трахнул меня... Его рубашка плотно облегает его, а под хлопком я вижу его прекрасно вылепленный пресс. Его волосы выглядят более влажными, и всё ещё немного взлохмаченные от драки. Как он может одновременно быть таким раздражающим, и в тоже время быть таким желанным?

— Не будь такой упрямой, — говорит он отрывисто. — Я сказал Кену, что отвезу тебя домой.

Чёрт, Кен. Интересно, видел ли он всё? Я даже не удосужилась попрощаться с ним. Я просто убежала. Я такая сука.

— Оставь меня в покое. — Я возвращаюсь на улицу, надеясь, наконец поймать такси, прежде чем сильный дождь измочит меня.

Глава 24. Николас

— Ты самая упрямая женщина, которую я когда-либо встречал, — бормочу я себе под нос. — Ты подхватишь воспаление легких.

— Я ясно сказала: отвали, Николас.

Я не принимаю “нет” в качестве ответа. Я притягиваю её к себе, вдавливая её тело в своё. Она поднимает голову и наблюдает, как капли дождя капают с моих волос, спускаются вниз по моим губам, и падают на землю. Я скидываю куртку вниз. И мне насрать, потеряю ли я всё. Я хочу обнять её. Она нужна мне.

— Это сводило меня с ума весь день, — говорю я, вытаскивая ленту из её волос, чтобы распустить их. Локоны Ребекки рассыпаются каскадом одним быстрым движением. Она смотрит, как я беру один локон, вытягиваю его между пальцами, а затем наблюдаю, как он завивается обратно. Я улыбаюсь, позабавленный простым движением ее волос.

— Даже твои волосы бросают мне вызов, — шепчу я, уставившись на её губы.

— Что? — спрашивает она.

— Мне не понравилось, смотреть, как он целует тебя. Наблюдать, как он прикасается к тебе, — говорю я, подходя к ней ближе, и сжимая ее лицо руками. — Я хотел быть на его месте. Только я...

Она задыхается от ощущения моей эрекции, которая упирается в неё.

— Разве ты не понимаешь? — говорю я, покусывая ее нижнюю губу. Я прокладываю жаркие поцелуи к ее уху. — Ты моя.

Я поднимаю ее и прижимаю спиной к близстоящей кирпичной стене. Я стягиваю с нее трусики, и они падают на землю. Прежде чем она сможет возразить, я успокаиваю её поцелуями. — Я куплю тебе сотни таких, где бы ты их не приобрела.

Она стонет напротив меня, когда я трусь об неё. Она толкает свои бедра навстречу к моим и от её движений через меня проходит волна жара. Как заманчиво трахнуть её здесь. Я бы почувствовал себя лучше. — Думаю, мы должны продолжить где-нибудь в другом месте. — Я хватаю её за руку и кладу её на выпуклость на моих штанах. Я становлюсь ещё тверже. Я рычу, когда Ребекка гладит рукой вверх и вниз переднюю часть моих брюк.

— Если ты продолжишь делать так, я возьму тебя прямо здесь у этой стены или у мусорного бака, — говорю я, кивая на соседний переулок.

— Возьми, — просит она.

— Ты, маленькая ведьмочка, — хмыкаю я. — Не искушай меня.

Глава 25. Ребекка

Николас ловит такси, и мы подходим к нему. Он не спрашивает, поеду ли я с ним, а я ничего не говорю. Мы садимся, и он дает водителю адрес нашей с Кэрол квартиры. Когда мы наконец подъезжаем на часах пол одиннадцатого. Думаю, Кэрол удивится, увидев меня дома так рано.

Когда мы выходим из такси, Николас вручает таксисту стодолларовую купюру и говорит ему, что сдачи не нужно. Вокруг нас темно, за исключением мерцающих уличных фонарей, освещая пространство у каждого фонарного столба. Всё ещё идёт дождь, но в данный момент это уже не имеет значения. Я уже промокла насквозь, как и Николас. Я удивлена, что таксист не взял с нас дополнительные пятьдесят долларов за промоченные сиденья.

Николас берёт меня за руку, и мы идем в тишине к квартире. Я не понимаю, что мы творим; его пальцы переплетаются с моими и это здорово. Он останавливает меня, прежде чем мы доберемся до входа в жилой комплекс, он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Поцелуй мягкий и медленный, и очень сильно отличается от других, и мы оказываемся в объятиях друг друга.

— Ребекка, — говорит он, отодвигаясь.

— Пожалуйста, не говори ничего, —прошу я, прижимая свои пальцы к его губам. — Просто поцелуй меня и скажи “прощай”.

Николай наклоняется и захватывает мои губы в спешке. Я провожу пальцами по его волосам, и он рычит от удовольствия, и хватает меня за задницу. Это занимает всего несколько минут, прежде чем мы разрываем наши объятья, но, когда мы наконец делаем это, он закутывает меня в своё пальто.

— Спокойной ночи, Мисс Геллар.

Мое сердце сильно бьётся от того, что он говорит. Я слышала от него это, когда он злится или, когда он говорит мне, что делать, но мне нравится, как звучит это, когда он счастлив.

***

После долгой, драматичной ночи, единственное, что я хочу, это провалиться в сон и увидеть в нем мир, где не так всё сложно. Я на полпути к нашей квартире, иду по длинному коридору, когда знакомый голос сзади останавливает меня.

— Хорошо выглядишь, Бекка.

Мне требуется минута, чтобы вспомнить знакомый, но снисходительный тон. Я поворачиваюсь к нему лицом и ахаю при виде его загорелого лица и ослепительной улыбки. Он тот человек, о котором я думала, что никогда больше не увижу.

Майлз Шторм.