Убийца танков. Кавалер Рыцарского Креста рассказывает [Инго Мебиус] (fb2) читать постранично, страница - 2

определивших нашу жизнь и то, как я видел и воспринимал ее.

Постоянное развитие государственных форм, техники и образа жизни людей — категории изменяемые. Одно остается неизменным — это то, что мы должны оставаться верны нашей Родине, даже интегрированной в единую Европу, и никогда не утрачивать чувства самоуважения.

«Осознание чести солдатом вне всяких рассуждений на тему вины.

Тот, кто, повинуясь чувству товарищества, не поступился чувством верности, кто с непоколебимым мужеством и руководствуясь трезвым рассудком выдержал все выпавшие на его долю испытания, его самосознание неуязвимо и непреклонно.

Это чисто солдатское и в то же время человеческое качество неизменно у всех народов. И сохранение его — основа, на которой зиждется смысл жизни».

Карл Ясперс.

Гюнтер Хальм

Бад-Мюндер. Май 2010 года

МОЛОДЫЕ ГОДЫ

«Мои родители жили в Эльце, округ Альфельд, неподалеку от Обербауэр Штрубе. Там и я появился на свет 27 августа 1922 года. Мой отец Генрих Хальм родился 20 ноября 1886 года в Мюндере, а после Первой мировой войны получил там же должность ассистента на Государственных железных дорогах. По завершении обучения специальности забойщика скота в Мюндере и ученичества в Ганновере он в возрасте 14 лет пошел в армию и начинал службу в Брауншвейгском гусарском полку и кавалерийско-егерском в Кольмаре под Брейсгау. В 1917 году он женился на моей матери Фридерике, родившейся 1 ноября 1892 года в семье сельского жандарма Мюллера. Она также была родом из Мюндера.

У моей матери было две сестры — тетка Берта и тетка Дора, а в семье отца было семеро детей — братья Вилли, Отто и Карл и сестры — Эмма, Зина и Мари. Увы, но среди моих 18 двоюродных братьев и сестер я был единственным у моих родителей, и они растили меня, отдавая их единственному чаду всю любовь.

Мой дедушка по отцовской линии был стеклодувом. Он переехал из Тюрингского Леса^[1] в Мюндер и работал на старой стекольной фабрике. Моя мать, урожденная Варнеке, была родом из Шпринге.

Дед по материнской линии был сельским жандармом. Он на велосипеде объезжал свой участок до Лангенау, исполняя обязанности полицейского. Бабушка была родом из Оттенштедта под Бременом, где не одно поколение ее семьи занималось сапожным делом.

Отец мой был законопослушным служащим, человеком честным, неподкупным, вежливым и настойчивым. В 1918 году он закончил службу в звании фельдфебеля, ему пришлось воевать во Франции и России.

Мать была добродушной, рассудительной женщиной и прекрасной кулинаркой. Готовить она научилась еще в детстве в семье и у булочника в Штадтхагене, у которого была домработницей.

Я почти не помню детских лет. Но первое, что помню, — рождественские праздники. С приближением Рождества ребенка охватывает приятное волнение, но все мои попытки подглядеть в замочную скважину оставались тщетными. Но вечером в Сочельник дверь отпирали, и я оказывался перед украшенной, освещенной множеством красивых свечей рождественской елкой, под которой лежали подарки. Как меня поражала эта картина! Я довольно долго верил в Санта-Клауса. И когда потом распаковывали большую посылку из Мюндера, радости моей не было границ. Однажды отец смастерил игрушечный пароконный экипаж с двумя лошадками. На нем я из кухни в гостиную возил посуду. Однажды зима выдалась такой холодной, что все стекла занесло морозными узорами, и я все время пытался пальцем растопить лед и сделать прозрачный кружочек, чтобы глядеть наружу.

Когда мои родители уходили из дому в гости к друзьям, всегда оставляли кого-нибудь присмотреть за мной. Но однажды я сказал: «Вы идите, я и сам спать лягу». Родители ушли, а когда вернулись, никак не могли меня отыскать. В постели меня не было. За дверью в спальню стояла моя кроватка, в которой спал маленьким, чуть ли не до потолка уложенная подушками. Вот там меня и нашли. Я крепко спал.

Я многого не помню из детства, а то, чего не помню, знаю по рассказам родителей. У них был сад, и через этот сад протекал ручей. Однажды я лежал в коляске, и родители поставили ее на бережке ручья, у самой воды. Только они собрались домой, как увидели, что коляска пуста — их малыш Гюнтер выбрался и шлепнулся в воду. К счастью, головой к берегу. Мне крупно повезло, и кто-то из взрослых, кажется, тетя Эмма пророчески произнесла: «Малыши, те, кто родился в воскресенье, да еще похожи на мать, те в жизни всегда везунчики».

Эти слова запечатлелись в памяти на всю жизнь.

Мой отец часто ходил на рыбалку и на охоту вместе с арендатором охотничьих угодий. На протяжении многих лет он был председателем футбольного союза «Эльце». О послевоенной инфляции и о том, как и чем жила до самого краха Веймарская республика, я мало что могу рассказать, потому что плохо помню эти времена.

В 1928 году моего отца перевели в Хильдесхейм, он был