финансового могущества, но и в том, чтобы разрушить идеалы и привычки, которые веками живут в душе народа. Ведь люди с радостью умирают за свою страну и, пока есть солдаты, готовые постоять за свой флаг, самые хитроумные планы, задуманные в Берлине и Вене, останутся на бумаге. Правда, у них на руках есть несколько козырей, которые они собираются разыграть. Но если не сумеют разделаться со мной в течение месяца, им не поможет даже козырный туз в рукаве.— Из вашего рассказа, — заметил я сухо, — следует, что вы уже давно покойник.— Movs janua vitae[2], — улыбнулся он. Между прочим, это была единственная латинская цитата, которую я знал. — Как раз подхожу к самому главному вопросу. Все, что вы слышали, было подготовкой. Если вы, конечно, читаете газеты, вам должно быть известно, кто такой Константин Каролидес?Я насторожился — ведь я только что читал о нем в газете.— Этот честный и, пожалуй, самый умный из современных политиков стоит им поперек горла. Они решили убрать его еще год назад. Конечно, любой дурак мог об этом догадаться, — но, я узнал главное, как они собираются это сделать. И поскольку им известно обо мне, то я, конечно, потенциальный покойник. Вот почему я хочу поступить так, как сейчас вам расскажу.Он опять налил себе виски в стаканчик, и я добавил ему немного содовой. Мне начинал нравиться этот человек.— Убить его в Афинах они не могут, потому что его охраняют горцы из Эпира, которые спустят шкуру с самого черта, попадись он им. Вот почему они выбрали 15 июня — день, когда Каролидес прибывает в Лондон на международную конференцию.— Ну, совсем просто, — сказал я. — Надо предупредить его, чтобы он сюда не ездил.— Им это как раз на руку, — отрезал он. — Каролидес, единственный, кто может распутать клубок заговора.— Тогда надо предупредить британское правительство, — сказал я. — Оно не допустит, чтобы высокий гость был убит в столице империи.— Ничего хорошего из этого не выйдет. Правительство удвоит наряды полиции, на каждом углу будет стоять переодетый сыщик, но они все равно добьются своего. Господа хотят разыграть спектакль на глазах у всей Европы. Каролидеса убьет какой-нибудь австриец, и, хотя это и не соответствует истине, все подумают — как же иначе — дело задумано в Берлине или Вене. Вот тут-то и вспыхнет пожар, мой друг. Мне посчастливилось разгадать дьявольский план, и могу с уверенностью заявить: со времен Борджиа не было придумано ничего гнуснее. Есть, правда, один человек, который может помешать им — ваш покорный слуга, Франклин Скаддер. Его маленькие голубые глазки, взгляд которых взвинчивался в меня, словно буравчик, сияли боевым огнем. «Человечек он вроде бы неплохой, — думал я, — но его история чудовищно неправдоподобна». — Расскажите, с чего все началось.— Подслушал разговор в одной тирольской гостинице, потом побывал в меховом магазине в Буде — здесь мне тоже удалось кое-что узнать. Затем я стал членом клуба в Вене, потом мне рекомендовали посетить книжную лавочку на Ракниц-штрассе в Лейпциге и наконец десять дней назад я поставил точку, завершив расследование в Париже. Не хочу утомлять деталями, скажу только, что я долго думал, как исчезнуть из Парижа, не оставив следов. Я выехал из Парижа в Гамбург под видом богатого американца, поселившегося во Франции. В Гамбурге я сел на пароход, отправляющийся в Норвегию, как еврейский коммерсант, торгующий алмазами. В Норвегии я уже был английским филологом, собирающим материал для диссертации об Ибсене. Отплыл из Бергена в Шотландию как кинорежиссер, снимавший в Норвегии фильм о горнолыжном спорте. Ну и в конце концов я прибыл сюда из Эдинбурга под видом коммерсанта, поставляющего бумагу для лондонских газет. До вчерашнего дня мне казалось, что я замел все следы и тревожиться не о чем. И вдруг…Он замолчал и, протянув руку к стаканчику, сделал большой глоток.— И вдруг однажды подойдя к окну, я заметил на противоположной стороне улицы человека, который показался мне знакомым. Обычно я выхожу из дома лишь поздно вечером, да и то ненадолго. И вот узнаю от портье: тот человек разговаривал с ним и оставил для меня свою визитку. Имя, написанное на ней, уже не давало мне больше покоя.Я видел, как побледнело лицо моего собеседника, и у меня исчезли последние сомнения в правдивости его рассказа.— Что вы собираетесь делать?— Как вы понимаете, я на крючке. Единственное, что остается, сделать вид, будто я покинул этот бренный мир. Тогда мои ищейки станут спать спокойно.— Думаете, это возможно?— Я сказал слуге, что скверно себя чувствую. При этом у меня был такой вид, словно я вот-вот испущу дух, Мне, как вы уже могли заметить, легко удаются всякого рода маскарады. Затем я нанял грузового извозчика и доставил с его помощью сундук, в котором находился труп — при желании вы всегда можете найти в Лондоне такого рода предмет. Затем я лег в постель, попросив слугу дать мне воды запить таблетку, и отпустил его. Слуга хотел было пойти за доктором, но я
Последние комментарии
2 часов 21 минут назад
8 часов 5 минут назад
9 часов 12 минут назад
10 часов 10 минут назад
10 часов 24 минут назад
19 часов 35 минут назад